О, счастье быть блобелом! [Филип Киндред Дик] (fb2) читать онлайн

- О, счастье быть блобелом! (пер. Михаил Сергеевич Ахманов (Нахмансон)) 78 Кб, 23с. скачать: (fb2)  читать: (полностью) - (постранично) - Филип Киндред Дик

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]
  [Оглавление]

Филип Дик О, счастье быть блобелом!

Он сунул в щель двадцатидолларовую платиновую монету, и, спустя мгновение, психоаналитик включился. Его глаза излучали сочувствие. Он откинулся в кресле, достал из ящика стола ручку и блокнот с длинными листами желтоватой бумаги и сказал:

— Доброе утро, сэр. Можете начинать.

— Привет, доктор Джонс. Я полагаю, что вы не тот самый доктор Джонс, который написал биографию Фрейда; это случилось лет сто назад. — Он нервно рассмеялся. По натуре он был нелюбопытен и не привык иметь дело с новейшими человекоподобными андроидами. — Так что же, — продолжал он, — должен ли я изложить свое дело в манере свободных ассоциаций, осветить его более фундаментально или же…

Доктор Джонс сказал:

— Для начала вы могли бы сообщить мне, кто вы такой, а затем, для чего вы явились ко мне.

— Мое имя — Джордж Мюнстер, живу в Сан-Франциско, блок ВЕФ-395, помещение 4.

— Рад познакомиться с вами, мистер Мюнстер. — Доктор Джонс протянул руку и Джордж Мюнстер пожал ее. Он нашел, что рука у доктора мягкая и имеет обычную температуру человеческого тела. Пожатие, однако, было крепким.

— Видите ли, — продолжал Мюнстер, — я — бывший Джи-Ай, ветеран войны. Вот почему мне предоставили квартиру в жилом блоке ВЕФ-395. Привилегия ветерана.

— О, да, — сказал доктор Джонс, негромко тикая, как будто в него были встроены часы, отмеряющие время. — Война с блобелами.

— Я сражался три года в этой войне, — Мюнстер нервно пригладил свои длинные черные волосы. — Я ненавидел блобелов и поэтому пошел добровольцем. Мне было всего девятнадцать, я имел хорошую работу, но отправился в этот крестовый поход, чтобы очистить от блобелов Солнечную Систему.

— Ну, что ж, — промолвил доктор Джонс, потикивая и кивая головой.

Джордж Мюнстер продолжал свою исповедь.

— Я сражался хорошо. Получил два знака отличия и нашивки. Капральские. За то, что одним попаданием уничтожил спутник-наблюдатель, полный блобелов. Мы, конечно, никогда не знали, сколько их там, этих блобелов. Они, знаете ли, любят сливаться вместе и перепутываться. — Он прервал рассказ, чувствуя волнение. Ему было тяжело вспоминать об этой войне. Он откинулся на спинку кресла, зажег сигару и попытался успокоиться.

Блобелы были пришельцами из другой звездной системы, вероятно с Проксимы Центавра. Несколько тысячелетий назад они обосновали поселения на Марсе и Титане, очень подходящих планетах для занятий сельским хозяйством — в том смысле, как это понимали блобелы. Их раса развилась из одноклеточных амебоподобных организмов. Хотя они достигли больших размеров и обладали высокоорганизованной нервной системой, в физиологическом отношении они оставались амебами — с псевдоподиями-щупальцами и примитивным способом воспроизводства путем деления на две части. Они были главным препятствием на пути земных поселенцев, устремившихся в межпланетное пространство.

Война вспыхнула по экологическим причинам. Правительство Объединенных Наций Земли приступило к измерению марсианской атмосферы, чтобы сделать планету более пригодной для колонизации. Это изменение, однако, угрожало существованию поселений блобелов, уже располагавшихся на Марсе. Последовала ссора.

Но, — размышлял Мюнстер, — невозможно было изменить только половину атмосферы — на принадлежащей землянам части Марса. Спустя десять лет изменения затронули бы всю планету, причиняя жестокие страдания, как они утверждали, блобелам. В отместку армады космических кораблей блобелов вывели на орбиту вокруг Земли множество автоматических спутников, предназначенных для изменения ее атмосферы. Конечно, катастрофа была предупреждена, правительство приняло меры: сателлиты взорвали с помощью самонаводящих ракет… и война началась.

Доктор Джонс спросил:

— Вы женаты, мистер Мюнстер?

— Нет, сэр. И… — Мюнстер пожал плечами — вы узнаете, почему, когда я закончу рассказ. Доктор, я буду с вами полностью откровенным. Я… я был земным разведчиком. Шпионом. Меня приставили к этому делу, потому что я был смелым и не задавал лишних вопросов. Я выполнял свою задачу.

— Я понимаю.

— Вы понимаете? — голос Мюнстера задрожал. — Вы знаете, что тогда приходилось делать, чтобы человек мог стать шпионом в мирах блобелов?

Кивнув, доктор Джонс сказал:

— Да, мистер Мюнстер. Вы расстались со своим человеческим телом и были преобразованы в форму блобела.

Мюнстер ничего не ответил, он только судорожно стиснул кулаки. Сидевший напротив доктор Джонс продолжал издавать мерное тиканье.

Вечером в своей маленькой квартире в блоке ВЕФ-395 Мюнстер откупорил пятую бутылку. Он пил виски прямо из горлышка, у него не хватало сил, чтобы достать стакан с полки над раковиной.

Что дало ему посещение доктора Джонса? Пожалуй, ничего… кроме зияющей бреши в скудных финансовых ресурсах… скудных потому, что…

Потому что почти на двенадцать часов каждый день он снова принимал свой облик военных времен — облик блобела, несмотря на свои отчаянные усилия и старания врачей из Госпиталя ветеранов войны. Он превращался в бесформенного блоба прямо в собственной квартире в блоке ВЕФ-395.

Финансовым источником его существования являлась только небольшая пенсия, выплачиваемая Военным министерством. Он не мог устроиться на работу. Даже если бы он нашел место, испытанное при этом нервное напряжение тотчас же — преобразовало бы его организм прямо перед глазами его нанимателя и будущих коллег.

Такое начало служебной деятельности не могло, конечно, способствовать установлению нормальных рабочих отношений.

Было около восьми вечера, когда он почувствовал, что скоро начнется преобразование. Это чувство было давним и хорошо ему знакомым, он ненавидел его. Торопясь, он отхлебнул последний глоток, поставил бутылку на стол… и ощутил, что соскальзывает куда-то вниз, расплываясь по полу в виде лужи из вязкой однородной субстанции.

В это мгновение зазвонил телефон.

— Я не могу ответить, — с усилием пробормотал он. Чувствительный аппарат подхватил его слова и передал абоненту. Тем временем Мюнстер превратился в совершенно прозрачную желатинообразную массу, слабо колыхавшуюся посередине ковра. Телефон зазвонил снова, и он потек к аппарату, ощутив мгновенную вспышку ярости. Неужели его не могли оставить в покое? Ему вполне хватало хлопот и без этого трезвонящего телефона.

Достигнув аппарата, он вытянул щупальце и ухватился за трубку. С огромным усилием он сформировал из своей пластичной субстанции речевой орган.

— Я занят, — глухо пробормотал он в микрофон, — позвоните позднее. Лучше всего завтра утром, — подумал он, вешая трубку, — когда я вернусь к своему человеческому обличью.

Теперь в квартире стало тихо.

Вздыхая про себя, Мюнстер перетек по ковру к окну и поднялся на стоявшую там довольно высокую колонку, с которой привык обозревать окрестности. На внешней поверхности его тела находились светочувствительные точки, и, хотя им было далеко до настоящих глаз, он мог различать пятно сан-франциского залива, Золотые ворота и темный клочок суши вдали — остров Алькатраз.

— Дьявол меня побери! — горько подумал он. — Я не могу жениться, я не могу вести нормальное человеческое существование. Я превращаюсь в эту мерзкую тварь и словно опять оказываюсь в прошлом, когда шла война…

В тот период, готовясь выполнить порученную ему миссию, он и представить себе не мог подобных последствий. Проклятые спецы! Они заверяли, что все это «только временно, с целью маскировки», или болтали еще что-то подобное, гладкое и обтекаемое. «Временно!» — подумал Мюнстер со злобой. С тех пор прошло уже одиннадцать лет. Возникшие перед ним психологические проблемы оказывали огромное давление на его сознание; следствием этого был утренний визит к доктору Джонсу.

Телефон зазвонил снова.

— О’кей, — сказал Мюнстер вслух и перетек обратно через комнату. — Ты рвешься поболтать со мной? — продолжал он, подбираясь к телефону все ближе и ближе; для такого путешествия форма блобела была не слишком удобна. — Я поговорю с тобой. Я даже поверну вниз гляделку, чтобы ты тоже мог посмотреть на меня. — Добравшись до аппарата, он нажал кнопку видеотрансляции и наклонил трубку монитора, распластав свое аморфное тело перед телевизионным глазом. — Теперь ты сможешь хорошенько меня разглядеть, — злобно бормотал он, снимая трубку.

Раздался голос доктора Джонса.

— Я прошу извинить меня, что беспокою вас, мистер Мюнстер, особенно, когда вы в таком… таком затруднительном положении, — кибернетический психоаналитик сделал паузу. — Но я посвятил некоторое время изучению вашей проблемы. И я нашел, как минимум, частичное решение.

— Что? — вскричал изумленный Мюнстер. — Вы имеете в виду, что эта проклятая медицина уже способна…

— Нет, нет, — сказал доктор Джонс торопливо. — Физиологические аспекты лежат вне сферы моих интересов, вы должны это хорошо запомнить, мистер Мюнстер. Когда вы консультировались у меня по поводу ваших проблем, речь шла о психологическом приспособлении, которое…

— Рано утром я сразу же отправлюсь к вам и мы поговорим, — прервал доктора Мюнстер. Внезапно он понял, что не сможет этого сделать: в обличье блобела ему потребовалось бы несколько дней, чтобы добраться через весь город в приемную доктора Джонса. — Джонс, — сказал он с отчаянием, — вы видите, в каком я положении. Я должен сидеть тут как приклеенный каждую ночь, с восьми вечера и до восьми утра. Я не могу посетить вас, пока…

— Успокойтесь, сэр, — произнес доктор Джонс. — Я как раз пытаюсь вам кое-что объяснить. Известно ли вам, что не вы один находитесь в подобном положении?

— Конечно, — ответил Мюнстер. — В течение войны восемьдесят три человека в то или иное время были преобразованы в форму блобелов. Из восьмидесяти трех остались в живых шестьдесят один; пятьдесят из них организовали Клуб ветеранов-разведчиков, членом которого я являюсь. Мы собираемся дважды в месяц… — он поднял трубку, чтобы повесить ее на место. Итак, вот за что он заплатил свои деньги — за эти давно известные ему вещи. — Прощайте, доктор Джонс, — прошептал он.

Психоаналитик затикал от волнения.

— Постойте, мистер Мюнстер! Я не имел в виду других землян. Я обнаружил в библиотеке Конгресса захваченные во время войны документы, согласно которым пятнадцать блобелов были трансформированы в псевдолюдей, чтобы вести разведывательную деятельность на Земле. Вы понимаете?

Задумавшись на мгновение, Мюнстер неуверенно произнес:

— Не совсем…

— Ну что ж, мистер Мюнстер, тогда мы обсудим возможное решение вашей проблемы завтра в одиннадцать утра в моем кабинете. Доброй ночи.

— Когда я нахожусь в теле блобела, доктор, я плохо соображаю, — устало сказал Мюнстер и повесил трубку. Итак, по Титану в этот момент разгуливали пятнадцать блобелов, заключенных в человеческие тела. Ну и что с того? Чем могло это помочь ему?

Может быть, завтра в одиннадцать часовой узнает ответ.

Когда Мюнстер утром вошел в приемную доктора Джонса, он узрел чрезвычайно привлекательную молодую женщину, сидевшую в углу в глубоком кресле возле торшера, изображавшего статую Фортуны.

Почти автоматически Мюнстер расположился напротив: со своего места он мог рассмотреть девушку. Волосы, окрашенные в модный цвет седины, волнами падали на ее плечи. Стройные ноги, округлые колени и локти. Черты лица четки и красивы, ноздри и рот тонко очерчены, в глазах светится ум. Прелестная девушка, — решил он, — с восторгом любуясь незнакомкой… и в этот момент она подняла голову и одарила его ледяным взглядом.

— Как скучно ждать, — промямлил Мюнстер, пытаясь завязать разговор.

— Вы часто приходите к доктору Джонсу? — спросила девушка.

— Нет, — ответил он. — Только второй раз.

— Я никогда здесь не была раньше, — сказала девушка. — Я посещаю другого кибернетического психоаналитика в Лос-Анжелесе. Вчера вечером доктор Бинг, мой психоаналитик, позвонил мне и попросил прилететь сюда и повидаться утром с доктором Джонсом. Возможно, у нас с вами одно дело?

— Ммм… — промычал Мюнстер, — я полагаю, так. — Там будет видно, — подумал он про себя, не имея ни малейшего понятия о замыслах доктора Джонса.

Дверь в кабинет открылась, и на пороге появился доктор Джонс.

— Мисс Эрсмит, — сказал он, кивнув девушке. — Мистер Мюнстер, — последовал кивок в сторону Джорджа. — Не могли бы вы войти ко мне вместе?

Поднявшись на ноги, мисс Эрсмит сказала:

— Но кто же из лас должен заплатить двадцать долларов?

Доктор не ответил; повернувшись к ним спиной, он шагнул в кабинет.

— Я заплачу, — сказала мисс Эрсмит, входя в кабинет в раскрывая свою сумочку.

— Нет, нет, — запротестовал Мюнстер, — позвольте мне. — Он достал двадцатидолларовую монету и опустил ее в щель.

— Вы — джентльмен, мистер Мюнстер, — улыбнувшись, сказал доктор Джонс. — Садитесь, пожалуйста. Мисс Эрсмит, позвольте мне без предисловий объяснить положение, в котором вы оказались, мистеру Мюнстеру, — и, повернувшись к Мюнстеру, он сообщил, что мисс Эрсмит — блобел.

Мюнстер пораженно уставился на девушку.

— Как вы понимаете, — продолжал доктор Джонс, — сейчас она находится в человеческой форме, которую она принимает в результате вынужденного преобразования. Во время войны она проводила операции на земных транспортных линиях, являясь разведчиком Военной Лиги блобелов. Ее захватили в плен, но, когда война закончилась, она стала свободной.

— Они отпустили меня, — сказала мисс Эрсмит тихим, напряженным голосом. — По-прежнему в человеческом обличий. Я осталась здесь потому, что… мне стыдно. Я не могу вернуться обратно на Титан и… — ее голос прервался.

— Оказаться в подобном положении — большой позор для любого блобела высокой касты, — прокомментировал доктор Джонс.

Мисс Эрсмит кивнула. Она сидела, судорожно комкая крошечный носовой платок и изо всех сил старалась выглядеть спокойной.

— Вы правы, доктор. Я посетила Титан, чтобы проконсультироваться там с лучшими медиками. После длительного и дорогостоящего лечения им удалось вернуть мне естественный облик на шесть часов в сутки. Но остальные восемнадцать… я такова, какой вы меня видите. — Она склонила голову и приложила платочек к глазам.

— Но вам очень повезло! — запротестовал Мюнстер. — Человеческая форма бесконечно превосходит форму блобела. Я-то должен это знать. В обличий блобела вы способны только ползать. Вы похожи на огромную медузу — без скелета, не способную встать вертикально. И это веление пополам — мерзость, я говорю вам, настоящая мерзость по сравнению с человеческим способом… ну, вы знаете. Размножения. — Он покраснел.

Доктор Джонс затикал и сообщил своим пациентам:

— Примерно шесть часов в сутки вы оба одновременно сохраняете человеческую форму. И, кроме того, один час вы находитесь вместе в форме блобела. Итак, в вашем распоряжении семь часов, в течение которых вы находитесь в одинаковом состоянии. По моему мнению, — он поиграл своей авторучкой, — семь часов — не так плохо, если вы сумеете правильно распорядиться этим временем.

После краткого замешательства мисс Эрсмит сказала:

— Но… но мистер Мюнстер и я являлись врагами…

— Это было так давно! — пылко заверил ее Мюнстер.

— Правильно, — согласился доктор Джонс. — Правда, мисс Эрсмит по сути дела принадлежит к блобелам, а вы, Мюнстер, — к человеческой расе. Но вы оба не принадлежите к какой-либо цивилизации. Вы оба — отщепенцы, которых ждет потеря собственной индивидуальности. Я предвижу, что ваша постепенная деградация закончится тяжелой душевной болезнью, если только вы не сумеете наладить отношений и не будете поддерживать друг друга. — Тиканье прекратилось, и психоаналитик замер в молчании.

— Я думаю, нам очень повезло, мистер Мюнстер, — мягко сказала мисс Эрсмит. — Как сказал доктор Джонс, мы перекрываемся на семь часов в день… и мы можем проводить это время вместе, не страдая больше от одиночества.

Она с надеждой улыбнулась ему, распахнув свое пальто. Несомненно, она обладала превосходной фигурой: короткое облегающее платье позволяло продемонстрировать это с полной откровенностью.

Изучая ее, Мюнстер раздумывал.

— Дайте ему время, — неожиданно сказал Доктор, обращаясь к мисс Эрсмит. — Я уверен, что он сделает правильный выбор.

Стоя в распахнутом пальто, опустив взгляд своих больших темных глаз, мисс Эрсмит ждала.

* * *
Спустя несколько лет в кабинете доктора Джонса однажды раздался телефонный звонок. Психоаналитик снял трубку и произнес дежурную фразу:

— Добрый день, сэр или мадам. Беседа со мной будет стоить вам двадцать долларов.

На другом конце линии раздался строгий мужской голос:

— Вам звонят из Юридического отдела ОН,[1] и мы не собираемся платить по двадцать долларов за разговоры с кем бы то ни было. Вырубите счетчик, который встроен в вас, Джонс.

— Да, сэр, — сказал доктор Джонс и, нажав рычажок за правым ухом, освободился от своих финансовых обязанностей.

— Не вы ли в 2037 году уговорили пожениться некую пару? — спросил юрист. — Джорджа Мюнстера и Вивиан Эрсмит, ныне миссис Мюнстер?

— Да, я, — ответил доктор Джонс, порывшись в своей электронной памяти.

— Интересовались ли вы правовым статусом их потомства?

— Ну, — сказал доктор Джонс, — уж это-то не мое дело.

— Вы можете быть обвинены в рекомендации своим клиентам действий, нарушающих законы Земли.

— Не существует закона, запрещающего человеку и блобелу вступать в брак.

— Правильно, доктор. Но, тем не менее, я хотел бы взглянуть на ваши записи, касающиеся этого случая.

— Абсолютно исключено, — сказал доктор Джонс. — Я не могу пойти на такое нарушение врачебной этики.

— Тогда мы наложим арест на эти материалы в судебном порядке.

— Ну что ж, действуйте, — и доктор Джонс потянулся к рычажку за ухом.

— Подождите. Возможно, вам будет интересно узнать, что чета Мюнстеров имеет теперь четверых детей: одного ребенка — блобела женского пола, двух гибридов — мальчика и девочку, одну девочку — земной расы. В официальном плане проблема заключается в том, что Высший Совет Блобелов объявил первого ребенка гражданином Титана и требует передачи под свою юрисдикцию одного из детей-гибридов. Но, видите ли, ваши бывшие клиенты преподнесли неприятный сюрприз, который еще больше запутал дело. Они подали на развод.

— Да, — согласился доктор Джонс, — ситуация сложная. Почему распался их брак?

— Я не знаю и не интересуюсь этим. Возможно, причиной послужили ежедневные преобразования из одной формы в другую. Напряжение оказалось им не по силам. Свяжитесь с Мюнстерами, если желаете осчастливить их своими психологическими советами. Прощайте. — И юрист повесил трубку.

— Неужели я совершил ошибку, склонив их вступить в брак? — спросил себя доктор Джонс. — Любопытно было бы узнать, что с ними произошло; пожалуй, я даже обязан сделать это.

Он достал телефонную книгу Лос-Анжелеса и открыл ее на букве «М».

Эти шесть лет были нелегкими для четы Мюнстеров. Сначала Джордж перебрался из Сан-Франциско в Лос-Анжелес. Они с Вивиан обосновались в трехкомнатной квартире огромного жилого дома. Вивиан, которая три четверти суток сохраняла человеческий облик, смогла устроиться на работу в информационную службу Пятого Лос-Анжелесского аэропорта. Что касается Джорджа…

Его пенсия составляла только четверть заработка Вивиан, и он остро ощущал собственную никчемность. Пытаясь увеличить свои доходы, он искал способ, который позволил бы ему зарабатывать деньги дома. Наконец, в одном журнале он наткнулся на ценное объявление:

БЫСТРЫЙ СПОСОБ ПОЛУЧЕНИЯ БОЛЬШИХ ДОХОДОВ — ПРЯМО В ВАШЕМ СОБСТВЕННОМ ДОМЕ! ЗАЙМИТЕСЬ РАЗВЕДЕНИЕМ ГИГАНТСКИХ ЛЯГУШЕК С ЮПИТЕРА, КОТОРЫЕ ПРЫГАЮТ НА ВОСЕМЬДЕСЯТ ФУТОВ. ОНИ ИСПОЛЬЗУЮТСЯ В ЛЯГУШАЧИХ БЕГАХ И…
Итак, в 2038 году он приобрел свою первую пару лягушек, импортированных с Юпитера, и, желая быстро получить большие доходы, начал заботливо растить их прямо в собственном доме, точнее, в углу подвала жилого блока, который андроид-привратник Леопольд предоставил ему бесплатно.

Но при сравнительно слабом земном тяготении лягушки могли совершать гигантские прыжки, и подвал скоро стал для них слишком маленьким; они рикошетили от стены к стене подобно зеленым теннисным шарикам и скоро погибли. Очевидно, чтобы содержать этих проклятых тварей и дождаться приплода, нужно что-то посолиднее, чем угол в подвале блока КЕК-604, понял Джордж.

Затем родился их первый ребенок. Он оказался чистокровным блобелом: все двадцать четыре часа в день он выглядел подобно куче желатинообразной слизи. Джордж тщетно ждал, когда ребенок, хотя бы на мгновение, примет земное обличье.

Однажды, когда они оба с Вивиан находились в человеческой форме, Джордж сказал с вызовом.

— Как я могу считать это своим ребенком? Инопланетное существо, совершенно чуждое мне, — казалось, он обескуражен и далее испытывает отвращение к своему потомку. — Доктор Джонс должен был предвидеть такую ситуацию. Может быть, это — твое дитя, оно унаследовало только твой истинный облик.

Слезы закапали из глаз Вивиан.

— Ты хочешь оскорбить меня? — прошептала она.

— Черт его знает, что я хочу. Мы сражались с твоими сородичами. Мы их убивали, и это беспокоило нас не больше, чем прошлогодний снег. — Помрачнев, он натянул свое пальто. — Я пошел в клуб ветеранов, — проинформировал он жену. — Выпью пива с ребятами. — И он вышел из дома, горя желанием залить печаль в компании старых приятелей военных времен.

Клуб ветеранов-разведчиков располагался в дряхлом строении, доставшемся окраине Лос-Анжелеса в наследство от двадцатого века, и давно нуждался в ремонте. Клуб не имел больших капиталов, так как большинство его членов, подобно Джорджу Мюнстеру, существовало на скудную военную пенсию. Однако здесь были старый трехмерный телевизор, несколько дюжин пластинок с популярной музыкой, шахматы и стол для игры в карты. Джордж обычно выпивал кружку—другую пива и садился за шахматную доску с кем-нибудь из приятелей. Последнее развлечение было доступно и в обличье блобела, и в человеческом облике: клуб был местом, в котором любая из этих форм не вызывала никаких возражений.

В этот вечер он сидел за столом с Питом Par ли, который тоже состоял в браке с блобелом, преобразованным, как и Вивиан, в облик земной женщины.

— Пит, я не могу больше. Всю жизнь я мечтал о ребенке, и что я, наконец, получил вместо него? Комок желатина… — пожаловался он приятелю.

Отхлебнув пива — в этот момент он тоже был в человеческой форме — Пит сказал:

— Крепись, Джордж. Конечно, у тебя есть кое-какие неприятности. Но ты должен был знать, что тебя ждет, когда женился на ней. Может быть, ваш следующий ребенок будет…

Джордж прервал его.

— Я имею в виду, что у меня изменилось отношение к жене. В этом-то все и дело. Я думаю о ней, как о чужом существе по себе думаю так же. Мы оба — существа. — Он осушил кружку в один глоток.

— Но с точки зрения блобела… — глубокомысленно начал Пит.

— Слушай, на чьей ты стороне, парень? — раздраженно прервал его Джордж.

— Не ори на меня, — сказал Пит, — не то я разукрашу твою физиономию.

Через мгновение они с яростью вцепились друг в друга. К счастью, Пит очень вовремя превратился в блобела, так что обошлось без тяжких телесных повреждений. Теперь Джордж сидел в одиночестве, поскольку Пит утек куда-то, вероятно присоединился к группе приятелей, которые тоже в этот момент находились в форме блобелов.

— Может быть, мы могли бы создать новое общество на какой-нибудь отдаленной луне, — подумал Джордж про себя. — Общество, не имеющее отношения ни к блобелам, ни к Земле. Вернусь-ка я обратно к Вивиан, — решил Джордж. — Что еще я имею в этом мире? Мне повезло, что я нашел ее. Кто бы я был без нее? Изувеченный ветеран войны, который наливается пивом тут, в клубе, каждый проклятый день и каждую проклятую ночь, без будущего, без надежды, без настоящей жизни…

Вскоре он придумал новый способ добывания денег. Это был некий домашний бизнес, связанный с пересылкой товара по почте. Для начала он поместил в субботнем приложении к «Ивнинг пост» следующее объявление:

МАГИЧЕСКИЕ КАМНИ, ПРИНОСЯЩИЕ УДАЧУ!
ДОСТАВЛЕНЫ ИЗ ДРУГОЙ ЗВЕЗДНОЙ СИСТЕМЫ!
Эти камни были привезены блобелами с Проксимы и теперь производились на Титане. С помощью Вивиан ему удалось наладить коммерческие связи с ее соотечественниками. Но все старания оказались напрасными: очень немногие прислали ему полтора доллара.

— Я снова банкрот, — сказал себе Джордж.

* * *
К счастью, следующий ребенок, родившийся зимой 2039 года, оказался гибридом. Половину времени он находился в человеческой форме, и, наконец, Джордж обрел дитя, которое принадлежало, хотя бы иногда, к его собственной расе.

Он все еще пребывал в упоении от рождения сына, когда целая депутация соседей по блоку КЕК-604 вломилась в двери его квартиры.

— Мы хотим просить вас… — промямлил один из непрошенных гостей, шаркая ногами от смущения, — вас и миссис Мюнстер… Переехать из нашего блока.

— Но почему? — спросил Джордж в замешательстве. — Мы живем тут два года, и до сих пор никто против этого не возражал.

— Но теперь у вас появился малыш-гибрид и он захочет играть с нашими детьми, а нам не хотелось бы…

Джордж плюнул на порог и захлопнул дверь перед их смущенными лицами. «С ума сойти», — подумал он, — «ведь я сражался на войне, чтобы спасти этих людей! И где уверенность, что не станет еще хуже?»

Часом позже он сидел в клубе, пил пиео и разговаривал с одним из своих приятелей, Шерманом Даунсом, чья жена также была блобелом.

— Все плохо, Шери, очень плохо. Нас вынуждают эмигрировать, выгоняют с Земли. Может быть, нам придется перебраться на Титан, в тот мир, откуда Вив родом.

— Чепуха, — запротестовал Шерман. — Не люблю, когда ты лезешь в бутылку, Джордж. Разве твои дела с электромагнитными поясами идут плохо?

В течение нескольких последних месяцев Джордж делал и продавая электронное приспособление, уменьшающее вес, которое Вивиан помогла ему разработать. Подобный прибор был очень популярен среди блобелов на Титане, но совершенно неизвестен на Земле. И это дело шло хорошо. Джордж имел больше заказов, чем мог выполнить. Но…

— Со мной произошел ужасный случай, — прошептал он на ухо Шерману. — Вчера я был в аптеке — там мне дали большой заказ на пояса — и так разволновался… — он сделал паузу. — Ну, ты можешь представить, что случилось: я преобразовался прямо на глазах десятков покупателей. И когда владелец аптеки увидел это, он тут же аннулировал заказ. Со мной случилось то, чего мы все боимся. И ты видишь, как их презрение буквально загоняет меня в проклятое тело блобела.

— Найми помощника, чтобы он вел торговые дела, — сказал Шерман, — чистокровного землянина.

— Я сам — чистокровный землянин, — угрожающе сказал Джордж, — не забывай этого.

— Я только имел в виду…

— Я знаю, что ты имел в виду, — заявил Джордж, размахиваясь. К счастью, он промахнулся и оба противника от возбуждения перешли в форму блобелов. Они пытались продолжать драку в этом состоянии и сплелись в клубок, который их приятели-ветераны распутали с большим трудом.

В облике блобела он не мог добраться домой, ему пришлось звонить Вивиан и просить прийти за ним. Это было унизительно.

— Самоубийство, — решил он. — Это единственный выход.

Но как лучше покончить счеты с жизнью? В форме блобела он не ощущал боли, лучше сделать это сейчас. Некоторые вещества могли способствовать растворению его тела… Он мог, например, опуститься в бассейн с хлорированной водой, который находился в спортивном зале его жилого блока…

Вивиан нашла его только поздно ночью в тот момент, когда он в нерешительности замер на краю бассейна.

— Джордж, прошу тебя, пойдем к доктору Джонсу, — сказала она, смахивая слезы.

— К черту, — глухо пробормотал он, сформировав речевой орган. — Это не поможет, Вив. Я просто не хочу продолжать жить. — Взять даже эти пояса: в большей степени эта идея принадлежала Вивиан, а не ему. Он был на втором месте даже здесь… после нее… и с каждым днем скатывался все ниже.

— Но ты нужен детям, Джордж.

Это была правда, и он немного отодвинулся от края бассейна.

— Может быть, стоит еще раз обратиться в Госпиталь ветеранов, — решил он. — Позвони им, спроси, не появилось ли какое-нибудь средство, способное вернуть мне человеческий облик.

— Но если ты стабилизируешься в земной форме, то что же будет со мной? — спросила Вивиан.

— Мы получим восемнадцать часов в день — все время, которое ты находишься в человеческом теле!

— Но ты не захочешь остаться со мной. Потому что тогда ты сможешь найти себе земную женщину.

Он понял, что это было несправедливо по отношению к ней. И отбросил свою идею.

Весной 2041 года родился их третий ребенок — девочка, которая, как и их сын, была гибридом. Днем она находилась в человеческой форме и только ночью превращалась в блобела.

Тем временем Джордж нашел решение некоторых своих проблем: он завел себе любовницу той же породы, что и его жена.

* * *
Он встречался с Ниной в отеле «Элизиум», ветхом деревянном здании, расположенном в самом сердце Лос-Анжелеса.

— Нина, — сказал Джордж, отхлебнув виски и садясь позади нее на облезлую софу, которую отель щедро предлагал своим клиентам, — благодаря тебе я снова хочу жить, — и он принялся расстегивать пуговицы на ее блузке.

— Я тебя уважаю, — кокетливо склонила головку Нина Глобман, помогая ему разобраться с пуговицами. — Несмотря на то, что… ну, ты был прежде врагом моего народа.

— Мы не должны думать о прошлых временах и прошлых обидах, — запротестовал Джордж. — Не буду думать ни о чем, кроме нашего будущего, решил он про себя.

Его дела с поясами шли настолько успешно, что он учредил фирму, имевшую уже пятнадцать служащих, и открыл собственную небольшую фабрику в предместье Сан-Фернандо. Если бы правительственные налоги были умереннее, он мог бы стать богатым человеком. Размышляя над этим, Джордж часто испытывал желание выяснить, как обстоит дело с налогами у блобелов, например на Ио. Возможно, этим стоило бы поинтересоваться.

Однажды вечером в клубе он обсуждал данный предмет с Рейнхолтом, мужем Нины, который, конечно, не ведал об исключительно близких отношениях, связывающих его супругу с Джорджем.

— Рейнхолт, — произнес Джордж с трудом, так как одновременно он прихлебывал пиво, — у меня большие планы. Эта налоговая политика правительства… Она душит меня. Магические Пояса Мюнстера — это… это нечто большее, чем способна переварить земная цивилизация. Ты понимаешь?

Рейнхолт холодно сказал:

— Но ты же землянин, Джордж. Если ты эмигрируешь к блобелам, ты предашь…

— Послушай, — перебил его Джордж, — один мой ребенок — чистокровный блобел, двое — гибриды, и сейчас мы ждем четвертого. Я начинаю ощущать сильную эмоциональную связь с этим народом с Титана и Ио.

— Ты — предатель, — заявил Рейнхолт и врезал Джорджу кулаком в челюсть. — И дело не только в этом, — продолжал он, заехав Джорджу в живот, — ты увиваешься вокруг моей жены! Я тебя прикончу!

Пытаясь убежать, Джордж принял форму блобела; теперь удары Рейнхолта не причиняли ему вреда, поскольку кулаки противника просто вязли в желеобразной субстанции его тела. Рейнхолт тоже совершил преобразование и с чудовищной энергией набросился на Джорджа, пытаясь добраться до центральной, жизненно важной части его тела. К счастью, приятели разняли их прежде, чем они успели нанести друг другу тяжелые повреждения.

Поздно вечером, все еще дрожа от возбуждения, Джордж сидел с Вивиан в гостиной их новой восьмикомнатной квартиры в фешенебельном блоке ЗГФ-900. Он ждал звонка, понимая, что Рейнхолт рано или поздно все расскажет Вив. Это был только вопрос времени. Их брак, как предвидел Джордж, распадется. Возможно, сейчас он проводит последние часы рядом с Вивиан.

— Вив, — он старался говорить убедительно, — ты должна поверить мне: я люблю только тебя. Ты и дети, ну и мой бизнес, конечно, — все, что есть у меня в жизни. — Внезапно он сказал с отчаянной решимостью. — Давай эмигрируем, немедленно, этой же ночью. Возьмем детей и отправимся на Титан, прямо сейчас.

— Я не могу, — печально ответила Вивиан. — Я представляю, как мой народ будет обращаться со мной, с тобой и нашими детьми. Джордж, уезжай один. Переведи свою фабрику на Ио. Я останусь здесь. — Ее прекрасные темные глаза наполнились слезами.

— К дьяволу! — крикнул Джордж. — Что за жизнь нас ждет? Ты — на Земле, я — на Ио, и это значит, что нашей семьи больше нет. Что же будет с детьми? — Он понимал, что их, конечно, оставят с Вив. Правда, среди служащих фирмы Джорджа недавно появился некий юридический талант, возможно, с его помощью удастся как-то утрясти эту проблему.

На следующее утро Вивиан узнала о Нине. Она тут же сама обратилась к адвокату.

— Послушайте, — инструктировал по телефону Джордж своего юриста, Генри Ромеро, — добейтесь, чтобы под мою опеку отдали четвертого ребенка, которого ждет Вивиан; по прогнозу врачей он будет полностью землянином. Двух гибридов мы можем поделить: я возьму сына, а она — дочь. И, естественно, ей останется блоб, этот первый так называемый ребенок. Вот уж кого я отдам ей с радостью! — он положил трубку и повернулся к управляющему фирмой. — Как обстоят дела с изучением налоговой ситуации на Ио?

В течение ближайших недель мысль о перебазировании производства на Ио представлялась все более соблазнительной, по мере того как взвешивались выгоды и потери от этой операции.

— Ищи землю на Ио и постарайся купить ее подешевле, — наставлял Джордж своего торгового агента Тома Хендрикса. — Это будет правильное начало. — Затем он приказал своей секретарше мисс Нолан: «Теперь держите всех подальше от дверей моего кабинета; эти хлопоты с переездом на Ио… они слишком возбуждают меня».

— Да, мистер Мюнстер, — кивнула секретарша, выпроваживая Хендрикса, — никто не побеспокоит вас. — Она привыкла держать оборону в приемной, когда Джордж превращался в блобела, что часто происходило в эти дни.

Когда через несколько часов Джордж вернулся к человеческому облику, мисс Нолан доложила, что звонил доктор Джонс.

— Будь я проклят! — воскликнул Джордж, мысленно возвращаясь на шесть лет назад, — Я думал, что его давно сдали в утиль. — Он повернулся к мисс Нолан и сказал: «Соедините меня с доктором, постараюсь найти минуту, чтобы поговорить с ним».

Вскоре мисс Нолан сообщила, что доктор Джонс на линии.

— Доктор, рад слышать вас, — промолвил Джордж, небрежно покачиваясь на ножках стула.

В трубке раздался голос психоаналитика:

— Я заметил, мистер Мюнстер, что вы теперь имеете секретаря.

— Да, — сказал Джордж, — мои дела изменились к лучшему. Я, знаете ли, занимаюсь магнитными поясами — довольно выгодная штука. Ну, доктор, так что же я могу для вас сделать?

— Я слышал, что у вас теперь четверо детей…

— На самом деле — трое, но вскоре ожидается и четвертый. Послушайте, доктор, этот четвертый будет чистокровным землянином и, видит бог, я сделаю все, чтобы он остался со мной; он замолчал на мгновение и потом добавил: Вивиан — вы помните ее? — вернулась обратно на Титан, к своему народу. А мне удалось заполучить несколько отличных врачей: они уверяют, что смогут стабилизировать меня. Я устал от этих постоянных преобразований днем и ночью; я слишком много стою теперь, чтобы служить посмешищем.

— Из ваших слов я заключаю, что вы теперь — солидный деловой человек, мистер Мюнстер, — сказал доктор Джонс. — Вы сильно преуспели с тех пор, как мы виделись в последний раз.

— Давайте поближе к вашему делу, доктор, — нетерпеливо произнес Джордж.

— Я думаю, что… ну… я мог бы помочь вам и Вивиан сохранить семью.

— Ха! — сказал Джордж презрительно. — Вернуться к этой женщине. Никогда! Слушайте, доктор, мне пора кончать. В моей фирме сейчас ведутся кое-какие сложные деловые операции и я…

— Мистер Мюнстер, — спросил доктор, — тут замешана другая женщина?

— Здесь замешан другой блобел, если вы это имеете в виду, — резко сказал Джордж и бросил трубку. — Два блобела все же лучше, чем никто — подумал он про себя и вернулся к делам. Он нажал кнопку на крышке стола, и через мгновение мисс Нолан заглянула в дверь его кабинета.

— Мисс Нолан, — велел он, — разыщите мне Генри Ромеро. Я хочу…

— Простите, сэр, мистер Ромеро уже ждет у телефона. Он просил передать, что это срочно.

Подняв трубку, Джордж сказал:

— Привет, Хэнк! Что случилось?

— Я только что выяснил, — сообщил юридический талант, — что для основания предприятия на Ио вы должны быть гражданином Титана.

— Что ж, это можно было бы устроить.

— Но, чтобы стать гражданином Титана, — Ромеро разволновался, — вы… вы должны быть блобелом!

— Черт побери, я и есть блобел! — вскричал Джордж. — По крайней мере, частично. Этого что, недостаточно?

— Нет, — ответил Ромеро. — К сожалению, вы должны стать блобелом полностью, на все сто процентов. Понимаете? Вы должны быть блобелом и днем, и ночью!

— Гммм, — протянул Джордж, — это плохо, но мы как-нибудь с этим справимся. Послушайте, Хэнк, я должен проконсультироваться с Эдом Фулбрайтом, моим врачом. Потом я позвоню вам, ладно? — он положил трубку и некоторое время сидел в раздумье, нахмурившись и потирая подбородок. «Ну, что ж, — решил он — так тому и быть. Нужно считаться с объективными фактами, но они не должны тормозить решение нашей задачи».

Подняв трубку, он велел вызвать Эда Фулбрайта, своего доктора.

Двадцатидолларовая платиновая монета скатилась в щель, замкнув цепь. Доктор Джонс поднял голову и увидел взволнованную молодую женщину, грудь ее бурно вздымалась. Порывшись в своей электронной памяти, доктор узнал миссис Джордж Мюнстер, бывшую Вивиан Эрсмит.

— Добрый день, Вивиан, — сердечно сказал доктор Джонс. — Я думал, что вы все еще на Титане. — Он поднялся на ноги и предложил ей кресло.

Приложив платочек к своим красивым темным глазам, Вивиан прошептала сквозь слезы:

— Доктор, все рухнуло… Мой муж нашел другую женщину… я ничего не знаю о ней, только то, что ее зовут Нина… но все ребята в клубе ветеранов толкуют об этом. Наверное, она настоящая земная женщина… Мы с Джорджем подали на развод. И нас ожидает целое юридическое сражение из-за детей. Я ведь жду теперь четвертого — она осторожно поправила полы своего пальто.

— Я знаю, — кивнул головой доктор Джонс. — Ожидается, что он будет чистокровным землянином, но я думаю, что только после вашего разрешения от бремени это будет точно известно.

— Я была на Титане, — продолжала Вивиан, жалобно всхлипывая, — и я консультировалась у юристов и врачей… особенно у адвокатов по супружеским делам… Мне надавали множество советов за эти последние месяцы… И вот я снова на Земле, но я не могу увидеться с Джорджем — теперь уехал он.

— Хотел бы я помочь вам, Вивиан, — доктор Джонс издал нечто похожее на вздох сожаления. — У меня состоялась краткая беседа с вашим мужем, после того как вы отправились на Титан, но он отделался общими фразами. Больше я не смог связаться с ним: теперь он такой большой босс, что добраться до него трудно.

— Только подумать, — всхлипнула Вивиан, — что он достиг всего этого потому, что я подала ему идею… Идею, принадлежащую цивилизации блобелов.

— Ирония судьбы, — философски заметил доктор Джонс. — Но теперь, если вы хотите сохранить своего мужа, Вивиан, вы должны…

— Я хочу сохранить его, доктор Джонс. Честно говоря, я прошла на Титане специальный курс лечения… основанный на самых последних достижениях медицины… только потому, что я люблю Джорджа… даже больше, чем свой народ и свою планету…

— И? — поднял брови доктор Джонс.

— И теперь я остаюсь в человеческой форме все двадцать четыре часа в сутки вместо восемнадцати. Я стабилизировалась… я стала настоящей земной женщиной. Я пожертвовала своим естественным обликом, чтобы удержать Джорджа.

— Величайшая жертва, — сказал доктор Джонс, почтительно склоняя голову.

— Если бы я только могла найти Джорджа, доктор…

Джордж Мюнстер, гражданин Титана, вступил во владение землей на Ио. Во время торжественной церемонии он медленно перетек к лопате, ухватил ее своими щупальцами и ухитрился выковырять символический комок грунта.

— Это великий день, — глухо прогудел он, сформировав подобие речевого органа из гибкой, пластичной субстанции, составляющей его одноклеточное тело.

— Вы правы, Джордж, — подтвердил Хэнк Ромеро, который стоял рядом с пачкой документов в руках.

Представитель Ио, большой прозрачный блоб, неотличимый от Джорджа, скользнул к Ромеро, взял документы и глухо пробубнил:

— Эти бумаги будут переданы моему правительству. Я уверен, что в них все в порядке, мистер Ромеро.

— Вы можете не сомневаться, — ответил Ромеро чиновнику. — Мистер Мюнстер уже никогда не обретет человеческий облик. Его стабилизировали в форме блобела, применив самые последние достижения медицины. Он не обманет вашего доверия.

Большой блоб, который раньше был Джорджем Мюнстером, повернулся к толпе местных блобелов, собравшихся на церемонию.

— Мы переживаем исторический момент, — излучил он в их сторону беззвучную мысль, — который обеспечит повышение жизненного уровня гражданам Ио, привлеченным к деятельности компании «Магические Магнитные Пояса Мюнстера». Я уверен, что эта деятельность принесет процветание нашей планете, а также гордое чувство удовлетворения тем, что вырабатываемая моей компанией продукция является достижением национальной науки и техники.

В ответ блобелы дружно излучили мысль, эквивалентную земным аплодисментам.

— Это самый великий день в моей жизни, — проинформировал присутствующих Джордж Мюнстер, постепенно стекая к своей машине, где его ждал шофер, готовый доставить хозяина в его постоянную резиденцию в лучшем отеле Ио-сити.

В один прекрасный день он станет владельцем этого отеля. Он начнет вкладывать доходы от своего дела в местную недвижимость. Эго будет патриотично и выгодно, а главное — повысит его статус во мнении обитателей Ио и других блобелов.

— Наконец-то я стал вполне счастливым человеком, — излучил Джордж Мюнстер свою мысль всем, кто находился достаточно близко, чтобы уловить ее.

Под бурные аплодисменты присутствующих он протек по наклонному пандусу иплюхнулся внутрь своего роскошного лимузина, изготовленного на Титане.

Примечания

1

ОН — правительство Объединенных Наций

(обратно)

Оглавление

  • Филип Дик О, счастье быть блобелом!
  • *** Примечания ***