Бабье лето [Мария Барская] (fb2) читать постранично

Мария Барская Бабье лето

I

Когда я увидела его, мне показалось, будто я сплю. Даже ущипнула себя. Нет, больно! Значит, не сон! Он шел мне навстречу — Мужчина Моей Мечты! Услада Моих Глаз! Мой Прекрасный Принц! Именно о нем я мечтала всю жизнь!

Метр девяносто, а возможно, и с гаком! Атлетическое сложение! Широкие плечи! Узкие бедра! Длинные ноги! В меру накачанные бицепсы!

Он приблизился, и я смогла как следует разглядеть его лицо. Точно, принц! Темные густые волосы. Мужественный овал лица. Густые темные брови. Нос, как бы это получше выразиться, хорошего мужского покроя. Щедрый вырез губ. И… глаза! Тайная страсть всех женщин — зеленые. Или в них попросту отражалась зелень деревьев на бульваре?

Рядом с этим сказочным красавцем трусило чудовище. Маленький черненький раскоряченный французский бульдог с розово-черным пятном на носу. Прекрасный принц со своим уродливым спутником прошествовал мимо, благожелательно мне улыбнувшись. Я едва не грохнулась с велосипеда, на который как раз садилась.

Как он прекрасен! До неправдоподобия. Ну должен же у него быть какой-нибудь изъян! Хоть маленькая червоточина, подтверждающая его естественное происхождение.

Я оглянулась. Увы! Сзади объект выглядел столь же восхитительно, как и в анфас. Чудовище выдерживало гармонию: сзади оно выглядело не менее безобразно, чем спереди. Наверное, он специально завел себе такую собаку, чтобы она оттеняла его красоту.

Ах, что за попка! Не у собаки, естественно! Большинству мужиков невдомек, насколько эта часть их тела привлекает внимание женщин. Они, видимо, полагают, что раз им самим сия составляющая не видна, то и мы не обращаем на нее внимания. Роковая ошибка! Еще как обращаем!

Моя мечта, достигнув конца бульвара, пересекла дорогу и свернула во двор нового дома. А квартирки там недешевые!

Надо же, повезло! Даже не подозревала, что в наших краях еще водятся подобные красавцы. Тем более на нашем бульваре. Пенсионеры, дети — этого сколько угодно. Ухоженные дамочки тоже ходят. И бомжи попадаются. Но чтобы хоть один приличный мужик. Сколько уже здесь живу, ни разу не видела.

С другой стороны, новый дом достроили всего год назад. А заселился он еще позже. Да и я предыдущие десять лет на бульваре вообще не гуляла. С раннего утра до позднего вечера на работе, в крупной аудиторской фирме. Начала в ней стажером, потом изо всех сил росла. Доросла. Зарплата прекрасная. Соцпакет — облизнешься, но… десять лет пролетели как один день. Пролетели и ухнули в пустоту. И меня в один прекрасный момент словно тюкнуло: «Агата, разве это жизнь? Нет, компания живет, вытягивая из меня все соки, а я существую. Винтик в хорошо отлаженном механизме. Работа, командировки, корпоративная этика, корпоративные правила, корпоративные ограничения. И никакой личной жизни! Нет на нее времени! Ведь чтобы она появилась, ее нужно по меньшей мере завести. А после раздувать тлеющий уголек. Иначе из искры не возгорится пламя, наоборот, потухнет и слоем пепла покроется, чему свидетельство — пара моих мимолетных романов».

И ведь не назвать меня девушкой невидной. Тридцать четыре года. В самом, как говорится, соку. Блондинка вполне натуральная, однако не из анекдота, голову на плечах имеем, иначе таких высот не достигла. А кроме головы, обладаю фигурой и лицом. Но личная жизнь на нуле. Справедливо? По-моему, нет. И однажды я поняла: пора остановиться и посмотреть на жизнь под другим углом. Иссушили мне душу проклятые цифры.

Словом, захотелось мне воспарить вольной птицей. Тем более, человек я по натуре творческий. В детстве в художественную школу ходила, где прочили мне большое будущее. А потом, после школы, занесла меня нелегкая в финансовый институт. По принципу: мы не ищем легких путей. Ну и перспективы, конечно, от такого образования в данный конкретный отрезок времени были другие, чем если бы я стала вольным художником.

Короче, подала я заявление об уходе. Перед этим долго продумывала стратегию разговора — что отвечу, когда начальство примется умолять со слезами в голосе: «Агата Климентьевна, на любые уступки пойдем, только останьтесь!» Однако, к моему полному удивлению, никто уговаривать не стал. Отпустили.

Сначала я расстроилась. Десять лет на них убила, а даже спасибо не сказали. Вероятно, руководство считает, кто не с ними, тот против них. С глаз долой — из сердца вон. Только полгода спустя открылась мне истина. Коллега мой, можно сказать, даже друг, с которым я, между прочим, делилась своими планами, возжаждал моего места. Вот и пустил слушок, будто не просто ухожу, а к конкурентам, но в принципе соглашусь и остаться, если мне зарплату в полтора раза увеличат. Представляете, выставил меня продажной шантажисткой! Понятное дело, начальство на шантаж поддаваться не собиралось.

Но главное, я достигла желаемого. Свобода! Вставала когда хотела. Ложилась во сколько заблагорассудится. Друзья, посиделки, клубы… Только через месяц мне стало скучно. Да и на