Браконьер 4 [Макс Вальтер] (fb2) читать онлайн

Браконьер 4

Глава 1 Защита

Как правило, перед буйством природы всё вокруг замирает. Стихает ветер, звери разбегаются по своим норам, а птицы перестают летать. Даже вечно копошащиеся муравейники превращаются в мёртвые кучи. У людей точно так же.

В ожидании приближающейся смерти мы сидели по местам, каждый погруженный в собственные мысли. Кто-то тихо шептал молитву, возможно, единственную, которую знал. Я тихо курил, наслаждаясь каждой затяжкой, словно она может стать последней.

На стену согнали всех, кто хоть как-то мог держать в руках оружие. Пацаны в возрасте от четырнадцати лет уже считались полноценными бойцами. Те, что помладше, вместе с женщинами занимались набивкой патронов в ленты и магазины. Во время боя они будут утекать быстрее, чем вода через дуршлаг. И порой обязанность «подай патроны» гораздо важнее меткого стрелка. Тем более в той неразберихе, что нам предстоит.

Я скосил взгляд на Полину. Девушка сидела у бойницы, опираясь спиной о стену. Взгляд сосредоточен, но смотрит куда-то в пустоту. По другую руку от меня расположился Стэп. Он тоже молчит, но его поза расслаблена, словно ему всё до фонаря.

— Вижу! — раздался крик, и стена наполнилась шорохом и металлическим лязгом затворов.

Я тоже поднялся и прильнул к бойнице. За оружие я не переживал, у нас было время привести его к нормальному бою. Всё отрегулировано, пристреляно и готово пускать выродкам кровь. Вот только они что-то не спешат.

Мы ждали схватки, но она всё равно началась внезапно. Взрыв прогремел совсем рядом, осколки со свистом разлетелись в стороны, щёлкая по кирпичам и бетону. Кто-то закричал. А затем прозвучала первая пулемётная очередь. Я всё ещё не видел врага, а значит, напали с другой стороны.

— Из миномётов жарят, — с ухмылкой произнёс Стэп.

— За подходом следи, — буркнул я. — Это может быть отвлекающим манёвром.

— Ой, да завались ты, — отмахнулся приятель. — Без тебя знаю.

— Вон они! — закричал кто-то слева.

И действительно, вдалеке замелькал свет фар, а вскоре на прямой участок выскочила машина и с рёвом устремилась к воротам пожарных боксов. Если пробьёт — нам конец. Это самое слабое место в крепости, и нас определили именно сюда.

Не знаю, на что рассчитывали выродки. Может, на развитие атаки с противоположной стороны, а может, на эффект неожиданности. Но наглая тактика не дала должного результата. Загрохотал пулемёт, и машина резко вильнула в сторону. С глухим стуком она вошла в стену здания на углу и замерла. Водительская дверь распахнулась, из неё вывалился раненый выродок, но не смог сделать и шага. Полина уложила его точным выстрелом из винтовки прямо в башку.

А затем стало не до наблюдений.

У изменённых тоже был пулемёт, и они не поленились им воспользоваться. Похоже, своим они пожертвовали только для того, чтобы обнаружить нашу крупнокалиберную позицию. Шквал огня обрушился на стену именно в том месте. А вскоре и нам пришлось нырнуть под защиту бетона, так как к бою подключились ещё два, осыпая пулями весь периметр. Одна из них с противным визгом влетела в бойницу над моей головой и умчалась в неизвестность.

— Идут! — закричал кто-то снова.

И, несмотря на плотный огонь, люди начали высовываться, короткими очередями сбивая темп наступления. Я тоже рискнул выглянуть в узкую бойницу и буквально за пару секунд бегло отстрелял весь магазин. Тут же нырнув обратно, перезарядился и снова высунулся, поливая серебром правый фланг наступления.

Выродки двигались в два ручья, по обеим сторонам улицы. Пулемётный огонь не прекращался и, судя по вспышкам, его вели из краснокирпичного здания, что расположилось в конце улицы. Работали минимум две точки, и их срочно нужно было заглушить.

— Поль! — крикнул я, нырнув вниз. — Сможешь пулемёты заткнуть?

— Попробую, — ответила она и снова подскочила.

Буквально после первого выстрела одна из точек замолчала. Но ненадолго. Вскоре огонь возобновился, видимо, убитого тут же сменили. Но девушка и не думала сдаваться. Спустя секунду замолчала вторая позиция, но огонь из первой перевели на нас. Пришлось снова прятаться. Я слышал, как пули выбывали крошку, и молился, чтобы бетон выдержал натиск. Двенадцать и семь — калибр очень серьёзный. Мы уже испытали его силу, когда прятались в бревенчатом доме. Стена в пару кирпичей для этих пуль не помеха, но вот армированный бетон, из которого выстроен данный участок, более-менее их держит.

— Почему они ультрафиолет не используют⁈ — крикнул Стэп.

— Понятия не имею, — ответил я, и в этот момент погас весь свет.

Крепость погрузилась в темноту.

— В укрытие! — послышались команды.

— Они что, совсем идиоты⁈ — завопил приятель. — Эй, какого хрена вы творите⁈

— Завали хлебало! — вернули ему издалека.

— Дебилы, мать вашу так! — выругался сквозь зубы напарник.

Но я уже понял, что произошло и почему наши так поступили. Сейчас они подпустят выродков поближе, а затем врубят ультрафиолет. И данное действие оправданно. Нет смысла засвечивать его источники, заранее. Да, он будет жечь изменённым глаза, но они всё равно смогут побить прожекторы.

И точно, буквально через минуту крепость залило едва ощутимое голубоватое мерцание. За стеной раздался вой, полный боли, и оружие противника тут же стихло. Даже пулемётный огонь. Но тишина продлилась недолго, через секунду она заполнилась грохотом и визгом пуль, но уже с нашей стороны.

Я высунулся в бойницу и с хищным оскалом принялся отстреливать спины прячущихся от жгучего света выродков. На отражение атаки нам дали буквально несколько секунд, а затем прожекторы снова погасли, а им на смену пришло обычное освещение.

Справа сухо работала винтовка. Полина продолжала бить по окнам здания из красного кирпича. И я не без удовольствия отметил, что пулемёты так и не возобновили огонь. Первую попытку подобраться к нам мы отбили. Но с момента начал боя прошло всего полчаса. И неизвестно, сколько ещё раз они попытаются прорваться. До рассвета слишком далеко, а у нас уже куча трупов. Впрочем, их мы тоже знатно пощипали.

«Ду-дух», — грохнуло совсем рядом. Осколки ударили в задник стены, и если бы не парапет, нас бы утыкало ими, словно подушку для булавок. Я даже почувствовал лицом жар от взрыва. Ещё две мины разорвались по другую сторону стены. А это означало лишь одно: они собираются накрыть нас. И та чахлая крыша из горбыля, что прикрывает нас сверху, вряд ли спасёт от прямого попадания. Скорее наоборот, поспособствует накрыть осколками.

Но вот незадача. Отыскать миномётную установку невозможно. Они могут забрасывать нас откуда угодно, прицельная дальность у современных моделей варьируется от двухсот метров до семи километров. Отсюда нам их точно не достать.

Грохнуло снова, да так сильно, что у меня зазвенело в ушах. Часть стены слева превратилась в ад. Осколки защёлкали по бетону, уничтожая защитников одного за другим. Сразу с десяток бойцов превратились в окровавленные куски мяса. Отовсюду доносились крики раненых, стоны, вой. Заработали пулемёты, заставляя меня вдаться в пол.

Стэп вскрикнул и завалился на пол, прижимая руку к груди. Я бросился к товарищу, и в этот момент позади разорвалась ещё одна мина. Меня швырнуло вперёд, дыхание перехватило, и я почувствовал привкус крови во рту. Кусочек чёрного сердца, что я держал под языком, будто ожил, получив дозу вожделенной добычи. Вот только я не мог даже языком пошевелить, чтобы перекатить его к коренным зубам. Я чувствовал, как пробитые лёгкие наполняются кровью. Последний глоток воздуха из меня выбило ударной волной, и теперь я не мог набрать новую порцию, чтобы откашляться. Впервые за долгое время меня сковал страх. В глазах потемнело, и я уже был готов попрощаться с жизнью, как тело пронзила новая порция острой боли. Кто-то засунул пальцы мне прямо в открытую рану. Но это вдруг помогло. По венам заструился огонь, в глазах прояснилось, и я снова начал дышать. А когда обернулся, увидел перепуганное, вымазанное в крови лицо Полины. Ну вот, теперь и я обязан ей жизнью.

Стэп подо мной зашевелился, пытаясь сбросить с себя мою тушу. Я отвалился в сторону, дав ему возможность дышать. Он тоже справился, смог проглотить свой кусок, и теперь, о ранении напоминало лишь кровавое пятно на груди.

Снизу раздался рёв двигателя, привлекая наше внимание. Я выглянул в бойницу и обомлел. Кто-то покидал крепость на мотоцикле прямо под шквальным огнём. У этого человека либо совсем туго с головой, либо он возомнил себя бессмертным.

Стэп вскинул автомат и поймал спину беглеца на прицел, но я сбил ствол в сторону.

— Не смей! — рявкнул я. — Он нам нужен!

— Кто? Зачем? Это же крыса! — прокричал мне прямо в лицо он.

— Это Морзе, дебил! — ответил я и едва успел сбить напарника на пол.

Пулемётная очередь прошла над нашими головами. А вот мужик, поливающий серебром здание на углу, не успел. Его пробило в нескольких местах, и он медленно стёк по стене, оставляя на ней жирный кровавый след.

— Твою мать, — трясущимися губами пробормотал Стэп. — Да мы же здесь все сдохнем.

— Держите ворота! — прокричали снизу.

— Этот дебил открыл крепость! — взвизгнула Полина и припала к прицелу винтовки.

— Да чтоб его черти дрючили! — выругался Стэп и тоже вернулся к бою.

Может, у нас открылось второе дыхание. А может, тело и разум наконец отыскали закономерности в хаосе боя, но дело у нас сразу пошло на лад. Полина выбивала пулемётные точки, не давая им даже малейшей возможности начать огонь, а мы со Стэпом укладывали каждого, кто пытался прорваться к воротам. Времени это заняло всего пару минут, но мне показалось, что мы держали оборону целую вечность.

А затем рядом снова разорвалась мина. На этот раз львиную долю осколков собрала Полина. Её снесло на меня, словно пылинку порывом ураганного ветра, и только это спасло меня от смерти. Не думая ни секунды, я сплюнул в ладонь размоченный слюной кусочек сердца и сунул его в разорванный живот подруге. Но ранение было слишком серьёзным, и одним куском дело бы не обошлось. А потому я погрузил руку в подсумок, зацепил сразу несколько штук и распихал их по ранам на теле подруги. Несколько секунд ничего не происходило. Её тело несколько раз дёрнулось и застыло, будто ушла сама жизнь. Но спустя пару ударов сердца она вдруг подорвалась и закричала. Да уж, боль, которую она сейчас испытывает, сложно передать словами.

— Там вертушка! — вдруг закричал Стэп.

Я поднял взгляд в небо и тоже увидел то, о чём говорил приятель. Высоко в небе, грохоча лопастями, действительно висел вертолёт. И не просто так. Судя по струйкам из трассеров, он поливал кого-то из бортовых пулемётов. К слову, миномётный огонь, кажется, стих. Чёрт, как же хорошо иметь на своей стороне такую технику. И столь же прекрасно, что у выродков её нет.

— Ты как? — Я посмотрел на Полину.

Девушка тяжело дышала, привалившись спиной к стене.

— Хреново, — выдохнула она. — Мне будто кишки в мясорубке прокрутили и вернули обратно в виде фарша.

— Ты удивишься, насколько близка к истине, — усмехнулся я.

— Жопа, — произнёс Стэп. — Чтоб я ещё раз остался в крепости? Да ни в жизни!

— Принимай подмогу! — раздался голос снизу, и по лестнице один за другим на стену полезли бойцы.

Мы тут же прильнули к бойницам, прикрывая их передвижение. Но в общем и целом бой уже можно было считать выигранным. Выродки хоть и продолжали огрызаться, но всё своё преимущество они утратили после вертолётной атаки. Максимум, на что они могли рассчитывать, — это на удачу. Ну или на то, что солнце сегодня решит не подниматься на небо.

Бой продолжался ещё несколько часов. Дважды изменённые пытались пойти в атаку, но каждый раз натыкались на плотный огонь серебра и откатывались в укрытия. Немало нам в этом помогал ультрафиолет, который вспыхивал каждый раз, когда отряды подходили практически вплотную. А примерно за час до рассвета всё стихло.

Я чувствовал себя разбитым. Эта ночь высосала из меня все силы. И когда стихли последние выстрелы, я не мог заставить себя пошевелить даже губами. Хотелось курить, но лезть в карман за сигаретами было лень. Я так и сидел на стене, борясь с желанием вырубиться прямо тут. На моих коленях лежала голова Полины, которая растянулась в проходе и наглым образом дрыхла.

Из нашей троицы в более-менее адекватном состоянии был только Стэп. Он даже чего-то говорил и смеялся, вот только я не мог разобрать ни слова. В ушах и голове стоял сплошной гул. Мне очень хотелось попросить его заткнуться, но я так и не смог найти в себе для этого силы.

* * *

Мы проспали весь день. И, как водится, пропустили всё веселье. Сегодня у местной артели охотников был натуральный праздник. Отряд выродков, который распределился по району перед рассветом, стал для них просто подарком. Об этом мы узнали уже в кабаке, когда набивали животы всем, что оказалось не прибито. Вчера для лечения серьёзных ранений чёрное сердце израсходовало очень много запасов организма, что пробудило просто зверский аппетит.

А ещё все вокруг обсуждали поступок Морзе. Он не просто свалил как последний трус, он оставил открытыми ворота, чем подверг жителей смертельной опасности. Ведь если мы с друзьями не пережили бы миномётную атаку, сейчас здесь пировали бы падальщики. Именно мы прикрыли людей внизу и позволили снова захлопнуть створки гаражного бокса.

— Да уж, защитник человечества, мать его в сраку! — выругался Стэп, — Нужно было его вчера пристрелить.

— Дело не в нём, — парировала Полина. — А в том, кого он отсюда вывез.

— Да мне насрать, — отмахнулся приятель. — То, что он вчера сделал, не имеет оправданий.

— Думаю, местные его вздёрнут, если он рискнёт здесь ещё раз объявиться, — добавил я.

— Туда ему и дорога, — брезгливо поморщился Стэп. — Даже не верится, что мы ему помогали.

— Не ему, — помотала головой Полина. — Он всего лишь часть плана.

— Да что это вообще за план такой⁈ — возмутился напарник. — Убить всех ради одного гондона?

— Скоро ты сам всё увидишь, — отмахнулась она. — Вот тогда мы с тобой это и обсудим.

— Ладно, девочки, не ссорьтесь, — грубо пошутил я. — Главное, что мы живы и у нас с вами есть одно незаконченное дело. Я так понимаю, Старый уже свалил?

— Ещё на рассвете, — кивнула Полина.

— Ну да и хрен с ним, разберёмся как-нибудь. Ты говорила, что можешь с Макаром связаться.

— Да, точно так же, как и ты, — усмехнулась девушка. — У тебя ведь остались коды шифрования?

— Да, на флешке. Хочешь сказать, они ещё действительны?

— Скорее всего. Их меняют примерно раз в две недели. Да и у Стэпа пока ксива на руках. А значит, нам их в любой крупной крепости в офисе девятки предоставят.

— Ладно. Сколько до заката?

— Около двух часов, — ответил Стэп, бросив взгляд на часы. — Хочешь свалить отсюда?

— Притом незамедлительно, — кивнул я. — Хрен их знает, может, сегодня ночью повторный банкет будет.

— Такие силы просто так быстро не подтянешь, — покачала головой Полина. — Но ты прав, лучше свалить от греха подальше.

— Тогда двинули.

— Пешком⁈ — возмутился приятель. — Может, попутку какую поймаем?

Да, нашу «реношку» превратили в груду металлолома. В этом как раз и крылся жирный минус стоянки за территорией. Но я бы не сказал, что мы остались ни с чем. В кармане всё ещё лежал ключ, который достался мне в качестве подарка от генерала Крюкова. Да я ещё в тот момент, когда взял его в руки, уже знал, что за тачка меня там ждёт. Он как две капли воды походил на мой, тот, что от «Мерседеса». И это грело мне душу.

— Заночуем в лесу, — произнёс я. — А с утра двинем на Касимов.

— И куда двинем потом? — поинтересовался Стэп.

— Пока не знаю, — пожал плечами я. — Может, вернёмся к истокам?

— В смысле?

— В коромысле, блин, — отмахнулся я. — Всё, поднимай жопу, двигаем отсюда.

На воротах нам встретилась бригада добытчиков с металлоискателями в руках. Тоже знакомая практика. После крупный стычек они теперь неделю будут обследовать окрестности в поисках серебра. Да, что-то бесследно потеряно, но какую-то часть пуль обязательно найдут и пустят в переработку. При этом немалая его доля исчезнет в бездонных карманах самих поисковиков. Нет, внутрь они его сразу не понесут, не дураки. Сныкают где-нибудь за периметром и подождут, пока уляжется шумиха. А затем просто поделят незаконную премию.

Следом за ними внутрь стремилась попасть похоронная бригада. Вот уж чьей работе точно не позавидуешь. И сегодня у них только первый рабочий день. Копать им теперь придется долго, учитывая, сколько трупов осталось после сражения. А ведь в этом есть доля и нашей вины, хотя по большей части она лежит на совести Старого. Это ведь он притащил сюда тот отряд, сославшись на моё присутствие в крепости. Надеюсь, всё это было не зря, как и тот трусливый поступок Морзе.

Мы выбрались из посёлка, миновали последние дома и направились по дороге в сторону районного центра. А когда солнце коснулось горизонта, свернули в лес. Сильно углубляться не стали и остановились сразу, как только за спиной исчез просвет. Палатки и другое оборудование для кемпинга превратились в тряпьё и хлам вместе с машиной. Так что пришлось обходиться подручными средствами: сосновым лапником и костром. Последний мы специально развели в яме, чтобы его не было видно с дороги. Животы всё ещё были сытыми, а потому мы сразу завалились спать. И несмотря на то, что мы и так дрыхли весь день, Стэп и Полина засопели почти мгновенно.

Я остался на дежурстве первым. Всё равно буду долго ворочаться, самый крепкий сон у меня всегда утром. А вот Стэп как раз любит просыпаться ни свет ни заря, поэтому ему досталась предрассветная смена. Девушку на часы мы пока ставить не стали, но следующую ночь, которую нам придётся провести под открытым небом, обязательно поделим на троих.

Я дождался своего часа и пинком под зад разбудил приятеля. Завалился на его тёплое место и моментально провалился во тьму.

Проснулся от тихого бормотания, а когда открыл глаза, застал довольно интересную картину: Степ стоял в странной позе с оружием в руках, а Полина поправляла ему руки для правильного хвата. Теперь понятно, о чём они так мило беседовали у костра на аэродроме. Похоже, приятель записался к ней в ученики. То-то у него там рожа была, будто он лимонов нажрался. Видимо, выслушивал критику от профессионала.

— Лучше бы пожрать приготовили, чем этой ерундой страдать, — пробормотал я и поставил в угли небольшой чайник.

— Он только что вскипел, — произнесла Полина. — Бутерброды под полотенцем.

— Вообще-то, это называется «блины», — буркнул я, откинув край в сторону.

— Зануда, — прокомментировала она.

— С чем хоть? — проигнорировал замечание я и развернул один блин. — Ясно, опять с тушёнкой.

— А ты чего ждал, икры? — усмехнулся Стэп.

— Да хотя бы мёда, — вздохнул я. — Всю зиму одно и то же.

— Не обращай внимания, — отмахнулся Стэп, адресуя фразу Полине. — Он по утрам вечно всем недоволен.

— Потому что я нормальный человек, в отличие от вас, придурков, — вернул ему шпильку я. — Как вы вообще можете скакать по утрам? Мне всегда сдохнуть хочется.

— Не отвлекай, — бросила девушка и продолжила обучение: — А теперь смотри, я тебя сейчас в ствол толкну, и ты сам всё увидишь. Понял? У тебя устойчивость теперь совсем другая. С таким хватом отдача практически не чувствуется. А ты вечно раскорячишься как этот, потому у тебя ствол и пляшет.

— Зато удобнее, — засомневался Стэп.

— Да хрен там плавал. Попробуй перезарядись.

Раздались щелчки.

— Ну как?

— Ну фиг знает, непривычно пока.

— Ничего, через пару месяцев уже иначе не сможешь. Повторяй хотя бы по часу в день — и будет тебе счастье. Потом ещё сам мне спасибо скажешь.

— Надеюсь, ко мне претензий нет? — Я покосился на девушку.

— Есть, но ты ведь меня всё равно пошлёшь.

— Хоть кто-то в нашей семье умный, — хмыкнул я и запил первый блин душистым травяным чаем. — Да вашу мать! А чё чай-то несладкий⁈

— У тебя руки есть? Вон мёд в банке, добавь! — возмутилась Полина. — Ей-богу, как дитё малое.

— На, поухаживай за мной. — Я протянул ей кружку.

— Сколько тебе?

— Да парочку хватит. Пф-ф-ф, что ж так холодно-то?

— Ничего, сейчас по дороге согреешься. На… Теперь сладкий?

— Пойдёт, — буркнул я, попробовав напиток, и подхватил ещё один блин.

Вытряхнул из него кусок тушёнки и потянулся к мёду. Настроение постепенно начало входить в привычное русло. Глаза более-менее открылись, оставалось только одно очень важное дело. Добежать до кустов и избавить организм от негатива.

Я затолкал остатки блина в рот, отхлебнул немного чая и, сунув следом сигарету, отправился на поиски укромного места, сжимая под мышкой ещё одну невероятную ценность нового мира: рулон туалетной бумаги.

Глава 2 Планы

— Вроде здесь, — резюмировал Стэп, рассматривая табличку на доме с названием улицы.

— А кто помнит, какой он дом назвал? — Я почесал макушку.

— Вроде пятьдесят пять, — ответила Полина.

— А не пятьдесят три? — начал спорить Стэп.

— Отлично, теперь я уже точно не вспомню, — поморщился я. — Ладно, вариантов не так много, всего десять домов осмотреть.

— А здесь вот пятьдесят два «а» есть, — «обрадовал» приятель.

— Короче, больше дела — меньше слов, — огрызнулся я.

— Ы-ы-ы, — ощерилась Полина. — Это вообще не про нашего Стэпа.

— Жопе слова не давали, — вернул ей шпильку напарник. — Давайте вначале шмотки куда-нибудь скинем, а? Мне рюкзак скоро плечи отрежет.

— Я тебе говорил: не жадничай, — буркнул я. — Так нет же — «продадим если что». Много продал-то?

— Ой, вот чья бы корова мычала. — Приятель скорчил рожу. — Ты без меня уже давно бы по миру пошёл.

— Ну да, ну да, — усмехнулся я и вошёл в дом под номером пятьдесят.

Замер на пороге, почесал подбородок и сразу вышел. Сам дом ведь нам осматривать не нужно. Только гараж или сарай, в котором может стоять машина. А здесь, похоже, ничего подобного никогда в жизни не было. А если хозяин и владел тачкой, то парковал её прямо у дома. И это хорошо, таким образом мы знатно сэкономим себе время.

— Э, народ! — крикнул я, выбравшись на улицу.

— Чё? — спросил Стэп, появляясь из окна дома напротив.

— Ну, во-первых, ты в сорок девятом, — ответил я. — А во-вторых, машину никто в здравом уме в дом загонять не станет. Гаражи смотри. Или сараи.

— Да я так, на всякий, — пожал плечами приятель. — Может, чего полезное попадётся.

— У нас полезного килограмм восемьдесят уже, — резонно заметила Полина. — И хорошо, что на всех. У меня реально скоро тоже плечи отвалятся.

— Зануды, — вернул приятель и выпрыгнул наружу через окно.

Пятьдесят второй тоже ничем не порадовал. Во дворе пусто, сарай забит всяким хламом, ну а в дом я даже заходить не стал.

— Здесь «жига» стоит! — крикнул Стэп из гаража дома пятьдесят три.

Полина уже проверяла пятьдесят пятый. Но, судя по её скучающему виду, там тоже было пусто.

— У нас от «мерина» ключ. — Я продемонстрировал девайс.

— Кто бы сомневался, — хмыкнул приятель и перешёл к пятьдесят седьмому.

Я направился в пятьдесят четвёртый и потянул на себя створку ворот гаража. Та с противным скрипом распахнулась, но внутри обнаружилась новенькая «Тойота-камри». На всякий случай я всё же проверил, не от неё ли мне достался ключ, и с облегчением выдохнул, когда тот даже в замочную скважину на двери не вошёл.

— Кажется, здесь! — раздался крик от пятьдесят седьмого дома.

— Что там? — просил я, выглянув на улицу.

— Да хрен знает, закрыто, — пожал плечами Стэп.

— Твою мать, — выругался я, подёргав запертые ворота. — Нужно дом осмотреть, может, там ключи есть.

— Та-да-а-ам! — Полина, которая как раз выбралась на крыльцо, с довольной рожей звякнула связкой. — Кто молодец? Правильно — я молодец.

— Давай сюда. — Я протянул руку к связке.

— Оп! — Девушка резко отдёрнула руку.

— Очень смешно, — скривился я. — Открывай тогда, фокусница хре́нова.

— А вот и открою. — Она показала мне язык и принялась примерять ключи к навесному замку.

Вскоре дужка выскочила из приёмного отверстия, и калитка в широкой створке бесшумно распахнулась. Стэп уже смотрел внутрь через прицел, подсвечивая пространство подствольным фонариком. Вот что значит выучка. В любое тёмное помещение первым делом входит оружейный ствол, а уже затем — все остальные.

— Вроде чисто, — буркнул приятель.

— Я проверю, — добавила Полина и, прежде чем я успел возразить, вошла в гараж с пистолетом в руках.

Я даже засмотрелся на то, как она двигается. Уверенно, точно, оружие всегда направлено туда, куда и взгляд. И как только ей удавалось меня дурить всё это время? Один только номер с разобранным автоматом чего стоит. Да, видимо, в людях я разбираюсь очень плохо, иначе давно бы её выкупил.

— Чисто, — коротко ответила она и убрала ствол в кобуру. Притом снова очень точно, одним движением, даже не глядя.

— Прошу, сэр, — изобразил некое подобие реверанса Стэп.

— Клоун, — буркнул я и вошёл внутрь.

Некоторое время я стоял, наслаждаясь видом на подарок. Даже не могу представить, где Старому удалось отыскать эту тачку, да ещё в таком состоянии. Мне захотелось поцеловать машину в капот, настолько она шикарно выглядела. Сто девяностый «мерин» оранжевого цвета. Такие закончили выпускать в восемьдесят восьмом году, и живыми я их на улицах не видел уже лет пятнадцать, а то и больше. Этот же выглядел так, будто вчера сошёл с конвейера.

Я вставил ключ в скважину на двери и разомкнул замок. Потянул на себя дверь и первым делом бросил взгляд на приборную панель. Счётчик одометра показывал цифру всего в сто пятьдесят тысяч пробега. Потянув рычажок открытия капота, я дождался щелчка и отправился осматривать внутренние органы красотки.

— Я надеюсь, ты на неё дрочить при нас не станешь? — пошло пошутил Стэп.

— Честно говоря, желание есть, — криво ухмыльнулся я. — Ты только посмотри какая ласточка, а?

Я вытянул щуп и убедился, что масло залито свежее, ещё светлое. Остальные жидкости тоже были на месте. Не удивлюсь, если Старый провёл с машиной все необходимые манипуляции, прежде чем загнать её сюда. А о том, что эта машина не местная, говорило многое, в том числе и номера. Во-первых, в гараже не было ничего, что могло принадлежать этому «Мерседесу». А учитывая возраст тачки, хозяин должен иметь немалый запас запчастей. Во-вторых, ухоженный вид автомобиля не соответствовал полнейшему бардаку на стеллажах. Даже у меня в салоне при постоянной нехватке времени на уборку — и то было чище. В общем, сюда эту красотку поместили насильно, специально для меня.

— Я вот одного не пойму, — снова заговорил Стэп. — Какого хрена Старый перед тобой так расшаркивается? Ты ему не внук случайно?

— Обязательно спрошу у него при следующей встрече, — заверил приятеля я.

— Мы долго её обхаживать будем? — нетерпеливо спросила Полина. — Как по мне, это точно такое же корыто, как и та «реношка».

— Лучше беги, — хмыкнул Стэп.

— Ой, да что с неё взять? — отмахнулся я. — Глупая баба…

— Ладно, извини, — с нескрываемым сарказмом произнесла она. — Это очень крутая тачка.

— Лучше замолчи, пока до греха не довела, — ответил я и обошёл машину сзади. — М-да, класс.

— Я уссусь, если она сейчас не заведётся, — отпустил очередную шутку Стэп.

— Вот и проверим, — кивнул я и полез за руль.

Но прежде чем вставить ключ в замок, погладил баранку, потрогал рычаг скоростей и провёл ладонью по торпеде. Может, моим друзьям и смешно на это смотреть, но я впервые за долгое время получал положительные эмоции и хотел растянуть этот процесс как можно дольше. В нашем мире таких тачек осталось не так уж и много.

— Ну, давай, родная, — выдохнул я и вставил ключ в замок зажигания.

На панели загорелись лампочки, некоторые из которых почти сразу погасли. В то время ещё не изобрели бортовых компьютеров, которым требуется время на загрузку, но некоторые датчики всё-таки уже существовали. И раз они не сигнализируют красным, значит, всё в порядке, можно запускать сердце машины. Повернув ключ, я с наслаждением вслушался в звук работы двигателя. Тарахтел он, конечно, знатно, но работал ровно, без перебоев и провалов. А главное, запустился буквально с пол-оборота.

— Фу, — сморщилась Полина. — Вонища-то.

— Так вы ворота откройте, — посоветовал я.

Стэп тут же принялся высвобождать задвижки, которые удерживали створки в закрытом положении. И вскоре распахнул обе, запуская в гараж солнечный свет.

— Без тапочек-то можно? — Он заглянул в салон.

— Ой, хорош уже кривляться, садись.

— Так, что тут у нас? — Стэп первым делом сунул нос в бардачок. — Опа, труба!

— Дай сюда. — Я выхватил телефон у него из рук.

Тот оказался заряжен на восемьдесят процентов. Экран разблокировался простым жестом: пальцем вверх, и я уставился на пустой рабочий стол. В том смысле, что там не было никаких приложений или чего-то ещё. Словно эта трубка только что из коробки. Однако предварительные настройки уже кто-то провёл. Я снова провёл пальцем вверх по экрану, вызывая внутреннее меню, но и здесь не нашёл ничего. Совершенно стандартное ПО, без излишеств. Сети нет, интернета тоже, так в чём смысл оставлять его мне? Старый ведь неоднозначно намекнул заглянуть в бардачок. Стало быть, здесь находится какое-то послание.

Следующим шагом я заглянул в галерею и обнаружил там один файл. Это было видео, снятое этим самым телефоном.

— Ну запускай, чего ждёшь? — послышалось сзади.

Обернувшись, я увидел любопытную морду Полины. У неё аж глаза горели, как ей хотелось знать, что же там такое записано.

Я ткнул в стоп-кадр и повернул телефон в горизонтальное положение. Видео сразу открылось на весь экран. Брата я узнал сразу, ещё в крохотной картинке стоп-кадра, которая отображала видео файл. Он совсем не изменился. Не постарел и не обзавёлся шрамами, даже причёска та же, слегка взъерошенная слева. Это оттого, что он подпирал голову рукой, когда работал за компьютером. В итоге волосы на столько привыкали к тому, что их поднимают, что пригладить их удавалось только при помощи какого-нибудь средства для укладки.

К горлу тут же подкатил ком, и я благополучно пропустил первые секунды речи, просто рассматривая лицо брата. Пришлось отмотать в самое начало:

— Здорова, братишка. Как ты там? Надеюсь ещё жив и сможешь посмотреть эту запись. Как видишь, я в порядке, разве что загар полностью сошёл, но это ничего, терпимо. Хотя знаешь? Я иногда очень скучаю по солнцу и теплу его лучей. Но я ни о чём не жалею. Честное слово, Ген.

Как я понял, ты уже в курсе, где я нахожусь. После того, как нас поймали в Нижнем Новгороде, меня отправили сюда, на этот круизный лайнер. Нас здесь много таких, но увы, показать тебе их я не могу. Секретность, сам должен понимать. Еда у нас есть, кровь тоже поставляют регулярно. А мы, в свою очередь, пытаемся помочь разобраться с тем, что произошло. Здесь очень много интересных людей… Хотя мы, наверное, теперь не совсем люди? В общем, не суть. Я работаю в команде с учёными и помогаю им, чем могу. Но у меня есть и свои проекты, многие из которых уже принесли пользу. Но в основном моя работа похожа на рутину. Я подбиваю архивы из старых серверов, собираю и систематизирую всякую информацию, чтобы мы смогли возродить старый мир. Что ещё?

Помнишь, я просил тебя пристрелить меня, если я обращусь? В общем, не надо, братишка, я передумал. Здесь я не слышу голоса, которые заставляли меня творить зло, и чувствую себя почти как раньше. Тебе, наверное, интересно, что это за голоса? Но прости, это тоже секретно.

Ах да, мы почти завершили разработку синтетической крови, и скоро мы с тобой сможем увидеться.

Держись, Ген, и спасибо тебе за всё. За меня не переживай, у меня всё хорошо. И да, я, наверное, скоро женюсь.

На этом видео закончилось, но я всё продолжал смотреть в экран, где застыло лицо Коляна с кривой ухмылкой. Вскоре он потемнел и ушёл в спящий режим, а я продолжал в него пялиться, всё ещё видя в нём брата.

— Ты как? — спросила Полина, положив мне руку на плечо.

— Нормально, — проглотив ком, глухим голосом отозвался я. — Да, порядок.

Я провёл ладонью по лицу и почувствовал влагу на пальцах. Затем покосился на себя в зеркало под солнцезащитным козырьком и убедился, что не пустил слезу. Не хватало ещё размякнуть перед друзьями.

— Жениться вот собирается, — хмыкнул я. — Щегол.

— Главное, что он жив, — заметил Стэп. — А судя по его роже, ещё и здоров.

— Да, — кивнул я и вздохнул.

— Ну и долго мы будем здесь торчать? — напомнила о наших планах Полина.

— Кстати да, куда мы теперь? — уставился на меня Стэп.

— Для начала нужно запасы пополнить. У нас сердца заканчиваются. Осталось кусков десять.

— У меня пять, — ответил приятель.

— И у меня семь, — добавила Полина.

— Мало, — поморщился я. — Это на два-три серьёзных замеса. Нужно хотя бы пару штук ещё засушить.

— И куда тогда поедем? — повторил вопрос Стэп.

— Да чёрт его знает, — пожал плечами я. — По идее, нам бы пока в крепостях не светиться. Потеряться надо на пару недель. Можно Владимирскую область осмотреть.

— В Ижевск нужно ехать, или в Тулу, — подкинула мысль Полина. — Оружейные заводы всё ещё пашут, хоть совсем и не так, как раньше. Но там постоянно выродки трутся, всякие пакости устраивают.

— Не вариант, — покачал головой я. — Их там слишком много для охоты. Нужно что-то поскромнее.

— А откуда этот отряд явился? — включил логику Стэп. — Явно не из Москвы.

— Почему? — задала резонный вопрос девушка.

— Да потому, что за три года столицу ещё ни один изменённый не покинул, — вместо него ответил я. — Они только туда стягиваются, но не выходят. А что у нас ближайшее к Елатьме? Пол, подай атлас из рюкзака.

Девушка послушно протянула мне книгу в твёрдом переплёте, с изображением дорожной развязки на обложке. Я отыскал страницу с Рязанской областью и принялся изучать населённые пункты поблизости.

— Ну не так уж и много вариантов, — пробормотал я. — Сасово, Скопин, практически ровесники по количеству населения с Касимовым. Ближний свет с более-менее крупными городами — это Рязань, Муром, Владимир и да — Тула.

— До Нижнего тоже недалеко, — заметил Стэп. — Ты вроде туда собирался, нет?

— До тебя как до утки, на седьмые сутки, — усмехнулся я.

— Ой, да я сразу понял, что ты имел в виду со своими истоками. Короче, куда едем-то?

— Я предлагаю Тулу, — настояла на своём Полина. — Там точно есть офис девятки, сможем с Макаром связаться.

— В Нижнем тоже представительство есть, — заметил Стэп.

— Я тоже за Нижний, — согласился с приятелем я. — Там сто процентов и выродки есть, и их количество допустимо для охоты. Ну и мы там хоть как-то, но ориентируемся.

— Это ты хоть как-то, а я, вообще-то, там вырос, — вскинул подбородок приятель.

— Ну, Нижний, значит Нижний, — пожала плечами подруга и откинулась на спинку дивана.

— Я молча кивнул, проверил температуру двигателя и убедился, что она дошла до максимальной отметки. Даже вентилятор послушно запустился. С машиной полный порядок. Осталось проверить подвеску и коробку передач. Но я был уверен, что и они не подведут. За тачкой явно кто-то ухаживал, и очень кропотливо. Кстати, нужно резиной на зиму запастись. Впрочем, не факт, что нам повезёт проездить на этой ласточке столько времени. Что-то в последние дни мы машины меняем чаще, чем нижнее бельё.

«Мерин» не подвёл моих ожиданий. Подвеска работала мягко, без посторонних звуков. Все скорости включались, ничто не при этом не хрустело и не закусывало. В общем, управлять любимой маркой — одно удовольствие. Меня даже его валкость не смущала. Современные автомобили в этом плане более сбитые и практически не кренятся на поворотах. Эта же передавала полное ощущение от вождения. На сколько я помнил, здесь даже АБС отсутствовала, хотя я могу и ошибаться. На некоторые модели того времени, её уже устанавливали, зависит от года выпуска.

До крепости мы уже не успевали, так как потеряли много времени на пеший переход до Касимова. Да и там особо не спешили. Пока дом нашли, пока машину осмотрели, видео опять же. А ехать нам, как ни крути, почти три сотни километров. Это даже в прошлой жизни занимало часов пять, а сейчас эту цифру можно смело удваивать. Топлива у нас под пробку, так что до конечной цели хватит, ещё и останется. Но вот место под ночлег присмотреть стоит.

— Стэп, поищи что-нибудь глухое на местности, — попросил я. — Примерно в часе езды чтобы.

Приятель молча взял атлас и принялся водить пальцем по странице.

— Ну у нас только Муром на пути, это если из крупного.

— Да нет, — отмахнулся я. — Деревню какую-нибудь, желательно на отшибе.

— Там лес сплошной, — ответил приятель и сунул мне атлас прямо под нос. — Сам посмотри.

— Лес тоже подходит, — согласился я.

— Это если с переправой повезёт, — заметил напарник. — Там за Муромом мост через Оку должен быть, но я думаю, его подорвали.

— С чего взял?

— Возле крупных городов все мосты лежат. Через М7 можно объехать, но там крюк приличный выйдет. Там как раз какой-то Вареж есть. Ну и названия, чтоб их…

— Нормальное название, очень русское, — прокомментировала Полина. — Что-то варяжское, наверное.

— Вот заодно и посмотрим, — кивнул я. — Как ехать?

— Через Муром прямо. Или по окружной до второй развязки, и там налево. Дальше на месте сообразим.

— Понял.

* * *

Вареж оказалось большим селом. Скорее даже посёлком, который жил сельским хозяйством. Об этом говорил неслабых размеров аграрий на въезде, с ангарами и техникой. Но что более важно, выглядело это всё вполне презентабельно. В том смысле, что об этом месте, похоже, забыли, когда громили и обыскивали населённые пункты в поисках съестного или чего-нибудь ценного. Это одновременно радовало и напрягало.

Человек ведь такая сволочь, ничего мимо себя не пропустит, особенно если речь идёт о халяве. А здесь на тебе — целый посёлок. Но с другой стороны, здесь может найтись много чего полезного, в том числе и солярка, на которой работает девяносто девять процентов колхозной техники. Она, конечно, могла уже прийти в негодность, но как знать — вдруг повезёт. А запас, как известно, карман не тянет.

Немного поспорив об очевидном на въезде, мы всё же решились сунуться внутрь. Жаль, времени для обыска совсем не оставалось, и ночевать придётся на свой страх и риск. Как знать, возможно, это место было прибежищем выродков, поэтому люди и обходили его стороной. Не стоит исключать, что они здесь есть и сейчас.

Для ночлега мы выбрали дом на отшибе недалеко от реки, с не менее странным названием «Варежка». Обычный, деревянный, в один этаж. Так, чтобы в случае шума сразу свалить лесом. Предварительно, пока оставалось время, осмотрели ближайшие несколько домов и убедились в отсутствии опасных соседей. Всё остальное отложили на завтра. Раз уж судьба занесла нас в Клондайк, не стоит этим пренебрегать. А наши вопросы потерпят не то что день, с ними и за неделю ничего не случится.

Ужинали скромно, на холодную. Очень уже не хотелось носиться по всей деревне от выродков, которые почуяли запах еды. Можно, конечно, снова замутить такой номер намеренно, но что-то пока хочется отдохнуть. К тому же с момента защиты крепости мы так и не привели оружие в порядок, а почистить и смазать его необходимо, несмотря на то, что оно новое.

Этим мы и занялись после ужина, под тусклым светом керосиновой горелки, которую смастерили тут же, из шнурка и консервной банки. Жизнь снова входила в своё привычное и понятное русло. Правда теперь нас было трое.

Стэп с Полиной вели вялую перепалку, а я молча слушал из вполуха. Мысли снова вернулись к брату. Я вызывал в памяти его лицо, ещё раз проанализировал то, что увидел, и тяжело вздохнул. Ничто не говорило о том, что ему там плохо, или он в опасности. Выходит, хорошо, что всё так сложилось? Кажется, он на своём месте и вполне доволен тем, что имеет. Неужели и вправду женится? Раньше меня?

Эта мысль почему-то показалась мне забавной, и я улыбнулся.

— Ну вот чё ты щеришься? — по своему восприняла мои эмоции Полина. — У тебя друг дебилом растёт.

— А ты что, ему мама? — спросил я. — Или женой хочешь стать?

— Э, я тебе чего плохого сделал⁈ — тут же возмутился приятель. — Я больше под венец не собираюсь, тем более за эту.

— Да кому ты нужен вообще? — фыркнула девушка. — Тем более Брак меня не отпустит.

— С хрена ли? — Я удивлённо выпучил глаза. — Я тебе не муж.

— Потому что ты козлина, — уже не шутя выдохнула она и, бросив оружие несобранным, вышла из-за стола.

Через секунду хлопнула дверь в спальне.

— Чё это она? — Я покосился за спину. — Шуток, что ли, не понимает?

— Мд-э, — протянул Стэп. — Да ты, брат, и в самом деле не алё, — покрутил он у виска. — Неужели не видишь?

— Чего?

— Любит она тебя, по-настоящему.

— Я об этом не просил.

— О таком и не просят, — вздохнул Стэп. — Ну а ты что?

— В смысле?

— Брак, хорош уже дурака включать, всё ты понимаешь.

— Да не знаю я, — поморщился я и поставил на место пружину.

— Ну тебе с ней хорошо?

— Ёпт, Стэп, давай не будем ко мне в душу лезть, ладно? Я сам разберусь.

— Ладно, разбирайся, — хмыкнул он. — Просто я не понимаю: чё тебе ещё надо? Она же классная. А теперь с ней ещё и нянчиться не нужно, она сама кого хочешь завалит. Всё же один к одному, само тебе в руки идёт.

— Ну ты как моя мама, — отшутился я.

— Ага, то есть не я один тебе такое говорю? — усмехнулся приятель. — Маму-то вообще нужно слушаться, она плохого не пожелает. Иди, поговори с ней, я здесь сам доковыряюсь.

— Моя смена средняя, Полину под рассвет поставим. Хватит ей дрыхнуть на халяву, — распорядился я и установил на место крышку ствольной коробки. Дёрнул затвор, прохолостил, убедившись, что всё работает как надо, и примкнул магазин. — Пистолет почистишь?

— Да, сказал же уже, — кивнул Стэп. — Иди, хватит уже над девкой издеваться.

Глава 3 Деревенские радости

Я вошёл в спальню и обнаружил девушку, лежащую на кровати в позе эмбриона. Из-за темноты я видел лишь её силуэт, но всё же знал, что она не спит. Я уселся рядом и положил ей ладонь на бедро. Полина никак не отреагировала, продолжая тупо пялиться в стену. Сейчас, когда глаза уже привыкли к окружающему мраку, я уже начал различать некоторые детали.

— Ну чё ты как маленькая-то? — тихим голосом произнёс я. — Дуешься по всякой ерунде.

— Ничё, — буркнула она.

— Ясно. Вот и пообщались, — вздохнул я и, обойдя кровать, плюхнулся рядом, закинув руки за голову.

Некоторое время Полина так и лежала, не двигаясь, но затем повернулась и, закинув на меня ногу, уткнулась носом вподмышку.

— Фу, я же воняю. — Я попытался отстраниться.

— Мне нравится твой запах, — глухим голосом ответила девушка.

— Ну нюхай тогда, раз нравится, — усмехнулся я. — Кстати, у тебя сегодня предрассветная смена.

— Ладно.

— Это я к тому, что тебе спать надо, пока есть возможность.

— Угу.

Её рука скользнула вниз и легонько сжала мою промежность. Уже через секунду она оседлала меня и, приблизив своё лицо к моему, уставилась прямо в глаза.

— Ну почему ты такой? — прошептала она.

— Какой? — уточнил я.

— Чёрствый, как сухарь. Я тебе совсем не нравлюсь?

— Странный вопрос, — хмыкнул я. — Вообще-то, если ты помнишь, я выбрал именно тебя из десятка полуголых баб.

— Ну ты нашёл чего вспомнить, — поморщилась она.

— Просто констатирую факт.

— Дурак ты, Барков, — фыркнула девушка. — И уши у тебя холодные.

— Уж какой есть, — пожал плечами я. — Перевоспитывать поздно.

— Да я и не собираюсь, — улыбнулась она и впилась в мои губы страстным поцелуем.

Одежда полетела на пол, а наши тела сплелись в одно целое. Стало совершенно плевать на промозглую атмосферу вокруг. Полина начала тереться о мою ногу промежностью, оставляя на бедре влажный след. И в какой-то момент замерла, прижалась ко мне всем телом. Её била мелкая дрожь. Ноге сразу стало мокро.

Девушка приподнялась, сунула руку вниз и, направив меня в себя, резко опустилась. Она поднялась и прогнулась в спине, словно кошка, пытаясь насадиться как можно глубже. И в этот момент в полумраке я смог рассмотреть то, что сделала с ней разорвавшаяся рядом мина. Всё её тело было покрыто множеством пятен розовой свежей кожи. А на животе была самая широкая полоса, будто кто-то пытался рассечь девушку на две части.

К горлу вдруг подскочил ком и я осознал, что не хочу её потерять. А ещё понял, что порву на мелкие кусочки любого, кто пожелает причинить ей вред.

Полина начала медленно двигаться, продолжая слегка прогибаться. Её руки скользнули по телу, добрались до груди, которую она тут же сжала и принялась мять. Движения становились всё быстрее, амплитуда увеличилась, а затем она снова рухнула на меня, вжимаясь так, словно боялась, что я куда-то исчезну.

Я дал ей несколько секунд отдохнуть, после чего рывком перевернул на спину и взялся за дело сам. Плавными движениями я входил в неё на всю длину, но не ускорялся и не позволял менять темп, чем довёл Полину почти до безумия. Она рычала, стонала, метаясь по постели, но с наслаждением подчинялась каждому движению. А я продолжал держать её на границе оргазма, не позволяя провалиться в него с головой. Просто потому, что хотел кончить вместе.

И когда почувствовал, что моё напряжение достигло апогея, несколькими сильными движениями вбил себя в податливое нутро и изверг семя. Девушка в очередной раз обвила мою шею руками, отрываясь от кровати, чтобы как можно сильнее вжаться в меня, и задрожала. На этот раз сильно, словно пыталась заставить меня войти ещё глубже. Хотя я отчётливо чувствовал, что мы достигли предела, самого донышка.

* * *

— Вашу мать, — донёсся сквозь сон тихий шёпот. — Хоть бы прикрылись, извращенцы.

— Что, пора? — прошипел я.

— Да, твоя очередь, — ответил Стэп уже из-за двери.

Я тихонько поднялся, но выпутаться из объятий Полины незаметно не вышло. Девушка уставилась на меня сонным взглядом, в котором читался вопрос.

— Я на дежурство, спи, — шепнул я и поцеловал её в нос.

Она смешно поморщилась и тут же потёрла его ладонью, не забыв при этом шмыгнуть.

— Мне холодно, — тихо произнесла она.

Я расправил сбитое в ноги одеяло и накинул на неё. Полина сразу в него завернулась, оставляя снаружи только нос, и снова засопела.

— Задрали вы меня своими стонами, — недовольно пробормотал Стэп, когда я выбрался из спальни. — В Нижний приедем, я на трое суток в борделе запрусь. И даже не вздумай меня беспокоить, понял?

— Твоё право, — не стал спорить я.

— Всё сиди теперь здесь, мёрзни. А я спать.

Я остался один. Мысли текли плавно, особо не задерживаясь. Ни о чём конкретном я не думал: перебрал текущие планы, разложил по полочкам наши отношения с Полиной. Затем вспомнил о видео, записанном на телефон, и ещё раз его пересмотрел. Не затем, что хотел отыскать там что-то, просто было приятно осознавать, что с Коляном всё в порядке. Что он жив и здоров, и, мать его, собирается жениться.

Странно, но его принадлежность к выродкам почему-то совсем меня не смущала. Может потому, что он для меня близкий человек? И всё же чудно́ воспринимать действительность двояко. Я ненавидел всех этих ублюдков и готов был убивать их сотнями, если представится возможность. Я не воспринимал их как что-то живое, и уж тем более — обладающее душой. Просто потому что на собственной шкуре испытал всё, на что они способны. Но брат почему-то никак не вписывался в общую концепцию. Он стоял отдельно, особняком. Да, я осознавал, что он больше не человек, но и выродком его не считал. Изменённый? Пожалуй. Но не гнида и не мразь, подлежащая безоговорочному уничтожению.

А ведь таким его вижу только я. Для других он навсегда останется тварью, сосущей кровь. Смог бы я исполнить его просьбу? Ту самую, где обещал пристрелить, если он обратится. Вряд ли. Я бы скорее позволил ему меня покусать, чтобы оставаться семьёй во что бы то ни стало. Хорошо это или плохо — мне плевать.

Я вздохнул и посмотрел на часы. Оказывается, за мыслями я пропустил смену Полины, забрав у неё целый час. Да и хрен с ним, пусть дрыхнет. Тем более что у меня сна ни в одном глазу. А просто так ворочаться в холодной постели удовольствия мало.

Вскоре на небе начала появляться светлая полоса, предвещающая рассвет. Ну вот, мы смогли пережить ещё одну ночь, а значит, впереди нас ожидает очередной безопасный день. Относительно, конечно. Это нам в последнее время просто везёт, и мы спокойно колесим по пустым, бесконечным дорогам нашей необъятной. Но расслабляться не стоит, так как даже днём можно нарваться на неприятности.

Впрочем, наша троица особой ценностью не выглядит. Грабители больше предпочитают торговцев, вот у них наверняка есть чем поживиться. А что взять с нас? Пара бутылок воды да немного консервов. Ну и патронов небольшой запас. Притом не факт, что снаряжённых серебром. Им ведь совсем невдомёк, что под задним диваном хранится мешочек, забитый серебром почти под завязку. А пассажиры, стоят раз в пять дороже того, что у них имеется. И дай бог, чтобы они так и оставались в неведении. В смысле — бандиты.

— Ты почему меня не разбудил? — спросила Полина.

Она стояла в дверях, завёрнутая в одеяло, и тёрла глаза. От одной мысли о том, что там, под ним, её наготу ничто не скрывает, у меня снова возникло желание овладеть ей. И я поспешил отвернуться, чтобы не терять дневное время на всякие глупости.

— Спать не хотелось, — буркнул я. — Смысл смену затевать?

— У нас кофе совсем закончился, да? — задала она глупый вопрос.

— Чай есть. — Я кивнул на банку с заваренным травяным сбором. — Воду поставить?

— Угу, — кивнула девушка и уселась за стол.

— Ты бы хоть оделась.

— Думаешь? — Она хитро прищурилась и погладила ногой внутреннюю часть моего бедра.

— Поль, — нахмурился я.

— Ой, ну и сиди как дурак, — фыркнула девушка и скрылась в спальне.

Вскоре оттуда донёсся шорох, а через пару минут вернулась Полина, уже облачённая в «горку». Даже пистолет нацепила, но основное оружие с собой не взяла.

Я как раз заливал кипятком заварку. Девушка принялась ковыряться в рюкзаке, выставляя на стол всё, что могло стать завтраком. Блинов у нас не осталось, а хлеб теперь такая редкость, что его не в каждой крепости можно найти. Хотя, как по мне, выпечь его гораздо проще, чем блины. Но, может, я и ошибаюсь, ведь сам никогда этого делать не пробовал.

— Откуда у нас ветчина? — спросил я, рассматривая жестяную банку.

— Не знаю, это Стэпа рюкзак, — ответила девушка. — А он у нас тот ещё хомяк.

— Это точно, — хмыкнул я и стукнул варёным яйцом о столешницу, ломая скорлупу.

— Жрёте? — прозвучал сонный голос от двери.

— Вспомни говно — вот и оно, — усмехнулся я. — Тебе чего не спится?

— Да там солнце прям в рожу светит. — Он протёр ладонями лицо. — Ссать ещё хочу, как медведь — бороться. Есть курить?

— Вон, на столе пачка, — кивнул я.

— Ништяк, пойду заодно личинку отложу, — доложился о планах он и подхватил сигареты.

— Фу, Стэп! — с набитым ртом возмутилась Полина. — Мы, вообще-то, завтракаем!

— Ну так и я не здесь срать собираюсь, — усмехнулся он и направился к выходу.

— Придурок, блин, — поморщилась девушка и закинула в рот очередной кусочек ветчины.

Затем у нас с приятелем произошла смена караула. В том смысле, что я отправился на заседание, как только он вернулся. А когда вышел из деревянного туалета, столкнулся с Полиной. Она выхватила у меня из рук пачку с сигаретами и скрылась за дверью. А я вернулся в дом и принялся упаковывать вещи, которые мы особо и не разбирали.

Утро выдалось прохладным, но безоблачное небо намекало на очередной жаркий день. Погода продолжала нас радовать. Если так дальше пойдёт, придётся прятать осеннюю форму в багажник. А при пешем передвижении и вовсе привязывать к рюкзаку. Сложнее всего с зимней одеждой. Таскать её с собой восемь месяцев в году смысла нет. Приходится продавать или обменивать, а к очередному сезону покупать новую. Это тем, кто живёт на одном месте, хорошо.Повесил в шкаф — и забыл. С нами такой принцип не работает.

— Ну что, куда двигаем? — спросил Стэп, захлопывая крышку багажника.

— Для начала дома осмотрим, может, какие канистры найдём, — ответил я. — Потом до агрария скатаемся, посмотрим, что там с топливом. А так ты сам знаешь, что искать. Соль, приправы, кофе любой, чай. В общем, всё, что имеет какую-то ценность.

Я похлопал себя по карманам и с сожалением отметил, что нормальных сигарет осталась последняя пачка. Скоро снова предстоит переходить на самокрутки. В идеале бы как-то избавиться от этой заразы, но увы, это единственное, на что моей силы воли не хватает. Даже после того, как я провёл в плену целых полгода и, казалось бы, уже перетерпел самые сложные дни без табака, по выходу всё равно первым делом вставил в рот сигарету. Вот ей-богу, была бы возможность отмотать время назад, ни за что бы не начал курить.

— О, давай сигарету, — протянул руку Стэп, увидев, как я распечатываю пачку.

— Курить вредно, — с ухмылкой отметил я.

— Да, да, знаю, — отмахнулся приятель. — Жить в принципе вредно, от этого умирают.

— Философ, блин, — усмехнулась Полина. — Давай и мне тогда тоже.

— Это последняя пачка, — добавил я, протягивая её друзьям.

— До Нижнего доберёмся — табачка купим, — произнёс Стэп. — Если что, у меня ещё немного в рюкзаке осталось. Вечером накрутим.

— Ладно, двинули, время идёт.

То, что мы попали в Клондайк, стало ясно после обыска первого же дома. Почти целая банка кофе и упаковка с пакетированным чаем уже стоили целого дня поисковых работ. А ведь мы только начали. Плюс отдельная благодарность хозяевам, которые держат сыпучие продукты в банках, а не в целлофановых упаковках. В пшене, конечно, уже завелись червяки, но вот рис остался нетронутым. Плюс нам перепало почти полкило сахарного песка. Специи тоже остались нетронуты. Перец, какая-то смесь, от аромата которой у меня сразу потекли слюни, и так, по мелочи. Особенно порадовала едва початая упаковка сухого куриного бульона. Если им присыпать рис, получается просто песня.

Только с одного дома мы забили пустой рюкзак на четверть. И я уже начал сомневаться, что нам хватит места в машине, чтобы вывезти отсюда всё по максимуму. Полина так вообще была счастлива как слон, когда обнаружила в ванной два куска душистого мыла и целую упаковку прокладок. О трёх рулонах туалетной бумаги я вообще молчу. В рюкзак полетел и тюбик зубной пасты, и бритвенный станок с новой, нераспечатанной головкой. Шампунь тоже прихватили, так как за него можно было поднять под сотню серебром. Но, скорее всего, Полина не позволит его продать, как и я — запас кофеина.

Следующий дом оказался немного скуднее на ценности, но стандартный хозяйственный набор там всё же присутствовал. Тот же растворимый кофе, чай, хоть и в гораздо меньшем количестве, но всё же. А вот крупа здесь хранилась в пакетах. Стоит ли говорить, что от неё остались лишь жалкие крохи, щедро присыпанные мышиным помётом.

Мы планомерно продвигались по улице, выбивая окна или двери в зависимости от их надёжности. И даже несмотря на то, что в большинстве своём дома были закрытыми, мы всё равно осматривали их сверху донизу. И только убедившись в том, что внутри никто не скрывается, приступали к мародёрству. Два из трёх рюкзаков оказались забитыми до отказа после обыска всего десяти жилищ. Но вот с канистрами дело всё ещё обстояло туго.

— Странно всё это, — озвучил общие мысли Стэп. — Почему до сих пор никто не позарился на это добро?

— Да тебе не один хрен? — высказала своё мнение Полина, которая пыталась затолкать в свой рюкзак очередную упаковку прокладок. — Нам же лучше.

— Это да… — Приятель почесал переносицу. — Просто вдруг это всё заражено.

— Чего? — Девушка даже остановилась и уставилась на напарника. — В смысле? Чем?

— Ну не знаю… — пожал плечами он. — Каким-нибудь вирусом или радиацией.

— Вряд ли дело в этом, — парировал я. — Таблички здесь никакой нет. Да даже если бы и была, людям наплевать, а уж выродкам и подавно. Вынесли бы всё подчистую.

— Тогда почему?

— Глухой посёлок, — пожал плечами я. — Конечная точка на карте. Указателя на основной трассе нет, вот никто и не проверял. Плюс достаточная удалённость от всех крепостей и гнёзд изменённых. Здесь во всей округе ни души на сто километров.

— Думаешь, в этом дело?

— А в чём ещё? Сам посуди: в посёлке два магазина, и оба обнесены до голых прилавков. Самые богатые дома вскрыты и тоже обчищены.

— Выходит, местные сидели здесь до последнего, пока не закончились припасы, а затем просто свалили?

— Я не думаю, что местных здесь оставалось много. Может, семей пять максимум. Ты вспомни, как в первые дни выродки стягивались в единую армию. Ночь бардака, а на следующую в городе почти никого. Гоняет несколько отрядов, словно хвосты зачищают — и всё.

— Было дело, — согласился приятель.

— Вот тебе и ответ. Об этой деревне попросту все забыли. А поисковые отряды так далеко не заезжают. Здесь почти день пути выходит, а ведь ещё время на обыск нужно и на обратную дорогу.

— По-моему, звучит логично, — поддержала меня Полина и охнула, взвалив на себя забитый до отказа рюкзак.

— Думаю, пора возвращаться к машине, — констатировал я. — Всё нам не вывезти, как бы этого ни хотелось.

— Эх, я бы ещё пару сумок наполнил. Там, в сарае, кстати, неслабый походный рюкзак есть по типу наших.

— Жадность фраера сгубила, — ответил известной поговоркой я. — Оставь, нам и этого на пару месяцев хватит. Если что, всегда сможем вернуться.

— Я думал, мы продадим всё… — Стэп почесал макушку.

— Что-то сплавим, — кивнул я. — Но смысла сдавать это на приёмку не вижу. Чтоб потом носиться по рынкам и всё снова закупать?

— Так-то да, — вздохнул Стэп, с нескрываемой печалью всматриваясь в дома дальше по улице. — Ладно, чё, поехали тогда.

— Сейчас ещё аграрий осмотрим, может, удастся с топливом вопрос решить. И можно сваливать.

— На ночь не будем оставаться? — спросила Полина.

— А смысл? Сейчас только десять. Ну час ещё на поиск солярки уйдёт. Считай, с обеда мы уже свободны. До Нижнего здесь сколько осталось?

— Да хрен знает, — поморщился Стэп. — Километров двести плюс-минус.

— Должны успеть до заката. Даже если часов пять на дорогу уйдёт.

До машины добрались, высунув языки на плечо. У каждого за спиной висело килограммов по сорок дополнительного веса. Нет, мы вполне привычные к лямкам на плечах, но, как правило, таскать приходится раза в два меньше. Тем более что разгрузка и оружие тоже никуда не делись и всё это время были при нас.

Я в очередной раз порадовался подарку от Старого. «Мерин» обладал огромным багажником, в котором исчезли все три рюкзака. И ещё место осталось. Правда, уже совсем немного. Наши вещи всё же пришлось переместить в салон, как и две пятилитровые баклахи с водой. Но теснота никого не смущала. Улов с лихвой компенсировал весь негатив. Ну а по приезде в Нижний часть добра продастся на приёмке, и мы сможем вернуться к привычному комфорту. К слову, речная навигация уже открылась, и наверняка где-то в окрестностях стоит теплоход, где можно сбыть наше добро чуть подороже, чем в крепости.

Единственное, что нам нужно для полного счастья, — так это пополнить запас сердец. Но это мы тоже решим по прибытии в крепость.

Двигатель послушно затарахтел, и я дал ему некоторое время, чтобы прогреться. А сам вылез на улицу и закурил. Ко мне тут же присоединились Полина со Стэпом, и я с сожалением отметил, что последняя пачка сигарет почти закончилась. Ещё бы, дуть аж в три пары лёгких. Может, нам повезёт и получится раздобыть нормального курева, а не крутить табак в газетные листы?

— Ладно, двигаем. — Я отбросил окурок и полез в салон.

— А мы теперь что, в машине не курим? — с нескрываемой язвой в голосе спросил Стэп.

— Ты — нет, — вернул ему шпильку я.

— Чё это⁈ — тут же возмутился он.

— А чтоб не выделывался, — хмыкнул я и, врубив первую передачу, тронул машину с места.

До агрария домчали за пару минут и снова отправились на поиск. С канистрами вопрос решился тут же: в боксе их было завались и на любой вкус и размер. Но я выбрал универсальные, алюминиевые, объёмом по двадцать литров. Их и таскать более-менее удобно, и уложить компактно не проблема.

Первым делом проверили технику вокруг, и она почти вся оказалась заправлена. К моему удивлению, топливо всё ещё оставалось прозрачным, несмотря на прошедшие три года и лютые зимние морозы. Возможно, дело в том, что баки были залиты под пробку, и воздух внутрь не проникал. Но на всякий случай я пошебуршал в одном из баков палкой, чтобы убедиться в отсутствии парафинового осадка.

В багажник вошло три канистры. Ну и свой бак мы залили до отказа, даже из горловины немного пролилось. Я осмотрел машину, которая знатно присела, и поморщился. Насиловать её не хотелось, но иного выбора у нас нет. Может, Стэп в чём-то и прав: какой-нибудь внедорожник в этом плане был бы гораздо практичнее.

Не без сожаления мы покинули гостеприимную деревню. А минут через пять вернулись на трассу и покатили по направлению к Нижнему Новгороду. Дорога здесь оставляла желать лучшего. А ближе к выезду на магистраль «М7» мы вообще угодили в какой-то месиво. В том смысле, что в прошлом здесь явно случился бой. От дорожного покрытия почти ничего не осталось. Вокруг всё было изрыто воронками от взрывов, а по обочинам стояла сгоревшая техника, которая за годы превратилась в ржавые куски искорёженного железа.

Настроение сразу упало на нижнюю отметку. Лезть в это дерьмо я попросту опасался. Словить колесом какой-нибудь острый осколок — проще простого. А шиномонтажку поблизости хрен найдёшь. Да и вообще с резиной дела обстоят очень туго. В наши дни гораздо проще найти новый двигатель, чем пригодные для езды колёса.

— Через Чулково можно на Гороховец махнуть, — указал на дорогу в атласе Стэп.

— Вот вам и домчались до заката, — пробормотала Полина. — А если там тоже абзац какой?

— Ой, сиди лучше молча, накаркаешь ещё, — огрызнулся Стэп. — Как-нибудь без сопливых разберёмся.

Я развернулся в два приёма и, переваливаясь на неровностях, вернулся назад, к указателю на Чулково. Пришлось немного покрутиться по городу, так как дорога привела нас прямо в его центр. Приятель уже запоздало оповестил, что сворачивать нужно было на следующем перекрёстке, но это замечание я пропустил мимо ушей.

Вырвавшись из городского лабиринта, мы вернулись на прежний курс. А примерно через полчаса снова был вынужден остановиться. Впереди нас ожидал железнодорожный переезд, который перекрыл тяжёлый тепловоз. И это мне очень не понравилось. Хорошо, что участок дороги здесь был практически прямой, и пространство впереди прекрасно просматривалось.

— Чего замер? — поинтересовался Стэп.

— Потому что мне не нравится эта железка впереди, — ответил я. — У меня такое чувство, что её поставили там специально.

— Думаешь гоп-стоп? — Приятель внимательно осмотрел тягач в бинокль. — Вроде никакого подвоха не видно.

— Давайте тачку в Погосте бросим и сходим, осмотримся, — предложила Полина.

— Как вариант, — согласился я и врубил заднюю передачу.

И в этот момент переднее колесо взорвалось, словно в него что-то прилетело. Хотя мы без лишних слов поняли, что именно произошло.

— Из машины, бегом! — закричал я и первым вывалился из салона.

Тут же упал на асфальт и пополз в обочину. Злость накрыла меня с головой, когда я услышал характерный стук пуль по кузову машины.

— Гниды, собаками обоссанные! — сквозь зубы процедил я. — Достану — кишки выпущу.

Вот только как это исполнить, я пока не знал. Вокруг сплошное поле, не за чем даже укрыться, не то чтобы хоть как-то подобраться к ублюдкам. Разве что как-то обходить через посёлок. Но к тому моменту, когда мы выберемся грабителям в тыл, они уже вынесут всё из машины. Чёрт, как же меня это бесит!

Глава 4 Разбойники

— Видишь его? — спросил я у Полины.

— Нет, — покачала головой она. — Слишком далеко.

— У тебя же банка, — намекнул на оптический прицел Стэп.

— Сказала бы я тебе, — огрызнулась Полина. — Здесь расстояние почти с километр. На такой дистанции может работать только очень опытный стрелок. Я даже боюсь предположить, что у него за винтовка?

— Опытный стрелок у гоп-стопщиков? — поморщился я. — Таких номеров я ещё не видел.

— Если у него всё в порядке с боеприпасом, он может держать нас здесь до бесконечности, — добавила девушка. — И я при всём желании его из этого не сниму.

— Принял, — выдохнул я. — Стэп, давай неваляшек. Попробуем уйти.

— Куда?

— Туда. — Я махнул в сторону деревни справа.

И в этот момент щёлкнула по асфальту очередная пуля. Да так близко, что я едва не выскочил из укрытия. Стрелок отреагировал на взмах руки и попытался в неё попасть.

А ведь ему почти это удалось. Мы скрывались за кузовом машины. И да, зашита так себе, пуля прошьёт её словно бумагу, если, конечно, вести огонь сбоку. Мы же залегли со стороны багажника, а с двигателем пуля вряд ли совладает. В том плане, что пробить его навылет не так просто, даже крупным калибром. И даже если вдруг такое случится, её энергии точно не хватит, чтобы убить или ранить кого-то из нас.

Попытка скрыться от стрелка на обочине ни к чему хорошему не привела, и мы были вынуждены перебраться за тачку. Где и залегли едва ли не друг на друге, буквально каким-то чудом избежав ранений. И что-то мне подсказывало: снайпер просто не хотел нас убивать. Другого объяснения я не находил. Даже первый выстрел, который он произвёл по колесу, уже намекал на это. Ведь он мог легко убрать меня, пока я неподвижно сидел за рулём, всматриваясь в тепловоз, преградивший переезд через железную дорогу.

Стэп оказался единственным из нас, кому удалось покинуть машину с рюкзаком. Из него он и извлёк два обрезка трубы ПВХ с кучей отверстий по бокам. Эти штуки мы заготовили давно, но пока ни разу не применяли. И вот надо же — пригодились.

Чиркнув зажигалкой, приятель запалил фитиль на первой и что было сил зашвырнул её на обочину. Следом отправилась и вторая. А секунду спустя из них повалил густой белый дым. Да, до военных образцов нашим самоделкам далеко, но в более-менее безветренную погоду на несколько секунд от прямой видимости они прикроют. А большего нам и не требовалось. Однако результат даже превзошёл мои ожидания, и белое облако оказалось настолько густым, что за ним можно было смело скрыть даже машину.

— Валим! — крикнул я и сорвался с места.

Стэп с Полиной медлить не стали и рванули следом. Всего каких-то метров пять, и от прямой видимости нас скрыл плотно разросшийся кустарник. Весна уже добралась до нашей широты, и молоденькая листва забила все возможные просветы.

— Займи позицию и никого не подпускай к машине, — отдал я команду Полине.

Девушка кивнула и свернула к ближайшему дому. А мы с приятелем отправились дальше по улице. Судя по карте, нам предстоял неслабый марш-бросок, чтобы обогнуть открытый участок. Честно говоря, я слабо верил в положительный исход, но не мог не попытаться. Слишком много ценного осталось в тачке, и бросать всё это было глупо. Но я всё никак не мог отделаться от ощущения, что мы попали под чужую раздачу.

С чего такие выводы? Да исходя из элементарной логики. Место, откуда мы приехали, не могло похвастаться многолюдностью. Чего только одна нетронутая мародёрами деревня стоит. Но подготовка засады… Не побоюсь сказанного: на высшем уровне. Профессиональный снайпер остановил нас, как котят. Железнодорожный переезд перекрыт, и объехать его невозможно. Рельсы проложены на насыпь, и её высота такова, что на неё не каждый внедорожник вскарабкается. Да и то, пока он будет этим заниматься, его в дуршлаг превратят.

Других членов отряда я не видел, но уверен, что они есть. Не удивлюсь, если при них и пулемёт калибром двенадцать и семь обнаружится. И тот факт, что они не применили его, тоже говорит о многом, в том числе и о выдержке.

Ну и ещё один момент, далеко не последний.

Мимо проходит магистраль «М7», которая перебита на перекрёстке. И судя по карте, дорога, по которой мы пытались объехать убитый участок — единственный объездной путь. Нет, если осмотреться на местности, там наверняка обнаружится пара-тройка грунтовок. Но я совсем не удивлюсь, если на съездах там тоже окажется всё перекрыто.

Крутой поворот перед выездом к железке — тоже прекрасное препятствие, особенно если идёт караван. Колонну машин там так просто не развернуть. Гнать через поле в апреле? Лично я с удовольствием посмотрел бы на то, как там утонут все эти крутые вездеходы. В такое время года туда ни один трактор не сунется. Нет, надо признать, место для засады выбрано отличное. А уж как оно простреливается, мы уже убедились на собственной шкуре.

По-хорошему, нам бы убраться подальше и подождать, когда явятся настоящие виновники торжества и вступят в схватку с грабителями. Но после того, как они превратили в утиль мой «Мерседес», я с них живых не слезу. Теперь для меня это личное.

Очередной приступ злости затмил глаза, и я стиснул зубы, прогоняя в мозгах все известные мне проклятия. Мы прошли деревню насквозь и углубились в лес. Двигаться старались максимально быстро, но не бегом, чтобы не переломать себе ноги. Ориентируясь по кромке, свернули на север и начали обходить поле. В просвет между деревьями я приметил некогда накатанную грунтовку. Сейчас она знатно заросла, но из-за ранней весны всё ещё отчётливо проступала полуголая колея. А вот и путь отступления, потому как идёт прямиком от железки.

Интересно, кого они поджидали? Нас они подстрелили по ошибке, а может быть, приняли за головной разведывательный отряд. Но шума двигателей я не слышал, то есть на перехват никто не помчался. Чёрт, неужели я ошибаюсь и мы столкнулись с каким-то одиночкой? Ведь сейчас наша машина напрочь демаскирует их позиции. Или я чего-то не понимаю?

Со стороны посёлка донёсся сухой выстрел, будто кто-то ударил кнутом. Этот звук не спутать ни с чем другим. Так работает только винтовка «Драгунова». Не зря во времена чеченской войны бойцы называли её «плётка». Этот щелчок производит пуля, преодолевающая звуковой барьер. И как раз именно СВД сейчас находится в руках Полины.

Рёв мотора приглушил второй выстрел, но эхо от него всё же нас достигло. А затем ветер принёс противный скрежет сминаемого железа. Вот и очередной ответ. Кажется, только что нашу ласточку столкнули с дороги, окончательно превратив её в груду металлолома.

— Твари! — выдохнул я.

Стэп благоразумно промолчал, хотя ухмылку сдержать не смог. Ну ничего, будет и на моей улице праздник, я ему это ещё припомню.

Лес сильно поскуднел у выхода к железке. Более-менее плотным он оставался на южной стороне, ближе к грунтовой дороге. Туда мы и сместились, чтобы подобраться как можно ближе к огневой точке.

Я остановился и осмотрел пространство впереди в бинокль. За деревьями впереди всё ещё ничего не было видно. Тогда я рухнул на пузо и пополз вперёд, стараясь, чтобы от стрелка меня постоянно отделяло какое-то препятствие. И вскоре выбрался к небольшому открытому пятачку, который вплотную подходил к железнодорожному переезду.

Естественно, выбираться на него я не стал и снова поднёс к глазам окуляры. Стэп замер рядом и припал к прицелу на своём автомате. До тепловоза отсюда было рукой подать, всего каких-то пятьдесят метров, и для нашего оружия это уже не дистанция. Вот только стрелка я всё ещё не видел.

Его не было ни под поездом, ни внутри него, ни на крыше. Хотя…

— Твою мать! — выругался я, — Он ушёл.

— Уверен? — прошептал Стэп.

— Нет, — поморщился я. — Вот туда, под второй ряд колёс посмотри.

— Вижу, — ответил Стэп. — Наверняка сменил позицию.

И в этот момент со стороны посёлка, через который мы двадцать минут назад проходили, донеслась автоматная очередь. За ней последовал женский крик, и всё снова стихло.

— Да чтоб вас черти дрючили! — взревел я и, поднявшись на ноги, рванул обратно.

Двигаться приходилось всё там же, по лесной кромке. И хоть на этот раз я особо не таился, выскакивать на открытое пространство было бы очень тупо. А так я рисковал разве что ногами. Но почва под ними была ровной, насколько это вообще возможно в лесу, а я — максимально сосредоточенным.

Стэп двигался рядом, не забывая каждый раз чертыхаться, получая ветками по щам. И всё равно, как бы мы ни спешили, обратный путь занял слишком много времени. Когда мы ворвались в посёлок, там уже никого не было. Ни Полины, и ни её похитителей. И это радовало, потому как означало, что девушка жива.

— Чёрт, — выдохнул я, осматривая место схватки. — Что-то я совсем ничего не понимаю.

— Ты о чём? — тяжело дыша после пробежки, спросил Стэп.

— Они что, нас ждали? — озвучил только часть мыслей я.

— Ну а кого ещё? — пожал плечами приятель.

— Понятия не имею, — ответил я. — Просто странно всё это. Сам-то прикинь, на сколько это тупо: организовывать засаду подобного уровня на одиночную машину или ради обычного грабежа. Они явно кого-то ждали.

— Так нас и ждали, — выдвинул совсем уже нелепое предположение он.

— Как? — Я обернулся к нему. — Как они узнали, где мы поедем?

— Да мне-то откуда знать? Я тебе чё, Ванга, что ли? Может, нас кто-то сдал опять.

— Серьёзно? — Я покосился на приятеля. — И кто? Может быть, ты?

— Дурак совсем?

— Ну а кто? Полина? И когда бы она это успела? У нас ни рации, ни хрена нет. И мы никому не говорили, куда собираемся.

— А телефон? — резонно заметил напарник. — Трубка, которую нам оставил Старый. Она всё ещё у тебя?

— Думаешь, там маяк?

— А где? Может, в нашем новом барахле, я хрен знает. Или в самой тачке.

— А ему всё это зачем?

— А если это не он?

— На Коляна намекаешь?

— Ну, он легко мог сыграть за выродков.

— Закрой клюв, пока я тебе его набок не свернул, — угрожающе прищурился я.

— Да мне-то, по большому счёту, насрать, — отмахнулся Стэп. — Но ты свои мозги включи. Если здесь ждали нас, то какие у тебя ещё есть варианты?

— Зачем? Почему так? Ведь можно было просто поговорить. Нас не собирались убивать, иначе мы были бы уже мертвы. Полину они тоже живой взяли. Нет, не сходится.

— Следствие вели Колобки, — усмехнулся приятель. — Ты прав, как-то это слабо похоже на попытку нас завалить. А что, если мы нужны им живыми?

— Как вариант… — Я почесал макушку. — Но зачем?

— П-хах, — усмехнулся напарник. — А сто килограмм серебра — недостаточно веский аргумент?

— Эй, придурки! — шикнула рация.

— Кто сказал⁈ — закрутил головой Стэп.

— Под скамейкой, дебилы, — снова прозвучал шипящий голос.

Я вышел за околицу и отыскал в траве рацию, которую специально оставили для нас. Кажется, скоро мы сможем получить все ответы.

— Приём, — произнёс я и отпустил клавишу передачи, чтобы выслушать человека на другом конце.

— Вы под прицелом, так что не вздумайте дёргаться. Там же, под скамейкой, лежат две пары наручников. Я хочу, чтобы вы скинули все свои стволы и приковали себя к газовой трубе у забора.

— А в ротик тебе жёваной морковкой не плюнуть? — спросил я.

— Ну если вам не дорога ваша подруга, можешь продолжать в том же духе, — вернулся ответ.

— А какие у меня гарантии, что она ещё жива?

Спустя несколько секунд тишины в рации раздался сочный шлепок, за которым последовал короткий женский вскрик. Похоже, говорить по собственной воле Полина отказалась, и это ублюдок зарядил ей по лицу, заставив издать хоть какой-то звук.

— Достаточно? Или мне ей всю рожу расколотить? Говорить с тобой она не желает.

— Ладно, успокойся, — ответил я. — Не трогай её, мы всё сделаем.

Я положил рацию на скамью, что находилась у палисадника, и принялся стягивать с себя оружие. Стэп нехотя начал заниматься тем же.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — прошептал он.

— Нет, — честно ответил я. — Но тогда они её убьют, а я этого не хочу.

— Капец! Вот так попали.

— Бывало и хуже, — заметил я, вытаскивая нож из нагрудного чехла.

— Куртки и брюки тоже снимайте, — донеслось из рации.

— Извращенец, — буркнул Стэп, но подчинился.

В итоге нас заставили раздеться до нижнего белья, оставив только трусы и майку. Так мы гарантированно оставались совершенно безоружными, и это можно было понять издалека.

Я встал на четвереньки и принялся шарить под скамейкой в поисках наручников. Они оказались там, где нам и сказали. Затем я протянул одни браслеты приятелю, а вторыми пристегнул себя к стойке, на которой лежала газовая труба. Стэп защёлкнул свои там же.

Несколько минут ничего не происходило. Мы так и стояли в трусах, пытаясь понять, откуда явятся наши пленители.

Двое из них вскоре вынырнули из-за дома напротив, и ещё одна группы подтянулись из глубины деревни. Двигались расслабленно, оружие свободно висело на груди, но именно это и выдавало в них профи. Снайпера среди них не было, из чего я сделал вывод, что он до сих пор держит нас на прицеле. И, скорее всего, ещё как минимум двое остались охранять Полину. Итого самый минимум отряда — семь человек. Но их вполне могло быть и больше.

— Здорова, мужики, — ощерился Стэп. — Может, объяснитесь, что здесь происходит?

— Угу, — ухмыльнулся один из них. — Бегу, аж волосы назад.

Второй молча подхватил автомат и сунул мне прикладом прямо в лоб. Свет погас быстрее, чем я почувствовал боль.

* * *

Сознание возвращалось рывками. Я то выныривал из небытия, то снова проваливался в беспросветную тьму. В моменты возвращения до слуха доносилось чьё-то приглушенное бормотание, словно говорящие находились в соседней комнате. Возможно, так и было, но сосредоточиться на них я не мог. Сильно тошнило, а голова болела так, будто внутри неё кувыркался бешеный ёжик.

Попытка пошевелиться ни к чему не привела. Меня крепко связали по рукам и ногам. Двигаться я мог только как гусеничка. Хотя нет, не мог. Стоило повернуть голову, как я словил «вертолёт» и едва удержал порыв рвоты. Блевать с кляпом во рту — не самое полезное для здоровья занятие.

Глаза открываться отказывались, и не потому, что на это не было сил. Они попросту заплыли. Боец явно не скупился на силу, когда приложил меня в лоб. Даже боюсь представить, как сейчас выглядит моя рожа. Наверняка самый конченый алкаш в сравнении со мной будет смотреться куда презентабельнее.

— Очнулись, по ходу! — ударил по ушам чей-то крик. — Чё? Да в жопу пусть идут, ещё добро на них тратить.

К сожалению, я не смог разобрать того, что ему ответили из соседней комнаты. Звук сливался в единый гул, да и эхо от ответов вошедшего ещё какое-то время отдавалось болью в голове. Его тяжёлые шаги замерли прямо у моей головы. Послышался шорох одежды.

— Да, ну ты и красавчик, конечно, — прозвучал его голос прямо над самым ухом.

Что-то холодное коснулось щеки, и это место отреагировало жгучей болью, как от пореза. Хотя что значит — как? Кажется, этот урод срезал верёвку, что удерживала кляп, и при этом даже не обеспокоился сохранностью моей рожи. Тряпку он выдернул рывком, едва не лишив меня зубов. Моя голова дёрнулась, и я снова почувствовал подкатившую к горлу тошноту. На этот раз сдерживать себя я не стал, тем более что рот теперь был свободен.

— Ах ты, падла! — выругался боец, видимо, не успев отскочить от фонтана блевотины. — Вот урод, прямо на ботинки.

А в следующее мгновение я получил этим самым ботинком в живот. Меня тут же скрючило, и я проехался рожей по собственной блевотине. От резкой боли немного прояснилось в голове.

— Отставить! — рявкнул ещё чей-то голос.

— Да он мне все ноги обрыгал!

— Вышел отсюда!

— Да больно надо… — буркнул в ответ первый, и слуха коснулись его шаги.

А вот второй человек остался. Он подошёл ко мне и некоторое время молча рассматривал.

— Рот открой, — сухо попросил он.

— Зачем? — прохрипел я.

Вместо ответа вошедший схватил меня за скулы и сжал с такой силой, что я невольно распахнул пасть. Он сунул мне в рот что-то твёрдое и тут же зажал губы ладонью, заставляя меня это проглотить. Я не сопротивлялся, потому как понял, что это был крохотный кусочек чёрного сердца. Очень уж часто я его использовал, отчего прекрасно знал на вкус.

По телу пронеслась волна жара, которая сосредоточилась в голове, и спустя несколько секунд я почувствовал себя значительно лучше. А когда наконец разлепил глаза, увидел перед собой совершенно лысого человека с очень цепкими и холодными глазами.

— Ты кто? — задал я совершенно глупый вопрос. Ведь он мог представиться кем угодно или вообще послать меня к чёртовой матери.

— Все меня Ленин зовут, — с ухмылкой ответил он. — Думаю, из-за шикарной шевелюры. — Он погладил себя по лысине и снова улыбнулся. — Ты ведь Брак, да?

— Нет, — нагло соврал я.

— Тогда ты для меня бесполезен. — Он изобразил грустную рожу. — Как и твои друзья. Вот только я знаю, кто ты, так что прекращай валять дурака и давай поговорим серьёзно.

— Значит, всё-таки за нами? — теперь уже усмехнулся я.

— Не понял вопроса? — нахмурился Ленин.

— Всё это дерьмо вы организовали ради нас, — разжевал ему я.

— Ну естественно, — кивнул он. — Ведь ты легенда.

— Чё те надо, а? Раз мы разговариваем, да к тому же я получил порцию сердца, значит, я нужен тебе живым.

— Я этого и не скрываю, — пожал плечами лысый. — За ваши головы центнер серебра дают. Ты наверняка об этом слышал.

— Хочешь сдать меня выродкам? Тогда ты ещё хуже, чем они.

— Не совсем, — покачал головой Ленин. — Я хочу кинуть их, но мне понадобится твоя помощь.

— Ты ненормальный, что ли? — Я покосился на собеседника. — Какого хрена ты тогда всё это устроил? Не мог просто подойти, поговорить?

— А ты бы меня послушал?

— Не знаю, — честно ответил я. — Возможно, и нет.

— Вот именно. Зато сейчас мы общаемся на моих условиях. Ну так что скажешь?

— Ничего.

— Уверен? Они ведь и труп твой примут, хотя в этом случае заплатят поменьше. За живого всегда можно поторговаться.

— Ты уж определись: или сдать меня хочешь, или выродков кинуть.

— Да мне, в общем-то, разницы нет. Своё я так и так возьму. Просто думал, может, тебе интересно выбраться из этого живым.

— И с чего вдруг такие почести?

— Из-за твоей репутации. Я ведь их тоже ненавижу, но жить как-то нужно. А центнер — это очень хорошая сумма. С такой можно начать новую жизнь в любом уголке.

— Допустим, мне это интересно. Что дальше? Отпустишь меня?

— Нет, — покачал головой он. — По крайней мере, пока. Но в момент передачи дам тебе шанс.

— Тогда я не понимаю, зачем тебе моё согласие?

— Я просто хочу, чтобы всё прошло без проблем. Потерпите пару дней, не дёргайтесь и не шумите. В общем, постарайтесь не причинять нам хлопот. Этого будет достаточно.

— Сколько?

— Что сколько?

— Моя доля. Сколько ты готов мне заплатить за помощь?

— Я сохраню тебе жизнь — это уже много.

— Где мои друзья?

— Не здесь, — улыбнулся Ленин. — Я же не идиот. Будешь себя хорошо вести, и они не пострадают.

— А где гарантии?

— Моё слово.

— Извини, но я вижу тебя впервые, да и обстоятельства нашего знакомства, честно говоря, так себе. С какого хрена я должен тебе доверять?

— Может быть потому, что я сейчас с тобой честен? — вопросом на вопрос ответил он.

— Хорошо, — немного подумал, кивнул я. — Тогда скажи мне ещё кое-что: как вы нас нашли? Как умудрились так точно рассчитать наш маршрут? Кто нас сдал?

— Никто. Это моя работа — находить людей. А что до маршрута, так всё просто: мой человек подкинул вам «жука». Ну а просчитать, куда вы едете, оказалось не так сложно. Когда вы остановились на ночлег, мы проехали вперёд и отыскали это место. Подготовиться было несложно.

— Ты военный, что ли?

— Можно и так сказать, — уклонился он от прямого ответа. — Ну так что ты ответишь на моё предложение?

— Туалет и еда в вашей тюрьме предусмотрены?

— Мы же не звери какие, — уже в который раз улыбнулся он. — Сейчас тебя накормят и принесут ведро.

Ленин развернулся и направился к двери, за которой вскоре скрылся. А я так и остался лежать на полу, пытаясь переосмыслить наш разговор. Этот Ленин показался мне каким-то странным, будто не от мира сего. И вроде его доводы звучали логично, но…

В общем, я никак не мог понять, зачем он со мной договаривался? Что мешало ему и дальше держать мою тушку связанной, с кляпом во рту, а потом просто передать выродкам и забрать серебро?

Само собой, я не собирался вот так лежать, как баран на заклании. И как только мне представится хоть малейший шанс освободиться, я им воспользуюсь.

Во-первых, эти уроды уничтожили мою тачку, а во-вторых, это мой план и моё серебро. И я не собираюсь ни с кем делиться, тем более с каким-то психом. А пара дней — срок немалый. За это время многое может произойти.

Но пока я прикинусь ветошью и понаблюдаю. Очень уж хочется понять, что здесь к чему и кто вообще эти люди? Отработали они нас, как детей, а такое пока ещё никому не удавалось.

Глава 5 Выжить

Будь я один, давно бы попытался вырваться из плена. Да и шансы, честно говоря, были, тем более после того, как Ленин угостил меня чёрным сердцем. Но меня останавливало незнание о судьбе моих друзей. Знай я, где они, попытался бы хоть как-то оповестить их о попытке побега. Но у меня не было даже этой информации.

Не знал я и того, приставлена ли к ним постоянная охрана? Как онисобираются отреагировать на моё непослушание? Будут ли в них стрелять, или просто закинут к ним в камеру гранату? И пока вопросов больше чем ответов, лучше не дёргаться.

Интересно, а как бы на моём месте действовал Утиль? Хотя что я несу? Он бы никогда не оказался в подобном положении. Просто потому, что всегда действует один.

Хорошо бы понять: где мы? Помещение, в котором меня заперли, совершенно пустое, но даже в таком виде в нём чувствуется казённый подход. Отделка панелями МДФ, от которых осталась лишь часть. Но и по этим остаткам видно, что всё сделано небрежно, на скорую руку. Ни один хозяин не допустит подобного у себя дома. Опять же, решётки на окнах, сваренные из обычной арматуры, обрамлённые железным уголком. С его помощью их и закрепили, прибив к раме гвоздями. Выломать такую особого труда не составит, вот только это будет очень шумно.

Я попытался вспомнить карту местности, но в памяти всплывали лишь какие-то незначительные детали, связанные больше с ландшафтом, чем со зданиями. Возможно, мы даже не покидали деревню, в которой пытались укрыться от огня. Тогда выходит, что мы сейчас где-то в сельской администрации, или клубе. Большими они быть не должны, здесь не мегаполис, где требуется куча рабочих кадров.

Лысый со своими находится где-то через комнату. Я так решил, исходя из звуков, что до меня доносились. Ну и на всякий случай проверил собственные выводы, прижав ухо к стене. Лучше слышно не стало. Всё то же неразборчивое бормотание.

Подняться с первой попытки не удалось, но я продолжал корячиться. Когда ты связан по рукам и ногам, эта задача кажется невыполнимой. Но я справился. Прижался спиной к стене и, толкая тело ногами, вначале сел, а затем медленно занял вертикальное положение. Спасибо скользким панелям, часть которых осталась в углу.

Но вот с дальнейшим передвижением дело обстояло ещё хуже. Попытка допрыгать до окна окончилась падением. Я сгруппировался в самый последний момент, минимизируя ущерб. А так как руки были связаны за спиной, то единственное, что я мог сделать, — это сжаться. Однако грохот всё равно вышел знатный, а я прикусил язык, да так сильно, что на глаза навернулись слёзы.

Некоторое время я лежал, прислушиваясь к обстановке. Люди, пленившие нас, тоже притихли. Скорее всего, ожидали, будет ли продолжение. Но спустя несколько секунд до меня снова донеслись приглушенные голоса, и я вернулся к изначальному плану. Нужно понять, где я и как далеко от меня находятся мои друзья. В целом я не собирался делать ничего необычного. Просто хотелось выглянуть в окно.

Примерно с третьей попытки мне снова удалось встать. Я дал себе время отдышаться и, прижимаясь плечом к стене, чтобы снова не навернуться, аккуратно прыгнул вперёд. Устоять удалось, хоть меня и знатно заштормило. Снова небольшой отдых и очередной прыжок. Опять успешно.

Так, в час по чайной ложке, я неотвратимо добрался до окна. Даже не возьмусь предположить, когда его в последний раз мыли? Порой, в заброшках, стёкла и то выглядят чище. Но кое-что мне всё же рассмотреть удалось, а именно железную дорогу, которая пролегала совсем рядом.

Похоже, оба моих предположения оказались неверными. Нас держат где-то на станции, и это уже не хорошо. Здание большое, и мои друзья вполне могут находиться в другом конце. А если нас ещё и зал ожидания разделяет, тогда вообще гаси свет. Я при всём желании до них не докричусь. Хотя нет, если заорать, они меня точно услышат, но что толку? Я на сто процентов уверен, что их точно так же спеленали. И без предварительной подготовки и без согласования действий ни о каком прорыве можно даже не мечтать.

Я прижался лицом к окну и попытался определить местоположение относительно здания. В смысле, где конкретно находится моя камера: по центру или в каком-то углу? Но увы, с этим ничего не вышло. Угол обзора недостаточный. Зато удалось рассмотреть перрон справа, который оказался открытым. То есть представлял собой обычную бетонную площадку — и всё. Да и находился в неком отдалении, словно не имел отношения к дому, в котором мы были. Это снова навело меня на определённые мысли.

А что, если это не вокзал, а обычная домушка, где кроме кассы и пары подсобных помещений больше ничего нет? И, скорее всего, я нахожусь в одной из таких кладовок.

— Пф-ф-ф, — с шумом выдохнул я и, прикинув размеры комнаты, принялся размышлять дальше.

Допустим, этот дом имеет размеры десять на десять, но, скорее всего, он гораздо меньше. Моя комнатушка максимум метра три в длину и два с половиной в ширину. Ну сколько таких кабинетов может здесь разместиться? Три — не больше. В соседнем помещении тихо, в том смысле, что Ленин с людьми где-то дальше или на противоположной стороне. Точно не напротив, иначе я бы смог хоть что-то разобрать из того, о чём они там говорят. И что-то подсказывает: я прав. Дверь находится напротив окна, и когда лысый от меня выходил, я успел увидеть часть коридора. Он узкий, даже метра в сечении не имеет, а значит, пространство здесь старались экономить.

— Ладно, была не была, — выдохнул я и снова скользнул на пол.

Аккуратно улёгся и перекатился к стене слева. Некоторое время прислушивался, но так и не понял, есть ли кто-нибудь за стеной, или нет. Помогая себе ногами, сменил положение, чтобы иметь возможность постучать. Подвинулся чуть ближе и несколько раз ударил в стену пяткой. Голоса тут же стихли, но и я не стал продолжать шуметь. Однако вскоре за дверью лязгнула щеколда, и внутрь сунулась голова одного из бойцов. Явился тот самый упырь, что пнул меня ногой в живот.

— Ты чё шумишь? — задал он ожидаемый вопрос.

— Ссать хочу, — ответил я первое, что пришло в голову. Тем более в туалет мне действительно хотелось.

— Ссы в штаны, — усмехнулся он и снова скрылся за дверью.

— Козёл, — буркнул я и, поджав ноги, снова несколько раз бухнул в стену слева.

— Ещё раз грохнешь — я тебе нос сломаю, — пообещал боец из-за двери.

А я продолжил прислушиваться, ожидая ответа. И он вскоре пришёл, только справа. Да и не столь отчётливый, как я ожидал. Я даже не сразу понял, что это именно он, приняв невнятный шорох за проделки грызунов.

Оттолкнувшись ногами, я проскользнул по полу до противоположной стены, развернулся и несколько раз стукнул в неё пяткой. Но на этот раз попытался сделать это потише. А когда в ответ снова пришёл эдакий шкрябающий звук, довольно ощерился. Кажется, я наконец нашёл своих друзей. Теперь осталось придумать, как передать им послание.

Уже в который раз я сменил положение и принялся осматривать стену на предмет хоть каких-то отверстий. Не может быть, чтобы в казённом здании их не нашлось. И я обнаружил то, что искал, почти сразу. Достаточно было лишь сместить взгляд в сторону самодельного радиатора отопления. Дыра в стене, через которую сюда просунули трубы, была небрежно пробита чем-то типа молотка или лома. И естественно, что после такого варварского метода там остался зазор. Немного подёргавшись, я подполз к нему и, прижав губы практически к самому углу, зашептал:

— Стэп, ты там? Эй, алё, ты меня слышишь?

В ответ донеслось лишь мычание, и оно не принадлежало мужчине. Значит, по соседству разместили Полину, посчитав её менее опасной. Слева от меня тихо, и вовсе не потому, что Стэп тупой и не догадался, как подать мне сигнал. Выходит, он где-то на другой стороне. И это очень плохо. А может, он вместе с Полиной?

— Поль, — снова зашипел я, — не знаю, чем ты там скоблила, но вернусь к тому месту. Один раз — да, два раза — нет. Поняла?

Раздался шорох и усердное сопение, а спустя некоторое время снова прозвучал едва уловимый шкрябающий звук. Одиночный, что означало «да».

— Стэп с тобой?

Два раза — значит нет. Плохо. Думаю, спрашивать, знает ли она где он, нет смысла. Даже если знает, всё равно не сможет дать внятного ответа. Рот заткнут, а гадать я могу до бесконечности.

— Ты в порядке? Не ранена?

Один раз, затем пауза и ещё два. Нет, так не пойдёт — запутаемся. Нужно задавать один по одному вопросу за раз. Но что ещё мне нужно знать?

— Справа от тебя есть комната?

В ответ пришёл целый каскад шаркающего звука, что могло означать: она не знает.

— Ты пробовала стучать?

Один раз.

— Ответ был?

Два раза.

Я снова задумался. Кое-что прояснилось, но конкретики ещё очень мало. Нужно как-то связаться со Стэпом, но как? Да и что он сделает, если находится в таком же положении? Начнись сейчас заварушка, мы даже адекватно ответить не сможем. Ногами лягнуть разве что — и только. Но против автомата такой приём равноценен самоубийству. К нам даже подходить не станут, просто расстреляют издалека, чтоб не мучились.

Голова снова начала болеть, но на этот раз оттого, что я нещадно её насиловал в попытке получить хоть какой-то вариант к освобождению. Но каждый раз натыкался на барьер в виде пленных друзей. Даже если мы с Полиной сможем что-то предпринять, Стэпа точно убьют. Мы физически не успеем его освободить. Да и за Полину я был сильно не уверен.

На мгновение меня захлестнула ярость, и злился я на себя, на свою беспомощность. Если бы я не разделил наш отряд, мы могли бы прорваться. Но, чёрт возьми, как же не хотелось терять то добро, ради которого мы три года рисковали жизнью! Двадцать с лишним килограммов серебра — это очень хорошие деньги. На них можно обеспечить себе несколько лет безбедной жизни в любой крепости. Плюс оружие и припасы, вывезенные из деревни. Ленин отлично нас просчитал и обвёл вокруг пальца, словно малолетних детей.

— Эй! — заорал я. — Эй, уроды, мать вашу! Слышите меня⁈

Откуда-то из глубины здания донёсся грохот. Я даже глаза прикрыл, чтобы обострить слух и разобрать направление. Судя по всему, Стэп находился в комнате напротив моей, сразу через коридор. Ещё один кусочек информации, который совершенно бесполезен. В том смысле, что с приятелем я всё равно поговорить не смогу, как бы мне того ни хотелось. А своим криком я добился совсем не того, чего желал.

Послышались шаги, лязгнул засов, и моего слуха коснулись глухие звуки ударов и сдавленный стон. Стэпа угомонили, а следом досталось и мне. В камеру вошёл всё тот же боец и дважды пнул меня в живот, заставляя скрючиться от боли. Он уже почти вышел за дверь, когда я наконец поборол боль и прохрипел ублюдку в спину:

— Лысого позови.

— Ага, уже бегу, — усмехнулся он и захлопнул дверь.

Но сдаваться я не собирался и снова заорал. На этот раз просто, без слов, лишь бы привлечь внимание командира. И ожидаемо, снова получил болезненный пинок под дых. Лёгкие скрутило болью, и некоторое время я пытался сделать хоть крохотный вдох. А когда меня отпустило, снова закричал.

Похоже, до бойца наконец-то дошло, что я не успокоюсь, и он выполнил мою просьбу. А может, и сам командир решил лично меня угомонить. Когда он появился в дверном проёме, я тут же затих.

— Ну и чего ты хочешь этим добиться? — спокойным голосом спросил он.

— Ты ведь в курсе, что даже в концентрационных фашистских лагерях у заключённых был туалет? — спросил я.

— Я похож на идиота? — в своей манере ответил он. — Я не стану тебя развязывать.

— Можешь подержаться за мой конец, я не против, — ухмыльнулся я. — Если брезгуешь сам, пришли кого-нибудь из своих псов.

— Или я просто могу оставить всё как есть.

— Тогда я продолжу орать.

— И снова получишь…

— Да что ты за человек-то такой⁈ Мы будем препираться, как в детском саду, или ты принесёшь мне ведро? Можешь просто срезать с меня трусы, чтобы я поссал.

Лысый задумался и спустя пару секунд кивнул.

— Кочан! — крикнул он. — Принеси ведро.

Из коридора донеслись шаги и тихое бормотание. Лысый вытянул нож и приблизился ко мне, собираясь исполнить мою просьбу. Я лежал на полу и судорожно соображал, что я могу извлечь из сложившейся ситуации?

Скользнув взглядом по мрачному помещению за спиной лысого, я увидел дверь, за которой, скорее всего, располагалась камера Стэпа. Как я уже заметил ранее, коридор был очень узким, и если бы приятелю удалось выбить створку, то она бы напрочь перекрыла проход.

Я скользнул по ней взглядом и увидел задвижку, которая фиксировала полотно. С одного удара такую не сбить, но вот с двух-трёх солидных пинков — запросто. Мысль созрела мгновенно, но план был настолько рискованным и отчаянным, что даже при наличии всей существующей удачи мы запросто могли сдохнуть.

Лысый уже начал склоняться надо мной, когда я резко ударил его прямо в колено опорной ноги. Он полетел на пол, выставив перед собой нож, которым едва не вспорол мне брюхо. Меня спасли только рефлексы, притом не мои. Нелепо взмахнув руками, Ленин попытался прикрыть лицо от удара об пол. Нож вылетел и, бряцнув, отскочил к окну.

Не знаю, как я извернулся. Видимо, помог адреналин, который влетел в кровь, словно поток воды, выпущенный из брандспойта. Встав на четвереньки, я навалился всем телом на лысого и дважды ударил его лбом в затылок. Бил не жалея себя, с такой силой, что у самого искры из глаз полетели. Этого хватило, чтобы противник затих, но вот надолго ли?

— Стэп, мочи дверь! — взревел я и метнулся к ножу.

Из коридора донёсся грохот, будто что-то уронили. И я подозревал, что это полетел стул, с которого сорвался один из бойцов. Время шло на доли секунды. Я изо всех сил рванулся к ножу и едва не вывихнул себе плечо, когда приземлился на руку. Но боль лишь придавала злости и энергии. Шаря пальцами по полу, я извивался всем телом, пытаясь схватиться за рукоятку. Да хоть бы и за само лезвие, насрать!

Сокрушительный удар обрушился на дверь. Но как я и предполагал, с первого раза она не открылась. Топот был уже совсем близко. Ещё мгновение — и ко мне в камеру ворвётся вооружённая охрана. Им даже стрелять не придётся, я и так нахожусь в беспомощном положении. Да меня просто ногами до полусмерти забьют.

Очередной гулкий удар, сопровождаемый треском, и створка с грохотом прилетела в противоположную стену коридора. Видимо, удача всё же была на нашей стороне, потому как вслед за этим раздался протяжный стон и отборный мат. Так совпало, что боец, спешивший на помощь босу, как раз оказался под ударом дверью.

Я наконец ухватился за нож. Прогнулся в спине, насколько это вообще возможно в мои годы, и, просунув лезвие под верёвку, принялся её перерезать. Получилось не очень, и я распахал себе голень. Хоть и почувствовал это далеко не сразу. В голове словно набатом звучало утекающее время. Ещё секунда — и ноги оказались свободны.

И в этот момент помещение заполнилось грохотом автоматной очереди. Выстрелы ударили по ушам, пули защёлкали в коридоре, с визгом отлетая от кирпичных стен. В соседней комнате завизжала Полина. А я вовсю пытался перекинуть руки вперёд, но тело словно задеревенело и не желало слушаться.

— А-а-а! — завопил я и наконец извернулся, просовывая ноги через связанные запястья.

Снова схватил нож, но на этот раз совсем не для того, чтобы срезать верёвки. Лысый на полу уже начал шевелиться. Я вогнал ему лезвие в спину по самую рукоятку, вытянул и ударил снова, а затем зашарил по телу руками, пытаясь высвободить пистолет, на котором он лежал.

Мощный пинок откинул дверь с прохода. Я уже видел, как в проёме появляется автоматный ствол. Ещё секунда — и меня нашпигуют свинцом под самую завязку. И вряд ли хоть кто-то дёрнется, чтобы дать мне чёрное сердце.

Наконец ствол оказался в моих руках. Не думая о последствиях, я со всей силы прижал оружие к бедру и потянул вниз, загоняя патрон в патронник. На коже осталась глубокая царапина, но это мелочи по сравнению с тем, что меня ожидало. Затвор сухо щёлкнул, и я вскинул ствол практически одновременно с направленным в мою сторону автоматом. Но спуск я утопил раньше.

Хлопнул выстрел, гильза стукнула об пол, и одновременно с ней в коридоре рухнул боец, расплескавший мозги на дверь камеры Стэпа. Чисто на рефлексе я сместил оружие, направляя его в лысую башку, и ещё раз надавил на крючок.

Минус два.

Коридор снова наполнился стрельбой. Поливали бездумно, просто засыпая нас пулями. Вот только ни одна из них не влетела в комнату.

— Стэп, дверь! — снова заорал я, и она почти тут же распахнулась.

Я как раз успел освободить руки окровавленным ножом. Он и полетел в противоположную комнату, а я подполз к дверному проёму и затянул внутрь тело убитого бойца.

Вот теперь можно повоевать. Полупустой магазин полетел на пол, а его место занял новый, который я вытянул из разгрузки. Тут же достал оставшиеся и положил их рядом, на пол. Оттянул затвор, убедился, что патрон в стволе и можно вести огонь.

И в этот момент позади меня брызнуло осколками окно. Пули свистнули в опасной близости, и я, не задумываясь, нырнул в камеру к Стэпу. Спрятался за откосом, выждал секунду, пока не стихла очередь, а затем высунулся и ответил по окну двумя короткими очередями. На улице кто-то вскрикнул, послышался отборный мат, а я хищно оскалился.

Без разницы, куда угодила пуля, этого бойца уже можно считать выбывшим.

А затем случилось то, чего я больше всего опасался. Что-то тяжёлое покатилось по полу и стукнулось в полуоткрытую дверь. Это могла быть только граната. Я отреагировал в ту же секунду и ударил ногой по полотну, возвращая подарок отправителям, а сам бросился вниз и, открыв рот, зажал ладонями уши.

Взрыв прогремел практически в то же мгновение, а значит, противник выдержал какое-то время после высвобождения предохранительной скобы. Как раз для того, чтобы исключить возможность возврата. Не знаю, кто строил этот дом, но я был готов отбить ему за это низкий поклон. Кирпичей он явно не жалел, и все комнаты были отделены друг от друга кладкой. Она-то и защитила нас от осколков.

Из камеры напротив снова раздался приглушенный визг Полины. Девушка всё ещё оставалась связанной и с кляпом во рту. Но заниматься ей мне было некогда, тем более что дверь в её комнату была закрыта. А значит, она в относительной безопасности. Взрывом, конечно, её сильно повредило, и теперь в створке образовались серьёзные прорехи, но ничего критичного внутри произойти не должно. Даже если её немного посекло осколками, до конца боя она точно продержится. А вот нашу дверь снесло окончательно. Он неё остались лишь жалкие клочки, висящие на петлях. Ещё одну гранату мы точно не переживём. Вот только подкидывать её нам не особо-то и спешат.

Кое-как поборов головокружение я высунулся в проём, не вставая при этом с пола. И тут же вдавил спуск, отправляя очередь в тело, лежащее поперёк коридора. Человек дёрнулся и затих. Похоже, я добил подранка. В магазине оставалось максимум с десять патронов, да и то не факт. Поэтому следующим рывком я вернулся в свою комнату, сменился и бросился к окну. Как раз вовремя, чтобы застать врасплох двух уродов, которые пытались подобраться к нам с фланга. Длинной очередью, буквально на половину магазина я срезал обоих и заорал приятелю:

— Окно!

Странно. Я был уверен, что кричу, даже горло засаднило. Но я не услышал собственного голоса, только какой-то гул в голове. Последствия близкого взрыва. А значит, Стэп меня тоже не слышит, и это плохо. Я вновь выскочил из комнаты, на ходу выпуская остатки магазина в коридор на случай, если там кто-то остался. Ворвавшись к приятелю, я застал его стоящим на четвереньках. Видимо, он не успел открыть рот и зажать уши, когда сработала граната. Выходит, я снова один.

Мысли пролетели и исчезли в уголках сознания. Но руки без участия головы прекрасно знали, что делать. Очередной пустой магазин грохнулся на пол, а его место занял последний, полный. Я метнулся к окну, но никого там не увидел. Несколько секунд всматривался в кустарник, который плотно разросся вокруг, но атаки не последовало. Одновременно с этим я следил и за дверью, но и из коридора ко мне никто так и не сунулся.

— Эй, ты как? — Я похлопал Стэпа по спине.

Но вместо ответа он принялся блевать. Похоже, ему серьёзно досталось, и без чёрного сердца здесь не обойтись.

Осторожно ступая, я подобрался к дверному проёму, выглянул в коридор и тут же нырнул обратно. Прикрыл глаза, вызывая в памяти то, что успел зафиксировать взглядом, и с облегчением выдохнул. Там всё выглядело ровно так, как я и оставил. И всё равно в первую очередь я выставил наружу ствол и только затем выглянул снова. Прислушиваться было бесполезно, так как уши у меня не работали. Хотя странно, ведь я как-то умудрился уловить вопли Полины? А может, это был глюк?

Ладно, с этим мы разберёмся как-нибудь после. Я осторожно прошёл до комнаты, где скрывались бойцы, и заглянул внутрь.

А вот и ответ.

На полу лежал последний, и выглядел он совсем не очень, хоть и оставался ещё жив. Взрывом ему оторвало ногу в районе колена, а осколками посекло живот и грудь. Он хрипел, пуская кровавые пузыри, и ничего не видящим взглядом пялился в потолок. Я прервал его мучения короткой очередью в голову. И снова, автомат вроде дёргается в руках, но выстрелов не слышно.

Я прошёл до выхода, выбил дверь и тут же нырнул обратно. По мне никто не стрелял, но я всё-таки выждал несколько секунд, прежде чем высунуться ещё раз. Теперь уже с целью осмотреться. Поняв, что в прямой видимости никого, я подался на улицу и пробежался до угла. Снова выглянул, обнаружил два тела и следы крови, ведущие к рельсам. Похоже, одному удалось сбежать. Гнаться за ним я не видел смысла, только себя под пули подставлять. Может быть, позже, когда закончу здесь и приведу себя и друзей в порядок. А пока нужно убедиться, что опасность миновала.

Так, планомерно, я обошёл дом по кругу, пока окончательно не уверился, что врагов больше не осталось. Итого их было всего шестеро. Не так уж и далёк я был от истины, когда прикидывал, что отряд состоит максимум из семерых. А может, кто-то свалил вместе с раненым.

Я вернулся в дом и распахнул дверь в комнату Полины. Девушка была цела. Она забилась в дальний угол и хлопала глазами, уставившись на меня.

— Я сейчас, — произнёс я, не слыша собственного голоса, и вышел обратно в коридор. Вернулся в свою камеру и уже более тщательно обыскал Лысого. — Вот же козлина, — буркнул я, обнаружив на его поясе свой подсумок с кусочками чёрного сердца.

Один из них тут же отправил себе в рот и пошёл лечить Стэпа.

Глава 6 Вот уроды…

Как только я почувствовал себя лучше, тут же вспомнил об одном неотложном деле. Пританцовывая, я влетел в камеру к Стэпу, сунул ему в руку кусочек чёрного сердца и сразу рванул к выходу. Замерев на крыльце, я принялся опустошать мочевой пузырь. Всё-таки организм человека — очень странная штука. Во время боя я даже думать об этом забыл, хотя на самом деле, перед тем как броситься на лысого, я действительно терпел из последних сил.

— Стэп! — крикнул я. — Польку освободи, как в себя придёшь.

— Уже, — вернулся ответ.

Избавившись от лишней жидкости, я натурально поплыл, даже ноги подкосило. Довольный от облегчения, я вернулся в дом и осмотрел следы, оставшиеся от схватки. Граната натворила дел, разворотив в мелкую труху подвесной потолок. Одна из балок была перебита и держалась исключительно на честном слове, угрожая в любую секунду обвалиться на наши головы.

— Иди лимончик сожри, — отпустил шутку приятель, глядя на мою довольную рожу.

— За мной не ходить! — бросила Полина и выскочила на улицу, едва не сбив меня с ног.

— Ещё одна журчать убежала, — усмехнулся Стэп. — Ну что, какие дела, командир?

— Шмотки найти, — ответил я. — Желательно сейчас. Что-то меня совсем не прельщает по лесу в одних трусах гонять.

— Хорошо хоть, что ботинки оставили, — хмыкнул напарник.

— Это точно, — хмыкнул я и заглянул в комнату, где сидели люди лысого.

Котелок на полу с разбросанной вокруг него едой. Рядом — походная плитка, точно такая же, как наша, и небольшой газовый баллон рядом. Последний уцелел каким-то чудом, не словив ни одного осколка от разорвавшейся гранаты. Винтовка в углу, какая-то странная. Не в том смысле, что она необычно выглядела, просто я таких никогда не видел. Пара рюкзаков, в которые я тут же сунул нос, но быстро оставил их в покое. Кроме еды, в них не было ничего полезного.

— Интересно, а где наши вещи? — пробормотал я.

— Может, в тачке? — раздался голос Стэпа из дальней комнаты.

— Может, — согласился я. — Пойду посмотрю.

— Ты куда? — спросила Полина, столкнувшись со мной в дверях.

— Машину искать, — ответил я.

— Я знаю, где она, — улыбнулась девушка. — Они её сзади на просёлке бросили. Ключи у лысого должны быть.

— Нашёл, — оповестил Стэп.

Я покосился на него с эдаким подозрением. Очень уж счастливую рожу он демонстрировал, размахивая брелоком.

Ответ пришёл сразу, как только мы обнаружили транспорт охотников за головами. Я даже себя ладонью по лицу приложил. Нет, не сказать, что я прям сильно против марки «Тойота», просто хотелось позлить Стэпа. Однако всё его внимание было сосредоточено на машине.

Сто пятидесятый «Прадо», который как следует подготовили к дальним поездкам. Можно сказать, это был передвижной лагерь, со всем необходимым для жизни в суровых условиях. На крыше установлен огромный багажник и, судя по его виду, добра там с большим запасом. Для удобства к нему даже складную лесенку примастерили. Вывели забор воздуха по передней стойке под самую крышу, усиленные бампера с мощной лебёдкой. На багажной двери смонтированы дополнительные карманы, в которых закреплены две канистры литров по сорок каждая. Ворочать такие — то ещё занятие, зато можно сразу залить бак под пробку. Плюсом ко всему, внедорожник явно лифтован и обут в грязевую резину. Да, неплохое приобретение, во всех смыслах. Даже несмотря на то, что я бы предпочёл «Мерседес».

— У ти моя зайка, — обнял машину Стэп и даже не побрезговал поцеловать её в стойку.

— Так, руки от ширинки убрал, — вернул ему шпильку я.

— А я не такой извращенец, как некоторые, — хмыкнул приятель. — Я на неё дрочить не собираюсь. Я её сразу трахну.

— Дебил, — хрюкнула от смеха Полина. Она вытянула лестницу и уже вовсю копошилась в вещах, бережно накрытых брезентом. — О, а вот и наш гардеробчик.

— Там все вещи? — уточнил я.

— Нет, только те, что лежали в багажнике.

— А вот и остальное, — распахнув заднюю дверь, добавил Стэп.

— Твою мать, он семиместный, что ли? — Я почесал макушку, заглядывая внутрь.

— Ну да, это ж «прадик», — гордо заявил Стэп.

— Ты ещё скажи, что «Тойоты» не ломаются, — хмыкнул я.

— Это не машина, Брак, это легенда. Просто ты мне завидуешь.

— Было бы чему, — отмахнулся я, вытаскивая свой рюкзак.

Натянув штаны, я выудил запасную куртку и разгрузку. Облачился и принялся набивать карманы магазинами. Наше оружие лежало здесь же. Степ полез за руль и запустил двигатель, который сыто затарахтел.

— Серебра нет, — оповестила Полина, спустившись на землю.

— Видимо, не нашли, — пожал плечами я. — Сейчас на поворот вернёмся и заберём.

— Давай для начала в дом вернёмся, трофеи погрузим, — предложил Стэп. — Чтобы потом больше не возвращаться.

— Вообще без разницы, в каком порядке, — пожал плечами я и забрался в салон.

Полина запрыгнула на заднее сиденье и довольно крякнула.

— Вот это я понимаю — нормальная тачка, — выдала она. — Здесь даже сзади свой климат есть.

— Вы сговорились, что ли? — поморщился я.

— Завидует, — ощерился Стэп.

Мы вернулись назад к дому и раздели трупы. Собрали всё оружие и патроны, не забыли даже обувь стянуть. Всё это можно продать. Полина, обнаружив в углу винтовку, с радостным криком: «Да это же 'Орсис Т-5000!» схватила её и больше не выпускала. Пока мы пыхтели, переворачивая тела, она сидела на крыльце и гладила оружие, бормоча что-то себе под нос.

День начал близиться к закату, когда мы наконец покончили с мародёрством и отправились к нашему «Мерседесу». Увидев машину в кювете, я едва не прослезился. Её нещадно столкнули туда трактором, который оставили неподалёку. Похоже, этим действием они отвлекли Полину и зашли ей в тыл, пока она защищала наше добро. За скрежетом металла она попросту не услышала, как люди лысого вошли в дом и поднялись на чердак.

Заглянув в салон, я стиснул кулаки от злости. Машина лежала вверх дном. Возможно, от удара подушка заднего дивана слетела, а значит, наша заначка была обнаружена. На всякий случай я пролез внутрь через разбитое окно и заглянул под подушку. Нет, мешочка с серебром нигде не было.

— Серебра нет, — произнёс я, выбравшись обратно.

— Там его тоже нет, — кивнула на «прадик» Полина.

— Может, они его тоже под диван сныкали? — предположил Стэп.

Мы вернулись к внедорожнику и тщательно обыскали все места, где могли поместиться двадцать килограмм серебра. Но увы, так ничего и не нашли.

— Так, — выдохнул я. — Кажется, я знаю, у кого оно может быть. — Тачка семиместная, а трупов у нас всего пять.

— Хочешь сказать, двое сбежали? — поморщился Стэп.

— Один — точно. Я его ранил, когда он пытался меня через окно завалить. Далеко он уйти не мог.

— Ночь же скоро. — Полина посмотрела на темнеющее небо. — А если он ранен, то на запах крови все выродки с округи сбегутся.

— Да тебе не один хрен? — усмехнулся приятель. — Нам же лучше.

— Он мог чёрное сердце принять. Там, в серебре, немного хранилось на всякий случай. И ещё, их может быть двое.

— Всё чудесатее и чудесатее, — фразой из «Алисы в стране Чудес» описал ситуацию Стэп. — Ну и чё стоим? Надо искать ублюдков. Там мои кровные, я за них кому угодно спину прогрызу.

Я обошёл машину и взял свой рюкзак. Атлас с нашими пометками был на месте. Вернувшись к капоту, я раскрыл его на нужной странице и взялся изучать местность. Ситуация очень непростая. Нам предстоит преследовать опытного бойца, возможно, даже двоих. Ошибиться нельзя, иначе потеряем их навсегда. Честно говоря, я больше боялся того, что подранок решит вернуться и отомстить за своих людей, а потому торопился убраться от места схватки подальше. Но ситуация резко изменилась. Заполучив двадцать килограммов серебра, он точно не станет рисковать и попытается свалить.

— Хреново дело, — пробормотал я. — Слишком много вариантов отхода. На северо-западе деревня, за ней — огромный лесной массив. Если они пошли туда, мы можем попрощаться с серебром.

— Вряд ли, — покачал головой Стэп. — Я бы на их месте на восток двинул.

— Вот поэтому мы никогда твоими планами и не пользуемся, — уколол приятеля я. — Там трасса, леса почти нет.

— Да, зато есть шанс найти тачку, — парировал Стэп. — Смотри сам, там сплошные посёлки идут.

— Садовую разве что, — усмехнулся я. — За три года почти все машины в хлам превратились. Что-то современное без ключа не завести, а всякие «жиги» без предварительной подготовки даже с места не сдвинутся. Аккумуляторам точно конец, про движок вообще молчу — наверняка закис от влаги и морозов. Плюс бензин… Нет, дружище, ты точно ошибаешься.

— Значит, остаётся лес. — Полина ткнула пальцем в карту.

— Подранок ушёл через платформу, там кровавый след, — продолжил рассуждать я. — И на его месте, я бы сразу рванул к лесу, чтобы затеряться. Фора у него небольшая, всего часа три, так что вполне можем нагнать.

— Так всё-таки он или они? — уточнил Стэп.

— Без понятия. — Я пожал плечами. — Будем надеяться, что их двое.

— Разве это не хуже? — покосилась на меня Полина.

— Нет, двое оставят больше следов. Им нужно больше еды и воды, плюс один из них ранен, а вы сами знаете, какой сушняк после восстановления. Скоро без восполнения калорий он начнёт тормозить. Ну и ночь на носу, скорее всего, они попытаются её пересидеть.

— Ну и чего ждём? — поморщился Стэп.

— Думаю, где нам машину сбросить, чтоб и её не пролюбить.

— Вот здесь, — ткнула в посёлок Полина. — Домчим до окраины и загоним в какой-нибудь сарай, чтоб глаза не мозолила. Так мы часть пути проедем и время сэкономим.

— Валим. — Я захлопнул атлас и забрался на пассажирское сиденье.

Степ прыгнул за руль, и как только Полина хлопнула дверью, сорвался с места. Тепловоз всё ещё преграждал путь через переезд, но «прадик» с завидной лёгкостью преодолел насыпь, и вскоре мы уже мчались через посёлок Молодники.

Нам повезло, и самый крайний дом имел пристройку в виде огромного сарая. «Прадик» вошёл в него, как родной. Приперев ворота доской, мы выдвинулись к лесу. Рюкзаки и вообще всё, что способно было нас тормозить, оставили в машине. Единственное, что прихватили, — это шлемы с закреплёнными на них монокулярами ночного видения. Так у нас будет отличное преимущество перед беглецами, и мы не выдадим себя заранее светом фонарей.

Осталось лишь найти место, где беглецы вошли в лес, чтобы встать на их след. Вряд ли они, так же, как и мы, решили пойти внаглую, через деревню. Мы ведь могли сразу отправиться в погоню. Поэтому мы потратили ещё почти час, обходя посёлок по лесной кромке.

И были вознаграждены.

Одиноко стоящий дом, который практически был полностью окружён деревьями, имел явные следы присутствия. Опять же, кровь подсказала, что до этого места беглец добирался, будучи раненым. Здесь он и принял чёрное сердце. Вывод напрашивался сам собой, так как кровавый след здесь обрывался.

А дальше началось самое сложное.

Отыскать хоть что-то в темноте очень непросто, даже несмотря на прибор, помогающий видеть в ночное время суток. Всё же он сильно уступает нормальному зрению и размывает множество деталей. Но тем не менее, точку входа мы нашли. Не так-то просто проломиться через кусты, не сломав при этом пару веток.

Следующую подсказку нашла Полина. Отчётливый отпечаток ботинка во мху. Точнее, даже не сам отпечаток, а сорванный слой, словно здесь человек перешёл на бег.

Лес, прилегающий к посёлку, был смешанным. Деревья росли плотно, отчего всё вокруг было застлано толстым слоем листвы. А учитывая тот факт, что люди не ходили здесь более чем три года подряд, следы на этом ковре оставались отчётливые. По ним даже стало понятно, что в выводах мы не ошиблись и беглецов всё-таки двое.

Но далее пошла сосновая роща с большими просветами между деревьев и плотным ковром игольника, который выглядел нетронутым даже после нас.

Некоторое время мы осматривали округу, пока Стэп не обнаружил сломанную ветку. Кто-то на неё наступил, и это было заметно. Концы вмяты в землю, а на самой ветке содрана кора, как если бы попала под ботинок.

Ещё некоторое время мы убили на поиск направления, гуляя по спирали от ветки. И снова отличилась Полина, обнаружившая полосу в игольнике. Словно кто-то в сердцах его пнул. Ну а рядом нашёлся небольшой вдавленный пятачок. Похоже, раненый впервые здесь сдался и решил передохнуть, чем и вызвал гнев напарника.

Определив направление, мы снова двинули вперёд. На всякий случай я сориентировался по компасу и сверился с атласом, который прихватил с собой. Кажется, наши цели сменили направление и теперь двигались строго на запад. Но в моём атласе там не было ничего, кроме леса. А буквально через несколько сотен метров он расступился, открывая небольшую речушку шириной всего метра три-четыре. Глубина тоже оказалась не очень, и мы без труда преодолели её вброд. И почти сразу наткнулись на очередной явный след.

Здесь уже оба беглеца решили немного отдохнуть, прежде чем продолжить марафон. Отсюда они свернули к северу, оставляя приличную тропу на траве. По ней мы и двинулись дальше, к очередному участку леса. Отыскали место входа, немного покружились, чтобы определить направление, и я снова заметил, как оно резко свернуло к западу. Это наводило на определённые мысли. Похоже, что беглецы точно знали, куда идут. Я в очередной раз всмотрелся в атлас и даже посветил на страницу фонарём. Нет, ничего особенного, лишь лес.

Вскоре мы снова потеряли след и убили больше часа на его поиск. К тому моменту стрелки хронометра перевалили уже за час ночи, когда мы выбрались к очередной реке. Хотя правильнее будет назвать её ручьём.

И здесь снова обнаружились следы, на этот раз действительно чёткие отпечатки двух пар обуви. И шли они вдоль русла, которое вывело нас в очередной посёлок. Теперь стало понятно, зачем эти двое стремились сюда. Здесь можно было остаться на ночлег и сообразить себе ужин. Место оказалось настолько глухое, что его даже на карте не указали.

Посёлок был выстроен на берегу водохранилища или озера, навскидку не понять. На севере обнаружилась огромная территория, которую когда-то разрабатывали. Сейчас это можно было понять только по заросшим буграм, намекающим, что здесь раньше пахали. Вообще, место выглядело очень живописно, а учитывая лес вокруг, так и вообще мечта. Попади я сюда в прошлой жизни, ни за что бы не захотел уезжать. Но сейчас мы пришли сюда не за этим.

— Нужно дома обыскать, — прошептал я.

— Да мы их до завтрашнего вечера будем осматривать, — поморщился Стэп. — Там, на запад, ещё дорога уходит, скорее всего, в соседнее село.

— И что предлагаешь? — уставился на него я.

— Да хрен знает. Может, где-нибудь позицию займём и до утра понаблюдаем? Вылезут, никуда не денутся.

— И где ты хочешь засесть? Здесь ни одной высокой точки, — отмахнулся я. — Не на дерево же лезть?

— Да чё вы вечно спорите, как эти? — встряла в разговор Полина. — Давайте просто мимо домов прогуляемся, наверняка какие-нибудь следы найдём.

— Кто-то из них точно на стрёме сидит, — поморщился Стэп. — Шмальнут, как пить дать.

— То есть ты пули испугался? — ухмыльнулся я.

— А ты у нас типа самый смелый, — язвительно ответил приятель.

— Ладно, делимся. Я на запад, ты на восток. Полин, ты у водоёма дома осмотри. Встречаемся здесь, через сорок минут. Если что, стреляйте.

Мы разошлись. Я отправился осматривать западную часть деревни. По большей части, все дома здесь были новыми. У некоторых до сих пор стояли машины, навсегда замершие без своих хозяев. А мне стало любопытно: когда до них добралась беда? Ведь явно это произошло не в тот же день, как в городах. Узнали ли они о случившемся из новостей и слухов, или к ним явился кто-то заражённый и за одну ночь обратил всех остальных? Ведь это место настолько сильно удалено от людей, что о нём нужно знать наверняка, чтобы сюда заявиться.

Размышляя обо всём этом, я внимательно всматривался в дома вокруг. Все они выглядели нетронутыми, как и в том посёлке, где мы знатно обогатились. Это лишь подтверждало мою теорию. В том смысле, что беда явилась сюда намного позже, чем в моём случае. А впоследствии, об этом месте просто все забыли. А ведь сейчас здесь можно организовать хорошую общину. Возделать землю, которая уже отдохнула от ежегодных посадок, но ещё не успела превратиться в целину. Леса кругом хватает, а значит, с возведением стены вопросов тоже не возникнет. За год легко выстроить частокол, организовать пару вышек. Генератор отыскать несложно, их всё ещё полно на заброшенных предприятиях. Ну а ультрафиолет, в крайнем случае, можно купить.

Я остановился возле одного из домов и почесал макушку, осматривая территорию вокруг. Мысль о том, чтобы перебраться сюда на ПМЖ, вдруг показалась мне очень здравой. Думаю, и добровольцы найдутся, если им всё правильно преподнести.

И вдруг я отчётливо приметил движение на заднем дворе. Мозг переключился мгновенно, а тело отреагировало ещё раньше. Я вскинул автомат и припал к прицелу. Мир тут же приблизился, хоть и не сильно, всего вдвое. Я поймал на точку спину убегающего и потянул спуск. Автомат лягнул меня в плечо, но короткая очередь прошла мимо. Человек успел рухнуть на землю, словно почувствовал, что я собираюсь его пристрелить. В ответ дважды хлопнул пистолет, заставляя меня отпрыгнуть к забору. Жестянка, конечно, от пули не спасёт, но для этого стрелку надо знать, где именно я нахожусь. А он и без того бил вслепую, просто ориентируясь на звук.

Я присел и выглянул из-за угла, чтобы снова увидеть спину убегающего. Чёрт, своих ждать некогда, нужно ловить. И я сорвался с места. Территория дома была открытой. Забор был только с передней стороны. Собственно, только по этой причине я и заметил беглеца. Похоже, они специально выбрали именно этот дом, чтобы ничего не мешало обзору и отступлению. Странно, что убегал только один, а из дома по мне никто не стрелял.

— Где он⁈ — раздался крик в спину.

— Дом осмотри, — не останавливаясь, бросил приятелю я.

Проскочив сараи, я рванул вслед за силуэтом, который успел скрыться за деревьями. Я вызвал в памяти карту местности и усмехнулся. Беглец прямиком мчался в лапы Полины. И даже если ему удастся её проскочить, впереди его ждёт препятствие в виде глубокого водоёма. Вряд ли он умеет гулять по воде, а значит, у него там лодка.

— Вижу! — прозвучал женский крик, а следом за ним звонко грохнул выстрел. — Есть!

Я прибавил в скорости, хотя и без того мчался почти на пределе. К беглецу мы выскочили одновременно. Точнее, к его трупу. Полина умудрилась выстрелить ему прямо в сердце.

— Чапаев недоделанный, — буркнул я, переворачивая тело.

Его я узнал сразу. Это был тот самый тип, что избил меня при первом знакомстве. Как раз его отправил за ведром Ленин. Ну а когда началась заварушка, он решил по тихой улизнуть, прихватив наше серебро. Интересно, а где его товарищ? И кто из них был ранен?

— Труп, — объявил подошедший Стэп.

— Да я вижу, — хмыкнул я, обыскивая тело.

— Да не этот, тот, другой, — объяснил приятель. — Похоже, он хлопнул его во сне.

— Вот что значит — жаба задушила. Хотел всё себе оставить.

— Может, что-то просто не поделили. Теперь не узнаем. Ну, что там?

— Ни хрена, — пожал плечами я. — Нет серебра.

— Как так? — удивлённо уставился на меня Стэп. — А где оно?

— Я тебе что, пророк? Понятия не имею. Дом осмотрел?

— Ну так… — Он покрутил пальцами в воздухе.

— И чё стоим тогда? — вступила в беседу Полина. — Давай, шевели копытами!

— А ты чё будешь делать?

— За тобой присматривать, — фыркнула девушка. — Пошли уже.

Я ещё раз тщательно обшарил все вещи покойника, и уже в который раз за сегодня почесал макушку. Ну не мог он убежать и бросить двадцать килограммов серебра. Нет в этом никакой логики. Разве что?..

Я обернулся к дому и двинул по следам беглеца, внимательно всматриваясь во всё, что попадалось под ногами. И когда добрался до сарая, за которым он прятался и палил в меня, едва не захлопал в ладоши от радости. Наш мешочек обнаружился под досками, что были аккуратно сложены вдоль стены. Похоже, он решил его припрятать, чтобы тот не мешался во время бегства. А затем, когда шум поуляжется, вернуться за добром.

Впрочем, решение было очень тупым, ведь мы бы обыскали здесь все. Если не сразу, то уж с утра — точно. Хотя мы могли бы и решить, что он унёс ценности с собой.

— Да нет здесь ни хрена! — раздался гневный возглас Степа из дома.

— А ты там смотрел? — вторила ему Полина.

— Уже два раза всё перерыл.

— Нашёл! — поспешил крикнуть я, пока эти двое не передрались.

— Где? — Из окна тут же появилась довольная рожа приятеля.

— Он его возле сарая сбросил.

— Фух, — с шумомвыдохнул Стэп. — Ну что, может, передохнём, а завтра поутру в обратный путь? У них тут и каша осталась, так что будет чем поужинать.

— А с чем каша? — поинтересовался я.

— Без никто, — усмехнулся напарник. — Но есть ещё пакетик кошачьего корма, могу добавить для аромата.

— А что за каша?

— Блин, ты как в ресторане. — К приятелю присоединилась Полина. — Обычная. Смесь риса и гречки.

— Дружба, стало быть, — улыбнулся я и направился к дому. — Только я с трупом жрать не буду. Выносите во двор.

— Корм захватить? — уточнил Стэп.

— Ну само собой, чё её пустую жрать-то?

Глава 7 Странные мысли

Я взял предрассветное дежурство, в очередной раз дав Полине возможность отдохнуть. И не потому, что у меня имелись какие-то предрассудки на её счёт. Я всецело ей доверял и был уверен, что она справится. Тот факт, что мы являлись парой, тоже никак не влиял на это решение. Я просто хотел побыть один на один с собственными мыслями.

Ещё вчера, перед тем как разместиться на ночлег, мы переместились в другой дом. Трупы стянули в один из сараев и щедро облили соляркой, как и лужи крови, что с них натекли. Сместились ближе к лесу, чтобы в случае опасности сразу свалить в неизвестном направлении, и, только покончив со всем этим, спокойно поужинали. Стэп с Полиной отправились на боковую, а я остался на дежурстве.

Когда небо начало светлеть, я, с чистой совестью снялся с поста и отправился к водоёму. Ещё вчера, во время обыска, мне удалось обнаружить удочку в одном из сараев. Старинную, ещё бамбуковую, с пенопластовым пузатым поплавком. Ещё в детстве мы с пацанами бегали с такими на городской пруд и тягали из него ротанов. Ещё во время дежурства я замесил горсточку теста из остатков муки, которая нашлась здесь же, в доме. Отыскал я и кофе, чем вызвал ухмылку подруги. Она даже пошутила, что у меня на него особый нюх.

Я выбрался на небольшой деревянный пирс, разложил стул, который тоже достался нам в наследство от бывших хозяев, и, насадив на крючок пару шариков из теста, забросил снасть в воду. Природа ещё спала, даже комаров не было видно, так что на быстрый клёв я не рассчитывал. Поэтому занялся приготовлением кофе. Положил таблетку сухого спирта прямо на пирс, поставил рядом две половинки кирпича и установил на них кружку с водой. И в этот момент раздался всплеск. Я едва успел наступить на удочку, которая собиралась скользнуть в воду. Нагнулся, поднял её, а когда вытянул улов, усмехнулся. На крючке болтался крохотный карась размером чуть меньше ладони.

— Попался, ворюга? — буркнул я и, аккуратно сняв рыбу с крючка, бросил её обратно.

В конце концов, я сюда не за уловом пришёл, а ради удовольствия. Да и есть такого мальца — только костями плеваться. Хотя с десяток бы таких, да натушить в сметане, чтобы все косточки растаяли.

От этой мысли рот моментально наполнился слюной. Вот только сметаны я здесь днём с огнём не найду, для этого нужно попасть в крепость. Впрочем, сейчас не в каждой держат крупный скот, сложно это. Только чтобы содержать одну корову, потребуется около пятидесяти килограммов овощей в сутки. Мало кто может позволить себе подобные затраты. Для этого придётся ещё землю обрабатывать, сено заготавливать. И после всех этих подсчётов сметана встанет в серьёзную копеечку. Нет, пусть уж лучше эти караси дальше плавают, растут.

А наживку этот хулиган всё же умудрился сожрать. Да мне и не жалко, теста ещё полно, и вряд ли я успею потратить его полностью.

Отщипнув ещё немного, я облепил крючок и снова забросил удочку. Покосился на кружку, вода в которой уже начала пузыриться, но пока не закипела, и уселся на стул, наблюдая за поплавком. Мысли текли спокойно, атмосфера к этому располагала. Не уснуть бы…

Вскоре справа послышалось бурление, и прежде чем всыпать в кружку кофе, я вытянул удилище из воды. По закону подлости, обязательно ведь кто-нибудь клюнет. А нырять в ледяную воду за удочкой или бегать по деревне в поисках новой что-то совсем не хочется.

Сублимат растворялся неохотно, словно назло, налип большим комком на ложку. Но я счистил его о край кружки, подтолкнул пальцем обратно в кипяток и снова принялся звенеть, размешивая напиток. Наконец убедился, что всё готово, и уже окончательно развалился на складном стуле. Вернул снасть в воду, сделал крохотный глоток обжигающего, горького кофе и зажмурился от удовольствия. Мне в очередной раз захотелось организовать в этом месте поселение. И чем больше я об этом думал, тем сильнее убеждался, что идея очень достойная. Рядом огромный участок земли, со всех сторон — обширные леса, водоём с рыбой и, к слову, очень чистой водой. Не удивлюсь, если её можно пить, даже не фильтруя. Разве что в августе, когда она начнёт цвести, придётся кипятить. Но это такие мелочи, что даже внимания заострять не стоит. В остальном место просто идеальное.

Обнести стеной, на поле направить несколько прожекторов с ультрафиолетом — и ни одна тварь к урожаю не подберётся. Развести кур и кроликов — тоже не проблема. Только за счёт них сейчас выживает большинство крепостей. Так что первое потомство можно спокойно приобрести на рынке. Плюс охота и рыбалка. Да мы здесь будем жить побогаче, чем многие. Почти как в Беларуси.

Да, пожалуй, стоит отговорить Стэпа от покупки теплохода. Здесь нам будет в тысячу раз спокойнее и комфортнее. Логистику наладим, здесь до железки рукой подать. В крайнем случае, всегда можно пробить дорогу через лес. А центнера серебром нам хватит за глаза, чтобы всё здесь обустроить.

За мыслями я даже забыл о поплавке, который вовсю бесновался, то и дело скрываясь под водой практически полностью. Я скорее почувствовал, как кивает удочка, и потянул её на себя. На этот раз карась попался побольше, но всё равно маловат, чтобы пускать его в пищу. Поэтому он точно так же полетел обратно, как и его предшественник. А я снова сменил наживку и забросил удочку.

— Ах ты, падла, — выдохнул я, прихлопывая наглого комара, который успел впиться мне в щёку.

Природа постепенно просыпалась. А ввиду довольно жаркого апреля из своих щелей повылезали насекомые. Пока их количество было терпимым, но скоро появится мерзкая мошка, от которой нигде не спрятаться. Самое ненавистное время. От неё не спасает никакая отрава, хоть с головы до ног измажься. Даже отвар из муравьёв их не берёт, зато от комаров помогает на отлично. Одно время мы даже соляркой пробовали мазаться, а мошкам хоть бы что.

Рыба начала клевать друг за другом. В течение следующего получаса я дольше с наживкой возился, чем ожидал движения поплавка. Даже про кофе забыл. И не только.

— Нормально! — прозвучал позади голос, полный укора.

Я аж вздрогнул от неожиданности. Рука независимо от мозга дёрнулась к пистолету, и только когда я положил ладонь на рукоять, голова наконец включилась.

— Ты дурак, что ли, так подкрадываешься? — буркнул я.

— А чё меня не позвал? — проигнорировал замечание Стэп. — На чё ловишь-то?

— На тесто.

— Карась?

— Да так, мелочь всякая.

— Ясно, — вздохнул он и уселся на пирс. — Удочки больше нет?

— Без понятия, — пожал плечами я. — Сходи, поищи.

— Да ну, лень, — отмахнулся приятель. — Я так, посмотрю… Э-э-э, клюёт вон!

— Да вижу я.

— Чё ты там видишь? Клювом торгуешь, тяни давай.

— Блин, как же без тебя хорошо было, спокойно.

— Не ной, — хмыкнул он. — Лучше дай удочку покидать.

— На, не жалко.

— Э, ты чё делаешь-то⁈ — возмутился приятель, увидев, как я отпускаю рыбу.

— Да на хрен он тебе сдался?

— Можно в сметане натушить.

— У тебя сметана есть?

— Нет, но мы ведь к вечеру уже в Нижнем будем.

— Они стухнут уже до вечера.

— В ведро с водой бросим — доедут.

— Ты его через лес потащишь?

— Ой, всё, не душни, — снова махнул рукой он и отщипнул кусочек теста.

— Я тут что подумал, — начал я. — А тебе точно этот теплоход нужен?

— А что, есть ещё какие-то идеи?

— Ты вокруг посмотри, — хмыкнул я.

— Хочешь здесь осесть?

— А ты нет? Кайф же. Ты посмотри, какая вода чистая. Лес рядом, грибы, ягоды, зверя бить можно. Поле разработаем, стену поставим. А здесь такая жопа мира, что выродки сюда при всём желании дорогу не найдут.

— Ну хрен знает, — поморщился Стэп, — Тебе-то хорошо рассуждать, у тебя Полина есть. А мне что?

— Ну так я же не втроём здесь поселиться предлагаю. Ещё народ сагитируем. Место ведь реально хорошее.

— Не знаю, — неуверенно ответил приятель. — Муторно всё это. А оружием как быть, с патронами? Ультрафиолет опять же нужно где-то достать. Без электричества он работать не будет, а это генератор, топливо. Да нам сюда человек сто пригнать нужно, чтобы за сезон всё организовать.

— Центнера серебром на всё хватит. А там можно овощами торговать, мясом опять же. За покоем народ сам потянется. Здесь де рай.

— Ну может, — всё ещё пожимая плечами, буркнул Стэп. — Что-то не клюёт больше ни хрена. Пойдём завтракать да валить уже.

— Короче, не хочешь, — сделал выводы я.

— Да почему сразу не хочу? — продолжил спорить приятель. — Просто подумать нужно. Вывалил сразу на голову — и тут же ответа ждёшь. Нет, тут надо с умом подходить, а не как ты. Придумал, и всё у него сразу получилось. На самом деле знаешь, сколько с этим геморроя будет?

— Догадываюсь. Но оно того стоит.

— Давай так: вначале этот центнер получим, а там уже будем решать, куда и на что его спустим. Лично я пока за теплоход. Для меня он более понятен.

— Кстати, о птичках, — продолжил я. — Думаю, нужно наше серебро спрятать. В последнее время у нас машины долго не держатся. Такими темпами мы его точно профукаем.

— А вот здесь я с тобой полностью согласен.

— Так, может, здесь его и прокопать? Место глухое, вряд ли сюда кто-то специально припрётся, чтобы нашу заначку искать.

— Это можно, — согласился Стэп. — Как раз будет повод вернуться и как следует твою идею обсосать.

Завтрак выдался жидким. Полина наварила овсянки на воде, которую мы сдобрили сахарным песком. На этом разносолы закончились. Нет, можно было пошариться по окрестности и отыскать что-то более сытное, но нас поджимало время. Мы и так убили на дорогу до Нижнего Новгорода гораздо больше, чем рассчитывали. Что поделать? Если раньше этот путь занял бы максимум шесть часов, то сейчас подобное расстояние могло растянуться во времени до бесконечности. Взять хоть моё первое путешествие, которое заняло целых полгода. Так что это мы ещё малой кровью отделались.

А тем временем запас чёрного сердца становится всё скуднее. Если раньше я мог без зазрения совести полечить им головную боль или ту же ломоту в суставах, то сейчас об этом можно забыть. На троих у нас осталось дай бог по четыре кусочка. И если так дальше пойдёт, то в нижегородский кремль мы явимся ни с чем. А ведь ещё предстоит охота. Ну и на основное дело не мешает запастись. Что-то нужно будет продать, чтобы пополнить боеприпасы, второй комплект одежды прикупить. Хотя, если повезёт, наши шмотки будут дожидаться нас на лавочке, где мы их и оставили по наставлению лысого.

Я с задумчивым видом посматривал на мешочек с серебром, борясь с искушением выдернуть из него пару килограммов. С другой стороны, у нас и без того есть что продать в Нижнем. С голоду точно не умрём, и на пару комплектов одежды нам хватит. А дальше придётся снова крутиться, чтобы наполнить очередную кубышку. Всё-таки непривычно болтаться по свету, не имея страховки. Случиться может всякое, а запас карман не тянет. Я и раньше так жил, стараясь скопить немного деньжат просто на чёрный день.

Да, смешно вышло. Где-то там, на моей малой родине, в банке всё ещё хранится запись о моих сбережениях. Я даже обналичить их не успел. Да и смысл? Деньги превратились в мусор быстрее, чем в пресловутые девяностые, когда рубль обесценился практически до состояния туалетной бумаги. Помнится, что году этак в девяносто седьмом доллар стоил аж шесть тысяч рублей, ну или близко к этому. Нет, я за курсом не следил, так как не имел такой возможности. А запомнилось это потому, что правительство поделило экономику в тысячу раз, убрав кучу нулей из денежного оборота. И тогда доллар упал на отметку в шесть рублей. Вот только сейчас он тоже никому не впёрся. Деньгами из прошлого сейчас разве что костры удобно разводить. Впрочем, суть не в этом, а в том, что нам необходимо обеспечить себе запас серебра.

В итоге мешочек мы так и закопали, не прикоснувшись к его содержимому. Словно в кино про пиратов, отсчитали двадцать шагов на запад от раскидистого дуба и сделали об этом пометку на карте. Стэп даже хотел, чтобы я там сундук нарисовал. Но я обошёлся обычным крестиком. Не стоит искушать людей, ведь атлас тоже можно потерять. Хотя его будет очень жалко лишиться, в нём вся наша жизнь, все передвижения и пометки о местах, в которых мы побывали. Одни только объездные пути чего стоят, как, например, тот, на участке «М7», где можно проехать только на гусеничной технике.

Обратный путь через лес занял у нас всего полтора часа. Во-первых, мы уже не отвлекались на поиск следов, а во-вторых, днём передвигаться было куда как проще. С ориентированием тоже проблем не возникло, а я в очередной раз прокрутил в голове идею с организацией поселения. Ведь до железной дороги от нас даже пешком не так уж и много. А на машине это расстояние можно покрыть всего минут за десять. А если для этой цели приобрести квадрики с небольшим прицепом, так и вообще можно с дорогой не заморачиваться.

К слову, Полина мысль по поводу собственной крепости восприняла на ура. Она всю дорогу трещала, как у нас будет классно и сколько всего можно из этого поиметь. Стэп тоже трещал без умолку, противореча девушке в каждом пункте. Выдумывал кучу проблем, способных помешать реализации планов. И надо признать, по бо́льшей части был прав на все сто. Но на деле всё это было решаемо и никак не влияло позитивный настрой.

Как бы странно это ни звучало, но все мы устали от той жизни, что внезапно свалилась на наши головы. И бытовые сложности, которые предстояло решить при организации поселения, казались смешными в сравнении с тем, что нам уже пришлось пережить. А ведь если подумать, впереди нас ждёт не меньше дерьма. Один только кидок выродков на центнер серебра способен превратить нашу дальнейшую жизнь в ад. Вряд ли они снова попытаются назначить за наши головы цену, но охоту среди своих точно объявят такую, что нам и не снилась.

Может, и прав Стэп. Возможно, гораздо проще будет выжить на воде, на борту теплохода. С другой стороны, выродки скорее позволяют нам использовать данный вид транспорта и торговли. Оружия, способного пустить ко дну речную посудину любого класса, у них достаточно. Хватит и пары миномётов, чтобы превратить палубу в филиал ада, а заряд из гранатомёта без проблем превратит теплоход в «Титаник». Нет, стена в этом плане всё же надёжнее.

Я спокойно дремал на заднем диване, развалившись на нём чуть ли не во весь рост. Третий ряд сидений мы сложили, а спинки второго ряда откинули до самого пола. Получилась приличных размеров кровать, где без труда можно было разместиться прямо втроём.

Правда, как следует выспаться мне так и не дали. Остаток пути до Нижнего мы преодолели всего за пару часов, и меня самым наглым образом распинали, заставив выбраться из уютного салона.

Несмотря на всю свою нелюбовь к японскому автопрому, эта тачка мне действительно понравилась. Неровности на дороге подвеска глотала на раз, хотя мелкие выбоины в асфальте ощущались гораздо острее, чем на легковушке. Притом, что на грунтовке «прадик» вёл себя на отлично. Вот такая странность. В остальном — отличная тачка. Однако попадись мне на глаза сто двадцать четвёртый «меринок», я без малейших сомнений пересяду на него. И это уже мои личные тараканы.

С нашего последнего визита нижегородский кремль сильно изменился. Если тогда он всё ещё походил на городскую достопримечательность, то сейчас выглядел именно так, как и задумывалось его строителями, а именно: обжитым. Лёгкая небрежность временных построек, шум толпы на рынке, аппетитные запахи уличной еды. Я даже на мгновение замер, прикрыв глаза и наслаждаясь лёгкой ностальгией. Всё здесь было знакомо: башни, часовые на воротах, проверяющие нас на принадлежность к человечеству.

Без лишних вопросов мы отыскали администрацию и договорились на съём жилья, а так же на сеанс связи. Единственное, что здесь изменилось, так это люди. В том смысле, что те, кого мы когда-то знали, были мертвы и теперь всюду сновали незнакомые лица.

Зато здесь открыли несколько кабаков и организовали гостиницу. Как ни крути, а город расположился на пересечении двух судоходных рек и снова вернул себе статус центра торговли. Сюда стекались товары, идущие и по железной дороге, станция которой располагалась в шаговой доступности от кремля. Сейчас её тоже заковали в стены и поставили там вооружённую охрану. Ну а порт прекрасно просматривался с северных башен. Улица, прилегающая к набережной, в прошлом состояла из одних кафе и ресторанов. Теперь эти помещения превратились в склады.

В общем, город жил на полную катушку и всё так же являлся лакомым куском для выродков. Об этом говорил вид главной площади, изрытый воронками от взрывов. Городские строения, прилегающие к кремлю, превратились в кучу строительного мусора, который дополнительно прикатали тракторами и заминировали. В отличие от большинства подобных укреплений, на подъездах к кремлю не стали устраивать лабиринт. Напротив, люди расчистили пространство, которое теперь простреливалось метров на пятьсот, а то и больше. И теперь с двух сторон подступы защищала вода, а всё остальное превратилось в пустырь, щедро усыпанный минами. Но всё равно, время от времени под стенами появлялись армии изменённых, проверяя периметр на прочность.

Мы погуляли по рынку и быстро отыскали покупателя на всё наше добро. Торговались долго, но в итоге наши карманы потяжелели аж на три с лишним килограмма серебром. Затем отправились в кабак, где плотно набили животы. А ближе к трём часам дня отправились в администрацию на сеанс связи.

Каптёрка связиста выглядела под стать той, в которой тусовался вечно пьяный татарин. Комната два на два, полностью утыканная всяческим оборудованием. Небольшой столик с ноутбуком, который осуществлял программное управление всем этим барахлом, и несколько гарнитур, для переговоров. Всей толпой мы здесь не помещались, поэтому Полина со Стэпом остались снаружи, взвалив на мою голову все переговоры.

Коды доступа к связи с круизным лайнером нам свободно предоставили в местном представительстве девятого отдела. Даже вопросов никаких не задавали. Ксивы приятеля оказалось достаточно, чтобы получить всё необходимое. И даже связист вышел из комнаты без каких-либо притязаний.

Мне ответили сразу. Запросили номер удостоверения, который я продиктовал, после чего переключили на нужного человека.

— На связи, — раздался едва узнаваемый голос Макара.

— Здорова, упырь, — бросил в микрофон я и растянул губы в улыбке, словно собеседник мог меня видеть. — Брак тебя беспокоит.

— Твою мать, напугал, — ответил он с явным облегчением. — Мне сказали, какой-то полевой агент связи просит. Я уж думал, чего в снабжении накосячил.

— А это всего лишь я.

— Как ты? Что-то случилось?

— Пока нет, но нам нужна твоя помощь.

— Чем смогу.

— В общем, смотри, какое дело: ты же в курсе, что за наши головы сто кило серебром обещают?

— Да, помню, ты говорил.

— Так вот, мы собираемся поиметь выродков ровно на эту сумму. Короче, нам нужны надёжные люди, и мы готовы отстегнуть двадцать процентов.

— Хватило бы и десяти, — ответил Макар. — Особенно если скрыть детали операции.

— Это уже твои сложности. Сможешь найти за пять, всё что сверху — твоё.

— Боюсь, за пять на такое подпишутся только конченые отморозки. Вы, как я понял, сейчас в Нижнем?

— Верно. А ты откуда знаешь?

— Система по кодам доступа определила. Слушай, сделай для меня кое-что.

— Любой каприз, дружище.

— Сходи к Любке на могилу, положи ей цветов. Любых, хоть одуванчиков нарви.

— Хорошо, — даже кивнул я. — Так что скажешь насчёт людей?

— Давай так: дело у тебя серьёзное, абы кто на него не подойдёт. Дай мне пару дней подумать, нужно информацию обновить, потрещать кое с кем. Скорее всего, твой вопрос решаем.

— И ещё момент: ты не знаешь, каким образом нам информацию выродкам закинуть?

— Кхе-кхе, — вежливо прокашлялся Макар. — Только не говори, что ты этот план ещё не продумал.

— В общих чертах.

— Брак, так серьёзные дела не делаются. Если я подставлю людей, со мной потом никто работать не станет. Сам понимаешь, репутация…

— Не бзди, Капустин, поимеем и отпустим. Всё будет нормально.

— Верится с трудом. Ещё вопрос: у тебя со снабжением как?

— Никак. Я людей со стволами и патронами жду. Всё-таки сто килограмм на кону.

— Я так и думал. Ладно, решу. Сколько людей тебе нужно?

— Пятерых хватит, я же не на войну собираюсь. Они просто должны изобразить, будто поймали нас в плен.

— Разумно. А если их будет больше? Человек семь, к примеру?

— Странное количество, — поморщился я, ощутив неприятное чувство чего-то знакомого. — У тебя есть кто-то на примете?

— Не то чтобы… Я, честно говоря, не знаю, как с ними связаться. Просто в курсе, что в том районе команда некого Ленина орудует. Как раз берёт подобные заказы по поиску и поимке людей. Чаще всего работают по зачистке территории от банд и всяких отморозков. Думаю, они с радостью подпишутся на заказ килограммов за пятнадцать.

— Забудь, — усмехнулся я, — нет больше лысого.

— В смысле?

— В прямом. Вчера вечером кончился, как и его команда.

— Брак, ты что, их убил?

— Немножко.

— Твою мать… Как так случилось-то?

— Жадность фраера сгубила, слышал такую поговорку? Этот твой Ленин собирался сдать нас выродкам и присвоить всё серебришко себе.

— Ясно. Значит, отпадают.

— Отпадают все, кто потенциально захочет нас поиметь. Так что ты там крепко мозгами пораскинь, ладно? Как ты там говорил: это же репутация.

— Ой, да иди ты в жопу, понял? Давай, связь через сорок восемь часов. Лучше сразу в журнал запишись, чтоб накладок не было.

— Принял. Ладно, бывай, дружище. Мы на тебя надеемся.

— Ты тоже там… Береги себя, в общем.

Я отключился и выдернул флешку с кодами шифрования. Выбравшись из комнаты связи, поймал на себе вопросительные взгляды товарищей.

— Ну чё вылупились? — ухмыльнулся я. — Подумает он, прикинет.

— Ну хоть согласился — и то хлеб, — с облегчением выдохнул Стэп. — Я думал, он нас пошлёт вообще.

— Не, ему нравится этим дерьмом заниматься. Так что всё нормально. Через двое суток на связь. Надеюсь, что-нибудь подкинет.

— Ура, выходные, — улыбнулась Полина.

— Ага, дудки, — оскалился я. — У нас двое суток, чтобы запас сердец пополнить. Так что сегодня ночью в рейд. А пока у нас есть четыре часа на сон, чтобы ночью на вышке носом не клевать. Всё, товарищи, симпозиум закончен, прошу проследовать в номера.

Глава 8 Трущобы

Центрального правительства у нас всё ещё не было, и каждая крепость регулировала порядок, опираясь на собственную правду. Где-то под строжайшим запретом находился выход за стены в ночное время суток. В других местах не разрешалось открыто носить оружие. Были и такие, где в качестве закона почитался военный устав. Нижний Новгород как раз находился в их числе.

Три года назад, когда предатель отравил здесь всех выживших, Старый быстро заполнил пустоту своими людьми. Не удивлюсь, если это изначально входило в его планы. Слишком лакомый кусок, чтобы отдавать его в руки гражданской власти. И теперь, когда на место коменданта сел настоящий боевой офицер, вопросов о том, кому подчиняется крепость, больше не возникало. Соответственно, и видение обороны у нового руководства было иным.

Каждый раз, за два-три часа перед рассветом, с часовой башни, самой высокой на территории кремля, выпускали с десяток разведывательных дронов. Некоторые их них вели съёмку в автоматическом режиме, курсируя по заданной траектории. Другие управлялись вручную, чтобы осмотреть самые укромные уголки мёртвого мегаполиса.

Исходя из этих данных, выстраивались часовые посты, чтобы обеспечить максимальную охрану в наиболее уязвимых местах. Ну или тех частях стены, где наблюдалось наибольшее скопление противника. Также начальство не брезговало и дневными рейдами на гнёзда изменённых, особенно если те наглели и подбирались к буферной зоне слишком близко.

Крепость изменилась очень сильно. Теперь в охране периметра участвовали не только вооружённые автоматами люди и пара пулемётных точек. Здесь появилась серьёзная артиллерия, в том числе и несколько машин с системой залпового огня. Отличный контраргумент миномётному расчёту. Помимо прочего, на стенах установили несколько АГС.

Но больше всего меня поразили автоматические тридцатимиллиметровые пушки, которые явно откуда-то сняли и смонтировали в бойницах. И смотрели они не только в сторону города, но на реку. Теперь, даже на искушённый взгляд, кремль выглядел совершенно неприступным. Понятия не имею, на что рассчитывали выродки, которые периодически пытались подобраться к его стенам. И самое странное, что они не собирались отказываться от этой затеи.

— О, постой. — Я тормознул попавшегося на глаза бойца. — Слушай, а кто у вас в ночную снайпером заступает?

— Как всегда, — пожал плечами мужик в форме. — Челубей.

— А где я могу его найти?

— А вам зачем?

— Дело у нас к нему, — мазнул ксивой Стэп. — Так где он?

— Понятия не имею, — мгновенно изменился боец, скорчив недовольную мину. — В казарме посмотрите. У нас сейчас пересменка начнётся.

— Ясно, — буркнул я.

Мужик быстрым шагом двинулся к северным воротам, тем, что выходили к реке. А мы отправились к часовой башне, которая являлась самой высокой точкой в крепости. Там как раз и располагалась основная снайперская точка. Перед стрелком открывался прекрасный вид на город, притом в любом направлении. Ну а в случае атаки с разных сторон ему, естественно, выделялось подкрепление.

— Солнце уже садится, — поморщился Стэп. — Хотелось бы по светлому в город выйти.

— Не ной, — толкнула его локтем Полина. — Сейчас вопрос решим и выйдем.

— Идут, кажется, — кивнул я в сторону группы людей.

И действительно, у ворот началась смена караула. Суета обозначилась и на стене, а к нам приближался огромный детина. Метра под два ростом, косая сажень в плечах, на одном из которых лежала не менее мощная винтовка.

— Это у него АСВК, что ли? — выпучила глаза Полина. — Фигасе.

— Лично я даже близко не понял, о чём ты, — хмыкнул Стэп.

— Про винтовку, — ответил я. — Мощная штука калибром двенадцать и семь. Такой даже серебряные боеприпасы не нужны. От обычной пули голова в щепки разлетится.

— А почему у нас такой нет? — покосился на подругу приятель.

— А кто из этой дуры стрелять будет? Там отдача знаешь какая?

— Здорова, — махнул снайперу я. — Это ты Челубей?

Вопрос я задал больше для проформы. И без того было ясно, что перед нами именно он. Здоровый, со слегка раскосым разрезом глаз. Эта кличка наверняка гуляла за ним со школы.

— Смотря кто спрашивает? — хмыкнул он.

Я едва успел придержать руку напарника, которую он уже сунул в карман, чтобы в очередной раз похвалиться ксивой. Вот только в последнее время реакция на неё была не самой полезной. Люди в принципе не любят власть, какой бы расчудесной она ни казалась. Да, он военный и, скорее всего, подчинится, но договориться с ним в частном порядке станет гораздо сложнее. К тому же мы собирались за стену, и он легко мог проигнорировать нашу просьбу. Просто назло.

— Дело к тебе есть, — продолжил я. — Мы в рейд за периметр собираемся.

— Поздравляю, — прогудел амбал. — Я здесь при чём?

— Да я бы хотел, чтобы ты за вышкой присмотрел.

— Какой? — всё же проявил интерес Челубей.

— Да хрен её знает, — усмехнулся я. — Здоровая такая, возле школы стоит, вон в том направлении.

— Это почти тысячу метров, — поморщился здоровяк. — Считай, предел дальности у моей малышки.

— Фигасе малышка, — хмыкнула Полина.

— У тебя «Орсис», что ли? — покосился на её оружие Челубей.

— Угу, — довольно кивнула девушка. — Он самый.

— Круто, чё…

— Слышь… — начал было Стэп.

— За углом поссышь, — огрызнулся амбал. — Полтинник.

— Не вопрос, — тут же согласился я. — Просто не давай никому подняться, если что.

— Разберусь, — буркнул Челубей и протянул ладонь, здоровенную, как ковш экскаватора.

Я отсчитал пять прутков по десять грамм каждый и сунул взятку ему в руку.

— Только это… — поморщился он. — Если какой шухер начнётся, мне будет не до вас.

— Это понятно, — согласился я. — Всё равно спасибо.

— Пока не за что. — Он убрал серебро в нагрудный карман и вошёл в часовую башню.

А мы двинули к главным воротам. Наружу нас выпустили без проблем, но предупредили, что до рассвета мы можем не возвращаться. Внутрь запускали только при свете солнца. Что в очередной раз ставило под сомнение необходимость проверки на входе серебром и ультрафиолетом. Но порядок есть порядок, и кто я такой, чтобы его осуждать.

Буферную зону мы прошли по единственной тропе. А когда выбрались в город, тут же свернули к вышке. Дорогу я помнил хорошо, несмотря на то, что последний раз был здесь три года назад.

— Так, ты у нас глаза и уши, — дал наставление Полине я. — Старайся не отсвечивать, стреляй только в крайнем случае.

— А вы куда? — выпучила глаза она.

— А мы будем твоими руками. Ищи небольшие отряды максимум особей на пять-шесть. Трое — будет прям идеальный вариант. Прикроешь наш отход. Поняла?

— Ну уж не дурнее паровоза, — ухмыльнулась она. — Ладно, чё, я полезла тогда?

— Двигай, — кивнул я. — Мы пока здесь, в районе осмотримся.

Вывернув из двора, мы обошли квартал по кругу и убедились, что здесь никого. За это время Полина успела забраться лишь до середины. Постояв немного на перекрестке, мы углубились в город, продолжая двигаться на юг. Справа расположилась ещё одна школа, судя по грязной вывеске, уже обычная. Вышка находилась во дворе какого-то лицея. Надеюсь, Челубей понял, о какой конкретно мы говорили.

Город тоже сильно изменился с нашего последнего визита. Уже тогда он выглядел безжизненным, но сейчас окончательно превратился в один сплошной заброс. Выбитые окна, через которые было видно опустевшие помещения. Всюду грязь, толстым слоем покрывающая мебель и пол. Это отчётливо просматривалось через монокуляр. До кучи мы на максимум выкрутили звук активных наушников и теперь казалось, будто наши шаги разносятся эхом на всю округу. Но по факту, их уже невозможно было различить из-за ближайшего угла.

С новым оборудованием мы охотились впервые, но его плюсы ощутили сразу, ещё когда преследовали бойцов лысого в лесу. Надеюсь, оно и сегодня не подведёт.

— На позиции, — шикнуло в ушах.

— Что видишь? — шёпотом спросил я. — И говори потише, у нас громкость на максималках.

— Приняла, — тоже шёпотом, ответила Полина. — Пока везде чисто. Вижу вас.

— Ясно. Осмотрись.

— Есть цель, — раздалось через несколько секунд. — Малая группа движется параллельной улицей, в сторону кремля.

— Сколько их?

— Жди. — Прошло не менее двух минут, прежде чем Полина вновь ответила. — Отбой, их слишком много.

— Сколько⁈ — с нажимом повторил я.

— Успела насчитать десять особей, но их может быть больше.

— Что делают?

— Да хрен их знает. Похоже, что-то ищут, вошли в здание.

— Какое?

— Без понятия, на нём вывески нет. Длинное такое, как стена.

— Интересно, чего они здесь трутся? — пробормотал я. — В крепости им ловить точно нечего, но город они не покидают.

— Я знаю, что это за здание, — вдруг произнёс Стэп, и вид у него был крайне озадаченный. — Там раньше контора «Росатома» располагалась. Вроде как там институт при нём, или лаборатория какая-то.

— Очень любопытно… — Я почесал подбородок. — Что думаешь?

— Не суйтесь, — прилетел голос Полины. — Я же сказала, их слишком много.

— Может, выманить попробуем? Я могу себе кровь пустить, — предложил Стэп.

— Нет, — покачал головой я. — Тогда сюда выродки со всей округи сбегутся. Не отобьёмся. Поль, мы к зданию, прикрывай.

— Дебилы-то, вашу мать! — выругалась она.

Мы со Стэпом одновременно ухмыльнулись и двинули в сторону офиса «Росатома». Было очень интересно, что там пытаются отыскать изменённые. Да и вообще, почему они до сих пор не покинули пределы города? Что им здесь нужно? Уже очевидно, что не крепость и её обитатели.

Перед нами раскинулось огромное открытое пространство. Площадь с круговым движением и широкая проезжая часть. Незаметно через неё не проскочить, и если изменённые оставили кого-то прикрывать подходы, нас запалят сразу же.

— Давай туда, — кивнул на дворы я. — Попробуем в здании напротив засесть.

— Будем валить? — хищно оскалился Стэп.

— Пока смотрим, — остудил его я. — Они что-то ищут, и я хочу понять, что именно.

— Ну так ясен пень — что, — хмыкнул приятель. — Ядерное оружие.

— С чего взял?

— Ну ты сам посуди. — Он пожал плечами. — Они же не в банк вошли, а в институт «Росатома». Думаешь, они там разработки по энергетике читать собрались? Это же Нижний Новгород.

— Мне это ни о чём не говорит.

— В общем, у нас по округе военных частей больше, чем на Урале. Ну, может, и нет, но…

— Давай ближе к делу.

— Я о том, что у нас чего только нет. Мы как-то в детстве заброшенный бункер нашли. Правда, он был затоплен, но ты просто вдумайся… Таких фортификаций в нашем районе более чем достаточно, и одному богу известно, чем они там занимаются. Ходили слухи, что в одной из подземных лабораторий проводились генетические эксперименты. В интернете даже фотку химеры кто-то разместил.

— Ты ещё про инопланетян опять телегу заведи.

— Да я это к тому, что с десяток «Тополей» у нас точно припрятано. И я вообще не удивлюсь, если они все в рабочем состоянии.

— Ты вообще в курсе, что ракеты и боеголовки хранятся отдельно?

— Это кто сказал?

— А этого никто и не скрывал никогда. Сам атомный заряд в боевую часть помещают непосредственно перед запуском. Там есть нюансы в хранении, связанные с тем, что элементы нестабильны и постоянно распадаются. Да и риск слишком большой.

— Ясно. Ну, значит, эти элементы они и ищут.

— Сомневаюсь, — поморщился я. — Даже если они узнают, где те находится, пуск им всё равно не совершить.

— Там что, тоже нюансы?

— Ещё какие, — усмехнулся я. — Защита от дураков. Короче, всё очень непросто. Это только в кино ядерный арсенал по нажатию одной кнопки вылетает. В жизни всё сильно иначе. Нужно знать, куда и что вставить, коды запуска, опять же…

— Ладно, — не стал спорить Стэп. — Тогда что им нужно?

— Вот и я хочу знать…

— Выходят, — шикнул Стэп и притих, наблюдая за выродками через прицел автомата.

Из здания вытянулся отряд количеством в двенадцать особей. Ровно четыре тройки. Они даже двигались слегка обособленно друг от друга. И судя по тому, как они это делали, мы нарвались на профессионалов. Все члены отряда были постоянно прикрыты, и в то же время никто не попадал под перекрёстный огонь своих же бойцов. А при таком количестве добиться этого очень непросто.

Группа, шедшая в середине, тащила какие-то коробки с бумагами. Похоже, они нашли то, что искали. Меня прямо раздирало от любопытства, но напасть на отряд я так и не решился. Шансов у нас попросту не было. Не уверен, что нам бы удалось убрать больше двоих, прежде чем нас разорвали бы на части.

— Поль, как слышно?

— Отчётливо.

— Есть ещё что?

Вместо ответа повисла пауза. Отряд в это время как раз должен был проходить мимо вышки. А учитывая то, что её конструкция состояла полностью из металла, любое движение могло выдать позицию девушки. Когда мы обходили прилегающий квартал, прекрасно слышали, как она поднимается наверх.

— Чисто, — вернулся ответ спустя долгие минуты ожидания. — Всюду тихо, никого.

— Ладно, ждём. Может, ещё кто-нибудь вылезет, — отозвался я.

— Может, всё-таки с кровью попробовать?

— Нет, слишком рискованно. Если сегодня никого не найдём, завтра по пригороду прошвырнёмся. Там можно и с кровью поработать.

— Я не уверена, — прошептала Полина. — Но, кажется, к северо-западу кто-то на крыше есть.

— Как здание выглядит?

— Да хрен его знает. Высотка, бежевым кафелем покрыта. Выступ сбоку коричневый.

— Я знаю, где это, пошли, — оживился Стэп.

— Уверена, что там кто-то есть? — уточнил я.

— Да, я видела движение на крыше. Но не знаю, сколько их там.

— Похоже, это один из наблюдательных пунктов, — предположил Стэп. — Значит, много их там быть не должно. Максимум четверо, и то вряд ли.

— Мы проверим, — бросил в гарнитуру я. — Оставайся на месте, следи за подходами.

— Да мне их за домами не видно, — парировала Полина. — Может, мне позицию сменить?

— Нет, сиди там, — отрезал я и покосился на друга. — Ну давай, веди нас, Сусанин-герой.

— Идите вы на хрен, я сам здесь впервой, — ответил на шутку он, но всё же двинулся вдоль по улице.

Мы прошли мимо парка, оставляя его слева, а когда впереди замаячил деловой центр с похожей по описанию высоткой, нырнули под тень деревьев. Некоторое время мы наблюдали за крышей, на которой Полина заметила движение, но так ничего и не обнаружили. Стрелки часов перевалили за полночь. Пора было уже что-то предпринимать.

— Ладно, идём, — решился я и рванул к стоянке.

Это когда город живёт, он кажется тесным. Но сейчас здесь получилось очень уж много пустых, широких пространств. Рывок занял всего пару секунд, но мне показалось, что они длились вечность. Я всё время ожидал, что сейчас по нам начнут палить сверху, а здесь мы как на ладони, даже укрыться не за чем.

Но нам повезло. А может, выродки были заняты тем, что внимательно наблюдали за кремлём и напрочь забыли о том, что следует присматривать за подходами к своей позиции.

Мы добрались до соседнего здания, сделанного из стекла и бетона. Судя по тому, что от него осталось, раньше здесь размещались какие-то офисы. Укрытие так себе. Оно натурально просматривается насквозь, к тому же все стёкла побиты, и передвигаться бесшумно там не получится.

Обогнув его по южной стороне, мы наконец увидели вход, ведущий в высотку. Про лифты можно смело забыть, подниматься придётся по ступеням. Его бы в идеале со всех сторон осмотреть на наличие внешней пожарной лестницы. Но стрёмно. Нас могут заметить.

— Ну что, давай? — спросил Стэп, который во все глаза пялился на крышу. — Вроде никого.

— Подожди, — буркнул я, занимаясь тем же самым.

Несмотря на монокуляр с режимом ночного видения, понять, что там происходит, было не так просто. Но мне на мгновение показалось, будто я кого-то заметил. Расплывчатый силуэт на фоне тёмного неба. Окончательно в этом я убедился, когда он исчез. Значит, за подступами они всё-таки наблюдают.

— Давай, — выдохнул я и снова первым рванул к подъезду.

Но внутрь мы сразу не полезли. Остановились у стены и уже в который раз осмотрелись вокруг. В особенности нас волновал сам вход и наличие на нём ловушек. В общем и целом смысла в них не было никакого. Окна на первом этаже были разбиты, и войти в здание можно без особых забот с любой стороны. А вот внутри, в парадном фойе, нас вполне могут ждать сюрпризы.

Похоже, раньше здесь находилось кафе. Об этом говорили остатки интерьера и несколько столиков. Вход оказался свободным: ни растяжек, ни видимых датчиков, реагирующих на движение. Но входить внутрь через окно я всё равно не решился. Опять по причине битого стекла. Хрустеть под ботинками оно будет на всю округу.

— Ладно, давай ко входу, — немного поразмыслив, решился я. — Там хотя бы стёкла целы.

— Ага, и что за дверью творится, тоже ни хрена не видно. А если там ловушка?

— Предлагаешь хрустеть?

— Всё безопаснее, — пожал плечами приятель.

— Ладно, я первым, — вынужден был согласиться я. — Стоп.

Я замер, уже занеся ногу для шага. Мне вспомнилось, как я скрывал свою человеческую природу от взгляда выродков. Обманул эдакую систему свой-чужой.

Сунув руку в подсумок, я извлёк из него несколько кусочков чёрного сердца и протянул один Стэпу.

— Жуй, — прошептал я.

— Зачем? Со мной всё нормально.

— Жри, говорю. А второй слюной размочи и под язык сунь. Так они нас за своих примут.

— Точно?

— Сто процентов. Давай.

Стэп неуверенно хмыкнул, но закинул оба куска в рот. Один немного пожевал и натужно проглотил. Я дождался, когда по телу разольётся жар, а во рту появится приятное пощипывание, и наконец сунулся внутрь.

Помещение и в самом деле когда-то было кафе. Широкая зала, барная стойка в противоположном конце и дверь, ведущая в фойе. К ней мы и направились, нещадно похрустывая битым стеклом под ногами. Как бы аккуратно мы ни старались ступать, избежать этого было нереально.

Не знаю, удалось ли нам проскочить незамеченными, но нас никто не окликнул. Вообще не возникло никакого шума, и это обнадёживало. В фойе тоже было пусто. В том смысле, что ни растяжек, ни датчиков, ни каких-либо других ловушек мы не заметили. А вот на то, чтобы отыскать лестницу, потребовалось время. Современные здания будто специально строят так, чтобы их спрятать. Зато шахты лифта оказались на самом видном месте. Вот только карабкаться по вертикальной стене хрен знает на какую высоту, цепляясь при этом за скобы, желания не возникало.

Однако поиски вскоре увенчались успехом. Лестницу спрятали за широкую железную дверь с узким стеклом посередине. Через него сложно было что-то рассмотреть, и спустя несколько секунд перешёптывания я всё же решился её открыть.

И вот здесь нас ожидал первый сюрприз.

Что-то бряцнуло о бетонный пол. Я даже рассмотреть не успел, что именно это было, и рванулся в сторону, утягивая за собой Стэпа. А спустя секунду грохнуло так, что дверь вылетела в фойе и рухнула на пол.

Всё, мы себя выдали. В тихой охоте больше не было никакого смысла.

— Вы как? — раздался взволнованный голос Полины в наушниках.

Отличная вещь. Возможно, только благодаря им мы сейчас не заработали контузию. Хотя, судя по жару в голове, не обошлось без влияния чёрного сердца. Окружающий звук быстро вернулся, и я отчётливо услышал эдакое жужжание. Будто что-то очень быстро скользило по верёвке.

— Они снаружи! — рявкнул я и рванул к выходу.

Стэп, не задавая вопросов, побежал за мной. Эхом по городу раскатился далёкий выстрел, а затем что-то грохнулось на крышу нижнего яруса, в котором как раз и располагалось кафе. Мы выскочили на улицу как раз в тот момент, когда скользящий по верёвке второй выродок внезапно дёрнулся и камнем полетел вниз. А буквально через мгновение ушей снова коснулся отдалённыйзвук выстрела.

— Твою мать! — взревел я. — Отставить огонь! Стэп, бегом внутрь, ищи, как подняться.

Я отбежал к противоположному зданию и взял под прицел нижний ярус высотки. Всё пошло не по плану. Пули у Полины обычные, так что эти двое совсем скоро поднимутся. И совсем не факт, что бросятся бежать. После восстановления они испытывают такую жажду, что готовы друг друга рвать, лишь бы получить хоть глоток крови. А здесь аж двое живых.

Не знаю зачем, но я отсчитывал секунды. Будто знал, сколько времени потребуется выродкам на восстановление. А может, меня это просто отвлекало от дурных мыслей. Ведь в любую секунду к ним могла заявиться подмога. И если придёт тот отряд, который вышел из лаборатории «Росатома», нам будет худо.

Спустя долгие сто семьдесят секунд сверху прозвучала автоматная очередь. Короткая, а значит, прицельная. А потом над парапетом появился силуэт. Я едва сумел удержать палец на крючке, с трудом распознав в нём Стэпа.

— Брак, ты где там? — прозвучало в наушниках.

— В засаде, — вернул ему я. — Что у тебя?

— Два трупа, — ответил он. — Одного пришлось снова успокоить. Сейчас сброшу, займись.

— Принял, — отозвался я и вышел из тени здания. — Шевелись, возможно, будут гости.

— Уже идут, — обрадовала Полина. — Похоже, тот самый отряд.

— Зашибись, — поморщился я. — Сколько у нас времени?

— Минут пять, не больше. Я в тишину.

— Пять минут на то, чтобы вскрыть грудную клетку и вырезать сердце? Пф-ф-ф, да мы ещё чай успеем попить, — схохмил Стэп. — Брак, лови подарок.

Раздался звук падения тела, хотя с таким может и мешок картошки упасть. Но на зрение я пока не жаловался, ведь у разбитого окна валялся именно труп. Правда, это ненадолго, если не позаботиться о его окончательном упокоении. Чем я и занялся, подхватив свой топор, которым уже давненько не пользовался.

Кровавая процедура и в самом деле заняла не так много времени. Сказывался опыт. Каждый удар выверен, рёбра рассекаются с первого раза. Даже окно в груди я пробил ровное, такого размера, чтобы без лишних копаний сразу подобраться к сердцу.

Отточенный до состояния бритвы нож тоже не подвёл. Я отсекал сосуды за одно, максимум — два движения. И спустя пару минут сердце уже находилось в моих руках. Правда, на этот раз нам было совсем не до аккуратности. Я не стал его заматывать в простыню, кусок которой покоился в рюкзаке. Забросил добычу внутрь прямо так, тут же снова бросился к зданию напротив и засел в тени.

— Стэп, ты как? — спросил я.

— В норме, уже выхожу.

— Сиди там, будем встречать.

— Плохая идея, — донёсся голос Полины. — Вытяните их на открытое место, я помогу.

— Рули, — разрешил я.

— Они в парк вошли. Ведите их на перекрёсток, к углу, где остановка.

— Принял, — ответил я, но сделать уже ничего не успел.

Мимо храма, отсекая нам путь, промелькнули три тёмные фигуры. Наверняка часть группы осталась прикрывать, а ещё часть пошла в обход. И к бою они готовы, врасплох нам их не застать.

Глава 9 Заруба

Они действовали так чётко и слаженно, что я уже был готов попрощаться с жизнью. Высунувшись, чтобы срезать очередью мелькнувшие силуэты справа, я едва успел нырнуть обратно в укрытие, потому как вторая тройка, что явилась слева, тут же накрыла меня плотным огнём.

Когда пули перестали щёлкать о бетон, левая группа двинулась в наступление, и её моментально прикрыли справа. Выродки неминуемо сокращали дистанцию, и до меня им оставалось буквально пара рывков. В отличие от них, мне отступать было некуда. Разве что в здание делового центра, стены которого по большей части состояли из стекла и гипсокартона. Такие можно легко пробить из рогатки, не то что из автомата.

Страх проник в душу, сжимая сердце ледяными пальцами. Оно рванулось и бешено заколотилось, отдаваясь гулким стуком в висках. Неужели это всё?

А тело уже действовало, не обращая внимания на мысли об обречённости. Я бросился в здание и сразу же помчался на второй этаж.

Как я и думал, спрятаться здесь было негде. Вокруг лишь пустые офисные помещения, часть из которых до сих пор оставалась запертой. Что вполне логично, ведь брать здесь совершенно нечего, кроме старых компьютеров и бумаги.

Коридор привёл меня к очередной лестнице, и я, не раздумывая, отправился на третий этаж. Только поднявшись, я начал понимать, что загнал себя в ещё более глубокую задницу. Если со второго этажа ещё можно спрыгнуть, то с третьего это уже чревато серьёзными последствиями.

— Поль, ты как? — бросил в рацию я.

— Бегу, — коротко выдохнула она.

— В смысле, куда?

— Меня вычислили, — вернулся ответ.

— Стэп! — выкрикнул я.

— Поднимаюсь, — отозвался приятель. — Меня зажали.

— Капец, вашу мать! — взревел я и метнулся на последний, четвёртый этаж.

Снизу уже доносился тяжёлый топот. Ещё немного, и меня прижмут. А там выбор простой: либо лететь вниз самостоятельно, либо сдаваться и надеяться, что нам сохранят жизнь.

В последнем я очень сильно сомневался. Впрочем, если им предварительно представиться, может, они и не станут валить нас сразу. Всё-таки мы ценный товар и начальство, возможно, вознаградит за нашу поимку.

— На позиции, — обрадовал меня голос Полины. — Сможешь вытащить их на крышу?

— Легко, — хищно оскалился я и уставился на план эвакуации этажа.

Нет, легко, по ходу, не выйдет. Придётся бежать в противоположный конец здания. А шаги уже близко…

— Сколько их вошло ко мне? — спросил я.

— Без понятия, — ответила Полина. — Я их не видела.

— Плохо, — пробормотал я и понёсся по коридору.

Голова уже вернулась в рабочий ритм, тем более что в конце тоннеля забрезжил хоть и слабый, но всё-таки свет. Вряд ли Челубей меня здесь увидит, но вот крышу высотки, в которой сейчас пытается выжить Стэп, — вполне. Вопрос в другом: как с ним связаться? И дело даже не в том, что наши рации не добьют, с этим у нас как раз полный порядок. Просто мы не знаем частот. И находясь в своём уме, нам их никто не предоставит, какими бы корочками мы там перед носом ни махали. Здесь речь идёт о безопасности периметра. Тем более выход за укрепления — это наша личная инициатива.

— Стэп, как слышишь?

— Хре… о, — пришёл ответ с заиканием.

— Крыша… сигнал… — специально, делая паузы, бросил я, — Понял?

— Да, — отозвался напарник.

Ладно, надеюсь, сработает. А теперь стоит забить на всё остальное и заняться своим спасением. Судя по грохоту снизу, бойцы всё ещё обыскивают второй этаж. Так, теперь нужно прикинуть: сколько их ко мне вошло? Лично я бы отправил сразу две тройки, поделив их на пары. Двое охраняют выход, и четверо осматривают этажи, сразу проверяя оба крыла, отходящие от лестницы. Впрочем, всё здание им не перекрыть, но об этом мечтать поздно. Спуститься сейчас они мне точно не дадут. Выходит, что к Стэпу отправили тройку, а последняя группа ищет Полину. И как только она выстрелит, они будут точно знать, где она засела. Но она у нас девочка умная, наверняка уже просчитала пути отхода.

Я вывалился на крышу и тут же несколько раз мигнул фонарём, направляя его вверх.

— Вижу, — сразу прилетел ответ от Полины.

Отвечать я не стал. Вместо этого принялся метаться по открытому пространству в поисках хоть какого-то укрытия. А это не так-то просто. Слева стойка с испарителями от кондиционеров, за ней — металлоконструкция, удерживающая вывеску. И всё это просматривается невооружённым глазом. Прямо, дальше по крыше, — перепад примерно на уровень этажа. Там же имелась лестница, позволяющая на него спуститься. А парапет из бетона прекрасно прикроет от пуль. Как вариант. Вот только там я снова буду лишён возможности манёвра.

Однако на этом хорошие новости не закончились. Когда я вскочил на парапет, передо мной открылась вся картина, а вместе с ней и путь к спасению. Далее следовал ещё один спуск, а за ним — следующий. С него можно было спрыгнуть на крышу крыльца, а оттуда уже — на землю. Да, всё ещё высоковато, но терпимо. Если постараться, можно обойтись без травм, по крайней мере, кости ног выдержат падение с такой высоты. С остальным легко справится чёрное сердце. Но для начала следует пощипать ублюдков, авось получится проредить их слаженную команду.

Я сменил магазин, сбросив полупустой в подсумок. Пули в нём были обычные, а сейчас я загнал серебряные. В данный момент нам не до охоты, жопы бы спасти. Спустившись по лестнице на пару ступеней, я повалился грудью на парапет и примкнул приклад к плечу, припав к прицелу. Первый, кто появится на крыше, схватит от меня очередь, а там можно и валить, пока они будут стрелять в пустоту, как в копеечку.

Время шло, но никто не спешил ко мне выходить. Я уже было собирался сваливать, когда дверь на чердак слегка приоткрылась и на крышу вылетел небольшой предмет, тихо бряцая по покрытию из рубероида. Мне хватило ума скользнуть вниз по лестнице и открыть рот, чтобы избежать контузии. Раздался оглушительный хлопок, и яркая вспышка белого цвета на мгновение осветила всю округу. Правый глаз практически ослеп, как мне показалось вначале. Но через секунду до меня дошло, что это засветило вспышкой оптику монокуляра. А я просто вижу мир таким, какой он есть на самом деле. В ушах не звенело, так как основная звуковая волна прошла мимо, никаких особых последствий я не заполучил. Спасибо активным наушникам, вмонтированным в шлем. Плюс кусочек чёрного сердца под языком быстро свёл мелкие повреждения на нет.

Топот ног по крыше заставил меня снова начать действовать. На этот раз счёт шёл уже на секунды. Я бросился к следующему спуску и, ухватившись за края лестницы, скользнул на ещё один уровень ниже. Здесь имелся прекрасный угол, острый, словно кончик ножа. За ним я и спрятался, поджидая противника. И в этот момент послышался вскрик, а буквально следом за ним до меня долетел раскат отдалённого выстрела.

Сверху засуетились, раздались короткие команды, призывающие залечь.

— Уходи, я прикрою, — раздался спокойный голос Полины в наушниках.

— Хрен там плавал, — огрызнулся я. — Нам ещё Стэпа спасать.

— Как хочешь, — почти без эмоций ответила девушка, а через мгновение снова прокатилось эхо отдалённого выстрела. — Минус два, — добавила она.

— Ясно, — усмехнулся я. — Держи их там, я кое-что придумал.

— У тебя две минуты, — вернула Полина. — Потом меняю позицию.

— Принял, — буркнул я и побежал к следующему спуску.

Затем спрыгнул на крышу крыльца, ещё раз на крышу холодильной установки — и без каких либо последствий уже на землю.

Я оказался во внутреннем дворике. Справа находился выезд на улицу, но меня интересовало другое. Пробежав немного влево, я обнаружил дверь заднего выхода и нырнул внутрь. За это время Полина выстрелила ещё дважды, но минусов она больше не озвучивала. А значит, она просто не даёт выродкам подняться. Ну это ничего, сейчас наступит моя очередь.

Прокравшись по узким коридорам, больше похожим на лабиринт, я добрался до выхода в вестибюль. Чёрное сердце всё ещё скрывало меня от особого зрения выродков. Не исключено, что они и сердцебиения моего не слышали, иначе давно бы отправились на перехват. Но они продолжали контролировать главный выход и оба крыла, отходящих от него вправо и влево. При этом даже не таились, будучи уверенными, что загнали меня в угол.

Я вскинул оружие, припал к прицелу и навёл красную точку на голову одного из них. Плавно потянул спуск и положил первую очередь прямо в каску, даже не переживая о том, пробьёт ли его серебряная пуля. С такого расстояния я бы его и пистолетной прошил, а у «Калашникова» энергии для этого с запасом.

Однако второго я снять не успел. Он сорвался с места с такой скоростью, что я на мгновение потерял его из вида. В ответ полетели пули, заставляя меня спрятаться. И буквально тут же по полу бряцнула граната. Выдержать задержку запала выродок не смог бы при всём желании. Но, возможно, это и не входило в его планы.

Я снова рванул в узкий коридор, ведущий к заднему выходу, и едва скрылся за поворотом, как раздался взрыв. На этот раз по мне использовали боевую, а не светошумовую. Лицо обдало жаром, но осколки не долетели. Уши тоже остались невредимы, хотя сопли из носа вылетели так, будто я через него резко выдохнул.

— Вот урод, — выругался я и вывалился на улицу. — Поль, ты как?

— Бегу, — снова ответила она короткой фразой.

— Прими чёрное сердце, — посоветовал я.

— Зачем? Я цела.

— Под ним они нас не видят, — ответил я, обегая здание с южной стороны.

— Поняла…

— Стэп, как слышишь?

В ответ тишина.

— Стэп, отзовись.

Тихо. Видимо он вышел из зоны связи, что не удивительно, учитывая высоту здания и бетонный бункер, в котором расположен лестничный марш. В таких местах часто нет связи, и дело там скорее в арматуре, которая образует эдакую клетку Фарадея. Ну ничего, выберется на крышу — ответит.

Не теряя времени, я пересёк двор и запрыгнул в разграбленное кафе, что располагалось на первом этаже высотки.

— Иду за Стэпом, — бросил в рацию я. — Постарайся не пустить к нам остальных.

— Ладно! — с надрывом выпалила Полина.

Похоже, у неё уже дыхалка сдаёт.

Я проскочил вестибюль, перепрыгнул через искуроченную дверь и, перескакивая сразу через две ступени, помчался наверх. Да, сейчас я совершал очередную глупость, но друга бросить я не мог.

Сверху раздался грохот очередей. Непонятно, кто в кого стреляет, но надеюсь, что это Стэп. Кстати, о птичках. Здесь у нас должна быть связь, ведь мы сейчас оба в одной клетке.

— Стэп, как слышишь?

— На связи, — тут же отозвался он.

— Ты стрелял?

— И я тоже.

— Какой этаж?

— Предпоследний. Сил уже подниматься нет, ноги трясутся. — Очередной треск очереди оборвал его слова. — Вот твари…

— Дуй на крышу и подай сигнал на колокольню. Есть что-нибудь?

— Свечей штуки три осталось.

— Жги их, Челубей прикроет. Постарайся вытянуть их к северному краю, чтоб он их видел.

— А ты сам где?

— Внизу, иду за вами.

— Псих, твою мать, — выругался он и запыхтел.

Пара коротких очередей разорвала тишину. Зазвенели гильзы, прыгающие по ступеням, а затем раздался отдалённый топот. Надеюсь, у него всё получится. Чёрт, как же тяжело подниматься…

Я отмотал этажей семь, когда силы начали меня покидать. Не помогал ни адреналин, от которого кипела кровь, ни чёрное сердце, обжигающее слизистую под языком. Всё-таки в сорок три года особо не побегаешь. Это раньше, в молодости, я на пятый этаж, в гости к другу, влетал, даже не сбивая дыхания. А сейчас вот еле ноги переставляю. Дыхание с хрипом врывается в лёгкие, словно я только что несколько километров в максимальном темпе пробежал. Пот заливает глаза, и если левый можно протереть без вопросов, то на правом висит монокуляр. К слову, он перезагрузился, и только благодаря ему я не переломал себе ноги.

Девятый этаж остался позади, а я уже готов был сдохнуть. А впереди ещё столько же. Плюс на финишной прямой предстоит схватка с противником, который изначально превосходит меня физически. Да и выносливость у выродков на порядок превышает человеческую.

Снова грохнула очередь, а в ответ ей отработал глушёный автомат. Готов отдать руку на отсечение, изменённые вооружены «валами». Любят они их и есть за что. Хотя я предпочту всё же калаш. Он для меня более понятен, да и в обслуживании прост. Тот, кто хоть раз пробовал почистить «вал», прекрасно понимает, о чём я. Там с одной банкой глушителя можно весь вечер провозиться, вычищая пороховой нагар из барьеров. Но на ближней дистанции это оружие гораздо эффективнее, хотя бы за счёт калибра, который почти вдвое превышает наш. С другой стороны, там и патрон дозвуковой, а значит энергия у пули ниже.

Отвлекая себя всякой чушью, я упорно карабкался вверх по лестнице. Миновав двенадцатый этаж, я всё-таки остановился, чтобы перевести дыхание. Здесь же, на полу, попались первые признаки перестрелки. Куча гильз и дырки от пуль на штукатурке. Выходит, я не так уж и плох. Стэп впервые сдался как раз в этом месте. В смысле, тоже остановился и попытался сбить преследователей с хвоста.

Я заглянул в просвет между перилами и тут же вжал голову в плечи. С улицы, через разбитое окно до меня долетел звук выстрела. Мощный, сытый, явно из крупного калибра. Тут же загрохотал автомат. Очередь длинная, на весь магазин. Похоже, приятель лупил наверняка, чтобы нанести максимально возможный урон.

Об отдыхе я забыл сразу. Во мне будто второе дыхание открылось, и я рванул вверх, снова перепрыгивая сразу через две ступени. Но не успел преодолеть и одного этажа, как услышал грохот дробовика.

А вот это хороший знак. Насколько я успел заметить, выродки были вооружены только автоматическим оружием.

— Стэп, доложи! — прокричал я.

— Чисто, — ответил приятель. — Все трое готовы. Одного Челубей снял.

— Красавчик, — оскалился я. И тут снизу раздались голоса. — Твою мать, у нас снова гости.

— Веди их сюда, — прозвучал насмешливый голос напарника.

— Где вы? — сквозь помехи донёсся голос Полины.

— В жёлтой семнадцатиэтажке, — вместо меня ответил Стэп. — Окна лестницы выходят на запад.

— Вижу. За вами идут трое.

— Сможешь убрать? — спросил я.

— Легко, но у меня серебряных пуль больше не осталось. Вам придётся добивать.

— Принял. Жди сигнала.

Спускаться было куда как проще. Но мышцы ног уже забились, и я больше ковылял, чем нёсся в обратном направлении. Миновав три этажа, я замер и прислушался. До контакта всего ничего, каких-то пара этажей.

— Давай! — рявкнул я, и с улицы тут же прозвучал звук выстрела.

Послышался звон разбитого стекла, а за ним — грохот от падения тела. Не прошло и секунды, как хлопнуло ещё раз, а затем ещё и ещё. Я ломанулся вниз, уже не обращая внимания на поющую боль в ногах. Автомат перебросил за спину, потому как грех не воспользоваться ситуацией. Рука уже сжимала топор, когда я выскочил к первому телу. Полина сняла его прямо в голову, заставив остальных метнуться назад. Второго она тоже подстрелила в башку, а вот третьего удалось снять только в тело. Поэтому она и стреляла дважды.

С него я и начал. Так как он уже шевелился, пытаясь дотянуться до оружия. Первым делом я отбил ствол ногой, но тот отлетел лишь на несколько сантиметров, так как выродок успел схватить его за ремень. Однако подтянуть к себе не успел. Я размахнулся и опустил лезвие топора ему на шею. Удар вышел точным, и лезвие с первого раза рассекло кости позвоночника, успокаивая изменённого навсегда.

То же самое, но уже более аккуратно, я проделал с оставшимися. Придерживая головы за волосы, окончательно отделил их от тел и сбросил вниз через разбитое окно. Затем немного подумал и отправил следом трупы. Не потому что боялся, что они оживут, просто лень будет потом за ними снова подниматься.

И едва я с ними покончил, как меня уже в который раз накрыли огнём, на этот раз снизу. Пули застучали по стенам, с визгом рикошетя во все стороны. Что-то прилетело мне в бок и ногу, а затем добавило в спину. Боль была такая, что у меня перекрыло дыхание. Я завалился на лестницу, пытаясь сделать глоток воздуха и открывая рот, словно рыба, выброшенная на берег. Будто в тумане я услышал, как сверху огрызнулся автомат, а ему вторил одиночный прицельный выстрел.

Голова закружилась. Боль стала тупой, ноющей, как после удара кувалдой, но спазм отпустил лёгкие, и я с натугой втянул в себя глоток воздуха. С трудом ворочая языком, перекатил кусочек чёрного сердца из-под языка и натужно его проглотил. Жар быстро заполнил тело, и уже через пару секунд мне стало гораздо лучше. Только в животе ощущалось эдакое подёргивание, словно мышцы пытались вытолкнуть инородный предмет, но у них это не получалось. Видимо, пуля так и останется в брюхе.

Чёрт, как же противно. Весь ливер трясётся, словно с похмелья. Мышцы живота снова напряглись, и я услышал как что-то звякнуло по ступеням. Нет, похоже, жить мне без трофея, но я и не против. Всё равно попросил бы его вырезать в первой же крепости, где есть хирург. Говорят, свинец не приносит пользы организму.

— Эй, ты как? — прозвучал голос приятеля в реальности и в наушниках.

— Жив, — ответил я. — Местами здоров.

— А я ещё трофей взял, — довольно оскалился Стэп.

— Я, конечно, за вас рада, но мне бы не помешала помощь, — раздражённо произнесла Полина.

— А ты где? — уточнил я.

— На стоянке, — ответила девушка, и тут же последовал выстрел. — И у меня здесь Ванька-встанька.

— Принял, спускаемся, придержи его пока, — с ухмылкой произнёс я и покосился на Стэпа. — Ну чё замер? Дуй давай, помоги девушке.

— А ты сам чё?

— А я устал, — буркнул я, с трудом поднимаясь с пола. — Да шевели копытами, сейчас на шум весь город сбежится.

Пока мы спускались, Полина выстрелила ещё дважды. Мы застали её сидящей на капоте машины, со скучающим видом и пистолетом в руках. Рядом лежал выродок, вокруг головы которого уже образовалось знатное кровавое пятно. Неподалёку обнаружились и три моих обезглавленных трофея.

— Стэп, займись этими, я пока с ним разберусь.

— У нас ещё три часа до рассвета, — добавила Полина, беззаботно болтая ногами.

— Это ты к чему? — покосился на неё я, вытягивая топор из специальной петли на поясе.

— К тому, что я видела, куда они те коробки отнесли.

— И куда же? — поинтересовался Стэп, вскрывая грудь первому покойнику. — Твою мать, да у него все рёбра в труху.

— Не ной, возьми нож, — посоветовал я.

— Да кто ноет-то? На хрена ты их вообще сбросил?

— Чтоб лишний раз не подниматься. Я же не думал, что последняя тройка так тупо подставится.

— Да я бы не сказала, что тупо. Тебя чуть не завалили, — с ухмылкой поддела меня Полина. — Они, кстати, на дождь из трупов и отреагировали.

— Ой да завалитесь вы оба, — огрызнулся я и, вспоров одежду на груди обезглавленного выродка, примерился топором.

— Короче, там в трёх кварталах к югу, за поворотом, машина у них осталась. Они туда свои коробки сбросили, — с важным видом сообщила она. — Лично мне интересно, что они там искали.

— Проверим, — кивнул я. — Заодно тачку экспроприируем. Загоним кому-нибудь в крепости.

— Я бы её Челубею подарил, — произнёс Стэп.

Я даже топором махать перестал и уставился на приятеля.

— Подарил? А ты, случаем, не оговорился?

— Он, вообще-то, мне жизнь сегодня спас, — скорчив рожу, ответил приятель.

— Ладно, — пожал плечами я. — Но мы тебя за язык не тянули.

— Чёрт, этот тоже в кашу. Даже сердце лопнуло.

— Да хрен с ним, — отмахнулся я. — Работать оно от этого хуже не станет.

Мне достался последний труп — и да, вскрывать его было сложнее, чем целого. Рёбра переломались в хаотичном порядке, и топор просто отказывался прорубать мягкую грудину. А орудовать ножом на ощупь было не очень удобно. Но я его всё же вскрыл и извлёк сердце, которое полетело в рюкзак к остальным трофеям.

Закончив, мы отправились за машиной. Идти напролом побоялись и вначале ушли на юго-восток и выбрались на улицу Белинского. По ней можно было добраться до вышки, где располагалась первая позиция Полины, но мы свернули на юг. Обошли два квартала мимо парка Пушкина, и только затем свернули на запад.

Дважды приходилось прятаться из-за проезжающих мимо машин. Мы неслабо так нашумели, и к месту схватки сейчас стягивались все ближайшие отряды выродков. Как бы нам не пришлось по всему городу от них бегать, пока не настанет рассвет. От меня ещё и кровью воняет, как будто я на скотобойне ночевал. Надо бы поторопиться. Хотя бы до буферной зоны добраться. Туда выродки уже не сунутся, побоятся. Как бы по нам ещё не прилетело, а то ведь могут пальнуть с перепугу. На стене ведь разбираться не станут, кто там решил к крепости посреди ночи подобраться. Тем более мы ушли пешком, а возвращаться собираемся на машине. Надеюсь, условный сигнал фарами сработает, и нас для начала спросят, кто мы и какого хрена припёрлись.

— Вон она. — Полина указала пальцем на одиноко стоящую машину.

К слову, центральную часть города знатно очистили от старой техники. Помнится, в первые годы после апокалипсиса улицы были практически завалены тачками на любой вкус и цвет. Их одно время тракторами на тротуары сталкивали, чтобы освободить дороги. А сейчас — на тебе: почти всё растащили. Только ближе к окраинам всё ещё можно встретить бардак и завалы. Интересно, а куда они их вообще дели? Неужто все за город вывезли?

— Вроде нет никого, — прошептал Стэп, осматривая местность в бинокль.

— Да, чисто, — подтвердила Полина, которая занималась тем же, но через оптический прицел.

— Ладно, прикройте, я посмотрю, что там.

Пригибаясь, будто меня так менее заметно, я перемахнул через дорогу и подобрался к машине, которая стояла у бывшего магазина. Сейчас от него остались только стены да ободранная вывеска. Приложив рожу к стеклу, я заглянул в салон микроавтобуса. В проходе действительно стояли коробки с бумагами. Выдохнув, я потянул на себя ручку на боковой двери, и она послушно открылась. Как я и думал, машину на сигнализацию ставить не стали. Да и какой в этом смысл, если в мире почти не осталось людей, которые не побоятся высунуть нос на улицу ночью. А уж тех, кто рискнёт угнать тачку у выродков, и того меньше.

Я выудил один лист из коробки и посветил на него фонариком. Странно, обычная накладная. К ней степлером приколот счёт-фактура и акт выполненых работ. А вот отгруженный товар — не совсем обычный: «Технеций-99 m», «Радий-223» и «Йод-131». Всё это радиоактивные элементы, которые используются в медицине.

Я перебрал несколько бумаг, и везде было одно и то же, за исключением количества. Странно, и за каким хреном выродкам нужна эта информация? Может, дело не в самих элементах, а в том, куда их поставляли?

Я снова перебрал бумаги, которые держал в руках, и усмехнулся. Адресов как раз и не было. Только юридические, которые все как один зарегистрированы в Москве. А вот напротив фактических стоял прочерк или вообще пустота.

— Интересно девки пляшут, — пробормотал я.

— Чего там? — спросил Стэп, заставляя меня вздрогнуть.

— Блин, я тебя пристрелю когда-нибудь! — возмутился я. — Уже второй раз ко мне подкрадываешься.

— Так это ты клювом щёлкаешь, я-то здесь при чём? А если бы это кто другой был?

— А вас за каким хреном за подходами следить поставили? — парировал я.

— Ладно, уел, — усмехнулся приятель. — Но твой косяк тут тоже есть. Так что там?

— Накладные и счета-фактуры, — неопределённо ответил я. — Похоже, этот офис рулил какими-то поставками для медлабораторий. Здесь в основном радиоактивные элементы, которые используют для борьбы с раком.

— А ты откуда знаешь?

— Мама всё это проходила, — нехотя ответил я. — Короче, не суть. Смотри.

— И что я должен здесь увидеть?

— Фактических адресов нигде нет. — Я ткнул пальцем в нужную строчку. — Похоже, это какие-то секретные лаборатории. А может быть, вообще одна, не разобрать. Нужно все бумаги перетрясти, может, где-то что-то и всплывёт. Ты, кстати, не знаешь, есть у вас в районе что-то такое?

— Может, и есть, — пожал плечами Стэп. — Но мне-то откуда об этом знать?

— Ладно, валим ближе к крепости, потом разберёмся, что к чему.

Глава 10 Что-то не так

Мигание фарами помогло проскочить в буферную зону. В том смысле, что нас не тронули и вначале спросили: кто мы и какого хрена здесь делаем. Но в крепость запустили только на рассвете, как только на горизонте забрезжило солнце. Впрочем, по этому поводу мы особо не переживали и умудрились даже подремать пару часов.

Бросив машину стоянке, мы отправились в квартиру, которую сняли, оплатив сразу месяц проживания. Вообще, я не хотел здесь задерживаться, но увы, на меньший срок жильё не сдавалось. А платить посуточно за гостиницу в неделю выходило дороже, чем полноценная хата. Ну как полноценная… скорее, более-менее похожая на привычную. Но различий было множество, даже если присматриваться навскидку.

Печное отопление уже давно стало привычным. Заодно печь можно было использовать для приготовления пищи. Опять же, надо понимать, что квартиры в крепости были организованы в здании бывшей администрации. То есть из кабинетов тупо вынесли всю офисную мебель и занесли бытовую. Соответственно, санузел здесь находился только на этаже. Надо ли говорить, какая туда была очередь по утрам? Думаю, нет. В остальном — самая обычная квартира: шкаф, стол, стулья и кровать. Наша, плюсом ко всему, была ещё и двухкомнатной, одна из которых являлась проходной. Видимо, когда-то здесь базировалась секретарша. Теперь её занимал Стэп. Мы же с Полиной предпочли изолированное помещение.

— Охренеть у нас улов вышел! — с гордостью произнёс приятель, глядя на семь сердец, разложенных на столе.

— Да, пожалуй, это наш личный рекорд за одну охоту, — согласился я.

— Да на хрен вас с такими охотами! Я в жизни столько не бегала и не боялась! — возмутилась Полина. — И вообще, я жрать хочу и спать.

— Потерпишь, — отмахнулся я. — Нужно с сердцами разобраться. Иди воды принеси, пару вёдер. Их нужно от крови отмыть. Думаю, четырёх нам хватит, чтобы запас иметь.

— А остальные куда? — уставилась на меня она.

— Кошке под муда! — выругался я. — Толкну пойду. Заодно по рынку прошвырнусь, может, там сушилки какие продаются.

— Да ведро оцинкованное возьми — и всё, — вставил своё слово Стэп.

— Разберусь как-нибудь без сопливых, — поморщился я. — А вы пока бумаги просмотрите. Мало ли, может, какая информация проскочит или мысли по поводу появятся.

— Ой, вали уже, командир, — фыркнула Полина. — Дай хоть отдышаться.

— Завтра будешь хоть весь день дышать, а пока давайте, шевелите копытами.

Я завернул три сердца в обрывок простыни, который так и пролежал без дела на дне рюкзака, и взялся за ручку двери.

— Сердца накройте, сейчас свет внутрь попадёт, — бросил я через плечо.

Стэп молча накинул на них одеяло, и я уже смело распахнул дверь и вышел в коридор.

— Керосин ещё захвати, — бросил мне в спину приятель.

— Хорошо, — ответил я и направился к лестнице.

Следом из квартиры выбралась Полина и пристроилась следом. Она мощно зевнула, заражая тем самым и меня. Я даже остановился и раззявил пасть, едва не вывихнув себе челюсть. Да, нормальный отдых нам бы не повредил. Спать урывками — такое себе занятие. Сон вроде перебивается, но организм не успевает нормально отдохнуть. Это нам ещё повезло, что охота выдалась крайне удачной, иначе и сегодняшняя ночь у нас прошла бы за периметром. Или завтрашняя? Хрен их разберёшь. В этой кутерьме уже все дни перепутались. Не пролюбить бы сеанс связи с Макаром.

Я вышел на улицу, а Полина отправилась к консьержке, выпрашивать воду. Осмотревшись, я сразу же двинул на рынок. Продать там сердца можно подороже, чем на административной приёмке. Но если скупщика сегодня не будет, то есть ещё вариант: обратиться напрямую к скорняку. Наверняка дорогу к нему знает каждый.

Рынок здесь организовали на стоянке возле здания филармонии. Площадь позволяла, да и расположение более-менее в центре. Несмотря на раннее утро, здесь уже вовсю гулял народ. Торгаши трепались друг с другом, обсуждая выгоду сделок. Через северные ворота, выходящие на реку, в сторону торговой площади, катали тележки с товаром, подтягивая его поближе к прилавкам. Некоторые только-только начинали выкладываться, другие уже зазывали праздно шатающихся зевак.

Я бродил среди рядов, без особого энтузиазма рассматривая товары. По большей части все они были для нас бесполезны. Различная хозяйственная утварь: кастрюли, сковородки, лопаты и столовые приборы. Здесь даже народ практически не крутился. Всех интересовали продукты или оружие. Чуть в стороне торговали комбикормом и другим зерном, наверняка поставка прибыла из самой Беларуси. Дальше шли ряды с прошлогодними овощами, многие из которых выглядели совсем непрезентабельно. Сморщенная картошка, морковь, местами уже обрезанная от гнили. Тут же, на следующем лотке, торговали соленьями, к которым уже выстроилась очередь. Квашеная капуста прямо из дубовой кадушки, огурцы, от которых исходил аромат пряного рассола. Потом шли мясные ряды и слегка на отшибе — рыбные, чтобы не воняли на всю округу. Вот только запашок с той стороны всё равно обволакивал весь рынок, особенно когда тянул лёгкий ветерок.

— О, почём сушилка? — спросил я, приметив интересующий меня товар.

— Отличный выбор, — тут же оживился торговец. — Её можно использовать как на печи, так и на газовой горелке. У моей бабушки такая была — универсальная вещица. Хоть грибы суши, хоть фрукты…

— Мужик, я у тебя не презентацию просил. Сколько просишь за неё?

— Отдам за полтинник.

— Совсем дурак, — хмыкнул я и двинулся дальше.

— Да ты постой! — выскочил из-за прилавка торгаш. — Всегда же можно поторговаться! Ты посмотри на неё! Четыре яруса, почти новая. Где ты сейчас такую найдёшь? Это же производство того самого СССР! Там даже знак качества имеется. Да она, считай, вечная!

— Двадцать грамм я тебе за неё дам, — сухо ответил я.

— Да ты хорош! Это же нержавейка!

— Да мне насрать, хоть из золота. Двадцать грамм.

— Сорок.

— Всё, до свидания, — устало отмахнулся я.

— Да подожди ты, я же вижу, что она тебе нужна… — Торгаш схватил меня за рукав и тут же опешил от моего взгляда.

— Ещё раз меня тронешь, я тебе все зубы выбью, — спокойным голосом предупредил мужика я. — Повторяю для хромых на оба уха: двадцать грамм.

— Слушай, я же понимаю, что ты в ней не грибы собираешься сушить. Выходит, ты скорняк, и, стало быть, твои вложения окупятся. А мне семью кормить надо.

— Я здесь при чём?

— Тридцать, — поморщился торгаш, будто только что вкусил лимона.

— Двадцать, — с нажимом произнёс я. — Мне проще ведро за десятку взять и гвоздём дыр в нём наделать.

— Ладно, — вздохнул мужик. — Двадцать, так двадцать, забирай. Чёрт, теперь весь день наперекосяк пойдёт…

Я подхватил сушилку, которая и в самом деле была почти новой. В целом ничего выдающегося в ней не было, и просить за неё полтинник — это вопиющая наглость. Она представляла из себя четыре кольца разного диаметра с перфорацией по бокам, чтобы продукты проветривались при сушке, и небольшими прорезями на торце, в которые укладывались эдакие спицы, на которые насаживались продукты. Такую хрень многие изготавливали сами, как раз используя для этого вёдра. Сомневаюсь, что заводское исполнение каким-то волшебным образом превзойдёт самоделку. А купил я её просто для того, чтобы не тратить время на поделку, тем более что она обошлась бы мне примерно в такую же цену. Ведро за десятку — и столько же в мастерской, на переделку.

Ага, а вот и скорняк, уже кожаные поделки на прилавок выкладывает. Ведёт себя уверенно, сыто, значит, не бедствует.

Я подошёл к прилавку и принялся рассматривать товары: различные ножны, ремни, несколько вариантов кобуры под пистолеты, в том числе и наплечные. Подсумки на кнопочных замках и другие полезности из кожи и не только.

— Здорова, — поприветствовал мастера я.

— И тебе не хворать, — прогудел мужик квадратного телосложения с огромными ручищами. — Интересует что?

— Да я скорее по вопросам сбыта, — усмехнулся я и скинул рюкзак. Извлёк из него простыню, в которую были завёрнуты сердца, и положил их на прилавок. — Почём возьмёшь?

— Полтора веса, — обрадовал меня он. — Сейчас на них сильно цена подскочила, и это ещё не предел.

— А с чем связано?

— А ты будто не знаешь? — хмыкнул он и зачем-то понюхал свёрток. — Подожди, сейчас весы принесу.

— Я в самом деле не в курсе, — бросил ему в спину я, на что он только отмахнулся, мол: потерпи, сейчас всё будет.

Некоторое время он копался в тележке с товаром, откуда извлёк электронные кухонные весы и калькулятор. Всё это он не спеша выставил на прилавке и принялся развязывать узелок с сердцами.

— Ну и? — с нажимом произнёс я. — Не расскажешь, что там в мире-то происходит?

— А ты, никак, с гор вчера спустился?

— Почти, — улыбнулся я. — По высоткам пришлось знатно полазать.

— Ясно всё. Сам-то откуда?

— С Кировской области, село Слободское.

— Это каким же ветром тебя к нам занесло?

— Попутным.

— В общем, дело такое, — поморщился скорняк. — Людоеды снова нам войну объявили, и на этот раз всё гораздо серьёзнее.

— Куда уж ещё-то?

— О-о-о, поверь, эти твари теперь совсем иначе подготовлены. Три года силы стягивали и вооружением запасались. На прошлой неделе чуть Костромскую крепость не взяли. А позавчера сразу на три города напали, да так жёстко, что там до сих пор людей хоронят. У меня запас из десяти сердец за час расхватали, по двойному тарифу. Так что вот такие дела, — вздохнул он и положил свёрток на весы.

— М-да, — задумчиво буркнул я. — А с чего вдруг такие движения?

— Этого я не знаю, — покачал головой он. — Говорят, они какого-то человека ищут.

— Не того ли Брака, случайно?

— Не, — уверенно отмахнулся он. — Там о ребёнке речь, точнее, почти подростке.

— Вот как? — приподнял брови я. — А ты откуда знаешь?

— У меня есть серьёзные покупатели, аж из самой девятки, понял?

— И что, они тебе прям так об этом и рассказали?

— Я за что купил, за то и продаю. — Скорняк посмотрел мне прямо в глаза. — А уж верить или нет — дело хозяйское. Тысяча семьсот тридцать выходит. На кило и сто пятьдесят четыре грамма твой товар.

— Хорошо, — кивнул я.

Скорняк подхватил сердца, поманил к себе какого-то пацана, сунул ему свёрток, и тот сразу же умчался. Всё правильно, день обещает быть жарким, и сердца лучше сразу пустить в обработку, чтобы не пропали. Единственное, что мне показалось странным, так это то, что он их даже не проверил и не посмотрел. Нет, понятно, что на солнце их никто вскрывать не станет, но вот так слепо довериться первому встречному?

— Не боишься, что я тебя обманул? — всё же решил проверить скорняка я.

— Слушай, твоя рожа на каждом столбе висит, — усмехнулся он. — Думаешь, я тебя не узнал?

— А при чём здесь это?

— При том, что на тебя людоеды охоту объявили, а значит, есть за что. А товар твой я по запаху сразу определил. От них, свежих, всегда в носу пощипывает.

— Не замечал, — хмыкнул я.

— В следующий раз проверишь. Кстати о том самом Браке, — хитро прищурился скорняк. — За твою башку уже полтора центнера обещают. Так что я бы на твоём месте вот так открыто рожу не светил.

— Полтора — это хорошо, — ощерился я. — Может, стоит дождаться, когда до двух сотен поднимут?

— Да тебя свои же быстрее грохнут.

— Факт, — согласился я и подхватил с прилавка мешочек с серебряными прутками, которые при мне отсчитал скорняк.

— Ну, будь здоров. Нам бы таких, как ты, побольше, глядишь, уже нормально жить бы начали.

— Сомневаюсь, — покачал головой я, убирая серебро в рюкзак. — Среди нас тоже выродков хватает.

— Это точно.

Я попрощался с разговорчивым торговцем и направился домой. По пути прикупил горячих пирожков у женщины, продающей их на выходе прямо из корзинки. Пока шёл, не удержался и втрепал один буквально за три укуса. И едва поборол с искушение сожрать остальные. До того они оказались вкусные.

В квартире царил полумрак, разгоняемый лишь керосиновой лампой. В печи потрескивали дрова, разгоняя влажную атмосферу. Стэп уже нарезал сердца на порционные куски, а вот Полины не было.

— А Поля где? — спросил я. Скинул рюкзак в угол и поставил на стол сушилку.

— Вёдра отнести пошла, — ответил приятель, рассматривая приобретение. — Фигасе, из нержавейки, советская ещё. У моей бабушки такая была.

— В то время такие у всех бабушек были, — добавил я и уселся в кресло. — А давно она ушла?

— Слушай, я за ней не слежу, — отмахнулся Стэп и взглянул на часы. — Минут пятнадцать примерно.

— Ясно, значит, в кабак пошла, — поморщился я. — Лишь бы без стука не ввалилась.

— Я её уже предупредил. Она с вёдрами так войти собиралась, хорошо, я успел сердца накрыть. Ну что, погнали?

— Подождём, чтоб процесс не прерывать.

— Как скажешь, — пожал плечами Стэп и вытянул из рюкзака лазерный термометр. — На газу сушить будем?

— Как обычно. С ним процесс более предсказуем. Эх, сейчас бы нашу, электрическую вернуть.

— А смысл? От чего её здесь запитывать?

— Тоже верно. Ладно, разогревай пока, шестьдесят градусов — крайняя температура.

— Да я, вообще-то, в курсе, — скорчился Стэп. — Сам подбирал. Да где она ходит?

— Не ори, на лучше, пирожок схомячь.

— Вот это дело! — Он ухватил угощение и тут же отхватил чуть ли не половину. — Ф фофифом!

— Выплюнь член, скажи нормально! — подколол его я. — Когда ты уже научишься, что с набитым ртом разговаривать неприлично.

— Иди в жопу, — огрызнулся Стэп. — Я такой вкуснятины лет сто уже не ел. Где взял?

— На рынке.

— Надо будет завтра ещё захватить. Кстати, у нас ведь планов больше никаких?

— А что?

— Да я хотел на сутки в борделе запереться. Как с сердцами разберёмся — сразу и свалю. Не хочу опять всю ночь ваши стоны слушать.

— Смотри, на винт не намотай.

— У нас скоро запас лекарства пополнится, так что похер, — беззаботно отмахнулся он и затолкал остатки пирожка в рот. — А ефь ефё?

— Есть, но я тебе больше не дам, пока ты жрать нормально не научишься.

В ответ Стэп продемонстрировал мне средний палец, а я с ухмылкой протянул ему газетный свёрток с пирожками.

— Полине пару штук оставь.

— Перебьётся, — буркнул приятель и снова отхватил сразу половину.

— Бумаги смотрели?

— Так… — покрутил пальцами в воздухе он. — Ничего такого: контракты на поставку, накладные. А вот… — Он положил остатки пирожка на стол и, вытерев руки о штаны, подхватил одну бумажку, которая лежала в стороне от остальных. — Здесь название покупателя есть. Но оно тоже ни о чём не говорит. Некий «Исследовательский центр радиологической медицины». Звучит вполне безобидно, но на этом всё. Ни адреса, ни других понятных реквизитов. А счета ни о чём конкретном не говорят.

— А у меня тоже новости есть, притом не менее странные.

— Слухи?

— Типа того, но очень похожи на правду. Пока мы по деревням околачивались, выродки нам снова войну объявили.

— Нам — это кому?

— Человечеству. Позавчера сразу три крепости осадили, чуть в ноль не разнесли. А на прошлой неделе Кострому пощипали так, что там до сих пор мертвецов хоронят.

— С чего вдруг? Почему сейчас? — Стэп задумчиво почесал подбородок и подхватил остатки пирожка.

— Хрен их знает. Скорняк, которому я сердца скинул, сказал, что это из-за какого-то пацана.

— Не того ли самого, которого мы из Елатьмы вместе с Морзе отпустили?

— Вот и я о том же подумал, — кивнул я. — И это ещё не всё. За наши головы ценник до ста пятидесяти кило подняли.

— А вот это хорошая новость, — ощерился приятель.

— Я тоже так подумал, но есть опасность, что нас свои же сдадут.

— А когда её не было?

— Тоже верно. В общем, надо быть осторожнее, по крайнеймере, в крепостях. Говорят, моя рожа на каждом столбе висит.

— А почему только твоя? — обиженно скорчился Стэп. — Я так-то тоже не пальцем делан.

— Да мне-то почём знать? Может, и твоя тоже есть. Я сам лично этого не видел.

«Дух-дух-дух», — раздался грохот в дверь.

— Эй, пустите меня! — тут же подала голос Полина.

— Ща, — отозвался Стэп и первым делом сунул в рот остатки пирожка, а только затем бросился к двери.

— Сердца вначале прикрой! — крикнул я.

— Фофьно, — промямлил он с набитым ртом и схватился за одеяло.

— Ну вы долго там⁈ — нетерпеливо рявкнула Полина. — У меня сейчас руки обварятся.

— Да щас я! — ответил Стэп и наконец опустил ручку, запуская подругу внутрь.

Девушка тащила целую стопку пластиковых контейнеров, заполненных едой. Мы использовали их с той же целью, когда собирались в дорогу. Так яйца гарантированно оставались целыми, да и мясо не соприкасалось с одеждой. В общем, удобно и практично, а главное — много места не занимает. С нашей последней поездки их освободилось достаточно, вот Полина ими и воспользовалась, заказав еду на вынос.

— Блин, чуть пальцы не ошпарила, горячее всё, — доложила она. — В общем, налет… Вы чё, без меня тут жрёте, что ли⁈ — возмутилась она, заметив свёрток с пирожками.

— Скорее, аппетит нагуливаем, — ощерился Стэп. — Так чё там у нас?

— Сердца, — напомнил я. — Давай сушилку загрузим, потом пожрём спокойно.

— Да, да, заодно стол освободите, — буркнула девушка, подхватывая пирожок. — С чем хоть?

— Разные, — ответил Стэп. — Есть с повидлом, есть с ливером.

— Ещё с капустой должны быть, — добавил я.

— Чай поставить? — поинтересовалась Полина.

— Если только на печь, — ответил я. — Плиту мы сейчас займём.

Мы быстро насадили порезанные на порционные куски сердца, на спицы и загрузили три яруса сушилки. Нижний оставили пустым, чтобы не дай бог не перегреть ценный продукт. Затем Стэп зажёг конфорку на походной плите и отрегулировал пламя, убавив подачу на самый минимум. Водрузил поверх сушилку и, выждав пару минут, проверил температуру на втором ярусе при помощи лазерного термометра.

— Чё там? — спросил я.

— Маловато пока, чуть выше тридцати.

— Подожди, не прибавляй, пусть как следует прогреется, — посоветовал я.

— Да знаю я! Чё ты меня учишь? Я уже сто раз так делал.

— Замерь ещё раз.

— Сорок три.

— Ну вот, растёт же. А на верхнем как?

— Тридцать два. Похоже, переставлять придётся.

— Ничего страшного, главное, температуру не превысить, а то всё пропадёт.

— И долго они так сохнуть будут? — спросила Полина.

— По-разному, — пожал плечами Стэп. — Часов десять в среднем, но бывает и дольше. От окружающей температуры и влажности сильно зависит. — Приятель снова замерил температуру. — Сорок девять. Вроде остановилась пока.

— Ладно, тогда жрём, — разрешил я. — Пусть пока подвялятся.

Мы довольно плотно позавтракали. Хотя в нашем случае это был скорее ужин. Затем ещё немного похлопотали возле сердец, и, когда убедились, что температура стабильно держится в районе пятидесяти пяти градусов на втором ярусе и около сорока на четвёртом, распределили смены. Степ взял первые четыре часа, чтобы потом свинтить от нас к шлюхам, а мы должны были следить за сушкой уже до самого финала.

Кстати, я проверил способ скорняка и понюхал сердца. Может, потому что их уже помыли и порезали, но я никакого пощипывания не почувствовал.

Полина завалилась спать, сославшись, что её смена будет последней, и запретила себя кантовать. А мы со Стэпом принялись перебирать бумаги, пытаясь хоть как-то скоротать время. Ну и получить ответы нам, естественно, тоже хотелось. Однако никакой полезной информации пока на глаза не попадалось. Всё тот же исследовательский центр с завидной регулярностью запрашивал у «Росатома» радиоактивные элементы. Их количество тоже постоянно менялось, как и сами названия.

Некоторые были мне совершенно не знакомы. А уж понять область их применения и вовсе было мне не дано. Я и первые-то узнал только потому, что слышал о них поверхностно, когда мать проходила лучевую терапию. Но как и на что они влияют, я не знал. Например, чаще всего мелькала «сера-35S» и «фосфор-32P».

О таких я вообще слышал впервые и даже не полагал, что они могут быть радиоактивны. И именно эти элементы заказывались какой-то лабораторией, не имеющей названия. Мелькали только юридический адрес и словосочетание «лаборатория номер пятьдесят три».

Хотя, возможно, это и было её настоящим названием. Из всей этой документации невозможно понять ни того, над чем она работала, ни тем более её местонахождения.

Вот только выродки почему-то очень сильно ей интересовались. И что-то мне подсказывает: без помощи компетентных людей мы здесь вряд ли разберёмся самостоятельно. Пожалуй, в момент связи с Макаром нужно доложить о нашей находке. Что-то всё это значит. Не стали бы изменённые отправлять отряд за бесполезными бумажками. Не печку же они ими топить собирались?

А ещё у меня такое странное чувство, что всё это дерьмо как-то связано с тем парнем, которого должен сопровождать Морзе. Слишком уж близко друг к другу находятся эти события. Атаки на крепости в поисках пацана, внезапный обыск конторы «Росатома»… Зуб даю, всё это как-то связано.

Эх, была бы связь с Коляном, он бы сейчас быстро отыскал нужную информацию. И по пацану, и по элементам. Может, и о лаборатории каких-нибудь слухов нарыл бы. Жалко, что телефон с его записью канул в небытие, пока мы торчали в плену у лысого. Среди наших вещей я его так и не нашёл, как и среди трупов. Возможно, где-то в лесу выронил, пока мы бегали туда-сюда в попытке найти выход из бедовой ситуации. У меня ведь даже фотографии его не осталось…

Глава 11 Выходной

Прошло три часа. Полина вовсю сопела, развалившись прямо на койке Стэпа. Я несколько раз замерял температуру и дважды переставлял секции, чтобы сушка проходила равномерно. В общем и целом всё шло хорошо, вот только я весь измаялся от безделья. За это время я просмотрел все бумаги и даже рассортировал их по покупателям. Совместил контракты с накладными и прикинул, какая контора чаще всего обращалась в «Росатом». И нисколько не удивился, когда ей оказалась та самая загадочная «лаборатория номер пятьдесят три». Всё, никаких других данных у меня больше не было. Единственная идея, которая закралась мне в башку, так это смотаться по юридическому адресу и посмотреть, что там на самом деле находится.

Ну а что, ехать не так далеко. Всего каких-то триста с небольшим километров. Другой разговор, что адрес этот находится в Москве, и это единственный город, который люди в здравом уме стараются обходить стороной. Выродки со всей страны стягивались туда годами, и сейчас столица ими натурально кишит. Любой неосторожный звук — и вся эта кодла набросится на нас. Можно, конечно, попытаться обойтись без стрельбы и вывезти это дело исключительно на осторожности. Но это тоже такое себе…

Можно просчитать операцию таким образом, чтобы у нас в запасе был полный световой день. К тому же он сейчас идёт на прибыль, но пока всё ещё уступает ночи. Впрочем, не суть. За десять часов можно без особой спешки добраться до адреса и даже на обыск время останется. Нужно лишь придумать, где заночевать. Желательно так, чтобы там было относительно безопасно, ну и в шаговой доступности.

И вот здесь кроется очередная проблема.

Любой другой город страны имеет в округе глухие деревеньки, но Москва утыкана так, что практически вся область — сплошная застройка. В общем, самый ближний свет — радиус километров в пятьдесят, если не больше. А это время, это дорога, в которой может случиться всё что угодно. Короче, это дело вот так, с наскока не решить. Тут нужно крепко подумать и всё тщательно спланировать.

Я собрал последний пистолет, который вычистил практически до состояния нового. Даже спусковой механизм разобрал и смазал. Поднялся из-за стола, снова проверил температуру в сушилке, которая не менялась от часа к часу. Потрогал кусочки сердец и удовлетворённо крякнул. Всё шло хорошо. Они уже как следует подвялились и начали подсыхать. Кончики у некоторых затвердели.

Впереди ещё часов шесть полного покоя, и нужно чем-то себя занять. Вот только дел больше нет. Разве что… Если всё пойдёт по плану и Макар найдёт нам людей, в ближайшем будущем предстоит хорошая драка. И нам нужно к ней подготовиться. Пока есть серебро и время, можно собрать ещё пару гранат с серебряной картечью. Дорого, зато очень эффективно. Вот только в этом месте очередной клин: у меня нет ни гранат, ни картечи. Всё это нужно купить, а у нас сердца в сушке.

Я покосился на спящую девушку и, присев на край кровати, потормошил её за плечо.

— Полин, — позвал её я. — Поля, просыпайся.

— М-м-м, — донеслось в ответ.

— Поль! — Добавив настойчивости, я увеличил интенсивность тряски. — Просыпайся давай.

— Пф-ф-ф, — с шумом выдохнула она и посмотрела на меня одним глазом. — Если тебе сильно невтерпёж, можешь трахнуть меня так.

Девушка повернулась боком и слегка выпятила зад.

— Фу, мерзость какая, — поморщился я. — За сердцами последи часик, мне отойти нужно.

— Что значит мерзость? — пробубнила она в подушку. — Я же живая, просто сплю.

— Ты слышала, что я сказал?

— Зануда, — фыркнула она, но всё же поднялась. — Ты в курсе, что я тебя ненавижу?

— Это я как-нибудь переживу, — усмехнулся я и поцеловал девушку в нос.

— Фу, — поморщилась она, и смешно потёрла его ладонью. — Обслюнявил. Вали уже. И давай пошустрее там, я спать хочу.

— Ночью-то что делать будешь?

— На тебе скакать, — совершенно серьёзно заявила она. — И заметь, мне будет без разницы, спишь ты там или где. Всё, иди… Раньше сядешь — раньше выйдешь.

— Следи за температурой и примерно через полчаса переставь секции. И да, прикрой их чем-нибудь, когда я выходить буду, чтоб солнцем не прихватило. Ну ты встаёшь, нет⁈

— Ох, если бы ты только знал, как мне сейчас хочется тебя ударить, — тяжело вздохнула она, но всё же поднялась с постели и, придерживая в руках одеяло, прикрыла им сушилку от света. — Вали.

Я максимально быстро выскочил за дверь и тут же прикрыл створку за собой.

— И пивка мне захвати! — донеслось из-за двери.

— Хорошо, — ответил я.

День был в самом разгаре. Солнце уже не просто пригревало, а натурально жарило. Если так дальше пойдёт, то скоро можно будет купаться. Но как правило, природа в итоге своё возьмёт, и за жарким апрелем может прийти очень холодный и дождливый май.

Помнится, как-то было такое лето, когда мы в июле в зимних куртках сидели. На улице было градусов восемь, и ветер такой, что пронизывал до самых костей. Но сейчас даже год не вспомню. Да и вся та, прошлая жизнь, уже кажется какой-то нереальной. Словно всё это происходило не со мной или во сне.

Я снова свернул на рынок и прошёл мимо продуктовых рядов, прямой наводкой к оружейникам. Можно было сунуться и в магазин, но рынок всё-таки чуточку дешевле. А мы сейчас не в том положении, чтобы тратить серебро не считая.

Впрочем, всё равно живём побогаче многих. Вот такая ирония: из среднего класса — к зажиточным гражданам. Хотя я и раньше на благосостояние не жаловался. Нам хватало, притом очень хорошо. На цены в магазинах я очень редко обращал внимание, просто покупал то, что хотелось. Да, икру ложками мы не жрали, но могли позволить себе много того, на что все остальные смотрели только в день зарплаты.

— О… — Я замер у лотка. — Гранаты в какую цену?

— По сто пятьдесят отдам, — ответил торгаш.

— Дурак совсем? — выпучил глаза я. — Там, в магазине за углом, по сто двадцать торгуют.

— Так у них старьё со складов РВСН, а у меня новенькие, прямо с завода.

— Ну да, они же гниют, если полежат чуть дольше, — усмехнулся я. — Стоп, а с какого завода?

— Из Тагила, откуда ещё?

— Там что, снова производство запустили?

— Здрасьте, — саркастическим тоном произнёс продавец. — Уже года полтора как пашет. Там вокруг такую крепость возвели, дай бог каждому.

— Ясно… — Я почесал макушку. — Но это всё равно дорого. По сотке бы взял штук пять.

— Не, у них только закупка сотка, — покачал головой он. — Да и нет у меня столько. Вот, три штуки осталось.

— А картечь серебряная есть?

— Я что, на миллионера похож? — усмехнулся мужик. — Да и кто в здравом уме станет серебром на рынке торговать? Утащат ведь.

— Ладно, спасибо. О, слушай, а ты не в курсе, здесь содой кто-нибудь торгует?

— Это вон там, у белорусов, в продуктах посмотри. Соль точно есть, может, и сода будет.

— Ладно, давай свои три гранаты, только по сто тридцать.

— Не, сто пятьдесят. Этот товар и без скидок быстро разбирают.

— Жлоб, — поморщился я и протянул ему четыре полных пучка с серебряными пруточками. А из следующего вытянул пять штук, которые вернул обратно в мешочек. — На, держи, крохобор.

Бросил гранаты в пустой рюкзак, а запалы сунул в карман и отправился к белорусам за содой. Пачка стоила всего пять грамм, которые я заплатил, даже не торгуясь. На вид она была старой, видимо, где-то на складах нашли. Но это такой продукт, который и раньше-то на хрен никому не был нужен. Помню, даже шутка такая ходила, что пачка соды может передаваться по наследству аж в трёх поколениях. Лично у нас дома она тоже была, и покупалась ещё мамой. А мы с братом к ней так ни разу и не притронулись.

Вывернув с рынка, я направился в магазин за картечью. У лоточников этого товара так и не нашлось. Да и не сказать, что он пользовался особым спросом. Нет смысла платить за серебро серебром, только вдвое дороже. Просто потому, что кто-то соизволил отлить и накатать дробин. Другое дело — готовые патроны. А картечь многие делали сами, чтобы не тратиться попусту. Мне же этим заниматься было негде, да и возиться лень.

За банку весом чуть больше килограмма пришлось вывалить две тысячи серебром. На всякий случай я ещё прикупил два больших тюбика суперклея. Просто не уверен, что у Стэпа что-то осталось. Но даже если есть, то пусть этот лежит в запасе, лишним точно не будет. Ну всё, теперь можно возвращаться и браться за дело.

Прежде чем войти, я постучался и дождался крика: «войдите». Едва я прикрыл за собой дверь, Полина снова плюхнулась в кровать, обняв ногами одеяло.

На всякий случай я проверил температуру и, убедившись, что она всё так же неизменно находится на отметке пятьдесят четыре градуса, скинул рюкзак и принялся выкладывать покупки.

— А пиво где? — выпучила глаза девушка.

— Блин, — поморщился я, — забыл. Да и за каким хреном оно тебе, если ты спать собираешься?

— С тобой поспишь, — буркнула она. — Чё купил?

— Гранаты и картечь, сейчас сюрпризы делать буду.

— Ясно. Помочь?

— Не, сам справлюсь. Лучше за пивом сгоняй.

— Да щас, ага… Бегу, аж волосы назад, — огрызнулась она. — Это тебе поручено было, ты и беги. А у меня выходной.

— Тогда спи, — буркнул я и разложил на столе запалы.

С ними предстояло не меньше возни, чем с обклеиванием корпуса серебром. Тем более что запасные взять негде, отдельно мне их никто не продаст. Но для меня это занятие вполне привычно, главное — не ошибиться.

Аккуратно, ножом я счистил защитный лак с резьбового соединения и выкрутил пиротехнический заряд из устройства. Затем, покопавшись в рюкзаке Стэпа, выудил набор надфилей и, отмерив тринадцать миллиметров от герметизирующего кольца, принялся подпиливать цилиндрик по кругу. Через какое-то время обломал кончик и взялся за следующий инструмент. Обычное сверло, которое зажато в цангу для удобства.

Им я принялся высверливать замедлительный состав. Сверло уже было подточено по длине так, чтобы не достать до капсюля. Даже если немного состава останется — не критично, задержка срабатывания будет всего доли секунды, и отреагировать на взрыв никто не успеет.

Полина внимательно наблюдала за моими действиями, никак их не комментируя. А я спокойно, друг за другом, перебрал все запалы, убрав задержку.

Теперь осталась самая кропотливая работа, но я всё равно никуда не спешил. Вначале убрал мусор, который остался после переделки УЗРГМ, и принялся за дело. Теперь в ход пошёл пинцет и крохотный совочек, сделанный из бумаги. Последним я дозировал соду.

Капнув суперклея на корпус, я окунул в него картечину, затем присыпал каплю содой и снова прижал серебряный шарик. Подождал несколько секунд, убедился, что он надёжно приклеен, и снова взялся за тюбик.

Время полетело быстрее. Зависнув за работой, я не забывал проверять сушилку. Всё шло как по маслу. Ещё два часа пролетели как пара минут, но зато с пользой для дела. Одна граната была готова, и я аккуратно завернул её в тряпицу и убрал в рюкзак. Прежде чем браться за вторую, переместил секции на сушилке, проверил, насколько хорошо подсохло сердце, и вернулся к работе.

Полина снова уснула. Похоже, ночью мне от неё действительно достанется. Да я и не против.

Капля клея, картечь, сода, прижать — повторить процесс в том же порядке.

Так, стоп… а сколько сейчас времени? Я бросил взгляд на часы и спокойно продолжил лепить серебро на корпус гранаты. До сеанса связи ещё три часа. Как раз успею собрать вторую, а как вернусь, займусь последней. Не факт, что они пригодятся в бою с выродками, но пусть будут. Вдруг в Москве в засаду угодим, или придётся отряд с хвоста сбросить. В прошлый раз одна такая игрушка сильно нас выручила. Дорого, конечно, получается, но жизнь важнее.

Капля клея, картечь, сода, прижать — повторить процесс в том же порядке.

Интересно, а где нам назначат встречу? Сколько вообще выродков явится по наши души? Я думаю, особей двадцать точно пригонят, и, скорее всего, там будут матёрые спецы. Даже не чета тем, что прижали нас в городе прошлой ночью.

Пф-ф-ф, хватит ли нам пятерых человек в подмоге? И как вообще всё обстряпать? Вряд ли выродки поверят тому, что мы совершенно беззащитны и нас нужно просто забрать, перегрузив из одного багажника в другой. Наверняка они как-то подстрахуются.

А что, если они вообще не захотят платить? Ну, как вариант: чем плохо просто завалить тех, кто доставил груз, и уехать? И вообще, кто-нибудь проворачивал подобные сделки с изменёнными? Просто интересно, привозят ли они серебро с собой сразу, или называют какое-то место, где оно дожидается продавцов? Всё-таки речь идёт о полутора центнерах. И как оно будет выглядеть? В смысле — в слитках, в изделиях типа лома, или так же, как у нас, в готовых пруточках с делениями по грамму?

Капля клея, картечь, сода, прижать — повторить процесс в том же порядке.

Хорошо, допустим, мы приехали на место встречи — что дальше? Вот лежим мы со Стэпом связанные или в наручниках. Напротив стоит толпа выродков рыл эдак в двадцать, как нам выкручиваться? Лобовая атака в этой ситуации попросту захлебнётся. Первый же выстрел спровоцирует такой шквал огня, что мы там все ляжем. Да и место встречи могут назначить так, что мы приедем туда уже ко времени, и нам не оставят шанса на подготовку. Чёрт, слишком много переменных, а так не пойдёт.

Ладно, о Полине в заказе ни слова. Она с нами недавно, и о её приключениях слухи ещё не пошли. Значит, мы сможем её использовать как снайпера. Второй стрелок должен быть в команде наёмников. Итого в качестве штурмовиков остаётся шестеро, включая нас со Стэпом. Что, если нам вначале перебраться к покупателям, то есть дождаться, пока нас перенесут в другую машину? Допустим…

Капля клея, картечь, сода, прижать — повторить процесс в том же порядке.

Нет, всё равно какая-то херня получается. Даже если мы начнём действовать изнутри, тогда какой смысл в снайперском прикрытии и других бойцах? Они ведь не смогут стрелять, хотя бы потому, что заденут нас. И с серебром как-то не ясно. Выяснить бы у кого-нибудь, проводились ли подобные сделки? Как там всё это выглядело? Пф-ф-ф, повторяюсь… Надо отвлечься, подумать о чём-то другом.

Капля клея, картечь, сода, прижать — повторить процесс в том же порядке.

* * *

Я сидел в комнате связи, ковыряя клей, налипший на пальцы, и ожидал, когда же наконец услышу голос Макара. А заодно хоть какие-то хорошие новости. Он опаздывал уже на десять минут, заставляя нервничать не только меня, но и связиста, у которого весь день был расписан по минутам. За дверью толпился народ, который тоже пришёл к назначенному часу, и всех их тормозил я. Да, ксива творит чудеса и даёт неплохие привилегии, особенно в крепости, которая живёт по военному распорядку.

— Кремль — базе, ответьте, — наконец прозвучал долгожданный вызов.

— Кремль на связи, — бросил в гарнитуру я. — Макар, ты?

— Я, Брак, я, — ответил товарищ. — Извини за задержку, но у нас здесь бардак.

— Выродки?

— Ещё какие. Вчера ночью сразу три крепости осадили, как и позавчера. Не успеваем с поставками. Боеприпасы утекают как вода. Да и серебро, сам понимаешь, не бесконечно. Его бы из оборота вывести — сразу дышать легче станет.

— Мечтай, — усмехнулся я. — Его теперь тоннами под матрасы складывать будут.

— О том и речь. Ладно, что касаемо нашего дела: кое-каких парней я тебе нашёл. Гарантий дать не могу, так что ты сам с ними пообщайся. Если всё нормально будет, то они должны на днях в Нижний прилететь.

— Что за парни?

— Да хрен знает. Я лично с ними дел не имел, чисто по рекомендации на них вышел. Бывшие ОМОНовцы, шесть человек. Они таким составом с самых первых дней, так что выживать точно умеют.

— Это уже радует. А как у них с жабой?

— Этого я тебе не скажу. Но думаю, пацаны честные. В наёмниках уже года два, и если бы клиентов кидали, вряд ли остались бы при деле. Короче, Брак, сам на них посмотришь и решишь. Но я тебе так скажу: с народом сейчас большие проблемы. Изменённые, похоже, решили взяться за нас всерьёз. Пока их действия больше походят на прощупывание обороны, но всё может измениться в считаные дни. Мы ожидаем вторую волну.

— А бьют как? В смысле, одни и те же крепости пробивают? Система в их действии есть?

— Я тебе что, генерал какой? Моё дело за складом присматривать, чтобы дебет с кредитом сводить. Но, судя по разговорам, действуют они бессистемно. Хотя все удары в районе ЦФО. Похоже, что отряды идут из столицы.

— Ясно, — буркнул я и покосился на связиста. — Слушай, братан, дай нам наедине побазарить.

— Хорошо, только недолго, — кивнул он. — У вас максимум три минуты ещё.

— Уложусь, — ответил я и дождался, пока он выйдет. — Макар, слышишь?

— Да, я здесь.

— Просьба к тебе ещё одна: ты можешь как-то с лайнером изменённых связаться?

— Не уверен.

— Очень нужно. Только по-тихому, не через официальные запросы.

— Что-то случилось?

— Да не то чтобы… Короче, мы вчера на отряд наткнулись, они из местного филиала «Росатома» кое-какие бумаги выносили.

— Что за бумаги?

— Накладные разные, контракты. Все как-то связаны с медициной. Но меня очень заинтересовали два объекта, у них ни адресов, ни конкретных названий. Первый — исследовательская лаборатория радиационной медицины. Или радиологической, точно не помню. И второй — лаборатория номер пятьдесят три. Вот по второй хотелось бы получить побольше информации. Кто они, чем занимались и так далее. Если первые заказывали элементы, которые применяются в лечении онкологии, то вторые вообще какие-то мутные. Там в заявках сера и фосфор.

— Хорошо, попробую выяснить. Только я не понял, при чём здесь вторая база?

— Там брат мой, я же тебе говорил. Зовут Николай Барков, он там хакер местный. В общем, он мне весточку передал, в которой говорил, что какие-то данные систематизирует. Может, он сумеет что-то нарыть. Ну и привет от меня передавай. Скажи ему, что я жив, здоров и послание от него получил. Мне это надо, Макар.

— Я тебя услышал, — ответил кладовщик. — Постараюсь что-нибудь сделать, но не обещаю, что получится. Их охраняют покруче, чем нас. Там секретность высшего уровня вообще. Но варианты есть.

— Я в тебе не сомневался. Ладно, всё, отбой. А то меня здесь сожрут скоро, — выдохнул я, услышав настойчивый стук в дверь.

Я отключил связь, вытянул флешку с кодами шифрования и, сбросив гарнитуру, подался на выход.

— Вы как в сортир по утрам ломитесь, — буркнул я, протискиваясь через народ.

— А ты чё связь занял, у нас у всех тут дела есть! — получил в спину я.

Но ввязываться в перепалку не стал и поспешил на улицу.

Выбрался, закурил, постоял немного и отправился домой. Нужно досушить сердца и доделать гранату.

Ах да, пиво.

Я замер, осмотрелся и свернул к ближайшему кабаку. Затем хлопнул себя ладонью по лбу и развернулся к северным воротам. Не в кармане же мне пиво тащить, нужно его куда-то налить. А все ёмкости остались в багажнике.

Солнце уже клонилось к горизонту, но до опасного времени суток было ещё далеко.

Я миновал храм, возле которого толпились люди в ожидании службы, и свернул к нему, чтобы выбросить в урну окурок. Кстати, запас табака тоже надо пополнить. В последнее время он улетает втрое быстрее из-за курящей Полины.

Добравшись до машины, я открыл багажник и выудил из него пустую баклажку из-под воды. Думаю, пяти литров нам на вечер хватит.

Эх, надо было на рынке рыбки вяленой прихватить, что-то я совсем расслабился. Что поделать, первый выходной за долгое время. Да и тот полноценный только у Стэпа и Полины.

Нет, я бы тоже мог весь день проваляться, только не могу я во так, без дела. Тошно становится. И чует моя пятая точка: ещё пара дней полного безделья нам точно предстоит. Хрен знает этих ОМОНовцев, когда они соизволят приехать? Но тот факт, что парни уже подготовлены, радует. Надеюсь, они заодно подскажут, как нам вообще организовать этот гоп-стоп с изменёнными.

Глава 12 Встреча

Стэп, как и обещал, вернулся лишь к рассвету следующего дня. Он бесцеремонно ворвался в нашу комнату и набросился на меня с расспросами.

— Рота подъём! — рявкнул приятель, чем нас и разбудил. — Ну ёпт! Ты хоть срам прикрой!

— А ты что, стесняешься? — сонным голосом произнесла Полина и выпорхнула из постели.

Она подняла трусики и принялась одеваться. Стэп даже дар речи потерял, уставившись на её обнажённое тело.

— Твою мать, — пробормотал он. — Надеюсь, у нас на сегодня дел нет.

— Тебя стучаться не учили? — наконец разлепил губы я и потянулся за самокрутками.

— Ой, да что я там не видел? — отмахнулся он. — Ну, чё у нас, какие дела-то?

— Никаких, — ответил я и прикурил. — Макар нашёл людей: отряд на шесть рыл, бывшие ОМОНовцы. Вся группа выживает с первых дней. Как по мне, это лучший показатель.

— Огонь, — хищно оскалился он. — Когда будут?

— Хрен знает, — пожал плечами я. — Дня два-три примерно. Может, сегодня к вечеру приедут. Поль, сделаешь кофейку?

— Угу, — кивнула она и толкнула Стэпа локтем в бок. — Свали с дороги.

— Фу, как грубо, — поморщился приятель.

— Пф-ф-ф, — фыркнула девушка и продефилировала мимо него в одном нижнем белье.

— Сердца досушили?

— Да, нормально, — ответил я. — Часть убрал, часть разделил. Можешь свою долю забрать.

— Ага, чтоб её в борделе стянули? Не, пусть пока здесь полежит. Слушай, у нас серебришко осталось? Я смотрю, ты гранат опять налепил.

— Тебе сколько надо?

— Сотки до вечера хватит. Потом ещё возьму, если что.

— Ты там в оргии, что ли, ударился? — выпучил глаза я.

— Ну а чё, только тебе можно развлекаться? — ощерился Стэп.

— Да, там ещё тысячи полторы осталось. Но такими темпами мы всё за три дня спустим.

— Ещё заработаем, — отмахнулся он. — У нас скоро сто кусков будет.

— Или девять трупов, — заметил я, стряхивая пепел. — Я понятия не имею, как нам всё это провернуть. Всю голову уже сломал.

— Просто ты меня не слушаешь, — донеслось из соседней комнаты. — Нужно меня с собой брать, а не этого придурка.

— Эй, а вот это было обидно! — возмутился Стэп.

— Я любя, ты же знаешь, — смягчилась Полина и, впорхнув в нашу спальню, на ходу чмокнула приятеля в щёку. — Я владею навыком быстрой стрельбы по нескольким целям. У меня рекорд области: шесть целей за полторы секунды. А вы можете таким похвалиться?

— Да это нереально, — криво ухмыльнулся напарник.

— Спорим? — уставилась на него Полина. — На пендель.

— Ну на фиг, — отмахнулся он.

— А в наручниках сможешь это повторить? — Я внимательно посмотрел на подругу.

— Думаю, да. — Она пожала плечами. — Мы ведь можем попробовать. Выйдем за периметр, выставим цели и…

— Я понял, — кивнул я. — Меня научишь?

— За два дня?

— Ну, мне ведь не обязательно рекорд области ставить, — усмехнулся я. — Достаточно в две секунды уложиться.

— Хорошо, — согласилась она и поставила на тумбочку бокал с кофе. Сама уселась на меня верхом и отобрала самокрутку. Пару раз затянулась и вставила её обратно мне в губы, а затем плюхнулась рядом и уставилась на Стэпа. — У тебя всё?

— В общем, да, — ответил он. — Если что, вы знаете, где меня искать. И да, я сотку возьму.

— Фигасе у них тут расценки! — округлила глаза Полина.

— Это за троих! — бросил из соседней комнаты приятель.

— А ты не сдохнешь, деточка? — уколола его она.

— Не завидуй, — вернул ей Стэп. — У тебя старый конь есть, вот на нём и прыгай.

Через секунду хлопнула дверь, и мы остались вдвоём.

— Пожалуй, я воспользуюсь советом, — хитро прищурилась она и, забрав у меня окурок затушила его в пепельнице. А затем впилась в мои губы долгим поцелуем.

А через мгновение принялась тереться о мою ногу горячей промежностью, оставляя на бедре влажный след. И когда только успела трусики скинуть?

Дважды просить меня не пришлось. Я уже был готов к бою и рывком перевернул девушку на спину. Она задорно взвизгнула, а я начал осыпать её тело поцелуями, постепенно спускаясь всё ниже. Чуть дольше задержался внизу живота, буквально на грани фола.

Полина застонала и выгнулась, пытаясь подставить под мои губы свой бутон, но я специально скользнул к внутренней стороне бедра. Подразнил немного, а затем впился ей между ног, заставляя затрястись всем телом.

* * *

Когда мы выбрались из номера, время уже подходило к обеду. Жрать хотелось так, что я не мог думать ни о чём другом. В кабаке было пусто, и, судя по неспешным движениям персонала, они только что открылись. На некоторых столах ещё лежали перевёрнутые стулья, а в помещении витали запахи застарелого табачного дыма. Он въелся в стены настолько, что не выветрится и за сто лет. Ещё бы, ведь здесь каждый вечер дым стоит такой, что хоть топор вешай.

— Уважаемый! — окликнул я одного из работников со шваброй в руках. — Вы открыты или нам попозже зайти?

— Это смотря чего хотите? — неопределённо ответил он.

— Пожрать бы чего, — вместо меня ответила Полина.

— Ну, на завтрак вы уже опоздали, а обед ещё не начался, — пожал плечами он. — Могу предложить только яичницу со шкварками.

— Со шкварками? — задумчиво переспросил я. — А хлеб найдётся?

— Только вчерашний. Сегодня пекарня не работает. Распродавать не успеваем.

— Зажрались, — хмыкнула Полина.

— И не говорите, — вздохнул человек. — Да вы проходите, садитесь где удобно. Я сейчас зал домою и всё вам принесу.

— Спасибо, — поблагодарил я и выбрал столик в углу, расположенный таким образом, чтобы просматривался весь зал и вход в том числе.

Такие места редко бывают свободными, так что грех не воспользоваться.

Мужик неспешно и очень тщательно домыл пол и скрылся за дверью, которая находилась у барной стойки. В зал тут же ворвались умопомрачительные ароматы готовящейся еды. До обеда оставался ещё час, так что повар точно всё успевает. Но для ранних посетителей пока ничего нет.

Думаю, основной контингент этого заведения — приезжие. Местные точно не станут ходить по барам и тратить свои кровные. Разве что под выходные, раз в месяц, чтобы побаловать себя и ощутить хоть какие-то признаки прошлой жизни. Военные питаются в столовой, как и другие административные служащие. Там налажено централизованное питание, оплату за которое удерживают из жалования. Там же они и завтракают. А те, кто сегодня явился в крепость, стараются пораньше занять хлебные места на рынке и, как правило, жуют на ходу. Но уже к вечеру многие из них набиваются сюда, чтобы отдохнуть и отметить удачный день. Поэтому кабак и открывается только к обеду.

— Вот, держите. — Мужчина поставил на стол две чугунных сковородки, в которых всё ещё продолжала шкворчать яичница на сале.

Я лишь кивнул в ответ, потому как побоялся открывать рот, чтобы не залить скатерть слюнями. Схватив вилку и краюху хлеба, я набросился на еду. Дул, обжигался, но остановиться не мог. Смолотил жаровню за считаные минуты и с нескрываемой завистью покосился на блюдо Полины.

— Угощайся. — Девушка подвинула сковородку на середину стола.

— Это ты зря, — хищно оскалился я и без зазрения совести принялся поглощать её порцию.

Самое вкусное здесь — жирок, который впитывался в хлеб, словно в губку, делая его сладким, тающим во рту. Как итог, я налопался до отвала. Пришлось даже слегка ремень на брюках ослабить. Дел сегодня больше не предвиделось, и я заказал нам по кружке пива. Так сказать, в качестве десерта. Выложил на стол портсигар с самокрутками, достал одну и с удовольствием закурил.

Полина тоже засмолила, сыто откинувшись на спинку стула.

Пока мы ели, в кабак вошли ещё трое. Судя по виду, типичные торговцы, да и разговоры их были только о серебре и какой-то удачной сделке. Похоже, они взяли что-то оптом с железной дороги и теперь собирались в турне по реке. Я не особо вникал. Мысли текли неспешно, а глаза слипались. Полина сдержала своё обещание и скакала на мне почти всю ночь. Ещё и утренний марафон добавила, словно хотела натрахаться на месяц вперёд. Может, эти самые дни у неё на подходе? Перед ними она всегда становится особенно голодной до секса.

— О чём думаешь? — спросила она.

— Да так, — вяло отмахнулся я. — Ни о чём таком. Всякие глупости в голову лезут. Вот смотрю, как быстро мы привыкли к оружию. — Я кивнул на торговцев. — Сейчас уже жрать начнут, а автоматы с себя так и не сняли.

— Ты сам такой же сидишь, — усмехнулась девушка.

— Я как раз об этом, — вздохнул я и затушил окурок. — Ладно, сейчас пивка бахнем и пойдём тренироваться. Покажешь мне эту твою технику.

Едва я закончил фразу, как дверь распахнулась и внутрь ввалились шесть человек. Я сразу понял, что это наша будущая подмога. Одеты обычно, без выпендрёжа. Но то, как они держали оружие, выдавало в них профессионалов. Чувствовалась эдакая лёгкая небрежность. Двигались уверенно, но не важно, скорее как-то спокойно. При входе осмотрели весь зал и рассредоточились, опять же ненавязчиво, больше в силу привычки. Двое остались у дверей, двое заняли место за столиком, предварительно покосившись на нас с Полиной. Похоже, они тоже предпочли бы это место, но увы: кто успел — того и тапки.

Оставшиеся двое направились к барной стойке и принялись о чём-то общаться с барменом. Разговора я не слышал, лишь тихое бормотание. Но итог беседы вскоре стал понятен, потому как они отвалились от стойки и двинулись прямо к нам. Я до последнего молча наблюдала за ними и лишь когда они приблизились на расстояние приветствия, кивнул на свободные стулья.

— Так понимаю, вы от Макара? — спросил я.

— Приятно иметь дело с умным человеком, — кивнул один из них и присел за стол.

И снова сделал это таким образом, что мог подняться в любое мгновение и открыть огонь. Он даже оружие оставил на груди, положив на него руки, а не сместил за спину, как это сделали торговцы. Второй остался стоять, всем своим видом показывая, что просто охраняет босса.

— Сугроб, — представился командир.

— Брак. — Я протянул руку и кивнул на подругу. — А это Полина.

— Наслышан, — усмехнулся Сугроб, даже не посмотрев на нашу красавицу.

— Интересная погоняла, — хмыкнул я. — Никогда такой не слышал.

— Ну, у тебя, знаешь ли, тоже не совсем обычная, — вернул мне шпильку он. — Это от фамилии пошло, Снегов я.

— А я Барков.

Мы вежливо улыбнулись друг другу, продолжая оценивающе осматривать.

— Мне сказали, у тебя напарник, а не напарница.

— Загулял, — развёл руками я. — Мы вас так скоро не ждали.

— Ясно. — Снегов слегка поморщился. — Надеюсь, к работе у него отношение посерьёзнее.

— Говорю же: мы вас так скоро не ждали, — с нажимом повторил я. — О цене услуги Макар вам сказал?

— Да, по три тысячи на брата, — кивнул он. — И две ему, как посреднику. Так в чём суть работы?

— Раз уж ты обо мне наслышан, тогда наверняка знаешь, что за мою башку предлагают кругленькую сумму. Вот я и собираюсь её забрать, раз изменённые так расщедрились.

— П-хах, — хохотнул Сугроб, а затем расхохотался во весь голос: — Ха-ха-ха! Ну ты в натуре зверюга, ха-ха-ха…

Второй, что остался стоять, тоже ощерился. Даже мы с Полиной не смогли сдержать улыбки. Очень уж задорно ржал командир ОМОНа.

— Фух, — выдохнул он, отсмеявшись. — Я — за. Какой план?

— Вот в этом месте у нас небольшая засада, — поморщился я, и Снегов мгновенно сделался серьёзным. — Пока у нас слишком много неизвестных. Но в целом вы привозите нас в наручниках на место обмена и отпускаете. Часть группы оставляем в засаде, ну а дальше по обстоятельствам.

— Говно, а не план, — тут же отмёл его в мусорницу Сугроб. — Здесь мы башкой рискуем.

— А я и не говорил, что будет просто, — пожал плечами я.

— Что за место? Сколько выродков будет с другой стороны? В каком виде серебро? С собой они его привезут или оставят в укромном месте до конца обмена?

— Не знаю, — усмехнулся я. — И не узнаем, пока не начнём работать. Думаю, все условия можно обговорить и привести к наиболее удобному для нас знаменателю. Уверен, что ради меня они будут готовы пойти на уступки.

— Ладно, работаем, — кивнул Сугроб. — Ты мне нравишься.

— Прости, братан, но моё сердце уже занято. — Я положил свою ладонь на руку Полине.

Сугроб снова расхохотался.

В общем, мне он тоже понравился. Нормальный мужик, без гнильцы. Ведёт себя естественно, не пытается юлить. Всё открыто и честно. По крайней мере, у меня сложилось именно такое первое впечатление. Мы ещё немного потрепались, в основном на отстранённые темы, и разошлись. Встречу назначили на вечер, где и собирались обсудить детали плана, который накидаем каждый со своей стороны. Что-то да должно из этого выйти.

Полина по большей части молчала, наблюдая за нашей беседой и за людьми Сугроба. На вопросы отвечала односложно и сдержанно. Я даже решил, что они ей не понравились, либо она рассмотрела в них что-то нехорошее. Но нет, когда мы покинули кабак, девушка тут же утвердила их кандидатуры.

Мы отправились за стену. Миновали буферную зону и выбрались в черту города. Мест для тренировки здесь хоть отбавляй, но наш выбор пал на торговый центр. В первую очередь потому, что здесь имелись манекены, и с их помощью мы сможем воссоздать максимально приближенную к реальности модель.

Собрав в кучу около тридцати кукол, мы перетаскали их на стоянку. Я даже не поленился выставить шесть машин в эдакую заградительную линию. Ну, лично я бы на месте выродков так и сделал. С этим пришлось, конечно, повозиться, особенно сложно было с рулями, которые вставали на фиксатор и крутились только в одну сторону. Но вышло нечто более-менее похожее на макет в полную величину.

Ещё с час ушло на то, чтобы выставить манекены в некое подобие боевого порядка. Опять же, я судил со своей колокольни, и в реальности всё может сложиться иначе. Плюс несколько манекенов я спрятал в предполагаемых местах засады. Ну ведь глупо же будет, если противник тупо соберётся в кучу на открытой местности, словно мишени в тире? Всё должно выглядеть натурально.

— М-да, — осмотрела позиции Полина. — Будет капец как непросто.

— А я тебе о чём, — кивнул я. — Ну что, давай попробуем сыграть?

— Подожди, — отмахнулась девушка. — А мы где будем?

— Ну, допустим, здесь. — Я указал на въезд на стоянку.

— Да здесь даже укрыться негде! — возмутилась она.

— Да, — согласился я. — И это наиболее вероятная ситуация. Или ты думаешь, нам встречу на готовой площадке назначат? Чтобы мы такие: оп! — и все в укрытиях. Нет, Поль, всё будет именно так, и работать нам придётся из самого невыгодного положения.

— Ладно, допустим, — согласилась она и ещё раз осмотрела поле боя. — Значит, в этом месте будет наш «микрик». — Она подняла два манекена и приволокла их на указанную точку. — Ну чего встал, помогай давай.

Я тоже поднял двух пластиковых людей и перетащил ко въезду на парковку. Осколком кирпича нарисовал контур, имитирующий микроавтобус, и выставил вокруг него людей. Полина немного отошла, что-то прикидывая, а затем указала пальцем на дом, выглядывающий в просвет между двумя другими.

— Позиция раз, — произнесла она. — Там вторая, — указала она на ещё одно строение. — Ну и, наверное, всё. Третьего ткнуть уже негде.

— У нас и двух-то снайперов не будет, — покачал головой я. — Ты хочешь пойти со мной, а на Стэпа я бы не поставил. У Сугроба один стрелок, остальные штурмовики. Да и в его меткости я не уверен, просто потому что не видел его в деле.

— Просто допустим, что у нас есть два стрелка, — продолжила размышлять Полина. — Наверняка у Сугроба в команде найдётся ещё один, более-менее умеющий владеть винтовкой.

— Ладно, — не стал спорить я. — Погнали. Вот нас вытащили из багажника, руки скованы за спиной…

— Нет, только не за спиной, — тут же включила заднюю Полина.

— Серьёзно? Думаешь, на встречу приедут конченые идиоты?

— Но так невозможно вести огонь.

— О том и речь, — усмехнулся я. — Но мы будем использовать хомуты, которые заранее подрежут. С этим тоже потренируемся, чтобы понять, как сильно. Нам ведь нужно разорвать их за один раз.

— Хорошо, — кивнула девушка и, постучав пальцем по губе, продолжила имитировать ситуацию: — Вот нас вывели, и мы идём к встречающим.

— От них отделяются двое, — подхватил я и вытащил из укрытия два манекена, которые перенёс на середину стоянки. — Мы встаём здесь, рядом Сугроб. Нас обыскивают…

— Зачем? Мы ведь уже пойманы и связаны.

— А чтоб жизнь мёдом не казалась, — хмыкнул я.

— Капец, пу-пу-пу, — пробормотала Полина. — Выходит, действовать нужно именно в этот момент.

— Похоже на то.

Полина сместила оружие за спину и сделала вид, что прикрыла его связанными руками. Она немного отошла, затем сделала пару шагов вперёд и, выхватив оружие, быстро навела его на несколько целей. Снова отошла и ещё раз повторила упражнение. На третий раз она начала стрелять, и то, как она это сделала, было подобно чуду. Лично я такого никогда не видел.

Во-первых, поза, из которой она вела огонь. Девушка вдруг скрючилась и, выхватив пистолет, не стала выпрямлять руки, а работала от груди, лишь слегка выбрасывая оружие вперёд, перед каждым выстрелом. Я не успел даже сказать «а», как восемь манекенов заработали по дырке в голове. Двое встречающих леглисразу и буквально в течение секунды, ещё шестеро — возле машин.

— Охренеть, — только и смог выдохнуть я.

— Ну так… — самодовольно ухмыльнулась Полина и продолжила рассуждать: — Так, ты сможешь максимум убрать ещё троих. Давай.

Я выхватил пистолет и произвёл три выстрела. И самое обидно было в том, что на них я потратил больше времени, чем Полина на весь магазин. Ну и само собой, целился я совсем не по головам. И если выродки будут наряжены в бронежилеты, от моей пальбы толку никакого.

— Ладно, пусть будет двое. — Девушка поморщилась. — Надеюсь, Сугроб стреляет лучше тебя.

— Да ты сама сейчас готовилась, чуть не полчаса. Думаешь, тебе дадут такую возможность?

— За меня не переживай, я всё сделаю как надо, — отмахнулась Полина и отошла к въезду на стоянку. — Итак, — прикинула она, — отсюда снимут максимум ещё четверых. И примерно столько же уберут снайперы. Что у нас в итоге получается?

— Примерно двадцать один, — позагибав пальцы, ответил я. — Останемся против девятерых.

— И это при самом удачном раскладе, — кивнула Полина. — Вывод: нам кабздец.

— Может, Сугроба вызовем? — предложил я. — Пусть он с ребятами тоже манёвры прикинет.

— Закат скоро, — бросив взгляд на часы, отмела совет она. — Но завтра нужно ехать сюда всей толпой и думать.

— Ты меня хотела потренировать, — вспомнил я основную цель нашей вылазки.

— Прости, Брак, но ты безнадёжен, — улыбнулась она. — Нет, научить, конечно, можно всему, но времени для этого у нас нет. А переучиваться, по обыкновению, гораздо дольше, чем ставить технику заново. Только хуже путаться начнёшь. Давай исходить из того, что у нас есть.

— Пожалуй, соглашусь, — не стал настаивать я. — Ну что, двигаем обратно?

— Да, — кивнула девушка. — Нужно ещё Стэпа из борделя вытаскивать.

* * *

Снова этот непонятный отстойник, смысла в котором я не видел вообще. Мы миновали его без проблем, как и все, кто в этот момент торчал в очереди у ворот. К стенам постепенно стягивались машины, в основном грузовики и крытые вахтовки.

Интересно, добытчики ещё хоть что-нибудь находят? Или в большинстве случаев мотаются вот так, порожняком? Хотя «Уралы» не выглядят пустыми, что-то в них всё-таки грохочет под тентом.

Бордель расположился в двухэтажном здании со странным названием: «Десятый корпус». Что здесь находилось, понять уже невозможно. Таблички давно оторвали, а те, кто жил здесь раньше, давно мертвы. Так что получить ответы не у кого. Да и никому это не интересно.

Мы вошли внутрь, где нас встретила женщина в откровенном наряде и с широкой улыбкой. Пожалуй, это единственное место, где осталось понимание слова «сервис». Впрочем, данное заведение в нём не нуждалось, так как сюда бы охотно стекались гости, даже если бы их крыли на входе последними словами.

— Добрый вечер, — томным голосом поприветствовала нас смотрящая. — Вам отдельные заказы или вы желаете поразвлечься вместе?

— Фу, какая мерзость, — поморщился я. — Нам нужно друга забрать.

— Простите, но с этим я вам помочь не могу. Если хотите, можете подождать его там. У нас отличный бар…

— Нам срочно, — перебил мадам я.

— Я понимаю, но наши правила…

— Сколько? — снова обрезал её я.

— Смотря кто вас интересует, — сменила гнев на милость она.

— Стэп, — ответил я и добавил: — Он у вас уже вторые сутки зависает.

— Ах, этот, — хихикнула барышня. — Да, он предупредил, что за ним могут прийти в любой момент. Секунду… Мадле-е-ен! — крикнула она так, что я голову вжал в плечи.

Через секунду к нам выплыла девушка, одетая в полупрозрачную накидку. И да, это была вся её одежда. Я невольно уставился на неё, за что получил болезненный тычок локтем в бок от Полины.

— Глаза выпадут, — прошипела она.

— Да я просто аппетит нагуливаю, — усмехнулся я. — Жрать-то всё равно домой приду.

— Ну ладно, молодец, — расплылась в улыбке она.

Мадам что-то прошептала на ухо той самой Мадлен, и девушка плавной походкой отправилась на второй этаж. Некоторое время ничего не происходило, а затем на лестнице показался Стэп, одевающийся прямо на ходу.

— Что, уже приехали, что ли⁈ — выпалил он.

— Ещё в обед, — ответил я.

— А чё сразу не зашли?

— Не хотели отрывать от важного дела, — вместо меня добавила Полина. — Пипиську-то не истёр?

— Почти, — усмехнулся приятель. — Ещё пару часов — и от неё одна шкура бы осталась.

— Пошли уже, герой-любовник. — Я подтолкнул его к выходу.

Мы выбрались на улицу, и я с удовольствием втянул носом свежий воздух. Нет, внутри пахло приятно, но уж очень сладко, будто в соседнем помещении расположилась кондитерская. Я люблю запах ванили, но в меру, а не когда складывается ощущение, что внутри случайно бочку с благовониями опрокинули.

Однако я успел заметить, что местный бордель очень сильно отличается от всех тех, в которых я бывал ранее. Внутри намного уютнее, а главное — чище. Может, поэтому и цены выше, чем мы привыкли платить.

— Ну чё, какие дела? — принялся расспрашивать Стэп. — Нормальные хоть мужики? Надёжные?

— Нормальные, — кивнула Полина. — Но у нас всё равно какая-то херня получается. Нужен план.

— Завтра проработаем, — ответил я. — Сегодня у нас просто мозговой штурм.

— В кабаке? — усмехнулся приятель.

— А ты предлагаешь всей толпой к нам завалиться? — покосилась на него девушка.

— Да мне вообще насрать, — пожал плечами он. — Тем более самое время горло смочить. Хотя надо признать, что в Елатьме пиво гораздо лучше.

— Не капризничай, — упрекнула напарника Полина.

— Эй, фтсиу! — вдруг раздался свист в спину.

Исходя из элементарной логики, мы сразу поняли, что обращаются к нам. Просто потому, что больше никого здесь не было. Мы остановились и обернулись. К нам спешил человек в форме, и по опыту это не предвещало ничего хорошего.

— Ты Брак? — безошибочно уставился на меня он.

— Допустим, — уклонился от прямого ответа я. — Что-то случилось?

— Тебя срочно в комнату связи вызывают.

— Меня? — поморщился я. — Ты не ошибся?

— Тебя, тебя, — подтвердил боец. — Шевели копытами, там начальство на проводе.

— Интересно, — буркнул я и обернулся к своим: — Ладно, вы тогда дуйте в бар, поймайте Сугроба. Я как освобожусь, сразу к вам.

В общем, мы как раз шли в ту же сторону. Разве что я с военным свернул чуть раньше, к бывшему дому вице-губернатора.

Взглянув на меня, связист протянул гарнитуру и тут же вышел за дверь, чем немало удивил. Обычно его приходилось просить. А значит, на проводе действительно кто-то важный, и наша беседа не должна касаться чужих ушей. Даже гадать не хочу, кто там.

— На связи, — нацепив наушники, бросил в микрофон я.

— Долго ходишь, — с упрёком произнёс Старый. — Я уже третий раз тебя вызвать пытаюсь.

— Дел полно.

— Знаю я твои дела. Короче, расскажи мне о документах.

— Всё-таки сдал Макар, — поморщился я.

— Не сдал. — В голосе почувствовалась усмешка. — Брату спасибо скажи.

— Обязательно, при встрече.

— Перебьёшься. Что там с документами?

— Да ничего такого, просто накладные и контракты. А в чём дело?

— Возможно, пока ни в чём, но тебе нужно кое-что сделать.

— Я, вообще-то, занят.

— Значит, освободись! — рявкнул Крючок. — Запиши координаты и проверь место. Если оно нетронуто, взорви там всё к чёртовой матери.

— А если тронуто?

— Зафиксируй всё на фото и взорви. Чтоб там камня на камне не осталось. Понял?

— Я людей поднял.

— Очень хорошо, пусть помогут.

— Они наёмники.

— Брак, твою мать! Ты можешь сделать то, о чём тебя просят⁈ — снова сорвался на крик генерал. — Это важно.

— Что там?

— Лаборатория пятьдесят три, — ответил он.

— Я догадался, — усмехнулся я. — А можно подробнее?

— Нет, нельзя.

— Тогда иди в жопу.

— Речь идёт о судьбе человечества.

— А у тебя иначе и не бывает. Рассказывай, или ищи кого-то другого.

— Я не могу привлекать к делу левых людей.

— Но наёмники тебя не смущают, так?

— Передай привет Сугробу и скажи, что это я просил.

— Ясно, — выдохнул я. — Значит, ты в курсе.

— Я всегда в курсе, чем занимаются мои люди. Запиши цифры. — Старый продиктовал координаты, которые я записал на клочке бумаги. — Всё, Брак, я на тебя надеюсь.

— Ты так и не ответил, что это за лаборатория и чем они там занимались?

— Изучали объект, который вскоре встанет во главе государства. Если противник найдёт записи, которые там хранятся, у нас возникнут очень большие проблемы.

— Хорошо, я всё сделаю. Примерно за тридцать килограмм.

— Перебьёшься, — сухо ответил Старый. — Ты и так пользуешься положением, которого тебе никто не давал.

— Ещё вопрос: а с какого хрена ты со мной такой добрый? А то у нас Стэп спать не может, так хочет об этом знать.

— Скажем так, — ответил Крючок. — При нашей первой встрече ты мне жизнь спас.

— Это как? Я же ничего не сделал?

— Мне семьдесят шесть лет. Ты хоть представляешь, каким количеством таблеток я завтракал, пока не узнал о чёрном сердце?

— Я тебя понял.

— Всё, давай, действуй. По окончании операции доложишь Макару, раз он у тебя здесь связной.

— Когда я смогу увидеть брата?

— Скоро, — бросил Старый и отключил связь.

Я некоторое время сидел в тишине, всматриваясь в цифры, записанные на клочке. Затем вздохнул и поднялся. Кажется, наши планы снова сдвигаются на неопределённый срок. Ну, надеюсь, что эта операция пройдёт быстро и без особых хлопот. Нужно только взрывчатку раздобыть. Хотя с этим проблем не возникнет. В девятке утвердят запрос за секунду, учитывая важность задания.

— Ладно, пойду своих обрадую, — буркнул я и вышел за дверь.

Глава 13 Бюрократия

— Здорова, народ, — поприветствовал я сидящих за столом. — Короче, наши дела отодвигаются на неопределённый срок.

— Нормально же сидели, чё опять началось-то⁈ — тут же возмутился Стэп.

— А у нас и не заканчивалось, — усмехнулся я и уселся на свободный стул, который, судя по всему, специально для меня и держали. — И да, тебе привет от Старого, — передал я сообщение Сугробу.

— Ясно, — вздохнул он. — Задачу, значит, нарезали.

— Нарезали, — кивнул я. — Нужно лабораторию найти и сровнять её с землёй.

— Звучит просто, — произнесла Полина.

— Так, давайте для начала познакомимся, раз уж нам предстоит вместе работать, — впервые подал голос один из бойцов. — Я — Марк. Предпочитаю дальние дистанции, работаю с оптикой.

— Гром, — представился следующий. — Подрывник.

— Федя, — скромно кивнул крепкий, квадратного телосложения мужик. — Пулемёт.

— Дед, — добавил ещё один. — Штурмовик.

— Лис, — произнёс последний, тоже штурм.

— Брак, — в конце ответил я. — И я хрен знает кто я. Наверное, тоже штурмовик.

— Итак, у нас неполноценный взвод, три полных тройки. Уже можно работать, — начал Сугроб. — Было бы неплохо устроить пару учебных забегов, чтобы понять, кто есть кто.

— Мужики… — Я выставил ладони вперёд. — Мы не профессионалы и не претендуем. Давайте не будем всё усложнять. Вы говорите — мы делаем.

— Ну вот и разобрались, — улыбнулся Сугроб. — Нехорошо, когда в отряде два командира.

— Как раз это я понимаю. Теперь по информации, — продолжил я. — Старый дал координаты, и я уже посмотрел, что там. На моей карте кроме леса там ничего нет.

— Ожидаемо, — хмыкнул Сугроб. — Секретные объекты никто в здравом уме на карте не указывает. Ещё что-нибудь есть?

— Нет, это всё, — покачал головой я.

— Ладно, значит, нам нужна взрывчатка. Гром, займись списком. У вас тачка есть?

— Ещё какая, — ощерился Стэп. — Даже две.

— Отлично. Заправляемся под пробку, выезд завтра на рассвете. Осмотримся на месте и решим, что и как делать.

— Я не уверен, что мы успеем со взрывчаткой до утра решить. Сейчас все склады закрыты, да и бумажки подписывать уже некому.

— Значит, будем поднимать с постелей, — пожал плечами Сугроб, — Приказ с самого верха поступил, так что вряд ли кто-то решит вставлять палки в колёса. Кремль же под девяткой сидит, так?

— Вроде, — неопределённо ответил я. — Мы не вникаем в политику.

— Ладно, разберёмся. Наверняка местные уже в курсе. Кто нам нужен?

— Комендант — точно. Остальных можно проигнорировать, — ответил я. — Ну, может, ещё из местного командования кто-то. Кладовщик ещё, но это уже на выдаче.

— Тогда предлагаю ужинать и спать, — произнесла Полина.

Спорить никто не стал. Сугроб махнул рукой, подзывая официанта, и мы по очереди надиктовали ему заказ. Ужинали, общаясь на сторонние темы, по большей части интересовались прошлым друг друга. Кто как жил, была ли семья, что делали в тот злосчастный день, когда привычный мир рухнул. А когда начали расходиться, Гром сунул мне клочок бумаги, на котором был список необходимого оборудования для подрыва лаборатории.

— Вроде нормальные ребята, — заключил Стэп, когда мы снова остались втроём. — Молчуны, конечно, ещё те.

— Ну не всем же постоянно языком молотить, — уколол приятеля я. — Так, ладно, дуйте домой, а я пока побегаю по крепости, выбью нам взрывчатку.

— Я могу с тобой, — проявила инициативу Полина.

— Не, смысла нет, — отмахнулся я. — Один я быстрее управлюсь.

— Как хочешь, — пожала плечами она. — Пистолет тогда отдай, я пока его почищу.

— Вот это дело, — улыбнулся я и передал ей оружие.

Первым делом я отправился на склад, в надежде застать его ещё работающим. Но увы, сейчас там работал не Макар, и дверь была уже заперта. Значит, мне теперь нужно выяснить, где он живёт, и как вытащить его на работу. Наверняка об этом знает каждый местный житель. И где их найти? Правильно, на стене. Туда я и направился, отыскав ближайший подъём.

— Здорова! — Я приветственно махнул рукой часовому.

— Ага, привет, — буркнул в ответ он.

— Слушай, не знаешь, где мне кладовщика сейчас найти?

— Да в кабаке теперь, — отозвался боец. — Повезёт, если он ещё не вдребезги.

— Ясно, — поморщился я. — А выглядит он как?

— Как кусок говна, — усмехнулся он. — Тощий такой, с носом как у орла. Плешь ещё на макушке. Скорее всего, у бара сидит.

— Спасибо, — бросил я и поспешил обратно в кабак.

Искомый обнаружился там, где и подсказали, и выглядел он действительно как конченый. И почему его до сих пор держат на должности? Неужели в крепости больше нет ни одного достойного человека на эту работу? Впрочем, не мне решать. Может, он хорошо справляется со своими обязанностями, и его не за что увольнять. А в животное он превращается исключительно по вечерам, хотя я в этом сильно сомневаюсь. Наверняка не обошлось без кумовства.

— Э! — Я потрепал бухого кладовщика за плечо. — Ты в адеквате?

— Чё надо? — нагло ответил он. — Ты ваще кто?

— Ясно, — поморщился я и оставил его в покое. В этом состоянии с ним точно ничего не решить. — Слышь, — поманил бармена я. — А где у вас комендант живёт?

— Угловой дом возле Георгиевской башни, — ответил он.

— А где это? — уточнил я. — Я их по названиям не очень.

— Короче, северо-восточный угол, — более доходчиво объяснил он.

— Спасибо, — поблагодарил его я. — И ещё просьба: можешь этому телу больше не наливать?

— Да не вопрос, — усмехнулся бармен.

Я выскочил на улицу и быстрым шагом направился к угловой башне. На ходу в очередной раз подивился мощи и масштабам этой грандиозной крепости. Кто бы что ни говорил, а раньше действительно умели строить. Большинство домов, возведённых в последние годы, спустя всего три года с момента апокалипсиса выглядели плачевно. А этот стоит, хоть бы что. Будто вчера последний кирпич положили. Нет, само собой, очень много дает тот факт, что здесь живут люди, которые поддерживают внутри тепло и постоянно замазывают трещинки. Но что-то подсказывает: кремль выглядел бы точно так же даже спустя пару десятков лет без человека.

Наконец я добрался до указанного места. Раньше здесь располагались какие-то склады и ютились рабочие, присматривающие за территорией кремля. Сейчас сюда поселили всех важных лиц крепости. У них даже смена истопников трудилась, поддерживая тепло и уют в квартирах важных персон. Да и площадь квартир у них получилась не чета нашим.

Комендант проживал на втором этаже. Об этом гласила табличка на входной двери. Здесь же жил начальник гарнизона и главный снабженец. Первый этаж занимали главы добытчиков, промысловиков и другие управленцы смежных служб, в том числе и коммунальной. Да, без бюрократии мы не можем даже в такие сложные времена.

Я распахнул дверь и ввалился внутрь, где был тут же остановлен злобной консьержкой. Суровая женщина вначале направила в мою сторону ствол ружья, а уже потом начала задавать вопросы.

— А ну стоять! — рявкнула она так, что у меня в ушах зазвенело. — Кто такой?

— Я по делу, — опешил я от такого поворота.

— По делу в приёмные часы приходят, — строго осадила мой пыл она. — Чего надо?

— К коменданту, — спокойно ответил я. — Завтра в рейд, нужно кое-что со склада получить. Срочный приказ от девятого отдела.

— Срочный у него, — пробормотала женщина. — Стой там и не дёргайся.

Она сняла трубку стационарного телефона и набрала короткий трёхзначный номер. Некоторое время из трубки доносились гудки, которые я тоже слышал в полной тишине коридора.

— Да, — сухо ответили на другом конце.

— Пал Михалыч, — сладким голоском пропела консьержка, — к вам тут посетитель, говорит, срочно. Кто такой? — снова строгим сухим тоном спросила она у меня.

— Барков… Ой, то есть Брак. Меня Старый прислал.

— Говорит, от Старого, Брак какой-то, пёс его нюхал. Ага, поняла, — бросила в трубку она и опустила её на рычаги. — Говнодавы свои снимай, нечего мне тут топтать, я только полы помыла. Второй этаж, квартира направо.

— Спасибо, — уже в который раз за вечер произнёс я.

С ботинками провозился долго. Высокая шнуровка не позволяла скинуть их в одно движение. Фойе тут же заполнил удушливый запах от портянок, заставляя женщину сморщить нос. Ну а чего она хотела? Я большую часть жизни провожу в обуви. Глупо ждать, что от ног будет пахнуть фиалками. И хорошо, если есть возможность их помыть, а бывает так, что ноги не покидают ботинок про трое суток.

Я прошлёпал на второй этаж, где меня уже ожидал комендант крепости, выглядывающий в приоткрытую дверь.

— Чего тебе? — нетерпеливо спросил он, всем своим видом намекая, что внутрь он меня не запустит.

— Вот. — Я протянул ему клочок бумаги.

— Это что? — Он уставился на лист, подсвечивая себе керосиновой лампой. — И как я тебе всё это выдам? Ты бы ещё на туалетной бумаге записал!

— Ваш кладовщик в жопу пьяный уже, — огрызнулся я. — А мне в рейд на рассвете. У меня приказ от Старого.

— Достал меня уже этот придурок! — выругался комендант. — Жди здесь, я сейчас.

Похоже, местное начальство уже действительно предупредили, потому как ни подтверждения, ни вопросов мои слова не вызвали. Напротив, заставили самое главное лицо крепости засуетиться. Вскоре он выбрался в подъезд, на ходу втаптывая ноги в ботинки, и тут же забарабанил в дверь начальника гарнизона.

— Миш, открывай, это я! — рявкнул он. — И шевели задницей, у меня ужин стынет.

— Чего тебе? — высунулся в приоткрытую дверь Михаил. — А это кто?

— Конь в пальто, — огрызнулся комендант. — Завтра же чтоб твоего племянника на складе больше не было! Достал он меня, алкаш. Я что, за него должен накладные заполнять⁈

— Ну чё ты орёшь? — поморщился начальник гарнизона. — Поговорю я с ним. Что там у тебя?

— На. — Комендант сунул Михаилу мой же клочок бумажки.

— Ну и чего нервы мотал? Сейчас сходим, всё выдам. А завтрашним числом проведём. Иди, жри свой ужин.

Комендант скрылся за дверью, продолжая тихо бормотать проклятия в адрес Михаила и его племянника, алкаша. Ну а я как раз получил ответ на свой вопрос о том, почему его до сих пор ещё не пристрелили.

— Как срочно тебе всё это надо? — спросил начальник гарнизона.

— Вчера, — усмехнулся я.

— Ясно, — поморщился он. — Внизу меня подожди. Сейчас сходим, всё тебе выдам.

* * *

«Прадик» бодро грёб колёсами грунтовую дорогу. Точнее, то, что когда-то ей было. Сейчас она заросла, и только из-за ранней весны мы могли видеть её слабые очертания.

Всего каких-то три года без человека — и природа уже начала отбирать всё то, что принадлежало ей по праву. Посередине уже успели прорасти молодые берёзки, больше похожие на кусты. Они шумно скрежетали тонкими ветвями по дну машины, но нашему монстру бездорожья это как слону дробина. Позади полз микроавтобус, который мы угнали у выродков во время ночной охоты. В нём без проблем разместились люди Сугроба, в полной боевой выкладке и с частью взрывчатки. Ещё часть лежала у нас.

Гром поделил её на блоки, на каждый из которых установил взрыватель с таймером. Наверняка половину ночи с ней проковырялся. Я тоже долго не мог уснуть, планируя маршрут. И, честно говоря, был немало удивлён, когда обнаружил съезд с трассы в лесную чащу как раз в нужном нам направлении. И пока дорога продолжала идти куда надо, хотя я считал, что нам придётся продираться через лес пешком. А путь выходил немалый, порядка сорока километров по пересечёнке. Исходя из этого, мы взяли запас еды на неделю.

Плюс вчера ночью к нам завалился связист, который передал послание от брата, что в очередной раз взбудоражило мне все нервы. Нет, ничего такого, просто три строчки, состоящие из цифр по двадцать пять штук в каждой. А ещё он велел передать, что я разберусь, что к чему, когда доберусь до места.

Я потратил несколько часов, пытаясь расшифровать послание, но так ничего и не понял. В цифрах не было абсолютно никакого порядка. В итоге я решил, что они, скорее всего, являются каким-то кодом, возможно, от замка или компьютера. Не зря же к ним прилагалось послание о том, что я всё пойму на месте.

Да, рискованно пробираться к закрытому, секретному объекту вот так, но с другой стороны, сейчас день, и риск нарваться на противника очень близок к нулю. А что до людей — вряд ли там остался хоть кто-то живой.

— Брак, сколько до конечной точки? — прошипела рация.

— Километров пять, плюс-минус, — ответил я.

— Тормози.

— Уверен?

— Да, дальше пешком, — скомандовал Сугроб.

— Хозяин — барин, — буркнул я уже себе под нос и плавно остановил машину.

Съехать здесь было негде, поэтому остановились мы прямо посреди дороги. Выгрузились, облачились, закинули на плечи рюкзаки, по большей части заполненные взрывчаткой, и собрались в кучку возле микрика. Сейчас Сугроб будет проводить очередной инструктаж.

— Значит, так: делимся на три группы, — скомандовал он. — Азимут есть у всех, так что не заблудимся. Заходим на объект с разных сторон и наблюдаем. Если всё тихо, идём внутрь.

— Да там сто пудов ни хрена нет, — пробормотал Стэп.

— Не понял, боец! — сурово нахмурил брови командир.

— Молчу, молчу, — примирительно поднял руки приятель.

— Всё, двинули, — бросил Сугроб. — Через полтора часа всем быть на позициях.

Мы свернули влево и принялись обходить объект с западной стороны. В итоге наша позиция была самой дальней и располагалась в северной части. Уж не знаю, проверял ли нас таким образом Сугроб на профпригодность, или просто назначил точки в случайном порядке. Впрочем, он и двое его бойцов выдвинулись с фронта буквально в лоб. Так что по факту, их маршрут можно было по праву считать самым опасным.

Двигались молча. И не потому, что у Стэпа вдруг случился приступ молчаливости. Виной тому были тяжеленные рюкзаки, перенос которых отнимал кучу сил, не оставляя их на пустую болтовню. Нет, мы привыкли к тяжести за спиной, но сейчас она превышала все допустимые нормы. Однако никто не жаловался, даже Полина стоически переносила испытание. Радовало лишь то, что эта тяжесть там ненадолго. Опять же, спасибо проторенному маршруту. Не будь здесь грунтовки, переть бы нам эти мешки на плечах полные двое суток.

Несколько раз я сверялся с компасом, чтобы не сбиться с пути и не наматывать лишние километры. Возможно, по этой причине нам удалось уложиться за час. Но не только. Лес оказался сосновым, и передвигаться по нему было несложно. По большей части нас окружали голые стволы и ровное, песчаное основание под ногами, щедро усыпанное игольником. Лишь иногда приходилось пригибаться, а на пути встретился только один овраг.

Я ожидал увидеть забор или хоть какое-то ограждение, когда мы выбрались на позицию. Но впереди виднелась лишь небольшая часовня, сложенная из брёвен, и покосившаяся избушка. Вот и весь секретный объект. И это в очередной раз вызвало у меня приступ сомнений в отношении послания от брата. Но как знать, может, мы сейчас смотрим лишь на верхушку айсберга, а всё остальное спрятано под землёй, как у нас любят.

— На позиции, — бросил в рацию я.

— Принял, — ответил Сугроб. — Ждите.

— Да мы и не спешим, — хмыкнул Стэп и припал к окулярам бинокля.

— Ничего не понимаю, — добавила Полина, которая уже пару минут рассматривала деревянные строения посреди леса. — Это точно здесь?

— Точнее не бывает, — ответил я, занимаясь тем же самым. — Или ты думаешь, это совпадение, что по указанным координатам нам вдруг попалась церквушка с сараем?

— Это часовня, — поправил меня Стэп. — У неё колокольни нет. И трапезной.

— Не знала, что ты у нас знаток религиозной архитектуры, — хмыкнула Полина.

— У меня бабка верующей была, — оправдался приятель. — И всё равно не очень-то похоже на секретную лабораторию.

— Думаю, она под землёй, — ответил я.

— Это многое объясняет, — пробормотала Полина.

— В смысле? — не понял замечания я.

— А ты на фундамент часовни посмотри, — пояснила она. — Как думаешь, есть смысл заливать монолит для такого строения? Она бы и на шести пеньках устояла, как та же избушка.

— Интересно, а она здесь зачем? — поинтересовался Стэп. — Похоже, жилая когда-то была. Труба из нержавейки торчит, значит, внутри печь есть.

— Для охраны, — ответил я.

— М-да, ни забора, ни хрена, — пробормотала Полина, и в этот момент с восточной стороны что-то хлопнуло, и в воздух взмыла сигнальная ракета.

— Твою мать! — выругался я и активировал рацию. — Восток, что у вас?

— Не засорять эфир! — рявкнул Сугроб.

— Нормально, — ответила восточная группа. — Сигнальную растяжку задели.

— Север, доложить обстановку, — прозвучало в ушах.

— Чисто, — ответил я.

— Восток.

— Чисто.

— Принял. Входим на объект.

— Погнали, чё, — ощерился Стэп и поднялся с земли. — Я же говорил, что здесь ни души.

— Стоять! — рявкнула Полина, и мы замерли. — А вот и наша сигналка.

Девушка присела на корточки и подцепила кончиком ствола тонкую проволоку, проходящую прямо у ноги Стэпа. Она прошлась по ней до конца и махнула нам рукой, разрешая движение.

— Что там? — всё же поинтересовался я.

— Отстреляно уже, — ответила девушка, — Может, зверь какой зацепил.

— О. — Приятель указал на очередную растяжку. — А вот ещё одна.

— И здесь тоже, — аккуратно перешагнув леску, добавил я. — Похоже, мы всё-таки там где надо.

— Наверняка и датчики на стволах имеются, — произнесла Полина. — Работай этот объект, нас бы уже за километр встретили и развернули.

— Не исключено, — кивнул я, выбираясь на поляну к часовне.

— Осмотрите всё, — тут же распорядился Сугроб. — Только осторожно, ничего не трогайте.

— Ты это своим хромоногим скажи, — усмехнулся Стэп, заставляя командира поморщиться.

— Ты можешь хлебальник на замке держать? — пожурил приятеля я.

— А чё он с нами, как с детьми⁈ — возмутился он.

— Потому что ты и есть дитё, — усмехнулась Полина и прихлопнула напарника ладонью по каске.

— Да хорош вам! — прикрикнул на них я. — Давайте посерьёзнее.

— Нет здесь никого, — буркнул Стэп, заглянув в мутное, покрытое многолетней пылью окно.

— Там секрет, — кивнул вправо Федя, который вышел на поляну с восточной стороны. — Внутри пусто.

— Принял, — коротко кивнул Сугроб. — Думаю, можно смело искать вход.

— Да он часовне, скорее всего, — подкинул умную мысль Гром. — Слишком мощное основание для такого сарая.

— Дверь осмотри, прежде чем вламываться, — предупредил Сугроб.

Гром кивнул и проверил створку на наличие растяжек. Слегка её приоткрыл и посветил внутрь фонариком, обежав лучом света весь притвор.

— Чисто, — доложил он.

— Займите позиции, мы заходим, — скомандовал Сугроб.

Лично на мой взгляд, всё это было лишним. И так уже ясно, что здесь никого и лабораторию давно бросили. Иначе нас давно положили бы из какого-нибудь пулемёта. Сигнальной ракеты хватило бы за глаза, чтобы охрана узнала о нашем приближении. И думаю, что Полина права: здесь наверняка ещё и скрытых датчиков по лесу натыкано. Правда, не факт, что они до сих пор работают без регулярного обслуживания.

— Чисто, — донеслось из часовни, и рация эхом продублировала голос Сугроба.

— Заходим, — махнул рукой Марк, и его группа вошла внутрь.

Мы лишь заглянули в дверь, так как там и без нас уже было тесно.

Шестеро бойцов за минуту осмотрели каждый сантиметр часовни и выбрались обратно на улицу. Затем мы дружно прошлись по поляне ещё раз, внимательно всматриваясь во все детали. Входа в подземный бункер нигде не было.

— Чё за лажа? — почесал макушку Стэп, озвучивая общие мысли. — Это что, всё, что ли? Ну не на поляне же в лесу они работали?

— Нужно грунт простучать, — предложил я. — А ещё лучше какой-нибудь проволокой прощупать.

— И где нам её взять? — развёл руками Лис.

— Я сторожку осмотрю, — бросил Стэп и потянул на себя дверь. — Фигасе, закрыто.

— Ну-ка отойди, — приблизился к избушке Сугроб.

Некоторое время он осматривал створку, а затем ударил по ней прикладом автомата. Та отозвалась глухим металлическим стуком, притом не гулким, что говорило о её немалом весе и толщине. Я обошёл избушку и заглянул в окно, приложив к нему руки, сложенные лодочкой.

На первый взгляд, обстановка внутри выглядела обычно. Топчан у противоположной стены, деревянный стол со скамьями по обеим сторонам, печь в углу и различные предметы обихода. Однако если присмотреться внимательно, внутреннее помещение казалось сильно меньше, чем должно быть, учитывая размеры стен.

— Что там? — поинтересовался Сугроб.

— Похоже на муляж, — ответил я. — Комната на несколько квадратов меньше, чем наружные станы.

— Ясно, как вскрывать будем?

— Можем подорвать, — пожал плечами Гром.

— Не думаю, что это необходимо, — покачал головой я. — Можно?

Сугроб освободил место у двери, подпуская меня. Я окинул взглядом створку, которая казалась совсем обычной, деревянной. Но мы уже убедились, что это только внешняя обшивка, под которой скрывается сталь. Но никаких видимых замков нет, даже щели под ключ. А ведь как-то люди попадали внутрь?

Ответ нашёлся под наличником, который совершенно свободно отошёл в сторону, словно дверца шкафа-купе, стоило его только потянуть. Под ним обнаружилось электронное табло по типу стандартного подъездного домофона.

Так вот для чего были эти цифры!

Я сунул руку в карман и извлёк из него записку. Логически прикинул, что дверь должна открываться первым набором цифр, и принялся тыкать в кнопки. Закончив вбивать код, я вдавил решётку, но ничего не произошло. Панель даже не пискнула. Два крохотных диодных индикатора тоже оставались тёмными, что говорило о том, что панель попросту обесточена.

— Электричества нет, — ответил я.

— А это у тебя откуда? — кивнул за записку Сугроб.

— Вчера ночью принесли.

— Почему не доложил? — нахмурил брови он.

— Потому что не знал, что это и для чего, — честно ответил я. — Думал, это личное.

— Ясно, — не стал вдаваться в детали командир. — Марк, посмотри, запитать сможем?

— Думаю, да, — кивнул снайпер, рассматривая панель. — Здесь даже гнездо под резервное питание имеется. Можно попробовать от пауэрбанка подключить. Но так мы только саму панель оживим. Если внутри нет электричества, нам это ничего не даст.

— Пробуем, — приказал Сугроб.

Марк скинул рюкзак и выудил из него плоскую батарею, к которой был подключен универсальный шнур с кучей всевозможных переходников. У нас тоже такой есть, и даже не один. Потому что рации имеют свой разъём, прицельные приспособления — свой и так далее. Опять же, хрен знает, что может встретиться на пути и где всё это пригодится. Вот как сейчас, например.

Марк подключился к разъёму на панели, и через несколько секунд на ней загорелся красный индикатор.

— Давай, — кивнул мне Сугроб, и я снова начал вбивать цифры, записанные на бумажке.

Но на этот раз, когда вдавил решётку, панель тихо пискнула, а красный индикатор трижды мигнул.

— Попробуй ещё вначале решётку, — посоветовал Стэп. — Сейчас на всех подъездах такая тема.

Я молча кивнул и повторил процедуру, забрав цифровой код в решётки. И это сработало. На панели загорелся зелёный огонёк. Вот только дверь всё так же оставалась запертой. Я почесал макушку и принялся вбивать следующий набор цифр. Однако после него замигал красный индикатор. Как и после третьего пароля.

— Ничего не понимаю, — пробормотал я. — На кой хрен тогда столько цифр?

— Попробуй ещё раз первый, он же подошёл, — сказала Полина.

— Я думаю, это из-за отсутствия энергии внутри. Панель работает, код принимает, но замок не запитан.

— А на хрена под часовней такой фундамент? — покосился на строение Стэп.

— Может, вентиляцию так скрыли? — пожал плечами Лис.

— Посмотри ещё раз, — поморщился Сугроб. — Может, мы что-то упустили.

— Дед, — поманил напарника Лис, и они вдвоём скрылись в часовне.

А я снова набрал первый код, дождался зелёного индикатора и снова подёргал дверь. Нет, она всё ещё была заперта и даже не шелохнулась. Через несколько минут вернулись бойцы и, пожимая плечами, доложили, что в часовне ничего нет.

— Я предлагаю подрыв, — снова вставил свои пять копеек Гром.

— Не думаю, что это хорошая идея, — ответил я. — Выродки наверняка здесь уже были, но почему-то не стали взрывать вход.

— С чего взял? — Сугроб внимательно посмотрел на меня.

— Мы нашли отстрелянные сигналки, — ответил я. — Да, скорее всего, это были звери, но исключать разумных гостей тоже не стоит. Если эта лаборатория настолько секретна, то там наверняка есть защита от проникновения.

— А тебе не один хрен? — резонно заметил Сугроб. — Нас ведь послали её уничтожить.

— А заодно проверить её на возможное проникновение, — добавил я. — Нам не просто так передали пароли.

— И что предлагаешь? — спросил Дед. — Мы можем здесь до утра башку ломать, но так и не найдём ответа.

— Если не решим вопрос до заката, будем подрывать, — ответил я. — А пока есть время и солнце, лучше всё ещё раз осмотреть.

— Ребят! — привлекла наше внимание Полина. — А это там не солнечная панель случайно?

— Где? — Я проследил за её взглядом.

Девушка смотрела на крышу часовни, на небольшую надстройку, имитирующую купол.

— А очень похоже, — согласился Сугроб. — Лис, Дед, проверьте.

Лис тут же присел у стены, сложив руки лодочкой, и подсадил приятеля. Дед ухватился за край крыши, подтянулся, и, закинув ногу на настил, забрался наверх. А подойдя к надстройке, довольно ощерился и принялся рукавом очищать пыль с панели. Затем снял с пояса фляжку и полил поверхность водой. Некоторое время ничего не происходило, но когда я в очередной раз набрал первый ряд цифр, в двери что-то загудело, и она с тихим щелчком вышла из притвора.

Я сунулся внутрь первым. Там обнаружился эдакий тамбур в котором расположились ещё две двери. Одна вела в дом, и она была обычной, деревянной, и оказалась незапертой. А вот вторая до сих пор сияла чистым металлом. Возле неё обнаружилась ещё одна цифровая панель, но на этот раз на ней уже горели индикаторы, говоря о том, что она работает.

Я снова поднёс к глазам клочок бумаги и принялся вбивать цифры из второй строки. Предварительно забрав их в решётки. Панель тихо пикнула, загорелся зелёный индикатор, а дверь с тихим гулом отошла в стену. И её толщина впечатляла, как и сама конструкция. Такую даже взрывом не взять, так как она располагается в эдакой нише. Здесь придётся весь дом сносить, и то не факт, что поможет. Судя по всему, он сделан из армированного бетона, обитого снаружи имитацией брёвен. А может, сам сруб уже выложили вокруг входа, чтобы спрятать его от любопытных глаз.

За дверью сразу же начался спуск, глубину которого я даже боялся предположить. Ступени уходили в темноту, где и терялись. Хотя вряд ли он ведёт до самой лаборатории, скорее всего, впереди нас ожидает ещё одна дверь. А иначе зачем на бумажке третья строка с хаотичным набором цифр?

— Чисто, — бросил за спину я и, щёлкнув фонарём, посветил себе под ноги.

— Здесь рубильник какой-то, — донеслось из соседнего помещения. — Включить?

— Лучше не стоит, — запретил Сугроб. — Хрен знает, что там внизу. Если есть какой-то генератор, значит, его можно и там запустить. Пока ничего не трогаем, вернуться никогда не поздно. Брак, твоя группа в центре, я первым, Марк замыкает. Всё, двинули.

Глава 14 Ла́ба

Спускались довольно долго. По моим прикидкам, мы забрались на глубину метров в двадцать пять. А это, на секунду, высота девятиэтажной панельки. Дальше пошёл коридор, несколько раз переломленный под углом в девяносто градусов.

Всё это напоминало мне бункер гражданской обороны, в котором мы скрывались с Макаром и Стэпом во время проживания в нижегородском кремле. Впрочем, здесь нечему удивляться, ведь все военные объекты строятся по единому стандарту.

Коридор знакомо закончился толстой переборкой, защищающей от воздушно-ударной волны. Но в отличие от верхнего уровня, она не имела никакой защиты от проникновения. В том смысле, что не запиралась кодовым замком. Мало того, он была приоткрыта ровно настолько, чтобы внутрь просочился средних размеров человек.

Пришлось скидывать рюкзаки и всё лишнее, чтобы протиснуться в щель.

Первым вызвался я, так как прекрасно знал что делать. И как только оказался во внутреннем помещении, отыскал редуктор и увеличил просвет. Остальные вошли уже спокойно, без лишних телодвижений.

По идее, далее нас должен ожидать гермозатвор, предотвращающий попадание радиоактивной пыли внутрь. Но его здесь не оказалось. За переборкой снова продолжился коридор, который вывел нас к очередному спуску. И от его вида у нас натурально пропал дар речи.

Стэп подобрался к ограждению и посветил фонарём вниз.

— Я того маму в рот ногой топтал! — выдохнул он. — Это какая же здесь глубина⁈

— На сколько фонарь бьёт? — поинтересовался Сугроб, тоже заглядывая в бездну.

— Метров сто пятьдесят плюс-минус, — ответил приятель.

— Жесть, — только и смог ответить командир. — Я такое впервые в жизни вижу.

— Зато я — нет, — буркнул я, словив не самое приятное дежавю.

Два с половиной года назад я уже видел такое, и лишь одному богу известно, как нам тогда удалось выбраться из того места. Мне почему-то резко перехотелось спускаться в эту чёртову лабораторию. Сердце дало сбой и бешено заколотилось в рёбра, на лбу выступила испарина, а зрение расфокусировалось. Несколько секунд я боролся с навалившейся паникой, а память услужливо подкидывала самые жуткие моменты прошлого.

— Эй, ты как? — прикоснулась к моему плечу Полина, заставляя меня вздрогнуть.

— Нормально, — буркнул я, вытирая пот со лба. — Сейчас…

К счастью, в мозгах хранился не только пережитый ужас, но и много полезного. В том числе и тот день, когда мы скрывались в бункере кремля, а заодно и все действия Макара.

Я точно так же обошёл лифт, за сетчатой конструкцией которого обнаружил электрический шкаф. Пошарив ладонью по его крышке, нащупал ключ с треугольной прорезью в центре и усмехнулся. Открыв дверцу, я тупо уставился на начинку, пытаясь хоть что-то понять. Взгляд упёрся в большой рубильник, расположенный в самом верху, посередине, и я потянул за язычок, переводя его в рабочее положение. Тут же щёлкнуло несколько втягивающих реле, но ничего больше не случилось. Пожав плечами, я принялся щёлкать остальными автоматами, но так ничего и не добился. А когда захлопнул дверцу, в тёмном колодце тоннеля внезапно вспыхнул свет.

— Твою мать! — выругался кто-то.

Я выбрался из-за лифта и увидел ребят, прикрывающих глаза ладонями. Произошла слишком резкая смена освещения. У меня самого глаза заслезились, заставляя меня прищуриться.

— Отличная работа, — похвалил меня Сугроб. — Но мог бы и предупредить.

— Предупреждаю, — с ухмылкой произнёс я. — Ну что, попробуем спуститься на лифте?

— Я — «за», — поднял руку Стэп, снова посмотрев вниз. — Здесь ноги часа два будем топать.

— Грузимся, — кивнул на кабинку командир, и бойцы потянулись к лифту.

Платформа имела приличные размеры. Мы вдевятером разместились на ней без проблем, и это учитывая размеры рюкзаков. Места здесь оставалось ещё два раза по столько же. Управление тоже было простым: обычный рычаг, имеющий всего два положения.

Я опустил его, и лифт с тихим гулом начал спускаться. Ползли долго, с любопытством рассматривая теперь уже освещённую шахту.

Ничего особенного в ней не было. Обыкновенная бетонная труба, уходящая глубоко под землю. Вся обвязана металлоконструкцией, представляющей из себя направляющие для лифта и ступени, идущие в край стены. Но масштабы поражали, отзываясь эдаким трепетом внутри. Я невольно проникся уважением к людям, которые всё это построили.

Когда мы наконец достигли дна и посмотрели вверх, колоссальность строения показалась нам ещё более внушительной.

— Охренеть не встать, — озвучил общие мысли Стэп. — Это сколько же наших деньжищ здесь похоронено?

— В смысле — наших? — покосился на приятеля Дед.

— А ты думал, это на частное финансирование строили? — хмыкнул напарник. — Это всё наши налоги.

— Тьфу ты, — сплюнул штурмовик и раздражённо отмахнулся.

— Всё, парни, собрались. Хватит хлебалом торговать, — скомандовал Сугроб. — У нас есть задача, всё остальное обсудим после. Гром.

— Слушаю, — отозвался подрывник.

— Сможешь обрушить этот тоннель?

— Вполне, — пожал плечами тот. — На обратном пути заложим взрывчатку и…

— Сколько зарядов потребуется?

— Не знаю, примерно штук шесть. Может, восемь. Бетон здесь серьёзный, и слабых место особо не видно. Это ж просто колодец. Но можно рвануть металлоконструкцию, она рухнет и надёжно запечатает вход.

— Принял, — кивнул Сугроб. — Двинули дальше.

Мы снова вошли в коридор. Точнее, это уже был полноценный полукруглый тоннель. Правда, диаметром поменьше, чем тот, по которому мы спускались. Он шёл под уклон и был изогнут, словно его прокладывали по спирали. Однако кольцо не замкнулось, завершаясь огромным затвором, полностью перекрывающим проход. Точно такие же располагались на станциях метро, превращаяих в полноценные бомбоубежища. Одолеть такой, даже вооружившись инструментом, практически невозможно. Сталь здесь настолько толстая, что её не возьмёт ни один резак, даже кислородная горелка окажется бессильна. Попросту не получится продуть такую толщину. Подрывать его тоже нет смысла, если, конечно, нет желания обрушить себе на голову свод. И даже в этом случае затвор, скорее всего, устоит, удерживаемый гидравлическими опорами с противоположной стороны.

Но у нас был код, а слева, на стене, расположилась очередная панель управления. Но на этот раз она была сенсорной, с полноценным экраном. Я коснулся её, и она тут же засветилась. На экране имелась надпись: «Объект законсервирован. Введите код для разблокировки».

Я принялся набирать цифры из третьей строки, а когда нажал ввод, надпись сменилась. «Вы уверены, что хотите разблокировать объект номер пятьдесят три?». «Да», «Нет».

Естественно, я клацнул по кнопке «Да».

Дверь вздрогнула, и лишь когда в притворе образовалась щель, до нас долетел мерный гул, работающей гидравлики. Над затвором заработал проблесковый маячок. А мы с замиранием сердца ожидали увидеть то, что скрывалось за этой исполинской перегородкой.

— Фигасе там толщина! — снова первым подал голос Стэп. — Да она метра полтора, не меньше. Как они вообще её сюда спускали⁈

— Краном, — флегматично ответил Лис.

— Охренеть! — добавил приятель, когда нашим глазам открылась лаборатория.

Тоннель уходил вперёд, насколько хватало взгляда. В паре мест его пересекали точно такие же ответвления, а по обеим стенам расположились двери, и их было не меньше сотни.

— Твою мать, — пробормотал Гром. — Кажется, нам не хватит взрывчатки.

— Возможно, здесь есть какая-то система самоуничтожения, — произнёс я. — Я был в подобном бункере, правда, там находился склад госрезерва. Но в нём была предусмотрена защита от проникновения. Нужно поискать командный центр, там наверняка есть компьютер или что-то такое, откуда управлялась вся эта махина.

— Разумно, — согласился Сугроб. — Ладно, делимся на двойки и осматриваем здесь всё. Без приказа ничего не трогать. Собираем данные, потом будем думать, что и как.

— Есть, — по очереди отозвались все, и мы в том числе.

Я взял себе в пару Полину, что, в общем-то предсказуемо. Тем более я видел, как она стреляет, и был уверен, что в случае чего она прикроет меня получше, чем любой из членов нашего отряда. Нам досталось первое ответвление налево. Но добраться до него было не суждено.

Сугроб с Федей выбили первую дверь и замерли, закрывая локтевыми сгибами нос. Запах тухлятины вырвался в коридор, и уже через секунду мы все скривились от вони. Я заглянул внутрь и поморщился от увиденной картины. На столе лежал труп в военной форме. Умер он явно давно и уже успел превратиться в мумию. Перед ним расположилась куча мониторов видеонаблюдения, в центре которых осталось почерневшее от времени пятно. Похоже, умер он не своей смертью. Кто-то всадил ему пулю в затылок.

— Что здесь произошло? — задал тупой вопрос Стэп.

Рядом обнаружилось ещё одно тело, тоже с дыркой в черепе. Но этот человек лежал на полу, а рваная рана находилась в районе макушки, что говорило о выстреле, произведённом в подбородок. Оружие валялось здесь же, на его ногах, что было очень похоже на личную инициативу. В том смысле, что он предпочёл уйти из жизни самостоятельно.

— Кажется, пульт мы нашли, — пробормотал Сугроб. — Лис, займись аппаратурой. Дед, останься с ним, а мы продолжим осмотр.

— Что-то мне резко перехотелось осматриваться, — буркнул Стэп, но всё же двинулся дальше с Громом.

Сугроб толкнул следующую дверь, но там оказалось пусто. Нет, мебель и какие-то приборы всё так же находились на своих местах. Просто обошлось без трупов. Как и за следующей дверью. И за той, что шла следом.

Мы с Полиной двинулись к первому ответвлению и тоже принялись открывать кабинет за кабинетом. В одном находились лабораторные столы с рядами микроскопов, в другом — точно такие же, но уже с наборами пробирок и парой центрифуг.

Следующий больше походил на класс с ровными рядами столов и стульев и с доской на стене, исписанной непонятными формулами. Но главное, что здесь не было тел. Все помещения оказались абсолютно безлюдными, только рабочее оборудование. Единственное, чего здесь, на мой взгляд, не хватало, так это компьютеров.

Я всё понимаю: пробирки, бумажные носители — это, конечно, хорошо. Но я с трудом представляю себе современную науку без машинной обработки данных. Да сейчас даже в захолустной деревенской больнице в каждом кабинете стоят компы. Точнее, раньше стояли. Но и сейчас, при всём том бардаке, что царит вокруг, без них не обходится ни одна административная работа. Мне вчера взрывчатку выдавали, списывая остатки в программе «1С». А здесь речь о науке, о каких-то открытиях. И ни в одном кабинете нет компа?

Я вошёл внутрь очередной лаборатории и осмотрел свободное место на столе. И нисколько не удивился, когда обнаружил провода, которые явно подключались к системному блоку. Остались даже клавиатура и мышь. К слову, последние валялись на полу. Будто кто-то в спешке отключал системник и случайно задел их. Кстати, монитор тоже отсутствовал. Возможно, здесь стояли ноутбуки или моноблоки, для экономии пространства.

Помещение в торце тоннеля оказалось серверной. Возможно, одной из. Но и здесь уже успел кто-то покопаться. Все жёсткие диски сняты, а часть оборудования разбита. И вот вопрос: кто мог это сделать? Тот, кто консервировал объект, или те, кто приходил сюда после? Откуда у брата ключи доступа к секретной лаборатории? Что за тайны здесь хранились, и почему Старый так занервничал, когда всплыло её название?

— Эй! — раздался возглас. — Идите все сюда!

Мы с Полиной как раз закончили осмотр вверенной нам территории и отправились на голос. Кричал Стэп, а их отправили в правое ответвление. Сугроб встретился нам по пути, и мы вместе сунулись в тоннель, где и застали приятеля, который с открытым ртом рассматривал помещение в торце. Почти такое же, как обнаруженная нами серверная.

Вот только вместо компьютерной техники стеллажи были заставлены банками с частями человеческих тел. Но когда мы добрались до тех, в которых хранились головы, стало понятно, что о людях здесь речь не идёт. Это были изменённые, в том виде, в котором мы их знаем.

— Всё ещё верите в то, что эти твари получились в ходе побочки лекарства от рака? — хмыкнул приятель, рассматривая колбы.

— Возможно, здесь просто изучали врага, — пожал плечами Сугроб.

— Или создавали мутантов. Суперсолдат, — продолжил размышлять в сторону конспирологии Стэп.

— Ну и что тебе даст это знание? — резонно заметил Лис. — Даже если всё так и было, теперь уже некого в этом винить.

— Да я о том, что они всё знали, но ничего не сделали! — возмутился приятель.

— Думаю, ты ошибаешься, — покачал головой я. — Скорее всего, здесь действительно изучали врага. Они пытались что-то сделать. Может, найти лекарство или как-то обратить процесс.

— Этого мы уже не узнаем, — произнёс Сугроб. — Отсюда вынесли всё, что могло дать ответы. Ни одного компа, ни одной бумажки. Мы там на архив наткнулись, так даже накладные исчезли.

— Ладно, двигаем дальше, — буркнул я и направился к основному коридору.

Следующее ответвление оказалось жилым блоком. И здесь нас застал очередной сюрприз в виде кучи трупов. Похоже, работники лаборатории умерли прямо во сне, пока мирно спали в своих постелях. Вонь уже не была такой удушливой, видимо, её успело вытянуть в систему вентиляции. А может, это мы уже принюхались. Однако картина, представшая перед глазами, была довольно страшной.

— Здесь тела, — кивнул я, выбравшись из тоннеля в центральный коридор.

— У нас технические помещения, — ответил Стэп. — Генераторная, вентиляционная и так, по мелочи. Есть комната связи, и оборудование вроде рабочее.

К нам подошёл Сугроб с Федей. Марк прошёл мимо и отправился осматривать правую часть центрального тоннеля. Он единственный, кто остался без пары, а потому помогал командиру.

— Ладно, осталось немного, — произнёс Сугроб. — Давайте осмотрим всё до конца, а потом будем думать.

— Эй, народ! — раздался напряжённый голос Марка. — Кажется, я что-то нашёл.

Мы двинулись к нему и оказались в столовой. Большое помещение, заставленное длинными столами из нержавейки. В конце помещения — раздаточная и открытая территория кухни.

Но не это привлекло внимание снайпера. Он с задумчивым видом стоял у стены, в которой зияла огромная дыра, и пытался пробить тьму за ней при помощи мощного фонаря. Вот только луч терялся в темноте, так и не достигнув окончания рукотворного тоннеля.

И тут меня снова накрыло. Самодельные хлипкие балки, удерживающие от обрушения потолок, высота которого заставляла весь день находиться скрюченной позе. Часть отбоя, сваленная в кучу чуть в стороне и накрытая потрёпанной в хлам садовой тачкой… Всё это я уже видел. Всё это я уже делал.

Память вновь заворочалась, вытаскивая давно забытые картинки. Полумрак, рассеиваемый лишь керосиновыми лампами, непрекращающееся чувство голода и усталости. Вонь немытых по несколько месяцев тел и жидкая похлёбка в конце смены.

Я невольно прикинул место, где располагалась эта грёбаная лаборатория, и сопоставил его с бункером, в котором провёл долгие полгода. Так вот куда мы рыли всё это время! Вот что пытались найти!

Выходит, выродки знали о существовании это лабы, знали о секретах, что хранятся внутри. Но… Тогда почему они не вошли так же, как мы, через парадную дверь? Зачем было прилагать столько усилий и пробиваться сюда под землёй? Побоялись, что все материалы будут уничтожены при несанкционированном проникновении? Или знали об этом наверняка? И самый главный вопрос: кто вынес всю оргтехнику? И что они пытались здесь найти?

Старый прямо говорил о парнишке, который ушёл вместе с Морзе. Что за секрет хранился в этих стенах, что ради его сохранности власти убили всех, кто здесь работал? А в том, что это сделали не выродки, я не сомневался. Мертвецы здесь явно не первый год, да и убиты во сне. Кроме как на тех двух военных в комнате наблюдения, на телах нет никаких следов насильственной смерти. В том смысле, что их не застрелили и не придушили, пока те безмятежно спали. Нет следов борьбы, а они непременно присутствовали бы, завались сюда на огонёк отряд выродков. Нет, их точно убрали по приказу. И сделали это те двое, в военной форме.

Мысли пронеслись за одно мгновение, пока мы все зависали, глядя в чёрное нутро тоннеля. Из ступора нас вывел вопрос Сугроба, который наверняка крутился у каждого в голове:

— Это что ещё за херня⁈ — выдавил он. — Как такое вообще возможно⁈

— Кажется, я знаю, — ответил я. — Я был одним из тех, кто рыл этот проход.

— В смысле⁈ — уставился на меня он.

— Спустя пару недель с начала апокалипсиса я угодил в плен к выродкам и попал на ферму, — вкратце объяснил я — И мы по четырнадцать часов в сутки копали и пробивали этот чёртов тоннель. Правда, тогда ни я, ни кто-либо другой не понимали его назначения. Я уже и забыть про это успел, пока его сейчас не увидел.

— Хочешь сказать, если мы сейчас по нему пойдём, то попадём на одну из ферм? — уточнил командир.

— Двести процентов, — кивнул я. — Более того, я уверен, что мы попадём именно на ту, в которой держали меня.

— Марк, Гром, вы остаётесь здесь, на охране, — распорядился Сугроб. — Сменим вас через два часа. Остальным отдыхать.

— В смысле — отдыхать? — тут же подкинул вопрос Стэп. — Мы здесь немного не за этим.

— Хочешь бросить людей⁈ — схватил его за грудки командир. — Тебе насрать на то, что они там подыхают? Что с них сливают кровь, как со скота на бойне⁈

— Нет, но… — опешил приятель.

— Тогда заткнись и делай, что тебе говорят. Отдых два часа. Жрём, пьём и выдвигаемся. Вернёмся и закончим здесь, когда сдохнет последний ублюдок на той сраной ферме. Возражения?

— Никаких, — усмехнулся я и протянул руку Сугробу. — Спасибо, братан.

— К напарнику своему присмотрись, — буркнул он и крепко сжал мою ладонь.

— Даже не собираюсь. — Я посмотрел ему прямо в глаза. — Он мне уже сотню раз жизнь спас. Просто у него своя философия. Я ему верю больше, чем себе.

— Дело хозяйское, — пожал плечами Сугроб. — Ты мне лучше вот что скажи: сколько их там может быть?

— Кого? — уточнил я, — Изменённых или пленных?

— И то, и то. — Он неопределённо покрутил пальцами в воздухе. — Сможешь описать примерную схему внутренних помещений?

— Даже нарисовать смогу, — кивнул я. — Там в первом коридоре доска с маркерами была. Пленных там старались держать в районе двух сотен. Но сам понимаешь, при такой жизни смертность среди нас была обычным делом. Каждый день кто-нибудь подыхал. Что до выродков, там тоже не всё просто. Постоянно появлялись какие-то отряды, чтобы день переждать. Но основной состав практически не менялся. Их там около пятидесяти особей. Только учитывай, что моей информации два с половиной года, и всё могло очень сильно измениться.

— Скорее всего, если что-то и поменялось, то не критично. На нашей стороне эффект неожиданности. Плюс мы знаем их слабые места.

— Ну, мы тоже не пальцем деланы.

— Ты обращал внимание, что они в основном используют глушёные стволы?

— Да, но значения этому не придавал.

— А вот мы придавали и проверили. Слух у них более чувствительный, как и зрение. Так что хлопушки — наше всё.

— Неплохо, — кивнул я. — И спасибо за совет. Надо будет тоже как-нибудь попробовать.

— Всегда пожалуйста, — ответил Сугроб. — Федь, сгоняй к Лису, что они там до сих пор возятся так долго? Пусть сюда подтягиваются. Нужно план проработать.

Глава 15 Бойня

Двигаться приходилось друг за другом. Тоннель был настолько узким, что в нём едва умещался один человек. Видимо, выродки очень спешили под конец. Помнится, нас заставляли расширять проходы, но, возможно, до них мы вскоре доберёмся.

Шли в полной темноте, используя только приборы ночного видения. Свет фонарей мог нас выдать. А когда вокруг нет ничего излучающего свет, ПНВ переходит в работу от инфракрасных диодов, которых у нас со Стэпом и Полиной на монокуляре всего по три штуки. Так что видимость была близкой к нулю. Нет, очертания стен и силуэты идущих впереди мы всё-таки видели, и этого нам пока хватало. Однако напрягало не это.

Меня грызли внутренние ощущения. Чем дальше мы заходили, тем сильнее меня нагоняли воспоминания прошлого, а атмосфера лишь подбрасывала угля в топку. Тяжёлый, спёртый воздух, которого едва хватало, постоянная влажность и эти скрипы и шорохи… Укреплённый какими-то досками грунт постоянно грозился обвалиться, даже когда пребывал в покое. Отовсюду вечно что-то осыпалось, подпорки скрипели, и всё это создавало ощущение, будто тоннель живой, словно он дышит.

Вскоре он начал расширяться, и мы перегруппировались, разбились на пары. Всё же огонь из двух стволов гораздо эффективнее, чем из одного, даже если это пулемёт.

Время снова потеряло всякое значение. Я не знал, сколько прошло с того момента, как мы вошли в тёмное нутро подземного коридора. По ощущениям, уже около получаса. Можно посмотреть на часы, но лучше не отвлекаться. Под ногами такой абзац, что приходится постоянно выбирать место, куда наступать, чтобы не подвернуть лодыжку или не грохнуться на очередном скользком камне. Из-за этого мы скорее ползли, чем бодро продвигались.

На очередном участке мне попалось на глаза что-то необычное, отличное от привычного пейзажа. Сугроб и Федя прошли мимо, словно не замечая ровный прямоугольник, белого цвета.

— Стойте, — шикнул я и, присев, поднял лист бумаги стандартного формата «А4».

— Что там? — раздражённо спросил командир. — Да оставь ты эту хрень.

— Это из лабы бумага, — прошипел я, всматриваясь в текст. — Какой-то отчёт о генетической экспертизе.

— И что? — не понял меня он.

— А то, что выродки что-то вынесли из лаборатории, — добавил я.

— Это мы и так знали, — пожал плечами он. — Они ведь не чаю попить приходили.

— Нам нужно всё это найти и уничтожить. — Я внимательно посмотрел на Сугроба. — Мы здесь именно за этим. Надеюсь, документы всё ещё там.

— Дай посмотреть. — Полина забрала у меня лист и, щёлкнув фонарём, который предварительно перевела в красный спектр, пробежалась глазами по документу. — Офигеть, — зашипела она. — Прикиньте, тут написано, что выродки состоят из каких-то мутировавших раковых клеток. Вот… — Девушка всмотрелась в текст и прочла: — Тератома — особый вид опухоли, которая способна формировать различные ткани человеческого тела, включая волосы, кости, мышцы, хрящи, жировую и нервную ткань.

— И что нам это даёт? — пожал плечами Сугроб. — Нам им химиотерапию теперь устроить? Всё, отставить, идём дальше.

— Твою мать! — снова прошипела Полина.

— Что опять? — зло шикнул Сугроб.

— Эта бумажка датирована двадцать третьим годом. — Полина уставилась на меня таким взглядом, будто хотела получить ответ.

— И что? — Теперь даже я её не понял.

— Ты серьёзно? — поморщилась она и едва не перешла с шёпота на нормальный тон. — Всё это дерьмо началось в июле двадцать четвёртого.

— Ну-ка дай посмотреть. — Я выхватил из её рук документ и уставился на дату в углу.

Действительно, там имелась подпись, под которой красовалась дата: «28 ноября 2023 г». Выходит, Стэп был прав и это наши лаборатории создали то, что в итоге уничтожило весь мир?

— А я знал, — ехидно зашипел приятель. — Я вам говорил. Но меня же никто не слушает.

— А ещё ты говорил, что это инопланетное вторжение, — заметила девушка.

— Одно другому не мешает, — хмыкнул он. — Может, высшие существа как раз и подсказали этот рецепт.

— Ой, всё, — толкнула приятеля Полина. — Тебя сейчас к рептилоидам унесёт.

— Вы закончили? — поинтересовался Сугроб.

— Да, прости. — Я поморщился и спрятал бумажку в карман, расположенный на голени.

— Всё, двинули, — скомандовал он. — И рты захлопнули.

Тоннель снова вильнул, а затем в очередной раз расширился уже до привычного мне состояния. Идти приходилось всё ещё сгорбившись, но хотя бы без опаски случайно задеть какую-нибудь подпорку и устроить обвал.

Да их здесь практически и не было. Грунт сменился на каменную породу. Но самым странным было то, что я начал её узнавать. Не сам каменный пласт, конечно, а расположение трещин и торчащих из стен осколков. Это было так странно, что я замедлил шаг, за что получил тычок в спину от идущего позади Стэпа.

— Стойте, — снова зашипел я.

— Что на этот раз? — не скрывая злости, уставился на меня Сугроб.

— Я был здесь, — прошипел я. — Я знаю этот тоннель, эту его часть. Вон там, возле того валуна, я прибил крысу и сожрал её.

— Фу, какая мерзость, — поморщилась Полина. — Прям живую, что ли?

— Да какая разница? — отмахнулся я. — Я к тому, что знаю, сколько осталось до бункера. Сейчас будет ещё один поворот, а затем прямая на пару километров. Спрятаться там негде, как только свернём — всё, нужно прибавить темп и идти до конца. Я знаю расположение всех коридоров и помещений…

— Хочешь пойти первым? — понял, к чему я веду, Сугроб.

— Думаю, так будет лучше, — кивнул я.

— Хорошо, — к моему удивлению, не стал спорить он. — Веди.

И в этот момент меня вдруг накрыло. Вся неуверенность и страх улетучились в одно мгновение. Прошлое должно оставаться в прошлом, но иногда оно имеет свойство выплывать. Не знаю, есть ли на свете высшие силы, отвечающие за вселенскую справедливость, но иногда мне кажется, будто за нами кто-то присматривает. Как иначе объяснить то, что происходит в данный момент?

Я полгода выживал в условиях, в которых не содержат даже скот. Над нами откровенно издевались, морили голодом и вытягивали все силы тяжёлым, невыносимым трудом. Но даже в то время я мечтал только об одном: что когда-нибудь отомщу всем этим ублюдкам. Каждый раз, когда мы выбирались на охоту, я представлял себе, что убиваю одного из них. И да, в некотором роде так и было. Но сейчас мне представился шанс по-настоящему выпотрошить тех, кто стоял у руля на этой сраной ферме.

Почему я не явился сюда, когда оказался на свободе? Да потому что это было невозможно. Не получится пройти через парадный вход в защищаемый секретный бункер, полностью подготовленный как раз для подобных ситуаций. Да нас бы на мелкие запчасти разобрали ещё на входе. Но вот так, войти незамеченными с тыла, в тот момент, когда никто не ждёт появления врага… О, это дорогого стоит. Выродки, сами того не понимая, создали для нас лазейку.

Злость и праведный гнев пылали во мне, словно атомный реактор. Чистая энергия заструилась по венам. И да, я понимал, что это всего лишь адреналин. Я был готов к бою, нет — к бойне, к избиению и полному уничтожению своих обидчиков. Вряд ли это поможет мне забыть всё то, что они с нами сделали, но моральное удовлетворение я получу точно.

Насколько я помню, впереди нас ожидает тоннель, который выводит к основному, центральному. В нём дежурит четверо часовых. Двое окажутся справа, и двое слева. Ещё по одному находятся в каждом коридоре, плюс те, что неустанно охраняют пленных. Ну и, естественно, смена. То есть количество выродков можно смело удваивать.

Судя по всему, снаружи сейчас ночь. Да и время как раз подходит к полуночи. А значит, людей уже пару часов как согнали в стойла. На это был расчёт, когда мы сюда сунулись. Впрочем, тоннель и без того был пустым, ввиду того, что его уже завершили. Но зная, как работает система, я бы не удивился, если пленных отправили бы пробивать новый. Ведь чем-то же они должны заниматься, чтобы растрачивать силы. Иначе их содержание сильно усложнится. Станут возникать мысли о бунте и различные заговоры.

Но дело не только в этом. Часть выродков в это время суток всегда покидала бункер. Понятия не имею, куда они уходили. Может, на поиски новых пленных, на осмотр ловушек или что там у них. А возможно, просто погулять и подышать свежим воздухом, или за грибами. Факт — в бункере их становилось меньше, и грех этим не воспользоваться.

Странно, но на этот раз гнев не затмил разум. Я мыслил чётко и ясно. Память уже работала на меня, подкидывая полезную информацию вместо кошмаров из прошлого. План подземного хранилища всплыл перед взором, будто я находился к компьютерной игре. Нет, естественно, всё это было лишь плодом моего воображения. Я просто вспомнил схему, начертанную куском угля на тряпице. Именно благодаря ей нам удалось разработать план побега, а сейчас она поспособствует ещё одному благому делу.

Мы добрались до середины последней прямой. В конце тоннеля забрезжил свет, и это не аллегория. Впереди нас ожидал действующий бункер. Я остановился и сжал кулак, подняв его над головой. А когда обернулся к своим, Сугроб недовольно нахмурился. Но на этот раз его раздражение было лишним, я не собирался тратить время на пустую болтовню.

Указав пальцем налево, я продемонстрировал три пальца, а после того, как выбрал правое направление — дважды по три.

Меня поняли. Бойцы моментально перегруппировались, заняв обозначенные мной позиции. И мы двинулись дальше.

Бой начался сразу, как только мы добрались до выхода их рукотворного тоннеля. Не теряя ни секунды, я высунулся за угол и, поймав на прицел голову выродка, вдавил спуск. Автомат сухо протрещал, и три серебряные пули разворотили череп урода. Буквально в ту же секунду захлопали выстрелы слева.

Появление подкрепления мы тоже не стали ждать и как шли, гуськом, вытянулись в основной коридор. Наша группа из шести человек тут же поделилась на два ручья. Оружие у плеча и ствол всегда смотрит в ту же сторону, что и глаза. Никто не оборачивался на левую тройку, все прекрасно знали, что они действуют точно так же и не подведут. И вскоре короткая очередь с их стороны это доказала.

Из ответвлений, уходящих в обе стороны от основного тоннеля, нам навстречу выскочили двое. Как раз те самые часовые, патрулирующие коридоры. Они даже прицелиться не успели, как получили свою порцию серебра из двух стволов. Никто не разбирал цели и не тратил время на команды. Я бил всё, что двигалось по правому сектору, Сугроб уничтожил врага слева. В таком порядке мы и разошлись, молча поделившись на двойки.

Мы с Полиной нырнули в правый тоннель, Сугроб с Лисом ушли влево. Дед скрылся за поворотом, продолжая прикрывать основной тоннель.

Первая дверь в нашем коридоре была распахнута настежь. Я аккуратно, чтобы не словить пулю, начал срезать угол, стараясь охватить взглядом максимально возможное пространство. В пределах прямой видимости я никого не обнаружил, но враг вполне мог прижаться к стене, на которой располагалась дверь. И таким образом я бы его ни за что не увидел.

Командуя знаками, я снова распределил сектора, и мы с Полиной одновременно сунулись внутрь.

Пусто. Можно идти дальше. Но не успели мы сделать и шага, как дверь на противоположной стороне коридора распахнулась, и из неё выглянула любопытная рожа. Этот придурок даже оружие взять не удосужился, настолько был уверен в собственной безопасности. Похоже, стрельба в бункере ему ничего не сказала, а может, он понадеялся, что это часовые пресекли очередную попытку побега.

Полина превратила его харю в крошево из костей и рваного мяса выстрелом из дробовика. И только после этого внутри завыла сирена, а под потолком вспыхнули проблесковые маячки.

Мы преодолели бо́льшую часть коридора, когда нам навстречу выскочили ещё двое. Он бежали сломя голову, подчиняясь инструкции. Наверняка спешили к парадному входу, думая, что атака развивается там.

Я вдавил спуск и вбил короткую очередь в грудь противнику справа. Полина вышибла мозги на стену левому выродку. И тут затрещал автомат Деда. Он бил длинной очередью на весь магазин, но вряд ли заполошно. Скорее всего, пытался убить как можно больше одним разом, просто заливая серебром всё пространство перед собой.

Наш тоннель завершился складским залом, и нам снова пришлось разделиться, чтобы его осмотреть. Скорее всего, внутри больше никого нет, но нам необходимо в этом убедиться. Оставлять врага за спиной — плохая примета, пагубная для здоровья.

На осмотр ушло минуты три, а затем мы снова вернулись в пустой тоннель с открытыми дверями. У поворота сидел Дед и периодически отстреливался от засевших впереди выродков. На сей раз патроны он тратил скупо, перейдя на режим стрельбы одиночными. Всё верно, его задача — сдержать наступление и дождаться нас.

— Брак, слышишь? — раздался голос Сугроба в наушниках.

— Да, — коротко ответил я.

— Дед, готовься, мы на подходе, — продолжил командовать он. — Брак, ты прикрываешь следующим, потом я. Главное, не давай им высунуться.

— Принял, — ответил я.

— Принял, — словно эхо, повторил Дед.

Когда мы добрались до перекрёстка, он принялся поливать серебром в сторону выродков, но теперь делал это короткими очередями. Сугроб с Лисом сразу продолжили движение, выбрались в основной тоннель и начали продвигаться по левой стороне.

— Пусто, — произнёс Дед, и настала моя очередь прикрывать наступление.

Я даже не знал, где находится противник, просто лупил в пространство, молясь не зацепить своих. Магазин быстро опустел, и я тут же оповестил об этом членов отряда.

— Пошёл! — рявкнул Сугроб, намекая на то, что теперь моя очередь вылезать на открытое пространство.

В отличие от нас с Дедом, он не стал лупить в белый свет, как в копеечку, а вначале дождался, когда кто-нибудь из выродков высунется, чтобы проверить обстановку. И, подловив нужный момент, расплескал его мозги по бетонному полу. А затем точно так же продолжил простреливать пустое направление.

За это время я сменил магазин и приготовился к очередной команде к огню. Но вместо меня в бой снова вступил Дед. Он словно призрак образовался посередине, продолжая вбивать короткие очереди в сторону перекрёстка и помогая командиру подобраться к засаде вплотную.

Я ожидал, что он сейчас выскочит, словно чёртик из табакерки, и начнёт мочить всех, кто окажется на линии огня. Но как оказалось, у него были другие планы. Что-то звякнуло, раздался едва слышный хлопок, а спустя несколько секунд Сугроб махнул рукой, отправляя выродкам сюрприз в виде гранаты.

Она грохнула почти сразу, едва залетев за угол. Послышались крики, мат, и справа выскочили двое. Пули засвистели в опасной близости и, щёлкая по бетону, начали метаться в хаотичном порядке, рикошетя от стен, пола и потолка.

Давно я не видел изменённых в таком состоянии. Дистанция до нас была максимум метров пять, но в нас они так и не попали. Вот что называется паническая стрельба.

Зато мы с Полиной снова отработали как единый организм. Не прошло и секунды, как оба придурка рухнули на пол, заливая его кровавым месивом из костей и мозгов. А Сугроб уже работал в тоннеле слева, что означало, правая сторона тоже зачищена. По крайней мере, её видимая часть. Дед опять спрятался за поворот и направил оружие в сторону ожидаемого противника. А мы отправились зачищать коридор справа.

Я знал, куда он ведёт, точнее, каким помещением заканчивается. Наверняка раньше там тоже располагался склад. Но когда это место заняли изменённые, его превратили в стойло. Разделили на перегородки, на которые закрепили по три яруса лежаков. И, скорее всего, те двое, что пытались сдержать нас, как раз охраняли пленных.

Дверь в комнату охраны была открыта, а внутри оказалось пусто, так что мы спокойно добрались до широкой залы. Вот только пленных там не оказалось. Неужели ферму закрыли и всех людей перебросили на другой объект?

Впрочем, думать об этом мы будем после того, как завершим зачистку.

Мы разделились и отправились осматривать стойла. Они были организованы таким образом, чтобы двое охранников без особых забот смогли держать пленных под контролем. Так что и этот процесс много времени у нас не отнял. Мы пробежались вдоль длинных рядов, стараясь при этом дышать только ртом. Я уже успел позабыть, какая здесь стояла вонь от немытых тел и открытых вёдер, используемых в качестве туалета.

— Чисто, — бросил в гарнитуру я.

— Чисто, — повторила за мной Полина.

Дед снова кого-то обстреливал, иногда даже не рискуя высунуться. Просто выставлял ствол автомата за угол и давил на спуск. Но когда мы подошли, ситуация резко изменилась, притом снова в нашу пользу. Вначале в ушах прозвучала голос Феди: «Бойся!», а затем загрохотал пулемёт. Гулко хлопнул подствольный гранатомёт, и в конце коридора вспыхнул взрыв. И всё стихло.

Только у Сугроба что-то пошло не так. Он, точно так же, как секунду назад Дед, присел в конце коридора и поливал короткими очередями невидимого противника. Память вновь услужливо подбросила карту бункера. Да она и не требовалась, ведь именно по этому тоннелю мы два с половиной года назад покидали это проклятое место. Он выводил к следующему, идущему практически параллельно основному. Вправо от него уходил широкий коридор, который заканчивался залом с элеватором. Следом за ним — зал столовой, куда выносили бидоны с жидкой холодной похлёбкой. А если идти прямо, то попадёшь в морозилку. Самое лютое место в бункере. Туда сажали тех, кто не желал ломаться под выстроенный выродками режим.

Ещё в те дни, когда бункер работал в полную силу и сюда свозили всё, что поможет людям выжить в голодное время, там стояла морозильная установка. И за те годы, что она нагоняла в помещении минус, бетон и земля вокруг впитывали холод. В итоге они промёрзли так сильно, что даже когда установку отключили, температура там и не подумала подниматься. А уже выродки приспособили это помещение под свои нужды, в том числе и в качестве карцера. Спустя час в этой камере люди были готовы на всё, лишь бы туда не возвращаться. Естественно, находились и те, кто не желал уступать. Куда потом девались их тела, никто не знает, хотя слухи ходили разные.

— Сколько их? — спросил у Сугроба я, когда присел за его спиной.

— Трое, может, четверо, — ответил он. — Работают по очереди, даже высунуться не дают.

— Гранаты еще есть? — спросил я.

— Не достану, — покачал головой он. — А просто так ими кидаться смысла нет.

— Давай я. — К нам подобрался Федя, который как раз прицепил новый короб на сотню патронов.

— Давай, на счёт три, — кивнул Сугроб. — Раз, два…

— Стой, — согласовал я и протянул пулемётчику кусок чёрного сердца. — На вот, на всякий случай.

Он благодарно кивнул и сунул его в рот.

— Готов? — уточнил Сугроб.

— Да, погнали, — хищно оскалился Федя. — Я сразу вперёд двину, ты за мной. Лис, прикрой на всякий.

— Лады, — ответил штурмовик и встал за спиной командира так, что без труда мог вести огонь у него над головой.

— Раз, два, три… — отсчитал Сугроб и, выставив ствол за угол, вдавил спуск.

Федя тут же шагнул в сторону и принялся поливать тоннель из пулемёта, при этом продолжая двигаться вперёд.

— Давай! — крикнул он, и Сугроб тоже выскочил на открытое пространство.

Что происходило дальше, я не видел, но слышал, как парни работали в команде. А спустя несколько секунд грохнула очередная граната, и всё окончательно стихло.

— Чисто, — прозвучало в наушниках, и мы выбрались из укрытия.

— И где пленные? — посмотрел на меня командир, будто я специально его обманул.

— Без понятия, — пожал плечами я. — Стойла в помещении сзади, но там никого. Может, на другой объект перебросили, они так делают.

— Жаль, — поморщился Сугроб. — Я надеялся, что мы им поможем. Ладно, Лис, Дед, дуйте к выходу, в случае чего — кричите. Мы пока всё внимательно осмотрим.

Пока командир раздавал приказы и делил нас на группы, я уставился на обваленный тоннель, по которому мы когда-то отсюда бежали. Надо же, выродки его даже расчищать не стали. Видимо, побоялись рецидива. Не удивлюсь, если они всю нашу смену раскидали по другим фермам, пригнав сюда новых пленных. Ведь удачный побег мог легко спровоцировать других. А так не видели — не бредят.

— Что там? — спросил Сугроб, подойдя сзади.

— Элеватор. Через него мы бежали.

— Ясно, — совершенно без участия бросил он. — Потом поностальгируешь, нужно документы отыскать. Что ещё находится в этой части?

— Дальше столовка, а прямо — морозилка.

— Морозилка? — зачем-то переспросил Сугроб. — Они там что, мясо хранят?

— Без понятия, — пожал плечами я. — Может, и мясо.

— Проверь, на всякий, — кивнул Сугроб. — Мы пока жилую часть осмотрим.

— Хорошо, — кивнул я и поманил за собой Полину.

Стэп с Марком отправились осматривать технические помещения. Может, мы и подавили сопротивление, но кто-то из выродков всё ещё мог спрятаться. Поэтому теперь мы отправились обыскивать бункер уже вдумчиво и не спеша.

Гром завис возле завала, с задумчивым видом рассматривая развороченный бетон.

— Грамотный подрыв был, — пробормотал он.

— Здесь раньше система самоуничтожения стояла. Но её демонтировали, а мы просто воспользовались старыми шурфами под закладки.

— Ясно, — кивнул он и добавил: — Я с вами до морозилки.

— Пойдём, — не стал я отказываться от ещё одних рук.

Дверь с противным скрипом вышла из притвора, и в лицо сразу ударил морозный воздух. Внутри всё покрыто белой наледью, и я даже не возьмусь предполагать, какой она толщины. Полина щёлкнула подствольным фонарём, и то, что его луч выхватил из темноты, повергло нас в ступор. Мне вдруг захотелось ещё раз войти сюда и убить этих ублюдков повторно.

По обеим стенам висели человеческие туши. Именно туши, потому что они были выпотрошены и разделаны. Грудины вскрыты, головы отделены, как и руки с ногами. Последние, были сложены на полки, идущие по всей морозилке вдоль стен. Здесь же лежал и вырезанный ливер: печень, почки, лёгкие и сердца. Отдельной кучкой хранились мозги и языки, видимо, для особых гурманов.

— Твою мать! — выругалась Полина и захлопнула дверь, — Сука! Как теперь это развидеть⁈ Мудаки!

Девушка повернулась и всадила заряд картечи в уже мёртвого выродка.

— Доложить! — тут же раздался голос Сугроба в наушниках.

— Это случайно, — ответил я. — Нервы шалят.

— Уроды, мать вашу за ногу и об асфальт! — снова взревела Полина и ещё дважды надавила на спуск.

— Опять случайно, — опередил вопрос я.

— Кончайте палить! — рявкнул Сугроб.

— Постараемся, — не стал обещать я и положил руку на ствол дробовика. — Поль, хорош. Не трать серебро. Выберемся — свожу тебя на охоту.

— Зачем они так, а? За что они так с нами? — Она потерянным взглядом посмотрела на меня.

— Может, потому что мы для них просто еда? — флегматично ответил Гром. — Жаль, взрывчатки не хватит, я бы этот бункер тоже обрушил.

— Нашли, — снова раздался голос Сугроба в наушниках. — Две коробки бумаг и пара жёстких дисков. Ещё связка флешек, всё подписано.

— Сможем забрать с собой?

— Брак, у нас приказ всё это уничтожить, так?

— А тебе разве не интересно, что они здесь так усердно пытаются похоронить?

— Интересно, когда в бане тесно, — огрызнулся командир. — Не думаю, что нам стоит совать нос, куда не просят.

— Ладно, просто дождись меня, я хочу взглянуть, — попросил я.

— Перебьёшься, — сухо ответил командир. — Федь, спали здесь всё к чёртовой матери. Нам и без этого дерьма проблем хватает.

— Да чтоб тебя! — выкрикнул я и помчался по коридору в сторону жилой части бункера.

Глава 16 Гнев и хаос

Я не успел всего на какие-то секунды, и когда ворвался в кабинет, где были обнаружены материалы, вынесенные из лаборатории, Гром уже бросил на них зажигательную шашку. Похоже, предварительно он щедро облил их соляркой, так как полыхнули они мгновенно и довольно сильно. Спасти из этого пламени хоть что-то уже нереально.

— На хрена⁈ — выкрикнул прямо в лицо командиру я. — Какого хрена, Сугроб⁈

— У нас есть приказ, — совершенно спокойно ответил он. — Понятно, что для вас, гражданских, это слово мало что значит…

— Да кончай ты гнать эту пургу, оставь её для своих! — огрызнулся я. — Тебе сложно было дать мне на них взглянуть?

— Эти данные должны были исчезнуть, — продолжил гнуть своё Сугроб. — Ты видел, что стало с теми, кто над этим работал? Думаешь, просто так? А что, если там информация, которая способна уничтожить всех нас? Ты об этом думал?

— Я бы не стал её распространять, — буркнул я, уже понимая, что он прав.

— Один укус, — усмехнулся Сугроб. — Всего один. И всё, что хранится в твоей голове, станет общим достоянием изменённых.

— Пф-ф-ф, — с шумом выдохнул я и как-то сразу успокоился. — Гром, сможешь сложить этот бункер?

— Вряд ли, — покачал головой тот. — Нужно очень много взрывчатки, а у нас едва на лабу хватит.

— Кто стрелял? — перебил подчинённого Сугроб.

— Да там… Короче, лучше тебе самому посмотреть, — отмахнулся я. — Мы пленных нашли.

— Где?

— В морозилке, — ответил я. — Их на мясо разделали.

— Ясно. — Он помрачнел. — Ладно, уходим. Здесь мы закончили.

Я ещё раз посмотрел на пылающую кучу и тяжело вздохнул. Информация, что там хранилась, наверняка была очень ценной. Но Сугроб прав: нельзя, чтобы она вышла отсюда. С другой стороны, мы не можем быть уверены, что успели вовремя. Как знать, возможно, выродки уже всё изучили. Ведь за каким-то хреном они полезли в офис «Росатома», а значит, пытались отыскать недостающие куски. Вполне может быть, что подобная лаборатория не одна, и информация о других хранится где-то в тех бумагах. Но теперь Старый наверняка заметёт все следы.

Сугроб с Громом уже покинули кабинет, а я так и стоял, глядя на огонь и гоняя все эти мысли. Дышать было тяжело. Несмотря на приточную вентиляцию, огонь сжирал кислород гораздо быстрее, чем он поступал.

И ступора меня вывел какой-то странный шорох. Активные наушники из-за гробовой тишины вокруг уловили его, выкрутив на максимум громкость. Он исходил как раз от вентиляционной решётки, расположенной у пола.

Вначале я подумал, что это крыса. Этим тварям плевать на то, что бункер расположен под землёй, на глубине двести с лишним метров. Ведь здесь есть еда, а уж как до нее добраться, они знают получше нашего.

Когда-то давно я испытывал к ним отвращение. Нет, не боялся, но и брать в руки брезговал. Но проведя полгода в состоянии, близком к голодному обмороку, изменил к ним отношение. Только благодаря им, мы иногда могли забыть об этой тянущей пустоте в брюхе. И нет, я не собирался сейчас её жрать, предаваясь очередной волне нахлынувших воспоминаний. К решётке я двинулся по другой причине.

Мне не понравилось то, как она прилегала. Словно кто-то открыл её, в спешке забрался внутрь и не сумел (а может, и не успел) вставить на место, как оно было. И свалить побоялся, так как его могли услышать. Бойцы здесь так себе, сомневаюсь, что их вообще учили воевать. Ну что входило в их обязанности? Охранять слабых, едва способных передвигать ноги пленников? Да вломить пару раз за непослушание. Вот и все их таланты.

— Ку-ку, ёпта, — хищно оскалился я, присев у вентиляционной решётки.

До выродка наконец-то дошло, что его заметили, и он тут же попытался улизнуть. Всё это время он стоял на четвереньках, всматриваясь в то, что происходит в кабинете. Да и пространство, в которое он себя загнал, не очень то подходило для быстрого манёвра. А потому максимум, что ему удалось сделать, — так это слегка попятиться, когда я вырвал и отбросил решётку.

На этот раз гнев затмил мой разум. Мозги перемкнуло, а перед глазами всплыла картина с выпотрошенными человеческими телами. Впрочем, кроме неё, я больше ничего и не видел. Разве что животный ужас, застывший в глазах изменённого. Вот только мне не было его жаль, напротив, я желал его крови и страданий.

Я выволок его из этой норы прямо за волосы. Левая рука привычно нырнула в карман, и пальцы скользнули в проушины серебряного кастета. Я уж и забыл, когда в последний раз им пользовался. Самое время вспомнить.

Сочный щелчок по лицу звонко прозвучал в полупустом помещении, а затем наушники быстро прибрали громкость. Выродок завизжал, словно свинья, которую неумело пырнули ножом, не достав с первого удара до сердца.

Изменённый попытался сбежать, но я подправил его траекторию мощным пинком по роже. У меня даже голеностоп заломило. Ублюдок клюнул носом в пол, и я ещё раз добавил ему ботинком в ухо. Последнее не выдержало такого варварского отношения и порвалось. Но регенерация у этих тварей очень быстрая, если, конечно, не прижечь рану серебром. Что я и сделал, прижав к рваному уху кастет. Очередная порция свинячьего визга патокой влилась в мои уши. Я перекинул кастет в правую руку и с деревенского размаха зарядил ублюдку оплеуху.

— Твою мать! — раздался возглас за спиной. — Ты где его взял⁈

Прозвучал сочный лязг автоматного затвора…

— Не лезь! — взревел я. — Он мой!

Я обернулся на явившегося на шум драки Сугроба, и тототпрянул, взглянув на моё перекошенное от гнева лицо. Спорить он не решился и, опустив оружие, отступил, но не ушёл. Вскоре за его спиной возникли остальные. Я слышал их голоса и шаги, но всё свое внимание сосредоточил на выродке.

Тот уже успел очухаться и стоял на четвереньках. Правда, недолго. Футбольный пинок в лицо снова заставил его прилечь, и поза оказалась очень удобной для продолжения экзекуции. Пару раз я сунул ему ботинком в бок, заставляя скрючиться, а затем снова приложил кастетом в рваное ухо. Только благодаря серебру этот ублюдок чувствовал каждый мой удар. А я бил и бил, пока его визг не превратился в тихий хрип. Впрочем, и тогда я не остановился, продолжая метелить изменённого что было сил. А их я не жалел, лишь рассчитывал таким образом, чтобы он оставался живым как можно дольше.

Но итог был предрешён. Вскоре очередной мор удар сломал выродку лицевую кость, и кастет погрузился слишком глубоко в рваную рану. Кровь на серебре зашипела, словно я сунул его в кислоту, а ублюдок выгнулся дугой в последний раз и затих. Но для верности я уселся на него верхом и продолжил рихтовать ему харю, делая её вогнутой. А затем вдруг резко успокоился. Уселся на труп и, похлопав себя по карманам, отыскал портсигар. Выудил из него самокрутку и закурил.

— Что? — спросил я, глядя на рожи свои товарищей.

— Не, ничё, всё нормально, — покачал головой Стэп. — Вот думаю: есть ли у них в аптечке галоперидол?

— Ой, да иди ты в жопу, — поморщился я.

— Ты закончил? — совершенно спокойным голосом спросил Сугроб.

Я покосился на мёртвого выродка, приподняв его голову за волосы. С разбитой вдребезги рожи соскользнул кусок кожи, оголяя окровавленное мясо. Может, я и в самом деле псих? Это зрелище вызвало во мне тёплые, приятные ощущения, хотя должно быть наоборот.

— Да, — кивнул я, отпуская безжизненную голову. Она с чавкающим звуком плюхнулась на бетонный пол.

— Может, тогда уже свалим отсюда? — спросил командир.

— Можно мне покурить спокойно? — спросил я.

— М-да, — задумчиво протянул Гром. — Да по тебе реально дурка плачет.

— Вы до морозилки дойдите, — посоветовал я. — А потом уже выводы делайте.

«Бах!» — звонко хлопнул пистолетный выстрел, и голова выродка слегка дёрнулась. Все обернулись на Полину, которая держала ствол.

— Чё? — в тон мне спросила она. — Я так, на всякий случай.

— Два сапога… — усмехнулся Стэп. — В натуре, Брак, давай уже валить отсюда.

— Да вы мёртвого защекочете, — буркнул я и поднялся с трупа. — Ну пошли, чего вмёрзли?

Обратный путь много времени не занял. Двигались мы без утайки, освещая путь фонарями. Лишь ближе к концу скорость пришлось снизить из-за сужения тоннеля.

Лис прихватил из бункера выродков ноутбук, при помощи которого собирался оживить систему безопасности лаборатории. Уж не знаю, как он хотел это сделать, но, видимо, имел какой-то план. Я плёлся в хвосте, подсвечивая фонарём под ноги приятеля, и едва не вписался ему в спину, когда тот резко притормозил.

— Пс-с, — с ехидной ухмылкой привлёк моё внимание он. — Смотри, чё есть.

Он слегка оттянул подсумок, намекая на то, что мне следует в него заглянуть. Я направил луч фонаря внутрь и тут же отвёл в сторону, опасаясь, что содержимое заметит кто-нибудь ещё.

— Ты нормальный вообще? — уставился на напарника я.

— Это мне говорит человек, который только что изображал маньяка, — хмыкнул он.

— Ты как вообще его… Ладно, не хочу знать, по крайней мере, пока. На хрена он тебе вообще?

— Без понятия, — пожал плечами приятель, — Но, скорее всего, на нём что-то важное. Не стали бы нас из-за херни в такую жопу посылать. И я хочу знать, что творилось в этой сраной лаборатории.

— Скорее всего, он зашифрован.

— Да по фигу. Найдём того, кто сможет открыть.

— Ладно, только не свети.

— Чё я, дурак совсем? — ощерился Стэп.

— Шевели копытами давай, мы и так отстали, — подтолкнул приятеля я.

Вот ведь хомяк. И как только умудрился умыкнуть целый жёсткий диск? Это ведь не флешка какая, которую в кулаке зажать можно. А тот факт, что он внешний, как раз говорит о том, что на него сливалась самая важная информация, которую боялись потерять в случае какого-нибудь сбоя. Пф-ф-ф, надеюсь, у нас не будет из-за этого проблем.

В лаборатории мы проторчали несколько часов. Лис копался с ноутбуком, который так и не смог подключить к общей системе. И причин тому было несколько, в том числе и разбитые сервера. Зато Гром сумел отыскать заложенную в стены взрывчатку и даже сообразил, как этим воспользоваться, чтобы уничтожить лабу. А это значило, что у нас освободились наши устройства.

Вот только как я ни просил вернуться в бункер госрезерва и заодно уничтожить его, Сугроб наотрез отказался от этой затеи. Единственное, с чем он согласился, — так это обрушить часть тоннеля, ведущего к лабе. Но смысла в этом не было никакого, ведь скоро она сложится, и проникнуть внутрь будет попросту невозможно.

Часть взрывчатки мы разместили на металлоконструкциях в шахте, ведущей на поверхность. Гром указывал на слабые места и те, что играли роль несущих, то есть основных опорных точек. Таймер установили на час и, забравшись в лифт, наконец-то отправились наружу.

Мы как раз успели добраться до машин, когда задрожала земля под ногами. Вот и всё, задание выполнено. Теперь можно смело возвращаться к нашим делам.

— Сугроб, — вызвал командира по рации я.

— На связи, — отозвался он.

— Не против, если мы в одно место завернём? Хочу тебе кое-что показать.

— Да без проблем, ведите.

— Стэп, давай к Fashion Gallery. — Я хлопнул по плечу приятеля.

— А чё там? — покосился на меня он.

— Сейчас сам всё увидишь.

Напарник лишь кивнул в ответ и, указав поворот идущему позади нас микроавтобусу, свернул на широкий проспект. А минут через двадцать мы уже высаживались на стоянке, где совсем недавно мной и Полиной, был обустроен кукольный театр из манекенов.

— Что это? — поинтересовался Сугроб, рассматривая дырку от пули в голове пластиковой имитации человека.

— Да мы тут пытались воссоздать обмен нас на серебро. Короче, это примерный макет.

— Ясно, — усмехнулся командир. — А почему здесь?

— Ну так, — пожал плечами я. — Просто из-за того, чтобы кукол далеко не таскать. Но я думаю, место встречи будет мало чем отличаться. Засаду здесь не устроить, широкое открытое пространство, где решает количество бойцов.

— Допустим, — кивнул Сугроб, обходя баррикаду из автомобилей. — А почему тридцать?

— Ну а сколько?

— А что, если их будет пятьдесят?

— Тогда нам конец, — развёл руками я.

— Не обязательно, — качнул головой Сугроб и указал на прямоугольник, начертанный осколком кирпича. — А это что?

— Микрик, — пояснил я. — Ну, наша позиция.

— Угу… — Он задумчиво почесал подбородок и окинул взглядом окружающие строения. — А там вы наверняка обустроили снайперскую позицию.

— Мы так подумали, — вступила в беседу Полина, — что лучше всего будет работать в тыл.

— Это да, — не стал спорить Сугроб. — Только она слишком очевидная.

— В принципе… — Девушка тоже осмотрелась. — Вот из тех домов тоже будет хороший вид. Хотя часть стоянки окажется в слепой зоне, особенно ближе к зданию.

— А что, если посадить стрелков с фланга? — с ухмылкой посмотрел на Полину Сугроб.

— Да можно, наверное, — как-то неуверенно ответила она.

— Нужно, — сухо бросил он и перешёл к прямоугольнику. — А мы, значит, все дружно будем кучковаться возле тачки, так?

— Примерно, — кивнул я. — Марк будет на позиции, Стэп тоже. А остальные… Да хрен его знает. Мы пытались воссоздать ситуацию, и ни хрена не получилось.

— Всё потому, что вы думаете, как бандиты из девяностых, — ощерился командир, — Но по факту всё будет не так, как ты здесь изобразил.

— А как?

— Скорее всего, нас попросят выбросить тебя из машины где-то на проезжей части. Притом одного и связанным. Никто не станет организовывать стрелку с пальбой в упор.

— И где гарантии, что они не кинут вас на серебро?

— А где гарантии, что мы выбросим из машины того человека? Ну или не попытаемся его отбить во время сделки? Ах да, мы ведь как раз этим и собираемся заниматься.

— Кончай ёрничать, — поморщился я. — Что делать-то?

— Для начала — отдохнуть и пожрать. Затем отыскать контакт, который займётся переговорами между нами. И уже тогда обсуждать детали сделки. А пока мы просто тыкаем наугад пальцем в небо.

— Ну допустим, что расклад будет похож на тот, что мы обустроили. Тогда как выйти отсюда победителями? Я не говорю, что мы сейчас бросимся прогонять ситуацию и оттачивать её до автоматизма. Просто хочу понимания, что ты и твои парни знаете что делать.

— А бункера тебе было недостаточно?

— Там находились не бойцы, а вертухаи, которые даже с крыс не смогли бы победить. За моей головой явятся настоящие профи.

— Знаешь, почему мы с парнями до сих пор живы? — Сугроб внимательно посмотрел мне в глаза. — Потому что профи — это мы. Среди выродков таких, как мы, нет. Надеюсь, не нужно объяснять почему?

— Намёк понял, — кивнул я. — Но вопрос всё ещё открыт. Как бы вы поступили в такой ситуации.

— Хорошо, — ухмыльнулся Сугроб и пустился в объяснения: — Во-первых, мы бы ни за что не стали подъезжать сюда всей толпой, это как минимум тупо. Я бы высадил четверых за пару кварталов и отправил сюда с двух сторон. Во-вторых, не стал бы ехать на встречу на вашем корыте. Я бы взял свой броневик.

— Броневик? — неподдельно удивился я.

— Да, у нас инкассаторский «форд», с ним хотя бы воевать не страшно. Семёрку он, скорее всего, не удержит, но энергию точно погасит, а броник справится с остальным. Итак, мы подъезжаем и выгружаем вас. В этот момент мои парни заходят с флангов и открывают огонь без предупреждения. Я от машины закидываю две хлопушки, а Федя накрывает остатки плотным огнём. Снайперы разбирают особо шустрых. Бой будет выигран секунды за три.

— Это реально? — Я посмотрел на Полину.

— Более чем, — кивнула она. — Ситуация, конечно, может измениться, но, вероятнее всего, мы победим. Броня действительно меняет всё в корне. Плюс две подвижные группы… Да, это точно сработает.

— Но я повторюсь, — вставил своё слово Сугроб, — ничего этого не будет, потому что так никто делать не станет. И почему ты хочешь, чтобы с тобой пошла она?

— Это не я так хочу. Она сама решила.

— Очень тупо с твоей стороны. — Сугроб посмотрел на Полину. — Ты хороший стрелок, и тебя лучше использовать на позиции.

— Я владею навыком быстрого огня, — парировала Полина.

Сугроб как-то странно на неё покосился, а затем мгновенно выхватил пистолет и расстрелял шесть целей, стоящих вокруг него, всего за какие-то полторы секунды.

— Таким? — спросил он, убирая оружие в кобуру.

— Д… да, — кивнула девушка.

— Давайте так, — продолжил командир. — Вы занимаетесь тем, что умеете вы, а нашу работу оставьте нам. Хорошо? Я подумаю, как лучше всего обеспечить прикрытие и при этом не потерять серебро. Но для начала нам нужно знать условия и место. Уверен на девяносто процентов, что нас попросят привязать вас к какому-нибудь столбу, или просто выбросить посреди пустой трассы. А серебро передадут после того, как убедятся, что вы — это вы.

— Слишком рискованно, — задумчиво пробормотал я.

— Так и есть, — согласился Сугроб. — Поэтому мы будет торговаться и обсуждать все детали. Но сделать это нужно так, чтобы они ничего не поняли. Я к тому, что условия передачи вас в руки выродков, скорее всего, останутся неизменны. А вот что касаемо серебра, здесь мы можем диктовать условия. Ведь нас интересует именно оно, а не благополучие пленников.

— Я понял, — не стал спорить я.

— Очень хорошо, — улыбнулся Сугроб и хлопнул меня по плечу. — Не ссы, эта работа нам знакома. А теперь мы можем ехать?

— Да, погнали, — ответил я и направился к нашему «прадику».

Стэп забрался на место водителя и запустил движок. Некоторое время сидел молча, наблюдая за тем, как рассаживаются в микрике бойцы Сугроба.

— Вы занимайтесь тем, что умеете, а нашу работу оставьте нам, — передразнил командира ОМОНа он и сплюнул. — Ну не козлина, а?

— А по-моему, он дело говорит, — оспорила мнение приятеля Полина. — Не удивлюсь, если он окажется прав, и вас просто привяжут к столбу где-нибудь за пределами города.

— Вас? — обернулся на неё приятель.

— Ну, со мной, вроде, вопрос решён, — пожала плечами она. — Я остаюсь на позиции, буду вас прикрывать.

— Час от часу не легче, — вздохнул Стэп. — И почему мне всё это резко перестало нравиться?

— Вариантов у нас нет, — ответил я. — Если, конечно, мы всё ещё хотим стать счастливыми обладателями ста пятидесяти килограммов серебра.

— Ста тридцати, — поправил приятель. — Двадцатка уйдёт Сугробу с Макаром. Слушай, может, мы сами всё разрулим, а?

— Нельзя быть таким жадным, — пожурила напарника Полина. — Без них нас точно прикончат.

— Я больше переживаю за то, что они нас кинут.

— Нет, — уверенно отмёл эту теорию я. — Сугроб — человек слова. Он не станет рисковать репутацией. Они живут за счёт найма.

— Чё стоим вообще? Ребята уже давно укатили. — Девушка толкнула Стэпа в плечо. — Поехали, жрать уже охота, как не знаю что.

— Тебе бы только жрать, — хмыкнул приятель и, включив передачу, тронул машину с места.

* * *

Но по прибытии отдохнуть нам не удалось. Хотя кому это — нам? Мне. Я сразу отправился в комнату связи, докладывать об успешной операции. Ну, может, не совсем, учитывая то, что часть бумаг и других носителей информации мы обнаружили в стане противника. Вряд ли эти новости обрадуют Старого, но лучше о них доложить. Пусть дальше сам решает, как поступить и какие шаги предпринять. Предупреждён — значит вооружён.

Однако на связь с ним лично выйти не удалось. Но меня соединили с центром на лайнере, где я в подробностях описал всё, что увидел. Ну и об уничтожении документов, соответственно. Само собой, что о внешнем жёстком диске, который стянул Стэп, я не сказал ни слова. Мою информацию приняли и обещали донести до начальства. На этом сеанс связи закончился, но не мои дела.

Пока на дворе день, я собирался отыскать кого-нибудь, кто способен передать информацию выродкам. И вроде дело простое, но как его преподнести? Ведь в здравом уме никто не признается, что у них есть какие-то дела с изменёнными. Тут нужен был именно Старый, а я понятия не имел, как до него достучаться. Дёргать по этому поводу Макара я тоже не хотел. Да и вряд ли он нам с этим поможет на расстоянии. Здесь нужен кто-то свой, кто-то рядом, чтобы потрудиться в качестве связного. Всё-таки мы собирались менять условия. Да и лично мне на свободе светиться нежелательно. Как знать, каким образом передадут наши слова? А вдруг выродков предупредят, что всё это фикция и готовится кидок? Нет, здесь нужно подходить иначе.

Так, с задумчивым видом, я завалился домой, где и застал довольно любопытную картину.

За столом сидел Стэп, над его плечом нависла Полина, и они оба внимательно всматривались в монитор ноутбука, который непонятно откуда взялся.

— Надеюсь, ты его не купил? — спросил у приятеля я.

— Я что, на идиота похож? — хмыкнул он. — Украл.

— Это как?

— Пока вы там на улице по манекенам стреляли, я в торговый центр заглянул. Он там под прилавком валялся.

— А включили как?

— Двадцатку комендантше сунул, она генератор на час запустила.

— Ясно. Что-то нашли?

— Да так, — пожал плечами Стэп. — Здесь всё таким языком написано, что без переводчика хрен разберёшь. Но у них был какой-то нулевой пациент, от которого они и плясали. Некий Максим, пацан лет шести.

— О нём что-нибудь есть?

— Да полно всего, но хрен разберёшь, о чём речь. Термины эти… Эх, сейчас бы интернет.

— Вот интересно, — указала пальцем в экран Полина. — Мать парня болела раком в момент зачатия. У неё как раз была обнаружена та самая тератома, которая и переродилась.

— Ты хочешь сказать, что этот Макс — раковая опухоль? Что за бред? Она что, рак родила?

— На него повлиял какой-то вид бактерий с непроизносимым названием, — продолжила Полина. — Именно они, в смысле бактерии, и изменили его ДНК, переплели живое и неживое. Я хрен знает, как это всё работает, но оно как-то сработало. Кстати, эти бактерии не существуют в природе, их вывели искусственно и, скорее всего, не здесь.

— В смысле — не здесь? — не понял уточнения я.

— Да я-то откуда знаю⁈ — возмутилась она. — Здесь так написано: «имеют внеземное происхождение».

— А⁈ — Стэп едва не подпрыгнул. — Что я вам говорил? Это всё инопланетное вторжение!

— Да успокойся ты со своим вторжением, — толкнула его Полина. — Вот написано, что они могли попасть на Землю с каким-нибудь метеоритом.

— Да, но выведены искусственно, — резонно заметил приятель. — Вот, чёрным по русскому: имеет следы вмешательства в последовательность ДНК.

— Капец тут документов, — произнесла Полина, кликая по тач-паду. — Да нам года не хватит, чтобы всё это изучить.

— А диск что, не зашифрован был?

— Не-а, — помотал головой Стэп. — Сразу открылся, как только подключили. Во, вот этот давай посмотрим.

— Я так понимаю, жрать никто не идёт?

— Чё это? — округлила глаза Полина. — Я пойду.

— А я посижу пока, всё равно энергия оплачена, — ответил Стэп. — Потом сгоняю, после вас.

Глава 17 Не по плану

Из кабака мы вернулись навеселе. Домашняя настойка на хрене и меду оказалась очень вкусной. А уж как она шла под наваристые щи — вообще промолчу.

Мы ввалились в квартиру и замерли столбом, обнаружив сидящего за ноутбуком Стэпа. Даже по самым скромным подсчётам, в кабаке мы проторчали почти два часа, а он всё так же пялился в монитор.

— Ты здоров вообще? — на всякий случай уточнил я. — Прям дежавю какое-то…

— А? — Он уставился на меня расфокусированным взглядом.

— Ой, да хрен с ним, пусть сидит, — отмахнулась Полина. — Пойдём лучше в спальню.

— Успеем, — отказался я. — У нас ещё вся ночь впереди. Нашёл что-нибудь?

Это уже предназначалось Стэпу. Он некоторое время продолжал молча пялиться в монитор, а затем выдохнул и потёр рожу ладонями.

— Не-а, — покачал головой он. — Всё, что здесь есть, мы и так уже знаем. Я имею в виду полезную информацию, которая поможет убивать выродков ещё эффективнее. А от этих лютых терминов только голова болит.

— А что по Максу? Ну, по нулевому пациенту? Как я понял, вся шумиха именно из-за него.

— Да почти ничего. Так, разрозненные данные. Здесь чуть-чуть, там немного. Как я понял, всё дело именно в бактериях, но изучить их как следует не позволяют ни знания, ни технологии. Никто не понимает, откуда они взялись и кто провёл с ними первый эксперимент. Но одно ясно точно: если они попадут в наш организм — мы обратимся. Они захватывают лимфатическую систему и перестраивают ДНК. Боятся только серебра и ультрафиолета.

— Странно, тогда почему мы не заражаемся, когда используем чёрное сердце?

— До этого я пока не добрался. — Стэп почесал макушку. — Но боюсь, наука и сама ещё до конца не поняла, как всё это работает. Выводов здесь нигде нет, только описания каких-то лютых экспериментов. Прикинь, они тут одного выродка порубили на несколько кусков и ждали, что они регенерируют в полноценных особей. Ну, типа как дождевой червяк. Кстати, ты знал: если червя разрезать на две части, то через какое-то время получится два полноценных червяка.

— Вообще-то, это ещё в школе проходят, — усмехнулась Полина.

— Видимо, я этот урок прогулял, — хмыкнул Стэп.

— Ну и что в итоге с выродком стало?

— Да ничего, — пожал плечами приятель. — Он отрастил себе ноги и руки примерно за неделю. А отрезанные части просто погибли. А когда его распилили пополам, он тупо подох. И вот всё здесь примерно такое. То под микроскопом что-то рассматривают, то на части режут и снова рассматривают. Такое ощущение, что они и сами не знали, что со всем этим делать, и просто тыкали наугад, придумывая всякую херню.

— Да у нас вся наука в этом и состоит, — усмехнулся я. — А подробно изучать начинают только те вещи, которые случайно дали положительный результат.

— В общем, как всегда, — всплеснула руками Полина. — Доигрались люди в бога.

— Ага, типа того, — согласился Стэп и захлопнул крышку ноутбука. — Задолбался я что-то. Пойду пожру.

— Давай, — кивнул я. — Рекомендую хреновуху к щам. Вещь! — Я показал большой палец.

— Кстати… — Стэп замер в дверях. — Кое-что любопытное там было…

— Ну и? — поторопил я.

— Этот самый Макс… Ему по фигу на солнечный свет и серебро. Он вообще какой-то другой.

— Это тоже не новость, — буркнул я. — Иначе бы его в крепость не пустили. Ладно, вали уже.

— Я на ночь в борделе останусь, так что можете стонать тут, сколько влезет, — доложился приятель и вышел за дверь.

Полина без промедления прижалась ко мне и потянулась своими губами к моим.

— Подожди, — придержал её я, но, чтобы она не злилась, всё же ответил на поцелуй.

— Что-то не так? — нахмурилась она и посмотрела мне в глаза.

— Нет, — улыбнулся я. — Всё нормально. Просто хочу сам немного покопаться в диске, пока есть заряд.

— Душнила, — всё-таки надула губы она, но без злобы. — Ночью вернёшь с процентами.

— Можно подумать, я тебе хоть когда-нибудь отказывал.

— Да только что! — возмутилась она.

— Это не считается, — покачал головой я и открыл ноутбук.

Вдавил клавишу питания, выводя компьютер из спящего режима, а когда тот загрузился, посмотрел в правый нижний угол, где отображался индикатор заряда. Его оставалось ещё семьдесят пять процентов. Не так уж много, но на час-полтора хватит. Возможно, удастся за это время что-нибудь отыскать. Хотя я даже близко не понимал, что именно собирался увидеть среди этого вороха документов и всяких файлов.

Диск был заполнен практически до отказа, а вмещал он аж два терабайта. Основной процент файлов имел текстовый формат, а значит, их здесь миллионы. Все они систематизированы по датам и отделам, но вот в чём беда: я понятия не имел, чем эти отделы занимались в принципе. Пришлось разбираться на ходу.

Стэп ковырялся в самой первой папке и сумел прочесть всего сотню документов. Про Макса там практически ничего не было, и поэтому я пошёл другим путём: принялся хаотично загружать файлы из разных папок, чтобы разобраться во внутренней структуре лаборатории. Ведь кто-то же должен был изучать отдельно нулевого пациента, иначе продолжения у всех этих исследований не было бы.

И чем глубже я вникал во всё это, тем больше убеждался, что нулевой пациент и Макс — это два разных человека. Они были чем-то схожи, но не более, чем отец и сын. Пацану досталось и от матери, то есть от нашего вида. Именно эта смесь генов и привела к тому, что у него и тех, кто был создан по его подобию, отсутствовал один важный элемент в организме. Их костный мозг не мог вырабатывать кровь, но она всё ещё оставалась жизненно необходимой для функций организма. Только кровь способна переносить кислород к органам. И мутация нашла выход, создав эдакое хранилище для крови, что-то типа второго желудка. Вот откуда их жажда, вот почему наша кровь так необходима для их выживания.

Здесь же обнаружился один странный эксперимент. Учёные без зазрения совести и малейших колебаний заставили одного из выродков голодать. Его кормили только человеческой пищей и давали воду. Диета состояла только в отсутствии крови. К бумагам и отчётам прилагалось и несколько видеофайлов, которые я тут же запустил. Изменённый бесновался так, будто в него вселился сам дьявол. В глазах безумие, движения рваные, словно его телом управлял кто-то другой, неумело дёргая его за невидимые ниточки. Подпись гласила, что сейчас шёл десятый день голодовки.

Следующий файл показывал труп, по крайней мере, складывалось именно такое ощущение. Но голос за кадром объяснил, что испытуемый пребывает в анабиозе. Его сердце билось так медленно, что на аппаратуре синус возникал всего раз в две минуты. И в это состояние он впал спустя тридцать дней с момента последнего приёма крови.

В этом состоянии его продержали целых три месяца, просто наблюдая за показаниями приборов. А затем в него влили примерно пол-литра крови. И выродок снова ожил, как в кино о древних вампирах. Его кожа разгладилась прямо на глазах, приняла живой, розоватый оттенок, и… учёный, что в этот момент производил наблюдения, расстался с жизнью. Выродок, словно дикий зверь, набросился на него и за секунду разорвал ему глотку, жадно присасываясь губами к хлещущей из артерии крови. А спустя всего двадцать часов учёный присоединился к стану подопытных. Никто и не вспомнил о том, что ещё совсем недавно он был их коллегой. Завидное хладнокровие…

«Дух-дух-дух», — раздался стук в дверь.

Я оторвался от монитора, нахмурив брови. Полина дремала в кресле. Девушка моментально подобралась и выхватила пистолет, направив его в сторону входа.

— Брак, ты там⁈ — прозвучал голос Сугроба.

— Твою мать! — Я резко подорвался, едва не опрокинув стул.

Полина убрала ствол и направилась к двери. Я же выдернул из ноутбука жёсткий диск и сунул его в ближайший рюкзак, на ходу захлопывая крышку компьютера. Когда командир вошёл, я уже спокойно сидел в кресле, наливая в кружку пиво из пятилитровой баклажки.

— Тебе чего не спится? — лениво спросил я.

— Не помешал? — вопросом на вопрос ответил он.

— Немного, — плотоядно улыбнулась Полина, плюхнулась мне на колени и, отобрав кружку с пивом, сделала большой глоток. — Но к делу мы ещё не перешли.

— Ясно, — буркнул он и уселся на стул возле компьютера. Выглядел он несколько рассеянно. — Я нашёл связного.

— Как? — не скрывая удивления, спросил я.

— Вот это как раз самое странное… — Он почесал подбородок. — Это скорее на меня вышли.

— Можешь уже объяснить толком⁈ — раздражённо бросил я.

— Минут десять назад меня вызвали в комнату связи. На проводе был какой-то хрен, который сказал, что может выступить гарантом обмена вас на серебро.

— Ничего не понимаю, — пробормотал я. — Он представился? Откуда он вообще об этом узнал? И почему обратился именно к тебе?

— Если бы я сам хоть что-то понимал, — пожал плечами Сугроб. — Ну и что думаешь?

— А нас — это кого? — задала резонный вопрос Полина.

— Тебя, Брака и Стэпа, — объяснил ОМОНовец. — Собственно, поэтому ценник и подняли до ста пятидесяти кило, что вас теперь трое.

— Ах, вон оно что, — улыбнулся я.

— Брак, суть не в этом, а в том, что кто-то слил операцию. — Сугроб уставился на меня немигающим взглядом.

— Серьёзно? — усмехнулся я. — Думаешь, это мы?

— Я ничего не думаю. — Он развёл руками. — Но ты сам-то подумай. Кто ещё об этом знал?

— Макар, — ответил я. — Может, кто-то ещё из девятки. Не исключаю, что все наши разговоры прослушивались или писались. Да тот же связист местный мог легко записать наш базар и потом прослушать. Что он просил за посредничество?

— А вот это самое интересное, — оскалился командир. — Жёсткий диск, который мы вынесли из лаборатории.

— Мы ничего не выносили, — нагло соврал я.

— Прикинь, — ещё шире ощерился Сугроб. — Я ему так же ответил. И знаешь, что он на это сказал?

— Откуда мне это знать? — пожал плечами я.

— А то, что он видит местонахождение этого диска. И что сейчас он на территории кремля.

— Гром при тебе их спалил, — произнёс я. — И меня в этот момент рядом не было.

— Тебя — нет, но был твой человек. Только не надо мне сейчас по ушам катать, что ты ничего не знаешь. Вся фишка в том, что маяк на диске начинает работать, только когда тот подключен к питанию. Ну или к ноутбуку. — Сугроб опустил ладонь на крышку компьютера.

— Это подстава, — попытался я сменить тему.

— Ещё какая, Брак. Я ведь тебя предупреждал. Где он?

— Кто — Стэп? — включил дурачка я.

— Да срать я хотел на твоего Стэпа. Где диск?

— В надёжном месте, — сдался я, потому как отпираться уже не имело смысла.

— Ты видел содержимое?

— Само собой, раз он был подключен.

— Операция отменяется, — поморщился он. — Мы не можем так рисковать.

— Кто выходил на связь? — с хитрым прищуром спросил я. — Старый? Или кто-то из его людей?

— Я уже говорил, что понятия не имею, — ответил Сугроб.

Я почему-то ему поверил. Может потому, что в его глазах прятался страх, который он не очень-то умело скрывал. Разговор — не наш, а тот что состоялся по рации, — неслабо его напряг, и это выбило командира из равновесия. Притом человек на другом конце точно знал, с кем говорит и какие у нас планы. А значит, он совсем не случайный тип и, скорее всего, работает на то же ведомство, что и мы. Это точно не один из выродков, иначе у стен кремля уже стояла бы целая орда, а на территории рвались бы снаряды.

— Соглашайся, — выдохнул я.

— Что? — скривился Сугроб. — Ты в своём уме? Что значит — соглашайся?

— То и значит, — ответил я. — Это кто-то из своих.

— Тогда тем более нет! — отрезал ОМОНовец. — Диск нужно уничтожить, и чем быстрее, тем лучше.

— Ты не хочешь поймать крысу? — спросила Полина, поняв, к чему я клоню.

— Это работа не нашего уровня, — ответил командир. — Нас обставят быстрее, чем мы успеем хоть что-то понять.

— Не уверен, — покачал головой я. — Тот, кто на тебя вышел, слишком открыто заявил о себе. Если бы на том конце сидел профессионал, он бы ни за что не стал с нами разговаривать. Пришёл бы в тот момент, когда здесь никого нет, и обыскал бы наши вещи по тихой. Но он раскрылся, выдал свои намерения. А значит, там дебил, который хочет навариться на продаже информации. И ещё момент: скорее всего, это не первая его сделка с выродками. Он оставил тебе частоты?

— Да, — кивнул Сугроб. — Ответ нужно дать в течение часа.

— Или что? — заинтересовался я.

— Никаких «или» он не озвучивал. Но подозреваю, что он сольёт нас выродкам. В смысле то, что мы задумали их кинуть.

— Отлично. — Я хищно оскалился. — Я хочу с ним пообщаться.

— О чём?

— О девчонках, ёпт, — огрызнулся я. — Сисечки обсудим. А конкретно, кто какой размер предпочитает.

— А ты не борзей, — насупился командир. — Можешь толком объяснить, что ты задумал?

— Хочу и рыбку съесть, и в море искупаться. Пусть выступит гарантом обмена, мы своё получим. А потом ещё и крысу возьмём.

— Брак, не мне тебя учить, но я считаю, что ты совершаешь ошибку. Здесь подставой воняет, как от дохлого лося. Неужели тебе так важно это серебро, что ты готов рисковать всем?

— Мы место одно нашли, — задумчиво ответил я. — Там рай. До ближайшей цивилизации километров сто пятьдесят в каждую сторону. Речка рядом, в озеро впадает, а на окраине гектаров двадцать земли под посадку, которая три года отдыхала. Если там крепость поставить, можно жить, ни в чём себе не отказывая.

— А ты сможешь? — усмехнулся Сугроб. — Уверен, что через неделю не сбежишь от скуки? Война — это тот ещё наркотик.

— Может, и сбегу, — пожал плечами я. — Но я этого не узнаю, если не попробую.

— И на это тебе нужно серебро, — кивнул ОМОНовец.

— Как стартовый капитал.

— Есть и другие способы…

— Есть, — перебил я, — но они меня обяжут. А я не люблю и не хочу быть должным.

— Так что ты задумал, Брак? Я не стану совать своих людей в мясорубку. А чуйка подсказывает, что именно так всё и закончится.

— Ты можешь уйти в любой момент, — глядя командиру прямо в глаза, произнёс я. — Обид и претензий не будет. Но если всё выгорит, ты всегда будешь желанным гостем в моей крепости. А расклад такой: мы поговорим с этим типом и выслушаем его предложение. Если не понравится, пошлём его к лешему в задницу.

— Идёт, — кивнул Сугроб. — Без обид, так?

— Всё честно, — ответил я и протянул ему руку.

Он поднялся со стула и сжал мою ладонь.

— Через двадцать минут в комнате связи. Мне нужно обсудить это с парнями.

— Принял, — буркнул я и бросил взгляд на часы.

Полина тяжело вздохнула, уже догадываясь, что бурная ночь отменяется — дела.

* * *

В комнате связи меня уже ждали. Сугроб был не один, вместе с ним пришёл Лис. В их группе он как раз занимался всякими техническими вопросами. А потому, прежде чем начать сеанс, он несколько раз перепроверил оборудование и убедился, что наш разговор не записывается и не подслушивается где-нибудь из соседнего помещения.

Ничего подобного не нашлось, и я смело вычеркнул местного связиста из списка подозреваемых. А значит, крыса засела где-то на лайнере, в самом сердце сопротивления.

Прежде чем идти сюда, я заглянул в администрацию, в филиал девятки, и вооружился очередной флешкой с кодами шифрования для связи с центром. И первый сеанс устроил как раз со своими. Не ради шутки, а чтобы посмотреть, какой выйдет результат. Если крыса там, то после моего предупреждения предателю быстро перекроют кислород, и он не сможет с нами общаться. Это станет показателем, а заодно добавит ему сложностей. В общем, мы займём его более насущными проблемами, а сами под шумок провернём нашу операцию.

— Центр на связи, — после пары минут вызова отозвался сухой голос в наушниках.

— Это Брак, — представился я. — Мне срочно нужно связаться с Крюковым.

— Такая возможность отсутствует, он в поле.

— Ясно. Кто за него? Дело очень срочное и повышенной важности. Речь о лаборатории пятьдесят три.

— Алексей Викторович на месте, могу переключить, — тут же ответил связист.

— Охренеть, — пробормотал я. — Переключай.

Вот так, с наскока, попасть на самого важного человека в системе — да это прям удача какая-то! О нём я только слышал, но общаться придётся впервые. Интересно, а он вообще в курсе наших дел? Скорее всего…

— Да, — сухо, не по-военному, будто общался по телефону, ответил Алексей. — Я слушаю вас, говорите.

— Это Брак… тьфу, то есть Барков, — растерялся я. — Старый отправлял нас на задание…

— Я в курсе, — оставаясь всё таким же спокойным и хладнокровным, произнёс он.

— Ага, отлично, — кивнул я невидимому собеседнику и собрался с мыслями. — Не знаю, в курсе ли вы другого нашего дела. За головы нашей команды назначен выкуп в сто пятьдесят килограммов серебра. Мы собирались кинуть изменённых на деньги. Так сказать, совершить обмен с подвохом.

— И чего вы хотите от меня?

— Дело в том, что об этой операции знал очень ограниченный круг людей. Крюков дал добро, но только после того, как мы уничтожим лабораторию. Задачу мы выполнили, но с некоторыми отступлениями. В общем, у нас случайно оказался жёсткий диск с кучей отчётов из лабы.

— Случайно? — В голосе собеседника послышалась усмешка.

— Ну, может, не совсем, — смутился я. — В общем, дело в том, что на диске оказался маяк, и когда мы его открыли, снами вышел на связь какой-то человек. Теперь он предлагает в обмен на этот диск выступить гарантом сделки по обмену меня и моих друзей на серебро.

— Я вас понял, — произнёс Алексей. — Полагаете, что предатель может находиться среди нас?

— Это наиболее вероятно, — ответил я. — Практически никто не знал о нашем задании. Местные не ведут записи разговоров. Прослушки здесь тоже нет, мы всё проверили. Но тот, кто с нами общался, пригласил к связи конкретного человека. Вот только о том, что он связан со мной по операции обмена, знали всего пятеро. Выходит, утечка произошла у вас.

— Кто был в курсе?

— Мои, Макар и Старый. Ну и впоследствии ещё команда Сугроба.

— Что собираетесь делать?

— Через десять минут у нас сеанс связи с крысой, — доложил я. — Думаем соглашаться на сделку. И попытаемся его поймать.

— Диск при вас?

— Не с собой, но, в общем, да.

— Когда собираетесь произвести обмен?

— Пока не знаем, для начала нужно пообщаться.

— Я так понимаю: говорить с ним хотите вы лично?

— Так точно.

— Нет, — сухо отрезал Алексей, — пусть говорит Сугроб. Он не должен знать, что вы в курсе. — Его голос вдруг стал глухим, будто он прикрыл динамик микрофона ладонью, но слова я всё-таки разобрал: — Запускайте режим изоляции. Да, сейчас! Простите, это я не вам. Так на чём мы остановились? Ах да… Вы сейчас в Нижнем, правильно?

— Да.

— Ждите.

Связь оборвалась. Я некоторое время ждал, что мне ещё что-то скажут, но в ушах раздавалось лишь лёгкое шипение эфира.

— И сколько ждать, и чего? — уставился на меня Сугроб.

— Без понятия. Давай, вызывай своего крысёныша. Посмотрим, к чему привели наши действия.

— Он не мой, — нахмурился командир и сунул бумажку с частотами Лису. — Настраивай.

Тот что-то покрутил на оборудовании, покликал мышкой по цифровым кнопкам в ноутбуке и кивнул, мол, всё готово.

— Неизвестный Сугробу — приём, — забормотал ОМОНовец.

Я тоже сидел в наушниках, но микрофон у моей гарнитуры был отключен. На другом конце раздавалось лишь тихое шипение, которое периодически перебивал голос Снегова. Так продолжалось некоторое время, но ответ не приходил. Я хищно оскалился, но радоваться было пока рано. Как знать, может, предатель просто выжидает время или отошёл в туалет. Судя по стрелкам на часах, у нас ещё оставалось около трёх минут до окончания назначенного времени.

Фантазия подкинула картину происходящего на лайнере. Наверняка там сейчас началась проверка персонала. Всех закрыли по каютам и теперь по очереди вытягивают для общения с руководством. Не уверен, что таким образом им удастся найти предателя, но понервничать его они точно заставят.

— Неизвестный Сугробу — приём, — продолжал вызывать командир.

— По ходу, прижали крысу, — словно прочитав мои мысли, произнёс Лис.

— Пока не ясно, — шёпотом добавил я.

Но время шло, а загадочный гарант сделок так и не появился. Из чего мы сделали вывод, что у нас всё получилось. Однако теперь мы находились на том же месте, что и в начале. У нас было всё, чтобы начать действовать, кроме связи с выродками. И всё же решение этой задачи плавало на поверхности. Как говорится: если гора не идёт к Магомеду…

* * *

Сугроб ушёл за стену, прихватив с собой двоих: Лиса и Марка. Я вернулся домой, а, перешагнув порог, даже вышел в коридор и проверил, не ошибся ли я дверью. Внутри царила чистота и порядок. Шорох доносился из нашей с Полиной комнаты, куда я и заглянул. Девушка в позе каракатицы намывала полы. Увидев меня, она тут же бросила тряпку и вывалила на мою голову кучу вопросов.

— Ну как там? Вы нашли крысу? Договорились за обмен? Что делать с диском? За Стэпом пора?

— Тихо, тихо, — притормозил её я. — Всё нормально. Крысу не нашли, но, кажется, определили её местонахождение. На связь он больше не вышел. Сугроб за стеной, ищет связного для обмена. Надеюсь, у предателя теперь другие заботы и нас не раскроют.

— Чёрт, — поморщилась она, — слишком рискованно. Может, откажемся, пока не поздно?

— Брось, мы бывали в передрягах и похуже. Разберёмся. А ты чего это решила вдруг порядок навести?

— Нервы, — буркнула она. — Я всегда убираюсь, когда нервничаю.

— Честно говоря, я и сам немного психую. Как-то всё резко пошло по одному месту.

— Не нужно было тащить с собой этот чёртов диск.

— Теперь уже поздно об этом думать. Давай попробуем поспать. Время уже третий час ночи, а мы всё на ногах. Не очень хорошая идея — упасть от усталости в момент боя.

— Подожди, полы хоть домою, — улыбнулась Полина и вернулась к прежнему занятию.

Я посидел немного в кресле, собирая в кучу всё то, что произошло с нами с момента прибытия в Нижний Новгород. Мы в очередной раз влезли в чужую игру, и это мне очень не нравилось. Жизнь гораздо понятнее, когда мы занимаемся своим делом, а вот это всё точно не наше. Я не мастер интриг, и уж тем более не специалист по раскрытию заговоров. Вся эта возня с документами и файлами на диске… Зачем я вообще в это полез? Да, признаю, мне было любопытно, но знай я наперёд, что всё это обернётся такой кучей дерьма…

И всё-таки: как этот человек узнал о наших планах? Кто он, откуда выходил на связь? Может, мы зря доверились Макару? Впрочем, нет, он не мог, не стал бы. Слишком уж открыто, слишком нагло, это точно не в его стиле. Да и какой смысл? Заработать на продаже диска?

Старый? Этот вечно ведёт собственную игру и часто меняет правила прямо на ходу. Вот на его манипуляции это очень похоже. Но в чём подвох? Ради чего он стал бы затевать такое? Если с нашим заданием по поимке выродка возле Елатьмы всё было ясно, то сейчас я терялся в догадках. Не видел мотива. И в нём как раз кроется ответ.

А может, дело в том, чтобы помешать нам совершить задуманное с серебром? Я совсем забыл упомянуть ещё одного человека, если его сейчас можно так назвать: своего брата. Не удивлюсь, если он в курсе наших планов, ведь у него есть доступ ко всему, что творится на лайнерах. Вся информация проходит через его руки, в том числе и программное обеспечение связи. Он легко мог прослушать записи разговоров, а в том, что они есть, я не сомневаюсь. На таком объекте фиксируется всё, даже самые незначительные разговоры.

Я сам попросил Макара поговорить с братом. Он что-то нашёл и передал информацию Старому. Ведь как-то Крюков узнал о Сугробе и наших планах, хотя я ему об этом и словом не обмолвился. Хотя этим с ним мог поделиться и Макар… Или нет? Ведь генерал в полях, он сейчас неотрывно следует за Морзе, контролируя каждый его шаг и подталкивая в нужных местах, чтобы тот двигался в нужном направлении. И ведёт он больше Макса, ему важен этот пацан.

Здесь снова появляемся мы с информацией о лаборатории и какими-то накладными, которые, по сути, ничего не значат. Но в течение дня получаем задание: пойди туда, не знаю куда. И Старый уже знает о Сугробе и наших планах. Как? Кто ему это сказал? Явно не Макар, потому как ему это вообще не нужно. Затем мы возвращаемся, я докладываю об успехе операции, и через три часа Сугроб уже на связи с неизвестным доброжелателем. И вот что странно: он тоже проинформирован о наших планах. Мало того, преподносит всё это так, что под нами начинает гореть земля. А когда мы докладываем о случившемся наверх, он уходит в радиомолчание. Словно сидит за соседним столом и слышит каждое наше слово.

— Я сейчас вернусь, — бросил я и вышел за дверь.

Путь до комнаты связи занял всего пару минут. Связист снова вставил флешку в разъём, настроил передатчик, вручил мне гарнитуру и вышел за дверь. Время сейчас неурочное, и очереди за дверью нет, а значит, можно не спешить.

— Центр на связи, — прозвучал ответ в наушниках.

— Это снова Брак, — представился я, хотя на другом конце наверняка об этом знали. — Можете снова переключить меня на Алексея Викторовича?

— Он занят.

— И я даже знаю — чем, — огрызнулся я. — Переключите, это касается нашего последнего разговора.

— Ждите, — сухо ответили на другом конце.

Прошло не меньше пяти минут, прежде чем я снова услышал спокойный бархатный баритон начальства.

— Я слушаю, — прозвучало в наушниках.

— У меня всего пара вопросов, — бесцеремонно начал я. — Кто отвечает за обеспечение связи на программном уровне?

— Зачем это вам?

— Что-то мнеподсказывает: наши фамилия будут одинаковыми, не так ли?

— Секунду, я должен проверить, — отрешённо ответил Алексей. Образовалась пауза. В наушниках отчётливо послышалось клацанье мышкой. — Да, Николай Барков отвечает за администрирование внутренней сети. Откуда вы знали? Стоп! Вы что, родственники?

— Да, он мой брат, — с ухмылкой произнёс я. — И, кажется, я наконец понял, что произошло на самом деле.

— Дайте угадаю, — в голосе проскочили нотки усмешки. — Забота о старшем брате?

— Похоже на то. Скажите, а вы можете дать нам поговорить?

— Думаю, это в моих силах, — вежливо ответил Алексей. — Сколько вы с ним не виделись? Он ведь обратился ещё в самом начале?

— Да, буквально в первые десять дней, — ответил я.

— Полагаю, поиски предателя можно прекращать?

— Скорее всего.

— Оставайтесь на связи, я поговорю, чтобы вас соединили.

— Спасибо.

— Я понимаю, — ответил он и отключился.

Однако в его последней фразе я почувствовал какую-то усталость. Понятия не имею, сколько лет этому человеку, но я почему-то представил себе глубокого старика, который застал ещё самого Ленина. Но не успел я развить забавную фантазию, как в наушниках прозвучал до боли знакомый голос.

— Здравствуй, брат.

— Колян… — только и смог выдохнуть я.

Я миллион раз представлял себе этот разговор, но когда он состоялся, слова попросту застряли в глотке. Все вопросы растворились, словно по мановению волшебной палочки.

— Как ты догадался? — нарушил он неловкое молчание.

— О чём? — откровенно затупил я. — А, ты о диске… Просто прикинул всех, кто что-то об этом знал. Ты один не вписывался в логику. На хрена ты всё это устроил?

— Тебе нельзя к ним, — невпопад ответил брат. — Если тебя возьмут, они узнают про нас. Про меня и остальных.

— Стоп, стоп! — Я прервал словесный понос брата. — Ты сейчас о чём? Что узнают, кто?

— Ты не понимаешь. — В голосе брата послышалось отчаяние, — Ты никогда меня не слушал и не понимал. Они ищут нас, считают предателями.

— И с чего ты взял, что они найдут вас через меня? Я не один такой, кто знает о вашем существовании. Да и, насколько мне известно, вы тоже не особо прячетесь.

— Ты опять думаешь, что прав, но это не так. Хоть раз в жизни послушай меня и сделай как я прошу.

— Ладно, выкладывай.

— Твой план — говно. За тобой придут не простые изменённые.

— Это я и сам понимаю.

— Не понимаешь. С такими ты ещё не сталкивался. Они могут читать мысли. Они быстрее и сильнее всех тех, на кого ты охотился. Им нужна твоя кровь. Уходи из Нижнего, спрячься, затаись на пару лет.

— Ты же знаешь, что это не мой путь. Я не буду прятаться и убегать.

— Знаю, поэтому и прошу: не лезть под каток. Я серьёзно, Ген, ты не представляешь, на что они способны. Через твою кровь они смогут снова мной управлять, а я не хочу снова проходить через этот кошмар. Ты не представляешь, каково это, когда твой разум принадлежит кому-то другому.

— Успокойся, Коль, — как можно спокойнее произнёс я. — Завтра утром мы уйдём и не станем ввязываться в это дело.

— Обещаешь?

— Да. А теперь расскажи-ка мне вот что: на ком ты там собрался жениться?

Глава 18 Час икс

Домой я вернулся, когда на горизонте появилась полоса просвета, предвещающая скорый приход солнца. Как уснул — не помню. Просто вырубился, проваливаясь в темноту. Однако впервые за долгое время засыпал я с улыбкой. У брата всё хорошо. Он жив, не рискует жизнью, не голодает и, мать его ети… Колян реально собирается жениться! И в этом безумии, что творится повсюду, подобные новости стоят дороже всего мирового запаса серебра.

Вот только выспаться мне не дали. Казалось, я лишь сомкнул глаза, как раздался настойчивый грохот в дверь. Вначале я даже не понял, что происходит. Стук отразился во сне, представ какой-то причудливой картинкой, и лишь на третий раз до меня дошло, что он реален. Кое-как, с тяжёлой головой я поднялся с постели и побрёл к двери, на ходу перебирая весь известный мат, которым собирался обложить скотину, посмевшую нарушить покой.

— А, это ты, — буркнул я, пропуская Сугроба в квартиру. Следом за ним внутрь ввалились остальные члены отряда. В комнате сразу стало тесно.

— Ты бы хоть прикрылся, — намекнул на мою наготу командир.

— А не хрен в такую рань людей из кровати вытаскивать, — огрызнулся я, натягивая штаны. — Чё надо?

— Нормально, — хмыкнул Сугроб. — Мы, значит, всю ночь по городу скачем, жизнями рискуем, а он: чё надо!

— Не зуди, — отмахнулся я. — Башка совсем не варит. Я спал всего часа полтора.

— Прикинь, а я вот вообще не спал, — усмехнулся Снегов. — И ничего, не ною.

— Ты открываешь рот, и из него доносится жалобный скулёж, — подколол его я. — Это называется нытьё. Кофе будешь?

— Серьёзно⁈ — Он округлил глаза. — У тебя есть кофе⁈

— Будешь или нет? — с нажимом повторил я.

— Ясен пень — буду. Я уж и забыл, какой он на вкус.

Из комнаты выползла сонная Полина, завёрнутая в одеяло. Она плюхнулась на кровать Стэпа и уставилась на гостей, а в глазах читался тот же вопрос, что и у меня: какого хрена вы припёрлись в такую рань⁈

— Мне тоже налей, — хриплым голосом попросила она.

Бойцы Сугроба тоже осторожно попросили невероятно дорогого в наше нелёгкое время напитка. Все мы люди заряженные в смысле скарба, так что на мою претензию о том, что у нас столько кружек нет, из рюкзаков стала появляться необходимая посуда. Я щедро сыпанул каждому по две ложки и залил всё кипятком. Чайник успел вскипеть, пока мы состязались в словесной дуэли. Надо было видеть их довольные рожи, когда они принюхивались к растворимой бурде в своих кружках.

— Ну? — спросил я, подперев плечом стену. — Ты ведь не кофейку попить пришёл?

— Мы договорились, — ощерился Сугроб, — Обмен пройдёт сегодня ночью. И ты не поверишь, как он будет проходить!

— Эх, ни хрена себе вас тут! — возмутился Стэп, который распахнул дверь как раз в нужный момент. А мне кофе⁈

— Вон банка, вон чайник, — кивнул я на посуду. — Сам нальёшь, не маленький.

Мы дождались, когда приятель угомонится и займёт своё место в комнате, чтобы продолжить беседу.

— И ещё, — продолжил Сугроб. — Лис тут прикинул по поводу диска и утверждает, что такое в принципе невозможно. Спутники сошли с орбиты в первый же год, GSM не работает ещё дольше. Если там и есть какой-то маяк, то он действует максимум в пределах крепости. Выходит, что крыса где-то здесь.

— Кстати, о птичках, — усмехнулся я. — Нет никакого маяка. И крысы тоже нет.

— Не понял, — нахмурился Снегов.

— Забей, я решил вопрос, — отмахнулся я. — Теперь по поводу операции: нужно всё отменить.

Сугроб даже кофе подавился и уставился на меня таким взглядом, что я почувствовал себя неуютно. На некоторое время повисла неловкая пауза, а затем командир вдруг совершенно спокойным голосом заявил:

— Хорошо, с тебя двадцать штук.

— В смысле⁈ — Пришла моя очередь смотреть на Сугроба с удивлением. — Это за какой хрен⁈

— Мы тебе что, девочки по вызову? — криво ухмыльнулся он. — Наша жизнь — это найм. Мы отказались от двух заказов ради твоего. Скажи спасибо, что мы с тебя неустойку не требуем. Обычно мы просим половину вперёд, но Макар утверждал, что ты человек надёжный. Как оказалось — это совсем не так.

— Послушай…

— Нет, это ты послушай. — ОМОНовец перешёл на угрожающий тон. — Мы не в детском саду. У нас был уговор, и мне насрать, по какой причине ты вдруг передумал. Плати, или все узнают, что Брак — кидала. С тобой даже самые конченые мрази работать не станут. Как тебе такой вариант?

— А ты не приборзел⁈ — поинтересовался Стэп.

— Ты вообще пасть закрой! — рявкнул на него Сугроб. — Из-за твоей тупости мы едва всё не завалили. Короче, господа и дама — гоните серебро, или давайте работать.

— У нас есть заначка, — начал было я. — Но она не здесь…

— Нет, Брак, — покачал головой Сугроб. — Никаких отсрочек, мы не кредитная организация.

— А не пошёл бы ты в жопу! — взорвался Стэп и схватился за пистолет.

Я даже пикнуть не успел, как мы оказались в ситуации, подобной голливудским боевикам. Все вокруг ощетинились стволами, направив их в нашу сторону. Я так и застыл с кружкой в руках, осматривая чудо-картину. Обстановку разрядила Полина. Хотя это понятие не совсем подходящее. Девушка вдруг поднялась, одеяло соскользнуло с её плеч, демонстрируя всем обнажённые прелести.

— А ну пукалки опустили! — рявкнула она.

В её руках тускло блеснул какой-то предмет, но когда я присмотрелся, стало совсем не до шуток. Это была граната, моя граната, та самая, щедро оклеенная серебряной картечью. В другой руке Полина демонстративно держала чеку.

— Замедлителя здесь нет, — продолжила она. — Я скобу брошу — нас всех тонким слоем по стенам размажет! Серебра здесь достаточно, чтобы вас ни одно сердце с того света не вытянуло. Стволы опустили!

— И что дальше? — Сугроб спокойно посмотрел на неё. — Ну уйдём мы сейчас — и что? Думаешь, мы это так оставим? Не балуй, красавица, верни колечко на место, и давайте поговорим как взрослые люди.

К слову, оружие Сугроб всё-таки убрал. Он кивнул своим людям, и те тоже опустили стволы. Полина вставила предохранительную чеку на место, притом сделала это точным движением, без тряски и нервов, будто это не она только что грозилась всех подорвать. Даже я вряд ли смог бы остаться в подобной ситуации столь хладнокровным. Она подняла одеяло и снова в него завернулась, однако гранату из рук так и не выпустила. Молодец.

— Да убери ты ствол. — Я стукнул Стэпа по руке. — Ещё раз такое выкинешь — я тебе челюсть сломаю.

— Не, а чё они⁈ — возмутился приятель, но оружие убрал.

— Да правы они, — буркнул я. — Так дела не делаются.

— Может, объяснишь, что произошло сегодня ночью? Что заставило тебя передумать? — спросил Сугроб.

— Есть вероятность, что через нас выйдут на центр, — ответил я.

— Они и без нас прекрасно знают, где он находится, — усмехнулся Снегов. — Если бы могли, давно бы попытались уничтожить. Хотя нет, они пытались, и даже не раз. Ты был там?

— Да, посчастливилось, — кивнул я.

— Видел второй круизник?

— Угу, — буркнул в кружку я, и слава богу, что не успел продолжить.

— Он там не просто так, — высказал свою версию Сугроб. — Он дублирует центр. Такую посудину в принципе потопить очень непросто, плюс вокруг нехилая оборона. Думаешь, почему они стоят на Балтийском море?

— Без понятия, — пожал плечами я.

— Оно мелкое. Там максимальная глубина — метров двадцать и то не везде. Серьёзная подлодка к ним не подойдёт, а всё, что двигается по поверхности, разберут на запчасти километров с двадцати. Да, есть ещё ракеты и всё такое, но у нас с ПВО — полный порядок. Даже если каким-то невероятным чудом у выродков получится провернуть самоубийственную операцию, они смогут потопить только один лайнер. А какой из них действующий? Где в этот момент находится командование?

— Пусть так, — согласился я. — Но риск слишком велик.

— А у нас вся жизнь состоит из риска. Короче, Брак, всё просто: мы или работаем, или плати. Лично мне насрать, откуда в моём кармане появится серебро. Но учти: на твоей репутации это всё равно отразится. Если кто-то меня спросит о тебе, отзыв я оставлю честный.

— Ой, ладно, — поморщился я. — Не скули. Работаем.

— Вот это дело! — Стэп с довольной рожей потёр ладонями.

— Выкладывай, что у вас? — спросил я.

— Ты не поверишь, — ощерился Сугроб. — Эти дебилы встречу у «Неба» назначили, на парковке. Я даже коррективы вносить не стал. Нужно съездить, осмотреть там всё, позиции определить.

— Сколько их будет?

— Думаешь, они меня в детали посвящали? Да сколько бы ни было, это реальный шанс! Не орду же они за собой притащат?

— Ладно, поехали осмотримся, — кивнул я. — Дай нам час на подготовку, встречаемся на стоянке у северных ворот.

— И за каким хреном ты весь этот шум поднимал? — хмыкнул Снегов и, допив залпом кофе, поднялся со стула.

Бойцы потянулись за командиром, и вскоре мы остались одни.

— Нравится мне этот человек, — задумчиво произнёс Стэп и добавил: — Всё меньше и меньше. Слышь, Брак… Может, ну его на хрен? Мутный он какой-то. Давай свалим по-тихому, найдём мы способ, как это дело самим провернуть.

— Вообще-то, — подала голос Полина, — я тоже считаю, что он прав. На половине пути от таких дел не отказываются. И слава богу, что он адекватный. Другой на его месте уже давно бы нам головы отвинтил за такие приколы.

— Много ты понимаешь, — усмехнулся приятель.

— Ты себя на его место поставь, — резонно заметила она. — Как бы ты отреагировал?

— А кстати, в чём на самом деле прикол? — покосился на меня Стэп.

— Скорее — в ком, — ответил я. — Я вчера с братом общался. В общем, он боится, что через меня выродки смогут выйти на него. Судя по всему, никто не знает, где Старый держит изменённых, которые сотрудничают с нами. Ещё он предупреждал, что на встречу явятся какие-то особые твари, что-то типа альфа-особей. Говорит, с такими мы ещё не сталкивались, и они невероятно опасны. Типа, быстрее, сильнее и всё такое. Даже мысли читать умеют.

— Я про них слышала, — донёсся голос Полины из соседней комнаты, а затем появилась и она, на ходу натягивая на себя майку. — Вроде как встречу с ними пережить невозможно.

— Да? — усмехнулся Стэп. — Тогда откуда ты про них слышала, если они в живых никого не оставляют?

— А я и не говорила, что это правда, — парировала она. — Но слухи на пустом месте не возникают.

— Ну и что в итоге-то? — продолжил беспредметный спор приятель. — Бросим всё и не поедем?

— Этого я тоже не говорила, — флегматично отметила девушка. — Но если там и в самом деле будут такие, то мне бы хотелось знать заранее, кто он и где стоит. А ещё лучше, передать его координаты Марку, чтобы он этого упыря издалека снял. Ну что, я готова.

— Не очень. — Я критическим взглядом окинул подругу. — Мы не на прогулку идём. Возможно, сразу останемся там, прикинем, что к чему, посмотрим, какие позиции выродки займут.

— Так бы и сказал, — буркнула Полина и снова стянула майку, оголив грудь.

— Брак, скажи ей, чтоб сиськами при мне не светила! — возмутился приятель. — Я ведь не железный.

— Можешь в душ пока сбегать, время ещё есть, — подколола девушка, снова скрываясь в спальне. — Говорят, онанизм полезен для здоровья.

— Да заткнись ты уже, — бросил он, перебирая вещи в рюкзаке так, чтоб они не гремели. — Всё, я точно готов.

— Держи. — Я протянул приятелю одну из гранат. — Пусть у тебя тоже будет.

Я затянул горловину рюкзака, накинул его на плечи и тоже попрыгал, убеждаясь, что ничего не звякнет в самый ответственный момент. Подхватил автомат, прохолостил, тоже не ради удовольствия, а чтобы проверить работоспособность. Дробовик убрал за спину — тоже пригодится. Пистолет уже находился в поясной кобуре, точно так же проверенный и готовый к работе.

Из спальни как раз вышла Полина в полном боевом облачении, с винтовкой в руках. Да, понятно, что всё это придётся оставить в машине на момент завершения сделки. Но всё же оружие лучше держать при себе до последнего. Само собой, мы постараемся просчитать всё таким образом, чтобы оно как можно скорее к нам вернулось. Может, закладки какие подготовим.

— Интересно, о чём они думали, когда назначали встречу заранее, да ещё в таком месте? — задумчиво произнёс Стэп. — Ведь даже лосю понятно, что мы постараемся подготовиться.

— Ну, во-первых, они считают, что мы пленники, — объяснил я. — А во-вторых, кто сказал, что они тоже явятся с нахрапа, без предварительной подготовки? Да и место там, честно говоря, не очень. Слишком открытое пространство, мы будем как на ладони.

— Они тоже, — вставила своё слово Полина. — Марк — хороший стрелок, прикроет как надо.

— Ладно, выдвигаемся, детали обсудим на месте, — прервал болтовню я и первым вышел за дверь.

Стэп замкнул замок и несколько раз проверил, насколько надёжно заперто. Он делал так каждый раз, независимо, из машины мы вышли, или из номера гостиницы, куда не собирались возвращаться. Пунктик у него такой.

На стоянке нас уже ждали. На место встречи отправились на двух машинах, но на этот раз ОМОНовцы взяли свой броневик. От автоматной пули он не защитит, но это всё равно лучше, чем наш «прадик», который даже из пистолета прошьёт, словно бумагу.

До назначенного места встречи домчались буквально за пять минут. Это когда город кишел людьми и машинами, мы бы тащились до него не меньше получаса. Сейчас все дороги свободны, и можно гнать, не обращая внимания на знаки и ограничения.

Огромная махина торгового центра действительно закрывала своей тушей небо. Пять этажей стекла и металлоконструкций, тысячи квадратных метров площади и негде спрятаться. Внутри сплошное стекло и гипсокартон, а павильоны прекрасно просматриваются с любой точки. Через дорогу — стоянка, полностью очищенная от автомобилей, и на ней реально и «Боинг» посадить. Слева — высотки, идеально подходящие под позиции снайперов, а потому там наверняка разместят стрелков выродки. Нам нужно что-то менее очевидное.

Здесь же, неподалёку, располагалась вышка связи, но посадить там стрелка — тоже такое себе. Она практически притягивает к себе внимание, и даже если сам противник её проигнорирует в качестве огневой точки, то из внимания точно не уберёт. А значит, она будет под постоянным прицелом.

— Я, пожалуй, вон там осмотрюсь, — произнёс Марк, указывая на пятиэтажку, выглядывающую между других высоток. — Прикину, что там с обзором. Расстояние здесь плёвое, метров сто пятьдесят.

— Давай, — одобрил Сугроб, обводя сосредоточенным взглядом место. — Подъедем отсюда, прям по главной. Тачку бросим на углу, чтобы убрать из уравнения эту высотку. Под собой снайпер работать не сможет. Марк, — бросил в рацию Снегов, — проверь: тебе видно угол первой высотки от перекрёстка? Тот, что на стоянку выходит.

— Принял, — отозвался его голос в наушниках.

— Гром, — продолжил раздавать указания Сугроб, — осмотрись, прикинь, где можно сюрпризы оставить. Лис, Дед, ваша задача — упасть уродам как снег на голову. Поищите, где затихариться до начала шухера. Федя, ты будешь со мной, работаем от брони. Гром, ты на пульте. Теперь вы, трое. Нужно проработать момент передачи и то, как и в какое место вы будете валить. Стволы придётся оставить.

— Я о закладках думал, — подал голос я.

— Правильно думал, но вначале нужно определиться. Давай, пошли.

Следующие два часа Снегов гонял нас по пустой стоянке, периодически выкрикивая: «Стэп, ты труп! Ну куда ты полез, а⁈ Я тебе где сказал падать⁈». И это касалось не только его. Мне с Полиной доставалось не меньше. То мы побежали слишком рано, то упали не там. Но сложность заключалась именно в том, что куда бы мы ни мчались и как бы правильно ни падали, вокруг было пусто. В том смысле, что укрыться совершенно не за чем. До любого более-менее приличного угла как минимум тридцать метров, а телепортироваться мы не умеем.

— Нас в любом случае зацепит, — выдохнул я после очередной неудачной попытки. — Не они, так снайпер. Нужно сюда что-нибудь притащить типа самосвала и похоронить посередине. Тогда это будет хоть как-то реально. Слушай, может, ты свою броню прямо на стоянку загонишь?

— Нет, — сухо отрезал Сугроб. — Если останемся без колёс — нам крышка.

— Наша тачка будет поблизости, — парировал я.

— Ваша тачка — говно, — поморщился он. — Мы туда всей толпой, ещё и с оружием, никогда в жизни не влезем. Если хочешь, её посередине и брось.

— Ага, щас! — тут же возмутился приятель. — Нашу ласточку не трогать!

— Вот тот и хрен, — усмехнулся Снегов. — Вопрос закрыт. Ладно, более-менее всё ясно. Стволы бросай вон в те кусты. Стэп, ты свой вон на то крыльцо тащи, только спрячь нормально, чтоб его не увидели. Поль, ты работаешь сразу из пистолета. Отстреливаешь магазин и уходишь вон туда, за угол стены. Там меняешься и прикрываешь отход Стэпа. Гром прикроет твой отход. А за Браком присмотрим мы с Федей. Марк, что у тебя?

— Не очень, — отозвался снайпер. — Ищу другую позицию.

— Принял, — вернул ему командир и снова посмотрел на нас. — Ну что, всё ясно?

— Более-менее, — кивнул я. — Предлагаю остаться здесь и посмотреть, как рассредоточатся они.

— Так и планировали, — кивнул Сугроб. — Рад, что мы на одной волне. Извини за нервное утро. Надеюсь без обид?

— Пустое, — отмахнулся я и протянул ему руку.

Снегов крепко сжал мою ладонь и улыбнулся. А затем отправился помогать Грому, который монтировал и прятал взрывчатку. К слову, тоже не совсем обычную. Пластид был щедро приправлен серебряной дробью. Не крупной, шарики всего по два миллиметра, но этого выродкам хватит за глаза. Может, и не убьёт сразу, но из строя точно выведет. А дальше в дело вступим мы.

Ещё два часа ушло на подготовку. Марк наконец отыскал подходящую позицию, метрах в трёхстах, в одинокой высотке. Судя по его словам, оттуда открывался прекрасный вид, в том числе и на крышу торгового центра.

Когда всё наконец утряслось и наша работа была завершена, мы отправились на заслуженный отдых. Как ни крути, а поспать нужно было всем. Мы заняли одну из квартир в высотке спального района, всего в паре кварталов от места событий. Марк с нами не поехал, не желая светить свою позицию. Плюс кого-то всё равно нужно было оставить в качестве наблюдателя. Так что этот вопрос решился сам по себе. А поспать у него там найдётся и без нашей помощи.

* * *

Солнце скрылось за горизонтом, и мир поглотила ночная тьма. Я уже давно перестал удивляться тому, насколько она теперь непроглядна. Небо периодически застилали жирные облака, неспешно плывущие под звёздной шапкой. Воздух посвежел, и от дневной жары не осталось и следа. Мы были уже на ногах и готовы к обмену, когда в рации прозвучал едва слышный голос Марка.

— Прибыли, — шикнул он.

— Сколько их? — задал первый вопрос Сугроб.

— Всего два десятка, — ответил снайпер. — Рассаживаются ровно так, как мы и думали. Один на крыше центра, двое на высотке слева. Ещё один направился к вышке, так что имейте в виду. Остальные выставляют заслон из машин, но работают тупо. Чёрт…

— Что там?

— Двое ушли в здание, где Стэп оставил закладку.

— Срать, разберёмся, — буркнул Сугроб. — Итого у нас четырнадцать особей на стоянке. Как далеко они от сюрпризов Грома?

— Третья линия как раз всех накроет, — ответил Марк.

— Ну и отлично, работаем. Сиди тихо, мы будем через два часа. Если что-то изменится, доложи.

— Принял.

— Ну что, братцы-кролики, готовы к последнему этапу подготовки? — хищно оскалился Сугроб. — Боюсь, эти твари не поверят, если вы заявитесь на праздник с целыми рожами.

— Серьёзно? — простонал Стэп. — А это точно обязательно?

— Ты сам-то, как думаешь? — усмехнулся Снегов и прямым ударом разбил приятелю нос. Затем пару раз приложил его в скулу, а там пришла и моя очередь.

От первого удара у меня зазвенело в ушах, а перед глазами на мгновение померк свет. Командир присыпал мне ещё трижды, оставляя чёткие следы от побоев. До кучи он вытянул нож и чиркнул кончиком мне по брови, имитируя рассечение. Полину он тоже не пожалел и как следует расквасил её симпатичное личико.

Вот теперь мы точно походили на пленных. Одежду тоже пришлось немного подпортить, порвав её в нескольких местах и поваляв нас по полу. Руки связали за спиной пластиковыми хомутами, но эту операцию проделали несколько раз, убеждаясь, что мы в состоянии быстро освободиться и хомуты не лопнут при любом неосторожном движении. Высчитав идеальный остаток, нас снова зафиксировали и наконец отправили в машину.

— Блин, нос теперь болеть будет неделю, — недовольно пробормотал Стэп, когда мы остались в одиночестве.

— Сердцем полечимся, когда всё начнётся. Главное, не потеряйте, — добавил я и ещё крепче зажал свой кусочек в руке. — Надеюсь, всё получится.

— А ты точно эту деревню обустраивать хочешь? Может, всё-таки баржу, а?

— Не, — усмехнулся я. — Своя крепость точно лучше, чем какая-то посудина.

— Ну, может, и так.

— А я у гинеколога была, — словно между прочим подкинула Полина.

— Сейчас не понял. — Я покосился на её тёмный силуэт, но как ни всматривался, глаз так и не увидел.

— Спираль извлекла, — ответила она. — Так что, возможно, вчерашняя ночь…

— Ой всё, заткнитесь уже со своими розовыми соплями. Не вздумай ещё сказать, что ты в залёте! — выругался Стэп.

— Пока нет, но всё может быть.

Я молчал, пропуская мимо ушей их перепалку. Хотел ли я детей? Не знаю. В данный момент точно нет, но не в будущем. В моём представлении, наш посёлок стал бы идеальным местом для семьи.

От этой мысли мне вдруг стало так тепло и уютно, будто я уже жил там. На мгновение показалось, что я даже слышу писк детей, которые плещутся в водохранилище. И в то же время мне вдруг стало не по себе.

А что, если мы не справимся? Что, если Полину сегодня убьют? Может, высадить её, пока не поздно? Хрен с ними, с этими килограммами, мы изначально рассчитывали только на сотню.

Однако высказаться я не успел. Хлопнули двери, зарычал двигатель, и мы понеслись к месту обмена.

Броневик затормозил так жёстко, что я проскользнул по полу, едва не врезавшись головой в ножку сиденья. От неожиданности, я слишком резко напрягся, и хомут на запястьях лопнул, о чём я у тут же предупредил Сугроба.

Хорошо, что остановились мы не у стоянки, а чтобы высадить Лиса с Дедом. Посветив фонарём, Снегов снова зафиксировал мне руки и прыгнул обратно за руль. Было видно, что он нервничает, хотя старается этого не показывать. У меня самого уже начал зашкаливать адреналин, а когда машина остановилась окончательно и её двигатель заглох, меня накрыло второй волной.

Распахнулась задняя дверь, и нас бесцеремонно выволокли наружу. Именно так и должны обращаться с пленными, никакой жалости и сострадания. Мы всего-навсего товар — и только. Достаточно того, что мы живы, а остальное — трудности принимающей стороны.

— Ну вот! — рявкнул Сугроб, освещая мою рожу фонарём. — У нас товар, у вас купец! Где моё серебро?

Напротив стоял интеллигентного вида человек, с красным блеском в глазах. Он был настолько уверен в себе, что даже руки держал в карманах. И я сразу понял, что передо мной тот самый особый. Ни брони, ни оружия, только деловой костюм и белая рубашка.

— Да, это он, — подтвердил выродок и кивнул своим: — Помнится мне, вас вчера было трое.

— Гром, покажись! — крикнул Сугроб, и подрывник выглянул из машины.

А затем началось то, ради чего мы сюда прибыли.

От машин, стоящих под небольшим углом, относительно друг друга, отделились две фигуры, которые волокли небольшой, но явно тяжёлый ящик. И в этот момент за машинами рвануло. Не одним разом, а словно очередью. Таким образом подрыв компенсировал ударную волну, гася её следующим взрывом. Меня что-то ужалило в щёку, но я не стал заострять на этом внимания и рванул запястья в сторону. Вот только хрен что из этого вышло. Хомут больно врезался в кожу, но разрываться не желал.

В отличие от меня, Полина освободилась и мгновенно выхватила ствол. Но это было последнее, что она успела. Выродок в строгом костюме был молниеносен. Девушка только потянула из-за пояса пистолет, когда он уже вырубил её точным ударом в челюсть. А следующий тычок достался Сугробу, сметая его с ног, будто пылинку.

Федя только и успел, что поднять ствол пулемёта. Их с изменённым разделяло расстояние как раз в те самый метров тридцать. Но особый преодолел его за долю секунды и, схватив пулемёт за ствол, сунул оружием прямо в рожу владельцу. Как и когда он успел выбросить из машины Грома, я не заметил. Увидел только, как тот грохнулся о стену торгового центра, что расположился через четырёхполосную дорогу, и больше не встал.

Всё это произошло буквально за секунду. А в следующую я уже бежал к кустам, где спрятал оружие.

Не успел. Мощный удар ботинком в лицо отбросил меня на пару метров. Перед глазами взорвался фейерверк, и сознание попыталось отключиться. Но мне не дали. Хлёсткая пощёчина быстро взбодрила и вернула меня в реальность.

Выродок как-то нехотя повёл головой в сторону, и я услышал, как по кирпичной стене что-то щёлкнуло, а следом прокатилось эхо выстрела. И это окончательно меня деморализовало. Только что, прямо на моих глазах, этот упырь, натурально увернулся от пули. Как⁈ Да что он, мать его, такое⁈

Он схватил меня за шею и, словно пушинку, поставил на ноги, а сам словно сжался, прикрываясь от Марка моим телом. Я лишь вертел головой, пытаясь разобраться: живы мои друзья, или уже всё? И краем зрения зацепил, как в сторону позиции нашего снайпера умчался небольшой отряд.

Выродок, совершенно спокойно удерживая меня на вытянутой руке, сунул свободную в нагрудный карман пиджака и извлёк из него телефон. Провёл пальцем по экрану, снимая блокировку, пару раз куда-то ткнул и развернул его к моему лицу. Он не прятался, не пытался бежать. Четко определил местоположение снайпера и тупо прикрылся мной от огня. Казалось, больше его ничего не волнует.

— Где он? — спросил особый, демонстрируя мне гаджет.

Я с ужасом смотрел в экран, где прокручивался видеофайл, тот самый, который записал для меня Колян. Где и каким образом у выродков оказался тот телефон? Откуда он его взял?

Удар был таким жёстким, что у меня скрутило все внутренности, при этом я всё так же болтался над асфальтом, удерживаемый за горло.

— Где находится этот человек? — спокойным голосом повторил выродок.

Понятия не имею, что произошло, так всё моё внимание было сосредоточено на том, как загнать в лёгкие хотя бы крохотный глоток воздуха. Но выродок вдруг отшвырнул меня в сторону, будто нашкодившего котёнка, и рванулся куда-то вперёд. Дважды хлопнули выстрелы, а следом раздался девичий вскрик и именно он привёл меня в чувство. Злость, гнев и ненависть поднялись откуда-то из самого натра и придали мне сил. Я наконец-то смог разорвать хомут и снова бросился к оружию. Подхватил автомат, дёрнул затвор и едва успел развернуть ствол в сторону особого, когда тот отбил его ногой. Ремень я накинуть не успел, и оружие покинуло мои руки. А выродок держал за горло Полину, как меня всего секунду назад.

— Так вот где твоё слабое место, — усмехнулся особый и покосился на девушку. — Скажи мне, где я могу найти того парня, и я вас отпущу.

— Да пошёл ты в жопу, козлина! — прохрипела Полина, и в её руках откуда ни возьмись сверкнул нож.

То ли выродок не ожидал такого хода, то ли ему было плевать на обычную сталь, но он даже не дёрнулся, когда Полина загнала в него клинок по самую рукоятку. Вместо того, чтобы скорчиться от боли, он снова усмехнулся и впился зубами в шею девушки. Он выпил всего пару глотков и отшвырнул её, как ненужную вещь. Где-то за спиной стреляли, кричали, но я не видел ничего кроме Полины, которая корчилась на асфальте, прижимая к ране ладонь.

Рука на автомате скользнула в карман, и пальцы привычно вошли в проушины кастета. Я не думал, не чувствовал, я просто действовал на автомате. Кулак свистнул, рассекая воздух, а на лице особого застыло выражение удивления, когда в его скулу врезалось серебро.

Кажется, я понял, каким образом он уворачивался от пуль. Он просто читал мысли и точно знал, в какой момент палец надавит на крючок. Но меня он прочесть не смог, так как я ни о чём не думал и лишь представлял себе его окровавленный труп.

Я даже не помню, как бил, сколько раз попал и сколько раз досталось мне. Просто в один прекрасный момент почувствовал острую боль оттого, что ударил в асфальт. И это вернуло меня в реальность.

Рядом стояли парни, потрёпанные, грязные, все в крови. Я медленно перевёл взгляд на дело своих рук и точно так же, плавно поднялся с трупа. Оказывается, я размозжил рожу выродка в щепки, в мелкое крошево. Но всё равно продолжал его бить, пока не добрался до самого асфальта. Картина была страшной, но никто из парней меня не остановил. Лис и Дед сидели возле тела Грома, у которого была неестественно вывернута шея. Значит, у них тоже потери. Но меня они не волновали.

— Стой, не подходи! — выставила вперёд окровавленную ладонь Полина. — Не прикасайся ко мне.

— Ну ты чего? — как можно мягче произнёс я. — Мы поможем. У нас есть диск, на нём точно найдётся что-нибудь полезное. Мы вылечим тебя.

— Брак, ты идиот⁈ — сухим тоном произнесла она и уставилась мне прямо в глаза. — Мы оба знаем, что это не лечится.

— Да мне насрать! — взревел я. — Я не дам тебе сдохнуть, ты поняла⁈ Мы отвезём тебя к Старому, к моему брату. Всё будет хорошо.

— Ничего не будет. Ничего больше не хорошо! Ты что, не понимаешь? Я теперь как они! Всё, Брак, это конец!

— Ну что ты несёшь, а? — Я присел перед Полиной на корточки. — Ведь всё же решаемо. У нас есть серебро, мы вызовем помощь, вернёмся на лайнер…

— Брак, — окликнули меня сзади. — Стэп ранен, нужно уходить. У него серебряная пуля в брюхе, без хирурга её не достать.

— Уходи, — попросила Полина. — Помоги ему, нам не обязательно умирать вместе. Я справлюсь. Я найду тебя, обещаю.

— Прости меня, — выдохнул я, схватил её за шею и впился в губы.

Она ответила, но поцелуй продлился не долго. Вскоре она меня оттолкнула, поднялась и побрела куда-то во тьму. Я стоял, не зная, что делать. Впервые за все эти годы в голове было пусто. Я словно утратил часть себя.

— Брак, уходим! — На моё плечо опустилась рука Сугроба. — Стэп долго не протянет. Нужно извлечь из него серебро.

Оглавление

Глава 1 Защита

Глава 2 Планы

Глава 3 Деревенские радости

Глава 4 Разбойники

Глава 5 Выжить

Глава 6 Вот уроды…

Глава 7 Странные мысли

Глава 8 Трущобы

Глава 9 Заруба

Глава 10 Что-то не так

Глава 11 Выходной

Глава 12 Встреча

Глава 13 Бюрократия

Глава 14 Ла́ба

Глава 15 Бойня

Глава 16 Гнев и хаос

Глава 17 Не по плану

Глава 18 Час икс

Пожертвовать