Гарри Поттер и Правильный Учитель [Саггаро Гиерри] (fb2) читать онлайн

Саггаро Гиерри Гарри Поттер и Правильный Учитель

Пролог

Местонахождение неизвестно.

Окружающее пространство сбивало с толку. Величественный зал, достойный любого из самых уважаемых и гордых правителей любого из существующих во Вселенной государств, был просторен и великолепен — да. Изящные мраморные с золотистыми прожилками колонны, поддерживающие уходящий куда-то далеко наверх свод… Отполированные до зеркального состояния плиты на полу… Всё это выглядело одновременно простым и понятным, но в то же время вызывало ощущение какой-то неправильности или неестественности.

Само по себе помещение было вполне обычным, но вот снаружи, за широкими стрельчатыми окнами, пространство было непостоянным — узнаваемые пейзажи провинции Морровинд, наблюдаемые с высоты птичьего полёта, сменялись радужными разноцветными вспышками и багровыми переливами Обливиона.

А быть может, всё дело было в высокой человекообразной фигуре, замершей в одном из углов зала, и с любопытством наблюдавшей за неярко светящимися линиями и символами, словно бы выплавленными в поверхности каменных плит пола, над которыми прямо из воздуха сгущалось… тело?

Будь в величественном зале ещё кто-нибудь, он бы наверняка сравнил происходящее с наиподробнейшей иллюстрацией к анатомическому атласу строения человека. Процесс творения был последователен и тщателен — сначала из ничего проявился скелет, затем он с тихим булькающим звуком начал обрастать внутренними органами, мышечными волокнами, сухожилиями, нервами и сосудами… Наконец, поверх всего этого «великолепия» тёмным облачком сгустилась и уплотнилась практически чёрная кожа.

— Кто я… — сотворённый из воздуха мужчина с сиплым вздохом открыл светящиеся багровыми углями глаза, окинул неуверенным взглядом окружающее пространство и, наконец, сфокусировался на фигуре перед собой.

— У каждого уважающего себя разумного, считающегося божеством, — хмыкнула фигура, — должен быть набор подобающих этому званию атрибутов. Особенно, если этот самый разумный хочет хотя бы когда-нибудь стать чем-то большим, чем мелкий местечковый божок, — говоривший неторопливо обошёл своего собеседника по кругу, внимательно рассматривая своё творение.

Сотворённый был красив — его телосложение можно было с полным правом назвать идеальным по меркам практически всех разумных рас, не отличающихся особенными извращениями в своих эстетических предпочтениях. Практически чёрная, с лёгким лиловым отливом, кожа, иссиня-чёрные волосы, сейчас свободно рассыпанные по плечам. Заострённые уши. Всё это более чем красноречиво говорило о его принадлежности к расе тёмных эльфов, в разных мирах называвшихся по-разному, но здесь, на родине его творца, известных больше как данмеры.

— Атрибутов?

— Для развития и свободного присутствия в мирах смертных богу нужны посредники. Обычно ими могут служить последователи, верующие… Или, как в данном случае, — аватары.

— Я… — в глазах мужчины проявилось понимание. — Что я должен делать?

— Пока что — набираться новых знаний и умений, учиться и… Просто жить.

Магическая фигура под новорожденным аватарой бога ярко вспыхнула и словно бы провалилась сама в себя, превратившись в бездонный чёрный провал, в глубине которого маленькими искорками мерцали далёкие звёзды других миров. Мгновение, и новосотворённый данмер безмолвно упал в пустоту.

— Ненавижу правила, — проворчала фигура, задумчивым взглядом провожая своё творение, — но, быть может, в них и есть какой-то смысл. Как минимум, это должен быть интересный новый опыт, а это, — по залу разнёсся смешок, — сделает его ещё более интересным.

Повинуясь требовательному движению руки, в воздухе с тихим хлопком появился резной деревянных посох с навершием в виде трёх искажённых криком лиц, в следующее мгновение отправившийся в портал следом за данмером. Проводив исчезнувший артефакт взглядом, фигура словно бы отмахнулась от разрыва в пространстве, стирая его из реальности, и, принявшись насвистывать какую-то жизнерадостную и совершенно не вяжущуюся с происходившими буквально только что событиями мелодию, направилась в сторону проявившихся в одной из стен резных створок.

Глава 1. London is the capital of Great Britain

Когда я создам мультимедийную презентацию моего плана, сделанную так, что даже мой пятилетний советник сможет легко понять детали, я не надпишу на диске «Проект Оверлорд» и не оставлю его лежать на столе.

(Правило Темного Властелина № 61)

Великобритания. Лондон. Где-то на улицах города.

Это была со всех точек зрения самая обычная подворотня в самом обычном «London is the capital of Great Britain», где-то на просторах той самой обычной Great Britain, более известной, как Великобритания. Солнце уже успело скрыться за окружавшими коротенькую улочку домами, погрузив местность в предзакатный сумрак, когда ещё было возможно передвигаться по городу без зажжённых фонарей, но мелкие детали уже начинали ускользать от внимания случайных по такому времени прохожих, спешащих по своим делам, кто куда.

Никто не обращал никакого внимания на неопрятного и откровенно грязного бездомного, облюбовавшего этот тупичок и соорудившего тут некое подобие жилища — простая деревянная коробка из-под какой-то крупной бытовой техники, ради вящей прочности и для сохранения тепла подпёртая украденной из ближайшего магазина тележкой и укрытая ворохом какого-то тряпья.

Да и сам бездомный не обращал никакого внимания на ходивших совсем рядом жителей города, более удачливых и респектабельных, чем он — ему было, чем заняться этим августовским вечером, тёплым даже несмотря на привычный климат Туманного Альбиона. Бездомный с видимым удовольствием приканчивал доставшуюся ему бутылку дешёвого виски, тем не менее казавшегося ему чуть ли не знаменитой амброзией, и с пристальным интересом разглядывал разворот смятого и засаленного журнала для взрослых, выменянного у одного из своих «коллег» по профессии на полупустую пачку сигарет.

Вечер для отдельно взятого бездомного в отдельно взятой подворотне обещал множество пусть и нехитрых, но приятных «приятностей», которых и так было не то, чтобы много доступно в его жизни. Обещал бы, если бы не внезапно налетевший порыв холодного, пробирающего до костей ветра, поднявшего с оставшейся, пожалуй, только в таких вот местах старой булыжной мостовой мелкие клочки бумаги, какие-то обёртки и прочий мусор, высыпавшийся из перевёрнутого контейнера.

— К…Какого чёрта?! — бездомный неуверенным движением отложил в сторону журнал, зажмурившись на мгновение и затем с подозрением покосившись на бутылку в своей руке.

Поднявшийся ветер стал закручиваться небольшим смерчем, стягивая мелкий мусор в центр переулка и поднимая его над землёй, а на высоте примерно метра прямо в воздухе ярко вспыхнула крошечная лиловая звёздочка, от которой к стенам с негромким, но чётко слышимым треском ударили тонкие разряды молний. Запахло озоном, как бывает перед грозой.

— М-мне… пора бросать это дерьмо… — мужчина сглотнул, переводя взгляд с точки света на бутылку в своей руке и наоборот. — Говорил мне Стив, что эта срань не принесёт мне ничего хорошего…

Но даже несмотря на отставленный в сторону недопитый виски, лиловая искра ипродолжавшие потрескивать разряды никуда не исчезли. Наоборот — крошечная звёздочка сияния принялась мерцать, словно далёкая-далёкая звезда на небосводе, с каждым тактом становясь всё больше и ярче, пока наконец не разрослась до размеров хорошего обеденного стола. С гулким звуком, ударившим словно бы куда-то внутрь грудной клетки, полотнище лилового свечения провалилось само в себя, со свистом утянув весь поднятый мусор и подняв очередной порыв холодного воздуха, а ставшие на мгновение ослепительно яркими разряды ударили в металлические предметы вокруг, выбив снопы искр, и… исчезли.

С ужасом посмотрев на провал в черноту, обрамлённый переливающимся лиловым свечением, в глубине которого крошечными точками света мерцали абсолютно чужие и далёкие звёзды, бездомный подорвался с места и с истошным нечленораздельным криком бросился прочь, оставив все свои немудрёные пожитки. Выскочив из переулка на улицу, мужчина побежал, не разбирая дороги и не обращая внимания на провожавших его удивлёнными взглядами случайных прохожих, лишь чудом не сбивая тех с ног по пути.

С последней, особенно яркой вспышкой сияния, провал в черноту раздался ещё шире, а в следующее мгновение прямо из вечернего воздуха под ним словно бы соткалось тело обнажённого мужчины, плавно опустившегося вниз, на мостовую, и упавшего на одно колено, поддерживая равновесие рукой, опёршейся на холодные камни. Казавшаяся в предзакатной темноте практически чёрной кожа была покрыта тонким слоем слабо светящегося инея, словно бы неизвестный только что побывал в колоссальнй морозильной камере, только чудом не отморозив себе всё, что только можно отморозить. Казалось, он слабо светился в темноте от кончиков чересчур длинных по меркам простых людей ушей, до самых пальцев на ногах.

Мужчина, принадлежавший к расе данмеров, также известных, как тёмные эльфы, был прекрасно сложен, хоть и не мог похвастаться выдающейся мускулатурой. Но он был определённо красив, той самой неестественной красотой, которая свойственна волшебному эльфийскому народу по мнению прочих, смертных, рас, населяющих миры, где эти бессмертные были лишь героями легенд и сказок, передаваемых из поколения в поколение.

Несколько секунд спустя в подворотне раздался чуть хриплый и жадный вздох задерживавшего дыхание человека, с наслаждением получившего первый и столь долгожданный глоток воздуха. Обведя переулок внимательным взглядом сверкнувших багровыми углями глаз, мужчина осторожно поднялся на ноги, нисколько не обеспокоенный ни своей наготой, ни тем, что провал, из которого он появился, всё ещё висел над ним, разве что поднявшись на большую высоту одновременно с его движением, словно подчиняясь чьему-то приказу.

— Отличное начало… — в подворотне раздался глубокий недовольный голос, прерванный очередной вспышкой портала.

На этот раз из пустоты с тихим, но пробирающим до костей гудящим звуком вылетел длинный посох, лишь чудом не попавший в говорившего, и резко затормозивший в считанных сантиметрах от мостовой, зависнув в воздухе. Резное навершие в виде трёх мужских лиц, искажённых в различных кричащих выражениях, исторгло из себя поток лилового света, ударивший прямо в мерцающую рамку портала. С, казалось, качнувшей сами основы материи, волной провал в черноту схлопнулся и словно бы втянулся в посох.

Мужчина, продолжавший обводить светящимися в полумраке глазами переулок, брезгливо скривился при виде жилища сбежавшего бомжа, лишь дёрнув углом рта на порно-журнал и откатившуюся в сторону бутылку с остатками виски. По выражению его лица можно было с лёгкостью прочесть всю гамму отрицательных эмоций, которые он испытывал от происходящего, а также ситуации и места, в которых он оказался.

— Я определённо тебе это припомню… папочка… — с явственно слышимым сарказмом почти выплюнул мужчина, требовательным жестом руки подзывая послушно подлетевший к нему посох.

Тряхнув длинными иссиня-чёрными волосами, эльф неторопливо направился к выходу из переулка на улицу — нужно было определиться, куда же его всё-таки закинуло, и чему он должен был тут «научиться»… На лице мужчины застыло выражение мрачного скептицизма, намекая о его готовности к любым неожиданностям — все его чувства просто и незамысловато говорили ему, что, что бы он ни делал, куда бы ни пошёл, они обязательно произойдут. Не прямо сейчас, так чуть позже. Или раньше… Скорее всего раньше, да…

Великобритания. Лондон. Где-то под улицами города. Недавнее прошлое.

Помещение выглядело совершенно пустым и заброшенным — в нём не было ни мебели, ни каких бы то ни было источников освещения, а стены, казалось, были скрыты клубами густой дымки, не позволяющей разглядеть никаких деталей или понять, где происходит дело. Впрочем, никого из присутствующих такие мелочи не волновали, у них были куда более важные темы для беспокойства и размышлений.

Единственным объектом, величественно выделяющимся из окружающего «интерьера», была высокая арка, сложенная из чёрных каменных блоков, выглядевших так, словно они лично были свидетелями зарождения жизни на планете. И это как минимум. Арка была установлена посреди столь же древнего каменного постамента, сложенного из таких же каменных блоков и расходящегося вокруг несколькими ярусами грубых ступеней, больше похожих на скамьи в амфитеатре.

Пустота под каменной аркой была скрыта за призрачной серовато-белой завесой, кажущейся совернно прозрачной, но, тем не менее, не позволяющей даже самому внимательному наблюдателю увидеть, что же происходит по другую сторону. Многие пытались увидеть, что же находится там, за границей, но единственное, что им когда-либо удавалось, это заметить столь же призрачные силуэты и лица, словно бы искажённые в невыносимой тоске и муке, проплывающие по поверхности завесы.

— Что происходит? — раздался голос из-под глубоко надвинутого капюшона, полностью скрывавшего лицо высокой и худощавой фигуры в тёмно-серой мантии.

— Мы не знаем… — ответил говорившему второй голос, принадлежавший точно такой же безликой фигуре в точно такой же мантии с капюшоном. — Через сорок три минуты и пятнадцать секунд наши артефакты уловят мощный магический всплеск в одной из подворотен Лондона. Параметры всплеска очень необычны — мы с такими не сталкивались.

— Вы проверили архивы?

— Проверили, — фигура согласно качнула капюшоном, — точных совпадений не обнаружено. Я не люблю оперировать домыслами, но больше всего это походит на… открытие Дальнего Перехода, но всплеск куда сильнее. Последний раз что-то отдалённо похожее было зафиксировано почти шесть сотен лет назад, когда…

— Может ли быть, что они вернулись? — перебил говорившего второй собеседник, напряжённо повернув голову в капюшоне в сторону арки.

— Недостаточно информации для выводов, — покачал головой его собеседник. — Но событие с точностью до милисекунды совпадёт с активностью Арки.

— Отправьте группу на место. Разрешаю использовать полный комплект снаряжения, но в конфронтацию не вступать — только наблюдение. Мы должны понять, с чем имеем дело.

— Уведомить министерство и Департамент Правопорядка?

— После ухода группы. Нам не нужно, чтобы они мешались под ногами.

— Сделаем, — фигура коротко кивнула капюшоном и словно бы растворилась в полумраке комнаты, оставив своего собеседника в одиночестве.

Оставшаяся в одиночестве фигура сделала несколько шагов в направлении Арки, словно бы пытаясь в очередной раз рассмотреть, что же находится там, за призрачной завесой. Но конструкция хранила свои тайны надёжно, не желая ими делиться точно так же, как и за все прошедшие с момента её обнаружения века. Разочарованно и чуть раздражённо выдохнув, фигура в мантии исчезла столь же беззвучно, как и его собеседник несколько мгновений назад, погружая зал в привычную тишину и пустоту.

Великобритания. Лондон. Неподалёку от той самой подворотни.

— Какого… скампа… — несмотря на всю внутреннюю готовность к неожиданностям и сюрпризам, данмер не смог удержаться от ошарашенного бормотания.

Стоило ему только подойти к выходу из переулка, как он сразу и чётко осознал, что… попал. Стеклянная, явно фабричного производства, бутылка виски и журнал для взрослых, виденные им позади, сами по себе не говорили практически ничего о месте, где он оказался. Хоть лично он такого и не встречал, в доставшейся от его-основы памяти присутствовала информация о самом факте возможности нелинейного развития цивилизации, даже магической, когда рядом друг с другом соседствовали технологические достижения, сложные промышленные цепочки и, одновременно, сложная и развитая магия. Но такое…

Перед глазами мужчины предстали улицы обычного… Лондона? По крайней мере, его память говорила ему именно об этом… Да к чёрту память! Знаменитый двухэтажный красный лондонский автобус, проехавший по улице мимо него, и видневшаяся вдалеке определённо знакомая часовая башня, вот что просто кричало о его местоположении. Это был самый обыкновенный Лондон, который столица Великобритании, расположенный на соответствующем острове неподалёку от вссех прочих стран знакомого его основе мира. Если отличия и были, он был явно недостаточно информирован, чтобы опознать их по мимолётному взгляду, только выйдя на улицу. Впрочем, это уже давало какую-никакую информацию…

Окинув внимательным взглядом поток спешащих по своим делам прохожих и поблагодарив про себя время суток, надёжно прячущих его от чужого внимания, данмер резко ударил посохом о брусчатку. С тихим, словно бы возмущённым звуком, навершие исторгло волну блеклого зеленоватого свечения, укутавшего фигуру мужчины как одежда, через секунду, впрочем, и в самом деле сгустившись в недешёвый по виду деловой костюм. Совершив неуловимое движение кистью, прокрутив посох между пальцами, а затем, дождавшись, пока тот беззвучно сожмётся до размеров трости, словно бы втянувшись сам в себя, мужчина неторопливо провёл раскрытой ладонью другой руки у своего лица, накладывая очередную иллюзию, в этот раз на свою внешность.

В следующее мгновение из переулка вышел уже высокий мужчина-человек с длинными чёрными волосами и настолько надменно-аристократичным выражением лица, что ни у кого из свидетелей не возникло бы и мысли не то, что останавлить его, но и вовсе обращать внимание на любые нестыковки в его внешности или поведении. Иногда излишний снобизм и демонстративное достоинство работали не хуже (а зачастую даже лучше), чем неприметность и навыки по маскировке.

Не раздумывая, эльф свернул направо, направившись вместе с потоком людей вперёд. Учитывая, что он не имел представления, в какой части города он оказался, и что есть поблизости, равно как и, куда ему нужно попасть, не было никакой разницы и в том, в каком направлении начинать свой путь. Двигаясь уверенной походкой, негромко, но звонко ударяя тростью о брусчатку, данмер цепко выхватывал вниманием окружение, пытаясь по крупицам информации оценить, куда он попал.

Позади, где-то в направлении переулка, из которого он только что вышел, раздалась череда негромких хлопков, практически слившихся в один звук, заставив его замедлить шаг и с любопытством оглянуться через плечо. Впрочем, куда больше его заинтересовала реакция окружающих на произошедшее событие. Вернее, её полное отсутствие — прохожие словно бы и не обратили никакого внимания на внезапно раздавшийся звук. Это было необычно…

А ещё необычнее была волна лёгких мурашек, прокатившихся по спине данмера, врождённым чутьём на неприятности подсказывая, что его появление тут и раздавшиеся хлопки были однозначно связаны. Как, он пока не понимал, но здоровая паранойя подсказывала, что в настоящий момент интересоваться было бы не лучшей идеей. Сделав себе заметку на будущее, он двинулся в прежнем направлении. Сначала — сбор информации, потом — всё прочее.

И в первую очередь необходимо всё же определить, в какой из миров его отправила основа. А для этого было бы неплохо добраться хотя бы до газетного киоска, если, конечно, они тут существуют — обыкновенная сегодняшняя газета была отличным источником сведений, начиная от текущей даты и заканчивая, пусть и примерным, но пониманием основополагающих реалий общества её породившего. Правда, чтобы купить газету, были нужны местные деньги…

Искомый киоск с печатной продукцией обнаружился довольно быстро — буквально на углу следующей улицы. Сохраняя на лице выражение чуть надменной уверенности, данмер остановился неподалёку, опираясь на резную трость и внимательно следя за подошедшим перед ним покупателем, впитывая его действия, произносимые слова и, что самое главное, изучая внешний вид местных денег, которыми тот расплатился.

— Доброго вечера, сэр, — вежливо поприветствовал его продавец, — чем я могу быть вам полезен?

— Доброго вечера, — мужчина степенно кивнул. — «Таймс», пожалуйста.

Принимая у газетчика газету, данмер неторопливо провёл ладонью над прилавком. Короткая и еле заметная вспышка зеленоватого света между пальцев, и на уложенных газетах остались лежать несколько монеток, в точности соотетствующих стоимости газеты «Таймс». Да, материальная иллюзия при всех своих достоинствах существовала не особенно долго, да и развеивалась при сильном удалении от создателя, но в данном случае мага это волновало меньше всего. Улица была достаточно оживлённой, так что, к моменту, когда он удалится от киоска, мимо него успешно пройдёт не один десяток людей.

Через ещё пару кварталов улица упиралась в парк, как нельзя лучше подходящий для того, чтобы остановиться и изучить своё приобретение. Вечер был достаточно тёплым, поэтому, несмотря на опускающуюся на город темноту, по аккуратным тропинкам неторопливо прогуливались люди. Да и уже загоревшиеся фонари были расставлены достаточно часто, чтобы практически на каждой из установленных скамеек можно было при желании устроиться с газетой или книгой в руках. Собственно, такие посетители были не редки.

«Несмотря на практически прошедший с момента побега год, всё ещё продолжаются поиски сбежавшего из тюрьмы строго режима серийного убийцы Сириуса Блэка. По информации, полученной от наших источников в Скотленд-Ярде, беглец был неоднократно замечен в Лондоне и его предместьях.

— Скотленд-Ярд делает всё возможное и невозможное, чтобы найти Блэка, — заверяют нас представители полиции.

Однако, многие наши читатели закономерно недоумевают, на что тратятся деньги налогоплательщиков, если из тюрьмы строгого режима мало того, что в принципе можно сбежать, так ещё и оставаться при этом непойманным на протяжении целого года?!

В любом случае, остаётся надеяться, что доблестные служители правопорядка во главе с инспектором Скриммерсом наконец сумеют поймать преступника и не допустить повторения бойни, учинённой им, по нашей информации, тринадцать лет назад.

Напоминаем вам, что Сириус Блэк вооружён и крайне опасен. Не пытайтесь поймать его самостоятельно! В случае обнаружения беглеца, незамедлительно сообщите в ближайшее отделение полиции!»

— Сириус… мать его… Блэк… — данмер издал тоскливый полу вздох, полу стон, опуская газету на колени. — Только не говорите мне, что основа отправила меня в мир шрамоголового идиота и любителя странных паролей…

Но теперь некоторые вещи становились хотя бы приблизительно понятны. Если в этой реальности существует Хогвартс (а заодно и прочие магические школы), тут действительно можно найти что-то, чему можно было бы научиться. Не важно, выбери ты книжный вариант вселенной, или киношный, при всей ущербности описанной магии, некоторые из дисциплин поражали до дрожи в коленях и ужаса в глазах. И это еще, если не задумываться о том, что это, возможно, реальная вселенная, в которой существуют Гарри Поттер, Хогвартс и прочие прелестные мелочи, что подразумевает возможность куда более серьёзных событий, чем было описано в детской сказке, написанной домохозяйкой.

А услышанные не так давно хлопки таким образом превращались в аппарацию — его прибытие засекли, хоть и несколько запоздали с делегацией по встрече… И дальше всё зависит от того, кто же именно аппарировал в тот переулок… Учитывая дату, двадцатое июля тысяча девятьсот девяносто четвёртого года, вариантов было предостаточно, начиная местной магической полицией и заканчивая приспешниками местного Чорного Властелина, чтоб ему до скончания века нос розеткой носить.

Пролистав газету до конца и убедившись, что в ней нет больше никаких шокирующих новостей, мужчина аккуратно свернул её и положил рядом с собой на скамейке. Ситуация требовала чёткого плана действий, как минимум, чтобы понять, как залегендировать свою личность в этом мире. Вариант постоянно ходить под скрывающей иллюзией представлялся не самым разумным — всё-таки, при всём «добром» отношении к местным магическим практикам, было глупым не признавать, что способы снятия магической маскировки, включая невидимость, в этом мире присутствовали. Нет, всегда оставался вариант просто не попадаться на глаза или обходить «подозрительные» места за километр, но… А смысл тогда в этом всём какой?

— Имя, — негромко пробормотал себе под нос мужчина. — Для начала мне нужно имя… Хм… — на мгновение на его лице отразилась задумчивость, затем сменившаяся секундным выражением шкодливости. — Ава… лор… Авалор Хан.

Данмер покатал звуки на языке, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Выбранное, а вернее, только что благополучно придуманное, имя отторжения не вызывало. Да, для использования в обществе простых людей оно не годилось совершенно, но будем откровенны, для простых людей и их общества сойдёт и заклинание иллюзии и клишированное по самые помидоры «Смит, Джон Смит». Впрочем, жители Англии, скорее всего, внимания бы на это просто не обратили — Смит был чисто американским детищем. Ну а при общении с магами и представителями волшебных народов имя Авалор было ничуть не хуже, чем тот же Альбус или Северус.

Правда, выбор имени не решал других проблем. Кто он такой? Кем его должны видеть местные обитатели? Если этот мир в сколько-нибудь значимой степени повторяет свой книжный или киношный прототип, таких, как он, тут днём с огнём не сыскать. Это требовало дополнительных раздумий… А ещё — деньги… Только начав обдумывать происходящее, Авалор уже успел пройтись по умственным способностям своего основного-Я, как он решил называть отправившее его сюда существо. Мало того, что портал выбросил его в какой-то загаженной подворотне, явно служившей домом для местного бездомного… Более того, выбросил буквально с голой жопой, так никто и вовсе не озаботился вопросами его существования в ближайшей перспективе. И нет, тот факт, что он был способен прожить «на подножном корме» достаточно долго, при нужде и вовсе не задумываясь о поисках пропитания, ситуацию не менял — маг хотел комфорта!

— Вот чтобы у тебя вечное похмелье было, срань ты божественная! — раздражённо выдохнул Авалор, оглядывая уже практически опустевший парк и примечая направляющегося в его сторону полицейского.

— Сэр, — с вежливо-предупредительным выражением на лице обратился к нему сотрудник Скотланд-Ярда, — у вас всё в порядке? Время позднее, сэр, а парк, даже в благополучном районе, не лучшее место для одиноких прогулок ночью…

— По правде говоря, — придав лицу некоторую долю озабоченности кивнул Авалор, — я рад, что вы подошли. Я нахожусь в некотором затруднении.

— Чем я могу вам помочь?

— Я только сегодня прибыл в ваш город… Но, к сожалению, — мужчина неопределённо пожал плечами, — мой… хм… партнёр по бизнесу, на встречу с которым я и прибыл, почему-то оказался в отъезде, хотя мы точно условились о необходимости обсудить наши дела… Поэтому я был бы вам очень признателен, если вы сумеете мне подсказать достойный отель неподалёку. Подозреваю, что сегодня встреча явно не состоится…

— Неприятная ситуация, сэр, — сочувственно покивал полицейский. — Могу посоветовать вам «Шератон Гранд Лондон Парк Лейн Отель» на Пикадилли. Не самое дешёвое место, по правде говоря, — мужчина вздохнул, — я бы там никогда не остановился, не с моим жалованием, если позволите… Но он находится действительно неподалёку, — он указал рукой в сторону второго выхода из парка в некотором отдалении. — Если вас устроит, я могу проводить.

— Буду признателен, — Авалор благодарно кивнул, вставая на ноги и отряхивая костюм.

Полицейский подвернулся по-настоящему удачно. Если бы не его появление, мужчине пришлось бы или ночевать на улице, что не было проблемой, но представлялось тем ещё «зашкваром», или искать ночлег самостоятельно, что, ввиду полного незнания местности, было бы достаточно длительным и проблематичным процессом.

Как и обещал полицейский, отель действительно оказался достаточно близко. «Шератон Гранд Лондон и так далее Отель» располагался в явно старинном здании постройки (на вскидку) начала века, всем своим видом подтверждая ранее сказанные слова о ценах на проживание там. Впрочем, как уже было сказано ранее, в данном конкретном случае Авалор не страдал особенной щепетильностью и чрезмерной законопослушностью. К тому же, местных денег у него пока что просто не было.

— Вот, сэр, «Шератон», как я и говорил, — мужчина вежливо указал рукой на вход. — Могу ли я ещё чем-то помочь?

— Нет, всё в порядке, благодарю вас.

— В таком случае, всего хорошего, сэр, — полицейский отработанным движением слегка наклонил голову, касаясь козырька форменной фуражки пальцем, и неторопливо направился в обратную сторону в направлении парка.

Коротко кивнув швейцару, услужливо распахнувшему перед ним двери, маг неспешно прошёл внутрь, внимательно осматривая убранство холла отеля. Пройдя несколько шагов внутрь и убедившись, что швейцар временно потерял к его персоне интерес, Авалор спокойной походкой свернул за ближайшую колонну, чтобы точно гарантировать свою незаметность с улицы и из холла, и коротким движением повёл перед собой тростью.

В следующее мгновение фигура мага подёрнулась лёгкой полупрозрачной дымкой и практически растворилась в воздухе, оставив только еле заметный силуэт, похожий на поток нагретого воздуха в жаркий день. Заклинание хамелеона не давало той же степени незаметности, что и полноценная невидимость, оставляя лёгкие искажения на контурах объекта, особенно при быстром перемещении, но зато позволяло спокойно взаимодействовать с окружающими предметами, не опасаясь спадения маскировки. А именно это ему сейчас и было нужно — всё так же неторопливо Авалор прошёл глубже в холл, отмечая про себя расположение уходящих на верхние этажи лестниц и стойки администратора, со слегка скучающим видом читавшего газету, отчего и пропустившего мимо своего внимания вошедшего посетителя.

Дальше всё происходящее было просто делом техники — подойти к стойке чуть сборку, чтобы уж точно не попасть в поле зрения даже случайно, приглядеться к ключам от номеров, висящих за спиной мужчины, чтобы определить, какой из них сейчас не занят… Ну и на закуску — коротким импульсом телекинеза плавно снять один из ключей, утягивая его так же под заклинание хамелеона.

Учитывая, что Авалор не планировал оставаться в этом отеле дольше, чем до утра, ему было абсолютно всё равно на степень «пафоса» выбранного номера, особенно учитывая общий уровень данного заведения. Так что, бросив взгляд на доставшийся ключ, мужчина так же неторопливо и размеренно направился в сторону ближайшей лестницы, ведущей наверх. Если в этом отеле номера распределялись тем же образом, каким говорили ему воспоминания, его путь лежал на второй этаж.

Номер на поверку оказался практически «генеральским люксом» — обширные трёхкомнатные апартаменты с гостиной, спальней с примыкающей ванной комнатой и чем-то вроде рабочего кабинета. Эта приятная неожиданность несколько сгладила общее недовольство мага ситуацией, в которой он находился. Закрыв за собой дверь, данмер накинул на неё очередную иллюзию, придавая вид монолитной стены, и, оставив трость в углу у входа, расслабленно сел в одно из кресел, задумчивым взглядом глядя прямо перед собой.

— Итак, каким будет наш план по захвату мирового господства? — лицо мужчины исказилось в кривоватой улыбке, а мозг начал усердно и обстоятельно работать, суммируя всё в памяти, что могло помочь определиться с дальнейшими планами в новом для него мире.

Без абсолютно достоверной информации он мог оперировать только предположениями, но даже так это было полезным занятием. Сам факт вероятного нахождения в кино— (или книжной) вселенной о похождениях мальчика-который-настолько-неудачник-что-собирает-все-проблемы-на-свою-задницу не вызывал особенного отторжения. В конце концов, его основа находилась в точно таком же «ненастоящем» мире, принадлежавшем к выдуманной вселенной старой компьютерной игры. Вселенная достаточно обширна (даже если не веришь в её бесконечность), чтобы реализовывать самые безумные пространства и варианты событий.

В любом случае, если допустить, что он и в самом деле находится на альтернативной Земле, на которой существует магическое сообщество и знаменитый в узких кругах Гарри Поттер, здесь, как следовало из самого определения мира, существовало то самое магическое сообщество. И магия. И несколько школ, специально предназначенных для обучения малолетних магов. А где школы, там и библиотеки, там и преподавание. А преподавание — это знания. Причём, в некоторых случаях, знания полезные, и, как ни парадоксально, чем безобиднее они кажутся для местных, тем опаснее они могут стать в руках умеющего думать волшебника. А думать, как скромно считал Авалор, он умел.

Если коротко, на данный момент оптимальным и разумным вариантом выглядела попытка своей легализации в магическом мире и получение доступа к тому же Хогвартсу, раз уж он сейчас находился именно в Англии. Правда, Хогвартс, вопреки уверениям директора, был самым геморройным учебным заведением из всех возможных. Ну в самом деле, где ещё происходит такая концентрация «неприятностей» на квадратный учебный год, как не в Хогвартсе? У этой проблемы, разумеется, был свой вариант решения… Но начинать с него сразу было пока преждевременно, и он требовал отдельного планирования.

Так что, начать следовало с поиска непосредственно выхода на местных магов в общем и «Косого переулка» в частности. Затрудняло этот пункт плана то, что Авалор понятия не имел, где конкретно находился паб, служащий входом на нужную ему улицу. Если, конечно, он вобще существовал тут и действительно служил этим самым входом.

Мужчина побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. Просто ходить по городу и надеяться наткнуться на кого-то из волшебников или нужное заведение? До второго Пришествия что ли? Это ещё опуская тот момент, что Авалор не мог быть на все сто процентов уверенным, что местные заклинания, предназначенные для отведения глаз простым людям от объектов магической архитектуры, не подействуют и на него. Он, разумеется, не простой человек, да и не человек вовсе, но в магических искусствах хватало различных вариантов реализации такой маскировки, и скамп его знает, какой из них применялся в данном случае. Он в любом случае попытается, даже несмотря на известную неопределённость ситуации, но…

Дальше оставался немаловажный вопрос денег. Он не герой дешёвого фанфика, написанного тринадцатилетней школьницей, чтобы у него вдруг обнаружилось колоссальных размеров наследство в местном банке и пара десятков Великих Магических Родов, считающих его утраченным потомком или какой-нибудь ещё пакостью вроде этого. На этой мысли в голове Авалора раздался хрюкающий полу-задавленный смешок, пришедший словно бы изнутри его разума, заставив мага скривиться и с подозрением посмотреть на свою трость, с невинным видом (если так можно сказать о магическом артефакте) продолжавшую смирно стоять в углу у двери.

Ну и на закуску, немаловажным, чуть ли не основным вопросом стоял выбор принимаемой на себя роли — его внешность тёмного эльфа, данмера, могла сама по себе поставить на уши местное сообщество. Впрочем, эта проблема не могла быть решена так просто и сразу. В любом случае, для начала было необходимо определить, насколько эта вселенная совпадает (или отличается) с тем, что описала в своих книгах английская домохозяйка… И только затем решать, как и в чьей роли вписаться в это общество.

Так что, начнём с прогулки по утреннему Лондону и открытых для информации глаз и ушей, уже по результатам корректируя и видоизменяя грубые наброски «плана». Кивнув своим мыслям, Авалор коротким жестом притянул к себе трость и, поднявшись с дивана, направился в сторону спальни. Его ждал тёплый душ и мягкая кровать. Если уж нагло занимаешь люкс в пятизвёздочном отеле, было бы странно не воспользоваться его благами по максимуму.

Глава 2. Полезные знакомства

Всем правит случай. Знать бы еще, кто правит случаем.

(Станислав Ежи Лец)

Лондон. Министерство Магии. Уровень 1. Кабинет Министра Магии.

Корнелиус Фадж, действующий министр магии, с напряжённым видом сидел за своим рабочим столом, в третий раз перечитывая лежавший перед ним документ. Документ, буквально пять минут назад, совершенно невероятным образом появившийся прямо у него на столе и выглядящий так, словно он лежал там уже не первый день, а то и вовсе — не первую неделю.

Не то, чтобы это событие было чем-то особенно необыкновенным (в конце концов, волшебный мир потому и назывался волшебным, что в нём происходили чудеса) — обычно точно таким же образом к нему на стол попадали особенно срочные сообщения от руководства Отдела Тайн. Их начальник, Фадж даже понятия не имел, как его (или её) зовут, крайне редко появлялся за пределами своего уровня Министерства, а каждый такой случай обычно представлял собой что-то из ряда вон выходящее и сулившее долгую и напряжённую рабочую неделю для сотрудников всех прочих отделов.

Словом, само появление бумаги на столе у министра не было чем-то чересчур необычным, но вот содержание документа вызывало у Корнелиуса некоторое недоумение. Это была короткая докладная записка, в которой говорилось о зафиксированном в Лондоне магическом феномене, мощном всплеске, равных которому не фиксировалось многие века. Уже один этот факт заставил Фаджа нахмуриться и почувствовать тонкий ручеёк арктического холода, пробежавший по его позвоночнику.

Но и дальше всё продолжалось не так, чтобы сильно лучше — в записке говорилось, что, по мнению Отдела Тайн, данный магический всплеск более всего походит на магию, применявшуюся когда-то, века назад, волшебными существами, фейри, которые в древности жили бок о бок с людьми на территории острова. Да, волшебные народы — те же кентавры, гоблины, великаны, русалки — и по сей день жили тут же, рядом с магами (и, трудами Министерства, ни о чём не подозревавшими маглами), но это были совершенно не те масштабы, что в далёком прошлом.

В неизвестном направлении исчезли их правители, самые могущественные волшебные создания, правившие всеми фейри задолго до момента, когда первые из людей взяли в руки волшебные палочки и назвали себя, собственно, волшебниками. Благой и Неблагой Дворы (*2.1) — два названия, которые вызывали у сведущих людей нервный тик и непроизвольное внутреннее напряжение. А Министр Магии, так уж повелось, был сведущим человеком. Раздражённо дёрнув щекой, Корнелиус повернулся к стоявшему у него на столе небольшому зеркалу, обрамлённому в резную раму сложной работы.

— Амелия Боунс, — мужчина коротко прикоснулся к стеклянной поверхности кончиком палочки, произнося имя начальницы отдела правоворядка. — Здравствуй, Амелия, — коротко кивнул министр появившемуся в зеркале лицу женщины, — возьми, пожалуйста, Руфуса и подойдите ко мне в кабинет.

— Сейчас будем, министр, — изображение женщины в зеркале коротко кивнуло Фаджу, затем исчезая с поверхности.

Министр в лёгкой задумчивости побарабанил пальцами по всё так же лежавшему на его столе отчёту Отдела Тайн, пытаясь для себя решить, что и как следует делать в текущей ситуации. Как будто ему было мало медленно, но уверенно, накаляющихся взаимоотношений между Хогвартсом в лице Альбуса Дамблдора, советом Попечителей, де факто представленных только и исключительно Люциусом Малфоем, и Министерством Магии, официальной властью волшебного сообщества Великобритании, в его собственном лице. Так нет же, теперь к странным и крайне подозрительным попыткам Дамблдора убедить всех в возвращении из небытия главного пугала последнего десятилетия добавились и непонятные магические возмущения прямо посреди города… Посреди магловской его части, что было ещё нежелательнее — при всём «тёплом» отношении к маглам, волшебники всё же старались не слишком сильно мозолить им глаза. Корнелиуса не слишком радовала мысль о возможной реакции Королевы и Премьер-министра на беспорядки от лица магов, ведьм и колдунов на территории их страны. Статут должен соблюдаться.

— Как же невовремя всегда происходят такие вещи, — вздохнул министр. — Только возвращения одного из Дворов мне сейчас и не хватает для полного комплекта удовольствий…

В это мгновение от входной двери в кабинет раздался уверенный стук. Придав своему лицу подобающее выражение «большого начальника», Корнелиус коротким жестом руки с палочкой отпер дверь, приглашая посетителей войти. В помещение вошли двое вызванных Корнелиусом волшебников — строго выглядящая женщина средних лет, одетая в столь же строгую, делового вида, мантию, и куда более суровый, чуть прихрамывающий, мужчина, вызывающий ассоциации с всегда готовым к броску хищником, старым, но всё ещё чертовски опасным. Амелия Боунс и Руфус Скримджер.

— Добрый день, министр. Вызывали? — Быстрым шагом дойдя до стола Корнелиуса, поздоровалась Амелия.

— Да, Амелия, — кивнул Фадж, — Руфус… Садитесь, — приглашающим жестом мужчина указал на два кресла для гостей, стоявших напротив него через стол.

Несколько секунд министр молчал, разглядывая своих коллег и подчинённых, собираясь с мыслями и решая, с чего начать. Впрочем, они знали его не первый год, поэтому точно так же, разместившись на предложенных местах, не торопились, одновременно гадая внутри, что же такое важное произошло, что Фаджу одновременно понадобились и Аврорат и отдел правопорядка.

— Сегодня ко мне на стол попало сообщение от наших скрытных коллег, — наконец начал мужчина, постучав пальцем по листу перед собой. — Вчера вечером, прямо посреди Лондона, произошёл один инцидент… Отдел Тайн считает, что некто, — министр скривился, — они пока не могут сказать, кто именно это был, применил мощную магию. Что-то из области перемещений. К счастью, несмотря на достаточно оживлённые улицы в это время суток, никто из маглов, похоже, ничего подозрительного не увидел. К сожалению, нарушитель так и не был обнаружен…

— Простите, министр, — подала голос Амелия Боунс, — я понимаю, что угроза нарушения Статута — это серьёзно… Но почему таким, в общем-то, рядовым вопросом заинтересовались невыразимцы?

Несколько секунд замолчавший министр в раздумьях переводил взгляд содного своего подчинённого на другого, но в конце концов всё же решил дать им полную информацию. Всё же в этих людях и их верности он мог быть уверен. По крайней мере, до сих пор они его не подводили настолько, чтобы вызывать сомнения.

— Эта информация не для посторонних ушей, — медленно проговорил Фадж. — Я не стану брать с вас непреложный обет — я достаточно вам доверяю — но всё, что вы услышите в этом кабинете, не должно покинуть его стен… — дождавшись сдвоенного кивка подобравшихся и посерьёзневших волшебников, мужчина продолжил. — Артефакты Отдела Тайн в самом деле зафиксировали мощный магический всплеск неизвестной природы. Единственное, что они смогли установить — по параметрам использованное заклинание было схоже с магией, которую использовали фейри, те самые, древние фейри, — уточнил министр, — для перемещения на очень большие расстояния. Однако, прибывшая на место группа невыразимцев не застала там никого постороннего — только остаточные следы магии и мусор, служащий жилищем магловскому бездомному. Кто бы там ни был, он ушёл раньше.

— Но, сэр… — подал голос Скримджер, нахмурившись. — Насколько до меня доходили сведения, если сотрудники Отдела Тайн заинтересовываются каким-то явлением, они всегда прибывают на место его появления чуть ли не моментально. Как они могли упустить этого мага?

— Меня этот момент тоже тревожит, Руфус…

— Сэр, правильно ли я понимаю, что нашей задачей будет его поиск и задержание?

— Не совсем, Амелия, — покачал головой министр. — Ваши сотрудники и авроры должны выследить его. Но не более — никаких задержаний или активных боевых действий до момента, пока мы не поймём, кто он такой и что ему нужно, — Фадж вздохнул. — Если к нам пожаловал кто-то из фейри, даже если он из Благого Двора… А если из Неблагого? Меньше всего на свете я хотел бы иметь кого-то из них в роли нашего врага…

— Неблагой Двор… — Амелия Боунс напряжённо посмотрела на документ, лежавший на столе министра. — Я поняла… Никаких резких телодвижений в его сторону. Найти, опознать и наблюдать издалека…

— Именно, — кивнул Фадж. — Я свяжусь с невыразимцами — пусть поделятся своими артефактами.

— Да, лишним не будет…

— В таком случае, это всё, что я собирался вам сказать. Буду ждать хороших новостей.

Волшебники почти синхронно кивнули, поднимаясь на ноги и направляясь к выходу из кабинета, оставляя Корнелиуса наедине с его мыслями. Самим же им было необходимо придумать, как можно выследить в не самом маленьком городе неизвестного мага, не имея даже представления о его внешности. Да ещё и сделать это так, чтобы остаться незамеченными и не вызывать у гостя подозрений.

Великобритания. Лондон. Отель «Шератон» и прочие места.

Ночь, проведённая в номере пятизвёздочного лондонского отеля, прошла для Авалора спокойно и комфортно — никто не пытался ломиться в «незаконно занятый» номер, никто не шумел в коридоре, и даже горничные, если они тут были и работали в ночную смену, вели себя столь тихо, сколь были способны только представители знаменитой британской прислуги, ставшие уже именем нарицательным.

Впрочем, нежиться в чужой постели слишком долго маг себе не дал — проснувшись и убедившись, что глаза не пытаются закрыться обратно, а, значит, организм вполне отдохнул и готов к новому трудовому дню, мужчина встал с кровати. Обновив наложенные ранее иллюзии, данмер накинул на себя заклинание хамелеона и направился к выходу из номера. Ключ от номера он просто оставил торчать в замочной скважине, совершенно не раздумывая о том, как это будут объяснять работники отеля.

По счастливому стечению обстоятельств, именно сейчас администратор за стойкой на первом этаже куда-то отлучился, поэтому Авалор просто прошёл напрямую к выходу, скинув хамелеон за несколько шагов до двери и уже в видимом состоянии плавно толкнув створку.

— Доброго вам утра, сэр! — вежливо улыбнулся магу швейцар, придерживая дверь в открытом состоянии. — Хорошего вам дня.

— Благодарю, — маг с достоинством кивнул. — Не подскажете, любезнейший, где я могу найти ателье или магазин одежды? Было бы неплохо несколько обновить свой гардероб перед важной деловой встречей…

Если швейцар и удивился вопросу вышедшего из отеля гостя, он не подал никакого вида. Впрочем, простая информационная помощь гостям была одной из необременительных, но отлично поддерживающих репутацию, обязанностей. Именно поэтому, мужчина на секунду задумался, окидывая собеседника внимательным взглядом и вспоминая расположение ближайших магазинов или ателье.

— Полагаю, проще всего вам будет зайти к «Братьям Мосс», — швейцар предупредительно указал вдоль улицы. — Это не столь близко, вам придётся дойти до Оксфорд стрит, но дело того определённо стоит, сэр. Это отличное ателье, занимающееся деловыми мужскими костюмами уже больше двух веков. Если желаете, я опишу маршрут подробнее.

— Да, — Авалор кивнул, — это было бы замечательно, к сожалению, я недавно в Лондоне…

— Конечно, сэр…

Внимательно выслушав все пояснения швейцара и отблагодарив его парой иллюзорных монет, Авалор неспешной походкой направился в указанном направлении, внимательно оглядывая попадающихся ему навстречу немногочисленных прохожих. Путь до ателье, как и говорил швейцар, был не самым близким, однако, уже через полчаса неторопливой ходьбы с внимательным оглядыванием по сторонам нужное заведение было найдено. Хотя в первую очередь в ателье и подразумевался пошив одежды на заказ, в нём всё же имелся некоторый ассортимент готовых костюмов для случаев, когда клиент не мог ждать несколько недель, пока его заказ будет выполнен.

В самом начале он действовал практически на автомате — убедиться, что в текущий момент в текущем местоположении ему ничего не угрожает, осмотреться, временно и быстро решить вопрос с одеждой… Но… Материальная иллюзия, которой по сути была и его одежда, всё же была именно что иллюзией. Да, в данном случае, находясь постоянно надетой на его тело, она не имела «срока годности», постоянно подпитываясь от его магической энергии, но это всё еще была иллюзия. Было бы крайне неловко в какой-то неожиданный (и, как всегда, самый неподходящий момент) оказаться полностью голым просто потому, что кто-то вдруг решит применить заклинание, снимающее все иллюзии в области своего действия…

Именно поэтому, маг с по-прежнему чуть надменным выражением лица плавно толкнул дверь в ателье и прошёл внутрь. Заведение прямо с порога выглядело богато и статусно — это выражалось во всём, начиная с нескольких удобных кресел, расположившихся вокруг небольшого кофейного столика чуть поодаль от входа, и заканчивая приятной классической музыкой, доносившейся откуда-то из глубины зала.

— Добро пожаловать в ателье «Братья Мосс»! — к Авалору быстрым шагом вышел представительный мужчина средних лет, судя по портняжному метру, куче булавок и портновским ножницам, заткнутым за пояс, бывший одним из работников заведения, если не кем-то из его текущих владельцев. — Чем я могу вам помочь?

— Добрый день, любезнейший, — слегка склонил голову маг. — Мне посоветовали ваше ателье, как место, где я мог бы подобрать себе костюм для деловой встречи. К сожалению, у меня нет сейчас времени, чтобы шить его под заказ, но…

— Ни слова больше, сэр! — не дал ему закончить мужчина. — В нашем ателье вы также можете подобрать что-то из уже готовых костюмов — они могут не столь отвечать вашему запросу, но зато и времени потребуется куда меньше — только лишь на лёгкую подгонку по вашей фигуре.

— Отлично, — Авалор кивнул, — это будет наилучшим выбором.

— Прошу вас, — работник ателье пригласил мага следовать за собой, направляясь в сторону ряда манекенов, на которых были представлены различные модели костюмов.

* * *

Через полтора часа данмер всё так же неспешно покинул «Братьев Мосс», одетый в новый элегантный костюм тёмно-серого цвета. В очередной раз, как и в случае с газетным киоском или отелем, в котором он ночевал, это потребовало от него наплевательского отношения к местным законам, но в данный момент мага это не слишком волновало — пока он ожидал подгонки костюма, в ателье удачно заглянул клиент, пришедший расплатиться и забрать свой костюм, так что, теперь у Авалора был пример для материальной иллюзии не только мелких монет, но и бумажных денег более крупного номинала. Возможно, такое поведение было в некоторой степени недостойным или несправедливым, но мужчина решил для себя озаботиться столь возвышенными материями позже, когда решит насущные проблемы для себя лично.

Правда, до бесконечности такой подход продолжаться всё равно не может — в мире обычных людей иллюзорные деньги не были бы никакой проблемой, если конечно Авалор не стал бы покупать за них дворцы, личные самолёты и прочие заметные атрибуты бессмысленного богатства. Но вот дальше… В волшебном мире, где бы именно он ни располагался, деньги будут уже совершенно иными, и здравый смысл подсказывал магу, что уж среди волшебников найдутся методы определения и предотвращения столь примитивного метода «неправомерного обретения благосостояния».

Но и у этой небольшой проблемы, если подумать, было простое и незамысловатое решение — никто не мешает ему обменять самые что ни на есть настоящие магловские деньги на самые что ни на есть настоящие деньги волшебные. Колоссальные суммы были магу сейчас не нужны, а вменяемое их количество он вполне способен был добыть и просто походя. Достаточно было «заглянуть на огонёк» в любой из Лондонских банков, один из которых, так уж вышло, располагался ровно на соседней улице от ателье.

— Доброе утро, сэр, — стоило Авалору на секунду задержаться у входа в здание, как стоявший там же швейцар предупредительно открыл перед магом дверь.

Маг коротко кивнул и прошёл внутрь, где к нему тут же подошёл солидного вида мужчина, одетый в недешёвый костюм с эмблемой банка на лацкане. Расторопность была понятна — представительно одетый высокий мужчина, опирающийся на пусть и слегка экстравагантную, но богато выглядящую резную трость, явно был перспективным клиентом, а значит, держать его у порога было совершенно неуместно.

— Я могу вам чем-то помочь, сэр?

— Доброе утро, любезнейший… — с лёгкой вопросительной интонацией кивнул маг.

— Младший менеджер Кроу, сэр.

— Мистер Кроу, — продолжил Авалор, — я хотел бы обменять крупные купюры на более мелкий номинал, если это возможно.

— Разумеется, сэр, — мужчина кивнул, жестом предлагая проследовать за собой. — Если сумма не превышает пяти тысяч фунтов, вы совершенно спокойно можете разменять любое требуемое количество в одной из операционных касс.

С достоинством кивнув, данмер неспешно прошёл к одной из свободных касс. А дальше было, как говорят, «дело техники» — уже неоднократно проверенное заклинание материальной иллюзии создало в кармане пиджака аккуратную пачку пятидесятифунтовых купюр, протянутую затем служащему в специальное окно.

— Разменяйте на более ходовые номиналы, будьте любезны.

— Одну минуту, сэр, — служащий коротко кивнул, отправляя протянутые деньги в счётную машинку.

В итоге, буквально через пятнадцать минут Авалор покинул здание банка, унося в карманах пиджака несколько пачек уже настоящих фунтов, разбитых по более мелким номиналам, в общей сложности на сумму около пяти тысяч фунтов стерлингов. А ещё он героически выдержал краткий, но довольно настойчивый штурм в лице того же «младшего клерка», который с завидным энтузиазмом предлагал ему стать клиентом банка, оформить вклад, поучаствовать в страховании, благотворительности, инвестициях… словом — делал всё, что только возможно, чтобы деньги, принесённые выглядящим весьма обеспеченным джентльменом, остались в банке и, по возможности, приумножились.

На лице мага блуждало задумчивое выражение — учитывая то, с какой лёгкостью он, не имея в начале своего пути совершенно ничего, кроме магических навыков, менее чем через сутки после своего появления в этом мире уже был неплохо одет и определённо платёжеспособен, в его сознание настойчиво начинал стучаться вопрос. Почему? Почему, скамп побери, в известном ему по книжным и киношным описаниям мире вообще существовали бедные волшебники?! Если любой из них простым движением волшебной палочки был способен устроиться даже с куда большим комфортом, чем он сам с единственным заклинанием иллюзии…

В любом случае, очередная «насущная проблема» была решена, по крайней мере, на первое время, и можно было двигаться дальше. Вот только… Планируя свои последующие действия, он «споткнулся» на одном неприятном факте, на корню ломавшем все возможные приготовления и расчёты. Он совершенно не знал, где конкретно находится так называемый «магический Лондон», если конечно в мире, куда он попал, всё обстояло так же, как и в книжном или киношном первоисточнике… Да, он помнил, что в «Гарри Поттере» самым простым и распространённым способом попасть на магическую улицу Лондона был старый задрипанный паб с странным названием «Дырявый котёл», стена в одном из служебных помещений которого, собственно, и служила входом на Косую Аллею.

Но вот, где именно расположен этот «Дырявый Котёл», какой у него адрес? В конце концов, существует ли он вообще или местные маги попадают в нужное место через какой-нибудь общественный туалет на вокзале? К слову, в существовании самой Косой Аллеи он был не уверен ровно в той же степени. Ему срочно было необходимо найти кого-нибудь из местных магов и прояснить эти вопро…

— Ох, простите меня ради Мерлина! — Авалор успел дойти только до ближайшего поворота, когда на него, прямо из-за угла налетела молодая человеческая девушка.

Только чудом мужчина успел её подхватить, не позволив совершить близкое знакомство с мостовой под ногами. Неожиданная знакомая была одета в какое-то дикое сочетание различных молодёжных стилей и щеголяла ярко-розовым цветом волос, вызывающим ассоциации скорее с чем-то вроде жевательной резинки, чем с краской для причёски.

— Мерлина? — с некоторым удивлением пробормотал мужчина, убеждаясь, что девушка твёрдо стоит на ногах и со столь же удивлённым выражением лица переводит взгляд с его одежды на резную деревянную трость и обратно. — Вы волшебница, мисс?

— Э… Я… — если в первые мгновения Авалор ещё мог сомневаться в своих выводах, основываясь только на её словах, то вот волосы, на глазах поменявшие цвет с жвачно-розового на тёмно-синий, уже позволяли эти сомнения практически отбросить.

— Прошу прощения, — Авалор чуть улыбнулся, — вероятно, я был несколько невнимателен, из-за чего мы и столкнулись. Позвольте представиться, меня зовут Авалор Хан…

— А… Да… Меня зовут Ним… Кхм… Тонкс… И нет-нет! Это совершенно не ваша вина! — смущённо порозовевшая девушка лихорадочно замотала головой, выставив перед собой ладони. — Это всё моя неуклюжесть… Всю жизнь из-за неё страдаю… Но… — Нимфадора уже более внимательно обвела мужчину перед собой взглядом, подмечая его облик и пытаясь, как её учили в академии, составить как можно более полное впечатление. — Почему вы назвали меня волшебницей?

Авалор вскинул бровь в выражении некоторого недоумения, одновременно переходя на магическое зрение, чтобы уже окончательно убедиться в своём предположении (или же опровергнуть его). И уже в следующее мгновение стало однозначно ясно, что первое впечатление было верным — в магическом спектре тело девушки представляло собой нечто невероятное — сложное переплетение, собственно, человеческого тела, обычной ауры (которая существует у любого объекта, даже не относящегося к живым существам) и тонких каналов, по которым текла магическая энергия, хоть и несколько отличавшаяся от привычной, но вполне легко узнаваемая. Даже если, по какой-то невероятной случайности, представившаяся Тонкс девушка не была магом, простым человеком, которые сейчас старательно обходили замершую на перекрёстке пару, она не была и подавно.

— Я мог бы подумать, что ослышался из-за нашего неожиданного столкновения, — на этих словах Тонкс виновато отвела глаза, а её волосы, только-только вернувшие свой розовый цвет, снова резко стали тёмно-синими, — но мои глаза меня обмануть не могли.

— Глаза? — девушка непонимающе нахмурилась.

— Ваши волосы, мисс… — доверительно произнёс маг, чуть наклонившись к девушке. — Они поменяли свой цвет уже трижды…

На пару секунд Нимфадора Тонкс «зависла», переваривая услышанную информацию, а затем на её лице резко проступила череда самых разных эмоций — лёгкий испуг, впрочем, быстро прошедший, досада на собственную неловкость и почти сразу же — собранность. Девушка напряжённо огляделась, пытаясь понять, видел ли кто-то из утренних прохожих её прокол. Всё же, это было бы пусть и косвенным, но нарушением Статута, и уж с неё, как с только недавно поступившей на работу в Министерство Магии волшебницы, спросили бы в двойном, если не в тройном, размере. Если не высокое начальство, то уж прямой руководитель в лице Аластора Грюма — так точно.

Но к счастью, похоже, спешившие по делам маглы больше были озабочены тем, чтобы не опоздать на работу, совершенно не обращая внимания на столь незначительное, пусть и однозначно необычное, событие под самым своим носом. Стоявший же перед ней мужчина был или таким же волшебником (а это было довольно вероятным исходом, раз уж он совершенно не удивился поведению её волос и сразу же опознал в ней волшебницу), или же имел волшебника среди родни, а значит, был из числа осведомлённых. В любом случае, как её учили в академии Аврората, при встрече с неизвестным противником лучше и правильнее считать, что перед тобой Мерлин во плоти, по крайней мере, пока не узнаешь о его возможностях получше. Пресловутая «постоянная бдительность», которой всех мучал известный пожилой аврор, всё же была более полезной, чем параноидальной. Поэтому, самым разумным выбором в её ситуации было попробовать договориться. А стереть ему память она всегда успеет.

— Я была бы вам очень признательна, — девушка понизила голос, продолжая отслеживать окружение, — если бы данный инцидент остался между нами.

— Иначе у вас будут из-за этого проблемы? — продолжил за девушку маг, внимательно отслеживая её мимику и реакции.

— Не то, чтобы проблемы, — Тонкс покачала головой. — К счастью, обыватели по своему обыкновению крайне невнимательны, но этот факт не избавит меня от двухчасовых нотаций моего куратора…

— О… — мужчина понимающе улыбнулся. — Я не думаю, что мы будем доводить дело до столь печального результата. К тому же, окружающие и в самом деле вряд ли обратили особенное внимание на происходящее. Но за это вы будете мне должны…

Неожиданная встреча с девушкой, буквально вылетевшей на него из-за угла, разумеется, была совершенно случайной, но Авалор был достаточно сообразительным, чтобы не отказываться от таких случайностей. К тому же, Тонкс была довольно интересной… Нет, он не испытывал к ней ничего романтического, по крайней мере, прямо сейчас — было бы крайне странно «воспылать безграничной любовью» к первой встречной миловидной волшебнице… Но вот её способности, её врождённая магия, позволяющая девушке менять своё тело… Это было очень многообещающим и любопытным, особенно если эти способности можно будет как-то сделать применимыми для обычных магов…

— Должна? — удивлённо переспросила Тонкс. — Но… Это попытка шантажа, сэр? Я всего лишь младший сотрудник Министерства, у меня нет никаких полномочий, нет высокопоставленных знакомых… Я уж точно крайне странный выбор для этой цели, — Нимфадора не верила, что кто-то может быть настолько наивным, чтобы пытаться требовать каких-то преференций у сотрудника Министерства Магии только за то, чтобы избавить его от выговора от куратора, но мир был полон магии, так что…

— Нет-нет, — Авалор затруднялся сказать, почему, но ситуация вызывала у него желание улыбаться. — Ничего противозаконного, о чем вы явно успели подумать. Просто, я не местный и прибыл в Лондон, да и вообще в Англию, только вчера вечером… Мне бы не помешал кто-то, кто покажет, как тут всё устроено, куда стоит (или не стоит) ходить, раз уж сама судьба столкнула нас на этом перекрёстке… Ну, вы понимаете…

— А… — девушка с облегчением выдохнула. — Вы хотите, чтобы я устроила вам экскурсию по Косой Аллее? Показала, где какие магазинчики, что можно купить, и всё такое прочее?

Авалор степенно кивнул, снова улыбнувшись.

— А, это мы мигом… У меня сегодня как раз выходной! — Тонкс заметно воодушевилась. — Нам нужно дойти до «Дырявого Котла», это бар…. Тут не очень далеко!

Разрешив таким образом ситуацию, девушка теперь практически излучала жизнерадостность и оптимизм. Излучала настолько, что её даже не смутил тот факт, что, обернувшись и двинувшись по улице, она чуть не сшибла очередного прохожего. Мужчина-рабочий (судя по одежде) с трудом увернулся от Нимфадоры, ударившись плечом о стену дома, и уже замахнулся, чтобы отвесить «косорукой малявке» подзатыльник, но пристальный взгляд Авалора чуть ли не пригвоздил его к месту, красноречиво «убеждая», что агрессия будет далеко не самым лучшим выбором.

Убедившись, что конфликт исчерпан, а девушка уже ушагала на несколько метров вперёд, начав изображать из себя экскурсовода, мужчина быстрым, но размеренным шагом двинулся следом, прислушиваясь к её словам. По всему выходило, что Тонкс, хоть и была волшебницей, достаточно большую часть своей жизни проводила среди обычных людей, о чём в том числе говорили и выбранный стиль в одежде, и манера речи с проскакивающими молодёжными словечками, и хорошее ориентирование в городе.

Путь до «Дырявого Котла» занял у пары около получаса, в течение которых девушка не переставала говорить, казалось, не прерываясь даже для того, чтобы вдохнуть порцию воздуха. Тут — продают неплохой кофе с булочками. Там — вкусные фрукты, если повезёт попасть на привоз, а то разбирают быстро. Вон за тем поворотом — красивая церковь старой магловской постройки… Ой, а вы башню Биг-Бен видели? Она, правда, не там, а позади, мы от неё удаляемся, но если будет возможность — обязательно посмотрите! Уж на что маглы, но город у них получился красивый, не слушайте всех этих…

— Вот! — чуть запыхавшаяся девушка шумно выдохнула, указывая жестом на потемневшую от времени вывеску с изображением силуэта хрестоматийной ведьмы в шляпе, что-то помешивающей в котле. — Бар «Дырявый Котёл» — одно из знаковых и знаменитейших мест волшебного Лондона.

Авалор задумчиво обвёл взглядом не слишком презентабельного вида здание, явно построенное куда раньше прочих. Светящиеся багровым глаза, сейчас надёжно укрытые за иллюзорным обликом, тщательно обшаривали плетение, наложенное на область пространства вокруг входа в бар и привязанное к его вывеске. Структура наложенных чар была совершенно незнакомой, что только добавляло интереса магу. Мужчина мог только предполагать, что конструкция перед ним должна была просто и незамысловато отводить внимание случайных прохожих не-магов, транслируя им гениальную в своей простоте мысль — «тут нет ничего интересного».

Выровняв дыхание и приняв более презентабельный вид, волшебница сделала шаг вперёд и гостеприимно распахнула перед данмером дверь в заведение. Изнутри «Дырявый Котёл» полностью подтверждал своё название — хотя в глубине души Авалор и ожидал чего-то более современного, оставляющего внешний вид только для отвлечения внимания, бар выглядел точно так же, как и его вывеска. Мрачный зал с несколькими столами и массивной деревянной стойкой, казалось, лично видевшей ещё кельтских друидов, был столь же скудно освещён, сколь не прибран. По раннему времени суток, в баре было практически пусто.

— О! Привет, Тонкс! — дружелюбно махнул рукой неопределённого возраста лысый мужчина за стойкой. — Ты сегодня что-то рановато… Налить чего-нибудь? Или ты теперь, как там говорят маглы, «на службе»?

— Ой, иди ты, Том! — отмахнулась от мужчины Тонкс. — Я сегодня добрыми делами занимаюсь, — девушка кивнула головой в сторону Авалора, — помогаю приезжему осмотреться, чтобы чего не случилось. Ну, ты понимаешь, международная репутация британских магов и всё такое…

— О! Добро пожаловать, мистер…

— Хан, — коротко поклонился маг. — Авалор Хан…

— Добро пожаловать в «Дырявый Котёл», мистер Хан. Меня зовут Том, я владелец этого заведения. Ну, и бармен по совместительству, если вам будет угодно. В «Дырявом Котле» вы всегда найдёте кров и обед, как говорили мои предки.

— Благодарю, Том, — Авалор в очередной раз коротко поклонился. — При случае воспользуюсь вашим щедрым предложением.

— Да-да. Том отличный старик, — девушка дружелюбно улыбнулась. — Здесь, на первом этаже, всегда можно вкусно и достаточно недорого поесть. А на втором, — Тонкс указала пальцем на узкую деревянную лестницу в дальнем углу зала, — есть несколько гостевых комнат. Ну, если вдруг требуется где-то остановиться на ночь-другую. Но самое важное располагается тут…

Нимфадора уверенной походкой прошла к неприметной двери, выведшей на крошечный задний дворик бара. Жестом заправского фокусника вытащив откуда-то из внутреннего кармана палочку, девушка повернулась к обшарпанной стене и, тщательно примерившись, аккуратно ткнула в на первый взгляд совершенно случайные три кирпича в кладке.

— Добро пожаловать на Косую Аллею!

С тихим шорохом и глиняным перестуком кирпичи стали сдвигаться и менять своё положение так, чтобы вообразовать аккуратную кирпичную арку, ведущую на узенькую старинную улицу. Косая Аллея, как её назвала волшебница, уходила вдаль, плавно заворачивая вправо. Даже отсюда, с самого входа Авалор мог видеть, что практически всё место было занято плотно скученными магазинчиками и лавками, пестревшими различными вывесками и плакатами, установленными на входе и призванными завлекать покупателей.

Примечания:

*2.1 В шотландской мифологии фейри подразделяются на Благой и Неблагой двор, которые противопоставлены друг другу. Под влиянием классической морали они в конечном итоге трансформировались в типичных представителей "добра" и "зла", хотя изначально воплощали собой совсем иные идеалы древних устоев. В данном произведении под термином «фейри» понимаются все разумные волшебные народы, отличные от человека и проживающие на территории Великобритании.

Глава 3. Концентрированная магия

— Ты веришь в чудеса?

— Я маг, мне по работе положено!

(«Таня Гроттер и птица титанов» Емец Д.)

Лондон. Косая аллея.

— Надеюсь, вы запомнили очерёдность кирпичей, — улыбнулась Тонкс. — Их просто необходимо коснуться палочкой, чтобы проход открылся. Впрочем, если вы вдруг забудете, каких именно нужно касаться — Том с радостью откроет проход для вас сам.

— Думаю, я вполне справлюсь, благодарю вас, — маг улыбнулся в ответ.

Сделав шаг в арку следом за девушкой, мужчина окинул откывшуюся улицу внимательным и оценивающим взглядом. Как и в случае с «Дырявым котлом», это место прямо-таки «дышало» историей — Косая аллея представляла собой довольно кривую узенькую улочку, дома по обеим сторонам которой, казалось, делали её ещё более узкой, настолько плотно они располагались. Всё здесь дышало таким же духом старины, какой ощущался в «Дыряво котле». И тут было людно… нет, не так, тут было очень людно — даже несмотря на только недавно начавшийся день, по Косой аллее уже сновали десятки, а то и сотни, покупателей, создавая неповторимый и незабываемый фоновый шум толпы на базаре.

— Я представлял себе это место несколько… — Авалор покосился на молча стоявшую рядом Тонкс.

— Да… что-то сегодня тут многовато народу, — почесала в затылке девушка. — Новый учебный год в Хогвартсе, конечно, на носу, но обычно такое столпотворение начинается в последние два-три дня августа. Ладно! — Нимфадора встряхнулась, снова примеряя на себя роль гида. — Перед вами Косая аллея — главная торговая и культурная улица магической части Лондона. Есть несколько районов, где так же живут волшебники, — девушка пожала плечами, — и там могут быть свои маленькие лавочки и магазинчики, но всё же, здесь можно купить всё необходимое…

— Любопытно… — задумчиво произнёс маг, оглядывая уходящую вдаль и улочку.

— Здесь довольно просто ориентироваться, — волшебница указала пальцем на одну из вывесок. — Все лавки так или иначе обозначены соответствующей вывеской. Например, вот эта — магазин по продаже котлов для зельеварения. Многие зельевары предпочитают заказывать оборудование под себя, так что, чаще всего сюда заходят ученики, которым котлы нужны для Хогвартса. Здесь же, чуть дальше, — Тонкс махнула рукой вдоль правой стороны улицы, — различные спортивные товары, канцелярия, магазин одежды и так далее. В общем, практически всё, кроме магазина мастера палочек Олливандера, расположено в начале аллеи. Так проще всё быстро покупать к учебному году, но… вот… за это приходится платить вечными толпами на выходе из «Дырявого котла»…

Слушая рассказ девушки, маг в очередной раз задумался над планом своих дальнейших действий. Название «Хогвартс» прозвучало, а значит, такая волшебная школа в этом мире существовала. И это было одновременно и хорошо, и плохо… Хорошо — потому, что это означало наличие места, где есть какая-никакая, но программа преподавания, где учат магии, где можно было получить новые знания и навыки — словом, как раз всё то, зачем он и оказался в этой реальности. Плохо же… Где ещё происходит такая концентрация дичи и опасных для жизни событий на квадратный учебный год, как не в Хогвартсе?

Были варианты… Насколько он мог доверять знаниям основы, в этом мире существовали как минимум ещё три общины магов — одна на территории США, другая — во Франции, и третья — где-то на крайнем севере материковой Европы. И каждая из них имела собственную школу магии, так что, самым напрашивающимся выбором было бы быстро и незамысловато «сменить прописку», переместившись в одну из этих стран — Авалор был более, чем уверен, что в тех же Штатах волшебное образование было обставлено ничуть не хуже, чем в Старом Свете, хотя, конечно, британские снобы с ним бы не согласились… Ну да, каждый кулик своё болото хвалит, не так ли?

Вот только… При всей своей непочтительности к отправившему его сюда с голым задом существу, маг всё же не мог не понимать, что выбор точки назначения с крайне большой вероятностью был не случаен. А значит, даже тот факт, что в Великобритании через пару лет начнётся магическая война, не мог считаться оправданием постыдному бегству… Нет, Авалор не питал иллюзий насчёт всеведения у божественных сущностей, причём, не важно, какого порядка — всеведение, по его мнению, было невозможно в принципе, если только речь не идёт о Творце всего сущего в обозримой Мультивселенной. Да и то, оставалось место для сомнений…

Поэтому, как говорят некоторые люди, «если не можешь предотвратить безобразие — возглавь его». Ну, а остальные волшебные школы от него никуда не денутся — никто ведь не запрещает путешествовать по миру и обретать новые знания, правда?

— Скажите, — задумчиво проговорил маг, поняв, что уже пару секунд Тонкс молчит, с ожиданием во взгляде смотря на него, судя по всему, ожидая вопросов или комментариев на её рассказ, — где я мог бы обменять деньги из обычного мира? Так уж вышло, что в настоящий момент у меня нет при себе… хм… местной валюты…

— Ах да! — девушка спохватилась, хлопнув себя ладонью по лбу. — Вот там, чуть впереди находится Гринготтс, знаменитый Лондонский гоблинский банк, там вы сможете обменять маггловские деньги, если необходимо… — девушка замялась. — Гоблины, конечно, не самые приятные в общении существа, но к сожалению, это единственный безопасный и законный способ обмена валюты…

— Ничего страшного, — Авалор пожал плечами, — дурной характер и не страдающий излишним дружелюбием собеседник определённо не являются для меня непреодолимыми проблемами…

— Ну… Главное только совсем уж сильно с ними не ссориться, — неуверенно покосилась на видневшийся вдалеке банк Тонкс. — Всё же они по сути владеют всей банковской системой… И они довольно злопамятные создания. Не отдать вам ваши деньги они не посмеют, но в многочасовом «мариновании» в очереди ради того, чтобы снять пару десятков монет, уж точно нет ничего приятного…

— Я буду сама вежливость, — мужчина улыбнулся, вроде бы, дружелюбно и в самом деле вежливо, но от чего-то у волшебницы по спине пробежала волна мурашек.

— Н-ну… Ладно… В любом случае, по большому счёту, на Косой аллее я показала всё, что могла. Дальше вам проще будет побродить тут самому, зайти в пару лавочек… Только, — Тонкс нахмурилась, — как работник Министерства и добропорядочный гражданин, — девушка усмехнулась, — я бы посоветовала вам не заходить в Лютный переулок… По сути, это такая же часть Косой аллеи, расположенная вон там, прямо напротив Гринготтса, но лавочки там… Ну…

— Я догадался по названию, — маг усмехнулся, выставив перед собой ладони. — И, позвольте угадаю, там можно найти всё то же самое, что и на остальной аллее, только дешевле, не самого… хм… надёжного качества и ещё немного сверху того… — мужчина потёр подбородок пальцами. — Более того, я вряд ли ошибусь, если предположу, что силы правопорядка прекрасно осведомлены о славе этого места, в конце концов, оно расположено прямо через дорогу от банка, но предпочитают его не трогать просто потому, что так почти всё условно «противозаконное», — данмер изобращил пальцами кавычки, — находится в известном месте и под известным присмотром и контролем…

— Кхе… — Тонкс, уже хотевшая возмутиться в начале реплики, только и смогла, что вздохнуть и покачать головой. — Хотела бы я уверить вас, что всё не так плохо, как кажется на первый взгляд, но… В целом вы, разумеется, правы…

— Я благодарен вам за экскурсию, мисс, — Авалор, продолжая улыбаться, отвесил короткий поклон девушке.

— Я… Право слово, не стоит благодарностей… Да… — смущённо улыбнулась Тонкс. — Помимо Косой аллеи ещё в лондоне есть волшебная платформа 9 и 3/4, с которой отправляется Хогвартс Экспресс. Ну, и Министерство Магии. Но я не думаю, что последнее вам может понадобиться в ближайшее время… Наверное… — девушка озадаченно почесала в затылке.

На самом деле, для подавляющего большинства обывателей Косой аллеи и поезда в Хогвартс было совершенно достаточно — гости города обычно останавливались у Тома в «Дырявом котле», а, допустим, новые преподаватели, планирующие устроиться на работу в Школу Чародейства и Волшебства, получали личную комнату в замке. Откровенно говоря, Тонкс с каждым годом всё больше и больше считала столицу волшебной Англии загнивающим болотом, но поделать с этим ничего не могла (ей очень хотелось верить, что только пока). Вот и приходилось всеми силами делать вид, что так и надо, что тут есть всё, что только может понадобиться волшебнику…

— Да нет, — маг покачал головой, — я подумывал осмотреться, найти жильё на пару дней, а там — чем… Мерлин не шутит, может быть, и остаться на постоянной основе… Так что, если меня и занесёт в Министерство, то явно не в ближайшее время…

— В таком случае, — девушка улыбнулась, — думаю, «Дырявый котёл» и окрестности — в самом деле то, что вам нужно. Ну что ж…

— Тонкс?! Чёрт побери! Хорошо, что тебя сюда занесло! — откуда-то из толпы начавшую говорить девушку окликнул молодой парень в алой форменной мантии, тут же принявшийся проталкиваться через толпу.

— Вот же… — раздражённо выдохнула Нимфадора себе под нос, в следующую секунду улыбаясь в ответ. — Привёт, Шон… Ну, вот, так уж получилось, что я тут… Чего хотел-то?

— Да… я… — парень заметил Авалора, с независимым видом стоявшего рядом и оглядывавшего улицу. — Добрый день, сэр! Я… Тонкс, извини, я не знал, что чему-то могу помешать…

— Ой, да иди ты… — девушка смущённо отвела взгляд, мгновенно сменив цвет волос на синий, в четвёртый раз за утро. — Это совершенно не то, о чём ты подумал!

— Добрый день, — данмер улыбнулся, бросив ироничный взгляд на девушку. — Мисс Тонкс любезно показывала мне местные достопримечательности, ну и следила, чтобы я не вляпался в какие-нибудь неприятности…

— Да! Между прочим, в свой выходной! — девушка стала ещё более тёмно-синей, одновременно с этим гордо вскинув носик.

— Ладно-ладно! — Шон выставил перед собой ладони. — В любом случае, у тебя больше не выходной… Скримджер собирает всех — какое-то срочное дело!

— Оу… Ну… Мистер Хан… — девушка чуть озадаченно переводила взгляд с Авалора на своего коллегу.

— Ничего страшного, — мужчина улыбнулся. — Я вас не смею больше задерживать. Благодарю за познавательную экскурсию, дальше я, думаю, справлюсь самостоятельно, — данмер отвесил обоим магам вежливый поклон.

— Да… Мне было не сложно! Ну, тогда я побежала… Да…

Шумно выдохнув, девушка собралась, вернув своей причёске «обычный» розовый цвет и, махнув рукой Шону, мол «давай, пошли», быстрым шагом пошла обратно к проходу в «Дырявый котёл» — оттуда было можно быстро перейти камином в Министерство, раз уж глава Аврората объявил общий сбор. Случилось что-то важное… И девушку это напрягало. И будоражило одновременно — чёрт побери, это было её первое «серьёзное дело»!

Проводив внимательным взглядом ушедшую пару волшебников, Авалор коротко хмыкнул, впрочем, тут же придавая своему лицу прежнее «великосветское» выражение, и неторопливо двинулся вперёд по аллее. В отличие от молодой волшебницы и её коллеги, толпа на пути данмера предпочитала сама расступаться в стороны, лишь бы «не задеть вальяжно шествующего аристократа». В очередной раз выбранная манера поведения приносила пользу. Не факт, что так будет продолжаться и дальше, но, во-первых, никто не заставляет его быть снобом всегда, везде и со всеми, а во-вторых, поменять выбранный паттерн он всегда успеет.

Слушая рассказ Тонкс о доступных на Косой аллее лавочках и примечательных местах, Авалор успел набросать примерный план действий, которому и собирался сейчас последовать. И первым его пунктом значился визит в Гринготтс. Без местной валюты тут делать было в любом случае нечего, поэтому следовало сперва обменять маггловские деньги на что-то более подходящее, а затем, прикинув доступную наличность, уже можно было бы и заглянуть в некоторые из лавочек.

Гоблинский волшебный банк представал величественным белоснежным зданием, разительно отличавшимся от окружающих его прочих строений, выглядевших откровенными халупами. Массивные мраморные колонны, точно такие же ступени, отполированные до зеркального блеска, покрытые вычурной резьбой бронзовые двери — всё это должно было с самого порога показать пришедшему посетителю, что здесь делаются деньги. Большие деньги.

Едва заметив подошедшего мага, низкорослый гоблин-привратник, одетый в шитую золотыми нитями алую ливрею, с почтительным поклоном потянул одну из створок, впуская данмера внутрь. Всё выглядело крайне вежливо и почтительно, но что-то внутри подсказывало Авалору, что в реальности дела обстояли не столь радужно, и при других обстоятельствах тот же самый гоблин с куда большим удовольствием воткнул бы ему кинжал в печень, с довольным оскалом наблюдая, как падает «мерзкий хуманс». Но сейчас гоблин был на службе, связанный по рукам и ногам обязательствами и законами волшебников и своего собственного народа, а потому его настоящие мысли не выходили за пределы колючих искорок в самых глубинах зрачков, заметить которые мог только очень внимательный и наблюдательный разумный.

Сразу за бронзовыми створками, после небольшого «предбанника» были ещё одни ворота, на этот раз отлитые из чистого серебра. По металлической поверхности среди столь же сложной гравировки легко угадывались стихотворные строки:

«Enter, stranger, but take heed

Of what awaits the sin of greed,

For those who take, but do not earn,

Must pay most dearly in their turn.

So if you seek beneath our floors

A treasure that was never yours,

Thief, you have been warned, beware

Of finding more than treasure there.» (*3.1)

Отличное и вечное «Оставь надежду всяк сюда входящий» в переложении на финансовые рельсы и гоблинский колорит. На секунду Авалор задержался, внимательно пробегая текст глазами, буквально спиной чувствуя пристальный изучающий взгляд гоблина-привратника. Улыбнувшись, мужчина повернулся назад к выходу из банка и отвесил уважительно-одобрительный поклон низкорослому стражу, мол «так и быть, ваш дом — ваши правила, любезный», заставив последнего непроизвольно… вздрогнуть и нервно кивнуть в ответ? Хм…

В этот раз створки распахнулись словно бы сами собой, стоило только мужчине сделать шаг в их направлении. Главный зал банка представлял собой не менее величественное зрелище — высокие потолки, казалось, теряющиеся в лёгкой дымке бесконечно высоко наверху, массивные мраморные колонны, выложенный узорчатыми плитами пол — всё в интерьере должно было в очередной раз подтвердить всю статусность этого места. Похоже, гоблины Гринготтса руководствовались ровно тем же принципом, что и предприимчивые дельцы людей — чем более презентабельно место, в котором находится ваш клиент, тем с большей охотой он будет нести вам свои деньги и с меньшим сопротивлением будет с этими деньгами расставаться.

Несмотря на только начавшийся день, в банке было достаточно людно — не столь заметно, как по Косой аллее снаружи, но всё равно было очевидно, что организация пользуется большой популярностью у местных (и не только) магов, да и сами гоблины не собираются праздно бездельничать. В дальнем от входа конце зала виднелось огромное количество высоких стоек, к каждой из которых стояли очереди посетителей, пришедших в Гринготтс по каким-то простым вопросам, а вдоль стен шла череда из большого количества дверей, уходящих куда-то вглубь здания.

Неторопливым шагом маг двинулся вперёд, с негромким, но явственно слышимым даже в царившем тут гвалте звуком опираясь на резную трость в руке, одновременно с тем оглядывая и изучая окружение. Периодически, не обращая внимания на окружающих, холл банка пересекал один или другой гоблин, деловито несущий стопки документов, какие-то свитки или небольшие шкатулки. То один то другой подходили к общающимся с посетителями клеркам и передавали им свою ношу. В банке кипела обычная рабочая рутина, но вместе с тем, Авалор явственно ощущал, что за ним неусыпно наблюдают — он не мог определить направление взгляда, но мог с абсолютной уверенностьюсказать, что с момента, как он переступил порог, его изучали, оценивали, делали на его счёт какие-то выводы, а главное — пристально следили, чтобы он не выкинул какой-то неожиданный фортель.

Впрочем, как полагал мужчина, следить тут должны были за всеми волшебниками поголовно — всё же, если информация из книг и фильмов не врала, между двумя народами уже на протяжении нескольких веков царили непреходящие взаимные неприязнь и подозрительность. Да и с другой стороны, доверять свои финансы откровенно вражеской или, как минимум, враждебной стороне — это, мягко говоря, странно. Но что он вообще мог знать о взаимоотношени местных магов с гоблинами? И, раз всех прочих волшебников это устраивало, то или они были совершенными простофилями, или это считалось тут в порядке вещей, а значит, в обоих случаях, такое отношение не было проблемой Авалора. По крайней мере, ровно до тех пор, пока он не примет решение разграбить пару гоблинских хранилищ. В память о подвигах своего «родителя», так сказать.

С невозмутимым видом маг дошёл до конца очередей и встал в одну из них, опёршись на трость и продолжая поглядывать по сторонам. Как ему показывало магическое зрение, всё помещение вокруг было буквально пронизано магией, но в настоящий момент, пока он не имел нормального представления о принципах и законах местных способов колдовства, это не говорило Авалору ничего содержательного. Единственное, что он мог просто предположить, Гринготтс, скорее всего, был больше внутри, чем снаружи. Исходя из предполагаемой карты районов Лондона и расположения зданий на Косой аллее, здание банка, наблюдаемое с улицы, даже при всей его помпезности и монументальности не соответствовало субъективным ощущениям от нахождения внутри. С другой стороны, при наличии в этом мире заклинаний, позволяющих создавать «безразмерные» сумки и сундуки, в которых можно было спрятать небольшой дом, использование магии пространства в ключевых объектах инфраструктуры было совершенно логичным. И это ещё если опускать тот момент, что под Гринготтсом располагался колоссальный пещерный комплекс, используемый гоблинами в качестве банковских хранилищ и, возможно, места обитания. И уж эти-то пещеры точно никак не могли существовать в том же слое пространства, что и маггловский Лондон с его подземными коммуникациями…

— Чем я могу вам помочь? — скрипучий и от того кажущийся недовольным голос вывел мага из размышлений.

— Доброго вам дня, уважаемый, — маг коротко, но уважительно склонил голову, переводя взгляд на сидевшего за конторкой перед ним гоблина. — Я хотел бы обменять маггловскую валюту и проконсультироваться насчёт некоторых банковских услуг…

— Курс галлеона на сегодня — один к четырём целым девяноста трём сотым, — всё таким же голосом ответил гоблин. — При обмене сумм больше тысячи фунтов мне потребуется ваш ключ от персонального хранилища для идентификации личности и размещения средств. Если у вас ещё нет собственного хранилища, вы можете обратиться к соответствующему специалисту для его предварительного открытия, — клерк указал когтистым пальцем в сторону неприметного ряда столиков с креслами, расположившихся вдоль одной из стен, за которым и в самом деле также сидели гоблины, некоторые из которых сейчас общались с посетителями-волшебниками. — Этот же специалист ответит на все ваши вопросы по доступным в банке Гринготтс услугам.

— Благодарю, — Авалор отвесил очередной вежливый поклон, поворачиваясь в указанном направлении, — непременно воспользуюсь вашим советом.

Гоблин с еле заметным удивлением дёргул бровью в ответ на демонстративную и показательную вежливость клиента, но быстро взял себя в руки, просто кивнув магу и переводя взгляд на следующего в очереди клиента. Вежливые по отношению к гоблинам маги встречались не так, чтобы очень редко, но вот вежливого аристократа (а мужчина перед ним, судя по дорогому костюму, резной трости и манере себя держать, выглядел определённо не простым обывателем) клерк видел впервые. Впрочем, мир полон магии, не так ли?

— Доброго вам дня, уважаемый, — маг подошёл к одному из свободных гоблинов консультантов, после приглашающего жеста присаживаясь на простой, но удивительно удобный стул, — мне посоветовали обратиться к вам с парой вопросов о банковских услугах и обмене маггловских денег на галлеоны.

— Да-да, конечно! Я вас внимательно слушаю, мистер…

— Хан, Авалор Хан.

— Итак, мистер Хан, чем банк Гринготтс может вам помочь?

— В настоящий момент я хотел бы обменять на галлеоны крупную, — маг повёл пальцами в воздухе, — около пяти тысяч фунтов, сумму. Как я понял вашего коллегу, — Авалор качнул головой себе за спину, — в случае обмена более тысячи фунтов за раз, ваш банк рекомендует использовать персональное хранилище для проведения операций…

— Именно так, мистер Хан, — гоблин кивнул. — Пять тысяч фунтов по текущему курсу это чуть более тысячи галлеонов. Тысяча четырнадцать, если быть точным, — консультант зубасто улыбнулся. — Разумеется, банку не составит труда выдать вам и всю сумму на руки, но согласитесь, мешок с тысячей монет — не самая удобная ноша…

— Да, пожалуй…

— Именно поэтому мы и рекомендуем нашим клиентам подумать о своём комфорте и проводить крупные валютные конверсии через банковские хранилища…

«А ещё, это позволяет зарабатывать на операциях с вашими же деньгами, выкачивая прибыль с минимальными усилиями.» — дополнил про себя Авалор, ответив гоблину понимающим кивком. Впрочем, банк есть банк — было бы очень наивно ожидать от такой организации, даже находящейся в руках представителей не человеческого народа, что они позволят утечь из своих рук даже одному лишнему кнату…

— В таком случае, я бы хотел узнать чуть больше подробностей, — маг с предвкушением улыбнулся, придвигаясь ближе к столу.

Лондон. Министерство Магии. Уровень 2. Штаб-квартира Аврората.

В кабинете Руфуса Скримджера было непривычно людно — в последний раз эти стены собирали в себе такое количество народа во время противостояния с Волдемортом. Сейчас, конечно, ситуация была совершенно иной, но невольные ассоциации в головах у многих из присутствующих возникали сами собой, что не добавляло излишнего благодушия.

— Министр Магии поручил нам с главой Департамента правопорядка Амелией Боунс важную миссию, — Руфус Скримджер обвёл собравшихся авроров внимательным взглядом. — Вчера, незадолго до заката, в Лондоне было зафиксировано необычное магическое возмущение. Как обычно, первыми на него среагировали наши скрытные коллеги из Отдела тайн, однако, — волшебник задумчиво переложил с места на место карандаш на своём столе, — они не сумели определить виновника этого возмущения. Когда их группа прибыла на место, там уже никого не было.

— Кто-то обставил невыразимцев?

— Именно, Кингсли, — кивнул Руфус, — кто-то умудрился «нашуметь» в маггловской части Лондона, а потом уйти незамеченным, не попавшись на глаза Отделу тайн…

— Мерлиновы портянки… — раздался выдох из глубины кабинета.

— Таким образом, перед нами стоит три задачи, — Скримджер обвёл суровым взглядом своих подчинённых, проигнорировав последний возглас. — Во-первых, предпринять все возможные меры для обнаружения неизвестного мага. С этим нам помогут артефакты невыразимцев. Тонкс!

— Да, сэр?

— Этим займёшься ты. После брифинга спустись в Отдел Тайн, мистер Смит выдаст тебе комплект артефактов для поиска… Как получишь — раздашь командирам оперативных групп.

— Есть, сэр! — девушка со всей серьёзностью кивнула.

— Дальше, — Руфус перевёл взгляд на Кингсли Бруствера, — Кингсли, отвлечёшься на время от поисков Блэка. Мне необходимо, чтобы ты отобрал и проинструктировал сотрудников Боунс. Они помогут нам охватить большие площади. Тонкс передаст тебе часть артефактов — по одному на отряд. Но проследи, чтобы командовали адекватные волшебники…

— Понял, — кивнул чернокожий аврор, — там есть сообразительные ребята — можно будет сформировать отрядов пять, думаю.

— Отлично. Я не сомневаюсь в людях Амелии, но, если наш клиент в самом деле настолько серьёзен, как о нём думают, последнее, что нам нужно — вызвать его агрессию без причины. Обрати особое внимание — обнаружение, наблюдение, но никакой самодеятельности! Никаких попыток захвата!

— У нас есть какие-то приметы этого неизвестного?

— Нет, — недовольно скривился Скримджер, — у невыразимцев есть слепок его магии, по крайней мере той, которую он использовал в первый момент, но магглы его не видели. Возможно, он просто затёр им память.

— Погано…

— Это слабо сказано… В нашем распоряжении только первичные координаты, где его засекли — это какой-то переулок неподалёку от Пикадилли. Начнёте поиски оттуда. Вторая задача, — мужчина вздохнул, — понять, кто он вообще такой. Нам только не хватало ещё нового Тёмного Лорда… Как только выйдете на его след, попытайтесь понять, что это за субъект, насколько это вообще возможно без непосредственного контакта… Эта часть касается всех участников.

— А третья задача, сэр?

— А третья… Третья задача касается в большей степени нас с Амелией и Министра… Понять, что нам со всей этой ситуацией вообще делать. Необходимо проработать план на случай, если ситуация выйдет из-под контроля…

— Если бы тут был Грюм, он бы обязательно сказал, что-то вроде «не если, а когда она выйдет из-под контроля», — еле слышно пробормотала себе под нос Тонкс.

— Это уж точно, — поддакнул так же тихо сидевший рядом Шон.

— Вопросы?

— Никаких, сэр, — раздался нестройный хор голосов.

— Отлично. Тогда за работу.

Наблюдая, как подчинённые начали покидать кабинет, Руфус Скримджер с мрачным видом откинулся на спинку рабочего стула. Что-то во всей этой ситуации ему не нравилось, словно бы зудело где-то на самой границе восприятия, но он не мог понять, что именно. Интуиция старого оперативника его никогда не подводила, но вот даже за долгие годы службы она так и не научилась давать ему чёткие и однозначные для понимания намёки. Впрочем, с его точки зрения, он сделал всё, что мог в настоящий момент.

Если неизвестного мага упустили даже невыразимцы, славившиеся своей чудовищной оперативностью в таких серьёзных вопросах, мужчине слабо верилось, что широкомасштабный поиск даст хоть какой-то результат. Прочёсывать Лондон можно до возвращения Мерлина… Вся надежда на игрушки Отдела тайн — обычно они не подводили.

Лондон. Косая аллея.

Решение всех первичных финансовых вопросов заняло у Авалора менее получаса — гоблин-консультант, хоть и показывал всем своим видом готовность развести… кхм… предложить клиенту дополнительные «невероятно выгодные» услуги от лица Гринготтса, тем не менее был куда более спокоен и ненавязчив по сравнению со своим маггловским коллегой. Было ли это связано с монополией гоблинов на все финансовые операции, или с разницей в менталитетах двух народов — маг не слишком-то задумывался.

В любом случае, полчаса спустя карман данмера приятно оттягивал небольшой кожаный кошель с двумя сотнями галлеонов наличными и небольшой бронзовый ключик от его личного хранилища. В банке, насколько он понял из объяснений гоблина, была какая-то хитрая система привелегированности клиентов, завязанная на общее количество денег на их счетах, по которой банк определял, насколько глубоко (и с какими степенями защиты) будет расположено хранилище, но… Разобраться в этой системе сразу было достаточно проблематично, поэтому маг отложил размышления на эту тему до лучших времён, ну или, по крайней мере, до того светлого момента, когда она ему зачем-то понадобится.

Местная валюта, золотые галлеоны, были чем угодно, но не простыми золотыми монетами. Магическое зрение прекрасно различало в маленьких жёлтых кругляшках сложное магическое плетение, позволяя сделать даже столь необразованному в части металловедения данмеру вывод, что чистого золота (если оно вообще там было) в галлеонах очень и очень мало. Да, какая-то часть вложенной магии наверняка служила для целей надёжности — всякая защита от фальшивомонетчиков, повышение износостойкости и так далее, но по мнению Авалора накручено там было куда больше. Ну, или же (и этого нельзя было сходу отбрасывать) местные маги забили большой болт с левой резьбой на оптимизацию собственной магии.

В любом случае, мужчина пока просто делал себе заметки на будущее, какие вопросы нового для него мира требовали отдельного (и тщательного) изучения. Выйдя из Гринготтса обратно на Косую аллею, данмер окинул доступный ему ассортимент магазинов и заведений задумчивым взглядом. Первый порыв сразу пойти в Лютный он в себе задавил, решив сначала всё же посетить более «благопристойные» места.

И первым местом для посещения в его списке была лавка с волшебными палочками — «Магазин волшебных палочек Олливандера». Было странно видеть, что столь важное, буквально основополагающее заведение, располагалось в самом дальнем углу главной волшебной аллеи города, но маг пока не был готов давать взвешенную оценкку логической базе местных колдунов. Ради сохранения трезвого рассудка, как минимум. И это ему явно понадобится…

Остановившись перед входом, маг замер, с крайне задумчивым видом глядя на здание перед собой. Крайне обшарпанное здание с выцветшей от времени вывеской, когда-то позолоченные буквы которой практически осыпались, оставаясь едва угадываемыми на фоне тёмного дерева. Даже витрина магазинчика, призванная служить лицом этого места, была настолько пыльной, словно хозяева не касались её метёлкой для пыли как минимум несколько десятилетий, если вообще вспоминали об этом хоть раз с момента открытия бизнеса многие века назад.

С негромким мелодичным перезвоном колокольчика над дверью, Авалор толкнул входную дверь, делая шаг внутрь магазинчика. Изнутри всё выглядело точно так же запущенно, как и с улицы — заведение «лучшего мастера по производству волшебных палочек» было крайне тесным, маленьким, а всё пространство занимали стеллажи от пола до потолка, забитые в совершеннейшем хаосе продолговатыми коробками, судя по всему, с теми самыми волшебными палочками. Только ровно посередине единственного пустого места в комнате тоскливо стоял один тонконогий табурет, предназначенный то ли для ожидающих своей очереди посетителей, то ли для уже обслуживаемых покупателей.

— Добрый день, — раздался тихий голос, а перед Авалором откуда-то из-за прилавка вышагнул пожилой мужчина с седыми, практически прозрачными волосами.

— Добрый день, уважаемый, — Авалор с достоинством склонил голову, окидывая владельца магазина (а это, очевидно, был именно он) изучающим взглядом.

Глаза Олливандера, по-старчески почти бесцветные, тем не менее чуть ли не буквально светились каким-то странным голубоватым свечением, и, казалось, пытались разглядеть в посетителе что-то особенное, понятное и доступное только ему одному. На долгие несколько секунд «игры в гляделки» в лавке воцарилась звенящая тишина, а лицо мастера палочек, в первую секунду бывшее одухотворённо-возвышенным, приняло сперва озадаченное, а затем и вовсе почти испуганное выражение.

— Ч-чем я могу вам помочь? — наконец, справившись с не понятной данмеру реакцией, произнёс хозяин.

— Я хотел бы приобрести одну из ваших волшебных палочек. Мистер Олливандер, я полагаю?

— Да, меня зовут Гаррик Олливандер, вы правы… — волшебник нахмурился, снова окидывая данмера цепким взглядом светящихся глаз. — Но… Кто вы, сэр?

— В каком смысле? — Авалор склонил голову на бок, внутренне подобравшись.

— Видите ли… Я помню каждую палочку, которую я сделал, и, так уж вышло, что столь же хорошо я помню и каждого из волшебников, купивших их у меня. А вас я совершенно не помню. Вы покупали палочку у кого-то другого? (*3.2)

— Можно сказать и так, — маг развёл руками, — более того, я родом не из Британии, и прибыл сюда только недавно. Но даже у себя на родине я… хм… определённо слышал о вас, мистер Олливандер, — Авалор снова отвесил уважительный поклон, — как об известном мастере волшебных палочек. Было бы огромным упущением на мой взгляд не приобрести одно из ваших творений.

— Но что случилось с вашей прежней палочкой? — Гаррик нахмурился. — Я не знаю, откуда вы, мистер…

— Хан, Авалор Хан.

— Я не знаю, откуда вы прибыли, мистер Хан, но у нас в Великобритании у волшебника не может быть больше одной палочки. Да, — мастер развёл руками, — иногда палочки повреждаются или даже ломаются, но чаще всего их можно восстановить. Для специалиста это практически всегда по силам… Но…

— К сожалению, — данмер чуть прищурился, — моя палочка пострадала во время путешествия. Мы попали в сильный шторм и… — мужчина в унынии вздохнул. — Её разбило в щепки о переборку корабля ударом скверно закреплённого груза… К счастью, я не пострадал, а ведь этот сундук только чудом не задел меня самого…

— Это очень печально…

По сохранявшему напряжённую позу Олливандеру было понятно, что истории своего посетителя он не сильно-то поверил, но гость вёл себя вежливо (по крайней мере, пока что), выглядел представительно, и вообще был самой любезностью… Гаррик был уже не молод, поэтому излишние нервные потрясения в его возрасте казались волшебнику крайне… хм… излишними. Когда назвавшийся Авалором покупатель уйдёт, он несомненно сообщит куда следует о подозрительном визите, исполнив свой гражданский долг, ну а пока что…

— Что же… В таком случае, давайте постараемся подобрать замену вашей безвременно покинувшей этот мир волшебной палочке… Какой рукой вы предпочитаете колдовать? — Повинуясь плавному жесту Гаррика, откуда-то из-за того же прилавка, из-за которого недавно появился он сам, вылетела длинная линейка с серебряными делениями, зависнувшая напротив Авалора.

— Я амбидекстр, — маг с интересом посмотрел на парящий в воздухе измерительный инструмент, — но, палочку мне привычнее держать в правой.

— Я вас понял, — Олливандер кивнул, — вытяните, пожалуйста, вашу правую руку.

Маг переложил трость из одной руки в другую, делая, как попросил мастер, а линейка принялась деловито измерять его конечность — сначала расстояние от плеча до пальцев, затем от запястья до локтя, от плеча до пола, колена до подмышки… Словом, делала множество совершенно абсурдных, как на взгляд данмера, замеров, за которыми Гаррик Олливандер, тем не менее, наблюдал с крайним вниманием и сосредоточенностью.

— Достаточно, — волшебник снова махнул рукой, отправляя линейку обратно за стойку. — Обычно, мистер Хан, я рассказываю юным волшебникам о том, что палочка сама выбирает своего хозяина, того, с чьей магией она лучше всего совпадает. Но я прекрасно знаю, что другие мастера не разделяют подхода нашей семьи к этому вопросу, поэтому, не буду вас утомлять излишней философией. Прошу, — мужчина задумчиво потеребил нижнюю губу, разглядывая ближайший стеллаж с коробками, и протянул Авалору одну из них, — попробуйте вот эту. Шерсть единорога и тисовая ветвь. Девять дюймов. Пропустите через неё вашу магию.

Авалор протянул руку и осторожно взял пальцами изящную резную палочку, напоминавшую скорее произведение искусства. Палочка определённо была артефактом — даже без магического зрения маг кончиками пальцев чувствовал тончайшие, ювелирно вплетённые в древесину плетения, превращавшие простую резную заготовку в… магический концентратор. Как и велел мастер, мужчина чуть прищурился и позволил текшей в его теле мане пройти через артефакт.

В следующий миг палочка в его руке вспыхнула ослепительным золотым светом, заставив Олливандера отшатнуться и заслониться рукой, а потом она практически испарилась, распавшись невесомой древесной пылью, разлетевшейся к стенам комнаты.

— Н-нет… Не та палочка… — мастер сглотнул, делая несколько шагов к дальнему стеллажу и доставая крайне пыльную, явно лежавшую там уже много лет, коробку. — Попробуйте вот эту, пожалуйста, сэр… Морёный дуб и перо феникса. Восемь д-дюймов. Прямая и жёсткая.

Новая палочка была толще предыдущей и выглядела более грубой, словно вырубленной когда-то из цельного бревна, выброшенного океаном и десятилетиями ждавшего своего часа на берегу. Данмер взял инструмент в руки, нахмурившись и, в этот раз изучая концентратор магическим зрением, пытаясь понять, что произошло ранее. Как и в прошлый раз он направил ману внутрь деревянного инструмента, только теперь внимательно следя за процессом и тщательно дозируя поток энергии.

Вспышки, как он невольно ожидал, на сей раз не было, но древесина, и без того имевшая тёмный цвет, стала практически чёрной, словно обуглившись, палочка покрылась сетью тонких трещин, из которых, словно из-под застывающей лавы, пробились язычки багрово-алого пламени, а самый конец артефакта начал с тихим шелестом осыпаться на пол.

— Нет! Эта тоже не… не подходит… — Олливандер наблюдал за происходящим своими светящимися в полумраке глазами, отчего его явственно побледневшее лицо казалось застывшей восковой маской.

— Думаю, мастер Олливандер, — Авалор перевёл взгляд с палочки на Гаррика, осторожно откладывая продолжающий тлеть концентратор на стойку, — я понял в чём проблема…

— Да? И в… в чём же?

— Ваши палочки замечательны, но у них слишком маленькая пропускная способность… Навскидку… Единиц пять… — маг с досадой дёрнул щекой. — Светлячок в моём исполнении тянет на все десять… А это простейшее заклинание…

В подтверждение своих слов маг вытянул в сторону руку, сжав её в кулак, а в следующее мгновение, когда он разжал пальцы, в воздух неспешно воспарил небольшой шарик света, испускающий в стороны тоненькие лучики, и освещающий магазин волшебных палочек подобно хорошей яркой люстре.

Гаррик Олливандер не мигая смотрел на парящий в воздухе шарик света, разевая рот как вытащенная на берег рыба. Беспалочковая невербальная магия. В этих двух терминах не было ничего невероятного, в конце-концов, многие волшебники были способны к одному из этих двух видов колдовства, а единицы — так и вовсе к им обоим одновременно, но… Волшебные палочки, о чём задумывается мало кто из современных пользователей, предназначены для облегчения применения магии, для сжатия и концентрации энергии во время сотворения заклинаний, что позволяет минимизировать её потёри в никуда. Авалор же… Неизвестный волшебник без малейших сомнений применил беспалочковый невербальный аналог заклинания Lumos, сведя потери маны фактически к нулю… Не удивительно, что палочки в его руках разрушились просто от потока магии…

— Боюсь, в таком случае, мистер Хан, — мастер вздохнул, — я не смогу подобрать вам палочку из своих запасов… Я вообще удивлён, что у вас уже была одна, что вы могли ей колдовать… Не утолите ли моё любопытство, кто был её создатель?

— К сожалению, я не знаю, — маг пожал плечами, — эта палочка передавалась в нашей семье из поколения в поколение…

— Но это невозможно! Чужая палочка не будет слушаться вас так же, как ваша собственная! — Олливандер возмущённо всплеснул руками.

— Тем не менее, это всё, что я знаю достоверно… В любом случае, — мужчина достал из каармана кошелёк, — я прошу вас принять компенсацию за две испорченные мной палочки, а также всё же продать мне одну из них… без примерки… Сколько я буду вам должен?

— Н-но… — хозяин магазина оторопело посмотрел на мага. — Так не принято… Я… Волшебник должен покупать только ту палочку, которая выбрала его, которая ему подходит…

— Уважаемый Олливандер, — Авалор с улыбкой склонил голову к плечу, — у вас магазин, в котором вы продаёте товары производства вашей семьи. Разумеется, вы в праве отказать в обслуживании любому из ваших посетителей, но будем откровенны, палочка это в первую очередь инструмент.

— Я…

— Я не буду настаивать, а просто пойду и куплю палочку в другом месте. Я уверен, даже на одной только Косой аллее можно найти ещё одного мастера по их производству, пусть не столь именитого и высококлассного…

На лице Олливандера отразилась нешуточная внутренняя борьба. С одной стороны, он действительно никогда не продавал посетителям палочек, не убедившись, что волшебник и концентратор друг другу подходят. Но в случае Авалора — он вообще не был уверен, что сумеет подобрать что-то, что хотя бы просто переживёт касание его магической энергии… А это уже больно било по его гордости мастера волшебных палочек, известного по всей Англии и за её пределами.

— Пятнадцать галлеонов, — наконец выдохнул мужчина, проиграв своей гордости. — Палочка стоит семь галлеонов, но, поскольку я не сумел подобрать вам подходящую, я просто обязан сделать скидку…

Тяжёлой шаркающей походкой Гаррик прошёл в дальний угол помещения и через несколько секунд вернулся с древней на вид потемневшей от пыли коробкой, которую затем протянул данмеру. Палочка, лежавшая в коробке, была похожа на ту, что Авалор пробовал второй, только была на дюйм длиннее и обладала массивной накладной рукояткой, выточенной из кости неизвестного магу животного.

— Бакаут (*3.3) и сердечная жила старого дракона… Девять дюймов. Накладка из кости того же дракона. Работа моего отца. Я так и не сумел за все эти годы подобрать для неё владельца, но, быть может, она сможет вынести вашу силу хотя бы в слабых и незатратных заклинаниях…

С уважением поклонившись, Авалор спрятал протянутую коробочку в внутренний карман пиджака, а затем высыпал на ладонь горсть золотых кругляшков, отсчитывая пятнадцать монеток. Собрав их аккуратной стопкой, мужчина положил деньги на стойку и, ещё раз поклонившись, направился к выходу на улицу. Он уже не видел, как Олливандер, сгорбившись, опустился на единственный стоявший в комнате стул, обессиленно опустив руки и глядя прямо перед собой на обугленную палочку, лежавшую на стойке рядом с галлеонами.

Примечания:

*3.1 Среди всех официальных переводов «Гарри Поттера» ни в одном данное стихотворение не переведено так, чтобы в полной мере передать его смысловую нагрузку. И это таки общая проблема вообще всех переводов английских произведений, из-за которых улетают в трубу все их идиомы и фразеологизмы… Н-да… Тем не менее, с просторов интернета больше всего мне нравится вот этот фанатский перевод:

«Входи, незнакомец, но помни о том,

Что алчности грех поджидает кругом.

Кто любит других наживаться трудом

По курсу сполна заплатит потом.

И если под землю пришел за чужим,

Подумай, штраф может быть слишком большим!»

(источник: https://svetoch31.livejournal.com/155408.html)

*3.2 В книжном каноне существует «Магазин волшебных палочек Олливандера», позиционируемого как лучшего мастера по их производству. Тем не менее, никаких иных альтернатив на территории Великобритании в этом же каноне не показано. В то же время, в каноне киношном, есть как минимум «Чудесные волшебные палочки Джимми Киддела».

Ну и не стоит забывать о таком чудесном месте, как Лютный переулок, в котором с вероятностью девяносто процентов можно приобрести практически любые «условно законные», «не совсем законные» и «вообще незаконные» товары, какие только можно достать, не рискуя нарваться на отряд местного волшебного ОМОНа… Так что, мастеров по производству волшебных палочек заметно больше одного даже на территории Лондона, что уж говорить о всей Великобритании или других странах. Просто Олливандеры — хитрые «евреи», подмявшие под себя рынок века назад. Да.

*3.3 Бакаут — ценная древесина деревьев рода Guaiacum. Другие названия palo santo (с исп. — «святое дерево»), greenheart (с англ. — «зелёное сердце») и железное дерево (одно из многих). Бакаут — твёрдая, плотная и устойчивая древесина, самая тяжёлая из продаваемых на рынке, легко тонет в воде. Фактически является наиболее крепкой древесиной среди всех существующих.

Глава 4. Перспективы

Первое правило магии — всегда будь самым умным парнем в комнате.

(Народное творчество)

Покинув лавку Олливандера, маг на мгновение остановился в задумчивости. По здравому размышлению, прямо сейчас не имело никакого смысла посещать все заведения Косой аллеи с целью оптовых закупок — да, они могли предложить множество интересных объектов исследования, начиная посвящённой магии литературой и заканчивая мелкими бытовыми артефактами, но в то же время, для изучения всего этого богатства требовалось спокойное место и возможность, оставаться непотревоженным. Хотя бы относительно. Но вот общее понимание получить стоило.

Поэтому следующие полчаса маг потратил на бесцельное (на первый взгляд) слоняние по улице. Мужчина в случайном порядке посетил практически все заведения Косой аллеи, составив себе на будущее примерный план закупок и оценив, что именно могут предложить местные торговцы. Завершил свою «экскурсию» мужчина в «Кафе-мороженом Флориана Фортескью», сидя за одним из столиков снаружи и неторопливо прихлёбывая отлично сваренный кофе и заедая его небольшими порциями выбранного наугад мороженого.

— Простите, сэр, — раздался скрипучий голос сбоку от мага, — надеюсь, вы не будете возражать, если я составлю вам компанию этим чудесным летним днём?

Маг в некотором удивлении повернул голову, встретившись взглядом с терпеливо дожидавшимся ответа пожилым гоблином, остановившимся как раз около его столика. Гоблин был одет в старомодный и буквально дышавший богатством и статусом костюм. На шее низкорослого гуманоида покоилась массивная цепь потемневшей бронзы, удерживавшая на себе древнюю литую подвеску, всю исписанную рунами и символами. Даже не прибегая к магическому зрению, данмер мог с уверенностью сказать, что, во-первых, этот предмет как минимум видел Короля Артура лично, а во-вторых, являлся мощным, хоть и непонятного назначения, артефактом. Опирался говоривший на массивную резную трость с набалдашником в виде искусно выполненной драконьей головы.

— Не вижу причин отказывать, сэр… — Авалор вопросительно вскинул бровь.

— Меня зовут Грутарк, — гоблин с достоинством поклонился, делая шаг ближе. — Я являюсь одним из старейшин Британской общины гоблинов.

— Рад знакомству, уважаемый Грутарк, моё имя Авалор Хан, — маг привстал со стула, отвешивая ответный поклон гоблину. — Прошу, присаживайтесь, — плавным движением руки данмер заставил приподняться в воздух стул у соседнего столика и переставил его к своему.

— Б… Благодарю вас, сэр… — Грутарк завороженно проводил левитирующий стул взглядом, переводя взгляд с предмета мебели на сидевшего перед ним волшебника и обратно.

— Итак, — отпив глоток кофе, Авалор отставил чашечку на столик и выжидательно посмотрел на гоблина. — Чем обязан вашему вниманию, уважаемый Грутарк? Насколько я представляю себе иерархию народа гоблинов, старейшина общины предполагает достаточно высокое положение в вашем обществе…

— Вы совершенно правы, мистер Хан, — гоблин почтительно склонил голову, — но иногда наступают исключительные случаи, решение которых никак нельзя доверять юным и горячим… Чтобы потом не расхлёбывать последствия необдуманных поступков.

Оба собеседника, гоблин и данмер, были внутренне собраны и напряжены. Но если Авалор был просто сосредоточен и внимателен, пытаясь понять, что именно могло потребоваться старейшине гоблинов от "человеческого волшебника", которого они (гоблины) видели сегодня в первый раз в жизни, когда он пришёл в Гринготтс открыть счёт, то Грутарк явно чувствовал себя куда более неуютно. И это вызывало у мага интерес.

— Не могу не признать вашей правоты.

— Потому я и позволил себе смелость потревожить вас. Скажите, мистер Хан, — Грутарк подобрался, явно переходя к крайне важной для него части беседы, — какова цель вашего приезда? Разумеется, — гоблин с некоторой поспешностью выставил перед собой когтистые руки, — если это не является тайной, которую вы хотели бы сохранить…

— Хм… Поскольку я прибыл в Лондон только вчера, — неторопливо ответил Авалор, тщательно подбирая слова и внимательно следя за движениями старейшины гоблинов, в напряжении ожидавшего ответа, сжав медальон на груди в руках, — в настоящий момент я ещё не решил. Вероятнее всего, я найду, где мне остановиться на несколько дней, а затем уже буду думать над дальнейшими шагами. Но позвольте мне задать вам встречный вопрос, — маг склонил голову на бок, переставив трость-Ваббаджек ближе к себе и расслабленно поглаживая навершие пальцами, — ваш вопрос имеет под собой какую-то особую цель? Или ваш народ оказывает столь почтительные знаки внимания каждому новому волшебнику, прибывающему в город?

Маг дружелюбно улыбнулся, с интересом отметив, как напрягся гоблин при виде его резной трости и того, что Авалор взял её в руки. Что-то с этим гоблином и его визитом явно было не так. Чем-то "незнакомый волшебник" заинтересовал сотрудников Гринготтса, причём, заинтересовал настолько, что один из старейшин не самого дружелюбного народа решил лично выразить почтение и познакомиться с ним. И Грутарк явно что-то знал о Ваббаджеке, или думал, что что-то о нём знает. Но в том, что представитель низкорослого народца опознал в трости данмера артефакт, и артефакт непростой, было очевидно. И интересно.

— Что… Кхм… Что нам волшебники… — вздохнув, Грутарк с видимым трудом разжал сведённые судорогой пальцы на медальоне, погладив один из символов. — Простите старику некоторую сентиментальность, но, чтобы ответить на ваш вопрос я должен немного углубиться в историю британских островов…

— С удовольствием послушаю, — маг пожал плечами. — Не желаете заказать чего-нибудь из местного меню?

— Пожалуй, откажусь, — гоблин слегка скривился, — это всё не наше, не гоблинское… И я бы не назвал местное меню особенно изысканным, по крайней мере, на мой вкус.

— Воля ваша, — Авалор долил новую порцию бодряшего напитка из стоявшего на столике серебристого кофейника и удобно откинулся на спинку стула.

— Большинство волшебников, — неторопливо начал вещать Грутарк, — об этом уже, скорее всего, не помнит. Но несколько веков назад, на этой земле было куда больше магии и чудес, чем сейчас. В небесах парили драконы, величественные и опасные, не идущие ни в какое сравнение с жалкими остатками своего племени, доживающими остатки жизни в человеческих питомниках…

Гоблин говорил неторопливо, размеренно, тем тоном, каким обычно рассказывают поучительные легенды и сказки своим детям и внукам долгими тёмными вечерами в попытках вложить в их бестолковые головы хотя бы толику мудрости поколений. Глаза старейшины затуманились, а на губах появилась мечтательная полуулыбка, словно бы он видел и чувствовал всё то, о чём рассказывает, собственноручно. Если бы это было в принципе возможно, учитывая краткий гоблинский век.

Но вместе с тем, от внимательного взгляда данмера не укрылся тот факт, что Грутарк, даже уйдя с головой в начатую историю, не переставал следить за реакциями своего собеседника, явно что-то напряжённо обдумывая и, словно бы, пытаясь принять какое-то решение.

— Нас, волшебных существ, было много, мы жили повсюду — в недрах земли, в лесах, в водоёмах… Были и человеческие волшебники, — гоблин пожал плечами, словно бы говоря о чём-то само собой разумеющемся, — но их вряд ли можно было сравнить с теми, в чьих жилах буквально текла магия… У нас были свои государства, были и свои правители — могущественные существа, правившие всей магией мира, — как-то странно закончил фразу старейшина.

— Не могу сказать, что слышал о древних правителях гоблинов… — задумчиво произнёс головой маг.

— Я говорил не о гоблинах, мистер Хан, — Грутарк покачал головой, снова коснувшись медальона на шее. — Я говорил обо всех волшебных народах, всех фейри, как их называли люди.

За столиком на несколько мгновений воцарилась тишина — каждый из собеседников думал о своём. Авалор прокручивал в голове события сегодняшнего дня, пытаясь понять, в чём конкретно может оказаться причина интереса гоблинов к его скромной персона. Что в нём могло привлечь внимание? Внешность? Нет… Он ничем не отличался от любого другого обитателя Лондона, хоть волшебного, хоть магловского. Одежда? Тоже мимо — большинство местных магов предпочитало носить мантии, но достаточное их число надевало и обычную одежду, сшитую, он был уверен, теми же магловскими мастерами. Оставался только магический фон — от иллюзии на нём и от Ваббаджека в его руках. Посох подчинялся его приказам, но любой артефакт фонит магией сам по себе, даже, когда не «работает». Любопытно… И открывает некоторые возможности…

— Полагаю, — наконец прервал молчание маг, — вы не просто так поведали мне столь интересную, но столь далёкую от настоящего времени историю, уважаемый Грутарк?

— Вы правы… — гоблин шумно вздохнул, словно решаясь на что-то. — Но для того, чтобы пояснить истинную цель моего визита, я должен, во-первых, заранее извиниться перед вами, а во-вторых, испросить вашего соизволения на применение вот этого артефакта, — старейшина приподнял амулет на своей груди за цепочку, демонстрируя его магу.

— Извиниться за что? — подобрался Авалор, пристально следя за пальцами гоблина, удерживающими амулет.

— По текущим законам Министерства магии представители волшебных рас не имеют права владеть волшебной палочкой, — медленно начал гоблин, тщательно подбирая слова. — Не то, чтобы она была нам так уж необходима, даже после всех изменений в мире мы по-прежнему сохранили врождённую магию, присущую только нам, фейри… Но тем не менее, если бы я просто подошёл и наложил на вас любое заклинание, вне зависимости от моих намерений, вы имели бы право убить меня, защищаясь. А если бы не сумели, меня и мою семью наказали бы за нарушение законов.

— Что делает данный артефакт?

— Это древняя реликвия, передаваемая в моей семье из поколения в поколение. Кто был её создателем сейчас не упомнить, но этот амулет поможет нам понять…

— Понять что? — нахмурился данмер.

— Ваша трость, мистер Хан, — гоблин указал когтистым пальцем на Ваббаджек. — Мы не видели такой магии многие века… Она точно такая, какая была в древности… Могущественная магия фейри… Магия, которой наш мир лишился, как мы думали, навсегда… Вы видите, мистер Хан, я откровенен с вами, хотя мои слова могут мне дорого обойтись… Но я просто не имею права упустить такой шанс… Мы должны знать, действительно ли истинная магия возвращается… Я не могу требовать у вас сообщить, кто создал эту трость, где вы её взяли… Но я должен хотя бы узнать, не ошиблись ли мы в принципе.

— Я всё ещё ничего не понимаю, старейшина Грутарк, — задумчиво произнёс маг, с улыбкой пожимая плечами. — Но я не думаю, что вы решились бы так открыто подставить себя и своих сородичей для простого и красочного публичного убийцы незнакомого вам мага. Поэтому, я дам вам шанс оправдать моё доверие.

Хоть данмер и в самом деле не думал, что гоблин собирается как-то ему навредить, тем более, что они находились в общественном месте, а вокруг было множество прохожих и посетителей Косой аллеи, врождённая паранойя всё же диктовала свои условия. Авалор на секунду сосредоточился, прикрыв глаза, а затем сделал плавный жест свободной рукой, словно бы накидывая на себя какое-то покрывало. Воздух вокруг мага на миг подёрнулся белым маревом, а затем, когда магический щит оформился окончательно, снова стал прозрачным. Вопросительно вскинув бровь, мужчина осторожно отставил трость-Ваббаджек, прислонив её к столику, и выжидательно посмотрел на гоблина.

— Не могу осуждать, мистер Хан… — гоблин с плохо скрываемым шоком напряжённо наблюдал за действиями мага, затем переведя полный затаённой надежды взгляд на его трость.

Грутарк сделал глубокий вдох, осторожно беря амулет обеими руками, располагая пальцы в строго определённом порядке на нанесённых на поверхность символах. А в следующее мгновение произошло то, что Авалор не мог бы охарактеризовать никак иначе, чем совершеннейшая неожиданность — медальон тускло осветился зелёным, исторгнув полупрозрачную волну света, прокатившуюся от гоблина во все стороны. Никто на улице, насколько мог судить маг, на это светопреставление никак не отреагировал, но сам данмер буквально всем телом почувствовал, как сквозь него прокатилась тёплая волна магической энергии, игнорируя магический щит, но внося кратковременное и совершенно незнакомое искажение в наложенную им самим на себя иллюзию человеческого облика.

Иллюзия потеряла стабильность на мельчайшую долю секунды, позволяя увидеть то, что была призвана скрыть, но этого уже было достаточно для того, чтобы Грутарк судорожно вздохнул, вздрагивая и выпуская медальон, позволяя ему свободно упасть обратно на грудь. Теперь старейшина смотрел на Авалора и Ваббаджек совершенно иным взглядом, взглядом, в котором в причудливой смеси плескалось удивление, страх, и, одновременно с тем, почти экстатический восторг религиозного фанатика.

— Владыка… — гоблин-старейшина сполз со стула, почти падая на одно колено, не обращая никакого внимания на то, что его собственная трость звонко покатилась по мостовой. — Прошу простить меня за недостойное поведение и недоверие… Мы… Мы уже отчаялись поверить в саму возможность… — с каждым словом гоблин говорил всё быстрее и, одновременно с тем, тише, словно бы стараясь успеть сказать всё, что собирался, прежде чем ему настанет конец. — Если моё поведение оскорбило вас, я готов понести любое наказание…

Мозг Авалора заработал с невероятной скоростью, анализируя произошедшие только что события и пытаясь понять, в чём именно подвох, как на него реагировать и вообще, что делать дальше. А делать что-то было необходимо — вокруг было множество свидетелей, пока ещё не осознавших, чему они только что стали свидетелями. Но долго так продолжаться не могло. А значит, пора было выбирать какую-то роль и её играть. Быть бы ещё уверенным, что не втягивает себя в какие-то, непонятные пока, неприятности…

— Встань, — данмер приосанился, принимая более серьёзный и величественный вид, плавным движением взял обратно в руку трость и смерил гоблина внимательным пристальным взглядом.

Гоблин поспешно поднялся с колена, поднимая свою трость и возвращаясь на стул. По зеленоватой коже на виске Грутарка скользнула капелька пота. Кажется, попытка выяснить, чем на самом деле является фонящий древней магией артефакт, и удостовериться, что он — это то, чем кажется, принесла не совсем те ответы, на которые рассчитывалстарейшина, или, по крайней мере, не те ответы, которые он предполагал получить. С неторопливым достоинством обведя окружение внимательным взглядом, Авалор убедился, что никто из случайных прохожих, по счастливому стечению обстоятельств, не обратил внимания на произошедшее тут только что небольшое представление, и снова взглянул на Грутарка.

— Мне кажется, уважаемый Грутарк, — маг откинулся на спинку своего стула, покачивая трость-Ваббаджек в пальцах и наблюдая, как справившийся с дрожащими пальцами гоблин, вытащил из кармана камзола богато вышитый платок, принявшись утирать выступивший на лице пот, — у нас только что появился повод для крайне обстоятельной беседы.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

— Нет, Альбус! Сколько бы ты меня ни упрашивал, мой ответ будет нет!

В кабинете Альбуса Дамблдора, директора Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, царил полумрак и «напряжённая рабочая обстановка». Говоря проще, директор школы вот уже в течение двух часов прилагал все возможные и невозможные усилия, исключая, разве что, прямой контроль разума и воззвания к Древним Богам, чтобы уговорить своего старого друга занять место одного из преподавателей на этот год.

Вариант был со всех сторон отличный — опытный практикующий волшебник, отличный знаток трансфигурации, зельеварения и способов «защиты от тёмных искусств». Приглашая Аластора на должность преподавателя одноимённого предмета Альбус Дамблдор преследовал сразу две цели — с одной стороны, многоопытный практик, десятилетия своей жизни посвятивший сражениям и охоте за преступниками и последователями последнего Тёмного Лорда, имел колоссальный багаж знаний и навыков, которым мог поделиться с учениками. С другой же… В этом году, усилиями Министерства магии, именно в Хогвартсе будет проводиться легендарный Турнир Трёх Волшебников. А это, как ни крути, слишком заманчивое приглашение для всех, желающих скомпрометировать верхушку волшебной Англии и устроить акт террора и устрашения для простыхх обывателей. В таких условиях одно только присутствие Аластора Грюма в школе могло остудить несколько особенно горячих голов и сгладить ситуацию.

— Но, Аластор, твой опыт! Ты мог бы поделиться им с новым поколением…

— Альбус, ты с ума сошёл? Посмотри на меня! — Грюм скривился, превращая своё и без того вызывающее дрожь лицо, изборождённое многочисленными шрамами и морщинами, в чудовищную маску. — После моих уроков твои дети будут каждую ночь кошмары видеть! Мерлиново дерьмо! Да я даже в академии Аврората преподавать-то соглашаюсь просто потому, что больше некому! И то они на меня через день жалобы строчат…

— Но… — Дамблдор вздохнул, внутренне признавая правоту старого друга, но не мог не предпринять ещё одну попытку. — Ты же знаешь, что в этом году в Хогвартсе будет проводиться Турнир Трёх Волшебников… Прибудут делегации из Шармбатона и Дурмстранга. Безопасность всей этой вакханилии будет обеспечивать Министерство, и иметь твой глаз, — директор с намёком указал движением брови на артефактный протез друга, показывая, что он имеет ввиду на самом деле, — под рукой было бы совершенно нелишним.

— Присматривать тут за порядком — это без проблем. Тем более, что вместе с учениками наверняка приедет Каркаров, — в грубом голосе аврора, напоминающем больше каркание ворона, нежели человеческую речь, явственно слышалось раздражение и почти ненависть. — Но ещё и учить кого-то? Чёрта с два!

— Но до начала года осталось меньше месяца… Где я найду преподавателя на «проклятую должность»? — с жалобным видом привёл последний довод Альбус.

— Да с какого хрена она проклятая-то?! Альбус, ты уже совсем ума лишился? Как можно проклясть должность?! — еле сдержавшись от того, чтобы раздражённо сплюнуть на пол, вскинулся Аластор.

— Это ты знаешь, что невозможно проклясть что-то эфемерное, — покачал головой директор. — И я это знаю. Но подавляющее большинство обывателей верят в то, во что хотят верить!

— Ну так возьми хоть того же Люпина! Да, в прошлом году он был участником скандала. Да, он оборотень, но парень же справляется! Припряги своего ручного шпиона, — Грюм хмыкнул, — пусть варит Волчелычное вёдрами. И никаких проблем!

— Если бы я мог так сделать, я бы это уже сделал, Аластор! — раздражённо проворчал собеседник аврора. — Если я верну Ремуса в школу, Совет Попечителей сожрёт меня вместе с этим креслом.

— Ну, тогда я ничем не могу помочь… — Грюм пожал плечами. — Прости, Альбус, но учить я никого не буду. Максимум, — мужчина вскинул палец в воздух, — если у меня будет настроение и свободное время, я готов провести несколько факультативов для старших курсов. Но не более того. Следить за тем, чтобы твой замок не разнесли по камешку гости и участники Турнира — это я могу. Гонять Каркарова, чтобы жрал меньше от нервов — легко. Быть преподавателем — к чёрту! Я лучше дам себе оборотню ногу отгрызть. Вторую!

Дамблдору оставалось только тяжко вздохнуть, разведя руками. При всех достоинствах и недостатках Аластора, одно про него можно было сказать однозначно — если он принял какое-то решение, переубедить его можно только стенобитным заклинанием. В голову. Но это возвращало его к прежней проблеме — до начала учебного года оставалось меньше двух недель, а преподавательский состав укомплектован всё ещё не был. А внутренними ресурсами решить эту проблему директор не мог. Никто из профессоров просто не согласился бы вести два предмета разом, особенно, когда один из них предполагал активные практические занятия.

— Что же… Нет — так нет. Придётся что-то придумывать… Но насчёт факультативов я тебя поймал на слове, Аластор. Теперь не отвертишься!

— Ой, да и ладно, — аврор махнул рукой. — Шестой-седьмой курсы погоняю по программе первого курса Академии. Или чему-то научатся, или взвоют и сбегут. Как всегда.

Лондон. «Шератон Гранд Лондон Парк Лейн Отель».

В курилке пятизвёздочного отеля на Пикадилли было, что очевидно, накурено. В любой организации, какой бы строгости в ней не был распорядок дня, работники всегда находят минутку-две-три-…-полчаса на то, чтобы выпить чашечку чая, выкурить сигарету-другую и почесать языками, обсуждая последние новости и слухи. И в отеле «Шератон» данная традиция тоже не обходилась стороной.

Впрочем, надо отдать должное администрации отеля — она никогда не гоняла работников с таких вот небольших перерывов в течение рабочей смены. Разумеется, если перерывы не мешали работе выполняться, а отелю продолжать приносить прибыль. Такое себе взаимовыгодное сосуществование начальства и подчинённых.

Горничная по имени Алиса, в перечень обязанностей которой входила в том числе подготовка номеров высокого класса к заселению гостей, курила уже третью сигарету подряд, удерживая её нервно подрагивающими пальцами. Она всегда относила себя к крайне здравомыслящим и рациональным девушкам, но после вчерашней ночной смены в пору было поверить в существование чертей, барабашек и любых иных представителей фольклорной нечисти, причём всех разом и оптово.

— Слушай, — задумчиво почесал висок её коллега, швейцар по имени Джейкоб, — может, всё-таки тебе померещилось? Ты же брала три ночные смены подряд… Резкая смена привычного режима, усталость… Я вчера стоял на дверях — всё было тихо и спокойно. За ночь только два постояльца — тот богатенький из двести пятого номера, который каждый месяц к нам заезжает, и ещё один — тоже весь из себя джентльмен, с тростью. Пришёл в сопровождении полисмена, выглядел крайне воспитанно и представительно. Никаких чертей и в помине не было.

Парень ободряюще улыбнулся своей коллеге, отхлёбывая свежезаваренный кофе из небольшой чашечки. Его смена, как и у горничной, уже закончилась, но он решил немного задержаться, чтобы почесать языками с коллегами и выпить кофе, заодно оттягивая тот момент, когда будет необходимо отправляться в холостяцкую конуру на окраине города.

— Ну да, — выпустив клуб дыма, фыркнула Алиса, — и оно мне мерещилось четыре раза подряд, пока я, грешным делом, думала, что ошиблась этажом и бегала по лестницам взад-вперёд. Я тебе говорю! Ночью в отеле исчез один из номеров! На той неделе был на месте, я ещё просила Джона ручку на межкомнатной двери починить, а вчера — пуф! — девушка сделала руками движение, должное означать клубы дыма. — И вместо двери ровная сплошная стена. А ведь в том коридоре должно быть четыре номера, а не три!

— Ну сама посуди, это же чушь какая-то… Зачем кому-то… чему-то заставлять исчезнуть дверь одного из номеров? К тому же, сейчас-то он на месте, верно?

— На месте… Утром появился, как ни в чём ни бывало… Только я готова спорить на половину жалования, что в нём кто-то ночевал!

— С чего ты взяла? — Джейкоб вскинул бровь. — Барабашка что, оставил следы на простынях?

— Ну тебя! Тебе лишь бы пошлость какую ввернуть! — Алиса слегка порозовела, но быстро справилась с смущением — всё же, Джейкоба она знала давно и к его неприличным шуткам тут уже привыкли вообще все. — Это сложно описать словами, но ты же знаешь, когда в номере кто-то недавно жил, там как-то неуловимо меняется атмосфера. Это словно какой-то едва-уловимый запах, который мерещится на грани восприятия, но совершенно невозможно определить его источник…

Джейкоб пожал плечами. Вся эта мистическая чушь была для него просто мистической чушью. И он упорно продолжал считать, что Алиса просто устала на ночной смене, вот ей и привиделось то, что привиделось. Хотя, конечно, да — тот мужик с резной тростью мог бы и оставить чаевых, когда заходил. Вот уж точно — жадный чертяка!

— Знаешь, Алиса, — парень с сожалением допил кофе и отставил чашку в раковину в кухонном уголке, — честно, я даже и предположить не могу, что могло произойти на самом деле. Мой здравый смысл говорит мне, что тебе просто померещилось от усталости. Но ты утверждаешь совершенно обратное. Доказать ни ты, ни я, ничего не можем, потому что номер, вот он, — Джейкоб ткнул пальцем в направлении потолка, — на месте, ничего не пропало, а никто из постояльцев больше на чертовщину не жалуется. Возможно, это одна из тех загадок мироздания, ответ на которую мы не получим вовсе. Так что, я могу только посоветовать тебе докурить твою сигарету и отправиться домой спать.

— Да уж, наверное, — девушка вздохнула. — Так и поступлю. И катись оно всё к… к чёрту, — криво усмехнувшись, закончила горничная.

— Вот и правильно. И я пойду домой. До встречи!

— До встречи, Джейкоб…

Лондон. Бар «Дырявый котёл».

Авалор, задумчиво постукивая пальцами по подлокотникам кресла, сидел в снятом у Тома номере, в очередной раз прокручивая события прошедшего дня. Беседа с старейшиной гоблинов Грутарком, начавшаяся после столь странного и «содержательного» знакомства, прошла на удивление продуктивно. Фейри. Все эти гоблины, русалки, вейлы, домовые эльфы и прочая многочисленная нечисть, населявшая мир, в который он попал, когда-то фактически им правили. Но потом что-то произошло. Что-то, что изменило все расклады.

Из беседы с гоблином маг уяснил, что сотни лет назад у фейри было собственное общество, свои правители и… хм… что-то вроде государств. Благой и Неблагой Двор. Светлые и тёмные фейри, как их называли волшебники и суеверные маглы. И это было особенно смешно, потому что Авалор назвал бы их скорее «тёмными» и «не совсем тёмными» фейри, поскольку всё различие было только в том, что фейри из Неблагого Двора могли разорвать простого смертного в кровавый фарш, захоти они просто развлечься, а феи «светлые» — с тем же успехом превратили бы их в ночной горшок, чтобы использовать его по назначению на протяжении пары веков. Точно так же, из желания развлечься.

Но потом, в какой-то момент в прошлом, Врата в отдельное измерение фейри внезапно оказались заперты. И все, кто в этот момент находился в мире смертных, не сумели вернуться назад. Да, со временем они приспособились… Использовали остатки магии, объединившись народами, и создали каждый для себя небольшие анклавы, похожие на утерянный ими мир. Похожие, но ненастоящие. Гоблины — ушли в глубокие подземные пещеры, практически полностью закрыв своё общество от маглов и волшебников, и оставив только один вход, банк Гринготтс. Русалки и прочие водные фейри заселили отдалённые водоёмы по всей Англии, практически никому не попадаясь на глаза. Вейлы — переселились на континент, смешавшись с волшебниками. Кентавры — ушли в леса, собравшись небольшими племенами. Более мелкие и незаметные — рассредоточились тут и там, живя рядом с волшебными поселениями людей, подпитываясь их магией.

Но замена никогда не может стать тем, что заменяет. И все фейри, те из них, кто ещё помнил хотя бы легенды о древних временах, не теряли надежду вернуть если не старый порядок, то хотя бы свою родину. Снова найти вход в волшебные холмы… С этой точки зрения, поступок Грутарка был эмоциональным, слабо продуманным, но абсолютно логичным и ожидаемым — гоблины в банке что-то почувствовали, увидели в Ваббаджеке надежду. Авалор понятия не имел, почему творение Принца Безумия вдруг стало фонить той же магической энергией, какую помнили гоблины, но… Чёрт побери… От творения Шеогората можно было ожидать чего угодно.

Но в этом конкретном случае непредсказуемость артефакта, кажется, принесла определённую пользу. По крайней мере, за получасовую беседу с гоблином маг, впрочем, не особенно стараясь, не сумел убедить старейшину, что он самый обыкновенный волшебник, только вчера оказавшийся в Лондоне. Впрочем, не удивительно — «простой волшебник» не имеет лилово-чёрную кожу, багрово-красные глаза и эльфийские уши вкупе с эльфийской же «идеальной внешностью». А именно это и успел увидеть Грутарк, когда волна магии из его медальона на миг сняла с данмера наложенную иллюзию человеческой внешности.

Но последние слова гоблина… То, как он отреагировал на то, что именно скрывалось за наложенной иллюзией… Авалор, как и его основа, впрочем, не был особенно глубоко знаком с мифологией британских островов, но по всему выходило, что Грутарку то, что он видел под иллюзией, особенным шоком не стало. И именно эта реакция, а также упорство старейшины в своей вере, наконец, дало магу направление, в котором двигаться дальше. Идея была авантюрная, но, учитывая нравы местных магов, у неё был определённый толк.

Удовлетворённо выдохнув, маг пересел за рабочий стол, пододвинув ближе к себе пару пустых листов бумаги и перо с чернильницей, любезно предоставленных хозяином бара Томом. Замерев на мгновение, собираясь с мыслями, Авалор макнул перо в чернила и приступил к составлению двух официального вида письма.

* * *

В дверь номера аккуратно поскреблись. Неторопливо встав из кресла, маг подошёл к входу и, плавно повернув ручку, открыл створку. В коридоре с ноги на ногу переминался молодой гоблин-посыльный, сжимающий в напряжённых руках небольшую шкатулку.

— Мистер Хан? — окинув мага взглядом, наконец произнёс курьер.

— Верно, — данмер кивнул.

— Вам письмо из банка Гринготтс. Официальное…

Паренёк чувствовал себя очень важным, хотя никак не мог понять, кто такой этот Авалор Хан, что ему поручили лично доставить почту и передать её лично в руки. Да, банк нередко доставлял документы своим клиентам, в основном — финансовые отчёты и ответы на запросы о состоянии дел в хранилищах. Но никогда на памяти гоблина не было такого, чтобы к какому-то волшебнику отправляли курьера с персональной доставкой, особенно учитывая, что этот самый «какой-то волшебник» находился в одной из комнат «Дырявого котла» и, строго говоря, спокойно мог бы дойти до Гринготтса самостоятельно. Но… Прямое указание управляющего и клановая печать одного из старейшин не оставляли вариантов. Строго говоря, курьеру даже думать над всеми этими вопросами было не положено.

— Благодарю, — маг с достоинством принял из рук гоблина шкатулку. — Это всё?

— Нет, только письмо, — гоблин покачал головой, поклонившись и быстрыми шагами почти сбежав вниз на первый этаж бара, возвращаясь на Косую аллею.

Закрыв дверь и вернувшись к столу, данмер осмотрел принесённую ему шкатулку. Почтительное отношение старейшины Грутарка вкупе с рассказанной им историей — это одно, но здоровая паранойя, даже если она выглядела не совсем здоровой в какие-то моменты, это совершенно другой вопрос, и даже призрачная вероятность получить какой-нибудь неприятный сюрприз вместе с ответом на отправленное им письмо была достаточным аргументом для повышенной бдительности. Главное было не скатиться до состояния Аластора Грюма — вот там всё было бы уже крайне плохо.

Однако, шкатулка была самой обычной шкатулкой. Ни магическое зрение, ни все известные Авалору способы определения ловушек не показывали ничего — похоже, предмет перед ним был именно тем, чем выглядел — богато выглядящей резной шкатулкой из драгоценных пород дерева. Аккуратно открыв крышку, маг достал плотный конверт с вензелем Гринготтса, запечатанный внушительного вида сургучной печатью. Внутри было ровно два документа — сложенный в несколько раз сертификат профессионального ликвидатора заклятий, заверенный несколькими печатями, и сопроводительное письмо, написанное аккуратным убористым почерком. И вот уже сертификат был просто пропитан магической энергией — казалось, магия содержалась в каждом волокне плотного пергаментного листа, разве что только не светившегося от вложенных заклинаний, призванных подтверждать истинность документа.

В письме, подписанным лично старейшиной Грутарком, если опускать многочисленные извинения и заверения в готовности и дальше оказывать юридические (и вообще любые, какие только потребуются) услуги, были подробные комментарии о звании ликвидатора заклятий, их профессии в общем и особенностях, связанных с работниками этой сферы, используемыми Гринготтсом — требования, предъявляемые к специалистам, ожидания клиентов и всё прочее.

Глава 5. Планы на будущее

Профессор — это человек, случайно попавший в университет

и не сумевший из него выйти.

(Народное творчество)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

Не то… Опять не то… Альбус Дамблдор раздражённо пробегал глазами и отбрасывал в сторону одно резюме за другим. Проблема найти преподавателя Защиты от Тёмных Искусств в этом году вставала как нельзя остро. В голове волшебника уже несколько раз мелькала чудовищная в своей жестокости (и тут он не мог до конца определиться, в чей адрес) мысль найти Реддла, поймать и заставить самолично отрабатывать свою «дурную шутку» с проклятием. Хотел в юности преподавать ЗоТИ? Так вот тебе! Садись и преподавай теперь! И только пусть у тебя хоть один из курсов экзамены на сдаст в конце года!

Правда, какой бы заманчивой ни была эта мысль, вряд ли Совет Попечителей принял бы Волдеморта в преподавательский состав школы, в которой учатся их дети… Да и насчёт потенциального ущерба психике этих самых детей у Дамблдора были некоторые опасения… И прочие преподаватели… Н-да… В общем, идея всем бы была бы хороша, не будь она так плоха… И именно поэтому директору Хогвартса приходилось сидеть и перебирать все резюме подряд в надежде наткнуться хотя бы на одно, которое не хотелось выбросить в камин.

Проблема поиска преподавателей в волшебной Англии была в том, что подавляющее большинство волшебников и волшебниц, которые могли хотя бы теоретически прислать Альбусу резюме и заявить о желании преподавать в школе, эту самую школу и оканчивали. А при всей своей гордости за отечество и уверенности в уровне образования в стране, Дамблдор был честен сам с собой — практически никто их кандидатов на роль преподавателя не подходил. Они могли быть хорошими волшебниками, могли уметь и знать очень многое, но вот в качестве преподавателя…

Мерлиновы подштанники! Да даже Аластора Грюма нельзя было на пушечный выстрел подпускать к детям! И если бы не жёсткая нужда и проводящийся турнир, директор не стал бы даже пытаться затащить его на эту должность. Ему хватало одного только Северуса в качестве источника вечного недовольства учеников и идеального доказательства тезиса, что звание мастера в своей области ещё не означает хорошие преподавательские навыки. И если бы не всё та же жёсткая нужда и «дополнительные услуги» Снейпа, он бы его не то что до преподавания и деканства, до ограды Хогвартса на милю не подпустил бы!

Тяжко вздохнув, Дамблдор пробежал глазами очередное письмо от кандидата и, убедившись, что и тут его надеждам не было суждено сбыться, отложил лист на край стола, на котором уже скопилась приличных размеров стопка с отклонёнными предложениями. Осталось последнее письмо, и если и с ним не повезёт — этот год в Школе Чародейства и Волшебства будет одним из самых тру…

В кабинете внезапно раздался громкий звонкий звук, заставивший директора удивлённо оглянуться по сторонам. Звук повторился и раздавался он со стороны одного из закрытых окон. Удивлённо переглянувшись с высунувшим из-под крыла голову Фоуксом, Альбус с кряхтением поднялся с кресла, оправил мантию и шаркающей старческой походкой направился в направлении снова раздавшегося звонкого стука. На публике волшебник всегда «держал лицо», но в такие моменты, оставаясь наедине с самим собой, он уже не скрывал, что ему, вообще-то больше сотни лет и, даже несмотря на всё ещё сохранившееся могущество, он всё-таки в первую очередь старик. Не то, чтобы возраст или телесная немощь была для него проблемой — магия (пока что) с лёгкостью устраняла все эти недостатки, но возможность иногда отбросить маску всезнающего мудреца была ценностью сама по себе.

— Посмотрим, что тут у нас…

Альбус плавным движением вынул из рукава мантии длинную узловатую палочку, поворачивая ручку на одном из окон и осторожно приоткрывая створку. Уже в следующее мгновение увиденная картина заставила пожилого волшебника удивлённо вскинуть брови — сразу за окном, на карнизе, с независимым и полным достоинства видом сидел крупный полупрозрачный ворон, крепко сжимающий в одной из лап обычный почтовый кожаный тубус, которыми иногда пользовались для доставки письменной корреспонденции, когда сохранность письма была особенно важна отправителю.

Ворон наклонил голову, повернувшись одним глазом к директору, словно внимательно разглядывая его фигуру. Дамблдору даже показалось, что волшебное создание больше было заинтересовано не его внешностью, но чем-то иным, недоступным простому взгляду смертных. Наконец, хрипло каркнув, явно удовлетворившись увиденным, ворон вытянул в сторону волшебника лапу с тубусом.

— Кхм… Ты принёс мне письмо?

Ворон с серьёзным видом кивнул, с явным любопытством косясь глазом на видневшегося за спиной Альбуса Фоукса, отвечавшего почтальону аналогичным любопытством, вытягивая голову со своего насеста. Что-то в этой птице было не так… В первый момент Альбус принял его за одного из патронусов, но эти создания светлой магии, даже телесные, во-первых, не выглядели настолько детализированными и плотными, а во-вторых, практически не были способны взаимодействовать с материальными предметами. А в материальности тубуса он был полностью уверен. Да и никто на его памяти ещё ни разу не додумался использовать это заклинание вместо почтовой совы… Кхм…

Ворон каркнул ещё раз, привлекая внимание, и Дамблдор, спохватившись, подставил ладонь под тубус с посланием. Стоило призрачной птице выпустить удерживаемый предмет, как она с силой взмахнула крыльями, влетая в кабинет и устраиваясь на одной из книжных полок. Письмо явно предполагало написание ответа.

«Директору Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс,

Альбусу Персивалю Вулфрику Брайану Дамблдору.

Выражаю вам своё почтение!

До меня дошла информация, что в вашей школе имеется свободная вакансия среди преподавательского состава, а именно — на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств. Хоть я и не оканчивал ваше учебное заведение, да и вообще учился в совершенно иной стране, слухи распространяются быстро и уверенно.

Среди прочего мне стало известно, что по мнению подавляющего большинства выпускников Хогвартса упомянутая мной выше должность является проклятой, что и служит причиной столь частых проблем с занимающими её преподавателями. Хоть данный факт и представляется мне крайне сомнительным ввиду невозможности проклясть что-то, не имеющее хоть какой-то физической основы, по роду деятельности я сталкивался с множеством разнообразных проклятий и заговоров, выполняя обязанности ликвидатора заклятий (копия сертификата прилагается к настоящему письму), поэтому данный слух нисколько не отпугивает меня от предложения своих услуг.

Выражаю надежду, что вы рассмотрите мою кандидатуру на место одного из ваших преподавателей. Готов ответить на любые дополнительные вопросы, буде таковые возникнут. Ответ можете направить с вороном, доставившим письмо — он будет ждать, сколько потребуется.

С уважением, Авалор Хан.»

Дамблдор внимательно прочитал письмо. Потом перечитал его ещё раз. И ещё. В итоге он понял главное — он ничего не понял. В одном он был уверен точно — назвавшийся Авалором волшебник был ему совершенно неизвестен, по крайней мере, директор не мог вспомнить ни одного ученика Хогвартса с таким именем за всё время нахождения в должности директора. Впрочем, Авалор прямо сообщил в своём письме, что учился даже не в Англии…

И это вызывало дополнительные вопросы. Да, разумеется, Хогвартс не был единственной школой для волшебников в мире. И, ещё более разумеется, Альбус не мог знать учеников абсолютно всех учебных заведений поимённо. Да и профессия ликвидатора заклятий… Ликвидаторы были хорошо обученными волшебниками-практиками, отлично разбирающимися, что следует из самого названия их профессии, в различных проклятиях и заклятиях, наложенных на предметы и даже территорию. Насколько знал Дамблдор, претендент на получение сертификата ликвидатора должен был показать хорошие, если не отличные, знания и навыки в нумерологии, ЗоТИ, заклинаниях, зельеварении, древних рунах и, для полного комплекта — в трансфигурации. По крайней мере, это была официальная информация о требованиях, доступная всем претендентам.

Отложив в сторону сопроводительное письмо, Альбус взял в руки лист с приложением, как и было указано в тексте, представляющий собой копию сертификата ликвидатора. На первый взгляд, насколько было возможно проверить, не видя оригинал документа, всё было оформлено честь по чести — со всеми подписями и печатями от банка Гринготтс. Единственное, что всё ещё смущало волшебника, зачем одному из ликвидаторов заклятий, работающих на гоблинов, устраиваться на работу в школу?

Дамблдор откинулся в кресле, задумчиво перебирая длинную седую бороду пальцами. Чем он рискует? Учитывая «ассортимент» кандидатов (он почувствовал, как дёрнулось нижнее веко от одного только взгляда в сторону отложенной стопки резюме), любой практик, не просиживающий штаны у камина, был лучше прочих. Особенно, если этот практик занимался столь требовательной к уровню навыков профессией… С другой стороны, он совершенно ничего не знал об Авалоре, о том, насколько он способен преподавать предмет, на который претендует, и преподавать вообще… Хотя, конечно, конкретно в этом году, это была наименьшая из проблем — Альбус был реалистом и прекрасно понимал, что при всех усилиях профессоров, подавляющее большинство учеников, кроме разве что последних курсов, будут думать о чём угодно, но только не об учёбе. Всё же, Турнир Трёх Волшебников…

Вдохнув, директор придвинул к себе чернильницу и, достав чистый лист пергамента, принялся писать ответ. Как минимум, он встретится с этим Авалором — посмотрит на него своими глазами, послушает его доводы в пользу принятия его на должность… А там будет видно. Если всё пройдёт удачно — проблема с профессором будет решена. Если нет… Что же, в крайнем случае директору самому придётся вспомнить программу по ЗоТИ и смириться с тем, что в этом году он будет высыпаться ещё меньше, чем обычно…

Набросав короткий ответ с приглашением на собеседование в одном из кафе Хогсмита, по устоявшейся привычке используемого директором в качестве места для деловых встреч, Дамблдор аккуратно свернул лист и уложил его обратно в тубус.

— Отнеси ответ обратно, пожалуйста, — протянул волшебник письмо терпеливо ожидавшему призрачному ворону.

Птица склонила голову, пару секунд изучая протянутый ей предмет, затем аккуратно принимая его лапой, увенчанной внушительными когтями. Кивнув с видом полной разумности и понимания того, что ему говорят, ворон подпрыгнул на свободной лапе, бросил взгляд на Фоукса, продолжавшего сверлить его заинтересованным взглядом со своего насеста, и, в очередной раз хрипло каркнув, вылетел в по-прежнему открытое окно, растворяясь в ночном воздухе. О том, что посланник волшебнику не померещился, говорили только еле заметные следы когтей на книжной полке и на каменных блоках карниза за окном.

На улицах магловского Лондона.

Нимфадора Тонкс задумчиво переводила взгляд с небольшого пустотелого резного шарика в левой руке на одну из совершенно обычных подворотен Лондона. Как волшебница и подозревала, амулет Отдела тайн не был панацеей в поисках неизвестного нарушителя, поскольку в настоящий момент он показывал просто… ничего. Как ей объяснил невыразимец, выдававший снаряжение, амулет должен был засечь определённый магический фон, если окажется сравнительно недалеко от его источника, и указать примерное направление, куда следует двигаться — для этого внутри артефакта было предусмотрено что-то вроде магловского компаса.

Но артефакт молчал. Девушка пришла на место первого обнаружения «пришельца», но то ли артефакт просто не работал, то ли следы благополучно успели рассеяться в воздухе. Просто для собственного успокоения она неторопливо прошлась по переулку, периодически поглядывая на амулет, пнула разбросанный там и тут мусор, даже заглянула в потрёпанную картонную коробку.

— Тонкс! — окликнул девушку Шон, дожидавшийся её на улице. — Кажется, я что-то нашёл!

— Да, иду… — волшебница вздохнула, ещё раз окидывая переулок взглядом, и вернулась обратно на основную улицу. — Что тут?

— Газетчик видел странного джентльмена, — напарник девушки мотнул головой в сторону расположенного недалеко киоска, — шедшего откуда-то с этой стороны. Он не уверен, что тот вышел именно из переулка, но всё возможно.

— Он запомнил, как выглядел этот джентльмен?

— Нет, — парень покачал головой, понизив голос, — это же газетный киоск — тут каждый день сотни людей проходят. Тут даже с легилименцией попробуй ещё найди нужное воспоминание…

— Хм… Он хотя бы видел, куда наш потеряшка пошёл?

— Если это вообще был он… — проворчал Шон.

— Да-да… Так видел или нет?

— Да, — парень махнул рукой вдоль улицы, — куда-то туда. Говорит, тот взял у него «Таймс» и пошёл дальше по улице. Вёл себя, как обычный турист, смотрел по сторонам. Но выглядел крайне представительно и богато — костюм, трость…

— Трость? — Тонкс нахмурилась.

Упоминание трости и богатого вида отчего-то сразу всколыхнуло в памяти девушки образ встреченного совсем недавно Авалора. Богатый представительный вид, трость, вёл себя, как турист… Ведь не может же… Да ну нет же! Девушка признавала, что бывают совпадения, но не верила, что они случаются вот так вот просто. Тряхнув головой, Нимфадора решила пока отбросить подозрения, но заметку на будущее себе в памяти оставила. К тому же, что-то ей подсказывало внутри, что они ещё встретятся.

— Ну да, а что? Ты что-то вспомнила?

— Да нет, — девушка помотала головой, — ерунда. Давай тогда пройдёмся по улице — проверим, вдруг амулет сможет что-то засечь…

— Да тут наверняка уже чуть ли не облизали все углы… Сначала невыразимцы, потом наши старшие коллеги… Я вообще не понимаю, зачем тебя сюда понесло…

— Я привыкла работать качественно, Шон! — возмущённо огрызнулась волшебница. — Лучше сейчас потратить чуть больше времени на уже проделанную кем-то другим работу, чем потом кусать локти об упущенных мелких, но важных, деталях!

— Хорошо-хорошо, — парень примирительно выставил перед собой руки. — Тогда веди, о великий сыщик Тонкс!

— Тьфу на тебя!

Сохраняя возмущённый вид, девушка быстрым шагом направилась вдоль улицы в направлении, указанном газетчиком. Насколько она помнила, поблизости не было ничего особенно выдающегося, что могло бы привлечь внимание даже чужестранца, но в случае волшебников никогда нельзя было быть уверенным на сто процентов. Через десяток метров Нимфадора сбавила шаг, позволяя Шону себя догнать, и продолжила идти вперёд, пытаясь поставить себя на место неизвестного, не знакомого с окружением волшебника. Куда бы она направилась, оказавшись в городе впервые?

Он купил газету… Зачем? Узнать свежие новости? Возможно. Вряд ли он стал бы читать её прямо на ходу, значит, ему было нужно место, где можно расположиться в относительной тишине и спокойствии, чтобы изучить содержимое покупки.

— Парк…

— Что? — удивлённо переспросил парень.

— Если идти по улице прямо, никуда не сворачивая, — пояснила девушка, — придёшь прямо к парку. Там есть лавочки, на которых можно сидеть и… читать газету. И это не будет никого смущать!

— Странная логика, но у меня всё равно нет других предложений, — волшебник пожал плечами. — Парк — так парк.

Как предсказывала Тонкс, через пару кварталов улица привела их к одному из Лондонских парков — не самому крупному, но тем не менее. По счастливому стечению обстоятельств в парке было практически пусто, по крайней мере, в зоне прямой видимости не было никого постороннего, только где-то вдали Нимфадора мельком увидела шедшего по своим делам полисмена. На месте волшебница в очередной раз замерла, оглядывая окрестности. В первую секунду ей даже показалось, что амулет невыразимцев в руке чуть потеплел, на что-то среагировав, но, стрелка внутри была «мертва» — ни слабого свечения, обещанного сотрудником Отдела, ни хоть какого-то движения.

Но уже через несколько секунд, стоило молодым волшебникам пройти буквально десяток метров, стрелка встрепенулась, выдав неяркую зеленоватую вспышку, и неуверенно повернувшись в сторону одной из скамеек, находившихся неподалёку. Вскинув брови, девушка почти подбежала к скамейке, но по мере усиления обнаруженного амулетом «сигнала», стрелка плавно отклонялась в сторону, начав указывать в сторону другого выхода из парка.

— Любопытно… — Шон почесал в затылке. — Я думал, он должен указывать на того, кого мы ищем, разве нет?

— Теоретически, — задумчиво ответила Нимфадора, — но я полагаю, всё дело в том, что магический фон слишком слабый. Он, очевидно, провёл тут какое-то время, оставив следы, но, что очевидно, потом он отсюда ушёл. Надеюсь, если мы двинемся в сторону усиления сигнала, рано или поздно артефакт приведёт нас к источнику возмущения или месту, где он больше наследил…

— Или к портному, который шил ему его любимые подштанники с использованием фамильной магии, которую амулет и засёк, — вздохнул Шон.

Девушке оставалось только покачать головой — ещё с учёбы в Академии она успела понять, что её напарник не отличался особенным терпением, и всё не могла понять, зачем его вообще понесло в авроры… Пошёл бы в какой-нибудь из гражданских отделов министерства… В любом случае, хоть какая-то реакция поискового артефакта обнадёживала — чародейка не сомневалась в квалификации невыразимцев, но всё же… сомневалась. Как и любой человек, она считала, что ошибиться может кто угодно. Тем более, что спецы Отдела тайн уже один раз упустили свою цель, хотя должны были среагировать на возмущение практически моментально.

— Кажется, он пошёл туда. — потратив некоторое время на ориентирование в пространстве, ежесекундно сверяясь с амулетом, волшебница, наконец, указала рукой вдоль одной из тропинок.

Шон только пожал плечами. Артефакт был у напарницы, а значит, решать, куда идти, было ей. К тому же, откровенно говоря, он единой секунды не верил, что их поиск хоть к чему-то приведёт — артефакт артефактом, даже от Отдела тайн, но Лондон всё же был крайне большим городом, а разыскиваемый ими неизвестный волшебник мог уже четыре раза его покинуть и загорать сейчас на пляже где-нибудь на Гавайях…

— Хм… «Шератон Гранд Лондон Парк Лейн Отель»? — Тонкс остановилась, не доходя два дома до входа в упомянутое заведение. — Стрелка указывает туда…

— Тонкс! Дарп! — из отеля выглянул коллега девушки, аврор Джон Долиш, жестом подзывая волшебников.

— Сэр? — коротко кивнула Нимфадора, быстрым шагом подходя ближе ко входу.

— Смотрю, вы тоже добрались сюда?

— След привёл, — пожала плечами девушка.

— Как и меня, — Долиш кивнул. — Я успел пообщаться с персоналом отеля. Наш неизвестный явно тут был — скорее всего заночевал.

— Его видели?

— Швейцар видел, — аврор мотнул головой куда-то в сторону внутренних помещений. — Представительно выглядящий высокий мужчина, одетый в недешёвый магловский костюм. Пришёл поздно вечером, почти ночью, в сопровождении полицейского. При себе имел резную деревянную трость.

— Хм… — девушка нахмурилась.

— Затем, похоже, отвёл глаза администратору у стойки. По крайней мере, он не может припомнить никого похожего из посетителей.

— А…

— Я проверил, — опередил Шона мужчина. — Память не стирали. Скорее всего, дезиллюминационное (*5.1). Уильямсон ещё уточняет детали, но, судя по всему, он решил заночевать в одном из номеров «Шератона», но не хотел… хм… или не мог… платить. Персонал в курилке слышал, как одна из горничных жаловалась на мистику и якобы исчезнувший номер.

— Быть может, мы можем считать память швейцара? — воодушевлённо вскинулся Шон Дарп. — Тогда хоть будем иметь представление, как выглядит тот, кого мы ищем…

— Ты сначала дождись дежурного легилимента, — проворчала Тонкс, напряжённо обдумывая полученные сведения. — К тому же, не думаю, что это имеет особенный смысл. Швейцар наверняка за это время видел множество других посетителей — попробуй ещё найди нужный момент…

На лице Долиша отразилось некоторое сомнение, но, по большому счёту, возражать девушке он не собирался. По-хорошему, конечно же, стоило вызвать легилимента, просмотреть воспоминания швейцара, но… Это требовало времени, а они и так его потратили уже приличное количество. К тому же, главное они уже узнали — неизвестный волшебник явно был тут, провёл в «Шератоне» ночь. И у них было, пусть и словесное, но описание цели. Уже результат.

— Тонкс права. Я, конечно, доложу об информации. Если Скримджер посчитает целесообразным, пришлёт кого-нибудь к швейцару. Его адрес у нас есть.

Шон пожал плечами — ему было всё равно. А вот Нимфадора крепко задумалась. Уже второй источник информации утверждал, что видел небедно одетого мужчину с резной деревянной тростью. А Авалор прямо заявил ей, что прибыл в Лондон совсем недавно. Это всё ещё могло быть простым совпадением, но… Мерлинова перхоть… А ведь он даже не показался ей подозрительным, пока она проводила для него экскурсию… Нет! Ей определённо нужно ещё раз встретить этого волшебника. И задать ему несколько вкрадчивых вопросов! Желательно, при этом держа палочку наготове.

Литтл-Хэнглтон. Дом семейства Реддл.

Дом выглядел старым, но на самом деле он был куда старше. Местные жители считали его чем-то вроде местного «дома с ужастиками» — заколоченные окна, местами осыпающаяся черепица с крыши, заросший сад, обильно увитый плющом фасад. Всё это красноречиво говорило о том, что хозяева не появлялись тут очень и очень давно. И так оно бы и было, если бы не пара волшебников, уже несколько дней использовавшая прозябающий в запустении дом по назначению.

Тёмный Лорд, он же Волдеморт, он же Том Марволо Реддл сидел в обшарпанном кресле напротив камина, закутавшись в некое подобие одеяла и безуспешно пытаясь согреться достаточно, чтобы не чувствовать преследовавшего его холода. Впрочем, сейчас Тёмным Лордом он не решился бы назвать и сам себя, настолько нынешнее вместилище его души было… было… Никаким. Крошечное, чуть больше годовалого ребёнка, тело, больше всего напоминавшее результат извращённых экспериментов по скрещиванию кочана капусты и домового эльфа, нежели могущественного волшебника.

Да, сила и навыки всё ещё были при нём, а, учитывая, через что ему пришлось пройти, даже такое тело было невероятным успехом — за всю историю человечества по пальцам одной руки можно было пересчитать волшебников, сумевших не просто сбежать от смерти, но и вернуться с той стороны, снова пополнив ряды живых. Но, Мерлин побери, как же ему было холодно… Ну и, Волдеморт был честен перед самим собой, его нынешнее тело просто не выдержало бы, начни он колдовать в полную силу. И это ещё больше портило его настроение.

— Придвинь меня ближе к камину, Хвост… — полным холода недовольным голосом проговорил Тёмный Лорд.

— Д-да, милорд…

Названный Хвостом волшебник, он же Питер Петтигрю, был невысоким лысеющим мужчиной неопределённого возраста. Неопрятная одежда, дёрганые движения, сквозивший в каждом слове страх — всё это не добавляло ему дополнительного шарма, а совершенно наоборот. Если бы кто-то взглянул на Питера со стороны, первым на ум пришло бы сравнение с обычной мусорной крысой, множество которых сновало по Лондону и окрестностям. Впрочем, случайный наблюдатель был бы не так далёк от истины, ведь именно крысой Хвост и был — анимагом-крысой.

Повинуясь приказу Волдеморта, Питер осторожно передвинул кресло с телом своего хозяина ещё чуть ближе к горящему в камине огню. По его мнению, в помещении было более чем тепло, если не сказать «жарко», но Лорд всё равно был недоволен, а недовольства Волдеморта Петтигрю боялся больше всего на свете.

— М-милорд, — подал голос Питер, — зачем мы здесь?

— Мне нужно место, где никто не будет доставать меня ненужными вопросами. К тому же, — Волдеморт скосил глаза на стоявшего справа от него волшебника, — в настоящий момент все наши планы требуют подождать. И ты это прекрасно знаешь, бестолочь!

— П-простите… — Питер вздрогнул всем телом, стоило Тёмному Лорду лишь наметить тоном хорошо скрываемое недовольство.

— Ты разузнал то, что я тебе велел?

— Д-да, милорд…

— И?!

— Они все будут на чемпионате, милорд…

— И даже наш скользкий лощёный друг?

— Д-да, —Питер кивнул.

— Надеюс-с-сь, — Волдеморт почти прошипел, — ты не облажаешься в столь простом деле, как это обычно происходит.

— Д-да, милорд… — Хвост склонил голову, вспоминая свой последний прокол, когда один из маглов, местный житель, подрабатывающий сторожем и смотрителем сада, сумел подобраться незамеченным к самому их порогу.

— А после чемпионата мы посмотрим… — теперь в голосе Реддла слышалось предвкушение. — Посмотрим, настолько ли они верны, как будут утверждать потом…

— Кстати, милорд! — спохватился Питер. — К-когда я следил за Бертой Джоркинс, мне удалось услышать кое-что очень любопытное… И тревожащее, по правде говоря…

— И что же могло вызвать твой интерес, Хвост, — желчно усмехнулся Волдеморт. — То, что тебя можно испугать даже громким звуком, мне прекрасно известно и так.

— Аврорат совместно с Департаментом правопорядка усиленно разыскивают какого-то неизвестного мага, — сглотнув, продолжил Питер. — Я слышал, ради его поисков, Фадж даже временно приостановил поиск Сириуса Блэка!

— Ты был прав… — Волдеморт задумчиво огладил пальцами подбородок, не беспокоясь, насколько комично это должно было выглядеть с его маленьким непропорциональным телом. — Параноик Фадж посчитал кого-то более важным и требующим внимания, чем беглый кузен нашей Беллатрисы? Ты узнал, кого именно они разыскивают?

— Н-нет… Но они сами не до конца понимают! — затараторил Питер, стараясь избежать гнева Лорда. — Мне известно только, что первыми его засекли невыразимцы, но не смогли поймать… Поэтому было подключено больше людей…

— Крайне интерес-с-сно… — воскресший волшебник несколько долгих секунд не мигая смотрел на язычки пламени в камине. — Чтобы Отдел тайн не сумел кого-то поймать? Этот волшебник должен представлять собой что-то выдающееся… Я хочу узнать больше о его личности. Возможно, он станет ценным союзником…

— А если нет?

— Не пытайся казаться умнее, чем ты есть на самом деле, Хвост. Для начала — мне нужна информация. Судьбу неизвестного мага можно решить и позже.

Лондон. Косая аллея. Лютный переулок.

В противовес благополучной Косой аллее, Лютный переулок был не в пример менее «представительным» — ещё более узкая мостовая, выглядящие ещё более старыми дома, на первых этажах которых располагались точно такие же многочисленные магазинчики и лавочки, с тем лишь отличием, что их ассортимент зачастую был способен вызвать очень много вопросов у способных думать представителей правопорядка.

Ещё в тот самый момент, когда он только узнал о самом факте существования такого вот места посреди волшебной части Лондона, где ежедневно толкались сотни обывателей, стоял крупнейший (и единственный) банк, а каждый год сновали десятки, малолетних магов, будущего местного общества… Кхм… В общем, здравый смысл человека, вообще решившего уместить два столь несочетаемых места на, по сути, одной улице, вызывал у Авалора очень большие сомнения.

Тем не менее, своя логика в таком размещении, несомненно, была. Маг здраво сомневался в том, что в Лютном переулке было можно купить что-то по-настоящему противозаконное и запрещённое, зато мелкие преступные элемента всегда находились под присмотром, заодно расширяя ассортимент товаров для взрослых и состоявшихся волшебников, чётко знающих, что именно им нужно.

Сохраняя надменное и наполненное уверенностью в себе лицо, Авалор неторопливым шагом шёл от одного магазинчика к другому, изучая вывески и содержимое витрин. Как и ранее, умение себя держать играло свою роль — подавляющее большинство местных «обитателей» предпочитали на всякий случай даже не сталкиваться с магов взглядами, а лучше и вовсе оказаться на противоположной стороне улочки, насколько это позволяла её ширина.

«Боргин и Беркс»… На несколько секунд маг остановился перед вывеской магазинчика, в задумчивости оглядывая содержимое витрины. Насколько Авалор помнил, здесь можно было обнаружить разнообразные магические артефакты различной степени законности и опасности. Заходить в такое заведение следовало чётко понимая, за чем ты туда идёшь — в противном случае, как полагал данмер, владелец просто «прикинется дурачком», и нормального разговора не будет.

Сделав себе заметку на будущее, маг двинулся дальше. Дойдя до тупика, окружённого тремя явно заброшенными домами, Авалор уже мог сделать для себя выводы — Лютный, действительно, представлял собой «злого брата-близнеца» Косой аллеи, не имея, разве что, собственного банка. Здесь был магазин волшебных палочек с совершенно неприметной и еле читаемой вывеской, была лавка ингредиентов для зельеваров, был, опять же, магазин «Боргин и Беркс», специализирующийся на артефактах и сомнительных товарах, к тому же, если мужчину не обманывала память его-основы, порой занимавшийся скупкой той же «запрещёнки» у проверенных клиентов.

С хриплым карканьем откуда-то сверху спикировал Призрачный Вестник, отправленный Авалором с письмом к Дамблдору — директор соизволил написать ответ. Протянув руку и пронаблюдав, как птица сбросила ему в ладонь тубус, растворившись в воздухе, маг вытряхнул и развернул вложенный лист пергамента. Альбус предлагал встретиться в «Трёх мётлах» в Хогсмиде послезавтра в полдень. Что же, с планами на ближайшее будущее, похоже, Авалор определился. Хмыкнув, данмер аккуратно сложил пергамент и убрал его во внутренний карман пиджака.

— Вам не кажется, — раздался хриплый и явно нетрезвый голос за спиной у мага, — что здесь не лучшее место для столь ары…аре… арстирокра…тьфу! Вы явно не туда забрели, ваша милость…

Скептически вскинув бровь, маг неторопливо обернулся, окидывая изучающим взглядом троих пошатывающихся волшебников, с трудом сохранявших вертикальное положение, но бывших достаточно нетрезвыми, чтобы алкоголь уже начинал заменять им здравый смысл на беспричинную храбрость.

— М-мы с радостью поможем… ик… вам в этой тру… трудной жизненной ситуации… — присоединился второй. — За небольшой взнос… Да…

— Короче, — третий из местных маргинальных элементов был наиболее трезвым и предприимчивым, — выгребайте содержимое карманов, ваша светлость. А мы уж не обидим…

Авалор вздохнул, покачав головой, криво улыбаясь и перехватывая трость-Ваббаджек поудобнее.

Примечания:

*5.1 Оно же — чары хамелеона. Заклинание, делающее объект сливающимся с окружающей обстановкой. Применяется в ситуациях, когда сложно воспользоваться, допустим, мантией-невидимкой.

Глава 6. Job offer?

Не судите книгу по её обложке…

(Народное творчество)

«Некрономикон» тоже книга…

(народное творчество)

Лондон. Бар «Дырявый котёл».

Свободный день, оказавшийся в его распоряжении, Авалор провёл максимально возможно продуктивно — маг в очередной раз прошёлся по Косой аллее, на этот раз уделив особенное внимание книжным лавкам и составив для себя более основательный список литературы, необходимой к приобретению. Покупать все выбранные книги прямо здесь и сейчас было бы неразумным — всё же, если он действительно будет принят на должность преподавателя в местную волшебную школу, к его распоряжению будет вся библиотека, и, он был более чем уверен, большую часть списка можно будет просто вычеркнуть. Ну, а что-то более серьёзное вряд ли продаётся на Косой аллее и в открытой форме…

Впрочем, библиофильские вопросы были далеко не самым важным делом в его «расписании» на ближайшее будущее — по воспоминаниям основы, в Хогсмид можно было попасть четырьмя способами, но… «Хогвартс-экспресс» ходил до деревни только по расписанию несколько раз в год, занимаясь развозом учеников и преподавателей из Лондона до школы и обратно. Прямой трансгрессией Авалор не владел, хотя то, что он в принципе знал об этом навыке, его очевиднейшим образом интересовало, и она была помечена к обязательному изучению при первом удобном случае. Полёт на метле же представлялся данмеру тем ещё извращением, не слишком-то приличествующим взрослому и степенному магу.

Так что, оставались только общественная каминная сеть и волшебный автобус «Ночной рыцарь», использовавшиеся местными волшебниками в качестве общественного транспорта. Вот только… Н-да… Исподволь пронаблюдав несколько раз, как другие посетители бара Тома пользовались его камином, Авалор долгое время боролся с неистребимым желанием выяснить у хозяина, кто был изобретателем этого способа перемещения, и провести с ним… воспитательную беседу… Останавливало только предположение, что оный изобретатель успел тихо и мирно скончаться от старости ещё до появления данмера на свет.

В случае же «Ночного рыцаря», выглядевшего, впрочем, наиболее адекватным на фоне прочих методов, даже сами волшебники испытывали далеко не положительные эмоции от его использования. А некоторые так и вовсе презрительно плевались, не желая пользоваться «магловским извращением». В любом случае, перед Авалором стоял сложный выбор, и, как обычно и бывает, из двух доступных решений он был вынужден выбрать третье.

Потратив часть имевшихся денег, маг приобрёл в алхимической лавке несколько небольших самородных изумрудов, обычно применявшихся алхимиками (и изредка зельеварами) в своих реакциях, а в магазинчиках по соседству — набор инструментов и расходников для начинающего артефактора. Всё это было нужно для создания качестве материальной основы для создания камня душ (*6.1). Разумеется, с куда большим удовольствием он бы воспользовался одним из «настоящих», природных камней, но что-то настойчиво подсказывало магу, что в этом мире будет проблематично найти хотя бы одну шахту с нужными минералами, не говоря уже о правильном магическом фоне…

А дальше было то, что маг не мог назвать иначе, чем «забивание гвоздей микроскопом», как любят выражаться люди — запершись в снятой у Тома комнате, Авалор разложил на столе тонкий кусок выделанной свиной кожи, принявшись вырезать на нём сложную магическую фигуру. То, что должно было получиться в итоге, в любом случае будет хуже полноценного камня, добытого в одной из шахт Нирна, но в текущих условиях его было вполне достаточно. По крайней мере, маг на это надеялся.

— Что только не приходится выдумывать, лишь бы не пользоваться упоротыми каминами… — Авалор тяжко вздохнул, аккуратно размещая изумруд в центре прорезанной фигуры.

Подхватив стоявший около стола Ваббаджек, маг сосредоточился, прикрыл на мгновение глаза и осторожно прикоснулся навершием посоха к лежащей перед ним коже. Ваббаджек исторг из себя волну ощутимо плотного лилового свечения, перетёкшего на изображение, заставив засветиться все вырезанные линии. В обычном случае камни душ образовывались в определённых местах его родного мира, где обычные природные кристаллические минералы длительное время «мариновались» в повышенном магическом фоне, в дополнение к которому на материальный план просачивалась энергия одного из планов Обливиона. В итоге такой «коктейль» энергий изменял физические и магические свойства драгоценных и полудрагоценных камней, превращая их в сырьё, из которых затем, после специальной обработки, можно было создать уже непосредственно камень душ.

Причём, чем более «мощный» камень требовался, тем были выше требования к изначальному материалу и мастерству мага, его обрабатывающему. В данном же случае, данмеру приходилось «срезать углы» — мало того, что в мире его пребывания сам по себе магический фон был куда слабее привычного по Нирну, так и до Обливиона отсюда было крайне неблизко. Поэтому, Авалору пришлось «изобретать велосипед», создавая специальную схему для концентрации и удержания магических энергий, источником которых в основном служил посох Принца Безумия, как единственный источник эманаций Обливиона в его распоряжении на данный момент.

Несколько секунд ничего не происходило, но затем, рисунок на коже ярко вспыхнул таким же лиловым светом, который практически сразу же буквально впитался в лежавший в центре драгоценный камень, меняя его цвет с мутно-зелёного в привычный любому магу Нирна голубовато-фиолетовый. С последней вспышкой света перед Авалором остался лежать только свежесозданный малый камень душ и слегка дымящийся кусок свиной кожи.

Теперь дело было сравнительно за малым — найти душу, которая будет «засунута» в камень. К счастью, в данном конкретном случае, для его цели, не было необходимости искать и ловить какое-нибудь сильное волшебное создание — можно было обойтись обычной крысой, которые в изобилии водились как в волшебном, так и в обычном Лондоне. Ну и наконец, что было самым простым — создать из камня душ и небольшого кусочка дерева примитивный по своей сути, одноразовый, но крайне функциональный артефакт.

Окрестности Хогвартса. Деревня Хогсмид.

Хогсмид. Небольшая, по современным меркам так и вовсе крошечная, деревня — одно из немногих поселений в Англии, населённое полностью и исключительно магами, что было вполне объяснимо, учитывая расположенный вблизи Хогвартс, найти который на простых магловских картах было бы задачей куда более нетривиальной, чем поиск пресловутой иголки в стоге сена.

В Хогсмиде было тихо и спокойно, что, впрочем, было не удивительно — до учебного года ещё было прилично времени, а большая часть гостей этой небольшой деревушки как раз и состояла из учеников Хогвартса и редких преподавателей, выполнявших роль «надзирателя» в этом цирке сумасшедших ведьм и колдунов, и следящих за тем, чтобы все подопечные вернулись обратно в школу. На главной (и единственной) улочке было практически пусто, лишь редкие местные жители неспешно шли по своим делам, оканчивающимся в одном из местных магазинчиков или немногочисленных забегаловок.

Откуда-то со стороны Запретного леса неспешно летел призрачный ворон, несущий в своих когтистых лапах простой и незамысловатый кубик с гладко отполированными деревянными гранями. Птица целенаправленно летела в направлении одного из заведений на главной улочке деревни, полностью игнорируя открывающиеся виды. Впрочем, для порождения магии, коим ворон и являлся, любопытство свойственно не было.

Полупрозрачный ворон, хрипло каркнув, опустился на один из старых бронзовых фонарных столбов, склонив голову на бок и разглядывая вывеску «Три метлы», видневшуюся над дверью дома напротив. Деревянный кубик с глухим звуком выпал из лапы птицы вниз, на мощёное покрытие улицы, а призрачный ворон, внимательно проследив его падение и убедившись, что тот никуда не делся, растворился в воздухе, оставив за собой лёгкое голубоватое облачко.

А в следующее мгновение, прямо из воздуха над кубиком, опираясь на резную деревянную трость, вышел высокий представительно одетый мужчина. Авалор обвёл улицу внимательным взглядом, убеждаясь, что попал именно туда, куда собирался, и, удовлетворённо кивнув при виде вывески, лёгким движением пальцев свободной руки заставил деревянный кубик влететь в его ладонь. Артефакт, который он создал, был одноразовым, но сама заготовка, в отличие от камня душ, при столь «лёгких» чарах не разрушалась и могла была быть использована повторно, поэтому разбрасываться «добром» мужчина не собирался.

— Добро пожаловать в «Три Метлы», меня зовут мадам Розмерта, я владелица этого паба, — с улыбкой поприветствовала его хозяйка заведения, жизнерадостная молодо выглядящая женщина, в этот самый момент «пробегавшая» мимо с подносом закусок и напитков к одному из столиков. — Вас кто-то ждёт? Впрочем, сегодня тут не так много посетителей, так что вы можете занимать любой понравившийся столик.

Заведение мадам Розмерты изнутри оставляло приятно-уютное впечатление — небольшой общий зал, уставленный столиками на 3–4 человека, деревянная лестница, ведущая на второй этаж, и пара отдельных «закутков», явно предназначавшихся для любителей более приватного времяпрепровождения. Как и сказала женщина, общий зал «Трёх Мётел» был почти пуст — только за двумя столиками сидели компании явно местных жителей, окинувшие вошедшего незнакомого волшебника заинтересованными взглядами, но сразу же потерявшие к нему особенно назойливый интерес, вернувшись к своей беседе. По всему выходило, что это было весьма респектабельное заведение, а никак не «деревенский кабак», что объясняло выбор Дамблдора места встречи для собеседования.

— Добрый день, — с улыбкой кивнул маг, «поймав» Розмерту на обратной дороге уже с пустым подносом, — у меня на полдень назначена встреча с директором Хогвартса Альбусом Дамблдором, просто так случилось, что я прибыл несколько раньше…

— О! — женщина окинула мага более внимательным взглядом. — Тогда могу предложить вам занять вот тот уголок, — она указала на отдельный столик в дальнем углу зала, — обычно Альбус выбирает именно его. Вам принести что-то, пока ожидаете? Если у вас деловая встреча, могу посоветовать травяной чай и печенье.

— Буду признателен, — Авалор кивнул.

— Тогда располагайтесь, я сейчас буду!

Женщина убежала в сторону кухни, а маг с уважительным хмыком отметил, что Розмерта, явно крутившаяся здесь практически в одиночестве (паб был небольшим, да и из официанток в зале он больше некого не видел), похоже, была настоящим фанатом своего дела и отдавалась ему со всей душой. Прислонив трость-Ваббаджек к стене, данмер опустился на один из оказавшихся на удивление удобных стульев за указанным хозяйкой столиком, принявшись более внимательно оглядывать зал.

До назначенного Дамблдором времени было ещё с полчаса, но ожидание его совершенно не беспокоило. В любом случае, оно давало получить общие представления о местных жителях и самой деревне в целом. Судя по увиденному, Хогсмид исторически был деревней, привязанной к замку лорда, владевшего землёй, как, впрочем, и большая часть окружающих территорий — запретный лес, Чёрное озеро и окружавшие всё это великолепие невысокие горы составляли вполне приличную территорию, достойную замка Хогвартс. А школа изначально была именно замком — ещё идя по улице, Авалор мог прекрасно увидеть массивное каменное строение на противоположном берегу водоёма, возвышавшееся над окрестностями.

Впрочем, такое расположение замка, как и школы, которой он впоследствии стал, было совершенно логичным — долина сравнительно легко поддавалась контролю и защите в случае нападений, а широкий ассортимент «биомов» вокруг снабжал кладовые сырьём для большого разнообразия нужд.

— Прошу, — подошедшая Розмерта поставила на середину стола небольшую горелку, на которую водрузила объёмистый глиняный чайник. — А это моё фирменное печенье! — следом за чаем последовали две узорчатые чашечки на блюдцах, вазочка с колотым сахаром и объёмистое блюдо с ещё горячими печеньками.

— Благодарю, — маг с благодарной улыбкой кивнул женщине, придвигая к себе одну из чашек и наливая порцию чая.

* * *

Хогвартс и окрестности.

Альбус Дамблдор отложил в сторону небольшую стопку листов, с трудом подавив желание просто выбросить это детище бюрократии в камин, снял очки-половинки и, устало потерев глаза пальцами, с хрустом потянулся в кресле. Пора было идти на назначенное собеседование. Директор очень сильно надеялся, что представившийся Авалором волшебник подойдёт, и он сумеет без лишних проблем закрыть извечную дыру в штате Хогвартса. Впрочем, за свою долгую жизнь Альбус научился ценить любые мелочи, а потому дал самому себе указание просто наслаждаться приближающимися часовым избавлением от директорской рутины, которая, откровенно говоря, сидела у него уже в печёнках. Очки заняли своё законное место на носу, а волшебник поднялся с кресла, расправляя складки на мантии.

— Фоукс, друг, — Дамблдор ласково погладил переливающиеся оранжевыми сполохами и источающие приятное тепло перья феникса, — перенеси меня, пожалуйста, к заведению мадам Розмерты.

Огненная птица вопросительно наклонила голову на бок, глядя на волшебника светящимся глазом, и издала негромкий курлыкающий звук.

— Нет, — директор рассмеялся, явно понимая своего питомца, — обратно я вернусь сам — мне пойдёт на пользу небольшая прогулка от Хогсмида…

Феникс слегка клюнул Альбуса в руку, а затем легко вспорхнул с насеста, пересаживаясь на плечо волшебника. Яркая вспышка осветила кабинет директора, сжавшись затем в ослепительную крошечную точку. Через неизмеримо малую долю секунды аналогичная вспышка сверкнула на центральной улице Хогсмида, и напротив «Трёх мётел», примерно там же, куда прибыл чуть ранее Авалор, возник благообразный длиннобородый волшебник с серебристо-серыми волосами. Дамблдор с благодарностью почесал феникса под клювом, а затем, дождавшись, пока птица, размеренно махая крыльями, отправилась в обратный путь в школу, улыбнулся и неспешно пошёл ко входу в паб.

В «Три метлы» Альбус Дамблдор вошёл, как и планировал, ровно за десять секунд до полудня, срока, на который он сам назначал время встречи для кандидата на должность нового профессора. Вошёл и невольно замер, как вкопанный, прямо на пороге — за привычным для него угловым столиком уже сидел… сидело… нечто… Очки директора, служащие притчей во языцех для подавляющего большинства знакомых (и не очень) с волшебником людей, вопреки многочисленному мнению служили не только для того, чтобы хорошо видеть. Право слово, даже в возрасте «слегка за сотню» для магии не было особенной проблемой улучшить здоровье глаз, если, конечно, проблема была просто в физиологии, а не, скажем, наложенном недругом проклятии…

Они были артефактом, иногда называемым «очками Дюваля» (*6.2), позволяющим видеть магические плетения и, при некоторой сноровке, проникать сквозь наложенные на объект маскирующие чары. От заклинаний невидимости, наложенных сильным волшебником, или от мощных семейных артефактов они, конечно, не помогли бы, но… Видит Мерлин, число раз, когда их польза многократно перевешивала неудобство от натёртого носа, не поддавалось подсчёту! И вот сейчас сквозь эти самые очки директор видел кого угодно, но не человека.

Ему приходилось прилагать усилия, чтобы сосредоточиться на фигуре незнакомца за столиком, сквозь стёкла очков его силуэт словно был подёрнут маревом от жаркого воздуха, но даже так… Даже через это марево Альбус Дамблдор улавливал единичные детали облика этого существа — практически чёрная кожа, светящиеся багровыми углями глаза и… длинные уши? Директор перевёл взгляд выше, но своими глазами он видел только представительного молодого мужчину, одетого в дорогой магловский костюм, явно сшитый на заказ, спокойно и даже расслаблено попивающего чай. И, судя по всему, все окружающие видели то же самое, совершенно не подозревая, кто сидит рядом с ними.

Авалор заметил вошедшего волшебника практически сразу, уловив откуда-то от входа буквально физически ощущаемую волну настороженности и удивления. Аккуратно опустив чашку на блюдце, маг встал со стула, отвешивая вежливый поклон Дамблдору через весь зал, с вежливой улыбкой приглашающим жестом указывая на соседнее свободное место. Одновременно с этим, данмер пытался оценить, что же могло вызвать такую реакцию.

Справившись с удивлением, пожилой волшебник вернул своему лицу спокойное выражение и степенным шагом направился к ожидающему его чело… разумному, прикидывая возможные дальнейшие действия и последствия для окружающих. Мозг директора лихорадочно работал, а глаза внимательнейшим образом оценивали обстановку. За свою жизнь Альбус прочитал множество книг, приличное количество которых можно было с лёгкостью назвать запретными, порой — секретными, и уж точно — древними, но за все прошедшие десятилетия он как-то привык считать, что описанные в фолиантах существа и события остались в далёком прошлом, существуя теперь только в легендах и памяти волшебных народов… Вот только одна из таких легенд сейчас стояла прямо перед ним и, что добавляло сюрреализма, явно желала устроиться на должность преподавателя в его школу…

— Доброго вам дня, директор, — Авалор, продолжая улыбаться, кивнул подошедшему волшебнику.

— Мистер… Хан? — с некоторой неуверенностью уточнил Альбус.

— Он самый, — маг кивнул. — Надеюсь, вы не возражаете, что я выбрал это место, раз уж оказался тут несколько раньше? Мадам Розмерта, — Авалор кивнул головой в сторону как раз направлявшейся к ним женщины, — сказала, что вы всегда предпочитаете именно его…

— Здравствуйте, Альбус, — хозяйка заведения тепло улыбнулась директору, — вам сегодня чего-нибудь покрепче? Или вы тут по делам?

— Спасибо, но я обойдусь чаем, — всё ещё сохраняющий настороженность, директор улыбнулся в ответ, покачав головой. — По крайней мере пока. Быть может, позже я пропущу кружечку твоей медовухи.

— Замётано! Если что зовите, господа.

Дождавшись, пока хозяйка уйдёт, оба мужчины обменялись внимательными взглядами — Дамблдор всё ещё не мог решить, что ему делать с неожиданным и совершенно невозможным гостем, а Авалор пристально изучал пожилого волшебника засветившимися под иллюзией углями глаз, особенно уделяя внимание тонкому плетению магических энергий в очках на носу директора. Структура вложенного заклинания, что совершенно логично, была Авалору абсолютно не известна, но само расположение в очках позволяло предположить, что артефакт должен был как-то влиять на зрение носителя. И с таким допущением сразу становилась понятна причина напряжения волшебника перед ним — Дамблдор, похоже, видел через его иллюзорный облик.

— Полагаю, — внутренне скривившись от «засилья чересчур наблюдательных и зорких собеседников», данмер прервал затягивающееся молчание и повторно плавным жестом руки указал на стул напротив своего, — мы вполне можем перейти к главной теме нашей встречи, директор? Мне бы не хотелось отнимать больше вашего времени, чем это совершенно необходимо…

— Да, пожалуй, вы правы… мистер Хан… — Дамблдор с достоинством опустился на стул, глубоко вздохнув и придвинув к себе пока ещё пустую чашку. — Скажите… Что сподвигло вас написать мне письмо? Насколько я понимаю, вы совершенно… не из этих мест, — Альбус говорил неспешно, крайне тщательно подбирая слова и стараясь отслеживать малейшие реакции собеседника.

— Как я и писал в моём письме, — данмер опёрся на столешницу локтями, чуть наклонившись вперёд, — до меня дошли слухи о непрекращающейся проблеме с преподавательским составом в вашей школе… «Проклятая должность», — маг усмехнулся, — это звучит настолько абсурдно и невероятно, что я не смог пройти мимо такой загадки. Ну, а если это позволит мне помочь и с вашей проблемой, — Авалор пожал плечами, — это будет служить только дополнительным бонусом в этой ситуации. К тому же… Я считаю, что место для обучения в жизни любого уважающего себя волшебника должно присутствовать постоянно. А кто может научить лучше, чем незамутнённый взор детей, которых пытаешься учить ты сам?

За столом снова повисла тишина. Альбус Дамблдор поймал себя на мысли, что в чём-то позиция его собеседника была крайне близка ему самому, хотя, конечно, с куда большим удовольствием он бы привлёк на эту должность кого-то из своих бывших учеников, чем совершенно постороннего чело… разумного, но… Директор вздохнул. С предельной осторожностью, соблюдая все и всяческие меры по скрытию своих действий, волшебник потянул в сторону собеседника тончайшую нить своего сознания, пытаясь увидеть и услышать хоть что-то из его мыслей. Что-то в глубине души говорило Альбусу, что это была крайне плохая идея, но он просто не мог позволить учить детей существу, о котором не знал абсолютным образом ничего…

Дамблдор привычным действием взглянул прямо в глаза мужчины перед ним, чувствуя, как время для него словно бы замедлилось в тысячу раз, но потом… Потом что-то пошло совершенно не так, как должно было. Против его воли, глаза волшебника сдвинулись в сторону, переходя с лица собеседника на резную трость, стоявшую в углу позади… На трость, навершие которой было выполнено в виде невероятно качественно проработанных человеческих лиц, искажённых в гримасах различных эмоций. Словно во сне волшебник увидел, как пустые деревянные глаза на одной из сторон трости обрели глубину, засветившись неярким лиловым светом, а затем… Затем сознание Дамблдора резко потянуло куда-то вперёд, и он буквально провалился в это свечение, перестав осознавать себя и окружение.

Альбус увидел странный мир, не похожий совершенно ни на что, что он видел в своей жизни — гигантские грибы, растущие на берегах рек, как обычные деревья, величественный город, построенный на воде, город, напитанный магией и чудесами… Летающие крылатые змеи, вызывающие в памяти волшебника образы древних земных ящеров, населявших планету миллионы лет назад… А в следующий миг всё резко изменилось — деревья-грибы стали жёлтыми, из-за видневшегося вдалеке горизонта к Дамблдору потянулись зловещие чёрные щупальца, усеянные целыми гроздями внимательных нечеловеческих глаз, а крылатые твари, парившие в поднебесье, с резкими криками ринулись вниз, принявшись клевать грибы, отрывая от них целые куски, резко пахнущие… сыром?!

— Достаточно.

Спокойный, но жёсткий голос выдернул волшебника из потока образов, и Дамблдор осознал себя снова сидящим в «Трёх Мётлах». Альбус шумно дышал, чувствуя, как постепенно успокаивается заполошное сердцебиение, а назвавшееся Авалором существо с сочувствием смотрело на него, держа в руках только что стоявшую в углу трость, следя, чтобы сжатые пальцы полностью закрывали глаза резных лиц навершия.

— К… Кто… Что ты такое? — наконец выдохнул директор, судорожно стискивая узловатую волшебную палочку в старческих руках, которую успел вытащить из рукава мантии, совершенно не отдавая себе отчёта о проделанном действии.

— Вам стоит успокоиться, директор, — Авалор с любопытством окинул концентратор Альбуса взглядом. — Вы всё ещё находитесь в Хогсмиде, сидите в заведении мадам Розмерты… А то, что вы видели, происходило крайне далеко отсюда, если вообще происходило когда-нибудь… Уберите палочку, нам нет нужды сражаться.

— Ты… не человек… — сделал несколько глубоких вдохов, стараясь окончательно вернуть себе самообладание.

— Это очевидный факт, — маг склонил голову на бок, — но мне казалось, обычно вы судите по делам и не страдаете предвзятостью…

— При всём этом, я не могу позволить учить детей существу, про которое не знаю ничего, — волшебник нахмурился.

— Спрашивайте, — Авалор пожал плечами. — Не могу гарантировать, что смогу ответить на все вопросы, но я, по крайней мере, постараюсь…

Данмер выглядел внешне совершенно спокойным и подчёркнуто вежливым, хотя глубоко внутри в нём начинало копиться лёгкое (пока что) раздражение. Раздражение на себя, что не предусмотрел возможность применения Дамблдором легилименции, раздражение на Шеогората, чей посох в очередной раз выкинул непрошенный фокус, чуть не обеспечив пожилому волшебнику инсульт с инфарктом до кучи. Ну, и общее недовольство тем фактом, что уже второй раз артефакт местных волшебников сумел преодолеть, пусть и не полностью, наложенную им на себя иллюзию. Этот момент совершенно определённо требовал срочного исправления, если, конечно, он не желает распугивать всех окружающих своим внешним видом.

— Кто или что ты такое?

— Я эльф. Тёмный, — данмер подлил себе чай. — Вы, люди, обычно называете нас фейри…

— Ф…фейри? — Альбус удивлённо моргнул, переваривая услышанное.

Фейри… Тёмный эльф… Перед глазами директора сами собой всплывали воспоминания о прочитанных книгах, о легендах и мифах британских островов, но он не мог однозначно утверждать, читал ли он там хоть о ком-то подобном, но… Слово «тёмный» в его понимании редко означало что-то хорошее…

— Фейри, — Авалор кивнул. — Вас это удивляет? Насколько мне известно, среди волшебников и по сей день живут гоблины, вейлы, русалки и даже более необычные существа, пусть и не наделённые разумом…

— И тёмное создание в твоём лице хочет учить… детей? Чему же?

— Директор… — уловившему неприязнь и понявшему её причину магу оставалось только вздохнуть. — Мне казалось, что в вашем возрасте и с вашим опытом разумный уже должен осознавать, что Тьма не тождественна Злу, равно как и Свет не то же самое, что Добро…

— Свет приносит…

— Скажите это обитателям пустыни Сахара, — перебил волшебника данмер. — У них предостаточно… Света. Но что-то мне подсказывает, что они с радостью променяют свой континент на что-то… менее светлое, но более уютное…

— Это софистика!

— Тем не менее, даже вы не можете отрицать, директор, что во имя Света порой совершались настолько чудовищные деяния, какие не снились всем Тёмным Лордам в истории…

— Не понимаю…

— Вы забыли про Инквизицию и охоту на ведьм, директор? Вам, как волшебнику, эта часть истории человечества должна быть известна…

— Чего вы хотите?

Молчавший несколько секунд волшебник как-то сгорбился на стуле, не найдя сразу, что можно возразить. Можно было сказать, что магловская инквизиция была сугубо магловским делом, тем более, что волшебники и в самом деле практически не… хм… прочувствовали этих гонений по-настоящему. Но Дамблдор понимал, что такой довод вряд ли будет принят его собеседником, даже с учётом того, что он отстоял от маглов ещё дальше, чем волшебники… Вряд ли фейри видели кардинальную разницу…

— Я уже говорил и от своих слов не отказываюсь — я вполне могу занять должность преподавателя Защиты в Хогрвартсе. Я не верю, что должность можно проклясть, но, если вдруг, по невероятно невозможному стечению обстоятельств проклятие всё же существует, кому, как не мне искать способ его снять?

— Вы на самом деле ликвидатор?

— Возможно, не в том значении, которое обычно вкладываете в эту профессию вы, — Авалор аккуратно достал из внутреннего кармана пиджака свиток сертификата и протянул его через стол, — но гоблины Гринготтса считают, что я имею право так называться.

Альбус Дамблдор развернул сертификат ликвидатора заклятий, внимательно вчитываясь в его содержимое и убеждаясь, при помощи очков, что документ подлинный. Впрочем, учитывая, кто сидел перед ним сейчас, он бы очень удивился, если ожившая легенда вдруг не сумела бы озаботиться подтверждением своих заявлений. Особенно, учитывая всё, что он читал и слышал о могущественных фейри прошлого…

— Хорошо… — директор тяжело вздохнул, сворачивая и возвращая документ собеседнику. — Опуская тот момент, что гоблины являются вашими… родственниками, — волшебник повёл пальцами в воздухе, — если так можно выразиться… Возможно, ваши слова звучат справедливо… Хотя и очень мне не нравятся.

— Что ещё вы хотели бы узнать? — Авалор с улыбкой развёл руками, убрав сертификат обратно в карман.

— Что же…

Косая аллея. Бар «Дырявый Котёл».

Фигура в серой мантии неподвижной статуей стояла посреди одной из комнат «Дырявого котла». Одной из совершенно пустых комнат. Несмотря на все свои усилия, они снова опоздали. Мелкие детали говорили волшебнику из отдела тайн, что, кто бы ни занимал эту комнату, он ушёл отсюда буквально считаные минуты назад, но это совершенно не облегчало принятие того факта, что… он ушёл!

Невыразимец неслышным шагом прошёлся по помещению, изучая каждый дюйм пространства и чуть ли не принюхиваясь к находящимся тут предметам. Чужак был тут. Чужак колдовал. Но снова, как и в первый раз в подворотне, Отдел Тайн опоздал.

— Группа проверила бар, — совершенно бесшумно посреди комнаты появилась ещё одна фигура в точно такой же серой мантии с капюшоном. — Том подтвердил, что эту комнату пару дней снимал высокий молодой волшебник, представившийся как Авалор. Словесный портрет есть, как и воспоминания.

— Обычный волшебник? — повернулся к говорившему первый «капюшон».

— Пока не видим причин считать иначе. Если опускать зафиксированный нами магический фон, разумеется… Его привела Нимфадора Тонкс, одна из авроров Скримджера.

— Что-то ещё?

— Познакомила с Томом и провела, как он выразился, экскурсию для иностранца по Косой аллее, — невыразимец развёл руками. — Сегодня постоялец из комнаты выходил только один раз — прошёл на аллею, потом вернулся с небольшим свёртком и заперся в комнате. Больше Том его не видел.

— И мы уже второй раз не можем его поймать… — фигура первого волшебника поднесла к капюшону руку, явно задумчиво погладив подбородок. — Вы сумели выяснить, почему?

— Сбой в работе маховиков. Вероятно, непредвиденное взаимодействие с чуждой магией.

— Другими словами, вы не знаете?

— Мы не знаем, — невыразимец кивнул.

— Передайте информацию Министру. И проведите допрос Тонкс, лично. Нам нужно больше деталей.

Волшебник кивнул, принимая к сведению указание, и так же бесшумно исчез, оставляя своего «коллегу» одного. Волшебник в серой мантии в очередной раз внимательно осмотрел комнату, обдумывая полученные сведения. Параметры зафиксированной в этот раз аномалии были похожи с первым случаем, но имелись и отличия — порядок задействованных неизвестным волшебником энергий был куда меньше, но длился больший промежуток времени, почти тридцать секунд. И Арка… Арка в глубинах Отдела тайн в этот раз никак не среагировала…

Имело ли это какой-то смысл или было простым совпадением? Он не знал. Было ли дело в меньшей силе используемой магии? Или в сути применённого заклинания? Он не знал. А он ненавидел не знать… Раздражённо дёрнув щекой где-то в тени под капюшоном, невыразимец растворился в воздухе.

Лондон. Министерство Магии. Уровень 2. Штаб-квартира Аврората.

— Вы слышали новости? — выглядящий слегка озадаченно, аврор Дарп вошёл в общий зал, где обычно отдыхали между вызовами авроры-оперативники. — Только что Роза из Группы аннулирования поделилась…

— Что там ещё? — устало спросил развалившийся в кресле молодой мужчина.

— У них был случай применения боевой трансфигурации в Лютном.

— Эм, и что такого? Многие волшебники используют трансфигурацию…

— Да ты послушай! — Шон улыбнулся. — Некий волшебник зашёл Лютный переулок и, в ходе попытки его ограбления местными маргиналами, превратил одного из нападавших… в курицу!

— Повторюсь… — аврор в кресле пожал плечами. — Что такого? Временные превращения живых существ вполне допустимы. Особенно в качестве самообороны. Да, выбор в качестве формы курицы — странный, но… Курица и курица… Чего Роза волну подняла?

— Это было два дня назад! И пострадавший уже начал нести яйца…

— Да ты брешешь…

— Спустись на третий уровень, да сам посмотри…

— Где я могу найти аврора Тонкс? — появившийся в дверях сотрудник Отдела тайн заставил всех присутствующих авроров замолчать, удивлённо уставившись на фигуру в серой мантии.

— Э… Тонкс была в столовой… Мы только что вернулись с… с патрулирования.

— Благодарю.

Невыразимец кивнул, разворачиваясь и выходя столь же тихо, как и появился.

— Это что только что было? — Шон почесал в затылке.

— Невыразимец… Искал Тонкс…

— Ага… Вопрос, зачем…

Авроры переглянулись. В глазах обоих явственно читалось, что они ни черта не понимают, но происходящее определённо выходило за привычный ход дел. Скрытные по своей должностной инструкции, волшебники из Отдела Тайн вообще редко появлялись лично за пределами своего уровня Министерства, что уж говорить о том, чтобы искать конкретного аврора и приходить за ним лично…

— Она во что-то влипла?

— Да, вроде бы, нет… — напарник Нимфадоры озадаченно покачал головой. — Мы искали этого… гастролёра, как велел Скримджер… Ну, да ты в курсе, ты же точно тем же занимался…

— Ну да…

— Так вот… Прошлись от самой подворотни, где его засекли в первый раз, но… Ничего толкового не было. А теперь вот это…

— А теперь вот это… — эхом откликнулся второй аврор.

Примечания:

*6.1 Особый кристаллический минерал, обычно добываемый в специальных шахтах на просторах Нирна. Как правило, шахты располагаются в особых магически насыщенных областях, в которые по тем или иным причинам просачивается энергия из Обливиона, напитывая природные кристаллы и меняя их свойства. После добычи и некоторого процесса обработки, кристалл приобретает возможность поглощать и удерживать души живых существ, предварительно «помеченные» при помощи специального заклинания школы Мистицизма.

Примечание Автора: в каноне The Elder Scrolls я информации о том, как именно появляются камни душ, не нашёл, хотя смутно помню, что их всё-таки в самом деле добывают в шахтах. К тому же, в TES V: Skyrim в Чёрном Пределе имеются рудные жилы «выход минерала», с которой можно с некоторым шансом добыть камни душ, что логично приводит нас к пониманию, что такие жилы не могут существовать только там (хоть игровые условности и говорят обратное), учитывая частоту встречи камней душ в мире.

*6.2 Мишель Дюваль —… нет, просто посмотрите фильм "Чужие среди нас" (1988). Смотрите! Подчиняйтесь! Читайте проду! Подписывайтесь на Бусти!

Глава 7. Тайны следствия

— Холмс, но как? Как вы догадались,

что убитый шел из поликлиники?

— Бахилы, Ватсон.

(народное творчество)

Окрестности Хогвартса. Деревня Хогсмид.

— Благодарю вас за содержательную беседу, профессор Хан… — устало поднявшийся со стула Дамблдор почтительно склонил голову перед данмером. — Как я и говорил, вы можете прибыть в Хогвартс в любое удобное вам время с завтрашнего дня — я предупрежу ваших коллег, и кто-нибудь вас встретит у ворот и пропустит на территорию школы. Надеюсь, я не пожалею о принятом решении…

— Для меня было удовольствием познакомиться с вами, — маг кивнул, также вставая со своего места.

Собеседование прошло… Оно прошло. Несколько раз за длительную и обстоятельную беседу Авалор ловил себя на ощущении, что Дамблдор явно очень хочет послать его и всё происходящее по всем известному маршруту, вызвать весь наличный состав Аврората (а ещё — Департамента правопорядка и Отдела тайн до кучи). Но необходимость всё же найти профессора на пустующую должность, критически малый запас времени до начала учебного года и собственные моральные принципы перевешивали.

В конечном итоге, после двух дополнительных чайников с чаем, великодушно принесённых мадам Розмертой, директор сдался и признал, что, хоть данмер и не является человеком, на данный момент за ним не числится никаких откровенных злодейств, а значит, и причин не нанимать его на работу — нет. Да, оставался тонкиймомент с учебной программой, но, будем откровенны, Златопуст Локонс, очевидно, знал и умел куда меньше, да и сертификат ликвидатора заклятий за авторством гоблинов Гринготтса позволял предположить достаточный уровень квалификации. А конкретные учебные планы всегда можно и предоставить — Авалор, как и Альбус, явно не имели представления, почему никто из предыдущих профессоров не задавался таким вопросом, изобретая собственный «велосипед», но… В конце концов, Хогвартс был школой для юных волшебников многие десятки и сотни лет! Было бы странно за такой срок не разработать учебные программы по всем предметам и для всех курсов…

Проследив глазами за Дамблдором, уходящим плавной и неспешной походкой, совершенно не вяжущейся с его возрастом, Авалор снова опустился на стул. Он вполне мог отправиться в школу и прямо сейчас — как он узнал со слов Альбуса, многие преподаватели практически на постоянной основе проживали в замке, покидая его только в периоды отпусков или, когда им требовалось отъехать по делам. А значит, его кабинет, равно как и его апартаменты, в замке были не заняты. С другой стороны, маг прибыть в школу на Хогвартс-экспрессе, что, опять же по словам Дамблдора, было своеобразной традицией для первого посещения Хогвартса, как для учеников, так и для преподавателей, которую все с удовольствием соблюдали.

Логичнее всего выглядел вариант с прибытием в школу на местном «волшебном паровозе» — помимо абстрактной возможности «познакомиться с учениками» и «проникнуться духом школы», мысль о чём вызывала у данмера только скептический хмык, ему всё равно стоило закупиться и, как минимум, ознакомиться с учебниками по теперь уже его предмету, имеющимися в доступности в лавках Косой аллеи. Хотя бы в той степени, чтобы иметь представление о… хм… глубинах необразованности его будущих подопечных.

Лондон. Министерство магии. Уровень 2. Столовая.

Тонкс с наслаждением втянула носом запах свежевыпеченного пирожного, предвкушая отличный десерт в конце отличного сытного обеда. Поиски неизвестного волшебника, переполошившего, как ей казалось, половину магического сообщества Лондона, можно было считать официально проваленными — нет, разумеется, ни Скримджер, ни Амелия Боунс, ни тем более Корнелиус Фадж не давали указаний прекращать, но… Практически всем было очевидно, что, если они не сумели обнаружить ничего существенного по горячим следам, дальше с каждой минутой найти что-то новое становилось всё менее вероятным событием. Вся надежда на то, что Долиш не забудет сообщить начальнику о, возможно, видевшем неизвестного швейцаре, а Скримджер посчитает целесообразным отправить к нему легилимента для считывания его воспоминаний…

Девушка вздохнула, откусывая кусочек своего десерта. Это всё было не её дело — она простой аврор, только недавно окончивший Академию… Энтузиазм — это хорошо, но за энтузиазм не платят, а становиться трудоголиком и гробить здоровье «за идею»… Нет, она, конечно, «за идею» радела всем сердцем, иначе бы просто не пошла в Аврорат прямо из Хогвартса, но это не значит, что Нимфадора была готова «рвать жопу» там, где от этого не будет однозначного толка.

— Аврор Тонкс? — раздавшийся вкрадчивый голос заставил девушку вздрогнуть, с трудом избежав позорного вскрика.

— Кхе… Да, это я… — обернувшись, она с удивлением обнаружила за своей спиной высокую фигуру, закутанную в серую мантию с капюшоном.

Отдел Тайн? Какого чёрта невыразимцу понадобилось от простого аврора? Это, если ещё забыть о том факте, что они в принципе практически не покидали свой уровень Министерства магии, предпочитая даже с министром Фаджем общаться через записки и доклады…

— Меня зовут Смит, — коротко представился невыразимец. — Если вы уже закончили вашу трапезу, я хотел бы, чтобы вы уделили мне некоторое время для ответов на вопросы.

— Эм… — девушка удивлённо оглянулась по сторонам, но в столовой на удивление было практически пусто — она так и не поняла, когда, а главное, куда, из помещения успели рассосаться все прочие волшебники. — Ну, если нужно… Я готова…

— Я не займу слишком много вашего времени. Вам знаком волшебник, представившийся, как Авалор Хан?

— Кхм… Авалор Хан… — девушка удивлённо вскинула брови. — Д-да… Я встречала его дня… два назад…

— Вы привели его в «Дырявый котёл», — не спрашивал, а, словно бы, утверждал невыразимец, — а затем — прошли вместе с ним на Косую аллею. Я прав?

— Ну, да, — девушка кивнула. — Он не местный, попросил меня показать, что тут и как… А, поскольку у меня был выходной, я подумала, что можно сделать доброе дело… Ну, чтобы гость нашего города не вляпался в неприятности… Ну, вы понимаете, думаю… А в чём дело?

— Расскажите в подробностях, как и где вы его встретили. — волшебник в капюшоне, так и продолжавший стоять рядом со столиком Нимфадоры, проигнорировал её вопрос.

— Эм… Ну… Я прогуливалась по магловской части Лондона, — Тонкс пожала плечами, — как я и сказала, в свой выходной… Я как раз шла… хм…. Да, кажется, это было где-то в районе Оксфорд стрит неподалёку от «Кавендиш-сквер-гарденс»…

— Вам не показалось ничего странного в его поведении?

— Да нет, — девушка на несколько секунд задумалась, припоминая встречу с незнакомцем, но потом помотала головой. — Вежливый, представительно одетый молодой мужчина… Симпатичный… Кхм… — Тонкс замялась, слегка порозовев, но быстро справившись со смущением и, вроде бы, даже не допустив изменения цвета волос, как это обычно бывало. — В дорогом магловском костюме, вероятно, сшитом на заказ. Ходит с резной тростью, но для опоры она ему не нужна — скорее всего, предмет статуса или место для скрытого ношения палочки…

— А вы видели, как он её доставал?

— Что?

— Палочку. Он пользовался палочкой в вашем присутствии?

— Эм… Если подумать… — девушка с удивлением пришла к мысли, что, в самом деле, не видела, чтобы Авалор не то, что использовал, но и вовсе доставал концентратор. — Нет… Палочку при мне он не доставал… Даже на Косую аллею его пропустила я… Мерлиновы подштанники! Неужели он…

— Какого чёрта тут происходит?! — громкий даже несмотря на хрипоту и невероятно возмущённый голос Аластора Грюма ворвался в столовую на долю секунды раньше его самого. — На каком основании ты допрашиваешь моего аврора без разрешения и предупреждения?!

Волшебный глаз пожилого аврора, обычно быстро вращавшийся вокруг своей оси, сейчас буквально источал недовольство, глядя прямо в тень под капюшоном волшебника из Отдела Тайн. И что-то подсказывало Нимфадоре, давненько не видевшей своего наставника в таком настроении, что непроницаемая тьма, бывшая основой для кучи шуток на тему тяги к излишней и показушной скрытности невыразимцев, для этого артефакта преградой не была…

— Мистер Грюм, — в голосе волшебника в серой мантии на мгновение проскочило неудовольствие появлением свидетеля, — это никоим образом не допрос… К тому же, аврор Тонкс уже не курсант Академии, она работает в Аврорате и подчиняется Руфусу Скрим…

— Да срать я хотел! Я их всех через одного обучал и пинками на тренировках гонял! Значит, имею право считать их своими аврорами, особенно когда кто-то вроде вашего отдела начинает совать нос не в своё дело!

— Мы ведём поиски потенциально опасного волшебника, а аврор Тонкс…

— Вот и ведите поиски! Не мешайте людям спокойно есть! Или, — Аластор, прищурившись, ковыляющей походкой подошёл к невыразимцу, нависнув над ним, — ты считаешь, что она в чём-то виновата? Ну так скажи это прямо! Покажи официальную бумагу!

— Никаких обвинений… — невыразимец вздохнул, повернув капюшон в сторону девушки. — Аврор Тонкс, простите, что прервал ваш обед… Последний вопрос, если позволите, и я уйду…

— Д-да… — шокированная напором Грюма, Нимфадора кивнула.

— Он не говорил вам о своих планах? Ну, чисто случайно… Мало ли…

— Ничего определённого, — девушка покачала головой. — Он собирался остановиться на пару дней у Тома, а потом, возможно, подыскать себе работу. Это всё, что я могу сказать…

— Благодарю за содействие. Тогда у меня всё… Аврор Тонкс… Аластор… — фигура в капюшоне по очереди коротко кивнула аврорам и с лёгким хлопком трансгрессировала.

— Тьфу… Терпеть этих дармоедов не могу… — шумно выдохнув, сплюнул Аластор, падая на жалобно заскрипевший стул за столиком Тонкс.

— Но… наставник…

— Никаких «но», Тонкс! — Грюм криво усмехнулся. — В конце концов, какие бы важные дела у него ни были — приставать с ними в столовой за обедом… Это верх наглости!

— Но я практически закончила, когда он подошёл…

— Не важно. «Почти» — не «закончила» … Ладно… Давай возьмём чаю и ты спокойно расскажешь, что вообще происходит…

— А как же «вопросы в столовой — верх наглости»? — улыбнулась Нимфадора, не удержавшись от подколки.

— Грубить наставнику — ещё больший «верх наглости»! Так что рассказывай!

Довольно улыбающаяся девушка отправилась на раздачу, чтобы взять пару чашек и чайник с чаем. Каким бы неприятным в общении ни был Грюм, наставником он всё же был отличным, что признавали, рано или поздно, все выпускники Академии Аврората, прошедшие через его руки. Настолько отличным, что ему можно было и простить его… кхм… манеры…

Лондон. Косая аллея. Лавка Олливандера.

Гаррик Олливандер в раздражении отбросил от себя очередную испорченную заготовку палочки. Он никогда и никому не признался бы в этом, но визит неизвестного мага, сильнее которого мастер палочек, пожалуй, не встречал за свою долгую жизнь, глубоко запал в душу пожилого артефактора. Семья Олливандеров поколениями славилась и гордилась тем, что производит лучшие магические концентраторы для волшебников… По крайней мере, Гаррик трезво смотрел на мир, лучшие по эту сторону Ламанша. Именно поэтому появление волшебника, которому он был просто не в состоянии подобрать палочку… Просто потому, что ни одна из его палочек не выдержала бы силу его магии…

Раздражённо дёрнув щекой, мастер задумался, взявшись длинными пальцами за свой подбородок. Если бы не весь опыт его семьи, мужчина просто сказал бы, что такое попросту невозможно. Даже молодому Тому Реддлу он сумел подобрать палочку! А ведь мальчик вырос в по-настоящему могущественного волшебника…. Да что там… В записях деда Гаррик нашёл даже упоминание палочки, которую его предок сделал для Альбуса Дамблдора! А это значило, что большая магическая сила никак не может служить препятствием для создания концентратора. Так почему же у него не выходит сейчас…

— Как же он там сказал… — взгляд мастера упал на лежавшую на аккуратной подушечке обугленную палочку. — Слишком маленькая пропускная способность… Но почему тогда такой вопрос не возникал никогда ранее?

— Мастер Олливандер? — мастер палочек настолько задумался над профессиональной проблемой, что не услышал ни звука колокольчика над дверью, ни, похоже, первого оклика вошедшего человека.

— Да-да! Я иду! Простите, я не услышал колокольчика, что вам…

Гаррик осёкся, фокусируясь на стоявшем перед ним человеком в форменной аврорской мантии. Аврор Долиш — вот уж кого он ожидал увидеть тут в последнюю очередь. Хотя… В голову пожилого мастера внезапно пришла мысль, что он, вроде бы, собирался сообщить о своём невероятном посетителе, но… Жажда творчества и шанс решить сложную задачу полностью выбили из поля его внимания эту важную деталь…

— Чем я могу вам помочь, мистер Долиш? — улыбнулся Олливандер, через секунду тут же нахмурившись. — Что-то не так с вашей палочкой? Английский дуб и сердечная жила дракона, если я не ошибаюсь… Надеюсь, она в рабочем состоянии?

— Нет-нет, — Джон помотал головой, — с моей палочкой всё в полном порядке! Я к вам по другому вопросу. Скажите, мастер Олливандер, — Джон Долиш внимательно осматривал лавку Гаррика, периодически поглядывая на небольшой резной шарик в своей руке, — к вам в последние пару дней не заходил никто… хм… необычный?

— Все волшебники по-своему необычны, мистер Долиш, — на мгновение улыбнулся Олливандер, затем почти сразу посерьёзнев. — Но, кажется, я догадываюсь, о ком вы могли бы спрашивать… Я должен был сообщить вам раньше, но… — мастер развёл руками, — я порой слишком сильно увлекаюсь работой… Понимаете, создание новой волшебной палочки… это как… как симфония…

— Погодите, мастер Олливандер! О ком вы должны были сообщить? Кто к вам приходил?

Едва услышав слова мужчины, аврор подобрался, нутром почувствовав, что Гаррик может сообщить что-то важное. Главное — не позволить пожилому артефактору сорваться с темы беседы на обсуждение творческого процесса и нюансы создания волшебных палочек… Тогда, Долиш боялся, беседа с Олливандером могла занять неоправданно много времени. По детским воспоминаниям о своём деде Джон точно мог сказать — настоящие мастера артефакторики порой могли часами рассказывать о своём ремесле, иногда даже не задумываясь, слушают ли их и есть ли у слушателя время…

— А… Д-да… Кхм… Два дня назад ко мне пришёл мужчина, — Олливандер нахмурился, припоминая детали. — Представился Авалором Ханом и захотел купить палочку. Вы должны знать, Аврор Долиш, — волшебник улыбнулся, — я всегда помню каждую проданную или сделанную мной палочку… Это… Это, если хотите, дар нашей семьи… — Джон кивнул, об этой особенности мастера палочек были осведомлены все, кто покупал у него свой концентратор. — Так вот… этот мужчина сказал, что его палочка пострадала во время шторма на корабле… Разлетелась в щепки… Так бы я, конечно, сумел её восстановить, но тут…

— То есть, он сказал, что приплыл в Лондон на корабле?

— Ну, он не говорил, но… Как ещё он мог попасть в шторм? — развёл руками Гаррик.

— Да… Логично… Что было дальше?

— Что-то в нём меня… Не напугало, нет… Но… — мастер замялся. — Хотя нет, пожалуй, напугало… Хотя, видит Мерлин, я не могу понять, что именно.

— Вы продали ему палочку?

— Да, бакаут и сердечная жила старого дракона… Девять дюймов. Накладка из кости того же дракона на рукояти.

— Бакаут? — Долиш нахмурился. — Вы же, вроде бы, не работаете с этим деревом…

— А это и не моя, — Гаррик снова развёл руками, — её делал мой ещё мой отец. Просто… Никакая иная палочка ему в принципе не подойдёт… И эта-то — далеко не факт… Мерлинова борода… Я не уверен, существует ли вообще хотя бы какое-то сочетание древесины и сердцевины, которое переживёт его магию… Бузинная разве что, — Оливандер мечтательно вздохнул, — но где уж простому ремесленнику иметь в своей лавке легендарный Дар Смерти…

— Погодите! Погодите, мастер Олливандер… Что значит «переживёт его магию»?!

— А… Секунду…

Олливандер шаркающей походкой направился куда-то в подсобные помещения магазинчика, через мгновение вернувшись с небольшой бархатной подушечкой, на которой лежала… Когда-то это, определённо, была волшебная палочка. Сейчас же это больше походило на не до конца прогоревший в печи уголёк.

— Это…

— Морёный дуб и перо феникса, — мастер палочек положил подушечку на стойку, аккуратно беря то, что осталось от палочки, в руки. — Не считая бакаута, это была самая… хм… стойкая палочка в моей лавке, а он сжёг её, просто взяв в руки! Причём, — Гаррик Олливандер тоскливо вздохнул, — я подозреваю, что он очень… очень сильно сдерживался. Первый предложенный концентратор просто рассыпался прахом.

Долиш молчал, удивлённо хлопая глазами, чувствуя, как по позвоночнику пробежал ручеёк неприятного холодка. Волшебник, разумеется, не был специалистом в создании волшебных палочек, но даже так, за свою жизнь он ни разу не слышал, чтобы в чьих-то руках волшебная палочка, не важно, из чего сделанная, сгорала, как спичка. Неконтролируемая волна магии — да, в лавке Олливандера каждый второй ученик Хогвартса устраивал лютый беспорядок. Но рассыпаться прахом или сгореть практически полностью? Что же за чудовище они разыскивают?!

— Благодарю вас, мастер Олливандер, — наконец, взяв себя в руки, ответил Джон. — Вы можете ещё что-то добавить об этом незнакомце?

— Ну, — Гаррик почесал подбородок, — не знаю, насколько это вам будет важно, но он явно пользуется какой-то специфической системой для оценки мощности заклинаний…

— Простите?

— Ну, когда вторая палочка обуглилась в его руках, он выдал что-то про пропускную способность, сравнивая её у моих палочек с энергией, затрачиваемой на обычное заклятие света в его случае… А ещё… Ещё он это самое заклятие света спокойно создал без палочки и невербально… Да…

Нахмурившись, Долиш кивнул, слегка заторможено разворачиваясь в сторону выхода из лавки. Неизвестный волшебник, спокойно рассуждающий о том, что обычное заклинание света в его случае способно уничтожить волшебную палочку, и применяющий это самое заклинание… без палочки… Аврору вдруг стало крайне неуютно, причём, он не мог понять, что его напрягало больше — потенциальная сила разыскиваемого чужака, до сих пор не показавшего (к счастью!) никаких агрессивных намерений по отношению к местным, или необходимость объяснить всё это Скримджеру и, через него, министру магии…

Лондон. Литтл Уингинг. Тисовая улица, дом 4.

Гарри Поттер с довольным видом поднимался к себе в комнату. Конечно, письмо от миссис Уизли было скорее красной тряпкой для быка, чем способом сохранения спокойствие в доме Дурслей, но Гарри, тем не менее, был ему невероятно рад. Его всё же отпустили на кубок мира по квиддичу! Ну, да, не без небольшой дозы угроз и шантажа «беглым крёстным-преступником», но в случае с семьёй сестры его матери мальчик-который-выжил не считал, что бывают нечестные методы. Да и Сириус был бы невероятно горд и доволен силой своего имени — о да, он просто наяву видел смеющееся от счастья лицо волшебника.

— Угу! — возмущённый возглас Букли встретил хозяина прямо на пороге.

Полярная сова сидела в своей клетке, взглядом, полным презрения и «совиной ненависти» провожая носящийся по комнате мелкий перьевой «шарик», периодически издающий негромкие попискивающие звуки. С огромным трудом, трижды получив лапами по голове, Гарри всё же сумел ухватить в полёте неизвестное создание, только после этого опознав в летуне крошечного воробьиного сыча, тут же сбросившего на пол небольшой конверт с письмом.

— Ой… Ты принёс письмо? Да… Да успокойся ты, снитч недоделанный! — волшебник аккуратно усадил пытающегося вырваться сыча на столешницу, пододвинув к нему мисочку с совиным лакомством, которым обычно кормил свою сову. — Букля, подожди, сейчас я тебе тоже дам…

«Гарри!

Папа достал, билеты! Ирландия против Болгарии, в понедельник вечером! Мама пишет маглам, чтобы те разрешили тебе остаться. Они уже могли получить письмо — не знаю, насколько магловская почта быстрая. Все равно решил написать тебе. Отправляю это письмо с Сычом.

Мы приедем за тобой, нравится это маглам или нет; ты не можешь пропустить Кубок мира. Но мама и папа считают, что сначала для вида надо все-таки спросить их разрешения. Если они согласятся, срочно присылай Сыча с ответом — мы приедем и заберем тебя в воскресенье, в пять часов. Если они скажут «нет», опять-таки быстро присылай Сыча, и мы все равно увезем тебя в пять часов в воскресенье.

Гермиона приезжает сегодня днем. Перси приступил к работе в Департаменте международного магического сотрудничества. Пока будешь у нас, не упоминай даже слова «заграница», если не хочешь, чтобы он заговорил тебя до смерти.

До скорой встречи,

Рон»

Покосившись на моментально умявшего угощение Сыча, начавшего подпрыгивать и попискивать от нетерпения, Гарри взял орлиное перо, чистый кусок пергамента и принялся писать ответ. Конечно, было бы куда лучше, если бы письмо от Рона пришло чуть раньше обычной корреспонденции, тогда бы он сумел как-нибудь сгладить углы в разговоре с Дурслями, но… А, к чёрту всё! Плевать ему на Дурслей, особенно, когда его «ссылка» закончится раньше обычного, а конец года он проведёт с друзьями в Норе! Закончив царапать ответ, он сложил послание в несколько раз, с трудом примотал его к лапе крошке-совы и с тяжким вздохом проследил, как та тут же чуть ли не пулей вылетела в открытое окно, чудом не врезавшись в ветку дерева через дорогу.

Гарри повернулся к Букле, аккуратно открывая клетку своего питомца и потягивая ей, как и обещал, совиное лакомство:

— Ты готова к долгому путешествию?

— Угу!

— Сможешь отнести моё письмо Сириусу? — Гарри достал из ящика стола конверт с письмом. — Погоди, только, я допишу пару строчек…

— Угу! — Букля благосклонно проводила взглядом хозяина, принявшегося дописывать послание, уделив внимание доставшемуся ей совиному печенью.

Закончив писать, он привязал письмо к лапе своей совы, невольно улыбнувшись тому, что Букля, в отличие от Сыча Рона держалась подчёркнуто спокойно, демонстративно показывая, как, по её мнению, должна вести себя настоящая, серьёзная и воспитанная почтовая сова. А не всякие там…

— От Сириуса лети к Уизли в Нору, — ласково почесав пальцем клюв сове, произнёс Гарри, — ладно?

— Угу!

Букля нежно ущипнула его в ответ за палец, несколько раз переступила с лапы на лапу, негромко клацая когтями по столу, и практически бесшумно развернула огромные крылья, вылетая в открытое окно. Проводив сову взглядом, Гарри счастливо вздохнул, ныряя под кровать к своему тайнику, в котором хранил самое ценное — стратегические запасы еды. Через пару секунд он сидел прямо на полу и ел, наслаждаясь каждым кусочком. У него был торт, а у Дурслей, из-за диеты Дадли — салат и грейпфруты; на улице отличный августовский солнечный день, уже завтра он попрощается с Тисовой улицей до следующего года, а впереди — встреча с друзьями и Чемпионат мира по квиддичу.

Что это значило? А значило это, что Тёмный Лорд с его зловещими планами по захвату мирового господства может подождать. Как говорится, «Гарри Поттер сегодня не принимает. По вопросам спасения мира, борьбы с Силами Тьмы и прочей ерунды — приходите позже!»

* * *

К полудню следующего дня все школьные принадлежности Гарри были уже упакованы, он забрал всё важное и ценное — мантию-невидимку, метлу «Молния», карту мародёров и, разумеется, школьные принадлежности… Гарри освободил свой тайник под кроватью (было бы крайне неловко, начни через пару недель из его комнаты раздаваться запах качественно стухшей помойки… Вот бы Дурсли обрадовались!

Впрочем, они и так были далеки от понятия «счастлив» — предстоящий визит толпы волшебников ввергал магоненавистника Вернона в состояние непрекращающегося бешенства. Будь его воля, всех «ненормальных» встречала бы не открытая дверь и дежурная «вежливая улыбка», а заряд дроби в лицо, но…

Не желая даже в такой ситуации хоть немного уронить своё достоинство, дядя Гарри оделся в свой лучший костюм, надеясь, что так будет выглядеть более внушительно и, возможно, даже угрожающе. Гарри же большую часть дня постарался провести в своей комнате, просто чтобы не мозолить глаза и так нервным родственникам. К тому же, у него не было уже никаких сил смотреть, как тётя Петуния чуть ли не поминутно выглядывает на улицу, словно ожидая увидеть там стадо носорогов, сбежавших из Лондонского зоопарка…

— И где их носит, мальчишка? — недовольно проворчал Вернон. — Воспитанные люди, когда договариваются о визите, стараются прийти вовремя! А не… Чёрт побери… Что это?!

Судя по звукам из гостиной, в камине что-то происходило… Ещё после первого курса, когда их дом практически завалило кучей писем для первокурсника Гарри Поттера, Вернон принял волевое решение и заколотил доступ к каминному очагу досками, заменив его электрокамином с фальшивыми углями. И вот сейчас, откуда-то из-за стены доносился стук, приглушённая ругать и непонятная возня, в которых Гарри с удивлением узнал голоса семейства Уизли.

— Ох… Фред, давай назад! Скажи Джорджу и Рону, что тут какая-то ошибка, тут нет выхода…

— Пап, так, может, Гарри услышит нас и выпустит? Не?

— Гарри! Гарри, ты там?! — по доскам позади электрического камина забарабанили кулаки.

— Какого чёрта тут происходит?! — гневно повернулся к племяннику Вернон.

— Э… Я думаю, они попытались пройти в наш камин с помощью летучего пороха, — неуверенно произнёс Гарри. — Это… Ну, они могут путешествовать от одного камина к другому. Это что-то вроде Лондонской подземки…

Он подошёл к стене, постучав по доскам в ответ:

— Мистер Уизли? Это я, Гарри! Вы тут не пройдёте, камин заколочен!

— Что?! Гарри, с какой стати вы заколотили камин?!

— У нас теперь электрический…

— Ух ты! Электрический? — в голосе Артура Уизли явственно слышался практически детский восторг, как бывало каждый раз, когда речь заходила о каком-нибудь изобретении маглов. — Так… дайте-ка подумать… Да… Наверное… Гарри, отойди подальше!

— Что… А ну стоять! Что вы собираетесь дела…

Договорить Вернон не успел — раздался оглушительный грохот, гостиную заволокло пылью и щепками, а доски, секунду назад блокировавшие камин, разнесло вызрвом. Электрокамин, только чудом не попав ни в кого из присутствующих, со свистом улетел в противоположный конец комнаты. Отплёвываясь от пыли и с хрустом пробираясь по горе строительного мусора, из камина показались мистер Уизли, Фред, Джордж и Рон.

— Да, так лучше… — удовлетворительно покивал головой Артур. — О! Вы, должно быть, мистер и миссис Дурсль?

Мужчина шагнул вперёд, протягивая руку Вернону, но в ответ глава семьи Дурсль только проскрежетал что-то нечленораздельное, помогая подняться с пола осевшей туда Петунии, и явно не собиравшийся выполнять нормы вежливости. Уж точно не теперь.

— О… Простите меня за этот бардак… — мистер Уизли окинул разгромленную гостиную. — Я и подумать не мог, что на противоположном конце что-то пойдёт не так… Понимаете, я просто подключил ваш камин к нашей сети перемещений… Ну… Это быстрее всего… Не переживайте, я всё исправлю! Только сначала зажгу огонь, чтобы отправить мальчиков, а потом всё починю и трансгрессирую. Да… Фред, Джордж, Рон — помогите Гарри с чемоданами, не толпитесь тут!

С трудом сдерживая выползающие на лицо улыбки, дети покинули комнату, направившись наверх по лестнице. С каждой ступенью улыбки становились всё шире, особенно с учётом слышимых позади восторженных вопросов старшего Уизли и нечеловеческого рычания взбешённого Дурсля.

Глава 8. Приглашение

— Господа, миледи, вам запомнится день, когда чуть не был пленён Капитан Джек Воробей!

(«Пираты Карибского моря: Проклятие Чёрной жемчужины»)

Окрестности Хогвартса. Деревня Хогсмид.

Созданный Авалором артефакт переноса успел накопить достаточно энергии для очередного применения, а потому, с комфортом допив оставшийся заказанный в ходе собеседования чай, маг расплатился с жизнерадостной хозяйкой заведения и с невольно выплывающей на лицо довольной улыбкой вышел на улицу Хогсмида. Окинув видневшийся вдали замок, данмер прошептал заклинание, плавным жестом вызывая очередного Призрачного Вестника.

Хрипло каркнув, полупрозрачный ворон подхватил лапой подброшенный магом деревянный кубик-артефакт и взмахнул крыльями, отправляясь в обратный полёт в сторону Лондона. Маг всё же решил пройтись по книжным магазинам более основательно, заодно закупившись некоторыми «бытовыми» мелочами, которые могли бы пригодиться на его новой должности. В любом случае, начать стоило с учебной литературы по его предмету за все семь курсов, чтобы иметь представление о том, что будут ожидать от учеников на сдаче экзаменов в конце года.

— Угу! — подавшая голос почтовая сова, еле слышно хлопнув крыльями, села на фонарный столб неподалёку от мага.

Склонив голову, Авалор окинул птицу задумчивым взглядом — судя по внимательным и пристальным глазам «почтальона», а также привязанному к лапе тубусу с эмблемой банка Гринготтс, послание явно предназначалось ему. В самом деле, маловероятно, чтобы в Хогсмиде на улице именно сейчас оказался кто-то, кому могли пожелать написать гоблины…

Наконец, видимо, убедившись в личности адресата, птица переступила лапами по перекладине фонаря, оценивающе поглядывая на фигуру внизу под собой. Не рискнув, впрочем, спрыгивать просто вниз, сова спланировала на веранду «Трёх мётел» поблизости, уже там, слегка подпрыгивающей походкой приблизившись к Авалору.

— Угу! — птица протянула магу лапу с привязанным тубусом.

— Мне? — маг хмыкнул, но подошёл, привычным действием при помощи магического зрения проверяя послание на предмет магических плетений прежде чем отвязывать его от лапы.

Внутри явно находилось что-то магическое, но испускаемый предметом фон был еле ощутим через плотную кожу и вряд ли был пригоден для причинения вреда. Убедившись, что послание доставлено и явно не собираясь дожидаться ответа, почтовая сова чуть неуклюже подпрыгнула, взмахнула крыльями и, с флегматичным видом облегчившись на мостовую, плавно полетела в сторону Запретного леса. Проводив птицу взглядом, маг перевёл его на тубус в своей руке — это был футляр для свитков и прочей мелкой корреспонденции, которыми часто пользовались для отправок сов на дальние расстояния, чтобы избежать порчи груза из-за возможной непогоды. Задумавшись на несколько секунд, маг всё же осторожно вскрыл кожаный цилиндр. Телекинезом. На всякий случай, подвесив его в воздухе на некотором отдалении от себя и точно так же вынув и развернув его содержимое — написанное на гербовой бумаге банка «Гринготтс» письмо:

«Господин Хан!

Приношу Вам свои извинения за возможное беспокойство, но Совет Старейшин уполномочил меня сообщить Вам о намеченном на двадцать второе августа сего года Чемпионате мира по квиддичу. Со всем уважением, мы предполагаем, что данное мероприятие может Вас заинтересовать, в связи с чем я взял на себя смелость направить Вам персональный пригласительный билет.

Мероприятие состоится в Дартмуре на специально оборудованном волшебниками стадионе. Помимо возможности увидеть представителей множества волшебных семейств Британии, на Чемпионате будут присутствовать гости с континента, а также — представители некоторых из уцелевших народов фейри.

Данный билет является также артефактом переноса, который может быть Вами активирован в любое время двадцать второго августа вербальной командой «Portus». Начало Чемпионата запланировано на закате. Билет необходимо держать в руке.

С уверениями в неизменной преданности и уважении,

Старейшина Грутарк.»

Прочитав письмо старейшины Грутарка, маг заглянул внутрь кожаного футляра, убеждаясь, что там действительно находится ещё один листок плотной бумаги. Источником магического излучения был именно он — вытянув пригласительный билет телекинезом и точно так же подвесив его в воздухе перед собой, Авалор с научным интересом покрутил его вокруг своей оси, изучая и заодно вглядываясь в заложенное магическое плетение. Структура была ему совершенно незнакома, не имея ничего общего с магической традицией и правилами создания артефактов Нирна, но в этом не было ничего неожиданного.

До местной артефакторики время, определённо, тоже когда-нибудь дойдёт — даже по единичным примерам, которые Авалор успел увидеть за время посещения Косой аллеи, краем глаза заглянув в торгующие ими магазинчики, тема стоила изучения. И это было ещё мягко сказано. Но чуть позже. Тряхнув головой и приняв, наконец, решение, маг так же телекинезом убрал письмо и билет обратно в тубус.

На мгновение замерев, словно к чему-то прислушиваясь, Авалор удовлетворённо кивнул своим мыслям. Призрачный Вестник, будучи полностью магическим и нематериальным созданием, был заметно быстрее обычных почтовых сов, тем более, что полупрозрачная птица не была ограничена большей частью и физических ограничений. Поэтому, отправленный с грузом ворон уже благополучно добрался до Лондона, оставив кубик-артефакт в одном из неприметных закоулков Косой аллеи, о чём специальная «надстройка» в заклинании успешно сообщила магу.

Убрав тубус с посланием гоблинов, данмер бросил ещё один взгляд на Хогвартс и привычным движением сплёл заклинание возврата, бесшумно исчезая с улиц деревушки и через мгновение появляясь в Лондоне.

— Какого чёрта… — хрипло выдохнул волшебник средних лет, в этот самый момент выходивший из «Сладкого королевства» и успевший заметить исчезающего мага.

Лондон. Министерство Магии. Уровень 2. Штаб-квартира Аврората.

В кабинете Скримджера царил полумрак. Глава Аврората устало прикрыл глаза, откинувшись на спинку стула. С самого начала он предчувствовал, что дело, порученное им с Амелией Фаджем будет вызывать у него головную боль и нервный тик. Руфус не мог назвать себя пророком, впрочем, он им и не был, но жизненный опыт, накопленный на не самой простой должности в Министерстве магии, порой заменял ему способность заглядывать в будущее…

И в этом случае он не так, чтобы сильно ошибался — они с начальницей Департамента правопорядка поставили на уши практически всех своих подчинённых, кого можно было снять с других дел без вреда для оных, а результат был… Никакой. Даже с артефактами от Отдела тайн они все, в лучшем случае, бегали по «остывшим следам». Да, у них было словесное описание чужака, было считанное воспоминание швейцара магла из отеля, в котором неизвестный останавливался, были даже показания аврора Тонкс, которая лично общалась с ним и провела ему экскурсию по Косой аллее.

Руфус поморщился. Если бы в комплекте к этим показаниям не прилагался скверный характер Аластора Грюма, было бы куда лучше. Но наставник девушки сам привёл её с докладом, а выгонять его из кабинета не было ни особенного смысла, ни желания. В любом случае, Скримджер сделал себе пометку иметь Тонкс в виду, как потенциального «переговорщика» на случай, если они всё же найдут этого Авалора, но на этом, успехи и заканчивались.

Даже сведения от Долиша, отследившего разыскиваемого ими волшебника до лавки Олливандера прибавляли больше головной боли, чем облегчения. Теперь Руфус знал, что неизвестный, вероятно, потенциально был сильнее подавляющего большинства ныне живущих волшебников, что ставило его на один уровень с Дамблдором и Тем-кого-нельзя-называть. Но ни его планов, ни местонахождения это не прибавляло.

— Только бы он не оказался очередным помешанным на мировом господстве психопатом… — пробормотал мужчина, потерев ладонями лицо. — А то пока что статистика не в нашу пользу…

Криво усмехнувшись, главный аврор позволил себе ещё пару секунд порефлексировать, а потом мощным волевым решением всё же вернул себя в рабочий ритм — чужак пока что ничем себя не проявил, положительно отличаясь от огромного числа других… проблем. А значит, на несколько дней Фаджу придётся смириться с тем, что по городу ходит неопознанный волшебник неизвестных возможностей — Чемпионат Мира по квиддичу приближался с неумолимостью сходящей со склона горы лавины, а это означало усиленные патрули, практически гарантированное буйство болельщиков и многочисленные нарушения Статуса. И, никуда не деться — когда Амелия попросит помощи, ему придётся эту помощь предоставить. Лучше так, чем разгребать последствия беспорядков, учинённых налакавшихся огневиски великовозрастных раздолбаев с волшебными палочками…

Лондон. Косая аллея. Бар «Дырявый Котёл».

Поход по магазинам растянулся на добрые два часа времени и сделал кошелёк Авалора беднее почти на полторы сотни галлеонов. Впрочем, по мнению данмера, оно того вполне стоило, поскольку он стал обладателем комплекта учебников по Защите от Тёмных Искусств за семь лет обучения в Хогвартсе, справочного пособия по волшебным существам за авторством Некоего Ньютона Артемиса Фидо Скамандера и аналогичного — по чарам и дуэлингу от Филиуса Флитвика.

Возможно, всё это было в свободном доступе и в библиотеке самого Хогвартса, но маг, целенаправленно обшарив книжные полки «Флорриш и Блоттс», подобрал себе чуть более старые издания указанных учебников, с вполне ожидаемой закономерностью обнаружив, что от года к году качество представленного в них материала несколько ухудшалось. Незаметно на первый взгляд, но очевидно при осмысленном сравнении. К тому же, иметь собственный набор литературы было куда более удобно — маг не горел желанием полностью зависеть от прихотей библиотекаря или книжного ассортимента школы. Особенно в свете того светлого момента, что любой желающий мог совершенно свободно приобрести себе сумку, сундук, кейс или вообще любой предмет «багажного гардероба» с наложенным на него заклятием незримого расширения.

Когда данмер в первый раз увидел возможности данного зачарования, лицо он сумел удержать только ценой невероятных волевых усилий. Потому что… чёрт побери… Обычный деловой кожаный портфель, не выходящий из моды в обоих мирах, пожалуй, последние лет пятьдесят уж точно, позволяющий вместить в себя куб пространства со стороной пять метров, стоящий какие-то сто галлеонов? Пф! Легко!

Сундук с поместьем на два десятка комнат внутри? Тысяча монет, и он ваш! Специальный артефакт, позволяющий почтовым совам доставлять вам корреспонденцию внутрь — в подарок. Нет, сундук с поместьем, конечно, был уже некоторым перегибом, и Авалор не собирался тратить такие огромные деньги ради «передвижного жилища», даже с учётом того, что у него эти деньги, в общем-то, у него были. Но вот приобрести тот самый деловой портфель с расширенным пространством — почему бы и нет. Даже, если для этого пришлось сходить в Гринготтс и снять дополнительную порцию галлеонов со своего счёта.

— Добрый день, Том, — приветливо кивнув владельцу «Дырявого котла», данмер с довольным видом устроился за стойкой, прислонив резную трость рядом.

— Доброго дня, мистер Хан, — кивнул хозяин. — Налить вам чего-нибудь?

— На ваш вкус, — пожал плечами маг.

— Сей момент. Хм…

Уже поворачиваясь к батарее бутылок и кувшинчиков за своей спиной, Том на мгновение замер, нахмурился, словно собираясь что-то сказать или спросить, но потом только тряхнул головой, пожав плечами, и принялся позвякивать ёмкостями. Наконец, мужчина повернулся обратно, поставив перед Авалором заполненный на два пальца олд-фешн (*8.1) с явно тягучим, янтарно-жёлтым содержимым и бутылку с тем же напитком.

— Прошу, мистер Хан. Сейчас, конечно, ещё не вечер, — Том улыбнулся, — но думаю, от глотка «Огденского», — владелец постучал пальцем по бутылке, — никому не будет хуже.

Маг кивнул, взяв стакан в руки, с любопытством, переходящим, впрочем, в удовлетворённое удивление, принюхиваясь к его содержимому. «Старый огненный виски Огдена», как значилось на бутылке. Отсалютовав стаканом Тому, Авалор выпил предложенный ему напиток, слегка покатав его на языке, и только потом глотая, чувствуя, как по телу распространяется приятное тепло.

— Удачный день? — обратил внимание Том на явно удовлетворённое выражение лица посетителя.

— Вполне, — кивнул маг, — прошёлся по магазинам, нашёл работу. Можно сказать, жизнь налаживается, пусть и в новом для меня месте.

— О…

Волшебник покивал, соглашаясь с озвученным подходом. Не то, чтобы ему прямо было какое-то особенно дело до… хм… дел его посетителей, пока они исправно платили за постой, еду и напитки и не учиняли безобразий, после которых бару требовался капитальный ремонт, но… Почему бы и не поддержать беседу, тем более, когда лично ему это ничего не стоило?

— Думаю, через несколько дней я вас покину, — продолжил Авалор, — но до тех пор, вот деньги за комнату и виски, — мужчина достал из кармана несколько монет, положив их на стойку рядом с бокалом.

— Как скажете, мистер Хан, — Том профессионально-незаметным движением смёл монеты со стойки, кивая и принимая слова к сведению. — Можете оставаться у меня, сколько потребуется, в конце концов, — он усмехнулся, — для того комнаты наверху и предназначены.

Кивнув и подхватив портфель и трость, Авалор неторопливым шагом двинулся в направлении лестницы наверх. Уже у самой двери в свою комнату что-то насторожило мага — сложно сказать, то ли незнакомый запах, то ли что-то в поведении Тома минутой ранее, а то ли и всё вместе, когда куча незначительных мелочей, незаметных для осмысленного анализа, складывается в общую картину, заставляя подсознание насторожиться без видимой на то с первого взгляда причины.

Задумчиво перебирая трость-Ваббаджек в пальцах, данмер оглядел коридор и двери в соседние комнаты, внимательно прислушиваясь к доносившимся из них и с первого этажа звукам. В «Дырявом котле» всё было как обычно — завсегдатаи, редкие новые лица, как правило, зашедшие пропустить стаканчик-другой перед посещением Косой аллеи или выходом в магловский мир. На жилом этаже заведения было и вовсе тихо — посетители Тома, снимавшие у него комнаты, как правило использовали их только для сна или временного отдыха, не особенно демонстрируя своё присутствие.

И всё же, чувство, что что-то было не так, не отпускало.

— Что же… — пробормотал еле слышно Авалор. — Как говорят неглупые люди, «если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами никто не следит» …

Маг достал из кармана проверенный артефакт переноса, в который раз дав себе мысленный подзатыльник и поручение изучить местные способы мгновенных перемещений на дальние расстояния, и уже привычным жестом, сопровождаемым коротким заклинанием, призывая Призрачного Вестника. «Проникнувшись серьёзностью момента», в этот раз ворон появился совершенно беззвучно, только вопросительно уставившись полупрозрачным глазом на данмера.

Передав деревянный кубик и проследив, как Вестник вылетел в приоткрытое окно в конце коридора, Авалор вздохнул, поудобнее перехватывая трость, и осторожно толкнул дверь в свою комнату, заранее переходя на магическое зрение. Как ему и говорила паранойя, уже с порога данмер заметил сложную магическую конструкцию, «подвешенную» под самым потолком помещения и протянувшую несколько «нитей» в сторону входной двери. Прищурившись и хмыкнув себе под нос, маг повёл перед собой тростью, накладывая заклинание полной невидимости и только после этого делая шаг в открытую дверь.

Он успел неспешным шагом пройти до стоявшего в углу кресла и даже удобно расположиться в нём, положив портфель на колени и поставив трость возле ноги, как в комнате «неожиданно» началась суета. Замеченная ранее магическая конструкция под потолком полыхнула ярче, а маг почувствовал, как на комнату словно бы опустиласькакая-то мутная пелена, на мгновение исказив очертания предметов, но полностью исчезнув после. С негромкими хлопками, сопровождаемыми лёгким колебаниями расталкиваемого в стороны воздуха, посреди помещения появились три фигуры, закутанные в тёмно-серые мантии с глубоко надвинутыми капюшонами, полностью скрывающими лица. Каждый из гостей держал наготове волшебную палочку.

Неизвестные явно только и ждали сигнала от наложенного заклинания, потому что сразу же рассредоточились так, чтобы охватить всё пространство, поводя палочками в поисках своей цели.

— Он под дезиллюминационным! — негромко произнёс один из волшебников, резко вскидывая палочку. — Homenum Revellio! (*8.2)

Палочка исторгла из себя волну зеленоватой дымки, разошедшейся по кругу от колдующего. Дымка очертила две остальные фигуры в мантиях, подсветив их на несколько секунд, но затем бесследно угасла, выполнив своё предназначение и не обнаружив никого постороннего.

— Какого чёрта? — озадаченно оглядел комнату невыразимец. — Он не мог уйти — тут же висит антиаппарационный барьер (*8.3).

Всё это время, спокойно сидевший в кресле Авалор молча переводил взгляд с одной фигуры на другую, с интересом изучая наложенные на их мантии чары. Выходило, что зачарованы они, а особенно их капюшоны, были как бы не круче, чем всё, что он видел в магазинах Косой аллеи вместе взятое. По крайней мере, даже не зная направленности использованных заклинаний, маг мог смело поаплодировать их суммарной сложности и… хм… навороченности.

Впрочем, всё, что он хотел увидеть, он увидел — его паранойя оказалась не паранойей, а качественно сработавшим предчувствием. Теперь он со стопроцентной уверенностью мог сказать, что его появление в этом мире засекли, пусть он и не понимал, каким именно образом. И он точно мог быть уверен, что им заинтересовались. Это было не очень… хм… приятной новостью, хоть и не означало немедленных проблем. Кивнув своим мыслям, данмер, не вставая с кресла, активировал заклинание возврата, переносясь к артефакту метке… и приземляясь практически лицом в мостовую.

Перенос, обычно занимавший неизмеримо малую долю секунды, сейчас субъективно длился куда дольше, и мало того, что «выгрузил» мага с погрешностью в два метра, только чудом не вплавив его в стену здания рядом, так и вовсе оставив от себя чувство, словно данмера пропустили через огромное количество наложенных друг на друга паутин, каждая из которых стремилась облепить его и остановить процесс.

— Дерьмо скампа… — морщась от ощущений в отбитых коленях и правой скуле Авалор поднялся на ноги, убеждаясь первым делом, что на место назначения он прибыл… одним куском.

И только убедившись, что ничего критически опасного не случилось, маг, продолжая недовольно морщиться, отряхнул костюм, поднимаясь на ноги, и подхватил в руки портфель и трость. Наклонившись подобрать кубик-артефакт, данмер удивлённо замер, нахмурившись — на мостовой была только небольшая кучка серебристого пепла, в которой ещё угадывалась изначальная форма артефакта. Кажется, произошедшее только что событие требовало некоторого обдумывания.

Графство Девоншир. Дартмур. Место проведения чемпионата Мира по квиддичу.

Стадион, обустроенный волшебниками для проведения чемпионата, внушал — это было огромное овальное строение, воистину «по волшебству» возведённое посреди Девонширских лесов. Рассчитанный на сто тысяч гостей, для своего возведения он потребовал усилий почти пяти сотен волшебников и волшебниц, трудившихся целый год. А уж если вспомнить ещё и о необходимости сохранить этот монументальный процесс в тайне от маглов…

Дополнительного «веселья» работникам Министерства добавлял огромный лагерь болельщиков, разместившийся вокруг стадиона и протянувшийся на многие метры в лес. Практически все гости прибывали на место при помощи порт-ключей, заблаговременно размещённых специально отряженными служащими вблизи крупных поселений волшебников, что позволяло хоть как-то контролировать время и количество прибывающих. Но даже при таком раскладе дежурным обливиаторам приходилось безостановочно бегать от точки к точке, отлавливая случайно оказавшихся не в том месте и не в то время маглов, чтобы скрыть происходящую тут вакханалию.

Семейство Уизли вместе с Гарри Поттером, как и многие другие, прибыли на место сильно заранее, с самого раннего утра. Порт-ключ, в их случае представлявший собой старый башмак, валявшийся посреди поля, привёл их на вересковую пустошь, окутанную туманом. Гарри ещё успел подумать, на каком месте он вертел такие способы перемещения, припомнив услышанные от своего кузена выражения, как мистер Уизли, подхватив башмак, двинулся вперёд, передавая его дежурившему тут волшебнику.

— Доброе утро, Бэзил!

— Да ну тебя, Артур, — волшебник отмахнулся, принимая порт-ключ и бросая его в большой ящик, уже почти полный столь же «невинного» барахла. — Это ты не на дежурстве, а мы тут всю ночь торчим. И ещё не известно, сколько торчать будем… Вы лучше идите, тут скоро новая партия прибывает, как бы вас не зашибли…

— А где наш участок?

— Сейчас посмотрю… Так… — волшебник достал из-за пазухи объёмистый свиток, принявшись его перематывать в самый конец в поисках нужной фамилии. — Уизли… Уизли… А! Вот! Первое поле, четверть мили вон туда, — он указал куда-то в сторону. — Там вас встретит мистер Робертс.

— Спасибо! Лёгкого остатка дня, Бэзил!

— Ага… твоими бы устами…

Оставив задолбанного коллегу по Министерству встречать всё новых и новых зрителей, волшебники двинулись в указанном им направлении. Они шли по безлюдному полю, почти ничего не видя в тумане, и Гарри мог только гадать, как именно мистер Уизли ориентируется, не заводя их вместо упомянутого «первого поля» в какое-нибудь болото. Тут обязательно должно было быть болото — Гарри был в этом просто уверен.

Наконец, минут через двадцать, впереди показалось небольшое каменное строение, скорее, расположенное рядом с воротами, за которыми в тумане смутно проступали очертания кучи палаток, расположившихся по склону и уходящих до самого леса на горизонте. Удовлетворённо кивнув, Артур Уизли повёл своих спутников к двери коттеджа.

На пороге, периодически удивлённо цыкая зубом и покачивая головой, стоял мужчина, с нечитаемым выражением на лице смотревший на уходящие вдаль палатки. Обычный мужчина — ни странного поведения, ни безумных сочетаний в одежде, каких успел навидаться Гарри. Магл? Магл, присматривающий за волшебниками, прибывающими на Чемпионат Мира по квиддичу? Гарри понял, что он чего-то определённо в этом мире не понимает. Впрочем, в глазах Гермионы он читал точно такой же вопрос.

— Доброе утро! — приветливо кивнул мужчине мистер Уизли.

— Доброе утро, — со вздохом ответил магл.

— Полагаю, вы мистер Робертс?

— Робертс… Робертс… — устало кивнул мужчина. — Откуда только вас столько набежало сегодня… Фамилия?

— Уизли, — ответил Артур. — Мы бронировали участок несколько дней назад.

— Уизли… Да, — кивнул смотритель, сверившись со списком на двери, — есть такие. Участок у леса на одну ночь?

— Он самый.

— Оплата при заезде, — пожал плечами Робертс.

— Да-да, конечно!

Артур отошёл обратно к своим, принявшись копаться в сброшенном чуть ранее рюкзаке. Наконец, мужчина достал из кармана скрученные трубочкой магловские купюры, принявшись разворачивать их по одной и внимательно изучать. Гарри было необычно видеть у взрослого и, вроде как, серьёзного волшебника такие простые трудности с деньгами, пусть и отличающимися от привычных галлеонов, сиклей и кнатов, но потом его осенило — мистер Уизли не путается в деньгах, он наоборот был чересчур ответственным и боялся ошибиться даже в такой незначительной мелочи, отчего чувствовал себя неуверенным. Вздохнув, юный волшебник бросил беглый взгляд на прейскурант, висевший на стене неподалёку, и подошёл к Артуру, быстро отсчитав нужную сумму.

— Спасибо, — прошептал благодарный волшебник, протягивая смотрителю несколько купюр.

— Не переживайте, мистер Уизли, — чуть улыбнулся магл, — вы не первый иностранец, который к нам приезжает — многие путаются в чужой валюте…

— Да, — вздохнул мужчина, — никак не могу привыкнуть, хотя, казалось бы… Не первый раз уже…

— Бывает, — покивал мистер Робертс. — Вот, держите сдачу. Там на воротах есть карта лагеря, если не сумеете найти свой участок, обращайтесь.

— Спасибо вам.

Уже отходя от смотрителя, Гарри заметил, что всё это время неподалёку от них крутился ещё один мужчина, на этот раз — типичный волшебник, одетый в брюки для гольфа и какой-то дикий старомодный фрак. Он уже явно собирался подойти к Робертсу, даже достал палочку, но, увидев отрицательно качающего головой Артура, только пожал плечами и остался стоять на своём месте.

— А… Мистер Уизли…

— Да, Гарри?

— А что это был за волшебник там, у ворот?

— А… Это дежурный обливиатор. Они должны следить, чтобы маглы случайно не увидели ничего… волшебного. А даже если и увидели — то не могли потом вспомнить.

— Им что, постоянно стирают память?! — вскинулась Гермиона.

— Увы… Невозможно на все сто процентов надёжно закрыть область, чтобы не вызвать ещё больше вопросов у местных… Всё же, это национальный парк… Ну, вроде того… Но мы, кажется, — Артур улыбнулся, — прошли чисто. Спасибо Гарри за помощь с магловскими деньгами.

— Не за что, сэр, — так же улыбнулся мальчик-который-выжил.

— Варварство… — вздохнула маглорожденная волшебница, покачав головой.

— Что поделать…

Наконец, волшебники добрались до пустующего пространства среди множества установленных прибывшими раньше волшебниками палаток. На воткнутом в землю шесте красовалась табличка «Уизли». Круглыми от удивления глазами Гарри обводил «жилища» прочих магов, только теперь понимая, почему мистер Уизли считал стирание воспоминаний маглам меньшим из зол. Вокруг было всё, что угодно, но только не обычные туристические палатки — роскошная трёхэтажная конструкция, нарушавшая все и всяческие разумные пределы, подобная миниатюрному дворцу с несколькими башенками… башенками! Немного дальше — менее высокий шатёр, но зато имевший рядом с собой целый пруд с палисадником и живыми павлинами и мраморным фонтаном.

— Н-да… — почти хором произнесли Гарри и Гермиона, невольно переглянувшись.

— Ладно… Давайте ставить палатку, — с предвкушением потёр руки мистер Уизли. — Только без магии. Не будем добавлять дежурным работы, а маглам проблем.

* * *

В отличие от семейства Уизли и многих других, некоторые волшебники предпочитали прибывать непосредственно к началу игры. Такие обычно не заморачивались даже небольшим одноместным шатром, в котором и можно-то было бы только посидеть отдохнуть или выпить чашечку чая, укрывшись от нежелательных свидетелей. Среди таких «гостей» был и Авалор. Трезво обдумав в течение нескольких дней последние события, маг всё же пришёл к выводу, что у местных волшебников не было стопроцентно надёжного способа отслеживания его перемещений, а значит, он вполне мог себе позволить появиться и на спортивном мероприятии.

Да, в будущем возникшую проблему определённо придётся как-то решать — он был более, чем уверен, что его не оставят в покое, пока не выяснят, кто он такой и откуда взялся, но прямо здесь и сейчас найти именно его среди колоссальной толпы болельщиков было задачей уровня «Эпик». К тому же, уйти отсюда он всегда успеет.

Проанализировав своё последнее перемещение при помощи артефакта-метки, данмер пришёл к выводу, что местные волшебники каким-то образом могли препятствовать пространственным перемещениям в определённой области. Тем более, что по воспоминаниям его-основы, в этом мире действительно существовало специальное заклинание, препятствующее аппарации. Его магия действовала по иным принципам, но, судя по всему, имела некоторые схожие черты. Именно поэтому, хотя барьер и не сумел полностью предотвратить его перемещение, он всё же внёс помехи в координаты выхода, а сам артефакт не пережил такого «варварского» обращения, разрушившись от нерасчётных колебаний энергии.

Даже без углублённых исследований, требующих знаний и понимания принципов работы аппарации, Авалор мог с относительной уверенностью сказать, что антиаппарационный барьер не сумеет удержать его перемещение, в худшем случае снова исказив точку выхода. Именно поэтому, маг заранее предусмотрел точку в пространстве, перемещение в которую даже с учётом противодействия, было бы для него относительно безопасно. И оставил там магическую метку, в этот раз созданную по старинке, при помощи заклинания.

Перемещение при помощи предоставленного гоблином портала ощутимо отличалось от всех привычных данмеру способов. Начать с того, что оно фактически не было мгновенным — да, перенос из Лондона до Девоншира занял считанные секунды, но эти секунды всё-таки были! И перемещение порталом было… довольно неприятным процессом — маг чувствовал себя, словно пытается влезть в тесный, еле-еле налезающий на него свитер. Он практически наяву слышал треск… ткани реальности, пытающейся не пропустить свой груз, сжимая его со всех сторон и закручивая по спирали.

Когда перед глазами Авалора, наконец, снова появился «нормальный» мир, он обнаружил себя стоящим на небольшой поляне практически посреди леса, от которой куда-то вперёд отходила аккуратная извилистая тропка. Даже с такого расстояния ему прекрасно был виден и сам стадион, и огромнейший палаточный лагерь, раскинувшийся вокруг него. Причём, глядя на многие из палаток, магу оставалось только покачать головой — со словом «скромность» многие из волшебников знакомы, определённо, не были. Оставалось только гадать, перефразируя классика, «если вы такие модные, то чего же во всём остальном вы такие бедные?»

— Добро пожаловать на Чемпионат Мира по квиддичу, — приветственно окликнул его стоявший неподалёку от поляны волшебник. — Могу я увидеть ваш билет?

— Разумеется, — кивнув, Авалор протянул мужчине тиснёное золотом приглашение.

— О! Верхняя ложа! Повезло вам, оттуда просто замечательный вид на игру будет.

— Чемпионат мира не каждый день бывает, — пожал плечами маг, — можно иногда себе позволить.

— Это уж точно, — вздохнул волшебник, возвращая билет. — До начала матча ещё пара часов. Если желаете, внизу на стадионе можно выпить чего-нибудь и перекусить — там с самого утра толкутся торговцы. А так, вам на самый верх по лестнице сразу у входа, — мужчина махнул рукой в сторону стадиона. — За двадцать минут до начала матча будет сигнал, вы не пропустите.

— Благодарю, — Авалор кивнул, неспешной походкой направившись к стадиону.

Есть данмеру не хотелось, времени до матча было не так, чтобы слишком много для полноценной прогулки по лагерю и знакомства с местными «персонажами», поэтому маг просто и незамысловато направился сразу к лестнице, ведущей наверх в ложу, место в которой столь любезно ему предоставили гоблины.

Такой «подгон», конечно, вызывал некоторые вопросы и размышления — Авалор подозревал, что такие места обычно предназначались для аристократов, работников министерства и прочих «важных шишек», и появление на одном из них никому не известного человека может вызвать вопросы, но… На практике оказалось, что «Верхняя ложа» представляла собой довольно обширное пространство, поделённое само по себе на отдельные зоны — ничего похожего на то недоразумение, что было показано в фильме и описано в книге, которые отложились в памяти отправившего его в этот мир существа.

Добравшись до самого верха, Авалор остановился на лестнице, опёршись на свою трость и окидывая заинтересованным взглядом простиравшийся внизу стадион. Квиддич… Пожалуй, самая упоротая из всех возможных спортивных дисциплин, которая только и может существовать в обществе таких же упоротых волшебников, как те, кого он видел в этом мире. Ну, разумеется, если реальные правила этого вида спорта окажутся идентичными описанным в творчестве писательницы-домохозяйки… Хмыкнув при виде двух наборов колец на высоких шестах, расположенных внизу на стадионе, маг покачал головой и направился дальше в поисках своего посадочного места. Вид отсюда, как ему и говорил встречающий гостей волшебник, открывался отменный.

— Г… Г… Господин? — раздался неуверенный тоненький дрожащий голосок откуда-то из соседней секции ложи.

Вскинув бровь, маг повернулся на голос, с удивлением обнаружив на предпоследнем сиденье второго ряда маленького лопоухого гуманоида явно женского пола, закутанного в чайное полотенце, повязанное на манер римской тоги и, очевидно, выполнявшего роль одежды.

— Винки не может поверить своим глазам… нет… нет… Это же невозможно… Столько лет… Старые эльфы рассказывали Винки… Но Винки думала, это только легенды, старые сказки для маленьких восторженных эльфов…

Домовой эльф, а это был именно домовой эльф, принялась с восторгом тараторить, выпучив на мага свои глаза, переводя взгляд с данмера на трость в его руке и обратно, вздрагивая всем телом, и словно порываясь спрыгнуть с сиденья и ринуться к Авалору.

— Ты домовой эльф… — полу утвердительно произнёс данмер, склонив голову к плечу, изучая существо магическим зрением.

Перед ним, определённо, было волшебное создание, фейри, как их называл старейшина Грутарк. Причём, домовой эльф, или же домовик, был куда более волшебным, чем тот же гоблин, хотя что-то в структуре магических потоков в крошечном тельце смущало мага, что-то не понятное, словно кто-то взял и переделал это существо, изменив его суть для своих нужд.

— Да! Да! Винки домовой эльф!

— Хм… — нахмурился данмер.

— Ой… Нет-нет! Господину не нужно беспокоиться! — испуганно прижала уши Винки, оглянувшись по сторонам и понизив голос. — Винки никому не расскажет, что вы тут! Никто, кроме Винки… или других домовых эльфов… — домовичка на мгновение задумалась. — или русалок… наверное… или… Нет! — существо помотало головой. — Никто не узнает, что вы тут! Винки видела… Но Винки будет молчать! Винки хороший домовой эльф, Винки выполняет приказы хозяина, но Винки помнит… Слышала истории…

Домовой эльф резким движением отвернулась от мага, испуганно пискнув при взгляде вниз, на стадион. Но, даже зажмурившись от страха, она осталась сидеть на своём месте, явно выполняя приказ упомянутого хозяина. Маг задумчиво окинул Винки взглядом. Грутарк имел в виду это, когда писал об «уцелевших народах фейри»? Показать Авалору, во что скатились его… подданные, как думал гоблин? Любопытно…

Продолжая обдумывать полученную информацию, данмер степенно сел на своё место, плавно перебирая пальцами по навершию Ваббаджека, поставив трость между ног и откинувшись на спинку сидения.

Примечания:

*8.1 Он же Old Fashioned — один из «стандартных» стаканов для виски. Назван в честь аперитива "Олд фешен" (виски или бурбон с тростниковым сахаром), но применяется не только для его подачи, но и других аперитивов. В нем также сервируют и крепкие напитки в чистом виде. Емкость — от 180 до 470 мл.

*8.2 Оно же «Гоменум ревелио» — заклинание обнаружения человека. Чары позволяют обнаружить присутствие другого человека или людей в помещении. Даже если человек будет спрятан под мантией-невидимкой или чарами невидимости, заклинание покажет его местоположение зеленоватой дымкой, очерчивающей силуэт.

Теоретически, заклинание является одним из обобщённой группы заклинаний «Revellio», позволяющих обнаружить (вскрыть) присутствие чего бы то ни было в области действия, но в оригинальной книжной саге применялась его версия для поиска людей.

*8.3 Он же «Антитрансгрессионный барьер» или «Антитрансгрессионное заклятие». Заклинание, препятствующее применению аппарации в области действия, препятствующее перемещению как из ограниченной области, так и в неё.

Аппарация (трансгрессия) в свою очередь — способ практически мгновенного перемещения волшебника на сравнительно большие расстояния. Имеет ограничения по дальности перемещения, предположительно, зависящие от личной силы волшебника.

Глава 9. (Не)спортивные игры

Безумие как гравитация — нужно только подтолкнуть.

(«Тёмный рыцарь»)

Графство Девоншир. Дартмур. Стадион Чемпионата Мира по квиддичу.

— Так. Не разбредайтесь! — окликнул детей Артур Уизли. — Скоро начало чемпионата — думаю, мы уже можем идти к стадиону.

— Наконец-то! — восторженно почти подпрыгнул Рон, как новогодняя ёлка «увешанный» накупленными сувенирами обеих команд.

Шляпа с танцующим трилистником, большая зелёная розетка и, в противовес — миниатюрная фигурка Виктора Крама, болгарского ловца, и фирменный болгарский же шарф. Миниатюрный Крам, анимированный специальными чарами, прогуливался взад и вперёд на его ладони, неодобрительно и даже с угрозой поглядывая на символику команды-противника.

— Рон, — улыбнулся Гарри, — ты бы хоть определился, за какую команду будешь болеть, а? Что-то мне подсказывает, если ты заявишься на трибуны с таким… набором, — волшебник обвёл фигуру друга рукой, — тебя сбросят на поле вниз.

— Это почему это?

— Гарри прав, Рон, — покачала головой Гермиона. — Не знаю, как болельщики-волшебники, но у маглов на футбольных матчах за символику вражеской команды могут и избить… Там даже на стадионах специально разделяют места для болельщиков с разных сторон, чтобы избежать беспорядков во время игры. И то не всегда помогает…

— Правда? — нахмурился парень, покосившись на фигурку Крама на ладони, в этот самый момент словно бы примерявшегося, как бы поудобнее сорвать с головы волшебника шляпу или оторвать розетку.

Заметив взгляд, мини-Крам возмущённо скрестил руки на груди и дёрнул подбородком в сторону чужих символов.

— Н-да… Тогда… Тогда… Пусть будут болгары! — приняв решение, Рон снял с себя шляпу и розетку с трилистником, с гордым видом обернув шарф вокруг шеи и посадив Крама в нагрудный карман.

Рассмеявшийся Гарри протянул друзьям по омниноклю — похожему на обычные магловские бинокли артефакту, выполненному из бронзы с множеством кнопок, рычажков и шкал. Несмотря на достаточно «кусающийся» ценник, мальчик купил целых три штуки, когда они ходили между торговцев сувенирами. Учитывая размеры стадиона и особенности квиддича, как спорта, возможность повторить любой эпизод игры, замедлить картинку и прочитать синхронные комментарии, не опасаясь пропустить что-то важное или интересное, десять галлеонов были на его взгляд очень даже оправданы.

— Блин… Гарри, — воскликнул Рон, краснея, — они же стоят кучу денег… Зачем…

— Будем считать, что это подарок на Рождество, который ты теперь от меня не получишь… Лет десять… — хмыкнул Поттер.

— А… А сколько они стоят? — растерялась Гермиона.

— Десять галлеонов за шту… ай! — пинок Гарри в лодыжку Рона запоздал ровно на полсекунды, не помешав тому выболтать информацию.

— Ого… Я… Я тогда куплю нам всем программки, когда пойдём к стадиону…

Откуда-то из-за леса раздался глубокий гулкий звук гонга, а среди деревьев вспыхнули зелёные и красные фонари, осветив и обозначив целую просеку, ведущую от палаточного лагеря к спортивному полю. До начала матча оставалось двадцать минут, и всех приглашали начать подходить на купленные места.

— О! Пора идти! — произнёс мистер Уизли, выглядевший воодушевлённым и взволнованным чуть ли не больше, чем его дети.

Оставив по совету магловской части компании все «противоречивые» сувениры в палатке, компания с мистером Уизли во главе всё же поспешила по освещённой дороге вглубь леса. Оттуда уже раздавался шум тысяч людей, точно так же шедших на стадион, крики и смех, обрывки песен — словом, как всегда оно и бывает, многие уже успели начать «отмечать», хоть повода для этого пока ещё и не началось. В этом волшебники не сильно отличались от маглов.

Всеобщее лихорадочное возбуждение было настолько заразным, что даже Гарри, обычно не слишком-то интересовавшийся всеми этими спортивными мероприятиями (Дурсль старший изредка смотрел футбол, но обычно всё ограничивалось его возмущённым ворчанием и возгласами в адрес «кривоногих и не умеющих играть бабуинов»), не мог не улыбаться и не чувствовать внутренний душевный подъём. Даже несмотря на то, что отсюда, снизу, Гарри была видна лишь часть золотых стен, уносившихся куда-то далеко-далеко наверх, он с восторженной уверенностью мог сказать, что внутри этого стадиона с лёгкостью разместился бы десяток кафедральных соборов.

— Вот это да… — выдохнул мальчик-который-выжил, задрав голову наверх.

— Да… Вот бы нам в Хогвартсе такой стадион… — присоединился Рон.

— Ага… И на каждый матч между факультетами по сто тысяч зрителей собирать… Вот бы денег на билетах срубили… — смеясь, поддакнула Гермиона.

— Да уж… Тут не только новые мётлы купить можно…

— О! Добро пожаловать, Артур! — наконец, они дошли до входа на стадион, где их встретила улыбающаяся колдунья из Министерства, проверяющая билеты.

— Здравствуй, Марта, — кивнул Уизли, протягивая пачку билетов.

— Ого! Первоклассные места! Верхняя ложа! Повезло вам! Артур, тебе по лестнице на самый верх.

— Спасибо.

Лестницы на стадионе заслуживали отдельных эпитетов — золотые, как и все конструкции стадиона, они были выстланы ярко-пурпурными коврами. Вообще, всё вокруг словно было специально создано для пускания пыли в глаза. Впрочем, учитывая, что на этом матче должны были присутствовать и «высокие гости» из других стран, такое решение Министерства было вполне здравым и практичным.

Тем временем мистер Уизли вёл своих подопечных всё выше и выше, оставляя за спиной трибуны для «простых» зрителей. Наконец, они поднялись на самый верх лестницы и очутились посреди выглядевшей ещё более богато «VIP-ложи» на самой высшей точке стадиона, располагавшейся полумесяцем примерно посередине между голевыми шестами.

Ложа была разбита на несколько секторов, один из которых был чуть вынесен вперёд и явно предназначался для особо высокопоставленных гостей. Предположение Гарри подтвердилось, когда он увидел два ряда пурпурно-золочёных кресел, выделявшихся даже на фоне прочих мест этой части стадиона. До матча ещё оставалось время, поэтому тут было практически пусто — только на одном из кресел сидела подрагивающая крохотная фигурка домового эльфа, а на другом, правда чуть в стороне, вальяжно расположился какой-то аристократического вида мужчина, с расслабленным видом обводивший стадион взглядом, терпеливо ожидая начала игры.

Сначала Гарри даже показалось, что в ложе сидел его… хм… приятель-домовик? Но приглядевшись получше, он понял — несмотря на то, что это определённо был домовой эльф, это никак не мог быть Добби. Форма глаз и носа, размеры ушей — знакомый ему эльф выглядел чуть иначе. Да и нечего ему было делать тут, на стадионе.

— Ой, а что она тут делает? — заметила домовичку маглорожденная волшебница.

— Это обычная практика в некоторых семьях, — наклонился к Гермионе мистер Уизли. — Хозяева посылают домовых эльфов, чтобы те, например, заняли им место. Не знаю, зачем это делать тут, учитывая, что все места по билетам, но, видимо, её хозяин просто поступил так по привычке…

— О… Ясно… — девушка нахмурилась, закусив губу.

Ей определённо не нравилось такое использование домовых эльфов. Домовичка явно дрожала, то ли от холода (хотя тут наверху, несмотря на большую высоту, было на удивление комфортно находиться), то ли от самого факта нахождения в одиночестве среди такой большой толпы волшебников. В любом случае, ей было неуютно, но она была вынуждена продолжать сидеть и «караулить место» какому-то ленивому волшебнику, не задумывающемуся о чувствах своего домового эль… Кхм… Гермиона почувствовала непреодолимое желание разобраться с этой проблемой. Ведь это не единственный домовой эльф в Англии… Да? Да… И если со всеми ими обращаются так же… В глазах девушки загорелся тщательно скрываемый «огонь жажды справедливости».

— Здравствуй, Гарри! Рад видеть, что ты сумел вырваться на этот матч!

Ложи продолжали наполняться, выглядевшие очень важно и представительно волшебники занимали свои места, раскланиваясь со своими знакомыми и пожимая руки. Наконец, на вершине лестницы появился Министр магии Корнелиус Фадж в сопровождении ещё одного, невероятно важного волшебника, одетого в роскошную, чёрного бархата с золотом мантию.

— Здравствуйте, Министр, — смутившись, пожал ему руку Гарри, чувствуя себя крайне неуютно под всеми взглядами, обратившимся на его персону, стоило только Фаджу назвать его имя.

— Как твои дела? Всё ли в порядке?

— Спасибо, — кивнул мальчик, — всё в полном порядке.

— Это великолепно… Да… великолепно… Господа, позвольте вам представить, — по-отечески улыбаясь, Корнелиус повернулся к сопровождавшим его волшебникам, — мистера Гарри Поттера. Гарри Поттер! — чуть громче повторил он, повернувшись к тому самому волшебнику в чёрно-золотой мантии, оказавшемуся Министром магии Болгарии. — Ну, вы же должны знать, кто это… Победитель Сами-Знаете-Кого, — понизил голос Фадж.

Болгарин ответил Фаджу непонимающим взглядом, явно не улавливая, что там тараторил его коллега на английском, но вот шрам на лбу мальчика он вполне успешно заметил, заулыбавшись и даже указав на него пальцем, заставив Гарри скривиться — он ненавидел повышенное внимание к своей персоне. Впрочем, понимая, что находится в «приличном обществе», юный волшебник всё же нашёл силы вернуть себе вежливое выражение лица, улыбнувшись в ответ и отвесив неуклюжий, но явно благовоспитанный поклон.

— А вот и Люциус! — отвлёкшись от коллеги-министра, обратил взгляд на лестницу мужчина.

— А, Фадж! — произнёс старший Малфой, подходя к министру и пожимая ему руку. — Артур? — с демонстративным удивлением вскинул мужчина брови, заметив Уизли с детьми по соседству. — Какая неожиданность… Смотрю, даже вашей семье порой удаётся выбраться… в люди?

— Смотря, что иметь в виду под словом «люди»… — промолвил Артур Уизли с натянутой улыбкой, отворачиваясь от Люциуса.

Не известно, что именно мог (и хотел ли) ответить Малфой, но в следующее мгновение в ложу почти вбежал Людо Бэгмен, глава Департамента магических игр и спорта. Волшебник был чем-то невероятно доволен, но вместе с тем и взволнован. Наконец, бросив вопросительный взгляд на министра и дождавшись от того утвердительного кивка, Бэгмен повернулся к полю, выхватывая волшебную палочку и приставляя её кончик к своему горлу.

— Sonorus! (*9.1) Леди и джентльмены! Добро пожаловать! — раздался усиленный магией голос. — Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата Мира по квиддичу! И без лишних предисловий и долгих вступлений, позвольте представить вам… Талисманы команд!

Прищурившийся Авалор, всё это время молча наблюдавший за разворачивавшимся в ложе спектаклем, подался вперёд, внимательно глядя на поле внизу, на который начали выходить миниатюрные девушки в цветах болгарской сборной.

— Ничего себе… — раздался голос Артура. — Они привезли вейл?!

Вейлы… Маг перешёл на волшебное зрение, припоминая, что в одной из книг на Косой аллее видел упоминание этих созданий, как волшебных существ. Они тоже фейри? И его зрение его не обмануло — группа девушек внизу, широко улыбавшихся зрителям на трибунах, была буквально пропитана магической энергией, насколько он мог видеть с такой высоты и через забивающую всё «засветку» от конструкций самого стадиона.

Над трибунами заиграла музыка, а вейлы внизу пустились в пляс. На мгновение данмер почувствовал касание чужой, незнакомой магии, дотянувшейся до его разума, а затем и увидел её своими глазами. Насыщенная магией волна, не сумев зацепиться, смытая его собственной энергией и, словно бы, в страхе отпрянувшая от трости в его руках, прошла по трибунам, цепляя всех присутствующих зрителей, но, насколько он мог видеть, на ком-то из них магия вейл точно так же не задерживалась, проходя дальше. Любопытно.

Краем глаза Авалор отметил, что сидевшие неподалёку подростки явно попали под воздействие. Взгляд «героя волшебного мира» опустел, став каким-то одухотворённо-блаженным, а сам Поттер подался буквально всем телом вперёд, словно бы желая оказаться как можно ближе к танцующим девушкам. И плевать, что их разделяло приличное расстояние по вертикали в том числе.

— Гарри! Что ты делаешь! — маг уже хотел подняться со своего места, чтобы одёрнуть пацана, явно намеревавшегося просто и без затей спрыгнуть из ложи вниз на арену, но его подруга успела первой.

И не один Гарри был в таком же состоянии — оглядевшись, маг отметил, что даже оба министра явно попали под воздействие, хоть и не ломанувшись к перилам, но явно завороженно следя за происходившим внизу на поле. Вот оно, какое, очарование вейл… Занятно… Но музыка, наконец, остановилась, словно ушатом холодной воды окатив всех зрителей. Трибуны взорвались недовольными криками — они явно не хотели отпускать вейл и требовали «продолжения банкета».

Но это был только «талисман» сборной Болгарии. В следующее мгновение на стадион влетело нечто, похожее на огромную зелёно-золотую комету. Сделав круг по полю, «нечто» распалось на целую группу светящихся золотом шаров, оставляющих за собой радужный след.

— Лепреконы! — восторженно рассмеялся мистер Уизли.

Данмер пригляделся, а парящие в воздухе создания снова слились в одну группу, образовав на этот раз огромный трилистник, из которого вниз хлынул целый дождь тяжёлых золотых монет, осыпающих зрителей и трибуны, звонко отскакивая от перил и кресел. Один из бородатых человечков в красных камзолах пролетел совсем близко к Авалору, только на секунду мазнув по нему взглядом, но даже этой малости хватило, чтобы маг успел заметить распахнувшиеся в шоке глаза лепрекона, а само создание, потеряв контроль над полётом, рухнуло на два яруса ниже, врезавшись в кого-то из волшебников.

Наклонившись, мужчина поднял с пола один из золотых кругляшков, с интересом изучая его магическую структуру. Монета не просто была создана магически, она и была магией — это было то самое «лепреконское золото» (*9.2), представлявшее собой высококачественную независимую от внешней подпитки иллюзию. Иллюзию, которая должна была тихо и без каких бы то ни было эффектов растаять в воздухе через пару часов. Хмыкнув, маг сбросил монетку вниз через перила.

— Это тебе, Гарри! — раздался справа радостный голос Рона, нагрёбшего целую горсть золотых и протягивавшего их своему другу.

— Не думаю, что это разумно, молодой человек, — не удержался от комментария Авалор, повысив голос ровно настолько, чтобы его услышали юные волшебники.

— А? Что? — удивлённо дёрнулся Рон.

— Простите? Мы знакомы? — так же повернулся и Гарри.

— Это лепреконское золото, — проигнорировав оба вопроса, с улыбкой просветил молодёжь маг. — Оно не настоящее. Так, иллюзия… Исчезает в течение суток.

— Так это не миф! — широко улыбнулась Гермиона, разглядывая лежавшую на ладони монету. — Я так и знала, что во всех этих легендах про лепреконские сокровища слишком много недосказанности!

— И ваша интуиция вас не подвели, юная мисс, — кивнул Авалор довольно зардевшейся девушке, окинувшей мага заинтересованным взглядом.

— Тьфу! Я-то думал!

В сердцах Рон высыпал монеты прямо на пол, принявшись затем выгребать лепреконское золото и изо всех своих карманов. Он явно был предприимчивым малым. Подростки собирались сказать что-то ещё, но снова раздался усиленный голос Людо Бэгмена, и Авалор с намёком качнул головой в сторону игрового поля.

— А теперь, дорогие гости! Представляю вашему вниманию национальные сборные стран! Болгария!

Стадион разразился приветственными криками болельщиков и классически-оскорбительным свистом и гулом их соперников. Чемпионат Мира по квиддичу начался.

* * *

Питер Петтигрю боялся. Впрочем, это была далеко не новость — волшебник боялся большую часть своей жизни, о чём он сам давал себе совершенно трезвый и осмысленный отчёт, только вот легче от этого не становилось. Тёмный Лорд дал ему абсолютно чёткое и не допускающее двусмысленных толкований задание, и теперь у него не было никакого выбора, кроме как это самое задание выполнить. Ну… Не считать же за выбор полчаса пыток и мучительную смерть в финале, правда?

Именно поэтому сейчас, пока все болельщики были заняты восторженными воплями на стадионе, следя за игрой своих любимых команд в квиддич, неприметная мусорная крыса, встречающаяся практически повсеместно, деловито пробиралась в самую гущу палаточного лагеря. Лорд Волдеморт был практически абсолютно уверен, что на этом мероприятии появятся многие из его прежних соратников и последователей, и задачей Питера было выпустить Чёрную метку (*9.3) в тот самый момент, когда закончится матч и веселящиеся волшебники будут возвращаться со стадиона. Выпустить и внимательно следить за реакцией определённого круга лиц.

Наконец, со стороны стадиона раздалась особенно громкая волна воплей, а Питер даже отсюда услышал надрывающегося комментатора, вопящего «Ирландия победила! Крам поймал снитч, но Ирландия победила! Кто бы мог подумать?!». Скривившись и задрожав ещё сильнее, Петтигрю вернул себе человеческий облик, вынул волшебную палочку и, затаившись между двух палаток, принялся ждать.

Ещё с десяток минут над стадионом разносились радостные (и не очень) крики болельщиков с обеих сторон, а затем вся эта толпа стала постепенно вытекать наружу, возвращаясь к своим временным «жилищам», чтобы продолжить праздновать знаменательное событие. Питер настороженно прислушивался к происходящему, внимательно отслеживая беспорядочно пролетающих над головой лепреконов, радостно гоготавших и размахивавших лампами, осыпая всё иллюзорным золотом.

Петтигрю уже приготовился «встречать» толпу, и даже приподнял палочку над готовой, но внезапно звуки резко поменяли свою тональность — откуда-то с дальнего конца лагеря раздался громкий, явно усиленный магией, зловещий смех, вызывавший даже у находившегося далеко волшебника невольную волну холода по спине, а затем воздух прорезал свистящий звук и ослепительная зелёная вспышка, осветившая весь лагерь.

— Что же это… — пробормотал Питер, напряжённо всматриваясь и чувствуя, как на голове дыбом встают волосы.

По лагерю шла плотная толпа волшебников, одетых в чёрные балахоны и державших волшебные палочки поднятыми над головой. Шокированный Петтигрю не мог поверить своим глазам, но под глубокими капюшонами явственно виднелись белые, словно костяные, маски. До боли знакомые маски. Маски Пожирателей смерти… Завидевшие их болельщики, все как один замирали на мгновение, а потом с дикими криками принимались бежать, не разбирая дороги — один из них только чудом не налетел на самого Питера, успевшего отпрянуть в самый последний момент.

В воздухе над шествием можно было разглядеть четыре фигуры, словно бы распятые на невидимых крестах, и корчившиеся в муке. Волшебники в масках явно получали удовольствие от происходящего — в сторону разбегавшихся обывателей то и дело запускались цветные лучи заклинаний, мелкие проклятия или просто импульсы голой силы.

Лихорадочно помотав головой, трусливый волшебник резко метнулся за палатку, превращаясь обратно в крысу. Хоть он и должен был выполнить задание Лорда, но страх происходящего здесь и сейчас был сильнее. Он уже был готов сломя голову понестись по полю прочь от беснующихся фигур в балахонах, как вдруг ощутил цепкие пальцы, сжавшиеся на своём теле и бесцеремонно поднимающие его в воздух.

— Куда это ты собрался, малыш? — с ехидной улыбкой прямо на него смотрели подёрнутые безумием карие глаза до жути знакомого Питеру волшебника — Бартемиуса Крауча-младшего. — Давай посмотрим на представление, Питер. Это должно быть интересно!

Барти бросил взгляд на приближавшихся Пожирателей и сделал один короткий шаг назад, скрываясь в тени обширного шатра, украшенного вычурной вышивкой. Скоро… Скоро он узнает, кто из этого пьяного сброда чего стоит. Узнает, сохранил ли кто-нибудь из них верность Господину, как он сам.

* * *

Своё место Авалор покинул практически сразу же, как отзвучал выкрик Бэгмена о завершении матча и проигрыше болгарской сборной. Он многое мог бы сказать о самих правилах этого вида спорта, но Авалор был воспитанным данмером, а потому, то, что он думал, осталось его личным достоянием. Хотя глаз у мага всё же слегка дёргался.

Покачав головой, мужчина неспешно поднялся с кресла и, провожаемый слегка недоумёнными взглядами соседей по ложе, направился в сторону лестницы. Старейшина Грутарк советовал ему посетить мероприятие, чтобы увидеть представителей прочих народов фейри, чтобы оценить, во что они превратились за долгие века изоляции в мире людей. Что же, он их увидел, хоть пока и не до конца понимал, дало ему это что-то или нет.

— П’гостите… Не могли бы вы м… мн… помочь moi? — раздавшийся девичий голосок, с явным трудом выговаривающий слова на чужом языке, окликнул мага в самом низу лестницы, практически на выходе со стадиона.

Повернувшись на оклик, маг увидел юную девушку, а скорее даже подростка, одетую в небесно-голубую мантию. Волшебница переминалась с ноги на ногу, глядя на данмера с затаённой надеждой и растерянностью в глазах.

— Что случилось, юная мисс? — вопросительно всинул брови маг.

— Я… Как это сказать… Оста… Остави… Non! Я отстала, — наконец выговорила девушка, — от своих. Не могли бы вы помочь найти… moi famille… семью?

— Вы остановились в палаточном городке? — указал маг в сторону поля.

— Oui… Я думаю, они будут меня chercher… Но я боюсь идти… тёмный… forêt… лес одна… — сбиваясь периодически на французский, девушка с трудом подбирала слова.

Хоть Авалор и собирался сразу после окончания чемпионата вернуться в отель, хоть он не мог назвать себя особенным альтруистом, всё же, оставить почти ребёнка посреди толпы разгорячённых болельщиков, которые через считанные минуты потянутся со стадиона, он не мог. К тому же, девушка явно была одной из вейл (он явственно чувствовал исходящую от неё магическую энергию, схожую с тем воздействием, которое было на стадионе, только многократно слабее), и магу было самую малость любопытно взглянуть на взрослых представительниц этого вида поближе.

— Если ты помнишь, где вы поставили палатку, — улыбнулся маг, — я могу проводить тебя туда. Думаю, твоиродные придут туда.

— Oui! Merci! Спасибо вам!

Юная вейла буквально просияла, облегчённо выдохнув. Любопытно — она опасалась идти одна через тёмный, но совершенно пустой, лес, но не боялась просить о помощи совершенно незнакомого ей взрослого волшебника… Какая-то странная логика… Или всё дело в нечеловеческой природе и детской непосредственности?

Кивнув, Авалор перекинул трость в другу руку, протягивая девушке правую, в которую та тотчас же вцепилась, потянув мага за собой по тропинке. Касаясь волшебного существа напрямую, данмер более чётко ощущал исходящую от неё магию — она была одновременно похожа и нет на то, что можно было увидеть в обычных «стандартных» волшебниках этого мира. Ближе всего ощущение было схоже с тем, что маг увидел во время знакомства с Нимфадорой Тонкс — магическая энергия была вплетена в саму суть вейлы, являясь, как предполагал Авалор, какими-то врождёнными способностями, присущими всем представителям вида без исключения. Какой-то вариант контроля сознания, учитывая то, что он видел на стадионе? Или проще… Очарование? Это бы объяснило, почему не все вокруг в одинаковой мере попадали под воздействие… Личная сила, возраст, пол, наличие примесей нечеловеческой крови, ориентация — всё это могло оказывать значительное влияние на результат.

Благодаря тому, что он вышел со стадиона вперёд основной массы народа, они успешно добрались до практически пустого палаточного городка. Вейла уверенно вела мага по оставленным между шатрами дорожкам, периодически замирая на перекрёстках, но затем радостно кивая и, явно узнавая место, поворачивая в одну из сторон.

— Maman! — увидев вдалеке группу взволнованно что-то обсуждавших женщин, девушка вскрикнула, замахав рукой и побежав вперёд.

— Oh, ma chère! On t'a perdu! Où étais-tu?

Одна из женщин, явно бывших также вейлами, выбежала навстречу девушке, взволнованно обнимая её, и только потом замечая остановившегося неподалёку Авалора.

— О! П’гошу меня п’гостить! Это вы п’гивели Мишель? Надеюсь, она не доставила вам неудобств?

— Ничего страшного, — с лёгким поклоном ответил Авалор. — Так её зовут Мишель?..

— Ты не даже не п’гедставилась?! Я з’гя тебя воспитывала?

— Excusez-moi, — потупилась Мишель. — Меня зовут Мишель, — вейла изобразила реверанс, продолжая широко улыбаться. — Merci beaucoup… Спасибо… большое за то, что п’говодили меня!

— Рад знакомству, Мишель. Меня зовут Авалор Хан, — снова отвесил поклон маг, представляясь в ответ, в том числе для родственников «потеряшки». — И, повторюсь, мне не составило ни малейшего труда проводить её до вашей палатки. Думаю, она растерялась от большого скопления народа вокруг…

— Oui…

Пока они трое общались, остальные вейлы с интересом рассматривали мага, явно оценивая его. На какую-то секунду он даже почувствовал знакомую волну их магии, направленную в его сторону от одной из девушек постарше Мишель, но её подруга… или родственница? В общем, стоявшая рядом с ней девушка возмущённо одёрнула соседку, принявшись что-то ей втолковывать шёпотом на французском, и воздействие сразу же пропало.

— Ещё раз большое спасибо, что п’гивели её! Быть может… — мать девушки оглянулась на остальную компанию. — Быть может, мы могли бы угостить вас чем-нибудь? В качестве благода’гности?

— Думаю…

Авалор только начал отвечать, как со стороны стадиона раздался почти оглушительный свист, следом за которым прилетела яркая зелёная вспышка. Тотчас же послышались испуганные крики и легко узнаваемый шум паникующей толпы, не знающей, куда бежать, и что делать.

— Qu'est-ce que c'est? — посмотрела в том направлении Мишель.

Звуки становились всё громче, явно приближаясь, и уже становилось совершенно ясно, что это не просто обычный шум ликующей (или не очень) толпы болельщиков, отмечающих окончание матча по квиддичу. Что-то явно происходило. И это что-то не предвещало ничего приятного случайным участникам.

— Думаю, вам стоит как можно быстрее покинуть лагерь, — нахмурился маг.

— Mais… Что это?

— Что-то не слишком хорошее…

— Oui… Д-да, — кивнула мать девушки, услышав раздавшийся в этот самый момент душераздирающий женский крик метрах в двадцати от их палатки. — У нас есть по’гт-ключ домой… Мишель! Девочки! Идём! Быст’го! Plus vite! А вы? — убедившись, что вейлы начали суетиться, собирая самое необходимое, женщина повернулась к Авалору.

— У меня тоже есть… порт-ключ, — кивнул маг. — Не бойтесь за меня.

К сожалению, воспользоваться порт-ключом они так и не успели. Вейлы ещё поворачивались к палатке, чтобы откинуть полог и заглянуть внутрь, а из прохода, ведущего в эту секцию лагеря, уже появились четыре фигуры в чёрных балахонах, целенаправленно двинувшиеся в их сторону.

— Это кто это тут у нас? Ты только посмотри! — один из волшебников толкнул другого, обращая внимание на девушек.

— О-хо-хо! Какие милые вейлочки!

— А это тут у нас кто? — кивнул второй в сторону Авалора. — Магл что ли?

— Одет, как они… Ни мантии, ни палочки не вижу… Дамы, — усмехнувшись, повернул он капюшон к замершим вейлам, — это существо вам досаждает? Так мы поможем — решим проблему…

Вейлы неуверенно посмотрели на молча стоявшего мага, явно чувствуя себя крайне неуютно в такой ситуации. К тому же, Пожиратели Смерти были явно навеселе, а в таком состоянии даже очарование вейл могло сделать только хуже, повлияв на них совершенно непредсказуемым образом. Или наоборот — вполне определённым, что сделало бы ситуацию куда хуже…

— Как он только вообще сюда попал? Вроде же все маглы должны были оставаться снаружи… Дежурные их гоняли, я видел…

— Да какая разница… Зато теперь мы можем получить удовольствие… хе-хе… в двойном объёме — сначала развлечёмся с ним, а потом милые девушки отблагодарят добропорядочных волшебников… Ведь так? Да?

— Да я ско’гее отг’гызу тебе нос! — возмущённо воскликнула Мишель, выхватывая палочку.

— Michelle!

— Non maman! — девушка явно не собиралась просто стоять и смотреть.

— Ах ты сучка! Верно говорят — вы не люди! Значит, и обращаться мы с вами будем так, как вы того заслуживаете! Мордой в землю всех! Там разберемся!

— Petrificus Totalus! (*9.4) — четыре оглушающих, нестройным хором отправленные в стоявших за спиной данмера девушек, оказались для них полной неожиданностью.

Только Мишель, успевшая вытащить палочку, была худо-бедно готова к сражению, а потому успела выставить, пусть и слабенькое, но Protego, но вот остальные вейлы моментально превратились в неподвижные статуи, способные только испуганно вращать глазами.

— Maman! — дёрнулась Мишель, пытаясь поймать падающую на землю мать.

От испуга юная вейла начала меняться на глазах, теряя человеческий облик и приобретая скорее птичьи черты — вытягивающиеся кости черепа, перья на голове, заменяющие собой волосы. Но в этот же самый момент, наконец, начал действовать и Авалор — резким взмахом руки толкнув в направлении противников воздух обычным телекинезом, маг заставил их покачнуться от неожиданности, сбивая прицел следующих заклинаний и ошеломляя.

Выпустив из рук трость-Ваббаджек, оставшуюся стоять вертикально, словно воткнутая в землю, маг плавным движением на мгновение свёл руки перед грудью, скороговоркой произнося заклинание и направляя кисти рук на противников, а в следующее мгновение вечерний воздух прорезала ослепительно-белая вспышка, сопровождаемая треском разряда, и в толпу Пожирателей ударил толстый прут рукотворной молнии.

Разряд, ударивший в стоявшего ближе всех волшебника, убил его мгновенно, превратив практически в угли и сразу же перескочив на соседа. С диким криком второй Пожиратель осел на землю, сотрясаясь всем телом, но уже очень быстро затих и он. Среди шатров воцарилась звенящая тишина.

— К-к-какого… — оставшиеся в живых волшебники резко протрезвели, наводя дрожащие палочки на Авалора.

— Ex… Expeliarmus! (*9.5) — дрожащим голосом волшебник со второго раза сумел применить разоруживающее заклинание, ударившее прямо в грудь данмеру, заставив того лишь пошатнуться и поморщиться — эффект был сравним с сильным ударом кулаком.

Подхватив продолжавшую стоять неподвижно трость, маг, скривившись, взял Ваббаджек на манер баты (*9.6) и, сделав несколько шагов вперёд, обрушил мощный удар на голову отшатнувшегося волшебника. Эффект превзошёл всё ожидания! Голова противника, а затем и всё его тело буквально взорвалось, разбрызгивая по окрестностям осколки черепа, кровь и все прочие атрибуты разлетающегося в клочья тела…

— Que… — только и успела выговорить резко позеленевшая Мишель, но уже в следующее мгновение она резко замолчала, вытаращив глаза — вместо ожидаемой крови и внутренностей, на траву, медленно кружась в воздухе, оседала огромная куча бумажных конфетти.

— Д… Да… Кто ты такой?! — голос оставшегося на ногах Пожирателя явственно дал петуха, а уж, когда Авалор перевёл на него свой взгляд, не предвещающий тому ничего хорошего…

С дикими криками волшебник бросил палочку, развернувшись и бросившись бежать. Ещё секунду, пока противник не скрылся за соседним рядом шатров, данмер раздумывал, стоит ли закончить дело и добить последнего противника, но шорох пошевелившейся Мишель, с крайней степенью испуга на лице отступавшей спиной от мужчины, заставил его передумать.

— Прошу меня простить за столь… неприглядное зрелище, которому вы стали свидетелями… — вздохнув, Авалор повернулся к девушке, отвешивая той полноценный поклон.

— Я… Oui… Д-да…

— Я не причиню вам вреда, — маг покачал головой, разводя руки в стороны, показывая, что, кроме трости в них ничего нет. — Думаю, нам стоит позаботиться о вашей матери и спутницах, — данмер осторожным плавным движением указал на продолжавших лежать на земле вейл, — а затем, как я и говорил, вам лучше будет воспользоваться порт-ключом и покинуть это место…

— Morsmordre! — откуда-то со стороны стадиона раздался чётко различимый голос мужчины, а затем в воздух взвилась лента зелёного призрачного дыма, пронёсшееся над палатками и деревьями и взлетевшее высоко в небо.

— И быстрее… — закончил маг свою фразу, поднимая глаза.

Среди туч, затмевая своим свечением даже полную луну, медленно проступал колоссальных размеров череп, образованный потоками изумрудного светящегося тумана, со змеёй, выползающей из его рта, словно чудовищный язык. Лагерь вокруг взорвался новой волной панических криков и звуков бегущей, куда глаза глядят, толпы народа.

Судорожно сглотнувшая и ставшая ещё более бледной Мишель, лихорадочно закивала, поворачиваясь к своим спутницам, взмахивая палочкой и сплетая одно за другим отменяющее заклинание.

Примечания:

*9.1 Оно же «Сонорус» — чары увеличения громкости голоса. В основном используется на массовых мероприятиях, выполняя роль магического рупора, усилителя и колонок. Действует до применения контр-заклятия «Квиетус» (Quietus).

*9.2 Особенные, магически созданные монеты, принимающие облик любого платёжного средства по желанию лепрекона. Обычно представляют собой золото, благодаря чему и пошли все легенды про невероятные сокровища этих вредных и пакостных карликов, которые можно отнять, если поймать самого лепрекона и убедить его сообщить, где зарыт котелок с золотом. Обычно монеты исчезают в течение суток, хотя на протяжении этого срока их практически невозможно отличить от настоящих, если не применять специальных заклинаний.

*9.3 Она же «Тёмная метка» — магическое клеймо, которое Волдеморт ставил на левую руку своих последователей. Аналогичным образом называется специализированное заклинание (Morsmordre), предназначенное для вызова Чёрной метки в воздухе, чем обычно пользовались Пожиратели Смерти в местах, где они кого-то убили или что-то разрушили.

Метка представляет собой череп со змеёй, выползающей изо рта. Вероятно, такое изображение призвано служить символичной связью Волдеморта и Салазара Слизерина, василиск которого в Тайной комнате появлялся точно таким же образом изо рта статуи основателя Слизерина. Да, Волдеморт — дешёвый позер.

*9.4 Оно же проклятие полной парализации тела. Заклинание, которое полностью обездвиживает цель — руки прижимаются к бокам, ноги слепляются вместе. По сути, человек превращается в «статую», обычно не удерживаясь на ногах и падая навзничь. В обычном случае не наносит прямого вреда, однако, что логично, способно послужить косвенной причиной его нанесения, допустим, если парализованный упадёт лицом в воду или будет впоследствии атакован чем-либо ещё. Отменяется заклинанием Finite incantatem.

*9.5 Оно же заклятие Разоружения. Защитные чары, заставляющие предмет, который держит в руках противник, отлететь в сторону. Чаще всего применяется против противника-волшебника, вынуждая его таким образом выронить волшебную палочку, выбивая её из рук и выбрасывая вверх или в сторону. Аналогичный эффект производит на неодушевлённые предметы малой массы.

В случае вложения большего количества магической энергии (или в случае применения множества заклинаний на одну цель) заклинание способно отправить в полёт не только палочку, но и саму цель.

*9.6 Ирландская «боевая трость». В дословном переводе означает просто «боевая палка», которую использовали в драке с XVII века, когда англичане решили, что стоит запретить ирландцам носить оружие. Имела длину 100–110 см и вес 500–650 г. Набалдашник часто утяжелялся свинцом. По сути представляет собой «незаметное» оружие самообороны, поскольку прародителем баты является обычная терновая трость, с которой «уважаемые джентльмены прогуливались по городу».

В данном случае, Авалор подхватил трость ближе к нижнему концу, превратив её в нечто вроде дубинки.

Глава 10. Трудности международных отношений

Люди ищут скандалы там, где их нет.

(сериал «Готэм»)

Лондон. Министерство Магии. Уровень 1. Кабинет Министра Магии.

— Да вы хоть понимаете, в какую именно позу это грёбанное «происшествие» поставило Министерство магии Англии и лично меня?!

Корнелиус Фадж, продолжавший кричать на своих подчинённых на протяжении уже четырёх часов без остановки, явно собирался заходить на пятый круг, но Амелия Боунс и Руфус Сримджер, к их собственному прискорбию вынужденные этот крик выслушивать, терпеливо ждали, пока министр выплеснет из себя эмоции и станет пригоден к более конструктивному диалогу.

— Вы вообще видели это?! — Фадж практически швырнул в сторону Руфуса свёрнутый номер «Ежедневного пророка», как всегда подсуетившегося и осветившего ночные события. — «Кошмарные сцены на чемпионате мира по квиддичу»! «Ошибка Министерства магии Британии… небрежность службы безопасности… национальный позор…»! Позор!

— Давно стоит прижать главного редактора, — проворчал Руфус. — Его писаки иногда забываются…

— Что? — удивлённо посмотрел на главного аврора Фадж.

— Министр, — вздохнула Амелия Боунс, — никто не мог предположить, что обычные пьяные шалости болельщиков выльются в… это…

— Пьяные шалости?! Accio (*10.1) «Пророк»! — притянув газету заклинанием, министр раскрыл её на второй странице, ткнув кончиком палочки в колдографию на развороте.

На движущейся картинке во всём великолепии красовалась обугленная костяная маска, ещё исходящая лёгким дымком. От предмета осталось не так много, но любой, даже самый невнимательный и недалёкий читатель с лёгкостью его бы узнал, уж слишком живыми были воспоминания о точно таких же масках и волшебниках, которые их носили почти два десятка лет назад. Пожиратели смерти… Последователи Того-Кого-Нельзя-Называть.

— Об этом уже знает половина Англии! И то, только потому, что не все ещё читали газету! А теперь, — Фадж глубоко вздохнул, опускаясь в кресло и явно успокаиваясь, — будьте столь любезны, порадуйте хотя бы крупицей информации, которую знаете вы, но не знают репортёры этой газетёнки…

— Мои люди успели перехватить фотографа, — вздохнула Амелия, доставая из кармана мантии ещё несколько колдографий. — Именно поэтому в «Пророке» всё не настолько погано, как могло бы быть…

— «Не настолько погано»?!

— Взгляните сами, — женщина протянула изображения через стол.

Министр взял в руки изображения, чувствуя, что ему становится не по себе. Сглотнув и побыстрее отложив один из кадров, на котором во всей красе был изображён сожжённый практически до состояния углей труп, явно бывший хозяином той самой обугленной маски, Фадж оторопело уставился на второй кадр.

Хоть это и была колдография, в кадре ничего не двигалось. Впрочем, для трупа это было вполне логично, но оторопь вызывало другое — рядом с первым обугленным телом лежало и второе — фигура худощавого волшебника в чёрном балахоне, в которых обычно ходили последователи Волдеморта, и точно такой же костяной маске на лице.

— Это… Это ещё ни о чём не говорит! — министр раздражённо отбросил третье фото, на котором крупным планом показывалась левая рука мертвеца со знакомым практически каждому волшебным клеймом — Тёмной меткой.

— Мы проверили, — покачал головой Руфус. — Метка подлинная. Это один из Пожирателей. Полагаю, второе тело имеет такую же, но оно слишком обгорело, чтобы понять…

— Просто замечательно… — поморщился Фадж. — Мало того, что Дамблдор заливает всем в уши, что Тот-Кого-Нельзя-Называть не умер и скоро воскреснет, а тут ещё и это… На международном чемпионате…

— А ещё их обоих явно убило молнией… — Амелия кивнула головой в сторону колдографии.

— В смысле? — удивлённо вскинул брови Корнелиус. — Молнией?

— Неподалёку был Артур Уизли с детьми. Конечно, их больше беспокоили Пожиратели и огромный череп в небе, чем что-то ещё, но… Мисс Грейнджер, ученица четвёртого года Хогвартса, сказала, что слышала словно бы удар молнии, и видела яркую вспышку откуда-то с этой стороны…

— Молния? Но… А такое заклинание разве есть?

— И да и нет, — пожал плечами глава Аврората. — Есть заклинание, Baubillious (*10.2), но оно не настолько мощное… Убить — да, может, но сжечь до состояния углей? Невозможно…

— Вчера было ясное небо… Никаких туч или грозы…

— В том и дело, министр.

В следующее мгновение на столе Фаджа с лёгким шелестом прямо из воздуха соткался лист пергамента, заставив присутствующих вздрогнуть. Это было очередное послание от Отдела тайн, а в последнее время от таких вот посланий хорошего ждать не приходилось.

— Что там? — Амелия подалась вперёд, но Фадж смерил её суровым взглядом и взял лист в руки, отклоняясь на спинку кресла.

На некоторое время в кабинете воцарилась тишина. Министр внимательно пробежал глазами появившуюся записку, затем прочитал её ещё раз, а затем его брови в удивлении поползли по лбу наверх.

— Кажется, — волшебник протянул доклад подчинённым, — я догадываюсь, кто именно убил этих двоих…

— Какого… — выдохнул Руфус, тоже вчитываясь в текст на пергаменте и переглянувшись с Амелией Боунс.

— «На месте происшествия зафиксирован мощный всплеск энергии, аналогичной первым зафиксированным случаям… Третья жертва…» Третья? — Амелия перечитала предложение ещё раз. — Конфетти? Что?

— «Труп третьей жертвы разбросан по площади двух квадратных метров в виде бумажного конфетти»… Как это вообще возможно?!

— Погодите… — глаза министра распахнулись от осознания. — Резная трость… Дорогой костюм… Я… Я… — Фадж побледнел, посмотрев на собеседников. — Я видел его на чемпионате… Он сидел в соседней секции верхней ложи!

— Кто сидел?

— Авалор Хан! Чужак, которого мы ищем уже несколько дней! Он был на чемпионате! И… раз невыразимцы, — Фадж постучал пальцем по докладу, — засекли ту же магию на месте убийства Пожирателей, то именно он это и сделал!

— Или, по крайней мере, — задумчиво вздохнул Скримджер, — он просто пришёл посетить Чемпионат мира по квиддичу, как и сотни тысяч волшебников…

— Я уверен, что это сделал он!

— Хорошо… Трупы обнаружены возле одной из палаток, — развела руками Амелия. — Можно поднять записи по бронированию мест и узнать, кто занимал именно это. Возможно, они что-то видели…

— Займитесь, — кивнул министр. — Мерлиновы подштанники… Хорошо ещё, что маглов на поле было не так много, а обливиаторы сработали качественно… Вот уж чего мне точно не хотелось бы для полного счастья, так это объясняться с Её Величеством…

Замечание Фаджа было не просто пустыми словами. Её Величество королева Елизавета II, даже будучи на все сто процентов чистокровным маглом, была прекрасно осведомлена о факте существования на территории её страны (и не только) волшебного сообщества. Более того, при всём снобизме и пренебрежительном отношении к «простецам», подавляющее большинство волшебников, особенно относящихся к аристократическим фамилиям, с неизменным почтением и уважением относились к Британской Короне и её носительнице.

Статут должен соблюдаться неукоснительно. И это были далеко не пустые слова, а каждый восходящий на трон монарх крайне оперативно информировался о своих «соседях», обладающих особенными возможностями, а в его (или её) рабочем кабинете даже висел волшебный портрет, связанный напрямую с кабинетом Министра магии, обеспечивая непрерывную связь и возможность общения при необходимости. Глубоко вздохнув, Корнелиус Фадж бросил опасливый взгляд на висевший за его спиной портрет, убеждаясь, что рама сейчас пустует, а значит, её обитатель находится на своём посту в Букингемском дворце, а Королева Великобритании не нуждается в беседе с Министром магии.

— Всё, — махнул рукой министр, — идите. И подумайте над тем, что мы можем сделать, чтобы не повторить такого… — волшебник поморщился. — «происшествия», особенно в свете второго готовящегося в этом году мероприятия…

Коротко поклонившись, Амелия Боунс и Руфус Скримджер быстрым шагом покинули кабинет.

Девон. Оттери Сент Кэчпоул. Дом семейства Уизли «Нора».

Возвращение с Чемпионата проходило практически в молчании. Ни сам мистер Уизли, ни дети толком не спали ночью, да это было и не удивительно — даже после того, как всё стихло, а подоспевшие авроры убедились, что опасности больше нет, тревога всё равно не отпускала волшебников до самого рассвета. Тёмная метка в небе, видимая с любого конца лагеря… Пожиратели смерти, которых не видели уже больше десяти лет… Крики волшебников и маглов…

Артур ещё пытался как-то растормошить и успокоить подопечных, но даже он сам чувствовал себя не в своей тарелке, особенно в свете того, что он был работником Министерства магии, и отлично понимал, как и что там работает на самом деле. Маглам, тем, кто не получил необратимых травм, разумеется, сотрут, вернее, уже стёрли, память, и всё, чем они отделаются — головной болью и дезориентацией с невозможностью понять, как именно они провели последние пару дней.

Труднее было с волшебниками. На чемпионате присутствовало невероятно большое количество гостей, многие из которых являются гражданами других стран, и прибыли в Англию только ради этого мероприятия. Такую звонкую оплеуху Фадж будет переваривать очень долго… И оставалось только надеяться, что никто не пожалуется своим правительствам, а те не устроят международный скандал. Артур сделал всё возможное, чтобы сгладить момент, когда в него вцепился один из репортёров «Ежедневного Пророка», но он был очень усталым, весь на нервах, и совершенно не мог гарантировать, что не сболтнул ненароком чего-нибудь, что сделает в будущем только хуже…

— Артур! Дети! — миссис Уизли, едва завидев их, плетущимися по тропинке неподалёку от «Норы», выбежала навстречу из дома прямо, как была — в тапочках и домашнем халате. — Я так волновалась! Вас всё нет и нет, а тут эта статья… — женщина с ненавистью отбросила скомканную газету. — Вы все целы… Вы живы… — миссис Уизли всхлипнула, с трудом удерживаясь от того, чтобы разрыдаться. — О, мальчики…

— Молли… Молли… — обнял жену Артур. — С нами всё хорошо… Мы дома…

Прижимая женщину к груди, мистер Уизли глазами указал Биллу на лежащую на земле газету, давая ему понять, что желает прочитать статью и узнать, о чём именно там написано. Первым делом, разумеется, стоило успокоить взволнованную жену, но и содержимое газеты тоже было важно. Билл кивнул отцу и подхватил свёрнутый «Пророк» по пути к дому. Ему тоже было интересно узнать, что именно там написано.

— Но я же… — вздыхала волшебница, позволяя уводить себя к дому. — Я на вас всех накричала перед уходом… Если бы с вами что-то произошло, последней была бы наша ссора… Это же ужасно…

— Мам, — подал голос Фред… или Джордж… — мы живы…

— … всё в порядке, — продолжил за братом Джордж… или Фред…

— Мы вернулись домой, — закончили они хором.

Когда семейство дошло до «Норы», маленькая кухня оказалась забита буквально до отказа. Гермиона, видя, что миссис Уизли всё никак не может успокоиться, заварила ей большую чашку горячего чая, а мистер Уизли, задумавшись на мгновение, влил туда хорошую рюмку «Огденского» — хоть сейчас и было только начало дня, но спокойствие и здоровые нервы были дороже нарушения распорядка. К тому же, чай не помешал бы и всем остальным. Взяв из рук Билла газету, Артур быстро пробежал глазами первую страницу, а затем и продолжение статьи на второй. С каждым словом его брови ползли по лбу наверх.

— «Ошибка Министерства магии привела к невероятному и вопиющему своей наглостью происшествию на Чемпионате Мира по квиддичу… Преступники так и не были задержаны, несмотря на все усилия авроров и Департамента правопорядка… Небрежность службы безопасности привела к тому, что тёмным магам не только удалось остаться неопознанными, но и вовсе — скрыться с места преступления… Что это? Национальный позор? Граничащая с абсурдом некомпетентность?» Мерлинова борода… — выдохнул Артур. — Кто это всё написал? А… Скитер… Почему я не удивлён?

— Скитер?! Давно стоит заткнуть рот этой писаке! — вскинулся Перси Уизли, охваченный праведным гневом. — Я давно говорил… Она постоянно нападает на Министерство! Это дискредитация легитимной власти!

— Перси… — вздохнул Билл, с трудом подавив чудовищной силы зевок. — Рита Скитер нападает на всё, что движется…

— Ага, — хмыкнул один из близнецов, — а на то, что не шевелится — она сначала его пинает, а потом нападает, потому что пошевелилось! Ха!

— Ну вас, — нахохлился Перси, уткнувшись носом в чашку чаем.

— Ну… хотя бы тут не наврала… — мистер Уизли дошёл до конца статьи. — «Если испуганные волшебники и колдуньи, которые, затаив дыхание, ожидали новостей у опушки леса и надеялись на какие-то разъяснения со стороны Министерства магии, то их постигло жестокое разочарование. Официальный представитель Министерства, подошедший некоторое время спустя после появления Черной Метки, ограничился голословным утверждением, что никто не пострадал, и от дальнейших комментариев отказался. Достаточно ли подобного заявления для того, чтобы пресечь слухи о нескольких телах, вынесенных с поля часом позже, покажет время, но я вам точно скажу — просто так чёрные мешки под покровом ночи не выносят!»

— Какой ужас… — вцепившись в чашку, миссис Уизли жалобно посмотрела на мужа.

— Вот же зараза! — мужчина всплеснул руками. — Какие к Мерлину «чёрные мешки»?! Что за ерунду порет эта ведьма?! Тьфу! — Артур покачал головой. — «Слухи о нескольких телах…» — как же! Вот теперь, после такой статьи, слухи и пойдут! Молли, — Артур тяжело вздохнул, — как бы мне ни хотелось остаться с вами, но придётся пойти на службу… Там сейчас все на ушах…

— Но у тебя же отпуск…

— Отпуск отпуском, но ты же видела статью… — ещё раз вздохнул мистер Уизли. — Лучше я пойду сам — Фадж наверняка будет вызывать всех людей… Это же практически международный скандал. К тому же, хоть наши и опросили свидетелей по горячим следам, наверняка потребуется сбор дополнительной информации…

— Ну хотя бы позавтракай!

— Да… Пожалуй, — сдался Артур. — Приготовь, пожалуйста, а я пока пойду переоденусь в рабочую мантию.

Мистер Уизли устало поплёлся по лестнице наверх, провожаемый взглядами всех присутствующих. До начала учебного года оставалась всего неделя, но все старшие представители семейства чётко осознавали, что это будет самая долгая и напряжённая неделя, которая только была за последние годы. Особенно для тех, кто работал в Министерстве…

Литтл-Хэнглтон. Дом семейства Реддл.

Лорд Волдеморт в состоянии крайней задумчивости сидел в своём кресле, неотрывно глядя в огонь камина. Внутри волшебника тлела постепенно разгорающаяся ярость, но пока что он сдерживался — хоть Питер и провалил данное ему поручение, по большому счёту, результат всё равно был. Да и не верил мужчина в успех трусливого анимага.

— Значит, — наконец произнёс тихим шипящим голосом Волдеморт, поворачивая уродливую голову к почтительно склонившемуся рядом с ним Барти Краучем-младшим, — ты говоришь, что они все разбежалис-с-сь?

— Да, Повелитель… Я не могу утверждать, что видел вообще всех ваших последователей, но те, кто попал в поле моего зрения, при виде Метки тут же аппарировали с поля…

— Но они там были, — гомункул указал искривлённым пальцем на выпуск «Пророка» на полу, принесённый тем же Краучем и раскрытый на фото дымящейся маски Пожирателей.

— Пьяные хулиганы, — пожал плечами волшебник.

— Пьяные хулиганы… — эхом повторил Тёмный Лорд. — А что там делал ты?

— Я планировал узнать, чем… чем дышит нынешнее общество… Сколько из Ваших Последователей по-настоящему остались верны нашему делу… Даже сбежав из Азкабана, — Барти склонил голову ещё ниже, — один я не смог бы добиться ничего, а приходить к Вам с пустыми руками… Нет, — мужчина покачал головой, — это было бы неправильно!

— Видиш-ш-шь, Хвос-с-ст? — усмехнулся гомункул. — Некоторые даже в столь тяжёлых условиях делают больше тебя…

— Г-господин!

— Умолкни… — отмахнулся Волдеморт. — Значит, они аппарировали с поля…

— Да, Повелитель…

— А кто с-с-делал это? — волшебник кивнул на колдографию дымящейся маски.

— Я не совсем уверен, — осторожно начал Барти. — Я находился за несколько рядов палаток от этого места.

— Рас-с-с-скажи, что видел и слышал. В деталях!

— Да, Повелитель, — Крауч низко поклонился, начав рассказывать. — Когда начались беспорядки, я некоторое время выжидал, наблюдая, что именно будут делать Ваши последователи. В том направлении, — волшебник указал пальцем на газету, — двигались четыре фигуры в балахонах и масках. Полагаю, хотели или поживиться чем-то из шатров, или поймать кого-нибудь из гостей себе на потеху… Другие уже развлекались с маглами, — Барти скривился, — но их там было мало, Министерство усиленно их отгоняло весь матч, да и обливиаторы работали, как надо…

— И что же они с-с-сделали? Эти четверо…

— От того места, куда они шли, я слышал французскую речь — четыре, возможно пять девушек. Вероятно, вейлы, но не могу сказать точно. Так что, скорее всего, они рассчитывали развлечься… Но что-то пошло не так. За пару минут до того момента, как они добрались, там появился кто-то ещё — один из гостей, представившийся… кажется… — Барти нахмурился, вспоминая. — Да, он представился как Авалор Хан…

— Авалор Хан… — Волдеморт нахмурился, это имя ничего ему не говорило.

— Да, Повелитель… Он проводил одну из девушек к своим — они явно его благодарили…

— Какой благородный поступок, — хмыкнул гомункул. — Похоже, не все волшебники утратили понятия о чести, да, Барти?

— Это вполне вероятно, Повелитель… В любом случае, эти четверо явно посчитали его маглом, неизвестно как пробравшимся на территорию палаточного лагеря. И на этом и погорели… Я не знаю, что именно там произошло, я слышал только несколько Петрификусов, а затем — яркая белая вспышка, раскат грома, как во время грозы, и всё…

— Т-там ещё был Экспелиармус, — робко дополнил Питер.

— Да, — кивнул Барти. — После вспышки было разоруживающее, но затем — только панические крики и всё… Судя по фото в газете, неизвестный убил двоих, ещё одного я видел затем убегающим из лагеря, но вот, куда делся последний… Я затрудняюсь сказать…

— Интерес-с-сно… — протянул Волдеморт. — Кто бы ни был этот Авалор Хан, он определённо сильный волшебник… Баубиллиусом убить двоих противников…

— Простите, Повелитель, но я не говорил, что он применил Баубиллиус… До удара молнии, если это была именно она, не было слышно ни слова…

— Тем интерес-с-снее, — кивнул гомункул, — невербальный Баубиллиус… Но он убил двух моих слуг!

От волшебника явственно полыхнуло долго сдерживаемой и, наконец, вырвавшейся на волю яростью, заставив двух мужчин невольно отшатнуться и отступить на шаг. Впрочем, вспышка длилась несколько секунд, а затем Тёмный Лорд всё же вернул себе самообладание, повернув голову к пляшущим в камине язычкам пламени.

— Что же… Барти, у меня будет для тебя важное поручение…

— Да, Повелитель?

— До начала учебного года в Хогвартсе осталась неделя. Мои планы пока требуют терпения и времени, поэтому у тебя будет возможность разузнать, что это за неизвестный волшебник появился в Англии.

— Я сделаю всё, что в моих силах, Повелитель, — склонился в поклоне Крауч-младший.

— В любом случае, — дёрнул щекой Волдеморт, — если ничего не выйдет, а я прекрасно понимаю, что так может произойти, первого сентября возвращайся сюда. Настанет время для главного…

— Разумеется, — Барти снова поклонился.

— Ты можешь идти… — Крауч, оставаясь в склонённой позе, покинул комнату. — А что до тебя, Хвост… Ты разочаровал меня…

— Г-господин?

— Crucio! (*10.3)

— А-а-а-а!!!

Криво усмехнувшись на раздавшийся за спиной крик, Барти Крауч-младший с тихим хлопком аппарировал с лестничной клетки. У него было несколько старых друзей в Лондоне, которые теоретически могли пролить чуть больше света на события. К тому же, они были ему сильно должны, а значит, будут стараться выполнить его просьбу куда более качественно, чем кто бы то ни было другой…

Лондон. Отель «Пуллман Лондон Сент-Панкрас».

Комфортно расположившись в кресле одного из номеров отеля в магловской части Лондона, Авалор вдумчиво листал приобретённую ранее в магазинчике Косой аллеи книгу по чарам. Неожиданная, но довольно «горячая» встреча с местными волшебниками на Чемпионате, хоть и прошла полностью в пользу данмера, всё же требовала некоторого анализа.

Именно поэтому маг листал пособие, разбираясь, что именно происходило во время той стычки. До начала учебного года была ещё почти неделя, и за это время он должен был, если не изучить, то хотя бы просмотреть приобретённую учебную литературу и наметить планы по освоению местных заклинаний. Фактически, возвращаясь к ночному бою, он мог трезво дать себе отчёт, что ничем иным, кроме как везением, объяснить его исход было невозможно.

Да, напавшие были явно в нетрезвом состоянии. Да, они, определённо, посчитали его за магла, что сразу давало несомненное преимущество в плане эффекта неожиданности, но при всём этом, Авалор прекрасно понимал, что в тот конкретный момент всё могло обернуться совершенно иначе. Применённое волшебниками на вейл заклинание с точно таким же успехом сработало бы и на него самого.

«Петрификус Тоталус». Одно из нередко применяемых заклинаний, призванных превратить цель в неподвижную «статую». Автор пособия, Филиус Флитвик, отмечал, что в открытом, настоящем, сражении его применение имело мало смысла, только если участников было сильно больше двух, что позволяло подловить кого-то из них, допустим, со спины. В противном же случае, чары с лёгкостью блокировались даже базовым заклинанием щита (*10.4), что и продемонстрировала на поле Мишель.

В книге приводились инструкции для изучения большинства чар, но, учитывая различия в подходах к колдовству, маг закономерно сомневался, что ему этого будет достаточно. По крайней мере, пока у него не будет возможности в спокойной обстановке понаблюдать за тем, как их применяет кто-то другой, и адаптировать структуру чар под себя. К тому же, у него не было волшебной палочки, а, вспоминая посещение лавки Олливандера, достать её будет той ещё задачкой.

Хотя… Кто сказал, что ему требуется именно точно такая же палочка, как у местных колдунов? Маг задумчиво окинул взглядом Ваббаджек, прислонённый к столу рядом с его стулом. Посох даэдрического Принца Безумия, похоже, совершенно не возражал, что его ужали до размеров обычной мужской трости, при этом сохраняя все свойства и пропитывающую артефакт магическую энергию. Возможно, если Авалор будет чуть лучше понимать, как именно устроены и работают волшебные палочки в этом мире, аналогичным образом можно будет использовать и Ваббаджек?

Данмер хмыкнул, невольно подумав, что даже сама мысль использовать могущественный артефакт, созданный, по сути, около-божественной сущностью, в качестве простой волшебной палочки — уже попахивала тем ещё безумием… Как говорится, с кем поведёшься…

«Экспелиармус» — разоруживающие чары, второе из заклинаний, которое применили волшебники в балахонах. Любопытно, но факт — именно это заклинание в той ситуации было самым бесполезным против него. Трость-Ваббаджек, которую можно было счесть оружием, в этот момент не находилось в его руке, а значит, для заклинания не было «легальной цели», что и было прекрасно проиллюстрировано в виде простого, хоть и чувствительного удара в грудь мага.

Чары, опять же, могли быть парированы стандартным щитом, но его противник, похоже, несколько растерялся, не посчитав стоявшую вертикально трость за инструмент волшебника и думая, что палочка находится у Авалора в рукаве. В такой ситуации разоружающее срабатывало далеко не всегда, особенно в случае, если концентратор находился в специальной кобуре на предплечье, но всё же, его применение имело смысл.

Задумчиво побарабанив пальцами по подлокотнику кресла, маг отложил в сторону пособие по чарам, откинувшись на спинку. За оставшиеся до отъезда дни изучить что-то хоть сколько-нибудь серьёзное и сложное он, определённо, не успеет, но вот относительно вдумчиво просмотреть учебную литературу по своему предмету и получить хотя бы примерное представление о том, чему обучают в Хогвартсе молодых волшебников, у него были все шансы.

Великобритания. Лондон. Где-то под улицами города. Прозекторская Отдела тайн.

В отделанном белой кафельной плиткой помещении было холодно и пахло различными алхимическими реагентами и зельями. Посредине комнаты стояли три массивных стола, словно бы вырезанных из цельного куска мрамора — глаз не мог заметить ни малейшего стыка или трещинки на гладкой поверхности.

Напротив необычных предметов мебели стояла высокая фигура в тёмно-серой мантии с надвинутым на лицо капюшоном, полностью скрывающим лицо. Стояла и переводила взгляд от одного стола к другому, пристально изучая их содержимое — обугленный практически до скелета труп мужчины-волшебника в остатках чёрной мантии, ещё один труп в точно такой же мантии, но имевший более слабые ожоги по поверхности тела, и… заметная куча цветных клочков бумаги, конфетти, обычно используемых в примитивных хлопушках, изготавливаемых маглами и некоторыми волшебниками.

Волшебник из Отдела тайн вынул из рукава волшебную палочку и, сделав шаг к первому телу, сделал сложное движение концентратором в воздухе над ним. Следом за кончиком волшебного инструмента протянулась еле заметная голубоватая дымка, на мгновение зависшая в воздухе, а затем словно всосавшаяся в труп на столе.

Невыразимец замер в ожидании, вытянув руку с палочкой перед собой, пристально вперившись взглядом в мертвеца. Вся его поза говорила о настороженном и напряжённом ожидании, но… ничего не происходило — чего бы он ни хотел добиться, труп оставался трупом. Подождав ещё десяток секунд и убедившись, что ситуация не меняется, фигура в капюшоне повернулась ко второму, более сохранившемуся, телу, повторяя те же движения палочкой.

Но и в этот раз голубоватая дымка, втянувшись в лежащий на столе труп, не произвела никакого результата. Волшебник с некоторым сомнением повернул капюшон к третьему столу с кучей конфетти на нём, но потом всё же раздражённо дёрнул капюшоном, в третий раз повторяя заклинание. И снова безрезультатно — на этот раз дымка даже не стала впитываться в кусочки бумаги, через несколько секунд просто бесследно растворившись в воздухе.

— Finite Incantatem! — направил невыразимец палочку на кучу бумаги.

Словно под лёгким порывом ветра бумажки шелохнулись, но по-прежнему остались тем, чем были — обычной резаной бумагой. Волшебник, явно не ожидавший такого исхода, с сомнением посмотрел на лежащие рядом тела, снова переведя взгляд на конфетти.

— Хм… — раздалось из-под капюшона. — А если так? Corpus Mortuum Reparo! (*10.5)

В следующее мгновение кусочки бумаги на столе словно потянулись друг к другу, слепляясь воедино и составляя некое подобие человеческой фигуры. Куча конфетти становилась всё плотнее и плотнее, пока на столе не оказалось самое настоящее человеческое тело, только состоящее… из разноцветной бумаги! Невыразимец удивлённо наклонил капюшон на бок, подходя ближе, и бумажный человек внезапно сел на столе, повернув голову в сторону волшебника. В прозекторской резко запахло сыром.

— Не-а! — словно бы с потолка раздался смеющийся голос, а «бумажный труп» демонстративно вытянул руку в сторону волшебника и покачал пальцем перед его лицом, заставив невыразимца шокировано отпрянуть.

По помещению прокатилась волна отдающего безумием звонкого смеха, и… все три тела, бумажное и два обыкновенных, внезапно буквально взорвались, разлетаясь огромной кучей резаной бумаги, разом заполнившей всю комнату и принявшейся кружить вокруг каменных столов, стремясь забиться под капюшон невыразимца.

— Protego Diabolica! (*10.6)

Вокруг волшебника вспыхнул купол расширяющегося голубого пламени, испепеляющего летящие конфетти и оттесняющий их к стенам помещения. На лице невыразимца, не видимом за скрывающей его темнотой под капюшоном, выступили капли пота — данный вариант щита сам по себе был ощутимо энергозатратнее обычного, а тут ещё и резаная бумага на удивление плотным потоком словно бы сдавила его со всех сторон, стремясь всё же пробраться внутрь, проломить чары.

Но всё же, огонь оказался сильнее — через несколько секунд напряжённого противоборства невыразимец услышал разочарованный и словно бы скучающий вздох, прокатившийся по прозекторской, и давление резко спало, а бумага вспыхнула вся разом, вследующий же миг осыпавшись на пол невесомым серебристым пеплом.

Отменив чары и чувствуя, как подрагивает от напряжения державшая палочку рука, волшебник оторопело смотрел на опустевшие каменные столы, на которых ещё недавно лежали трупы и куча резаной бумаги.

Примечания:

*10.1 Они же Манящие чары. Заклинание, заставляющие предмет подлететь к волшебнику. Теоретически, расстояние, с которого можно «призвать» предмет, не имеет значения и определяется только личной силой волшебника. Впрочем, в общем случае работает только в зоне прямой видимости. Требует назвать призываемый объект. Если сделать это в слишком общей форме, могут быть… казусы.

*10.2 Оно же Баубиллиус. Заклинание, выпускающее из конца волшебной палочки яркую бело-жёлтую молнию. Упоминается только в коллекционной карточной игре по «Гарри Поттеру», каноничность вызывает сомнения, но ничего более похожего для молнии в источниках нет.

*10.3 Оно же Круциатус. Одно из трёх «Непростительных заклятий». Вызывает нестерпимую, ужасную боль. Как и прочие «Непростительные» для своего применения требует соответствующей эмоциональной накачки — чтобы заклинание сработало в полную силу и как надо, требуется искренне желать причинить боль цели и наслаждаться её мучениями.

Существует возможность выбирать конкретное место, где должна возникнуть боль, направив палочку именно туда. Боль является полностью фантомной и не наносит физических повреждений организму. Впрочем, при чрезмерно длительном воздействии, или ввиду личных физиологических особенностей жертвы (например, слабое сердце), заклинание может свести с ума или даже убить.

*10.4 Заклинание щита, оно же Protego. Создаёт волшебный защитный барьер между нападающим и защищающимся. Слабое атакующее заклинание при этом может отразиться обратно в противника. Является одним из базовых и примитивных вариантов щитовых чар, не защищает от мощной магии и может быть пробито даже многократными слабыми атаками.

*10.5 Вариант заклинания Reparo. В обычном случае Репаро — заклинание, с помощью которого возможно восстановление сломанных предметов, таких как очки, вазы, стёкла, мебель и так далее. Заклинание применимо к неодушевлённым предметам. Размеры захватываемой «области восстановления» зависят от вкладываемой магической энергии и личной силы волшебника.

Если предмет был сломан только что, достаточно сказать просто общую формулу Reparo, однако, если предмет был сложносоставным или разрушен достаточно давно, для уменьшения затрат энергии лучше применять уточнённое заклинание (Oculus Reparo в случае с очками Гарри Поттера).

В данном конкретном случае волшебник Отдела тайн применяет вариацию чар для восстановления разрушенного мёртвого тела.

*10.6 Частный случай заклинания Protego. Создаёт огненный щит вокруг колдующего. Форма защиты определяется при создании. По стандартной классификации относится к тёмной магии.

Глава 11. «Хогвартс-Экспресс»

Давайте принимать жизнь такой, как она есть. Дождики дождиками, но бывают и чудеса.

(Евгений Щварц.)

Лондон. Вокзал «Кингс-Кросс».

Первое сентября в этом году явно не намеревалось радовать людей хорошей погодой — с самого утра, стоило только Авалору собраться покинуть дававший ему всё это время кров отель, и без того не самая солнечная лондонская погода разразилась несильным, но достаточно противным и непрекращающимся моросящим дождём.

На самом вокзале, вне зависимости от времени суток, всегда было людно — Лондон всё же был столицей, а в столицу всегда кто-то прибывает или кто-то из неё уезжает. Но больше всего внимания привлекали периодически встречающиеся группы молодых людей разных возрастов, неизменно сопровождаемые нагруженными грузовыми тележками, на которых помимо не вызывающих вопросов сундуков и саквояжей периодически можно было с удивлением заметить большие птичьи клетки, из которых на окружающих с великосветским презрением взирали совы. Совы! В Лондоне! Ладно для тех учеников, кто брал с собой в школу санкционированных кошек или жаб — мало ли, куда они собирались первого сентября с домашним питомцем… В конце концов, школы-интернаты никто не отменял. Но совы?

Чем дольше Авалор раздумывал над обществом местных волшебников, тем больше в его голову начинало закрадываться осознание, что он чего-то очень качественно не понимает. В данном мире существовал так называемый Международный Статут о Секретности, договор между маглами и волшебниками, заключённый несколько веков назад и призванный скрыть наличие волшебников, волшебных существ и волшебства в общем от глаз «простых смертных», исключая тех, кому по долгу службы или положения было положено знать…

Волшебники живут (чаще всего) в изолированных поселениях типа Хогсмида, имеют собственные больницы, магазины, собственные силы охраны правопорядка — словом, делают всё возможное, чтобы как можно меньше пересекаться с миром маглов, и не попадаться им на глаза. Да даже волшебные школы в разных странах, как сумел в общих чертах выяснить данмер, располагались в максимально удалённых и не посещаемых местах территории, зачастую ещё и будучи укрытыми мощными маскирующими чарами.

И при этом они из года в год используют обычный магловский вокзал «Кингс-Кросс», всего лишь «спрятав» одну из платформ от магловских глаз… И ладно бы они просто использовали вокзал в качестве места сбора детей для дальнейшей отправки в школу, допустим, порт-ключами или через каминную сеть… Так нет же! Каждый год толпа малолетних волшебников отправлялась в Хогвартс с использованием старого, хоть и явно доработанного магией паровоза!

Да, есть ещё маглорождённые волшебники, которые просто физически не могут быть настолько же оторваны от своего «родного мира», как их потомственные коллеги по ремеслу, но даже при таком раскладе остаётся совершенно непонятным, почему каждый год волшебное сообщество делает всё возможное, чтобы умышленно подвергать Статут о секретности угрозе нарушения в особо крупном размере…

Вздохнув, Авалор неспешным шагом двинулся в сторону прохода на платформу 9 и 3/4, ведомый воспоминаниями о её местонахождении. В его голове на какое-то мгновение мелькнула мысль, что рано или поздно совпадения между книжным и реальным вариантами этого мира могут закончиться, но у него всегда оставалась его магия — даже, если он внезапно не сумеет попасть на платформу или сесть в «Хогвартс-Экспресс», он просто перенесётся в Хогсмид, как делал это ранее, и пройдёт до школы пешком.

Проход на нужную платформу внешне представлял собой совершенно непримечательный сегмент кирпичной стены, служащей разделителем между платформами № 9 и № 10. И только перейдя на магическое зрение данмер увидел сложную систему чар, наложенных на кладку между двумя колонными, поддерживающими потолок, и накрывающий некую зону пространства вокруг. Маг недовольно скривился — как и ранее, без возможности сесть и вдумчиво проанализировать местную систему магии, картина, которую он видел перед собой, не говорила ему ровным счётом ничего. Ну, кроме самого факта наличия какого-то заклинания, разумеется.

— Чёрт… кажется, тут магл…

— Прошу прощения? — раздавшийся за спиной приглушённый шёпот заставил мага неспешно повернуться, вопросительно вскидывая бровь.

Перед магом на платформе стояли двое подростков лет шестнадцати на вид, «вооружённые» стандартными железнодорожными багажными тележками, на которой в некотором беспорядке расположились два больших сундука, несколько свёртков и бросавшаяся в глаза птичья клетка с средних размеров ушастым филином. Юные волшебники (а никем иным они быть не могли, учитывая совокупность «примет» и место, в котором они находились) были явно растеряны, не ожидая увидеть у прохода к «Хогвартс-экспрессу» хорошо одетого, но всё же явного магла.

Учитывая возраст, а также отсутствие взрослых сопровождающих, они ехали в школу уже не впервые и им явно уже рассказывали о Статуте и связанных с его сохранением обязанностях любого волшебника, но… Вид Авалора, одетого в пусть и дорогой, но очевидно магловский, костюм, сбивал их с толку.

— Джентльмены? — явно обратив внимание на заминку у прохода, откуда-то из-за угла вынырнул выглядящий слегка усталым, но сохраняющий деловую сосредоточенность мужчина с палочкой в опущенной (пока что) руке. — У вас какое-то затруднение?

— Д-да… — кивнул один из подростков, понижая голос и кивая на данмера. — Мне кажется, это…

— Никаких проблем, — с улыбкой покачал головой Авалор. — Просто, я задумался о своих делах, невольно встав в не совсем удачном месте и помешав этим юношам пройти через барьер…

— О! — вскинул брови волшебник.

— Т-так вы волшебник? — округлил глаза парень.

— Молодой человек, — с улыбкой чуть наклонился к подростку маг, — ваш вопрос мог бы показаться несколько странным, будь я обычным человеком… Но в данном случае вы правы. Только на будущее, постарайтесь не судить о книге по её обложке. Люди, как и ситуации, бывают совершенно разными.

— Простите… Я не хотел вас оскорбить… — нервно сглотнув, отступил на шаг юноша.

— Я нисколько не оскорблён. Просто дал вам совет, который может пригодиться в жизни.

— Господа… — вздохнул волшебник, убирая палочку в рукав, снова окинув платформу внимательным взглядом. — Давайте вы уже пройдёте к поезду и продолжите беседу там, если вам так хочется? Тут и так нелегко следить за порядком — прошу, не создавайте мне дополнительных трудностей…

— Д-да… Простите…

Ученики кинули на мага вопросительный взгляд и, когда Авалор согласно кивнул, толкнули свои тележки вперёд к барьеру. Данмер кивнул дежурному волшебнику, продолжавшему бдительно осматривать окрестности на предмет «залётных» маглов, и повернулся в сторону прохода на волшебную платформу, внимательно вглядываясь магическим зрением в плетение, наложенное на часть стены.

Вот первый из учеников приблизился вплотную к кирпичной кладке — ещё мгновение и его тележка просто столкнётся с твёрдой поверхностью. Но в самый последний момент от магического конструкта в сторону приближающегося парня протянулись тонкие ниточки энергии, на долю секунды оплетая волшебника. В то же самое время часть плетения засияла в зрении Авалора чуть ярче, явно активировавшись, и ученик спокойно, безо всяких визуальных эффектов прошёл прямо сквозь казавшуюся монолитной стену между платформами.

Точно такая же картина повторилась и со вторым подростком — короткое касание части плетения и беспрепятственный проход. По всему выходило, что заложенная в барьер структура чар каким-то образом проверяла пытающегося пройти разумного и выносила решение о том, стоит ли его пропускать. Авалор не имел представления, на что именно должна реагировать такая система, но, если бы что-то подобное делал он сам, заклинание в первую очередь проверяло бы простой факт, является ли разумный у стены волшебником. Это выглядело простым и действенным решением, избавляя от опасности попадания в закрытую область пространства тех, кому туда попадать не положено — простых людей.

— Сэр? — с намёком качнул головой в сторону барьера дежурный волшебник.

— Да-да, — Авалор улыбнулся, кивая головой.

Маг двинулся в направлении стены, мысленно прикидывая, что он собирается делать, если в его случае что-то пойдёт не так… Но «не так» ничего не пошло — делая последний шаг к стене, маг ощутил невесомое касание чужой магии, словно на него упала тончайшая паутинка, а затем всё вернулось на круги своя. Только перед его глазами была уже совершенно другая платформа, и совершенно другой контингент пассажиров на ней.

«Хогвартс-Экспресс» — блестящий красный паровоз полувековой давности, благодаря магии продолжавший выглядеть, словно только вчера покинул ворота завода. Чувствуя даже некоторое уважение, данмер сделал несколько шагов вперёд, осматривая чудо симбиоза магии и техники, заодно освобождая выход из барьера для следующих проходящих волшебников. Платформа 9 и 3/4 была полностью крытого типа, поэтому почти всё пространство вокруг поезда было затянуто густым белым паром, в клубах которого при большом желании и настойчивости всё же можно было разглядеть смутные тени снующих пассажиров и обслуживающих этого колёсного монстра волшебников.

— Сэр, — коротко поприветствовал его кивком седовласый волшебник, занимавший место проводника одного из вагонов и при необходимости помогавший с багажом садящимся в поезд ученикам. — Могу я вам чем-то помочь?

— Добрый день, уважаемый, — маг кивнул в ответ. — Я новый преподаватель в Хогвартсе. Насколько я понял директора Дамблдора, я вполне могу прибыть в школу на общих основаниях на «Хогвартс-Экспрессе»…

— О… — с некоторым сочувствием посмотрел на данмера собеседник. — Мистер Дамблдор сумел-таки найти нового профессора по Защите от Тёмных Искусств? А… Кхм… Да-да, вы совершенно правы, — спохватившись, закивал головой мужчина, — обычно профессора, которые едут на поезде, занимают купе в первом вагоне, там же где и старосты курсов. Впрочем, — он развёл руками, — никто не запрещает вам сесть в любое купе любого вагона, но тогда у вас будут попутчики из числа студентов.

— Вот как… Спасибо за пояснения, — улыбнулся данмер. — Пожалуй, сяду в первом вагоне — что-то мне подсказывает, что общества молодёжи мне и в учебном году хватит по самые… уши…

— Это точно! В любом случае, хорошей дороги, сэр. Мы отправимся через двадцать минут — так что можете пока что погулять по платформе. Или сразу садитесь и занимайте удобное место. Как пожелаете.

— Благодарю…

Авалор кивнул волшебнику, лёгким движением запрыгивая в открытую дверь ближайшего вагона. Изнутри поезд выглядел столь же представительно и… старо, как и снаружи — потемневшая от времени, но всё ещё прочная и опрятная отделка из дорогих пород дерева, полированная до блеска бронза и латунь, вышитые ковровые дорожки… «Хогвартс-Экспресс» оставлял качественно выверенное впечатление. По меркам магловского мира на момент его создания это определённо был очень дорогой и элитный вид транспорта, позволить себе воспользоваться которым смогли бы далеко не все. Заняв первое свободное купе, Авалор расслабленно откинулся на спинку диванчика, прислонив трость-Ваббаджек к окну.

* * *

— Уф! Ну и погода… — Гарри Поттер, успевший промокнуть даже за те короткие полторы минуты, что они выбирались из машин и шли к зданию вокзала, облегчённо выдохнул, наконец оказавшись под крышей.

Если бы не его вежливость, он бы наверняка высказал миссис Уизли всё, что думал о её решении воспользоваться магловским такси, чтобы добраться из Норы до Лондона! Из Норы, расположенной, как он узнал недавно, в небольшой деревеньке в Девоншире… И, судя по выражению, не покидавшему лицо Гермионы на протяжении всех шести с половиной часов пути, она тоже очень хотела, как минимум, вкрадчиво поинтересоваться у женщины, всё ли было хорошо с её логикой в этот момент.

К счастью, многие события, даже неприятные, рано или поздно заканчиваются, как закончилось и их путешествие. Ученики обзавелись изрядной коллекцией новых шрамов от когтей кота Гермионы Живоглота, а водители вызванных миссис Уизли машин явно поседели на пол головы каждый, но они всё же благополучно добрались до вокзала «Кингс-Кросс», к удивлению парня, даже не опоздав на поезд. Поэтому, оказаться «на свободе» и на полпути к Хогвартсу было для Поттера огромным облегчением.

Учитывая приличное количество народа, в этот раз волшебники были вынуждены проходить барьер на платформу группами. Первыми отправились как раз Гарри, Гермиона и Рон — из-за большого рыжего кота и клетки с Сычиком они вызывали бы особенно много вопросом, останься стоять снаружи, в магловской части вокзала. Оставив большую часть своей компании на некотором отдалении, около ближайшего зала ожидания, молодые люди с невозмутимым видом прошли к нужной части стены, а затем, окинув платформу внимательным взглядом, убеждаясь в отсутствии маглов, боком проскользнули на платформу 9 и 3/4.

Чтобы не создавать толпу на входе на платформу, друзья сразу направились вдоль вагонов, выглядывая через окна свободные места. Забросив багаж в одно из купе, они снова спрыгнули иа перрон, возвращаясь к проходу в барьере, чтобы попрощаться с миссис Уизли, Биллом и Чарли, дожидавшихся их там.

— Ну как, нашли место? — заботливым тоном поинтересовалась миссис Уизли, улыбаясь подошедшему Гарри.

— Да, миссис Уизли, — кивнул парень. — В том вагоне почти половина нашей команды по квиддичу едет, но пока ещё не все купе заняли.

— И мы тоже… — довольно покивал Фред.

— …нашли, куда сесть! — закончил за брата Джордж, рассмеявшись.

— Да в вас я не сомневаюсь, — хмыкнула миссис Уизли, обнимая за плечи Джинни, тоже подошедшую к своей семье.

— Лёгкой вам дороги и хорошего начала года, мои дорогие!

— Смотрите не разнесите школу, — пригрозил близнецам Чарли, чмокнув свою сестру в макушку, — по крайней мере, до моего приезда…

— Это как?! — мгновенно навострил уши Фред.

— Увидишь, — Чарли махнул рукой. — Это пока что «закрытая информация», так что Перси не говорите, что я об этом сказал. Но, в конце концов, мы семья — будет совсем уж глупостью изображать из себя рыбу… Да и обнародуют её уже скоро. Я так думаю…

— О да… — присоединился к брату Билл, засунув руки в карманы кожаной куртки и с тоской глядя на «Хогвартс-экспресс». — Я бы тоже не отказался вернуться в школу в этом году…

— Да вы издеваетесь! — у Рона, переводившего взгляд с одного старшего брата на другого, наконец, лопнуло терпение. — Или говорите, как есть, или хватит душу травить!

— Ладно-ладно, молчим. Скоро всё увидите сами, — миролюбиво выставил руки Чарли. — Но год у вас будет незабываемым, это я вам обещаю!

— Чарли!!! — зарычал Рон, стискивая кулаки, что вызвало только взрыв смеха всех присутствующих.

Билл явно хотел «подбросить дровишек», в шутку издеваясь над младшим братом, но в этот момент раздался пронзительный свисток, сигнализирующий, что поезд скоро отправится, и миссис Уизли замахала руками на своих взрослых сыновей, одновременно улыбаясь и пытаясь подталкивать младших Уизли вместе с Гарри и Гермионой в сторону вагона.

— Спасибо, что пригласили погостить, миссис Уизли! — с улыбкой прокричала Гермиона, когда молодые люди уже заскочили в свой вагон и высунулись из окна купе.

— Да! Спасибо вам, миссис Уизли!

— Да что вы… Что вы… Гарри, Гермиона, — улыбнулась женщина, — мне наоборот было в радость! Я бы с удовольствием пригласила вас и на Рождество, но… Учитывая то, что планирует Министерство в Хогвартсе, — миссис Уизли покосилась на ухмыляющегося Чарли, — вы сами не захотите из школы уезжать…

— Ма-а-ам! — раздражённо дёрнулся Рон, тоже высовываясь из окна, чуть не вытолкнув наружу друзей. — И ты туда же?! Ладно эти двое, — он ткнул пальцев в довольно улыбающихся братьев, — но ты?! Что вы такое знаете, что нам не говорите?!

— Потерпи, дорогой, — продолжала улыбаться женщина, — вы узнаете всё уже сегодня вечером, как приедете в Хогвартс. Я так рада, что они изменили правила…

— Да какие к Мерлину правила?! Ма-а-ам?! — хором завопили Рон, Фред и Джордж.

— Дождитесь прибытия в школу — я уверена, директор Дамблдор всё вам объяснит. И ведите себя хорошо, вы поняли меня? Особенно вы, — женщина сурово посмотрела на близнецов, — Фред, Джордж! Поняли?

— Да-а-а… — тоскливо протянули парни, но что-то подсказывало Гарри, что сказано это было только для виду, для спокойствия матери — он ни за что не поверил бы, что главные пакостники школы так легко могли бы сдаться и отказаться от своих шуток и приколов.

Наконец, поезд отправился, медленно отъезжая от платформы, и подростки были вынуждены закрыть окно, вернувшись в купе — погода на улице окончательно испортилась, и дождь теперь уверенно поливал всё вокруг, целыми потоками скатываясь по оконному стеклу, скрывая всё, что было снаружи. Вздохнув, Рон с Гарри затолкали чемоданы всей компании на багажную полку, устраиваясь на сиденьях. Впереди было почти восемь часов пути до Хогвартса.

— О! Вы тут! — в купе, довольно улыбаясь, заглянули Симус Финниган, Дин Томас и Невилл Лонгботтом.

— Ты главное дверь закрой, Симус, — хлопнув товарища по плечу, улыбнулся Рон. — А то Малфоя ещё занесёт нелёгкая…

— Да он где-то в стороне первого вагона трётся, — махнул рукой парень, тем не менее, закрывая дверь в купе, в котором сразу же стало довольно тесно. — Слышали? Говорят, в этом году нам снова нашли нового профессора по Защите…

— Надеюсь, нам не попадётся второй Локонс, — скривившись, проворчала Гермиона. — Я вообще не понимаю, что происходит с преподаванием этого предмета… Хорошо, хоть профессор Люпин в прошлом году хоть что-то успел нам дать…

— Ну ты же знаешь, должность проклята Сама-Знаешь-Кем… — пожал плечами Дин Томас.

— Да бред это! — вскинулась девушка, почти подпрыгнув на сиденье. — Как можно проклясть должность?! Хоть в одной книге вы видели упоминание о таком?!

— Сама посуди, Гермиона, — подал голос Невилл, — бред или не бред, но дольше года никто на этом месте не удержался…

— Да знаю я…

— Как по мне, — хмыкнул Поттер, — профессор ЗоТИ — это ещё не самое животрепещущее… Вот, если хотя бы один курс пройдёт без каких-то апокалиптических происшествий, я уже буду счастлив… Мне как-то надоело, что меня вечно пытаются прибить все, кому не лень…

— Что-то как-то слабо верится, — вздохнул Рон, — особенно, если вспомнить всю эту таинственность, которую нагоняют родители…

— О! Ваши тоже? — вскинулся Дин.

— Только не говорите, что вы не знаете! — раздался из-за закрытой двери довольный голос Малфоя.

Уже через мгновение она распахнулась, и на пороге купе появился ухмыляющийся Драко в сопровождении извечных Крэбба и Гойла. Очевидно, что он то ли случайно проходил мимо, то ли, во что Гарри верилось куда больше, специально искал их компанию, чтобы испортить настроение сразу с начала года.

— Малфой, я не припомню, чтобы тебя приглашали войти… — скривился Гарри.

— Так что, вы и в самом деле не в курсе? — вскинул брови блондин. — Забавно… Уизли, у тебя же брат и отец в Министерстве работают, да? И ты даже не слышал? Даже мой отец знает, хоть Корнелиус Фадж и навёл в этот раз таинственности, словно речь о возвращении Мерлина! Восхитительно!

— Малфой, — раздражённо выдохнула Гермиона, — ты или объясняй, о чём речь, или убирайся прочь!

— Вот только тебя не спросил, что мне делать… — скривился чистокровный волшебник. — Ладно… Скучно с вами!

Усмехнувшись, блондин кивнул Крэббу с Гойлом, и вся троица скрылась. Рон злобно смотрел им вслед, стискивая кулаки и не замечая, как один из кексов, который он как раз держал в руке, превратился просто в неопрятное месиво из кусков и крошек. Малфой отлично умел испортить настроение одним своим появлением.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

До начала нового учебного года оставались всего какие-то пять-шесть часов. Все первоочередные дела были завершены, и теперь у Альбуса Дамблдора была краткая возможность просто спокойно посидеть и облегчённо выдохнуть. Ученики, как старые, так и новые уже были на пути в Хогвартс, весь преподавательский состав был заполнен, а подготовка к грядущему Турниру Трёх Волшебников шла своим чередом. Вот только…

Альбус замер, не донеся карамельную конфету с лимонной начинкой ко рту (*11.1). Все преподаватели в школу были найдены. Все… Включая нового профессора по Защите от Тёмных Искусств… Перхоть с бороды Мерлина, как он мог забыть?! Вопреки, он был практически на сто процентов в этом уверен, ходившему по волшебной Англии мнению о его старческой эксцентричности и, вероятно, даже проблемах с психикой, директор Хогвартса всё же был весьма здравомыслящим волшебником, ко всему прочему отлично разбиравшемся в людских характерах.

И именно поэтому ему становилось несколько не по себе, стоило лишь представить, чем может обернуться первое знакомство нового профессора со своими коллегами. О нет, за Макгонагалл или, допустим, Флитвика, он был совершенно спокоен — отличные профессионалы своего дела, они всегда ставили рабочие вопросы и нужды своих факультетов на первое место перед личными проблемами и амбициями, но…

— Северус, будь добр, зайди ко мне, пожалуйста, — вздохнув, директор бросил в свой камин щепотку летучего пороха, затем связываясь с точно таким же камином в личном кабинете декана факультета Слизерин в подземельях замка.

— Директор? — раздался удивлённый и недовольный голос Снейпа. — Я вам срочно нужен? Осталось всего несколько часов до приезда учеников — я надеялся провести их в тишине и спокойствии…

— Как и я… — вздохнул Дамблдор. — Но так вышло, что я почти забыл об одном важном деле. И мне важно его с тобой обсудить до начала учебного года. Будь добр…

— Я вас понял, директор… — из камина раздался тяжкий вздох, а ещё через пару секунд в нём взметнулось зелёное пламя, пропуская профессора зельеварения в кабинет начальника.

— Что у нас опять случилось? — привычным движением волшебной палочки стряхнув с мантии остатки пепла и каминной сажи, Снейп вопросительно посмотрел на директора.

Не то, чтобы вызов Альбусом одного из преподавателей к себе «на ковёр» был чем-то из ряда вон, но вот так, перед самым началом учебного года, когда буквально через несколько часов должны были прибыть ученики? На памяти Северуса этого не случалось, по крайней мере, с его участием.

— Присаживайся, прошу, — Альбус указал зельевару на кресло перед своим столом. — Карамель не предлагаю, вы всё равно упорно её не цените… Я хотел с тобой обсудить нового профессора по Защите от Тёмных Искусств…

— Директор, — аккуратно севший в кресло Снейп скривился, — если вы хотели сообщить, что снова прокатили меня с этой должностью, то для меня это уже давно перестало быть новостью… Но, — мужчина вздохнул, — в любом случае, что столь важного вы хотели мне сообщить о моём новом коллеге? Надеюсь, это не окажется Сириус Блэк?

— Кха! — удивлённо закашлялся директор. — П-почему Сириус?

— Ну, — пожал плечами зельевар, — если уж вы начали в прошлом году, пригласив Ремуса, я просто продолжил логическую цепочку…

— Нет… При всех достоинствах Сириуса, при всей моей вере в его невиновность, я боюсь, общественность в лице родителей учеников, а заодно и Попечительского совета Хогвартса, не будут в восторге от такого назначения…

— Не передать словами, как меня радуют ваши слова, — криво усмехнулся волшебник. — Так что же тогда?

— Нового профессора зовут Авалр Хан, — вздохнув, продолжил директор. — Он не обучался в Хогвартсе и, насколько я смог узнать, вообще не из Англии…

— Любопытно… — всё ещё с некоторым скепсисом произнёс Снейп.

— Мистер Хан является сертифицированным разрушителем заклятий. Я проверил — банк Гринготтс подтвердил его квалификацию…

— Разрушитель? — вот теперь волшебник всё-таки удивлённо вскинул бровь. — А…

— Помимо всего прочего, он обещал попробовать разобраться с этим недоразумением вокруг проклятия, лежащего на должности…

— Наконец-то! — Северус всплеснул руками. — Хоть кто-то не бежит от этого… проклятия… как от дракона!

— Северус… — снова вздохнув на несдержанность своего подчинённого, Дамблдор укоризненно посмотрел ему в глаза.

— Молчу-молчу… Молчу…

— Я хотел бы тебя попросить… Очень настойчиво… — директор пристально посмотрел на мужчину. — Воздержись, пожалуйста, от своей обычной привычки…

— Не понимаю, о чём вы, директор…

— Прекрасно понимаешь, Северус… Я очень ценю твои навыки и бдительность, но… Скажу прямым текстом — сейчас нет времени на то, чтобы ходить вокруг да около… Не пытайся влезть к нему в голову. Прошу тебя.

— Директор? — вот теперь Снейп удивился по-настоящему.

То, что Северус, как, впрочем, и сам Дамблдор, был легилиментом, не было секретом для преподавательского состава. И, хоть многие из его коллег относились к этому искусству с определённой долей неодобрения, особенно в отношении учеников или их самих, Дамблдор всё же признавал полезность этого направления волшебства. Особенно, если вспомнить, сколько раз за время своего деканства именно его навыки позволили Снейпу разрешить множество межфакультетских скандалов с наименьшими последствиями. А в редких случаях — и вовсе предотвратили тяжёлые увечья и даже гибель…

Но теперь Альбус прямым текстом говорит, чтобы он не пытался читать нового преподавателя ЗоТИ… Не то, чтобы он и так собирался это делать — вот уж у него больше других интересных занятий, чем копаться в сознании какого-то неизвестного волшебника… Но… Директор его попросил, а значит, что-то в этом новом профессоре обязательно должно было бы спровоцировать желание Снейпа залезть к нему в голову. И это уже вызывало у далеко не глупого зельевара определённый градус любопытства.

— Северус?

— Простите, директор, — тряхнул головой волшебник, — я задумался над вашими словами…

— И?

— Я всё ещё не могу понять, чем вызвана ваша просьба… Что такого особенного в этом Хане, но… — профессор вздохнул. — Я сделаю всё возможное, чтобы не вступать с ним в конфронтацию. Обещаю. Однако…

— Однако? — нахмурился Альбус.

— Однако, я всё же оставлю за собой право отступить от обещания, если посчитаю, что его поведение может представлять опасность ученикам или школе.

— Что же… Хотя бы так… Я уверен, что всё будет в порядке… К тому же, в этом году в школе и так будет просто уйма народа, единственной заботой которого является сохранение порядка и обеспечение безопасности… Но я благодарен тебе за твоё обещание.

— Как всегда, директор, — дёрнул уголком губ зельевар. — Позволите воспользоваться вашим камином? Не хотелось бы бродить по всем коридорам…

— Конечно, — Альбус с улыбкой кивнул, бросив взгляд на стоявшие на одной из полок часы. — Иди, Северус. У тебя как раз ещё есть время на отдых. Встретимся в Большом Зале. Как обычно…

— Как обычно, директор.

Коротко кивнув, волшебник взял из горшочка на каминной полке горсть летучего пороха и, резко выдохнув «кабинет профессора зельеварения» и бросив порошок в огонь, шагнул в ставшие зелёными языки. В следующее мгновение в кабинете остался только его хозяин, ну и феникс Фоукс, с совершенно пофигистичным видом проспавший и разговор и переживания директора.

Станция «Хогвартс-Экспресса» в деревне Хогсмид. Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

От Лондона «Хогвартс-Экспресс» добирался до школы практически весь день. Авалор успел даже подремать в купе, расслабившись под перестук колёс. Погода, начавшая портить первый учебный год ещё на вокзале, под конец пути разошлась уже по полной программе — подъезжая к Хогсмиду, данмер с весьма недовольным выражением лица наблюдал за буйством стихии. Нет, поймите правильно, маг любил грозу, а вспышки молний, на краткие мгновения ярко освещавшие окружающее пространство, придавали местности особенный, незабываемый, вид, но от мысли, что через некоторый промежуток времени, весьма небольшой, к слову, ему придётся покинуть уютный сухой вагон и выйти под проливной дождь, Авалор чувствовал глухое раздражение.

— Г-господин? — за спиной продолжавшего мрачно смотреть в окно мага раздался тихий хлопок, а затем, практически сразу — робкий, пропитанный восторгом голосок, подобный которому он слышал на Чемпионате по квиддичу.

Неспешно повернувшись, мужчина и в самом деле увидел очередное лопоухое существо, подобное домовому эльфу Винки, только одетое в белоснежный отрез ткани с гербом Хогвартса, больше всего напоминавший что-то вроде римской тоги. В глазах домового эльфа, явно принадлежащего к общине школы, плескалось испуганное обожание, а сам он лихорадочно переводил взгляд с данмера на Ваббаджек, по-прежнему прислонённый к окну купе.

— Господин… Меня зовут Рили, — наконец, справившись с эмоциями, продолжил домовик, — я домовой эльф Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Директор Дамблдор велел встретить вас, господин… Вы же Авалор Хан, новый профессор Защиты от Тёмных Искусств? — на всякий случай уточнил эльф.

— Да, это я, — кивнул мужчина.

— Рили невероятно рад! Вы позволите перенести вас и ваш багаж в школу? Преподаватели должны быть в Большом зале к моменту прибытия учеников… Нет-нет! — испуганно вздрогнул Рили. — Рили не хочет сказать, что господину указывают, что ему делать! Но… Это традиция…

— Успокойся, Рили, — вздохнув, маг наклонился к испуганно сжавшемуся домовику. — Я совершенно не возражаю, чтобы ты перенёс меня в школу, особенно учитывая погоду за окном.

— Да-да! Погода сегодня просто ужасная! — на лице низкорослого создания появилась робкая улыбка. — Господину не нужно мокнуть на улице! Рили перенесёт вас к Большому залу, к другим профессорам, а ваши вещи — в ваши покои в замке!

В некоторой задумчивости Авалор окинул Рили взглядом. Позволять неизвестному существу использовать на нём неизвестную магию, чтобы перенести его в неизвестное место… Кхм… Как говорится, если у вас паранойя, это ещё не означает, что за вами никто не наблюдает, но… При всей своей подозрительности данмер всё же давал себе отчёт, что, желай кто-то, например, Дамблдор, навредить ему или как-то от него избавиться, всё можно было провернуть куда проще и куда раньше, не дожидаясь его прибытия на «Хогвартс-Экспрессе» в школу. А для другой стороны местных разборок он и вовсе должен был ещё оставаться фигурой неизвестной, по крайней мере, ему хотелось так думать.

— Хорошо, Рили, — кивнул маг, беря в руку трость, — Я готов.

В следующее мгновение маленький фейри счастливо улыбнулся и, продолжая буквально пожирать восторженным взглядом трость в руке Авалора и его самого за компанию, щёлкнул длинными тонкими пальцами. Вокруг данмера закрутились потоки магической энергии, ощутимые всей его кожей, а уже через секунду картинка перед его глазами скачком сменилась — вместо купе поезда мужчина стоял перед высокими массивными створками из очень старого, практически древнего дерева.

И везде вокруг мага чувствовалась магия… Нет, это не значило, что «замок живой» или какая-то подобная чушь, но каждый из каменных блоков, каждая мраморная плитка на полу, да даже двери в Большой зал перед Авалором — всё было пропитано магией. И перейдя на магическое зрение, данмер только мог с уважением покачать головой. Даже не понимая сути вложенных чар, их обилие и сложность плетения внушали — сразу становилось понятно, что Хогвартс — очень старый замок, построенный волшебниками прошлого. Просто потому, что современные обитатели волшебного мира, как успело показаться мужчине на примере редких встреч и наблюдений, такое повторить бы не сумели. Скорее всего. Нет, конечно, всегда оставался вариант, что в конструкцию заложены заклинания, которые сейчас осилит любой студент Хогвартса младших курсов, а раньше они просто были чересчур не оптимизированными, и потому «занимают столько места»… Да нет… Чушь какая-то…

Мотнув головой, маг упёрся руками в створки, и двери в Большой зал с благородным скрипом распахнулись, впуская его внутрь. Профессорский состав, исключая только Хагрида, занятого сейчас доставкой первокурсников на лодках под проливным дождём по Чёрному озеру, и Макгонагалл, готовящейся встречать этих самых первокурсников на причале на нижних ярусах замка, дружно замолчали, повернув головы на звук.

Большой Зал явно представлял собой самое просторное посещение замка, отлично подтверждая своё название. От самого входа вдоль стен, украшенных флагами факультетов и портретами волшебников, тянулись четыре длинных, пока ещё пустующих, массивных стола из морёного дуба, отведённых каждый для одного из факультетов школы. Пятый стол, для преподавателей, стоял на небольшом возвышении в конце зала.

Авалор неспешно двинулся вперёд по проходу, оставленному между столами, окидывая открывшееся его взору великолепие любопытствующим взглядом. Под размеренный стук трости по каменным плитам, сопровождающий его шаги, маг с интересом любовался волшебным потолком — знаменитым на всю страну и, пожалуй, даже за её пределами, зачарованием, наложенным Основателями, отражающим в реальном времени реальное же состояние неба за стенами замка. К счастью, потолок только передавал изображение неба — несмотря на вспышки молний и приглушённые раскаты грома, даже визуально видимые потоки дождя рассеивались над головой, исчезая в воздухе. Свет в зале обеспечивали десятки, если не сотни, парящих в воздухе над столами свечей.

— Добро пожаловать в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс, — с радушной улыбкой Дамблдор поднялся со своего места, затем поворачиваясь к сидевшим за столом профессорам. — Позвольте представить, коллеги, Авалор Хан — наш новый преподаватель Защиты от Тёмных Искусств. Мистер Хан, прошу, присаживайтесь.

— Благодарю, директор, — Авалор с лёгкой улыбкой отвесил вежливый поклон, проходя на указанное за столом место.

Примечания:

*11.1 Вопреки устоявшемуся фанонному штампу, выросшему из результатов трудов переводчиков-надмозгов, любимым лакомством Альбуса Дамблдора были не «лимонные дольки», сиречь засахаренные лимонные цукаты (и даже не мармеладные лимонные дольки, доступные сейчас повсеместно), а «sherbet lemon» — лимонная карамель с начинкой из шипучего сладкого порошка, изготавливаемая маглами. Восстановим историческую справедливость, однако.

Глава 12. Распределение Гаусса

Когда я жил и работал в одной маленькой уютно психиатрической лечебнице…

(жизнеутверждающее народное творчество)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Погода в Англии, похоже, собралась уверенно взять вершину под названием «самая отвратительная погода на начало учебного года в одной отдельно взятой волшебной школе и не только» — стоило только «Хогвартс-Экспрессу» подъехать к платформе в деревне Хогсмид, как дождь, и без того поливавший всю дорогу от самого Лондона, превратился в настоящий ливень. В этот момент Гарри Поттер искренне сочувствовал студентам первых курсов, только-только поступившим в Хогвартс, ведь им предстояло проделать путь от деревни до школы на вёртких, старых, и совершенно не выглядевших надёжными, лодках. По Чёрному озеру. В грозу.

К счастью для прочих курсов, им совершать такой подвиг во славу древних традиций не требовалось — возле станции их ожидала целая сотня куда более удобных и комфортных карет. Проходя мимо, Гарри не удержался от того, чтобы ласково прогладить кончиками пальцев по боку одного из фестралов (*12.1), запряжённых в школьные повозки.

В первый момент, когда он только увидел их в конце третьего курса, Гарри был шокирован и напуган. Только потом Полумна, заметившая его состояние, рассказала юноше, кто они такие и что он них думает общество. И только на каникулах, переваривая все произошедшие события, Поттер уже сам понял, почему он стал их видеть именно сейчас. «Их видят только те, кто видел смерть, Гарри» — так она сказала… А Гарри был «знаком» с ней практически с самого рождения. С убийства его матери Волдемортом.

Из-за возраста это событие практически стёрлось из его памяти, и так бы всё и оставалось, если бы не дементоры (*12.2) — жуткая стража Азкабана, лишь невероятным чудом не убившая его крёстного и его самого, отлично умела вытаскивать из самых глубин сознания самые тёмные и жуткие кусочки воспоминаний. Н-да…

Как и большинство волшебников, в первый момент Гарри был шокирован и напуган существами, которых увидел, но чуть позже, трезво обдумав это событие, посоветовавшись с друзьями и Сириусом… Больше фестралы не казались ему такими жуткими, как раньше — крылатые кони, как оказалось, из года в год тянувшие школьные кареты, теперь представлялись волшебнику одинокими и… милыми? Он дал себе обещание при первом же удобном случае выспросить у Хагрида всё, что лесник знает об этих созданиях. А в том, что полу великан о них знает, парень был уверен на все сто процентов.

— Бр-р-р… Какое счастье, что мы не на первом курсе, — поёжившись, произнесла Гермиона, тактично не став комментировать задержку друга «у пустого места». — Не хотела бы я сейчас оказаться вместе с перваками в этих лодках.

— Это уж точно… Фух…

Рон облегчённо выдохнул, устраиваясь в карете рядом с друзьями и пристраивая клетку с Сычиком, укрытую парадной мантией, на своих коленях. Когда все студенты расселись, кареты, скрипя и покачиваясь под резкими порывами холодного осеннего ветра, плавно двинулись в сторону ворот школы. В окна кареты молодые люди видели всё ближе и ближе надвигающийся замок, чьи многочисленные освещённые окна расплывались и мерцали за плотной завесой дождя.

Наконец они миновали массивные ворота, украшенные каменными статуями крылатых вепрей по бокам, и заскрипели по длинной дороге к вершине холма, на котором и располагался Хогвартс. Когда их карета остановилась перед громадными дверями парадного входа в школу, украшенными искусной резьбой, небо перечеркнула очередная вспышка молнии. Прибывшие раньше них студенты уже торопились забежать в замок и укрыться, наконец-то от потоков холодной воды, льющихся сверху. Так же поступили и друзья, остановившись только под сводами освещённого факелами холла перед мраморной лестницей, уводящей дальше наверх

— Интересно, — хмыкнул Рон, тряся мокрой головой, — озеро из берегов не выйдет такими темпами? Чёрт, я весь мокрый… Насквозь!

— Не ты один, Рон, — поморщилась Гермиона, практически выжимая свои рыжие волосы и морщась от ощущения холодной мантии, прилипающей к телу. — Сейчас бы…

И в этот самый момент прямо на головы молодых людей упало по большому красному резиновому шару, наполненному водой. Из-под самого потолка раздался ехидный и невероятно довольный смех, а затем появился и его источник — полтергейст Пивз (*12.3), маленький человечек в шутовском колпаке, ярком костюме и оранжевом галстуке-бабочке. Лицо полтергейста оскалилось в злобной предвкушающей улыбке, а сам он резким жестом притянул к себе ещё один из почти десятка наполненных водой шаров, паривших, как и он, под самым потолком помещения.

— Пивз, мать твою! — стирая с лица воду заорал Гарри.

— Ты мою матушку не трожь! — на секунду нахмурился призрак, затем снова ощерившись в улыбке. — Я её не трогаю, потому что не знаю, а тебе и подавно не стоит!

— Пивз! Ну-капрекрати немедленно! Мы и так все мокрые!

— Ой! Крошка Герми сердится! — захихикал полтергейст, метая очередной шар в толпу студентов позади девушки.

— Мерзкий пакостник! — из-за поворота коридора раздался скрипучий и вечно недовольный голос Филча, завхоза школы. — Мне опять за тобой убирать?! И студенты весь холл грязью засрали! А ещё ты?!

— Ничего не делаю! — показал сквибу язык Пивз. — Они всё равно мокрые. И грязные! Считай, бесплатно их помыл! И тебе помощь, вредный ты старикашка! Всё равно полы мыть будешь! Вот и вода уже есть!

С довольной ухмылкой полтергейст метнул очередной шар с водой, стараясь попасть так, чтобы большая её часть попала на наименее мокрых учеников. Ему доставляло особенно удовольствие наблюдать за бессильной злобой волшебников, уже на протяжении многих лет предпринимавших бесплодные попытки избавить Хогвартс от его присутствия. Впрочем, последний раз был уже давненько — почти сто двадцать лет прошло с тех пор, как тогдашний завхоз вместе с преподавательским составом заманили его в ловушку. О да! Ему понравилось развлечение!

— Я позову директора, Пивз! — устало поморщился Филч. — Будь ты хоть трижды полтергейст, даже у такого, как ты, должна быть совесть…

— А она у меня есть! Вроде бы… — призрак с демонстративно озадаченным видом принялся шарить в карманах. — Точно была! А… Нет… Это не она… И не она… И не тут… — в толпу полетели чёрствые корки хлеба, какой-то мусор, мотки верёвок и мелкие камешки. — Не, Филч… Потерял я совесть. Потом поищу…

С показным разочарованием Пивз развёл руками, метнул в толпу ещё один шар, а затем, высунув язык, не глядя унёсся куда-то наверх, с довольным хохотом проскальзывая прямо через потолок. Полетевшие следом шары такими возможностями похвастать не могли, а потому с гулким звуком лопнули все разом, пролившись вниз на толпу недовольно закричавших студентов целым потоком воды.

— Грёбаный Пивз, — сплюнул на и так грязный и мокрый пол Филч. — Не толпитесь… Идите уже в Большой Зал! Макгонагалл уже скоро первокурсников приведёт с причала, а вам ещё рассесться нужно успеть…

— Погодите… Встаньте кучнее… — с мрачным видом один из шестикурсников с Пуффендуя отошёл чуть в сторону от основной толпы, вынимая палочку. — Siccato modus! (*12.4)

От палочки студента в сторону мокрых волшебников ударил плотный поток тёплого воздуха, высушивающий мокрую одежду и волосы, а заодно — согревающий и их владельцев. Там и тут по толпе начали раздаваться довольные вздохи облегчения, а на лицах учеников стали появляться лёгкие улыбки.

— И почему я не выучила это заклинание раньше?! — всплеснула руками Гермиона, с крайне многообещающим взглядом посмотрев на сколдовавшего второе сушащее заклинание старшекурсника.

— Знаешь, — задумчиво произнёс Гарри, проследив её взгляд, — обычно я считаю, что ты несколько… хм… перебарщиваешь с энтузиазмом во время обучения, но в данном конкретном случае… Ай!

— Что значит «перебарщиваю»?! — отвесила однокурснику подзатыльник девушка. — Зато сейчас мы стали бы сухими куда быстрее!

— Всё… Давайте выдвигаться, — убедившись, что захватил чарами всех волшебников, кого мог, пуффендуец убрал палочку и, мотнув головой, предложил всё же двинуться в сторону Большого зала.

Согласно гомонящие студенты, с трудом сохраняя равновесие на мокром полу, побрели через холл и дальше, направо, в двойные двери. Несмотря на своевременную помощь и обще-повеселевшее настроение, каждый второй из присутствующих вполголоса ругался на погоду, Пивза и вселенскую несправедливость, используя забористые выражения разной степени цензурности. К счастью, Большой зал находился не слишком далеко от главного входа, и, что самое главное, в нём было заметно теплее.

Большой зал, как и всегда, был великолепен — золотые кубки и тарелки, мерцающие в свете множества свечей, парящих в воздухе, четыре длинных деревянных стола, каждый принадлежащий своему факультету, и общее ощущение торжественности, буквально пропитывающее зал. Пройдя по проходу в центре зала, Гарри, Рон и Гермиона уселись на привычные места за стол Гриффиндора, приветственно кивнув Почти Безголовому Нику, факультетскому привидению. Хоть Гарри и чувствовал себя весьма усталым и голодным, он с нетерпением ждал начала очередного распределения первокурсников — по странному стечению обстоятельств он не видел ни одного из них, кроме своего собственного, и ему определённо хотелось увидеть происходящее со стороны.

— Невероятно! — прошептала Гермиона, толкнув друга локтем и показывая в сторону преподавательского стола на возвышении в конце зала.

— Что такое? — повернулся в ту сторону юноша.

— Это же тот самый волшебник! Помнишь, он сидел в соседней секции ложи на Чемпионате, — указала девушка на одного из преподавателей, которого раньше явно в Хогвартсе не было.

Гарри пригляделся. И действительно… Хагрид и Макгонагалл, ясное дело, сейчас занимались доставкой первокурсников от причала сюда, в трапезную замка. Все остальные лица были, по крайней мере, знакомы Поттеру, а вот тот, на кого указала его подруга… Новый преподаватель с источающим достоинство видом сидел по левую руку от мрачного куда больше обычного Снейпа, оглядывая заполняющих зал учеников заинтересованным взглядом. Новый профессор по Защите от Тёмных Искусств? Ну, вспоминая Чемпионат, он хотя бы разбирался в волшебных существах, что, учитывая тенденцию преподавания за прошлые годы, было уже добрым предзнаменованием…

— Действительно… И, судя по недовольному Снейпу…

— Профессору Снейпу, Гарри! — привычно вздохнула Гермиона.

— Судя по недовольному профессору Снейпу, — хмыкнул юноша, — это явно наш новый преподаватель по ЗоТИ. Да и сидит он на том же месте, где сидели Квиррел, Локонс и Люпин. Как думаешь, Рон, — повернулся он к другу, — в этом году нам повезёт?

— А хрен его знает, — пожал плечами рыжий. — Но было бы неплохо…

— Главное, чтобы он не оказался вторым Малфоем, — цыкнул зубом Невилл, окидывая взглядом профессорский стол, — а то как-то… Веет от него чем-то похожим…

— На Чемпионате по квиддичу, — пожала плечами девушка, — он был нормальным. Без… чванства… Ну вы поняли…

— Поживём — увидим. Смотрите, вот и первокурсники! Дайте посмотреть!

* * *

Видеть Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс собственными глазами было совершенно не то же самое, что читать о ней или смотреть фильмы, особенно, если информацию об этих фильмах и книгах ты черпаешь из чужих воспоминаний, вложенных в твою голову. И, хоть каких-то кардинальных различий Авалор пока что не обнаружил, уже то, что он успел увидеть, войдя в Большой зал, красноречиво говорило о том, что он находился в реальном мире, пусть и, по непонятной прихоти мироздания, описанном в текстах одной английской домохозяйки.

Начать стоило с того, что преподавательский состав Хогвартса был… несколько шире показанного в книгах или фильмах. Впрочем, это было не удивительно — всё же, Хогвартс обучал одновременно далеко не только и не столько компанию главных героев, и составление расписания, будь там только указанные профессора, было бы… затруднительным.

Новые коллеги встретили данмера по-разному — кто-то относился к очередному, как они считали, «временному» профессора с осторожным недоверием, а кто-то, как, например, Северус Снейп, предпочитал сразу занять позицию мрачного недовольства, что было, впрочем, вполне объяснимо, учитывая его многолетнюю и безуспешную попытку самому занять эту должность. Директор Дамблдор, несмотря на некоторый «эксцесс», произошедший во время собеседования в «Трёх Мётлах», вёл себя подчёркнуто вежливо и дружелюбно, явно не желая напряжённости и скандалов в вверенной ему школе, по крайней мере, в первый день и на всеобщее обозрение. Но с этим уже можно было работать.

Авалор успел перекинуться парой слов с каждым из профессоров, в основном сводившихся к короткому представлению и взаимных заверениях в самых добрых намерениях и взаимопомощи в нелёгком деле обучения малолетних деби… кхм… подрастающего поколения сложным магическим дисциплинам, как в Большой зал начали прибывать первые студенты. С выражением крайнего недовольства на лицах, что было неудивительно, учитывая погоду за окнами, волшебники нестройной толпой просачивались в высокие створки, занимая привычные места за длинными факультетскими столами, тут же начиная создавать обычный для такого столпотворения фоновый шум — не видевшиеся целое лето однокашники делились новостями и обсуждали свежие сплетни.

Одной из которых, определённо, была и его скромная персона. Маг буквально кожей чувствовал направленные в его сторону заинтересованные взгляды, и ему было совершенно не обязательно владеть легилименцией, чтобы с абсолютной уверенностью сказать, что появление нового лица за профессорским столом вызывало куда больше любопытства и интереса, чем все новости волшебной Англии.

Наконец, когда градус нетерпения и желания вкусно пожрать в глазах голодных студентов почти начал представлять угрозу общественному спокойствию, в так и оставшихся открытыми дверях зала показалась заместитель директора профессор Макгонагалл. Высокая немолодая женщина степенно прошла в середину зала, ведя за собой зачарованно и немного испуганно оглядывающихся по сторонам детей. Ставшим уже привычным за долгие годы движением профессор выставила на всеобщее обозрение высокий трёхногий табурет и водрузила на него необычайно старую, даже выглядевшую грязной и потрёпанной, покрытую многочисленными заплатами коричневую островерхую шляпу.

В наступившей в зале тишине одна из складок конуса шляпы неожиданно дрогнула, складываясь в подобие карикатурного рта, и в зале зазвучал скрипучий голос — Волшебная шляпа запела:

Наверно, тысячу лет назад, в иные времена,

Была я молода, недавно сшита,

Здесь правили волшебники — четыре колдуна,

Их имена и ныне знамениты.

И первый — Годрик Гриффиндор, отчаянный храбрец,

Хозяин дикой северной равнины,

Кандида Когтевран, ума и чести образец,

Волшебница из солнечной долины,

Малютка Пенни Пуффендуй была их всех добрей,

Её взрастила сонная лощина.

И не было коварней, хитроумней и сильней

Владыки топей — Салли Слизерина.

У них была идея, план, мечта, в конце концов

Без всякого подвоха и злодейства

Собрать со всей Британии талантливых юнцов,

Способных к колдовству и чародейству…

Авалор почувствовал, как от происходящего у него начало подёргиваться нижнее веко правого глаза, но, похоже, для всех присутствующих такое представление было в порядке вещей, более того, на лицах учеников и даже некоторых из преподавателей, старавшихся сохранять серьёзные выражения, нет-нет, да проскальзывали ностальгические улыбки. Хотя, по мнению мага, стоило бы уделить больше внимания не тексту песни, а тому, чтобы привести важный для школы артефакт в порядок… Но, в конечном итоге, шляпа закончила петь и замолчала, а в зале снова начался лёгкий гомон — студенты обсуждали услышанное, делились мнениями.

— Первокурсники! — хорошо поставленным голосом обратилась к детям Макгонагалл, разворачивая длинный свиток пергамента, который вынула из кармана мантии. — Когда я назову ваше имя, вы подходите ко мне, надеваете Распределяющую шляпу и садитесь на это табурет. Когда артефакт назовёт ваш факультет, вы встаёте и идёте за соответствующий стол к своим новым однокурсникам. Ясно? Хорошо. Итак… Акерли, Стюарт!

Из толпы несмело выступил явственно дрожащий с ног до головы мальчик, нетвёрдой походкой подошедший к табурету и взявший Шляпу в руки. Из любопытства данмер перешёл на магическое зрение, внимательно отслеживая процесс распределения. Шляпа определённо была сложным артефактом — у мага складывалось впечатление, что простых и обыденных нитей в её составе было хорошо, если десяток процентов, настолько плотно были уложены магические плетения внутри материала головного убора. И маг чётко видел, как эти самые плетения, как и в случае с барьером на вокзале в Лондоне, протянули тончайшие нити в сторону юного волшебника, стоило тому лишь коснуться шляпы пальцами. Артефакторика этого мира определённо занимала всё более высокое место в списке планов на будущее изучение, который составлял Авалор у себя в голове. Как минимум для того, чтобы понять, стоит ли она более тщательного разбора и попыток повторить создаваемые магические эффекты.

— Когтевран! — буквально через пять секунд громко заявила Шляпа.

Стюарт Акерли снял головной убор и, выглядя заметно более удивлённым и озадаченным, чем до распределения, поспешил к столу соответствующего факультета, где ему уже освобождали место и приветствовали радостными аплодисментами. Дальнейший процесс проходил точно таким же образом — Макгонагалл называла фамилию, вызывая первокурсников в алфавитном порядке, дети надевали артефакт на головы и через некоторое время, от двух до десяти секунд, спрыгивали с табурета, отправляясь к своим факультетам.

— Отлично! — окинув отеческим взглядом зал, со своего места поднялся Дамблдор. — Теперь я хочу сказать пару слов… Во-первых, и самое главное, — волшебник улыбнулся, — я хочу сердечно поприветствовать всех новых учеников. Я надеюсь, что Хогвартс станет для вас вторым домом на долгие годы и принесёт вам множество тёплых и приятных воспоминаний! Ваши факультеты станут для вас второй семьёй, на поддержку которой вы сможете рассчитывать в любое время дня и ночи! Ну и, конечно же, преподавательский состав школы всегда будет рад оказать вам любую помощь, какая только будет в наших силах… Впрочем, — очки Дамблдора сверкнули, отражая свет свечей, — я очень сильно полагаю, что вы сейчас куда больше заинтересуетесь содержимым своих тарелок, чем моими возвышенными речами, а потому… Ешьте!

С улыбкой директор Хогвартса взмахнул рукой, и факультетские столы начали заполняться разнообразными блюдами, источавшими невероятно аппетитные запахи и выглядевшими так, что их не побрезговали бы подать к столу какого-нибудь министра, это как минимум.

— Да! Наконец-то! — раздалось дружное со стороны факультетских столов, вызвав понимающие улыбки от профессоров.

Хмыкнув, Авалор подвинул ближе к себе тарелку и приборы, с интересом оглядывая появившиеся и на преподавательском столе блюда и напитки. Пир был устроен в лучших традициях классических пиров — с несколькими сменами блюд и большим выбором напитков с той лишь разницей, что на столах учеников стояли только соки, а вот у профессоров встречалось вино и даже что-то покрепче.

Наконец, когда все присутствующие отдали дань уважения творениям поваров и начали постепенно сыто отставлять тарелки, Дамблдор снова поднялся со своего места. Повинуясь его жесту, блюда и использованная посуда со столов, как по волшебству, испарились, а их место заняли чайные сервизы и вазы со сладостями, вызывая заинтересованные улыбки у студентов и многих из преподавателей.

— Итак, — директор улыбнулся. — Теперь, когда вы, наконец, победили страшного врага под названием «голод», — по залу раздались лёгкие смешки, — я должен ещё раз попросить вашего внимания, чтобы сделать несколько важных объявлений, которые, я уверен, отлично зайдут под этот чудесный чай. Во-первых, мистер Филч, наш бессменный завхоз, просил в очередной раз поставить вас всех в известность, что список предметов, запрещённых к проносу и применению в стенах замка, в этом году расширился и теперь включает в себя Визжащие игрушки йо-йо, Клыкастые фрисби и Безостановочно-расшибательные бумеранги. Отличные творения изобретательных волшебников, но, давайте будем откровенны — в школе им всё же не место. Полный список состоит уже из… да, точно, четырёхсот тридцати семи пунктов, и вы сможете ознакомиться с ними всеми на специальной доске у входа в кабинет мистера Филча, если пожелаете. Хотя, кого я обманываю… — пробормотал волшебник себе под нос, впрочем, специально делая это так, чтобы его всё ещё слышал весь зал. — Кроме того, деревня Хогсмид, равно как и Запретный лес являются для студентов запретной территорией. И если Хогсмид всё же доступен для посещения студентам от третьего курса и старше, то лес остаётся закрытым для всех. Давайте не будем добавлять работы мадам Помфри…

— Буду вам невероятно признательна, — на противоположном конце стола со своего места поднялась женщина средних лет, одетая в одежду, больше всего напоминавшую таковую у магловских медсестёр XVIII–XIX веков. — Мастер Снейп, — повернулась женщина к зельевару, — хочу вам напомнить, что больничному крылу Хогвартса требуется пополнить запасы некоторых зелий…

— Разумеется, коллега, — привставший Северус с серьёзным видом кивнул. — Если у меня не будет времени, я направлю к вам кого-нибудь с шестого курса посообразительнее — они помогут.

— Премного благодарна. Простите, директор, не хотела вас перебивать, — целительница мило улыбнулась Дамблдору, опускаясь обратно на стул.

— Ничего, Поппи, — доброжелательно покачал головой Альбус. — На чём я остановился? Ах да! Кроме того, позвольте представить вам нашего нового преподавателя Защиты от Тёмных Искусств — профессор Авалор Хан! — Авалор с достоинством поднялся со своего места, отвешивая лёгкий, но элегантный поклон в зал, позволяя всем ученикам увидеть и запомнить себя, прежде чем сесть обратно. — Профессор Хан любезно согласился оставить на время свою работу разрушителем заклятий и занять вакантную должность в нашей школе. Прошу любить и жаловать!

— Он разрушитель заклятий? — озадаченно прошептал Рон.

— А что такое?

— Билл тоже работает разрушителем в банке Гринготтс… Нужно будет спросить у него, слышал ли он что-нибудь об этом Авалоре…

— Профессоре Хане, Рон! Ну сколько можно?! — отвесила парню подзатыльник Гермиона, вызывая смешки однокурсников неподалёку.

— Да-да… — почесал в затылке Уизли. — Короче, разрушители заклятий — достаточно закрытое сообщество волшебников… Они все про всех знают… Отличный шанс заранее понять, что это за новый профессор в школе! Ну, на случай, если…

— Мистер Уизли, — шептавший Рон только сейчас заметил, что в Большом зале внезапно царила полная тишина, и его слова, даже сказанные шёпотом, были отлично слышны всем вокруг, в том числе директору Дамблдору и тому самому профессору Хану, смотревшему на происходящее с лёгкой улыбкой, — быть может, вы позволите мне продолжить? Я вас уверяю, я проверил документы нового профессора ещё на этапе собеседования на эту должность…

— Простите, директор… Я не буду вас перебивать… — от смущения Рон был готов провалиться под землю, покраснев так, как могут только рыжие.

— Ну, раз уж мистер Уизли любезно согласился позволить мне продолжить, я хотел бы также сообщить вам, что межфакультетского чемпионата по квиддичу в этом году не будет…

— Что?! — ахнул Гарри на весь зал, оглянувшись на Фреда и Джорджа, сидевших, разинув рты от шока, впрочем, с точно такими же лицами сидели практически все ученики — квиддич был одним из немногих по-настоящему значимых для них занятий.

— И, если мистер Поттер последует примеру своего однокурсника, — со вздохом недовольно посмотрел на волшебника Дамблдор, — я продолжу и поясню, что это связано с событиями, которые начнутся в октябре и будут продолжаться до самого конца учебного года, — продолжил Дамблдор. — У преподавателей просто не будет свободного времени и энергии ни на что другое. Но я больше, чем уверен, что предстоящее событие доставит вам не меньшее наслаждение. Потому что именно в этом году, именно здесь, в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, будет проводиться знаменитый Турнир Трёх Волшебников!

В зале воцарилась звенящая тишина, прерываемая только редкими шепотками, когда ученики допытывались у своих более старших товарищей, о чём вообще идёт речь, что это за Турнир такой и, почему, в конце концов, ему придают столь большое значение, что даже готовы отменить ежегодное соревнование по квиддичу за кубок школы.

— Это, должно быть шутка… — переглянувшись с братом, оторопело произнёс Фред Уизли.

— Это отнюдь не шутка, мистер Уизли, — покачал головой директор. — Но, я полагаю, многие из вас не имеют представления о том, что это за Турнир, всё же, в этом веке его просто не проводилось… Итак, Турнир Трёх Волшебников — это товарищеское соревнование между тремя крупнейшими европейскими школами волшебства — Хогвартсом, Шармбатоном и Дурмстрангом. Каждую из школ традиционно представляет один из учеников, выбранный чемпионом, и все эти три чемпиона состязаются в трёх магических заданиях. К сожалению, — волшебник обвёл зал взглядом поверх очков, разводя руками, — хоть Турнир и должен по задумке проводиться каждый пять лет и служить налаживанию дружеских связей между волшебниками различных национальностей, на его заданиях случались… трагедии.

— Трагедии? — нахмурилась Гермиона, оглядывая соседей по столу, но те, похоже, больше думали о грядущем представлении, чем об озвученных директором «проблемах».

— Но, наконец, после долгих попыток, в этом году наши Департаменты магического сотрудничества и магических игр и спорта пришли к выводу, что было учтено всё возможное, и мы можем попробовать возродить Турнир вновь. В этом году будут предприняты все меры, чтобы ни один из чемпионов школ не подвергся смертельной опасности. Главы Шармбатона и Дурмстранга вместе с отобранными претендентами от своих школ прибудут к нам в октябре, и непосредственная жеребьёвка чемпионов будет проходить в День Всех Святых. Я надеюсь, вы будете исключительно любезны с нашими добрыми гостями из-за рубежа всё то время, что они проведут на территории Хогвартса, и что вы от всей души поддержите нашего собственного чемпиона, с какого бы факультета он (или она) ни были выбраны в итоге. А теперь, поскольку я, определённо злоупотребил вашим вниманием, — Альбус с демонстративно виноватым видом потупился, — допивайте ваш чай, а затем — отправляйтесь по своим факультетам и ложитесь спать! У вас ещё будет предостаточно времени обсудить все новости и сплетни, а явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими — сейчас всё же самое важное!

Дамблдор сел на своё место, облегчённо выдохнув и с наслаждением приложившись к своей чашке, в которой всё ещё исходил паром крепкий чёрный чай. В зале снова поднялся гомон студентов — допивая чай они не забывали увлечённо обсуждать услышанные только что тут новости, и даже самому оптимистично настроенному профессору было яснее ясного, что в ближайшие пару часов спать они не лягут, даже если их насильно загнать в общежития факультетов и запереть в спальнях.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Личные покои профессора ЗоТИ.

— Прошу прощения, коллеги, — дождавшись, пока большая часть студентов покинет зал, Авалор тоже поднялся со своего места, — с вашего позволения я откланяюсь. Время и в самом деле уже позднее, а первый рабочий день всегда труден…

— Конечно, профессор Хан, — с понимающей улыбкой покивал Дамблдор. — Я распорядился доставить в ваши покои расписание ваших занятий по курсам, а заодно — некоторые заметки ваших предшественников на этой должности… Ну… тех из них, кто оные заметки хотя бы вёл.

— Благодарю, директор, это будет очень кстати, — маг кивнул.

— Если вы не возражаете, коллега, — встал со своего места низкорослый волшебник полугоблин (*12.5), — я провожу вас до комнаты.

— Да, пожалуй, это будет кстати, — после короткого раздумья кивнул маг — в будущем он непременно озаботится изучением карты замка или, как минимум, основных маршрутов, но сейчас на это просто не было лишнего времени.

— Спасибо, Филиус, — с улыбкой кивнул полугоблину Дамблдор, затем снова поворачиваясь к Авалору. — Если возникнут какие-то трудности или вопросы — обращайтесь, мои двери всегда открыты.

— Непременно, — данмер вежливо поклонился, выходя из-за стола. — Доброй ночи, коллеги.

Ещё раз благодарно кивнув провожающим его взглядами профессорам, данмер дождался, пока Флитвик обойдёт стол, и неспешно двинулся рядом со своим новым коллегой в сторону выхода из Большого зала. На несколько минут воцарилось молчание — Авалор просто следовал за провожатым, поглядывая по сторонам, а Флитвик, похоже, просто наслаждался тишиной и неспешной прогулкой.

— Скажите, мистер Хан, — наконец, когда они благополучно отошли от Большого зала и свернули в один из коридоров, полугоблин, не сбавляя шага, повернул голову в его сторону, — зачем вы здесь?

— Простите? — чуть прищурившись, маг так же повернул голову к собеседнику.

— О! Прошу прощения, — волшебник усмехнулся, хотя его взгляд всё же оставался внимательным. — Я не имел в виду ничего особенного. Просто ваша должность… Вы же знаете, что, по всеобщему мнению, она проклята, а ваши предшественники покидали школу по самым разным причинам?

— Насколько мне известно, — задумчиво произнёс Авалор, внутренне тщательно взвешивая слова и пытаясь понять суть этого разговора и вопросов, — проклясть что-то столь не материальное, как «должность» — задача крайне нетривиальная, если вообще возможная.

— И как же вы объясняете для себя происшествия с предыдущими профессорами?

— Невезение вы в расчёт не берёте? — приподнял бровь маг в ответ на скептический хмык Флитвика. — Тогда — самопроклятие…

— Простите? — теперь пришла пора полугоблина недоумённо нахмуриться.

— Магия — достаточно странная штука, коллега… И, если какой-то волшебник по-настоящему верит во что-то, например, что должность профессора ЗоТИ проклята, магия с лёгкостью может обеспечить ему эффекты даже от несуществующего проклятия…

— А! Вы говорите о самовнушении, подкреплённом неоформленной магией… Интересная гипотеза, — Флитвик задумчиво погладил подбородок.

— В любом случае, по своему роду занятий, — Авалор пожал плечами, — я сталкивался с проклятиями в том числе. И, чем бы ни было то, что заставляет преподавателей ЗоТИ в Хогвартсе меняться каждый год, я уже давно уяснил — неснимаемых проклятий, равно как и неразрешаемых проблем не бывает.

— Кстати о вашем роде деятельности… — Флитвик остановился у одной из лестниц Хогвартса, в этот самый момент как раз решившей сменить направление и, судя по всему, уводившей куда-то не туда. — Я не знаю, какие дела связывают вас со старейшинами народа гоблинов, — волшебник посмотрел на Авалора со всей серьёзностью, — да и, будем откровенны, не слишком хочу знать. Старейшина Грутарк написал мне письмо. И это было первое письмо от моих… подземных родичей, — скривился Флитвик, — за прошедшие двадцать лет. Старейшина просит меня оказать вам всю возможную помощь и поддержку, считая, что это пойдёт на благо всему народу гоблинов… Мистер Хан, — полугоблин вздохнул, — поскольку решением господина директора теперь мы с вами коллеги, я скажу прямо. Вы можете рассчитывать на любую мою помощь и поддержку, как одного преподавателя другому. Но я очень сильно надеюсь, что ваши дела со старейшиной Грутарком, в чём бы они ни заключались на самом деле, не будут представлять опасности для школы и её учеников.

Взгляд низкорослого волшебника буквально излучал серьёзность. И не оставалось ни малейших сомнений, что Флитвик по-настоящему готов защищать Хогвартс и своих подопечных, безо всякого разбора зачисляя в их число студентов всех факультетов. И при всём неоднозначном отношении Авалора к местным волшебникам и их возможностям, почему-то в этом конкретном случае в первую очередь вспоминалось, что полугоблин был умелым волшебником и мастером дуэлей…

— Тот факт, что старейшина Грутарк написал вам письмо, — медленно начал маг, повернувшись к полугоблину, — для меня является новостью. Это была чистой воды его личная воля и личное решение. Как бы там ни было, я могу дать вам слово, профессор Флитвик, что никакие из моих дел и планов на будущее не имеют ни в малейшей степени цели навредить кому бы то ни было из обитателей Хогвартса — будь то ученики или преподаватели.

Флитвик пристально смотрел в глаза данмера, видя там что-то понятное только ему самому. Наконец, Филиус вздохнул, медленно кивая. Похоже, как бы его ни беспокоила сложившаяся ситуация, слова Авалора его в некоторой степени успокоили. По крайней мере, на данный момент. Но данмер трезво давал себе отчёт, что за ним будут приглядывать, и не только Дамблдор, знающий, кто он такой на самом деле, но теперь и преподаватель Заклинаний. Что же, будет дополнительным поводом пообщаться — у Авалора были определённые планы на знания и навыки полугоблина.

— Что же, полагаю, что в текущей ситуации это наибольшее, на что я мог бы рассчитывать. Прошу вас, коллега. Нам наверх, — волшебник сделал шаг на ступеньку только что переместившегося лестничного пролёта, жестом пригласив мага следовать за собой. — В начале вам может показаться, что лестницы перемещаются хаотично и только мешают, но со временем вы сумеете заметить закономерность в их движении. И я вас уверяю, — Флитвик чуть улыбнулся, — это станет доставлять вам удовольствие.

— Ну, — хмыкнул маг, принимая попытку разрядить обстановку, — если я вдруг не появлюсь на завтраке — вы будет знать, что я заблудился и меня надо спасать из какого-нибудь подземного каземата под замком.

— О нет! — теперь Флитвик рассмеялся. — Всё не настолько страшно, как может показаться. Вы всегда можете вызвать одного из домовых эльфов, у преподавателей есть такое право, и он вам поможет.

— Это несказанно радует.

— Прошу, — наконец, волшебник остановился у одной из дверей, приветственно распахивая её перед данмером. — Как и у большинства работников Хогвартса, ваш личный кабинет, как и спальня, располагаются по соседству с учебным классом. Это в некоторой степени удобно, хотя иногда и складывается ощущение, что живёшь на работе…

За открытой полугоблином дверью был достаточно просторный класс, сейчас уставленный рядами деревянных парт. Вдоль стен располагалось множество шкафов и витрин, окинув которые беглым взглядом, Авалор пришёл к выводу, что они предназначались в основном для учебных пособий и какой-то специализированной литературы, которую не предполагалось выдавать студентам в свободное пользование.

— Там наверху располагается ваш рабочий кабинет, — Филиус указал рукой на небольшую лестницу, уходящую на этаж выше в дальнем конце помещения. — А уже в самом кабинете находится дверь в спальню и ванную комнату. Если вам потребуется какая-то дополнительная мебель или предметы интерьера, обращайтесь к домовикам — в распоряжении Хогвартса достаточно обширные склады со всем необходимым для преподавания.

— Благодарю вас, коллега, — кивнул маг. — Выглядит достаточно удобно и комфортно…

— Обычный безликий учебный класс, — пожал плечами волшебник. — Его хозяева не задерживались тут достаточно долго, чтобы переделать место под свои нужды. Надеюсь всё же, — полугоблин кивнул Авалору, — что вы станете исключением. Порой я начинаю опасаться за будущее предмета и то, сумеют ли ученики сдать хотя бы СОВ. Доброй ночи, профессор Хан, — Флитвик поклонился, отступая на шаг назад в коридор.

— Доброй ночи, профессор Флитвик, — отвесил такой же вежливый поклон Авалор. — До встречи на завтраке.

Полугоблин неспешным шагом двинулся в обратный путь в сторону лестниц, а данмер, закрыв за собой дверь кабинета, неторопливо пошёл вперёд. Кабинет Защиты от Тёмных Искусств отлично иллюстрировал своё назначение — как изначально и подумал Авалор, в шкафах по стенам помещения располагались учебные пособия из тех, которые можно было уместить на полку. Мумифицированные части тел различных существ, черепа — словом, любые биологические экспонаты, по которым было возможно обучить студентов тому, какие волшебные твари бывают и что с ними делать в случае неожиданного знакомства.

Поднявшись в кабинет, маг удовлетворённо кивнул, увидев свой портфель, аккуратно стоящий прямо посреди помещения — Рили, как и обещал доставил багаж нового профессора в его покои в замке. В кабинете имелось ещё несколько шкафов, сейчас пустующих, массивный деревянный стол и удобное даже на вид кресло за ним. В дальнем углу помещения виднелась ещё одна дверь, за которой, как и говорил Флитвик, располагалась профессорская спальня.

Переставив портфель на стол, маг аккуратно взял в руки лист пергамента, лежавший в центре столешницы. Как и обещал Дамблдор, это было расписание занятий Защиты, которые он должен будет вести у студентов всех курсов с первого по седьмой. Что же… Никто не обещал ему, что будет легко… Зато теперь он отлично понимал Макгонагалл и Снейпа, лютовавших со штрафными баллами при поимке учеников, нарушавших распорядок и бродивших по коридорам после отбоя… С таким графиком работы было скорее удивительно, что преподаватели не применяют непростительные за «неожиданную» побудку от любителей ночных прогулок…

Примечания:

*12.1 Они же Тестралы, в зависимости от того, перевод или транскрипция вам нравится больше. Редко встречающийся вид волшебных крылатых лошадей. Внешне представляют собой крупных чёрных костлявых коней с кожистыми крыльями и длинным хвостом. Морда фестралов напоминает морду ящера или мелкого дракона, на которой расположены большие широко открытые белые глаза без зрачков, явственно светящиеся в темноте. Имеют длинную чёрную гриву.

Фестралы являются хищниками, имеет острые клыки, позволяющие ему отрывать куски мяса от трупа своей добычи. В дикой природе селятся в тёмных лесах, питаясь свежими трупами или мелкими животными и птицами. Благодаря врождённой магии способны передвигаться совершенно бесшумно. Особенной отличительной чертой фестралов является их полная невидимость. Заметить это создание может только тот, кто «по-настоящему соприкоснулся со смертью», то есть видел смерть своими глазами и в полной мере осознал, что именно он увидел.

*12.2 Специфический тип летающей нежити. Слепые существа, питающиеся человеческими эмоциями. Дементоры способны высасывать любые эмоции человека, но предпочитают (и в первую очередь забирают) эмоции светлые — радость, счастье, любовь, надежду… При приближении дементора человек испытывает необъяснимые приступы страха и отчаяния, а окружающий мир покрывается льдом и мраком: даже летом может налететь холодный ветер со снегом, а любой свет, особенно искусственный, померкнуть, а то и вовсе погаснуть.

В особенных случаях, если представляется такая возможность, дементор способен высосать душу своей жертвы. В таких случаях человек превращается в «живой овощ» — тело продолжает жить, пока это позволяет физиология, но полностью утрачивает личность и признаки разумного поведения. «Поцелуй дементора» используется в качестве высшей меры наказания преступников.

В обычное время дементоры находятся в тюрьме для волшебников Азкабан, где выполняют роль стражи и источника наказания. Длительное воздействие этих существ приводит к нарушениям в психике.

*12.3 Пивз — полтергейст школы Хогвартс. В отличие от обитающих там же призраков, Пивз не прозрачен и не бесплотен, хотя и обладает способностью летать и проходить через твёрдые предметы. По сути является не призраком ранее живого человека, а злобным пакостным духом.

Почему полтергейст так привязан к школе Хогвартс — не известно. Фактически, он является источником хаоса в школе, устраивающим злобные, на самой грани опасности, шутки и пакости всем обитателям замка. Пивз уязвим к магии, при этом его ни разу так и не удалось изгнать с территории школы или хотя бы подчинить, уменьшив наносимый им вред. Полтергейст не подчиняется никому, включая деканов и преподавателей, хотя по неизвестной причине боится Кровавого Барона (призрак факультета Слизерин) и в некоторой степени уважает Дамблдора и Макгонагалл.

*12.4 Оно же «чары тёплого воздуха» — одно из заклинаний бытовой магии, как следует из названия, применяемое для быстрой сушки мокрой одежды или в случае, когда требуется быстро согреться.

*12.5 Согласно официальным источникам, Филиус Флитвик «имеет среди предков гоблина». Более точного указания на степень его родства с этим народом я источников не нашёл. Но называть его в тексте «полугоблином» всё же проще, чем каждый раз задумываться о формулировке, отражающей степень его родства с большей точностью.

Глава 13. Первый рабочий день

Никогда не пророчествуйте: если вы ошибетесь, никто этого не забудет, а если угадаете,

никто об этом не вспомнит.

(Джош Биллингс)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

Подавая резюме на должность профессора в Хогвартс, маг, разумеется, подозревал, что в реальности всё окажется не столь радужно, как оно могло бы показаться при прочтении серии художественных книг или просмотре одноимённых кинофильмов, но это понимание нисколько не уменьшало «тёплых впечатлений» от осознания реального положения дел. Расписание занятий, любезно предоставленное ему директором Дамблдором, с неумолимой вежливостью неуправляемого бульдозера намекало, что свободным временем в этом году он, как и подавляющее большинство персонала школы, впрочем, сможет похвастать, разве что, только в своих фантазиях. Благо хоть те самые «заметки», доставшиеся ему от предыдущих занимавших эту должность волшебников, и в самом деле имели место быть — особенно подробными на удивление оказались записи Римуса Люпина, занимавшего место профессора в прошлом году. Это хоть немного облегчало Авалору жизнь.

В отличие от праздничного пира в честь начала учебного года, «рядовой» завтрак Хогвартса был куда скромнее и будничнее — посуда из золота сменилась обычным, пусть и дорогим, фарфором, а ассортимент блюд теперь больше напоминал качественный, не дешёвый, но городской трактир, а не замок феодала. Впрочем, сонные студенты, разрозненными группами просачивавшиеся в двери, были не сильно озабочены всеми этими условностями, больше думая о том, как им проснуться и как не опоздать на первое занятие. И подавляющее большинство профессоров за преподавательским столом выглядели практически так же.

— Добра утра, значитца, профессор! — с широкой улыбкой поприветствовал его через половину зала высокий бородатый мужчина, вставший навстречу идущему магу.

— Доброго утра, коллеги, — слегка поклонился данмер, проходя к своему месту.

— Мы с вами, кажецца, не знакомы? Меня зовут Рубеус Хагрид! Я преподаю уход за животинками разными… Волшебными.

— Рад знакомству, профессор Хагрид, — кивнул Авалор, опускаясь на стул и пододвинув появившуюся прямо перед ним из воздуха тарелку поближе к себе.

— Просто Хагрид, — отмахнулся полувеликан. — Меня так все зовут, значитца…

— Хорошо, Хагрид…

— Надеюсь, первая ночь на новом месте прошла спокойно? — окликнул его сидевший неподалёку Флитвик.

— Да, вполне. Надеюсь, первый рабочий день пройдёт не хуже, — усмехнулся маг, с некоторым сомнением изучая содержимое стоявших перед ним на столе кувшинов и чайничков.

— Кто у вас первые?

— Пятый курс, — на секунду задумавшись, вспомнил расписание данмер, — Когтевран и Пуффендуй.

— О! Надеюсь, мои… птенцы, — полугоблин усмехнулся в ответ, — не доставят вам неудобств. Они бывают иногда довольно… хм… въедливыми и жадными до знаний.

— Поживём — увидим… Но думаю, я справлюсь.

— Я не сомневаюсь, профессор Хан, — с достоинством кивнул Дамблдор, прислушивавшийся к беседе подчинённых. — В любом случае, не стесняйтесь обратиться за советом к своим… хм… опытным товарищам, если потребуется…

— Я помню, директор, благодарю…

В общем и целом, завтрак прошёл в такой же непринуждённой и расслабленной атмосфере — каждый из новых коллег мага, кроме, разве что, Снейпа, соизволившего только с извечной мрачностью пробурчать пожелание доброго утра прежде чем усесться за стол, подходил к нему, чтобы переброситься парой слов и пожелать удачи в первый день. Наконец, прикинув по большим часам на дальней стене зала оставшееся до занятий время, Авалор допил налитый себе ранее чай, и, неспешно поднявшись со стула, размеренным шагом направился в сторону выхода, сопровождаемый заинтересованными и любопытными взглядами практически всех присутствовавших учеников.

Первым испытанием на его пути была сама дорога до кабинета ЗоТИ. Хоть прошлым вечером Флитвик и обещал коллеге, что рано или поздно тот усвоит закономерность в передвижениях зачарованных лестниц замка и даже признает за ними некоторую пользу, в данный момент он скорее пожелал бы просто снести их все начисто, заменив обычными каменными «сородичами», не имеющими своей воли и мнения насчёт направления перемещений.

Вообще, что-то внутри подсказывало данмеру, что система лестниц, периодически менявших своё направление и даже позицию в пространстве, изначально задумывалась как-то не так… Потому что такое поведение скорее подошло бы для дополнительного рубежа обороны на случай осады, чем для чего-то, присущего волшебной школе с толпами подростков различной степени неуравновешенности. Авалор даже задумался о том, чтобы попробовать найти где-нибудь информацию об этих лестницах, о том времени, когда они создавались — возможно, за прошедшие века что-то в механизме «пошло не так» и требовало ремонта. Но сейчас…

Секунд двадцать маг стоял перед пустым местом, на котором должна была располагаться лестница между вторым и третьим этажами замка, задумчиво глядя в пустоту перед собой. Но у лестницы, определённо, было своё собственное мнение насчёт соответствующего местоположения, и как раз в этот самый момент она вела с третьего этажа вниз к пустой стене, располагавшейся ровно напротив лестничной площадки.

Сделав себе на будущее заметку проверить, будет ли работать заклинание возврата в условиях Хогвартса, на территории которого, что было общеизвестно, без особенного разрешения администрации была закрыта сама возможность аппарации в любых направлениях, маг дёрнул щекой, поднимая голову наверх. До прохода на третий этаж был всего один лестничный пролёт. Что же…

— Зря я что ли учился летать? — хмыкнув, Авалор негромко произнёс заклинание левитации, через мгновение плавно поднимаясь в воздух.

Уже через минуту он удобно расположился за преподавательским столом в кабинете, раскрыв учебник за пятый курс и освежая в памяти прочитанные параграфы. Напятом курсе большая часть учебной программы была посвящена различным проклятиям, оставившим свой след в истории волшебников, способам их распознания и, если это представляется возможным, снятия с жертвы. Хотя в большинстве случаев учебник, хоть и давал достаточно подробную характеристику и описание, рекомендовал обращаться к специалистам — как раз разрушителям заклятий, одним из которых маг и назвался.

Отдельным небольшим разделом, перекликавшимся с основным текстом, шла классификация тёмных волшебных существ, по своей природе способных к накладыванию какого-либо из проклятий или, наоборот, являвшихся следствием такого проклятия или посредником его исполнения. Единственным, чего не касался учебник, были Непростительные — три заклинания-проклятия, стоявшие особняком от прочих и, как помнил маг, разбиравшихся только на шестом курсе.

— Разрешите, профессор? — в приоткрытую дверь кабинета просунулась голова одного из студентов пятого курса, как раз подоспевших к аудитории Защиты от Тёмных Искусств к началу первого занятия.

— Да, проходите, — маг кивнул, откладывая в сторону учебник и поднимаясь со стула, обходя по кругу свой стол.

Дверь в класс распахнулась шире и в помещение нестройной компанией, негромко переговариваясь между собой, начали «просачиваться» ученики. Маг терпеливо стоял, опёршись на столешницу и скрестив руки на груди, дожидаясь, пока все займут места за расставленными партами и разложат на них свои вещи. Стоял и явственно чувствовал волны любопытства, исходившие от учеников — кандидатура нового профессора ЗоТИ в Хогвартсе, очевидно, вызывала куда больше интереса, чем сам предмет, по крайней мере, первые несколько недель, пока «все желающие» не получат возможность увидеть его воочию на занятиях.

— Итак, — убедившись, что все желающие посетить его занятие уже пришли, маг встал со стола, отряхнув брюки, и вышел на пару шагов вперёд, остановившись перед первым рядом парт, — как вы уже должны были услышать от директора Дамблдора, я ваш новый преподаватель Защиты от Тёмных Искусств. Как минимум, на этот год… — по кабинету раздались несмелые смешки. — Насколько я в курсе ситуации, последние годы с преподаванием этого предмета в школе всё… хм… не очень здорово… Да? — вопросительно вскинул брови данмер в ответ на поднявшую руку девушку в цветах «факультета воронов».

— Мэридит Свай, профессор, — встала со своего места волшебница.

— Я слушаю, мисс Свай, у вас какой-то вопрос?

— Скорее замечание, профессор… В последние четыре года ЗоТИ действительно преподавалось несколько… нестабильно… особенно в позапрошлом году, когда у нас вёл профессор Локонс…

— Да, — маг кивнул, дёрнув щекой, — я наслышан…

— Увы… Но, мы хотели бы вас несколько успокоить — по крайней мере в случае Когтеврана уровень знаний по предмету будет вполне приличным…

— У Пуффендуя тоже, — подал голос студент соответствующего факультета с соседней парты.

— Это не может не радовать, — Авалор покивал головой.

— К тому же, — продолжила Мередит, — профессор Люпин действительно разбирался в предмете и отлично его вёл…

— Да, я бегло ознакомился с его заметками, — кивнул данмер, постучав пальцем по небольшому журналу с записями, лежавшему на столе рядом с ним. — Они будут очень кстати… На чём я остановился…

— Простите, профессор Хан… — обменявшись взглядами со своими соседями, снова подала голос Меридит, явно бывшая «голосом курса» среди своего факультета.

— Да, мисс Свай? У вас ещё вопрос?

— Вы правда работали разрушителем заклятий до того, как прийти в Хогвартс?

— По крайней мере, — маг задумчиво погладил подбородок, — в моём сертификате именно так и написано.

— И вас не пугает проклятие, лежащее на должности?

— А одно должно?

— Ну… — девушка оглянулась на однокурсников. — Всё же, преподаватели на самом деле менялись все эти годы…

— Что же… — Авалор кивнул. — По плану курса у вас сегодня должно быть вводное занятие, но, думаю, можно провести его и в таком ключе. Поговорим о знаменитом на всю волшебную Британию «проклятии должности профессора ЗоТИ» (*13.1), — изобразил маг кавычки пальцами. — Заодно и познакомимся…

На лицах студентов проступили заинтересованные выражения, а многие из них с готовностью раскрыли свои альбомы для записей и взяли в руки перья. Возможно, это было в какой-то мере странно, ведь данмер должен был преподавать конкретный предмет по конкретному учебному плану, особенно, если вспомнить, что на самом деле его познания и навыки в этом предмете сильно отличались от тех ожиданий, которые на него возлагались… Но отправленный в чужой мир учиться маг с уверенностью считал (и память, доставшаяся ему от сотворившего его существа, с таким подходом была, в общем и целом, согласна), что учиться можно по-разному. Более того — учиться можно практически постоянно. С этой точки зрения совместный разбор знаменитого проклятия действительно выглядел интересной темой для занятия. К тому же, не так уж и сильно выбивался из общей идеи преподаваемого предмета.

— Итак. Что вы вообще знаете о проклятиях как таковых? — окинув студентов взглядом, спросил Авалор. — Да? Ваша версия, … — кивнул поднявшему руку парню маг.

— Маркус Брок… — опустил руку один из пуффендуйцев. — Согласно учебнику, проклятия — один из семи видов заклинаний, относящийся к безусловно тёмной магии. Обычно они отличаются большим сроком действия, крайней степенью вредоносности для жертвы и — зачастую необратимостью…

— Благодарю, мистер Брок, — кивнул Авалор. — Всё так, кроме, разве что, пункта про необратимость. Любое проклятие, подчёркиваю, любое, — выделил голосом маг, — можно снять. Проблема может состоять только в том, что в некоторых конкретных случаях вам может банально не хватить на это времени или возможностей. В большинстве случаев, — продолжил данмер, — если у проклятия есть вербальная форма, формулировка, если хотите, именно она ощутимо позволяет понять, как это самое проклятие можно если не снять, то хотя бы нейтрализовать его действие. Кто может сказать, как звучит проклятие, наложенное на эту должность?

— Но, профессор… — неуверенно произнесла Мередит. — Я не уверена, что кто-то в самом деле знает полную формулировку… Мы можем только судить о ней по эффекте…

— Верно, — маг удовлетворённо кивнул.

Озвучивая Дамблдору, а теперь и студентам, свою позицию по поводу знаменитого проклятия, Авалор, разумеется, наводил справки. К сожалению, как верно заметила когтевранка, общественности не была известна точная вербальная форма наложенной Волдемортом на должность магии. Все лишь были с железобетонной твёрдостью уверены в том, что проклятие существует, проклята должность преподавателя Защиты, и наложил его сам Тёмный Лорд, когда директор школы отказал ему в этой вакансии.

— Тем не менее, — мужчина принялся неспешно прохаживаться вдоль своего стола, — мы можем попытаться хотя бы примерно составить формулировку сами. Из любопытства я покопался в разной литературе, и вот что сумел найти: «Никто не может удержаться на должности профессора Защиты от тёмных искусств в Хогвартсе больше одного года». Ваши соображения?

Данмер остановился, окинув вопросительным взглядом класс. На лицах студентов, особенно с «факультета умников» проступила напряжённая работа мысли. Юные волшебники, определённо, пытались сопоставить в уме то, что им было известно о покинувших школу профессорах, причинах их ухода и самом определении слова «проклятие», озвученном чуть ранее. Думал и сам Авалор. И выходила достаточно любопытная картина — это было вот вообще не проклятие… Да, Квиррел, конечно же, погиб, занимая эту должность, а Локонс — потерял память, но… Если бы все подряд списывали собственную дурость и её последствия на какие-то наложенные проклятия — это было бы как-то слегка чересчур, не находите?

— Что-то это не похоже на проклятие, — произнёс, наконец, студент с задней парты, озадаченно глядя в учебник и явно не по первому разу перечитывающий определение.

— Не похоже, — кивнул маг. — Я бы скорее назвал это сглазом или порчей, но общественное мнение — штука упрямая…

— Но простите, профессор…

— Да, мисс Свай? Вы не согласны?

— Но ведь профессор Локонс потерял память… Это уж никак не «раздражающее, но забавное» последствие… Его даже забрали в Мунго!

— Верно, мисс Свай, — кивнул Авалор. — Но тут стоит задуматься о двух моментах — проклятия, обычно, работают крайне эффективно. Если в древней гробнице написано «Смерть убьет своими крыльями того, кто нарушит покой фараона», это означает именно то, что означает. Расхитители могил умирали и будут умирать, а не, допустим, ломать ногу или заболевать драконьей оспой (*13.2). Хотя последнее и может привести к смерти, конечно же… Но всё же, повторюсь, — данмер развёл руками, — в девяноста случаях из ста проклятие крайне эффективно. В качестве второго момента можно отметить, что профессора Локонса, — маг скривился, — насколько мне известно, нельзя было назвать сильным и опытным волшебником, сведущим в предмете… Да и в магии вообще… А в таком случае пострадать при использовании повреждённой волшебной палочки, потеряв память — ещё не самый плохой исход из возможных…

— Это… — девушка явно задумалась, вспоминая свой третий курс и профессора Локонса. — Да, пожалуй, это звучит логично…

— В любом случае, — данмер пожал плечами. — Давайте представим, что это «проклятие» всё же существует, и оно всё же проклятие. Есть ещё какие-то моменты, которые вас смущают?

— Хм… Объект? — неуверенно произнёс кто-то из студентов.

— Объект, — довольно кивнул маг. — Все проклятия, которые известны в истории волшебства, накладываются на какой-то материальный предмет — драгоценность, гробница, участок земли, да хоть яблоко! Но основа всегда вещественна и с ней возможно в прямом смысле слова провзаимодействовать. А что мы имеем здесь? Проклятая «должность»? А что это такое? — данмер развёл руками, вопросительно глядя на студентов.

— Но… Но ведь почему-то профессора меняются! — под согласные кивки однокурсников медленно произнесла Мередит.

— Я не берусь утверждать, — выставил ладони Авалор, — что моё мнение — истина в последней инстанции, и я знаю всё на свете, но мой опыт работы с проклятиями говорит мне, что у проклятия должна быть какая-то основа. Цель, если хотите, на которую оно ориентируется. Пример — то же банальное проклятие древних египетских захоронений, защищающее эти самые захоронения от разграбления. Оно же не заставляет умирать простого путника, случайно прошедшего мимо входа? Так и тут… Допустим, проклятие есть. Допустим, оно проклинает должность профессора Защиты от Тёмных Искусств. По каким параметрам оно может отличить профессора от студентов? ЗоТИ от зельеварения? Хогвартс от Дурмстранга?

В кабинете снова опустилась тишина — студенты обдумывали сказанные Авалором слова, пытаясь понять, как им на них реагировать, а заодно, как ответить на поставленные им вопросы. Первое занятие, пусть и несколько не совпадало с содержимым учебников, уже выходило как минимум интересным и заставляло думать, находить ответы на неочевидные вопросы. А это было всегда полезно.

— Допустим… — задумчиво начала мисс Свай, подбирая слова, — Хогвартс от Дурмстранга отличать не обязательно. Всё же, автор проклятия — Вы-Сами-Знаете-Кто, и он учился именно в Хогвартсе. И именно здесь он желал стать профессором. К тому же, я не совсем уверена, что в Дурмстранге вообще есть такой предмет, как ЗоТИ…

— Принято, — кивнул маг. — Дальше?

— А дальше… Я не знаю… — понурилась девушка. — Есть множество слов, которыми можно описать наш предмет, но… Какое из них? Как магия может его отличить от множества прочих…

— Открою вам секрет, — Авалор улыбнулся, — пока что я сам затрудняюсь однозначно ответить на такой вопрос. Но у меня впереди целый учебный год, и я вас уверяю, я сделаю всё, чтобы эту загадку разгадать. В конце концов, я обещал директору попытаться снять проклятие. Помимо того, что смена преподавателя по одному из основных предметов каждый год пагубно сказывается на качестве преподавания, это ещё и неслабый удар по имиджу школы… А Хогвартс всё же — не какой-нибудь деревенский вертеп… — многие студенты заулыбались в ответ на слова преподавателя, а кабинет заполнил согласный гомон голосов. — В любом случае, предлагаю всем желающим написать эссе со своими мыслями на этот счёт. Срока вам, скажем, — маг задумчиво погладил подбородок, — до конца месяца. В объеме не ограничиваю, но всё же пусть это будет не в ущерб основным занятиям. Если у вас получится что-то стоящее, потом разберём на одном из занятий совместно. Ну и с призовыми баллами что-нибудь придумаем. Что же, а теперь, пока у нас осталось время, давайте перейдём к первой теме в этом учебном году, — данмер вернулся к своему столу, подхватывая учебник и открывая его на первом параграфе. — «Древнеегипетские проклятия и их особенности»…

Оживление, вызванное предложенной возможностью получить «халявные» баллы, поутихло, и теперь в кабинете раздавался лёгкий шелест переворачиваемых страниц и постукивание перьев, макаемых в чернильницы — студенты готовились внимать профессору и записывать первую лекцию в новом учебном году. Удовлетворённо хмыкнув, Авалор окинул аудиторию взглядом и приступил к рассказу.

Литтл-Хэнглтон. Дом семейства Реддл.

Барти Крауч младший в некоторой задумчивости стоял на крыльце дома Реддлов в Литтл-Хэнглтоне. Нет, он не боялся войти к своему Господину, тем более, что, на удивление, сумел выполнить его поручение, да и вообще был безоговорочно предан Тёмному Лорду. Просто… Что-то во всей этой ситуации царапало его подсознание и не до конца утративший былую чёткость после заключения ум. Что-то в этом Авалоре Хане было не так.

Наконец, глубоко вздохнув, волшебник окинул окрестности внимательным взглядом, на всякий случай убеждаясь, что рядом нет нежелательных свидетелей, и толкнул дверь в дом, решительно направляясь к лестнице на второй этаж. В гостиной всё было по-прежнему — несмотря на сравнительно тёплую погоду, в камине горел огонь, а кресло, в котором обычно располагался Волдеморт, было придвинуто практически вплотную.

— С-с-с возвращением, Барти, — раздался шипящий голос. — Чем ты можеш-ш-шь нас порадовать?

— Господин… — Крауч младший с почтительным поклоном шагнул ближе к креслу. — Авалор Хан, господин… Я выяснил всё, что смог про этого волшебника.

— Рас-с-сказывай.

— Первое упоминание о нём появилось около двух недель назад, — начал Барти. — В смысле, вообще первое — похоже, он не учился в Хогвартсе, да и вообще не мелькал в Англии до этого момента. Эти две недели назад… Его засекло Министерство магии, когда он применил какое-то заклинание… Подробностей я не знаю, господин, мой информатор простой клерк… Но… — волшебник на мгновение отвлёкся на Хвоста, вошедшего в комнату. — Это было что-то серьёзное — они подняли на уши Аврорат и Департамент правопорядка разом…

— Интерес-с-сно… Наш гос-с-ть привлёк к себе с-с-столько внимания? — задумчиво произнёс Волдеморт.

— Это не самое интересное… Всё это время они пытались найти его, чтобы хотя бы понять, кто он такой, откуда взялся, и что ему тут нужно. И не смогли! Один из постояльцев Тома в «Дырявом Котле», вроде бы, слышал, как однин из людей назвался Авалором, а потом… — Крауч озадаченно пожал плечами. — В пабе появились несколько фигур в серых мантиях, а тот человек… Он исчез, словно его и не было.

— Невыразимцы… — пробормотал Петтигрю.

— Отдел Тайн? — вскинул бровь Барти. — Возможно… В любом случае, они ушли так же, как и появились — не привлекая внимания…

— Вс-с-сё интерес-с-снее и интерес-с-нее… Наш гос-сть привлёк внимание Отдела Тайн… Что-то ещё, Барти?

— Да, господин, — волшебник кивнул. — После того случая в «Дырявом Котле» про Авалора Хана нет никакой информации, но в Министерстве ходят слухи, что его всё же не нашли. Просто пока отложили поиски из-за подготовки к приезду гостей из Шармбатона и Дурмстранга в октябре. Но! — Крауч позволил себе довольно усмехнуться. — Я нашёл его, господин! Он в Хогвартсе!

— В Хогвартсе? — в голосе Волдеморта явственно слышалось удивление. — Его ищут по всей магической Британии, а он в Хогвартс-с-се? Как интерес-с-сно…

— Да, господин. Первого сентября директор школы представил нового преподавателя Защиты от Тёмных Искусств… Разрушителя заклятий по имени Авалор Хан… Один из учеников написал своим родителям письмо…

— Вот как… Бедный-бедный Северус… — усмехнулся тёмный волшебник. — Дамблдор всё ещё отказывает ему в праве преподавать этот предмет… Но тем лучше… Ты хорошо поработал, Барти.

— Благодарю, господин! — мужчина склонился в почтительном поклоне.

— Разрушитель заклятий, значит…

Волдеморт задумался, глядя в огонь. Неизвестный волшебник, достаточно сильный или необычный, чтобы вызывать такой активный интерес у Министерства магии и Отдела тайн… Это в самом деле было любопытно. Но, одновременно с тем, личность этого волшебника вызывала у Тёмного Лорда настороженность — слишком уж «не вовремя» он появился на горизонте и, как на зло, сейчас находился именно в Хогвартсе, на который было завязано столь многое в запланированных на этот год делах. Волдеморт не верил в совпадения, и именно потому…

— Барти…

— Да, господин?

— Нам придётся внести некоторые коррективы в существующий план.

— Да, господин, — склонил голову волшебник.

— А я могу быть полезен? — неуверенно пробормотал Петтигрю.

— Разумеется, наш дорогой Хвост, — в голосе гомункула прорезалось ехидство, — ты можешь нам быть полезен. Ты подготовишь всё необходимое для ритуала. А сейчас — приготовь еду!

— Д-да, господин… — Питер, пятясь, отправился в сторону кухни, оставляя Волдеморта и Крауча одних.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

— Ох… Наконец-то… — спустившись из кабинета Прорицания, располагавшегося на вершине одной из башен, облегчённо выдохнул Рон.

— Да уж… — присоединился к другу Гарри, опираясь на стену и пытаясь «продышаться». — Счастье, что сейчас обед — нестись отсюда напрямую к Снейпу в подземелья было бы форменным издевательством…

На уроках у профессора Трелони всегда было очень душно, пахло какими-то травами и благовониями, а ещё… Ещё там была профессор Трелони, просто обожавшая предсказывать жуткую и неотвратимую смерть одному из своих учеников. И, казалось бы, это происходило на каждом курсе каждого из факультетов, попадавших к ней на занятия, но почему-то она словно бы испытывала особенную «любовь» к Мальчику-Который-Выжил, с завидным упорством предсказывая ему особенно неприятные события.

Друзья, последними спустившиеся по лестнице, успели отойти по коридору только на пару шагов, как где-то наверху, в кабинете, раздался громкий треск разбиваемой посуды и звук падения чего-то тяжёлого, заставившие Гарри и Рона замереть, озадаченно переглядываясь.

— Профессор Трелони? — позвал Гарри, возвращаясь к лестнице и задирая голову наверх, силясь разглядеть что-то в полумраке, царившем за люком в кабинет Прорицаний.

— Думаешь, она…

— Там больше никого не было…

— Чёрт… Ну почему перед самым обедом, а?! — всплеснул руками парень.

— Надо посмотреть, что случилось!

Гарри быстро полез по лестнице наверх, обратно в кабинет профессора Трелони. Хоть он и не питал к ней каких-то особенно тёплых чувств, учитывая извечные предсказания его собственной гибели, но и просто уйти, когда с человеком могло что-то случиться, он не мог. Всё же, наверху было крайне душно и стать плохо могло кому угодно — удивительно ещё, что это не произошло давным-давно с кем-то из студентов…

— Ну что там? — тоскливо спросил Рон, уже поставивший ногу на нижнюю ступеньку лестницы, но не торопившийся подниматься дальше.

— Потеряла сознание, — донёсся глухой голос Гарри. — Беги к мадам Помфри, Рон! Скажи, что профессора Трелони стало плохо! Я пока буду здесь… Попробую проветрить кабинет что ли…

— Ох… Хорошо!

Тоскливо вздохнув, Рон всё же побежал в сторону больничного крыла, про себя костеря Прорицания и их преподавательницу, на чём свет стоит. А Гарри и в самом деле, стараясь по возможности меньше дышать витавшими вокруг облачками благовоний и трав, пытался открыть окно. К счастью, окна, пусть и занавешенные плотными шторами, в этой башенке всё же были — совладав при помощи пары забористых выражений, подслушанных когда-то у Дадли, и применив грубую силу, волшебник всё же сумел сдвинуть заклинившую щеколду и распахнуть створки, впуская в помещение свежий, почти холодный ветер.

— Уф… Сейчас тут станет лучше… Профессор Трелони… Профессор! — легонько похлопал он по щекам лежавшую на подушках женщину.

Обычно в таких случаях, как он слышал, можно было побрызгать н лицо чем-то прохладным, но… Тут были только остатки чая, который они использовали для гаданий, а он был довольно горячим… Возможно, в какой-то из многочисленных бутылочек, которые виднелись на верхних полках, было что-то подходящее, но парень закономерно опасался, как бы там не оказалось что-то ещё более наркотически-ядрёное, чем уже витало в воздухе… Нет уж, лучше уж так — дождаться, пока ветер выгонит отсюда всю гадость, а там или профессор сама придёт в себя, или Рон приведё…

— А-х-х-ха… — с сиплым свистящим вздохом Трелони резко села, распахнув глаза.

— Профессор! — радостно подскочил к ней Гарри, но уже в следующую же секунду озадаченно отшатнулся.

Глаза женщины, это было видно даже через толстые стёкла чудом не слетевших при падении очков, были подёрнуты белой пеленой, словно она была давно и безнадёжно слепа. Женщина дёрнулась, повернув лицо в сторону Поттера, а затем, заставив его испуганно вскрикнуть, как клещами вцепилась пальцами в его руку, притягивая юношу к себе.

— Из-за Предела пришёл Он, не скованный рамками и законами, — хриплым, совершенно чуждым и, словно бы неживым голосом заговорила волшебница. — Но, разыскиваемый многими, Он — лишь след на воде. Ближе прочих Тёмный Лорд будет, приняв решение, но багровый взор сотрёт улыбку с лица восставшего. И Господин откроет давно запертые врата… и снова впустит в мир утраченное, открыв заблудшим дорогу домой…

Гарри безуспешно пытался вырвать свою руку из цепких пальцев, но Трелони держала невероятно крепко — юноша чувствовал, что на руке останутся «прекрасные» синяки, отлично повторяющие пальцы женщины. Наконец, когда голос профессора умолк, Сибилла закатила глаза и обмякла, падая обратно на подушки и выпуская руку студента из пальцев. Под испуганным взглядом Поттера из уголка губ провидицы скатилась капелька слюны.

Уже второй раз он становился невольным свидетелем такого состояния профессора. И как бы ему ни хотелось думать, что предсказания — это всё бредни легковерных домохозяек, но… В прошлый раз Питер Петтигрю и в самом деле сбежал, возвращаясь к Волдеморту… Пусть они все сначала и думали, что это было казано про его крёстного. А теперь вот это…

— Ох… Мистер Поттер? Что я… — держась за голову, Трелони со стоном снова села, словно бы ещё не до конца придя в себя. — Кажется, мне стало нехорошо… Простите меня… Уже второй раз я вас пугаю…

— Д-да… — заторможено кивнул Гарри. — Я послал Рона за мадам Помфри… Наверное… Наверное, вам стоит иногда проветривать тут…

— Ох… Вы правы, мой дорогой… Слишком много благовоний сегодня…

— Гарри! — раздавшийся снизу голос Рона и звуки торопливо поднимающегося по лестнице человека заставили Поттера вздрогнуть от неожиданности и повернуться к люку вниз.

— Мистер Поттер? Сибилла? — на лице Помфри, показавшемся в проёме, читалось лёгкое беспокойство. — О… Ты уже пришла в себя…

— Я открыл окно, мадам Помфри… Видел там… у маглов… Что это помогает, если… Ну…

— Вы совершенно правы, мистер Поттер! — с улыбкой похвалила юношу целительница, повернувшаяся затем к Трелони. — Сколько раз я тебе говорила, Сибилла?! От твоих благовоний у дракона мигрень начнётся! А ведь ты тут детей учишь! Что, если кто-то с лестницы упадёт?!

— Прости, Поппи, — виновато улыбнулась прорицательница. — Я буду иногда проветривать, правда!

— Что же… Мистер Поттер, дальше я тут справлюсь! А вам пора бежать на обед! Вы ещё успеете перехватить что-нибудь. Сегодня подают чудесную говядину с черносливом! — улыбающаяся волшебница кивнула головой в сторону люка, из которого высовывалось обеспокоенное лицо Рона. — К тому же, ваш друг вас заждался.

— Да… Спасибо… А… с профессором всё будет хорошо?

— Всё будет в порядке, мой дорогой! Спасибо вам большое за помощь! — заверила его Трелони одновременно с согласным кивком целительницы.

— Идите, мистер Поттер, всё будет в порядке — профессору Трелони нужно просто подышать свежим воздухом и немного отдохнуть.

Всё ещё ошеломлённый Гарри кивнул и пошёл к люку. Спускаясь по лестнице, он не переставал прокручивать в голове услышанные только что слова. Очередное предсказание… В прошлый раз он не рассказал о нём никому, пока не было слишком поздно… И в результате Сириус только чудом не погиб, а Петтигрю — сбежал от них и теперь присоединился к Волдеморту… Стоит ли поделиться с кем-нибудь сейчас?

— Ты чего такой хмурый? — дёрнул его за рукав Рон.

— Да ничего… — вздохнув, всё ещё оставаясь задумчивым, мотнул головой Гарри. — Просто с каждым годом посещение Прорицаний становится всё более и более напряжным…

— Ну хоть чай наливают, — пожал плечами Уизли.

— Да уж…

Примечания:

*13.1 Самое забавное, что это на самом деле ни разу не проклятие. У автора оригинальной серии, на удивление, была чёткая классификация типов магического воздействия. Местами она может вызывать недоумение, местами — несогласие, но всё же, согласно этой классификации, имеется целых три отдельных типа «вредоносной магии» — сглаз (Jinx), порча (Hex) и, собственно, проклятие (Curse). Так вот, согласно этой классификации, в оригинальном тексте это «проклятие» называется «Jinx on the post of Defence Against the Dark Arts teacher», то есть «Сглаз на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств». Просто наши надмозги-переводчики, как всегда, поленились разобраться в переводимом тексте и просто смешали все эти типы в одно простое слово «проклятие»…

И сразу всё становится прозрачно и понятно, потому что как раз сглаз, согласно Роулинг, это разновидность тёмных чар, чьи последствия являются раздражающими, но забавными. И сглаз оказывает наименее сильное и пагубное воздействие по сравнению с двумя прочими типами. А «невозможность преподавать предмет больше одного года» — это вот прям совсем жуткое последствие… Это был сарказм, если что.

Но для запланированного сюжетного поворота, в своём тексте я всё же буду использовать термин «проклятие», как его озвучили в переведённых вариантах книг. Просто потому, чтобы вот.

*13.2 Тяжелое магическое заболевание. Чаще всего поражает в юном возрасте (как классическая ветряная оспа). Заболевший покрывается зелёно-фиолетовой сыпью и его чихание сопровождается искрами, вылетающими из ноздрей. Оставляет после выздоровления неприятный зелёный цвет кожи и специфический запах. Эти симптомы со временем тоже проходят.

Заболевание поддаётся лечению, хотя, судя по информации из канона, не во всех случаях. К тому же, что пожилым волшебникам крайне сложно перенести эту болезнь, и в большинстве случаев они от неё скоропостижно умирают.

Глава 14. Лимонные дольки будущего

Работа сама себя не сделает,

но и чай сам себя не попьёт.

(Маленькая мудрость познавшего жизнь человека)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная факультета Гриффиндор.

— Ты что, и правда думаешь, что она пророчествовала? — с кривой усмешкой спросил Рон. — Она же просто надышалась своей дряни!

— Ага, — вздохнул Гарри, — а в прошлый раз она перепила хереса? Рон, ты же сам помнишь, что было в прошлом году! А ведь именно об этом она и говорила тогда! — парень говорил шёпотом, но, было очевидно, что, если бы он не хотел сохранить тему их разговора хотя бы в относительной тайне, он бы сейчас кричал на всю гостиную. — Вспомни! «…слуга вырвется на свободу и отправится воссоединяться со своим хозяином. Тёмный Лорд восстанет снова с помощью своего слуги…» Всё сбылось в тот же день!

— Ну… Да, но… — Рон почесал в затылке.

— Что «но», Рон? — Поттер помассировал виски, откладывая в сторону свиток с эссе по зельеварению. — Даже, если профессор Трелони и в самом деле просто «надышалась своей дряни», как ты говоришь, я предпочту считать иначе — тем приятнее будет сюрприз в итоге…

— Какой сюрприз? — окликнула однокурсников спускающаяся из женского крыла Гермиона.

— Стрекоза снова несла свою муть про будущее и предсказывала очередной конце света, — хмыкнул младший Уизли.

— Профессор Трелони, Рон! — притопнула ногой девушка. — Вот честно, сколько ещё тебе напоминать о простейшей вежливости?! Гарри, — она повернулась к Поттеру, — это правда? Профессор Трелони снова пророчествовала? Как в прошлом году?

— Ну, да, — пожал плечами парень. — Мы с Роном последними уходили с Прорицаний, и только успели спуститься по лестнице, как я услышал наверху грохот. Ну… Словно, кто-то упал на пол.

— Ага, — фыркнул Рон. — Это… профессор Трелони надышалась своих благовоний и упала в обморок!

— Какой ужас! — всплеснула руками девушка.

— Вот я и отправил Рона в больничное крыло за мадам Помфри… Или за кем-то из профессоров, — Гарри снова пожал плечами. — А сам полез обратно, чтобы убедиться, что с ней всё в порядке. И открыть окно — всё же, свежий воздух в такой ситуации — первоочередное средство…

— Ты молодец, — улыбнулась Гермиона, правда, тут же нахмурившись. — А что там с пророчеством?

— Да, как и в прошлом году, — махнул рукой парень. — Она, словно бы, пришла в себя, по крайней мере, вцепилась в меня, как тисками. Вот посмотри! — он закатал рукав мантии, показывая явственно сине-фиолетовые пятна синяков на предплечье. — Но на самом деле, она всё ещё был без сознания…

— Ужас! Ты бы сходил к Помфри, что ли, друг… — сочувственно скривился Рон при виде отпечатков пальцев профессора Прорицания.

— Да фигня, — Гарри мотнул головой, возвращая рукав обратно, — они, конечно, болят, если активно шевелить рукой или, скажем, случайно их задеть, но… Просто синяки — пройдут через пару дней.

— Всё-таки сходил бы ты…

— Ладно-ладно! Завтра в обед загляну в больничное крыло. Так мне рассказывать про пророчество или уже не надо?

— Рассказывай, конечно, — серьёзно кивнула Гермиона.

— Ну так вот, вцепившись мне в руку, она заговорила каким-то жутким, не своим, голосом. Совсем, как в тот раз… Она говорила что-то про пришедшего из-за предела, которого все ищут… Про Тёмного Лорда, который ошибётся… И… — Гарри нахмурился. — Что-то про врата, которые откроет какой-то Господин.

— Чушь какая-то, — озадаченно почесал подбородок Рон. — В прошлый раз в тексте хоть какие-то намёки были на то, что произойдёт… Хотя, конечно, мы и так не догадались, пока всё не случилось…

— Да… — Гермиона в задумчивости постукивала пальцем по губам. — Ничего в голову не приходит… Но, как я читала, для предсказаний любого пророка это в порядке вещей… Все из них, которые удалось расшифровать, стали понятны людям только после их исполнения…

— А нам бы хоть какую-то определённость… — Поттер был мрачнее тучи. — Чёрт побери! — он в сердцах стукнул по подлокотнику кресла. — Очередной год, в котором будет происходить какая-то мистическая срань!

— Гарри! — укоризненно посмотрела на него девушка.

— А что, я не прав? В том году Трелони напророчила побег Питера… И сейчас мы имеем то, что имеем — Волдеморт вернулся и опять что-то замышляет! Теперь вот очередное предсказание! Я надеюсь, вы не забыли, что в этом году Дамблдор объявил о Турнире Трёх Волшебников? Или мне одному это не нравится?

— Директор Дамблдор, Гарри, — вздохнула Гермиона, — но… Ты, конечно же, прав… Как бы я ни относилась к самому предмету Прорицаний, отрицать, что профессор Трелони всё же настоящая провидица, я не могу… Ты должен сходить к директору Гарри… В прошлый раз мы не рассказали о пророчестве, а потом были проблемы…

— Знаешь, — удивлённо произнёс Рон, — вот сейчас я почему-то очень хочу с ней согласиться…

— Ладно-ладно! — поднял руки парень. — Попробую после ужина подойти к директору… Если он не пошлёт меня куда подальше…

В ответ Гермиона только осуждающе покачала головой. С её точки зрения, Гарри вообще стоило бы первым делом, убедившись, что профессор Трелони в порядке, отправляться к декану или к директору — новое пророчество было не той темой, на которую можно было просто махнуть рукой. Это ещё опуская то, что все пророчества, особенно настоящие, произнесённые известными Министерству магии предсказателями, всегда записывались, помещались в специальные артефакты в виде стеклянных шаров, которые затем хранились в специальном отделе… (*14.1) Несмотря на всю эфемерность такого явления, как предсказание будущего, игнорировать их потенциальную опасность и важность для планеты волшебники не решались. И, как показывала практика, делали это совершенно правильно.

— Вот и правильно! — довольно кивнула девушка. — Ну что, пойдём на ужин?

— Конечно! Я тролля готов сожрать! — воодушевился Рон, вскакивая на ноги.

Лондон. Министерство Магии. Уровень 2.

С началом очередного учебного года в Хогвартсе Амелия Боунс могла чуть выдохнуть — последние дни августа, как всегда, были тем ещё безумием, но теперь, когда волна бардака, вызванная массовыми закупками школьных принадлежностей, появлением множества новых, маглорожденных, волшебников на территории волшебной Британии и сопутствующими угрозами Статуту, схлынула, всё более-менее возвращалось на круги своя. Обычно…

— Дёрнул же Мерлин всех возобновить Турнир Трёх Волшебников именно в этом году… — выдохнула Амелия, снимая очки и откидываясь на спинку стула.

В этот раз всё происходило одно к одному… Сначала неизвестный волшебник-гастролёр, которого, если кто забыл, они так и не смогли поймать, потом — пьяные беспорядки на Чемпионате Мира по квиддичу, вызванные… пьяными и потерявшими всяческие берега бывшими (и не очень) Пожирателями… А на закуску — ещё и организация безопасности международного чемпионата, на который прибудут делегации из крупнейших школ Европы. И заниматься всем этим, если что, как раз ей, Амелии Боунс.

— Как чувствовала, надо было в отдел транспорта устраиваться… Сидела бы — сертифицировала мётлы…

Вздохнув, женщина решительно отодвинула от себя стопку бумаг, которые просматривала уже второй час, и с полным удовольствия стоном поднялась на ноги, потягиваясь. Работа — это хорошо, но иногда стоит дать себе хотя бы пятнадцать минут отдыха и, например, пойти выпить чашечку чая с кексом… Или пирожным… Короче, чашка вкусного чая с вкусным дополнением. А заодно — прочитать, наконец, письмо от племянницы, которое пришло ещё первого сентября, но, поскольку на конверте не было обговоренной с девушкой метки о жизненно важной срочности послания, которое всё это время лежало в сумочке начальницы Отдела Правопорядка, дожидаясь своего часа. Вот и дождалось.

«Привет, тётя Амелия!

Как и обещала, пишу тебе, чтобы сообщить могущие заинтересовать тебя новости из школы. Практически все, кроме, разве что, маглорожденных первокурсников, активно обсуждают Чемпионат мира по квиддичу и те фото, что просочились в «Пророк». Нас пугает мысль, что Ты-знаешь-кто мог вернуться… Тётя, скажи мне, что мы зря волнуемся! Конечно, ты не раз говорила мне отличать пустые слухи от фактов, но всё равно…

Ты знала, что в Хогвартсе в этом году будет Турнир Трёх Волшебников?! Наверняка знала! Почему ты не рассказала?! Я же была у тебя в гостях в начале августа! Могла бы и поделиться по секрету! Мне обидно! Но, судя по всему, это был ваш «взрослый» заговор — у всех в зале были такие удивлённые лица! Ну, кроме Малфоя, но… это Малфой…

Ах да! Как и каждый год, директор Дамблдор нашёл нового преподавателя ЗоТИ — на этот раз это какой-то разрушитель заклятий по имени Авалор Хан. Интересно, в этом году будет лучше, чем с Локонсом?»

Амелия оторопело моргнула, перечитывая абзац второй раз. А затем — ещё один. Новый профессор Защиты от Тёмных Искусств… Авалор Хан… Мерлиновы портянки! Недочитанное письмо с шелестом упало на кофейный столик. Они искали Авалора Хана по всему Лондону! Уже думали, что он успел уехать в другой город или страну, а он… Устроился профессором в Хогвартс?! Под самым носом у всех?! Первым порывом волшебницы было отправить в школу отряд задержания, но уже в следующую секунду она мысленно отвесила себе подзатыльник — во-первых, любую информацию, даже полученную из достоверных источников, необходимо перепроверять. Во-вторых, даже, если принять, что это тот самый Авалор Хан, и её племянница Сьюзан не ошиблась, из Хогвартса он никуда не денется. Если неизвестный устроился в Школу Чародейства и Волшебства на должность профессора, как минимум, какое-то время он будет находиться там — даже закончивший в палате Мунго Локонс и тот… доучил… практически до конца года…

Ну и на закуску — она просто на секунду представила, как будет выглядеть её отдел в глазах общественности, если она ворвётся в Большой зал Хогвартса с группой захвата и попытается арестовать одного их профессоров за то, что он… что? Приехал в Лондон и устроился работать в школу? За то, что его никто не знает? Амелия скривилась. Все эти легенды о фейри были, конечно, хороши, интересны и, вероятно, крайне важны с точки зрения Отдела Тайн и волшебников-учёных, посвятивших свою жизнь исследованиям и открытиям, но… С точки зрения законодательства Волшебной Англии Авалор Хан не совершил ни единого правонарушения. Даже, если попытаться вменить ему воздействие на служащих отеля, в котором он явно ночевал, это в худшем случае тянет на штраф, а, если подумать, то и вовсе — на устное предупреждение и просьбу быть аккуратнее в будущем.

Впрочем, это не значит, что она оставит полученную информацию при себе. Отставив в сторону уже взятую чашку, так и не заполненную чаем, Амелия подхватила со столика письмо своей племянницы и быстрым шагом вышла из кабинета, направившись к Руфусу Скримджеру. Вместе им будет куда как проще выработать правильный со всех точек зрения план действий, а заодно — решить, как и что докладывать министру.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

— Как прошёл ваш день, профессор Хан? — с искренним участием и интересом окликнула данмера Макгонагалл, стоило тому занять своё место за преподавательским столом во время ужина.

— Благодарю вас, — с улыбкой кивнул женщине Авалор, — профессор Макгонагалл — я опасался больших трудностей, всё же преподавать в Хогвартсе — достаточно ответственный выбор. Но мне попались на удивление снисходительные ученики…

— Насколько я помню, — чуть наморщила лоб Минерва, — у вас успели побывать все четыре факультета?

— Верно, — Авалор кивнул, подвигая к себе тарелку, — первые два занятия Пуффендуй и Когтевран, а после обеда — Слизерин с Гриффиндором.

— Да, — женщина покивала головой, — наши Вороны с Барсуками — отличная компания для начинающего преподавателя. Разве что, могут замучить вопросами…

— О да, — маг усмехнулся, — это они могут. Но с вопросами, слава… Мерлину, я как-нибудь справлюсь.

— Рада за вас. Если возникнут трудности — не забывайте, любой из коллег, включая меня, разумеется, с радостью вам поможет в первое время.

— Не премину воспользоваться вашим любезным предложением, если возникнет такая необходимость.

Авалор не кривил душой — вопреки некоторым опасениям, первый рабочий день и в самом деле прошёл настолько легко и спокойно, насколько это вообще возможно, когда ты профессор в Хогвартсе. Особенно в случае, когда ты никогда не учился преподаванию, а о предмете, на который тебя назначили, ты знаешь только то, что успел прочитать в учебниках перед уроком… Н-да. С этой точки зрения данмеру, определённо, было чем заняться в свободное время. Впрочем, он и так планировал большую часть оного занимать изучением библиотеки, замка и… жизненного опыта коллег. Причём, замок сам по себе в этом списке занимал крайне незначительное место.

В Большом зале стоял лёгкий гул голосов — студенты обменивались впечатлениями о проведённых летних каникулах и первых прошедших в этот день занятиях. Впрочем, расслабленная беседа была дополнением к ужину и за столом преподавателей — учитывая давний и слаженный коллектив, у всех членов профессорского состава находились темы для беседы. Как ни удивительно, но исключением не стал даже сам Авалор — несмотря на «статус» новичка, парой вежливых слов с ним перебросился каждый из коллег, кому это позволяла рассадка за столом, чтобы не приходилось повышать голос.

Хотя ужин в отличие от приёмов пищи в течение дня и не имел строгих ограничений по длительности, в Большом зале задерживались немногие. Большинство студентов, да и преподаватели тоже, закончив трапезу, отправлялись по своим делам — студенты продолжать общение в более неформальной обстановке в гостиных своих факультетов, а профессора — вкушать заслуженный отдых, что было особенно ценно в свете окончания рабочей недели, пусть и начавшейся только сегодня.

— Профессор Хан, — добродушно улыбаясь, окликнул мужчину Дамблдор, — если вас не затруднит, я попросил бы вас немного задержаться после окончания ужина — я хотел бы обсудить с вами и прочими коллегами приближающийся Турнир Трёх Волшебников.

— Разумеется, директор, — с лёгким удивлением всё же кивнул Авалор. — Тогда, пожалуй, выпью ещё чашечку чаю.

— Правильное решение, — важно кивнул директор, демонстративно поднимая собственную чашку, в которую только что сам наливал чай. — Советую вам попробовать вон те замечательные эклеры. Конечно, мадам Помфри говорит мне, что в моём возрасте столько сладкого — вредно, но… Если не наслаждаться жизнью сейчас, то когда же? Не так ли?

— Альбус! — возмущённо вскинулась Поппи, хотя в глазах волшебницы всё же читалось веселье. — Приди ещё ко мне с жалобами на изжогу! Я тебе припомню!

— Постараюсь не доводить до такого, — рассмеялся Дамблдор, подмигнув покачавшему головой Авалору.

Тем не менее, магдействительно налил себе горячего чаю и, задумавшись на секунду — последовал совету пожилого волшебника, переложив на своё блюдце пару указанных директором пирожных. Так, попивая чай, преподаватели терпеливо дожидались, пока студенты закончат ужинать и начнут расходиться по своим гостиным.

— Простите, директор Дамблдор…

— Да, Гарри? — вскинул брови директор, поворачивая голову к подошедшему к преподавательскому столу Поттеру. — Ты что-то хотел?

— Я… — парень в некотором сомнении посмотрел по сторонам на других преподавателей. — Я хотел вам рассказать кое-что… О том, что произошло после занятия по Прорицаниям…

— О! Мистер Поттер проявил себя с замечательной стороны! — тепло улыбнулась волшебнику мадам Помфри, поворачиваясь к Дамблдору. — Сибилле стало нехорошо… Ну… в её-то кабинете это не удивительно… Так он не только не растерялся, отправив своего друга мистера Уизли за мной, так и оставался с профессором, открыл окно, чтобы проветрить комнату…

— Так сделал бы любой… — чуть смутился Гарри. — Ну… Любой нормальный человек… Надеюсь, с профессором Трелони всё в порядке? Но, директор… Я хотел поговорить несколько об ином…

— Да, Гарри, с профессором всё нормально, она просто отдыхает — ты же знаешь нашу мадам Помфри… Если уж она берётся кого-то лечить, уйти из её заботливых рук можно только здоровым…

— Или не уйти вовсе, — еле слышно пробормотал прислушивающийся в беседе Флитвик, вызвав возмущённое сопение Поппи и улыбки на губах прочих преподавателей.

— Директор, быть может мы всё же выслушаем, что нам хотел сказать мистер Поттер? — вздохнула Макгонагалл.

— Да-да, прости, Гарри, — улыбнулся Дамблдор. — Продолжай.

— Я… Я не знаю… Не уверен, но, по-моему, профессор Трелони снова произнесла пророчество…

— Что? — с лица Дамблдора тут же слетела улыбка, а сам он подобрался, становясь абсолютно серьёзным. — Ты уверен, Гарри?

— Да, сэр, — кивнул парень. — По крайней мере, именно так это описывается в учебнике… И… — Поттер удивлённо покосился в сторону явственно побледневшего Снейпа, застывшего при его словах о пророчестве, как статуя. — Ну, она ведь преподаёт Прорицания… И всегда говорила о своём даре…

— Да… Прошу прощения, коллеги, — оставаясь совершенно серьёзным, Дамблдор поднялся со своего места, — мы с мистером Поттером отойдём на минуточку. Прошу, не расходитесь — у нас ещё есть, что обсудить.

Поманив парня за собой, директор направился к небольшой дверце сбоку от профессорского стола. Там явно располагалось небольшое служебное помещение, где можно было переговорить без посторонних глаз и ушей. Маг задумчиво смотрел вслед ушедшему директору, потягивая чай — похоже, Дамблдор придал очень серьёзное значение словам Поттера про очередное пророчество, хотя Авалор упорно не мог припомнить, чтобы в оригинальной истории этого мира Сибилла Трелони предсказывала что-то серьёзное после своих слов о побеге Питера Петтигрю и его присоединении к Волдеморту.

— Неужели Сибилла и в самом деле предсказала что-то серьёзное? — покачал головой Флитвик.

— А что с этим не так, коллега? — тут же повернулся к нему данмер, изображая на своём лице любопытство и заинтересованность.

— Ну… — полугоблин почесал кончик носа, — дар у нашего профессора Прорицания определённо имеется… Но вы должны понимать — даже у сильнейших провидцев предсказания, я имею в виду, настоящие предсказания, а не результат гадания, в чём больше примитивного шаманизма наших предков, чем магии, случаются крайне редко. И, как правило, касаются несколько… хм… масштабных вещей, так сказать, — Флитвик развёл руками. — А это уже второе пророчество Сибиллы Трелони за два года… Вроде как… Поэтому удивительно, что директор Дамблдор вдруг так обеспокоился в ответ на слова мальчика… Вероятно, он знает больше нашего…

— Не стоит легкомысленно относиться к пророчествам, — мрачно произнёс молчавший до сих пор Северус Снейп. — В конце концов, они могут нести совершенно непредсказуемые последствия для всех живущих…

— Это, конечно же, так, — пожал плечами маленький профессор.

— Крайне любопытно… — задумчиво произнёс Авалор. — Будем надеяться, что коллега не напророчила нам никаких апокалиптических потрясений.

Вернулся директор крайне задумчивым и, можно даже сказать, озабоченным. Обернувшись и кивнув шедшему следом Поттеру, Альбус Дамблдор медленно прошёл обратно к своему месту, провожая уходящего студента взглядом. Было очевидно, что, что бы ни рассказал ему четверокурсник, к полученной информации пожилой волшебник отнёсся со всей серьёзностью. Вздохнув, директор окинул Большой зал внимательным взглядом, убеждаясь, что последние студенты уже разошлись, плавным жестом кисти заставил массивные двери закрыться, а засовы опуститься на свои места, а затем, вернув на лицо дежурную «улыбку доброго дедушки», повернулся к ожидавшим его коллегам.

— Итак… Коллеги… Пользуясь тем, что, по счастливому совпадению, первая учебная неделя в этом году вышла столь короткой, я хотел бы обговорить с вами предстоящую подготовку школы к приёму делегаций из Франции и Болгарии…

— А я-то думал, почему год начался ещё не так плохо, — скривился Снейп.

— Северус, — покачал головой Альбус, — я знаю, что ты недолюбливаешь учеников и… профессоров Дурмстранга, но давай будем профессионалами?

— Умолкаю… — вздохнув, зельевар демонстративно поднял руки, утыкаясь затем в свою чашку.

— В общем, — продолжил директор, — мадам Максим и директор Каркаров прислали мне предполагаемые списки участников их делегаций. Насколько я понимаю, спать они планируют в своём… транспорте, но было бы неплохо распределить их среди наших старших курсов — всё же Турнир в первую очередь — это возможность для налаживания международных отношений…

— Я посмотрю, что тут можно придумать, — вздохнув, кивнула Макгонагалл. — Надеюсь, остальные деканы позже дадут мне свои соображения по возможному расширению учебных групп…

— Отлично, — дождавшись согласных кивков от Снейпа, Флитвика и Стебль, Дамблдор удовлетворительно кивнул. — Теперь вопрос безопасности… Разумеется, основные меры будут обеспечивать подчинённые мадам Боунс и мистера Скримджера, плюс, я попросил приглядеть за всем Аластора Грюма, по старой памяти… Но было бы неплохо, если кто-то из вас смог бы в свободное время также… поучаствовать…

— На меня не рассчитывайте, — проворчал декан Слизерина, — я и так чувствую, что мадам Помфри приставит меня на пополнение запасов медикаментов на случай… случаев с чемпионами…

— Я могу патрулировать коридоры, как обычно и делаю вечерами, — пожал плечами Флитвик. — Если Министерство выделит авроров или волшебников из отдела мадам Боунс, это будет, разумеется, кстати.

— Отлично, — кивнул Дамблдор. — Мадам Стебль мы дёргать не будем — чувствую, её теплицы пригодятся нам так же, как и зелья Северуса… А что насчёт вас, мистер Хан?

— Если коллеги до начала Турнира покажут мне замок, — данмер пожал плечами, — чтобы я не рисковал в нём заблудиться, думаю, для меня не составит труда убедиться, чтобы в Хогвартсе было не больше бардака, чем обычно…

Ответ мага вызвал добродушные усмешки у большинства профессоров, исключая разве что зельевара, который оставался по-прежнему напряжённым и недовольным. Директор с некоторым облегчением кивнул, переводя взгляд на Флитвика:

— Филиус, вас не слишком затруднит, если я попрошу устроить в свободное время… экскурсию? Я помню, вы в своё время облазили школу чуть ли не до самой последней забытой всеми богами кладовки…

— Думаю, не всё так плохо, — усмехнулся полугоблин. — Но я, разумеется, помогу нашему новому коллеге освоиться в Хогвартсе, насколько это возможно.

— Чудесно… Что же, тогда, чтобы не задерживать вас ещё больше, у меня остался последний вопрос… — Альбус обвёл всех преподавателей взглядом. — Людо Бэгмен переслал мне наработки Отдела магических игр и спорта для испытаний разных туров Турнира… Первым испытанием будет заниматься само Министерство, а вот со вторым и третьим — им нужна наша помощь… Хагрид…

— Ась? — дёрнулся задремавший прямо за столом лесничий.

— У тебя, насколько я помню, были хорошие отношения с общиной русалок в нашем озере?

— А чего ж не быть-та? Они, чай, хорошие, хоть и не люди… Говорят только не по-нашенски…

— Зайди потом ко мне, я передам тебе просьбу Бэгмена для их главного, ладно?

— Эт я за всегда! Завтра же утром загляну, — с готовностью кивнул полувеликан.

— Хорошо… Ну и третий тур… Людо запланировал сделать для участников лабиринт. Очень уж его вдохновил лабиринт на Крите… — вздохнул директор. — Мы сможем вырастить такой у нас на поле для квиддича? Размер позволяет…

— Думаю… да… — мадам Стебль задумчиво покивала. — Если начать заранее, применив некоторые зелья и хорошее удобрение… то…

— Драконий навоз подойдёт? — дёрнул щекой пожилой волшебник.

— Более чем!

— Обеспечим… Но нам будут нужны испытания для лабиринта… Чтобы участники могли показать знания по наибольшему числу школьных курсов…

— Хм…

— Я не тороплю, коллеги, у нас есть время — минимум месяц до приезда делегаций, а потом ещё и первые два тура. Лабиринт и его наполнение не понадобятся раньше июня… Подумайте, прикиньте возможности… Если будет нужна помощь от лица школы — подходите, обсудим, реализуем…

— Можно, например, отловить пару боггартов, — протянул Филиус, — мои воронята в прошлом году жаловались, помнится…

— Я же говорю, — директор допил свой чай, — думайте — планируйте. И вообще, я директор — моё дело раздавать поручения и визировать особенно хорошие идеи, — волшебник озорно улыбнулся.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

Альбус Дамблдор устало опустился в своё кресло, положив на стол небольшой стеклянный флакончик с серебристой переливающейся жидкостью. Воспоминания Гарри Поттера об очередном пророчестве, произнесённом Сибиллой Трелони. Волшебник задумчиво покатал пузырёк пальцами, словно пытаясь решиться на то, чтобы всё-таки просмотреть его содержимое. Гарри, конечно же, передал ему своими словами слова предсказательницы, даже умудрившись, как он сказал, практически слово в слово воспроизвести текст, но…

Вздохнув, директор поднялся на ноги, неспешно подходя к одному из закрытых шкафов в углу своего кабинета. Короткий жест волшебной палочкой и, с тихим щелчком, дверцы шкафа раскрылись, и из его недр выдвинулась массивная чаша, вырезанная из цельного куска тёмно-серого камня, испещрённого сложными цепочками рун и символов. На секунду задержавшись взглядом на флакончике в своей руке, Альбус всё же дёрнул щекой, решительным движением выдёргивая пробку и выливая его содержимое в заполненную переливчатой призрачной субстанцией чашу.

Поверхность внутри Омута памяти (*14.2) сверкнула, а в глубине проступили нечёткие образы двух фигур — Гарри Поттера и Сибиллы Трелони. Положив ладони на обод чаши по обе стороны, Дамблдор плавно опустил голову, касаясь лицом серебристой переливающейся субстанции.

Перед глазами директора Хогвартса предстал хорошо знакомый кабинет Прорицаний и его хозяйка — профессор Сибилла Трелони. В этот момент женщина лежала на полу, явно потеряв сознание и запрокинув голову. Рядом волшебник увидел взволнованного молодого Поттера, пытающегося привести женщину в чувство.

Надо отдать ему должное, на бесполезные метания по кабинету Гарри потратил считаные секунды, а затем, явно не найдя то, что искал, гриффиндорец досадливо тряхнул головой и, провозившись некоторое время, всё же сумел распахнуть явно давно не открывавшееся окно, впуская свежий воздух с улицы. Дамблдор, с лёгкой улыбкой пройдясь по иллюзорному кабинету, только покачал головой — он бы использовал Агуаменти (*14.3)… Впрочем, это заклинание дают обычно на шестом курсе, а в стрессовой ситуации Гарри всё равно действовал, продолжая сохранять трезвый рассудок. Это стоило отдельной похвалы.

— А-х-х-ха… — с сиплым свистящим вздохом Трелони резко села, распахнув глаза.

— Профессор! — радостно подскочил к ней Гарри, но уже в следующую же секунду озадаченно отшатнулся.

— Из-за Предела пришёл Он, не скованный рамками и законами. Но, разыскиваемый многими, Он — лишь след на воде. Ближе прочих Тёмный Лорд будет, приняв решение, но багровый взор сотрёт улыбку с лица восставшего. И Господин откроет давно запертые врата… и снова впустит в мир утраченное, открыв заблудшим дорогу домой…

Дамблдор вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. Всё-таки настоящее… У волшебника оставалась крошечная надежда, что Гарри что-то не так понял, перенервничал, но… Сибилла Трелони в очередной раз произнесла настоящее Пророчество, третье за свою жизнь. Невидящий взгляд, совершенно другой голос, даже и близко не похожий на то, как обычно говорила волшебница… Все признаки, как и сказал мальчик, были на лицо — классический пророческий транс провидца… И эти слова…

Вынырнув из Омута, Альбус Дамблдор чуть подрагивающей рукой подцепил кончиком палочки тонкую нить воспоминания, убирая её обратно в стеклянный сосуд и затыкая пробку, а затем вернулся к своему столу, в кресло. Некто, пришедший из-за предела, не скованный законами… Или не желающий им подчиняться? Тот, кого ищут, но не могут найти… Как и всегда, когда дело касалось провидцев, от них было просто невозможно добиться хоть сколько-нибудь вменяемой и однозначно трактуемой формулировки. Но всё же…

«Багровый взор»… Альбус почувствовал лёгкий холодок по спине, стоило ему на секунду вспомнить глаза Авалора, увиденные там, в «Трёх мётлах», пылающие алые нечеловеческие глаза. Впервые за свою долгую жизнь и впервые за бытность директором Хогвартса, Дамблдор испытал сомнения в правильности выбора профессора. Или зря? И кто такой «Господин»? Какие врата он должен открыть? С каждой секундой обдумывания текста пророчества в голове пожилого волшебника только множились вопросы, вот только ответов больше почему-то не становилось.

Скривившись, словно проглотил неспелый лимон, директор Хогвартса побарабанил пальцами по столешнице. Допущения… Сплошные допущения… Как бы ему ни не нравилось пророчество, как бы он ни подозревал кого-то, никто и никогда не может поручиться, что сказанные Сибиллой слова относятся именно к Авалору и Волдеморту. Тёмными Лордами в истории волшебного мира себя называли многие, да и «багровый взор» — с таким же успехом это может быть голодный дикий вампир… Если уж совсем ударяться в безумные теории.

Одно можно предположить с чуть большей вероятностью — о ком бы там ни было сказано, его действия (или бездействие) точно не доставят этому самому «тёмному лорду» удовольствия. Враг моего врага — мой друг, так ведь говорят маглы? Дамблдору оставалось только надеяться, что он не ошибается… В своей жизни он уже принял немало неправильных решений… И большую часть из них сумел исправить. Было бы неплохо, если очередное всё же окажется верным.

Покатав флакончик с воспоминанием по столу, Дамблдор встал, отряхнув мантию и расправив складки на ней. Пророчество стоит передать в Отдел тайн, поместить на положенное ему место на одну из полок в Зале пророчеств… Но это может подождать, а пока у него ещё будет время вдумчиво разобрать воспоминание юного Поттера, разложить его по полочкам и сделать какие-нибудь выводы. Кивнув своим мыслям, Альбус выдвинул один из ящиков стола и аккуратно опустил туда флакончик с серебристой жидкостью.

— Хм… — взгляд директора сам собой упал на стоявшую в том же самом ящике вазочку с его любимой лимонной карамелью. — Откуда она тут? Я же… А, не важно! В конце-концов, кто я такой, чтобы отвергать знак Судьбы?

Усмехнувшись, волшебник выставил ёмкость на стол, жестом палочки приманил к себе аккуратный чайный сервиз, стоявший на столике в углу кабинета, и с довольным видом принялся позвякивать посудой. Да, совсем недавно был ужин. Да, там он тоже пил чай. Но, Мерлин побери, если не радовать себя любимым лакомством, когда у тебя есть время и возможность, то, когда же это делать?! За свои долгие годы жизни Альбус вывел для себя самое, пожалуй, важное правило — для вкусняшек всегда есть время, а если его всё же нет — то вы просто неверно планируете своё распорядок дня.

Довольно бормоча себе под нос какую-то неопределяемую песенку, Дамблдор закинул в рот карамельку и принялся заваривать свой любимый чай. Отдел тайн и Зал пророчеств могут подождать и до завтрашнего утра. Или послезавтрашнего…

Примечания:

*14.1 Как правило, пророчества произносятся провидцем в некотором подобии транса. При этом сам провидец не помнит ни момента предсказания, ни того, что именно он предсказывал. Все известные волшебному сообществу предсказания были произнесены провидцами в присутствии другого волшебника (что очевидно, ведь, если таковые были произнесены без свидетелей, о них просто некому узнать). При этом, по инициативе Отдела Тайн, все известные пророчества должны собираться в специальном Зале пророчеств в Британском министерстве магии. С этой целью текст пророчества (скорее всего, взятый напрямую из воспоминаний волшебника, при котором это пророчество было произнесено) помещается в специальный шар из зачарованного стекла и, сопровождаясь соответствующей подписью, помещается в Зале пророчеств на хранение.

Шары с записями пророчеств зачарованы таким образом, чтобы их могли касаться только те, кого они касаются напрямую, и, возможно, ответственные сотрудники Отдела Тайн. Посторонний волшебник, попытавшийся просмотреть запись чужого пророчества, получает ряд крайне неприятных проклятий, среди которых имеется заклинание, вызывающее безвозвратное безумие.

*14.2 Специальный артефакт, предназначенный для просмотра чьих-либо воспоминаний. Представляет собой неглубокую каменную (или металлическую) чашу, покрытую вырезанными на поверхности рунами.

Само по себе воспоминание представляет собой нечто среднее между серебристой жидкостью или облачком газа. Субстанция выливается в чашу Омута памяти, после чего волшебник, опустив в него голову, может попасть внутрь воспоминания, воспринимая его с точки зрения стороннего наблюдателя, как полноценное окружающее пространство, ограниченное только областью восприятия владельца участка памяти. При необходимости, воспоминание может быть изъято обратно из Омута и помещено в специальный стеклянный флакон для хранения, переноски или повторного использования в другой момент.

*14.3 Оно же Aguamenti — заклинание сотворения воды. Материализует воду в виде тонкой струи из конца палочки. Обычно используется в качестве источника воды для питья, тушения пожаров или в хозяйственных целях. Изучается на шестом курсе предмета Заклинания, в обязательном порядке входя в перечень заданий экзамена Ж.А.Б.А.

Глава 15. Тяга к знаниям

Как говорил В.И. Ленин:

«Учиться, учиться и ещё раз учиться!»

(Высказывания мудрого человека)

Да что вы ко мне пристали-то?! Я просто ручку расписывал!

(В.И. Ленин)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Библиотека.

— Доброе утро, профессор… Хан, если не ошибаюсь? — с внимательным, можно было даже сказать, оценивающим, взглядом встретила Авалора волшебница средних лет, стоило ему войти под своды библиотеки. — Меня зовут Ирма Пинс, я заведую библиотекой Хогвартса.

— Доброе утро, мадам Пинс, — слегка поклонился данмер, — вы, разумеется, правы. Не имел возможности пообщаться с вами в Большом зале…

— Да, — улыбнулась женщина, — мы сидели далековато друг от друга для беседы… Я могу вам чем-нибудь помочь? Возможно, вы ищете что-то конкретное?

— По правде, большей частью я просто изучаю замок, — задумчиво пожал плечами маг, окидывая изучающим взглядом основной зал библиотеки. — Впрочем, никто не мешает мне начать с самого интересного, не так ли? Расскажете, как тут у вас всё устроено?

— А вы… — библиотекарь озадаченно нахмурилась, — Разве вы не…

— Я не учился в Хогвартсе, — слегка пожал плечами Авалор.

— О… Тогда… Прошу вас, — всё ещё озадаченная женщина жестом поманила мага за собой, — я покажу, вам библиотеку. В старые времена ориентироваться здесь было значительно труднее, но… Как в школе стало появляться всё больше и больше маглорождённых студентов, с ними пришли и… нововведения, — волшебница с улыбкой подвела мага к одному из книжных шкафов, указывая на бронзовую табличку.

Библиотека Хогвартса представляла собой обширное помещение с высокими потолками, плотно уставленное книжными стеллажами, уходящими вверх и вдаль. Табличка, на которую указала мадам Пинс, обозначала раздел волшебного искусства, которому был посвящён данный конкретный шкаф — взглянув чуть вперёд, Авалор убедился, что точно такие же таблички располагались с торца каждого из них.

Центральный зал библиотеки, в который как раз и попадал посетитель с самого порога, был большим обустроенным читальным залом — достаточно удобные и широкие столы с установленными на них газовыми светильниками. Учитывая раннее время, первый выходной день и общепризнанную лень студентов, в библиотеке было практически пусто — единственным посетителем был неизвестный Авалору студент старшекурсник (по виду курса с седьмого), с задумчивостью уставившийся в лежащий перед ним том, подперев кулаком щёку.

— Это, — Ирма Пинс указала на ряды шкафов, — основная секция библиотеки. Сюда есть доступ у учеников любых курсов. Хотя, это, конечно, не панацея — всегда может оказаться, что какой-то из опасных трудов остался в общем доступе. По недосмотру…

— Хм, кажется, я начинаю вас понимать, — маг окинул взглядом ближайшую полку, поглаживая подбородок пальцами. — А порой молодёжь бывает крайне изобретательна…

— Вы даже не представляете, насколько… — вздохнув, волшебница поманила данмера за собой, подводя того к небольшой кованой решётке, покрытой сложной вязью рун. — А вот тут уже располагается так называемая «запретная секция». Доступ для студентов к этим книгам закрыт, только если кто-то из преподавателей не выпишет им прямое разрешение. И то, — женщина покачала головой, — как правило я просто выношу требуемую книгу сама.

— Я так понимаю, для преподавателей ограничений нет?

— Считается, — чуть пожала плечами мадам Пинс, — что взрослый волшебник способен здраво оценить свои возможности и не лезть в области магии, в которых ничего не понимает, по крайней мере до момента, пока не начнёт в них понимать… К тому же, это школа, мистер Хан, — женщина сурово посмотрела на данмера. — Здесь нет и не должно быть ничего безусловно опасного и запрещённого.

— Я понял, — мужчина с улыбкой кивнул. — Я полюбопытствую?

— Конечно, мистер Хан, — с ответной улыбкой кивнула библиотекарь. — Надеюсь, вам, в отличие от большинства студентов, нет нужды напоминать, что книги требуют бережного отношения? Никаких пометок на полях, никаких вырванных страниц, и никакой еды в библиотеке! Вам ясно?

— Разумеется, мадам Пинс, — с каждым перечисляемым пунктом улыбка Авалора становилась только шире, уж больно животрепещущими были указания Ирмы — похоже, ей ежедневно приходилось выдерживать нешуточную битву с безалаберными учениками Хогвартса…

— В таком случае, наслаждайтесь. Если вам понадобится консультация или помощь в поиске какого-то конкретного текста — я буду за своим столом, — волшебница указала рукой в сторону неприметного рабочего места в одном из дальних углов зала.

— Если вас не затруднит, — задумчиво произнёс маг, окидывая взглядом ближайшие полки, — я бы хотел просмотреть подборку литературы по невербальной магии (*15.1)… Мне… — изобразив смущение, данмер пожал плечами, — хотелось бы несколько освежить свои знания по этому вопросу, всё же, хоть она и имеется в программе по моему предмету за шестой курс, сам я владею этим не так хорошо, как хотелось бы…

Невербальные заклинания и в самом деле присутствовали в учебнике ЗоТи для шестого года обучения, но, как успел мельком пробежаться по информации маг, в нём чего-то определённо не хватало… Какой-то основополагающей теории. Вообще, говоря откровенно, он просто затруднялся сказать, что из возможных направлений местной магии стоит изучать в первую очередь… Хотелось всего и сразу — хоть многие заклинания и выглядели странными или бесполезными, среди любого мусора всегда есть шанс найти истинный бриллиант… По-хорошему, Авалору вообще стоило методично идти по всем курсам Хогвартса, переходя от одного учебника к другому, но… Нет, он несомненно это сделает, но возможность творить магию безмолвно, одним жестом — этого в привычной ему школе колдовства всё же не хватало. Пусть это и было несколько непоследовательно, начать маг решил всё же именно с этого.

— Хм… — Ирма Пинс слегка озадаченно нахмурилась, — Невербальная магия… В «Стандартной книге заклинаний» есть посвящённый этому большой раздел, — женщина прошла к одному из стеллажей, аккуратно взяв с полки одну из книг. — Вообще, это достаточно распространённый навык, в отличие от беспалочкового исполнения… Хотя, конечно же, зачастую волшебники не видят особенного смысла в приобретении ни того, ни другого навыка… Пожалуй…

Мадам Пинс прошла к дальнему стеллажу и, потратив некоторое время на изучение расставленных на нём книг, кивнула сама себе, вынимая из полки старый фолиант. Книга выглядела так, словно её не интересовались уже многие десятки лет, хотя, как и всё в библиотеке, явно регулярно приводилась в порядок смотрительницей.

— «Забытые старинные заклинания» Э. Лимуса, — вернулась к магу библиотекарь. — Вообще, это скорее справочник по заклинаниям, чем непосредственно труд по невербальному колдовству, но, насколько я помню, автор в нескольких разделах затрагивает невербальные вариации приведённых чар, заодно давая крайне полезные комментарии. Пожалуй, пока это всё, что приходит мне на ум. Я поищу, на случай, если что-то случайно вылетело у меня из головы…

— Хм… Спасибо вам и за это, мадам Пинс, — маг аккуратно взял в руки обе книги и неторопливо направился к ближайшему рабочему месту.

«Стандартная книга заклинаний. Том 6», «Забытые старинные заклинания»… Первый труд Авалор уже бегло просматривал, когда готовился к первому учебному дню — по большей части шестой том представлял собой практически полное повторение всех предыдущих книг, с единственным исключением — все представленные заклинания были приведены в крайне сокращённом виде, а основное внимание уделялось конкретно особенностям их исполнения без произнесения вслух.

Пробежав первые вводные главы, маг задумчиво откинулся на чуть скрипнувший стул. Что есть заклинание? Традиционно считается, что заклинание — это контролируемое проявление магии волшебника, которое призвано воздействовать на окружающий мир сверхъестественным способом, изменяя его по желанию волшебника. В некоторых случаях, это уже был личный взгляд Авалора, магия в действительности «ничем не отличалась от достаточно развитой науки», если перефразировать классика… Но даже в тех аспектах колдовства, где «научные» объяснения найти было невозможно, вероятнее всего, было бы правильнее говорить «пока что невозможно».

Для создания любого заклинания требуется четыре составляющих компонента — движение волшебной палочки, концентрация, намерение и, собственно, текст заклинания. Авалор задумался, сравнивая такое объяснения с тем, как колдовал он сам. По всему выходило, что да… Концентрация, словесная формула, направляющий жест и… магическая энергия, вложенная во всю эту конструкцию. При этом, магия его родного мира, Нирна, была скорее подобна… магловскому программированию — любое заклинание при желании можно было представить в виде неких «элементарных блоков», определяющих действие, которое должна совершить мана мага. Да, реально это выглядело скорее «клубком магических нитей и узелков», чем «аккуратным конструктором из кубиков», но кардинальных различий это, право слово, не вносило.

Если же возвращаться к местным волшебникам, в их движениях палочкой можно было (при большом воображении) увидеть точно то же самое «магическое плетение», только упрощённое, оптимизированное и «вылизанное» за сотни лет практики и развития искусства. Впрочем, пока что это были просто умозрительные теоретизирования — для полного понимания вопроса данмеру было необходимо добыть литературу по созданию (*15.2) новых заклинаний с нуля (Авалор не верил, что такого вообще не существовало) или, как минимум, долго и вдумчиво наблюдать, как именно колдуют другие волшебники — тогда, зная полученный эффект заклинания и видя потоки магической энергии при этом процессе, он мог… теоретически… понять, какой из аспектов всего процесса за что отвечает. Н-да…

Бегло пробежав глазами вторую выданную мадам Пинс книгу, Авалор признал, что особенной полезности в этом труде действительно не было — автор текста приводил исторические описания заклинаний разных стран и народов, дошедшие до текущего времени, давал их краткую характеристику и, если это было возможно — приводил краткие рекомендации по применению. Разумеется, в большинстве случаев, из всей информации до современников дошли только краткие описания предполагаемого эффекта и возможная словесная формула, однако, как и обещала волшебница, маг всё же смог найти несколько относительно «свежих» чар, в которых Э. Лимус приводил более развёрнутые комментарии, полученные им, по все видимости, из первых рук. Эти же комментарии содержали отсылки на возможность освоения невербального варианта чар и сложности этого процесса.

— Профессор Хан? — слегка неуверенно окликнул его негромкий голос.

— Я вас слушаю, мисс… — повернувшись вбок, маг вопросительно посмотрел на окликнувшую его… Гермиону Грейнджер.

— Грейнджер, сэр. Гермиона Грейнджер, четвёртый курс Гриффиндора… Вы ещё не вели у нас, но… По расписанию Защита от Тёмных Искусств будет в четверг…

— Да, я помню, — чуть улыбнулся маг, кивнув. — Я могу вам чем-то помочь, мисс Грейнджер?

— Я… — девушка чуть смутилась. — Я просто удивилась, что вы тут… в библиотеке… В выходной…

— Если вы никогда не задумывались, мисс Грейнджер, — данмер пожал плечами, — выходные — чуть ли не единственное свободное время у профессора, не считая отпуска.

— Ой… Простите, сэр…

— Ничего страшного, — Авалор аккуратно сложил просмотренные книги в стопку, вставая из-за стола. — Хотя видеть студента четвёртого курса в библиотеке третьего сентября — тоже довольно необычно.

— Я пришла вернуть книги, которые брала у мадам Пинс на лето, — девушка приподняла явно увесистую сумку, висевшую у неё через плечо, — и… найти кое-какую информацию…

— Не думал, что кто-то из моих коллег решил начать заваливать домашними заданиями с первых же дней, — данмер покачал головой.

— Что… Да нет, сэр… — Гермиона помотала головой. — Это я для себя…

— Что же, — маг подхватил книги, направляясь в сторону стола мадам Пинс, — тяга к знаниям похвальна. Могу только посоветовать всё же уделять внимание и другим аспектам жизни…

— Спасибо… — озадаченно улыбнулась девушка, двинувшись в том же направлении.

— Мистер Хан? Мисс Грейнджер? — подняла глаза на подошедших библиотекарь.

— Я… — неуверенно посмотрела в сторону профессора студентка.

— Я не тороплюсь, — хмыкнул маг, отступая в сторону и пропуская девушку вперёд.

— Мадам Пинс, — гриффиндорка осторожно опустила сумку на пол, принявшись доставать из неё книги, — я пришла вернуть книги, которые брала на лето. Вот…

— Конечно, дорогая, — тепло улыбнулась женщина, по одной принимая у студентки фолианты и бегло накладывая на каждый какое-то заклинание, похоже, убеждаясь, что они в порядке и не были испорчены за лето. — Приятно видеть, что хоть кто-то из учащихся бережно относится к книгам… — доверительно повернулась к данмеру волшебница. — Вы не поверите, профессор Хан, как безалаберны порой бывают дети… На одной из копий «Стандартной книги заклинаний» для третьего курса осталось пятно от соуса, которое я не смогла убрать! Представляете?! Пятно! От соуса! Что это за соус такой был?!

— Какое варварство, — покачал головой Авалор, с лёгкой улыбкой скосив глаза на зардевшуюся от похвалы девушку.

— Я не такая! — возмущённо прошептала Гермиона.

— Конечно же, ты не такая, дорогая! — кивнула библиотекарь. — Вот бы всем быть столь ответственными… Всё в порядке, мисс Грейнджер, — мадам Пинс улыбнулась. — Хочешь взять что-то ещё?

— Возможно, чуть позже… Хотя… Мадам Пинс, скажите, а у вас есть что-то про… домовых эльфов?

— Домовых эльфов? — женщина удивлённо вскинула брови. — Странный выбор темы…

— Просто… Я встретилась с одной из них на Чемпионате мира по квиддичу, маленькая домовичка стерегла место для своего хозяина… Я… хотела бы побольше узнать об этих существах…

— Право слово… Я не уверена, что в библиотеке Хогвартса есть что-то по столь специфической теме, по крайней мере, — Ирма задумалась, — на память сразу не приходит ничего определённого. Но я посмотрю, чем смогу помочь…

— Спасибо вам большое!

— Пока не за что, дорогая… А вы, профессор? — женщина повернулась к Авалору. — Нашли то, что искали?

— И да и нет… — маг пожал плечами, передавая библиотекарю книги. — Вся информация в этих текстах и в самом деле крайне общего толка… Похоже, мне стоит обратиться к азам…

— Любопытно… Вам нужно что-то конкретное?

— Думаю, — Авалор задумчиво покосился на с огромным любопытством слушавшую его Гермиону, — мне нужны самые азы. Теория магии… Создание новых заклинаний…

— Простите, профессор, — подала голос девушка, — но разве «Теория магии» — не предмет первого курса?

— Открою вам страшную тайну, мисс Грейнджер, — данмер с улыбкой чуть наклонился к девушке, — я не обучался в Хогвартсе. И при всех моих знаниях было бы крайне глупо пренебрегать возможностью узнать что-то новое. Вам так не кажется?

— Я… Да, пожалуй, профессор… Вы совершенно правы…

В голове Гермионы роилось множество вопросов, начиная от «а где вы тогда учились?» и заканчивая «разве в теории магии есть что-то полезное для взрослого волшебника, уже умеющего колдовать?!», но гриффиндорка была крайне воспитанной девушкой, а поэтому, она оставила все эти возгласы при себе, но дала себе зарок обязательно прочитать всю доступную литературу по названным темам. Просто для того, чтобы разобраться… В конце концов! Это же волшебство! Как можно не хотеть разобраться в этом всём хотя бы чуточку лучше?!

— В таком случае, — мадам Пинс кивнула, — вам в самом деле нужна «Теория магии», хотя, конечно, я не совсем представляю, что нового вы сможете подчерпнуть из учебника для первокурсников, только знакомящихся с магией… И «Сотворение магии. От первых взмахов до новых чар» Чарльза Латуиджа. Это программа шестого курса, мисс Грейнджер, — ответила на загоревшийся любопытством и энтузиазмом взор девушки библиотекарь, — и до того времени я вам эту книгу не выдам.

— Она в запретной секции? — понимающе покивала Гермиона.

— Отнюдь, — покачала головой Ирма. — Но создание новых заклинаний — сложная и порой небезопасная отрасль магии… Потерпите ещё два года… Вас всё равно будут этому обучать. И в отличие от многих прочих, на ваше благоразумие я могу надеяться…

— Я поняла, мадам Пинс, — девушка серьёзно кивнула.

— Что же, — маг кивнул, внутренне соглашаясь со словами волшебницы, — для вашего же спокойствия — обещаю не проводить сомнительных экспериментов по созданию новых заклинаний на территории Хогвартса…

— Лучше вообще не проводите… сомнительные эксперименты-то… — хмыкнула мадам Пинс. — И так преподаватели ЗоТИ каждый год меняются…

— Хорошо, — данмер кивнул.

— В таком случае, вам нужен третий стеллаж по левую руку, — женщина указала на нужный шкаф, — а также — крайний ко входу в запретную секцию, с правой стороны. «Теория магии» и работа мистера Латуиджа находятся там.

— Благодарю вас, мадам Пинс. Мисс Грейнджер.

Кивнув волшебницам, Авалор направился к указанным стеллажам. У него вполне было время спокойно ознакомиться с названными Ирмой материалами с тем, чтобы, если уж не почерпнуть какие-то особенно важные сведения, то как минимум понять, куда следует двигаться дальше. Всё равно, маг определённо подозревал, что в библиотеке Хогвартса он обоснуется надолго и всерьёз — пусть школьная библиотека не могла (да и не должна была, если быть точным) похвастать какими-то особенными древностями и уникальными фолиантами, всё же, это было книжное собрание учебного заведения. Как минимум, все представленные литературные источники были специально подобраны для того, чтобы по ним можно было… учиться. Причём, учиться с самых азов и до вполне серьёзного уровня, скорее всего, даже превышающего средний необходимый для сдачи экзаменов — энтузиасты вроде Гермионы Грейнджер, хоть и выбивались из статистики, всё же не были чем-то невероятным.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная факультета Слизерин.

В гостиной факультета Слизерин было тихо даже несмотря на самое начало года. Продолговатое помещение, расположившееся у самого дна Чёрного озера, вызывало ассоциации скорее с заброшенным склепом, чем обжитыми пространствами, но студенты «изумрудного» факультета уже привыкли к такому антуражу, хотя, конечно же, излишней жизнерадостности это не прибавляло. Не спасали положения даже высокие стрельчатые окна, зачарованные таким образом, что через них было возможно увидеть пейзаж любого уголка планеты — чаще всего за ними царил вечный полумрак глубоководного озёрного мира, в котором при желании можно было уловить мрачные перемещающиеся тени. Говорят, знаменитый Гигантский кальмар Хогвартса, порой подплывал к окну и с любопытством разглядывал обитателей гостиной. Хотя, конечно, случалось это не часто.

В гостиной всегда было самую малость прохладнее, чем нужно для комфорта, и самую малость сырее, чем хотелось бы всем без исключения слизеринцам. Но подземное расположение и близость огромного объёма холодной воды оставляли маловато вариантов. Именно поэтому несколько диванов, расставленных у горевшего в любое время суток и года камина, пользовались у студентов наибольшей популярностью. Впрочем, столь «неприветливые» внешние условия отлично мотивировали слизеринцев прилежно изучать магические способы повышения персонального комфорта.

Драко Малфой с блаженной улыбкой опустился на один из диванчиков. Год начинался крайне любопытным образом… Нет, в отличие от большинства студентов Хогвартса, ученики Слизерина, и он, Драко, среди первых, были заранее в курсе готовящегося Турнира, всё же, умение находить информацию и связи для её добычи — было одним из наиважнейших навыков факультета. Что бы там ни думали прочие… Но вот, если смотреть чуть шире…

— Привет, Малфой, — почти упал на второй диванчик Теодор Нотт.

— И тебе здравствовать, Нотт, — хмыкнул Драко. — Ты по делу? Или так, насладиться тишиной и камином?

— Одно другому не мешает… Скажи… Ты ведь наверняка наводил справки о новом профессоре?

— Ты про Авалора Хана? — поднял бровь младший Малфой.

— О нём самом…

— А что же ты сам? Вроде, ты в том году хвалился, что можешь разузнать что угодно?

— К сожалению, — плавно повёл пальцами Теодор, — мои источники оказались несколько… менее информированными, чем я думал…

— Увы, — пожал плечами Драко. — Я написал отцу вечером первого же дня… Что-то с этим Авалором не то… Отец не сумел найти о нём ни малейшего упоминания.

— Так, может, он не из Британии?

— Я думал об этом… Но… Ни малейших записей? Даже если он учился, допустим, в Дурмстранге… Или Ильверморни… Да Мерлин с ним! Пусть он даже из Уагаду! Не может же на него не быть вообще никаких документов! И это ещё не самое странное…

— В смысле? — Нотт вскинул бровь.

— Я хорошо знаю своего отца, Нотт… — Драко задумчиво посмотрел в огонь. — И прекрасно знаю, когда он озадачен по-настоящему. Если бы он просто не смог найти упоминаний о волшебнике, устроившемся на должность профессора в Хогвартс — это одно. В конце концов, директор… это директор. Его иногда сам Мерлин не понял бы… Вспомнить хоть того же Локонса… Как вообще можно было взять на профессорское место такого дебила?!

— Но? Я явственно чувствую в твоей фразе какое-то «но»…

— Но… — выдержал театральную паузу Малфой. — В Министерстве, похоже, всё-таки знают об этом волшебнике… Знают, но не говорят! Я допытывался у отца, как только мог — загонял сову в конец, чувствую… Она теперь на меня смотрит так, словно, реши я отправить хотя бы ещё одно письмо в ближайшие дни — она мне глаза выклюет… Короче, вот что он мне написал… В Министерстве все знакомые отца молчат, словно воды в рот набрали, но, если обращать внимание на мелкие детали… Это имя, определённо известно, — парень покачал головой. — Не всем, только на самом верху… И с ним связана какая-то тайна…

— Интересно, — Нотт вздохнул, — у нас хотя бы один год будет нормальный профессор ЗоТИ? Я уже начинаю думать, что стоит уговорить отца на лето нанять репетитора…

— Да уж… Правда, говорят, этот… Хан — ещё ничего. Он успел провести занятие у пятого курса, народ доволен. Ведёт, конечно, странновато, но после Локонса и… — Малфой скривился, — Люпина…

— Ну, Люпин хотя бы предмет знал… Уже достижение в нашем случае…

— Тоже верно… Ладно, гадать можно долго — у нас в расписании Защита в четверг стоит, как всегда с львятами… Там сами узнаем, что он из себя представляет.

— Узнаем, — кивнул Нотт, задумчиво побарабанив по подлокотнику и повернув голову в сторону небольшого шахматного столика в противоположном углу гостиной. — Может, партию в шахматы? Голову размять…

— А давай! — хмыкнул Драко. — Хоть какое-то развлечение в нашей беспросветной унылой жизни.

Ехидно ухмыльнувшись, Малфой младший поднялся с дивана и направился в сторону шахматной доски, стоявшей в гостиной факультета, сколько он себя помнил, и, похоже, древней, как сам замок.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Библиотека и не только.

В библиотеке Авалор просидел не один час. Книги сменяли одна другую, а каждая из просмотренных вызывала всё новые и новые вопросы, требовавшие всё новых и новых источников информации. Под конец даже привыкшая к засиживающимся всвоей вотчине мадам Пинс только качала головой, подсказывая магу тексты в ответ на его запросы. Но время данмер провёл, определённо, с пользой — обычный студент, да, пожалуй, и любой среднестатистический волшебник, вряд ли смог бы вычленить какую-то… гениальную идею из прочитанного, но мужчина не был обычным студентом, а на его родине к колдовству и заклинаниям относились всё же иначе.

— Хм… — закрыв очередной массивный фолиант, на этот раз посвящённый, к удивлению Ирмы Пинс, высшей светлой магии, маг откинулся на спинку стула, чувствуя, как на его лице расползается довольная улыбка. — Кажется, я понял…

— Поделитесь, коллега? — раздался откуда-то сзади голос профессора Флитвика.

— М? Профессор Флитвик? — обернулся маг. — Вы что-то спросили?

— Поделитесь вашими выводами, ради которых вы столь засиделись в библиотеке, что пропустили обед?

— Оу… — Авалор вопросительно посмотрел на полугоблина. — В самом деле?

— Ещё как… Трапеза закончилась полчаса назад, а, поскольку вас на ней не было, я решил найти вас, убедиться, что вы… не потерялись…

— Я как-то не уследил за временем… А насчёт моего «я понял», — Авалор на секунду задумался, окидывая Флитвика взглядом, а затем, словно придя к какому-то решению, с лёгкой улыбкой пожал плечами, — кажется, я понял, как можно оптимизировать практически любое заклинание для его невербального использования… Мне… хм… давно не давала покоя эта мысль, учитывая, какие трудности испытывает большинство в этом направлении магии… Вот я и решил воспользоваться свободным временем и проверить одну свою идею…

В библиотеке воцарилась тишина. Флитвик стоял, удивлённо моргая, и глядя на мага — похоже, причина столь долгого «зависания» в обычной школьной библиотеке была для него несколько… необычной. Нет, разумеется, невербальное колдовство было более сложным по сравнению с классическим, про беспалочковое, или, тем более, беспалочковое невербальное, и говорить не приходилось, но… Оптимизировать? Волшебник не совсем улавливал, зачем это могло бы понадобиться, учитывая, что невербальные заклинания проходят все без исключения студенты старших курсов Хогвартса и, даже не показывая каких-то особенных высот, получают навыки, достаточные, чтобы сдать экзамены и получить понимание процесса для возможного дальнейшего самосовершенствования…

— Это… — наконец произнёс Филиус, — несколько необычный выбор темы для исследования… С первого взгляда я затрудняюсь дать оценку практической пользе, но, не хотелось бы умалять ваших заслуг, не зная подробностей… Если вы, конечно же, пожелаете ими поделиться…

— Хм… — маг вскинул бровь, — в общем-то, я не вижу непреодолимых препятствий тому, чтобы не поделиться идеей и её реализацией… Всё же, два разума — куда лучше, чем один…

— В таком случае, предлагаю вам немного прогуляться по замку, пока вы не превратились в одну из книг, которые столь упоённо изучали, — развёл руками полугоблин, — а я заодно покажу вам кое-что полезное, раз уж вы пропустили обед… Всё же, директор Дамблдор просил меня устроить вам некое подобие экскурсии…

— Да, думаю, это не будет лишним, — кивнул Авалор, поднимаясь на ноги. — Нужно только вернуть книги на место…

— Это сделать довольно легко…

Флитвик достал палочку и, демонстративно посмотрев на Авалора, сделал какой-то сложный жест, отчего небольшая стопка фолиантов, лежавших на столе перед магом, плавно поднялась в воздух и, разделившись на отдельные книги, полетела вглубь библиотеки. С тихим шелестом каждая из них, как мог увидеть данмер, занимала своё место на полках, аккуратно задвигаясь в ряды своих «сородичей» и выравниваясь корешок к корешку.

— Эффектно, — признал Авалор. — Пожалуй, я бы попросил вас обучить меня этим чарам… Чувствую, в библиотеке я буду частым гостем, а постоянно дёргать мадам Пинс… Пусть это и её работа, но, полагаю, ей хватает и дотошных студентов.

— О да, — Флитвик улыбнулся, — именно поэтому я и составил своё заклинание, обучив ему потом всех учеников моего факультета… Уж они-то тут точно частенько бывают… Ничего секретного, я покажу вам движение палочкой и слова. Правда, оно не работает нигде за пределами библиотечного помещения — всё завязано на старые чары картотеки (*15.3), которыми пользовались века два назад. Жаль, они почти выдохлись и применять их по назначению в полном объёме уже не выйдет.

— В любом случае, это весьма полезно, — кивнул маг. — Буду вам признателен за обучение.

— Пустое, коллега, — улыбнулся полугоблин, явно довольный реакцией. — Но пока предлагаю всё же пойти пройтись. В первую очередь я покажу вам кухню замка. Что-то подсказывает мне, учитывая то, как вы засиделись за книгами, это будет весьма полезным.

Флитвик неторопливо двинулся в сторону выхода из библиотеки. Отстав буквально на пару шагов, следом пошёл и Авалор. На ходу маг продолжал обдумывать полученную информацию, и предложение профессора Чар показать ему изобретённое им самим заклинание была крайне и крайне удачным совпадением. В принципе, данмер мог провести несколько экспериментов и самостоятельно, прочитанного на его взгляд было вполне достаточно, но иметь перед глазами пример, выполненный опытным волшебником, тем более, если этот пример был этим волшебником и создан когда-то — это было весьма полезно. Как минимум потому, что Флитвика можно было попросить повторить чары несколько раз, сославшись на попытки их выучить (а маг не видел причин не учить даже столь узко специализированное заклинание), а как максимум — он мог дать комментарии по самому заклинанию и процессу его составления.

— Нам с вами вниз, в подземелья, — жестом пригласил Авалора полугоблин, подходя к одной из лестниц. — Помимо гостиной факультета Слизерин, вход в которую расположен там же, в одном из тупиковых переходов, в коридоре неподалёку скрыт и вход на кухню Хогвартса. Вы ведь в курсе насчёт домовых эльфов? — вопросительно вскинул брови Флитвик.

— Да, — кивнул маг, — в поезде меня встретил домовик Рили, он и перенёс меня к дверям в Большой зал.

— Крайне полезные и любопытные создания, — улыбнулся волшебник. — Жаль, многие относятся к ним… не очень хорошо…

— К сожалению, — согласно вздохнул Авалор, — расизм и видизм следуют за разумными по пятам…

— А ведь именно эти маленькие волшебные создания и обслуживают весь замок — они готовят нам пищу, стирают и убираются в гостиных и спальнях факультетов…

— Кстати, мне всегда было любопытно, а как вообще так вышло, что домовые эльфы стали… слугами волшебников? Всё же, их нельзя назвать слабыми — колдуют они без палочки, с лёгкостью творят некоторые чудеса, которые и не снились людям…

— Я задавался этим вопросом, — развёл руками Флитвик, сворачивая в один из переходов, — но, к сожалению, домовики живут рядом с волшебниками столь давно, что мне не удалось найти ни одного документального источника, как и почему это началось. А сами эльфы то ли не помнят, то ли не хотят говорить… Нам сюда.

Волшебник подошёл к висевшей на стене коридора большой картине, изображавшей красочный и аппетитный натюрморт — уставленный яствами стол, ваза с фруктами, красивая посуда… Со значением посмотрев на Авалора, полугоблин коснулся пальцем чуть выделявшейся на общем фоне нарисованной груши, словно пощекотав её. Фрукт издал негромкий, но жизнерадостный смех, а в следующее мгновение картина словно бы отслоилась от стены — на месте груши проступила резная бронзовая ручка, а с противоположной стороны выросли дверные петли. Потянув ручку на себя, Флитвик с тихим скрипом открыл скрывавшую проход в стене дверь.

Кухня Хогвартса представляла собой обширное помещение, ничуть не уступавшее по размерам Большому залу, причём, насколько Авалор смог оценить по их пути сюда, располагались залы точно друг под (над) другом. В кухонном зале жарко пылало множество каминов и печей, а по столам были расставлены многочисленные котлы, кастрюли и сковороды, в каждой из которых что-то бурлило, варилось или жарилось.

— Добро пожаловать, профессор Флитвик! — тоненьким голоском произнёс подскочивший ко входу молодой эльф, одетый в полотенце с гербом школы. — Угостить вас чем-ни… Ой!

Увидев за спиной полугболина Авалора, домовой эльф испуганно, а скорее очень удивлённо, пискнул, глубоко поклонился и, всплеснув руками, убежал вглубь помещения, скрывшись из вида. Остальные эльфы, удивлённо проводив убежавшего собрата взглядами, через секунду все, как один повернулись в сторону вошедших, широко распахнув глаза и застыв, словно статуи.

— Чего это они? — удивлённо обернулся к задумчиво стоявшему магу полугоблин.

— Если бы я знал, — развёл руками маг.

Кажется, Рили успел рассказать остальным эльфам о новом профессоре… И, если в «Хогвартс-Экспрессе» всё ещё можно было списать на стоявший у окна Ваббаджек, кажется, воспринимаемый местными волшебными существами как-то… не так… То сейчас артефакт Принца Безумия был уменьшен до размеров волшебной палочки и лежал во внутреннем кармане пиджака мага. Неужели, посох настолько сильно излучал какую-то магию? Авалор, определённо, не совсем понимал, как на такое реагировать. Но вопрос, рано или поздно, придётся решать… Как минимум, ради того, чтобы понять, что с ним вообще делать, и надо ли.

— Добро пожаловать на кухню, добрые господа волшебники, — раздался скрипучий голос. — Чем скромная община домовиков может вам услужить?

Перед ними стоял очень старый, можно было даже сказать, древний, домовой эльф. Его фигура вызывала ассоциации со старой высохшей на солнце изюминой — домовик стоял, опираясь на крючковатую, вырезанную из корня какого-то дерева, трость, а с двух сторон его бережно поддерживали два более молодых эльфа, во все глаза буквально пожиравших Авалора.

— Я… Кхм… Я просто провожу небольшую экскурсию для профессора Хана по школе, — справился с удивлением Флитвик. — К тому же, он пропустил обед… Вот я и решил совместить полезное и… полезное…

— Ни слова больше! — воскликнул домовик, снова глубоко поклонившись. — Крипи, Дипи, соберите поесть нашим гостям!

— Да!

— Конечно!

Два молодых эльфа, стоявших около одной из стен тут же заметались по кухне, звеня посудой и сервируя один из небольших столиков, стоявших в углу помещения. Низкорослый волшебник жестом предложил Авалору присаживаться, сам занимая один из стульев.

— Не знаю, с чем это связано, — задумчиво произнёс он, — но почему-то мало, кто из студентов знает об этом месте, хотя, вспоминая рассказы моих учителей, когда я сам тут только учился, раньше молодёжь частенько захаживала сюда за… добавкой к трапезе.

— Да, в последние годы юные волшебники почти перестали к нам заходить, — робко, с явной грустью в голосе, произнёс один из эльфов, ставя на стол перед преподавателями небольшой котелок с аппетитно бурлящим жарким и большое блюдо с красиво сервированным овощным салатом… а ещё — запечённую в кожуре картошку… И хрустящие булочки… и… — Раньше к нам приходили часто… По многу… А теперь — только редкие студенты… — домовик вздохнул.

— Ну, студентам своего факультета я всё же рассказал о вас, — улыбнулся полугоблин. — Но вот, почему так же не поступают прочие деканы — я не знаю…

— И мы всегда рады накормить вас и ваших подопечных, — поклонился домовик. — Что вы желаете на десерт? У нас остались отличные кексы, а ещё есть свежий чай, кофе и соки на выбор…

— Пожалуй, я буду апельсиновый сок, — кивнул Флитвик. — А вы, коллега?

— А мне — пару кексов и кофе, пожалуйста, — задумавшись на секунду, выбрал Авалор.

— Приятного вам аппетита! Крипи всё принесёт, когда вы закончите с основной трапезой! — радостный эльф убежал, а Филиус принялся накладывать себе в тарелку кусочки мяса в подливе.

— Действительно странно… — наполнив и свою тарелку, задумчиво произнёс данмер, окидывая убранство помещения и сновавших туда-сюда маленьких фейри взглядом засветившихся под иллюзией глаз. — Зная… обычаи студентов, они должны были чуть ли не ночевать тут… Тем более, что домовикам и в самом деле приносит удовольствие уход за обитателями замка…

— Кто бы знал, — пожал плечами профессор Чар. — Разумеется, Хогвартс хранит в себе множество тайн и секретов, большую часть которых, уверен, не знаю не только я, но даже директор Дамблдор… Но кухня? Картина с грушей висит на самом виду… Зал расположен прямо под Большим залом Хогвартса… Да студенты должны были из чисто случайного любопытства тут оказаться… Рано или поздно…

— Возможно, — пожал плечами маг, — их больше занимает что-то другое, нежели тайны расположения стратегических запасов провианта?

— Всё может быть… Всё может быть…

Дальнейшая трапеза протекала в столь же незамысловатой и спокойной беседе «ни о чём». Полугоблин был весьма эрудированным и интересным собеседником, к тому же, Флитвик, похоже, несколько переменил своё мнение о новом профессоре после первого учебного дня, по крайней мере, в нём теперь больше чувствовалось любопытство и сдержанный интерес, а не опасения и настороженность, продемонстрированная в день первого знакомства.

Примечания:

*15.1 Как следует из названия, невербальная магия — это способ сотворения заклинаний без их произнесения вслух. Является частью программы шестого курса, в составе которой от студентов ожидается, что большую часть (если не все) чар и заклинаний они будут применять на занятиях невербально. Впрочем, хоть этот навык и является частью учебной программы, реально невербальная магия требует большой практики и имеет повышенные требования к концентрации и самоконтролю волшебника. Как правило, практически все волшебники так или иначе владеют невербальным методом колдовства, хотя и не применяют его без крайней необходимости.

Помимо требований к личным навыкам и способностям, на возможность и трудность освоения невербального колдовства влияет материал магического концентратора — некоторые волшебные палочки (например, сделанные из кизила) «отказывались» выполнять заклинания невербально, из-за чего их владельцы вынуждены были прикладывать куда больше сил для этого по сравнению с прочими волшебниками, а сами невербальные чары зачастую выходят слабее своего обычного исполнения. При этом, некоторые заклинания выполнить невербально проще, чем другие, а некоторые, например, непростительные — просто невозможно.

*15.2 Несмотря на всю очевидную полезность процесса, создание новых заклинаний является сложным и местами весьма опасным процессом, требующим от волшебника глубоких и обширных познаний в чарах всех возможных направлений. В каноне процесс создания заклинаний не освещён практически никак (известны только несколько конкретных волшебников, которые в то или иное время создавали новые чары), однако, по всему выходит, что Северус Снейп занимался этим во время обучения в Хогвартсе (все заклинания были записаны на полях его учебника по «продвинутому зельеварению».

Авторским произволом решено, что основы искусства создания чар будут преподаваться на старших курсах Хогвартса (6 и 7 курс) в составе, собственно, предмета Чары. Для достижения особенных высот в этом деле, разумеется, школьного курса будет мало, но получить базовые знания и понимание процесса — всё же можно.

*15.3 Небольшая авторская самодеятельность. Вообще, в каноне слабо освещён процесс эксплуатации библиотеки Хогвартса. Но в любой библиотеке должна быть картотека. Или мы должны признать, что каждый из библиотекарей вынужден наизусть запоминать все имеющиеся книги, их содержимое и расположение, причём, при условии изменения всех этих параметров, ведь набор книг от года к году может меняться под влиянием решений директора или Попечительского Совета. А это, хоть и делает честь мадам Пинс, вызывает всё же небольшое «поскрипывание совы». Так что, добавим волшебникам поттерианы немного прагматизма и здравомыслия, пришедших из бездны веков.

Глава 16. Тёмная-претёмная магия

Сила ночи, сила дня — одинаково фигня.

(«Сумеречный Дозор» С. Лукьяненко)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет профессора ЗоТИ.

Экскурсия, проведённая Флитвиком, была крайне информативна — после плотного, пусть и запоздалого, обеда, полугоблин великодушно провёл Авалора практически по всем «обитаемым» этажам Хогвартса, давая краткие комментарии о тех или иных кабинетах и служебных помещениях, включая старые секретные проходы, известные каждому преподавателю и используемые, в большинстве случаев, для сокращения перемещения по школе и повышения эффективности отлова нарушителей распорядка дня.

Строители замка, и Авалор мог сказать это совершенно однозначно, благодаря возможности видеть магическую энергию, использовали оную при возведении школы, что называется, «в полный рост». По крайней мере, ничем иным было невозможно объяснить, столь большое количество тайных переходов, расположенных в самых неожиданных местах, но, тем не менее, ведущих в нужных направлениях в различные части школы. Доходило до того, что ты имел возможность войти в скрытый за одним из гобеленов проход на четвёртом этаже, а выйти из неприметной дверцы на первом. Или и вовсе, сделав шаг за массивную каменную статую, выйти не с другой стороны фигуры, а в противоположном конце замка тремя ярусами ниже. Будь всё это построено только лишь на мастерстве архитекторов и строителей, такие «фокусы», даже те из них, которые были возможны физически, требовали бы просто колоссальной сложности внутреннего убранства, не имеющей, по большому счёту, ни малейшего смысла.

Но, несмотря на всю сложность и запутанность переходов, теперь маг, по крайней мере, не рисковал заблудиться, перемещаясь от своего кабинета в библиотеку или в Большой зал, случайно обнаружив себя затем в Запретном лесу. За оставшийся выходной данмер успел уложить в памяти полученную от полугоблина информацию, а заодно — вызвать лёгкий нервный тик у мадам Пинс своей усидчивостью за книгами и совершенно разнообразными формулировками запросов в поиске заинтересовавших его книг.

А дальше снова началась рабочая неделя. Каждый из факультетов, приходивший к нему на занятия, в первую очередь, практически все, как один, интересовались его прошлым, отношением к «проклятой должности» и планами на будущее. На мгновение Авалор даже поймал себя на мысли, что он попал в аналог «дня сурка», но различные лица приходивших волшебников всё же говорили против этой теории.

Расслабленно откинувшись на спинку преподавательского кресла в собственном учебном классе, маг в лёгкой задумчивости листал массивный фолиант, лежавший у него на коленях. Над отставленной чуть в сторону ладонью данмера, повинуясь движениям пальцев, в воздухе плавно вращалась резная волшебная палочка, порой делая резкий кульбит в воздухе и замирая острым концом по направлении к ладони, проворачиваясь вокруг своей оси. Мужчина уже второй день пытался понять, каким образом Ваббаджек, представляющий собой совершенно особенный артефактный посох, созданный даэдра в абсолютно другом мире, вдруг оказался способен не просто «работать» вне своей реальности, что, в общем-то, не было чем-то необычным, учитывая его создателя, но и оказался вполне пригоден для применения местного волшебства, ничем не уступая обычным волшебным палочкам.

Как и предлагал, в конце экскурсии Флитвик продемонстрировал Авалору созданное им «библиотечное заклинание», предназначенное для возвращения книг на предназначенные им места на полках. Полугоблин настолько расщедрился, что, помимо неоднократной демонстрации чар, с чётким произнесением их вербальной компоненты (сам-то Филиус давно использовал это заклинание невербально), он передал данмеру копию собственных заметок, выполненных в виде краткого конспекта. В записях содержалась подробная схема движения палочкой, опять же, словесная формула заклинания и, для особенно дотошных — комментарии их автора о самом процессе создания чар с мыслями по принципам их работы. Словом, в руки мага досталась весьма ценная «добыча», пусть на первый взгляд и не выглядящая таковой.

А вот дальше и произошло то, что заставило мага задуматься и продолжать этот процесс до сих пор. Будучи крайне ответственным и обязательным волшебником, Флитвик прямо там же предложил магу попробовать повторить новое заклинание, чтобы, в случае возможных проблем, дать рекомендации прямо по ходу дела, упрощая процесс изучения. Несмотря на некоторые попытки отказаться, данмеру всё же пришлось достать Ваббаджек, уменьшенный до размеров стандартной волшебной палочки и, вздохнув, внимательно всмотреться в схему движений.

Он был морально готов к тому, что ничего из этой затеи не получится, а новое заклинание, как, впрочем, и любое другое, созданное местными волшебниками для местных волшебных палочек, придётся «дорабатывать напильником», подгоняя под свой способ сотворения магии, но…

Restitu ordis (*16.1), плавное движение палочкой-Ваббаджеком под внимательным, слегка заинтересованным взглядом Флитвика, и… Авалор почувствовал поток магической энергии, как было всегда во время сотворения им любого заклинания, только в этот раз его мана целенаправленно потекла в тонкую палочку в руке, собираясь в узкий и концентрированный луч в её кончике. И два фолианта, предварительно снятые с полки и аккуратно уложенные на стол в читальном зале, под внимательным и пристальным взглядом мадам Пинс, убеждающейся, что её «подопечному имуществу» не будет нанесено вреда, плавно поднялись в воздух, затем отправляясь к дальнему книжному шкафу и занимая каждый своё место среди прочих книг.

И вот теперь мужчина сидел, листал чудом нашедшуюся в библиотеке Хогвартса книгу, посвящённую волшебным палочкам, как таковым, и пытался понять хотя бы что-то. Впрочем, с каждой просмотренной страницей он всё больше понимал, что… ничего не понимает и, скорее всего, не поймёт. Ваббаджек, сотворённый Принцем Безумия Шеогоратом, вряд ли вообще мог подчиняться хоть каким-то правилам и законам, тем более, правилам и законам чужого мира… А значит, Авалору остаётся просто пожать плечами и признать, что у него теперь есть волшебная палочка, не имеющая сердцевины, состоящая из неизвестной древесины, но вполне исправно выполняющая свои «обязанности». И почему на самой границе чувств ему почудился лёгкий запах сыра и довольное хихиканье?

Впрочем, на первое время этого было достаточно — работает и ладно. Но только на первое время! Хотя бы просто потому, что он вынужден колдовать через даэдров Ваббаджек! При всём самоконтроле, при всей вере в силу того, кто ему этот посох вручил, это был Ваббаджек! А значит, любое заклинание, в любой момент имело все шансы повести себя… как угодно… А перспектива вместо заклинания, расставляющего книги по своим местам, получить в ту самую библиотеку огненного атронаха, а то и двух… Это была не та перспектива, которой Авалор был бы рад. А значит, нужны или новые знания, или больше сил и возможностей по контролю сумасшедшего артефакта. А лучше — и того и другого… И желательно без Ваббаджека… Да…

— Простите, профессор Хан, можно войти? — заглянувший в дверь кабинета Поттер вывел Авалора из задумчивости.

— Не стой столбом, Поттер! — раздался недовольный голос, из коридора послышалась какая-то возня, а заглядывающего в дверь гриффиндорца явно пихнули в спину, отчего тот с трудом удержал равновесие, чудом вцепившись в дверной косяк.

— Катись к чёрту, Малфой! — огрызнулся студент, восстанавливая равновесие. — Я считал, что тебе дали воспитание в детстве!

— Пф…

Дверь в кабинет открылась шире и стала видна толпа учеников, терпеливо ожидающих начала урока. Впереди всех стояли уже виденный Авалором Гарри Поттер и белобрысый слизеринец Малфой, сейчас возмущённо смотревший на своего однокурсника, явно собираясь продолжить перепалку, совершенно не смущаясь пристального взгляда преподавателя.

— Мистер Малфой, — аккуратно закрыв книгу, мужчина положил её на край стола, с некоторой ленцой поднимаясь на ноги и подхватывая упавшую точно в подставленную ладонь палочку, — будьте любезны, не прибегать к оскорблениям и хамству в адрес своих однокурсников в моём присутствии. Уроки Защиты от Тёмных Искусств — не место для базарной ругани.

— Я…

— Вам ясно, мистер Малфой? — чуть прищурился маг.

— Да, профессор…

— Отлично. Вас, мистер Поттер, это тоже касается. Как, впрочем, и остальных присутствующих. То, что вы принадлежите к разным факультетам, ничего не меняет.

— Да, сэр, — кивнул Поттер, смерив Драко недовольным взглядом.

— Что же, раз вы уже пришли, проходите и занимайте свои места.

Студенты потянулись внутрь класса, постепенно рассредоточиваясь по помещению и занимая места за партами. Авалор терпеливо дождался, пока все из них рассядутся и достанут учебники, а затем лёгкой походкой вышел из-за стола, обходя его по кругу и останавливаясь перед учениками, опёршись на столешницу, сложив руки на груди.

— Итак, — обводя класс взглядом, начал маг, — как вам уже должно быть известно, меня зовут Авалор Хан. До того, как директор Дамблдор пригласил меня на должность преподавателя Защиты от Тёмных Искусств, я работал ликвидатором заклятий и проживал… за пределами Великобритании. Это так, если у кого-то вдруг возникнут вопросы. Учитывая, какая традиция уже сложилась с вашими товарищами с других курсов, посвящать первое занятие чему-то серьёзному нет особенного смысла, так что, начнём мы с знакомства и, как и повторения основ. Я уже наслышан о том, что до сих пор… хм… — маг хмыкнул. — с преподаванием этого предмета в школе были некоторые проблемы…

— Это мягко сказано… — еле слышно вздохнул Гарри, поёжившись от воспоминаний.

— Тем не менее, мы постараемся исправить ситуацию… Как с преподаванием, так и со знаменитым «проклятием», нависшим над этой должностью… Для начала, — мужчина обвёл класс взглядом, — я прочитал заметки профессора Люпина, любезно оставленные им для будущих преподавателей. Похоже, благодаря ему, вы достаточно неплохо прошли противодействие Тёмным Тварям различной степени опасности — боггартам, красным колпакам, фонарникам и так далее. Я прав?

Класс согласно зашумел.

— Однако, как я вижу, вы всё-таки несколько отстали в отношении заклятий и базового понимания сути предмета… С этого мы и начнём. Кто может мне сказать, что же такое «тёмные искусства», от которых я должен научить вас защищаться? Что такое «тёмная магия»?

В классе воцарилась удивлённая тишина — не ожидавшие именно такой постановки вопроса, студенты озадаченно переглядывались, еле слышно переговариваясь между собой. Даже славившаяся обширностью… академических познаний, Гермиона задумчиво покусывала нижнюю губу, перебирая в голове известные ей вещи. Наконец, с некоторой неуверенностью, в воздух поднялась одна рука.

— Мистер Малфой?

— Тёмные искусства, — встав, начал Драко, — это заклинания и магические практики, задуманные как способные причинить ощутимый вред другим людям. Тёмной магией в мире волшебников обычно называют те заклинания, которые способны причинить существенный вред человеку, его здоровью или заставить его осуществлять определённые действия вопреки собственной воле. Последствия действий Тёмной магии либо трудно устранить, либо просто невозможно…

— Спасибо, — жестом остановил Малфоя Авалор, — Я вас понял. Пять баллов Слизерину за хорошую память и знание учебника. Однако, — мужчина погладил пальцами подбородок, обводя класс взглядом, — если задуматься на мгновение, это определение, хоть и полностью верное, не даёт полного понимания сути. Есть идеи, почему так? Нет? Хорошо, — кивнул удивлённо переглядывающимся волшебникам маг, — зайдём с другой стороны. Скажите, мистер… хм… Уизли, — повернулся данмер к рыжеволосому гриффиндорцу, — заклинание Вингардиум Левиоса (*16.2) — это тёмная магия или нет?

— Эм… — протянул Рон. — То есть… Нет, конечно же, профессор! Малфой ведь ясно ответил, тёмная магия способна причинять вред здоровью! Она плохая… А Левиоса… Ну… что плохого в возможности заставить предмет летать?

— Рон! — выдохнула Гермиона, кажется, первой среди всего класса догадавшаяся, куда клонит преподаватель.

— Что «Рон»? — фыркнул парень.

— Мисс Грейнджер? — повернулся к девушке маг. — У вас есть версия, отличная от мнения мистера Уизли?

— Д-да… Думаю, да, сэр… Заклинание Вингардиум Левиоса, действительно, «всего лишь» заставляет предмет взлететь в воздух и позволяет его так перемещать… Но… Если предмет достаточно крупный, тяжёлый, а его поднять над чьей-то головой…

— Браво, мисс Грейнджер! — данмер демонстративно дважды хлопнул в ладоши. — Пять баллов Гриффиндору! Что я хотел сказать вам этим примером… Деление магии на «тёмную» и «светлую» — весьма условно. По крайней мере, когда я интересовался этим вопросом, я был удивлён, скажу я вам…

— Вы ещё скажите, что Непростительные — не тёмная магия… — проворчал Гарри Поттер себе под нос.

— Непростительные заклятия (*16.3), — с довольным видом кивнул Авалор. — Для того, чтобы разобраться в этом вопросе, мистер Поттер, нужно вспомнить, что создавались эти три заклинания несколько веков назад. Насколько я помню, Непростительные заклятия не относились к запрещённым аж до 1717 года, что заставляет несколько задуматься, не так ли?

— Но… — с некоторой озадаченностью протянул Лонгботтом.

— Мрачное средневековье, — повернулся маг к Невиллу. — Вам это ни о чём не говорит? Мистер Лонгботтом, верно?

— Да, сэр… — мрачно кивнул парень.

— Три тёмных заклятия — причиняющее боль, подчиняющее волю и лишающее жизни… — Авалор кивнул. — Несомненно, сложно представить любое… благое применение для этой магии, не так ли? Но, если подумать… Чувство боли, заложенное в каждом из нас, имеет обучающую функцию — это один из базовых инстинктов. Больно — значит опасно, больно — значит можно пострадать. Я легко могу представить применение этого эффекта для дрессировки животных… Для наказания рабов и слуг.

— Это… Это чудовищно…

— В настоящее время, мисс Грейнджер, — пожал плечами маг. — А века четыре назад никто даже и не слышал таких слов, как «права человека».

По залу прокатилась волна смешков.

— Простите, сэр… — подал голос один из гриффиндорцев с третьего ряда.

— Представьтесь, мистер…

— Томас, сэр. Дин Томас. Пусть и с некоторой натяжкой, использование пыточного заклинания действительно можно представить в… полезном ключе, но что насчёт остальных? Ведь убийство — это…

— Скажите, мистер Томас, — маг с любопытством наклонил голову на бок, — что бы вы предпочли — лёгкую и безболезненную смерть или долгие часы мучений от, допустим, разлагающихся заживо внутренних органов?

— Н-но… — Дин побледнел, явно представив описанное, а в классе послышались сдавленные стоны — особенно впечатлительные явно пытались сдержать рвотные позывы.

— Или представьте ситуацию, — продолжил данмер, — когда умирает ваш боевой товарищ, друг. Умирает в мучениях, а вы не можете ему помочь — потому что не знаете нужных чар или, а такое тоже бывает, нужных чар для спасения просто не существует. Вы не поступите милосердно?

— … — Томас, закусив губу, опустил голову, уставившись в стол.

— Прошу меня простить, — слегка покачав головой, мужчина развёл руками, — я совершенно не имел цели вас столь впечатлить… Единственное, что я пытаюсь до вас донести — в определении из учебника не хватает ровно одного слова… Под тёмной магией, как по мне, стоит понимать те заклинания и практики, которые задуманы только, — маг выделил голосом последнее слово, — для нанесения вреда. Разуму ли, телу ли — уже не принципиально.

— Но… Как же так…

— Мистер Поттер, — при некотором воображении убить или нанести вред можно практически любым заклинанием. Магия — вообще довольно опасная штука…

— Петрификус Тоталус, — задумчиво протянул Малфой.

— Чуть больше сил, чем нужно — и от паралича останавливается сердце, — пожал плечами маг.

— Л-люмос? — возмущённо подхватил Невилл.

— Больше сил, чем нужно — и вспышка света повредит вам сетчатку, лишая зрения. Не смертельно, но, определённо, наносит вред.

— Но… А как же акцио?!

— Призовите кирпич, мисс Грейнджер, находящийся за спиной вашего оппонента, и он, летя к вам, ударит того по голове. А если это будет нож?

— Эванеско (*16.4)? — озадаченно спросила светловолосая слизеринка.

— Мисс… — вскинул бровь маг.

— Дафна Гринграсс, профессор… Это ведь заклинание… Ну… убирать грязь? Разве нет?

— Мисс Гринграсс, — кивнул Авалор, — это заклинание вы будете изучать на пятом курсе у профессора Макгонагалл, насколько я помню, но даже так… Для него нет никакой разницы, что заставить исчезнуть — осколки разбитой чашки с пола или пробегающую мимо кошку. Или вашего соседа, случайно толкнувшего вас плечом на тротуаре…

— Но как же Империус? Это ведь тёмная магия, как ни крути? А… Блейз Забини, профессор… Ведь оно не годится ни для чего, кроме как, подчинять кого-то своей воле. Можно ведь приказать… убить себя? Убить кого-то из близких…

— … заставить девушку снять одежду и не сопротивляться насилию, — продолжил данмер под возмущённые возгласы женской части аудитории. — Я понял вашу мысль, мистер Забини. А ещё этим же заклинанием можно удержать кого-то от прыжка с крыши… Или заставить нерадивых учеников прилежно учиться. Что вы на меня так смотрите, мисс Грейнджер? Не я придумал эти заклинания века назад. А времена тогда были весьма суровые.

— Пф-ф-ф… — девушка отвернулась.

— Подведём итог вопроса? Главное, что нужно понимать — дело не в нанесении вреда как такового. Дело в том, на что способно заклинание в принципе.

— Но, профессор… Почему же тогда эти заклинания запрещают? А некоторые и вовсе называют непростительными?

— Природа людей, мистер Поттер. К сожалению, в большинстве случаем в головы людей, получивших в своё распоряжение могущество, приходят именно такие… хм… недобрые вещи. К тому же, — данмер вздохнул, — не стоит забывать, что некоторые заклинания подвержены воздействию эмоций… А некоторые — без соответствующего оформленного желания, искреннего желания, просто не сработают.

— То есть… — распахнула глаза Гермиона, переглянувшись с другом, — чтобы…

— То есть, чтобы сколдовать, например, — продолжил маг, — тот же круциатус, нужно искренне, подчёркиваю, искренне хотеть причинить человеку невыносимую боль. Искренне этим желанием наслаждаться. И я вас уверяю, для оставшихся двух Непростительных смысл тот же. А такие… чувства никогда не проходят бесследно.

— То есть… Профессор… Вы хотите сказать, что принципиальной разницы нет? И тёмная магия… светлая магия — всего лишь вопрос бюрократии? — задал Драко закономерный вопрос, вызвав у преподавателя ухмылку.

— Ваш подход мне определённо нравится, мистер Малфой…

Голос Авалора, спустившийся до вкрадчивого шёпота, тем не менее, был хорошо и отчётливо слышен каждому в классе, отчего-то заставляя испытывать иррациональные напряжение и страх. Вокруг фигуры преподавателя словно стало темнее, а сам он стал выше и массивнее. Маг смерил слизеринца пристальным взглядом, заставив юношу вздрогнуть и невольно отвести взгляд.

— Непростительные заклинания не зря называются непростительными. И за их применение, если вы не знаете, вас ждёт пожизненное заключение в Азкабане. А всё лишь потому, что они даются слишком просто! — внимательные глаза профессора обводили каждого из присутствующих студентов цепким взглядом. — Человеческая природа такова, что лёгкий путь, путь лёгкой силы, развращает. Да, тёмная магия даётся нелегко, практически каждое из заклинаний требует большого количества сил и… эмоционального наполнения. Но с каждым разом, не зная, что вы делаете, вы будете применять его всё легче и легче. Пока, рано или поздно, в вас не останется ничего, кроме желания убивать. Или подчинять… Или причинять боль…

Данмер замолчал. Маг прекрасно понимал, о чём говорил. Сидя в библиотеке он, разумеется, встречал упоминания Непростительных заклятий — краткие сноски в текстах, затрагивающих законодательство, общие слова в томах, посвящённых тёмной магии, запрятанных в недрах запретной секции… Нет-нет, ничего по-настоящему ужасного или запретного, Авалор вполне закономерно подозревал, что всё сколько-нибудь опасное или сомнительное было давным-давно вычищено из «обители знаний» — руками текущего директора или служащих Министерства магии, что было уже не важно. Но общее впечатление, некоторая сомнительность самой сути подхода к разделению на свет и тьму… Это задело какие-то струны в глубине души данмера. И он всеми силами старался донести до студентов эту точку зрения, дать им… понимания реального мира за стенами школы…

— Главная цель курса Защиты от Тёмных Искусств, — вздохнув, мужчина прервал ставшую тягостной тишину, — не в том, чтобы научиться тёмной магии. Разумеется, нет! И даже не в том, чтобы научиться противостоять тёмной магии, хотя, если напрячь разум, защититься можно даже от Непростительных. Нет… Цель этого курса, по крайней мере, так, как я её себе представляю, в том, чтобы вы уяснили главное — вся магия, любое из заклинаний, какое ни возьми, может представлять опасность. И любое разумное существо, испытывающее к вам агрессию, может быть опасно! Никогда нельзя быть на все сто процентов готовым к противостоянию с неизвестным. Поэтому, вы должны в первую очередь научиться думать, — маг выделил слово голосом, — а только потом доставать свои волшебные палочки и колдовать!

— Н-но… Профессор Хан, — робко поднял руку Поттер, — вы знаете, как можно защититься от Непростительных заклятий?!

В голосе парня слышалось искреннее удивление, ведь три самых страшных заклинания считались практически необоримыми. Да, говорили, что Империусу можно сопротивляться, бороться, если имеешь сильную волю и некоторое везение… Да, невыносимую боль можно было перетерпеть, долго или не очень — тут уж, как повезёт. Но вот от Авада Кедавры… Единственным, кто пережил третье Непростительное, был он сам, но Гарри Поттер трезво давал себе отчёт, что во всей этой трагической и одновременно героической истории из его раннего детства… Словом, вопросов и сомнений там было во много раз больше, чем ответов.

— Увернуться, мистер Поттер, — серьёзно посмотрел на него Авалор, однако, заметив огорчение и удивлённо вытягивающееся лицо парня, продолжил. — Или подставить вместо себя какой-то прочный неодушевлённый предмет. Неужели вы искренне думали, что на Трансфигурации и Чарах вас учат тому, чем учат, просто из спортивного интереса?

В кабинете повисла густая тишина — студенты двух факультетов задумчиво «переваривали» услышанные только что слова нового профессора. При всей выработанной за три года привычке, пожалуй, это был чуть ли не самый странный урок ЗоТИ за всё время обучения. По крайней мере, на лицах некоторых из студентов такая мысль, определённо, читалась даже без легилименции. То один, то другой, студенты порывались что-то спросить, но каждый раз останавливались, снова задумываясь. Авалор молча стоял, сложив руки на груди, и наблюдал за классом, механически перебирая палочку между пальцами.

Лондон. Министерство Магии. Уровень 2. Штаб-квартира Аврората и не только.

Аластор Грюм с кряхтением опустился в кресло, вытягивая в сторону правую ногу, стараясь поудобнее расположить протез. Последняя неделя выдалась на диво… утомительной. После бардака, устроенного пьяными недобитками Тёмного Лорда на Чемпионате мира, всё министерство который день стояло на ушах, крайне резко реагируя даже на малейшие намёки на запрещённое колдовство или преступления, связанные с нарушением Статута… А кто был вынужден носиться по половине Англии? Верно… Аластор с отрядом… И Скримджера совершенно не волновало, что он, так-то, в отставке и гоняет молодых авроров на тренировках только лишь по доброте душевной и «из любви к искусству». Ну, честности ради, надо было уточнить, что носился не он один — штатные авроры и подчинённые Амелии Боунс тоже не сидели сложа руки, да и сам Грюм не сильно сопротивлялся просьбе Руфуса помочь из-за нехватки опытных работников, но… но лично ему легче от этого не было. С удовольствием потянувшись, хрустнув позвоночником и шеей, Грюм поднялся на ноги. К чёрту это всё… На часах было уже восемь часов вечера…

— Джон, — постучался мужчина в соседний кабинет, — я на сегодня всё… Задрало носиться по окрестностям Лондона по вызовам от безумных старушек, считающих, что боггарта к ним в сарай посадил лично… неназываемый… Если произойдёт что-то по-настоящему серьёзное — дай мне знать… А пока… я вообще на пенсии. Я пошёл спать.

— Нет проблем, Аластор, — кивнул Долиш. — Впрочем, я не думаю, что сегодня будет что-то важное — накал уже снижается… Похоже, кто бы тогда ни нагадил нам на чемпионате, они уже успокоились…

— Я тоже так думаю… Но Министр… — волшебник раздражённо дёрнул щекой, пожимая плечами.

— Министра тоже можно понять — у него Турнир Трёх Волшебников на носу… Не хватало только бардака в стране перед международным соревнованием…

— К Мерлину это всё… — махнул рукой Грюм. — Всё, меня нет…

Забрав из кабинета свой посох, пожилой аврор похромал в сторону лифтов. Сейчас его ждал краткий подъём на верхний уровень министерских подземелий, переход камином в «Дырявый котёл», чтобы запутать возможных наблюдателей, а оттуда… В один из переулков Косой аллеи, чтобы совершить череду аппараций и уйти уже к себе домой. Конечно, было бы проще воспользоваться камином в атриуме Министерства и отправиться сразу домой, но… Во-первых, Грюм слишком хорошо знал, насколько система каминов с летучим порохом была ненадёжна в плане тайны перемещений, а во-вторых… Он ещё не совсем выжил из ума, чтобы оставлять настолько очевидные следы к местоположению своего жилища. Кому было положено, знали, где он жил, но даже они предпочитали не соваться к нему «в гости» без приглашения. А всем остальным эта информация была без надобности. И менять свои привычки, выработанные долгими годами охоты на приспешников Волдеморта, он не собирался.

— Здравствуй, Аластор, — поприветствовал волшебника владелец «Дырявого котла», оторвавшись от протирания одного из стаканов.

— И тебе не хворать, Тои, — проскрипел аврор, отряхивая с мантии каминную сажу и проходя вглубь трактира. — Как день прошёл?Никто не безобразничал?

— Да ну… — мужчина махнул рукой с зажатым в ней полотенцем. — Какие безобразия? Сам посмотри, почти пусто в зале… И так весь день…

В «Дырявом котле» и в самом деле было практически пусто. Лишь два в дрова пьяных волшебника сидели в дальнем углу, склонившись над кружками с давно выдохшемся пивом. Аластор мог только скривиться на такое — доводить себя до совершенного скотского состояния, по мнению аврора, было просто отвратительно. Особенно для волшебников. Волшебный глаз Грюма по старой привычке приблизил лица находившихся в состоянии практически полной невменяемости посетителей Тома. Пьяницы… Не самый частый вид посетителей вполне добропорядочного заведения, репутацию которого Том всеми силами поддерживал…

— Выпьешь чего-нибудь? — мотнул Том головой в сторону стойки с бутылками у себя за спиной. — Или ты, как обычно?

— Как обычно, — каркающе рассмеялся Грюм, демонстративно доставая из кармана плаща тяжёлую фляжку.

Эта фляга была «визитной карточкой» Аластора — все, кто хоть немного знал отставного аврора, были в курсе, что волшебник «пил только из своей фляги» и «ел только приготовленную своими руками еду». Нет, он на полном серьёзе считал, что бдительность лишний не бывает, а высказывание «если у вас паранойя, это ещё не значит, что за вами никто не наблюдает», прочитанное в какой-то иностранной магловской книге много лет назад, он бы вообще с удовольствием внёс в должностную инструкцию Аврората и, заодно, сделал своим семейным девизом, но наблюдать за реакцией окружающих было порой интересно… Да и готовить он умел и порой даже любил.

Но мало, кто знал, даже среди его знакомых, что «фляжек» на самом деле было несколько. И в данной конкретной, той, которую он достал из кармана, сейчас плескался… конкретно так… отличный выдержанный виски из личных запасов Аластора. Согласитесь, было бы странно прийти в кабак и не выпить виски, не правда ли?

— Тяжёлый день? — хмыкнул Том, наблюдая, как аврор прислоняет посох к стойке и усаживается на один из барных стульев, располагаясь так, чтобы краем глаза всё ещё видеть других посетителей.

— Неделя… — мрачно фыркнул Аластор, откручивая крышку фляги и делая большой глоток, чувствуя, как по телу разливается приятное тепло.

— Я думал, история с Чемпионатом мира по квиддичу уже заглохла, — покачал головой Том.

— Это для вас она заглохла, — пожал плечами аврор, — а меня вообще дёрнули с заслуженного отдыха… Гоняться за всяким отребьем…

— М-да… Некоторые вещи не меняются?

— Ага… За постоянство… — Аластор с кривой ухмылкой вскинул фляжку, делая ещё один большой глоток и закручивая крышку. — Ладно… Пойду, пожалуй, в сторону дома… Вдруг мне позволят выспаться…

Том понимающе улыбнулся, провожая с кряхтением вставшего Грюма. Волшебник подхватил посох, убирая второй рукой флягу обратно в карман, и, смерив пристальным взглядом артефактного глаза продолжавших сидеть в углу пьяниц, с гулким постукиванием протеза похромал в подсобку, в которой располагался проход на Косую аллею.

По позднему времени на главной волшебной улице Лондона было практически пусто — после ажиотажа, как всегда нахлынувшего перед началом учебного года, сейчас тут было практически пусто, а уж поздним вечером и вовсе можно было встретить только единичных волшебников. Даже те из них, кто жил на Косой аллее, чаще просто просиживали штаны у Тома или в любом из заведений «попрезентабельнее» на самой улице.

Три события произошли практически одновременно. Из глубины «Дырявого котла», ещё видимого сквозь только начавший закрываться проход в кирпичной кладке, раздался резко оборвавшийся предупреждающий выкрик хозяина… Злобно ощерившись, Грюм резко бросился в сторону, влетая плечом в жестяной мусорный бак, а в то место, где он только что шёл, ударили два разноцветных луча.

Волшебный глаз аврора бешено завращался, отслеживая обстановку вокруг. Выхватив палочку, Аластор широким взмахом отправил в выбежавших из «Дырявого котла» резко протрезвевших пьяниц мусорный бак и валявшийся мусор, выгадывая себе пару мгновений… С тем, чтобы в следующее же мгновение быть вынужденным уйти в очередной кувырок в сторону — из переулка за магазинчиком котлов выскочила ещё одна фигура, выхватывая палочку.

— Protego scutum! (*16.5)

— Expeliarmus!

В выставленный Грюмом щит с хрустальным звоном ударился голубоватый луч заклятия, выпущенного одним из атакующих, а в следующее мгновение он с удивлением вскинул бровь — третьей, появившейся из переулка фигурой, оказалась Нимфадора Тонкс, отправившая разоруживающее заклинание в цель одновременно с атакой противника на своего наставника.

— Expulso! (*16.6)

Не дожидаясь результата первого заклинания, Нимфадора, стараясь сдвинуться ближе к Грюму, отправила во второго противника более мощное и «весомое» заклинание. Гулкий взрыв заставил задребезжать окна ближайших домов, а тело неизвестного волшебника, сложившись пополам и словно словив пушечное ядро куда-то в живот, улетело вглубь «Дырявого Котла». По мостовой покатилась выроненная волшебная палочка.

— Stupefy! (*16.7)

— Protego!

Красный луч из палочки Грюма столкнулся с вовремя выставленным барьером последнего оставшегося на ногах нападающего, а в следующее мгновение, грязно выругавшись, мужчина крутанулся вокруг своей оси, аппарируя из Косой аллеи. Сражаться против двух авроров, особенно, когда один из них — Аластор Грюм, а эффекта неожиданности больше нет, он явно не собирался.

— Учитель! Вы в поря…

— Стоять! — хрипло каркнул Аластор. Направляя на замершую на полушаге девушку свою палочку.

Волшебный глаз аврора прокручивался в разные стороны, цепко контролируя обстановку, а второй, настоящий, цепко впился в лицо Тонкс. Несмотря на то, что она появилась крайне вовремя и помогла своему наставнику отбиться от нападения, он не собирался так просто доверять, кому попало… Слишком вовремя она вынырнула из того переулка!

— Это же я… — плавно развела девушка руки в стороны, демонстративно держа палочку, направленной в противоположном от Грюма направлении, всем видом демонстрируя, что не представляет угрозы.

— Быстро! Не раздумывать! Имя твоей матери!

— Андромеда Тонкс, — тут же ответила девушка.

— Что я тебе сказал за обедом в буфете Министерства, когда тебя допрашивал невыразимец?!

— Вы сказали… — Тонкс чуть улыбнулась, явно вспоминая тот разговор. — Вы сказали, что задавать вопросы за обедом — верх наглости… Как и грубить наставнику, сэр…

— Синие волосы и утиный клюв!

Девушка возмущённо фыркнула, но её волосы и в самом деле плавно сменили цвет на тёмно-синий, а нос и губы приняли форму, больше похожую на утиные, чем на человеческие.

— Допустим… — волшебник, продолжая пристально следить за движениями девушки, всё же чуть опустил палочку, морщась от боли в ушибленном плече и подбирая с мостовой отброшенный во время нападения посох. — Откуда ты здесь взялась?

— Засиделась у Фортескью, — смущённо пожала плечами Тонкс. — Сами знаете, что творится в последние дни… Выходные ещё когда будут… А тут… Освободилась с вызова пораньше и решила заскочить на перерыв, прежде, чем возвращаться в офис.

— Тьфу… — аврор сплюнул на землю. — Спасибо за своевременное появление, Тонкс… Что я могу сказать. Пошли посмотрим, как там твой… летун…

Девушка кивнула и, сохраняя бдительность, плавной пружинящей походкой пошла к проходу в «Дырявый котёл». Привычное касание палочкой нужных кирпичей, и стена с лёгким каменным перестуком начала складываться внутрь самой себя. Внутри заведения… царил беспорядок — отправленный девушкой в полёт противник крайне «удачно» приземлился на один из стоявших столиков, сломав его буквально в щепки, и теперь неаккуратной кучкой лежал на полу среди обломков.

— Посмотри, как там Том, — мотнул головой Аластор, сам направляясь к телу на полу.

Том обнаружился лежащим за барной стойкой лицом вниз, явно приложенный ступефаем. Покачав головой, метаморф аккуратно перевернула мужчину на спину и направила на него палочку:

— Finite incantatem… (*16.8)

— О-о-х… — со стоном попытался сесть Том.

— Осторожнее, Том… Садись…. Я помогу… — девушка аккуратно помогла мужчине принять сидячее положение и облокотиться спиной на стену.

— Что… Мерлин побери… Аластор! — дёрнулся владелец заведения.

— Живой я, живой, — недовольно проскрипел аврор, перегибаясь через барную стойку и мрачно глядя на мужчину, многозначительно направив на него кончик палочки, сжимаемой в руке. — Ты ничего не хочешь мне сказать, Том?

— Чем хочешь поклянусь! Аластор! Я вообще не имел представления, что они… Мерлин! Да эти два пьяницы тут почти полгода появляются пару раз в неделю! Ты и сам мог их видеть! — затараторил мужчина.

— Проверим, — дёрнул щекой Грюм. — Аврор Тонкс, я покараулю его, а ты тащи сюда Долиша с командой. Пусть захватит сыворотку правды (*16.9)… Уж извини, Том, но пока я с тебя глаз не спущу…

— Д-да… Конечно, Аластор! Я не возражаю!

— А как же тот нападавший, сэр? Его же надо…

— Ничего его не «надо», Тонкс, — хмыкнул мужчина. — Ты его «удачно» отправила полетать… Шею свернул…

— Я…

— Долиша тащи сюда! Всё остальное потом!

— Есть, сэр!

Тряхнувшая головой девушка бросила быстрый взгляд на лежащее на полу тело, досадливо закусила губу и, быстро схватив с полки над камином горсть летучего пороха, исчезла в всполохе зелёного пламени, отправляясь, как и поручил наставник, в Министерство магии.

— Отдохнул, называется… — сплюнул Грюм.

Примечания:

*16.1 «Библиотечное заклинание», созданное Флитвиком. Возвращает все книги, помеченные штампом Хогвартса на предназначенные им места на полках библиотеки. Работает только в пределах, собственно, помещения оной библиотеки. Авторская самодеятельность.

*16.2 Оно же Vingardium Leviosa — один из вариантов чар левитации. Заклинание заставляет предметы летать, изучается на первом курсе в рамках предмета Заклинания.

*16.3 Авада Кедавра, Круциатус и Империус — три проклятия, в настоящее время считающиеся незаконными и недопустимыми к применению на человеке в сообществе волшебников. Карается пожизненным заключением в Азкабане без права помилования и досрочного освобождения. Не считались запрещёнными до 1717 года.

*16.4 Оно же Evanesco — заклятие исчезновения. Относится к трансфигурации и заставляет исчезнуть предмет (одушевлённый или нет, не важно), на который направлена палочка. Чем предмет сложнее, тем больше концентрации и магической силы требуется для того, чтобы заклинание сработало. Чаще всего используется для удаления загрязнений или мусора, хотя, по каноничному описанию — оно «не видит» никакой разницы между грязными носками и соседом-пьяницей, на которого эти носки надеты. Изучается на пятом курсе.

*16.5 Разновидность щитового заклинания Protego. Создаёт вместо сферического барьера, как происходит в обычной вариации заклинания, барьер в виде небольшой плоскости, как правило круглой формы. Требует большей концентрации и навыков владения, но позволяет отразить более мощные вражеские атаки. Авторская самодеятельность.

*16.6 Заклятие, относящееся к классу проклятий, вызывающее сильный взрыв в точке приложения. Не способно разрушать массивные предметы, как, к примеру, Bombarda, но способно отбросить цель в сторону, нанеся некоторые повреждения или раны от взрыва.

*16.7 Оно же оглушающее заклятие. Предназначается для того, чтобы оглушить противника без нанесения непоправимого вреда здоровью. Достаточно часто используется сотрудниками Департамента правопорядка и аврорами, когда требуется сохранить жизнь преступнику. В зависимости от вложенной магической энергии «выключает» цель на некоторый срок.

*16.8 Стандартное «контрзаклятие». Отменяет или прекращает действие многих распространённых заклинаний. Изучается на втором курсе Хогвартса.

*16.9 Она же Веритасерум. Зелье. Жидкость без цвета, запаха и вкуса, заставляющая выпившего правдиво отвечать на заданные вопросы. Не может быть стопроцентной гарантией правдивости ответов, поскольку опытные волшебники могут заранее подготовиться к её применению с помощью антидотов или специальных заклинаний, а одарённый окклюмент может просто противостоять эффекту зелья за счёт контроля собственного сознания.

Однако, Веритасерум является достаточно простым в приготовлении (разве что длительным из-за необходимости настаивания) и надёжным способом экспресс-допроса «по горячим следам». При возможности очевидно использование Сыворотки в комплексе с легилиментом.

Глава 17. Грозный Глаз Грюм

Враги везде — это вам каждый параноик скажет.

(Михаил Михайлович Мамчич)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

— Профессор Хан, добрый вечер, — окликнула шедшего по коридору мага Макгонагалл, — не уделите мне несколько минут?

— И вам доброго вечера, профессор Макгонагалл, — повернулся к женщине Авалор, останавливаясь. — Разумеется, я весь в вашем распоряжении.

— Вы куда-то шли? Я не хотела бы отрывать вас от чего-то важного…

— Ничего такого, — с улыбкой покачал головой маг, — я думал после ужина посидеть часок в библиотеке — уже пару дней пытаюсь освежить для себя в голове некоторые вопросы по Старшему Футарку…

— Если у вас будут какие-то вопросы по предмету, вы всегда можете обратиться к Батшеде Бабблинг, нашему профессору Древних Рун, — вскинула брови Минерва. — В Большом Зале она сидит по другую сторону стола от директора, за пять мест от вашего.

— Да, я несомненно обращусь к ней, если моих познаний окажется недостаточно, — кивнул Авалор, — но я всё же попробую разобраться самостоятельно, тем более, что руны на самом деле достаточно просты для понимания, если уловить основную суть работы с ними…

— В любом случае, профессор Бабблинг всегда рада помочь по своему предмету — она по-настоящему любит руны и готова, мне кажется, — женщина тепло улыбнулась, — говорить о них часами, лишь бы был благодарный слушатель, — Макгонагалл жестом предложила продолжить путь по коридору. — Скажите, мистер Хан, как проходят ваши уроки? Я слышала, краем уха, от студентов весьма лестные отзывы на ваш счёт. Приятно осознавать, что в школе, наконец, появился понимающий предмет преподаватель…

Маг чуть пожал плечами. За прошедшие практически два месяца он и правда «вошел в ритм» — факультет сменялся факультетом, курс курсом, а темы из программы шли одна за другой. Его персона больше не вызывала такого ажиотажа своей новизной, оставив только приятное удивление и лёгкое недоверие в форме «а что, так можно было что ли?!», когда студенты понимали, что это, пожалуй, первый полностью нормальный преподаватель Защиты от Тёмных Искусств за четыре года.

— Говоря откровенно, — данмер хмыкнул, — иногда я задумываюсь, кто кого учит на занятиях — у моих студентов порой возникают столь интересные вопросы по программе, что я даже пару раз вносил дополнения в оставленные мне профессором Люпином заметки по курсу…

— Да, — Минерва покивала, — знакомое чувство. Этим особенно любят заниматься студенты Когтеврана — их хлебом не корми, только дай закопаться в какие-то частности и неочевидные аспекты применения заклинаний.

— Ну, нам остаётся только радоваться этому и поощрять в молодых волшебниках тягу к саморазвитию…

— Вы правы… Я рада слышать, что вы успешно влились в наш коллектив, и преподавание не вызывает у вас каких бы то ни было проблем… Всё же… — Макгонагалл вздохнула, — это пресловутое «проклятие» на вашей должности…

— По правде говоря, — маг пожал плечами, — я до сих пор не нашёл ни единого достоверного и правдоподобного подтверждения того факта, что должность по-настоящему проклята… Даже, если предположить, что такое проклятие вообще возможно…

— Но ваши предшественники, тем не менее, покидали Хогвартс, порой не продержавшись даже одного года…

— Вера людей во что-то порой творит чудеса, коллега… В любом случае, я провёл в школе куда меньше, чем год — у меня впереди ещё есть время окончательно разобраться в этом вопросе и, как я и обещал директору Дамблдору, попробовать решить проблему…

— Я всей душой буду надеяться, что у вас получится… В любом случае, — заместитель директора с улыбкой кивнула, — благодарю вас за беседу, коллега. Как заместителю директора мне очень важно понимать, что преподавательский состав справляется со своими обязанностями, особенно, когда это касается кого-то нового, вроде вас.

— Благодарю вас за заботу, профессор Макгонагалл.

— Удачной битвы со старшим Футарком, профессор Хан, — улыбнулась женщина. — Хорошего вечера.

— И вам хорошего вечера.

Заместитель директора благосклонно кивнула вышедшему навстречу из дверей библиотеки студенту и, бросив быстрый взгляд на Авалора, двинулась по своим делам дальше по коридору. Маг проводил её чуть задумчивым взглядом — с одной стороны, столь «трепетная забота» о новом коллеге была в чём-то понятна, в конце концов, проблема преподавания ЗоТИ в Хогвартсе всё же действительно имела место быть, а значит, каждый новый профессор, не… превратившийся в тыкву через неделю после вступления в должность, был ценным ресурсом для школы. С другой же… У данмера складывалось впечатление, что все вокруг напряжённо присматривались к его персоне, каждый раз желая убедиться, что он не замыслил что-то не то…

Дёрнув щекой, мужчина вздохнул и всё же прошёл в библиотеку, как и собирался — на данном этапе он ничего не мог поделать ни со своими подозрениями ни, тем более, с их реальной подоплёкой, если она и в самом деле имелась. А необходимость разобраться с рунами имелась и ещё какая.

За прошедшие недели ему неоднократно приходилось использовать свою «волшебную палочку» по назначению, демонстрируя заклинания ученикам или применяя их же для собственных нужд, когда вокруг присутствовали нежелательные свидетели, а он не хотел демонстрировать свои возможности в беспалочковом волшебстве. И каждый раз Ваббаджек вёл себя до ужаса предсказуемо и «порядочно», что и вызывало наибольшее количество подозрений! Местные руны как раз и оказались потенциально эффективным способом решить это затруднение, обезопасив себя от возможных неприятностей в ходе использования посоха Принца Безумия «по назначению». В одно из первых посещений обители знаний маг наткнулся на несколько упоминаний способов применения рунических цепочек в артефакторике и, что было более перспективным — в изменении свойств уже существующих артефактов.

И вот теперь, приняв волевое решение, он был вынужден отложить настойчивое штудирование содержимого библиотеки Хогвартса «по алфавиту», перейдя к более весомым по важности аспектам — поиску возможностей контроля даэдрического артефакта, слывшего до отвращения своевольным и столь же «неадекватным», как и его создатель, а также — начатых чуть ли не в первый день в Хогвартсе, но пока не оконченных попыток перевода привычной ему магии Нирна на невербальную основу по примеру возможностей, демонстрируемых местными волшебниками.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Окрестности замка и главный холл.

— Как вы поняли, значицца, — обвёл Хагрид рукой огороженный плетнем загон за своей спиной, — наши малыши соплохвосты продолжают расти! И, раз уж мы до сих пор не знаем, чего они едят…

— … то давайте будем кормить их всем подряд — авось не подохнут… — еле слышно пробормотал Рон, вызвав улыбку на лице Гарри и осуждение в глазах Гермионы.

Впрочем, никто из троицы по-настоящему не был недоволен — даже Гермиона понимала, что занятия у Хагрида были необходимым моментом небольшого отдыха для всех из них. Весь четвёртый курс, вне зависимости от факультета, буквально через неделю после начала занятий заметил, что в этом году все профессоры стали задавать им куда больше домашних заданий, чем раньше. А те, кто задания не увеличивал, по крайней мере, заметным образом, вроде Макгонагалл, просто компенсировали это на своих занятиях — от трансфигурации все буквально выли в голос.

Профессор Снейп с просто источающей садистское удовольствие улыбкой грузил класс целой чередой различных противоядий, многообещающе суля перед Рождеством провести практическое, как он заявлял, занятие, подлив случайному ученику один из ядов и посмотрев, как с этой ситуацией справятся остальные. Почему-то Гарри ни на секунду не сомневался, кто именно окажется этим «счастливчиком».

Даже профессор Флитвик, уж на что считал, что обучение должно быть планомерным и скорее увлекательным, чем утомительным, задал студентам прочитать три достаточно толстых фолианта из списка дополнительной литературы, посвящённые манящим чарам, их особенностям и способам применения. Единственной, кто не нахмурился от такой новости, была Гермиона, которая прочитала одну из названных профессором книг ещё в летние каникулы, взяв её из библиотеки «для развлекательного чтения» — остальные могли только переглядываться и озадаченно посматривать в свои расписания, пытаясь понять, не ошибся ли преподавательский состав их курсом…

— В общем… — Хагрид с улыбкой посмотрел на копошившихся в загоне созданий, — думаю. Вам будет интересно и полезно приходить и смотреть… Значицца… Через день после занятий… Как они тут живут, как растут… Заодно будете делать записи об их поведении. Быть может, так и выясним, чего им давать пожрать…

— Да вы издеваетесь?! — возмутился в голос Малфой, всплеснув руками. — Мне этих тварей на занятиях хватает! Ещё и по вечерам приходить?!

— Я никого не заставляю, Малфой, — нахмурился Хагрид, — только эта… На экзамене в конце года всё это будет. А так — дело твоё…

— Тьфу… — слизеринец недовольно отвернулся, не найдя, что возразить.

— Ничего, Малфой, — с усмешкой покосился на однокурсника Гарри, — если уж сам великий Гарри Поттер посещает все занятия, то уж тебе-то и подавно стоит…

— Гарри! — возмущённо толкнула парня Гермиона. — Что ты…

— А что я? — с невинным видом вскинул он брови. — Только ему что ли можно издеваться?

— Да, Поттер… — протянул Драко, качая головой. — К четвёртому курсу у тебя проклюнулись зачатки фантазии? Жаль, только в части язвительных ответов… Ну да ничего, глядишь, к концу Хогвартса человеком станешь…

Мальчик-который-выжил только фыркнул, отворачиваясь и демонстративно делая вид, что не собирается обращать внимание на приставучего однокурсника. Впрочем, урок Хагрида заканчивался через считанные минуты, поэтому, стоило только полувеликану махнуть рукой, отпуская студентов, как толпа подростков потянулась в сторону ворот замка. Впрочем, дальше холла у них пройти просто не получилось — на стенде у первого пролёта главной лестницы, где обычно вывешивалось общее расписание и важные объявления, сейчас толпилось с полсотни учеников разных курсов, и стоял неразборчивый гомон. Рон, как самый высокий из троицы, приподнялся на цыпочки и, вглядевшись в приколотый лист пергамента, вслух прочитал:

— «Турнир Трёх Волшебников. Делегации из Шармбатона и Дурмстранга прибудут в Хогвартс в ближайшую пятницу — 28 октября в 6 часов вечера. В связи с этим, уроки в этот день заканчиваются на полчаса раньше… После уроков всем ученикам следует отнести сумки с учебниками в спальни своих факультетов и собраться на площади перед замком для встречи гостей»

— Ну, хотя бы у Снейпа сидеть меньше обычного, — пожал плечами Гарри.

— Это уж точно! Уж очень недобро он в этом году косится на всех гриффиндорцев…

— Особенно на меня…

— Гарри! Рон! Ну, сколько можно?! — возмутилась Гермиона. — Зельеварение — такой же предмет, как и все остальные! А профессор Снейп, — выделила девушка голосом должность мужчина, — такой же преподаватель, как и все прочие… Вы же не считаете профессора Хана злом во плоти только за то, что он столько знает о проклятиях и тёмной магии?!

— Профессор Хан не снимает с нас баллы каждый урок просто за то, что мы там присутствуем… И не грозится подлить отраву, чтобы посмотреть, как мы усвоили тему противоядий!

— Учиться нужно, а не ерундой заниматься! — вздёрнула нос Гермиона. — Тогда и баллы терять не будете…

Возразить было сложно — даже при всей предвзятости Снейпа к ало-золотому факультету вообще и Гарри Поттеру в частности, Гермиона как-то умудрялась не только получать не ниже «удовлетворительно» по зельеварению, но иногда даже выходить на «выше ожидаемого», что для Гриффиндора было выдающимся достижением на этом предмете.

Покачав головой, девушка принялась проталкиваться сквозь толпу ближе к лестнице. Вздохнув, друзья последовали за Гермионой. Объявление определённо взбудоражило всех обитателей замка — куда бы Гарри ни шёл, только и было слышно «Турнир Трёх Волшебников»… «Гости из Франции»… «Болгарские волшебники»… «Дурмстранг?! Интересно, отличаются ли наши программы?» Повсюду волшебники буквально посходили с ума, фантазируя, как будет проводиться жеребьёвка участников, кого и по каким критериям допустят к испытаниям, что из школьной программы будет вынесено на состязания и, самое главное, отличаются ли сами ученики других школ от тех, кто учился в Хогвартсе…

— Народ! — в гостиной Гриффиндора было не меньшее столпотворение, чем на входе в замок, старосты явно пытались изобразить какое-то подобие порядка и донести до своих «соседей» по факультету важную информацию. — Повторяю для тех, кто только что пришёл — поскольку в конце недели прибывают иностранные гости, администрация школы очень хочет составить о Хогвартсе хорошее впечатление. В этой связи, профессор Макгонагалл очень настойчиво просит вас всех… — вздохнул Сэм Кроу, староста Гриффиндора, покосившись на двух братьев Уизли, ехидно ухмылявшихся из угла гостиной. — Вести себя хотя бы чуточку приличнее, чем обычно…

— Мы всегда ведём… — протянул Фред.

— … себя прилично, Сэмми! — продолжил за братом Джордж, широко улыбаясь. — Не наша вина, что мнение о приличиях у взрослых такое скучное…

— Тем не менее, Фред. Джордж, — покачал головой староста, — в этот раз будьте сдержаннее. Более того, всю эту неделю в школе будет проходить генеральная уборка. Большей частью, разумеется, при помощи домовых эльфов, но мистер Филч наверняка будет особенно рьяно следить за соблюдением чистоты в коридорах… А часть помещений и вовсе будут убирать лично преподаватели. Народ, ну серьёзно… Не нарывайтесь…

Раздавшийся нестройный хор согласных голосов, сводившийся к идее «мы постараемся, но не можем ничего обещать» и сопровождавшийся улыбками, заставил Сэма только в очередной раз покачать головой и махнуть рукой. Он, конечно, всеми силами старался показать себя, как образцово-показательного старосту, был очень ответственным, обязательным и следовал всем без исключения правилам, но… При всём этом он был реалистом… И прекрасно понимал — даже если его факультет прислушается к увещеваниям и будет по-настоящему стараться вести себя «хорошо», есть ещё три других, а тот же Слизерин никогда не упустит случая подложить свинью своим конкурентам. Да и потом, на все случаи не подстрахуешься. Кроу отлично понимал одну простую истину — если что-то может пойти не так, оно обязательно пойдёт не так, причём, в тот самый момент, когда это будет наименее уместно…

— Интересно, как будут выбирать участников Турнира? — повернулся к друзьям Рон.

— Это серьёзное соревнование, — задумчиво произнесла Гермиона, — наверняка жеребьёвка должна как-то… определять навыки и умения претендентов, чтобы выбрать лучшего от каждой школы… Я думаю…

— Не мучайте свои головки, братец Рон, малышка Герми, — похлопали по плечам друзей Фред и Джордж, заметившие их появление в гостиной и, как только староста закончил свою речь, подошедшие ближе.

— Я спрашивал у Макгонагалл, — понуро продолжил Джордж, опустив плечи, — как будут выбирать участников, но она не сказала… Велела заняться темой урока, а не думать о ерунде… Что бы она понимала… На мой взгляд, трансфигурация енота в шкатулку — вот уж где ерунда!

— Вот было бы круто не просто поучаствовать, а и победить!

— Если бы это было так просто, это не был бы международный турнир, — покачала головой девушка. — К тому же, надо не просто пройти каждое испытание, но и впечатлить судейскую коллегию.

— А кто обычно судит? — озадаченно посмотрел на однокурсницу Гарри.

— Всегда директора школ-участниц, — пожала плечами гриффиндорка. — И вообще, это не прогулка в парке, а очень даже опасное мероприятие! В тысяча семьсот девяносто втором на Турнире пострадали даже судьи — тогда участникам нужно было поймать кокатриса (*17.1), а эта зверюга возьми и встань на дыбы… Это я ещё молчу про Турнир, где погибли все участники, после чего его долгое время просто не проводили…

— Но ведь Дамблдор сказал, что они предусмотрели всё, и в этом году всё будет безопасно…

— Директор Дамблдор, Гарри, — сурово посмотрела на парня Гермиона, — разумеется, сказал, что Министерство Магии и все задействованные в подготовке волшебники постарались предусмотреть всё, что только возможно, чтобы сократить риски и уменьшить опасность, но… Предусмотреть всё просто невозможно!

— Ну, — Поттер пожал плечами, — я в любом случае не рвусь участвовать в этом Турнире. Мне экстрима и так хватает… Каждый год какая-то срань происходит…

— Фу! Что за выражения, мистер Поттер?! — покачала головой девушка, впрочем, возмущаясь скорее для порядка — в том, что с её другом каждый год случается «какая-то срань» Гермиона была согласна безо всяких сомнений.

— Ох, простите мне мой английский, мисс Грейнджер, — дурашливо поклонился Гарри, вызвав улыбки стоявших рядом Фреда и Джорджа. — Не моя вина, что некоторые волшебники, не будем называть их по имени, каждый год из кожи вон лезут, только бы подложить мне свинью повонючее в надеждах, что я отброшу копыта.

— Туше…

Литтл-Хэнглтон. Дом семейства Реддл.

Волдеморт с отвращением на лице отхлебнул из дымящегося кубка. Пока у него не было возможности провести полноценный ритуал, позволяющий вернуть себе нормальное тело, он был вынужден мириться с тем, что имел… А уродливый гомункул, хоть и был достаточно прост в создании, раз уж на это сподобился даже Хвост, не блещущий особенными познаниями в ритуалистике и зельеварении, всё же полноценным телом не являлся. И именно из-за этого он был вынужден каждые два дня принимать специальный коктейль зелий, поддерживающих жизнь и «здоровье» в этом эрзац-теле, не позволяя ему развалиться на части… И это ещё, если не вспоминать, что применение волшебства приводило гомункула в негодность быстрее…

— Барти, — чуть повернул он голову в сторону приоткрытой двери.

— Господин? — низко склонив голову, Крауч младший вошёл в комнату.

— Есть результаты?

— Пока без каких бы то ни было успехов… Мои люди… Они организовали засаду на объект, но потерпели неудачу…

— Это плохо… — с нотками раздражения в голосе произнёс Волдеморт.

— Я прослежу, чтобы всё было сделано в срок, Господин… — сглотнув, низко поклонился мужчина. — Если придётся, пойду на дело сам… Но всё сделаю!

— Это мало что изменит, — раздался недовольный вздох, а тонкая несуразная рука Тёмного Лорда отставила на небольшой столик опустошённый кубок. — Не того калибра цель, чтобы ты справился один.

— Н-но…

— Используй наёмников, — оборвал Крауча Волдеморт. — Для такой задачи нужны профессионалы, а не уличный сброд!

— Д-да…

— И не думай, что я забуду о твоих неудачах.

— Господин…

Волшебник склонил голову ещё ниже, пятясь к выходу и моля всех богов, чтобы недовольство хозяина проявилось не прямо сейчас… Он не сомневался в том, что Волдеморт скрупулёзно ведёт подсчёт всех провалов и успехов своих слуг и непременно воздаст всем по заслугам, но мог только надеяться, чтобы час расплаты наступил как можно позже, а количество «положительных баллов» на его личном счету всё-таки превысило «отрицательные»…

— Хвост! — раздавшийся из комнаты громкий окрик заставил Крауча вздрогнуть, хоть и был адресован не к нему. — Покорми меня!

— Д-да, хозяин…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Замок и окрестности.

Аластор Грюм окинул видневшиеся чуть впереди стены замка ностальгическим взглядом. Как и практически все работники Министерства, когда-то он тоже покидал эти стены учеником, а сегодня… Криво ухмыльнувшись, отчего и так не блиставшее красотой лицо стало на мгновение ещё более отталкивающим, аврор сплюнул. Ностальгия… как же… Каких грёбаных портянок Мерлина он нанюхался, когда повёлся на развод Альбуса и согласился присмотреть за порядком в школе в ходе Турнира Трёх Волшебников?! Вот правду же народ говорит, когда сплетничает про любительство Дамблдора копаться в мозгах подопечных и подправлять в них всякое при помощи легилименции. Не знай он директора так хорошо, сам бы поверил в то, что тот ему мозги промыл…

— Хорошо ещё, от преподавания отбрехался… — хрипло хмыкнул пожилой аврор.

— Сэр?

— Директор Дамблдор попросил меня присмотреть за порядком в Хогвартсе, пока тут будут ошиваться наши «добрые», — саркастически изобразил пальцами кавычки Грюм, поворачиваясь к одному из сопровождавших его волшебников, — гости из дружественных стран… Министр Фадж и так отрядил целую толпу людей Боунс и Скримджера на это дело, но мы с вами — случай отдельный. Тонкс…

— Да?

— Как и обговаривали — не высовывайся и просто наблюдай. На тебе сбор информации.

— Наставник, — насупилась девушка, — ну в третий раз уже… Всё на брифинге обговорили… Я всё поняла…

— Да мне проще вам по десять раз разжевать, — махнул рукой Аластор, — чтобы иметь хоть какую-то надежду, что всё гладко пройдёт… Ладно… Это я так… Предчувствия непонятные какие-то. Старею что ли… Работаем.

Коротко кивнув, группа пришедших с Аластором авроров рассредоточилась вдоль окружавшей Хогвартс ограды. Первым делом стоило проверить подотчётную территорию, а потом уже двигаться от периферии к центру. Вздохнув, Грюм покосился на оставшуюся стоять рядом Нимфадору и мотнул головой в направлении ворот:

— Пойдём, засвидетельствуем своё почтение директору… Бюрократия опять же — размещение людей, довольствие… Хоть жратва халявная…

Кивнув, девушка двинулась следом за наставником, досадливо косясь на собственную чёлку — цвет волос Тонкс был той небольшой частью собственного организма, состояние которого не всегда удавалось контролировать, если, конечно, не уделять этому отдельного внимания. И вот сейчас короткая причёска метаморфа красноречиво (для тех, кто достаточно хорошо её знал) свидетельствовала о лёгком мандраже и неуверенности обладательницы. Особенную нотку происходящему добавлял тот факт, что в Хогвартсе должен был находиться тот самый волшебник, которого она водила по Лондону с экскурсией и которого, как в итоге выяснилось, разыскивала половина Министерства Магии…

— Здравствуй, Филч, — остановился Аластор перед воротами ограды напротив встречающего их старого сквиба.

— И тебе не кашлять, Грозный Глаз, — окинул он аврора оценивающим взглядом, переводя его на Нимфадору. — Тонкс? Смотри-ка, какая выросла…

— Здравствуйте, мистер Филч, — улыбнулась девушка.

— Пойдёмте, директор Дамблдор просил вас встретить и проводить сразу в Большой зал, — махнул рукой Аргус. — Вас только двое?

— Нет, — покачал головой аврор, — но остальные пока заняты — будут позже…

— Ты, я смотрю, не меняешься…

Аластор пожал плечами — он и в самом деле не собирался особенно меняться, считая, что привычки, выработанные за годы службы и, в особенности, прошедшую войну с Тёмным Лордом, были достаточно эффективны, чтобы терпеть те небольшие неудобства, которые были с ними связаны. Да и то, неудобства… Ха… Если кому-то что-то не нравится — он может сказать это ему прямо в глаза. Если осмелится.

Покачав головой, Филч повёл волшебников к входу в замок, периодически старчески кряхтя и держась за поясницу. Тонкс с мечтательной улыбкой смотрела по сторонам, вспоминая проведённые в Хогвартсе годы — хоть она выпустилась и не так давно, по сравнению с тем же Грюмом, возвращение в альма-матер всё равно вызывало приятные чувства, словно приехал в деревню к родне после долгой разлуки.

* * *

Как и грозился Кроу, суета по подготовке Хогвартса к приёму «высоких иностранных гостей» началась буквально в тот же день — ещё только отходя ко сну студенты всех факультетов обратили внимание на повышенное количество домовиков, сновавших по помещениям и коридорам замка и замиравших то у картины на стене, то у стоявших в нишах статуй или рыцарских доспехов. И ровно так же ярился Аргус Филч, чуть ли не с рычанием кидаясь на студентов, забывавших вытереть ноги о специально разложенные на входе в холл зачарованные половики. Гарри даже невольно вспомнилась старая поговорка, которую он когда-то слышал от Вернона — что-то там про пожар в борделе во время наводнения. Само сочетание образов было весьма странным, но он мог с уверенностью сказать, хоть и не посещал в свои неполные четырнадцать лет ни одного из них, что как-то так всё и должно было бы выглядеть…

Учебный день прошёл весьма сумбурно. Даже за оставшуюся до события практически неделю во всём чувствовалась атмосфера праздника, отчего даже самые упрямые отличники и старшекурсники зачастую думали не об уроках, а о гостях из Шармбатона и Дурмстранга, что, разумеется, выводило профессоров из себя. А уж как скрипел зубами Снейп… Гарри на какой-то миг даже показалось, что профессору зельеварения придётся после их занятия варить себе зелье для роста новых зубов… Взамен стёртых в крошку… Интересно, а такие зелья вообще бывают?

— И всё-таки я не понимаю, — раздражённо выдохнула молчавшая и явно что-то напряжённо обдумывавшая всю дорогу до Большого Зала Гермиона.

— Чего ты не понимаешь? — повернулся к подруге Поттер, удивлённо вскинув брови.

Вообще, ещё с Чемпионата мира по квиддичу их подруга стала чуть более задумчивой, чем бывала обычно… Рон, скорее всего, разницы бы не заметил, но для Гарри было очевидно, что девушка, и так не отличавшаяся легкомыслием, стала проводить заметно больше свободного времени в библиотеке, возвращаясь оттуда каждый раз с выражением крайней озадаченности на лице. И это явно не было связано с выполнением домашних заданий — с ними она как раз справлялась легко и непринуждённо, находя ещё время для того, чтобы отчитывать ленящихся, по её мнению, друзей.

— Помнишь, мы видели на Чемпионате домового эльфа… девочку… Она ещё сидела неподалеку от нас…

— Ну да, — вклинился в разговор Рон, — папа ещё сказал тогда, что это нормальная практика… Домовые эльфы как раз для того и существуют, чтобы…

— Да-да… — отмахнулась девушка, садясь за стол на привычное место и подвигая к себе тарелку. — Сначала я хотела возмутиться… Всё же, это совершенно бесчеловечное обращение с несчастным созданием — она сидела там и дрожала, то ли от холода, то ли от боязни высоты. Но… Потом я всё же решила попробовать разобраться в вопросе более внимательно…

— Так вот, что ты делала в библиотеке! — осенило переглянувшихся парней.

— Если вы не знали, мальчики, — вздёрнула нос Гермиона, — библиотека для того и существует, чтобы читать книги!

— Пф-ф! — отвернулся Рон, вцепившись в столовые приборы и принявшись накладывать себе на тарелку еду с одного из общих блюд.

— Так что ты выяснила-то? — со вздохом качнул головой Гарри.

— В «Истории Хогвартса» нет ни слова про домовых эльфов… Ну, — Гермиона замялась, — то есть, там, конечно, написано про то, что в школе находится крупнейшая община эльфов в Британии, но… Ни слова о том, кто они такие и почему с ними так обращаются!

— Как так? — с улыбкой повернулся к ним Фред Уизли.

— Как с рабами! Вы же видели — по замку снуёт целая толпа этих созданий… Убирают, моют всё вокруг… А недавно я узнала, что они и в башнях работают — меняют постельное бельё, топят камины в гостиных факультетов, даже вот, — она указала на стол, — еду готовят и то домовики! И я больше, чем уверена, они не получают зарплату!

— Зарплату?! — со смехом всплеснул руками Джордж, переглянувшись с Фредом, всеми силами старающимся не подавиться от смеха едой, которую только что положил в рот. — Скажи, Гермиона, а ты хоть раз была на кухне?

— Конечно же, нет, — мотнула головой Гермиона. — Ученикам ведь…

— А мы были! — перебил её один из близнецов. — И не однократно! Ну, знаешь, пополняли запасы провианта, и всё такое… Мы видели там домовиков! — они просто в восторге от возможности готовить и служить обитателям замка! Считают, что лучше и быть не может!

— Но… Но… Наверняка их просто обманывают! — горячо продолжила девушка.

— Мерлин… — раздался усталый вздох одного из старшекурсников, сидевшего через стол от компании. — Грейнджер, да?

— Д-да…

— Твои благие намерения очевидны, но ты же маглорождённая…

— И что с того, что я…

— Погоди, дай договорить… Я не имею ничего против маглорождённых, — выставил перед собой руки волшебник. — Я не из этих… Не фанатик чистоты крови и родословной длиной с Темзу… Просто пойми, ты новая в волшебном мире, и ты вполне можешь не знать каких-то вещей, которые считаются общеизвестными для прочих волшебников.

— Например? — Гермиона нахмурилась, но внутренне не могла не признать логичность слов старшего товарища.

— Например, места домовых эльфов в обществе волшебников… А ещё, что самое важное, причин, по которым они это место занимают…

— А ты это знаешь? — теперь интересно стало даже Гарри, который, хоть и не задумывался о столь «высоких материях», но, всё же, был бы совсем не против узнать побольше об этих забавных лопоухих существах.

— У нас в семье сохранились старые книги, — пожал плечами гриффиндорец. — В одной из них, если не ошибаюсь, написанной в конце XIV века, есть раздел, посвящённый домовым эльфам.

— А… А можно прочесть? — неуверенно посмотрела на парня Гермиона. — Я… Хотя, наверное… Книга столь старая…

— Я спрошу у отца, возможно он разрешит привезти книгу в школу… Но даже так, я могу тебе сказать, что ты весьма заблуждаешься на их счёт. Домовым эльфам просто не выжить без волшебников, так что, это не рабство, а… как это говорят маглы… Симбиоз, да?

— Симбиоз… — теперь на лице Гермионы появилось выражение крайней задумчивости.

— Да. Я дословно непомню, но там упоминалось что-то про зависимость от магической энергии, которую они могут получать только от волшебников… Так что, можешь считать, если тебе будет так понятнее, что они очень даже получают заработную плату… Магией…

— Возможно… Возможно, я несколько поспешна в своих суждениях… — явно с огромными усилиями переступая через свои принципы и гордость, Гермиона сцепила зубы и кивнула. — Пожалуйста, если получится, дай мне почитать эту книгу…

— Напишу отцу, — кивнул гриффиндорец. — Как получу ответ — дам знать.

— Спасибо…

— Смотрите! Это же… Грозный Глаз! — раздавшийся от соседнего стола громогласный шёпот заставил всех обернуться сначала на говорившего, а затем — в сторону входа в Большой зал.

На пороге стоял человек, опирающийся на длинный узловатый посох, больше напоминавший просто корень какого-то дерева, только что подобранный в лесу. Фигура волшебника была закутана в чёрный дорожный плащ, откинутый капюшон которого открывал вид на обезображенное многочисленными шрамами лицо. Гарри удивленно вскинул брови — таких «лиц» ему видеть ещё не доводилось. Оно словно было вырезанным из старого дерева грубым изображением, больше похожим на какой-то старый идол, посвящённый языческим богам, чем на живое лицо из плоти и крови. Шрамы и рубцы покрывали буквально каждый дюйм кожи, а изрядная часть носа и вовсе отсутствовала.

Но больше всего в глаза бросался тот самый легендарный «грозный глаз», за который волшебник и получил своё прозвище. Это был явный протез — в левой глазнице Грюма испускал голубоватое свечение, непрерывно вращающийся вокруг своей оси, не моргающий глаз. Он не моргал, смотрел вверх, вниз, в стороны, а порой и вовсе закатывался куда-то назад, словно разглядывая содержимое черепной коробки владельца.

С глухим клацающим звуком, прихрамывая и опираясь на свой посох, Аластор Грюм двинулся в направлении преподавательского стола, чуть поводя головой по сторонам и, казалось, пристально изучая всех сидевших в зале учеников. Он успел преодолеть почти половину зала, как произошло то, чего Гарри не мог даже вообразить. Если бы Гриффиндорец мог видеть волшебный глаз Грюма, он бы заметил, как тот сделал очередной оборот, обводя зал из конца в конец, а в следующее мгновение резко остановился, уставившись куда-то вперёд, на преподавательский стол. Как в дешёвых боевиках, которые парень видел по телевизору у Дурслей, Аластор резким движением отбросил посох, выхватывая из кармана волшебную палочку и направляя её вперёд на… преподавателя ЗоТИ, в этот момент как раз подносившего ко рту чашку с чаем.

— Petrificus Tota…

— Аластор! — вскочивший со своего места Дамблдор предупреждающим жестом выставил перед собой руку, явно применив что-то из беспалочкового колдовства — по крайней мере, Грюм так и не договорил своё заклинание, замерев в той же позе, лишь чуть повернув голову к директору. — Опусти палочку!

— Альбус? — с легко читаемой угрозой и напряжением в голосе спросил аврор.

— Ко мне в кабинет. Быстро! — окинув погрузившийся в тишину зал, Дамблдор дёрнул щекой и, одёрнув мантию, вышел из-за преподавательского стола. — Минерва, — повернул он голову к шокированной не меньше прочих женщине, — заканчивайте ужин без меня. Дети, ничего не произошло! Спокойно доедайте и расходитесь по гостиным!

В продолжавшей висеть звенящей тишине обычно негромкий «сю-ю-юрп», донёсшийся от чашки Авалора, прозвучал как-то особенно громко. Мужчина проводил всё ещё крайне настороженного Аластора, не сводившего с него глаза и пытающегося одновременно подобрать отброшенный посох, чуть насмешливым взглядом, сопровождавшимся приподнятой бровью, и степенно опустил чашку на блюдце на столе. Особый колорит ситуации добавляли практически выпученные глаза профессора Флитвика, смотревшего в бок на… небольшой, но заметно светящийся огненный шарик, зависший над ладонью, опущенной под стол руки преподавателя Защиты от Тёмных Искусств.

Примечания:

*17.1 Очередной результат усилий надмозгов-переводчиков. В оригинале текста используется именно кокатрис (Cockatrice), представляющий собой волшебное существо, похожее на петуха с хвостом ящерицы. Однако, в переводе издательства «РОСМЭН» он был заменён на василиска, что приводит к серьёзному логическому ляпу в рамках произведения, поскольку канонично в мире Гарри Поттера разведение василисков запрещено со времён средневековья, как слишком опасное. А упомянутый Турнир проходил в конце XVIII века, то есть, фактически минимум лет на 300 позже.

Впрочем, справедливости ради, стоит упомянуть, что, во-первых, в мифологии реального мира термины «кокатрис» и «василиск» часто являются синонимами, хоть и имеют некоторые различия. Так, в легендах кокатрис рождался из яйца, снесённого петухом и высиженного жабой или змеёй. Его взгляд не убивал, а именно превращал в камень.

А во-вторых, точно такую же «ошибку» допустили и переводчики других стран. Так, кокатрис был заменён на василиска в испанском, португальском и греческом переводах текста, а в польском вместо кокатриса и вовсе упоминается оккамий (żmijoptak).

Глава 18. Тортик и паранойя

Жизнь станет лучше, если торт еще и сверху посыпать.

(народная мудрость)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

Путь до кабинета Дамблдора волшебники проделали в молчании. Дамблдор практически летел по коридорам и лестницам, что было нехарактерно для его привычного образа степенного и благообразного «доброго дедушки», а Грюм… Грюм просто насуплено молчал, качающейся походкой идя следом, сопровождая каждый шаг гулким постукиванием протеза и посоха.

— Аластор, ты совсем из ума выжил? — произнёс директор, резко распахивая дверь кабинета и практически падая в жалобно скрипнувшее кресло за своим рабочим местом. — Или ты считаешь, что я позволю тебе начать раскидываться заклинаниями посреди Большого зала среди учеников?!

— Нет, это ты мне скажи, Альбус, — хмуро посмотрел на волшебника Грюм, сжимая в руке посох, — как давно ты принимаешь на работу в Хогвартс… такое?! Ты вообще знаешь, кто сидит с тобой за одним столом?!

— За одним столом со мной сидят мои преподаватели, Аластор. И, опережая твои новые возгласы, — Дамблдор вздохнул, — я прекрасно осведомлён об истинном облике профессора Хана.

— Дырявые носки Мерлина… Альбус, какого…

— Если бы я мог предсказать, чем всё закончится, я бы не стал просить тебя приехать в Хогвартс… Читай. Все вопросы потом.

Дамблдор выдвинул один из ящиков стола, доставая оттуда явно крайне старую книгу в потрёпанной, местами явно пострадавшей от влаги и плохих условий хранения, обложке. Нахмурившись ещё больше, от чего его лицо стало совсем похожим на кошмарную маску, Грозный Глаз осторожно взял из рук директора фолиант, вчитываясь в название.

— «Тайные двери Волшебных холмов»? — вскинул бровь волшебник.

— Семьдесят пятая страница, — прокомментировал Альбус, доставая из другого ящика стола вазочку с карамелью и разворачивая одну из конфет. — Этих книг осталось на весь мир штук десять… Мне повезло дотянуться до одной из них… Самое смешное, что хранилась она в совершенно обычной букинистической лавке в магловской части Лондона… Как только туда попала? Кхм…

— Семьдесят пятая страница… — вздохнув, Грюм всё «сдался» и открыл старинную обложку, аккуратно пролистывая страницы до указанной директором.

«…немало там великолепных обиталищ, и есть одно среди прочих — имя ему Альвхейм. Родина светлых и тёмных альвов. И светлые альвы обликом своим прекраснее солнца, а тёмные — чернее смолы. И стоят они у престола своих Владык, разделяя Благой Двор и Неблагой и следя за волей своих царей и цариц…» (*18.1)

— Тёмные альвы? Светлые… Что за хренотень? — Аластор поднял на директора озадаченный взгляд.

— Когда я проводил собеседование для этого Авалора Хана, я точно так же, как ты, увидел его истинный облик, — Дамблдор со значением постучал пальцем по своим очкам. — Так что, как бы тебе ни было приятно считать всех вокруг неразумными слепцами, не способными заметить угрозу, пока она не падёт им на голову, не у всех всё настолько плохо…

— Да ладно… — Грюм дёрнул щекой, ухмыльнувшись, — возможно, я погорячился насчёт тебя… Но всё же…

— Он тёмный альв, ну, или тёмный эльф, как их сейчас называют магловские сказочники… По крайней мере, вся информация, которую я сумел найти, подтверждает его слова и то, что ты и сам видел собственными глазами. Все дошедшие до нас сведения и легенды говорят о том, что когда-то именно эль… альвы, — хмыкнул директор, — были своеобразной… знатью среди волшебных созданий. Ты же ведь наверняка слышал, что все наши пикси, домовые эльфы, русалки или гоблины — все они, по большому счёту, раньше назывались фейри?

— Ну, слышал, да, — кивнул Грюм. — Только их так лет четыреста никто не называет… Ну волшебные создания… Ну и что?

— Неблагой Двор, как и его противоположность, Двор Благой — были, своего рода, двумя огромными… — Альбус пожал плечами, — сообществами волшебных существ… Со своими правителями… Подданными… Не знаю — слишком мало информации я сумел найти.

— Это всё, конечно, замечательно, Альбус… Но ты вообще в курсе, что твоего Авалора, — Аластор стукнул посохом об пол, словно указывая через перекрытия вниз, — уже пару месяцев разыскивает всё Министерство магии? Если бы не Турнир, Фадж бы сейчас наверняка добрался и до твоей вотчины, чтобы мозги выедать, как вурдалак драный…

— Я слышал об этом, — степенно кивнул волшебник, отправляя в рот очередную карамельку, — когда был в Министерстве по делам…

— Так какого же Мерлина, чтоб ему в могиле икалось, — вспылил пожилой аврор, — ты не то, что не задержал его, а даже записку с совой не отправил, чтобы дать знать о ситуации?!

— Во-первых, — Дамблдор наклонился через стол, глядя на аврора поверх очков, — это не моя работа. Но, даже, если бы я проявил гражданскую сознательность, в дело вступает «во-вторых». Вы разыскивали его для того, чтобы… что? — вопросительно вскинул бровь директор.

— Фадж…

— Если бы министр был чуть более дальновидным и чуть менее склонным к излишней панике, он бы действовал куда аккуратнее и тише, а не пытался найти неизвестно кого, появившегося в Лондоне из ниоткуда…

— Если быть откровенным, — Аластор вздохнул, махнув рукой, — никто не разыскивал твоего профессора, чтобы задержать… Министр сам прекрасно понимает, что с таким гостем нужно вести себя вежливо — просто на всякий случай. Просто… Поставила его персона на уши весь Аврорат и Департамент правопорядка…

— Тогда возвращаемся к изначальному вопросу, с которого я начал, — в глазах пожилого волшебника блеснула искорка скрываемого веселья. — Ты не выжил из ума? Я пригласил тебя в Хогвартс, чтобы ты помог коллегам обеспечить безопасность учеников и иностранных гостей, а также, учитывая твой профессиональный и жизненный опыт, чтобы уменьшить вероятность… провокаций… А ты начал с того, что стал размахивать палочкой посреди толпы детей за ужином!

— Хорошо! — хрипло прокаркал Грюм. — Хорошо… Я погорячился — я признаю это!

— Вот и чудно, — с улыбкой кивнул Альбус. — Принесёшь завтра утром извинения в Большом зале — и будет вообще замечательно.

— Извине… кха… Ты серьёзно, Альбус?! — выпучил глаза мужчина.

— Я тебя уверяю, профессор Хан прекрасно понял, в кого ты тыкал волшебной палочкой, — директор покачал головой. — И скажи спасибо, что я не заставляю тебя приносить извинения персонально ему — просто признаешь, что у тебя был тяжёлый день, ты погорячился, не разобравшись в ситуации… Ну, не мне тебя учить — в Аврорате вам должны были давать методичку на случай общения с прессой…

— Ну, Альбус… — раздражённо выдохнул аврор, дёрнув щекой. — Я тебе такое ещё припомню… Как-нибудь…

— Припомни… припомни… — благодушно хмыкнул Дамблдор.

— Ладно, — Грюм вздохнул, пододвигая к себе гостевой стул и с показным кряхтением усаживаясь напротив директора, — раз мы пока закончили с взаимными упрёками, давай обсудим более важные вопросы.

— Обсудим, — кивнул Альбус. — Кинни! Принеси нам сюда лёгкий ужин для моего гостя, будь любезна. И большой чайник чаю на двоих.

— Конечно, хозяин! Кинни всё сделает! — появившийся с тихим хлопком возле стола домовой эльф коротко кивнул и с таким же хлопком исчез.

— Надеюсь, ты не будешь ничем меня травить? — усмехнулся параноидальный аврор.

— Совсем забыл! — с широкой улыбкой схватился за голову Дамблдор. — Забыл попросить добавить в твою порцию ложку яда!

— Тьфу! — покачал головой Грюм.

— Ладно… Давай всё же к делу. Фадж обещал своих людей прислать к четвергу. Твой отряд будет работать совместно, или как всегда?

— Я взял Тонкс, — пожал плечами Аластор. — Она будет следить за порядком изнутри — если что, подстрахует детей, пока не подоспеет подмога. Ещё несколько проверенных ребят будут крутиться по территории школы, стараясь не особенно отсвечивать.

— Дашь мне потом список — размещу их в свободных помещениях и предупрежу преподавателей… Неловко получится, если кто-то из них поймает лбом бомбарду из-за повышенной бдительности одного из профессоров…

— Уже готово, — аврор достал из кармана плаща свиток, протягивая его директору.

— Отлично… Тогда обговорим защиту Кубка…

Хогвартс. Коридоры замка.

Нимфадора в крайней задумчивости шла по знакомым коридорам. «Представление», устроенное наставником в Большом зале, произвело на девушку отменное впечатление, но ещё больше её поразило демонстративное спокойствие… Авалора Хана — мужчина продолжал с совершенно невозмутимым лицом сидеть и пить свой… чай… кофе… Не столь важно, что было там налито в его чашку. Но сам факт! Да, ученики тоже далеко не сразу сообразили, что перед их глазами происходит что-то необычное, но даже они, стоило Дамблдору и Грюму покинуть зал, подняли настоящий гвалт, обсуждая увиденное и пытаясь понять, что вообще произошло, а Авалор…

Профессор просто спокойно отставил чашку, поднялся со своего места и присоединился к коллегам в попытках успокоить юных волшебников и навести в зале порядок, чтобы они могли спокойно закончить ужин и отправиться по гостиным… И теперь в голове молодой волшебницы боролись два чувства — взращенная наставником осторожность и свойственное уже ей самой любопытство, требующее повернуть на следующем повороте направо и направиться прямиком в кабинет ЗоТИ, надеясь обнаружить его хозяина там же, в выделенных для преподавателя комнатах. Как такой поступок должен был выглядеть со стороны, учитывая позднее время, она предпочитала не думать…

А ещё… Ещё она испытывала нездоровое желание крепко… обнять… своего нового знакомого… за шею. И сжимать, пока он не начнёт хрипеть и задыхаться! Несмотря на то, что, объективно, она была ни в чём не виновата, и доложила начальству о ситуации сразу же, как сообразила, кого именно они разыскивают, и с кем именно ей повезло встретиться на той улице, Тонкс всё равно иррационально считала, что Авалор её подставил! И наверняка усмехался всё это время над потугами половины Министерства магии его найти! А сам в это время сидел и… и… пил грёбаный чай в Хогвартсе?!

— У-ху-ху-ху-у-у! — раздавшееся знакомое завывание, донёсшееся из-за спины, заставило девушку вздрогнуть и резко повернуться на звук.

— Толстый монах! — выдохнула Тонкс, широко заулыбавшись при виде знакомого с детства приведения родного факультета.

— Какое знакомое личико! Уж не Нимфадора Тонкс ли это?!

Толстый монах был одним из самых добродушных привидений Хогвартса. Тонкс прекрасно помнила, как тучный полупрозрачный мужчина в монашеской рясе с искренней радостью помогал в меру своих сил любому студенту, не делая исключений даже для воспитанников Слизерина. За это все были готовы терпеть его причуды и любительство слегка пугать загулявших по коридорам студентов, но только не за…

— Да сколько можно?! Не нужно называть меня Нимфадорой!!! — прорычала девушка.

Впрочем, уже через мгновение она ойкнула, зажав себе руками рот и виновато посмотрев на продолжавшего улыбаться пузатого монаха. Порой её саму начинала напрягать столь яркая реакция на собственное имя, но, даже повзрослев, Тонкс ничего не могла поделать с происходящим.

— Ну, точно Тонкс, — рассмеялся призрак, покачав головой. — А я думал, ты уже давно выпустилась…

— Простите, я не хотела так вспылить…

— Ой, да ладно, деточка… Призрака не так-то просто по-настоящему обидеть. Знаешь ли, за Гранью всё воспринимается совершенно иначе…

— Всё равно…

— В любом случае я рад тебя видеть! Что же привело тебя назад в Хогвартс? Это всё из-за Турнира, да?

— Ага, — девушка кивнула. — Я же теперь работаю в Аврорате, вот нам и поручили обеспечивать охрану в школе на время визита гостей из других стран…

— О! Я уверен, ты справишься!

— Спасибо… Скажите… — неуверенно замялась Тонкс, но потом всё же тряхнула волосами и продолжила. — Можно вас спросить?

— Ну, ты только что это и так сделала, но спрашивай, — монах подмигнул волшебнице.

— Новый профессор Защиты от Тёмных Искусств… Профессор Авалор Хан… Вы… Что можете о нём сказать?

— Профессор Хан… — призрак как-то «побледнел», став на мгновение ещё прозрачнее, но это продлилось лишь миг, и он продолжил. — Он… Хороший профессор… Я слышал, как студенты обсуждали его уроки — похоже, он действительно разбирается в том, о чём рассказывает… Вроде бы, до Хогвартса он работал ликвидатором заклятий у гоблинов…

Нимфадора прищурилась. Помимо «практичной паранойи», как она про себя иногда называла манеру Грюма видеть врагов везде, всегда и ещё вон за тем углом, наставник успешно прививал своим ученикам и повышенную наблюдательность с вниманием к деталям, весьма полезные в их работе. И сейчас эта самая наблюдательность четко говорила девушке, что призрак… опасался нового профессора?!

— Уважаемый монах, — вкрадчиво произнесла Тонкс, делая шаг ближе к призраку, — если вы знаете что-то про профессора Хана, что может представлять угрозу школе, вы должны мне рассказать… Или моему наставнику… Хотя бы — директору Дамблдору!

— Нет-нет, — мотнул головой факультетский призрак, — это… Ничего опасного… Просто… — мужчина несколько мгновений молчал, а затем, пожевав губами, посмотрел прямо на Тонкс. — Я не знаю, в чём дело… Но каждый раз, когда кто-то из нас находится рядом с ним, мы…. Призраки словно бы чувствуют свою… смертность. Я не знаю, как сказать! — он всплеснул руками. — Я не был при жизни мудрецом! Но что-то в этом профессоре заставляет меня бояться за своё посмертие.

— Я не знала, что призраки могут бояться… — широко распахнула глаза Нимфадора.

— Я скажу тебе даже больше, деточка… Призраки тоже не знали, что могут… Возможно, мы чувствуем какой-то артефакт… Или что-то иное… Я просто не знаю… Тебе стоит попробовать поговорить об этом с призраком лорда Драбена (*18.2), в конце концов, он волшебник дворянского сословия, возможно он знает больше о чём-то подобном…

— Я… Я поговорю с ним… — оторопела Тонкс. — Спасибо вам за совет…

— Пожалуйста, деточка… Пожалуйста… — тепло улыбнулся призрак Толстого монаха.

Кивнув, Нимфадора всё же пошла дальше по коридору… Раздумья раздумьями, но, пожалуй, стоит найти Грюма и… рассказать ему то, что она узнала… Или пока повременить? Девушка досадливо дёрнула себя за чёлку пальцами, сморщив смешную рожицу — по крайней мере, ей стоит найти наставника хотя бы для того, чтобы узнать, куда их разместят в замке. Декан Пуффендуя, конечно, с радостью пустила бы свою бывшую ученицу переночевать в одной из свободных спален, но, возможно, стоит быть чуть менее беспечной и следовать правилам…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ и не только.

Это было… неожиданно. Только поистине чудесами самоконтроля и силой воли Авалор не швырнул в проявившего агрессию волшебника рефлекторно сформированное заклинание огненного шара. Было бы не очень… профессионально начинать активные боевые действия посреди зала, полного учеников и коллег-преподавателей. Однако больше всего данмера выводил из себя тот факт, что в этом мире обнаружилось до отвращения много способов видеть через заклинание иллюзии. Не то, чтобы он считал собственную магию вершиной развития чар, а сотворённые иллюзии совершенством, но встреченный уже второй артефакт, способный видеть его истинный облик, вызывал глухое чувство раздражения.

А тот факт, что вошедший в Большой зал волшебник столь агрессивно среагировал именно на его облик, сомнений практически не вызывал — всё же, знаменитый артефактный глаз Аластора «Грозного Глаза» Грюма намекал. Как и прочие детали его внешности и манер, подтверждающие его личность получше любых верительных грамот… А вопрос, тем не менее, был достаточно животрепещущим. Авалору определённо требовалось пересмотреть подход к собственной маскировке — или найти способ более качественного сокрытия внешности, или просто махнуть рукой на скрытность вообще. И он пока затруднялся сказать, что было бы предпочтительнее в его случае — мешало раздражение на самого себя за то, что, даже имея представление о мире, в который его занесло, он не удосужился заранее продумать такие «мелкие детали».

Данмер в задумчивости обошёл стол и встал напротив окна. В любом случае, ему было просто необходимо разобраться в местной артефакторике — если уж не с точки зрения создания новых, то хотя с позиции уже существующих, чтобы иметь представление о том, с чем он может столкнуться в будущем. Всё же, по воспоминаниям об этом мире, доставшимся ему от Основы, на ряду с глазом Грюма, здесь существовали и весьма эффективные способы сохранения собственного инкогнито… Если, конечно, само существование этих… «способов» не было выдумкой. И да, речь шла именно о «широко известной в узких кругах» мантии-невидимке одного из его студентов, Гарри Поттера (*18.3).

Маг раздражённо выдохнул — важных дел с каждым днём накапливалось всё больше, а вот свободное время почему-то появляться не спешило… Возможно, решение представиться преподавателем имело и свои недостатки. Впрочем, плюсы звания преподавателя пока всё же перевешивали минусы, поэтому мужчина был недоволен скорее просто «порядку для», а вот в части артефактов, у него был достаточно простой способ решения проблемы. По крайней мере, в первом приближении…

Сев за стол, мужчина достал из ящика лист бумаги и принялся писать. Раз уж старейшина Грутарк по собственной воле изъявил желание оказывать всяческую поддержку, было бы глупо не воспользоваться услугами гоблинов и не запросить перечень известных артефактов по их свойствам. Маг не был уверен, что такой… справочник уже кем-то ранее составлялся, но он вполне допускал такую возможность. К тому же, ему не был нужен полный и исчерпывающий список всех реально существующих волшебных предметов — было бы вполне достаточно и качественного «ассортимента» для общего понимания известных местным волшебникам волшебных эффектов, которые они вкладывали в предметы.

Несколько минут по кабинету разносился только сосредоточенный скрип пера по бумаге, а затем, ещё раз пробежав написанное взглядом, маг аккуратно свернул послание в трубочку и запечатал в специальный кожаный тубус, использующийся для доставки писем местными почтовыми совами. Короткое сосредоточение, жест рукой, и на спинке стоявшего в углу кабинета кресла с негромким «Кар-р-р» появился полупрозрачный, чуть светящийся в полумраке кабинета, ворон. Поднявшись на ноги, маг протянул Призрачному Вестнику послание и распахнул одно из окон, позволяя птице вылететь. Теперь оставалось только…

— Профессор Хан, — раздавшийся из внезапно вспыхнувшего камина голос директора Дамблдора заставил мага невольно вздрогнуть. — Если вас не затруднит, не могли бы вы подойти ко мне в кабинет? Я понимаю, что время позднее, но, все же, считаю, что некоторые вопросы стоит решить сразу, чтобы избежать дальнейшего недопонимания…

— Директор? — удивлённо вскинул бровь Авалор. — Разумеется, если дело срочное, я сейчас буду…

— Благодарю вас. Пароль для прохода — австрийский штрудель.

Камин погас так же, как и загорелся, а данмер на мгновение замер, обдумывая ситуацию и чувствуя, как подёргивается нижнее веко. Причина вызова была совершенно очевидна — недавнее происшествие за ужином. А вот что было уже не столь очевидно, так это чего ему стоило ожидать дальше… В Большом зале ситуация была понятна — никто не стал бы начинать магическую дуэль или полноценный бой в пусть и просторном, но полном детей помещении. Первоначальная агрессия Грюма была скорее исключением и данью его паранойе… Но вот в небольшом кабинете, без мешающихся «гражданских»…

Дёрнув щекой, маг подхватил стоявшую у кресла трость-Ваббаджек и направился к выходу из кабинета. Что же, раз в школу прибыл Адепт Паранойи, будет просто неуважением не ответить Вселенной тем же. Криво ухмыльнувшись, Авалор на мгновение замер перед дверью кабинета и коротким жестом наложил на себя чары поглощения магии (*18.4). Вряд ли его будут пытаться бить по голове из-за угла, а в случае атаки волшебством такой вариант защиты будет лучше всего.

Главным минусом используемого заклинания, как и его «брата» (*18.4), призванного эту самую магию отражать обратно в атакующего, оно, во-первых, не было абсолютной защитой, имея, пусть и небольшой, но шанс не сработать, а во-вторых, даже в «идеальном» исполнении, длилось не слишком долго. Впрочем, с точки зрения мага, не было никакой критической проблемы обновлять чары после их окончания — вряд ли беседа с директором продлится особенно долго.

Ввиду позднего времени суток, в коридорах Хогвартса было практически пусто. По пути от кабинета до знаменитой гаргульи маг встречал только почтительно кланяющихся и уступающих дорогу домовых эльфов, продолжавших приводить замок к состоянию идеальной чистоты и порядка накануне визита иностранных гостей. Наконец, мужчина остановился перед массивной каменной статуей, изображавшей классическую «замковую гаргулью», которая… казалось, наблюдала за посетителем, хотя сама каменная фигура и оставалась неподвижной, как ей и положено.

С некоторым любопытством склонив голову к плечу, данмер перешёл на магическое зрение и только и смог, что уважительно покачать головой. Гаргулья действительно была именно гаргульей, но в этой каменной статуе было «накручено» столько чар, что маг бы не удивился, если бы она ожила просто от самого факта вложения такого количества магии в материал. В очередной раз Авалор отвесил себе мысленный подзатыльник и строго-настрого наказал разобраться в местной артефакторике — направление того, определённо, стоило.

— Австрийский штрудель, — чувствуя себя несколько глупо, маг обновил защитные чары и произнёс озвученный Дамблдором пароль на вход.

С негромким каменным скрежетом постамент статуи сдвинулся, открывая проход в небольшую нишу, в которой Авалор увидел узкую винтовую лестницу, уходящую куда-то наверх. Насколько мужчина помнил внешний вид замка снаружи, проход должен был вести под самую крышу главной башни Хогвартса, к которой с одной из сторон были пристроены ещё три небольшие башенки, как раз представлявшие собой директорские кабинет и спальню.

— Прошу, профессор Хан, — стоило магу достигнуть верхней ступени, как дверь в кабинет бесшумно открылась сама собой на идеально смазанных петлях, — проходите. Благодарю вас, что согласились прийти в столь позднее время…

Медленно ступивший в проем данмер окинул открывшееся ему помещение оценивающим взглядом. Кабинет директора представлял собой просторную круглую комнату со множеством окон, выходивших практически во все стороны. Внимание любого посетителя первым делом привлекало множество «живых» портретов предыдущих директоров Хогвартса, украшавших практически всё свободное пространство на стенах. Большая часть изображённых на них волшебников мирно дремали в своих красивых рамах, хотя несколько, это Авалор заметил сразу, с любопытством изучали гостя.

Кабинет был разбит на три отдельных зоны. У самого входа располагалось что-то вроде гостиной и музея в одном флаконе — диван и пара мягких кресел с журнальным столиком посередине располагались посреди множества стеллажей, подставок и резных витрин, содержавших различные диковинки. Очевидные артефакты испускали небольшие клубы дыма, волны свечения или просто издавали негромкие звуки, создавая фоновую «какофонию», впрочем, довольно легко игнорируемую и не мешающую сосредоточенности.

— Я привык поздно ложиться, — пройдя вперёд, маг чуть склонил голову, переводя оценивающий взгляд на Дамблдора и второго волшебника, сидевшего в ещё одном кресле у самого камина, — так что, ваша просьба о визите не доставила неудобств.

— Рад это слышать, коллега, — добродушно улыбнулся Альбус из-за своего рабочего стола.

Предмет мебели явно был ровесником, если уж не Хогвартса целиком, то определённо успел повидать магов-основателей — толстая столешница, вырезанная из единого массива неизвестного данмеру дерева, детально выполненные резные когтистые лапы вместо ножек, и замысловатая резьба, наводившая на мысли о скандинавской родословной мастера по дереву…

Аластор Грюм, а именно он сидел в кресле у камина, окинул вошедшего мага напряжённым и мрачным взглядом. Крепко держащие волшебную палочку пальцы руки, лежавшей на одном из подлокотников, красноречиво говорили о готовности владельца к любому исходу встречи. Еле заметно уважительно кивнув Грюму, маг позволил себе улыбнуться краем губ.

— Полагаю, — посмотрел мужчина на Дамблдора, — вы пригласили меня сюда из-за небольшого инцидента, имевшего место в Большом зале пару часов назад?

— Верно, профессор Хан, — кивнул Альбус, проигнорировав неопределённый, но явно весьма недовольный звук, донёсшийся из кресла Аластора. — Прежде всего, я хотел бы принести свои глубочайшие извинения за поведение мистера Грюма… — Грозный Глаз буркнул что-то невразумительное, но весьма красноречиво говорящее, в каком месте он видел такие извинения. — Отчасти в этом была и моя вина — я мог предположить его реакцию на ваш истинный облик, который он вполне мог увидеть своим волшебным глазом, но… — волшебник развёл руками. — Я просто не подумал… Но, поскольку, нам всем предстоит как-то уживаться на территории Хогвартса, как минимум в этом году, я бы очень хотел, чтобы между вами не было взаимной… вражды.

Аластор Грюм с демонстративным кряхтением поднялся из кресла, всё так же сжимая в опущенной руке свою палочку — несмотря на то, что они оба находились в Хогвартсе, были в кабинете директора, а сам директор, более того, сидел в паре метров от них, аврор явно не намеревался изменять своей привычке видеть врагов во всех, пока ему не докажут, желательно несколько раз, обратного. Грозный Глаз встал возле директорского стола, с лёгким прищуром глядя на мага. Казалось, он заранее прикидывает, когда, а главное, куда, стоит ударить заклинанием поубойнее.

— Если это не нарушит каких-то взятых вами на себя обязательств, — осторожно начал Дамблдор, — не могли бы вы снять иллюзию со своей внешности, чтобы… разрешить возникшее недопонимание раз и навсегда?

— Снять иллюзию? — удивленно вскинул бровь данмер. — Но как это…

— Я привык видеть, кто передо мной, — «прокаркал» Аластор. — А все эти… оборотные зелья… и прочая чушь… — аврор презрительно скривился, — это всё для не чистых на руку. И, если вам нечего скрывать… профессор Хан, — с явственно читаемой в голосе недоверчивостью продолжил волшебник.

— Аластор! — с недовольством покачал головой Альбус.

— Всё в порядке, директор, — маг хмыкнул, покачав головой. — Каждый имеет право на свои личные небольшие слабости…

Коротко ударив Ваббаджеком об пол, маг с внутренним удовлетворением наблюдал, как расширяется настоящий глаз Грюма, а артефактный, словно становится больше, выпучиваясь из бронзовой оправы. Похоже, даже видя своим волшебным глазом через наложенную данмером иллюзию, Аластор всё же воспринимал увиденное как-то иначе.

— Возвращаясь к словам мистера Грюма, — перевёл Авалор неярко светящиеся багровым глаза на волшебника, — иногда маскировка всё же является обоснованным решением. Не думаю, что студенты Хогвартса с достаточным спокойствием отнеслись бы к моей реальной внешности, преподавай я в таком виде. И уж точно не смогли бы сосредоточиться на теме урока.

На лице аврора явственно читалась внутренняя борьба. С одной стороны, он видел перед собой явного не-человека, разумное волшебное существо, пришедшее прямиком из легенд и мифов… Грозный Глаз всегда относился к таким созданиям с ещё большим подозрением, чем ко всем прочим — уж очень памятным была его встреча с одним из вампиров, прислуживавших Волдеморту в первую войну, во время которой он и потерял свою ногу. С другой же стороны, стоявший перед ним… альв… эльф… высокий красноглазый мужчина с неестественной, словно бы демонстративно «идеальной» внешностью и удлиненными ушами, не проявлял агрессии, а наоборот, был демонстративно вежлив и манерен, вызывая в памяти Аластора те же чувства, какие он испытывал во время редких встреч с Малфоем старшим в Министерстве. Разве что, Люциуса Грюму хотелось придушить куда сильнее.

— Как я уже говорил директору Дамблдору, — данмер смотрел на Грюма прямо, не отводя багровый взор, — в прошлом таких, как я, вы называли тёмными эльфами, или фейри…

— Тёмный альв… — вздохнул директор, с намёком взглянув на аврора.

— Альв… Хм-м-м… — Авалор на мгновение задумался. — Да, пожалуй, такой вариант мне тоже приходилось слышать.

— Тц… — дёрнул щекой Аластор Грюм, отворачиваясь и возвращаясь в кресло.

— Надеюсь, теперь, когда мы прояснили этот момент, мы избежим… излишней конфронтации…

— С моей стороны проблем не будет, как я и говорил ранее, директор, — повернулся данмер к Дамблдору. — Впрочем, я не могу гарантировать отсутствие таких инцидентов в будущем, — маг повёл рукой в сторону опустившегося в кресло и демонстративно потерявшего интерес к продолжению разговора Грюма, — вряд ли артефакт, подобный этому волшебному глазу, единственный в своём роде.

— Вы правы, профессор Хан, — директор вздохнул, — пусть именно волшебный глаз Аластора и единственный в своём роде, по крайней мере, среди артефактов, о которых я знаю, но… Способов узреть незримое или сокрытое в мире существует больше одного…

— В таком случае, я оставляю за собой право на симметричный адекватный ответ в случае прямой агрессии в свой адрес.

— Это, — Альбус явно погрустнел, а вот от камина донёсся одобрительный хмык аврора, — вполне ожидаемый исход… Но могу вас заверить, что в стенах Хогвартса вам ничего не грозит.

— Благодарю, директор, — Авалор кивнул.

— Что же… Раз мы развеяли наше небольшое недопонимание, думаю, на этом всё… Я вас больше не задерживаю, профессор Хан, — улыбнулся Дамблдор, глядя на мага поверх очков.

— Доброй ночи, директор. Мистер Грюм…

Отвесив лёгкий поклон, маг развернулся и направился в сторону выхода, плавным движением руки на ходу восстанавливая иллюзию человеческой внешности. Разговор оставил после себя весьма… двойственное ощущение, и всем его участникам явно было, о чём подумать на досуге. Уже спускаясь по винтовой лестнице, маг прокручивал в голове увиденное и услышанное в кабинете — по всему выходило, что напрямую, здесь и сейчас, ни Грюм, ни Дамблдор, агрессии в его адрес не испытывали. Но это не значило, что такое положение дел будет сохраняться всегда. Особенно, в случае подозрительного аврора в отставке. За Грозным Глазом нужно приглядывать… в оба глаза…

* * *

— Стоять! Руки на виду! Палочку не доставать! — крайне возмущённый, но, вместе с тем, излучающий веселье голос заставил Авалора остановиться и повернуться на звук.

Нимфадора Тонкс, «полыхая» на весь коридор ярко-красными волосами, стояла, направив на мага свою палочку. На лице волшебницы читалась яркая палитра эмоций от негодования, раздражения и убийственной серьёзности до очевидной неуверенности, приправленной смущением. Молодой аврор явно пошла на поводу своей импульсивности, увидев знакомый силуэт только что прошедшего мимо поворота человека, а теперь боролась с собой, пытаясь окончательно решить, что ей делать дальше.

— Мисс Тонкс? — опершись на трость-Ваббаджек, маг с некоторым удивлением вскинул бровь, окидывая возмущённую девушку взглядом. — Чем обязан столь… яркому приёму?

— Я… — под любопытным взглядом Авалора волшебница явно стушевалась, а её волосы плавно сменили цвет на синий. — Я должна вас задержать! Да… Наверное…

— И по какой же причине, позвольте узнать?

В голосе данмера, продолжавшего вести себя демонстративно вежливо, всё же слышались отголоски тщательно скрываемого веселья. Тонкс не могла быть уверена в этом на все сто процентов, тем более, что с каждой секундой начинала всё больше ругать себя за импульсивный поступок, но…

Впрочем, сам Авалор действительно чувствовал лёгкое веселье — ученица Грюма была под стать своему наставнику, что, помноженное на импульсивность молодости, давало в итоге крайне «взрывоопасную смесь». Маг не беспокоился насчёт направленной в его сторону палочки — во-первых, на нём всё ещё держалось последнее наложенное защитное заклинание, а во-вторых, они находились не так далеко от лестницы в башенку директора. Начнись тут в коридоре что-то «громкое», Дамблдор и Грюм сразу же спустились бы, чтобы разобраться в ситуации. И… разобрались бы.

— Вы… Вы… — Нимфадора на мгновение «зависла».

А действительно… Из-за чего вообще Министерство разыскивает Авалора Хана с такой настойчивостью? Девушка нахмурилась, продолжая удерживать расслабленно опиравшегося на трость мага «на мушке», и задумалась — Аврорату и Департаменту правопорядка поручили отследить и найти неизвестного волшебника, появившегося в Лондоне с неизвестными целями… Фактически, это можно было сказать про любого приехавшего сюда волшебника из других стран, ведь в волшебной части Британии не было даже какого-то подобия магловской таможни, не говоря уже об обязательной проверке прибывающих на территорию и убывающих с неё лиц… Учитывая, что информация, очевидно, пришла со стороны Отдела тайн, что-то с Авалором было не так, раз невыразимцы столь «возбудились» на его персону. Но что?

— Насколько мне известно, — маг продолжил, улыбнувшись, — я не нарушил никаких законов волшебного мира…

— Да… Вы правы… — тяжко вздохнула девушка, опуская палочку. — Но всё же, вы… Вы…

— Раз уж у нас сегодня день разрешения недопониманий, — Авалор развёл руками, — в качестве жеста доброй воли и, ради того, — мужчина улыбнулся с лёгкой ехидцей, — чтобы сгладить общую неловкость ситуации… Позволите пригласить вас на чашечку чаю? Полагаю, выбраться в Лондон нам не позволят рабочие обязанности, но у мадам Розмерты тоже вполне уютно…

— Я не… — от намёка на неловкость Тонкс, до сих пор чувствующая себя весьма смущённой, хоть и усиленно это скрывающая, дёрнулась, явно порываясь сказать что-то резкое, но замолчала. — Я склонна принять ваше предложение… Но с вас тортик! Или даже два… В «Трёх мётлах» как раз подают «Сказку Мерлина»… Да… Завтра! После занятий!

Тряхнув ставшими ещё темнее синими волосами, Тонкс резко развернулась на каблуках, чуть качнувшись, удерживая равновесие, и почти бегом пошла прочь от Авалора. Маг с задумчивой улыбкой проследил за убега… уходящей девушкой, хмыкнул и неспешно пошёл обратно к своему кабинету. Вся ситуация выходила до нельзя глупой, но, по большому счёту, он не видел никакой проблемы в том, чтобы угостить Тонкс десертом. Способности, как, впрочем, и личность молодой девушки-метаморфа были ему, по меньшей мере, интересны. Да и насчёт самого факта общения с противоположным полом он не имел ничего против.

Примечания:

*18.1 Вольное переосмысление Видения Гюльви («Младшая Эдда»). Дополненная и отредактированная авторским произволом цитата.

*18.2 Один из малоизвестных призраков Хогвартса. Также известен, как Призрак кавалера. Жил, вероятно, во времена короля Карла I и его сына Карла II в XVII веке. Явно имел какую-то связь с Хогвартсом, раз стал одним из его призраков. Очевидно, также был волшебником.

Появлялся только в первом фильме по вселенной. Полная каноничность вызывает сомнения, но Хогвартс замок старый, народу там поумирать за века существования должно было прилично, так что, пусть будет.

*18.3 Авторская самодеятельность. Свойства той самой Мантии невидимости (она же один из Даров Смерти), по сравнению с указанными в каноничных текстах, будут переписаны в сторону большего пафоса и здравого смысла. Согласитесь, мантия-невидимка, которая способна «укрыть даже от взора Смерти», не может быть простым артефактом…

Из «новых» и общеизвестных свойств можно выделить следующие — мантия не подчиняется манящим чарам, её невозможно порвать или разрезать заклинаниями (если это всё же удастся, со временем мантия восстановится до изначального состояния), на человека, укрытого под мантией не действуют никакие способы обнаружения (даже гоменум ревелио не сработает).

*18.4 «Отражение заклинаний» — чары, предназначенные, что следует из названия, для отражения вражеского колдовства обратно хозяину. В классическом варианте, представленном в «TheElder Scrolls III: Morrowind», заклинание имеет весьма небольшой срок действия (5 секунд) и достаточно низкий шанс срабатывания. В исполнении Авалора заклинание доведено «до идеала», имея увеличенную вероятность отразить вражескую магию и большую длительность эффекта, хотя по-прежнему и заметно уступающую классическим щитовым чарам. Также, заклинание не реагирует на собственные чары защищённого им мага.

«Поглощение заклинаний» — чары, по аналогии с предыдущими, предназначенные для поглощения вражеского колдовства с последующим пополнением собственного резерва маны за счёт содержавшейся в поглощённом заклинании. В классическом варианте, представленном в «The Elder Scrolls III: Morrowind», заклинание имеет весьма небольшой срок действия (5 секунд) и достаточно низкий шанс срабатывания. В исполнении Авалора заклинание доведено «до идеала», имея увеличенную вероятность отразить вражескую магию и большую длительность эффекта, хотя по-прежнему и заметно уступающую классическим щитовымчарам. Также, заклинание не реагирует на собственные чары защищённого им мага.

Глава 19. Неловкие тортики и курощение

— А вы сами-то верите в привидения? — спросил лектора один из слушателей.

— Конечно, нет, — ответил лектор и медленно растаял в воздухе.

(«Понедельник начинается в субботу» А. и Б. Стругацкие)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная Гриффиндора и не только.

Гарри Поттер в крайней задумчивости сидел на одном из диванов, уже добрых полчаса пялясь на одну единственную страницу раскрытой перед ним книги по Прорицаниям. Вообще, он пытался делать домашнее задание — профессор Трелони, как всегда была в своём репертуаре, задав студентам составить полноценный прогноз на целый месяц вперёд, нисколько не заботясь о том, а способны ли вообще её ученики к «тонкой науке предсказаний»… И недавно произошедшие события нисколько не облегчали ситуацию.

Уже в который раз Гарри прокручивал в голове столь «яркое» появление Аластора Грюма на ужине в Большом зале — у большинства студентов ажиотаж схлынул уже к утру, но он слишком ярко осознавал, что в Хогвартсе так просто ничего не проходит… Слишком свежи в памяти были события первого курса с профессором Квиррелом в главных ролях…

— Ты чего заснул? — помахал перед лицом друга Рон. — Давай уже закончим эту муть и пойдём на ужин?

— Да всё из головы не идёт вчерашнее… — вздохнул Поттер. — Это же был Аластор Грюм, знаменитый аврор… Герой войны… Я специально уточнял у народа…

— Ну да, — пожал плечами Рон. — Хотя мог просто у меня спросить — я много про него знаю.

— Но почему он вдруг так себя повёл? Ты же заметил, да?

— Заметил что?

— Он практически с самого порога направил палочку на нашего нового профессора по ЗоТИ! Чёрт… Я вообще хоть один год спокойно смогу проучиться?!

— Я не думаю, что он целился в профессора Хана… — задумчиво пробормотал Рон. — До профессорского стола было далековато… А там и Снейп сидел. Я бы скорее поставил на то, что он целился в него…

— Да нет же! — помотал головой парень. — С моего места было видно, что он чуть ли не прожигал профессора Хана взглядом!

— Ну, я тогда не знаю, — развёл Уизли руками. — Он ведь совершенно нормальный профессор… Не идиот Локонс… Не заикающийся, — Рон передёрнулся, — пропахший чесноком Квиррел, на проверку оказавшийся последователем Сам-знаешь-кого… Я бы вообще сказал, что это самый нормальный преподаватель ЗоТИ…

— А как же Люпин? — хмыкнул Гарри.

— Ну… Он, конечно, был тоже классный, но… Оборотничество — не лучшая характеристика в резюме…

— Ладно… — Гарри махнул рукой. — Остаётся надеяться, что я просто себя накручиваю… И всё-таки… Понятия не имею, что всё это вообще может значить! — с ненавистью Поттер оттолкнул от себя учебник, затем уставившись на длинный столбец вычислений, написанный на его пергаменте.

До ужина оставалось всего полчаса, а домашнее задание продвинулось весьма незначительно. В качестве доказательства этого факта перед Гарри, как и перед Роном, сидевшим за тем же столом в гостиной, высилась целая гора обрывков пергамента, исписанного формулами и символами, и изрисованных различными графическими построениями.

— Я вообще не понимаю, какой идиот придумал, что предмет Предсказания должен быть в основной программе обучения… Я же не гадалка, Мерлин её побери!

Рон с ненавистью посмотрел на лежавшую перед ним копию учебника. Предсказания, по распространённому мнению многих учеников, были одним из самых странных и нелюбимых предметов в школе. Нет, конечно, в программе ещё имелось и Зельеварение, но профессор Снейп и его уроки стояли вне всяких рангов и категорий — декана Слизерина искренне ненавидело практически три четверти школы. По крайней мере, Рону нравилось так думать… Чувствовать себя причастным к «великой ненависти»…

— Кажется, пришло время вернуться к старому испытанному способу предсказаний, — меланхолично произнёс Рон, покосившись на друга.

— Выдумать? — поднял на него глаза Гарри.

— Ага! Так мы и домашку сделаем, и после ужина останется только эссе для Макгонагалл дописать… — Рон смёл со стола кучу схем и, довольно улыбаясь, окунул перо в чернильницу, занося его над чистым листом.

— Ладно… Всё равно я не думаю, что предмет мне сильно пригодится в жизни после Хогвартса…

— Вот и я о том же! Так… В следующий понедельник, — воодушевленно начал Рон, тщательно выводя буквы пером, — у меня, вероятно, разовьётся кашель вследствие… хм-м-м… вследствие неблагоприятного соединения Марса и Юпитера, — Уизли сверился с раскрытым учебником и удовлетворённо кивнул.

— А у меня, получается… — подхватил Гарри. — В среду… по причине того, что Венера находится во втором доме, я получу удар в спину от того, кого считал своим другом… Да…

Хмыкнув, Рон склонился ниже к своему пергаменту, продолжая «предсказывать» — выбранный ими метод выполнения домашнего задания был широко известен во всей школе… Профессор Трелони отличалась, помимо всех своих странностей, неискоренимой любовью к мрачным и зловещим предсказаниям. Смерть одного из учеников (разумеется, ни разу так и не сбывшаяся), множество бед и максимально размытых пророчеств о болезнях и несчастиях — всё это практически гарантировало невероятную радость преподавателя и хорошую оценку за предмет. И никого не смущало даже то, что ни одно из таких предсказаний, включая профессорские, по большому счёту, так и не сбывались.

— Я всё, — наконец, выдохнул Рон. — Давай, дописывай, и пойдём на ужин.

— Да-да… Секунду! — Гарри нахмурился, лихорадочно листая «Как рассеять туман над будущим» в поисках пары «заключительных» несчастий для своего домашнего задания. — О! «Из-за неблагоприятного влияния Нептуна, меня ждёт поражение в схватке, несущее далеко идущие последствия»… И… вот это ещё… Точно…

Пробежав глазами написанное, волшебник подправил пару мест и решительно закрыл учебник, сворачивая исписанный пергамент. Начисто он перепишет уже вечером, всё равно ему ещё осталось эссе по трансфигурации. А сейчас и в самом деле было пора направляться на ужин — живот недвусмысленно намекал, что был бы не против получить в себя порцию чего-нибудь сытного.

— Гермиону ждём?

— Нечего меня ждать, — раздался голос девушки со стороны лестницы, ведущей к женским спальням. — Я уже готова. Идём?

— Идём, сейчас, только закину в комнату вещи…

Гарри подхватил учебные принадлежности, собирая всё в не слишком аккуратную кучу, и почти бегом отправился в свою спальню. Сбросив всё прямо на кровать, волшебник так же бегом вернулся к ожидавшим его друзьям. Рон убиранием учебных принадлежностей в комнату решил не заморачиваться, просто сгребая учебники и пергамент в одну более-менее похожую на стопку кучу и оставив всё это «добро» прямо там же на столе в гостиной. Проскочив мимо открывшейся перед ними картины, загораживавшей вход в башню Гриффиндора, троица быстрым шагом направилась в сторону Большого зала — они как раз успевали добраться туда до начала ужина.

— Смотрите! — стоило Гарри войти в зал, как совершенно очевидным стало то, что он очень хотел бы не видеть… — За столом преподавателей не хватает нашего профессора по ЗоТИ!

— И действительно… — озадаченно окинул сидевших профессоров взглядом Рон. — Все есть, а его место пустует… И Дамблдора нет…

— Да мало ли, что могло случиться, — мотнула шевелюрой Гермиона. — Профессор Хан совершенно не обязан отчитываться перед нами, приходить ему на ужин или нет… Домашние задания проверяет, наверное… А уж у директора Дамблдора и подавно много дел.

— Блин… Может, ты и права, но согласись — после вчерашнего «представления», устроенного Грозным Глазом, всё становится уже не столь очевидно…

— Но за обедом он был на месте… Не прибил же его Грюм посреди бела дня… У кого там были занятия во второй половине дня?

— У воронов, вроде, — нахмурилась Гермиона. — Да, точно! Видела мельком — у четвёртого курса Когтеврана и Пуффендуя. Ребят! — окликнула девушка однокурсников с другого факультета. — У вас ЗоТИ сегодня было ведь после обеда?

— Ну да, — пожал плечами незнакомый Гарри когтевранец от соседнего стола, — а что такое?

— Вот видите! — пожала плечами девушка в сторону друзей, затем снова поворачиваясь к столу Когтеврана. — А вы не знаете, куда профессор Хан делся? За столом его нет…

— А вы не слышали? — с усмешкой подал голос гриффиндорец, тот же, что обещал принести девушке книгу по домовым эльфам.

— Не слышали что? — подался вперёд Гарри Поттер.

— Так его видели после занятий, уходящим в сторону выхода из замка… — он выдержал драматическую паузу. — С какой-то симпатичной девушкой!

— С девушкой?! — выпучил глаза Рон, переглянувшись с недоумевающим Гарри и возмущённо нахмурившейся Гермионой. — Профессор Хан?!

— Ага! — усмехнулся студент. — Я, правда, её не припоминаю, но думаю, ужин в Большом зале — не самое… интересное занятие в такой компании. Кстати, — хлопнул он себя по лбу, обращаясь к Гермионе, — я написал вчера вечером отцу насчёт той книги! Он сейчас немного занят, но обещал снять копию с нужной главы и прислать на следующей неделе.

— О! — загорелись глаза девушки. — Это… это… Спасибо! Но… девушка?! Ты уверен?!

— Как-нибудь сочтёмся, — отмахнулся парень. — И да, это определённо была девушка, — мечтательно улыбнулся парень.

— Но… Но ведь преподаватель и студентка… — удивлённо моргнула Грейнджер. — Это же против правил!

— За что купил — за то и продаю, — развёл руками парень. — О! Смотрите, а вот и директор Дамблдор!

Компания повернулась к входу, где и в самом деле появился Альбус Дамблдор, рядом с которым шёл крайне недовольный, отчего выглядел ещё более страшным, Грозный Глаз Грюм, что-то выговаривающий директору прямо на ходу. Судя по лёгкой улыбке, блуждавшей по лицу пожилого волшебника, разговор длился уже не первую минуту, но Альбус проявлял бесконечные запасы своего терпения, продолжая, судя по отрицательному качанию головой, гнуть свою линию, выводя собеседника из себя.

— Студенты! — дойдя до преподавательского стола, волшебник остановился, поворачиваясь к залу. — Прошу вас, рассаживайтесь. Ужин сейчас уже начнётся, но прежде, — Дамблдор повёл рукой в сторону мрачного Грюма, — я хотел бы представить тем из вас, кто не узнал нашего гостя, героя Первой Магической войны, опытного аврора, Аластора Грюма, больше известного, как Грозный Глаз. Мистер Грюм любезно согласился оказать помощь в обеспечении безопасности в Хогвартсе во время Турнира Трёх Волшебников. Более того, — Альбус тепло улыбнулся студентам, — желающие студенты шестого и седьмого курса могут записаться на факультативные занятия, чтобы попробовать свои силы и узнать что-то новое из учебной программы Аврората. Для этого — вам стоит обратиться к своим деканам, чтобы они могли составить списки желающих.

— Только не думайте, — проскрипел Аластор, — что это будет развлечением. Если уж я буду с кем-то из вас заниматься, вы на собственной шкуре почувствуете, что такое академия Аврората и настоящие тренировки!

— И это тоже, — кивнул директор под повисшее в зале молчание. — А теперь, чтобы не задерживать вас ещё дольше, мистер Грюм хотел бы сказать пару слов насчёт вчерашнего происшествия…

— Нихрена я не хотел бы… — пробурчал аврор, вызвав улыбки на лицах услышавших его студентов, впрочем, тут же угасшие, стоило в их сторону повернуться волшебному глазу. — Но раз уж ваш директор считает, что так будет правильно, у меня не остаётся иного выбора. Итак. Во-первых, — вздохнув, начал Грюм, — я приношу свои официальные извинения за произошедший инцидент…

Окрестности Хогвартса. Деревня Хогсмид. И не только.

Выпалив требование о походе в кафе, Тонкс как-то не задумывалась о любых далеко идущих последствиях своего поступка. Нет, её мало интересовали какие-то… официальные проблемы — несмотря на возможную разницу в возрасте (а она не имела представления, сколько лет Авалору Хану на самом деле), она не была студенткой, что могло бы повлечь порицание со стороны общества… Мнение наставника её тоже не слишком беспокоило, по крайней мере, прямо сейчас. В конце концов, это же не свидание, а просто… компенсация за неловкую ситуацию. Да… Ведь да? Ну и… халявный тортик…

Но уже поджидая профессора возле его кабинета, девушка невольно поймала себя на мысли, что не отказалась бы научиться становиться по-настоящему невидимой… За несколько лет, прошедшие с момента её выпуска, она подзабыла, насколько мало интересных новостей обычно происходит в Хогвартсе, а значит, насколько активно любая, выделяющаяся из привычного положения вещей, деталь привлекает внимание… И как быстро она становится главной темой для слухов и обсуждений.

А она ещё и решила, сама не зная, почему, сменить привычный «пацанский» стиль одежды на что-то более… более… подходящее. Нет, разумеется, она не стала принаряжаться во что-то «по-настоящему девчачье», как порой пеняла ей мать… Упаси Мерлин от такого! Но даже замена привычных магловских штанов армейского вида на стильную чёрную юбку, а кофты с капюшоном на приталенную блузку уже была из ряда вон выходящим событием… Только тот факт, что стояла она чуть в стороне от двери в кабинет, а также, благодаря тому, что занятия в этот день были у синего с бронзой факультета, помогли ей избежать чрезмерного внимания… Но даже так ей было… не по себе!

Наконец, дождавшись, когда последний студент покинет кабинет Зашиты от Тёмных Искусств, девушка глубоко вздохнула и, тряхнув волосами, заглянула внутрь. Авалор сидел за своим рабочим столом, делая какие-то пометки в учебном журнале и на разложенных перед ним листах бумаги. От входа было абсолютно не понятно, чем именно он занят, но, стоило голове Тонкс показаться в дверном проёме, как маг поднял на неё глаза и с лёгкой улыбкой кивнул:

— Да-да… Одно мгновение, и мы можем идти…

— Да… Нет, — замялась Тонкс, — если у вас ещё дела, я могу и подождать… В конце концов…

— Нет, это совершенно не к спеху.

Отложив в сторону перьевую ручку… магловскую, как с удивлением отметила про себя Тонкс, Авалор поднялся из кресла, одёргивая пиджак и подхватывая неизменную резную трость. Лёгкой походкой, сбежав с возвышавшейся на пару ступеней кафедры, мужчина подошёл к провожавшей его взглядом волшебнице.

— Я весь в вашем распоряжении, мисс Тонкс… Хм-м-м… — уже готовый сделать шаг вперёд, маг на мгновение задумался. — Как-то это звучит… Не так…

— Не так? — удивилась девушка.

— Это не будет с моей стороны излишней наглостью, если я предложу несколько… хм… уменьшить степень официоза в нашем общении? Как минимум, перейти на «ты»?

— А… Я… — глаза Нимфадоры, не ожидавшей столь резкого «начала», забегали, а сама она лихорадочно пыталась сообразить, что ответить. — Да… Думаю, это будет… нормально… Авалор?

— Авалор, — кивнул мужчина, выходя в коридор и закрывая дверь в кабинет. — Хм… Тонкс?

— Угу, — кивнула волшебница. — Вообще… Ним… Нимфадора, — поморщилась девушка, — но я ещё с детства терпеть не могу это имя… Поэтому — Тонкс. И никак иначе!

— Каждый имеет право на свои небольшие слабости, — пожал плечами данмер, жестом приглашая, наконец, уже пойти по коридору. — Тонкс.

— Спасибо…

— Ты не передумала? «Три метлы»? — посмотрел на неё с улыбкой маг. — Насколько я помню, в Хогсмиде это не единственное заведение, где можно посидеть за чаем и десертом.

— Нет! Никакого «Кафе мадам Паддифут»! — в ужасе дёрнулась Тонкс.

Мало того, что всё там было выполнено в слащаво-розовых тонах, и общий стиль заведения навевал у Нимфадоры лютую тоску и желание сжечь это место к всем чертям… Так это и вовсе было заведением для… для парочек! Если их с Авалором там увидят, это будет просто… Девушка затруднялась даже сказать, чем это могло бы обернуться! Уже приготовившись продолжить отповедь, волшебница заметила лёгкое выражение удивления и расползающуюся по лицу спутника улыбку, заставившие её смущённо замолчать.

— Понял-понял, — легко рассмеялся Авалор. — Впрочем, я и не предлагал зайти именно туда. Если уж говорить о чае, то на ум сам собой приходит «Чайный пакетик Розы Ли»… Нет?

— Мерлин! — выдохнула Тонкс. — Вы… Ты издеваешься!

— Нисколько, — выставил руки ладонями вперёд маг. — По крайней мере, не имел такого намерения… «Три метлы», так «Три метлы» — у мадам Розмерты тоже отличный чай…

— Тем более что они обе закупают чай у одного поставщика…

Дальнейший путь к выходу из замка и оттуда — до Хогсмида прошёл за какой-то простой и ни к чему не обязывающей беседой. Нимфадора по-прежнему испытывала весьма двойственные чувства от того, что идёт на сви… в кафе! Просто в кафе! На чай!.. с малознакомым волшебником, работающим преподавателем в Хогвартсе, а тем более — поставившим на уши половину Министерства одним только фактом своего появления в Лондоне, но… Девушка успокаивала себя тем, что чай и тортик совершенно ни к чему её не обязывают. И вообще, наставник поручил ей собирать информацию и разведывать обстановку! Да. Хотя, если быть откровенной с самой собой… Авалор был весьма симпатичным мужчиной, и она была бы полной дурой, если бы с порога отбросила даже саму мысль о чём-то большем, чем просто чашка чая в забегаловке Хогсмида.

— Добро пожаловать в «Три метлы»! О! А я помню вас! — широко улыбнулась Авалору хозяйка заведения. — Это ведь вы в августе приходили сюда на собеседование с директором Дамблдором?

— Доброго вам вечера, — с улыбкой кивнул маг. — Вы правы, это был я. Меня зовут Авалор Хан, и тогда мне повезло — директор принял меня на работу в школу.

— О, мистер Хан, рада это слышать! Смотрю, сегодня вы в… компании? — подмигнула ему Розмерта, переводя взгляд на Тонкс. — Погоди ка… А я тебя тоже помню, милая! — рассмеялась женщина. — Ты же Тонкс! Нимфадора Тонкс!

— Ненавижу своё имя… — проворчала волшебница.

— Ну, точно Тонкс! Совсем не изменилась! Но что это я… — волшебница всплеснула руками. — Не буду держать вас на пороге… Мистер Хан, выбирайте любой столик, а я сейчас подойду!

Нимфадора, скосив на продолжавшего с улыбкой наблюдать за происходящим Авалора, двинулась к одному из столиков, за которым обычно предпочитала сидеть, когда ещё училась в Хогвартсе. Интерьер кафе практически не поменялся — мадам Розмерта считала, что в её заведении и так всё замечательно, а значит, ничего менять и нет необходимости. Так что, изменения, если и происходили, то касались в основном… в большинстве своём только содержимого меню, да и то незначительно… Вот и…

Стоило волшебнице уже протянуть руку, чтобы отодвинуть один из стульев, как шедший рядом с ней маг как-то совершенно неожиданно оказался на полшага впереди и… галантно отодвинул этот самый стул, предлагая ей садиться! На мгновение удивлённо замерев, Тонкс благодарно кивнула и осторожно опустилась на своё место, тут же подвинутое Авалором ближе к столу. Краем глаза следя за обходившим вокруг стола данмером, девушка чувствовала, что… не знает, как на это реагировать, но благодарила всех богов и Мерлина за возможность спрятать смущение при помощи своего дара метаморфа. Ну, по крайней мере, что касается покраснения на щеках, если оно там было… Ушедшие в густой синий оттенок волосы предательски выдавали её состояние, что называется, «с головой». Впрочем, они были такими, кажется, чуть ли не с сегодняшнего обеда, поэтому она просто махнула на них рукой.

— Что будете заказывать? — вернулась к их столику Розмерта.

— Думаю, стоит начать с лёгкого перекуса, — вопросительно посмотрел на удивлённо кивнувшую Тонкс маг, — всё же, мы определённо пропускаем ужин в Хогварсте…

— А у вас ещё осталась «Сказка Мерлина»?

— Конечно же! — хозяйка закивала головой.

— Тогда… Да, — вздохнула девушка, — лёгкий перекус, а затем я намереваюсь… намереваюсь… употребить как минимум два этих чудесных тортика! И не смейте смеяться! Я ещё и чаем запью! И буду счастлива. Вот!

— Ладно-ладно… — рассмеялась Розмерта. — Хотела бы я есть сладкое и не толстеть… А вам?

— Думаю, просто принесите нам большой чайник чая — с десертом я, возможно, определюсь позже…

— Сию минуту!

Приняв заказ, женщина убежала в сторону кухни, а маг обвёл задумчивым взглядом практически пустой зал. Студенты Хогвартса посещали Хогсмид только по выходным, да и то, если не лишались этой привилегии по какой-то из причин, а местные жители, судя по всему, или коротали вечер дома или предпочитали более… простую «Кабанью голову». Расслабленно откинувшись на стуле и прислонив трость-Ваббаджек сбоку от себя, маг перевёл взгляд на молчавшую спутницу.

— Могу я задать вопрос?

— А? Да… Конечно, — кивнула девушка, — спрашивай.

— Почему ты так не любишь своё имя? Ну, — маг пожал плечами, — если, конечно, с этим не связана какая-то чрезвычайно личная история, которую ты не захочешь рассказывать.

— Да нет… Какая там история… — Тонкс махнула рукой. — Просто… ну… Что это за имя такое для ребенка — Нимфадора?! Можно же было выбрать что-то нормальное… Наверное, — Тонкс задумалась, — сейчас, когда я стала взрослой, можно было бы и махнуть рукой, не реагировать столь резко, но въелось… Да и привыкла, что меня называют по фамилии. Я Тонкс, просто Тонкс. Может быть, когда-нибудь, — волшебница хмыкнула, лукаво улыбнувшись, — я позволю кому-нибудь назвать себя Дорой… Но для этого ему придётся на мне, жениться. Вот уж не меньше!

— Главное — чёткие жизненные принципы, — уважительно покивал данмер.

— А вот и ваш ужин! — подошедшая к столику Розмерта принялась аккуратно сгружать посуду с подноса и расставлять её на столе. — Если что-то понадобится — просто позовите меня…

— Большое спасибо! — кивнул маг.

— Ну, раз уж у нас пошли столь интересные вопросы, — с лёгкой долей неуверенности произнесла Тонкс, — могу и я спросить?

— Разумеется, — Авалор развёл руками, — в конце концов, мы же пришли сюда не просто молчасъесть тортик и гордо удалиться.

Нимфадора с показной сосредоточенностью подвинула к себе свою тарелку, взяв в руки приборы. Спросить… Ей хотелось спросить очень многое… И кто он такой… И зачем его разыскивает Отдел тайн вместе с половиной Министерства магии… И что он, в конце концов, забыл в Хогвартсе…

Пригороды Лондона.

Барти Крауч младший окинул пристальным взглядом стоявшее на отшибе и выглядевшее полностью заброшенным здание. Когда-то это явно был жилой дом, но уже много лет им никто не занимался и даже не интересовался — покосившийся, хотя всё ещё выглядевший достаточно прочным, забор, запущенная лужайка перед домом, окончательно и бесповоротно заросший сорняками сад на заднем дворе… Впрочем, такими было большинство участков в этой местности. Барти не был даже уверен, что в городке вообще кто-то обитает, особенно на постоянной основе. И для целей его визита это место подходило как нельзя лучше.

Пройдя по остаткам короткой дорожки, через бетон которой вовсю пробивалась трава, Крауч ещё раз оглянулся по сторонам, лишний раз убеждаясь, что на пустынной улочке не появилось никаких нежелательных свидетелей, и достал волшебную палочку.

— Repello magletum! (*19.1)

Теоретически, ради одной-двух «конфиденциальных» встреч можно было особенно не стараться, но Барти всё ещё был на свободе не в последнюю очередь именно потому, что никогда не недооценивал предприимчивости Отдела правопорядка и авроров, а заодно — никогда не пренебрегал «излишней» по мнению многих осторожностью. К тому же, маглоотталкивающие чары банально устраняли потенциальные неудобства по… устранению случайных свидетелей маглов, которые вечно появлялись, словно из воздуха, в самые неподходящие моменты. Хотя, казалось бы, не волшебники…

Внутри эта… халупа выглядела ничуть не лучше, чем снаружи — облезлые обои, чудом уцелевшая мебель в гостиной и огромное количество пыли буквально на всех поверхностях, на каких только может находиться пыль. Дёрнув щекой, Крауч прошёл в центр помещения, внутренне негодуя, что не имеет возможности просто вызвать сюда домового эльфа, чтобы тот привёл всё в порядок… Но это было бы фееричным провалом любой возможной конспирации. А поэтому, придётся ему вспомнить простейшие бытовые чары, известные каждому волшебнику…

— Приятно видеть, когда потенциальный заказчик заботится о таких мелочах, как поддержание порядка в доме, — раздался чуть насмешливый голос от входной двери, заставивший Барти дёрнуться и наставить палочку на новое действующее лицо, — но, если бы не ваши рекомендации, я бы просто развернулся и ушёл нахрен… Из такой-то… помойки.

— Мистер…

— Смит, — плавным, демонстративно неспешным движением мужчина вынул из кармана кожаной куртки небольшой медальон с эмблемой международной гильдии наёмников, — и меня не волнует, что кто-то об этом думает.

— Смит, значит Смит, — кивнул Крауч.

Прибывший волшебник был официальным лицом крупной группы «солдат удачи». Их услуги стоили просто чудовищных денег, но они же и славились тем, что выполняли практически любой сложности заказы, не связываясь, разве что, с работой по устранению первых лиц государств, магловских или нет — уже не столь важно. А ещё они были весьма переборчивы в выборе своих заказчиков. И уже сам факт того, что после письма в Гринготтс, традиционно выступавшего посредником в такого рода делах, встреча была назначена столь быстро, говорил о весомости того самого «рекомендательного письма», которое упоминал мистер Смит и которое Краучу передал сам Тёмный лорд.

— К делу, — не заботясь о количестве пыли и общем состоянии мебели, Смит уселся в одно из кресел, вопросительно вскинув бровь. — Цель? Детали заказа?

— Требуется захват сильного волшебника, — обошёл стол Барти, садясь во второе кресло и доставая из внутреннего кармана небольшую папку с фотографиями и парой листов бумаги. — Принципиально — живым. Здоровым — по возможности. Имя — Аластор Грюм, — протянул он через стол документы. — В папке вся информация по цели, включая известные навыки, послужной список и вероятный адрес проживания. В настоящий момент находится в школе чародейства и волшебства Хогвартс.

— Грозный Глаз Грюм… — задумчиво протянул Смит, открывая папку и просматривая предоставленные заказчиком сведения.

— Это проблема?

— Нет, — качнул он головой. — Как говорят маглы, «если проблему можно решить за деньги, это не проблема — это расходы»…

— В Хогвартсе подобраться к нему будет…

— Не учите бабушку подсыпать дедушке слабительное, — хмыкнул волшебник. — В какой срок должен произойти захват? Куда доставить цель после выполнения заказа?

— Адрес есть в папке, — дёрнул подбородком Крауч. — Срок — не позднее Рождества.

— Я вас понял. Стоимость, — мужчина достал из кармана магловскую ручку и написал несколько цифр на кусочке пергамента. — Мы приступим к выполнению заказа сразу же, как в указанную банковскую ячейку будет внесён аванс.

— Внушительная сумма, — присвистнул Барти, бросив взгляд на ряд цифр.

— Это проблема? — вскинул бровь мистер Смит.

— Это расходы, — криво ухмыльнулся Крауч. — Аванс будет переведён в течение суток.

— Приятно иметь дело с понимающими заказчиками. В таком случае, — наёмник поднялся, забирая с собой папку, — с вами свяжутся после выполнения заказа. Ну, или вы и сами обнаружите… посылку, — хмыкнув, Смит приложил два пальца к виску и с тихим хлопком аппарировал прямо из дома.

Вздохнув, Крауч ещё раз посмотрел на обозначенную на пергаменте сумму заказа. Если бы вопрос стоял не в захвате Грюма, особенно, в захвате его живым, это была бы просто несусветная наглость. В данной же ситуации столь высокий ценник всего лишь говорил о том, что исполнитель прекрасно понимает всю сложность задачи и трезво оценивает свои возможности. По крайней мере, Барти хотелось так думать — это было всё равно приятнее, чем представлять, что с ним сделает Волдеморт, если план провалится и в этот раз.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Возвращалась с похода в Хогсмид Тонкс заметно более… задумчивой, чем шла туда. Несмотря на всю двусмысленность ситуации, какой она могла бы показаться со стороны, несмотря на столь спонтанное требование «компенсации тортиком», несмотря на… всё остальное, Авалор Хан оказался интересным и приятным собеседником. Как-то само собой получилось, но к моменту, когда они прикончили свой ужин, а мадам Розмерта принесла заказанные Нимфадорой десерт и чай, девушка уже начинала ловить себя на мысли, словно общается со старым знакомым, а каким-то незнакомым волшебником, которого она видит второй раз в жизни.

В таких условиях невольно задумаешься, а не приворожил ли он её… Покосившись на шедшего чуть позади с явно довольным выражением лица мужчину, волшебница досадливо тряхнула волосами — паранойя паранойей, но… это было бы уже совсем перебором. Ведь да? В любом случае, можно было отрицать этот факт перед кем угодно, но только не перед самой собой — как бы это ни было сложно, Тонкс пришлось просто… смириться с тем фактом, что ей вечер понравился!

— Спасибо за хорошо проведённый вечер, — подал голос Авалор, стоило им дойти до главных ворот школы и пройти в холл. — Надеюсь, я сумел сгладить доставленные вам неудобства, мисс Тонкс? — в голосе читалось даже не скрываемое веселье, а сам маг широко улыбался, демонстративно склонившись в некотором подобии на поклон.

— Пожалуй, что да… — невольно улыбнувшись, ответила девушка в той же манере. — Впрочем, я должна ещё поразмыслить над этим вопросом и вашим поведением… мистер Хан. Но… — Тонкс чуть замялась. — Всё же, спасибо, Авалор. С работой в Аврорате я уже и забыла, как это — просто отдыхать…

— Тогда, вечер и в самом деле удал…

— Хо-хо-хо! — раздался предвкушающий голос откуда-то из-под потолка. — Малышка Тонкси стала совсем взрослой? Ходит по свиданиям?

— Пи-и-и-ивз! — возмущенно выхватила палочку девушка, пытаясь углядеть склочного полтергейста в темноте под сводами холла. — Это не было свида…

— Тц… Ты ещё и врёшь старому доброму Пивзу… Не стыдно? — резко спикировавшая сверху призрачная фигура заставила Нимфадору отшатнуться.

— Пивз, — раздался сбоку недовольный голос Авалора, — я — не тот обитатель Хогвартса, с которым тебе стоит шутить.

— Ой, боюсь-боюсь! Страшный профессор пытается напугать малыша Пивза! — дурашливо изобразил испуг полтергейст. — Но Пивз не такой трусливый! Пусть тебя призраки боятся, дядя! Я — не они!

— Это бесполезно… — настороженно следя за движениями призрачного пакостника, Тонкс осторожно коснулась руки Авалора. — Его только Дамблдор и может урезонить…

— И сейчас его тут нет! Ха-а! Где же тут была моя любимая навозная бомба?!

Довольно скалясь, Пивз взлетел чуть выше, вытаскивая из кармана небольшой зеленоватый шарик и явно примеряясь, в кого кинуть его первым. Нимфадора уже приготовилась поймать летящий снаряд Левиосой, чтобы постараться отбросить его в сторону от себя и спутника, надеясь так хотя бы уменьшить последствия взрыва, как… Авалор просто шагнул вперёд, загораживая собой девушку, а та с округляющимися от удивления глазами увидела, как вонючий снаряд отлетел куда-то в сторону, а профессор вытянул вперёд руку с раскрытой ладонью, словно желая схватить противника за грудки.

Пивз возмущённо закричал что-то нечленораздельное, дёрнулся, а в следующий миг его буквально притянуло к ладони Авалора, тут же сомкнувшейся на полупрозрачной шее, нисколько не беспокоясь о том, что полтергейст, строго говоря, мог проходить через материальные предметы, и удержать его просто голой рукой было… невозмож…

— Я предупрежу тебя ровно один раз, Пивз…

Маг пристально уставился в глаза озадаченно замолчавшего полтергейста, удерживая призрачную фигуру «на весу», одновременно с этим поднося к лицу Пивза свою трость. Удивлённо моргнувшая Нимфадора только сейчас обратила внимание, что резная… деревяшка? Испускает густое лиловое свечение, сочащееся из глаз и ртов навершия подобно дыму. И вот этот непонятный эффект уже заставил главного пакостника Хогвартса испуганно дёрнуться, пытаясь отстраниться.

— Т-ты… Ты это… Ты чего?!

— Я готов мириться с твоим присутствием в замке и шуточками, — тщательно выговаривая каждый слог произнёс мужчина, — но даже не смей испытывать своё чувство юмора на ком-то из студентов младше пятого курса и мне. И, думаю, ты должен трезво осознавать, — лиловая дымка окутала уже практически все ноги полтергейста, заставляя того испуганно коситься в её сторону и явно… чувствовать себя не очень довольным происходящим, — что у моего терпения есть пределы, и однажды твоя очередная, особенно неудачная, шутка может стать для тебя последней. Буквально. Мы друг друга поняли?

— Д-да… Я… Я буду вести себя хорошо… Клянусь!

— Свободен!

Авалор резко махнул тростью, одновременно разжимая руку, которой удерживал Пивза за шею, а призрак с диким, полным первобытного ужаса, воем улетел прямо через стену куда-то вглубь замка, явно стараясь оказаться как можно дальше от напугавшего его мага.

— Ч-что это… только что было?! — запинаясь, произнесла Тонкс, чувствуя себя весьма странно и крайне неуютно от того, чему только что была свидетелем, что особенно подкреплялось плавно угасающими багровыми искрами в глазах повернувшегося к ней данмера.

— Прости за… такое, — чуть виновато развёл он руками. — Давно стоило… провести с ним воспитательную беседу… Полтергейст — отличный дополнительный рубеж обороны волшебного замка, — маг улыбнулся, — но в повседневной жизни от него больше проблем, чем пользы.

— Л-ладно…

В голове волшебницы появилось ещё больше вопросов, которые она пока не решалась прямо задавать своему новому знакомому… Что это за трость такая?! Как он вообще сумел поймать и не дать скрыться… полтергейсту?! Это же был Пивз! На него управу мог найти только директор и, изредка, деканы факультетов! И то, от декана к декану это разнилось — некоторых он мог чуть ли не прямым текстом послать в… пешее эротическое путешествие… Его изгнать пытались раз пять за последние два века! И то, просто сдались!

— Пойдём? — повёл данмер рукой, предлагая всё же двинуться дальше. — Уже достаточно поздно, а у нас обоих завтра, определённо есть работа…

— Да… пожалуй… — всё ещё чуть заторможено кивнула Нимфадора.

Примечания:

*19.1 Маглоотталкивающие чары. Накладываются на область пространства или объект. Приближаясь к заколдованной территории или предмету, маглы внезапно «вспоминают» о каких-то неотложных делах, требующих их присутствия в другом месте, и уходят. Обычно накладывается на места обитания волшебников или волшебных существ, чтобы избежать их обнаружения не-волшебниками и, как следствие, нарушения Статута.

Глава 20. Загадки в пыли

Понимание не требуется, только послушание.

(Избранная инопланетная философия)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Не сильно посещаемые коридоры замка.

— «Поговорить с лордом Драбеном», — ворчала Нимфадора, старательно стараясь не чихнуть от скопившейся в коридоре пыли. — Кто бы мне ещё сказал, где его можно найти…

Эта часть замка посещалась весьма… редко, если можно было так сказать про коридоры и комнаты, в которых никто не появлялся последние века два. Даже домовые эльфы, хоть и старательно следили за состоянием замка, да и вообще любили работу как таковую, не видели смысла заниматься тщательной уборкой на этажах Хогвартса, куда никто никогда не ходит. На памяти Тонкс этот этаж не использовался никем и никогда — тут не велось занятий, не было каких-то «обитаемых» комнат, даже кладовки и те пустовали. И именно здесь она уже добрый час доблестно боролась с чиханием в поисках одного конкретного привидения.

Но именно здесь, как ей удалось узнать, большую часть своей не-жизни проводил призрак лорда Драбена — последние пятьдесят лет он почему-то с крайней неохотой появлялся в обитаемой части замка, обозначая своё присутствие только в начале каждого года, чтобы «посмотреть на молодёжь». После этого его изредка встречали в различных коридорах, но почти всегда он молчаливо проплывал мимо, не реагируя даже на приветственные оклики учеников.

Поход с Авалором в кафе принёс ей больше вопросов, чем ответов, и теперь она с ещё большим энтузиазмом хотела недостающие ответы получить. Кто он такой? Почему его опасаются привидения? За каким Мерлином его так жаждали разыскать и отследить все, кому не лень? Что он вообще сотворил с Пивзом?! Она же чётко видела почти животную панику на лице полтергейста… Того самого полтергейста, которого просто физически не смогли изгнать из Хогвартса!

Мотнув головой, девушка завернула за угол, подходя к очередной прикрытой двери в какой-то кабинет. Как ей поведал старшекурсник Когтеврана, лорд Драбен заглядывал в этот класс, неодобрительно отзываясь о студентах, нарушающих распорядок школы и шастающих по заброшенной части замка. Тонкс ностальгически улыбнулась — в бытность студенткой она неоднократно делала точно то же самое, всё же «заброшенные классы» были отличным местом для… небольших нарушений правил.

— Кажется, — раздался недовольный негромкий голос, заставив Тонкс вздрогнуть и резко обернуться, — нарушение правил в Хогварсте становится своеобразной традицией. Только на прошлой неделе я прогнал отсюда двух рыжих обалдуев, пытавшихся что-то варить в соседнем коридоре, а теперь…

— Лорд Драбен, я полагаю? — на всякий случай уточнила Нимфадора, окинув полупрозрачную фигуру взглядом.

По всему выходило, что это должен был быть именно он — старинная даже по меркам волшебников одежда, высокомерная мина на лице… Типичный аристократ несколько вековой давности. Хотя, конечно же, всегда лучше уточнить — Хогвартс был… большим замком, старым замком… Нимфадора нисколько не удивилась бы, узнай внезапно, что тут бродит и какой-нибудь «призрак самого Мерлина», которого никто не встречал ни разу за всё время существования школы… Н-да…

— Верно, — степенно кивнул призрак, — рад, что хоть кто-то ещё не утратил памяти о не столь давней истории. Но вы не ответили на мой вопрос, мисс…

— Тонкс, — чувствуя некоторую неловкость под суровым взглядом, девушка изобразила некоторую пародию на книксен. — И вы несколько несправедливы в мой адрес. Я уже не студентка Хогвартса — я сотрудник Аврората…

— В таком случае, — Драбен склонил голову, — прошу простить мне поспешность в суждениях. Вы искали здесь что-то конкретное? Возможно, вам требуется помощь? Ведь, насколько я помню, Аврорат обычно занимается… хм… — он повёл призрачными пальцами в воздухе, — отловом тёмных магов?

— Ну, не совсем и не только, — почесала в затылке волшебница, — но в целом вы правы. А насчёт помощи… Я хотела бы задать вам пару вопросов, если вы не возражаете…

— Я к вашим услугам, мисс Тонкс, — кивнул лорд Драбен. — Спрашивайте.

— Мне посоветовал к вам обратиться Толстый Монах, — начала девушка. — Он сказал, что вы можете… хм… что вы могли бы рассказать мне, — мучительно подбирала формулировку Нимфадора. — Новый профессор Защиты от Тёмных Искусств… Авалор Хан. Толстый Монах сказал, что призраки опасаются его… А я сама была свидетелем, как он поймал Пивза голой рукой и… — девушка невольно поёжилась, вспоминая выражение лица полтергейста в тот момент, — очень убедительно рекомендовал ему вести себя менее… вызывающе.

— Значит, наш Пивз всё-таки нарвался? — призрак покачал головой. — Что же, это было только вопросом мнения — я говорил Кровавому Барону, что этим закончится… Впрочем, — Драбен развёл руками, изобразив вздох, — мы всё равно никак не можем повлиять на его поведение. Авалор же… Толстый Монах ввёл вас в некоторое заблуждение, мисс Тонкс — боюсь, никто в этом замке, кроме, быть может, директора Дамблдора, не скажет вам, что такого особенного в новом профессоре…

— Но…

— Я не сказал, что совсем не могу помочь… — призрак укоризненно покачал головой. — Но в вашем распоряжении будут лишь мои личные домыслы…

— Простите… Я готова слушать…

— Молодость, — мужчина чуть улыбнулся. — Толстый Монах был прав, говоря, что все призраки Хогвартса опасаются Авалора Хана — не знаю, кто или, что он такое на самом деле, но рядом с этим волшебником мы снова… боимся умирать. Нет, — он мотнул головой, в задумчивости воспарив над полом, — не совсем так. Уйдя за Грань, по-другому воспринимаешь смерть и жизнь, даже в таком, — Драбен обвёл своё тело рукой, — извращенном виде. Но рядом с ним… Когда я ещё был живым ребёнком, мать рассказывала мне сказки о древних временах… О временах, когда мир был куда более волшебным и… опасным местом.

— Я не совсем понимаю, — нахмурилась Тонкс.

— Вы слышали рассказы о фейри, мисс Тонкс? О волшебных холмах? Царстве фей и духов?

Девушка задумалась. Сказки? Легенды? Волшебные холмы? Феи? Перхоть с бороды Мерлина! Какое вообще отношение всё это имеет к её вопросу? И при чём тут Авалор? Идея пойти за советом к призракам уже начинала казаться волшебнице не самым лучшим решением, особенно, если призрак жил пару веков назад, а смерть, как известно, разума не прибавляет…

— Полагаю, что, раз даже в моём детстве это были легенды, вы вряд ли слышали что-то кроме пары случайно уцелевших баек… Но это не столь важно, — лорд Драбен подлетел поближе к Тонкс, понижая голос. — Будучи любознательным ребёнком, я следующим же вечером сбежал из поместья и решил во что бы то ни стало найти этих фей… Я хотел своими глазами увидеть чудесные дворцы и невероятных созданий, о которых говорила матушка… И именно тогда я… Не знаю, что именно я видел той ночью, — мужчина покачал головой, — но чувство, испытанное мной на той поляне в лесу, я не забыл даже теперь, став призраком…

— Чувство? — девушка подобралась.

— Точно то же чувство я испытал первого сентября, в Большом Зале, когда пролетел в непосредственной близости от Авалора. Чувство, что есть нечто неизмеримо более могущественное, чем я… Нечто, способное стереть меня простым усилием воли…

Тонкс прижала ладонь ко рту, широко раскрыв глаза. Это было, определённо, не то, что она ожидала услышать от одного из замковых призраков. Рассказ Драбена превращал Авалора в какое-то… чудовище из древних легенд, а это совершенно не вязалось с тем, что видела и ощущала она сама — где бы он ни появлялся,волшебник оставлял о себе впечатление неизменно воспитанного и спокойного человека. После проведённого совместного вечера в голову Нимфадоры даже закралась мысль, что Авалор и вовсе принадлежит к той самой пресловутой «аристократии». Не просто старой семье волшебников, кичащейся своей чистокровностью и генеалогическим древом в два этажа длиной, а настоящей аристократии. Или…

От внезапно пришедшего ей в голову второго варианта, девушка почувствовала, как по спине пробежал холодок. Опуская все возможные и невероятно фантастические теории, была одна категория волшебников, «общение» с которыми могло вызывать у призраков особый трепет… Некроманты! Тонкс вспомнила, как читала в Академии Аврората заметки об этом проклятом и запретном искусстве, но ведь… В истории Британии был только один известный некромант… Геллерт Грин-де-Вальд… Тот самый Грин-де-Вальд, побеждённый Альбусом Дамблдором и заточённый в его собственной тюрьме, аналоге Азкабана — замке Нурменгард.

Невольно Тонкс попыталась сравнить всё, что она знала об этих двух волшебниках… Авалор говорил, что не учился в Хогвартсе, Грин-де-Вальд — по общеизвестным данным окончил Дурмстранг. Грин-де-Вальд был известным специалистом в тёмных искусствах, Авалор — преподаёт ЗоТИ в Хогвартсе, и студенты, как она слышала, весьма довольны новым профессором. Оба были, несомненно, сильными волшебниками, и то, что она уже видела, подтверждало эту информацию в адрес Авалора. Неужели… Да ну нет! А если… Ученик? Были ли у Грин-де-Вальда ученики? Уцелевший во время войны последователь? Чувствуя, как почти закипает от напряжённой мыслительной деятельности мозг, девушка глубоко вздохнула, старательно отодвигая мысли в сторону — такие новости нужно обдумывать на трезвую голову, а уж явно не посреди пыльного коридора поздним вечером! Мотнув головой, волшебница старательно изобразила на наверняка побледневшем лице улыбку и благодарно кивнула терпеливо парившему в воздухе призраку лорда Драбена:

— Большое вам спасибо за уделённое время.

— Пустое, мисс Тонкс, — отвесил поклон призрак. — Сожалею, что оказался не столь полезен, как вы надеялись…

— Вы подкинули мне пищу для размышлений. А это — уже немало.

Призрак ещё раз поклонился и, посчитав разговор законченным, неспешно просочился сквозь пол, уходя куда-то на нижние этажи. Постояв ещё какое-то время, обдумывая полученную информацию, Тонкс развернулась на каблуках и, звонко чихнув от поднятой полой мантии пыли, в голос выругалась, доставая палочку.

— Tergeo! (*20.1)

Медленно поводя палочкой из стороны в сторону, девушка продвигалась к лестницам, буквально прочищая себе дорогу, свободную от пыли. Нимфадора явственно чувствовала, что ей бы не помешал чей-нибудь совет…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

Ваббаджек медленно вращался вокруг своей оси, левитируя горизонтально в воздухе над рабочим столом Авалора. Вокруг тёмного древка неярко светилась длинная и очень сложная вязь рун, собранная из множества различных символов, относившихся к, казалось бы, совершенно различным цивилизациям. Маг внимательно просматривал каждую связку, в последний раз убеждаясь, что не допустил ни единой ошибки в сложном построении.

Скандинавский Футарк, арабская вязь, вавилонская клинопись, даже японские иероглифы — в многоуровневом сложном узоре вокруг посоха были собраны все примеры древней магической письменности, до которых Авалор сумел добраться. Завершала конструкцию расположенная «вторым слоем» цепочка зловеще выглядящих угловатых символов. Даэдрик. Один из древних рунических языков, известных в его родном мире, и часто использовавшийся для записи заклинаний и магических формул.

Для того, что он делал, не было заранее прописанной инструкции, но вкупе с возможностью буквально видеть магические потоки и плетения, данмер мог с немалой уверенностью предсказать, как должна подействовать его «самодеятельность». Разумеется, если он не ошибся в составлении столь сложной и запутанной рунической цепочки, потому что, если он всё же ошибся, то… Одним кабинетом и одним профессором в Хогвартсе станет меньше, а у Шеогората появится отличный повод для ехидного смеха.

— Что же… Что бы там ни говорил мастер Оливандер, в данном случае «маг выбирает палочку»!

Бросив внимательный взгляд на запертую входную дверь и убедившись, что наложенные заранее заклинания, должные защитить помещение и укрыть происходящее от случайного наблюдателя со стороны, по-прежнему действуют, мужчина глубоко вздохнул и вытянул руки над посохом. В кабинете раздался странный и «ломаный» речитатив заклинания, вызвавшего бы у случайного свидетеля ощущение бессмысленной тарабарщины, а от рук мага вниз к Ваббаджеку потекли переливающиеся ручейки энергии, видимые даже невооружённым глазом. Магия, вызванная к жизни заклинанием, составленным на десятке языков одновременно, проходила через вязь символов, нанизывая их подобно бусинам на нить и с негромким стеклянным хрустом буквально вплавляя в деревянную поверхность.

Резные лица навершия дёрнулись, словно искажаясь в мучительной гримасе, а где-то глубоко внутри Авалор на мгновение услышал разочарованный и возмущённый возглас, сливающийся из одновременного одобрительного хмыка и негодующего возгласа, впрочем, оборвавшегося ровно в тот миг, когда первая цепочка рун заняла своё место на артефакте, неярко мерцая голубоватым светом в полумраке кабинета.

Глаза Авалора чуть сузились, а сам он нахмурился, когда пространство вокруг исказилось от прокатившейся волны искажений, разошедшейся от посоха во все стороны. По помещению прокатился гулкий звук удара, казалось, заставляющий вибрировать сами кости, а стёкла в закрытом окне протестующе зазвенели. Это не было запланировано… Волны энергии, расходящиеся от посоха, с лёгкостью проходили все измысленные магом преграды, уносясь вдаль, далеко за пределы стен кабинета и даже школы. Но прерывать процесс уже было нельзя! Символ за символом, цепочка за цепочкой — каждый завершённый этап зачарования знаменовался волной искажений, расходящейся от Ваббаджека.

Наконец, когда последний символ, пылающая ярче остальных багровая руна даэдрического алфавита, заняла своё место, вся вязь на мгновение засияла одновременно и… погасла. От посоха, продолжавшего покачиваться в воздухе над столом, слышалось лёгкое потрескивания, как от тлеющей головешки, и распространялось еле заметное марево, какое обычно бывает над сильно нагретым предметом. Впрочем, «спецэффекты» под внимательным и настороженным взглядом данмера постепенно сходили на нет, и буквально через пять минут о том, что тут что-то вообще происходило, говорили только, еле заметные на тёмном фоне, глубоко «вырезанные» в древесине посоха символы.

Облегчённо выдохнув, мужчина встряхнул руками, сбрасывая напряжение, и, отойдя на пару шагов, осторожно вытянул руку в сторону своего, теперь-то уж точно, посоха. Лёгкое движение пальцев, и Ваббаджек влетает в подставленную ладонь, послушно ужимаясь сначала до размера трости, а затем — «обычной» волшебной палочки.

— Lumos! — на осветившемся самым простым заклинанием света лице Авалора расплылась довольная улыбка. — Nox! (*20.2)

Небольшой уютный дом где-то в Шотландии.

Это был небольшой двухэтажный «деревенский дом», утопающий в зелени. Зелень была буквально повсюду — густой сад, поражающий мягкой зелёной травой и раскидистыми деревьями, растущими, казалось, в полном беспорядке, но, несмотря на это явно имевшими постоянный уход, невысокий кустарник вдоль извилистых тропинок, многочисленные стебли вьющихся растений, казалось, поставивших себе цель превратить весь дом в ещё один большой куст. Дом располагался на отдалении от окружающих деревень, он даже мог показаться заброшенным, но это было не так — в нём, определённо жили, жили размеренной и счастливой жизнью вдали от суеты крупных городов и скоплений людей. А небольшая пристройка к основному зданию, выполненная в виде изящной круглой башенки, придавала строению дополнительную изюминку, сразу навевая мысли о старых шотландских замках.

На первом этаже неярко горел торшер, освещавший тёплым светом небольшую область вокруг массивного и весьма старого кресла, стоявшего неподалёку от уютно потрескивающего дровами камина, дарившего дополнительное тепло в прохладный осенний вечер. Сидевший в кресле мужчина поднёс к губам изящный хрустальный бокал, отпивая глоток густого рубинового напитка. Отставив бокал на небольшой столик, хозяин дома опустил глаза на лежавшую на коленях старинную книгу — массивный фолиант с обложкой из тонко выделанной кожи, оббитыми потемневшей от времени бронзой уголками и местами облетевшего, но всё ещё сохранившего следы былого величия золотого тиснения.

На первый взгляд могло показаться, что сидевший в кресле — обычный человек, средних лет мужчина, одетый в опрятный «домашний костюм», но стоило приглядеться чуть тщательнее, и с каждой секундой называть его так становилось всё труднее. Бледная кожа, чуть более раскосые, чем это бывает у людей, глаза, светившиеся в полумраке неярким изумрудным светом, изящные, почти женственные черты лица и… удлиненные, совершенно точно не человеческие, уши. Картину дополняли длинные холёные пальцы рук, словно бы не державшие ничего тяжелее пера или бокала, и идеальные, шелковистые и густые чёрные с зеленоватым отливом волосы.

Год… Почти год прошёл с того момента, как её не стало, как она ушла за Грань. «Устала от вечности» — так она сказала, а он остался, он всегда остаётся… Не отдавая себе отчёта, мужчина скользнул рукой за широкий ворот, вытягивая тонкую цепочку серебристого металла, обхватывая совершенно не вяжущуюся с его внешним видом подвеску. Это был неровный, словно отколотый от чего-то куда более крупного, кроваво-красный кристалл, заключённый в грубую металлическую оправу, явно сделанную наспех, просто, чтобы была возможность носить камень на шее.

Под тонкими пальцами по граням кристалла пробежали алые всполохи, словно внутри был заключён настоящий живой огонь, а на лице мужчины проступило выражение задумчивой тоски. Сколько их было за его жизнь… Каждая чем-то западала в сердце, но ещё никогда очередной уход не оставлял в памяти столь большую брешь. Неужели, его супруга была права, и на этот раз он заигрался? Если бы ещё была возможность вернуться домой… Пальцы в последний раз сжали подвеску, возвращая её обратно под рубашку, к сердцу.

— Ваши газеты, Господин, — с тихим хлопком рядом с креслом появилась длинноухая низкорослая фигура, домовой эльф, протягивая свёрнутую прессу.

— Спасибо, Канни, — мужчина кивнул.

С поклоном домовик исчез, а мужчина, сделав ещё один глоток вина, с тихим вздохом отложил так и не дочитанную книгу на столик, разворачивая первую газету, совершенно обычную, магловскую газету. Не понимал он этого чванства последних поколений, считающих доминирующий вид на планете обезьянами, только слезшими с пальм… А ведь даже без магии они могли удивлять… И, он знал, чувствовал, что с каждым годом поводов для удивления будет становиться всё больше. Оставалось только надеяться, что сюрпризы не будут…

Газета выпала из разжавшихся пальцев, а глаза мужчины широко распахнулись в недоверчивом удивлении, когда по дому прокатилась пришедшая откуда-то издалека волна неведомой силы, заставившая на миг сбиться ритм сердца, а остатки вина в бокале — пойти волнами, как вода от упавшего камня. Что… Откуда… Расширившиеся ноздри с шумом втянули воздух, словно принюхиваясь к «запаху» магии, а уши шевельнулись, улавливая направление, когда по дому прокатилось очередное искажение, а затем ещё и ещё.

Он уже чувствовал подобное, около двух месяцев назад, но не придал значения, решив, что ему показалось, что это был просто отголосок его собственного эксперимента, но теперь… Знакомый запах… Нет… Другой, несомненно, другой, но такой похожий… В мире появился кто-то… или что-то, способный на такое? И пришли эти волны… пришла эта магия… Глаза мужчины засияли ярче, как два изумрудного цвета угля, а сам он подался вперёд, привставая с кресла. Да… Замок Хогвартс!

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

Что это было? Нахмурившись, Дамблдор сидел за своим рабочим столом, глядя прямо перед собой и старательно восстанавливая в памяти произошедшие час назад события. Он был в своём кабинете… Занимался обычной директорской рутиной — утверждал заявки от профессоров, завершал последние приготовления перед предстоящим прибытием иностранных гостей. Набрасывал грядущие изменения в расписании, которые неизбежно появятся, как только в Хогвартсе начнётся Турнир, а потом…

Многие обыватели неизменно верили, что директора имеют с Хогвартсом какую-то почти мистическую связь, верят в то, что замок был чуть ли не живым существом, способным докладывать главе школы обо всём происходящем в его стенах, что… Хогвартс, несомненно, был великолепным творением древних волшебников, созданный гением и могуществом четырёх Основателей, все его стены, каждый кирпич, каждая плита — всё было буквально пропитано сложным плетением чар, призванных укреплять и поддерживать строение в порядке. Но разум? Связь? Иногда он мечтал о такой возможности…

Но даже её отсутствие не помешало пожилому волшебнику понять, что в школе произошло что-то… поистине волшебное — весь замок, от самых глубоких подвалов до вершин самых высоких шпилей, содрогнулся. На краткий миг, который едва ли заметило большинство его обитателей… Но Дамблдор заметил — множество сложных магических устройств и артефактов, которые он бережно собирал на протяжении десятилетий… Устройств, призванных улавливать и отмечать многое во многом, чувствовать малейшие и редчайшие магические возмущения…

Обычно все они издавали многоголосый и нестройный хор звона и свиста, фоновый шум, который бросается в глаза в первый момент, но к которому очень быстро привыкаешь, переставая акцентировать на нём внимание. Обычно, но только не этим вечером. В единый момент, вся магическая «машинерия» вдруг издала особенно громкий звон и… на показавшееся волшебнику невероятно длинным мгновение умолкла, остановившись. Именно в этот момент он почувствовал толчок от волны дикой, сырой магии, прокатившейся по всему Хогвартсу, магии, словно пришедшей из невообразимо далёких пространств, пронёсшейся волной через него и… сгинувшей без следа.

Снова мерно звенели, пыхтели и свистели артефакты на полках, да негромко потрескивали дрова в камине, принося в промозглый осенний вечер немного тепла. И только Фоукс, обычно дремавший в это время дня на своём насесте, спрятав голову под крыло, очумело таращил глаза, поводя головой из стороны в сторону, словно пытаясь увидеть незримое и понять, что только что произошло.

— Ты тоже это почувствовал, да, Фоукс? — наконец, обратился к фениксу директор, поднимаясь из кресла и подходя ближе к своему… другу.

— Курлык!

— Это было где-то рядом… Где-то в Хогвартсе или его окрестностях…

— Курлык… — Фоукс, словно в задумчивости наклонил голову на бок, скосив на директора один из глаз.

— Я разберусь… Разберусь…

Альбус устало провёл ладонями по лицу, возвращаясь к столу — у него ещё были дела, требующие внимания… Вздохнув, директор взмахом палочки подогрел стоявший на столе чайник, бросил в него щепотку чайных листьев, вынутую из ящика стола и, осторожно опустившись в кресло, подвинул к себе несколько официального вида писем, требующих его внимания. Организация международного турнира была той ещё занозой в седалище…

— Директор, — камин за спиной Альбуса выдал особенно яркий всполох пламени, а затем из него раздался знакомый Дамблдору голос, — прошу прощения за беспокойство…

— Профессор Хан? — удивлённо обернулся к камину директор. — Что-то случилось?

— Если у вас найдётся время, я хотел бы с вами переговорить… Это насчёт… — профессор ЗоТИ на мгновение замялся, — знаменитого проклятия должности. Кажется, у меня появилась мысль, как решить проблему.

— Что… Как?! — от неожиданности Дамблдор на мгновение почти потерял дар речи. — В смысле… Конечно же, приходите! Пароль от кабинета — «карамельная нуга»…

— Благодарю, директор. Буду незамедлительно!

Пламя в камине перестало изображать лицо Авалора, вернувшись к своему обычному виду, а Альбус задумчиво огладил длинную бороду, переглянувшись с имевшим столь же недоумённое выражение «лица» фениксом. По крайней мере, волшебнику казалось, что выражение было именно недоумённым — приятно осознавать, что не ты один ничего не понимаешь в происходящем. А вечер был, определённо, богат на… непонимание.

Шаги на винтовой лестнице, ведущей в кабинет, раздались буквально через пятнадцать минут, а ещё через несколько мгновений дверь в помещение с еле заметным скрипом распахнулась и через порог шагнул Авалор, одетый в неизменный костюм магловского кроя, опирающийся на свою резную трость. Дамблдор невольно поёжился, вспоминая своё «знакомство» с этим артефактом в заведении мадам Розмерты, но справился с эмоциями, вставая навстречу посетителю.

— Ещё раз приношу свои извинения за поздний визит, — склонил голову маг, проходя к столу.

— Не стоит, профессор, — улыбнулся директор. — Я не имею дурной привычки рано отходить ко сну, да и должность директора этого, — он обвёл рукой помещение, — учебного заведения подразумевает множество разнообразнейших дел и обязанностей, немалая часть которых имеет обыкновение возникать в самые неожиданные моменты… Как, например, сейчас. Прошу, присаживайтесь, — жестом указал он на гостевое кресло, — я заварил свежий чай… Ни в чём себе не отказывайте.

— Благодарю, директор, — Авалор опустился в кресло, прислонив Ваббаджек подлокотнику.

Что-то в нём неуловимо изменилось, словно… Дамблдор не был до конца уверен, но мужчина, казалось, стал более спокойным, уверенным… Как человек… разумный, поправил себя директор, решивший давно мешавшую проблему и теперь, сбросив её гнёт, готовый с «чистой совестью» заниматься чем-то другим. Альбус не понимал, с чем именно это было связано, вряд ли профессора так беспокоила проклятая должность, но это была несущественная мелочь, просто очередная странная деталь в уже и так необычный вечер.

— Скажите, профессор, — задумчиво, протянул Альбус, — я не надеюсь на ответ, но… чуть более часа назад, вы не заметили ничего… необычного?

— Необычного? — маг удивлённо вскинул брови. — Что вы имеете в виду?

— Никаких… — директор повёл пальцами в воздухе, — странных явлений? Магических всплесков? Чего-то такого?

— Я… — на мгновение мужчине показалось, что Авалор напрягся, но на лице преподавателя не дрогнул ни единый мускул, а потом он и вовсе отрицательно качнул головой. — Не думаю… Нет… Я был у себя в кабинете, как раз заканчивал сводить воедино информацию по проклятой должности… Если что-то и произошло, я не заметил… Случилось что-то серьёзное?

— Нет… Нет, — Дамблдор покачал головой, задумчиво оглаживая бороду, — не забивайте себе голову. Вы хотели поговорить о проклятии? Вы что-то выяснили? Невероятно, если подумать, — директор оживился, встряхнулся, отметая отвлечённые мысли, отложив решение новой загадки на потом.

— Кхм… Да… — маг кивнул, доставая из внутреннего кармана пиджака небольшой свиток пергамента, передавая его директору через стол. — Если позволите, я изложу свои соображения с самого начала.

— Разумеется, коллега, — Альбус кивнул, придвигая пару чашек и разливая уже заварившийся чай, — я весь внимание.

— Начать стоит с того, — мужчина развёл руками, — что проклятия как такового просто не существует…

— Но как же… — встрепенулся Дамблдор.

— Я поясню, — остановил собеседника данмер. — По общераспространённой классификации, насколько мне известно, существует три основных категории тёмной магии… Сглаз, — принялся перечислять мужчина, — порча и, собственно, проклятие.

— Всё верно, — кивнул, внимательно слушавший Альбус. — Сглаз — это скорее жестокие шутки и незначительный побочный ущерб… Так, например, заклятие Флиппендо (*20.3) относится именно к этой категории… Кхм… — Дамблдор смутился. — Прошу простить мне старческую привычку… Несомненно, вы и сами, наверняка, разобрались в этом вопросе…

— К порче, — улыбнувшись кончиками губ, маг продолжил, как ни в чём не бывало, — относят уже более серьёзные магические практики, способные нанести непосредственный вред человеку, хоть и редко приводящие к тяжким травмам или смерти… И, наконец, проклятия, — Авалор вздохнул. — Чары, наносящие прямой вред и, пусть и не всегда, приводящие к тяжёлым последствиям. Именно к проклятиям относят три Непростительных. Хотя, будем откровенны, — данмер пожал плечами, — когда я изучал известные заклинания, относящиеся к каждой из категорий, некоторые из них вызывали у меня недоумение своим… хм… расположением…

— Думаю, я могу пояснить эту несостыковку, — покивал директор. — Дело в том, что данная классификация… скажем так, она не является официальной и узаконенной. И, хоть наша судебная система косвенно и использует, нередко приходится разбирать конкретный случай, определяя степень вины по… непосредственно нанесённому вреду…

— Да, — маг кивнул, — я как-то так и подумал… В любом случае, куда бы не относились отдельные чары, общая идея классификации вполне понятна — так называемое «проклятие должности преподавателя ЗоТИ» сложно назвать именно проклятием… Я бы отнёс его к категории сглазов, приносящих — «раздражающие, но скорее забавные эффекты», — явно процитировал прочитанный текст данмер. — Ведь, насколько мне известно, ни один из моих предшественников не умер?

— С… Профессором Квиррелом произошёл несчастный случай, в ходе которого он… не выжил, — с некоторой напряжённостью в голосе медленно произнёс волшебник. — Но в остальном вы правы. Это… Интересная точка зрения. Признаю, — Альбус нахмурился, но кивнул, — я не пытался рассматривать ситуацию именно с такой стороны… Мне как-то было сложно представить, что Волдеморт может оказаться столь мелочным, чтобы просто сглазить не доставшееся ему место…

— Я всё ещё считаю, что проклясть, сглазить или навести порчу на столь нематериальный предмет, как «должность» — вздохнул маг, — решительно невозможно. Впрочем, на случай, если я не прав, — Авалор указал пальцем на принесённый им пергамент, так и лежавший на столе, куда его отложил, приняв из рук профессора, Дамблдор, — это заявление на смену наименования моего предмета. Полагаю, такие изменения в учебном процессе вполне в вашей юрисдикции…

— Смена наименования предмета?! — брови Альбуса поднялись в сильном удивлении, пока пальцы аккуратно разворачивали свиток, вчитываясь в написанные ровным, почти каллиграфическим, почерком строчки. — «Практическая и прикладная магия»?

— Всё верно, — маг кивнул. — Изменения в учебном плане уже не столь существенны — я не думаю, что… ваш Волдеморт был настолько педантичен в своей мелкой… пакости, — мужчина дёрнул щекой, — чтобы последовательно проклинать всё от моего рабочего кресла до ручки двери в мой кабинет…

— Это… Неожиданное, хотя, буду честен, выглядящее весьма разумным и заслуживающим доверия предложение, — протянул директор.

— Изменения вполне можно внести на рождественских каникулах, — продолжил Авалор. — Так это не вызовет особенной волны недоумения среди студентов…

— Да… — волшебник покивал, уже прокручивая в голове слова своего сотрудника. — Но, что, если вы ошиблись в своих выводах?

— С вашего позволения, директор, — данмер улыбнулся, поднимаясь на ноги и подхватывая свою трость, — я отвечу на этот вопрос первого сентября.

Дамблдор с задумчивым выражением лица поднял глаза на Авалора, постукивая пальцами по свитку перед собой. Идея профессора ЗоТИ выглядела… очень просто, но, как и многие простые вещи, была по-своему гениальной — настолько гениальной, что просто не пришла никому из пытавшихся ранее решить эту проблему волшебников. Изменения в учебном плане, включая изменения названий предметов, в самом деле, были в ведении директора школы, хотя, разумеется, на практике всё выходило не столь просто, как звучало в теории — требовалось согласовать все правки в Министерстве магии, получить одобрение попечительского совета школы, но… Альбус чётко понимал — столь незначительное нововведение протащить через инстанции будет крайне просто, особенно, когда все заинтересованные поймут, что ничего, кроме названия, по сути, не поменяется. А уж, если план Хана удастся…

— Я первый угощу вас вековым «Огденским» из моих личных запасов, — вздохнул, наконец, директор, — если ваша затея удастся. Надеюсь, именно вы мне об этом и сообщите в новом учебном году. Но… — Альбус на мгновение посерьёзнел. — Скажите, мистер Хан…

— Директор? — вскинул бровь маг.

— Учитывая вашу… суть, — Дамблдор смерил мужчину пристальным взглядом поверх очков, — зачем?

— Всё просто, директор, — столь же серьёзно ответил Авалор. — Здесь я могу не только учить подрастающих волшебников… думать, — маг хмыкнул, — но и могу учиться сам. У вас весьма интересное собрание книг в библиотеке.

Подмигнув пристально смотревшему на него Фоуксу, данмер коротко кивнул Альбусу и, развернувшись на каблуках, неспешной походкой направился к выходу из кабинета, оставив директора обдумывать услышанное и вслушиваться в лёгкий размеренный стук трости по каменным плитам лестницы и коридора за ней.

Примечания:

*20.1 Заклинание бытовой магии, предназначенное для удаления сухих загрязнений, таких, как пыль, засохшая кровь и прочая грязь. Требует поддержания. Загрязнение «втягивается» в кончик волшебной палочки, как в пылесос.

*20.2 Оно же — световые чары. Заклинание, зажигающее огонёк света на конце волшебной палочки. Созданный таким образом свет не обжигает, а только светит, хотя, при достаточной яркости, может наносить урон, допустим, глазам. Палочка продолжает излучать свет, пока не будет произнесено отменяющее заклинание — Nox.

По очевидной причине, во время действия заклинания волшебник не может применить иное палочковое волшебство — палочка «занята» люмосом, хотя ничто не мешает применить что-то беспалочковое, допустим, свободной рукой. Или второй палочкой.

*20.3 Оно же — Flippendo. Оно же — отбрасывающий сглаз. Заклинание, отбрасывающее цель назад. Широко используется в дуэлях, однако, также способно отталкивать тяжёлые предметы.

Глава 21. уГрюмая самодеятельность

Большой спорт начинается там, где кончается забота о здоровье.

(Бертольт Брехт)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Главные ворота.

«Мне нужно отлучиться по срочному делу. Встретишь министерских, доложишь Скримджеру или Боунс. Ты за главную, пока меня нет. Смотри в оба!» — именно такую записку обнаружила у себя в комнате Тонкс, вернувшись в среду вечером с обхода территории. Почерк наставника она узнала бы даже спросонья посреди ночи, но вот содержимое записки заставляло Нимфадору чувствовать напряжение. Какого чёрта он вообще «отлучился» из школы перед самым визитом делегаций?! Какого чёрта он назна… Нет, в этой части девушке было скорее приятно, что Грюм посчитал её подходящим заместителем, но в остальном… Ладно… Она доложит и встретит… Даже проводит к Дамблдору…

— А Грюм чего? — покосился на девушку сопровождавший её к воротам на территорию Филч.

— Сказал, что у него какое-то важное дело, — Тонкс пожала плечами, — так что сегодня я за него…

— Ты не умеешь так стильно ворчать, — завхоз криво усмехнулся.

— Куда уж мне…

— Ладно, не наводи унылость — и так спину ломит… Чую я, завтра будем гостей под дождём встречать…

«Министерские» прибыли к ограде школы с вызывающей уважение педантичностью. Тонкс и Филч как раз подошли к воротам с внутренней стороны, когда раздался множественный раскатистый хлопок, и на мощёной дороге из воздуха появилась группа людей. АмелияБоунс, РуфусСкримджер и группа знакомых Нимфадоре по работе авроров и волшебников из Департамента правопорядка. Похоже, Министр решил не мелочиться, обеспечивая безопасность и порядок мероприятия по полной программе.

— Мистер Филч, — приветливо кивнула Амелия, выходя вперёд. — Мисс Тонкс…

— Здравствуйте, мисс Боунс, — ответно поприветствовала волшебницу девушка.

— Впустите нас?

— За тем и пришли, — с привычным кряхтением Аргус достал массивную связку ключей и, уверенными привычными движениями найдя нужный, отпер замок на воротах. — Директор Дамблдор вас уже ждёт — просил проводить в его кабинет.

Благодарно кивнув завхозу, Боунс махнула рукой сопровождающим, и вся делегация направилась следом за Филчем в направлении входа в замок. Похоже, Министр назначил именно Амелию руководить процессом, что, впрочем, было вполне объяснимо — при всей сложности занимаемой должности волшебница крайне редко допускала серьёзные промахи или заметные «перегибы».

— Тонкс, — жестом подозвал Нимфадору Скримджер, чуть отстав от ушедших вперёд коллег.

— Сэр?

— Докладывай. И где Грюм? Он должен был тут чуть ли не окопы вырыть, судя по его намерениям…

— Наставник отлучился по срочному делу. Деталей не знаю. Оставил меня за главную на время его отсутствия, — чётко ответила волшебница.

— Хм-м-м… Допустим, — кивнул глава Аврората, нахмурившись — его Аластор в известность явно не поставил. — А что по ситуации?

— Личный состав размещён в свободных комнатах общежитий, территорию проверили — не обозначенных на планах замка проходов нет. Антиаппарационный барьер работает штатно. По указаниям Грюма я занималась сбором данных изнутри, так сказать — подняла старых знакомых, кто ещё не выпустился, тёрлась среди студентов. Пока всё спокойно, но…

— Но мы все прекрасно знаем, — дополнил Руфус, вздыхая, — что главное в этой фразе слово «пока»… Допустим… До меня дошла информация, что Авалор Хан, которого мы усиленно искали, сидит у нас под носом, преподавая в Хогвартсе, и никого это совершенно не беспокоит… Что можешь сказать на его счёт?

— Я сама была удивлена не меньше вашего, сэр, — Тонкс поморщилась. — Как и наставник… Но решение о найме преподавателей принимает директор, вы же знаете… А Дамблдор…

— Дамблдор — это Дамблдор… Да… Мне стоит беспокоиться?

— Из-за Авалора? — Руфус кивнул, продолжая неспешно следовать за коллегами. — Это… Неоднозначный вопрос, сэр.

— Поясни.

— Авалор Хан добросовестно работает профессором ЗоТИ. Судя по слухам, ходящим среди студентов — он чуть ли не лучший преподаватель за последние лет десять… Ни в чём подозрительном не замечен, — задумчиво произнесла девушка, — законов не нарушает…

На мгновение в голове Нимфадоры мелькнула мысль, что стоило бы поделиться с начальником своими подозрениями, появившимися после беседы с призраком лорда Драбена, но что-то останавливало девушку от такого поступка. Быть может, это было зря, но лучше она сначала разузнает что-то более существенное, чем слухи и слова одного единственного призрака, а уж потом будет бегать кругами, крича, что Грин-де-Вальд вернулся и «грядут тёмные времена». Хотя, полностью утаивать информацию — тоже не лучший вариант…

— Но?.. — с намёком покосился на девушку Руфус, подобравшись.

— Но это-то и настораживает… сэр… — наконец, продолжила мысль Нимфадора. — Учитывая сложившуюся… традицию с преподавателями Защиты от Тёмных Искусств, это слишком хорошо, чтобы быть правдой. А ещё… — девушка вздохнула, досадливо тряхнув волосами. — Его почему-то боятся замковые призраки… Включая полтергейста Пивза.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой… — задумчиво повторил глава Аврората. — Тьфу, Тонкс! Нахваталась у Грюма его мании предосторожностей!

— Простите, сэр, — девушка пожала плечами. — Оно само в голову лезет.

— Ладно… Я тебя понял, — волшебник махнул рукой. — Ситуацию не сильно меняет, но хотя бы не придётся с боем задерживать его в школе…

— Насколько я понимаю, он ничего не нарушал…

— Да знаю я… Знаю… Мне Амелия вчера на этот счёт почти плешь проела. Пришлось трижды инструктировать подчинённых, кто не в теме, чтобы они не особенно проявляли энтузиазм… Хорошо, — после недолгого раздумья Руфус кивнул, — ситуация понятна.

— Сэр, — коротко кивнула Тонкс.

Дальше до замка волшебники шли молча, каждый думал о своём — Нимфадора продолжала прокручивать в голове только что сказанное, прикидывая, не забыла ли сообщить что-то особенно важное, а Скримджер с еле заметной улыбкой на губах посматривал по сторонам, вспоминая собственную молодость, когда он учился в этих стенах. Отчёт подчинённой мужчина принял к сведению, но пока что решительно не понимал, чем он ему может помочь. А значит, стоило сосредоточиться в первую очередь на самом важном — обеспечении порядка во время завтрашнего прибытия гостей из-за границы, а все и всяческие Авалоры Ханы… Что же, поставивший на уши половину Министерства волшебник тихо-мирно преподавал ЗоТИ в Хогвартсе уже почти два месяца, а значит, никуда не денется и дальше. У Руфуса, как, впрочем, и у Амелии ещё будет время, чтобыприсмотреться к нему и предпринять какие-то действия. Если они понадобятся…

Пригороды Лондона. Где-то в районе Илфорд.

Грюм тихо, но весьма раздражённо выдохнул — «выдернувшее» его из Хогвартса сообщение, пришедшее от одного из доверенных информаторов, оказалось весьма неожиданным и довольно неуместным, особенно в свете скорого прибытия гостей из Болгарии и Франции. Но это был тот тип сообщений, проигнорировать которые он себе позволить не мог, всё же, далеко не каждый день на свет «всплывает» нечто настолько тёмное.

Маглы, да и подавляющее большинство волшебников, из тех, кто помоложе, считают знаменитый «Некрономикон» выдумкой американского писателя ужасов, действительно использовавшего это название в своих произведениях. Некоторые думают, что такая книга и в самом деле существовала, и даже хранится в «тайном отделении закрытой библиотеки» Лондона или Ватикана, тут фантазия уже расходится. Только вот истина, как оно всегда и бывает, не просто «где-то рядом», но и выглядит несколько иначе.

Нет, разумеется, никакого тёмного гримуара за авторством «безумного араба» Абдул Альзхазреда, описывающего способы призыва и удержания потусторонних тварей, мертвецов или, упаси Мерлин, демонов из других миров, не существует. А вот древние рукописи месопотамских колдунов, описывающие методы воскрешения мёртвых, — вполне существовали. И за одним из таких трудов Аластор охотился уже не первый год. И не он один. Но что опытный аврор не намеревался делать ни под каким соусом, так это отдавать очередную «игрушку» в руки Отдела тайн. Хватит с них и уже накопленных за десятилетия существования «богатств». Такие вещи стоит уничтожать.

Потворствуя накопленному жизненному опыту, называемому окружающими «непомерной паранойей», аврор в третий раз обходил по кругу небольшой, выглядящий заброшенным, домик в «глубоких пригородах Лондона». Информатор ранее не подводил мужчину, к тому же неоднократно и с успехом проходил все возможные проверки на надёжность, устраиваемые ему Грюмом, но всё же… Что-то царапало сознание немолодого аврора, заставляя медлить.

Дом выглядел обычно для этой части страны — аккуратное двухэтажное строение, слегка заброшенный, но всё ещё сохранивший следы ухоженности дворик, выложенная плиткой тропинка… Если бы не полная невозможность обеспечить здесь защиту, Грюм сам бы в таком жил на пенсии. Учитывая вечерние сумерки, на улице горели фонари, а в окрестных домах — мирно и спокойно готовились к ужину жители.

Удивительно… Хотя нет, совершенно предсказуемо, но это была полностью магловская территория. Грюм неплохо знал карту Британии и расположение на ней областей, населённых волшебниками, и конкретно здесь жили только «простецы» — даже сигналов о детских выбросах аврор припомнить не мог. И именно здесь Саймон, пожилой бывший аврор, поддерживающий с ним контакт и порой подкидывающий ценную информацию, обнаружил рукопись.

В указанном доме тоже шла «обычная жизнь» — волшебный глаз аврора показывал трёх человек, расположившихся вокруг стола в гостиной. Всё было чинно и мирно — мать, отец и сын-подросток проводили вечер за семейным ужином. Больше в строении никого не было, и Грюм никогда бы не обратил на него внимание, если бы не пятно непроглядной черноты, виднеющееся в подвале. Волшебник нечасто сталкивался с чем-то, через что его артефакт не видел, но, благодаря опыту, он прекрасно знал, что именно так в его волшебном зрении выглядело мощное защитное заклинание из раздела рунной магии, призванное практически полностью экранировать объект от любых возможных способов его поиска. Собственно, обнаружить скрытое было возможно или чисто визуально (руны не делали его невидимым), или вот так, как он сам, ориентируясь «от противного», что было возможно только с крайне близкого расстояния.

Прищурившись, Аластор проводил внимательным взглядом проехавшую по улице машину и, наконец, решительно кивнул самому себе. Убедившись, что наложенные загодя маскировочные чары всё ещё действуют, мужчина перехватил поудобнее посох и, сжав в правой руке палочку, шагнул на газон, направляясь к задней двери в дом. Замерев на мгновение, прислушиваясь к окружению, Аластор наклонился к двери, проверяя, заперта ли она. Дёрнув изуродованной шрамами щекой, мужчина плавно повёл палочкой, невербальной алохоморой (*21.1) отпирая замок и снова замирая, прислушиваясь к доносившимся из дома звукам.

— HomenumRevellio, — одними губами произнёс Грюм, ступив на порог и прикрыв за собой дверь.

Как и ранее глаз, пришедший отклик заклинания сообщил аврору о наличии трёх человек в соседнем помещении — семья всё ещё мирно ужинала. Семья… Ага… Аластор скривился, готовясь к следующему действию. Приблизившись впритык к проходу с кухни, на которой он оказался, в коридор, ведущий в освещённую гостиную, мужчина сипло втянул в себя воздух и резко ударил сжатым в руке посохом об пол:

— Conscienta Exi! (*21.2)

Через долю секунды после использования чар, Грюм шагнул в гостиную, короткими жестами палочки отправляя в упавших и катающихся по полу обитателей череду «петрификусов». Следом за оглушающими чарами в людей отправились и «стандартные» инкарцеро (*21.3) — в таких вопросах для Грюма не было понятия «чрезмерных предосторожностей». Замерев, Грюм в очередной раз вслушался в тишину в доме и, бросив быстрый взгляд в большое окно на улицу, быстрыми движениями палочки задвинул все шторы, перекрывая обзор. Теперь можно было спокойно проверить дом.

Гостиная… Комнаты наверху… Спуск в подвал… Аластор быстро, но тщательно прошёлся повсюду, с каждым осмотренным метром мрачнея и чувствуя, что что-то в окружающей действительности ему не нравится. Дом выглядел совершенно обычным, магловским домом, но рунный тайник, всё ещё чёрным бельмом раздражавший волшебный глаз, говорил обратное. Как и трое обитателей, постепенно приходящих в себя и обводивших мутными взглядами окружение — вернувшись к пленникам, аврор отработанными за годы службы движениями обыскал их, откладывая в сторону волшебные палочки.

Волшебники. В магловском поселении. В магловском доме, Грюм это проверил особенно тщательно, имевшем все следы длительного проживания именно этих троих человек — фото на каминной полке, объедки в мусоре на кухне, грязное бельё в корзине в ванной комнате… Вполне вероятный способ для желающих на какое-то время скрыться от внимания Министерства и Аврората. Всплеск магии от активации рунной цепочки можно и пропустить мимо глаз, а палочками можно просто не пользоваться в пределах дома… Но что же его так настораживало?

Задумчиво постучав пальцем по нижней губе, Грюм был всё же вынужден признать, что… не понимает. Но нужно было заканчивать. Обходя лежащих на полу волшебников так, чтобы не попадать в поле их зрения, Аластор медленно и осторожно принялся спускаться по поскрипывающей лестнице в подвал. Стоило его ноге сойти с нижней ступени и коснуться бетонного пола, как случилось сразу несколько событий…

Интуиция буквально взвыла, сигнализируя о приближении крупных неприятностей, заставляя аврора резко прекратить движение и почти отпрыгнуть назад на лестницу, но… множественные хлопки аппарации, раздавшиеся в гостиной и возникшее затем на мгновение знакомое тянущее чувство где-то в груди заставили Грюма скривиться, вскидывая палочку. Вот, что ему не нравилось с самого начала! Слишком всё выглядело… правильно и ожидаемо. Но засада и антиаппарационное заклинание, активацию которого он ощутил, расставили всё на свои места.

Прижавшись к стене, аврор приготовился к бою.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой Зал и не только.

Пятничное утро в этот раз воспринималось как-то особенно… по-особенному. И дело было не только в том, что впереди ожидали два свободных от занятий дня. Гости! Именно сегодня должны были прибыть делегации из двух школ, расположенных в других странах, и вся школа, казалось, гудела, как растревоженный пчелиный улей, лихорадочно пытаясь доделать за оставшиеся часы всё то, что не было доделано за неделю.

Ещё только спускаясь в Большой зал на завтра, Гарри видел снующих домовых эльфов и даже некоторых профессоров, например, Флитвика и Макгонагалл, с недовольными и сосредоточенными лицами накладывавших какие-то чары на главные коридоры, ведущие от парадного входа в замок. Он боялся ошибиться, но, кажется, он видел даже одного волшебника в форменной аврорской мантии, привлечённого к этому процессу.

— Привет, Гарри!

— Доброе утро, Гермиона! — повернулся к окликнувшей его девушке парень.

— А где Рон?

— Он сказал, что у него какое-то дело с братьями… Я видел их с Фредом и Джорджем, свернувших в один из классов по пути сюда… — Поттер пожал плечами.

— Опять какую-то пакость задумали! — негодующе всплеснула руками девушка. — Доиграются они… Исключат ведь!

На это Гарри оставалось только развести руками. Хоть он и не мог назвать себя образцом приверженности школьным правилам, иногда он тоже совершенно не понимал тяги близнецов Уизли к их выходкам. Эту бы изворотливость, да в благое русло, как говорила тётя Петуния… Впрочем, молодые люди уже почти дошли до Большого зала, и были буквально вынуждены отвлечься на открывшийся имвид. С прошлого ужина, когда всё выглядело, как обычно, над помещением, определённо, тоже постарались — Гарри уважительно покачал головой, с восторгом разглядывая, ставшие словно новее, стены, более яркие гобелены с символами факультетов… Да и общая атмосфера зала была почти праздничной.

— Ну и где ты пропадал? — заинтересованно повернулся к успевшему под самое начало завтрака Рону Гарри.

— Да так, — рыжий парень заговорчески переглянулся с довольно улыбающимися близнецами, рассаживающимися по другую сторону стола. — Небольшие планы на Турнир.

— Вы же не собираетесь участвовать?! Рон! — нахмурилась Гермиона. — Я читала про последний из них, когда погибли участники… Это же смертельно опасно!

— Ерунда, Гермиона! — легкомысленно отмахнулся парень. — Главное подготовка и немного везения. А победителя ждёт вечная слава! — он почти облизнулся. — И это, ещё не считая крупного денежного приза!

— Посмертная слава тоже вечная, Рон, — вздохнула волшебница.

— Ну тебя… О! Смотрите! Почту принесли!

В зал, как это нередко происходило за завтраком, влетела небольшая стая школьных сов, каждая из которых несла в когтях туго свёрнутую «периодическую прессу». Учитывая определённый дефицит событий в школе, газеты и различные журналы были одним из немногих способов развлечения, доступных всем без исключения ученикам. Ну и быть в курсе новостей из мира за этими стенами было полезно.

— Не могут дождаться, пока закончим есть? — скривился Гарри, поднимая руку и загораживая рукавом мантии свою тарелку — приправа в виде птичьего помёта, мусора или выпавших перьев вряд ли могла бы поспорить за звание лучшей вкусовой добавки к овсянке.

— Ой да ладно тебе ворчать, — толкнул друга локтём Рон, разворачивая свой экземпляр «Пророка». — Ох… ничего себе…

— Что там?

Удивлённо раскрывший рот Уизли просто молча протянул другу даже не раскрытую газету. И, судя по раздающимся с разных сторон зала удивлённым возгласам, повод там был весьма внушительный.

«Бойня в Илфорде!

Тихую размеренную жизнь небольшого городка в районе Илфорд в пригороде Лондона в одночасье нарушила настоящая битва, разразившаяся поздним вечером! Нашей редакции удалось получить самые свежие и буквально горячие факты с места событий! Продолжение вместе с кратким интервью знаменитого героя войны «Грозного Глаза» Грюма — на третьей странице. И предупреждаем, не давайте свою газету детям, слабонервным, беременным или кормящим женщинам!»

Почти на половину первой страницы «Ежедневного Пророка» располагалась колдография, запечатлевшая ещё дымящиеся развалины когда-то милого и уютного домика, стоявшего среди своих «братьев» на самой обычной британской улочке. Гарри даже в первый момент подумал, что дело происходило где-то неподалёку от дома его дяди и тёти, но заголовок с названием района говорил обратное. В остатках строения суетились одетые в мантии авроры, несколько волшебников, их можно было заметить на самой границе изображения, водили палочками перед лицами замерших в явном шоке соседей, а в центре всего этого, на переднем плане, стоял покрытый гарью и чьей-то кровью Грюм, опирающийся на свой извечный посох.

Плащ аврора зиял обгоревшими дырами, а лицо казалось жуткой маской чудовища, пришедшего из самых глубин Преисподней. Аластор на колдографии периодически морщился, явно будучи не в лучшей форме, и словно бы отмахивался рукой от что-то спрашивающего у него из-за кадра неизвестного волшебника.

— То-то я думаю, куда Грюм подевался… Как появился тогда на ужине, так я его и не видел больше… — покачал головой Рон. — Давай, третью страницу! Там должны быть подробности!

— Ну не за завтраком же, Рон! Ты же видел предупреждение, что там может быть что-то неаппетитное! — чуть поморщилась Гермиона, заёрзавшая на скамье.

— Да что там может быть?! Мне интересно! Давай, Гарри!

Выхватив у друга «Пророк», Рон пролистал до нужной страницы и уставился в разворот. Несколько секунд на лице волшебника отражалась работа мысли — он вчитывался в статью, а потом только восторженно покачал головой, снова толкая Гарри локтём. Поттер наклонился ближе к Уизли, заглядывая в раскрытую газету.

Как и «грозилась» редакция, на развороте было больше детальных изображений — не самое то для чтения за завтраком, впрочем, Гарри не мог бы сказать, что там было что-то совсем уж неприглядное. Несколько колдографий с завёрнутыми в белое полотно телами, у которых так же, как и среди развалин, суетились сотрудники аврората, клочки чего-то неопределяемого на тротуаре (Гарри предпочитал думать, что это просто грязь, и так испытывая неприятное чувство в желудке)…

«— Могу сказать только одно… В этом доме хранилась опасная и запрещённая темномагическая рукопись! Как видите, нападающие отлично подтвердили результаты расследования. И больше я вам ничего говорить не собираюсь! Все подробности через пресс-службу Министерства магии!

— Мистер Грюм, но не могли ли это быть последователи Сами-знаете-кого? Ведь уже было нападение Пожирателей на Чемпионате…

— Если это и были Пожиратели, то они были на редкость бездарными!»

— Ничего себе, — Уизли поднял глаза на нахмурившегося друга, — темномагическая рукопись? В магловском поселении? Там же, вроде бы, ни одного волшебника не жило…

— Выходит, жили…

— Да уж… — качнул головой Рон, дочитывая статью. — Нет, деталей больше нет — Грозный Глаз, как пишут дальше, отказался от более подробного интервью, сославшись на срочные дела.

— Это просто какой-то кошмар, — покачала головой Гермиона.

— Страшно представить… — Гарри вздохнул. — Вот так вот живёшь себе, ухаживаешь за садиком, а потом сидишь, ужинаешь и вдруг такое…

— Но Грюм — хорош! — восторженно почти подпрыгнул на скамье Рон.

И схожие реплики доносились практически отовсюду по залу — всех учеников невероятно заинтересовали свежие новости, и только слизеринцы с презрительными выражениями на лицах демонстрировали своё «воспитание», степенно отложив доставленные им газеты в сторону и уделяя внимание завтраку. Впрочем, учитывая, что время на приём пищи, как ни крути, было небезграничным, очень скоро и все остальные решили отложить обсуждение животрепещущих новостей на более подходящее время дня, чтобы не остаться голодными до обеда.

* * *

В ожидании прибытия гостей учебный день воспринимался совершенно не таким, каким бы его хотели видеть преподаватели. Несмотря на все их усилия, в воздухе так и витало ощущение праздника, а на уроках никто себя не утруждал, предпочитая думать о студентах Шармбатона и Дурмстранга. Даже профессор Снейп был вынужден только ещё более злобно, чем обычно, скрежетать зубами на поведение подопечных, которых больше занимал приближающийся конец занятия, а не правильная варка зелий. Даже утренняя статья о «Грозном Глазе» Грюме как-то меркла на фоне общего предпраздничного настроения.

Наконец, рассеянно кивнув на процеженные сквозь зубы слова об эссе и очередную порцию сомнений в умственных способностях «обезьян за котлами», дождавшись прозвеневшего на полчаса раньше звонка, Гарри, Рон и Гермиона поспешили в башню своего факультета. Им как раз хватало времени, чтобы бросить в спальнях сумки с учебниками, накинуть плащи поверх школьных мантий и быстрым шагом, а не бегом, спуститься по лестнице в главный холл. Там своих учеников уже ждали деканы факультетов, тщетно, но упорно, пытающиеся создать хотя бы видимость порядка и убедиться, что никто не решил слинять «по своим делам» в оставшуюся практически пустой школу.

— Уизли, поправьте шляпу, — вздохнула профессор Макгонагалл, проходя мимо Рона. — Ученики! Выстройтесь в колонны — первокурсники впереди, за ними по возрастающей. И, пожалуйста, очень вас прошу, не толкайтесь. Вас Уизли, — сурово посмотрела женщина на широко улыбающихся близнецов, — это особенно касается. Хотя бы один вечер ведите себя прилично!

— Хорошо, профессор Макгонагалл, — хором ответили Фред и Джордж. — Конечно, профессор Макгонагалл!

Декан Гриффиндора только покачала головой, жестом приглашая следовать за собой, и двинулась к выходу на улицу. Рядами они спустились по главное лестнице, выстраиваясь на площади перед замком. Гарри невольно поёжился — осенний вечер выдался ощутимо холодным и, хоть прямо сейчас небо и было достаточно ясным, на отдалении от Хогвартса, над Запретным лесом клубились густые тёмные тучи, намекая на вполне возможный к ночи дождь.

— Скоро шесть, — бросил взгляд на часы Рон, посмотрев затем на дорогу, ведущую к воротам в ограде. — Интересно, на чём они прибудут? Быть может, на поезде?

— Сомневаюсь, — протянула Гермиона, тоже всматриваясь в дорогу, — «Хогвартс-экспресс» ходит только от Лондона, а было бы странно делать такой крюк, если можно прибыть сразу сюда…

— А как тогда? На мётлах? — Гарри заинтересованно поднял глаза на появляющиеся на небе первые звёзды, впрочем, он тут же поправил сам себя, снова поёжившись от порыва ветра. — Да нет… Вряд ли — путь-то неблизкий, да и погода…

— Тогда остаются только трансгрессия и порталы, — пожал плечами Рон, — но…

— … на территории Хогвартса нельзя трансгрессировать, — закончила за него Гермиона.

— А международные порталы очень дорогие, — Рон вздохнул. — Отец узнавал, когда мы собирались отправиться в Египет.

Схожие мысли посещали и головы остальных учащихся — все они внимательно обшаривали взглядами небо, дорогу или иные возможные направления, откуда могли появиться гости. Но не было ни малейшего следа — тишь, покой и порывы холодного ветра. Даже, несмотря на накинутый тёплый плащ и предусмотрительно взятый с собой шарф, Гарри начал замерзать. И, судя по лёгкому фону недовольного ворчания, раздающемуся то там, то тут — не он один.

— Чует моё сердце, — довольно воскликнул Дамблдор, — делегация Шармбатона приближается! Смотрите!

— Да! Смотрите! Там! — указал один из шестикурсников на небо над Запретным лесом.

По иссиня-чёрному небу, быстро увеличиваясь в размерах, летело нечто огромное, куда больше привычной всем метлы. Гарри прищурился, силясь разглядеть приближающийся объект в деталях — с такого расстояния сложно было понять что-то определённое, но он явно видел там… взмахи крыльев? В голове гриффиндорца невольно мелькнула мысль о драконах, но он решительно отмахнулся от неё — хоть он и читал об их существовании, представить, а главное, поверить в то, что чудовище пятого класса опасности можно использовать в качестве транспортного средства… Кхм… Тут бастовало даже его воображение.

— Это что… Летающий дом? — неуверенно пискнул первокурсник Дэннис Криви, стоявший в первом ряду.

Дом? Догадка юного гриффиндорца оказалась весьма близкой к правде. Присмотревшись внимательнее, когда объект приблизился, Гарри с восторженным удивлением моргнул — это была огромная синяя карета, запряжённая дюжиной золотых крылатых коней… Гигантская… Двухэтажная… Летающая карета, которую тянули по воздуху гигантские летающие кони с развивающимися белоснежными гривами, каждый из которых по размеру был величиной чуть ли не со слона!

Видя приближающуюся с каждой секундой громадину, ряды учеников невольно подались назад — заходя на посадку, карета почти не снижала скорости. Наконец, с оглушительным грохотом, о каменные плиты уходящей к ограде дорожки ударили массивные, размером с целое блюдце, копыта коней. Следом приземлилась и карета, покатившись следом за конями ближе к замку, окончательно остановившись только перед радушно вышедшим вперёд и раскинувшим руки Дамблдором.

Дверца кареты, украшенная позолоченным гербом (две скрещенные золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды) с тихим, но мелодичным, скрипом открылась. С облучка спрыгнул молодой, одетый в голубую мантию, ученик, наклонился, нашаривая что-то под полом кареты, и развернул изящные золотые ступени, тут же почтительно отходя назад. Через мгновение, заставив Гарри, как, впрочем, и всех остальных, поражённо распахнуть глаза, из кареты появилась чёрная лакированная туфля чудовищных размеров. Неуверенно скосив глаза на стоявших рядом друзей, Поттер заметил на их лицах такую же степень удивления, и был вынужден признать, что увиденное ему не мерещится.

Владелица туфли оказалась… огромной женщиной! Невольно Гарри задумался, что она должна была быть даже больше Хагрида. Впрочем, справедливости ради, не считая размера, она оставляла противоречивое ощущение изящности, утончённости и своеобразной красоты — её фигура, закутанная в чёрную атласную мантию, была соразмерной, а красивое лицо с оливковой кожей, тёмными глазами и изящным носом невольно привлекало взгляд.

— ChèreMadameMaxime! Bienvenue, — с лёгким акцентом, но на вполне приличном французском поприветствовал женщину шагнувший вперёд директор. — Я несказанно рад приветствовать вас в Хогвартсе, — переключился он уже на английский.

— MonsieurDumbledore! — с не менее счастливой улыбкой произнесла мадам максим грудным голосом, протягивая украшенную кольцами руку для поцелуя. — Я рада, что вы не расте’гяли ваш навык ф’ганцузского языка! Надеюсь, вы п’гебываете в доб’гомзд’гавии?

— Благодарю вас, — учтиво наметил касание губ лишь чуть склонившийся благодаря своему росту директор. — Я в превосходной форме.

— Мои ученики, — обернулась к карете Максим, взмахнув рукой.

Только теперь Гарри, да и все остальные, чьё внимание было приковано к директрисе Шармбатона, заметили других действующих лиц. Из кареты, дрожа от холода в своих тонких шёлковых мантиях, выходила группа подростков лет пятнадцати-шестнадцати. В глазах прибывших читалась смесь удивления, любопытства и испуга от открывающегося им вида. Стоило только волшебнику подумать, что стоило бы предпринять что-то, чтобы их гости не околели от холода, как совершенно неожиданно от группы преподавателей шагнул профессор Хан. Мужчина плавно повёл рукой с зажатой в пальцах волшебной палочкой, и Поттер, невольно улыбнувшись, заметил, как удивлённо закрутили головами и облегчённо заулыбались французские ученики — Авалор Хан, не спрашивая и не раздумывая, наложил на всю делегацию какое-то согревающее заклинание.

— Oh! Merci, monsieur… — с благодарностью и удивлением повернула голову на мага Максим.

— Хан, — коротко поклонился маг. — Авалор Хан. К вашим услугам, мадам Максим. Прошу простить мне мою самодеятельность, — профессор вежливо улыбнулся, — но официальная часть — официальной частью, а заставлять детей мёрзнуть, всё же, не дело. Ваши ученики одеты не совсем по погоде.

— Ох, спасибо вам, профессор Хан, — смутился директор Дамблдор, досадливо дёрнув себя за кончик бороды. — Как же это я… Мне стоило самому подумать о столь простом действии.

— Не стоит благодарностей, директор. Мадам, — ещё раз поклонившись, Авалор вернулся обратно, с лёгкой улыбкой ответив что-то повернувшемуся к нему Флитвику.

— А Ка’гка’гов уже прибыл? — тепло улыбнувшись более не страдающим от холода ученикам, мадам Максим снова повернулась к Дамблдору.

— Должен быть с минуты на минуту, — ответил Альбус. — Вы дождётесь его здесь или пойдёте в замок?

— Если бы не ваш учтивый п’гофессор, — под раздавшиеся в толпе смешки некоторых из учеников качнула головой женщина, — я бы п’гедпочла увести учеников в замок, но тепе’гь мы вполне можем встр’гетить его и тут. Вот только мои кони…

— Наш преподаватель ухода за магическими существами сочтёт за счастье о них позаботиться!

— Им требуется… — с сомнением посмотрела на гигантских лошадей Максим, — сильный конюший. Они ошшеньк’гепкие…

— Уж поверьте, — Дамблдор улыбнулся, бросив взгляд на восторженного Хагрида, как раз в этот самый момент направлявшегося в их сторону откуда-то со стороны замковых теплиц, — кому-кому, а Хагриду эта работа будет по плечу!

— Это хо’гошо, — склонила голову мадам Максим, затем поворачиваясь к так и стоявшему возле кареты ученику, выполнявшему обязанности кучера. — Ф’гансуа, пе’гедай коней мсье Агриду и помоги с размещением!

— Oui, madame, — поклонился ученик, с улыбкой поглаживая одного из переступавших с ноги на ногу коней по высокому боку.

— Слышите? — вдруг воскликнул Рон.

— О! А вот и наши гости из Болгарии, — кивнул на его возглас Дамблдор.

Из темноты раздался странный звук — раскатистое бульканье и, словно, падение множества дождевых капель на водную гладь. Головы присутствующих невольно повернулись в сторону Чёрного озера, гладь которого пошла обильной рябью. В середине озера появились завихрения, затем огромные пузыри, а глинистый берег захлестнула высокая волна. В следующее мгновение, в самом центре водоёма возникла широкая и быстро раскручивающаяся воронка, а из самой сердцевины вдруг показался с начал всплывать длинный чёрный шест.

— Мачта? — удивлённо произнёс Гарри, поворачиваясь к друзьям.

Это и в самом деле была мачта — из воды, мерцая в свете успевшей взойти луны, неторопливо всплывал величественный корабль. Судно имело странный скелетообразный вид, и, увидь кто-то его в обычном месте в обычное время, было бы невозможно даже представить, что нечто подобное способно держаться на плаву. Но это было так — несмотря на вид воскресшего утопленника, несмотря на тусклые, светящиеся зловещим зеленоватым светом иллюминаторы, корабль Дурмстранга с последним, самым оглушительным, всплеском вынырнул из воды целиком и, покачиваясь на успокаивающейся глади озера, плавно заскользил к берегу.

— Это же… — нахмурилась Гермиона, словно вспоминая что-то, что видела или слышала давным-давно. — Летучий Голландец?!

— Всё верно, мисс Грейнджер, — с одобрительной улыбкой обернулась на студентку услышавшая её слова Макгонагалл. — Это зачарованный корабль, известный среди маглов, как Летучий Голландец. Некоторые легенды и в самом деле основаны на реальных событиях.

— Невероятно… — выдохнула девушка.

Наконец, корабль остановился у самого берега, а до ожидающих донёсся звук брошенного на мелководье якоря и стёк опущенного трапа. В иллюминаторах мелькнули движущиеся фигуры, и уже через мгновение с борта корабля стали спускаться пассажиры — все, как один, широкоплечие создающие впечатление уверенной и скрываемой силы. Стоило гостям приблизиться, как Гарри с удивлением понял, что на самом деле они были не столь уж крупными — просто на каждого была надета объёмная и явно тёплая меховая шуба. Эта делегация, определённо, подготовилась к климату Англии лучше…

— Дамблдор! — шедший впереди всех высокий мужчина, одетый в серебристые, под стать волосам, меха, радостно вскинул руку, поднимаясь по склону. — Мадам Максим! Рад видеть вас обоих!

Голос у Каркарова был бархатный, с льстивой ноткой. Он был высок и худ, как и Дамблдор, но, в отличие от последнего, не носил длинной бороды, а щеголял козлиной бородкой и рассыпающимися по плечам седыми волосами. Подойдя к Дамблдору, он взял его руки в свои и крепко тряхнул, затем поворачиваясь к мадам Максим и так же, как и Альбус ранее, намечая поцелуй протянутых для приветствия пальцев.

— Добро пожаловать, профессор Каркаров, — кивнул Альбус.

— Ох… старый добрый Хогвартс! — с улыбкой поднял Каркаров глаза на возвышавшийся замок. — Кажется, не был тут тысячу лет! Приятно снова оказаться в родных стенах.

— Итак, — кивнув, директор Хогвартса повернулся к своим преподавателям и ученикам, — хоть вы уже всё и так поняли, позвольте представить вам директоров школ Шармбатон и Дурмстранг, — повёл волшебник рукой. — Олимпия Максим! — женщина с достоинством склонила голову. — И Игорь Каркаров! — мужчина чётко, по-военному, выпрямился, затем отвесив официального вида поклон всем присутствующим. — Мы рады приветствовать вас и ваших воспитанников и воспитанниц в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, — развёл руки Дамблдор. — Добро пожаловать, друзья! И прошу вас за мной — в тепло и к обильному приветственному пиршеству!

По площади разнеслись нестройные, но набирающие силу аплодисменты и приветственные возгласы.

Примечания:

*21.1 Оно же Alohomora — чары, отпирающие любые, чисто физическим образом запертые, замки. Существуют специальные контрзаклятия, накладываемые на замок, после чего Алохомора становится бесполезной.

*21.2 Авторская самодеятельность. Волшебный аналог светошумовой гранаты, используемой магловским спецназом. Создаёт короткую направленную вспышку света и столь же короткий, но оглушительный хлопок, выводя цели в области действия из строя, заставляя их испытывать спутанность сознания, звон в ушах и нарушение координации. Сам колдующий избирательно не затрагивается.

*21.3 Оно же Incarcero — заклятие пут. Создаёт прочные верёвки, накрепко опутывающие тело цели (в случае близкого нахождения с каким-то предметом, верёвки притягивают цель к нему). Снять чары с самого себя возможно только в случае, если обездвиженный знает конкретный участок тела, на который оно было изначально направлено. Со стороны снимается стандартным Finite Incantatem.

Глава 22. Международные контакты третьей степени

Время и место каждого Подвига определяется Судьбой.

Но если не придёт Герой, не будет и Подвига.

(Цурин Арктус)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой зал.

Приветственная часть мероприятия прошла на удивление спокойно. Не считая небольшого казуса с неподготовленностью французских гостей к весьма прохладной погоде в районе Хогвартса, сглаженного своевременными действиями Авалора, дальнейшее прошло без каких бы то ни было проблем. Толкнув свою приветственную речь перед собравшимися, Дамблдор широким жестом пригласил следовать за собой и первым направился к входу в школу.

Толпа учеников Хогвартса расступилась, пропуская делегации и провожая их любопытствующими и восторженными взглядами. Впрочем, те отвечали им полной взаимностью — для гостей из других стран, явно, как и в британской школе, крайне редко покидающих стены своих учебных заведений до момента их окончания, всё вокруг выглядело непривычно и необычно. Наконец, когда последняя группа иностранцев прошла, двинулись и хозяева замка.

Ученики Хогвартса шли ровным строем, поднимаясь по каменным ступеням следом за гостями. Замыкали процессию преподаватели, заодно следя за тем, чтобы кто-то из их подопечных не выкинул какой-нибудь фортель, способный поставить крест на репутации принимающей стороны и сорвать ещё даже не начавшийся Турнир. Авалор, степенно шествуя в группе коллег, то тут, то там краем глаза замечал бдящих авроров и работников Департамента правопорядка, впрочем, старавшихся «не отсвечивать» и не слишком сильно выделяться на фоне «интерьера».

— Вы заметили, коллега? — нагнал мага Флитвик.

— Да, — данмер кивнул, прислушиваясь к своим ощущениям, — если мои чувства меня не обманывают, среди французской делегации есть как минимум одна вейла… Правда, — мужчина задумчиво погладил пальцами подбородок, — воздействие какое-то… слабое…

— Полукровка, — пожал полугоблин плечами. — Потомок вейлы и волшебника. Они обычно не столь сильны, как чистокровные вейлы, но вполне компенсируют этот… недостаток, — маленький профессор улыбнулся, — возможностью использовать палочку. Но даже так, — он вздохнул, — это приводит нас к тому, что…

— Придётся внимательнее следить за студентами, — дополнил Авалор, кивнув. — Впрочем, хоть это и полная школа подростков, надеюсь, всё-таки обойдётся без инцидентов…

— Это подростки, коллега, — хмыкнул полугоблин, — одних только близнецов Уизли достаточно, чтобы поставить всю школу на уши… И безо всяких вейл среди гостей…

— Ту ше… Ту ше…

А «инцидентам» явно предстояло быть… Уже в холле, стоило всей процессии войти в помещение, до ушей мага стали доноситься достаточно громкие шепотки — старшекурсницы, всё это время державшие себя в руках, дали волю чувствам и вовсю обсуждали, как бы им добыть автограф одного из дурмстранговцев, по «счастливому совпадению» оказавшегося звездой международного квиддича Виктором Крамом. Покосившись на ухмылявшегося Флитвика, Авалор мог только покачать головой.

Судя по выражению лиц некоторых из преподавателей, не одни они с полугоблином заметили такое поведение — на лице Снейпа и вовсе можно было прочитать всю гамму эмоций от отвращения и презрения до предвкушения ближайшего урока зельеварения, на котором он непременно пройдётся по увиденному, с садистским удовольствием припоминая всех увиденных и, несомненно, запомненных, «фанаток». Наконец, все участники шествия достигли Большого зала. Ученики Хогвартса привычно двинулись к местам за своими столами, а иностранные гости, остановившись с некоторой неуверенностью на лицах, группировались вокруг директоров своих школ.

— И снова я скажу, — взял слово Дамблдор, — добрый вечер, леди и джентльмены, живые и привидения, — улыбнулся волшебник, — а главное, наши гости! С превеликим удовольствием приветствую вас в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс! Мы с коллегами сделаем всё возможное, чтобы проведённое вами в этих стенах время оставило в ваших сердцах только самые тёплые и светлые воспоминания! Прошу вас, — директор широко раскинул руки, добродушно улыбаясь, — занимайте любые приглянувшиеся места за столами факультетов! Я уверен, любой из них почтёт за честь привечать гостей в своих рядах!

Иностранные студенты, обернувшись на своих сопровождающих и получив одобрительные кивки от мадам Максим и Каркарова, принялись рассредоточиваться по залу, морщась от излишне громких и навязчивых зазываний, доносящихся из разных концов зала. Дождавшись, пока все гости рассядутся, Альбус довольно кивнул и продолжил:

— Впереди нас всех ждут два дня выходных, за которые, я надеюсь, наши уважаемые гости сумеют освоиться в новой для себя обстановке. Официальное открытие турнира состоится в понедельник, сразу же после завтрака. А пока что… Угощайтесь, дорогие друзья, на славу! Ешьте, пейте и чувствуйте себя, как дома!

Под поднимающийся довольный гвалт Дамблдор повернулся к стоявшим рядом с ним директорам иностранных школ и приглашающим жестом указал в сторону преподавательского стола, где по обе стороны от центрального места, занимаемого Альбусом, были установлены два дополнительных кресла для почётных гостей. Едва они заняли свои места за главным столом, блюда, как всегда, начали наполняться разнообразной и аппетитной едой. На этот раз домовые эльфы превзошли сами себя, наготовив не просто праздничной и вкусной пищи, как бывало каждый год во время пиров, но и добавив ко всему этому великолепию иностранную кухню, чтобы все присутствующие могли найти что-то себе по вкусу.

Несмотря на несколько увеличившийся контингент участников, ужин прошёл спокойно, практически ничем не отличаясь от обычного праздничного приёма пищи в Хогвартсе. Прибытие гостей, несомненно, вызвало ажиотаж среди студентов, особенно, если не забывать о присутствии среди французской делегации волшебницы с кровью вейлы — даже от преподавательского стола Авалор с лёгкостью определил юную француженку, голубоглазую блондинку семнадцати лет, вокруг которой будто бы сами собой кучковались представители противоположного пола. Переглянувшись с сидевшим на соседнем стуле Флитвиком, данмер практически синхронно с полугоблином демонстративно закатил глаза, вызвав усмешку последнего.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Коридоры замка.

Флёр Делакур зябко поёжилась. Несмотря на наложенные незнакомым ей волшебником, представившимся Авалором Ханом, согревающие чары, оказавшиеся на удивление эффективными, позволив практически перестать замечать, что они находились на улице, ей всё равно было неуютно в более сыром и холодном климате Шотландии. И ситуация не сильно изменилась, когда они, наконец, прошли внутрь замка, располагаясь в пиршественной зале школы. Возможно, всё дело было в каком-то неопределимом чувстве, появившемся у неё внутри, стоило волшебнице сойти со ступеней кареты на мощёную площадь замка — с самого начала и на протяжении всего пира она пыталась разобраться в происходящем, периодически хмуря тонкие брови и прислушиваясь к себе.

Никогда ранее она не испытывала ничего подобного, и источник новых ощущений был явно где-то неподалёку, лишь незначительно усиливаясь или ослабевая, пока они шли к замку и затем, рассаживались за столы местных факультетов. Именно эти ощущения настолько сбивали её с толку, что девушка даже с трудом контролировала свои силы вейлы, периодически сбиваясь и с запозданием замечая, как вокруг неё, подобно мотылькам на свету, начинали собираться юноши разного возраста. Несмотря на то, что чистокровной вейлой была лишь её бабушка, врождённые способности на удивление удачно сложились с волшебным даром, порой выводя её на уровень практически полноценной вейлы.

В обычной жизни, когда ей удавалось полноценно контролировать силу и направление воздействия, дар только помогал, позволяя эффективно разграничивать круг собственного общения, исключая из него неприятных лично ей субъектов, и привлекая полезные или интересные знакомства. Сейчас же ей оставалось только внутренне морщиться, отвечая вежливыми отказами на многочисленные попытки неуклюжего ухаживания и завязывания знакомств. Нет, всё было не настолько плохо, как могло бы показаться — далеко не все волшебники в Хогвартсе бесповоротно попадали под её «чары», благо даже в случае чистокровной вейлы воздействию можно было противостоять, опираясь на собственную силу воли и магию, но… Но даже с учётом этого, тех, кто не справлялся, было достаточно…

После очередной смены блюд, девушка с радостным удивлением отметила появившиеся на столе перед ней и ей соседями креманки с французским парфе — над десертами домовые эльфы Хогвартса явно постарались не меньше, чем над основными блюдами. Наконец, когда и с десертами было покончено, местные волшебники начали постепенно подниматься со своих мест, отправляясь к выходу из зала. Флёр, сидевшая за столом Когтеврана, с некоторым сомнением посмотрела на своих однокурсниц, расположившихся здесь же и весело щебетавших с новыми знакомыми — странное чувство по-прежнему не покидало девушку и она была бы счастлива вернуться в привычную обстановку в карете Шармбатона, тем более, что волшебное средство передвижения было весьма комфортабельным и заметно большим изнутри, чем снаружи.

— П’гости, — наклонилась она к сидевшей рядом молодой азиатке, с которой успела перекинуться парой слов за время ужина, — Шшоу… oh… excusemoi…

— Ничего страшного, Флёр, — вздохнула Чжоу Чанг. — Что случилось?

— Мои под’гуги явно засидятся… А я хотела ве’гнуться в ка’гету. Ты не могла бы меня п’говодить до выхода из замка? Я боюсь заблудиться…

— Да, — понимающе покивала китаянка, — в Хогвартсе сложно ориентироваться с непривычки… Конечно, пойдём, я тебя провожу.

Перекинувшись парой слов с подругами, девушка поднялась из-за стола и кивнула Флёр. Чинно вытершая губы салфеткой француженка тоже поднялась, изящным движением перешагивая через скамью и следуя за китаянкой к выходу из зала.

— Хотела бы я когда-нибудь побывать в Шармбатоне, — вздохнула Чжоу, когда они вышли в коридор. — Я слышала, что ваша школа очень красивая.

— Да, — улыбнулась Флёр, с облегчением чувствуя, как непонятное чувство ослабевает по мере удаления от Большого зала, хотя и не пропадает совсем, — в Ша’гмбатоне очень к’гасиво! Хоть школа и находится в го’гах, но у нас заметно теплее, чем в Хогваг’тсе… Вся те’ггито’гия замка ок’гужена… dejardins… это… как по-вашему…

— Садами? — припомнила чуть известный ей французский Чжоу.

— Oui! Садами! Много цветов… А в цент’ге…parc… па’гка, — поправилась девушка, — есть даже волшебный фонтан! Его вода исцеляет… Гово’гят, самNicolaFlamel создал его!

— Невероятно… Впрочем, — лукаво улыбнулась китаянка, — Хогвартс — не менее волшебное место! В нашем Чёрном озере водится настоящий гигантский кальмар! А уж сколько баек ходит про Запретный лес!

Девушки синхронно рассмеялись, поняв, что начинают расхваливать собственные школы. Стоило им выйти через главные ворота школы, направляясь в сторону оставленной на площади кареты, из которой уже успели выпрячь волшебных коней, как Флёр зябко повела плечами — наложенные профессором чары уже прекратили действовать, а на улице явно стало ещё холоднее. Впрочем, до тёплой кареты оставалось совсем не далеко, так что…

Что «так что» девушка додумать уже не успела — испуганно обернулась на донёсшийся сзади шум Чжоу, а в следующее мгновение на слабо освещённую дорогу из темноты вышли двое учеников в зелёных с серебром мантиях, уверенно догонявших девушек.

— Флинт? — удивлённо нахмурилась китаянка. — Пьюси? Что вы тут делаете?

Студенты Слизерина широко улыбнулись, не сводя глаз с Флёр, и она почувствовала пробежавший по спине холодок — кажется, она видела их среди… не отличавшихся особенной силой воли фанатов на пиру, назойливее остальных настаивавших на знакомстве.

— Вы…

— Умолкни, Чанг, — отмахнулся от девушки один из парней, — мы всего лишь хотим познакомиться. Наладить международные контакты, так сказать…

— О да! Ты можешь идти по своим делам, — хмыкнул второй, — мы проводим милую леди до кареты.

Француженка, стараясь двигаться незаметно, попыталась достать волшебную палочку, умом понимая, что просто так эти двое не успокоятся. Она уже не раз встречала подобное поведение во Франции, когда у парней буквально «срывало башню» от её дара, и они переставали трезво оценивать своё поведение и теряли любую возможность воспринимать отказы. Нужно было действовать быстро — будь она одна, волшебница сумела бы отвлечь их на достаточное время, чтобы добежать до кареты и закрыться там… Но Чжоу…

— Petrifi… — выхватив палочку, девушка только начала произносить заклинание, как…

— Expeliarmus!

— Stupefy!

От синхронно вскинувших руки слизеринцев прилетело сдвоено заклинание — они явно заранее готовились сделать что-то такое и уже держали палочки наготове. Под испуганный вскрик Чжоу палочка Флёр улетела куда-то в сторону, а сама она почувствовала, словно её ударили пыльным мешком по голове — тело одеревенело, а мощёная плитами дорожка прянула навстречу её лицу. Собственного падения она уже не ощутила.

Где-то, словно вдалеке, снова вскрикнула китаянка, а в следующее мгновение французская волшебница необычайно отчётливо и резко почувствовала то самое ощущение, преследовавшее её с самого момента прибытия в Хогвартс. Теперь оно было, определённо, сильнее и ярче, накатив, как высокая волна. А ещё через миг всё схлынуло, оставив только смутное воспоминание о почувствованном где-то глубоко внутри, а затем…

— Finite… — произнёс знакомый и весьма недовольный голос, принадлежавший… тому самому волшебнику, который столь своевременно наложил чары тёплого воздуха на всю французскую делегацию?

Сознание Флёр необычайно быстро прояснилось, и она почувствовала сильные руки, осторожно поднимающие её с плит и поддерживающие за плечи, не давая упасть снова. Открыв глаза, она встретилась взглядом с внимательным взглядом явно весьма недовольного происходящим… профессора Хана. Ей, наверное, показалось, но его глаза… словно бы тускло тлели багровым?! Да нет… Точно показалось… Но то ощущение… Теперь Флёр была готова поклясться, что исходило оно именно от него!

— С вами всё в порядке, мисс Делакур? — продолжая придерживать девушку, спросил Авалор.

— Oui… — с удивлением кивнула головой девушка, и в самом деле, чувствовавшая себя весьма сносно. — А что…

— Приношу вам извинения от лица Хогвартса за недостойное поведение его отдельных… представителей, — дёрнул щекой маг, повернув голову в сторону. — Полагаю, мистеры Пьюси и Флинт очень скоро будут весьма раскаиваться в своём необдуманном поступке…

— Mais… Это моя вина…

Девушка перевела взгляд туда же, куда смотрел профессор и поражённо замолчала. Несостоявшиеся «знакомые» были всё ещё тут, только замерли в странных позах, словно стараясь закрыться от чего-то ужасного. Это было бы похоже на эффект обычного петрификуса, прекрасно знакомого волшебнице, если бы не слабое зеленоватое свечение, окутывавшее волшебников и покрывавшее их с головы до ног.

— Не думаю, что это оправдывает их в полной мере, мисс, — качнул головой маг.

— А… Чжоу! — дёрнулась Флёр, сообразив, что, вообще-то была тут не одна.

— С мисс Чанг всё в полном порядке, — поспешил успокоить её профессор. — Я как раз отправил её привести сюда декана двух этих молодых людей. И, думаю, вашей директрисе, как и директору Дамблдору, тоже не помешает присутствовать…

— И мы уже здесь, профессор Хан! — раздавшийся голос слегка запыхавшегося Альбуса подтвердил, что лица, за которыми посылал Авалор, уже прибыли.

— Что здесь произошло? — присоединился к директору весьма хмурый Снейп, ставший ещё более недовольным, стоило ему перевести взгляд на застывших студентов своего факультета. — Профессор Хан? Что вы сделали с моими студентами?

— Oui, — переводила непонимающий, но обеспокоенный взгляд от слизеринцев на Флёр и обратно Максим, — я хошшу знать, что тут п’гоизошло! И почему юная мисс вбежала в Большой зал в такой панике!

— К счастью, не произошло ничего непоправимого, — подтолкнул уже уверенно стоявшую на ногах Флёр в сторону её директрисы маг. — Полагаю, у мисс Делакур может быть небольшой ушиб от падения на плиты и лёгкая дезориентация от заклинания Stupefy, выпущенного одним из данных молодых людей, — повёл Авалор рукой в сторону слизеринцев, вокруг которых с нечитаемым лицом крутился Снейп, явно пытающийся понять, что именно с ними сделал Авалор.

— Профессор Хан! — Альбус покачал головой, хоть и сделал это скорее для проформы, ему и самому очень не нравилось происходящее. — Мы не наказываем студентов при помощи магии!

— Думаю, п’гофессо’г Хан сделал им одолжение! — сжала губы в линию мадам Максим, выслушав сбивчивый краткий рассказ своей студентки. — Если бы тут была я…

— Соглашусь, директор, — кивнул Авалор. — И это было никакое не наказание. Наказывать за очевидную попытку изнасилования иностранной студентки — ваша ответственность. Я всего лишь остановил их. Попрошу заметить, наименее травмирующим образом.

Что-то в словах профессора ЗоТИ заставило Альбуса ещё больше нахмуриться, но, всё же, кивнуть, признавая, что это было… весьма… не-травмирующим и эффективным способом. А уж, если вспомнить, кем именно является нанятый им преподаватель… А заодно, как именно могли, согласно легендам, карать своих противников фейри в древности… Волшебник мог поклясться, что, даже повесь тот обоих студентов на Астрономической башне вниз головой, привязав магией за… определённые части тела, это и то было бы весьма добрым и мирным поступком. Особенно для представителя Неблагого Двора.

— Дамбледо’г! — с явно читаемым намёком произнесла Максим. — Я весьма надеюсь, что вы не оставите данное… данный épisodeбез наказания! Я не поте’гплю, чтобы на моих студенток сове’гшались столь вопиюшшие нападения! Пойдём, до’гогая, — приобняла директриса Флёр за плечи, — я п’говожу тебя до нашей ка’геты.

— Un moment,madame Maxime! — девушка подошла к Авалору, остановившись перед ним, и склонилась в лёгком реверансе. — Mercibeaucouppourvotreaide, monsieur Khan! Большое вам спасибо, — поправилась она, дублируя фразу на английском, — если бы не ваша помошшь…

— Не стоит благодарности, мисс Делакур, — отвесил ответный поклон Авалор. — Ступайте, вам явно не помешает отдохнуть и успокоиться, а мы с коллегами проследим, чтобы данные… индивиды больше вас не тревожили.

Девушка бросила на несостоявшихся «кавалеров» злобный и самую малость испуганный взгляд и вернулась к терпеливо ожидавшей её директрисе, последовав за полувеликаншей к карете Шармбатона. А маг повернулся в сторону всё ещё хмурого Дамблдора и весьма недовольного Снейпа, явно не сумевшего не только снять наложенное Ханом заклинание, но и вообще понять, что именно это было такое.

— Что вы с ними сделали? — подтвердил зельевар предположение мага. — Я не знаю этого заклинания…

По лицу Северуса становилось очевидно, что он с огромным удовольствием задавал бы куда менее «вежливые» вопросы, но два небольших… обстоятельства в виде его собственных студентов, только что по-крупному подставивших всю школу и его лично, заставляли зельевара думать совсем о других вещах. Например, как им с Дамблдором теперь придётся выкручиваться, чтобы замять международный скандал, который был весьма вероятен даже, несмотря на то, что его коллега успел предотвратить самое плохое… А ещё — разрешат ли ему пустить этих двоих обалдуев на редкие ингредиенты, раз уж они больше ни на что явно не способны. Но последняя мысль выглядела уже совсем фантастической, а потому Снейп с сожалением постарался прогнать её из своей головы.

— Профессор Хан, — с явной усталостью в голосе вздохнул Дамблдор, — не могли бы вы…

— Как скажете, директор, — пожал плечами мужчина, с явным ехидством окинув взглядом становящегося с каждой секундой всё более мрачным Северуса.

Под пристальным взглядом декана Слизерина маг… просто махнул рукой, словно бросив в изображавших статуи старшекурсников что-то еле заметное и практически невидимое в столь слабом освещении. Зеленоватое свечение вокруг них тускло мигнуло, пропадая, а оба слизеринца, негромко всхлипнув, неопрятными кулями повалились на землю, вяло совершая попытки пошевелиться и подняться на ноги.

— Это были чары паралича, — бросил маг Снейпу, — если вам интересно. Директор…

Коротко кивнув Дамблдору, Авалор вздохнул и, засунув руки в карманы брюк, направился обратно в замок.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

Чувствуя себя необычайно старым и усталым, Дамблдор опустился в своё кресло, рассеянно поглаживая тёплые перья тут же вспорхнувшего ему на колени Фоукса. Это было «отличное» начало международного Турнира… Мерлин бы побрал мадам Максим, не предупредившую его о том, что среди претендентов на место чемпиона от Шармбатона будет вейла-полукровка! Впрочем, он и сам был хорош — не проверил предоставленные списки с фамилиями более внимательно. И вот теперь они все имели то, что имели… Маркус Флинт и Эдриан Пьюси… Два студента Слизерина седьмого и шестого курсов соответственно, не сумевшие удержать собственные яйца в штанах.

Да, они могли бы попробоватьоправдать своё поведение влиянием вейловских чар, да и, наверняка, это сделают, тут Альбус практически не сомневался. Но вряд ли это будет сильно волновать Министерство магии — в свете Турнира, возрождённого ценой таких больших трат и усилий, Фадж с лёгким сердцем отправит их в Азкабан, чтобы не отсвечивали, что уж говорить о простом и понятном отчислении из школы за суровое нарушение Устава. И это он ещё старался не задумываться о том, как будет объясняться с Амелией Боунс, которая совершенно точно узнает о произошедшем чуть ли не раньше, чем наступит новый день, и о том, какие репутационные издержки это принесёт ему лично и школе вообще.

Тихий скрежещущий звук, раздавшийся от стоявшей на краю стола небольшой статуэтки, повторяющей внешний вид каменной горгульи, перекрывавшей вход в его кабинет, заставил Альбуса озадаченно вскинуть бровь. Да, совершенно логично, что доступ в кабинет к директору должен быть не только по прямому приглашению последнего, но за многие годы все как-то привыкли, что Дамблдор сам приглашал к себе на приём, называя пароль, а все «срочные» дела решала его заместитель, благо в кабинет к Макгонагалл попасть было куда проще. Скрежет от статуэтки раздался снова, и директор, вздохнув, повернул миниатюрную горгулью вокруг своей оси, открывая проход. Кого ещё…

Раздавшийся через пару секунд знакомый деревянный стук протеза по лестнице заставил Альбуса дёрнуть щекой — конечно же, Грюм. Сам аврор очень скоро появился в дверном проёме, криво ухмыляясь и, как всегда, опираясь на свой посох. Директор смерил вошедшего хмурым взглядом — утренняя статься в «Ежедневном Пророке» не избежала внимания Альбуса, а теперь он и сам видел, что Аластор выглядит… заметно более помятым, чем он его видел в последний раз.

— Смотрю, — хрипло произнёс Грюм, проходя к столу и опускаясь в гостевое кресло, вытянув деревянную ногу, — стоит мне на пару дней отлучиться из школы, как у вас творится Мерлин знает, что?

— Это я должен говорить, Аластор, — вздохнул директор. — Помнится, именно тебя я просил присмотреть за порядком в школе?

— В этот раз неплохо справился и этот твой… — аврор скривился, — профессор Хан.

Рассеянно прогладив курлыкнувшего феникса, Дамблдор мог только снова вздохнуть. Грозный Глаз выглядел не менее усталым, чем он сам, и обвинять соратника в произошедшем в школе было весьма глупо… Тем более, что он, даже явно только вернувшись в замок, успел собрать доклады со своих людей, вернув себе информированность в происходящем.

— Хотя, конечно, я ещё устрою головомойку моим ребятам, — продолжил Грюм, — за то, что не уследили за порядком… Не их работа вытирать гостям задницы, но проморгать двух малолетних идиотов, истекающих слюнями на красивую девку… — Аластор раздражённо покачал головой.

— Ладно, — Альбус махнул рукой, доставая палочку и коротким жестом левитируя на стол чайник и две чашки, — ситуация неприятная, но я пока не вижу однозначно жутких последствий… Попробую сгладить углы — надеюсь, мадам Максим будет настроена… дружелюбно… Чаю?

— Мерлин с тобой… Наливай. Я сейчас настолько устал, что нет сил даже зубоскалить про яд в моей чашке… Но не разрушай остатки моей веры в человечество…

— Обижаешь! — криво ухмыльнулся директор. — Для тебя — только самое качественное слабительное, какое можно достать у Помфри. Впрочем, — посерьёзнел мужчина, — шутки шутками, но, в самом деле, чего тебя понесло из школы перед самым прибытием гостей?

— Работа, Альбус… Работа… Хотя я уже и сам не рад… — изуродованное шрамами лицо аврора скривилось ещё больше. — Попал в ловушку, как молокосос только из Академии!

— Да, — Дамблдор дёрнул щекой, — мы все видели последствия этой… ловушки…

— Мерлиновы писаки! — не будь они в помещении, Грюм наверняка бы сплюнул. — Хорошо, хоть не Скиттер над статьёй сидела — с неё бы сталось меня вообще с дерьмом смешать… За бой в магловском городе-то…

— Ладно, — Дамблдор разлил в чашки заварившийся чай, пододвигая одну из них к собеседнику, — давай только больше без таких неожиданностей… газета за завтраком, конечно, была увлекательной, но у нас Турнир, если ты не забыл…

— Забудешь тут…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

Слова Флитвика об «инцидентах» оказались буквально пророческими. Авалора сейчас очень подмывало подойти к маленькому профессору и ехидно поинтересоваться, не предсказатель ли он, но маг понимал, что это в нём, скорее всего, говорит лёгкое раздражение на излишнюю суету, которая, он был почти уверен, начнётся теперь в школе, стоит только всем узнать о произошедшем. А в том, что слухи разойдутся по школе ещё до завтрака, он был уверен практически на сто процентов.

Испуганно вбежавшая в Большой зал ученица Когтеврана, звавшая декана одного из факультетов и двух директоров школ наверняка произвела «качественное» впечатление на всех свидетелей этого события. Сейчас, задним числом, маг думал, что, возможно, лучше было бы просто закинуть двух идиотов в ближайшие кусты или приложить их чем-нибудь убойным, решив проблему самостоятельно, но что-то подсказывало мужчине, что это в нём говорила «судебная система» родного мира, где право на самооборону было возведено в Абсолют.

Внимание Авалора привлёк тихий стук в закрытое окно — на подоконнике с внешней стороны сидела нахохлившаяся и явно недовольная погодой небольшая сова. Впустив птицу в кабинет, данмер аккуратно отвязал от лапы птицы небольшой тубус для корреспонденции с уже знакомым гербом — от гоблинов всё же пришёл ответ на запрошенную им информацию по артефактам. Покосившись на явно не горевшую желанием сразу же улетать сову, маг притворил окно, оставив возможность для птицы выбраться самостоятельно при желании, и опустился в своё кресло, положив кожаный тубус перед собой.

Внутри кожаного цилиндра, помимо пары листов свёрнутого пергамента, обнаружился небольшой предмет, при ближайшем рассмотрении оказавшийся увесистой книгой размером со спичечный коробок. Прищурившись, мужчина отложил томик в сторону, развернув сопроводительное послание — опуская витиеватые и многочисленные заверения в уважении, почтении и прочих обязательных атрибутах «деловой переписки», старейшина Грутарк, пусть и проявляя некоторый градус удивления вопросом мага, всё же предоставил запрошенные сведения, отправив совой уменьшенную при помощи магии копию наиболее полного каталога по артефакторике, который имелся в наличии. Разумеется, гоблин закономерно сомневался, в полноте предоставленной информации, учитывая возможные «персональные» артефакты, создатели которых предпочли не афишировать свои достижения, но даже в таком виде это был неплохой «старт» для изучения данмером вопроса.

— Engorgio! (*22.1) — в соответствии с инструкцией в письме, маг коснулся кончиком палочки уменьшенной книги, наблюдая, как та приобретает нормальные размеры.

С сочувствием покосившись на продолжавшую иметь крайне усталый и замученный вид сову, Авалор взял в руки второй лист, вчитываясь в ровные, практически каллиграфические строчки гоблинского письма. С каждым словом лицо мужчины принимало всё более озадаченный вид, а под конец он и вовсе нахмурился, задумчиво откинувшись на спинку кресла, прокручивая палочку-Ваббаджек пальцами руки.

«Во избежание возможных провокаций на территории Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, способных нанести вред нашему сотрудничеству, Совет Старейшин уполномочил меня сообщить Вам об обращении к народу гоблинов за посредническими услугами личности, вероятно, известной вам под именем Бартемиус Крауч-младший. Согласно официальным документам Министерства магии, данный человек числится погибшим на территории тюремного комплекса Азкабан.

Целью обращения был найм группы узкопрофильных наёмников, ведущих свою деятельность в нескольких странах Европы и специализирующихся в захвате и похищении волшебников. Гоблины не обладают информацией о цели найма группы, однако, обращаю Ваше внимание на доказанную и подтверждённую связь Крауча-младшего с волшебником, ранее известным под именем Волан-де-Морт.»

Авалор прочитал вторую часть послания ещё раз, убеждаясь, что верно понял написанное, но ощущение некоторой удивлённой озадаченности его не покинуло — он всё ещё не совершенно не понимал, какую пользу ему могла принести полученная информация, а заодно, какое он вообще имеет отношение к местному «Тёмному Властелину» и его планам… По воспоминаниям о данном мире, почерпнутым из одноимённой серии книг, он, разумеется, знал, что должно было происходить в школе в этом году, но… Даже на текущий момент он успел насчитать достаточное количество отличий, чтобы трезво осознавать, что термин «канон» относится к происходящему весьма условно. Впрочем… Информация лишней, определённо, не бывает, хоть она и может казаться бесполезной в конкретный момент времени.

Вздохнув, маг убрал листы пергамента в ящик стола, подвигая каталог артефактов ближе к себе. Сова, убедившись, что её не обираются прогонять прямо сейчас, похоже, решила воспользоваться «оказией» и просто подремать в тепле кабинете, удобно устроившись на одном из книжных шкафов. Авалор только хмыкнул, отворачиваясь от птицы, но спокойно почитать ему, конечно же, не дали — от входа в учебный класс раздался вежливый стук в дверь и окликнувший его незнакомый женский голос:

— Профессор Хан? Прошу прощения за поздний визит…

Отложив так и не раскрытую книгу, Авалор поднялся из-за стола, выходя на небольшой «преподавательский балкончик», окинув взглядом неожиданную посетительницу. В дверном проёме, ступив через порог, стояла собранная женщина средних лет, одетая в строгую, официального вида, мантию.

— Меня зовут Амелия Боунс, — продолжила волшебница, заметив появившегося из кабинета Хана, — я являюсь начальницей Департамента правопорядка в Министерстве магии.

— Добрый вечер, мадам Боунс, — медленно кивнул данмер, — прошу вас, проходите. Чем я могу быть полезен?

Спускаясь по лестнице навстречу гостье, Авалор напряжённо думал — как он прекрасно понимал, его, определённо, разыскивали работники Отдела тайн. Именно их он видел тогда в своей комнате в «Дырявом котле». А Отдел тайн — это подразделение Министерства магии, пусть и известное своей самовольностью и демонстративной обособленностью. И он практически на сто процентов уверен, что Нимфадора Тонкс столь очевидным образом «развела» его на свидание не только для того, чтобы поесть бесплатный тортик. Мог ли Отдел тайн убедить министра Фаджа развернуть его обширные поиски? Вполне. Фадж и сам не отличался отвагой, судя по написанному в книгах, а уж при правильной… мотивации…

В таком случае, на ум приходит вполне закономерный вопрос… Узнав, что долго и безуспешно разыскиваемый Авалор Хан вот так просто сидит и преподаёт в Хогвартсе, с какой целью могла прийти руководитель Департамента правопорядка? Нет, совершенно вряд ли, что Амелия пришла только ради того, чтобы захватить его в ходе героического сражения с напряжением всех сил — только не в одиночку и не посреди школы, полной учеников. Тогда что? Любопытство? Что-то иное? А, возможно, её тревожил недавно произошедший инцидент со студентами Слизерина? Дёрнув щекой, маг признал, что гадать можно весьма долго, так и не получив истинного ответа, так что.

— Быть может, предложить вам чаю? — вскинул бровь мужчина. — Ужин уже прошёл, да и я не ожидал гостей, но я уверен, домовые эльфы с радостью чем-нибудь нас побалуют…

— Нет-нет, — Амелия махнула рукой, — я совершенно ненадолго. Просто хотела прояснить пару вопросов, если вы не возражаете…

— Как скажете, — маг кивнул. — Можем пройти в кабинет, — повёл он рукой в сторону лестницы, с которой только спустился, — или, если пожелаете, поговорим прямо тут.

— Обычная парта вполне меня устроит, — с лёгкой улыбкой кивнула женщина, присаживаясь за один из ученических столов. — Заодно вспомню, как это было много лет назад…

— Как скажете, — с ответной улыбкой повторил Авалор, присаживаясь за соседний стол так, чтобы оказаться лицом к собеседнице.

— Прежде всего, — после недолгого молчания произнесла Амелия, — я хотела бы поблагодарить вас за своевременное вмешательство в этот досадный инцидент с парой студентов профессора Снейпа… При всей моей вере в опыт директора, — она покачала головой, — соверши они задуманное, нам было бы куда труднее… замять международный скандал. Он не миновал и сейчас, но…

— Я понимаю, — маг кивнул. — В любом случае, даже, не будь это моими обязанностями, как одного из преподавателей школы, я бы и так не прошёл мимо… Они достаточно взрослые и обученные волшебники, чтобы успеть научиться самоконтролю… Даже при встрече с вейлой.

— Это не так просто, как вам кажется, — Боунс вздохнула, — тут мало одного самоконтроля… Но мисс Флёр и не чистокровная вейла, вы правы…

— Это же не империо, — развёл руками данмер, — вряд ли её аура лишила их разума в один миг.

— Я не спорю, не спорю, — чуть улыбнулась Амелия, выставив руки перед собой. — В любом случае, вы облегчили жизнь не только Дамблдору, но и мне. Про министра Фаджа я уже не упоминаю. Впрочем, — медленно произнесла волшебница, — это не основной повод моего визита…

— Слушаю… — точно так же подобравшись, хоть с виду и оставшись невозмутимым, кивнул маг.

— Возможно, я слишком многое на себя беру, но… — осторожно подбирала слова Боунс. — При случае я бы хотела побеседовать с вами более обстоятельно… Возможно, даже пригласив вас в Министерство…

— Простите? — нахмурился Авалор, чуть прищурившись.

— Некоторое время назад Отдел тайн зафиксировал необычный магический всплеск в магловской части Лондона, — глава Департамента правопорядка явно была заметно напряжена, готовая к возможной неадекватной реакции собеседника, но старалась держать лицо и демонстрировать спокойствие. — Опуская детали, Департаменту правопорядка совместно с Авроратом было поручено отследить и обнаружить источник этого возмущения, неизвестного волшебника, появившегося в нашей стране, словно, из воздуха… И оставляющего ни на что не похожий магический след…

— Это весьма интересная история, мадам Боунс, — столь же медленно произнёс данмер, обдумывая ситуацию, — но я не совсем понимаю, почему вы считаете, что речь идёт именно обо мне?

Демонстративно медленно и осторожно, оставляя на виду вторую руку, Амелия достала из кармана мантии небольшой резной шарик, артефакт, тут же понял маг, стоило ему лишь взглянуть на него магическим зрением. Волшебница положила предмет на стол рядом с собой, и Авалор обратил внимание, что внутри сферы клубилась какая-то дымка, формирующая небольшой светящийся указатель, чётко указывающий на него…

— Помимо имеющихся свидетельств и копий памяти маглов, которые видели незнакомца, описывающих его… вас с определённой точностью, помимо даже совпадения имени, по возможной случайности идентичного с вашим, — женщина качнула головой в сторону артефакта, — отправившись в Хогвартс, я совершенно случайно оставила один из поисковых артефактов в кармане мантии… И каково же было моё удивление, когда он среагировал!

— Любопытно… — только и мог произнести маг.

И любопытным была даже не вся череда «совпадений» и совпадений, приведшая к текущей ситуации — любопытным был сам факт, что руководитель Департамента правопорядка почему-то решила раскрыть карты и прямо прийти к нему… Не доложить министру или в Отдел тайн, а прийти… поговорить.

— Скажите, профессор Хан… Кто вы такой?

Вот как…

— Это допрос? — скептически вскинул он бровь. — Позвольте узнать, на каком основании, мадам Боунс?

— Нет… Это… просто… некоторое беспокойство от женщины, чья воспитанница учится здесь, — вместо того, чтобы пытаться давить или что-то предъявлять, мягко сказала женщина, явно понимая некоторую неоднозначность своего поступка.

— Хм-м… — а вот это было уже… внезапно, — скажем так, я… исследователь, что решил на некоторое время задержаться здесь. Профессор Дамблдор оценил мою квалификацию и, оставшись удовлетворен моими навыками, любезно предложил место преподавателя в Хогвартсе. И я не собираюсь как-то вредить ученикам, если вас беспокоит именно это.

— Это… не совсем тот ответ, на который я рассчитывала.

— Но это тот ответ, которого вам достаточно, — голос мага несколько похолодел, — если у Министерства нет ко мне претензий, то я не вижу необходимости распространяться о себе. Если есть… обратитесь к моему представителю в Гринготсе с официальным ордером.

Всё ещё сохраняя некоторый холодок в голосе, Авалор внутренне улыбнулся — старейшину Грутарка никто не тянул за язык, когда тот предлагал всемерное содействие «благородному фейри». И легенду разрушителя проклятий предложил именно он — пусть теперь… отдувается.

Примечания:

*22.1 Оно же — заклинание увеличения. Представляют собой чары, позволяющие пропорционально увеличить в размерах любой предмет или даже живое существо без фатальных последствий для структуры и целостности. Степень увеличения зависит от концентрации волшебника и количества вложенной магической энергии. Не влияет на массу изменяемого объекта.

Является противоположностью и взаимным контрзаклятием для заклинания Reducio, применяемого, соответственно, для уменьшения предметов или живых существ. Также не влияет на массу изменяемого объекта.

Глава 23. Выборы Избранных

Возраст не преграда. Это ограничение,

которое существует только в вашем разуме.

(Джеки Джойнер-Керси)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой зал.

Утро понедельника встретило всех обитателей замка промозглой сыростью на улице и душевным подъёмом внутри — и хозяева и гости Хогвартса со всё нарастающим воодушевлением предвкушали официальное начало Турнира Трёх Волшебников, обещанное Дамблдором после завтрака. Впрочем, их было можно понять — в обычное время самыми интересными событиями в Хогвартсе были школьные соревнования по игре в квиддич и борьба между факультетами за итоговый счёт по баллам в конце года, а сейчас всё было куда более интересно! Иностранные гости, легендарный Турнир Трёх Волшебников, мелькающие там и тут по школе авроры, следящие за порядком и добавлявшие своим серьёзным видом дополнительный вес происходящему… Словом, буквально всё вокруг не давало студентам оставаться спокойными, заставляя их вертеться на своих местах так, будто их постоянно тыкали чем-то острым откуда-то снизу.

Недалеко от них ушли и сами иностранные гости, которые хоть и старались вести себя чинно и демонстрировать более высокие манеры, нет-нет, а бросали нетерпеливые взгляды на преподавательский стол, гадая, когда же директор Дамблдор начнёт церемонию. Впрочем, ни от кого не ускользнул тот небольшой факт, что за главным столом пустовали ещё два кресла, которых там раньше не было — школу явно собирались посетить новые действующие лица, для которых и подготовили почётные места по бокам от директоров школ-гостей.

— Интересно, кто ещё должен приехать? — озадаченно почесал в затылке Рон, ткнув своего друга локтем в бок и указывая на новые кресла.

— Быть может, туда сядут чемпионы, когда их выберут? — пожал плечами Гарри. — А что, как раз, два места — две иностранные школы…

— Тогда было бы логично поставить три кресла… — покачала головой Гермиона, прислушивавшаяся к разговору. — По одному для каждого участника возле каждого директора…

— Тогда не знаю… Но не просто так же их поставили!

— Кажется, сейчас мы узнаем…

Посчитав, что дал достаточно времени ученикам насытиться, со своего места встал Дамблдор, выходя из-за стола и останавливаясь перед буквально начавшими пожирать его глазами слушателями. Зал в ожидании замер, казалось, сейчас можно было бы услышать, как мимо пролетает муха, окажись она в такой момент рядом. Добродушно ухмыляясь, Альбус выдержал томительную театральную паузу, явно наслаждаясь нарастающим нетерпением, а затем широко развёл руки в стороны:

— Итак, дорогие друзья! Обитатели и гости нашего чудесного замка! Торжественный миг близится — настал тот самый миг, когда знаменитый Турнир Трёх Волшебников будет вновь открыт! По прежде, перед тем, как в зал внесут ларец…

— Что внесут? — не понял Гарри, повернувшись к друзьям.

— … я хотел бы коротко объяснить правила нынешнего Турнира. Как я уже говорил ранее, мы провели большую работу для того, чтобы учесть все прошлые проблемы и трудности и оградить наших участников от совершенно излишней смертельной опасности! — Дамблдор широко улыбнулся. — Для каждого из испытаний были тщательно составлены инструкции и продуманы задачи. Турнир будет состоять из трёх туров, а каждое из состязаний будет основано исключительно на школьной программе. Избранным чемпионам своих школ предстоит продемонстрировать владение магическими искусствами, полноту своих знаний, личную отвагу и умение преодолевать опасности.

При последних словах зал несколько притих, затаив дыхание, хотя в глазах учеников по-прежнему читался неугасающий энтузиазм. Окинув присутствующих взглядом, Дамблдор продолжил:

— В Турнире, как и прежде, будет участвовать три чемпиона, по одному от каждой школы-участницы. Судейская коллегия будет оценивать, как каждый из чемпионов справится с очередным заданием, а тот из них, кто по результатам трёх туров наберёт наибольшее число баллов, становится победителем. А теперь, по древней традиции этого мероприятия, прошу внести в зал главный предмет Турнира Трёх Волшебников, который очень скоро и определит, кто же из наших дорогих учеников, удостоится чести представлять свою школу — Кубок Огня!

Дамблдор указал рукой на величественно открывшиеся двери Большого зала, в которые, сопровождаемые восторженными взглядами студентов, степенно вошли двое волшебников, несущих явно очень старый деревянный ларец, покрытый сложной и весьма мастерски выполненной резьбой. Гарри с некоторым удивлением опознал среди них ЛюдоБэгмена, которого уже видел в ложе на Чемпионате мира по квиддичу. А вот второй…

— Позвольте представить тем, кто не знает, — продолжил Альбус, пока новые действующие лица продвигались по залу, — мистера Бартемиуса Крауча, главу Департамента международного магического сотрудничества, — по залу разнеслись осторожные вежливые аплодисменты, — а также Людо Бэгмена, начальника Департамента магических игр и спорта! Наравне с директорами школ они войдут в состав коллегии судей, которые и будут оценивать состязания. Мистер Филч, могу я вас попросить?

Филч, до этой минуты стоявший где-то сбоку, кивнул и, с лёгким кряхтением подхватив массивную деревянную подставку, направился к профессорскому столу. Под взглядами зашумевшего и всколыхнувшегося зала, министерские волшебники аккуратно водрузили принесённый ларец на его место и встали возле директора Хогвартса. Дамблдор вынул волшебную палочку и, продолжая улыбаться, трижды стукнул её кончиком по крышке ларца. Медленно, с протяжным скрипом, крышка поднялась, а в следующее мгновение пришли в движение и стенки, открывая взору зала столь же древний, выполненный в весьма грубой манере деревянный кубок. Ничего примечательного — не будь он до краёв наполнен пляшущими синими языками пламени, от которых у всех присутствующих на мгновение возникло крайне неуютное чувство строгого и мрачного взгляда, пробирающего до глубины души, а Авалор Хан, до сих пор расслабленно прихлёбывавший чай из изящной чашки, не подался вперёд, нахмурившись с крайне заинтересованным и немного озадаченным выражением на лице.

— Желающие участвовать в жеребьёвке должны разборчиво написать своё имя и название школы на кусочке пергамента и опустить его в Кубок, — повёл рукой Дамблдор. — На размышление и принятие решения у вас есть ровно сутки — завтра утром, после завтрака, Кубок Огня выберет среди всех претендентов трёх самых сильных и достойных и выбросит вместе с пламенем имена чемпионов, которые и примут участие в Турнире Трёх Волшебников. Как я уже говорил, в этом году мы уделяем особенное внимание безопасности мероприятия, а значит, к участию в Турнире будут допущены только те ученики школ, которым исполнилось семнадцать лет. А чтобы все прочие не поддались искушению, — волшебник с намёком посмотрел на ёрзающих на своих местах близнецах Уизли, тут же принявших максимально невинный вид, — я очерчу вокруг этого постамента запретную линию, которая просто не пропустит никого младше указанного возраста.

Альбус взмахнул палочкой, совершив ей красивое круговое движение, оставляющее светящийся голубоватый след в воздухе, складывающийся в ровное вращающееся кольцо, словно составленное из множества рунических символов. Заклинание поднялось над Кубком, остановив своё вращение, а в следующее мгновение с ясно слышимым стеклянным хрустом упало вниз, впечатываясь в плиты пола.

— И, наконец, последнее, — удовлетворённо кивнув, произнёс директор. — Желающие участвовать в жеребьёвке, примите, пожалуйста, к сведению — Кубок Огня весьма древний артефакт. Для тех волшебников или волшебниц, которые будут избраны в качестве чемпионов школ, не будет обратно хода. Каждый из чемпионов будет обязан пройти Турнир до самого конца, подчиняясь магическому контракту, который будет заключён в тот самый миг, как его, или её, имя появится из Кубка. Посему, заклинаю вас — хорошенько подумайте, действительно ли вы хотите, а главное, готовы участвовать в турнире.

В зале воцарилась тишина — теперь студенты смотрели на Кубок Огня с куда большей задумчивостью, чем раньше. Маглорожденные волшебники и волшебницы удивлённо переглядывались между собой, с недоумением посматривая на своих чистокровных соседей, пока те всё больше хмурились, осознавая слова директора. Одно дело попытать счастья, чтобы стать чемпионом своей школы, ведь уже только сам факт готовности рискнуть возвышал тебя в глазах прочих. Но вот то, что от участия не получится отказаться…

— Магический контракт? — наконец повернулся к другу Гарри. — Это как?

— Это… Отец рассказывал, — покивал Рон. — Это как договор в мире маглов, только его нельзя нарушить, иначе можно даже умереть. Магия контракта убьёт нарушителя…

— Но это какое-то варварство! — всплеснула руками Гермиона. — Нет, я понимаю, это способ, чтобы все участники серьёзно относились к Турниру, но смерть?! Чемпионы же буквально будут вынуждены участвовать вне зависимости от происходящего! А если заболеешь? Или сломаешь ногу? А если…

Рон в ответ только развёл руками.

— Да ладно тебе, малышка Герми! — рассмеялся Фред, переглядываясь с братом. — Подумаешь, контракт… Зато представь, как здорово будет выиграть Турнир!

— Вы не слушали директора Дамблдора? — нахмурилась девушка. — Даже вам нет семнадцати, вас не пропустит к Кубку…

— Запретная линия… Ха! — хмыкнул Джордж. — Что-то Дамблдор схалтурил… Проверку возраста наверняка можно пройти при помощи обычного зелья старения, надбавить себе несколько месяцев — и дело в шляпе!

— Вот-вот, — покивал Фред, — а когда имя в Кубке — артефакту уже не будет никакого дела, семнадцать тебе или нет! Это же древний артефакт! В то время, когда его создавали, до семнадцати и доживали-то не все!

* * *

В состоянии крайней задумчивости Авалор продолжал сверлить Кубок Огня (*23.1) внимательным взглядом перешедших на магическое зрение глаз. Речь Дамблдора, ажиотаж среди студентов — всё это само собой отходило на второй план. В первое мгновение, увидев древний артефакт, маг было подумал, что зрение его подводит — внутри резной чаши была заключена какая-то неизвестная мужчине магическая сущность, что, в общем-то, не было бы чем-то слишком странным, учитывая, где он находился, но вот использованный подход… Не будь он в совершенно чужом мире, Авалор с уверенностью заявил бы, что создавали артефакт опытные маги школы колдовства из его родного мира, настолько похожим ощущался энергетический фон, исходящий от предмета.

Впрочем, приглядевшись внимательнее, он всё же был вынужден признать, что фон был именно, что «похожим» — несмотря на всю странность плетения, создан артефакт явно был местными волшебниками, вероятно, с использованием каких-то изощрённых или полузабытых методов, но, опять же, методов местных. А ещё… Чем бы, или кем бы, ни был создан Кубок Огня, заключённая в него сущность была… голодна — нечто буквально жаждало магической энергии, жаждало поглощать, но почему-то не могло этого сделать этого просто так, хотя артефакт и находился посреди пропитанного магией Хогвартса в окружении огромного числа волшебников разных возрастов и уровня силы.

— Что-то не так, коллега? — заметил поведение мага Флитвик, удивлённо вскинув бровь.

— Пытаюсь понять, что из себя представляет Кубок Огня, — чуть отрешённо ответил мужчина. — Крайне… любопытный артефакт, я бы сказал…

— Кубок Огня? — полугоблин посмотрел на продолжавший переливаться синим цветом огонь в резной чаше. — Насколько я знаю, это просто древний артефакт, использовавшийся для жеребьёвки чемпионов школ с самого первого Турнира Трёх Волшебников ещё в 1294 году… Затрудняюсь сказать, кем и когда он был создан, но, думаю, эта информация должна быть в библиотеке… На крайний случай — в лавках с библиофильскими древностями… Никогда не интересовался этим в подробностях, — пожал плечами Флитвик, — но, вроде бы, в нём заключена какая-то полу разумная сущность, отвечающая за анализ претендентов… Как-то так. А что вас…

— Хм… — Авалор сделал глоток из своей чашки, продолжая изучать глазами Кубок. — Видимо, я заметил что-то смутно знакомое, но не сумел разобраться сразу, вот меня это и озадачило…

— Но это не несёт опасности ученикам, надеюсь? Всё же, Кубок Огня используется веками, а между Турнирами — хранится в Министерстве магии. Его уже не один раз изучили вдоль и поперёк… Если бы он…

— Полагаю, что никакой опасности быть не должно, — посмотрел на полугоблина данмер. — Тем более, что, как вы и сказали, артефакту много веков, и его давно и неоднократно проверяли… Но, в любом случае, если я обнаружу что-то подозрительное, вы и директор Дамблдор будете первыми, кому я сообщу.

Хоть это и не успокоило профессора Чар до конца, Флитвик всё же кивнул, в свою очередь… смерив артефакт Турнира слегка сомневающимся взглядом. Как он и говорил, Кубок Огня был весьма древним, и сотрудники Отдела тайн обнюхали его со всех сторон, изучив реликт, по своему обыкновению, со всей возможной тщательностью. Да и будь в нём какие-то «неприятные сюрпризы», помимо наличия неизвестной волшебнику сущности внутри, наверняка, об этом уже было бы известно, ведь так?

Окрестности Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Запретный лес был старым — его кроны были свидетелями столь древних событий, что никто из ныне живущих не мог и представить. Он хранил множество столь же старых тайн, укрытых даже от его нынешних обитателей. Но сейчас, впервые за последние века, Лес встрепенулся — несмотря на практически полное безветрие, древесные кроны зашелестели, становясь с каждым мигом всё громче, а в самой чаще испуганно взлетели птицы, согнанные с привычных мест странным, а оттого пугающим, ощущением надвигающегося… чего-то.

Столь же внезапно, как подняться, шелест листьев затих, словно его выключили. А в следующее мгновение на одной из тропинок в самой чаще леса, просто вывернув из-за деревьев, появилась высокая фигура, одетая в старинный элегантный костюм. Светящиеся во мраке под густыми кронами изумрудные глаза обвели местность, а тонкие губы появившегося мужчины изогнулись в ностальгической улыбке. Давно… Давно он не ходил среди этих стволов и крон…

Глубоко вдохнув чуть затхлый и сырой воздух, существо прислушалось к еле слышным звукам старого леса и с лёгкой грустью покачало головой. Слишком давно… Лес практически спал, утратив большую часть своей силы и волшебства. Когда-то эта чаща буквально дышала магией, щедро изливая её на обитателей и случайных путников, оказавшихся неподалёку. Когда-то… Но не теперь.

Длинные тонкие пальцы гостя машинально погладили угадывающийся на груди под одеждой кроваво-красный камень на цепочке, но затем, лишь на мгновение прикрыв глаза, он с досадой тряхнул головой, вернув своему лицу сосредоточенное выражение, и взглянул вперёд, куда уводила извилистая тропа. То, что он почувствовал… То, что он искал теперь… Его цель была рядом.

Ноги уверенно несли мужчину вперёд, а деревья, казалось, стремились сами расступиться на его пути, поднимая низко опущенные ветви, пряча извилистые узловатые корни, стоило ему сделать шаг в их сторону… Лес узнавал гостя, принимая его, как старого, давно не виденного, друга. Вместе с тем, с каждым сделанным шагом, внешность путника преображалась, словно подёргиваясь полупрозрачной зеленоватой дымкой.

Стали более короткими уши, угасло свечение глаз, превратив их из сияющих изумрудных искр в простые, зелёные глаза, каких много среди обитателей этого мира. Изменились и черты лица. Нечеловеческая красота, привлекавшая взгляд, пропала — на коже появились мельчайшие изъяны, несимметрия, следы прожитых лет… Он не стал некрасивым, нет, но теперь облик мужчины был просто… обликом мужчины. Он всё ещё был способен одним видом разжечь чувства в любой девушке или женщине, густые чёрные волосы, среди которых поблескивали редчайшие седые нити, вызывали зависть, но всё же…

Высокий и худощавый, одетый в старинный дорогой костюм, из Запретного леса вышел совершенно обычный человек. Разумеется, если бы для человека было «обычным» оказаться в окрестностях Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс, надёжно укрытой от взгляда маглов, не сведущих в колдовстве. Остановившись на мгновение на опушке, мужчина окинул задумчивым взглядом высившийся впереди замок и, словно принюхавшись, удовлетворённо кивнул своим мыслям. Именно отсюда пришла та волна, он даже теперь, несколько дней спустя, ощущал её отголоски, мельчайшими искрами впитавшиеся в магию этого места.

Идти напрямую в Хогвартс было бы не самой умной идеей. Его сложно назвать идеалом здравомыслия, но в это время в школе было весьма людно — волшебники решили возродить древний Турнир, соревнование, проводившееся между школами трёх стран. А это означало множество гостей, излишнюю внимательность служителей правопорядка к посторонним… К тому же, он слишком уважал директора Дамблдора, чтобы разрушать таким трудом совершённые приготовления. Он не торопится…

Тот… или та, этого пока было не понять, кто ему нужен, точно находился впереди, в стенах волшебного замка, а значит, он может подождать. Удачного момента, когда они оба окажутся за пределами стен… Или счастливого случая, когда он сможет пройти внутрь, не привлекая особенного внимания. Сейчас ему было некуда торопиться. Глаза мужчины на мгновение сверкнули изумрудным, пробиваясь через наложенную личину, и он улыбнулся, отступая на шаг назад, словно растворяясь среди деревьев Запретного леса.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет Защиты от Тёмных.

Несмотря на учебный день, об учёбе в школе, похоже, думали только преподаватели. Впрочем, всех можно было понять — старшие курсы были в неослабевающем напряжении, принимая нелёгкое решение об участии (или не участии) в Турнире Трёх Волшебников, а младшим такая суета была просто в новинку, и им было банально интересно, что происходит в школе, и чем всё это закончится.

В любом случае, несмотря на всю расслабленность своих студентов, маг добросовестно проводил проставленные в расписании занятия, тем более, что на этот день ему достался в том числе и шестой курс, у которых на носу были выпускные экзамены, а значит, среди них была наименьшая концентрация авантюристов, страдающих жаждой славы и наживы. Да и к этому возрасте даже у студентов Гриффиндора, как правило, в голове появлялось хотя бы что-то кроме предписываемой идеологией факультета отваги.

Вместе с тем, рассказывая подопечным о различных видах высшей нечисти вроде инферналов или дементоров, их определении и способах борьбы, когда это возможно, данмер продолжал прокручивать в голове краткий разговор с Флитвиком, состоявшийся за завтраком. В Кубке Огня было заключено какое-то волшебное существо, выполнявшее роль «искусственного интеллекта», как сказали бы маглы, и непосредственно участвующее в отборе чемпионов школ. Простейшая логика говорила Авалору, что именно с этой сущностью, по сути, и заключается «нерушимый магический контракт», вынуждающий представителей школ участвовать в Турнире до самого конца. По крайней мере, это выглядело лучше, чем аналог непреложного обета (*23.2), заключаемый с неодушевлённым предметом…

— Простите, профессор Хан… — поднял руку один из студентов Гриффиндора.

— Да? У вас вопрос, мистер Брайк?

— Да, профессор… — кивнул парень. — Вы говорили про дементоров… Понятно, что вероятность их встретить просто на улице исчезающе мала, а в Азкабан попасть никто из нас желанием не горит… — по классу раздались редкие согласные смешки. — Но есть ли способ как-то защитить от их присутствия своё жилище? И, если возможно, отогнать их, не используя патронуса… (*23.3) В прошлом году, — гриффиндорец поморщился, — Министерство заставило всех нас понервничать, нагнав в школу этих тварей… Но к сожалению, далеко не все сумели тогда освоить нужные чары…

— Да, — маг покивал, — это не самое лёгкое в освоении заклинание, хотя, я слышал, ваш сосед по факультету, мистер Поттер, справился с этим, будучи третьекурсником… Удивительное достижение, отлично иллюстрирующее одно магловское крылатое выражение — «жить захочешь, не так раскорячишься», — Авалор хмыкнул. — Впрочем, возвращаясь к вашему вопросу… Он достаточно интересен сам по себе…

Данмер постучал пальцем по губам. В классической учебной литературе по непонятной причине конкретно эта тема никак не поднималась — предполагалось, что столь агрессивные волшебные существа не будут спокойно разгуливать в населённых волшебниками областях, а сами волшебники, в качестве ответного жеста здравомыслия, не будут селиться там, где они встречаются сами по себе. Хотя, разумеется, это не значило, что таких способов не могло быть в принципе.

— Со второй частью вопроса всё весьма тривиально — руны. Рунная магия вполне позволяет добиться практически любого возможного хотя бы теоретически эффекта. Вся сложность только в составлении правильной цепочки рун и грамотном их расположении. Я не припомню, чтобы в курсе профессора Бабблинг имелись непосредственно готовые рунные цепочки против дементоров, но полагаю, их составление не представляет собой невыполнимую задачу. Если желаете — можете ознакомиться с темой, узнав у своих однокурсников, кто взял «Изучение Древних Рун». На следующем занятии поделитесь — обсудим.

— Хорошо, профессор, — с некоторой неуверенностью согласился Брайк.

— Это не строгое требование, — маг качнул головой. — Просто для нашего взаимного самообразования. Насчёт же альтернативных способов борьбы… Тут всё несколько сложнее… Заклинание патронуса считается самым эффективным способом борьбы с этими существами — оно может не только отогнать дементора, но при везении и сноровке — даже уничтожить одного из них. Предполагается, — Авалор развёл руками, — что их возможно отогнать или даже уничтожить огнём, но вы должны понимать, что речь идёт далеко не об обыкновенном Инсендио (*23.4) или Лакарнум инфламаре (*23.4). Могу предположить, — мужчина опёрся на стол позади себя, сложив руки на груди, — что здесь поможет заклятие огненного шторма (*23.4) или его аналог сравнимой мощности… Ну и, конечно же, Адское пламя (*23.5), если вы настолько отчаетесь, чтобы применять тёмную магию, особенно столь могущественную… Хотя, как и всегда, — маг улыбнулся, — самым надёжным способом справиться с большинством опасных для человека тварей будет… Бег!

В аудитории воцарилась недоумённая тишина, хотя на лицах студентов, то на одном, то на другом, постепенно начали появляться робкие, но становящиеся всё смелее, улыбки. Тема, поднятая Клайвом Брайком, была достаточно… животрепещущей, если вспомнить прошлый учебный год, но им всё ещё хотелось считать себя юными подростками, главная проблема которых — сдать грядущие экзамены. Авалор терпеливо стоял, поглядывая на учеников на случай возникновения новых вопросов, но не торопил их, давая обдумать услышанное и прийти к каким-то выводам. Наконец, одна из девушек с «зелёного факультета» подняла руку.

— Да? — ободряюще кивнул данмер.

— Скажите, профессор… — осторожно подбирая слова начала слизеринка. — В книгах пишут, что у разных волшебников внешний вид патронуса может очень различаться…

— Всё верно, — снова кивнул Авалор. — Никто однозначно не сумел установить, от чего именно зависит форма призываемого патронуса, но они могут быть очень разными и меняться со временем после каких-то, — мужчина повёл пальцами, — особенно серьёзных переживаний в жизни волшебника.

— А какой патронус у вас, профессор? — неожиданно подал голос Фред Уизли… Или Джордж…

— У меня? — данмер удивлённо вскинул бровь. — Честно, понятия не имею — к счастью мне не приходилось сталкиваться с существами, требующими таких чар…

«И обычно я использовал другие, более эффективные. Огненный шар, например…» — дополнил Авалор уже про себя. У него, в самом деле, пока что «не дошли руки» до высшей светлой магии, к которой и относилось заклинание Expecto Patronum, хотя теорию он изучить успел и не видел в ней ничего невыполнимого… Если не считать требования «представить самое счастливое воспоминание в жизни». Хотя…

— А, впрочем, — маг махнул рукой, доставая палочку, — почему бы и не продемонстрировать — в конце концов, дементоры и противодействие им есть в программе, а обучение предполагает демонстрацию и практику.

Данмер глубоко вздохнул, прикрыв глаза и сосредоточившись. Счастливое воспоминание… Счастливое воспоминание… Собственного «жизненного опыта» у мага было несколько… маловато, если вспомнить, что ещё каких-то пару-тройку месяцев назад его просто не существовало. Возможно, что-то могло найтись в той памяти, которой с ним поделился его создатель… С другой стороны… Перед глазами мужчины невольно всплыло смущённое лицо Нимфадоры, пытающейся сохранять серьёзность и сосредоточенно ковырявшей кусочек «Сказки Мерлина» ложечкой. Да исам торт в кафе был в самом деле выше всяких похвал… Почему бы и нет? А, если этого не хватит, на что ему тогда его сила и воля? Заклинание есть заклинание! Магия есть магия!

— Expecto Patronum, — губы мага, изогнувшиеся в крайне довольной улыбке, произнесли заклинание, а рука, сжимавшая палочку, совершила указанный в книгах жест.

По аудитории прокатился удивлённый вздох, а когда сам Авалор открыл глаза, встречаясь взглядом с ярко светящейся бело-голубой фигурой, мужчина почувствовал, как у него… начал дёргаться глаз. Перед ним, расслабленно помахивая крыльями и поводя длинным, оканчивающимся острым шипом, хвостом, висел в воздухе прекрасно знакомый любому данмеруНирна… скальный наездник! Ни с чем другим он бы не перепутал это раздражающее любого жителя Вварнедфела создание! Дёрнув щекой, маг коротким жестом развеял чары, заставляя патронуса рассыпаться на множество голубоватых искр.

— Как-то так… — развёл он руками.

— Что это было…

— Может, оккамий…

— Да нет…

Удивлённые студенты переглядывались между собой, а до чуткого слуха данмера доносились их перешёптывания. Впрочем, это было совершенно не удивительно — среди известных волшебных существ, что уж говорить про обычных животных, Авалор не мог вспомнить никого, похожего на наездника внешне. В самом деле, на ум мог прийти разве что оккамий, правда, это создание представляло собой скорее крылатого змея, хотя и обладало некими птичьими чертами, например, хохолком на голове и птичьим клювом. Но силуэт скального наездника всё же отличался…

— Честно признать, — почесал в затылке мужчина, чуть улыбнувшись, — я сам в недоумении… Ни в одной из книг, что я прочитал, я не встречал упоминаний о таких существах… Впрочем, — Авалор хлопнул в ладоши, отвлекая внимание студентов от раздумий, — это можно обсудить и потом. Раз уж мы столь неожиданно перешли к демонстрации, предлагаю вам сделать то же самое! Я помню, мистер Брайк, — остановил маг явно собиравшегося что-то сказать гриффиндорца, — что у многих из вас в прошлом году не вышло. Но это было в прошлом году, а сейчас вы стали на год старше, стали сильнее. И вы только что своими глазами видели, что это заклинание можно сотворить, даже ни разу не пробуя раньше. Отличный воодушевляющий бонус, как по мне. Впрочем, я не настаиваю. В программе нет обязательного практического занятия по вызову патронусов…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой зал.

Скальный наездник… Вот уж совершенно неожиданный результат. Решив попробовать применить заклинание при студентах, Авалор был морально готов к чему угодно, вплоть до полной неудачи — он даже заготовил легкомысленную речь на такой исход. Но заклинание сработало так, как ему и положено, причём, к собственному удивлению, данмер не уловил каких-то чрезмерно больших затрат маны на его исполнение… Впрочем… Если подумать… Хорошо ещё, что вместо летающей твари из его родного мира он не призвал какую-нибудь… летающую головку сыра с глазами и пастью… Мужчина покосился на трость Ваббаджек в своей руке и невольно поёжился. Руны рунами, но от Шеогората можно было ожидать чего угодно…

Вздохнув, он обвёл Большой зал взглядом — как раз начался обед, а значит, сейчас сюда начнут подтягиваться студенты со своих занятий. Кубок Огня, окружённый заклинанием Дамблдора, по-прежнему возвышался на деревянном пьедестале неподалёку от преподавательского стола. Придя сюда, Авалор успел уже трижды обойти артефакт по кругу, вглядываясь в магические потоки внутри него и пытаясь окончательно разобраться, что, или кто именно заключён в чаше, и как эта структура вообще «работает». Выходило… неоднозначно — ему явно не хватало знаний по местной артефакторике, причём, не хватало основательно.

Вот с ограничительной линией директора всё обстояло попроще — он уже видел описание подобного заклинания в прочитанных книгах. Это и в самом деле была «возрастная черта», специфическое заклинание на стыке рунной магии, чар и, как ни странно, легилименции. Ещё утром, он краем уха слышал, как близнецы Уизлирассчитывали обмануть эту проверку при помощи зелий. Так вот… Если Дамблдор не применил что-то особо специфическое личной разработки, результат будет забавным… Как минимум потому, что эти чары ориентируются отнюдь не на биологический возраст волшебника, который в самом деле можно корректировать совершенно разными методами, от старящего зелья до каких-нибудь Фонтанов Вечной Молодости…

— П’гофессо’г Хан? — мелодичный голос заставил мага отвлечься от раздумий и обернуться.

— Мисс Делакур? — чуть поклонился Авалор. — Как ваше самочувствие? Я не видел вас с того вечера…

— Oui… Я предпощщла быть в нашей карете, — кивнула француженка, улыбнувшись. — Но всё в по’гядке, благода’гю вас за заботу! А где те… — чуть повела пальцами девушка, оглядываясь по сторонам.

— Я рад слышать, что с вами всё в порядке. Те? А, вы имеете в виду столь невоспитанных студентов Слизерина? Вы правы, я не видел их на завтраке… Полагаю, в данный момент они ограничены стенами своего факультета, пока не будет принято решение об их дальнейшей судьбе.

— Это хо’гошо… — чуть поёжилась Флёр.

— В любом случае, не думаю, что они бы решились поступить так второй раз…

— Merci, п’гофессо’г Хан, — волшебница улыбнулась. — Я тоже наде…

— Fleur! — раздался звонкий голос, заставивший девушку повернуться.

— Oh! Marie! — помахала она рукой ещё одной студентке Шармбатона. — П’гостите, п’гофессо’г, полагаю, сейчас мы будем б’госать в кубок свои имена… Мне нужно идти…

— Конечно, мисс, Делакур. Удачи вам!

— Merci! — Флёр изобразила короткий реверанс, снова улыбнулась и лёгкой походкой убежала в сторону других членов французской делегации, как раз в этот момент входившей в двери зала.

Следом за французами в зал ровными шеренгами прошли студенты второй школы — похоже, их директора решили организовать жеребьёвку для своих претендентов более… централизованным образом, в отличие от учеников Хогвартса, из которых до сих пор, похоже, бросило всего пару человек. По крайней мере, именно это он слышал в коридоре, пока шёл сюда из своего кабинета.

Под одобрительными взглядами мадам Максим и Каркарова волшебники по очереди подходили к Кубку Огня, решительно переступали ограничительную черту и протягивали руку с зажатым в кулаке клочком пергамента, бросая его в чашу. Наполнявшее Кубок синее пламя на миг вспыхивало ярче, принимая подношение, и успокаивалось, возвращаясь к размеренным переливам свечения. Наблюдая за происходящим, Авалор внимательно следил за процессами, протекавшими внутри артефакта процессами. Впрочем, пока что он не делал практически ничего — брошенный пергамент бесследно сгорал в волшебном пламени, но маг видел только лёгкие колебания энергии в опутывающем волшебный предмет плетении. Что же… Похоже, основная «магия» будет происходить непосредственно в момент выбора чемпионов…

В зале раздался довольный хохот. Обернувшись, данмер увидел близнецов Уизли в сопровождении Ли Джордана, ещё одного гриффиндорца с шестого курса. Вид у всех троих был весьма вдохновенный и довольный. Кажется, близнецы не отказались от своей идеи опробовать наложенную Дамблдором защиту на прочность?

— Профессор Хан, — отвесили шутовской поклон братья, на мгновение останавливаясь рядом с мужчиной. — Пожелайте нам удачи! Мы его выпили!

— Вы же понимаете, — покачал головой маг, — что, как преподаватель, я не могу одобрять вашу выходку?

— Конечно…

— Понимаем! — хором ответили Уизли, продолжая улыбаться.

— Тогда удачи, — хмыкнул данмер, очень тихо добавив себе под нос, — тем более, что только она вам и поможет…

— Что вы выпили? — удивлённо окликнул братьев уже сидевший за столом Рон.

— Как что… Зелье старения, тупая ты башка! — пояснил Фред.

— Ага! Сильно разбавленное — самого зелья там буквально по одной капле, — потёр руки Джордж. — Нам до семнадцати буквально полгода не хватает!

Отвесив очередной поклон, на этот раз всем присутствующим, главные шутники школы синхронными движениями достали из карманов кусочки пергамента с написанными именами и названием школы, подошли к линии и, замерев на мгновение, как пловцы перед прыжком с пятнадцатиметровой вышки, лихо перепрыгнули светящуюся на плитах пола черту.

Пару секунд ничего не происходило — свидетели произошедшего уже начинали удивлённо переводить взгляды на довольно улыбавшегося со своего места Дамблдора, не предпринявшего ничего, чтобы предотвратить попытку близнецов в очередной раз нарушить какое-то из правил, а затем… Громкий сдвоенный хлопок заставил всех вздрогнуть, а близнецов, словно невидимой катапультой, выбросило из золотого круга. Пролетев по воздуху метра три, они приземлились на холодный каменный пол. Было не только больно, дерзость еще и кончилась бесславно: хлопнуло второй раз, и у близнецов выросли длинные белые бороды.

— А я предупреждал, — послышался низкий и весьма весёлый голос директора. — Думаю, вам стоит отправиться к мадам Помфри, она уже лечит мисс Фоссет из Когтеврана и мистера Саммерса из Пуффендуя от точно такого же недуга. Или можете подождать своего друга, если мистер Джордан всё-таки решит попытать счастья…

— Да… как-то… Пожалуй, воздержусь… — покачал головой смеющийся Ли.

— Эй!

— Предатель!

— Ты…

— Тоже должен…

— Обзавестись такой бородой!

Дружелюбно переругиваясь, троица всё-таки удалилась из зала под смех окружающих.

— Всё-таки, не возраст тела? — с понимающей улыбкой коснулся пальцами виска Авалор, подходя ближе к преподавательскому столу и останавливаясь напротив директора.

— Скажем так, профессор Хан, — лукаво улыбнулся Альбус, — мне нравится думать, что я изобрёл неплохое дополнение к этим чарам. Надеюсь, вы не будете подсказывать студентам, до чего додумались?

— А это им поможет? — маг вскинул бровь.

— Нет, но мир полон чудес, — Дамблдор пожал плечами, отпивая из своей чашки. — Не будем подталкивать студентов к нарушению правил больше обычного…

— Как скажете, директор, — с улыбкой маг направился к своему месту за столом.

На короткий миг ему даже стало интересно, как это заклинание среагировало бы на него самого, ведь… «Родился» он весьма и весьма недавно, даже с возможными нестыковками в соотношении течения времени между двумя разными мирами, ему ещё и года не исполнилось… Физиологически его телу было где-то около тридцати с небольшим лет, если пытаться перевести возраст более долгоживущих данмеров в человеческие мерки… А вот психологически… Он и вовсе затруднялся дать оценку своему сознанию, учитывая вложенные в него знания и память его создателя, по сути составлявшие достаточно большой процент его Я…

Примечания:

*23.1 Волшебный артефакт, обладающий особенной магической силой и применяемый в ходе Турнира Трёх Волшебников для выбора достойных чемпионов школ-участниц среди претендующих на эти звания учеников. Избранный участник Турнира автоматически связывается с артефактом магическим контрактом, который не может быть расторгнут, вынуждая волшебника добросовестно участвовать в испытаниях и пройти их до самого конца.

Судя по доступной на Вики информации, создавался данный артефакт примерно в то же время, когда был проведён самый первый из Турниров Трёх Волшебников, то есть в 1294 году. Поскольку в каноне информация о Кубке весьма и весьма обрывочна, авторским произволом в его свойства были внесены некоторые дополнения. Так, в данном тексте, внутри артефакта заключена некая полу разумная сущность, которая фактически и выступает второй стороной заключаемых с чемпионами контрактов. Эта же сущность анализирует претендентов, выбирая среди них достойного.

Такое дополнение, по крайней мере, позволяет, пусть и притянуто за уши, обосновать, каким именно образом каноничный лже-Грюм сумел «промыть мозги» артефакту (который в обычном случае представляет собой простой предмет с вложенной магией), заставив того поверить, что Гарри Поттер выступает единственным претендентом от несуществующей четвёртой школы магии.

*23.2 Он же Нерушимый обет. Представляет собой магический обряд, закрепляемую с помощью магии клятву, нарушение которой карается неминуемой смертью. Клятва связывает двух волшебников — во время зачитывания входящих в неё обещаний, которых может быть больше одного, из волшебной палочки «свидетеля», закрепляющего Обет, вырывается огненная петля, обвивающаяся вокруг сцепленных вместе рук волшебников, дающих обет.

Логично, что для заключения непреложного обета требуется как минимум три волшебника — дающий клятву, принимающий её и свидетель, который руководит процессом и скрепляет обещания.

*23.3 Магическая сущность, вызываемая заклинанием ExpectoPatronum. Служит как защита от дементоров, некоторых иных представителей высшей нежити и некоторых видов животных (например, смеркутов (*23.3.1)). В зависимости от потребностей, силы и/или навыков волшебника может быть выражена в виде серебристого облака пара или обретать различные формы (так называемый «телесный патронус»).

В последнем случае патронус обычно принимает облик какого-либо животного, отражающего характер и внутренние качества вызвавшего его волшебника. При этом, размер и форма патронуса не оказывают никакого влияния на его эффективность — если он был успешно создан, даже «маленькая полевая мышка» справится с дементором с той же лёгкостью, как и «огромный гризли».

Форма телесного патронуса не является неизменной величиной — известны примеры, когда внешний облик заклинания изменяется в результате тяжёлой утраты, сильной влюблённости или глубоких изменений в личности.

Для возможности вызвать телесный патронус, необходимо максимально чётко и подробно вспомнить «самый счастливый момент в своей жизни», буквально воскресив его в памяти и пережив заново. По этой причине, далеко не все волшебники вообще способны сотворить данное заклинание.

*23.3.1 Он же мортилья, он же живой саван. Редкое агрессивное животное, встречающееся только в тропических странах. Облик схож с чёрным парящим в воздухе плащом. Ведёт ночной образ жизни, во время охоты стелется над самой землёй, нападая на своих жертв исподтишка.

При охоте обматывает своим телом жертву удушая её и затем поглощая, оставляя лишь высушенный труп.

*23.4 Все указанные заклинания относятся к общей группе «Заклятий воспламенения», различаясь эффектом, мощностью и областью применения.

Инсендио, оно же Incendio — одни из простейших воспламеняющих чар. Создают обычный огонь, как таковой, с единственной разницей в том, что он не требует топлива и горючего, хотя и может поджигать и то и другое. Изучается на первом курсе.

Лакарнум Инфламаре, оно же Lacarnum Inflamare — узкоспециализированные чары, предназначенные для поджигания мантий или иных предметов одежды противника.

Заклятие Огненного Шторма, оно же Unda Igni (в каноне словесная формула заклинания не упомянута, добавлено авторским произволом) — заклинание, вызывающее обширную и мощную волну пламени, направляемую движениями волшебной палочки (пламя направляется туда, куда двигается рука волшебника, создавая эффект лассо).

*23.5 Оно же Fiendfyre — могущественная тёмная магия. Вызванный заклинанием огонь обладает неким подобием собственного разума, вполне целеустремлённо и намеренно преследуя жертву, сжигая все препятствия на своём пути. Требует постоянного и неослабевающего контроля и концентрации со стороны волшебника, иначе способно сжечь его самого. Является одним из немногих способов гарантированно разрушить крестраж.

Глава 24. Четвёртый?

Даже, если вас съели, у вас есть два выхода.

(Н. Фоменко)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой Зал.

Задумчиво поглаживая подбородок, высокая фигура преподавателя Защиты от Тёмных Искусств обходила стоявший на постаменте Кубок Огня по кругу уже в который раз. Авалору упорно не давал покоя древний артефакт — уж очень неоднозначным был исходящий от него магический фон, очень похожа была вложенная при его создании магия на привычные методы колдовства из родного мира данмера. Но это было совершенно невозможно! Все, буквально все, литературные источники, попадавшие к нему в руки, говорили совершенно о другом.

Местная магия не имела ничего общего с магией Нирна, если не считать за «общее» сам принцип изменения окружающей реальности волей волшебника, разумеется. Воспользовавшись свободным временем после своего последнего занятия в этот день, маг успел даже посетить вотчину мадам Пинс, под её удивлённым взглядом собрав на одном из рабочих столов внушительную стопку книг из разных секций библиотеки, посвящённых созданию артефактов и историческим фактам о развитии этого направления колдовства. И ни в одной из них не было сказано ничего подобного…

Впрочем, справедливости для, в том числе там не было упоминаний и о самой возможности заточения какой бы то ни было сущности в материальный предмет, но в этом как раз не было чего-то сверхъестественного — вряд ли ученикам могло понадобиться что-то подобное… Хотя, конечно, была одна книга из запретной секции… «Волхование всех презлейшее», в которой, помимо очевидных, исходя из названия, не самых «добрых» сведений по его предмету, имелись краткие и очень осторожные упоминания о неких «крестражах»… По перекрёстным ссылкам и напряжённому поиску по большей части библиотеки маг только и смог, что с уважением покачать головой, отдавая должное мастерству неизвестного (или неизвестных), столь качественно постаравшихся не допустить описание чего бы то ни было в «святилище знаний».

Упоминания о крестражах имелись, причём, имелись достаточно в большом количестве источников, хотя прямо и открыто таковыми они именовались только и исключительно в «Волховании». Но вот, что касается конкретики… Единственное, что данмер смог найти, так это, что данный… скорее всего артефакт… использовался для каких-то манипуляций с душой самого волшебника. И использующиеся меры для скрытия деталей весьма красноречиво намекали, что манипуляции эти были далеко не самыми «добрыми».

— Что ты здесь забыл? — раздался от входа в зал скрипучий голос АластораГрюма. — Я проверял — Дамблдор не ставил тебя в обход школы сегодня.

— И вам доброй ночи, мистер Грюм, — хмыкнув, маг повернулся в сторону аврора, окидывая его взглядом.

Волшебник стоял на пороге Большого зала, мрачно глядя в сторону данмера. Даже с такого расстояния было заметно, что тот цепко отслеживает все движения собеседника, крепко сжимая в руке свой извечный посох. Через недовольство на лице Грюма легко читалась напряжённость и очевидная подозрительность. Кривя изрезанное шрамами и морщинами лицо, Аластор качающейся походкой двинулся вперёд, с гулким деревянным стуком опуская посох на плиты пола.

— Не уходи от темы, — с прищуром посмотрел на мага аврор, столь же напряжённо отслеживая его движения своим волшебным глазом. — Что тебе нужно здесь в такое время?

— Кубок Огня — любопытный артефакт. Никогда таких не видел, — с некоторой задумчивостью в голосе ответил Авалор, вскинув бровь. — Впрочем, я бы спросил у вас то же самое — что вам понадобилось здесь в такое время?

— Я-то как раз, понятно, чем занят, — Аластор отмахнулся. — Присматриваю тут за порядком, чтобы никто не задумал устроить какую-то пакость на Турнире. Это моя работа!

Аврору явно не слишком нравилось присутствие «непонятной тёмной твари» в непосредственной близости от столь важного для проводимого мероприятия артефакта. Сказать прямо, чтобы Авалор шёл нахрен, он пока почему-то не решался, но по его лицу, особенно с близкого расстояния всё более явно читалась напряжённость от такого соседства и готовность к любым… неожиданным поворотам событий. Занятно… Хотя магу казалось, что тот разговор в кабинете Дамблдора должен был расставить все точки над «i». Впрочем, с тех пор он с Грюмом не пересекался, так что, возможно, взращённая подозрительность снова подняла в том голову…

— Что же, мистер Грюм, — вздохнув, протянул Авалор, — если вас столь не устраивает моё присутствие в этом зале, — он обвёл помещение рукой, — я могу его покинуть, тем более, что я уже выяснил всё, что мог выяснить, а поскольку «разобрать» Кубок мне никто не даст, дальнейшее сверление его взглядом бессмысленно…

Под всё ещё настороженным и напряжённым взглядом аврора маг отвесил короткий поклон и, засунув руки в карманы брюк, направился к выходу из зала. Время и в самом деле было довольно позднее, а новый день обещал быть достаточно суетным, учитывая предстоящее объявление чемпионов школ, так что… Имело смысл просто отправиться спать, тем более, что директор в самом деле не просили его патрулировать школу этим вечером. Впрочем, это не значило, что по пути он будет демонстративно закрывать глаза…

— Мистер Брок, — негромко произнёс маг, остановившись возле одной из укрытых гобеленом ниш в соседнем коридоре, — полагаю, вы в курсе, сколько сейчас времени?

— … Да, профессор, — раздался после недолгого молчания обречённый голос студента.

— В таком случае, предлагаю вам попрощаться с вашей спутницей, — из-за гобелена донёсся испуганный мелодичный «ой!», — и вернуться в гостиные своих факультетов.

— Д-да, сэр…

— Думаю, вы поступите, как настоящий джентльмен и возьмёте на себя ответственность за нарушение. А, чтобы вам легче далось такое решение, — Авалор чуть улыбнулся в темноте коридора, — сегодня я планирую сократить число баллов из расчёта тридцать на человека. А вот количество студентов меня волнует уже не столь сильно.

— Конечно! Да, сэр!

— Доброй ночи, мистер Брок… мисс Свай.

— С-спасибо, сэр… — донеслось тихим женским голосом.

— Ах да, — уже шагнув дальше, маг «вспомнил», — не забудьте завтра ваши эссе с сравнительным анализом базовых щитовых чар, применительно к защите в бою.

— Да, сэр… — ответили студенты хором.

Хмыкнув, маг неспешно двинулся дальше. Не то, чтобы его в принципе беспокоили столь мелкие нарушения дисциплины — в конце концов, молодо-зелено, как говорится, но надо и совесть иметь.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Спальни факультета Гриффиндор.

Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил, беспокойно ворочался на своей кровати. Волшебник спал, но, будь его воля, выбрал бы совсем обратное. Ему снился… взгляд — немигающий взгляд чужих, абсолютно нечеловеческих, глаз с вертикальным зрачком, смотрящих на него из непроглядной темноты и источающих пробирающий до костей холод. А ещё о чувствовал злорадное удовлетворение, буквально сочившееся отовсюду вокруг него, удовлетворение и… предвкушение…

И, казалось бы, во сне не происходило ничего особенно страшного, на него никто не нападал, он не видел никаких пугающих чудовищ или событий, как тогда, ещё летом… Но холодящее чувство страха всё равно не отпускало волшебника. И хуже всего было отчётливое понимание, что он спит! Спит, но не может ничего с этим поделать, под пристальным взглядом он не мог ни пошевелиться, ни даже моргнуть.

Что за новые извращённые издевательства Волдеморта? А ведь это был именно он — Гарри был практически на все сто процентов уверен в своих мыслях… Он никогда не видел глаз Тёмного Лорда, но прошлый сон, та змея… Всё это почему-то складывалось в его голове в абсолютно простой и логичный вывод — это глаза его врага…

Яркая вспышка света, внезапно ударившего со всех сторон, заставила волшебника зажмуриться… И с удивлением осознать, что именно он сделал. Проморгавшись, Гарри напряжённо огляделся, но теперь всё было совсем по-другому — не было ни огромных глаз, ни пустоты вокруг. Теперь он был… в Хогвартсе? Да… Этот коридор сложно с чем-то перепутать — он ведь ведёт от главного входа к дверям в Большой зал!

В версии школы из сна было пусто… То ли потому, что стояла глубокая ночь, то ли потому, что это всё-таки был просто сон, но юноша не видел и не чувствовал вокруг ни одной живой души. Призраков, впрочем, не было тоже — совершенно пустой коридор, распахнутые настежь двери в Большой зал… Неведомая сила резко увлекла его за собой, дёрнула, словно на поводке, и в следующее мгновение, не успев даже испугаться, он буквально влетел в зал, зависнув перед огромной фигурой, сотканной из языков пламени.

У фигуры не было никаких деталей, но почему-то он чётко понимал, что неизвестное существо разглядывает его, словно с интересом, он буквально чувствовал обжигающий взгляд, пробирающий его до самого нутра — ничего общего с предыдущими змеиными буркалами. Наконец, словно выяснив всё, что хотела, фигура на мгновение вспыхнула совсем неистово, а затем крайне болезненно толкнула Гарри прямо вгрудь, выбрасывая иго из Большого зала и… из сна.

С сиплым вдохом волшебник открыл глаза, рывком садясь на постели и чувствуя, как бешено колотится его сердце. Даже тупая ноющая боль в шраме, как было и в прошлый раз, была какой-то… менее выраженной. Несколько минут он напряжённо вслушивался в доносившиеся в спальне звуки, но не слышал ничего необычного — похрапывание Рона, лёгкий сквозняк от неплотно закрытой оконной ставни… Сглотнув вязкую слюну, волшебник обессиленно упал обратно на подушку, чувствуя, что буквально вся его пижама пропитана потом.

Протянув руку за полог кровати, Некоторое время он просто лежал в кровати, бездумно глядя в задёрнутый полог, пока, наконец, не почувствовал, как плавно уплывает обратно в царство Морфея. Больше в эту ночь ему ничего не снилось.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Всё ещё. Большой зал. Снова.

— На, держи, как и обещал, — севший за стол факультета старшекурсник опустил перед Гермионой небольшую бумажную папку.

— А… — девушка сначала озадаченно нахмурилась, но уже через мгновение, вспомнив, о чём речь, с восторгом распахнула глаза, вцепившись в плотную бумагу. — Спасибо большое!

— Да ерунда… Отец скопировал нужную главу и, вроде бы, оставил свои комментарии со ссылками на другие источники. По молодости он тоже интересовался домовиками, но у нас дома далеко не всё есть. Книги старые, но вдруг тебе повезёт…

Закивавшая девушка прижала папку к груди. Её буквально разрывало между желанием начать читать тут же, прямо в Большом зале, и собственным воспитанием, требовавшим относиться к книгам с уважением, и уж точно не совмещать их чтение с приёмом пищи. Наконец, вздохнув, волшебница аккуратно положила папку на скамью рядом с собой, усилием воли решив, что прочитает всё в свободное время между занятиями. Или вечером, в гостиной факультета…

— Доброе утро… — широко зевнул явно не выспавшийся Гарри, опускаясь рядом с однокурсниками.

После ночного «развлечения» юный волшебник чувствовал себя крайне разбитым… Первые минуты после пробуждения, слыша обычную утреннюю суету соседей по комнате, он даже подумывал сказаться больным и пропустить завтрак, сходив к мадам Помфри… Уж очень погано он себя чувствовал. Но, к счастью, после умывания и прочих утренних гигиенических процедур, самочувствие Гарри поднялось до отметки «сносное», оставив только сильную сонливость и с трудом удерживаемые в открытом состоянии глаза.

— Опять кошмары, Гарри? — обеспокоенно посмотрела на друга девушка, бросив быстрый взгляд по сторонам и наклонившись к самому его уху.

— Вроде того…

— Ты…

Она явно хотела сказать что-то вроде «ты писал Сириусу?!», ограничилась только многозначительно поднятыми бровями — упоминать «известного преступника» Сириуса Блэка, поставившего на уши весь Хогвартс буквально в прошлом году, посреди Большого зала было бы… не самым умным решением.

— Нет, Гермиона, — серьёзно покачал головой Гарри, добавив шёпотом, — потом обсудим.

Волшебница кивнула, хотя на её лице читалось открытое беспокойство. Гарри Поттер, вздохнув, придвинул к себе тарелку, постаравшись сосредоточиться на завтраке. Несмотря на Турнир, учёбу никто не отменял, а значит, ему нужны силы для ещё одного дня занятий. Он даже поймал себя на мысли, что ему не особенно интересно, кого именно из учеников Хогвартса выберет Кубок… Хотя все остальные явно только об этом и думали — краем уха он улавливал шепотки с разных сторон, нетерпеливо обсуждающие артефакт и строящие предположения, как именно будет проходить сама жеребьёвка.

Наконец, когда завтрак был окончен, а столы опустели, засияв первозданной чистотой, Дамблдор степенно поднялся со своего места, обходя стол и подходя к деревянному постаменту с Кубком Огня. Сидевшие по обе стороны от него директора Шармбатона и Дурмстранга, ободряюще улыбались своим студентам, хотя даже со своего места Гарри видел, что они были очень напряжены, точно так же, как и остальные, ожидая решения древнего артефакта. ЛюдоБэгмен, как всегда сиял, поглядывая на присутствующих в зале — ему явно был важен сам процесс, а не его результат. У Крауча, напротив, был какой-то безучастный и почти скучающий вид.

— Итак! Дорогие друзья! — широко улыбнулся Альбус, достав из кармана старинные часы на цепочке и сверяясь с ними. — Кубок Огня вот-вот примет своё решение. Осталось буквально ещё минута, и мы узнаем, кто же будет удостоен чести представлять свою школу на Турнире. Когда имена чемпионов станут известны, попрошу их подойти к преподавательскому столу и проследовать в комнату, — он указал на дверь сбоку, — примыкающую к залу. Когда все будут избраны, мы с членами судейской коллегии подойдём и дадим участникам инструкции к первому туру состязаний.

Бросив очередной взгляд на часы, директор удовлетворённо кивнул, вынимая волшебную палочку и делая ей широкий взмах — практически все свечи в зале погасли, погружая его в полумрак. Кубок Огня засиял ярче, искрящиеся синие языки пламени теперь вырывались за пределы чаши, ослепительно ударяя по глазам присутствующих. Наконец, испустив особенно яркую вспышку, пламя в Кубке сменило цвет, налившись густым алым цветом. В воздух взметнулся обильный столб искр, и все с удивлением увидели, как вниз, покачиваясь в воздухе опускается обгоревший клочок пергамента. Улыбаясь в бороду, Дамблдор протянул руку, подхватывая записку, и, поднеся её к глазам, отчётливо произнёс:

— «Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам»!

По залу прокатилась волна восторженных криков, а многие студенты повскакивали со своих мест, провожая известного ловца аплодисментами. Крам, ссутулив плечи, словно не желая всего этого внимания, вразвалку двинулся мимо директора Хогвартса к указанной двери. Постепенно шум в зале утих, и все снова уставились на Кубок, чьё пламя, утихнув на какое-то время, теперь вновь покраснело. Артефакт выстрелил в воздух ещё одним куском пергамента.

— «Чемпион Шармбатона — Флёр Делакур»! — возвестил Дамблдор.

Под ещё большие крики восторга, в основном мужские, полувейла легко поднялась из-за стола, изящным движением откинула назад белокурые волосы и летящей походкой прошла между столов Гриффиндора и Пуффендуя. И снова всё повторилось — алое пламя, сноп искр, обгоревший кусочек пергамента:

— «Чемпион Хогвартса — Седрик Диггори»!

— Ну какого?! — в сердцах хлопнул по столу Рон.

Впрочем, его быстро заглушил взорвавшийся радостными криками стол Пуффендуя — все до единого студенты этого факультета вскочили на ноги, топая, хлопая в ладоши и вопя до хрипоты, приветствуя своего чемпиона. Седрик, смущённо улыбнувшись, поднялся и направился следом за двумя первыми чемпионами, скрываясь в соседнем помещении. Директор Дамблдор провожал студента своей школы довольной улыбкой, терпеливо дожидаясь, пока зал успокоится, давая ему возможность продолжить свою речь. Вот только…

Стоило ему раскрыть рот для первого слова, как пожилой волшебник удивлённо распахнул глаза, поворачиваясь к вновь заалевшему пламени Кубка, вдруг выбросившего новый сноп искр. Испуская лёгкий дымок и плавно кружась в воздухе, прямо в протянутую ладонь Альбуса спускался ещё один клочок пергамента. Четвёртый…

Под тоскливо-обречённый стон Гарри Поттера, провожавшего происходящее взглядом, директор поднёс обрывок к глазам, вчитываясь в написанные там буквы. Повисла долгая томительная пауза, после чего волшебник поднял глаза на зал, безошибочно поймав взгляд Мальчика-который-выжил, и просто произнёс:

— «Гарри Поттер»…

В воцарившейся гробовой тишине особенно громко прозвучали два звука — упавшая на пол зала чья-то вилка, и негромкий хмыкАвалора, наклонившегося к недоумевающему Флитвику, тихо произнося «интересно, если я скажу, что я нисколько не удивлён, это будет слишком?» Полугоблин только и мог, что переводить взгляд с потерянно выглядящего мальчика на директора и обратно, слова мага он, похоже, даже не расслышал.

В отличие от предыдущих чемпионов, сейчас в зале царила оглушительная тишина. Гарри сидел на своём месте, как громом поражённый — ему казалось, что это какая-то шутка… Или сон… Продолжение ночного кошмара… Ведь да? Но, к сожалению, становящееся всё более мрачным выражение лица Альбуса и изумлённые взгляды прочих преподавателей говорили совсем обратное. Он даже увидел, как профессор Макгонагалл с явственно побледневшим лицом стремительно встала из-за стола, обходя ЛюдоБэгмена и подходя к Дамблдору, принявшись что-то ему шептать, а потом… Он перевёл взгляд на сидевших рядом гриффиндорцев…

— Это… — растерянно проговорил волшебник, переводя взгляд с одного однокурсника на другого. — Это не я бросал в Кубок своё имя… Вы же знаете…

— Мистер Поттер, — раздался голос директора, — подойдите, пожалуйста, сюда…

— Иди, — шепнула Гермиона, подрагивающей рукой подтолкнув его в плечо.

Чувствуя полный сюрреализм происходящего, на подрагивающих ногах, Гарри двинулся вдоль стола. Прошёл мимо Хагрида, потрясённого никак не меньше самого Поттера, прошёл через гнетущее молчание соседних столов… Отворив дверь в комнату с тремя чемпионами, волшебник с трудом поднял взгляд на удивлённо повернувшихся в его сторону… соперников, чуть виновато пожимая плечами и обессиленно опускаясь на стоявшее неподалёку кресло, столь счастливо оказавшееся сразу у входа.

Виктор Крам, СедрикДиггори, Флёр Делакур — все они стояли у камина, на фоне яркого пламени их тёмные силуэты выглядели внушительно. Крам, ссутулившись, как и в Большом зале, опирался на каминную полку, до его появления он явно просто смотрел в огонь. Седрик, сложив руки за спиной, переминался с ноги на ногу, рассеянно улыбаясь. Флёр, держась чуть на отдалении от молодых волшебников, напряжённо накручивала прядь своих волос на кончик пальца. И все они, как по команде повернулись в его сторону…

— В щщем дело? — наконец спросила Флёр. — Мы должны ве’гнуться?

— Нет… я… меня… — начал отвечать Гарри, но в этот самый момент дверь распахнулась и в помещение почти вбежал Бэгмен, размахивающий руками.

Следом за чиновником Министерства, уже более степенно и спокойно, появились директора школ и несколько профессоров. Людо явно собирался что-то начать говорить, но осёкся, стоило ему бросить взгляд на хмурого Дамблдора. Директор Хогвартса остановился посередине комнаты и просто молча переводил взгляд с одного присутствующего на другого. Украдкой бросив взгляд на вошедших, Гарри невольно поёжился от увиденного. Мрачный Дамблдор, крайне недовольные директора других школ, буквально источающий желчь Снейп… Неужели никто даже на секунду не сомневается, что его подставили?

Хотя… Нет. Новый профессор ЗоТИ, профессор Хан — на его лице Мальчик-который-выжил видел только крайнюю задумчивость, словно мужчина пытался уловить какую-то ускользающую от него мысль, что-то, что могло помочь разобраться в ситуации — профессор переводил крайне внимательный взгляд с одного чемпиона на другого, почему-то даже оглядывался на дверь в Большой зал, где по-прежнему стоял Кубок. И с каждой секундой становился всё более задумчивым и немного озадаченным.

— Ди’гекто’гДамблдо’г, — повернулась к Альбусу мадам Максим, — Что всё это значит? Как имя вашего четве’гоку’гсника могло вылететь из кубка?

— Что?! — удивлённо воскликнул Седрик, недоверчиво поворачиваясь к Гарри. — Гарри? Серьёзно?

— Угу… — тоскливо кивнул волшебник.

— Это возмутительно! — проворчал Каркаров. — Два чемпиона от Хогвартса! Даже, если один из них малолетка! Это что за Турнир такой, что принимающая сторона выставляет двоих?! Правила успели поменяться?

— Это estimpossible! — сбилась от возмущения на французский Максим. — DeuxChampions?! Хогва’гтс не может выставить двух чемпионов! Это п’готивп’гавил!

— Хватит! — властно и очень внушительно сказал Дамблдор, заставив всех присутствующих замолчать.

— Дамблдо’г?

— Гарри… — проигнорировав француженку, Альбус подошёл к сидящему гриффиндорцу, сурово посмотрев на него.

— Да, сэр?

— Это ты бросил своё имя в Кубок?

— Нет, — твёрдо ответил он, покачав головой. — Даже и не думал, сэр…

— О да… давайте теперь верить Поттеру на слово… — скривился Снейп.

— Ты просил кого-то из старшекурсников бросить в Кубок твоё имя? — дёрнув щекой на возглас профессора, снова спросил Дамблдор.

— Нет, сэр…

— Ерунда какая-то! — всплеснул руками Каркаров. — Я всё ещё считаю, что это какая-то провокация!

— Oui, moiaussi… Я тошше считаю так…

— Хочу напомнить, — холодно произнесла Макгонагалл, смерив присутствующих, а в особенности скептически морщащегося Снейпа, взглядом, — что директор Дамблдор лично наложил запретную линию вокруг Кубка… Гарри не…

— Директор Дамблдор мог ошибиться!

— Коллеги, — с тяжёлым вздохом вперёд вышел Авалор, — мне кажется, мы с вами спорим не о том.

— Профессор… — нахмурился Каркаров.

— Хан, Авалор Хан, — напомнил болгарину данмер, — преподаю Защиту от Тёмных Искусств…

— Да… И что вы имеете в виду, профессор Хан?

— При всём моём уважении к талантам мистера Поттера, — мужчина покосился на скептически хмыкнувшего Северуса, — заклинание директора Дамблдора, ограничивающее доступ к Кубку по возрастному признаку, он бы не прошёл. Если бы тут был мистер Грюм…

— Кстати, а где он? — озадаченно огляделась Макгонагалл. — Я думала, уж такой бардак он не пропустит… Как же… заговоры…

— Я его не видел со вчерашней ночи, — пожал плечами маг. — Так вот… Если бы тут был мистер Грюм, он бы подтвердил, что я достаточно времени изучал и Кубок, и наложенное заклинание, чтобы однозначно заявить — мистер Поттер не мог это сделать самостоятельно. Теоретически, — вскинул он палец, — его можно было бы заставить бросить своё имя, подчинив при помощи заклятия Империус, напоив зельем старения и подкорректировав память… — Макгонагалл шокировано охнула, широко раскрыв глаза. — Конечно, ещё потребуется как-то убедить Кубок Огня, что школы четыре, а не три, но это уже мелочи… — махнул он рукой. — В любом случае, опуская всю сложность такой затеи… Мистер Поттер…

— Да сэр? — удивлённо поднял на мага глаза Гарри.

— В последнее время у вас были провалы в памяти? Хотя бы кратковременные. Сложности с определением себя в пространстве? Необычное послевкусие во рту? Головные боли?

— Я… Нет, — удивлённо покачал головой волшебник, — ничего такого, сэр… Мне порой снятся кошмары, но… Они снились мне и задолго до Турнира… Больше ничего не приходит на ум… Вроде бы…

— Пф! — раздражённо выдохнул Снейп, хотевший сказать что-то ещё в ответ на «исповедь» раздражающего его ученика, но сдержавшийся в присутствии стольких преподавателей.

— И шшто это меняет? — посмотрела на мага мадам Максим. — П’гофессо’г Хан, его имя всё ешшо вылетело из Кубка, он вто’гой чемпион Хогва’гтса!

— Всё просто… — маг на секунду задумался, но затем кивнул, довольно улыбаясь. — Если мистер Поттер не кидал записку в Кубок, он может не участвовать в Турнире.

— Как?! — вскрикнул Людо. — В правилах чётко прописано, что избранный чемпион заключает нерушимый контракт с Кубком Огня и обязан принимать участие в Турнире! Иначе мистер Поттер умрёт за его нарушение! Гарри просто обя…

— Правила написаны людьми и для людей, — строго посмотрел на волшебника Авалор. — Кубок Огня — магический артефакт, он не мыслит категориями законов и правил. Для него всё просто — есть рука, бросившая в него записку, и есть магический контракт, заключаемый с владельцем этой руки в случае «победы» в жеребьёвке. Так что, — маг снова посмотрел на Гарри, — если мистер Поттер действительно не кидал записку, ему нет нужды участвовать — артефакт ни к чему его не обязывает.

— Но… Если это не он, то кто?! Ведь контракт… — беспомощно посмотрел на ставшего очень задумчивым Дамблдора Бэгмен.

— Насколько я смог понять, что такое Кубок Огня, тут старое доброе «божественное наказание». Да, — кивнул маг, — разумеется, смерть там тоже возможна, но это уже крайняя мера для особенно… упорного отказа…

— Божественное наказание? — заинтересованно переспросил Дамблдор, остальные присутствующие и вовсе непонимающе смотрели на мага.

— «Если боги желают кого-то наказать, то они сначала лишают его разума», — процитировал кого-то Авалор. — Так что, умник, решивший так «пошутить» будет постепенно проваливаться в пучины безумия, если не примет участие в Турнире. Потом он, несомненно, умрёт, но мы вполне успеем заметить столь… выдающегося человека в нашем окружении.

— Это…

— Это самая несусветная чушь, которую я когда-либо слышал в своей жизни! — проворчал Снейп.

— Мистер Бэгмен? — смерив зельевара насмешливым взглядом, Авалор повернулся к министерскому работнику.

— Д-да?

— Что говорит история Турнира? Были ли случаи отказов от участия?

— Я… Не уверен… — Людо всерьёз задумался. — На память ничего подобного не приходит — участники всегда считали это за большую честь… Смерти во время испытаний — несомненно были, вспомнить хотя бы последний проводившийся Турнир… Но отказов… Нет, я такого не могу вспомнить, — покачал он головой. — Возможно, есть записи, но их сначала нужно найти…

— Профессор Хан, — посмотрела на мага Макгонагалл, — вы абсолютно уверены, что мистер Поттер не обязан рисковать жизнью и участвовать в Турнире?

— Практически на сто процентов, — кивнул мужчина. — Я не могу быть уверен абсолютно, поскольку не я создавал Кубок Огня. К тому же, я не являюсь профессиональным артефактором — я разрушитель заклятий, а это, хоть и позволяет мне разбираться во многих направлениях, всё же несколько иное.

— Коллеги, — вздохнул Дамблдор, — мы не о том спорим… Нас ждут в Большом зале…Первым делом нужно решить, как мы поступим с именем мистера Поттера, вылетевшим из кубка… Будет ли он участвовать.

— О да! — скривилась Максим. — Ви были бы сове’гшенно щастливы получить двух чемпионов вместо одного!

Директора и профессора принялись горячо спорить о ситуации — каждый стоял на своей точке зрения. Главы школ-участниц считали участие Гарри несправедливым преимуществом, не важно, сам он бросал записку в Кубок или нет. Макгонагалл возмущённо выговаривала Максим и Бэгмену, защищая своего студента, а Снейп, как всегда, кривился, но не мог предложить чего-то определённого.

— П-простите, — тихо произнёс Гарри, обращаясь к молча стоявшему чуть в стороне Авалору, — профессор Хан…

— Мистер Поттер? — чуть наклонился к сидевшему волшебнику маг.

— Я правда не обязан участвовать в Турнире?

— Я скажу так, мистер Поттер, — вздохнул данмер, — по моему личному мнению, у тебя есть два варианта. Ты можешь принять участие в этом цирке, рискуя головой, если тебя тянет в этом году на приключения, а можешь, — мужчина развёл руками, — демонстративно послать их всех к Мерлину. Технически, даже твой опекун не может тебя заставить рисковать собой против твоей воли…

— Но… Вдруг вы ошиблись? Простите, сэр…

— Всё правильно, — довольно кивнул маг. — Разумеется, я могу быть не прав — я всё же не всеведущий магловский Бог. Но в любом случае, это должен быть твой выбор. И твоя ответственность за последствия. Ты всего лишь на четвёртом курсе, но в такой ситуации… Порой приходится взрослеть быстрее обычного. А я… и прочие преподаватели… Мы можем лишь помочь тебе в рамках своих обязанностей перед любым студентом Хогвартса. Нет, — мужчина подмигнул удивлённо моргнувшему Поттеру, — есть ещё третий вариант — можно попробовать уничтожить Кубок… Обычно при этом все связанные с артефактом эффекты, включая контракты, исчезают, но… Это тоже всего лишь теория. И я сомневаюсь, что такое одобрит Министерство магии…

— Кхе… Профессор Хан… — в полной тишине, стоявшей в комнате уже некоторое время, во время которого и говорил последние слова Авалор, раздался неуверенный кашель Дамблдора. — Думаю, лучше обойтись без уничтожения древнего артефакта…

— Как скажете, директор, — улыбнулся Авалор.

— Вы точно не знаете никакой возможности определить, кто бросил в Кубок записку вместо Поттера? — сосредоточенно спросил Альбус.

— К сожалению, — маг прищурился, бросив быстрый взгляд на продолжавших стоять у камина трёх чемпионов, а затем отрицательно покачал головой. — Могу сказать только то, что в этой комнате контракт заключён только у них троих, — указал данмер рукой в сторону Флёр, Крама и Диггори.

— Что за merde… чушшь? Как вы можете утве’гждать это с такой уве’генностью?!

— Мадам Максим, — оборвал женщину Дамблдор, — я доверяю словам профессора Хана. Остальное сейчас не важно.

— Merde… — раздражённо повторила директриса, отворачиваясь.

— Что же… Гарри, — повернулся к волшебнику директор, — профессор Хан в чём-то прав… Заставить тебя участвовать силой никто не может… Но никто из нас не может дать тебе гарантий и в том, что Кубок не накажет тебя за отказ…

— Я понимаю, сэр, — тяжело вздохнул юный волшебник. — А вы… Вы сможете выяснить, кто устроил всё… это?

— Мы постараемся… — отеческим жестом Альбус осторожно положил руку на плечо Поттера, словно опасаясь, что тот отдёрнется, но тот только ещё раз вздохнул, больше ссутулившись.

— Такого никогда не было, мистер Поттер, — с лёгкой виной в голосе подошёл Бэгмен. — Но в правилах указано однозначно… Я… Мы…

— Я согласен…

— Что? — удивлённо переспросил Людо.

— Я согласен, — повторил Поттер.

— Ты уверен, Гарри?

— Да, профессор Макгонагалл, — повернулся к женщине юноша. — Я уже, кажется, смирился с мыслью, что мне не дадут спокойно проучиться ни года…

— Что же… — «отлип» от стены Крауч, устало выходя на середину комнаты. — Быть может, тогда мне стоит озвучить инструкции для чемпионов?

— Давай, Барти…

— Итак, — принялся за объяснения Крауч, — уважаемые чемпионы… Прежде всего, вы не будете заранее знать, какое именно испытание вас ждёт. Могу только сказать, что первый тур призван проверить вашу смекалку и способность быстро ориентироваться в опасной обстановке. Испытание пройдёт двадцать четвёртого ноября — нам потребуется время для подготовки площадки. У испытания есть несколько правил: участникам Турнира запрещается принимать помощь от учителей, а единственное разрешённое к использованию оружие — ваши волшебные палочки. По окончанию первого тура, вы получите от организаторов инструкцию для второго, и так далее. Что ещё… Ах да! Учитывая затраты ваших сил и времени для подготовки к испытаниям, а также общую напряжённость ситуации, общим решением директоров школ, чемпионы освобождаются от сдачи годовых экзаменов — оценки вам проставят ваши директора, но, полагаю, вряд ли кто-то получит ниже «Выше ожидаемого». Теперь точно всё…

— Спасибо Барти, — кивнул Дамблдор. — Чемпионы, вы можете остаться пока здесь, если пожелаете… Думаю, преподаватели с пониманием отнесутся, если вы пропустите первые занятия сегодня… Я должен буду сказать ещё пару слов в Большом зале, остальные ученики явно ждут подробностей и объяснений, — волшебник вздохнул. — Мистер Хан, если вас не затруднит, зайдите ко мне в кабинет после занятий.

— Хорошо, директор, — кивнул маг, провожая заметно более мрачного, чем обычно Дамблдора взглядом и покидая комнату следом за ним.

Остальные взрослые также потянулись на выход, оставив учеников одних. На лицах иностранных студентов всё ещё читалось непонимание происходящего и раздражение от того, что кто-то мог устроить такую «подставу» во время Турнира. Только Седрик, с сочувствием посмотрев на Гарри, вздохнул и подошёл к волшебнику.

— Ну вот, Гарри, — грустно улыбнулся он, — опять мы с тобой соперники…

— Ага… Судьба, блин! — только и мог сказать Гарри, чувствуя неимоверную усталость, хотя было ещё только начало дня — в голове был полный кавардак, словно там побывали грабители, перевернув всё вверх дном, а в ушах ещё звучали слова профессора ЗоТИ о том, что он мог отказаться. — Я действительно не бросал записку, Седрик, — посмотрел он на второго чемпиона.

— Да уж думаю… — вздохнул Диггори. — Но теперь нам придётся что-то с этим делать…

— Придётся…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет Директора.

День выдался… раздражающе утомительным. Кое-как задавив чуть было не разгоревшийся международный скандал, уже второй с момента приезда гостей, Альбус только и делал до самого вечера, что отвечал на многочисленные вопросы, пытаясь одновременно понять, как вообще могло произойти то, что произошло, и что ему теперь со всем этим делать. АмелияБоунс… РуфусСкримджер… Даже Министр магии КорнелиусФадж… Все словно считали своим гражданским долгом ткнуть его носом в произошедшее…

Нет, Амелию можно было понять — её племянница училась вот прямо здесь и сейчас, а, если даже при всех нагнанных в Хогвартс аврорах, происходит такой бардак… Как-то сложно быть уверенной в безопасности школы, о которой он вечно всем заявлял. Впрочем, было бы глупо отрицать очевидное — в чём-то он в этот раз всё-таки ошибся… Стоило держать Кубок в кабинете и лично принимать всех желающих бросить записку претендента… Но что уж теперь…

— Позволите, директор?

— Проходите, мистер Хан, — устало произнёс Дамблдор, чуть подрагивающими руками заваривая чай. — Чаю?

— Не откажусь… День выдался… тот ещё…

— Уж кому вы говорите… — вздохнул старый волшебник. — Мистер Хан… Тогда, в комнате, вы сказали, что контракты были заключены у троих чемпионов…

— Верно, директор, — маг кивнул. — В той комнате — только у троих чемпионов.

— Но не у Гарри?

— Не у Гарри, — снова кивнул маг.

— Но… Как вы это поняли?

— Я не знаю, кто или что заключён в Кубке Огня, — пожал плечами Авалор, — но эта сущность действительно заключает контракт на участие в Турнире с избранными чемпионами.

— Но как вы это поняли?

— Я это видел, — посмотрел на вздрогнувшего Альбусаданмер, касаясь пальцем виска возле глаза.

— Видели… Видели…

— Видел. И эта… нить… этот канал, называйте, как хотите, связывал Кубок Огня и четырёх волшебников — трёх чемпионов, стоявших в тот момент у камина, и… — мужчина дёрнул щекой, — кого-то ещё, снаружи…

— Так вы можете отследить, кто бросил записку в Кубок вместо Гарри?! — вскинулся директор. — Он в самом деле не обязан участвовать?!

— Нет. И да… — вздохнул маг. — Не знаю, как это работает, но связь видно только в самом начале. Возможно, — мужчина со вздохом принял из рук директора чашку, — я видел не сам контракт, а побочные магические искажения, связанные с его созданием… Когда мы закончили беседу, всё уже пропало.

— Проклятье! — раздражённо упал в кресло волшебник. — Мы могли сразу всё решить, и мальчику не пришлось бы рисковать!

— Смотрите на это с другой стороны, директор, — Авалор отпил чая, аккуратно поставив чашку с блюдечком на край стола. — Хоть мистер Поттер и согласился принимать участие, фактически, его ничто не обязывает это делать. Он в любой момент может пожать плечами и остаться на трибунах, болеть за мистера Диггори. И, хоть мне и не нравится такой подход, мы можем воспользоваться его участием, чтобы обнаружить нашего «шутника» — он точно был в Хогвартсе… Конечно, неизвестный может просто сбежать, но, учитывая масштабность затеи, я думаю, он останется где-то неподалёку, чтобы убедиться в успехе.

— Ох… Перхоть Мерлина… — тяжело вздохнул Альбус. — Меньше всего я хотел бы втягивать кого-то из учеников в нечто подобное… Но вы правы… Если Гарри просто останется в стороне, тот, кто желал ему зла с этой запиской, найдёт какой-нибудь другой способ… И в этот раз, боюсь, нам уже не придётся рассчитывать на повторную ошибку…

Глава 25. Затишье

«В середине трудности кроется возможность»

(А. Эйнштейн)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная Гриффиндора.

Первый урок он, как и предлагал Дамблдор, успешно… прогулял — просто шёл, куда глаза глядят, вернувшись в себя только от звука звонка и обнаружив, что находится как раз неподалёку от класса Истории магии, которая должна была быть следующей. Остаток дня прошёл точно так же, как и его начало — сумбурно, как в тумане, и… в общем, он прошёл. Мимо него. Даже однокурсники, которые, он уверен, не преминули бы как-то прокомментировать его избрание четвёртым чемпионом, были крайне задумчивы и молчаливы. Видимо, как директор и собирался, он как-то разъяснил ситуацию, сгладив углы. Как он всегда и умел.

Вернувшись вечером в спальню, волшебник просто упал лицом в подушку, даже не раздеваясь и не задёргивая полог — настолько морально его вымотало всё произошедшее. Очередной учебный год, очередная подстава от Волдеморта или его прихвостней, очередные… проблемы. Порой он начинал задумываться, а доживёт ли он вообще до последнего курса?

Утро вторника, впрочем, отличалось от предыдущего дня мало — в голове Гарри всё перепуталось, а первые мгновения, пока он не открыл глаза, ему хотелось верить, что всё, что было вчера, просто… было сном. До завтрака ещё было время, поэтому он позволил себе расслабленно поваляться в кровати, обдумывая, что ему делать дальше. Хоть вчера всё и прошло более-менее тихо, он нисколько не сомневался, что все увещевания директора пойдут прахом, стоит только ученикам немного забыть о них…

Пойти в Большой зал, на завтрак? Наверняка он произведёт там просто фурор! Родной факультет будет рукоплескать, не задумываясь о реальных последствиях произошедшего, Малфой будет капать ядом в его бокал, а гости… что же, Крам, кажется, не придал особенного значения его избранию, а вот Флёр… Мотнув головой, он разогнал лишние мысли, принявшись одеваться. Накинув учебную мантию, Гарри сбежал по винтовой лестнице в гостиную, где его… О да… Как он и предполагал — скривившись от восторженного вопля однокурсников, волшебник остановился на нижней ступеньке, окидывая взглядом дожидавшихся времени завтрака гриффиндорцев.

— Ребята… — вздохнул Гарри. — Давайте вот без этого? Вы же знаете, что я не кидал своё имя в Кубок… Директор…

— О да…

— Директор рассказал…

— Как всё было, — с довольными улыбками на лице закивали Фред и Джордж, стоявшие впереди всех.

— Но будь уже честен, Гарри, — доверительно «прошептал» Фред под довольную улыбку брата, — то, что ты ничего не делал, делает эту… шутку только ещё круче!

На такое Гарри мог только обречённо махнуть рукой. Кажется, переубеждать окружающих было бесполезно, хотя, говоря откровенно, его куда больше волновал сам факт его избрания — кто-то явно очень сильно постарался, чтобы его имя появилось из Кубка. И шутками тут совершенно не пахло. Какие уж тут шутки… Но кто? Волдеморт? Волшебник тоскливо вздохнул, ссутулившись под чуть удивлёнными взглядами близнецов — да… прошлые курсы красноречиво показали мальчику, насколько упорным может быть тёмный волшебник…

— Гарри, — окликнула волшебника Анджелина Джонсон, которая, как он знал, тоже кидала записку в Кубок в надежде на избрание.

— Да?

— Не слушай этих придурков, — мазнула она рукой в сторону возмущённо засопевших Фреда и Джорджа, — для них всё — шуточки. И знай, что бы ни происходило, кто бы что ни говорил, мы все, весь факультет, тебя поддерживаем!

— Да! — раздалось нестройное.

— Пусть и не я стала чемпионом, — продолжила Анджелина, осторожно приобняв юношу за плечи, — но главное, что это гриффиндорец.

— Спасибо, — всё-таки выдавил из себя Гарри.

На мгновение он даже почувствовал приятное тепло в груди — может и не в полном составе, но хотя бы часть его факультета поддерживает его в трудный момент. Это было… важно. Кивнув улыбающейся девушке, волшебник встряхнулся и всё же направился к выходу из гостиной — родной факультет, может, и поддерживал его, но были ещё три… И он заранее «предвкушал» все те гадости, которые услышит от Малфоя за завтраком и вовремя учёбы. А ещё, он до сих пор не видел Рона и Гермиону…

— Так-так-так, — с лёгким прищуром произнесла Полная Дама, стоило ему отодвинуть картину, загораживавшую выход из помещений факультета и выйти в коридор. — Виолетта мне всё рассказала. Тебя и правда избрали школьным чемпионом? Ты вчера так быстро проскользнул внутрь, что я не успела тебе и слова сказать! — в голосе портрета слышалась укоризненная обида.

Гарри молча развёл руками.

— Невероятно! Мало того, что у Хогвартса теперь два участника, — всплеснула Полная Дама руками, — так один из них ещё и с Гриффиндора!

— Если бы я ещё оказался им по собственной воле…

— Ох… мальчик… — женщина на картине покачала головой.

В тоне Полной Дамы слышалось некое подобие сочувствия, но, вместе с тем, почему-то Гарри казалось, что обитательница портрета ему не верила. По крайней мере, не до конца. Как и все вокруг… Может, он накручивал себя, привыкший к тому, что ничего хорошего с ним не происходило и не происходит, но даже радующиеся за него соседи по факультету воспринимались волшебником как-то… не так. Словно их радость была «дежурной», не имея ничего общего с настоящим положением дел. Вздохнув, Поттер в очередной раз развёл руками, затем пожал плечами и, чуть ссутулившись, всё же отправился в сторону Большого Зала. Замок просыпался, и в коридорах уже сновали студенты, так же, как и он, направлявшиеся на завтрак — он буквально кожей чувствовал направленные на себя взгляды, слышал шепотки за спиной.

— Гарри! — раздался впереди знакомый голос, и, прищурившись, волшебник увидел Гермиону, махавшую ему рукой.

— Привет, Гермиона, — улыбнулся Гарри. — Вы чего, с Роном раньше пошли на завтрак? Я не видел вас в гостиной…

— Мы не были уверены, что после вчерашнего ты захочешь снова оказаться в центре внимания… Уверена, Фред и Джордж и так устроили представление утром…

— Я удивлён, что они не сделали это вечером…

— Да… Я… — девушка замялась. — Я, собственно, ждала тебя тут… Хотела предупредить…

— Что ещё случилось? — Поттер демонстративно закатил глаза.

— Рон… Он… Кажется, он воспринял твой новый статус несколько… близко к сердцу.

— Что? Он…

— Он завидует, Гарри…

— Завидует?! — почти сорвался на крик Поттер, мотнув головой и продолжая, уже понизив голос. — Чему тут завидовать, Гермиона?! Тому, что меня снова хотят убить? Тому, что я не могу нормально проучиться ни одного года?! Чёрт… Я даже не понимаю, как умудрялся каждый раз сдавать экзамены и переходить на новый курс…

— Гарри… Его тоже можно понять… Погоди, дай закончить, — остановила волшебника подруга. — Я знаю, что слава тебя не прельщает, но Рон… Дома он всегда на задних ролях — все его браться в чём-то да превосходят его. А ты, его лучший друг, — знаменитость. Вот он и чувствует себя всегда в тени, когда вы рядом. Он никогда не заикнётся об этом, но Турнир… Кубок… Это оказалось чересчур.

— Ага… Знаменитость… Пусть тогда вместо меня на Турнире выступает — с радостью с ним поменяюсь! И во всём остальном! Ничего для лучшего друга не пожалею, — крикнул Гарри, — даже желающим меня убить с рождения уродом поделюсь!

— Гарри… — девушка озабоченно покачала головой.

— Прости, Гермиона… Но это и в самом деле чересчур… Пойду я, пожалуй, на завтрак…

Почувствовав себя очень усталым несмотря на раннее утро, Гарри махнул рукой и, тяжело вздохнув, пошёл дальше по коридору, ко входу в Большой Зал. Его подруга только и могла, что проводить волшебника взглядом и отправиться следом. Большой Зал встретил Поттера привычным галдежом, ведь некоторым факультетам было идти ближе. Но, стоило только ему показаться в дверях, как по залу прокатилась волна тишины — первыми замолкали сидевшие ближе всего ко входу, затем их соседи, уловившие изменение в окружении, и так далее…

Мальчик-который-вечно-вляпывается-в-неприятности обвёл присутствующих взглядом, находя знакомые лица, а затем неуверенно взглянул на преподавательский стол, словно в поисках поддержки. И он нашёл её в лице профессора Макгонагалл и директора — женщина тепло улыбнулась юноше, а Дамблдор ободряюще кивнул, встретив его взгляд.

— Поттер… — не успел он дойти до своего места за столом, как за спиной раздался знакомый и весьма раздражающий его голос Драко.

— Чего тебе, Малфой? — обернулся волшебник, встречаясь взглядом с слизеринцем и двумя его извечными спутниками, Крэббом и Гойлом.

— Избрание тебя чемпионом Гриффиндора ничего не меняет, что бы там ни говорил директор. Однако, — Драко скривился, — будет признаком хорошего тона оставить тебя в покое. По крайней мере, до первого тура…

Гарри удивлённо вскинул брови. Малфой? Сам? Готов отстать от него со своими извечными издёвками и «шутками», тянущимися с самого первого курса, когда он отверг его дружбу? Он точно не продолжает спать в своей кровати в спальне Гриффиндора?

— Но не обольщайся, — продолжил белобрысый волшебник, — смертникам тоже положен богатый последний ужин перед казнью. Шутка ли! На Турнирах выживает сколько? Хорошо, если половина участников! Заключим пари, сколько ты проживёшь?

Нет… Малфой тот же… И он не спит — такой бред ему точно никогда не снился и, он надеется, не приснится. Крэбб и Гойл, внимательно слушавшие своего «босса» угодливо заржали, а сам Драко с интересом и предвкушением на лице смотрел на Гарри.

— Ставлю тысячу галлеонов, — почти выплюнул Поттер, которого всё происходящее начало весьма сильно злить, — что доживу до финала Турнира!

— Ч… что? — Драко оторопел от такого поворота событий, переглянувшись со спутниками, выглядевшими не менее удивлёнными. — Да откуда ты такие деньги возьмёшь, Поттер?!

— Из сейфа в Гринготтсе. А что, для тебя это слишком много, Малфой?

— Да как ты… Да я…

— Мистер Малфой, — голос профессора Хана, раздавшийся сбоку от учеников, заставил всех четверых вздрогнуть, — я думаю, вам стоит вернуться к своему столу — вы рискуете пропустить завтрак. Мистер Поттер, — повернулся он к Гарри, — мне кажется, хоть в Уставе школы и нет прямого запрета на заключение пари, директор Дамблдор вряд ли будет счастлив узнать, что вы желаете поставить столь значительную сумму на свою жизнь. Хотя, лично мне ваш боевой настрой нравится.

Профессор слегка насмешливо окинул Гарри взглядом, и гриффиндорец с удивлением увидел, как мужчина одобрительно подмигнул ему, тут же, впрочем, отворачиваясь и неспешно направляясь в сторону преподавательского стола. Малфой стоял с выражением полного недоумения на лице, провожая профессора Хана глазами, а на душе Поттера почему-то потеплело — он невольно вспомнил слова профессора о том, что может отказаться от участия в состязаниях в любой момент, когда только пожелает…

— Тысяча галлеонов, Поттер? Пф-ф! — наконец, выдохнул Драко. — Много чести… Пошли отсюда, парни…

— Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти, — оставил за собой последнее слово Гарри, бросив вслед развернувшимся и уходящим слизеринцам.

— Гарри! — всплеснула руками Гермиона, явно заставшая самый конец «представления». — Что это только что такое было?!

— Это был Малфой, Гермиона, — вздохнул Поттер, опускаясь, наконец, на привычное место за столом Гриффиндора, на Рона, севшего в этот раз ближе к противоположному концу стола, он даже не посмотрел.

— Я видела, что это был Малфой! — села рядом девушка. — Я про твоё… пари! Как ты вообще додумался до того, чтобы…

— Да ладно тебе… — махнул рукой волшебник, придвигая поближе тарелку и дотягиваясь до стопки панкейков, лежавших на общем блюде. — Меня всё равно уже втянули в этот Турнир — пусть хотя бы пользу приносит… Заработаю лишнюю тысячу галлеонов, подгажу Малфою…

— Ты же можешь погибнуть!

— А это — приятный бонус, — флегматично пожал плечами Поттер, быстро продолжив, не дав Гермионе начать новую возмущённую тираду. — Если умру — мне будет всё равно на то, сколько у меня денег, верно? Да и умирать я не собираюсь…

— Ты… Ты… — от услышанного волшебница потеряла дар речи, только и в состоянии, что возмущённо сопеть. — Ты должен написать Си… Бродяге! — наконец выдохнула она, бросив внимательный взгляд по сторонам и вовремя оборвав себя, не назвав крёстного Гарри по имени.

— Ничего не надо писать… Он же тотчас примчится сюда, как только узнает! Забыла, что было в прошлый раз?

— Гарри! — Гермиона нахмурилась. — Он и так всё узнает! Турнир — не то событие, которое можно пропустить! Да все газеты будут с твоим именем на первой странице! Если не уже… Поверь, лучше, если он узнает от тебя самого…

С таким доводом спорить было сложно. Как бы Сириус ни узнал о случившемся, он наверняка примчится ближе к Хогвартсу — крёстный никогда не ставил свою безопасность выше безопасности Гарри. Но, если он напишет ему сам, опередив газеты, у него будет хотя бы мизерный шанс сообщить это так, чтобы всё выглядело менее опасно и пугающе, чем оно есть на самом деле. Да, в этом был смысл. Пусть и не очень большой…

— Хорошо, — вздохнул волшебник, — я напишу ему после завтрака — успею заскочить к совам и черкануть пару слов перед первым занятием.

Удовлетворённо кивнув, девушка тоже приступила к завтраку. Было бы совсем хорошо, если бы два её друга ещё и между собой перестали ерундой заниматься, но… Гермиона подозревала, что Рон был слишком упрям и… недостаточно умён для этого, а Гарри было просто не до того, чтобы решать ещё и эту проблему. Оставалось надеяться, что со временем оба парня снова начнут пользоваться головой по назначению, а не только в неё есть.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Помещения, выделенные для сотрудников Аврората.

Нимфадора устало опустилась на свою кровать. Последние несколько дней выдались весьма… насыщенными на события. Сначала — прибытие «высокого руководства» из Министерства магии, потом — встреча иностранных делегаций, а на закуску — шокирующее «избрание» Гарри Поттера вторым участником от Хогвартса… Как рвал и метал Грюм! Ведь это означало, что, несмотря на все приложенные усилия, все принятые меры по охране территории, кто-то сумел не просто проникнуть в замок, но и подбросить в Кубок Огня записку с именем парнишки так, что этого не заметила полная школа народа вкупе с кучей должностных лиц и опытных магов. Н-да…

На фоне всего этого у неё просто физически не было ни времени, ни сил на Авалора и связанные с ним тайны. После их первого и единственного свида… похода в кафе в качестве компенсации за доставленные неудобства, она порой видела его в школе, но волшебник то ли не замечал её, занятый своими делами, то ли предпочёл не навязываться, ожидая каких-то шагов от неё, то ли… То ли она просто была ему не интересна. Признаться, Тонкс и сама до конца не могла понять, какой из вариантов устроил бы её в большей степени.

Единственное, что она сумела сделать — это поговорить ещё с парой замковых призраков. Бесплотные существа сновали по всему Хогвартсу и, разумеется, рано или поздно, были просто обязаны пересекаться со всеми его обитателями, включая и нового профессора ЗоТИ. Эти беседы лишь подтвердили её первоначальные подозрения и выводы, что… Авалор Хан был тёмной и мутной личностью, которого, по какой-то причине, призраки боялись, как вампиры освящённого серебра.

Она бы даже подумала, что он имеет какое-то отношение и к истории с Поттером, тем более что своими глазами видела, как волшебник идёт явно откуда-то со стороны Большого Зала практически ночью, но… Буквально через десять минут точно из того же Большого Зала вышел её наставник, а представить, что кто-то мог провернуть свои тёмные делишки под носом у АластораГрюма, а потом спокойно пойти по своим делам… Кхм… Нет, Тонкс верила в чудеса, но не до такой же степени!

Возможно, стоило догнать его тогда и допро… поинтересоваться, что он там делал, но был самый конец её смены, и девушка буквально валилась с ног, только и думая о том, чтобы добраться до выделенной аврорам комнаты и упасть на свою койку. Прямо, как сейчас… Потянувшись до хруста в суставах, девушка откинулась на спину, вытягиваясь на кровати.

— О, Тонкс! — заглянул в неплотно закрытую дверь Шон Дарп, проходивший мимо. — Ты уже всё на сегодня?

— Привет, Шон, — кивнула девушка, повернув голову к двери. — Да, Грюм отпустил отдыхать. Через пару дней Олливандер должен прибыть, для проверки палочек участников. Пресса и всё такое, — она махнула рукой. — Чувствую, там не до отдыха будет, вот наставник и разгружает авроров по возможности — школу-то всю прочесали, посторонние сюда и так не пролезут…

— Ага, — хмыкнул аврор, — то-то у нас Поттер в чемпионы залетел…

— И не говори — Грюм весь день злобный ходил… Вот уж, кто не отдыхает-то…

Разведя руками, Шон изобразил на лице некое подобие суровой физиономии пожилого аврора, вызвав лёгкий смешок девушки. Махнув рукой, он вышел обратно в коридор, прикрывая за собой дверь и оставляя Нимфадору одну. Что же, раз уж командир велел отдыхать, она будет отдыхать… Но для себя девушка чётко решила — она выведет этого Авалора на чистую воду! По крайней мере, попытается. И тогда… на лицо волшебницы выползла предвкушающая зловещая улыбка, двумя тортиками он не отделается! Да!

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

Авалор осторожно закрыл очередной труд по теоретической магии и откинулся на спинку своего кресла. Хоть он и втянулся в рабочий преподавательский процесс, свободного времени из-за Турнира больше не становилось, поэтому ему приходилось отрывать часы от собственного сна, одновременно продолжая изучать местные магические традиции и переводя привычные ему заклинания на невербальное исполнение. В классическом понимании предполагалось, что невербальная и беспалочковая магии были доступны любому волшебнику и требовали только длительной и упорной практики, доводившей заклинания до «совершенства». Но магия его родного мира была устроена несколько по иному принципу — она скорее походила на сложный конструктор, каждый элемент заклинания в котором отвечал за свою… функцию.

С одной стороны, это позволяло создавать огромное количество совершенно различных магических эффектов, комбинируя их свойства и меняя параметры, но вот с другой… Именно это же свойство и затрудняло создание чего-то полностью нового, не имевшего раньше «примера». Как с той же невербальной формой применения заклинаний. Потому данмеру и приходилось штудировать все доступные источники, сводя воедино содержавшуюся в них информацию. Смешно сказать, но ему было куда проще перейти на «молчаливое» исполнение местных чар, которые он изучал всего пару месяцев, чем сделать то же самое для привычной магии Нирна. Но он не собирался отказываться от своей цели.

Авалор в задумчивости прищурился, плавно поведя рукой в воздухе и прошептав короткое заклинание — перед его взором, видимая только ему, проявилась структура простейшего заклинания света, а над раскрытой ладонью засветился небольшой шарик белого света, осветивший кабинет. Это было примитивное заклинание, наиболее близкое к тому, чтобы сделать его невербальным. Фактически, магу было достаточно неразборчиво «буркнуть» себе под нос одно единственное слово, сопровождая его жестом и подачей нужного количества энергии, чтобы магия сделала своё дело.

Оставив светляк висеть в воздухе, маг огладил пальцами подбородок, сосредотачиваясь — магическая структура заклинания была достаточно простой, а что, если… Что, если просто заставить магическую энергию принять нужную конфигурацию, не подкрепляя процесс словесной командой? Фактически, это будет почти то же самое, как и в случае местной палочковой магии, когда волшебник использует невербальную форму — сознание знает, какой эффект должен получиться на выходе, и тело само направляет нужное количество энергии в палочку, действуя на рефлекторном уровне.

Данмер прищурился, направляя энергию в кончики пальцев и вытягивая руку перед собой. В магическом зрении процесс напоминал магловское вязание, только оперировать «пряжей» приходилось силой воли, а не спицами, и готовая часть незавершённого рисунка распадалась, стоило ему только ослабить контроль. Продолжая удерживать практически законченное плетение, маг окинул его взглядом, убеждаясь, что все элементы заклинания света заняли свои места, и добавил последний узелок, завершая картину. С неяркой вспышкой перед ним появился второй шарик света, точная копия сотворённого ранее.

Это был… не успех, нет, ведь на экспериментальное исполнение маг потратил почти втрое больше времени, чем требовалось, колдуй он обычным методом, но это был заметный шаг к цели — создание заклинаний даже в соответствии с магическими традициями Нирна было вполне возможно и без вербальной компоненты чар. Теперь ему «всего лишь» требовалось вернуть прежнюю длительность создания, повторить успех для всех остальных, куда более сложных магических конструкций и… и довести всё вышеперечисленное до свободного применения без раздумий. Н-да, «всего лишь»…

Развеяв оба шарика света, мужчина задумался. Возможно, он идёт не совсем тем путём? Нет, чисто теоретически, он вполне способен натренировать даже столь неэффективный метод создания чар до уровня, когда его эффективность будет той же, как и в привычном исполнении. По сути, такой подход ничем не будет отличаться от подхода местных волшебников, но что-то «зудело» в сознании данмера, намекая, что это слишком топорный вариант, и всё можно реализовать куда элегантнее.

Что он упускает? Теорию магии он уже изучил, по крайней мере, в той мере, в которой она преподаётся в рамках программы Хогвартса. Да, это не делало его мастером чар, но вполне позволяло понимать, как всё это работает с точки зрения местных волшебников. Он внимательно следил за профессорами и своими студентами в то время, когда они творили заклинания. Он творил эти заклинания сам, точно так же отслеживая, что и как происходило с его магической энергией в этот момент. Но однозначного ответа пока не было.

Вздохнув, мужчина решил на некоторое время сменить деятельность, тем более что он так и не взялся за справочник по артефактам, любезно предоставленный гоблинами — просто не дошли руки. Возможно, описание существующих волшебных предметов, известных низкорослому волшебному народцу, натолкнёт его на какую-то мысль, которая ускользала от внимания до сих пор? Ну, по крайней мере, это будет неплохим увлекательным чтивом перед сном, помимо развлечения приносящим и пользу. Выдвинув ящик стола, данмер достал увесистый томик, открывая обложку.

Пробежав глазами вступительную часть, в которой автор, скорее всего, один из тех же гоблинов, весьма пространно распинался об общей сути артефактов, многообразии их вариаций и широте возможностей, маг перешёл непосредственно к описаниям. Самое начало труда было посвящено трём предметам-легендам, называемым в народе «Дарами Смерти» — волшебной палочке, мантии невидимости и некоему «воскрешающему камню», которые, как считалось, были переданы трём братьям-волшебникам самой Смертью… Кхм… Да… Впрочем, как раз этот раздел больше походил на сборник сказок и легенд, поскольку даже гоблины не были до конца уверены в том, что именно из себя представляли эти предметы.

Волшебная палочка, владельца которой невозможно победить в бою, мантия-невидимка, отличающаяся от обычных артефактов такого толка свой долговечностью и, возможно, некими неизвестными дополнительными особенностями, и небольшой камень, изображённый на гравюре в виде правильного тетраэдра чёрного цвета, испещрённого рунами, и способный вернуть в мир смертных ранее умершего человека. При этом, в описании не было даже достоверной информации о владельцах этих предметов, если не считать знаменитых «братьев Певереллов» — гоблины добавили лишь краткую сноску, что, «предположительно, Бузинной Палочкой некоторое время владел Геллерт Грин-де-Вальд, после поражения которого её путь терялся.

Маг хмыкнул — он прекрасно знал, у кого в кармане «потерялся» путь этого артефакта. Разумеется, если в этом мире события происходили в соответствии с описанием из книг. Вряд ли директор Дамблдор будет сильно счастлив, если он придёт к нему с прямым вопросом о легендарном артефакте и просьбой «дать посмотреть и поизучать». Впрочем… В Хогвартсе был ещё один волшебник, обладающий «легендарным артефактом» — юный Гарри Поттер, в чьих руках должна была находиться мантия невидимости, и вот уже в его случае получить доступ к исследовательскому материалу было несколько проще. Разумеется, если Авалору по какой-то причине это потребуется.

Сделав себе заметку на будущее, мужчина продолжил чтение, и… И вот тут ему только и оставалось, что хмуриться и недоумённо пролистывать страницу за страницей — артефакты, описанные гоблинами, имели свойства на любой вкус и цвет. Буквально. Хотите сундук с расширенным пространством внутри? Пожалуйста! Аналогичный артефакт прекрасно себя чувствовал, стоя у стола Авалора. Котлы для зельеварения, способные помешивать содержимое самостоятельно без участия волшебника? Запросто! Мётлы для полётов… Снаряжение для игры в квиддич… «Сквозные зеркала», являющиеся аналогом магловской видеосвязи, пока не изобретённой в этом мире… Зачарованные записки, обычно используемые в различных учреждениях для обмена корреспонденцией между отделами…

Были в списке и «зрительные артефакты», к целой группе которых относились различные предметы, позволяющие расширять возможности обычного человеческого зрения, даруя возможность различать магическую энергию, видеть невидимое и даже различать предметы через препятствия, включая заклятия маскировки. Первые широко использовались как раз артефакторами, выступая отличным подспорьем для процесса вложения чар в предмет — ведь куда проще делать что-то, когда не только понимаешь, как, но и видишь, что именно происходит. А последние в списке… Да, их Авалору, определённо, стоило добыть для внимательного изучения, всё же, именно против таких артефактов, как оказалось, его иллюзии были совершенно не эффективны.

В любом случае, не зная, что именно у них запрашивают, гоблины расстарались вовсю, предоставив подборку чуть ли не буквально всех артефактов, которые успели хотя бы как-то засветиться в волшебном мире. Даэдра побери! Тут были даже «семейные часы» — волшебный предмет в виде обычных механических настенных часов, вместо стрелок на которых выступали метки различных членов семьи, а на циферблате отображались различные этапы распорядка дня, позволяющие удалённо видеть, где именно находится кто-то из родственников. Чувствуя, как подёргивается веко, Авалор перевернул страницу — до сих пор он надеялся, что некоторые вещи, описанные в книгах, останутся уделом книг… Но нет…

Если обобщать, ассортимент артефактов этого мира был просто абсурдно широким — волшебники, не сильно заморачиваясь, создавали безделушки на любой вкус и цвет, задаваясь только сиюминутной целью и своими представлениями об удобстве или юморе. Чего только стоил шуточный зачарованный чайный сервиз, чашки в котором в случайные моменты времени норовили прищемить нос своему владельцу, зажав его сомкнувшимися краями. Н-да… С одной стороны, прочитанное вызывало у данмера оторопь и устойчивые подозрения, что над ним издеваются, а с другой, — это говорило о том, что для местных волшебников слово «невозможно» встречалось куда реже, чем для магов Нирна. И это уже было куда интереснее. Оставалось только добраться до самих артефактов, чтобы иметь возможность изучить их поближе, а ещё лучше — выйти на какого-нибудь мастера-артефактора, способного отвечать на вопросы. Кхм… Было бы у него ещё только свободное время на эти изыскания.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Башня факультета Гриффиндор.

Поговорить с Роном Гарри так и не получилось — рыжий упрямец демонстративно делал вид, что невероятно сильно обижен на друга, избегая его на протяжении всего дня, он даже на занятиях садился на другое место. Впрочем, учитывая общую напряжённость прошедших суток, Поттеру было почти наплевать. «Отбыв повинность» на занятиях буквально на автопилоте, волшебник ввалился в свою спальню и, не глядя на задёрнутый полог кровати друга, устало упал на собственную. Из-за всей этой суеты у него, кажется, перестали получаться даже те вещи, которые раньше удавались вполне неплохо, по крайней мере, как бы Гермиона ни пыталась помочь ему с манящими чарами на уроке у Флитвика, он так и не справился, получив от разочарованного полугоблина дополнительное и закономерное домашнее задание.

А ещё его голова была забита письмом, отправленным утром Сириусу — Гарри вполне обоснованно опасался, что, стоит только крёстному получить послание, в котором он, как и советовала Гермиона, рассказал о своём участии в Турнире, как тот сразу же примчится к Хогвартсу, наплевав на собственную безопасность и тот факт, что его, вообще-то, разыскивает Министерство. Но… Во-первых, что сделано — то сделано, а во-вторых, в чём-то он был с подругой согласен. Если бы он не сообщил о случившемся сам, Бродяга прочитал бы об этом в одной из газет. Где бы он ни находился, вряд ли он сумел бы отказаться от возможности получать новости с родины.

Тяжело вздохнув, Поттер посмотрел в сторону кровати Рона. Нет, как бы он ни устал, этот вопрос стоило решить — или его друг выслушает всё, что он скажет, приняв к сведению, или… Или ему не очень-то и нужен такой друг. Приняв волевое решение, юноша поднялся на ноги, подошёл к соседней кровати и аккуратно постучал по одному из столбиков, поддерживавших балдахин:

— Рон… — негромко позвал он. — Ты не спишь ещё?

— Нет… — раздался недовольный ответ после недолгого молчания. — Чего тебе?

— Может, хватит уже? — слегка пнул ножку кровати Гарри. — Ты ведёшь себя, как… как…

— Как кто? — выглянуло из-за полога недовольное лицо Рона. — И как мне, по-твоему, себя вести?

— Уж точно не как завистливый придурок!

— Что?! Это я-то придурок?!

Рон распахнул полог, почти отталкивая Гарри в сторону и вставая перед ним. По глазам рыжеволосого волшебника было заметно, каких усилий тому стоило не наброситься на друга с кулаками. Младший Уизли возмущённо сопел, раздувая ноздри, и стискивал кулаки.

— Ну а кто ещё мог поверить, что я не просто хотел участвовать в этом грёбанном Турнире, но и настолько извернулся, чтобы подбросить туда своё имя?

— А что, скажешь, тебя ну совсем не волнует слава участника или, тем более, победителя Турнира Трёх Волшебников? Никогда не поверю!

— Да у меня в печёнках эта слава сидит, Рон! — всплеснул руками Поттер. — Мне напомнить тебе, что именно из-за этой… славы меня буквально каждый год пытаются убить?! Или, быть может, ты забыл, — скривился волшебник, — благодаря кому и чему я эту «славу» получил?!

— Я… — Уизли поник, поняв, что, похоже, в самом деле, несколько перегнул палку со своей обидой.

— Нет, если ты так хочешь, давай! С радостью поменяюсь с тобой всем, что у меня есть! Шрам на лбу! Чудовище, желающее мне мучительной смерти! Ненавидящая меня приёмная семья! Мёртвые родители! А, Рон?! Хочешь поменяться? Ах да! Зато у меня есть сейф в Гринготтсе! Полный золота! И будет ещё больше, если я выиграю в Турнире! Забирай!

— Гарри… Друг… Я…

Выплеснув накопившиеся негодование, горечь и нервное напряжение последних дней, Гарри почувствовал себя опустошённым. Обессиленно опустив голову, он просто сел там же, где и стоял, уткнувшись подбородком в собственные колени. Рон несмело присел на корточки, осторожно коснувшись плеча друга рукой — только сейчас до него окончательно дошло, насколько глупо вообще выглядела вся его детская зависть, жажда такой же славы… Он жаловался, что младшему ребёнку в семье, имеющему шестерых братьев, никогда ничего не достаётся? Пф! Зато у него есть эта семья… Есть братья, родители… Даже есть младшая сестрёнка Джинни, которой должно быть ещё тяжелее, но которая, почему-то, не жалуется…

— Прости, Гарри, Ты прав… Я вёл себя, как придурок.

— Ты же слышал, что сказал Дамблдор в Большом Зале… Вы все слышали… — негромко произнёс Поттер.

— Слышали, — кивнул Рон. — Но это же Дамблдор… Вспомни, как он осыпал тебя… нас, — поправился юноша, — баллами на первом курсе… Представляешь, как это выглядело со стороны?

— Ага… — невольно шмыгнул носом Гарри. — Зато вспомни лица слизеринцев в тот момент,когда у них буквально из-под носа победа в межфакультетском соревновании уплыла…

— О да! — усмехнулся Уизли, но уже через секунду вздохнул. — Нет, правда, прости меня. Я не должен был так реагировать — я же ясно видел, как ты отнёсся к своему имени, вылетевшему из Кубка Огня… Должен был сообразить, что уж ты-то никогда бы не обрадовался такой… чести.

— Тоже мне… честь… — вздохнул Гарри, слегка стукнув друга кулаком в плечо. — Мог бы — отдал бы место Малфою — пусть его там какая-нибудь тварь сожрёт…

— Мир? — криво ухмыльнувшись, протянул раскрытую ладонь Рон.

— Мир… — принял рукопожатие Гарри, поднимаясь на ноги. — Но, если ты ещё раз себя так поведёшь, так и знай — по морде лица схлопочешь!

— Договорились, — улыбнулся волшебник. — Расскажешь, что было в комнате для чемпионов? Или это тайна?

— Да даже, если и тайна, — Поттер махнул рукой, садясь на свою кровать. — Бардак там творился… Директора школ и работники Министерства дольше между собой собачились, решая, допускать ли меня до участия, как я мог это провернуть и всё такое прочее… Хорошо, что профессор Хан там оказался — заставил их головами думать…

— А ведь верно! Наш учитель ЗоТИ следом за Дамблдором туда направился! Но… если ты не кидал записку в Кубок, — нахмурился Рон, — выходит, что…

— Ага… Кто-то снова хочет меня убить… — пожал плечами мальчик-который-выжил, криво усмехаясь. — Кто бы это мог быть, не знаешь?

— Но как?! Не мог же он сам пробраться в школу! Дамблдор бы его обнаружил!

— Да вот и гадай теперь… Профессор Хан только и смог определить, что там был кто-то посторонний…

Гарри решил пока не вдаваться в подробности о своей возможности отказаться от участия — это был его козырь на самый крайний случай, если он поймёт, что не справится с предстоящим испытанием, или, если дела пойдут совсем плохо… Да и с Рона, при всём его раскаянии, вполне сталось бы опять напридумывать себе очередную чушь — пришлось бы реально бить его по лицу, а Гарри не хотелось…

— Ну хоть с профессором нам в этом году везёт, да? — вздохнул после недолгого молчания младшийУизли.

— Погоди ещё, — с трудом подавил зевок Гарри, — год только начался. Но да, надеюсь, что, хотя бы с этим нам повезло… Ладно… Давай уже спать? У меня уже глаза слипаются — навалилось это всё…

— Конечно ложись! Я и сам собирался… И… Ещё раз прости, ладно?

— Забыли, — махнул рукой Поттер, падая на подушку. — Просто не повторяйся… Спокойной… — он широко зевнул, — ночи…

— Спокойной ночи, Гарри.

Глава 26. Волшебные палочки и трансфигурация трансфигурантов

«Только мелкие людишки боятся мелких статеек.»

(Пьер Бомарше)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Один из пустующих классов.

Чувствуя, как у него начинает потихоньку дёргаться нижнее веко, Авалор в состоянии крайней задумчивости смотрел на рассохшуюся парту прямо перед собой. Вернее, смотрел он на ряд небольших предметов, лежавших на деревянной столешнице, но состояние задумчивости всё же имело место быть. Деревянная спичка, обычная металлическая иголка, блестящий, выглядящий золотым, кубок и горсть углей, добытая из камина в собственном кабинете — продолжая вдумчиво изучать местные магические практики, данмер занимался в том числе и трансфигурацией, начав с практических упражнений и заклинаний, описанных в учебниках первых курсов, и пытаясь вывести для себя какие-то закономерности и «логику» во всём этом колдунстве. Выходило двойственно.

Начать стоило хотя бы с того, что сама по себе трансфигурация в понимании местных волшебников представляла собой строгую и упорядоченную дисциплину, подразумевающую выполнение чётких законов и принципов вкупе со сложными формулами и расчётами, необходимыми для каждого конкретного превращения. И, как он уже успел заметить на примере прочих направлений колдовства, «строгость правил компенсировалась необязательностью их выполнения». В смысле, что, да, трансфигурация требовала подготовки, фактически, создания отдельного заклинания для каждого нового превращения, но точно этот же принцип позволял, во-первых, обходиться и вовсе без заклинаний (например, в случае простых и давно известных волшебнику преобразований), а во-вторых, адаптировать существующие чары для новых преобразований в случае их принципиальной схожести. Например, превращение крысы в чашку и это же превращение, но в кубок, не отличались принципиально ничем, разнясь только в мелких деталях, которые опытный маг мог скомпенсировать как раз собственным опытом и натренированным навыком.

Вместе с тем, существовал так называемый «Закон Трансфигурации Гампа», который хоть и заявлял, что «всё можно превратить во всё», но вместе с тем содержал пять строгих исключений из этого правила. Некоторые из них звучали вполне логично, и Авалор даже понимал, почему, как и зачем они были озвучены, но вот другие… Скажем, запрет на трансфигурацию пищи из воздуха или иных веществ, не пригодных в пищу — маг мог представить и понять последствия от обратной трансфигурации бутерброда, созданного из куска древесины, когда тот уже будет находиться в желудке съевшего его волшебника, но почему-то это ограничение не касалось сотворения воды классическим заклинанием Aguamenti или, допустим, существующих чар по «умножению пищи», частного случая применения заклинания Engorgio, которые, технически говоря, именно, что «создавали съедобные объекты из ничего».

Это был «краеугольный» момент направления, который пытался осмыслить, разобрать и осознать маг — у заклинаний трансфигурации, упомянутых в учебниках за первые пять курсов, имелось ограниченное время действия. Деревянная спичка, лежавшая на парте, после применения заклинания некоторое время была металлической иголкой, а металлическая игла, лежащая рядом, радовала глаз золотистым цветом. По аналогии, кубок должен был стать крысой, из которого её предполагалось создавать по заданию, но Авалор решил пойти от обратного, превратив обычный позолоченный кубок в обычного грызуна, подтвердив или опровергнув второе исключение Гампа.

Как и предполагалось, использовав изменённое заклинание, он превратил ёмкость для питья в соразмерного серого пасюка. Животное с любопытством поводило усами и носом, изучая стоявшего неподалёку мага бусинками глаз, а сам Авалор с интересом изучал существо, перейдя в магический спектр зрения. И ситуация выходила странной — крыса была буквально напитана магической энергией, количество которой постепенно снижалось, судя по всему, как раз и отмеряя время «жизни» для заклинания, но, вместе с тем, не имела ровным счётом ничего общего с нормальным живым существом, магическая структура которых выглядела совершенно иначе. Ну и, разума в поведении животного не было ни на грош — нормальная крыса должна была практически сразу сбежать от «страшного двуногого чудовища», забившись в какой-нибудь угол. Разумным объяснением этого, приходящим на ум, было отсутствие у сотворённой «жизни» души — этим же объяснялся запрет на создание человека из неодушевлённых предметов, упомянутый Гампом.

По всему выходило, что создавать «искусственную жизнь», как источник душ для использования их в качестве источника энергии в артефактах, было совершенно бесполезно — даже, если он сумеет усовершенствовать процесс, во-первых, вряд ли искусственные души будут столь же энергоёмкими, как настоящие, а во-вторых, при всех усилиях ему будет куда проще делать чёрные камни душ, используя для их заправки всяческие маргинальные элементы этого мира. Хоть это и требовало бы чуть больших временных затрат.

Впрочем, в первую очередь маг интересовался этим направлением магии для того, чтобы выяснить, может ли он создавать при помощи трансфигурации те самые камни душ, белые или чёрные — разница была незначительна. Да, он мог использовать «кустарную замену», преобразовывая энергией Обливиона драгоценные обычные камни, но, во-первых, эти камни было необходимо откуда-то брать, а во-вторых, качество замены всё же уступало оригиналу, как по ёмкости, так и по надёжности. У данмера была небольшая надежда на использование в этом плане высококачественных камней типа алмазов, в случае которых потеря в качестве могла компенсироваться большей вместительностью, но и тут он упёрся в очередное «но» трансфигурации.

Дело было в том, что, хотя этот раздел магии и позволял сотворить что угодно из чего угодно, на деле существовали крайне неприятные нюансы. Чем сложнее было вещество, которое требовалось получить в результате, и чем более оно отличалось по структуре от исходного «сырья», тем больше энергии, концентрации и усилий требовалось для протекания процесса. Вплоть до того, что, попытайся он создать «технический алмаз», представлявший собой простой и легкодоступный углерод, атомы которого просто были расположены в кристаллической решётке иначе, чем в угле, он получил бы красивый, ровный, идеально огранённый и, будем честны, достаточно прочный… кусок того же самого угля. В смысле, спрессованную в форму необходимого ему камня углеродную пыль.

С длительностью эффекта трансфигурации всё обстояло ещё менее «вкусно» — теоретически, все труды по этому направлению не исключали возможности так называемой «вечной трансфигурации», хотя за всю историю не было задокументировано ни одного сколько-нибудь значительного примера оной. Исходя из теоретической базы, для нужного эффекта требовалось не просто просчитать соответствующее преобразование, которое, к слову, выходило почти на порядок сложнее «временного» по структуре, но и вложить просто чудовищное (по крайней мере, по меркам местных волшебников) количество сил в его выполнение. До такого уровня, когда банально добыть настоящий предмет становилось более рентабельно, чем пытаться получить его при помощи трансфигурации. Тем более что проблему «чем сложнее, тем дороже по энергии» при этом никто тоже не отменял, а драгоценные камни и благородные металлы стояли в этом списке как бы не на наивысших местах. Именно этим объяснялась такая мечтательная тяга волшебников всех эпох к легендарному «философскому камню», способному, в числе прочего, превращать свинец в золото.

Задумчиво погладив подбородок пальцами, Авалор прищурился, глядя на угольную кучку. Произвести расчёт преобразования он вполне мог, что, впрочем, благополучно сделал пару часов назад, сидя в своём кабинете, даже для двух вариантов — вечного и временного. Дальше стоял вопрос с энергией, которая потребуется для процесса — волшебники, описывавшие теорию трансфигурации, просто не имели привычки количественной оценки маны, требующейся для того или иного действа. Качественно они знали, что процесс будет крайне затратным, но вот, насколько это «крайне» было большим — тут не было даже предположений, лишь факты, что никому не удалось создать этот самый алмаз магически. Как и золото.

Вздохнув, мужчина крутанул в пальцах Ваббаджек, перехватывая палочку поудобнее и сосредоточился. Замахиваться на постоянную трансфигурацию угля в алмаз он пока не собирался, но понять, сможет ли он сделать это хотя бы теоретически, ему всё же было необходимо. Уже потом, в случае успеха, можно будет «углубить и расширить» метод, подогнав его под свои возможности и сделав более эффективным. Пока же…

— Adalapio Eta! (*26.1)

Завершив плавное движение палочкой, маг остановил её кончик указывающим на кучку углей на столешнице, чувствуя, как в их сторону потекла магическая энергия. Поток был явственно заметен даже в полумраке, как слабо светящийся канал, связывающий инструмент с предметом. Под внимательным и сосредоточенным взглядом данмера кучка углей сначала рассыпалась чёрной пылью, частицы которой принялись стягиваться друг к другу, слипаясь и уплотняясь, формируя правильный октаэдр. Почти полторы секунды не происходило ничего — кристалл так и оставался просто спрессованным куском угольной пыли, но вот, будущий алмаз дрогнул, словно сжавшись на неразличимо малую величину, а затем плавно, нехотя, его грани начали «светлеть», обретая прозрачность.

Маг поморщился, чувствуя лёгкое покалывание в кончиках пальцев, державших Ваббаджек. Десять секунд. Десять секунд потребовалось заклинанию, чтобы преобразовать уголь в алмаз, причём на это ушло количество маны, сравнимое с каким-нибудь заклинанием Мастерского уровня из его родного мира. Результат был на грани того, чтобы считать его отрицательным — да, он мог создавать алмазы, хотя в данном случае это и была всего лишь временная трансфигурация, но сил на это уходило столько, что ему было проще просто пойти к маглам и ограбить ювелирный магазин. Н-да-а-а…

С тихим шелестом созданный алмаз рассыпался обратно в горсть углей — рассчитанное и применённое данмером заклинание имело «срок жизни» меньше минуты. Впрочем, это был «первый блин комом», как говорят маглы, но даже так мужчине пришлось крепко задуматься, поскольку «вечный вариант» превращения, согласно расчётам, должен был потребовать практически десятикратного количества энергии на своё применение. Вопрос, определённо, требовал дополнительного изучения и экспериментов — были у Авалора идеи, как можно усовершенствовать процесс или обойти некоторые трудности. Возможно, дополнительно стоило проконсультироваться с директором Дамблдором или профессором Макгонагалл, всё же они оба имели славу опытных мастеров трансфигурации. Одно он мог сказать точно — создавать таким образом алмазы «из ничего», то есть, из воздуха, он не будет никогда. Даже несмотря на то, что ему хватило бы на это сил. Это было бы просто наиглупейшей тратой времени.

— Evanesco, — бросив в сторону предметов на парте заклятие исчезновения, мужчина, сохраняя задумчивое состояние, развернулся на каблуках, направляясь к выходу.

Стоило отправиться отдыхать. Конечно, он мог потратить ещё пару часов, экспериментируя с параметрами рассчитанных заклинаний в попытках приблизиться к оптимальному воздействию, но в этом было не слишком много смысла. Всё, что он мог узнать из учебников, он уже узнал и опробовал. Общие принципы на то и были общими, что не учитывали каких-то глубинных профессиональных тонкостей этого раздела магии, а значит, или ему так и придётся тратить огромное количество энергии, пользуясь методом «лома и чьей-то там матери», или же — куда проще будет немного подождать и всё-таки обратиться за советом. Тем более, что за спрос денег не берут, а его коллеги, определённо оценят, если ему всё-таки удастся создать метод трансфигурации драгоценных камней с вменяемыми затратами маны. По крайней мере, на их месте он бы точно заинтересовался «открытием».

В любом случае, какими бы экспериментами он ни занимался, обязанностей по преподаванию предмета с него никто не снимал, а на завтра и так был назначен визит очередных «высоких гостей» в лице мастера палочек Олливандера и прессы, что, совершенно очевидным образом, ещё больше снижало и так не самую высокую усидчивость учеников на занятиях в этом году. Особенно с учётом того, что чемпионов будут «выдёргивать» из учебного процесса просто ради того, чтобы сделать несколько фото, взять пару абзацев интервью и убедиться, что они не потеряли свои палочки.

Прикрыв за собой тихо скрипнувшую дверь, маг неспешной походкой направился в сторону лестниц. Отбой в замке прозвучал добрых два часа назад, так что, в школе было тихо и пустынно — даже портреты, развешенные по стенам, по большей части мирно дремали в своих рамах. Бдели только некоторые его коллеги, выполняющие работу надзирателей за порядком, да, пожалуй, домовые эльфы. Авалор знал, что часть их общины пользовалась тёмным временем суток, чтобы приводить в порядок использующиеся днём классы и общие помещения замка.

— Ой… Профессор Хан? Вы тоже всё работаете, значицца? — раздался гулкий «громогласный шёпот» откуда-то снизу, стоило ему ступить на один из лестничных пролётов.

— Профессор Хагрид, — отвесил лёгкий поклон полувеликану маг. — Не столько работаю, сколько занимаюсь самообразованием — никогда нельзя упускать возможность узнать что-то новое…

— Да какой из меня профессор… — махнул рукой Хагрид. — Но да… знания — сила… Так маглы говорят, вроде…

— Мудрые слова, — кивнул маг.

Только теперь, более пристально приглядевшись к рослому волшебнику, он обратил внимание, что тот выглядит весьма… помятым — борода и волосы были взъерошенными, его извечное меховое пальто выглядело так, словно он ползал по грязи, а лицо, несмотря на подчёркнутую вежливость, было очень усталым. А ещё он прихрамывал.

— С вами всё в порядке?

— А… Да, всё нормально, — махнул рукой волшебник, морщась и делая первый шаг по лестнице, — Эт я поранился… Сейчас дойду к мадам Помфри…

— Поранились? — маг окинул лестницы внимательным взглядом и, убедившись, что движение пролётов приведёт его туда, куда следует, ступил на марш, ведущий вниз.

— Турнир, — провожая его взглядом, пожал плечами Хагрид. — Надо подготовить всё для испытаний… Там же будут драконы… А этим зверюгам надо ого сколько мяса! Драконологи попросили, я и сходил на охоту, значицца. Только вот… кабан шустрый попался.

Полувеликан развёл руками, продолжив медленный подъём по лестнице. «Шустрый кабан»? Авалор с трудом удержался от удивлённо вскинутой брови, хотя та всё же чуть дёрнулась. Кабан, способный травмировать полувеликана так, чтобы тому потребовалась помощь колдомедика, должен был быть весьма… внушительным. И чрезвычайно шустрым.

— Быть может, вам как-то помочь? — вздохнув, маг решил отложить возвращение к себе.

Не то, чтобы его особенно сильно беспокоило здоровье местного лесничего, Хагрид взял достаточно много от своего родителя-великана, чтобы обладать поистине великанским здоровьем и живучестью, но вот информация о драконах всё же могла представлять для данмера некоторый интерес. Насколько он помнил, в его родном мире у драконов была слава крайне неприятных и опасных существ, обладающих могущественной магией. Было бы банально интересно сравнить, какие они в этом мире и, чего греха таить, возможно, использовать это знание к собственной выгоде.

— Я… не знаю, — пожал плечами полувеликан. — Мяса я заготовил, значицца… Кормить будут волшебники, которые за ними смотрят… Только… — спохватился Хагрид, — это ж секрет… Вы, главное, никому не говорите, да? Особливо чемпионам! Хотя… — он задумался, даже остановившись на мгновение. — Там же Гарри… Ох, дела-дела…

На лице мужчину отразилась внутренняя борьба — как один из преподавателей Хогвартса, он не должен был оказывать помощь ни одному из участников Турнира, но вместе с тем, Гарри Поттер был для лесничего почти родным, полувеликан очень тепло относился к мальчику и искренне переживал от одной только мысли, что тот может пострадать…

— Можете не беспокоиться, — кивнул маг, — я никому не скажу о нашей беседе.

— Спасибо… — прогудел Хагрид, кивнув в ответ. — Ох… Тяжело Гарри будет, ох тяжело… Каждый год одно и то же…

Ссутулившись, полувеликан продолжил подъём по лестнице, грустно качая головой. Маг задумался — насколько он помнил из оригинальной истории этого мира, лесничий должен был позвать Поттера «погулять в лес», чтобы невзначай, с присущей ему «тонкостью» и навыками намёков, показать мальчику четырёх драконов, которых до поры прятали в Запретном Лесу. Скорее всего, в данном случае он поступит точно так же, тем более, что он был более чем в курсе опасности этих существ, имев с ними весьма плотное знакомство. Стоит ли ему присоединиться к походу на «пикник», чтобы самому взглянуть на огнедышащих ящеров? Пока что Авалор ещё не решил, но всё больше склонялся к мысли, что хуже от этого точно не будет.

— Если вы решите как-то поддержать мальчика, — наконец произнёс маг, кивнув своим мыслям, — я поддержу ваше решение. В конце концов, тот, кто заставил его принять участие, не сильно-то беспокоился о правилах.

— Да, это оченна нехорошо, — кивнул полувеликан, внимательно посмотрев на мага сверху вниз. — Спасибо вам, профессор Хан, дальше я дойду и сам, до кабинета мадам Помфри рукой подать, — он махнул в сторону медицинского крыла.

— Хорошей ночи, — коротко поклонился маг.

— И вам того же, значицца, профессор.

Хагрид похромал в сторону вотчины целительницы, а данмер, проводив его задумчивым взглядом, всё-таки отправился обратно в сторону лестниц. У него ещё будет время обдумать драконов, Турнир и все связанные с этим вещи, а завтрашних занятий всё же никто не отменял. Единственное, что самую малость «царапало» сознание Авалора изнутри — он почти наверняка не успеет разобраться с трансфигурацией до первого испытания, а душа дракона была бы весьма ценным приобретением… Впрочем, никто не мешает ему пойти погулять в лес и после мероприятия — вряд ли драконологи увезут подопечных тем же вечером. Кхм… Да… Точно…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Один из кабинетов.

На удивление, Малфой и в самом деле держал слово — уже прошла почти неделя с момента, как его имя вылетело из Кубка Огня, а белобрысый слизеринец практически не доставал Гарри и его друзей. Ну, как «не доставал»… По сравнению с обычным гадливым поведением Драко, демонстративное игнорирование и высокомерно вздёрнутый нос вполне вписывались в это понятие. Прочие ученики «змеиного факультета» смотрели на гриффиндорца с холодным неодобрением, видимо, как и Рон ранее, не до конца веря словам Дамблдора о несчастном стечении обстоятельств, заставивших Гарри частвовать в Турнире.

В любом случае, недовольные переглядывания, кривящиеся при его виде лица и злобствующий больше обычного Снейп были почти нормальной атмосферой… Гарри даже с некоторым сожалением порой ловил себя на мысли, что Драко так и не подошёл к нему, чтобы и в самом деле заключить пари на выживание мальчика-который-выжил во время участия в испытаниях. Хотя, скорее всего, дело было в том, что, в отличие от него, у Малфоя младшего просто не было свободного доступа к столь значимой сумме, как тысяча галлеонов, а его отец наверняка воспринял бы такую трату сына без энтузиазма. Мягко говоря…

Впрочем, даже в во всей этой истории были свои плюсы — у них как раз шло занятие по зельеварению, где профессор с предвкушающей и весьма злобной улыбкой вначале рассказывал о ядах и противоядиях для них, напоминая тему прошлого урока, а после и вовсе посулил отравить кого-то из присутствующих, чтобы проверить качество приготовленного состава, как в кабинет постучал Колин Криви и, широко улыбаясь, заявил «ужасу подземелий», что его, то есть Гарри Поттера, ждут наверху для участия в проверке волшебных палочек и общения с прессой…

Настолько скривившегося лица у декана Слизерина волшебник не видел никогда за прошедшие годы! А уж, когда Колин заикнулся о том, что там будет присутствовать фотограф… Ох… Как жаль, что ненавидящего его профессора тут же не хватил удар! Гарри знал, что думать так очень нехорошо, но ничего не мог с собой поделать. Снейп невзлюбил его с самого первого дня в Хогвартсе, менять своё отношение явно не собирался, а значит, Гарри тоже не будет. «Подставить вторую щёку» звучало хорошо только в христианской религии, о которой профессор, скорее всего, даже и не слышал, но никак не в реальной жизни, когда это касалось его лично.

— Как удивительно, правда, Гарри? — подёргал его рукав Колин, когда они отошли от кабинета и начали подниматься по одной из лестниц. — Ты — и чемпион! Это же надо!

— Это уж точно… Удивительнее некуда… — Поттер вздохнул. — Колин, а что ты там говорил про фотографирование?

— А! Ну, так, там приехал мастер Олливандер, который будет проверять ваши волшебные палочки, а с ним — какая-то женщина-репортёр, — мальчик пожал плечами, — ну, и фотограф, разумеется. У него такой большой фотоаппарат! Тоже такой хочу!

— Репортёр… Фотограф… Только этого мне не хватало! — по спине юноши пробежали мурашки от одной только мысли, что будет происходить в школе, когда все увидят его лицо в одной из газет.

— Думаю, они из «Пророка», — продолжил Криви. — В кабинете ещё был директор Дамблдор, и мадам Максим, и ещё директор Каркаров… Да… — мальчик задумался. — Отличное выйдет фото! Как думаешь, Гарри, если я попробую поймать фотографа после мероприятия, он научит меня чему-то особенному в работе с фотоаппаратом?

— Да… Наверное… — вздохнул Поттер, бросая взгляд вперёд по коридору, из приоткрытой двери в кабинет в конце которого уже доносились негромкие голоса взрослых волшебников.

— Было бы здорово! Ну, — счастливо улыбнулся Криви, доведя Гарри до двери, — желаю тебе удачи! А я побежал назад на занятия!

Волшебнику только и оставалось, что покачать головой и толкнуть рукой дверь, входя в кабинет. Это была небольшая аудитория, которую он ещё ни разу не посещал, что, впрочем, было неудивительно — в замке было куда больше комнат, кабинетов, лабораторий и залов для практических занятий, чем использовалось в настоящее время. Большинство столов в этой были сдвинуты в конец, освобождая место в центре, а три оставшихся, составленные вместе и накрытые длинной бархатной скатертью, составляли что-то вроде преподавательского стола в Большом Зале, только уменьшенного размера. За столом стояли пять кресел, одно из которых уже занимал Людо Бэгмен, беседующий с незнакомой юноше волшебницей в алой мантии, а в двух других сидели директора школ-гостей, с перекидывающиеся короткими фразами и взиравшие на происходящее с нечитаемыми выражениями лиц.

Чуть в стороне Гарри увидел Виктора Крама, по обыкновению стоявшего в стороне от всех и, кажется, испытывавшего не больше удовольствия от происходящего, чем он сам. Неподалёку были и Седрик с Флёр — волшебники беседовали о чём-то своём, причём, ход разговора явно нравился девушке, по крайней мере, она выглядела куда спокойнее и довольнее, чем он запомнил её в день приезда. Француженка то и дело откидывал голову, встряхивая длинными белокурыми волосами, красиво переливавшимися на свету. Вот уж, кто любил играть на публику — Гарри заметил, как ещё одно действующее лицо, пузатый коротышка с большой чёрной камерой, тот самый фотограф из газеты «Ежедневный Пророк» по мнению Колина, краем глаза любовался ей, изредка делая несколько кадров. Там же, рядом с фотографом, волшебник заметил и Барти Крауча, бросавшего не менее заинтересованные взгляды на француженку, улыбаясь своим мыслям.

— А вот и наш четвёртый чемпион! Входи, Гарри! Не волнуйся, это просто церемония проверки ваших волшебных палочек. Традиция, так сказать! Проходи! Проходи! — Бэгмен радостно вскочил со своего места, подскакивая к юноше и буквально затаскивая его глубже в комнату.

— Проверка палочек? — озадаченно спросил Гарри.

— Конечно! Нам ведь нужно проверить, в каком они состоянии, — принялся перечислять Людо, — нет ли поломок. Это ваш главный инструмент на соревнованиях! В школу специально прибыл мастер Олливандер, он как раз сейчас наверху с директором.

— О! Так значит, это и есть наш самый юный чемпион? Гарри Поттер? — широко улыбнулась та самая волшебница в алой мантии, подходя к ним следом за Людо, но почему-то от её улыбки Гарри почти передёрнуло.

— Точно! Гарри, позволь представить тебе Риту Скиттер, — жестом указал Бэгмен на женщину, — она делает небольшой материал о Турнире для «Ежедневного Пророка»…

— Не такой уж и большой, Людо, — продолжая разглядывать Поттера, поправила мужчину Рита.

— Конечно-конечно, Рита! — закивал Бэгмен.

— Да… Скажи-ка, Людо, — прищурилась волшебница, — а нельзя ли до начала проверки палочек взять к Гарри коротенькое интервью? Приватное… Я совершенно уверена, что у нас хватит времени на пару вопросов, а слова самого юного из чемпионов, появившиеся в газете, несомненно прибавят живости и рейтингов…

— Конечно! — Бэгмен явно воодушевился такой идеей. — Гарри, ты ведь не возражаешь?

— Я…

— Конечно же не возражает!

Рита даже не дала ему закончить, железной хваткой вцепившись в руку Гарри чуть повыше локтя. Одновременно с этим журналистка принялась тянуть его за собой к выходу из комнаты. На мнение самого юноши ей явно было наплевать, хотя он почти всерьёз пытался сопротивляться, разве что не упираясь ногами в пол и не вырывая свою руку. Но, к сожалению, а для Гарри — так и вовсе к счастью, едва они только успели выйти в коридор, как Скиттер почти уткнулась носом в знакомую седую бороду. А раздавшееся недоумённо-недовольное покашливание и суровый взгляд поверх очков заставило волшебницу остановиться на полушаге. В проёме двери стоял Альбус Дамблдор, за спиной которого Поттер увидел знакомого ему по первому курсу Гаррика Олливандера, мастера волшебных палочек из Косой аллеи.

— Позвольте мне поинтересоваться, мисс Скиттер, куда вы уводите одного из чемпионов?

— О! Дамблдор! — Рита настолько возликовала, что даже выпустила руку Гарри из своих пальцев. — Я всего лишь хотела взять у юного Гарри небольшое интервью! Ничего больше!

— А мистер Поттер дал вам согласие? — вскинул бровь директор, а на лице Поттера невольно расцвела улыбка — несмотря на суровый тон, в быстром взгляде, брошенном на него Дамблдором были лишь участие и поддержка.

— О! Несомненно, он…

— Нет, сэр, — прервал женщину волшебник, покачав головой. — Всё произошло столь быстро, что я не успел вставить ни слова…

— Ну что же ты такое говоришь? — всплеснула руками Скиттер. — Мы же с тобой…

— Мисс Скиттер, — качнул головой директор, — Гарри Поттер ясно дал вам понять, что не желает сейчас давать интервью. Вам стоит уважить его решение. К тому же, — Альбус посторонился, пропуская в комнату Олливандера и вынуждая репортёршу сделать пару шагов назад, — мы уже готовы начинать. У мастера Олливандера есть свои дела — невежливо заставлять его ждать, пока вы возьмёте интервью у всех присутствующих.

— Но… Но статья…

— Я верю в ваше мастерство! Ваша летняя статья о Международной конференции колдунов была… любопытной.

— О! — снова заулыбалась женщина, явно не собиравшаяся сдаваться так просто. — Она вас впечатлила?

— Она была отменно омерзительна, я бы сказал, — неспешно двинулся вглубь комнаты директор, вынуждая Риту и Гарри сделать так же. — Особенно меня потешил мой собственный образ выжившего из ума болтуна.

— Я лишь хотел подчеркнуть некоторую старомодность ваших идей, — ничуть не смутилась Скиттер, — и то, что многие…

— Я был бы счастлив услышать подоплеку ваших инсинуаций, мисс Скиттер, — снова оборвал её директор, — но, повторюсь, нам не стоит заставлять мастера Олливандера ждать — сию минуту начнётся церемония проверки палочек, а вы задерживаете и меня и одного из чемпионов.

Репортёрша развела руками, разворачиваясь на каблуках с гордо поднятой головой, и направилась к своему фотографу. Гарри облегчённо выдохнул, радуясь избавлению от необходимости давать интервью и ещё больше мусолить тему его чемпионства на публике. Ему несказанно повезло, что директор пришёл именно сейчас! Что было бы, опоздай он на десять минут? Рита затащила бы его в чулан для мётел? Бр-р-р! Под ободряющую улыбку Дамблдора Гарри последовал жесту директора и опустился на один из стульев у двери, рядом с уже сидевшим там Седриком. Кивнув Гарри, Альбус присоединился к судьям, сидевшим за столом, а Рита Скиттер расположилась в противоположном от входа углу кабинета, вынув из сумочки блокнот и яркое, весьма необычно выглядевшее перо. К удивлению юноши, волшебница пару секунд пожевала его кончик, а затем просто… водрузила его вертикально на блокнот, оставив стоять, нарушая все законы физики. Более того, стоило губам женщины шевельнуться, негромко произнеся какую-то фразу, как дёрнулось и перо, принявшись что-то записывать.

— Итак, дамы и господа, — обратился к гостям директор, — позвольте представить тем из вас, кто не знает, мастера Олливандера, известнейшего создателя волшебных палочек в Великобритании! Именно он сегодня прибыл в Хогвартс, дабы убедиться в готовности инструментов наших чемпионов, — он повёл рукой в сторону сидевшей четвёрки, — к турнирным сражениям и испытаниям! Мастер, вам слово!

— Мадемуазель Делакур, — галантно поклонился в сторону девушки пожилой волшебник, — начнём с вас, если не возражаете?

— Oui, мастер, — Флёр поднялась на ноги, лёгкой походкой подходя к мужчине и протягивая ему свою палочку.

— Хм-м-м… — задумчиво протянул Гаррик, осторожно поворачивая палочку в длинных пальцах — из артефакта посыпался сноп розовых и золотых искр. — О! Всё ясно, — кивнул он с достоинством, — двадцать сантиметров, не гнётся, розовое дерево. Содержит… О Боже милостивый! Это же…

— Волос с головы вейлы, — мило улыбнулась Флёр. — Uncheveu сголовы моей grand-mère… бабушки.

— Это чудесно! Я обычно не использую волос вейл в своих палочках, уж очень они получаются… темпераментными! Но каждому своё, — склонил он голову, — если она вам подходит, значит, в этом нет ничего плохого!

Олливандер пробежал по палочке пальцами, проверяя неровности, царапины и общее состояние дерева.

— Orchideous! (*26.2) — удовлетворённо кивнув, волшебник взмахнул палочкой, и из её кончика выскочил букет орхидей, который он тут же протянул Флёр, следом возвращая и саму волшебную палочку. — Мистер Диггори, думаю, дальше ваша очередь.

Флёр, широко улыбаясь, вдохнула запах цветов полной грудью и полетела на своё место.

— А-а-а, узнаю моё творение, — оживился Олливандер, беря палочку Седрика. — Волос из хвоста жеребца-единорога, около двух метров в холке, насколько мне помнится… Чуть не проткнул меня, когда я выдернул волосок, — волшебник хохотнул. — Тридцать пять сантиметров, ясень, хорошая упругость. Вы явно регулярно её чистите…

— Вчера вечером полировал, мастер, — улыбнулся Седрик, заставив Гарри невольно посмотреть на собственную палочку — он-то частенько забывал о том, чтобы ухаживать за своим главным инструментом волшебника.

Мастер выпустил из палочки Диггори серебристую спираль дыма на весь класс, явно остался ей доволен и пригласил на середину комнаты Крама.

— Толстовата, довольно жёсткая, двадцать семь сантиметров… Хм-м… Саксаул и сухожилие дракона? — Крам кивнул. — Узнаю творение моего коллеги Грегоровича. Не совсем мой стиль, но это ладно… Avis! (26.3)

Палочка выстрелила, как ружьё, а из её кончика выпорхнула целая стайка маленьких щебечущих птиц, вылетевшая в приоткрытое окно навстречу солнцу. Удовлетворённо кивнув, Олливандер вернул палочку Краму, поворачиваясь к сидевшему на скамейке Гарри:

— Кто у нас ещё остался? О! Мистер Поттер! Прошу в центр!

Гарри поднялся со своего места, проходя мимо возвращавшегося к чемпионам Крама и протягивая палочку волшебнику.

— Да! Конечно же! Я очень хорошо помню её!

Палочку Гарри Олливандер изучал дольше всех, крутил длинными пальцами, подносил к глазам, улыбаясь одному ему ведомым мыслям, довольно кивал головой… Наконец, он пустил из неё целый фонтан вина, впрочем, испарившегося столь же быстро, стоило ему только коснуться пола, и возвестил, что палочка по-прежнему пребывает в безупречном состоянии, вернув затем инструмент Гарри.

— Благодарю вас, мастер Олливандер, — поднялся со своего места Дамблдор, улыбаясь. — Думаю, теперь можно сделать несколько снимков, раз уж нас посетили работники «Ежедневного Пророка»…

— Конечно-конечно! — засуетился Бэгмен. — Всех судей и участников! Что скажете, Рита?

— Сначала всех вместе, — с предвкушением потёрла ладони волшебница, снова впившись взглядом в Гарри, — а потом по отдельности.

В кабинете поднялась новая волна суеты — фотограф принялся возиться, прикидывая, как будет лучше разместить участников так, чтобы все попадали в кадр, уж слишком сильно мадам Максим выделялась на общем фоне, заслоняя собой всех. Какой ракурс ни возьми, а отойти в небольшой комнате подальше у него не было возможности, кадр никак не хотел составляться. Наконец, мужчина, при помощи Риты, справился — мадам Максим пришлось сесть, а остальные встали вокруг. Как Гарри ни упирался, Скиттер всё же умудрилась выдвинуть его в центр и, улыбаясь милой плотоядной улыбкой, дала отмашку коллеге снимать. Это, определённо, будет надолго, ведь репортёрша настаивала, чтобы после общего снимка всех участников сфотографировали ещё и по отдельности, мучительно долго выбирая ракурс и заставляя их менять позы и даже выражения лиц, «для пущего эффекта»…

Но всё когда-нибудь кончается, как закончилось и это мучение. Гарри устало отправился на обед, с облегчением радуясь тому, что хотя бы возвращаться на занятие к Снейпу больше не было нужды. Следом потянулись и остальные чемпионы, оставив взрослых волшебников обсуждать дальнейшие организационные вопросы — Гарри благодарно подозревал, что Дамблдор специально задержал директоров и прессу в кабинете, чтобы избавить его от нежелательного общения со Скиттер. А, даже, если и нет, результат всё равно был такой же, так что, не ему было жаловаться. Впрочем, он всё равно уже не любил репортёров и все газетных писак оптом, просто заранее.

* * *

— Альбус, — проводив ушедших чемпионов, Олливандер вспомнил, ради чего ещё он с такой готовностью прибыл в Хогвартс, стоило только директору попросить.

— Что такое, Гаррик?

— Это ведь правда, что некто Авалор Хан устроился работать преподавателем в Хогвартс?

— Хм… — директор озадаченно пожевал губами, поворачиваясь к мастеру палочек. — Верно, мистер Хан любезно согласился занять место профессора Защиты от Тёмных Искусств в этом году, но… вы разве знакомы? Я полагал, он прибыл… издалека.

— Можно сказать и так, — кивнул Олливандер. — Он приходил ко мне в лавку, хотел приобрести палочку взамен сломавшейся во время его путешествия…

— Вот как…

— Да, — кивнул волшебник. — Но, к сожалению, ни одна из моих палочек не подошла… Они просто не выдержали его силы… Как я полагаю.

— Эт-то… Неожиданные подробности о профессоре Хане, — покачал головой Дамблдор, — заставляющие по-новому взглянуть на его профессиональные качества, но… Я пока всё ещё не понимаю, в чём твой интерес…

— Ты же знаешь… Должен помнить, — пожал плечами мастер, — что создание волшебных палочек — не просто наше семейное дело — это призвание… Для меня просто невыносима мысль о том, что я не могу сделать концентратор, который подошёл пришедшему ко мне волшебнику… Я просто хотел пообщаться с ним ещё раз… Вдруг те палочки, которые я сделал за это время, обдумывая нашу первую встречу, всё же сумеют ему подойти…

Олливандер достал из внутреннего кармана широкий плоский пенал, раскрыл и показал директору несколько совершенно разных волшебных палочек, некоторые из которых, как с удивлением понял Альбус, были сделаны совершенно из иных материалов, нежели те, которые обычно применял пожилой мастер.

— Что же… Я думаю, профессор Хан не откажет вам в беседе, — мужчина задумчиво огладил бороду. — Правда, насколько я знаю, у него есть волшебная палочка, которую он использует на занятиях, хотя я видел и, как он колдует без концентратора…

— О! — вскинул брови Гаррик. — Тогда тем более я должен с ним поговорить! Узнать, что это за палочка! Я продал ему одну тогда, из бакаута… Ничего прочнее у меня не было, но я не знаю, пользуется ли он именно ей…

— К сожалению, не обращал внимания… Что же, я думаю, мы можем вместе сходить к нему вечером после его занятий, — задумавшись на мгновение, Дамблдор кивнул. — Теперь мне тоже весьма любопытно взглянуть на палочку, которую он использует… Если, конечно, ты не против задержаться в замке до ужина…

— С радостью!

Благодарно кивнув, Олливандер убрал футляр с палочками обратно в карман, отходя в сторону и оставляя директора в состоянии некоторой задумчивости. В том, что существо вроде Авалора было слишком сильным для простых волшебных палочек, не было ничего удивительного, тем более что буквально вся информация о фейри, которую смог найти Дамблдор за прошедшее время, прямо говорила о том, что палочки были им и не нужны… Но он в самом деле видел, как профессор использует предмет, внешне выглядящий, как волшебная палочка, как минимум, когда заставал его, проходя мимо библиотеки, и замечал, как тот использует старые чары каталога, явно показанные ему Флитвиком. Да и на занятиях он должен был демонстрировать практические упражнения для своих учеников… Любопытно…

А ещё более любопытно было Рите Скиттер, которая, потворствуя своей давней привычке, чутко прислушивалась ко всем разговорам, ведшимся в одной с ней комнате, вычленяя всё интересное и важное, всё, что потенциально могло стать основой для очередной громкой статьи в «Пророке». Авалор Хан, значит? Интересно, что представляет из себя новый профессор Хогвартса… Прошлый, помнится, подарил ей материал на небольшую статью, стоило только выяснить, что тот оказался оборотнем. Сенсации не получилось, но… Посмотрим, что принесёт ей новая цель, раз уж с Гарри Поттером пока ничего не вышло.

Примечания:

*26.1 Заклинание временной трансфигурации угля в алмаз. Требует наличия сырья в виде любой формы углерода, проще всего — древесного угля. Чем выше содержание углерода в сырье, тем меньше затраты энергии на преобразование. Создано Авалором. Авторская самодеятельность.

*26.2 Оно же «Орхидеус» — заклинание из раздела трансфигураии, вызывающее букет орхидей из кончика палочки. Изучается студентами четвёртого курса. В каноне не упомянута длительность существования букета, но, в рамках уже описанного в этой главе ранее, постоянная трансфигурация является весьма сложной, поэтому, четверокурсникам явно не должна быть доступна. Авторским произволом, в базовом варианте заклинания, доступном каждому волшебнику, букет существует на протяжении пяти минут, затем развеиваясь.

*26.3 Оно же «Авис» — заклинание из раздела трансфигурации, создающее стаю мелких птиц, вылетающих из кончика палочки. Изучается на шестом курсе. В отличие от «Орхидеуса», птицы обладают всеми параметрами живых существ, что делает заклинание куда более сложными чарами, выполнить которые без серьёзной практики будет невозможно. Созданные птицы ведут себя так, как положено обычным диким птицам, стремясь улететь прочь от людей, однако, существует специальное дополнительное заклинание Oppugno (*26.3.1), позволяющее заставить их лететь в сторону противника.

*26.3.1 Оно же «Оппуньо» — заклинание из категории сглазов, при помощи которого можно атаковать противника мелкими предметами или маленькими животными/птицами/насекомыми. В последнем случае, вероятно, предполагается,что заклинание приводит к целенаправленному нападению существ на противника, тогда как в случае неодушевлённых вещей, они просто запускаются в нужном направлении. Логика Роулинг во всей красе, но принципиального значения чары не имеют, так что, выдумывать обоснование даже для такой мелочи на данный момент я повода не вижу.

Глава 27. Не все жуки одинаково полезны

«Высшая степень смущения — это два взгляда,

встретившиеся в замочной скважине.»

(народное творчество)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

— На этом, думаю, на сегодня достаточно, — Авалор отложил на стол позади себя увесистый фолиант, выдержку из которого только что зачитывал ученикам. — Также, хочу напомнить тем, кто вдруг мог позабыть, — маг широко улыбнулся, вызвав несмелые ответные смешки в аудитории, — в этом году вам предстоит сдача С.О.В., и по моему предмету в том числе. Насколько я успел понять из заметок, оставленных моим предшественником, особенных проблем у вас возникнуть не должно, но, всё же, если кому-то потребуется консультация, вы можете найти меня в этом кабинете после занятий и задать дополнительные вопросы по темам, вызывающим затруднения.

— Скажите, профессор… — поднял руку один из студентов Когтеврана, уже начавший убирать в сумку свои вещи.

— Да, мистер Белби?

— А вы можете нам сказать, в какой форме будет проходить экзамен в этом году? Ну… — волшебник поправился, — в смысле, понятно, что, как и всегда, он будет состоять из теоретической и практической части, но…

— Я вас понял, мистер Белби, — кивнул данмер. — Вы правы — расписание экзаменов пока что ещё не составлено, что, думаю, вы и сами понимаете, учитывая, какое сегодня число, однако… Как правило, на сдачу всех предметов отводится около двух недель, разнося практическую часть и письменную на разное время суток. Возможно, в связи с Турниром, в этом году будут какие-то изменения, но директор Дамблдор пока что меня не уведомлял. Что же касается сути вашего вопроса, — мужчина улыбнулся, — полагаю, она в большей степени относится к практической части экзамена?

— Да, сэр…

— В таком случае, ничего сложного, — пожал плечами Авалор. — Вам всего лишь будет необходимо продемонстрировать свои знания заклинаний и методов борьбы с волшебными существами, которых вы изучили за пять лет. Возможно, кому-то из вас пригодятся также и дуэльные навыки.

— Дуэльные навыки? — озадаченно переглянулись студенты. — Но… с кем?

— Пока что я планировал включить в несколько билетов этот вопрос, — развёл руками маг, — так что, между собой. Впрочем, если кто-то из вас изъявит особенное желание, вашим оппонентом могу стать я — вам будет полезно в том числе и столкновение с более опытным и сильным противником.

В аудитории повисла гнетущая тишина — при всей демократичности Авалора в роли профессора, с их точки зрения он всё ещё был взрослым волшебником, обладающим, как минимум, большей силой и опытом. И, хотя на своих уроках он проводил, в том числе, и практические занятия, особенно, когда это касалось отработки защитных и атакующих чар, это были именно практикумы, где ученикам требовалось продемонстрировать и натренировать до уверенного уровня конкретные связки заклинаний. Дуэль же… МаркусБелби уже пожалел, что решил задать свой вопрос, хотя, с другой стороны, это всё ещё было лучше, нежели, узнай они о планах профессора за полчаса до экзамена — так у них хотя бы было время подготовиться и подтянуть «проседающие» разделы предмета.

— Я полагаю, вам не стоит бояться профессора Хана, — раздался от входа в кабинет добродушный голос директора. — Я более чем уверен в том, что вы с честью сдадите этот экзамен.

— Добрый вечер, директор, — чуть склонил голову данмер.

— Добрый вечер, профессор, — улыбнулся Альбус, входя в помещение, — прошу прощения за столь неожиданный визит, но я невольно услышал, что вы уже закончили занятие, так что…

— Всё верно, — маг кивнул, — на сегодня я занятие закончил.

— В таком случае, думаю, мы можем отпустить учеников, тем более что скоро будет ужин. А мы с вами побеседуем, если, конечно, вы не возражаете.

— Нисколько, — маг чуть удивлённо вскинул бровь, но, тем не менее, махнул рукой студентам, отпуская их.

Ученики потянулись из аудитории, заинтересованно поглядывая на внезапно пришедшего директора, а Авалор услышал, как в коридоре многие из них почтительно здоровались с кем-то ещё, отвечавшим им смутно знакомым мужчине старческим голосом. Наконец, стоило им остаться в кабинете вдвоём, внутрь, заинтересованно оглядываясь по сторонам, вошёл мастер палочек Олливандер.

— Полагаю, вы уже знакомы с нашим сегодняшним гостем, профессор Хан?

— Да, директор, — некоторым удивлением в голосе кивнул мужчина. — Доброго вечера, мастер Олливандер. Чем обязан вашему визиту?

— О! Простите мне мою неожиданную прихоть, — чуть смутился артефактор, бросив быстрый взгляд на Альбуса, — я прибыл в Хогвартс на церемонию проверки палочек участников, но, узнав, что вы устроились сюда преподавателем, не сумел сдержать любопытство…

— Мастер Олливандер очень переживал, что не сумел подобрать вам волшебную палочку, — опустил ладонь на плечо Гаррика Альбус, — а мне стало просто по-старчески интересно, как такое вообще возможно, ведь я ясно помню, что у вас есть волшебная палочка, ведь я сам видел, что вы её использовали.

Глаза Дамблдора с ясно читаемым интересом сверкнули из-за стёкол его привычных очков-половинок, а маг легко прочитал «между строк», что старый волшебник весьма заинтригован, как вообще «тёмный альв» может использовать волшебную палочку, какой бы она ни была, и, если не может, то что же он в таком случае использует для колдовства. Похоже, директор продолжал внимательно присматривать за своим новым работником, не ослабляя бдительности даже несмотря на прошедшее время и внешнюю добропорядочность последнего. Впрочем, было бы странно его винить, тут данмер был с ним полностью согласен.

— О… — протянул Авалор, переводя взгляд между волшебниками. — Что же, я не вижу никакой проблемы в том, чтобы провести время в приятной беседе и, заодно, удовлетворить ваше любопытство, директор. Тем более, что мастер волшебных палочек с опытом мистера Олливандера — это очень приятный и полезный собеседник. Прошу ко мне в кабинет, — данмер жестом пригласил мужчин следовать за собой к лестнице на «балкончик».

— Мы вам крайне признательны, — добродушно хлопнул ладонями директор, пропуская Олливандера перед собой и поднимаясь в вотчину профессора ЗоТИ, — в таком случае, думаю, чтобы никто из нас не горевал о пропущенном ужине, мы пригласим ужин сюда? Дарси!

— Дарси здесь, господин директор! — в кабинете раздался тихий хлопок и из воздуха появилась низко склонившая голову девочка домовой эльф. — Что будет угодно господам?

— Принеси нам ужин на троих, пожалуйста, — тепло улыбнулся Альбус. — Чай, кофе, господа?

— Мне чаю, пожалуйста, — кивнул Олливандер.

— Мне, пожалуй, тоже, — после секундного раздумья ответил Авалор. — Кофе вечером — не всегда хорошо.

— Тогда, ужин на троих, большой чайник чаю и три чашки, Дарси.

— Сию минуту, директор, — низко поклонившись, домовичка с таким же хлопком исчезла, отправляясь выполнять указание.

Вернулась Дарси буквально через пару десятков секунд, всё же, сейчас как раз было время ужина, а значит, наготовлено блюд было с явным запасом, и ей было нужно всего лишь всё сервировать, поставить блюда на поднос и вернуться обратно в кабинет. Дождавшись, пока эльфийка ловкими движениями уставит небольшой кофейный столик в углу помещения и с очередным поклоном удалится, директор обвёл собеседников пропитанным любопытством взглядом и ободряюще улыбнулся Олливандеру.

— Что же… Я думаю, мастера Олливандера больше всего на свете сейчас интересует судьба той самой палочки, которую он вам продал в день вашей встречи, не так ли?

— А… Да, Альбус! Профессор Хан, — повернулся мужчина в сторону Авалора, — скажите, вам подошла та палочка из бакаута или…

— К сожалению, — с лёгким прищуром глаз развёл руками маг, качая головой, — как и её первые две предшественницы, которые сгорели в вашей лавке, мастер Олливандер, палочка из бакаута тоже не подошла мне…

Тут маг немного слукавил… В смысле, что, палочка, скорее всего, и в самом деле не подошла бы ему, будучи лишь немногим прочнее обычных концентраторов этого мира, но на самом деле он попросту не стал даже и пробовать. Наоборот, когда перед магом встала прямая необходимость использования волшебного артефакта для колдовства, первым, что он сделал, было изучение доставшейся ему палочки. Мужчина призвал на помощь все свои познания в артефактах и колдовстве, какими только владел, основываясь на навыках родного мира, вложенных ему в голову создателем, но… Единственным, чего он добился, было понимание, что он ничего не понимает.

Любая волшебная палочка от любого мастера представляла собой комбинацию древесной оболочки, покрытой рунами и пропитанной специальными зельями для дополнительной прочности и износостойкости, и частицы какого-то волшебного существа, которая, как правило, и выступала основным «рабочим элементом» главного инструмента волшебника. Вся эта информация была благополучно давным-давно прочитана и изучена данмером, когда он пытался понять, как может работать Ваббаджек, в котором уж точно не было «волшебной сердцевины», а материал самого посоха и вовсе мог лишь выглядеть, как дерево, будучи чем-то совершенно иным. Тогда ему пришлось просто пожать плечами и смириться, что «оно работает просто потому, что работает», но теперь… Ему придётся отвечать на вопросы.

— Ох, — покачал головой Олливандер, ссутулившись, — как грустно это слышать… Но… Директор Дамблдор сказал, что у вас всё же есть какая-то палочка, которую вы используете… Значит, кто-то сумел сделать то, что не удалось мне — подобрать материал и сердцевину, которая способна выдержать вашу магию?

— Если это не покажется вам оскорблением, — осторожно начал Альбус, — быть может, вы согласитесь показать вашу палочку мастеру Олливандеру?

— Не вижу в этом никаких проблем, директор, — пожал плечами маг, вынимая из внутреннего кармана пиджака Ваббаджек и, под настороженным взглядом явно узнавшего даже в уменьшенном виде артефакт Альбуса, протягивая палочку мастеру.

— Это… — глаза Гаррика Олливандера засветились знакомым голубоватым свечением, а сам мастер подался вперёд, поднося Ваббаджек буквально к самому своему носу.

Лицо артефактора нахмурилось, отражая напряжённую работу мысли — мужчина осторожно вращал палочку между пальцами, разглядывая её с различных сторон. Он явно увидел рунные цепочки, добавленные к артефакту уже Авалором, и, судя по шевелящимся губам, пытался прочесть и понять заложенный в них смысл. Расслабленно откинувшись на спинку одного из стульев, данмер придвинул к себе тарелку, с удовольствием вдыхая запах ещё горячего жаркого, хотя вместе с тем, маг внимательно отслеживал светящимися багровым под иллюзией глазами действия и реакции обоих волшебников, особенное внимание уделяя Олливандеру, тщательно запоминая все магические манипуляции, которые тот совершал, даже не вынимая своей палочки.

Последовав примеру профессора, директор тоже придвинул себе блюдо, отдавая должное готовке домовых эльфов — он прекрасно знал, что если его старый знакомый, мастер Олливандер, увлёкся изучением чего бы то ни было, на какое-то время про его присутствие в комнате можно забыть. Пожилой мастер волшебных палочек не был особенно сильным волшебником, но ремесло его семьи знал, несомненно, на великолепном уровне, разбираясь в инструментах волшебников глубже и лучше, чем кто бы то ни было другой.

— Это… невероятно… — после затянувшегося молчания выдохнул волшебник, дрожащими руками протягивая палочку назад владельцу. — Профессор Хан… Не могли бы вы продемонстрировать, как колдуете с её помощью?

— Хм-м… — вскинув бровь, данмер отставил тарелку, промакнул салфеткой уголок губ и, перехватив протянутый Ваббаджек пальцами, совершил плавное движение. — Lumos!

От небольшого белого шарика света, загоревшегося на кончике палочки, Олливандер, кажется, забыл, как дышать — волшебник шокировано приоткрыл рот, пристально уставившись на результат простейшего заклинания, и понадобилось несколько долгих секунд, чтобы он моргнул, переводя взгляд сначала на Дамблдора, а затем и на Авалора.

— Н-но…

— Nox! — отменил чары маг, откладывая палочку на край столика и вопросительно вскидывая брови. — Что-то не так, мастер Олливандер?

— К-как?! Кто сделал эту палочку?! Мистер… Профессор Хан!

— Гаррик? — нахмурился Дамблдор. — Ты меня пугаешь! Чего такого в палочке мистера Хана, что ты столь эмоционально среагировал?!

— Это… Чем бы это ни было, — указал дрожащим пальцем на Ваббаджек мужчина, — оно не может быть волшебной палочкой… Там нет никакой сердцевины… Да что там… Я не уверен, что там есть даже древесина! Хотя, видит Мерлин, на ощупь она воспринимается именно деревянной… А эти руны… Кто вообще мог подумать о том, чтобы совместить в одной вязи символы разных цивилизаций и культур? И как это вообще может работать?!

О том, что некоторые из рун он и вовсе не может опознать, Гаррик предпочёл не упоминать — его реноме мастера палочек, мастера артефактора, и так уже дало трещину. И, хотя он вполне мог надеяться, что его позор не выйдет за пределы этих стен, легче волшебнику от этой мысли не становилось. Тем более что в первую очередь его всё-таки интересовали ответы на заданные вопросы, получить которые от него требовали его профессиональные гордость и упрямство.

— Надеюсь, это не покажется вам чересчур самоуверенным и наглым, — протянул маг, окидывая Ваббаджек взглядом и поднимая глаза на Олливандера, — но данная… волшебная палочка, как и руны на ней, были созданы мной. Как вы верно указали, подобрать подходящий концентратор может оказаться крайне… трудной, если вообще выполнимой задачей, так что… — мужчина развёл руками.

— Вами? — обмякнув на своём стуле, Гаррик выдохнул, уставившись на палочку. — Но… Какой же материал вы использовали? И… Сердцевина?

— Это весьма… сложный вопрос, — лукаво улыбнувшись, данмер наклонил голову к плечу, — но, если бы я попытался подобрать наиболее понятные нам с вами термины, я бы сказал, что она создана из овеществлённого Хаоса и концентрированного Безумия… Хотя звучит это, по правде говоря, — мужчина пожал плечами, — несколько… чрезмерно пафосно, как на мой взгляд.

В кабинете воцарилась почти гнетущая тишина. Под шокированным взглядом бледного Олливандера маг расслабленным движением дотянулся до своей тарелки, отправляя в рот очередной кусочек прекрасно приготовленного мяса. От Дамблдора можно было буквально почувствовать нарастающий фон опасений и напряжения, но пока директор просто молчал, переводя взгляд между собеседниками. «Волшебная палочка» Авалора выглядела точь-в-точь, как трость, с которой тот пришёл на встречу в «Три Метлы»… или и была той самой тростью… В голову Альбуса невольно даже закралась мысль, что этот артефакт был не только и далеко не только инструментом для колдовства… Более того, ему становилось крайне неуютно от одной только попытки понять, на что на самом деле может быть способна эта вещь… Но такие мысли лучше было держать при себе, по крайней мере до тех пор, пока он не сможет понять, что он вообще сможет с этими мыслями сделать…

— Н-но… Руны? — выдавил из себя Олливандер.

— Как и любое проявление Хаоса, мастер Олливандер, — внимательно посмотрел на волшебника маг, — такие артефакты требуют жёсткого контроля. А в таких вещах «слишком много» не бывает.

— Я… — мастер волшебных палочек задумался на мгновение, «уйдя в себя», но затем мужчина подался вперёд, а его глаза сверкнули невероятным энтузиазмом. — Профессор Хан! Просите, чего угодно! Но… Я должен понять, как вы это сделали… Это… Волшебная палочка без сердцевины… С такими параметрами…

— Э… Гаррик, — с ясно читаемым опасением во взгляде остановил мужчину Дамблдор. — Я не думаю, что Хогвартс — подходящее место для таких экспериментов… Профессор Хан, я очень прошу…

«Хаос и концентрированное Безумие»… Это было, определённо, не то, чего директору бы хотелось видеть в своей школе. Особенно в исполнении фейри… Даже столь расположенного к простым смертным… Это же фейри… Волшебник невольно сглотнул, чувствуя, как по виску скатилась капелька пота — Олливандер вполне мог, на волне энтузиазма и исследовательского задора, уговорить преподавателя на демонстрацию, а сам Авалор не увидел бы ничего плохого в том, чтобы удовлетворить любопытство собеседника. И только ему одному, старому директору Школы Чародейства и Волшебства, было весьма неуютно от мысли стать свидетелем такой демонстрации. Только не в школе, полной детей!

— Мастер Олливандер, — чуть наклонив голову к плечу, Авалор внимательно посмотрел на Дамблдора, а затем повернулся к изготовителю волшебных палочек, — директор Дамблдор совершено разумно опасается возможных последствий таких экспериментов в стенах школы. При всех моих навыках, это Хаос, мастер… Не самая располагающая к безрассудству субстанция…

— Д-да… — моргнув, как-то «сдулся» Олливандер. — Прошу прощения, господа… Что-то я увлёкся…

Маг кивнул облегчённо выдохнувшему Дамблдору. Впрочем, ему и самому не очень нравилась мысль проводить демонстрацию. Не то, чтобы он не мог этого сделать, его сил было вполне достаточно, чтобы дотянуться до Дрожащих Островов и показать Олливандеру те самые «Хаос и Безумие», которые уж наверняка и использовались Шеогоратом при создании своего посоха, но… Даже будучи в другом мире, Авалор не горел желанием хоть как-то общаться с эксцентричным Принцем Безумия или кем-то из его слуг, а это наверняка бы произошло, заметь кто-то из них канал, тянущийся к плану Обливиона из совершенно незнакомых пространств. Н-да… И чёрт его дёрнул сказать, что он создал «палочку» сам… Язык твой — враг твой, вот уж точно.

— С каждым случается, — добродушно улыбнулся директор, жестом чуть подрагивающей руки заставляя чайник на столе снова закипеть и придвигая к себе чашку. — Но, думаю, никто не запретит вам всё же продемонстрировать профессору палочки, которые вы сделали… Чем Мерлин не шутит — вдруг одна из них подойдёт?

— Я не уверен, что… — покачал головой Олливандер.

— Я не возражаю, — пожал плечами Авалор, — всё же я понимаю, как важна для творца может быть уверенность в своём мастерстве.

Вздохнув, Гаррик достал из внутреннего кармана плоский деревянный футляр, аккуратно открывая его и протягивая данмеру. Внутри обнаружились четыре волшебные палочки, выглядящие каждая совершенно отлично от предыдущей — различалось всё, от длины и формы концентраторов до дополнительных, помимо древесины, материалов, использованных при создании.

— В таком случае, прошу вас, мистер Хан… — Олливандер осторожно протянул магу первую палочку. — Эбеновое дерево и вытяжка из яда акромантула (*27.1). О! — невесело махнул рукой Гаррик, заметив сомнения в глазах данмера. — Не переживайте, если и эти сгорят… Я экспериментировал с материалами, используя совершенно дикие сочетания, какие не применял до сих пор никогда. Я не удивлюсь, если они вообще не покажут себя, как волшебные палочки, особенно после того, что я только что увидел… Но отрицательный результат — тоже результат… Прошу вас, профессор…

Кивнув, данмер осторожно принял из рук волшебника практически чёрную палочку, задумчиво ощупывая её пальцами.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Где-то в коридорах.

Привычным усилием воли вернув себе свой настоящий облик, Нимфадора в состоянии задумчивости брела по коридорам замка. Она не понимала себя, но её новый знакомый, этот… Авалор Хан, всё больше занимал мысли девушки. Настолько, что она даже порой посещала его занятия, обычно садясь на заднюю парту и «не отсвечивая». Не самое умное решение, особенно в свете того, что занятия Защиты от Тёмных Искусств посещали все без исключения, а новое лицо в аудитории не заметить было крайне сложно, но пока что ей везло. То ли мужчина не особенно обращал внимание на присутствующих, а Тонкс вела себя достаточно тихо, то ли он её давно «срисовал», но просто делал вид, что так и надо — она не могла сказать однозначно, но уже третье занятие, проводимое профессором у разных курсов и факультетов, она «бдила и собирала тактическую информацию».

И пусть кто-то только попробует обвинить её в том, что она сталкерит! Кхм… В любом случае, результаты пока что были очень не очень — волшебник добросовестно преподавал предмет, на который его поставил Дамблдор, вовсю используя стандартные учебные пособия и, как поняла девушка, заметки своего предшественника, любезно оставленные в кабинете. Не было никаких крамольных мыслей, «соблазнения неокрепших умов» тёмной магией, неодобрения Министерства магии или чего-то подобного.

Да, профессор порой подавал тему под необычным углом, оставляя в голове у слушателей множество вопросов и заставляя их думать. Да, порой этот самый «необычный угол» был весьма близок к тем самым тёмным искусствам, с которыми был призван учить бороться курс, но… Нимфадора не могла не признать, что рекомендации и комментарии Авалора зачастую были более убедительными и практически эффективными, чем предложенные в учебниках. И уж точно более… логичными. Чего только стоит памятное занятие у четвёртого курса, на котором она сама не присутствовала, но которое до сих пор порой вспоминали ученики.

В общем, наблюдение за целью не приносило никаких убедительных результатов, отчего девушка всё больше начинала склоняться к мысли, что насторожившие её странности можно было объяснить как-то иначе, не спихивая всё на «тёмных лордов» и их последователей. Но, вместе с тем, она всё же не могла не признать, что странностей в новом профессоре было многовато. Чего только стоил последний урок, на который под конец зашёл директор, а на выходе она, к своему удивлению, столкнулась с Олливандером!

Разумеется, Тонкс не смогла пройти мимо такой неожиданности! Нет, она, как и практически все в Хогвартсе, разумеется, знала, что именно сегодня в школе должна была проводиться церемония проверки волшебных палочек, на которую, что было совершенно логично, должен был прибыть как раз мастер по созданию этих самых волшебных палочек, но вот то, что его зачем-то заинтересует один из профессоров… Н-да…

Технично отстав от уходивших на ужин студентов, волшебница сделала небольшой крюк по коридорам и вернулась обратно к кабинету Защиты от Тёмных Искусств, пропустив самое начало беседы, но не привлекая особенного внимания. Хозяин кабинета и его гости поднялись на второй этаж, непосредственно в рабочий кабинет профессора, но дверь в аудиторию, к счастью, была не закрыта, так что Тонкс, используя все навыки по скрытному перемещению, по которым её нещадно гонял Грюм, проскользнула внутрь, чутко прислушиваясь к доносящейся сверху неспешной беседе… чуть не споткнувшись на ровном месте от услышанного, запутавшись в ногах.

Авалор сам сделал свою волшебную палочку?! Это… Тонкс казалось, что знания и навыки для создания концентраторов оберегались мастерами весьма строго, ведь это буквально было делом всей их семьи! А она совершенно точно никогда даже не слышала о мастерах по фамилии Хан, по крайней мере, в Европе. И… Что?! «Хаос»? «Безумие»? Волшебнице на мгновение показалось, что она что-то не так услышала, но, затаив дыхание, она была вынуждена признать, что именно эти слова и донеслись из кабинета… Но… Что это, Мерлин вразуми, за материалы такие? И как из них можно хоть что-то создать, не то что волшебную палочку?!

Не-е-ет… Мотнув головой, чувствуя, что, кажется, совершенно зря она решила послушать, о чём будет идти речь, Нимфадора медленно, словно во сне, стала отходить к выходу из кабинета. Каким бы бредом не казалось девушке услышанное, она явственно почувствовала волну неприятных мурашек, прокатившихся по спине, словно вдруг оказалась в одном помещении с чем-то очень страшным… Нет… Некоторые темы иногда не стоят того, чтобы о них узнавать.

В чувство Тонкс пришла только через долгих десять минут, как раз и обнаружив себя идущей по коридору в своём привычном облике — девушка чувствовала, как в её голове возникает и тут же пропадает множество вопросов, сомнений и мыслей. Но, вместе с тем, как бы парадоксально это ни выглядело, внутри росла и заинтересованность. Авалор Хан… Волшебник, которого разыскивало всё Министерство магии… Профессор ЗоТИ… Волшебник, которого до дрожи боялись даже призраки, которым, казалось бы, бояться уже было просто нечего… Волшебник, от которого с визгами улепётывал Пивз, о мерзком характере и живучести которого ходили просто легенды… Создатель собственной волшебной палочки… Что она узнает в следующий раз? И стоит ли ей продолжать узнавать? Замерев на мгновение посреди коридора, Тонкс смерила взглядом обнаружившуюся тут же рядом статую гаргульи, словно бы усмехавшуюся ей своей каменной пастью.

— Ну уж нет! Я так просто не успокоюсь! — показав каменному монстру язык, волшебница упрямо тряхнула волосами и ускорила шаг, направляясь в сторону своей комнаты.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

Сенсации. Скандалы. Интриги. Рита Скиттер уже далеко не первый год варилась во всей этой кухне, а потому могла с лёгкостью сказать, когда рядом с ней начинал распространяться великолепный аромат бальзама и манны небесной для любого репортёра. Удовлетворённо потерев передние лапки между собой, отливающей зеленью жук переполз на более удачное место, чтобы иметь возможность не только слышать всё, что происходит в кабинете, но и видеть лица участников беседы.

Благодаря многолетнему опыту добычи горячих фактов, включавшему в себя навыки анимагии и умение незаметно «упасть на хвост» своей жертве, Рита успела превратиться и зацепиться лапками за одежду мастера Олливандера до того, как они с директором покинули фотосессию. А затем, когда гости разместились в кабинете того самого Авалора Хана, нового профессора Защиты от Тёмных Искусств, о котором её источники в Министерстве зубоскалили ещё с августа, репортёрша воспользовалась возможностью и перелетела на одну из книжных полок, расставленных вдоль стен помещения.

Женщина превратилась в одно большое ухо, жалея только о том, что не может сделать этого буквально. Обычная, ни к чему не обязывающая светская беседа директора, профессора и гостя школы… На первый взгляд. Но, услышав, что Авалор каким-то невероятным образом сам создал себе волшебную палочку, Рита от удивления чуть не свалилась с полки, лишь чудом удержавшись цепкими лапками. А так разве бывает? Глазки жука удивлённо переходили с Дамблдора на Олливандера и обратно, но нет, они были удивлены не меньше, а то и больше репортёрши!

Это было крайне, просто невероятно интересно… Нет, сама по себе такая новость не несла в себе никакой «изюминки» — это не был скандал или какая-то мрачная тайна, но, Рита знала, была практически уверена, что «это бж-ж-ж неспроста». Любое отклонение от обыденности, любая особенность была тем кончиком нити, потянув за которую опытный журналист мог размотать весь клубок, превратив мелкую заметку в разгромную статью. А Скиттер считала себя весьма опытным журналистом!

«Овеществлённый Хаос и концентрированное Безумие»? Буквально следующая же услышанная волшебницей фраза заставила Риту недоумевающе почесать лапкой голову. Что такое Безумие, было понятно и так — в конце концов, все видели некоторых пациентов Святого Мунго, из особенно безнадёжных… Да и в здоровье некоторых своих коллег она порой сомневалась… Но как это можно не просто считать чем-то материальным, но и использовать в создании палочки? А Хаос? Скиттер, при всех своих недостатках, которыми она искренне гордилась, считала себя достаточно образованной женщиной, разумеется, она была знакома с таким понятием, как Хаос, но ей всегда казалось, что оно имело отношение больше к каким-нибудь метафизическим заморочками и магловским суевериям, нежели к чему-то реальному…

Мерлиновы носки… Пожалуй, это будет первый случай в её карьере, когда она банально не знает, как поступить! Вроде бы, новости одна горячее другой, а подслушанный разговор и вовсе выходил за любые границы, но вместе с тем… Она не имела ни малейшего понятия, что со всей этой информацией делать! По лицам Дамблдора и Олливандера было понятно, что тема весьма важная и, если она правильно интерпретировала мимику директора, очень даже опасная, но… Нет… Она просто обязана дослушать до конца! А там будет видно! В конце концов, всегда можно выдумать нужные факты самостоятельно, в конце концов, «не первый год замужем», как говорят маглы. Ну, или же, если всё обернётся совсем уж откровенным бредом, признать, что история «не выгорела» и записать потраченное время в непредвиденные потери… Яркая вспышка и раздосадованный возглас заставили Риту вынырнуть из раздумий и вернуться к наблюдениям.

— Прошу прощения, мастер Олливандер, — пожал плечами профессор ЗоТИ, возвращая мужчине исходящую сизым дымком и заметно обгоревшую палочку, — кажется, в этот раз всё точно так же…

— Ох… Да… Вы правы… — Олливандер буквально обнюхал возвращённый ему концентратор, качая головой, а затем вернул его в открытый футляр, вытягивая новую. — Попробуйте тогда эту? Морёный вековой дуб и усы нунду (*27.2). Я ещё решился поэкспериментировать, — почесал волшебник в затылке, — и добавил в рунные цепочки некоторые усовершенствования…

Хм? Олливандер пришёл к Хану, чтобы подобрать ему палочку? Но… Рита напрягла зрение, досадуя, что анимагическая форма жука хоть и была крайне удобна для сбора информации, всё же накладывала некоторые ограничения и особенности в восприятии. Но нет, она не ошиблась — в футляре волшебника действительно лежали четыре волшебные палочки, одну из которых профессор только что… сжёг?! А другую как раз аккуратно брал в руки, с интересом разглядывая.

— Интересное решение, — задумчиво произнёс Хан, всматриваясь в вырезанные на поверхности руны, — по крайней мере, насколько я могу понять данную цепочку. Всё же, я не мастер рун. Что же…

Под внимательным взглядом всех присутствующих, и особенно внимательным — Риты Скиттер, мужчина взял палочку в правую руку и плавно взмахнул ей. По кабинету прокатился раскатистый треск, какой бывает в грозу, а державший палочку волшебник досадливо поморщился, качая головой — присмотревшись, журналистка заметила, что древесина палочки покрылась тускло светящимися глубокими трещинами, словно внутри тлели оставшиеся после пламени костра угли.

— Нет? — вздохнул Олливандер.

— Справедливости ради, — вернул палочку создателю Авалор, — эта продержалась чуть дольше, я, определённо, чувствовал, как она сопротивляется прохождению моей магии, пытаясь ограничить её. Но… — он развёл руками.

— Так-так! — волшебник оживился, протягивая третью палочку. — Тогда прошу вас, вот это — бакаут с вставками из алхимического серебра и сердцевиной из сердечной жилы дракона.

— О? — удивлённо посмотрел на Олливандера Дамблдор, — Три компонента? Не знал, что так делают…

— Обычно — нет, — признал мужчина. — Всё, кроме древесины и сердцевины, служит простым украшением, добавляясь при желании уже после завершения палочки. Но я нашёл старые заметки в дневниках моего пра-пра-дедушки… это, конечно, снижает возможности палочки в тонких манипуляциях, но должно благотворно сказываться на её пропускной способности. Правда, я, к сожалению, не нашёл в записях, чтобы мой предок создал хотя бы одну такую…

В этот раз Авалор изучал палочку в своих руках заметно дольше — Рите с её места было заметно, что волшебник заинтересован таким исполнением, словно и в самом деле понимает в этом ремесле, оценивая работу мастера. Но и в третий раз, стоило мужчине взмахнуть концентратором, палочка испустила небольшой фонтанчик золотистых искр, а в следующее мгновение, на глазах у обрадованно вскинувшего брови Олливандера, её древесная часть просто… осыпалась на колени профессора, оставив в его руках лишь металлические проволочки.

— Как любопытно… — прищурился Авалор. — Не могу сказать, что эта палочка… сильнее прошлой, но ощущения были странными.

— Да… Такого я не ожидал… — в состоянии крайней задумчивости постучал по губам пальцем Олливандер. — Что же… Тогда осталась лишь одна, профессор Хан… Бузина и перо феникса… Прости, Альбус, но я потратил последнее, что дал твой Фоукс…

— Кхм… — моргнул нахмурившийся в первое мгновение директор. — Ничего страшного, Гаррик… Если понадобится, думаю, мы сможем договориться с ним об одолжении…

Интуиция Риты буквально взвыла — что-то в этой ситуации, в этом диалоге, который она услышала только что, было не так… Или нет! В нём было что-то важное, особенное, но волшебница не могла понять, что. Ей только и оставалось переводить взгляд между участниками и наблюдать, как Авалор берёт в руки выглядящую неаккуратной и какой-то… кривой палочку, с некоторым сомнением смотрит сначала на неё, а затем — на директора, а потом… Кабинет осветила яркая вспышка, сопровождаемая волной тепла.

Отведя взгляд, журналистка пропустила окончание происходящего, но, когда она вернулась к наблюдению, жалея, что у жука нет век, которые можно было бы просто на мгновение прикрыть, Авалор, с весьма озадаченным видом, разводил руками, демонстрируя невесомый серебристый пепел, покрывающий его руки, а на столе между волшебниками тихо дотлевало золотисто-оранжевое перо, всё больше распадающееся на крошечные искорки с каждой секундой.

— Что же… — наконец, выдохнул мастер волшебных палочек, тоскливым взглядом провожая последние остатки пера феникса. — Отрицательный результат — тоже результат… Если вы не будете возражать, я, возможно, возьму на себя смелость предложить вам при случае ещё несколько моих творений… Когда-нибудь в будущем…

— Думаю, — задумчиво протянул Авалор, — это будет интересный опыт…

— Что же, господа… — вздохнув, развёл руками Дамблдор. — предлагаю отложить в сторону все сложные философские материи и всё же уделить внимание ужину… Боюсь, правда, он уже успел остыть. К счастью, это уж точно не является нерешаемой проблемой!

Сверкнув очками, директор вытащил из рукава волшебную палочку и плавным движением обвёл стол с тарелками и чайником, заставив еду снова нагреться. Благодарно кивнувший Олливандер потянулся за своей порцией, а Рите Скиттер оставалось только с завистью смотреть на происходящее и терпеливо ждать — пока кабинет не опустеет, она не рискнула бы пытаться вылететь наружу. Быть пойманной в самом конце было бы крайне обидным завершением вечера. И её карьеры журналиста.

Но всё рано или поздно подходит к концу. К счастью, подошли к концу и эти посиделки — отдав должное чаю и вызвав домового эльфа забрать посуду и прибраться, Дамблдор с Олливандером поднялись на ноги, собираясь уходить. Журналистка встрепенулась. При первой же возможности ей нужно проскользнуть в учебный класс, а оттуда — в коридор. Было бы куда проще, оставь этот Хан открытым окно, но английская осень не располагала к такому, а потому волшебнице не оставалось простых путей к отступлению.

Аккуратно размяв крылья, стараясь не выдать своего местоположения жужжанием, Рита проводила трёх мужчин внимательным взглядом. Стоило Авалору покинуть кабинет следом за гостями, провожая их к выходу, она тут же перелетела с книжной полки на стену за дверью, отслеживая перемещение волшебников. Нужно всего лишь улучить правильный момент… Ещё немного… Ещё… Да! Дамблдор и Олливандер покинули класс, а хозяин кабинета развернулся, сделав несколько шагов прочь от двери, с задумчивым видом явно прокручивая в сознании прошедший разговор. Это её шанс! Напрягая крылья, жук метнулся к столь удачно оставленной приоткрытой двери. Считанные метры отделяли её от свободы и безопа…

— Мисс Скиттер, я полагаю? — за спиной женщины раздался спокойный голос, а волшебница внезапно почувствовала, что застыла в пространстве, как муха, попавшая в каплю янтаря. — Вам не кажется, что уходить, не попрощавшись, не менее невежливо, чем в принципе приходить на встречу, на которую вас не приглашали?

Неизвестная сила, удерживавшая её на одном месте и не дававшая пошевелить даже усиком, плавно развернула жука в воздухе. Чувствуя накатывающий страх, журналистка сфокусировала зрение на стоявшем перед ней челове… Последним, что она увидела прежде, чем сознание милосердно покинуло её, был пристальный взгляд светящихся багровым светом глаз и вытянутая в её сторону в повелительном жесте рука профессора Защиты от Тёмных Искусств.

Примечания:

*27.1 Волшебное создание. Представляет собой огромного ядовитого паука с размахом лап до 4,5 метров. Акромантулы — хищники, предпочитающие охоту на крупную добычу, хотя манерой поведения всё равно наиболее близки к обычным паукообразным. Первоначально обитали в джунглях острова Борнео, вероятно, выведенные искусственно одним из волшебников для охраны сокровищ или жилища.

Некоторые представители способны к человеческой речи, но, несмотря на развитый интеллект, не поддаются дрессировке и крайне опасны как для маглов, так и для волшебников. Ценится волшебниками в качестве источника ингредиентов для зелий, в частности — яда акромантула, который добывается из живого или свежеубитого существа.

*27.2 Волшебное создание. Обитает в Восточной Африке и считается одним из самых опасных магических существ (5 класс опасности). Представляет собой гигантского леопарда, способного перемещаться совершенно бесшумно, несмотря на огромные размеры. Обладает ядовитым дыханием, которым может отравлять огромные области пространства.

Глава 28. Вопросы высшей магии и волшебных существ

В жизни, как в грамматике: исключений болььше, чем правил.

(Реми де Гурмон)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная факультета Гриффиндор.

Гарри с трудом оторвал голову от подушки, принимая сидячее положение. Общение с мастером Олливандером и прессой вышло на удивление утомительным — хоть у Поттера и получилось таким образом сбежать с части занятия у Снейпа, а после просто пойти на обед чуть раньше, это не отменяло необходимости посещения оставшихся занятий. И, хоть там не было ничего хотя бы отдалённо сравнимого с мрачным подземельем, к концу дня волшебник чувствовал себя выжатым лимоном.

Быстро закинув в себя ужин, Гарри махнул рукой на вопросительный взгляд друзей и поплёлся в башню факультета. Ему не хотелось ничего, только немного тишины и спокойствия. Настолько, что он даже махнул рукой на домашнее задание, просто отправившись спать сразу, едва добрался до кровати. В конце концов, сложно ожидать от подростка в его возрасте жажды учёбы, да? Только, если этот подросток — не Гермиона… Н-да.

Правда, заснуть сразу же ему так и не удалось — вонкий стук в закрытое окно заставил волшебника открыть глаза и озадаченно посмотреть в ту сторону. На карнизе снаружи сидела большая сипуха, пытавшаяся разглядеть через мутное стекло внутреннее убранство комнаты. Издав недовольное «уху!», птица подняла лапу и проскрежетала ей по стеклу, тонко намекая, что её, вообще-то, полагается впустить внутрь. Пришлось Гарри подняться и открыть раму, впуская недовольную птицу и холодный ночной воздух. К лапе гостьи оказался привязан почтовый тубус с письмом — писал Сириус.

«Гарри!

Не могу сказать в письме всё, что хочу: слишком опасно, вдруг сову перехватят. Нам нужно переговорить с глазу на глаз. Сделай так, чтобы мы могли встретиться у камина в вашей гостиной в час ночи с 21 на 22 ноября.

Я, как никто, знаю, что ты взрослый мальчик, а рядом с Дамблдором вряд ли кто-то отважится причинить тебе вред, но события говорят сами за себя — твоё имя как-то попало в Кубок Огня. Куда только смотрел чёртов Грюм?! Будь начеку, Гарри. И обязательно пиши мне обо всём необычном и важном, что происходит вокруг.

Дай мне знать, если 22 ноября по какой-то причине сорвётся, придётся менять планы.

Сириус.»

Двадцать второе… До названного крёстным дня было ещё две недели — если бы он ещё мог вообще знать, что с ним будет в назначенный день. От полученного послания он чувствовал себя двойственно — возможность поговорить с крёстным, пусть и через две недели, однозначно радовала волшебника, по крайней мере, это был неплохой способ отвлечься от мрачной неизбежности Первого Тура. Он никогда не нервничал ни перед одним из матчей по квиддичу, даже перед последним со слизеринцами, решающим судьбу Кубка школы, но ведь там никто и не умирал раньше, правда?

Вот только это был далеко не матч по квиддичу, а он даже не представлял себе, как Сириус может помочь ему справиться со страхом: ведь ему придётся сражаться с неизвестной опасностью, неизвестной магией, да ещё и на глазах у сотен зрителей. Оставалось надеяться, что встреча с крёстным хотя бы немного его приободрит. Если, конечно, он сумеет придумать, как сделать так, чтобы обезопасить встречу от случайных свидетелей — ему даже пришла в голову идея взять у близнецов парочку их фирменных навозных бомб и разбросать их вокруг входа в гостиную. Н-да… Страшно представить реакцию Филча на это!

— Гарри, ты идёшь на завтрак? — заглянул в спальню Рон.

— Да… Сейчас, нужно только умыться.

— Тогда мы ждём тебя внизу, — кивнул Уизли.

«Нужно только умыться»… Да. С трудом поборов сонливость, волшенбник проковылял в ванную комнату, ежась от утренней «прохлады», пробиравшей до костей даже в помещениях факультета, которые, вообще-то, неплохо протапливались камином. На скорую руку умывшись, волшебник переоделся в форму, накинул мантию и быстро сбежал по лестнице в гостиную, где его уже ждали двое друзей.

— С добрым утром, Гарри! — улыбнулась ему Гермиона.

— С добрым утром, — вздохнул юноша, криво улыбаясь в ответ. — Что вчера было у Снейпа под конец?

— У профессора Снейпа, Гарри!

— Так никто и не умер, если ты об этом, — хмыкнул Рон. — Наш Ужас Подземелий забраковал все антидоты без исключения, даже у Малфоя, представляешь?! Я думал, его там удар хватит, так его перекосило.

— Ничего себе…

— Ага… А! Он задал всем эссе на эту тему, на полный свиток пергамента, сказал, что твоё проверит с особенным пристрастием.

— Как будто это на что-то повлияет, — Поттер вздохнул. — Пошли в Большой зал, что ли?

— А что было на взвешивании палочек? — заинтересованно спросила Гермиона, двинувшись следом за Гарри к выходу из гостиной. — Я пыталась найти в библиотеке про эту традицию, но о Турнире там только общая информация и информация о победителях…

— Там были все чемпиона, — пожал плечами Гарри, — директор Дамблдор, организаторы и Мастер волшебных палочек Олливандер. Ах да, — поёжился от воспоминаний о репортёрше юноша, — ещё там был фотограф от «Пророка» и женщина… Рита Скиттер.

— Папа говорит, она пишет сплошную грязь, — скривился Рон. — Как только её в редакции держат до сих пор?

— Ну вот и вчера она пыталась взять у меня интервью… Хорошо хоть, директор вовремя появился — а то даже и не знаю… С неё бы сталось затащить меня в кладовку и привязать к стулу… А дальше — нас вызывали по очереди, и Олливандер проверял волшебные палочки. Называл, из чего каждая сделана, пробовал колдовать… Ещё было несколько фотографий, для газеты.

— Круто! Если бы только не Скиттер писала статью, а то Мерлин знает, что она напишет…

— Да мне как-то всё равно, — махнул рукой Гарри, — меня больше волнует Первое Испытание… О, кстати! — оноглянулся по сторонам и, убедившись, что поблизости нет никого постороннего, жестом попросил друзей встать поближе. — Сириус прислал мне письмо с совой…

— Да ты что?! И что он пишет?

— Просит через две недели в полночь быть в гостиной Гриффиндора у камина, чтобы мы могли поговорить… Вчера допоздна ломал голову, как сделать, чтобы никто не мешал…

— За две недели мы, думаю, что-нибудь придумаем! — хлопнул друга по плечу Рон под согласные кивки головой Гермионы.

— Надеюсь…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

Рита Скиттер сидела в кресле, до побелевших костяшек сжав в пальцах чашку с уже остывшим чаем и смотрела перед собой. Голова волшебницы буквально кипела от наполнявших её мыслей, и, хоть хозяин кабинета давно ушёл по своим делам, отправившись на завтрак, она не могла заставить себя пошевелиться. Хотела материала для статьи? Что же… Вот тебе материал, Рита! Получите, да не обляпайтесь…

Авалор Хан, новый преподаватель Защиты от Тёмных Искусств… О нет, он не пытал репортёршу, он даже не угрожал ей после того, как поймал «на горячем», одним жестом руки остановив полёт маленького жучка в воздухе. Но она ещё долго будет помнить его багровый взгляд, казалось, проникающий до самых глубин души. Рита не могла дать себе отчёт, с чем связана такая реакция, ведь ей приходилось общаться и с куда более влиятельными и опасными собеседниками, способными устроить огромную кучу проблем как ей, так и всему «Ежедневному Пророку». В каждом отдельном случае она тщательно прислушивалась к собственной интуиции, решая, что стоит написать в выходящей статье, что лучше придержать, а в каких случаях и вовсе лучше забыть об «интервью», как о страшном сне, и не возвращаться к теме несмотря ни на какие гонорары. И Авалор Хан был как раз последним вариантом.

Он не требовал сохранять услышанное и увиденное в кабинете в тайне, не пытался откупиться или запугать какими-то карами или имеющимися у него покровителями… Нет, он просто смотрел своими светящимися в полумраке кабинета глазами, а волшебница чувствовала, как её маленькое тельце словно бы сжимает со всех сторон неведомая сила. Вот уже скоро начнут ломаться блестящие надкрылья, а затем… Затем… Сознание тогда сочло за лучшее милосердно её покинуть — она всё гадала, может ли жук вообще потерять сознание… Как оказалось, может, по крайней мере, если это анимагический жук, натерпевшийся жути.

Пришла в себя она сидящей в этом самом кресле, уже вернувшейся в привычный человеческий вид, и, судя по отголоскам ощущений, превратили обратно её принудительно, специальным заклинанием для определения анимагов. Случалось ей разок попадать под его действие, к счастью, в той комнате оказалось целых два анимага, не афишировавших своё присутствие, а она в этот момент удачно присела на постамент одной из статуй, стоявших неподалёку, скатившись как раз за неё, едва почувствовав действие чар.

Профессор сидел здесь же, за своим рабочим столом, изучая её слегка прищуренными глазами, чуть постукивая пальцами по столешнице. Свою палочку волшебница с внутренней дрожью заметила лежащей там же, на краю стола, рядом с знаменитым прыткопишущим пером и блокнотом — за время беспамятства её ещё и обыскали. Наконец, заметив, что «гостья» пришла в себя, хозяин кабинета поднялся на ноги, прошёл в угол комнаты, где, как она видела, стоял небольшой поднос с чайным сервизом, и, остановившись так, чтобы держать её в поле зрения, принялся заваривать чай.

Жестом своей палочки волшебник заставил воду в чайнике вскипеть, разлив ароматный напиток по чашкам и неспешно направившись к ней. Стоило Авалору сделать первый шаг, как она почувствовала прокатившуюся по спине волну холода — буквально на глазах внешность профессора изменилась! Кожа приобрела тёмный, практически чёрный оттенок, а глаза, ещё секунду назад бывшие совершенно обычными, вспыхнули двумя багровыми углями, свечение которых она и увидела тогда, будучи пойманной невидимой рукой.

«Надеюсь, вы понимаете, мисс Скиттер, что о некоторых темах говорить, а тем более писать, будет верхом неблагоразумия?» — так он тогда сказал? С испуганным писком вжавшись в кресло, волшебница только и смогла, что зажмуриться, а когда открыла глаза снова, перед ней был только вежливо улыбающийся профессор ЗоТИ, протягивающий исходящую паром чашечку на блюдце. Никаких ужасов… Никаких светящихся глаз…

Моргнув, Рита стряхнула оцепенение, обводя пустой кабинет взглядом. Она хотела узнать о новом профессоре Хогвартса? Вот уж точно, «бойся своих желаний»… За прошедшую ночь, когда она смогла побороть тот внезапно накативший страх, она задала немало вопросов и даже получила немало ответов. И, хоть в собранной информации не было ничего сенсационного, внутреннее чутьё опытного репортёра буквально вопило, что даже так ей стоит быть очень осторожной в своих высказываниях и содержимом статей, которые она пишет.

— Мерлиновы подтяжки… — выдохнула Рита. — Мне же нужно быть в редакции, готовить статью о Турнире!

Досадливо дёрнув щекой, женщина отставила так и не допитый ночью чай на край стола, поборов детское желание разлить его на лежавшие на столешнице бумаги, и внимательно прислушалась к окружающим звукам. Кажется, в Хогвартсе ещё было время завтрака, а значит, большинство его обитателей были в Большом зале. По крайней мере, первый урок ещё уж точно не начался — в классе внизу было полностью тихо, но это совершенно не означало, что она может просто взять и, как у себя дома, прогуляться по школе. Прибывший с ней фотограф редакции уже давным-давно вернулся в Лондон, привыкший к тому, что она частенько «исчезала» во время работы, а значит, если её внезапно обнаружат, будут вопросы. Впрочем…

Пожав плечами, Скиттер подошла к закрытому окну и, распахнув створку, выглянула наружу — до самого Лондона маленький жучок не долетит, это верно, но он вполне доберётся до Хогсмида. А там, выпив чашечку кофе и позавтракав, она вполне может и трансгрессировать, куда только ей может быть угодно. Не то, чтобы она сильно любила такой способ перемещения, так и не сумев привыкнуть к довольно неприятным ощущениям в процессе, но работа есть работа. Кивнув своим мыслям, волшебница ещё раз прислушалась к звукам вокруг и, убедившись в безопасности, достала палочку. А уже через пару секунд небольшой яркий жук, задорно жужжа, вылетел из окна кабинета Защиты от Тёмных Искусств, направляясь в сторону ближайшего к школе городка.

Там же, но сильно позже. И не только там.

С хрустом потянувшись, Авалор потёр уставшие глаза, откладывая в сторону последнее проверенное эссе. Несмотря на всю его магию, бессонная ночь и длинный учебный день после неё всё-таки приносили свои плоды в виде лёгкой головной боли и ощущения «песка в глазах», винить в чём он мог только лишь себя самого. В конце концов, никто ведь не заставлял его проводить «интервью» со Скиттер именно сейчас…

Нет, можно, конечно, было просто и незамысловато прикопать склочную волшебницу в ближайшем цветочном горшке, благо в форме насекомого она занимала бы крайне мало места, но, во-первых, он понятия не имел, что произойдёт с анимагом, умершим в своей звериной форме, а женские ноги, торчащие из фикуса, буду вызывать некоторые вопросы, а во-вторых, правильно замотивированный работник прессы может иногда быть более полезен, чем этот же работник, но мёртвый. По крайней мере, ему хотелось так думать. В любом случае, ближайшее будущее покажет, насколько хорошо он разбирается в человеческой психологии, применительно к местным волшебникам.

Задумчиво постучав пальцем по нижней губе, маг повернулся к расположенному в его кабинете камину. Ужин он явно пропустил, засидевшись с проверкой работ, но совсем поздним время ещё не было, так что, возможно, Дамблдор соизволит уделить ему некоторое время для консультации на тему трансфигурации? Мысль о возможности создания драгоценных камней по-прежнему его не отпускала и, пока до первого испытания Турнира оставалось время, ему всё-таки хотелось бы этот вопрос закрыть. По крайней мере, попытаться.

— Кабинет директора, — негромко произнёс маг, бросая в огонь щепотку зеленоватого порошка (*28.1). — Директор Дамблдор?

— Профессор Хан? — в камине появилось озадаченное лицо пожилого волшебника. — Что-то случилось?

— Прошу прощения за беспокойство, — кивнул маг, — если у вас найдётся время, я бы был весьма признателен за небольшую консулььтацию в части трансфигурации…

— Консультация? Хм-м-м… — всё ещё крайне озадаченно покачал головой волшебник. — Но почему вы не обратились с просьбой к профессору Макгонагалл? Уверен, Минерва с радостью проконсультирует по своему предмету…

— В отличие от неё, вам не придётся пояснять некоторые… особенности на мой счёт, — чуть улыбнулся данмер, — а ваши познания в данном направлении являются не менее весомыми. К тому же, думаю, тема беседы может показаться небезынтересной и вам самому.

— Хм-м-м… — изображение директора в языках пламени провело рукой по бороде. — Хорошо. Думаю, я найду для вас свободное время, если это столь важно. Приходите через сорок минут. Пароль к кабинету — сахарные леденцы.

— Благодарю, директор, — кивнув, мужчина шевельнул угли в камине, заставив пламя выпустить сноп искр и «прерывая» связь.

Что же, у него есть немного времени…

— Рили, — негромко позвал маг.

— Господин звал Рили, Рили пришёл, — с тихим хлопком в кабинете появился уже знакомый данмеру домовик.

— Судя по всему, я несколько пропустил ужин… Не мог бы ты принести чего-нибудь лёгкого сюда?

— Рили принесёт! — радостно почти подпрыгнул ушастый фейри, исчезая.

Вздохнув, маг сел обратно за стол, откинувшись на спинку кресла. Система каминов была ещё одним поводом заставить его глаз дёргаться — ещё только прибыв в школу и получив постоянный доступ к одному из них, он попытался разобраться, как это всё должно и вообще может работать… Против самого принципа перемещения через зачарованный камин Авалор не имел ничего — в конце концов, он сам создавал артефакты возврата из обычных деревянных кубиков, но вся система в общем… Каждый из каминов в сети получал своё название, слово (или слова), обозначающее конкретную точку назначения, а затем пользователю всего лишь нужно было произнести его и пройти через огонь. Но… Даэдра побери!

Кто вообще мог придумать саму идею перемещения через камин?! Что случится, если в точке назначения камин будет гореть? А ведь раньше их использовали, в том числе, в качестве кулинарного очага, размещая там вертел с мясом… А возможность «ошибиться» адресом из-за невнятного произношения?! Местные волшебники всё больше вызывали у данмера желание стукнуть их чем-нибудь тяжёлым в надежде, что хотя бы это добавит им в голову немного разума… С тихим хлопком вернулся Рили, с поклоном опустив на стол перед магом поднос с ужином и посудой.

— Спасибо Рили, — кивнул маг домовому эльфу. — Пока можешь быть свободен — забери потом посуду, ладно?

— Конечно, господин, — низко склонил голову домовик, с хлопком исчезая.

Придвинув к себе первую тарелку, Авалор отдал должное её содержимому. Пожалуй, о некоторых темах просто лучше не размышлять — без каминов его жизнь не обеднеет, а местные… Что же, с сумасшедшими лучше во всём соглашаться, ведь так? Вот и он лучше сделает вид, что просто не знает, как именно работает это извращение магической мысли, так будет спокойнее для его психики. Да, именно так.

Наконец, закончив трапезу, данмер сложил грязную посуду обратно на поднос и, коротким движением пальцев превращая трость-Ваббаджек, стоявшую возле его кресла, в палочку, поднялся на ноги, направляясь в коридор. У него как раз оставалось достаточно времени, чтобы дойти до кабинета Дамблдора, не слишком изображая спешку. По позднему времени в коридорах было уже пусто — добропорядочные ученики уже находились по гостиным своих факультетов, а нарушители спокойствия вроде братьев Уизли, которые были и будут всегда, всеми силами старались избегать внимания преподавателей и Филча, если и перемещаясь по коридорам, то делая это в самых непосещаемых местах замка.

— Сахарные леденцы, — флегматично произнёс маг, подходя к каменной статуе у подножия лестницы в кабинет Дамблдора и наблюдая, как гаргулья смещается в сторону.

— Доброго вечера, профессор Хан, — приветливо кивнул мужчине директор, вышедший встретить его к последней ступеньке винтовой лестнице.

— Доброго вечера, директор, — кивнул данмер, входя внутрь. — Ещё раз прошу прощения за то, что напросился на поздний визит, но… — он развёл руками, — с преподавательскими обязанностями порой сложно найти иное свободное от работы время. А самообразование бросать всё же не хотелось бы…

— Кстати об этом, — жестом пригласил гостя садиться пожилой волшебник. — Признаться, для меня несколько удивительно видеть в вас такую тягу к нашим знаниям… Ведь волшебство фейри куда… могущественнее, разве не так?

— Вам ли не знать, директор, — Авалор пожал плечами, — что в магии голая мощь далеко не всегда является единственно верным мерилом мастерства. Что толку от возможности уничтожить заклинанием город, если это единственное, на что ты способен?

— Кхм… А вы можете уничтожить город? Одним заклинанием? — напрягся волшебник, с явным трудом удержав вежливое выражение на своём лице.

— Честно? — демонстративно задумался маг. — Не проверял — как-то не было необходимости.

— Кхе…

Пожилой волшебник издал нечленораздельный звук, замерев с нечитаемым лицом, а его руки осторожно вытянули ящик стола, достав оттуда небольшой пузырёк с каким-то зельем. Зельем, которое Альбус с тяжёлым вздохом принялся по капле добавлять в стоявшую перед ним чашку с чаем. Кажется, откровение нового профессора стало для него несколько… неожиданным. Данмер даже почувствовал на миг укол совести — довести директора собственной школы до инфаркта было бы не самым лучшим окончанием его короткой преподавательской карьеры.

— Надеюсь, — наконец, директор отпил глоток чая, поднимая глаза на Авалора, — вам и не придётся это проверять…

— Простите, директор, — развёл руками маг, — вы спросили, а я лишь ответил. В любом случае, беспричинная жестокость и жажда разрушений никогда не были определяющими мотивами моего поведения…

— Хотелось бы верить… Кхм… Да… Впрочем, вы ведь просили этой встречи для консультации по вопросам трансфигурации?

— Именно, — мужчина кивнул. — Разбираясь в доступной в вашей библиотеке литературе, я наткнулся на интересный практический аспект… Даже несколько… И результаты некоторых опытов, которые я провёл, заставили меня думать, что я могу чего-то недопонимать…

— Что же, — Альбус сделал ещё один глоток, кажется, почти полностью успокаиваясь, — что именно вызвало ваши сомнения?

Данмер окинул собеседника задумчивым взглядом — дальнейшая формулировка вопроса была не менее важной, чем ответ на него. Вряд ли директор будет рад услышать, что его профессор умеет создавать артефакты для поглощения душ убитых им существ и дальнейшего их использования в артефакторике в качестве источника энергии, а всё, что его сейчас останавливает — это необходимость добывать драгоценные камни, из которых он эти артефакты, собственно, и собирается создавать… Да? А значит, нужно несколько сместить аспекты.

— В первую очередь, — медленно произнёс маг, подбирая слова, — меня интересует направление так называемой «вечной трансфигурации». Насколько я смог понять, при определённых условиях, принципиально такое преобразование мало отичается от обычной временной трансфигурации — требует больше… хм… сил, более сложного расчёта заклинания, но на этом всё. Или я ошибаюсь?

— Это… Неожиданный вопрос, — озадаченно моргнул Дамблдор, как-то по-новому глядя на профессора. — Постоянная, она же «вечная» трансфигурация — крайне сложное ответвление этого направления волшебства. Скажу вам откровенно, я достаточно хорошо разбираюсь в теории процесса, но никогда в своей жизни не пробовал сделать что-то подобное самостоятельно. Да, — волшебник кивнул, — каждое постоянное преобразование требует просто огромного напряжения сил и воли волшебника, а подбор соответствующего заклинания может стать отдельным испытанием. Ходят легенды, что Основатели использовали вечную трансфигурацию при создании части Хогвартса, — нахмурился директор, — но о тех временах осталось мало достоверных свидетельств, и даже предыдущие директора школы, — он обвел рукой череду портретов, с которых на них с интересом смотрели как раз бывшие директорами и директрисами волшебники, — вряд ли скажут нам больше. Единственное, что я могу добавить от себя лично, как и в любой другой трансфигурации, использование максимально близкого по сути исходного материала сделает преобразование проще. Менять одну лишь форму всегда намного легче.

— Хм… Да, всё, как я и полагал, — откинувшись в кресле, Авалор огладил пальцами подбородок. — Тогда я хотел бы перейти ко второму вопросу — возможности трансфигурировать алмаз…

В кабинете повисла звенящая тишина. Дамблдор в шоке смотрел на Авалора, пытаясь переварить то, что он только что услышал. Создать драгоценный камень, тем более алмаз, при помощи трансфигурации?! В голове волшебника всплыло четвёртое исключение Гампа, прямо утверждающее о невозможности создавать деньги, золото и прочие ценности. Единственным волшебником за всю историю, кто смог доказать, что это не совсем так, был Николас Фламель с его философским камнем, но это была не совсем трансфигурация…

— Это невозможно, — осторожно ответил Альбус. — Четвёртое исключение Гампа…

— Возвращаясь к возможности уничтожить город одним заклинанием… — маг вздохнул, поднимаясь на ноги. — Позволите, директор?

Дамблдор удивлённо кивнул, повернувшись на своём кресле и посмотрев в сторону камина, на который указывал его собеседник. Авалор коротко взмахнул палочкой, притягивая к себе кусок угля, оставшийся среди непрогоревших дров. Маг отошёл от стола директора на пару шагов, осторожно положил уголь на пол и снова взмахнул Ваббаджеком, направляя его вниз:

— Adalapio Eta!

Под шокированным взглядом широко распахнутых глаз пожилого волшебника уголёк, как и в прошлый раз, сначала рассыпался в горстку пыли, а затем, прямо на глазах, уплотнился, превратившись в аккуратный сверкающий тетраэдр. Досадливо дёрнув щекой, данмер перекинул Ваббаджек в левую руку, стряхивая с пальцев остаточное чувство покалывания, и пожал плечами, указав пальцем на трансфигурированный объект, отсчитывая про себя время дейстия преобразования.

— Это невероятно! — выдохнул Альбус, впившись сверкнувшими за стёклами очков глазами в алмаз на полу, и даже то, что через сорок с небольшим секунд кристалл рассыпался, вернувшись в форму угольной пыли, не особенно поменяло его реакцию. — Профессор Хан, это ведь был настоящий алмаз!

— Вот только на его трансфигурацию я потратил энергии столько же, — цыкнул зубом маг, — сколько потребуется мне, чтобы сжечь дотла целый квартал.

— Это заклинание… — волшебник покачал головой. — Я впервые его слышу. Полагаю, вы рассчитали его самостоятельно?

— Именно так, — кивнул маг.

— Вы сможете повторить его ещё раз, чтобы я мог в деталях увидеть процесс с самого начала? — с извиняющимся видом спросил Альбус. — По правде говоря, в первый раз я несколько… растерялся.

— Думаю, мне это по силам, — с лёгкой улыбкой кивнул данмер, наблюдая, как брови директора дрогнули, он явно не ожидал такого ответа, впрочем, Альбус справился с удивлением и только кивнул.

— В таком, случае, когда будете готовы. Вам потребуется ещё уголь, или…

— Заклинание работает с любой формой углерода, — покачал головой Авалор, — оставшейся угольной пыли вполне достаточно. Adalapio Eta.

Вздохнув, мужчина сосредоточился и, стараясь делать это чуть медленнее, взмахнул палочкой, направив её на горстку угля на полу. Как и в прошлые разы, заклинанию потребовалось около десяти секунд, чтобы заставить угеродный порошок уплотниться, приобретая форму правильного тетраэдра, а затем — сжаться ещё сильнее, превращаясь в рукотворный алмаз. Маг поморщился, встряхнув рукой — почему-то именно это заклинание вызывало неприятное покалывание в кончиках пальцев, хотя сам по себе объём использованной магической энергии не был таким уж чудовищным для его возможностей.

— И вновь скажу, что это невероятно, — пристально наблюдающий за процессом Дамблдор с уважением покачал головой. — Такая сила не может не впечатлять… Насколько я могу судить, вы выполнили заклинание правильно — не считая количества потраченных на это сил, можно сказать, что трансфигурация была образцово показательной. Профессор Макгонагалл была бы в восторге, увидь она такое исполнение у своих студентов. Сразу после того, как придёт в себя от вида студента, нарушающего одно из исключений Гампа…

— Но дать каких-то рекомендаций для улучшения процесса вы не можете… — понимающе покивал данмер, невербальным заклинанием очищая ковёр от остатков угольной пыли.

Не то, чтобы это его сильно удивило — местные волшебники, как он уже понял, не отличались чрезмерным уровнем могущества, а сильные представители вроде того же Дамблдора или Грин-де-Вальда появлялись крайне редко. Так что, хоть исход его и огорчал, отрицательный результат — всё ещё результат. В конце концов, он всё равно может создать алмаз при помощи трансфигурации, если на то будет жизненная необходимость, другое дело, что во всех прочих ситуациях ему куда проще будет просто приобрести природный камень подходящего размера и произвести преобразование уже его, убирая дефекты и приводя кристалл к нужным параметрам. Или украсть его, в зависимости от ситуации.

— Сожалею, что не сумел помочь, профессор Хан, — развёл руками Альбус, — но… Если вы простите мне стариковское любопытство, для чего вам понадобилась возможность создания драгоценных камней при помощи магии? Да и сами камни, если уж на то пошло.

— Драгоценный камень — крайне ценная вещь сама по себе, — задумчиво произнёс данмер, слегка наклонив голову к плечу. — Даже в вашей магической традиции он может использоваться в качестве материала для создания артефакта или элемента фокусировки энергии… Возможность создать такой в любой нужный момент с любыми нужными параметрами сэкономила бы массу времени.

— Признаюсь, с такой стороны вопрос я не рассматривал, — огладил бороду директор. — Если ваши изыскания приведут к положительному результату, и вы решите поделиться ими с общественностью, это может послужить внушительным рывком развития магической мысли…

— Если за моей головой, — маг хмыкнул, демонстрируя, что шутит, — не придут наёмные убийцы Гринготтса и магловских ювелиров. Одновременно. Для устранения угрозы их бизнесу.

— Не думаю, что дойдёт до такой крайности, — ответно улыбнулся волшебник.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Окраина Запретного леса.

— Уф-ф-ф…

Хагрид устало опустил тушу оленя на землю, разминая плечи. Даже для его физических кондиций тащить здоровую зверюгу, которую сам же и подстрелил из арбалета, было не самым лёгким делом. А заклинание для левитации предметов у него почему-то выходило из рук вон плохо — возможно, сказывалась сломанная в юности палочка… Впрочем, он уже привык.

Передохнув ещё несколько минут, полувеликан с «хэканием» подхватил животное, снова взваливая его на себя, чуть поправил тушу, располагая её более удобным образом, и размеренным шагом двинулся дальше, улыбаясь в густую бороду. Необходимость охотиться чаще, чем это происходило в обычное время, с лихвой компенсировалась возможностью вблизи увидеть тех, для кого, собственно, и предназначалась добыча.

Драконы. Хагрид мечтательно вздохнул — ему ещё со школы нравилось общаться и ухаживать за различными существами. Кто-то скажет, что ему нравятся только опасные твари, и, чем они опаснее, темм лучше, но это было не совсем так — волшебник любил всех существ без разбора, от маленьких пикси, до ужасных нунду. Хотя драконы без сомнения занимали в большом сердце полувеликана особое место.

— Кто идёт? — окликнул его суровый голос.

— Это я, Саймон, — остановился у одного из деревьев полувеликан, — принёс ещё одного оленя.

— А, Хагрид! Проходи. Спасибо за добычу — ох и горазды они жрать, конечно… Хорошо ещё, что у вас под боком Запретный лес есть, а то я даже не представляю, как бы организаторы обеспечивали нас мясом.

— Пришлось бы покупать, значицца, — пожал плечами лесник. — Как-то же вы своих зверушек кормите…

— Да уж… Ладно, сгрузишь мясо у третьего вольера, ладно? Хвосторога в прошлый раз плохо поела — нужно сегодня побольше закинуть.

— Сделаю, — прогудел Хагрид, направляясь дальше по еле различимой в темноте тропе.

Впрочем, уже через три шага всё резко изменилось — стоило ему пересечь невидимую границу, скрывавшую творящееся тут от случайных взглядов со стороны, как по ушам полувеликана ударил громогласный рёв, а лес осветило пламя. Счастливо улыбаясь, мужчина пошёл вперёд, искренне наслаждаясь происходящим.

Третий вольер располагался на некотором отдалении от остальных четырех — содержавшаяся там драконица была более «склочной», чем её сородичи других видов. Хагрид помнил, что в первый день, когда драконологи только обратились к руководству школы за содействием в поставках пищи для своих подопечных, она успела заметно потрепать другую драконицу, налетев на валлийского зелёного и распоров ему шею. К счастью, до смертоубийства не дошло, волшебники растащили ящеров, принявшись залечивать пострадавшего, но с тех пор наиболее злобную из них держали на отдалении от прочих.

Сбросив оленью тушу в специальный лоток около клетки, Хагрид замер, любуясь опасной и хищной рептилией. Драконица, взревевшая при его появлении в поле зрения, дёрнулась, подходя ближе, и с прищуром уставилась на «крупного человечка», так неосторожно оказавшегося рядом с ней. Втянув ноздрями воздух, хвосторога вдруг резко выдохнула, выпустив в сторону полувеликана длинную струю пламени — даже сквозь установленные на клетку щитовые чары волшебник почувствовал волну жара, обдавшую его лицо. По спине под его неизменным меховым пальто стекла струйка пота, а улыбка на лице стала ещё шире.

— Ну что ты… Я же принёс еду…

— Хвостороги всегда отличались особенной территориальностью, — раздался спокойный голос откуда-то сбоку, заставив Хагрида невольно вздрогнуть — он никак не слышал подошедшего волшебника.

— А… Прошу прощения, значицца?

Повернувшись на голос, полувеликан увидел перед собой худощавого мужчину, одетого в магловский сюртук, какие носили с век назад. До сегодняшнего дня он никогда его не встречал, но в этом не было чего-то особенно удивительного — команды драконологов иногда менялись, всё же, под их ответственностью был целый заповедник в Румынии, а на одном только Турнире и его четырёх драконах свет клином не сошёлся.

— Я говорю, — улыбнулся мужчина, тряхнув густыми чёрными волосами, сейчас удерживаемыми простым кожаным ремешком, предотвращающим падение прядей на лицо, — хвостороги в дикой природе… Когда они жили в дикой природе, — поправился он, — особенно трепетно относятся к своей территории. И то, что конкретно эта дама, — волшебник с усмешкой указал на дракона в клетке, казалось, внимательно рислушивающегося к его словам, — выросла в неволе, мало что меняет.

— Эт верно… Я читал, значицца, про драконов. Нравяцца мне эти зверюги.

— Да… Красивые… — вздохнул неизвестный, подходя чуть ближе к клетке. — Раньше… ходят легенды, они даже были полноценно разумными… С некоторыми можно было говорить, и они отвечали…

Хагрид удивлённо нахмурился — в голосе говорившего слышалась нотка тоски, словно он сам когда-то… Да нет, наверное, ему показалось. Хотя, конечно, он бы не отказался и сам поговорить с кем-то из этих волшебных созданий, послушать их истории, понять их мысли и их жизнь. Полувеликан вздохнул. Сейчас он может хотя бы видеть их вблизи, не опасаясь навредить ученикам или преподавателям Хогвартса, как было тогда, с Норбертом… Норбертой…

— А… Откуда вы эт знаете? Я никогда не слышал ничего подобного…

— Это не слишком распространённая теория, — махнул рукой волшебник. — Видел в какой-то из книг… Да… В любом случае, — он вздохнул, — это было в прошлом — сейчас драконы те, кто они есть… Хотя, конечно, — мужчина повернулся к собеседнику, хитро улыбнувшись, а Хагриду на миг показалось, что глаза неизвестного сверкнули в темноте двумя изумрудами, — всё ещё может измениться… Кто может сказать, что будет в будущем?

— Хотел бы я увидеть, какими они были… — вздохнул Хагрид.

Так и не представившийся ему волшебник тепло улыбнулся, снова отворачиваясь к клетке с затихшей драконицей. Казалось, он прислушивался к чему-то, доступному только ему, словно хвосторога и в самом деле пыталась что-то сказать, что-то, что никто вокруг не мог услышать. Глаза рептилии пристально, с невероятным вниманием смотрели прямо на них, и на миг Хагриду показалось, что он в самом деле видит в них настоящий разум…

— Хагрид, ты чего там, уснул?! — окликнули его со спины, заставив полувеликана моргнуть, вздрогнув.

Наваждение пропало — перед ним снова была клетка с щурящейся драконицей, явно прикидывающей, как бы добраться до столь неосторожно подошедшего близко двуногого. И… Хагрид озадаченно огляделся по сторонам — его неожиданный собеседник исчез, словно его никогда тут и не было.

— Что за ерунда… — помотал головой волшебник, отступая на шаг. — Привидицца же такое…

— Хагрид? — к нему подошёл один из драконологов. — Всё в порядке?

— А… Да, Марк… я просто… засмотрелся на хвосторогу. Наверно…

— Это бывает… Главное, совсем близко не подходи — чары, они только от огня хорошо защищают. Лапу просунет — зацепит когтями и поминай, как звали. Даже ты для неё, уж прости, закуска перед обедом.

— Эт точно… Чего хотел-то?

— А! Точно, — махнул рукой Марк. — Поможешь передвинуть две поилки?

— Давай… Эт я быстро, — улыбнулся полувеликан.

Двинувшись за Марком, Хагрид бросил ещё один взгляд на драконицу в клетке. Да… И вот с этакими чудищами придётся столкнуться чемпионам. И Гарри… Да… Пожалуй, всё-таки, стоит как-то намекнуть мальчику, что их ждёт — правила правилами, но не дело сыну его друзей погибать во цвете лет. А то и ещё раньше… Волшебник тяжело вздохнул. Нарушать правила ему было неприятно, но, тут он мог согласиться с профессором Ханом, участвовать в Турнире Гарри тоже заставили в нарушение всех и всяческих уложений… а так он хотя бы со своей совестью будет в согласии. Ведь да?

Примечания:

*28.1 Каминная сеть в волшебном мире — объединённые в единую систему, специально зачарованные камины волшебников, которые используются для быстрого перемещения из одной точки в другую при помощи специального реагента, летучего пороха. Фактически, представляет собой аналог магловской подземки.

Теоретически, при необходимости, существует возможность поключения к сети обычного магловского камина в любом доме, что было проделано минимум один раз, для камина Дурслей, когда Артур Уизли забирал таким образом Гарри Поттера из его дома на Тисовой улице, однако, это является нарушением правил и обычно не практикуется. Очевидно, что в обычный камин, не подключённый к сети, переместиться невозможно.

Для перемещения по сети требуется взять в руку щепотку летучего пороха, чётко и внятно назвать место назначения (словесную конструкцию, зафиксированную за конкретным камином, как название станции метро) и бросить порох в огонь, шагнув вперёд, когда тот на некоторое время станет зелёным. Ошибки и невнятное произношение могут приводить к перемещению по другому адресу, а прогоревший в момент прохода летучий порох — к исчезновению груза, что, однако, не было зафиксировано.

Дополнительным функционалом сети предусматривается возможность «звонка» по камину, как через телефонную сеть. Для этого требуется точно так же бросить в огонь порох (больше, чем для перемещения), назвав адрес второго камина, и, пока он горит, в зелёных сполохах можно увидеть лицо собеседника, на той стороне. В случае необходимости, через уже открытый канал между двумя каминами возможно пройти, но, учитывая, что порох может уже догорать, рекомендуется бросить отдельную щепотку для прохода.

Глава 29. Задача усложняется

Неважно, как быстро летит дракон, важно, как быстро бежишь ты.

(Нордская мудрость)

Окрестности Шшолы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Деревня Хогсмид.

Две недели пролетели как-то сами собой — Гарри старался не думать о надвигающемся первом испытании, сосредоточившись на простых и обыденных учебных делах и предвкушая разговор с Сириусом. Даже статья в «Ежедневном Пророке», вышедшая через пару дней после той церемонии проверки палочек, не вызвала особенного ажиотажа. Впрочем, надо отдать должное Рите Скиттер, в этот раз всё вышло на удивление приличным и даже каким-то… постным? К удивлению Гарри и его друзей, с некоторой опаской разворачивавших свежий выпуск газеты, хоть колонка, посвящённая Турниру и чемпионам, и была выгодно расположена на первой странице, а их фотографии занимали большую часть страницы, Скиттер избежала публикации прямых интервью, ограничившись только общими словами.

Да, она с присущей ей «элегантностью» прошлась по репутации организаторов и администрации школы, допустивших к участию в Турнире малолетнего, по её словам, Гарри, но на этом всё и закончилось. Похоже, его чудесное спасение от личной беседы в чулане, совершённое Дамблдором, поломало журналистке все планы, и той пришлось выкручиваться. Хотя, кто говорит, что Гарри этому не был рад?

Не считая уверенно приближавшегося дня, «в который он может умереть мучительной смертью», в школе было на удивление спокойно — первичное возбуждение поутихло, оставив после себя лишь напряжённую атмосферу ожидания и нарастающий мандраж у участников. Крам и вовсе почти целыми днями сидел в библиотеке, появляясь в других местах только во время своих пробежек по берегу Чёрного озера или в Большом зале на завтраке. Хотя, если вспомнить жалобы Гермионы на толпы фанаток, шпионивших за болгарином из-за книжных полок и своим хихиканьем мешавших волшебнице сосредоточиться на занятиях… Н-да, пожалуй, Гарри понимал Виктора…

— Гарри, ты готов? — окликнула его девушка. — Рона видел?

— Да, — он кивнул, поворачиваясь к Гермионе, — он говорил, что догонит нас в «Трёх мётлах». А я, пожалуй, надену мантию-невидимку…

— Зачем?

— Я, конечно, не Крам, — вздохнул волшебник, — но… Не хочу всего этого внимания.

— Когда ты в мантии, с тобой неудобно разговаривать — не поймёшь иногда, на тебя я смотрю или куда-то мимо…

— Ладно… Но с собой я её всё равно возьму!

— Ладно, как хочешь, — обречённо махнула рукой девушка. — Пошли?

Кивнув, Гарри на всякий случай проверил, что и в самом деле не забыл положить невесомую шелковистую мантию в карман, и вместе с Гермионой отправился к выходу из замка. Несмотря на середину учебной недели, преподаватели внезапно решили расщедриться и разрешить после занятий прогулку в Хогсмиде для всех учеников, начиная с третьего курса. И, раз, по мнению Гермионы, Гарри не мешало бы развеяться в преддверии первого тура, ему оставалось только смириться. Хотя, конечно, долго уговаривать его не пришлось — волшебник и сам понимал, что прогулка не повредит. Всё равно, учёба и домашние задания были последними вещами, о которых он мог думать за несколько дней до испытания.

В «Трёх мётлах» было, как всегда в такие дни, полно посетителей — главным образом ученики Хогвартса, но в этот раз к ним присоединились и некоторые преподаватели. По крайней мере, Гарри с Гермионой с удивлением обнаружили там даже профессора Защиты от Тёмных Искусств, расположившегося за одним из столиков и с явным удовольствием пившего чай. Рядом с Ханом сидела молодая девушка, которую, кажется, они уже встречали раньше, но вспомнить, где именно, почему-то не получалось.

В первый момент волшебник порывался сделать вид, что ничего и никого не заметил, незаметно уведя Гермиону куда-нибудь ещё, но профессор оказался на диво глазастым — он приветливо кивнул Поттеру, отсалютовав тому чашкой и продолжая довольно улыбаться, прислушиваясь к рассказу своей спутницы. Кажется, его совершенно не волновало мнение окружающих и возможные пересуды за его спиной. Впрочем, поправил себя Гарри, он взрослый человек и имеет полное право вести себя соответствующим образом. В конце концов, вряд ли девушка рядом с ним была одной из учениц…

— Интересно, кто она такая? На старшекурсницу не похожа, — задумчиво почесал в затылке Гарри.

— Гарри, — покачав головой, Гермиона толкнула спутника локтем в бок, — это просто неприлично! Пусть он и профессор, он имеет право на личную жизнь!

— Да я что… Я ничего… — как-то смутился юноша.

— Вот и не глазей. Возьмём сливочного пива?

— Давай, — кивнул волшебник, проталкиваясь к стойке. — Займёшь нам столик?

Гермиона кивнула, направившись в противоположную сторону, где она как раз заметила свободные три места. Несмотря на непринуждённую обстановку вокруг, на Гарри снова накатила волна хандры — все вокруг выглядели довольными и весёлыми, кто-то обменивался коллекционными карточками от шоколадных лягушек, кто-то просто общался с друзьями. А у него из головы всё никак не шло первое Испытание, которое становилось всё ближе и ближе. Быть может, профессор Хан был прав? Быть может, ему стоило просто отказаться от участия, раз уж никакой магический контракт его ни к чему не обязывает? Интересно, как себя чувствуют остальные чемпионы? Хотя, что им-то? Они готовились к этому… Уж иностранцы — так точно, чтобы прибыть в Англию, о Турнире им должны были сообщить куда раньше, чем прочим!

— О! Гарри, вот вы где! — хлопнул его по плечу запыхавшийся Рон.

— Догнал? — хмыкнул волшебник. — Тогда помоги отнести пиво, там Гермиона должна была столик занять.

Рон с готовностью кивнул, подхватывая две из трёх кружек напитка, оставив Гарри оставшуюся порцию и тарелку с закусками. Теперь им нужно было протолкаться обратно так, чтобы не расплескать ценную ношу и не слишком сильно наступать на ноги окружающим. К счастью, это им вполне удалось, и уже через минуту троица воссоединилась за столиком в дальнем от входа углу. Рыжеволосый волшебник тут же приложился к своему сливочному пиву, с удовольствием отхлебывая напиток.

— Уф… Как тут сегодня людно… — вытер губы Рон. — Тут, похоже, почти все наши — пока шёл до «Трёх мётел», видел целую толпу гриффиндорцев с пятого курса. Представляете, я, кажется, даже Макгонагалл видел!

— Да что там профессор Макгонагалл, — дёрнул подбородком в сторону Гарри, — тут вот профессор Хан сидит.

— Где?! — завертелся на стуле Уизли.

— Рон, перестань! Стол опрокинешь! — недовольно приподняла свою кружку Гермиона. — И оставьте уже профессора Хана в покое. Ну, подумаешь, сидит с девушкой, чай пьёт…

— С девушкой?!

От Гермионы раздался обречённый вздох. Кажется, зря она вообще обратила внимание друга на этот факт… Как там говорил Хагрид на первом курсе? Зря она это сказала… Очень даже зря… Впрочем, причина повышенного интереса Рона уже явно собиралась уходить — преподаватель допил свой чай, сказал пару слов спутнице и, получив согласный кивок, оставил на блюдечке возле своей чашки несколько монет. Затем пара поднялась из-за стола, и мужчина направился к выходу, «просачиваясь» через посетителей и обеспечивая более спокойный проход так и оставшейся неизвестной девушке.

— Никакого воспитания… — тяжело вздохнула Гермиона, покачав головой.

Рон только пожал плечами, снова отхлёбывая сливочное пиво из кружки, а Гарри, тоже приложившись к своей порции, подумал о приближающейся встрече с Сириусом. До означенного часа было меньше полусуток — в час ночи, на который они с крёстным и договорились, в гостиной Гриффиндора должно быть уже пусто, по крайней мере, за прошедшие дни именно так всегда и было, но Гарри был морально готов к тому, что что-то, как всегда, пойдёт не так. Поэтому его друзья будут рядом, присматривая, чтобы не появился кто-то посторонний.

— Гарри, Рон, Гермиона! — от двери раздался громогласный и такой знакомый голос, а над головами посетителей появилась густая копна волос.

Это был Хагрид — лесничий, похоже, тоже решил зайти к мадам Розмерте перекусить, хотя, по правде говоря, Гарри скорее ожидал бы увидеть его в «Кабаньей голове». Полувеликан, стараясь не толкнуть никого из посетителей, продвигался от двери к их столику, широко улыбаясь в свою бороду. Наконец, добравшись до цели, он подхватил один из соседних стульев и, аккуратно поставив его перед собой, сел — мебель издала протестующий скрип, но выдержала, хотя мужчина явно напрягся.

— Привет, Хагрид! Ты тоже сегодня гуляешь?

— Да я так-то частенько к мадам Розмерте захожу, — пробасил он, — но сегодня тута очень много народа, что правда то правда… Можно я к вам тут?

— Конечно, садись! — радостно кивнул Гарри, Хагриду он был всегда рад, правда, в этот раз полувеликан выглядел каким-то…взволнованным?

— Я тут эта… — помялся Хагрид, наклоняясь к самому уху Поттера под удивлёнными взглядами Рона и Гермионы. — Я не должен этого говорить, — зашептал он, стараясь говорить и в самом деле тихо, насколько позволял его голос, — но не могу… смотреть, значицца, как ты рискуешь.

— Хагрид? О чём это ты? — наклонилась вперёд Гермиона, взволнованно переглянувшись с друзьями.

— Да о Турнире этом, — полувеликан опустил взгляд, ковырнув столешницу ногтем, — чтоб ему провалиться… Всё никак не могу… Как подумаю, что тебе, Гарри, во всём этом…

— Да ладно тебе, Хагрид, — тронутый до глубины души, волшебник осторожно положил ладонь на руку лесничего, — прорвёмся как-нибудь. Вряд ли это будет опаснее прошлых лет. Ведь так, да? — посмотрел он на друзей, взглядом прося их подтвердить его слова.

— Точно, Хагрид! — преувеличенно жизнерадостно воскликнул Рон. — На первом курсе, вон, вообще тролль был! Но мы справились…

— Да какой там тролль, — вздохнул Хагрид. — Тролль — это ерунда… Всего страху-то, что вонючий да с большой дубиной… Эх… Твари-то, они разные бывают, Гарри… Вон, Пушок тот же, — улыбнулся мужчина, — вроде и жуть нагоняет, а так смешно за собственным хвостом гонялся, когда маленький был… Или Клювик… Помнишь Клювика, Гарри? — волшебник кивнул, всё ещё не совсем понимая, к чему всё это. — Эх, как он там сейчас… А Норберта? Такая малышка была… Хотя, конечно, — лесничий покачал головой, — когда они вырастают… драконы-то… Не даром, значицца, их под надзором держат… Даже умеючи твари опасные… очень…

Необычность поведения Хагрида и его пространный рассказ о так любимых полувеликаном волшебных созданиях вызывал у Гарри какое-то странное чувство, словно лесничий хотел что-то сообщить им троим, но то ли не мог подобрать слова, то ли опасался сказать лишнего, как тогда, с Пушком… Пушок… Секреты… Норберта… Внезапное озарение вспыхнуло в мозгу юного волшебника, заставив его похолодеть и недоверчиво уставиться на полувеликана. Хагрид смотрел на юношу внимательным и озабоченным взглядом из-под своих густых бровей — он точно пытался донести до него, именно до него, до Гарри Поттера, какую-то мысль. И, заметив внимательный взгляд широко распахнувшихся от удивления глаз волшебника, лесничий чуть заметно кивнул. Гарри судорожно сглотнул, чувствуя, слабость в коленях и радуясь, что сидит на стуле, иначе он бы просто не удержался на ногах от догадки, посетившей его мозг. Как там сказал Барти Крауч? Первый тур призван проверить их смекалку и способность быстро ориентироваться в опасной обстановке? А что может быть опаснее встречи с… драконами?!

Переведя взгляд на Гермиону, Гарри увидел, как лицо девушки явственно бледнеет, похоже, она пришла к тем же выводам. Только Рон ностальгически улыбался, вспоминая описываемых Хагридом существ и связанные с ними «приключения», выпавшие на долю их трио. День как-то резко перестал быть жизнерадостным и способствующим отдыху…

— Я понял, Хагрид, — тихо произнёс волшебник, добавив одними губами, — спасибо.

— Ты всегда был умным мальцом! — облегчённо выдохнул лесничий. — Возможно, не стоило мне этого говорить… Но так будет правильно, значицца… Я так думаю… Ладно, отдыхайте! Не забивайте сегодня голову всем этим турниром… А я пойду, пожалуй… Пропущу стаканчик-другой у Аберфорта… Разнервничался что-то я… Да…

Полувеликан поднялсясо стула и, аккуратно вернув его к соседнему столику, направился к выходу, а Гарри пытался уложить в своей голове то, что только что узнал. На первом туре им предстоит встретиться с драконами. Чёрт! Он должен рассказать обо всем Седрику! И… остальным чемпионам? Если они, конечно, его послушают…

— Я должен найти Седрика, — негромко произнёс волшебник.

— Седрика? Зачем он тебе? — удивлённо вскинулся Рон, недоумённо посмотрев на друга.

— Если считаешь, что так нужно, иди, Гарри, — кивнула Гермиона.

— Что… Но куда? Мы только пришли!

— Рон, я тебе потом объясню. Просто поверь, Гарри нужно найти Седрика…

— Опять какие-то секреты…

— Рон, — Поттер вздохнул, — не начинай. Это действительно важно, и сейчас нет времени обсуждать то, что сказал Хагрид. Когда вернусь, я всё расскажу! Или вон, Гермиона расскажет…

— Эм… Ладно, если ты так считаешь…

На лице Уизли всё ещё царило выражение непонимания происходящего, но другу он всё же доверял, так что просто пожал плечами, повернувшись к Гермионе и явно ожидая её пояснений. Гарри только покачал головой, поднимаясь со стула и прикидывая, где может находиться второй чемпион Хогвартса… Точно! Он видел в «Трёх мётлах» Чжоу… А они, вроде бы… ну… встречались? Юноша вздохнул — ему в общении с девушками не везло…

Встряхнувшись, волшебник огляделся по сторонам, выглядывая китаянку Чанг среди посетителей. Кажется, она с подружками сидела за столиком справа от входа? Да, точно! Поборов неуверенность, накатившую даже в такой, казалось бы, никак не неловкой ситуации, Гарри протолкался к нужному столику. Его появление, конечно же, не осталось незамеченным — одна из девушек толкнула соседку локтем, привлекая внимание, а через секунду на него смотрела уже вся компания.

— Гарри? Что-то случилось? — улыбнулась ему Чжоу Чанг.

— А… Да, привет, Чжоу! Ты не знаешь, где может быть Седрик? Я не видел его в Хогсмиде, пока шёл сюда… Я хотел кое что ему сказать…

— Седрик? Он собирался зайти в «Зонко», вроде бы… Я не уверена…

— Ладно… Спасибо и на этом, — Гарри кивнул. — Попробую начать оттуда…

Он уже развернулся, собираясь уходить, как его снова окликнули:

— Гарри!

— Да?

— Удачи тебе на первом испытании, — хором произнесли сидевшие девушки, мило улыбаясь.

— Кхм… А… Спасибо… Наверное…

Под лёгкое беззлобное хихикание он всё же сумел заставить себя развернуться к выходу из кафе и пойти на поиски собрата-чемпиона. До испытания оставалось меньше трёх дней, возможно, его информация ничем не поможет, но Гарри считал, что поделиться ей будет честным. Лучше всего было бы найти всех троих разом, но он совершенно не представлял, где искать ту же Флёр, разве что просто сунуться в карету французской делегации и спросить. Ладно… Он начнёт с Седрика, а потом вместе они попробуют придумать что-то ещё.

Мысль о том, что ему, вообще-то, нужно ещё придумать, что делать с драконом самому, заставила волшебника поёжиться. Быть может, Сириус сможет что-то подсказать во время их встречи?

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Нимфадора Тонкс, попеременно испытывая накатывающие волны смущения и чувство глубокого удовольствия от прогулки, неспешно шагала рядом с профессором ЗоТИ. Идея ещё раз затащить его в «Три метлы» зародилась в голове девушки пару дней назад, но, к её невероятному удивлению, волшебник опередил её ровно на полслова — стоило ей «отловить» Авалора после одного из его занятий, кажется, у Пуффендуя, и открыть рот, как тот сам, широко улыбнувшись, пригласил её на предстоящую прогулку в Хогсмид.

Правда, уже согласившись, сделав это в форме «одолжения» (для вида!!!), она как-то не подумала, что в деревне в этот же самый день будет ещё и толпа учеников. Руководство школы решило устроить эдакий «разгрузочный день», в первую очередь, дав возможность расслабиться и пообщаться с товарищами для чемпионов, над которыми, как дамоклов меч, висел приближающийся турнир.

— Всё-таки, нас видела просто куча народу… — наконец, после затянувшегося молчания, подняла глаза на спутника девушка.

— Думаю, — с улыбкой повернул он к ней голову, — большинству было не до нас. А остальным… Какое им дело, с кем пьёт чай профессор ЗоТИ, если это не нарушает законов и правил?

— Тебе легко говорить… — укоризненно ткнула девушка мага локтем в бок. — Сидел себе, чай пил… Не слышал, как почти каждый посетитель обсуждал, «с кем это там профессор Хан»?

— Тонкс, — мужчина вздохнул, — определись уже — или ты вся из себя стеснительная тихоня, не уверенная в своих силах, или наоборот, бравый молодой аврор, готовый выйти один на один с тёмным волшебником. Ты уже не студентка, — снова улыбнулся маг, — за поедание торта в кафе в компании с профессором тебе ничего не будет. Пусть завидуют, — хмыкнул он под конец.

— Одно другому не мешает, — пробурчала себе под нос Нимфадора, двинувшись дальше по улочке Хогсмида.

В чём-то, конечно, он был прав, но у волшебницы не получалось так просто и быстро перестроиться, особенно, когда дело происходило не в какой-то абстрактной забегаловке Лондона, а в Хогвартсе, с которым у неё было связано множество воспоминаний. Да и сам по себе Авалор всё ещё вызывал у неё смешанные чувства. Все эти его странности… Нет, по здравому размышлению, она была вынуждена признать, что он вряд ли является «личным учеником Грин-де-Вальда» или каким-нибудь новым Тёмным Лордом — такие вещи наверняка заметила бы не только она одна, но… Какая-то загадка в его личности всё равно была!

Она потому и решила пойти на «крайние меры» в попытках понять, что он может скрывать. Ну, и поесть тортиков в приятной компании нахаляву, конечно же! Скосив глаза на явно наслаждавшегося удивительно теплым для ноября вечером спутника, девушка снова вздохнула. Интересно, что на её счёт думает сам профессор? Интересно ли ему проводить с ней время? Хотя… Наверное, если бы было не интересно, он сам не предложил снова пойти в Хогсмид, да? Интересно… Это можно считать свиданием? Бр-р-р! Она тряхнула волосами. О чём она только думает…

— В любом случае, — услышала она от Авалора, — как один из преподавателей, я так и так должен был присутствовать в деревне, присматривать за порядком, в какой-то степени… А в приятной компании выполнять эти обязанности куда… Кхм… Приятнее.

— Оу… — чуть не запнулась на ровной дороге девушка. — Какое неожиданное признание моих невероятных заслуг! Не значит ли это, что я могу рассчитывать на ещё одно… один поход… куда-нибудь?

Уже произнеся это, Нимфадора тут же мысленно отвесила себе подзатыльник — ведёт себя, как малолетняя студентка, пытающаяся охмурить преподавателя! Тьфу! Хотя, сама мысль об ещё одной встрече с ним, определённо, не вызывала отторжения. Девушка осторожно подняла глаза на Авалора, с удивлением обнаружив, что тот тоже смотрит на неё, чуть задумчиво, но с лёгкой улыбкой.

— Раз уж пошёл такой разговор… мисс Тонкс, — с преувеличенной серьёзностью произнёс он, — не соизволите ли вы принять моё приглашение на первое испытание Турнира Трёх Волшебников с целью совместного посещения мероприятия и наблюдения за его ходом из преподавательской ложи?

В глазах волшебника Нимфадора с удивлением отметила тщательно скрываемую тень… неуверенности? Но в остальном, он явно был серьёзен, хоть и выразил это в несколько шутливой манере, чуть ли не отвесив церемониальный поклон, когда задавал вопрос. Улыбнувшись краем губ, Тонкс не без труда придала лицу столь же серьёзное выражение, выпрямилась и даже попыталась изобразить некое подобие на реверанс, насколько это вообще было возможно в обычной мантии, в которую она была одета сегодня.

— Мистер Хан, я склонна принять ваше приглашение. Первый тур начнётся после обеда, — приложила она палец к губам, — так что, буду ждать вас у своей комнаты сразу после трапезы. И… — Тонкс улыбнулась. — Ты серьёзно?

— Вполне, — пожал маг плечами. — После обеда так после обеда. Я зайду за тобой.

Довольная ответом, волшебница кивнула, уже более спокойно двинувшись вперёд. Уже приближался вечер, так что большая часть учеников начинала расходиться по своим факультетам, потянувшись разрозненными компаниями к Хогвартсу. Прогуливаясь по улочкам городка, они порой замечали других преподавателей, так же, как Авалор, приглядывавших за порядком и не дававших молодёжи слишком переусердствовать в своём отдыхе. Хоть она подспудно и ожидала повышенного внимания, в том числе и от них, по старой привычке всё ещё воспринимая своими наставниками, даже от всегда казавшейся ей очень строгой Макгонагалл их пара удостоилась только тёплой улыбки и пожелания хорошего вечера. Хотя, она была готова поклясться, декан Гриффиндора её узнала.

— Вот ты где, Тонкс! — знакомый скрипуче-каркающий голос вывел её из задумчивого состояния.

Они с Авалором только-только подходили к главным воротам Хогвартса, как из неприметного в полумраке прохода, уводившего в сторону теплиц, вынырнул Грюм, с извечной подозрительностью и явным ожиданием подвоха от всех окружающих на лице уставившийся на профессора. С некоторым удивлением она отметила, что наставник словно бы с большей силой вцепился в свой посох и… более внимательно, чем обычно, следит за её спутником? У Грюма обострение паранойи? Кхм… Да…

— Мистер Грюм, — вежливо кивнул аврору Хан. — Доброго вам вечера.

— И тебе доброго, — хмуро зыркнул на мага Аластор, мотнув испещрённой шрамами головой в сторону Нимфадоры. — Мне нужен мой аврор.

— Разумеется… Тонкс великодушно составила мне компанию в патрулировании Хогсмида, но сейчас уже практически все ученики вернулись в школу, так что…

— Да-да… В таком случае я её забираю. Идём Тонкс…

Девушка удивлённо посмотрела вслед тут же развернувшемуся и поковылявшему внутрь замка наставнику. Даже для привычного себя сегодня он был каким-то особенно раздражительным… Что-то произошло, пока они отсутствовали? Да нет, тогда бы он была скорее злым, чем напряжённым и грубым… В любом случае, с прогулкой они и в самом деле уже закончили, хотя, конечно, девушка с куда большим удовольствием отправилась бы сейчас не за аврором, явно искавшим её для какого-то дела, а к себе в комнату, чтобы отдохнуть, но… работа есть работа…

— Спасибо за чай, — с улыбкой пожала плечами девушка. — Но я, пожалуй, и правда пойду. Не знаю, что за темномагическая блоха укусила наставника, но он явно не в духе…

— Конечно, Тонкс, — с улыбкой кивнул маг. — Спасибо за компанию.

— Тонкс! — раздался громогласный голос Грюма из холла. — Тебя долго ждать? Успеешь ещё намиловаться со своим профессором!

— Наставник! — возмущённо воскликнула девушка, почти вбегая в ворота, бросив извиняющийся взгляд на задумчиво улыбавшегося Авалора.

Проследив глазами за убежавшей волшебницей, данмер хмыкнул — него и так явно было приподнятое настроение, а уж, когда до его слуха донёсся приглушённый, но явно демонстративно заданный вопрос Грюма на его счёт, губы мужчины изогнулись ещё сильнее. Что же вы думаете по поводу «этого мутного профессора ЗоТИ», мисс Тонкс? Но ответ девушки разобрать было уже затруднительно, так что, эту часть «загадки» он решил оставить на потом.

Там же, где-то в коридорах и помещениях школы.

Барти устало опустился на стул в одном из неиспользуемых классов Хогвартса. Последние несколько недель выдались у него весьма утомительными, причём, утомительными совсем не в тех местах и не в том смысле, как он мог бы ожидать. Проникнуть на территорию школы во время Турнира Трёх Волшебников, как велел ему Тёмный Лорд, оказалось куда более простой задачей, чем он опасался — сложно было только в самом начале, а потом на него просто не обращали внимания. Чуть ли не буквально. Всего-то и делов было, что не особенно мелькать перед большим скоплением людей, которые способны опознать его личность, да делать вид, что «так и надо», когда его присутствие всё-таки становилось очевидным. Он даже перестал опасаться неусыпного внимания домовых эльфов, сновавших по замку в огромном количестве.

В первый момент, когда он узнал о наложенной директором на Кубок Огня дополнительной защите, он забеспокоился, но, пронаблюдав за её работой, всё же рискнул перейти ко второй части поручения — проследить, чтобы отпрыск Поттеров принял участие в происходящем вне зависимости от своего желания… Мерлин побери, да заставить артефакт поверить, что в Турнире участвует четыре школы вместо трёх и то было сложнее, чем всё, что он делал до того. Даже этот идиот Хагрид каким-то образом сам собой додумался намекнуть Поттеру о драконах. Но вот дальше… Прошло уже две недели, а последняя часть поручения так и не была выполнена.

Новый профессор Защиты от Тёмных Искусств, этот Авалор Хан, вызывал у Барти внутреннюю дрожь — схожие чувства он испытывал только в присутствии крайне недовольного Лорда. Хотя, будем честны, причин этого он не понимал. И в решении этого затруднения не помогала даже вся собранная информация! Крауч скривился — он даже опустился до того, чтобы собирать слухи, ходившие по школе, включая услышанный рассказ этой молодой аврорши, как её, Тонкс… Нет, хороша девка, тут поспорить сложно… Жаль только, ему сейчас не до развлечений.

Впрочем, пользы это тоже принесло не так, чтобы много. Он упорно не представлял, как можно подступиться к профессору для вежливого приглашения на встречу с Тёмным Лордом, а это тот подчеркнул особенно явно, причём, сделать это так, чтобы собеседник не только не сдал его Дамблдору через пять минут, но и согласился на эту самую встречу. Ну не может же он просто прийти в кабинет ЗоТИ после занятий и сообщить, что «Тёмный Лорд Волан-де-морт выражает вам своё почтение и изъявляет желание пригласить на приватную беседу о судьбах магического сообщества Британии и мира»… Н-да… Даже в мыслях такая ситуация вызывает ощущение необходимости посетить «Мунго».

Просто подложить на учительский стол записку с приглашением? Это было вполне выполнимым вариантом, возле кабинета есть пара тайных ходов, которые позволили бы ему незаметно войти и выйти, но это не давало никаких гарантий успеха. И, опять же, у него могла быть одна единственная попытка. Нет, такие вопросы нужно решать только лично, с глазу на глаз. Значит, всё же придётся изыскивать возможность вызвать Авалора на разговор так, чтобы это не привлекло нежелательного внимания. Такой поступок всё равно не сможет гарантировать ему безопасность во время и после встречи, но поручение Лорда будет выполнено.

Крауч тяжело вздохнул. Пожалуй, для начала ему стоит подготовить пути отступления… Да и подходить к профессору лучше во время или сразу после первого испытания, когда большая часть общественного внимания будет прикована к его результатам и состоянию чемпионов после встречи с огнедышащими ящерами. С хрустом потянувшись, Барти поднялся, привычно прислушавшись к окружающим звукам — в коридорах было тихо, студенты должны были уже разойтись по своим спальням, а дежурящие в ночное время учителя явно находились в других частях замка. Да и не зря он выбрал для передышки именно этот кабинет — даже в те времена, когда он сам учился в Хогвартсе, тут никогда ничего не было. А уж сейчас — и подавно.

Отряхнув с одежды пыль, волшебник парой взмахов палочки придал помещению прежний «нежилой вид», постаравшись скрыть все следы своего присутствия, и, осторожно ступая, выглянул в коридор. Пара старых, практически не просыпающихся из-за выветрившихся чар портретов, негромкий гул сквозняка и оторванная от какого-то учебника обложка на полу. Всё так же, как было и час назад, когда он сюда пришёл. Нужно заранее проверить тайные ходы, включая те, что вели в Хогсмид. Если запланированная беседа с Ханом пройдёт не по плану, у него уже не будет времени на сомнения, только на попытку сбежать.

Лондон. Министерство Магии. Уровень 1. Кабинет Министра Магии.

— Какие новости из Хогвартса, Амелия?

Корнелиус Фадж выглядел крайне усталым. Впрочем, чувствовал он себя ничуть не лучше — последние приготовления перед первым испытанием турнира, хоть он и переложил большую часть мероприятия на Людо Бэгмена, собаку съевшего на всяческих массовых мероприятиях спортивного толка, всё равно требовали его внимания. Последние пару дней он даже спал урывками, тщательно проверяя и перепроверяя всё подряд, лишь бы не допустить даже малейшей возможности международного скандала. Ему хватило двух озабоченных идиотов, не удержавших свои яйца в штанах. Если бы не Авалор Хан… Да… Тот самый Авалор Хан, чьим именем Отдел тайн успел ему надоесть хуже зелья от похмелья, славившегося отвратительным вкусом.

Хорошо ещё, что родители этих двоих вполне осознавали весь масштаб проблем, в которые чуть было не огребли, благодаря своим отпрыскам. В конце концов, Пьюси и Флинты были далеко не Малфоями, и проблемы с представителями волшебного сообщества другой страны были бы для них весьма серьёзными. Хотя, конечно, Малфой и пытался как-то выгородить их, явно намереваясь выгадать что-то лично для себя. Но делал он это настолько «неуверенно», что даже слепому было бы понятно — чужую дурость такого масштаба его покрывать совершенно не тянет, и потенциальная выгода от двух должников ну никак не перевесит потраченные усилия. Да и выглядела та беседа больше, как попытка прощупать почву и понять, кто такой вообще Авалор и что он из себя представляет.

— Всё в порядке, министр, — кивнула женщина. — Авроры Скримджера и мои люди следят за порядком. Арену, насколько мне известно, закончат завтра к вечеру. Драконы — в загонах в Запретном лесу, под присмотром драконологов из питомника. Словом, всё под контролем.

— Что-то новое о профессоре ЗоТИ?

Министр медленно поднялся из своего кресла, проходя к небольшому бару и, мысленно махнув рукой на все приличия, наливая себе на два пальца огневиски. Да, пить на рабочем месте, тем более, пить при подчинённой — признак дурного тона, но сейчас ему было плевать. Да и уж кто, как не Амелия Боунс сможет понять его состояние? Женщина, как он знал, порой зарабатывалась настолько, что просто отключалась за своим столом.

— О профессоре Хане? — озадаченно вскинула она бровь. — Ничего. Больше я с ним не встречалась, как вы и велели… На взгляд со стороны никаких подозрительных телодвижений — добропорядочный преподаватель Хогвартса. Надо отметить, куда лучше тех, что были раньше…

— Н-да… — задумчиво отпил виски Фадж.

История с неизвестным волшебником, всколыхнувшим своим появлением всё Министерство, начиная с Отдела тайн, как-то сама по себе затихла. Нет, к нему на стол раз в пару дней по-прежнему попадала записка от невыразимцев, скрупулёзно фиксирующих магические искажения, причиной которых предположительно и служил Авалор Хан, но… В то, что мужчина может являться мифическим фейри из Неблагого Двора, Фадж уже практически не верил. Ну, право слово, что древнему волшебному созданию делать в школе на должности преподавателя? Зачем он там? Чтобы что?

Единственным, что слегка выбивалось из формулировки «всё, как обычно», была заявка за подписью профессора Хана, завизированная директором Дамблдором, на смену наименования его предмета. Корнелиус абсолютно не понимал, какой в этом может быть смысл, особенно учитывая, что, по большому счёту, это практически ничего не меняло. Но бумага была оформлена в полном соответствии с бюрократическими процедурами Министерства магии.

— Министр, — вздохнула Амелия, явно обратив внимание на его крайнюю задумчивость, — вы же помните, что я вам докладывала? Не знаю, какие резоны у Отдела тайн были на самом деле, чтобы разыскивать этого волшебника, но юридически нам нечего ему предъявить. Он не Пожиратель Смерти, не последователь Грин-да-Вальда, даже не простой беглый преступник, скрывающийся от правосудия в нашей стране… Я перепроверила ещё раз через свои контакты — на него нет ничего ни в Штатах, ни в Европе. С азиатами сложнее, не очень они нас любят, как и русские, но и там, насколько я сумела понять, он не засветился. Фактически, — она развела руками, всё, в чём его можно обвинить, — чрезмерная законопослушность и жизнь затворника. Вы же понимаете, насколько это смешно?

— Да всё я понимаю, — махнул рукой Фадж, опускаясь обратно в кресло. — Я сам уже не верю, что он может быть мифическим фейри. Более того, даже, если окажется, что невыразимцы были правы, я… Я просто не знаю, как на такое реагировать. Ладно, — министр вздохнул, — посмотрю на него своими глазами, возможно, приду к каким-то выводам.

Амелия кивнула, принимая решение главы государства, а сам Фадж снова задумался. Что бы он ни говорил, просто так отмахнуться от информации из Отдела тайн было нельзя. При всех ходивших на их счёт слухах, обычно они знали, что делали, а значит, если какое-то явление вызывает их беспокойство, на то, определённо есть причина. Впрочем, утро вечера мудренее — все дела на сегодня он выполнил, местами, пожалуй, даже перевыполнил. Ему стоило отдохнуть.

— Идите домой, Амелия, — со вздохом поднялся Фадж на ноги. — Время позднее, нам обоим стоит выспаться. В конце концов, до турнира осталось три дня… даже меньше, — скосил он глаза на календарь на стене.

— Хорошего вечера, министр, — поднялась Амелия, кивая мужчине.

Проводив уходящую женщину взглядом, Корнелиус допил виски, оставив пустой бокал на краю стола. На часах было уже далеко за полночь — в такой поздний час в здании министерства оставались только самые упорные трудоголики, да дежурившие волшебники. Вздохнув, мужчина вышел в коридор, остановившись у двери. Была своя прелестьв окружающей его сейчас тишине. Обычно Министерство магии кипело — повсюду сновали работники, посетители, под потолком летали просто огромные стаи зачарованных записок, но сейчас здесь было тихо.

— Всегда бы так… — хмыкнул Корнелиус, неспешно направляясь в ведущих к фойе лифтов.

От дома и возможности выспаться его отделяло несколько уровней, пешая прогулка и короткий полёт по сети каминов. Если бы не сажа, лезущая в нос, было бы куда лучше, но трансгрессировать сейчас у него не было ни малейшего желания. Кивком попрощавшись с привставшим со своего места дежурным, министр зачерпнул щепотку летучего пороха, бросил его в горевший в ближайшем камине огонь и, привычно произнеся адрес, шагнул в зелёное пламя.

Глава 30. Чемпионское барбекю, или Когда что-то пошло не так

А теперь, юный Скайуокер, ты умрёшь.

(Император Палпатин)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

День первого испытания настал как-то незаметно. С самого утра в школе чувствовалось нарастающее напряжение — преподаватели и, тем более, чемпионы явно чувствовали себя не в своей тарелке. Впрочем, остальные ученики и гости школы, если и отставали от них в этом деле, то весьма и весьма незначительно. И их можно было отлично понять.

Даже Авалор, расслабленно прихлёбывая утренний кофе, ощущал какой-то… зуд? Хотя, в его случае, это можно было скорее описать, как лёгкое раздражение и неудовлетворённость последними днями. Несмотря на все его усилия, маг так и не сумел выкроить свободное время в достаточном количестве, чтобы лично посмотреть на драконов, запрятанных организаторами на окраине Запретного леса, заодно выяснив, пригодны ли эти существа для использования в камнях душ. Он неоднократно собирался выйти из замка «погулять», но каждый раз что-то мешало его планам — то это была затянувшаяся дольше обычного консультация со старшекурсниками, готовящимися к выпуску из Хогвартса, а значит, подтягивающими все «хвосты», скопившиеся у них по его предмету… То профессор Макгонагалл, попросившая помочь на завершающем этапе подготовки арены для встречи с драконами…

Хотя, в последнем были и свои плюсы — под одобрительными взглядами женщины он неплохо отработал навыки трансфигурации, сумев попутно задать несколько интересующих его вопросов. И, хоть ничего нового он и не узнал, углублённое понимание дисциплины и практика в её применении тоже были ценным приобретением. В итоге, единственным, что вызывало глухое раздражение у мага, была упускаемая возможность окончательно разобраться с вопросом создания камней душ своими силами. Да, местная магическая традиция также имела в себе ответвление, отвечающее за создание артефактов, но это был колоссальный пласт знаний, на изучение которого на должном уровне у него и подавно пока не было времени.

— Скажите, коллега, в вашей работе вам доводилось встречать волшебных существ повышенной опасности? — окидывая зал взглядом, скосил на него глаза Флитвик. — Скажем, драконов…

— Нет, — покачал маг головой, вскинув бровь. — В моей прежней работе встретить живого дракона — событие достаточно маловероятное… И, хоть я теоретически и допускаю возможность использования такого существа в качестве стража какой-нибудь гробницы, — Авалор пожал плечами, — с моей точки зрения это потребовало бы чрезмерно больших усилий для сохранения его в живом и здоровом виде на достаточно долгий срок. Да и потом, — он улыбнулся, — разрушители заклятий не работают в гордом одиночестве — столкнись я с чем-то, справиться с чем мне будет не под силу, я отступлю и приглашу специалиста в нужной области на помощь. Так что, — данмер хмыкнул, — встретив дракона я бы весьма… удивился.

— А уж как удивятся зрители, — хихикнул полугоблин.

— А уж чемпионы, — вздохнул мужчина. — Хотя, насчёт последних я не уверен.

— Турнир Трёх Волшебников и мухлёж — слова синонимы, — широко улыбнулся Флитвик, делая очередной глоток из своей чашки. — Хотя, должен отметить, — он удовлетворённо кивнул, — вы тоже не выглядите удивлённым…

— В моей профессии умение подмечать детали ценится не меньше, чем у какого-нибудь сыщика, — склонил головой Авалор. — Да и утаить четырёх огнедышащих ящеров размером с сарай можно, разве что, от учеников, большая часть свободного времени которых занята домашними заданиями и шалостями… Да и на арене я был, спасибо профессору Макгонагалл.

— Ваша правда, — профессор Чар стал весьма серьёзным. — Хотя, мне откровенно не нравится сама идея использования столь опасных существ в спортивных мероприятиях. Особенно в тех, которые проводятся в школе, где я работаю.

— Арена для испытания выглядит вполне защищённой, — задумчиво произнёс маг.

— От огненного дыхания — несомненно, — вздохнул Флитвик, — в конце концов, я сам зачаровывал трибуны. Но драконы… — он поморщился, — с ними никогда нельзя быть уверенным, что предусмотрел всё. Мой народ слишком хорошо знаком с последствиями недооценивания этих существ.

— Ожидаете неприятностей?

— Профессор Хан, — вскинул бровь Филиус, — вы работаете в Хогвартсе… Если год пройдёт без неприятностей, я уверую в магловского Бога и его чудеса.

Магу оставалось только развести руками. Хоть он и знал о событиях прошлых лет только из доставшейся ему памяти его создателя, не признать правоту полугоблина было сложно, в конце концов, уже то, как проходила жеребьёвка чемпионов, и во что она вылилась в итоге, было красноречивее любых слов. И Флитвик явно ожидал продолжения «балагана» на первом испытании Турнира… Неоднозначным оставался только ответ на вопрос, насколько будет соответствовать описанной в книгах истории реальное положение дел. Юный Поттер здесь точно так же «встрял» в историю с Турниром, хотя в данном случае он и мог просто отказаться — отсутствие «поводка» контракта с Кубком огня Авалор видел совершенно чётко. Но вот, кто именно так «подсобил» юному волшебнику, он пока не определился.

Можно было свалить всё на выдающего себя за Аластора Грюма последователя Волан-да-морта, благо «Аластор Грюм» действительно присутствовал в школе в составе присланных Министерством авроров, вот только… Была в этом всём одна закавыка — даже с возможностью видеть магические потоки данмер далеко не был уверен, что сумеет распознать действие оборотного зелья. Местное зельеварение было настолько… мутным искусством, что, даже используя в процессе создания зелий магию волшебников, итоговый продукт работал настолько специфическим образом, что опознать что-то конкретное только лишь по магическому фону становилось проблематично.

Да и сам Грюм… Известный параноик и крайне неприятный в общении тип вёл себя в полном соответствии с упомянуто паранойей и мерзким характером. Особенно в адрес Авалора, чью нечеловеческую природу тот углядел в самую первую встречу, похоже, не считая нужным менять отношение со временем. Впрочем, даже, если на месте известного борца с тёмными волшебниками сейчас и в самом деле находится принявший его обличье Крауч младший, это не сильно меняло факта, что Поттер фактически согласился участвовать в Турнире добровольно. Будет занятно посмотреть на реакцию окружающих, если юноша возьмёт и откажется от участия перед самым испытанием.

— С вами сложно не согласиться, — наконец кивнул Хан, допивая свой кофе. — Думаю, будет не лишним, если мы присмотрим за порядком с трибун… Вмешиваться в происходящее на арене мы, конечно, права не имеем, но и зрители вряд ли оценят, если вдруг окажутся незапланированной закуской для одного из драконов…

— Именно то, что я хотел услышать, — с явным облегчением выдохнул Филиус. — Я пытался донести мысль до Дамблдора, но директор, похоже, считает, что всё пройдёт, как по маслу. Он, конечно, будет присматривать за порядком, как и главы двух других школ — всё же, они в ответе за своих подопечных, которых им доверили родители, но…

— Будем надеяться, что наша перестраховка останется лишь излишней мнительностью… — маг отодвинул уже пустую чашку, поднимаясь на ноги. — Пожалуй, я пойду в кабинет, коллега. Первым занятием у меня Гриффиндор со Слизерином, четвёртый курс, — хмыкнул данмер. — Попробую добавить немного здравомыслия в их головы.

— Удачи, — понимающе кивнул полугоблин.

Неспешным шагом маг направился в сторону выхода из зала. На сегодня по программе было запланировано рассмотрение оборотничества, как такового, различных видов оборотней и способов противостояния оным. Как Авалор прочёл в заметках, доставшихся ему по наследству от Люпина, тема уже поднималась профессором Снейпом, когда тот заменял «приболевшего» в полнолуние коллегу, но тогда это было больше похоже на мелочную месть за проблемы юности, чем на полноценное преподавание. Да и в полной мере тема предполагалась к раскрытию именно на четвёртом курсе. Ученики начали подтягиваться к кабинету уже через пятнадцать минут — первым в двурь заглянул сомневающийся Невилл, но, заметив, что профессор уже сидит за своим столом, задумчиво просматривая какой-то увесистый фолиант, спрятал голову обратно.

— Если вы уже пришли, проходите в кабинет, — окликнул волшебника маг, не поднимая головы.

— А… Доброе утро, профессор, — вернулся в кабинет гриффиндорец, за которым тут же потянулись и остальные.

— Доброе утро, мистер Лонгботтом, — кивнул маг, закрывая книгу и выходя из-за стола, — доброе утро, класс, — склонил он голову, наблюдая, как студенты занимают свои места.

— Доброе утро, профессор! — донёсся нестройный хор голосов.

— Итак… — дождавшись, когда последний из волшебников усядется, мужчина остановился перед классом, сложив руки на груди. — Я, конечно же, понимаю, что сегодня, в преддверии первого испытания Турнира, головы у вас всех, а в особенности у некоторых из вас, — он смерил внимательным взглядом мрачного больше обычного Поттера, — забиты чем угодно, но только не учёбой. Однако я надеюсь, что какой-то запас внимания у вас сохранился, а значит, мы сможем обсудить тему сегодняшнего урока. Итак, — данмер прищурился, — что вы знаете об оборотнях?

Озадаченно переглянувшись, ученики молчали. Только Гермиона, как делала это практически всегда, тут же подняла руку, желая ответить на вопрос, хотя и на её лице читалось недоумение, ведь про оборотней им уже рассказывал профессор Снейп в прошлом году, по крайней мере, требовал эссе, ради которого было необходимо прочитать соответствующую главу учебника. Да и, в общем, тема была не такой сложной, чтобы предполагать её изучение аж на двух курсах сразу.

— Можно я, профессор?

— Как всегда, мисс Грейнджер, — пожал плечами Авалор.

— Оборотни, они же вервольфы, они же волколаки, — набрав воздуха в грудь, начала девушка, поднявшись со своего места, — это люди, которые после восхода луны в полнолуние превращаются в нечто среднее между волком и человеком. В животной форме они крайне опасны, поскольку, вне зависимости от своих желаний, практически не могут контролировать звериную натуру, нападая на окружающих, даже на родных и друзей. Оборотничество заразно и передаётся через укус…

— Спасибо, мисс Грейнджер, — с лёгкой улыбкой остановил маг ученицу, явно готовую зачитать по памяти половину раздела в учебнике. — Пять баллов Гриффиндору. Всё обстоит именно таким образом, — кивнул Авалор, — как описала ваша однокурсница. Однако, — вскинул он палец под удивлёнными взглядами студентов, — как часто и бывает, есть некоторые нюансы.

Убедившись, что привлёк внимание, данмер продолжил:

— Озвученные мисс Грейнджер факты, в самом деле, имеют место быть. Вы уже должны были ознакомиться с ними в прошлом году, когда проходили эту тему с профессором Снейпом — профессор Люпин отметил это в своих записях. Помимо учебников, представленных в библиотеке Хогвартса, информация об оборотнях имеется также у известного вам Ньюта Скамандера, в его книге «Фантастические звери: места обитания». Рекомендую вам прочитать, если кто-то, по какой-то причине, этого ещё не сделал — он весьма основательно подходит к изучению волшебных созданий. Однако, как я уже сказал, в случае с оборотнями есть некоторые нюансы. Не знаю, по какой причине так сложилось, — маг пожал плечами, — но вся информация, которую вы можете прочитать в свободном доступе, ограничена достаточно узким перечнем сведений, не раскрывающим оборотней в полной мере.

В классе повисло молчание, буквально пропитанное удивлением. Удовлетворённый достигнутым эффектом, Авалор хмыкнул — строго говоря, ничего «секретного» в упомянутой им информации никогда не было, оборотни были известны волшебникам уже давным-давно, но, как он и упоминал, в открытых источниках, по которым и обучали в Хогвартсе, эта самая информация была подана как-то… однобоко. Даже в своих заметках Люпин, вынужденно уделявший этой части курса Защиты от Тёмных Искусств повышенное внимание, оставил упоминания, как о дополнительных письменных источниках, так и о более широком перечне существ, подпадающих под понятие «оборотень», чем было привычно для волшебников в Англии.

— Простите, профессор, — озадаченно нахмурилась Гермиона, — я просмотрела практически всё, что есть в продаже, даже у торговцев старыми книгами… Не буду утверждать, что помню всё наизусть, но про оборотней, — она замялась, — информация та же, что и в учебниках… С незначительными дополнениями.

— Кто-то имеет иное мнение? — с улыбкой маг оглядел класс. — Да, мистер Малфой?

— Грейнджер, в общем-то, права, — протянул светловолосый волшебник под удивлённым взглядом девушки, — в общедоступных источниках, как вы и сказали, описано примерно одно и то же, различаясь только какими-то байками и поверьями, характерными для эпохи, в которой жил автор текста…

— Но? — одобрительно кивнул Авалор.

— У нас дома… В библиотеке отца есть старый свиток, — Драко на мгновение замялся, словно решая, стоит ли говорить дальше, но затем тряхнул головой, всё же продолжив, — реально старый, не уверен, но, кажется, ему пара веков. И он написан на японском. Я… не настолько хорошо знаю этот язык, чтобы прочитать его весь, но, кажется, там говорилось про лисиц-оборотней… Я могу уточнить у отца…

— У вас неплохая библиотека, мистер Малфой, — улыбнулся данмер. — Да, это отличный пример того, о чём я говорил. Все доступные общественности источники, как отметила мисс Грейнджер, говорят практически об одном и том же. Оборотни — это волшебники, заразившиеся при укусе одного из этих существ, вынужденные теперь страдать каждое полнолуние и представлять угрозу для окружающих. Этим, к слову, и обусловлено негативное отношение к ним со стороны волшебного сообщества, хотя, как по мне, такое поведение крайне глупо и весьма несправедливо. Но всё это — местные источники, написанные в Волшебной Англии или, как минимум, на континенте, но всё ещё — в Европе. Мистер Скамандер, конечно, путешествовал по многим странам, но, почему-то даже в его книге есть некоторые упущения… Так что, позвольте мне несколько расширить ваши знания об оборотнях (*30.1)…

— Лисицы-оборотни… — прошептала Гермиона. — Кицунэ? Но… Это же просто японские мифы, разве нет?

— Мисс Грейнджер?

— А… Простите, профессор Хан… Я читала про лисиц-оборотней, дома, ещё до того, как попала в Хогвартс. Это ведь кицунэ, демонические лисицы, способные превращаться в девушек…

— Неплохое замечание. Да, верно, в магловских мифах и легендах в самом деле существуют лисицы-оборотни, обитавшие в Японии. Не только они, впрочем, но тем не менее. Впрочем, именно кицунэ — довольно закрытое и замкнутое само на себя сообщество даже в рамках японской части волшебного мира, так что, узнать о них что-то, кроме самого факта существования, будет не такой простой задачей. В любом случае, вернёмся к оборотням, как таковым.

Маг одёрнул рукава рубашки, принявшись прохаживаться перед своим столом. У него было время прочитать заметки Люпина, не поленившегося сопроводить их выписками из книг, до которых оборотень каким-то чудом сумел добраться, учитывая его природу и, насколько маг помнил по описываемым в книгах событиям, заметную небогатость. В качестве дополнения эти сведения были весьма неплохи, расширяя кругозор студентов, а потому, ради интереса, Авалор закинул удочку к гоблинам на поиск упомянутых Ремусом источников, но получил только сообщение, что это потребует времени и некоторого вложения средств «ввиду редкости» книг.

— Всеобъемлющее изучение темы, — продолжал мужчина, — займёт у нас весьма длительное время, что, к сожалению, не предусмотрено в рамках нашего курса, но общие понятия я донести до вас сумею. Как уже было упомянуто ранее, на территории Англии, большинства стран Европы, а также — Северной Америки, оборотни представлены своим классическим видом, то есть вервольфами. По общепринятой классификации относятся к пятому классу опасности. Достоверно неизвестно, когда и при каких условиях появился первый вервольф, но произошло это настолько давно, что теперь узнать это практически невозможно. Основная опасность оборотней состоит в том, что большую часть времени отличить их от обычного волшебника или магла просто невозможно. Фактически, — Авалор развёл руками, — пока ваш сосед не попытается отгрызть вам ухо в полнолуние, завывая на луну, вы можете и не знать, кто он такой.

По классу прокатилась лёгкая волна смешков, но слушали ученики с явным вниманием.

— Слабые и сильные стороны вервольфов отлично расписаны в учебнике в соответствующем разделе, — махнул он рукой, — так что, останавливаться на них подробно я смысла не вижу. Тем не менее, одними тольковервольфами оборотничество не ограничивается. И, хоть у некоторых их видов есть заметные отличия, порой весьма кардинальные, их всё ещё можно свести воедино под одно название «оборотень». Кицунэ — лисицы-оборотни. Согласно информации от наших азиатских соседей, которую я сумел найти, собственно к кицунэ можно отнести далеко не один вид волшебных существ, но, различаться они будут в каких-то частных деталях. В отличие от вервольфов, как правило, не представляют угрозы для человека, предпочитая жить уединённо и не демонстрировать своей сути без крайней необходимости. Не привязаны к фазам луны, как европейские оборотни. Существует мнение, что они представлены только женскими особями, хотя, могу допустить, что лисы-оборотни просто не попадались на глаза, — улыбнулся маг. — Не заражают при укусе, однако, вполне могут скрещиваться с маглами или волшебниками.

Неспешно рассказывая о различных видах оборотней, Авалор прохаживался между рядами учеников, задумчиво поглядывая на их записи. По хорошему, стоило расширить программу обучения, освежив известные волшебникам сведения, особенно в части волшебных существ, но что-то подсказывало Хану, что столь резкие изменения могут встретить определённое противодействие… Особенно, если нынешний министр хотя бы немного похож в своём упрямстве на показанного в книгах и фильмах персонажа. Удивительным было уже то, что его заявление на изменение наименования курса не было завернуто сразу же, как попало в Министерство… Возможно, дело было в визе Дамблдора, одобрившего документ, но скорее Фадж просто пропустил его мимо себя, не увидев ничего криминального и не став вникать в детали.

За кицунэ, раз уж он начал с японских оборотней, данмер рассказал про оборотней котов, барсуков, крыс и даже пауков, хотя в существование последних ему и самому верилось с трудом. Скорее всего, это были наделённые «особенным чувством юмора» анимаги с соответствующей звериной ипостасью. Не обошёл он вниманием и представителей других народов. Несмотря на внешнюю похожесть, славянские оборотни всё же отличались от европейских собратьев, хотя и среди них, несомненно, имелись вервольфы, в точности соответствовавшие таковым в Англии. Правда, как не раз за лекцию повторял Авалор, были свои нюансы. Так, одними только волками дело не ограничивалось — среди русских, а ещё ранее славянских волшебников, волхвов и колдунов встречались также медведи или кабаны, некоторые из которых и вовсе связывались с божественными покровителями племён, становясь чем-то явно большим, чем простое превращение человека в животное.

— Простите, профессор… — поднял голову один из слизеринцев.

— Да, мистер Забини?

— Разве возможно стать оборотнем при помощи волшебства? Это не будет простой анимаг?

— На первый взгляд, это действительно похоже, — кивнул маг. — Более того, некоторое время в прошлом так и считалось, пока не выяснились некоторые факты. Например, такой оборотень всё ещё способен заразить оборотничеством другого человека, хотя, в отличие от обычного вервольфа, контролирует себя куда лучше. Но при этом, если ритуал проведён правильно, в человеческой форме он может находиться неограниченно долго, совершенно не испытывая влияния лунного цикла. Однако обратной стороной этого служит также риск навечно застрять в звериной ипостаси, если в процессе что-то пойдёт не так.

— А… А вы знаете этот ритуал?

— Нет, мистер Уизли, — Авалор покачал головой, — помимо того, что это, очевидно, не самая светлая магия, русские волшебники хранят её тайну особенно рьяно, здраво полагая, что в неверных руках она будет слишком опасна. Мисс Грейнджер? У вас вопрос?

— Да, профессор. Я читала… — волшебница переждала лёгкую волну смеха, прокатившуюся по классу, и продолжила, — что некоторые индейские шаманы могли сливаться со своим звериным тотемом… В легендах они часто могли смотреть глазами животного или даже меняться с ним телами…

— Вас интересует, можно ли отнести их к оборотням, как всех прочих?

— Да, профессор.

— Это интересный вопрос, — задумчиво погладил подбородок маг. — С одной стороны, если данные легенды правдивы, а подтверждения этому, пожалуй, существуют, всё действительно выглядит весьма похожим на оборотничество, хоть и более близкое к азиатскому или славянскому варианту. С другой стороны, с тем же успехом это могли быть опытные волшебники, анимагически перевоплощавшиеся в животных, пуская пыль в глаза своим сородичам… Вы наверняка помните Венделину Странную, которая имела… хм… весьма странное чувство юмора, раз, как говорят, специально попадалась инквизиторам в Средние века, поскольку «обожала гореть на костре».

— А как вы сам думаете? — переждала очередную волну смеха девушка.

— Я больше склоняюсь к мысли, что имело место и то и другое. Сложно понять точно спустя столько времени, но вероятнее всего, часть из них была оборотнями, а другие — использовали анимагию. Думаю, на американском континенте до сих пор можно обнаружить коренных индейцев, ведущих свой род от старых индейских племён. Если среди них есть волшебники, они должны хранить и волшебную часть истории своего народа. Если кому-то из вас случится побывать там — по возвращению мы с радостью выслушаем ваш рассказ. Пока же…

Сигнал окончания занятия, прокатившийся по коридору, перебил мага, заставив того только развести руками. Большую часть запланированного он рассказать успел, а остальное ученики вполне смогут прочитать и самостоятельно. Жестом остановив начавших ёрзать на стульях учащихся, данмер обвёл класс взглядом:

— Хоть я и не успел рассказать обо всех видах оборотней, которые существуют в нашем мире, в программе Хогвартса затрагиваются только классические вервольфы, вероятно, по причине их распространённости в Волшебной Англии. Поэтому, освежите в памяти соответствующие главы учебника — на следующем занятии проведём небольшую контрольную, чтобы проверить ваши знания. На этом можете быть свободны. Мистер Поттер, — повернулся маг к юноше, — задержитесь на пару минут, будьте любезны.

— Профессор? — удивлённо поднял взгляд Гарри.

— Буквально пара минут. Ваши друзья могут подождать вас в коридоре, и вы вместе отправитесь на следующее занятие.

Дождавшись, пока последний студент покинет класс, маг подошёл к парте Поттера, окинув того внимательным взглядом. По лицу юного волшебника легко можно было прочитать тщательно скрываемое волнение и закономерный мандраж перед первым туром, хотя, как отметил Авалор, паники там всё же не было.

— Судя по выражению вашего лица, — сел за соседний стол данмер, — вы, определённо в курсе, скажем так, масштабов ожидающих вас приключений?

— Сэр? — удивлённо моргнул на такую формулировку Гарри, ему потребовалось почти пять секунд, чтобы понять, что имел в виду преподаватель, но затем он всё же кивнул. — Думаю, да… Я не до конца понимаю, в чём именно будет заключаться испытание, но… Да, масштабы бедствия, — он криво улыбнулся, — я вполне понимаю.

— И, поскольку я не вижу в вас задавленной паники, у вас есть план, — с лёгкой вопросительной интонацией одобрительно покачал головой Авалор.

— Я… Думаю, да, сэр…

— Поделитесь?

— Я планировал использовать манящие чары, чтобы призвать свою метлу. Всё же, вряд ли нас заставят сражаться с… — он замялся, с сомнением посмотрев на преподавателя, — с тем, что будет на арене… Наверное, нужно будет как-то обмануть или обхитрить… Или… Мистер Крауч говорил о способности быстро ориентироваться в обстановке и о проверке смекалки… Мне все говорят, что я неплохо летаю… В воздухе, наверняка, будет проще…

— Неплохое решение, — кивнул мужчина. — Не идеальное, учитывая возможного противника, но, однозначно, лучшее в вашем случае.

— Спасибо, профессор…

— Что же, — маг поднялся на ноги, — если вам не нужна помощь…

— Нет, сэр, — помотал головой Гарри, упрямо сжав губы. — Не буду говорить, что мне не страшно… Ещё как страшно! Но я уже ввязался…

— Упрямство… Понимаю… В таком случае, могу только пожелать вам удачи и напомнить, что вы в любой момент можете отказаться от участия.

— Спасибо, сэр, — более свободно улыбнулся Поттер. — Представляю выражения лиц зрителей и судей, если я так сделаю… Я могу идти?

— Идите, мистер Поттер, — хмыкнул Авалор. — Удачи на первом испытании.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой зал и арена первого испытания.

Выйдя из кабинета ЗоТИ, Гарри чувствовал себя как-то… странно. Вроде бы, столь короткий разговор с профессором, по своей сути не содержавший в себе ничего нового, был полнотстью бесполезным, однако же, к своему удивлению, одобрение, полученное от совершенно постороннего человека, придало волшебнику больше уверенности в своих силах. Встреча с драконами, до которой оставалось всё меньше и меньше времени, всё так же нависала над ним, как топор палача, но теперь он чувствовал старнную отстранённость и собранность. Мысль махнуть рукой и, в самом деле, послать всех подальше зудела в его мозгу, хоть профессору он и сказал прямо противоположное. Дожидавшимся его в коридоре Рону и Гермионе он просто махнул рукой, направившись на следующий урок. На расспросы друзей, конечно, пришлось отвечать, но, к счастью, удалось отделаться короткими фразами, ведь беседа реально была «ни о чём».

Второе занятие, история магии, пролетело как-то мимо него — вот он боролся со сном, слушая призрачного профессора Биннса, а вот уже осознал себя сидящим в Большом зале на обеде, рассеянно глядящим в тарелку. Да… Вздохнув, Гарри заставил себя собраться с мыслями — наедаться от пуза перед встречей с драконом была не самой лучшей идеей, но идти на первый тур вообще голодным было, пожалуй, ещё хуже. Окинув стол перед собой взглядом, Поттер положил на тарелку немного овощного салата и кусок запечённой свинины. Достаточно сытно, но в то же время, он не будет чувствовать себя мясным шариком на ножках. Он буквально кожей чувствовал взгляды со всех сторон, направленные на него, но вслух, похоже…

— Поттер…

— Я сейчас не в настроении зубоскалить, Малфой, — не поворачиваясь, проворчал Гарри, отправляя в рот кусок мяса и вяло начиная его пережёвывать. — Давай потом, когда меня убьют.

— Оценил, — раздалось после недолгой паузы, — смешно. Но, при всех моих неоспоримых достоинствах, — в голосе Драко Гарри с удивлением слышал не привычную заносчивость, а что-то вроде сочувствия, — я далеко не такое чудовище, как может казаться. Я подошёл пожелать удачи.

Всё ещё чувствуя невероятное удивление, волшебник обернулся на скамье, обнаружив, что рядом действительно стоял Драко Малфой. Один, без своих извечных «миньонов» в лице Крэбба и Гойла. И Драко спокойно смотрел на него серьёзным взглядом, и правда, не показывая ни грамма привычных заносчивости и говнистого характера, к которым он уже успел привыкнуть с их первой встречи, совершенно не задавшейся тогда, в поезде.

— Я… понял, Малфой, — медленно кивнул Гарри. — Спасибо.

— Смотри и в самом деле не сдохни, — хмыкнул Драко, — с кем мне тогда ругаться? Уж извини, но Грейнджер и… Уизли, — скривился он, — похуже будут…

— Эй! Ты не охренел, Малфой?! — вскинулся Рон, до сих пор шокировано переводивший взгляд с друга на подошедшего волшебника и обратно, и прислушивавшийся к разговору.

— Вот о том и речь, — вздохнул волшебник. — Расслабься, Уизли. На правду не обижаются.

— Да я…

— Рон, хватит, — устало покачал головой Гарри, махнув рукой. — Постараюсь не умирать — мы ещё пари на тысячу галеонов с тобой не заключили.

Наследник Малфоев криво улыбнулся, впрочем, тут же вернув себе чопорное выражение лица, кивнул Гарри и резко развернулся на каблуках, возвращаясь к своему столу. Вздохнув, юноша вернулся к своему обеду, стараясь не обращать внимания на возмущённо сопящего друга, явно недовольного тем, что его остановили в праведном желании хотя бы высказать Малфою всё, что он о том думал.

— Гарри, всё хорошо? — обеспокоенно тронула его за плечо Гермиона, молчавшая в ходе короткого диалога.

— Да, спасибо, Гермиона, — кивнул он. — Ну, насколько это возможно за полтора часа до первого испытания.

— Зачем ты остановил меня? — наконец фыркнул Рон. — Хоть он и пришёл якобы пожелать удачи, это всё равно Малфой! Даже это он сделал с таким видом, словно мы все тут… второго сорта!

— Рон! Ему и так нелегко, перестань!

— Но я же и пытался…

— Рон, — всё-таки отложил вилку Гарри, — это Малфой. За четыре года ты мог уже привыкнуть к его поведению. Я отношусь к нему с не меньшей «любовью», чем ты или Гермиона, но сейчас… Он действительно просто подошёл пожелать удачи в первом туре. Не ищи подвоха повсюду…

— Да нужна нам его удача… — Уизли фыркнул, но потом всё же с виноватым лицом кивнул. — Извини, Гарри. Резковато я что-то среагировал, в самом деле.

— Ученики, дорогие гости и наши храбрые чемпионы! — поднялся со своего места директор, разведя в стороны руки. — Уже близится час начала первого испытания! Час, которого многие из вас так ждали все эти недели! Надеюсь, вы успели утолить свой голод, но сейчас я попрошу избранных чемпионов Турнира Трёх Волшебников пройти следом за преподавателями в выделенную им палатку у специально оборудованной нами арены. Там вы сможете собраться с мыслями и настроиться на то, что вас будет ждать, а мы всем сердцем будем поддерживать вас с трибун.

Поттер со вздохом отложил звякнувшую вилку на край тарелки, отмечая, как в его сторону направилась профессор Макгонагалл, сопровождаемая взглядами, кажется, всех без исключения, кто был в Большом зале. На Помону Стебль, декана Пуффендуя, точно так же направившуюся к Седрику, и директоров Шармбатона и Дурмстранга, уже сидевших рядом с чемпионами своих школ, внимания было куда меньше. Опять…

— Мистер Поттер, — на лице обычно невозмутимой и даже суровой Макгонагалл сейчас легко читались тревога и переживания за воспитанника, — пора готовиться в первому туру. Вам нужно идти.

— Да, профессор, — кивнул он, поднимаясь со скамьи и чувствуя, как его всего потряхивает где-то внутри, — иду.

— Удачи, Гарри! — шепнула Гермиона.

— Угу…

Кивнув друзьям, он вместе с Макгонагалл покинул Большой зал. Следом за ними на некотором отдалении шли и остальные три чемпиона. Выйдя на улицу из замка, Гарри поежился — ноябрьский полдень и так не мог похвастать теплом, а сегодня погода вообще явно собиралась разразиться ливнем, хорошо, хоть, случится это должно ближе к вечеру… Но и сейчас он прекрасно ощущал все прелесьи холодного ветра, дующего со стороны Запретного леса.

— Не бойся, — вдруг сказала ему Макгонагалл. — Просто держись молодцом и сделай всё, что можешь. При любом раскладе ты уже избран чемпионом, а это, поверь мне, очень много значит. Никто не подумает о тебе плохо, а на случай любых осложнений, на арене будут дежурить волшебники и колдомедики.

— Спасибо, профессор, — улыбнулся юноша.

— Нам сюда, — вышли они к бывшему полю для квиддича, сейчас, к удивлению Гарри, переделанному в некое подобие… россыпи скал, окружённых трибунами. — Проходи в шатёр — скоро к вам подойдёт мистер Бэгмен, он объяснит, что делать.

Голос женщины явственно дрогнул, когда она подтолкнула своего студента вперёд, ко входу в палатку. Стоило юноше войти, как буквально через десяток секунд появилась Флёр Делакур. Бледная, на лбу капли пота, и ни следа привычной холодной уверенности в себе — только легко читающийся в глазах страх. Крам держался лучше, просто ещё сильнее хмурился, но и в его случае Гарри понимал, что волшебник нервничает. Седрик так и вовсе, только войдя в палатку, принялся ходить из угла в угол, не глядя на соперников, только у самого входа бросив короткий взгляд на Гарри.

— Итак, — прямо с порога начал Людо Бэгмен, довольно хлопнув в ладоши, — все в сборе! Пока зрители и гости рассаживаются по трибунам, я как раз успею рассказать вам, в чём будет заключаться ваше испытание! — волшебник поднял небольшой мешочек из красного шелка, демонстративно потрясся им перед чемпионами. — В нём находятся игрушечные копии тех, с кем вам предстоит встретиться на арене. Каждый по очереди опустит туда руку и достанет, кого ему послала судьба. Во время испытания вашей задачей будет любым доступным способом пробраться мимо противника, завладеть золотым яйцом и вернуться обратно. Как и говорилось ранее, — он улыбнулся, — с собой вы можете взять только волшебные палочки.

Гарри огляделся. Седрик кивнул, дав понять, что понял услышанное, Флёр и Крам стояли, не шевелясь, словно статуи. Вообще, чем ближе становилось начало первого тура, тем большая напряжённость чувствовалась вокруг, она буквально витала в воздухе. Из-за пределов шатра не доносилось ни звука, похоже, он был дополнительно зачарован, чтобы сохранять какое-то подобие приватности для чемпионов. Гарри не мог сказать, было ли это лучше — так они оставались в полной неизвестности…

— Леди, вы первая, — галантно поклонился Бэгмен, развязывая мешочек и подходя к Флёр.

Вот и началось…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Арена первого испытания.

Арена, в которую волшебники превратили поле для квиддича, действительно была сработана на совесть. Ещё только приближаясь к трибунам рядом с одновременно воодушевлённо вертящей по сторонам головой и испытывающей сильное смущение Нимфадорой, Авалор изучал наложенные на конструкции чары. В них чувствовалась рука Флитвика, впрочем, он и так ему сказал, что лично занимался защитой зрителей от огня — плотная магическая вязь покрывала буквально всё, вплетаясь в дерево скамеек, ярусы и стойки. Выполнено всё было настолько аккуратно и тщательно, что маг даже дал себе слово при случае помучить волшебника полугоблина на этот счёт, чтобы более детально разобраться в принципах наложения такого рода щитов, закрывавших, в том числе, и область перед зрителями. Сейчас эта часть щита была неактивна, но даже так данмер видел тускло светящийся барьер, готовый уплотниться при первом же выдохе дракона, направленном «не туда».

— Вау! А они здорово постарались! — уважительно покачала головой Тонкс, когда они поднялись по лестнице, выходя на свой ярус трибуны.

— Да, — кивнул маг, — профессор Макгонагалл поистине достойна звания мастера в трансфигурации.

— Ага… — протянула девушка, обводя взглядом окружение.

Обычно ровное поле для квиддича сейчас представляло собой скалистый пейзаж, словно перенесённый сюда откуда-то из ближайших гор. Отличные декорации для встречи с огнедышащими ящерами, чаще всего как раз и предпочитавшими такие места. Да, разные виды драконов имели свои особенности, выбирая для жизни и более экзотические ландшафты, но «в среднем по больнице» это был наиболее стандартный вариант.

Галантно пропустив девушку на её место, маг степенно опустился на соседнее, продолжая осматривать окружение. В центре «скальной гряды» было устроено некое подобие гнездовья, ровно в центре которого уже лежало поблескивающее золотом яйцо, в котором, даже с такого расстояния, мужчина видел запутанное магическое плетение, имевшее в своей структуре множество различных функций, разобрать которые у него просто не получалось. Не хватало ни знаний, ни возможности детально разобрать все вложенные слои колдовства. Организаторы происходящего явно «заморочились», что, впрочем, было не так, чтобы удивительно, если вспомнить, что это яйцо должно служить не просто промежуточным трофеем чемпиона, но и подсказкой для прохождения второго испытания.

— Дорогие зрители! — раздался над трибунами усиленный магией голос Людо Бэгмена. — Наши чемпионы готовы продемонстрировать вам всё своё мастерство! Сейчас они как раз ожидают своей очереди вон в том шатре, — он повёл рукой в сторону палатки, — а это значит, что… Мы можем начинать!

Под восторженные выкрики зрителей и нарастающий гул аплодисментов Бэгмен взмахнул палочкой, трансфигурируя одну из дальних стен арены, за которой… Авалор прищурился, с любопытством подавшись вперёд — за каменной стеной, убранной волшебником, стояли четверо людей в защитной одежде, а среди них… Хм… Вот, значит, какие они, местные драконы? Ящер, приготовленный для первого участника, имел красивую серебристо-голубую окраску, впечатление от которой, впрочем, несколько портилось общим видом его морды, снабжённой внушительной длины клыками. «Подбадриваемая» заклинаниями драконологов, драконица, а это явно была самка, судя по аккуратно переносимой магией корзине с несколькими, уже настоящими, яйцами, которые та сопровождала настороженным и весьма недовольным взглядом, грузно продвигалась вперёд, к устроенному гнезду. На шее ящера маг заметил массивную цепь с ошейником, за которую её приковали к толстенному, уходящему глубоко в скальное основание арены, металлическому столбу. Длина привязи позволяла дракону свободно перемещаться практически по всей арене, но не дала бы ей возможности улететь, хотя, то, с каким раздражённым шипением были отогнаны аккуратно выложившие яйца волшебники, явно намекало, что улетать она и не собирается.

— Ого! Шведский тупорылый? — покачала головой аплодирующая вместе с остальными Нимфадора. — Интересно, кого ещё они привезли ради турнира…

— Да… Интересно, — вздохнул Авалор, — хотя, как по мне, сталкивать участников с самкой, защищающей своё гнездо — не самое разумное решение…

— Ты думаешь, это настоящие яйца?

— Определённо, настоящие… Причём, именно её…

Мужчина покачал головой. В магическом зрении драконица выглядела немного странно — это, однозначно, было волшебное создание, сродни гоблинам, лепреконам или вейлам, но, в отличие от них, ящер выглядел менее разумным, хотя и не производил впечатления животного, как многие другие. И да, точно такой же волшебный фон исходил от яиц, недвусмысленно намекая на родственное отношение. Хотя, конечно, стоит взглянуть и на других противников.

Но вообще, пока он был совсем не впечатлён. При слове «дракон» ожидаешь увидеть что-то более… внушительное, что ли? Да, в его родном мире драконов не видели уже давно, но даже в таких условиях, сохранившиеся летописи и свидетельства прямо указывали на несоизмеримо большую опасность этих существ. Здесь же… Да, шкура существа перед ним явно могла противостоять магии, что создавало бы некоторые трудности для местных волшебников, но на этом — всё. Даже драконологи явно нашли способ обходить это сопротивление, иначе драконица просто не реагировала бы на их чары, заставлявшие её двигаться вперёд.

— Смотри! Один из чемпионов! Седрик, кажется… — дёрнула его за рукав девушка.

Маг моргнул, переводя взгляд с дракона на фигуру волшебника, вышедшего из шатра. Да, это был Седрик Диггори, ученик Пуффендуя — именно ему выпало быть первым. Волшебник замер, только выйдя из прохода — перед самой палаткой был небольшой безопасный пятачок, до которого дракон не смог бы дотянуться, хотя от огненного дыхания это вряд ли спасло бы. Но ящер атаковать пока и не собирался — смерив появившегося человека подозрительным взглядом, существо принялось придирчиво проверять состояние яиц, явно считая золотое одним из них.

Диггори сделал аккуратный шаг вперёд, вынимая палочку, и направил концентратор на небольшой валун, лежавший ближе к нему. Камень потёк, меняя форму, и уже через секунду между ним и драконом сидел большой серый волкодав, тут же присевший на все четыре лапы и осторожно двинувшийся к гнезду. А сам волшебник пошёл вбок, явно стремясь укрыться за наваленными камнями, приблизившись максимально близко к цели, пока его присутствие не заметили.

— Какое интересное решение! — восторженно возвестил Бэгмен, взявший на себя роль комментатора. — Давай! Ещё чуть-чуть! Авось и проигнорирует!

Драконица взревела, явно метнувшись на подобравшуюся слишком близко собаку. Услышав рык, Седрик быстро выглянул из-за камня и метнулся вперёд — хоть это было и не обычное животное, долго против пламени и когтей оно не протянет. Чемпион Пуффендуя успел добраться почти до основного нагромождения скальных обломков, пока драконица с упоением пыталась сожрать или хотя бы разорвать трансфигурированного пса, но… Затем она всё же заметила неладное.

Теперь уже Седрику пришлось резко ускоряться, буквально чудом уходя от длинной струи ярко синего пламени, выдохнутой драконицей ему вдогонку. Он успел схватить золотое яйцо, хоть для этого ему и пришлось проскользить на боку по явно острым камням, а дальше началась настоящая акробатика. Диггори крутился между камней, стараясь запутать удерживавшую драконицу цепь и не попасться под её выдохи, буквально чудом выходя из-под очередной атаки. Трибуны замерли в напряжении, а Тонкс и вовсе, сама того не замечая, вцепилась в руку данмера, подавшись вперёд и, кажется, забыв, как дышать.

— Превосходно! — закричал Бэгмен, стоило Седрику, наконец, прорваться обратно к шатру и, устало переводя дух, вскинуть обеими руками золотое яйцо.

К волшебнику тут же подбежали несколько колдомедииков, утягивая его в сторону, к отдельной палатке, выделенной для их нужд. Хоть Авалор и не заметил, чтобы студента зацепило, решение было со всех сторон правильное — несмотря на всё свое неодобрение к организации Турнира, маг не мог не признать, что волшебники сделали всё возможное для минимизации опасности и последствий для чемпионов. Насколько это было возможно с учётом драконов.

Тем временем, драконологи точно так же, при помощи «доброго слова и заклинаний», усмиряли разбушевавшуюся драконицу, увлекая её назад к одному из вольеров, скрывавшихся за каменными стенами. Некоторое время потребовалось для «смены декораций» — профессор Макгонагалл, сидевшая на одном из нижних рядов, поднялась со своего места, парой взмахов палочки восстанавливая расколотые и обгоревшие камни, а драконологи вывели на арену нового дракона, положив заодно и новую кладку яиц. Вместе с золотым.

Второй на поле вышла французская чемпионка. Несмотря на плещущийся в глазах страх, девушка взяла себя в руки, впившись в своего дракона внимательным взглядом и применив… что-то из своей собственной магии. По крайней мере, хоть маг и видел движения палочки девушки, воспринималось это колдовство иначе, чем обычные заклинания. Полувейла сумела словно бы заворожить самку зелёного валлийского дракона, заставив ту следить за движениями её палочки, а затем и вовсе — смирно опустить голову на лапы, прикрыв глаза.

Девушка удовлетворённо кивнула, тем не менее, не спуская с ящера глаз, и просто прошла к кладке, забирая яйцо. Маг уважительно покивал, наблюдая, как волшебница направляется обратно. Только в последний момент, когда до шатра оставалось пройти пару метров, драконица неожиданно шумно вздохнула, выпуская из ноздрей длинную струю пламени, отчего Флёр дёрнулась, лихорадочно принявшись тушить тут же вспыхнувшую мантию. Только через пару секунд она вспомнила про палочку, вызвав той обильную струю воды, но, судя по болезненной гримасе на лице, всё же успела получить ожог.

— Невероятно! Это… Это… — чуть ли не подпрыгнул Бэгмен, — Чемпионка Шармбатона справилась со своим драконом столь изящно! Но, кажется, ей потребуется помощь медиков… Какое счастье, что они уже спешат к ней!

Третьим на поле появилась заметно более крупная драконица яркого красного окраса, голова которой была покрыта множеством золотистых шипов. Продолжавший изучать каждого из встреченных ящеров, данмер только задумчиво огладил подбородок — несмотря на внешние различия, все три дракона в магическом зрении выглядели крайне похожими, он бы даже сказал, почти одинаковыми. И в каждом случае, как и с другими волшебными созданиями, Авалор видел… деградацию. Он бы вряд ли сумел описать это обычному волшебнику, не видящему магическую энергию так, как он, но во всех волшебных существах, что он успел увидеть, и драконы не исключение, чувствовалась ущербность, словно за поколения они потеряли крайне важную часть своей магофизиологии. Пока ещё не полностью, но уже слишком заметно, чтобы говорить о проблемах. Именно это имел в виду старейшина Грутарк, говоря с ним на Косой аллее, и, пожалуй, маг был склонен с ним согласиться.

— Вот это дерзость! Здорово! — кричал Бэгмен. — Мне даже стало жалко эту драконицу!

На глазах у всех чемпион Дурмстранга метнулся вперёд, на ходу бросая прямо в морду дракона какое-то заклинание. Ящер заревел, принявшись метаться по скале, к которой был прикован — чары болгарина попали тому в глаз, явно доставляя нешуточную боль, от которой драконица буквально обезумела, не замечая даже того, что под лапами страдают её собственные яйца. Крам кувырком ушёл от взмаха хвоста и дотянулся до золотого яйца, тут же поспешив покинуть зону досягаемости противника, оббегая арену по широкой дуге.

— Чемпион справился! Практично, эффективно, — комментировал Людо, — но как же жестоко… Смотрите! Огненный шар подавил почти половину настоящих яиц! Я даже со своего места вижу недовольные выражения на лицах драконологов и членов судейской коллегии!

— Авалор, — с любопытством повернулась к магу Тонкс, — а ты бы смог… ну… справиться с драконом?

В голосе девушки слышалась смесь из настоящего любопытства и лёгкого налёта игривости. Но, похоже, ей и в самом деле было интересно услышать ответ от спутника. С улыбкой повернувшись к спутнице, данмер задумался. Шкура этих существ обладала далеко не идеальной сопротивляемостью магии. Да, для большинства распространённых чар она была практически непробиваема, но… местных чар. Пожалуй, даже не используя чего-то чрезмерно убойного, он смог бы победить в прямом столкновении. В конце концов, как он уже отмечал, эти существа были не чета драконам Нирна, а ведь и тех побеждали, в том числе и магически.

— Никогда не думал об этом, — наконец ответил он. — Конечно, в древние времена было принято совершать подвиги, — мужчина улыбнулся, — но, надеюсь, ты не будешь настаивать? Организаторы и работники заповедника не оценят, если я испорчу первый тур битвой с одним из их подопечных…

— Эй! — с возмущением замотала головой девушка. — Я ничего такого не имела в виду! Просто… Спросила…

— А я просто ответил, — данмер слегка подтолкнул отвернувшуюся от него и явно смутившуюся, судя по цвету волос, девушку плечом. — Я не сталкивался с драконами. Но, думаю, нашёл бы, что им противопоставить. В крайнем случае — чтобы просто уйти, не доводя до драки.

— Угу… — всё ещё смущённая Тонкс кивнула, снова поворачиваясь к арене.

А там уже появился главный «виновник» события — Гарри Поттер. Не поднимая глаз на зрителей, он пару раз глубоко вздохнул, сосредоточился и, подняв палочку, взмахнул ей куда-то в сторону замка. Раздавшееся по арене «Accio Молния!» вызвало удивлённое молчание на трибунах, но уже через несколько секунд, когда со стороны громады Хогвартса показалась летящая метла, трибуны взорвались несмелыми, но однозначными аплодисментами.

— У него, определённо, талант, — кивнул своим мыслям маг, наблюдая, как, только перекинув через древко ногу, волшебник словно бы распрямился, обретая отсутствовавшую до этого момента уверенность.

Взлетев высоко в воздух, Поттер резко спикировал вниз, к самой драконице, всё это время следившей за движениями двуногого противника, закрывая крыльями и телом кладку. Под судорожный многоголосый вздох, он вышел из пике в самый последний момент, проскальзывая перед мордой ящера, буквально на считанные сантиметры разминувшись с огненной струёй. Зрители взревели.

— Вот это да! Ну и полёт!!! — комментировал Бэгмен. — Это полнейшее безумие, но… невероятно!!!

Волшебник взлетел выше, описал круг, пытаясь сбить хвосторогу с толку, но та неотрывно следила за ним, вращая головой на длинной шее, явно выбирая момент для нового огненного плевка. Увидев, как та распахнула пасть, юноша решил рискнуть, резко ныряя вниз. В этот раз ему повезло меньше — от огненной струи-то он ушёл, хоть поток пламени явно опалил ему брови и кончики волос, а волну жара он почувствовал буквально всем телом, но именно в этот момент хвосторога махнула длинным, увенчанным шипами хвостом, один из которых распорол мантию и ударил его в плечо. Трибуны зашлись в беззвучном крике.

— Мерлин! — вскрикнула Нимфадора. — Кровь! Смотри! Он ранен!

Прищурившийся маг не мог не согласиться — за летящим волшебником в воздухе рассеивались заметные даже с такого расстояния капельки крови, а лицо Гарри явственно побледнело. Но он всё равно развернулся, резко меняя траекторию полёта и облетая хвосторогу сзади, принявшись кружить над спиной драконицы. Ящер возмущённо взревел — она явно не хотела рисковать, взлетая, чтобы не оставить яйца без присмотра. Через мучительные двадцать секунд, во время которых он летал то в одну сторону, то в другую, стараясь держаться на достаточном расстоянии, чтобы не попасть под очередной выдох, но и достаточно близко, чтобы продолжать выглядеть угрозой, хвосторога наконец потеряла терпение.

Шея драконицы вытянулась, а Гарри взлетел выше. Ушёл от новой струи пламени, проскользнул в опасной близости от взмаха хвостом и… Стоило хвостороге распахнуть крылья, готовясь взмахнуть ими, чтобы поймать, наконец, надоедливую муху, Поттер моментально среагировал, стремглав метнувшись к кладке, теперь защищаемой только задними лапами драконицы. Оторвав одну руку от метлы, явно превозмогая боль в раненом плече, он схватил золотое яйцо и на огромной скорости взмыл вверх, стремясь покинуть опасную зону.

— Нет, вы только посмотрите! — кричал Бэгмен под ликующие вопли зрителей, — Самый юный чемпион быстрее всех завладел своим яйцо…

Комментирующий происходящее Людо не успел закончить фразу, точно так же, как Гарри не успел даже долететь до палатки медиков, как хвосторога исторгла особенно яростный рёв, а по арене прокатился тоскливый стон напряжённого металла — драконица всё же взлетела, с чудовищной силой дёрнув за державшую её в пределах арены цепь и… Через две секунды противостояния одно из звеньев лопнуло, выпуская чудище, тут же метнувшееся за ускользнувшей добычей.

Гарри дёрнулся, чуть не потеряв управление метлой, буквально затылком чувствуя несущуюся на него смерть, но сумел в последнюю секунду выровняться, проскальзывая перед самой мордой догнавшей его хвостороги. Только вот, вывернул он максимально неудачно… для окружающих. Уводящий его вверх манёвр, привёл преследующего волшебника ящера прямо на трибуны с шокировано замершими волшебниками. И драконица вместо того, чтобы гоняться за такой назойливой, но такой шустрой мухой, решила сосредоточить внимание на множестве иных, менее ретивых кусков двуногого мяса.

Время словно замедлилось. Нимфадора, при последнем рывке хвостороги успевшая проводить испуганно расширившимися глазами разлетающееся звено цепи, вскрикнула, буквально вжимаясь в кресло при виде летящей в сторону их трибуны драконицы. Краем глаза она заметила рывком поднявшегося со своего места Авалора, делающего одновременно шаг вбок, закрывая её собой, и вскидывающего засветившиеся голубоватым светом руки, повёрнутые ладонями к ящеру. В ужасе зажмуриваясь, девушка успела заметить, как налетающая на них хвосторога со странным гулким звуком ударяется о светящуюся плёнку какого-то заклинания, раскинувшуюся от рук её спутника в стороны, захватывая несколько соседних мест. А в следующий миг…

Отшатнувшаяся в сторону от столкновения драконица успела сделать только пару взмахов крыльями, выравнивая своё положение в воздухе, когда арену прорезал оглушительный треск, сопровождающийся вспышкой — от рук Авалора ударил ослепительный столб света, в котором Тонкс лишь спустя секунду опознала… Молнию! Разряд электричества, от которого у неё зашевелились волосы на голове, столкнулся с телом драконицы, и хвосторога взревела от боли! Только вот… Прямо на глазах волшебницы, рёв прекратился столь же резко, как и начался, а Нимфадора увидела, как массивная туша, отброшенная разрядом назад, упала на грунт арены. Последний раз хвосторога конвульсивно дёрнулась и замерла, а до ноздрей девушки, помимо легко узнаваемого запаха, какой бывает только в грозу, донёсся… аромат жареного мяса, заставив Тонкс передёрнуться.

— Ты в порядке? — словно ничего и не произошло, её спутник повернулся к ней, чуть наклонившись и участливо заглядывая в лицо.

Только теперь она осознала поднявшийся на трибунах шум и заметила, как с мест начали вскакивать ученики и преподаватели Хогвартса, среди которых особенно выделялся Флитвик, успевший практически перепрыгнуть пару ярусов, пытаясь пробиться ближе к ним. А она только и могла, что сидеть, чувствуя, как дрожат вцепившиеся до побелевших костяшек в скамью руки, а по спине стекает тонкий ручеёк пота, и смотреть на исходивший лёгким дымком труп хвостороги внизу.

Примечания:

*30.1 Авторский произвол. В изначальном творчестве, вышедшем из-под пера мадам Роулинг, упоминаются только и строго «классические» оборотни типа вервольфов, людей-волков. Однако, поскольку в описываемом ей мире существует не только Волшебная Британия, но и другие волшебные сообщества, каждое из которых обладает теми или иными национальными особенностями, включая собственные и отличающиеся школы магии, было бы вполне разумно и логично предположить, что мир волшебных существ также куда шире, чем нам было продемонстрировано.

В том числе — в части оборотней, особенно в свете того, что такие существа представлены во многих культурах, в каждой имея свои нюансы. Так что, будем считать, что «школьная программа» на то и школьная, потому что официальная, и даже известный фанат своего дела Ньют Скамандер был вынужден подвергать свои записки некоторой цензуре перед выпуском своей книги. А возможно, британские волшебники слегка чересчур чванливы, не считая существ, способных к превращению в животных, оборотнями, если они не вервольфы родом из Европы. Кто знает?

Глава 31. Налеву ехати…

Проникая в коварные замыслы врага,

невольно проникаешься и его коварством.

Такое перерождение, увы, не новость —

в древности это случалось не раз.

(Гэндальф)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

— Вы сошли с ума?! Вы хоть представляете себе, что натворили?! Вы представляете, что мне теперь…

Негромкий звук прихлёбывания из чашки сбил министра с мысли, заставив того прерваться. Покрасневший от гнева, с выражением крайней степени бешенства на лице, в таком ключе он распинался уже на протяжении почти получаса, зайдя на второй, а то и третий круг в своём негодовании. Впрочем, из присутствовавших в кабинете волшебников спокойным себя, похоже, чувствовал только сам Авалор, да, пожалуй, Флитвик, сейчас сидевший на стуле в углу, прижав ладонь к лицу в знаменитом жесте «рука-лицо», поглядывая на ярящегося Фаджа сквозь пальцы.

На лице же хозяина кабинета, сейчас как раз пытавшегося накапать себе в чашку несколько капель какого-то зелья, отражалась почти мучительная напряжённость, а капля пота, стекающая по виску, говорила о состоянии Дамблдора многое. Пожилой волшебник переводил взгляд с совершенно спокойного профессора ЗоТИ, который, казалось, больше был обеспокоен состоянием всё ещё бледной и напряжённой Нимфадоры, сидевшей на соседнем стуле, чем министром магии, предъявлявшем ему претензии.

— Хоть нас с вами и не представили, как полагается, — наконец, медленно произнёс данмер, дотягиваясь до подноса с чайным сервизом и подливая ароматного напитка в чашку девушки, старательно державшей посуду подрагивающими руками, — полагаю, вы министр Корнелиус Фадж.

— Разумеется, это я! — хмуро посмотрел на мага мужчина.

— В таком случае, министр, — вздохнул Авалор, — мне бы хотелось услышать ваши претензии в свой адрес в спокойной и конструктивной манере, без излишних эмоций.

— Что?!

— Министр, — подал голос директор, наконец, сделавший глоток чая с зельем и облегчённо откинувшийся на спинку кресла, — профессор Хан прав. Какие бы действия он ни предпринял на арене, в первую очередь он спас жизни множества учеников и преподавателей, включая, полагаю, нескольких иностранных гостей…

— Подтверждаю, — кивнул Флитвик, отняв ладонь от лица, — на ряд выше моего коллеги сидели две ученицы Шармбатона, если уж студентов своей страны вам менее жалко.

— Да что за чушь?! — снова вспылил Фадж. — Как вы вообще можете такое говорить?!

Альбус всё ещё чувствовал себя весьма неуютно, но, похоже, только его одного волновало, что, вообще-то, Авалор только что убил дракона магией, более того, сделал это одним единственным заклинанием, вообще не используя палочку! Дракона! Причём, попав не в раскрытую пасть, глаза или иные, не защищённые чешуёй или шкурой, части тела, а просто в грудную клетку. Сам волшебник, возможно, смог бы такое провернуть, но уж никак не стихийной магией, пусть он и владел несколькими подходящими чарами, и совершенно точно — не в беспалочковом исполнении. От мысли же об истинной природе его преподавателя, о чём директору столь красноречиво напомнили, ему и вовсе порой становилось дурно, уж очень красочными были все те слухи, легенды и байки про фейри и их чувство юмора, до которых волшебник сумел добраться. Хотя, справедливости ради, до сих пор Хан был просто образцово порядочным фейри. И это напрягало ещё больше.

— Ладно… Ладно… — после недолгого молчания, министр всё же выдохнул, явно успокаиваясь, хотя по его лицу всё ещё можно было прочесть всю полноту обуревавших волшебника эмоций. — Признаю, я позволил себе излишнюю экспрессию. Профессор Хан, — мужчина устало опустился на свой стул, — прошу прощения за резкость. И благодарю вас за своевременное спасение зрителей от дракона… но это не отменяет целого вороха проблем, которые мне теперь придётся расхлёбывать. И я даже не о претензиях со стороны представителей драконьего заповедника…

— Министр, — чуть улыбнулся маг, — на вашем месте я бы просто вкрадчиво поинтересовался у тех же представителей заповедника, как так вышло, что цепь, державшая хвосторогу, за которую отвечали драконологи, не выдержала одного рывка этой самой хвостороги…

— А… — на лице Фаджа проступило понимание, перетёкшее в предвкушающую улыбку. — Мне определённо нравится ваш подход… Хотя, — он снова вздохнул, — это не устраняет моей головной боли, связанной с потенциальным международным скандалом.

— Думаю, министр, — произнёс директор, — мы сумеем замять этот небольшой инцидент, всё же, не считая некоторого шока, никто из зрителей не пострадал. Аострые ощущения — одна из причин, по которой они вообще пришли смотреть на первое испытание турнира.

— Ох… Вам же ещё необходимо объявить о результатах, — хлопнул себя по лбу Корнелиус.

— Да, думаю, чемпионы, равно как и главы их школ, будут крайне обеспокоены затянувшейся неизвестностью.

— Это слабо сказано, — снова подал голос Флитвик. — Не знаю, обратили ли вы внимание, когда покидали арену вместе с нами, но мадам Максим и директор Каркаров крайне… экспрессивно возмущались насчёт незавершённости испытания.

— Оу… — на лице Дамблдора проступило понимание. — В таком случае, думаю, нам всем стоит вернуться…

— Если моё присутствие не является насущной необходимостью, — посмотрел на Альбуса маг, — я бы предпочёл в первую очередь проводить мисс Тонкс до её комнаты — думаю, после столь «близкого знакомства с драконом» ей не помешает отдых.

— Конечно, — тепло улыбнулся директор. — Если потребуется, у мадам Помфри есть нужные зелья — думаю, она уже освободилась на арене, так что, я отправлю её в больничное крыло.

— Н-нет, — помотала головой Нимфадора, — всё в порядке, директор. Я… Думаю, я сама отрублюсь, стоит только дойти до кровати.

— Ну, если что, ты помнишь, где тут что, — кивнул Альбус, всё же покидая кабинет.

Флитвик откланялся следом, хмыкнув, что ему, пожалуй, стоит проверить свой факультет, и пара осталась в кабинете директора одна. Авалор окинул девушку участливым взглядом, отставил свою чашку на край хозяйского стола и протянул Тонкс руку, предлагая встать:

— Ты уверена, что мадам Помфри не требуется?

— Вполне, — путь и всё ещё напряжённо, но уже улыбнулась девушка, опираясь на протянутую руку и вставая со стула.

Путь до выделенных для авроров, а значит, и для Тонкс, комнат прошёл в молчании — Нимфадора всё ещё чувствовала себя не в своей тарелке, и, хотя бледность уверенно покидала её лицо, она шла, так и не отпустив руку спутника, похоже, даже не отдавая себе отчёта в этом. Сам Авалор, впрочем, тоже не указывал на такой нюанс, задумчиво улыбаясь своим мыслям. Да и не было в коридорах «случайных» свидетелей — большая часть обитателей и гостей замка ещё крутилась где-то возле бывшего поля для квиддича, обсуждая произошедшее на первом испытании.

А обдумать было, что даже самому Авалору — местные драконы, по крайней мере, на примере имевшихся на турнире, выглядели… не очень. Совершенно не тот уровень, что был продемонстрирован их собратьями в родном мире данмера. И всё бы ничего, миров множество, почему бы и не быть различным существам с одинаковыми названиями, но своим зрением он видел, что раньше было не так! И с каждым новым представителем «волшебного народа» у него появлялось всё больше вопросов, что же произошло в этом мире века назад, что могло привести к таким последствиям.

— Мы пришли, — негромко произнесла Тонкс, останавливаясь в коридоре напротив одной из дверей.

— Если что-то понадобится, — маг улыбнулся, — обращайся. В крайнем случае — действительно, сходи к Помфри.

— Я большая девочка, Авалор, — ответно улыбнулась волшебница, с трудом скрыв начавшие синеть волосы, — хотя твоя забота приятна, не буду отрицать. И… Спасибо!

Судорожно вдохнув, как перед прыжком в холодную воду, Тонкс порывистым движением приблизилась к магу, на мгновение уткнувшись губами в его щёку. Впрочем, уже в следующее мгновение она столь резко скрылась за дверью в свою комнату, что, не знай Авалор о невозможности трансгрессии в стенах школы, посчитал бы это именно ей. Хмыкнув, мужчина пару секунд смотрел на закрывшуюся дверь, а затем довольно улыбнулся, разворачиваясь и направляясь по коридору назад. День удался?

Арена первого испытания. Палатка колдомедиков.

Гарри чувствовал, что его всё ещё потряхивало — небывалый всплеск адреналина, каких он не испытывал до сих пор, так просто не отпускал. Особенно после того, как он понял, что драконица не собиралась сидеть и смотреть на него, улетающего с золотым яйцом. Ух! Только чудом он увернулся от последнего броска хвостороги. Вот только… Осознание того, что своим поступком он подставил под этот самый бросок сидевших на трибунах зрителей, ощущалось, как удар пыльным мешком по голове.

— В прошлом году дементоры, в этом — драконы… А что дальше будет?! — ворчливое бормотание мадам Помфри вернуло Гарри в реальность. — Тебе повезло, что рана не столь глубокая, какой могла быть — куртка частично сдержала удар, в противном случае тебе бы… кхм… Так, рану я затянула, — удовлетворённо кивнула Помфри, — выпей вот это зелье и можешь отдыхать.

— Спасибо, — кивнул Гарри, принимая из рук волшебницы пузырёк, судя по всему, с кроветворным.

Женщина вышла из-за ширмы, отгораживавшей пациентов друг от друга и от основной части шатра, и отправилась проверить остальных чемпионов, а юноша, залпом выпив зелье, откинулся на изголовье койки, на которой сидел. Дракон… Зрители… Та вспышка… Он никогда не слышал о таких чарах, но профессор Хан явно спас их всех, сначала каким-то чудом остановив атакующего ящера в воздухе, а затем и вовсе спалив его молнией. Чёрт побери! Если такому можно научиться, он бы не отказался! В голове юноши промелькнула картина, как он зажаривает Волан-де-Морта молниями, бьющими из его пальцев, а сам волшебник невольно хихикнул, когда перед его внутренним взором его собственный облик потёк, облекаясь в чёрную мантию с глубоким капюшоном, а губы произнесли знаменитую фразу про мощь Тёмной Стороны. Сцена, которую он видел по телевизору на каникулах, похоже, запала в память очень даже прочно…

— Больное у меня воображение, — передёрнулся волшебник, издав куда более нервный смешок, — как есть больное. Но что-то в этом, определённо, есть.

— Гарри? — озадаченно посмотрела на волшебника сунувшаяся за ширму Гермиона.

На лице девушки читалась озабоченность и следы пережитого шока от наблюдения за ходом испытания. Хоть так и выходило, что каждый год в школе её друга пытались убить, сегодняшний день, определённо, мог считаться самым… заметным из всех прочих случаев.

— Всё в порядке, Гермиона, — улыбнулся Гарри, — просто нервное…

— Ещё бы не нервное! — следом за подругой, протолкнув ту за ширму, к Поттеру вошёл ошарашенный последними событиями Рон. — Ты не представляешь, как это выглядело со стороны!

— А вы не представляете, как это выглядело от первого лица, — хмыкнул волшебник.

— Главное, что ты не пострадал… Ну… — девушка заметила следы крови на руке друга и разорванный рукав. — По крайней мере, не пострадал непоправимо! И… Ты был великолепен, Гарри! Этот полёт от дракона…

— Вот только, в конце я чуть всех вас не убил, — погрустнел волшебник. — Не думаю, что судьи оценят такое выступление благосклонно. Кстати, — вскинул он брови, — оценки ещё не объявляли?

— Неа, — Рон мотнул головой, — когда профессор Хан ударил в хвосторогу молнией, а она упала, — Уизли почти восторженно вздохнул, — Дамблдор взял их с Флитвиком и увёл куда-то. Каркаров и Максим возмущались, но… — юноша развёл руками.

— Я уверена, что ты был самый лучший! — упрямо сжала губы Гермиона. — Седрик применил трансфигурацию камня в собаку, — принялась перечислять она, — чтобы отвлечь дракона. Хоть и вышло, но под конец ящер всё-таки переключился. Хорошо, что он успел увернуться! Делакур как-то заворожила своего — тот был, словно в трансе, пока она забирала яйцо. А Крам так и вообще, засветил каким-то заклятием прямо в глаз, отчего его дракон пришёл в ярость и передавил половину кладки! Думаю, ему за это снизят баллы, всё же, яйца были настоящие…

— И тут я, натравивший хвосторогу на зрителей, — хмыкнул Гарри.

— Да перестань ты!

— Ладно-ладно, — волшебник поднял руки в защитном жесте.

— Чемпионы, — судя по голосу, в шатёр вошёл Людо Бэгмен, — если вас уже подлечили, думаю, пришла пора закончить первое испытание! Судейская коллегия готова огласить результаты.

Чувствуя накатывающую усталость, Гарри заставил себя слезть с кровати и, сопровождаемый обеспокоенными взглядами друзей, вышел из-за ширмы. Там его встретил столь же помятый и вымотанный Седрик, понимающе кивнув собрату по несчастью. Флёр с Крамом виднелись уже у выхода на улицу — девушка еле заметно морщилась от болезненных ощущений в ещё не зажившем до конца ожоге, а Виктор нацепил на себя самое суровое выражение лица, какое только мог, хотя Гарри был готов поклясться, что болгарин сам был не особенно-то и доволен своим выполнением первого задания.

Выходя из шатра, Гарри невольно задержал дыхание — ему не очень хотелось видеть поджаренный молнией труп драконицы, но, к счастью, пока их лечили, арену успели очистить. Теперь они стояли перед пятёркой судей, спустившихся к ним с трибун. Большая часть зрителей уже разошлась, весьма впечатлённая окончанием испытания, так что, результаты они будут выслушивать в одиночестве. Впрочем, интуиция подсказывала Поттеру, что уже через полчаса обо всём будет знать буквально вся школа. Как и всегда.

— Уважаемые участники, — взял слово Дамблдор, — просим прощения за небольшую задержку с объявлением результатов, вызванную непредвиденными событиями на первом испытании. Однако, хоть зрители и разошлись, — директор улыбнулся, — ваши заслуги от этого не станут меньше и незначительнее. Мы с другими судьями обсудили в узком кругу ваши выступления и готовы озвучить оценки. Итак… Седрик Диггори!

Почти синхронным жестом волшебники взмахнули палочками, и перед каждым из них в воздухе проступили светящиеся цифры. Гарри было почти наплевать на результаты, но всё равно он смотрел во все глаза, подсчитывая итог — тридцать восемь баллов. Неплохо, хотя директор Дурмстранга, сохранявший недовольное выражение лица, мог бы поставить и повыше. Диггори просто кивнул, принимая цифры к сведению и нахмурившись только на последней, от того самого директора Каркарова.

Следом была очередь Флёр. Девушка явно волновалась, бросая напряжённые взгляды на свою директрису, но мадам Максим одобрительно улыбнулась своей студентке, первой взмахнув своей палочкой — золотистая девятка повисла в воздухе. Две восьмёрки, ещё одна девятка, на этот раз от Дамблдора, и… Пятёрка от Каркарова. Кажется, директор третьей школы ставил низкие оценки просто из принципа, да? Но, даже так, девушка набрала на один балл больше Седрика — тридцать девять.

Крам получил целых сорок очков — тут Каркаров развернулся вовсю, поставив своему ученику твёрдую десятку, совершенно не обращая внимания на осуждение в глазах Дамблдора и явное негодование от Максим. Впрочем, они тоже не остались в долгу — семёрка и шестёрка были красноречивее любых слов. Учитывая оценки Крауча и Бэгмена, Виктор выходил на твёрдое первое место, заработав целых сорок очков. Болгарин на мгновение позволил своему лицу дрогнуть, отражая отпустившее его эмоциональное напряжение, но почти сразу же снова вернул собранную маску, кивнув судьям.

— Твоя очередь, Гарри… — прошептала стоявшая неподалёку Гермиона.

Волшебник обвёл вопросительным взглядом стоявших судей, словно пытаясь понять, что они думают. Тепло улыбнувшийся ему Дамблдор одобрительно кивнул юноше, блеснув стёклами очков. И снова, как и прежде, синхронное движение палочек высветило пять светящихся цифр — ожидаемая четвёрка от дёрнувшего щекой Каркарова, две девятки от Дамблдора и Крауча, восьмёрка от мадам Максим, явно смотревшей на невольного чемпиона с куда большим сочувствием, чем сразу после его избрания, и… Десятка? Бэгмен широко улыбался, глядя на юношу. У него выходило… Выходило…

— Сорок очков?! — чуть не подпрыгнул Рон. — Сорок!

— Да, мистер Уизли, — с небольшой долей недовольства произнёс Дамблдор, заставляя того зажать себе рот, спрятавшись за широко улыбавшуюся Гермиону, — вы сможете поздравить вашего друга чуть позже. А пока… Людо?

— А… Да, конечно-конечно! — Бэгмен встрепенулся, делая шаг вперёд. — Итак, вы получили свои оценки. Хочу вам сказать, что вы все молодцы, какое бы количество баллов ни заработали! Даже, если сейчас ваш результат кажется вам плохим… низким… недостаточным… Не расстраивайтесь! Впереди будут новые испытания, на которых вы сможете продемонстрировать свои таланты и, я уверен, добиться куда лучших результатов! А пока, позвольте мне вкратце изложить дальнейшие планы. Второе испытание состоится двадцать четвертого февраля в половину десятого утра. Впрочем, уверен, мы напомним вам об этом ещё не раз, но за эти три месяца вам будет, о чём подумать — вы уже должны были обратить внимание на золотые яйца, которые добыли сегодня. Это загадка — каждое яйцо открывается и содержит в себе ключ ко второму испытанию, подсказку, без которой пройти его может статься куда более сложной задачей, чем даже встреча с драконами на этой арене! Всё ясно?.. Отлично! — дождавшись четырёх неуверенных кивков, Бэгмен хлопнул в ладоши. — Тогда идите! Отдыхайте, празднуйте свой успех с друзьями! Я уверен, они ждут вас с нетерпением.

Судьи развернулись, удаляясь. Мадам Максим и Каркаров поманили за собой студентов своих школ, а Седрик, облегчённо выдохнув, подошёл к стоявшим друзьям:

— Молодец, Гарри! — тепло улыбнулся пуффендуец.

— И ты молодец! — улыбнулся Гарри в ответ. — Ещё бы только Каркаров был менее предвзят…

— Ой, да ерунда это всё, — махнул рукой волшебник. — Я узнавал, что про него свои говорят… Даже в Дурмстранге очень сложно добиться его одобрения. Он Краму-то поставил десятку только потому, что это престиж школы…

— Тем более, впереди ещё два испытания, — подключилась Гермиона.

— Вот-вот! Ладно, я пойду, — махнув рукой присутствующим, Диггори направился в сторону замка.

— И мы, пожалуй, пойдём, — обнял друзей за плечи Гарри, чувствуя, что только теперь его отпускает по-настоящему.

— Поздравляю тебя, Гарри! — перед юношей, словно из воздуха, появилась волшебница в ядовито-зелёной мантии… Рита Скиттер. — Всего пару слов, как самый молодой чемпион! Что…

— Мисс Скиттер, — поморщившись, Гарри отшатнулся от журналистки, — идите… к Мерлину!

Под шокированным взглядом Гермионы, не ожидавшей от обычно тихого и воспитанного волшебника пусть и безобидной, но столь резкой отповеди, Поттер потянул друзей за собой, обходя набиравшую воздуха в рот для нового выступления Риту. В голове юноши всплыла мысль, что ему, пожалуй, стоит поменять отношение к жизни и окружающим. Хотя бы в каких-то мелочах. И начнёт он с этого. Никаких интервью. Никакого молчаливого согласия и принятия всего подряд. Он выжил при встрече с драконом! Он пережил два покушения Волан-де-Морта, не считая встречи в младенчестве! Уж отстоять свои личные границы в общении с прессой и окружающими он точно сумеет!

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

Альбус устало опустился в своё кресло, прикрыв глаза. Кто бы мог представить, видя обычно добродушного и умудрённого годами волшебника, насколько он устал от всех этих… неожиданностей, случающихся со столь завидным постоянством. Кто бы мог только представить, насколько ему хотелось всё бросить и уехать куда-нибудь в глухую деревню, а ещё лучше — в небольшой домик в лесу, который можно надёжно укрыть от всех любопытных заклятием Фиделиуса… Но он не мог бросить школу, своих учеников и преподавателей, бок о бок с которыми проработал столько лет.

Преподаватели… Щека Дамблдора дёрнулась, стоило ему подумать о новом профессоре Защиты от Тёмных Искусств — порой он просто забывает о нечеловеческой сути Авалора Хана, настолько качественно тот притворяется обычным преподавателем. Мерлиновы подтяжки! Да он, безо всяких преувеличений, и является обычным преподавателем, чуть ли не лучшим за последние годы, как бы больно ни было это осознавать. И только вот в такие моменты, как сегодня с хвосторогой или тогда, в инциденте с двумя озабоченными слизеринцами, его истинная суть всплывает.

Хотя… Может, это прекрасная возможность? Нет… Даже при всём демонстративном отношении к школе и её ученикам встреча Авалора Хана и Волан-де-Морта может иметь совершенно непредсказуемые последствия. Альбусу на миг стало просто жутко, когда он представил, во что может вылиться его противостояние с бывшим учеником, если тёмный альв вдруг, по какой-то неведомой прихоти или «смеха для», выберет «не ту» сторону. Даже отсутствие у Тома тела не будет служить гарантией, скорее наоборот.

Вздохнув, волшебник окинул взглядом кабинет — спеша вернуться к чемпионам и объявить оценки за первое испытание, следы «чаепития» так и остались неубранными. Впрочем, как раз с этим справиться было очень легко. Плавный взмах палочкой, и посуда перелетает на своё место на небольшом столике в углу кабинета, на ходу очищаясь от остатков чая. Туда же отправляется и чайник, после второго движения наполняющийся свежей водой и порцией любимой заварки Дамблдора. Чашечка чая в конце длинного рабочего дня всегда помогала волшебнику вернуть душевное равновесие. Особенно в конце такого рабочего дня.

— Как думаешь, Фоукс, — повернул Альбус голову к сидевшему на насесте фениксу, криво улыбаясь, — сколько международных скандалов произойдёт к концу этого Мерлином проклятого Турнира?

— Курлык? — феникс наклонил на бок переливающуюся язычками пламени голову, с интересом разглядывая человека.

— Да… — вздохнул директор, заставляя воду в чайнике вскипеть. — Тебе все людские проблемы — и не проблемы вовсе. Хотелось бы и мне так же.

— Курлык… — Фоукс взмахнул крыльями, перепархивая с насеста на чайный столик, заглядывая Альбусу в лицо.

Дамблдор довольно улыбнулся, чувствуя приятное тепло исходящее от феникса. Несмотря на внушительные размеры, волшебное создание могло двигаться очень изящно и ловко, а его кроткий характер частенько настраивал пожилого волшебника на благодушный лад. Альбус провёл пальцами по золотисто-алым перьям питомца, второй рукой дотянувшись до небольшого ящичка, в котором держал любимое лакомство Фоукса — высушенные плоды кардамона.

Что же… Первый этап закончился, вопреки опасениям не приведя к каким-либо трагическим результатам, даже скандал и тот удалось замять, благодаря умению Фаджа юлить, как уж на сковородке. До второго было почти три месяца — волшебник надеялся, что они пройдут в куда большем спокойствии, чем последние пару недель. У него ещё есть время разрешить все свои волнения и проблемы. А пока… А пока он выпьет свой чай, наслаждаясь потрескиванием дров в камине и ластящимся Фоуксом, и отправится спать. Пусть и раньше обычного, но заниматься школьными делами сегодня Альбуса совершенно не тянуло.

Всё ещё Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Конец дня после первого испытания прошел для Гарри, как в тумане, только в этот раз туман был… радостным? Вот они с Роном и Гермионой возвращаются в школу. Видя восторженные выражения лиц у встречных гриффиндорцев и, к удивлению юноши, даже некоторых представителей других факультетов. Вот он сидит за ужином, чувствуя такой голод, какой не испытывал ещё никогда в жизни — адреналин схлынул, и теперь организм намекал Гарри, что недоеденная порция салата и кусок мяса за обедом были очень давно, и не помешало бы закинуть в себя ещё чего-нибудь. Например, вот тех колбасок… Или порцию жаркого… Или ещё — куриных ножек с хрустящей кожицей… А лучше — всего, сразу, в двойном количестве, да залить сверху доброй кружкой чая, закусывая всё это пирожным.

А вечером, сразу из большого зала он с друзьями отправился в совятник за Сычиком — нужно было написать Сириусу, что он справился с драконом, пережил первой испытание и даже не очень-то пострадал. А ещё — рассказать про Авалора Хана и ту молнию. Вдруг крёстный знает, какое именно заклинание применил профессор? Нет, к самому Хану он тоже подойдёт, после одного из занятий, но услышать мнение родного ему человека было важно.

— Кстати, — вспомнил Гарри, — я совсем забыл, но Сириус рассказал мне о Каркарове. Представляете, оказывается, был одним из Пожирателей Смерти!

— Ох ты ж… — аж замер Рон посреди коридора. — А ведь всё сходится! Помнишь, мы слышали в поезде, как Малфой говорил, что его отец с Каркаровым дружил? Я всё в толк взять не мог, причём тут директор иностранной школы и Малфой старший… Теперь всё ясно, где они познакомились!

— Но… — нахмурилась Гермиона. — Как же его допустили до директорской должности? Если он преступник…

— Наверняка откупился! — махнул рукой Уизли. — Да и то… Дурмстранг — это вам не Хогвартс. У нас Дамблдор ни за что бы не позволил кому-то подобному даже близко к стенам замка приблизиться! А в школе, где преподают тёмную магию… А ведь знаете… — Рон двинулся дальше, рассуждая на ходу, — А что, если это он подкинул имя Гарри в Кубок Огня?

Поттер нахмурился — такая мысль в его голову не приходила, хотя… Да директор Дурмстранга вполне мог бы это сделать — несмотря на все меры, предпринятые Дамблдором для защиты Кубка, тот вполне мог пройти ночью в Большой зал и, заколдовав артефакт, подбросить в него имя Гарри. Вот только… В памяти юноши всплыла сцена с остальными чемпионами и представителями школ, когда бумажка с его именем только вылетела… Как тогда сказал Авалор? В той комнате магический контракт, обязывающий участвовать в Турнире, был заключён только у троих чемпионов? Но там был и Каркаров…

— Вряд ли это он, — наконец помотал головой Гарри.

— Почему ты в этом так уверен? Он же…

— Рон, — перебил друга волшебник, — в день, когда объявили результаты жеребьёвки, директор Дурмстранга был с нами в той комнате. Как тогда сказал профессор Хан, он сумел понять, что магический контракт заключён только с тремя чемпионами — Седриком, Флёр и Виктором. Если бы Каркаров бросил записку с моим именем, у него была бы такая же связь с артефактом, разве нет?

— А… Тогда… Как профессор Хан мог это вообще понять? — озадаченно почесал в затылке Уизли.

— Не знаю, — Гарри пожал плечами, — но он же разрушитель заклятий — наверняка он разбирается во всяческих проклятиях, контрактах, артефактах и магических эффектах, нет?

— Но…

— Рон! — возмутилась Гермиона, качая головой. — Ну давай теперь ещё всех преподавателей Хогвартса запишем в ряды заговорщиков!

— Ладно-ладно… Молчу… Но, если это был не Каркаров, то кто?

Вопрос остался без ответа. Можно было, по устоявшейся «традиции» обвинить во всём Снейпа, но даже Рон, пожалуй, понимал, что при всей своей горячей «любви» к гриффиндорцам вообще и Гарри в частности, профессор зельеварения был слишком на виду и, к тому же, имел… определённую репутацию, чтобы ввязываться во что-то подобное. На него же первого и подумали бы! Да и, желай Снейп убить Гарри, у того было просто огромное количество возможностей и вариантов. Не было бы никакой нужды ждать Турнира Трёх Волшебников и подбрасывать его имя в Кубок.

— Кто бы это ни был, — хмыкнул Поттер, входя в совятник, — он должен быть сильно разочарован — даже дракон оставил на мне лишь царапину!

— Это точно! Ха! — рассмеялся Рон.

Девушка только снова покачала головой — от осознания, что на арене её друг разминулся со смертью буквально на считанные сантиметры, Гермионе было совершенно не до смеха. Хотя мальчишки, кажется, вообще об этом не думали. Гарри достал из кармана свёрнутый пергамент, письмо Сириусу, которое он успел набросать до ужина, и, развернув его, ещё раз пробежался по строчкам, убеждаясь, что ничего не забыл. Сначала самое главное — «Здравствуй, Сириус! Во-первых, поздравь меня, я выжил во время встречи с драконом! И даже заработал целых сорок баллов! Как и Виктор Крам!». Поттер улыбнулся.

В письме он постарался максимально обстоятельно, как мог, описать происходящее на испытании, свои действия, мысли и сомнения… Как он призвал свою метлу, как уворачивался от пламени и хвоста драконицы, как, наконец, завладел золотым яйцом. И, как и собирался, не забыл упомянуть заклинание профессора Хана — хоть сам он его не видел, в тот момент больше озабоченный тем, чтобы не попасться в пасть или когти хвостороги, а потом и вовсе было не до того, всё же, рана на руке была явно более серьёзной, чем его уверяла мадам Помфри, и он потерял достаточное количество крови, но Гермиона, с присущей девушке педантичностью, рассказала, как это выглядело с её точки зрения. И Гарри постарался передать крёстному всё с максимальной точностью. Просто на всякий случай.

Убедившись, что ничего не забыл, волшебник кивнул, сворачивая письмо и пряча его в кожаный тубус. Теперь осталось только поймать Сычика… Н-да… Стоило только мелкой сове понять, что они пришли сюда, чтобы отправить его с письмом, он пришёл в буквальный восторг. С радостным уханьем он принялся кружить в воздухе, выводя причудливые восьмёрки вокруг Гарри и Рона. Только с третьего раза Уизли сумел поймать юркую птицу, позволяя другу привязать письмо к лапе.

— Единственное, что меня сейчас беспокоит, — после недолгих раздумий произнёс Гарри, забирая у Рона сову и неся ту к окну, — что будет на следующих испытаниях… Если на первом были драконы…

— Думаешь, будет ещё хуже? Что же? Василиск? — передёрнулся Рон. — Гнездо акромантулов?! Стая дементоров?!

— Рон, тебя Трелони покусала? — невольно улыбнулся Гарри.

— Профессор Трелони!

— Вот именно, Гермиона, — хмыкнул юноша под недовольный фырк девушки.

Гарри выпустил Сычика в окно — тот спикировал метра на четыре, заставив волшебника озабоченно высунуться наружу, но всё же выправился в воздухе, набирая высоту. Похоже, ноша для него была всё же тяжеловатой — таких длинных писем Гарри ещё не отправлял, тем более, со столь мелкой совой. Когда Сычика поглотила вечерняя тьма, Рон улыбнулся, довольно потерев ладони:

— Ну что, пойдём вниз? Я слышал краем уха, что наши собирались устроить в твою честь вечеринку — Фред и Джордж должны были добыть с кухни кучу вкуснятины! А уж, если у них осталось сливочное пиво в заначке после последнего похода в Хогсмид…

— Мы же только что поужинали, — озадаченно посмотрел на друга Гарри.

— Так в компании посидим! Отметим твою победу на первом испытании! У Крама, конечно, тоже сорок баллов, но Крам — чужой, а ты вот он, свой! Гриффиндорец!

Поттеру оставалось только махнуть рукой — возразить тут было нечего.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

— Спасибо, Рили, — кивнул маг, наблюдая, как домовик расставляет на его столе чайный сервиз и тарелки с лёгким ужином, за которым ему, будем откровенны, было просто лениво спускаться в Большой зал.

Авалор даже хмыкнул — тот факт, что именно этот домовой эльф как-то сам собой стал его персональной обслугой, оставлял странное чувство, но не вызывал внутреннего отторжения. Впрочем, похоже, Рили и сам был весьма доволен своими обязанностями, по крайней мере, даже в те случаи, когда данмер отлавливал кого-то из этих ушастых фейри в переходах замка, поручая им какую-то работу, выполнять её в конечном итоге заявлялся вполне определённый представитель их братии. Авалор бы не удивился, узнай, что Рили и вовсе отгонял остальных, чтобы делать всё самому.

— Рили рад служить, — порывисто поклонился домовик, чуть ли не хлопнув ушами. — Господину нужно что-то ещё?

— Думаю…

Данмер не успел договорить, как дверь в его класс хлопнула, сигнализируя о том, что кто-то пришёл. Задумчиво прищурившись, мужчина перевёл взгляд на дверь уже в кабинет, услышав, как щёлкнул замок закрываемой изнутри двери, а к лестнице, ведущей наверх, стали приближаться подозрительно знакомые шаги.

— Профессор Хан… — произнёс скрипучим голосом Аластор Грюм, появившийся в дверном проёме, опираясь на свой посох и окидывая взглядом владельца кабинета и домовика, сделавшего небольшой шаг ближе к магу.

— Это… плохой человек, Господин, — дёрнув его за рукав, еле слышно прошептал Рили, не сводя взгляда с отставного аврора.

— Рили? — скосил глаза на явно напряжённого фейри Авалор. — Спасибо за ужин. Ты можешь идти.

— Я…

— Иди, Рили, — улыбнувшись лопоухому созданию, маг кивнул, плавным движением переставляя трость-Ваббаджек, прислонённую к столу, более удобным образом и переводя взгляд на Аластора. — Мистер Грюм, чем обязан вашему визиту?

Неуверенно моргнув, домовой эльф потоптался на месте пару секунд, но затем всё же ещё раз поклонился, растворяясь в воздухе. Неожиданный гость всё ещё стоял в дверях, сверля хозяина кабинета напряжённым и хмурым взглядом. По испещрённому шрамами лицу было не так просто понять его истинные эмоции, но даже так Авалор чувствовал, что «что-то тут не так». Волшебник явно словно испытывал внутреннюю борьбу, пытаясь принять сложное для себя решение, или же — не мог до конца решиться на какой-то поступок, который ему совершить было нужно.

— Видел я твоё… выступление на первом испытании, — с некоторой ноткой одобрения хрипло произнёс аврор. — Внушает.

— Благодарю за столь лестную оценку, — склонил голову на бок данмер. — Прошу прощения за резкость, но вы пришли только за этим? Я планировал поужинать, а еда остывает.

Маг демонстративно обвёл рукой заставленный тарелками стол, продолжая изучать собеседника взглядом. Напряжённая поза, не шелохнувшийся с момента появления в поле зрения волшебный глаз, буквально прикипевший к фигуре сидящего данмера, стиснутые на посохе пальцы — гость явно… опасался хозяина кабинета? В голове Авалор перебирал возможные варианты и поводы для столь неожиданного визита именно сейчас. От поручения министра всё же «наказать» профессора за порчу казённого имущества в виде дракона до факта, что волшебник перед ним является засланным казачком другой стороны, присланным ради устранения потенциальной помехи, а настоящий Грюм валяется где-то в подворотне, если вообще жив. Ну, или же аврор просто съехал с катушек на почве межвидовой неприязни к «тёмному фейри». Информации для того, чтобы один из вариантов перевесил, пока было недостаточно. Но интуиция подсказывала мужчине, что тут проще всего будет просто подождать.

— Я пришёл по делу. И был бы крайне признателен, если меня выслушают, прежде, чем зажарить так же, как хвосторогу, — под удивлённо вскинутой бровью данмера Грюм наконец «отлип» от стены, подходя ближе и останавливаясь перед рабочим столом.

— Я не имею привычки убивать тех, кто не демонстрирует прямой агрессии и не представляет для меня непосредственной угрозы, — откинувшись в кресле, маг жестом указал собеседнику на гостевое кресло. — Но вы меня, определённо, заинтриговали. Я слушаю.

— Также я был бы признателен, если о нашем разговоре не будет известно третьим лицам…

— Пока я не услышу деталей, — махнул рукой Авалор, — не могу обещать ничего определённого. Если в ваши планы входит убийство директора Дамблдора завтра за ужином, — маг криво ухмыльнулся, демонстрируя, что это, в некотором роде, шутка, — я вряд ли оценю такой порыв по достоинству.

— В таком случае я бы не стал приходить, — Аластор покачал головой.

— В таком случае, как я и сказал, я весь внимание.

— Я должен передать вам приглашение… на встречу, — наконец решился… Грюм? — Мой Повелитель выражает вам почтение и свою крайнюю заинтересованность в конструктивной беседе. Дошедшая до его ушей информация на ваш счёт была… весьма интригующей, достаточно, чтобы я оказался здесь. Мой Повелитель выражает искреннюю надежду, — волшебник, а теперь становилось всё более очевидно, что это кто угодно, но только не Аластор Грюм, продолжал говорить своим хриплым каркающим голосом, но сами слова складывались в витиевато-вежливые «политесы», вызывая небольшой диссонанс, — что вы сочтёте это предложение достаточно интересным и готов в достойной мере компенсировать затраченное на встречу время.

— Полагаю, — Авалор прищурился с лёгкой улыбкой, — вы совершенно однозначным образом имеете в виду не руководителя аврората Руфуса Скримджера. И, что ещё более очевидно, зовут вас далеко не Аластор Грюм. Ваше имя? — голос данмера резко изменился, буквально хлестнув по сидевшему напротив волшебнику, заставив того вздрогнуть, а сам Хан выпрямился, чуть подавшись вперёд, не сводя с него пристального взгляда.

— Бартемиус Крауч, — с явной неохотой произнёс мужчина. — Младший…

— Вот как… — глаза мага сверкнули багровым, на мгновение пробившись даже через постоянно носимую в стенах школы иллюзию, впрочем, явно игнорируемую волшебным глазом Грюма. — Что именно нужно Волан-де-Морту от скромного профессора Защиты от Тёмных Искусств?

— Господин не сообщил, — дёрнув щекой, ответил Крауч. — Могу только предположить, что это связано с вашей… с тем, кто вы на самом деле.

— Где именно должна произойти встреча? — продолжал давить взглядом маг.

— Загородный дом в двадцати милях от Лондона, — волшебник демонстративно медленно достал из кармана плаща резную деревянную фигурку, изображающую свернувшуюся в клубок змею. — Это… порт-ключ. Активация по слову «встреча». В любое удобное для вас время… Только, — он осторожно поставил фигурку на край стола, — не раньше, чем через двое суток — нужно завершить подготовку дома…

Авалор задумчиво постучал пальцем по губам. Ситуация была… интересной. С одной стороны, Барти Крауч на месте Аластора Грюма подтверждал, что мир, в который он попал, ближе к описанному в книгах и фильмах, чем он предполагал, особенно, раз на этот исход не повлиял даже он сам на месте преподавателя ЗоТИ. С другой же, Том Реддл в таком раскладе был весьма неуравновешенной персоной, личное общение с которым вряд ли можно было назвать конструктивным диалогом. Правда, сам факт столь вежливого и обходительного приглашения говорил уже как раз об обратном.

Мог ли он извлечь какую-то пользу от встречи с Тёмным Лордом? Вполне возможно… При всём своём, будем откровенны, не самом высоком мнении о местных волшебниках, данмер всё же мог признать, что некоторые из них добивались, определённо, заметно больших результатов. И Том Реддл, он же Волан-де-Морт был одним из таких. Стоила ли эта потенциальная выгода потенциальных же проблем? Спорно, но, допустим, да. Попытается ли Волан-де-Морт выгадать для себя куда больше, чем заплатить? Совершенно однозначно — да. Можно ли с этим работать?

— Через три дня, — медленно произнёс Авалор, — за час до полуночи. Столь вежливое приглашение, как минимум, стоит того, чтобы выслушать предложение приглашающего.

— Вас будут ждать.

Крауч облегчённо выдохнул, кивая и поднимаясь на ноги — скатившаяся по его виску капелька пота красноречиво свидетельствовала о психологическом напряжении, в котором тот находился во время этой короткой беседы. Он уже собирался покинуть кабинет, как данмер окликнул его, заставив снова вздрогнуть и обернуться:

— Мистер Грюм, — демонстративно назвал он собеседника по имени внешности, — напоследок, утолите моё любопытство?

— Мистер Хан?

— Участие мистера Поттера в Турнире — ваших рук дело?

— Это… — мужчина замялся, но указаний на этот счёт от Волдеморта не поступало, а потому Крауч медленно кивнул, принимая самостоятельное решение, — далекоидущий план Повелителя, во все детали которого я не посвящён. Но… Да, записку бросил я.

— Благодарю, — кивнул маг, довольно улыбнувшись уголками губ и смерив собеседника странным, словно предвкушающим взглядом.

— Могу я рассчитывать, что ход нашей беседы, равно как и достигнутое соглашение, останутся между нами?

— На данный момент я не вижу оснований докучать директору Дамблдору тем, как я планирую проводить свободное от рабочих обязанностей время, — хмыкнул Авалор.

— В таком случае, доброй ночи, профессор Хан, — хрипло произнёс лже-Грюм. — Прошу прощения за остывший ужин.

— Доброй ночи, мистер Грюм, — склонил голову данмер, плавным жестом проводя рукой над одной из тарелок, заставляя ту снова исходить паром. — Ничего такого, что не могла бы исправить бытовая магия.

Под внимательным взглядом хозяина кабинета Пожиратель Смерти под личиной отставного аврора спустился по лестнице, направляясь к выходу из класса Защиты от Тёмных Искусств. Щёлкнувший замок и негромко хлопнувшая следом за этим дверь поставили точку в этой необычной вечерней беседе. Авалор слегка рассеянно погладил резное навершие трости, так и стоявшей прислонённой к столу, и, в очередной раз задумчиво хмыкнув, всё-таки приступил к запоздалому ужину.

Глава 32. Ночной досуг бывает разным

Планирование и подготовка — есть ключи к победе в любой войне.

(Робаут Жиллиман)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Сверхсекретная кухня, о которой знают все, кому оно нужно.

Поминутно озираясь, Гермиона продолжала идти по коридору — сама мысль о том, что она находится вне гостиной поздним вечером, вводила её в состояние, близкое к панике, но были вопросы, которые требовали ответов, и ей очень не хотелось, чтобы рядом был кто-то, кто может на эти ответы случайно повлиять. Кхм… Ладно… Ей было сложно это признать, но, похоже, даже насквозь правильной мисс Грейнджер иногда было необходимо что-то «отчебучить», чтобы сбросить накопившееся напряжение последних дней. И, поскольку она была ещё не в том возрасте, в котором были бы уместны более… хм… взрослые варианты решения проблемы, лёгкое нарушение школьных правил выглядело наиболее подходящим выбором.

Да и время было выбрано наиболее удачно — большая часть тех, кому могло быть интересно её исчезновение, сейчас как раз уже были в не самом бодром расположении духа, увлёкшись празднованием благополучного окончания первого испытания Турнира. Гермиону немного глодала совесть от того, что она не предупредила о своих планах Гарри и Рона, но первому сейчас было просто не до того — отходняк от чудом не состоявшегося «близкого знакомства с драконом» явно занимал все остатки его внимания, а второй… Рон был хорошим другом, но вот внимательности к проблемам окружающих ему явно не хватало. Впрочем, в данном конкретном случае это было даже к лучшему.

— Как там сказал Фред? — волшебница остановилась перед висевшим на стене натюрмортом. — Пощекотать грушу? Ну, ладно, попробуем.

Гермиона бросила быстрый взгляд вдоль коридора, одновременно тщательно прислушиваясь к доносившимся звукам — ей удалось без проблем добраться из гостиной Гриффиндора до подземелий замка, но было бы крайне глупо попасться на глаза тому же Филчу именно сейчас, на финишной прямой своего маршрута. Впрочем, учитывая, что за всё время пути она не встретила ни завхоза, ни его кошку, девушка подозревала, что этим вечером преподаватели решили дать ученикам небольшую поблажку в части соблюдения Устава школы. Ну, или им просто было не до того — всё-таки, далеко не каждый день в Хогвартсе происходят столь массовые мероприятия, тем более заканчивающиеся нападением настоящего дракона на иностранных гостей.

Убедившись, что вокруг по-прежнему тихо, Гермиона глубоко вздохнула и аккуратно провела пальцами по нарисованной на картине груше, изобразив ими щекочущее движение. По коридору раздался звонкий смех, показавшийся ей почти оглушительно громким в окружающей тишине, а изображение фрукта на натюрморте дёрнулось, словно стараясь увернуться от пальцев волшебницы. В следующее мгновение вся картина поплыла, подёрнувшись лёгкой дымкой, границы рамы стали более резкими, обозначив щель между картиной и стеной, а вместо груши появилась потемневшая от времени зелёная ручка. Повинуясь лёгкому нажатию, дверь с тихим скрипом открылась, впуская девушку внутрь.

Замковая кухня была… внушительной — огромное помещение, размерами, пожалуй, даже больше Большого зала, посреди которого стояли четыре длинных стола, повторяющие своим положением столы факультетов. В одной из стен жарко пылал огромный очаг, даже сейчас, поздним вечером, почти ночью, заполненный разнообразными котлами и кастрюлями. А ещё тут были домовые эльфы. Много домовых эльфов. Гермиона и не подозревала, что община Хогвартса столь огромна — все эти лопоухие создания, одетые в белые полотенца с вышитым гербом Хогвартса, сновали по всему залу, каждый занятый своим делом, от чистки и нарезки овощей или разделки мяса до переноски огромных стопок посуды.

— Чего желает юная волшебница? — один из эльфов «как по волшебству» материализовался напротив Гермионы, заставив ту вздрогнуть. — Юная мисс голодна? Фичер с радостью накормит!

— Ой… Я… Фичер, я не голодна… но… — при первых словах домовой эльф понуро опустил уши, явно огорчённый её отказом. — Хотя, знаешь… Чашка чая и пара небольших пирожных были бы кстати…

— Фичер с радостью! Проходите, мисс! Фичер сейчас принесёт!

Удивительно сильные руки домовика ухватили её за рукав мантии, утягивая в угол помещения. Там Гермиона с удивлением обнаружила пару небольших столиков со стульями, явно предназначенных для таких «внезапных гостей». Осторожно опустившись на один из стульев, девушка продолжила разглядывать продолжающих сновать по кухне эльфов — их труд был явно нелёгким, даже с использованием своей магии существа работали без остановки, стремясь подготовить всё к завтрашнему завтраку. Похоже, они предпочитали готовить заранее, обеспечивая свежесть блюд магией… Взгляды, которые бросали на неё пробегавшие мимо эльфы, были полны столь явственного обожания, что Гермионе становилось не по себе.

Информация про этих существ, которую она всё-таки прочла в тех выдержках из книги, переданных ей старшекурсником, заставила девушку всерьёз задуматься и переосмыслить свой первый, революционный, порыв насчёт рабства, угнетения и эксплуатации. У неё всё ещё оставалось множество вопросов, особенно в адрес волшебников древности, которые и положили начало всему происходящему, да и с самими эльфами было много непонятного, например, что произошло в прошлом, что им вообще пришлось пойти в услужение к людям ради собственного выживания, но… Но теперь она хотя бы была вынуждена признать, что некоторые её выводы были преждевременными. Не самое приятное для самолюбия осознание, но тут уже ничего не поделать.

— Ваш чай! — счастливый Фичер аккуратно поставил на столик большую чашку свежезаваренного напитка. — Фичер добавил в него мелиссы, чтобы юная мисс лучше спала ночью! И… ваши пирожные.

— Спасибо Фичер! — улыбнулась девушка, подвинув чашку ближе к себе.

— Принести вам чего-нибудь ещё? Быть может, для ваших друзей?

— Нет, спасибо, — покачала головой Гермиона. — лучше, если сможешь, ответишь на несколько вопросов?

Домовой эльф удивлённо моргнул, на мгновение оглянувшись на своих сородичей, продолжавших суету по кухне, но потом всё же кивнул, делая шаг ближе к Гермионе. Наего лице отразилась сосредоточенная внимательность, хотя взгляд существа нет-нет, но опускался к стоявшей перед девушкой тарелке с десертами, с каждой секундой наполняясь укоризной и почти детской обидой. Вздохнув, Гермиона улыбнулась Фичеру, осторожно откусив первый кусочек лакомства, что вызвало у эльфа счастливую улыбку.

— Фичер ответит, на что сможет… Но Фичер знает не очень много — возможно, юной мисс…

— Меня зовут Гермиона, — перебила его девушка. — Можно просто по имени…

— Да… Мисс Гермиона, — кивнул домовой эльф.

— Просто Гермиона… И, давай только договоримся, что ты сначала дослушаешь мой вопрос полностью? Я не хочу случайно тебя обидеть…

Эльф дёрнул себя за кончик уха, недоумённо похлопав глазами, но через пару секунд всё-таки кивнул, соглашаясь. Девушка вздохнула, собираясь с мыслями, попутно откусив ещё кусочек пирожного, запив его чаем — было глупо отрицать, что готовили эльфы просто великолепно, как бы она ни относилась к их положению в обществе.

— Когда я впервые увидела одного из домовых эльфов, — медленно начала Гермиона, — мне показалось просто чудовищной жестокостью, что её хозяин заставил бедняжку держать для него место на самом верху огромного стадиона, хотя та до смерти боялась высоты… Это жутко — осознавать, что вас используют буквально, как рабов! Приехав в этом году в Хогвартс и узнав, что вся работа в замке, по сути, выполняется такими же домовыми эльфами, такими же рабами, я была в шоке! Даже хотела бороться, чтобы добиться для вас всех свобо…

— Нет! Мисс Гермиона не должна говорить этого! — в ужасе отшатнулся Фичер. — Мы не хотим…

— Да погоди же ты! Дослушай…

— Домовые эльфы счастливы тут! — с силой помотал головой эльф. — Мы заботимся об учениках! Заботимся о школе! Нет! Плохая мисс Гермиона!

Так и не дав ей договорить, эльф просто… развернулся и, зажав уши ладонями, убежал в другой конец кухни под удивлёнными взглядами сородичей. Гермиона только и могла, что в шоке наблюдать за этим, выронив пирожное на тарелку и в испуге прижав ладонь к губам. Разговор начался куда более сложно, чем ей хотелось…

— Юная мисс должна простить Фичера, — раздался сбоку скрипучий старческий голос. — Молодые эльфы очень эмоциональные и вспыльчивые… Это проходит с опытом и возрастом, но…

Возле Гермионы, появившись словно из ниоткуда, стоял сморщенный и очень старый эльф, опирающийся на узловатую деревянную клюку. Как и все прочие эльфы на кухне, этот был одет в аккуратно выглаженное белое полотенце с гербом школы. Девушка даже затруднялась сказать, сколько лет ему могло быть, настолько древним он выглядел.

— Простите… Я не хотела его обидеть… Я потому и пришла сюда, чтобы разобраться… — понурилась Гермиона. — Я не хотела ничего такого…

— Вы сказали слова, которые страшат любого нормального домового эльфа, ведь свобода для нашего народа это признак недовольства хозяина, признак того, что эльф плохо выполнял свою работу, — покачал он головой.

— Но почему? Ведь… — Гермиона вздохнула, собираясь с мыслями и давая себе время успокоиться. — Я почти ничего не знаю про вас — только то, что прочитала в одной старой книге. Там говорилось, что домовые эльфы много веков живут рядом с волшебниками и служат им, не получая ничего взамен… Им ведь даже не платят…

— Мы получаем самое важное, что только может быть, юная волшебница, — проковыляв к её столику, домовой эльф осторожно опустился на стул напротив, — мы получаем магию, которая позволяет нам жить.

— Но…

— Домовые эльфы — волшебные существа, нам нужна магия для того, чтобы жить. Без магии наша участь будет печальна — два молодых эльфа, решившие завести потомство, не смогут этого сделать… да и сами, оставшись без притока магии, очень быстро ослабнут, заболеют, а потом даже умрут. Здесь, в Хогвартсе, — он обвёл подрагивающей рукой помещение, — много волшебников, много магии, нашей общине хватает, пусть это и не то же самое, что сильный хозяин-волшебник, владеющий одним или парой эльфов единолично.

— Но… Почему так?

— Это очень давняя история, юная мисс. Мало кто из нас помнит, как было раньше, — он покачал головой, поднимаясь со стула. — Знайте лишь, что домовые эльфы счастливы на своей службе волшебникам. Всегда есть плохие люди, жестокие к своим слугам, но такое было во все времена, и это не изменить, наверное, никогда. Пейте свой чай, юная мисс, Фичер старался, когда его заваривал.

Склонив морщинистую голову, пожилой эльф развернулся, медленно поковыляв вглубь кухни, где к нему подбежали два молодых сородича, подхватив под руки и поддерживая старик, а Гермиона осталась сидеть за столиком, переваривая новую информацию. Ответов разговор принёс не слишком много, но всё равно оставил после себя состояние крайней задумчивости — внутри волшебницы боролись противоречивые чувства беспрекословной жажды справедливости и привычной с самого детства веры в печатное слово. Ей всё ещё казалось, что домовые эльфы, по собственной наивности, не понимают, что их просто используют, но и отрицать прочитанное в книге, а ещё больше — услышанное только что, она не могла, и это доставляло ей почти физический дискомфорт.

Вздохнув, Гермиона принялась за второе пирожное, запивая его и в самом деле очень и очень вкусным чаем. Ей стоило ещё раз обдумать своё отношение к эльфам, их ситуации и устройстве магического мира, частью которого она стала. Единственным, с чем ей, похоже, придётся смириться, как бы ей ни хотелось обратного, был тот удручающе несомненный факт, что не всё в мире работает и происходит всегда так, как ей кажется и хочется думать. Н-да.

Закончив с поздней трапезой, девушка поднялась на ноги, отряхнув с мантии пару упавших крошек и окинув взглядом продолжающуюся суету эльфов на кухне. Ей стоило извиниться перед Фичером, которого она невольно огорчила своими вопросами, но вычленить из толпы существ одного конкретного было практически невозможно, поэтому, грустно вздохнув, Гермиона неуклюже, но с благодарностью, поклонилась, вслух поблагодарив всех эльфов разом за угощение, и развернулась к выходу.

Коридор встретил её пустотой и тишиной — было уже совсем поздно, но ей было необходимо сделать то, что она сделала. Оставаясь под впечатлением от поведения и отношения домовых эльфов, волшебница медленно пошла в сторону лестниц на верхние этажи замка, стараясь всё же не терять бдительности и прислушиваясь к окружению. Если уж не Филч с его кошкой или кто-то из профессо…

— Мисс Грейднжер? — вкрадчивый голос, донёсшийся до Гермионы, стоило ей пройти одну из развилок, заставил девушку вздрогнуть, остановиться и на мгновение даже зажмуриться. — Меньше всего я ожидал, что вы пополните список нарушителей распорядка. Поведайте же мне, что привело вас в столь поздний час в… хм… подземелья Хогвартса?

— П-профессор Хан… Простите… Я ходила на кухню.

Преподаватель Защиты от Тёмных Искусств неспешно дошёл до её коридора, с размеренным стуком опираясь на свою привычную резную трость. К удивлению волшебницы, на его лице не было гнева на нерадивую студентку, пойманную вне гостиной — скорее там было простое человеческое любопытство.

— Мне казалось, — профессор остановился напротив девушки, задумчиво изучая её взглядом, — ваши друзья должны были добыть достаточно провизии для праздника, чтобы вам не понадобилось отправляться за добавкой до самого утра…

— Н-нет, — замотала она головой, — я просто воспользовалась тем, что они отмечали первое испытание, и пробралась на кухню… Я… хотела поговорить с домовыми эльфами.

— Время позднее, мисс Грейнджер. Думаю, вам стоит вернуться в гостиную Гриффиндора и лечь спать. Идёмте, я провожу вас.

— Д-да…

— А пока мы идём, поведайте же мне, чего столь важного вы хотели узнать, что решились на нарушение правил школы?

— Я… Скажите, профессор, вы знали, что все работы в замке выполняют эльфы?

— Разумеется, — кивнул мужчина. — Как и в семьях многих волшебников, в Хогвартсе живут эти забавные ушастые создания — следят за порядком, убираются, готовят… Для вас это стало шокирующей новостью?

— Да… Нет… Наверное, я просто не подозревала, что практически все вокруг являются рабовладельцами…

— Всё не так просто, как кажется на первый взгляд, — покачал профессор головой. — Вы разговаривали с ними на кухне? — Гермиона кивнула. — И что же они вам рассказали? Всегда полезно услышать и вторую точку зрения.

— Они сказали, что домовые эльфы не могут жить без магии волшебников. Я знаю, что такое симбиоз, но это…

— Что вас смущает?

— Они и в самом деле вынуждены так жить?

— Мисс Грейнджер, — после недолгих раздумий вздохнул мужчина, — весьма ограниченное количество людей на Земле знает, а ещё меньше их — задумывается, как эльфы стали теми, кем они являются сейчас. Слишком много времени прошло с тех пор, как всё обстояло иначе…

— А вы знаете? — встрепенулась волшебница.

— Не уверен, что знаю всё, но, как мне кажется, я понял достаточно, чтобы сделать выводы…

— Расскажите мне! Пожалуйста…

— Это долгая и старая история, мисс Грейнджер. Но, если изволите… — профессор Хан кивнул. — Как я и сказал, не все знают, ведь это уже не преподаётся в Хогвартсе, что когда-то всех волшебных созданий, обитающих в этом мире, называли одним общим названием — Фейри. То были существа чистой магии, чьи способности выходили далеко за пределы возможностей волшебников и волшебниц того времени. Впрочем, — мужчина задумался, — могу предположить, что совсем давно волшебников и вовсе не было, они появились позже, перенимая у волшебных народцев их знания и умения. Но, как вы могли уже догадаться, у всей их силы была и обратная сторона — для по-настоящему волшебных существ магия является очень важным элементом окружающей среды, как для людей, например, вода. При её недостатке можно прожить, но здоровьем в таких условиях похвастаться уже не получится…

— И… — Гермиона подняла взгляд на собеседника. — Магии стало не хватать?

— Браво, мисс Грейджер, — демонстративно пару раз хлопнул в ладоши Авалор, заставив девушку зардеться. — Я не знаю, что именно произошло века назад, боюсь, этого не знают и сами фейри, но факт остаётся фактом. Именно поэтому гоблины почти не покидают своих подземелий, драконы остались только в заповедниках, на территории которых магический… хм… фон ещё достаточен для их жизнедеятельности, а за пределами особенных мест, вроде Хогвартса или Запретного леса, встретить волшебных созданий можно крайне редко.

— Но… Почему же тогда некоторые волшебники так жестоко обращаются с эльфами? Я видела одну из них, Винки, там, на стадионе во время Чемпионата мири по квиддичу…

— Да, я помню Винки, — кивнул профессор. — Это не такой простой вопрос, мисс Грейнджер… Слишком много… хм… переменных, как сказали бы магловские математики. Кто-то просто жесток сам по себе, кто-то считает, что так и надо, не задумываясь реальных причинах своих поступков. Впрочем, есть и совершенно противоположные примеры — множество семей волшебников имеют домовых эльфов, но обращаются с ними, как с членами своей семьи, в том или ином роде. Эти существа могут жить столетиями, служа не одному поколению волшебной семьи, ухаживая за детьми, помогая вести хозяйство. Крайней степенью глупости, как по мне, было бы плохо обращаться с волшебным существом, чьё могущество на голову превосходит твоё, и которое имеет свободный доступ к твоим родным и близким.

— Н-но… Эльфы же не могут ослушаться приказа хозяина, — недоумённо нахмурилась Гермиона.

— Вы читали Айзека Азимова, мисс Грейджер? — внезапно спросил волшебник.

— Азимова? — Гермиона нахмурилась. — Д-да. Но причём…

— В одном из произведений упоминаются Три Закона Робототехники, — Авалор остановился перед входом в гостиную факультета, внимательно посмотрев на девушку. — Которые считаются нерушимой защитой от восстания созданных людьми роботов, верно? Не напомните мне, чем там всё закончилось?

Гермиона почувствовала себе весьма странно, выслушивая от волшебника, преподавателя в Школе Чародейства и Волшебства рассказ о произведении магловского писателя-фантаста. Это вызывало у неё чувство щекотки где-то в глубине головы и мысль, что всё происходящее выглядит ещё более сюрреалистичным и нереальным, чем могло бы быть, учитывая, где она находилась.

— Я не совсем понимаю…

— Ни один закон, правило, магический контракт или клятва не являются стопроцентной, непререкаемой гарантией сами по себе, мисс Грейнджер. Всегда есть место случайной ошибке, неизвестному феномену, аномалии… Называйте, как хотите.

— Добби… — прошептала девушка.

— Мисс Грейнджер? — волшебник вопросительно вскинул бровь.

— А… Я вспомнила об одном домовом эльфе, сэр… Его зовут Добби, и с ним было несколько… случаев два года назад… Кажется, я понимаю, что вы хотели мне сказать… Спасибо, профессор… — Гермиона выглядела весьма задумчивой. — Мне теперь есть, что обдумать, но моё отношение к эльфам, кажется, только что сильно изменилось. И… Мне нужно будет извиниться перед Фичером. Это… Ну… эльф, с которым я говорила на кухне.

— Сделаете это утром, — Хан улыбнулся, жестом указав ей на картину, закрывавшую вход в гостиную факультета. — Спокойной ночи, мисс Грейнджер.

Мужчина кивнул, разворачиваясь и уже двинулся обратно по коридору, как Гермиона спохватилась — он ведь поймал её после отбоя в подземельях! И… Не назначил ни отработки, ни снятия баллов… Это… Как же…

— Профессор! — окликнула она его прежде, чем подумала, что делает.

— Мисс Грейнджер? — обернулся он на половине шага.

— Вы… Вы забыли снять с меня баллы за нарушение распорядка!

— Какая интересная идея, — волшебник хмыкнул. — А я-то всё думал, что же это я такое забыл сделать… Не нарушайте больше, мисс Грейнджер, — он отсалютовал ей тростью и просто продолжил путь по коридору.

— С-спасибо, сэр… — еле слышно пробормотала она.

— Всегда пожалуйста, — донеслось из противоположного конца коридора, и профессор скрылся за поворотом.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Комнаты профессора ЗоТИ.

Встреча с Гермионой Грейнджер, нарушавшей распорядок Хогвартса ради «тайного допроса» домовых эльфов внесла свежую струю в и без того весьма занятно прошедший день. Провожая ученицу до гостиной, а потом и на обратном пути, параллельно неспешной беседе Авалор продолжал анализировать последние события. Особенно — визит вежливости подставного аврора.

Сам по себе факт, что на месте Аластора Грюма находился Барти Крауч-младший, мало беспокоил данмера — уже на этапе подброшенного в Кубок имени Поттера можно было прийти к выводу, что события в окружающем мире происходят наиболее близко к тому, как они были описаны в книгах, известных магу по памяти, вложенной в его голову создателем. Хотя, конечно, многие события уже пошли несколько иным путём, как минимум в части самого Гарри Поттера, явно задумывающегося послать Турнир лесом и отказаться от участия. Маг ясно видел периодически возникающее желание такого поступка в глазах юноши.

Правда, то, что результатом беседы с «Грюмом» стало вежливое приглашение на встречу, теперь требовало дополнительного планирования. Авалор не считал себя самым сильным колдуном этого мира, оставляя место для неприятных неожиданностей, но это не значило, что он всерьёз опасался Тёмного Лорда, как это делали местные жители. Но это точно так же не значило, что он заявится на встречу, расслабленно попивая чай и размышляя о фиалках — всё, что ему было известно про Тома Реддла, ограничивалось всё той же информацией, загруженной в его память, а из неё выходило, что лёгким в общении этот человек явно не будет. И это ещё, если не вспоминать о его «проблеме» духовного свойства.

Вернувшись в свой кабинет, маг в задумчивости опустился в кресло — ещё «разоряя» местную библиотеку, с чем, впрочем, он пока и не закончил, Авалор так и не смог полностью понять, что именно из себя представляют крестражи. Но, вместе с тем, в его памяти содержалась информация, о том, что один из этих предметов должен был тайно храниться в Хогвартсе, в одной из особых комнат замка, вернее, в одном из специфических вариантов этой комнаты, служащем общим школьным «хранилищем забытых вещей». Помнить бы ещё, как туда попасть… Впрочем, сейчас перед ним всё равно стояла дилемма — стоит ли пытаться разобраться в вопросе? Что-то подсказывало магу, что просто подойти к директору и спросить «а что такое крестражи?» будет не самой хорошей идеей — этой школе ещё нужен директор, а сердечные приступы в таком возрасте никому не идут на пользу. Хм, впрочем…

— Рили, — негромко позвал маг.

— Рили пришёл, Господин! — с тихим хлопком перед ним появился домовой эльф.

— Скажи мне, Рили, все домовые эльфы Хогвартса подчиняются директору?

— Да, Господин, — кивнул эльф. — Община эльфов привязана к замку, и, помимо общих указаний, заложенных Основателями, мы должны выполнять все приказы каждого директора… Рили… — домовой эльф понуро опустил голову. — Рили не сможет выполнить ваш приказ, если он пойдёт во вред замку или его обитателям… Нет… Да… Нет! Если Господин прикажет, Рили сделает… Но после ему придётся убить себя…

— Успокойся, — маг озадаченно вскинул бровь на столь яркую реакцию, но всё же покачал головой, — я не собираюсь приказывать тебе что-то, что может пойти во вред школе или директору Дамблдору.

— В таком случае Рили выполнит любой приказ!

— До меня доходили слухи, что в Хогвартсе есть особая комната, в которой можно получить то, в чём больше всего нуждаешься в данный момент…

— Да-да! Комната-по-желанию! — радостно закивал Рили. — Если Господин пожелает, Рили покажет, где она!

Маг довольно улыбнулся — общаться с домовыми эльфами было порой более выгодно и уж точно куда более просто, чем с волшебниками. По крайней мере, до тех пор, пока это нормальные домовые эльфы, не сбитые с толку противоречивыми приказами хозяина. Впрочем, община Хогвартса была, пожалуй, одним из немногих мест в мире, где ничего подобного этим созданиям и не грозило — как минимум потому, что далеко не все обитатели школы вообще знали об их существовании.

— Спасибо, Рили, — кивнул маг. — Если мы сможем пойти туда сейчас, это будет здорово!

— Рили перенесёт Господина ко входу! Но попасть внутрь можно только через дверь…

— Я готов.

Авалор поднялся, подхватывая свою трость и протягивая руку домовому эльфу. Рили неуверенно улыбнулся, дёрнув длинными ушами, коснулся пальцев мага рукой, а в следующую секунду картина перед глазами Хана резко изменилась. Теперь это был пустой коридор, судя по количеству пыли на полу и паутине под потолком, не сильно популярный для посещения. Эльф перенёс их в самый его центр, напротив почти выцветшего гобелена, изображающего сюрреалистичную картину восьми горных троллей, одетых в розовые балетные пачки. Уродливые существа окружали кажущегося на их фоне маленьким волшебника, судя по выражению его лица, пытающегося заставить их танцевать. Итог закономерен, не правда ли?

— Вход в Комнату-по-желанию здесь, Господин, — подёргал мага за рукав Рили, указывая на противоположную стену коридора. — Чтобы туда попасть, вы должны трижды пройти мимо этой части стены, чётко представляя себе, что вы хотите получить…

Данмер кивнул, задумчиво прищурившись. В магическом зрении стена в этом месте выглядела весьма интересно — несмотря на то, что весь Хогвартс представлял собой просто дикое переплетение чар, вложенных в его стены при создании, на фоне других мест этот коридор выглядел просто одним огромным светящимся пятном магии. Ему явно стоило уделить некоторое количество своего свободного времени тому, чтобы изучить местную артефакторику! Сейчас он с трудом мог разобрать единичные плетения, вложенные в эту часть замка, и то лишь по причине их схожести с руническими цепочками, которые он сам использовал на Ваббаджеке. Но руны были не всем, что создатели вложили в своё творение. Далеко не всем.

— Представить, что мне требуется?

— Да, Господин!

— Хм-м-м…

Авалор выдохнул, сосредотачиваясь. То, что ему требуется… Место, в котором есть многое… Место, где можно что-то спрятать, что-то потерять и что-то найти…Кивнув своим мыслям, маг сделал шаг в сторону, сдвигаясь вдоль стены и замечая, как часть магического плетения засветилась чуть ярче, активируясь, а в сторону данмера протянулись тонкие нити энергии, уже знакомые ему по проходу на платформе в Лондоне. Два шага в одну сторону, четыре в другую… Повторить три раза… С каждым проходом Авалора мимо предполагаемого места плетение в стене всё сильнее наполнялось магической энергией, пока, наконец, каменная кладка стены не дёрнулась от пробежавшей волны искажений и плавно перестроилась в деревянную дверь, окованную металлическими полосками.

Под почти восторженным взглядом домового эльфа маг потянул на себя массивное кольцо, выполняющее роль дверной ручки, и створка с тихим скрипом отворилась. Комната-по-желанию приняла облик огромного зала, границы которого терялись в лёгкой дымке, мешая определить его реальные размеры. И всё пространство от самого входа было буквально завалено… хламом. Вернее, всё это было разнообразными вещами, когда-то принадлежавшими обитателям замка, от дырявой школьной мантии, явно разъеденной какой-то кислотой, сейчас сиротливо висевшей на обычной резной вешалке для одежды, и заканчивая мраморным бюстом неизвестного волшебника, стоявшего на рассохшейся учебной парте, вполне возможно видевшей Основателей лично. Старые учебники, мебель, просто какой-то мусор, явно принадлежавший ученикам прошлых лет, котлы с остатками засохших зелий, одежда — вот уж точно, место, в котором можно что-то найти… Знать бы ещё, как найти тут не «что-то», а то, что нужно.

Между завалами добра имелось даже некоторое подобие тропинок — стихийно возникшие места, по которым было проще пробираться вперёд, чем где-то ещё. Медленно продвигаясь вперёд, Авалор оглядывал встречающиеся предметы, среди которых, к его удивлению, порой встречались даже артефакты. Похоже, в прошлом это место было более популярно среди учеников, использовавших его возможности для того, чтобы избавиться от результатов своих проделок или пошедших не так, как планировалось, учебных проектов. Ведь вряд ли что-то типа парящего в воздухе стула, каждые пять секунд переворачивающегося кверху ногами, было сделано специально? Ведь да?

Искать крестраж Волан-де-Морта в таких завалах можно было долго… Магическое зрение могло помочь определить, артефакт ли перед ним, но данмер сомневался, что сумеет отличить конкретные чары, не зная, что они должны из себя представлять. Не пытаться же призвать его простым Акцио… Вряд ли Тёмный Лорд был настолько глуп, чтобы не защитить своё имущество от способа, доступного младшекурсникам. С другой стороны, если бы ему было необходимо что-то спрятать, не теряя самой возможности снова добраться до этого предмета, в условиях Комнаты-по-желанию он бы не стал слишком отдаляться от входа в зал.

— Рили… — снова позвал домового эльфа маг.

— Господин? — с хлопком Рили появился рядом с Авалором, преданно заглядывая тому в глаза — похоже, когда внешний вид комнаты уже был определён, перенестись внутрь становилось всё же возможно.

— Комната-по-желанию всегда выглядит одинаково, если пожелать увидеть именно эту, — он обвёл рукой вокруг себя, — её форму?

— Рили не знает, Господин, — понурился эльф. — Домовые эльфы Хогвартса бывают тут только, если их просит прийти один из волшебников. Рили раньше не звали сюда. Возможно, кто-то из старых эльфов…

— Хм… Ладно… Попробуем иначе… Ты сможешь найти среди этих вещей серебряную диадему? Возможно, с драгоценными камнями. Старую. Вряд ли она находится слишком далеко от входа, но я могу ошибаться.

— Рили может! Рили найдёт, хоть это и может занять несколько часов!

— Что же… Без моего присутствия ты находиться в комнате не сможешь, — вздохнул маг, — так что — ищи. Я займусь тем же. Главное, если найдёшь — просто укажи мне место. Не трогай предмет сам!

— Рили понял, — серьёзно кивнул начавший немного подпрыгивать от нетерпения эльф. — Рили сделает!

Дождавшись кивка данмера, домовой эльф метнулся вперёд, чуть ли не нырнув в ближайшую кучу хлама, заставив Авалора покачать головой. Впрочем, такая помощь в поисках была лучше, чем её полное отсутствие. Сам маг неспешно двинулся вперёд по одной из тропинок, задумчиво оглядывая окружающие его горы мусора разной степени ценности. Если бы он был немного сумасшедшим Тёмным Лордом, обладающим непомерно раздутым эго и желающим спрятать важный для себя артефакт, где бы он это… Кхм… Нет… Если бы на месте Волан-де-Морта оказался Авалор, во-первых, он не стал бы вообще ввязываться в историю с крестражами, как минимум, не разобравшись во всех тонкостях процесса. А во-вторых, его крестражами, окажись он настолько сумасшедшим, чтобы сделать их несколько, были бы совершенно неприметные вещи, не привлекающие абсолютно никакого внимания — одна из чашек на кухне Хогвартса, например… Или метла в подсобке… Да хоть любимые тапочки директора…

На последнем варианте данмер не удержался от короткого смешка — это был бы тот ещё поворот событий. На секунду он даже подумал о том, чтобы на полном серьёзе проверить такой вариант, но здравомыслие всё же победило. При всей чудаковатости, приписываемой Дамблдору, не заметить, что его домашние тапочки внезапно превратились в артефакт он бы не сумел. Волан-де-Морт же, если доступные магу воспоминания не расходились с реальным положением дел, настолько преисполнился своей «исключительности», что использовал для своих целей исторические реликвии волшебного мира. По крайней мере, так было описано в книгах.

В любом случае, данмер не считал разумным слепо полагаться на чужие воспоминания о прочитанной много лет назад детской серии книг, даже, если мир, в котором он сейчас находится, с описанной в этих книгах историей во многом совпадает. Особенно, если… Кхм…

Свернув за очередной рассохшийся шкаф, Авалор остановился — перед ним, на бархатной подушечке лежала аккуратная серебряная диадема, по своему стилю явно принадлежавшая какой-то женщине. И, он ясно видел это магическим зрением, драгоценность содержала в себе магическую энергию. Вложенное плетение, насколько маг мог понять, медленно и осторожно приближаясь к артефакту, было весьма сложным и запутанным, словно состоящим из множества маленьких элементов, пересекающихся друг с другом и оказывающих взаимное влияние.

— Госпо… — вынырнувший из ближайшей груды предметов Рили замолк на полуслове, замерев в паре метров от мага, предупредительно вскинувшего руку в останавливающем жесте.

Прищурившись, данмер повёл рукой, заставляя диадему плавно подняться в воздух — прикасаться к, возможно, не самому «доброму» артефакту голыми руками он не собирался, и телекинез для таких целей был весьма удобным инструментом. Заставив диадему повернуться вокруг своей оси, Авалор внимательно оглядел её — по внешней стороне шла почти стёршаяся, но ещё вполне читаемая гравировка в виде цитаты «Остроумие без меры — величайшее сокровище человека» (*32.1).

— Ты знаешь, что это такое? — повернулся маг в сторону домового эльфа.

— Нет, Господин, — в первое мгновение он понуро покачал головой, но, уже закончив фразу, вскинулся, закивав, — но Рили видел похожую! Рили боится ошибиться, но такая же диадема была на статуе основательницы факультета Когтевран! Рили убирался там! Рили видел!

— Любопытно… Стоит уточнить этот вопрос у Флитвика… Ты мне очень помог, Рили.

— Рили рад быть полезным Господину!

Выглядящий полностью счастливым эльф низко поклонился магу, а данмер вернулся взглядом к диадеме. Что-то в магической структуре артефакта выглядело смутно знакомым, словно тот, кто работал над ней, когда-то видел то же магическое плетение, что и Авалор, но повторил его по-своему, изменив почти до неузнаваемости. Это не давало данмеру ровным счётом ничего, по крайней мере, до тех пор, пока он не разберётся во всех наложенных на диадему чарах, но интуиция говорила ему, что он нашёл то, что искал. Разумеется, интуицию к делу не пришьёшь, как выражаются маглы, да и шататься по школе с крестражем, если это был он, в кармане будет не самой здравой идеей, так что…

Возвращаясь обратно ко входу в Комнату-по-желанию, данмер внимательно смотрел по сторонам, по-прежнему неся диадему телекинезом. Подходящий ему предмет нашёлся у самого взода — невзрачный, но ещё достаточно прочно выглядящая шкатулка или даже сундучок подходящих габаритов. Осмотрев находку со всех сторон, мужчина вынул из кармана Ваббаджек, сейчас уменьшенный до размеров волшебной палочки, и взмахнул концентратором:

— Reparo!

Тонкая струйка колеблющегося от вложенной в заклинание энергии воздуха окутала сундучок, за считанные секунды возвращая ему изначальный вид, каким он был сразу после завершения мастером своей работы. Откинув крышку, Авалор осторожно опустил в него диадему.

— Даже, если вы параноик, это не значит, что за вами никто не наблюдает, — пробормотал себе под нос Авалор, скосив взгляд на заинтересованно наблюдавшего за ним Рили.

Закрыв крышку, данмер перехватил палочку поудобнее и, сосредоточившись, принялся выводить засветившимся кончиком Ваббаджека первый символ. Это, конечно, было не творение даэдрического Принца Безумия, но в некоторых вопросах маг предпочитал перестраховаться, а некоторые элементы уже знакомых ему рунических конструкций отлично подходили в том числе и для того, чтобы надёжно запечатать определённый объём пространства и не позволить никому и ничему проникнуть через стенки шкатулки в обоих направлениях. С тихим хрустальным треском первая цепочка рун заняла своё место, буквально прожигаясь на крышке найденного им сундучка.

Примечания:

*32.1 В оригинале выгравированное изречение выглядит так: «Wit beyond measure is man's greatest treasure».

Глава 33. А кому сейчас легко?

Не умеешь — научим, не хочешь — заставим.

(народная мотивационная мудрость)

Не можешь — придётся…

(суровая мотивационная реальность)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет трансфигурации.

— Уизли! Будьте любезны, отвлекитесь от своего, несомненно, увлекательного занятия и выслушайте объявление! Мистер Поттер, я понимаю, что после встречи с драконом вы можете испытывать весьма приподнятое настроение, — Макгонагалл сурово посмотрела на друзей, хотя в глазах профессора Гарри успел заметить тень гордости и беспокойства за своего ученика, — но постарайтесь уделить внимание и другим вещам.

— Простите, профессор… Мы вас слушаем.

Смутившись, Гарри с Роном оторвались от игры, которую затеяли под конец урока трансфигурации. Возможно, сравнительная мягкость Макгонагалл была обусловлена тем, что они уже благополучно выполнили сегодняшнее задание — превратили цесарку в морскую свинку и затем вернули её в изначальный вид. До конца занятия оставались считанные минуты, и друзья, забыв обо всём, сражались на «мечах» — игрушечных волшебных палочках, изобретённых близнецами Уизли, и превращавшихся в забавные и необычные предметы. У Гарри это была резиновая треска, а у Рона — жестяной попугай, забавно раскрывавший клюв во время сражения.

— Благодарю, — кивнула волшебница, улыбнувшись уголками губ. — Итак, первое испытание Турнира осталось позади, и я искренне рада, что никто из участников не погиб и серьёзно не пострадал…

— Профессор, — подняла руку Гермиона, — а что насчёт хвостороги? Она ведь вырвалась, и, если бы не вмешательство профессора Хана, всё могло закончиться очень серьёзно.

— Мисс Грейнджер, — покачала головой Макгонагалл, — Турнир Трёх Волшебников — не детский праздник… Хотя, разумеется, вы правы — случай с одним из драконов является вопиющим событием, которое будет расследовано со всей возможной тщательность. Не могу вам сказать, что удалось выяснить, но, полагаю, что это был просто несчастный случай. Я уверена, что драконологи, которые и отвечали за этих существ, крепко знали своё дело. Но, несомненно, как только Министерство магии разберётся в том, почему так произошло, мы с вами всё тут же узнаем. И я более чем уверена, на втором и третьем испытании меры безопасности будут усилены. В любом случае, сейчас речь несколько не об этом, и, если вы мне позволите продолжить… — профессор Макгонагалл вздохнула, собираясь с мыслями и убеждаясь, что больше её перебивать никто не планирует. — Одной из традиций, сопутствующих Турниру Трёх Волшебников, является Святочный бал — мероприятие, проводится в первый день Рождества и призвано помочь завязать с нашими гостями более дружеские связи, обменяться культурным опытом и так далее. Бал предназначен для старшекурсников, начиная с четвёртого курса, но, разумеется, вы имеете право пригласить бального партнёра и с младших курсов.

В кабинете повисло озадаченное и весьма задумчивое молчание — Гарри буквально кожей почувствовал, как на него уставились несколько девушек. Парвати Патил и Лаванда Браун так и вовсе негромко прыснули, явно обсуждая его персону. Юноше было крайне неуютно ощущать себя, как какую-то диковинку — похоже, это была ещё одна сторона его «чемпионства», о которой он до сих пор даже и не думал. И почему-то, глядя на шепчущихся девушек, думать ему об это не особенно и хотелось. У Лаванды была стойкая репутация главной сплетницы факультета, а это — совершенно не то, частью чего Гарри хотелось бы становиться.

— Форма одежды — парадная, — продолжила Макгонагалл. — Бал начинается в восемь вечера и заканчивается в полночь. Как вы могли заметить, это некоторое отступление от привычного школьного распорядка, но, ради праздника, для студентов будут сделаны некоторые поблажки. Главное — не заставьте преподавателей пожалеть о таком решении.

Гарри усмехнулся — он знал, как минимум, двоих гриффиндорцев, кто воспользуется этими «поблажками» в полной мере. Впрочем, братьев Рона и в обычное время ничто не останавливало от их извечных пакостей и специфического юмора, так что… Прозвенел звонок с занятия и весь класс зашумел, торопясь на перемену. Гарри тоже поднялся со своего места, принявшись прятать учебники и письменные принадлежности в свою сумку. Он уже сделал первый шаг в сторону выхода, как профессор Макгонагалл, стараясь перекричать поднявшийся шум, окликнула его, попросив задержаться.

— Профессор? — озадаченно подошёл к преподавательскому столу Гарри.

— Чемпионы, мистер Поттер, — женщина наводила на своём столе порядок, перекладывая листы пергамента и учебные пособия, дожидаясь, пока большая часть учеников покинут класс, — принимают особенное участие на Святочном балу…

— Я не совсем понимаю… — Поттер почувствовал, как внутри него крепнет зудящее чувство надвигающихся…

— В Хогвартсе существует традиция, не мерее древняя, чем сам Турнир Трёх Волшебников — бал всегда открывают чемпионы Турнира в паре с выбранными ими партнёрами для танца.

Неприятностей…

— Танца? — юноша невольно почувствовал, что краснеет. — Я не танцую, профессор… Я…

— Танцуете, мистер Поттер! — женщина посмотрела на него с некоторой долей сочувствия, но в основном выглядела по обыкновению суровой.

— Но… — он вдруг представил себя в цилиндре и фраке, в сопровождении девушки в пышном платье… бр-р-р…

— Такова традиция, мистер Поттер, — твёрдо заявила Макгонагалл, пристально посмотрев на него. — Гарри… Ты — один из чемпионов школы, ты — представляешь Гриффиндор, и ты будешь делать то, что полагается делать чемпиону! Так что, — она вдруг смягчилась, — подумай, пожалуйста, о партнёрше. До бала ещё целый месяц, и я более чем уверена — многие из твоих однокурсниц с радостью примут приглашение на бал…

— Но я же даже не умею танцевать… — обречённо опустил плечи Гарри.

— С этим, думаю, мы что-нибудь придумаем, — женщина улыбнулась. — В конце концов, полагаю, не у тебя одного будут такие затруднения — через неделю мы с преподавателями планировали устроить для вас несколько уроков бальных танцев. Это не так сложно, как может показаться. В конце концов, даже от чемпионов никто не будет ожидать профессиональных навыков. Но минимально необходимые, — она снова сурово посмотрела на Гарри, — вы иметь должны. И вы их получите. Вам ясно, мистер Поттер?

— Да, профессор…

Ещё неделю назад, ожидая первого испытания Турнира, Гарри сказал бы, что найти партнёра для бала — пустяк, дело, не стоящее и выеденного яйца, не то что поединок с, страшно представить, драконом! Но вот теперь, когда поединок остался позади… Чёрт побери, он согласился бы ещё на десять таких схваток. Пригласить на бал девушку?! Ужас! Страшнее ничего не придумать. Да и кого приглашать? Вот уж, не было печали, как говорится… Выходил из кабинета волшебник в крайне задумчивом состоянии — до этого момента он как-то даже и не задумывался о чём-то подобном. Что там, он даже как-то и не думал раньше, сколько в Хогвартсе на самом деле девчонок, а теперь, стоило ему только пройти по коридору, нагоняя дожидавшихся его у ближайшего поворота друзей, как он совершенно иначе взглянул на окружающих. Тех самых, что теперь шептались и хихикали, казалось по каждому закоулку, за каждым поворотом замка, давились смешками, бросая заинтересованные взгляды на проходивших мимо парней. Н-да… Похоже, второе испытание Турнира начнётся для него куда раньше, чем он мог представить, и будет совершенно не таким, каким ему когда-нибудь вообще могло прийти в голову.

Окрестности Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Дракон — это не просто несколько центнеров мяса и костей, снабжённых внушительными клыками, когтями и способные дышать огнём. Это был ещё и богатый набор алхимических ингредиентов и материалов для создания артефактов, начиная с волшебных палочек, и заканчивая защитным снаряжением или высококачественными протезами. И мёртвая Хвосторога не была исключением.

Несмотря на явственно заметные подпалины, оплавленные чешуйки и общую степень «помятости» туши, это всё ещё был, пусть и мёртвый, но дракон, находящийся в ведении Румынского питомника, специалисты которого и привезли этих созданий в Хогвартс. Поляна, служившая ранее местом содержания «сюрприза для чемпионов Турнира», могла послужить и отличным местом для разделки одного из них. Остальных трёх драконов уже готовили к отправке домой, но в мёртвом состоянии качество материалов портилось удручающе быстро, а потому, выгоднее было разобраться с этим делом на месте, и единственным, что тормозило процесс, была занудная бюрократия…

По-старинному одетый мужчина, задумчиво обходивший лежавшего монстра по кругу и изучавший повреждения тускло светящимися зелёным глазами, остановился перед мордой драконицы, осторожно, почти бережно положив ладонь на костяной нарост на носу ящера. Ему везло — несмотря на подготовку к разделке туши, несмотря на большое количество работников драконьего питомника, сновавших вокруг, никто, казалось не обращал на волшебника внимания, хотя для этого он и не сделал ничего особенного.

С касавшихся драконьей морды пальцев стекло еле заметное зеленоватое свечение, окутывая чешуйки, словно впитываясь в них, а сам мужчина просто стоял, прикрыв глаза, прислушиваясь к чему-то, доступному только ему одному. Наконец, он удовлетворённо кивнул своим мыслям, явно придя к какому-то выводу, и медленно двинулся вдоль лежащего тела, смещаясь ближе к грудной клетке ящера. Остановился волшебник очень быстро, задумчиво, с прищуром глядя прямо туда, в самый центр, где у драконицы должно было находиться сердце, и где, так уж совпало, были наиболее заметные повреждения чешуи и шкуры ящера — именно сюда пришёлся удар молнии, выпущенной Авалором, именно здесь виднелось прожжённое, проплавленное отверстие, уходящее вглубь туши.

Втянув ноздрями запах гари, до сих пор тянущийся от драконицы, он постучал пальцем по губам, словно решая какую-то внутреннюю дилемму, но затем пожал плечами и вытянул руку ладонью к отверстию. В следующее мгновение в сторону мужчины потекла тонкая струйка свечения — скрученный жгут из светящихся голубоватых нитей, начинающийся где-то внутри дракона и втекающий в его ладонь. На лице волшебника проступила довольная и сытая улыбка, а чешуя хвостороги чуть потемнела, теряя блеск, словно теряя саму магию, содержащуюся в волшебных существах.

Так и оставшись незамеченным, неизвестный бросил последний взгляд на мёртвую хвосторогу, словно прощаясь с ней, а в следующий миг… просто развернулся и направился к окружавшим поляну деревьям, растворившись в прохладном воздухе, стоило ему вступить под их кроны.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой зал.

Он думал, что в коридорах от кабинета трансфигурации до Большого зала стало людно и… хм… девчачно? Пф-ф-ф! Как же он заблуждался! Стоило друзьям появиться в Большом зале, как Гарри поймал на себе сразу десяток заинтересованных взглядов из разных концов помещения. И, ладно бы это был кто-то из его однокурсниц, так нет! Его рассматривали, как какой-то приз в соревновании даже ученицы старших курсов, по крайней мере, одна девушка с пятого курса Когтеврана, он даже не знал её имени, выглядела весьма уверенной в своих намерениях.

Кажется, это Рождество будет совершенно не таким, как в прошлые года… Уж слишком много учеников явно останутся в школе вместо того, чтобы уезжать домой и праздновать со своими семьями. Чёрт побери, сам Гарри с удовольствием бы изменил своей привычке, сбежав на Тисовую улицу — даже праздники с Дурслями выглядели на фоне начинающейся вакханалии не такой уж плохой идеей.

— Ну что, Гарри, — толкнул друга локтем в бок Рон, — кого пригласишь на бал?

— Пригласишь тут кого-то… Как же… — проворчал Поттер, поглядывая на стайки девочек — казалось, все волшебницы в Хогвартсе теперь ходили минимум по трое. — Мало того, что Макгонагалл со своим объявлением оказалась, как снег на голову…

— Профессор Макгонагалл, Гарри! — нахмурилась Гермиона.

— Да-да, прости… Мало того, что профессор Макгонагалл оказалась со своим объявлением про бал, как снег на голову, так они все тут же стали ходить толпами… И так страшно представить, чтобы подойти и кого-то пригласить, а тут ещё и подружки будут рядом хихикать…

— А что, есть кто-то… на примете?

Голос Гермионы еле заметно дрогнул, когда она задавала этот вопрос, заставив Гарриудивлённо посмотреть на девушку. Девушку… До этого дня он, к своему стыду, даже не задумывался о том, что Гермиона тоже является одной из тех же «девчонок», которые сейчас вовсю обсуждали грядущий бал и своих потенциальных кавалеров. Как-то… Она всегда была рядом с ним и Роном, на равных участвуя в приключениях и преодолении трудностей, вот он и не…

— Это не так просто, как кажется, — тоскливо вздохнул Гарри.

— Ой, да ладно! Тебе-то уж точно нечего волноваться, — рассмеялся Рон. — Ты же самый молодой чемпион Турнира! Ты только что одолел венгерскую хвосторогу! Готов спорить на тысячу галлеонов… которых у меня, впрочем, всё равно нет, — хмыкнул Уизли, — что у тебя от девчонок отбоя не будет.

— Самое глупое, что Гарри только может сделать — это пойти с кем-то из таких! — фыркнула Гермиона. — Он будет им нравиться только потому, что он чемпион!

— И чего такого? — не понял Рон.

А Гарри снова задумался — в словах подруги была своя истина — уж очень свежи в памяти были прошлые годы, когда из-за малейшего подозрения, что он может оказаться тем самым «наследником Слизерина», от него отвернулась половина школы, тогда как оставшиеся демонстрировали показательную вежливость, но даже для него было очевидно, что делают они это лишь для того, чтобы обезопасить себя и своих родных, а уж никак не из искренней симпатии в его адрес.

— Давайте поговорим о чём-то другом, ладно? — вздохнул волшебник. — До бала ещё месяц, у меня будет море возможностей почувствовать себя неловко, пытаясь пригласить какую-нибудь девушку пойти со мной…

— Нормальная девушка не заставит чувствовать тебя неловко, Гарри… — серьёзно сказала Гермиона. — И, мой тебе совет, если действительно хочешь кого-то позвать… Не затягивай до самого конца, а то её может пригласить кто-нибудь другой…

— Спасибо, Гермиона… Правда. Я постараюсь не затягивать с этим. Хотя, мне бы ещё танцевать научиться, — он покраснел, — а то я не умею.

— Я думаю, — девушка улыбнулась, — ты такой не один, так что, преподаватели наверняка устроят какие-нибудь курсы или что-нибудь в этом роде, — Гермиона замялась, но потом всё же продолжила. — Да и я могу тебе помочь… Я умею танцевать.

— Ты умеешь танцевать?! — вытаращился на неё Рон.

— Рон… — девушка закатила глаза, покачав головой. — Да, я умею танцевать. Что в этом такого невероятного?

— Но… Ты же…

— Ты ещё скажи, что не догадывался, что я девочка…

— Да нет… — сразу стушевался Уизли. — Девочка, конечно же, просто… Я не мог и представить…

Волшебница только снова покачала головой под негромкий смех Гарри — Рон порой был… Роном. И этим всё было сказано. На столах уже появилась посуда с едой, так что Гарри подвинул ближе к себе тарелку, на автомате накладывая себе тыквенные оладьи и какое-то запечённое мясо с подливой. Одновременно он продолжал прокручивать в голове посетившую его буквально только что мысль, и с каждой секундой она казалась ему всё более притягательной. Оставалось только решиться на её исполнение, а вот с этим всё обстояло куда труднее.

— А… Г-гарри? — окликнул волшебника подрагивающий голос.

Повернувшись, он увидел, что за его спиной, в проходе между столами, стоит ученица Пуффендуя, выглядящая очень неуверенной, но явно набравшейся смелости, чтобы подойти и заговорить с ним. Гарри, кажется, видел её раньше, как минимум, в коридорах или в Большом зале, правда, учитывая, что училась она на третьем курсе другого факультета, до сих пор он не перемолвился с ней даже простыми «Привет!» и «Пока!», как порой бывало со студентами его года обучения.

— Да? Ты чего-то хотела…

— М-молли, — улыбнулась пуффендуйка, тряхнув кудряшками. —

— Я слушаю, Молли, — кивнул Поттер, стараясь игнорировать негромкие смешки со стороны своего стола, ещё сильнее заставлявшие подошедшую ученицу нервничать.

— А… тыбынехотелпойтисомнойнабал? — на одном дыхании протараторила Молли.

— Прости, что? — Гарри, конечно, кажется, и так понял, что она хотела сказать, но столь быстро произнесённая фраза всё же ввела его в ступор, заставив среагировать «на автопилоте».

— Я… Ты не хотел бы… пойти со мной на бал? — теперь сказано было вполне разборчиво, но вот громкость опустилась до еле различимого шёпота.

Невероятным чудом Гарри удержался от непроизвольно рвущегося наружу «нет!» — ещё несколько недель назад он бы так и сделал, но последние события, кажется, сподвигли его переосмыслить свою жизнь и своё поведение. И, вместе с принятым решением максимально отвечать за свои действия и их последствия, не позволяя всем вокруг подталкивать его куда-то, куда ему совсем не хочется, он точно так же стал чуть более внимательным и к окружавшим его людям. Резкий и грубый ответ наверняка огорчит и обидит Молли, а этого он хотел бы избежать. Если получится…

— Молли… Я пока ещё не думал, с кем пойду на бал, — осторожно начал юноша. — Мы только сегодня вообще узнали о том, что он будет… Не думай, что я сразу отказываюсь, но… Дай мне всё осмыслить, ладно? Не хотелось бы… Ну… Пойти с тобой, а потом невольно испортить тебе вечер.

— Я… Я понимаю… — отрывисто кивнув, погрустневшая пуффендуйка развернулась и почти убежала от стола Гриффиндора, обратно к своим.

— А я говорил! — толкнул друга локтем Рон.

— Да… — широко улыбаясь, протянул сидевший неподалёку Дин. — Преподаватели только-только объявили, что будет бал, а наш Гарри уже нарасхват!

— Да перестаньте! — раздражённо дёрнул щекой Гарри. — Надеюсь, я её не обидел отказом…

— Эх… наш Гарри стал совсем взрослым, — демонстративно изобразил смахивание выступившей слезы Фред Уизли, как и его брат прислушивавшийся к беседе, — он уже учится отказывать поклонницам. Как думаешь, Джордж, сколько ещё ему представится случаев для отработки нового навыка?

— Думаю, немало, брат Фред, — усмехнулся второй близнец. — Но это значит, что у малыша Гарри уже есть кто-то другой на примете! И нам…

— … очень любопытно… — продолжил за брата Фред.

— … кто его избранница! — закончили они хором, с широкими улыбками глядя на надувшегося Гарри.

— Перестаньте, мальчики, — пришла ему на помощь Гермиона. — Пусть он сам разберётся в этом вопросе… В конце концов…

— Спасибо, — улыбнулся он девушке, затем, по возможности сурово, уставившись на братьев Уизли. — Если я кого и приглашу, то сделаю это сам. И уж точно не буду выставлять на всеобщее обозрение свой выбор!

— Конечно-конечно! — рассмеялись близнецы, переглянувшись. — А мы просто посмотрим на это со стороны.

— Ну вас! — Гарри раздражённо выдохнул, на мгновение замолчав, но затем решительно повернувшись к подруге. — Гермиона, ты не шутила насчёт предложения помочь с танцами?

— Эм… — удивлённо моргнула девушка, затем покачав головой. — Нет. Я с радостью научу тебя танцевать!

— Отлично! Где? Когда?

— Я… Хм… — Гермиона задумалась. — Наверное, можно использовать какой-нибудь из пустых классов… Или… До конца дня я придумаю! Да!

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет зельеварения.

Настроение профессора зельеварения приобретало всё новые и новые оттенки значения «отвратительное». Единственным, что смиряло Северуса с окружающей действительностью, был черновик статьи для одного из профильных изданий, посвящённого его предмету. Мало кто вообще задумывался об этом его небольшом… хм… пожалуй, это можно было назвать хобби, но Снейп часто отправлял свои работы в европейские, а порой даже и в американские, журналы. Обменивался опытом, сообщал миру о своих новых опытах и достижениях…

Перо в руке волшебника поставило крупную кляксу на лист пергамента. Раздражённо отбросив принадлежность для письма на сторону, Северус потянулся за промокашкой — это был, конечно, черновик, но даже в рабочих заметках ему хотелось видеть порядок, а неопрятное чернильное пятно посередине листа было далеко не там, что можно так назвать. Кажется, он даже начинал жалеть о своём решении потратить свободное время на доработку, оставшись вместо обеда в кабинете.

Мысль совершенно не шла, каждый раз сбиваясь на первое испытание Турнира Трёх Волшебников и то, что он там увидел. Нет, присутствие на арене четырёх драконов его волновало мало — было бы глупо ожидать от международного соревнования такого уровня чего-то менее зрелищного, но вот финал… Сын Лили справился на удивление уверенно, похоже, идею с метлой ему подсказал кто-то из преподавателей, но в этом и не было ничего удивительного. Он был почти уверен, что Стебль, Каркаров и Максим делали для своих чемпионов ровно то же самое, если и не подсказывая прямо, то убеждаясь, что их воспитанники не забудут от волнения о своих сильных и слабых сторонах.

Так вот, противостояние Поттера с хвосторогой было, конечно, зрелищным, что отлично доказывали овации зрителей, но даже оно не вызывало у Северуса чрезмерных переживаний. Не более тех, которые ты испытываешь при виде смертельной опасности, грозящей ребёнку ненавистного тебе мужчины и любимой женщины, доверие которой ты потерял по собственной дурости. А вот финал этого самого противостояния, когда хвосторога порвала сдерживающую её цепь и была красочно убита профессором ЗоТИ…

Зельевар успел прокрутить эти кадры в собственной памяти уже раз двадцать — навыки окклюменции и контроля собственного разума порой были весьма полезны, особенно, когда у тебя нет личного думосброса, а директорский находится… у директора. Самого себя Снейп считал достаточно сильным волшебником, не сильнейшим, нет, но достаточно сильным, чтобы иметь право так называться, но зрелище того, как Авалор Хан поднялся со своего места, взмахом выставленных рук остановил огромного огнедышащего ящера прямо в полёте, а затем точно таким же взмахом ударил в этого самого ящера ослепительно яркой молнией, не используя не только заклинаний, но и палочки вовсе… Н-да…

Северус разрывался между двумя чувствами — как и всегда, он искренне ненавидел любого волшебника, занимающего место преподавателя Защиты от Тёмных Искусств вместо него самого, но, одновременно с этим, увиденное вызывало у него уважение и… даже какую-то внутреннюю дрожь. Для него было несложно представить, чтобы что-то подобное устроил Волан-де-Морт, будучи на пике своих сил, да и то лишь представить, ведь ничего подобного Тёмный Лорд не устраивал, но видеть такую силу в руках «простого профессора Хогвартса»… Судя по увиденному краем глаза лицу директора, тот думал примерно о том же самом, а это уже было куда более впечатляющим признаком.

— Откуда вообще выполз этот… Хан?! — раздражённо проворчал Северус.

Никому не известный волшебник, работавший разрушителем заклятий у гоблинов… Удобное объяснение, не правда ли? В Хогвартсе — не учился, на территории Волшебной Англии его никто не знает, возник словно из ниоткуда… Мерлин его побери! Снейп даже попытался выяснить хоть что-то о новом профессоре через свои знакомства на Косой аллее — поставщики ингредиентов, продавцы редкостей… Разрушители заклятий были довольно закрытым обществом, не особенно афишируя свою профессиональную деятельность и неодобрительно относясь к излишним вопросам от чужаков, но хоть какие-то слухи должны были просочиться! Сообщество волшебников Англии было не таким уж и большим.

Но всё впустую.

Единственным, что ему удалось выяснить, был сам факт существования такого члена гильдии, как Авалор Хан, что было и так очевидно, раз уж тот предоставил сертификат, заверенный гоблинами Гирнготтса. Но это не снимало и половины вопросов, роившихся в голове у зельевара. А тут ещё и Дамблдор настойчиво просил… не слишком усердствовать с подозрениями и излишним любопытством в адрес нового преподавателя. Как облегчила бы дело возможность просто заглянуть в голову этого Хана и выяснить, что он из себя представляет!

Вздохнув, профессор тоскливо посмотрел на так и не законченную статью и безнадёжно остывший в чашке чай. Кажется, стоило всё же пойти на обед в Большой зал, так он хотя бы смог бы нормально поесть. Покачав головой, волшебник отложил черновик в ящик стола и взмахнул волшебной палочкой, подогревая чашку. Вкус всё равно будет уже не тот, но всё равно лучше, чем холодная сладкая бурда — он знал, что кто-то наоборот любит холодный, настоявшийся за день напиток, но себя к таким извращенцам не относил. Пригубив чай, волшебник скривился — нет, так получилось только хуже!

— Слайти! — раздражённо произнёс он в воздух.

— Профессор звал, Слайти пришёл! — склонившись, перед ним появился один из школьных домовых эльфов, чаще всего приходивший на зов Снейпа, а потому ставший ему привычным в стенах замка.

— До конца обеда ещё есть время?

— Да, профессор, — кивнул домовик, — осталось двадцать минут.

— Принеси мне свежий чай, чёрный, — вздохнул зельевар, — и яичницу с беконом.

— Слайти принесёт, — одновременно с очередным поклоном домовой эльф с хлопком исчез, отправившись выполнять заказ.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет ЗоТИ.

Авалор проводил взглядом последнего уходящего из класса студента, плавными движениями наводя порядок на преподавательском столе. Он провёл занятие у пятого курса Гриффиндора и Слизерина, и, хоть в этот раз студенты были куда менее внимательны, похоже, думая о надвигающемся Святочном бале, а не о предмете, кажется, ему всё же удалось преподать им хотя бы часть запланированной на этот день темы.

Вообще, на взгляд данмера, объявлять о запланированном через целый месяц празднике именно сейчас было весьма странным решением администрации школы. Ведь совершенно очевидно, что результат будет сравним с объявлением о проведении Турнира Трёх Волшебников в начале года, не лучшим образом сказываясь на учебном процессе. Куда лучше было бы сделать это за завтраком в субботу, дав обитателям замка переварить новость за выходные так, чтобы к новой учебной неделе накал энтузиазма немного уменьшился. Но, что сделано — то сделано.

В любом случае, теперь у него осталось только запланированное время для совместного занятия с седьмым курсом, для готовящихся к выпуску учеников, желающих подтянуть его предмет или узнать что-то новое. Хотя реально, с куда большим интересом он бы уделил время одной любопытной шкатулке, стоявшей в его кабинете на одной из полок. Вернее, её содержимому — ему так и не представилось случая заглянуть «в гости» на факультет умников, чтобы убедиться своими глазами, что диадема действительно принадлежала Основательнице Когтеврана, да и Флитвик явно был чем-то занят, сбежав с обеда быстрее обычного, буквально проглотив свою порцию и раскланявшись с коллегами.

— Профессор Хан, можно войти? — заглянул в кабинет один из старшекурсников Когтеврана.

— Конечно, — кивнул Авалор, — входите, мистер Айзекс.

Когтевранец кивнул, проходя в класс, а следом за ним потянулись и прочие студенты. Это занятие, поставленное на конец учебной недели, было специфическим, позволяя ученикам, выбравшим в качестве одного из предметов Защиту от Тёмных Искусств, получить дополнительные знания по предмету или, если это требуется, подтянуть какие-то из навыков прошлых лет перед предстоящими им выпускными экзаменами.

— Итак, — маг дождался, пока все рассядутся по своим местам, — могу предположить, что пришли все, кто хотел? В таком случае, предлагаю начать. Как и всегда, возможно, у вас есть какие-то вопросы?

— Если позволите, профессор, — переглянувшись с соседями, подняла руку ученица Гриффиндора.

— Мисс Сайкс? — кивнул данмер.

— Этот вопрос, возможно, будет не совсем по предмету, но… — девушка замялась. — Мы хотели спросить о произошедшем на первом Испытании… То, как вы убили хвосторогу… Это произвело впечатление.

Маг хмыкнул — удивительно, что с вопросами к нему пришли только ученики седьмого курса. Подспудно он ожидал, что тема окажется главным предметом обсуждения и интереса вообще для всех, но, вероятно, ситуацию несколько сгладила новость о Святочном бале, подкинутая руководством школы. С этой точки зрения решение объявить обо всём прямо сегодня, выглядело более продуманным, чем он думал раньше.

— Ну, — мужчина пожал плечами, — противостояние с волшебными существами, так или иначе, является частью курса, так что, вы не так уж и ошиблись темой. Впрочем, вряд ли кому-то из вас не придётся вступать в прямое столкновение с созданиями пятой категории опасности…

— Я бы не был в этом столь уверен… — пробормотал один из студентов, отводя взгляд и стараясь говорить очень тихо, что, впрочем, не помешало магу его расслышать. — Учитывая небольшой инцидент с участием василиска…

— Да… — данмер вскинул бровь. — Это убедительный довод… Итак, в чём ваш вопрос, мисс Сайкс?

— Эм… Как?! — под дружный смех всплеснула руками девушка.

— Молнией, мисс Сайкс, — данмер снова пожал плечами, — молнией.

— Кхм… Простите, профессор… Очевидно, что вы сделали это молнией — её видели все зрители на трибунах, но… что это было за заклинание? Возможно ли ему научиться?

Авалор в задумчивости приложил палец к губам — вопрос был… сложным. Не то чтобы он совершенно не ожидал подобного интереса, уж точно не после столь впечатляющей демонстрации, однако, в его голове невольно прозвучала знаменитая фраза «Зря я это сказал, очень даже зря», настолько ситуация была неоднозначной. С одной стороны, он не видел никакой проблемы в том, чтобы преподать студентам, тем более студентам старших курсов, должных, по его мнению, обладать достаточным здравомыслием, несколько приёмов «нормальной магии». А с другой — он не мог предсказать, как на такую новость отреагирует директор Дамблдор и Министерство магии. Да и были у него некоторые сомнения, что сил местных волшебников будет достаточно для освоения магии Нирна, всё же она была куда более энергоёмкой, чем они привыкли.

— Это сложный вопрос, мисс Сайкс, — наконец медленно произнёс маг. — Как ваш преподаватель, я не вижу для этого препятствий, однако, этого нет в утверждённой программе, а потому мне потребуется получить разрешение у директора Дамблдора для проведения дополнительных занятий. И вы должны быть готовы к тому, — маг развёл руками, — что данное заклинание окажется вам не по плечу. Оно довольно требовательное к силам волшебника…

— Но… Расскажите хотя бы, что это за магия! Мы никогда не слышали ни о чём подобном! Это же явно совершенно не то же самое, что Баубиллиус… — присутствующие ученики зашумели, соглашаясь со словами однокурсницы.

— Что же… Если не углубляться в мою профессиональную деятельность, что будет нарушением нескольких клятв о неразглашении, — маг улыбнулся, вызвав очередную волну весёлого гомона, — данное заклинание, как и ещё несколько, можно отнести к весьма старому, если не сказать «древнему» направлению. По крайней мере, — он хмыкнул, — манускрипт, в котором описывались его принципы, весьма уверенно стремился рассыпаться под пальцами, когда я его читал. Как нетрудно догадаться, — данмер продолжил, — это элементальная магия. В программе Хогвартса в полной мере она не преподаётся, хотя, насколько мне известно, некоторые сильные волшебники владеют чем-то подобным в той или иной форме.

— Элементальная магия? — озадаченно протянула Беттани Сайкс.

— Или стихийная, если вам так привычнее, — пожал плечами Хан. — Фактически, вы должны знать ряд заклинаний, которые можно отнести к таковой — взять хоть простейшее Агуаменти или Инсендио, относящиеся к стихиям воды и огня соответственно.

— Но… Это же простые чары… Никакого сравнения с тем, что может убить дракона…

— Мистер Мирроу, — развёл руками Авалор, — вы же не ожидаете от чар, изучаемых на первом курсе, мощи, способной снести до фундамента квартал?

— Кхм… Логично, — пробормотал слизеринец.

— В любом случае, как я и сказал, использованные мной чары, требуют достаточно большого запаса сил от волшебника. К тому же, по сравнению с привычными чарами, оно требует несколько иного подхода. Признаюсь честно, мне понадобилось некоторое время, чтобы его освоить. Хотя, более простая их форма, разумеется, требует меньше сил на своё применение.

— Спасибо за ответ, профессор, — серьёзно кивнула Беттани. — Если это поможет, мы готовы тоже обратиться к директору Дамблдору с просьбой об организации факультатива. Насколько я знаю, — её соседи согласно закивали, — инициативы студентов он обычно поощряет.

— В таком случае, — маг кивнул, — я поговорю с ним на следующей неделе. По результатам будем уже решать. Но на вашем месте я бы не рассчитывал на немедленный успех, всё же, некоторые чары порой вообще не даются отдельно взятым волшебникам, хоть их и не назовёшь чрезмерно сложными.

— Мы понимаем, — девушка кивнула, широко улыбнувшись — Но уж очень интересно…

Глава 34. Романтические и деловые встречи

Шок — это по-нашему!

(мемная реклама)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет профессора ЗоТИ.

Авалор Хан в задумчивости сидел за столом в своём кабинете, потирая пальцами подбородок и сверля взглядом открытую деревянную шкатулку, изрезанную цепочками рун. Диадема, найденная магом в Комнате-по-желанию, в самом деле оказалась одной из реликвий Основателей Хогвартса, принадлежавшей Кандиде Когтевран — из любопытства он зашёл в гости на факультет Флитвика, и полугоблин радушно показал «заинтересовавшемуся историей школы коллеге» тот самый бюст волшебницы, украшавший гостиную. Каменная статуя была весьма древней, но, несмотря на груз прошедших лет, она была весьма детализированной. Достаточно детализированной, чтобы прочитать ту самую гравировку на украшавшем каменную голову венце.

Впрочем, истинное происхождение артефакта перед ним волновало данмера куда меньше того, что было в этом артефакте скрыто помимо его древности и бытности реликвией. Он убил половину ночи пятницы и всю субботу в попытках разобраться в нагромождениях чар, вложенных в этот предмет, но так до конца и не преуспел. Авалору было очевидно, что изначальное предназначение артефакта было направлено на работу с сознанием и разумом носителя — об этом красноречиво говорила суть выгравированной надписи и некоторые части плетения, которые он сумел разобрать, сверившись потом с учебными материалами в библиотеке школы.

Но вот детали уже ускользали от его понимания, в очередной раз заставив раздражённо поморщиться и дать себе указание заняться изучением методов и принципов создания артефактов этого мира. Впрочем, интуиция подсказывала ему, что, даже понимай он, что и как сделала Основательница, это нисколько не помогло бы магу понять, что было «наверчено» сверху уже после его создания. Хотя, конечно, и тут был некоторый успех — Авалор всё-таки сумел понять, что именно ему напоминало увиденное плетение… Камень душ! Если быть точным, то его чёрная версия, в том её исполнении, которое являлось продуктом странного некромантического ритуала, использовавшегося в провинции Сиродил.

Благодаря памяти, переданной ему создателем, он знал достаточно, чтобы опознать подозрительно знакомый магический фон, исходящий от диадемы. Да, результат был иным, всё же, это был не кристалл, а ювелирное украшение, если, конечно, в этом случае всё не было завязано на вставленные в артефакт драгоценные камни, но всё же, это явно было некое вместилище для души. Странное, выглядящее «неправильным» даже для чёрного камня душ, в Нирне многими и вовсе считавшегося мерзостью, как и некромантия в целом, но, тем не менее, вместилище. И, поскольку данмер прекрасно понимал, в каком именно мире он находится, было совершенно очевидно и понятно, чья именно душа, а вернее, её часть, находится в этом самом вместилище.

А вот что было уже не столь очевидно и понятно — так это, что с этой самой душой делать… Даэдра его побери, если Авалор представлял, что произойдёт с частью души, находящейся в диадеме, если он просто возьмёт и уничтожит этот предмет. Для него вообще выглядела несуразной дикостью сама идея, что душу разумного можно расколоть на части, используя их в качестве якорей, не позволяющих оставшемуся покинуть смертный мир в случае гибели. Но переданная ему память говорила именно об этом, а достоверной информации в ритуале создания крестражей в доступной ему части библиотеки как раз и не было.

Впрочем, кто сказал, что он должен делать что-то именно сейчас? Хмыкнув, Авалор аккуратно закрыл шкатулку, удовлетворённо проследив, как снова тускло замерцали цепочки рун, вплавленных в материал. Этим вечером ему предстоит… хм… деловая встреча, и вот уже по её результатам можно будет принимать какие-то решения. И эта диадема чудесно послужит в качестве весомых доводов при разговоре, способствующих наиболее выгодному его течению для самого Авалора. Так что…

— Профессор Хан? — голос Поттера, донёсшийся от входа в класс, заставил мага вскинуть бровь. — Вы здесь?

— Мистер Поттер? — убрав шкатулку в один из ящиков стола, данмер неспешно вышел на преподавательский балкончик, возвышавшийся над аудиторией, вопросительно посмотрев на заглядывающего в класс гриффиндорца. — Чем могу вам помочь?

— Простите, что я вас беспокою в выходной… — Гарри виновато переступил с ноги на ногу.

— Ничего страшного, — махнул рукой Авалор. — Проходите. Что-то случилось?

— А… нет-нет, — замотал головой волшебник, проходя в класс. — Я просто…

— Ну же, мистер Поттер, — маг улыбнулся, спускаясь по лестнице. — Во время вашего рандеву с хвосторогой вы выглядели куда смелее.

— Там я был в своей стихии, — буркнул Гарри, — а в замке летать на мётлах нельзя… Кхм… Впрочем, — юноша подошёл к учительскому столу и аккуратно опустился за одну из парт, — как раз об этом я и хотел поговорить…

— О хвостороге?

— Да, сэр, — он кивнул. — Вернее о том, как вы её убили… Я слышал в гостиной разговор старшекурсников… Это правда, что вы собираетесь проводить факультативные занятия, где будете учить той же магии, которой смогли справиться с драконом? Ну… Стихийной, да?

В голосе Поттера слышалась смесь напряжённого ожидания отказа и надежда на то, что услышанное было правдой, и что он сможет к этому процессу присоединиться. Кажется, встреча с большой огнедышащей ящерицей произвела на него весьма внушительное впечатление. Авалор на мгновение задумался, окидывая ученика взглядом. Мог ли он научить местных волшебников чему-то из привычной ему магии? Теоретически — да. Практически? Он до конца пока не понял, существует ли (и, если да, то какая) разница между привычной ему магической энергией Нирна и тем, что используют волшебники при сотворении чар. Даже волшебные палочки, повреждавшиеся или и вовсе сгоравшие при попытках пропустить через них его ману, не могли служить однозначным индикатором. Всё могло быть лишь в том, что данмер просто творил свои заклинания, вкладывая в них куда больше энергии, чем вообще могли выдержать инструменты местных волшебников.

Стоило ли кого-то учить? Ну, он не испытывал внутреннего отторжения от мыслей о том, что кто-то в этом мире сумеет повторить что-то из магии Нирна — они в любом случае не сумеют осознать и освоить вообще всё, так что… Куда важнее был вопрос, а как к такому обучению отнесутся местные представители власти с их любовью объявлять тёмной магией всё хоть сколько-нибудь рабочее и мощное. Н-да… Авалору уже заранее было жалко директора Дамблдора, которому придётся обрабатывать его докладную записку о факультативных занятиях. Немного.

— По крайней мере, — Авалор пожал плечами, — я не вижу причин этого не сделать. Впрочем, для начала я всё равно должен получить одобрение директора, ведь этих заклинаний нет в школьной программе.

— Я понимаю… А… Если директор Дамблдор разрешит вам, можно я тоже буду их посещать?

— Мистер Поттер, — маг внимательно посмотрел на юношу, — вы всего лишь на четвёртом курсе. Вы уверены, что вам это так необходимо? Да, — он поднял руку, останавливая явно готового высказаться Гарри, — после встречи с драконом ваше желание вполне понятно, но, уверяю вас, на следующих испытаниях ничего столь же опасного быть не должно. Думаю, Министерство магии получило внушительное количество гневных писем от родителей учеников, только чудом, — он усмехнулся, не пострадавших на трибунах.

— И всё-таки, я хотел бы попытаться, — вздохнул Поттер. — Думаю, вы в курсе моей истории? — маг кивнул. — Даже в этом году моё участие в Турнире было не моим решением. И, хоть я и решил не отказываться, по крайней мере, пока что, чтобы дать возможность директору выяснить, кто за этим стоит, это не значит, что после Турнира Трёх Волшебников всё закончится… Мне хотелось бы иметь что-то… в рукаве, если вы понимаете.

— Я вас понимаю, мистер Поттер. Что же… Не могу дать вам однозначных гарантий — как я уже сказал, для начала я должен получить одобрение директора школы. К тому же, вы должны понимать, что это очень… хм… — данмер повёл пальцами в воздухе, — трудные для освоения заклинания, требующие приложения больших сил от волшебника. Я не уверен, что их сумеют освоить в полной мере студенты старших курсов, а вы их моложе…

— В прошлом году я выучил и успешно применил заклятие Патронуса, — с некоторой гордостью посмотрел на Авалора Гарри. — Это ведь тоже… сложная магия, верно?

— Не могу не признать ваше достижение, мистер Поттер, — уважительно покивал маг. — Патронус и в самом деле довольно «тяжёлое» заклинание, особенно для ученика третьего курса. Что же…

В голове Авалора мелькнула любопытная мысль, и его глаза под иллюзией полыхнули багровым, переходя на магическое зрение. Так и есть — только сейчас, увидев перед глазами диадему Кандиды Когтевран, данмер вспомнил и понял, что «царапало» ему взгляд каждый раз, когда, совершенно случайно, в поле его зрения попадал мальчик-кторый-выжил — его знаменитый шрам выглядел практически точно так же, как и то магическое построение, которое находилось в артефакте Основательницы. И это заставляло его прилагать определённые усилия, чтобы избежать нервного тика от осознания того, что в теле живого человека может находиться частица чужой души и не просто не приводит к безумию или смерти своего вместилища, но и, кажется, не доставляет ему каких-то особенных проблем со здоровьем… Кхм… У него возникло всё более и более горячее желание плотно пообщаться с Волан-де-Мортом, поговорить, так сказать, по душам, и выяснить, как эта дичь вообще может существовать и работать!

— Давайте договоримся так, — кивнув, продолжил данмер, — если директор Дамблдор даст добро на обучение студентов, вы посетите несколько факультативных занятий. Как минимум — для того, чтобы понять, а будет ли вам по силам вообще эта магия. Со своей стороны, я постараюсь подобрать то заклинание магии стихий, которое вы, как мне кажется, с наибольшей вероятностью сумеете освоить.

— Спасибо большое, профессор! — Гарри радостно закивал.

— Пока что не за что…

— В таком случае, я пойду… — он поднялся на ноги. — Ещё раз большое спасибо!

— Всего доброго, мистер Поттер.

Авалор проводил уходящего гриффиндорца взглядом, продолжая изучать его в магическом диапазоне и обдумывать то, что же именно он видит. Структура в голове волшебника была практически идентична тому, что он видел в диадеме Кандиды Когтевран, хотя имелись и некоторые отличия. Возможно, всё дело как раз и было в том, что диадема — предмет неодушевлённый, а вот Гарри Поттер — очень даже да. В любом случае, теперь данмеру, определённо, была куда более интересна предстоящая беседа с местным тёмным лордом, чем прежде.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Один из заброшенных классов.

Из кабинета Защиты от Тёмных Искусств Гарри Поттер выходил в весьма приподнятом настроении. Да, профессор Хан не дал ему однозначного ответа, будет ли он вообще его учить наравне со студентами старших курсов на своих факультативных занятиях, да и будут ли эти самые занятия, пока было решительно не ясно… Но даже обещание в форме «посмотрю, что смогу сделать» давало уже куда больше того, что было у него ещё полчаса назад. Теперь даже всё так же нависший над его головой Турнир и пугающий до мурашек Святочный бал пугали несколько слабее.

Тем более, что ещё вчера, в субботу, Гермиона, со всеми присущими ей ответственностью и обстоятельностью подошедшая к своему обещанию научить его танцевать, уже сумела найти подходящее помещение — практически пустой класс на пятом этаже замка, по её словам, не использовавшийся уже многие годы. И это было куда лучше, чем обещанные профессором Макгонагалл групповые уроки, если они вдруг состоятся — Гарри было даже страшно представить, что он будет позориться перед целой толпой народа. Да, они, скорее всего, не будут уметь танцевать точно так же, как и он сам, но… Нет уж, увольте! А Гермиона… Девушку он, конечно, тоже стеснялся, но… Это ведь Гермиона! Его лучшая и, пожалуй, единственная настоящая подруга за все годы обучения в Хогвартсе! Уж ей-то он может доверять!

— Привет, Гермиона! — махнул он рукой, входя в гостиную Гриффиндора и падая в кресло рядом с подругой.

— О, Гарри! А я как раз думала тебя искать! — улыбнулась девушка.

— Ну… Я ходил к профессору Хану, узнавал насчёт факультативных занятий… Ну, помнишь, старшаки в гостиной обсуждали?

— Конечно помню! И что он сказал? — загорелись глаза Гермионы. — Можно будет посещать эти занятия?! Это же…

— Пока он только ответил, что нужно получить разрешение от директора Дамблдора. И, если он всё-таки разрешит, то профессор обещал подумать, чему сможет научить меня… Всё же, это сложная магия…

— Конечно сложная! Если уж даже я не нашла ничего сколько-нибудь серьёзного в библиотеке… — волшебница недовольно проворчала, поморщившись. — Но это в любом случае будет здорово! Надеюсь, он разрешит записаться и ученикам других курсов, а не только седьмого… Я бы пошла…

— Нисколько не сомневаюсь, — Гарри улыбнулся, покачав головой — подруга была, как всегда, в своём репертуаре. — Так чего ты меня искала? Я думал, ты эссе для Снейпа дописывала?

— Так я уже дописала, — кивнула она головой в сторону лежавшего на столе свитка, — а потом подумала… — девушка замялась. — Может, ты поможешь подготовить класс, который я нашла? Ну, для уроков танцев…

— Конечно! — удивлённо моргнул юноша. — Но почему именно сегодня? До бала ведь ещё месяц…

— Но, ты ведь сам говорил, что танцевать не умеешь вообще… Да и потом… Раньше начнём — раньше закончим, верно?

— А… ну… — юноша почувствовал, что краснеет — Гарри не ожидал столь резкого начала обучения.

Вообще, тогда, в Большом зале, он попросил Гермиону научить его танцевать, действуя на эмоциях, а сейчас… Нет, ему и в самом деле требовался учитель, а лучшая подруга была тем самым единственным вариантом, который принесёт меньше всего неловкости и… унижения, но напор девушки была всё же довольно внезапным. Впрочем… Неловко ему будет в любом случае, а сегодня ли через неделю — не столь важно, так что, почему бы и нет, верно? Хотя, конечно, взгляды близнецов Уизли, сидевших в противоположном конце гостиной и, кажется, игравших в шахматы друг против друга, ему уже не нравились. Слишком уж широкие улыбки расплывались на их лицах при взгляде на Гарри с Гермионой. Хорошо ещё, Рон где-то шатался, кажется, собираясь в компании набираться смелости для приглашения какой-нибудь из девчонок.

— Если ты передумал, я…

— Нет-нет! Я согласен! Давай хотя бы узнаем, насколько у меня всё плохо, — он улыбнулся. — Быть может, ты сама откажешься от такого нерадивого ученика, как я…

— Не говори ерунду, Гарри! Танцевать не так сложно, как ты думаешь! Тем более, на балу не будет ничего особенного! Это ведь развлечение, праздничное мероприятие, — она помахала рукой в воздухе, — а не какой-нибудь конкурс танцев…

Ухватив друга за руку, Гермиона подхватила свою сумку и почти потащила его за собой. И, судя по смешку Фреда в спину, по возвращении его ждёт просто море подколок от двух братьев… Впрочем, ладно, он уже на это решился — глупо будет всё отыгрывать назад из-за такой мелочи. Найденная девушкой аудитория и в самом деле выглядела заброшенной, Гарри видел много таких в школе — запылённое помещение, сдвинутые в один из углов парты, явно знававшие куда лучшие времена, покосившийся шкаф с когда-то стеклянными дверцами, предназначенный, похоже, для каких-то учебных пособий, по крайней мере, именно такие стояли в классе у Снейпа…

— Апчхи! — сморщился волшебник, не сумев сдержать рвущийся наружу чих.

— Да, прости, тут пока слишком пыльно… — повинилась Гермиона. — Ты же помнишь заклинание Тергео?

— Конечно помню, — пожал плечами Гарри.

Бытовая магия преподавалась на первых двух курсах Хогвартса, и Гарри, как ему казалось, вполне успешно с ней освоился. Волшебник дёрнул щекой — живя у Дурслей, возможность сократить практически до нуля время, потребное для выполнения домашних дел, если этого никто не видит, была бы весьма кстати, но… Впрочем, сложными эти чары уж точно не были.

— Давай тогда вместе? Думаю, парты нам не помешают, — задумчиво окинула завал взглядом Гермиона, — разве что, вон ту можно будет сдвинуть на пару метров, чтобы площадка в центре комнаты была побольше… А кроме них и пыли тут ничего и нет…

— Давай… Tergeo!

— Tergeo!

Синхронно взмахнув палочками, молодые люди медленно пошли в разные стороны, обходя класс по периметру. С каждым шагом часть пола, на которую были направлены кончики концентраторов, очищалась — вся пыль словно всасывалась невидимым пылесосом. На очистку помещения ушло буквально пять минут, и вот Гарри довольно кивнул, переглянувшись с точно такой же удовлетворённой Гермионой. Теперь тут можно было заниматься, не рискуя обчихаться до смерти от любого неловкого движения мантии, поднявшего облако пыли.

— Vingardium Leviosa! — указанная ранее волшебницей парта плавно приподнялась в воздух, повинуясь движению палочки Гарри, и с лёгким стуком опустилась чуть в стороне, приставленная к десятку своих «сородичей».

— Отлично! Так… Теперь у нас есть только одна проблема, — девушка замерла, в задумчивости постукивая ступнёй по полу, — где взять музыку?

— Быть может, можно попросить кого-то из маглорождённых прислать из дома магнитофон? Ну, или ты сама могла бы…

— Гарри! — всплеснула руками Гермиона. — Как можно на четвёртом курсе быть настолько необразованным?! В «Истории магии» прямо написано, что никакие магловские изобретения не будут работать в школе! Магия и техника несовместимы…

— Но… На балу же будет музыка…

— Гарри… — она покачала головой. — На Святочный бал к Турниру Трёх Волшебников чаще всего приглашали музыкантов, живых музыкантов, Гарри… Не знаю, кто будет в этом году, но, кажется, слышала среди девочек про «Ведуний»…

— Да? Ну, теперь буду знать, — Гарри пожал плечами.

— Хотя… Знаю! Это электроника не работает в Хогвартсе! А что-то более старое, — девушка задумалась, — граммофон, например, вполне должно! Я попробую что-нибудь придумать к следующему занятию, а пока, давай попробуем так?

— Прямо сейчас? — невольно вырвалось у Гарри. — Да… Прости, Гермиона… Это нервное…

— Я тебя не съем, — волшебница улыбнулась, протянув руку. — Давай… Для начала — правильная стойка.

Гарри, чувствуя нарастающую неловкость, подошёл ближе, взяв чуть подрагивающей рукой девушку за пальцы. Гермиона притянула его ближе, показывая, как нужно встать относительно партнёрши, где должны находиться его руки и всё такое прочее. Гарри всеми силами старался запомнить это, чтобы не выглядеть в глазах подруги совсем уж ни на что не способным учеником.

— Нет, Гарри, — терпеливо поправила его Гермиона, — эта рука чуть выше, и подними локоть… Да, теперь верно. Хорошо… Да, спину держи ровно… Молодец. Обычно, в танце ведёт мужчина, но я постараюсь показать тебе, как это происходит, чтобы ты сам смог продолжить, хорошо?

— Д-да, Гермиона, — Гарри кивнул.

— Тогда смотри… И не бойся оттоптать мне ноги, в начале так бывает почти всегда, а меня это не убьёт…

— Я постараюсь не… Ой! Прости!

— Вот об этом я и говорила, — рассмеялась девушка. — Давай ещё раз. И… Раз-два-три… Раз-два-три… Следи за моими ногами, Гарри. Самое главное — понять, как двигаться. Потом это будет получаться автоматически. Вальс — далеко не самый сложный танец!

Следуя указаниям, Гарри внезапно поймал себя на осознании, что сейчас он находится очень и очень близко с девушкой, можно считать, обнимает её, и тот факт, что эта девушка — Гермиона, которую он знает уже четвёртый год, только добавлял остроты к ощущениям. Это было внове для него… Не то, чтобы он был абсолютно не в курсе взаимоотношений между мальчиками и девочками — было просто невозможно пропустить эту часть «образования», большую часть года проводя в школе-интернате и живя в соседних комнатах с учениками старших курсов, порой обсуждавших свои… хм… похождения, совершенно не пытаясь понижать голос. А ещё были журналы… магловские… определённого содержания… которые тайком от Филча и преподавателей проносили в Хогвартс маглорождённые ученики.

Но вот так, наедине, вдвоём, было для него впервые. И, чёрт побери, чувство ему, пожалуй, нравилось. Чуть смелее сжав пальцы волшебницы своими, Гарри улыбнулся на её вопросительный взгляд и постарался повторить показанные движения под счёт, не сбиваясь и не задевая своими ботинками ноги партнёрши. Кажется, у него начинало получаться, по крайней мере, на лице Гермионы читалось явное одобрение и радость от его успехов, пусть и незначительных.

— Молодец, Гарри! — широко улыбнулась Гермиона.

— Спасибо, Гермиона…

— Одного занятия, конечно, не хватит, — продолжила она, — да и тебе будет нужно научиться двигаться в такт музыке, но я уверена, у тебя всё получится! И девушка, которая пойдёт с тобой на бал, будет просто счастлива!

— А… Ну… — шумно выдохнув, Гарри посмотрел на остановившуюся, но так и не отошедшую от него подругу. — Гермиона…

— Гарри?

— Ты пойдёшь со мной на Святочный бал? — на одном дыхании произнёс волшебник, постаравшись только сделать это хотя бы чуть более разборчивым, чем услышал сам в Большом зале от той ученицы Пуффендуя.

— Гарри… — девушка оторопело посмотрела на него.

— Ну… Если, конечно, ты не против…

— Гарри! Успокойся!

— Или тебя уже не пригласили… Я бы, конечно, был очень рад, и…

— Гарри, — Гермиона широко улыбнулась, — я с радостью пойду с тобой на бал!

— Да? Правда?

— Правда, — кивнула она.

— Ну… тогда… Ура? — всё ещёчувствуя ужасную неловкость, но, вместе с тем, какой-то эмоциональный подъём, чуточку похожий на то, что он испытывал, входя в палатку колдомедиков на арене первого испытания Турнира, Гарри расплылся в ответной улыбке.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Пригороды Лондона. Неприметный домик для важных встреч.

Вечер назначенного дня наступил в точном соответствии с законами мироздания — на ужине Авалор вёл себя совершенно, как обычно, ведя незамысловатую светскую беседу с Флитвиком и в полглаза приглядывая за происходящим в зале. «Аластор Грюм» с памятного разговора всеми силами старался не попадаться ему на глаза, хотя несколько раз маг всё же замечал Крауча-младшего в коридорах, изображавшего ставшую притчей во языцех параноидальную внимательность старого аврора. Подготовка к грядущей встрече была уже закончена, насколько это было вообще возможно, поэтому, завершив трапезу, Авалор неспешно поднялся из-за стола и, раскланявшись с коллегами, направился в сторону своего кабинета.

До полуночи было несколько часов, так что, у него было достаточно времени взять всё необходимое и выйти за пределы школьной ограды — только оттуда было возможно воспользоваться порт-ключом, переданным Краучем. Резная статуэтка в виде свернувшейся в клубок змеи отправилась в один из карманов его пиджака. Готовясь к встрече, маг некоторое время раздумывал, стоит ли озаботиться набором артефактов на самый «сложный» исход разговора, но решил всё же ограничиться лишь одной парой.

Два деревянных кубика с парой заклинаний Пометки и Возврата — надёжно отработанный метод использования этих чар на случай невозможности применить заклинание самостоятельно. Первый из них, выступающий в роли якоря-маяка, отлично разместится сразу же за воротами замковой территории, точно там же, где маг планировал использовать порт-ключ, а второй отправится в карман пиджака, где его будет достаточно просто сжать в кулаке, чтобы заложенное плетение активировалось, унося его из негостеприимного дома.

Авалор всё ещё испытывал некоторую стеснённость в ресурсах, пока что так и не доведя до ума заклинание трансфигурации для создания драгоценных камней, но у него ещё оставались закупленные ранее изумруды, а для столь простого артефакта их было вполне достаточно. Как и мелкой живности в Запретном лесу. Остальное — его собственными силами.

Наконец, скоротав время за проверкой домашних заданий учеников третьего курса, данмер подхватил Ваббаджек, плавным движением пальцев уменьшая его до размеров палочки, и неспешным шагом направился к выходу из замка. У него как раз оставалось достаточно времени, чтобы дойти до ограды и воспользоваться порт-ключом в назначенное им самим время — пунктуальность никогда не бывает лишней.

— Профессор Хан? — с некоторым удивлением окликнул его Филч, занятый уборкой — хоть на улице и не было дождя, ученики, возвращавшиеся с занятия по Травологии, нанесли приличное количество земли и грязи.

— Прошу прощения, мистер Филч, — маг улыбнулся, — я решил прогуляться после ужина. Но я обещаю не нанести ещё больше грязи, чем уже сделали ученики.

— Ох… Нет-нет, профессор… Разумеется, проходите, — сквиб отошёл в сторону, освобождая проход к воротам.

— Быть может, мне помочь вам убрать всё это безобразие, — после недолгого размышления Авалор махнул рукой на грязные разводы на полу. — Раз уж так вышло, что я…

— Ну… Раз уж вы сами предложили… — Аргус улыбнулся — мало кто в замке вообще хотя бы замечал его труды, что уж говорить об искреннем предложении помощи…

— Я прекрасно понимаю, как вам может быть трудно выполнять свои обязанности, — кивнул Авалор. — И я искренне уважаю то, что вы всё же это делаете. — Excuro! Tergeo!

Пара плавных взмахов Ваббаджеком, и пол перед входом в замок заблестел чистотой, словно и не было табуна студентов, спешивших на ужин. Магия отлично убирала как жидкую грязь, которой сейчас тут было больше всего, так и скопившуюся за время пыль. Авалор не поленился даже пройтись палочкой по части окружавших его стен, счищая потёки, оставшиеся после одной из шуток Пивза. Небольшой жест альтруизма, но данмеру было совершенно не трудно — завхозу-сквибу в школе магии работать было весьма трудно, и, хоть он никогда и не роптал, лишь срывая своё раздражение на совсем уж зарывающихся студентах, это не меняло возраста Филча и сопутствующих проблем со здоровьем.

— Благодарю вас, профессор Хан, — окинув чистый холл взглядом, Филч облегчённо отставил швабру в угол.

— Пустое, мистер Филч… Идите, выпейте горячего чаю, — кивнул маг. — Вернувшись с прогулки, за собой я тоже приберу — не переживайте.

Проводив облегчённо поковылявшего в сторону своей каморки Филча взглядом, Авалор вышел на улицу, осторожно прикрыв створку за собой. Ему стоило несколько ускориться — задержка была небольшой, но он всё же предпочитал явиться в точно назначенное время. Встреча с Филчем была неожиданным поворотом событий, хотя, с другой стороны, свидетель того, что «профессор пошёл прогуляться» был всё же достаточно полезен на случай, если ему придётся задержаться, или что-то пойдёт не так.

Несмотря на то, что Волан-де-Морт пока демонстрировал куда большую вменяемость, чем было описано в книжной истории, никогда нельзя было сбрасывать со счетов неприятные неожиданности. Впрочем, он всегда может уйти «хлопнув дверью», и ни один из возможных исходов не будет особенной проблемой. Если дом окажется ловушкой, и всё закончится его гибелью, что же… Это будет уже совершенно не его проблема. Если же нет — он всегда может с чистой совестью сказать, что его пытались, допустим, похитить. А дальше — «Простите, немного припозднился к завтраку, директор. На меня напали какие-то идиоты, называющие себя Пожирателями Смерти. К сожалению, это заняло больше времени, чем я думал, часть из них сумела сбежать, а мне было нужно переодеться». Кхм… Да…

Выйдя за ограду, Авалор ненадолго задумался, окинув оценивающим взглядом уходящую в сторону Хогсмида дорожку, а затем вынул из кармана пиджака артефакт-якорь и осторожно, шагнув с тропы в сторону, осторожно опустил его на траву. Убедившись, что кубик не заметить случайным взглядом, данмер вынул порт-ключ, беря во вторую руку снова превратившийся в трость Ваббаджек. У него мелькнула было мысль заранее наложить на себя отражение или поглощение магии, как он делал перед памятным визитом к директору Дамблдору, но это скорее всего помешало бы сработать чарам, вложенным в резную змейку — по крайней мере, с артефактами Нирна происходило именно так. Вероятно, имелась возможность доработать это заклинание, позволяя ему не пропускать магическую энергию к телу выборочно, но до сих пор такой необходимости не возникало, а городить что-то «на коленке» было бы не самым разумным решением, как ни посмотри. К тому же, будет несколько невежливым приходить в гости по приглашению, увешавшись защитными заклинаниями, словно ты готовишься к битве. Авалор бы такого «гостя» просто ради профилактики приголубил бы чем-то выводящим из строя. Скорее всего.

— Встреча, — негромко произнёс маг, сжимая в руке порт-ключ и чувствуя, как его утягивает знакомое ощущение переноса.

Короткий миг неприятных ощущений, резкая смена картинки перед глазами, и вот он уже стоит в небольшом, закрытом со всех сторон заборами, дворике — порт-ключ перенёс его на задний двор обычного загородного дома, характерного для пригородов Лондона. Маг появился в паре шагов от аккуратной деревянной двери, лицом к ней. Учитывая позднее время суток, вокруг царила практически полная тишина, нарушаемая только еле различимыми звуками большого города, доносившимися со стороны Лондона. Хмыкнув, Авалор положил порт-ключ на перила крыльца и, шагнув вперёд, трижды аккуратно постучал тростью в дверь.

— Впус-с-ти нашего гостя, Хвост! — донеслось приглушённое, а уже через пару мгновений дверь с тихим скрипом приоткрылась.

В щель аккуратно выглянуло весьма подозрительно выглядящее мужское лицо. Волшебник окинул данмера цепким взглядом, убеждаясь, что тот один. Дверь распахнулась шире, а названный Хвостом мужчина сделал полшага вперёд.

— Прошу простить, мистер Хан, но я должен убедиться, что вы один.

— Разумеется, — спокойно кивнул маг.

— Gomenum Revelio!

Взмахнув палочкой, Хвост на мгновение замер, а затем озадаченно нахмурился, переведя взгляд на мага — результат заклинания, сканирующего пространство и призванного обнаруживать «неучтённых» людей, явно вышел несколько не тем, на какой он рассчитывал. Улыбнувшись краем рта, Авалор вопросительно вскинул бровь:

— Что-то не так?

— Н-не уверен…

— Что такое, Хвост? — раздалось недовольное из глубины дома. — Сколько ты ещё будешь держать гостя на пороге?!

— Простите, Повелитель, но заклинание не видит здесь людей… Ни одного…

— Бестолочь…

— Повелитель?

— Проводи его ко мне!

— Д-да… Прошу вас, мистер Хан, проходите, мы вас ждали.

С поклоном Хвост отошёл в сторону, пропуская мага внутрь. Закрыв за магом дверь, последователь Волан-де-Морта жестом предложил следовать за ним, направившись вглубь помещения. Выбранный для встречи дом явно какое-то время стоял нежилым, это было несложно почувствовать по лёгкой остаточной затхлости воздуха и следах пыли на полу. Тут явно убирались при помощи магии, но, либо не имели возможности сделать это полностью, либо не считали необходимым.

Том Реддл ждал Авалора в типичной английской гостиной — просторное помещение с широкими окнами, сейчас закрытыми плотными шторами, убиравшими саму возможность увидеть что-то с улицы, и парой кресел у уютно потрескивающего камина, поставленных лицом друг к другу. Подойдя ближе, данмер еле заметно дёрнул щекой при виде укутанного в несколько пледов Волан-де-Морта. Тёмный волшебник выглядел крайне непрезентабельно, явно испытывая серьёзные проблемы со здоровьем — тщедушное тело, больше подходящее домовому эльфу, чем человеку, тонкие кисти рук, даже в расслабленном положении поверх тела подрагивающие от слабости… Единственным, что, вопреки всему прочему, точно вязалось со словами «сильный волшебник», был взгляд. Красные, как у вампира, глаза, в которых сквозь боль и злобу чётко просматривалась сильная воля и готовность идти ради своей цели до самого конца.

— Приношу с-с-свои извинения за невозможность встретить вас, как подобает, стоя, — произнёс Волан-де-Морт, поднимая взгляд на Авалора.

— В этом нет нужды, — кивнул маг. — Для меня более чем очевидно, что ваше текущее состояние не располагает к излишней активности.

— Да как вы…

— Хвост! — гневно перебил помощника Том.

— Простите, Повелитель…

— Вы видите, с кем приходится работать, — с тяжёлым вздохом покачал головой тёмный лорд. — Хвост — исполнителен, инициативен, но не всегда думает, прежде чем что-то сделать… Если это не покажется вам чрезмерной наглостью, не могли бы вы снять маскировку? Уверяю вас-с-с, в этом доме вам нет нужды скрывать свою суть, к тому же… надеюсь, это послужит полезным уроком для Питера…

Хмыкнув, данмер пожал плечами, просьба собеседника не представляла особенных проблем ни сейчас, ни в будущем — маг здорово сомневался, что Волан-де-Морт побежит трубить о его личности в «Ежедневный Пророк» на радость Рите Скиттер и читателям. А, даже, если и побежит… Ему будет весьма интересно посмотреть на лицо той же Риты, когда она будет решать мучительную дилемму, что писать в статье и писать ли что-то вообще…

— Мерлинова борода! — поражённо воскликнул Питер Петтигрю, отшатываясь на шаг и выставляя перед собой дрожащую палочку после того, как Авалор пристукнул тростью-Ваббаджеком об пол, сбрасывая иллюзорный облик и переводя светящиеся багровым глаза на волшебника.

— Вы удовлетворены? — повернулся он к Волан-де-Морту.

— Вполне…

— В таком случае, — данмер плавным движением опустился в свободное кресло, откинувшись на спинку и перебирая пальцами по трости, — я весь внимание.

Глава 35. Приказано развлекаться

Бал имеет свою прелесть и размах.

(Кот Бегемот, «Мастер и Маргарита» М. Булгаков)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Устало отложив в сторону очередное бегло просмотренное студенческое эссе, данмер откинулся на спинку кресла и протянул руку к кофейнику. Ночная прогулка всё же оказалась несколько более утомительной, чем он подозревал. Особенно в свете того, что после этой самой «прогулки» следовал рабочий день и… очередные заинтересованные студенты, жаждущие приобщиться к «неведомой магии, которой он расправился с драконицей на Турнире». После четвёртого вопроса, догнавшего его в Большом зале за обедом, маг даже на несколько мгновений задумался о том, что стоило решать проблему каким-то более… незаметным способом. Но, что сделано — то сделано, так что теперь ему оставалось только разгребать последствия. Впрочем, это не значило, что голова должна будет болеть только у него одного — он обещал поговорить с директором Дамблдором насчёт факультативных занятий, вот пусть директор и принимает все руководящие решения. С Авалора взятки гладки, а научить студентов паре стихийных чар из магической традиции Нирна было не так уж и сложно. Разумеется, при условии, что они вообще будут способны эти чары воспринять и повторить.

Залпом допив бодрящий напиток прямо из кофейника, не утруждая себя наливанием его в стоявшую рядом чашку, данмер поднялся на ноги и посмотрел на часы. Время было вполне позднее, но ещё не настолько, чтобы визит к директору был чем-то неприличным — пожилой волшебник наверняка ещё не отошёл ко сну, как и подавляющее большинство профессорского состава Хогвартса занятый решением текущих вопросов. Дёрнув щекой, Авалор зачерпнул из стоявшего на каминной полке горшочка и бросил в камин щепотку зеленоватого порошка, наклоняясь к ярко вспыхнувшему пламени:

— Кабинет директора Дамблдора…

— Кхм… Профессор Хан? — через несколько секунд в пламени появилось лицо Альбуса. — Что-то случилось?

— Ничего криминального, директор. Прошу прощения за позднее беспокойство, но, если у вас есть время, я бы хотел обсудить пару вопросов… В частности — по преподавательской части…

— Хм-м-м… — протянул директор. — Хорошо, профессор… Приходите. Пароль от гаргульи — венские вафли.

Изображение директора исчезло, а маг выпрямился, одёргивая пиджак костюма и возвращаясь к столу, чтобы подхватить прислонённую трость-Ваббаджек. Беседа с Волан-де-Мортом принесла ему некоторые небезынтересные сведения — Том Реддл оказался весьма образованным и эрудированным собеседником, чего не могло изменить даже его печальное текущее состояние и очевидные проблемы с психикой, вызванные… чем-то. Напрашивающейся причиной мог служить ритуал создания крестража, который предприимчивый тёмный лорд провёл над самим собой несколько большее число раз, чем представлялось данмеру безопасным и разумным, но… В том была и проблема — это были только домыслы. Маг так и не сумел найти исчерпывающей информации о том, что именно эта магическая практика делает с душой волшебника, а поверхностное изучение диадемы Кандиды Когтевран дало не слишком много ответов.

Да, какие-то ответы он получил от самого тёмного лорда — как уже упоминалось, беседа вышла продуктивной и небезынтересной, но информацию стоило проверить из других источников. По крайней мере, в той степени, в которой это вообще возможно. Именно поэтому маг остановился перед лестницей в кабинет директора, смерил гаргулью мрачным взглядом и, вздохнув, произнёс пароль:

— Венские вафли…

— Проходите, профессор Хан, проходите! — Альбус Дамблдор встретил мужчину, стоя у чайного столика и позвякивая посудой. — Не желаете ли чаю? Время, конечно, позднее, но, раз уж вам понадобилась беседа…

— Буду признателен, — маг кивнул. — Ещё раз прошу прощения за поздний визит…

— Вы всегда извиняетесь, — махнул рукой директор. — Но я прекрасно понимаю, что у профессора просто нет иного времени, чтобы обсудить что-то по работе, кроме вечера или выходных. В любом случае, — Дамблдор вздохнул, — если у вас какие-то затруднения по учебной части, моя обязанность, как директора Хогвартса, оказывать вам поддержку.

— Я бы не сказал, что это затруднения, — Авалор благодарно кивнул, принимая из рук хозяина кабинета блюдечко с чашкой. — Просто… хм… последствия моих инстинктивных действий на первом испытании Турнира.

— Последствия? — Альбус нахмурился. — Какие-то проблемы из-за убитого вами дракона? Мне казалось, вопрос был полностью улажен, и у Министерства магии к вам нет никаких претензий. Фадж заверил меня, что…

— Нет-нет, директор, — улыбнулся Хан, — я бы сказал, что «претензии» ко мне есть у наших с вами общих студентов. Они жаждут узнать, что это было за заклинание, и могут ли они ему обучиться…

— А вы можете этому… обучить? — озадаченно посмотрел на мага директор. — Даже я не знаю, что это было за заклинание… Могу лишь сказать, что это не наши чары, не человеческие.

— Можно сказать и так, — кивнул данмер, пригубив чай.

— И вы хотите обучать этому детей?

— Директор, — Авалор вздохнул, внимательно посмотрев на собеседника, — любая магия опасна в неумелых… или слишком умелых руках. Но первый вариант куда хуже… Уж кому, как не вам это понимать.

Альбус замолчал, задумчиво положив в свою чашку несколько кусочков сахара и принявшись размешивать его ложечкой. Данмер не торопил директора — его предложение и в самом деле было не самым простым для принятия решения, всё же, продемонстрированное на трибунах заклинание, было самым что ни на есть боевым, исключая практически любые двойные толкования, а он сильно подозревал, что именно в рамках этой «бюрократической логики» и составлялся учебный план Хогвартса. Хоть многие из преподаваемых дисциплин и могли использоваться в прикладных и «военных» целях, подавляющее большинство имело совсем другое прямое назначение и цель.

— Как бы мне ни хотелось оградить учеников от жестокости и насилия, — наконец вздохнул Дамблдор, — мир вокруг, за стенами Хогвартса будет именно таким — жестоким и полным насилия. И, если они будут хотя бы немного подготовлены к тому, что их может там ожидать… Хорошо, профессор Хан, я дам разрешение на факультатив. Но только для старших курсов, начиная с пятого.

— Полагаю, стоит добавить в этот список мистера Поттера, — данмер неопределённо повёл рукой в воздухе. — Тем более что он уже подходил ко мне ровно с тем же вопросом, что и прочие, но в персональном порядке.

— Гарри? — директор нахмурился, но затем только тяжело вздохнул, покачав головой. — Да, это было ожидаемо — он отважный молодой волшебник… В какое время вы планируете проводить дополнительные занятия?

— Для начала я хотел просто проверить, справятся ли они с этой магией в принципе, всё же, она отличается от привычной палочковой… Потом, если всё пройдёт гладко, можно проводить одно-два занятия в неделю для набравшейся группы желающих. Впрочем, — маг хмыкнул, — исходя из количества желающих, предположу, что занятия придётся ставить чаще.

— После основного расписания?

— Это позволит отсеять тех, кому вопрос действительно интересен и важен…

— Хорошо, — кивнул Альбус. — Я оформлю разрешение на дополнительные занятия, и подберу вам свободный класс — в школе ещё остались залы для учебных дуэлей, которые вполне можно привести в порядок.

— Благодарю, директор, — кивнул данмер. — Что же, раз мы закончили с учебными вопросами, я бы хотел обсудить один… личного характера.

— Я слушаю, — директор поднял блюдце с чашкой, делая глоток.

— Изучая вашу библиотеку, я наткнулся на упоминания некоторых… магических приёмов, скажем так, — маг откинулся на спинку кресла, — вызвавших у меня некоторый интерес, но в представленных источниках информация была крайне обрывочной и неполной…

— Библиотека Хогвартса неоднократно подвергалась проверкам и изъятию устаревших или признанных опасными и запретными трудов, — осторожно произнёс Дамблдор. — Что-то могло, разумеется, остаться, перенесённое затем в запретную секцию. Что именно вас интересует?

— В нескольких источниках упоминался такой предмет, как «крестраж»…

— Кха! — почти подавился очередным глотком директор, отставляя чашку в сторону и напряжённо уставившись на Авалора. — Эт-то…

— Исходя из прочитанного, это некий способ обретения бессмертия… Весьма сомнительный, как мне кажется, впрочем.

— Сомнительный? Профессор Хан, — осторожно начал Альбус, — крестражи — это очень чёрная и мрачная магия… Старая магия… Созданная несколько веков назад, когда волшебники относились к жизни окружающих с куда меньшим уважением и…

— Директор, — данмер наклонил голову к плечу, — меня не интересует моральная сторона вопроса. Я уже сказал вам, что метод весьма сомнительный с моей точки зрения. Но мне интересы некоторые… технические аспекты создания крестражей.

— Вы…

— Если вас беспокоит именно это, я не собираюсь создавать его сам — для меня это просто бессмысленно…

— Бессмысленно?..

По виску директора скатилась капелька пота, затерявшаяся затем в густой бороде. Волшебник осторожно, тщательно контролируя подрагивающие руки, взял со стола свою чашку и сделал несколько больших глотков чая, собираясь с мыслями и успокаивая эмоции. Очевидно, что вопрос о «зловещих крестражах» из уст тёмного фейри, которым местные считали мага, вызывал у Дамблдора крайне неприятные переживания и мысли. Особенно с учётом того, кто был последним волшебником, интересовавшимся «техническими аспектами» этой темы.

— Скажите, директор, по-вашему… Сколько мне лет?

Альбус молча покачал головой — в очередной раз, в начале разговора, он совершенно забыл, кем является преподаватель ЗоТИ, взятый на должность в этом году. Слишком качественно и детализировано выглядела иллюзия, наложенная данмером на внешность, слишком хорошо и уверенно он изображал из себя простого человека, пусть и взявшегося «из ниоткуда», слишком… Слишком много «слишком».

— Я не могу даже предположить, — развёл он руками.

— Понимаете, директор, если даже если кто-то уничтожит мою физическую оболочку, это будет… лёгкое неудобство. Я просто отправлюсь в новое приключение или, если пожелаю, вернусь к этому же, — маг развёл руками. — К тому же, не могу сказать, что меня хоть как-то беспокоит вопрос смерти от старости. А в таких условиях… Вопрос жизни и смерти воспринимается совершенно иначе, чем вам может показаться.

— Тогда для чего вам информация о крестражах?

— Любопытство? — пожал данмер плечами. — Описанные в библиотечных книгах крохи информации оказались на удивление похожи на то, что мне и так было известно. Далеко не в полной мере, с огромным числом отличий, но всё же похожи. И я хотел бы разобраться до конца, в чём состоят эти отличия…

— Крестраж… — Дамблдор мрачно посмотрел на Авалора, пожевал губами, но потом всё-таки снова тяжело вздохнул и продолжил. — Крестраж, профессор Хан, это тёмный артефакт, своего рода якорь, удерживающий душу волшебника, не позволяя ей покинуть этот мир после смерти. Это мрачная и чёрная магия, как и ей подобные, требующая принесения огромной, жуткой жертвы для своего исполнения…

— Жертвы?

— Если не вдаваться в детали процесса, которых я не знаю… И узнавать совершенно не хочу! Для создания крестража волшебник, решившийся на такое безумство, должен расколоть свою душу на две части, запечатав одну из них в какой-то предмет, который и станет якорем, крестражем. Именно для этого раскола требуется жертва — жизнь разумного существа… человека.

— Расколоть душу… Хм-м-м…

Авалор задумчиво покатал на языке произнесённые слова. В известных ему магических практиках расколоть душу было задачей буквально «божественного уровня», чему он сам был ярким примером. Смертные же, максимум, могли просто засунуть душу в камень душ или привязать её к собственным останкам, становясь разного рода нежитью вроде личей или драугров. Да, существовал отдельный план Обливиона, Каирн Душ, в который так или иначе попадали все души, пленённые в камни, но даже там они просто продолжали… существовать, пока какая-то сила не выдернет их в план смертных. Так что, смертный чародей, замахивающийся на «божественное», вызывал много вопросов. Как и сам факт возможности «расколоть» душу — такое варварское обращение с собственной сущностью было просто обязано нести за собой не самые приятные последствия для… да вообще для всего. Возможно, именно в это и состояла причина некоторой «поехавшести» тёмного лорда?

— А как такой раскол влияет на волшебника? — прищурился маг.

— Вы уловили самую суть. Расколоть собственную душу — это чудовищное в своей жестокости действо, — аж передёрнул плечами Альбус. — И ничем хорошим для решившегося на такое безумство это не заканчивается. В любом случае, — волшебник вздохнул, — я не совсем тот человек, который может дать ответы на все ваши вопросы… Я знаю, что в библиотеке Хогвартса всё ещё хранится одна книга…

— «Волхование всех презлейшее»? — кивнул маг.

— Да… Она. Стоило, конечно, её убрать, но там есть нужные учебные материалы по другим темам… Да и находится она в запретной секции, доступ куда выдают преподаватели, так что…

— Информации там, определённо, недостаточно… Но да, полагаю, — Авалор задумчиво постучал пальцами по подлокотнику, — большего ученикам знать и не стоит.

— Рад, что в этом мы согласны. К сожалению, это же означает, что я не смогу дать более развёрнутый ответ на интересующий вас вопрос… Я просто никогда не хотел и, как я уже сказал, не хочу знать деталей… Более того, — Дамблдор со вздохом отставил опустевшую чашку на стол, — я даже не представляю, кто мог бы это сделать… Из всех волшебников, которых я знаю, рассказать что-то, чего не знают прочие, мог разве что Николас Фламель, мой старинный друг и изобретатель философского камня. К сожалению, — Альбус посмотрел на данмера поверх очков, — он покинул нас год назад на шесть сот шестьдесят третьем году жизни, так что…

— Что же… В таком случае, — Авалор допил свой чай, отставляя блюдце с чашкой на край стола, — какие-то вопросы, похоже, останутся без ответа. Было бы верхом самодовольной глупости тревожить покой усопшего ради простого любопытства.

— А вы… такое можете?.. — с какой-то обречённостью в голосе произнёс директор, кажется, уже смирившийся с мыслью о том, что после совершенно рядового, на первый взгляд, визита преподавателя, ему понадобится какое-нибудь зелье… хотя бы для того, чтобы спокойно и быстро заснуть.

— Знаю, что это теоретически возможно, — пожал плечами маг. — Хотя сам, признаюсь честно, даже не пробовал. В любом случае, благодарю за чай и познавательную беседу, директор. И ещё раз приношу свои извинения за поздний визит… Буду ждать ваше разрешение на факультатив. Доброй ночи.

— Д-да… Доброй ночи, профессор Хан…

Плавно поднявшись из кресла, Авалор кивнул Дамблдору и, подхватив свою трость, неспешным шагом направился к выходу из кабинета. На лице данмера держалась смесь задумчивости и удовлетворённости встречей — какой-то эксклюзивной информации о крестражах, как он, впрочем, и предполагал, он не получил, но всё же… Некоторые выводы сделать было возможно и так. А остальное покажет только время.

Литтл-Хэнглтон. Дом семейства Реддл.

Волан-де-Морт в состоянии глубокой задумчивости сидел перед камином и смотрел на свою щуплую нечеловеческую руку, лежавшую поверх пледа. Длинные пальцы сжимались и разжимались и, хоть он не чувствовал в них силы, отсутствие преследовавших его все последние месяцы немощи и боли уже… поражало. Авалор Хан… Встреча с существом, изображающим из себя профессора Защиты от Тёмных Искусств в Хогвартсе, принесла ему куда больше, чем он даже мог предположить.

Поручив Барти Краучу-младшему под личиной Аластора Грюма передать приглашение, Том не мог предсказать, чем это закончится. Он был готов к тому, что профессор просто сдаст Бартемиуса Дамблдору, был готов получить отказ, или просто не получить ничего в ответ, но вот к чему он точно не был готов, так это к столь легко полученному согласию и скорому визиту тёмного альва, одетого в обычный магловский деловой костюм, явно пошитый на заказ в одном из ателье Лондона. Возможный союзник? Пока было рано даже размышлять о таком, но то, что Авалор не считал себя его врагом — это было очевидно. Хотя, и от такой мысли щека Волан-де-Морта сама собой раздражённо дёрнулась, возможно, всё было наоборот, и это Авалор Хан не считал Волан-де-Морта своим врагом… Просто потому, что сложно считать врагом существо, жизнь в котором поддерживается лишь постоянным колдовством прислужника и вливаниями алхимических субстанций…

— Господин?

— Накорми меня, Хвост, — скосил на подобострастно склонившегося волшебника алые глаза Том.

— Конечно, Господин…

Волан-де-Морт снова перевёл взгляд на свои руки. Тот свет… Он до сих пор ощущал на своей коже лёгкое остаточное тепло, в отличие от жарко натопленного камина, согревающее до самых костей. Тепло, несущее облегчение и… чувство, что он становился здоровее. Как он сказал? Малое исцеление? Временный эффект? Пусть даже так! Даже временное чувство возвращения к прежнему себе значило для Тома многое. Что это было? Демонстрация силы? Жест доброй воли и намёк на плюсы от добросовестного сотрудничества? Он не знал. Даже он не мог предсказать или просчитать, какими путями пойдут мысли и решения этого существа, лишь выглядевшего, под своей иллюзией, простым человеком и волшебником…

— Ваш ужин…

При виде вернувшегося с миской Петтигрю Том Реддл почувствовал накатывающее раздражение. Необходимость питаться ядом Нагайны в сочетании с поддерживающими эликсирами вызывала у него зубовный скрежет, но на данный момент это было чуть ли не единственным что вообще сохраняло в его тщедушном подобии тела жизнь. Это была ещё одна причина, по которой он решился на приглашение — крупицы информации, вычитанные в легендах и мифах о фейри, давали хотя бы какую-то надежду.

Сейчас, пережив всё то, что пережил, Волан-де-Морт всё чаще приходил к выводу, что крестражи, как средство «победить смерть», хоть и выполняли свою работу, чему он сам был прямым доказательством, но явно… требовали доработки. Да, частично его могло оправдывать то, что изначальный выбор он сделал, будучи подростком, а вокруг шла война, сопровождаемая частыми бомбёжками Лондона, в котором он был вынужден проводить время вне Хогвартса, но именно, что частично. Да, он «победил смерть», вернувшись из небытия даже после потери тела и скитаний в виде бесплотного духа, да он не потерял свою волшебную силу, но сопутствующие «побочные эффекты» всё-таки раздражали тёмного лорда. И именно поэтому он был готов вцепиться в любой, даже крошечный, шанс на исправление своего положения.

Впрочем, это не значило, что он просто отбросит свои изначальные планы. Поможет ему Авалор или нет — этого даже Мерлин не предсказал бы… Да и лишь сумасшедший назовёт фейри честными и «благородными» созданиями. Даже в магловских легендах этих существ описывали, как эгоистичных и жестоких волшебных созданий, обладавших крайне странной и противоречивой логикой и понятиями о «чувстве юмора». Что уж говорить о реальном положении дел… Но такой шанс он упускать просто не имел права. И не упустит.

— Когда покормишь меня, Хвост, — мрачно произнёс Том, — у меня будет для тебя поручение. Важное.

— Да, мой Лорд! Я не подведу!

— Разумеется, не подведёшь, — хмыкнул Волан-де-Морт, стараясь не особенно морщиться от первой ложки своего «ужина».

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная Гриффиндора.

— У тебя отлично получается, Гарри! — широко улыбнулась Гермиона на обратном пути с очередного урока танцев. — Мы ещё отработаем с музыкой, я договорилась с профессором Макгонагалл, и она позволила воспользоваться граммофоном на следующих выходных…

— Всё ради чемпиона с её факультета? — хмыкнул волшебник.

— Думаю, она просто понимает, что тебе и так хватает внимания окружающих, чтобы ещё и танцам учиться со всеми вместе…

— Да уж… Наш-то факультет не упустит возможности для дружеских подколок, а уж, если там будет кто-то из Слизерина…

— Я думаю, каждый декан занимается со своими студентами отдельно, — покачала головой Гермиона. — Да и… Слизеринцы? Ты веришь, что среди них есть кто-то, кто не умел бы танцевать?

— Ладно-ладно… Убедила…

— Фух… успели! — вместо ответа выдохнула девушка, останавливаясь перед картиной, преграждающей вход в гостиную факультета.

— Да ладно тебе, — махнул рукой Гарри, — до отбоя ещё полчаса! Народ ещё небось в общей комнате сидит… Да и Филча мы даже не слышали, а значит, охота за нарушителями ещё не началась…

— Всё равно, — упрямо тряхнула головой Гермиона, — хоть мы и не занимаемся ничем запрещённым, тем более глупо будет получить отработку или потерять баллы на такой ерунде!

— Молодые люди, — окликнула их Полная Дама, с интересом прислушивавшаяся к их беседе последнюю минуту или две, — вы будете пароль-то называть? Поворковать можно и внутри…

— Ой… Мы… — внезапно для самого себя смутился Гарри, бросив быстрый взгляд на задумавшуюся над чем-то девушку. — Пароль… Да… Пароль — «светляки»!

— Верно, милый, верно, — звонко рассмеявшись, прикрывая рот веером, Полная Дама подмигнула Гермионе и повернула свою картину на петлях, открывая входной проём.

В гостиную волшебник почти вбежал, озадаченно мотая головой и пытаясь понять, почему простая подколка портрета вызвала в нём такую реакцию. Хотя, чего греха таить, вот так вот просто… ворковать с Гермионой ему было приятно. Вообще, каждое занятие танцев, которых было уже целых два… кхм… да… в общем, каждое занятие танцев наедине с Гермионой приносило волшебнику какое-то особенное удовольствие. И это…

— Ты где был, Гарри?! — вскинулся Рон, сидевший в дальнем углу гостиной на диване и выглядевший явно не в своей тарелке.

— А… Мы с Гермионой…

— Я учила Гарри танцам, — пожала плечами девушка. — Он же меня попросил, если ты не забыл… Лучше скажи, что с тобой такое случилось?

— Да дрянь случилась… — на лицо Рона выползло выражение почти панического ужаса, а сам он замотал головой, затем уронив её вниз и со стоном обхватив затылок ладонями.

— Рон?

— Наш Ронни… — со смехом подошёл к друзьям один из близнецов, кажется, Фред.

— … наконец-то проявил себя…

— … как настоящий мужчина! — рассмеялись они синхронно.

— В смысле?

— О! Он подошёл и пригласил Флёр Делакур пойти с ним на балл! — так же синхронно, с гордостью, произнесли улыбающиеся до ушей братья.

— Да идите вы… — простонал Рон, не поднимая головы. — И так тошно… Ну зачем, зачем я это сделал? Кто меня вообще за язык тянул…

— Ты… реально подошёл к французской чемпионке и пригласил её на бал? — удивлённо переглянулся с Гермионой Гарри.

— Да! Не знаю, что меня вообще дёрнуло! — Уизли чуть не всхлипнул. — И ладно бы я это сделал где-то в коридоре… Наедине… Так нет же! Она и так почти всегда ходит со своими однокурсницами, а тут… Кругом было столько народу! Они только собиралась уходить с ужина, Флёр остановилась перекинуться парой слов с девушкой из Когтеврана, а я…

— Смотри на это иначе, Рон, — осторожно положила ладонь на плечо другу Гермиона, — ты хотя бы попытался. Решился на то, на что многие бы не смогли, и…

— Гермиона! Она посмотрела на меня, словно я какой-то… червяк! Или что-то ещё хуже! Просто посмотрела, даже ничего не ответив! А я… я… я вдруг словно пришёл в себя и бросился бежать!

— Ты не виноват, Рон, — сказал Гарри. — В ней течёт кровь вейлы — у неё бабушка была вейлой, я сам слышал на церемонии проверки палочек! Ты был совершенно прав, когда так думал! Так что, твоё поведение не твоя вина. Ты просто попал под её… не знаю… ауру… или что там у вейл.

— Да? — всхлипнул в последний раз Рон, осторожно поднимая голову.

— Хм… Она вейла… Что думаешь, братец Джордж? — задумчиво протянул Фред.

— Это многое объясняет, братец Фред, — ответил Джордж.

— Губа нашего Ронни не дура!

Со смехом близнецы синхронно хлопнули его по спине, чуть не уронив с дивана на пол, и, продолжая смеяться, удалившись в противоположный конец гостиной, где сидели студенты их курса. Раздражённо выдохнув, Рон потёр плечо, откидываясь на спинку и пожимая плечами в ответ на невысказанный вопрос во взгляде Гарри и Гермионы.

— В общем, как-то так… Теперь я пополнил ряды парней без пары на этот бал, — хмыкнул Уизли. — Пригласить что ли какую-нибудь Элоизу Миджен? Гарри, как думаешь? У нас есть шансы?

— Эм… Рон… — переглянувшись с покачавшей головой Гермионой, начал Гарри.

— Нет… Есть ещё… хм-м-м… — Рон глубоко задумался, проигнорировав слова друга. — Точно! Сестрички Патил! Давай пригласим обеих? Будет круто! А?

— Рон…

— Представь только…

— Рон!

— Я возьму себе Парвати, а ты…

— Рон! У меня есть пара на бал!

— А… Что?! — сообразил Уизли. — Есть пара?

— Ну да, — Гарри развёл руками, улыбнувшись. — Я пригласил Гермиону, и она согласилась…

— Ничего себе! Да не может…

— И что тебя удивляет, Рон Уизли? — нахмурилась волшебница, сложив руки на груди. — То, что твой друг смог кого-то пригласить? Или что это была я? Или я тебе уже не девушка?!

— Гермиона… Гермиона… — вжался в диван Рон, выставив ладони перед собой. — Ты, разумеется, девушка! И я рад за Гарри! Но… Мерлин… А с кем мне тогда идти на бал?!

— Ну так пригласи ту же Парвати, как сам и сказал, — всплеснула руками Гермиона. — Вон она, как раз сидит с Лавандой…

— Да как же… Прямо сейчас: — тут же запаниковал Рон.

— Конечно сейчас! Иначе так никогда и не решишься! А потом её пригласит кто-то другой! Или иди ты, или я сама с ней пого…

— Нет! — в ужасе замотал головой Уизли. — Не хватало только, чтобы ты сводничеством для меня занималась! Как будто я… Нет! Я сам!

— Вот и иди!

Глубоко вздохнув, Рон под ободряющий кивок Гарри поднялся и, стараясь сохранять уверенный вид, двинулся вперёд, к хихикавшим над чем-то своим девушкам. С каждым шагом его кулаки сжимались всё больше, но, вместе с тем, выпрямлялась и спина, выравнивалась походка… Словом, Уизли всеми силами скрывал свою неуверенность и боязнь очередного отказа. И, кажется, у него получалось.

— У него получится, — твёрдо произнёс Гарри.

— Конечно, — Гермиона улыбнулась. — У него может получиться всё, что угодно, надо только иногда подталкивать…

— Ага… Слушай, Гермиона…

— Да? — вскинула бровь волшебница.

— Я тут вдруг…

Пытаясь облечь в слова то, что вдруг пришло ему в голову, юноша запнулся, собираясь с мыслями, но в следующее мгновение весь настрой был бесповоротно уничтожен вернувшимся Роном — хлопнув Гарри по плечу, тот с блаженным выражением лица упал обратно на диван, тут же, впрочем, придав себе самоуверенный и горделивый вид. Кажется, теперь его не смущал даже звонкий смех Парвати, явно обсуждавшей с подругой его приглашение на бал.

— Она согласилась, Гарри!

— Я же говорил, что ты справишься! — радуясь за друга, Гарри ткнул того в бок пальцем, улыбаясь до ушей. — Правда, Гермиона?

— Конечно, — чуть прищурившись, кивнула девушка. — И я это тоже говорила, причём, только что. Рада за тебя Рон!

— Спасибо… Уф-ф-ф… Блин… Теперь бы… Интересно, у Дина осталось сливочное пиво в заначке? Я бы выпил… После такого-то волнительного действа! Ты как, Гарри, пойдёшь?

— Я… Наверное… — с некоторой неуверенностью посмотрел на недовольно покачавшую головой волшебницу Гарри.

— Давай! У него точно была пара бутылочек с последнего похода в Хогсмид! Я сейчас спрошу!

— Не забывайте, что завтра на занятия… — вздохнула Гермиона. — А я, пожалуй, пойду спать. Хорошо ещё, что задания на завтра в выходные сделать успела…

— Спокойной ночи… Гермиона! — окликнул уходящую к лестнице в спальню девушку Гарри. — И… Спасибо за уроки танцев…

— Всегда пожалуйста, Гарри, — улыбнувшись, обернулась на ходу волшебница. — Это и в моих интересах — ведь на балу мы будем танцевать вдвоём…

— Да…

Гарри проводил уходящую волшебницу взглядом и вздохнул — настрой как-то совсем сбился… Что же, у него будет время как следует всё обдумать… А сейчас, пожалуй, стоит и в самом деле выпить с Роном пива и, чего греха таить, отправиться тоже спать, благо сделать домашние задания на неделю там, где это возможно, Гермиона заставила и его — было бы проблематично совмещать уроки танцев, проводимые развившей кипучую деятельность девушкой и всё остальное. Им и так придётся корректировать свои занятия после получения заданий от профессоров.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Помещения, выделенные для сотрудников Аврората.

Нимфадора маялась от неразрешимой дилеммы. С одной стороны, она всё ещё оставалась аврором при исполнении, и от этого факта было никуда не деться, а с другой… В Хогвартсе будет бал! Мерлиновы портянки! Что бы кто бы там ни говорил, она всё-таки была девушкой! А какая девушка не хочет попасть на бал?! Ей нужен был план. Нет, не так… план! А ещё…

Вздохнув, Тонкс закинула руки за голову, развалившись на своей кровати и уставившись в потолок. После случая на первом испытании Турнира, когда её за компанию с другими зрителями чуть не сожрала хвосторога, она так и не видела Авалора. Впрочем, это было вполне объяснимым фактом — профессор был наверняка занят своими… профессорскими делами. Она даже почти не видела его в коридорах, лишь мельком замечая в Большом зале за приёмом пищи. И эта невозможность даже просто перекинуться парой слов доставляла ей дискомфорт. И нет, она не влюбилась, как сопливая малолетка! А тех, кто рискнёт высказать такое ей в глаза, лишится этих самых глаз у себя самого! Да! Она даже подумывала, что надо бы подстроить ситуацию, в которой профессор ЗоТИ снова будет ей должен поход в кафе с тортиком и чаем, но пока ничего не приходило в голову. Если бы только…

— Тонкс? Войду? — в приоткрывшейся двери появилась голова Аластора Грюма, как всегда мрачного и недовольного всем происходящим.

— Конечно, наставник, заходите, — кивнула девушка, садясь на кровати.

— Я помню, что ты терпеть не можешь шумные мероприятия…

Неужели?..

— Что-то случилось? — состроив серьёзное выражение лица, подалась вперёд девушка.

— Ничего срочного, — аврор качнул головой, — но мне нужен человек, который сможетприсмотреть за порядком во время Святочного бала, так сказать… изнутри.

Да! Да! Да!

— Почему просто не отправить пару авроров в зал?

— «Это полностью разрушит атмосферу праздника, Аластор», — спародировал кого-то аврор, демонстративно кривляясь лицом. — Дамблдор хочет дать своим подопечным оттянуться, а чемпионам — спустить пар после драконов. Разумеется, авроры по-прежнему будут патрулировать коридоры, но хмурые мужики в красных мантиях в бальном зале всё-таки будут привлекать слишком много внимания учащихся.

— Да… пожалуй, это звучит логично…

— Ты лучше просто скажи, согласна или нет?! — многозначительно посмотрел на девушку Аластор. — А то, как будто я не вижу, что ты сама туда хочешь попасть, только не могла придумать, предлог.

— Я… Да, сэр, — улыбнувшись, кивнула Тонкс. — Я согласна, сэр! Только… Мне же тогда понадобится платье, — Нимфадора задумалась, — и партнёр…

— Отпущу тебя в Лондон, — махнул рукой Грюм, — платье купишь. А партнёр — ну вон, пусть тебя твой… Хан пригласит, — аврор осклабился с демонстративно похабным выражением лица. — Ну или сама его пригласи. Что, я тебя даже этому учить должен, что ли? Мне казалось, вы, молодёжь, сами всё знаете, сами всё умеете, никакие советы вам не нужны…

— Так точно, сэр, не нужны! Есть пригласить профессора Хана на бал! — стараясь скрыть вдруг накатившее смущение, Тонкс вытянулась во фрунт, насколько это позволяло положение «сидя на кровати» и приняла «вид лихой и придурковатый», как того требовала ситуация.

— Клоуны… — покачал головой Грюм. — Меня окружают сплошные клоуны…

Продолжая качать головой, Аластор развернулся, направляясь на выход из комнаты, и уже взялся за ручку двери, как Тонкс, окликнула его, на самом пороге:

— Спасибо, наставник.

— Развлекайся, — не оглядываясь, махнул рукой аврор. Главное — о работе не забывай со всеми этими романтическими глупостями.

Глава 36. Настоящее колдунство

Колдовству, как известно, стоит только начаться,

а там уже его ничем не остановишь.

(Михаил Булгаков, «Мастер и Маргарита».)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Большой зал.

Хоть до Святочного бала оставался ещё почти месяц, суета в замке только нарастала — школу нужно было в очередной раз привести в порядок (как бы не больший, чем перед прибытием иностранных делегаций), украсить к Рождеству (однозначно в большей степени, чем это происходило каждый год) и подготовить всё для праздничного мероприятия. Общая атмосфера «праздничного кипеша» особенно сильно была заметна на учениках — несмотря на то, что с каждым днём преподаватели, казалось, стремились задать всё больше и больше занятий на каникулы, Гарри, как, впрочем, и большая часть его однокурсников, явно не спешили за них садиться, используя каждую свободную минуту для отдыха, развлечений и предвкушения.

В этом году в Рождество школа явно будет куда более людной, чем обычно — даже те студенты, которые обычно предпочитали праздновать со своей семьёй, предпочли остаться в Хогвартсе. В гостиной Гриффиндора и в Большом зале практически постоянно слышались обсуждения разрешений от родителей остаться в школе на каникулы, шелест подписанных листов пергамента и оклики деканов факультетов, которых пытались отловить во всех возможных местах для вручения этих самых разрешений. Вот и сейчас Гарри сидел в Большом зале, заканчивая свой обед, а кучка студентов Когтеврана подбежали к своему декану, как раз допивавшему чай, чтобы вручить стопку заявлений на проведение каникул в Хогвартсе. По лицу Флитвика было очевидно, что они были совсем даже не первыми. И далеко не последними.

— Видел, что Фред и Джордж отмочили? — с широкой улыбкой толкнул Гарри локтем Рон.

— Помадки? — ответно ухмыльнулся Гарри. — Видел конечно!

Канареечные помадки, дитя безумного гения близнецов Уизли, пользовались большим успехом, даже несмотря на то, что после их применения «жертвы» обрастали яркими жёлтыми перьями. В том и был смысл! Даже гриффиндорцы, имевшие больший опыт общения с шутниками, а значит, и большую вероятность попасть под очередное их изобретение, хоть и предпочитали не принимать из рук братьев ничего съедобного, нет-нет, да вызывали вокруг себя взрывы смеха. А уж, с учетом того, что Джордж с Фредом по секрету уже рассказали Гарри, что готовят кое-что похлеще помадок, юный волшебник дал себе зарок вообще ничего, даже отдалённо похожего на съедобное, не брать из их рук. Хотя возможности понаблюдать со стороны всё равно ждал с нетерпением.

— Надеюсь, преподаватели их не разгонят — кажется, впервые они сделали что-то смешное, но не опасное для окружающих, — вздохнул Рон.

— Рон! — возмутилась слушавшая всё это Гермиона. — Шутки шутками, но они не специалисты! Откуда им знать, что их проделки безопасны? И, ладно бы они развлекались за счёт старшекурсников… Так и совсем маленьким попадает!

— Да ну, — махнул рукой Уизли. — Если бы это было опасно, Помфри или Дамблдор уже бы знали!

— Директор Дамблдор, Рон… — привычно вздохнула Гермиона, качая головой.

— Ну, в этот раз они, кажется, всё-таки сделали что-то просто смешное, — осторожно начал Гарри. — По крайней мере, эффект помадок кончается сам собой через пять минут, а от жёлтых перьев никому не будет плохо. Разве нет?

— Да я не столько про эти Мерлиновы помадки, — девушка махнула рукой, затем дотягиваясь до тарелки с кексами, — они же в принципе не думают о безопасности. Это не просто шалости, это, считай, изготовление несертифицированных зелий и артефактов… Студентами, не закончившими даже Хог…

— Малышка Герми, кажется, переживает за качество нашего продукта больше, чем мы сами, — раздался насмешливый голос Фреда, незаметно подошедшего к ней сзади. — Как думаешь, брат Джордж, может, нам и правда пора? — повысил голос волшебник, повернувшись к дальнему концу стола.

— Думаю, пора, брат Фред, — откликнулся оттуда Джордж.

— Пора? О чём вы? — заинтересованно дёрнулся Рон.

— Мы уже говорили, — заговорщически улыбаясь, Фред наклонился к брату, — что собираемся открыть собственный магазинчик. Приколы, шутки, полезные мелочи. Уже почти всё готово, — он развёл руками, — мы получили и оформили все разрешения и сертификаты. Не хватает только денег на открытие лавки на Косой Аллее.

— Мама же вам запретила…

— Малыш Ронни должен слушаться мамулю, да-да-да! — состроил умилённое лицо Фред. — Не переживай, если она и будет кого-то ругать, то не тебя.

— Да ну вас! — надулся Рон, впрочем, через секунду, чуть не подпрыгнув на своём месте и указывая пальцем наверх. — Это же Сычик!

Сова Рона, которую они отправляли с письмом Сириусу, действительно влетела в предназначенное для сов окно Большого зала, принявшись, по обыкновению, метаться из стороны в сторону, делая вид, что высматривает адресата. Ну… Как метаться… Привязанный к лапке почтовый тубус с письмом внутри, пусть и был уменьшенного по сравнению с обычными размера, всё же заметно нарушал аэродинамику птицы, что особенно сказывалось во время манёвров, а потому воробьиный сыч возмущённо «тявкнул» и, всё же углядев внизу Рона, спикировал тому на голову, словно из вредности заехав тубусом волшебнику в ухо.

— Ах ты! Глупый комок перьев! — возмущённо поймал Сычика Рон. — Ты бы ещё нагадил мне в тарелку от избытка чувств! Давай сюда письмо! Да угомонись!

Наконец, волшебник сумел перехватить птицу более удобным образом, зажав небольшое тело пальцами так, чтобы из захвата торчала лапа с письмом, и принялся отцеплять тубус, сосредоточенно сопя.

— Какой милаш! Просто прелесть! — раздалось хором от нескольких девочек-третьекурсниц, сидевших через стол.

— Милаш он… как же… — проворчал Уизли. — Вот, Гарри, держи, — продолжил он, отвязав, наконец, тубус и протягивая его другу.

Кивнув, Гарри спрятал его в карман мантии — после обеда как раз должно было быть занятие по Истории магии, а значит, как раз будет возможность спокойно и без помех прочитать ответ Сириуса. А в том, что это был он, не было ни малейших сомнений — прошедших нескольких дней после первого испытания было вполне достаточно для того, чтобы сычик доставил послание, дождался ответа и вернулся обратно.

Обед и так подходил к концу, но письмо от крёстного буквально жгло Гарри карман, так что тот в пару движений вилкой закинул в рот остававшиеся на тарелке картофельные драники, для чистой проформы двинул челюстями пережёвывая пищу и, «заполировав» всё глотком горячего чая, поднялся из-за стола, мотнув головой друзьям.

— Я пойду на следующий урок, пожалуй. Догоняйте, как закончите.

— Угу…

Рон и Гермиона синхронно кивнули, хоть и не подскочив следом, но тоже принявшись доедать с усиленным энтузиазмом, а Гарри двинулся на выход, машинально поглаживая тубус с письмом в кармане. Новости от крёстного всегда его радовали, а уж сейчас, когда он ждал его реакции о Турнире… Уже выходя в коридор, юноша с удивлением заметил на некотором отдалении их профессора ЗоТИ, с улыбкой о чём-то беседовавшего с незнакомой молодой девушкой. Незнакомой? Нет… Он был уверен, что он уже видел её раньше… Точно! Тогда, в «Трёх мётлах», когда они отдыхали с друзьями. Это что же, получается, слухи не врали, и профессор… встречается с одной из студенток? Ну, по крайней мере, она была старшекурсницей, ведь Гарри не помнил никого похожего на первых пяти курсах. С учениками более высоких он практически не общался, так что…

Проходя мимо, волшебник вежливо поздоровался с приветливо кивнувшим ему профессором Ханом, мельком отметив, что его собеседница весьма симпатичная, к слову… кхм… В общем, выглядела явно смущённой, но по выражению лица мужчины Гарри мог предположить, что того полностью устраивает такое положение дел, и… Нет, тут юноша только помотал головой, прогоняя посторонние мысли — это были взрослые дела… А ему бы стоило сначала разобраться со своими собственными. Например, окончательно понять, что именно он чувствует к Гермионе… И… Так! Нет! Сначала письмо Сириуса! У аудитории Биннса было пусто, но это было даже к лучшему. Вынув почтовый тубус, Гарри осторожно вскрыл его и вытянул скрученный лист пергамента.

«Здравствуй, Гарри!

Поздравляю тебя! Ты отлично справился с хвосторогой! Подумать только, у организаторов хватило ума выставить против учеников драконов!!! Но ты в любом случае молодец! На твоём месте я бы использовал коньюктивитус (*36.1), но твоя идея с полётом — это просто нечто! Могу представить, в какой ярости сейчас должен быть тот, кто бросил твоё имя в Кубок…

Насчёт же заклинания, о котором ты писал, я, признаться, в замешательстве. Сейчас у меня нет доступа к семейной библиотеке, хотя при первой же возможности поищу и там, но никогда раньше я не слышал о чарах, способных убить взрослую драконицу с одного удара. Ещё больше меня смущает то, как эти чары выглядели по твоим словам — удар молнии, это стихийная магия, а таких заклинаний в принципе не столь много. И это уж точно не Баубиллиус — ему с драконом не совладать. Повторюсь, я в замешательстве, Гарри. И всё больше хочу познакомиться с этим профессором Ханом лично.

В любом случае, успокаиваться рано — впереди ещё два испытания, так что гляди в оба. И пиши сразу же, если произойдёт что-то необычное или подозрительное!»

— Глядеть в оба, — проворчал в полголоса Гарри, сворачивая пергамент и убирая его в сумку с учебниками. — Ага… а я, как будто, хожу зажмурившись, натыкаясь на стены…

Впрочем, он не слишком и надеялся на ответ крёстного по применённому Ханом заклинанию — семья Сириуса была старой и, определённо, могла иметь в собственности какие-то редкие книги или манускрипты, но сам волшебник долгое время провёл в Азкабане, целых двенадцать лет. Откуда было ему помнить наизусть содержимое семейной библиотеки? Хорошо, что у Гарри был шанс узнать всё из первых рук — профессор Хан обещал узнать у директора Дамблдора насчёт факультативных занятий, и уж он-то постарается посещать все из них, если, конечно, профессор позволит.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Где-то в коридорах замка.

Бартемиус Крауч-младший опёрся о покрытую пылью и паутиной стену коридора, пытаясь восстановить дыхание. Что-то было… не так. Нет, необходимость изображать из себя Аластора Грюма не доставляла ему настолько большого неудобства, как он опасался в самом начале, а всего проблем было не забывать обновлять действие оборотного зелья, да периодически проверять состояние настоящего Грюма, запертого в одной из секций его собственного сундука, заодно забирая дополнительную порцию «ингредиентов». Но что-то, определённо, было не так.

Последние несколько дней, аккурат после прошедшего первого испытания, Барти начал очень плохо спать — маетные сновидения, частые пробуждения, чувство, словно за ним кто-то (или что-то) наблюдает, оценивает… Он мог бы подумать, что слишком хорошо «вжился» в роль своей маски, сросся с легендарной паранойей Аластора «Грозного Глаза» Грюма, но почему это проявилось именно сейчас? Так внезапно? Возможно, это был побочный эффект длительного приёма зелья — всё же, хоть состав и позволял продлевать эффект, для чего было достаточно всего лишь выпить дополнительный глоток, оно не было предназначено для постоянного применения. С другой стороны, ни в одном справочнике или учебнике не было сказано ни слова о случаях передозировки «обороткой».

Отдышавшись, «Грюм» поднял с пола посох, выпавший во время накатившего помутнения сознания, и, опираясь на него, выпрямился. Он не знал, что с ним происходит, но совершенно точно знал другое — он не мог позволить себе подвести Повелителя. Особенно теперь, когда план был приведён в исполнение. Он справится, что бы с ним ни происходило. Он…

По коридору прокатилась внезапная волна обжигающего холода, сменившаяся таким же жаром, заставив мужчину стиснуть рукой посох и дёрнуться, оборачиваясь в направлении источника. Факелы, и без того редкие в этой части замка, затрепетали, словно под порывами сильного ветра, а в следующее мгновение, один за другим, погасли. И Барти… увидел. Увидел высокую, объятую пламенем фигуру… нет! Состоявшую из его языков! Фигуру, соткавшуюся из темноты в дальнем конце коридора. Фигуру, которую он уже видел в одном из своих снов, когда только прибыл в Хогвартс.

Только вот теперь это был не сон…

— Avada Kedavra! — чувствуя волну жара, Барти выхватил палочку, послав в неизвестного противника одно из Непростительных.

Изумрудно-зелёный луч, осветивший мертвенным светом всё вокруг, ударил прямо в грудь огненного силуэта и… Ничего не произошло! Ни звука, ни какого бы то ни было иного признака того, что заклинание попало в цель — фигура даже не покачнулась, даже наоборот, казалось, пошла быстрее, двигаясь прямо на него.

— Expulso! (*36.2)

Более простые чары, применённые Краучем-младшим просто от безысходности, и подавно не оказали никакого эффекта, всё так же, без следа, растворившись в огненном силуэте. А в третий раз применить магию он уже не успел — находившийся только что ещё далеко от него силуэт вдруг словно размазался в воздухе, оказавшись прямо перед ним. В лицо Барти ударил нестерпимый жар, от которого, казалось, должны были заняться его ресницы и брови. Он успел почувствовать, как раскалились металлические части его одежды, ощутимо обжигая даже через ткань, а в следующий миг…

Он осознал себя стоящим в самом начале коридора, там же, где он был несколько минут назад, когда только почувствовал слабость, накатившую на него и заставившую буквально через пару шагов опереться на стену, чтобы не упасть. Посох, пропавший из руки, снова лежал на полу коридора, редкие факелы — лишь номинально разгоняли окружающий мрак, а неизвестного огненного существа рядом не было и подавно. Сглотнув, Крауч провёл пальцами по обезображенному шрамами лицу Грюма, стирая выступившие капельки пота.

— Что это за срань только что была?.. — хрипло выдохнул волшебник.

Медленно вынув из кармана палочку, мужчина осторожными шагами двинулся вперёд по коридору, напряжённо вслушиваясь в любой доносящийся звук и вглядываясь в полумрак. Волшебный глаз-артефакт медленно проворачивался вокруг своей оси, сканируя окружение — только сейчас Крауч поймал себя на мысли, что недавний «гость» для обоих иго глаз, обычного и магического, выглядел совершенно одинаково, и, хотя протез мог различать магические плетения, пусть и в более грубой форме, чем очки Дюваля, для него огненный силуэт выглядел огненным силуэтом — совершенно обычным сгустком пламени, по невероятной прихоти мироздания принявшим облик гуманоидного существа.

— Мерлиново дерьмо… Пивз! — поднял он голову к потолку, нахмурившись. — Если это твоих рук дело, я тебя поймаю и отсношаю в твою призрачную задницу!

Пивз, разумеется, не отозвался, но Барти полегчало. Устало вздохнув, чувствуя где-то глубоко внутри снова сжимающуюся пружину беспокойства, пока что смутного и неясного, но явно набиравшего обороты, Крауч медленно двинулся в сторону лестниц. Что-то с ним, определённо, было не так… Но, к сожалению, он не мог просто заявиться в Мунго и попросить себя обследовать — во-первых, настоящий Аластор Грюм явно согласился бы попасть к лекарям только, если бы ему оторвало вторую ногу, а во-вторых, следы оборотного зелья в его организме сможет найти даже самый безрукий колдомедик, а после этого… Скажем так, если его настоящая личность станет достоянием общественности, начинающиеся проблемы с психикой станут наименьшим из того, что будет его беспокоить.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Старый дуэльный зал и не только.

Своё обещание Дамблдор выполнил на удивление быстро — Авалор даже не ожидал от директора столь эффективной «борьбы с древним злом бюрократии», но официальный приказ руководства Хогвартса об организации факультативных занятий по «альтернативным магическим дисциплинам», как его обозвал Альбус, появился на его столе буквально на следующий день. Уже привычный Рили с тихим хлопком появился в кабинете профессора и, молча поклонившись, положил перед ним документ.

Именно поэтому сейчас данмер задумчиво обходил по кругу выделенный для занятий класс, наблюдая, как трое школьных домовых эльфов приводят его в порядок, вычищая копившуюся десятилетиями пыль, паутину и следы жизнедеятельности мелких обитателей замка вроде мышей, как летучих, так и обычных. Выделенное ему Дамблдором помещение было вполне просторным — примерно треть от размеров Большого зала, с высоким потолком и отсутствующими окнами. Фактически, это был голый каменный мешок, что для заявленных целей было даже и неплохо.

Прищурившись, мужчина обвёл засветившимися багровым светом глазами окружение, с интересом вглядываясь в потускневшие за время, но всё ещё не утратившие силу магические плетения, заложенные в стены при строительстве. Вызывающая уважение предусмотрительность, но этот зал вполне мог выдержать любое из доступных в школьной программе заклинаний, пройди оно мимо предназначенной для этого цели. У Авалора были некоторые сомнения насчёт устойчивости против магии его родного мира, которой он и будет учить студентов, но на этот случай у него было несколько наработок, используемых всё в том же «родном мире» для тех же самых целей.

— Господин, — склонился перед ним один из эльфов, — мы закончили убирать зал. Вам понадобится какая-то мебель?

— В распоряжении школы есть тренировочные манекены для отработки заклинаний? — повернулся к фейри маг.

— Очень старые, Господин, — понурился домовик. — Их можно восстановить, но Пирси боится, что они не выдержат долго…

— В таком случае, мне понадобятся десятка два деревянных чурбаков, — задумчиво протянул Авалор. — Манекены можно сделать и из них.

— Пирси достанет, — уже более радостно кивнул эльф.

— Тогда ещё не помешает несколько скамеек для учеников и, пожалуй, всё.

— Пирси понял. Пирси всё достанет!

Домовик махнул рукой своим сородичам, стоявшим неподалёку и восторженно пожиравшим данмера взглядами, и все трое исчезли, отправившись выполнять поручения. Маг вздохнул, покачав головой — поведение этих представителей народа фейри в принципе было ему понятно, но это не означало, что оно ему доставляло удовольствие. Задумчиво обведя зал очередным взглядом, данмер удовлетворённо кивнул увиденному и двинулся на выход.

Первое, пробное, занятие факультатива было назначено на завтра, так что, у него было некоторое количество свободного времени, чтобы заняться своими личными делами. И нет, дело было не в Нимфадоре, внезапно отловившей его в коридоре неподалёку от Большого зала и, дико смущаясь, пригласи… кхм… попросившей пригласить её на бал в качестве его спутницы. Откровенно говоря, до этого момента он как-то даже и не задумывался о том, чтобы самому принять участие в празднике — хоть это и не было запрещено, тем более что Тонкс была уже взрослой девушкой, и их совместное появление не могло считаться предосудительным ни по каким меркам, обычно преподаватели старались как-то дистанцироваться от студентов, давая тем отдохнуть «в контролируемых условиях». Он даже специально уточнял этот момент у Флитвика, получив от рассмеявшегося полугоблина ответ, что тому хватает общения с учениками во время уроков, так что он предпочитает в полглаза приглядывать за их безобразиями, расслабляясь в компании пары кружек пива и запечённой свиной рульки вместо того, чтобы сновать по бальному залу с видом надсмотрщика.

Впрочем, ему понадобилось всего пять секунд, чтобы окинуть мнущуюся девушку взглядом и принять решение, соглашаясь. Во-первых, кто он такой, чтобы отказываться, когда милая и симпатичная ему девушка предлагает совместное времяпрепровождение? А во-вторых… Он ни разу в жизни не был на настоящем балу. И, пусть это было глупым «во-вторых», его создатель отправил его в этот мир учиться и получать опыт, так что… Пожалуй, это будет интересным.

Степенно раскланиваясь с встречаемыми по дороге студентами, направлявшимися в свои гостиные, Авалор неспешно дошёл до кабинета Защиты от Тёмных Искусств. Развлечения развлечениями, но у него были и другие темы для размышлений. Например, покрытая рунами шкатулка, стоявшая в одном из шкафов и мозолившая глаза своим содержимым. Беседа с Дамблдором не принесла нужного результата — директор либо ничего не знал, либо не горел желанием делиться «мрачными тайнами колдовства» с новым профессором. Впрочем, директор был далеко не единственным источником информации.

А информация была ему необходима — ночное рандеву с тёмным лордом родило некоторое количество вопросов, ответы на которые он был просто обязан получить прежде, чем определяться с дальнейшими планами. Ну и не стоит забывать о простом любопытстве. То, что Волан-де-Морт умудрился сотворить со своей душой, при этом сохранив некоторое подобие жизни после смерти, даже ценой проблем с психикой, внушало уважение. И заставляло крутить пальцем у виска одновременно. Но… Да, сначала информация.

Развернув лист пергамента, маг придвинул ближе писчие принадлежности и принялся составлять письмо.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Старый дуэльный зал. Следующим вечером, после занятий.

— Мерлин, я бы и сам не отказался туда сходить! — всплеснул руками Рон.

— Угу…

— Как ты вообще сумел добиться, чтобы Хан тебя пустил на эти занятия? Дамблдор же ясно сказал в Большом зале, что они только для пятого курса и дальше…

— Рон!

— Что «Рон!», Гермиона? — повернулся к девушке волшебник. — Или тебе самой не интересно послушать, чему такому он их будет учить? А то и, чего греха таить, научиться… Как он ту хвосторогу завалил, а?! Вжух! Молния! Треск! Жар! И мёртвый дракон! А я ведь знаю, насколько эти зверюги живучие! Чарли рассказывал! А шкура, которую ни одни чары…

— Интересно, конечно же, — спокойно кивнула головой Гермиона, демонстративно проигнорировав большую часть экспрессивной реплики друга. — Но правила есть правила… Гарри тоже не должен туда ходить, но он — Чемпион. Думаю, — она нахмурилась, — профессор Хан выбил для него исключение специально…

— Ну, — смутился Поттер, — на самом деле я сам его об этом попросил после одного из занятий ЗоТИ… Но да, именно потому, что я вынужден участвовать в Турнире, — пожал плечами волшебник.

— Ну… Ты хотя бы расскажешь нам, что там будет? И, быть может… Если нам нельзя учиться у профессора Хана, ты мог бы учить нас сам?

— Рон! — возмущённо толкнула его в бок Гермиона. — Гарри ещё даже не был ни на одном из занятий! А ты уже хочешь…

— Давайте не будем ссориться из-за ерунды, — улыбнулся Гарри. — К тому же, мне уже пора идти — класс факультатива на пятом этаже… Но да, я расскажу, что там будет, если, конечно, будет, что рассказывать — профессор предупреждал меня, что новые чары могут получиться далеко не у всех. Захватите мои вещи?

— Конечно же захватим, — кивнул Уизли, принимая из рук Гарри сумку. — И да, я уверен, что у тебя-то уж точно получится!

— Да, — улыбнулась Гермиона, — удачи тебе, Гарри! Если что, мы будем ждать в гостиной.

Махнув рукой, Поттер запахнул поплотнее мантию и быстрым шагом направился в сторону лестниц — несмотря на полный учебный день и закономерную усталость, он чувствовал себя в весьма приподнятом настроении. Возможность научиться «настоящей боевой магии», пусть и призрачная, будоражила юношу. В конце концов, он был подростком! Ему положено испытывать воодушевление при мысли о чём-то подобном! Особенно в волшебной школе!

— Гарри? — удивлённо посмотрела на волшебника Анджелина Джонсон. — А ты как тут? Профессор же говорил, что занятие только для студентов с пятого курса…

— Директор Дамблдор разрешил мистеру Поттеру присутствовать, — раздался голос Хана, вывернувшего из-за поворота. — Думаю, вы не будете отрицать, мисс Джонсон, что в условиях вынужденного участив я Турнире, ему не помешают дополнительные шансы на победу?

— А… Да, сэр, — чуть смущённо кивнула девушка. — Я не имела в виду ничего такого…

— Я знаю, — кивнул Хан. — Что же, думаю, пришли все, кто хотел посетить первое занятие. Заходите, дамы и господа.

— Мне просто понравился жареный дракон, — шёпотом произнёс Гарри, подмигнув волшебнице и продолжив в полный голос. — Ну и да, я не люблю, когда меня пытаются убить, а профессор согласился с этим доводом. Так что, — он развёл руками.

— Да я ж не возражаю, — Анджелина развела руками. — Это мой первый год на должности капитана команды, и мне, в общем-то, всё равно, — она усмехнулась, — но будет обидно, если в будущем году команда факультета потеряет такого опытного ловца.

— Ага, я о как-то что-то то же самое и подумал, — преувеличенно серьёзно кивнул Поттер и они рассмеялись.

Входя в дуэльный зал, Гарри удивлённо качал головой — в прошлый раз, когда он вообще слышал слово «дуэли», его произносил Локонс, а всё его «мастерство» свелось к красивому полёту через дуэльный помост от заклинания Снейпа. Да и сам зал выглядел совершенно иначе. Сейчас же это было практически пустое помещение, равномерно освещённое расставленными вдоль стел коваными подставками для факелов. У дальней стены вытянутого зала волшебник заметил ряд деревянных человекоподобных фигур, установленных на некотором расстоянии друг от друга, около входа стояло несколько лавок.

— Для начала, прошу вас сесть и выслушать несколько слов, — жестом палочки профессор заставил дверь закрыться за последним из учеников и вышел на середину помещения, дожидаясь тишины. — Итак, как я и обещал, я поговорил с директором Дамблдором и, как вы видите, он был столь любезен, что разрешил проведение этих факультативных занятий. Однако, как я, опять же, уже говорил, те заклинания, а вернее, то направление магии, которое я собираюсь вам продемонстрировать, кому-то из вас может показаться непосильным. В этом нет ничего страшного, это не показатель вашей слабости и не делает вас неудачником.

По залу прокатился озадаченный гомон переглядывающихся волшебников, но очень быстро снова воцарилась тишина — все пристально и внимательно смотрели на Авалора Хана, ожидая продолжения его выступления.

— Впрочем, — кивнув, продолжил профессор, — я думаю, хотя бы что-то из новых заклинаний все из вас освоят. По крайней мере, я приложу для этого все усилия. Так что, — он хлопнул ладонями, — давайте начинать. Нет, мисс Сайкс, палочку можете не доставать. Забыл упомянуть, — Хан улыбнулся, — новые чары полностью беспалочковые.

— Н-но… — озадаченно посмотрела на палочку в своей руке девушка, переглянувшись с соседом по скамье.

— Не переживайте, я всё поясню. Как я уже упоминал, все заклинания, которым я буду пытаться вас обучить, как и то, которым я убил дракона на первом испытании, относятся к классу стихийной магии. Вам уже известны несколько аналогичных — Агуаменти, Баубиллиус и Исендио, относящиеся к стихиям воды, воздуха и огня соответственно. Но, в отличие от перечисленных, вы не сможете применить волшебную палочку для их создания. По крайней мере, у меня не вышло, — пожал он плечами. — Если найдёте способ — поделитесь со мной, мне будет интересно.

Гарри со всё возрастающей оторопью слушал профессора. Нет, он видел, пусть и краем глаза, тогда на арене, что молния просто ударила из рук мужчины, без какой бы то ни было видимой подготовки, без жестов палочкой и, кажется, даже без произнесения заклинания, но… Представить, что вся стихийная магия, о которой тот говорил, в принципе используется без палочки? Кажется, факультатив будет куда интереснее, чем он мог себе представить. И сложнее…

— Я поняла, профессор, — кивнула семикурсница.

— В таком случае, предлагаю начать с небольшой демонстрации, чтобы вы имели представление, на что это направление вообще способно. Внимание на манекены…

Мужчина отошёл от сидевших студентов на несколько шагов, поддёрнул рукава сорочки и, чётко, но негромко, произнеся заклинание на неизвестном Гарри языке, взмахнул рукой, словно бросая в сторону манекенов небольшой мячик. Юноша с трудом успел заметить, как прямо во время движения из воздуха появился небольшой язычок пламени, за доли секунды разгоревшийся до пылающего шара размером с апельсин и… с негромким гулом влетел в одну из мишеней, заставив ту покачнуться. На плотной древесине осталось ясно видимое даже издалека выжженное пятно.

— Огненная стрела, — прокомментировал результат профессор. — Фактически — базовые огненные чары прямого действия. При удаче способны также поджечь цель.

Волшебник встряхнул кистями рук, кивнул завороженно следящим за ним студентам и снова повернулся к манекенам. Новое заклинание, в этот раз другое, чуть иной жест, и из ладони мужчины в манекен с хрустом втыкается огромная… сосулька? Гарри даже зажмурился, помотав головой, но острый кусок льда, застрявший в древесине, никуда не делся. Впрочем, Поттер был не единственным, кто смотрел на происходящее с выражением шока на лице — похожие эмоции испытывали все присутствующие. И было, от чего, ведь заклинание почти пробило деревянную фигуру, насадив на себя мишень.

— Ледяное копьё, — Хан помахал в воздухе кистью руки, оставляя за собой лёгкий след, похожий на струйку изморози. — Аналогично огненной стреле — базовое заклинание прямого действия из стихии воды. Ну и, наконец…

Заклинание… Короткий, резкий жест, уже виденный Гарри на арене, и во всё тот же многострадальный манекен с оглушительным в замкнутом пространстве треском и яркой вспышкой ударяет ветвистая молния, раскалывая деревяшку окончательно, оставив от неё несколько обугленных тлеющих обломков. В зале резко запахло озоном, как бывает во время грозы.

— Молния. Продемонстрированное мной сейчас заклинание несколько слабее того, которое я использовал на хвостороге, — повернулся обратно к студентам волшебник, — но принципиальной разницы между ними нет.

— Профессор…

— Да, мистер Айзекс? — кивнул мужчина поднявшему руку студенту Когтеврана.

— Вы показали огонь, воду и, полагаю, — он на мгновение задумался, — воздух?

— Всё верно, — Авалор кивнул. — Это было заклинание стихии воздуха…

— А что насчёт земли? Ну… Обычно всегда считается, что стихий четыре…

— В азиатских традициях больше, — негромко произнесла сидевшая на втором ряду китаянка в мантии Пуффендуя.

— Правильный вопрос и хорошее замечание, — улыбнулся мужчина, кивая. — Как отметила мисс… Ли, — вспомнил фамилию студентки волшебник, — в азиатской традиции общепринятых стихий куда больше четырёх. И да, мистер Айзекс, нам привычно слышать про четыре из них. Однако, в тех записях, по которым я изучал эти чары, упоминались только три. Возможно, что-то было утеряно, — развёл он руками, — а, возможно, у создателя этой магии было своё видение, и он не собирался советоваться ни с вами, ни со мной…

По залу прокатилась волна смешков, и даже Гарри почувствовал, что его губы растягиваются в улыбке.

— В любом случае, продемонстрированные мной заклинания отличаются между собой, в том числе по затратам сил волшебника, и, поскольку это всё-таки факультативные занятия, учить вас всему подряд я вряд ли смогу. По крайней мере, пока мы не получим прямое разрешение или указание на этот счёт от руководства Хогвартса. Но, — он вскинул палец, — этот же факт позволит нам подобрать то, что будет вам проще и ближе всего. Огонь, вода и воздух — не одинаковы и, насколько я смог ощутить на собственном опыте, в первую очередь эти чары опираются на ваше эмоциональное и психическое состояние…

— Как… Как Непростительные? — Гарри сам не заметил, что спросил это вслух, но, судя по выражениям лиц соседей, мысль пришла не только в его голову.

— Верно, мистер Поттер, — удовлетворённо кивнул Хан. — Есть некоторое сходство. Но в случае с «запрещённым трио» речь идёт скорее о стремлении-желании, а в случае со стихиями всё более… хм… философски-ассоциативное.

— Сэр?

— Что первое приходит вам в голову при слове «воздух», мистер Поттер?

— Ну…

— Первая ассоциация.

— Свобода, — выдохнул Гарри. — Полёт и свобода.

— А для «огня», мисс Джонсон? — повернулся волшебни к Анджелине.

— Я… Наверное, — задумалась старшекурсница, — яростное пламя… Нет… Да… Пожалуй, да.

— Вот именно этим вы и будете заниматься на сегодняшнем занятии, — кивнул Хан. — Попробуйте понять и почувствовать стихии, их суть, их идею. Пока не пытаясь ничего колдовать, не зная ни одного из заклинаний, просто пытайтесь понять. И почувствовать. Опирайтесь на наиболее яркую эмоцию, которая первая приходит к вам в голову для каждой из стихий.

— Д-да, сэр… — донеслось наполненное непониманием хоровое согласие.

— Мистер Поттер, — окликнул успевшего уже задуматься волшебника Хан, — давайте отойдём чуть в сторону.

— Профессор? — удивлённо поднялся Гарри.

— Как и обещал, я подумал о том, что из чар может вам подойти и будет проще в освоении. То, что я продемонстрировал только что, — это базовые заклинания, которые в заметках считались доступными всем, но, если смотреть реально…

— Вы думаете, я не справлюсь? — понурился Поттер.

— Если бы я так считал, — ободряюще улыбнулся Авалор, — я бы не стал приглашать вас на это занятие. В конце концов, вы смогли применить заклинание патронуса на третьем курсе, а это о многом говорит. В любом случае, как мне кажется, ближе всего вам будет именно стихия воздуха, а значит, именно с неё я и предлагаю начать. Взгляните, — мужчина вынул из кармана небольшой лист пергамента с написанным на нём текстом.

На первый взгляд Гарри показалось, что это какая-то тарабарщина — буквы явно были английскими, привычными ему, но вот складывались они в совершенно не имеющие смысла слова… Которые словами-то он мог назвать только потому, что в тех присутствовала структура из слогов и какая-никакая «мелодичность» звучания. Нахмурившись, Гарри вчитался в написанное, шевеля губами.

— Это… — поднял он голову на профессора.

— Словесная форма заклинания молнии, — протянул бумажку волшебнику Хан. — Не обращайте внимания на то, как она выглядит. Подозреваю, изначально это был какой-то другой язык, не английский. Возможно, и вовсе выдуманный. А теперь послушайте. Для сотворения этих чар вы должны буквально прочувствовать молнию, понять суть воздуха и той его части, что с молнией связана, и, как только поймаете это состояние «понимания» — произносите слова. Жест может быть совершенно любым, это не имеет решающего значения, но лучше всего указать рукой в том направлении, в которое вы хотите ударить. Не думайте о том, сможете вы это сделать или нет — уверенность в своих силах порой куда важнее самих сил. Так что, просто…

— Делай или не делай, — хихикнул Гарри, невольно вспомнив цитату, — никаких «попробую»?

— Настрой ваш нравится мне определённо, ученик юный мой, хм-м-м…

В шоке юноша уставился на профессора — когда ещё узнаешь, что преподаватель Школы Чародейства и Волшебства не просто, не стесняясь, одет в магловский деловой костюм, полностью игнорируя моду на мантии, но и… смотрел «Звёздные Войны»?! Сам Хан же явно получал удовольствие от оторопи ученика — на лице профессора легко читалась смесь ехидства и удовлетворения от «шутки». Наконец, мужчина вернул себе серьёзный вид и, кивнув на пергамент в руках Гарри, продолжил:

— Я, конечно, не магистр Йода, но идея вполне здравая. «Я попытаюсь» означает, что вы не уверены в успехе. А уверенность, как я уже сказал, порой важнее теоретической возможности. Думаю, вам многие говорили, что чары вызова патронуса — очень сложные, а телесную его форму и вовсе могут вызвать далеко не все, но у вас получилось.

— Я понял, профессор, — кивнул юноша. — Спасибо.

— В таком случае, дерзайте, только не забудьте повернуться в сторону манекенов, — с улыбкой волшебник указал в сторону мишеней. — А я пока что посмотрю, как там дела у остальных учеников — возможно, кто-то из них скоро к вам присоединится.

Профессор вернулся к сидевшим на скамейках волшебникам, оставляя Поттера одного. Юноша вздохнул, опуская глаза на пергамент с заклинанием и пробегая по нему глазами. «Делай или не делай», да? Что же… Он попробует поступить так же, как делал, когда садился на метлу и отдавался чувству свободного полёта и бьющего в лицо ветра. Воздух нужно просто почувствовать, сродниться с ним. А уж с тем, чтобы быть «на одной волне» с этой стихией, у Гарри проблем ещё не было.

Примечания:

*36.1 Оно же Conjuctivitis — проклятие ослепления. Представляет собой красную вспышку света и/или ярко-красное облако пыли. Относится к боевой магии. Как следует из названия, ослепляет противника. Эффект снимается специальными зельями и медицинскими заклинаниями. Простое Finite incantatem не эффективно.

*36.2 Оно же Экспульсо — мощное проклятие, вызывающее направленный взрыв, сопровождаемый яркой синей вспышкой. Похоже на заклинание Stupefy, но, в отличие от последнего, способно отбрасывать цель в сторону и может наносить травмы, как своим действием, так и косвенные.

Глава 37. Святочный бал

Кто девушку танцует, тот её и завтракает.

(народная мудрость)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Рождество, а значит и Святочный бал, надвигались на Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс с неумолимостью асфальтоукладчика — медленно, но неотвратимо, с каждым днём усиливая всеобщую суету и снижая желание студентов прилежно учиться, и так не слишком большое в этом году, учитывая проводимый Турнир Трёх Волшебников. Впрочем, следуя какому-то негласному соглашению, преподаватели тоже давали некоторые поблажки — Авалор сам видел, как даже Макгонаналл один раз только махнула рукой на оправдания студента, не сдавшего ей эссе вовремя, сопроводив это осуждающим качанием головы. Ни снятия баллов, ни отработки…

Сам данмер тоже вёл свои занятия более расслабленно, стараясь давать больше учебного материала на уроках, но не загружать волшебников домашними заданиями. Исключения составляли, как это ни парадоксально, занятия факультативные — после первой пробной встречи практически у всех пришедших старшекурсников получилось сотворить хотя бы самое примитивное заклинание из школы Разрушения Нирна, а значит, на втором и последующем уроке нужно было закреплять и развивать этот успех. Впрочем, они сами демонстрировали завидный энтузиазм, на своём опыте почувствовав «настоящую магию, как в сказках».

Авалор и сам был приятно удивлён их успехами. Анализируя информацию, которую он сумел найти в библиотеке, данмер заметил, что с какого-то момента в прошлом магия, доступная местным, становилась словно бы слабее. Да, в каждом поколении всё ещё имелся шанс рождения выдающегося волшебника, отличным примером чего служили те же Дамблдор и Волан-де-Морт, но общий уровень «силы» всё же показывал тенденцию к снижению. Да и сам маг отмечал, что применение привычных ему чар, хоть всё ещё и оставалось посильным, в некоторые моменты требовало больше сил, чем было отложено в его памяти, полученной от основы.

И дело было не столько в затратах магической энергии, с этим как раз всё было в рамках обычного, но вот внутренние ощущения при сотворении заклинаний… Скажем так, молния, которой он убил хвосторогу на арене, потребовала напряжения сил заметно больше, чем должна была, словно ему пришлось буквально «выдавливать» ману для заклинания силой. Собственно, обучение студентов магии Нирна, помимо очевидной цели обучения, служило ещё и в качестве небольшого эксперимента, должного наработать статистическую базу для анализа и наблюдений.

И пока выходило, что… что-то в этом мире с магией было всё же не так. Возможно, именно потому волшебники использовали волшебные палочки, служащие не только инструментом для тонких манипуляций, но и выступавшие в качестве концентраторов магической энергии. И именно поэтому стандартные палочки не выживали в его руках — оперируя привычными объёмами маны, он просто «пытался впихнуть невпихуемое», если пользоваться студенческой поговоркой-метафорой, от чего материал палочки не выдерживал такого издевательства и разрушался.

Происходящее заинтересовало даже профессора Флитвика, который вдруг заявился на третий факультатив и, с задумчиво-заинтересованным лицом проследив за студентами своего факультета, отрабатывающими чары, попросил Авалора дать краткую инструкцию и для него. А дальше, получив желаемое и, главное, опробовав инструкции на практике (полугоблин выдал гулко взорвавшийся огненный шар размером с апельсин, развалившийманекен-мишень на две дымящиеся половины), с выражением крайней задумчивости на лице сел в уголке и долго смотрел на свою руку, иногда переводя взгляд на обуглившуюся древесину. Он же потом и подкинул данмеру новых фактов для анализа, сообщив, что, по его прикидкам, заклинания, продемонстрированные магом, требуют примерно столько же сил, сколько не самое идеальное исполнение Непростительных, хоть и не являются настолько «бьющими по мозгам» в долгосрочной перспективе.

Услышавший комментарий полугоблина Поттер добавил, что чары патронуса было освоить тяжелее, но само по себе их применение теперь давалось ему немного легче. Возможно, дело было в отсутствии привычки колдовства без палочки, что всё-таки зарождало небольшой градус неуверенности внутри волшебника. А, как Авалор уже говорил, да и буквально вся магическая традиция этого мира прямо утверждала точно то же самое, намерение в колдовстве играет важную и как бы не ключевую роль. В любом случае, данмеру было, что обдумать и над чем поэкспериментировать. Чем, собственно, он и занимался всё свободное от преподавания время.

— Ой… Профессор? — раздавшийся мелодичный голос заставил мага остановиться и повернуть голову в сторону одного из окон в коридоре.

Время было довольно позднее и, хоть до объявления отбоя ещё оставалось время, подавляющее большинство студентов уже должны были расползтись по гостиным своих факультетов. Особенно это касалось студентов младших курсов, а щуплая девичья фигура, сидящая на подоконнике, зябко кутаясь в мантию, явно относилась именно к последним. Нахмурившись, Хан подошёл ближе, останавливаясь в непосредственной близи от окна.

— Мисс… Лавгуд? Что вы делаете тут в столь поздний час?

— Меня привели сюда пути безумия и высшей магии, профессор… — широко улыбнувшись, волшебница пожала плечами, воодушевлённо подняв взгляд к потолку.

— Пути безумия?

— Кому, как не вам, знать, каково это…

Полумна поднялась на ноги, вытянувшись на подоконнике, и изобразила некое подобие изящного реверанса, открывая вид на босые и явно уже замёрзшие ноги, скрытые до того под мантией. Взгляд волшебницы при этом неотрывно следил за тростью в руке Авалора, а сам маг с удивлением почувствовал, что по Ваббаджеку прокатилась лёгкая волна дрожи, словно уменьшенный посох чувствовал девочку, чётко осознавая её присутствие рядом и… реагируя?

Он помнил эту студентку — о Полумне Лавгуд, ученице Когтеврана по школе ходила молва «не такой, как все», а многие за глаза (а иногда и прямо) называли её «лунатичкой», считая сумасшедшей. Хотя на его занятиях она проявляла себя совершенно обратным образом, внимательно и тщательно записывая его слова, прилежно разбирая темы и, хоть и не стремилась всегда отвечать первой, как не преминула бы сделать та же Гермиона, выгодно выделялась даже среди своих однокурсников с «факультета умников».

— Дитя луны приветствует осколок золотого света, — Полумна низко поклонилась магу, чуть не выпав из оконной ниши и удержав равновесие лишь в последнюю секунду, — чьё явление в этот мир сулит благоденствие и дарует шанс на новую весну…

Прищурившись, данмер окинул девочку внимательным взглядом и, чувствуя всё усиливающееся подрагивание Ваббаджека, словно старающегося подтолкнуть его к какому-то решению, перешёл на магическое зрение. На лице Полумны, словно заметившей вспыхнувшие багровым глаза даже под иллюзией, появилось выражение воодушевлённого восторга, а сама она даже чуть подпрыгнула, словно от нетерпения. Авалор озадаченно нахмурился — кем бы… или чем бы ни была Полумна Лавгуд, обычной волшебницей эта девочка назваться не смогла бы точно. Нет, данмер не увидел чего-то невероятного или невозможного, но сейчас, в спектре магических излучений и энергий, тело волшебницы источало лёгкий голубоватый и туманный флёр, свечение, похожее на неверный лунный свет и мерцание болотных огоньков одновременно.

— Что это значит?

— Что «это», профессор Хан? — мило улыбнулась волшебница, поёжившись от внезапного порыва холодного ветра, ударившего в окно и поджав босые пальцы ног. — Я часто говорю странные вещи… Мне просто показалось, что так будет правильно… Вот я и…

— Почему ты босиком? — после недолгого молчания вздохнул маг. — Камень же очень холодный…

— Зимой так и бывает, да, — кивнула Полумна. — А обувь… Я как раз её ищу — я думаю, мои кеды стащили нарглы… Они часто что-то прячут, а я ищу… Всегда нахожу, к слову. Правда, — она задумчиво нахмурила лоб, приложив палец к губам, — пока так и не нашла один носок… левый, полосатый. Но левые носки любят гулять по одному — папа мне рассказывал, что где-то в Запретном лесу есть место, где можно найти все потерянные волшебниками носки… Но я пока не придумала, как туда добраться, и как отличить свой носок от чужого — они ведь все левые…

— Тебе стоит вернуться в гостиную. Давай, я провожу тебя…

Под восторженным взглядом волшебницы, маг повёл рукой с зажатой в неё тростью, а в следующее мгновение, после плавного движения пальцами, уже направлял на Полумну волшебную палочку. Обычно он старался не демонстрировать превращение одного в другое, по крайней мере, намеренно, но Лавгуд явно была не тем «свидетелем», из-за существования которого стоило переживать слишком сильно.

— Siccato modus… — поток тёплого воздуха заставил Полумну зажмуриться от удовольствия, а затем и вовсе мелодично рассмеяться, когда он разметал её светлые волосы, невесомым облаком окутавшие голову волшебницы.

— Как здорово! Я просто обязана придумать чары, чтобы мои волосы летали так постоянно! — легко спрыгнув с подоконника, Полумна величественно склонила голову перед магом. — Веди меня в дом ворона, осколок золотого света!

Девочка вприпрыжку побежала вперёд по коридору, а данмеру не осталось ничего, кроме как пойти следом. Студентку и правда стоило довести до гостиной, убедившись, что ничего не произойдёт по пути, а заодно, быть может, и посмотреть на этих «нарглов», которые воруют её вещи. В памяти основы однозначно читалось, насколько «хорошо» его создатель относился к глупым и злобным шуткам учеников над «не такой, как все». Но… даэдра побери, что это только что вообще было такое?! Откуда-то из невообразимой дали прилетел удовлетворённый и ехидный смех, сопровождаемый неуловимым запахом сыра… и особенно сильной волной вибрации палочки-Ваббаджека, тут же, впрочем, прекратившейся.

— Грёбаная деревяшка… — еле слышно пробормотал Авалор.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Праздничная суета. Везде.

С каждым днём, приближавшим бал, общая предпраздничная суета по его подготовке распространялась всё шире и шире по замку, затрагивая не только домовых эльфов, приводивших территорию и помещения в порядок, но и студентов и даже преподавателей. Макгонагалл, как и грозилась, провела несколько уроков танцев, на которые насильно затащила даже Гарри — чтобы убедиться, что тот не опозорится у всех на виду, когда придёт время. Впрочем, благодаря занятиям с Гермионой, чувствовал он себя уже более уверенно, легко продемонстрировав декану, что всё под контролем, чем вызвал благожелательный кивок и пожелание хорошо провести время на празднике, не забывая, однако, о чести факультета и школы.

Под Рождество в окрестностях Хогвартса зарядили эпические по своей масштабности снегопады — снег шёл, почти не переставая, и уже совсем скоро территория замка оделась толстым белым покровом. Карета Шармбатона и вовсе выглядела, как большой голубоватый сугроб или обледенелая тыква. Что уж говорить про корабль Дурмстранга, обитатели которого были просто вынуждены переселиться в школу, учитывая, что на воде температура ощущалась куда сильнее — все иллюминаторы корабля заиндевели, а с мачт и снастей свисали длинные сосульки, угрожавшие упасть на голову любого, рискнувшего выйти на палубу.

Даже французы, особенно их девушки, всё чаще были замечаемы Гарри внутри замка — несмотря на извечные сквозняки, в стенах Хогвартса всё же было теплее, чем в, пусть и зачарованной, но всё же деревянной карете. К тому же, преподаватели часто проходили по местам скопления учеников, нет-нет, да накладывая согревающие чары на помещения и присутствующих. Впрочем, старшекурсники, да и все, кто владел нужными заклинаниями, ни в чём от них не отставали, пытаясь поддерживать уют не только в жарко отапливаемых большими каминами гостиных факультетов.

Рождественским утром Гарри проснулся, как будто его что-то разбудило… Или кто-то, если учесть чувство пристального немигающего взгляда из темноты. Открыв глаза, он едва не свалился с кровати — прямо на него и в самом деле таращились круглые зелёные глазищи, казалось, неярко мерцавшие в темноте под пологом. Отличное «праздничное» пробуждение, ага!

— Добби?! — вскрикнул Гарри. — Ты чего тут в такую рань? Чего тебе?

Бывший домовик Малфоев, хитроумно освобождённый им ещё на втором курсе, теперь считал себя обязанным по гроб жизни, стараясь всегда находиться где-то неподалёку, упорно игнорируя все попытки указать ему на его же свободу. Хорошо ещё, что он согласился жить и работать в Хогвартсе, а Дамблдор, кажется, веселящийся от самого факта существования такого эльфа, назначил ему зарплату и выходные, как любому другому сотруднику. Гермиона подробно рассказала ему и Рону всё, что узнала о сути домовых эльфов и жизненной необходимости их сосуществования рядом с волшебниками, а магически насыщенный замок волшебной школы вполне мог заменить отсутствующих хозяев, не позволяя домовикам пострадать.

— Простите Добби, сэр, — виновато опустил уши эльф, переступив по одеялу на шаг назад. — Добби пришёл поздравить Гарри Поттера с Рождеством и подарить подарок! Добби совершенно не желал напугать Гарри Поттера! Но… Гарри Поттер ведь позволил Добби навещать его, сэр…

— Всё в порядке, Добби, — Гарри помотал головой, разгоняя остатки сна и садясь на кровати, — просто в другой раз не надо стоять и смотреть на меня — просто аккуратно потряси за плечо, если я буду спать, ладно?

— Добби понял! — подпрыгнул на кровати домовик.

— Гарри, ты чего там вопишь? — сонно пробормотал Симус Финниган, разбуженный шумом.

— Ничего… Это Добби, — юноша отдёрнул полог, нащупывая на тумбочке очки. — Спи дальше… Народ, извините, что разбудил.

— Ага… Да не! — раздался голос проснувшегося Рона. — Утро уже… К тому же… Да! — Рон резко раздвинул полог кровати. — Прибыли подарки!

На возглас Уизли выглянули Дин и Невилл, и раз все в спальне уже проснулись, ребята решили заняться своими подарками, тем более что они, в самом деле, уже были разложены у кроватей. Улыбнувшись, Гарри снова посмотрел на Добби, так и продолжавшего стоять у него в ногах на одеяле, виновато опустив голову. На голове у эльфа красовался стёганый колпак для чайника, который тот надел на манер шапки, украсив смешной ёлочной игрушкой.

— Можно… Можно Добби принесёт подарок, который приготовил для Гарри Поттера?

— Конечно, — кивнул волшебник, почувствовав неловкость — сам он совсем не подумал о том, чтобы что-то придумать для Добби.

Домовик радостно подпрыгнул, мотнув длинными ушами, и с тихим хлопком исчез — отправился за подарком. Гарри поспешил воспользоваться возможностью и открыть чемодан со своими вещами. Достав оттуда пару старых жёлтых носков дяди Вернона, он вытряхнул из них вредноскоп, подаренный в прошлом году и, затолкав артефакт поглубже в прочие вещи, вернулся на кровать. Как раз вовремя — Добби с хлопком появился посреди комнаты, протягивая волшебнику обёрнутый бумагой свёрток. Конечно же… тоже носки!

— Добби сам связал! — гордо сообщил эльф.

— Какое совпадение! И у меня носки! Поздравляю, Добби, прости, что без обёртки! — юноша протянул эльфу подарок.

— Носки — любимая одежда Добби, сэр! У Добби их уже шесть… нет! Семь пар! — домовой эльф стянул свои разномастные носки и натянул протянутые ему Гарри. — Сэр, продавец в магазине, кажется, ошибся — он дал Гарри Поттеру два одинаковых носка…

— Иди сюда, Добби! — смеясь окликнул его Рон. — Вот тебе ещё бордовая пара от меня и свитер от моей мамы! Будешь надевать один жёлтый, другой бордовый! Как положено.

— Как вы добры, сэр! — Добби низко поклонился Рону. — Это замечательные подарки!

— Да ладно… Это же всего лишь носки, — смутился волшебник.

— Добби всё равно благодарен! Но Добби пора, сэры, домовые эльфы стряпают рождественский ужин!

Помахав присутствующим, домовик с хлопком исчез, отправившись на кухню, а Гарри стил разглядывать подписанные для него подарки. Они, определённо, были куда замысловатее собственноручного изделия Добби. Рон подарил ему большой пакет бомб-вонючек производства близнецов, Сириус — складной перочинный нож с отмычками для всех типов замков и шилом, которое мгновенно распутывает все узлы (артефакт конечно же!), Хагрид — коробку с любимыми конфетами Гарри и большой банкой чая, миссис Уизли — очередной свитер, которые она, похоже, любила вязать просто ради самого процесса, и огромный пакет с домашней выпечкой… И Гермиона… Подарок волшебницы Гарри открывал последним, оставив его «на сладкое», хотя и так догадывался, что та могла ему подарить. Конечно же книгу — «Команды по квиддичу Великобритании и Ирландии».

Юноша улыбнулся. Что подарить самому, Гарри ломал голову почти неделю — хотелось сделать его полезным и одновременно приятным, но не скатываться в учёбу, за которой, как ему казалось, девушка и так проводила слишком много времени. В конце концов, решив, что «старые методы — лучшие методы», он тоже остановился на книгах. Через родню Колина Криви он сумел купить недавно вышедшую трилогию Роберта Сальваторе про тёмного эльфа, посчитав, что увлекательная и волшебная история не будет лишней даже в настоящей волшебной школе. Ну и, Гермиона делилась с ним впечатлениями от прочитанного «Властелина Колец», вот он и подумал…

Спрятав подарки, Рон и Гарри спустились в гостиную, где их уже ждала улыбающаяся Гермиона, шепнувшая юноше на ухо негромкое «спасибо», вызвавшее у него волну мурашек, и они вместе пошли вниз, на завтрак. Вернувшись с трапезы, до самого обеда они наслаждались подарками и общением в башне, а потом вернулись в Большой зал на роскошный Рождественский пир — эльфы действительно расстарались, превзойдя сами себя. Столы буквально ломились от жареных индеек, запечённого мяса, пудингов и волшебных сладостей. Еды было столь много, что, казалось, есть её можно было бесконечно.

После обеда выглянувшее из-за туч солнце заманило всех на прогулку — пушистый снег лежал нетронутой пеленой, лишь местами разрезанный протоптанными дорожками. Мороз был не сильный, а потому не удивительно, что в ход тут же пошли снежки, любимое развлечение детей зимой. Только Гермиона предпочла наблюдать за «битвой» со стороны, а ближе к пяти часам и вовсе сказала, что ей пора готовиться к балу, вызвав удивлённые взгляды Рона и Гарри — до начала праздника было почти три часа.

— Три часа на подготовку к балу? — удивлённо крикнул Рон.

— Кажется, — задумчиво посмотрел вслед Гермионе Гарри, — это какие-то женские традиции… Помню, тётя Петуния собиралась на день рождения к подруге — так она тоже… готовилась к простому походу на ужин несколько часов… Н-да…

Помотав головой, юноша разогнал мысли о ненавистной родне — всё же, это была Гермиона, а не тётя… Грех было даже в мыслях проводить параллель между ними! Пожав плечами, они продолжили игру — полдника сегодня не планировалось, Святочный бал начинался с угощения, так что гулять можно было до самой темноты. К семи часам, когда стало практически невозможно даже прицелиться, облепленные снегом друзья побежали в башню факультета.

Им тоже нужно было подготовиться, хотя, как по мнению Гарри, им хватит и получаса. Приняв душ и вернувшись в спальню, Гарри, Рон, Симус и Невилл принялись облачаться в праздничные мантии. И, надо признаться, чувствовали они все себя весьма неловко. Особенно от мыслей о том, что очень скоро им придётся спуститься в гостиную, а кому-то и вовсе — встретить там свою пару на бал.

— Тоже не по себе, да? — напряжённо теребивший рукав своей мантии Рон посмотрел на друга.

— Ага… Можно мне заменить танцы на ещё одну встречу с драконом?

— Ты хочешь сказать, — рассмеялся Симус, — что танцы с девчонками страшнее? Ты представляешь, что с тобой сделает Гермиона, если услышит?

— Кхм… — Гарри сглотнул. — Я ничего не говорил. Да…

Под весёлый смех друзей Гарри повернулся обратно к зеркалу, в очередной раз пытаясь уложить непослушные волосы во что-то, хотя бы отдалённо напоминающее причёску.

* * *

— Сейчас выйду! Я почти готова!

Улыбнувшись на слегка заполошный возглас Тонкс, донёсшийся из-за закрытой двери её комнаты, Авалор расслабленно опёрся спиной о стену коридора, спокойно дожидаясь появления своей спутницы на этот вечер. Времени до начала праздника было ещё вполне достаточно для того, чтобы, не спеша, дойти до Большого зала. Возможно, потом, после окончания официальной части мероприятия, ему, как и другим преподавателям, придётся вернуться к своим обязанностям по присмотру за излишне весёлыми учениками, но пока что об этом можно было не переживать.

Маг задумчиво разгладил и так безупречно сидевший на нём смокинг — от предписываемой «традициями» мантии, как и в случае с повседневным костюмом, он просто отказался. В правилах бала, которые он изучил, жёстких указаний не было, да и списаны они, судя по всему, были с классических магловских мероприятий, а потому, в один из выходных он выбрался в Лондон, озаботившись приобретением «парадно-выходной одежды», благо заработная плата преподавателя вполне позволяла такие траты — Дамблдор на своих сотрудниках не экономил.

Наконец, дверь в комнату щёлкнула замком, открываясь с лёгким скрипом, а в коридор опасливо выглянула Тонкс. Заметив стоявшего напротив мага, волшебница в первую секунду вздрогнула, но потом всё же переборола порыв спрятаться обратно за дверь, выпрямила спину и, мило улыбнувшись, шагнула вперёд.

— П… Привет…

— Привет, — кивнул Авалор, с улыбкой окидывая наряд девушки взглядом — для бала Тонкс выбрала изящное, в меру открытое платье насыщенно фиолетового цвета, на удивление, гармонично смотревшееся даже с её чуть растрёпанными волосами, сейчас уложенными в высокую причёску, полностью открывавшую шею. — Прекрасно выглядишь!

— Спасибо, — смутилась волшебница, отчего её волосы, и так отливавшие синевой, стали насыщенного тёмно-синего цвета.

— Если ты готова, мы можем идти, — данмер шагнул вперёд, подавая волшебнице руку.

Кивнув, Тонкс вложила чуть дрогнувшие пальцы в протянутую руку и пара направилась по коридору в сторону лестниц. Большая часть замка выглядела пустынной — иностранные гости, равно как и британские волшебники и волшебницы, уже стекались на первый этаж, в холл, ожидая, пока руководство школы объявит непосредственно о начале праздника.

— Добрый вечер, профессор Хан, — приветливо кивнул мужчине Флитвик, расслабленно прогуливавшийся перед пока закрытыми дверьми зала. — Добрый вечер, мисс… Тонкс? — брови полугоблина удивлённо вскинулись, когда тот, после недолгой паузы, узнал в спутнице мага Нимфадору.

— Добрый вечер, профессор Флитвик, — изобразила реверанс девушка.

— Я уже не твой профессор, — махнул рукой Филиус. — Ты превосходно выглядишь! Я тебя в первый момент даже и не узнал! — волшебник хохотнул. — Тебе стоило так одеваться во время учёбы в Хогвартсе!

— Ага, — пробурчала Тонкс, скосив глаза на Авалора, — чтобы мне прохода не давали?

— Туше… Туше… В любом случае, рад тебя видеть — я знал, что Министерство магии отрядило авроров для присмотра за Турниром, даже, вроде бы, мельком видел тебя среди них, но не ожидал, что ты придёшь на бал. Вам несказанно повезло со спутницей, коллега, — ухмыльнулся Флитвик, довольный смущением бывшей ученицы, — Тонкс чудесная девушка!

— Нисколько не сомневаюсь, — успокаивающим движением маг погладил напряжённые пальцы Нимфадоры на своём локте. — Мы ждём официального начала?

— Да. Минерва сейчас забрала чемпионов с их парами и инструктирует ребят по открытию бала. Как всё будет готово, запустят нас.

Подтверждая его слова, двери в Большой зал распахнулись, и ожидавшая толпа плавно потекла внутрь. Над украшением зала явно старались с особенным тщанием — выглядящие, словно, «помолодевшими», каменные стены серебрились инеем, с тёмного, усыпанного звёздами зачарованного потолка свисали пышные гирлянды из омелы и плюща, между которыми искрились падающие снежинки, без единого следа исчезавшие в паре метров над головами присутствующих. Длинные обеденные столы исчезли, теперь вместо них стояла сотня отдельных столиков, на разное количество человек от пары до десятка, уже сервированных богато выглядящей фарфоровой посудой и украшенных уютно горящими фонариками.

На лице Тонкс застыла восторженная улыбка — девушка шла рядом с Авалором, разглядывая изменившийся до неузнаваемости зал, кажется, даже забыв, как дышать. Дамблдор, возглавлявший судейский стол вместе с остальными членами коллегии, встал со своего места, широким жестом приглашая гостей проходить и рассаживаться за приглянувшиеся столы. Чемпионы уже были здесь, разместившись за соседним с судейским столиком.

Как и многие, Авалор галантно отодвинул стул за одним из столиков, приглашая Тонкс садиться. Всё ещё явно чувствующая некоторую неловкость, девушка кивнула, опускаясь на предложенное место и с любопытством принявшись разглядывать лежавшее на столике меню с весьма обширным списком блюд.

— Господин и его спутница должны лишь произнести вслух, чего желают, — заставив Нимфадору вздрогнуть, из ниоткуда раздался еле слышный голос, в котором маг узнал домового эльфа Рили, — и домовые эльфы тут же всё сделают.

— Ох! — повернув голову на звук, тряхнула волосами Тонкс.

— Думаю, мы начнём с чего-то лёгкого, — опустившись на стул напротив, маг взял в руки меню. — Как думаешь, Тонкс? Пару салатов? Или что-то посерьёзнее?

— Я рассчитываю на танец, — вильнув на мгновение глазами, девушка улыбнулась Авалору, — так что, пока что предпочту не наедаться. Салат, думаю, — она ткнула пальцем в один из пунктов.

— Желание дамы — закон для джентльмена, — ухмыльнулся в ответ данмер. — Рили, пару салатов с креветками. Дальше определимся по своему аппетиту.

— Рили всё сделает!

Прошла буквально секунда, и на тарелках между Авалором и Тонкс появились красиво сервированные горки салата. Краем глаза маг отметил, что многие из присутствующих, в начале испытывавшие затруднения с тем, как использовать меню, бросали быстрые взгляды на соседей и, замечая, что и как те делали, тоже начинали заказывать разные блюда. Тарелки наполнялись различной едой, а по залу разносился негромкий гомон разговаривающих людей.

— Авалор… — подала голос Нимфадора, смотревшая в свою тарелку, задумчиво копаясь вилкой среди листьев салата и небольших креветок.

— Тонкс? — поднял на неё взгляд маг, вскинув брови.

— Расскажи о себе?

— Рассказать? Тебя интересует что-то конкретное?

— Меня интересует всё! — выпалила девушка. — В конце концов… Я тебя знаю всего… всего… да с той встречи в Лондоне, где я на тебя налетела, — волосы Тонкс, только-только начавшие возвращаться к привычному для неё ярко-розовому цвету, снова резко посинели, — прошло всего четыре месяца, и вот я уже с тобой на Святочном балу в Хогвартсе…

— Ага, — маг улыбнулся, — а ещё — развела бедного профессора на тортики и чай у Розмерты…

— И это тоже! Да!.. Нет… В общем, — она рассмеялась, махнув рукой, — мне интересно, кто такой этот Мерлинов Авалор Хан, с которым меня свела судьба… случай… Или, что там ещё бывает!

— Я не Мерлинов, — Авалор отправил в рот порцию салата. — Я свой собственный.

— Ты меня прекрасно понял!

— Да-да… — маг вздохнул. — Но я, право слово, не очень представляю, что мог бы о себе такого неожиданного рассказать. Я только недавно прибыл в Англию, но это я тебе ещё в нашу первую встречу рассказывал…

— Ага, — кивнула девушка, обвинительно ткнув в его сторону вилкой с насаженной креветкой, — а потом тебя почти два месяца искало всё Министерство магии, поставив на уши Аврорат и Департамент правопорядка. Чего они от тебя хотели? — Тонкс подозрительно прищурилась. — Ты какой-нибудь… не знаю… Зловещий тёмный маг?

Впрочем, по лицу волшебницы было понятно, что, хоть её и в самом деле интересовал ответ на этот вопрос, всерьёз она никаких претензий к данмеру не имеет. Вернее, имеет, конечно, учитывая, что «на уши» поставили в том числе и её, но настаивать не будет. В конце концов, он спокойно работает в Хогвартсе, нанятый на должность директором, а Дамблдор… Вера в непогрешимость пожилого волшебника ещё оставалась в душе Нимфадоры, хотя умом она и понимала, что все могут ошибаться, а случаи с пропавшим три года назад Квиррелом и потерявшим память Локонсом были отличными подтверждениями этой сентенции, ведь нанимал их, как ни странно, всё тот же Дамблдор.

— Ага, точно-точно! Жутчайший Тёмный Властелин тысячелетия! Меня боялся сам Грин-де-Вальд! Шучу, — хмыкнул Авалор в ответ на удивлённое моргание Тонкс. — На самом деле, произошла какая-то ошибка — ко мне даже приходила глава Департамента правопорядка, как её… Мисс Боунс, кажется? — Нимфадора кивнула. — Ну так вот… Меня, похоже, приняли за кого-то другого. По крайней мере, после беседы со мной у мисс Боунс больше не было ко мне никаких претензий. Так что, можешь быть спокойна, — маг пожал плечами, — я не какое-то там древнее зло, и уж точно чист перед законом. По крайней мере, — он демонстративно задумался, — перед законом Волшебной Англии.

— Ага! — вскинулась Тонкс. — Хотя… Ладно… Ты прав. Извини за допрос…

— Всё в порядке, Тонкс, — кивнул Авалор. — Если тебе будет легче, меня и твой начальник допрашивал.

— Грюм?!

— Он самый, — данмер улыбнулся. — Слышала небось, как он при первой встрече в Большом зале чуть заклинаниями кидаться в меня не начал…

— Да… Грюм может…

— Ну вот… Дмаблдору пришлось потом устраивать нам «очную ставку», чтобы развеять все недопонимания… Как раз после неё ты меня в коридоре и поймала.

— Точно-точно, и ты подкупил меня двумя «Сказками Мерлина»… Ладно, — тряхнув волосами, Тонкс лукаво посмотрела на мага, — ты тут уже несколько месяцев, никого не убил и даже не съел ни одной девственницы или младенца… А значит, ты точно не «древнее зло». А, если, всё-таки оно, будет мне уроком. Но ты просто обязан научить меня тому заклинанию, которым поджарил драконицу!

— Приходи на факультатив, — рассмеялся Авалор. — Я половину старшего курса учу… И мистера Поттера за компанию.

— Можно? Спасибо!

— Можно, — кивнул данмер.

Тонкс мило улыбнулась. Волосы девушки всё ещё отливали синевой, демонстрируя периодически возвращавшееся смущение волшебницы, но оно совершенно не мешало ей забрасывать мага вопросами о его прошлом. Уже не в форме допроса, нет, но Нимфадоре явно было интересно услышать какие-нибудь «захватывающие истории» от разрушителя заклятий, а Авалору приходилось буквально выдумывать их на ходу. Хорошо ещё, что он посвятил некоторое время сбору информации о той профессии, представителем которой он тут представился с подачи гоблинов. Впрочем, беседа была вполне интересной, а, помимо вопросов, его спутница рассказывала и о себе, делясь такими же байками о работе в Аврорате или об учёбе в Академии до неё.

Наконец, организаторы праздника в лице судейской коллегии, похоже, решили, что стоит сменить род деятельности присутствующих и, под плавный жест поднявшегося со своего места Дамблдора, пригласившего всех последовать его примеру, на помост, сооружённый в одном из углов зала, из соседнего помещения вышли довольно улыбающиеся волшебники — ансамбль «Ведуньи», вопреки названию, состоявший из одних мужчин. Зал буквально взорвался аплодисментами, а Авалор только хмыкнул при виде музыкантов — нарочито рваные чёрные мантии, длинные растрёпанные волосы… Типичные магловские металлисты на волшебный манер.

— Сейчас будут танцевать чемпионы, — шепнула Тонкс, наблюдая, как, повинуясь жесту волшебной палочки директора, столы сдвинулись в стороны, освобождая больше места в центре зала, как раз для танца.

«Ведуньи» заиграли грустный медленный танец, бывший какой-то дикой импровизацией на тему классического вальса, а четыре пары чемпионов вышли на освещённый центр зала. По традиции первый круг проходили только они, и уже потом, когда приветственная часть заканчивалась, гости тоже могли присоединиться к происходящему. Надо ли уточнять, что в глазах Нимфадоры читалось твёрдое желание затащить данмера на середину зала?

Провожая глазами четыре пары танцующих, Авалор улыбался кончиками губ, чувствуя подрагивающие пальцы Нимфадоры, стоявшей рядом и снова положившей руку ему на предплечье. Необходимость танцевать его беспокоила не слишком сильно — в памяти данмера, к его удивлению, обнаружились и базовые навыки этого занятия, похоже, либо пришедшие просто «за компанию», либо заложенные основой специально. В любом случае, это не было соревнование по бальным танцам, и он сильно подозревал, что отличными умениями не сможет похвастаться буквально никто из гостей.

Наконец, музыка утихла, чемпионы с облегчёнными улыбками выдохнули, раскланиваясь со своими партнёршами и партнёрами, а Дамблдор, широко улыбаясь проводил их одобрительным склонением головы. «Ведуньи» взяли короткий перерыв, послав одного из своих участников к длинному столу с закусками, установленному вдоль одной из стен — промочить горло и дать отдохнуть пальцам на инструментах.

— Мисс Тонкс, — не дожидаясь продолжения, Авалор отступил на шаг от удивлённой девушки и, ловя на себе удивлённые, но явно одобрительные взгляды окружающих, знакомых с этикетом, подчёркнуто элегантно поклонившись, протянул ей правую руку, — позволите мне иметь удовольствие пригласить вас на танец?

— Я… — волосы внезапно смутившейся Нимфадоры стали практически иссиня-чёрными. — С радостью приму ваше приглашение, мистер Хан… — столь же демонстративно благосклонно кивнула девушка, вкладывая левую кисть в протянутую руку, а затем, наклоняясь ближе к магу, еле слышно прошептала. — Надеюсь, я не покажусь тебе слишком неуклюжей…

— Всё будет в порядке, — так же шепнул маг, улыбаясь и плавно увлекая волшебницу в центр зала.

Музыка как раз заиграла снова, и к ним присоединились и другие пары. Танцевали даже преподаватели: Людо Бэгмен пригласил чопорно кивнувшую ему Макгонагалл, Хагрид, сбивчиво и неуклюже поклонившись, — мадам Максим, а Дамблдор увлёк за собой довольно улыбающуюся мисс Стебль. Видя, что даже обычно суровые и серьёзные преподаватели решили дать себе поблажку, обычные студенты и гости Хогвартса ни в чём от них не отставали, и в зале очень быстро стало довольно тесно, вынуждая внимательно выбирать маршруты для движения пар.

Чувствуя в руке горячие и чуть подрагивающие пальцы нервничающей Нимфадоры, маг вёл её в танце спокойно и неторопливо, вслушиваясь в ритм музыки и давая девушке самой втянуться и почувствовать уверенность. Танцевала она не так плохо, как пыталась выставить — за полный круг вальса Тонкс сбилась с шага и слегка наступила ему на ногу ровно один раз. Затем волшебница сосредоточилась и всё пошло куда лучше. Кажется, ей даже начал нравиться сам процесс, по крайней мере, на лице Нимфадоры блуждала довольная, почти счастливая, улыбка.

Очередной танец закончился, и вокруг раздались нестройные, но всё же аплодисменты. Улыбнувшись раскрасневшейся и чуть запыхавшейся девушке, буквально только что вернувшей своим волосам «обычный» розовый цвет, Авалор склонился и коснулся кисти Тонкс губами, от чего её «успехи» пошли прахом — волшебница пискнула что-то невразумительное, в первый миг попытавшись вырвать руку из пальцев мага, а её волосы буквально полыхнули тёмно-синим.

В следующую секунду Тонкс упрямо тряхнула волосами, бросив быстрый взгляд по сторонам — окончание танца «вынесло» их на край зала, к одному из углов, украшенных, как и большая часть помещения, парившими в воздухе ветвями омелы. На миг девушка словно о чём-то напряжённо задумалась, глядя за спину данмера, в угол, а потом пробормотала еле слышное «к Мерлину всё!» и, крепко зажмурившись, толкнула Авалора спиной вперёд, заставляя отступить его на шаг, сама привставая на цыпочки.

Хан успел только удивлённо дёрнуть бровью, как в его губы впились горячие губы девушки. Поцелуй продлился ровно мгновение, после чего та отпрянула, явно намереваясь просто и без затей сбежать, но теперь уже маг, улыбнувшись, дёрнул пискнувшую девушку обратно за всё ещё удерживаемую руку. Поцелуи под омелой — священная традиция Рождества в Англии. Так говорят. Да. И кто он такой, чтобы эти традиции нарушать?

Глава 38. Газетные сенсации и сенсационные события

Пресса полезна уже потому,

что она учит нас не доверять прессе

(Сэмюэл Батлер)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Личные комнаты профессора ЗоТИ.

Да-а-а… Если утром вам хреново, значит праздник удался, да? У Нимфадоры Тонкс праздник «удался» однозначно. «Включившись», первым, что почувствовала волшебница, была дикая сухость во рту и тяжёлая голова. Всё ещё далеко до легендарных студенческих попоек, после которых все участники чувствовали себя несвежими инферналами, поднятыми с нарушением всех возможных ритуалов и правил, но которых заставили работать без выходных…

Но куда хуже был тот факт, что, даже ещё не разлепив упорно отказывающиеся открываться глаза, Тонкс пришла к выводу, что… Находится отнюдь не у себя в комнате! Вот вообще! Одеяло, мягкость кровати, подушка — всё было не таким, как она привыкла за время проживания в выделенной для авроров комнате. Мысли девушки лихорадочно забегали, пытаясь собраться воедино и вспомнить, что же происходило вчера вечером, что она…

— М… Мерлин… — хрипло прошептала Тонкс, чувствуя, как по спине пробежала волна ледяных мурашек.

Святочный бал. Она помнила, как одевалась для бала, куда её пригласил профессор ЗоТИ, Авалор Хан… Как надевала то чудесное платье, купленное в Лондоне, куда её отпустил Грюм… Помнила, как они танцевали, помнила его руки, спокойный взгляд… Кажется, она его… поцеловала? Или он её? Нет! Сначала она его, а потом уже он… Уж очень удачно они остановились прямо под ветвью омелы. Потом они снова танцевали… Кажется, она решила выпить «для храбрости», а теперь…

Глаза Нимфадоры резко распахнулись, когда она, наконец, окончательно осознала, что, вообще-то, лежит под одеялом отнюдь не в бальном платье, а очень даже в своей пижаме, в которой обычно и спала из-за неприятного холода в комнатах замка. Балдахин… Кровать… Одеяло и подушка… Всё было, совершенно точно, не её, как она и думала в самом начале. Это… Это…

— Бля-я-я-я… — не очень цензурно, но весьма красноречиво протянула Тонкс, обводя взглядом окружение.

Она лежала в чужой кровати. Без платья… И ещё хорошо, что переодетая в пижаму, а не вовсе голая. Но в чужой кровати! Буквально чувствуя скрип позвонков, волшебница медленно повернула голову набок, молясь всем богам, демонам и волшебным созданиям сразу, чтобы там никого не оказалось. Фух! Пусто. Спальное место было достаточно широким, чтобы спать вдвоём, но на второй половине кровати никого не было и, насколько она могла судить, не было там никого не только сейчас, но и всю прошедшую ночь. По крайней мере, она на это надеялась… В любом случае, Авалора сейчас тут не было. А значит, ей нужно успеть встать, одеться и… нет, это не попытка сбежать! Но ей, определённо, нужно успеть вернуться к себе, пока никто не… Тихий хлопок, раздавшийся снаружи занавешенного полога, заставил волшебницу вздрогнуть и невольно натянуть одеяло по самые глаза.

— Мисс проснулась? — раздался тонкий голос домового эльфа снаружи. — Рили слышал, что вы не спите… Рили принёс вам повседневную одежду и антипохмельное зелье (*38.1), мисс…

— Р-рили? А… Где Ава… Профессор Хан?

— Господин в кабинете, мисс. Он попросил Рили позаботиться о вас, чтобы… Чтобы не смущать.

— Как будто это не смущает меня ещё больше, — еле слышно пробормотала девушка.

— Мисс?

— Спасибо, Рили! — произнесла чуть громче Тонкс. — За одежду и за зелье… Я сейчас уже встану.

Домовик с очередным хлопком исчез, а волшебница вздохнула, на мгновение зажмуриваясь. Вставать всё равно придётся, как и выходить из спальни. Если это была комната профессора, то, как и везде в Хогвартсе, выход в коридор в любом случае шёл через его рабочий кабинет и учебный класс, а значит, «доброго утра» с Авалором ей не миновать. Можно было, конечно, попросить того же Рили просто перенести её в её комнату… Аппарировать в Хогвартсе невозможно, но домовых эльфов это правило явно не интересовало, а переносить с собой волшебников они вполне были способны… Нет… Мысли о побеге — ниже её достоинства!

Позволив себе ещё несколько секунд «паники и сомнений», Тонкс откинула одеяло и, сев на кровати, выглянула в щель в пологе, убеждаясь, что в комнате и в самом деле нет никого, кроме неё. Зелье, как и обещал Рили, стояло на тумбе рядом с кроватью, а её одежда, в которой девушка привыкла ходить в Хогвартсе, аккуратно сложенная, лежала на кресле рядом. Как, впрочем, и её платье, правда, последнее было уже просто кое-как брошено на спинку того же самого кресла, совершенно не думая о состоянии одежды после такого отношения. Зябко поведя плечами от потока прохладного воздуха, первым делом Тонкс дотянулась до заветной бутылочки, залпом выпивая её содержимое и чувствуя, как по телу разливается приятное тепло, а головная боль отступает под действием магии в зелье.

Теперь можно было и одеться, что она и сделала, стараясь одновременно действовать быстро, чтобы не быть случайно «застуканной» в ещё более компрометирующей ситуации, чем уже есть, и в то же время — не шуметь, чтобы не привлекать дополнительного внимания к тому, что она проснулась. Хотя… домовой эльф наверняка уже сообщил Авалору этот несомненный факт… Что же… Да… «Перед смертью не надышишься», верно?

— Доброе утро, Тонкс, — поприветствовал её хозяин кабинета, стоило ей появиться в дверном проёме, непроизвольно нервно вцепившись в косяк пальцами, — как спала?

— А… Доброе утро, Авалор… Я…

Волшебник сидел за своим рабочим столом, до её появления, похоже, читая какое-то письмо. По крайней мере, неплотно закрытая оконная створка и следы снега на подоконнике намекали на недавний визит совы, а вскрытый кожаный тубус для писем — на то, что писали именно Авалору. Поднявший на неё глаза мужчина тепло улыбался, а мысли, роившиеся в голове Тонкс, заставляли её чувствовать себя ещё более неловко, чем пять минут назад — в кресле в углу лежал скомканный шерстяной плед, как и обще-помятый внешний вид волшебника, красноречиво говоря, что именно в нём тот и провёл эту ночь. Уступив ей свою постель…

— Спасибо за зелье… — потупилась девушка, входя, наконец, в кабинет.

— Ерунда, — махнул рукой волшебник, — мадам Помфри озаботилась — наварила с запасом перед праздником. Алкоголь, конечно, проносить в школу нельзя, как и употреблять его, причём, как студентам, так и преподавателям, но… — он развёл руками.

— Да-да… — усмехнулась Тонкс, вспомнив свои студенческие годы. — Когда бы это кого-нибудь останавливало.

— Вот-вот, — мужчина кивнул.

— Да уж… Авалор, а, — девушка замялась, — мы…

— Если тебя это беспокоит, то ничего не было, — говорил волшебник серьёзно, но в его глазах Нимфадора заметила искорки веселья. — Ты несколько… перебрала на балу и начала засыпать прямо на ходу, а до моей комнаты было ближе, — он пожал плечами.

— Кхе… Я не… — Тонкс почувствовала, что краснеет, хотя, к собственному удивлению, совсем уж рьяного негодования от возможного, но несостоявшегося «продолжения вечера» она не испытывала. — Я заняла твою постель… — наконец выдавила из себя девушка, — и тебе пришлось спать в кресле… Прости.

— Я всё-таки считаю себя джентльменом, а значит, просто не мог оставить прекрасную даму в затруднительном положении…

— Прекрасную… даму? — удивлённо моргнула Тонкс.

— Но это не значит, что я откажусь от благодарного поцелуя в ответ, — ехидно улыбнулся Авалор, с явным удовольствием наблюдая за сменой выражений на лице волшебницы.

— Ах ты! Ты… Ты… — ей надо было бы возмутиться, хотя бы для вида, но губы сами расплывались в улыбке, да и поведение Авалора ей скорее нравилось, чем наоборот. — Тогда, как настоящий джентльмен, коварно заманивший юную деву в свою спальню, ты просто обязан накормить меня завтраком!

Всё ещё чувствуя, как пылают щёки, и краем глаза видя, как её волосы стали совсем иссиня-чёрными от смущения, Тонкс всё-таки заставила себя порывисто пройти через комнату к столу и, наклонившись, коснуться щеки Авалора губами. Шепнув «всё равно спасибо» ему на ухо, волшебница отпрянула, почти падая на скомканный плед в кресле.

— Для вас — любой каприз, — хмыкнул мужчина. — Рили!

— Господин звал Рили?

— Принеси нам, пожалуйста, лёгкий завтрак на двоих и кофе.

— Рили всё сделает, — поклонился эльф.

— И ещё пару пирожных! — окликнула его Тонкс прежде, чем домовик исчез.

— И пирожные для мисс, — Рили снова поклонился, с тихим хлопком исчезая.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная Гриффиндора. И не только.

Святочный бал продлился до поздней ночи — «Ведуньи» закончили выступление в полночь, доиграв последний медленный танец, за что им все долго и громко хлопали, но, несмотря на то, что преподаватели принялись тут же разгонять присутствующих по гостиным, повлиять на то, что будет происходить непосредственно там, они уже не могли. Ну, в смысле, разумеется, могли, но Гарри с трудом даже представлял, чтобы кто-то вроде профессора Макгонагалл до утра стоял над душой у толпы веселящихся студентов, загоняя их спать.

Так что, хоть непосредственно «балом» назвать продолжение празднования было нельзя, но и спать никто не шёл — близнецы Уизли притащили сливочное пиво и даже огневиски для совсем отважных, а толпа гриффиндорцев разделилась на группы по интересам, расползаясь по углам гостиной, занимая диваны, кресла и даже просто располагаясь прямо на мягком ковре. Танцевать Гарри на удивление понравилось, но под конец он заметно вымотался, а потому они с Гермионой просто сидели в обнимку, прислонившись спиной кдивану и глядя на язычки пламени в камине. Юноша чувствовал, как его лицо расползается в невольной улыбке.

Но всё когда-нибудь заканчивается. Закончились и эти посиделки — в гостиной остались только самые упорные, в основном старшекурсники. Пожелав друг другу спокойной ночи, молодые люди разошлись по разным лестницам, ведущим в спальни мальчиков и девочек, но Гермиона… Волшебница внезапно вернулась обратно, нагнав начавшего подниматься Гарри, и… Поцеловала его в щёку, чуть не заставив споткнуться на ровном месте под смех ставших этому свидетелями Дина и Рона. Спалось ему этой ночью как-то по-особенному хорошо. А потом…

— Ну ты и соня, Гарри! — жизнерадостный голос Рона, раздавшийся из-за задёрнутого полога кровати, вырвал волшебника из утренней дрёмы. — Тебя бы и землетрясение не разбудило!

— А что, уже утро? — расплываясь в улыбке, разлепил глаза юноша.

— А то! Вставай, давай! Половина уже на завтрак пошла!

— Ага…

Заставить себя встать с кровати оказалось не так сложно, как он опасался — после активного вечера с непривычки немного ныли икры, но в остальном, даже несмотря на малое количество часов сна, чувствовал он себя отлично! Спрыгнув на пол, попав ногами в тапочки, волшебник кивнул сидевшему на соседней кровати другу, уже одетому в привычную мантию, и побежал приводить себя в порядок в ванную. «Утренний моцион» занял всего ничего, и уже через десяток минут они спускались по лестнице в гостиную. Гермиона уже была там — сидела в кресле у камина, читая одну из подаренных Гарри книг, что вызвало у него тёплое чувство в груди и сделало улыбку ещё шире.

— Доброе утро, Гермиона!

— Доброе утро! — улыбнулась девушка, поднимая голову от книги.

— Пошли завтракать? — протянул он Гермионе руку.

— Конечно! — поднялась на ноги девушка. — Я только заброшу книгу наверх.

— Завидую тебе, друг, — шепнул Гарри на ухо Рон, провожая убежавшую по лестнице девушку взглядом.

— Что? Я…

— Главное, не тормози, — толкнул он волшебника локтем в бок, — а то кто-нибудь решит её увести.

— Я… — чувствуя смешанные чувства, Гарри только и мог, что кивнуть. — Постараюсь.

— Вот и отлично, — расплывшись в улыбке, Уизли спохватился. — Да, тебя, вроде бы, Седрик искал с полчаса назад — Дин его видел, когда из гостиной выходил.

— Седрик? Зачем?

— Мерлин его знает, — пожал плечами Рон. — Сейчас в Большом зале и спросишь.

— Я готова! — сбежала по лестнице Гермиона. — Идём? Гарри? Рон?

— А… Да, пошли, — улыбнулся Гарри, беря волшебницу за руку и утягивая за собой под одобрительный взгляд Уизли.

В Большом зале не было и следа от вечернего праздника — домовые эльфы уже успели привести всё в «обычный вид», но вот еда на столах ещё несла на себе следы былого великолепия. С разных концов до Гарри доносились пожелания доброго утра и приветственные кивки знакомых, но людей в зале было ещё не так много. Несмотря на не самое раннее утро, многие предпочитали поспать подольше, рискуя пропустить завтрак, но с гарантией выспаться, раз уж сейчас всё равно были праздники.

— Гарри! — окликнул его Седрик, махнув волшебнику из-за соседнего стола.

— Привет, Седрик, — помахал он рукой пуффендуйцу, наклоняясь затем к уху Гермионы. — Я сейчас вернусь — оставьте мне чего-нибудь вкусного.

— Слушай, я хотел тебя ещё вчера вечером поймать, — начал Диггори, стоило Гарри подойти, — но всё как-то…

— Ладно тебе, — махнул рукой Гарри, — праздник же был…

— Ну, да… В общем, послушай, Гарри. Я перед тобой в долгу за дракона. Если бы не твой намёк, всё могло бы быть иначе. Скажи, ты уже разбирался с подсказкой яйца? Пытался его открыть?

— А… Ага. И лучше бы не пытался.

— Воет?

Гарри поморщился. «Воет»? Ну, если этот оркестр ржавых пил можно было назвать воем…

— А что?

— Прими ванну… — Седрик понизил голос.

— Ч-что?

— Ванну прими, — продолжил второй чемпион, — только захвати яйцо с собой. И попробуй открыть под водой. Поверь, это наведёт тебя на правильные мысли!

Гарри удивлённо вытаращил глаза. Открыть яйцо под водой? Это как? Нет, даже не «как?», а «зачем?» В голову волшебника закралась мысль, что это какая-то шутка, ведь Седрик тоже был чемпионом, а победить в Турнире может только кто-то один из них, так что тот мог таким образом специально… Да нет! Кто угодно, но не Седрик! Во-первых, он тоже был студентом Хогвартса, как и Гарри, хоть тот и был официально записан от несуществующей четвёртой школы. А во-вторых, он ведь и в самом деле был должен ему за тот совет. Драконы — это не то испытание, которое можно воспринимать несерьёзно…

— Где бы ещё мне найти ванную… — пробормотал юноша.

— Я… — Седрик замялся, бросив быстрый взгляд по сторонам. — Ладно, скажу! В Хогвартсе есть специальная ванная комната. Для старост! Пятый этаж, четвёртая дверь слева от статуи Бориса Бестолкового. Ты наверняка её видел, но дверь обычно заперта. Пароль «Сосновая свежесть» — его меняют раз в год, но, думаю, не будет ничего такого, если я тебе скажу. Там есть большая ванна, как бассейн — вполне достаточно, чтобы нырнуть и открыть яйцо. Заодно, — он усмехнулся, подмигнув, — отдохнешь, как следует.

— Л-ладно…

— Гарри, — вздохнул Диггори, — я не шучу. Ты, конечно, можешь мне не верить, ведь, юридически мы соперники, но я тебе, в самом деле, обязан. Встреть я дракона, не зная о нём, боюсь, я тут сейчас мог бы и не сидеть. Так что, — он положил руку на плечо волшебника, — просто попробуй то, что я тебе советую. Если не поможет, в худшем случае просто примешь горячую ванную.

— Спасибо… Я обязательно подумаю над твоими словами, — осторожно кивнул Гарри.

— Ну, хоть так… Ладно, иди к друзьям, тебя уже твоя девушка ждёт…

— Она не…

— Ну-ну, — хмыкнул пуффендуец, снова подмигнув и подтолкнув юношу вперёд.

Возвращался к друзьям Гарри заметно более задумчивым, чем был до того. Сначала Рон, потом слова Седрика… Мысли о Гермионе в роли его девушки неожиданным образом перебивали даже потихоньку нарастающее беспокойство о втором испытании, к которому он был совершенно не готов. Рассеянно улыбнувшись ожидавшим его волшебникам, юноша опустился на скамью, заняв место между Гермионой и Роном, уставившись перед собой. Похоже, некоторые вещи были очевидны для окружающих куда сильнее, чем для него самого. А ведь он уже раздумывал о том, чтобы поговорить с подругой… с Гермионой… Поговорить с ней о своих переживаниях. Возможно, оставшиеся каникулы будут отличным временем для реализации этой возможности?

— …

— А? — моргнул Гарри, прослушав вопрос.

— «Чего хотел Седрик?» говорю, — повторил вопрос Рон.

— Всё в порядке, Гарри? — нахмурилась с другой стороны Гермиона.

— Да… Думаю, да, — он кивнул. — Седрик просто вернул долг. Я же ему… — он наклонился к друзьям, понизив голос, — подсказал с драконами. Вот он и сделал то же самое насчёт яйца.

— Да зачем?! — возмущённо встрепенулся Уизли. — Что, ты бы сам не справился?!

— Постой, Рон. Пусть закончит! Тебя что-то смущает?

— Спасибо, — Гарри кивнул. — Он посоветовал взять яйцо в ванную старост на пятом этаже и открыть его под водой. Говорит, это даст мне все ответы…

— Чушь какая-то! Чем это…

— Погоди! — Гермиона задумчиво нахмурилась, явно что-то вспоминая. — Гарри, ты же открывал яйцо?

— Ну да, — юноша кивнул. — И сразу же закрывал — из него доносится такой лютый вой, что на него бы все призраки замка сбежались!

— Вой… Высокий? Да… Это… возможно…

— Да что «возможно-то»? Что ты придумала? — нетерпеливо подпрыгнул на скамейке Рон.

— Попробуй сделать то, что посоветовал Седрик, — серьёзно кивнула девушка. — Под водой многие звуки слышатся иначе — возможно, вопль так звучит только на воздухе, а в воде будет что-то другое!

— Что за чушь…

— Не чушь, а физика, Рон! — фыркнула девушка. — Вода искажает звуки!

— Да ну…

— Спасибо, Гермиона! — положил ладонь на руку уже готовой гневно вскипеть волшебницы Гарри. — Я воспользуюсь советом Седрика. Попробую сегодня же вечером, если ничего не помешает…

— Пф! О! Смотрите, свежие газеты!

В Большой зал влетели несколько почтовых сов, спланировавшие к сидевшим за столами ученикам. Со всем этим Турниром и балом Гарри как-то и забыл о том, что периодическая пресса вообще существует. Последний раз он «имел удовольствие» иметь с ними дело… да, в тот самый момент, когда послал подальше Риту Скиттер. И теперь, когда он об этом вспомнил, ему как-то резко расхотелось читать то, что может быть написано в «Ежедневном Пророке» — уж Рита не упустит возможности окунуть его в навозную кучу за их последнюю встречу. Даже удивительно, что этого не произошло раньше…

РОЖДЕСТВЕНСКИЙ БАЛ В ХОГВАРТСЕ

Дорогие читатели! Давненько ваша покорная слуга не радовала вас горячими новостями с просторов нашей необъятной Англии! А ведь теперь мне есть, что вам сказать! Как вы помните, именно в этом году и именно в нашей стране проходит знаменитый Турнир Трёх Волшебников! Вы уже имели прекрасную возможность читать о нём в прошлых выпусках, как о самом Турнире, так и обо всех связанных с ним скандальных новостях и перипетиях сюжета.

Вы уже читали о внезапно и против всех мыслимых правил ставшем четвёртым чемпионом Турнира Гарри Поттере. Вы читали о героической борьбе с чудовищными и опаснейшими драконами, в которой пришлось принять участие даже зрителям! А теперь я хочу рассказать вам о чём-то более приятном, более подходящем для духа Рождества — о Святочном бале!

Это праздничное мероприятие является неотъемлемой традиционной частью Турнира Трёх Волшебников, проводившейся на каждом из них, кроме, пожалуй, трагически известного Турнира 1792 года, на котором, как вам уже должно быть известно, погибли все участники и даже были серьёзно травмированы члены оценивавшей испытания судейской коллегии. И, как того требуют традиции, бал открывал танец четырёх чемпионов с их избранницами (и избранниками)!

Что бы мы с вами, дорогие читатели, не думали и не считали, но видеть наше будущее, эти юные дарования, скользящими по залу под мелодию вальса, пусть и в вольной интерпретации широко известного коллектива «Ведуньи», — это то немногое, ради чего стоит жить на свете! Это зрелище заставило меня, МЕНЯ, дорогие читатели, пустить ностальгическую слезу!

Впрочем, справедливости ради, даже преподаватели Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс не остались в стороне — ваша покорная слуга имела удовольствие наблюдать, как к танцующим присоединялись многие из них, а некоторые, например, новый преподаватель Защиты от Тёмных Искусств, и вовсе продемонстрировал отличное знание старинного бального этикета, элегантно и куртуазно пригласив на танец свою молодую спутницу. И нет, вопреки множеству курсирующих слухов, это не одна из его студенток со старших курсов! Давайте не будем уподобляться совсем уж жёлтой прессе и верить в столь возмутительные инсинуации.

Будем надеяться, что продолжение Турнира пройдёт на столь же жизнерадостной и светлой ноте, которую задал нам Святочный бал, ведь главное в этом соревновании, как это ни странно может прозвучать, не соревнование и не соперничество. Главное в Турнире — международное сотрудничество и налаживание тёплых взаимоотношений между волшебниками. Так пожелаем же нашим (и не только) чемпионам сил и умений, достаточных для уверенного прохождения двух оставшихся испытаний!

Неизменно ваша, специальный корреспондент «Ежедневного Пророка», Рита Скиттер.

— Э… Это точно писала Скиттер? — удивлённо посмотрел на Рона Гарри, отрывая глаза от статьи. — А… Где гадости? Поливание меня и директора Дамблдора помоями? Да хоть какие-то выдумки где?!

— Н-да-а-а… — только и мог покачать головой Уизли. — Нужно обязательно сохранить этот выпуск… Рита Скиттер! И пишет правду? Расскажу внукам — не поверят.

— Кстати, о нашем профессоре ЗоТИ… — с самым похабным выражением на лице за стол упал Фред Уизли.

— Его, как и его спутницы… — дополнил Джордж.

— Нет за завтраком!

— И мы…

— Однозначно видели вечером, как они удалялись…

— Вдвоём…

— В направлении комнаты профессора! — закончили братья хором.

— Перестаньте! — скривилась Гермиона. — Личная жизнь преподавателей — не ваше дело! Он взрослый человек, как и его спутница!

— Ой-ой, — сделал испуганное лицо Фред, — малышка Герми пугает нас до усрачки!

— И не сокращай меня «Герми!»

— Боимся-боимся!

Рассмеявшись, братья подхватили со стола несколько пирожков и, продолжая зубоскалить, направились в сторону стола Когтеврана к своим знакомым. Гермиона недовольно фыркнула, с независимым видом подвинув к себе тарелку с омлетом, а Гарри, после секундного раздумья, осторожно погладил её пальцами по руке. Слова Седрика, похоже, всё-таки запали ему в голову. Однозначно, стоит определиться со своим отношением к ней… Пока, и правда, кто-нибудь не опередил.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Комната, выделенная Аластору Грюму, и не только.

Святочный бал… Ага… Когда-то, в юности, Барти с радостью бы посетил такое мероприятие, но сейчас, а в особенности в облике Грюма, ничего приятного в нём не было. Да, волшебный глаз Аластора открылся ему с неожиданной стороны, а его способность смотреть через различные предметы вполне могла… Кхм… Кажется, Грюм был тем ещё извращенцем, да? Но, в любом случае, кто бы мог подумать, что оборотное зелье, помимо внешности копируемого объекта, копирует в некоторой степени и состояние его организма?

Следить весь вечер за порядком в примыкавших к Большому залу коридорах так, чтобы не привлекать внимания, не перегибать палку с отловом желающих немного «пошалить» парочек и при всём этом, всё же убедительно делать вид добросовестного выполнения своих обязанностей… Неудивительно, что на утро он проснулся с чувством, словно по нему всю ночь топтался слон, а в голове поселилась артель рудокопов. И ведь это он ещё и не выпил ни капли спиртного! А то было бы не столь обидно.

С тяжёлым стоном Крауч-младший поднялся на кровати, привычным движением доставая фляжку с очередной порцией оборотного зелья. Действие старой ещё не кончилось, но он уже ощущал лёгкие подёргивания мышц по всему телу, сопровождаемые тянущим чувством — верный признак, что эффекту осталось меньше часа времени. Скривившись от мерзкого «вкуса Аластора Грюма», волшебник помассировал ладонями лицо, нашарив на тумбе снятый на ночь артефакт и принявшись прилаживать его в пустую глазницу.

Секунда дезориентации, и волшебный глаз уже привычно расширил поле зрения, крутанувшись вокруг своей оси. Пристегнув второй протез, Барти поднялся на ноги, поморщившись от усилившейся головной боли — пожалуй, стоит наведаться к Помфри, взять пару зелий. Окружающим было не привыкать видеть мрачную и недовольную физиономию Грюма, но это не значит, что ему самому точно так же «нравится» не просто изображать эту самую физиономию, а испытывать всё на своей шкуре в полной мере.

Хорошо ещё, что этой ночью ему, кажется, ничего не снилось. После того случая в коридоре его вообще немного «отпустило», оставив только периодически накатывающее отвратительное самочувствие по пробуждении. Но он хотя бы не помнил, чтобы видел во сне что-то особенно противное, как было в начале. Наскоро умывшись ледяной водой, надеясь, что это хоть немного прибавит ему бодрости, Крауч подхватил прислонённый к кровати посох и, прихрамывая с «фирменным» деревянным звуком, вышел из комнаты.

Хогвартс постепенно просыпался после весёлого вечера — по пути к медицинскому кабинету он встретил несколько студентов старших курсов, к его злорадному удовольствию выглядевших ещё более помятыми, чем он себя чувствовал. На лицо сама собой наползла кривая ухмылка, заставившая одну особенно впечатлительную когтевранку отшатнуться от него, чудом не сбив собой стоявшие доспехи.

— Постоянная бдительность, детка! — хрипло каркнул Барти. — Даже в Хогвартсе нужно смотреть, куда идёшь, а то…

— Д-да, сэр, — пискнула девушка и, потирая ушибленный локоть, пошла дальше по коридору.

Почувствовав себя лучше после мелочного издевательства над ни в чём не повинной волшебницей, Крауч хмыкнул, продолжив путь в сторону кабинета Помфри. Завтрак он уже явно пропустил, так что, поймать волшебницу на рабочем месте было вполне вероятно. Так и оказалось — дверь в медицинское крыло была приоткрыта, и из неё доносился ворчливый голос хозяйки, распекавшей какого-то посетителя.

— …умудриться подвернуть ногу, вставая с кровати? Мистер Бут, как вы вообще дожили до своих лет, с такими-то навыками?!

— Доброго утра, мадам Помфри, — хмыкнул Крауч-младший, заглядывая внутрь.

— Мистер Грюм? — повернулась к нему женщина, заканчивавшая туго бинтовать левую ногу сидевшего на койке когтевранца. — Погодите секунду, сейчас закончу с этим бедолагой, и я вся в вашем распоряжении.

— Я же говорил, — тоскливо протянул Терри Бут, бросив быстрый взгляд на опёршегося плечом о стену Барти, — ночью, когда ложился спать, не посмотрел, куда поставил тапочки… Вот и… оступился… Ой!

— Не ойкай! Всё, — женщина поднялась на ноги, — возьмёшь со стола зелье и выпьешь. Там же — костыль. Раз пришёл один, он тебе понадобится. Ногу два часа не напрягать, потом попросишь любого однокурсника — пусть размотают. И в следующий раз смотри, куда наступаешь.

— Спасибо, мэм! — кивнул студент, «вприпрыжку» добираясь до небольшого столика у входа.

— С глупостями не попадай сюда, и будет мне лучше всяких «спасибо»… — Помфри вздохнула. — Доброго утра, Аластор. Надеюсь, у тебя ничего столь же… серьёзного? Протез ноет?

— Нет-нет, — хмыкнул Барти, провожая студента взглядом, — к счастью, делали его на совесть… Всего-то и забот, что на ночь не забыть снять. Я за зельем от головной боли — вроде, и не пил вчера, но, как говорят маглы, «не хотел бы я быть здоровым и настолько погано себя чувствовать»…

— Не молодеем, — покивала женщина, — ты уже третий с утра. Погода что ли меняется… Сейчас, будет тебе зелье — этого добра у меня много…

С тихим «звяк» женщина вынула с одной из полок небольшую колбочку и протянула Барти. Под осуждающим взглядом Помфри, Крауч осторожно открыл колбу, с подозрительным прищуром принюхавшись к содержимому, поболтал пузырёк, разглядывая его на просвет, а затем и вовсе — капнул немного на руку, растерев жидкость между пальцами. Если бы не и так «кривое» лицо Грюма, от необходимости изображать, даже в таких мелочах, отбитую паранойю и подозрительность ко всем вокруг, сейчас им точно можно было пугать окружающих, настолько его «радовала» необходимость этих мучений.

Наконец, благодарно кивнув, мужчина выдохнул и, задержав дыхание, залпом опрокинул в себя действенное средство — как и у большинства продуктов «отечественной зельеварной промышленности», вкус у него был просто отвратительный, но вот эффективность… С облегчением Крауч выдохнул, чувствуя, как по затылку пробежал лёгкий холодок, уносящий «муть» в голове и прогоняющий болезненные ощущения. Буквально через пять секунд он чувствовал себя, словно заново родившимся.

— Ух! Столь же хорошо, сколь отвратительно на вкус! — хрипло выдохнул Барти, протягивая пустую бутылочку назад.

— Будешь ворчать, Аластор, — хмыкнула Поппи, — в следующий раз подмешаю туда слабительное…

— И я загажу тебе весь кабинет! Ха-ха-ха! — хрипло рассмеялся мужчина.

— Отсроченного действия, — припечатала волшебница.

— И ещё меня называют странным, — с некоторой опаской покосился на неё Крауч-младший. — Спасибо за зелье, пойду проверить, чем там заняты мои бездельники. Если студенты не разворотили школу во время вчерашней пьянки, это не значит, что за школой не нужно приглядывать.

— Удачи.

Крауч встряхнулся, криво ухмыльнувшись ощущению лёгкости и факту отступившей головной боли, и направился на выход. Теперь, в самом деле, можно было ещё немного поизображать из себя сурового начальника Аластора Грюма — проверить, чем заняты вверенные ему авроры, и заодно, поворчать на них для порядка. Да, это, определённо, сделает его утро ещё чуточку лучше. Ха! Интересно, Тонкс всё-таки залезла в койку к Авалору? Он видел их танцующими на балу, хоть сам и не совался в Большой зал, прогуливаясь по коридорам. И видел, как профессор уводил её в сторону своей комнаты. Не то, чтобы ему было какое-то особенное дело, но волшебница была симпатичная — это уж точно. Если бы не задание Повелителя, он бы и сам как-нибудь…

— Мистер Грюм! Вас-то я и искал!

— Мерлина тебе в печень, Хан! — дёрнулся Крауч, на инстинктах, чуть не засветив в вывернувшего из-за угла профессора посохом. — Какого хрена подкрадываешься?!

— А как же ваше знаменитое «Постоянная бдительность!»? — хитро посмотрел на него красноглазый фейри, довольно улыбающийся под своей иллюзией добропорядочного профессора. — Есть разговор.

Авалор с намёком вскинул бровь.

— Не здесь, — напрягшийся Крауч бросил быстрый взгляд по сторонам и жестом указал на одну из аудиторий.

— Всего пару слов, — произнёс посерьёзневший Авалор. — Передай хозяину, что я заинтересован. Если он не передумал, пусть приступает. Он знает, о чём речь.

— Я передам, — почувствовав себя вдруг очень неуютно, Крауч-младший кивнул. — Не уверен, что смогу выбраться из замка раньше, чем через пару дней, но сообщение передам. Как и ответ, если он будет.

— Мне торопиться некуда, — развёл руками Хан. — В отличие от него.

— Я передам, — снова кивнул Крауч. — Ещё что-то?

— На этом всё, мистер Грюм, — степенно кивнул Хан.

Развернувшись, «Аластор Грюм» поковылял обратно в коридор и дальше, прочь от медицинского крыла замка, буквально затылком чувствуя пристальный и изучающий взгляд «профессора Защиты от Тёмных Искусств». Барти не до конца понимал, какие у него могут быть дела с Тёмным Лордом, но, если они всё-таки были и, как Авалор сказал, они о чём-то договорились во время той встречи, лучшим, что он может сделать, будет передать весточку хозяину. А остальное — не его дело. У него хватает и своих проблем. Например, проследить, чтобы отпрыск Поттеров не самоубился раньше времени.

Примечания:

*38.1 Как очевидно из названия, зелье для облегчения состояния на утро после пьянки. Снимает симптомы и последствия алкогольной интоксикации. Поскольку, в каноничных источниках упоминания о таком я не нашёл, но считаю его существование совершенно очевидным и логичным, то оно есть, пусть и властью авторской самодеятельности.

Глава 39. Разгадки под водой

Что такое — призраки?

Незавершённые дела, вот что.

(Салман Рушди)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная факультета Гриффиндор. Ванная комната для старост.

— Удачи, — шепнула Гермиона, бросив на Гарри обеспокоенный взгляд — даже в такой ситуации необходимость нарушения правил явно вызывала у девушки внутренний протест и беспокойство о возможных последствиях.

— Спасибо, — кивнул девушке волшебник.

Помедлив ещё мгновение, юноша поднялся в свою спальню и, прихватив из сундука свёрнутую мантию невидимости и Карту Мародёров, а с тумбочки — злополучное яйцо, Гарри шагнул обратно к двери, на ходу расправляя и накидывая на плечи серебристую ткань. Пробираться в ванную комнату старост было лучше всего ночью — он понятия не имел, сколько времени может занять разгадка золотого яйца, а так у него будет как минимум несколько часов свободного времени. Да хоть вся ночь…

Был, конечно, ненулевой шанс, что комната будет занята — хоть, как следовало из названия, ванная и была рассчитана для использования старостами факультетов или школы, интуиция подсказывала, что пароль периодически «утекал» на сторону, и благами высокого положения пользовались далеко не только они… Впрочем, именно на этот случай он и взял карту — благодаря творению отца с друзьями, он мог не только видеть весь замок Хогвартс, со всеми потайными ходами, переходами и коридорами, сокращающими путь до нужного места, но и, что было куда более ценно в текущей ситуации, всех присутствующих в замке людей! Карта показывала их в виде точек, подписанных именами и движущихся по переходам и комнатам, в реальном времени показывая, где кто находится и куда направляется в текущий момент.

Как они и договорились за ужином, Рон, «задержавшийся с друзьями», подошёл к закрывавшей выход из гостиной картине буквально за считаные минуты до отбоя. Услышав снаружи голос друга, сообщающей Полной Даме пароль, Гарри приготовился, а когда картина негромко скрипнула, отворяясь, выскользнул наружу, отправившись в сторону лестниц. Идти было неудобно — тяжёлое яйцо под мышкой, карта в руках, а поверх всего ещё и мантия.

К счастью, в залитых лунным светом коридорах было тихо и безлюдно. Сверяясь перед каждой развилкой с Картой, Гарри продвигался вперёд — к счастью, преподаватели, похоже, патрулировали другую часть школы, по крайней мере, волшебник видел точку, подписанную Авалор Хан, где-то в районе крыла Когтеврана, а Филча и его кошку — и вовсе в комнатке завхоза. Возможно, через пару часов всё изменится, и возвращаться ему будет куда сложнее, но сейчас было именно так. А вот и статуя Борис Бестолкового. Как она и описывалась — на лице недоумение, перчатки на руках перепутаны местами… Бросив быстрый взгляд в оба конца коридора, Гарри отсчитал нужную дверь и, остановился перед ней.

Если верить Карте, внутри никого не было, так что Гарри вздохнул и, кивнув своим мыслям, негромко прошептал:

— Сосновая свежесть.

Створка перед ним с тихим скрипом приоткрылась, и волшебник проскользнул в ванную, запирая дверь на задвижку. Только оказавшись внутри, он снял мантию-невидимку, выдохнул и принялся осматриваться.

— Ничего себе… — не удержал он восторженный выдох.

Просторная комната была выложена белым мрамором. С потолка свисала огромная, но не кажущаяся массивной кованая люстра с множеством горящих свечей, а посреди комнаты располагался огромный прямоугольный бассейн — тоже из белого мрамора, украшенный замысловатой рельефной резьбой и инкрустациями. Дальняя сторона бассейна прилегала вплотную к стене комнаты, и вдоль неё располагалась чуть ли не сотня золотых кранов, украшенных самоцветами и небольшими золотыми же табличками с подписями.

Окна в ванной представляли собой пёстрые витражи, создавая дополнительное чувство уединения — снаружи через них даже при самом горячем желании было невозможно увидеть хоть что-то из происходящего по другую сторону. Дополняли картину «богатства» льняные занавеси до самого пола, большие стопки белых пушистых полотенец и столь же белых халатов, высившиеся в одной из стенных ниш, и большая картина в богатой резной раме — на скале спит русалка, светлые волосы разбросаны по лицу и мерно вздымаются от её дыхания.

Вот уж точно — шикарная ванная, не чета душевым в спальнях факультетов. Положив вещи на одну из скамеек у стены, Гарри на секунду задумался. Несмотря на всё, что ему говорила Гермиона, юношу не отпускала мысль, что Седрик мог просто над ним подшутить. Нет, он, конечно, верил в благородство Диггори, всё же тот должен быть ему благодарен (да он и был) за подсказку насчёт драконов, но… Конкурент есть конкурент, верно? Да и как вообще можно, купаясь в этом миниатюрном бассейне, а ванной это называть язык не поворачивался, разгадать тайну визжащего золотого яйца?

— Надо было Гермиону с собой брать, уж она-то…

Не закончив фразу, Гарри осёкся, чувствуя, как к лицу прилила кровь — невольно он представил, что тут, рядом с ним сейчас и в самом деле оказалась его… девушка. Ночью… Наедине… В купальнике… Или и вовсе… без. Сглотнув, юноша усиленно замотал головой, разгоняя неуместные мысли и стараясь не только не думать о… о том, о чём думал, но и не представлять, как это вообще могло бы… Нет! Не представлять! Наконец, немного успокоившись, Гарри принялся раздеваться, складывая одежду рядом с полотенцами.

Наконец, накинув один из халатов, перенеся полотенце, мантию невидимости, яйцо и Карту Мародёров на край бассейна, он задумчиво окинул взглядом череду кранов. В ванне и так была вода, кристалльно чистая и явно горячая, по крайней мере, пар от неё поднимался к потолку, уходя в вентиляционные отверстия, чтобы не создавать в помещении парилку, но кто в его ситуации удержится от того, чтобы напустить пены, правда? Решившись, волшебник встал на колени, дотянулся и открыл сразу несколько кранов, пустив разноцветные струи.

Такой пены он никогда ещё не видел! Из одного крана вырывались розовые и голубые мыльные пузыри, раздувающиеся до огромных размеров, прежде чем лопнуть, окрашивая воду, из другого текла густая белоснежная пена, расползавшаяся по поверхности плотной шапкой, третий и вовсе испускал какие-то лиловые облака, отдельными сгустками плывшие над водой, не смешиваясь с остальным. Игрался он долго, открывал и закрывал краны, любовался эффектами — особенно ему понравилась лёгкая струя из мелких пузырьков, которая, едва касаясь воды в бассейне, тут же взлетала в воздух и через миг застывала высокими причудливыми арками.

Закрыв краны, Гарри снял халат, тапочки и осторожно опустился в воду. Бассейн был довольно глубоким, он едва касался ступнями дна, но в направлении другой стенки глубина немного уменьшалась, так что, переплыв его туда и обратно, наслаждаясь приятной горячей водой, волшебник вернулся к яйцу и, передвинув его чуть в сторону, встал у бортика, задумавшись. Как там говорила Гермиона? Вода искажает звуки? То есть, ему и в самом деле нужно опустить трофей с первого испытания Турнира под воду и… что? Нырнуть самому? Просто открыть под водой? Всё ещё ничего не понятно…

Впрочем, купаться в горячей душистой воде можно долго, а ночь длиннее от этого не станет. Вздохнув, Гарри стряхнул пену с рук, крепко обхватил яйцо и, погрузив его полностью под воду, открыл. Яйцо исторгло облако пузырей, а в комнате раздался уже знакомый пронзительный вой — не такой громкий, как был в спальне, но всё ещё совершенно неразборчивый. Гарри поскорее закрыл яйцо. Не хватало ему ещё, чтобы кто-то в коридоре услышал, и сюда ворвался тот же Филч!

— На твоём месте я бы слушала его, находясь под водой, — внезапно произнёс чей-то голос, чуть не заставив Гарри подпрыгнуть.

От неожиданности он, впрочем, поскользнулся, уйдя под воду с головой и чуть не наглотавшись пены. Переведя дух, он встал и, стерев пену с лица, закрутил головой. Это была Миртл! Приведение хмурой девочки, жившей в туалете парой этажей выше и, как рассказывали однокурсницы, часто рыдавшей в трубе под раковиной. Ну, когда не поливает посетителей туалета холодной водой…

— Ты что, Миртл?! Я же совсем голый! — юноша покраснел, невольно загородив яйцом «самое дорогое» — он очень сильно надеялся, что она не сидела там с самого начала, подглядывая, как он…

— Ой да ладно тебе! — лукаво улыбнулась Миртл, стрельнув глазами куда-то вниз. — Я зажмурилась, когда ты раздевался и не смотрела, пока не залез в воду. Цени мою честность! И вообще… Ты сто лет не заходил меня навестить. Обидно!

Гарри почувствовал небольшой укол совести — на втором курсе, когда они с Роном варили под руководством Гермиона оборотное зелье, они часами сидели в туалете Миртл, который тогда не работал. Волей-неволей ему приходилось общаться с призраком, впрочем, он не видел в этом особенной проблемы, тем более что, в качестве ответной любезности, Миртл предупреждала их, если по коридору приближался кто-то из посторонних. Правда, его один раз всё равно поймал Перси, не иначе как чудом не устроив ему проблем с преподавателями…

— Меня тогда поймали, — ответил Гарри, — только чудом нагоняя избежал…

— Ну-ну… Ладно, — призрак улыбнулась, — тогда не буду на тебя злиться. А яйцо ты всё-таки послушай под водой. Седрик так и делал — опустил и сам нырнул.

— А ты и за ним подглядывала? — хмыкнул волшебник. — Каждый день здесь объявляешься, смотришь, как старосты купаются?

— М-м-м, — мечтательно закатила глаза Миртл, — у Седрика есть на что посмотреть, если ты понимаешь, о чём я… Да и другие старосты-парни… Ох, Гарри, — призрак подлетела ближе, зависнув в воздухе в позе лёжа, положив подбородок на сцепленные руки, — знал бы ты, что тут иногда вытворяют парочки со старших курсов!

— Т-ты… — чуть не соскользнул под воду Гарри, снова чувствуя, как к лицу приливает кровь — стоило ему представить, на что именно намекала Миртл…

— Да ладно тебе, — Миртл подмигнула, — как мне ещё развлекаться-то? Но не переживай, если тебе от этого станет легче, я ещё ни разу не показывалась, ни с кем не заговаривала. Ты… у меня первый, Гарри!

Заливисто рассмеявшись в ответ на ошарашенное выражение лица Гарри, Миртл взлетела к потолку и резким движением нырнула в бассейн, заставив юношу крепче вцепиться в золотое яйцо, прикрываясь. Но призрак больше не появлялась, явно уйдя через пол ниже, на другие этажи замка. Подождав несколько секунд, поминая про себя дурное чувство юмора мёртвой девушки и собственные неконтролируемые реакции на её подколки, Гарри пару раз глубоко вздохнул, успокаиваясь, и, вынув из-под воды одну из рук, аккуратно снял с себя очки. Нырнуть под воду и открыть там яйцо? Что же… Попытка не пытка… Но, если ничего не выйдет — он пойдёт спать. Да. Набрав в грудь побольше воздуха, волшебник сел на мраморное дно бассейна, уйдя с головой под воду, открыл яйцо и прислушался. И сразу же, вместо ожидаемого пронзительного воя, услышал странный, явно нечеловеческий, хор голосов, от которого у него по коже побежали мурашки:

Ищи, где наши голоса звучать могли бы,

Но не на суше — тут мы немы, словно рыбы.

Ищи и знай, что мы сумели то забрать,

О чем ты будешь очень сильно горевать.

Ищи быстрей — лишь час тебе на розыск дали

На возвращение того, что мы украли.

Ищи и помни, отправляясь в этот путь,

— Есть только час, потом пропажи не вернуть.

— Ну просто зае… — вынырнул Гарри.

— Гарри! А я думала, ты приличный молодой человек!

— Тьфу! Миртл! — юноша возмущённо посмотрел на призрака. — Перестань меня так пугать! Я же так и захлебнуться могу!

— И тогда мы сможем вечность быть вместе… Какая отличная мысль… — мечтательно протянула Миртл. — Ну как, услышал что-то?

— Услышал… Кхе… — волшебник задумчиво нахмурился. — Под водой… Под водой… Миртл, скажи, а кто у нас есть из подводных обитателей неподалёку от Хогвартса? Ну… Скажем… Да! В Чёрном озере!

— Да много кто, — пожала она плечами. — Я там порой, бывает, прогуляться… выплываю. Кальмар вот…

— А кроме кальмара? Кто-то, говорящий по-человечески… Кто-то…

Гарри лихорадочно пытался вспомнить. Ответ крутился у него на языке — противное чувство, честно говоря, когда ты напряжённо пытаешься вспомнить какую-то вещь, которую совершенно точно знаешь, но мозг показывает тебе огромную фигу и делает вид, что вообще не понимает, о чём речь. И… Да… Да! Взгляд Гарри случайно задержался на картине с русалкой, и он почувствовал, что… Вот оно!

— Миртл! А русалки… ну, или тритоны в озере есть?!

— Браво, — глаза призрака заискрились, и она пару раз беззвучно хлопнула в ладоши. — А Седрик дольше соображал. И ведь тоже пялился на русалку, причём та не спала, а заигрывала с ним, завлекала…

Миртл явно веселилась, а Гарри было как-то не до смеха — до него вдруг дошло «второе дно» загадки, и он сник, словно из него выпустили воздух. В испытании явно нужно будет найти что-то в Чёрном озере, что-то, что украли тритоны или русалки. И на это у чемпионов будет всего час. Ага… «всего»… Как, чёрт побери, он продержится час под водой, а ведь русалки именно там и живут, на самом дне…

— И как мне протянуть под водой целый час? — тоскливо пробормотал волшебник.

— Вот и Диггори ушёл такой же озадаченный, — развела руками Миртл. — Но не переживай, Гарри! Если ты там захлебнёшься, станешь призраком Чёрного Озера! Будем ходить друг к другу в гости — я к тебе в озеро, ты ко мне в туалет! Правда здорово будет? Я тебе столько интересного покажу! — девушка подмигнула, полюбовалась на выражение его лица и, рассмеявшись, снова взлетела в воздух. — Да, через центральный коридор к факультету Гриффиндора не ходи — там Пивз напакостил, сейчас Филч убирается. Поймает тебя, как пить дать. Обойди через тайный ход. Ты ведь знаешь, ну, тот, который за доспехами в нише сразу у лестниц?

— Да… Знаю. Спасибо, Миртл! Отвернёшься, чтобы я вылез?

— Я глаза закрою, — усмехнулась Миртл, демонстративно закрыв ладонями лицо.

Вздохнув, Гарри осторожно вытащил яйцо из-под воды, поставив его на бортик бассейна, и принялся выбираться сам. Делать это в присутствии, пусть и призрака, но призрака девушки, было крайне неуютно — он буквально чувствовал спиной и… всем остальным пристальный и оценивающий взгляд, скользивший…

— Миртл!!! — обернувшись на верхней ступеньке, Гарри с ужасом увидел, как девушка с крайне заинтересованным выражением на лице раздвинула пальцы, закрывавшие глаза, и… Она всё видела! — Не смотри! — судорожно пытаясь одновременно прикрыться ладонями и дотянуться до полотенца, Гарри чуть не поскользнулся на влажном мраморе.

— Тебе нечего стесняться, Гарри! Не хуже, чем у Седрика!

Рассмеявшись, призрак развернулась и, втянувшись в один из кранов, улетела куда-то по канализационным трубам. Ещё долго он слышал далёкое эхо её заливистого и довольного смеха, а его лицо, казалось могло осветить своим жаром всю комнату. Кое-как выровняв дыхание, юноша принялся торопливо вытираться полотенцем — один раз она уже «улетала», с неё станется вернуться в самый не подходящий момент! Быстро натянув одежду, Гарри стал уже более спокойно вытирать яйцо — вряд ли ему что-то грозило от воды, раз уж его предполагалось открывать на глубине, но тащить его и так было не очень удобно, а уж, если оно будет скользким…

Бросив быстрый взгляд на ванную, убеждаясь, что ничего тут не забыл, Гарри накинул на себя мантию-невидимку, подхватил Карту Мародёров и яйцо, и открыл дверь в коридор. Поход в ванную старост вышел… Кхм… однозначно интересным. Возможно, даже полезным. Но повторять его в ближайшее время он явно не хочет! Только, если с Гер… Тьфу! О чём он опять таком думает?! Это всё Миртл со своими пошлыми шутками! Мотнув головой, юноша осторожно двинулся обратно в сторону своего факультета, на ходу прокручивая в голове песню, которую услышал в яйце — так он почти наверняка ничего не забудет. Да и ему всё меньше нравилась мысль о том, что ему придётся что-то искать целый час на дне Чёрного озера. Особенно в такую холодину.

— Чёрт!

Задумавшись, Гарри не заметил, как мантия слегка сползла с его головы, попав ему точно под опускавшуюся в шаге ногу. Как итог — он запнулся, с оглушительным грохотом полетев вперёд, прямо на каменный пол, только чудом не расшибившись и не сломав яйцо или не порвав карту. Но это было ещё только половиной его проблем, ведь в следующую же секунду…

— Мистер Поттер? — раздался чуть удивлённый и такой знакомый голос где-то впереди и сверху.

— П… Профессор Хан?

— Если вы не расшиблись насмерть, — продолжил Авалор, — потрудитесь подняться и пояснить, что вы забыли в коридоре пятого этажа после отбоя? Мне любопытно.

Волшебник осторожно поднялся на ноги, стягивая с головы мантию и робко поднимая взгляд на преподавателя. К удивлению Гарри, на лице профессора Хана и в самом деле было выражение любопытства — хоть тот и высказал ему за нарушение правил, сердитым его назвать язык не поворачивался, скорее лишь немного недовольным. Вот уж точно, ничего общего с тем, что пришлось бы выслушать от Снейпа.

— Простите, сэр… Я… Я разбирался с загадкой золотого яйца, — он демонстративно выпутал из-под мантии означенный предмет, продемонстрировав его мужчине, — и, похоже, не уследил за временем. Сэр…

— И как успехи? — с интересом вскинул бровь профессор. — К слову, не могу не признать, что у вас весьма примечательная мантия, мистер Поттер…

— А… Я… — Гарри лихорадочно сдёрнул мантию-невидимку, скомкивая серебристую ткань и пытаясь засунуть её в карман пижамы. — Д-да, сэр… Она принадлежала моему отцу и досталась мне по наследству… И да, кажется, я разобрался… Нам придётся что-то искать на дне Чёрного озера… ведь так?

— Признаюсь честно, я не принимал участия в подготовке второго испытания, — волшебник махнул рукой, чуть прищурившись и на пару секунд буквально впившись взглядом в карман, куда Гарри убрал мантию-невидимку. — Но, полагаю, вы достаточно умны, чтобы правильно понять данную вам подсказку.

— Надеюсь, сэр… Только я не знаю, как можно протянуть целый час под водой… Я и плаваю-то не очень хорошо.

— Мир полон магии, мистер Поттер, — хитро прищурился профессор, — и нет такой проблемы, которую нельзя было бы решить с её помощью. Ну, — он поправился, — за некоторыми исключениями, конечно, но ваш случай явно не из их числа.

— Какое-то заклинание? Хм-м-м… — задумался Гарри.

— Или зелье, — пожал плечами волшебник. — К сожалению, помочь чем-то более конкретным я вам вряд ли смогу — правила Турнира, конечно, штука весьма обтекаемая, но, как мне кажется, вы и сами не захотите совсем уж их нарушать, верно?

— Да, профессор. Думаю, я попробую разобраться сам, — вздохнув, кивнул юноша. — Вы и так очень помогли!

— Рад. А теперь, если мы прояснили этот вопрос, думаю, вам всё-таки стоит отправиться спать. Школьные правила тоже не стоит нарушать.

— Ой… Вы ведь снимете с меня баллы, да?

— Наверное, мне стоит это сделать, — кивнул Авалор. — Но у меня есть к вам встречное предложение. Скажем так, я не могу снять баллы со студента, пойманного на нарушении правил школы, если я этого студента не могу найти, — волшебник улыбнулся. — А я, к сожалению, не умею видеть невидимок.

— Я буквально слышу в вашем предложении какое-то «но», — подобрался Гарри.

— Если вас не затруднит, я был бы признателен, позволь вы мне изучить вашу мантию. Клятвенно обещаю, — выставил мужчина руки перед грудью, заметив изменение на лице Гарри, — что верну её в том же состоянии, в каком получу. Мантии-невидимки сами по себе — не такая уж редкость, но ваша работает на удивление долго… Вы сами сказали, что получили её в наследство, а в обычном случае, даже у самых качественных из них, чары начинают распадаться через пару лет использования.

— Н-но, зачем это вам, профессор?

— Любопытство. Как разрушителю заклятий, мне приходилось иметь дело с различными артефактами в том числе. И встретить столь необычного их представителя… — Хан развёл руками. —Впрочем, разумеется, я не в праве требовать — это ваша собственность.

Гарри крепко задумался — расставаться с мантией отца очень и очень не хотелось, особенно отдавая её преподавателю. Всё же, возможность стать невидимым в школе, полной детей… Удивительно, если профессор не подумает о каких-нибудь шалостях, которые могут с её помощью быть совершены. Да взять хотя бы данный конкретный случай, когда он и воспользовался невидимостью, чтобы нарушить школьные правила. Юноша совершенно чётко понимал, что его слова про «не уследил за временем» могут обмануть кого угодно, но только не Хана — преподаватель ЗоТИ наверняка понял, что Гарри отправился сюда уже после отбоя или, по крайней мере, совсем незадолго до него, осознавая, что нарушает правила.

С другой стороны, профессор Хан уже зарекомендовал себя отличным преподавателем, разбирающимся в своём предмете и по-настоящему любящим учить юных волшебников… Ну, Гарри так казалось. В любом случае, ничего, кроме хорошего он от него не видел, а дополнительные занятия, на которых тот обучал совершенно невероятной магии, о которой никто никогда даже не слышал… Словом, Гарри не видел причин не верить обещанию профессора…

— Думаю, — осторожно начал он, — я могу одолжить вам свою мантию, сэр… Если только не очень надолго… Всё же, мне бы не хотелось…

— Я понимаю, мистер Поттер, — кивнул Хан. — Думаю, мне хватит нескольких дней. В любом случае, у меня нет при себе специальных инструментов, а без них полноценно артефакт не изучить при всём желании. Ограничу своё любопытство общими сведениями…

— В таком случае, я согласен, — улыбнулся Гарри. — Я даю вам свою мантию-невидимку, скажем, до конца недели, а вы не будете наказывать меня за нарушение правил…

— Наказывать кого? — сделал удивлённое лицо широко улыбающийся профессор. — Я никого сегодня не видел. Только не попадитесь Филчу… — добавил он шёпотом.

— В коридоре у входа на факультет, я знаю, Плакса Миртл предупредила, — так же тихо ответил волшебник, доставая из кармана серебристую ткань и накидывая её на плечи. — Спасибо, профессор, я передам вам мантию завтра.

— Удачи, мистер Поттер.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Где-то в коридорах.

Проводив буквально растворившегося в воздухе Гарри Поттера, Авалор двинулся дальше по коридору — у него было ещё два часа патрулирования школы. Неплохая возможность подумать. Мантия-невидимка юного гриффиндорца была чем угодно, но только не простым артефактом — потакая собственному любопытству и памятуя о неприятном инциденте с глазом «Грюма», он потратил не один час свободного времени на изучение всей общедоступной информации об этом типе волшебных предметов. Как он и говорил Поттеру, мантии невидимости не были такой уж огромной редкостью. В основном, конечно же, они были достоянием Аврората, Отдела тайн и, в меньшей степени, Департамента правопорядка, но так было не всегда. Поэтому, во многих старых семьях, особенно тех из них, кто мог похвастать ещё и хорошим состоянием, можно было найти и не такое. Даже если сейчас они были официально запрещены к гражданскому обороту. Исключая, опять же, наследство, как это было в случае с мантией Гарри.

Впрочем, их было вполне возможно даже купить — стоило только найти продавца, не слишком жалующего законы Министерства магии, или выехать за пределы Англии, допустим, в какую-нибудь Волшебную Индию или Китай, где отношение к таким вещам было куда проще. Но все эти мантии, как новые, так и старые, доставшиеся по наследству, объединяло одна не очень приятная особенность — с течением времени эти артефакты утрачивали свои свойства, становясь простыми мантиями. Незначительно эту проблему, кажется, решало использование шерсти камуфлори (*39.1), но даже с использованием шкуры этих волшебных созданий срок эксплуатации такой мантии-невидимки составлял два-три года.

Но наибольший интерес именно к мантии, принадлежавшей Гарри Поттеру, вызывал тот «незначительный» аспект, что Авалор не мог её увидеть. Чтобы вы понимали, в самом факте невозможности увидеть мантию-невидимку, разумеется, не было ничего необычного, в конце концов, именно для этого они и создаются, вот только… Маг не мог увидеть буквально ничего! Даже магической энергии, неизбежно сопровождавшей любой существующий и виденный им ранее артефакт в этом мире. Он мог теоретически предположить, что у волшебного предмета, предназначенного для сокрытия своего владельца от чужих глаз, может быть заложена и невидимость в магическом спектре, но…

Волшебники этого мира, по крайней мере, насколько ему было известно, магию видеть были не способны. Или же это был просто редчайший дар, встречающийся один раз на миллион волшебников. В противном случае, это ставило под вопрос необходимость (а значит разумность) создания тех же самых очков Дамблдора или глаза Аластора Грюма, как раз и предназначенных видеть то, что обычными глазами видеть не полагается. Ну и, да, в Лютном переулке он видел в продаже одну такую мантию… И она прекрасно «светилась» в его магическом зрении. Не слишком ярко, конечно, но и была она явно весьма потрёпанной жизнью.

В любом случае, глядя на Гарри Поттера, скрывающегося под мантией, Авалор не видел ровным счётом ничего, кроме его тапочек, высунувшихся из-под волшебной ткани, когда волшебник запнулся и упал в коридоре. Самым забавным было то, что, стоило Поттеру стянуть с себя артефакт, принявшись запихивать его в карман, как картина сразу же разительно изменилась — неприметный свёрток серебристой ткани буквально вспыхнул в магическом зрении, представляя собой дикое, не виданное им прежде переплетение магических энергий.

Кажется, все сказки про знаменитые «Дары Смерти» были не такими уж и сказками? Ну, или, по крайней мере, мантию Поттеров создавал кто-то, на три, а то и четыре, головы превосходящий мастерство всех современных артефакторов вместе взятых. Впрочем, одно совершенно не мешало и не отменяло другое, а потому, маг с нетерпением будет ждать возможности изучить этот волшебный предмет более детально. Хоть он и в самом деле «не имел нужных инструментов», а такой вещи, как «набор инструментов разрушителя заклятий» не существовало в природе, поскольку каждый из них собирал его сам за долгие годы практики и накопления опыта, у него всё ещё оставалась возможность изучения старым добрым «методом тыка». Не исключая возможность заказать те же очки Дюваля, которые украшали нос Альбуса Дамблдора. Артефакт был далеко не самым дешёвым и распространённым, по-прежнему оставаясь в большей степени достоянием профессиональных мастеров-артефакторов, но, в то же время, они не были чем-то уникальным.

Задумчиво почесав кончик носа, маг сделал себе «зарубку» на будущее, чтобы посоветоваться с тем же Флитвиком на тему возможности приобретения такого артефакта. Можно было, конечно, просто сразу написать старейшине Грутарку, продолжая начатую традицию на тему «вас никто не тянул за язык, когда вы предлагали всемерную помощь», но… Идея Авалору всё-таки нравилась весьма слабо — он трезво оценивал истинные причины столь тёплого отношения низкорослых фейри к его персоне, и нисколько не заблуждался на их счёт. Ему помогают ровно до тех пор, пока считают сотрудничество полезным и выгодным для своего народа. А это значит, что в какой-то момент ему придётся эту помощь отрабатывать, разбираясь, что же именно произошло шесть веков назад, приведя к деградации волшебных существ, и как эту проблему разрешить. А на данный момент данмер не имел даже теоретических предположений на этот счёт. А потому…

— Двадцать баллов с Когтеврана, мистер Айзекс, — вздохнул данмер, на мгновение остановившись у одного из установленных в коридоре доспехов, — и отработка на усмотрение вашего декана.

— Да, профессор, — раздался жалобный голос студента. — Но как вы меня заме…

— У меня хороший слух. Если вас не затруднит, когда будете сообщать профессору Флитвику о полученном наказании, передайте ему просьбу о беседе в любое удобное ему время.

— Да, профессор…

— А ещё у меня очень хорошее зрение, мистер Нотт, — повысил маг голос, повернув голову в дальний конец коридора, — и, если вы считаете, что я не заметил приоткрывшуюся дверь одного из кабинетов, вы глубоко заблуждаетесь… Выходите.

— Простите, профессор… — после секундной паузы из указанного кабинета действительно медленно вышел слизеринец Теодор Нотт, виновато опустивший голову, но не оспаривающий свой проступок.

— Четвёртый курс, а всё туда же, — вздохнул маг. — Двадцать баллов со Слизерина и отработка на усмотрение профессора Снейпа. Я проверю, получили ли вы её.

— Да, сэр… — ещё ниже наклонил голову волшебник.

— А теперь, оба, возвращайтесь в свои гостиные. Возможно, мне было бы интересно, что вы двое забыли в одном коридоре, и я бы закрыл на это глаза, будь один из вас милой студенткой, возвращавшейся с затянувшегося свидания, но… Имейте совесть, господа — уже два часа ночи.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная факультета Гриффиндор. Спальня мальчиков.

— Ну как? — было первым, что услышал Гарри, стоило ему закрыть за собой дверь спальни и, осторожно забравшись на свою кровать, стянуть с головы мантию.

— Успешно, — прошептал в ответ Гарри, выглядывая наружу и встречаясь взглядом с заинтересованным Роном. — Совет Седрика и в самом деле помог — чемпионам, похоже, придётся искать что-то на дне Чёрного озера.

— На дне озера?! — невольно вскрикнул Уизли, в следующую секунду зажав рот ладонями и прислушиваясь к спящим соседям по комнате в надежде, что он их не разбудил. — В феврале?! Мерлин… Они с ума сошли?

— Сам гадаю… Как вообще у меня получится провести целый час в ледяной воде? Да ещё и искать там то, что у нас «украдут»…

— Не понял…

— Тот вой из яйца, — сел поудобнее на кровати волшебник, — это песня. Гермиона была права — когда я опустил его под воду и нырнул туда сам, всё стало вполне понятно.

Гарри по памяти попытался повторить то, что услышал из золотого яйца под водой в бассейне. Спохватившись, он прервался на половине фразы, дотянулся до тумбочки и, выудив из ящика кусок пергамента с огрызком карандаша, принялся одновременно записывать то, что проговаривал, чтобы уж точно ничего не забыть и иметь возможность на утро обсудить это с Гермионой. Наконец, произнеся последние слова, юноша облегчённо выдохнул, вопросительно взглянув на ставшего весьма озадаченным Рона.

— Что думаешь?

— В Чёрном озере, кажется, живут русалки… — почесал в затылке Рон. — Фред с Джорджем говорили, что видели в прошлом году, когда шатались по берегу…

— Вот и я подумал о том же, — кивнул Гарри. — Но как продержаться целый час в ледяной воде, да ещё и найти что-то, что они украдут? Это ведь может быть что-то мелкое… Поди найди такую вещь на самом дне, в темноте… А ведь мне надо ещё как-то дышать…

— Зе… кхе… зелья, — раздался хриплый спросонья голос Невилла, а через секунду их сосед по комнате выглянул из-за своего полога, потирая глаза.

— Чёрт… Прости, Невилл, не думал, что мы тебя разбудим…

— Всё равно проснулся, — махнул он рукой, — хоть до туалета пройдусь…

Пошатывающейся походкой, волшебник и в самом деле выбрался из-за закрытого полога, нашарил на полу тапочки и, ёжась от ночной прохлады, пошаркал в сторону ванной комнаты. Вернулся он буквально через несколько минут, осторожно опустившись на кровать, но не забираясь обратно под одеяло. Вздохнув, он посмотрел на Гарри с Роном.

— Я слышал часть вашего разговора… Если надо долго не дышать под водой, есть такое растение, жа… — он широко зевнул, — жабросли. (*39.2) У нас оно не растёт, но я думаю, их вполне возможно купить в лавке зельевара в Лондоне. Если его съесть, у тебя вырастут жабры, и ты как раз около часа сможешь дышать в воде, как рыба.

— Жабросли? — удивлённо нахмурился Гарри. — Никогда о них не слышал, да и профессор Стебль о них ничего не рассказывала…

— Говорю же, — Невилл снова зевнул, — в Англии они не растут — это теплолюбивые водоросли. Кажется, в основном их собирают в Средиземноморье, но я могу уточнить. В книге, что я читал, это было.

— Как-то…

— Но лучше, наверное, использовать зелье. Оно точно так же варится с использованием жаброслей, но действует дольше и его эффект не столь неприятен… Думаю, — он поёжился, — когда у тебя растут жабры — это не очень…

— Ты знаешь рецепт? — задумался Поттер — слова про неприятный рост жабр его совершенно не вдохновляли, а вот зелье… Впрочем, зелье его не вдохновляло тоже, учитывая их «тёплые» взаимоотношения со Снейпом и его предметом.

— Утром найду, — кивнул Лонгботтом. — Если, конечно, его вообще будет возможно приготовить до второго испытания…

— Если не успеем, — легкомысленно махнул рукой Рон, — Гарри всегда может просто съесть эти… жабросли, верно ведь?

— Обнадёживает, — поморщился Гарри, через секунду встрепенувшись. — Кстати! А правила Турнира запрещают чемпионам покупать ингредиенты, зелья? Или всё нужно готовить своими руками?

На лице его друзей отразилось задумчивое удивление — похоже, Рон с Невиллом, как и он сам, раньше даже не задавались такими вопросами. В смысле, перед первым испытанием участникам прямо сказали, что они могут использовать только свои палочки и умения, но вот насчёт второго пока было ничего решительно непонятно. Что именно у них «украдут» русалки? Что значит последняя строчка, говорящая, что, если они опоздают и не найдут пропажу за час, то её будет больше не вернуть? Гарри не питал чрезмерной привязанности к личным вещам, исключая, разве что, мантию-невидимку, Карту Мародёров и памятный фотоальбом, подаренный ему Хагридом с фотографиями его родителей, но… У него этих самых личных вещей было не так уж и много. Скорее даже мало… И терять хоть одну совсем не хотелось.

— Надо завтра спросить у кого-нибудь…

— Уже сегодня, — сонно моргнул Невилл. — Может, давайте спать? А утром я поищу и про жабросли и про зелье…

— Да, пожалуй, — вздохнул Гарри. — Простите, что мешаю спать.

— Ерунда, — махнул рукой Рон.

— Угу…

— Тогда спокойной ночи, — кивнув, Гарри с трудом подавил зевок, чувствуя, как накатывает накопившаяся за долгий день усталость.

Примечания:

*39.1 Они же демимаски — мирные травоядные животные, с виду похожие на худеньких обезьянок или лемуров с большими печальными чёрными глазами, которые часто бывают не видны из-под чёлки. Встречаются преимущественно на Дальнем Востоке, и то очень редко, поскольку обладают способностью становиться невидимыми и даже предвидеть недалёкое будущее, что автоматически накладывает высокие требования к квалификации охотника. Всё тело камуфлори покрыто длинной, мягкой как шёлк, серебристой шерстью. Способность становиться невидимыми является неотъемлемой биологической особенностью вида, в связи с чем их шкура высоко ценится мастерами-артефакторами, поскольку позволяет создавать высококачественные и более долговечные мантии-невидимки.

*39.2 Серо-зелёное водное растение, напоминающее «скользкие крысиные хвосты». Представляет собой вид водорослей, в основном распространённых на территории вокруг Средиземного моря. В чистом виде, будучи съеденными, вызывает у съевшего их волшебника рост жабр, эффективно встраивающихся в дыхательную систему, позволяя некоторое время дышать под водой. Эффект рассеивается через час-полтора в зависимости от количества и свежести жаброслей.

В чистом виде применяется редко, чаще всего используясь в качестве ключевого ингредиента «Зелья подводного дыхания», дающего аналогичный эффект, без роста и последующего рассасывания жабр, что является довольно болезненным процессом. Зелье также модифицирует кожу на руках и ногах, создавая некое подобие межпальцевых перепонок, облегчая сам процесс плавания. Авторское переосмысление.

Глава 40. Борьба с мозгошмыгами

Мозгошмыг. Они невидимые, летают в воздухе,

забираются через ухо в голову

и вызывают размягчение мозга.

(Полумна Лавгуд в Хогвартс-экспрессе)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет преподавателя ЗоТИ.

Весь следующий день маг чувствовал двойственное и крайне… интересное чувство. Как и обещал, Поттер передал ему свою мантию-невидимку, только сделал это сразу же после завтрака, поймав данмера по пути из Большого зала. Именно поэтому весь день мужчина буквально изнывал из-за любопытства и желания, наконец, покопаться в этом произведении артефакторного искусства. И не мог себе этого позволить из-за текущих обязанностей преподавателя… На секунду он даже подумал, что это была маленькая месть юноши за испытанный стресс во время ночной встречи, но потом всё же отбросил эту мысль — вряд ли Гарри был столь… злопамятным и язвительным волшебником. Уж точно не в его возрасте и не с его характером, по крайней мере, тем, которым он, по всеобщему мнению, обладал.

Но ситуацию это меняло незначительно — на удивление крошечный свёрток с невесомой тканью чуть ли не жёг ему карман. Это было удивительным фактом, но маг никогда раньше не подумал бы, что его может столь сильно увлечь возможность исследования чего бы то ни было. Такой порыв был неожиданным и в чём-то, возможно, даже подозрительным, но, по зрелому размышлению, Авалор решил просто принять новообразовавшийся «бзик» своего Я, лишь сделав себе заметку на будущее, чтобы избежать его влияния в более опасные и важные моменты.

— Коллега, не заняты? — в кабинет заглянул благодушно улыбающийся Флитвик. — Мистер Айзекс передал, что вы хотели о чём-то поговорить, но на ужине вас не оказалось…

— Да, конечно же, — маг жестом пригласил полугоблина проходить и присаживаться в кресло, — проходите, коллега. Решил сегодня поужинать тут, — Авалор мотнул головой в сторону подноса с остатками собственной трапезы, принесённой ему услужливым Рили. — Чаю?

— Разве что одну чашечку, — пожал плечами Филиус, запрыгивая в кресло, с комфортом там развалившись. — Что-то случилось? Мои студенты что-то учудили?

— О, нет-нет, — махнув рукой, данмер поднялся из-за стола, коротким жестом палочки заставляя вновь вскипеть воду в чайнике, — по правде говоря, я хотел пообщаться с вами по вашей… хм… специальности.

— О! Вас заинтересовали какие-то чары? — воодушевился профессор одноимённой дисциплины.

— И это в том числе. Скажите, я ведь не ошибусь, предположив, что ритуальная часть волшебства тоже относится к чарам?

— Кхе… — озадаченно моргнул полугоблин. — Какой внезапный вопрос… И да и нет — часть ритуалов, несомненно, основаны на чарах в том понимании, которое вкладывается в мой предмет, другие же относятся скорее к вашей зоне ответственности, но их мы, по понятным причинам, в Хогвартсе не проходим… А третьи я бы и вовсе отнёс к области верований и жреческих традиций… Не уверен, правда, правильно ли называть их волшебством и чарами, — Флитвик развёл руками, с благодарным кивком принимая чашку с чаем. — Но вы меня, определённо, заинтриговали. Не поясните, с чем именно связан ваш интерес?

— Некоторое время назад, — маг опёрся на столешницу, с задумчивым видом сложив руки на груди, — я заинтересовался вопросами трансфигурации. В частности, одним из исключений Гампа, запрещающим создавать драгоценные металлы и камни…

— Только не говорите мне, профессор Хан, — покачал головой Флитвик, — что вас не миновала «золотая лихорадка», косившая волшебников прошлых веков с завидным упорством…

— О, что вы, что вы… Вопрос интересовал меня сугубо с теоретической, а потом и прикладной стороны дела… Презренный металл, — данмер хмыкнул, — куда проще добыть другими способами…

— Прошу прощения за сомнения, коллега, — с некоторой долей вины отсалютовал магу чашкой профессор чар, — я поторопился в суждениях… И готов слушать дальше…

— Изучая вопрос, — мужчина с улыбкой кивнул, принимая извинения, — я упёрся в одну досадную проблему… Моих знаний достаточно, чтобы рассчитать преобразование, причём, как временной, так и постоянной формы, позволяющее создать из угольной пыли алмаз… — Флитвик чуть не подавился чаем, глоток которого как раз сейчас решил сделать, шокированно уставившись на данмера, — а моих сил, — как ни в чём не бывало продолжил Авалор, — достаточно, чтобы это преобразование провести, но… Скажем так, количество энергии, которое для этого потребуется, будет столь велико, что мне буквально проще ограбить какой-нибудь ювелирный магазин…

— Я сделаю вид, что не слышал ваших слов про противоправные действия, пусть и в магловском мире, — вздохнул Филиус. — И, пожалуй, даже не буду спрашивать, для чего вам вообще понадобилось создавать алмазы и как вы сумели обойти одно из исключений Гампа, но… Нет, всё же спрошу! — полугоблин с внимательным прищуром посмотрел на Авалора. — Зачем?

— Драгоценные камни, — развёл руками маг, — при некоторой фантазии и определённых навыках, могут использоваться в качестве накопителей магической энергии, которые, в свою очередь, можно применять при создании артефактов…

— Но… Зачем? — повторил профессор, явно «зависнув» от такой постановки вопроса.

— Для случаев, когда артефакт может оказаться чрезмерно «прожорливым», и для него будет недостаточно магического фона из окружающей среды, — Авалор пожал плечами, демонстрируя, что не видит никакой проблемы в такой постановке вопроса.

В отличие от самого Флитвика. Хоть маг и не добрался до местной артефакторики «в полный рост», так сказать, общие принципы он успел просмотреть, и из них совершенно однозначным образом выходило, что за всю историю волшебников, по крайней мере, волшебников Англии, не было ни одного случая, когда создаваемый волшебный предмет требовал магической энергии больше, чем мог поглотить из окружающей среды. Единственным, что выбивалось из этой статистики, были огромные комплексные артефакты наподобие Хогвартса, но, похоже, создатели волшебного замка нашли какой-то способ для решения этой проблемы, к примеру, выбирая для постройки места с повышенным магическим фоном… А потому шок на лице Филиуса был вполне объяснимым явлением.

— Кхм… Допустим… — наконец выдохнул полугоблин. — Хотя я и не могу даже представить, что вам может понадобиться создать такого, что потребовало бы столь огромного количества вкладываемой энергии… И я всё ещё не улавливаю, чем вас могли заинтересовать ритуалы, и почему вы обратились с этим именно ко мне? Полагаю, директор Дамблдор или профессор Макгонагалл будут несколько более… хм… сведущими в трансфигурации, чем я.

— С директором я уже консультировался по данному вопросу, — кивнул маг. — К сожалению, я лишь получил подтверждения и так сделанных выводов… От вас же, коллега, — данмер развёл руками, — я хотел бы услышать… Возможно ли, хотя бы теоретически, создать ритуал, который выполнял бы ту же функцию, но не требовал от меня единовременного приложения сил, достаточных для того, чтобы взорвать Хогвартс?

В кабинете повисла звенящая тишина — Флитвик снова замер, явно задумавшись над вопросом Авалора, так и не донеся до рта чашку с остатками чая, а сам маг просто терпеливо ждал ответа полугоблина. По правде говоря, вопрос создания ритуала, который должен будет заменить прямое трансфигурационное преобразование, он уже изучал самостоятельно. И пришёл к выводу, что, чисто теоретически, этому ничего не препятствует. Фактически, ритуалы, основанные на чарах, были теми же самыми… чарами, только в несколько видоизменённой форме, что расширяло и изменяло принципы их работы и применения, в том числе, позволяя создавать комплексные и весьма затратные эффекты, сочетающие в себе действие нескольких заклинаний разом. Банальный пример — «заклятие незримого расширения» (*40.1), фактически являющееся как раз ритуалом.

А главным, и самым важным для Авалора, аспектом была как раз возможность «оптимизации» итогового построения, позволявшая снизить затраты энергии или, как минимум, растянуть их во времени. По крайней мере, как показывала книжная история Гермионы Грейнджер, сумевшей на «голом энтузиазме» и неуёмной жадности до книжных знаний зачаровать собственную дамскую сумочку, в последствии используя её в качестве склада полезных бытовых мелочей, включая волшебную палатку с точно таким же расширенным пространством, посуду, лекарственные и прикладные зелья, несколько комплектов одежды для себя и друзей, портрет одного из директоров Хогвартса и, на закуску, «скромную» библиотеку для развлекательного чтива… Кхм… Хотя, возможно, это была та самая «обычная дамская сумочка» из легенд, но о таком Авалор предпочитал не думать… Да, просто не думать.

— Признаюсь честно, — медленно начал Флитвик после затянувшегося молчания, — сама постановка вашего вопроса вызывает у меня желание, например, сдать вас в Мунго… Без обид…

— Я понимаю, — маг махнул рукой, — но вполне могу продемонстрировать, что не сошёл с ума, а такое превращение на самом деле реально… Хоть и крайне затратно…

— И я, пожалуй, не хочу даже задумываться, насколько реальны ваши слова про приложение сил, «достаточных для того, чтобы взорвать Хогвартс»… Надеюсь только, что школа уцелеет. Впрочем, раз директор Дамблдор в курсе… — дождавшись кивка Авалора, полугоблин продолжил. — Кхм… Что касается, собственно, вопроса… С высоты своих знаний я не вижу препятствий тому, чтобы рассчитать ритуал на базе трансфигурации, призванный превратить один объект в другой… Даже, да простит меня всё мировое волшебное сообщество за мои слова, если результатом станет трансфигурация драгоценных камней… Тем более что само преобразование вы уже рассчитали. Учитывая, что ваша цель состоит, в первую очередь, в уменьшении количества вкладываемых непосредственно вами сил, оптимальным будет растянуть действие ритуала во времени — такой подход иногда применяется при создании стационарных защитных чар на поместьях или… иных крупных строениях.

— И на сколько сильно это растянет процесс? — с любопытством уточнил маг.

— Зависит от того, сколько сил вы готовы потратить в момент активации ритуала, — Флитвик пожал плечами. — Можно потратить столько же, сколько требует простой Люмос, но и результат вы получите через пару лет… Я передам вам список литературы и собственные конспекты по принципам составления ритуалов. Что-то, конечно, есть и в библиотеке школы, но, право слово, не так много, как хотелось бы.

— Буду вам невероятно признателен, — широко улыбнулся Авалор. — Это значительно упростит мои изыскания!

— Что же… — допив чай, полугоблин со вздохом поднялся из кресла. — Если это было всё, что вас интересовало…

— По правде говоря, — маг хмыкнул — был ещё один вопрос… Скорее даже просьба…

— Слушаю, — волшебник кивнул.

— Быть может, вы подскажете, где можно раздобыть пару очков вроде тех, которыми пользуется наш директор? Я ведь не ошибусь, предположив, что он использует очки Дюваля?

Маг, конечно, умел видеть магические потоки, но специализированный инструмент — это всегда специализированный инструмент. Как минимум, вреда от его наличия не будет уж точно, а как максимум, очки Дюваля могли весьма расширить его возможности. Да и просто в качестве объекта исследования они были бы небесполезны…

— Кхм… Да, всё верно, — Филиус вздохнул, — я постараюсь узнать, возьмётся ли мой знакомый мастер-артефактор за частный заказ. Он думал отойти от дел, но…

— Я понимаю, — маг кивнул. — Буду ждать от вас вестей…

— В таком случае, хорошего вам вечера, профессор Хан. Спасибо за чай и весьма интересную беседу… Вы дали мне множество тем для размышления…

— Хорошего вечера, профессор Флитвик… Благодарю за беседу.

Проводив уходящего полугоблина взглядом, данмер в задумчивости прошёлся по кабинету, усевшись затем за свой стол — теперь, после столь обнадёживающе прошедшей беседы, можно было взяться и за знаменитую мантию невидимости Гарри Поттера… Коротким жестом Ваббаджека Авалор закрыл и запер дверь в кабинет, чтобы избежать неожиданных посетителей, а потом, сдвинув в сторону лежавшие на столешнице бумаги, аккуратно развернул и расправил на столе серебристую струящуюся ткань артефакта.

Внешне легендарный Дар Смерти, если это был именно он, представлял собой достаточно большой кусок неизвестной магу ткани, незначительно искажавший свои контуры при беглом взгляде — даже не будучи надетой на кого-то, мантия-невидимка словно пыталась ускользнуть от чужого внимания, хотя и не становясь при этом полностью невидимой. Данмер осторожно провёл по мантии ладонью, чувствуя лёгкой покалывание в кончиках пальцев, свидетельствовавшее о том, что материал был буквально пропитан магией.

— Любопытно…

Перейдя на магическое зрение, мужчина невольно негромко присвистнул от уважительного удивления — мантия была чем угодно, но совершенно точно не творением волшебника-артефактора, даже, если предположить, что этот волшебник был гениальнейшим гением своего поколения и вообще, круче него только Мерлин во плоти… Если раньше маг думал, что плетения, вложенные в стены Хогвартса Основателями, были сложными и запутанными, то теперь он приходил к выводу, что на фоне лежавшей перед ним ткани замок выглядел, как поделка деревенского знахаря…

Чёрт побери! Да теперь он вообще начинал сомневаться, что в мантии Поттера есть хотя бы одна нить реальной ткани, настолько магически насыщенной она была. Больше походило на то, что артефакт был буквально «соткан» из магической энергии, по прихоти своего создателя принявшей вид шелковистого материала. Нет, скорее всего, какая-то материальная основа в артефакте всё же присутствовала, но после такой… обработки она была чистой условностью.

Тяжело вздохнув, маг был вынужден прийти к неутешительному выводу, что детально разобраться в структуре артефакта своими силами он не сможет от слова «совсем», и даже очки Дюваля, если знакомый Флитвика всё же сподобится принять персональный заказ на их изготовление, вряд ли сильно изменят ситуацию. Для чистоты эксперимента, конечно, стоило достать «обычную» мантию-невидимку и сравнить их плетения, но интуиция тонко намекала данмеру, что разница будет разительной.

Когда-нибудь он, несомненно, добудет одну из таких, сугубо для собственного успокоения и завершённости исследования, возможно, даже досконально разберёт вложенные заклинания в попытке усовершенствовать структуру и устранить ключевой недостаток в виде малого срока службы, но… С мантией Гарри Поттера это не будет иметь уже ничего общего. Хотя, ему было интересно, а знает ли хотя бы Дамблдор о том, что именно находится в руках его студента? То, что сам Поттер, похоже, был вообще не в курсе, было очевидно и так…

Несколько томительных секунд Авалор с сомнением на лице смотрел на артефакт на столе, взвешивая все «за» и «против» и решая, разумно ли будет испытать её действие на самом себе… Врождённую паранойю он демонстрировал нечасто, но к её голосу всё же старался прислушиваться, это было полезно для здоровья. Впрочем, именно здесь и сейчас этот голос звучал как-то неубедительно и неуверенно — мантию-невидимку использовали уже несколько человек, её передавали из рук в руки, отбирали и одалживали, словом обращались так, как обращаются с любым другим предметом гардероба, и никто ещё не умер. По крайней мере, от самого факта её надевания.

— Ну, если что, это будет самая глупая смерть в истории… двух миров, — хмыкнул Авалор.

Наконец, вздохнув, данмер поднялся из-за стола, прихватив мантию, и прошёл в спальню, выпрямившись напротив ростового зеркала, стоявшего в углу. В последний раз взвесив мантию в руке, мужчина накинул её на плечи, внимательно вглядываясь в своё отражение. Как и ожидалось, всё тело Авалора ниже плеч буквально исчезло — с заинтересованным прищуром маг обводил собственную невидимую фигуру багрово мерцавшими под иллюзией глазами и… не видел ничего! Буквально. Несмотря на то, что, лёжа на столе, мантия-невидимка ярко светилась от заложенной в неё магической энергии, сейчас, будучи надетой и используемой по назначению, она словно перестала излучать вовсе.

Впрочем, это было совершенно логично и разумно — было бы глупо создавать артефакт, главное предназначение которого состоит в незаметности и сокрытии носителя, но оставлять столь явный просчёт в этой самой маскировке… Да и на примере Поттера он уже видел точно такой же эффект. Кивнув своим мыслям, данмер плавным движением натянул мантию на голову, скрываясь под ней полностью. И вот теперь… Всё разительно изменилось.

По коже Авалора прокатилась лёгкая волна прохлады, словно откуда-то подул освежающий морской бриз, а комната перед его глазами на мгновение подёрнулась полупрозрачной пеленой, исчезнувшей в следующее же мгновение. «Ткань» мантии, непрозрачная в обычном состоянии, абсолютно не препятствовала его взгляду, будучи накинутой на голову — он буквально мог видеть так, словно ничего и не мешало, хотя, к некоторому удивлению, всё же чётко понимал, что мантия всё ещё находится на нём, чувствовал прикосновение материала и мог с уверенностью сказать, где заканчиваются её гра…

Внезапное чувство пристального взгляда, направленного словно со всех сторон разом, буквально придавило Авалора, заставив данмера на секунду замереть, а затем начать резко осматриваться. Кто-то… Что-то… обратило на него взор, стоило магу нацепить мантию-невидимку. Он всем своим Я чувствовал поток чужого внимания, изучающий каждую клетку его тела, каждую крупицу магической энергии, протекавшей через него, каждый… На миг его словно разъяли на части, рассмотрели каждую под микроскопом и собрали обратно.

Всё продлилось, по субъективным ощущениям, всего секунду, но даже за столь короткое время маг сполна ощутил… всё то, что ощутил — даже не зная, что или кто обратил на него внимание, он трезво понимал, что с сущностью такого масштаба сделать не сможет ровным счётом ничего. Пожелай это нечто, и от Авалора Хана, профессора Защиты от Тёмных Искусств в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, не останется даже воспоминания. И, что его истинная природа, что мнение местных жителей на этот счёт, не поменяют ровным счётом ничего.

Чувство взгляда исчезло столь же внезапно, как и появилось, заставив данмера испытать невероятное облегчение, словно с его плеч сняли огромный камень, прижимавший его к полу. Сглотнув, мужчина осторожно повернулся, оглядывая помещение, а затем, не увидев ничего необычного, плавным движением стянул серебристую ткань, с некоторой опаской взвесив её в руке. Одно можно было сказать с практиче… да уж теперь-то точно с абсолютной уверенностью — кто бы ни создал мантию-невидимку Поттера, простым волшебником неизвестный не был. А уж, учитывая все легенды, ходящие по миру… Кхм…

Нет, всегда оставалось место совпадению, но в совпадения таких калибров маг никогда не верил! Как не поверит и в то, что кто-то уровня Смерти «внезапно» решит обратить столь пристальное внимание на его скромную персону именно в тот момент, когда он надел на себя мантию, по всем признакам являвшуюся одним из знаменитых Даров Смерти. Короче, даже если это всё же окажется совпадением, то… Ну его нахрен, как говорили классики!

Подчёркнуто аккуратными движениями Авалор свернул серебристую ткань, в очередной раз уважительно покивав тому, насколько невесомой и компактной она стала, а затем вернулся в кабинет. Взять на исследование мантии целую неделю, кажется, было слегка… чересчур, но пока он всё равно оставит артефакт у себя — возможно, за оставшиеся дни ему придёт в голову что-то полезное. Как минимум, у него будет возможность если и не разобрать, то хотя бы запомнить вложенное в материал плетение. Такие, он не побоится этого слова, шедевры артефакторики сами по себе стоили того, чтобы их изучать.

Невольно данмер поймал себя на мысли, что было бы весьма неплохо дотянуться и до оставшихся двух артефактов, приписываемых к той же самой легенде. Привлекать излишнее внимание их настоящего создателя было не самой умной идеей, но и столь легко отказаться от утоления собственного любопытства было выше его сил. Впрочем, пока что у него всё равно не было возможности эти самые Дары Смерти получить — Бузинная палочка, предположительно, была в руках директора, и он вряд ли расстанется с ней даже на время со столь же большой готовностью, что и Гарри Поттер со своей мантией, а Воскрешающий камень… В книжной истории он был вставлен в кольцо Гонтов, которое потом было использовано Волан-де-Мортом в качестве одного из якорей…

К счастью, именно этот момент проверить было проще всего, если, конечно, местный «тёмный лорд» не передумал на счёт достигнутого на памятной встрече соглашения. И узнать, так ли это, будет можно совсем скоро.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Библиотека.

Мысли о том, как продержаться под водой целый час, не отпускали Гарри весь следующий день, и даже странная встреча с профессором Ханом, зачем-то выпросившим у него мантию отца на изучение, не перебивала накапливающееся напряжение. Невилл, как и обещал, посмотрел по своим книгам про жабросли, но, к сожалению, ничего кардинально нового сообщить не смог — в Англии они и в самом деле не росли, найти их было возможно только в лавке с ингредиентами для зельеверения или, на этом месте Гарри не удержался от нервного смешка, в кабинете у Снейпа. Им, конечно, было не в первой обносить кладовку декана Слизерина, но памятного случая с оборотным зельем ему было вполне достаточно, чтобы рассматривать этот способ в последнюю очередь.

Что там! Он, кажется, был готов вообще подойти к Снейпу лично и спросить про эти Мерлиновы жабросли, а ещё лучше — про рецепт зелья подводного дыхания, или как там его называл Невилл… Хотя, с этим он явно перегнул палку. Да и взгляд, которым профессор смотрел на всех студентов на последнем занятии, куда как красноречиво мотивировал не беспокоить его глупыми вопросами. Так что, этот вариант он, пожалуй, оставит на ещё более последнюю очередь. К тому же, у него ещё оставались шансы найти что-то полезное в библиотеке, чем он сейчас и занимался, обложившись пыльными книгами и старательно пытаясь найти любой альтернативный способ выжить без воздуха и не отморозить себе всё, что только можно. К счастью, друзья, а особенно Гермиона, принимали в поисках посильное участие, что внушало дополнительный оптимизм на благоприятный исход.

— Слушай, — с выражением отвращения на лице оторвался от одной из книг Рон, — а, может, повторить проверенный метод? У маглов же есть эти… как их… аквашланги? Ну, ты рассказывал, помнишь? Используем Манящие чары, как на первом Испытании, и…

— Акваланги, Рон, — раздражённо выдохнула Гермиона, — они называются акваланги…

— А я как сказал?

— Не важно… В любом случае это не поможет.

— Да почему?! — воскликнул Рон.

— Мистер Уизли! — недовольно повернула в его голову мадам Пинс. — Соблюдайте тишину в библиотеке!

— Д-да, простите… — почти шёпотом произнёс волшебник, втянув голову в плечи и поворачиваясь обратно к Гермионе. — Почему это не поможет?

— Я не умею плавать с аквалангом, — вздохнул Гарри вместо девушки.

— И, даже если Гарри научится это делать до второго Испытания, — волшебница кивнула, — что сомнительно, откуда ты собираешься его призывать?

— Да из ближайшего магловского городка же, ну! Там наверняка есть нужный магазин, чтобы купить аквашла… акваланг, ласты и маску!

— О, отлично! — саркастично всплеснула руками Гермиона. — Мало того, что до ближайшего магловского города от Хогвартса очень далеко, и у Гарри банально не хватит сил притянуть с такого расстояния акваланг, мало того, что лететь он оттуда будет не один десяток минут, так ты ещё и предлагаешь ему нарушить Статут о секретности? Маглы не слепые, Рон! Они наверняка заметят летящий в небе акваланг!

— Я хоть что-то предлагаю! — Рон насупился.

— Лучше всего превратиться во что-то, плавающее под водой… Например, подводную лодку. Жаль, что трансфигурация человека будет только на шестом курсе… Сейчас лучше и не пробовать — времени осталось слишком мало, а цена ошибки…

— Да уж, — Гарри вздохнул, улыбнувшись девушке, явно старавшейся поддержать его и поднять ему настроение, — только перископа на голове мне и не хватает для полного счастья… Вот классное фото в «Пророк» будет! Лучше уж анимагом стать и превращаться в какую-нибудь рыбину…

— Ага, вот только превращениям в животных учатся годами, — покачала головой волшебница, — а потом ещё и регистрироваться в Министерстве надо. Помните, Макгонагалл как-то спрашивали, и она рассказывала про это? Ну, что надо зарегистрировать приметы своей анимагической формы в Отделе несанкционированного волшебства, чтобы, если вдруг что…

— Да я пошутил, — махнул рукой Гарри. — Всё равно я не успел бы этому научиться до второго Испытания, даже окажись я гением в трансфигруации (*40.2). Там же, вроде, целый ритуал нужен?

Волшебница кивнула, а юноша отложил очередной просмотренный фолиант, задумчиво обведя взглядом стопку ещё не прочитанных — благодаря выпрошенному в обед разрешению от профессора Макгонагалл, тут были даже экземпляры из Запретной секции, а значит, у него оставались шансы найти что-то… Полезное. В конце концов, вариант с жаброслями или аналогичным зельем уже был продуман, оставалось только где-то раздобыть нужные ингредиенты. И сделать это вовремя… Н-да…

— Кстати! Я просмотрела правила Турнира, — вспомнила Гермиона. — Чемпионам запрещено получать помощь от кого бы то ни было, — девушка со скептицизмом оглядела их компанию, переведя затем взгляд на сидевших в дальнем конце библиотеки дурмстранговцев во главе с Крамом, — но на такое обычно закрывают глаза. Насчёт зелий… Тут сложнее — покупать готовые правила не разрешают, хотя приготовить какое-то из них самостоятельно, купив лишь ингредиенты, всё ещё можно.

— Осталось теперь найти рецепт этого зелья… — вздохнул Гарри. — И надеяться, что его реально сварить с нашими знаниями за оставшееся время.

— Я поищу! — закивала Гермиона.

— Чары! — вскинулся Рон. — Может, Гарри воспользоваться чарами? Есть же заклинание головного пузыря (*40.3)! Я слышал, как старшекурсники его обсуждали!

— Это программа шестого курса, — с сомнением посмотрела на него девушка.

— И что? Гарри справится! Он ведь сумел освоить вызов Патронуса!

— Идея, конечно, интересная, — кивнул юноша, соглашаясь с другом. — Давайте так… Гермиона, поищи рецепт зелья, как ихотела, а я найду это заклинание в учебнике по Чарам. Думаю, не будет хуже, если я попробую оба варианта сразу — варить зелье всё равно придётся на протяжении какого-то времени, а даже если у нас не выйдет, я смогу использовать чары головного пузыря. Если же они окажутся слишком сложными… — Гарри со вздохом развёл руками. — Что же, тогда я просто съем жабросли в чистом виде и поплыву так — думаю, достать две порции ингредиента будет не сильно сложнее, чем одну.

На лице кивнувшей волшебницы он прочитал серьёзное беспокойство за него, что порождало какое-то странное, но невероятно приятное и тёплое чувство в груди. И, кажется, теперь он ощущал себя чуть более уверенным в приближающемся Испытании. Его всё ещё беспокоила проблема холодной февральской воды, но это виделось уже не столь страшной задачей — согревающие чары представлялись ему куда более лёгкими. Особенно на фоне всех прочих проблем. К тому же, он в который раз напомнил себе, что всегда может просто… отказаться от участия в Турнире.

Да, такая мысль вызывала у Гарри небольшую неприязнь и чувство стыда перед профессором Ханом и директором Дамблдором, которые, кажется, искренне верили в его силы и, кроме всего прочего, сумели бы таким образом поймать злоумышленника, закинувшего в Кубок его имя, но… Такой вариант всё равно оставался доступным. И это успокаивало. Немного, но успокаивало.

— Ты прав, Гарри, — девушка с тяжёлым вздохом кивнула. — Ты написал Си… Бродяге? — понизила голос ещё больше Гермиона, наклонившись к уху юноши. — Он просил делиться новостями…

— Угу, — Гарри кивнул, — мы я уже дважды ему писал. Вот и сейчас — сообщил всё, что мы выяснили, но не думаю, что он подскажет что-то сверх того, что мы и так уже знаем. К тому же, он зачем-то спрашивал, когда ближайший поход в Хогсмид, видимо, хочет встретиться там.

— Это может быть опасно! — волшебница с тревогой нахмурилась.

— Я это знаю… Я так и написал. Но думаю, если он себе что-то втемяшит в голову, даже рота авроров на каждом углу Хогсмида его не остановит. Сказал ему, что поход только после второго Испытания… Если доживу, — Гарри развёл руками, вымученно улыбнувшись.

Гермиона возмущённо толкнула его кулаком в плечо, а в её взгляде юноша легко читал нешуточное беспокойство за его судьбу. Пожав плечами, он снова принялся листать книги перед собой в надежде найти что-нибудь полезное для выживания в водах Чёрного озера…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Где-то в коридорах.

— Грюм, вам не надоело?! — раздражённо дёрнул щекой Северус Снейп, наблюдая, как аврор буквально обнюхивает каждый метр его кабинета.

— Вы сами жаловались мне, что к вам пробираются студенты, воруют из ингредиентов что-то запрещённое, — Аластор-Крауч криво ухмыльнулся. — И мне крайне интересно, что же такого запрещённого можно сварить из школьного набора для зельеварения, мистер… Снейп!

— Не придирайтесь к словам! Вы ещё скажите, что я тут прячу что-то противозаконное! Смею вам напомнить, что я мастер-зельевар, и работа профессором в школе не имеет никакого отношения к моим личным навыкам и исследованиям! Да, здесь можно найти ингредиенты для зелий, выходящих за пределы школьного курса, но, во-первых, директор Дамблдор об этом знает, а во-вторых, помимо всего прочего я варю зелья для медицинского крыла! И об обоих фактах вам прекрасно известно!

— Дамблдор вообще страдает излишней доверчивостью к людям, Снейп, — осклабился мужчина. — Даёт им вторые шансы, помогает начать новую жизнь. Но я считаю, что некоторые пятна не отмыть так просто.

С выражением искреннего удовольствия на лице аврор проследил, как зельевар чуть ли не зашипел, невольно обхватив правой рукой левую, словно предплечье пронзила сильная боль. Ему явно доставляло искреннее удовольствие происходящее — издеваться над «соратником», считающим себя умнее всех, было по-настоящему приятно. И, хотя указаний на этот счёт ему не давали, аврор посчитал допустимым немного расслабиться, тем более что ему в любом случае было необходимо проверить содержимое кладовки Северуса. Запасы оборотного зелья у него были, но всегда проще перестраховаться, чем потом лихорадочно бегать по школе или нестись в лавку, до которой ещё добраться надо…

— Мерлин с вами, — раздражённо махнул рукой Снейп, усаживаясь за стол, — делайте, что хотите, только избавьте меня от своего присутствия! Желательно, побыстрее. Или хотя бы не отвлекайте! У меня ещё есть работа!

Ухмыльнувшись, Крауч-младший снова вернулся к изучению содержимого кладовой зельевара. Набор там был… внушительный — Снейп явно был подготовлен к любой возможной неожиданности, какая только может произойти в Хогвартсе и будет разрешима при помощи зельеварения. Любопытно… Волшебный глаз дёргаными движениями пробежался по всем полкам, а сам мужчина прищурился, прикидывая что-то в уме.

Быть может, ему стоит подсказать мелкому Поттеру идею с зельем водного дыхания? Остальные чемпионы явно додумаются до чего-то своего, но ждать гениальных идей от четверокурсника… Конечно, за ним явно присматривает Хан, по крайней мере, именно так казалось со стороны, но пускать на самотёк вопрос было нельзя — Повелителю нужен мальчишка, нужен живым и дошедшим до финала Турнира, как минимум. Барти пытался спросить у него, зачем стоило городить такую сложную схему, если, при его наличии в Хогварncе, Поттера всегда можно просто выкрасть, но… Впрочем, приказы есть приказы. Но про зелье он всё же подумает.

— Вы довольны? — буквально источающим яд тоном произнёс от своего стола Снейп. — Или, быть может, обыщете ещё мою спальню и уборную?

— Надо будет — обыщу, — хмыкнул Крауч. — И на вашем месте я бы не был столь язвительным… профессор. Что бы там ни думал на ваш счёт Дамблдор, моего мнения это не изменит.

С намёком изобразив жест «я слежу за тобой в оба», «Грюм» бросил последний взгляд на содержимое кладовки и, демонстративно постукивая посохом об пол при каждом шаге, направился на выход. Чтобы почувствовать кипящую ненависть, густо замешанную на лёгких опасениях, которыми его буквально обливал оставшийся сидеть за столом зельевар, мужчине не был нужен даже артефактный глаз, который, впрочем, внимательно следил за движениями хозяина кабинета, повернувшись зрачком куда-то внутрь головы Крауча.

Отношение Волан-де-Морта к Снейпу нельзя было назвать одобрительным, хотя, правды ради, сейчас он мало в чей адрес вообще демонстрировал эту эмоцию, но полезным зельевар всё же оставался. А потому, как минимум до прямого указания от Повелителя, он его не тронет. Хотя поиздеваться, наслаждаясь видом бессильной ненависти, ему ведь никто не мешает, да? Ведь да?

Выйдя из кабинета, Крауч-младший посерьёзнел, оглядевшись по сторонам при помощи артефактного глаза. Шутки шутками, но ему было необходимо выбраться из Хогвартса на пару часов, при этом так, чтобы не вызвать ни у кого никаких подозрений или вопросов. Нужно передать сообщение от этого Хана… Он понятия не имел, о чём они договорились с Повелителем, да и не его это дело, но это наверняка что-то крайне важное и срочное, а потому, как он и сказал профессору ЗоТИ, сделать это постарается в кратчайшие сроки. К сожалению, просто взять и отправить сову у него не выйдет — школьным птицам он просто не доверял.

— Сэр? — коротко кивнул при виде него один из авроров, дежуривших сегодня на входе в замок.

— Происшествия? — хрипло спросил Барти.

— Никак нет, сэр. Несколько учеников выходили из замка после ужина, но все уже вернулись в располо… кхм… в школу. Сэр.

— Отлично. Если меня будут искать, я пойду подышу воздухом — бесят эти неучи… — он демонстративно поморщился. — А мне ведь ещё завтра седьмой курс гонять… Директор, чтоб у него леденцы кончились, уболтал…

— Да, сэр, — аврор кивнул. — Я через час сменяюсь, на ночь тут будет Дарп. Но я передам.

Махнув рукой, Крауч-младший поковылял наружу. Технически говоря, он даже не особенно и соврал — студенты шестого и седьмого курса, которых он был вынужден «тренировать», делясь опытом, порой вызывали у него зубовный скрежет и желание разбрасываться непростительными… Особенно — в сторону настоящего Аластора Грюма, который согласился на это извращение, и за которого он теперь был вынужден отдуваться. Коротким жестом палочки набросив на себя согревающее заклинание, Барти поковылял в сторону деревни Хогсмид. Насколько он помнил, барьер над замком, не позволяющий использовать аппарацию, заканчивался аккурат на дальнем конце моста, ведущего в сторону деревни. Достаточно далеко от неё, чтобы остаться незамеченным.

Добравшись до нужного места и убедившись в отсутствии нежелательных свидетелей, «Грюм» шагнул в сторону с тропы, дополнительно скрываясь за кустами, и, вынув палочку, резким движением повернулся вокруг своей оси, исчезая с тихим хлопком. Снова осознал себя он уже в одном из переулков на окраине Лондона, в проверенном месте у заброшенного складского комплекса маглов, откуда было возможно совершить ещё пару переносов, запутывая следы и добираясь уже до последнего известного ему убежища Повелителя. Даже при условии, что там его не окажется, оставить весточку всё равно получится — Хвост узнает о визите и, убедившись, что это был не чужак, заберёт послание. По крайней мере, в этом на него можно было положиться.

Примечания:

*40.1 Оно же — ритуал незримого расширения. Оно же — Capacious estremis. Сложный ритуальный комплекс чар, позволяющий расширить ограниченную область пространства изнутри с сохранением внешних габаритов. Фактически, знаменитое Докторское «больше внутри, чем снаружи». Благодаря входящим в состав ритуала облегчающим чарам (*40.1.1), содержимое расширенного пространства также не оказывает влияния на итоговый вес объекта, позволяя, например, уместить внутри простого чемодана для путешествий полноценный особняк с прилегающей территорией и личным фруктовым садиком на заднем дворе.

Как правило, используется при создании волшебных палаток, «безразмерных» дамских сумочек или, когда требуется вместить большое количество народа в небольшое помещение. Степень расширения внутреннего объёма зависит от вложенной в ритуал магической энергии и личных умений волшебника.

*40.1.1 Они же — чары облегчения веса. Они же — Pondus Reducio. Чары, позволяющие значительно уменьшить вес предмета, вплоть до практической невесомости последнего. Относятся к бытовым чарам, используются для переноски тяжестей. В том числе являются частью ритуала незримого расширения. Авторская самодеятельность в части словесной формулы.

*40.2 Анимагия, по крайней мере, в части приобретения базовых навыков, относится к специфическому разделу трансфигурации — для обретения анимагической формы требуются знания в трансфигурации и зельеварении, а сам процесс занимает довольно длительное время из-за необходимости выполнения весьма специфических условий и является ритуалом.

*40.3 Оно же — Sphaera bubil. Чары, создающие вокруг головы волшебника подобие мыльного пузыря, наполненного пригодной для дыхания атмосферой. Чаще всего используются для дыхания под водой, хотя принцип действия заклинания позволяет применять его и для защиты от ядовитых газов или токсичной атмосферы вокруг волшебника. Авторская самодеятельность в части словесной формулы.

Глава 41. Безопасная техника безопасности

Те, кто надеется достичь блаженства свободы,

сперва должны пройти через испытания.

(Томас Пейн)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет директора.

— Профессор Хан, проходите! — с извечной улыбкой помахал от своего стола директор.

— Добрый вечер, коллеги, — с лёгким поклоном маг прошёл в помещение, окидывая чуть заинтересованным взглядом присутствующих, — директора…

Вокруг стола Дамблдора, сейчас заставленного чайным сервизом, сидели директора школ-участниц, деканы факультетов Хогвартса и, собственно, сам Альбус. Компания вышла… странной, особенно если добавить к ней самого Авалора, приглашение которому передал один из школьных домовых эльфов. И все присутствующие явно только что о чём-то горячо спорили. Фактически, спокойным выглядел только Снейп, если его извечно недовольное лицо, ставшее ещё более угрюмым при виде вошедшего в кабинет Хана, можно было назвать «спокойным».

Плавно опустившись в свободное кресло, маг вопросительно посмотрел на Дамблдора:

— Что-то случилось?

— Ничего такого, — Альбус махнул рукой, беря в руки заварочный чайник и наливая из него чай в свободную чашку, затем подвинув ту к данмеру. — Небольшие посиделки в приятной компании… Ну, — волшебник прищурился сквозь очки, — и небольшая планёрка перед вторым Испытанием, которое состоится, если вы не забыли, послезавтра…

— Я всё ещё против идеи Министерства… — недовольно проворчала Макгонагалл, явно продолжая прерванную появлением мага беседу.

— Минерва, — с укоризной покачал головой Альбус, — Людо уверил меня, что они всё предусмотрели, и студентам ничего не грозит…

— С драконами они тоже всё «предусмотрели», — фыркнула женщина, — но все мы помним, чем это обернулось. Если бы не профессор Хан…

— Oui! Я тошше соглассна с профессог’ом Макгонагалл! — степенно кивнула мадам Максим. — Одно дело, когда г’искуют чемпионы — они к этому готовились. Mais… постог’онние волшебники… — директор Шармбатона покачала головой. — К тому же, вы же понимаете, какой скандал поднимется, случись с ними что-то сег’ёзное?

— К тому же, а кто вообще будет привлекаться? Ладно ученики Хогвартса — они у себя дома, тут у них друзья, возлюбленные, — присоединился Каркаров, махнув рукой, — но… Я вам ответственно заявляю, что у того же Виктора подружки сейчас нет. Да и, даже будь иначе, она осталась б в Дурмстранге…

— Я… — Авалор задумчиво провёл пальцами по подбородку, — не совсем понимаю, о чём именно речь, но, полагаю…

— Министерство магии в лице Людо Бэгмена, ответственного за Турнир, — произнёс Дамблдор, — посчитало, что для второго Испытания, для подогрева интереса у зрителей, будет уместным «похитить» кого-то особенно близкого для каждого Чемпиона. Вот, сидим обсуждаем, насколько это… разумно.

— Я ведь правильно понял, — протянул маг, — что заложники должны будут целый час провести на дне Чёрного озера, дожидаясь, пока их спасут?

— Именно так…

— Вы в своём уме?

— Профессор Хан! — недовольно подался вперёд Снейп.

— Северус, успокойся… Профессор Хан, — вздохнул Альбус, — не могли бы вы высказаться чуть более… конструктивно и детально? Что именно вас смущает?

— Прошу прощения за некоторую резкость высказывания, — склонил голову маг. — Если же, как вы и сказали, говорить более конструктивно, то меня в принципе смущает необходимость вовлечения в происходящее посторонних. Чемпионы, как правильно заметила мадам Максим, добровольцы, готовые рисковать ради победы, но кто-то иной… К счастью, мы в Англии, а не в России, но заплыв при температуре, лишь незначительно превышающей нулевую… — он покачал головой. — Это неразумно.

— Зимой в России, — хмыкнул директор Дурмстранга, с интересом окинув Авалора взглядом, — в воду полезут только самоубийцы… Или, — он улыбнулся, — русские волшебники… У нас в Дурмстранге, конечно, не так холодно, но понимание мы всё же имеем…

— Мадам Помфри будет дежурить на берегу, — Альбус сделал глоток чая, — на случай оказания срочной медицинской помощи. Более того, я уже договорился с целителем Сметвиком — на случай осложнений в Мунго будет наготове бригада волшебников… Я понимаю вашу реакцию, профессор Хан, — волшебник улыбнулся, — и мне приятно видеть такую заботу о студентах. Но мы и в самом деле постарались предусмотреть все возможные проблемы. Я и позвал-то вас за тем, чтобы услышать взгляд со стороны. Мы могли что-то пропустить…

— И вновь прошу прощения за резкость, — маг кивнул. — Каким образом вы собираетесь заколдовать заложников? Вряд ли им понравится необходимость целый час болтаться в ледяной воде без движения…

— Это уже моя епархия, — подал голос Флитвик. — Всё просто — модифицированный комплекс чар стазиса (*41.1). Без вреда для здоровья можно поддерживать двое суток. С перерывами между применениями на час-другой — до двух недель. Это моя разработка на звание Мастера чар. Сейчас используется в Мунго в особенно сложных случаях.

— Внушительное достижение, — уважительно склонил голову Авалор. — Полагаю, вы планируете погрузить заложников в стазис на всё время испытания?

— Именно так, — полугоблин кивнул. — Единственное, что смущает лично меня — мистер Бэгмен очень хочет, чтобы они пришли в себя, едва окажутся на руках своих спасителей, чтобы те смогли «героически вынести их на руках из мрачных глубин»… Кхм…

— И спасаемые тут же испытают на себе всю прелесть обморожения и риска захлебнуться, — со вздохом закончил за волшебника данмер. — Одно дело просто плыть в холодной воде, а совершенно иное — буксировать при этом дезориентированного и, вероятно, испуганного волшебника, очнувшегося посреди Чёрного озера.

Флитвик отсалютовал чашкой, признавая правоту мага.

— Спг’аведливое considération… замечание. Диг’ектог’ Дамбльдог’, с такой prise de position эта идея нг’авится мне ещё меньше, чем г’аньше! — выслушавшая Авалора, Максим явно представила озвученную им ситуацию и, похоже, имея информацию о том, кого именно пророчат в заложники для Флёр, начинала беспокоиться.

— И что вы предлагаете? Испытание послезавтра, — вздохнул директор Хогвартса, — если мы хотим что-то резко переиграть, надо делать это в течение завтрашнего дня, а значит, придумать всё придётся прямо сейчас. Я сам не в особенном восторге от идеи Людо, но суть испытания мы всё равно изменить не сможем… Что-то… или кого-то нужно спрятать в глубине озера с тем, чтобы участники были вынуждены искать и спасать…

В кабинете повисла напряжённая тишина. Задумчиво пьющий чай Авалор обводил присутствующих взглядом — даже ему, присоединившемуся к разговору только сейчас, было понятно, что вопрос директора был по сути риторическим, озвученным только для самоуспокоения и в надежде на «чудо». Вздохнув, маг покачал головой, отставляя чашку на стол.

— Коллеги, — привлёк он внимание, — обсуждение, кажется, зашло куда-то не туда… Как бы мне самому ни не нравилось использование студентов в Турнире в качестве заложников, придумать что-то более адекватное за оставшееся время, чтобы не создать самим себе новых проблем, мы просто не успеем.

— Ви что-то хотите пг’редложит, пг’офессог’ Хан?

— Минимизировать потенциальный риск. Профессор Флитвик, — повернулся маг к полугоблину, — вы ведь можете вложить любое условие снятия стазиса на заложниках?..

— Хоть «поцелуй истинной любви», как в сказках, — пожал плечами полугоблин.

— Не думаю, что это будет уместно, Филлиус, — покачала головой Макгонагалл.

— В таком случае, я предлагаю следующее… Как и сказал директор Дамблдор, на берегу будет дежурить мадам Помфри, а в Мунго — ждать дежурные целители… Пусть это и может оказаться перестраховкой, но…

— Лучше так, чем гибель учеников, — кивнул Альбус, внимательно слушая мага.

— Верно, — Авалор продолжил. — Так и быть, исполним… гениальную идею мистера Бэгмена, использовав в качестве приза близких людей Чемпионов. Профессор Флитвик, в качестве условия снятия чар пусть выступает приближение к берегу, тогда Чемпионы смогут вынести их буквально на руках, как мечтает Бэгмен, одновременно с тем не рискуя утонуть…

Профессор чар одобрительно кивнул.

— Но кто будет выступать призом? — нахмурился Каркаров.

— Пары со Святочного бала? — задумчиво предложил маг.

— Идея хог’ошая, но в случае Флёг’ это будет не лучшей идеей… Её ауг’а… — мадам Максим покачала головой. — Студент с котог’ым она танцевала… Мсье Дэвис весьма волевой юный волшебник, но, боюсь… — директриса Шармбатона развела руками, — могут быть некотог’ые сложности…

— Ваше предложение?

— Я говог’ила с семьёй Делакуг’, — после недолгой паузы продолжила директриса, — мсье Делакуг’ согласился… хоть и весьма неохотно, что младшая сестг’а Флёг’, Габг’иэль, сможет пг’инять участие… Если мы обеспечим её безопасность.

— В таком случае, предлагаю отправить пару профессоров патрулировать над озером… Слишком много тонких моментов, чтобы пускать всё на самотёк. Никому из нас не нужен международный скандал, — данмер дёрнул щекой, — и это я ещё не говорю о самом факте пострадавших студентов, за который нас буквально сожрут со всеми потрохами…

— Торчать час на мётлах? — скривился Снейп. — Просто предел моих мечтаний… Но вы правы, коллега, как бы я ни был рад сокращению числа бездарных студентов хотя бы в рамках Хогвартса, — зельевар дёрнул плечом, явно чувствуя волну негодования, которую на него вот-вот должны будут выплеснуть Макгонагалл и Флитвик, чьи студенты, собственно, и будут принимать участие в происходящем, — мисс Чанг на фоне прочих не так плоха, а мисс Грейнджер… — Снейп вымученно улыбнулся, демонстрируя, что буквально выдавливает из себя слова, — Поттер и так у нас «невольный Чемпион». Было бы неуместной жестокостью желать мальчишке новых переживаний сверх тех неприятностей, в которые он уже и так встрял в этом году.

— Тогда так и поступим, — хлопнул ладонями по столу Дамблдор. — Воистину, порой на проблему нужно взглянуть свежим взглядом, чтобы узреть простой, но неочевидный выход из ситуации. Возражений нет?

От иностранных школ донёсся нестройный хор согласия, после чего они поднялись из кресел, собираясь расходиться. Следом встали и деканы — незапланированные посиделки, хоть и были санкционированы и вообще организованы директором, нисколько не отменяли текущих дел и обязанностей.

— Профессор Хан, Филлиус, задержитесь на минутку, пожалуйста… — окликнул их Альбус.

— Директор? — Авалор вопросительно посмотрел на волшебника.

— Филиус поведал мне о вашем интересе к ритуальной трансфигурации… Смотрю, вы не отбросили идеи довести своё преобразование до ума?

— Вы ведь сами признали, — после короткой паузы маг пожал плечами, — что это весьма многообещающая тема для исследования…

— Сложно спорить с очевидным. Профессор Хан, я дам распоряжение домовым эльфам привести в порядок один из малых ритуальных залов — им уже не пользовались лет восемьдесят, но помещение когда-то было специально предназначено и зачаровано именно для таких… исследований. Там вам никто не помешает…

— А я случайно не разнесу школу, — Авалор добродушно усмехнулся. — Я не возражаю, директор. Так и в самом деле будет куда удобнее и практичнее.

— Я верю в ваши навыки, профессор, — Дамблдор улыбнулся, хотя глаза за очками-половинками смотрели всё ещё серьёзно и внимательно, — но это всё же школа, полная детей…

— Не переживайте, — маг кивнул, — я совершенно чётко осознаю небезопасность магических экспериментов. Буду признателен, если профессор Флитвик, — Авалор чуть кивнул в сторону полугоблина, — проконсультирует меня в процессе составления нужного ритуала. И, думаю, я сам подойду к профессору Макгонагалл, чтобы обсудить с ней изначальное преобразование.

— Только… — явно расслабившийся директор лукаво улыбнулся, — будьте помягче в формулировках. Боюсь, Минерва может быть… хм… заметно эмоциональнее меня при новости о возможности обойти одно из исключений Гампа, тем более столь впечатляющим образом.

— Я буду предельно мягок, обещаю, — улыбнулся в ответ данмер.

— В таком случае, я вас больше не задерживаю.

Флитвик, кивнув, спрыгнул с кресла и направился к выходу, а сам Авалор, сделав пару шагов, остановился и обернулся к принявшемуся наливать новую порцию чая Дамблдору.

— Скажите, директор…

— Профессор Хан? — вопросительно вскинул бровь Альбус.

— Вы ведь и сами могли организовать безопасность второго Испытания на должном уровне. Без моих мыслей. С вашим-то опытом административной работы… Да и опытом вообще.

— Разумеется, мог бы, — волшебник кивнул.

— Тогда зачем?

— Иногда, мистер Хан, — сверкнул директор очками, широко улыбаясь, — стоит дать подчинённым проявить свои лучшие качества. А мне, как директору, — продемонстрировать компетентность в подборе персонала. К тому же, мне было просто любопытно, придёте ли вы к тем же выводам и способам решения проблемы, что и я сам. Уж простите старика.

Данмер с ответной улыбкой демонстративно наметил поклон, соглашаясь с доводами директора, развернулся и направился на выход, нагоняя взиравшего на происходящее с удивлённым выражением лица Флитвика.

Литтл-Хэнглтон. Дом семейства Реддл.

— Господин, — раздался голос Питера Петтигрю, склонившегося в подобострастном поклоне, — пришло сообщение от Барти…

— И что же с-с-сообщает наш-ш-ш верный Барти?

— Он передаёт, что профессор Хан, который приходил…

— Я помню, кто такой профессор Хан.

— Да, Господин, — Питер снова поклонился. — Барти сообщает, что Хан заинтересован в сотрудничестве… И, если вы, Господин, не передумали…

Волан-де-Морт коротким взмахом остановил Хвоста, заставив того замолчать. Волшебник глубоко задумался, зябко кутая своё текущее вместилище в шерстяное одеяло — эффект от заклинания альва, изображавшего из себя профессора Хогвартса, прошёл уже давно, оставив о себе только тоскливое тянущее чувство утраченного. Не передумал ли он? О, видят все боги и демоны мира, он не передумал! Но слепо доверять чужаку? Это…

Собрать все осколки воедино… Вылечить душу с тем, чтобы потом вылечить и тело… Звучало предложение больше похожим на какую-то сказку, небывалую даже для волшебников, чем на реальное предложение. Хотя, если учитывать, от кого он это услышал, сложить воедино все легенды о фейри, ходившие по миру, и добавить то, что ему позволили испытать…

— Хвост…

— Господин?

— Ты помнишь поручение, о котором я тебе говорил?

— Д-да, Господин… — Питер напряжённо кивнул.

— Пришла пора выполнить его.

— Н-но… Вы уверены, что ему можно доверять? Повелитель… Я…

— Разумеется, ему нельзя доверять, мой хвостатый трусливый слуга, — в голове Волан-де-Морта прорезались довольные нотки. — Но такой шанс выпадает один раз в жизни, а значит, не воспользуется им только умственно отсталый кретин. Ты ведь не считаешь меня кретином, Хвост?

— Н…. Нет, Повелитель! Я бы никогда не посмел…

— Не сомневаюсь, — мужчина хмыкнул. — Отправишься немедленно. Второе Испытание Турнира состоится через два дня. К этому моменту всё должно быть готово.

— А… Поттер, Господин? Что с мальчишкой?

— Убить мальчишку должен именно я, — Волан-де-Морт перевёл на Хвоста взгляд, заставив того вздрогнуть. — пророчество этой дуры Трелони… не та вещь, которую можно просто так игнорировать вне зависимости от того, истинное оно или нет. Барти присмотрит за тем, что он дожил до конца Турнира. Если, — волшебник недобро прищурился, — Хан выполнит свою часть договора, в конце молодого наследника Поттеров, — он усмехнулся, — будет ждать ещё одна судьбоносная встреча. Если же нет… Он послужит мне иначе, даже против своего на то желания. А затем — всё равно умрёт.

Презрительно хмыкнув на подобострастно поклонившегося Хвоста, сразу же после этого сбежавшего выполнять поручение, Волан-де-Морт поморщился, переводя взгляд обратно на жарко горящий камин. С кем ему только ни приходится работать — трусливый Хвост был практически бесполезен, всего-то и достоинств, что почти абсолютная преданность, а Барти… Крауч-младший пошёл за ним из искренних побуждений, веры в общее дело, но… Даже до заключения в Азкабане его психическая стабильность оставляла желать лучшего. Никакого сравнения с Беллой, но…

Выбирать ему не приходилось — несмотря на то, что заклинание Метки (*41.2), использовавшееся им для связи всех Пожирателей, сохранило своё действие даже после его… временной смерти, гордость не позволяла ему предстать перед последователями в таком… виде. Глупость, особенно после всего, через что пришлось пройти, но он ничего не мог с собой поделать. К тому же, была и сугубо практичная сторона вопроса — никто из тех, кто клялся ему в верности, никто из самых преданных его последователей не пытался выяснить, выжил ли Лорд в ту ночь… Он был более чем уверен, что многие из них, не считая несчастных, посаженных в Азкабан, сбежали сразу же, стоило Метке померкнуть… Сбежали и принялись замаливать свои грехи, откупаясь от преследования.

Волан-де-Морт раздражённо выдохнул сквозь сжатые зубы. Ничего… Уже скоро всё совершенно изменится — уже скоро он наглядно увидит, кто из них остался верен ему… Верен по-настоящему! И горе тем, кто продемонстрирует обратное! А договор с Ханом… что же, его личные заметки в обмен на возможность исцеления и возвращение полного могущества — незначительная цена. Если же ничего не выйдет, всегда можно вернуться к изначальному плану.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Один из не используемых кабинетов.

— Sphaera bubil! — Гарри совершил плавное движение палочкой вокруг собственной головы, произнося заклинание.

— Да! Молодец! — радостно запрыгала на одном месте Гермиона, наблюдая, как воздух сгустился, образуя некое подобие мыльного пузыря.

Гарри с интересом помахал ладонью перед глазами, наблюдая, как искажается картинка — хоть заклинание и создало пузырь, как было должно, выполнено оно всё ещё было не идеально, по описанию в книгах головной пузырь должен был быть полностью прозрачным, не препятствующим взгляду. Да, под водой или, например, в облаке газа, всё могло выглядеть иначе, ведь, как говорила Гермиона, на границе раздела сред… Или как-то так…

— Не идеально… — вздохнул он, покачав головой.

— Давай ещё раз, — девушка кивнула.

— Sphaera bubil! — плавное движение палочкой, заклинание, сгущение воздуха вокруг головы…

Гарри нахмурился, прислушиваясь к своим ощущениям — в этот раз заклинание словно потребовало больше сил, после дополнительных занятий у профессора Хана, на которых тот продолжал обучать его и старшекурсников стихийной магии, Гарри научился ощущать это. Не всегда, неуверенно, но теперь он порой буквально чувствовал поток магической энергии внутри своего тела, ощущал, как та словно зарождается где-то в груди, протекает в руку, а оттуда — в палочку. И по интенсивности этого потока он мог с некоторой уверенностью сказать, насколько заклинание «прожорливо».

Например, уже известный ему Патронус, заклинание вызова которого он до сих пор считал самыми сложными и мощными чарами в своём репертуаре, ощущалось им где-то… вдвое тяжелее тех молний, которым его обучил профессор ЗоТИ. Прочувствовав эту разницу на своём собственном опыте, он, пожалуй, понимал, почему подавляющее большинство волшебников считало способность вызвать Патронус, а тем более вызвать его телесную форму, чем-то выдающимся. В противовес, тем больше он не понимал, почему в таком случае испытывает трудности с простой школьной программой, пусть и со старших курсов Хогвартса!

— У тебя получилось?.. — с улыбкой неуверенно спросила Гермиона, наблюдавшая за эмоциями волшебника по его лицу.

— Кажется, да… — произнёс Гарри — пузырь и в самом деле в этот раз вышел практически прозрачным, он чуть переливался вокруг его головы, но явно не собирался ни лопаться, чего он внутренне опасался, ни мешать обзору или дыханию.

— Это же замечательно! Ты можешь дышать? Видишь всё чётко? Звуки не искажены? — затараторила девушка, обходя его по кругу.

— Д-да… — кивнул юноша. — Погоди, не тараторь так! Всё точно так же, как в учебнике…

На лице волшебницы расцвела счастливая улыбка. На радостях, она подскочила к Гарри, крепко обнимая и прижимаясь к его груди. От неожиданности, чувствуя лёгкое смущение, он положил руки на плечи Гермионы, ловя себя на мысли, что… Не знает, как себя вести. Казалось бы, после бала, на который они пошли вместе, он уже не должен был испытывать такой неловкости рядом с волшебницей… Нет, не было ничего такого, о чём мог бы думать подросток в его возрасте, но… Чёрт побери, он даже не знал, как называть её в мыслях! Его девушкой? Всё ещё подругой? Интересно, а сама Гермиона тоже испытывает такие сомнения?

— Это всё благодаря твоей помощи, — всё-таки улыбнулся юноша, слегка сжав её плечи ладонями.

— Ой, да ладно тебе… — помотала головой девушка, не поднимая лица, по порозовевшим кончикам ушей, видневшимся через кудри, становилось очевидно, что она тоже смущалась… Но продолжала стоять. — В любом случае, у тебя теперь есть способ продержаться под водой час…

Гарри кивнул — согревающее заклинание он тоже освоил, и оно вышло заметно проще головного пузыря. Его, конечно, немного напрягала перспектива заплыва на большой глубине, а Чёрное озеро было довольно глубоким, особенно в самом центре, под защитой всего лишь двух заклинаний, изученных буквально только что, но он просто старался об этом не думать.

— Нужно будет взять с собой ещё и жабросли, — после короткой паузы произнёс волшебник.

— На всякий случай? — Гермиона подняла на него понимающий взгляд.

— На всякий случай, — кивнул юноша, улыбнувшись. — Оказаться посреди озера на глубине нескольких метров, когда заклинание пузыря внезапно кончится… Умереть не умру… наверное, но приятного будет мало.

— Тогда обязательно возьми! Мы же заказывали их для зелья. Сварить, конечно, не успели… Но ингредиенты остались.

Гарри снова кивнул. С зельем водного дыхания они оказались «в пролёте», как выразился Рон — заказать ингредиенты вышло даже проще, чем он думал, Гарри просто отправил совой письмо в одну из лавок Косой Аллеи, торговавших всем необходимым для зельеварения, приложив к нему горсть галлеонов, и получил с обратным письмом уменьшенный чарами сундучок со всеми составляющими. И сдачу. Но вот дальше начались уже «проблемы» — они предприняли три попытки сварить зелье водного дыхания, скрупулёзно следуя инструкции из книги, но на выходе каждый раз получалась какая-то странная бурда, совершенно не походившая на описываемую в рецепте жидкость, и… Времени на четвёртую попытку просто не осталось — варилось оно четыре дня. Именно потому у них ещё остался один пучок крайне неаппетитных зелёных водорослей, похожих на скользкие крысиные хвосты.

И это ему придётся глотать… Волшебник поморщился от «радужной» перспективы. Оставалось надеяться, что заклинания будут работать так, как им положено, а само Испытание пройдёт без каких бы то ни было неожиданных сложностей. Его и так с каждым оставшимся часом всё больше напрягала мысль потерять что-то ценное, чем грозила подсказка из золотого яйца. И… Продолжая обнимать замолчавшую девушку, он всё больше ловил себя на пугающей мысли, что, кажется, знает, что именно отнимут у чемпионов. Возможно, в случае Крама и Флёр были возможны варианты, то для него и Седрика всё было куда как очевидно.

— Герм… Гермиона…

— Гарри? — удивлённая резко изменившимся тоном его голоса, девушка с беспокойством нахмурилась.

— Я… — юноша сглотнул, но через секунду всё же упрямо тряхнул головой, коря себя за несмелость, и продолжил. — Возможно, сейчас не самый лучший момент, чтобы… Ну… Но почему-то… Кхм… Гермиона… ты будешь моей девушкой? — выпалил на одном дыхании волшебник.

Глаза девушки широко распахнулись, а щёки вспыхнули от смущения. Гарри с напряжением ждал ответа, а Гермиона, казалось, не могла поверить в услышанное предложение, стараясь увидеть на его лице что-то… Не удивительно, наверное, да? Первые три года они с Роном видели в ней кого угодно, но не девушку в том самом смысле. Подруга… Всезнающая помощница на занятиях… Соратник по приключениям… Только в этом году он поймал себя на другом впечатлении…

— Ты… правда этого хочешь? — наконец неуверенно спросила Гермиона.

— Д-да… — он кивнул. — Ну, по крайней мере… если ты не уверена… мы можем просто попро…

— Я согласна, — счастливо улыбнулась девушка, снова обнимая его, на этот раз ещё крепче.

— Хорошо… — только и мог выдавить Гарри, чувствуя, как бешено стучит его сердце от искреннего облегчения и радости от согласия.

Даже предстоящее Испытание на миг стало беспокоить его как-то… меньше. Он, определённо, сделает всё, чтобы пройти его. И спасти Гермиону, если именно её у него решат похитить. О том, что произойдёт в случае неудачи или, если он не успеет, Гарри предпочитал не думать.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Малый ритуальный зал.

— Господин… — Рили почтительно склонился, жестом приглашая мага проходить в открытую дверь. — Малый ритуальный зал. Рили с другими эльфами привёл тут всё в порядок… Его давно не использовали, но чары на стенах в полном порядке… И площадка в центре для начертаний — тоже.

Маг с интересом обвёл взглядом помещение, войдя внутрь и остановившись на пороге. В этой части замка он ещё не был — ритуальный зал, выделенный ему Дамблдором, располагался на подвальном ярусе в противоположном от гостиной Слизерина конце Хогвартса. Фактически, тут в основном шли помещения, отведённые для кладовых разного толка, но большая часть дверей была просто закрыта, что наводило на определённые предположения об содержимом скрываемых ими комнат.

Малый ритуальный зал представлял собой обширное и полностью пустое помещение с голыми каменными стенами, каждый блок которых был покрыт сложными руническими цепочками, вероятнее всего, предназначенными для обеспечения безопасности и сдерживания последствий пошедшего «не так» ритуала. В центре располагалось возвышение круглой формы, заполненное чем-то белым и гладким — явно та самая «площадка для начертаний».

— Господин доволен?

— Вполне, — медленно кивнул данмер, переходя на магическое зрение и принявшись оглядываться по новой. — Спасибо, Рили.

— Рили счастлив! — домовик порывисто поклонился, хлопнув ушами в воздухе. — Господину нужно что-то ещё?

— Нет, можешь идти.

Домовик снова поклонился и исчез с тихим хлопком, оставляя Авалора одного.

— Ох… Давненько я в таком не был, — раздался от входа голос Флитвика.

— Коллега?

— В зале, — пояснил полугоблин. — Ну, не именно тут, — задумчиво почесал он кончик носа, улыбнувшись, — всё же, он был законсервирован, а я не так стар. Но они все однотипные.

— А почему он был законсервирован? — с интересом спросил маг. — Ведь ритуалы в программе есть…

— Тут какое дело… — полугоблин задумчиво почесал кончик носа. — Какие-то ритуалы, несомненно, изучают, взять хоть те же чары незримого расширения, но это частные случаи. Основополагающую теорию ритуалистики из программы убрали — Министерство магии считает, что студентам это не нужно, а тем, кому может понадобиться, допустим, по работе, на той самой работе всё и пояснят. Насколько я помню, в той же академии Аврората есть факультатив по этому делу. Обязательный, — он хмыкнул.

— Понимаю…

— К слову, — Флитвик выудил из-под пиджака объёмистую тетрадь, протягивая её магу, — как и обещал, это мой конспект по ритуалистике. Там и выкладки по теории, которые я собирал по многим источникам, и рекомендации по составлению, собственно, ритуала. Если что-то будет не ясно, обращайтесь, я дам комментарии.

— Благодарю, — данмер принял из рук низкорослого профессора тетрадь, открыв ту на первой странице и бегло пробежав глазами по тексту, написанному практически каллиграфическим почерком.

— Насчёт очков, — Филлиус покачал головой, — к сожалению, артефактор, о котором я вам говорил, сейчас уехал из Англии. Так что, если дело не срочное, стоит подождать его возвращения. В Лютном переулке есть другие мастера, но я не могу их советовать… Не та у них… репутация.

— Что же… Не всегда всё идёт так, как нам бы хотелось, — Авалор пожал плечами. — Но я всё равно благодарен вам за помощь. Это, — он поднял в руке тетрадь с заметками, — большое подспорье.

— Буду признателен, если вы, как и обещали директору, — вздохнул полугоблин, — воздержитесь от опасных экспериментов, посчитав допустимым консультироваться с коллегами в любой сомнительной ситуации. Учитывая упомянутые вами масштабы прилагаемых сил…

Флитвик развёл руками, мол «извините за подозрения, но ничего не могу с собой поделать».

— Не беспокойтесь, коллега, — Авалор понимающе кивнул, — меньше всего я хочу окончить свои дни в виде обгорелого пятна на стене или в качестве горстки углей на дне огромной воронки. Я не считаю себя всезнающим, и с радостью воспользуюсь помощью более опытных коллег.

— Ваше благоразумие делает вам честь. Простите меня за сомнения, — Флитвик улыбнулся. — В таком случае, с нетерпением буду ждать ваших открытий. Хоть мне всё ещё немного не по себе от мысли о самом факте нарушения исключений Гампа ценой приложения огромной магической мощи, это не может отменять гениальности открытия, если вам будет сопутствовать успех.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

«День Х» подкрался как-то совершенно незаметно — казалось, вот только что до второго Испытания оставалось ещё почти два дня, как Гарри уже осознал себя в четверг на последнем занятии по ЗоТИ… На крайнем занятии, поправил он себя, вспомнив странное суеверие, как-то подслушанное дома. На обеде им объявили, что чемпионы освобождаются от последнего урока, что было встречено завистливым гомоном всех прочих студентов, недоумением на лице у него и Седрика и… принятием, как чего-то само собой разумеющегося, у трапезничавших тут же гостей.

И вот теперь он, задумавшись, собирал вещи, складывая их в сумку. Сидевшие рядом Рон с Гермионой поглядывали на него с затаённым беспокойством, но он не обращал на них внимания, уйдя в свои мысли и…

— Слушай, Гарри, — хлопнул его по плечу Рон, заставив юношу вздрогнуть, — всё будет в порядке! Ты же даже с драконом справился! А тут… Целое заклинание выучил! И жаб… кхм… — он оглянулся на направлявшегося к ним преподавателя, понизив голос, — жабросли добыл. Всё преимущества на твоей стороне!

— Знаю, — вымученно улыбнулся он. — Просто волнуюсь…

— Так сходи проветрись! Всё равно у тебя сейчас не будет чар — прогуляйся во дворе замка…

— Ваш друг прав, мистер Поттер, — раздался голос Хана, — в плане подготовки, я верю, вы сделали всё возможное. А пустые волнения принесут только вред. Свежий воздух и прогулка — отличный совет.

— И правда, Гарри! — присоединилась Гермиона. — На тебе лица нет. Перестань себя накручивать!

— Да-да… Хорошо, — он вздохнул.

— Тогда мы пойдём на урок, апотом встретимся на ужине!

— Конечно!

— Мисс Грейнджер, — снова подал голос Хан.

— Профессор?

— Ваш декан просила передать, чтобы вы зашли к ней сразу после моего занятия. Насчёт урока чар не беспокойтесь — профессор Флитвик в курсе.

— Прямо сейчас? Да, сэр…

Волшебница удивлённо посмотрела на Гарри, а он… Юноша внезапно почувствовал волну ледяных мурашек, пробежавших по спине. Всё было именно так, как он подозревал… Просто не может быть иного объяснения, зачем Гермиона могла вдруг понадобиться Макгонагалл именно сейчас… Гарри повернулся к стоявшему рядом профессору, собираясь спросить, может ли проводить её до кабинета, раз уж у него больше не было занятий, но мужчина только молча покачал головой, глядя на него с каким-то сочувствием и… пониманием?

— Профессор Макгонагалл просила, чтобы вы пришли одна, мисс Грейнджер. Не думаю, что дело займёт много времени.

— А… Да, конечно, профессор Хан! — девушка кивнула, поворачиваясь к Гарри. — Я быстро!

Гермиона убежала, а Гарри… Волшебнику только и оставалось, что кивнуть — он хотел обнять её «на прощание», но почему-то не смог себя заставить, посчитав, что это будет выглядеть слишком… странным. Проводив убежавшую девушку взглядом, юноша вздохнул, убирая чернильницу и закидывая ремень сумки через плечо.

— Тогда и я побегу! Удачной прогулки, Гарри!

Рон закинул свою сумку на плечо и побежал следом за Гермионой, оставляя Гарри одного.

— Мистер Поттер, — негромко окликнул его Хан.

— Профессор?..

— Судя по вашей реакции, вы знаете…

— Кто назначен моим заложником для второго Испытания? Знаю. Это было… очевидно.

— А вашей… паре, — мужчина понимающе улыбнулся, — вы не сказали?

— Как-то к слову не пришлось… Да и мы были заняты подготовкой в последние дни… Я… Просто не знал, как это сказать.

— Я вас понимаю. Могу заверить, мистер Поттер, — Хан кивком проводил кивком последнего уходящего студента и присел прямо на соседний стол, внимательно глядя на волшебника, — вашей девушке ничего не грозит…

— Мы не… Кхм… Да… моей девушке, — невольно улыбнулся Гарри, вспомнив недавний разговор.

— Над озером будут дежурить преподаватели, и я в их числе. Уверяю, если будет хотя бы малейшая угроза заложникам, мы тут же их подберём — директор Дамблдор был крайне недоволен решением Министерства, так что… — профессор ЗоТИ развёл руками, подмигнув, — поблажек организаторам, особенно после того, что случилось с вашей хвосторогой на первом Испытании, он больше делать не намерен.

— Это… Кхм… Спасибо, сэр!

— Идите и в самом деле прогуляйтесь. И не думайте об Испытании — хватит вам волнений. Полагаю, ваш друг Рон имел ввиду, что вы разучили чары головного пузыря?

— И согревающие, — юноша с улыбкой кивнул. — Это показалось самым оптимальным.

— В таком случае, вы вполне готовы к испытанию. Не думаю, что ваши конкуренты будут применять что-то более изобретательное — не в этот раз.

— Спасибо, сэр!

— Возвращаю вам вашу мантию, — профессор вынул из кармана пиджака серебристый свёрток, протягивая волшебнику.

— Вы… закончили?

— Не знаю, порадует это вас или нет, но я пришёл к выводу, — маг улыбнулся, — что этот артефакт — куда более сложная магическая вещь, чем все мантии-невидимки, с которыми я раньше имел дело. Кто бы ни создал её, он, определённо, разбирался в магии куда лучше меня.

Гарри шокированно распахнул глаза — не каждый раз слышишь такое признание из уст профессора. Тем более такого профессора, как Хан, которого студенты за глаза давно считали лучшим преподавателем ЗоТИ в принципе.

— С… Спасибо, сэр, — волшебник убрал артефакт в карман.

— Идите, мистер Поттер. И да…

— Сэр?

— На случай, если вы об этом не подумали, те чары, которые вы изучили на моих дополнительных занятиях, — мужчина понизил голос, наклонившись ближе к Гарри, — вполне работают и под водой. У них нет ограничений привычного маглам электричества. Магия, как никак, — он развёл руками.

Удивившийся в первый момент, юноша вскинул брови, понятливо кивнув. Этот совет, пожалуй, был полезнее всего — если под водой потребуется сражаться с кем-то из обитателей озера… Привычные оглушающие представлялись ему не идеальным выбором, а потому, возможность использовать столь мощные чары, не рискуя поджарить молнией самого себя… Это было по-настоящему ценно!

— Спасибо, профессор, — снова кивнул юноша.

— Удачи.

Примечания:

*41.1 В оригинальной истории автор весьма… «вольно» обошлась с вопросом прохождения студентами второго Испытания. Вернее, с тем моментом, что это, на секундочку, февраль месяц и часовой заплыв под водой при температуре около +3℃ — это не то «удовольствие», которым можно наслаждаться. Так что, добавим капельку здравого смысла и авторской самодеятельности.

Стазисные чары, о которых говорит Флитвик — вариация «бытовой магии» для сохранения еды свежей, адаптированная для живых организмов. Позволяет буквально остановить все процессы в организме цели, оградив его от влияния большинства воздействия окружающей среды. В качестве дополнительной «надстройки» может использоваться снятие чар по условию. Словесная формула — Sine immutabili.

*41.2 Оно же «Чёрная метка» — магическое клеймо, наносившееся лично Тёмным Лордом на левую руку своих последователей. Представляет собой своеобразную «татуировку» в виде черепа со змеёй, выползающей изо рта. Служит в качестве отличительного знака как для взаимного распознавания Пожирателей, так и для связи между Пожирателями и Волан-де-Мортом. При касании Метки на руке любого из них волшебной палочкой, все остальные чувствуют в своих Метках сильное жжение, при желании Лорда, перетекающее в боль. Неактивная метка выглядит как бледная отметина на внутренней части левого предплечья, в активном — приобретает яркий чёрный цвет.

Аналогичное по виду изображение запускается Пожирателями смерти в небо в качестве подписи после проделанной «работы». Словесная формула — Morsmordre.

Глава 42. Второе Испытание

Делай, что должно, и будь, что будет.

(Марк Аврелий)

Окрестности Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Чёрное озеро.

День второго испытания насупил в полном соответствии с вселенским представлением о течении времени — за вечером пришла ночь, а за ночью, как это ни странно, случилось то самое утро. Ничего неожиданного и необычного, но Гарри упорно казалось, что всё случилось совершенно «неожиданно», от чего на душе юного волшебника было весьма и весьма муторно. Хотя, возможно, дело было в том, что Гермиона так и не вернулась в тот вечер в гостиную факультета? Впрочем, похоже, беспокоило это лишь его одного — после ужина Рон, хоть и обратил на это внимание, уже через десять минут успокаивающе хлопнул друга по плечу, предположив, что девушка просто задерживается у профессора, тем более что самой Макгонагалл в Большом зале тоже не было, а затем и вовсе отправился играть в шахматы с Дином Томасом. Как делал это почти каждый вечер…

Вздохнув, Гарри бросил быстрый взгляд на часы и принялся в очередной раз проверять, ничего ли он не забыл. Готовясь к испытанию, они так и не сумели остановиться на каком-то одном способе его прохождения — чары головного пузыря ему всё-таки дались, но не всегда выходили идеальными, а зелье для подводного дыхания, предложенное Невиллом, сварить просто не хватало времени. Поэтому, в качестве «плана Б» пришлось обойтись пучком весьма противно выглядящих водорослей, сейчас лежавших в небольшом кожаном мешочке, висевшем у него на поясе. Хорошо ещё, что умереть от холода ему не грозило — согревающие чары были куда проще и проблем у него не вызывали. Завершала «экипировку» верная волшебная палочка, сейчас закреплённая в довольно удобной кожаной кобуре на его предплечье. Увидев такую в одном из журналов с товарами для волшебников, Гарри даже удивился, почему не подумал об этом раньше, продолжая таскать свой главный инструмент просто в кармане мантии.

Ну и, на закуску, так сказать, у него всегда были чары, показанные Ханом на дополнительных занятиях — он очень надеялся, что сражаться в глубинах озера ни с кем не понадобится, но, памятуя случай с драконицей, надежда на стопроцентную компетентность организаторов испытания была, будем откровенны, весьма и весьма призрачной. И возможность «подбодрить» кого-то из обитателей глубин разрядом молнии, не рискуя поджариться самому (за это уточнение профессора юноша был особенно благодарен) была очень кстати.

— Мистер Поттер, — раздался после короткого стука в дверь голос декана, — если вы готовы, нам стоит отправляться — до начала испытания осталось двадцать минут.

— Да, профессор Макгонагалл, — откликнулся Гарри, — я уже выхожу.

Закутавшись в тёплую мантию, скрывшую плотный, но всё же не дающий никакого тепла, костюм для плавания, юноша открыл дверь, встречаясь с по обыкновению строгим взглядом преподавателя. Впрочем… Нет… В этот раз в глазах Макгонагалл можно было легко заметить беспокойство за своего студента. А в следующую секунду, стоило ему выйти в коридор, это беспокойство обрело и более явную форму — декан факультета тепло улыбнулась ему и осторожно сжала пальцами плечо.

— Всё в порядке, ми… Гарри?

— Да, мэм, — юноша ответно улыбнулся, чувствуя, впрочем, что улыбка вышла какой-то… кривоватой.

— Я уверена, ты справишься в лучшем виде! Но не забывай, пожалуйста, — наклонилась женщина ближе к нему, — что главное не победа, а жизнь… Твой полёт из-под носа хвостороги был великолепен, но мне бы не хотелось терять студента, особенно втянутого в эту авантюру против собственной воли…

— Спасибо, профессор… Я… — Гарри вздохнул, снова улыбнувшись, в этот раз более естественно, — я думаю, что подготовился ко всему… Ну, насколько это вообще было возможно в такой ситуации. И я помню, что профессор Хан говорил, что я могу в любой момент просто отказаться от участия. Но… Мы же хотим поймать того, кто всё это устроил, правда?

— Ты очень храбрый юноша, — прерывисто вздохнула волшебница, ещё раз сжав его плечо пальцами и убрав затем руку, возвращая себе более официальный и «подобающий» вид. — Чем бы не закончилось испытание, знай, мы все гордимся тобой.

Макгонагалл глубоко вздохнула, снова становясь суровым профессором трансфигурации и деканом факультета Гриффиндор. Обведя Гарри взглядом, она коротко кивнула, явно удовлетворённая увиденным, и жестом предложила волшебнику следовать за собой. В гостиной было пусто — все гриффиндорцы уже наверняка занимали свои места на трибунах на берегу Чёрного озера, по крайней мере, во время сборов Гарри слышал суету внизу и громкий голос старосты, торопивший близнецов Уизли.

Торопливо идя следом за деканом, юноша старался не думать о том, что сейчас испытывает Гермиона, находясь на дне озера, надеясь лишь, что взрослые предусмотрели этот момент. Впрочем… Словам Хана он всё же верил, а профессор ЗоТИ говорил ему, что директор всё предусмотрел, и заложникам ничего не грозит. Так они и дошли до главных ворот замка. Только в вестибюле он увидел первых студентов, учеников Пуффендуя, явно припозднившихся после завтрака и сейчас спешивших наружу.

С погодой повезло — хоть на улице и было достаточно холодно, чтобы он задумался о наложении согревающих чар прямо сейчас, небо всё же было ясным, а солнце, хоть и не грело, но чуть сглаживало мрачный настрой своим светом. Уже от самого замка он увидел трибуны, возвышавшиеся на берегу озера, кажется, те же самые, что окружали арену с драконами на первом испытании. Прищурившись, он смог увидеть, что те были уже забиты до отказа, а даже на таком расстоянии до него доносился нестройный гул голосов — зрители оживлённо переговаривались в ожидании начала.

— Вам сюда, мистер Поттер, — Макгонагалл жестом указала на знакомую «чемпионскую палатку», стоявшую у самой воды рядом с массивным, покрытым золотой парчой, столом судей, за которым уже расположились директора школ и сотрудники Министерства магии. — Через несколько минут объявят начало, и вы с другими участниками выйдете к пирсу, чтобы выслушать последние инструкции. Удачи вам.

— Спасибо, профессор, — кивнул юноша.

В палатке всё было точно так же, как и на первом испытании — отделённая ширмой часть для потенциальных пострадавших, несколько скамеек для чемпионов, расставленных вдоль стен и… собственно, три других чемпиона, сидевшие с мрачным видом, глядя прямо перед собой. Только Седрик при виде него поднял голову и приветливо кивнул, оставаясь, впрочем, всё столь же мрачным. Кивнув сопернику и… товарищу по несчастью в ответ, Гарри опустился на свободное место, точно так же уставившись перед собой и пытаясь успокоить участившееся сердцебиение — несмотря на всю уверенность в своих силах и осознание, что сделал всё, что только мог для подготовки, мандраж никуда не делся.

— Чемпионы, — заглянул в палатку Людэ Бэгмен, — у нас всё готово для начала. Если и вы готовы, мы с нетерпением ждём вас на берегу!

Волшебники молча встали со своих мест, направившись к выходу из палатки, обходя замершего на проходе Бэгмена. Мужчина внимательно провожал каждого из них взглядом, словно убеждаясь, что они те, кто и должен тут быть. Проходившего последним Гарри он задержал жестом руки, воровато выглянув наружу и прошептав, наклонившись к самому уху юноши:

— Всё в порядке, Гарри? Знаешь, что делать?

— Ага, — столь же тихо ответил Гарри, озадаченно покосившись на одного из организаторов. — Не беспокойтесь, сэр…

— Ну и отлично! Тогда пойдём!

Организаторы расставили участников рядом с судейским столом, расположив их вдоль кромки воды, а Бэгмен вышел чуть вперёд, направив волшебную палочку на собственное горло, как тогда, на Чемпионате мира по квиддичу, произнеся заклятие Sonorus — его голос тут же разнёсся над озером, ясно слышимый даже у самых дальних трибун.

— Ну, что же, наши участники уже здесь и они явно готовы ко второму испытанию нашего Турнира Трёх Волшебников! Напоминаю для них и для вас, дорогие зрители, что после моего свистка, сигнализирующего о начале, у чемпионов будет ровно один час, и ни секундой больше, на то, чтобы нырнуть в самые глубины Чёрного озера и найти там то, что было у них украдено! Как и на первом испытании, во время второго участникам понадобится проявить свои лучшие качества, разнообразные навыки и умения, и доказать всем нам, что они не зря были избраны Кубком Огня в качестве чемпионов своих школ! Мы…

— Людо! — недовольно окликнул волшебника Дамблдор.

— О… Да-да, конечно же! Не буду растекаться мыслью по древу! Итак, на счёт три: раз… два… три!

Холодный воздух огласил пронзительный свист, трибуны взорвались криками и аплодисментами, а Гарри, выбросив из головы все посторонние мысли, не глядя, что делают другие участники испытания, сосредоточенными движениями сбросил с себя мантию, поёжившись от пробирающего до костей ветра, и достал из кобуры волшебную палочку, одновременно направившись к воде.

— Calore adurantur! (*42.1) — волна тепла, прокатившаяся с макушки до самых кончиков пальцев, заставила Гарри облегчённо улыбнуться — замёрзнуть ему теперь не грозило. — Так… теперь пузырь… Sphaera bubil!

К счастью, в этот раз всё прошло, как по учебнику — вокруг головы волшебника из воздуха собралась полупрозрачная плёнка в форме пузыря, лишь незначительно искажающего окружающие предметы. Убедившись, что заклинание работает так, как должно, не собираясь развеяться через пару секунд, Гарри, уже совершенно не обращая внимания на окружающих, шагнул вперёд. Вода в озере была ощутимо холодной даже через чары, что лишь больше убеждало волшебника в правильности выбранной стратегии. Наконец, когда он вошёл уже по пояс, чудом не поскользнувшись на плоских, заросших илом камнях, юноша глубоко вздохнул, вернул палочку в кобуру на предплечье и решительно нырнул, сразу уходя под воду. Судя по донёсшимся где-то неподалёку трём всплескам, его соперники поступили точно так же. Второе испытание началось.

Окрестности Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Над поверхностью Чёрного озера.

Авалор Хан внимательно следил за заходящими в воду чемпионами, зависнув в трёх метрах над поверхностью Чёрного озера. Да, это было не то времяпрепровождение, которого он жаждал, но инициатива, как говорится, инициирует инициатора, а именно его устами Дамблдор и озвучил такие меры по обеспечению безопасности происходящего. Впрочем, в отличие от профессора Снейпа, расположившегося чуть дальше, выражение лица которого источало просто вселенское раздражение, на самом деле его происходящее не столь уж и тяготило. По крайней мере, сидение на метле на протяжении часа никак не мешало ему думать и планировать, прокручивая в голове прочитанный накануне конспект Флитвика по созданию ритуалов.

Записи полугоблина были на удивление структурированными и понятными даже для него, знакомого с ритуалами лишь в общих чертах, по прочитанным в библиотеке замка источникам. Было заметно, что профессор чар серьёзно интересовался этой частью волшебного искусства, то ли из любви к… хм… искусству, то ли преследуя личные цели, как и сам Авалор. В любом случае, с такими справочными материалами у мага было куда больше шансов добиться желаемого, как в получении способа создания нормальных камней душ, так и в части их уговора с Волан-де-Мортом. О сохранении в силе которого не преминул сообщить «Грюм», поймав его за пару часов до начала испытания в коридоре.

— Бр-р-р… Ну и погодка, — ёжась, к нему подлетела Тонкс, тоже вызвавшаяся следить за происходящим непосредственно над озером.

— Скажем спасибо организаторам этого балагана, — хмыкнув, Авалор коротким жестом палочки, вытянутой из крепления в рукаве, накинул на волшебницу согревающие чары, вызвав благодарную улыбку. — Грюм всё же поставил тебя на озеро?

— Ну, раз ты тут, — чуть смутилась Тонкс, — значит, посмотреть всё в комфорте с трибун не получится, а одной скучно…

— Я не возражаю. Надеюсь, впрочем, что в этот раз никаких неожиданностей не будет…

— Ага…

Взгляд волшебницы переместился на отдалённые трибуны, а сама Тонкс с лёгкой завистью вздохнула — она явно с куда большим удовольствием сидела бы сейчас там, наблюдая за происходящим через развешенные напротив зрителей масштабные иллюзорные изображения, транслировавшие происходящее из-под поверхности воды (*42.2), но… Что было, то было. Впрочем, компания Авалора определённо несколько сглаживала недовольство ситуацией.

Девушка перевела взгляд на тёмную водную гладь, а данмер чуть прищурился, переходя на магическое зрение — это был единственный доступный ему способ хоть как-то следить за происходящим под водой. Вообще, предложение расставить профессоров и пару авроров наблюдателями было одним сплошным «очковтирательством» — основное действие происходило в глубине водоёма, а повлиять на происходящее хоть как-то, не ныряя следом за чемпионами было решительно невозможно. Но это было всё же хоть какой-то гарантией возможности оказать помощь, если что-то пойдёт не так, пусть и в самом конце, когда участники будут всплывать на поверхность.

В магическом зрении глубины озера расцветали множеством переливающихся оттенков, сигнализируя о том, что этот водоём был очень даже обитаемым, по крайней мере, маг явственно различал фон от пары стай гриндилоу (*42.3), неяркое свечение самих чемпионов, сейчас удалявшихся от берега в направлении центра озера, и, собственно, цель их пути — крупное поселение водяного народа, расположившееся в самой середине Чёрного озера, куда организаторы и поместили заложников, приковав тех к довольно искусно выполненной статуе тритона, высеченной из цельного куска скалы. Ну, саму статую он, разумеется, не видел, но прекрасно знал, что она там есть. Он…

Мелькнувшее на самой границе восприятия чувство чужой магии, словно бы специально «подсунутое ему под нос», заставило мага озадаченно нахмуриться, исподволь переводя взгляд в сторону трибун. Это была странная энергия, совершенно не похожая на привычный уже фон местных волшебников, но смутно напоминавшая то, что он чувствовал от того амулета, висевшего на шее старейшины Грутарка во время их беседы на Косой аллее. Лишь бросив взгляд на зрительские места, он тут же обнаружил и источник этого воздействия — яркая, но неуловимо короткая вспышка магии, пришедшая откуда-то с дальнего края трибун, исчезнувшая в тот же миг, когда он обратил на неё внимание. И, как бы мимолётно всё не произошло, маг вдруг понял, пришедшим из глубины его Я интуитивным осознанием, что это было… приглашение к беседе? Кто-то неизвестный привлёк его внимание, намекнул на ожидание встречи и тут же скрылся вновь, слившись с магией простых волшебников, словно ничего и не было. Это было… странно.

— Авалор? — окликнула замершего мага Тонкс. — Всё в порядке?

— Да, всё хорошо, — повернулся к волшебнице данмер, улыбнувшись и указывая пальцем вперёд, — кажется, кто-то из ребят уже добрался.

— Как ты отсюда вообще хоть что-то видишь? — проворчала волшебница, прищуриваясь, силясь разглядеть, на что указывал её собеседник.

Впрочем, буквально через пару десятков секунд всё стало более чем очевидно — к поверхности поднялись пузыри воздуха и донёсся странный трескучий звук, заставивший Авалора ещё шире чему-то улыбнуться, а девушку наоборот озадаченно нахмуриться. А уж, когда наверх всплыло несколько тёмных силуэтов, в которых та, приглядевшись, опознала частично обугленные и слабо дымящиеся, несмотря на нахождение в воде, трупики гриндилоу…

— Невероятно! — раздался усиленный заклинанием голос Людо Бэгмена, взявшего на себя комментирование происходящего. — Кажется, Гарри Поттер первым добрался до поселения русалок на дне озера, но был атакован несколькими гриндилоу! Но что за заклинание он применил? Это… Кажется, это была молния? Под водой? Пусть меня поправят более опытные волшебники, но разве это возможно?!

— Кхе… — только и выдала Тонкс, косясь на лучащегося довольством мага. — Твоих рук дело?

— Не понимаю, о чём ты, — хмыкнул Авалор. — Я всего лишь провёл несколько факультативных занятий со старшими курсами. Мистеру Поттеру позволили на них присутствовать в качестве исключения из-за его ситуации…

— Но это заклинание! Молния? Именно так ты убил хвосторогу тогда! Я…

— Я применял несколько другое заклинание, — покачал головой маг, удовлетворённо кивнув при виде двух голов, показавшихся над поверхностью воды, — но… Да, в чём-то ты права. Юный Поттер отлично освоил новые и, замечу, достаточно сложные для его возраста, чары.

— Ты обязан научить этому и меня! — бескомпромиссно заявила Тонкс, с возмущением в голосе ткнув пальцем в его сторону, в следующее же мгновение смутившись от собственной наглости и сверкнув резко посиневшими волосами. — Пожалуйста?

— Приходи на факультатив, — маг пожал плечами. — Думаю, уж ты-то с этим точно справишься.

— Уж будь уверен… О, смотри, ещё один всплыл!

Девушка указала на вторую пару голов, появившуюся неподалёку от уже направлявшегося в сторону берега Поттера. Кажется, это был Крам в компании одной из старшекурсниц Хогвартса, с которой тот и появился на Святочном балу. Прищурившись, данмер внимательно смотрел на воду, отслеживая оставшихся двух чемпионов — Седрик был уже недалеко от поселения, уверенно обойдя очередную стаю гриндилоу, «спущенную с поводка» водяным народом, а вот Флёр… Француженка была ещё далеко, отклонившись от курса и рискуя заплыть вообще не туда, куда планировалось. Маг задумчиво огладил подбородок, пытаясь решить, стоит ли переместиться ближе к девушке, чтобы подстраховать её в случае чего-то неожиданного (а гигантский кальмар, обитавшей в той части озера, хоть и был, несмотря на свой устрашающий вид, довольно мирным существом, мог доставить полувейле много весьма неприятных минут), или можно оставить всё так, как есть.

— Ещё один участник освободил своего заложника! — раздался громкий голос Бэгмена. — Виктор Крам нагоняет Гарри Поттера, направляющегося к берегу! А вот и Седрик Диггори, как вы можете видеть, он удачно обошёл стороной стаю гриндилоу и сейчас как раз борется с удерживающими его заложника путами. Но где же мисс Делакур? Кажется, французская участница испытывает некоторые затруднения, сбившись с пути и забрав куда севернее намеченного маршрута!

— Как думаешь, — негромко произнёс маг, повернувшись к Тонкс, — стоит подстраховать? Если я не ошибаюсь, она направляется прямо к лёжке кальмара. Я не уверен, знает ли Флёр о том, что он не опасен — может среагировать инстинктивно, а на агрессию в свой адрес…

— Не знаю… — протянула в явных сомнениях девушка, переводя взгляд между магом и трибунами. — Мы, вроде как, не должны вмешиваться в испытание… Ладно бы, если что-то угрожало заложнику, но она участница…

— Логично… — маг вздохнул. — Впрочем, кажется, она и сама сообразила, что заплыла куда-то не туда.

— Да как ты вообще хоть что-то в такой ситуации разбираешь?! — в шутливом возмущении Тонкс толкнула Авалора локтем в бок, подведя свою метлу плотную к его.

— У меня зрение хорошее, — хмыкнул данмер.

На крайне подозрительный взгляд волшебницы маг только дёрнул бровью, улыбнувшись, и перевёл взгляд обратно на озеро. Флёр и в самом деле сообразила, куда ей надо и, хоть и «вляпалась» по пути в ту же стаю гриндилоу, которую миновал Седрик, сумела всё же от неё отбиться и сейчас как раз плыла к статуе в центре поселения, оставляя за собой в воде еле заметный кровавый след — зубки у этой водяной нечисти были весьма острыми.

— Наконец и последняя участница справилась с задачей, освободив свою заложницу! Чемпион Шармбатона пытается догнать соперников, но, кажется, встреча с гриндилоу была для неё не столь лёгкой, как хотелось бы! Я даже вижу мадам Помфри, замечательную целительницу Хогвартса, которая грозит мне кулаком и спешит к пляжу, куда и должны прибыть участники для завершения испытания.

Бэгмен, похоже, окончательно вошёл в роль комментатора, увлечённо озвучивая всё происходящее, как это обычно происходило на крупных спортивных матчах по квиддичу. Махнув рукой Тонкс, Авалор плавно направил свою метлу над водой в сторону берега, одновременно отслеживая плывущих чемпионов, буксировавших за собой всё ещё спящих под чарами стазиса заложников, и поглядывая на трибуны, с которых его «приглашали» на беседу столь необычным образом.

— Думаешь, всё закончилось? — догнала его волшебница.

— До берега они точно доплывут, а там их встретят медики и организаторы. Даже Снейп уже направился к берегу, — указал маг на летящего в ту же сторону профессора зельеварения.

— И хорошо… Быстро управились, — поёжилась Тонкс. — Даже под чарами висеть на ветру над озером — удовольствие ниже среднего.

— Предлагаю, как этот балаган завершится, сходить к мадам Розмерте, выпить чего-нибудь горяченького…

— Эт-то… Да, я согласна! — радостно закивала смущённая волшебница.

— Тогда я отлечу ненадолго, увидел… хм… знакомое лицо среди зрителей, — Авалор мотнул головой в сторону трибун, — надо поздороваться. А после объявления результатов найду тебя.

— Хорошо, — всё ещё смущаясь, Тонкс полетела дальше к берегу, а маг, проводив фигурку девушки на метле взглядом, свернул в сторону зрительских рядов, с прищуром вглядываясь в сидевших там волшебников и волшебниц.

Стоило Нимфадоре отлететь, как данмер увидел очередную яркую вспышку магии, в этот раз сместившуюся на самый край трибуны — неизвестный явно следил за его перемещениями и снова подал знак о своём местоположении. И это становилось куда более любопытным с каждой минутой, ведь он явно знал (или хотя бы предполагал) о возможности Авалора видеть магию. А ничего подобного мужчина за местными волшебниками не замечал, если, конечно, не считать артефакты вроде очков Дюваля, носимые Дамблдором.

Его уже ждали — у края трибун, с независимым видом опёршись на деревянную конструкцию, стоял высокий худощавый волшебник средних лет, задумчиво смотрящий вдаль на водную гладь. Волше… Нет! Это был кто угодно, но не простой человек-волшебник! Стоило магу приблизиться вплотную, как все чувства Авалора буквально взвыли, говоря магу, что перед ним стоит древнее и могущественное существо, тщательно скрывающее свою суть от всех случайных наблюдателей. Данмер не мог объяснить, как это возможно, ведь в магическом зрении он видел именно обычного, пусть и, вероятно, сильного волшебника, но вот интуиция…

Спрыгнув с метлы за несколько метров от незнакомца, данмер осторожно шагнул вперёд, борясь с желанием накинуть на себя несколько защитных заклинаний понадёжнее. И только присутствие тут толпы народа, казалось, не обращавшей на замершую фигуру никакого внимания, останавливало мужчину от неосмотрительных и резких действий.

— Прошу простить мою назойливость, — степенно произнёс черноволосый мужчина, повернув голову к Авалору, — но далеко не каждый день встречаешь гостя из совершенно чужой реальности, тем более столь… интересного во всех отношениях.

— Это… — замерев на полушаге, медленно начал маг, бросив быстрый взгляд по сторонам, — не самое ожидаемое начало беседы, должен признать. С кем имею честь?

— Иногда стоит отбросить словесные кружева, чтобы быть верно понятым, — улыбнулся мужчина, поворачиваясь к магу всем телом, открывая обзор на крупный кроваво-красный кристалл, висевший на грубой цепочке у себя на шее. — Что же до моего имени…

— Николас Фламель? — озадаченно вскинул бровь маг, чуть дёрнув бровью при виде буквально сиявшего в магическом зрении камня.

— Поражён, что вы слышали это имя, — уважительно кивнул собеседник данмера, — и, более того, узнали мой камень… Впрочем, думаю, вы не удивитесь, если узнаете, что оно не единственное в моём случае — долгая жизнь накладывает свои особенности. Но да, последние шесть веков меня звали именно так. Но позвольте задать встречный вопрос… Кто вы? — выделил он интонацией последнее слово.

«Последние шесть веков»? Интересное совпадение… Старейшина гоблинов, помнится, тоже оперировал веками… Нет, одно только это не могло служить ни доказательством чего бы то ни было, ни даже на простое совпадение не тянуло, но вот тот факт, что стоявший перед ним мужчина отличался от местных волшебников столь же сильно, как и сам Авалор… Такой довод было уже не так просто отбросить. Личность Николаса Фламеля, общеизвестного и единственного «создателя философского камня», способного превращать свинец в золото и служившего источником эликсира, продлевающего жизнь, была вещью в себе — о нём знали все, кто хотя бы немного интересовался историей алхимии, о нём писали в книгах и учебниках, но вся эта информация не давала, по большому счёту, ничего важного или ценного. Мог ли всё это время под личиной алхимика скрываться кто-то другой? Кто-то древний и могущественный, избравший такую маску для собственного удобства или иных целей? Запросто! Сам Авалор, поступающий схожим образом уже не первый месяц, был тому отличным доказательством.

— Не могли бы вы несколько… конкретизировать вопрос?

— Вы знаете, кто такие фейри?

— Волшебный народ, — кивнул маг, — обитавший, и кое-где обитающий до сих пор, на территории британских островов…

— Грубое, но, пожалуй, достаточно точное определение… Только узнав о вашем существовании, — Фламель жестом пригласил мага следовать за собой, неспешно двинувшись вдоль берега озера, удаляясь от трибун, волшебники на которых как раз принялись обсуждать окончание второго испытания Турнира, — в первый момент я принял вас именно за одного из них. Полагаю, — он с хитринкой улыбнулся, — директор школы Хогвартс и по сей день считает так же…

— В первый момент… Теперь вы так не считаете?

— Вы, несомненно, не отсюда, не из этой реальности, — кивнул он, — и в вас есть многое от фейри, какими они были века назад… Но и отличий найдётся не меньше. Уж кому, как не мне, это видеть… Вас можно принять за одного из альвов, — Николас кивнул, — но это лишь видимое сходство, возможно, связанное с вашим посохом, — мужчина безошибочно указал пальцем на рукав мага, в котором сейчас покоился Ваббаджек. — Поэтому, я повторю вопрос, кто вы?

— Если говорить об имени, — чуть наклонил голову к плечу маг, — я Авалор Хан. Если же говорить о сути… Я данмер, тёмный эльф, как нас ещё называют, так что, возможно, считая меня тёмным альвом, директор Дамблдор не так уж и далёк от истины.

— Тёмный эльф… — прищурился Фламель, внимательно вглядываясь в мужчину. — Это далеко не всё, но для начала вполне достаточно… Зачем же вы здесь, мистер Хан?

— Учить и учиться, — пожал плечами данмер. — Знаний не бывает много. Особенно, если это знания из другой реальности, как вы сами заметили.

— Понимаю… Что же… Коль скоро вы искренни в своих намерениях, я не вижу причин чинить вам препятствий. Пожалуй, — Фламель задумчиво провёл пальцами по висевшему на груди кристаллу, вызвав череду багровых вспышек в его глубине, — я даже не откажусь поделиться с вами этими самыми знаниями, если пожелаете.

— И что же вы попросите взамен?

Предложение существа, назвавшегося Николасом Фламелем (а маг с каждой секундой всё больше склонялся к мысли, что истинная природа собеседника куда сложнее и «интереснее» маски знаменитого алхимика), было ценно само по себе, равно как и весьма заманчиво. Но такие предложения не делают просто так. Уж точно не при первой встрече, кем бы или чем бы ты ни был. А это значит, что всегда есть цена. Узнать которую стоит до заключения любых сделок.

— О! Ничего невыполнимого! Лишь небольшая ответная услуга. Видите-ли…

С этими словами воздух вокруг Фламеля подёрнулся лёгкой полупрозрачной дымкой, за долю секунды разросшейся в полусферу, заключившую в себя их обоих, не дав Авалору времени даже на то, чтобы вздрогнуть и отшатнуться. Маг резким движением, чувствуя, что всё равно не успевает, выхватил палочку-Ваббаджек, увеличивая её до размеров посоха, и сделал шаг назад, когда… Фигура мужчины перед ним поплыла, плавно и неуловимо меняясь — зелёные глаза вспыхнули двумя изумрудными искрами, сияющими даже при дневном свете, удлинились уши, стали куда гуще и темнее волосы, а черты лица, и без того плавные и привлекающие внимание, стали совершенно нечеловечески-красивыми. Изменилась и осанка, из просто излучавшей достоинство превратившись в поистине царскую, внушающую уважение одним только своим видом. На миг магу показалось, что кристалл на груди его собеседника исчез, переместившись в витую серебряную диадему на лбу… но лишь на миг — данмер моргнул, и камень снова вернулся на грубую цепочку.

— … я очень хотел бы попасть домой, — закончил… Фламель?

Окрестности Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Палатка чемпионов.

— Ты справился, Гарри! — довольно улыбающаяся Гермиона, шокированная от смеси дикого смущения и собственной храбрости, сжимала юного волшебника в объятьях, укутав их обоих тёплым пледом, выданным мадам Помфри, когда та убедилась, что медицинская помощь, не считая бодроперцового зелья (*42.4) для профилактики, им не требуется. — И это было весьма романтично… — прошептала она ему на ухо, коснувшись затем губами щеки.

— Ты чего… Тут же люди… — чувствуя, что краснеет, выдавил из себя Гарри.

— А ты посмотри на Седрика и Чжоу, — хихикнула волшебница, старательно игнорируя собственные алеющие щёки.

Поттер бросил быстрый взгляд в другой угол палатки, где в точно такой же позе сидела вторая пара, вынужденно признавая правоту своей девушки. Вообще, второе испытание прошло заметно проще, чем он опасался до его начала — заклинания, применённые им на самого себя, работали именно так, как были должны, а молния, которой он был вынужден отгонять гриндилоу под самый конец, хоть и заставила встать дыбом волосы на его голове, что выглядело особенно забавно под водой, получилась у него с первой попытки, зажарив трёх из них и разогнав остальную нечисть. Он, конечно, испытывал небольшие угрызения совести от необходимости этого убийства, но пробиться через них к Гермионе, привязанной у статуи, иначе было невозможно.

Обратный путь прошёл для него почти в тумане — плыть, буксируя за собой остающуюся безжизненной фигурой девушку, было труднее, чем он думал, особенно, если учесть нарастающее беспокойство за неё, обуревавшее всю дорогу. Зато у самого берега, когда Гермиона судорожно вздохнула, распахнув глаза, и вцепилась обеими руками в его шею, он почувствовал такие облегчение и прилив сил, что, шалея от собственной смелости, даже подхватил её на руки, пронеся так до самой чемпионской палатки. На глазах у всех зрителей и Риты Скиттер, которая наверняка не преминет осветить это в ближайшей же статье…

— Мадам Помфри, — заглянул в палатку Бэгмен, — если вы осмотрели чемпионов… Судьи готовы объявить результаты, и мы…

— Пять минут! — бескомпромиссно ответила волшебница из-за ширмы, где сейчас осматривала неглубокие, но весьма длинные царапины на боку Флёр. — Я должна обработать рану мисс Делакур.

— Mais… Я вполне могу потег’петь…

— Не дёргайтесь! — сурово посмотрела на девушку Помфри. — Я очищу рану, убежусь, что вы не подцепили никакой гадости в воде, а потом можете идти за результатами. Мистер Бэгмен, вы всё слышали? — повысила она голос, повернув голову в сторону.

— Да, мадам Помфри… — вздохнул волшебник. — Мы подождём.

Людо Бэгмен выбежал из палатки, вернувшись буквально через десяток секунд, и замер у входа, ожидая, пока пройдут те самые пять минут, назначенные медиком. Бросив вопросительный взгляд на Гермиону и получив согласный кивок, Гарри осторожно спустил девушку со своих коленей, поднимаясь на ноги, но не выпуская спасённую заложницу из-под пледа. Следом за ними примеру последовали Седрик и Крам со своими спутницами, неторопливо, чувствуя накатывающую после всплеска адреналина усталость. Наконец, ширма раздвинулась, и из-за неё вышла слегка бледная, но вполне здоровая француженка, закутанная точно в такой же плед, как и прочие участники, и прижимающая к себе ещё одну девочку, судя по заметной схожести — собственную младшую сестру.

— Пойдёмте скорее! — замахал рукой Людо, первым выходя наружу.

Судьи уже ждали их появления, что-то негромко обсуждая между собой. По лицам было сложно что-то понять, но Гарри и так подозревал, что от того же Каркарова ждать чего-то хорошего ему не придётся, хоть он и добрался до своей заложницы первее всех. Впрочем, одобрительный взгляд Дамблдора, направленный в его сторону, внушал немного оптимизма, как и искренняя гордость за своего студента на лице профессора Макгонагалл, стоявшей неподалёку.

— Дамы и господа! — раздался усиленный магией голос Людо Бэгмена, продолжавшего выполнять роль ведущего Турнира. — Вы и сами могли видеть всё, что происходило на дне озера, но я всё же вкратце обрисую вам достижения участников, чтобы иметь больше представления об их умениях и достоинствах… Все участники уложились в положенное время, но, как всегда и бывает, по ходу выполнения задания возникли определённые… нюансы. Так, мисс Флёр Делакур продемонстрировала замечательное владение заклинанием головного пузыря, но, к сожалению, сбилась с пути во время поисков своего пленника, столкнувшись со стаей гриндилоу. Хоть она и сумела спасти заложника, всё же, она пришла последней из четырёх участников, а потому судьи решили присвоить ей сорок очков!

На трибунах захлопали. Мрачная Флёр только вздохнула, понуро опустив голову, признавая собственную неудачу.

— Мистер Седрик Диггори, как и его соперница, продемонстрировал чары головного пузыря и прекрасное знание флоры и фауны подводного мира, безо всяких препятствий добравшись до своего пленника и освободив девушку! Его оценка — сорок четыре очка!

Трибуны снова всколыхнулись аплодисментами, а Седрик вяло помахал им рукой, предпочитая больше внимания уделять обнимающей его Чжоу, нежели зрителям.

— Мистер Виктор Крам, — продолжил Бэгмен, переждав шум, — продемонстрировал неполное превращение в акулу, что, впрочем, нисколько не помешало ему выполнить…

— Так и было задумано… — ворчливо произнёс студент Дурмстранга, вызвав лёгкую улыбку у Гарри и Седрика.

— … задание и он вернулся с… хе-хе уловом, придя к финишу вторым. Сорок пять очков! И, наконец, самый юный из наших участников! Мистер Гарри Поттер доказал нам всем, что возраст далеко не всегда имеет решающее значение… Мистер Поттер великолепно применил чары головного пузыря, выходящие далеко за рамки программы четвёртого курса Хогвартса, первым достиг поселения водяного народа на дне озера и героически пробился к своему заложнику через стаю гриндилоу, применив, как мне пояснил директор Дамблдор, заклинание молнии, выученное им в этом же году на факультативных занятиях по стихийной магии у нынешнего профессора ЗоТИ, мистера Хана. Невероятно! Судьи долго совещались, оценивая его результат, пока не постановили присвоить ему сорок семь очков!

Сердце Гарри забилось от счастья — до сих пор он как-то и не думал о том, что спас Гермиону первее всех соперников… И это получалось… Получалось… В голове юноши словно что-то щёлкнуло, вставая на своё место, и он повернул голову, встречаясь с таким же ошарашенным взглядом Гермионы, смотревшей на него. «Первое… место?!» — прочитал он по губам.

— Все вы прекрасно постарались, героически спасли своих заложников, — продолжил Бэгмен, повернувшись к чемпионам, — и теперь вполне можете вкусить заслуженный отдых. Третье и последнее испытание состоится на закате двадцать четвёртого июня. За месяц до этого мы соберём вас, чтобы объявить, в чём именно оно будет заключаться. А пока — отдыхайте, вы заслужили.

Людо улыбнулся, принявшись аплодировать. Его примеру последовали судьи за столом, а затем и зрители, вскочившие с трибун с громкими восторженными криками одобрения. «Всё», — облегчённо подумал Гарри, поплотнее закутав себя и Гермиону в плед и направившись в сторону замка, где можно было переодеться в сухую одежду. — «Я прошёл…». Ему ничего не хотелось так сильно, как выпить чашку горячего чая и упасть лицом в подушку, провалявшись так до самого вечера. Но что-то подсказывало юноше, что, как и в прошлый раз, соседи по факультету не оставят его в покое, с размахом закатив празднование его, по сути, победы, пусть и промежуточной.

Примечания:

*42.1 Оно же — согревающие чары. Вариация заклинания Siccato modus (чары тёплого воздуха), предназначенная для длительнойработы. Поддерживает температуру окружающей среды вокруг волшебника в комфортном и безопасном диапазоне, позволяя избежать переохлаждения и обморожения. Авторская самодеятельность.

*42.2 Совершенно не понятно, о чём думала мадам Роулинг, описывая второе испытание Турнира в том виде, в котором оно представлено в книгах. Впрочем, киноделы ушли от неё на неизмеримо малую величину. Какая может быть зрелищность в задании, когда зрители целый час торчат на промозглом ветру, уставившись на водную гладь, тогда как все события, на которые они могли бы смотреть, происходят как раз под этой самой водной гладью в глубинах Чёрного озера? Так что, внесём небольшую авторскую самодеятельность, корректируя эту несправедливость. Опять.

Фактически, для трансляции происходящего используется некая вариация протеевых чар (*42.2.1) вкупе с аналогичной вариацией зачарования, применяемого в Омутах памяти, транслирующих изображение, попадающее в «поле зрения» артефактов, заранее размещённых на дне озера в области предполагаемого прохождения испытания, которое затем передаётся на принимающий артефакт, создающий непосредственно в воздухе перед трибунами аналог магловсих экранов, используемых на крупных стадионах для демонстрации спортивных матчей.

*42.2.1 Сложный вид магии, позволяющий объединять в некое подобие системы несколько предметов. Классический пример — «связные блокноты» или фальшивые галеоны, использованные Гермионой Грейнджер для связи между членами Отряда Дамблдора. Так, при воздействии на один из предметов, объединённых в систему (например, нанесение надписи на страницу блокнота или на ребро монеты), все остальные откликаются, отражая аналогичное воздействие.

*42.3 Они же — водяные черти. Мелкая водяная нечисть, представляющая собой болотно-зелёное существо с острыми рожками и длинными костлявыми пальцами. Обитают в прудах и озёрах, на берегу которых можно схватить зазевавшегося ребёнка или мелкое животное, пришедшее на водопой, чтобы затем утащить его на дно, хотя в основном и питается мелкой рыбой, которую куда проще добыть. В окрестностях Хогвартса обитают в Чёрном озере и используются местным водяным народом (русалки, тритоны и прочая разумная водная братия) в качестве сторожевых животных для охраны территории. В школьной программе, в качестве способа борьбы с ними, предлагается ломать гриндилоу пальцы, как наиболее хрупкую и уязвимую часть их тела.

*42.4 Нечто вроде противопростудной микстуры красного цвета, способной как выступать в качестве средства профилактики, так и лечения. Резко согревает выпившего, имея побочный эффект в виде лёгкого дымка, идущего из носа и ушей пациента.

Глава 43. Неожиданные, но полезные приобретения

— Стоит ли бояться данайцев с их дарами?

— Если это не деревянная лошадь с дом размером, то всё в порядке.

(беседа двух неизвестных)

Окрестности Школы Чародейства и Волшебства Хогвартс. Берег Чёрного озера.

— Кто вы?

Метаморфоза, произошедшая с «Фламелем», произвела на мага неизгладимое впечатление. Сам по себе факт, что его собеседник на самом деле выглядит иначе, чем предстал в первый момент, не вызывал каких бы то ни было вопросов — в конце концов, сам данмер точно так же скрывал свою внешность тёмного эльфа под личиной «добропорядочного профессора ЗоТИ». Да и сам «Фламель» прямо сказал, что имя и личность известного алхимика — лишь одни из многих его образов, накопившихся за прошедшие века. Но всё это касалось простого, обыденного понимания. Картина, представшая Авалору в магическом зрении, кардинально отличалась!

Вместе с иллюзорным обликом, построенным, к слову, по совершенно неизвестным данмеру принципам, позволявшим скрывать и менять даже испускаемый магический фон, с «Фламеля» сползла и та самая маскировка энергии, заставив Авалора… С трудом удержаться от очередного порыва обвешаться всеми защитами, какие он только знал. Кто бы ни стоял перед ним, он мог быть кем и чем угодно иным, но уж совершенно точно не человеком, эльфов или кем там ещё можно было быть в известной данмеру вселенной. Единственный раз он чувствовал что-то подобное, пусть и куда слабее, в тот самый момент, когда появился на свет. В совершенно другом мире. Могущество, умение и право повелевать и… править?

— Сейчас не время для таких ответов, — «Фламель» качнул головой, а его облик, столь же плавно, как и до того, вернулся к прежнему виду обычного человека-волшебника. — Но ваша реакция и то, что вы, определённо, многое поняли, говорит о том, что я не ошибся в своих предположениях. Впрочем, — пелена вокруг мигнула, рассеиваясь, а собеседник мага развёл руками, — если вам всё же нужна хоть какая-то определённость, можно сказать, что из нас двоих я ближе всего к тому, кем вас считает директор Дамблдор.

— Не понимаю…

— У вас будет время, мистер Хан. Теперь, когда я знаю то, что знаю, у нас обоих будет время. Для вопросов и ответов на них. Пока же… Считайте это небольшим авансом за вашу будущую услугу — я отвечу на один ваш вопрос, если, конечно же, это будет в моих силах.

— Вопрос… — вздохнул Авалор. — Знать бы ещё, какой из них стоит задавать…

— Начните с того, что вам по-настоящему интересно, — пожал плечами «Фламель», поворачиваясь лицом к озеру.

Чувствуя, что над ним явно… если и не издеваются, то однозначно проводят какой-то эксперимент, продолжая изучать его реакции и оценивать поступки, маг всё же задумался. Один вопрос авансом… Начать с того, что по-настоящему интересно… Что ему интересно? Магия… За этим он сюда и пришёл, собственно говоря… Начать с каких-то метафизических основ? Нет… Это тема для многочасовой лекции, а не для ответа на вопрос… Что же… Что-то более приземлённо-практичное? Что-то, что может пригодиться в ближайшее время? Да, возможно… Тогда…

— Сложно выбрать что-то одно, — медленно протянул маг. — Но вы правы — для обстоятельной беседы сейчас не лучшие время и место. Что же… Тогда остаётся только действовать наугад… Крестражи…

— Крестражи? — на лице «Фламеля», повернувшегося обратно к Авалору, впервые за их короткую беседу отразилось искреннее удивление. — Неожиданный выбор, должен признать… Могу я поинтересоваться, с чем связан ваш интерес именно к этой теме? Мне кажется довольно маловероятным, что…

— Не для использования, — качнул головой маг. — Лишь академический интерес…

— Что же… — «Фламель» кивнул. — Интуиция подсказывает мне, что вы недоговариваете, но вопрос есть вопрос… — мужчина замолчал, явно обдумывая и подбирая слова, а его пальцы плавно коснулись кристалла на груди, вызвав пару пульсаций света в глубине камня. — Об этом мало кто сейчас помнит или знает, но практически вся известная магия, какой пользуются волшебники, так или иначе, в том или ином виде, была позаимствована у волшебных существ древности. У фейри, обитавших здесь, — он обвёл рукой окружающее пространство, — у сородичей в других местах — духов и полуразумных сущностей, порождённых миром и магией в нём… Да, сейчас волшебники пытаются создавать что-то сами, исследовать законы мира вокруг, но в древности они видели перед собой вечно молодых альвов, творящих чудеса мановением руки, внимали шелесту зачарованных лесов, наполненных сотнями духов и иных мелких обитателей… И они жаждали получить такое же могущество, или хотя бы приблизиться к нему… Так и крестражи… — собеседник выпустил из пальцев рубиновый кристалл, дав тому свободно упасть на грудь, и с выражением какой-то тоски посмотрел на Авалора. — Этот ритуал — попытка достичь бессмертия фейри в том виде, в каком оно представлялось смертным людям. Попытка повторить дарованное природой. В чём-то удачная, но по большей части — порочная и несущая куда больше проблем, чем пользы. Герпий Злостный, так его звали… Волшебник из древней Греции, сумевший свести воедино крохи знаний, собранные его предшественниками. Не он был первым, не он последним, но история его запомнила…

— Этот ритуал в самом деле «раскалывает душу»? — нахмурился Авалор.

— Всё не столь просто и примитивно, как написано в «Волховании всех презлейшем», из которого вы явно и взяли эту формулировку, — покачал головой «Фламель», через секунду улыбнувшись и посмотрев куда-то за спину данмеру. — Я, кажется, понял, что именно вас интересует, и постараюсь сформулировать ответы наиболее подходящим образом. Впрочем, кажется, вас успела потерять ваша спутница, а потому эту беседу будет лучше продолжить в другой раз…

— Ты куда делся? Я тебя уже полчаса ищу по всем трибунам! — раздался демонстративно недовольный, но пропитанный весёлым предвкушением, голос Нимфадоры.

— Я… — маг только успел повернуться к девушке, как буквально затылком почувствовал за спиной всплеск магии, тонкий, но весьма мощный. Стоило ему резко обернуться обратно к собеседнику, как тот просто исчез, словно никого на берегу только что и не было.

— Что «я…»? — остановилась рядом Тонкс. — Ты же, вроде, собирался поговорить с кем-то знакомым, а сам застрял на берегу, пялясь на воду! Всё… в порядке? — озабоченно нахмурилась девушка, резко сменив тон на участливый.

— Да, — маг тряхнул головой, улыбаясь, — просто задумался. Пойдём в «Три метлы»? Кажется, я обещал чего-нибудь горячего?

— Ну… — с подозрением посмотрела на него девушка. — Так и быть. Чашка горячего чая сейчас не помешает! Но… Всё точно в порядке? У тебя было озабоченное выражение на лице… Если что-то…

— Всё точно в порядке, Тонкс, — улыбнулся Авалор, приобняв волшебницу за плечи. — Пойдём, пока туда не набежали студенты… Середина дня, но что-то мне подсказывает, что директор устроит всем отдых в честь испытания, а как молодёжь горазда отмечать, не мне тебе говорить…

— Да-да… — вздохнула Нимфадора, — Грюм говорил…

Смерив его ещё одним подозрительным обеспокоенным взглядом, волшебница всё же кивнула и, ухватив его за руку, потянула за собой в сторону дороги к Хогсмиду. Насчёт Дамблдора маг не сильно кривил душой — краем уха он слышал, что директор и в самом деле собирался дать ученикам «вольную» после обеда, устроив внеочередной поход в деревню. Вернее, слышал он ворчание «Аластора Грюма», чьим людям и предстояло следить за порядком, но сути дела это не меняло.

Куда больше мага волновал и интересовал его новый «знакомый»… Следуя за Тонкс и всем телом изображая энтузиазм и заинтересованность происходящим, данмер раз за разом прокручивал в голове все детали разговора — как говорил и двигался «Фламель», что именно он произносил, как реагировал уже на Авалора и его слова. И… как он выглядел в магическом спектре зрения. К огорчению мага, вопросов эта встреча принесла куда больше, чем ответов. Хотя небольшая оговорка, допущенная тем в самом конце, во время рассказа о крестражах, наталкивала на странные мысли…

Человеком, даже полукровкой, «Фламель» не являлся с практически стопроцентной вероятностью — это было заметно в начале беседы и стало очевидно в её конце. Но кто он? Тот самый «альв», которым считают самого Авалора? Какой-то эксцентричный колдун из древних времён, достигший бессмертия по-настоящему, а не через подделку в виде крестражей? Не зря ведь он обозначил этот метод, как «попытку скопировать бессмертие фейри»… Или всё это — одна сплошная мистификация, а неизвестный… «Фламель» — всего лишь подосланный кем-то волшебник, которому что-то нужно от Авалора? Н-да… Вопросы… Вопросы… А ещё упомянутая «ответная услуга», о которой маг не знал ничего, но которая сразу, просто авансом, настораживала любого здравомыслящего разумного. И его в особенности. А он…

Мысли мага прервало неожиданное событие — шедшая чуть впереди Нимфадора, периодически оборачивавшаяся на его задумчивую физиономию, резко остановилась и, сверкнув густо посиневшими от смущения волосами, притянула его к себе за лацканы пиджака, требовательно целуя в губы. Авалору потребовалось полторы секунды, чтобы сориентироваться и среагировать, но, когда волшебница через полминуты отстранилась, теперь полыхая ещё щеками, ему оставалось только издать неопределённый звук, разгоняя неловкую паузу.

— Так… Так-то лучше… — пробормотала Тонкс, старательно пряча глаза, но всей своей позой излучая явное удовольствие. — Теперь ты хотя бы тут, а не в своих мыслях…

— Кхм… прости… Я и в самом деле слишком ушёл в себя… Непростительное небрежение твоим обществом, — тепло улыбнулся маг.

— Вот-вот! А мы, между делом, идём на сви… кхм… к мадам Розмерте! Кто-то обещал чего-нибудь горячего и вкусного… И… м-м-м…

Девушка продолжала ворчливо бормотать себе под нос, резко замолчав лишь, когда маг осторожно взял её пальцами за подбородок, вынуждая поднять голову к нему, и ответно коснулся губами губ. Пожалуй, он и в самом деле слишком увлёкся загадкой нового знакомого. Непростительное небрежение по отношению к девушке рядом, явно жаждущей его внимания. Удовлетворённо кивнув при виде мечтательно замершей Нимфадоры, Авалор погладил кончиками пальцев её щёку и, приобняв девушку второй рукой, подтолкнул ту дальше по дорожке в сторону Хогсмида.

— Пойдём… Больше никаких серьёзных размышлений сегодня, обещаю.

* * *

Пронзительно зелёные глаза провожали ушедшую в направлении Хогсмида пару, а их владелец задумчиво поглаживал пальцами висевший на шее кроваво-красный камень. Беседа прошла… не совсем так, как он предполагал. Впрочем, было бы глупо ожидать, что всё и всегда будет происходить по его желанию — при всех своих недостатках, от столь глупой самоуверенности он избавился уже много веков назад, больше шести, если чуть уточнять.

Крестражи… Уже не первый раз за свою долгую жизнь он встречает волшебника, интересующегося этим древним и тёмным колдовством… Всё же, зря он тогда рассказал столь много — люди оказались на удивление упорными в своей зависти, а от их способности к адаптации, которой он искренне восхищался, в таких условиях было больше вреда, чем пользы. Впрочем, возможно, гость из иного мира и в самом деле интересуется крестражами лишь из личного любопытства? Даже ему оказалось невозможно в полной мере познать суть собеседника, настолько сложны и запутанны были нити, уводящие за пределы реальности, но одно было очевидно — столь примитивная жажда «не умирать», как раз и подтолкнувшая короткоживущих людей к созданию крестражей, была ему чужда. Что же…

За свою жизнь он сделал уже множество даров жителям этого мира… Возможно, ещё один наконец послужит чему-то большему, чем утоление личной корысти и страхов. Кивнув своим мыслям, мужчина вытянул перед собой руку ладонью вверх, воздух над которой сверкнул множеством серебристых искр, возникавших и исчезавших через мгновение, а прямо из воздуха начала плавно проступать объёмистая тетрадь в кожаном переплёте, несшем на себе печать множества прошедших лет. Он мог придать ей совершенно любой облик, в конце концов, именно его магия облекала воспоминания и мысли в материальный вид, но так… Небольшой каприз, любовь к вещам с историей, простительная, как он считал, долгожителям вроде него. Рука мужчины качнулась под весом окончательно материализовавшейся тетради с записями, а сам он прикрыл на миг глаза, бросив зов в пространство вокруг, испустив волну тонкой, еле ощутимой, но легко узнаваемой теми, кому было положено её узнать, магии.

— Го… господин?! — с тихим хлопком перед ним возникло низкорослое лопоухое существо, уставившееся на мужчину восторженным взглядом огромных глаз. — Чем… Чем Донги может услужить вам? Такая радость… Счастье, наконец, после стольких лет… Сородичи Донги не поверят, если он расскажет…

— Тш-ш-ш-ш, — с улыбкой приложил палец к губам мужчина. — Никто не должен знать о том, что я здесь.

— Да! Донги никому не скажет! — тут же оборвал свою тираду домовик, закивав.

— Перенеси это в кабинет профессора Авалора Хана, — протянул он эльфу тетрадь. — Только сделай так, чтобы лишь он вообще мог её увидеть и прочесть. Сделаешь?

— Донги сделает! — руки домового эльфа дрогнули, стоило ему коснуться кожаной обложки, а на лице отразился почти религиозный экстаз.

— Ступай…

Движение руки вышло преисполненным поистине королевского величия, но мужчина, казалось, не обратил на это никакого внимания, забыв о домовом эльфе в следующий же миг после его исчезновения, переведя взгляд обратно на водную гладь Чёрного озера. Несколько минут он простоял так, с выражением лёгкой тоски глядя перед собой, а затем, досадливо тряхнув головой, коротко коснулся камня на груди пальцами и исчез, растворившись в воздухе.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Кабинет Защиты от Тёмных Искусств.

Остаток вечера прошёл куда как приятным образом — посидев в «Трёх Мётлах» в компании ставшей явно смелее и расслабленнее в его компании Тонкс, маг удостоился аж десятка жарких поцелуев и более чем крепких объятий дико смущавшейся, но невероятно довольной девушки, которую не остановила даже прибывающая с каждой минутой толпа студентов и гостей замка, отмечавших окончание второго испытания. Не пришли, насколько маг мог судить, только сами чемпионы и их партнёры-заложники. Впрочем, это было закономерным итогом — после такого заплыва им было куда комфортнее в сухих и тёплых гостиных факультетов или на борту транспорта их школ, чем в дружной и шумной компании.

Хотя он и нисколько не сомневался, что вечером, когда и он и все студенты вернулись в стены школы, праздник продолжится в более «узких компаниях» в тех самых гостиных факультетов. Он даже видел, как извечные балагуры и шутники, близнецы Уизли, под шумок утаскивали в направлении «Сладкого Королевства» пару ящиков огневиски, думая, что никто из присутствовавших в Хогсмиде взрослых их не замечает. «Грюм» уж точно заметил — его кривую ухмылку при виде близнецов на улице, перебежками перемещавшихся вдоль зданий, не увидел бы только слепой.

Но происходящее явно было негласно одобрено директором, так что, Авалор просто приятно провёл время с симпатичной ему (и явно отвечающей взаимностью) девушкой и вернулся в свою обитель, отпустив спутницу отдыхать перед ждавшим её ночным патрулированием замка. И что-то ему подсказывало, судя по задумчивому выражению лица Тонкс, входящей в выделенные аврорам помещения, что его собственная «охота на загулявших студентов», назначенная ему директором, может пройти не менее приятно, чем и весь сегодняшний день.

— Вы позволите, профессор Хан? Не хотелось мешать вам отдыхать, но…

— Конечно, директор, — маг поднялся навстречу Дамблдору, появившемуся в дверях, — проходите, присаживайтесь. Чем обязан?

— Я хотел ещё раз поблагодарить вас за идею присмотреть за участниками и заложниками на испытании, — улыбнулся волшебник. — Пара царапин у мисс Делакур и лёгкая простуда, всё же разыгравшаяся, несмотря на бодроперцовое зелье — настолько незначительный ущерб, что и говорить глупо.

— Как вы сами упоминали, — Авалор вопросительно кивнул в сторону чайного сервиза, принявшись заваривать чай после согласного кивка гостя, — это было истой воды репутационное предложение, которое вы делегировали моей скромной персоне.

— Тем не менее, профессор Хан, тем не менее…

— В любом случае, я был бы последним, кто жалуется на отсутствие жертв среди участников или зрителей. Заплыв в Чёрное озеро — это, конечно, не хвосторога, летящая на трибуны, но, зная организаторов…

Дамблдор скривился.

— Не напоминайте… Знали бы вы, чего мне стоило убедить министерских в том, чтобы сделать третье задание более адекватным… Боюсь, при всей зрелищности, необходимость победить трёх дементоров без палочки была бы не самым разумным испытанием… Кхм… Да… В любом случае, — волшебник с благодарностью принял чашку горячего чая, — я зашёл ещё сообщить, что сумел протолкнуть ваше предложение насчёт предмета.

— Предложение?.. А! — сообразил маг. — Смена названия?

— Именно, — директор кивнул, выуживая из кармана мантии свиток пергамента и протягивая его магу. — С первого марта одна тысяча девятьсот девяносто пятого года предмета «Защита от Тёмных Искусств» в Хогвартсе более не существует. Теперь вы преподаёте курс «Практической и Прикладной Магии», как и просили. Административные заморочки с темами, учебниками и прочим решим по ходу дела, — волшебник махнул рукой. — Но предлагаю вам подумать, что бы вы хотели добавить или изменить в старой программе — сейчас как раз удачный момент. Всё равно переделывать кучу документов.

— Я понял, директор, — кивнул Авалор, принимая свиток и кладя его на рабочий стол. — Я подумаю, что можно улучшить. Если не будет ваших возражений, как минимум, я бы перевёл стихийную магию, которой обучаю старшие курсы, из факультатива в основную программу. Для старших же курсов, собственно. Заинтересованных вышло довольно много, и они вполне справляются с направлением…

— Да, я слышал, — Альбус улыбнулся. — И не вижу смысла отказываться. Составьте программу занятий и приходите, обсудим.

Данмер кивнул, собираясь ответить, как его внимание привлекло лёгкое, практически незаметное, колебание воздуха в углу кабинета, словно там стоял кто-то, укрытый чарами невидимости. Кто-то… маленький? Это точно был не Гарри в его мантии — фигуру Поттера маг бы узнал, да и не заметил бы он ничего, будь это та самая мантия-невидимка, уж это он успел понять, пока её изучал. Тогда кто? Какое-то волшебное существо? В магическом зрении, как ни странно, угол тоже оставался практически пустым. Практически… Потому что, пусть и с трудом, но Авалор видел легчайшие искажения энергии, словно неизвестный старательно пытался замаскировать себя под окружающее пространство, размазывая собственный фон среди магии замка, но это давалось ему трудее желаемого, что и вызывало незначительные ошибки. Впрочем, Дамблдор явно ничего не замечал, хотя и поворачивал туда голову, когда вошёл в помещение. Или наоборот, знал, и его всё устраивало? Хм-м-м…

— В любом случае, — всё-таки произнёс маг с улыбкой, — наше с вами пари ещё в силе — если я останусь на своём месте на следующий год, с вас бутылочка выдержанного «Огденского».

— Уж ради такого дела я не пожадничаю! — рассмеялся Дамблдор, отсалютовав чашкой.

— А… простите, профессор Хан? Директор Дамблдор…

— Мистер Поттер? — вопросительно повернулся к появившемуся на пороге юноше маг. — У вас что-то случилось?

— Нет… Я… просто хотел…

— Не буду смущать молодёжь, — рассмеялся Дамблдор при виде явно озадаченного ученика, поднимаясь из кресла и отставляя чашку на стол Авалора. — То, зачем я пришёл, я уже сделал, так что, могу отправиться отдыхать. Профессор Хан, не забудьте, что у вас сегодня дежурство после отбоя…

— Помню, директор, — кивнул Альбусу маг. — Доброго вечера.

— Доброго вечера, директор! — повторил за Ханом Гарри.

— И вам того же! Гарри, ты сегодня справился просто великолепно! Ты молодец!

— Спасибо, директор…

— Садитесь, мистер Поттер, — хмыкнул Хан, стоило за Альбусом закрыться двери. — Чаю? Он как раз только что заварился…

— Ну… — с сомнением протянул Поттер. — Разве что немного… Я только вырвался из гостиной, а там близнецы…

— О… Близнецы и огневиски, — покивал маг.

— Вы… вы знали?

— Не думали же вы, что преподаватели ну совсем не осведомлены о мелких нарушениях правил, которыми развлекаются старшие курсы? — данмер протянул юноше чашечку с чаем, ехидно улыбаясь.

— Н-нет, но…

— В любом случае, я согласен с директором — вы справились просто замечательно. Судя по комментариям Бэгмена и тому, что я видел сам, под водой пришлось применять чары, которым я вас обучил?

— Да! Я, собственно, пришёл поблагодарить вас… Если бы не это заклинание, мне пришлось бы туго — та стая гриндилоу оказалась неприятной неожиданностью.

— Рад, что моя наука пошла вам на пользу. Более того, — маг хмыкнул, — со следующего года этот факультатив войдёт в программу по моему предмету — директор Дамблдор принципиально согласился. Так что, буду ждать вас первого сентября на «Практической и Прикладной Магии».

— Практическая… Но… Проклятие на должности ЗоТИ…

— Мистер Поттер, мне казалось, я донёс свою позицию по этому вопросу всем курсам?

— Ну, да… Но…

— Чуть больше веры, мистер Поттер.

— Простите, сэр… — Гарри смущённо улыбнулся, делая глоток чая.

— В любом случае, именно об этом мы с директором поспорили, а я очень не люблю проигрывать в спорах. Так что, — маг развёл руками, — проклятию этого вашего… Волан-де-Морта придётся найти другую цель…

— Вы не боитесь называть его по имени? — удивлённо моргнул юноша.

— Полагаю, не я один, мистер Поттер. Страх перед именем… — маг махнул рукой. — Возможно, есть какое-то обоснование такого страха, проведённый ритуал, наложенное заклинание… (*43.1) Но, будем откровенны, мистер Поттер, — Авалор внимательно посмотрел на юношу, — не думаю, что сейчас кому-то есть хоть какое-то дело до того, кто произносит его имя в стенах Хогвартса.

Гарри задумчиво нахмурился, но промолчал. Было очевидно, что он хотел что-то сказать в ответ на фразу профессора, но волшебник сдержался, только неопределённо поведя плечами и отпив ещё чаю. Похоже, этот год повлиял на характер Поттера куда сильнее, чем все предыдущие, а волевое решение добровольно участвовать в Турнире лишь добавило ему «взрослости».

— Скажите, профессор… — наконец произнёс он. — Уже прошло второе испытание, а тот, кто подкинул моё имя в Кубок Огня, так и не проявил себя… Я…

— Думаю, мистер Поттер, — Авалор окинул волшебника внимательным взглядом, — если я не ошибся в последствиях за нарушение контракта с этим артефактом, сейчас волшебнику-нарушителю должно быть весьма неуютно… Но самая мякотка, как говорят маглы, наступит во время финала Турнира. На месте создателей я бы дал своеобразный «последний шанс» такому умнику. Впрочем, если вас беспокоит финал, хочу напомнить, что вы всё ещё можете без каких бы то ни было проблем просто отказаться от участия. У вас даже репутация не слишком пострадает, если подать это под правильным углом…

— Это как?

— Например, — маг пожал плечами, — вы можете сказать, что считаете мистера Диггори более достойным представлять Хогвартс, и благородно уступаете ему в соревновании.

— Это…

— Подумайте над этим, мистер Поттер, — понятливо покивал Авалор. — И, учитывая время, я рекомендовал бы сделать это в гостиной своего факультета — до отбоя осталось меньше получаса, а мне бы не хотелось снимать с вас баллы в такой день.

— Ой! — спохватился Поттер, залпом допивая чай и отставляя чашку на стол. — Простите, сэр! Я…

— Идите, мистер Поттер, — маг хмыкнул, — хорошего вам вечера.

— И вам тоже, профессор!

Волшебник почти бегом покинул кабинет, а Авалор, проводив его взглядом и дождавшись, пока хлопнет дверь в класс, прищурился резко поворачиваясь в угол, в котором всё это время продолжал замечать тончайшие искажения магического фона. Палочка-Ваббаджек сама собой возникла в его руке.

— Покажись, — коротко произнёс маг, направляя концентратор в центр аномалии.

— Донги не хотел показаться неучтивым! — в углу тут же возник один из школьных домовых эльфов, крепко прижимающий к груди какую-то объёмистую кожаную тетрадь. По капелькам пота на его лице и подрагиванию всего тела можно было предположить, что такая длительная и качественная маскировка была трудной задачей даже для волшебного существа. — Донги приказали передать это вам, Господин… Наедине… Чтобы никто не знал и не видел Донги… Вот Донги и пришлось ждать… скрываться… Это трудно, — подтвердил вывод Авалора эльф, — но Донги должен был… и Донги сумел…

Тетрадь с глухим стуком выпала на пол кабинета, а сам эльф обессиленно осел там, где стоял. Досадливо дёрнув щекой, маг шагнул вперёд, положив руку на плечо существа и направив поток собственной магической энергии в маленькое тельце — только умершего домовика в собственном кабинете ему сейчас и не хватало для полного счастья. Домовой эльф дёрнулся, словно намереваясь отстраниться, но в следующий миг его глаза поражённо распахнулись, и он блаженно улыбнулся, чувствуя возвращающиеся силы.

— Господин так щедр… Донги недостоин… — попытался принять вертикальное положение эльф.

— Сиди… Приходи в себя, — отмахнулся Авалор, указав на тетрадь на полу, — и рассказывай, что это такое и кто велел тебе меня найти?

— Это… — домовик явно силился что-то сказать, но не мог выдавить ни слова — ему явно запретили говорить на эту тему, и, судя по искренним мучениям на лице существа, конфликт двух приказов вызывал у него настоящие мучения. — Донги… Не… должен говорить… Не может… Но второй Господин требует сказать… Но…

— Я понял, — остановил маг домовика. — Можешь не говорить. Но, что это такое, ты сказать можешь?

— Это… тетрадь с записями… Донги не знает, что там, — замотал он лопоухой головой.

— Хорошо. Ты передал мне записи. Теперь можешь идти.

— Донги выполнил приказ!

Гордо вскинув подбородок, домовик с тихим хлопком исчез, оставляя мага наедине с кожаной тетрадью на полу. А маг, перейдя на магическое зрение, пристально разглядывал лежавший перед ним предмет, приходя к выводу, что… в этой простой и обыденной тетрадке было больше магии, чем в половине его кабинета! Ну, если не считать Ваббаджек в руке, который, до того, как маг запечатал его рунами, фонил порой ещё заметнее. И, вглядываясь в буквально принявшую форму тетради магическую энергию, Авалор, кажется, начинал догадываться, кто именно прислал этого домового эльфа. Оставалось только определиться, как ему относиться к этой информации…

А принять решение было не так уж и просто — пока что, опуская короткую беседу на берегу, они ничем друг другу обязаны не были, буквально зная лишь имена (и то, в случае «Фламеля» это было условностью), но, возьми он тетрадь… Да, ему обещали ответ на один вопрос «авансом», но нередко взятый аванс автоматически приравнивался к согласию на выполнение работы, не так ли? С другой стороны, вспоминая силу его нового знакомого, маг слабо представлял, для чего вообще может быть ему полезен, для какой «ответной услуги»… Это должно быть что-то особенное, не доступное местным… Взгляд мага невольно скользнул на Ваббаджек в руке, а в голове начали рождаться смутные подозрения.

— Любопытство меня когда-нибудь погубит… — еле слышно пробормотал Авалор, поднимаясь на ноги и запирая дверь в кабинет.

Короткий жест рукой, и тетрадь, плавно поднявшись в воздух, зависает напротив его лица. Искать какие-то магические ловушки в предмете перед ним было совершенно немыслимым занятием, учитывая плотность магии, составляющей его страницы и обложку. Да и вы глядела эта магия… равномерно, словно «Фламель» и в самом деле просто придал своей мане вид бумаги, не став заморачиваться даже с трансфигурацией, которую обязательно применили бы волшебники. Авалор никогда даже не слышал о том, что так можно было делать. И теперь ему очень хотелось узнать, как это вообще возможно. Но сначала содержимое…

Всё ещё ожидая какого-то подвоха, данмер осторожно коснулся обложки пальцами, чувствуя яркий укол магии в кончиках пальцев, лишний раз подтверждая первоначальные выводы на счёт тетради, но… ничего не произошло — это было именно то, чем выглядело, то есть объёмистая тетрадь в кожаном переплёте. Открыв её на первой обложке, Авалор хищно втянул ноздрями воздух, пристально уставившись на ровные строчки, написанные практически каллиграфическим почерком. Кем бы (или чем бы) ни был «Фламель», заинтересовать читателя он умел превосходно — даже с первой страницы становилось понятно, что в руки магу попали наиподробнейшие заметки по крестражам как таковым, с пояснениями, хронологией неудачных (и наоборот удачных) попыток создания, диаграммами и схемами всех ритуалов и… и всем, что только могло заинтересовать мага-аналитика, захотевшего бы изучить это направление тёмной магии.

С такими подробными комментариями, если, конечно, всё остальное в этих заметках было на том же уровне (и вообще работало именно так, как было описано)… На лицо мага сама собой наползла предвкушающая улыбка — теперь многие начинания становились куда проще и выгоднее, чем казались прежде. Но всё это потом… А сегодня его ждёт патрулирование школьных коридоров в приятной компании молодой аврорши… До которого осталось десять минут. Аккуратно закрыв тетрадь, данмер убрал её в ящик стола, тщательно заперев тот на ключ и наложив пару заклинаний от излишне любопытных обитателей замка. С таким «авансом» сотрудничество с неизвестным, представившимся создателем философского камня, становилось куда более интересным. Даже с учётом неизвестной пока «ответной услуги» — упускать такой источник знаний по магии было бы откровенной глупостью.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная факультета Гриффиндор.

Запыхавшийся Гарри остановился перед картиной, закрывавшей вход в гостиную его факультета, но он всё же успел — до отбоя оставалось ещё две минуты. Да, можно было сходить к профессору Хану и завтра, но юноша хотел сразу поблагодарить волшебника, чьи уроки и в самом деле сильно помогли ему в прохождении второго испытания.

— Пароль… — сквозь зевок произнесла Полная Дама, уставившись на него.

— Жареные гриндилоу… — поморщившись, произнёс Гарри — новый пароль, установленный после его «героического» прохождения испытания, был совместным творчеством старосты и близнецов Уизли, что, впрочем, не делало его менее неловким для произношения.

— Всё верно, Чемпион! — рассмеялась женщина на портрете, открывая проход.

Да… Это тоже была идея близнецов. Покачав головой, Гарри прошёл внутрь, сразу же попадая в шумную гостиную — несмотря на позднее время, вечеринка в его честь, кажется, и не думала заканчиваться, и даже отсутствие главного виновника торжества, отлучавшегося по делам, не помешало ученикам продолжить праздновать.

— О! Наш чемпион! — раздалось на два голоса, стоило ему показаться из прохода.

— Знаешь, Гарри, — доверительно дыхнул ему в правое ухо алкогольными парами Фред, — мы тут с братом подумали…

— … и пришли к выводу… — присоединился слева Джордж.

— … что на финальное испытание стоит делать ставки! — закончили они хором.

— Какие ещё ставки?

— Ну, давай посмотрим, — Джордж демонстративно задумался, обхватив подбородок пальцами, — никто и помыслить не мог, что четверокурсник будет участвовать в Турнире…

— … но твоё имя, выпавшее из Кубка, показало нам, что неожиданности… случаются.

— Да не хотел я участвовать!

— А это только добавляет изюминки, — хохотнул Фред, переглянувшись с братом. — Особенно после того, как ты не только выжил после встречи с драконицей…

— … но и занял первое место по очкам после второго испытания! Ты ещё, наверное, не понял, Гарри…

— … но теперь ты весьма популярная персона! Куда уж там Диггори или Краму…

— … да, Флёр всё ещё будоражит умы…

— … и не только умы, — сально улыбнулся Джордж.

— … но это Флёр, полувейла, как ни крути.

— Да блин, народ… — сжал пальцами виски Гарри. — Я уже перестал понимать, кто из вас что говорит! Может хватит? Я же знаю, что вы можете говорить нормально!

— Но так же…

— … интереснее! — закончил за брата Джордж. — Ладно-ладно! Ради тебя мы можем стать чуть более скучными. Вещай, брат Фред!

— Как скажешь, брат Джордж! Короче, Гарри… Мы помним, как ты отбрил Малфоя в начале года… И нам искренне жаль, что наш белобрысый аристократ так и не решился поставить свои кровные на твою смерть… Нет-нет! — замахал он руками, заметив негодование на лице собеседника. — Мы желаем тебе только добра! Но подумай сам… Это был бы такой куш… И повод утереть нос обоим Малфоям!

— Чего вы хотите? — вздохнул Поттер.

— Мы предлагаем, — Фред серьёзно посмотрел на него, — устроить негласный тотализатор… Принимать ставки на исход турнира — кто победит, как будет проходить испытание — всё такое…

— И что вам нужно от меня? Вы же и так можете всё устроить…

— От тебя, друг Гарри, — улыбнулся Джордж, — нам нужно только благословение и ненавязчивое участие. Если к тебе будут приходить с вопросами — многозначительно молчи, если будут спрашивать, что ты обо всём этом думаешь — делай вид, что ни о чём не знаешь, если…

— Но я и так ни о чём не знаю и ничего не понимаю… — устало выдохнул юноша.

— Вот! Ты уже проникся! Мы знали, что ты всё поймёшь! Так что, ты не против? За такое участие мы… хм… предложим тебе двадцать пять процентов от прибыли!

— Ребят…

— Что, мало? — задумался Фред. — Тогда… Давай двадцать семь? Но больше не можем… Уж прости, мы всё же хотим накопить на магазинчик…

— Ребят…

— Гарри, без ножа режешь! — состроил жалобное выражение лица Джордж. — Хорошо… Хорошо! Тридцать? Поровну, чтобы…

— Мерлин с вами… — устало выдохнул юноша, — я согласен…

— Отлично!

— Мы не сомневались!

— Ух заживём!

Близнецы синхронно хлопнули его по плечам и, довольно улыбаясь, направились куда-то вглубь гостиной, а Гарри оставалось только вздохнуть — кажется, его снова подписали на что-то, смысле чего он не особенно понимал. Нет, слова про тридцать процентов прибыли ему понятны были, и даже очень, но вот сама суть идеи… Впрочем, это были близнецы… От них можно было ожидать любого безумства, в следующую секунду оборачивающегося либо невероятным успехом, либо столь же оглушительным поражением, надолго врезающимися в память свидетелей. Н-да… Мотнув головой, юноша в очередной раз вздохнул и двинулся к одному из диванов в углу гостиной, на котором увидел Гермиону, сидевшую с книгой — сейчас возможность немного пообщаться с девушкой представлялась ему более ценной, чем попытки понять полёт фантазии братьев Рона.

— Чего они от тебя хотели? — тепло улыбнулась ему волшебница, похлопав по обивке возле себя ладонью, приглашая его садиться.

— Очередной глупый гениальный бизнес-план, — махнул рукой юноша, с облегчённым стоном откидываясь на спинку.

— Ты просто устал, — покачала она головой. — Утром всё будет выглядеть не так глупо, я уверена.

— Ещё бы мне не устать… после такого-то заплыва… Кстати, — он повернулся к Гермионе, — ты обещала рассказать, что именно было тогда в кабинете у Макгонагалл… Как вообще тебя…

— Назначили твоей заложницей?

— Угу… Это было… ожидаемо, — смущённо пожал плечами Гарри, — особенно после Святочного бала, и того, что мы начали… ну… встречаться, но…

— Ну, меня, конечно, спросили, согласна ли я на это, — улыбнулась Гермиона, — но, полагаю, профессор Макгонагалл сделала это чисто из вежливости — вряд ли они смогли бы что-то придумать за оставшееся время… Да и я была уверена, что ты справишься, — волшебница, продолжая улыбаться, положила голову на плечо Гарри.

— А что ты чувствовала, пока была под водой? — задал он волновавший его вопрос.

— Да ничего, — повела она плечами. — Когда я согласилась, декан сопроводила меня в другой кабинет, где уже были другие заложники и профессор Флитвик. А потом… Я помню, как он ободряюще улыбнулся всем нам, взмахнул палочкой и… Дальше я пришла в себя у тебя на руках…

Гарри невольно смутился ещё больше, хотя, казалось бы, больше уже некуда. Но, видя довольную улыбку на лице так и не убравшей голову с его плеча девушки, улыбнулся в ответ и расслабился — во время испытания он больше всего беспокоился даже не за то, что не справится, а за то, каково было заложникам, а точнее, одной конкретной из них, целый час провести на дне озера. Но, раз преподаватели явно всё предусмотрели, что только что подтвердила его девушка, он мог сбросить этот груз со своих плеч.

— Я рад, — тихо произнёс он, приобнимая Гермиону.

Примечания:

*43.1 Согласно информации с «официальной Википедии» по вселенной Гарри Поттера, как бы странно ни было ориентироваться на этот источник, на имя «Волан-де-Морт» было наложено так называемое заклинание Табу — ритуал, отслеживающий факт нарушения того самого табу (произнесение имени) и обеспечивающий определённый набор эффектов в ответ на это событие.

Среди эффектов перечислены: снятие всех защитных и маскирующих заклятий; передача координат, по которым было произнесено имя, Волан-де-Морту (и Пожирателям смерти); временная невозможность трансгрессии. Ритуал Табу не реагирует на нарушение только, если имя было произнесено под чарами Фиделиуса, вероятно, являющимися слишком мощной маскировкой и защитой.

И, если с указанием на местонахождение нарушителя у меня возражений нет, всё остальное выглядит настолько неадекватно и странно, что придерживаться этого списка в полной мере я не вижу причин.

Глава 44. Экспериментальная магия и важные решения

Лучше принять приблизительно верное решение,

чем точно ошибиться

(Иоганн Вольфганг Гёте)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Малый ритуальный зал.

Накал эйфории после прошедшего второго испытания сошёл на нет, а учебные будни недвусмысленно напомнили о своём существовании всем в замке от нерадивых первокурсников до преподавательского состава. А потому, несмотря на воодушевление и предвкушение, накатившие на Авалора, стоило тому лишь открыть заметки «Фламеля» и пробежаться глазами по паре абзацев, добраться до вдумчивого изучения этих самых заметок он смог только почти через три недели. Впрочем, пожалуй, это было только к лучшему — столь масштабные начинания не терпели спешки.

К тому же, «Тёмный Лорд» наконец-то тоже сподобился ответить на переданное через Крауча сообщение, передав копию уже своих наработок для создания крестражей. И теперь у данмера была вся возможная полнота информации для анализа магической практики, вызывающей столь бурный энтузиазм у всех обитателей этого мира, которые о ней узнавали. Н-да… Впрочем, даже это могло подождать ещё какое-то время. Спешка… Спешка — это плохо, да.

А потому, отбившись от студентов старших курсов, пришедших на дополнительные занятия в преддверии выпускных экзаменов, маг технично «сбежал» (или степенно удалился по важным делам, что, определённо, звучало более приятно для самолюбия) в выделенный ему ранее директором малый ритуальный зал. Помещение, приведённое домовиками в порядок после длительного простоя, прибранным и оставалось, а потому Авалор скинул с себя пиджак, бросив тот на стул, раскрыл на стоявшем в углу столике заметки профессора Флитвика по созданию ритуальных конструкций и принялся освежать в памяти нужные моменты.

Итак, что есть ритуал (или обряд) и в чём его отличия от простых заклинаний, применяемых всеми волшебниками без исключения? По большому счёту — ни в чём. Читая заметки мастера чар, данмер поймал себя именно на таком выводе. Любой ритуал представлял собой набор из нескольких (от двух до бесконечности) магических воздействий, каждое из которых представляло собой отдельное заклинание, с единственной разницей в том, что в рамках ритуала они происходили «сами собой» и были завязаны на единую структуру, управляющую процессом. Дополнительным «обвесом» шла возможность добавлять определённые условия или действия, требуемые от волшебника на том или ином этапе ритуала.

С первого взгляда такая структура, а в заметках низкорослого профессора приводились несколько примеров, в которые входило чуть ли не по два десятка отдельных заклинаний, могла показаться невероятно сложной для воспроизведения и поддержания, но именно для этих целей служили различные «магические печати» и прочие графические ритуальные построения. По сути, создавая какой-то новый ритуал, волшебники составляли сложное составное заклинание, буквально записывая его на ровной площадке (или даже просто на листе бумаги, если условия это позволяли) в виде линий и геометрических фигур.

Причём, далеко не все ритуалы требовали именно такой подготовки. Для некоторых из них, как отмечал Флитвик, было достаточно определённого набора действий, сопровождаемых определённым эмоциональным состоянием и настроем волшебника, а для других — и вовсе одного лишь осмысленного и «горячего» желания. В обоих случаях — с приложением волшебной энергии, разумеется, но примеров полугоблин не приводил, отметив лишь, что информация о самом факте существования таких ритуалов просто встречается во множестве письменных источников волшебного мира, а потому он здраво подвергал их достоверность сомнению. (*44.1)

А что заклинания? По сути, любое заклинание палочковой магии по своей сути являлось примитивным ритуалом, требующим строго определённого взмаха волшебной палочкой, порой довольно заковыристого, и произнесения слов-активаторов (собственно, заклинаний). Разумеется, в первую очередь это были лишь личные соображения и домыслы самого Авалора, родившиеся в его голове во время изучения записей полугоблина, но всё прочитанное оставляло после себя именно такое впечатление. В любом случае, для его целей вся эта сугубо теоретическая часть была не столь важной.

— Рили, — негромко произнёс вслух маг.

— Рили здесь, Господин! — с тихим хлопком перед мужчиной появился домовой эльф, склонившийся в поклоне.

— Принеси, пожалуйста, около килограмма угля. Можно в виде золы, но тогда её нужно будет больше.

— Рили сделает!

Домовик так же, с хлопком, исчез, а маг достал палочку и, сверяясь с заметками Флитвика, раскрытыми на развороте с элементами и правилами графических построений ритуалов, шагнул к площадке в центре зала. В ходе изучения он составил для себя несколько подходящих вариантов ритуала, и теперь оставалось только проверить каждый из них, выбрав затем один, который сработает лучше остальных. И в этом был основной плюс ритуального зала (помимо всевозможной защиты на его стенах, призванной оберегать школу от непредвиденных результатов) — площадка в центре позволяла легко и быстро, буквально движением палочки, создавать потребный узор, выдавливаемый на белом покрытии тонким потоком голой магической энергии.

Что не устраивало мага в прямой трансфигурации алмаза? Энергозатратность. Теоретически говоря, он мог создать нужный драгоценный камень и напрямую, опыты в собственном кабинете и в кабинете директора это подтверждали, вот только ему был нужен не просто алмаз. Ему требовалось использовать созданный камень в отдельном ритуале для преобразования его в камень душ, причём, чёрный, что накладывало свою специфику в виду отсутствия в этом мире некоторых внешних условий. И, если он мог, скрипя зубами и не понимая, в чём, собственно, состоит корень проблемы, потратиться для вечной трансфигурации алмаза, пустив на это чудовищно «невкусные» объёмы маны, то вот вкупе с затратами на преобразование общая потребная энергия становилась уже настолько большой, что… Нет, он всё ещё мог себе это позволить, тем более для однократного использования, но это было бы феерической глупостью, и в таком случае ему становилось куда проще в самом деле взять и ограбить магловский ювелирный магазин, вынеся оттуда нужный камень природного качества.

И как раз ритуалистика была призвана устранить главную проблему всего процесса. Одним из важных, на взгляд Авалора, аспектов этого направления была возможность растянуть преобразование во времени на любой потребный срок. Если добавить сюда присутствие магической энергии буквально везде в окружающем пространстве, то всё становилось и вовсе проще простого — «мусорных» излучений от колдующих волшебников, общего фона самого замка, всяческих природных лей-линий и прочего добра было вполне достаточно, чтобы выстраиваемый магом ритуальный узор постепенно накопил и пустил в дело столько энергии, сколько требовалось для той самой вечной трансфигурации примитивного углерода из угольной формы в алмазную. Если, конечно, составленный им конструкт эту самую энергию выдержит. Ну, на то и ритуальный зал, верно? Вложенные в блоки его стен рунические цепочки и создаваемая ими защита могла выдержать и не такое. Теоретически… По крайней мере, Флитвик нашёл упоминания о примерных характеристиках этих помещений, а значит, всё должно было получиться.

Но внешний контур с чарами поглощения магии, он всё же добавит. Из чувства врождённой паранойи, да… На случай, если что-то пойдёт не так. И россыпь небольших изумрудов и рубинов, оставшихся у него ещё с экспериментов в Лондоне, ему в этом поможет, став предохранителями-накопителями. Осталось только составить нужную схему, и чтобы вся эта импровизация сработала так, как было рассчитано, а не попыталась разнести половину этажа. Кхм… Директор явно не оценит такого поворота событий. Но Авалор сделает всё, чтобы не допустить такого исхода.

— Рили справился! — вернувшийся с очередным хлопком домовой эльф сообщил о факте своего, собственно, возвращения и аккуратно опустил на пол в углу комнаты горку угольных кусочков, до этого левитировавшую возле его левого плеча.

— Спасибо, Рили, — маг оценил количество сырья и удовлетворённо кивнул — домовик принёс даже больше, чем было нужно по расчётам, но в таких экспериментах запас карман однозначно не тянул.

— Господин не должен благодарить… Рили делает то, что должен! — с довольной улыбкой низко поклонился эльф, хлопнув длинными ушами. — Рили может ещё чем-то помочь?

— Думаю, нет. Разве что… — Авалор на мгновение задумался, но потом кивнул, — узнай, пожалуйста у профессора Макгонагалл, сможет ли она уделить мне время где-нибудь… хм… — маг прикинул размеры ритуальной конструкции, которую ему было необходимо создать, и кивнул, — да, где-нибудь через час.

— Рили с радостью сделает! — домовой эльф снова поклонился, слегка хлопнув ушами, и исчез.

— Что же, а мы пока займёмся делом, а то профессионала позвал, а ничего не готово. Не порядок…

Хмыкнув себе под нос, данмер снова сверился с заметками и принялся водить палочкой, направив её кончик на белую поверхность на возвышении. Размеры площадки, к сожалению, позволяли разместить там одну структуру за раз, но отличия в начертаниях между рассчитанными им вариантами были отнюдь не кардинальными, а потому, если, конечно, профессор согласится, она сможет оценить правильность и разумность всех вариантов, так сказать, оптом.

— Профессор Хан! — сосредоточившись на создании рисунка для первого варианта ритуала, маг пропустил появление декана Гриффиндора, а потому её озадаченно-удивлённый оклик стал для мужчины некоторой неожиданностью.

— Ох, профессор Макгонагалл, прошу прощения, я, видимо, слишком ушёл с головой в своё занятие… Я не услышал, как вы подошли.

— Я так и поняла, — строго кивнула женщина, в следующую секунду позволив себе лёгкую улыбку. — Домовик передал мне, что вы просили подойти… Это ведь один из ритуальных залов школы? Я думала, они законсервированы…

— Так и было, — Авалор кивнул, — но директор Дамблдор великодушно разрешил мне воспользоваться одним из них для… личных нужд.

— В таком случае, я не совсем понимаю, для чего вам моё присутствие…

— Дело в том, профессор, — лёгким движением палочки данмер замкнул последнюю линию внешнего контура, должного выполнять роль поглотителя магической энергии, созданного по принципам магии его родного мира, и полностью повернулся к Макгонагалл, — что я проводил… хм… исследования некоторых принципов трансфигурации, и этот ритуал, — он обвёл узор на полу, — как раз должен подтвердить или опровергнуть мои выводы… И…

— И вы хотели бы, чтобы я оценила его безопасность и правильность с точки зрения именно трансфигурации? — понятливо кивнула женщина.

— Именно так.

— Что же, у меня есть немного времени, так что, давайте посмотрим, что вы составили… У вас есть арифмантическая часть ритуала?

— Всё тут, — маг прошёл к столу, жестом пригласив коллегу присоединиться к нему.

Разложив на столешнице несколько листов бумаги, мужчина пододвинул первые два к Макгонагалл — именно на них он рассчитывал граничные условия процесса и прикидывал основные элементы печати, нанесённой сейчас на пол в центре зала. Различия в подобранных вариантах были минимальны, и заключались в использовании чуть других рунических цепочек, так что были представлены простыми сносками и комментариями «на полях».

— Что же… Это… — вчитавшись в аккуратный почерк мага, Макгонагалл нахмурилась, пробегаясь глазами по расчётам и даже водя пальцем по вычерченной схеме.

В ритуальном зале повисло напряжённое молчание — профессор трансфигурации пыталась понять, что именно она видит перед собой, а профессор ЗоТИ терпеливо ждал вердикта, с любопытством наблюдая за сменой эмоций на лице женщины, ожидая того самого момента, когда… Да… Вот-вот… Почти… Сейчас!

— Это же невозможно! — воскликнула Макгонагалл. — Вы что, не знаете об исключениях Гампа? Вы явно собираетесь создать при помощи трансфигурации какой-то драгоценный камень…

— Алмаз, — кивнул Авалор.

— Профессор Хан, — выдохнув, уже более спокойно посмотрела на мага Макгонагалл, — Одно из исключений Гампа гласит, что…

— Невозможно трансфигурировать деньги или драгоценные металлы и камни, — кивнул Авалор. — Разумеется, я читал учебники, профессор Макгонагалл… Но тут есть два немаловажных нюанса…

— Каких же? — поджала губы женщина.

— Во-первых, если задуматься над остальными исключениями и прикинуть, что в них есть общего и различного по сути с тем, которое касается драгоценных камней, можно сделать вывод, что в первую и главную очередь оно больше про политику и законы государства, а не про законы магии… Если создать слиток золота из глиняного кирпича, — повёл рукой в воздухе маг, — когда вложенная магия иссякнет, он снова станет тем же самым глиняным кирпичом, что приводит нас к пониманию — полноценным золотом он не стал. Точно так же можно объяснить запрет на создание бутерброда из табуретки — вряд ли, — Авалор улыбнулся, — деревяшка с гвоздями будет особенно полезна для здоровья, оказавшись в желудке несчастного, решившего это съесть…

— Допустим…

— Но ведь есть вечная трансфигурация, — пожал плечами данмер.

— За всю историю никому так и не удалось совершить вечное трансфигурационное преобразование золота, — покачала головой Макгонагалл. — Если не считать таковым философский камень Фламеля, но это другое, ведь относится к алхимии.

— Проблема вечной трансфигурации в том, что на неё требуется многократно больше сил… — маг кивнул. — Настолько много, что даже директору Дамблдору, как он сам признался, она даётся с огромным трудом. И уж точно не для золота или драгоценностей, которые, не знаю уж, почему, но сами по себе требуют ещё больших затрат…

— Не больших затрат, профессор! Это просто невозможно, говорю же вам!

— Хорошо… — маг вздохнул, отходя к кучке угля в углу зала и беря в руки один из кусков. — Если я докажу вам обратное прямо сейчас, вы согласитесь взглянуть на ситуацию иначе?

— Докажете? Как?

— Вы знаете, что это?

— Уголь, — пожала плечами женщина.

— А вы знаете, что уголь и алмазы — суть одно и то же вещество, лишь находящееся в разной… хм… форме?

— Магловская физика? Я слышала от студентов что-то подобное… Но, какое это имеет…

— Смотрите… — отступив на пару шагов, маг положил кусок угля на пол и направил на него палочку. — Провести вечную трансфигурацию я, разумеется, не смогу, вряд ли на такое хватило бы сил даже у Мерлина, — покривил душой данмер, — но… Adalapio Eta! (*26.1)

Как и в прошлые разы, кусок угля сначала рассыпался чёрной пылью, частицы которой принялись стягиваться друг к другу, слипаясь и уплотняясь, формируя правильный октаэдр, а затем кристалл дрогнул, сжавшись ещё больше, и плавно стал прозрачным. В этот раз Авалор вложил в заклинание магии «с запасом», чтобы дать Макгонагалл, взиравшей на происходящее с почти суеверным шоком, достаточно времени для осознания увиденного и проверок сотворённого камня перед ней.

— Тяжело… — выдохнул мужчина, демонстративно тряхнув рукой, державшей палочку. — Трансфигурация, по моим прикидкам, продержится минуты полторы — до тех пор это настоящий алмаз, хотя потом вернётся в прежнюю форму… Разве что, не куска угля, а угольной пыли, но тут я не знаю, почему так происходит. Возможно, я где-то ошибся при составлении заклинания…

Подрагивающей рукой декан Гриффиндора вынула свою палочку и направила ту на камень на полу, принявшись шептать диагностические заклинания. И с каждым взмахом лицо женщины становилось всё вытянутее и удивлённее, пока, наконец, Макгонагалл не вздохнула, практически уронив руку с палочкой вдоль тела.

— Вынуждена признать, — медленно произнесла женщина, — вы совершили невозможное… Это и в самом деле натуральный алмаз, созданный при помощи трансфигурации… Я точно вижу все признаки. И вы не ошиблись — через сорок две секунды эффект исчезнет, вернув объект в прежнюю форму.

Маг развёл руками, решив оставить «я же говорил» при себе.

— Не могу назвать себя сильнейшим волшебником, хотя и слабым я тоже не являюсь, но даже для меня такое преобразование выходит… неразумно затратным. Смех смехом, но для получения алмаза мне будет проще просто ограбить магловский магазин, — хмыкнул маг, очередным пожиманием плеч показывая, что просто шутит. — Даже с учётом всех возможных проблем с законом…

— Могу только надеяться, что вы не совершите ничего подобного на самом деле, — поджала губы Макгонагалл, со вздохом пронаблюдав, как алмаз, как и должен был, рассыпался кучкой угольной пыли. — Что же, ваша демонстрация вышла, как я и сказала, невероятно впечатляющей… Что именно, по вашей задумке, должен делать ритуал? По той части, что я успела просмотреть, это та же самая трансфигурация, но…

— В её вечном исполнении, — закончил маг. — Причём, учитывая неоправданный рост затрат магической энергии, ритуал в том числе будет накапливать её из окружающего пространства, совершив, собственно, преобразование только тогда, когда наберёт нужное количество.

— Да… Такой вариант применения ритуалов существует… Это как раз одно из их преимуществ на фоне обычных заклинаний… — кивнула Макгонагалл. — Хорошо, с этим я, кажется, поняла. Судя по записям, вы предусмотрели несколько вариантов?

— На случай, если какой-то из них сработает не так, как надо, или не сработает вовсе…

— Разумно… Но что делает эта часть? — сверившись с листом бумаги, Макгонагалл указала палочкой на дополнительные линии, окружавшие основную печать. — Я вижу их в ваших заметках, но такие построения и символы… Откуда вы вообще их взяли?

Эта часть «плана» была самой тонкой и скользкой, ведь надстройки на ритуал были составлены по тем же принципам, что и рунические цепочки, вложенные им в Ваббаджек для его контроля и ограничения. В смысле — на письменном даэдрике с использованием логики магии его родного мира, лишь частично приведённой к принципам ритуалистики мира этого. Впрочем, у него уже было универсальное оправдание в лице его «легенды» разрушителя заклятий, а потому… Не стоит изобретать велосипед.

— Должен же я иметь какую-то выгоду от работы разрушителем заклятий, — развёл он руками. — За эту часть я спокоен более всего остального — магическая конструкция должна будет поглотить и закачать вон в те камни, — мужчина указал на горку рубинов и изумрудов, ещё не занявших свои места в узловых точках рисунка, — излишки энергии, если вдруг ритуал пойдёт не по плану. Зал, насколько я понял, и так достаточно хорошо защищён и рассчитан как раз на такие вот «неожиданности», но… Думаю не только мне будет спокойнее, если во время оперирования такими объёмами магии будет существовать более одного защитного контура…

Макгонагалл моргнула, переваривая услышанное. Потом моргнула ещё пару раз, переводя взгляд с Авалора на рисунок на полу и обратно. Наконец, она вздохнула, смиряясь с неизбежным, и внимательно посмотрела в глаза магу.

— Никогда ранее я не даже не слышала ни о чём подобном, — признала она. — Но, раз вы говорите, что это что-то связанное с вашей предыдущей работой… Я могу допустить, что у разрушителей могут быть профессиональные секреты, и обещаю не…

— Я с лёгкостью могу поделиться данным конкретным построением и описанием его работы, — с широкой улыбкой перебил женщину Авалор. — Тем более что это, точно так же, как и стихийная магия, которой я факультативно обучаю старшекурсников с разрешения директора Дамблдора, было обнаружено в древних свитках… Не думаю, что кто-то придёт предъявлять вам или мне за нарушение авторского права.

— Хорошо… Хотя, полагаю, в большей степени это будет интересно вашему коллеге Филиусу… — как-то обречённо махнула рукой волшебница. — В любом случае, с чисто теоретической стороны я не вижу ошибок. Все приведённые варианты ритуалов работают. И должны делать именно то, что вы в них заложили. Как бы дико для меня, как профессора трансфигурации с многолетним опытом, это ни звучало.

— Благодарю, — кивнул Авалор. — Это главное… Желаете присутствовать на испытании первого?

— Пожалуй, да… — кивнула Макгонагалл. — Время уже позднее, но я предпочла бы присмотреть за… экспериментом.

Кивнув, маг подхватил горсть драгоценных камней, принявшись размещать их в фокусных точках защитного контура — одиночная ёмкость каждого из них была невелика, но, будучи встроенными в единую схему, они вполне могли поглотить достаточный объём магии, чтобы выступать в роли страховки. Совместно с защитой на стенах зала, разумеется. И так действительно было спокойнее. Проверив ещё раз, что все линии на площадке находятся на своих местах, а он ничего не пропустил, данмер поддёрнул рукава рубашки, и занял специально отведённое для колдующего мага место рядом с нанесённой печатью. Повинуясь лёгкому взмаху палочкой, часть сложенного в углу зала угля плавно пролевитировала в самый центр печати, а мужчина замер, сосредотачиваясь — в данном конкретном случае ритуал требовал только концентрации и стартового «толчка» для процесса, а потому…

— Adalapio Eta Creationem! (*44.2)

Из кончика палочки в центр печати ударил голубоватый луч магической энергии, заставивший все нарисованные линии основного рисунка засветиться, а над кучкой углей поднялось полупрозрачное марево, еле заметно, но совершенно определённым образом, набирающее яркость и плотность свечения вместе с линиями. Выдохнув, маг шагнул назад, поворачиваясь к Макгонагалл.

— Теперь нужно только подождать, пока ритуал соберёт нужное количество магии. По моим прикидкам, здесь, в Хогвартсе, на это понадобится часов десять-пятнадцать… Я не рискнул делать процесс накопления чрезмерно активным, но в замке и так очень богатый фон, так что…

— Стоит закрыть на это время зал… — вздохнула волшебница. — Эта часть подземелий, скажем спасибо профессору Снейпу и его факультету, не так часто подвергается набегам чрезмерно любопытных студентов, но…

— Разумеется, — маги кивнул. — Я закрою двери и наложу пару заклинаний.

— В таком случае, я спокойна. Насколько это возможно при виде… этого, — как-то вымученно улыбнулась женщина, обводя рукой ритуальный зал. — Впрочем, это говорят мой опыт и возраст, протестующие против столь резких крушений основ… Профессор Хан…

— Профессор Макгонагалл?

— Если вас не затруднит, и, если у вас будет время… Возможно вам стоит написать статью или даже монографию. Если ваш эксперимент увенчается успехом… это может перевернуть магическое сообщество с ног на голову, заставив пересмотреть всё, что мы знали о трансфигурации…

— А заодно — повесить большую мишень для всех «сильных мира сего» на мою спину, — рассмеялся маг. — Шучу… Но я вас понял — если всё удастся, я приведу заметки в более-менее удобоваримый вид, и мы посмотрим, что с ними можно сделать.

— В таком случае, доброй ночи, профессор Хан, — кивнула Макгонагалл, разворачиваясь к выходу.

— Доброй ночи, профессор Макгонагалл…

Проводив женщину взглядом, Авалор на некоторое время задержался в ритуальном зале, вглядываясь в переплетение магических энергий над ритуальным узором вспыхнувшими багровым светом под иллюзией глазами. Пока что всё выглядело так, как и должно было выглядеть, но процесс только начался, а потому он не будет загадывать. Накинув сброшенный пиджак и собрав в аккуратную стопку все бумаги, маг вышел в коридор, закрывая за собой дверь и, как и обещал Макгонагалл, запирая её сразу парой предназначенных для этого заклинаний — одним из знакомой ему школы Изменений, а вторым — из местного ассортимента чар. (*44.2) Удовлетворённо кивнув на послышавшийся из недр дверного полотна металлический щелчок и пронаблюдав за вспыхнувшей на мгновение желтоватым свечением дверью, мужчина неспешным шагом направился к выходу из подземелий.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Гостиная факультета Гриффиндор.

После второго испытания, на котором Гарри совершенно внезапно для окружающих (и ещё более, чем «совершенно» внезапно для самого себя) занял первое место среди чемпионов по заработанным баллам, внимание к его персоне выросло пропорционально — всем было любопытно услышать подробности подводного приключения из первых уст. Седрику, конечно, тоже досталось, но он всё же не был «знаменитым мальчиком-который-выжил-и-опять-пляпался-в-какие-то-приключения», а потому, пуффендуйцу доставалось куда меньше назойливых фанатов.

Ученикам было интересно всё — как Гарри добрался до центра озера, как он разгадал загадку из золотого яйца, как победил гриндилоу… Особенным ажиотажем пользовалась тема его героического спасения «прекрасной дамы» с последующим вынесением оной из Чёрного озера на руках. Всё в лучших традициях рыцарских романов древности… Ага… Причём, доставалось и самой Гермионе, вынуждая девушку старательно избегать шумных компаний и прятаться в тишине библиотеки, как раньше делал тот же Крам, или же и вовсе запираться в одном из пустующих классов.

За прошедшие с момента испытания недели ситуация, конечно, несколько сгладилась, а чрезмерный интерес приугас, но Гарри было заранее страшно, во что это может вылиться после третьего испытания. Особенно, если вспомнить, что близнецы Уизли собирались делать ставки на исход Турнира, в том числе с использованием его имени в этих корыстных целях.

— Чёрт побери… — устало выдохнул волшебник, — это начинает утомлять.

— В волшебном мире не так много интересного происходит, Гарри, — улыбнулась Гермиона, точно так же устало вздыхая и пристраиваясь рядом с юношей на диване в гостиной Гриффиндора. — А тут сразу целый набор — и Турнир Трёх Волшебников, которого не было много лет, и иностранные делегации, и «победитель Того-кого-нельзя-называть»…

— А вот нечего за мой счёт свою скуку развеивать! — фыркнул Гарри. — Вот возьму и откажусь участвовать в третьем туре… Будут знать…

— Ты… Ты серьёзно? — удивлённо посмотрела на него девушка.

— Ну… По крайней мере, серьёзно обдумываю этот вариант. Уже некоторое время…

— И как давно?

— С момента, как… — он смущённо замялся, — вынес тебя на руках из воды.

— Гарри?..

— Ну, почти тогда, — улыбнулся юноша. — Через пару дней. Помнишь, мы с тобой три часа от назойливых сестричек Патил в кабинете на четвёртом этаже прятались?

— Помню, — улыбнулась Гермиона, почувствовав, как потеплели её щёки, когда она вспомнила, что именно они делали, пока там прятались.

— Ну… вот я и подумал… Сначала дракон, потом использование тебя в качестве заложника… Что они придумают в финале — страшно даже представить… Да, — Гарри почесал в затылке, — я согласился тогда, предложил использовать меня для выявления того, кто на самом деле кинул моё имя в Кубок Огня, но… Если Профессор Хан прав, и Кубок накажет его за неисполнение контракта, мы это и так увидим, ведь верно?

— А если он ошибся, и Кубок накажет тебя? — обеспокоенно дёрнулась девушка. — Ведь он не может…

— Куда подевалось твоё «взрослые не ошибаются»? — легонько толкнул её локтем в бок волшебник, вызвав насупленное недовольное сопение.

— Дракон отлично прочищает мозги, — поёжилась девушка.

— Да уж! — невесело рассмеялся Гарри, обняв волшебницу за плечи. — В любом случае, у меня ещё есть время, чтобы принять решение…

— Мы…

— … совершенно случайно…

— … подслушали ваш разговор!

Выскочили, как два чёртика из табакерки, близнецы Уизли.

— Юный герой Гарри…

— … собирается сойти…

— … с дистанции?

— А как же…

— … наш уговор?!

— Фред, Джордж! Ну я же просил… Не надо так частить…

— Это мы… — изобразил плаксивое лицо Фред.

— … от расстроенных чувств… — последовал его примеру Джордж.

— Мерлином клянёмся! — закончили они хором.

— А, если серьёзно, — братья синхронно придвинули к себе два стула, устроившись на них лицом к спинкам напротив дивана, и Джордж… или Фред… продолжил уже более спокойным и размеренным тоном, — мы не можем ни на чём настаивать. Это твоя жизнь…

— А, учитывая последние изменения, — демонстративно сально улыбнулся Фред… или Джордж, подмигнув недовольно фыркнувшей Гермионе, — нам вполне понятно твоё желание оставаться живым и здоровым как можно дольше.

— Хорошо ещё, что мы пока не начали принимать ставки на исход финала… Но, Гарри, исподним Мерлина тебя заклинаем…

— … а говорят, оно у него было ещё круче, чем мантии нашего директора…

— … если всё же решишь не участвовать, предупреди нас об этом хотя бы до тридцать первого мая, чтобы нам не пришлось слишком сильно корректировать ставки…

— Это плохо для бизнеса. И так не принято, да! — покивал… кажется, Фред.

— А вот заявлять о самом отказе лучше как раз позже всего, — воздел палец к потолку Джордж. — Тогда мы сможем принимать ставки на сам факт твоего участия. И это обещает быть… интересным.

— А я смогу развести на кругленькую сумму Драко… — криво усмехнулся Гарри.

— Гарри! Даже не вздумай!

— Как мило, малышка Герми уже пилит нашего Гарри из-за денег! — рассмеялись братья.

— Да ну вас!

— Я понял… — поспешил закончить назревающий скандал юноша. — Я скажу вам своё решение не позднее конца мая.

— Вот и чудесно!

— Вот и отлично!

Раздалось синхронное. Хлопнув волшебника по плечам, близнецы порывисто поднялись со своих стульев, и, вернув мебель на место, переместились на другой конец гостиной, к своим однокурсникам. Гарри вздохнул, покосившись на всё ещё возмущённо надувшуюся Гермиону, и примирительно легонько толкнул её плечом:

— Не обращай внимания. Ты прекрасно знаешь их чувство юмора…

— Глупый юмор… И у тебя такие же шутки, раз ты вспомнил про ваше пари с Малфоем… — проворчала девушка.

— Ну… Я просто представил себе его лицо, — прошептал Гарри на ухо Гермионе, — когда он осознает, что проиграл такие деньги, поставив их на то, что я выживу во время третьего испытания.

— Но…

— Вдумайся, — остановил он её. — Выживу «во время», а не выживу, участвуя…

Пару секунд Гермиона и в самом деле молчала, обдумывая формулировку в своей голове, а затем только и смогла, что закатить глаза и сокрушённо покачать головой. Гарри даже, как наяву, почти услышал от неё уничижительное «мальчишки…», но волшебница удержалась.

— Он не купится на такую откровенную игру словами… Это, конечно, Малфой, и все мы в курсе его несомненных достоинств, но не настолько же он идиот…

— Но попробовать же никто не мешает? Всё-всё… молчу! — рассмеялся Гарри.

До самого отбоя они больше не обсуждали ничего важного и серьёзного, просто расслабленно сидя на диване и глядя на огонь в камине, благо, домашнее задание было успешно сделано ещё вчера, а, так повезло, что сегодняшние занятия ничего серьёзного от них не требовали. Попрощавшись с девушкой у лестницы, ведущей к спальням девочек, и получив крепкие объятья и лёгкий поцелуй в губы, Гарри, пребывая в весьма приподнятом и радостном настроении, отправился в свою комнату.

Начало марта выдалось сухим и ветреным, а потому, стоило ему войти в комнату, как прохладный весенний ветер, задувающий в приоткрытое в спальне окно, сквозняком ударил прямо ему в лицо, заставив поёжиться. Рон уже сидел на своей кровати, читая очередную книгу про квиддич, а на прикроватной тумбочке, недовольно кося на волшебников глазом, сидела знакомая бурая сова, которую Гарри отсылал Сириусу с рассказом о втором испытании. Птица была растрёпанная, взъерошенная и явным образом недовольная длительным ожиданием.

— Ты давно ждёшь? — сочувственно спросил у совы Гарри.

— Угу! — донеслось возмущённое.

— Она прилетела пять минут назад, — подал голос Рон, откладывая книгу. — Судя по всему, это от… ну… нашего лохматого друга… Я хотел забрать записку и отпустить, но она ни в какую не хотела отдавать. Вот, — вытянул он руку, продемонстрировав до сих пор слегка кровящую царапину, — даже цапнула меня.

— Отдашь мне письмо? — повернулся к сове Гарри.

— Угу… — недовольно распушившись, почтальонша всё же протянула волшебнику лапу с привязанным к ней кусочком пергамента.

Стоило Гарри отвязать записку, как сова тут же выпорхнула в приоткрытое окно, чувствительно ударив его крылом по голове, в отместку. Сириус, как и в прошлый раз, писал кратко, но по делу, явно опасаясь, что сову могут перехватить. Хотя, откровенно говоря, Гарри думал, что сейчас, на фоне Турнира Трёх Волшебников, про Блэка временно просто забыли — у Министерства магии и Аврората были более животрепещущие дела…

«В два часа дня в субботту будь у перелаза при подворотне на Хогсмид (со стороны «Дервиш и Бэнгз»). Захвати с собой побольше съестного. И покажи мне того… убийцу драконов — уж очень эти твои чары… необычны.»

— Что пишет? — вопросительно мотнул головой Рон.

— Собирается быть в Хогсмиде в субботту, когда у нас будет прогулка… Просил принести еду и… — Гарри удивлённо перечитал последние строчки ещё раз. — Он совсем что ли?

— Чего?

— Явно хочет «посмотреть» на Хана… я же тогда писал ему про молнию, которой профессор убил драконицу… И сейчас, после второго испытания поделился, как победил гриндилоу…

— Да ладно тебе! Профессор Хан — вполне нормальный, — махнул рукой Рон. — Да и не ищут Си… лохматого уже столь активно… Даже дементоров в этом году не присылали…

— И как ты себе это представляешь? — укоризненно посмотрел на друга Гарри. — Подойти и сказать что-то вроде «профессор Хан, я тут переписывался с беглым преступником, которого ищет всё Министерство, но вы не думайте, Сириус хороший… Его очень впечатлил ваш бой с драконом, и он хотел бы познакомиться с волшебником, который учит меня стихийной магии…», так что ли?

— Ну… — Рон замялся, почесав в затылке, — да, это звучит немного странно, но…

— Ладно, — волшебник махнул рукой, — время ещё есть. Я подумаю… Хотя, конечно, идея пока кажется мне не самой разумной.

Повидаться с Сириусом Гарри очень хотелось — со всеми этими переживаниями вокруг его участия в турнире, было очень приятно пообщаться с близким человеком, взрослым, который мог не только покивать на его слова, посочувствовать или высказать какое-то поучительное мудрое «взрослое мнение» (порой Гарри думал, что из них двоих Сириус куда больший ребёнок, чем он сам), но и просто разрядить обстановку парой баек из собственной жизни. Хотя юноше и было заранее «страшно» от подколок крёстного на счёт их отношений с Гермионой, которые, он был в этом совершенно уверен, обязательно последуют.

А тут ещё и просьба Сириуса о знакомстве с профессором ЗоТИ… Нет, он не сказал это напрямую, попросив просто показать его, но… Гарри был уверен, что мятежная натура Сириуса не даст ему удержаться от какого-нибудь безумно опасного и дурацкого выверта… Например — от облизывания носа Хана в собачьей форме… Или, что было ещё хуже, от того, чтобы просто подойти, протянуть руку и представиться своим именем, поблагодарив за обучение крестника. Н-да… Вот теперь и думай, как с этим всем быть.

Впрочем, далеко не факт, что они вообще пересекутся с профессором в деревушке — даже, если он будет там среди других преподавателей, присматривающих за порядком, скорее всего он, как и в прошлый раз, будет совмещать эту обязанность с личной прогулкой в компании той девушкой… кажется, это была одна из авроров, патрулирующих школу? Ладно, мысленно махнул Гарри рукой, в Хогсмид они с Гермионой и Роном пойдут в любом случае, как и постараются протащить мешок с припасами, а об остальном он подумает уже на месте — ему был жизненно важен совет крёстного насчёт собственного решения отказаться от участия в Турнире. Специально же подходить к профессору Хану будет всё же неразумно, только если они «случайно» не увидят друг друга в деревне, и тогда он сможет как-то разрешить ситуацию. По крайне мере, юноша очень сильно на это надеялся.

Примечания:

*44.1 Вся (или почти вся) трактовка ритуальной части магического искусства является насквозь авторской самодеятельностью и переработкой крупиц информации, доступной в интернете. Часть из фактов канона будет переработана в угоду большей логичности, часть — просто оставлена, как недостоверная, хотя и существующая (ведь герои книг не могут знать все подоплёки происходящих событий) в реальности. А самый сюр, буде таковой встретится, будет и вовсе отброшен нафиг.

Ну, и в любом случае, всё это подаётся через призму восприятия Авалора Хана, а он, если читатели не забыли, не является уроженцем этого мира и обладает знаниями из совершенно иных традиций колдовства.

*44.2 Ритуальная версия трансфигурационного преобразования углерода в алмаз.

*44.3 Имеются в виду заклинания «Запереть» (вариант «Запора Фенрика») из школы Изменений серии игр The Elder Scrolls и «Коллопортус» (Colloportus, оно же — Запирающие чары) из вселенной книг о Гарри Поттере.

Глава 45. Брожения в умах и умные бродяги

Совет — это то, чего мы просим, когда уже знаем ответ, но он нам не нравится.

(Эрика Джонг)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. «Подземелья школы».

Профессор Снейп шёл по коридору с уже ставшим его визитной карточкой суровым выражением лица, буквально говорившим всем, кто мог бы его встретить, «рискните у меня что-то спросить, и я с радостью пущу вас на ингредиенты для зелий». Не то чтобы это было его реальное душевное состояние, но порой он ловил себя на мысли, что выбранная в не самом спокойном состоянии рассудка маска с каждым годом становилась всё более и более подходящей к реальному положению дел.

И события этого года только подливали масла в огонь. Иностранные делегации, среди которых присутствовал его «давний знакомый» Игорь Каркаров, уже третий раз пытавшийся отловить его в коридорах для какого-то личного разговора, делая совершенно наглые и многозначительные намекающие взгляды… Н-да… Как будто Северус и так не догадывался, кто, кажется, снова собирался вернуться из мёртвых и почтить Волшебную Англию своим присутствием… Турнир Трёх Волшебников, со всеми вытекающими из этого последствиями в виде суеты и ещё большего бардака в Хогвартсе, столь претивших предпочитавшему тишину и полумрак лаборатории зельевару… А теперь ещё и отпрыск Поттера…

Снейпу порой казалось, что пацан делал буквально всё возможное, чтобы довести его до белого каления с самого первого года своего присутствия в школе. Нет, будучи взрослым мужчиной (тут ему очень хотелось грустно хмыкнуть и скривиться, но делать это в пустом коридоре было странно, а свидетелей вокруг, к счастью для них, не наблюдалось), умом он понимал, что сорвался тогда на первокурсника совершенно незаслуженно, но… то умом. И каждый новый год только добавлял проблем, особенно учитывая, с каким упорством Поттер влезал во все окружающие его проблемы вместо того, чтобы просто прилежно учиться, как это делали… ну, не все, разумеется, но весьма многие из его однокурсников. Снейп всё-таки дёрнул щекой, сворачивая в один из редко используемых коридоров, по которому можно было срезать путь до его покоев.

Перед самим собой он мог быть полностью честен — сын школьного недруга и любимой до сих пор женщины вызывал у него зубовный скрежет, каждый день напоминая обо всех совершённых в юности ошибках. Его собственных ошибках, за которые даже винить было, по большому счёту, особенно некого. И необходимость не только смотреть на юного Поттера на каждом занятии, но и… присматривать за ним, следуя данному много лет назад обещанию, приводила к тому, к чему приводила. И это он ещё старался не вспоминать о втором испытании Турнира и рыжей девушке, выбранной в заложники для юного чемпиона.

Тьфу… Снейп досадливо тряхнул волосами. Взрослый мужик (ага…), а всё туда же — видеть аналогию и «лучший вариант» себя самого с Лили в Поттере и Грейнджер. Что будет дальше? Ранний алкоголизм и стенания о загубленной юности? Он…

Уже сворачивая на очередном перекрёстке в коридор, ведущий непосредственно к своему кабинету, зельевар замер, краем глаза заметив достаточно яркое белое свечение, пробивающееся из-под одной из закрытых дверей. Кажется, там были несколько из ритуальных залов школы? На его памяти двери всегда были закрыты, а помещения не использовались уже много лет, но именно этим и привлекал внимание свет там, где его быть просто не могло. Северус достаточно разбирался в «тёмных искусствах», чтобы понимать, что непонятные «спецэффекты» в запертом десятилетия ритуальном зале — весьма себе не к добру примета!

Вынув палочку, мужчина осторожно двинулся к двери, прислушиваясь (и даже принюхиваясь) к окружению. Не считая свечения, пробивавшегося из-под двери, всё выглядело совершенно нормальным образом. Ну, если ещё отбросить факт, что в коридоре рядом с ритуальным залом было заметно меньше пыли, чем в других местах, что значило — эту дверь недавно открывали, и в помещение кто-то заходил. С сомнением посмотрев на запертую дверь, Снейп сосредоточился и, выставив перед собой палочку, направил в концентратор немного магии, постаравшись телекинезом нажать на ручку. (*45.1) Он всё-таки не был малолетним дебилом, готовым трогать голыми руками всё подряд. Тем более, если это «всё подряд» было, скорее всего, как-то зачаровано кем-то неизвестным.

Ручка сухо щёлкнула, сдвинувшись вниз, но замерла — замок двери был явно закрыт. Нахмурившись, Снейп взмахнул палочкой, невербально бросая отпирающие чары в область замочной скважины — дверь тускло мигнула, но он почему-то не услышал звука отпираемого замка. Снова попытавшись дёрнуть дверь телекинезом и точно так же не получив никакого результата, зельевар прищурился. Какие-то дополнительные чары, как раз на случай алохоморы, бывшей, будем откровенны, весьма примитивным заклинанием? Возможно… Хотя, судя по иллюминации, на дверь был наложен коллопортус, который алохомора как раз и сняла.

Волшебник уже собрался применить что-то более специфическое из известных ему отпирающих чар, как раз и задуманных для противодействия «серьёзным» заклинаниям, но не успел. Где-то за дверью что-то резко и пронзительно засвистело, заставив заныть его зубы и тут же умолкнув, похоже, уйдя в ультразвук, и с гулким ударом… взорвалось — из кладки стен и с потолка осыпался скреплявший блоки раствор и накопленная за века пыль, а в грудь Снейпа ударила тугая волна жара, ощутимая даже через всё так же оставшуюся запертой дверь.

Выставив перед собой палочку и рефлекторно сотворив перед собой щитовые чары, зельевар отступил, настороженно всматриваясь в ставший совершенно тёмным контур двери. Что бы там ни было, оно ушло. Или?.. О том, что могло быть «или», думать совершенно не хотелось. Если в помещении кто-то проводил какой-то странный ритуал, результатом могло быть вот совершенно всё, что угодно — от простого и понятного «бум», когда заложенные эффекты входили в конфликт между собой, разрушая комплекс чар, до призыва какой-нибудь неизвестной магической науке твари, жаждущей сожрать всех вокруг.

Он, конечно, таких случаев никогда не встречал, но истории о подобных… неудачах были более чем красноречивы, как раз и став причиной, как Снейп полагал, отмены полноценного изучения ритуалистики в стенах Хогвартса. Но что же было тут? Эксперимент очередного «слишком умного» ученика, нашедшего в библиотеке то, что находить не следовало? Привет из прошлого в виде старого ритуала, решившего внезапно активироваться спустя столько лет? Северус не имел понятия. Одно он знал точно — в происходящем нужно разобраться!

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Дождаться субботнего похода в Хогсмид было на удивление сложнее, чем Гарри предполагал — только сейчас, задумавшись обо… всём, о чём он задумался, волшебник понял, как ему не хватало взрослого совета. И преподаватели тут явно были не совсем тем, что было нужно. Последние занятия в пятницу, у более мрачного, чем обычно, Снейпа юноша досидел, что называется, на голом упрямстве — чем-то недовольный профессор придирался ко всем в классе с ещё большим энтузиазмом, что для гриффиндорцев вообще (и Гарри в частности) выливалось в разнообразные язвительные комментарии, мешавшие варить зелье, и закономерное снятие двух десятков баллов, когда эта варка неудалась. И, судя по виденному краем глаза озадаченному выражению лица Малфоя, поведение зельевара удивило даже привычных к такому декану и преподавателю слизеринцах.

Но, как всегда и бывает, очередной день закончился, и Гарри с облегчением выдохнул, отправившись на выходные. Для домашних заданий у них оставалось воскресенье, а потому, отбросив все серьёзные мысли, наступление утра субботы юноша встречал в состоянии воодушевления, ничуть не омрачаемого лёгким недосыпом и вымотанностью от прошедшей недели. Он увидит Сириуса! А остальное было совершенно неважно!

— Поттер… — по обыкновению, слегка растягивая слова, к Гарри подошёл Драко Малфой, поймав его с друзьями на входе в Большой зал. — Уизли… Грейнджер…

Приветствие заставило Гарри закатить глаза — если его фамилию Драко ещё произносил с какой-то нейтральной интонацией, то, обращаясь к Рону и Гермионе, в его словах чётко читалось презрение и «отработка номера». Благородный человек был вынужден поздороваться, раз уж его собеседник был не один, но вот изображать что-то, сверх полагающейся по этикету «вежливости» он уже был совершенно не обязан. И не намеревался. В ответ Гермиона лишь недовольно фыркнула, сжав пальцами руку Гарри, а Рон — вообще отвернулся, делая вид, что никакого Малфоя тут и рядом не стояло, принявшись ворчать себе что-то под нос. Впрочем, слизеринца это, похоже, ничуть не волновало.

— Малфой, — нейтрально кивнул Гарри — раз уж белобрысый подошёл сам и начал разговор не с оскорблений или язвительных подколок, будет правильно хотя бы выслушать, что тот скажет.

— Твоё участие в Турнире, — важно начал Драко, — равно как и все сопутствующие ему… нюансы, продолжают привлекать внимание общественности. Кому-то может показаться, что в этом и состоит твоя цель, но, знай они тебя столь же долго, как я, они бы поняли, что это не вопрос выбора.

— Ч-что?

Гарри испытал почти непреодолимое желание помассировать переносицу, настолько странными воспринимались слова младшего Малфоя. И, судя по замеченному краем глаза выражению лица его девушки, Гермиона придерживалась точно такого же мнения. Какого чёрта вообще Драко нужно? А тот, тем временем, продолжил, демонстративно закатив на мгновение глаза на «недогадливость собеседника».

— Со второго испытания прошёл уже почти месяц, Поттер, но твоё героическое спасение заложницы, не сходит с первых полос различных изданий, — вздохнув, качнул головой Драко. — Я рекомендовал бы, в качестве бесплатного совета, — он пожал плечами, — ознакомиться с последним выпуском «Ведьминого досуга». Я слышал от женской половины Слизерина, совершенно случайно, разумеется, что там есть… любопытная статья. Впрочем, дело в любом случае ваше, твоё и Грейнджер.

Явно сказав всё, что собирался, Малфой развернулся на каблуках, неспешно направившись в сторону стола своего факультета. Нахмурившийся Гарри озадаченно посмотрел на выглядевшую столь же недоумевающей Гермиону. Что это всё, чёрт побери, значило? На предыдущих курсах он бы сказал, что Малфой что-то задумал, и стоит ждать подлянки, но… С начала года Драко вёл себя не в пример более тихо и… адекватно что ли? Начать хотя бы с того, что тот перестал подзуживать и задевать их компанию после того, как бумажка с именем Поттера вылетела из Кубка Огня. А теперь вот это…

— Малфой… — окликнул не успевшего отойти слишком далеко Драко волшебник.

— Поттер? — остановился тот, обернувшись вполоборота.

— Зачем?

— Как я уже говорил в начале года, было бы совсем уж непорядочно доставлять тебе проблемы сверх тех, в которые ты и так уже попал из-за своего участия в Турнире, — криво ухмыльнувшись одной стороной лица, пожал плечами Малфой. — И, раз уж ты столь удивительно неплохо представляешь Хогвартс на соревнованиях, что умудрился занять первое место по баллам… Я подожду финала, чтобы не лишать родную школу возможности утереть нос соперникам. Хотя, знай, я болею за Седрика! — не удержался от шпильки Драко.

— И почему я не удивлён… — вздохнул себе под нос Гарри. — Ты, кстати, не передумал насчёт пари?

— Что? — теперь пришла пора Драко делать удивлённое выражение лица и смотреть на собеседника.

— Тысяча галеонов, моё выживание… во время последнего испытания, — под недовольное сопение и дёргание за руку со стороны Гермионы произнёс волшебник.

— Пф-ф-ф! У тебя столь печально с день… кхм… — оборвал сам себя Малфой. — Пари — дело серьёзное, Поттер… Тем более, на такую крупную сумму. Но, если ты настаиваешь… Я поговорю с отцом об этом.

— Хорошо…

Кивнув, Малфой отвернулся и двинулся дальше, к столу своего факультета, оставляя трио в покое.

— Гарри! — стоило Драко отойти, Гермиона тут же сурово посмотрела на волшебника. — Ты что, серьёзно? Собираешься ввязаться в эту авантюру?!

— А по-моему, крутая идея! — ответил вместо Гарри Рон. — Это же какие деньжищи можно срубить! А, если Гарри ещё и в Турнире победит… Ух-х-х!

— Рон!

— Гермиона, — примирительно положил Гарри руку на плечо своей девушке, — успокойся… Мне, конечно, хотелось бы так подгадить Малфою… Только представь его лицо, когда он проиграет тысячу галеонов… А уж, что с ним сделает его отец… Но… Слишком настаивать я не буду. Меня куда больше беспокоит та статья о… о нас, которую он упомянул.

— Ты думаешь…

— Не знаю, но надо проверить. Вы не знаете, кто выписывает этот, «Ведьмин досуг» у нас на факультете? — спросил он у друзей. — Что это вообще за журнал такой?

— Пф-ф-ф… Девчачья пресса, — презрительно махнул рукой Рон. — Всякие сплетни, истории про знаменитостей… Я как-то видел его у Джинни…

— Сейчас узнаем, — сосредоточенно кивнула Гермиона, сворачивая к ближайшему концу стола Гриффиндора, утягивая друзей за собой. — Лаванда, привет!

— О, Гермиона! Гарри! Рончик… — с улыбкой поприветствовала трио девушка.

— Ты ведь выписываешь «Ведьмин досуг»?

— Да-а-а… — протянула Лаванда Браун.

— Не дашь почитать последний выпуск?

— О! тебе уже сказали? — девушка хихикнула, выудив откуда-то из-под стола журнал. — Конечно, держи. Статья просто огонь!

Кивнув и взяв журнал, Гермиона с несколько напряжённой походкой двинулась дальше, к части стола, где они обычно и сидели. Слова подруги «статья просто огонь» явно не внушали ей оптимизма, но Гарри был прав — лучше прочитать всё самим и хотя бы знать, к чему готовиться. Разместившись за столом, девушка быстро пролистала и раскрыла выпуск на нужном месте, положив его между собой и Гарри — сверху страницы была большая фотография Гарри, выносящего её на руках из Чёрного озера, а под ней шёл заголовок «Рыцарство снова в моде?». Скосив глаза на явно смутившегося юношу, волшебница принялась читать:

«Все вы уже знаете (мы неоднократно об этом писали), что в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс в этом году происходят чудесные и интересные события — Турнир Трёх Волшебников! И, хоть эта давняя традиция, несомненно, является замечательным примером международного сотрудничества и воспитания в подрастающих поколениях мирного соревновательного духа, поговорить мы хотим о другом.

Гарри Поттер! Самый юный и, не будем кривить душой, трагичный участник Турнира, в очередной раз показал себя с совершенно неожиданной и поразительной стороны! Да-да, со второго испытания прошёл уже почти месяц, но мы не можем не напомнить вам (и себе самим) о юных героях нашего времени!

Гарри Поттер, мальчик необыкновенный, с трагической, хоть, вместе с тем, и героической историей — рано потерявший родителей и лишённый их любви, он мог вырасти мрачным и замкнутым волшебником, каких немало появилось в нашем обществе после всем известных событий более чем десятилетней давности. И тем радостнее видеть, что вместо этого в юноше проснулось столь редкое в наше время рыцарство! Ничем иным мы и не можем объяснить то, что вы видите на колдографии выше, где он, с сосредоточенным выражением на лице, бережно выносит из тёмных глубин юную избранницу, ставшую волей случая его заложницей. И не только…

Гермиона Грейнджер, простая девочка, родившаяся в семье маглов. Кто бы мог только представить, что именно она станет «той самой» для знаменитого Мальчика-который-выжил? В ней нет ни ослепительной красоты, ни длинной и почётной родословной…»

— Тише… Тише… — осторожно погладил Гермиону по плечу Гарри, услышав тихое скрежетание зубами на такие «эпитеты».

«… а о каких-то богатствах и говорить странно, особенно в случае Гарри Поттера. Однако, как стало известно нашей редакции совсем недавно, почему мы и подняли снова эту тему, юная пара стала… собственно парой, уже не скрывая своих отношений и тёплых чувств. Что это? Далекоидущие матримониальные планы? Лёгкое увлечение юности, которое угаснет столь же быстро, как и разгорелось? Мы не знаем, но будем следить за развитием этой истории, чем советуем заняться и всем нашим читательницам, небезразличным к личности и судьбе героя. Кто знает… Вдруг вам улыбнётся удача, и Гарри Поттер отдаст своё сердце кому-то более достойному?»

— Кому-то более достойному, значит? — прищурилась Гермиона.

— Кажется, мы теперь знаем, — опасливо покосился на девушку Гарри, — для какого ещё издания пишет Рита…

Волшебница раздражённо захлопнула журнал, бросив тот на стол, явно испытывая двойственные чувства и смесь желания расплакаться от такой беспардонности со стороны издания и злобного порыва найти Риту Скитер, из-под чьего пера, совершенно очевидно, и вышел этот… опус, и выдрать ей все волосы.

— Я… К чёрту… — махнула она рукой. — Но вот, откуда Скитер всё это узнаёт? Я ведь не видела её тогда, на берегу, а чтобы сделать колдографию с такого ракурса…

— Быть может, ты просто не заметила? Ну… — замялся Гарри, — всё же, момент был такой…

— Какой?

— Волнительный… — смущённо улыбнулся юноша, вызвав довольную улыбку на лице Гермионы.

— Ладно… с этим разберёмся… Но насчёт этих… «небезразличных читательниц»… — мрачно пригрозила в воздух волшебница.

— На этот счёт не волнуйся, — нашёл в себе силы как можно серьёзнее ответить Гарри, наклонившись к уху девушки, — мне нет до них дела.

Окрестности Хогвартса. Деревня Хогсмид.

В сторону деревни Авалор шёл в крайне задумчивом настроении, расслабленно поглядывая по сторонам и вежливо кивая в ответ на приветствия со стороны учеников. Первый вариант ритуала… прошёл не совсем так, как был должен. Заглянув поздно ночью в пятницу в ритуальный зал, маг, во-первых, обнаружил, что кто-то снял одно из заклинаний на двери, явно попытавшись проникнуть внутрь, а во-вторых… Печать на полу была пуста и темна, а от углей в центре не осталось даже пыли. И, судя по тускло мерцавшим драгоценным камням в узлах внешнего контура, произошло именно то, чего он опасался — накопленная энергия вышла из-под контроля и… вышла из-под контроля.

Причём, вдумчивое изучение рисунка и состояния рун на стенах зала позволяло сделать вывод о некоторых моментах. Защита, встроенная создателями в стены, пол и потолок помещения, несморя на прошедшие века, всё ещё была достаточно надёжной. Маг даже подумал, что будет весьма неплохо срисовать несколько цепочек для того, чтобы использовать их в дальнейшем. Причиной же произошедшего, вероятно, послужила скорость накопления печатью энергии — разрабатывая схему, Авалор варьировал в том числе и этот аспект, логичным образом желая сократить процесс создания нужного камня до минимально возможного срока. Но именно это и делало ритуал более рискованным, поскольку, какой бы выверенной ни была продавленная в белом покрытии геометрическая фигура, перенос сырой магии в нужную точку и перевод её в форму нужных чар был далеко не моментальным. Впрочем, именно для этого он составил несколько вариантов ритуала… Какой-то да сработает так, как нужно…

— О чём ты опять задумался? — толкнула его в плечо Тонкс, шедшая рядом.

Аврор в очередной раз подгадала собственный график дежурства так, чтобы совпасть с походом учеников в Хогсмид и, как следствие, составить ему компанию. Такая настойчивость и последовательность девушки в своих желаниях вызывала у мага улыбку и порождала довольно приятное чувство в груди — хоть его сюда и отправили набираться новых знаний и умений, слова «просто жить» во фразе собственного создателя Авалор тоже запомнил. А такие отношения были немаловажной частью «жизни». Да и, говоря откровенно, приносили весьма приятные переживания.

— Небольшой опыт в трансфигурации, который пошёл не совсем так, как должен был, — махнул он рукой. — Нужно будет посоветоваться с профессором Макгонагалл, когда у неё будет время. Пока же…

— Пока же, — с демонстративно суровым выражением лица оборвала его Тонкс, — мы с тобой будем гулять по деревне. Нам, конечно, полагается приглядывать за учениками и всё такое прочее, но, думаю, за один денёк они не разнесут Хогсмид в клочья, к тому же, тут есть и другие преподаватели… А я хочу свидание… Э-э-эм… Да.

Уже сказав то, что сказала, Нимфадора на миг почти испуганно округлила глаза, но потом явно мысленно махнула на это рукой, широко улыбнувшись и вцепившись в локоть точно так же улыбающегося мага руками. Свидание так свидание. В конце концов, он будет последним, кто будет возражать от свидания с милой девушкой, особенно высказавшей столь бескомпромиссное требование об оном со столь довольным выражением лица. Да. Как-то так.

— Желание дамы — закон для джентльмена, — хмыкнул маг.

— Вот-вот… И… Авалор, — после небольшой паузы волшебница повернула голову к идущему рядом магу и с явным волнением в голосе спросила, — я… Кто я тебе… для тебя?

От заданного таким тоном вопроса Авалор чуть не споткнулся на ровном месте, неожиданно для себя глубоко задумавшись. Тема была… важной. Особенно важной — для самой Тонкс, но и данмер поймал себя на мысли, что от его ответа стало зависеть довольно много. Отношения, начавшиеся, как простой, ни к чему не обязывающий флирт, уже явно перерастали во что-то более серьёзное. Ещё не совсем, не до конца, но сейчас был как раз тот момент, когда можно и нужно было «расставить нужные знаки препинания», решив, куда всё повернёт дальше.

Нравилась ли ему Нимфадора? Определённо, да. И как персонаж, по памяти, вложенной в его голову создателем о прочитанных когда-то книгах и просмотренных фильмах, и как личность, которую он узнал в этом мире. И которая, говоря откровенно, отличалась (как и практически всё вокруг) от своего прообраза в лучшую сторону. Видел ли он у этих отношений какое-то развитие? Ответ зависел не только от его решения, но… Да, пожалуй, он был бы отнюдь не против продолжения, хотя такое решение и создавало бы некоторые дополнительные… сложности. Начиная хотя бы с того, что рано или поздно ему придётся покинуть этот мир, вернувшись домой. Впрочем, о столь далёких перспективах говорить было откровенно рано, так что…

— Ты… — начал говорить маг, заставив вздрогнуть уже успевшую понуро опустить голову от затянувшегося молчания Тонкс, — очень милая девушка Тонкс, ненавидящая своё полное имя, которая мне, определённо, небезразлична…

— Я… правда?

— Конечно правда, — тепло улыбнулся Авалор. — Я не большой мастер говорить всякие романтичные вещи, но…

— К Мерлину в задницу всю эту романтическую чушь! — перебила его девушка. — Я… Я правда тебе нра… нравлюсь?

— Я же уже сказал, — мужчина остановился, серьёзно посмотрев на спутницу. — И я совершенно точно не понимаю, где ты потеряла уверенность в себе, которой фонтанировала всё это время…

— Дурак! — облегчённо улыбнувшись, волшебница демонстративно стукнула его кулаком по плечу.

— Зато обаятельный, — хмыкнул мужчина.

— И наглый, — Тонкс задумчиво покивала. — Впрочем, тебе это идёт… Так что, не обольщайся, но ты… мне тоже нравишься…

— Какой кошмар, — изобразил притворный ужас на лице маг. — Как я это переживу?!

Так, обмениваясь подколками и шутками, они двинулись дальше по деревне, отмечая точно такие же парочки, только из студентов, прогуливающиеся вокруг, перебегая от одного кафе к другому, а то и вовсе разбредавшиеся в различные укромные уголки поселения. По хорошему, Авалору, как одному из преподавателей, пожалуй, стоило «недопущать и пресекать», но он совершенно трезво оценивал как собственные возможности, так и уровень предприимчивости подопечных — если подростки захотят сотворить какое-то непотребство, помешать этому сможет только закрытая снаружи одиночная камера, да и то, если подумать, возможны варианты. А потому, будет достаточно только послеживать за проявлениями чего-то совсем уж неудобоваримого, позволив молодёжи хоть немного отвлечься от серых учебных будней.

Тем более что Тонкс сама уводила мага к окраине деревни, куда-то в сторону небольшой горы (или большого холма, это уже, как посмотреть), у подножия которой и располагалась деревня. Девушка явно шла известной ей дорогой, а потому Авалор просто доверился спутнице, наслаждаясь прогулкой и любуясь явно что-то задумавшей волшебницей, лишь хмыкнув про себя, что, если она затеяла какой-то совершенно непотребный разврат, неподобающий положению следящих за порядком профессора и аврора, то место стоит выбрать получше… Например, вон ту чудесную полянку с пустующим, но явно частенько используемым поваленным бревном в центре. Кхм…

— Ой, кажется, тут уже занято? — весело произнесла Тонкс, замерев на краю поляны и пальцем указывая вперёд.

Шагнув следом, маг хмыкнул, увидев, на что именно указывала девушка. Вернее, на кого — стоило им появиться, как из-за поваленного древесного ствола заинтересованно высунулась лохматая собачья голова. Чёрный пёс явно дремал там, разбуженный появлением двуногих незнакомцев, и сейчас, судя по настороженному взгляду весьма умных глаз, пытался решить, как ему поступить. И стоит ли сбе… Хм-м-м? Маг задумчиво прищурился, разглядывая собаку. Что-то в том, как именно животное смотрело на них с Тонкс, было не так, не совсем правильно или нормально. Пёс смотрел таким взглядом, словно узнал, как минимум, его спутницу, а как максимум — и его самого. Что было решительным образом невозможно, поскольку сам данмер собаку видел впервые в жизни.

— Голодный он что ли? — задумчиво протянула Нимфадора. — Как думаешь, если мы сбегаем до «Кабаньей головы» или «Трёх Мётел» и принесём кусок мяса, он ещё будет тут, когда мы вернёмся?

Чёрный пёс выпрямился, принимая сидячее положение, и озадаченно, но вместе с тем весьма заинтересованно, наклонил голову на бок. Слова девушки о еде он явно понял. Невероятно умный взгляд у него был. Слишком умный даже для бродячей собаки в окрестностях деревни, населённой волшебниками. Кажется… был в этой истории один «слишком умный» пёс, верно? Шагнув вперёд (что вызвало у собаки настороженное приседание за ствол дерева и демонстративное, пусть и беззвучное, оскаливание пасти в намёке на предупреждающий рык), Авалор перешёл на магическое зрение, пристально вглядываясь в животное.

Ну, разумеется… Сириус Блэк… В магическом спектре мужчина явственно видел сложную структуру чар, пронизывающих тело собаки и похожих на нечто среднее между трансфигурационным преобразованием неживое-живое, классическоим для школьной программы, и тем, что он видел в теле Нимфадоры ещё в первую с ней встречу. Он даже задумчиво перевёл взгляд в сторону девушки, сравнивая увиденное и подтверждая свои выводы. Нет, была небольшая вероятность, что это ещё один, совершенно посторонний анимаг-собака, «случайно» забредший на территорию Хогсмида, но…

— Ой… Профессор Хан? — раздался удивлённый и почти испуганный голос сзади мага.

— Мистер Поттер? — вздохнув, обернулся на голос маг. — Мисс Грейнджер, мистер Уизли…

— А мы тут… вот… — глубокомысленно заявил Рон.

— Решили выбраться… на небольшой пикник, сэр, — более информативно заявила Гермиона, «незаметно» толкнув стоявшего рядом Гарри локтем, когда тот поправлял объёмистый мешок на собственном плече, судя по лёгкому аромату, доносившемуся изнутри, набитый различной снедью со школьной кухни.

— Похвальное желание, — кивнул данмер, скосив глаза на ставшего явно более оживлённым и обеспокоенным пса, даже сделавшего шаг из-за дерева при появлении подростков. — Вы хотели расположиться тут?

— А… д-да, профессор, — кивнул Гарри.

— Тут уже, похоже, занято, — Авалор качнул головой на сделавшую ещё один шаг вперёд собаку.

— А… Да, это… Бродяга, — как-то вымученно улыбнулся юноша. — Ну, мы его так зовём. Он прибился к Хогсмиду некоторое время назад. Мы его уже раза три видели, да народ?

— Да-да! — закивала Гермиона. — Мы его иногда встречаем в окрестностях школы и подкармливаем, когда получается… он совершенно безобидный… и порядочный.

При этих словах «Сириус» лихорадочно и максимально дружелюбно завилял хвостом, изображая свою порядочность и безобидность. Он даже заискивающе припал на брюхо, как иногда делают уличные псы, не слишком уверенные в своей безопасности и таким образом «подлизывающиеся» к чужакам или другим, более крупным, собакам. В беглом преступнике явно погиб неплохой актёр… Магу так и хотелось закатить глаза и демонстративно поаплодировать игре анимага. Останавливало только осознание, что окружающие не поймут такого поступка… Да…

— Что же… — данмер смерил собаку последним взглядом и повернулся к Тонкс, — давай не будем мешать молодёжи отдыхать… Раз уж в них проснулась тяга к заботе о младших братьях своих…

— Но… — с сомнением протянула девушка, переводя взгляд с Авалора на собаку, затем на трио и обратно.

— Мы найдём место и для себя, — подмигнув смущённо моргнувшей волшебнице, ответил маг, сурово посмотрев затем на Гарри. — Надеюсь, вы действительно знакомы с… этим псом, мистер Поттер?

— Знакомы, сэр! — твёрдо кивнул Гарри.

— В таком случае, могу лишь напомнить, что вы должны вернуться в замок вместе со всеми и выразить надежду на ваше благоразумное поведение даже без присмотра взрослых.

— А… Д-да, конечно, профессор… — закивал волшебник, всё ещё настороженно поглядывая на Авалора и явно опасаясь, что Сириус как-то выдаст себя, что могло, по мнению юноши, привести к совершенно непредсказуемым последствиям.

Хмыкнув, данмер ухватил Тонкс за локоток и потянул девушку прочь от поляны. Если это и в самом деле был Сириус, а так оно, скорее всего, и было, для Поттера он угрозы не несёт. Кроме той, которую они всей компанией найдут на свои пятые точки самостоятельно. Но свой здравый смысл другим не привьёшь, так что… Кхм… Да-а-а… Уже уходя, Авалор услышал возмущённо-обеспокоенный шёпот Гарри, принявшегося отчитывать пса за неосторожность. Прямо называя его Сириусом… В ста метрах от Хогсмида, где беглого преступника не опознает только слепой. Здравый смысл… Угу… Причём, вопрос, у кого из собеседников его недостаёт, даже не стоял, поскольку ровно через десять секунд, пусть и на самой границе своего восприятия, маг уловил ответные реплики, сказанные незнакомым хриплым мужским голосом, кажется, даже не старавшимся понижать громкость. Счастье ещё, что Тонкс явно не прислушивалась, больше заинтересованная продолжением свидания, чем обязанностями аврора. А то такое «воссоединение семьи» вышло бы крайне неловким.

— Мерлин… — выдохнула волшебница, смущённо потупившись, стоило им пройти немного по тропе. — А я так рассчитывала на эту полянку…

— Найдём ещё одну, — улыбнулся маг. — Хотя, откровенно говоря, что нам мешает просто пойти… куда-нибудь в более… презентабельное место? Мы ведь вполне себе взрослые люди, а не прячущиеся по кладовкам подростки…

— Ничего ты не понимаешь! — фыркнула девушка. — А как же… дух авантюризма?! И потом… Куда это «куда-нибудь» ты хочешь пойти, м?! Заманиваешь невинную девушку в злачные места, да? Небось, сплошные непристойности в мыслях?!

— Заметь, — улыбка Авалора стала ещё шире, а сам он наклонился к чуть порозовевшему ушку девушки, отведя в сторону её ставшие густо-синими волосы, — про непристойности я ничего не говорил, в отличие от тебя…

Волосы Тонкс стали ещё на тон темнее, красноречиво иллюстрируя, кто и о чём на самом деле думал в ходе этого абсурдного и дурашливого диалога. Хотя, конечно же, как и у любого «взрослого» и нормального мужчины, идущего рядом с симпатичной ему женщиной, мысли определённого толка нет-нет да всплывали в голове данмера. Впрочем, кто сказал, что в этом было что-то плохое или неправильное, верно?

* * *

— Сириус, ты с ума сошёл?!

— Я тоже рад тебя видеть, мелкий! — хрипло хохотнул Блэк, голодным взглядом уставившись на мешок на плече Гарри. — Но, давай ты сначала передашь мне вон ту чудесную еду, а потом я даже готов выслушать всё твоё возмущение…

Гарри не оставалось ничего, кроме как тяжело вздохнуть и спустить с плеча мешок со снедью, собранной домовиками на замковой кухне. На Сириусе была уже знакомая поношенная серая мантия, которую тот, казалось, носил с самого своего побега из Азкабана, а сам волшебник выглядел сильно уставшим и отощавшим, что ещё больше бросалось в глаза в обрамлении спутанных и немытых волос.

— Курица? Вот спасибо! — хрипло сказал Сириус, разворачивая первый свёрток и впиваясь зубами в большую куриную ножку. — А то всё крысы да крысы… Из деревни много не утащить, чтобы не поймали, а на подножном корму… Кто бы знал, что бродячему псу так непросто себя прокормить…

— Что ты вообще делаешь так близко к Хогвартсу, Сириус?

— Мистер Блэк, вас же чуть не поймали… Это был профессор Хан из школы и…

— И моя племяшка Тонкси, — довольно закончил за Гермиону мужчина. — Выросла-то как… Тысячу лет её не видел. Так это и был тот самый Хан?

— Угу, — Гарри кивнул.

— Неплохо-неплохо… Сразу чувствуется, мужик на своём месте… Он, часом, не аврор? Уж больно знакомо следил за моими движениями, пристально так, внимательно…

— И ты всё равно…

— Успокойся, Гарри, — ухватив очередной кусок курицы, вооружившись второй рукой краюхой хлеба, Сириус примирительно выставил еду перед собой, — я просто выполняю обязанности крёстного. Хочу быть поближе… На всякий случай. Особенно после того, что ты мне писал в письмах… Кстати, — мужчина подмигнул зардевшейся Гермионе, — я рад за вас с Гермионой. Вы отличная пара, главное только не торопитесь… Ну… Ты понимаешь… — он хрипло рассмеялся при виде совсем смутившихся подростков. — Если будут нужны советы, дядя Сириус всегда подскажет. У меня был богатый опыт в юности!

— Сириус!

— Мистер Блэк!

Донеслось синхронное, вызвав только новый всплеск веселья со стороны взрослого волшебника.

— В любом случае, меня никто толком и не ищет… Рон, принеси, будь добр, там, за стволом, есть пара газет… Я из них и узнаю новости…

— А вдруг тебя всё-таки поймают? — продолжал беспокоиться Гарри, проследив за другом, и в самом деле притащившим несколько измятых выпусков «Пророка». — Что, если кто-то узнает тебя?

— Так никто и не знает, что я анимаг, — пожал плечами Сириус. — Только вы трое, Дамблдор, да Люпин…

— И Петтигрю… — мрачно закончил Поттер.

— И Петтигрю… — кивнул Блэк. — Но этой крысе уж точно не с руки меня сдавать. Его же первого и возьмут за жопу.

— Всё это, конечно, хорошо… Но… мне надо с тобой посоветоваться, Сириус…

— Конечно, — подался с готовностью вперёд мужчина, отбросив обглоданную кость и принявшись вытирать руки. — Я всегда помогу, если это будет в моих силах. Что такое?

— Я… Ну… Я думаю над тем, чтобы отказаться от участия в финале Турнира, — выдохнул Гарри под шумный вдох Рона, уставившегося на друга в немом удивлении.

— Но… — Сириус нахмурился. — Вроде, Кубок же заключает контракт с участниками, и, если его не выполнить, последует наказание… Писали что-то такое в газетах, когда ты чемпионом стал…

— Это Дамблдор так всё подал…

— Директор Дамблдор, Гарри!

— Да-да, Гермиона… Директор Дамблдор… Но… Как сказал профессор Хан, скорее всего, Кубок не имеет ко мне никакого отношения, ведь я не кидал бумажку со своим именем… А значит, и контракта, договора, или, что там ещё может быть, никакого со мной и нет. И наказание получит тот, кто меня в это втянул, ведь он и так не участвует в Турнире…

Блэк в задумчивости нахмурился, принявшись мерять шагами поляну. На лице взрослого волшебника читалась напряжённая работа мысли, а Гарри молчал, давая крёстному обдумать свои слова и высказать какое-то мнение или совет. Наконец, когда пауза затянулась уже на пару минут, Сириус растерянно взъерошил собственные волосы, повернувшись затем к Гарри:

— Что я могу сказать, мелкий… Звучит-то оно, конечно, логично и даже правдоподобно… Но я не спец в артефактах, так что… — он развёл руками. — Да и Кубок Огня — штука древняя, одному Мерлину известно, что именно в неё вложили создатели. Давай поступим так… Третье испытание, оно когда будет?

— Двадцать четвёртого июня.

— Отлично! Я постараюсь пробраться в свой дом в Лондоне… Там была весьма недурная библиотека. Вдруг, что-то найду…

— В Лондон? — обеспокоенно вскинулся юноша. — Но…

— Я буду очень осторожен, — улыбнулся мужчина. — Тем более, что я и сам пока не горю желанием долго торчать в родных стенах… Не после всего, что я… Кхм… В общем, если что-то обнаружу, я тебе тотчас же напишу. А, если нет — то… тоже напишу, — Сириус подмигнул. — А вам, пожалуй, не стоит больше бегать ко мне из школы… Я, конечно, вернусь сюда, чтобы быть рядом, на всякий случай, но надо быть осторожнее. В случае чего — просто шлите письмо. Напишите, если случится что-то необычное, но сами из школы не суйтесь. В Хогсмиде, конечно, преподаватели следят, но… В общем, я бы не советовал — даже тут на вас напасть проще некуда.

— Да кому я сдался, нападать… Кроме драконицы и стаи гриндилоу…

— Вот и не надо добавлять ещё возможностей! — сердито посмотрел на крестника Блэк, тут же, впрочем, примирительно улыбнувшись. — Слушайся взрослых, мелкий… Всё, конечно, будет хорошо, но спокойно я вздохну, только когда Турнир кончится.

— Хорошо… — вздохнул юноша.

— Вот и молодцы. А теперь, давайте я припрячу остальную снедь, чтобы доесть позже, а сам провожу вас обратно в деревню. Уже почти три часа дня — вы успеете ещё пробежаться по забегаловкам, но потом вам будет пора возвращаться в замок.

Закинув слегка уменьшившийся, но всё ещё полный еды, мешок в кусты, Сириус прикрыл его ветками и снова превратился в большого чёрного пса, ухватив Гарри пастью за рукав и потянув в сторону тропы, ведущей в Хогсмид.

Примечания:

*45.1 Согласно каноничной информации, телекинез, равно как и пирокинез, чаще всего используется малолетними волшебниками, не достигшими одиннадцатилетнего возраста и, как следствие, не имеющими волшебной палочки. Одновременно с этим, для воздействия имеют значение опыт и личная магическая сила вкупе со способностью к концентрации.

Более чем логично предположить, что взрослый волшебник с палочкой тем более способен к такому воздействию, пусть, в большинстве своём, они его и не применяют.

Глава 46. Воскресные эксперименты

Когда теория совпадает с экспериментом, это уже не открытие, а закрытие.

(Пётр Капица)

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Личные покои профессора ЗоТИ.

Приятно начинать утро с того, что ты просыпаешься, а мир вокруг уже дарит тебе повод для улыбки. И именно так было и для Авалора. Открыв глаза, маг чуть повернул голову вбок и просто улыбнулся, глядя на копну ярко-розовых волос, чья хозяйка, смешно морщась во сне, сопела куда-то ему в шею. Нет, ничего особенно непристойного не происходило — просто одна молодая волшебница, ненавидящая своё полное имя, отчаянно стесняясь своего собственного поведения, твёрдо заявила о нежелании завершать приятный вечер возвращением в свою комнату, располагавшуюся почти на другом конце замка. А потому, «вечер» несколько затянулся, завершившись совершенно закономерным итогом — Тонкс задремала, сграбастав Авалора в обнимашки и явно назначив того своей подушкой. Нет, разумеется, и до и в процессе оного «сграбастывания» было… всякое, но, даже несмотря на явный энтузиазм и предприимчивость девушки, совсем уж отпускать вожжи она явно была не готова, хотя некоторую волю своим шаловливым ручкам она всё же дала. Теперь осталось вспомнить, где в кабинете осталась его рубашка… И футболка Тонкс… Кхм…

Дыхание обнимавшей его во сне Тонкс неуловимым образом изменилось, сигнализируя о том, что девушка собирается просыпаться. Но ещё более очевидным признаком этого события послужили её волосы, резко изменившие свой яркий розовый цвет на густой синий — волшебница явно проснулась, осознала, в каком находится положении, вспомнила, чем закончился вечер и… теперь боролась с паническим желанием оказаться где-то в другом месте. К сожалению, аппарация в стенах Хогвартса была возможна только для домовых эльфов, а потому…

— Доброе утро, Тонкс, — добродушно произнёс маг, чуть смещая успевшую затечь за ночь руку и опуская её на вздрогнувшее плечо девушки.

В ответ волшебница лишь ещё больше смутилась (судя по ставшему темнее цвету волос) и пискнула что-то неразборчивое, одновременно стараясь натянуть повыше одеяло и, кажется, забраться под него с головой.

— Д-доброе утро… — всё-таки выдавила из себя девушка. — Авалор… я…

— Хорошо спала? — продолжил улыбаться мужчина.

— Д-да… Спасибо… — пробормотала Тонкс.

Ещё некоторое время посопев в шею данмера, волшебница всё-таки выпростала руку из-под одеяла и робко подняла голову, заглядывая ему в лицо. Чувствовала она себя явно весьма неловким образом — прошлым днём и поздним вечером, на волне определённого настроя, она была куда более смелой и уверенной, а сейчас, проснувшись в одной кровати с симпатичным ей мужчиной, она словно «перезагрузилась». И от того факта, что между ними ничего такого не было, а они просто спали в обнимку (и даже не полностью раздетые, на секундочку!), легче ей не становилось, скорее даже наоборот. В такой ситуации оставалось либо просто делать вид, что ничего не происходит, либо специально выводить её на эмоции с целью растормошить и вернуть в прежнее раскованное и уверенное в своих действиях состояние.

— Что бы там ни было вчера, — негромко произнёс маг, — мне это, совершенно определённо, понравилось. Так что, тебе не о чем переживать. Или ты жалеешь?

Задавая столь… провокационный вопрос, данмер не удержался от того, чтобы легонько провести кончиками пальцев по шее Тонкс, вызвав у той волну мурашек и непроизвольное вжимание в его бок, словно стремясь убежать от пальцев. Правда, у такого поступка была и обратная сторона… В виде прижимающейся к нему девушки практически в одном белье. И они оба это прекрасно осознали.

— Авалор! — возмущённо, но вместе с тем ещё более смущаясь, пискнула Тонкс.

— Тонкс? — улыбнулся маг, снова проводя кончиками пальцев по шее девушки.

— Прекрати…

— Почему?

— Иначе… Иначе мы опоздаем на завтрак! — выдохнула волшебница, поднимая голову и требовательно целуя мужчину.

— Кажется, кто-то совершенно не против? — хмыкнул Авалор.

— Против… Я кушать хочу… — снова уткнулась носом в шею мужчины Тонкс.

— А домовые эльфы на что? Пусть завтрак приходит сюда сам.

— Но мне всё равно надо встать… и… одеться… и… умыться…

— Моя ванная в твоём распоряжении.

— А… если кто-то зайдёт?

— Тонкс, — вздохнул данмер, — если кто-то внезапно зайдёт в спальню профессора ЗоТИ в воскресенье утром, этот самый профессор сначала очень сильно удивится, а затем заколдует вторженца каким-нибудь особенно жутким и темномагическим способом!

— Аврор в моём лице сделает вид, что ничего не слышала, — рассмеялась девушка, всё-таки принявшись выбираться из объятий и из-под одеяла.

В первую секунду, только сбросив одеяло и сев на кровати, она в очередной раз вспомнила, что выше пояса на ней надето только нижнее бельё, и даже постаралась закрыть грудь руками, но потом судорожно вздохнула и, продолжая синеть волосами, поднялась на ноги, старательно спокойной походкой направившись в сторону ванной комнаты. Проводив весьма приятный глазу силуэт, Авалор улыбнулся, тоже выбираясь из-под одеяла. Насчёт завтрака, приходящего прямо в кабинет, он нисколько не шутил — идти сейчас в Большой зал ему было совершенным образом лень, к тому же, судя по свету, лившемуся из окна, они имели все шансы прийти туда под самое окончание трапезы, а потому…

— Рили… — негромко позвал мужчина.

— Господин звал? — материализовался через секунду домовик.

— Мы немного опоздали на завтрак… Не мог бы ты принести нам чего-нибудь прямо сюда? Лёгкий завтрак на двоих, чай, кофе… Ну, ты знаешь…

— Рили с радостью!

Низко поклонившись, эльф с хлопком исчез, отправившись на кухню. А маг в очередной раз поймал себя на мысли, что этот конкретный домовой эльф, кажется, начал постепенно превращаться в его личную прислугу… Забавный факт… Впрочем, вполне закономерный — если ему требовалась помощь домовика, он звал именно Рили, поскольку просто не знал имён других обитателей общины Хогварста, а «кричать в воздух» с обращением к любому из эльфов, кто мог его услышать… Ну, это было, конечно, вполне возможно, и маг полагал, что многие преподаватели именно так и делали, но… Зачем?

Лёгким движением палочки заправив постель, маг задумчиво прошёлся по спальне, вспоминая, где вчера могли остаться их вещи — что бы там ни было вечером и ночью, как бы ему ни было приятно любоваться полураздетой девушкой в своей комнате, стоило всё же соблюсти хотя бы минимальные приличия. Особенно в свете того, как вся ситуация пока что напрягала Тонкс. Торопиться им в любом случае было особенно некуда.

Так… Сначала они сидели в его кабинете, в том самом кресле, в котором Авалор спал после Святочного бала… Да, вот и его рубашка, болтается на приоткрытой дверце книжного шкафа. А вот футболка Тонкс… Так… Первой до «комиссарского тела» дорвалась именно волшебница, значит, её одежда должна быть уже ближе к спальне. Вероятно… Подняв глаза к потолку, маг хмыкнул, обнаружив «пропажу» висящей на одной из потолочных балок. В лучших традициях «страстно проведённой ночи», ага… Повинуясь очередному жесту палочки, предмет гардероба спланировал в подставленную ладонь Авалора, а сам маг подошёл к двери в ванную, из-за которой доносился звук текущей воды — Тонкс явно принимала душ.

— Тонкс, — постучал он по двери костяшками пальцев, поборов озорное желание заглянуть внутрь, — твоя футболка на ручке двери снаружи.

— С… Спасибо… — донеслось после явно напряжённой паузы.

Улыбнувшись, Авалор вернулся в кабинет. Пожалуй, стоит тоже принять душ — после сна в одежде внешний вид оставлял желать лучшего… Как хорошо, когда есть магия. Но, если в случае с одеждой помогут простые чары из раздела бытовых, самого себя приводить в порядок лучше всё же по старинке.

— Рили принёс завтрак для Господина и… мисс… — с довольной улыбкой появился домовик, удерживающий при помощи телекинеза поднос, уставленный посудой.

— Спасибо, Рили. Сервируешь в кабинете? — в том, что эльф знал, для кого именно требовался завтрак, не было ничего удивительного, так что маг просто улыбнулся в ответ, заранее предвкушая эмоции Тонкс, когда та об этом задумается.

— Конечно! — домовик шустро метнулся в кабинет, принявшись расставлять на столе тарелки и прочую утварь. Закончив, он повернулся к магу, глядя на него восторженным взглядом. — Рили может ещё чем-то быть полезен?

— Нет, спасибо, — кивнул маг. — Можешь идти.

Эльф с хлопком исчез, оставляя его одного, а буквально через секунду из спальни раздался звук открываемой двери в ванную и тихие шаги Тонкс. Девушка выглянула из дверного проёма, влажная после душа, замотанная в одно из полотенец и… явно не успевшая одеться. На лице волшебницы царила дикая смесь сильного смущения и озорства — она явно одновременно боялась своего поступка (и возможной реакции на него) и испытывала определённое возбуждение от пикантности ситуации.

— Это… был домовик? — как ни в чём не бывало повела носом Тонкс, почуяв запахи еды, доносившиеся от стола.

— И наш завтрак, — кивнул маг, не отказав себе в удовольствии насладиться открывающимся видом.

— Тогда я сейчас…

Суетливо развернувшись, девушка прошлёпала босыми ногами назад в ванную, а потом… На глазах у изумлённого мага Тонкс просто… сбросила полотенце на пол, сверкнув обнажённой попкой и вспыхнувшими густо-синим, практически чёрным, цветом волосами, и нырнула в закрывшуюся дверь, прихватив с её ручки свою футболку. Это… было настолько неожиданным и коварным поступком с её стороны, что пару секунд Авалор только и мог, что стоять, застыв статуей самому себе, и смотреть в полотно двери. Она явно сделала это специально — волосы соврать не дадут! Но вместе с тем… всё выглядело совершенно «случайно» и обыденно, словно она просто «не рассчитала» времени на то, чтобы закрыться в ванной комнате и скрыть себя от чужих глаз. Кажется, чьи-то бесята в голове вышли из спячки, да?

«Вот зараз-з-за…» — восхищённо покачал головой Авалор, удержавшись, впрочем, от озвучивания мыслей вслух.

Снова из ванной Тонкс появилась уже одетой. Всё ещё однозначно смущённой и заметно взъерошенной после душа, но одетой. В глазах волшебницы царили те самые «бесята-чертенята», но она вела себя подчёркнуто воспитанным и вежливым образом, всей позой говоря «тебе показалось, ничего не было». Улыбнувшись, маг махнул рукой в сторону сервированного домовым эльфом стола:

— Располагайся, я сейчас тоже заскочу в душ и присоединюсь к тебе.

— Поторопись, а то ничего не достанется, — с демонстративным голодом в глазах ответила Тонкс, в предвкушении потирая руки и направляясь к столу.

На приведение себя в порядок, включая быстрый душ, магу потребовалось меньше десяти минут — хоть обычные «эльфы»-меры его родного мира, включая, собственно, данмеров, обрастали щетиной и бородой точно так же, как и все прочие обитатели, в его случае бриться приходилось крайне редко. Собственно, за всё время пребывания в Хогвартсе он взял в руки бритву ровно два раза, и для третьего время пока не пришло. А потому — простой душ, каждодневный утренний моцион вроде чистки зубов и… завтрак. А то и в самом деле ему ничего не достанется. Голодный взгляд Тонкс был более чем весомым доводом в пользу того, чтобы поспешить.

К счастью, у волшебницы хватило великодушия всё же дождаться его возвращения, хотя, судя по позе сидевшей за столом Тонкс, обводившей голодными глазами тарелки перед собой,держалась та из последних сил. Завтрак прошёл за простыми разговорами «обо всём и ни о чём», разбавляемыми периодически накатывающими на волшебницу волнами смущения от собственной недавней храбрости. Авалор, впрочем, великодушно делал вид, что он джентльмен и вообще… ничего не было.

— Какие у тебя планы на день? — спросила Нимфадора, с сытым и довольным видом откинувшись на спинку кресла, в котором сидела.

— Есть пара… дел, — задумчиво повёл плечами маг. — Нужно проверить, как проходит экспериментальный ритуал в подземельях…

— Кхе… Ритуал? Экспериментальный?

— Не знаю, в каких тёмных делишках ты начала меня только что подозревать, — рассмеялся данмер, — но это просто экспериментальный ритуал трансфигурации… Профессор Макгонагалл в курсе, — дополнил он после короткой паузы. — И она не против… — после ещё одной паузы.

— Ну… Так и быть… — демонстративно прищурилась Тонкс, — не буду сдавать тебя в Аврорат. Но… мне интересно! Покажешь?

Маг хмыкнул, смерив девушку взглядом. Что-то ему подсказывало, глубоко внутри, что Тонкс именно что его в чём-то подозревала, но, не имея доказательств «злодейства», пока закрывала на это глаза. А сейчас, услышав про «экспериментальный ритуал в подземельях», решила одновременно «пошутить» и узнать чуть больше о его досуге и намерениях. Ну, не то чтобы Авалор был против демонстрации, в самой трансфигурации угля в алмаз он не видел ничего тайного и страшного. Так что…

— Ну, если ты не заскучаешь… — улыбнулся он.

Девушка решительно замотала головой, демонстрируя, что «нет!», «ни за что!» и «вообще, я самая не скучающая волшебница в Хогвартсе!».

— Но потом мы пойдём прогуляться к Чёрному озеру, — припечатала она.

— Ладно, — данмер пожал плечами, — тогда допиваем чай и пойдём.

По расчётам, ритуал ещё не должен был закончить процесс накопления энергии, но небольшая волна сотрясения, прокатившаяся по замку совсем недавно, заставляла мага немного «параноить». Да и просто проверить, как идут дела, никогда не было лишним — в конце концов, даже если в ритуальном зале всё в полном порядке, он сможет оценить, как проходит преобразование и, возможно, сделать какой-то вывод, полезный для будущих опытов.

Серьёзно кивнув на его слова, Нимфадора залпом допила свой чай и, звонко отставив чашку на блюдце, решительно встала из-за стола, вынуждая мага последовать собственному примеру. Погода за окном была довольно приятной для весны, а потому в стенах замка было малолюдно даже сейчас, утром выходного дня — большая часть учеников предпочитала проводить время на свежем воздухе во внутреннем дворе или на открытых галереях. Так, продвигаясь по коридорам и переходам, они встретили только пару студентов старших курсов, спешивших в библиотеку (выпускные экзамены никто не отменял), да по обыкновению мрачного Снейпа, встретившего их подозрительным и недовольным взглядом.

— Профессор Хан?

— Профессор Снейп, — кивнул мужчина.

— Могу я поинтересоваться, что вам понадобилось в подземельях? — холодно поинтересовался Северус.

— Можете, — кивнул Авалор, добродушно улыбаясь.

— И?.. — кажется, у зельевара дёрнулось веко, по крайней мере, вопрос после затянувшейся паузы он задавал с куда большим недовольством в голосе.

— А я точно так же могу вам не отвечать. Серьёзно, коллега, — вздохнул данмер, — я же не спрашиваю у вас всякий раз, куда и зачем вы направляетесь со столь мрачным видом, что от вас шарахаются привидения…

Тонкс не удержалась от короткого смешка, что вызвало ещё большее недовольство у «ужаса подземелий».

— Если вам есть, что скрывать… — начал Снейп.

— Вам достаточно знать, что директор Дамблдор, как и профессора Макгонагалл и Флитвик, в курсе моих дел. Да и представитель Аврората рядом со мной, — маг качнул головой в сторону Тонкс, явно наслаждавшейся ситуацией, — не допустит ничего противозаконного.

— Аврор… Тонкс, — скривился волшебник. — Помню вас на моих занятиях…

— Вас тоже сложно забыть, профессор Снейп! — жизнерадостно улыбнулась девушка.

Раздражённо прошипев что-то нечленораздельное, декан Слизерина резко развернулся, взмахнув полами своей мантии, и быстрым шагом удалился, свернув в один из поворотов и скрывшись из вида. «Ой всё» в исполнении взрослого мужчины, профессора и декана… Угу… Душераздирающее зрелище, как говорил один депрессивный осёл. Покачав головой, Авалор повернулся к продолжавшей улыбаться Нимфадоре.

— Вот и поговорили…

— Снейп всегда был мрачным, — махнула рукой Тонкс. — Хотя, конечно, в чём-то он и прав… В конце концов, я ведь не буду прикрывать твои тёмные делишки только из-за того, что… — она улыбнулась, — мы вместе.

— Я на это и не рассчитывал, — приобняв девушку за плечи и увлекая ту за собой, данмер продолжил путь по коридору. — Я ведь нисколько не шутил, сказав, что директор и некоторые коллеги в курсе моих экспериментов… Я консультировался с Флитвиком и Макгонагалл, а Дамблдор даже выделил мне для работы один из ритуальных залов школы…

— Кстати об этом! — встрепенулась волшебница. — В Хогвартсе есть ритуальные залы?! С каких пор?

— Со времён Основателей, полагаю, — пожал плечами Авалор. — Не переживай, не для тебя одной это было сюрпризом — ими не пользовались лет семьдесят, если не больше… Но один из залов Дамблдор всё же приказал привести в порядок и выделил мне.

— Вот как…

— Всё лучше, чем… Хм-м-м…

Повернув в очередной раз и дойдя, собственно, до нужного коридора, маг замер, прищурившись — возле закрытой двери в выделенный ему зал было явно заметно чьё-то постороннее присутствие. Особенно на слое песка и пыли на полу. Перейдя на магическое зрение, Авалор вынул палочку и, жестом остановив тоже нахмурившуюся Тонкс, шагнул вперёд. Дверь по-прежнему оставалась запертой, как и непосредственно после его ухода, но… Кто-то снял одни из запирающих чар. Как и в прошлый раз.

— Что-то не так? — обеспокоенно спросила волшебница.

— Кто-то явно пытался пробраться внутрь… Снова… — задумчиво протянул Авалор. — Не смог, но сам факт…

— Снова? Может, кто-то из учеников? Сам же знаешь, насколько они любопытный народ…

— Тогда почему именно сюда? — данмер махнул рукой в сторону ещё трёх дверей, ведущих, как он полагал, в точно такие же помещения для занятий ритуалистикой.

— Ну… Не знаю… А твой ритуал, его сопровождали какие-то спецэффекты? Или звуки?

— Только если свечение, — пожал плечами мужчина. — Но сейчас я ничего не вижу… Ладно, — он решительно выставил палочку, — проще открыть дверь и увидеть всё своими глазами.

Нимфадора кивнула, доставая из рукава форменной мантии собственный концентратор, и встала чуть сбоку, чтобы не мешать мужчине колдовать и одновременно, если понадобится, иметь возможность прикрыть его от опасности. Скосив глаза на Тонкс, маг коротким жестом бросил в дверь отпирающее заклинание (*46.1) — с тихим щелчком запертый замок открылся, а затем распахнулась и дверь, повинуясь короткому импульсу телекинеза. В зале царила темнота и тишина…

— Э-э-эм… — протянула Тонкс, заглядывая в дверь рядом с магом. — А так и должно быть?

— Нет, — вздохнул мужчина, проходя внутрь и окидывая взглядом потухшую фигуру на полу и горсть невесомой тёмной пыли в центре. — Но, кажется, я могу предположить, что пошло не так… Значит, второй вариант тоже не подходит…

— А что ты вообще собирался сделать?.. — заинтересованно спросила девушка, оглядывая сложную геометрическую фигуру на полу и разложенные вокруг драгоценные камни, сейчас тускло мерцавшие в полумраке. — Я… Не то, чтобы я была большим фанатом и знатоком рун и арифмантики, но я вообще не понимаю, что тут написано, — она обвела цепочки символов на полу жестом и пожала плечами. — Да что там… Я некоторые символы вообще впервые вижу!

— Если вкратце… — Авалор прошёл в зал и наклонился, чтобы поднять один из мерцавших изумрудов — заполненный маной под завязку, как и в первый раз, — это растянутое во времени трансфигурационное преобразование… Считай, обычные чары из трасфигурации, но, поскольку они очень тяжёлые, я решил заложить их в ритуал, чтобы процесс шёл неспешно, сам по себе, а от меня требовался только первый импульс…

— Э-т-то… хорошо, но что это преобразование должно сделать? — девушка задумчиво бросила взгляд на кучку углей в углу помещения.

— Небольшое нарушение одного из исключений Гампа, — хмыкнул маг, — я хочу сделать алмаз.

Тонкс закашлялась, удивлённо уставившись на него. Кажется, нерушимость исключений Гампа вдалбливали во время обучения на совесть… Тем забавнее будет наблюдать за реакцией окружающих, когда у него получится. А в том, что это произойдёт, он практически не сомневался — в конце концов, он мог провести преобразование и на голой личной силе, пусть от такой перспективы у него и начинался нервный тик, стоило только представить, на что вообще было способно такое количество магической энергии, пусти он его «по назначению». Кхм… Да…

— Но… Это ведь невоз… можно? — осторожно уточнила Тонкс.

— Согласно официальной позиции — да, — маг кивнул. — Но даже профессор Макгонагалл в достаточной мере заинтересовалась моей идеей, чтобы позволить мне попробовать и попросить, в случае успеха, написать монографию…

— Не знала, что ты настолько фанатеешь от трансфигурации… Ты же, вроде бы, — волшебница повела пальцами в воздухе, — этот, разрушитель заклятий, нет?

— Сугубо прикладной интерес, — улыбнулся данмер. — Из драгоценных камней выходят хорошие… хм… магические батарейки, как сказали бы маглы, — после секундных раздумий, мужчина протянул камень в руке девушке. — Например, вот…

С непониманием на лице Тонкс приняла протянутый изумруд, принявшись его крутить в пальцах.

— Я… чувствую, что тут что-то есть, но не понимаю, что именно…

— Если его сжать в руке и… хм… словно попробовать прочувствовать, что там внутри, магическая энергия, содержащаяся внутри камня, перетечёт к тебе, восстановив силы. Обычно такое можно использовать в создании артефактов — я знаю, в некоторых странах мастера так делают, хотя, конечно, в Англии этот метод, кажется, не используется. Но и просто так, камень-накопитель может послужить неплохим «запасом на чёрный день», если планируешь много колдовать.

Лицо волшебницы отражало эмоцию «чего?!» — она явно вообще впервые слышала о такой возможности. Впрочем, это было не удивительно, ведь, как маг и сказал, волшебники так обычно не делали. По крайней мере, в Англии. Хотя какие-то невнятные упоминания такого метода в книгах данмер всё же нашёл, так что и во вранье его обвинять было излишне.

— Л-л-ла-а-адно… — протянула Тонкс, протягивая изумруд обратно.

— Оставь себе, — тепло улыбнулся Авалор. — Считай это небольшим подарком. В любом случае, сейчас мне придётся опустошить остальные камни, стереть фигуру на полу и переделать её в соответствии с третьим вариантом построения… Возможно, новый вид ритуала будет успешнее первых двух…

Чуть заторможено кивнув, Тонкс на автомате убрала приятно покалывающий пальцы камешек в карман мантии и стала следить за тем, как Авалор плавными движениями своей странной резной палочки принялся и в самом деле затирать линии на белом покрытии пола, словно это был простой карандашный рисунок, а он орудовал ластиком. Закончив, маг прошёл к столу и, разложив по столешнице свои заметки, принялся сверяться с третьим вариантом ритуала, одновременно раздумывая, кто же был столь настырен, чтобы лезть в один и тот же ритуальный зал дважды, каждый раз пытаясь вскрыть дверь и, закономерно, упираясь в незнакомые чары. Возможно, стоит озаботиться каким-то способом для отслеживания незваных гостей?

— Тонкс… — задумчиво протянул маг. — Ты не знаешь никаких сигнальных чар, чтобы отследить, кто такой умный, что пытался залезть сюда уже дважды?

— А ты думаешь, это был один и тот… а… кхм… — волшебница почесала в затылке. — Есть Воющие чары (*46.2), но…

— Да, кошачьи вопли на половину школы будут не слишком уместными, — согласно покивал данмер. — Профессор Снейп будет особенно рад…

— О да! — Тонкс рассмеялась. — Нет, ещё есть простая сигналка… Если на защищённую территорию кто-то проникнет, наложивший эти чары почувствует… — она замялась, подбирая слова, — наставник говорил, что это похоже на раздражающий зуд, но я сама их не использовала.

— А показать сможешь? — заинтересовался Авалор.

— Могу попробовать… — девушка неуверенно посмотрела на собеседника. — Говорю же, ни разу не применяла…

— Покажи, пожалуйста… — отвлёкшись от создания нового узора, мужчина повернулся к девушке.

— Л-ладно… Кхм… Так, как же там было… — она нам миг нахмурилась, а затем кивнула своим мыслям и вытянула палочку в сторону дверного порога. — Extrario Linea! (*46.3) — одновременно с заклинанием она резким росчерком взмахнула палочкой, оставляя прямо в воздухе быстро затухшую светящуюся алую линию, зависшую в нескольких сантиметрах над полом, перегораживая проход в зал. — В-вроде бы, получилось… Пройдёшься? — мотнула она головой на место, где была линия.

Кивнув, маг шагнул в нужную сторону, выходя в коридор и возвращаясь обратно в зал, что явно вызвало у Тонкс неприятные ощущения, заставив девушку передёрнуться и потереть запястье.

— Работает… «раздражающий зуд»»… Как же… Чувство, словно меня стадо комаров покусало! Но Грюм прав, такое не проигнорируешь. Отличный вариант для патруля… Finite Incantatem… — махнула палочкой девушка. — Попробуешь сам? Это может быть не обязательно прямая линия, главное успеть провести жест нужной формы, пока произносишь заклинание.

— Да… Так… Extrario Linea… — маг сосредоточился и быстрым круговым движением обвёл красную линию рядом с местом, где стояла Тонкс.

— Ничего себе… С первой попытки… — с ноткой зависти произнесла волшебница.

Улыбнувшись, она демонстративно шагнула внутрь очерченного круга, на что маг кивнул — «раздражающий зуд» действительно имел место, и его действительно было затруднительно не заметить или спутать с чем-то другим. Впрочем, стихал он столь же быстро, как и возникал, а потому, убедившись ещё раз (когда девушка шагнула в обратном направлении), что заклинание работает, данмер развеял чары и вернулся к созданию третьего варианта ритуального круга.

— Спасибо, это будут на самом деле полезные чары, — поблагодарил волшебницу Авалор.

— Пользуйся, — пожала она плечами. — Их в школьном курсе нет, нам только в Аврорате показали, но чем-то секретным они не являются.

— Тем лучше — не хотел бы, чтобы твой наставник гонялся за мной по всему замку, узнав, что я их использую…

— Он может… — рассмеялась девушка.

Так, отвлекаясь на «ни-о-чёмные» разговоры, данмер размеренно выдавливал магией в белом покрытии ритуальную фигуру. Убедившись в конце, что всё сделано верно, и разрядив заполненные изумруды-накопители, Авалор плавным движением палочки перенёс очередную горку углей в центра построения и встал напротив рисунка.

— Adalapio Eta Creationem.

Из кончика Ваббаджека в центр печати ударил голубоватый луч магической энергии, заставивший все нарисованные линии основного рисунка засветиться, а над кучкой углей поднялось уже знакомое полупрозрачное марево, набирающее яркость и плотность свечения вместе с линиями. Встряхнув рукой державшей палочку, мужчина удовлетворённо кивнул и повернулся к смотревшей на происходящее с почти детским восторгом Тонкс.

— Я тут закончил.

— Чудно! Тогда пошли гулять?

— Гулять так гулять, — хмыкнул маг, выходя следом за девушкой в коридор, закрывая и запечатывая за собой дверь.

Бросив быстрый взгляд по сторонам и убедившись в отсутствии посторонних, Авалор наложил сигнальные чары, проведя полукруглую линию вокруг запертой двери, и, убрав палочку в карман, направился в сторону лестниц на верхние уровни замка, увлекая Нимфадору за собой.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс.

Встреча с Сириусом принесла Гарри воодушевление и душевный подъём — юноше было очень важно знать и чувствовать, что его кто-то поддерживает, одобряет его решения и искренне собирается помогать в любом начинании. Да, у него были друзья, в которых он был уверен чуть ли не больше, чем в самом себе, но друзья и взрослый волшебник — это две большие разницы, как он услышал явно в шутку от какого-то волшебника на Косой аллее. Говорил неизвестный с жутким акцентом, так что Гарри с трудом его понял, но фраза в память запала.

Но, хоть крёстный и пообещал найти всё, что сможет про злополучный контракт, заключаемый Кубком Огня с участниками Турнира, собственные мысли и соображения Гарри всё же не отпускали. Например, о том, кто всё-таки забросил его имя в Кубок? Или о том, почему до сих пор не было заметно никаких последствий неучастия этого «кого-то», раз скоро уже наступит третье испытание, а тот так и не объявился? Что, если… Внезапное озарение заставило юношу чуть ли не подпрыгнуть в кресле, в котором он ждал, пока Гермиона вернётся из совятни — девушка отправляла письмо своим родителям.

— Что такое, Гарри? — обеспокоенно посмотрел на него Рон.

— Мне тут пришла в голову одна странная, но весьма настораживающая мысль… Насчёт Турнира.

— Какая?

— Мы ведь так и не узнали, кто бросил моё имя в Кубок, так?

— Ну… да, — кивнул Рон.

— И, если за отказ участвовать должно последовать какое-то наказание, этот неизвестный уже должен был быть наказан, ведь он пропустил первые два испытания?

— Ну… Наверное…

— А что, если он просто… умер? — выдохнул Гарри.

— В смысле «умер»?

— Ну, смотри, — Поттер повернулся к другу всем телом, — какого-то бедолагу заставили бросить моё имя в Кубок, чтобы оно выпало на жеребьёвке, а потом… Авада в лоб и всё…

— Но… Ведь кому-то надо за тобой следить… Ведь всё это затеивалось не просто так…

— Да тот, кто бедолагу заавадил, тот и следит! — всплеснул руками Гарри. — И это ещё при условии, что цель не просто в том, чтобы меня убить в очередной раз…

— Ну, не знаю, Гарри… Сложно это как-то на мой взгляд…

— Нужно сказать Дамблдору…

— Сказать что? — вошедшая в гостиную Гермиона нахмурилась, остановившись рядом с друзьями.

— Я тут подумал, что человек, который бросил моё имя в Кубок, он… ну… Его могли просто убить сразу после этого — вот никого и не нашли до сих пор… — повторил Гарри.

— Это… — ещё больше нахмурилась волшебница, — было бы странно… Но зачем?!

— Подумай сама — так злодей будет вне подозрений… Цель достигнута, я вынужден участвовать в Турнире, а все последствия… А что последствия? В Турнире ведь уже умирали участники — для Кубка в этом не будет никакой проблемы.

— Тебя сегодня Грозный Глаз не кусал? — покачал головой Рон. — Говорят, только он такой любитель искать подвох и тайные планы внутри тайных планов… А он ведь как раз в замке, за порядком присматривает…

— Рон… — укоризненно покачала головой Гермиона. — Звучит всё, конечно, как-то… сложно. Но ведь мы и не можем знать, что на самом деле задумал тот, кто это сделал с Гарри…

— Потому я и собирался рассказать обо всём директору…

— Да, думаю, это будет правильно… — кивнула волшебница. — Хочешь, я схожу с тобой?

— Лучше я сам… — вздохнул Гарри, поднимаясь на ноги.

Виновато пожав плечами в ответ на обеспокоенный взгляд Гермионы, вошебник направился на выход из гостиной. Главное, чтобы директор сейчас был в своём кабинете, а не ушёл по каким-то важным делам. Но проверить это было возможно только опытным путём. Если, конечно, гаргулья его впустит — он до сих пор так и не понял, была ли эта статуя разумной или просто выполняла роль «дверного звонка». Но он сам был виноват, что задумался о необходимости разговора с Дамблдором только сейчас, не остановив того сразу после завтрака в Большом зале.

Ноги несли его по коридорам, а Гарри продолжал обдумывать свою мысль снова и снова. Она, конечно, совершенно не обязательно был истиной, ведь он ровным счётом ничего не знал о принципах работы Кубка огня, но в голове всё выглядело достаточно разумно и логично, чтобы поделиться ей с взрослыми… В конце концов, у Дамблдора, определённо, было куда больше опыта и знаний, чтобы разобраться.

— Э-э-э-м… — неуверенно остановился он напротив каменной статуи, загораживающей лестницу в кабинет директора. — Я хотел бы поговорить с директором Дамблдором… Если можно… Но я не знаю пароля, и… Если он у себя, не могли бы вы передать ему, что я тут?

Гаргулья молча смотрела на него неподвижными каменными глазами.

— Я понимаю, что должен быть пароль… — помялся юноша. — Но ведь могут быть особенные случаи, когда нужен директор, и…

— Гарри, — раздался весёлый голос Дамблдора, — это просто статуя… Мне приятно, что ты стараешься быть вежливым даже с ней, но камень тебе не ответит…

— Ой! Директор… — смущённо повернулся на голос волшебник. — А я… я хотел поговорить с вами…

— Я догадался, — ухмыльнулся в бороду волшебник, жестом руки заставляя статую повернуться вокруг своей оси, открывая проход к винтовой лестнице, уходящей наверх.

Как и всегда, попадая в этот кабинет, юный волшебник с восторгом принялся разглядывать окружающие его предметы — казалось, с каждым годом диковинок тут становилось только больше, и все они, как и в самый первый раз, привлекали взгляд, издавали негромкие, но необычные звуки, да и вообще… Были волшебными в самом волшебном смысле слова. Феникс директора, дремавший на своём насесте, при появлении хозяина кабинета и его гостя, вытащил голову из-под крыла и, смерив Гарри весьма умным взглядом, издал мелодичную трель, приветствуя вошедших.

— Здравствуй, Фоукс, — улыбнулся юноша.

Феникс снова издал мелодичный звук, словно отвечая.

— Итак, что привело тебя ко мне сегодня, Гарри?

— Я подумал… Вы ведь так и не нашли, кто бросил моё имя в кубок?

— К сожалению, нет, — вздохнул, качая головой, Дамблдор. — И меня это тоже тревожит, мальчик мой. Возможно, профессор Хан ошибся в том, как Кубок накажет нарушившего контракт волшебника… А, быть может…

— А может ли быть так, — в шоке от собственной наглости, перебил директора Гарри, — что этот неизвестный, ну… который бросил моё имя, просто умер?

— Умер? Хм-м-м… Что ты имеешь в виду? — нахмурился директор.

— Ну… Кто-то нашёл бедолагу, заставил его кинуть моё имя в кубок, наложив Империо, а потом — просто убил… Контракт заключён с тем, кто бросил записку, все последствия за отказ будут на нём же, но он уже мёртв, а потому…

— А потому мы не замечаем никаких изменений в поведении людей в замке… Потому что их нет… — протянул Дамблдор. — Это тревожная теория, Гарри… В ней всё ещё есть много вопросов и нестыковок, но я благодарен тебе за то, что ты мне рассказал. Я обдумаю такой вариант.

— О большем я и не прошу! — улыбнулся юноша.

— Тогда… беги, отдыхай. Всё же, сегодня воскресенье… А тебя наверняка ждут друзья.

— До свидания, директор!

Волшебник улыбнулся, блеснув глазами из-под очков, и кивнул. А Гарри, помахав рукой курлыкнувшему Фоуксу, почти бегом отправился на выход из кабинета, к лестнице. Он поделился своей догадкой с директором, а тот обещал обдумать то, что услышал — пока этого было вполне достаточно, чтобы вернуть себе часть душевного спокойствия. О прочем он подумает, когда получит письмо от Сириуса — крёстный наверняка найдёт информацию о Кубке, и Гарри сможет окончательно определиться с дальнейшими планами на Турнир.

Примечания:

*46.1 Вариация заклинания «Разбиватель замков Екаша» школы Изменения из третьей части серии игр «The Elder Scrolls». Позволяет открывать запертые замки вне зависимости от качества и сложности запорного механизма. Авторским произволом и долей авторского видения, позволяет открыть замок, запертый чарами «Запереть» из той же школы.

*46.2 Оно же чары «Кошачий Вой» — сигнальное заклинание громкого оповещения об обнаружении на контролируемой территории постороннего. В обычном случае замечает вторжение даже в случае, когда чужак находится под мантией-невидимкой или маскирующими чарами. Вызывает пронзительный кошачий вой при «неавторизированном вторжении». Аналог магловской сигнализации. Словесная форма — Ululate insania. (Авторская самодеятельность)

*46.3 Оно же чары Сигнализации. Авторская самодеятельность. Используется для создания области, проникновение в которую чужака (пересечение линии) подаст сигнал создавшему линию магу, вызвав у него неприятное зудящее чувство на запястье. Возможно варьирование формы «границы». Не подразумевает «разрешающего списка», реагируя на любое вторжение, из-за чего далеко не всегда эффективно. Авторская самодеятельность.

Глава 47. Не всё то чай, что в вашей чашке

Клятва — ручательство, бесполезное с людьми честными и обманчивое с прочими

(Пьер Декурсель)

Лондон, площадь Гриммо, 12.

Невзрачная и весьма себе лохматая собака деловито оглядела улицу из конца в конец и, убедившись в отсутствии машин или случайных прохожих, перебежала ну другую сторону, к домам. Площадь Гриммо находилась практически в самом центре Лондона и была довольно старым районом. Настолько старым, что называть его респектабельным уже не совсем получалось — для маглов это было уже скорее музейным экспонатом, чем комфортным местом проживания, но ведь не у одних лишь маглов может быть мнение на этот счёт, да? Чёрный пёс, только что перебежавший дорогу, остановился напротив одного из зданий, пристально уставившись прямо перед собой, а в следующее мгновение его фигура словно бы подёрнулась еле заметной дымкой, растворяясь в вечернем воздухе. Так это выглядело бы со стороны, окажись здесь и сейчас хоть один случайный свидетель.

Для самой же собаки всё было совершенно иначе. Шагнувший на тротуар, пёс встряхнулся и слитным, неуловимым движением превратился в высокого мужчину, выглядевшего столь же взъерошенным, что и животное, которым он представал совсем недавно. Крыльцо, перед которым он стоял, было совершенно обычным для него, но абсолютно незаметным для всех прочих, словно бы сливаясь, теряясь между домами слева и справа от него. Истёртые каменные ступени, видавшая виды чёрная дверь без малейшего следа замочной скважины или привычного почтового ящика — всё это как нельзя лучше говорило о том, что обычным дом называть было бы не совсем корректно.

— Ну что же… Дом, милый дом, да? — мрачно ухмыльнулся Сириус Блэк, протягивая руку к серебряному дверному молотку, дважды ударив им.

Возвращаться сюда так скоро, после всего, что было сделано и сказано, ему совершенно не улыбалось, но, как он и говорил крестнику, у Блэков была весьма недурная библиотека, часть содержимого которой было сейчас не найти, пожалуй, ни в одном другом доме Волшебной Англии. И, если Гарри требовался совет, дать который мог только он, Сириус в лепёшку расшибётся, но совет даст. Хватит уже того, что его не было рядом эти одиннадцать лет.

Изнутри дома раздался лязг отпираемых дверных замков, а затем, с пронзительным скрипом, она приоткрылась, остановленная натянувшейся цепочкой. В щель между дверью и косяком выглянула сморщенная и сгорбленная фигура — домовой эльф Блэков. Подслеповато прищуренные глаза обвели стоявшего на пороге Сириуса, а лицо волшебного существа скривилось, словно бы перед ним был не один из членов семьи, которой тот должен служить, а какой-то уличный попрошайка, клянчащий милостыню на базаре.

— Блудный хозяин соизволил вернуться? — проскрипел домовик.

— Да, я вернулся… Впусти меня, Кикимер! — невольно ответив со столь же недовольным лицом, шагнул ближе к двери Блэк.

С видом, словно переступает через все собственные убеждения, Кикимер захлопнул дверь, звякнув цепочкой и в следующий момент распахивая её полностью, отступив на шаг назад. Тяжело вздохнув, Сириус шагнул вперёд, проходя в затянутую мраком гостиную. Сразу с порога в нос ударили запахи сырости, пыли и чего-то сладковато-гнилостного — полное ощущение заброшенного и необитаемого здания. Как бы он ни относился к своей семье, видеть родной дом в столь плачевном состоянии было… тяжело. Закрыв дверь, Блэк опёрся спиной о створку и некоторое время просто стоял, глядя остановившимся взглядом прямо перед собой, пока…

— Кого там ещё принесло? Кикимер! Кикимер!!! Кого ты впустил?! — раздался пронзительный и крайне недовольный голос из глубины коридора.

— Это ваш сын, хозяйка… — донеслось из коридора, куда уже успел переместиться домовик. — Мерзкий предатель рода посмел явиться в дом своих предков… Кикимер хотел бы его не пустить… Но Кикимер не может… Предатель всё же Блэк…

Сириус зажмурился. Сейчас… Начнётся…

— Ты-ы-ы!!! Грязный предатель! Отребье! У тебя хватило наглости показать здесь своё лицо после всего, что ты сделал?!

— Здравствуй, матушка… — еле слышно проворчал Сириус, вынув из внутреннего кармана палочку и осторожно шагнув вперёд. — Я тоже рад тебя слышать…

— Что ты там бормочешь, мерзкий бродяга?! — продолжил разоряться голос. — Если уж хватило наглости явиться, так перестань прятаться, как безродный вор! Покажись! Встань так, чтобы я тебя видела!!!

Ещё раз тяжело вздохнув, перебарывая в себе желание просто уйти, хлопнув дверью, и никогда больше не вспоминать об «отчем доме», Сириус прошёл в коридор, с мрачным выражением лица остановившись перед большим портретом на одной из стен. С волшебной картины на него смотрела пожилая женщина, практически старуха, с искажённым от ярости лицом. Казалось, что это не картина, а очень даже окно в другую комнату, за которым эта самая женщина и стоит. Вальбурга Блэк, его родная мать, общаться с которой, даже в формате бездушного портрета, Сириус сейчас желал меньше всего на свете. Волшебник, создававший этот артефакт, расстарался на совесть, настолько идеально запечатлев и передав прижизненный характер женщины, что Блэк практически наяву чувствовал волны негатива, направленного в его сторону. Если бы он не знал, что такое совершенно невозможно, он бы здорово опасался оказаться заколдованным склочной старухой, сейчас раздувавшей нарисованные ноздри, обводя его взглядом.

— Мне нахождение здесь доставляет удовольствия ни на йоту больше, чем тебе мой визит, матушка, — стараясь сохранять каменное выражение лица, произнёс Сириус. — Но есть дела, которые должны быть сделаны.

— Какие у тебя могут быть дела?! — презрительно выдавила Вальбурга, тем не менее, практически не повысив голос, лишь пристально обводя Сириуса взглядом. — И на кого ты похож?! Мало того, что предал собственную семью, спутавшись с этими… этими… — женщина раздражённо махнула рукой, не продолжая, — мало того, что явился в дом после одиннадцати лет отсутствия, так ещё и выглядишь, как оборванец из Лютного переулка!

— Ну, уж прости, что камера в Азкабане не прибавляет здоровья! — язвительно ответил Блэк.

— Ещё и в Азкабан загремел… — как-то необычно мирно вздохнула волшебница. — Кикимер!!! Проследи, он убрался с глаз моих сразу же, как сделает тут то, что намеревался… Что бы это ни было…

Отвернувшись, Вальбурга скрылась в глубине портрета, оставив лишь пустой холст… и удивлённого до глубины души Сириуса. В прошлый раз, когда он имел «удовольствие» общаться с ещё живой матерью, заскочив домой буквально на десять минут, чтобы забрать пару личных вещей, она чуть не прокляла его прямо с порога, обвиняя во всех смертных грехах. А сейчас… Да на фоне прошлого раза беседу можно было назвать чуть ли не образцово-семейной и доброй! Смерив опустевший портрет нечитаемым взглядом, Сириус встряхнулся и, не глядя на возникшего рядом Кикимера, направился в библиотеку — отношения с семьёй у него всегда были сложными, а сейчас у него просто физически не было времени разбираться с очередным взбрыком того, что когда-то было его матерью. В первую очередь он должен помочь своему крестнику.

В юности он редко заходил в это мрачное помещение, но по рассказам родни примерно представлял, что могло храниться на многочисленных книжных полках, расставленных вдоль стен. Не самое крупное собрание книг — это точно, но вот в том, что оно вполне могло посоревноваться за звание самого специфического… О, в этом Сириус был практически уверен. Блэки всегда были чистокровным семейством в самом классическом понимании этого слова, и интересы их простирались в соответствующих областях волшебства. Достаточно сказать, что за треть, если не половину, тут он даже не пытался подсчитать точно, томов в настоящее время можно было с лёгкостью присесть на пяток-другой лет в Азкабан. И это только за хранение… А уж, реши он применить что-то из написанного на практике…

В любом случае, сейчас его интересовало не тёмное прошлое рода Блэков, а потому ноги принесли волшебника в дальний угол комнаты, в котором, если он не ошибался, на полках как раз хранились самые старые из талмудов, в частности посвящённые древним ритуалам, контрактам и правилам их заключения. Одному Мерлину известно, откуда кто-то из его предков достал это добро, но, Сириус помнил, что в одной из книг видел даже текст знаменитого «Contractus Diaboli» с рассуждениями автора об этой части магловских суеверий и о самой возможности такого рода сделки… с кем бы то ни было.

Впрочем, интересовало его не то, как и кому можно продать бессмертную душу, в существовании которой, несмотря на все заявления того же Дамблдора, он всё же здорово сомневался, а не менее древний договор, использовавшийся в Кубке Огня. Как он и говорил Гарри, артефакт этот был весьма древней штукой, а его создатели, затерявшиеся в веках, вполне могли накрутить столько слоёв смысла, условий и примечаний к ритуалу, что… В общем, лучше сеть и внимательно прочитать всё самому, чем гадать и рисковать здоровьем и жизнью сына его лучших друзей, если совет окажется неверным.

— Да где же она… — хмурясь, Сириус водил пальцем по корешкам книг. — Кикимер!!!

— Что нужно поганому предателю от верного до гроба Кикимера? Зачем он зовёт… — тут же материализовался старый домовик, не способный ослушаться прямого приказа члена семьи, которой принадлежал, но вполне успешно изливавший на этого самого члена своё презрение.

— Не могу найти одну книгу! Я помню, она стояла где-то в этом углу… Старый талмуд про историю Непреложного Обета и древние версии этого заклинания… Там ещё было про Кубок Огня… кажется…

— Блудный хозяин даже в своей спальне ничего найти не смог бы… куда уж ему в библиотеку-то… — кряхтя и качая лопоухой головой, домовой эльф прошёл к одному из соседних шкафов и, окинув его внимательным взглядом, поднял сухую руку вверх, указав пальцем на одну из книг. — Вот нужный том. Там же, где был и всегда… Кикимер тщательно следит за порядком в доме… И за книгами в библиотеке в том числе…

— Отлично! — шагнув к нужному шкафу, внутренне скривившись от комментария эльфа, Сириус вынул книгу, убеждаясь, что это действительно было то, что он искал. — Принеси мне пару сэндвичей и чай — перекушу, пока буду читать.

— Кикимер принесёт… И пусть гадкий предатель радуется, что на кухне не осталось крысиного яда… Была бы отличная приправа к пище… Бедный-бедный Кикимер… только он следит за домом… Только он заботится о добром имени семьи хозяев…

Вздохнув, Блэк только покачал головой — с пожилым домовиком надо было что-то делать… И с портретом матери… И с домом в целом. Как бы он хотел просто махнуть на всё это рукой, закрыть дверь и никогда не вспоминать, где находится это место! Даже если ему придётся просто жить на улице, это будет лучше, чем… Нет! Сириус оборвал свои мысли. Если ему было не привыкать бродяжничать после побега из Азкабана, то обречь на такую же участь Гарри он не мог, а дом на площади Гриммо был единственной доступной для них обоих жилплощадью… К тому же, весьма неплохо защищённой жилплощадью, если так подумать.

Ещё раз вздохнув, волшебник сел в стоявшее у стены кресло и, раскрыв талмуд, углубился в чтение. Некоторые страницы он просто пробегал глазами, и так примерно помня, о чём на них говорилось, какие-то читал более внимательно, делая себе мысленные пометки поискать дополнительные сведения в других литературных трудах. Вернувшегося с подносом Кикимера он удостоил лишь коротким взглядом, вяло махнув рукой в сторону журнального столика рядом с креслом, и продолжил читать.

К некоторому его удивлению, новый преподаватель ЗоТИ, этот профессор Хан, и в самом деле был, по большому счёту, прав. Читая про Кубок Огня, Сириус узнал много весьма «живописных» нюансов, связанных с природой этого артефакта, историей его применения в прошлом и примерами последствий от нарушенных контрактов. Кхм… Эту часть он, пожалуй, крестнику пересказывать не будет.

Но куда важнее была главная мысль — заключённый внутри артефакта дух, хоть Блэк и не нашёл никакой конкретики насчёт того, что это было за создание, и кому вообще пришла такая странная идея изначально, опирался на весьма простой и надёжный метод выбора чемпионов школ среди претендентов. Он буквально сравнивал магическую силу волшебников, бросающих записки со своими именами в огонь — если приглядеться повнимательнее, можно было даже заметить, как языки пламени, взмывающие вверх в момент броска, касались кожи претендентов. Не обжигая, но взаимодействуя более тонким образом. Собственно, бумажки как таковые Кубку нужны не были, это всё было для судей и участников, а вот контракт… Контракт, обязующий избранных участвовать в Турнире, заключался, как верно заметил профессор ЗоТИ, с владельцем той руки, что бросила записку в огонь. А дальше всё было ещё проще — артефакт продолжал находиться неподалёку от школы, отслеживая действия и магию чемпионов, и делая вывод, соблюдают ли те взятые на себя обязательства. И если нет…

Кхм… Нет, эту часть он совершенно точно пересказывать Гарри не станет. Ограничится простыми словами про неизбежность наказания и тот факт, что… Да, пожалуй, крестник вполне может послать всех к Мерлину и отказаться от участия в третьем испытании. От одной только мысли о выражениях лиц судей, зрителей и соперников Гарри на лицо Сириуса сама собой наползла довольная улыбка. «Шалость», достойная Мародёров! Откинувшись в кресле, волшебник дотянулся до чашки с чаем и сделал гло…

— Тьфу! Кикимер! Что за помои ты притащил?!

— Кикимер принёс чай, как и просил молодой хозяин, — донеслось ехидное. — Возможно, он мог немного остыть… и застояться… Но это всё ещё чай!

— Вот же зараза… — со звоном отставил чашку обратно на поднос волшебник, с подозрением посмотрев на пару огуречных сэндвичей на тарелке рядом.

Не так уж он и голоден, если подумать.

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Малый ритуальный зал и не только.

Авалор в состоянии глубокой задумчивости смотрел на небольшой прозрачный тетраэдр на своей ладони. Небольшой прозрачный тетраэдр, лежавший там уже почти десять минут и даже не собирающийся рассыпаться в угольную пыль, из которой изначально состоял. Перейдя на магическое зрение, данмер тщательно осмотрел алмаз, убеждаясь, что его структура представляет собой именно то, чего он добивался, а вложенная энергия и не думает рассеиваться, как было в случае с временной трансфигурацией. И… Всё получилось! С пятого раза, после многочисленных правок и изменений ритуала, но получилось.

Теперь, для чистоты эксперимента, стоило повторить процесс ещё несколько раз, изменяя количество изначального сырья и определяя предельные размеры создаваемого камня, как следствие. Если всё будет происходить стабильно и в соответствии с расчётами… Что же, пожалуй, он и в самом деле задумается над тем, чтобы облечь новый опыт в письменный вид, о чём его просила профессор Макгонагалл. Возможно, столь просто делиться новыми магическими практиками со всеми подряд было не самым умным решением, но на данный момент Авалор не видел каких-то критически важных причин этого не делать — общество волшебников было в достаточной мере инертным к любым нововведениям, чтобы даже столь «скандальное открытие» оставалось лишь интересным казусом долгие годы. Да и Министерство магии банально не позволит всем желающим штамповать трансфигурацией драгоценные камни, опасаясь обвала рынка или чрезмерного внимания маглов, если вдруг волшебники начнут сбывать их в обычном мире. Пока же…

Загрузив новую порцию угольной пыли, и проверив состояние ритуальной печати на полу, маг активировал процесс по новой — ему всё ещё нужно проверить, годятся ли созданные таким образом алмазы на создание камней душ, а, если да, то для задуманного ему потребуется алмаз несколько больших размеров, чем лежал сейчас в его руке. Убедившись, что трансформация началась, как и в прошлый раз, мужчина подхватил со стола разложенные записи и, опустив кристалл в карман, покинул ритуальный за, привычным движением запечатывая дверь и накладывая сигнальные чары, продемонстрированные ему Тонкс.

За прошедшее время заклинание сработало ещё два раза, но, к сожалению, он так и не сумел поймать того, кто интересовался запертой дверью — каждый раз, когда он приходил в этот коридор после сигнала о вторжении, его ждали только запертая дверь и полное отсутствие посторонних. У него даже мелькнула мысль приставить сюда в качестве дозорного одного из домовых эльфов, например, того же Рили, но он отбросил её, как излишне параноидальную. Равно как и идею об установке здесь более… хм… деятельной системы от вторжений — вряд ли парализованное тело кого-то из учащихся или преподавателей будет именно тем, что способно доставить радость директору.

В любом случае, пока создаётся новый алмаз, у него было время проверить тот, что уже был создан. И для этого он вполне может обойтись своим собственным кабинетом. Куда проще, разумеется, было бы создавать трансфигурацией сразу камни душ, вот только тут была небольшая «закавыка», как говорят маглы — Авалор абсолютно не представлял себе внутреннюю структуру природного камня душ, а именно это и было ключевым требованием для использования трансфигурации. Можно было, конечно, использовать один из созданных им искусственно камней в качестве образца, но… Во-первых, такие камни были всё же менее качественными, чем природные (именно поэтому он был вынужден буквально упираться в «идеальный драгоценный камень»), а во-вторых, это подразумевало бы дополнительный, и не менее объёмный, набор исследований и экспериментов, на которые у него просто не было свободного времени. Так что…

Выбравшись из подземелий замка, мужчина неспешным шагом направился в сторону своего кабинета, освежая в памятинужную последовательность действий. В отличие от первого опыта создания камня душ, применённого им в «Дырявом Котле», сейчас всё было несколько сложнее. Во-первых, ему было необходимо скрыть происходящее от обитателей замка, а поток энергии Обливиона, собственно, и запускающий процесс преобразования, будет явно замечен всеми в округе волшебными созданиями, раз уж, как он подозревал, именно эта магия и заставляла видеть в нём одного из фейри. Повышенное внимание тех же домовых эльфов… Рили выглядел вполне готовым выполнить любой, даже самый безумный его приказ, но маг совершенно не был уверен, как далеко на самом деле простирается его верность «Господину», как он упорно называл данмера.

А во-вторых… В отличие от первого опыта, сейчас ему требовался чёрный камень… А это накладывало дополнительные нюансы на весь процесс. Происходи дело в его родном мире, он бы просто воспользовался методом, описанным в трудах знаменитого в узких трудах Маннимарко, Короля Червей — альтмер был тем ещё засранцем, но в своей области разбирался очень даже хорошо… Вот только здесь не было некромантических алтарей и прочих необходимых атрибутов осквернения камней душ, превращающего их в пригодные для заключения «чёрных душ». А значит, даже обладая знаниями о процессе (а в голове данмера эти знания удачно имелись, дополненные заметками Волан-де-Морта и «Фламеля» по созданию и сути крестражей), ему всё равно придётся «изобретать велосипед»… И надеяться, что в процессе он не разнесёт ко всем чертям школу.

Единственным, что обнадёживало во всём этом деле, было предположение Авалора о сути того самого «астрономического феномена», названного обитателями Сиродила Тенью Призрака, благодаря которому как раз и становилось возможным проведение нужного ритуала некромантии. Как и практически все поистине «волшебные» вещи в Нирне, Тень Призрака с весьма большой долей вероятности представляла собой какое-то специфическое воздействие, оказываемое энергией одного из планов Обливиона на реальный мир. В конце концов, в Нирне практически ни одна «волшебная срань» не обходилась без участия Обливиона или его обитателей. Посох Принца Безумия, конечно, был не совсем тем, что стоило бы использовать в качестве источника такой энергии, но… чем богаты.

Добравшись до помещений ЗоТИ, маг тщательно запер сначала дверь учебного класса, а затем и свого преподавательского кабинета. Пройдя к столу, данмер аккуратными движениями освободил столешницу от документов и лишних предметов и расправил на ней плотный свёрток выделанной кожи, вынутый из одного из ящиков. Было бы куда лучше, используй он ритуальный зал, но он не мог поручиться, что за происходящим там никто не следит. В конце концов, официальное разрешение — это, конечно, официальное разрешение, но на месте Дамблдора, за любыми опасными или подозрительными экспериментами он бы всё же приглядывал.

Вынув палочку-Ваббаджек, Авалор направил её кончик на кожаную поверхность и, сосредоточившись, принялся выжигать нужный ему узор. Возможно, то, что он собирался совершить, требовало иного подхода, но на данном этапе у него был только один вариант в этом убедиться — воспользоваться старым добрым сочетанием силы воли и чёткого намерения, применяемых даже местными волшебниками, пусть и в простых, если не элементарных, чарах. В отличие от прошлого раза, создание чёрного камня было необходимо проводить в два приёма — сначала, собственно, создать камень душ из трансфигурированного алмаза, а уже потом, не прерывая потока энергии, изменить его суть, сделав чёрным.

— Что же… — негромко произнёс маг, аккуратно помещая алмаз на предназначенное ему место. — Кто не экспериментирует, тот не оканчивает свой путь обугленной кляксой на потолке, верно?

Встряхнув кистью с зажатой в ней волшебной палочкой, данмер заставил Ваббаджек принять свой обычный размер, перехватил его более удобным образом и, сосредоточившись на требуемом воздействии, направил засветившееся навершие в центр выжженного на коже рисунка. Как и в прошлый раз, посох исторг несколько волн лилового света, словно бы впитавшегося в изображение, но в этот раз, пристально наблюдая, как алмаз сперва заискрился, а затем чуть помутнел, став наливаться голубоватым оттенком, Авалор прищурился и продолжил держать Ваббаджек, вливая энергию Обливиона дальше, буквально заставляя ту своей волей принять нужную форму и обрести нужные свойства.

Наконец, исторгнув особенно яркую вспышку свечения, потеплевший в руке мага посох погас, оставив после себя лёгкую дымку в воздухе и слабо дымящиеся линии на поверхности кожи. Данмер с пристальным вниманием смотрел на кристалл, воздух над которым подрагивал, как бывает в сильную жару — бывший алмаз, сперва начавший принимать голубоватый оттенок, буквально на глазах издал негромкий хруст, и его внутренний объём стремительно залила непроглядная темнота.

Жестом почти отбросив зависший в воздухе Ваббаджек в сторону, Авалор перешёл на магическое зрение, вглядываясь в структуру получившегося камня и отмечая знакомые плетения. Получилось? Было похоже именно на это… Кристалл перед ним обладал одновременно чертами, присущими привычным камням душ, и напоминал плетение, вложенное в крестраж-диадему, лежавшую в экранированной шкатулке в ящике стола мага. Всё ещё оставался, конечно, вопрос реальной вместимости такого камня, поскольку «традиционно», согласно известному Авалору методу, чёрные камни было возможно создать только из великих камней душ. Так что, была ненулевая вероятность, что данный конкретный, лежащий перед ним, вместить сможет разве что душу какого-нибудь разумного хомячка, но… Не отлавливать же ему первого попавшегося ученика для опытов?

На секунду маг даже задумался, а стоило ли вообще заморачиваться с созданием именно чёрных камней душ… Само по себе деление душ на «чёрные» и «белые», то есть, принадлежащие «высшим существам» или «примитивам» соответственно, уже было достаточно странной концепцией, особенно, если вспомнить однозначно разумных высших даэдра, способных сломать любого смертного об колено (порой буквально), но «влезающих» в белый великий камень, и первого попавшегося бедняка с улицы, который сегодня-завтра сдохнет от обычной простуды. И ему, видишь ли, вынь да положь чёрный камень… Неисповедимы пути Ану, Падомая и детей их… Но, всё же, позволив себе несколько секунд расслабленных размышлений, Авалор был вынужден признать, что некоторые вещи стоит оставить такими, какие они есть. Фраза «работает — не трогай» появилась в фольклоре, как ни крути, не на пустом месте.

В любом случае, это была только первая из «проблем», которую требовалось решить. Ключ ко второй же всё ещё лежал в ящике его стола. И представлял собой объёмистую тетрадь с записями одного мутного, но, очевидно, весьма могущественного разумного, по необъяснимой прихоти назвавшегося «Николасом Фламелем». До конца выходных оставалось ещё десять часов, и ему есть, чем занять это время. С пользой…

Школа Чародейства и Волшебства Хогвартс. Помещения, выделенные сотрудникам Аврората.

— Блядские кошмары! — раздражённо выдохнул Барти Крауч-младший, садясь на выделенной ему кровати.

Он не мог назвать себя самым психически-уравновешенным и спокойным человеком на свете, особенно после времени проведённого в Азкабане, но последние месяцы буквально «сделали его день», как выражаются маглы. Грёбаное видение огненного духа в коридоре после начала Турнира было только первой ласточкой — после второго испытания всякая дичь и срань снилась ему практически каждую ночь, заставляя просыпаться в совершенно разбитом состоянии. Казалось бы, что могли сделать обычные сны, пусть и кошмарные, но…

Каждое утро после «представления» он чувствовал себя, как старик-алкоголик, только вышедший из месячного запоя и ищущий, чем бы опохмелиться. Не помогало даже зелье сна без сновидений! (*47.1) Грешным делом он даже проверился на все известные ему проклятия, сглазы и прочую темномагическую гадость, что было не особенно просто в условиях необходимости постоянно пить оборотное зелье и мелькать на виду у подчинённых авроров.

Поскорее бы уже план Господина исполнился… До двадцать четвёртого июня было ещё порядочно времени, а сил, особенно моральных, у Крауча, вынужденного день за днём изображать из себя повёрнутого на паранойе аврора, а ночь за ночью видеть «занимательные кошмары», оставалось всё меньше. С силой проведя по изрезанному морщинами лицу Грюма ладонями, Крауч дотянулся до брошенного на спинку стула у кровати плаща, выуживая из кармана фляжку с зельем. Скривившись, он сделал пару глотков, на мгновение замерев, чтобы переждать подёргивания мышц по всему телу, сопровождающих «обновление» эффекта превращения.

— Редкостная же ты дрянь, Грюм… — хрипло хмыкнул Барти, подняв голову к потолку. — Донги! Завтрак мне! Плотный! И кофе!

Единственным, что хоть как-то смиряло его с ситуацией, была возможность использовать замковых домовых эльфов для бытовых нужд. Появившийся с тихим хлопком, домовик поставил на прикроватную тумбочку заставленный посудой поднос и вопросительно посмотрел на Крауча. Было забавно осознавать, но, кажется, Грюм вызывал неприязнь не только у волшебников… По крайней мере, с ним эльфы ни разу даже не заговаривали, просто молча и исполнительно выполняя приказы и исчезая в тот же миг, когда в них пропадала надобность. Кто-то мог бы обидеться, но… Да клал он на эти нежности с присвистом!

— Свободен…

Домовик исчез, а волшебник придвинул поднос ближе к себе, беря в руки приборы. Готовили в Хогвартсе… сносно. Никакого сравнения с привычными навыками семейных эльфов Краучей, как Барти их помнил по своей юности, но… сносно. По крайней мере, так стало после того, как он пару раз злобно рыкнул на ушастую прислугу и чётко указал, что и в каком виде желает видеть у себя в тарелке. Впрочем, если кто-то из жителей замка ещё не догадался, что меню в Большом зале можно в определённых пределах подгонять под свои персональные желания, это его личные половые трудности, как говорится.

Отдав должное плотному завтраку, Крауч-младший довольно вздохнул, отставляя обратно на поднос чашку из-под кофе. Что же, теперь, когда самочувствие и настроение чуть поднялись над отметкой «умри всё живое», пришла пора прогуляться по территории и испортить утро случайным прохожим. А заодно — проинспектировать процесс подготовки арены для третьего испытания Турнира. Помнится, Дамблдор просил его поучаствовать, добавить «парочку ловушек для полосы препятствий»? О, с каким бы удовольствием он и в самом деле добавил несколько… Но придётся наступить на горло своей песне — вряд ли директора школ обрадуются, если их любимые чемпионы дойдут до финиша в мелко порубленном виде…

Накинув кожаный плащ и подхватив уже ставший привычным посох Грюма, Барти придал своему лицу «стандартное мрачное и недовольное выражение» и вышел в коридор. Бэгмен протолкнул на третье испытание идею с «живым лабиринтом», способным в некоторой степени менять свою геометрию и наполненным разнообразными ловушками и волшебными тварями, не несущими однозначно смертельной опасности участникам. Отличная возможность для него «чуть-чуть» поспособствовать тому, чтобы пацан-Поттер с большей гарантией дошёл до финиша и попал в то место и время, в какое было нужно.

Он не совсем понимал, почему Лорд столь упорно настаивал, чтобы мальчишка попал к нему именно во время третьего испытания, отделываясь общими фразами, но в неразберихе финала Турнира и в самом деле провернуть любые дела было несколько проще, что правда то правда. Если Поттер «потеряется в лабиринте», его, конечно же, будут искать, но далеко не сразу и не столь активно, как было бы, исчезни он из замка посреди завтрака. Впрочем, это было и не его дело, разрабатывать планы. У него был приказ, и он его выполнит.

Один из авроров, дежуривших на выходе из замка, заметив начальника, вытянулся по стойке смирно, одновременно постаравшись придать своему лицу выражение внимательности и сосредоточенности. Ага, как будто Барти не видел, что ещё буквально тридцать секунд назад, пока появление «Грюма» ещё оставалось незамеченным, парень вовсю флиртовал с молоденькой смешливой семикурсницей с Когтеврана.

— За время дежурства происшествий не было, сэр!

— А с той студенткой? — усмехнулся Крауч.

— С… сэр?

— Смотри мне… Дело, конечно, молодое, — Барти сурово посмотрел на аврора, повернув волшебный глаз в сторону убежавшей девушки, — да и девка она, сам вижу, ничего такая. Но у каждой смазливой колдуньи есть не менее суровые родственники. Понял меня?

— Да, сэр! Понял, сэр! Ничего такого, сэр!

— Вот и молодец. Постоянная… — с намёком вскинул бровь Крауч.

— Бдительность, сэр!

— Пойду проветрюсь.

— Да, сэр, — кивнул аврор.

Хмыкнув, Барти с выражением удовлетворённости на лице кивнул и продолжил путь. Под лабиринт Дамблдор великодушно позволил использовать школьное поле для квиддича, сейчас огороженное строительными лесами с натянутыми полотнами ткани, перекрывающими обзор для любого случайного ученика или гостя Хогвартса. Дополнительные чары, наложенные преподавателями, позволяли пройти внутрь в одном единственном месте, через главный вход на трибуны, да и там ещё нужно было убедить сотрудника Министерства, что тебе вообще можно тут находиться именно сейчас. В такие моменты надоевшая личина Аластора Краучу даже начинала нравиться, ведь ему было достаточно только смерить хмурым взглядом скучающего волшебника, чтобы тот предупредительно отогнул перед ним полог, пропуская на территорию «охраняемого объекта».

Пройдя внутрь, Крауч окинул взглядом поле. Сейчас ещё сложно было сказать, что здесь запланировано какое-то масштабное «строительство» — на освобождённом от квиддичных колец поле виднелись лишь линии начавших прорастать живых изгородей, высаженных Хагридом и Стебль. Даже при помощи магии, ускоряющей всё во много раз, растениям требовалось время для того, чтобы принять нужную форму. А волшебникам — чтобы завезти сюда нужных тварей и подготовить ловушки и испытания.

Вынув из кармана волшебную палочку, Крауч-младший прищурился, проводя кончиком концентратора перед собой. Распутать плетение чар, наложенное несколькими волшебниками разом, было не так просто, но у него хватало мастерства, чтобы почувствовать ключевые точки и понять, что и за что именно отвечало. Стараясь не наступать на ещё нежные ростки изгороди, сейчас стелющиеся по земле, как обычная трава, «Грюм» медленно пошёл вперёд, не опуская палочки и тонкими, еле заметными импульсами магии внося коррективы в наложенные заклинания — ничего кардинального или слишком заметного, но вполне достаточно, чтобы «подыграть» одному из чемпионов.

Гарри Поттер, занимающий сейчас первое место по заработанным баллам, будет и начинать испытание первым, а значит, достаточно встроить в плетение контур распознавания его магии… или ауры, как это называли маглы, чтобы лабиринт среагировал. Немного тут, немного там — и вот изменяющиеся проходы будут сами собой выстраивать кратчайший (хотя, конечно, и не безопаснейший) маршрут от входа к постаменту с кубком, являющимся по совместительству главным призом Турнира и целью участников. Процесс был настоящим испытанием мастерству Крауча, как волшебника, но он вполне справился. Кажется… Теперь оставалось только…

— Какого?.. — замер Барти, почувствовав дуновение тёплого воздуха, совсем не вяжущегося с прохладной погодой на улице.

Знакомое чувство… Смесь нарастающего жара, переходящего от простого тепла к обжигающему пеклу, и крайне неприятного ощущения накатывающей слабости, заставляющей подрагивать руку, ещё секунду назад крепко сжимавшей палочку, и плыть сознание. Так было в самый первый раз, в том коридоре… Так было в половине его кошмаров… И так было сейчас, в реальности, посреди бывшего поля для квиддича, где…

Резко обернувшись на невнятный шорох, Крауч уставился на возникшую на противоположном конце поля фигуру. Фигуру, лишь отдалённо напоминавшую человеческую… Фигуру, словно бы сплетённую из множества языков пламени, каждый из которых ощущался не просто проявлением одной из стихий, но полноценным живым существом, сейчас… С явным предвкушением изучавшим его, Крауча… Изучавшим, как голодный человек изучает аппетитный кусок жареного мяса!

— Reducto! (*47.2)

Шар густо-синего света ударил под гоги огненной фигуре, с грохотом разбрасывая комья подмёрзшей за ночь земли, и… ничего! Стоило взрыву отгреметь, как прямо через небольшую воронку, совершенно её не замечая, перешагнул пылающий силуэт, обдавший его новой волной жара и слабости.

— Грёбаный огненный призрак! Оставь меня уже в покое! Carcero Glaciem! (*47.3)

С протяжным треском вокруг надвигающегося огненного силуэта возникла целая ледяная глыба, заковавшая противника Барти в толстый слой замёрзшей влаги. Сил он не пожалел, и теперь чувствовал, как подрагивает от напряжения сил рука, державшая палочку. Это было одно из его «авторских» заклинаний, созданных ещё во время обучения в Хогвартсе. За прошедшие годы он довёл его до ума, сделав куда более эффективным и мощным. Ситуативные чары, если подумать, но пару раз Барти они буквально спасали жизнь. Вот и сейчас…

Картина языков пламени, отбрасывающих багровые блики через полупрозрачный голубоватый лёд, заставила мужчину настороженно отступить на шаг назад. Наколдованный им лёд мог выдержать средней силы бомбарду, но… Яркая огненная вспышка, совпавшая с резким треском, заставила его грязно выругаться и уронить руку с палочкой — что бы ни преследовало его во снах и на яву, тварь была явно куда сильнее, чем то, с чем он мог бы легко справиться. У него есть ещё несколько козырей в рукавах, но…

Крауч-младший успел только вскинуть палочку и сосредоточиться, как глыба разлетелась мельчайшими ледяными осколками, а в его сторону прянула целая волна пламени, заставив волшебника на мгновение зажмуриться и отшатнуться, ожидая обжигающего удара… Которого не последовало. Он лишь почувствовал, как через его тело промчалась волна тепла, неприятно отдаваясь где-то в районе солнечного сплетения, а затем всё пропало. Только слабость после затратных чар стала ещё сильнее, вынудив волшебника уже всерьёз опереться на сжимаемый всё это время в другой руке посох Грюма.

— Сэр?! Я слышал шум, сэр! — заглянул за полог встревоженный волшебник, дежуривший снаружи. — Что…

— Ничего, — хрипло выдохнул «Грюм», заставив себя отмахнуться — от неизвестного существа после «взрыва» не осталось и следа. — Проверял тут… кое-что. Надёжность… Безопасность… Это дело Аврората.

— Но…

— Дело Аврората, я сказал! — зыркнул на мужчину Крауч-младший. — А твоё дело — стоять снаружи и не пускать посторонних. Вот и не пускай.

— Д-да, сэр…

Дёрнув изрезанной шрамами щекой, Барти коротко кивнул, смерив собеседника мрачным взглядом, и, старательно пытаясь сохранить твёрдую походку, направился назад в замок. В голове мужчины вертелись сплошь нецензурные выражения и обороты, направленные в адрес всех и всего вокруг.

Примечания:

*47.1 Лечебное зелье, которое используется, чтобы вызвать сонливость и длительный сон без сновидений, способствующий полноценному отдыху. Длительность сна зависит от качества приготовления и количества выпитого зелья.

*47.2 Оно же Взрывное заклятие — проклятие, предназначенное для разрушения твёрдых тел. По действию похоже на заклинание Bombardo. Выглядит, как синий луч или шар, в зависимости от исполнения.

*47.3 Чары ледяной тюрьмы. Конденсирует из окружающего воздуха влагу и преобразует её в быстро застывающий вокруг цели ледяной капкан. Прочность льда поддерживается вложенной магической энергией. Покрываемая льдом площадь объекта может варьироваться в зависимости от желания колдующего волшебника. Авторская самодеятельность.

Дополнительные материалы

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Без описания

Оглавление

Пролог

Глава 1. London is the capital of Great Britain

Глава 2. Полезные знакомства

Глава 3. Концентрированная магия

Глава 4. Перспективы

Глава 5. Планы на будущее

Глава 6. Job offer?

Глава 7. Тайны следствия

Глава 8. Приглашение

Глава 9. (Не)спортивные игры

Глава 10. Трудности международных отношений

Глава 11. «Хогвартс-Экспресс»

Глава 12. Распределение Гаусса

Глава 13. Первый рабочий день

Глава 14. Лимонные дольки будущего

Глава 15. Тяга к знаниям

Глава 16. Тёмная-претёмная магия

Глава 17. Грозный Глаз Грюм

Глава 18. Тортик и паранойя

Глава 19. Неловкие тортики и курощение

Глава 20. Загадки в пыли

Глава 21. уГрюмая самодеятельность

Глава 22. Международные контакты третьей степени

Глава 23. Выборы Избранных

Глава 24. Четвёртый?

Глава 25. Затишье

Глава 26. Волшебные палочки и трансфигурация трансфигурантов

Глава 27. Не все жуки одинаково полезны

Глава 28. Вопросы высшей магии и волшебных существ

Глава 29. Задача усложняется

Глава 30. Чемпионское барбекю, или Когда что-то пошло не так

Глава 31. Налеву ехати…

Глава 32. Ночной досуг бывает разным

Глава 33. А кому сейчас легко?

Глава 34. Романтические и деловые встречи

Глава 35. Приказано развлекаться

Глава 36. Настоящее колдунство

Глава 37. Святочный бал

Глава 38. Газетные сенсации и сенсационные события

Глава 39. Разгадки под водой

Глава 40. Борьба с мозгошмыгами

Глава 41. Безопасная техника безопасности

Глава 42. Второе Испытание

Глава 43. Неожиданные, но полезные приобретения

Глава 44. Экспериментальная магия и важные решения

Глава 45. Брожения в умах и умные бродяги

Глава 46. Воскресные эксперименты

Глава 47. Не всё то чай, что в вашей чашке

Дополнительные материалы