Тени Веги [Селина Катрин] (fb2) читать онлайн

Тени Веги

Глава 1. Муж в законе

— Карина, какого хрена ничего не сделано?! До сих пор? Ты понимаешь, что работа должна была быть выполнена «ещё вчера»?!  — орал Эдгар, нависая надо мной.

Огромный. Массивный. Злой. От него пахло виски и чужими женскими духами с ванилью. Последние еле-еле улавливались, но я всё равно чувствовала.

— Понимаю, но не всё так просто, как тебе кажется. — Я плотнее запахнула тонкий халат, стараясь сделать вид, что всё в порядке.

— А что непросто, Кари?! Что? Открываешь ноутбук, нажимаешь кнопочки — вуаля, на банковском счету образуется нужная сумма! У меня складывается ощущение, что последнее время ты мыслями не в работе, а в каком-то другом мужике!

Я сглотнула сухой ком в горле, глядя на крупную фигуру напротив. Когда Эдгар выпивал, он всегда становился агрессивным и неконтролируемым. Помножить на плохое настроение и характер страшного ревнивца и собственника — ничем хорошим это не закончится. Паника накатила удушливой волной, но её нельзя было показывать.

— Не ори на меня. Я нервничаю, а когда нервничаю, не могу думать. Я тебе сразу сказала, что это слишком большое задание, я не справлюсь!

— Ты меня подставляешь, Кари, а я очень не люблю, когда со мной так поступают. Заказ сделан серьёзными людьми, так что будь добра, сядь на свою соблазнительную задницу и сделай уже наконец то, что делаешь обычно!

Эдгар размашистыми шагами мерил пространство гостиной и дёргал галстук от негодования, а я куталась в халат, чувствуя, как меня трясёт… Кожа под тканью зудела. Я ненавидела, когда он вот так без предупреждения вламывался в мою квартиру. Пожалуй, сильнее я ненавидела только его постоянную слежку. Когда-то я находила это романтичным, казалось, что он обо мне заботится, выделив телохранителей, а сейчас… откровенно тошнило. Домашний хомячок в золотой клетке, которому иногда позволено выйти на лужайку в шлейке.

Эдгар стянул галстук, отбросил на диван и резко притянул меня к себе, обдавая лёгким перегаром и всё теми же треклятыми духами с ванилью.

— Принцесса, ну прости меня, — внезапно прохрипел самый опасный мужчина на Веге, мазнув обжигающе горячими губами по шее.

Огромная шершавая ладонь легла на бедро, задрав шёлковый халат, и поползла выше. Ощущалась она как раскалённая сковородка, не меньше.

— Я в стрессе последнее время, у нас секса с тобой уже вечность не было. Ребята странное говорят, будто вокруг тебя всякий сброд ошивается… Чувствую себя ревнивым идиотом. Заказчики давят. Сроки поставок нарушаются. Давай ты меня сейчас качественно порадуешь и я вновь стану человеком, а? Подарю тебе… ну пускай бриллиантовые серьги, хочешь?

Мужская лапища под халатом ощутимо сжала ягодицу. Неприятно, а с учётом моего заболевания — почти болезненно.

— Пусти, Эдгар. Нет, не хочу. — Несмотря на то что внутри меня всю трясло, голос звучал весьма твёрдо. Я упёрлась в его грудь ладонями, не столько рассчитывая, что могу физически оттолкнуть, сколько показывая, что мне неприятно. — Я понятия не имею, что тебе наговорили твои шестёрки. У меня никого нет.

«Никого нет, и в это надо искренне верить, Карина. Эдгар хорошо чувствует ложь, а жизнь Никиты важнее», — мысленно сказала себе.

— Тогда секс?  Кари, принцесса моя, как же я хочу тебя… — Он шумно вдохнул воздух около уха. Он всегда так делал, когда был возбуждён.

— Иди и удовлетворись с той ванилькой, которой от тебя воняет, а меня оставь в покое!

— О-о-о, моя принцесса тоже ревнует? — В голосе мужчины послышались довольно-урчащие ноты, а его пальцы попытались проникнуть под бельё.

Я не выдержала, вывернулась и отстранилась.

— Эдгар, я не хочу! Сколько надо повторять?! Вот, смотри, что у меня! — Я рванула рукав шёлкового халата и показала красную от зуда припухшую кожу. Она буквально горела, ужасно хотелось чесать её, но я знала, что сделаю лишь хуже. — Я тебе нужна, чтобы ты меня трахал или чтобы я добывала тебе деньги? Будь добр, выбери одно из двух, так как я не смогу делать и то и другое!

Эдгар хмыкнул.

— Я никогда не брал тебя против твоего желания, и ты это прекрасно знаешь. Не драматизируй. И я всегда высоко ценил твои способности. Вспомни, ведь это именно я нашёл тебя и оценил по достоинству.

«Лучше бы не вспоминать. Какой же дурой я была в свои восемнадцать…»

— А это… —  Он бросил взгляд на мои руки. — Аллергия на собственного мужа?

— Ты мне не муж.

Не стоило этого говорить, но слова вылетели прежде, чем я подумала. Породистое лицо Эдгара перекосило кривым оскалом, ноздри налились кровью и затрепетали.

— Запомни, Кари, раз и навсегда! Я не просто тебе какой-то там муж по бумажкам, я твой муж в законе! Для Веги это куда более значимо. Ты принадлежишь мне, а я тебе. До гробовой доски. Поняла?!

— Да.

Эдгар вытащил из кармана пистолет серии АГН-88, в народе называющийся «агония», и почесал стволом колючую щетину на подбородке. Он всегда так делал, когда нервничал. Порой я малодушно прикидывала, сколько лет дадут за то, что в этот момент я толкну его и он случайно нажмёт на курок. Останавливала мысль, что любимое оружие Эдгара собрано из пары десятков тонких полых цилиндров, по которым разгоняются микроскопические пули. Одна из них с лёгкостью может попасть и мне в лицо. Умереть в тридцать три… не рано ли?

— Повтори.

— Я принадлежу тебе. До гробовой доски, — повторила послушно, наблюдая за оружием.

Эдгар удовлетворённо кивнул и расплылся в улыбке.

— Отлично. Ты только забыла добавить, что и я тебе принадлежу тоже. Нет у меня никакой ванильки, это духи домработницы. Попрошу её сменить их. Всё, — он вновь оглядел меня и посмотрел на руки, — больше тебя не отвлекаю, пришлю с Буйволом антигистамины последнего поколения. Сделай свою работу до вечера, пожалуйста, если не хочешь, чтобы у меня было плохое настроение. Хорошо?

— Хорошо.

Эдгар наклонился, подобрал галстук и как ни в чём не бывало вышел прочь из моей квартиры. Когда входная дверь захлопнулась, первым делом я сорвала с себя халат, с остервенением скомкала и бросила на пол.

Тело зудело, чесалось и отвратительно горело. Там, где шеи касались его губы, зеркало показывало огромную красную припухлость. Я чувствовала, что задыхаюсь. Я рванула в ванную, выкрутила ручку крана на ледяную температуру и на полную мощность и прямо так, как была — в белье, — залезла в воду. После встречи с мужем меня потряхивало. Как же я ненавидела то, что он требовал от меня! Больше всего на свете хотелось выбежать на лестничную клетку, постучаться в дверь соседней квартиры, броситься в объятия Никиты и…

«Хватит, Карина, ты не имеешь права его вмешивать в это», — строго одёрнула себя и вместо страданий схватила губку и с силой принялась растирать кожу. Док строго-настрого запрещал так делать, но иррационально это помогло.

Через час я выбралась из ванны, сняла бельё и голой отправилась в рабочий кабинет. С детства лучше думалось, когда на мне было минимум одежды. А чтобы сделать работу, которую требовал Эдгар, приходилось включать мозги на полную мощность.

Работа хакера — это не «нажать на кнопочки». Это искусство, наука и бесконечная импровизация. Поиск ключа к двери, даже если дверь постоянно меняет замки. Как бы Эдгар ни принижал меня, мы оба знали, что за пятнадцать лет он не нашёл никого лучше. Почему? Потому что в мире, где технологии развиваются не по дням, а по часам, хакер должен не просто идти в ногу со временем — он должен опережать его.

Каждая система защиты, как и любая дверь, с течением времени становится сильнее, сложнее, надежнее. Антивирусы, шифрование, двухфакторная аутентификация — все эти технологии разрабатываются, чтобы остановить людей вроде меня. Но именно здесь и кроется вызов: найти слабое место в кажущейся неприступной крепости. Понять, как работает система, предугадать, как она будет защищаться, и найти тот самый уязвимый момент, который позволит войти внутрь.

Я села в сделанное на заказ кожаное кресло, открыла ноутбук и несколько раз глубоко вдохнула, призывая мозг к спокойствию. Затем зашла на форум самой популярной кибер-игры на Веге — «Эхо Танорга» — и углубилась в работу. Эдгар поручил взломать очередной аккаунт в «Эхе» и перевести ряд активов в реальные деньги. На самом деле конкретно это задание не было особенно сложным, просто мне совсем не хотелось этого делать.

Я запустила программы для запутывания инфо-адреса, проверяя, что все виртуальные машины работают как атомные часы. Затем запустила собственный скрипт, который методично пробовал разные комбинации паролей, предварительно собрав все имеющиеся данные в инфосети о владельце. Я писала этот код, постоянно адаптируя и обучая. После занялась двухфакторкой.

Как всегда, когда я погружалась в работу, время замедлило бег и перестало иметь значение. Наконец на экране зажглось заветное сообщение: «Вход выполнен». Ещё час ушёл на то, чтобы перевести виртуальные средства из игрового аккаунта в реальные деньги. Я тщательно настроила фильтры и маршрутизацию транзакций, чтобы они выглядели законными, разбив большие суммы на серии мелких переводов на анонимные счета, управляемые Эдгаром.

Мелодичная трель от входной двери раздалась ровно тогда, когда я завершила последний перевод. За окном стемнело. Мысленно фыркнув, что шестёрки моего мужа в законе даже в час уложиться не могут, чтобы достать антигистамины, я направилась в прихожую.

— Здравствуйте, я принёс ваши табле…

Взгляд бритого налысо мордоворота завис на моей обнажённой груди. Я вынула блистер из зажатого кулака и щёлкнула пальцами перед его лицом.

— Ты в курсе сейчас, кого рассматриваешь? Знаешь, что Барон за это тебе сделает?

Буйвол резко побледнел, с испугом посмотрел в глаза и вытянулся по струнке.

— Умоляю, не говорите ничего боссу!  Я… я только два месяца работаю на Барона! Я не специально! — Теперь его взгляд не опускался ниже моего носа.

— А что я за это получу?

— Всё что угодно! — залепетал громила. — У меня немного при себе есть кредитов… Хотите, часы отдам? Вот, это настоящее серебро!

Он торопливо принялся стягивать наручные часы, а я хмыкнула. Пугать соглядатаев мужа в законе — единственное развлечение, какое у меня осталось в этой клетке, и то в этот раз не принесло даже отголоска радости. После посещения Эдгара всё было не так. Вновь захотелось помыться.

Я молча захлопнула дверь перед мордой громилы, кинула серебряный трофей в почти заполненную корзину здесь же у двери и пошла спать, стараясь не думать ни о так называемом муже в законе, ни о Никите, ни о том, как я докатилась до жизни такой.

Глава 2. Сосед

Год назад

Новая квартира раздражала. А ещё здесь пахло рыбой. Я ела сёмгу накануне вечером, завернула кости в пластиковый пакет, а тот положила в мусорный бак за кухонной дверцей, но запах всё равно страшно отвлекал от чтения статьи. Я перечитывала один и тот же абзац о сертификатах безопасности в седьмой раз, но смысл ускользал. Это, в свою очередь, вызывало раздражение, за которым непременно следовала чесотка…

— Да чтоб тебя! — выругалась я, понимая, что не могу думать в такой обстановке.

Плюнув на всё, я отбросила ноутбук, прошла на кухню и схватила мусорный пакет. Эдгар запрещал выходить из квартиры без его охраны и предупреждения, но треклятый запах рыбы натурально мешал жить. Я махнула рукой перед сенсором, чтобы выйти на лестничную клетку к общественному утилизатору.

Несмотря на дизайнерский и очень дорогой ремонт квартиры, сам дом, в котором меня только-только поселил Эдгар, относился к старенькому типу. На Веге — спутнике Танорга — вообще не строили зданий премиального или бизнес-классов, но, приобретая недвижимость, Эдгар делал упор, что ищет что-то максимально незаметное, в спальном районе, «как у всех». Итогом стало то, что убогая конструкция дома не предполагала частных утилизаторов в квартире.

Я накинула шёлковый халат прямо поверх белья, надела абсолютно новые тапочки (обувь я не любила, как и одежду) и юркнула к огромному вертикальному столбу. Так-так-так, кнопка активации утилизатора была где-то справа. Тык. Я загрузила пакет в отделение и прислушалась. Не уничтожается. Что за дела?

— Это старый утилизатор, надо дождаться, когда мусор опустится на первый этаж, и лишь тогда нажимать кнопку.

— Что?

Я резко развернулась и увидела за собой высокого привлекательного парня со смеющимися тёмно-карими глазами и короткими, чуть вьющимися каштановыми волосами. В свете электрической лампы несколько локонов отдавали практически в золото. Они были небрежно уложены, словно он только что прошёлся руками по волосам, создавая ему образ расслабленного и уверенного в себе молодого мужчины. Спортивные брюки низко сидели на выступающих косточках, а футболка туго облепляла рельефный торс, обрисовывая подтянутую спортивную фигуру. В последнее время с шестёрками Эдгара и им самим у меня выработалась стойкая «аллергия» на крупных мужчин, но этот незнакомец был всё же скорее крепким и жилистым, чем излишне мускулистым.

Брюнет держал в руке точь-в-точь такой же мусорный пакет, как тот, который я только что запихнула в утилизатор.

— Очень старая конструкция, заимствованная с Танорга. Только на планете гравитация сильная, и, соответственно, гравитаторы работают в обратную сторону, чтобы замедлить падение, а у нас на спутнике гравитация ниже, и ждать приходится дольше… — Он склонил голову, словно к чему-то прислушиваясь. — Вот сейчас заработает.

И действительно — где-то вдалеке послышалось не то шуршание, не то жевание.

— А ты моя новая соседка? — тем временем уточнил парень, обаятельно улыбнувшись, и… не удержался от того, чтобы скосить взгляд на вырез моего халата.

Я мысленно поразилась, как ловко он перешёл на «ты». Вся банда Эдгара бледнела, потела и дрожала как осиновые листы при моём виде и иначе как «госпожа Фича» меня не именовала. Этот же шалопай, которому я бы от силы дала лет двадцать, внимательно рассматривал меня с головы до ног. Вот же нахал!

И… плохая новость: кажется, мне нравятся нахалы.

— Ага. — Я кивнула и посторонилась, уступая место перед утилизатором. — А ты эксперт по мусоропроводам?

— Ну… не то чтобы эксперт, — ничуть не обиделся незнакомец, вдруг широко улыбнувшись. — Но учусь на архитектурном и разбираюсь в конструкциях зданий. А ты, видимо, модель?

«Остряк», — подумала про себя и лишь покачала головой. Конечно же, я ходила в спортзал и занималась внешностью, но до худосочных стандартов модельного бизнеса мне как до соседнего Мира. Жужжание утилизатора прекратилось, и это вывело из размышлений.

— Что ж, приятно было познакомиться. Я пошла. Приятного… э-э-эм… выкидывания мусора.

— Стой-стой, погоди, как тебя хотя бы зовут?  — донеслось в спину, но я уже шагнула в сторону. — Меня Никита или просто Ник.

— Фича, — по привычке сказала я своё чисто веговское прозвище. В отличие от планетников на спутнике, люди часто пользовались псевдонимами или названиями тех же персонажей из «Эха».

— Как-как? — раздалось удивлённое сзади.

— Фи... — начала повторять я, не оборачиваясь, но в этот момент проклятый тапочек заскользил по гладкому полу, и мир закрутился. Секунда-другая, и я зажмурилась, испугавшись, что разобью голову о кафель.

Какой-то миг — и сильные руки нового знакомого поймали меня и прижали к себе быстрее, чем я успела попрощаться с жизнью.

Мы замерли.

Никита прижимал меня к себе, между нашими лицами были считанные сантиметры. Его зрачки расширились, занимая почти всю радужку. Я чувствовала на губах каждый его вдох, и каждый его выдох резонировал в моём собственном дыхании. Густой и вкусный мужской одеколон наполнял лёгкие. Моё сердце колотилось словно сумасшедшее, пытаясь вырваться наружу. Горячие ладони обнимали и крепко прижимали к себе, халат сбился в сторону, и я собственной грудной клеткой ощущала, как сердце Никиты колотится с не меньшей скоростью, чем моё. Моя же левая нога сейчас оказалась высоко зажатой между бёдер Ника.

Он продолжал удерживать меня на весу и смотреть так пристально… так часто дышать. Я видела у мужчин такое выражение лица. Оно всегда было после резкого всплеска адреналина и часто сопровождалось возбуждением. И мне безумно нравилось, как смотрел на меня этот парень.

«Карина, очнись! Он учится в коллеже или университете, младше тебя на десяток лет, а ещё — что сделает с ним Эдгар, когда узнает, что он тебя трогал?» — последняя мысль внезапно отрезвила.

— Это была бы очень нелепая смерть. Спасибо, поставь меня, пожалуйста. — Я попыталась перевести интимный момент в шутку.

Никита опомнился и тут же помог принять вертикальное положение.

— Я тут подумал. Иногда, чтобы что-то заработало, нужно просто подождать и нажать в нужный момент.

Щёки непроизвольно опалил жар. Это он сейчас иносказательно говорит о том, что я специально ему в руки упала?! Но раньше, чем я успела возмутиться, Ник продолжил:

— Это я об утилизаторе говорю. Обычному человеку совершенно не нужно разбираться в том, как он работает, чтобы им пользоваться. Так ты Фича?

— Да. — Я кивнула и спешно направилась к своей двери. Уже когда поднесла руку к сенсору дверного сканера, в спину донеслось:

— Это не баг, это фича[1]. Выходит, ты не модель, а программист.

Я ничего не стала отвечать, а лишь юркнула в квартиру и легла спиной на полотно. Из напольного зеркала напротив на меня смотрела всклокоченная девушка с горящими глазами, раскрасневшимися щеками, перекошенным халатом и торчащим из-под него ярким бельём. Но удивительнее всего было то, что там, где сосед трогал меня, кожа не то что не чесалась, она даже не покраснела! Мой док, Аристарх Валхаров, утверждал, что проблема не столько дерматологическая, сколько психосоматическая. Любой стресс и нежелательное прикосновение будут вызывать раздражение, пока я не разберусь с головой.

Внезапная вибрация коммуникатора отвлекла от разглядывания отражения в зеркале.

— Да, Эдгар?

Бледно-голубая голограмма мужчины немедленно соткалась в воздухе.

— Что случилось?! У меня сообщение от системы о нарушении периметра. Дверь в твою квартиру дважды открывалась, а ты не взяла трубку!

Я изумлённо уставилась на запястье. И правда — один пропущенный. Обычно я всегда чувствую вибрацию браслета, когда мне звонят, а тут не услышала…

— Всё в порядке, я ходила выбрасывать мусор. В квартире нет утилизатора. Он общий, на лестничной клетке.

— Надеюсь, не в таком виде?! — беспокойство в голосе тут же сменилось рыком.

— Нет, я уже из душа, — быстро соврала. К счастью, Эдгар прекрасно знал о моей привычке принимать душ по пять раз в день.

— Ясно. В следующий раз сообщи мне, я пришлю кого-нибудь из своих людей…

— Эдгар, ты издеваешься?! Я уже мусор выбросить без твоего надзора не могу?

Злость вскипела в крови.

— Ну какой это надзор, Ка-а-ари, ты же понимаешь, с какими людьми я общаюсь. Для всех я — Барон теневой Веги. Ты же не хочешь, чтобы кто-нибудь тебя украл, а затем присылал мне по запчастям? Поверь, я в очень жёстком бизнесе кручусь, а все мои партнёры знают, что ты моя жена.

Ещё минуту назад я чувствовала себя прекрасно, но сейчас машинально обхватила ладонью горло, ощущая, как дышать становится сложнее. «Бизнесом» Эдгар называл незаконное производство оружия на Веге, но в тот момент, когда я только с ним познакомилась, я наивно полагала, что он настоящий бизнесмен, который разглядел во мне талант и просто хотел проверить мои способности… Уже позднее я узнала, что Вега по своей сути представляет собой два мира.

Первый — законопослушные граждане, которые «родились на обочине» или по иной причине вынуждены жить на спутнике. Каждое утро они рано встают и преимущественно на космических лифтах отправляются на планету, чтобы заработать несколько кредитов. Это те, кому повезёт вообще устроиться на работу. Менее везучие постепенно кочуют в тёмное подбрюшье Веги, где законы не имеют власти. Здесь царят коррупция, шантаж, преступные синдикаты и черный рынок наркотиков и оружия.

Несмотря на внешнюю благостность и шарм, которыми Эдгар мог обаять практически любого, я знала его истинное лицо. Теперь знала.

— Я тебе не жена, Эдгар. Ты что-то путаешь.

— Все знают, что Фича — моя любимая женщина, и многие видели тебя со мной вместе. Видишь, я даже квартиру тебе сменил, так как о прошлой локации узнал Береговой. Это называется забота, принцесса.

— Мне надоело менять одну клетку на другую. Эдгар, я хочу выйти… хоть куда-нибудь. Мне душно.

— Хорошо, я постараюсь найти время в выходные и вывезу тебя в шопинг-центр. Купишь себе что-нибудь новое.

— А раньше никак?

— Увы, раньше никак, Кари.

Я попрощалась, разорвала связь и вновь прикоснулась затылком к двери. Отлично, у меня есть целых три дня, чтобы разобраться, каких жучков Эдгар понапихал в систему слежения. Судя по разговору, видеокамер на этаже и в квартире нет, а то бы он уже рвал и метал. Это не может не радовать. В прошлый раз мне пришлось закатить истерику, чтобы он убрал камеры из жилых помещений.

А вот с соседом надо что-то сделать, так как наши отношения с первой встречи оказались какими-то несоседскими. Надо намекнуть этому красивому мальчишке, чтобы держался от меня подальше. Целее будет. И мусор я, видимо, буду выкидывать теперь исключительно по ночам.

[1] «Это не баг, это фича» — расхожее выражение в среде разработчиков программного обеспечения, обозначающее, что некое свойство, функция или объект такими и задумывались изначально, хотя на первый взгляд кажутся ошибкой.

Глава 3. Вега

Десять месяцев назад

Поверить не могу, что я выбралась из-под присмотра Эдгара и смогла выйти на улицу! Отключение передатчика на входной двери квартиры, к сожалению, заняло больше времени, чем я рассчитывала. Нашла-то я его быстро, а вот над тем, как взломать, чтобы Эдгар ничего не узнал, пришлось поломать голову. Все манипуляции с системой безопасности должны были быть незаметными и безупречными, я не имела права на ошибку. Поэтому полтора месяца я изучала программное обеспечение и две недели подгадывала день, а точнее — ночь, когда Эдгар точно будет занят делами и не надумает внезапно приехать в гости к «своей принцессе».

Я глубоко вдохнула свежий вечерний воздух, натянула варежки и поплотнее закуталась в пуховик. Чтобы прогулка по Веге никак не отразилась на внешности, я на всякий случай намазала губы гигиенической помадой и лицо — толстым слоем защитного крема. Не хотелось бы, чтобы кожа обветрилась или потрескалась.

Как же мало, оказывается, надо для счастья! Не видеть опостылевшие морды надзирателей Эдгара и первый раз за много лет выйти из дома в одиночестве. Ура! Вообще выйти из дома — это событие, а вот так, чтобы никто не дышал в спину и не закрывал собой обзор спереди — нечто фантастичное. Главное, чтобы Эдгар ни о чём не узнал. Вернуться-то я вернусь, деваться некуда, но как же хочется почувствовать вкус свободы, прикинуться той беззаботной девчонкой Кариной, которая только-только окончила колледж и размышляла, куда может податься, чтобы заработать денег.

Где-то за углом послышался пьяный хохот дворовой компании. Я натянула капюшон поглубже и предусмотрительно ускорила шаг, чтобы случайно не столкнуться с местными подростками. Эдгар постоянно твердил, что на Веге опасно и люди здесь живут агрессивные. Но, честно говоря, по сравнению с людьми из его «бизнеса», ночная прогулка по спальному району спутника представлялась мне безобидной. Однажды довелось увидеть, как Эдгар достал ствол и, не дрогнув ни единым мускулом, выстрелил человеку в коленную чашечку. Само по себе это очень болезненное место для любой пули, после которой несчастному потребуется имплантат, чтобы не стать калекой, но именно «агония» стреляла множеством микроскопических пуль, которые мгновенно проникали в кровеносную систему. После выстрела из этого оружия люди мучительно умирали на протяжении нескольких дней, истекая кровью изнутри. Отсюда и название.

Понятия не имею, чем именно ему не угодил тот парень, но Эдгар позднее сказал, что он его предал. После того случая моя кожа почти на месяц покрылась страшными волдырями и чесалась-чесалась-чесалась… Я с трудом могла дышать, а иногда просыпалась по ночам от ощущения, что задыхаюсь. Пожалуй, тогда я впервые чётко осознала, что уйти от Эдгара не получится никогда.

Но сейчас я и не планировала убегать или прятаться, просто пройтись по ночной Веге. Под фирменными кроссовками захрустели местами щебень, местами промозглая земля. На асфальте здесь явно сэкономили. Я любила ходить, но, к сожалению, почти все километры приходились на беговую дорожку в спортивном клубе с претенциозным названием «Кибертитаны», куда меня конвоировала охрана.

На иссиня-черном небе блестели серебряные шахты космических лифтов. Кабины, словно крошечные зернышки, сновали вверх-вниз — от орбитального вокзала спутника и до самого Танорга. При хорошем воображении весь узор транспортной системы напоминал гигантский цветок.

Быстрым шагом я обогнула несколько панельных домов и вышла не то на тёмный пятачок, не то на площадь, где перегорела половина фонарей, но зато стояла одинокая железная скамейка с вычурными ручками. Я села и уставилась на небо. Поездка в одну сторону — шесть кредитов. Наличных у меня нет, Эдгар не даёт ни копейки, но есть множество драгоценностей и брендовых вещей. Можно договориться с кем-нибудь, отдать серьги или колье, а на эти деньги добраться до планеты.

«И что дальше делать? — насмешливо фыркнул внутренний голос. Этот спор мы вели с ним с поразительной стабильностью. — Податься в полицейский участок, рассказать о том, что у тебя в квартире залежи сувенирки с чёрного рынка? А может, вообще краденое или с мертвецов. Кто знает, откуда Эдгар для тебя последнее муассанитовое колье достал? Одного добра в твоей квартире хватит, чтобы посадили в тюрьму на всю жизнь, не говоря о «доблестных» заслугах помощи хакерством мужчине, которого вся Вега знает как Барона оружия. Ты хочешь сменить одну клетку на другую? Думаешь, что в камерах на астероидах просторнее?»

Увы, в тюрьму не хотелось. А вариант побега от Эдгара я даже не рассматривала. От одной мысли, что со мной сделает Барон Веги, когда найдёт — а он точно найдёт, — волоски вставали по всему телу дыбом. Быстрая смерть точно будет гуманнее.

Я поёжилась от невесёлых мыслей, вновь глубоко вдохнула морозный воздух и поднялась со скамейки. Что ж, погуляла, пора и домой. Не успела я сделать и пары шагов, как из-за здания показался покачивающийся на ногах бородатый мужчина в неопрятной одежде.

— Ала-ла-ла, меня выгнала жена-а-а… — распевал он. — На порог не пускает, вещей не отдала. Но ничего, найду я новый берег, где сердце отогрею…

На этих словах он споткнулся, увидел меня и внезапно замолк.

— Ух ты, — сказал бородач, фокусируя взгляд на мне. — А моё желание было услышано Вселенной! Иди-ка сюда, красотка, познакомимся.

Я попятилась, а затем развернулась и бросилась в противоположную сторону, но в этот момент случилось сразу несколько событий: объёмный рукав пуховика зацепился за штырь, торчащий из вычурной ручки треклятой лавки, а кроссовки попали на тонкий лёд.

— Шварх тебя задери! — громко выругалась я, так как от собственного рывка чуть не упала. Подняться получилось, но рукав глубоко увяз в колюче-витиеватой конструкции железной лавки.

— Задери-и-и? О-о-о, кра-а-асотка хочет, чтобы её отодрали? Эт-то я могу! — Голос незнакомца оказался в неожиданной близости позади, и наглая мужская рука легла поверх пуховика, притягивая к себе.

— Стойте, нет! Я не это имела в виду! Отойдите! Уберите руки!

Каким-то чудом я вывернулась и развернулась. Рукав всё ещё был зажат предательской общественной конструкцией, но посмотреть в лицо мужчине мне удалось. Увы, увиденное не обрадовало. Глаза случайного прохожего нездорово блестели, зрачки были ненормально огромными, а над верхней губой и на лбу собрались бисерины пота — это в такую холодрыгу!

«Он под кайфом и ничего не понимает!» — внезапно озарило.

Тем временем незнакомец обдал меня совершенно отвратительным запахом изо рта и полез целоваться… к счастью, в шею, закрытую высоким воротом пуховика. Его руки ощутимо сжали мою попу через джинсы, но я мысленно наплевала на неприятные ощущения, сосредоточившись на рукаве.

«Так, Карина, спокойствие. Разберись с этим недоразумением и давай дёру! Ты с лёгкостью бегаешь по пятнадцать километров на беговой дорожке, убраться от этого нарика будет проще простого».

— Кто только такие скамейки делает?! — выругалась я, понимая, что дёргать рукав через штырь бессмысленно, сил не хватит разорвать куртку. Надо аккуратно пропустить его через несколько железных завитушек…

Мужик продолжал елозить где-то в районе уха, бормоча слова о том, как он будет любить какую-то Злату. Дырка в пуховике прошла две металлические петельки ручки, осталась последняя, и в этот момент мужчина добрался до моего горла. Склизкие слюнявые губы коснулись кожи. Сознание прострелило мысль, что бородач под кайфом может в любой момент оставить на мне засос. Меня парализовало и затрясло. Кислород резко закончился в лёгких.

«Если Эдгар увидит засос, то мне не жить! Он придёт в бешенство! И не станет вслушиваться в оправдания всей этой нелепой ситуации… Он слишком ревнив и слишком привык, что его вещи принадлежат только ему».

— Умоляю, не надо, — прошептала я, но собственный голос напомнил скорее жалкий хрип, чем чёткую команду.

Перед глазами полетели мушки, в ушах зашумело, я попыталась сделать вдох, но не смогла. Надо было попытаться оттолкнуть мужчину, вынуть рваный пуховик через последнюю петельку скамейки и бежать, но я стояла и задыхалась, чувствуя себя рыбой, выброшенной на берег. Чужие холодные губы елозили и елозили, оставляя слюни, а я не могла пошевелиться от страха.

— Эй, отстань от неё! Сказали же нормальным языком! — донеслось откуда-то со стороны. А в следующую секунду я увидела, как бородач отлетает от меня на треклятую скамейку, словно кто-то на миг отключил гравитацию.

Высокая мужская фигура материализовалась между нами, а затем обернулась.

— Фича? Это ты?! — Снег забавно припорошил каштановые волосы Никиты, в карих глазах застыло изумление. Будто я никак не могла тут оказаться. — С тобой всё в порядке?

Ледяные когти наконец-то отпустили лёгкие, и я сделала глубокий вдох.

— Теперь всё хорошо. Спасибо.

— Тогда пошли отсюда скорее!

Он схватил меня за ладонь и с силой потащил в сторону нашего дома, недовольно возмущаясь себе под нос. Я только ногами перебирать успевала.

— …развелось этих наркоманов в последнее время… то песни горланят, то под флаеры бросаются! Ночью вообще выходить на улицу опасно! Как тебя только угораздило, а, Фича? Тьфу, не идёт тебе это имя!

— Так это для всех… для своих я Карина, — пробормотала я, ошеломлённая произошедшим.

Сердце всё ещё неистово колотилось, отдавая куда-то в уши, и самым поганым было то, что мысли крутились лишь об одном: «Если у меня засос на шее, то мои дни сочтены… Эдгар никогда не простит мне связи с другим мужчиной, а побег из дома я просто не смогу ему объяснить».

«Карина, ты в курсе, что ты ненормальная? Всё могло закончиться просто ужасно, а всё, что тебя волнует, — это синяк на шее».

«Да, я в курсе».

Какая-то часть меня истерично билась внутри и почти рыдала, но внешне я оставалась замороженной. Пожалуй, даже слишком, потому что у самого подъезда Ник почувствовал, что что-то не так. Он резко остановился, стянул с меня варежку и…

— Обалдеть, ты ледяная, Кари! Сколько же тот урод тебя домогался?!

«Да вроде бы недолго», — подумалось отстранённо.

— Скорее греться!

И с этими словами меня подхватили на руки и буквально промчали по лестнице вверх. Минута-другая — и Никита стремительно раздевал меня в прихожей. Как куклу. На пол полетели рваный пуховик, варежки, кроссовки и свитер. Остановился Ник только тогда, когда понял, что свитер я надела прямо на голое тело. Он тут же поспешно отвернулся, но не столько из-за смущения, сколько потому, что не хотел смущать меня.

«Как редко в наши дни можно встретить джентльмена…»

— Иди в горячий душ, пожалуйста, а я сделаю пока чай. Ты какой любишь?

— На кухне кофе есть, — выдавила из горла. — Чёрный, без сахара.

Я прошмыгнула в душ, позорно зажмурившись перед зеркалом. Смотреть на шею было откровенно страшно. Что там теперь? Засос на пару недель, который придется прятать от Эдгара, и если тот будет настаивать на близости, то моя песенка спета? Или просто раздражение, которое можно замазать тональником? Шея там, где елозил бородач, зудела. Я быстро зашла в душ и открыла вентили воды, совершенно не ощущая её температуры. Минут пять или десять как зомби простояла под тугими струями, даже не пытаясь намылиться, а затем обернулась полотенцем и вышла к зеркалу.

На шее не было ни-че-го.

То есть совсем ничего! Только лёгкое покраснение!

Облегчение навалилось на меня так резко, что голова закружилась. Словно бы я опьянела. Ещё полчаса назад я была уверена, что Эдгар меня жестоко накажет, а сейчас хотелось смеяться и плакать от счастья одновременно. Моя легкомысленная вылазка на улицу окончилась отлично! Вот только на кухне Никита… Ах да, Ник, надо бы с ним поговорить и выпроводить…

Прямо так, как была — в одном лишь полотенце, — я вошла на кухню. Две кружки дымились на столешнице, характерный аромат кофе пропитал помещение, делая его особенно уютным. Мой сосед сегодня был в узких брюках и тонком джемпере, подчёркивающем широкие крепкие плечи. Конечно, не такие, как у мордоворотов Эдгара, но на мой вкус такая фигура куда естественнее и красивее.

Ник задумчиво крутил жестяную банку в руках, рассматривая этикетку. Эдгар говорил, что привёз эту банку контрабандой с самой Миттарии. На планете очень мало земли, и тот кофе, который выращивается на плантациях, стоит порой дороже, чем оружие на Веге.

Стоило мне переступить порог, как Ник поднял глаза. На мгновение взгляд задержался на моей фигуре, и в нём поселились чертята.

— Решила соблазнить своего спасителя? — Широкая улыбка озарила лицо соседа, на щеках появились очаровательные ямочки.

Я фыркнула и взяла кружку со столешницы, опёршись на неё бедром.

— Не льсти себе. Просто ненавижу одежду. Тянет вечно, неудобно. — Я повела плечом.

Часто, когда я лишь думала о том, что надо одеться, всё начинало зудеть, но сейчас, после душа, кожа чувствовала себя удивительно хорошо.

— О-о-оу, ну это я заметил ещё в нашу первую встречу. Жаль, что этот вид не персонально для меня, но всецело одобряю твою привычку, — сообщил Ник и тоже подхватил кружку с кофе.

Я подумала, что скажи такие слова кто-то из приспешников Эдгара, ему бы уже отрезали язык. Но слова Никиты жидким теплом разлились внутри. Даже девушкам с высокой самооценкой приятно слышать комплименты в свой адрес, а уж от симпатичного молодого мужчины — вдвойне.

Я вздохнула.

— Спасибо, что помог мне выбраться из затруднительной ситуации. Но уже поздно. — Я выразительно посмотрела на окно, где царила глубокая ночь. — Тебе пора.

— Эй-эй, я протестую! — Ник выразительно поднял свободную ладонь вверх. — Во-первых, я ещё не допил свой кофе. Во-вторых, не прочёл нравоучений о том, что одиноким сногсшибательным моделям нельзя гулять по Веге в такое время суток!

Вот же балагур!

Одинокие сногсшибательные модели, ну-ну… Мне тридцать три, а если посчитать каждый год жизни «под крылом» Эдгара за пять — ровно с такой скоростью умирают мои нервные клетки, — то я вообще старуха.

— …Ты вообще знаешь, насколько опасно вот так выходить из дома? У тебя есть хотя бы электрошокер?..

— Ни электрошокера, ни травмата, ни даже перцового баллончика, — вздохнула я, размышляя о том, что обычно за мной таскается охрана, вооружённая по меньшей мере карманными бластерами и парочкой самодельных гранат. Просто на всякий случай.

— Вот! А я говорю, что нельзя так, Кари! Ты себя в зеркале видела?

— Да, а что?

— А то! — Ник внезапно взъерошил волосы и нахмурился. — Карин, скажу честно, я девушки красивее, чем ты, в своей жизни ещё не встречал. А на улице такой сброд ошивается и даже к самым страшненьким пристаёт…

Я усмехнулась. Пожалуй, с комплиментами мой сосед всё же перебарщивает. Хотя искренне, надо отдать должное. Никита говорил что-то ещё, а я на несколько секунд отключилась, рассматривая его.

Любая опытная женщина всегда чувствует, когда нравится мужчине, это у нас в крови. Такое сложно не заметить. Нику я определённо нравилась. По тому, как экспрессивно он говорил, по активной жестикуляции и пламени во взгляде. Красивый парень с шикарной шевелюрой, отличным чувством юмора и очаровательными ямочками на щеках. У меня на кухне пьёт кофе и… буквально пожирает взглядом несчастное полотенце. И нет-нет, но незаметно поправляет оттопырившиеся в районе паха брюки, засовывая ладонь в карман. При этом Ник не разрешал себе ничего сверх, но тем не менее я понимала, что всё это надо заканчивать. Если не для моего, то для его блага. Эдгар не должен о нём узнать.

— …В прошлый раз мы остановили наше знакомство на том, что ты программист. Не расскажешь о себе подробнее? — тем временем уточнил сосед, выводя меня из состояния созерцания.

Я с улыбкой покачала головой.

— Нет. Я всего лишь программист, мне нечего о себе рассказывать.

— Всего лишь? — Он выразительно поднял густые брови. — Я думал, ты как минимум начальница над целым айти-проектом или разработчик «Эха Танорга».

— Ник, твой кофе уже допит. Ты просто тянешь время. Тебе действительно пора.

Сосед поставил пустую кружку в раковину.

— Поймала с поличным, госпожа Карина! Но как твой спасатель этой ночью я требую награду!

— Какую награду? — Я нахмурилась, не понимая, о чём говорит Ник. Он что, денег хочет за то, что помог мне с тем нариком? Наличных у меня нет, но что-то придумать точно смогу…

Однако прежде чем я озвучила это вслух, беспардонный сосед сделал шаг вперёд, прижимая меня к столешнице, сграбастал в охапку и поцеловал так, что из головы мигом выветрились все мысли. Мужские губы коснулись моих так уверенно, словно он делал это тысячу раз. Знал, как меня целовать… Время останавилось. Я замерла, откровенно наслаждаясь моментом и чувствуя, как его руки скользят по полотенцу, вжимая в упругий торс ещё сильнее. Тепло его тела и аромат кофе создавали странное, почти волшебное ощущение близости, которого я не испытывала долгое время.

Поцелуй становился глубже, его язык настойчиво проникал внутрь… Ник потёрся бёдрами, тактильно демонстрируя нехилое возбуждение. От этого в меня как будто кипятком плеснули. И, пожалуй, именно это и отрезвило.

— Никита, стоп! Хватит! — тяжело дыша, воскликнула я, заглядывая в потемневшие от страсти глаза соседа. Он дышал так же рвано и шумно.

— Почему?

— Да потому что, малыш! Не надо лезть в мою жизнь, не надо меня ни о чём расспрашивать и лучше вообще ко мне не приближаться! Я для тебя всего лишь соседка по лестничной клетке, и всё, понимаешь?

Я закусила губу, не зная, как описать весь тот тотальный швархоз[1], который происходил в моей жизни. Ласковое слово «малыш» вырвалось само собой, так как я смотрела на милые вьющиеся и отливающие золотом локоны Ника. Однако, похоже, именно это слово заставило его отстраниться.

На красивом мужском лице резко пропали милые ямочки, зато появились морщины у рта, делающие его чуть старше. Он плотно сжал губы и процедил:

— Если ты намекаешь, что я слишком юн, то мне уже есть восемнадцать. Или ты считаешь, что раз мелкий, значит, без гроша за душой? Не пошикуешь?!

«Я вообще не это имела в виду, а скорее, наш разный жизненный опыт», — хотела сказать я, но промолчала. Потому что Ник сделал то, что мне требовалось: развернулся и спешно прошёл в прихожую, чтобы обуться.

Совершенно молча я прошла за ним. Сосед буквально за секунды натянул обувь, обернулся, смерив меня взглядом, и неожиданно буркнул:

— Карин, я всё равно узнаю о тебе всё, что мне надо. Я уже узнал твоё настоящее имя. Выясню и всё остальное.

— Не стоит. — Я нервно обхватила себя за локти. Последняя фраза Ника прозвучала как угроза. Ему, глупому! Шва-а-арх, зачем я вообще пустила его в свою квартиру? Почему не выставила вон сразу же?!

— Твой толстосум существенно богаче, да? — Он обвёл взглядом квартиру, выпрямляясь. — Ну да, конечно. Деньги в наше время всё решают. Особенно на Веге.

— Уходи, — сказала так жёстко, как только могла.

— Я ещё вернусь, — глядя мне глаза, ответил Ник и вышел прочь.

Я шумно выдохнула, закрыла глаза и упёрлась лбом во входную дверь.

— Глупый, глупый мальчишка… — прошептала я, вспоминая головокружительный поцелуй Ника. — Куда ты суёшься? Эдгар не твоей весовой категории. Забудь меня.

Неожиданно зачесался живот, затем шея и лопатки. Я вновь направилась в душ. Теперь уже ледяной.

***

Никита

Тело простреливало от возбуждения и кипящего адреналина. Хотелось что-то сделать, сломать, бежать куда-нибудь… да поорать, в конце концов! Последние два месяца я только и делал, что пытался подловить соседку на лестничной клетке, ходил выкидывать мусор по три раза в день — так часто, что даже старшая сестра пошутила, всё ли у меня в порядке и откуда такие приступы чистюли. Я уже думал, что всё,Фича переселилась. Корил себя за то, что не взял её номер коммуникатора, да и просто не смог выяснить настоящее имя.

Пускай мы встретились в совершенно неромантичной обстановке — ребятам такое рассказать — заржут, — но соседка никак не шла из головы. И, будем честны… южного полюса тоже. Никогда не встречал настолько роскошных женщин. Идеальная фигура с высокой грудью и осиной талией, длинные блестящие и мягкие как шёлк волосы, восхитительный оттенок кожи — чуть светлее, чем у большинства таноржцев, и огромные глаза. Да, на глазах я завис. Таких глаз я не видел ни у кого. Вроде бы обычные карие, но стоит в них заглянуть, а затягивает в бескрайнее море.

Эта ошеломительная женщина определённо была старше меня. Однако это угадывалось не столько во внешности, сколько в манере речи, движениях, дорогом парфюме и нюансах. Взять хотя бы брендовое кружевное нижнее бельё, которое институтки точно не могут себе позволить. Но лично меня эта разница в возрасте вообще ни на атом не смущала. Скорее, наоборот. Возбуждала. Это как поставить себе недостижимую, но оттого совершенную цель.

Однокурсницы всегда казались мне слишком поверхностными. Их интересы и разговоры бесконечно вертелись вокруг развлечений, шмоток и бессмысленных сплетен из шоу-бизнеса. То ли дело было в том, что все они родом с Танорга, а потому не понимали, каково это — жить на Веге, — то ли дело было во мне… Я никогда не видел себя в роли бойфренда и даже не прикладывал усилий к тому, чтобы обзавестись девушкой. Да и зачем? Моя цель была — выучиться, получить диплом архитектора, устроиться на работу на Танорг, добиться визы для меня и старшей сестры. Но всё это было до встречи с соседкой, которая повлияла как выстрел из «агонии».

Мозги всмятку, тело мечтает об этих восхитительных формах, а мозг сигнализирует, что успешный программист в наше время зарабатывает всяко больше, чем студент архитектурного.

«Ник, забудь о ней! Она уже забыла, что ты вообще существуешь!» — сиреной орал мозг, пытаясь достучаться до разумной части меня, которая с азартом сталкера пыталась вновь «случайно» столкнуться с соседкой.

Ночью я решил сходить в зал, чтобы выбить дурь из головы, а заодно и поддержать форму. Здесь, на Веге, слабая гравитация, и спортзал — суровая необходимость. Когда возвращался домой, случилось чудо. Ну как чудо… Снующие по подворотням Веги нарики — скорее закономерность, а вот соседка…

Дальше всё пошло так, будто кто-то сверху написал для меня личный сценарий: я её спас, довёл до квартиры, отправил в душ греться.

А дальше взял банку с кофе, и на глаза попалась этикетка. «Сделано на Миттарии». Мои глаза чуть на лоб не полезли. Где-где?! Мало того что на Веге хороший кофе — редкость, но кофе с Миттарии… попахивает как минимум контрабандой. Или фальшивкой.

Принюхался.

Не-е-ет, запах бомбический, значит, контрабанда, которая стоит несусветных для спутника кредитов. Так-так-так, что тут у нас ещё? Не то чтобы я собирался осматривать чужую квартиру без разрешения, но взгляд как-то сам собой зацепился за фарфоровые чашки. Вода в душе Карины лилась, а потому я вышел в гостиную и уже внимательнее осмотрел диван, ковёр… Всё красивое, но в этих женских штучках я не разбирался. Зато разбирался прекрасно в моделях компьютеров. У Кари в рабочем кабинете их оказалось целых три, с процессорами последнего поколения. И кожаное эргономичное кресло с электроприводом, какие делают явно только на заказ. Я присвистнул. Не знал, что программисты нынче столько зарабатывают…

Карина ещё мылась, а потому я не удержался и зашёл в спальню. Комната встретила огромной двуспальной кроватью, заправленной то ли шёлковым, то ли атласным комплектом, шкафами, отделанными ореховым шпоном, и целой грудой бижутерии на прикроватном столике. Точнее, вначале я подумал, что это бижутерия, но стоило взять в руки первое же массивное кольцо, как в глаза бросилась гравировка: «Моей принцессе».

Стало не по себе. Во-первых, потому что гравировку не делают на пластиковых побрякушках, а если этот камень хотя бы полудрагоценный, то стоить украшение должно очень и очень нехило. Столько программисты точно не зарабатывают. Во-вторых, кольцо, как и несколько других предметов с похожими надписями, Кари явно кто-то подарил. То есть у неё есть мужчина, но при этом во всей квартире я не обнаружил ни намёка на ухажёра. Одежда в гардеробе, хоть и достаточно разнообразная, включала только женские вещи. Никаких мужских рубашек, брюк или обуви. Сумочки все только женские, ни одного портмоне. В туалете опущенная сидушка, в холодильнике — тщательно запакованные наборы готовой еды из ресторана на одного, кровать тоже смята так, будто спали лишь на одной стороне. Несколько фотографий в рамках, но везде Кари одна.

Так всё-таки эти украшения от её бывшего мужчины или она чья-то любовница прямо сейчас? Глухая и совершенно некстати взявшаяся ревность заворочалась внутри. Но почему Карина тогда не взвизгнула и не залепила пощёчину, когда я снял с неё свитер, понятия не имея, что под ним нет белья? Почему так спокойно стояла, когда тот урод к ней клеился на улице? Вопросов было больше, чем ответов. Стоило соседке выйти из душа, как этих самых вопросов существенно прибавилось. Она спокойно стояла в полотенце передо мной, ничуточки не ощущая дискомфорта от отсутствия одежды, но при этом несколько раз смотрела в окно, вздрагивала и начинала чесать локти.

И всё же вопрос, если ли у неё кто-то или нет, никак не давал покоя. И я сделал то, что сделал бы, наверное, любой мужчина на моём месте с роскошной женщиной, чтобы расставить все точки над рунами, — поцеловал.

По морде не отхватил, наоборот. Карина отвечала с такой страстью, что, честно говоря, я в какой-то момент решил, что сейчас-то мы и переберемся в спальню. А потом… что-то случилось. В её голосе появился холод, она оттолкнула, настойчиво требуя удалиться.

— Никита, стоп! Хватит!

— Почему?

— Да потому что, малыш!

Ох, если бы она отвесила мне пощёчину, то было бы в разы менее болезненно. Когда желанная женщина даёт понять, что ты для неё «малыш», это даже не оскорбительно… это взрыв мозга какой-то, при условии, что минуту назад она преспокойно тёрлась об эрекцию и всем телом кричала «да!».

— Твой толстосум существенно богаче, да? — со злости бросил, поняв, что меня жёстко динамят.

Любая моя ровесница оскорбилась бы и закричала, что она не такая. Или, наоборот, поглумилась бы, какой я нищеброд и вообразил себе всякие глупости. Но эта невозможная женщина и тут удивила… Просто и спокойно выпроводила прочь.

Я бессильно ударил по стенке, спуская пар. Да что с тобой не так, Кари? Не ведут себя так обычные девушки! Не ходят почти голышом перед незнакомцами, не отвечают на поцелуи со всей страстью, а затем не выпроваживают вон! И среди ночи не дышат свежим воздухом на Веге!

Я тихо выругался, понимая, что ничегошеньки не понимаю, и скользнул в собственную квартиру. Сеструха сопела на всю комнату и сонно зачмокала губами, когда я закрыл дверь. Я бесшумно забрался на выдвижную койку выше и задумался, как могу заинтересовать Карину. Ну, совершенно очевидно, мне нужны деньги, и много… Учёба — это, конечно, хорошо, но свои кредиты иметь давно пора. Да и не дело, что Мирка вкалывает на еду за нас двоих. Решено, завтра пробью первую пару и поищу работу.

[1] Швархоз — производное от слова «шварх», ругательство и одновременно насекомое во Вселенной ФОМ. Швархи играют важную роль в дилогии «Академия Космического Флота: Дежурные» и «Академия Космического Флота: Спасатели».

Глава 4. Реплика

Наше время

Я сама не поняла как, но сосед с озорной улыбкой и ямочками на щеках просочился в мою жизнь. В первый раз он пришёл с круассанами, настаивая, что должен отдать долг за вкусный кофе. Второй раз принёс пирожки из соседнего супермаркета. Кучу лет не ела пирожков. Тот ресторан, из которого Эдгар заказывал мне еду, не имел такого пункта в меню. В третий раз я просто пустила упрямого соседа в квартиру, но с условием, что он ни о чём не расспрашивает.

Никита оказался на редкость понимающим и внимательным. Я видела, как меняется его мимика, когда он рассматривает что-то необычное у меня в квартире, но при этом он всегда старался сохранить отрешённый вид и не задавать тех самых вопросов.

Мы говорили ни о чем и обо всём на свете. Иногда Ник поднимал мне настроение весёлыми шутками, иногда мы вели двусмысленные разговоры на грани флирта. А порой диалоги уходили и вовсе в нечто странное, но отзывающееся внутри меня пронзительным звоном.

— Как ты думаешь, всегда ли закон совпадает с моралью? — спросила я однажды после того, как Эдгар в который раз заставил меня обокрасть очередной аккаунт в «Эхе». Я мысленно успокаивала себя тем, что большинство игроков в популярной игре родом с Танорга, а значит, у них не должно быть финансовых проблем, и «Эхо» — всего лишь хобби.

— Это одна из величайших дилемм человечества, — не задумываясь ответил сосед. — Закон создан для порядка, но мораль — для справедливости. Иногда они находятся в конфликте.

— Когда закон говорит одно, а совесть — другое, что ты выберешь? — настаивала я.

— Я думаю, я бы выбрал совесть. Потому что, в конечном счёте, с ней жить и спать по ночам.

Иногда мы просто смеялись, потому что Ник рассказывал что-то вопиюще юмористичное. Потом он стал приносить комедии…

— Хей, красотка, я тут такой голофильм нашёл, но настоящий мужчина в одиночестве смотреть романтическую комедию не может, ты же понимаешь? — Он завалился ко мне неожиданно с утра пораньше и очаровательно нагло поиграл бровями. Отказать ему было невозможно.

Голофильм мы посмотрели, но я предусмотрительно отсела от Ника на кресло и поджала ноги, чтобы он даже рядом расположиться не мог.

Честно говоря, мне не верилось, что Нику всего лишь девятнадцать. Он стал для меня якорем нормальности. Магнитной стрелкой на компасе безумной жизни. Как бы странно это ни прозвучало, он стал желанным глотком свободы. И каждый раз я уговаривала его больше ко мне не приходить, но, видимо — недостаточно жёстко. Ник всё равно настойчиво звонил в дверь снова и снова. К счастью — за десять месяцев он так ни разу и не пересёкся с Эдгаром, но всё равно сердце сжималось от страха при мысли, что станет с соседом, если они вдруг встретятся.

***

Я вновь и вновь перечитывала исследование об уязвимостях нового протокола передачи данных, когда неожиданно раздалась мелодичная трель. Я откинула электронную книгу и с улыбкой подошла к двери. В это время Ник часто приходил, однако на этот раз за открывающимся полотном меня встретил злой, как голодный гориллом, Эдгар. Он него буквально разило агрессией.

— Я рад, что ты так улыбаешься, принцесса, потому что у меня для тебя срочное задание, — хмуро сообщил он с порога и без приглашения стремительно зашёл внутрь квартиры.

Не успела я закрыть за ним дверь, как из глубины гостиной донеслось яростное:

 — У тебя кто-то был?! — А ещё через секунду Эдгар вновь появился в прихожей и схватил меня за горло. В нос ударил запах виски, сигарет и жжёной плазмы. —  Ты кого-то принимала здесь, да ещё и в этом виде?! Жена, ты со спутника свалилась? Думаешь рога мне наставить?!

«Как он узнал?!»

Сердце забилось отчаянно быстро, рискуя проломить грудную клетку. Страх затопил с головой, одновременно с ним тело вспыхнуло неконтролируемой чесоткой, но я мысленно приказала себе успокоиться. И ни в коем случае не отводить взгляда от Эдгара.

— Я постоянно учусь, потому что без изучения новых защит я стану бесполезной, и ты это прекрасно знаешь. Изучение новинок в сфере программирования занимает практически всё моё время. И да, ко мне заходила соседка… Мирослава. — К счастью, Ник многократно с теплом отзывался о сестре, и я точно знала, кто живёт за соседней дверью. — Просила морковку к супу. Было бы странно, если бы я отказала в такой малости.

Ответила — как типичная хакерша: если не можешь и не знаешь, где прокололся, прикройся легитимным вариантом. Отрицать проникновение в систему нельзя, но можно свалить всё на пользователей. В данном случае — на соседку.

Эдгар наконец отпустил моё горло, а я резко отпрыгнула от мужчины, делая глубокий вдох.

— Соседка, значит? А это? — Он взглядом указал на мои ультракороткие шорты и топ. Для некоторых женщин такая одежда смело могла бы называться нижним бельём, но я так предпочитала работать. — Так и встречала?

— Да. — Я нашла взглядом халат, благо у меня их было несколько, и один как раз висел в прихожей, накинула его поверх домашней одежды. — Мне сложно сосредотачиваться на работе и думать, когда резинки пережимают тело, ткань раздражает кожу. Ты же знаешь, мне тяжело в одежде! Если не веришь, спроси у дока, которого ты мне присылал. Валхаров тебе напомнит.

— Обязательно спрошу.

Я не сомневалась, что Эдгар наведёт справки про Мирославу, узнает о ней всё, что только возможно, а заодно вновь устроит форменный допрос доку, уточняя, так ли мне необходимо ходить практически без одежды. Последняя мысль почему-то вызывала у Эдгара лютую ревность, хотя он всегда поселял меня в квартире одну и ни с кем практически не давал контактировать.

Стоило войти в гостиную, как я поняла, что стало триггером для Эдгара. Он увидел на журнальном столике две чашки кофе — мою и Ника. Со вчерашнего вечера я так и не убрала посуду. Однако Эдгар уже принял мои объяснения и вернулся к цели визита.

— Вот. — Он поспешно сунул флеш-карту в руки. — Это твоё задание на сегодня. Куда проще обычного, но ты должна выполнить в ближайшие два часа.

— Снова обокрасть игровой аккаунт в «Эхе» и зачистить следы? — устало уточнила я, вставляя флешку в ноутбук.

— Не совсем, — удивил собеседник. — Это ты должна не украсть, а подбросить персонажу по имени Зелос.

Экран мигнул и показал код… Судя по разметке, это был виртуальный предмет, оцифрованный с настоящего. Я машинально прогнала данные через 3D-визуализатор и беззвучно ахнула. Нарезной ствол для точной стрельбы на средние дистанции, внешне реплика древнего огнестрельного оружия, выполненная из композитного материала, который не способны определить датчики в космопортах. Но не это меня поразило, а характеристики оружия. Здесь чёрным по белому было написано, что ствол НР-30 лёгок, идеально подходит для целей до сорока килограммов и имеет функцию самонаведения.

Меня затрясло. На Веге — спутнике Танорга — нет лесов и тем более диких зверей.

— Это… это же не то, о чём я думаю? — спросила я осипшим голосом.

— Понятия не имею, о чём ты думаешь! — рявкнул Эдгар. Его лицо покраснело, а ноздри расширились. — Я не умею читать твои мысли, Фича. Давай уже, шевели своей прекрасной задницей и подбрось прототип клиенту. Он должен его протестировать.

— На ком? — Я сглотнула вставший в горле ком. — Допустим, «Эхо Танорга» — всего лишь виртуальная игра, но ведь ты поставляешь не виртуальное оружие. Для каких целей создан НР-30? — спросила я.

— Не твоего ума дело.

— Мишени — дети, верно? Ты совсем бесчувственная скотина, да?!

— Заткнись! Не твоего ума! — взорвался Эдгар, краснея уже не только лицом, но и шеей. Мне мгновенно прилетела хлёсткая пощёчина.

Эдгар сжал и разжал кулаки, громко, почти угрожающе щёлкнул костяшками пальцев. При всей отвратительной стороне «бизнеса» мой муж в законе имел некие собственные понятия о справедливости и нравственности, и себя он, разумеется, всегда причислял к честным бизнесменам и гордился своим прозвищем Барона.

— Да, я торгую оружием, и ты это прекрасно знаешь, Кари, — зверея, прорычал он. — Что для тебя вдруг новостью стало?! Я не скотина, это всего лишь бизнес. Я торгую пластиком, композитом, пулями, плазмой, дистралием… Это они уничтожают друг друга, я здесь ни при чём. И ты тоже. Это всего лишь заказ. Ты понятия не имеешь, как стало тяжело жить в последнее время на Веге. Ты живёшь здесь в тепличных условиях. Сейчас идёт передел власти и территорий, и, если мне заказали разработку для небольших целей, я это делаю. И будь добра, выполни свою работу.

— Откажись от заказа, — прошептала я, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Я отступила на шаг, все ещё не веря в происходящее. Обычно Эдгар не прибегал к физической силе. — Воровство виртуальных денег — это одно, но это… — Я с омерзением мотнула головой в сторону флешки.

Меня охватило отчаяние. Я вздохнула тяжело, едва сдерживая слёзы.

— Фича, это всего лишь какие-то дети! И те гипотетические и ненужные, раз живут на Веге, а не на Танорге. Не разводи слёзное болото.

— Я не буду в этом участвовать. Я не стану ничего подкидывать этому… Зелосу. Это моё последнее слово. Если надо, я пойду в полицию и просто сдамся. Мне всё равно, где сидеть до конца жизни — в этой золотой клетке или в тюремной камере.

Мой голос дрожал, но в нём звучала решимость. Мгновение молчания повисло в воздухе как грозовая туча. Я думала, что разозлить Эдгара сильнее уже нельзя, но, видимо, это была какая-то запредельная степень. Наблюдая, как его лицо искажается гневом, я на мгновение позволила себе малодушно подумать: «Если он меня убьёт, пускай это будет быстро». Его ноздри дрогнули, глаза прищурились, и, едва сдерживая ярость, Эдгар прошипел:

— Фича, ты что, думаешь, от меня так просто избавиться? Спрятаться за спинами СПТ[1] надумала? Ещё и меня думаешь утянуть за решётку?!

— Нет, что ты, нет. — Сердце замерло от ужаса, что он мог интерпретировать мои слова как предательство. — Я просто бесконечно устала. Я хочу уйти.

— Уйти нельзя. Ты моя, Фича, навсегда. Одевайся, или я выпровожу тебя на улицу прямо так, голой. Мне плевать.

Я разумно не стала сопротивляться и тут же бросилась к гардеробной. Кожа не просто чесалась, она горела так, будто её снимают живём. Узкие джинсы на миг показалось адом, едва я их натянула. Пока я одевалась, из гостиной донёсся удивительно сухой и вежливый голос Барона:

— Да, господин Зелос. Небольшая накладка, и только… Я тут подумал, а зачем вам, собственно, прототип в виртуальном пространстве, давайте встретимся, и вы сможете подержать реплику в руках, оценить, так сказать, вживую. Да, согласен. Договорились, через полчаса на нашем месте.

[1] СПТ — Системная Полиция Танорга.

Глава 5. «Веганский вояж»

Я смотрела в меню «Веганского вояжа» на пункт «говядина в сливочном соусе», но мысли крутились совсем не вокруг двусмысленности названия ресторана. Эдгар привёз меня в это место на своём дорогущем флаере, подав последний прямо к двери старенького панельного дома. Он оказался так взбешён моими словами, что даже забил на правило «не высовываться». Просто грубо схватил за руку и запихал в салон флаера.

И теперь мы сидели в ВИП-комнате «Веганского вояжа», а точнее, я, Эдгар и неопределённого возраста мужчина, которому внешне можно было дать от сорока до ста сорока лет. Наверное, за годы проживания на спутнике у меня выработалась чуйка на таких, как Эдгар, потому что одного взгляда хватило, чтобы понять: передо мной ещё один король теневой структуры Веги. Чуйка не обманула и в этот раз.

— Бог рвения и соперничества. Можно просто Зелос, — невозмутимо представился мужчина.

Длинные волосы собеседника были собраны в аккуратный пучок на затылке, а его одежда, напоминавшая смесь белой рясы и современного артхаусного костюма, была украшена сложными узорами и символами, чьё значение явно могли расшифровать только посвящённые. А вот кожа у него была смуглой, что добавляло контраста и лишь подчёркивало мрачный облик мужчины. За нашими спинами заняли место шесть мордоворотов — по три от каждой стороны — Эдгара и его клиента, соответственно.

Зелос казался совершенно спокойным и самоуверенным, медленно раскуривая тонкую сигарету. Эдгар сдержанным движением достал НР-30 и положил на стол. Охрана истуканами замерла позади, я старалась не отсвечивать, зато зашедшая в комнату официантка нервничала так сильно, что от запаха её пота лично мне хотелось чихать.

— Пи… пи… пить что будете? — с третьего раза повторила она, попеременно глядя то на шестёрок Эдгара, то на ствол.

— Портвейн, — произнёс Зелос неторопливо.

— Виски мне и… апельсиновый сок моей жене, пожалуйста.

Официантка черкнула что-то в блокноте, нервно убрала прядь с лица и вновь, заикаясь, уточнила:

— Я-ясно. А е-есть уже выбрали ш-ш-что?

— Я не голодна, — пожала плечами.

— Я тоже, — отозвался Эдгар.

— А мне тирамису.

— Это всё?

— Всё.

Девушка облегчённо вздохнула и прошмыгнула за занавеску. Мы остались наедине. Никто из мужчин не спешил начать разговор. Зелос пускал кольца дыма и пристально рассматривал меня сквозь клубы тумана, отчего я чувствовала себя не менее нервно, чем убежавшая от нас официантка. Честно говоря, я ей даже немного завидовала.

— Красивая у тебя жена, — наконец выдал заказчик Эдгара и растянул тонкие губы в неприятной улыбке.

— Да, очень. — Мужчина слева от меня приосанился и внезапно, с какой-то нежностью во взгляде, поправил мои волосы, от чего толпа мурашек пробежала вдоль спины.

Во-первых, потому что нежность и Эдгар — вещи несовместимые. Когда мы только начинали встречаться, он относился ко мне в меру бережно, сдерживая свою натуру, но никак не чутко. Во-вторых, Эдгар не из тех, кто любит мною хвастаться, но сегодня определенно это делает. Зачем он позвал меня сюда? Уж не продемонстрировать ли наказание за непослушание?

— Даже интересно, чем вы его пленили, Фича. — Зелос проследил за движением моего спутника и вновь перевёл взгляд на меня. — Барон оружия на Веге — значимая фигура, и я сомневаюсь, что таким людям, как он, важны лишь внешние данные.

И, прежде чем я успела хоть что-то ответить, Эдгар сделал это за меня, одновременно собственническим жестом похлопывая по руке:

— Она — программист и хакер высочайшего класса.

Моё сердце испуганно замерло. Во рту поселился кислый привкус дурного предчувствия. Эдгар ничего не делает просто так.

— Вот как? — Тонкие брови важного клиента высоко взмыли вверх. — Вы действительно так хороши?..

— О, что вы, середнячок в своём деле, — хрипло возразила я, но Барон оружия — чтоб его! — перебил:

— Она лучшая из лучших. За пятнадцать лет работы на Веге я не нашёл никого лучше.

Последнее слово он буквально выделил интонацией, а моё тело закаменело.

— Надо же! Фича, скажите, а вы можете оказать мне услугу, так сказать, в частном порядке?

— Это… какую же? — с трудом вытолкнула из горла.

— Представляете, как раз пятнадцать лет назад у меня подчистую ограбили аккаунт в моей любимой игре «Эхо Танорга».

— Украли деньги?

Ноги похолодели. Как и руки. Внутренне меня бил озноб, а вот кожа при этом горела. Чувствовали ли вы когда-нибудь могильный холод, когда при этом всё тело испытывало жар?

— Если бы! — Зелос картинно взмахнул руками, от чего белые рукава напомнили паруса. — Деньги — это такая ерунда, их всегда можно заработать, отжать, пошантажировать кого-нибудь на худой конец… Нет, у меня украли бесценную вещь. Редчайший на тот момент арбалет, который был призом в соревнованиях. С огненными стрелами, представляете? Я, знаете ли, сентиментален, а ещё являюсь ужаснейшим игроманом. «Эхо Танорга»[1] в некоторой степени вызывает привыкание похлеще наркотиков. Тут одно наложилось на другое, и… — Он изящно взмахнул в воздухе рукой. — И мне до сих пор не даёт покоя, что кто-то украл мой приз.

А вот теперь у меня перед глазами засверкали цветные мушки. Ах вот в чём, оказывается, заключалось наказание Эдгара. Моё первое задание, когда мы только-только встретились с этим ужасным человеком, состояло в том, что я должна была украсть какой-то виртуальный арбалет с огненными стрелами… Тогда я была юной и наивной девочкой, которая особо себе даже не представляла, что такое «Эхо Танорга» и как много эта игра значит для людей. Для меня это мошенничество было лишь способом покрасоваться мозгами перед привлекательным мужчиной — а Эдгар всегда таким был — и будущим возможным работодателем. Я, собственно, даже нарушением закона такую ерунду не считала.

— И что бы вы сделали с тем несчастным воришкой, если бы моя Фича нашла его? — подливая масла в огонь, спросил Эдгар и выразительно посмотрел на меня.

Со стороны этот взгляд можно было принять за влюблённый, вот только я прекрасно понимала, что это угроза.

— Да много чего можно сделать с таким дифреном, — фыркнул Зелос. — От банальщины до чего-то экстравагантного…

Он замолчал, так как тяжелая бархатная штора колыхнулась и в ВИП-комнату вошла официантка. Она молча расставила заказы и выпрямилась, чтобы уйти, но тут Зелос вдруг воскликнул:

— Это что?

— Тирамису, сэр.

— В чашке?!

— В ч-чашке, — растерялась вегианка. Если честно, то я тоже. Пирожное с какао-пудрой красиво лежало в чашке-миске с высокими прозрачными краями. Всё вместе смотрелось очень аппетитно. Я бы такое съела, если бы вообще могла проглотить кусок.

— Зовите шеф-повара, — ультимативно потребовал гость.

— Да-да, к-конечно. У нас лучший ресторан на Веге, если вы чем-то недовольны…

— А повар, видимо, худший, — отрезал Зелос.

Наступила полнейшая тишина, а ровно через минуту прямо у нашего столика образовался розовощёкий пухлый парнишка лет двадцати с милой родинкой под глазом. Он снял с себя колпак и низко поклонился мафиози.

— Здравствуйте. Вы меня звали?

— Вы приготовили это? — вопросом на вопрос ответил Зелос.

— Ну да. — Повар робко переступил с ноги на ногу. — Вы даже не попробовали.

— Мне и не надо пробовать дерьмо, чтобы знать, что это дерьмо, — отрезал мужчина в белой хламиде. Затем движением фокусника достал из рукава ампулу с жидкостью — такие обычно использовали спортсмены, чтобы колоть стероиды — и вылил в портвейн. — Пейте. — Приказным движением мафиози подвинул бокал к повару.

— Но-о-о… я не пью алкоголь… — ещё сильнее растерялся парнишка, явно почуяв неладное.

Я увидела лишь на мгновение, как Зелос повёл бровью, а в следующую секунду три амбала позади него отмерли, схватили сопротивляющегося повара за руки и насильно влили в него всё до последней капли. Честно говоря, смотреть на это было жутко… Но ещё более жутким стал остекленело-поплывший взгляд парня с родинкой под глазом, резко расширившиеся зрачки и выступивший пот на лице.

— Это не тирамису, — тем временем как ни в чём не бывало начал читать лекцию Зелос. — Это какая-то жидкость, раз она налита в чашку. Настоящее тирамису должно быть воздушным и крепким, оно должно самостоятельно стоять на блюдце. Вы не можете называться шеф-поваром, если не умеете готовить такой элементарный десерт.

— Не могу называться шеф-поваром, — машинально повторил парнишка и облизал сухие губы.

Я видела, как изменилось его дыхание на поверхностное, кожа посветлела, а на виске быстро-быстро забилась пульсирующая венка. Все эти признаки наркотического опьянения я уже видела однажды ночью.

— Тирамису должно быть воздушным. — Зелос развернулся к несчастному и взглянул ему в глаза. — Слышишь, бездарность? Ты хочешь быть профессионалом?

— Конечно хочу…

— Тогда иди и научись летать! Только после этого твои десерты будут воздушными!

— Да, сэр. Я обязательно научусь. Прямо сейчас…

С этими словами парнишка вышел из нашей ВИП-комнаты, даже не потрудившись закрыть за собой штору. Я так и смотрела в его удаляющуюся спину со странной, чуть плавающей походкой.

— Это «амброзия»[2] последнего поколения, — усмехаясь, сообщил Зелос, возвращая внимание к нашему столику. — Синтетическая и очень забористая вещь. Люблю такие. Управлять людьми — одно удовольствие.

В этот момент в основном зале раздались крики, а затем звук бьющегося стекла. Миг — в поле моего зрения попал покатившийся по полу огнетушитель, и мелькнула спина повара. Он прыгнул в окно. С двадцать шестого этажа ресторана.

— Ну вот и отлично, нечего такой бездарности работать в этом чудесном заведении.

Мой мир остановился. В груди бешено колотилось сердце, каждый удар отдавался набатом в ушах. Я боялась, что сердцебиение звучит так громко, что я выдам себя с головой. Я не могла дышать, не могла думать. Все казалось нереальным, как в страшном сне, из которого хочется проснуться. Но это было наяву. Зелос — не просто монстр, он психопат, который играет с человеческими жизнями, как с пешками на шахматной доске. Ему не понравился десерт, и поэтому он заставил повара покончить жизнь самоубийством.

Я смотрела на мужчину с узкими чертами лица и в белоснежном одеянии, и каждый мускул в теле напрягся от ужаса. Как кто-то может быть настолько жестоким? Иметь настолько извращённые понятия о нормальности?

— Так на чём мы остановились? — уточнил Зелос и посмотрел на меня.

Я не могла вымолвить ни слова. Я задыхалась, кожа горела, внутренности корчились от шока. Только что на моих глазах в человека влили дрянь и внушили ему, что он должен прыгнуть из окна…

— На том, что вы хотите приобрести партию этих красавчиков для небольших, но подвижных целей, — спас меня Эдгар, и, пожалуй, я была ему в этот момент благодарна. Казалось, что все мысли написаны у меня на лбу.

— Ах да, точно. — Зелос небрежно пошевелил длинными пальцами, усеянными многочисленными перстнями. — Плачу или «амброзией», или по пачке крекеров[3] за штуку, но поставка должна быть до конца недели.

— Возьму крекерами. — Эдгар благодарно наклонил голову.

Мужчины одновременно встали и пожали руки. Зелос вместе со своими мордоворотами вышел из ВИП-кабины, а Эдгар слегка поморщился и мотнул головой, чтобы его шестерки тоже покинули помещение. Последний мужчина аккуратно занавесил за собой штору, и стало даже чуть тише. По крайней мере, крики в общем зале теперь доносились существенно слабее.

— Ну что, принцесса, оценила, какой у тебя мужчина?

— Прости? — Всё ещё потрясённая случившимся, я чувствовала себя оглохшей. Мой мозг просто отказывался работать.

— Фича, дорогая, ну давай напряги свои шестерёнки. Я показал тебе, что прекрасно справился со сделкой и без твоего упрямства, а ещё прикрыл и продолжаю прикрывать тебя от всех уродов Веги, которых ты обокрала. Ты себе представить не можешь, насколько буйная фантазия вот у этого типа. А есть же ведь много других, я даже знаю одного садиста с поехавшей кукухой, который любит резать красивых девочек на кусочки.

— Я их обкрадывала по твоему приказу, — пробормотала я онемевшими губами.

— Но делала-то это ты. И ты сейчас пользуешься моей защитой, — упрямо повторил Эдгар, болезненно нажав на запястье. — Давай опускайся на колени и попроси у меня прощения, чтобы я забыл про инцидент, который у нас произошёл в квартире.

— Отпусти. Я не буду этого делать!

— Ты должна. — По скулам Эдгара прокатились желваки. — Я единственный, кто блюдёт твои интересы, жена. Как видишь, у того же Зелоса руки достаточно длинные, чтобы найти тебя и за решеткой. Ты уверена, что хочешь в это играть?

Эдгар сел на кресло, широко расставил ноги и выразительно указал кивком на пах.

— Фича, мне надоели твои вечные психи. Давай прямо сейчас ты продемонстрируешь покорность. Клянусь, я забуду и то, что ты угрожала мне тюрьмой, и две чашки в гостиной.

Сердце грохотало как ненормальное, кожа горела. Только сейчас до меня дошло, чего хочет Эдгар.

— У нас не было секса космос знает сколько месяцев, — тем временем продолжал говорить он. — Мне надоело это терпеть. Я твой муж, в конце концов! У меня есть потребности.

— Посмотри на мою руку, — прошипела я, чувствуя, что задыхаюсь. — У меня на тебя аллергия! Можешь прислать своего дока, он ещё раз осмотрит и скажет, что я не могу быть с тобой.

Эдгар бросил взгляд на запястье и, грязно выругавшись, наконец отпустил меня. То место, где он касался, покраснело и опухло.

— Он сказал, что у тебя проблемы с телом! — рявкнул Эдгар. — Вселенная, Кари! Я прошу лишь отсосать. Не делай из этого трагедию!

— Я не буду этого делать.

Я отрицательно мотнула головой и даже отступила на шаг. На секунду мужчина прикрыл глаза, затем распахнул их и резко нажал на кнопку вызова официантки.

— Ну не будешь, тогда как знаешь, — огрызнулся Эдгар. — Ты сама меня на это толкаешь.

Через несколько секунд тяжелая штора колыхнулась, и в ВИП-комнате «Веганского вояжа» нарисовалась та самая нервничающая официантка. Она бросила вопросительный взгляд на меня, но, обнаружив, что я стою далеко от стола, подошла к Эдгару.

— Чем могу помочь? — спросила девушка, на этот раз уже не заикаясь.

— Плачу сто кредитов. Обслужи меня. — С этими словами Эдгар бросил чипы на столешницу.

Что?!

Я изумленно посмотрела на Барона оружия. Разве так можно обращаться с девушками? Мы же не в райском саду, в конце концов! В отличие от меня, официантка мгновенно поняла, чего от неё требуют, и отрицательно покачала головой.

— Пятьсот.

На столешницу отправилась ещё горсть кредитов. Девушка машинально сделала шаг к деньгам, но замерла, испуганно обернувшись на меня и закусив нижнюю губу. Она явно не понимала, какие отношения нас связывают, но… судя по всему, была не против.

Я лишь отрицательно качнула головой, до глубины души потрясённая поведением вегианки. Неужели ей так нужны деньги, что она готова опуститься на колени и сделать это с незнакомым мужчиной?!

Эдгар поймал моё качание головой и, явно приняв реакцию за ревность, ухмыльнулся:

— Ты сама меня к этому подталкиваешь, Фича. Эй, как там тебя…

— Меня зовут Лада.

— Плачу тысячу кредитов, но ты делаешь это сейчас же! При моей жене. А ты, Фича, не смей отворачиваться. Должен же я получить удовольствие! Буду представлять себе, что это твой ротик старается.

А дальше всё прошло как в каком-то тумане. Девица в униформе внезапно приосанилась и, не обращая на меня внимания, опустилась на колени между ног Эдгара. Вжикнула молния. С моей стороны ничего толком не было видно, кроме активно задвигавшегося затылка девушки и пятерни, которая намотала и сжала волосы вегианки до побелевших костяшек, но я всё равно стояла как будто молнией поражённая. Всё это время «муж» не отрывал от меня пристального взгляда, а я лишь ошеломлённо думала о том, как же готовы унижаться некоторые девушки. Какой кошмар… То ли Эдгар был не в настроении, то ли Лада оказалась профессионалкой, но всё прошло максимально быстро. Лишь за секунду до того, как судороги исказили мужское лицо, Барон Веги прервал зрительный контакт со мной. Я не выдержала и отвернулась, внимательно рассматривая стену за собой.

Как я теперь должна себя вести? Должна ли изображать обиду? Шварх, чего от меня вообще хотел добиться Эдгар этим показательным выступлением?

Я так глубоко задумалась, что вздрогнула, когда горячая мужская ладонь легла мне на лопатки.

— Прости, принцесса, — неожиданно тихо и почти надтреснуто прошептал Барон Веги, окутав запахом виски.

— За что? — Я тут же развернулась и посмотрела на «мужа». Лады в ВИП-комнате больше не было. Как и объёмной кучи финансовых чипов. — За измену?

Хотелось сыронизировать, потому что само действие никак меня не затронуло, но, видимо, вся встреча с Зелосом подействовала слишком вымораживающе на мой организм, так как голос получился на удивление спокойным.

— Нет, — удивил Эдгар и провёл пальцем по моей скуле. — За пощёчину дома. Такую принцессу нельзя бить. А касательно всякой швали, — он мотнул головой на кресло, где недавно творились развратные действия, — не было никакой измены. Это мой выход из ситуации. Ты мне не даёшь того, что я хочу, будем решать наши проблемы так. Если ты обратила внимание, я смотрел только на тебя.

Сдавленный фырк вырвался из моих лёгких.

Честно говоря, было бы в разы легче, если бы Эдгар с завидным упорством перестал называть меня своей женой и вообще нашёл себе другую женщину. Но сказать это вслух я не осмеливалась. То, что он нежеланен как мужчина, может снести его с катушек полностью. Эдгар не из той породы людей, кто воспринимает отказы спокойно. Его жизненное кредо: он выбирает людей и отношения, а не они его.

— Но ты должна меня слушаться, — неожиданно жёстче сказал Эдгар и нахмурился. — Я больше не хочу видеть твои выкрутасы, как это произошло с репликой огнестрела. Если ты вздумаешь меня предать, то мне придётся рассказать всем, что делала Фича в прошлом. Ты же это понимаешь?

Я кивнула, не представляя, что тут можно ответить. Больной ублюдок, в руках которого сосредоточены огромные деньги и моя жизнь, считающий меня своей женой.

— Хорошо. А теперь поезжай домой. Буйвол тебя отвезёт, а у меня сегодня ещё есть работа.

До двери собственной квартиры я добралась в коматозном состоянии. Внутренне меня лихорадило от всего, что произошло за день. НР-30, спроектированный для убийства целей до сорока килограммов. Зелос с его холодными угрозами и его безумное желание отомстить за краденый арбалет, утерянный пятнадцать лет назад. Самоубийство повара, взбешённый Эдгар и Эдгар, получающий удовольствие от губ продажной официантки. Все эти картинки мелькали в голове, заставляя меня дрожать от ужаса и отвращения. Всего этого было слишком много для моей нервной системы.

Слишком.

Кожа горела адским пламенем, хотелось снять её целиком, оставив только мясо да кости. Я ненавидела своё тело, но понимала, что всё это — реакция на безумную жизнь, которой мне приходится жить. Организм отказывается существовать в таких условиях. Ему плохо. Или мне плохо?

Я рванула в душ и включила холодную воду на полную мощность, пытаясь смыть с себя весь пережитый ужас и омерзение. Вода стекала по коже, а мне чудилось, что она окрашивается в красный цвет, настолько я погрязла в кровавых преступлениях Эдгара. Интересно, так и сходят с ума? Или я уже сошла? К кому бы обратиться, спросить, как узнать, когда ты уже всё? Я представила себе ситуацию, как прихожу к доку и спрашиваю, как понять, поехала у меня крыша или держится ещё пока на месте. Какие симптомы бывают? Или никаких не бывает, если док куплен главой мафии и ему сказали успокоить бешеную хакершу, чтобы она могла и дальше работать во благо Барона Веги? Меня вновь затрясло, из горла вырвался хриплый смех, а затем он сменился надсадным рыданием.

Внезапно мелодичная трель ворвалась в мои мысли. Что Эдгар забыл сказать мне ещё? Какое извращение придумал на этот раз? Или пришёл с очередным омерзительным заданием?

Я зло закрутила вентили воды и прямо так — мокрая и обнажённая — направилась ко входной двери, оставляя лужи на дорогом паркете. Мне уже было всё равно. Абсолютно. Я чувствовала себя в стельку пьяной, хотя не принимала ни грамма алкоголя.

Но вместо Эдгара в дверях стоял ошарашенный Никита.

— Карин, как ты смотришь на то, чтобы посмотреть коме… — Он оборвал сам себя, захлопнул дверь, отгораживая нас от лестничной клетки, стянул свитер и принялся остервенело растирать мои руки и плечи. — Вселенная, Кари! Что случилось? Ты на ощупь как ледник!

— Мне жарко. Невыносимо жарко, — всхлипнула я. Здесь, в прихожей без душа, организм снова начал вести себя так, будто его ужалил рой пчёл.

— Карина, пожалуйста, вспомни, ты пила или ела что-то подозрительное? — Ник взял меня за лицо, заставляя смотреть на себя.

Такой заботливый. Такой взволнованный и взъерошенный. Тёмные густые пряди вновь отливали золотом, совсем как при нашей первой встрече на лестничной клетке…

— Нет. — Я слабо улыбнулась, глядя на разгорающуюся панику в невероятных глазах соседа. — Если ты думаешь, что меня отравили наркотиками, то ты ошибаешься. Я вообще ничего не пила и не ела с самого утра.

Его губы были очень близко, а ещё от Ника пахло домашним стиральным порошком и зубной пастой. Необычно для круга, в котором я вращаюсь, и… Вкусно. Так должен пахнуть дом. А не алкоголем и сигаретами.

Кожа горела и чесалась, но тепло тела Ника через слой одежды действовало как сильнейшее успокаивающее.

— Кари, но твоя реакция ненормальна! Ты это понимаешь? Надо вызвать дока!

— Не надо.

Я поднялась на носочки, закинула руки ему за шею и потёрлась животом о футболку. Задрала её и вновь соприкоснулась, кожа к коже. Это прикосновение — ледяной компресс на ожог! Бескрайний космос, как же хорошо-о-о-о!

— Да-а-а…

Из недр лёгких вырвался протяжный стон. Блаженство! Наконец-то хотя бы одна часть тела не ощущает себя так, будто её запихали в костёр. Это то самое облегчение, которое мне необходимо прямо сейчас!

Зрачки Ника резко расширились, он часто-часто задышал. Я же засунула ладони под его футболку и потянула ткань вверх, чтобы прижаться ещё и грудью. Вот так, да, о кометы и планеты, так, да, ещё. Грудь зудела и ныла, но стоило ею потереться о горячую грудную клетку Никиты, как даже дышать стало легче. Как будто кто-то растворил металлический обруч, до сих пор жёстко стягивающий мои лёгкие. Как же приятно его трогать, какая у него кожа, будто источает неведомое, но совершенное лекарство.

— Кари, что ты делаешь? — Хриплый шёпот соседа коснулся моего уха. Его голос дрожал от смеси волнения и замешательства.

Я мотнула головой — не время говорить! Разве ты не видишь, как мне плохо? — и положила его руки себе на шею.

Да-да, так восхитительно, этот невозможный зуд уходит, а вместе с ним я могу сделать полный вдох.

— Кари… — Кадык Ника дрогнул, он шумно сглотнул и вновь попытался привлечь внимание к себе. — Тебе нужна помощь.

— Нужна, — согласилась я не раздумывая и просунула бедро между его ног. Там тоже ужасно чешется и болит, но если он будет сжимать меня так через джинсовую ткань, то жить можно.

— Давай я вызовукого-нибудь…

— Не надо.

— Но тебе кто-то нужен.

— Да, ты.

— Что?

— Ты, глупый. — Я посмотрела в ошеломленное лицо Ника и поцеловала, одновременно закидывая ноги ему на бёдра. — Исцели меня.

[1] Подробнее об игре «Эхо Танорга» рассказывается в одноимённой книге «Эхо Танорга».

[2] «Амброзия» — опасный наркотик. Подробнее в книге «Эхо Танорга».

[3] Пачка крекеров — сленг на просторах Федерации Объединенных Миров. Одна пачка крекеров — это десять тысяч кредитов. Очень большая сумма.

Глава 6. Откровения

Кровать была завалена смятыми влажными простынями, одеяло и подушки и вовсе валялись на полу, как и вся наша одежда. Никита стал целебным бальзамом для моего бунтующего тела и… души. Острая боль и жжение бесследно исчезли, а их место заняла лёгкая усталость. Впервые за долгое время ничего не зудело, не чесалось, не болело; я чувствовала только спокойствие и умиротворение.

Мы лежали в тишине, плотно прижавшись друг к другу, я наслаждалась теплом кожи Ника и мечтала, чтобы этот миг длился вечно. Чувствовала под щекой его вздымающуюся твёрдую грудь и игриво водила пальчиком по кубикам пресса. Воздух был наполнен лёгким ароматом геля для душа, который я использовала накануне, и тонким запахом мускуса от кожи Ника. Вкусно, очень вкусно. И так расслабляюще, так уютно и хорошо.

Наконец-то собственное тело почувствовало себя в безопасности, находясь в объятиях правильного мужчины, а мозг… отказывался включаться. Я бы многое отдала, чтобы так оно и было дальше. Хотя бы ещё пару часов… Но ничто не длится вечно.

— Карин? — первым прервал молчание Никита.

— М-м-м? — сонно пробормотала я.

— Ты не жалеешь… ну, о том, что между нами только что случилось?

— А должна? — Я подняла голову и удивлённо взглянула на соседа по лестничной клетке. Ник неожиданно смутился.

— Ты была не совсем в себе и… Ты же держала меня на расстоянии кучу времени. То есть я пойму, если ты сейчас скажешь, что всё это большая ошибка и…

Я отрицательно покачала головой, наблюдая за волнением Никиты, и чуть прикусила губу от еле сдерживаемого смеха. Судя по реакции Ника, девочки его возраста именно так и реагируют. Вначале соглашаются, потом всё отрицают и выставляют ещё виноватым самого парня, будто он их совратил… Эх, где мои молодые годы? Хотя… даже в двадцать лет я так себя не вела, ведь у меня мозг был занят совсем другим. Нет, о сексе с этим прекрасным мужчиной я не жалела ни на миг. Разве можно жалеть о замечательно прожитом моменте и полученном удовольствии? Я такого год не получала… Не говоря о том, что о сексе я в принципе никогда не жалела, прекрасно умея провести черту между отношениями и физическим влечением. Именно поэтому, наверное, я так легко и попала в сети Эдгара, поначалу не поняв, как глубоко впутываюсь…

— Нет, Ник, я ни о чём не жалею. — Я улыбнулась, подтянулась на руках и поцеловала очаровательного любовника в уголок губ, невольно обратив внимание, что с последнего раза, когда Ник позволил себе снять футболку передо мной, он как будто бы стал крупнее.

Эта фраза подействовала на мужчину неожиданно успокаивающе. Он улыбнулся в ответ и сгрёб меня в охапку.

— О-о-о, ты не представляешь, какой это мёд для моих ушей, Карина, — прошептал он куда-то в шею. — Но если всё обстоит так прекрасно, могу ли я попросить тебя об одолжении?

— Каком? — фыркнула я, потому что дыхание любовника ощутимо щекотало шею.

— Расскажи о себе.

— Что?

Мне послышалось?

— Расскажи о себе, — повторил Никита и посмотрел как никогда серьёзно. — Я же не глупый. Прекрасно вижу, что ты занимаешься не самыми законными вещами. — Он кивнул через стенку на кабинет, где я предпочитала работать. — Впрочем, подавляющее большинство населения Веги занимаются не самыми законными вещами, здесь это разновидность нормы. Ещё я знаю, что у тебя есть мужчина.

В этот момент его голос стал несколько жёстче, Ник замолчал, явно справляясь с нахлынувшими чувствами, и вновь заговорил:

— Карин, ты пойми. Тогда, когда я встретил тебя впервые, то подумал, что не встречал девушки красивее. Потом выяснилось, что ты ещё и программист, и у тебя отличное чувство вкуса, и нам внезапно нравятся одни и те же фильмы… И чем больше я узнавал о тебе, тем яснее становилось, как сильно ты мне нравишься, — продолжил Никита, глядя мне прямо в глаза, его взгляд был полон искренности и нежности. — Я прекрасно вижу, что у тебя много секретов… но я хочу быть рядом, хочу поддерживать тебя. Расскажи мне то, что считаешь возможным, ладно?

И так щемяще прозвучал последний вопрос, что я вздохнула.

— Что ты хочешь от меня услышать, Ник?

— Всё, что ты посчитаешь возможным мне сообщить, — без колебаний ответил красавец и вновь бросил колючий взгляд на стену, разделяющую спальню с кабинетом.

Я ненадолго замолчала. А что я могу рассказать? И чем примечательна моя жизнь? Да, в общем-то, ничем особенным…

— Я родилась на Танорге, — сообщила я, немного подумав. — Моя мать умерла при родах.

Тёмные брови изумлённо поднялись на лоб.

— При родах?!

— Да. — Я пожала плечами. — Даже в наше время и при всём развитии медицины женщины иногда умирают при родах. Такова жизнь. У матери началось кровотечение, которое не успели остановить. Речь шла о секундах. Когда я выросла, то нашла свидетельство о её смерти и заключение. Доки сделали всё что могли, просто так сложилось.

— Ясно… прости, — обескураженно произнёс Ник.

— Да не за что просить прощения. — Я пожала плечами. — Я никогда не знала свою маму, так что у меня это не болит.

Ник хмуро кивнул, притягивая к себе крепче.

— А отец что? Ты выросла с ним? Как оказалась здесь, на Веге?

— О-о-о, это самое интересное. — Я устроилась в руках любовника удобнее, откидываясь затылком ему на плечо. — Кто мой отец, никто и не знает. Мама оставила в документах пропуск. То ли она стыдилась связи, то ли отец был с другой планеты… То есть, я имею в виду, он, конечно же, был человеком, ведь я же человек, но если жил не на Танорге, а, скажем, на Веге, Захране или Тур-Рине или просто посещал Танорг по туристической визе, то у него не было права на квоту[1]. Потому мама и решила поставить прочерк в графе «отцовство», ведь с юридической точки зрения отец без разрешения на рождение ребёнка на Танорге то же самое, что и его отсутствие.

— Погоди, но ведь твоя мама была таноржкой? Если она рожала в легальной клинике, а на планете только такие, то у тебя автоматически должна была появиться виза на проживание на Танорге по её собственной квоте. Ты должна была жить, учиться и работать на планете. Или я что-то не так понимаю? Как ты вообще оказалась на спутнике? Ну… то есть обычно сюда попадают лишь те, на кого планетарных квот не хватает.

 Я хмыкнула.

— В теории — ты прав, но на практике… — Я покрутила кистью в воздухе, подбирая нужные слова. — Доки, которые принимали роды, подумали точно так же и записали меня в детский дом. В нём, кстати, я была весьма довольна жизнью, надо отметить, что детские дома на планете очень и очень хорошие. А затем, в один прекрасный момент, когда мне было двенадцать, однажды случайно выяснилось, что у меня нет права на проживание на Танорге.

— Это как?

Плечо Никиты под моим затылком слегка сместилось.

— А вот так. Директрисе потребовался полный пакет документов на меня для оформления каких-то дотаций, не нашла моей квоты и сделала запрос в родильный дом. Оттуда пришло уведомление, что моя мать, оказывается, в день родов переписала квоту с меня на некоего гражданина Тур-Рина Ждана Жарова, которому было двадцать шесть лет.

— Что?! — На этот раз мужское плечо дёрнулось. — Как твоя мать могла так поступить с тобой?!

— Не могла, абсолютно. Более того, я позднее навела собственные справки и узнала, что с этим Жданом мама вообще никогда не встречалась и даже не имела физической возможности пересечься. Жаров всю жизнь прожил на Тур-Рине, а в те пару раз, когда мама прилетала туда отдыхать, он сам был в отлёте.

— Нелепица какая-то… — ошеломлённо пробормотал Ник.

— Почему нелепица? Мою квоту очень ловко украли у умершей женщины. Мне же на тот момент было всего двенадцать — как понимаешь, не совсем тот возраст, чтобы отстаивать свои права. В тот вечер директриса позвала меня к себе и рассказала всё как есть. Именно в тот день я и пообещала себе, что, когда вырасту, обязательно стану программистом и во всём разберусь.

— Да уж, вот это стимул…

— Угу. До шестнадцати детский дом худо-бедно смог меня продержать у себя, а затем всё-таки выгнал, в качестве широкого жеста купив билет в одну сторону на космолифт до Веги.

— Погоди, но на Танорге совершеннолетие в двадцать один.

— Но в шестнадцать уже открываются все банковские аккаунты, и можно снять квартиру… Комиссия по делам несовершеннолетних решила, что я отлично смогу себя прокормить.

— Кари, мне так жаль. — Меня внезапно крепко обняли и поцеловали в висок.

Какое-то время мы вновь лежали молча. Я думала, что это история давным-давно осталась позади, но сейчас, пересказывая её Никите, я вновь ощутила себя маленькой девочкой, которую обокрали на единственное доставшееся от матери сокровище и которая даже не может постоять за себя. Переносицу резко заломило.

Никто ещё меня не жалел… но в руках Никиты почему-то не хотелось возмущаться, отстраняться или доказывать, что мне не нужна жалость. В его руках мне просто хотелось греться и переживать прошлое, которое я затолкала как можно глубже в память, запрещая себе думать о нём. Если бы у меня была квота, то я бы припеваючи сейчас жила на Танорге. Ходила на свидания, развлекалась, ела вкусную и экологически чистую еду, которой Аппарат Управления Таноргом полностью снабжает своих граждан, как и жилплощадью, кстати. Получила бы лучшее в Федерации и при этом бесплатное высшее образование… А самое главное, я бы никогда не познакомилась с Эдгаром, не жила пятнадцать лет в клетке и не совершила всех тех преступлений, которые лежат на моей совести мёртвым грузом.

Ник больше не требовал от меня подробностей прошлого, но слова каким-то образом полились сами собой.

— В общем, я стала не просто программистом, а хакером. Было так обидно, что меня обокрали на самое ценное для таноржки, что я училась взламывать системы. С двенадцати лет, какую бы информацию мне ни показывали, первое, что меня всегда интересовало, как она хранится. Кто имеет к ней законный доступ. Какие существуют способы подменить информацию в базе данных, чтобы никто не заметил…

В горле стоял ком. Звучало оправдание так себе, я и сама это понимала, но я не могла этого не озвучить:

—  Я себя не оправдываю, но на тот момент мне казалось это честным. У меня украли квоту, по сути, гражданство Танорга, я считала нормальным украсть немного у самих таноржцев. Вначале это была сущая ерунда. Я взламывала инфосеть-магазины и брала крошечные проценты от возвратов за товары, чтобы покупателям казалось, будто это сам магазин удержал за сервис или доставку. Чтобы они даже не вдавались в подробности. Затем я наткнулась на несколько сайтов, которые хранили банковские данные клиентов в незашифрованном виде, и украла чуть больше… Всё равно никто и никогда не догадается, как произошла утечка информации. Однажды я таким образом украла у Эдгара, и он каким-то чудом смог меня найти. Вместо того чтобы сдать полиции, он посмеялся над своей рассеянностью и на «слабо» уговорил взломать сервера «Эха» и украсть какой-то там виртуальный арбалет. Эдгар убедил меня, что всё, что находится внутри кибер-игры, — это вообще игрушечное и ненастоящее. Как виртуальная валюта может быть настоящей? Он восхищался мной, просил сделать ещё всякие мелкие мошенничества в «Эхе», обосновывая тем, что он заядлый игроман и просто очень хочет победить соперников. За мои удачные взломы он поселил меня в квартире со свежим ремонтом, накупил брендовой одежды и водил по ресторанам…

Я внимательно смотрела на потолок, боясь повернуться и увидеть осуждение в глазах Ника. Интересно, что он сейчас обо мне думает? Я ему стала противна? И надо ли мне теперь спрашивать, не жалеет ли он о сексе со мной?.. У таких, как Ник, на лбу написано, что они всегда всё делают по закону. Ну или хотя бы по совести, как он сказал однажды.

Несколько секунд я молчала, вспоминая и переживая прошлое, но Никита так и не задал никаких уточняющих вопросов. Лишь лежал и слушал. Я нервно пожевала губу.

— Пойми, мне было восемнадцать на тот момент. Я была маленькой неопытной девочкой, у которой никогда даже парня-то не было и все мысли сосредоточены на том, чтобы выжить на спутнике. И тут неожиданно на горизонте возникает состоятельный, уверенный в себе привлекательный мужчина и начинает красиво ухаживать. Он представился бизнесменом с Танорга, которому нравится проводить время в игровом пространстве — и всё. Он даже на близости не настаивал, в первую очередь восхищаясь моим талантом.

— Я понимаю, — неожиданно сказал Никита, всего двумя словами успокаивая разбушевавшееся сердце.

Ник был лишь немногим старше, чем я тогда, наделавшая массу ошибок, но вот парадокс: в данную секунду я ощущала его как равного себе, а не как юношу с подростковыми проблемами.

— У тебя никого не было, тебе не с кем было посоветоваться, ты прилетела на спутник, не имея ни кредита за душой.

Ник внезапно развернул меня к себе и посмотрел в глаза. Я так боялась, что увижу в них презрение или осуждение, но они лучились лишь теплотой.

Я вздохнула.

— В общем, как бы то ни было, к тому моменту, когда дымка влюблённости пропала и я перестала верить в лапшу, которую Эдгар вешал мне на уши, выяснилось, что я украла достаточно много у опасных людей… В том числе и у тех, кто торгует наркотиками. И да, игровые деньги, оказывается, с лёгкостью конвертируются в настоящие, надо просто знать схемы. Игроки выводили деньги через анонимные банковские счета, я же ловко срезала долю для Эдгара. Даже если люди видели, что приходило на счёт меньше, они всё равно не могли пожаловаться в банк, так как это вскрыло бы их незаконную деятельность.

— Карин, теперь ты со мной. Мы придумаем, как вернуть деньги этим людям. Я обещаю, что заберу тебя у Эдгара.

Несколько секунд до меня доходили слова Ника. А когда дошли, сердце заколотилось так сильно, что рёбрам стало больно. На миг я даже дышать перестала. Нет-нет-нет, о космос! Что я наделала! Слишком поверила, что Ник взрослый и просто может понять и принять правила, по которым я живу…

Я схватилась за волосы.

— Нет, Ник, ты не понимаешь. — Я постаралась говорить максимально чётко, не выдавая паники, которая охватила тело. Внутренне меня затрясло от одной мысли, что сосед попытается вмешаться. — Это очень серьёзные люди, и я украла у них огромные деньги. Эдгар держит меня на коротком поводке и не рассказывает им о том, что я сделала, но лишь пока я работаю на него…

— Я это осознаю. — Карие глаза посмотрели на меня с не меньшим вызовом. Ник даже приподнялся на кровати на локтях. — Ты приносишь деньги этому ублюдку. Но я ведь тоже работаю, а как только окончу университет, смогу получить высокооплачиваемую работу на Танорге. В конце концов на Веге продается всё. Я выкуплю компромат на тебя, и ты уйдешь. Карин, неужели ты не видишь, что я тебя люблю и не брошу…

Кровь загрохотала в ушах. Меня обожгло словами Никиты.

«Я тебя люблю».

Никто никогда не говорил мне таких слов. Даже Эдгар находил способы обойти это дурацкое слово. Он мог сказать, что я для него ценна, являюсь сокровищем, талантом, что ему нравится обо мне заботиться и защищать — всё что угодно, кроме пресловутого «люблю». И, наверное, я была больной, потому что там, где нормальные женщины радуются, меня парализовал страх.

Вселенная, что же я натворила! Глупый, глупый мальчишка! Нельзя любить таких, как я! И такие, как я, не продаются! Я рабыня Барона до конца жизни, и не только потому, что таких денег не собрать студенту. Я рабыня хотя бы потому, что Эдгар — отмороженный и непредсказуемый собственник с болезненным самомнением. Он никогда не отдаст меня никому, даже если я ему сама наскучу. Это извращённая логика и самолюбие…

А я ведь решилась на откровение не потому, что хотела, чтобы меня спасли, а исключительно потому, что Никита попросил об этом.

Мне хотелось рвать и метать. Ник что-то говорил ещё, его губы двигались, но я расслышала лишь «я поговорю с Эдгаром». Волосы по всему телу встали дыбом от этой мысли. Делать надо было что-то, и срочно, а потому я не придумала ничего лучше, чем вскочить с постели и крикнуть:

— Вон!

— Что?

— Вон, убирайся из моей жизни, жалкий мальчишка.

— Кари, что за ерунду ты несёшь? — Глаза Ника округлились. — Ты же этого не хочешь на самом деле.

Я усилием воли запрокинула голову, сморгнула набежавшие было слёзы и растянула губы в оскале.

— Вы, юнцы, такие наивные. С чего ты вообще решил, что я брошу Эдгара ради тебя? Никита, очнись! Кто ты? Студентишка, который, может, станет архитектором, а может, и нет, вынужденный подрабатывать на третьесортной работе охранником и живущий в одной квартире с сестрой. А кто он? Владелец гигантского подпольного бизнеса по производству оружия и будущий теневой владелец Веги. Думаешь, у тебя золотые причиндалы в штанах, а значит, я должна пасть к твоим ногам? Увы, мне уже тридцать три, и я ищу мужчину, который смог бы меня обеспечить, а не молодого горячего юношу. Иди пройдись по ровесницам, может, кого и заинтересуешь.

— Я понял. Если ты вдруг поменяешь решение, то знаешь, где меня найти.

По скулам соседа прокатились желваки. Он резко выдохнул и поднялся с постели. Обнаженный и прекрасный, как древнезахранский бог. Я обхватила себя за локти и отвернулась, чтобы не смотреть, как Ник ходит по комнате, поднимает свои вещи и одевается. В какой-то момент дверь в спальню зашелестела, а ещё через полминуты раздался характерный хлопок входной двери. В эту секунду силы покинули меня окончательно. Я осела на пол и позволила себе разрыдаться, хотя плачем это было назвать сложно. Скорее, воем.

Я оплакивала единственного мужчину за всю свою жизнь, который отнёсся ко мне по-человечески.

[1] Танорг — развитая и экономически стабильная планета Федерации Объединённых Миров, которая регулирует население путём введения квот на рождение детей. Подробнее о квотах в книге «Эхо Танорга». Впервые таноржские квоты упоминаются в книге «Агент таурель-класса».

Глава 7. Сестра Никиты

На следующий день я увидела в дверном глазке, как Ник топчется на лестничной клетке, и приняла для себя нелёгкое решение, что надо встретиться с его сестрой. Я знала, что Мирослава ходит в тот же спортивный зал, что и я, а потому улучила момент, когда Никита уйдёт, вызвала охрану, собрала спортивную сумку, предварительно надев самый провокационный топик и вызывающе-обтягивающие белоснежные лосины, и отправилась в «Кибертитаны».

Мужчины, как всегда, сворачивали головы в мою сторону, но мне было плевать. Охрана Эдгара меня защищала, а в остальном я умела отключаться и не слышать «я-б-вдул-этой-крошке» и «смотри-какая-цыпа-идёт». Моя задача на сегодня была случайно «столкнуться» с Мирославой и сделать так, чтобы она раз и навсегда запретила своему младшему брату даже думать обо мне.

О Мирославе я знала достаточно много — и всё со слов Никиты. В его голосе всегда чувствовалась неподдельная теплота, стоило речи зайти о ней. Он многократно и не без восхищения рассказывал, что она выросла на Веге и взяла опекунство над ним, когда ему было восемь. А ещё с гордостью отмечал, что Мира успешно работает гейм-проводником в «Эхе»[1]. И я прекрасно понимала, что такие люди, как сестра Ника, обязаны поддерживать безупречное физическое состояние. Без сильного мышечного каркаса бегать по виртуальным территориям в полном боевом комплекте — стальные поножи, кираса, наручи, шлем и какой-нибудь двуручный меч — попросту невозможно.

Я сразу зацепила слухом, когда громкие выкрики мужчин на улице изменились, а затем в женскую раздевалку зашла она. Невысокая, не щуплая, а скорее, сухая и очень-очень спортивная старшая сестра Ника с по-детски милой причёской в виде двух косичек. Несмотря на то что я была выше неё на добрую голову и существенно объёмнее в груди и бёдрах, было немного страшновато провоцировать Мирославу. Я искренне надеялась, что до драки не дойдёт.

«Главное — вызвать у неё стойкое омерзение, чтобы она запретила Нику со мной общаться. Всё. Перегибать палку и доводить до драки нельзя», — проговорила я себе под нос как мантру и резко вышла из прохода, преграждая путь вегианке. Я даже боксёрские перчатки надела, чтобы выглядеть повнушительнее.

— Смотри, куда прёшь! — рявкнула надменно.

— Простите… Карина.

— Мирослава. — Я задрала подбородок и прищурила глаза, стараясь сделать как можно более неприятный вид. — Ну как, Ник пришёл вчера вечером не сильно помятым? Мне кажется, я выдоила его досуха.

По лицу Мирославы тут же пробежала рябь злости, а ладони непроизвольно сжались в кулаки.

— Отцепись от моего брата!

— Оу, ты увидела мой укус у него на бедре и потому такая бука? Он говорил, что вы спите в одной комнате. Сестринская ревность?

Я наигранно красноречиво поиграла бровями. По идее, такой намёк на извращение и некорректные чувства к брату должен выбесить её окончательно.

«Давай, скажи уже, что запретишь ему со мной видеться, ну?» — взмолилась я мысленно. Ладони под синтетикой боксерских перчаток страшно потели, и больше всего на свете хотелось содрать с себя всё лишнее и броситься в холодный душ.

Однако, вместо того чтобы оскорбиться, эта исключительно правильная девушка попыталась до меня достучаться!

— Ты его старше вдвое. Оставь Ника в покое, — серьёзно сказала она.

Если бы я могла, то восхитилась бы ею. Честно говоря, разница в возрасте — последнее, что заботило во внезапно вспыхнувшей любви Ника ко мне. Вот его голова и целые кости — да, они волновали очень сильно.

— А то что? — растягивая гласные, сказала я и всё-таки стянула треклятые перчатки.

Фу, гадость какая. Как вообще в таких можно тренироваться? Кожа чешется ужасно! Стараясь не привлекать внимания к своей ненормальной реакции на спортивный инвентарь, я прислонилась к шкафчику для переодевания и всё же обтёрла вспотевшие ладони о леггинсы. Нет, всё-таки мои таланты ограничиваются именно хакерством.

— А то пожалеешь, — внезапно с тихой угрозой произнесла Мирослава и зло блеснула глазами. Если бы не многолетняя выучка у Эдгара, я уже бежала бы. Но… сохранять лицо — то немногое, чему я научилась помимо взлома баз данных.

— Ему учиться и учиться, скоро экзамены, — тем временем тихо, но уверенно продолжила Мирослава. — У него есть реальный шанс выбраться с Веги, если ты не будешь отвлекать. Мы обе прекрасно знаем, чем ты зарабатываешь на жизнь. Если у тебя имеется хотя бы капля симпатии к Нику, перестань раздавать ему авансы. В конце концов, он ещё маленький!

Отлично, судя по всему, Мирослава попытается поставить Ника на путь истинный. Осталось только красиво слиться с этого напряжённого диалога.

— О-о-о, он вообще не маленький, — протянула я, стараясь говорить многозначительно. — Так пускай не отвлекается от своей учёбы, я же не против.

С этими словами я развернулась и отправилась в желанный душ. Кожа горела. Меня лихорадило.

«Ты всё сделала правильно, Карина», — сказала я самой себе, отворачивая ручку воды на ледяной поток.

[1] История Мирославы рассказана в романе «Эхо Танорга».

Глава 8. Бомж

Дни пошли своим чередом. Я была живой, но чувствовала себя так, будто впала в анабиоз. Пропал аппетит. Больше кожа не беспокоила, ничего не чесалось, не зудело, не болело… я вообще не чувствовала тела. Работала, ходила и спала на автопилоте. Порой я могла сесть на стул или диван и так глубоко уйти в себя, вспоминая нежные прикосновения Никиты, что не замечала, как прошёл целый день.

Даже Эдгар забеспокоился, приехав ко мне однажды, и вызвал дока из теневого мира в квартиру. Тот послушал моё сердцебиение, помахал рукой перед лицом и пожал плечами:

— Её болезнь прогрессирует.

— Как это остановить?

— Болезнь в голове. Надо убрать фактор… триггер, который её запустил.

— Да думаете, я знаю, что это за триггер? Если бы знал, давно бы всё исправил! — рявкнул Эдгар, взлохмачивая волосы обеими руками. — И что делать?!

Забавно, чем больше он нервничал, тем сильнее меня накрывало спокойствием.

— Ну-у-у… у меня есть тут таблеточки… — Док зашуршал кожаным портфелем. — Они успокаивают кожу, а это симптом, на который госпожа Фича ранее часто жаловалась, но у них есть побочная реакция.

— Какая?

Эдгар выхватил банку из рук дока и принялся откручивать крышку, но остановился.

— Они могут вызвать апатию.

— Да вы издеваетесь?! — Барон швырнул банку на пол, а в следующую секунду цветные розовые таблеточки покрыли паркет гостиной, закатившись под диван и тумбы.

Дни шли за днём. Эдгар стал приезжать чуть чаще, он чего-то от меня хотел, но порой я чувствовала, что проваливаюсь в какую-то зыбкую пустоту. Слова мужа в законе доходили до меня как через вату:

— Почему ты не ела?

— Ты точно не хочешь сходить в спортивный зал? Раньше тебе это нравилось.

— Может, хотя бы подышишь свежим воздухом?

Не ела я потому, что еда как-то враз потеряла вкус и аромат. От ресторанной пищи меня мутило, а попросить Эдгара купить те самые недорогие булочки и круассаны, которые раньше приносил Никита, было бы по меньшей мере странно. Как я вообще могла их попробовать на Веге? В «Кибертитаны» я теперь тоже отчаянно боялась ходить, потому что могла там случайно пересечься с Мирославой. Мне казалось, что она должна меня ненавидеть…

А вот свежий воздух я любила. Но не в присутствии мордоворотов Барона. В конце концов, Эдгар каким-то магическим образом отдал приказ своим шестёркам стеречь меня не в шаге, а на небольшом расстоянии. Наблюдать, так сказать, но не конвоировать, если я захочу пройтись.

Это был очень промозглый серый день. Дождик то моросил, то останавливался. Я машинально крутила кубик Рубика, невидящим взглядом смотрела в экран ноутбука и думала… о Никите, разумеется. О том, что уже два месяца мы не виделись. Я даже не замечала его топчущимся на лестничной клетке, как было раньше. По идее, я должна была радоваться случившимся переменам, но от этих мыслей во рту стоял лишь противный горько-кисловатый привкус отчаяния.

«Радуйся, Карина. Он с лёгкостью отпустил тебя, и у него теперь другая жизнь. А слова о любви… Он же ещё молодой. В девятнадцать лет все максималисты, разве нет?»

Собрав и разобрав головоломку несколько раз на скорость, я отложила её в сторону. Эдгар дал целый список задач, кого я должна обворовать на этот раз, с каких аккаунтов на какие перевести игровые деньги и откуда множеством разнообразных транзакций вывести настоящие на анонимные банковские счета. Голова гудела от объёма работы. Меньше всего на свете хотелось заниматься делами Барона Веги. И пускай хакерство на просторах «Эха Танорга» — лишь малая доля оборота Эдгара, всё равно тошнило. И от безвыходности ситуации, и от этой его «защиты» от более жёстких акул Веги, при условии, что я играю на его стороне, и особенно гадко это было на фоне того, что я познакомилась с Никитой и почувствовала разницу с настоящим мужчиной. Одно его искреннее желание вытащить меня из западни, в которую я забралась сама по неопытности, вызывало внутри нечто такое, от чего всё болезненно сжималось.

Никто и никогда не делал ничего ради меня.

«И не будет. Это утопия. Забудь уже Никиту», — рявкнул внутренний голос, заставляя вернуться к реальности.

На коммуникаторе мигало сообщение от Эдгара.

«Думаю заехать к тебе сегодня вечером, моя принцесса. Купить что-то для тебя?»

Я поморщилась и черканула ответ.

«Ничего не надо».

Одно хорошо: сейчас, когда даже док подтвердил, что у меня осложнение болезни, Эдгар спускал такие ответы и не приставал ко мне как к женщине. Я понимала, что рано или поздно это прекратится и он принудит меня… но одно то, что я настолько длительный промежуток времени успешно не подпускаю его, вдохновляло.

Ох, хоть бы он нашёл себе любовницу получше… Может, с той официанткой из «Веганского вояжа» связаться?

«А где ты найдешь столько денег, чтобы она Эдгара обхаживала? — фыркнул внутренний голос. — Один минет — тысяча кредитов. Проще взломать базу подпольных биоандроидов, которых создают словно живых людей, подкрутить мозги, обучить и сделать из него вторую тебя».

Я повертела эту мысль и отложила в дальний уголок сознания. В теории звучит хорошо, а на практике выйти на нужных людей, найти способ взлома секретных систем тех, кто, на минуточку, сам занимается технологиями, ещё и как-то незаметно организовать поставку биоандроида в квартиру под носом у мордоворотов Эдгара… В общем, ближе к научной фантастике, но лет через -дцать реализуемо.

Было душно. Я встала, открыла окно, втянула носом влажный воздух спутника и… психанула. Какого чёрта я даже выйти на улицу не могу без предупреждения охраны? Это спальный район, белый день. Что может произойти не так? Ну нажалуется моя охрана Эдгару, я пожму плечами и скажу, что голова кружилась, вот и вышла подышать.

С этими мыслями я натянула первый попавшийся свободный спортивный костюм с синтетическим утеплителем, сбежала вниз по лестничной клетке и выскользнула на улицу. Ветер колыхал мокрые ветви деревьев, а в воздухе витало что-то пронзительно свежее, вызывающее желание дышать глубже. Влага напитала всё вокруг. Люблю воду, и зиму такую сырую тоже люблю. Никогда не понимала, почему Эдгар морщится, глядя за окно при такой погоде. Я всегда придерживалась мысли, что любой свежий воздух лучше, чем сухие, но опостылевшие стены квартиры.

Я вновь вдохнула всеми лёгкими. Хорошо-о-о-о… Оказывается, даже здесь, на спутнике, может быть хорошо.

Отойти от подъезда далеко не решилась — с минуты на минуту подойдут верзилы Эдгара и спросят, с какой целью я вышла и почему не предупредила их. Где они, кстати?

Я оглянулась на место, где обычно парковался флаер. Сегодня смена Буйвола и Молота, но их громоздких фигур не видно. Опять, что ли, у Молота скрутило живот и он рванул в ближайшее кафе? Впрочем, мне же лучше. Есть несколько по-настоящему свободных минут, когда я могу просто дышать и не бояться, что кто-то будет просить убраться с «простреливаемого места в безопасное помещение».

Стоило так подумать, как внезапно чья-то рука легла мне на плечо.

— Карина?

Я стремительно развернулась, уже по голосу узнав, кто это. Сердце сделало кульбит.

— Ник?! Ты что здесь делаешь?

Как назло, голос предательски охрип. А вот в груди всё сжалось… и от счастья увидеть этого взъерошенного молодого мужчину с живыми глазами и ямочками на щеках, и страха, что нас могут заметить. Если Буйвол или Молот появятся, то они обязательно донесут всё Эдгару!

— Ну… вообще-то, я здесь живу, — улыбнулся Ник так, будто бы не было между нами ссоры. —  И я принёс тебе твои любимые пирожки. Я хотел поговорить.

Внезапно из-за спины появилась коробка, от которой в нос ударил ну очень аппетитный запах, а голодный с утра желудок издал урчание.

Шварх! Я чуть не застонала. Как же всё некстати! Хоть бы охрана не вернулась, где бы она ни была!

— Ник, нам не о чем говорить. Всё, что я хотела, я сказала тебе два месяца назад в моей квартире. А теперь разворачивайся и уходи. Или иди в свою квартиру и сделай вид, что не знаешь, кто я такая!

Лицо Никиты резко изменилось. Он внезапно перестал улыбаться.

— Вообще-то… как раз об этом я хотел поговорить. Раз уж ты настроена так радикально... Поговорим здесь.

Глу-у-упый, беги уже! Я оглянулась на флаер охраны. К счастью и какой-то вселенской удаче, он всё ещё был пустым. Я закусила губу, думая, как прогнать настойчивого соседа, когда меня обняли и прижали к широкой твёрдой груди.

— Мне почти сутки потребовались, чтобы осознать, что всё, что ты говорила, — неправда, — с серьёзным лицом сказал этот… этот… детектив недоделанный на мою голову! Хотелось рвать и метать, и в то же время организм резко запротестовал, почувствовав опору и тепло Никиты сквозь ткань. А ещё знакомый запах свежести и мужского геля для душа.

«Делай что хочешь, а нам в этих руках хорошо и надёжно», — заявили мне ноги. И руки тоже.

Предатели!

— Я долго пытался понять, почему ты так поступила, и пришёл к выводу, что причиной стало беспокойство за меня, — проговорил Ник, ласково откидывая прядь моих волос с лица и наклоняясь так близко, что я невольно вдохнула его горячее дыхание.

Вселенная! Как же я только жила эти дни без него!

Время как будто остановилось. Я смотрела в эти бездонные глаза и понимала, как рушатся тщательно выстроенные стены. Я его оскорбляла… Я надавила на самое больное, обозвав малолеткой и показав, что он как мужчина и добытчик в подмётки не годится Эдгару. Он должен был злиться, рвать и метать! Он должен ненавидеть меня и считать продажной девкой, падкой на лёгкие деньги… Откуда столько нежности в глазах напротив? Швархова праматерь! Да я даже Мирославу настроила максимально против себя, чтобы она не подпустила Ника ко мне. И что теперь? Почему глаза так жжёт, а переносицу ломит от осознания, что меня обнимают?

— Я безумно люблю тебя, Карин. И знаю, что ты любишь меня. Стой, не отвечай и не прерывай меня, — произнёс Никита, поднося указательный палец к губам. — Тебе не надо ничего говорить и опровергать мои слова. Я просто вижу, что твоя любовь проявляется иначе. Ты бы ни за что меня не прогнала, если бы не испытывала тех же чувств, что и я к тебе.

Сумасшедший! Дурачок! Глупец!

— Я всё переосмыслил и понял, что действительно пришёл к тебе со слишком «слабым» предложением. Да, намерения у меня грандиозные, но ты права, для того, кто подрабатывает охранником, я сделал слишком претенциозное заявление.

— Сказал мальчик с архитектурного, — нервно вырвалось у меня. Только бы охрана не появилась!

— Ну, во-первых, я не мальчик. Это ты точно знаешь, девушка, укравшая мою невинность, — сказал этот… этот… агр-р-р, ну как такое можно говорить со смеющимися глазами?!

Несмотря на то что внутренне я разрывалась от противоречивых чувств, не получилось не улыбнуться. Клоун… Я у него первая? Ну надо же… никогда бы не подумала.

— А во-вторых?

— А во-вторых, я больше не учусь на архитектурном. Это я и хотел тебе рассказать. Я перевёлся в Полицейскую Академию Танорга, сдал часть экзаменов экстерном и даже умудрился не потерять ни года обучения. Я стану сотрудником Системной Полиции Танорга. Ты понимаешь, что это значит? — Он с надеждой заглянул в глаза. — Я заберу тебя у него. Я могу это сделать прямо сейчас, потому что закон на моей стороне. Теперь, когда я сам будущий полицейский и вхожу в структуры СПТ, от меня не отмахнутся. На Эдгара заведут дело, и никакие его крыши и взятки не помогут. Даже если его не поймают прямо сейчас и эта крыса грамотно затаится, через четыре года я сам смогу попроситься в следователи по этому делу.

Я издала нервный нечленораздельный звук.

Четыре года? Следователем?.. Да если Эдгар поймёт, что я его бросила, то тут же сообщит всем Теням Веги. Он человек принципа: «Не достанется мне — не достанется никому!» Да я даже в тюрьме спрятаться не смогу! Сомневаюсь, что у того же Зелоса не окажется нужных связей.

— Нет, Ник, нельзя!

— Кари. — Парень напряжённо тряхнул головой. — Да послушай же меня! Я тебя защищу! Даю слово!

— Ты не понимаешь, о чём говоришь, Ник. Эдгар не просто какой-то мелкий мошенник, он…

«…производитель оружия», — хотела сказать я, но слова застряли в горле, стоило заметить над плечом Никиты мордоворотов Эдгара. Их было даже не двое, а трое! Как в замедленной съёмке я видела, как из-за поворота появляются Буйвол, Молот и Змей. Они весело болтают, смеются и направляются в сторону флаера. Вот Змей поворачивает голову к подъезду и видит меня и Никиту. Секунда или две у него уходит на осознание происходящего, а затем лицо меняется, и он что-то кричит своим друзьям и тянется за кобурой. Моё сердце ухает куда-то в пятки. А затем время вновь возвращается на привычные рельсы.

— Отцепись от меня, полоумный! — прокричала я первое, что пришло в голову, вывернулась из объятий Никиты, схватила пирожки и за секунду зашвырнула коробку так, чтобы выпечка полетела во все стороны.

На лице Ника застыло изумлённое выражение, но у меня не было ни мгновения объяснять, что я это сделала, чтобы Змей не смог быстро прицелиться.

— Что ты, бестолочь, тут несёшь, бомжара несчастный! — заорала я так громко, как только могла. — Не стану я у тебя пирожки покупать! Нужны деньги — иди работай!

— Эй, отстань от девушки, гадёныш!  — раздалось в двух метрах позади.

Змей притормозил, убирая «агонию» обратно, а Буйвол и Молот стремительно схватили Ника за руки, оттаскивая от меня. Никита засопротивлялся, ловко выдернул руку и заехал локтем в печень Молоту, от чего тот мгновенно озверел и со словами:

— Буйвол, придержи его, пока я уму-разуму научу, — съездил по лицу Нику.

Змей тут же подключился к приятелям, чтобы избивать было удобнее.

— Стойте! — крикнула я, глядя, как за считанные мгновения такое любимое и родное лицо превращается в кровавое месиво. Удар, ещё удар… — Стойте! — рявкнула повторно и всем весом повисла на руке Молота, который замахивался в очередной раз.

«Неприкосновенность госпожи Фичи» в самом прямом смысле этого словосочетания была вбита Эдгаром в подкорку ребят настолько глубоко, что они замерли. Все трое. Я трогала Молота в данный момент. А Эдгар не любил, когда не то что трогают, а даже смотрят на его вещи. Тем более на жену в законе.

Громила резко побледнел и сглотнул.

— Э-э-э… госпожа Фича, что вы делаете? — пробормотал озадаченный Змей.

Он был самой старой шестёркой Эдгара и прекрасно понимал, что если у босса будет плохое настроение, то во всей ситуации накажут и его самого. Ну хотя бы за то, что тот стоял и смотрел, как Молот «лапал» жену босса. То, что я сама бросилась на Молота, Эдгар, конечно же, не услышит. Да и не поверит… с моей-то неприязнью прикосновений.

— Вас спасаю, идиоты! — воскликнула я первое, что пришло в голову. На окровавленное лицо Никиты я старалась не смотреть.

— Нас?!

— Ну разумеется, вас! Не его же! — Я попыталась максимально брезгливо дёрнуть плечом. Сердце сжималось от беспокойства за любимого мужчину. — Вы сейчас насмерть забьёте какого-то бомжа на ступенях подъезда, где я живу! Хотите, чтобы полиция сюда приехала с минуты на минуту?!

Ник вяло застонал, явно протестуя против «бомжа» в своём лице, и мне пришлось на глазах мордоворотов ударить плашмя его по животу. Я очень надеялась, что в то место его не били и получилось слабенько. К счастью, Никита намёк понял и заткнулся. Я же ощущала себя эквилибристом, который ходит по канату над пропастью. Теперь надо было убедить шестёрок Эдгара отпустить Ника и не докладывать Эдгару об инциденте.

Как это сделать?!

Буйвол, Молот и Змей озадаченно переглянулись, а я поспешно отцепилась от руки Молота, надела на себя высокомерно-безразличную маску и шагнула в сторону, деловито поправляя собственную одежду.

— Если вы его здесь изобьете, то кто-нибудь да вызовет полицию. Это спальный район, здесь толпа свидетелей. Вон, — я мотнула головой в сторону соседнего дома, — там уже одна старая карга по коммуникатору с кем-то общается. Я точно видела голубое сияние голограммы.

— Но он к вам приставал… Надо наказать. — Буйвол почесал голову, одной рукой всё ещё придерживая Ника, чтобы тот не мог сбежать. — Но про полицию вы правы. Давайте в подъезд затащим.

Шва-а-арх, это не то, чего я добивалась.

— Да не приставал он, а пирожки своей бабушки пытался втюхать! — Я закатила глаза, отчаянно надеясь, что эмблема ближайшего супермаркета не попадётся в поле зрения охраны. — Деньги ему нужны, как и всем. Ничего нового. Отпускайте давайте его уже!

— Но я же видел…

— Показалось. Зрение надо проверять чаще.

— Да я вроде проверял…

— Отпускайте! — рявкнула я и даже ножкой притопнула. — Или хотите, чтобы я рассказала Барону, как в рабочее время, вместо того чтобы стеречь меня и являться по первому моему требованию, вы весело проводите время в кафе?!

Вопрос был пальцем в небо, но судя по тому, как смутились все трое, я угадала. Буйвол и Молот наконец отпустили Ника, который чуть не рухнул на землю, и сделали шаг назад. Никита бросил на меня яростный взгляд. Его правый глаз затёк от удара, левый не открывался, из носа текла кровь рекой… Сотрясение мозга, не меньше.

Его красиво очерченные, но разбитые губы пошевелились в беззвучном: «Уйдём со мной». Я еле заметно покачала головой.

«Вселенная, просто уйди отсюда», — мысленно взмолилась я, глядя, как сильно его шатает. У него даже стоять не получалось ровно. Больше всего на свете хотелось подбежать, обнять, молить о прощении, что так подставила, но… я мужественно стояла на месте и делала вид, что мы не знакомы.

Ник резко выдохнул, от чего вся охрана напряглась, и побрёл прочь. К счастью, он догадался не заходить в наш подъезд, а, медленно передвигаясь, скрылся за углом дома. Я досчитала про себя до десяти и облегчённо вздохнула.

Его отпустили. Он жив, а значит, ничего непоправимого не случилось. Хорошо.

— М-м-м… ну раз всё разрулили, мы пойдём во флаер? — неловко напомнили о себе Буйвол с Молотом.

Я величественно кивнула.

— Идите.

Эти двое развернулись и побрели в сторону припаркованного наблюдательного пункта, а вот Змей остался, что внутренне заставило напрячься. И не зря. Молчавший всё это время Змей нехотя пошевелился, хрустнул шеей и посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей.

— Госпожа Фича, я всё понимаю, вы не хотите осложнять жизнь ребятам, но тем не менее я планирую всё рассказать боссу, — пробасил здоровяк с серьгой в виде гигантского питона на ушной раковине.

За эту деталь его так и прозвали.

— Змей, может, не стоит? — спросила я, тая робкую надежду.

— «Не стоит» что? Закапывать ребят? Я тоже так думаю. — Острый взгляд буквально пригвоздил меня к земле.

— Не поняла. — Я нахмурилась. Мужчина явно что-то иносказательно пытался донести. Он даже руки на груди скрестил, что в рамках теневого мира вообще-то считалось хамством. Никто в такой позе не имеет права разговаривать с женой босса.

— Да всё вы поняли, — фыркнул Змей. — Правда будет на той стороне, кто доложит информацию Барону первым. Мне бы не хотелось, чтобы в этой «правде» вдруг всплыло, что я или Молот вас лапали. Увольте. Да и зарплата у меня невысокая, чтобы отстёгивать её ещё и вам.

— Да я и не планировала такого говорить… — искренне выдохнула я.

Взметнувшаяся правая бровь Змея сказала всё за себя. Ну конечно! Я столько раз запугивала молодых шестёрок, выходя в халате или белье, а затем шантажировала, что расскажу Эдгару. У всех мордоворотов так или иначе умудрилась отжать часы, запонки или любую другую мелочь… Не то чтобы я это делала серьёзно, скорее, это было для меня единственным «хобби» в той золотой клетке, в которой приходилось сидеть.

«Получай, Карина, за своё хобби!» — насмешливо пробормотал внутренний голос.

Хотелось стенать и плакать, но я не имела на это права. Вместо этого я круто развернулась на пятках и рванула в квартиру, бросив презрительное:

— Тогда, Змей, я очень надеюсь, что вы не переврёте ситуацию, а расскажете нормально, что здесь произошло. В противном случае я запомню, из-за кого у Барона было плохое настроение.

— Непременно, — бросили мне в спину.

Я же с колотящимся сердцем зашла в подъезд, а затем рванула по лестнице вверх и в квартиру. Собственный пульс грохотал в ушах. Та-а-ак, у меня минуты, только минуты на то, чтобы подготовиться к Эдгару в гневе. Что делать? Я схватилась за голову, по словам прокручивая диалог с охраной. Итак, убедила их, что это был чуть ли не бомж. Случайная встреча с побирающимся прохожим в спальном районе… да мало ли. Конечно, шестёрки наверняка отметили, что Ник выглядел нормально, но я буду настаивать на этом, иначе всё полетит к шварховой праматери. Так, что ещё? Ах, перед выходом из дома я должна была набрать охрану, но от меня у них нет входящих… а у меня исходящих. Можно списать на то, что не дозвонилась, но нужны исходящие! Холодными от пота руками я стряхнула коммуникатор, сделала дозвон на первый попавшийся номер и тут же скинула, а затем подсоединила браслет к ноутбуку. Та-а-к, теперь поменять номер, кому звонила, это проще простого, в контактной книге сделаю на номер название «Охрана», а со временем сложнее. Тут надо подправить файлик. Двадцать одна минута назад пойдёт? Пойдёт!

Экономя драгоценные секунды, я рванула выполнять работу.

Я нажала последнюю кнопку ровно тогда, когда коммуникатор загорелся входящим сигналом. Пришлось сделать несколько глубоких вдохов и выдохов, чтобы призвать сердцебиение к спокойствию. Я должна выглядеть как никогда расслабленной. О, Вселенная, как мне нужен кусочек того холода, в котором я сидела все эти дни!

— Да, Эдгар? — Мой голос прозвучал на удивление спокойно.

— Кари, что за хрень творится?! Почему твоя охрана рассказывает, будто ты бродишь невесть знает где и обнимаешься с какими-то мужиками?! — не здороваясь, взвыл муженек в законе.

— Потому что они сами засели в кафе общаться, вместо того чтобы брать трубку и сопровождать меня, — ответила я. Нет, если на меня нажаловались, то идите лесом. Вас Эдгар уволит как бесполезных идиотов, а меня на фоне ревности и убить может. — Я звонила, они не взяли. Флаер тоже стоял над окнами абсолютно пустой, а меня тошнило. Я вышла подышать свежим воздухом и, смею заметить, больше десяти шагов от подъезда не делала.

— Да-а-а? А обнимашки с каким мертвецом у тебя были? Учти, найду — он труп!

— Ох, Эдга-а-ар… — протянула я, тщательно стараясь скрыть нахлынувшую панику. Надо успеть сломать камеру над подъездом! — Ну какие ещё обнимашки? Ты же знаешь, что я терпеть не могу, когда меня трогают, особенно в последнее время. Там какой-то несчастный пирожки втюхивал, вот и всё. Твоя охрана очень не хочет делать вид, что так опростоволосилась, вот дружно и врёт. Поверь, этот инцидент вообще не стоит твоего внимания.

— Да? — уже спокойнее, но всё ещё с рычащими нотками сказал Эдгар. — Ладно, приеду — проверю. Жди меня скоро.

— Ну конечно.

Я разорвала связь и вновь рванула вниз, теперь уже для того, чтобы вытащить карту памяти и как следует раздробить внизу камеру, которыми буквально месяц назад оснастил Аппарат Управления Таноргом весь наш район.

«Это всё хулиганьё, мальчишки. Ну какая камера в спальном районе продержится дольше недели?» — пробормотала я, заканчивая свой вандализм.

К счастью, никто из соседей не выходил и не заходил в подъезд. В следующую минуту я вновь рванула к компьютеру и, вспомнив о «работе», которую поручил Эдгар, выполнила несколько его заказов. Намеренно криво. Чтобы попали под автоматические системы мониторинга. Пускай у Эдгара голова болит о чём угодно, только не о Никите.

Секунды утекали сквозь пальцы. У меня получилось отправить четыре платежа, прежде чем из прихожей раздался звонок.

Глубокий космос! Надеюсь, я успела…

По пути к двери я скинула спортивный костюм, в котором носилась всё это время, и прямо на бельё накинула шёлковый халат. Провела мокрой расческой по волосам. Эдгар не должен видеть моего беспокойства или нестандартного поведения. Я должна выглядеть для него обычной. Как можно более обычной.

— Что так долго? — бросил мужчина, заходя в квартиру.

И хотя он не пытался показать своей ревности, окатив меня взглядом с головы до ног, Эдгар тут же метнулся в гостиную, а затем заглянул в спальню, кабинет и кухню, словно бы я могла где-то спрятать любовника.

— Так я мылась. Вот, только из душа. — Я выразительно тряхнула чуть влажными волосами.

— А-а-а… мылась. — Этот ответ мужчину успокоил. Я часто моюсь, это норма вещей. — Так, мне какую-то чушь Змей в уши налил, Молоток и Буйвол лепечут что-то несвязное, а камеру в подъезде, как назло, шпана разбила. Расскажи мне всё нормально.

И посмотрел на меня. Не зло, но с подозрением. Я же честно смотрела в ответ, фокусируя взгляд на крупной, поросшей тёмной щетиной квадратной челюсти Эдгара. Когда-то я считала такие черты лица суровыми и привлекательными, а сейчас молилась на то, чтобы по скулам не прокатились желваки.

— Да ничего особенно не было. — Я взялась за полы халата, поправляя его и переводя внимание на себя. — Какой-то малолетка предлагал купить у него пирожки. Вся история.

— А то, что ребята вразнобой утверждают, будто он тебя лапал?

Как и следовало ожидать, взгляд Эдгара почти сразу переместился на мою грудь.

— Да врут всё. Им показалось, он коробку протягивал.

— Ясно...

— Да и вообще, дотронься до меня посторонний, ты же знаешь, какая у меня обычно реакция тела. Смотри, кожа чистая абсолютно. — Я закатала рукава халата, показывая гладкие бежевые предплечья.

Эдгар схватил меня за одно, затем за другое… о том, что что-то пошло не так, я догадалась лишь тогда, когда он неожиданно схватил меня за узел халата и подтянул к себе, одновременно шумно вдыхая воздух у уха.

— М-м-м… Кари, принцесса моя, как же я по тебе соскучился, — промурлыкал мужчина, а у меня внутри всё сковало льдом.

— В смысле «соскучился»? Мы же вот только на днях виделись.

— Так то ты была замороженная, как рыба, — продолжил Эдгар, развязывая на мне пояс и просовывая одну из лапищ под одежду. — А сегодня ты какая-то другая… Живая, что ли. Не могу объяснить. У тебя так глаза сияют, ух! Хочу тебя, принцесса. Прямо сейчас. Вот такую, после душа с горящими щеками...

Ладонь Эдгара легла мне на живот, а меня буквально парализовало от страха.

— Не надо, — только и смогла я выдавить в ответ.

— Почему? — нахмурился Эдгар.

— Я… у меня работы много.

— К швархам работу. Я твой босс, я отменяю её. Хочу свою жену здесь и сейчас. — В голосе мужчины появился металл. — Или я чего-то не понял с тем бомжом и он тебе милее, чем собственный муж?!

К счастью, отвечать мне не пришлось. Экран коммуникатора Эдгара засветился зелёным светом входящего звонка. Мужчина с раздражением попытался стряхнуть входящий, но неудачно. Сенсорный экран — вообще штука менее удобная, чем кнопки. Вместо того чтобы сбросить абонента, он включил связь на полную громкость.

—  Уважаемый клиент, ваша последняя транзакция была заблокирована в рамках наших мер по предотвращению финансовых мошенничеств и обеспечению безопасности счетов, — заговорил мерный электронный голос, от чего Эдгар напрягся, а я впервые за последние минуты вдохнула глубже. Ура! Сработало! — Последнее поступление от… — последовал набор цифр и дата, — не соответствует типичному шаблону финансовой активности наших клиентов. Просим подъехать в офис с документами, удостоверяющими личность, и справкой из налоговой об уплате налога Аппарату…

Эдгар сбросил звонок и утробно зарычал.

— Какого кратера?!

Я зажмурилась, ожидая, что на меня сейчас обрушится гневный поток речи, но, видимо, свыше меня кто-то благословил, потому что Эдгар не подумал, что это моя ошибка.

— Так и знал, что рано или поздно они прикопаются. Как только вышли?!

— А… ты знаешь, какой это из твоих счетов? За что оплата?

Эдгар посмотрел на меня как на умственно отсталую.

— Конечно знаю! Это оплата за последнюю партию гранат. Клиент хотел скидку, но я упёрся. Полагаю, что я продал слишком дорого и клиент в отместку решил подложить мне вот такой сюрприз, намекнуть в банк, что деньги из теневого бизнеса. Оплату-то переводила ты через «Эхо», там всё должно быть чисто…

Пульс стоял в ушах. Я лишь медленно кивнула, радуясь, что Эдгар не подумал на меня. Отлично, разругается с клиентом, меньше будет изготавливать оружия. Мне только лучше от этого.

Эдгар говорил что-то еще, злился, но я ничего не слышала за навалившимся облегчением. Во-первых, удалось спасти Никиту и от охраны, и от ревнивого Барона Веги. Во-вторых, даже удалось подгадить Эдгару так, чтобы он этого не понял.

Я сочувственно кивала и ждала, когда муж в законе наконец-то покинет квартиру. И лишь когда входная дверь захлопнулась за ним, съехала по стенке, чувствуя, что от стресса ноги уже не держат.

Получилось. У меня получилось обмануть Эдгара. Теперь надо лишь подчистить информацию о транзакциях так, чтобы на меня ничто не указывало. Дрожащими пальцами я потянулась к ноутбуку.

Глава 9. Будущий король

Никита исчез с радаров. Честно говоря, я была этому бесконечно рада. Если бы он появился перед глазами Эдгара, я не представляю, чем бы это могло закончиться.

Глупый, глупый мальчишка! Вообразил, что может вытащить меня из этой дыры. Честный, наивный… и совсем не имеющий жизненного опыта. Ну кто же лезет в драку с тремя огромными верзилами, да ещё и вооружёнными? Как так можно?! Надеюсь, полученный жизненный урок он запомнит надолго и больше не будет ко мне приставать.

Три дня Эдгар вообще не появлялся и не писал — ездил с документами в банк, как я выяснила ненароком у Молота. А затем завалился счастливый и пьяный со словами, что «всё на мази» и у него купили крупнейшую партию «агоний» за всё время существования бизнеса. Судя по тому, как тревожно переглядывалась охрана, я понимала, что на Веге вот-вот должно что-то произойти. Что-то воистину грандиозное.

Эдгар увеличил мою охрану с двух человек до четырёх, но таинственно улыбался. Зло как-то. И при этом его глаза горели лихорадочным блеском. Я бы сказала, что он принял дозу, но прекрасно знала, что Эдгар ни за что на такое не пошёл бы. Да и меня всегда держал как можно дальше от наркотиков. Напиться — сколько угодно, доза — никогда. Это было его жизненным кредо, которому он следовал много лет. Барон оружия слишком сильно любил себя и свой бизнес, чтобы рисковать подсесть и стать зависимым от кого-то.

Поведение Эдгара выглядело настолько странным, что я перестала анализировать, что с ним происходит. Тем более что очередной звонок в дверь ближе к вечеру заставил меня нервничать ещё больше, чем раньше.

Заплаканная Мирослава, которая, по идее, должна была испытывать ко мне сильнейшую неприязнь, буквально ворвалась в квартиру и устроила обыск.

— Карина, открой! Карина! Это Мирослава! Где он?! — рявкнула она, врываясь в святая святых — мой кабинет.

— Кто?

Я даже не сразу поняла, о ком идёт речь.

— Ник, выходи, или я сейчас тебе задницу надеру и не посмотрю, что ты на голову выше меня! — продолжала орать эта ненормальная.

Однако, убедившись, что её брата нет, она всё же повела себя чуть адекватнее:

— Извини меня, пожалуйста. Я была уверена, что Никита здесь, у вас роман, и вообще…

— У нас не было никогда романа. Я сделала всё, чтобы он от меня отстал.

А затем по какой-то неведомой логике меня назвали проституткой. Это была та ситуация, в которой хотелось и смеяться, и рыдать одновременно. Мир вокруг будто бы сошел с ума. Я даже подумала, что соседка сама решилась на употребление «амброзии», настолько нестабильной она выглядела и такую чушь несла.

Я потянулась, чтобы растереть живот, но гостья так выразительно уставилась на мой топ и шорты, когда за окном валил снег, что пришлось признаться:

— Терпеть не могу одежду. Она душит меня. Когда я надеваю вещи, то не могу работать. Мешает.

— О-о-о… понятно.

— Что тебе понятно? — с раздражением сказала я, отдавая себе отчёт, что придётся в третий раз за утро идти в душ. — Вы, геймеры, надеваете на себя всю эту отвратительную синтетику и потеете в ней часами, ад какой-то. У меня чесотка от одного только взгляда на ваши костюмы.

— Ну… наверное, мужчин удобнее обслуживать голой.

— Чего? Какое ещё обслуживание мужчин?!

— А ты разве не эскортница?

— Кто?!

Оказалось, в нашу последнюю встречу в «Кибертитанах» я немного перегнула палку и Мира была уверена, что я работаю в эскорт-агентстве.

«Ох, да лучше бы я была ночной бабочкой, чем женой в законе теневого владельца поставщика оружия!» — так и хотелось воскликнуть, но я не могла. Я не могла рассказать Мире или кому-либо другому правду о своей жизни, о том, как Эдгар вовлёк меня в криминальный мир. Вон рассказала Нику — и теперь горько жалею! Таких светлых и добрых человечков, как Мирослава, а она именно такая, нельзя вовлекать в теневую сторону Веги. Их эта правда разрушит либо потому, что они будут бороться со злом и проиграют, либо, что ещё хуже, потому что бороться не смогут, а внутреннее чувство справедливости сломает. Я смотрела на очаровательную соседку с двумя милыми косичками и думала о том, что я во всём виновата. В том, что она нервничает, и в том, что я стала для её брата навязчивым желанием.

Слово за слово выяснилось: Мирослава была уверена, что у нас с Никитой роман; что я пеку ему те самые булочки, которые он приносил домой; сама Мира понятия не имеет, что брат подрабатывает вышибалой, но самое главное — Ник вот уже как три дня пропал!

Я бы и дальше её расспрашивала, но коммуникатор на запястье завибрировал — Эдгар сказал, что охрана занесёт лекарства. Наконец-то!

Я выпила сразу несколько антигистаминных и открыла ноутбук, чтобы попробовать отследить, в каких местах Ник был в последний раз. Вега, к сожалению, не Танорг — большинство людей вместо банковских карт предпочитали пользоваться анонимными финансовыми чипами, но всё равно кое-какие идеи были. Так, Ник учился на Танорге — архитектурный или Полицейская Академия — неважно. В любом случае, он обязан был регулярно показываться на планете. Мне практически сразу пришла в голову идея взломать базу данных космических лифтов и посмотреть, когда и в какую сторону кабиной пользовался Никита.

Пальцы привычно скользили по клавишам, время размылось, оставляя наедине только меня и экран компьютера. Я переключалась между различными серверами, пытаясь собрать пазл местонахождения Никиты, одновременно выполняя привычные хакерские задачи для Эдгара. Это была рутина, которую я могла выполнять, почти не задумываясь, но сегодня каждое действие казалось омрачённым тенью беспокойства о Нике.

Обновила прокси-сервер, проверила логи безопасности, открыла официальный сайт орбитального вокзала спутника. Секунды ушли на то, чтобы определить, на каком движке написан сайт и как выйти на интерфейс для сотрудников вокзала, а не для обычных пользователей. Затем некоторое время ушло на то, чтобы самописная программка подобрала пароль. Ещё полчаса — выбрать из всех имеющихся логинов тот, который имеет доступ к таблице с персональной информацией о клиентах.

Оставались считанные минуты, чтобы найти нужные строки в базе данных, как работу прервала громкая трель входной двери. Увы, у меня даже сомнений не было, кто пришёл.

— Ах, уязвимость в системе, как же не вовремя! — зло выругалась я, поспешно сворачивая все окна.

Эдгар не имел привычки лезть на мою территорию, но спокойно мог перегнуться через подлокотник кресла и посмотреть, как я работаю, и даже потребовать пояснить то или иное действие, чтобы потом прихвастнуть в присутствии своих клиентов, какая у него гениальная жена. Быстро всё закрыв, я направилась в прихожую.

От Эдгара разило алкоголем и каким-то неистово нездоровым возбуждением. Короткие волосы против обыкновения были взъерошены, дорогая кожаная куртка распахнулась, а под ней виднелась перекосившаяся, неаккуратно заправленная в штаны рубашка. Губы то растягивались в улыбку, то превращались в жёсткий оскал.

— Начинается! — воскликнул мужчина, с трудом держась на ногах и опираясь одной рукой на стену, а второй — опасно взмахивая бутылкой с алкоголем.

— Что начинается? — не поняла я, но машинально сделала шаг навстречу.

Не то чтобы я волновалась за Эдгара, просто не хотела, чтобы он разбил тару. Мне же потом осколки собирать и ноги резать. Мужчина воспринял этот жест по-своему и с хохотом сграбастал в объятья.

— Начинается-начинается-начинается! — подхватил он словно песню, развёл мои руки в стороны и принялся танцевать не то вальс, не то сальсу. Меня обдало перегаром. — Нарики решили захватить Вегу!

— Что? О чём ты? — Я старалась подкорректировать движения Эдгара так, чтобы злосчастная бутылка не вписалась в стену.

— Переворот на спутнике!

— Какой ещё переворот?

— Самый настоящий. Государственный. Вега объявит о том, что откалывается от Танорга. Формально вся власть будет у наркокартеля, Зелоса и олимпийских богов, но мы-то понимаем, у кого власть будет на самом деле. У того, кто предоставит им оружие. Мы установим собственную власть и правила, теневой мир спутника уже живёт по нашим правилам, а так будут подчиняться все. Безропотно! Мы выгоним засланных роботов от Системной Полиции, снабдим бластерами и гранатами любого, кто этого пожелает, а все финансовые потоки будут в наших руках. А если здесь проживают родственники богатых таноржцев, то их ещё можно будет доить на деньги. Ты и я станем королём и королевой Веги! Принцесса, ты довольна?

Я вздрогнула. Он ведь это несерьёзно, правда? От перспективы, которую Эдгар нарисовал, начало мутить и предательски зудеть тело. Я посмотрела в глаза мужчины напротив, которые показались неожиданно трезвыми. И всё же выдохнула:

— Эдгар, ты пьян.

— Да, пьян. — Он даже отрицать этого не стал, но… внезапно сощурился. Благодушное настроение исчезло мгновенно, голос стал жёстче: — Ты не ответила, Карина. Ты станешь женой самого могущественного, влиятельного и богатого мужчины на Веге. Ты довольна?!

Его глаза заблестели холодным огнем, улыбка стала ещё шире и ещё более угрожающей. Во взгляде мелькнуло нечто такое, что от страха все волоски на теле встали дыбом. Эдгар был как разгорающийся шторм, предвестник катастрофы, которая обрушится на нас обоих.

Голос пропал.

— Карина, ответь, ты счастлива?! — На этот раз Эдгар рявкнул так, что заложило барабанные перепонки.

Сердце неистово билось в груди, рискуя проломить рёбра. Мужская рука сжимала моё запястье с такой силой, что я была уверена — синяк потом будет сходить неделю, не меньше.

— Кари, ответь!

— Д-да… к-конечно.

Это были два моих самых сложных слова за всю жизнь. Ужас буквально стыл в жилах, собственные ноги, как и руки, превратились в лёд. Обычно в периоды приступов казалось, что я горю, но сейчас ощущение было такое, будто меня по шею закопали в вечную мерзлоту.

Эдгар же запрокинул голову, закружил нас сильнее и расхохотался, перемежая пугающе булькающие звуки с пьяными словами:

— Кари, моя Фича, моя уникальная девочка… Неповторимая… Гениальная… Красивая так, что в паху всё сводит, когда на тебя смотрю… Я оторву голову любому, кто посмеет тебя тронуть… Ты только моя, Фича... Это всё ты, благодаря тебе я Барон… Если бы не ты, то не было бы у меня всего…

Под заплетающийся бред я направила Эдгара в спальню, уложила на кровать прямо поверх одеяла и легла рядом. В штанах Эдгара чувствовалось возбуждение не меньшее, чем в его речи, но я рискнула. Зная мужа в законе, я бы сказала, что, несмотря на эрекцию, Барон оружия был не в том настроении, чтобы заниматься сексом. В данную секунду его больше всего радовала и пьянила любовь всей его жизни — Госпожа Власть, с которой мне точно не тягаться.

Эдгар схватил меня в охапку, начал тискать, говоря о том, как сильно меня хочет.

— Так бы тебя нагнул на четвереньках, знаешь, — озвучивал он свои извращённые фантазии. — И выпорол бы… Да, чтобы ты знала, что только моя.

— Девушку пороть будешь?

— Что?

— Другую девушку, а я смотреть.

— А, да, конечно… Тебя нельзя пороть, у тебя нежная кожа… Но как же это хочется сделать с тобой!

— Тогда засыпай и представляй себе.

Постепенно мужское бормотание становилось всё тише и тише. Я позволяла себя трогать, терпя нескончаемый зуд кожи, и ждала, когда он уснёт.

На улице давно стемнело. Серебряное сияние шахт космических лифтов привычно проникало сквозь оконные стёкла и слабо очерчивало предметы в спальне. Я лежала на роскошной, отделанной шпоном кровати с мужчиной, который пообещал мне целый спутник в подарок, и чувствовала лишь бесконечный страх.

Один, два, три, четыре…

Секунды вяло перекатывались, но я упорно продолжала считать, вслушиваясь в мужское дыхание. Кто сказал, что счёт успокаивает? Вселенная, да у меня сердце колотится и сбивает с ритма!

Наконец дыхание Эдгара стало мерным. Я сняла его ладонь со своей ягодицы и соскользнула с кровати. Накрыла одеялом. Скорее машинально, чем из-за реальной заботы. Эдгар всегда очень высоко ценил такие вот жесты внутри своего «маленького» бизнеса, говоря, что только поистине преданные люди проявляют внимание бесплатно.

Стараясь не издавать ни единого лишнего звука, я проскользнула в ванную и заперлась. Теперь надо было решить, что же делать. То, что сказал Эдгар, вызывало у меня не то что панику — первобытный ужас. Если хотя бы часть из того, что наговорил Барон оружия, — правда, то совсем скоро польются реки крови. Я не вчера родилась и прекрасно знаю, что любой государственный переворот сопровождается гражданской войной. Если Эдгар кого-то снабдил, то он знает наверняка, а это означает…

Я тряхнула головой, запрещая себе думать, что будет дальше. Это не твоё дело, Карина. Для этого есть специальные организации. Да, точно! Надо попробовать дозвониться в СПТ[1] и сообщить о готовящемся теракте! Стоило взгляду опуститься на экран, как он загорелся светом. Звонок, и с неизвестного номера.

От страха, что звук может разбудить Эдгара, я приняла вызов быстрее, чем подумала.

— Да?

— Это Никита. Карин, умоляю, спустись из квартиры. Выйди ненадолго. На этот раз здесь нет никакой охраны, я всё проверил.

[1] СПТ — Системная Полиция Танорга.

Глава 10. Апокалипсис

— Тебе одного раза мало было?! — зашипела я на Никиту и рванула за рукав подальше от подъезда. В темноте сложно было внимательно рассмотреть его лицо, но сердце радостно ёкнуло, стоило услышать такой родной голос.

Коммуникатор показывал три ночи — в это время спальный район обычно пустел, но тревога всё равно не отпускала. Мы почти бегом прошли с Ником до соседнего дома, миновали арку и оказались во дворе соседней панельной многоэтажки.

— Ник, ты поверить не можешь, как ты не вовремя… — начала я, но мой рот неожиданно оказался занят горячим и сладким поцелуем.

Вся злость на парня и страх, что Эдгар может проснуться в любую минуту, улетучились. Вселенная… как, оказывается, я тосковала по его поцелуям!

— Кари, как же я по тебе соскучился, — отстраняясь и тяжело дыша, произнёс Никита.

— Ты очень, очень не вовремя! У меня там Эдгар спит, а ещё…

— Так ты с ним?!

В голосе Ника проснулась болезненная ревность, глаза полыхнули, но впервые в жизни я почувствовала не резко негативные эмоции и панику «что сказать, чтобы меня не подозревали в измене», а… смех. Глупенький, разве можно его на кого-то променять? По крайней мере, добровольно…

— Не с ним. Но… я должна быть при нём, — ответила обтекаемо.

Секунды бежали как сумасшедшие, и с каждой из них я рисковала быть разоблачённой всё больше и больше. А мне ещё надо подумать, как анонимно сообщить в полицию, что на Веге готовится переворот. Я тряхнула головой, прерывая саму себя.

— Неважно. Скажи мне, зачем ты приехал?

— За тобой!

— Мы это уже проходили…

— Подожди, послушай меня! Я прилетел тебя забрать!

Договорить Ник не успел, так как где-то сбоку раздались оглушительные выстрелы и полыхнуло алым. Неужели начинается?

— Куда ты меня заберешь? И как?! — горько выдохнула я, чувствуя, как от слов любимого мужчины всё сладко замирает.

Свет уличного фонаря косой полосой упал на его лицо. За то время, что мы не виделись, оно очень удачно зажило, и лишь несколько синяков говорили о том, что его избили три мордоворота. Впрочем, мне Никита нравится так сильно, что я нашла бы его симпатичным даже с разбитыми губами и сломанным носом.

— Я смотрела вчера вечером информацию по орбитальному вокзалу, хотела понять, где ты: на спутнике или планете. Космические лифты сейчас перекрыли. И вообще, Ник, сейчас грядут очень большие изменения, на улице опасно, просто спрячься…

— Знаю, потому и умоляю тебя, — стремительно перебил Ник, — пожалуйста, полетели со мной! У меня флаер.

— Что?

Я во все глаза смотрела на Никиту. Где он только личный летательный аппарат достал? Да ещё и явно усовершенствованный на герметизацию и давление, чтобы перелететь с Веги на Танорг?! Такое чудо должно стоить огромных денег… Нет, у Эдгара, конечно же, водились и такие, но у вышибалы в ночном клубе точно не должно было быть…

— Флаер припаркован вон там, в конце улицы. — Увидев моё недоверие в глазах, Ник потянул за спортивную кофту. Отсюда был виден и дом, в котором мы жили, и тёмная, освещённая лишь серебристым светом космических шахт улица. — Вон, тёмно-синий. Я друга в архитектурном выручил, и он разрешил мне воспользоваться его машиной. Ну, полетели? — Он нетерпеливо мотнул головой в сторону дороги.

— Никита, ты не понимаешь…

— Чего я не понимаю?! — вспыхнул Ник. — Что ты попала в очень плохой переплёт? Что тебя используют в криминальном мире и ты живёшь, по сути, как заложница? Какой у него на тебя компромат, Кари? Ты кого-то убила? Нет? Вот и я в это не верю! Всё остальное поправимо!

Я сглотнула. Оказывается, мой сосед куда внимательнее, чем я думала…

— Нет, я никого не убивала. Я всего лишь хакер… но я в своё время ограбила очень опасных людей, и Эдгар меня от них защищает.

— Шантажирует информацией, ты хотела сказать?! — зло выдохнул Ник почти в губы.

— Да, шантажирует. — Я судорожно вздохнула. Когда живёшь в теневом мире, уже привыкаешь одно и то же говорить настолько обтекаемыми словами, что уже сам веришь в подменённые понятия. — Если я уйду прямо сейчас, то на меня откроют охоту. Ты представить себе не можешь, какие это жестокие люди.

— Плевать. Я тебя спрячу. Да и не до тебя теперь на Веге будет, сама понимаешь.

Небо вновь опалило не то оранжевым, не то лиловым. Ветер донёс стойкий запах гари, где-то вдалеке вспыхнула сирена. Вселенная! Надо вернуться домой скорее, пока Эдгар не проснулся, и придумать убедительное враньё на всякий случай…

— Ник, пострадаешь ты, пострадает даже Мирослава.

 — Я не пострадаю, даю слово. А сестра, полагаю, уже на Танорге. Хотел её забрать, но квартира пустая. Карина, — он схватил меня за плечи и потряс, — полетели со мной! Начинается полноценная гражданская война, я не знаю почему, но у нас в Полицейской Академии уже как три месяца военное положение. Да, я понятия не имею, что будет дальше, но даю слово, что позабочусь о тебе! Выбирай, ты со мной или с ним?

Я потрясла головой, пытаясь переварить услышанное. Все эти годы я жила в тени Эдгара, замкнутая в золотой клетке его влияния и жестоких манипуляций. Я боялась каждого его шага, каждого взгляда. Но сейчас, когда все карты были брошены на стол, происходящее казалось на грани апокалипсиса. Если я не сделаю этого сейчас, возможно, больше никогда не будет шанса.

В этот момент с пронзительным свистом в небе взорвался ослепительно яркий огненный шар. Он разлетелся на сотни искр, озарив ночь светом, почти как днём. Внезапно мир вокруг погрузился в хаос. Бесконечный миг я думала, что же делать дальше. Эдгару будет не до меня, это точно.

Сейчас или никогда.

— Я с тобой!

— Тогда бежим!

Лицо Ника озарилось улыбкой, он схватил меня за руку, но не успели мы сделать и десятка шагов, как земля задрожала под ногами, словно живая. Ещё прыжок — и носок моего кроссовка зацепился за стремительно расползающуюся трещину. Меня как будто кто-то с силой дёрнул вниз. С громким «ауч» я упала. Никита в последний момент смягчил удар, не дав приложиться лицом о землю, но на это были потрачены драгоценные секунды. А когда я подняла взгляд — перед глазами блестели лакированные носки остроносых ботинок.

Слишком знакомые носки.

 — Так-так-так, и куда ты собралась, моя милая?

Тело мгновенно окаменело.

Эдгар говорил вроде бы тихо, но его голос магическим образом заглушал царящий шум и гам вокруг и даже моё грохочущее сердце.

— Эдгар, это…

Мозг привычно зашелестел, пытаясь придумать вменяемое оправдание. За последние годы такое поведение стало инстинктом сродни инстинкту самосохранения.

— Прекрати, Фича. — Эдгар скривился и пнул ботинком Ника, который тут же застонал. Только сейчас я обратила внимание на алый рукав его куртки…

Что? В него стреляли?!

— Ты думала, я такой наивный идиот, что поверю в историю с двумя чашками кофе на журнальном столике и последовавшую почти сразу же бредятину о бомже?! — Его ноздри затрепетали, а лицо побагровело.

Несмотря на царящий вокруг хаос, ярость Эдгара как будто отрезала нас от внешнего мира. Создала свой мыльный пузырь.

— Да, Карина! Я верил тебе, как слепой олух, как глухонемой дебил, как лопух какой-то… Поверил насчёт чашек, поверил и насчёт случайного прохожего, хотя напрягся, но знаешь, что тебя сдало? Транзакции в банке. Сотрудник показал выписку, и я подумал, что даже в самом болезненном, самом ужасном состоянии за пятнадцать лет ты не дала маху ни разу, а тут вдруг на тебе! Моя идеальная Фича ошиблась! И не разово — подряд шли несколько крупных переводов через одни и те же виртуальные кошельки. Представляешь?

Представляла… уж я-то представляла.

Болезненная гримаса исказила лицо Эдгара. Он задумчиво снял с предохранителя свою «агонию». Я мысленно попрощалась с жизнью.

— Моя лучшая во всём, самая восхитительная хакерша зачем-то меня подставила… — Барон привычно почесал стволом пистолета подбородок. Я бы всё отдала, чтобы дотянуться и выбить оружие из его рук, но, увы, с отбитыми коленками и из позы лёжа этого не сделаешь. Я всё же собрала силы и, кряхтя, принялась собирать конечности. Эдгар продолжал смотреть на меня с насмешкой.

— Я вот и подумал, а почему, собственно, моя безупречная Фича могла ошибиться? Неужели специально? — продолжил размышлять вслух Эдгар. — Я же так о ней заботился всё это время, поселил в шикарную квартиру с великолепной мебелью и ремонтом…

— Ты посадил меня на цепь! — зло прошипела я.

— Всего лишь приставил охрану и просил не гулять одной.

— Ты шантажировал меня…

— Защищал от самой же себя, чтобы ты не наделала глупостей, — отмахнулся Эдгар.

— Босс, земля ходуном ходит. Надо бы валить, да и я видел нескольких подозрительных типов у подъезда… — вмешался Змей, но одного строгого взгляда Эдгара хватило, чтобы тот замолк.

— Ты неблагодарная дрянь, Карина, которая никогда не ценила того, что я делаю. Ну что ж, не хотела по-хорошему, будет по-плохому. Для начала я пристрелю твоего молокососа-любовника, — сказал Барон и наставил «агонию» на начавшего подниматься Никиту.

Он что?!

Быстрее, чем я сама поняла, что делаю, я рванула и встала между Эдгаром и Ником, закрывая собой последнего.

— Нет, стой, не надо! Я всё сделаю, не стреляй! — воскликнула, стараясь перекричать какой-то гам голосов, раздавшихся позади.

— Отойди-и-и! — взбеленился Эдгар.

Тёплая рука легла мне на поясницу, и внезапно бархатистый голос прошептал на ухо:

— Кари, отойди, пожалуйста. Я не хочу, чтобы тебя задело.

И от этих слов внутри почему-то резко стало так больно, будто кто-то крючья в мясо вонзает, но я упрямо мотнула головой.

«Нет! Ни за что! Он же тебя убьёт!»

— Отойди, женщина, или я за себя не отвечаю! — взревел Барон Веги.

Жилка на шее Эдгара пульсировала, костяшки пальцев побелели, но я знала, что в меня Барон стрелять не станет. По крайней мере, не сейчас. Да, я предательница, но я слишком ценна для него, если говорить о мозгах.

«Агония» смотрела на нас своими тонкими трубками, объединёнными в один толстый ствол. Говорят, сам выстрел из оружия несущественен по уровню боли, а в состоянии шока его и вовсе можно не почувствовать, ведь пули крайне малы. Боль начинается тогда, когда многочисленные микрочастицы проникают в кровоток и начинают рвать органы изнутри. Даже одна пуля — это смертельно, потому что она настолько мала, что её невозможно вытащить. Эдгар гордился тем, что придумал и поставил это зверское оружие на поток.

— Босс, если хотите, я сам прихлопну этого мальчишку, но нам бы сматываться… — пробасил сзади кто-то «добрый». То ли Кузнец, то ли Гвоздь, я на слух не разобрала.

— Не-е-ет, запрещаю его трогать! Я сам! Будет всем уроком, как прикасаться к моим вещи. Карина, брысь!

Вместо того чтобы отойти, я позорно зажмурилась, ожидая выстрела.

Три, два, один…

А затем произошло что-то воистину страшное.

Небо озарилось жидким огнём, и мир внезапно затрясся от оглушительного взрыва. Все вокруг начало бешено кружиться в хаотичном вихре огня и дыма. Дом, в котором я жила последний год, словно картонный домик принялся обваливаться секция за секцией. Жуткое зрелище. Время как будто застыло. Мощная ударная волна горячего воздуха, пыли и какой-то гари бесцеремонно вновь швырнула меня об землю. Боль от удара перехватила дыхание, а вихрь пыли и осколков застлал глаза. Саднило всё тело. Ощущение было такое, будто с меня живьём сдирают кожу. Что-то происходило, слышались крики и ор, сквозь густую серо-сине-зелёную завесу дыма мелькали языки пламени.

Прошла целая вечность, а может, минута или две, прежде чем я услышала такой далёкий и такой родной голос Никиты, а затем увидела его перепачканное кровью и сажей лицо.

— Карина, ты где? Карина?

— Здесь.

На удивление, собственный голос прозвучал хрипло и слабо. А ещё я не чувствовала ног.

— Бескрайний космос! Карина! — нервно воскликнул Ник, и послышались звуки ударов. — Шварх, тебя придавило… Сейчас пригоню свой флаер и попытаюсь поднять эту плиту.

— Не надо. — Я дотянулась до его рукава и посмотрела в такие любимые глаза. — Беги.

— Я тебя не брошу.

— Беги! — на этот раз получилось рычаще. Взгляд упал на пропитавшийся кровью рукав Ника, и я мысленно поразилась, как с такой раной он вообще пытался меня вытащить из-под завала. — Всех расшвыряло, но с минуты на минуту люди Эдгара нас найдут. А уж флаер они точно заметят, будь уверен. Беги!

Ник посмотрел на меня растерянно.

Секунда-другая, и слух выцепил далёкое: «Где эта стерва?! Быстро прочешите здесь всё!» Мы оба вздрогнули. Никита всё ещё сидел на корточках передо мной и пытался что-то сместить. Я судорожно вздохнула. Нет, так не пойдёт… Если нас сейчас найдут, то я не прощу себе этого. Ник должен жить во что бы то ни стало.

— Ник, послушай, — сказала, поймав его взгляд. — Со мной всё будет хорошо. Честное слово. Я… так и не сказала тебе, но я очень тебя люблю.

— Я знаю, — коротко ответил мужчина передо мной и сжал зубы, трогая какой-то провод сбоку.

— Так если знаешь, уйди, пожалуйста. Спасись хотя бы ты. Сделай это ради меня, если действительно любишь.

— Ищите их! Они где-то здесь! Не могли уйти далеко! — орал Эдгар уже совсем близко.

— Беги, — попросила я Ника в третий раз, ни на что не надеясь, но он неожиданно сказал одними губами: «Я обязательно за тобой вернусь».

Затем он медленно поднялся и, придерживая повисшую плетью руку, побрёл прочь. Густые клубы дыма практически сразу заволокли его фигуру, и я с облечением закрыла глаза.

Боль разливалась во всём теле как кипящая лава, но я старательно её игнорировала, стараясь не думать, насколько серьёзно меня придавило. Если умру — так тому и быть, в любом случае, это всё равно приятнее и быстрее, чем мучения после «агонии». А ещё через неполную минуту один из мордоворотов Эдгара завопил над моим ухом:

— Босс, я нашёл!

— Отлично, я сейчас подойду, — раздался злорадный голос Эдгара, но затем он сменился на какой-то растерянный: — Шварх! Скорую, скорее!

— Какую скорую, босс, это же Вега…

— Дока, идиот, переноску и медицинскую капсулу! Пять минут, или я всех вас расстреляю из «агонии» в упор! Слышали?!

— Да, босс!

«Ну да, мразь, ты не дашь мне умереть так легко», — с горечью подумала я.

Внезапно всё перед глазами стало белым, затем — тёмным. Оглушительная тишина заполнила мои уши, и я потеряла сознание.

Глава 11. «Новая» жизнь

Я очнулась не то в каком-то подвале, не то в бункере. Судя по тому, что до меня не доносились звуки происходящего на спутнике — а когда здания рушатся, это происходит далеко не беззвучно, — всё же в бомбоубежище. И оно явно являлось складом оружия Барона… так как за самой пресловутой железной решёткой возвышались ряды стеллажей с характерными ящиками и коробами. Воздух был прохладным и слегка влажным, в нём витал запах металла, масла и медикаментов. Моё новое укрытие встретило низкими сводами, неотёсанными стенами и редкими лампами, подвешенными на проволоке, едва дающими свет.

А ещё вместо кровати из шпона и шёлкового одеяла я лежала на надувном матрасе прямо на полу с катетером в вене. Спортивные штаны, в которых выбежала на улицу, были задраны, из-под них виднелись бинты. Приблизительно так же выглядели руки и, как я догадывалась, лицо.

Ну что ж, не пятизвёздочный отель и не личные апартаменты, зато всё честно и не оставляет никаких иллюзий. Я пленница Эдгара. Живая. Даже не знаю, хорошо это или плохо.

Тело отдавало непривычным онемением, но в целом слушалось. Боли, удивительнее всего, не было. Я бросила взгляд на капельницу…

«Витроксилин, этеризон, амброзия…»

От последнего слова я чуть было не икнула, торопливо вынула иглу из катетера и, превозмогая головокружение, села.

Тишина… как непривычно. А, нет, показалось, судя по писку, раздавшемуся откуда-то из-за многочисленных стеллажей, а вместе с ним и бормотанию:

— Я же говорил, что как только проснётся, мы поймём…

Меньше чем через минуту появился хмурый Эдгар с моим доком. Гремя гигантскими доисторическими ключами, Барон открыл клетку:

— Сиди смирно и не учуди очередной дичи, — жёстко сказал тот, кто ещё недавно называл меня женой, а теперь держал словно животное в убогой клетке. — Док, можете заходить.

Не знаю, для кого была последняя фраза, но Аристарх Валхаров перешагнул порог на секунду раньше. Поджав губы, он первым делом пощупал мой пульс, прицепил пульсоксиметр на палец и принялся разматывать бинт на правой щиколотке. Я с безразличием посмотрела на работу дока и перевела взгляд на Эдгара:

— Что? Боишься, что от тебя сбегу? — с насмешкой кивнула на слегка заржавевшие прутья. Ну не могла я воспринимать их адекватно, в конце концов, я родилась и прожила шестнадцать лет на Танорге — передовом Мире Федераций в технологическом плане.

— Да, решил не рисковать и не ставить лазерную решётку. Это для тех, кто не пытается бежать и не взламывает все системы подряд. Для такой, как ты, вон даже замоксмог раздобыть без цифровой составляющей. Ни голосового подтверждения, ни биометрии — попробуй взломай. — Его лицо исказилось в насмешливом оскале.

Тем временем Аристарх размотал одну мою ногу, обработал какой-то пеной и принялся заматывать обратно. Я бросила индифферентный взгляд на конечность и вновь посмотрела на Эдгара. Мне было всё равно. Действительно безразлично собственное тело. Ничего не болело — а это главное.

— А «амброзией» накачал ради того, чтобы была послушной? — фыркнула я, не удержавшись.

— Чтобы вела себя смирно! — внезапно рявкнул Эдгар и зло рванул на себе волосы. — Вселенная, Карина! Я не понимаю, чего тебе было недостаточно?! Я любил тебя, осыпал подарками, защищал. Я делал всё, чтобы ты была счастлива! Какого шварха ты предала меня и выбрала этого нищего беспородного щенка?! Ну в чём, просто в чём он лучше меня, а?

«Во всём», — подумала про себя, но ответ явно не требовался. Эдгар вновь вцепился обеими руками в волосы и принялся резко ходить вдоль клетки.

— Итак, Кари, слушай меня внимательно. Отныне ты живёшь здесь. Эта клетка — лучшее, что я могу теперь тебе позволить.

Я горько хмыкнула. Мне, честно говоря, было плевать, что одна камера заменяется на другую, но Барон понял хмык превратно:

— Да, дорогая. Ты меня предала. Хорошенькие трёхкомнатные квартиры полагаются только послушным девочкам, а не злостным лгуньям. И это я ещё никак тебя не наказал за то, что из-за тебя пришлось потратиться на взятки. Банк, знаешь ли, вцепился в меня когтями из-за тех транзакций. В любом случае. — Мужчина резко взмахнул рукой. — Теперь ты будешь жить здесь, привыкай. Это мой склад оружия, как ты могла догадаться. На Веге нет места безопаснее, чем этот бункер, и отсюда ты точно не сможешь сбежать, даже не пытайся.

— И зачем я тебе? — вырвалось непроизвольно.

— За тем же, зачем и всегда, — оскалился Барон. — На Веге происходят глобальные изменения. Ты не захотела стать моей королевой, а значит, будешь обсуживающим персоналом.

Он мотнул головой куда-то в сторону, и только сейчас я обнаружила простой письменный стол, ноутбук и самый обыкновенный стул за пределами клетки. Рабочее место явно было собрано наспех, судя по тому, как криво и неудобно был повёрнут соседний стеллаж. Прямо над ноутбуком висела видеокамера, а в столешницу было вмонтировано железное кольцо, через которое была пропущена цепь наручников. Я перевела оторопелый взгляд на Эдгара, но тот лишь улыбнулся:

— Отныне работаешь только по часам, камера пишет всё, что ты делаешь. Чтобы ты не выкинула очередной фортель, пристегну тебя к столу. Доступ только на те инфо-адреса, сама понимаешь, куда я разрешу. Исключительно для организации финансовых схем.

— И ты не боишься, что я подставлю тебя снова? — Я выгнула бровь дугой.

— Ах да, чуть не забыл. — Эдгар хлопнул себя по лбу, вошёл в клетку и вытащил из кармана шприц.

Он даже не посмотрел на катетер — просто резко схватил меня и вогнал иглу в вену, не удосужившись ни предупредить, ни быть аккуратным. Было больно. Очень. Я сжала челюсти, но не пискнула. Док прицокнул языком, осуждающе покачал головой, но промолчал. Эдгар же спокойно наполнил шприц и, не сказав ни слова, вышел из камеры.

— Это бункер, в который есть доступ только у моих самых доверенных лиц, — произнёс он медленно, делая паузы между словами. — Здесь хранится оружие на перепродажу. Вот в этих ящиках — гранатомёты, из которых расстреляли львиную долю людей в космопорту, пока ты спала. — Он приставил иглу и вылил несколько капель на короб. — Вот здесь хранится партия так нелюбимых тобой НР-30, а здесь — несколько «агоний», из которых, кстати, пришлёпнули двух длинноносых полицейских.

Эдгар пометил моей кровью ещё несколько предметов.

— Итак, теперь ты — моя полная совладелица бизнеса. Любой мой подчинённый и даже враг и раньше подтвердили бы, что ты моя жена, но если до этого момента ты могла бы отмазаться, что понятия не имеешь, чем я занимаюсь, то теперь твоя ДНК здесь повсюду. Ты — опаснейшая преступница, которая занимается производством и распространением оружия массового поражения, а не просто хакерша, которая промышляет нелегальными сделками. Если меня вычислят при помощи твоих фокусов, то тебе светит не десять лет и даже не двадцать, а пожизненная каторга на самом гнилом астероиде Федерации, где заключённые впахивают до тех пор, пока не выхаркивают лёгкие от местных кислот. Ах, у тебя есть кожное заболевание? Ну, значит, сдохнешь ещё мучительнее. Поняла меня?!

Я изумлённо кивнула, осмысливая всё то, что сказал Эдгар. Я всегда знала, что он жестокий человек, но всё равно его речь почему-то меня потрясла.

— А если я не захочу выполнять твои задания? — уточнила спустя неполную минуту молчания. Собственный голос прозвучал до омерзения тихо.

Мужчина безразлично пожал плечами.

— Рано или поздно — захочешь. Я тебя хорошо знаю, Карина. Для таких, как ты, нет худшей пытки, чем быть отрезанным от информации и возможности саморазвития. Я изолирую тебя от инфосети, и ты будешь сидеть здесь неделя за неделей, тупея в четырёх стенах, без новых данных, без книг, без создания кода. Посмотрим, насколько тебя хватит.

С этими словами он круто развернулся и вышел прочь, бросив Аристарху Валхарову, чтобы тот проверил, что дверь захлопнулась, после того как он меня осмотрит. Док к тому времени перевязал мне уже обе ноги и руки и принялся обрабатывать лицо.

— Зря вы так, Карина, — пробормотал он еле слышно.

— Что зря?

— Ёрничаете, дразните его, всячески демонстрируете свою непокорность, — вздохнул док. — Ваш супруг, между прочим, хороший человек.

Супруг? Хороший человек?! Я задохнулась от изумления, но док пощёлкал языком:

— Не включайте мимику пока что, Карина, у вас сильные ожоги, и кожа от этого лопается. Не стоит, если не хотите глубоких шрамов… Нет, после такого, конечно, они останутся, но можно же минимизировать потери внешности. Что касается «хорошего человека», то да, я полностью осознаю всё, что сказал. Уважаемый Барон в своё время спас меня, я ему за это бесконечно благодарен. И о вас, насколько мне известно, он все эти годы заботился.

— Как же! Заботился…

— Ещё как, дорогая, ещё как, — продолжал кудахтать этот мужчина, который внезапно стал мне противен. —  И даже если не брать в расчёт всё то, что он только что перечислил — отличное жильё, одежда, драгоценности… Как вы объясните, что на моей памяти вы единственная, кому Эдгар простил ошибку?

— Простил? Вы это называете «простил»?! — Я обвела взглядом металлические трубы, низкий поток и матрас.

Аристарх неожиданно улыбнулся в свои усы.

— Конечно. Он поместил вас в свою святая святых, где хранит самый ценный товар. А уж когда с вами произошло несчастье, вы и представить не можете, как нервничал Эдгар. Он орал на всех подчинённых и места себе не находил, пока мне не удалось стабилизировать ваш организм. И лекарства достал самые лучшие, хотя на Веге сейчас творится швархи знает что, даже пластыри достать — и то проблема.

— Ага, «амброзия» в составе. Я видела.

«И, видимо, поэтому у меня сейчас ничего не болит…»

— Между прочим, большинство наркотиков изобретали как обезболивающие, моя дорогая. «Амброзия» — очень хорошее вещество, если использовать правильно и в нужных дозировках.

— Ясно, — ответила я, не видя смысла спорить с доком.

Оставшийся осмотр Аристарх Валхаров провел в тишине. Он обработал все раны и ушёл из клетки, разумеется закрыв за собой дверь. Перед тем как покинуть бункер, он всё же прокомментировал моё состояние:

— Карина, вы оказались частично погребены под горящими обломками, но очень повезло, что вас эвакуировали быстро, да и у меня были нужные препараты для лечения. Я делаю всё возможное, но сразу предупредил Барона, что такой красавицей, как раньше, вам уже не быть. Шрамы останутся. Чтобы всё лучше заживало, очень прошу минимально двигаться ближайшую пару недель. Знаю, мы находимся на спутнике и гравитация тут слабая, мышцы существенно ослабнут, плюс отсутствие спортзала в будущем… Но я выбираю меньшее из зол. Всё-таки вы были очень привлекательной девушкой… — Он немного потоптался на месте и тихо добавил: — Обратите внимание, даже несмотря на то, что вы потеряли свою главную черту — красоту, Барон приказал не жалеть средств и сделать для вас всё возможное. Что это, как не любовь?

Я откинулась на матрас и закрыла глаза.

«Любовь, да только больная…»

Глава 12. Около полугода спустя

— Ник, ты совсем рехнулся?! Из-за той девушки тебя один раз избили, второй — стреляли… И это только то, что ты соизволил мне рассказать спустя столько времени. — Сестра схватилась за голову, расхаживая по гостиной, когда я сказал ей, что во что бы то ни стало спасу Карину.

Увы, да, я заврался… Вначале я не рассказывал Мире о работе вышибалой в «Эль-карнитине», потом умолчал о переводе в Полицейскую Академию, затем… не сказал, что наш дом рухнул и я был в нём той ночью, думая, что Мирослава останется со своим новым парнем — теперь уже мужем — на Танорге[1]. Я очень любил сестрёнку и не хотел, чтобы она нервничала из-за меня, но, как оказалось, лучше обо всём говорить заранее.

Мира одной рукой поддерживала уже объёмный живот, а второй возмущённо размахивала в воздухе. Я бы не стал тревожить беременную сестру, если бы не наша договорённость, что отныне я ни за что ей не вру.

— Мало того что эта женщина тебя старше, она всю свою жизнь провела при Бароне оружия, Ник!

— Она всё это время была его пленницей.

— Ну да, конечно! И прямо с первого дня он приставил ей дуло к виску и потребовал на него работать. Именно поэтому у неё роскошная квартира, мебель из натурального дерева, брендовая одежда, драгоценности и личная охрана! — продолжала возмущаться Мира. — Чтоб всех так в плену держали!

—  Ты не знаешь и части того, что знаю я. Поверь, всего этого она не хотела.

Я с тоской вспомнил о тех вечерах, которые мы проводили с Кариной вместе. Она действительно никогда не обращала внимания на стоимость вещей. Да, на Танорге я видел множество девушек с модельной внешностью, которые общались исключительно с «равными», богатыми то есть. Но Карина не такая. За всё это время я не заметил в её взгляде ни малейшего презрения к тому, что на мне — самые обычные джинсы и футболка. Булочки из дешёвого супермаркета она часто предпочитала ресторанной еде, которая была сложена в стеклянные контейнеры у неё в холодильнике. И чувствовал всем сердцем, как она тянулась ко мне. Микромимикой, движениями, жестами её тело всегда кричало о том, что собственная квартира воспринимается чуть ли не клеткой.

— Это высококлассная мошенница, она всю жизнь прожила как преступница. Ты это понимаешь? — продолжала возмущаться Мирослава.

— Понимаю. — Я серьёзно кивнул.

— И почему ты считаешь, что она просто не использовала тебя во всей этой схеме… ну не знаю, просто чтобы развлечься?!

— Потому что она встала лицом перед «агонией» и загородила меня собой, — спокойно ответил я. — Мне этого достаточно, чтобы попытаться ей помочь, даже если она меня за эти полгода разлюбила.

На последней фразе Мира вздрогнула и невольно погладила живот.

— Ладно, — вздохнула она. — Иди к мужу, рассказывай что знаешь… Я думаю, он тебя выслушает.

— А ты не можешь… ну как-то попросить, чтобы моё дело было в приоритете?

— Нет, Ник. — Сестра с улыбкой покачала головой. — Ален — самый неподкупный полицейский, которого я знаю, и точно против кумовства. Моя протекция тебе лишь повредит. Просто приезжай в главный офис СПТ и попроси встречи с комиссаром Леграном. Рано или поздно он освободится и примет тебя. Собственно, могу помочь лишь тем, что скажу, когда он бывает в офисе.

Именно так я и оказался напротив начальника отдела наркоконтроля, а также уполномоченного по внутренним делам Веги старшего комиссара Алена Леграна. В отличие от экспрессивной старшей сестры, Ален был строг, чёток, оскорблениями в адрес Карины не кидался, но суть его слов была примерно такой же:

— Никита, ты понимаешь, что девушка по кличке «Фича» — преступница?

— Она не преступница.

— А как, по-твоему, называется многолетняя напарница крупнейшего поставщика оружия на Веге?

— Её вынуждали.

— У тебя есть доказательства?

— Нет, но…

— Тогда она преступница.

Я потёр виски и вновь попытался донести смысл ситуации:

— Хорошо, сойдёмся на том, что она не так чиста перед законом, как большинство граждан Танорга. Но ведь она тоже человек… гражданка. И ей сейчас нужна помощь.

— Уверен?

— Абсолютно.

На самом деле я не был так уверен, как пытался показать. Более того, я не был уверен, что Эдгар её не убил в состоянии аффекта и что она выжила после того завала. Полгода я жил как приведение, отдавая необходимые часы учёбе в Полицейской Академии, часа три или четыре на сон, а всё остальное время — на поиски любимой женщины. Если бы можно было обойтись без учёбы, то, конечно же, я бы и её забросил, но корочка будущего сотрудника СПТ давала мне связи и проход во многие закрытые двери.

Я перебрал десятки информационных потоков, успел «поработать» вышибалой в нескольких бойцовских клубах и даже перезнакомиться со всякой швалью Веги, вскользь интересуясь то там, то сям, как бы выйти на небезызвестного Барона. Однако каждая улика, каждый след, казалось, вели в никуда.

Мотор за грудиной надрывался и дребезжал как старая колымага. Дни наполнялись мучительными часами и бессонными ночами, просмотрами видеозаписей с камер наблюдения (та самая корочка словно волшебная палочка располагала даже недружелюбных владельцев заведений), изучением отчётов о пропавших лицах, прослушиванием разговоров и — раз в неделю — обязательным посещением моргов. В последние я приходил исключительно с надеждой, что Карины там не окажется. За фасадом уверенного в себе Никиты Рябинина скрывался парень, который отчаянно боялся потерять любимую.

Но, несмотря на всё это, бывшая соседка словно испарилась. Логика подсказывала, что Барон Веги запрятал её в самое надёжное место. Благодаря Карине я знал кличку Эдгара, его настоящее имя, а также внешность нескольких его мордоворотов. Два раза в качестве прикрытия я купил самодельное оружие у перекупщиков и наконец вышел на Молота. Случайно. Падая от усталости и головной боли, я увидел знакомую рожу на видео в нелегальном спортивном клубе.

С замиранием сердца проследил. Вышел на квартал, в котором Молот исчезал с завидной регулярностью. Квартал оказался самым обыденным, спальным: панельные многоэтажки, устаревшие фасады, ничего, выделяющего его из множества других подобных уголков на Веге. Однако когда я подробно проанализировал топографию местности, то обратил внимание на холмистость, окружающую этот район. На первый взгляд она казалась обычной, но детальное изучение показало, что в нескольких местах могли быть спрятаны бункеры.

Следить дальше за Молотом было опасно. Я не имел права так рисковать Кариной. Надо было брать полицию и оцеплять район, разом перерывая все места, где Эдгар мог устроить свой схрон. Именно с этим предложением — выделить мне пару сотен людей — я и пришёл к Алену.

— Никита, только из уважения к твоей сестре я тебя сейчас выслушиваю. — Комиссар устало потёр рукой лоб. — У нас на Веге есть куда более крупные проблемы сейчас, чем подпольная торговля оружием. К счастью, государственный переворот удалось остановить, и все средства, силы и внимание СПТ брошены на то, чтобы удержать население в стабильном состоянии. Не поднять панику. Любая спецоперация, тем более настолько громкая, о какой ты говоришь, дестабилизирует ситуацию на спутнике.

— Если действовать быстро и слаженно, мы выявим и задержим Барона Веги. Это же ведь неплохо. Населению тоже можно подать с выгодной стороны… Я сам не умею, но уверен, что кто-то из СПТ за это отвечает.

Я вспомнил новости, которые передавали по головизору во время попытки захвата спутника преступниками, и усмехнулся. На Танорге ситуация обстояла не в пример спокойнее, чем на Веге.

— Да, отдел по связям с общественностью. Так-то оно так, но мы сейчас отлавливаем оставшихся «богов» из наркосиндиката. — Ален поморщился как от кислого лимона. — Они стали аккуратнее, а мне нужно застать их с поличным. То, что ты предлагаешь, с огромной вероятностью спугнёт этих отморозков, а на них полиция потратила несколько месяцев и колоссальное количество сил!

— Я уверен, что логово Барона находится там, где я указал. — Я кивнул на планшет с открытой картой.

— Ладно. — Ален внезапно резко выдохнул и кивнул. — Ник, я готов выделить людей на эту операцию, но у меня есть условия.

— Слушаю.

— Во-первых, ты сам в этом не принимаешь участия. Доверь всё профессионалам.

— Но я…

— Студент Полицейской Академии и в один прекрасный день станешь комиссаром. Я вижу это уже сейчас. У тебя бульдожья хватка, и ты раскопал то, что не смогли найти наши аналитики. Но, Ник, ты единственный близкий родственник Мирославы, и она меня живьём съест, если с тобой что-то случится.

— Ладно… — Я щёлкнул челюстью, чувствуя, что вскипаю. Часть меня хотела броситься в бой и доказать, что я не какой-то там маленький мальчик, но вторая часть, более разумная, шептала, что Ален прав. У меня действительно пока нет опыта захвата объектов и освобождения заложников. Я могу, сам того не поняв, навредить Карине.

— Во-вторых, ты не встреваешь в допрос этой женщины.

— Да щас! — взорвался я. — Знаю я, как психологи допрашивают подозреваемых! Делают всё возможное, чтобы человек сознался в том, что совершал и нет. СПТ закрыть хвосты должны перед высоким начальством…

— Я сам её допрошу. Даю слово, — не поведя и бровью, перебил Ален.

Я с сомнением посмотрел на зятя. Я уважал его как мужчину, который очень хорошо заботится о сестре, но как комиссара полиции находил жёстким. С другой стороны, особого выбора всё равно не было. Я отложил денег для Карины на хорошего адвоката, но, судя по всему, придётся обойтись без него.

— Ладно, — процедил неохотно. — Что-то ещё?

— Да, — кивнул Ален. — В-третьих, ты не общаешься с ней, не пытаешься её найти и не преследуешь. Если после освобождения она не захочет с тобой встречаться — это её право.

Я сглотнул. Мысли, что Карина меня разлюбила, а то и вовсе воспользовалась, я старался гнать прочь. И, честно говоря, первым делом я намеревался напомнить ей, как хорошо нам было вместе. Возможно, даже применить нечестный приём и надавить на чувство благодарности… Я подыхал эти полгода без неё и не мог найти места. Условие Алена звучало… ужасно, честно говоря.

— Хорошо. — Голос сел. — Это всё?

— Нет, не всё. — Ален внезапно улыбнулся. — Последнее четвёртое условие, я думаю, ты выполнишь с лёгкостью. Сколько тебе осталось учиться?

— Четыре года — теория, а потом ещё два полевой практики, которая пойдёт в диплом.

— Итого шесть лет, а сейчас тебе двадцать. — Он задумчиво посмотрел на меня. — Даю тебе три года, чтобы сдать все экзамены и набрать необходимое количество часов практики. Когда тебе исполнится двадцать три, на руках должна быть корочка комиссара Системной Полиции Танорга.

— Что?!

Он шутит? Я не поверил своим ушам. Нет, в теории это, конечно, было реально, но на практике… Это же я всё время буду учиться, тренироваться и ездить на сборы. А-а-а, да у меня даже не будет хватать времени, чтобы вечером посмотреть с Кариной кино! Я буду приползать в кровать, падать и вставать по будильнику…

Однако, судя по выражению лица, Ален не шутил. Он задумчиво перебирал документы на столе, делая вид, что моё решение его ни капельки не интересует.

Я сжал кулаки.

— Ал, я нашёл логово Барона Веги.

— Или так, или никак. — Он оторвался от бумаг и улыбнулся одними губами. — Я выходец из отдела наркоконтроля. Мы не торгуемся, Ник. Жёстче нас работает только группа быстрого реагирования по освобождению заложников.

— Ах, шварх, я согласен!

[1] История Мирославы Рябининой и Алена Леграна рассказана в книге «Эхо Танорга». Действия происходят параллельно «Теням Веги».

Глава 13. Операция

Дни слились в бесконечную серость. Я пыталась делать засечки ногтями на стене, но она, как и решетка, была сделана из металла. Я понятия не имела, сколько времени прошло с тех пор, как взорвался дом и я попала под тлеющие обломки. Иногда казалось — всего несколько дней, иногда — несколько лет.

Камера и замкнутое пространство меня практически не напрягали. По сравнению с прежней жизнью мало что изменилось. Обстановка, одежда, кровать, еда, конечно же, поменялись, но суть клетки как была, так и осталась. Спустя некоторое время Аристарх снял бинты. Зеркал в моей новой обители не было (Эдгар и тут перестраховался, решив, что я могу разбить его и воспользоваться осколками как холодным оружием), но я смотрела на обезображенные ноги и руки и понимала, что вряд ли дела с лицом обстоят сильно лучше. М-да… Оказывается, всё-таки долго я лежала под теми клубами дыма. Что радовало — мне по-прежнему разрешали ходить в душ несколько раз в день, и это стало единственной радостью. Ну, на самом деле не совсем единственной. Я нашла способ развлекаться за счёт Эдгара, внушив ему мысль, что дом в спальном квартале взорвали его «союзники» заранее, так как не хотели отдавать бразды правления Вегой.

Понятия не имею, было это так или всё-таки произошла случайность, потому что, судя по оговоркам мордоворотов, в ту ночь на спутнике случилось множество взрывов, но Эдгар часто ходил чернее тучи: нервный, дёрганый, постоянно срывающийся на персонал… О да, от этого я получала злорадное, крепкое, как текила, удовольствие, и такое же полынно-горькое.

Эдгар, к сожалению, знал меня слишком хорошо. Он прекрасно понимал, что без информации я начну сходить с ума, и вынудил работать на него, за что кормил крохами новостей. Очень нейтральных, вынуждена признать. Но и я не лыком шита, каждую транзакцию и перевод с серверов «Эха Танорга» оттягивала до последнего, лишь бы узнать, ищет ли меня Никита. Что делает полиция?

Меня пристёгивали наручниками всякий раз, когда я садилась за ноутбук. Ирония судьбы — вокруг было столько оружия, но я не могла им воспользоваться при всём желании.

Эдгар всячески пытался убедить, что так называемые Тени Веги — наркокартель и он как поставщик оружия — захватили спутник, но чем старательнее он это делал, тем сильнее в душе прорастала надежда, что всё не так просто. Да и не стал бы Эдгар проводить столько времени в бункере, если бы был Королём, верно?

Я медленно сходила с ума, но отчаянно цеплялась за мысль, что Ник меня ищет. Вероятно, это стало единственной ниточкой, которая всё ещё не давала скатиться в безумство окончательно. Я жила на восьми квадратных метрах, у меня не было даже зеркала, я не видела ни солнца, ни неба, питалась одними и теми же кашами ежедневно, мне не давали ходить дальше чем на десять метров — к ноутбуку. Вкупе с пониженной гравитацией на спутнике мои мышцы начали медленно атрофироваться. Даже кожа в какой-то момент перестала чесаться. Однажды меня забыли пристегнуть наручниками, но я с ужасом осознала, что не смогу поднять автомат, даже если очень захочу. Не осилю. Тело, в которое был заперт гениальный мозг, медленно умирало.

Но в один день всё изменилось.

Я вынырнула ото сна, услышав пронзительную сирену, и почти сразу же послышались крики и выстрелы. Я медленно села на матрасе, превозмогая уже типичное головокружение. К сожалению, из-за стеллажей с многочисленными коробками всё ещё ничего не было видно. Менее чем через сорок секунд трое высоких мужчин в типичных для полиции Танорга костюмах — чёрных с жёлтыми нашивками — показались из-за ближайшего шкафа.

— Стоять! — Один из них поднял руку, и другие двое мгновенно замерли. — Мы не будем стрелять, если вы не станете оказывать сопротивление. Кивните, если поняли.

Я хотела кивнуть, но от волнения перед глазами заплясали звёздочки, и напрячь мускулы шеи отчего-то стало очень сложно.

Главный мужчина в чёрном несколько секунд подождал, затем тихо выругался и не без опаски подошёл к моей клетке. Одним выстрелом из бластера он расплавил и снёс громоздкий замок на решётке, а затем такими же по-кошачьи медленными движениями подошёл ближе.

— Я не стану стрелять, если вы не будете оказывать сопротивления, — повторил он. — Вы пойдёте со мной?

Я сглотнула. За мной действительно пришли? Это не сон?! От нервов пропал голос. Так и не дождавшись ответа, мужчина в грубой кожаной перчатке схватил меня за плечо и потянул вверх. Вероятно, даже это и не было жёстким движением, но оно стало резким. Цветные пятнышки перед глазами сгустились, и я почувствовала, как теряю сознание.

— Глубокий космос! Медкапсулу, быстрее! — последнее, что я услышала, прежде чем мир окончательно померк.

Глава 14. Сделка

— Мадемуазель Карина Фирсова, проснитесь.

Я вздрогнула, так как не слышала своё имя вот уже пятнадцать лет. С переездом на Вегу я стала просто Фичей. В глаза ударил яркий свет. Несколько секунд я рассматривала непривычную обстановку: светлые стены с декоративной штукатуркой под натуральный камень, еле слышимый увлажнитель воздуха, белоснежное одеяло, гигантское окно, голубое небо… Небо?! У меня галлюцинации?

Я потянулась рукой, не в силах поверить, что картинка настоящая, но запястье резко что-то дёрнуло. Перевела взгляд. Ага, железный браслет, пристёгнутый вторым концом к ручке кушетки. Нет, тогда всё настоящее.

— Простите за наручники, но таков протокол, — тем временем вновь обратились ко мне приятным баритоном, и я растерянно перевела взгляд на говорящего.

Подтянутый высокий мужчина с короткой стрижкой хмурился и смотрел в планшет, помеченный красным крестом. Не док и не медбрат… нет халата, да и не то выражение лица для того, кто смотрит медицинские документы. Как будто что-то новое только что узнал. Совершенно точно не шестёрка Эдгара — слишком интеллигентно одет, тонкие, почти аристократичные черты и живые глаза. Да и не та комплекция. Нет, определённо в кругу моего мужа в законе таких людей нет.

— Простите, а вы кто? — невольно вырвалось.

— Ох, забыл представиться. Старший комиссар Системной Полиции Танорга, Ален Легран. Вы находитесь на планете в медицинском центре, после того как вас вынесли из бункера мои люди, — сказал он и наконец отложил планшет.

Комиссар полиции? Этот?! Да ещё и старший?

Я вновь озадаченно перевела взгляд на фигуру мужичины. Под пиджаком свободного кроя проглядывала тонкая водолазка цвета морской волны, которая обтягивала рельефный, но сухой торс. На ногах — обыкновенные узкие джинсы. Такие бы точно подчеркнули массивные бёдра и квадрицепсы, имейся оные у незнакомца. Обычно полицейские Танорга отличались внушительной мускулатурой и эдаким богатырским размахом плеч. Они много тренировались и принимали пищевые добавки. Вот Ник мог бы стать полицейским…

— Вижу, что вы не верите. Ладно, сейчас покажу удостоверение.

Через секунду я рассматривала вполне себе реальные закорючки и голографический оттиск СПТ, означающий, что передо мной настоящий полицейский.

— М-м-м… понятно, — озадаченно произнесла я. — Я вам верю. Не совсем, правда, понимаю, почему вы…

Я взмахнула свободной левой рукой, описывая по дуге светлую комнату. Старший комиссар полиции закончил за меня:

— …Сразу после операции пришёл вас допрашивать в медицинскую палату?

— Да.

— Так сложилось, что я хочу с вами поговорить до того, как начнётся процесс по делу Эдгара Рутковского, известного как Барон Веги, предположительно, главного поставщика нелегального оружия на спутник.

Я вздрогнула, но кивнула.

— Он пойман?

— Пойман и сидит в камере предварительного заключения, как и все, кто был с ним в момент проведения операции, — усмехнулся брюнет, но как-то холодно, лишь одними глазами.

Он говорил отрывисто, колюче… пожалуй, именно так, как говорят профессиональные дознаватели. Да, теперь я абсолютно верила в то, что передо мной старший комиссар.

 — К сожалению, так сложилось, что у данного гражданина очень хорошие адвокаты… и на протяжении пятнадцати лет был талантливейший личный хакер.

— Хакер? — повторила я онемевшими губами.

Меня будут зажать за решётку вместе с Эдгаром? Только не с ним…

 — Да, он самый, — тем временем продолжил комиссар Легран. — Потому что при тщательной проверке полученные деньги за оружие куда-то испарились, а все адвокаты господина Рутковского в голос утверждают, что их клиент занимался совершенно легальным бизнесом по поставке запчастей и инструментов для ремонта космических станций. Никаких доказательств противозаконной деятельности не обнаружено. Все документы, контракты, финансовые операции внутри системы и транзакции с планеты на спутник совершенно чисты. Каждая операция была подкреплена соответствующими документами и грузовыми талонами. Оружие в бункере — для личного пользования и меценатства. Да, Эдгар не отрицает, что передавал несколько партий лицам, которые в наше время признаны экстремистскими, но, цитирую: «На тот момент этой информации не было в СМИ, а никакой закон не запрещает дарить оружие. Даже если господин Рутковский где-то и превысил нормы оборота оружия на спутнике, то исключительно по недосмотру бухгалтеров. Всё оружие поставлялось исключительно как подарки с целью самозащиты. Эти нарушения, конечно же, можно наказать несколькими годами лишения свободы, но никак не пожизненным заключением». К сожалению, та немногочисленная вычислительная техника, которую нам удалось найти и в которой могла находиться обличительная информация, очень «удачно» пострадала в перестрелке.

Я сглотнула ставшую колючим репейником слюну.

О-бал-деть…

Нет, я, конечно, знала, что у Эдгара масса денег и возможностей и он всё извратит, но до такой степени… даже предположить не могла! Выходит, большую часть поставок и продаж оружия он спрятал; деньги, которые я отмывала для него через «Эхо», полиция найти не может, а разница на балансе банковского счёта списывается на торговлю запчастями для космических кораблей. На это же можно списать и его подозрительные перемещения, и многое-многое другое… Мой ноутбук и два других в бункере Эдгар явно успел расстрелять.

— Карина, послушайте, — комиссар внезапно опёрся обеими руками на узкую ручку кушетки, где я лежала, — у меня для вас предложение. Давайте вы дадите показания против этого человека и всех подельников, которые были его покупателями, а я смогу выбить для вас… приемлемые условия наказания.

Я сжалась, чувствуя, как воздух в палате похолодел. Ну вот она… сделка. Я столько раз представляла себе, что этот день наступит. Столько раз воображала, что сама сдамся полиции и всё расскажу… Голова кружилась. Я могла и не могла поверить в происходящее одновременно. Видимо, я так долго молчала, что комиссар решил надавить:

— Карина, давайте отталкиваться не от Эдгара Рутковского, а от вас. На него наши спецы рано или поздно найдут достаточно информации, просто с вашей помощью это будет сделать проще. Ваш ДНК-материал нашли на нескольких партиях гранатомётов, реплик огнестрельного оружия НР-30 и даже «агоний». Кроме того, наши криминалисты будут изучать и брать отпечатки со всего, что было в схроне так называемого Барона Веги. Предположу, что ваши отпечатки есть на клавиатуре ноутбука. Уже этих двух факторов достаточно, чтобы присяжные не поверили, будто вы всего лишь жертва в этой истории. Если анализ банковских транзакций за последние пятнадцать лет будет хоть как-то связан с вашим именем, ни один человек на всём Танорге не поверит в то, что вы не являлись полной совладелицей теневого бизнеса Эдгара.

Сердце забилось так быстро, что собственный пульс оглушил.

— Но это не так!

— Пускай это ваши адвокаты объясняют суду.

«Нет у меня денег на адвокатов… и он это прекрасно знает».

Я исподлобья посмотрела на мужчину передо мной. Он выглядел жёстким, принципиальным, но слишком молодым для старшего комиссара.

— М-м-м, а где гарантии, что после того, как вы меня используете, люди Эдгара не найдут меня и не накажут с особой жестокостью? Возможно, тюрьма будет для меня безопаснее.

Ален Легран со стоном помассировал виски и сказал:

— Не думал, что с вами будет так сложно, Карина. Мне казалось, что вы сами захотите сотрудничать. Давайте так. Я накидал договор сделки, пока вы были без сознания. По нему вы рассказываете всё, что знаете о Бароне, и даёте показания в суде, а я делаю всё, чтобы вас не нашли... вообще никто. — С этими словами он вытащил из-за пазухи стопку свёрнутых электронных листов, протянул мне и сел в кресло для посетителей.

Ничего себе, так много текста в договоре, что он заранее решил отдохнуть? Я опёрлась на руки, села поудобнее и принялась читать.

«Гражданка Карина Фирсова, далее Информатор, обязуется предоставить Системной Полиции Танорга в лице старшего комиссара Алена Леграна все доступные ей сведения, помочь со взломом техники, которая так или иначе имеет отношение к гражданину Эдгару Рутковскому, дать письменные показания…»

Дальше шла бесконечная простыня текста, в которой говорилось, что я обязана. Со стороны СПТ обязанность скромно значилась как «предоставить адекватную степень защиты Информатору».

Взгляд беспокойно скользил по строкам. Страх сжимал желудок, а недоверие кололо сердце — могу ли я доверять этому человеку, этому комиссару, который, по его словам, способен меня защитить? Подписать или не подписать? Если я скажу всё, что знаю, это будет равносильно подписанию собственного приговора, ведь у Эдгара очень много «друзей».

«...В случае если Информатор умышленно скроет какую-либо информацию, все обязательства со стороны Системной Полиции будут немедленно сняты...»

На этой строке я зависла. Сглотнула ставшую колючим морским ежом слюну.

— Я… не уверена, что смогу предоставить всю-всю информацию… Возможно, я чего-то не помню, да и большинство сделок Эдгар проворачивал без меня…

— Главное, что вы будете сотрудничать, — перебил Ален. — У нас будет история ваших махинаций, и если её привязать к «дарению» оружия господином Рутковским, то его дело заиграет совсем другими красками. Мы же друг друга понимаем? — Он вопросительно поднял тёмные брови.

Легран наблюдал за мной с видом человека, привыкшего к сложным жизненным комбинациям. Его лицо было непроницаемо, но в глазах, казалось, мелькало понимание.

Помедлив, я кивнула.

— Вы знаете, у Эдгара много друзей, и ещё больше клиентов... Даже если вам удастся переловить их всех, — тихо проговорила я, не отрывая взгляда от договора, — где гарантия, что ни один из них не выйдет? А когда кто-то всё-таки выйдет… что будет со мной тогда?

Легран вздохнул, перекинув ногу на ногу.

— Карина, я не могу обещать вам, что всё будет идеально, — начал он медленно. — Но я могу гарантировать, что сделаю всё возможное, чтобы вы были в безопасности.

— И что же это будет? — Я горько хмыкнула. — Пара амбалов, которая будет всюду таскаться за мной, а я должна буду отчитываться перед каждым выходом на улицу, чтобы элементарно подышать воздухом?!

— Ну почему же… — Комиссар задумчиво склонил голову к плечу. — Вы думаете об СПТ слишком плохо, Карина. Пока вы приходили в себя, я позволил себе изучить вашу медицинскую карту.

«Да при чём здесь это-то?» — хотела воскликнуть я, но силы на споры как-то резко покинули.

— Судя по заключению клиники, вам пришлось около полугода жить на спутнике без подходящей физической нагрузки.

— В бункере Эдгар спортзал не предлагал, — фыркнула я.

— Ваши мышцы частично атрофировались, и вам рекомендована продолжительная реабилитация. Для таких людей, как вы, начинать двигаться желательно с плавания.

Я дёрнула плечом. Собственное тело меня интересовало меньше всего. Не после того, что я пережила.

— Как вам вариант, что ближайшие четыре месяца вы живёте в этой клинике? Доки будут заниматься экспресс-восстановлением вашей физической формы, а также подберут подходящий уход за кожей… Всё оставшееся время вы помогаете мне с делом Рутковского. Никаких амбалов приставлять не буду, так как территория клиники закрытая, можно гулять и по зданию, и по прилегающему парку. Ваша личность официально пока не установлена, вы можете быть как Кариной Фирсовой, так и… — Он на секунду задумался. —  Елизаветой Звездопадовой.

— А потом? — Я спросила, невольно затаив дыхание и вцепившись пальцами в одеяло.

— А потом Елизавета Звездопадова, дальняя родственница миттарки Клэр Бильмонд, переедет в подводный город планеты Миттарии и продолжит работать на СПТ ещё три года в качестве штатного программиста. За минимальную плату стажёра она будет делать удалённо всё, что от неё попросят, помогать коллегам, делиться знаниями. Она окажется трудоголиком, не станет брать отпуска, и работа по десять часов в сутки её не напугает. В сводное время Елизавета сможет плавать, её тело полностью окрепнет… Также дальняя родственница будет очень взволнована тем, что троюродная племянница попала в пожар, и договорится об операции. Миттария — передовая планета Федерации в плане медицины, так что логично, что Елизавета сделает её именно там, — сообщил Ален и весомо добавил: — Разумеется, все два с половиной года Клэр будет присматривать за своей родственницей.

Я мысленно ахнула. Мне предлагают новое имя, новые документы и новую внешность. Я не ослышалась?

— Звучит… фантастически, — пробормотала я. — А в чём подвох?

Мужчина расплылся в улыбке.

— Приятно иметь дело с умным человеком. Карина, подвох такой: все три года вам запрещено выходить на связь с кем бы то ни было, давать о себе знать, переписываться или отправлять физические посылки. Любое напоминание о себе — запрещено. Для всей Федерации вы умрёте прямо в этой клинике от прогрессирующей системной атрофии, после того как дадите показания против так называемого «мужа в законе».

— Да я и не планировала… — начала я и осеклась.

— Никита Рябинин тоже не будет знать, где вы, — озвучил Ален то, от чего у меня сжалось сердце. —  Но если вам будет легче, то именно Никита вычислил, где вас держали.

Ник… мой рыцарь. Он нашёл меня, как и обещал. Сердце пропустило удар.

— И с ним нельзя будет поговорить?

— Нельзя. Боюсь, слишком много лиц узнало, что у вас был роман. Вы же понимаете, что за ним будут наблюдать особенно тщательно, — подтвердил Легран и добавил: — А ещё на вас установят неснимаемый следящий браслет на ногу, который будет передавать в СПТ ваше месторасположение. На Миттарии также вам будет запрещено покидать Кораллит. Это достаточно большой город, но, как я уже сказал, подводный. Мало кто из гуманоидов без жабр способен там прожить так долго, это тяжело психологически — находиться под многотонной толщей воды и не сойти с ума от мысли, что в случае протечки купола можно умереть за минуты. Тем не менее это самое безопаснее место. Там вас точно никто не станет искать.

— Верно, — эхом отозвалась я, открыв последнюю страницу в договоре.

Бумага была электронной, последнего поколения — на ней можно было как поставить подпись стилусом, так и приложить ладонь. Микроскопические молекулы чернил из-за электрической проводимости тела гуманоида выстраивались на листе, повторяя рисунок руки.

Я прикусила губу, размышляя. Комиссар явно считал мои сомнения:

— Карина, давайте будем честны. Вы помогали опасному торговцу оружием в течение пятнадцати лет и фактически прикрывали его дела. Разве не всё лучше, чем каторга на астероиде?

Я кивнула.

— Верно. Просто я хотела бы поговорить с Ником…

«…сказать, что очень ему благодарна и ещё никто не защищал меня так, как он», — подумала я, но Ален Легран перебил:

— Вы сможете вернуться на Танорг через три года и общаться с ним. Если за это время он найдёт себе другую девушку — не обессудьте и будьте благодарны за то, что он уже для вас сделал.

— Разумеется, — вздохнула я. — Если он найдёт себе достойную девушку, то я буду только рада за него. Надеюсь, вы сможете выполнить обязательства, которые берёте на себя.

С этими словами я решительно приложила ладонь к каждому листку договора поочередно, сложила их стопкой и вернула комиссару. На какую-то секунду показалось, что его лицо изменилось: прищуренные глаза удивлённо распахнулись, уголки губ сместились… но миг прошёл, и Ален взял себя в руки.

— Конечно, СПТ слов на ветер не бросает. — Он мельком пробежал по пачке бумаг, проверяя, всё ли я правильно оформила, и довольно кивнул. — Что ж, приду к вам с ноутбуком уже сегодня вечером, а пока можете намазаться кремом, тут док оставил для вас. Увлажняющее и заживляющее рубцы. Кое-что можно свести даже без операции, если будете делать всё по инструкции.

Из недр его карманов вдруг показался голубой тюбик. Он приземлился ровнёхонько мне в ноги.

Я удивлённо приподняла брови.

— А зачем? Лицо вы мне всё равно поменяете, а шрамы меня волнуют меньше всего. Может, и хорошо, что внешность изменится к худшему. По крайней мере, такие, как Эдгар, больше не заинтересуются мной как женщиной…

Ален покачал головой.

— Не стоит спорить с природой. Радуйтесь тому, что она вам дала. Без этого крема будет шелушение, потом чесотка…

— Она меня преследует всю жизнь. Мой док говорил, что проблема в голове. Это всё от стресса. Сомневаюсь, что крем поможет.

Ален, собравшийся было покинуть палату, резко обернулся:

— Возможно, у вас есть некоторые психосоматические проблемы, но уверяю, что этот крем должен помочь. Им пользуются все миттарки в условиях низкой влажности. Вега — именно такое небесное тело. Небольшое, сила тяжести недостаточно велика, чтобы удерживать атмосферу. Спутник постоянно теряет влагу в космос…

— Что? — Я хлопнула ресницами. — А при чём здесь миттарки?

— Ну как же. — Ален указал подбородком на медицинский планшет. — Судя по анализу крови, ваша прабабушка или прадедушка были с Миттарии. Да в принципе у всех гуманоидов стресс проявляется по-своему. Чесотка и шелушение кожи — типичная реакция организма на длительное эмоциональное перенапряжение. Учитывая вашу генетику, неудивительно, что у вас такие же симптомы. В этом плане пребывание на исторической родине глобально пойдёт на пользу вашему организму.

— А Клэр, она…

— Просто наша сотрудница, — опередил Ален и кивнул. — Не прощаюсь, Карина, так как сегодня ещё забегу.

Я растерянно смотрела на то, как закрывается дверь за спиной полицейского, а ещё несколько минут провела в постели, чувствуя себя чуть ли не зомби, поднятым из могилы. На одну восьмую миттарка… ну надо же.

Глава 15. Последняя

С тех пор как Ален сообщил, что успешно провёл операцию по освобождению Карины, прошло три года. Три года, полных невыносимой неопределенности и тяжелых подозрений. Я закончил Полицейскую Академию с отличием, вошёл в элитный отряд быстрого реагирования по спасению заложников, стал лучшим на потоке, но так и не получил ни единой весточки от Карины.

Частично моя практика была связана с наркоотделом СПТ, и в те моменты, когда я видел наглую довольную рожу Алена… клянусь, хотелось врезать. Мне казалось, что муж сестры подставил меня. Он дал мне так мало информации, что я даже не мог быть уверен, что Карина жива. Тогда, после операции, он сказал: «Всё в порядке. Теперь твоя очередь выполнять обещание. Учись, выцарапай себе корочку за три года, а там посмотрим». Мне хотелось на него наорать. Оттаскать за грудки и потребовать подробнейших объяснений, но при любой попытке надавить этот нахал отвечал: «Тайна следствия, ничего не могу рассказать».

У меня зубы сводило судорогой от этой дежурной фразы. В тот день, когда СМИ объявили, что некая Карина Фирсова, бывшая подельница так называемого Барона Веги Эдгара Рутковского, скончалась после дачи показаний прямо в больнице, я чуть не умер от разрыва сердца. И таки подкараулил зятя дома у сестры и с порога вмазал ему, когда тот, довольно насвистывая, спросил у Мирославы, что на ужин.

Шварх! Скандал разразился знатный.

Этот… слов на него не хватает, ещё и засмеялся, высказав мне, что я дурак, а потом прибежала Мирка и, вместо того чтобы встать на мою сторону, раскричалась, что мы разбудили Божену. В общем, в тот вечер досталось нам обоим…

Я медленно сходил с ума. Нужно было хотя бы маломальское подтверждение, что Карина жива и не мучится в тюрьме из-за меня, на что Ален всегда отвечал одинаково: «С ней всё в порядке, занимайся учёбой или сходи с любой другой девушкой на свидание». Да как с ней может быть всё в порядке, если за всё время она не послала ни весточки?! За последнее предложение о других девушках Алена и вовсе хотелось убить. Останавливало лишь то, что не факт, что меня посадят в одну камеру с Кариной.

Все три года в каждой проходящей мимо девушке я искал черты Карины — её темные волосы, глубокие карие глаза. Ежеминутно я заглядывал в лица незнакомок, пытаясь найти Карину. А вдруг она уже на свободе? Вдруг встретила кого-то, кто заменил в её сердце меня? Эти мысли были невыносимы. Спасало, пожалуй, то, что в Полицейской Академии училось очень мало представительниц прекрасного пола, кого я мог разглядывать ежедневно, а учёбой нагружали так, что было не продохнуть.

Сегодня минуло ровно три года, как мы с Аленом заключили договор. Я выполнил свою часть сделки и, держа свеженькую корочку полицейского Танорга в руках, метался вверх и вниз по центральной лестнице офиса СПТ. Ален попросил здесь его подождать, но я был намерен всё ему высказать от и до. Смазать все шестерёнки маслом, как говорят на Танорге.

«Вселенная, если окажется, что она всё-таки мертва, я его убью…» — подумал с горечью, отправляя десятый вопрос Алену, где его швархи носят. Да, конечно, он начальник отдела и большая шишка, но в последнее время мы стали общаться как старые друзья, так сильно нас сблизила любовь к Мирке и Божене. Хоть что-то действительно хорошее произошло со мной за эти годы. С ума сойти, я стал дядей…

— Молодой человек, подскажите, а где здесь офис Системной Полиции? — послышался мягкий приятный голос.

Эффектная блондинка с миловидными чертами лица, ярко-голубыми глазами и по-современному короткой стрижкой остановилась напротив. С Захрана, что ли? Таноржки вообще по-другому выглядят.

— Там! — махнул я рукой и отвернулся.

Космический астероид, ну как можно не заметить вход в здание СПТ, стоя на центральной лестнице этого самого здания?

— Молодой человек, я бы хотела с вами познакомиться.

— Извините, не интересует. Я в отношениях.

— А я всё-таки хочу познакомиться, — продолжила напирать настойчивая незнакомка. — Меня зовут Лиза.

Она бодро обогнула меня по ступенькам и встала одной выше. Мой взгляд на мгновение завис на пуговке, которая с трудом сдерживала полы рубашки с коротким рукавом. Должен признать, что такую аппетитную грудь я видел лишь у одной женщины…

«Никита, о чём ты думаешь?! Сейчас спустится Ален, у тебя важный разговор!» — дал себе мысленную оплеуху и перевёл взгляд выше.

— Уважаемая Елизавета, как я уже сказал, меня не интересуют знакомства… — начал я и завис, как заглючивший робот.

Незнакомка улыбнулась, а у меня все мысли вышибло крейсерским залпом. В глазах задвоилось, сердцебиение гулко отдалось в ушах. Лиза была одновременно похожа и не похожа на Карину. Волосы — светлые, глаза голубые, черты лица другие, но при этом улыбалась она точь-в-точь как Карина, да и фигура, талия, грудь… Я совершенно точно трогал эту девушку. Я её знаю!

Я сглотнул слюну, чувствуя головокружение.

Не может быть.

Или может?!

— Давайте угадаю, — тем временем ещё шире улыбнулась Лиза и прикусила губу, делая вид, что раздумывает. — Мне кажется… что вас зовут Никита. Вам двадцать три года, и… вы закончили Полицейскую Академию. А ещё ваши отношения на расстоянии не очень успешные, и вы не будете возражать, если я приглашу вас на свидание… скажем, на просмотр романтической комедии с домашними пирожками.

Её глаза смеялись.

Она! Это была она!

Лиза-Карина игриво провела рукой по моей груди и вдохнула воздух у самой шеи. Мой разум боролся с шоком, пытаясь уложить всё в голове. А девушка тем временем вдруг тихо призналась:

— Как я скучала по твоему запаху, ты не представляешь.

Крепко обняла, провела носом вдоль моей скулы и… отстранилась, так и не поцеловав.

— Так ты пойдёшь со мной на свидание? — тихо спросила она уже без флирта. С надеждой. — Или у тебя действительно кто-то есть?

Я смотрел в такие знакомые и незнакомые глаза одновременно. Голубые. Я и раньше видел в них океан, а теперь он ощущался ещё сильнее. Линзы, получается? А лицо?.. Операция, видимо, чтобы не нашли те, кому Эдгар из-за решётки мог бы передать заказ. Волосы… Ну они просто красятся, само собой, а вот кожа у Карины всегда была очень светлой, нетипично светлой для таноржки… но так подходящей её новому образу.

Я судорожно вздохнул.

— Ты в моём сердце всегда была и останешься единственной. — Слова сами вырвались из меня. — Нет никого, кто мог бы занять твоё место. Никогда не было.

Она улыбнулась, слегка смущённая и счастливая, как будто внутри неё развернулась маленькая Вселенная, полная света и тепла. Эта улыбка снилась мне долгих три года.

— Но я не пойду с тобой в иллюзион.

— Нет?

На лице Лизы-Карины отразилось изумление, но, прежде чем она что-то надумала, я опустился на одно колено и достал бархатную корочку из кармана брюк.

— Это кольцо я купил ещё на Веге, будучи студентом архитектурного. Впервые тебя увидев, я подумал, что когда-нибудь ты станешь моей женой. Я любил тебя каждую секунду, каждую минуту нашей разлуки, и моя любовь только крепла с каждым днём. Окажи мне честь, выходи за меня замуж.

Такие родные глаза заблестели от слёз. Несколько секунд Лиза-Карина молчала, кусая губы, но так ничего не произнесла. За эту временную петлю я успел себе надумать все ужасы, которые только можно вообразить, вплоть до того, что эта девушка любит Эдгара. Собственное сердце билось так громко и часто, что оглушало.

Губы девушки произнесли что-то длинное, а я... каюсь, слишком разволновался.

— Прости, что ты сказала?

— Да, Вселенная, да! Но какой же ты дурак, кто же так предложение делает?! А если за три года я изменилась в худшую сторону? Если у меня кто-то был и я тебя обманывала? А вдруг на этом месте оказалась другая девушка? Шварх, Ник, а если я вообще меркантильная особа, которая узнала твою историю и просто хочет стрясти денег с успешного полицейского Танорга?..

Она почему-то плакала, приводила всё новые аргументы, почему мне ни в коем случае нельзя на ней жениться. Я улыбался, как последний дурак, чувствуя, что ещё никогда не был так счастлив.

— Хорошо, — ответил я, пребывая в полной прострации. — А если у утилизатора повторю своё предложение, ты его примешь?

— Ну конечно же да, Ник! — засмеялась Лиза-Карина в ответ и всё-таки надела кольцо. Её смех звучал как музыка, и в этот момент весь мир казался идеальным. Это был момент, которого я ждал долгих три года. Где-то на небосводе зажглась первая звезда, и я знал, что это начало нашей новой жизни. Теперь вместе.

Конец

Оглавление

Глава 1. Муж в законе

Глава 2. Сосед

Глава 3. Вега

Глава 4. Реплика

Глава 5. «Веганский вояж»

Глава 6. Откровения

Глава 7. Сестра Никиты

Глава 8. Бомж

Глава 9. Будущий король

Глава 10. Апокалипсис

Глава 11. «Новая» жизнь

Глава 12. Около полугода спустя

Глава 13. Операция

Глава 14. Сделка

Глава 15. Последняя

Пожертвовать