Река Чир — это не Дон и тем более не Волга ни по ширине, ни по глубине. Но и она стала огненным валом, через который было трудно пробиться. Недавно ставший лейтенантом Александр Званцов долго всматривался в противоположный берег.
— Ну, что, старшина, перешагнем мы через этот ручеек? — обернулся командир взвода к Василию Федоровичу Сидоренко.
— Я-то и через наш Днепр перешагивал, товарищ лейтенант, а эта речушка для меня так — разминка… Но вот эта стервотина мешает! — глянул старшина на небо, где кружили два немецких самолета. — Видать, разведчики, они не дадут нам свободно совершить переправу… Я-то их повадки знаю наизусть!
— Придется искупаться, старшина, сегодня это наша доля… Другого пути нет и не будет…
Василий Федорович Сидоренко, призванный в армию из-под Днепродзержинска, сразу же был зачислен в музыкальный взвод, так как имел почти абсолютный слух и играл на большой дудке, как шутили солдаты, то есть на тубе, помимо этого он владел сильным голосом с красивым тембром, прекрасно пел украинские народные песни, особенно ему удавалась песня «Ой, пид вишнею…» Но однажды, когда фашисты уже оккупировали всю Украину, на ум ему пришла мысль: одной тубой, хотя она и большая, фашистов не остановишь. И он попросился в строевое подразделение. Не было такого гитлеровца во всей немецкой армии, кто мог бы спокойно и смело идти в штыковую против этого гиганта, который, например, сквозь призму утреннего тумана принимал поистине фантастические размеры.
— Дождаться бы ночи, — задумчиво произнес Сидоренко, — меньше крови было бы…
— До ночи, судя по обстановке, мы здесь не удержимся, Василий Федорович, они вот-вот предпримут новую атаку… Наша главная задача — сохранить личный состав взвода, а находясь здесь, все в землю ляжем…
112-я стрелковая дивизия, в которую входил взвод лейтенанта Званцова, уже несколько дней с тяжелыми боями, теряя своих бойцов и уничтожая солдат противника, под напором большого перевеса немцев в технике, особенно в танках, самоходных орудиях, бронетранспортерах, обороняясь и совершая контратаки, медленно пятилась назад.
Еще утром, собрав комсостав, командир дивизии полковник Сологуб уточнил силы и возможности своей боевой части и объяснил ситуацию, которая сложилась в результате мощного наступления немецких войск.
— Нам стала известна директива 41 гитлеровской ставки, — сказал полковник, разворачивая на столике перед собой небольшую карту. — В директиве поставлена задача перед фельдмаршалом Листом, командующим группой армий «А», и перед генерал-фельдмаршалом Боком, под руководством которого находится группа армий «Б», преодолеть наше сопротивление, быстро двигаться на восток по выжженной летним зноем донской степи и соединиться в районе Сталинграда.
— У них Лист и Бок, а у нас командармы Колпакчи и Гордов, — заметил один из командиров.
— У них две группы армий, — ответил ему полковник, — а у нас только две армии, 62-я и 61-я… Мы противостоим, кроме того, еще итальянской, венгерской и румынской армиям… Говорю это вам не для того, чтобы нагнать страх и посеять панику, а для того, чтобы понять, какая ответственность ложится на нас… Наша дивизия должна быстро переправиться через реку Чир и занять оборону, водная преграда не столь уж широкая, но все равно в данных условиях и небольшая речка нам помощница. …
Собравшимся было ясно, что 112-я дивизия находилась как раз на стыке названных Сологубом немецких армий и их союзников. И уже в полдень начался ожесточенный бой красноармейцев с фашистами, пытавшимися сорвать переправу дивизии через реку Чир.
Под непрерывной бомбежкой и артиллерийским обстрелом многие красноармейцы вплавь преодолевали водную преграду. Река не была широкой и очень глубокой, но вполне достаточной, чтобы для любого бойца превратиться в последнее пристанище. Не хватало лодок, плотов, а те, что имелись, попадали под интенсивные удары немецкой авиации, которая буквально висела над местом переправы, отчего река Чир кипела от взрывов бомб. Высокие фонтаны воды, дыма, щепок от разбитых плавсредств и разорванных в клочья человеческих тел густо поднимались над водой. Командир дивизии Сологуб, не обращая внимание на свист пуль, злобное шипение снарядов и постоянный гул «Юнкерсов» и «Мессершмиттов» над головой, ходил по самой кромке берега, руководил переправой частей, нередко помогал красноармейцам, благополучно переплывшим реку, подавая руку, выбраться из воды.
— Званцов! — вдруг услышал Александр слегка охрипший, но знакомый голос человека, протянувшего ему руку, Жив? Молодец! Выходи! — полковник знал в лицо почти всех --">
Последние комментарии
8 часов 17 минут назад
9 часов 9 минут назад
20 часов 34 минут назад
1 день 14 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 7 часов назад