Мадрид, 23 июня 1834 года
Под струями дождя, превратившего глинистую почву в трясину, голодный пес возился с детской головой. Ливень немилосердно обрушился на лачуги, бараки и убогие навесы, готовые рухнуть от малейшего порыва ветра. В ненастную погоду квартал Серрильо-дель-Растро, соседствовавший с мадридской скотобойней, всегда оказывался под водой.
Чтобы добраться до этой нищей, богом забытой части города, нужно было спуститься по крутому склону и преодолеть череду промоин; потоки воды низвергались в огромный овраг. Вода яростно хлестала по жестяным, соломенным и крытым ветками крышам, проникала в дома, собиралась лужами на площади, водопадами стекала вниз по склонам. Неудивительно, что в такую погоду никто не заметил собаку, которая, намертво вцепившись клыками в детскую голову, с ворчанием трепала ее.
Сквозь шум дождя внезапно прорвался истеричный вой: в ложбине возле перемазанного грязью трупа на коленях стояла старуха.
— Зверь придет за нами! Всех поубивает…
Доно́со никак не мог ее унять. «Зверь уже здесь!» — шамкала старуха как заведенная. Доносо осторожно съехал по склону и теперь осматривал останки, больше похожие на плохо разделанную тушу животного. Рука была вырвана из плеча, но еще держалась на тонкой жиле. Правая нога вроде бы уцелела, но на месте левой — ничего, лишь в проеме плоти белела тазовая кость. Все отсутствующие части тела были не отрезаны, а зверски вырваны. У шеи, несмотря на неровные края кожи, угадывались перегрызенные позвонки. Лишь по едва наметившейся груди можно было догадаться, что это труп девочки не старше тринадцати лет. Дождь почти смыл с него кровь, и казалось, что в грязи валяется сломанная кукла.
— Зверь среди нас!
Старуха все бубнила, ее голос звучал монотонно, будто жужжание прялки. Доносо оттолкнул ее от трупа:
— Шли бы вы домой, а не пугали людей!
Голова у него болела; ливень гремел по жестяным крышам, и он чувствовал, что сырость пробирает до костей. Убраться бы отсюда куда-нибудь подальше! В Серрильо-дель-Растро никто и лишней минуты не задерживался без крайней надобности, кроме последних нищих и оборванцев, которым больше некуда было деваться. Именно они построили эти трущобы своими руками с гордостью и отчаянием вечных бездомных.
И надо же было в праздник святого Иоанна случиться такой погоде! В другой год местные жители, приехавшие сюда из разных областей Испании и верные обычаям родных мест, разожгли бы ночью костры, плясали вокруг них да прыгали через огонь до рассвета. В Мадриде такого обычая не было: здесь несколько дней назад праздновали день святого Антония Флоридского[1] с ночными гуляньями и гаданием на булавках. Но сегодняшний дождь помешал бы любому празднеству — дождь и санитарные меры, запрещавшие скопление людей. В этом треклятом 1834 году все с самого начала пошло не так: холера, карлистская война[2], страшный ливень в ночь святого Иоанна, и в довершение ко всему этот неведомо откуда взявшийся Зверь.
Когда-то Доносо Гуаль служил в городской полиции, но --">
Последние комментарии
1 день 14 часов назад
2 дней 2 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 14 часов назад
3 дней 8 часов назад
3 дней 21 часов назад