Ни разу не фея [Кристина Соколова] (fb2) читать онлайн

Avero Ни разу не фея

Глава 1

31 декабря 2008 года

На маленькой полулысой елочке мерцала старая гирлянда, одолженная у коменданта. Деревце опасно кренилось под тяжестью разномастных брюликов, дешевых шариков и другой шелупени и поэтому было подперто пухлой кучкой конспектов.

Закусь собирали, между прочим, всей компанией по общаге и дико матерились — боялись, что на наш и так не слишком богатый стол позарится кто-то из моих соседей. Димка, который с пафосной миной остался защищать наш скудный провиант, был парнем хилым, а на уговоры и самую неловкую лесть поддавался на раз — так что на роль бравого хранителя сокровищ он не тянул. Этот факт придал нам небывалое ускорение — через пять минут мы уже сидели и разливали дешевое винишко из ближайшего ларька.

Посередине стола лежал телефон с антенкой, на котором вполне сносно работал первый канал.

— Девочки, салат просто бомбезный, — заявил Вася и плюхнул еще одну ложку себе на тарелку.

Светка, моя соседка, легонько щелкнула по его ладони и беззлобно фыркнула:

— Другим оставь, обжора!

Кто-то из парней притащил задрипанный магнитофон и засунул туда кассету — это «последнее» слово техники дышало на ладан, поэтому больше ничего не воспроизводило: радиоприемник мудро сдох еще пару лет назад, а на дисковод не было лишних денег.

Часы показывали без пяти двенадцать, вот-вот должен был загреметь фейерверк, начаться отсчет нового, две тысячи девятого года. Венька мужественно встал и поднял бокал, пока мы, девочки, достали приготовленный коробок спичек и бумажки с карандашами.

— Этот год был самым тяжелым из всех, но мы справились, и никто не вылетел ногами вперед из нашей альма-матер. И даже Петровичу, этому лысому козлу, не удалось завалить нас! Вот увидите — мы все вместе доползем до диплома и наконец полетим во взрослую жизнь, как гордые орлы. — Венька всегда был романтиком. — С Новым годом, с Новым годом!

Забили куранты — женская половина компании бросилась писать на бумажках, и я была в их числе. Парни посмеивались над нами, бросая колкие шуточки насчет содержания наших желаний. Светка закончила первая, потом Лена, а я еле-еле успела сжечь несчастный клочок и выпить пепел с вином.

Началась речь президента, мы тут же подскочили к телефону, запрыгивая друг на друга, чтобы и слышать, и видеть главу нашего Отечества. Слушали внимательно, с натянутыми до ушей улыбками шутливо протягивали бокал в его сторону и кивали каждому слову.

А дальше расселись за столом. Полетели пошлые шутейки, патетические рассуждения на тему любви и патриотического героизма. Кто-то врубил будто из воздуха взятые кассеты с дискотеками восьмидесятых и девяностых, и беседы за столом перешли в пение. Нестройное, пьяное, напоминающее скорее вой дохнущей скотины во дворе, но до боли искреннее. Как негласная солистка нашей еще более негласной группы, я начала подвывать «Белые розы» еще на вступлении, а на втором куплете сдулась окончательно. Проявив неслыханную стойкость, Светка мужественно закончила сие произведение.

Кто-то по-скотинистому свалил раньше — явно не хотел убирать со стола. Кто-то сдался еще через пару часов и попытался доплестись до своих комнат, но заснул еще в коридоре — поднимать не стали. На посуду дружно положили, стоило Ленке разбить один из одолженных бокалов, решили, что так целее будет. И плюхнулись спать.

* * *

Просыпалась медленно. Похмелье вгрызалось в виски, а рот был полон волос. Я села на кровать, потерла глаза, убрала с лица надоедливые пряди и замерла.

Просторная комната в светлых тонах, рядом с моей кроватью в форме клубники стояла еще одна — круглая с пушистыми подушками мерзкого розового цвета. По правую руку — изящная тумбочка с не менее изящной настольной лампой. Вместо подушек у меня какая-то плюшевая полосатая зверюга со странными то ли косыми, то ли кривыми глазами.

Я почесала макушку, пытаясь вспомнить, как очутилась в этаком странном месте. И поняла, что волосы-то теперь длинные! Взяла одну из прядей и посмотрела: слегка волнистая, непонятного красно-коричневого оттенка, как будто я жертва неудачного окрашивания. К слову, сразу вспомнились советы знакомой-парикмахера: «Перед цветным окрашиванием нужно осветлить волосы». А иначе вот такая хрень и получится.

— Какого?..

Опустила глаза. Слава Богу, тушка хотя бы моя! Правда, в какой-то уж больно ушлепской шмотке: топик голубой с желтыми цветами и в придачу клоунские расклешенные штаны. Учитывая мои далеко не идеальные габариты, смотрелось стремно.

Я встала, прошлась по комнате и заглянула в шкаф. Глухо. Там одежда наподобие — носить не буду.

Замерла посередине комнаты и повторила вопрос:

— Какого черта? — Слава Богу, никто не ответил.

Где я вообще? И как это меня так угораздило напиться, что я не помню ничего после застолья?

Меня привлек яркий солнечный свет из окна. Пытаясь засунуть предчувствие надвигающегося дерьмеца, я отдернула шторку и громко выругалась.

На улице все зеленеет и птички рулады выдают. А я праздновала Новый год!

Нет, так дальше не пойдет.

Полная решимости я вышла в гостиную, обставленную столь же безвкусно, как и спальня, а из нее в коридор. Здание неуловимо навевало мысли о технологично развитом фэнтези, хотя, как по мне, так более адскую смесь и представить нельзя. Лаконичный минимализм, условно «сочетаемый» с помпезным старьем… Покажите мне человека, который оказался способен сотворить это убожество!

Когда я вышла из коридора, попала в нечто, с виду выполняющее функции прихожей. И нафига тут окна на всю стену? А зачем лестница на полпомещения? Да и я сильно сомневаюсь, что кто-то будет искать книги в шкафу, который, между прочим, весьма внушительных размеров.

Из другого коридора сюда вошли две девушки, и я оказалась перед дилеммой: смеяться мне или биться башкой о стеклянную дверцу шкафа от зависти в попытке самоубиться. Высокие, тонкие до одури (я всерьез забеспокоилась о наличии у них нижних пар ребер) и с огромными глазами. Естественно, пакля на голове внушительная у обеих — густая волосня, длинная. Одежда надоумила на мысль, что они пересмотрелись мультиков про подростков-фей, или чародеек, или что там по телеку нынче показывают, и нагло стырили образы. Неплохо так стырили, мои плащи и костюмы для косплеев рядом не стояли.

Они посмотрели на меня и хихикнули. Я не удивилась. Куда мне до их тонкой, даже не осиной талии? Зато я заметила другое — в ручках-то учебники с пеналами, да и возраст куриц в районе шестнадцати-семнадцати лет. Логично предположить, я в каком-то учебном заведении.

— Отведите меня к Главному.

Они вылупились на меня, словно я сматерилась несусветно, и что-то неловко пробормотали. Теперь рожа вытянулась у меня. Я ничего не поняла! Вот ни единого словца! Что за розыгрыш?

— К Главному меня, — повторила я, пытаясь жестами объяснить сказанное, но получилось, видимо, так себе.

Они пялились.

Тут на сцену явилась неприятная дамочка. Тоже невероятно высокая, с такими же длиннющими ногами и тонюсенькой талией, только, в отличие от девиц, она была замотана в бело-синий балахон, да и прическу носила короткую. Похоже, это кто-то из администрации.

Эта женщина прогнусавила что-то студенткам (или кто они там) и махнула рукой. Те сразу смылись. После этого она обратилась ко мне и с видом оскорбленно-возмущенной нравственности завела длинную, явно поучительную речь.

— Чего? — только и смогла ответить я, когда она закончила и выжидающе посмотрела на меня.

Меня самым грубым образом схватили за локоть и куда-то повели. Ну слава яйцам! Хоть кто-то наконец допер.

В коридорах встречались точно такие же ученицы. Все, как на подбор, тощие и выше меня на голову, а то и две. У всех до тошноты приятные улыбочки, милые аксессуары, коротенькие юбки в рюшах и детская обувь с нехилым каблуком. Чем-то напомнило японских лолит, разве что это направление другое.

Все они пялились на меня, как на зверька. Конечно, кто-то сочувствовал — видимо, эта дамочка тут подрабатывает местным Цербером, который бдит порядок днем и ночью — знаем мы таких. А кто-то вовсю разглядывал — я зеркало найти еще не успела, но сомневаюсь, что мой видок можно оценить хотя бы на троечку из десяточки.

Экскурсия закончилась в кабинете какой-то старушенции. Она стояла у окна в пафосной позе и обернулась, стоило двери закрыться.

Женщина, что привела меня, что-то сказала. Из этого многообразия непонятных сочетаний я поняла что-то вроде «фарагона» или «фаргонда».

Старушка улыбнулась на манер своих учениц и ответила дамочке в синем. Та кивнула и вышла.

Судя по кабинету, я в директорской. Судя по ее одежде и уверенности, она директор.

Женщина подошла ко мне и, похоже, представилась. По крайней мере она сказала: «Фарагонда» — и показала на себя.

— Аня, — в свою очередь представилась я.

Она протянула испещренную морщинами ладошку, видимо, призывая меня сделать то же самое. Когда наши пальцы соприкоснулись, она с необычной для старушки силой вцепилась в мои пальцы и прошептала какую-то дичь.

— Теперь ты меня понимаешь?

Я еле сдержалась, чтобы не ответить: «Понимаешь, понимаешь» — и кивнула.

— Меня зовут Фарагонда, я директриса школы фей Алфея. Здесь мы обучаем студенток волшебству и, конечно, помогаем раскрыть свой потенциал и обрести гармонию с внутренним миром.

Я пошатнулась.

«Хочу научиться колдовать».

Вот что я написала на том клочке бумаги! Но это же была просто шутка, ради прикола! Не загадывать же мне, как остальные, счастливую любовь, деньги, здоровье или удачу? Какого черта желание сбылось да еще таким поганым образом? Какая из меня фея?!

— Верните меня домой, это ошибка. Я обычный человек.

— Боюсь, ты ошибаешься. Вокруг школы стоит защитный барьер, который не пропустит немагическое существо. Скажи, как ты сюда попала?

— Это ошибка! — огрызнулась я, не желая отвечать на вопросы. — Верните меня домой!

Директриса снисходительно улыбнулась.

— Я понимаю, ты сейчас напугана. Но ты должна успокоиться — все хорошо. Наше заведение самое лучшее, и я уверена, что тебе здесь понравится.

Я упрямо молчала, показывая всем своим видом, что мне не нужно обучение в какой-то школе фей, которая находится не пойми где.

— Хорошо, давай поступим так: ты пройдешь вступительное испытание. Если результат будет удовлетворительным, останешься здесь, а если нет — мы вернем тебя домой.

— Ведите.

* * *

Спустя полчаса я стояла перед входом в какую-то комнату. Рядом уже собралась комиссия из учителей, и один из них — слащавый темноволосый эльф — набирал что-то на странной панели. Странно, что в мире магии так развиты технологии.

Фарагонда все эти полчаса настойчиво расписывала преимущества их заведения. Тут и проживание бесплатное, и учебники школа выдает, и библиотека просто закачаешься. Повара готовят исключительно низкокалорийную пищу — тут любитель сладких пирожных и жареного мяса во мне взбунтовался — учителя добрые-добрые, к каждому ученику индивидуальный подход. В общем райское место, где я обязательно должна остаться. Ага, а диплом кто за меня допишет?

Наконец меня впустили в класс. Одну. Дверь за мной закрылась сама, раздавшийся щелчок непрозрачно намекнул, чтобы я даже не косилась на выход, пока не закончу. Преподы собрались за оказавшимся в стене стеклом и приготовились к зрелищу.

— Ты готова? — раздался голос из колонок в стене.

— Да.

Комната представляла собой абсолютно пустой зал с темными стенами. Но вот что-то зашумело, набрало обороты, и все вокруг начало стремительно изменяться.

Я с подозрением посмотрела на открытое небо над головой, на шелестящие деревья и каменный постамент, на котором стояли две незнакомки и, видимо, ожидали меня. Одна из них была уродлива: все лицо опухшее в мерзких пятнах; заплывшие глаза непонятного грязно-голубого оттенка смотрели жалостливо, а лохмотья висели на костлявом теле мешком и хорошенько попахивали. Вторая же, напротив, была красива, причем не как феи-анорексички. На стройном теле хорошо сидело нежно-сиреневое платье, которое приятно оттеняло кожу; волосы падали густой золотой волной, улыбка незнакомки была светлой и доброй.

— Здравствуй, Аня, — сказали они. Голос первой походил на скрип ногтей о доску. — Сегодня мы поможем тебе открыть и понять свой дар. Выбери одну из нас в проводницы, и мы откроем тебе дверь в новый мир.

Не сомневаясь ни на секунду, я выбрала девушку. Они обменялись взглядами, и уродина исчезла в вспышке света.

— Меня зовут Ниак. Твоё первое задание: усыпи этого зверя.

Не успела я спросить, кого она имеет в виду, как окружающий мир снова изменился. Я оказалась в операционной. На столе лежал пушистый чёрный кот. На задних лапах ему зачем-то выбрили шерсть.

— Зачем его усыплять? Тут полно лекарств. Нужно позвать врача.

Девушка с сожалением покачала головой.

— Тут нет врачей. Только я и ты, а нам нельзя терять время — оно ограничено.

Я с сомнением посмотрела на животное. У меня был когда-то кот, так, к слову, тоже черный и тоже побывавший в ветеринарной клинике, поэтому убивать этого беднягу не слишком хотелось. Ему и так явно фигово.

— А что с ним?

— Сначала отравление, потом неправильное лечение и инфекция, которая добила ослабленный организм. Он и так умрет через несколько часов. Облегчи его страдания.

Она протянула мне тонкий шприц.

Тут я кое-что поняла: феи — существа добрые и до безумия любят природу, а значит, чтобы не пройти проверку, мне нужно убить кота. Иначе я докажу, что подхожу им. Тем более, это скорей всего иллюзия и никто на самом деле не пострадает.

Я ухватила шприц поудобнее. Ниак ободряюще улыбнулась, отчего меня вновь одолела растерянность. Ненормальная она какая-то.

— Я не медсестра. Могу промахнуться.

— Хуже ему не будет.

Ладно, была ни была. Я провела по выбритому месту и осторожно ввела иглу. Руки почему-то неприятно задрожали, но спустя несколько мгновений шприц опустел. Я также осторожно вынула иглу и отложила шприц на стол.

Все равно жалко кошару, пускай он и не настоящий.

Кот неожиданно задергался и взвыл. Он заметался из стороны в сторону. С глухим вскриком я попыталась его поймать, но кот лишь расцарапал мне руки. Пара резких движений, и животинка замерла. Обмякла как половая тряпочка.

Меня тут же скрутило в рвотном позыве, но блевать было на удивление нечем. На пол плюхнулись слюни. Чертовы фейские заморочки, тоже мне защитницы природы.

«Это не по-настоящему, — настойчиво повторила про себя я. — Все хо-ро-шо».

— Молодец. Мы немного отстаем от графика, но, главное, ты справилась.

Справилась? То есть она хотела, чтобы я усыпила кота?

Мы пошли дальше. Локация стремительно поменялась на морскую. Пляж. Жаркое, палящее солнце и голубое небо над головой. Ляпота! А шмотка моя тоже поменялась: вся странная одежда исчезла к чертям, зато появился красивый купальник (похоже, здесь хоть в них знали толк) и полупрозрачное парео розового цвета.

Еще бы шлепки, а то песок горячий, но, видимо, фейское чудо техники на это не способно. А может, тот слащавый эльф никак не допрет до прописных истин, — он же за пультом сидит.

— Сейчас мы проверим, готова ли ты пойти на все, чтобы спасти других, — Ниак ткнула пальцем в направлении моря.

— Не готова, сразу говорю, — отрезала я. — И еще кое-что: я не умею плавать. А вообще, давай перейдем к главному боссу, я быстренько ему продую, и мы разбежимся, как в море корабли.

Ниак развела руками и сказала:

— Это твой выбор: спасать или не спасать. И нет, пройти сразу на последнее испытание нельзя.

— Кого спасать? Мы тут одни.

Она промолчала, правда, поджала губу и выразительно на меня посмотрела, типа к совести взывает. Ан-нет, ее и не было никогда. Спасибо старому козлу Петровичу, проверявшему эту прописную истину раз за разом.

Окружение дернулось, словно изображение на телевизоре из-за неисправного сигнала и вновь появилось. Эти феи сведут меня с ума! Теперь пляж был заполнен людьми, по большей части детьми. Мелкие радостно визжали, обливая себя ледяной водой. Взрослые развалили свои жирненькие и не очень тушки на солнышке, читая дешевые газетки.

Вот интересно, это какая-то фейская фишка быть тоньше шпалы и хлопать огромными глазами? Или им это бонусом к магии прилагается? А то вон народ нормальный, местами весьма-весьма упитанный, а худые не выглядят жертвами анорексии.

Философские рассуждения пришлось отложить — раздалось два крика. Какая-то пара идиотов заплыла за буйки и орала ничуть не хуже кота, на которого со всей дури хлопнулось что-нибудь тяжелое.

— Ты должна выбрать одного из них и спасти, — произнесла Ниак, на что я хмыкнула.

Я же сказала, что плавать не умею. Или она считает, что я возьму и брошусь, проявив невообразимую жертвенность и жажду сделать этот мир чуточку лучше? А вот фиг, мне и так нормально. Сойдет, как говорится. Тем более, никто их не заставлял так далеко заплывать. Тем более, этот мир-то и вовсе не мой.

Видимо, все остальные были полностью со мной солидарны, ибо никто не изволил поднять свою тушку.

— А кто там? — все же спросила я, смотря, как две маленьких фигурки мотыляют руками, точно перевернувшиеся на спину тараканы.

— Элизабет Борэ. Родилась на юге Эрейской долины, богата, по наследству получила винную монополию Арианты. Ежегодно тратит на салоны красоты более миллиона золотых.

— Ясно всё с ней. А второй?

— Калеб Кант. Студент Ариантского Университета имени архимага Фаладея. Отличник.

— Короче, мир замечательно обойдется и без них.

Я плюхнулась на полотенце. Его хозяйка сейчас плескалась в воде вместе с муженьком, который, между прочим, довольно часто пожирал взглядом других баб. А она, словно невинный одуванчик, этого не замечала или не хотела замечать. Вроде другой мир, а как знакомо.

— Просто выбери кого-нибудь. Я сама спасу.

Я вытянула ноги, посмотрела на жирненькие ляжки и подергала пальцами с катастрофически маленькими ногтями. Наследственность, чтоб её.

Ну, а почему бы и не выбрать? Поработаю местным божком, который решает, кому тут жить. Размяв пальцы, я принялась рассуждать.

Итак, у нас богатенькая фифа, сливающая все бабло на свою рожу, и бедный паренек-отличник. Не, ну ботаников я не переношу, занудные они ребята, но самовлюбленных куриц не люблю еще больше.

Да и раз эта Ниак хотела смерти кота, то все же действовать надо по-доброму.

— Пацана давай.

Ниак как-то коварно улыбнулась и щелкнула пальцами.

Поднялась волна, которая подхватила парня и выбросила на берег недалеко от нас. Я присвистнула. Ничего себе ботаник: загорелое подтянутое тело, идеальная стрижка, которую не испортила даже вода и наглое-наглое выражение лица. К нему подбежала рыдающая девушка и обхватила за плечи. У этой малышки была порядочная истерика, видать, волновалась сильно. Но парень оттолкнул ее и ударил по щеке, сказал что-то грубое и плюнул под ноги.

— Вот мудачьё… — протянула я.

А Ниак хмыкнула.

— Родители Калеба члены городской администрации. Он почти не посещает учебу и платит за оценки. Известен по всему городу, как пьяница, дебошир и гонщик по ночным улицам. За последние пару лет сбил пятерых человек, в том числе двух детей. Стражам порядка платит его отец, чтобы Калеба не посадили в тюрьму.

Я мысленно проматерилась. Спасла ботаника, блин.

— А раньше нельзя было сказать?

— Ты вообще не должна была о них что-либо знать.

Я потерла переносицу. И как это называется? Как я должна была понять, кто из них кто?

— А девка кто? — спросила я, надеясь, что за той водились грешки пострашней.

— Элизабет получила неизлечимое заболевание кожи в пятнадцать лет. С тех пор вынуждена посещать косметолога, чтобы поддерживать привлекательную внешность. Она владеет винной монополией, отдает большие суммы благотворительному фонду «Наша планета».

Занавес.

Вот же я накосячила! Вместо нормального человека вытащила какого-то мудака с раздутым ЧСВ и полным отсутствием манер. А вообще, виновата во всем эта дамочка, да и мирок шибанутый — задания составляют через одно место, а потом я виноватой себя чувствую. Дурацкий мирок с дурацкими правилами! Небось составлял тот же чувак, что и дизайн Алфеи придумал — тоже фигня полная.

— Последнее испытание, — как-то торжествующе произнесла Ниак, и всё потонуло во тьме.

Я ощущала себя на редкость погано. Черт, это же не реально, правда? Я же не могла убить, правильно?

Чернота отступила. Я оказалась на том же постаменте, где выбирала провожатую. Уродливая девушка тоже была здесь. Она с каким-то безразличным смирением смотрела на меня. Её водянистые глаза вызывали во мне отвращение и желание прикоснуться к своим, чтобы проверить, не такие ли они.

— Тсиуртьла является частью твоего задания, — начала Ниак. Она весьма гаденько улыбалась. — Убей её.

— Чего?

— Посмотри, она урод и не достойна жить.

— Ты с ума сошла? Я вот тоже страшная, меня, может, тоже прибить? — сказала я и задумалась.

А ведь феи не убивают. И если предположить, что это все-таки иллюзия, то мне нужно ее убить, и тогда меня вернут домой. И я снова буду жить жизнью среднестатистического студента: варить на завтрак, обед и ужин дошик и заедать его булочками или пирожками, таскать из общего холодильника йогурты назло вечно худеющей Светке и спать на парах, и не спать круглые сутки на сессии. Мечта, короче говоря. А они мне тут магию предлагают.

Или… Может, тут феи какие-то неправильные? Вдруг они малолетние маньячки, которые коллективно рехнулись и теперь разгуливают в а-ля детских мини-юбках и топиках? Вот сейчас прибью эту страшненькую, и попаду в их ряды.

Я сделала шаг к Тсиуртьле. Хм, она такая спокойная, словно не её хотят убить. И что-то в ней есть, что-то особенное.

Внезапно всё прояснилось. Ниак красива телом, но прогнила насквозь. Поэтому она вела меня так, поэтому нарочно сказала об утопающих так, чтобы я запуталась. Она хотела убийства, но феи добрые существа, как ни крути!

Вот мое последнее испытание.

Я обернулась, и в этот же миг Ниак набросилась на меня.

Но время точно замедлилось. Девушка застыла в прыжке со стремной миной на лице, а мое тело засияло ничуть не хуже новогодней елки. Одежда исчезла полностью, откуда-то из воздуха появились тонкие розовые ленты. Они змеями обвили мои запястья. С воплями я пыталась их сорвать, но они уже второй кожей облепили руки, а потом ноги, грудь и задницу. Вокруг пестрела какая-то пыльца, из-за которой хотелось свалиться в приступе чихания. Волосы сами заплелись в идеальные косы и упали мне на плечи.

Сзади что-то трепыхнулось. Я оглянулась в попытке разглядеть, что это, но увидела лишь странное полупрозрачное мельтешение.

А Ниак медленно приближалась ко мне, потом взвилась, а меня понесло вверх, и туда, где я только что стояла, рухнула «проводница».

Уродина же захлопала в ладоши.

— Ты справилась! Поздравляю! — она помогла второй девушке встать и помахала рукой, точно как в детских мультиках.

Их фигуры стали бледнеть и таять.

Крылья за моей спиной задергались, как в конвульсиях, и я грохнулась на пол уже нормального зала, без всяких иллюзий. Попыталась встать, но снова развалилась. Посмотрела на свои ноги. Чертовы каблуки, да такими убить можно. Еще как назло платформа, сужающаяся к низу да тонкие ремешки.

С трудом стянула, проклиная неведомую силу, которая по действию напоминала супер-клей «Момент», и пошла на выход.

Фея… И что теперь делать?

Преподы были в восторге и, кажется, дружно решили проигнорировать мою кислую рожу. Положили, так сказать, на мое мнение. Каждый из них поздравил меня от души и не забыл расписать прелести своего предмета. Хорошо хоть, их немного было.

Зато Фарагонда радовалась больше всех. Ох, настораживает меня эта бабка! Явно уже какие-то планы на меня заимела.

После поздравлений директриса отвела меня в кабинет, и там с наисчастливейшей улыбкой огласила самую повернутую чушь, которую мне пришлось услышать в этот безумный день:

— Аня, ты сама не понимаешь, как тебе повезло! Ты фея Любви.

Я моргнула. Потом ещё раз моргнула.

— Вы издеваетесь?

— Нет, что ты. Иди сюда.

Она сделала пасс рукой, и настенное зеркало исчезло, открыв тем самым проход с винтовой лестницей. Мы спустились вниз в картинную галерею. Ну хоть здесь всё в одном стиле, и на этом спасибо.

Тем временем Фарагонда отвела меня в самый конец галереи и показала на огромное полотно от потолка до пола. Три феи стояли рядом друг с другом. Они были по-настоящему красивы и привлекали именно природной красотой. Их лица были абсолютно чистыми, в отличие от современных красоток, которые наносят каждый день тонну макияжа. Разве что на лбах легко блестел круг с точкой посередине серебристого цвета. Нежно-розовые одеяния струились по их телам и подчеркивали каждый изгиб. А какие крылья были за их спиной! Словно у прекрасных бабочек.

— Это представительницы древнего Ордена фей Любви.

Я едва подавила смешок. Они, конечно, красивые, но ассоциации после слов бабки затесались в моей голове мерзопакостные. Самая древняя профессия в мире —, ну, или, если будет угодно, фея Любви. Но Фарагонда ничего не заметила и продолжила:

— Каждый раз, когда нашему миру угрожает опасность, появляется фея, которая способна спасти мир. Ее предназначение превратить зло в добро или самой примкнуть ко злу. Однако найти ее вовремя очень трудно. Вы понимаете меня, Анна?

Я неопределенно тряхнула ладонью. Так себе, если честно. Рассказчик из неё ужасный, меня куда больше заинтересовало то, что теперь она обращалась ко мне на «вы».

— Ваша истинная пара — злодей или злодейка. И вам суждено…

— Что, простите?

Мысли о жрицах любви моментально обросли новыми подробностями, на которые моя фантазия оказалась, на удивление, чрезвычайно щедра.

— Вы должны открыть душу вашего возлюбленного или возлюбленной свету и показать, что мир прекрасен и его не нужно разрушать.

— То есть, если моим суженым… — думать об однополом варианте совершенно не хотелось. Мы не из этих. — Будет редкостная скотина с маниакальным стремлением захватить Вселенную, я должна убедить его в обратном?

— Почти, — улыбнулась женщина. — Думаю, у вас всё получится. Завтра начинается ваше обучение. Вы уже записаны на второй курс. Не волнуйтесь, учителя Вам помогут.

— Не, не начинается, — возразила я. — Во-первых, я не фея.

Женщина не дала мне договорить, щелкнув пальцами. Передо мной появилось зеркало.

Вот дерьмо. На меня смотрела фея. На лбу такой же знак, как у девок на картине, только бордовый. За спиной висели половой тряпкой крылышки. А тело обтягивал кислотно-розовый латексный костюм: короткий топ, из которого моя грудь вот-вот выскочит, и еще более короткая юбка — аж труселя, к слову тоже розовые и с рюшками, выглядывают. Неужели у всех фей такая вульгарная трансформация? Небось, в Алфее есть факультет каких-нибудь ведьмаков, которые изо дня в день пялятся на эдакое зрелище, да и среди преподов мужиков тут явно немало.

От топа и юбки вниз спускались длинные полупрозрачные клинья из невероятно тонкой ткани. Вот только ситуацию они не спасали, ткань прекрасно оставляла широкий обзор и ненужной тряпкой висела по бокам и сзади.

— И что? Подумаешь, шмотка поменялась — магии-то все равно нет!

— Есть, вы способны заглянуть в душу любому живому существу во всей Вселенной.

— Ага, это о-очень полезная сила, — протянула я. — Вот мне интересно, когда я исполню моё якобы предназначение, вы меня обратно вышвырнете? А если это случится через десяток лет? Кому я буду нужна без образования и стажа работы? Да меня в лучшем случае пропавшей объявят, а в худшем я на свою же могилку посмотрю и всплакну по ушедшей молодости.

— Успокойтесь. Мы вернем вас только в том случае, если вы сами того захотите. К тому же к концу обучения Вы справитесь с этим самостоятельно. Но зачем вам это? Вы фея и можете остаться в магическом измерении.

— Кому нужна такая сила? — возмутилась я.

Ладно бы любой металл в золото превращала или мертвых щелчком пальцев поднимала, так нет! Я психолог недоделанный.

Старушка по-доброму подхихикнула.

— Анна, магия многогранна, но основа действия всех ее направлений одна. Базовые заклинания доступны абсолютно всем феям всех школ. Да, у каждой есть свои, индивидуальные, но, поверьте, маги, твердо знающие азы, ценятся гораздо выше, потому что имеют более широкую специальность. Чтобы было понятно, объясню на вашем примере. У вас есть узконаправленный дар, как у любой другой феи. Вы учитесь, делая упор на его доскональное изучение, впрочем, как многие ученицы нашей школы. И потом ищете место, где он будет применим. Это самая распространенная ошибка. Вам нужны именно азы, потому что собственный дар от вас никуда не денется и вы способны освоить его самостоятельно, — почти все волшебницы пользуются им интуитивно с малых лет. А основы магического строя многие упускают. Поэтому во всех волшебных мирах наблюдается дефицит кадрового состава подобного класса. Ваше беспокойство мне понятно, но всё зависит только от вас самой.

— Я так понимаю, вы не вернете меня домой? И единственный для меня шанс вернуться — научиться самостоятельно, — вывела я итог из всей этой помпезной речи.

— Да.

Я подняла с пола каблуки и молча пошла на выход. Что только возомнила о себе эта старуха в сиреневом прикиде? Какого черта она решает за меня, причем так по-хамски, в добровольно-принудительном порядке?

И вот, что странно, вцепилась в меня мертвой хваткой, а ведь до сих пор якобы не знает, как я сюда попала. А значит, она либо врет, либо я и вправду архиважный уникум. Ни то, ни другое меня не устраивало. Быть достоянием местного серпентариума совсем не хотелось. Выслушивать наглую ложь тоже.

А раз я редкий зверь, то имею право кусаться. Не сильно, конечно, но нервы другим подпорчу, а заодно найду способ вернуться домой.

Ну что ж, посмотрим, кто кого.

Глава 2

Утром меня разбудила какая-то писклявая летающая хреновина. Для комара пищала она слишком громко, да и слышался звук в отдалении, так что я, не мудрствуя лукаво, метнула в неё подушку. Хреновина мгновенно заткнулась, потом издала жалобное завывание и с хрустом свалилась на пол. Я потёрла заспанные глаза, которые никак не желали открываться, и наконец-то оценила обстановку.

Чёрт, это не сон… За что? За что мне такое счастье?!

Тот же приторно-сладкий интерьер. То же яркое солнце, хотя на местных цветочкоподобных часах шесть утра. Шесть утра… Провалиться просто, я же сова! Ну почему феи не встают хотя бы в полвосьмого?

Загадочная зверюга поднялась на тонкие ножки и обиженно на меня посмотрела. Эта была какая-то странная и, что скрывать, жуткая помесь собаки и ёжа. Правда, размером животинку природа обделила — как большая толстая крыса.

— Ну прости, — закатила глаза я и подошла к шкафу.

На соседней кровати спала белобрысая соседка. Честно говоря, рассмотрев вчера розовую палитру комнаты и ягодные орнаменты на стенах, я предположила, что моя соседка какая-нибудь садовая фея, ну, максимум — огородная. Это в крайнем случае. Но она также, как и я, смотрелась среди всей этой фейской мишуры нелепо.

Интересно, а как она отреагирует на моё появление?

Вчера-то я с психу забыла спросить, где мне жить и с кем. Возвращаться к старухе не хотелось — эпично ведь ушла, c гордо поднятой головой и так далее, а посему, поплутав до поздней ночи по коридорам, вернулась туда же, где очнулась. Соседка уже спала. Честно говоря, надеялась на встречу с местным Цербером, чтобы она ткнула носом в нужную дверку, но звезды на этот раз не сошлись — пришлось ковылять самой.

В шкафу всё то же бедствие. Из приличного — пара брюк и футболок нежно-розовых цветов. Всё остальное просто огрызки ткани. Я натянула шмотку, удивляясь, как она мне подошла, и направилась к зеркалу, рассматривая масштаб трагедии. В общем-то тушка моя, всё тот же сорок восьмой сверху и гордый пятьдесят второй снизу. На фронте, то есть лбу, без перемен — знак фейский, странного черно-красного оттенка. Мои волосы до плеч, любовно осветлённые до белого, приобрели тот же непонятный цвет и теперь заканчивались чуть ниже задницы. Ну вот как жить с такой волоснёй? Как вот это мыть и сушить? Да и чёлки нет, даже прикрыть «клеймо» нечем.

Ответ нашёлся мгновенно, однако пришлось осмотреть свои владения (а комната была поделена пополам) и отправиться будить соседку.

— Э, ножницы есть? — я потрясла её за плечо. — Я, кстати, твоя новая соседка.

Белоснежка продрала глаза, как-то странно на меня посмотрела и протянула руку:

— Уайт.

— Это фамилия?

— Имя, — коротко бросила она. — А тебя как?

— Аня.

— Рада знакомству.

Она порылась у себя в ящичке и достала оттуда голубые ножницы.

Я взяла их, потом расстелила самую стрёмную тряпку из шкафа и начала состригать на нее неровные пряди. Когда я закончила, соседка уже накрасилась, оделась и собрала учебники с тетрадями. Посоветовав мне не опаздывать на завтрак, Уайт выбежала из комнаты.

Я же устроилась поудобнее и принялась ровнять взрыв макаронной фабрики у меня на голове. Получалось из рук вон плохо, поэтому я окончательно разочаровалась в своих талантах и сделала себе неряшливую стрижку «под мальчика», оставив чёлкой пряди чуть подлинней, чтобы знак отчасти прикрыть.

А за дверью меня ждал сюрприз. Я толком вчера не рассматривала гостиную, но, оказалось, тут есть ещё две комнаты, и в каждой ютятся по две девушки. Я встретилась с тремя из них, кажется, они тоже во всю спешили на завтрак. На удивление знакомиться со мной никто не хотел. Тоже мне феи, образец добра и справедливости.

Недолго думая, плюхнулась на диван и стала ждать, когда эти девицы изволят пойти поесть. Я же не знаю, где тут столовая или что там у них. Школьницы ждали четвертую и, как только та вышла, двинулись всем скопом за дверь, а я молча поползла следом.

Коридоры меня уже не впечатляли, местные волшебницы тоже (парней тут, на удивление, не наблюдалось), а вот обеденный зал удивил. Огромный, наверное, как три наших универских спортзала, а он не маленький, и весь в цветах. Каждая из шести колонн была оплетена бежевым плющом или гадостью навроде, а весь потолок украшен лилиями и розами. Естественно, яркий запах цветов резал нос и вызывал стойкое желание чихнуть. Вкупе с пастельными тонами, появлялось чувство невесомости. Хотелось наплевать на уже полупустой зал и плюхнуться в обморок.

Посреди этого сплошного украшения одиноко стояло три стола вкупе на человек восемьдесят, и это считая преподавателей. В общем, феи, похоже, вымирающий вид в этом мире. А может, это лучшая школа для лучших фей, что весьма сомнительно.

Но жизнь подготовила мне ещё один мерзопакостный подарок. Еда фей представляла разнообразное меню из свежих или варёных овощей и фруктов. Ну и куска хлеба со стаканом сока. Ни колбасы, ни сыра, ни варенья. Вот просто пусто на столе, только пара тарелок с едой. На всех причём. Хотя чего я удивляюсь? Они же тощие, зачем им вообще есть?

С унылым вздохом я подчинилась провидению и наколола брокколину. Хотя бы немного солёная, и на том спасибо. Моя соседка сидела особняком на краю стола. К ней я не рвалась, потому что заметила в ней потенциального изгоя школьного общества. А в такую категорию меня уже не раз записывали — хватит. И так еле выбралась оттуда в свои школьные и студенческие годы.

Однако, на что бы я ни рассчитывала, встретили меня не слишком радостно. Кто-то бросил приветствие, кто-то прошептал что-то подружке, а остальные дружненько промолчали. Бойкот? Ну и ладно.

Позавтракав одной из самых последних, я принялась наблюдать. За моим столом сидели преимущественно феи помладше: не старше восемнадцати лет, а вот за вторым восседали старшие курсы. Сколько тут учатся? Вряд ли долго, раз ученицы такие молодые.

Кстати, поразить фей короткой причёской не удалось — чуть поодаль от меня ела девушка с ярко-розовыми волосами и тоже коротко подстриженная. Её соседка тоже имела недлинные волосы и поэтому завязала их в короткие хвостики. Их собеседницы были особенно шумными и, признаться, подбешивали только своим видом. Уж слишком самовлюблённо блондинка рассматривала своё отражение в маленьком зеркальце. Вот зачем тащить зеркало в столовую? Может, я чего-то не понимаю?

Её рыжая соседка о чём-то восторженно говорила. И бесила уже своим хорошим настроением. А остальные уже ничем не выделялись: была тут явная зеленоглазая тихоня в цветочной одежде и не менее тихая темнокожая девушка с шикарной копной шоколадных кудрей. Правда, последняя выглядела то ли болезненно, то ли расстроенно. Небось, её тоже сюда запихнули без права отказаться.

Прозвенел звонок. Я поднялась с честным намерением проследовать за кем-нибудь из оставшихся. Выбрала жертвой ту самую группу соседок. Хотела пойти за Уайт, но та ушла несколькими минутами ранее.

Феи о чём-то весело щебетали. Подойдя поближе, я поняла, что они восторженно обсуждали парней, называемых здесь специалистами, и не особо-то спешили на урок. Всё с ними ясно.

Зашла с ними на урок к тому самому слащавому эльфу. На доске он вывел изящными буквами «Профессор Палладиум».

— Анна, Вам нужно на урок второго курса, — мягко произнёс он, заметив меня.

— А это какой?

— Первый. Вам в кабинет профессора Визгиса, это дальше по коридору.

Не глядя на остальных школьниц, я вышла. Получается, я живу с первокурсницами. Хотя виновата сама — может Фарагонда хотела переселить меня в другую комнату. По идее, она вообще не в курсе, где я очнулась.

И вот даже не поинтересовалась! Да ну их всех!

С горем пополам я нашла нужный кабинет, открыла дверь и замерла, едва сдерживая порыв заржать во весь голос. Визгис был гномом, а может домовым или просто дефектным эльфом. В отличие от Палладиума, он едва ли доставал до середины моего бедра, а ведь я ниже многих здешних фей. Им он вряд ли достал бы даже до колен. Из-под темно-зелёной остроконечной шляпы торчали длинные тонкие уши и кольца рыжеватых волос. Он улыбался по-детски наивно, но черт возьми в его глазах плясали бесята. И это вызывало смех ещё сильней.

— Доброе утро, Анна. Что заставило вас опоздать на мой урок?

— Отсутствие карты, профессор, — в такой же шутливой манере ответила я.

— Обязательно исправьте это упущение! А пока садитесь.

Свободной оказалась последняя парта. Я направилась туда, пока Визгис представлял меня классу:

— Анна ваша новая одноклассница. В силу возраста её направили сразу на второй курс, поэтому помогайте ей.

— Профессор, а какая у неё сила? — спросила одна из фей.

Я тихо фыркнула, усаживаясь. Я-то здесь сижу.

— Она фея Любви. Вы проходили их на первом курсе на уроках истории. По-другому их называют феями Красоты.

У всех вытянулись лица, у меня самой, признаюсь, тоже. А старуха промолчала и ни словом не обмолвилась! Подумать, я фея Красоты? Бред полнейший, наверняка тут имеется в виду внутренняя красота или что-нибудь в этом роде.

— Она? Каждый знает, что самая красивая тут я! — воскликнула блондинка.

— Кто тебе это сказал? Собственное самомнение? — я не удержалась. Одно дело, когда я признаю свои недостатки, и совсем другое, когда пальцы веером распускает какая-то фифа.

— Я принцесса Солярии и…

— А я королева студенческой столовой, значит, выше по статусу.

— Дамы, вы находитесь на уроке, — прокашлялся гномоэльф. — Стелла, в вашей красоте никто не сомневается, поэтому прошу вас, не затевайте ссору.

Мне весьма польстило, что досталось только блондиночке. Кажется, она хотела что-то вякнуть, но её рыжая подруга что-то шепнула, и та успокоилась.

Профессор Визгис удовлетворенно улыбнулся и начал объяснять какую-то дичь. Судя по картинкам на доске, которые появились там по волшебству, это было превращение в лягушку. В лягушку! Какого черта? Я думала, мы цветы выращивать будем! Зайчиков кормить да с ромашками разговаривать.

— Вы должны хорошо сосредоточиться, иначе, — профессор театрально замолчал и внезапно исчез в белой дымке.

А на его месте сидела лягушка с головой Визгиса. Честно говоря, мерзкое зрелище. А он ещё и улыбается во все зубы.

Щелчок, белый дымок, и перед нами снова профессор.

— Ну что ж, дамы, давайте теперь подумаем вместе: что нужно, чтобы превратиться в лягушку?

— Контраце… Концентрация, — тут же крикнула девушка с предпоследней парты.

— Кхе… — Визгис замялся. — А ещё?

— Мы должны знать строение лягушки. — Это была розоволосая фея.

— Так точно, Текна. Мы должны знать строение того существа, в которое превратимся. — Он поставил стул перед доской и встал на него. — Записываем.

У меня не было ни ручки, ни тетради, поэтому я попросила соседку, коей оказалась тихоня в цветах, о канцтоварах. Она витала в облаках и ответила не сразу. Но всё же вырвала для меня листик и протянула карандаш.

Следующий час мы расписывали каждую косточку и мышцу лягушки. Я думала, что устану и мне быстро надоест, но Визгис однозначно обладал преподавательским даром: он объяснял всё вполне интересно и не забывал показывать, как двигаются у лягушек лапы, как они квакают и прочие мелочи, которые выглядели забавно в его представлении.

Домашним заданием было всё выучить, и отдельно мне попробовать поменять цвет волос с помощью магии. Он постарался мне объяснить, и в итоге я поняла, что от меня требуется. В теории это напоминало морок из фэнтези-книжек моего мира, а на практике узнаю вечером.

Позже начался урок с Палладиумом. Сначала мне тоже показалось, что он говорил полную ерунду. Но нескольких минут хватило, чтобы разобраться — первокурсники учились «интуитивной магии», а со второго года начались заклинания. И эльф вёл этот предмет.

Многие ученицы, как мне стало понятно из невольно подслушанных разговоров, относились к нему пренебрежительно. Уж не знаю, какие у них тут каноны мужественности, но они явно считали его не слишком требовательным преподавателем. Кажется, они видели в нём сначала красивого, но бесхребетного парня, а уже потом учителя. Как по мне, и так, и так сойдёт, лишь бы преподавал нормально. А там, как получится.

Я старалась. Честно старалась всё понять и повторить. Но, пропустив год учёбы (и о чём только думала эта бабка?), не могла догнать однокурсниц.

Кроме отсутствия знаний, меня отвлекало несколько вещей. Во-первых, всё диковинное вызывало интерес, но такой, чисто попялиться на магию, учиться особо не хотелось. Я ж, когда желания загадывала, не воспринимала всерьёз, к тому же, хотелось получитьвсё сразу. Так сказать, ускоренную прокачку, и не абы какую, а у кого-нибудь крутого архимага сто десятого уровня.

Вторым фактором оказалось поганенькое чувство дежавю. Вот, хоть убейте, но это сборище фей во главе с рыжей я где-то видела. А вот где? Уже и не вспомню.

Ну и третий и самый важный — какого я тут вообще делаю? Как говорится, когда Бог хочет нас помучить, он исполняет наши желания? Что за мир и дикие люди? А ещё меня явно приплетут в ближайшее время к какой-нибудь заварушке, а то ведь фея Любви вместе со злодеем появляется. Прикопают меня, чую, прикопают, и не отвертеться потом, это я тоже чую.

Весьма печально, что ещё сказать?

А вот эльф сегодня решил взять всех и разом в ежовые рукавицы. Не знаю, как он преподавал в прошлом году, но в этом на смешки и хлопанье накрашенными глазками неодобрительно хмыкнул, потом коварно улыбнулся, как будто прозрел, и позвал нас в спортзал. Похоже, его предмет считали глупым и ненужным. Там он попросил нас сосредоточиться на чем-нибудь хорошем и создать сферу. Как я поняла, эта сфера является начальной ступенью «общей» магии. Но у меня не получалось. Свет был тусклым и не желтым, а скорее зеленым. А что мне вспоминать? Последние сутки? Прошлое?

Я стиснула зубы. Чёртова магия и вся моя фантазия! Неужели сложно было понять, что именно они мешают мне?

Я натура мечтательная, за пару секунд придумаю альтернативную Вселенную с эльфами или вампирами, а потом буду о ней грезить. Мечтать, конечно, не вредно, но жить нужно реальностью, никак не фантазией. Это я усвоила, когда поняла, что потеряла впустую все школьные годы и часть студенческих.

И вот стоило на месяцок вспомнить миры любимых книг, затесаться в ролевики и на тебе.

Шар вспыхнул черным. Я вскрикнула и отпустила энергию — шар растаял в воздухе. Палладиум не заметил, он смотрел на тех, кто уселся на середину трибуны. Моя соседка подняла руку, видимо, желая меня спалить, но я наступила ей на ногу. А профессор ответил:

— Элеонора, все вопросы потом. Сейчас мы посмотрим сферу в действии.

Фея с пшеничными волосами, что сидела рядом с самовлюбленной блондинкой, злобно на неё посмотрела и спустилась с трибун.

Профессор указал на три мишени, подсказал девушке заклинание и помог выставить руки вперёд в каком-то знаке.

Ученица сморщилась, но всё же смогла создать сферу. Эльф улыбнулся и дал команду стрелять. Вот только девушка резко развернулась и направила сферу в сторону блондинки. Та завизжала, закрылась руками, но шар света застыл перед её лицом.

Палладиум был зол. Кажется, он остановил магию молча. Хм, это же значит, что он сильный?

Стервочка побледнела. На лице эльфа застыла жестокая гримаса, кажется, не будь преподом, он бы по ней этой сферой дважды шарахнул, а может даже трижды.

— Мисс Амарил, отправляйтесь к директору.

В его голосе звенела сталь. Могу только догадываться, каких трудов ему стоило сдержаться. А он не такой уж слащавый, и уж точно бесхребетным его не назовешь.

Сфера внезапно сорвалась с места в мишень. Та рассыпалась пеплом.

Следующий час прошёл под надзором Цербера. Оказалось, у Цербера есть кличка — Гризельда. Эта дамочка распекала фей в течение пяти минут, и особо инициативные (болтливая блондиночка была в их числе) превратили урок в тренировочный бой.

А вот остальные призвали… крылья? Ипостась? Кажется, тут это называют «трансформацией». И эта трансформация вызывала одно чувство — печаль. Шмотка фей реально состояла из короткого топа и не менее короткой юбки или шорт. Цвета совершенно разные, но светлые. Исключением была девушка в шутовском красно-черном прикиде.

— Дамы, вы готовы доказать, что мои уроки вам не нужны?

— Мисс Гризельда, в прошлом году мы одолели Армию Тьмы, — с усмешкой напомнила Стелла.

Я поежилась. У них что, каждый год конец света наступает?

— Тогда вам не составит труда задеть меня любым заклинанием.

Феи приготовились. Первой взлетела блондинка в оранжевых труселях. Она сняла кольцо с пальца, подкинула вверх и поймала уже длинный серебристый посох.

— Солнечный дождь!

Ураган маленький желтых сфер понесся в сторону Гризельды. Я замерла. Вот точно — останется горстка пепла. Но женщина лишь изящно выставила руку и перед ней появился зеленый щит, который поглотил всю магию.

Школьницы растерянно переглянулись. Похоже никто из них не ожидал, что с феей Солнца (а что-то подсказывает, что это так) справятся так быстро. Хотя, если подумать, она же не вундеркинд? Наверное, феечки зазнались. Похоже, после прошлогодней битвы их самомнение нехило так взлетело, и теперь перед преподами стоит серьезная задача — не обидев, ткнуть фей носом в действительность. Пускай учатся.

Но горький опыт Стеллы никого ничему не научил. Девушки по очереди взлетали и взлетали в заведомо провальной попытке ранить учителя. Гризельда явно развлекалась — в неё летели шары, иглы, цветы, звуковые волны, металлические карты, а она лишь усмехалась. Зато я присмотрелась к однокурсницам и поняла, что не только мне не повезло с силой. Фея Смеха?

Последняя фея приготовилась. Это была подруга блондинки. Вокруг неё замерцало сияние, потом её поглотил огонь, и перед нами стояла рассерженная фея в голубой шмотке.

Я мысленно выругалась. Трижды.

Кажется, я поняла, где нахожусь…

В мультике. В чертовом детском мультике Винкс, который смотрит моя племянница по СТС. А конкретно эту фейку я рисовала ей, когда на каникулах приехала домой. Блум вроде. Одно радует — она с Земли.

Я посмотрела на остальных. Точно, вон те четыре феи с ней в одной компашке, странно, что я раньше не поняла. А вот пятая, темненькая, мне незнакома. Хотя это ж клише — в новом сезоне новая героиня. Сейчас по телеку крутят второй, а те ещё из первого.

Как же я так влипла? Почему мультфильм? За что? И как может мультик быть реальным?

Варианта два: либо этот мир связан с нашим и создатели прониклись историей подростков-фей, либо это совершенно другое измерение и Земля здесь другая.

— Анна, не стесняйтесь, — хмыкнула Гризельда. — Может, вам повезет.

— Извините, но я воздержусь. Несомненно, ваше мастерство превосходит моё.

Хотелось учтиво поклониться, но я сдержалась, иначе за хамство примет. Говорить «как надо» я умела — жизнь обязывает. Это в принципе самое полезное умение, особенно годится оно в учебных заведениях, где половина оценки — отношение учителя к ученику. Хочешь красную бумажку? Учись говорить со всеми. И с добренькой пухлой географичкой, и с рыжей стервой биологичкой, и с полоумной учительницей языка.

На этом школьные занятия кончились, а мучения нет. Кое-как прожевав обед, я поплелась в свою комнату, а там уже ждала Уайт. Она пыталась выполнить задание Визгиса, которое подозрительно напоминало мое — сидеть и пытаться поменять цвет волос. Негласным решением, я к ней присоединилась. И вот уже две феи мычали, тужились, рычали, стонали, а никак. Волосы, повинуясь каким-то непонятным законам физики, вставали дыбом и так оставались торчать.

В итоге через час я стирала пот со лба — магия оказалась занятием сложным. В сердцах обозвала и себя, и школу, и всех преподов так, что соседка покраснела, и села за записи. Учить-то я привыкла, но так не хотелось. Я же настроилась на последний год обучения, диплом, а тут сбросили на первую ступень обучения.

Уайт тоже взялась за теорию. И ей так же быстро надоело.

— Слушай, а почему от тебя шарахаются?

Девушка нервно поправила белоснежную прядь. Я завистливо вздохнула. Вот никогда не удавалось осветлить волосы до того оттенка.

— Я фея Льда.

— И?

— Лед больше подходит ведьмам. К тому же, моя родня училась в Облачной башне. А ещё и Айси…

— Так, стоп. Какая башня? Какие ведьмы?

— Ты не знаешь?

— Я не отсюда.

Соседка заметно успокоилась.

— Магия делится на темную и светлую. Поэтому мы можем выбрать: стать феей или ведьмой. Феи защитницы мира и природы, они работают командой, а ведьмы — одиночки по сути своей.

— И поэтому всегда проигрывают, — заключила я.

Вполне стандартный поворот сюжета — это мультфильм для маленьких девочек.

— А школа ведьм называется Облачной башней? — получив утвердительный кивок, я спросила: — А с парнями что? Они кто, ведьмаки?

— У нас не поощряются мужчины, которые занимаются магией. Но при желании и наличии денег всё возможно. Зато есть специалисты. Их учат обращаться со всеми видами оружия и сражаться с магами, ведьмами и чудовищами.

— Так, ладно. А почему Облачную башню не закроют?

Уайт озадачено замерла. Кажется, ей в голову не приходила подобная мысль. «Интересно, — подумала я, — а если это всё-таки вселенная мультфильма, я могу как-то повлиять на события? Или даже мысли фей уже четко расписаны в сценарии?»

— Не знаю, — в конце концов призналась она.

Я поджала губу. Не радужно.

— Пропустим. Что же не так с тобой?

— Я должна была стать ведьмой. Моя сила никогда не сможет принести пользу природе. Лед только убивает. А ещё совсем недавно Айси со своими сестрами пыталась уничтожить Магикс. А она тоже управляет льдом. Поэтому меня все игнорируют.

— Не все, — поправила я. — Я не буду.

Не скажу, что я прониклась и растаяла, но ведь и меня не жаловали. И сомневаюсь, что это изменится. Возможно, нужно было подождать денек-два, авось кто-нибудь захочет подружиться. Но я понимала, что вряд ли. Я старше минимум на пять лет, тем более детские разборки меня не интересовали. А Уайт — хороший вариант. Она спокойная и не будет трепать языком.

Девушка благодарно посмотрела на меня. И мы сели делать уроки вместе.

Глава 3

С занятий меня выдернула Фарагонда.

По сути говоря, этому дню изначально не было суждено подняться выше планки «прескверный». Ночь была ужасна: дождь лил как из ведра, гром раздавался так, что закладывало уши, а вся свора летающей скотины примостилась на моей кровати. На ругань они дружно положили все, что могли и не могли тоже, зато дрожали так, что даже кровать нервно пошатывалась.

С утра, кое-как выпрямив смятый листик с описанием лягушки и взяв розовую ручку, я гордо расправила плечи и воззрилась в ближайшее зеркало. Естественно, жаркая ночка отразилась на моем лице и прическе не лучшим образом — какая-то безумная помесь белки и кота уснула на голове, и теперь волосы никак не желали подчиняться расческе. Но я чувствовала странный подъем внутренних сил, хотя он был несколько непонятным: хотелось то ли пожелать всем здоровья и счастья, то ли сдохнуть.

На этот раз я пошла с Уайт. Общепонятной темой стали уроки. Я решила, что будет вполне разумно помогать ей с ними, чтобы параллельно освоить и ее курс. Как оказалось, она тоже мало что понимала и, как и я, опоздала к началу учебного года. Учеба началась уже как месяц назад, а погода, оказывается, тут всегда хорошая. Красотищ-ща! Сегодняшняя ночь — исключение из правил. Мне в очередной раз повезло на такую вот исключительность, — у меня-то январь был, а у них школа начинается с, вроде как, осени.

После завтрака мы разошлись, и я поспешила на первый урок, которым оказались танцы. Чертовы танцы… Феи переоделись в спортивную форму, я на правах городской сумасшедшей стояла в слишком узких для меня штанах. Да, они налезли, но боюсь, одна попытка сесть на шпагат, и я пойду сверкать белыми труселями в игриво-розовую клубничку.

Когда включилась быстрая музыка, однокурсницы шустро подхватили тонкие ленты и закружили с ними по залу — впрочем, с переменным успехом. Одна из них запуталась в своих же ногах, сделала неловкий шажок, покачнулась и грохнулась носом в пол под смех девчонок. Ее подвиг я повторять не стала, а учительница заставить не успела — в спортзал залетел голубоватый шарик и попросил меня немедленно явиться к директору.

Фарагонда встретила меня фирменной лыбой. На ее лице бессонная ночь не отразилась — небось, магией отгородилась от грохота, а на учеников клала точно так же, как примостившийся на моей кровати косяк летучих тварей на мое недовольство.

Старушка указала рукой на кресло, куда я и плюхнулась.

— Как твои успехи в учебе, дорогая? Не трудно?

На языке вертелся длинный ответ, который бы не прошел даже самую простецкую цензуру и был бы одним сплошным полутораминутным «пи-и-ип». Невольно вспомнились последние два дня: одно огромное, жирное, неприкрытое издевательство. Но, похоже, о сарказме тут тоже слыхом не слыхивали, Фарагонда, вроде как, серьезно спрашивает, с хорошими намерениями.

— Пока сказать сложно.

— Не волнуйся, у тебя все-все получится. Нужно просто немножко постараться.

— Но вы вызвали меня не за этим.

— Да, конечно.

Она неторопливо поднялась и, изящно оттопырив зад, продефилировала к полке с книгами. С такой узкой юбкой немудрено, как только вообще ходит? Фарагонда достала книгу в жизнерадостно-черном переплете, двинулась обратно и положила ее передо мной. Сделала она все это с таким пафосным видом, словно я сейчас смотрю на последнюю надежду Вселенной. Ну или как это в мультиках? Боги, хоть бы это был просто параллельный мир. А то землян с мультяшной придурью я не выдержу. Нам своих тараканов хватает.

— Это фолиант Любви.

— Трогать нельзя? — с подозрением поинтересовалась я, и директриса на мгновение растерялась.

— Можно, это записи фей Любви. Тут описаны простые заклинания, которые доступны всем феям этого вида. Индивидуальные придется разрабатывать самой. Но это чуть позже, как окрепнешь. А сейчас освой первые заклинания, особенно обезличивание. Оно поможет тебе, — старушка открыла книгу на нужной странице. — Зло уже наступает, и, возможно, именно ты его остановишь.

Я придержала неуместный комментарий по поводу своего предназначения. Увы, звание феи Любви продолжало вызывать совершенно обычные для меня земные ассоциации, которым здесь, возможно, просто нет аналога. Но о грустном или же веселом, тут уж как повезет, потом.

На пожелтевшей бумаге была какая-то схема с несколькими подписями. Сутью, вроде как, было изменение внешности в соответствии с внутренним миром. То бишь если человек говно, он будет выглядеть как кучка какашек. Боюсь представить, что с моей моськой станет, если такую штуковину попробовать на себе.

Фарагонда будто прочла мои мысли:

— На фей Любви это заклинание действует с самого рождения.

— Поэтому они все красотки? — усмехнулась я, а про себя подумала, что это отличное оправдание лишним сантиметрам на моих ляжках и прыщам на носу. Я ж не белая и вовсе не пушистая.

— Твоя сила поразительна, она способна на многое. И, естественно, она должна быть в хороших руках, иначе мир затопит хаос. Поэтому ваша внешность и фейский уровень зависит только от этого.

— То есть я могу не учиться?

— Вы обязаны учиться.

— Может, на «ты» будете обращаться? А то путаетесь постоянно, — не без ехидного смешка добавила я.

Она вздохнула.

— Ты должна понимать, что это очень важно. От твоих успехов в учебе зависит благополучие нашего мира.

— Настолько важно, что вы даже не выяснили, как я здесь оказалась? Или настолько, что вы запихнули меня на второй курс? Я ни черта не понимаю. Я даже не знаю, где нахожусь.

— Ты находишься в школе…

— Я в глобальном смысле!

Старушка села напротив меня и сложила руки домиком. Почему-то в голове всплыли политики, которые вот как раз в такой позе лапшу на уши и вешают.

— Через пару дней учителя назначат тебе индивидуальные занятия. Там ты узнаешь обо всем. Но раз магия тебе незнакома, ты, наверное, из немагического мира?

— Ага, с Земли.

Бабка вытаращилась на меня. А я почувствовала, как на горизонте маячат очередные проблемы. Вот так и хотелось и спросить: «Ну что еще?» Неужели тут нет Земли? Должна быть, вроде.

— С Земли? — осторожно переспросила она.

Так и хотелось ляпнуть, что передумала или перепутала, но я кивнула.

— Но эта планета лишилась магии еще несколько сотен лет назад. Наверное, ты, как и Блум, попала туда ребенком и просто не помнишь свой родной мир.

Ага, значит, все-таки есть, следовательно, я могу вернуться. Хм, похоже, создатели мультика плагиаторы фиговы — не знаю, как они сюда попали, может, к ним кто-то из фей залетел, но, к счастью, я просто в параллельном мире. Ну или в соседней системе, раз Фарагонда назвала Землю планетой.

— Э, не-е-ет, я с Земли. Я показала бы свои детские фотки со слюнявчиком и маму с во-о-от таким животом, но под рукой фотоальбома нет. Уж простите.

— Нет, ты ошибаешься. — Она протянула мне книгу. — Иди на занятия. Надеюсь, ты понимаешь, что это последний экземпляр.

— Ага, руками грязными лапать не буду.

И снова она ответила улыбкой, но что-то в этой улыбке меня насторожило: не искренняя она, почему-то мне показалось, что она улыбнулась бы в любом случае, даже если бы я ее послала в дальние края.

Остальные занятия были скучными. Практика мне не давалась совсем. Хоть убейте, но я не въехала в объяснения и, когда профессор Палладиум в очередной раз попытался показать, как делать вчерашнюю сферу, забила на это дело окончательно, получив в ответ строгое: «Потренируйтесь вечером». Стало тошно. От себя и от жизнерадостных фей. Их магия основывалась на позитивных мыслях, а я думала, как бы не скопытиться до вечера, и естественно, проваливалась в своих попытках раз за разом. Хотя, что-то мне подсказывало, что не могут заклинания строиться на просто «я хочу и я в хорошем настроении».

Добродушная соседка, фея Смеха, посоветовала мне вспомнить самый счастливый день в моей жизни, но я посмотрела на нее так, что она заткнулась и больше не заводила разговор. И почему ее слова напоминают мне заклинание Патронуса из Гарри Поттера? Да лучше бы я палочкой махала и несла непонятную чушь! Угораздило же.

На последней паре Фарагонда забрала Винкс. А мы пошли к Гризельде. Та была не в духе и орала так, что я после каждой тирады еле удерживала себя от того, чтобы прочищать уши. Вот же голоcина у бабенки мощная, и даром, что худая как щепка.

— Анна! — взревела она. — Трансформируйтесь!

Я подвисла.

— Как это?

— Анна, вы получили трансформацию на вступительном экзамене. Активируйте ее!

И тут я поняла, что же упустила. Мне никто не говорил, как вызывать дохленькие крылышки за спиной. Они сами появились! А я ж, блин, Винкс не смотрела, откуда мне знать, как они превращаются?

— И как это сделать?

— Просто представьте, что вы превращаетесь! — ее голос взлетел еще на пару октав.

Я кивнула. С самыми серьезными намерениями закрыла глаза и представила, как вокруг меня появился свет, как вся одежда испарилась, а розовые ленты оплели руки… И вспомнила превращение Сейлор Мун. Воображение настойчиво всунуло мне картинку, где я на ее месте, и добавило парочку смачных деталей. Захрюкала так, что упала на землю. Боже, как это дико! Да ни за что превращаться не буду!

— К директору, живо! — Боже, сейчас вылетят окна.

Я встала, отряхнула одежду, радуясь, что она не исчезла, а то было бы весьма неловко, и пошла в школу, где встретила Винкс. Блум, Стелла и их темненькая подружка уже превратились и ждали чего-то в холле, остальные же направились на урок Цербера. Кажется, Блум что-то сказала блондинке, та кивнула, и троица прошла мимо меня, в сторону столовой.

Пожрать, что ли?

Они скрылись за поворотом, а я, недолго думая, пошла за ними. Ну, а почему бы и нет? Фарагонда меня сегодня и так видела, хватит с нее.

Однако стоило мне завернуть в коридор, как феи исчезли в вспышке света. Я подошла к месту исчезновения и оказалась прямо перед дверью. Странно, что я не заметила ее раньше, хотя… Ну дверь, ну розовая (похоже, здесь этот цвет особенно любят), закрытая же. Да и огромный фикус перед ней стоит.

И даже сейчас я не видела в ней ничего сверхнеобычного, но троица куда-то же исчезла. Конечно, может, у второкурсниц уже есть порталы или они уже их освоили, но почему-то мне показалось, что нет.

А что за золотой блеск на стене? Я с опаской протянула руку и отодвинула листья, а там…

Твою мать! Гадкая старуха!

«Стационарный портал в другие миры «Феечка».

Вам доступны следующие миры:

Линфея

Андрос

Солярия

Земля».

И далее был еще список в пару десятков миров.

Меня обманули! Портал на Землю был прямо напротив столовой! Вот же… феи! Так и знала, что за их улыбками скрывается вселенское зло. И вообще, тонкие модели с крылышками и безбашенной магией априори не могут быть добрыми и честными.

Я начала искать что-то похожее на наши земные стрелочки, но нет — поверхность была абсолютна гладкая. Сенсор, что ли? Если да, то качество очень даже неплохое, такого на наших телефонах не сыщешь. Ткнула пальцем в витиеватые буквы и предвкушающе замерла.

Прошла минута. И ничего.

Вот блин! Как это работает?

— Земля? — неуверенно попыталась я.

— Код доступа? — раздалось в ответ.

А на двери появилось лицо. Явно женское и явно недовольное. Деревянные глаза стрельнули в мою сторону, мгновенно оценили, судя по всему, я не понравилась, и алые губки толщиной с мою руку скривились в мерзопакостную ухмылку.

— Ты что, говорящая? Говорящая дверь?

— А ты хамка, — равнодушно ответила она. — Код доступа?

— А это что вообще?

— Пропуск с кодом. Выдает только Гризельда, — снова ухмылка.

Теперь понятно, чего бабская дверь так скалится. Не даст мне Цербер в юбке пропуск, ох, чую, не даст. А Фарагонда и подавно — ей вообще меня на коротком поводке выгодно держать. Но оставаться здесь, когда до портала домой рукой подать? Ну ж нет, валить так сейчас.

Мгновенно созрел план. Училка сейчас гоняет фей на улице, причем делает это основательно, с полным пониманием своего долга перед этим мирком. Так что раньше точно не отпустит, даже, наверное, задержит, раз это последний урок. А значит, ее кабинет пустует… Конечно, он закрыт. Но что мешает взломать замок? Фейки же белые и пушистые, так что преподам незачем хорошие замки ставить. В теории.

В любом случае стоит узнать!

Я летела по коридорам со скоростью света, сшибая невинные горшки с фикусами и влетая в стены. То ли от счастья, то ли от предвкушения встречи с адекватными людьми, пропустила нужный поворот, так что пришлось возвращаться назад. Аккуратно скользнула мимо открытого кабинета Палладиума и остановилась перед нужной дверью. Потянулась к ручке и дернула. Заперто.

Так, нужно подумать. Шуметь нельзя, шпильками не вариант. Даже если бы они у меня были, в моем послужном списке не значится «взломщик». Может, через окно? Да ну, «скалолаза» в том списке тоже нет. Значит, воспользуемся школьным способом — будем дергать ручку до посинения.

Однако стоило мне только потянуться к ручке, как она дернулась, выпрямилась и прилипла к деревяшке.

— Да вы издеваетесь! — прошипела я и начала отколупывать ее ногтем.

А ручка начала светлеть и в конце концов окончательно слилась с дверью.

Не успела я с чувством выругаться, как сзади кто-то прокашлялся. Мягко, но с весьма ощутимым намеком.

Я обернулась.

— Здравствуйте, профессор.

— Здравствуй, Анна. Могу я узнать, что ты делаешь?

Он не злился. Скорее подозрительно щурился, поглядывая то на мои пальцы, на которых, между прочим, осталось пару кусочков краски с ручки, то на дверь, что красноречиво молчала. Интересно, а лампочки и стены тоже своей жизнью живут? Теперь понятно, почему здесь все такие шибанутые.

— Миcc Гризельда послала меня за учебником, — елейным голоском сообщила я и широко улыбнулась, аж скулы едва не свело. — А ключ дать забыла.

— Анна, у нас нет ключей, — с безмятежной усмешкой ответил он. — Дверь отпирается обычным заклинанием.

Мне даже стало стыдно (правда, самую малость). Добрый мужичок, но наивненький как дошколенок, рожей, сразу видно, вышел, и ушки зачетные — так и тянет подергать.

— Видимо, мисс Гризельда решила, что я уже выучила это заклинание.

— Оно очень простое.

Он легким движением руки отодвинул меня и прошел к двери. Коснулся ее одним пальцем и прошептал: «Откройся». Ручка в ту же секунду отлепилась и звякнула. А я подавила желание слегка отвесить ей, чтобы знала, от кого сваливает.

— Вот и всё. — Эльф галантно приоткрыл передо мной дверь и пропустил внутрь. — Не забудь потренироваться вечером, твоя сфера крайне слаба.

Ага, ее просто нет.

Я поблагодарила его и отвернулась, молясь всем богам (местным и не очень), чтобы он просто ушел, а не остался дожидаться меня. Не знаю, наверное, мои молитвы кто-то да услышал, а может, джентльмен в нем решил, что хватит с меня, но Палладиум и вправду ушел. И как только этот наивный мирок еще не скопытился? Да расскажу нашим — не поверят, что тут учителя такие легковерные.

Я начала рыться в столе Гризельды. Каждый ящичек был на редкость чистым. Боюсь, представить, как часто она убирает. Идеальный порядок: ровно сложенные бумажки, словно приклеенные к стенкам ручки и всего одна белоснежная стерка. Боже, неужели эта бабка настолько серьезная?

Я открыла следующий ящичек. Так… программа обучения, расписание, папка с распределением часов на темы. И голубенькие тонкие листы. Они смахивали на банкноты (даже не знаю, чему обрадовалась бы больше). Я достала один листок и мысленно поблагодарила весь этот чертов мир. Это был пропуск с номером 00467.

Не помню, как я неслась к порталу. В моей голове была одна мысль — я вернусь домой. На Землю. На унылую, скучную, жестокую планетку. Нет, я определенно мазохистка. Мое заветное желание исполнилось, считайте, мечта детства, а я бегу отсюда. Но не я это. Не себя я увидела тогда в зеркале. Нет, это была до жути злая и неуклюжая фея. А надо оно? Зачем быть лишней? Это не мой мир, не мои правила, и пусть профессора хоть до хрипоты будут доказывать обратное, я чувствовала каждую секунду это странное напряжение. Будто бы меня просто вышвырнут куда-нибудь и со счастливой улыбкой пожелают удачи.

— Код 00467, — сказала я и помахала бумажкой перед дверью.

Она удивилась, даже рот открыла, чтобы что-то сказать.

— Давай портал открывай.

Дверь хмыкнула, и все потонуло в ярком свете.

Через мгновение я грохнулась на траву и, потирая ушибленную филейную часть, счастливо заулыбалась. Боже, наконец-то! Люди! Обычные люди!

И пускай косятся, как на сумасшедшую, я сейчас всех и вся люблю. И даже муравья, который по пальцу пополз. Хотя нет, его не люблю — щелчок, и насекомое полетело куда-то в неизвестном направлении. Земля ему пухом.

Я поднялась и, расставив руки в стороны, подставила лицо солнцу. Кто бы знал, как я ненавижу жару, но сегодня обожаю и ее, пусть хоть сорок с лишним градусом стукнет. Туда — ни ногой больше. И никаких желаний! И вообще пить перестану! Наверное. Хотя кого я обманываю? Но с желаниями точно всё.

Стоп, а почему, собственно, жарко? Зима ж была. И где конкретно я оказалась?

Это был парк, причем довольно заросший. А я стояла аккурат под деревом. Огляделась. А дерево-то одинокое, вот весь парк как парк, а эта палка с листьями торчит в середине небольшой полянки. Мне кажется, или ствол отливает голубым оттенком? Да ну, в пропасть все! Пусть хоть весь голубым станет.

Я пошла по тропинке. Редкие люди смотрели на меня странно. Неужели знак со лба не исчез? Я косилась в ответ, некоторым корчила рожи, кому-то посылала до боли в груди ласковые улыбочки. Пару человек, правда, подавилось, остальные мужественно прошли молча.

Среди кроны деревьев показалась лиловая крыша, потом бордовая. До ушей донеслось милое сердцу бибиканье машин и десятиэтажный мат, а из зеленого многообразия выглянула улица.

— Смотри, куда прешь! — проорал какой-то парень на велике, пролетев совсем рядом.

И тебе счастья.

Я вдохнула полной грудью вонючий от выхлопов воздух, сейчас эта какофония запахов была как нельзя сладка. До рези в глазах. И вдруг на меня обрушился ливень такой силы, что одежда в течение нескольких секунд намокла и прилипла к телу. Окружающие люди с какими-то идиотскими лицами побежали под навес остановки, туда же понеслась я.

— Я бы таких синоптиков! — с чувством выдал седой мужчина в клетчатом чепке.

— Да ладно, дед, не брюзжи, — слегка раздраженно бросил молодой парень.

Рядом трепалась по телефону какая-то брюнетка, и, судя по разговору, она обсуждала какую-то «крашенную сучку с во-о-от такими ногтями», а позади меня ахала бабка, понукая внука. И никто, никто из них не подумал о том, что мгновение назад светило яркое солнце, а теперь с черного неба лил нескончаемый дождь. Это даже не ведро, это какая-то ванна или бассейн.

Поганенькое предчувствие я засунула куда подальше. Вот его только не хватало. Я принялась растирать плечи руками, чтобы хоть как-то согреться.

Что-то неправильное, чужое повисло в воздухе. Оно сковывало мои без того сдохшие мышцы.

— Давай встретимся в кафе «У бабушки», там я тебе все-все расскажу, — протянула брюнетка, потом изящно захрюкала, точно молочный поросенок, и отключила телефон.

Она с характерным хлопком открыла зонтик и смело вышла из-под навеса.

Не знаю, сколько я так стояла и пялилась на грязно-серое небо. Но фей я успела послать ровно двадцать семь раз. Разумеется, мысленно.

Дождь прошел. Одежда, естественно, не высохла, а меня уже колотило от холода. Вылезшее из-за туч солнце слабо спасало ситуацию. Итак, мне нужно найти местное отделение полиции и как-нибудь объяснить ситуацию. Хотя, для начала стоит узнать где я и когда я. А то еще в дурку посадят.

Я шла по улицам, старательно выжимая из футболки воду. Ткань у фей просто ужасная — явная синтетика, которая мало того, что прозрачной стала, так еще и выжать ее нереально. Лучше бы на автосушку заколдовали, а не блестками посыпали!

Очередная улица пестрела магазинчиками. Одним из них был магазин телевизоров, к которому я подошла. Телеки работали, причем на некоторых показывали новости. Отличная возможность хотя бы время и дату посмотреть.

На экране вещал что-то неприятный мужик. А внизу беглой строке: «Герхард Шредер, канцлер Германии, утвердил новый закон о…»

Стоять! Там же главной шишкой женщина была, со светлыми такими, короткими волосами! Как же ж ее… Меркель! Я это точно помню — мы ж всей женской частью универа над этим шутили. Мол, ребят, всё — время женщин стоять у власти.

На экране появились часы. Типа наших, как на первом иногда крутят. Время и дата. И стояло там 31 июля 2008 года. Но я же отмечала Новый год! Как такое может быть?

Руки затряслись. Шутить пропало всякое желание — не до сарказма сейчас. Я каким-то образом попала в прошлое! Причем…

Выборы же были осенью, не помню когда точно, но именно осенью. А сейчас середина лета!

Черт! Черт! Черт!

Это не та Земля!!!

* * *

Я сидела, привалившись к стволу дерева. К тому самому, возле которого оказалась моя тушка после перемещения. Заберите меня отсюда.

Я отказывалась верить, но факты были налицо — я настолько лохушка, что меня мало того, что к феям забросило, так еще и в параллельный мир. Наверное, параллельный, так ведь в легком женском чтиве бывает? Жила себе простушка студентка с грудью двадцать пятого размера и ресницами-веерами, а потом совершенно неожиданно попала в другой мир и шикарно там устроилась. Вот только у меня нет груди двадцать пятого размера, и устроилась я так себе.

Живот издал вопль умирающего кита. Потом я чихнула. Просто замечательно. Чувствую себя злобным голодным ежиком.

Раздался треск, дерево засветилось, аки новогодняя елка, и разделилось надвое. Оттуда вышло две бабенки — Фарагонда и Гризельда. На лице первой тут же отразилось облегчение, на второй — обещание жестокого наказания.

— Как хорошо, что мы тебя нашли…

— Вы меня обманули! — отчеканила я, вставая. — Что это за мир? Почему он выглядит как Земля?

Фарагонда сочувственно посмотрела на меня — невинный ангел прямо — и развела руками.

— Я же говорила, что ты не можешь быть с Земли.

— Жалкая старуха…

Гризельда оскорбленно вздохнула и, вытянувшись, перебила меня:

— Юная леди…

Но ее тоже прервали, только на этот раз виновница сего торжества.

— Аня, послушай, я понимаю, что тебе трудно и что ты хочешь домой. Но просто так ничего не происходит. Ты попала сюда явно с чьй-то помощью, потому что эта твоя судьба. И только этой силе решать, когда тебе возвращаться, или тебе, но когда ты пройдешь обучение и распутаешь клубок этой тайны. Потому что я сама, признаюсь, в растерянности. — Она посмотрела на меня поверх своих очков-половинок. — Ты думаешь, мне все равно, как ты попала в Алфею. Но это не так, просто я ещё не нашла ответ на этот вопрос.

— А меня это должно волновать?

— Да, без твоей помощи я не справлюсь. Уже поздно, давай вернёмся в школу.

Я с сомнением посмотрела на них. Но чисто для виду — кушать хочется, глаза — явно красные — уже закрываются, а тело ноет, словно стоит мне сесть и я расплывусь лужицей.

— Хорошо. Но не думайте, что Вас это избавит от необходимости мне отвечать.

Фарагонда опять выдавила лыбу.

Сама загадочность, блин.

Глава 4

Будильник истошно взвыл, и я посчитала необходимым дополнить его партию своим замогильным подголоском.

Опять эта Алфея. Вот зачем я столько училась у себя на Земле, если жизнь — не зря говорят, что она та ещё гадина — сбросила меня к абсолютному нулю?

Я тяжело сползла с кровати, через силу доплелась до шкафа и приоткрыла. Все то же тошнотно-рюшечно-розовое бедствие, разве что теперь более-менее приличной одежды не осталось совсем. Надо вытрясти из старухи субсидий на новый шмот в качестве компенсации за причиненные неудобства, а то тут, судя по всему, форму не выдают.

— Я рада, что ты осталась, — раздался тихий вздох.

Я неловко замерла спиной к комнате, хотя ни толики упрека в словах Уайт слышно не было. Да и откуда бы у нее право меня в чем-либо обвинять? Мы же знакомы всего ничего. Зато популярной персоной она не являлась. Как и я, собственно говоря.

Хотя, врать себе не буду. Я бы и сейчас, не раздумывая, собрала бы манатки и свалила, оставив её здесь. Как-то жестковато. Светка бы сказала: «По-скотски, Анька, поступаешь, мы своих не бросаем». Но… не «своя» же она? Значит, нормально. Наверное, все же, не своя. Все же, в этом мирке Уайт моя главная помощница и, возможно, в дальнейшей перспективе — подруга.

Но извиняться я не собиралась — не по мне все это. Лучше уж делами как-нибудь заглажу косяк, а пока буду делать вид, что все в норме. Если, конечно, феечка сама не решит поговорить по душам. Ну это уж вряд ли — зашуганная она больно местными аборигенами.

— А что, все знают, где я вчера была? — я повернулась к ней лицом.

Соседка печально покачала головой.

Если честно, я ожидала, что о моем «звёздном» побеге вскоре будет трещать вся Алфея, но судьба очередной раз ткнула меня носом в моё же тщательно холеное самолюбие. Впрочем, оно и к лучшему, вряд ли бы я смогла адекватно отреагировать на смешки этих малолеток.

— Никому вообще не сказали, что ты сбежала. Но, в общем-то, догадаться было несложно — ты так и не пришла с пар, а директриса была занята Винкс, — пожала плечами соседка.

Я не знала, что ей ответить. Кажись, поживу тут ещё пару недель и насовсем попрощаюсь с родимым и таким привычным сарказмом.

В столовке было тихо. С утра крылатые фитоняшки то ли не желали трещать, то ли еще просто не проснулись. Только некоторые тихо перешептывались, и то поглядывали по сторонам, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Я с видимой тоской ковыряла ажурной вилочкой салат, тот, который «Айсберг». Жесть какая. Рядом стоял маленький стакан — грамм на сто пятьдесят — с виноградным соком (я, было, надеялась учуять родной винный запах, но, видно, и эту радость жизни здесь предпочитали игнорировать) и одинокой почти микроскопической печенькой. Мне даже жалко ее было есть — и так жизнь потрепала.

Учителя тоже как будто бы набрали в рот воды. В зале вообще царила странная атмосфера всеобщего ожидания.

А феечки то и дело кидали многозначительные взгляды на входную дверь.

Хм… Кажется, надвигается шторм.

Этим «штормом» оказался молодой мужчина. Высокий и, разумеется, с великолепной фигурой а-ля Аполлон, как и у большинства виденных мной здесь мужчин. Он застыл на пару мгновений в дверном проеме, ослепительно улыбнулся рядом белоснежных зубов и медленно прошествовал к учительскому столу. Очаровательный мерзавец (а в том, что он мерзавец, сомнений у меня почему-то не возникало) стрельнул снисходительным взглядом из-под кукольно-длиннющих ресниц пару раз, да так, что с десяток школьниц не выдержало, схватилось за сердце и едва не захлебнулось слюной.

Я меланхолично продолжила жевать свой салат. Он для меня был куда более актуален, пусть и не слишком съедобен, чем очередной непонятный мужик. И чуть не подавилась, когда возле моей тарелки откуда ни возьмись материализовался нежно-сиреневый цветок. Грешным делом я подумала, что это широкий жест моей персоне этого чудака — пока еще чудака, и даже не на букву «м» — и даже успела мысленно перекреститься, даром, что атеистка. Но, оглянувшись, поняла, что такой «подарочек» получили абсолютно все дамы в зале. И только бедолаги-эльфы остались не у дел. Дискриминация — она такая. Незаме-е-етная.

— Спасибо, профессор Авалон! — на всю столовую пронзительно крикнула Стелла.

Блум чуть тише добавила, слегка покраснев:

— Сиреневый цвет мой любимый, вы такой внимательный.

Жест «рукалицо» получился как-то сам собой, и я даже умудрилась не выткнуть себе глаз ажурненькой вилочкой. Вот почему всякую хрень несут эти недоразвитые, а стремаюсь от этого я? А половина местной феячей популяции уже сжигала рыжую глазами так, словно у них у всех этот цвет любимый, а она, плохая такая, выпендриться этим решила.

— Все для вас, мои прекрасные, — сказал этот чудак — всё-таки на букву «м» — и сел за последнее свободное место за учительским столом.

У него был тот самый, чуть низковатый, приторно-елейный голосок, от которого тащатся поголовно все школьницы всех миров. Как хорошо, что я слишком стара для всего этого дерьма.

А вот Уайт…

Я кинула короткий взгляд на свою соседку, и, слава тому, кто-там-здесь-за-главного, наихудшие мои опасения не оправдались. Она уткнулась носом в какую-то шибко заумную книжку и не обращала ровно никакого внимания на творящийся балаган.

Раздался легкий звон. Фарагонда изящным жестом постучала тоненькой, все такой же тошнотно-ажурной вилочкой по бокальчику, на дне которого плескалось что-то красное, привлекая к себе внимание немногочисленных ранних пташек. Подбухиваем с самого утра, госпожа директор? Не хорошо-с, в вашем-то возрасте и положении…

— Дорогие леди, я с радостью представляю вашему вниманию нашего нового преподавателя — профессора Авалона. После завтрака он проведет для всей школы ознакомительный урок, на котором объяснит вам важность своего предмета.

Все дружно зааплодировали.

А я покосилась на профессора. Нет, ну попой чую — мудак он. Наимудачнейший. Профессиональная чуйка у меня, еще не ошибался мой внутренний компас.

Заявление директрисы придало феям какое-то странное ускорение. Салат со всех столов испарился за несколько секунд, печеньки были спешно проглочены, кто-то поперхнулся, и ближе к углу зала сейчас наблюдался феячий полигон по тренировке приема Геймлиха, а тем временем пустые чашки и тарелки отнесены на специальный стол для грязной посуды. Причем с таким рвением, что, мне показалось, не будь тут администрации, студентки бы просто отправили посуду в неконтролируемый полет. И, не дожидаясь приземления, исчезли бы с радаров местных поваров.

А понеслась вся эта толпа на улицу, следуя за господином Авалоном. Там, за воротами школы, если пройти немного вправо вглубь леса, было небольшое озеро. Удивительно чистое и даже сверкающее. Настолько удивительно, что пить оттуда я бы не рискнула.

Мы с Уайт шли парой. Остальные уже расщебетались и, не стесняясь, восхищенно повизгивали и бесцеремонно пялились на спину препода. К слову, в лес он собрался в белоснежном костюме, под которым была не менее белоснежная рубашка. Этакий белый и пушистый овец. Хотя, быть может, и козел — их же часто ставят во главе отары овец? Темные волосы Г-н Авалон собрал в странноватую косу, и каждый шаг мужчины сопровождался тихим шлепком куцой кисточки по весьма такой ничего, очень даже округло-приятной филейной части. Залипательно, однако. Ради интереса прикинула, сколько лет строгача здесь дают за отношения с учениками.

С нами семенили еще Фарагонда и Палладиум. Тоже старая вреднючая горная коза и молодой козлик, как есть.

Приблизились к озеру. Из спокойных вод высился темно-серебристый камень прямоугольной формы. Вроде, монолит.

Стоящая рядом со мной девушка с короткими волосами цвета бабл-гам вытащила из аккуратного карманчика какой-то супернавороченный гаджет, направила его на каменюку и начала что-то вещать об аномальной однородности этой каменюки. Но ее никто не слушал.

— Итак, дорогие волшебницы, — сказала Фарагонда, явно усилив свой голос магически, серьезно, мне кажется, этот рой нереально перекричать, — сегодня вас ждет небольшое испытание. Та, что сможет разбить этот камень, автоматом получит зачет по предмету профессора Авалона и профессора Палладиума.

Радостный настрой дамочек заметно скакнул вниз. Хе-хе, вот тут-то и оно — кто из этих куриц откажется от таких «занимательных» уроков. Пусть даже неизвестно, что именно преподает Г-н Авалон. Однако, одна дурочка все же нашлась, и, к моему удивлению, ей оказалась рыжая Блум, которая, вроде как, краснела больше всех в столовой.

Она приняла свой фейский облик: вокруг нее полыхнуло пламя, но при этом костюм почему-то был голубым. На голове девушки заметила маленькую золотую корону. Хм, она ж здесь вроде принцесса, да?

Но больше всего лично меня поразило другое — с каким изяществом она пошла к монолиту. По неровной, рыхлой почве, на каблуках и платформах длинной чуть ли не в мой локоть! Как?! К слову, мне обувь Уайт одолжила. Размер у нас один оказался, а вот лапка у нее намного тоньше была. Так что я давно была готова крыть родным и могучим матом весь Магикс.

Блум выпустила огненный пульсар, затем еще один вдогонку, еще и еще. Все они достигали цели, но камешку, несмотря на его, в общем-то, нейтральный серенький цвет, было глубоко фиолетово. Стоит себе дальше, не дергается, как и положено порядочному образцу неживой природы.

Такого позора фея вынести не смогла. С каким-то остервенением она начала кидать в монолит все новые и новые заклинания. Нервная она у них какая-то.

А камню-то, дорогая моя, все так же фиолетово…

— Винкс, поможем подруге! — вякнула Стелла, и эта стайка клуш перевоплотилась. Вовремя, главное.

Стоит ли говорить, что ни у Винкс вместе взятых, ни у других фей,которые почему-то решили, что им улыбнется удача, ничего не вышло? А профессора стояли и, как показалось мне, несколько снисходительно улыбались. И я больше чем уверена — они записывали тех, кто пытался избежать пар с особым рвением.

Феечки разными способами пытались добиться своей цели. Какая-то особо одаренная девица даже попыталась воздвигнуть барьер над своим лбом и с разбегу (интересно, как она собиралась преодолеть несколько метров водной глади) боднуть каменюку… Не одна прелестная голова встретилась с гладью озера, не одна пятая точка поцеловалась с землей — а монолит стойко держался и не думал сдавать позиции. Долго ли, коротко ли, но, кажется, феи с n-ной попытки поняли — что-то тут нечисто. И уставшие, пунцовые от стыда, мокрые от пота и грязи вернулись на начальную позицию. Где осталось, помимо нас с Уайт, человек десять от силы.

Но кому они вообще нужны, скажите мне?

Авалон изящно застыл перед монолитом, обвел взглядом восхищенно пускающую слюни, но все еще красную аудиторию и начал:

— Магию не так просто понять, дамы. Она многогранна, невероятно глубока — ее нельзя отнести ни к науке, ни к искусству. Ни к добру, ни ко злу. Она была задолго до того, как первые люди подчинили искру огня, и будет после того, как все живое в нашем мире сгинет. Магия — часть всего сущего, часть нас с вами. Однако, не стоит наивно полагать, что она просто дастся вам в руки. Мало кто скажет вам, что овладел ей полностью — а если и скажет, то знайте: этот человек либо врет, либо не отличается высоким интеллектом. Магия — не заученные формулы и грубая сила, магия — это, прежде всего, острый ум и смекалка.

Он повернулся к монолиту и прочитал непонятное заклинание. Его руки засветились, свет начал собираться по рукам к пальцам. И когда на них уже было больно смотреть, Авалон присел, словно был монахом Шаолиня, резко выставил руки вперед, и весь сгусток света полетел в монолит.

Камень дрогнул, а потом рассыпался прахом.

Вай, и только!

— Это была иллюзия.

Я восторженно захлопала. Мужик мудак, но гений!

Мои аплодисменты жирной точкой повисли в тишине. Неловко вышло.

— Благодарю, — пафосно ответил Авалон и улыбнулся. В этот раз — мне. Лично мне. — На этом первое занятие закончено.

Если кто-то из фей полагал, что их укоризненные взгляды меня упокоят, то они ошиблись. Под практически всеобщее молчаливое неодобрение и осуждение я прибавила ход в попытке догнать учителей. Но нет, не за Авалоном.

— Директриса Фарагонда, можно Вас на минуточку?

Бабенка не то, чтобы хотела прерывать свой разговор с прекрасными кавалерами, но долг службы и банальная вежливость обязывали. Пришлось.

— У тебя какие-то вопросы?

— Да, — подтвердила и уверенно продолжила, начав загибать пальцы: — Во-первых, мне нужны деньги. Во-вторых, мне нужно много денег. На одежду, обувь, канцелярские принадлежности и прочие мелочи.

«Нормальную еду», — про себя добавила я, ибо вряд ли мое желание впрок запастись мясом тут оценят.

— Анна, твой главный вопрос на сегодняшний день — учеба. Одежда у тебя есть, принадлежности одолжат соседки — нужно всего лишь попросить.

— Вот это, — я указала на свою тушку, — не одежда. К тому же, она непонятно чья. Я ее в шкафу нашла.

— В той комнате жила Элуаиза ля Сальфодорская, принцесса Сальфодории, наследница престола.

А я уловила невысказанное продолжение: «Давай, деточка, скажи, что шмот принцессы тебя не устраивает».

— И почему же она не соизволила забрать свои вещи?

— Элуаиза всегда отличалась своенравием. Она сбежала налегке с бедным магом из Магикса. И да, ее уже нашли и вернули домой.

Боюсь представить, что теперь с ее женишком. Шансов на то, что его неожиданно повысят до звания наследного принца, не было ни малейших. Учитывая долбанутость этого мира — земля парнишке стекловатой.

— Я бы рада с тобой обсудить остальные вопросы, но у меня много дел. Обратись к своему куратору.

— И кто же мой куратор?

Судя по выражению лица старушки, она еще не придумала. Но вдруг ее взгляд упал на семенящего рядом эльфа.

— Профессор Палладиум, уделите нам минутку!

Молодой человек подошел к нам с лучезарной улыбкой.

— Вы назначаетесь куратором Анны.

Улыбка мгновенно исчезла с прекрасной мордочки эльфа. А ведьма-фея упорхнула с поразительной скоростью.

Спустя минут десять я сидела в кабинете профессора Палладиума. Сидела, к слову, пятой точкой на первой парте, а препод и не замечал — он, схватившись за голову, старательно сокрушался и, что-то мне подсказывает, молился. Я терпеливо ожидала, когда мужчина успокоится и морально приготовится выдержать грозящее нам обоим испытание. Произошло сие событие минутой позже, когда он поднял на меня свои зеленые, как петрушка, глаза и тихо спросил:

— Вы знакомы с основами зельеварения?

Я покачала головой.

— А готовить хотя бы умеете?

— Ну как вам сказать…

Готовить-то в теории я умела, но мои соседки по общаге всеми правдами и неправдами на кухню меня не пускали. Только пельмешки сварить и иногда, когда по праздникам не хватало рабочих рук, картошечку почистить.

— Как вы будете осваивать программу, рассчитанную на двухгодичное изучение, за один год? Хотя бы зельеварение? А магия? Да вы уже должны иметь хотя бы парочку базовых защитных заклинаний в запасе! А магическая арифметика, этикет, история? Я, как ваш куратор, в растерянности.

Бедолага. Такая катастрофа на хрупкую эльфийскую головку свалилась.

— Давайте так. Будете заниматься зельеварением со мной по понедельникам, средам и пятницам в три часа. Приходить в лабораторию. А что касается всех остальных предметов — если есть вопросы, подходите в любое время, спрашивайте. Я либо здесь, либо в лаборатории.

Я неловко прокашлялась. Было жаль расстраивать это небесное создание, но что поделать…

— У меня уже есть вопрос.

— Слушаю.

— Где мне деньги взять?

Эльф подавился. Прокашлялся и немного ошалело на меня уставился. Да что такое! В моем мире без них вот никак, и сомневаюсь, что в этом законы экономики как-то по-другому работают.

— Зачем вам деньги?

И этот туда же. Усмехнулась.

— Смею напомнить: ни одежды, ни канцелярских принадлежностей, ни бытовых мелочей навроде расчески у меня нет.

Палладиум, очевидно, про это забыл или, что еще более вероятно, вообще не знал. С явной неохотой он начал:

— Это проблема. Дело в том, что у нас обучаются в основном девушки из состоятельных семей, расходы на содержание которых оплачивают их родители. У нас просто нет средств.

— Неужели нет льготников?

— Есть, двое. Одна девушка работает на кухне в свободное от учебы время, вторая — в библиотеке. Вообще я, наверное, мог бы вас нанять в качестве своей помощницы. Так вы и зельеварение быстрее освоите… А сегодня мог бы выдать аванс за первый месяц.

— Я согласна.

Он явно не очень-то был рад моему ответу. Ну, конечно, зачем ему неумеха-помощница, которая скорее все разгромит и которой еще и платить за разрушения надо?

— Надеюсь, вы потратите деньги с умом.

— Можете не сомневаться.

Ухмылка вышла несколько коварной.

* * *

Когда в моих руках оказался небольшой, но весьма увесистый и загадочно побрякивающий мешочек, я понеслась в свою комнату. Учебу на сегодня отменили по каким-то мне неведомым причинам. Не Авалон же тому виной?

В любом случае я нашла то, что искала — а именно свою соседку. Она снова читала заумную книжку — название я даже смотреть не стала — и по моему приходу лишь коротко взглянула и вернулась к учебе. Старательная, однако. Но не сегодня.

— Уайт, а ты город хорошо знаешь?

— Относительно. Я там была всего несколько раз.

Негусто, конечно. Но, с другой стороны — она же должна знать хотя бы примерные цены, да и неплохо было бы найти удобную одежду, которая все же соответствует местным канонам пусть даже и не слишком высокой, но моды.

— А ты не хочешь погулять по городу?

— Не очень.

— А может, все-таки хочешь? — она с сомнением на меня покосилась из-за тёмно-синего корешка книги. — Пошли по магазинам. Мне руководство выделило немного, — я многозначительно подбросила мешочек и…

Не поймала. Со смачным звоном он распластался по полу. Уайт засмеялась. Я тоже издала тихое хрюканье. А после, подняв мешочек, все-таки развязала крепкую тесемку и заглянула внутрь. Медные монеты. Если следовать логике земных игр, то это не очень ценные монетки. Жаль.

Собрались мы быстро. Выскользнули через открытые ворота школы и добежали до остановки, которая располагалась неподалеку. Как оказалось в автобусе (да, здесь был транспорт с двигателями внутреннего сгорания, что немало меня позабавило, но, все же, приятно удивило), ни я, ни Уайт не знали, можно ли покидать территорию школы до выходных. Но, поздняк метаться, как говорится. Назад уже не имеет смысла ехать. Нас ждет великий Магикс.

С летающими машинами. Как из того самого «Назад в будущее», только видок более презентабельный. А так — почти Москва, разве что люди тут странноватые на вид — жаль только, без уже привычных, таких родных сердцу нуворишей, бомжей и ветхих бабулек. Только уровень чудаковатости немного другой — они не ходят как жертвы диет и панели — но все же слишком все хорошо выглядят. Непорядок!

А магазины точь-в-точь наши. Один-в-один, разве что ценники не совсем мне понятны. Например, на джинсах, что мне приглянулись, висела бирка с красочной единицей и рядом с ней маленький перечеркнутый кружок. Коварный ход, к слову, нашим бы менеджерам научиться — минутой позже оказалось, что кружочек означает серебряную монету, которая равноценна пяти сотням медяков. Которых у меня не наблюдалось.

Цены в Магиксе кусались. Причем настолько, что после часового плутания по улочкам единственным выходом остался небольшой побитый жизнью магазинчик с огромной красной надписью «Sale» на витрине. Как только мы туда зашли, я почувствовала едва уловимый запах дешевой китайской одежды. Видимо, аналог родного «Made in China» и, собственно, самой «China» тут тоже был.

К нам выбежала маленькая полненькая продавщица. Она едва дотягивала макушкой до моей груди и казалась из-за этого страшненьким ребенком. Но, судя по сумочке для денег на поясе, что имеется и в наших маршрутках у кондукторов, это все-таки продавец.

— Вам что-то подсказать?

— Благодарю, но пока нет.

Думаете, мини-дамочка ушла? Как бы не так! Она хвостиком в паре метров позади плелась, вертелась юлой вокруг нас и всячески пыталась уговорить взять ту кофточку, которая «пусть и вышла из моды в прошлом году, но посмотрите какая ткань». В общем, взялась за нас. И ведь сразу сообразила, поганка, что мне платья в цветочек не нужны — неплохие варианты показывала. Но качество оставляло желать лучшего. Правда, и цена безобидная. Пришлось брать. Не буду расписывать, чего там набрала и чего мне Уайт подсунула, но просто знайте — минимум. Авось попозже денег достану и куплю хороший шмот. Так из моего мешочка, будто птенцы из гнезда, вылетело полсотни медяков. Оставалось приблизительно в два раза больше.

Забежали в канцтовары. И тут пришлось бороться с жабой. Это не бутики с одеждой — их раз-два и обчелся — бери, что дают. А давали больно… для кошелька, разумеется. Однако Уайт пообещала меня некоторым обеспечить, на тетрадки пришлось потратиться. Еще слюнки текли на небольшой портфель, но он остался только в моих мечтах и на яркой витрине.

Еще кружок по магазинам с мыльно-рыльным и средствами личной гигиены, чтоб ничего не снилось. И вот уже мы, немного нагруженные, шли к кофейне. К слову, нагружены были наши несчастные хребты — Уайт не поскупилась дать на поездку мне свой один рюкзак, а второй взвалить на свои хрупкие плечи. Я ее даже сильнее зауважала.

Уже темнело. И я всерьез бы беспокоилась о нашем возвращении в школу, если бы не устала как пони, тот, который бессмертный. И не была бы голодной как собака.

Но на еду уже попросту не было ни денег, ни времени, поэтому мы взяли по стаканчику кофе и поползли к остановке.

Улицы вечернего Магикса ничуть не отличались от улиц обычного мегаполиса — разве что, летающими машинами. Хотя нет, все же есть более весомое отличие.

Перед нами, мельтеша тонкими, изгибающимися под немыслимыми углами лапками, пролетела кошка с глазами-усиками, как у улитки. Интересный такой экземпляр. Животинка внезапно приостановила ход и вернулась к нам, а я потянулась к ней; она махнула хвостом, как будто бы я ничтожество, недостойное к ней варежки тянуть, и медленно поплыла вперед. Я махнула соседке, мол, пошли.

Мы прошли еще парочку кварталов. Сходить с намеченного маршрута я не собиралась. Хотя кошка, как назло, вертелась совсем рядом, только ускорься слегка, да руку протяни. Но стоило так сделать, как чертовка пыталась зашкериться куда-нибудь повыше.

Остановилась возле переулка. Животинка забралась на вывеску магазина сладостей и оттуда с хитринкой на меня посмотрела. Магазин был, конечно, закрыт, но там наверняка был черный вход… Не, не полезем. Я ж не дурочка, к вечеру лезть в подворотни. Тем более, ради такой мелочи. Если что, в голову, конечно, дам, но они же тут придурковатые, с магией.

— Аня?

Сзади подошла Уайт. Она держала два наших картонных стаканчика с кофе. От него шел пар, а безумно вкусный запах щекотал ноздри. Кофе тут был вполне даже приличный и привычный, даже получше моего земного растворимого.

Я взяла стаканчик и пригубила. Ммм, хоть чем-то меня может порадовать этот мир.

Внезапно Уайт ощутимо напряглась. Ее глаза словно покрылись ледяной коркой, и смотрела она мне за спину.

Я обернулась, ожидая грядущий, весомый такой, писец себе и всему мирозданию. Но там были… две ведьмы?

Рослые девушки, не такие тощие, как феи, скорее с очень даже пышными, округлыми формами. Но с тремя тоннами макияжа на лице. Бледные, как вампиры, в темной закрытой, но, тем не менее, вызывающей одежде, они стояли в десяти шагах от нас и переглядывались. Коварные улыбочки отнюдь не вызывали доверия. Одна из них была беловолосой, с невероятно наглыми глазами и острым носом. Она сложила руки на груди, как бы случайно выставив напоказ ногти в половину пальца. Ярко-синие такие.

Вторая была скорее серой — и внешне, и по одежде. Кроме пепельного цвета волос, добиться которого чрезвычайно тяжело в моем мире, в ней не было ничего примечательного. Ни кожи, ни рожи, как говорится.

Хм, а ведь если их мордахи поотмывать, посимпатичнее фей будут.

— Сестренка, какая встреча, — мерзким голоском протянула одна из них.

Ох…

— Не хочешь вернуться в семейное гнездышко? Родители тебя заждались. Поступишь в Облачную башню в следующем году, и они, может быть, совсем простят.

Уайт молчала. Ведьмочки подошли к ней со спины и легонько подтолкнули. Я еще молчала, хоть и внутренне напряглась. Очевидно, это семейные дрязги, в которые вряд ли стоит совать нос. Но они мне не нравились. Поэтому, мысленно я уже решила, что если девицы перегнут палку, то будем творить лютую х… импровизировать. Да, импровизировать.

— Сестренка, пойдем поговорим без лишних глаз.

— Хорошо, — обреченно выдохнула она и последовала за ними.

Глупая!

Я шагнула за ними. Но белая ведьма посмотрела на меня и прошипела:

— Не лезь.

Я застыла в мрачном ожидании. Противопоставить я им, в любом случае, объективно, ничего не могла. Если это ведьмы, то чисто в теории они должны быть пострашнее фей в магии, и судя по возрасту, они старше. Или макияж их сильно старит — в любом случае, стандартный набор заклинаний, о котором говорил Палладиум, у них явно имеется. А я…

По этой причине я подождала, пока девушки скроются за углом, и тихонько посеменила следом. Они остановились ровно там, где их бы не увидели с улицы. Так что далеко плестись не пришлось.

— Ты понимаешь, как позоришь наш род? Да у нас ни одной феи отродясь не было! — прошипела серая девушка в лицо моей соседке.

Та сжалась в комочек и, кажется, не собиралась противиться.

— Наша мать места себе не находит. Ты обязана вернуться.

— Но, — подала голос девушка.

— Никаких «но», в Алфею ты не вернешься.

— Я бы не спешила с выводами.

С пафосным выражением лица я вырулила из-за угла. Ссыкотно мне, конечно, было, и даже очень, но как я могла бросить теперь Уайт, которая мне так искренне помогала?

— Не лезь сюда, фея, — выплюнула белая, возвышаясь передо мной.

На кончиках ее пальцев закружились снежинки, вокруг слегка похолодало.

«На понт берет, — догадалась я. — Однако, и долбануть ведь может».

И тут взгляд упал на кружку кофе в руках. К слову, от нее все еще шел пар.

— Согрейся, милая, — улыбнулась я и выплеснула в нее напиток.

Не в лицо, правда, девку жалко все же.

Она завизжала и бросилась на меня. Но одного шага в сторону хватило, чтобы она впечаталась плечом в стену и со стоном упала. Ведьма, обжигая руки, пыталась стянуть с себя корсет или хотя бы вытянуть черную рубашку из него.

— Ах ты! — серая направилась ко мне.

Я схватилась за Уайт. Притянула ее за плечо и выдернула кофе из ее рук. Секунда — и вторая ведьма была повержена.

Вернее, я так думала.

Белая уже поднялась. Более того — она догадалась использовать свою же магию и подморозить себе одежду. Серая очухалась еще быстрее, по ее шмотке стекала вода и, судя по дрожащим рукам и злой роже, вода была холодной. Это ж что, ведьма холодной воды? Мать честная…

— Я тебе крылышки-то сначала заморожу, а потом разобью на мелкие кусочки, — прошипела белая. — И тебя саму разобью!

Кажись, кого-то сейчас будут бить. Скорее всего, нас. Решив, что была не была, я тараном понеслась на белую, ибо она выход загораживала. С собой потащила и Уайт. Ведьма такого не ожидала и отреагировать не успела — мы ее снесли. И вот уже чуток осталось до спасения, но мы упали. Об асфальт носами. Эта стерва ноги нам приморозила!

— Думала, убежишь?

«Я хотя бы думала», — со злостью подумала я.

Неприятный холодок пополз вверх по лодыжке. Она же не собирается нас и впрямь замораживать?

Не успела я попрощаться со своей бренной жизнью, как появились они. Три, черт возьми, принца в обтягивающих синих трико. Кучерявый брюнет с блестящими зелеными глазами и тонюсенькой талией, низенькая скала с макушкой а-ля бильярдный-шарик и рыжий, просто рыжий.

— Прек… — брюнет подавился, посмотрев на меня, — дамы в беде?

— А то не видно?

Снизу вверх было не очень-то удобно смотреть. Лысый усмехнулся.

— Строптивая фея, — протянул он, — неплохо-неплохо. Таких мы еще не защищали.

Парни, не заморачиваясь, переступили через нас. И судя по тому, что не пали замороженными, ведьмы дали заднюю.

— И вы решили, что напугаете нас? — громко сказала белая, но ее голос, буквально на мгновение, дрогнул.

И хотя я не видела ее лица, догадалась, что она испугалась. Вот только чего? Она же магией владеет… Или эти тоже?..

Я, худо-бедно, смогла повернуть голову назад. Для этого пришлось приложиться к асфальту и выгнуться по самое «не хочу». В таком положении было сложно находиться, и обзор, к слову, оставлял желать лучшего, но я заметила, как побледнела под слоем макияжа серая.

Парни набросились первыми. В воздухе они выхватили откуда-то взявшиеся световые мечи, которые напоминали те самые, из «Звездных Войн», только слегка расплющенные. В них полетел широкий жгут воды (я, кажись, угадала с ведьмовской магией) и несколько ледяных игл. Парни отразили их клинками и приземлились прямо перед девушками… И ударили. С размаху. Кулаками.

Какой, однако, изящный и бесхитростный ход.

Девушки упали, а лед на наших ногах тут же растаял.

Лысый подхватил серую за волосы и грубо понадавал пощечин.

— Ну что, поганая ведьма? Еще хочешь?

Двое других пинали белую в живот. Она сжалась в комок.

Я не выдержала. Ведьмы-то они ведьмы, но зачем так жестоко-то? Подлетела к козлам-мужикам и выхватила у лысого меч. Он был самым широким и мощным — этакий тесак ярко-фиолетового цвета. Пока тот очухивался, огрела плашмя по лысине и пнула в живот для верности.

— Ты нормальная? — завизжал брюнет и бросился на меня.

На него сбоку запрыгнула Уайт и повалила с ног. Ведьмы времени терять не стали и сцепились с рыжим. Тот, в общем-то, не особо и сопротивлялся — пятки уже сверкали за углом.

Лысый пополз куда-то в сторону. Я его удерживать не стала. А вот брюнет сбросил мою соседку и схватил ее за волосы. Фи, как низко, дорогой мой товарищ. Собрав коллективную женскую солидарность в хрупкий кулачок, мы всем змеиным гнездышком огрели парня. Со всех сторон и со всех сил. Серпентарий в действии, нда-с.

Дико матерясь, он при первой возможности оттолкнул нас, умудрившись разбить мне губу, и убежал. А на асфальте валялся кусок его шевелюры. Кто-то особенно постарался.

На несколько мгновений повисла тишина. И только наше тяжелое дыхание и шум с соседней улицы.

— Мы квиты, — едва выдохнула белая и, поправив одежду и прическу, покинула нас. С ней же испарилась и серая.

А я схватилась за голову.

— Ваш мир чокнутый.

— Немного, — так же тяжело дыша, отозвалась Уайт, и мы направились в школу.

* * *

И да, оказалось, что покидать учебное заведение в учебные дни запрещено. Об этом нам ядовито сообщила Гризельда, дежурившая у входа. И в руках у нее каким-то образом оказался список тех фей, которых не было на территории Алфеи. Как она получила его — не ходила же по комнатам в самом деле — я не представляла. Разве что, маячки на нас повесили.

Она же нас и наказала — уборка библиотеки без магии в течение двух дней. Тоже мне уточнение: мы все равно колдуем из рук вон плохо. Почему «мы»? Да потому что во время стычки Уайт так и не превратилась, и что-то мне подсказывает — не просто так.

В итоге, мы обе сошлись на мнении, что фиг с ним. Учитывая заварушку и мою разбитую губу, еще легко отделались. Поэтому вернулись в комнату в относительно приподнятом настроении. А там наши соседки обсуждали какой-то праздник. Увы, я не особо разобралась, а оставаться дольше нескольких секунд, которые требовались для того, чтобы дойти до своей комнаты и закрыть дверь, не хотелось.

К счастью, Уайт была в курсе.

— На выходных будет открытие нового Красного Фонтана. В прошлом году он был разбит во время атаки монстров. Обещают грандиозное шоу…

— И фей, конечно, пригласили?

— А перед кем им еще выпендриваться? — немного язвительно ответила она.

Я чуть не подавилась. Знала я девушку немного, но не ожидала от нее такого тона и таких слов. Видимо, несмотря на то, что сестры ее тиранили, она их любила. А значит, специалисты — и даром, что они нас защищали и что там была лишь троица — вызвали у нее отрицательную реакцию.

— Ты не хочешь идти?

Она немного замялась.

— Не знаю. Вообще, хочу, но там наверняка будут ведьмы из Облачной башни.

— Там будет много народу?

— Да, конечно.

— Тогда стоит пойти. Просто будем держаться на виду, — решила я.

— Можно попробовать, — неуверенность в ее голосе все еще была. Но уже не такой явной. — И спасибо, Аня. Если бы не ты…

— Я знаю, что я супер, — прервала я и улыбнулась. — Ты бы сделала точно так же.

Девушка улыбнулась и забралась под одеяло. Я тоже собралась спать, но взгляд упал на фолиант любви. Я открыла первое заклинание — обезличивание. Пробежалась глазами по строчкам и поняла, что магия — не мое. Со смыслом и действием я-то разобралась, а вот как это действие активировать — нет. А, ну ее! Спать пора.

Глава 5

С утра мы носились с Уайт наперегонки. Уж не знаю, происки ли это гадких соседок или наши ручки изначально не из того места росли, но будильник не прозвенел. Ни один, ни второй. Нас разбудил лишь чей-то громоподобный хлопок дверью из нашего блока. Одновременно подскочив с постелей, мы в ошеломленном ужасе уставились друг на друга.

В общем, этим утром мы неожиданно открыли в себе талант к полетам со скоростью света. И, с наскоро собранными портфелями и едва чесаными волосами, помчались в столовую. После вчерашней прогулки и драки, подкашивающего стресса для наших юных тушек, очень хотелось пожевать хоть что-нибудь мало-мальски пригодное к употреблению. И, да простят меня шашлык и курочка, я согласна сегодня и на травоядный салат!

Но поесть мы не успели.

Только мы умостились на своих местах, как Фарагонда встала, постучала вилочкой по бокальчику и с наисладчайшей улыбкой пожелала всем хорошего дня. Ученицы скопом встали и всей недружной отарой поползли на уроки.

Тоскливый взгляд на салат из капусты и морковки. Полный страдания вздох. Влитый в горло чай с одной плохо размешанной ложкой сахара (все-таки тут и повара жмоты, хоть какая-то пасхалка от родного мира), и я, не сказать, чтобы бодро, но последовала вслед за Винкс.

Первый урок вел Аполлон местного розлива, облаченный во все тот же белоснежный костюм. Вальяжно устроившись на учительском столе лицом к ученицам, он проводил взглядом по каждой, проходившей мимо него и присаживающейся на свое место.

Я, прибыв на место, оглянула класс, не столько в надежде запомнить еще пару лиц, сколько из праздного любопытства. И, кажись, выглядели некоторые, особенно призовые экземпляры с первых парт, попривлекательнее вчерашнего: и прыщики редкие замазаны тоналочкой, и юбочки покороче обыкновенных натянуты, и рубашечки полупрозрачные, а уж какие прически бедняги намудрили! И не лень им так было с утра накручиваться?

К слову, Блум бросила своих заклятых подружаек и подсела поближе к прекрасному чудаку. И тот жест этот явно заметил. Хм… Рыженькие в вашем вкусе, профессор?

Как только все собрались, мужчина с изяществом танцора поднялся и, неторопливо, красуясь, подошел к окну. Лучи солнца, только-только поднимавшегося над горизонтом, упали на породисто-правильное лицо. Слабая половина человечества томно вздохнула, сдав свою Бастилию на милость победителя.

— Дорогие дамы, как вы думаете, какое качество для феи самое главное? Даю подсказку: это принципиальным образом отличает вас от ведьм.

Означенные тут же загалдели, закрутились, заквохтали и, кажется, были готовы повыпрыгивать со своих мест, лишь бы удостоиться чести первыми быть выслушанными ученым красавчиком.

— Дамы, — чуть громче, резче произнес он, и разом установилось молчание, — держите себя в руках.

Феи тут же вытянулись по струнке и синхронно вытянули руки жестом а-ля "прилежная ученица, вся внимание". Так-с, судя по всему, не я одна не попала под чары. Вон та тихоня зеленоглазая сидит и что-то вычерчивает в розовом блокноте. Что же она там пишет?

И еще пару девушек хотели ответить, но, судя по их сосредоточенным моськам, они были просто ботаниками. Одной из них оказалась, кстати, та самая Текна.

— Пожалуйста, Стелла.

Блондиночка подскочила и с твердолобой бескомпромиссно выдала:

— Красота.

Учитель чуть скривился.

— Маргарита?

Бойкая девчушка с первого ряда:

— Смелость!

Видимо, и этот ответ не устроил его бедную душеньку.

— А что думаете Вы, Блум?

Под всеобщим осуждающим взглядом в этот момент неожиданно сплотившегося змеиного коллектива наша принцесска медленно, неуверенно поднялась и тихо, опустив очи долу, проблеяла:

— Доброта?

— Вы не уверены, Блум?

— Профессор, я просто не знаю, какое именно качество самое важное. Все важно: и доброта, и смелость, и желание помочь другим.

Он щелкнул пальцами, очевидно привлекая внимание к будто бы найденной им в словах рыженькой капле здравого смысла.

— А вот последнее уже близко к истине. Смею Вас разочаровать, девушки, но Вы отличаетесь от ведьм только одним…

— Умением стильно одеваться? — вклинилась без спроса блондиночка. Дружное, но все еще негласное неодобрение серпентария сфокусировалось на ней.

— Посылом, который вкладываете в вашу магию.

В классе повисла тишина. Кажется, мозги фей старательно, но не совсем успешно обрабатывали полученную информацию. Тем временем, мужчина продолжил:

— Как я уже говорил, магия не является изначально светлой или темной материей. Чистая магия не имеет ни цвета, ни запаха. Она — лишь средство для достижения целей. Этакий инструмент, коим нас одарила Вселенная. И только от нас зависит, какой она будет…

— Но, профессор, как же тогда магия, передающаяся по наследству? Моя семья управляет солнцем уже несколько веков!

— Все просто, Стелла. Весь наш мир построен на магии. И солнце такой же проводник, как каждая из вас.

Если честно, никто из нас ничего не понял, но всем было о-очень интересно.

— Понимаете ли, дамы, магия настолько совершенна, что из нее в нашем мире состоит абсолютно все. Когда я объясняю своим ученикам эту тему, я привожу в пример ученье землян об атомах. Эта планета, может, и несколько подотстала от нас в развитии, но их ученые мужи подчас выдают очень мудрые вещи. По их мнению, все состоит из атомов — мельчайших частиц: мы с Вами, животные, деревья, все-все материалы. И вот представьте, что они, эти мельчайшие частицы, наполнены магией, созданы ей. Это чистая материя. Но, увы, мы слишком ограничены, чтобы управлять ей на таком тонком уровне. Но такие проводники как солнце, звезды, ветер, вода и, конечно, земля более чувствительны. Они вносят в чистую магию своеобразный посыл: вода, например, делает ее прохладной, подвижной, наделяет способностью оживлять. И вот уже мы с Вами пользуемся измененной материей. Хотя прошу заметить, она по-прежнему не принадлежит ни добру, ни злу. Что касается Вашего вопроса о наследовании, я не смогу Вам дать точного ответа. Но современная магическая теория придерживается следующего мнения: Ваш дальний родственник начал свое обучение с магии солнца, для него этот проводник, по неизвестным пока науке причинам, был самым близким. После долгой практики магия впиталась во все клетки организма вашего родственника и потом передалась его потомкам.

Видимо, эта версия не шибко воодушевила фей, многие из них поникли, а у некоторых, как например у Стеллы, на лице появилось упрямое козье выражение морды лица из серии «не ве-е-ерю». И чего она ждала? Пафосную теорию о высшем предназначении, судьбе и прочей эзотерической атрибутике?

Я, между прочим, очень даже оценила эту версию. Вполне себе обоснованная, и даже почти без натяжки тянет на почти научную. Вот только…

— Можно вопрос, профессор Авалон?

— Конечно… Как вас зовут?

— Анна. Я фея Любви, откуда взялась моя магия?

Профессор прищурился, обвел меня с головы до ног настолько странным взглядом, что лучше бы напрямую глазами раздевал, нежели вот это.

— Не могу ответить на Ваш вопрос. Феи вашего вида появляются слишком редко и в совершенно разных мирах. Могу лишь предположить, что магия сама создает вас, когда мир теряет предвечное равновесие.

Ученицы заметно оживились, почувствовав знакомую удочку.

— Хотите сказать, что она живая? Способна мыслить? У нее есть разум? — завалила его вопросами Текна. — Вы же понимаете, что это невозможно?

Авалон засмеялся благодушно.

— И это говорит мне фея? Поймите, наконец, для магии нет ничего невозможного. Единственная преграда вот здесь, — он постучал пальцем по виску и повернулся к нам с непонятной усмешкой, — На сегодня все. К следующему уроку выучить наизусть формулы и заклятия из первого параграфа. Да, на моем уроке вы сначала будете зубрить всю теорию, и только потом я буду вас учить ее применять.

Судя по времени, несравненный Авалон отпустил нас раньше — видимо, работать с желторотыми цыплятами без мало-мальского багажа знаний вовсе не в его привычке. Ну, хоть какая-то радость с утра пораньше.

Вышла из аудитории я опять вместе с Винкс. Вернее, со всеми Винкс, кроме Блум — та замерла у учительской парты. Она молчала и как-то смущенно глядела на уходящих фей. Видимо, ждала, когда мы все покинем класс и оставим их наедине. Я мысленно пристыдила себя. Детский же мультик, в конце-то концов!

— …все равно он мне не по душе, — донеслось до моих ушей.

И я чуть сбавила шаг.

— Авалон — прекрасный учитель. Хотя, должна признать, реакция Блум очень странная.

— Я не уверена, что стоит рассказывать, — протараторила русоволосая, — Но, раз вы так волнуетесь… Авалон пообещал помочь Блум с родителями.

— В каком смысле? Он воскресит их, что ли?

— Стелла, это невозможно, — укоризненно ответила Текна.

Точно зубрилка.

— Как я поняла, он собирается вернуть ей воспоминания о них.

Вот только почему так неуверенно, дамочка?

— Ты подслушиваешь?

На меня смотрела азиаточка с короткими черными хвостиками. И, конечно же, все стадо Винкс повернулось ко мне.

Включаем, значит, режим «хата с краю, я ничего не знаю, оставьте меня в покое, малолетние изверги». Я приподняла бровь.

— Что, прости?

— Аня, не обращай внимание, у нас всех, в том числе и у Музы, тяжелый период, — и тот самый ангелочек приветливо улыбнулся и потащил свою бойкую подругу.

Я же направила стопы свои в столовую. Пусть еще и не обед, но раз судьба сегодня ко мне крайне благосклонна, то лучше способа потратить полученные минуты свободы, чем набивать свой желудок, голодная я даже представить не могла. И пусть только повара мне попробуют отказать!

Еще я надеялась, что и Уайт повезет с уроками. Она вообще сейчас анорексичная кожа с косточками, а ей, как ребенку, расти, между прочим, надо. Но, увы, над ее белесой головой звезды не сошлись в парад планет, и я вместе с парой студенток с другого курса были единственными гостями столовой.

Мне снова принесли салат с кружкой чая. И хотя мысль о том, что феи, похоже, были сплошь вегетарианки, меня убивала, я принялась грызть свежие овощи. И еще маленьким бонусом выложила на стол пару учебников почитать. Все же учиться надо, а то навсегда останусь в компании с придурковатыми анорексичками.

Вспомнив, что сегодня у меня индивидуальный урок с ушастым принцем, я открыла плотный томик «Зельеварения». Итак, что мы имеем?

Перечитав оглавление несколько раз, я поняла, что имеем мы мой мозг. Причем основательно так имеем, во все доступные и недоступные чакры вместе с третьим глазом.

Зелья для роста волос, ногтей, ресниц и даже ушей — феям что, своих прелестей мало? Такое ощущение, что их только это и интересует. Где яды? Где лечебные зелья? Да, хотя бы привороты, на худой конец! Специалистов надо же как-то подманивать, раз с мозгами быть знакомыми не судьба.

Следующий раздел едва ли превосходил по смысловому наполнению предыдущий — зелье от морщин, покраснений, прыщей.

«Помру, так красивой!» — вот наш девиз.

А что это? Последняя глава — самая маленькая, к слову — была про выживание на каких-то болотах. Небольшое руководство на тему того, что и почему нельзя жевать, пару питательных зелий на случай, если там заблудишься. Негусто, профессор Палладиум. Ну ничего, я попробую научиться у него варить что-то получше. А может, и его научу. Бедолага русского борща, поди, ни разу не ел. Главное — не травануть ненароком.

Ну что же, навстречу знаниям?

Я бы с радостью описала последующие уроки трансформации, защиты и этикета, если бы смогла понять на них хоть что-нибудь. Хотя, стоит признать, на последнем стало ясно, что феи существа особенные, а значит, могут обращаться к практически любой особе панибратски. И без разницы, какого полета эта особа: космического или не очень.

Поэтому, когда судьба наконец привела меня к Палладиуму, я уже не хотела варить ему борщи — прожил же без них всю свою житуху, значит, еще потерпит, родненький, — и втайне надеялась, что он будет того же мнения и отпустит меня на все четыре стороны. Но эльф, пускай ему и не удалось скрыть за лучезарной улыбкой панику и страх перед зельеваром в моем лице, впустил меня и указал за крайний стол, на котором уже помпезно умостился небольшой котелок, окружаемый, как король, свитой из скудного набора ингредиентов: всего двух пучков травы и деревянной ложки.

— Надеюсь, Вы понимаете, что работа нам предстоит наисерьезнейшая.

— Конечно, профессор. А мы можем обсудить цель наших занятий?

Он растерянно и даже несколько потерянно моргнул.

— Чему именно Вы меня будете учить? Я смогу сварить яд и противоядие к нему? А приворот? А зелье, которое позволит мне видеть в темноте? Быть может, увеличить физическую силу?

— Анна, фейские зелья более… Более… — он тщетно взвешивал слова.

— Скучные?

— Гуманные, — наконец нашелся он. — А привороты и, тем более, яды у нас запрещены. И их изучение, соответственно, тоже.

— А что мне делать, если кто-то из моих близких выпьет запрещенное зелье? Смотреть, как он бездумно слюни пускает или, быть может, в предсмертных судорогах бьется о пол?

— Анна, прекратите. Вы едва ли когда-нибудь ли попадете в такую ситуацию. За стенами школы Вам совершенно ничего не угрожает.

Я издала смешок, ненароком вспомнив приветственную речь Гризельды. О ком там Стелла вякнула? Об армии Тьмы?

— И все же, профессор, что полезного Вы преподадите мне на этих уроках? Я, знаете ли, пролистала это, — я достала из портфеля учебник и грозно потрясла им. — Зачем мне зелья для наращивания волос? Вы мои волосы видите?

Он слегка скривил идеальный излом губ. Неужели у бедного ушастика сдают нервы?

— Если освоите первый курс и догоните второй, то я научу вас всем зельям, которые Вас интересуют.

— То есть, Вы все же знаете, как варить запрещённые зелья?

Правое ухо Палладиума комично дернулось.

— Предлагаю приступить к занятию, — тем не менее бесстрастно ответил эльф и принялся объяснять мне банальные вещи.

Банальные для тех, кто не в танке, разумеется.

Последующие часы мы изучали обозначения, которые используют в рецептах: стрелочки, содержащие в своих простых формах довольно сложную систему указаний насчет того, в каком направлении мешать варево, циферки, обозначающие вещества и их дозировку — в общем, все то, что и правда имело смысл, но, на мой неискушенный взгляд, походило больше на бессмысленные каракули.

Потом мне показали, что разные коренья нужно нарезать по-разному — иначе не работает магия, как бы обидно это ни было. Учитывая уровень моей и так обыкновенной, съедобной готовки, «магия» у меня точно работать не будет, но об этом сообщать я не стала.

Параллельно от меня требовалось прилежно конспектировать все проговариваемое и совершаемое. Горько вздыхала: я же отмучилась почти у себя со всеми этими преподами, лекциями и записками. За что меня так, судьбинушка?

Когда неторопливо приблизилось время моей отработки в библиотеке, Палладиум объявил перерыв моих мучений до следующего раза. Проверил записи, а то, мало ли, невнимательно слушала и что-то очень важное упустила, объяснил, как пройти в святыню знаний и отпустил.

Но, замерев уже у самой двери, я спросила:

— Профессор, а как почувствовать свою магию?

Предполагалось, что вопрос прозвучит в моей обыкновенной своеобразно-юмористической манере. Но он вышел серьезным.

— Я бы хотел вам помочь с этим. «Поздним» феям всегда тяжело, и, как правило, всегда нужен какой-то толчок, после которого магия проявит себя. Но у вас он уже был на экзамене. Спросите Блум, она сама недавно столкнулась с подобными трудностями.

Я натянула на лицо искусственно-кукольную улыбку и вышла из кабинета.

Неплохо-с, Анна, вы попали. В мир другой, да еще и с «особенной» магией, которая непонятно, когда себя проявит. Надеюсь, что вообще проявит.

В библиотеке уже вовсю кипела работа. Уайт снова носилась туда-сюда как заведенная, чем весьма меня удивила. Неужели этот ребенок даже не устал за такой длинный день?

— Каков фронт работ?

Библиотека тут была не слишком большая, хотя массивных, высотой почти до потолка, стеллажей стояло приличное количество. А фолиантов на их полках было в сотенных размерах больше.

— Нам нужно расставить вот эти книги в алфавитном порядке, — Она указала на десяток внушительных стопок.

Страдальчески вздохнув, я принялась помогать. Старинные пылесборники были достаточно тяжелыми для того, чтобы после десятка-другого перенесенных книг моя поясница начала возмущаться тупой болью. Уверена на все сто, что местная повелительница бумаги могла бы все сложить щелчком пальца. Поэтому, скорее всего она же их и перемешала хорошенечко, дабы феечек отвадить за пределы школы совать свои миниатюрненькие носы.

Интересно, а позаимствовать книгу я могу? Вдруг найдется интересное чтиво.

Но, увы, нам дали раздел с учебниками для первого и второго курсов, так что лапки мои загребущие тянуть было не к чему.

Пока мы бегали от горы книг к полкам, я расспрашивала Уайт об этом мире и ее силах.

Она охотно рассказала, что каждая планета олицетворяет свою магию. Например, была Линфея — родина фей Природы. Там все цветьмя цветет, по сути, эта планета — огромный лес. Планета Мелодия — источник загадочной Гармонии и музыки, магический порядок которой зиждется на огромном камертоне. На Солярии, соответственно, обитают феи солнца и луны. Оттуда, к слову, родом наша белокурая модница с манией величия.

И на многих таких магических центрах были свои собственные школы, но Алфея считалась лучшей. Главным образом потому, что не была нацелена на конкретный дар. Учеба у студенток была весьма насыщенной и разносторонней. А вот ведьмам так не повезло, Облачная башня была единственной в своем роде. Ведьмы чаще всего находили себе индивидуальных наставниц.

А вот когда я спросила Уайт про ее магию и сестер, она уронила книги. Спешно и несколько неуклюже поднимая их, она прислушивалась, не мчится ли сюда гневная Барбатея, хранительница пыли на местных полках, и коротко сказала, что они родом с планеты Даймонд. А ее сестры владеют скорее магией холодной воды, чем льда. На этом разговор оборвался.

И когда перед глазами буквы названий предметов и имен их авторов уже начали складываться в причудливые ребусы, я услышала тихий звон колокольчиков. На краю зрения мигнул и погас мимолетный блеск у дальних полок.

Чьи-то фокусы?

— Ань, мисс Барбатея сказала, что мы можем идти.

Я молча прослеживала глазами полки подозрительного стеллажа. Там что-то было.

— Ты чего застыла? — девушка коснулась моего плеча, и я дернулась.

— Ничего, показалось.

Уже после ужина на уроки сил совсем не осталось. И хотя ни мне, ни Уайт чести это нисколько не прибавляло, мы кое-как почеркали в тетрадках письменные задания, совершенно не глядя в учебники, и завалились в родненькие свои кровати.

Но в мою голову сон никак не шел. Стоило закрыть глаза, как я вспоминала своих друзей: Светку, Васю, Веника и Димку. Как зажигательно мы куролесили во время учебы! Все приезжие, кроме Веньки. Тот открывал нам секреты Москвы каждые выходные — мы осмотрели все негласные достопримечательности и занимательные уголки города. А как сбегали спар, списывали контрольные, учили в нашей комнате за ночь до экзамена все лекции с начала года. А потом после сдачи сессии Вася звал к себе в Угрюмово, где мы с не меньшим запалом находили приключения. Я так вообще в лесу умудрилась заблудиться — всей деревней искали.

Временами таскали у вечнохудеющей Светки йогурты. У меня нагло, но по-доброму коммуниздили конспекты.

Парни частенько приносили еще теплую жареную картошечку в качестве горячей благодарности за нормально выглаженные вещи и частенько помогали в быту: то лампочку поменять, то с техникой помочь.

Мы были удивительно дружной компанией, почти самой настоящей семьей. Сейчас мне очень не хватало их искренних улыбок, заботы и поддержки. Казалось, что без них я враз разучилась жить.

Поскорей бы вернуться домой…

Глава 6

Сегодня Уайт пришлось хорошенько так подучить язык землян, вернее, его нецензурную часть — я не скупилась на слова, когда высказывала все, что думаю о своей незавидной участи.

Только вчера я сокрушалась, что магия мне не дается. Только вчера я спрашивала у ушастого, как мне это исправить. И магия, видимо, та еще сволочь, решила меня наказать, исполнив желание.

Мне явно приснилась какая-то гадость, такая, что я не только проснулась, но и сразу вскочила на ноги с чересчур мягкой постели. И грохнулась, чуть их не переломав.

А все потому, что я превратилась! Как нельзя вовремя, мою тушку снова обклеило розовое нечто — то ли латекс, то ли бог знает что. Шелковые треугольные отрезы путались между собой. А сзади, как насмешка — хрупкие розоватые крылышки, очевидно, не способные мою задницу даже от пола оторвать, не сломавшись, не говоря уж о большем.

Как оказалось, умение ходить на каблуках не входит в стандартный пакет моего новообретенного феячества. А после испытания огнем и мечом — именно: стягивания сапог — они снова оказывались на моих копытцах без копейки сорокового размера. Волшебство, не иначе. В общем, избавиться я от них не имела возможности, и мне предстояло оставаться в них.

С утра Уайт приложила все силы, чтобы научить меня двигаться чуть изящнее хромой коровы на льду. Успех был налицо — я стала падать ровно один раз в пять шагов, а не на каждом.

Опираясь на боевую подругу, я доковыляла до класса — в расписании значился этикет у мадам Дю Фор, предмет, смутно, но сладко предвещающий достаточно малую физическую активность — и с облегчением плюхнулась на стул.

Мадам Дю Фор оказалась особой яркой. И я даже не уверена, что она фея; эта дамочка, — хотя на вид я не дала бы ей больше двадцати пяти, она действительно казалась «дамочкой» — ходила в узком платье цвета крепленого муската и с широкополой шляпой, которую можно было бы смело использовать в качестве зонтика. Она нервно поправляла круглые очки с фиолетовыми стеклами каждые тридцать четыре секунды и хмурила тонкие брови.

И да, под гадкое хихиканье какой-то феи с первой парты, мне пришлось ей объяснить, почему я практически в «ню» сижу.

Она лишь сочувственно кивнула и начала зачитывать список.

— Леди, — ласково обратилась мадам после недолгой переклички, — сегодня я хочу поговорить с вами о правилах поведения на балу. Во-первых…

Раздался торопливый беспорядочный стук в дверь, и сразу же ввалилась запыхавшаяся первокурсница.

— Мадам Дю Фор… — судорожный вдох, — профессор Палладиум… желает Анну, — просипела она, не успевая набрать воздух. И покраснела. — Желает видеть… в смысле. У нас зачет по Грязевому болоту…

Какой ещё такой зачет? Я и недели в школе не проучилась! У Фарагонды окончательно крыша отправилась в далекие дали, не заморачиваясь даже громким скрипом шифера?

Преподавательница вздохнула. И кивнула, мол, иди уже на свой зачет. А я не хочу, может. Какие болота? С непонятно чем на ногах и пустотой в голове? Да меня первая же животинка сожрет за милую душу, уж что-что, а тут явно тварей на вкус и цвет полно.

Ещё и кряхтеть перед всеми, особенно перед заносчивой Стеллой.

Когда я пришла в класс к ушастику, все первокурсницы верещали что-то, столпившись у парты эльфа. Он же, схватившись за голову и не теряя надежду воззвать к тишине, пытался им втолковать о каком-то походе.

— Профессор, но у меня нет спрея от комаров! Вы представляете, что будет с моей кожей?!

После этой фразы класс взорвался. За несколько минут я узнала о первокурсницах почти все: кто какую одежду носит, кто при виде каких жуков брык и в обморок, а кто вообще очень мнительный и считает, что именно на свою драгоценную пятую точку найдет редчайших и ядовитейших тварей.

Впрочем, с последними я была солидарна. И нет, я не мнительная. Просто везучая.

— Дамы! — истерично вскрикнул Палладиум. — Замолчите, пожалуйста, хотя бы на секунду!

Эта мольба была столь искренней, что слабая половина феячества изволила замолчать.

— Это обязательная практика, без нее я не могу аттестовать вас в этом году. Грязевое болото — не такое уж страшное место. Да, там есть насекомые, но вы будущие защитницы миров и должны быть готовы к любым неприятностям.

Тут я наконец заметила Уайт. Она стояла у подоконника и читала какую-то книгу. Вот ж, книжный червь. Потихоньку я пробралась к ней через толпу фей, наступив — не то, чтобы особенно случайно — парочке из них каблуком на ногу.

— Никак, да?

— Никак, — грустно подтвердила я.

— Зато если что-то случится на болотах, сможешь улететь.

Я одарила ее скептическим взглядом. Конечно, я допускала, что просто не разобралась как работает это нечто, мельтешащее за спиной, но что-то мне подсказывало: магия магией, а против законов физики не попрешь. Хотя, говорят, по законам аэродинамики шмели летать не должны никоим образом — а вот поди ж ты…

— Дамы! — попытался снова привлечь внимания студенток эльф. — Чтобы поднять вам настроение, я решил организовать соревнование: кто первый найдет три спрятанных звезды на болоте и выполнит задание каждой из них, получит автоматом отметку «отлично» по моему предмету.

— За год?! — раздался визг с последних рядов

— За этот семестр.

— Профессор, а если мы будем работать командой?

— Зачет получит каждая из вас.

Девушки радостно завизжали.

— Но в команде должно быть не более трех человек.

Я едва подавила смешок. Ушастик их явно обломал: вон как моськи скисли. Небось, решили всем курсом искать.

— Отправляемся через полчаса через портал возле столовой. Оденьтесь более… разумно.

Как оказалось чуть позже, Уайт была не в курсе, что сегодня зачёт. Как и остальные феи. Поэтому всем дружным женским серпентарием мы решили, что дед Мороз из него так себе — подарки не вдохновляют — и урок ему потом преподать надо, показать как надо.

Через полчаса у портала стояли Палладиум, я, Уайт да ещё пять первокурсниц. Остальные то ли опаздывали, то ли спрятались, то ли уже летели на своих крылышках к себе на родину.

Я благодарила свою наглость: у меня теперь был рюкзак, в который я на всякий пожарный случай — а именно внезапное обескрыливание — положила одежду удобную, небольшой презент от столовой и вилку. Увы, ничего лучше в качестве оружия я не нашла, и этот факт нисколько не грел мое сердце. Как и то, что раз я проснулась уже с крыльями, то есть вероятность шлепнуться в одной ночнушке тоже имелась.

Палладиум устало потирал переносицу и что-то бурчал себе под нос. Видимо, у ушастого день не задался с самого утра.

— Так, прошло сорок пять минут, — наконец сказал он. — Все присутствующие, подойдите ко мне и возьмите волшебные компасы. Их стрелки будут указывать на наше место встречи.

— А остальные, Профессор?

— А остальным компасы не нужны, раз они опаздывают.

Я мысленно согласилась с эльфом — так и надо воспитывать малолетних дамочек. Не думаю, что за нами не будут следить, но может, хоть так поймут?

Волшебный компас мало отличался от нашего, земного: такой же круглый корпус, стрелка, которая пока застыла на месте. Правда, весь он был такой розовенький, с крупными обозначениями и яркими буковками. И не работал.

— Когда мы окажемся на болотах, вам нужно будет нажать на кнопку сбоку. Компас запомнит ваше местоположение и будет к нему указывать.

— Профессор, но здесь нет кнопок.

— Вы очень наблюдательны, мисс Кассандра. Они появятся, когда мы прибудем к месту назначения.

Неужели, чтобы крылатые умницы не нажали, когда не надо? Предусмотрительно, профессор, браво.

Вереница фей плелась неспешно. Они смеялись, красовались новыми нарядами а-ля сафари (где только взяли?) и поправляли шляпки и кепки.

— Мы готовы ко всему!

— Я не сомневаюсь, — хитро улыбнулся эльф.

Он подошел к той самой вредной двери-вахтерше, не желавшей пускать меня домой без документа, нажал пару кнопок. И, к моему великому возмущению, дверь не потребовала у него никаких бумажек. Хей, а как же женская солидарность? Не слышали?

В итоге, нас построили по парам в длинный ряд и открыли портал, куда нас благополучно засосало. Мир перевернулся вверх тормашками, мои мозги, видимо, тоже — иначе это ощущение просто никак не описать. И я, пошатываясь в не слишком устойчивой позиции, уже стояла вместе с другими девушками на небольшой поляне.

Пока остальные пытались отряхнуть невидимые пылинки и сетовали на уже испачканную в чем-то обувь, я огляделась. Грязно-зеленое небо над головой, жуткие птицы, пролетающие над головой, запах гнили и плесени, ударивший в нос. Еще и растения какие-то странные. Большие, на ветках висит что-то вроде пушистых лиан, а под ними растут кривые, как моя спина, кусты и тусклые цветочки.

Короче говоря, даже болото здесь неправильное.

Уж не знаю хорошо это или плохо, но, кажется, я начинаю понимать местных барышень.

— Дорогие дамы, слушайте меня внимательно! — прокричал Палладиум. — Сейчас у вас появится на компасах большая кнопка на боковой панели. Нажмите ее.

— Профессор, а это где?

— Это не важно, мисс. Пока кнопка будет одна.

Я устало вздохнула. Нажали уже, нажали. И надпись «ориентир № 1 сохранен» прочитали.

— Теперь у вас в памяти компаса записано место высадки. Если захотите прервать сдачу, нажимайте и приходите сюда. В крайнем случае вызовете красный столб искр.

Я нахмурилась. Что за искры? Они опять издеваются? Судя по кивающим феям, издеваются только надо мной и уже не первый день. Поэтому, Аня, готовься — у тебя в качестве защиты только вилка.

— Теперь у вас появится еще три кнопки. Каждая из них переключит компас на одну из звезд. Для активации ребуса необходимо просто коснуться звезды. Вечером я буду ждать вас на этом месте, а через несколько дней я оглашу ваши результаты. Если есть вопросы, спрашивайте.

— Профессор, — обратилась я, почувствовав взгляд всей группы. Бр-р-р. — А по каким критериям вы будете нас оценивать?

— Проанализирую как вы вели себя в течение всего дня на болоте.

— То есть нас снимают?

— Можно и так сказать, — лучезарно улыбнулся преподаватель. — Думаю, вы можете уже начинать искать звезды.

Эльф щелкнул пальцами и пропал в вспышке света.

Девицы зашумели. Каждая пыталась урвать себе в группу подружку, но суровый преподаватель, ограничащий группу до трех человек, подверг серьезному испытанию дружбу многих фей.

— Каллисто, ты должна быть с нами в группе!

— Нет, с нами!

На моих глазах развернулась драма века. Вышеупомянутая Каллисто сделала финт ушами и ушла к третьей компании. Стеклище, да и только.

— Будем кого-нибудь к себе брать? — покосившись на это безобразие, спросила я.

Уайт с легким испугом в глазах помотала головой. Я нажала на кнопку, и стрелка компаса резко сменила направление.

— Тогда вперед.

* * *

Каждый мой шаг сопровождался не слишком радужным чмоканьем фейских сапог по грязи. Еще и от комаров приходилось отбиваться — эти бесстыжие существа так и норовили куснуть меня то в руку, то в ногу, то в более неожиданное место.

— Как думаешь, какие задания нас ждут?

— Рискну предположить, что не сложные.

Конечно, в совесть учительской братии я не верила. Однако они в фей, а точнее в их умственные способности, судя по всему тоже не особо верили.

Дорога, в общем-то, была скорее утомительной и нудной. Одни болотные кусты сменяли другие. Мерзкие, жадные до моей кровушки комары летали вокруг довольно плотным облаком. И пару раз мне в голову приходила мысль, что будь облако чуточку поплотнее, мы могли бы за ним прятаться, как за первоклассным укрытием.

По большей части, мы молчали. Обсуждать нам было особо нечего, да и приходилось следить, чтобы никакая особенно голодная зверушка не приметила нас, как ключевой ингредиент своего обеда.

Когда время приблизилось к полудню, стрелка на компасе смилостивилась, дернулась и мелко-мелко задрожала.

Кажется, мы близко.

Я свернула налево, и внезапно Уайт дернула меня назад, зажав рот рукой. Посмотрев наверх, я поняла, что то, что я приняла за ствол дерева, стоящий в паре шагов от нас, им не являлось. Это был скорее толстый стебель, на вершине которого висел продолговатый грязно-оранжевый цветок. На мой взгляд, цветочек был страшненький: два больших рваных лепестка, к тому же, из-за исключительно неудобного размера — в рост спортсмена-баскетболиста — прекрасной даме такой не подаришь. В любом случае, ничего страшного я в нем не нашла.

Аккуратно выпутавшись из рук Уайт, я попыталась двинуться дальше к заветной поляне, но фея снова дернула меня назад.

— Это же Тихус Плотоядус из семейства Кваетус Карниворус, — пискнула Уайт.

— Чего-чего?

— Тише ты! Это хищное растение, которое реагирует на шум, создаваемый потенциальной добычей. Оно плотно оплетает жертву своими ветвями, душит и съедает.

Похоже, кое-кто (не будем показывать пальцем, потому как невежливо и ваще) зазубрил очередную энциклопедию.

Ладно-ладно, это действительно бывает полезно. Но я этого не говорила.

Максимально тихо мы прошли мимо цветка-переростка с маниакальными наклонностями и попали на небольшую полянку. Но спустя пару минут поняли, что судьба еще не повернулась к нам передом — на ней ничего не было, а компас давал какие-то двусмысленные указания к поискам звезды.

— Пошли дальше, что ли.

Под синхронный вздох, полный усталости и невысказанных, но ощутимых в воздухе проклятий в сторону одного небезызвестного ушастого, мы снова нырнули в грязь. Мерзкое хлюпанье порядком надоело. Я ускорила шаг и сжала губы.

Мало того, что попала в совершенно придурковатый мир, заимела во всех смыслах соответствующих ему преподавателей — чего и кому они те самые «даватели», это еще вопрос — так еще и фейский наряд появился именно в тот день, когда меня сослали куковать на болото. Ни раньше, ни позже, как говорится…

Ничего-ничего, я еще отыгра-а-а!..

Мое тело потеряло спасительную точку опоры, и я полетела моськой вперед, в приветливо и маслянисто поблескивающую жижу. В последний момент мне свезло вцепиться в что-то подходящее для опоры. Черт. Ладони поцарапала.

Выдох.

Я выпрямилась и заметила, как Уайт уподобилась своему имени и замерла.

Вспоминая одно из самых популярных клише всех сценариев нашего (и, видимо, не только нашего) мира, я посмотрела наверх. Надо мной навис полуоткрытый в удивлении грязно-оранжевый бутон Тихуса Плотоядуса. За ним еще целая поляна таких же упитанных и, крайне вероятно, кровожадных цветов.

В горле собрался комок.

В одну секунду мы понеслись прочь. Ветки хлестали мое лицо, в ушах стоял гул, и мне казалось, что позади слышно щелканье бутонов тысячи Плотоядусов. В этот момент моя тушка на каблучищах смогла бы соперничать с породистым скакуном. Зуб даю! Наверное.

— Ань… Я… Больше… Не могу… — повиснув на дереве, выдохнула Уайт.

— Я… Т-тоже… — вторила я.

Мы с опаской глянули по сторонам — вроде ничего опасного — и плюхнулись на более или менее сухое место.

— Нам придется вернуться, — после недолгой передышки сказала я.

— Придется, — согласилась напарница.

— Ушастый совсем с дубу рухнул, — недовольно пробурчала я.

— Куда рухнул?

— Ай, это из моего мира выражение. Если по-вашему, то… Обалдел он, вот.

Просидев в не самых далеких кустах какое-то время, мы все-таки дождались, пока эти иномирные мухоловки снова замерли.

— Ты уверена?

— Сама взгляни, — немного не смело сказала Уайт. — В центре висит небольшая звездочка. Нам нужно туда. Только тихо.

— А может, ты их заморозишь?

Девушка поджала бледные губы.

— Всех не смогу точно. А если я заморожу хотя бы одного, поднимется шум и тогда очнутся все.

Путешествие к центру поляны тянулось неимоверно долго и мучительно. Каждый шаг давался с трудом — грязь липла к ботинкам и отставала только с характерным хлюпаньем. Тяжелые бутоны едва двигались в нашу сторону.

Метр за метром — и наконец мы вышли на середину. Маленькая звездочка висела в метре от земли.

Я протянула к ней руку. Звездочка сдалась и, резко увеличившись, рассыпалась на множество искр. Каждая из них выросла в букву. О, как придумали.

«Я не живой, но я расту. У меня нет лёгких, но мне нужен воздух. У меня нет рта, но вода убьёт меня. Кто я?»

Загадки значит… И хоть убейте, но где-то на Земле я такую слышала. Еще бы ответ помнить.

— Итак, что это может быть? Какой-нибудь коралл? — шепотом начала рассуждать я.

Уайт хмурила белесые брови.

— А может огонь?

Слова слились снова в звезду. Та мигнула и резко растаяла в воздухе.

Мы с Уайт обменялись красноречивыми взглядами:

«Это типа правильный ответ?»

«Без понятия.»

* * *

Выбравшись из лап слишком гостеприимных растений, мы нажали следующую кнопку на компасе и потопали дальше в лес. Вскоре болотная слякоть сменилась на более устойчивую почву, деревьев стало больше, а света, соответственно, меньше. Зловещая тьма вызывала редкие волны мурашек. Особенно, когда недалеко от нас кто-то копался в кустах.

В какой-то момент мне показалось, что деревья пошли чудные. Мало того, что темные какие-то, так и с чем-то белым, по типу гроздей цветов или ягод.

Я прищурилась. Моя пятая точка определенно почуяла подвох. Я подошла к ближайшему дереву и встала на носочки. Оказалось, наверху на ветках висели размытые для меня светлые лоскуты. Эх, зря я ночами фанфики читала, зря.

Пришлось отломать ветку, тщательно ее осмотреть (мало ли, с сюрпризом, как говорится) и, грациозно подпрыгивая, аки европейская лань, снимать таинственные лоскуты. Которые оказались ничем иным, как паутиной.

Я бросила палку как можно дальше и принялась отряхивать руки. Брр… Пауки. Эти маленькие чудовища с набором из волосатых ножек и мелких, полных жаждой убивать глазок.

— Так. Ты, наверное, сразу выкладывай, какие тут виды пауков водятся.

— Обыкновенный болотный паук, не опасен. Розовокрапчатый арахн, его укус вызовет недолгое недомогание и… — она задумчиво почесала затылок, — вроде все. Все они чуть больше обычных пауков.

— А каких-нибудь гигантов, что сожрут нас за один укус, не имеется, часом?

— Нет.

— Отлично.

Деревья все больше сгущались. Мы шли в полумраке, тщательно смотря по сторонам. Отчего у меня пробегали мурашки по спине. А еще я будто бы слышала тихий топот сотни ножек. Уайт пусть и тоже была настороже, мою панику не разделяла.

— Смотри! Там звезда!

— Наконец-то, — с облегчением сказала я, — осталась только последняя.

Мы ускорились, почти побежали.

И вдруг Уайт громко ойкнула.

— Что случилось?

Ответ мне был не нужен. Уайт влезла ногой в паутину. Я упала на колени рядом с ней и начала аккуратно выпутывать ее ботинок. Паутина противно липла к пальцам. Одно хорошо — если пауки маленькие, а паутины очень много, то скорее всего максимум к нам припрется орава не опасных для человека мелких паучков. Передавим, если попробуют сунуться.

Я закусила губу.

— Так… Сюда… Почти все… Да не дергайся ты!

Ботинок выскользнул из пут паутины.

— Аня, у нас проблемы.

По ее тону я поняла, что похоже проблемы чуточку больше оравы мелких насекомых.

Я отряхнула колени и посмотрела по сторонам. Да, у нас проблемы.

Со всех сторон к нам медленно, но весьма угрожающе ползли огромные черные пауки с красными пятнами по всему телу. Схватив Уайт за руку, я потащила ее к звезде. Пауки нас окружили.

— Ты же сказала, что больших тут нет!

— Это красноглазая вдова. По данным за прошлый год во всем Магиксе их не более ста особей, — с круглыми глазами отрапортовала Уайт.

Ага, и все сто у нас. Славненько.

Пауки, перебирая мохнатыми ножками, медленно крались к нам.

— Может ты наколдуешь какой-нибудь купол из льда?

Мне было слегка стыдно, что я все взваливаю на Уайт. Но я точно ничего не сделаю. Разве что сапогом заряжу.

— Я попробую.

Она закрыла глаза и что-то беззвучно зашептала.

Я ойкнула, когда почувствовала легкий холодный укол где-то под коленом. Перед носом закружилась снежинка.

Над нами нависла полупрозрачная корка льда. И учитывая размеры этих милых пушистиков, она долго не выдержит. Лицо Уайт побледнело. Понятненько, щит продержится еще меньше.

Я прикоснулась к звезде и в воздухе появилось непонятное на первый взгляд устройство. Это был золотистый цилиндр с рычагом и двумя кнопками: красной и черной. На цилиндре имелось так же три колеса с картинками, кажется, они должны крутиться.

Я нажала на черную кнопку, следуя логике, что красный все же цвет предупреждающий. А о чем он тут предупреждает думать не хотелось.

Под веселую мелодию колеса пришли в движение. Недолго думая я дернула за рычаг и первое кольцо остановилось. Ага! Мне нужно собрать три одинаковых картинки.

Звяк! Я дернула рычаг второй раз и мне выпала нужная картинка. Отлично. Я замерла. Последний штрих. Рядом тяжело дышала Уайт. Она молчала, но казалось я могла бы прочитать ее мысли в этот момент: «Быстрее!».

Звяк!

Черт! Мне выпала соседняя картинка. Картинки сбросились и снова начали свой танец.

Пришлось начинать заново, хотя лед уже трещал над нашими головами, а я не имела ни малейшего представления, что делать после.

Наконец-то три картинки остановились в ряд. Цилиндр открылся — внутри лежала маленькая записка.

«Если вы разбудили пауков, советую нажать красную кнопку.

Ваш Палладиум.»

Не теряя времени, жмякнула на кнопку. Я не успела подумать, каким словом обозвать ушастого на этот раз, как все вокруг засверкало.

* * *

Нас выбросило непонятно где. Но, судя по всему, это «непонятно где» было гораздо безопаснее логова пауков и поляны Тихусов Плотоядусов. Однако долго на одном месте мы задерживаться не стали. И после того, как Уайт отдохнула, пошли на поиски.

Спустя некоторое время мы дотопали до пещеры. Где-то здесь должна была быть последняя загадка и, вместе с ней, наш заветный зачет.

— Как думаешь, там кто-нибудь живёт?

Я пожала плечами — таблички у входа нет, так что фиг знает. Мы подошли поближе и осторожно заглянули внутрь. Вроде никого, хотя тут темно и сказать сложно. Зато в углу парила искомая звездочка.

— Думаешь, стоит? Мне кажется, что мы на неприятности…

— Стоит. Не стал же бы Палладиум загонять нас в логово чудовища, — уверенно сказала я.

А сама подумала, что этот ушастый во главе со всей змеиной кодлой мог придумать все, что угодно.

Мы, все еще опасаясь, прошлепали до звездочки. Прислушались. Вроде тихо и никакая тваринка не несется с пеной у рта нас сожрать. Я потянулась к звезде, она мигнула и открыла проекцию задачи. Итак, что-то знакомое.

— Аня, — испуганно прошептала Уайт. — Я, кажется, слышу чьи-то шаги.

Я отмахнулась. Я тоже слышала этот звук, но он был далеко и мы в конце концов на страшном болоте. Пока вроде не к нам.

Эта задачка подозрительно напоминала старый добрый тест IQ, который мы со Светкой прошли еще на первом курсе. Помню, как мы, угорелые, бегали к пацанам, радостно размахивая бумажками с результатом выше среднего. А они смеялись над нами, мол, глупые, этот тест чухня полная.

Я отогнала воспоминание. Потом пореву в подушку.

Кружочек с полосочкой, кружочек, полосочка. Квадрат с треугольником и с вертикальной линией, и отдельно квадрат с перечеркнутым треугольником.

Линия, круг с звездой и… Точно, они соединяются, и там, где линии накладываются друг на друга, они вообще стираются! Криво-косо я намалевала в воздухе недостающую фигуру и с диким воплем отпрыгнула. Эта головоломка загорелась белым пламенем! Искры разлетались в воздухе. Огненная сфера опасно увеличилась в размере, и когда мы уже вжались друг в друга, приготовившись помирать молодыми, резко уменьшилась и с глухим хлопком взорвалась.

Я испуганно огляделась. Все вроде на месте, огня нигде нет. А на полу бумажка.

«Поздравляю!

Это карточка подтверждает, что вы успешно прошли испытание!

Ваш Профессор Палладиум.

P.S. В случае потери карточки результат аннулируется.»

Вот же зар-р-раза! То есть, наши мучения — не такие уж и мучения, и их, чуть что, можно и аннулировать? Злобный эльф, да мы в такой грязи…

— Аня, это точно шаги, — просипела Уайт.

Теперь и я услышала это. Мерный, тяжелый шаг, от которого дрожала земля. Эти шаги приближались к нам. И что-то мне подсказывало: сюда тащится явно чья-то огромная задница.

— Бежим, — рявкнула я и дернула с феей к выходу из пещеры.

Огромная тень показалась у входа, и мы понеслись обратно в глубь пещеры и спрятались за большим валуном. Я осторожно выглянула и едва сдержала крепкие ругательства: оно было огромным и похожим на страшнючего человека; серая, какая-то могильная даже кожа, черные колтуны, падающие на горб. И мерзкая, стоящая колом от грязи тряпочка, которая, по идее, должна была закрывать срамное место. Но, увы, совершенно не закрывала.

Двигалось оно неуклюже, хромая.

— Это тролль — прошептала девушка. — Нам конец.

Вышеупомянутый почтенный гражданин Грязевого болота что-то бурчал себе под нос, собирая по углам пещеры палки в костер. Откуда-то из глубин пыльной кучи камней он достал тушку кролика с раздавленной головой и, плюхнувшись на один из валунов, принялся сдирать с животинки шкуру.

Я посмотрела на Уайт. Сейчас можно было унести ноги. Можно было, конечно, подождать, пока он уснет, но когда это будет? Да и сидит ведь, громила, спиной к нам. В общем, решили аккуратненько так проползти: как мышки. Или коровки… А, как хотите зовите.

Я пошла первая, дабы подать пример Уайт, показать русский дух, так сказать. Она сначала с ужасом следила за моими телодвижениями на каблуках, потом сглотнула и пошла следом. Так мы аккуратненько добрались почти до выхода. Но случилось непоправимое.

Хруст! Каблук соскользнул с камня и я, потеряв равновесие, грохнулась на твердый и угловатый пол пещеры.

Громила повернулся на шум. И, оскалив грязно-желтые клыки, подорвался с места и понесся грохочущей тушей в нашу сторону.

— Ледяное сердце! — вскрикнула Уайт и взмыла в воздух. Вокруг нее засверкала вьюга, нити северного сияния оплели ее плечи.

Но не успела она превратится до конца, как чудовище размахнулось своей лапой — девушка отлетела на несколько метров. Я вскочила и понеслась. Чертовы каблуки были некстати, уже у самого выхода я грохнулась и покатилась по земле. И поползла к кустам, даже не пытаясь встать. С громоподобным треском тролль вырвал дерево, растущее у пещеры, я увидела перед собой тень от ствола и развернулась.

— Заморозь! Остолбеней! Упади! Оглохни! Исчезни! Помогите! — завизжала я, закрывая лицо руками.

Оглушительный бум! Ствол дерева с грохотом прокатился по земле. А чудовище почему-то потопало в кусты.

Я приоткрыла лицо и тотчас же закрыла. Оно наклонилось, расклячив свой огромный зад. Я медленно привстала и поползла в сторону пещеры. Надо Уайт за шкирку и бегом отсюда. Пока у этого переклинило что-то поискать в кустах.

Оно обернулось и с моськой а-ля «смущенный принц на первом балу» пошлепало ко мне, протягивая куцый веник из поганок, сорняков и какой-то судорожно дергающейся гадости. Я замерла. Он ждал с такими глазками, словно делал мне предложение тролльего сердца и такой же руки. Так, словно отказ он не выдержит: разобьется огромная душа на тысячу осколков размером с мой кулачок. Это я ему, что ли, так мозги наберекрень пустила?

— Ледяные ступни! — воскликнула Уайт, внезапно вылетевшая из пещеры.

Ноги тролля покрылись льдом, и он, прикованный к земле, упал и взревел.

— Ледяные руки!

Я во все глаза уставилась на фею. Сейчас я могла себе позволить ее осмотреть. — тролль кричал, но едва ли мог пошевелиться.

У нее были тонкие, прозрачные крылья с острыми краями. Мне даже показалось, что они были лишь тончайшим слоем льда. В отличие от меня, у Уайт были не извращения на манер юбки, а темно-синие штаны до колена из плотной ткани, наверху почти черный свитер с короткими рукавами, а на голове шапка, обитая мехом. Девушка схватила меня за руку и потянула вверх. Мои крылья внезапно ожили и затрепыхались с невиданной силой.

Микроскопические снежинки впивались мне в ладонь, лицо и плечи. Но мы летели.

В руках я сжимала злополучную карточку. В конце концов, древняя и очень проверенная мудрость Homo Soveticus гласит: «Без бумажки ты — букашка, а с бумажкой — человек.»

Глава 7

После всего случившегося Палладиум бледнел и краснел попеременно, что поразительно — с невероятной скоростью сменяющихся оттенков. Из его сумбурной речи стало понятно, что мистер-святая-простота уверен в нашей безопасности. Был. Мол, крылышки есть — улетели бы, если невмоготу. В случае чего, есть сигнал о помощи. А программу курса составляла и вовсе Фарагонда.

И вообще, местный лекарь творит чудеса — чуть ли не из мертвых возвращает. Я, впрочем, хотела бы обойтись без обращения к подобным услугам.

Эти объяснения никоим образом не обелили эльфа в моих глазах, посему я решительно дулась на ушастого. Зачет-то он, конечно, поставил (чай, не бессмертный, сопротивляться), но пауков, плотоядных растений и тролля с букетом я ему так просто прощать не собиралась.

Поэтому на дополнительных по зельям всячески напоминала об этом. Но так, по-простенькому: то баночку столкну со стола и жалостливо над ней поохаю, то на страницу бесценную вылью пару капель зелья, главная особенность которого, по совершенно особой случайности — прожигать насквозь все толстые и очень-очень ценные книжечки-бумажечки. И все это с невинной моськой: «я случайно». О том, что за случайно бьют отчаянно, эльф, к простому землянскому счастью, не знал.

В библиотеке я домучилась. И, пускай подозрительных мельтешений больше не наблюдалось, глаз с полок не спускала. Вдруг, как в старом добром Гарри Поттере, натолкнусь на запретную секцию? Хотя что-то мне подсказывало, что секретная секция — это как раз то помещение, куда меня Фарагонда водила показывать портреты фей Любви.

За неделю постепенно устаканилось расписание обещанных индивидуальных занятий. Помимо посиделок у Палладиума, мне назначили историю Магикса, которую зачитывал профессор Визгис, и азы магического строя в исполнении Авалона. Последний не шибко обрадовался, видимо у себя за столом — а может, и на столе — он хотел видеть совершенно другую фею. Подозреваю, что рыжую. Эти двое постоянно зависали в его кабинете после занятий нашей группы. Слушки ходили грязненькие, как не крути.

Но, думается мне, самой интересной подробностью в любом клочке сплетен будет мое звездное превращение обратно. Закон подлости такой… Своеобразный.

Итак, с фейскими крыльями я провела до окончания зачета. После нас забрали с болота и высадили во дворе школы, где великодушный эльф объявил, что мы можем идти отдыхать. Результаты завтра.

Раздался дружный радостный девичий вопль, и внезапно вокруг меня все засверкало. И через секунды две я стояла в короткой ночнушке посреди двора Алфеи.

А вот у кого были пунцовее щеки: у меня или у эльфа — еще поспорить надо. Стоп-сигналом светофора он подрабатывал еще несколько индивидуальных занятий.

Ах, да! Я наконец освоила легкое заклинание изменения внешности и смогла прикрыть фейский знак на лбу. Теперь, хотя бы, можно было не ощущать себя мишенью на стрельбищах.

В общем, неделя удалась.

И вот, настал тот знаменательный день — открытие Красного фонтана. Никто из фей не знал, что там будет, поэтому студентки трещали без умолку с самого утра.

— А вдруг они сделали новые корпуса?

— А вдруг там теперь откроется отделение для девушек?

— А вдруг корпуса теперь будут нежно-розового цвета?

— А вдруг…

Насчет некоторых предположений — самых своеобразных — разгорались нешуточные споры. Лишь в одном фейские мнения сошлись единогласно — специалисты обязательно устроят шоу или соревнования. А на таких мероприятиях, как знает каждый, можно вдоволь наглазеться на симпатичных мальчиков.

Признаюсь, мне тоже было интересно. Во-первых, рассмотреть поближе еще один местный однополый Лицей для Благородных де… мальчиков, да. Ну, не Лицей, Школу, да, впрочем, кто их бы там на Магиксе различал. Во-вторых, увидеть ее учеников. Хотя, конечно, надежд найти там хотя бы парочку Аполлонов Бельведерских не имелось — вершиной карьерного роста для всех местных красавчиков, считалось, видимо, преподавание в нашем заведении.

С утра во дворе Алфеи собралась вся школа. Все девушки, как на подбор, с ними вместо Черномора — Фарагонда; с напудренными носиками, уложенными волосиками и юбками на ладонь выше колена. Некоторые нежно прижимали к груди небольшие свертки. Мое врожденное отсутствие вкуса и весьма пофигистическое отношение к одежде очумело задохнулись в который раз и тихонечко взвыли. М-да, а я наивно полагала, что краше, чем обычно, они быть не могут.

Мы с Уайт тем временем, не принимая коллективного духа, проверяли друг у друга домашку.

— Тьма и свет — это две противоположности, которые поддерживают баланс нашего мира. Тьма не олицетворяет зло, она нужна для гармонии, поэтому в мире, где живут феи, должны быть и ведьмы. Источником магии Вселенной является дерево Равновесия. Если одна из сторон начнет доминировать, оно погибнет.

Этот факт в исчерпывающем объеме объяснял, почему Облачная башня еще стоит, где бы она там не стояла, но был похож на детскую отмазку. Кто в здравом уме под своим же боком будет лелеять себе врагов? Ах, да, в здравом…

Девицы закурлыкали на несколько децибел громче. Огромные корабли кирпичного цвета величественно приближались к школе. Впечатляющее для меня зрелище, но, видимо, не шибко удивительное для местных. Когда они приземлились у ворот школы, феи изящной, показно-неторопливой и трогательно-синхронной походкой направились к ним. Но выдержка у них оказалась не ахти. С диким визгом в первые ряды прорвались девочки со свертками и буквально влетели в юношей, вышедших из кораблей.

Я усмехнулась. Вот она, счастливая первая любовь.

Пока все спешно забирались в корабли, я обошла один. Эта была плоская махина с идеально ровным покрытием. Чудной формы вытянутой тарелки с зубцами по периметру. Весьма угрожающее оружие под крыльями. Кажется, в этом мире есть что-то действительно серьезное.

— Ты хочешь, чтобы без тебя улетели? — язвительно произнес кто-то за моей спиной.

Я обернулась. Он был в а-ля супергеройском трико синего цвета. Добавьте в мыслекартину еще торчащие вверх волосы цвета вареной свеклы. И моську крутыша из старшей школы. Забавный овощ.

— Не против. На ваши развалины смотреть — то еще занятие.

Он как-то поганенько усмехнулся.

— Уверен, ты поменяешь сегодня свое мнение.

Я пожала плечами и поднялась на корабль.

С тихим гулом корабли поднялись в небо. Через стекло я видела как под нами легонько волновалась зеленое море леса.

— Девушки, вы не пожалеете! — самодовольно пыхтел где-то розововолосый овощ.

— Ну расскажи, Ривен, — взмолилась одна из фей и, как бы невзначай, погладила его по плечу.

Муза на это недовольно фыркнула.

— Никак не могу. Секрет.

За время полета никто из специалистов — по крайней мере, на нашем корабле — так и не проболтался. Я могла только похлопать такой стойкости, ибо феи всеми правдами, неправдами, хитростями и тонкостями пытались выведать тайну.

Наконец мы прибыли в Красный фонтан, который оказался действительно развалинами. Разбитые классные комнаты, покрытая пеплом столовая, обломки кирпичей, камней и стекла — все красивенько так раздробленные остатки когда-то прекрасных корпусов. Все финансирование девочкам уступили? И как же здесь учатся?

Я покосилась на фей. Многие старательно пытались скрыть разочарование. А потом наткнулась взглядом на Ривена. Он продолжал скалиться с выражением лица, однозначно не несущим никакой интеллектуальной нагрузки. Точно овощ.

— Мне кажется, они что-то задумали, — шепнула я Уайт.

Та как-то понуро кивнула, словно вообще не услышала меня. И я поняла — рядом ее сестры.

И, действительно, девицы стояли с группой ведьм. К счастью, они то ли нас не видели, то ли делали вид, что не видели. Любой из вариантов меня, впрочем, устраивал.

На учениц Облачной башни, поджав губы, пялилось все местное феячество. И Винкс в том числе. Бараны из них получились никакущие, маловыразительные и плохо сыгранные, зато из ведьмочек ворота — вполне, такой непередаваемо холодный игнор не мог не вызывать восхищение.

— Кто их сюда позвал? — бросила Стелла. — Да только посмотрите на их безвкусные тряпки!

Феи одобрительно загалдели, закивали и начали по дороге обмениваться тихими, но оттого ненамного более лестными фразами. Так и хотелось сказать, что мальчиков на всех хватит, поделят, но пускай скалятся — полезно друг о друга коготочки поточить.

— Брендон! — внезапно завопила блондиночка и рванула вперед, туда, где стояла небольшая группка специалистов.

Сбив одного из них с ног, она налетела сверху и завизжала от радости. Уж не знаю, сочувствовать или завидовать бедолаге. Но его тушке — сочувствовать, однозначно.

Пройдя через ряды руин бывших корпусов, мы подошли к главному зданию, от которого остались лишь большая площадь да несколько дорожек, ведущих к ней.

— И где представление-то? — недовольно бурчали девушки со всех сторон и стреляли убийственными глазками по мальчикам в трико.

Похоже, надеялись, что хоть кто-то из мужской братии поймет их прозрачные намеки. И те действительно понимали — хоть что-то хорошее в этом мире — но продолжали загадочно улыбаться и болтать о чем угодно, кроме Красного фонтана. Чуть позже все-таки кто-то из них не выдержал и проболтался, что мы ждем остальных гостей. Открытие обновленной школы, видимо, было важным событием.

Вскоре я начала подыхать от жары. Как назло солнце вспомнило о своих прямых обязанностях и палило так, что мне приходилось вытирать лоб рукавом.

Долго там еще? Могли бы уже довезти филейные части остальных гостей. Да и к тому же: это же Магикс, открыли бы порталы. Зачем столько фей и ведьм, если нельзя организовать подобные мероприятия? Да что угодно, лишь бы не париться на жаре.

Капля пота скатилась по виску.

Уайт что-то пробурчала под нос и протянула мне руку с нежно-голубым мороженым.

— Ты ж моя спасительница!

Мороженое имело необычный вкус: будто подслащенная вода с каким-то привкусом. То ли ягода местная, то ли еще что-то.

— Увы, с другим вкусом сделать не смогу.

— Не парься. У тебя вкусно получилось.

Я сморщилась. Мне было так жарко, что я сдуру оттяпала здоровенный кусок мороженого. Моим зубам это, естественно, не понравилось. Эх, старость не радость, молодость, впрочем — гадость, и жизнь вообще малоприятная штука.

— О, я слышал, у вас в Алфее появилась фея Красоты. Это не ты случаем? Или, может, ты? — раздалось недалеко от нас.

Я повернулась. Вокруг парочки парней, мельтешившей неподалеку от нас, столпились девицы. Совершенно неоднородного состава: и феи, и ведьмы. А парнями оказались наши псевдоспасители, тот самый лысый и кучерявый брюнет с большими зелеными глазами. Реплика принадлежала последнему.

Девушки смущенно захихикали, и что-то мне подсказывало, что каждая приняла комплимент на свой счет. Лишь пара ведьм фыркнула и мудро ушла восвояси.

— Нет, я Аманда, фея ветра.

— А я Ниэлли, фея цветочной пыльцы.

— А я…

Брюнет, мастерски изображая из себя джентльмена, кланялся и целовал руки феям.

Фе, подлиза.

— А правду говорят, что ты спасаешь фей от ведьм?

— О, да, дамы. Я совсем недавно спас двух фей в Магиксе. На них вечером вероломно напали ведьмы. Хотите расскажу?

Я прищурила глаза. Ну расскажи-расскажи, герой-любовник. Уайт заметила мой взгляд.

— Ты что-то задумала?

— Пока ничего определенного.

Брюнет под заговорщическую улыбочку лысого принялся рассказывать, как в темный, дождливый день посреди главной улице толпа страшнючих ведьм напала на невинных фей. Заковали их в лед, мучили, поднимая в воздух, а люди проходили мимо и не обращали внимания на мольбы о помощи. И только он со своими друзьями пришел им на помощь. И в неравном бою, в котором он серьезно пострадал (поцарапал левую пятку), специалисты победили, а ужасные ведьмы с бородавками на носу позорно бежали. И, конечно же, феи были очень — это слово он как-то по-особенному выделил — благодарны. Да и еще как бы случайно махнул рукой по штанам. И после парочки смешков, я поняла, на какую благодарность намекал этот баран кучерявый. А вот феи, похоже, ни черта не поняли.

— А феи были такие же красивые, как мы? — хлопая ресницами, спросила Аманда.

— Что вы, они вам в подметки не годились. Особенно одна из них.

Я цокнула языком. Что ж, патлатый мальчик, кое-кто доигрался. Я подошла к компании еще ближе. Брюнет малость растерялся, заметив меня, но быстро взял себя в руки.

— А вот одна из спасенных мною фей.

Девицы глупо хихикнули.

— Он правду же рассказал, да?

— Конечно. Только ваш герой слишком скромен. — Брюнет нахмурился, чувствуя подвох в моих словах. — Он забыл упомянуть, что у него ангельский голосок. Не слышала еще, чтоб так красиво визжали от страха. Бегает, к слову, невероятно быстро.

Лысый заржал. Громко и заразительно.

— Говорил же, что строптивая!

Бледненькое личико красавчика покрылось красными пятнами — радость товарища он явно не разделял.

— Ты чего рот открыла, ненормальная, а? Психопатка.

— И по совместительству фея Любви и Красоты, — сложив руки на груди, ответила я и улыбнулась.

— Не смеши, — бросил он.

— А ты кого ожидал увидеть? Нимфу с ногами до ушей? Я тебя огорчу еще раз: в моей власти превратить тебя в жабу одним щелчком пальцев.

Щелк!

Конечно, я лукавила. Но малец побелел как полотно, сделал шаг назад. Зрачки увеличились так сильно, что скрыли зеленуюрадужку.

— В обморок не шлепнись, герой хренов, — бросила я и гордо пошла к Уайт.

Сзади все еще посмеивался лысый, а феи под красноречивое фырканье покинули бравого кудряша.

Уайт неодобрительно поджала губы.

— Зачем ты так?

— А что? Заслужил. Нечего перевирать историю, особенно так нагло.

Фея, очевидно, имела какое-то другое мнение касательно данной ситуации. И посему смотрела на меня неожиданно серьезно. Ей-богу, Гризельда на минималках!

— Что ты от меня хочешь? — с фальшивым возмущением спросила я. — Мне извиниться перед ним?

— У этого парня проблемы с самооценкой. Иначе бы он не пытался поднять ее за счет принижения других. А учитывая, что он весьма симпатичный, то явно дело в чем-то другом. Может у него было ужасное детство, и у него травма.

— Конечно, отсутствие инстинкта самосохранения. — Я закатила глаза. — Да-да, я поняла, о чем ты, и частично согласна. Но мне что с этого? Это вовсе не мои проблемы. Он поступил ужасно, что тогда, в Магиксе, что сейчас. И не нужно говорить, что он пытался нас защитить. Чхать ему. Он себе рейтинг набивал.

— Но…

Меня задели плечом. Это была какая-то странная девица. Она и ее две подруги даже не повернулись. И выглядели они непонятно: то ли ведьмы, то ли феи. Во всяком случае, в Алфеи я их не видела.

— Уайт, ты очень добрая девушка. Но этот козел со своими дружками тебя жалеть не будет. Как и других девушек.

* * *

Когда все гости собрались на площади, в небе появилась полупрозрачная фигура директора — профессора Саладина. Низенький старичок с длинными седыми волосами и довольно увесистым посохом — я сразу уяснила, чем тут этих лбов-специалистов воспитывают — задорно ухмыльнулся.

— Дорогие гости, я рад приветствовать вас на открытии школы Красный фонтан. Как вы знаете, в прошлом году наша школа сильно пострадала от нападения армии тьмы. Она была одним из старейших зданий Магикса. Ее стены помнят десятки тысяч выпускников. Но прогресс шагнул далеко вперед, и прошлогодние разрушения — знак того, что мы должны следовать ему. Благодаря нашим спонсорам, мы смогли отстроить современное здание. Теперь в нашей школе будут использоваться средства обучения и защиты совершенно другого уровня. Итак, приготовьтесь! И встречайте школу Красный фонтан!

Изображение пропало.

Земля под моими ногами заходила мерным ритмом. Толчки усиливались с каждой секундой. Люди вцепились друг в друга. Некоторые феи мгновенно превратились и взлетели. Меня парализовал ужас. Подо мной словно что-то трескалось. Испуганные глаза Уайт не отрывались от меня. А ведь я даже на своих крыльях не улечу.

«Успокойся. Это, очевидно, то самое шоу, о котором все твердили. Они же не станут убивать столько народу.»

«Хах! Да кто этих полоумных знает.»

Уайт вцепилась в меня. Поднялся гул тысячи голосов: началась паника. Еще десяток фей упорхнул, к ним присоединились ведьмы, летевшие на непонятной для меня тяге — у них не было ни метлы, ни крыльев.

Самый сильный толчок. И меня прибило к земле — площадь устремилась в небо. Ветер хлестал мои несчастные волосы, хвост Уайт и вовсе зарядил мне по лицу. А визг окружающих меня людей оглушил мои не менее несчастные уши.

С еще одним толчком площадь застыла. Спустя несколько мгновений я приподняла голову, привстала и посмотрела по сторонам. Люди медленно поднимались, отряхивая одежду. Кто-то ругался весьма нецензурно, кто-то восхищенно хлопал глазками, кто-то со страху ловил ртом воздух, как рыба.

Площадь, однако, продолжила изменения. Откуда-то из-под земли вздымались огромные панели, распределяясь по всей окружности. Они раскрылись и превратились в обыкновенные трибуны. А гости оказались на своеобразной арене.

В небе снова появилось изображение. На этот раз показали Красный фонтан со стороны.

И тут, признаюсь, я уронила челюсть. Школа имела странную, «а-ля-поганка-обыкновенная» форму. Мы, исходя из наблюдений, находились на шляпке. А под нами находилось добрых десятка три, а то и четыре этажей. И вся эта махина парила в воздухе.

Вот это я понимаю — магия!

Площадь разразилась аплодисментами, к которым я присоединилась с чистой совестью.

Гады, конечно, но гады оригинальные.

Когда мы поднялись по лестницам и расселись по трибунам, началось шоу.

И, признаюсь, супергерои в трико знали, как произвести впечатление. Сначала я щурилась в бесплодных попытках разглядеть, что творится в воздухе, и бухтела смешанные ругательства. Передо мной в воздухе внезапно появилась пара желтых очков. Нацепив их, я поняла, что это очки и бинокль в одном флаконе. Мелочь, а приятно.

Группа парней на шикарных байках взлетела в небо ровным клином. Они гоняли по кругу наперегонки, меняли байки в полете, выстраивались в самые разные фигуры и делали мертвые петли. А пара из них еще и жонглировали горящими факелами.

Винкс, так некстати усевшиеся неподалеку, визжали от восторга и наперебой выкрикивали имена своих ненаглядных.

Мне даже пришлось прочистить правое ухо.

Специалисты залетели в один из входов под трибунами, ведущих, видимо, на уровень ниже.

Ведущий что-то объявил — я, честно говоря, прослушала — и на арену вымаршировала команда ребят. Я узнала свекольную макушку Ривена. Судя по разговорам девушек, блондинчиком оказался принц Скай, который по законам жанра достался Блум. С ними еще был высокий и довольно плечистый Брендон, на которого вешалась Стелла, а так же худенький Тимми со светло-русой челкой и очками на полголовы. С другого конца вывели монстра. Чем-то он напоминал минотавра, но зверюга имела длинные ветвистые рога, синюю шерсть и ярко-красную гриву. Такими же были и фризы у массивных копыт.

— Это Солярийский минотавр, — прошептала на ухо Уайт. — Невосприимчив к магии. Это еще молодая особь, взрослые достигают трех метров.

Взрослая или нет, а выглядел он внушительно.

Я продвинулась на край трибуны. Даже интересно, чем дело кончится.

Парни активировали оружие — из тонких рукоятей выросли разноцветные лезвия и щиты. Прям «Звездные войны» какие-то!

Скай сложил несколько замудренных жестов руками. Похоже, блондин тут за главного, или просто пытается им быть. Специалисты рассредоточились по арене вокруг монстра. Тимми достал небольшой планшет и быстро пролаял что-то остальным. Видимо, еще одна ходячая энциклопедия.

Ривен выбежал вперед и полоснул минотавру по ногам. Монстр взревел и, размахивая лапищами, снес Брендона. Тот пропахал добрые несколько метров по песку.

Я придвинулась еще ближе. Скай яростно жестикулировал Ривену. Тот красноречиво выставил средний палец. И снова набросился на минотавра. Парни кинулись за ним следом.

И пускай Ривен был неплох как воин, было заметно, что четко спланированная тактика полетела ко всем чертям, а специалисты и вовсе растерялись. Скай, выступавший координатором, пытался отдавать новые указания, но по итогу забил х… болт и с мечом наперевес тоже ринулся в бой.

Они плутали и плутали по кругу, пока наконец Ривен не взобрался на затылок минотавра и не резанул ему где-то в области шеи. Монстр качнулся и завалился на песок.

Парни поклонились, накинули на тело светящиеся веревки и ушли с арены. Тимми только клацнул на своем гаджете, и веревки сами потащили монстра.

Образ Саладина снова появился в воздухе.

— Все мы с детства слышали сказки про кровожадных драконов и смелых рыцарей. Но кто видел их воочию? И сегодня, дорогие друзья, у вас появится возможность стать свидетелями боя Ярости и Чести.

Директор Красного фонтана пропал.

На арену вышло пять драконов. Огромные статные животные перебирали когтями песок. Их белоснежная чешуя отливала жемчужной радугой на солнечных лучах. Они нетерпеливо дергали крыльями, рвано дышали и мотали мордами из стороны в сторону. Бирюзовые блестящие гривы и кисточки на хвостах развевались на ветру.

Воистину прекрасные создания.

Правда, директор Саладин тот еще хитрец. На спине каждого дракона сидело по специалисту. Они были хорошо привязаны седлом и ремнями к тушке.

Подгоняя драконов тонкими хлыстами, специалисты взмыли в воздух. Выделывая пируэты и петли, они всячески пытались задеть друг друга, но в последний момент противник ускользал от нападавшего. Бой больше напоминал танец.

Эх, кому душу продать, чтобы так же полетать?

Ривен особенно выделывался. Пару раз он чуть было не задел макушку принца Ская. И судя по тому, как блондин рассерженно мотал головой, это было не по плану. Ривен лишь посмеялся и продолжил выделываться в воздухе.

Внезапно все разом изменилось. Сначала воздух стал приторно-сладким, с привкусом гнильцы. Я сглотнула, пытаясь избавиться от этого ощущения. Потом едва уловимо помрачнело небо. Посмотрев по сторонам, я поняла, что большая часть народа ничего не замечала. Поежилась — по спине пробежали мурашки.

Раздался крик одного из драконов. Он опустился на песок арены и принялся остервенело раздирать когтями морду. Парень, сидящий в седле, тщетно пытался это остановить. Занеся в конце концов хлыст, он замахнулся. С жутким рыком дракон вцепился в хлыст с зубами и дернул так, что специалиста выдернуло из седла. С криком он упал в песок.

Другие драконы тоже начали паниковать. Тьма сгущалась. По трибунам начали шептаться. Винкс почему-то рвались в бой.

Да что происходит?!

Драконы вцепились друг в друга. Теперь не понарошку, по-настоящему. Они разрывали шеи друг другу, полосовали, кусали и тянулись к специалистам. Те спешно отстегнули ремни и прыгнули вниз на небольших парашютах. И я обязательно заинтересовалась бы такой технологией, если бы драконы не начали падать на соседние трибуны.

Поднялась чертова паника. Люди подскочили со своих мест и, проталкивая соседей, поспешили к выходам. Я тут же просмотрела ряды через очки. Да, тут были люки на нижний этаж между трибунами. Чтобы дойти до ближайшего, нужно как-то пробраться через уже собравшуюся толпу.

Некоторые феи начали превращаться. Кто-то из них полетел на драконов, кто-то — прочь.

— Ты должна улететь, — сказала я Уайт.

— Я тебя не брошу. На болоте мы смогли пролететь.

— Во-первых, я не знаю, как превратиться. Во-вторых, не так много мы пролетели. В-третьих, не на такой высоте. Рисковать нами обеими я не собираюсь.

Уайт нахмурила белесые брови, всем своим видом показывая, что не может фея бросить подругу в беде. Не может и точка!

Наивная.

Небо начало темнеть еще сильнее. Тяжелые темно-фиолетовые тучи нависли у нас над головами. Десятки фей и ведьм взмыли в воздух. Но стоило им приблизиться к границам арены, как их отбрасывало прямиком на песок.

С каждым мгновением погода становилась хуже. Я боялась сдвинуться с места. Стоит ли идти к люкам в толпу, где нас задавят? Уже не говоря о том, что скопление людей хорошая мишень и в случае чего быстро мы не сможем из него вылезти. Оставаться здесь тоже не слишком радужно.

— Пошли к выходам. Держись как можно ближе ко мне, — скомандовала я и взяла фею за руку.

Пробираясь между рядов, я внимательно смотрела по сторонам. Пока нам везло. Основной кипиш был на другом конце арены. Да, пусть там и остается!

Спустя несколько минут мы стояли у одного из спусков на нижний этаж. Он был непростительно узкий — проходил только один человек. А люди спорили, толкались и протискивались вниз. Я беспокойно смотрела наверх. Драконы рычали, кувыркались в воздухе и щелкали массивными челюстями.

Винкс уже превратились. Они пытались по-доброму утихомирить драконов, но те лишь плюнули голубым пламенем в сторону Флоры.

К девушкам присоединилось еще несколько фей. Вместе они парили в воздухе и выкрикивали заклятия. Те, судя по всему, не работали. Видимо, драконы поглощали магию. Тем не менее крылья давали девушкам огромное преимущество: они отвлекали крылатых ящериц, пока специалисты подбирались сзади и атаковали.

— Ложись! — утягивая Уайт за собой, припала к земле я. Очки улетели куда-то в сторону.

Над нашими головами пролетел один из драконов. Он умудрился схватить какого-то бедолагу. Паника поднялась с новой силой. Несчастный вопил, вися вниз головой. Дракон разинул пасть и откусил его тушку по пояс.

Под общий визг меня едва не стошнило. Кровь полилась по лапе, лицо парнишки потеряло какое-либо осознанное выражение. Специалист с тёмными длинными волосами перехватил пасть дракона жёлтыми веревками и потянул в сторону. Он опоздал всего на мгновение.

Я очень жалела, что не научилась ставить щит, пускай понимала, что он сейчас мне не поможет. Но чувствовать хотя бы иллюзию безопасности не помешало.

Поругавшись с половиной очереди, я выбила место Уайт. Та пыталась сопротивляться, но времени не было совершенно (особенно на еще одну мою тираду), поэтому разъяренный народ собственноручно спустил ее вниз.

Меня кто-то оттолкнул и я упала. Мысленно ругаясь, я как можно быстрее попыталась встать — быть задавленной в толпе так себе перспектива. Люди в панике пинали все, что попадалось им под ноги, и бросались вперед, сбивая меня раз за разом.

Я получила удар в затылок. Перед глазами потемнело. Рвано вдохнула и прижала руки к опалившему болью боку. Закрыла голову и сжалась. Если хоть не вылезу, так обожду с минимальными травмами.

Вдруг меня схватил кто-то за локоть и настойчиво потащил вверх. Буквально вытянул и, прикрывая массивными ручищами, словно каменной стеной, повел сквозь толпу.

Я почти упала за трибуну. Потерла несчастные конечности. Рядом плюхнулся мой спаситель. Это оказался лысый, друг крикливого брюнета.

— Вот только не говори, что вытаскивать девиц из толпы священная обязанность специалистов.

— Да вроде такой не припомню, — ухмыльнулся он. — Это целиком и полностью моя инициатива. Восстанавливаю репутацию в твоих глазах, строптивая.

— Спасибо, считай плюс десять очков к карме карандашиком ты получил.

Он довольно улыбнулся.

— Итак, строптивая…

— Аня. Меня зовут Аня, — сморщившись, поправила я.

Вот вроде хороший парень, а впечатление-то еще в том переулке испортил.

— Грегор. Итак, Аня, я думаю, нам стоит пройти через арену. Учитывая, сколько народа пытается протиснуться там, мы не факт, что пролезем. Плюс, — он посмотрел по сторонам, — я насчитал только трех пойманных драконов. Еще двое скрылось в тех странных тучах. Они могут в любой момент вернуться. И, подозреваю, что устроившие переполох могут их либо оседлать, либо разозлить еще сильнее.

Я кивнула. В целом с ним можно только согласиться.

— Поэтому сейчас мы аккуратно проберемся по рядам к вон тому входу, видишь? Спустимся на песок. А там как можно быстрее внутрь.

Ни черта я не видела на таком расстоянии, но примерно поняла. Он имел в виду тот, через который появлялись специалисты.

— Внимательно смотри по сторонам. Если что, ложись на пол, постарайся по возможности залезть под трибуны. И главное: слушайся меня. Поняла?

— Да.

— Отлично. Тогда пошли.

На полусогнутых ногах мы пробирались между рядов. Грегор шел за мной, накрыв меня рукой. Уж не знаю, как бравый молодец меня собирался спасать. Ничего кроме мысли о том, что так он меня успеет схватить за шкирку и дернуть назад, не приходило.

Ряд за рядом. Кое-где приходилось забираться под сиденья, потому что драконы молниями вылетали из темных облаков и хватали первых попавшихся им на глаза людей. А справится с ними никак не получалось. Подключился даже директор Саладин.

Если я выживу, то возьму себя в руки. Честно-честно. Жареный петух неплохо так клюнул.

Когда мы доползли до края, он меня обогнал и выругался. Выдвижная лестница была отломана.

— Значит так, я прыгаю вниз, по моей команде ты следом. Я тебя поймаю.

Я скептически глянула на него. Грегор был ниже меня как минимум на голову. Но в то же время словно полностью состоял из мышц.

Он задорно подмигнул и прыгнул вниз. Сделав кувырок, Грегор вполне удачно приземлился. Мне же поплохело: высота-то приличная, метра три-четыре. Не меньше.

Не то, чтобы я… Черт, да кого я обманываю? Боюсь я высоты.

— Прыгай!

Я посмотрела по сторонам. Как нельзя кстати, драконы скрылись в облаках.

— Быстрее, Аня!

Выдохнув, я спустила ноги и повисла на одних руках, которые, что таить, тут же предательски задрожали.

— Прыгай!

Я полетела вниз.

Стоит отдать Грегору должное. Он громко охнул и едва не оступился, но поймал.

Крик дракона громыхнул над головой. И он направился на нас.

Грегор среагировал раньше меня: схватил за локоть и побежал. Едва не падая, я неслась за ним, за спиной — хлопки крыльев.

Над нами нависла тень. Страшно было даже взглянуть назад. Сердце дрожало — казалось, следующий миг последний.

До прохода оставалось совсем немного. Я уже видела почти до конца опущенную решетку. Дракон не пролезет, а вот мы — да.

Почувствовала теплый порыв воздуха, будто дыхание, и мысленно попрощалась со всеми.

Профессор Авалон появился неожиданно. Выкрикнув непонятное заклинание, он выбросил руки в причудливом жесте. Меня скрутило. Мир вокруг перевернулся, и через секунду я лежала без сил в полумраке.

Отдышавшись, огляделась. Рядом потирал затылок Грегор. Он что-то шипел про порталы и песок во рту.

Авалон перебросил нас всего на пару десятков шагов вперед. Через решетку я видела, как он ловко избегал когтей драконов. Создавая иллюзии на ходу, сбивал зверюгу с толку и, кажется, проворачивал одному ему известный план. Еще несколько мгновений и на драконе появились цепи и намордник. Это было интересно: получается, воздействовать магией напрямую нельзя, но материальной иллюзией воздействовать можно.

Этот дракон был последним. Феи спустились вниз. Парочка уселась прямо на песок. Специалисты, поддерживая раненных товарищей, повели их к решетке.

— Зачем выносить на представление таких опасных животных?

Грегор мрачно взглянул на меня.

— Мы тренируемся на драконах с первого курса дважды в неделю. Ни разу не было ничего подобного. Это специально обученные звери. К тому же, они травоядные.

— То есть, ты хочешь сказать…

— Кто-то их заколдовал. А учитывая, что они невосприимчивы к магии, то боюсь даже предположить, кто это мог быть.

* * *

На самом деле день прошел неплохо — так бы я сказала, если бы не чихала пылью и не смахивала с волос чешую дракона. Однако остро вставал вопрос самозащиты. Я по своей глупости недооценила мирок фей. Пускай здесь много несерьезных и иррациональных вещей, данный факт не делает мир безопасным. Особенно по отношению ко мне.

Сегодня я увидела настоящих драконов, Что было бы, если бы специалистов и Винкс не оказалось рядом? А профессора Авалона? А Грегора?

Признаться, мне претила мысль относиться к происходящему иначе, но, увы, пора признать факт: освоить свою магию мне жизненно необходимо.

Об этом я думала, листая фолиант Любви. К сожалению, кроме теории в нем ничего не было.

Уайт плюхнулась рядом. Чую, фолиант для меня потерян, ибо девушка читает все, что не движется, а что движется — хватает, усмиряет и приводит в состояние дзен-буддизма.

— Переверни-ка назад. Вот тут. Чистое сердце — вызывает ненадолго симпатию к фее. Сила и долговечность чувства зависит от возможностей и желаний феи, — прочитала она.

— Приворот, короче говоря. А они, по словам Палладиума, запрещены.

— Да, только использование заклинания, в отличие от зелья, сложнее доказать. Впрочем, я не об этом. Тролль тебе цветы явно собирал.

Она хихикнула.

— Ты это на что намекаешь, а? — возмутилась я и спихнула девицу с кровати.

Уайт смеясь упала на мягкий коврик.

— Зато… Какой… Мужчина, — сквозь смех выдавила она.

А я из вредности запульнула в неё подушку.

— Ах, так!

В меня полетела моя же подушка. Сделав причудливый кульбит в воздухе, она пролетела прямо над моей макушкой, взъерошив волосы.

Подушки, мягкие игрушки и пара тетрадок пролетели над полем боевых действий. Одна из них порвалась в полете, и листы бумаги взвились к потолку. На одном из них я, спустя несколько минут, едва не поскользнулась. Впрочем, это не помешало попасть прямиком в соседку.

Боковым зрением я приметила еще одну подушку. Схватила и замахнулась, но та издала истошный визг и задергалась у меня в руке, точно уж на сковороде.

— Упс, — прошептала я и выпустила так не кстати спящую в нашей комнате животинку. — Мои извинения, мистер Свин.

Толстенький бежевый кабанчик презрительно хрюкнул, дернул хвостиком и улетел в открытое окно. И откуда только берется этот причудливый вид тараканов? Двери и окна вроде закрываем. Уайт засмеялась еще громче и кинула последнюю подушку. Но та не пролетела и метра. Мы обе жутко устали и посему завалились прямо на ковер.

— Ань, а расскажи о своем мире.

— А что ты хочешь узнать?

— Да что угодно.

Я задумалась на несколько мгновений.

— Я с Земли. Там нет магии, по крайней мере, в привычных тебе проявлениях. С детства я жила в небольшом городке в Сибири.

— Что такое Сибирь?

— Снится мне часто сибирский лес. Снится он мне зелёный, глухой, полный тайны своих непроходимых болот, «окон», с бездонной топью, прикрытых изумрудно-ярким мхом, над которым высится богун-трава, да лютик легкокорный, — процитировала я. — Снятся мне «чаруси» страшные, луга цветистые, что лежат как ковры бархатные, прикрывая трясину, медленно засасывающую каждого, чья нога ступит на них.*

— Это ты сама сочинила? — с ноткой восхищения в голосе спросила Уайт.

— Та нет, конечно, — отмахнулась я, прикрывая глаза. — Это цитата из одного рассказа. Сибирь она такая… Рассказывать вечно можно. А я не настолько подкована в красноречии, чтобы описать хоть толику ее красоты.

— Мы могли бы погулять по твоей Сибири. Возле столовой есть портал на Землю. Правда, сначала нужно обговорить это с директрисой.

— Да, могли бы. Правда есть одна загвоздка. Я, когда сбежала на Землю, поняла, что она не совсем моя.

Уайт оперлась о локти.

— Что значит не совсем твоя?

— Я не уверена, если честно. Но, возможно, я попала в совершенно другую вселенную. И, соответственно, Земля здесь тоже иная, — видя, что она все еще не понимает, я продолжила. — В общих чертах, она, скорее всего, такая же. Но у меня было чувство неправильности происходящего. Как будто неуловимо мелкие детали поменялись. К тому же, исторические события на той Земле не совсем такие. Я допускаю, что могла запомнить некоторые даты неправильно, но все вкупе создает впечатления, что это все-таки не мой мир.

— Я никогда не слышала о подобном. Быть может это часть той судьбы, что тебе уготована?

— Может. Мне происходящее не по душе. Да и Фарагонда не внушает доверия. Но думаю, леса все равно будут красивыми. Заодно, может, и узнаю что-нибудь о своем перемещении в Алфею.

Мы некоторое время лежали в тишине. С Уайт она была особой, уютной — я не тряслась в тщетных попытках придумать тему для разговора.

— Тебе, наверное, тяжело находиться так далеко от дома?

— И да, и нет. Я четыре года училась в столице. — Чуть помолчав, я продолжила: — В моем городке ловить было нечего, поэтому я со школы была настроена на Москву. Поступила туда в университет. Познакомилась со своими друзьями. Причем, так забавно вышло… Первой была Светка. Нас заселили в одну комнату, и ей сначала это не понравилось. Она договорилась с какой-то девочкой, которая в общаге жить толком-то и не собиралась, а вахтер быстренько это дело спалил, показал кукиш и заселил меня. Первый месяц мы были в ссоре. А к концу семестра уже вместе сидели в обнимку и вытирали сопли при просмотре очередной мылооперы на дохленьком ноутбуке. Помню, мы еще ходили по базарам и скупали у барыг диски пиратские. А с мальчиками познакомились чуть позже, во втором семестре. Я со Светкой пошла искать местную достопримечательность — уже не помню какую именно — и мы заблудились. Неподалеку так же плутали Вася и Дима. Нашу команду подобрал во дворах Венька, коренной москвич, и, взяв под свое крыло, отвел куда надо. Выяснилось, что учимся мы в одном вузе. С Димой и Васей — так вообще на одном потоке. Они, к слову, оказались бойкими ребятами, постоянно находили приключе… Уайт?

Она мирно сопела, уткнувшись носом мне в плечо. Видимо, я не на шутку увлеклась.

Я улыбнулась. И смотря в потолок, предалась воспоминаниям о студенческих годах.

Примечание к части

* Источник: Лухманова Н. А. Тринадцать рассказов. — СПб.: Издание М. В. Попова, 1901. — С. 30.

Глава 8

Энчантикс.

Наивысшая форма феи, своеобразный расцвет ее магического потенциала. Плюс, в дальнейшем часто прилетают плюшки в виде дополнительных способностей: рыбий хвост вкупе с дыханием под водой или крылья, позволяющие перемещаться в пространстве и времени (видеть прошлое, например).

У фей Любви, как ни странно, он тоже был. В книге даже имелись зарисовки крыльев: огромных, похожих на крылья бабочек, переливающихся от серебристо-голубого к золотисто-розовому. Вот это и впрямь красиво. Ни легкие перьевые, конечно, ни по-крутому кожистые, как у драконов, но все же лучше моих непонятных огрызков.

Условия получения: фея должна пожертвовать собой ради другого живого существа. Причем не абы какого, а обязательно родом с той же планеты, что и она. Да и жертва должна быть принесена от чистого сердца, а не ради апгрейда.

Интересно, а этот чудаковатый мир даст мне добро, если я на той, "странной", Земле спасу чью-то задницу? Внутренний голос подсказывал мне, что вряд ли. Но, кто знает? Выпадет шанс — проверю. Пока придется ограничиться базовым превращением феи.

Уайт все же добилась своего — теперь мы на пару читали в обеденном зале. Книга хоть как-то скрашивала прием пищи в виде супа на овощном бульоне.

— Ты повязку, кстати, поменяла?

Уайт кивнула и показала перебинтованную руку. В Красном Фонтане она где-то упала и поранилась. Несильно, кажется, но все же я немного корила себя за это. С одной стороны, конечно, не стоило нам поодиночке выбираться, с другой стороны — кто знал, что Грегор вообще заявится?

— Вы слышали последние новости? — раздалось за соседним столом. — Говорят, на Красный фонтан напали Трикс.

— Да ладно!

Я внаглую подвинула стул к девушкам.

— Не поделитесь сплетнями, дорогие?

Они только махнули: мол, сиди и слушай.

— Да-да! А драконов они заколдовали, чтобы отвлечь внимание преподавателей, специалистов и фей. Поговаривают, они хотели что-то эдакое украсть.

— Бред это всё! Все знают, что Трикс в полном составе отбывают наказание в Светлом камне. К тому же, если бы кое-кто учил зоомагию, то знал бы, что драконы имеют иммунитет к любым заклинаниям. Единственный задокументированный случай — исключение, которое подтверждает наличие правила — это нападение короля Райдо Великолепного на Домино. И то шепотки ходят, что ему служил Тёмный Феникс.

Не магическое измерение, а какой-то сумасшедший зверинец.

— Трикс сбежали из Светлого камня, дорогуша. Об этом недавно все телевидение трещало. Но куда тебе знать, из книг-то не вылазишь, поди.

Девушка сморщилась. Поковыряла ложкой в сером супчике, шмыгнула и сказала:

— Уж лучше книги.

— А что украсть-то хотели? — спросила я, а то, чую, девицы начнутся меряться… а чем именно — пусть останется их маленькой тайной.

— Никто не знает, — разводя руки в стороны, ответила другая. — Наверняка что-то важное. Кстати, тебе бы лучше уйти.

Издав что-то нечленораздельное, я вопросительно уставилась на фею. Та покосилась на соседок, придвинулась ко мне поближе и прошептала на ухо:

— Вчера ты вроде поссорилась с одним специалистом. Сегодня наша подруга была вынуждена с ним расстаться. Бедняга проснулся весь в прыщах, с мерзким пузом и редкими волосами. Никто из учителей не нашел ни одного заклинания. Калипсо очень зла — она добивалась Рейгана целый год. А много кто слышал, что ты угрожала ему превращением в жабу.

Я по-злодейски хихикнула. А потом до меня дошло. Неужели и правда моих кривых ручек дело?..

— Поняла, приняла, убежала. Благодарю, — бросила я и, подхватив Уайт под локоток, покинула столовую бодрым аллюром.

Уж что-что, а филейные части у меня были чувствительные на неприятности. Хорошо еще, что Уайт успела доесть. Уже в комнате я бессовестно пристала к ней с вопросами.

— Расскажи подробнее про этих Трикс. Ну пожалуйста!

Вообще, сегодня было воскресенье, то бишь, формально, выходной. Почему "формально"? Да потому, что выезжать в город просто так, без уведомления администрации, нельзя, уезжать куда-то дальше — тем более. Зато на носу у нас куча уроков, плюс дополнительные индивидуальные занятия. Короче говоря, не выйдешь никуда, в выходные-то.

— Трикс поступили в прошлом году на первый курс Облачной башни. Сразу же показали хорошие результаты. Но потом стали происходить непонятные ситуации. Как мне рассказали, до нападения на школу никто и не знал о них, просто ходили слушки, что какие-то ведьмы напали на Винкс, попытались сорвать прошлогодний бал, ничего серьезного, в общем, — ведьмы пакостят постоянно. Но к концу мая они нашли способ призвать армию Тьмы, которая вышла из-под контроля. По итогу пострадала Алфея, был разрушен Красный фонтан, Магиксу также досталось. Глава Трикс Айси с моей планеты, я видела ее на приемах.

— Стоп-стоп. Одну минуточку. Что значит "видела на приемах"? — опешила я.

Щеки Уайт порозовели. Она смущенно опустила глаза, аки "не виноватая я", и неловко сжала пальцами свое предплечье.

— Ты у нас голубых кровей, что ли?

— Гхм, — промычала она. — Можно и так сказать.

— Это значит..?

— Не самых голубых.

— Но голубоватых, — не отступала я, пытаясь узнать хоть что-нибудь о биографии новоприобретенной подруги.

Неужели тут большая часть девушек — принцессы разного разлива? Да откуда берутся только, в таких-то необъятных количествах! Ежели местные монархи такие плодовитые, что дочерей и племянниц у них тьма-тьмущая… Может это, раз я существо очень редкое и иногда ласковое(крайне редко), удочерит меня кто-нибудь по доброте душевной? Нет, ну а что? Одной больше, одной меньше, разница для казны и нервов невелика.

— Дальняя родственница одного из членов королевского совета. Сущая безделица, всего пару раз появлялась при дворе.

— Ну коне-е-ечно.

Уайт предательски покраснела еще сильнее, но быстро сменила смущение на серьезную мину.

— Давай лучше поговорим о твоей магии. Как я понимаю, у тебя прогресс… И меня он, к сожалению, беспокоит.

— Возможный прогресс, — заметила я, очень старательно делая вид, что не заметила резкой смены темы.

— Нельзя уродовать людей, даже если они тебе не нравятся. Даже если очень, — она выделила голосом то слово, — не нравятся.

Было ли мне жалко Рейгана? Увы и ах, не слишком. Но я не собиралась его заколдовывать в принципе, так что Уайт права: неконтролируемый дар хуже неработающего, и в разы. Ох-хо-хонюшки, так и прибить кого-нибудь недолго.

— Буду осторожнее, — еле-еле заставила себя выговорить я.

Уайт меня младше, но иногда рядом с ней я чувствовала себя маленькой, нашкодившей девочкой. Не то чтобы это неприятное чувство, но оно определенно выбивало из привычной колеи и оставляло меня слегка потерянной.

Однако нельзя забывать, что магия — есть магия! И мне было лестно, что хоть что-то да вышло, особенно, учитывая, какой Рейган все-таки говнюк.

Но не будем о мальчиках, когда сегодня на горизонте двое сногсшибательных мужчин — длинноухий Палладиум и непревзойденный Авалон. И если первому я была готова простодушно простить дополнительное занятие в выходной, то второму — не очень.

По зельям дела, к слову, шли лучше. Щи, конечно, выше среднего я не сварганю, но зелье поноса вполне себе получилось наваристое. Правда, о таких успехах ушастый ещё не в курсе: берегу его и без того хрупкую нервную систему. Тем не менее он рад, что я освоила несколько рецептов первого курса и вполне сносно приготовила парочку со второго. Хотя, не могу не признать, что за ту гору кореньев, что я чищу ему для занятий, мог бы накинуть несколько сотен монет сверху.

Ближе к пяти часам я вылетела из кабинета зельеварения, окрылённая чувством облегчения. Сегодня я успела сдать эльфу два зачётных зелья — и пускай это была лишь формальность, ибо старушенция не соизволила составить документацию по закрытию программы за первый курс — я была рада.

Палладиум же напоминал больше тухлую картошку. А не надо было спорить с землянкой, ещё и на запрещённые зелья! Хотя откуда ему было знать, насколько я порой упряма. Так что придется скоро кое-кому пройтись по лезвию закона.

Следующим по очереди моим мучителем был Авалон и его "Азы магического строя". И на кой черт он мне сдался, если его предмет только начался? Без понятия. Но какое-то коварство здесь точно имелось.

К слову, сегодня наша первая встреча тет-а-тет. Даже представить боюсь, чем он меня нагрузит. Хотя, признаюсь, я надеялась, что судьба моих дополнительных будет примерно равна тому, что было на вступительном занятии — перетрем за какую-нибудь зануднейшую магическую философию и разойдемся. Все же, мне хотелось отдохнуть и хотя бы начать делать домашнюю работу на следующую неделю.

Однако мне не одной "повезло" — в коридоре возле кабинета преподавателя мрачно дежурила вся братия Винкс. Вся, кроме Блум.

— Она и слышать об этом не хочет. А между тем все сходится…

Текна понизила голос, и что "между тем" — я не расслышала. Винкс начали активно перешептываться, и сколько бы я не прислушивалась, ничего кроме странных отрывков, разобрать не удавалось. Но девушки обсуждали какого-то монстра, пророчество и планеты в ряд. Винкс познакомились с местным аналогом Рен-ТВ? Хотя, шутки шутками, а здесь подобный канал может оказаться не только крайне авторитетным, но и правдивым.

Тем временем из кабинета выскользнула довольная Блум. Она послала улыбку до ушей профессору и прикрыла дверь.

— Девочки-и-и, я такое узнала про свою семью!

Те самые девочки не слишком радостно встретили рыжую, но Флора решила все же поддержать:

— Это замечательно, Блум. Пошли — расскажешь по дороге.

Я, ради приличия, постучала. Зашла. Профессор Авалон методично складывал простыню, явно снятую со стоявшей рядом кушетки, наподобие медицинской. Кхм, самые интересные слухи обрастали в моей фантазии все более и более пикантными подробностями.

«Только не шипперить, только не шипперить!»

— Присаживайтесь, Анна. Сегодня я попробую помочь вам.

К моему великому удивлению, профессор Авалон достал из шкафчика еще одну простыню. Та взлетела в воздух, прокрутилась вокруг себя и послушно упала на кушетку.

Под ложечкой засосало. Фантазия (крайне разошедшаяся к этому моменту на разнообразнейшие картинки) отошла от образа Блум и так некстати заменила моим.

— С чем-чем поможете? — не своим голосом уточнила я.

— С магией, разумеется. Откроем ваши магические каналы, почистим чакры.

Я подавилась.

— Что-то не так?

— У меня на родине это считается… Недоказанной эффективности…кхм… Процедурой.

— А у нас это совершенно обычная практика. Проводят ещё в малом возрасте, чтобы облегчить освоение магических искусств.

Взвесив "за" и "против", я все же решила лечь на кушетку. Не прибьет же меня, да и на маньяка вроде не похож. Хотя, тут с какой стороны посмотреть…

Но честное слово, лучше бы это был Палладиум. К тому даже после инцидента с болотом у меня больше доверия было. Знакомое зло, как говорится.

Авалон не спеша готовился к "чистке". Спустя несколько минут по углам помещения горели красные свечи, над дверью из небольшого веника сухоцветов змеилась полупрозрачная струйка дыма. Меня удивляло, что он делал все без помощи магии. Авалон снял пиджак и изящным движением бросил его на спинку стула. Хм, а черный свитер выгодно подчеркивал его фигуру — была бы тут Блум, или еще кто-нибудь активно его фангёрлящий, кровь из очаровательных носиков хлестала только так.

— Ложитесь ровно и закрывайте глаза.

В тишине раздавался лишь шепот профессора на каком-то мелодичном, но совершенно непонятном языке. А я так надеялась, что бабка при первой встрече дала знания всех. Эх, недоработочка…

Авалон водил руками в считанных сантиметрах от моего тела — так, что я чувствовала тепло его рук, но не прикосновения. Что ж, будем считать, что он старается изо всех сил избежать лишних контактов и ведет себя как самый настоящий джентльмен. Что, впрочем, не шибко вероятно.

Ароматы становились всё ощутимее. Не знаю, их это вина или убаюкивающего шепот, но сон потихоньку подступал.

— Расслабьтесь и не открывайте глаза.

Ага, попробуй тут не напрягаться, когда вырубает в одной комнате с подозрительным мужиком.

Шепот становился более мягким и медленным, а аромат — слаще. Голова закружилась и заныла. И как-то само собой я провалилась в сон.

* * *

Вокруг было темно и холодно, как бывает зимой с утра. Я раньше в такое время на пары собиралась. Тяжела жизнь студентов, живущих в общежитии не у универа. Помню, в особенно морозные дни я заматывалась шарфом по самые глаза и шапку с капюшоном натягивала как можно ниже. Друзья, конечно, шутили, что мне, сибирячке, впору голышом бегать, но я до глубины души мерзлячка.

Однако сейчас темнота немного иная — будто бы вылили чернила в воздух, и разошлись они бескрайним, беспросветным облаком.

— Аня?

Я дернулась в сторону, но не смогла понять откуда шел голос.

— Аня…

Черт! Совсем ничего не видно! Где я вообще? Что этот мужик со мной сделал?

— Аня!

Я вскрикнула. Передо мной неожиданно появилось зеркало. Такое, как иногда можно найти среди завалов и барахла в старых домах: большое, тяжелое, с витиеватой металлической рамой. В нем во тьме плескалась фигура, больше похожая на недоделанную восковую куклу без лица. В грубовато сделанной руке она держала какой-то режущий инструмент.

— Аня… — снова раздался тихий голосок.

Я молчала. Не знала, что делать и думать. Отражение, во-первых, разговаривать не может. Во-вторых, без рта издавать какие-либо звуки тоже невозможно. В-третьих, а каким боком я вообще вижу эту ересь и тем более в зеркале?! Оглянулась по сторонам.

Свалю-ка я отсюда.

Сделала шаг в сторону и зеркало оказалось передо мной.

Раздался смех. И невозможно было понять, высокий или низкий — словно десятки голосов слились в один.

Еще шаг — и проклятая рухлядь снова передо мной.

Я оскалилась и рванула назад — и тут же носом влетела в мигом появившиеся зеркало. Но не успела и сжаться, в преддверие удара и летящих во все стороны осколков, как влетела в вязкую холодную пленку.

Я растерялась окончательно. Зеркало — на вид самое обыкновенное — плавно переходило в мутную жижу, выбраться из которой у меня не получалось сколько не пытайся.

— Что за черт? — прошептала я.

Оставив попытки вылезти, похолодела — меня засасывало! А восковая кукла — пускай я и видела лишь яйцеголовую гладкую макушку — будто бы радовалась.

— Помогите! Хоть кто-нибудь!

Кукла схватила меня за руку и потянула еще глубже в зеркало.

— Уйди! Оставь меня!

Но все без толку — я оказалась за стеклом, в каком-то то ли подпространстве, то ли хрен знает где. А кукла уже стояла с другой стороны.

Я прищурилась. Она была жуткой, и от одного взгляда по спине пробегали мурашки такой силы, что я едва сдерживала дрожь. Без лица, собранная из простых бежевых фигур, на металлических шарнирах она словно излучала темную магию. Как бы глупо это не звучало.

Едва ли ее присутствие мне во благо.

Я подошла к преграде, протянула руку, но та вязкой не становилась. Напротив она стала твердой и холодной как самое обыкновенное стекло.

Меня заперли?

Я ударила по стеклу, но то лишь задрожало, издав тихий издевательский звон. А кукла по другую сторону подняла руку с инструментом и поднесла к своему лицу.

Что она собралась делать?

Резкое движение — кусок воска упал куда-то вниз, в черные клубы, а на лице появился грубый глазной провал. С каждым новым отрезанным шматком все больше и больше вырисовывалось лицо. Подозрительно знакомое лицо. Я хватала ртом воздух, уже даже не пытаясь выбраться. Не поможет. Я в клетке этого существа.

Вжик! Вжик!

О, боже, это и правда… Мое лицо.

От ужаса перехватило дыхание. Что происходит? Что?! Она займет мое место, а я останусь здесь навсегда?

— Тварь! — закричала я и всем телом бросилась на невидимую преграду. — Ты не заберешь мою жизнь! Слышишь?!

Улыбка издевательски изогнулась, словно и уже и не была восковой. Существо наклонилось ко мне и потянуло бледные пальцы. Они прошли через зеркало так легко… и потянулись к моим волосам. Миг — и оно сжимало пару моих волосков.

Будто зачарованная я смотрела, как волосы разрастаются в огромный грязно-бордовый ком, как кукла достает по одному и крепит себе на голову, закрепляя бусинками воска, как все больше и больше она становилась похожа на меня, а мое сердце с громким уханьем проваливалось все ниже и ниже.

— Я заберу твое имя, — прошелестел до боли знакомый голос. Мой чертов голос!

И все вокруг померкло.

* * *

Во рту было неприятно сухо и кисло; голова трещала, словно Гризельда огрела указкой как следует. Я открыла глаза и тут же закрыла. Яркий белый свет ударил прямо в лицо. Мое сердце билось как сумасшедшее.

— Сейчас. — Раздался щелчок. — Можете смотреть.

Я лежала на той же кушетке. Никакой тьмы, зеркал и, уж тем более, жутких кукол. Кажется, ароматы оказались куда более опьяняющие, чем ожидалось. А моя нервная система — более измученной. Приподняла голову — одежда на месте, тело в том же положении. Попытка встать, увы, не увенчалась успехом — по комнате забегали звездочки.

— Полежите еще, — буркнул мужчина. Сам он шуршал где-то в углу комнаты. — Все прошло успешно, однако результаты увидим завтра, в крайнем случае, послезавтра. Превращаться будет легче. Но вам предстоят часы тренировок, если вы хотите догнать остальных.

Я тихо угукала через каждые три слова, почти не вникая в услышанное. Слабость потихоньку уходила, оставляя ощущение, что меня просто раскатали как лимон по доске. Я оставалась все той же Аней. Или нет? Вспомнился сон — надеюсь, все же сон. Брр…

— Как вы себя чувствуете?

— Уже лучше.

— Вы можете остаться тут, пока не восстановите силы, чтобы дойти до своей комнаты. Если хотите, проведу.

Уж увольте, не надобно мне счастья такого. Еще и слухи поползут, как про Блум. Не то, чтобы это меня волновало, но грязная репутация вряд ли добавит мне очков в дальнейшем обучении. Рыжая — любимица Фарагонды, ей все простят, а я в любой момент стану здесь лишней.

— Не нужно. Я сама.

С трудом встав, я задержалась в вертикальном положении несколько секунд. Падать,кажется, не собираюсь.

— Подождите. После процедуры вам нельзя пользоваться магией до утра. Вашей соседке тоже.

Спустя четверть часа, надавив на совесть и жалость местных поваров, я взяла из столовой пару сладких булок со сливовым джемом. Тут он, кстати, ничуть не хуже нашего.

Притащившись в комнату, я первым делом вручила отвоеванный десерт соседке и плюхнулась на кровать. Уж не знаю дело ли в самовнушении, но качало меня как после знатной пьянки. Уж в них я после насыщенного студенчества разбиралась не понаслышке.

— Спасибо, — не отвлекаясь от книги, сказала Уайт. — Ты какая-то бледная.

— Авалон открыл мои магические каналы и почистил чакры, — недовольно пробурчала я. — Сказал, чтобы мы обе без магии сидели.

Фея не удивилась.

— Да, так и надо. Но в Алфее пытаться спрятаться от магии — все равно, что купаться в озере с намерением остаться сухим.

— И толку тогда?

— Меньше вероятность получить побочки.

— Это какие-такие побочки? — возмутилась я, а сама подумала, что Авалон из категории чудака на букву «м» перешёл на менее цензурный уровень.

— Да, в общем ничего, серьезного… Можно случайно поглотить чужую магию и пару недель страдать от ее неконтролируемых импульсов. Кошмары сниться будут, плохой аппетит, кратковременные проблемы с пищеварительной системой.

И ведь точно голубых кровей — это ж надо так изящно обозвать объятия с унитазом.

Уайт продолжила бубнить себе под нос теорию, я — пялиться в потолок. Тот был симпатичным — ровным и без трещин, как были в моей общаге. Еще и исписанный звездочками. Интересно, это у всех так или только у нас?

Время текло медленно. Я покачивала ногой в такт тиканью часов, создавая имитацию хоть какой-либо деятельности. А то просто так валяться, имея кучу дел, не слишком приятно. Вообще местной администрации стоит напомнить, что выходной на то и выходной, чтобы отдыхать. А то сходи к каждому на поклон и разбирай еще потом до ночи домашку от других преподавателей.

С другой стороны, отсутствие дополнительных заданий не мешало Уайт все также корпеть над книгой.

— Ты чего хмуришься?

— Что? А, ничего, все хорошо.

Я, конечно, ей не поверила. У нее, как у самой настоящей феи, любое вранье было написано на лице. Собрав остатки силушки богатырской, я встала с кровати — объятия которой были настолько притягательны, что сердце екнуло — и подошла к ней.

На коленях у девушки лежал учебник по практической магии. А я едва не отвесила самой себе подзатыльник. И как я могла забыть?

— У тебя послезавтра важное занятие, — вспомнила я. — Что же ты не напомнила? Я в библиотеку пойду.

— Нет-нет, я завтра потренируюсь.

Стоит ли говорить, что пытаться разобраться в теории в том, что и на практике дается с трудом, глупо?

— Завтра понедельник, тебе будет некогда. А я как раз напишу мадам Дю Фор все пятьдесят правил по поеданию десертов на Солярии.

Игнорируя все дальнейшие возражения, я собрала необходимое и вышла из комнаты.

В библиотеке было тихо. Огромные стеллажи хранили молчание, и лишь шелест нескольких книг прерывал их.

После недолгих изысканий я уселась за стол, плюхнула на него увесистый том с позолоченной надписью и припечатала сверху тоненькой тетрадкой.

Книжка по солярийскому этикету была настолько занудной, что через минут десять я уже вовсю клевала носом. И сдалось же им придумывать такое разнообразие вилочек, ложечек и прочей посуды. Впрочем, главное кощунство магического мира — поедание конфет с помощью десертного набора. И как такое простить?

Я отложила тетрадь, как только написала пару листов. Объем и имитация деятельности есть, значит «удовлетворительно» у меня в кармане. Откинулась на стул.

И почему мое желание сбылось так поздно? Если бы я тут оказалась лет в шестнадцать… Возможно, тогда во мне нашлись бы силы учиться с огнем в глазах и постигать новый мир. А сейчас в зеркале лишь тень, измученная долгой учебой, попытками казаться лучше, чем есть, неудачной первой любовью и нескончаемыми попытками найти себя.

«Так, Аня, никаких самобичеваний, — подумала я. — Ничем хорошим это не кончится. Отвлекись».

Я посмотрела по сторонам. У окна сидела Текна с темно-бордовой книжкой в руках. Складка на переносице, напряженный взгляд и едва подрагивающая правая нога говорили о том, что читает она что-то чрезвычайно важное и серьезное. Да и Текна создавала впечатление рассудительной особы. Правда, название книги подобным суждениям не способствовало. И кто назовет свое детище «Пророчества и заговоры древних рас»? И главное, как это можно читать?

Интереса ради я прошлась по стеллажам и откопала еще одну такую же книгу. Пролистнула на примерно половину — где и читала Текна — и начала мельком просматривать. Речь шла о таинственной крылатой расе, представители которой не только успешно скрывали крылья, но и устраивали концы света. Зачем только не ясно. Да и разве важно? Главное, что устраивали. И плюсом к этим, несомненно, оригинальным умениям шли красота, ум, сила, коварство и ненависть ко всему живому, способность накладывать невероятно правдоподобные иллюзии и сильнейший магический дар. Я фыркнула и закрыла книгу. Даже комментировать бесчисленные косяки не хочется. И кто тут такой всезнающий? Империус Настрадамниус. Точно без комментариев.

Наверняка именно эту ересь обсуждали Винкс. Вопрос об адекватности подобных действий в Магиксе все ещё оставался открытым. Ради приличия — все же Уайт нужно для подготовки больше времени — я полистала ещё несколько книжек о местных злодеях. Мало ли среди них найдется та самая задница, ради которой меня сюда принесло.

Мир Магикса имел не слишком насыщенную историю. По крайне мере особо выдающийся апокалипсис был лет семнадцать назад из-за Древних ведьм, которые уничтожили королевство Домино.

Хм, а ведь там по преданию уснул Великий Дракон — создатель этой Вселенной. И королевская семья там владела магией огня. Не оттуда ли наша ненаглядная рыжая принцесса? Все же ж главная героиня, непременно должна иметь таинственное прошлое…

О самих ведьмах в книгах нашлось мало информации. Были, летали, всем гадили как только могли и не могли. Создали Валтора, суперзлодея с дьявольской внешностью, который тоже наломал дров и по итогу пал под натиском сил света.

Еще был какой-то лорд Даркар. Вроде, создатель Древних ведьм. Правда, каким образом он создавал достопочтенных дам — история умалчивает.

А еще была кучка злодеев, которым, увы, посвятили не больше двух абзацев: охотники на фей, гарпии, ведьмы разных сортов и разливов и даже парочка эльфов с планами порабощения остальных рас. Как представляю милашку Палладиума злодеем…

— Девочки, расходимся, — прощебетала мисс Барбатея, стуча звонкими каблучками.

Книги со столов подлетели в воздух и отправились прямиком на полки.

Эх, рановато. Уайт наверняка не успела все повторить. Но скоро отбой, а попадаться на глаза Гризельде гиблое дело — в ушах звенеть будет долго. Делать нечего — собралась и вышла из библиотеки.

В коридорах на цыпочках пробегали редкие студентки с испуганными глазами — остались последние минуты до часа Х. Я решила не отставать от них. Поворот сменялся поворотом и лестницами. Свернув очередной раз, я столкнулась с кем-то и поскользнулась. Но от несомненно приятных объятий с паркетом меня спас очаровательный красавец в белом костюме.

— Анна!

Профессор смотрел со смесью удивления и осуждения. Тонкая прядка упала на точеное лицо, кожа словно едва уловимо светилась.

— Почему вы так поздно ходите по коридорам?

— Зачиталась в библиотеке, — немного растерянно ответила я.

Он кивнул.

— Не смею вас задерживать. Надеюсь, вы поспешите в свою комнату.

— Конечно, профессор, — уже вслед мужчине пробормотала я, с трудом справляясь с желанием пуститься бежать со всех ног.

Во время столкновения всего лишь на мгновение перед глазами предстала огромная темная фигура с сияющими крыльями за спиной и с исписанными кровавыми рунами руками.

Черт бы побрал тебя, Империус Настрадамниус.

* * *

Тем временем Уайт сжала покрывшийся льдом клочок бумаги. Она выучила лаконичное послание наизусть, и ее нисколько не волновало, что предназначалось написанное Ане.

Уайт не допустит, чтобы подруга пострадала. Тем более из-за нее.

Глава 9

Уж не знаю, что там намудрил вчера Авалон, но пробуждение было паршивым. Голова по ощущениям решила стать изжеванным, измоченным и истоптанным куском ваты, в глаза насыпали стекла — причем не того стекла, что я привыкла жевать при просмотре русских сериалов. Меня ожидали и прочие прелести, о которых не слишком приятно слушать, поэтому оставим их за завесой тайны.

На часах — полдесятого. Кажется, мы с Уайт проспали.

— Хей, встава-а-ай, — протянула я, встала с кровати и, потирая глаза, потопала в ванну.

Вернувшись, я застыла. В комнате никого, кроме меня, не было.

Не сложно, конечно, предположить, что Уайт уже убежала, но когда бы успела? Да и словом не обмолвилась, в ванну не заходила. Постель ещё так аккуратно сложила, будто и не опаздывала вовсе. Странное дело. Я мельком осмотрелась. Вещи на месте, сумка с учебными принадлежностями тоже. Вышла воздухом подышать? Да вроде раньше я в ней склонности к подобным прогулкам не замечала.

Подождав несколько минут для приличия и предосторожности, постучалась к соседкам. Но те, видимо, уже успешно сидели на занятиях.

Хм, возможно, что она проснулась раньше? Но Уайт бы не ушла без меня.

Когда я вчера вернулась, она еще не спала, только собиралась. Помню, поделилась с ней мыслями насчет Авалона. Весьма неутешительными мыслями. Уайт еще предложила сегодня поискать информацию в библиотеке: и о странной чистке чакр, и о моих галлюцинациях. Странной, потому что, по ее словам, она обычно не совсем так проходит. С другой стороны — меня назвать обычной феей можно с очень большой натяжкой. А галлюцинации, как оказалось, даже в этом сумасшедшем мире не являются нормой.

Может быть, Уайт ушла в библиотеку до уроков и зачиталась? На нее похоже. Судя по расписанию, сейчас вовсю шло занятие вышеупомянутого профессора, а уж что душой кривить, желание идти туда полностью отсутствовало, поэтому… Да здравствуют книги!

Но в библиотеке подруги не было. Местная хранительница пылесборников с подозрением посмотрела на мою скромную персону, когда я осмелилась ее потревожить.

— Я не видела сегодня эту студентку. А вы разве не должны быть на занятиях?

— Занятия? О боже мой, конечно. Уже бегу, — изобразить наивную простоту не слишком получилось. А вот испариться до того, как Барбатея начнет поучать — вполне.

Вскоре началась перемена, и я пробежала мимо группы Уайт, но так и не увидела белесую макушку среди фей. Беспокойство вспыхнуло с новой силой. Мне, конечно, свойственно делать из мухи слона, но чую — что-то здесь не так.

Еще через час я вернулась в комнату. Ни в столовой, ни в обществе по защите летающих недоразумений (и имеются в виду вовсе не феи), ни в женском туалете, ни во дворе никто не видел Уайт.

Я открыла дверь в нашу комнату, уже представляя серьезный разговор с феей, и ошалело застыла. На моей кровати валялась… я?!

Казалось, я забыла, как дышать. Девушка посапывала, повернувшись филейной части к двери. Но не узнать эти волосы, одежду, обувь — и ведь наглости хватило в постель с ней — было нереально. Да у нее даже родимое пятно на щиколотке, как у меня!

— Уайт, если это ты, то шутка плохая, — наконец выдавила я. — Я очень сильно волновалась.

Но таинственная незнакомка все также лежала и тихонько похрапывала — уж эту черту, надеюсь, не от меня переняла.

Я аккуратно закрыла дверь. Подошла поближе и осмотрела девушку. Смогла бы Уайт повторить мое тело в мельчайших подробностях и поддерживать иллюзию во сне? Мы, конечно, здорово преуспели в упражнениях Визгиса, но не настолько. Куда реальнее был тот сон во время ритуала, хотя я уже успела подзабыть детали. А значит, я влипла и влипла хорошенько.

Стараясь не шуметь, я залезла в шкаф и откопала несколько ремешков. Они, конечно, были тонкие и скорее декоративные — не чета папиному армейскому, с огромной бляшкой, пресекавшему любые шалости одним своим видом — но на безрыбье, как говорится…

Попыталась было обернуть ремешок вокруг рук в более-менее надежной манере, но девушка открыла глаза. Стеклянный взгляд через секунду стал осознанным и наполнился страхом. Я прыгнула на нее сверху и придавила к матрацу. Она закричала. Моим голосом.

— Помогите!

Я выдрала из-под ее головы подушку и придавила ей лицо. Надеюсь, не убью ненароком.

Она тщетно пыталась меня скинуть, я — затянуть на руках и ногах ремни. Но чертовка извивалась как змея и отбивалась с недюжинной силой. В конце концов она сбросила подушку и укусила меня со всей дури. Я, не мудрствуя лукаво, выругалась и отвесила ей пощечину от всей русской души.

Ох, надеюсь, я права и это не Уайт.

Девушка вырубилась и повисла мертвым грузом на краю кровати. Пришлось уложить ее поудобнее, а то еще, не дай бог, свалится. Связав крепко по рукам и ногам, перерыла вещи Уайт и нашла еще несколько ремней и шарф. Последний пошел в качестве кляпа.

К директрисе я неслась на крыльях если не любви, то паники. Девицы в коридорах едва успевали отскакивать с моей траектории — одной даже не повезло, и учебники под мои звонкие извинения и пожелания всех благ рассыпались по полу. Под раздачу попал даже Палладиум, который как некстати вышел попить с профессором Визгисом чай. Эх, надеюсь, на эльфах ожоги заживают быстрее.

Но вот заветная дверь и вместе с ней отказывающие легкие и что-то, что находится слева сбоку в области талии. Увы, в школьном аттестате напротив биологии стояла гордая тройка. Позабыв про стук, я влетела в комнату. Там как раз собрался полный табор — вся команда Винкс.

— Как хорошо, что ты зашла, Аня. Я как раз хотела послать за тобой, правда, чуточку позже.

Так я и поверила, госпожа Фарагонда. Впрочем, поздороваться с улыбкой мне это не помешало.

— Я должна ввести вас в курс дела.

— Простите, директриса… — едва выдохнула я. — Но вынуждена вас прервать.

Винкс возмущенно покосились на меня.

— Моя соседка Уайт пропала. А вместо нее я обнаружила в комнате своего клона. Я, конечно, связала и огрела как следует, но он скоро очнется. Поэтому вы не могли бы великодушно уделить моей ситуации немного времени?

Фарагонда нахмурилась. Щелкнула пальцем — стул, стоящий у книжного шкафа, подлетел на несколько сантиметров и приземлился прямо перед ее столом. Еще щелчок, и на нем сидела моя наипрекраснейшая копия, которая уже не только пришла в себя, но и успела каким-то образом избавиться от шарфа. Почти избавиться, многострадальный предмет гардероба висел чуть пониже рта. Впрочем, разговаривать она пока не пыталась, лишь хмурилась, глядя исподлобья.

— Умеешь ты удивлять, — задумчиво протянула Фарагонда, обходя стол. Она чуть присела у Ани 2.0. — Она настолько хороша, что Алфея приняла ее за тебя и не объявила тревогу.

— Что это значит? Алфея — в смысле школа?

Старушка кивнула.

— Наша школа является в некотором смысле магической химерой. Конечно, до Облачной башни ей далеко, но некоторые частички сознания имеются.

— И вашу умную химеру не смутило, что нас двое?

Директриса пожала плечами.

— Она не рассчитана на такой уровень заклинаний. К тому же, если Уайт действительно нет на территории школы, то для школы не изменилось даже количество учениц. Сейчас проверю.

Она застыла на несколько минут. Стеклянные глаза в стенку, поджатые губы и нахмуренные поседевшие брови. Хм, мне ситуация напомнила профессора Х из фильма про мутантов, правда у того на голове был шлем. Возможно, у каждого сборища одаренных должен быть кто-то особенно одаренный?

— Ученицы Уайт нет на территории школы.

Не успела я и прокомментировать очевидное, как встряла рыжая:

— Но директриса… Если клон настолько хорош, как мы можем быть уверены, кто из них кто?

Я громко фыркнула. Приятно, конечно, что хоть у кого-то здесь появилось зерно здравого смысла, но как же не вовремя оно дало всход!

— Ладно, — легко согласилась я. — Блум права. Проверяйте, только побыстрее. Будете поить зельем правды?

— Можно и им, но даже профессор Палладиум будет готовить его несколько суток.

Я посмотрела на Винкс, они смотрели то на меня, то на Фарагонду. Меня удивляло с каким воодушевлением и покорностью девушки внимали старушке. И с каким рвением бросались на убой. Хотят ли того же от меня?

— Предлагаю для начала проверить ее умственные способности.

Было бы неплохо организовать подобную проверку всем присутствующим, но да ладно, не всем мечтам суждено сбываться.

Если честно, я ожидала тест IQ или, на худой конец, опрос по школьной программе. Ну знаете, всякие два плюс два, корень из числа пи, как пишется словосочетание «не пойти бы вам всем на…», но, кажись, Фарагонда имела в виду нечто совершенно другое, за что заработала парочку баллов в моем личном рейтинге.

Старушка сначала проверила реакцию тела двойника тестами вроде тычка в коленку и света в глаза, потом позадавала несколько вопросов о моей биографии, бросая после каждого вопросительный взгляд на меня. Я скрипя зубами кивала. Вот же черт, а про то, что я в семь лет с розового велика упала прямиком в овраг, полный мусора, откуда узнали? А про спертую у матери косметичку, после погибшую из-за героического падения со стола?

— Что ж, — начала Фарагонда. — Она идеальна. Но все же есть небольшое несовершенство, некоторые социальные навыки притуплены. Думаю, вас проверять нет смысла.

Мне на секунду даже показалось, что директриса была скорее довольна и что ей это все только на руку. Почему нет? Запасная батарейка, так сказать, если что-то пойдет не так со мной, если, конечно, у двойника и магия имеется. Но, к счастью, подобные мысли если были, то остались не озвученными.

— И что же делать? — спросила Стелла.

Вообще, мне еще с самого начала показалось, что они сегодня какие-то подозрительно тихие. Думают, что ли? Вряд ли.

— Я предполагаю, клон должен был заменить Аню так, чтобы никто не заметил подмены.

— Значит, она должна сделать вид, будто бы ничего не произошло, — продолжила уже малость поднадоевшая Блум.

Не нравится мне, что все находящиеся здесь напрочь игнорируют исчезновение Уайт.

— А вы, девочки, поможете выяснить, кто пытается противостоять нам.

— А что с Уайт?

— Официально — уехала домой по семейным обстоятельствам, — буднично ответила Фарагонда.

Я едва не задохнулась от возмущения, аж притопнула ногой. Проклятая бабка! Типичный управленец, у которого и трава зеленая, и небо голубое, и совесть дрыхнет где-то на Мальдивах.

— Ее похитили! Какие к черту семейные обстоятельства?

— Доказательства? Мы не можем сеять панику среди студенток и их родителей, не имея на то должных оснований.

— А это, по-вашему, не доказательство?

Я указала на связанную копию меня. Аня 2.0 сидела и сверлила меня не слишком радостным взглядом. Если она хотя бы вполовину хороша как я, то в мой адрес льется поток отборного мата. К счастью, мысленно.

Текна поклацала на своем телефончике и выдала:

— По законам логики, твое утверждение не является в сколько-нибудь значимой мере доказательством, хотя вероятность твоей правоты — девяносто восемь целых и семьдесят шесть сотых процента.

Я скрипнула зубами. Технари, что б их…

— А интуиция и здравый смысл работают именно так, дорогая моя Текна.

Возможно, мои слова прозвучали несколько грубо, раз Винкс всем скопом наперебой друг другу принялись на меня наезжать. Особенно выделилась выскочка Стелла, на чьи высказывания я с чистой совестью скривилась и хмыкнула. Девица успела лишь начать вякать про то, что она вообще-то принцесса, как Фарагонда прервала сей поток.

— Аня, ты должна себя вести так, как будто ничего не произошло. Мы не знаем, кто сделал этого клона.

— Как раз-таки кто понятно.

Установившиеся молчание мне совсем не понравилось.

— Я правда должна произносить это вслух? У нас вообще-то один специалист по иллюзиям — профессор Авалон. К тому же, вчера он проводил надо мной какой-то ритуал, во время которого я потеряла сознание.

Теперь пришла очередь Блум задыхаться от возмущения.

— Профессор Авалон — величайший паладин! Он воин света и никогда бы не пошел на такое!

— Я согласна с Блум. У вас нет никаких доказательств, кроме собственных догадок, — спокойно ответила Фарагонда. — А вчерашнюю процедуру назначила я.

— Не волнуйтесь, доказательства я найду. А пока, директриса, надеюсь на ваше благоразумие. Вы не знаете, кто в стенах Алфеи работает на силы зла, под подозрением должны быть все работники и студенты, поэтому давайте не распространяться о сегодняшнем разговоре. Даже профессору Авалону.

— Да, это вполне разумно.

Уж не знаю честно ответила мне Фарагонда или просто отмахнулась, чтобы я заткнулась поскорее, но выражение ее лица стало более серьезным.

— Ситуация и вправду сложная, нам необходимо выяснить о планах и личности нашего врага как можно больше. Хоть мне и нелегко посылать вас, своих студенток, но вы мои лучшие ученицы. Стелла, Блум и Лейла собирайтесь, с утра вы отправитесь в логово нашего противника вместе со специалистами. Директора Саладина я сейчас оповещу.

Глаза Блум и Стеллы загорелись гордостью. Они выпрямили спины и с чувством, видимо, солдатского долга благоговейно произнесли:

— Мы не подведем.

После директриса всех отпустила. Правда, я с чистой — или не очень — совестью проигнорировала приглашение пойти в пешее эротическое путешествие.

— Что вы будете делать с ней? — кивая в сторону Ани 2.0., спросила я.

— Запру в надежном месте, о котором знаю только я, и продолжу проверки.

Она точно не ведьма? Мне даже жалко стало двойника. Как никак, почти кровиночка, а на опыты сдала.

— А если создатель клона догадается, что я это я?

Фарагонда нахмурилась.

— Видишь ли… она получилась настолько искусной, что, боюсь, даже наш враг не отличит тебя от нее.

Я засомневалась.

— Вы настолько уверены?

— Ваши ауры и магический фон идентичны. Воспоминания тоже. Я даже не знаю, можно ли считать ее двойником, а не полноценным человеком. Единственная слабость этой иллюзии, что развеять ее так же легко, как и любую другую.

— То есть если вдруг я встречу создателя, и он попытается меня растворить, мне желательно лужицей по полу разлиться?

Фарагонде моя шутка не слишком понравилась.

— Я понимаю твое беспокойство за подругу, но оставь это нам. Займись учебой. Винкс все сделают. Это не твой враг, по крайней мере пока. Мы не можем потерять фею Любви. Необходимо хотя бы узнать с кем мы столкнулись.

— Эти курицы безмозглые? Серьезно? Да все, о чем они думают в лучшие свои дни — это мальчики да косметика, — почти прорычала я.

Директриса улыбнулась кончиками губ.

— А что можешь ты?

Меня словно ударили под дых.

Рассерженная, я вернулась в комнату. На кровать полетел фолиант любви и парочка учебников. Как бы не хотелось признавать, Фарагонда права, а значит, пора осваивать магию.

* * *

Уайт открыла глаза — что-то тяжелое прилетело прямо в лоб. Вокруг тьма и духота. Все тело болит и словно лежит вверх тормашками, лицо трется будто бы о наждачку. Где она? Что произошло?

— Такая костлявая, а тяжелая!

— Осторожнее! Ты же не хочешь, чтобы он был недоволен?

— Если бы вы мне помогали…

В ответ раздалось невнятное бурчание. Уайт смутно вспомнила последние события. Пока Аня сидела в библиотеке, к окну прилетело волшебное письмо, в котором неизвестные вызывали подругу на встречу. На какую именно "встречу" — не уточнялось. Но очевидно, что не на чаепитие. Уайт была уверена, что это сестрицы передумали и решили отомстить — иначе бы она не вышла за пределы барьера — но, судя по голосам, это не они.

— Думаете, фея еще не проснулась?

— Ты сомневаешься в моих чарах, сестра?

Удар по пояснице о что-то твердое — Уайт едва сдержала вскрик, чтобы не выдать себя. Нужно было срочно что-то предпринять. Превратиться в фею и улететь? Элемент неожиданности во всей красе. С другой стороны, она не знает, где сейчас находится. Но ведь главное сбежать, так? А дальше как-нибудь разберется.

Но превратиться не получилось. Уайт растерянно глядела в темноту. Она почти не чувствовала свою магию, словно что-то высасывало ее. Хватит едва ли на одно заклинание. Где же такое сильное влияние тьмы?.. Тьмы! Так вот, зачем нужна Аня!

— Повелитель, мы выполнили ваш приказ.

Уайт едва успела прошептать заклятие себе под нос — мешок перевернулся вверх тормашками, и девушка рухнула на пол.

— А она не спала, — язвительно прошипела одна из девиц, но тут же резко выдохнула, будто бы получила хороший пинок.

В большом зале стоял полумрак. Серые колонны тянулись куда-то ввысь — в туман. Редкие факелы испускали ореолы грязного танцующего света. За колоннами мелькали тени странных существ. Они скалились, замахивались острыми когтями и извивались точно сломанные игрушки. На троне, собранном из пожелтевших костей, сидела темная фигура, красные глаза которой горели в полумраке.

— И зачем тебе сдалась эта тощая девица? — язвительно спросила Айси. — Мы справимся прекрасно сами.

— Вы здесь для того, чтобы исполнять мои приказы. И только.

Уайт вздрогнула. Голос незнакомца походил на скрежет металла.

— Да, лорд Даркар.

Он встал с трона. Беззвучным шагом прошел к девушкам, словно его доспехи не весили ничего. Словно на его сапогах не было шипов, что должны были процарапать пол. Уайт резко вздохнула, прикрыв рот ладонью. Лорд Даркар был… мертвым? Привидением? Высокая, невероятно тонкая фигура, покрытая черными доспехами, которые переливались кровавыми бликами от света факелов. И лишь между пластинами проглядывались обломанные кости. Лицо полностью закрыто шлемом, похожим на птичий клюв. Только глаза… Страшные, полные злости и надменности, прожигающие до самого сердца. Но оторвать взгляд от них было невозможно.

Руки Уайт запотели. Она даже не знала, продержится ли знак на лбу и смогла ли она вообще наколдовать его. А что, если Даркар поймет, что он фальшивый? Что с ней будет? Она умрет?

— А ведь и вправду фея Любви. — Лорд схватил Уайт за подбородок и покрутил ее лицо, будто игрушку. Он словно пожирал бордовый знак на лбу. — Увести ее к пленнику.

Ведьмы подняли ее за руки, развернули спиной к лорду Даркару — отчего Уайт стало еще больше не по себе — и повели из зала. Темные коридоры сменялись крутыми лестницами. Все было одинаково мрачно и безлико — как бы не старалась, фея не запомнила дорогу. А тем временем, ее вели все ниже и ниже. Пару раз по стенам пробегали жуткие тени. Они словно насмехались над девушкой, а может, даже уже предвкушали пир.

Последняя лестница привела к темницам. Уайт сковал ужас. За решетками скалились монстры. Огромные, с темно-бордовыми панцирями, как у хозяина, и рядами пожелтевших клыков, с которых капала вонючая слюна. Ведьмы подтолкнули ее в спину, Уайт сжалась и пошла меж клеток. Монстры не отрывали от нее голодных глаз. От тихого шипения кровь превращалась в лед.

Ее привели к последней камере.

— Да что ты тормозишь?

Уайт получила толчок в спину и полетела прямиком на пол. Раздался скрежет замка под девичий смех. В темноте проглядывался силуэт в углу.

— Здесь кто-то есть?

Раздался глухой кашель. Уайт настороженно подошла. Человек был скован. Широкий плащ темного цвета закрывал его точно одеяло, выглядывали только тонкие губы и бледный подбородок. Девушка протянула руку и сорвала с головы незнакомца капюшон.

— Профессор Авалон?!

* * *

Шар был небольшой, с дикое яблоко. Он неуверенно плясал над моей ладонью, постоянно искривляя свои контуры. Внутри бегали темные пятнышки, подозрительно похожие на скопление плесени, точно как на хлебе у меня на кухне. Что бы не натворил Авалон, но колдовать и правду стало легче.

— Ты пытаешься создать сферу?

Я недовольно передернула плечами. Напряжение между ладонями тут же исчезло, как и мое несчастное творение. Все труды напрасны.

— Извини, если помешала. Я решила прогуляться по лесу, — миролюбиво сказала Флора. — Возможно, тебе нужна моя помощь?

— Только если ты сможешь объяснить, что я делаю не так.

— Я давно наблюдала за тобой. Мне кажется, ты просто не понимаешь себя и, соответственно, магию, — девушка подошла ближе и села рядом со мной. — Магия и ты неразрывны.

— И как я прожила двадцать с лишним лет без нее?

— А хорошо ли ты жила?

От пронзительного взгляда мне стало не по себе.

— Не хуже, чем другие.

— А была ли ты счастлива? Чувствовала себя цельной?

— Что за бред? Конечно, — сказала я, а сама подумала, что нихрена подобного. Но знать об этом никому не обязательно. — Какое это имеет отношение к сферам?

— К сферам никакого. Просто ты пытаешься выдавить из себя магию, а она должна течь как ручей.

Я едва подавила желание закатить глаза. Философия с психологией в одном флаконе, ничего не скажешь. Стоит упоминать, что по обоим предметам я едва-едва наскребла на зачет?

Флора задумчиво поджала губы. Не будь я уверена, что мысли она не читает — хотя чем черт не шутит, особенно здесь — то серьезно забеспокоилась бы. В моей шальной голове что только не гуляет.

— Ты должна признать свою природу.

— И какую же?

— Ты фея.

— Ну не арбуз же, — недовольно пробурчала я.

— Нет, ты не принимаешь. Не веришь.

— Почему же? Я видела своими глазами, как вы колдуете.

— Это не одно и тоже. Ты не веришь, что сама можешь так же.

В общем-то Флора частично права, но как иначе? Феи рождаются в магических семьях, с малых лет знакомы со своими силами. Это как с языком — растет себе ребенок, да повторяет за родителями. Не зная правил и прочих условностей, он вполне сносно болтает и пишет. А взрослые что? Правильно, мучаются, пыжатся и насилуют свой мозг в попытке выучить чужой, непременно великий и могучий.

— Подумай о моих словах. Тогда обучение пойдет гораздо быстрее. А со сферой все индивидуально. Я, например, раньше представляла, что наполнена магическим светом. И когда мне хотелось наколдовать сферу, потоки света шли к рукам. Спустя часы тренировок, все получается само собой.

В подтверждение своих слов Флора вытянула руку вперед. В нескольких сантиметрах над ладонью вспыхнул большой шар нежно-лимонного цвета, от которого волнами исходило тепло и спокойствие.

— Попробуй.

Я вздохнула. Посмотрела на свои пальцы. Почему-то вспомнилось как раньше меня воротило от собственных рук. Пухлые, короткие сардельки. Еще и кожа розовая, надутая и блестящая, словно не выдержит и лопнет. Маленькие вечно обгрызенные ногти с ободранной кожей вокруг. Они и сейчас такие, просто я уже смирилась. Наверное, не всем дано иметь изящные тонкие руки.

Как же неловко представлять то, что посоветовала Флора. Чушь какая-то. Но я попробовала. Золотистый свет пробежался по моему телу — мурашки по спине и плечам. На кончиках пальцев начало покалывать, ладони потеплели. Я тщетно смотрела на них. Ну же! Давай!

Загорелся маленький огонек. Неуверенный, грязный… и жалкий.

— Расслабься, — мягкие руки легли мне на плечи. — Ты слишком напрягаешься.

Хотелось сжаться до микроскопических размеров или вовсе провалиться от стыда.

— Что делает тебя радостной?

Я молчала. Друзья, встречи с ними. Тогда можно было отвлечься от проблем, тоски и неприятного чувства одиночества. Вспомнился искренний смех Светки, когда парни умудрились поджарить наш суп. Отвлеклись на какой-то спор: какая машина лучше, да почему. Мальчики такие мальчики. А еще бой подушками с Уайт. Давно не было на душе так тепло, легко и…

Руки завибрировали и огонек вспыхнул ярким светом. Я отскочила и повалила Флору на траву.

Ошалело уставилась на розовую юбку с каблуками. На груди растянулся топ. Клинья полупрозрачной ткани уже успели запачкаться травой, как подозреваю филейная часть, на которую я и упала, выглядела еще печальнее. И как теперь это стирать?! А снимать как?!

— Неожиданно, но можно считать это прогрессом.

— Извини, я не хотела.

— Ничего, так бывает. Ты поняла, что сделала?

— В общих чертах, — уклончиво ответила я.

— Запомни хорошо это ощущение. И пошли уже в школу, скоро ужин.

— Иди без меня. Я еще немного посижу, — сказала я. — И… Спасибо, Флора.

— Не за что.

Фея так лучезарно улыбнулась, что мне стало даже немного завидно. Может, мне стоит поучиться у нее оптимизму?

Я молча смотрела на спокойную гладь озера. Сомнения одолевали мое сердце. Мне нужно было научиться еще кое-чему важному, раз уж я превратилась. Это помогло бы мне при любых обстоятельствах — как в путешествии, так и в бою. Но страшно… Зараза!

Крылья вздрогнули за моей спиной. Я же не взлечу слишком высоко, верно? Да и если что, тут вода, легко отделаюсь.

Я сосредоточилась. Представила, как крылья за спиной затрепетали. По спине прошел холодок, в воздухе словно зазвенели маленькие колокольчики. Тело стремительно потеряло вес и начало потихоньку отрываться от земли. Трава перестала щекотать лодыжки. Неужели?.. Что-то внутри сжалось и дрогнуло — я испугалась и упала назад.

Разочарование… Ну как же так! Что мне не дает подняться? Что?! Мне не свойственен страх высоты. Вернее, мне страшно стоять на краю, но разве не будет так себя чувствовать любой здравомыслящий человек? Но, возможно, у фей в этом плане отбит инстинкт самосохранения?

У фей… У них… Они… Я говорю и думаю так, словно не являюсь ею. Возможно, Флора имела в виду это?

Сглотнула.

— Я фея.

Мой голос прозвучал так тихо и неуверенно, словно это был вопрос, а не утверждение. Сама фраза звучала непривычно. Ненормально. Но, похоже, правильно. Крылья затрепетали сильнее, я в панике замельтешила руками и ногами в воздухе. Установив с горем пополам хоть какое-то равновесие, заулыбалась. А это не так легко, как мне казалось. Хех, зря я посмеивалась со странных поз Винкс, сама сейчас не лучше.

А что если попробовать пролететь над озером?

Я медленно наклонилась вперед, подняла ноги, но осталась на месте. Не отказалась бы сейчас от инструкции, да простят меня все русские предки. Выставила руку вперед аки супермен и ме-е-едленно двинулась.

Я лечу! Самые разные мысли роем жужжали в моей голове, сложно было выделить что-то вразумительнее простого земного «О, Господи!». Страшно не то, что думать, сделать лишнее движение — а то как плюхнусь камнем вниз.

Противоположный берег неумолимо приближался, а я по-дурацки лыбилась. И смешно, и нелепо, и здорово. Правда, тело от напряжения подрагивает, как будто планку держу — а отношения у нас с ней, мягко говоря, не очень — но ничего. Главное, что пока не падаю.

Я потихоньку выпрямилась и опустила ноги. Как только каблуки коснулись земли, вокруг все заблестело, и через мгновение я стояла в своей одежде. Лишь несколько искр еще не успело раствориться в воздухе. Красиво. Только бы это красиво в следующий раз наступило так же вовремя, а не на высоте в сотню метров.

Вечером я упала на кровать. Приятная усталость разлилась по телу. Почему-то ныли мышцы, словно меня заставили пробежать марафон, а потом еще и попотеть в тренажерном зале. И голова трещала, но это уже от нервов. Извечная проблема, так сказать. Жалко, я не попала сюда с пачкой любимого обезбола.

Но главное, что сегодня было сделано все, что в моих силах, а значит, я на шаг ближе к спасению Уайт. Я перевернулась и посмотрела на ее кровать. Глаза и нос защипало. А что, если я опоздаю? Что, если ее похитили из-за меня?

Я не питала надежд, что виноваты ее родственницы. Такая мысль, конечно, имела право на существование, и была хоть и неприятной, но понятной и простой, но наличие клона портило все. Кто-то хотел украсть меня, но перепутал с Уайт. Возможно, неизвестный просто не знал, как я выгляжу, но то, что он работал с Авалоном, сомнений не вызывало. С кем же еще?

Вопрос лишь в том, как скоро всплывет ошибка и чем это грозит Уайт.

Меня впервые за долгое время тошнило от страха.

Глава 10

Это было глупо. Чертовски глупо. Я корила себя за каждый шаг, но не могла иначе. Проснувшись в холодном поту с утра, закричала. Мне снился кошмар об Уайт. О том, как ее белесая головушка начинает алеть кровью.

«Это детский мультфильм. Мир волшебной ванили», — повторяла я про себя, но понимала, что это лишь одна точка зрения, причем весьма недалекая.

А как же драконы? Как же смерть, что посетила Красный фонтан вместе с ведьмами? Тех людей забыли, я не услышала ни одного слова о пострадавших, хотя сама точно помнила — они были. И сейчас Уайт где-то одна — в лучшем случае — и ей наверняка страшно, а может быть, даже больно. С ней могут делать все что угодно: от психологического насилия до пыток. И меня терзали сомнения, что хоть кто-то из Винкс вспомнит о ней.

Когда я проснулась, солнце только заползало на золотистое небо, а в самой школе стояла гробовая тишина. На кровати у Уайт клубочком свернулись летающие зверушки — словно зная, что что-то не так, они тоскливо провыли весь прошлый вечер. Ко мне даже пришли соседки по блоку с требованием выкинуть их в окно. Я ответила, что еще хоть слово, и полетят туда именно они.

Я бросила вещи в портфель: ту самую легендарную вилку, блокнот и пару бутылок воды. Хотелось бы найти еще что-нибудь вроде огнива и обеда, но я побоялась привлечь лишнее внимание. Из шкафа выгребла самую удобную одежду, откопала у Уайт пару кроссовок. А также замазала на всякий случай лоб одолженной у одной из однокурсниц тоналкой. И побежала во двор.

Я рисковала и, признаюсь, даже не знала чем. Максимум, чем могли меня наказать в Алфее — выговором Фарагонды, на который мне, к счастью, начхать. А что приготовил мне таинственный злодей — и представить страшно.

Вскоре прилетел корабль. Небольшой и такой же ярко-красный, как прошлый раз. Из него вышли парни — Брендон и, вроде, Скай. Да простит меня чувак, но его имя напрочь ассоциировалось с голубым цветом. И, возможно, не просто так.

Парни достали телефоны и приложили к ушам — звонят. Вот как можно доверить спасение Уайт таким безответственным девицам?

Очевидно, на звонки никто не ответил и пришлось парням, почесывая макушки, пойти к главному корпусу. Не знаю, правда, как они собрались фей будить. Не в комнату полезут же? За такое от Гризельды можно получить по самое не балуйся.

Но это был мой шанс, так что я максимально сосредоточилась, представила, как моя кожа ощутимо темнеет, телосложение становится чуть уже и спортивнее, а волосы густой волной рассыпаются по плечам. Конечно, превратиться в Стеллу или еще лучше Блум гораздо проще, но за ними пошли парни — боюсь выйдет еще подозрительнее. Правда, скажу, что под одеждой моя кожа осталась такой же белой.

Я аккуратно подкралась к кораблю и залезла на борт.

— Лейла, привет, — помахав ладонью, сказал Тимми.

Я едва не дернулась от неожиданности, но все же неловко поздоровалась в ответ.

— Девочки скоро будут. Брендон и Скай как раз пошли за ними.

Я снова улыбнулась и посмотрела по сторонам. Сколько еще продержится иллюзия? Увы, устройство внутри корабля отличалось от того, на котором меня возили в Красный фонтан. Внутри лишь одно крупное помещение с сиденьями и пультом управления, да дверца какая-то. В моем случае каморка Гарри Поттера была единственной надеждой для спасения.

— С тобой все хорошо? Ты какая-то молчаливая.

— У тебя здесь нет туалета? — почти шепотом спросила я, чтобы разница в голосе не так сильно бросалась.

— О… Да-да, вон там дверь, пройди немного и справа вторая…

Я пулей влетела в каморку, и стоило мне захлопнуть дверь, как вернулась моя внешность. Фух! Минут десять у меня точно есть.

Вообще, Тимми в моих планах не было. То есть я, несомненно, предполагала, что без главного мозга команды специалистов никто никуда не отправится, но надежда, что у Брендона или у Ская руки из нужного места, все же имелась.

Каморка оказалась небольшим коридорчиком, заваленным всяким хламом типа запасных деталей, мешков с провизией и оружия. Выхватив себе буханку хлеба, закинула ее в рюкзак и пошла дальше.

В небольшом закуточке находился туалет, а по левую сторону — камера с довольно неплохими решетками. Прутья аж в мое запястье — даже не хочу думать для кого.

Где же спрятаться?

Мой план был донельзя глупым, но ничего получше придумать не удалось.

Сколько продлится полет неизвестно, а туалет место проходное, поэтому я нашла кучу мешков побольше, переложила часть и зарылась под ним. К счастью, освещение в коридорчике скорее паршивое, но к несчастью проверить не торчит ли у меня что-нибудь на всеобщее обозрение возможности не предвиделось. Я лишь понадеялась, что Тимми приличный мальчик и не будет уточнять у Лейлы подробности ее передвижений после якобы похода в туалет.

Вскоре двигатель заревел и корабль покачнулся. Меня притянуло к полу — что, впрочем, никак не отразилось на моем и так полулежачим положении.

Волей судеб и закона подлости, что похоже в любом мире одинаков, у меня зачесалась левая ляжка чуть повыше колена. А над этим местом лежала особо неустойчивая коробочка с чем-то сладким. Эх, еще и слюнки потекли — столько вкусного вокруг и все соблазнительно пахнет, а я ведь даже не позавтракала.

Вот так и страдала я, стараясь не сдвинуться ни на сантиметр, и какое-то время мне это успешно удавалось.

Но вдруг дверь в каморку открылась. Едва не выдав себя, я застыла. Главное, не двигаться. Даже если у меня что-то и торчит, так все равно только хуже сделаю. А буду тише воды, ниже травы — может пронесет.

Зашла в коридорчик Стелла. Она изящной походкой продефилировала до туалета и закрыла за собой дверь. Я выдохнула, но не расслабилась.

Через несколько минут девушка вышла, но к моему горькому разочарованию остановилась как раз возле коробки со сладостями. Тихонько хмыкнув, она порылась и судя по громкому, довольному хрусту откопала что-то вкусное.

Дверь за феей закрылась. Вот уж теперь я точно могла расслабиться.

Но не тут-то было: коробка покачнулась и упала на пол. Печенье с треском рассыпалось, а мое левое колено осталось неприкрытым. Совсем.

Если не приглядываться, то может и ничего критичного, но рядом на пол суициднулось печенье, которое как не крути привлечет внимание.

Я прислушалась. Никто до сих пор не прибежал, значит скорее всего не услышали. Чай, печеньки не камни и не железки. Полежав еще какое-то время, поняла, что нервничаю из-за нескольких сантиметров открытой кожи. Страстькак нервничаю, аж живот скрутило. Прикинула, да решила как-то сдвинуться малость.

Легонечко ножку вниз и чуть вправо.

«Отлично», — подумала я и почувствовала, что что-то все-таки сползает. Резко дернула рукой и схватила мешочек с какой-то крупой. Попыталась вернуть на законное место — но задела другой, и тот тоже поехал. Катастрофа разворачивалась всего пару мгновений и закончилась на этот раз грохотом.

Дверь тут же распахнулась — на пороге стоял Брендон, лицо которого в тот же миг вытянулось. Он выхватил какое-то металлическое устройство. С тонким «вжик» оно активировалось — а в мою несчастную головушку уже упирался зеленый полупрозрачный меч. Хорошо, хоть не лишилась этой самой головушки.

* * *

В темницах стояла тишина, прерываемая лишь редким дыханием монстров из соседних камер. Грязный свет мелькал в конце коридора и почти не доходил до узников. А последний прием пищи был так давно, что у Уайт желудок даже не бурчал — он просто прилип куда-то к спине, отзываясь ноющей болью. Губы пересохли, но у феи уже не было сил их облизывать. Казалось, что это место вытягивает если не магию, то душу, все силы которой девушка направила на поддержание иллюзии. Да, глупо отдавать крупицы магии сейчас в темноте, но она боялась, что если отменит заклинание, просто не сможет снова его наложить.

— Ты ведь из Алфеи? — голос у Авалона был трескучим, будто горло за время плена высохло и потрескалось.

— Разве вы не видели меня на занятиях?

Мужчина горько рассмеялся.

— Я похож на человека, который сидит в мягком преподавательском кресле и пьет горячий кофе в столовой? Я в плену уже… — он осекся. И с тяжелым вздохом продолжил: — Я давно потерял счет времени.

— Я не понимаю. Почему директриса Фарагонда?..

— Да потому что не принято в нашем обществе проверять друг друга, и как выяснилось зря! — не выдержал он, бессильно задыхаясь после недолгой тирады.

Он раздраженно дернулся к волосам, но из-за цепей смог сдвинуть руки едва ли на несколько сантиметров.

— Почеши мне, пожалуйста, затылок. А то я с ума сойду.

Уайт вытаращилась на профессора.

— Дорогая, давай без лишних стеснений. Прошу.

Девушка неловко встала на колени и протянула руку к темному силуэту. Ситуация для нее была не только смущающей — в таком мраке недолго и в глаз зарядить своему вроде как преподавателю. Она брезгливо сморщилась, когда коснулась покрытых слоем жира волос. Видимо, он здесь и правда очень давно.

— Понимаешь, в магическом высшем обществе не проверяют ауры друг друга. Считается, что таким образом, маг или фея выказывает уважение другому.

— Вроде как не сомневается, что мага нельзя одолеть и прислать вместо него куклу?

— Да, именно. Конечно, способов обдурить невероятно много, но этикет у некоторых превыше даже собственной безопасности.

Они на какое-то время замолчали. Уайт собиралась с мыслями. Если настоящий Авалон здесь — в чем она тоже не была уверена — значит, с Аней сейчас кто-то другой. Тот, кто служит Даркару.

О нем Уайт знала немного. К своему стыду — практически ничего. Она никогда не интересовалась злодеями, лишь осеняла себя защитным жестом и вспоминала Великого Дракона каждый раз, когда слышала о том, что они все мертвы или гниют в тюрьме.

— А как вы сюда попали?

Мужчина скрипнул зубами так громко, что фея вздрогнула. Ему бы поучиться у лже-Авалона, тот хоть Уайт и не нравился, но производил более приятное впечатление.

— Во время телепортации в Алфею меня перехватил Даркар и его крылатый помощник. Зачем не знаю, подозреваю, что из-за хранительницы огня дракона. Собственно для ее обучения меня и пригласили, — ответил он. И после недолгой паузы добавил: — Или феи Любви.

Он повернулся к Уайт. И ей даже показалось, что его глаза странно блеснули в темноте.

— Ты ведь не она, верно?

Девушка молчала. А точно ли это настоящий Авалон? С другой стороны, не зря же Аня делилась подозрениями? Да даже если настоящий, кто сказал, что ему можно доверять?

— Я чувствую твою иллюзию.

— Почему же тогда Даркар не понял?

Передернула плечами. Она не была сильна во лжи. Совсем не была. Каждое вранье сопровождалось легким подташниванием, головокружением и дрожью в коленках. А если требовалось действовать быстро — то заиканием, ступором и порой даже неуклюжим падением.

— Видишь ли, иллюзия — коварное колдовство. Если не знать, что она есть, то увидеть ее практически невозможно. Единственный способ помимо специальных заклинаний — магическая атака. Иллюзии очень часто не восприимчивы к атакующим заклинаниям, они, наоборот, поглощают их.

— Я не совсем понимаю, профессор.

— Что будет, если тебя поджечь? — нетерпеливо спросил Авалон. — Сгоришь ведь, да? А иллюзия тебя — нет. То-то и оно, смекаешь?

Уайт кивнула.

— А я по привычке проверяю. Так что твоя мазня на лбу для меня словно мишень.

— Вы же не выдадите меня?

— Нет, но будь осторожна, — как-то благосклонно ответил он, словно не сидел в прогнившей камере с кандалами на шее, ногах и руках. — Как ты сюда попала?

— Фея Любви моя подруга. Я подумала, что у нее проблемы с одними ведьмами и…

— И решила помочь? Не зря говорят, что благими намерениями…

— Я бы сделала это снова, даже зная, что меня ждет.

Авалон лишь посмеялся. Хрипло и тихо, но настолько надменно, что Уайт залилась краской. Но не от смущения, а от злости. Ее с детства сложно было разозлить, на что матушка всегда сетовала — ведь ведьмы берут силы от негативных чувств. Но то ли в логове Даркара действительно правила лишь тьма, то ли профессор и впрямь настолько невыносим.

— Ты мне вот, что скажи: неужели никто не догадался? Неужели спутали мою белоснежную ауру с тринадцатью золотыми прожилками и чудовище тьмы?

— Моя подруга заподозрила что-то неладное.

— Всего одна ученица? — с ужасом спросил мужчина. — И чему только учат нынешнюю молодежь? Да я в ваше время у каждого преподавателя ауру просматривал. Особенно после праздников.

Уайт пожала плечами. Она была уверена, что даже сейчас не отличила бы настоящего профессора от поддельного. Да и кто мог предположить, что великого архимага, магистра и прочее бла-бла-бла схватили в плен? Так что пускай ерничает сколько угодно, а сам не меньше накосячил. Уайт тихонько хмыкнула. От Ани набралась.

Авалон страдальчески вздохнул.

— Напомни поставить твоей подруге хорошую отметку на экзамене.

* * *

— Да-да, мы знаем ее. Это наша однокурсница Аня, — отмахнулась Стелла.

Парни несомненно молодцы. Увидали девицу-зайца, схватили под белы рученьки и вынесли к остальным на суд под мои крики, что я так-то студентка Алфеи, а не коварная ведьма.

— Прошу тогда простить, — чуть наклонив голову, извинился Брендон.

Простить-то я прощу, а моя гордость пострадала — по сравнению с этой накачанной махиной я едва ли могла хоть что-нибудь сделать. Ну разве что между ног как следует зарядила. Но стоит отдать должное — специалист с тихим вздохом сморщился, но не отпустил.

— Будем считать, что тест на охрану королевской особы вы сдали.

Скай как-то странно скривился, но на то он и Скай.

— Ань, а разве Фарагонда не сказала тебе остаться? — спросила Лейла.

— Да-да, я тоже что-то такое помню. И что?

Девочки осуждали и, к сожалению, не молча. Как это так, я взяла и зайцем на корабль забралась, еще и без одобрения высшего руководства. И даже приводили аргументы, почему мне не стоило покидать школу — отчего стало тошно. Девицы в этот раз правы. Но я тоже не просто так решилась подставить свою шкуру.

— Вот вы зачем туда летите?

— Узнать побольше о злодее, конечно же, — как само собой разумеющееся ответила Стелла.

— И спасти оставшихся пикси, — добавила Лейла.

— Во-о-от, а я за Уайт.

Фей мои объяснения не устроили.

— Ты без магии.

— Строго говоря, там и мы вряд ли сможем колдовать. Вспомните прошлую вылазку. При такой концентрации темной энергии светлая просто не выдерживает и растворяется.

Да уж, определенно Лейла мой фаворит в этом серпентарии.

— Зато я в походы часто ходила.

Ага, в магнит за колбасой и пельмешками по акции, но кому важны такие незначительные подробности? Впрочем, темненькую мои слова скорее заинтересовали.

— Да и давайте начистоту: назад вы уже не полетите. Так что предлагаю смириться с неизбежным.

— Не полетим, — подал голос блондинчик. — Но на корабле с Тимми оставим.

— Какого черта это ты решаешь, а?

— С того, что здесь главный!

— Одну минуточку… — начала Стелла. — Это вообще наша миссия.

Я мрачно покосилась то на фей, то на Ская. Благо Тимми с Брендоном благоразумно молчали. Первый не отвлекался от штурвала, второй — с выражением «не хватает пива и чипсов» с аппетитным хрустом жевал какие-то маленькие карамельки.

Я села поближе к рулевому. Что-то подсказывало, что он в этом подростковом царстве является центром здравого смысла.

— Долго еще лететь? — тихонько спросила я.

— Около пятнадцати минут.

Я кивнула. Здорово.

— Дайте мне просто какое-нибудь оружие и все.

Скай прожег меня взглядом ослепительно голубых глаз. Увы, но блондинчики совсем не в моем вкусе.

Разбирались ребята громко и яростно, совершенно игнорируя мое существование. Но ближе к подлету внезапно осознали, что несмотря на ожесточенные выяснения, мнение по поводу моей скромной персоны у всех одинаково.

Корабль залетел в пещеру. Тимми включил фары, а я обомлела. Привстала, напряженно вглядываясь в полумрак.

Пещера оказалась бездонной. Может быть, это норма в их странном измерении? Или это проход в иной мир? Не может же быть так, что один маленький лаз открывает огромные просторы, изрезанные подземными реками?

Под кораблем простирался какой-то город. Судя по голубоватому оттенку зданий — из камня. На особо крупной площади собралось темное пятно — возможно жители? Люди? Другие твари?

Пожалуй, всезнающей Текны здесь не хватало.

— Ты не знаешь, кто там живет?

Тимми краем глаза взглянул на экран и выдал:

— Нижний мир населяют троги. Это человекоподобный народ. Ему свойственна монархия… и матриархат.

Парень нажал еще какую-то кнопку и на экране высветилось несколько изображений трогов. Это были высокие тощие люди с огромными глазами. Я бы даже назвала рыбьими — уж больно торчали они в разные стороны. Они имели кожу с нездоровым желто-зеленым оттенком и сросшиеся пальцы на ладонях.

Интересно, пошли ли от них современные люди? Или наоборот?

Вскоре вдалеке начал проступать силуэт огромного дворца. Причем вопреки законам физики — как хорошо, что я имела о них весьма посредственные представления — он висел в воздухе и держался лишь на тоненьком по сравнению с этой махиной сталактите.

Наша остановочка? Несомненно, хотя по мне лучше бы мы зашли к трогам на чай. Хотя… Кто их знает? Может они человечинкой закусывают?

Специалисты с феями покинули корабль вскоре после посадки. Меня, естественно, не выпустили. А патлатый даже пообещал принести антимагические наручники и запереть в камере, если я буду перечить. Я тактично промолчала, но про себя подумала, что он у меня еще попляшет. Герой чертов.

Тимми остался ждать на корабле, отключив все по возможности, чтобы сэкономить энергию. По его словам, здесь ее что-то высасывало и довольно успешно. Я сидела и маялась от скуки. Успела даже сгрызть целую пачку шоколадного печенья, которое, увы, не смогло конкурировать с родненьким Юбилейным.

Прождав полчасика для приличия, я села поближе к специалисту и с чистой совести — или не очень — принялась клянчить:

— А на улице наверняка интересно и тепло. И не душно, как здесь.

Тимми нахмурился. Посмотрел на меня как на дурочку и снова отвернулся к панели управления. Хотя справедливости ради, на ней не было ничего интересного. Даже радар — и тот со звуковым сопровождением, и если что, загремит об опасности на весь корабль.

— Открой дверь на минуточку, будь другом.

— Нет, Аня, мне приказано тебя не выпускать. Там опасно.

— Тимми, я очень ценю твое беспокойство и оцениваю риски. Но и ты меня пойми: я взрослый человек и самостоятельно принимаю решения, даже глупые. Открой дверь.

Парень нахмурился, и в конце концов сдался под моим решительно упрямым взглядом. Он достал из небольшого отсека под рулём небольшого жучка и какую-то странную плашку, изрезанную мелкими линиями.

— Хотя бы возьми мой пистолет, карту и маячок.

— Хорошо, цепляй.

Жучок вцепился мне в область холки и довольно-таки сильно куснул. Я тихо ойкнула и с подозрением посмотрела на специалиста. Если это не маячок, а какая-нибудь усыпляющая дрянь, то за себя не ручаюсь.

Но Тимми лишь неловко улыбнулся и протянул свой пистолет. Он был небольшим и округлым. Если бы я не догадывалась смутно на остатках кривенького английского курса, что значит надпись «маде ин Магикс», подумала бы, что держу в руках реквизит какой-нибудь космооперы.

— Прицеливаешься так, чтобы мушка объединилась с вот этим отверстием. Этот курок отвечает за пули, а этот — за крюк. Только цепляйся им хорошо, а то упадешь.

Честно говоря, в моей душе закрались сомнения, когда я увидела тоненькую веревку и небольшой крюк. И чем же он поможет? Хотя может супермагический материал способен выдержать супермассу?

— А чтобы активировать карту, положи на ладонь и нажми сюда.

В воздухе над плашкой появилась полупрозрачная модель злодейского логова.

— Мы отсканировали дворец в прошлую вылазку со всех сторон. Смотри, таким движением приближаешь изображение, а таким — отдаляешь. Ещё обрати внимание, что могли быть изменения, плюс карта не совсем точная.

— Так точно, капитан.

Пока парень не передумал, я спустилась с корабля и побежала.

Логово злодея как по законам жанра было холодным, сырым и дико вонючим. Я взяла факел со стены и пошла по коридорам. Моя логика была проста как день: пленников чаще всего держат на нижних этажах, коих на карте было предостаточно.

Тщательно запоминая дорогу — оставаться здесь на пмж в планы не входило — я старалась выбирать такие коридоры, чтобы постепенно спускаться вниз. Однако несмотря на довольно-таки несложную навигацию в пространстве — и это с моим-то топографическим кретинизмом даже при наличии карты — удивляло больше другое. Почему здесь нет ни одного стражника? Ни одной тваринки, что с радостным визгом побежит за мной, мечтая как следует укусить за задницу?

Где-то вдалеке раздался взрыв. Я замерла. Дворец как карточный домик рассыпаться не спешил. Неужели это бравая команда нашумела? И, быть может, они притянули за собой всех монстров в округе? В любом случае, мне любой вариант на руку.

Я медленно спускалась все ниже и ниже, потеряв счет времени. И наконец-то спустилась по последней лестнице. Огонь факела задрожал, а я вздрогнула от обилия красных глаз в полумраке. Голодных злых глаз, которых от меня отделяла лишь решетка.

— Уайт! — крикнула я.

Темниц было так много, и во всех сидели страшнючие монстры, от одного рыка которых немели ладони. Надеюсь, они будут оставаться в своих клетках и впредь.

— Аня? Я здесь!

Я побежала на голос. Монстры оживились и зарычали. Парочка даже прыгнула на решетки, но с диким воем отскочила. Впрочем, это не помешало моему многострадальному сердцу ухнуть вниз и замереть от страха.

Уайт стояла у решетки последней камеры. Она была бледной, с темными кругами под глазами. Пересохшие губы шептали мое имя, а будто невидящий взгляд скользил по сторонам.

— Я здесь, прямо перед тобой.

— Я не вижу тебя. Только решетку, — задрожала девушка. — Это точно ты? Или надо мной издевается Даркар?

Я вздрогнула, услышав знакомое имя.

— Точно. Ты в порядке?

Уайт зажмурилась.

— Да. Но я не понимаю, почему тебя не вижу.

— Раньше такого не было?

— Нет.

Я задумалась. И мысли мои были далеки от позитивных. Этот черт знает, что кто-то проник в его дворец. Возможно, между нами помимо решетки какой-нибудь щит.

Я посмотрела на прутья. Мне казалось, они на грани материального и магии: вроде бы черные, толстые и блестят как металл, но контуры покрыты мелкой танцующей рябью.

— Не трогай, — словно прочитала мои мысли Уайт. — Будет очень больно.

— Как тебя освободить?

— Трикс открывали дверь магией. Я не знаю, почему они здесь способны колдовать. Возможно, потому что ведьмы или Даркар дал им какой-то артефакт.

Я напряженно размышляла. Мне нужен накопитель, наверняка в этом мире он есть. В конце концов в романах же есть! А чем они хуже мультика? Вот только сейчас при мне ничего нет.

— Каким заклинанием?

— Не услышала.

Возможно, подойдет самое обыкновенное?

— Отойди от двери. — Услышав шуршание ботинок, я прошептала: — Откройся!

Ничего не произошло. Я повторила несколько раз, пытаясь то так, то эдак представить как вкладываю магию в свое желание. Но если в Алфее я чувствовала хоть что-нибудь, то здесь абсолютно ничего.

— Ань, ты не откроешь. Уходи скорее.

Я тихо зарычала. Знаю, что не открою, но… Жучок на шее противно запищал и сжал кожу чуть сильнее. Кажется, мне так непрозрачно намекают, что пора бы вернуться.

Уайт будто бы поняла.

— Беги.

Я сомневалась, хоть и понимала, что конкретно сейчас ничем не помогу подруге. Гораздо больше пользы будет, если я вернусь живой и займусь поиском способа спасти Уайт.

— Я вернусь, не сомневайся.

Уайт улыбнулась.

Я посмотрела на нее в последний раз — сама не знаю зачем — и побежала назад. Мне вслед раздался крик Уайт — что-то про Авалона.

— Я догадалась! — ответила я и понеслась дальше.

Дорога запомнилась на удивление хорошо. Словно вереница черных коридоров выжглась рисунком в моей памяти так, что никакая карта не нужна.

Поворот за поворотом. Слизь под ногами, и ужасающий шум за спиной — мне казалось, за мной гнались. Но я надеялась, что это лишь игра воображения. Мне везло все это время, разве могло не повезти сейчас, в последние минуты?

Как выяснилось, могло.

Под ногой хлюпнула грязь, и я с визгом полетела вверх тормашками.

Как же больно… Еще и колено онемело и…

Рык.

Я подняла голову и замерла. Легкие сжались. Прямо перед моим лицом застыла морда чудовища. Вонючая, в какой-то мерзкой слизи, покрытая блестящим панцирем. Тяжелое дыхание ударило в лицо, отчего защипало глаза. Усики на макушке чудовища вились змеями в разные стороны.

Я не знала, что делать.

Ноги у существа состояли из толстых коротких мышц, которые ежесекундно перекатывались и дергались. Есть ли шанс, что я удеру? Никакого. Даже встать не успею.

Монстр рвано вздохнул, сделав шаг ко мне, и внезапно напрягся. Усы вздрогнули, и с воем он бросился прочь.

Подождав несколько мгновений, я понеслась дальше по коридорам. Думать о причинах странного поведения чудовища времени не было.

* * *

Я сидела в кабинете директрисы Фарагонды. Она неотрывно пялилась на меня, видимо пытаясь найти хотя бы намеки на совесть, но безуспешно. Та благополучно ушла в спячку.

— Вы понимаете, что подвергли опасности не только себя, но и все магическое измерение?

Ненавижу подобные походы на ковер и последующее психологическое давление. Ответишь да — станет стыдно, ответишь нет — почувствуешь себя скотиной. Оставишь без ответа — в лучшем случае засосет под ложечкой, в худшем — вопрос будут задавать снова и снова. Пошлешь в пешее эротическое — грянут проблемы с руководством. А они что в Африке, что в Магиксе одинаково плохо влияют на жизнь.

Фарагонда вздохнула, почесав переносицу. Под ложечкой засосало.

— Ваши заклинания сработали на монстров?

— Не пробовала, там совсем не было магии. А что?

— Видите ли, Аня. В предпоследней главе фолианта Любви сказано, что истинную пару можно найти одним лишь способом: попробовать заколдовать. Если выбор сделан верно, ваша магия не сработает, так же как заклинания вашего истинного. Вы просто не сможете напасть друг на друга. С помощью магии, разумеется.

Я мысленно выругалась. Конечно, такую важную информацию нужно поместить именно в конец, чтобы читатель помер раньше. Хотя вообще я наивно полагала, что мой знак на лбу загорится аки новогодняя елка или на крайний случай цвет поменяет. Зачем-то он у меня есть? Да и у девиц на картине знак был серебряным, а не бордовым.

— Ладно, — вдруг согласилась Фарагонда. — Раз вы хотите участвовать в происходящем, то в следующую экспедицию отправитесь с Винкс. Но, надеюсь, на этот раз вы выясните является ли вашим злодеем Даркар.

Да, доклад тройки из Винкс подтвердил и мои догадки, и директрисы.

— К слову о Даркаре. Вы можете рассказать о нем?

— Обратитесь в библиотеку с этим вопросом.

Как будто пары абзацев про него это так много!

Она встала и повернулась ко мне местом, которым вообще-то не слишком вежливо поворачиваться. Но прозрачный намек был мною понят — из кабинета я удалилась.

* * *

Темный лорд сидел на своем троне, вальяжно закинув одну костлявую ногу на другую. Он перебирал когтистыми пальцами в воздухе, белые острые клыки блестели в грязном свете факелов.

Подле его ног лежала полупризрачная тварь. Из ее спины торчал ряд острых пожелтевших шипов, возле лап клубился удушающий дым. А с вонючей пасти капала едкая слюна, от прикосновения которой каменная плитка начинала темнеть.

В зал вошли ведьмы. Они с опаской посмотрели на повелителя, пытаясь понять насколько он зол.

— Проходите.

— Лорд Даркар, — вставая на колени, процедила Айси. — Прошу простить нас. Мы не успели прибыть и защитить вас.

Мужчина засмеялся.

— Защитить? Вы? Меня? Глупые девицы. Я впустил фей специально и получил все, что хотел. Даже больше.

Он махнул рукой и в воздухе появилась картинка.

Подземелье, камера с двумя заключенными — наивной девушкой и самонадеянным паладином. Последний очередной раз потерял сознание — видимо придется пересмотреть его рацион. А девушка встрепенулась, услышав шаги в коридоре.

— Уайт!

— Аня? Я здесь, — подскочила фея и подбежала к решетке.

Незваной гостьей оказалась девушка с короткими бордово-красными волосами. Как и другие юные волшебницы, она была практически без магии — можно было даже не ставить защитный барьер на замок — но разве монстры Даркара не смогли бы уловить необычный пряный запах ее ауры?

— Я нашел не только хранительницу огня Дракона, но и настоящую фею Любви.

Глава 11

Скрепя сердце я вышла во двор Алфеи. Где-то тут гуляла Флора, которой я должна была показать сферы положительной энергии. Моя гордость все так же страдала вместе со мной в процессе изучения магии.

На улице почти никого не было, поэтому я быстро нашла рыжую макушку, а вместе с ней и нужную мне фею. Флора сидела на бортике фонтана и беспокойно качала ногой. Блум ходила туда-сюда, сжав несчастный телефон до побелевших костяшек.

— Это я мало внимания уделяю? А ты сам-то где пропадал, а?!

Я вопросительно посмотрела на Флору. Та лишь грустно вздохнула и похлопала по бортику рядом с собой. Здравствуй, цистит называется? Благодарю, как-нибудь в следующий раз.

Вдруг Блум остановилась, едва не задохнувшись от возмущения. Ее щеки побагровели.

— Ты подозреваешь, что я и профессор Авалон?.. Да как ты можешь обвинять уважаемого мага? Еще и после Диаспро?! — голос девушки взлетел на парочку октав. — Это все, что ты можешь сказать? Ну и хорошо! Хо-ро-шо!

Она яростно захлопнула телефон-раскладушку, показала ему язык, рыкнула и в конце концов швырнула несчастный гаджет на землю.

— Я хочу побыть одна!

«Ой, да мы не против», — только и успела подумать я, как Блум уже бежала ко входу в школу. Там она поскользнулась и с громким истеричным «Со мной все в порядке!» хлопнула дверью.

Я подняла телефон. Позволила себе небольшую наглость и приоткрыла треснутую крышку. Ух, вот это фея! Даже стекло разбила. Могу только посочувствовать всему, что сейчас встретиться на ее пути. На экране загорелось сообщение от Ская.

— Они в последнее время часто ругаются. Блум все свободное время проводит с профессором, — пояснила Флора.

— Думаю, тогда ей стоило бы поговорить со Скаем. Слухи по Алфее ходят не слишком хорошие.

— Я говорила. Но Блум считает, что Скай должен просто ждать. Он даже не знает, что происходит на индивидуальных занятиях.

Хм, Скай может тоже не прав в данной ситуации — увы, я не слышала, что и как он говорил Блум — но почему нельзя просто сесть и поговорить?

— Обиделась может на что-то?

Флора пожала плечами.

Подростковые страсти… Эх, не была бы я такая старая, посплетничала бы вдоволь. Сейчас такое поведение кажется глупым. Но я помню, как сама страдала полным отсутствием логики и здравого смысла в их возрасте. Даже как-то неловко вспоминать… В памяти всплыл небольшой дневник, который я вела с шестого по десятый класс: странички с фотографиями ненаглядного одноклассника, кривые сердечки, нарисованные цветными ручками (теми самыми, с фруктовыми запахами), стихи, любовно выписанные из разных сборников. Даже прядь волос где-то была, и я промолчу как именно ее заграбастала. Ох, как стыдно.

— Ладно, давай к делу.

Я выставила вперед руки ладонями вверх. Закрыла глаза и сосредоточилась. В этот раз магия пошла куда охотнее — я уже начала понимать, как с ней обращаться. Даже не нужно вспоминать что-то приятное, достаточно представить как от рук исходит тепло и свет. Магия, как кот, ласку любит.

Сфера размером с небольшой арбуз вспыхнула на моих руках. Я приоткрыла глаза — смотреть больно, но до чего же радуется душа.

— Это превосходно! — похвалила Флора. — Ты усердно занимаешься. А попробуй теперь разделить ее надвое.

Я нахмурилась. Свет дрогнул.

Спокойнее, Аня. Главное позитив, так? Для простоты я снова закрыла глаза, сосредоточилась и представила, как шар медленно расходится на два поменьше. Руки развела подальше и подумала о том, что чувствую тепло будто бы ничего не поменялось. По спине прошли мурашки. Тепло медленно сходило на нет. Пальцы словно ударило током.

Да чтоб его! В тот же миг сферы потухли.

— Ничего страшного, просто потренируйся, пока они не станут устойчивыми. Потом три, четыре и так далее. Попробуй управлять ими. Только осторожно, а то взорвешь еще что-нибудь.

Я угукнула себе под нос. Сколько же это времени займет? День? Месяц? В моем распоряжении есть столько времени? Что-то подсказывало, что кукиш, причем без масла.

Впрочем, учитывая вредность старухи, времяпровождение с Флорой было наиболее полезно. Перерыв после вылазки всю доступную литературу о Даркаре, я отправилась к Фарагонде с требованием дать доступ в закрытую секцию, на что получила отказ. В виновность Авалона она не верила, как и в мою встречу с Уайт. Мол, Даркар очень коварный мужик и мог меня одурачить. Конечно, мог, но потрясти местного Аполлона можно было. Для профилактики, как минимум.

Со звонком мы поплелись на урок по самообороне — в нашем случае самобичеванию — от Гризельды. Ученицы судя по кислым моськам не отошли от предыдущего занятия — чай гордость и юношеский максимализм все еще играет. Гризельда с убийственным спокойствием разделила всех на пары и дала задание атаковать друг друга.

Мне досталась фея Смеха. Она с какой-то настороженностью косилась на меня, видимо припоминания мой гадкий характер.

«Что ж, — щелкая пальцами, подумала я. — Сейчас испытаем сферы в деле».

Я не питала иллюзий — мое единственное и то не отработанное заклинание не поможет победить. Но лишняя тренировка — еще и в стрессовых условиях — будет полезной.

— Трансформация, — прошептала я.

Уж что-то, а эту гадость я отрабатывала последние дни часами. Секундная вспышка, и я на каблуках — уже даже не шибко шатаясь. Да и как выяснилось, крыльями удобно восстанавливать равновесие — правда, это скорее всего смотрится комично, но плевать. Комичнее этой вселенной все равно ничего не будет.

Фея Смеха тоже превратилась. По правилам мы могли атаковать любым заклинанием из наших арсеналов. Главное, не прибить ненароком противницу — а то феи товар штучный.

Как я и боялась, девушка пустила в меня какое-то белое облачко, издающее наркоманские смешки. Пришлось роняя тапки убегать — а то сидеть в три погибели и захлебываться хохотом такая себе перспектива.

Быстро сосредоточиться не выходило — сфера только-только собиралась на кончиках пальцев, как в меня снова летела смеющаяся гадость.

— Анна! У нас урок самообороны, а не кордебалета!

Я отвлеклась на Гризельду и упала. Громко и больно, проехавший бедром по земле. Черт. Противница подождала пока я поднимусь и после коротко кивка продолжила атаку.

Ближе к концу — когда я уже пару раз попала под атаку смешинки — смогла создать сферу. Меньше чем обычно, но зато яркую. И даже отправила ее в полет, правда летела она медленно, подрагивая, постепенно опускаясь все ниже и ниже, но феечка мне подыграла и подставила левую коленку под удар. И как показала горькая практика, несчастная сфера может только остро кольнуть — противница лишь коротко ойкнула и потерла чуть покрасневшую кожу.

— С первой атакой!

— Ага, спасибо, — с натянутой улыбкой ответила я.

Она, конечно, тоже не шибко искусна в бою, но кого это волнует, когда у тебя на носу очередной апокалипсис и подруга в плену.

По законам подростковой любви после занятия Блум повисла на Флоре со слезами на глазах и воплями, какая она дура. Рыжая, если кто не понял. Фея осознала, как ее ненаглядному тяжело, а ей без него еще хуже. И что вообще раз у них любовь до гроба, то хорошо бы объясниться.

Частично я была согласна. Поговорить определенно стоит, а вот меня тащить — нет.

Но хитрая феечка природы — и даром, что вроде как стеснительная тихоня — всеми правдами и неправдами прицепилась ко мне хуже банного листа. И по дороге в Красный Фонтан потренируемся, и полет отработаем и вообще щиту простенькому научит. Моя душа, конечно, отличалась стойкостью к разного рода соблазнам, но перед этими не устояла.

Хотя если честно мне кажется, что Флоре директриса дала задание с глаз меня не спускать. А то опять учужу что-нибудь и ищи меня непонятно где.

К нашей компании присоединилась и Текна с навороченной железкой, которая предназначалась Тимми. Мне, конечно, такой подарок не особо понравился бы, но отрицать, что здесь присутствует толика особой романтики, я не стала.

Девушки решили идти пешком, я скрипя зубами согласилась. Хотя вопросы к прекрасным крылатым добавились — все же через лес топать как-то странно. Еще и не вдоль дороги, а напрямую — через самую чащу. Понятно дело, что они бегают к специалистам по-тихому, но я, если что случится, без тропинки потеряюсь.

Первую половину пришлось слушать воодушевленную внезапным прозрением Блум. Она поняла, что профессор Авалон действительно невероятно красивый и галантный мужчина (мы точно идем именно к Скаю?) и что будь на ее месте другая девчонка — влюбленности не избежать. Но она ни-ни — мы конечно же поверили и покивали. А еще бедненький специалист чувствует вину за какую-то Диаспро и поэтому переживает, что Блум поступит так же.

Путем нескольких вопросов было выяснено, что Скай реально самый настоящий принц, более того в прошлом помолвленный. О чем совершенно случайно забыл упомянуть, когда начинал отношения с феей. Расстраивать своими выводами Блум я не стала. Без меня разберутся.

Уже ближе к школе мы стали обсуждать виды щитов и способы их постановки. Как и в любом фэнтези про магов, щиты могли быть против заклинаний и физических воздействий.

Для меня они оба оказались сложными и непонятными, но на ус мотала. Мысленно страдала, давилась, как ежик кактусами, но мотала. Также по дороге мы действительно отработали несколько заклинаний, но все же я чувствовала, что где-то меня малость обманули — на обсуждение Ская мы потратили гораздо больше времени.

В какой-то момент мой взгляд совершенно случайно наткнулся на черное облако, клубящиеся вокруг верхних этажей Красного фонтана. Оно переливалось яркими полосами, будто напичкано молниями. Мое зрение давало сбой, мозги — пока нет.

— А вам не кажется, что на школу кто-то напал?

Девушки оторвались друг от друга и посмотрели туда же, куда я.

— Трикс! — их крик утонул в водовороте блесток и звона колокольчиков.

А уже через мгновение они летели на спасение своих ненаглядных.

Я осталась одна посреди леса. Посмотрела по сторонам, подумала и решила, что вряд ли сама найду дорогу назад. Все же девицы не по тропинке вели — видимо не так часто на свиданки бегали и еще не протоптали.

— Трансформация, — несколько обреченно (аж самой себя жалко стало) пробормотала я и, превратившись, взмыла в воздух.

Я едва летела. Все тело подрагивало от напряжения — и даром, что работали только полупрозрачные обрезки за спиной — и казалось, что в любой момент крылья скажут ариведерчи и я камнем рухну вниз. Так себе кончина. По этой же причине я смотрела только вперед — на ближайший балкончик. К счастью, он только приближался. А вот фей я из виду уже упустила.

С горем пополам я добралась до самого нижнего этажа — интересно каким макаром сами студенты попадают в школу, крыльев мальчикам пока еще не придумали — и плюхнулась на открытый балкончик. Бедром задела сушилку, и чьи-то красные трусы упали вниз, золотая звездочка с надписью «Мачо» блеснула, увы, в последний раз.

Мамочки, а вот за такое и правда стыдно!

Не до конца отдышавшись, я героически поднялась и поплелась к выходу из комнаты. Нужно спешить.

А зачем?

Я остановилась. Если напали Трикс — а на минуточку эти ведьмочки прошлый раз пришли не абы с кем, а с драконами — то смогу ли я помочь? Что-то мне подсказывало, что вряд ли. Разве что отвлеку какую-нибудь животинку, а пока она меня сожрет, местные защитнички наверняка что-нибудь придумают.

С другой стороны Трикс бы все же проверить. Ох, чует моя левая пятка, что не кончится это добром. Если хоть одна из этих дамочек окажется «той самой», то можно сразу списывать со счетов весь Магикс. Подход к таким… дело тонкое. Слишком тонкое для моей — уж что таить — прямолинейной натуры.

По огромным испуганным глазам я идентифицировала первокурсников. Бедолаги носились по коридорам в поисках то оружия, то склада, то командного центра, то своего преподавателя. Они даже на меня не обратили внимание. Видимо, я не такая ведьма на вид, как думала.

Интересно, я встречу здесь Грегора? Не то чтобы прям хотелось, но он парень хоть куда и если что прикроет. Даже удивительно, что он связался с Рейганом.

Смирившись с тем, что в лабиринте коридоров не найду даже лестницу, я поймала за шкирку особо мелкого первокурсника. Тот сначала испугался — видимо, что-то ведьмовское все же во мне есть — а как сердце отлегло выложил: в зале посвящения ведьмы Трикс. Причем они заперли некоторые двери — каморку Саладина в том числе. Кроме этого черное облако не только повредило энергетическую систему здания, но и начало генерировать разных монстров.

Хитрые мадамы, с такими точно будет плохо. А интересно, если одна из них все же мой злодей, то две другие пойдут в подарок комплектом или придется от них бегать первое время?

По дороге к залу посвящения я много кого встретила и даже успела парочку раз упасть в объятия неизвестных мне героев — от крепких лобызаний очередного монстрика школа здорово качалась. Даже представить боюсь, что стало бы со мной, если бы я не успела попасть в школу до их появления. В одном из залов мелькнула блестящая макушка Грегора, но он меня не заметил, а я решила не мешать — парнишка был серьезно настроен, судя по огромному автомату странного дизайна на плече.

И наконец-то путем долгих плутаний я поднялась на верхний этаж. Постояла минут пять, чтобы отдышаться. До моих ушей уже доходили пафосные выкрики, грохот и взрывы. Кажется, Красный фонтан опять будут ремонтировать. Эх, жалко старика. Как представлю сколько денег он вбухал, так вздрогну.

В зале во всю гремели феи, ведьмы и специалисты. Я застыла у двери и аккуратно выглянула на несколько секунд. Три злыдни против аж трех фей и шести специалистов, среди которых был и Брендон, и златовласка? Да почему бой еще идет? Одна только Блум местная крутышка.

Я оглядела комнату. В целом, по периметру довольно высокие трибуны. Если подобрать момент и прошмыгнуть, а потом оттуда намагичить сферу… Хотя если начать от входа, то убежать смогу. С другой стороны что помешает одной из них за мной увязаться? А если я по кругу проползу?

Я нахмурилась. Оба плана сомнительные. Не тактик я, ох, не тактик — это мне все шахматы аукаются, что там на авось переставляла фигурки, что тут фантазирую. А сражаются ведьмы будь здоров как хорошо и самое главное — слаженно.

В коридоре загремели ботинки — еще несколько специалистов прибыло на поле боя. Они что-то мне прокричали, отталкивая подальше от стены, и кинулись на ведьм. Я встретилась глазами с Айси, та пустила в мою несчастную головушку приличный кусок льдины.

Я едва успела припасть и все же юркнуть за ближайшую к двери трибуну, как в меня снова полетел лед.

Едва сосулька Айси больно ударила по руке, я снова спряталась. Так, бешеная блонди не по адресу. Кому там свечку в благодарность поставить можно? Очередная льдина попала в мое скромное, но надежное убежище и разбилась в дребезги. Парочка кусочков даже до меня долетела. Я распласталась и потихоньку поползла по полу.

В комнату ворвалось еще несколько специалистов. Не хотелось, конечно, называть их пушечным мясом, но пока что они выполняли именно такую роль. Я чуть выглянула. Ага, Айси куда-то свалила. Обернулась на всякий — пусто. А чем дракон здесь не шутит? И снова посмотрела на поле боя. В полу открылся проход, его защищали две девицы — ведьма, вокруг клубилась тьма и ее длинные русые патлы, и Сторми, по которой бегали мелкие разряды молний. После беглого осмотра пришла мысль, что пожалуй мисс Тьма — которую кажется звали Дарси — из их троицы самая спокойная и адекватная. И самая коварная — по залу расползлись ее копии. Пожалуй, эту дамочку можно оставить на сладкое.

Я создала самую маленькую сферу, какую только могла, и отправила в медленный полет по адресу «спина ведьмы в бордовом». Шарик летел медленно, постоянно дергаясь, но все же летел. И наконец достиг цели. Со звонким «Ой!» девушка дернулась, а я снова спряталась, сделав пометку в голове уже о двух свечках.

Фух! Еще и не попало в меня ничем.

Внезапно прямо передо мной появилась третья ведьма. Она привольно разлеглась в сантиметре от меня и обворожительно улыбнулась:

— От кого прячешься, дорогуша?

Не успела я сказать и слова, как меня сожрала тьма. Холодная и липкая она будто въедалась в кожу и впрыскивала безумно горячий яд. Кажется, я закричала, но не услышала совершенно ничего. Вместе с мраком пришла дьявольски звонкая тишина.

Меня вывалили как кусок мусора на пол. Крылья исчезли. Я едва приподняла голову и увидела, что специалисты точно так же, как я, валялись вокруг несчастного прохода. Флора ползла из дальнего угла, Блум прижимала к груди Ская и, точно обезумев, что-то беззвучно шептала. Под глазам текли дорожки слез. А Текну вообще льдом к стене приклеили в позе Иисуса. Ну и фантазия!

Айси с пафосной улыбкой сжимала серебристый артефакт, покрытый вязью светящихся рун.

— Отличная работа, сестры.

Ведьмы закивали.

— П-п-положите на м-место, — хиленько раздалось в стороне.

Там стоял Тимми с маленьким пистолетом в руках, которые тряслись не хуже чем после знатной попойки. Бледный до смерти, с испуганными глазами он стоял так, словно либо сейчас упадет замертво от страха, либо сиганет в коридор.

Девушки засмеялись. Дарси в миг оказалась за его спиной и прильнула так близко, что я всерьез задумалась о возрастном цензе мультфильма. Тимми сглотнул. Пистолет немного опустился вниз.

— Смерть за левым плечом твоим[1], — проворковала ведьма. — Готов ли ты оглянуться?

Тимми взглянул на Ская, потом на Айси, снова сглотнул и опустил оружие.

— Вот так, мой хороший.

Ведьмы ушли. Мда-а, очередной проигрыш? Не радужно однако, хотя и понятно: закон жанра. Злодеи сначала должны выигрывать, иначе просто неинтересно. Правда, это если моя скромная персона не превратила детский мультик во что-то посерьезнее.

Лед хрустнул. Текна упала на пол, и к ней тут же понесся специалист. Но не успел он и приблизиться, как раздался крик:

— Не подходи! Ты трус, Тимми!

И девушка выбежала из комнаты.

Тимми виду не подал, лишь как-то потерянно посмотрел по сторонам и сгорбился, будто слова девушки припечатали его к полу не хуже небесного свода, что по мифам держит на своих плечах Атлант.

Потихоньку все вставали и оказывали друг другу первую помощь. Постепенно в зал стекались и другие ребята с преподавателями. И какой черт не дал им прийти раньше? Уж не дрессируют ли они молодежь? По итогам нашего небольшого ледового побоища выяснилось, что несколько парней получили переломы, Скай серьезное переохлаждение — но красавчика мигом реанимировала Блум, подышав изо рта не иначе как драконьим пламенем — и небольшие травмы у меня да Флоры. Что там у Текны, кроме истерики, мы так и не узнали. Также судя по редким перешептываниям девушек похитили какой-то Кодекс. Ничего, разузнаю, раз директриса так скупа на информацию.

Когда многие покинули зал, Тимми все также стоял у прохода, рассеяно потирая ладонью рукоять пистолета.

— Текна не хотела… — с жалкой улыбкой начала Блум, но Тимми ее прервал.

Бледные тонкие губы задрожали.

— Не надо, я заслужил.

Я вздрогнула. Это слишком.

— Ты правильно все сделал. Если бы Трикс тебя убили, Текне было бы все равно на тот артефакт.

Вот так — твердо и уверенно. Никаких жалких улыбок, что еще больше ранят Тимми. Этих подростков опьянила сила. Возомнили себя всесильными героями и забыли, что их жизни так же хрупки, как любого жителя Магикса. Но как долго продержатся розовые очки? И разобьются ли они стеклом наружу?

— Но…

— Никаких «но». Она расстроена. В таком состоянии многие люди срываются на окружающих, а потом жалеют. Ты умный парень Тимми, а это поверь гораздо лучше глупой и безрассудной смелости.

Он несмело кивнул.

Я могла бы добавить еще много чего. Например, того, что Текна просто насмотрелась на накачанных вояк подружек и начала завидовать. А Тимми… Не его это, он просто преданный парень с великолепно кипящим котелком. Но думаю, разберутся. Так или иначе.

По приезде в Алфею я понеслась в библиотеку. На тему загадочного Кодекса Барбатея выдала мне увесистую книгу под названием «Сильнейшие артефакты магического измерения». Про нужный мне там ровно два абзаца (и что залимит у местных писак?). В одном написано, что Кодекс разделен на четыре части и спрятан. Где — неизвестно. Впрочем, это автору неизвестно, а мне очень даже — ведь если одна из них в Красном фонтане, логично, что еще две в Облачной башне и Алфее. А четвертая? В еще одной школе, о которой я не знаю?

А во втором и вовсе одно предложение: «Сей артефакт портал в другое измерение, где хранится Реликс — величайшая сила всех миров».

Я признаюсь, запуталась. Вроде бы Великий Дракон создал все сущее, будучи местным аналогом бога, того самого, что на большую букву Б. Еще был такой фрукт как Даркар, с торчащими из… Темный Феникс, короче говоря, и по совместительству противоположность дракону равная ему по силе. Теперь какой-то Реликс. Да они сами понимают, кто тут самый великий и могучий?

Безобразие.

Глава 12

Утро началось с того, что летающая хреновина не шумела. Обычно уже ближе к семи вся их пушистая, не обремененная совестью братия начинала лазать по макушке, незатейливо намекая, что уже пора бы сходить поесть. В этот раз я едва ли проснулась к парам.

На танцах я читала фолиант Любви. Преподавательница попыталась воззвать к справедливости и хоть какой-нибудь учебной дисциплине, но я отмахнулась: дни женские, насморк, больная голова, тошнота, потянутая левая пятка и вообще желание убивать каждого встречного. Очевидно, даже для нее этот список показался настолько внушительным, что меня оставили в покое.

У фей Любви учиться было нечему. Недоделанные психологи изучали влияние душевного состояния на внешность, магию и помыслы. А также как обнаружить своего истинного. Что делать дальше с этой злодейской задницей не сообщалось — помимо энергозатратного Чистого сердца и одноразово полезного обезличивания в арсенале было заклинание праведник, не дающее лгать в течение определенного периода времени, и способность снятия порч, приворотов и другой гадости с ближнего десятком способов. Я удивлялась количеству воды в книге все больше и больше — мой диплом явно сдох от зависти, несмотря на нахождение в параллельной реальности.

Ближе к обеду в общий зал пришли коллеги Уайт из организации по защите летающих хреновин. Как выяснилось, не только меня с утра не встретило их надоедливое, но уже привычное жужжание. Исчезновение зверушек было странным событием, но на фоне надвигающегося звездеца не таким важным.

К раннему вечеру среди фей поднялся шум. Студентки разделились на три лагеря. Первый выл, что летающая живность пропала из школы, причем явно не просто так. Бедная животинка не выживет без пирожных с кухни — теперь понятно куда девается нормальная еда — и вообще феи обязаны их найти и вернуть домой. Вторая группа выла ещё громче — ее представители соскучились по кондитерским изделиям, тишине, покою и, в общем-то, класть хотели на свое предназначение помогать всем и вся. Третья часть девушек хрустела салатом и наблюдала за представлением в режиме реального времени, периодически делая ставки в виде пресных печений.

«Они бы так исчезновение Уайт заметили!» — недовольно думала я, морщась от очередной баталии, в которой отличились мои соседки по блоку. Мне же их выслушивать вечером, когда они соберутся всей змеиной кодлой обсуждать сегодняшнее происшествие.

На занятие Авалона я села чуть ближе, чем раньше. За стратегически важное место у окна пришлось побороться с очередной местной фифочкой из фанбазы профессора. И, к счастью, одного упоминания о превращении в жабу хватило, чтобы решить все неурядицы.

— Доброго дня, дамы, — слегка сиплым голосом поприветствовал Авалон.

На этот раз он разлегся на стуле, приложив чуть бледную ручку на ещё более бледный лоб.

— Сегодня мы напишем тест. — Авалон по-страдальчески сморщился, когда поднялся недовольный гул. — Тише-тише, дамы. Он легкий.

— Так мы и поверили, — недовольно пробурчала Стелла, и несмотря на обаяние Аполлона с ней многие согласились.

На столах перед каждой девушкой появилась стопка листочков. Весьма ощутимая стопка, которая лишний раз доказывала, что Авалону верить никак нельзя.

Девицы притворно громко вздохнули, всхлипнули и принялись за работу. Сам же профессор закрыл глаза и застыл. Лишь вздыхал как-то тяжело, будто нехотя. Довели, феи, да? Особенно рыжие.

Я отложила тест. Вспомнила инструкцию к обезличиванию.

Всмотреться надобно, заглянуть в душу и узреть есть ли в ней свет или тьма там бездонная царит. Открой глаза, фея, открой душу, и пускай ее энергия приоткроет завесу тайны. Руки бы оторвать автору — тот видимо понимал какую дичь написал, раз не указал имя на обложке.

Смотрим. Заглядываем и пытаемся узреть то, что у Авалона скорее всего отсутствует. И я не про совесть, которой, впрочем, тоже нет.

Тихонько щелкнула пальцами — а вдруг сработает? Представила, как Авалон превращается в того монстра, что я видела. Если получится, то и доказывать ничего не придется.

Профессор внезапно широко открыл глаза и громко, совсем не эстетично хрюкнул. Подпрыгнул, неестественно выгнулся и рухнул на пол.

Мгновенно макушки фей дернулись в сторону Аполлона, который успел уже скатиться с небольшого возвышения для преподавателя.

Я озадаченно моргнула. Потом ещё раз. Да не могла я это устроить! Не могла и точка!

Первый вопль издала Блум, его подхватило еще парочка — какое же совпадение! — рыжих девиц. Одна из них выбежала в коридор и понеслась за преподавателями.

Текна и Флора подскочили к мужчине и начали делать искусственное дыхание. На эту наглость сразу же с агрились другие девочки, едва не вцепившись друг другу в волосы за порядок в очереди легально полобызаться с профессором.

Первым явился растрепанный Палладиум. Он едва успел пробормотать вопрос о панике, как увидел столпившихся девиц вокруг Авалона.

— Ему нужен воздух! — расталкивая всех, воскликнул эльф и принялся колдовать вокруг коллеги.

Тут в мою грешную душу запали сомнения. А вдруг все же я?.. А вдруг отправят в места не столь отдаленные? Чую, здесь они еще хуже наших будут.

— Инфекция магического происхождения, — как для себя объявил Палладиум. — Настойка у меня есть. Трава-серебрянка тоже. Постельный режим минимум неделю. — Эльф поднял голову: — Девочки! Помогите мне вынести профессора в его комнату. Я вынужден поддерживать его состояние магией.

Подозрительно похоронная процессия — ну а кто живых вперед ногами выносит? — покинула класс, оставив девушек в звенящей тишине, а мой взгляд случайно упал на тест.

Какое качество для феи самое главное?

Ближе к вечеру Палладиум ждал меня в своей лаборатории. Я по уже привычному алгоритму начистила гору зелени и черенков, нарезала коренья и выдавила сок ягод, чтобы потом сделать настойки. Эльф помогал мне, шинкуя все на соседней доске едва ли не со скоростью света.

По большей части работали мы молча, но было в этой тишине что-то особенно комфортное и домашнее.

— Профессор, а в этом мире существуют накопители магии?

— Да, конечно, — охотно ответил эльф. — Чаще всего в их роли выступают особые кристаллы с шестигранной структурой молекул и магико-слоенной тройной связью.

Я тихонечко прокашлялась. С какой-какой структурой-связью? Что-то не припомню, чтобы Палладиум любил ругаться.

— А их можно было бы использовать в логове Даркара?

— Хм, в теории — да. На практике — бесполезно. Дело в том, Анна, что кристаллы обладают низкой магоемкостью. Чтобы хватило на превращение или сколько-нибудь ощутимую атаку вам придется тащить за собой огромную глыбу. К тому же они невероятно дорогие.

— А если нужно простое заклинание?

— Какого рода?

— Ну скажем, сфера светлой магии или… Стандартное заклинание для открытие замка на двери. Видите ли, в прошлый раз специалистам пришлось использовать взрыв, который привлек уйму тварей.

— Наверное, можно, — эльф нашелся не сразу. Он нахмурил свой прекрасный идеально ровный лоб. — К сожалению, они слишком дорогие. Но мы могли бы вырастить парочку кристаллов прямо в лаборатории в качестве эксперимента. Что скажете?

— Скажу, что я согласна.

Палладиум не понял моего хихиканья — а жаль, в качестве суженого он определенно лучше Даркара или еще какой-нибудь нечисти, что свалится с небес. И это в лучшем случае!

Поиск нужной методики плодов не дал — я все больше убеждалась в бесполезности библиотеки Алфеи. Но надежда умирать не собиралась — у профессора была парочка знакомых со школы, которые возможно поделились бы нужной технологией. Зато моя идея подала эльфу мысль придумать что-нибудь еще, правда что именно хитрюга не сказал. Бьюсь об заклад это что-то на грани запрещенного и профессор просто боится, что я опять пристану как банный лист. Хотя к такой шикарной округлости грех не пристать.

Про Авалона Палладиум попросил не распространяться, но по его словам профессор где-то подхватил очень редкую магическую инфекцию — судя по красным эльфийским щекам она передавалась явно не воздушно-капельным путем — и теперь проваляется в горячке минимум неделю. Короче говоря, компания рыжих фей ему совсем не светила, а в меня вилами тыкать никто не собирается. Осталось только понять: обезличивание не сработало из-за моих кривых рук или из-за того, что Авалон и был моим истинным злодейским дедом. Пока что всей душой уповала на первый вариант.

После занятия я чувствовала себя уставшей, но времени отдыхать не было. Собрав в рюкзак парочку яблок из столовой и воды, я покинула территорию школы.

Практика магии — дело опасное. В моем случае особенно. Просто потому что иногда непослушная энергия срывалась с рук и летела куда ей заблагорассудится. Но это ладно, общие заклинания. На ком тренировать магию фей Любви я не знала. Не вылавливать же особо крикливых студенток и насылать на них обезличивание? Что-то мне подсказывает, что такое даже при всей моей исключительности не одобрят. А Авалон, будь он неладен, свалился со своей непонятной горячкой и спрятался от меня в домике.

Под звонкий хруст яблока сферы передо мной танцевали то вниз, то вверх, то скакали вокруг друг друга. Я хмурилась, пыжилась в попытке изменить форму, количество и траекторию. Что-то давалось чуть легче, что-то чуть сложнее, но в целом прогресс был — иначе я просто удавилась бы. На злосчастную психологию и философию и то тратила меньше времени.

Но это сферы. А вот щиты… Эти поганцы совсем не получались. И тут даже Флора не могла мне помочь — магию природы она использовала интуитивно, а общую проходила вместе со мной. И если сферы были в общем-то простым сгустком радости, то щиты — симбиозом местной латыни, схем и прочей гадости, что так любят использовать в фэнтези романах.

К слову о гадости. В темноте очень хорошо видно белый костюм. Мужской белый костюм, прекрасный обладатель которого крался вдоль берега, наивно полагая, что останется незамеченным.

Я аккуратно привстала, прокляла свою светлую одежду — а феи другую не носят — и последовала за Авалоном следом.

Мужик то ли воскрес, то ли нагло врал. Припадочные больные в припрыжку по кустам не бегают. Особенно так быстро, что я пускай не спортивная, но в меру здоровая, не успевала.

В какой-то момент Авалон остановился и посмотрел по сторонам — я едва успела сигануть за ближайшие пни. Он хмыкнул, но вдруг раздался треск, к нему присоединились тонюсенькие женские голоса. Я чуть приподнялась и поняла, что Авалона-то след простыл! Лживый разбойник!

Виновницами моей неудачной охоты на симпатичного и неженатого оказались Винкс. Всем своим геройским табором они мало того, что сносили все на своем пути, еще и звали каких-то пикси.

Я вздохнула. А быть может поймала бы Авалона за длинный хвост.

— Аня! Это ты?

— Да! Сейчас подойду.

С горем пополам я пробралась к Флоре и остальным девчонкам.

— Вы тоже решили нарушить комендантский час?

Девицы замолчали. Муза так вообще сморщила своей тоненький носик.

— Мы ищем пикси, — куда приветливее остальных пропела Флора. — Они куда-то пропали.

— Вместе с живностью, да?

— Это домашние животные пикси.

— А кто такие эти ваши пикси? Мини-феи что ли? — припоминания английскую мифологию, уточнила я.

— Почти, — улыбнулась Флора. — Поможешь?

Как-то негласно после моего согласия мы с Флорой отделись от общей группы. Я мельком показала ей сферы и получила указания о самом простейшем исцеляющем заклятие — таком, что натернутую пятку исцелит или заусенец.

— А насчет щитов давай вместе подойдем к Гризельде.

Я мысленно вздрогнула — школьные флешбэки давали о себе знать — но кивнула.

— Мы нашли! Девочки, бегом сюда!

Это были феи (звенящие крылья за спиной намекали на родство с оными). Разве что размером не вышли — летающая хреновина, что будит меня по утрам, и то больше.

Детская пухлость, непропорционально большие глазки с блестящими тенями и едва-едва пухлые алые губы. Далеко не костлявые ноги прикрыты коротенькими сарафанчиками, из-под которых выглядывали белые шортики с рюшами. В общем-то теперь вопросов к одеянию фей стандартного размера не было, а вот к местному создателю — очень даже.

* * *

На часах полдвенадцатого — время, когда все приличные феи видят второй сон с участием розовых единорогов и голубых эльфов. Я же видимо по мнению Фарагонды фея совсем не приличная — с чем в общем-то сложно не согласиться, хотя на эльфов бы посмотрела — и посему сижу в ее кабинете и зеваю.

Рядом со мной так же зевает Блум, хоть и пытается сделать вид, что схватывает каждое слово директрисы. Но меня-то с многолетним опытом сна на парах не проведешь — я вижу этот затуманенный взгляд, подергивание ресниц и едва-едва заметный зевок, прикрытый якобы чешущей нос рукой.

— Ситуация серьезная, девочки, — грозно сказала Фарагонда, что в лиловой пижамке и колпаке таковой совсем не выглядела. — Пикси заколдованы. Я убеждена, что Даркар внушил им желание вернуться домой, чтобы проследить и обнаружить поселение.

— Зачем ему это нужно?

Я прищурилась. Мне-то бабка не ответит, а вот своей любимице…

— Там спрятана часть Кодекса, поэтому нам нужно снять заклинание и как можно быстрее. Анна, — она повернулась ко мне, — ты уже изучила заклинание на странице двести семьдесят девять?

— Нет. Пока учу основы.

Директриса состроила недовольную мордашку.

— Боюсь, сейчас нужно именно оно. А ты, Блум? Как успехи с исцеляющей магией?

Девушка потупилась.

Фарагонда тяжело вздохнула.

— Отправляйтесь изучать заклинания и приходите как можно быстрее, иначе под угрозой будет все магическое измерение.

— Директриса, неужели вы сами не можете исцелить пикси?

Блум издала не то сдавленный «ик», не то подавилась. Фарагонда приспустила очки и посмотрела на меня. О-о-очень выразительно.

— К сожалению, нет. Дело в том, что твоя магия, как и магия Блум, уникальна. Огонь дракона в принципе является высшим проявлением божественной воли и действует на любую тьму, а силам любви, как известно, нет преграды.

Я прищурилась. Фарагонда врала, совершенно не краснея, а Блум наивно верила, то ли не думая, то ли мечтая поскорее со всем разобраться и лечь спать.

— Директриса, вы же понимаете, что измерение измерением, но завтра у нас целых две контрольные по этикету?

— Вы можете написать их позже, я предупрежу преподавателей.

— Ох, боюсь, после появления Даркара на подготовку совсем не осталось времени, а отметку хочется хорошую, — продолжила я под скрип старческих зубов.

— Я тебя поняла. Четверка устроит?

— Конечно.

Блум была настолько очарована моей наглостью, что аж проснулась. Ее неверящий взгляд и несмелая улыбка позабавили. Эх, видимо, старость настала и пора мне учить премудростям подрастающее поколение.

Разбор заклинания по снятию проклятия разума занял от силы полчаса. На потрепанной времени странице была нарисована странная схема — подозрительно напоминающая сатанинскую пентаграмму с несколькими символами по периметру. В каждом углу не иначе как по злому умыслу нужно было поставить алую, черную, белую, желтую и сиреневую свечи. А дальше по скучному стандарту — прислушаться к магии, намотать парочку кругов и прочесть волшебные, но, увы, совершенно непонятные слова. Вернувшись к первым страницам, помучилась с произношением — руки оторвать тому самому горе-переводчику, который писал транскрипцию.

Фарагонда встретила меня в кабинете с чашечкой кофе и горой шоколадных печенек. Одну из них она как раз макнула в напиток и потянула ко рту. Печенька предательски надломилась и с громким «хлюп» бросилась в кофе.

— Кхм, не ожидала, что ты так скоро.

— Желание поспать придает особое ускорение. Я могу увидеть подопытных прямо сейчас?

Фарагонда, которая именно в этот момент решила сделать глоток, подавилась. Прокашлявшись, она сипло выдавила:

— Я хотела бы, чтобы первая попробовала Блум. В твоем успехе я не сомневаюсь.

— А я думала, это у Блум самая-самая магия во Вселенной.

— Да, но, увы, об ее исцеляющих свойствах мы узнали совсем недавно и еще не успели изучить.

— Это когда она своего принца разморозила?

Фарагонда кивнула и продолжила есть печенье в одно вредное, но судя по всему счастливое жало. Эх, даже не предложила! Тоже мне добрая фея.

Часы непрерывно стремились к двум часам ночи, а мое настроение — к желанию всех убивать.

— Вы уже выяснили, как я сюда попала?

— Увы, нет.

Я скривилась. Так и знала.

— Единственное, что мы знаем: твое появление на несколько мгновений разорвало полотно нашего мира.

— Что это значит?

— Кхм, на Земле кажется есть теория Мультивселенной?

— Твою ж… — прошептала я и уже громче разразилась нецензурной бранью.

Я, конечно, догадывалась, что вселенная параллельная, но если их много, как искать нужную?

Фарагонда недоуменно похлопала глазками, когда услышала особо закрученное выражение в сторону закинувшей меня сущности с предложением не только провалиться как можно глубже, но и изучить самого себя во все дыры. Директриса покраснела, прокашлялась и продолжила:

— Этот вопрос практически не изучен в нашем мире и поэтому мне пока нечем помочь. Но я отправила запросы в ведущие научно-магические центры вселенной. Как только придет ответ, я сообщу.

Я кивнула — на безрыбье сгодится. И где ж я так нагрешила, что вместо местной меня вселенной что-то там разорвали… Батюшки, это ж где-то здесь есть еще одна моя вредная копия? Познакомиться что ли? Хотя, пожалуй, трех Ань Алфея не выдержит.

Блум явилась ближе к рассвету и разбудила задремавшую меня истеричным тоненьким голоском. Она явно до этого плакала в три ручья, судя по несчастным красным глазам и опухшему носу. Прижимая к груди темную книгу аки Библию, она прошептала:

— У меня… Ничего не вышло. Я п-попробовала на цветах Флоры и… И они превратились в страшных монстров! Мне пришлось их сжечь…

— Хоть не вместе с комнатой?

Блум всхлипнула, протерла глаза и отрицательно покачала головой.

— Ну вот и отлично. Уже хороший результат.

Она посмотрела на Фарагонду с неловкой улыбкой, словно спрашивая ее мнение, и старушка нехотя подтвердила мои слова.

— Попробуй сейчас, и быть может я найду твою ошибку.

— Чур не на мне!

Фарагонда щелкнула пальцем и на ее руке появилось странное, несколько корявое существо: склизкое, размером с мелкую кошку. Напоминала то ли чуть менее бесформенного слизняка, то ли побитую жизнью улитку без раковины. Чтоб не жалко было, да, директриса? Пробежавшись пальчиками, Фарагонда протянула какую-то непонятную, но явно магическую дичь, и существо задрожало.

Блум выпрямилась, подтянулась и, отложив книгу ко мне на диванчик, вытянула руки.

— Facti sunt monstrum…

Я поняла, что что-то идет не так на слове монструм, и, видимо, не я одна. Фарагонда вскинула руки, и рот Блум со звонким клацаньем захлопнулся.

— Где ты взяла это заклинание?!

Несчастная девушка понеслась с книгой к директрисе. Я ради интереса подошла ближе и даже заглянула старушке через плечо.

Обложка-то была совершенно нормальная — сборник исцеляющих заклинаний и их комбинации. А вот титульный лист будучи на местном аналоге латыни включал в себя монструма, причем явно пострашнее того, что пыталась намагичить Блум.

— Ты взяла книгу в библиотеке?

— Д-да.

Фарагонда захлопнула несчастный фолиант. Щелк пальцев и неудачливая макулатура попрощалась с жизнью — горела, к слову, невероятно красивым синем пламенем.

— Кто-то подменил содержание книги, — мрачно озвучила очевидное Фарагонда. — Кто-то кто имеет доступ в запрещенную секцию.

— Наверняка тот же, кто создал невероятно крутую иллюзию. И тот, кто сегодня не проводил занятие, сославшись на плохое самочувствие, а по лесу шлялся.

— Я была у профессора! Ему очень-очень плохо!

— Деточка, хочешь пускать слюни по своему Аполлону, пускай. Мое мнение от этого не изменится. Он явно что-то скрывает. Да и бегает для больного слишком бодро.

— А может быть, это ты что-то скрываешь? Появилась тут непонятно откуда. Может, это ты шпион?

Фарагонда тихонько прокашлялась.

— Думаю, такие уважаемые персоны, как профессор Авалон, могут скрывать секреты. Он уважаемый человек и достоин доверия. А фея Любви физически не может быть шпионом. Иначе бы ее магия ударила бы по ней самой.

— Одну минуточку…

— В любом случае, — чуть громче сказала Фарагонда, — сначала нужно помочь пикси. Все вопросы потом.

* * *

Пока Блум растерянно смотрела на пустую клетку (это ж так по-фейски посадить друзей меньших за решетку) я не отрывала взгляда от Фарагонды.

По ее лицу было сложно что-то понять — она держалась как первоклассный партизан, хотя в горы с ней я бы не пошла.

— Как они сбежали? Я точно наложила заклинание правильно! — сокрушалась Блум.

— Очевидно, кто-то помог?

Фарагонда одарила меня тяжелым взглядом, который к сожалению, не сулил ничего хорошего. Почему-то мне казалось, что ей вероятнее обвинить меня, несмотря на свои же слова, чем показать старческим пальчиком в сторону Авалона.

— Я попытаюсь закрыть границы леса, а вы, девочки, отправляйтесь по следу.

В тот же миг Фарагонда исчезла, а Блум выскочила из комнатушки на улицу, поманив меня за собой.

— И по какому следу мы идем?

— Магическому. Ты что, не видишь?

— Не видишь, — вздохнула я и побежала за рыжей.

Эти пикси определенно решили отомстить своим хозяйкам, иначе я не могу объяснить того факта, что их маршрут включал в себя все колючие кусты приалфейского леса. Штирлиц в нас умер в первые же минуты, ибо наше ой да ай слышала вся округа.

— Старая я для всего этого дер…

— Что ты говоришь?

— Говорю, как здорово гулять по лесу ночью.

Наконец-таки мы услышали звон колокольчиков. Мои наихудшие опасения начали стремительно материализоваться — пикси-то целых пятнадцать штук и на этот раз они добровольно в руки не пойдут.

Мы пригнулись за кустом. Маленькие девочки собрались в кружок. Одна из них — в костюме пчелы — подлетела над головами соплеменниц и завопила:

— Долой глупых фей! Они нас не любят! Мы хотим домой!

И ради этого маленького брюшка меня лишили пирожен? Да моя комнатная хреновина заслужила гораздо больше! Хотя бы будильником работает.

— Я чую фей! — взвизгнула пикси поменьше в розовом платье. — В рассыпную!

Мы с Блум выпрыгнули и тоже бросились в разные стороны. Я ухватила пчелиную пикси за ноги, вторую за крылья — те благо не оторвались — а третью пришлось тянуть за косы и тащить к Блум, которая наколдовала новую клетку. Так мы и бегали до самого рассвета, вылавливая проказниц. Весьма изобретательных к слову! Одна на дерево залезет, вторая грибом притворится, а самая одаренная вообще летала ровно над макушкой, выводя из себя тоненьким звоном колокольчиков. По итогу мы окончательно сбились с ног в поисках последней феечки.

Решив, что пиши все же пропало потопали к Фарагонде вместе с клеткой.

— Я вас засусу!

— Засужу, а не засусу!

— А я прокляну!

— А я украду ваши вещи и брошу в озеро!

— А я…

— Что за феечка-то осталась? — морщась от надоедливого писка пикси, спросила я.

Ответить Блум не успела — я споткнулась о что-то мягкое и грохнулась вверх тормашками под сонное:

— Тута потута?..

* * *

Тута потута похрапывала на моем плече, а я прижимала ко лбу кусочек льда заботливо наколдованный директрисой.

Она же сидела за своим столом, тщетно наблюдая за попытками Блум исцелить пикси. Те активно — порой даже слишком — рассказывали, что они думают об этой затее. И одна только Пифф — то самое спящее недоразумение — счастливо хрючила, изредка пуская слюни на мою футболку.

— Ладно, Блум. Иди отдохни, — в конце концов сдалась Фарагонда. — Ты устала.

— Но…

— Если мы не справимся, позовем тебя, не переживай.

Раздосадованная фея с грустным (но сонным) выражением лица покинула кабинет.

— Что ж, Аня, теперь твоя очередь.

— Сначала ответьте на вопрос. — Фарагонда недоуменно, почти натурально хлопнула глазками. — Что значили ваши слова о том, что магия ударит по мне же?

— Ах это…

— Да, это.

— Все просто: если ты примешь сторону зла, обезличивание тебя изуродует.

Я сглотнула. Пифф, будто бы почувствовав мое волнение, прижалась ближе и что-то неразборчиво прошептала на своем тутапатутском.

— Насколько я помню, в книге об этом ни слова.

— Да, потому что фея Любви должна сделать выбор, основываясь на совести, а не страхе.

— И насколько сильно изуродует?

— Я знаю только один случай: Мелисса фея Любви Райдо Великолепного постарела, лишилась магии и сгорела в лихорадке за несколько дней.

Пришлось Фарагонде второй раз за ночь не только расширять словарный запас бранных слов, но и знакомиться с колоритом возмущенной несправедливой реальностью русской души.

* * *

Плечи Уайт сотрясались от мелкой дрожи. Кожа покрылась жесткой гусиной кожей и заледенела от холодного воздуха подземелий. Профессор Авалон — настоящий профессор Авалон — прижался к боку девушки, сжимая ее тоненькую кофточку. Он беззвучно шлепал губами над ухом Уайт, едва ли находясь в сознании.

Слипшийся желудок тихо урчал, сжимая живот словно острая струна. Губы пересохли, потрескались, по ним пробежали трещинки, что неприятно щипали всякий раз, когда Уайт пыталась вдохнуть ртом.

Она прижималась к профессору. Бессильному, грязному, почти хладному. Щеки горели от стыда и желания оттолкнуть от себя пропахшее потом и страхом тело. Но было холодно и сыро. Слишком сыро.

За решетками шипели монстры. Большие, маленькие, с огромными желтыми клыками или шипастой трубкой вместо рта, с копытами или острыми как бритва лапами, с круглыми, почти рыбьими жадными глазами или россыпью черных бусинок, от которых стынет в жилах.

Они голодные.

Им тоже холодно.

Уайт спала урывками. Стоило только отяжелеть векам, как в усталый мрак ее сознания врывался рык и скрежет. Как на нее набрасывались эти жуткие создания, разрывая шею и живот. Как с их пастей капала горячая кровь, каждую капельку которой они собирали языком будто великую ценность.

Уайт подскакивала, выла в темноту и плакала. Высохшие дорожки слез осыпались острыми иголочками.

Авалон смеялся над ее жалкими попытками считать дни, и смех его смешивался с кашлем. Уайт первое время хмурилась и тихонько огрызалась, но по итогу действительно сбилась, за что корила себя.

В какой-то момент — когда грань между реальностью и сном размылась особенно сильно — она услышала леденящий душу звук шагов. Тяжелых, металлических, вкус которых оседал на кончике языка, а запах врывался жарким дуновением в нос.

— Фобос! — заскрежетал голос.

Тот самый голос.

Уайт сжалась. Как ей хотелось, чтобы Авалон очнулся, встал и, отряхнув белый костюм от невидимой пыли, защитил ее. Но он лишь протянул тихий неразбочивый стон да скатился с ее плеча на грудь.

Лорд Даркар медленно шел между клетками. Он бросал что-то монстрам, от чего те с радостными визгами кружились вокруг себя, брызгая ядовитой слюной в разные стороны.

И только один из монстров сидел смирно. Он терпеливо ждал своего хозяина и осторожно — почти с благоговением — принял еду из костлявых рук.

— Умница, Фобос.

Уайт прищурилась в попытках усмирить мириады звездочек, что бегали перед глазами.

Фобос походил на алую собаку с темно-серой шерстью на загривке. Морда практически лишенная мяса представляла собой вытянутый череп, покрытый тонким слоем полупрозрачной кожи. Челюсти с крупными наростами щелкали, а сам зверь причмокивал от удовольствия.

Даркар протянул руку сквозь прутья и не свалился, корчась от боли. Изогнутые когти прошлись по шерсти Фобоса, и тот утробно заурчал.

Уайт неотрывно смотрела, не сразу осознав, что трясется как осиновый лист. Но оторваться не могла.

Даркар почесал монстра за наростом на загривке, пощекотал шею и аккуратно щелкнул по носу. И вдруг посмотрел на Уайт. Ее сердце содрогнулось, резанув грудную клетку тупой болью, и понеслось вскачь. Она задрожала сильнее. Алые глаза. Мелкие, яркие, пронзающие каждую клеточку точно тысяча кинжалов.

Даркар сделал шаг в ее сторону. Еще один.

Уайт вжалась в каменную кладку.

«Притворись спящей! Упади в обморок! Сделай хоть что-нибудь!»

Она не могла.

Даркар остановился напротив их клетки и присел на колени. В его руки легли лоскуты тьмы, они потерлись о призрачные ладони и, закружившись в вихре, превратились в поднос с едой.

Запах жареного мяса и картофельного пюре ударил в нос так резко, что у Уайт закружилась голова. Сухой рот заполнился тошнотворными слюнями.

Даркар подтолкнул поднос через решетку, встал и, чиркнув каблуком по камню, скрылся во тьме коридора.

Уайт припала к еде. Жадно вгрызлась в жирное мясо и, едва прожевав, проглотила. Постучала между грудей, когда особо крупный кусок застыл тяжестью, и одним махом осушила бокал с водой.

— Спасибо, — прошептала она, думая, что он не слышит.

Но лорд Даркар слышит все.

Глава 13

— Директиса Гриффин не пожалеет, что взяла нас! Мы не подпустим Трикс к Кодексу!

Запомните эти слова, дамы и господа.

@Аня

Утро началось с неприятной, дюже серьезной мины директрисы. Я понадеялась, что мы наконец-то разберемся с Даркаром. С чужой помощью или без. А бабка по невероятно странному стечению обстоятельств все так же динамила мое предложение позвать крутых фей — они ведь обитают в магическом измерение, не правда ли? — или на худой конец ведьм.

Первые несколько минут безусловно славной речи я зевала, раздумывая о том, что пробраться к Уайт можно и без магии, а вот открыть решетку надобно каким-нибудь крутым заклинанием. Например, использовать артефакт-накопитель или флакон маны как в старых добрых играх. Найти бы еще заклятие, что откроет решетку. Эти мысли зрели у меня еще с самой вылазки, но, увы, библиотека давала либо очень мало информации, либо настолько много, что разбегались глаза. А знакомые Палладиума до сих пор не ответили.

И тут я услышала про Облачную башню. Сонливость как рукой сняло — неужели яды наконец научат варить? И приворотные зелья? Не подумайте, последнее мне нужно исключительно в познавательных целях. Пока.

— Вы отправитесь туда по нашей ежегодной программе обмена студентами и присмотрите за Кодексом.

— Это что, мы будем учиться среди ведьм?

— Все верно, Стелла.

Девица взвыла настолько отчаянно, что я забеспокоилась. Может дорогу кому-то из ведьм перешла? Но нет, ее волновало то, что мода там ужасная и что сердце гениального модельера не выдержит. Впрочем, когда она успела подняться до такого звания, неизвестно.

— Директриса Фарагонда, но зачем нам Аня?

Действительно, зачем?

— Пускай учится, — загадочно ответила директриса. — Там вы проведете около недели. И учтите: это полноценная учеба, оценки и статистика посещаемости будут переданы мне.

Сначала я хотела повозмущаться вместе с феями — те видимо оскорбились еще больше, узнав, что ни профилонить, ни прогулять не получится. А потом до меня дошло — библиотека! Библиотека, посвященная темным искусствам! Там про Даркара и про условно злую магию будет гораздо больше. Да и…

— Директриса, правильно ли я понимаю, что феи могут использовать магию ведьм без ущерба для нашей светлой сущности?

Про сущность я, конечно, лукавила.

Старушка кивнула.

— Ты права. Более того есть некоторые направления, позволяющие использовать заклинания разных школ и даже их соединять. Но это… сложно. Мы такому не обучаем. Обмен задумывался больше для сплочения студенток.

Я едва не засмеялась. Это они после философии «ведьмы плохие и страшные», а «феи тупые и безрассудные» собрались что-то там налаживать? Забавно.

После сбора вещей мы порталом переместились прямиком ко входу Облачной башни, где нас встретила женщина в темно-зеленом костюме.

Что ж… Школа была крута. Огромная, окруженная густыми тучами, в пухе которых мелькали молнии. В нос сразу же ударил запах озона. Разразился гром, похожий на грохот тысячи доспех невидимого войска.

Само здание состояло из разных кусочков — и черт меня задери мне показалось, что некоторые не только подозрительно походили на крылья и лапки летучей мыши, но и дергались. Надеюсь, от ветра. Изломанная верхушка тянулась к мрачному насупленному небу. Я нашла в этом аналогию: ведьмы в мире с модой на добро и свет, наверное, так же тянуться сквозь все преграды к собственному счастью, как бы пафосно это не звучало.

К Облачной башни вела довольно узкая дорога, сама же школа то ли стояла на скале, то ли вход располагался выше классического первого этажа. Глянув вниз, я не увидела ничего — лишь уходящий вниз темный туман.

— Осторожнее, феечка, — проскрипела сопровождающая. — Челюсти жукотаракана за три секунды раскусывают металл.

Я усмехнулась. Что-то подсказывает, если туда упаду, то скорее расшибусь в лепешку, а там уже плевать на местных вредителей.

— Для чего они? Для охраны?

Женщина рассмеялась.

— Школа сама себя защитит, юная фея. А жукотараканы всего лишь перерабатывают мусор. В том числе и органику.

Прогрессивно однако. Нам бы таких тараканов в общагу, а то наши мало того, что бесполезные, так еще и живучие. Особенно славились насекомые на химфаке — те после слива химических реагентов не боялись ничего, кроме гнева многоуважаемого декана.

— Можете обращаться ко мне профессор Заратустра. Я преподаю оккультизм и зельеварение.

Я едва не присвистнула. А вот и потенциальный источник информации!

— А сейчас пройдемте в башню. Вас ждет директриса Гриффин.

Внутри школа была не менее яркой: стиль, конечно, мне не слишком зашел — слишком вычурно. Но нельзя отрицать, что особый шарм она имела.

Высокие потолки, по которым пробегали странные желтобрюхие пауки. Длинные узкие коридоры, которые змеились в таком причудливом направление, что я вскоре запуталась, в каком примерно месте мы идем. Изогнутые лестницы с неровными ступенями — пропаганда здорового образа жизни и отказа от алкоголя. И огромные окна, украшенные темно-бордовыми витражами, за счет чего тучи приобретали местами жуткий черно-фиолетовый оттенок.

Я поравнялась с профессором.

— Вы сказали, башня сама себя защитит. Каким образом?

— Она живая.

— Как Алфея?

— Более живая, — с коварной усмешкой ответила женщина.

— Но защита Алфеи неидеальна. Насколько я знаю, есть довольно простые способы ее обойти.

— Да, верно. Искусственный интеллект несовершенен. Но наша школа состоит в симбиозе с директрисой. И эта связь намного прочнее, чем у Фарагонды.

Я благодарно кивнула.

Ситуация выходила интересная. Настолько, что аж ручки шаловливые чесались узнать подробности, причем самостоятельно. Раз школа живее иных зданий, так может мышиные лапки все же сами двигались? А значит, Облачная башня живее всяких моих представлений. И тогда… у нее есть вены, по котором бегает не кровь, а магическая энергия? А еще мозг, через который проходит связь с Гриффин. Хотя забавно осознавать, что даже у здания мозги есть, а у некоторых представителей человечества — нет.

— А где мы будем жить? Насколько я помню, комнаты у ведьм рассчитаны максимум на троих.

— Вас поселят по отдельности, — как ни в чем не бывало ответила женщина.

И видимо предвкушая дальнейший спор резко развернулась и подняла руку в останавливающем жесте. Стелла, что уже успела открыть рот, тут же с громким клацаньем его захлопнула.

— Все вопросы к директрисе.

Профессор Заратустра подвела нас к массивной темной двери и с чересчур сладкой улыбочкой пригласила войти в просторный, но все же мрачный кабинет.

— Добро пожаловать в мою школу, — поприветствовала нас женщина, сидевшая за массивным, явно недешевым столом.

Директриса Гриффин обладала если не стальными яйцами, то стержнем. Она была статной, и строгое темно-бордовое платье, невероятно высокий ворот которого едва ли не нарушал законы физики и мироздания, ей несомненно шли. Облегающие перчатки доставили до самых подмышек. Ведьма запаковалась так, что позавидует самая целомудренная девица. Ее строгое, бледное до нездорового серого оттенка лицо внушало мысль «Детка, меня так помотала жизнь, что ни один апокалипсис не заставит дрогнуть и мускулом».

Голос под стать внешности — колючий и холодный как лед. Аж мурашки по коже.

После стандартной приветственной речи Гриффин поставила две задачи: учеба и Кодекс. Хотя касательно последнего она никакие надежды не возлагала. Мол, если защита школы справится, то и Винкс не понадобятся, а если нет — то хоть тресни, а безделушку сопрут самым наглым образом.

Далее она коротко обрисовала ситуацию: на какие занятия и с каким курсом мы будем ходить, куда у нас есть общий доступ, а куда только по ее разрешению. Про библиотеку к сожалению, промолчала, видимо не чаяв на наш интерес к книгам. Также директриса упомянула комендантский час, и судя по едва заметной улыбке нарушать его явно не стоит.

Винкс сопели точно голодные кролики, которым хозяин вместо лакомства принес мелкую капусту, умершую своей смертью на дальней полке холодильника.

— Вопросы?

И началось: а как же так, что они все живут не в одном блоке, а порознь, а чем кормят в столовой, а куда ходить мыться, если душевая на целый этаж. Эх, избалованные! Сразу видно не бегали с первого этажа на восьмой по лестнице с тюрбаном на голове.

— Вы привыкли полагаться друг на друга. А ведьмы рассчитывают только на себя, и раз вы здесь, мне пришлось разделить вас. Что касается остального: вы поймете со временем.

После инструктажа директриса вручила нас профессору Заратустре. Та провела краткую экскурсию. Комнаты располагались недалеко от аудиторий — в той же Алфее приходилось тащиться в другое крыло.

Меня поселили недалеко от Музы. Я очень надеялась, что у нее нет привычки громко слушать музыку по вечерам. А сама душевая находилась всего в восьми комнатах. Я даже позавидовала счастливицам, которые живут рядом с ней.

Моя берлога была рассчитана на двух студенток. Соседки пока нет на месте, поэтому я предположила, что она где-то гуляет. Расписание тут тоже особое. Занятия начинались в восемь вечера и могли идти до поздней ночи. Эх, прощай мой режим сна, вернее то, что от него осталось после череды экзаменов и зачетов.

Я бросила свою сумку на свободную кровать и осмотрелась. Так-так… Два просторных стола, правда один завален бумагой и канцелярией. Две полки для книг, причем на моей они также были. И судя по одинаковым корешкам это уже доставленный комплект учебной литературы. А вот шкаф стоял в гордом одиночестве — второй бы просто не влез. В тесноте да не обиде, как говорится.

В общем, не считая темных цветов и странных клыков на дверцах гардероба жилище стандартное, студенческое. Разве что кровать на удивление мягкая и без пауков.

Из книг мне притащили зельеварение, оккультизм, темные искусства и какое-то тайноведение. Также имелась небольшая брошюрка по черной магии авторства директрисы. Мне показалось это странным.

До занятий я листала учебники и помечала, что перепишу себе. В одном только зельеварение почти пятьдесят заманчивых рецептов — и как жалко, что я не перенеслась вместе с фотоаппаратом. Приворотные зелья и смертельные яды не нашла — видимо даже для ведьм запрещены, но я откопала зелье повышение физической силы, восстановления магической энергии (что могло ой как пригодится в логове Даркара), левитации и даже ускоритель роста растений.

Первое занятие, на которое отправили нашу фейскую братию, проводила директриса Гриффин. Аудитория подозрительно напоминала ту, в которой Палладиум обучал создавать сферы положительной энергии. Так что похоже совесть у ведьм действительно атрофирована — даже Фарагонда для приличия отправила сначала на теорию.

— Сегодня с нами гости из Алфеи, — с усмешкой прогудела директриса на огромную аудиторию. — Я надеюсь, на ваше гостеприимство, дамы.

Она изящно опустилась на край стола.

Я села в первых рядах, потеснив одну ведьмочку. И судя по тому, как она радостно уплетала на задние ряды, черная магия предмет не из легких. Винкс же забрались на самые дальние места.

— Чтобы не загружать их светлые головы теориями и формулами, сегодня мы повторим создание простейшей сферы. Заодно я посмотрю, кто из вас хоть раз занимался самостоятельно. — Директриса изящно поднялась со стола и поманила меня тонким пальчиком. — Прошу, юная фея, выйди ко мне.

Да к такой женщине хоть на край света.

— Для удобства поставь руки вот так. И представь самое жгучее чувство, что когда-либо испытывала. Это может быть обида, зависть, ревность, злость или даже ярость. Направь свою энергию и представь как она собирается в одной точке.

Я зажмурилась. У Палладиума же как-то получилось? Я тогда злилась на свое попаданство.

— Тебе не стоит бояться своей боли. У каждого она своя. И если ты воспользуешься ей правильно, она сделает тебя только сильнее.

Теперь же я злилась на весь чертов мир и себя в том числе. Вспомнила Уайт. Светлая, чистая, добрая — самая настоящее фея, которую я должна была беречь.

А вместе этого я плясала среди свечей под дудку директрисы, расколдовывая бесполезных пикси. Да, у меня получилось и весьма недурно, но отработать заклинания я могла бы и в местной больнице, а не ждать пока Фарагонда наиграется с местной звездой.

Глупые танцы, этикет, история, на которой я узнала меньше, чем в библиотеке — а там, прошу не забывать, информации ничтожно мало.

Глупая я, что сидит сейчас в классе, а не мчится на чужом корабле — и даром, что дажена велосипеде не умею кататься — на спасение подруги.

Магия вспыхнула легко, как будто я чиркнула спичкой. Черный шар с темно-фиолетовыми бликами покрылся мелкой рябью. Он будто всасывал в себя воздух и свет.

— Никогда не думала, что Фарагонда ошиблась, и ты на самом деле ведьма? — прошептала на ухо Гриффин.

Шар на моей руке увеличился в размерах, а потом разделился. Я выполнила с ним все то, что могла с обычной фейской сферой. Это было почти то же самое, правда легче. Темная магия плотно прилипала к рукам и ластилась. Она прохладной струей целовала руки, словно обещая тенью следовать за мной.

Я подняла глаза на винкс. Встретилась взглядом со Стеллой. У нее единственной получилось почти так же хорошо, как у меня.

* * *

За то ли ужином, то ли завтраком — я совсем потерялась в диком расписании — ко мне подсело несколько ведьм. Они вежливо поинтересовались о моей магии и успехах. Получив ответ, что я долго тренировалась в Алфее, они немного расстроились, хотя и старались не показывать виду.

— А это ты мордашку Рейгану подправила?

Я кивнула, после чего зарделась — девицы зловеще рассмеялись. Одна даже похлопала меня по плечу и попросила автограф, а другая от чистого сердца — о чем просила никому не рассказывать — поблагодарила. Как я поняла, Рейган в прошлом здорово потрепал ей нервы.

— Ты если что, переводись к нам.

Я усмехнулась. Да, в компании студенток с огромными кругами под глазами — зуб даю ради такого природного мейкапа составили расписание — мне самое место. А если серьезно, то ли девушек потрепала жизнь, то ли учеба здесь в разы сложнее, но они казались взрослее фей.

— А у вас всегда так кормят?

В моей тарелке плескался серенький, но в целом приятно пахнущий суп.

— Да, только ты не бойся. Это обычное мясо, а не глаза. Наш повар любит придавать блюдам зловещий вид.

Я тихонько хмыкнула. Винкс в нескольких столиках от меня как раз отставили тарелки. А тем временем по замку заиграла подозрительно знакомая мелодия.

— Что за музыка?

Соседка смущенно улыбнулась.

— А, тётя Гриффин играет на органе. Ей очень нравится иномирная «классика», кажется, Бух, Лист…

Интеллектуальное однако здесь общество!

Мои завистливые взгляды в сторону ближайших комнат к душевой не оправдались. После ужина — все же ужина — в коридоре выстроилась очередь. И ладно, едкий галдеж по поводу кто за кем занимал, а кто полез в не очереди — некоторые особо боевые дамы не стеснялись бегать за соперницами с проклятиями на устах. Правда, в это время их места уже коварно занимали, но не суть. Сквозь молнии, грохот, огонь, ураганы, лианы и даже вой призрачных волков проходили либо самые смышленные, либо уважаемые.

Я уже валилась с ног. Встали-то мы как феи с утра, а уже прошли сутки. Посему не мудрствуя лукаво, завалилась в постель. Приму душ до занятий.

Мое тактическое отступление дало свои плоды — в четыре часа дня еще все спали. В том числе и моя соседка. Она была старшекурсницей и весьма пофигистично отреагировала на мое появление. Впрочем, не гадит и ладно. Для комфортного сосуществования достаточно этого.

До занятий еще целых три с половиной часа, поэтому я решила не тянуть кота за известное место и пойти в библиотеку. По наводке сонной соседки, пожелавшей мне катиться к демонам в такую рань, спустилась в подземелье и постучалась в дверь, покрытую рядами черепов и костей. Интересно, ведьм такая реклама отталкивает или, наоборот, притягивает?

Открыла мне вусмерть худая дама под два метра роста. Она протянула ко мне когтистые длинные пальчики, зачерпнула ими воздух возле моего лица и почти пропела:

— Фея? Стало быть читательского билета нет. Заходи.

Готова поклясться на внутренней стороне ее ладони промелькнули две ноздри.

— За пределы библиотеки книги не выносить. Читать молча, за столом. Проносить еду и напитки запрещено. Распишись вот здесь и здесь. — Я оставила размашистую подпись. — Отвратительно.

Я едва дернулась, получив в ответ едкое фырканье. Мне, конечно, сообщили, что оскорбление здесь равно похвале, но все-таки непривычно.

Библиотека Облачной башни была большой и мрачной. На стеклянных стеллажах рядами стояли толстые темные книги и лежали пожелтевшие от времени свитки. У некоторых томов ненавязчиво торчали клыки с половину моего большого пальца. И как выяснилось, если к таким подойти ближе чем на метр, в ответ раздастся вполне доходчивое рычание.

Я набрала литературы про злодеев (здесь они именовались как прогрессивные члены общества) и артефакты. В первой кипе нашла пару легенд про Даркара, Трех ведьм и Валтора. Если верить первой, то Даркар устраивал лютые оргии с молодыми ведьмочками, и Валтор стал следствием одной из них. Вторая гласила, что ведьмы были просто ученицами, а Даркар вообще сох по какой-то Мелиссе. Не та ли эта фея Любви? Валтора в этом случае то ли слепили из грязи, то ли из менее приятных масс. И не удивительно, что в особо нежном, подростковом возрасте он взбунтовался и решил из вредности уничтожить парочку планет. По несчастливому совпадению в их число входило Домино, за которое все встали горой — святыня-то одна на несколько десятком тысяч миров. В результате по шапке досталось всем: и ведьм прибили, и Валтора в лед заковали, и Даркару все перья повыдирали.

Жалко только, что ни одна из легенд не объясняет мотивацию ведьм. Сам-то Даркар под влиянием Темного Феникса хотел все уничтожить и создать новый, идеальный мир. А все почему? А потому что поклонники чешуйчатого божества гоняли всех пернатых. Феникс и его вместилища — местный аналог дьявола.

Короче говоря, диагноз ясен — в этом безумном измерение не хватает грамотных дипломатов, приличных родителей и мозгов.

Про Реликс тоже откопала больше. Сила-то действительно равная Великому Дракону и раньше принадлежала Темному Фениксу. Но какой-то особо мудрый и сильный маг спер ее и отправил в наскоро созданное пространство два на два метра. И ключ к нему сотворил — Кодекс — который впоследствии разделили.

Это что ж получается, и темный бог, и светлый могли уничтожить мир? А можно раз я здесь, у второго тоже отобрать красную кнопку?

Тоскливый вздох. Будем надеяться, что по законам мультфильмов мир все же выживет.

Но от библиотеки Облачной башни я ждала больше. Про кристаллы-накопители так вообще ни одной книжки.

Тем временем мой шаловливый взгляд упал сначала на часы — до занятий добрых полтора часа — а потом на странную дверь. Библиотекарша листала журнал «Сплетни Магикса и магического измерения» с пестрой обложкой под авторством некой Розалинда Хейл[4]. Судя по яркому заголовку, она наконец-таки обещала приоткрыть какую-то страшную тайну.

Мой взгляд снова упал на дверь. Черную, практически сливающуюся со стеной, а если кратко, слишком привлекающую мое внимание. Запретная секция? Нужная и в которую меня, конечно, не пустят?

Я аккуратненько встала, почти бесшумно подошла к двери и коснулась витиеватой ручки. Она легко подалась вниз.

Но стоило мне потянуть ручку на себя, как по ушам ударила зловещая и пафосная мелодии, вроде тех, что вставляют в фильмы ужасов. Музыка была такой оглушительной, словно раздавалась прямо под ногами, а я чуть не навернулась из-за сотрясшей пол вибрации. Ко мне со всех ног бежала рассерженная библиотекарша, которой никакая вибрация не помешала изящно двигаться на двадцатисантметровых каблуках.

— К директору! Живо!

* * *

Я сидела перед ухмыляющейся Гриффин, нисколечки не чувствую уколов совести. Она, видимо, в этом не сомневалась.

— Первый же день и нарушение правил, — протянула она, положив голову на скрещенные ладони. Сегодня ее мейкап особенно зловещий.

— Я думала, что правила созданы, чтобы их нарушать, — как можно невиннее ответила я.

Мне нравилась игра с директрисой. В отличие от Фарагонды, она не строила из себя приторно-хорошую и строгую недотрогу.

— Быстро учишься. — Она откинулась на спинку кресла. — Так что тебе понадобилось в запретной секции?

— Узнать про Даркара и понять почему в этом мире до сих пор обучают темной магии, при этом скрывая информацию о злодеях прошлого. Я обратила внимание, что те же Трикс выходцы из вашей школы по пока недоказанным предположениям работают на Даркара.

Гриффин едва встрепенулась.

— Обе школы — и Алфея, и Облачная Башня — сражаются за общее дело, идут к общим целям, но разными путями. Ведьмы сражаются против зла его же способами.

В ее словах логика несомненно была — и наконец-то мне объяснили почему данное учебное заведение до сих пор функционирует.

— Почему вы тогда не пресекаете вражду фей и ведьм? Они плюются друг на другом ядом. Разве это не спровоцирует ваших учениц пойти по стопам Трикс?

Гриффин поджала губы.

— Ты другая, — констатировала она. — И только из-за этого, я буду честна с тобой в некоторой мере. Конечно, несправедливость к моим ученицам меня раздражает. Даже бесит. Порой настолько, что я готова сама разорвать любого, кто посмеет их обидеть. Но такова наша доля. Единицы понимают, что темная магия лишь средство, что это такое же искусство как любое другое. Оно не несет в себе опасности. Но тьма, как и свет, одинаково опасны. Как думаешь, чем?

— Гордыней.

Директриса кивнула. Сложила руки перед собой, складывая в замок.

— Но попробуй объяснить это фанатикам света. Наше положение и так несладко. Я пытаюсь держать равновесие, — она устало вздохнула. — Но это невероятно тяжело. Ты хотела доступ в запретную секцию? Бери, но никому не давай.

Она протянула мне самую обыкновенную пластиковую карточку с глянцевой черной поверхности.

— Приложишь к двери.

— Благодарю.

— Это все?

— Почему Фарагонда так неохотно делится со мной информацией?

Директриса вскинула брови, и прежде чем ответила, я продолжила:

— Вы знаете ее дольше, чем кто-либо. Вы состояли в команде Света. Вам известны ее мотивы? Хотя бы по отношению ко мне.

Ее глубокий вздох мне сразу не понравился.

— К сожалению, многие поступки Фары остаются для меня загадкой по сей день.

* * *

После этого разговора я начала присматриваться как к ведьмам, так и к их отношению к Винкс.

Феи блистали каждое занятие и каждый перерыв. Стелла, Муза и иногда Блум не упускали момент закинуть острую шпильку по поводу безвкусных, мрачных нарядов и темной магии, что, конечно, грозит всему живому и оскорбляет их светлую натуру одним только существованием.

Первокурсницы на провокации велись как малые дети. Первые дни они морщились, кривлялись и шепотом передавали по рядам нелестные комментарии, а потом вышли в открытую конфронтацию. Одна даже умудрилась подлить Стелле в кофе какую-то гадость, после которой весь лоб принцессы покрылся угрями. Ох, скандал был такой, что вся Облачная башня содрогнулась.

Девушки постарше относились к ситуации более философски — а если по-земному, то просто пофигистически. Они лишь изредка прятали покрасневшие от распирающего смеха лица, когда феи выдавали что-то несуразное — а выдавали они как правило очень часто. Правда, была вероятность, что по программе обмена приезжали девушки похуже и старшекурсниц не проняло. Хотя кто может быть хуже вечной играющей на публику Музы, которая не переносила ведьм из-за интрижки ее парня в прошлом? Ривен, к слову, тогда еще даже не знал, что парень Музы, и под раздачу девичьего гнева не попал. Эх, хоть что-то как дома.

А я на удивление смогла занять нейтральную позицию и поддержать общение с Флорой, к которой в наглую бегала за помощью, и парой ведьмочек, что стали постоянными соседками в столовой.

В общем, если тут и пахло, то явно не сплочением студенток двух школ.

В запретной секции я нашла не многим больше. Конечно, там стояли ряды рецептов особо опасных ядов, приворотных зелий и прочего, что, возможно, заинтересовало бы меня в другой ситуации. Но про Даркара и Кодекс полезной информации добавилось мало.

Тут стоит вспомнить про Райдо Великолепного, о котором говорила одна из фей после нападения на Красный Фонтан. Ведь именно он, если верить истории, был последним вместилищем Темного Феникса. О его биографии известно мало: родился на Домино в одном из королевств — да, на тот момент шел период раздробленности — в бедной семье потомственных магов. То ли они тогда не шибко ценились, то ли маги из них выходили так себе. Юность Райдо пришлась на революцию, в волну которой он не только попал, но и занял лидирующую позицию. А там корона, ответственность, смена всех должностных лиц, внутренняя и внешняя политика. Тут же засветилась Мелисса — его возлюбленная, уже носившая ребенка. Эх, пока что судьба фей Любви не очень вдохновляла.

Но раз Райдо получил прозвище Великолепный, то смею предположить, справлялся со всем этим неплохо, пока не стало известно, что он Темный Феникс.

За что гоняли фениксов я так и не поняла. Да, согласно религии они злые, темные, порочные и все прочее. Также в местном аналоге Библии есть истории о том, что проклятые пернатые организовывали потопы, распространяли разврат и сеяли хаос. Исторических доказательств этого я не нашла, но задумалась — а если бы в моем мире появился какой-нибудь антихрист, его бы тоже гоняли? Здешнее общество не создает впечатление шибко верующих, как и земляне.

Кончилась биографии Райдо Великолепного так же ярко — его дом сожгли дотла вместе с ним и близкими. И восстал из пепла уже лорд Даркар, одержимый местью. Никто не знает был ли это Райдо, жестоко изувеченный огнем, или сам Темный Феникс, каким-то образом получивший телесное воплощение, но он пронесся с армией тварей по всему Домино, потом уснул на долгие годы, а, очнувшись ото сна семнадцать лет назад, решил сжечь Домино во второй раз и в итоге пал от рук команды Света. Примерно в этот период появились и пособницы-ведьмы, и загадочный Валтор.

Как жаль, что ничего нового про Кодекс и кристаллы-накопители так и не нашла.

Но я не теряла надежды. Просыпалась до занятий, бегала в душ — иначе просто не получалось из-за километровых очередей — а потом неслась в библиотеку. Там меня встречали с тихим хмыканьем, но под конец недели библиотекарша оттаяла и даже угостила чаем с печеньем. Правда, после выяснилось, что они были с улитками.

На занятиях по сравнению с Винкс я делала успехи — хотя справедливости ради те даже не старались. Флора тряслась от страха, Текна не видела в этом логики, а отношение Блум, Стеллы и Музы просто не поменялось. Но это они зря — подобное против подобного, как выяснилось, работает плохо, а значит, ведьмовские щиты выдерживали темные атакующие заклинания гораздо лучше. Я взяла это на заметку.

Но больше всего меня порадовала соседка. Одним вечером мы с ней разговорились. Она просто не выдержала «моей тупости» при освоение щита и, хорошенько психанув, мигом объяснила как надо лучше всяких преподавателей и книжек.

Ее звали Рубиния Мистерис, и я была уверена на сто процентов, что имя вымышленное. Она же мне пояснила, что только первые-вторые курсы собачатся с феями — ключом бьет юношеский максимализм и чувство справедливости. А дальше, что студентки Алфеи, что Облачной башни понимают, что справедливость у всех своя и жизни в общем-то на нее чхать. А вот курсовые и дипломы сами себя не напишут.

Чуть позже мы подошли к теме волос — Рубиния красила их в красно-розовый и заинтересовалась моим цветом. Будучи слегка подкованной в этой сфере я начала жаловаться от всей души. Слово за слово, и уже на следующий день я щеголяла с малость желтоватым блондом. Зато счастливая — с небольшим приданным в виде нескольких упаковок самопальной краски и твердым намерением уговорить Палладиума наварить еще.

* * *

Шел последний день пребывания в Облачной башни и по совместительству выходной. За обедом я успела слезно попрощаться с ведьмами, которые, как оказалось, прикипели к неправильной фее всей душой — я по их словам вселила в них надежду, что не все потеряно. Отдельно заглянула к профессору Заратустре, которая выделила мне старенький потрепанный учебник по зельеварению, так как я не успела переписать все интересующие рецепты.

Я решила добить последние полки запретной секции. Библиотекаршу это не особо обрадовало, в конце концов она отдала мне ключ, напомнила про защитные чары, которые не дадут ни испортить книгу, ни вынести, и пошла пить чай с другими преподавателями.

Я радовалась тишине и одиночеству. Не то чтобы я была интровертом, но, думаю, в этом сумасшедшем мире кто угодно им станет. Также я радовалась, что все подозрения насчет Трикс и Кодекса не оправдались — он если и был у дамочек в планах, то не во время нашего пребывания в школе.

Но вдруг раздался какой-то тихий-тихий звон, совсем как у летающей живности. Я так и замерла над книгой, делая вид, что не заметила гостя. Звон раздался громче — прямиком за стеллажами. Я бесшумно встала и пошла на звук.

Между двумя полками точно так же крался паучок. Черный, с маленькими блестящими глазками-бусинками и пушистой шерстью. Набор ног с острыми шипами и голубые крылья тоже прилагались комплектом. Животинка меня увидела, вздрогнула, застыла на пару секунд и с полушипящим «у-у-у» полетала в глубь помещения.

Я понеслась следом из профессионального любопытства — зверье-то наше до сих пор не вернулось!

Паучок завернул в узкий тупиковый коридор между стеллажом и стеной — как оказалась тупиковая здесь только я — прощебетал что-то на своем волшебном и залетел в образовавшуюся в стене щелочку. Я не успела даже подбежать.

Долгие, тщательные обследования стены не дали ничего — стена как стена. Ну подумаешь черная хоть глаз вырви? А паучок может спелся с Облачной башней и улизнул в мини-портал. Но загадка решилась сама собой, когда я не слишком изящно повернулась и свернула пару томов. Один из них с полом не встретился — лишь откинулся чуть вперед как рычаг. Стена утробно заскрежетала. Передо мной открылся ход с винтовой лестницей.

«Смею надеяться, что у Гриффин я на хорошем счету», — подумала я и, согнувшись в три погибели, зашла в проход.

Как во многих старых замках лестница была узкой и неровной — кое-где ступеньки и вовсе осыпали, что в темноте особенно травмоопасно. Стена за мной закрылась, отчего на душе стало неспокойно — с этой стороны я не нашла ни рычага, ни кнопки, ничего, что могло хоть как-то открыть дверь. Надеюсь, это не комната наказания для чересчур любопытных студенток.

Наверху пришлось хорошенько постараться, чтобы выбить чердачную дверцу. И еще больше постараться, чтобы подтянуться, ибо она была на уровне груди и без лестницы. Мой бы физрук гордился.

Я попала в небольшую уютную комнатку, в которой едва ли могла выпрямиться полный рост. Маленькие столики, кресла, коврики — все такое темное, ведьмовское и маленькое как для пикси.

Пикси, которая лежала скрюченная в углу. Вокруг нее мельтешил паучок.

Я почти подлетела к ней. Потрясла, пытаясь привести в чувство. Пикси была бледной, с темным макияжем как у ведьм и в такой же одежде в стиле готов. В отличие от алфейских, она не напоминала порнографическую детскую куклу.

Я подула ей на лицо, посмотрела по сторонам. В комнатке нет даже воды, не то что нашатыря.

Но, к счастью, у мелкой нежити затрепали веки.

— К-кто…

— Так, — прервала я. — Ты знаешь как открыть дверь внизу? Я отнесу тебя Гриффин.

— Н-нет… К-к…

Я тихонько зашипела. Дело дрянь. А у паучка вообще истерика — он жужжал еще громче, чем сипела феечка (или ведьмочка?).

— К-ко… Код…

— Кодекс?!

— Д-да, — прошептала она, закатывая глаза.

Я затрясла ее, чтобы хоть как-то привести в чувство.

— Забери его… Он под ковром… С-скорее. Они близко…

Я аккуратно положила ее на кресло и полезла под ковер. Пришлось на скорую руку устроить перестановку.

— В полу, — едва выдохнула пикси.

Эх, будет не очень красиво, если она сейчас помрет. Я вытащила одну из досок — благо никому в голову не пришло закрепить хорошенько — и достала ровно такой же серебристый артефакт, покрытый рунами, какой Айси украла из Красного фонтана.

Обычной камень, разве что форма интересная, но я не чувствовала в нем силы мировых масштабном. Я вообще ничего не чувствовала.

— Забирай и уходи. Дверь открывает пароль — зеленая лира.

— Я не могу оставить тебя здесь.

Пикси потянулась к моей руке.

— Со мной все будет хорошо. Нельзя, чтобы Трикс что-то заподозрили. Я сотворю иллюзию Кодекса. Это важно.

— Я могу предупредить Гриффин?

— Никто не должен знать. Я… я не знаю тебя, но они следят за Гриффин, и ты единственная надежда.

— Я сделаю все, что в моих силах.

В коридорах уже началась паника. Ведьмы собирались небольшими кучками и, перешептываясь о Трикс, бродили по коридорам. Судя по беспорядочным отрывкам, трио Даркара уже потрепало нервы Гриффин, разгромило обсерваторию и нагрянуло в сердце Облачной башни. О пикси никто не сказал ни слова, так что я решила не отсвечивать лишний раз и просто отсидеться в комнате, спрятав Кодекс под одеждой. Надеюсь, он не против и не взорвется в случае чего.

Моя соседка тоже сидела в комнате. Она изящно выгнула бровь, увидев как я плюхнулась на край кровати напротив. Похоже не только я решила переждать бурю.

— Может чаю?

— Лучше чего-нибудь покрепче. Найдется?

Она усмехнулась.

— Обижаешь.

* * *

Битва Винкс с Трикс кончилась полным фиаско — фей разбили по всем фронтам и, конечно же, отобрали Кодекс. Вернее, все так думали. Дискорда — та самая пикси, хранительница Облачной башни, передала мне с паучком записку, в которой повесила на мои скромные плечи хранение Кодекса. Мол, она узнала, кто я, и решила, что такая пассивно-агрессивно фигура, которая вроде и участвует, и не участвует в местном апокалипсисе, отличная расходная… Понятно, короче. Так что пришлось мне соорудить из носков и самых нелюбимых штанов упаковку для реликвии мировых масштабов и засунуть поглубже в портфель.

Перед возвращением в Алфею я забежала на огонек к Гриффин. Директриса явно никого не ждала — она полулежала на кресле, раскинув руки в стороны, словно совсем недавно не случилась очередная катастрофа. И мало того, что на лице сметанная масочка с огурчиками, так еще перчаток нет. Сейчас ещё и прибьет по тихой грусти, что я в негляже ее увидела.

Гриффин сняла огурцы и недовольно посмотрела на меня. Захрустели кружочки на весь кабинет точно косточки нерадивых студенток.

— Извините за нежданный визит.

Она махнула рукой.

— Я хотела еще раз поблагодарить вас за доступ к запретной секции, но, к сожалению, не нашла там того, что искала.

— И что же ты искала?

— Технику по выращиванию кристаллов-накопителей.

Директриса усмехнулась, смазав часть маски.

— Эти знания находятся под грифом не разглашения.

Я досадливо сморщилась. Вот же!..

— Но как ведьма ведьме, — продолжила директриса. — Я могу тебе дать одну методичку на неделю.

— Откуда она у вас?

Гриффин хохотнула.

— Каждая ведьма знает, что правила созданы, чтобы их нарушать.

Глава 14

Первое, что я почувствовала, войдя в лабораторию Палладиума, был запах гари. По всей комнате расплылся душный серебристый дым.

— Профессор? — позвала я и, не услышав ничего в ответ, подскочила к котлу.

В нем что-то варилось, точнее уже вовсю жарилось. Я выключила газ и убрала с конфорки небольшую кастрюльку.

Н-да, вместо какой-то травяной гадости у нас теперь испорченная посуда. Такой толстый слой гари даже у меня не получался, а ведь я любитель поставить вариться картошечку и пойти то уроками заняться, то в душ сходить, то белье повесить, то залезть в конце концов в телефон поиграть в старую добрую змейку, пока ошалелая Светка не ворвется в комнату с истеричным: «Горим!».

Профессор нашелся в смежном помещении — там помимо полок с реагентами стоял небольшой столик. За ним ушастый благополучно дрых, тихонечко похрапывая. Его ухо забавно дергалось из-за пролетающей рядом мухи, а изо рта на учебный журнал медленно стекала тоненькая струйка слюны.

А говорят эльфы идеальные. Хотя очень миленько, даже будить бедолагу не хочется.

— Профессор, — позвала я, аккуратно погладив мужчину по плечу. — Профессор Палладиум, просыпайтесь. У вас в лаборатории что-то сгорело.

— Мгхм… Разбуд… В… Пятни… Рхг…

А сейчас на минуточку начало недели. Кто ж это ему столько крови выпил?

Эксперимента ради я щелкнула прям под ухом эльфа. Тот подскочил как ужаленный, да так, что соскользнул со стула. Я только успела схватить его за руку в попытке удержать, но потеряла равновесие и рухнула прямо на него.

— Ох, как же больно…

Мне вторил неразборчивый, но явно многострадальный шепот профессора. Я приподняла голову — все вокруг истерично кружилось и подрагивало — и встретилась с заспанными, малость покрасневшими, но таким же прекрасными эльфийскими глазами.

— Анна? Чем обязан?

— У вас котелок зажарился, — до меня наконец-то дошло, что я лежу на мать его Палладиуме! — А ещё мы хотели начать готовить кристаллы. Вот.

Я поспешно встала. Щеки горели — я признаться, уже позабыла это чувство неловкости, когда вроде и сбежать позорно, и смотреть по сторонам слишком уж палевно, а собеседнику в глаза глядеть не получается — такое ощущение, что он видит тебя и твои глупые мысли.

Палладиум поспешил встать и отряхнул рубашку, бывшую белоснежной всего лишь пару минут назад.

Ох…

Он неуклюже почесал макушку, прочистил горло и несколько зажато сказал:

— Видите ли, Анна, мне не удалось узнать методику. Мои школьные знакомые… Кхм… Припомнили мне некоторые обиды и отказались помогать.

— На наше с вами счастье директриса Гриффин гораздо щедрее ваших знакомых.

Ну вот, Ань, уже и в обнимку полежали, и счастье общее заимели. Лихо ты!

Кажется, эльф настолько удивился, что позабыл о смущении.

— Я даже сделала вам копию, — доставая из сумки любовно переписанную методичку, продолжила я. Уж что-что, а для меня писать красиво смерти подобно.

— Тогда давайте начнем прямо сейчас. Что скажете?

* * *

В бесконечной тьме появился лучик надежды. Он был неуверенным, почти испуганный мраком и злом. Этот лучик дрожал, извивался, бледнел, но все так же светил, заставляя сердце Уайт трепетать.

К ее стыду, это ощущение не имело отношения к Ане. Она помнила, как ее нашла подруга, как впервые послышался родной голос среди жуткого рычания. И то, как он затих, оставив лишь неуловимый след, а тьма подобралась непростительно близко, заключив в мертвецки холодные объятия.

А потом пришел Он. Такой же темный и зловещий, со скрипящим голосом и жесткой усмешкой и принес в темницу жалкий клочок тепла и горячую пищу.

Желудок заурчал так громко, горло сжалось от остроты мяса и волшебной прохлады воды. Она впиталась и согрела каждую клеточку тела. Это было странно, но на фоне происходящего жизненно необходимо.

Даркар приходил с тех пор два раза в сутки — по крайней мере так думала Уайт. Без часов она окончательно сбилась в датах и во времени. Ей казалось, что она в плену бесконечно долго, но внутренний голос лишь издевательски шептал, что прошло всего ничего. Иногда фея жалела, что решила заступиться за Аню, и корила себя еще больше.

Лорд приходил в одно и то же время. Иначе Уайт не могла объяснить выделяющиеся слюни и бурчащий живот незадолго до его появления. Он останавливался у каждого клетки и кормил монстров. Порой Даркар открывал тяжелые засовы, наклонялся и трепал подбородки и уши своих тварей. Те довольно урчали и терлись о его костлявые руки. А до ушей Уайт доносился ласковый голос Даркара.

Да. Он был ласков.

Мужчина хвалил кровожадных монстров, приговаривая, что совсем скоро они наедятся на славу. Он называл каждого по имени, причудливо продлевая ударный слог.

Фобос, Деймос, Эфиальтис, Скотаби, Танатос, Кравги, Тимос и другие, чьи имена Уайт выучила наизусть. Даркар подзывал их всегда в одном и том же порядке.

Последней зверушкой была она.

Он подходил к ее клетке особенно медленно. Каждый шаг сопровождался долгим воющим стоном металлических сапог.

Даркар медленно наклонялся, сотворял из тьмы еду и проталкивала под решеткой. Она терпеливо ждала, когда он отойдет, хотя руки подрагивали от желания броситься к подносу.

— Твое имя?

Уайт дернулась. Среди шепота — ей казалось, что она сошла с ума — голос Даркара прозвучал чужеродно. Слишком четко и ясно.

— Назови свое имя.

— У… Аня.

Он хмыкнул.

— Что ж, Аня, приятного аппетита.

— Сп-п-пасибо.

С еще одним хмыканьем Даркар ушел, а Уайт не сразу поняла, что именно произошло.

Лорд Тьмы не только начал кормить ее (причем весьма недурно), но и пожелал приятного аппетита? Это точно он? Почему? И, главное, зачем?

— Спасибо? Либо это хитроумный план, либо ты сошла с ума, девочка! — прошипел из угла Авалон.

— Он мог нас убить. Мог мучить.

— Ты его оправдываешь.

— Нет, вовсе нет, просто все могло быть хуже.

Уайт подползала к подносу, вдохнула полной грудью, жмурясь от запаха горячей еды. Такой вкусной, как будто приготовили в Алфее.

— Ты понимаешь, что он нас схватил и держит в плену? Он чудовище. Никаких могло быть и хуже. Этого вообще не должно было случиться.

— Профессор, вы хотите есть? Тогда не тратьте силы на упреки, а берите ложку.

Если бы в камере не царил мрак, Уайт бы заметила полный жалости взгляд Авалона. Но она лишь думала о том, что в Даркаре сохранилась крупица простого человеческого и что через нее можно повлиять на лорда Тьмы.

* * *

В лаборатории кипела работа, причем до того плодотворная, что Палладиум отменил дополнительные занятия для первого курса, а я потирала ноющую спину и вспоминала жалобы бывшей одноклассницы, поступившей на химический факультет.

Эльф назвал наш опыт «Синтезом ромбических кристаллов Энтрийской соли с гранецентрированной решеткой», я назвала самым большим котом в мешке в моей жизни.

Вообще Гриффин дала тонкую методичку. Я даже удивилась, что рецепт такой секретной штуки помещается на обычный лист бумаги. Но реальность оказалась коварной: чтобы получить эту ересь необходимо собрать реагенты, которые в свою очередь готовятся в несколько стадий.

Учитывая, что опыта в приготовлении кристаллов у нас не было, решили делать три параллельных синтеза.

Рецепт требовал точности. На огромных, допотопных весах, которые представляли собой стеклянный ящик с чашами, я взвешивала массы до четвертого знака после запятой. Весы подкручивала до равновесия целой системой рычажков, и от каждого движения чаши так и норовили взять закачаться, испортив тем самым измерение! Приходилось ждать и только потом продолжать взвешивание.

Зато Палладиум порхал. Он летал между вытяжным шкафом, плитой и фильтрами. Его настолько завлекла наша работа, что мы просидели без перерыва до самого вечера. Пропущенный ужин эльф благоразумно вернул мне тарелкой вкусных фруктов типа нашего земного манго и горстью печенья, подозрительно похожего на овсяное.

— Посмотрите, уже появились первые кристаллы, — воодушевленно протараторил эльф, показывая мне чашку Петри, по крайней мере так она называлась у меня на родине. — Уже через три дня можно собирать.

— Это же промежуточный продукт, я правильно понимаю?

На стекле плескалась светло-зеленая жидкость, в которой плавали… Как там профессор сказал? Центры кристаллизации? В любом случае они были красивого мятного оттенка, чем подкупили мою грешную душу.

— Да-да, один из. Вон в той чашке кристаллизуется второй компонент, ему потребуется чуть больше времени. Думаю, через неделю мы сможем их растопить и смешать. После этого снова поставим на кристаллизацию.

— И это уже будет то, что нужно?

— Если получится.

Я вздохнула. Сложно однако. А ведь в методичке еще написано тщательно соблюдать условия: температуру, давление и не допускать размешивания во время образования.

— Надеюсь, у нас с вами все получится. А как чувствует себя профессор Авалон?

Палладиум несколько покраснел.

— Идет на поправку.

— Я заметила, что он гуляет по ночам. Причем весьма активно.

— Анна, я знаю о ваших подозрениях, — как можно аккуратнее сказал эльф. — Но Авалон величайший маг, один из лучших. Его присутствие честь для всех нас. Если он посчитал нужным ослушаться моих рекомендаций, значит, так нужно.

— А если это не он? Неужели не найдется ни одной твари, что сможет его изображать?

— Например? — наклоняясь чуть ближе, уточнил Палладиум.

Я к своему стыду вспомнила лишь крылатую расу из книги Настрадамниуса. На что профессор мягко рассмеялся.

— Этот автор давно считается недостоверным.

— Значит, оборотень или перевертыш. Неужели в Магическом измерении таких нет?

— Анна, я понимаю, что вы обеспокоены пропажей Уайт, но…

Раздался грохот, от которого завибрировал даже пол. Уши эльфа дернулись и встали вертикально, будто собачьи. Он на секунду растерялся, но, быстро взяв себя в руки, подскочил и понесся в коридор.

— Оставайтесь здесь!

Дверь хлопнула, а я осталась одна в оглушающей тишине. На школу напали? Пришли за Кодексом? Быть может мне стоит вернуться в свою комнату? А что если я так привлеку лишнее внимание и выдам, что он у меня?

Я приоткрыла дверь. В коридоре никого. Я вышла, оглянулась по сторонам, прислушалась. Определенно недалеко от меня шум. Как раз в стороне библиотеки.

О черт! Только не говорите, что местные магички страдают отсутствием оригинальности и прячут опаснейший артефакт в одном и том же месте?!

Шум снова сменился тишиной, которую разорвал крик… Тимми?..

Я побежала в ту сторону.

Я ожидала увидеть кого угодно, но не Блум. Впрочем, едва ли та милая, наивная и местами вспыльчивая девчонка была похоже на это создание. Темная одежда феи, рваные крылья, сапоги с шипами и грязными разводами по синей коже. Ее волосы приобрели красноватый оттенок, потеряли гладкость и, словно сухая солома, торчали в разные стороны. А лицо бледное, с темными кругами под глазами, которые как у Геральта из Ривии — желтые с кошачьим зрачком. И у этой дарк версии в руках был Кодекс.

Кричал действительно Тимми. Он висел в воздухе вверх тормашками. Его щеки налились кровью, а голос осип.

— Блум, отпусти! Это не смешно! Я правда хотел извиниться перед Текной!

Однако фея уже заметила меня и потеряла интерес к специалисту. Он шлепнулся на пол. О, боже, эта ненормальная поменяла кисти рук и стопы местами! Бедный Тимми!

— Кто тут у нас? Неужели наша знаменитая фея Любви?

Я глазами искала Палладиума. И, к сожалению, нашла у стены без сознания.

Так. Взрыв снес часть стены, значит, его слышали. Нужно потянуть время.

— Решила сменить прикид?

Я едва поморщилась от картонности этого диалога.

— Надоело играть за слабых, а тебе нет? — Она подбросила Кодекс в воздух. — Лорд Даркар даст мне все, чего я хочу и чего достойна, а Фарагонда только и может, что обещать. Не так ли, Аня?

— Ты права.

Блум довольно улыбнулась.

— Мне показалось или ты предлагала присоединиться к вам? Я могу услышать условия?

Фея поцокала языком.

— Мне тебя даже жаль. Но я помню слова Фарагонды. Ты не сможешь принять нашу сторону.

— Ты веришь директрисе? Она скорее всего соврала. А если нет, грань между добром и злом настолько нечеткая, что я готова рискнуть. Наверняка у Даркара есть причины. Темного Феникса веками пытались уничтожить последователи Дракона, а история Райдо Великолепного, то, как с ним обошлись, явно заслуживает отмщения.

Блум растерялась. Я тщетно пыталась понять, что с ней сделали. Пробудили все обиды, злость и усилили их? Она стала марионеткой? Ее прокляли и привязали чужие негативные чувства?

В любом случае у меня уже было в арсенале одно заклинание на такой случай, вот только вряд ли появится возможность начертить пентаграмму. И почему до сих пор никого нет?!

— Хорошо, я передам твои слова повелителю.

Блум прошептала себе что-то под нос. Тени собрались вокруг нее, приобретая форму птицы. Я только сейчас поняла, что стекла в окнах повыбивало.

Я ломанулась вперед и подпрыгнула так высоко, как смогла — ухватила Блум за щиколотку и утянула с собой вниз. Кодекс выпал у нее из рук и прокатился по полу. Но не успела я и встать, как тень окончательно превратилась в птицу, схватила артефакт и вылетела в окно.

Блум зарычала и бросилась на меня. Удивительно легкая и тонкая девушка резала ногтями кожу, словно ножом. Ее волосы попали мне в глаза и рот, и я потерялась в этом огненном мареве. Я мотыляла руками вслепую, но не все без толку — она все ближе и ближе подбиралась к шее.

Схватила, сжала и… Обмякла.

Тишина была вязкой. В ушах стучало, руки ныли от напряжения, а грудь лихорадочно вздымалась и падала — воздуха не хватало.

— Вы в порядке, Анна?

Я узнала этот голос. Меня спас Авалон.

* * *

Профессор Авалон стоял чуть позади директрисы. Он легонько протирал потный лоб белым платком и всячески извинялся за свой не слишком здоровый вид. Да, я заметила его бледность и слабость в движениях, но… Черт. Неужели он и правда здесь не при чем?

Блум быстро пришла в себя. Вместе с Палладиумом директриса и Авалон заблокировали ее темную сущность, о происхождении которой пока не могли ничего сказать. Они лишь предположили, что во время экспедиции в логово Даркара девушка подцепила тьму, и решили проверить всех остальных, в том числе и меня.

Я, памятуя прошлую процедуру с Авалоном, все же упросила пройти ее у Палладиума. Так спокойнее.

— Примите мою благодарность, профессор, — величаво провозгласила Фарагонда. — Если бы не вы, мы бы потеряли еще и ученицу.

Я присоединилась к тихим аплодисментам. Я была растеряна: неужели Авалон на нашей стороне?

К концу небольшой речи Фарагонды и дежурного, якобы смущенного ответа Авалона ко мне подошел Палладиум. Он наклонился ко мне и тихо прошептал:

— Теперь вы ему доверяете?

Глава 15

Профессор Авалон очнулся после долго забытья.

Уайт не сразу разобрала в навязчивом шепоте теней его прерывистое дыхание и вымученный стон. Она подала ему воды. Авалон пил жадно. Он расплескал половину по лицу, и Уайт поймала себя на мысли, что драгоценная влага пропала зря. Но она ничего не сказала, лишь устыдилась собственным мыслям.

Теперь Уайт не могла сказать, как часто приходил Даркар. По крайней мере к его очередному посещению желудок успевал слипнуться от голода и перестать бурчать. В животе собирался тупой комок дискомфорта, в голове, у самых висков — назойливый шум, а к горлу подкатывала противная тошнота. Но рвать все равно нечем.

Каждый раз Уайт забирала поднос и уносила профессору. Она делила порцию поровну, но внутри все сильнее поднималась черная волна протеста.

Она забыла Алфею. Забыла, как там тепло и свежо, будто бы была там много лет назад или вовсе во сне. Образ Ани тоже побледнел — она не могла вспомнить, ради чего так глупо подставила себя.

Зато воспоминания о родной планете хлынули потоком, словно кровь из раны, корочку которой так безжалостно содрали.

Ее родина — один большой кусок льда. Холодный, жесткий, с остринкой, что уничтожает слабых одним за другим. На ее планете люди хмурые, они ходят в толстенных тулупах, завязывают лицо и натягивают шапку по самую шею. И лишь стеклянные равнодушные глаза остаются на виду. Они редко смеются, мало улыбаются и еще реже произносят фразу длиннее трех слов.

Исключение составляют сильные маги. Они тратят львиную долю энергии для того, чтобы похвастаться возможностью щеголять в коротком платье или полупрозрачной рубашке. Таких ненавидят и обожают одновременно.

Семья Уайт была из таких и поголовно состояла из потомственных ведьм. Пожалуй, они находились в выгодном положении: есть деньги, связи и некоторая власть, но нет обязательств тухнуть в органах государственного управления. И даже управа не найдется на нарушение закона и применение запрещенной магии.

Одна Уайт… Белая ворона.

Девушка прикрыла глаза и увидела будто на яву.

В саду ледяных скульптур холодно. Уайт сжимает руки в толстых рукавицах и выдыхает облачко пара в воздух. Она ходит по саду снова и снова, чтобы хоть как-то согреться. За стеклянными стенами бескрайние снега и неестественно ярко-голубое небо.

— Тебе необязательно мерзнуть, дочь.

Уайт вздрагивает. Она не заметила, как мать появилась в саду.

От нее веет холодом. Но другим. Вязким, колючим, таким, что вызывает мелкую дрожь и желание закрыться с головой. Но Уайт молчит.

— Ты же знаешь заклинание. Или напомнить?

Уайт машет головой из стороны в сторону, пытается унять стук зубов друг о друга и дрожь коленок. Холод пробирается до костей, словно желая их заморозить и разломать одним неаккуратным дуновением.

Мать хмурится, подкатывает глаза и уходит. Она давно пытается. Она устала.

Уайт трясется, но все так же упрямится. Не хочет быть ведьмой, почти не может. Неприязнь к темным силам засела где-то так глубоко, что самой не разобрать.

— Почему ты настолько упряма? — голос у матери становится глухим. — Рано или поздно, ты согреешь себя сама.

Она приближается. Наклоняется низко-низко и шепчет:

— Без магии в нашем мире придется туго, а я не смогу оберегать тебя вечно.

Она уходит, и Уайт падает на заснеженную дорожку. Снежинки морозят нос, лоб, руки. Конечности немеют, дрожат, словно утыканные иголками. Дыхание спирает. Дышать больно. Сложно.

Уайт опускается еще ниже. Почти утопает головой в снегу, но уже не чувствует холода. В какой-то момент окружающий мир теряет краски, выцветает и словно угольная пыль растворяется в воздухе.

Она словно покрывается льдом изнутри, но…

Свет. Он одним точным ударом пробивается сквозь тьму и притягивает к себе Уайт. Он обволакивает холодом, но уже другим: кристально чистым, полным живительной влаги.

Ресницы Уайт вздрагивают, с них осыпается изморозь. Она открывает глаза и вздыхает так хрипло, что горло сжимается от боли.

А за ее спиной трепещут крылья.

Когда Уайт очнулась, Даркар говорил с Авалоном. Профессор почти шипел, как побитый, измученный голодом пес, а Даркар злорадно скалился. Он говорил медленно, растягивая гласные, словно для неразумного ребенка, и посмеивался с того, как Авалон шумел цепями в попытке вырваться на свободу.

— Очень скоро они догадаются! Догадаются и придут за мной!

— Ты еще не понял? За тобой никто не придет. Ты, — он наклонился к прутьям и растянул беззубую улыбку, — никому не нужен.

Авалон откинулся на стену. Уайт почувствовала, как дрожат его руки.

— А ты,феечка, тоже веришь, что за тобой придут?

Она опустила голову.

— Я так и думал. Что ж, на твое счастье я сегодня благосклонен. Я позволю тебе выйти из темницы на пару часов.

— Что ты задумал?! — вскрикнул Авалон. — Хочешь извратить ее свет? За этим ты пр…

Даркар полоснул рукой воздух, и рот Авалона превратился в тонкую нитку. Мужчина возмущенно замычал, он попытался расцарапать лицо грязными ногтями, но не смог.

— Ты можешь отказаться, но не советую. Темница вскоре высосет из тебя всю магию и ты лишишься сил.

— А профессор? — несмело спросила Уайт. — Ему ведь тоже плохо.

— Он расплачивается за свой длинный язык. Так что, фея, пойдешь за мной?

Авалон протестующие замычал. Уайт едва дышала — она не знала сумеет ли подняться, но сердце уже предательски забилось быстрее. Она сможет выйти? Она сможет вылезти из холода, грязи и страха хотя бы на несколько часов?

Девушка медленно поднялась. Профессор схватил ее за ногу, но не удержал — ослабленные пальцы соскользнули с влажной кожи. Уайт шаг за шагом подошла к решетке и выдохнула:

— Да.

Даркар довольно оскалился. Беззвучным заклинанием открыл решетку и подал костлявую руку, которая на ощупь оказалась точно металл. Он повел ее между клеток, и каждая тварь высунулась как можно сильнее и завистливо зарычала.

Уайт прикрыла глаза, чтобы не видеть. И самым большим ее желанием было закрыть еще и уши.

По лестнице она поднималась тяжело. Ноги дрожали, мышцы ныли и она опиралась на казалось бы хрупкую руку все больше и больше. В глазах темнело. Уайт чувствовала, как магия по крупицам впитывалась в тело, но этого было слишком мало.

В молчании они поднялись на первый этаж. Уайт покачнулась и, прошептав что-то настолько невнятное, что не разобрала сама, упала в обморок.

* * *

Винкс улетели на Дикие земли, а я уговорила Фарагонду оставить меня в Алфее. Во-первых, опыт с кристаллами подходил к концу, во-вторых, я благоразумно держалась подальше от пикси и не заполучила связь ни с одной из них. Вообще заиметь пикси хорошая возможность, но если я все же вернусь домой, куда ее девать? Оставить здесь? Как-то совсем не по-сестрински. А на моей Земле такое существо в лучшем случае разберут по запчастям, а там поминай как звали.

Учеба в любом случае продолжалась. Я чувствовала все больше уверенности в себе: у меня получались темные и светлые сферы и темные щиты. Но время шло и я боялась считать, сколько уже дней Уайт находилась в плену.

Каждый день я заглядывала к Палладиуму, чтобы убедиться в сохранности кристаллов. Они росли быстро и до того хорошо, что я боялась подвоха. Крупные грани переливались от мятного к голубому строго по методичке, а размер соответствовал верхней планке качества. Пожалуй, это действительно можно было назвать невероятной удачей.

Эти дни дались немного тяжелее обычных. Близилась пора зачетов, а я, признаться, не хотела даже заставлять себя готовиться, хотя и вспоминала, как в детстве торжественно клялась хорошо учиться, если попаду в Хогвартс.

Ещё и мадам Офелия уехала к племяннице — я хотела зайти к ней за витаминами или на крайняк самым банальным успокоительным, но наткнулась на закрытую дверь и наскоро нацарапанную записку.

Очевидно, усталость отражалась на моем лице — Палладиум не выдержал и сгреб меня в охапку в лес собирать растения. На все возражения он придумывал сотню аргументов и даже снял меня с занятий. А на такой жест щедрости невозможно было ответить отказом.

Мы шли медленно. Профессор как бы невзначай рассказывал о полезных и опасных растениях, что растут в округе. Он едва касался изящными пальцами листьев и наклонял ко мне поближе, чтобы я лучше разглядела прожилки или необычные пятнышки.

Его рассказ плавно перетек к ягодам. Эльф показал мне аппетитные грозди ядовитого красняка и пахнущие клубникой стручки диких зернистых альмол. Сорвал несколько ягод вроде темно-голубой малины и протянул мне. На вкус они очень похожи на обыкновенную малину. Разве что язык посинел, отчего профессор по-тихому посмеивался всю дорогу. Я в ответ высовывала язык посильнее, чем вызывала еще более громкий смех.

В какой-то момент, когда разговор перетек уже в обсуждение Магического измерения в целом (оказалось, оно весьма интересно устроено), я почувствовала взгляд и обернулась. К нам неспешно шел местный Аполлон, при котором, к сожалению, и румянец, и идеально выглаженный костюм и даже смею понадеяться кисточка косы, что так забавно бьет по округлостям.

Палладиум тоже заметил профессора и почему-то смутился. Я нахмурилась, не совсем понимая такой реакции, но все же благоразумно отошла, пропустив Авалона поближе. Тот мне кивнул, молча сел рядом с эльфом и присоединился к сбору ягод с одного весьма недружелюбного куста, к которому меня не подпустили.

Первым вскрикнул Палладиум. Он дернулся и тут же отпрыгнул от куста, сжимая правую ладонь. Авалон едва успел увернуться от внезапно взбесившегося растения и схватил Палладиума за руку. А тонкие пальцы уже начали опухать.

— Срочно в Алфею!

Мы вернулись быстро. Авалон, как самый настоящий специалист, отдал мне несколько команд: впустить в лабораторию, освободить один из столов и налить таз воды. Сам он положил профессора, разодрал рукав рубашки и им же туго завязал предплечье.

— Позови мадам Офелию, и пускай она поспешит.

— Ее сегодня нет, — немного растерянно доложила я. — Она уехала к племяннице.

Авалон нехорошо так помрачнел.

— И когда она будет?

— Через два дня.

Мужчина выругался.

— Палладиуму нужна помощь хорошего лекаря. — Он на несколько мгновений закрыл глаза. — Вот что, найди в школе пикси, пускай кто-нибудь из них сопроводит тебя до их деревни. Там есть волшебное древо, мякоть которого вылечит любые болезни. Только поторопись, у нас очень мало времени.

— Но Фарагонда запретила…

— Она в Магиксе и никак нам не поможет! — Авалон схватил меня за плечи и потряс. — Палладиум не доживет до вечера, как ты не понимаешь?!

Я побежала сразу к блоку Винкс и начала долбить в дверь. Ко мне вылетело несколько вредных феечек, что рогом уперлись в указ директрисы не возвращаться в ближайшее время домой. Пришлось вести их в лаборатории, чтобы показать Палладиума. Уже за это время эльф успел побледнеть, а его рука надулась как вытянутый шарик.

Поселение было скрыто магией. Иначе я не могу объяснить, как ходила по лесу и ни разу не заметила деревушку неподалеку от озера Роккалучи.

Небольшая деревушка едва ли превышала по размеру мою ванную комнату в московском общежитии. Я аккуратно перепрыгивала на носочках между сказочными домиками и молилась, чтобы ни одна пузатая мелочь не попала под ноги.

Пикси встретили меня так же шумно и беспокойно, как пожилые родственницы — замельтешили вокруг и завалили тонной вопросов. Хорошо хоть шарманку про жениха не завели.

Фарагонда запретила им покидать поселение, толком ничего не объяснив, поэтому я оказалась для них первым источником новостей, не считая директрису. Что-то у этой женщины поразительная способность влиять на умы, даже на меня к слову.

В какой-то момент феечки расступились — по живому коридору ко мне царственно подлетела местная королева. Она была такой же маленькой, но взрослой. С серьезной миной на лице, мудрыми темно-зелеными глазами и в до того строгом одеянии, что Гриффин попросила бы номерок портного.

— Королева Нинфея, это студентка из Алфеи, — прощебетала, кажется, пикси Блум. — Она говорит, что профессору Палладиуму нужна мякоть Священного древа.

Пикси подлетела к моему лицу и с сочувственным выражением потерла ладошку о щеку, естественно не спрашивая разрешения распускать свои маленькие пухлые пальчики. Она тоненько вздохнула и так же изящно, как Фарагонда дефилировала на каблуках, пролетела пару метров и обернулась.

— Боюсь, юная леди, вам придется искать другое лекарство. Наше древо переживает не лучшие времена.

— Это как-то отражается на лечебных свойствах мякоти? — протянула я, чувствуя, как все сжимается внутри от волнения.

Вы что, сговорились и решили грохнуть единственного эльфа в округе?! Кажется, я понимаю, почему здесь нет других!

Королева мягко улыбнулась.

— Это отражается на всех нас.

— И все же я хотела бы посмотреть.

Перечить никто не стал, видимо не сомневаясь в бесполезности этого занятия. Меня провели к их священному растению, которое и за дерево-то сложно принять — это был красивый, усыпанный цветами куст едва выше моей коленки. Правда, малость поникший и покрытый какой-то белой сыпью, но вполне себе зеленый.

Подумаешь, завелся какой-то паразит? Такие белые хлопья очень часто встретишь на Земле.

— Пикси живут очень долго и никогда не болеют, благодаря священному древу. Но теперь…

— В чем проблема его вылечить? У вас не хватает сил? Нужна Фарагонда?

— Она приходила с утра. Сказала, что чуть позже приведет фею Любви.

Я вздохнула. Ладно, даже если все сговорились грохнуть Палладиума, то местный чешуйчатый бог решил ему подсобить.

— Я фея Любви. Что нужно делать?

Феечка сразу встрепенулась и совсем не по-королевски закивала. Знала бы она, сколько кактусов у меня загнулось.

Ох, ушастый, лучше бы ты траванулся несколькими днями позже.

* * *

Уайт очнулась с приятным чувством тяжести. Она перевернулась, сонно потянулась и поняла, что на ней лежит толстое теплое одеяло.

Лорд Даркар сидел на своем троне. Он не двигался, не говорил и казалось даже не дышал. Застывший словно статуя, он смотрел вперед, подперев подбородок рукой.

Уайт как можно тише села на кушетку, которой определенно не было в прошлый раз, и оглянулась. Ни одного монстра и даже как будто бы нет душащих черных теней.

Босые ноги быстро замерзли на каменной кладке, и фея снова забралась на кушетку и накрылась одеялом.

Только теперь Даркар медленно повернулся к ней и сверкнул алыми глазами.

— Ты очнулась. Это хорошо. Я уже забеспокоился, что твое хрупкое фейское тело не выдержало давление темниц.

Уайт поежилась. Несомненно здесь было гораздо легче, чем внизу, но липкий страх уже потянул свои мерзки лапки.

— Что ты хочешь от меня? Будешь пытать?

«Насиловать?»

Хотя вряд ли он на это способен.

— Феи все же глупые создания, — усмехнулся Даркар. — Иди за мной.

Стоило Уайт опустить ноги на пол, как появились махровые тапочки. И в них даже нет ни змей, ни тараканов, ничего! Это были самые обыкновенные домашние тапочки.

Уайт накинула одеяло и поспешила за лордом.

Он вывел ее на балкон. Хотя справедливости ради в кромешной тьме терялись всякие очертания, создавая иллюзию нахождения в чернильном море. На самом его дне.

Темные свечи горели тускло, но Уайт все равно разглядела накрытый стол с несколькими блюдами и бокалами под вино.

— Расскажи, откуда ты. И не вздумай врать. Я знаю, что феи Любви не рождаются в нашем измерении.

— Я… С Земли. Только другой. — Уайт не стала отпираться. — Попала сюда во время празднования нового года, это праздник чем-то похожий на Зимний день. А больше мне нечего сказать, я сама до сих пор много не знаю. Мне никто ничего не объяснил.

— Это так похоже на Фарагонду. Когда-нибудь это ее погубит. — Даркар тихо засмеялся и уверенно продолжил: — Ты не моя фея Любви, но я готов пойти на встречу в память о той, что когда-то знал. Присоединяйся ко мне и я научу тебя всему, что знаю о магии Любви и, возможно, помогу с твоим злодеем.

Последнее слово он протянул особенно медленно.

— Я… Не знаю. Я не понимаю, чего… Вы добиваетесь, лорд.

— Справедливости. Садись, я все расскажу.

Он помог Уайт сесть за стол, как самый настоящий джентльмен. Предложил ей бордового вина и сока, положил кусок жирного жареного мяса и овощей и поставил закуски на стол. Это мог быть невероятно романтический ужин, но, увы, он таковым не был.

— Что ты знаешь обо мне?

— Немного. Вы Темный Феникс и в прошлом отдали приказ уничтожить Домино.

Даркар сделал глоток вина.

— Это и правда, и одновременно самая большая ложь в этой вселенной. Для начала стоит сказать, что последнего носителя звали Райдо Великолепный. О нем-то ты слышала?

— Я слышала, что он единственный смог подчинить драконов, — осторожно ответила Уайт.

— Было такое, было. И не один раз, — довольно сказал Даркар. — Райдо родился в период раздробленности Домино. Он думал, что принадлежит одному старому, но не слишком талантливому магическому роду. Однако судьба весьма коварна. Его дед — бастард той самой семьи, что из поколения в поколение передавала силу огня дракона. Конечно, Райдо не досталось ничего, но драконы чувствовали родство и позволяли приближаться к ним. В семнадцать лет он принял силу Феникса. Это не был добровольный выбор, это снова судьба. Но не верь рассказам о том, что избранные темного пламени безумны. Они такие же носители, как и твоя подружка Блум. Но с тех пор начались гонения, его, словно ищейки, выслеживали прихвостни Дракона. Райдо присоединился к революционному движению и одержал победу. Вот только культ Дракона столетиями распространял ложь о том, что Фениксы порочны и достойны лишь мучительной смерти. Начались бунты, облавы. Несмотря на успешную политику, оппозиция раскачала народ и смела всех м… Его людей.

Уайт не знала, что сказать. Она не совсем понимала причины такого поведения и не сложила историю воедино с тем, что видела прямо сейчас перед собой. Но от мысли, что Даркар имел хоть какие-то возвышенные мотивы, становилось легче.

— У вас была фея Любви?

— Да. Она появилась, как гром среди ясного неба. Я тогда ещё жил в родном поместье и очень удивился, когда нашел с утра продрогшую до костей девушку с розовыми волосами. Ее звали Мелисса, хотя иногда мне кажется, что это не ее настоящее имя.

— А что случилось дальше?

Бокал Даркара треснул, но мужчина даже не поморщился. Осколки рассыпались по столу и полу, а кровавые капли забили по доспехам.

— Наш дом подожгли. Я один выжил, благодаря благословению Темного Феникса. Если, — он усмехнулся, — это вообще можно назвать благословением.

— Так кто же вы? Райдо? Феникс?

— Лорд Даркар.

— И как много человеческого осталось в лорде Даркаре?

— Меньше, чем тебе хотелось бы услышать, но больше, чем думают многие.

— А каким способом вы хотите добиться справедливости?

— Я собираю все части Кодекса, артефакта, что позволит получить силу Реликса. Видишь ли, меня не только обрекли на бесцельное, мучительное существование, но и отобрали силы. Я сейчас — лишь крупица от того, каким был раньше. Эта сила моя по праву. Вернув ее, я смогу стать хозяином своей судьбы. Так что, присоединишься?

— Я ценю ваше предложение, лорд, но мне нужно подумать.

— Разумно, — легко согласился мужчина. Он сделал пас рукой и наколдовал новый бокал, в который плеснул вино. — Может тост? За доверие и честность.

— За доверие и честность, — повторила Уайт и пригубила.

* * *

С деревом я провозилась непростительно долго. Пришлось вернуться в школу за фолиантом и перерыть его от корки до корки в поисках подходящего случая. Как никогда раннее я была благодарна за количество воды: бессмысленные подробности сейчас обрели смысл. Без них я бы не смогла выбрать более или менее подходящий вариант.

Пикси мне помогали. Они тащили все по списку и рисовали вместе со мной палочками по земле. Кривые соединялись в причудливый символ вокруг древа — тут главное рано или поздно не вызвать Сатану. С попытки десятой нужные слова в глазах вселенной прозвучали более чем удовлетворительно (или я просто ей надоела), и белый налет растаял прямо в воздухе, а пожухшие листочки налились живительным соком. Мне торжественно вручили хороший кусок водянистой мякоти и со всеми почестями отправили в Алфею. Хотя чует мое сердце, феечек задушила жаба. Причем всех и сразу.

Авалон нетерпеливо вырвал из моих рук мякоть и потер на терке. Через марлю выжал сок, оставив обрезки влажными, и смешал с несколькими ингредиентами. Кое-как влил Палладиуму в рот и достал бинты.

— Мне понадобится помощь.

В четыре руки мы измазали мякотью и остатками сока руку эльфа и хорошенько ее перебинтовали.

И мне показалось, что к концу у ушастого прилила кровь к щекам. Надеюсь, это хороший знак.

— Так значит, профессор Палладиум пойдет на поправку?

— Да, думаю, да. Его состояние стабилизировалось. — Авалон положил руку мне на плечо. — Ему нужен только отдых, как и нам с тобой. Я вернусь через пару часов и сменю повязку, не волнуйтесь.

Я кивнула и позволила выпроводить себя из лаборатории. Я действительно устала, да и вряд ли принесла бы хоть какую-то пользу.

Профессор вежливо попрощался со мной, напомнил, чтобы я как следует отдохнула и пожелал хорошего вечера. Я ответила тем же и поплелась к себе в комнату.

Хорошо, что профессор оказался рядом и подсказал, что нужно делать. Если бы Палладиум отравился только в моем присутствии, то уже отвесил бы… Уши свои.

Может, Авалон и правда не такой плохой. Помог уже дважды и…

Внезапная догадка заставила вздрогнуть. Я понеслась обратно в лабораторию. В ту самую, доступ к которой последние дни был только у меня и профессора, а сегодня по моей глупости туда попал и Авалон.

Мои худшие опасения подтвердились — кристаллы лежали разбитые вдребезги. Блестящие осколки, едва больше, чем бисер, рассыпались по всему столу и полу.

Труд последних недель уничтожен. Моя единственная здравая идея помочь Уайт уничтожена!

Я оказалась возле личной комнаты Авалона невероятно быстро. Пинком открыла дверь и ввалилась так бесцеремонно, что свалила набор однообразных белых пиджаков на входе.

Я дрожала от злости и желания превратить этого козла в мерзкую жабу. Чтобы он больше не навредил никому.

— Что-то случилось?

Он спросил это так невинно, что я поверила бы, если бы не череда таинственных обстоятельств, связанных с его смазливой мордой.

— Обезличивание!

Заклинание вырвалось интуитивно. И в отличие от случая Рейгана, с моих рук слетел розовый поток и ударил прямиком профессору в грудь. Он резко выдохнул и пошатнулся.

Несколько мучительных мгновений и…

И тело профессора увеличилось в размерах, на коже проявились алые полосы, а на спине порвалась одежда и выросли белоснежные крылья.

Авалон выпрямился и засмеялся.

— Зря ты это сделала.

Глава 16

— Обезличивание!

Заклинание вырвалось интуитивно. И в отличие от случая с Рейганом, с моих рук слетел розовый поток и ударил прямиком профессору в грудь. Он резко выдохнул и пошатнулся.

Несколько мучительных мгновений и…

И тело профессора потемнело, увеличилось в размерах, на коже проявились алые полосы, а на спине порвалась одежда и выросли белоснежные крылья.

Авалон выпрямился и засмеялся.

— Зря ты это сделала.

Так он действительно не настоящий! Неужели и правда представитель расы из той дрянной книжки? А я как назло не дочитала, каким колом таких тварей упокаивать.

— Вы меня не тронете. — Я решила, что если помирать, так смелой. — Это вы сделали двойника, значит, я вам зачем-то нужна.

Авалон усмехнулся. Даже в таком виде, он был красив: красные полосы добавляли какой-то перчинки его и без того притягательному лицу, а длинные распущенные волосы (еще и такие блестящие) никогда не портили мужчин.

Белые крылья распахнулись и засияли золотом.

— Тебе чертовски повезло. Ты не была нам нужна, но по какой-то причине лорд Даркар хотел проявить благосклонность и дать тебе шанс перейти на его сторону. Теперь это не имеет значения. Но имеет значение нахождение Кодекса Облачной башни. Он же у тебя, верно?

Я ничего не ответила.

— Поселение пикси уже разрушено. Мы его нашли не без твоей помощи, — продолжил Авалон.

Волосы на затылке противно встали дыбом, а по плечам пробежали мурашки. Отравление Палладиума… Меня развели как глупую девчонку!

— Трикс доложили о получении Кодекса. Правда, они немного перестарались. — Он усмехнулся. — Осталась лишь одна часть.

Не то чтобы мне понравились пикси, но если «перестарались» значит то, что пришло в голову… На моей совести жертвы ведьм?..

— Я не знаю, где она.

Авалон подошел ближе. Больно схватил за подбородок и наклонился низко-низко. Его голубые глаза опасно блеснули, а в моей голове почему-то вспыли воспоминания об Облачной башне. Под чернильным небом возвышался стройный извилистый пик с крыльями летучей мыши. Молнии блестели среди облаков, а от грома дрожал воздух. Я поднималась по лестнице вместе с феями, но их лица почему-то размылись в серые пятна.

Резко картинка сменилась на урок с Гриффин. Ее тонкая усмешка, гипнотически притягательный взгляд, полный уверенности и силы. Восхищение удушливой волной захватило меня и сжало сердце.

«Какая же она крутая», — пронеслось в голове, и я будто услышала чей-то недовольный скрип.

Я увидела соседку, ее образ промелькнул так же быстро, как и посиделки в столовой с ведьмами. Сквозь темную пелену проступили двери библ… Стоп! Хватит! Этот черт пытается узнать, где Кодекс! Я зажмурилась, но воспоминания продолжали медленно перетекать к стратегически важному моменту.

— Чистое сердце! — пропищала я.

— Что ты там бормоче…

Авалон ответить не успел — я со страху закрепила эффект заклинания поцелуем.

В поцелуях я была никудышна — зацепила зубом мужскую сухую губу, неловко провела языком по сжатому в ниточку рту, но Авалон быстро оттаял и показал весь свой опыт, который явно наработал на зеленых студентках.

Он прижал меня к двери, как в лучших женских романах. Одной рукой уперся в дерево, второй обнял на уровне спины и резким движением прижал к крепкому телу. Крылья за его спиной полураскрылись, и я потонула в полумраке. Авалон тихо зарычал, его губы задрожали от напряжения, а я лишь пыталась хотя бы вздохнуть — мужчина был не только тяжел, но и настойчив. Чрезвычайно настойчив.

Я с трудом оттолкнула профессора и протараторила:

— Цветы! Хочу цветы!

Авалон на секунду нахмурился и щелкнул пальцами. Мне на руки приземлился букет алых роз размером с мою несчастную голову.

— Настоящих!

— Они настоящие, — как-то странно моргая, возразил Авалон и будто бы потянулся за еще одним поцелуем.

На мгновение он прищурился, и мне показалось, что потихоньку заклинание начало спадать.

— Собранные тобой, любимый, это очень важно.

Проклиная всех и вся, я кинула букет на кровать в углу, а сама прыгнула на шею профессора.

— Это правда очень важно… Ну ради меня! Это же такой пустя-я-як!

Мой голос напоминал тех самых дамочек из глупых комедий, так что пионервожатая из моей школы была бы довольна. А я говорила, что актриса во мне не умерла, а просто не проснулась.

Авалон легонечко убрал мои руки и поцеловал правую ладонь, задержавшись горячими губами дольше, чем положено.

— Будет сделано, любовь моя.

Окно за его спиной распахнулось, и порыв ветра разметал волосы Авалона получше, чем в фильмах. Он в последний раз улыбнулся и резким движением вылетел на улицу, ударившись ногой о подоконник.

— Очешуеть… — протянула я и истерично засмеялась. Уж очень его полет по звуку напоминал голубиный. Не хватало только привычного «ур-ур».

Но, увы, пришлось взять себя в руки и побежать на помощь к Гризельде. Блудливая Фарагонда еще скорее всего не вернулась, а Палладиум не смог бы меня защитить по понятным причинам, а когда местный Аполлон очнется — неизвестно. Да и пускай руководство посмотрит кого приютило, а я так и быть оставлю «ну я ж говорила» при себе.

Фей в коридоре было мало, но почти все на мою просьбу спрятаться в комнате ответили насмешливым взглядом и предложением проспаться после пьянки. И убеждать их в серьезности моих намерений совершенно некогда.

Я ворвалась в кабинет Гризельды без стука и чихнула от стойкого запаха благовоний.

Женщина полулежа расположилась на хорошеньком кресле и, закинув изящные тонкие ноги на стол, читала книгу с кричащей надписью на малиновой обложке «После сорока жизнь только начинается!». И судя по приятному мужскому баритону из магнитофона, который пел «Всё для тебя, рассветы и туманы», новая философия активно познавалась.

Гризельда окинула меня недовольным взглядом, но, видимо, быстро поняла, что что-то не так. И я под короткий кивок начала свой сбивчивый рассказ — выбрать с чего начать было сложно.

— Юная леди! Прекратите тараторить и объясните нормально!

Я кое-как рассказала. Гризельда кое-как поверила и пообещала заставить драить библиотеку до конца жизни, если я снова наговорила на профессора. И как бы я не упрашивала вызвать Фарагонду и Саладина (да кого угодно!), она пошла проверять в одиночку.

В комнате Авалона уже (или еще) никого не было. Гризельда придирчиво оглянула набор одинаковых костюмов, шкаф с десятком маек с надписями типа «Первый парень на деревне» и достала из-под кровати чей-то кружевной лифчик. Мы обменялись молчаливыми взглядами. Не знаю о чем думала Гризельда, но я, во-первых, обрадовалась, что имею размерчик гораздо поболее, и, во-вторых, позавидовала феям одинаковой комплекции: поди тут пойми чей он. Хотя если воспользоваться магией…

— А вы можете как Фарагонда быстренько просканировать школу и выяснить местоположение Авалона?

— Директриса Фарагонда, — поправила профессор и добавила: — Могу, но с некоторыми оговорками.

Она застыла точно так же, как в свое время Фарагонда. Стеклянные глаза составили серьезную конкуренцию очкам и выиграли в этом небольшом соревновании.

— Его нет на территории школы, но в вашей комнате остался магический отпечаток.

— Кодекс… — тихо вырвалось у меня.

— Что?

— Поспешим, — уже громче сказала я, молясь местному чешуйчатому в который раз.

Совесть у змеюки должна же быть, верно? Хоть какая-то.

В моем логове царил бардак. Гризельда, конечно, попыталась свалить на мое свинство (в какой-то степени правда здесь была), но даже ей пришлось признать очевидное — кто-то в спешке перелопатил все, включая доски в полу, шкафы, и даже сорвал подоконник. Тайник в виде пары носков, которые по вине моей неряшливости провалились за ящики, оказался надежнее всяких замков и уверток.

— Зачем ему ваши вещи? — задумчиво спросила Гризельда, почесывая нос. — Это странно, нужно сообщить директрисе.

— Ну как вам сказать…

Я заметила бумажку у кровати. Подняла с пола, развернула и, еле разобрав почерк похуже моего в несколько раз, громко выругалась.

Меняем кодекс на фею

Срок до девяти часов четверга.

И мало того, что сегодня среда, так еще и Гризельда заглянула за плечо. В силу своего преподавательского опыта она поняла послание быстрее и угрожающе прошипела:

— Анна, вы ничего не хотите сказать?!

* * *

Как выяснилось, в случае чрезвычайной ситуации Фарагонда умеет включать феноменальную способность возвращаться в Алфею с невероятной скоростью. Надеюсь, она была не у молодого любовника. А то жалко старушку обламывать. Чай ей недолго осталось.

Контрольный сбор в нашем негласном штабе начался с упреков в мою сторону.

— Аня, как ты могла скрывать?!

Фарагонда впервые повысила голос в моем присутствии.

— Такова была воля пикси Облачной башни. — Я в общем-то не чувствовала себя виноватой, особенно учитывая, что Авалон оказался все же поддельным. — И я не думаю, что вы можете рассчитывать на мою честность, пока не расскажете правду.

— Какую?

— Зачем Даркару Реликс? И для чего он пытался подчинить Блум?

Она прикрыла глаза и скрестила перед собой пальцы.

— Не имеет значения.

— Как это не имеет?

— Что ты от меня хочешь услышать?

— Правду.

Фарагонда резко вскочила, хлопнув ладонями по столешнице.

— Правда в том, что если Реликс попадет в руки Даркару, он уничтожит всех нас!

— Зачем? Зачем ему это делать?

— Потому что он злодей. Зло. Зло стремится повергнуть мир в хаос. Понимаешь?

— Нет, не понимаю. Зачем ему Блум? Вы же не хотите сказать, что она просто так с катушек съехала и отдала Кодекс? Это мог сделать лже-Авалон, разве нет?

Я из вредности добавила приставку «лже», как бы намекая, что я же говорила-а-а. Не удержалась.

— Блум единственная из ныне живущих способна открыть Кодекс, — нехотя ответила директриса.

— Потому что?..

— Потому что именно ее предки заперли силы Темного Феникса. — Фарагонда вздохнула. — Я понимаю, к чему ты клонишь. Да, носителей Феникса преследовали и убивали еще до того, как они расцветали. Да, это в каком-то смысле неправильно, хотя никто не знает навредили бы они миру или нет. Но уже ничего не изменишь. Даркар зол, и он точно будет только мстить. Пострадает весь мир, в том числе и невинные. И только Блум способна его остановить.

Приехали! Нет, смысл в ее словах был, но почему все как обычно идет через одно место? Почему нельзя с самого начала озвучить все по пунктам, чтобы и я, и девушки подготовились. Да ладно мы! У нас тут целое Магическое измерение! Неужели здесь нет какой-нибудь армии света?

— Что случится завтра?

— Парад планет. Они встанут в один ряд. В эту ночь можно будет открыть Кодекс.

— Тогда я не понимаю проблему. Почему вы не спрячете Блум? Да хотя бы в своей потайной комнате.

Я вспомнила своего двойника и вздрогнула. А ведь правда забыла про кровиночку. Интересно, она хотя бы жива?

— Через шестнадцать лет все повторится.

— У вас будет время подготовиться. Винкс всего лишь студентки.

— Они уже готовы, — возразила Фарагонда. — Через шестнадцать лет у девочек будут мужья и дети. Они перестанут быть такими безрассудными и смелыми. Семья станет их слабостью, особенно для Блум. Надеюсь, ты понимаешь меня.

Понимаю-понимаю, фейский Дамблдор.

— Какова моя роль в вашем спектакле? И какова роль Уайт?

— Не знаю. Честно говоря, я ожидала от твоего появления гораздо большего. А Уайт… Пожалуй, мне ее жаль. Если она еще жива, мы ее вытащим.

Меня пробило на смех. Тихий, истеричный и до боли в горле резкий. Она и ожидала большего! Серьезно? Утаивая правду, не давая нормально учиться и даже не изобразив хоть какое-то понимание и адекватность? Ждала, что меня осенит свыше? Уж простите, без антенки переместилась сюда. Связь с космосом без инструкции настраивать не умею.

— И что вы планируете?

— Завтра ближе к вечеру Винкс вместе со специалистами отправятся в логово Даркара. Ты можешь присоединиться.

— А что насчет Кодекса? Мы могли бы спрятать его. Тогда у Блум будет больше шансов.

— Это не совсем так.

Я схватилась за голову. Она уже трещала.

— Я не понимаю.

Фарагонда снисходительно улыбнулась.

— Все идет так, как должно идти. Я не была с тобой откровенна именно поэтому. Это сложно объяснить, но поверь мне — так все и должно идти. Иначе мир окажется в опасности.

Я не могла сказать, что Фарагонда открылась мне с принципиально новой стороны. Но что-то да изменилось в наших отношениях. Правда, принесло это изменение лишь больше хаоса.

Она верила своим словам и говорила серьезно. Я не понимала этой логики и взаимосвязи событий от слова совсем. И если честно, отказывалась понимать.

Да, я формально в мультфильме, а логика в них страдает почти всегда, но не настолько же. Да проще Блум грохнуть, чем в этом разбираться! И раз директрисе не жалко Уайт, то почему жалко свою любимицу? Ради общего блага же.

— Что насчет пикси? — вспомнила я.

— Я могу показать тебе, если хочешь. — Глаза Фарагонды не хорошо сверкнули. — Может, тогда ты поймешь.

Директриса протянула руку. Прежде чем я подумала, что она довольно сухая и хрупкая, будто сей же час рассыпется в труху, мир завертелся и померк.

Сначала была вонь. Резкая. Тошнотворная, как бывает, когда кровь начинает тухнуть на солнце. От привкуса железа на языке захотелось промыть рот чистой водой и почистить зубы.

Зрение вернулось — чернота сменилась расплывчатой картиной, которая с каждой секундой приобретала четкость.

Я же бродила здесь всего несколько часов назад…

Вместо цветущей поляны пепелище. Сквозь копоть ползала черная вонючая слизь. Кровавые потеки засохли на обломанных деревьях. На некоторых ветках даже висят… Части тел? Я зажмурилась — перед глазами плыло. Но темные рваные куски могут же быть чем-то иным, правда? Одеждой? Тканью? Подпаленными листьями?

— Аня?

— Это иллюзия… Скажите, что просто хотите меня убедить с помощью страха.

— Увы, — глухо прозвучал голос Фарагонды. — Но древо пикси осталось живым. Оно оправится — и на свет появится новое поколение пикси. А те, что находились во время нападения в Алфее, научат их всему необходимому.

Я открыла глаза и посмотрела по сторонам.

— И где же тогда трупы? Их было бы очень много! Сожрали наколдованные монстры, которых я не вижу? Как удобно!

Фарагонда сочувственно улыбнулась и повернула меня в сторону. Я застыла на несколько секунд и тут же согнулась в рвотном позыве.

Черная слизь поедала трупы, оставляя после себя лишь белые кости.

* * *

Утром приехали Винкс. Я с трудом дождалась их приезда — мысль рвануть самостоятельно в бой крепко засела в голове. Сон пришел ко мне только под утро, но стоило кораблю специалистов подлететь к Алфее, я понеслась во двор. Преподаватели оказались быстрее. Фарагонда, показывая невероятную скорость для старушки на каблуках, сбежала по лестнице и оказалась в первых рядах.

Я аккуратно проталкивалась к кораблю. Тот уже затих.

Открылся транспортный отсек, но вместо ожидаемой радости со стороны преподавателя я услышала панику.

— Мадам Офелию! Срочно!

— Она ещё не приехала!

— Палладиум?!

— Ранен!

— Разойдитесь! — прогремела Фарагонда.

Я наконец-то увидела, что случилось: с корабля спустились специалисты и феи. Все целы, кроме Текны — ее голень искривилась под неестественным углом. Бинт напитался кровью. Кажется, перелом.

Стоп, а где Блум?

— Положите ее на носилки.

Гризельда вскинула руки — в воздухе появились сверкающие носилки, на которые Скай и Брендон положили девушку. Тимми беспокойно вился вокруг.

— У меня нет целительского профиля, но помочь я смогу.

Директриса произнесла несколько заклятий: в воздухе появился чистый бинт, большая капля воды и несколько веточек растений. Грязная повязка змеей расплела голень феи и испарилась в воздухе. Капля обволокла ногу и очистила от крови.

Я увидела обломок кости, торчащий из рваной раны, и едва не вывернула все, что осталось в желудке с ужина. Текна не кричала. На бледной коже испарина, под закрытыми веками беспокойно дергались глаза, а губы бессильно шлепали раз за разом.

— Она без сознания, — вырвалось у меня.

Фарагонда коротко глянула в мою сторону. Кость щелкнула и вошла в плоть — Текна дернулась, на несколько мгновений открыла глаза и снова провалилась в беспамятство. Растения превратились в зеленую массу и покрыли воспаленную красную кожу, а бинт лег плотным слоем.

Фарагонда тяжело вздохнула и объявила:

— Возвращайтесь в школу, скоро проснуться ученицы! Не поднимайте панику! Девочки, за мной в лазарет!

Только сейчас я поняла, что Блум среди Винкс не было. Уже в лазарете Фарагонда и Гризельда уложили Текну на дальнюю койку и поставили ширму.

— Офелия прибудет через пару часов, — отрапортовала Гризельда.

— Спасибо, — Фарагонда устало потерла переносицу. — Подумать только: стоило ей взять отпуск впервые за семь лет и столько всего произошло.

Палладиум еще не очнулся, хотя по словам Фарагонды активно шел на поправку.

— Перелом серьезный. Боюсь, даже с помощью Офелии Текна не сможет к вам присоединиться.

Если верить девочкам, Блум неожиданно взбесилась как только корабль покинул территорию Диких земель, где отсутствовала магия. Она устроила взбучку всем. У Стеллы на руках обнаружились ожоги, а Лейле даже подпалили волосы. Текна пострадала больше всех. Вынужденная посадка привела к тому, что Блум исчезла на своих двоих в неизвестном направлении, а ребята после починки корабля поспели в Алфею.

— Мы должны вылететь как можно скорее, — выдавила я. — Времени почти не осталось.

Винкс согласно закивали. А Фарагонда даже не попыталась скрыть мрачную мину, по которой я поняла, что все ее разговоры про предначертанное будущее накрыло самым тяжёлым медным тазом во всем Магическом измерении.

* * *

Мы летели в тишине. Стелла мрачно смотрела в окно, нервно накручивая белесую прядь на палец. Лейла сжимала кулаки, периодически доставала короткий охотничий нож и крутила его в руках. Флора искусала до крови губы, Муза слушала музыку через наушники, и судя по доносящемуся грохоту, это был самый зубодробящий рок в ее плейлисте. Парни что-то делали в грузовом отсеке.

Приборы на мгновение моргнули стоило перейти границу владений Даркара, но наша бравая железная лошадка продолжила ход и достигла цели.

— Ты уверена? — поправляя очки, неуверенно спросил Тимми. — Ты хуже владеешь магией.

Я проверила рюкзак: нащупала Кодекс (панически страх его потерять ой как засел в голове) и минимальный набор для выживания в виде спичек, веревки, пачки печенья и бутылочки воды.

— Уверена ли я, что Даркар выполнит условия обмена и отпустит хотя бы меня и Уайт? Нет. Шансов мало.

— Может тогда…

— Нет, я фея Любви. Зачем-то же меня сюда прислали.

«В конце концов если ни Трикс, ни Авалон не мои злодеи, значит это Даркар… Давно пора было с ним встретиться лицом к лицу».

Правда, что делать с отсутствием магических кристаллов я не знала. Винкс хотя бы успели получить Чармиксы в Диких землях.

— Ты же сама говорила, что безрассудная смелость это плохо.

— А с каких пор люди следуют своим же советам? Оружие дашь?

— Да-да, конечно.

Тимми лихорадочно открыл бардачок, из него вывалился самый разный хлам: запасные очки, моток проводов, пара зарядок, пакет шурупов, микросхема и тот самый пистолет из космооперы.

Я поблагодарила парня за все и, надеясь, что это не наша последняя встреча, спустилась вместе с остатками Винкс по трапу.

Глава 17

Даркар не вернул Уайт в темницу. То ли он сжалился, то ли решил задобрить, но теперь она жила в покоях. Личные покоях, что даже не такие уж и мрачные, как можно было предложить.

Она не выходила за их пределы сама. Боялась. В коридорах бродили жуткие твари, и в отсутствии хозяина они вряд ли бы отказались перекусить. Но Даркар приходил исправно каждый третий прием пищи и, галантно подавая руку, вел на ужин при свечах.

Наверняка, это можно было назвать странным, но Уайт понимала — лорд слишком одинок и как всякий человек нуждался в общении.

Даркар много рассказывал о себе: о детстве, о строгом отце, что учил азам магии, о матери, которая ушла из жизни рано, но осталась навсегда в сердце, и о младшей сестре, что сгорела в период междоусобиц, но оставила дочь. Тоже, увы, давно погибшую. О том, как он, ведомый юношеским порывом, мчался впереди всех и сметал все преграды, не замечая очевидных вещей. Каким бы сильным человек не был, всегда найдется кто-то сильнее.

Когда он рассказывал, его мертвецкий голос становился живым. Повествование перескакивало с местоимения «я» на «он», и Уайт тщательно отслеживала эти моменты. Это казалось важным, будто бы так могла прослеживаться грань между Темным Фениксом и Райдо.

Сама Уайт говорила мало. Она практически не знала о прошлом Ани, а о своем по понятным причинам рассказать не могла. Да и не хотела. Каким-то непостижимым образом собеседник угадывал ее чувства. В самом разгаре разговора он внезапно сочувственно опускал голову и говорил: «Ты меня понимаешь, знаю».

И она действительно понимала. Понимала, как тяжело не соответствовать ожиданиям семьи, как сложно разобраться в себе, выбрать дорогу всему наперекор и идти вперед, не останавливаясь ни на миг.

Доверие (или беспечность?) Даркара достигли абсолюта: в своей комнате Уайт могла колдовать. Будто бы лорд очистил помещение от теней и позволил почувствовать неотравленный воздух и вспомнить вкус магии, что все это время алела на лбу странным символом фей Любви. Уайт удивлялась, как смогла выстоять и сохранить иллюзию, и сейчас была уверена как никогда в своих силах. Ведь теперь она могла копить, набирать и терпеливо ждать, чтобы в решающий момент нанести удар.

Впрочем, почему-то с каждым днем эта мысль все больше и больше вызывала сомнения.

* * *

Уайт знала, что люди существа ненасытные.

Еще совсем недавно Уайт радовалась глотку свежего воздуха и выходу из темницы. Но вот прошло некоторое время, и она почувствовала стыд и отвращение: на голове жирная пакля, тело пропахло потом, кожа неприятно чесалась, а на лице откуда-то взялись черные разводы.

В выделенной ей комнате на стене висело огромное зеркало, которое Уайт тщетно пыталась избегать. Она похудела. Кожа приобрела пугающий зеленовато-серый тон. Волосы обломались, и вместо густой белесой шевелюры остался невнятный лисий хвост.

И это заметил Даркар.

Он слепил из теней все: и бадью с водой (к сожалению, ледяной), и кусок мыла, и черное, приталенное платье с полупрозрачным длинным шлейфом. Уайт нервно дергалась, когда черные разводы на ткани двигались, но Даркар лишь посмеивался.

— Они безвредны.

И это действительно было так.

Вскоре Уайт впервые бродила по замку. Он казался ей холодным темным логовом, заросшим грязью и паутиной, но это оказалась ложь. За мраком скрывались галереи с картинами, трапезные и даже огромные залы для банкетов и балов. Словно когда-то давно это место было дворцом.

Даркар вел ее, совсем не замечая удивления. Он показывал комнату за комнатой, захлебываясь в собственных… Воспоминаниях?

— Вы создали это место по подобию своего дома? — тихо спросила она.

Мужчина задумчиво посмотрел на нее и кивнул.

— Тут я жил со своей семьей. До пожара.

— Тут? Под землей?

Он махнул головой, будто стряхивая невидимую воду, и пошел дальше.

Логово Даркара притаилось под землей, не так уж далеко от Магикса, а Райдо умер на Домино. Значит, он оговорился и не захотел отвечать? Уайт поежилась. Странно это все. Впрочем, и так, и эдак выходило, что Даркар не такой уж и плохой. Вернее он, конечно, злой, просто его таким сделали.

«Возможно, мне под силу это исправить?»

— Это рояль? Я могу на нем сыграть?

Даркар кивнул, и Уайт села за музыкальный инструмент. Как любая знатная девица, она обучалась с детства музыке, танцам и рисованию. Она заиграла колыбельную. Совсем простенькую, но любимую. Пальцы из-за месяцев без тренировок не сразу заняли нужную позицию и расслабились. Запястье почти незаметно приподнялось, а ладошка округлилась.Локти чуть повернулись в сторону. «Представь, что ты держишь зеркальце, а под локтями сжимаешь воздушную подушку», — вспомнились слова наставницы.

Левая рука мягко нажимала басовые клавиши. Правая чуть быстрее играла перебор. Педаль немного скрипела, но Уайт уперлась пяткой в пол и приноровилась опускать ее потише. Даркар молча оперся о крышку рояля. Он прикрыл алые глаза. Уайт украдкой поглядывала на него и замечала, как его напряженные плечи медленно опускались вниз.

— Мелисса тоже играла, — неожиданно сказал он. — Правда, не так хорошо.

— Но с душой, — не спрашивая, ответила фея.

Палец соскочил — прозвучала лишняя нота. Фальшь. Прекрасное звучание рояля стало неуверенным, потеряло глубину и побледнело. Уайт доиграла до конца логического фрагмента и повернулась к темному лорду.

Фальшь. Другая, незаметная, но более острая.

— Что вы сделаете с силой Реликса? Уничтожите Магическое измерение и создадите новый мир?

Даркар нехотя выпрямился.

— Я так похож на стереотипного злодея? Хотя отчасти ты права. Я уничтожу многих, в том числе Алфею и всех ее учениц, а так же Бету, Красный фонтан, училище Линфеи и академию паладинов.

— Но зачем?

— Умы твоего поколения уже отравлены. Им уже не объяснишь, что на самом деле все было иначе. Они опасны. В конце концов я сам был юнцом, когда захватил корону.

— А как же я?..

— У тебя есть выбор. Считай это счастливой случайностью, — его голос стал жестким.

Даркар чиркнул каблуками по полу и, резко развернувшись, покинул зал.

Уайт прижала пальцы к клавишам. Они дрожали. Пожалуй, феей быть тяжелее, чем она думала.

* * *

Уайт покинула зал, когда стало совсем холодно. Она не поняла эту перемену — вряд ли под землей температура зависела от погоды. Она поплутала по дворцу и вышла в тронный зал, в котором разгорелась не шуточная драма.

Сначала Уайт подумала, что Авалону так же повезло (она тут же отругала себя за то, что посмела посчитать себя чуточку особенной), но через несколько мгновений стало очевидно — это был не Авалон, а его двойник.

Такой же красивый, высокий, статный. С идеально прямой спиной, тонкой талией и широкими плечами. Густые волосы разве что распущенные — они расплескались темным водопадом по плечам, что оценила даже равнодушная Уайт. Вот только у знакомого незнакомца на щеках алые полосы, а за спиной — белые крылья.

Лже-Авалон заметил взгляд Уайт и растянул поганую улыбку. Он же знает, что она не Аня!.. Уайт с трудом совладала с собой — Авалон усмехнулся, но почему- то промолчал. Странно.

— Что значит ты передумал?!

В этой драме участвовали и Трикс. Самая главная — будто злобная копия Уайт — недовольно топнула.

— Ты обещал!

— Да, мы договорились, — убийственно спокойно добавила Дарси, и Сторми ей поддакнула.

— Вы наивные дуры, если поверили, что я поделюсь силой. Вы даже не смогли отличить настоящий Кодекс от подделки! Из-за вас я вынужден ждать, пока мне принесут настоящий!

— А кто делал всю грязную работу? Кто достал Кодекс из поселения пикси?

— Строго говоря, если бы не мои отслеживающие чары, вы бы не узнали его расположение, — сухо сказал лже-Авалон. — Повелитель, неужели вы откажете и мне?

Даркар утробно засмеялся.

— Вы действительно думаете, что сделали достаточно, чтобы получить хотя бы крупицу энергии Феникса?!

— Ну, да! Мы же не твоя новая проститутка!

Последняя участница драмы до этого оставалась в стороне. Уайт готова была поклясться — перед ней Блум. Рыженькая феечка с забавными веснушками и немного щербатой улыбкой. Но незнакомка, несмотря на удивительное сходство, отличалась: она стучала черными когтями по броне лорда, весьма недвусмысленно ерзая едва прикрытым задом по его бедру. Растрепанные волосы торчали в стороны, а колючие крылья нервно трепетались за спиной.

— Еще одно слово, мерзкая ведьма, и я затолкаю тебе в глотку огненный шар.

Это был голос Блум. Уайт оторопела.

— Ты!..

— Пошли вон, ведьмы!

Даркар улыбнулся и махнул рукой в сторону выхода. Трикс зашипели, но все же ушли. Айси бросила полный злости взгляд и хорошенько хлопнула дверью. Уайт никто не замечал. И она не знала, радоваться или нет. Лже-Авалон подошел к трону и поклонился лорду. Его нисколько не смущала Блум, которая пошире развела ноги и прижалась грудью к руке Даркара.

— Повелитель, я передал ваш приказ. Думаю, она придет. — Он мельком глянул на Уайт. — Разведчик сообщил, что ее и Винкс уже нет в Алфее.

— О ком вы?

Уайт задрожала. Глупо. Бесконечно глупо спрашивать про Аню, когда сама притворяешься ей, но… Как же хотелось снова увидеть подругу. В безопасности.

Хотя… Прошло столько времени… Направляется ли Аня за ней или спасает Блум? Или, может, Магическое измерение? Глупо, конечно, считать себя более важной, но Уайт пронзило тупое разочарование.

— Встреть гостей и проследи, чтобы они добрались. А если она передумает, забери то, что нам нужно.

— Как прикажете, Повелитель.

Авалон коротко поклонился и тоже покинул зал. В повисшей тишине тихие причмокивая Блум были особенно неприятны. Блестящая ткань шуршала от каждого движения. Уайт подошла ближе и почему-то сморщилась. Между животами Блум и Даркара лежало три части Кодекса.

— Ты решила? Присоединишься?

Уайт промолчала.

— У тебя два часа.

Блум зашипела. Она потянулась к лицу Даркара и, остановившись в сантиметре от подбородка, спросила:

— Меня вам мало? Или вы любите блондинок?

Она опустила его руку себе на бедро.

Уайт почувствовала тошноту. Вернее это была не тошнота, но что-то столь же неприятное, склизкое. Что-то что застыло у самого горло в попытке вывернуть наизнанку.

— Дорогая, тебя никто не заменит.

Блум невесомо засмеялась.

— Я подарю вам Реликс вместе с собой.

Уайт показалось, что глаза Даркара засверкали ярче.

* * *

Даркар приготовил какой-то странный стол с кожаными ремнями. Каждый усилил заклинанием. Блум вилась рядом. Она бросала пошлые шуточки, прижималась к лорду и ее шаловливые руки опускались все ниже и ниже.

— Вы хотите поиграть? — Блум ловко запрыгнула на стол и подставила тонкие запястья.

— Да, моя хорошая.

Уайт дернулась. Даркар застегнул все ремни покрепче и кивнул ей:

— Пошли.

Уже на балконе Даркар закрыл глаза и задрал голову. Он как будто бы тянулся всем своим естеством к небу. Тому, что давно перестало его слышать.

— Зачем вам Блум? Как она здесь оказалась? Что с ней и зачем ее сковывать?

— Мои тени способны пробуждать в человеке то, что он, как правило, не хочет видеть, — тихо ответил Даркар, не открывая глаз. — Но Блум была в контакте с ними не так долго, связь нестабильна. Мне не нужны сюрпризы.

Уайт замерла. А что тени пробудили в ней?..

— Только носитель Огня Дракона может открыть Кодекс. А оказалась она здесь просто — перевертыш, несмотря на свою ограниченность, хорошо соблазняет девиц и заражает их темным семенем.

Девушка шумно выдохнула, на что Даркар глухо хохотнул.

— Не в этом смысле, юная фея. Хотя справедливости ради запрета на сближение я не давал.

— Значит вам осталось заполучить последнюю часть Кодекса?

— Почти. Твоя подружка скоро его принесет. Возможно, она тоже получит амнистию. Так ты со мной?

— Да, — голос Уайт предательски дрогнул.

Он ведь говорил об Ане? Она идет сюда?

Даркар сжал ладони до скрипа доспех.

— Хорошо.

Пожалуй ожидание было мучительным не только для Уайт, но и для самого Даркара. Вскоре затянувшиеся молчание ему надоело, и он покинул балкон. Уайт через какое-то время пошла за ним, но с удивлением обнаружила, что в тронном зале не было ни лорда, ни Авалона, ни монстров.

На звук шагов отозвалась лишь Блум. Настоящая Блум. Она уже не была в трансформации феи — ее любимые голубые джинсы клеш покрылись грязью и потемнели, впитав окружающий мрак.

— Кто здесь?

— Это я, — отозвалась фея, подошла поближе и уже гораздо тише добавила: — Уайт.

Блум выгнулась — ремни не давали ей нормально двигаться — и вытаращилась на девушку, как на привидение.

— Ты… С ним?

Уайт не решилась ответить. Руки Блум под ремнями покраснели. В одном месте коже стерлась до крови.

— Винкс придут за мной… — тихо прошептала она. — Придут, обязательно…

— За мной же не пришли.

Рот Блум изогнулся.

— Мы просто не были готовы, прошло так мало времени…

«Мало? Я здесь месяцы, а может и больше, — растерялась Уайт. — Или время в логове Лорда идёт иначе? Или я сошла с ума?».

— Ты справишься со своей злой сущностью? Я могу попробовать вывести тебя отсюда или хотя бы спрятать.

Блум зажмурилась. Сквозь вереницу образовавшихся морщинок побежала слеза.

— Н-нет… Я не смогу…

«Выпускать ее просто опасно, — подумала Уайт. — Что же тогда делать?»

Внезапно Блум дернулась и затараторила:

— Кодекс! Разрушь его! Он там, на троне!

— Тут почти нет магии, а у меня базовое превращение.

— Прошу, Уайт, попробуй! Что, если Винкс опоздают? Нам нельзя допустить воссоединение Кодекса.

Три части артефакта действительно лежали на сиденье трона. Вот так просто, без охраны, чар, монстров или проклятий. Неужели Даркар настолько уверен в своей победе? Или уже встречает у ворот Винкс?

За время, проведенное в личных покоях, Уайт набралась сил. Это правда. Но сломать древний артефакт, совершенно не зная о последствиях?

— Просто попробуй, прошу.

Уайт воззвала к магии. Забытая, но все еще родная дрожь пробежала по телу. За спиной раскрылись крылья, и фея прикрыла на несколько мгновений глаза. Словно объятия: крепкие до боли в ребрах и теплые до горячих щек.

Но… Превращение стало темнее? Уайт посмотрела на свои руки и ноги — ей мерещится? Как такое может быть? Она знала еще до поступления в Алфею, что превращение именно меняется на другое, и в каждом случае должна быть определенная причина.

«Разберусь потом. Некогда».

Уайт взлетела. Звон колокольчиков эхом разошелся по залу. Девушка выставила руки и представила, как каждая капелька ее магии устремляется к пальцам.

— Шоковая заморозка!

Колючий поток магии ринулся к частям Кодекса. Тысяча снежинок закружилась в причудливом танце. Снежные клубы врезались в трон и пушистым облаком повисли в воздухе.

А превращение тут же растаяло — накопленная магия просто кончилась.

Уайт упала. Это больно. Каменный пол оцарапал онемевшие голени и коленки. Позади раздался свист — девушку припечатало к стене с такой силой, что внутри будто треснули кости. Даркар вышел из тени. Он медленно подошел к извивающейся Уайт.

— Отойди от нее! ОСТАВЬ ЕЕ В ПОКОЕ!

Голос Блум сорвался и после внезапного металлического щелчка стал сиплым.

— Нет…

Она потянулась к потолку. Темное превращение вновь сжало ее в своих дьявольских объятиях. Отчаянный полушепот сменился истеричным смехом.

Уайт зажмурилась. Ее ждет та же судьбе? Еще один щелчок — замороженный Кодекс рассыпался на несколько сгустков тьмы.

«Иллюзия… — поняла Уайт. — Он знал».

— У тебя в запасе было три лжи. И сейчас ты израсходовала последнюю.

Уайт сдавило до скрипа. Она тщетно дергалась, чувствуя, как давление скапливается в районе груди.

— Я был честен с тобой, несмотря на твое притворство.

Уайт ничего не понимала.

— Я знал, кто ты с самого начала! — он ударил по стене рядом с ее лицом. — Ты думала, что сможешь меня одурачить? Ты правда надеялась, что я, имея фею Любви в прошлом, не догадаюсь? Одна лишь твоя вера в то, что я такой же ограниченный, как ведьмы-недоучки, сущее оскорбление.

— Лучше бы вы соврали, — еле слышно прошептала Уайт.

Даркар замер.

— Это еще почему?

— Как я могла выбрать вас?! — воскликнула Уайт. Напряжение последних недель лопнуло и вырвалось удушающей волной. — Вы хотите наказать невинных за то, что сделали с вами много лет назад совершенно другие люди! Вы хотите наказать тех, кто мне дорог! Как бы мне не было вас жаль, я просто не могла выбрать вас!

Даркар рассмеялся. Потянулся к лицу Уайт и провел острым пальцем по бледной, посеревшей от тьмы щеке.

— Судьба играет со мной так жестоко, что я восхищен. Ты не Мелисса, но так похожа на нее. К сожалению, это не в твою пользу.

Он отвернулся, и Уайт рухнула вниз. Прижалась к стене, едва сдерживая плач — боль в ногах была такой сильной, словно каждая клеточка горела.

— Впрочем, это не важно. Ты увидишь, как Темный Феникс вновь расправит крылья над этим миром.

На руках Уайт появились наручники.

* * *

У нас было мало времени, но все же мы успели подготовить парочку гадостей, причем без ведома Фарагонды. Как ни странно Винкс меня поддержали. Хотя в общем наш бравый отряд можно было назвать отрядом Самоубийц.

Тимми с каким-то длинноволосым парнем остался на корабле. Они пообещали прикрывать с тыла и в случае чего срочно эвакуировать нас из пещер.

Скай, Ривен и Брендон присоединились к нам и пошли прямиком в логово. Как и Винкс, они оделись по-походному и старались лишний раз не тратить энергию. Как выяснилось, их крутые мечи аля звездные воины тоже работали на магии, и вполне могли сесть. Пока они это объясняли, я думала о том, что было бы неплохо расковырять парочку зубочисток, раз уж с кристаллами затея не вышла. Но Брендон быстро обломал: заряда на заклинание не хватит.

У меня же при себе была магия фей Любви. Фарагонда соизволила перед самым вылетом сказать, что индивидуальные заклинания сработать могут, в отличие от общестандартных. Мол, магия Любви настолько непредсказуемая, что до сих пор ведутся споры о ее действии.

Я намотала на ус, правда ни на что не рассчитывала. Если я проверила Трикс и Авалона, то последней жертвой оставался Даркар. Но у него уже была фея Любви, и перспектива идти по заведомо провальной тропе меня не слишком прельщала.

Все же надо запастись Чармиксом. Хотя… Даже если я найду себе пикси, какой страх преодолевать-то? Страх высоты? Пауков? Слабовато. Нужно копать глубже. Жаль, что есть вероятность упереться в камень и обломать кончик лопаты о мою твердолобость.

— Мы в жопе, — глубокомысленно произнесла я, когда вся наша братия света зашла на мост, соединяющий пещерные переходы и вход во дворец. — Если уж нам и мост опустили, то это явно ловушка.

— Капитан Очевидность, — буркнул Ривен.

Несмотря на самодовольную рожу храбреца, он не убирал руку с ножен. Впрочем, я ушла недалеко — в моих руках лежал пистолет Тимми, причем снятый с предохранителя.

На мосту нас ждал лже-Авалон. От его поганенькой улыбочки внутри неприятно заскреблось.

Парни схватились за оружие, но мужчина даже не шелохнулся. Он не скрывался. Белые крылья, как и белый костюм, казались чужими среди мрака и ужаса, окружающих нас. Авалон изящно поклонился, не отрывая от меня взгляда, и нарочито громко спросил:

— Пришла за вторым поцелуем?

Помнит, значит, зараза…

— Увы, кавалер из вас так себе, профессор.

Авалон понимающе усмехнулся.

— Повелитель ждет фею Любви. С Кодексом.

Я посмотрела за спину дьявольскому Аполлону — там в темноте горели глаза. Десятки мелких, голодных глаз.

— Уайт жива? Здорова?

— Более чем.

— Что это значит? — прошипела я.

— Это значит, что она здоровее, чем могла быть. — Авалон уже не скрывал оскал. — Давайте не терять драгоценное время. Я пропущу лишь фею Любви с Кодексом.

Хах, как бы не так.

Я сосредоточилась и попыталась вспомнить каждую деталь с нашей прошлой встречи. Руки задрожали — это был очень эмоциональный момент во всех смыслах и одно воспоминание принесло за собой удушающую волну чувств: страх, удивление, злость и даже небольшой интерес к необычному созданию.

— Чистое сердце!

Лже-Авалон на мгновение снисходительно поднял брови, но его лицо быстро изменилось: взгляд потемнел, покрылся дымкой, а жестокий злодейский оскал изогнулся в подобии ласковой улыбки. Не ожидал, гаденыш, да?

— У тебя получилось! — воскликнула Стелла с таким возмущением, словно мы не были на одной стороне.

Впрочем, я рада, что меня начали слушать.

— Милый, мост подъемный?

Авалон кивнул.

— Отзови тварей Даркара как можно дальше, они могут навредить мне и моим друзьям. И покажи парням, где находится механизм.

Мои спутники благоразумно молчали. Один Ривен попытался сострить про подкаблучника, но его быстро заткнули. Все же никто не знал, как долго будет длиться эффект и как легко его сбить банальным отвлечением внимания от моей скромной персоны.

— Ты так уверена в ней? — прошептала Стелла мне на ухо. — Она заносчивая и жестокая.

— Не уверена, но почему бы не попытаться?

Монстры отступили неохотно. Они затаились в тени, прижавшись к каменному полу плотным черным пологом. Все же у Даркара удивительные способности. В быту — например, складывать хлам на балконе — самое то.

— Мы заблокировали механизм, — объявил Скай.

— Подожди. — Ривен со всей ударил ногой по рычагу, торчащему из стены. Тот треснул и отвалился. Юноша поднял его и сбросил прямо в чернеющую пропасть. — Вот теперь заблокировали. Ее величество можно звать.

Я достала из кармана причудливый свисток и подула в него, что есть силы. Раздалось тихое, почти змеиное шипение.

— Что, силенок не хватает?

— Будь добр заткнуться, — уже не выдержала Лейла. И это был нехороший показатель, учитывая, что она весь путь молчала, угрюмо оглядываясь по сторонам.

Со стороны пещер что-то затрещало. Поднялся гул. Под ногами задрожал камень, и я вместе с ребятами отступила ближе ко дворцу. По пещерам, прямиком к нам, неслось что-то крупное.

Неожиданно меня обняли сзади. Крылья повисли с двух сторон, а чей-то длинный нос уперся в макушку. Феи и специалисты удивленно глянули на меня, но я лишь неловко пожала плечами, мол, последствие Чистого сердца.

— Хорошая работа, фея. Надеюсь, Даркара ты прижмешь точно так же, как меня. Он заслужил это хотя бы тем, что предал своих верных сторонников, — прошептал он.

Сердце ухнуло в пятки. Лже-Авалон очнулся… Но его руки по-прежнему мягко обнимали меня и по крайней мере не тянулись к шее, чтобы придушить.

— Вряд ли. На него моя магия не подействует, — так же тихо ответила я, отворачиваясь от ребят.

— Он не твой злодей. Его фея Любви давно умерла.

— Он последний, кого я не проверила.

— Повторяю: он потерял свою фею. А теперь слушай меня внимательно, — Авалон наклонился к моему уху. — Ты мне нравишься, Аня. Ты можешь выдрать перья у Лорда и оставить его ни с чем, поэтому я помогу тебе в последний раз: монстры меня не слушают в полной мере и их глазами видит Даркар. Когда появятся ваши союзники, они сорвутся с поводка. Понимаешь?

Я кивнула. В последний раз, говоришь? А когда был первый? Или это просто красивое слово?

— Надеюсь, ты умеешь быть благодарной, — он сжал меня чуточку крепче, — и не дашь своим дружкам снести мне голову.

— Что ты хочешь?

— Вернуться туда, откуда я родом.

— Я поняла тебя, — прошептала я и уже громче добавила: — Ставьте щиты позади нас!

— Ты уверена? Меня больше пугает то, что впереди.

— Абсолютно.

Стелла и Лейла превратились и использовали Чармикс — перед монстрами возникла розовая склизкая стена, которая переливалась солнечными бликами.

— А ты, — я повернулась к Авалону и исключительно из вредности притянула его за длинные волосы, — уходи как можно дальше и не мешай мне.

Крылатый гад наклонился и быстро чмокнул меня в губы. Подозреваю, что тоже исключительно из вредности. Я обмен продолжила и ответила на поцелуй. В конце концов, шансов полыбызаться с кем-нибудь может более не представиться. Авалон гадко ухмыльнулся, щелкнул меня по носу и, взмахнув крыльями, скрылся в вязком мраке.

Ну, Анька, ты даешь…

Очаровательный красавец свалил вовремя — проход, по которому мы пришли, с оглушительным грохотом треснул, и из образовавшейся дыры вывалился огромный бежевый червь, на котором восседала принцесса Аментия. А за ней шла армия трогов.

Пожалуй несмотря на мимолетное знакомство с принцессой, именно ее присутствие помогло успокоиться. Как только она появилась и дала указания небольшой, но внушительной армии, щиты рухнули и орава монстров понеслась на нас, разбрасывая по сторонам ядовитую слюну. Меня как не слишком опытное и полезное звено оставили позади. Я даже не рискнула стрелять — боялась попасть в своих, что купались в бесформенной гуще теней.

Справились мы быстро.

Принцесса вела к Даркару с улыбкой. Ее червь рушил своды, оставляя на растресканном камне густую слизь. Та быстро застывала и оставляла до безобразия гладкие и крепкие туннели.

— Неужели ты не боишься? — спросила я ее.

Аментия перебросила через спину жидкие волосы и гордо ответила:

— Нет! Какой же я воин, если боюсь? Какая я принцесса, если не готова защитить свой народ?

— Если ты погибнешь, защищать его будет некому. Разве нет?

Она засмеялась.

— У меня четырнадцать сестер, солнечное дитя. Поверь, они обрадуются и закатят пир.

— А твои сестры в курсе нашей сделки?

Она тут же стала серьезной.

— Слово королевской семьи крепкое, как гранит. Не сомневайся.

Впрочем, даже если гранит треснет под натиском местной игры престолов, времени нам хватит.

Череда коридор и тоннелей казалась бесконечной. Все были на нервах.

— Сначала проверим темницы, — предупредила я. — Иначе Кодекс силой отбирать будете.

— Все равно хуже уже некуда.

Муза бросила убийственный взгляд на Ривена.

— Тебя никто не заставлял с нами идти.

— Тебя тоже. Спасительница нашлась.

— Хватит, — оборвала я обоих. — Еще ссор не хватало. В Алфее хоть перегрызите друг друга, а здесь тишина.

Мы спустились по коридорам вниз. Действовали как можно быстрее и тише. Но внизу оказалось пусто. Совсем. Каждая чертовая клетка была пуста, а я даже примерно не помню сколько монстров здесь сидело. Один лишь настоящий Авалон валялся в глубине подземелья. Мужчина был настолько слаб, что пришлось оправить Брендона вместе с ним на корабль.

* * *

Уайт очнулась от грохота и крика. Дышать нечем. Воздух потяжелел и наполнился черной гарью. Она закашляла.

— Нет! Нет! Нет! Мерзкое отродье, как ты посмел меня предать!

Даркар метался по тронному залу, как ураган. Его фигура размылась — черные витки дыма кружились вокруг его рук и расползались по помещению.

Блум хрипела на столе. Она тоже кашляла.

Резкая боль пронзила голову Уайт.

Даркар налетел на колонну и разбил одним ударом. Дрожь прокатилась по залу, и несколько кусков упало с потолка. Лорд остановился, махнул рукой и перед ним появилось изображение. Уайт почти не видела, глаза слезились, но она узнала Винкс. А потом и Аню, которая за период ее пленения успела стать блондинкой. Они шли вместе со специалистами и странными человекоподобными существами.

— Тр-р-роги… — прорычал Даркар, — я так и знал, что ваш поганый род нужно было стереть с лица Магического измерения.

Изображение изменилось — незваные гости остановились возле какой-то черной стены. Странная девушка в алом платье коснулась ее и тут же отдернула руку. После нее Стелла наколдовала маленькое солнце, но стена проглотила его без следа. Даркар засмеялся. Аня тоже подошла — она попробовала какое-то заклинание, то на мгновение сделало небольшую дырочку, которая тут же заросла. Тогда она полезла в рюкзак за спиной и достала Кодекс.

— Ну что, петух общипанный? Впустишь?!

Даркар проскрежетал когтями. Изображение исчезло, а лорд начал нервно ходить по залу. Уайт не знала, о чем он думал, но могла предположить. Последний фрагмент прям перед носом вместе с той силой, которую он терпеливо ждал шестнадцать лет. Но вместе с ней и армия, против которой Даркар остался совершенно один. Либо все, либо ничего.

«С другой стороны, он может просто сбежать и вернуться с новыми силами. Хотя… по какой-то причине Даркар создал логово именно здесь. Возможно, он привязан к этому месту?».

Уайт вздрогнула — Даркар посмотрел на нее, и его красные глаза вспыхнули ярче.

«Пустые… Теперь в них нет человечности…»

— Похоже я не зря оставил тебя в живых.

* * *

Очищающее заклинание не помогло. Впрочем, надежд особо и не было. А вот за неудачу Стеллы обидно — а ведь она перенапряглась так, что посерела в прямом смысле этого слова. И того мы уже потеряли Брендона, который повел измученного Авалона на корабль, и принцессу Солнца, что дважды истратила свои силы.

— Может, свяжемся с парнями? Пускай взорвут с другой стороны. Или даже с этой.

Ривен посмотрел на меня как на идиотку. Понимаю злость Музы, хотя они оба друг друга стоят.

— Наше оружие наносит физический урон, — пояснил Скай. — Высокая вероятность, что пострадает все вокруг, но не стена.

Я полезла в рюкзак и достала Кодекс. Девочки хорошо постарались.

А если уж играть в героя, то до конца.

— Ну что, петух общипанный? Впустишь?!

Аментия засмеялась. Она довольно похлопала меня по плечу и предложила зайти в гости после окончания миссии по спасению Магикса. Кажется, я ей понравилась. Впрочем, симпатия королевской особы только на руку — поселюсь у них, если после сделанного меня изгонят из мира магов и фей.

— Он не пойдет на это, — мрачно отозвалась Лейла.

— У него нет выбора. Если не сегодня, то придется ждать шестнадцать лет. Минимум.

— Смотрите! — крикнул один из трогов.

Черная стена начала бледнеть. А я сжала Кодекс покрепче.

Нам открылся тронный зал. Вернее, я лишь предполагала, что это он. Вокруг стоял удушающий плотный туман. Темный, склизкий. Чесночный запах смерти с легкой сладковатой ноткой. Мы прошли вперед.

Как жаль, что Аментия отпустила червя назад. Но как она сказала, он не создан для сражения — слишком уязвим для любых видов атак. Хотя было бы здорово придавить Даркара жирной тушей.

Мы шли медленно, напряженно вглядываясь вперед. Кажется, впереди кто-то стоит: высокий, с острыми ногами, ругами и шипами на плечах. Даркар.

Где же Уайт?.. И как же воняет! Я вытерла слезы с глаз.

— Приготовиться! — скомандовала Аментия. — Группировка три-шесть-девять. Отряд Маккера вперед. Атака по команде.

— Стойте! — закричала я.

Я наконец разглядела фигуру. Это действительно был Даркар, но он прижимал к себе Уайт! Прижимал и скалился, наблюдая за нами.

— Аня, — прорычала Аментия, — не поддавайся эмоциям.

— А где Блум? — спросила Стелла, оглядываясь по сторонам.

— Аментия, здесь есть фея Огня дракона. Она проклята, и может напасть. Постарайся сохранить ей жизнь.

Принцесса кивнула и бросила краткую команду.

— Постарайся? — возмутилась Муза, а Скай угрожающе потянулся к мечу.

— Вы прекрасно знаете, на что она способна. И я бы не хотела испытывать на себе гнев Блум.

Я вышла вперед. Вокруг не видно практически ничего — ощущение чьего-то присутствия угнетало. Но ведь монстров мы разбили. Хотя может быть здесь есть еще?

— Я пришла обменять Кодекс на Уайт, как вы предлагали, Лорд, — сказала я и поклонилась.

Уайт заметила меня и начала вырываться. Глупая… Ее держали тени, а на хрупкой белой шее лежала рука с длинными металлическими когтями. Одно движение — и она труп.

— Неси Кодекс сюда.

Я показала ребятам, чтобы они не делали глупостей. Безусловно, переговоры не моя сильная черта, но я хотела сделать все максимально аккуратно и без потерь.

— Подойди ближе, оставь Кодекс у моих ног и отойди. И учти, фея, если попробуешь применить ко мне свои любовные чары, я убью твою подружку.

Он знал. Конечно, он знал, но почему тогда Уайт до сих пор жива? Отравлена как Блум? Как я могла об этом не подумать…

— Сначала Уайт.

— Ты смеешь ставить мне условия?

— Вы невероятно могущественны и можете забрать Кодекс у нас в любой момент, лорд Даркар. Я хочу получить хоть какое-то преимущество перед вами.

— Покажи Кодекс ближе.

Черт. А вот этого делать никак нельзя.

— Я. Хочу. Видеть. Кодекс.

Перехочешь.

— Сначала Уайт.

— Огонь, — отчеканил он, и я поняла, что нужно срочно сваливать.

Я прыгнула в сторону, но все равно почувствовала жар пламени за спиной. Началась суматоха: крики Винкс слились с воинственным кличем Аментии и шумом доспех ее солдат. Даркар исчез. Я закинула Кодекс в карман и выхватила пистолет, который в таком мраке был бесполезен.

Я попятилась, оглядываясь по сторонам. Огонь столпами шел из темноты — на мгновение та рассеивалась, и мы видели Темную Блум. Но троги сражались с кем-то другим.

Монстры. Они здесь. Вернулись? Воскресли? Мы вообще сможем раз и навсегда уничтожить тень?

Аментия появилась передо мной неожиданно. Она насадила на копье чудовище, что прыгнуло на меня, и отбросила труп в сторону.

— Держись за мной, солнечное дитя.

Она оттолкнула еще одного монстра и с пронзительным кличем кинулась на следующего. Принцесса сражалась умело, но я видела, что нас оттесняют от остальных.

— Я знаю! — крикнула она, когда я попыталась об этом предупредить.

Лицо Аментии уже покрылось черной вздувающейся пленкой из крови теней.

— Троги решили нарушить договор? — прозвучало из темноты.

Аментия схватила меня за руку и оттолкнула в сторону. Перед ней появился Даркар. Но Уайт с ним не было.

«Нет-нет-нет…» — загрохотало у меня в голове.

Принцесса разогналась и подпрыгнула на добрый метр в высоту. Ее копье угрожающе блеснуло у самого шлема Даркара, но тот отбросил ее как назойливую муху.

— Наивная принцесса… Ваш народ всегда проигрывал мне.

Я дернулась на помощь девушке, но не смогла сдвинуться с места — черная слизь приклеила меня к каменному полу. Я вырывала ноги и руки снова и снова, но без толку.

— Что за хрень?!

Я вспомнила ту слизь, что пожирала трупы пикси. Меня накрыла паника. Сколько потребуется времени, чтобы разъесть меня?

Внезапно я поняла, что карман, где был Кодекс, опустел.

Черт! Он догадается!

Я проследила взглядом за особо крупным сгустком, который быстро двигался в сторону Лорда. Тот наклонился и протянул к нему руку. Блестящая поверхность Кодекса вынырнула из черноты и через несколько мгновений превратилась в морфикс, скрепленный каркасом из веток. Иллюзия Стеллы рухнула.

— Что?!.. — прошипел Даркар. — Я убью тебя, дрянная фея!

Я в этом нисколько не сомневалась. Все же спрятать Кодекс у трогов в обмен на армию — хорошая идея. Надеюсь, эти ребята сберегут его лучше, чем я.

Тьма стала еще плотнее. Мое зрение стремительно расплывалось, а воздух так же быстро тлел. Я медленно оседала в вязкую черноту, и уже не чувствовала пальцы ног и рук.

Как вдруг солнечный свет пронзил все вокруг. Я зажмурилась, и после того, как свет погас, едва разглядела сквозь радужные пятна тронный зал.

Даркара отбросило к стене. Неподалеку от него сидела бледная Уайт. Живая, но с ней явно что-то не так. Тени тонким слоем ползли по полу, но не могли собраться в крупные сгустки. Рядом валялись тела некоторых трогов. Аментия была без сознания.

«Что?..»

Я ничего не понимала, пока не нашла взглядом Винкс.

Стеллу держал на руках Скай. Она была бледнее обычного. Рядом пошатывалась Блум, которая судя по светлому облику феи вернулась к адекватному состоянию. А чуть позади стонали Трикс! На их руках остались яркие ожоги в форме замысловатых украшений. Они нам помогли? Каким образом? Зачем?!

Я вспомнила слова лже-Авалона.

«Он заслужил это хотя бы тем, что предал своих верных сторонников».

Муза и Лейла тоже были побиты, и сейчас пошатывались, принимая помощь выживших трогов. Какая же Стелла сильная… Она воспользовалась магией в третий раз, причем настолько мощной!

Мир, что остановился на несколько мгновений, ускорил свой бег. Ривен выскочил из ниоткуда и с двумя бордовыми клинками бросился на Даркара. Тот собрал последние частицы теней и ударил его так, как только мог. Парня отбросило, он прокатился по каменному полу и замер.

Муза закричала.

Даркар взвел руки вперед, пытаясь сотворить еще одно заклятие. Муза, полная ярости, закричала и затряслась. Она засветилась, точно новогодняя елка, и неосторожный, полный отчаяния сгусток ядовитой музыки полетел… не в Даркара, а в Уайт, что едва дыша сидела у стены.

Уайт, что была словно в трансе. Уайт, которая все видела, но испуганно выпучила глаза и прижала к груди ослабленные руки.

— Чистое сердце! — прокричала я, превращая весь свой страх в желание защитить подругу.

А сгусток все приближался, и я никак не могла его остановить.

Я зажмурилась. Закрыла ладонями уши. И вдруг среди шумной баталии проскрипел удивленный возглас, к нему присоединился еще один и еще. Я открыла глаза и увидела упавшего перед подругой Даркара.

— Он спас ее?.. — ошарашенно прошептала Стелла.

Идиллия длилась недолго — Муза, едва ли отрезвленная своей оплошностью, закричала:

— Чего вы мешкаете?!

Я побежала к Уайт. Столкнулась по дороге с девочками и специалистами и оттолкнула. Я упала перед подругой и сжала в таких крепких объятиях, что плечи свело от боли.

Боже.

Она жива. Жива.

Уайт отмерла — по ее щекам побежали слезы, а из горла вырвался гаркающий кашель.

— Все хорошо, все кончилось.

Я посмотрела на Даркара, чтобы удостовериться в своих же словах. Удар Музы оглушил беззащитного лорда, и теперь парни заковали его в антимагические наручники.

Вот такой банальный конец у злодея, который уже второй раз поставил существование всего измерения под угрозу.

* * *

Аментия попрощалась с нами у входа в пещеры. Она пострадала, но была довольна как черт. На прощание принцесса повторно позвала меня на чашечку их традиционного напитка и пожелала поменьше влипать в неприятности. Ах, если бы, дорогая, они не находили меня сами!

Судьба Даркара решилась быстро и без нас. В Алфее уже ждала целая делегация монахов из Светлого камня. На лорда навесили артефактов подавляющих любую магию и разум. Целью было отнюдь не исправление — надежды на это никто не возлагал, но после убийства мог появиться следующий носитель дара Темного Феникса. Ривена тоже отправили в Светлый камень. После удара тенями он впал в кому, и никто из преподавателей не смог помочь.

Трикс, увы, заковали и посадили на корабль в Омегу. Несмотря на то, что они отдали почти все свои силы, объединившись со Стеллой, на их счету уже значился внушительный список преступлений.

Уайт, Стеллу и Блум отвели в лазарет. Там уже лечился Авалон. А Офелия бегала от одной койки к другой, стирая пот с морщинистого лба. Больше всего меня волновала Уайт. Она выглядела хуже всех и всю дорогу в Алфею бормотала: «Почему мне так больно? Что со мной, Аня? Помоги мне».

Я пыталась наскоро снять проклятие заклинаниями фей Любви, но не вышло. Нужно подобрать из книги другое. Именно этим я собиралась заняться в первую очередь после разговора с директрисой. Одно хорошо — в медпункте Уайт полегчало хотя бы немного.

— Я знаю, что вы скажете, но я поступила так как посчитала нужным, — заявила я, как только зашла в кабинет.

— Ты не имела права отдавать трогам Кодекс.

— Плевать. Зато мы победили, без вашей помощи между прочим.

— Ты всегда так делаешь? Сначала соглашаешься, а потом поступаешь по-своему?

Я хмыкнула.

— Нет, я долго терплю, а потом уже делаю по-своему. Вы не рассказали мне ничего в прошлый раз, и это была последняя капля. Доверие Винкс вы тоже подорвали собственными руками. Иначе они бы меня не послушали.

— Некоторые вещи очень сложно объяснить, а некоторые попросту нельзя. Поэтому гораздо проще работать с теми, кто не задаёт лишних вопросов в силу своей неопытности и впечатлительности.

— Продолжайте в том же духе.

Фарагонда с коротким «мгм» уткнулась лбом в скрещенные перед собой руки и глухо спросила:

— Как думаешь, какая у меня сила?

Я нахмурилась. Неожиданно. А ведь действительно никто не говорил и не спрашивал. Сомневаюсь, что здесь есть феи Директорского кресла.

— Воздуха?

Она покачала головой.

— Времени. Я фея Времени.

— Да ладно-о-о, — не сдержалась я. — И какие у вас способности?

— Такие, о каких лучше не распространяться. Время — хрупкая субстанция, в которую лучше не вмешиваться. — Она вздохнула. — Одна из моих способностей — видеть прошлое и будущее, но, увы, я не могу ее контролировать. Видения носят отрывочный характер, и моя задача сделать так, чтобы ничто не нарушило естественный порядок вещей.

— То есть вы не знали, победят ли девочки Даркара?

— Такова ноша фей Времени.

Удобно однако. Я ни я, и… Понятно что дальше.

— Неужели никто не знает о ваших силах?

— Только те, кому хватает мудрости не использовать мой дар ради собственного блага. И я, надеюсь, тебе ее тоже хватит.

Я откинулась на сиденье. Допустим, если Фарагонда не врет, ее действия можно назвать логичными, но черт… Черт! Какая разница, если в огромном количестве пострадали люди? А Уайт похожа на зомби!

— И что вы знали?

— Что Блум станет темной, Уайт попадет в плен вместо тебя, но останется жива, а ты будешь там, но особого участия не примешь.

Ага, как же не приму. Нет, может у Даркара внезапно проснулась совесть, я правда не уверена в успехе своих чар. Все произошло слишком быстро. Но все же! Однако это значит не только, что лже-Авалон не соврал, но и то, что Даркар — лишь начало.

— Вы понимаете, что это значит? Нас ждет новый злодей.

— Скорее всего, — туманно ответила Фарагонда. — Магическое измерение слишком долго радовалось миру. Я сообщу, как только увижу что-нибудь конкретное.

— А про Уайт? Что с ней случилось? Она сама не своя.

— Она слишком долго была рядом с Даркаром и впитала его тьму. Но Уайт оправится. Просто нужно время. Поверь, ее ждет славное будущее.

Надеюсь, «славное» в понимании Фарагонды не равно смерти героем. И все же… Ррр! Гадство!

— Что насчет моего злодея и возвращения домой?

Она нехорошо поджала нижнюю губу. Я прищурилась. Значит все же что-то знает.

— Я тебе соврала. Я не отправляла никаких сообщений в научно-магические центры, но видела, что ты вернешься домой. С помощью своего злодея, но кем будет он или она, не знаю.

Я хотела бы довериться Фарагонде, но, увы, кредит исчерпан.

— Я буду с вами на своих условиях.

Фарагонда удивленно посмотрела на меня, и в ее глазах появились нехорошие льдинки.

— Иначе?

— Иначе уйду в Облачную башню, и хрен вам, а не фея. Хотя знаете что? Раз я могу использовать ведьмовские заклинания, то буду учиться и им. Но если вы обманете меня еще хоть раз или что-то не расскажете, я перестану с вами сотрудничать и просто уйду. И ищите меня потом сколько вам влезет. Понятно?

— Надеюсь, ты отдаешь себе отчет в своих действиях. Я все делала ради моих девочек. И никогда не имела цель действовать не в их интересах.

— Вы вольны продолжать свое дело, только с уведомлением.

— А что до тебя, Аня?

— Теперь моя очередь говорить загадками.

* * *

Многое позади, и сейчас самым верным решением будет выспаться на мягкой фейской кровати. Я с облегчением проползла в блок, кивнув ошарашенным соседкам, до которых, очевидно, дошли слухи о Даркаре, и ввалилась в комнату.

Спать. Спать. Спать.

Но в моей комнате кто-то был.

Девушка стояла у зеркала, задумчиво рассматривая черное летящее платье с синим подтоном. Оно было странным: с меховыми вставками и полупрозрачной тканью, которая вряд ли выполняла свою функцию по сохранению тепла. В белых волосах появилась тонкая черная прядь. Крылья медленно хлопали, и с них на пол падали снежинки.

Я осторожно закрыла за собой дверь и приблизилась к девушке.

— Мадам Офелия тебя уже отпустила?

— Да, она сделала все, что могла. Я здорова. — Уайт обернулась и с грустью посмотрела на меня. — В ее понимании.

Конец первой части.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Пожертвовать