О психологической привлекательности тоталитаризма [Бруно Беттельгейм] (fb2) читать постранично

Бруно Беттельгейм О психологической привлекательности тоталитаризма

Жизнь Бруно Беттельгейма – австрийского еврея, политического заключенного, затем эмигранта и наконец крупнейшего практикующего психиатра Америки – оказалась почти что равной веку: он родился в 1903 году, а скончался в девяносто первом.

На исходе шестидесятых Беттельгейм говорил о трех катастрофах, которые пережило его поколение и в которых оно переламывалось и формировалось, – это первая мировая война, Освенцим и Хиросима. Добавлю экспатриацию и необходимость вполне взрослым человеком опять начинать жизнь едва ли не с начала, в иной цивилизации, в другой языковой среде. Двадцать катастрофических лет потребовали еще как минимум двух десятилетий на свое осмысление. Он был одним из свидетелей случившегося с миром (и с его собственным миром), нашел в себе мужество стать исследователем произошедшего и сумел помочь своим современникам признать и осознать ими пережитое.

В октябре 1943 года в американском «Журнале патологической и социальной психологии» (издании узкоспециальном) появилась ставшая тут же знаменитой статья Беттельгейма о повседневном существовании в нацистских лагерях – «Индивидуальное и массовое поведение в экстремальных ситуациях». После этого едва ли не каждая публикация ученого на протяжении последующих пяти десятилетий становилась общественным событием. Так было с книгой «Одной любви мало» (1950) о лечении детского аутизма, с «Символическими ранами» (1954) о проблемах и ритуалах мужского созревания, «Сведущим сердцем» (1960), рассказывавшем о личности в условиях тоталитарного государства, «Чарами у нас на службе» (1977), посвященными символике и психотерапевтической роли волшебных сказок, «Сносными родителями» (1990) и так далее, и так далее. Думаю, мало кто еще в ХХ веке заслужил такую прижизненную славу врачевателя душ и мало кому в этом столетии она принадлежала до такой степени заслуженно.

Публикуемая статья увидела свет в «Американском журнале экономики и социологии» в 1952 году. Перевод сделан по книге «Выживание и другие эссе» (1979). Ни русском языке появляется впервые (публикуется в сокращении).

Борис Дубин

Прежний деспотический правитель либо не требовал от подданных добровольного согласия, то есть внутреннего одобрения своих взглядов и методов, либо не имел возможности подкрепить подобные требования силой. Предполагалось, что тирану подчиняются все; но, поскольку это было так, он уже, как правило, не слишком заботился о том, что про него думают подданные, лишь бы они держали свои мысли при себе, – и не в последнюю очередь потому, что не мог обнаружить, о чем они, собственно, думают.

В тоталитарных государствах нашего времени средства массовой коммуникации обладают почти неограниченными возможностями воздействовать на мысли каждого. Сегодняшняя технология обеспечивает наблюдение за любым шагом частного лица. Это и многое другое позволяет тоталитарной диктатуре утверждать, что подданные свободны в своих мыслях, – а нынешняя технология и массовое общество с неизбежностью требуют этого во многих областях приложения человеческих сил – и тем не менее добиваться, чтобы подданные придерживались убеждений, которые им считает нужным внушить государство. Так что при диктатурах прошлого можно было существовать внутри системы и поддерживать известную независимость мыслей, а нередко и определенных действий, сохраняя уважение к себе, тогда как в современном тоталитарном государстве сохранять это самоуважение и вместе с тем жить во внутреннем противодействии системе невозможно. Практически каждый сегодняшний нонконформист стоит перед выбором: или выказать себя врагом этой власти, подвергшись преследованиям и чаще всего уничтожению, или исповедовать на людях то, что глубоко ненавидишь и презираешь втайне.

Нацистское приветствие ввели именно для того, чтобы, сталкиваясь друг с другом в местах публичных и частных встреч: в ресторанах, вагонах железной дороги, конторах, на заводах или просто на улицах – без труда опознавать тех, кто все еще цепляется за устаревшие «демократические» формы приветствия друзей. Для приверженцев Гитлера ежедневно и многократно повторяемое приветствие служило выражением уверенности в себе, свидетельством господства. Всякий раз, как законопослушный субъект его повторял, его «я» укреплялось. Для противников режима – совсем наоборот. Встречая кого-то в публичном месте, нонконформист всякий раз переживал состояние, разрушавшее его «я» и ослаблявшее целостность личности. Если бы приветствию сопротивлялось лишь его сверх-Я, ему было бы легче, но приветствие раскалывало надвое именно его «я», задача которого, согласно психоаналитической теории, – обеспечивать внутреннее и внешнее благополучие индивида, и прежде всего – его выживание, служа посредником между внешним и внутренним миром и приводя их в соответствие друг другу.

Оставалось одно: