Из «Записок» [Бранислав Нушич] (fb2) читать постранично, страница - 4

нашей любви, то есть уничтожил обязательство!

И вот я составляю протокол допроса: «Начато в Пожаревацкой тюрьме, в камере № 11».

– Кто вы и как вас зовут?

Вол молчит. Он молчит, и это молчание приводит меня в бешенство. Кто знает, не было ли здесь настоящего заговора волов?

– Говори же, вол, твое молчание приводит меня в отчаяние, говори! Ты будешь не первая скотина, которая заговорила; ты будешь не первая скотина, которая кое-что поняла. Ведь ослица из Ветхого завета поняла взгляд ангела – посланца божьего и притиснула к стене ногу ехавшего на ней Валаама; ничтожный червь понял глас господний и прогрыз тыкву, выросшую над головой Иона;^[11] так пойми же и ты, вол, пойми, речь идет о моей любви, о моей самой святой любви, а точнее говоря, о букете, который в настоящее время находится у тебя в желудке, а когда-то благоухал на ее груди.

Такие убедительные доводы вынудили сивого вола замычать, и я понял, что он согласен отвечать на вопросы.

Итак:

– Кто вы?

– Вол.

– Этого недостаточно; говорите более определенно, кто вы?

– Государственный вол.

– Ваша специальность?

– Вол.

– Этого тоже недостаточно. У нас есть волы есяких специальностей. Говорите точнее?

– Я вожу воду.

– Чем занимаются ваши родители?

– Мать мою постигло несчастье. Кожу ее натянули на барабан, вероятно за неуплату налогов, а с отцом было еще хуже. Не знаю, вмешивался ли он в политику, но три или четыре года назад при смене правительства ему разукрасили рога, вымазали всего красной краской, опутали гирляндами цветов, и он веселился до десяти часов утра с приверженцами нового правительства, а потом его закололи, зажарили, и те же приверженцы с удовольствием слопали.

– Постойте, сначала нужно записать приметы: рост – средний, шерсть – черная. Особые приметы: рога, напоминающие букву j.

– Ошибаетесь, сударь, рога – это не особые приметы. Рога для нас все равно что для вас усы. Рога много значат, если мы хотим понравиться какой-нибудь госпоже корове. Разница только в том, что это стремление у нас совершенно бескорыстно, так как ведь коровы не составляют нам протекции, как это делают ваши дамы.

– Как вы смеете делать замечания; вы что, не знаете делопроизводства?

– Эту науку в Сербии никто не знает!

– Вы грамотный?

– Да, и даже сочиняю любовные стихи!

– Хорошо! Но ближе к делу. Вы обвиняетесь в том, что совершили преступление, уничтожили обязательство, съели букет, который висел вот здесь, на окне, в память о моей любви.

– Вам бы следовало за это поблагодарить меня.

– Не понимаю?

– Сейчас поймете. Воспоминание о вашей любви доставляло удовольствие только вашему сердцу, это было неразумно, а теперь, как видите, воспоминание о вашей любви доставило удовольствие и моему желудку. Так и должно быть. Не забывайте оглядываться вокруг себя. То, что вы прожили, вы прожили, не оглядываясь. Не вводите себя в заблуждение, что согласно хронологии вы живете в XIX веке; человечество неправильно считает, оно уменьшает свой возраст так же, как девушка, мечтающая о замужестве. Вы живете в тот век, когда совет вола полезнее, чем сто томов, написанных самыми выдающимися философами.

– Но…

– Сначала выслушайте, а потом будете возражать. Как только я набрался силенок, меня заставили пахать землю хозяина. На пропитание я получал только трухлявую солому: огромное ярмо, которое надели на меня, до крови натерло мне шею, так что еще немножко, и я бы получил чахотку. Пытался я брыкаться – меня избили. Пытался бодаться – мне укоротили рога. Что мне оставалось делать? Разве я мог что-нибудь требовать? Я пожал плечами и решил ничему не противиться. С тех пор каков бы ни был груз, каково бы ни было ярмо, я покорно совал в него голову и равнодушно тащил, и тогда, подумайте, они начали отмечать мои заслуги! Сняли с меня ярмо и перевели сюда, а здесь мне приносят душистое чистое сено, так что я даже начал жиреть. Целыми днями пасусь, пишу любовные стихи, и только раз в день приходится съездить за водой, но это пустяк, который совсем не отражается на здоровье.

– А разве вас не мучает совесть, что тысячи ваших рогатых братьев все еще ходят в ярме и питаются объедками?

– Нет, моя совесть заплыла жиром.

– Хм!

– Не удивляйтесь, а лучше послушайтесь моего совета! Будьте лояльным гражданином, снимайте шапку перед каждым, даже если он только рогами выше вас, научитесь низко кланяться и даже сгибать колени, если же заболит спина, не жалуйтесь, а говорите всем, что это от простуды. Великим людям никогда не смейте говорить правду в глаза, и упаси вас бог допустить такую ошибку по отношению к королю или женщине. Никогда не оскорбляйте власть и тещу и не забывайте почаще делать подарки жене и тем, кто старше вас по службе; если вас кто-нибудь одарит кулаком – засмейтесь, а почешетесь тогда, когда придете домой; если с вашей женой развлекается большой начальник, делайте вид, что вы этого не замечаете; научитесь молчать именно тогда, когда совесть