Лена Миро
МАЛЬВИНА И СКОТИНА
Миро Лена Мальвина и скотина: Роман: -
СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2010. - 382 с. -
(Серия «Русская романтическая комедия»).
ISBN 978-5-367-01611-6
Аннотация
История о том, как в меру хваткая, в меру наглая, в меру скандальная и уж совсем без меры жизнерадостная девчонка выскочила замуж за российского олигарха, всеми силами (и средствами) старающегося от подобной катастрофы отгородиться, никого не оставит равнодушным. Здесь есть все: закрученный сюжет, авантюризм, блестящие диалоги, не менее блестящие характеристики харизматических персонажей и, наконец, любовь. Что еще нужно для успешного дебюта молодой писательницы?
Лена Миро
МАЛЬВИНА И СКОТИНА
Пролог
- …Забелин, ты - похотливое животное, немолодое, но от этого еще более мерзопакостное… Хватит ржать как конь-огонь! Он в Белый дом едет, а у него, видите ли, от голоса моего встал!… Нет, не заскочу к тебе на минуточку в офис. Терпи до дома!… Что значит - развернул машину? Совсем очумел?! А Краснопресненская?… Как это - ну и х*й с ней?… Сумасшедший!
Мобильный телефон зазвонил снова.
- О, Динечка, привет… Нет, на следующей неделе я в Биарриц… Сегодня? О’кей. Давай часиков в семь на нашей террасе. Целую.
- Марин, подготовь мне к четвергу информацию по Parsons School of Design…
Special event? А что именно?… Lotus - это хорошо. А когда?… Ну, пусть направят приглашение.
Это я разговариваю по телефону. На тест драйв «Lotus», пожалуй, съезжу, - может, прикуплю себе что-нибудь новенькое. На весну.
А что? Мне нравится «Lotus», потому что это - машина Бонда. А Бонда я люблю. Он красивый и не пиздит без дела.
Вообще-то, я много чего люблю. Например:
сидеть на террасе, пить вино и смотреть, как по деревянному полу катятся апельсины
Jean Paul Gaultier
материться
sex appeal
шпильки
«Sex & The City» и «Coupling»
ахалтекинцев
«Vogue»
Лондон в мае
unlimited budget
FTV
Одри Хепберн и Жизель Бундхен
Забелина
А вот что я терпеть не могу:
сидеть на террасе, пить чай с печеньем и хорошо себя вести
«Мах Мага»
девушек, которые говорят «пипец» вместо «пиздец»
unisex
устойчивый каблук
авторский кинематограф
маленьких псин в комбинезонах (и их хозяек)
«Ведомости» и «Financial Times»
Москву в ноябре
тариф экономный
«Культуру» и «Discovery»
Her Majesty и Ангелу Меркель
Забелина
Как видишь, интересы у меня - разносторонние, а возможности - немаленькие.
Хотя, наверное, многое в моей жизни сложилось бы по-другому, если бы год назад, после гибели Мишки, я не ввязалась в авантюру и не познакомилась с Андреем Забелиным - «металлургом» из «Золотой сотни» «Forbes».
И уж точно все было бы по-другому, если бы впоследствии Забелин не переспал со мной, а наутро не слился. Бесшумно и неинтеллигентно. Как вода в унитазе.
Вот тогда я разозлилась по-настоящему. Нет, really, I was so fucking pissed off, что не придумала ничего лучше, чем выйти за него замуж.
И вышла!
Сейчас меня часто спрашивают, как я заполучила эту хитрожопую и циничную тварь. Всем же известно, что толстосумы крайне осторожны: влюбляются редко, женятся неохотно. That’s very true. Но все-таки они влюбляются! И все-таки женятся! С ними просто нужно уметь обращаться.
Хочешь, научу? Или, может быть, не хочешь?!
Ну вот что: я расскажу тебе историю своего пути в койку, сердце и дом богача. Без конкретных советов на тему где, когда и как, потому что в общении с «форбсами» универсальные формулы не работают - к каждому из них требуется индивидуальный подход. А вот специфическую логику мышления потенциальной жены миллиардера я перед тобой раскрою.
И если ты ее усвоишь, у тебя есть шанс стать важной особой с бриллиантами «Graff» на шее, выходящей из «SL600» шубой по асфальту где-то в районе бутиков на Тверской.
Скажешь, пошло? В таком случае прямо сейчас сожги эту грязную книжонку и езжай на метро в филармонию.
Привлекательная картинка? Готова сделать первый шаг в high society?
Тогда пусть этот шаг будет по направлению к… зеркалу. Да-да, к зеркалу.
Чтобы обратить на себя внимание мужчины premium класса, ты должна быть красивой. Не на любителя. Не женщиной с шармом. Не женщиной с изюминкой (ты, в конце концов, не кекс!). А просто тупо красивой.
Ты добрая, интеллигентная, с богатым внутренним миром, но при этом тебе за тридцать, у тебя целлюлитная задница, желтые зубы и штаны в клеточку? Хоти дальше. И давай на этом остановимся, потому что дядьки с годовым доходом в сотни миллионов евро не летают экономом, не ездят на «Renault Logan» и не спят со страшко. Просто потому, что у них больше возможностей.
Ну с какой стати ты - «нормальная девушка, не красавица, но и не уродина, а мама говорит, что очень даже миленькая» - решила, что твоя среднерусская внешность будет органично смотреться в салоне его «Брабуса» или AMG?
Не будет!
Лучше обрати внимание на кого-нибудь из его бодигардов. А что? Нормальные пацаны - высокие, спортивные, неплохо зарабатывают. В свободное время катаются на «Hyundai Santa Fe». Отдыхают в Турции. Стрелять умеют. В ипотеке.
А если ты не хочешь в Турцию и в ипотеку, а мечтаешь попасть в особняк за высоким забором (и чтоб непременно с филиппинками!), то для начала объективно оцени свои внешние данные. Ты должна отвечать следующим требованиям:
1. Ты стройная, иначе - сначала на липосакцию, а только потом ко мне за инструкциями.
2. У тебя красивое лицо, и не только глуповато лучистыми глазами, а еще и пухлыми губами, высокими скулами, белыми, как финская сантехника, зубами и идеальной кожей (очаровательная улыбка не отвлекает внимания от прыщей).
3. У тебя длинные ухоженные волосы - задорную мальчишескую стрижку оставь для студентов, творческой интеллигенции и лесбиянок. И даже не думай о наращивании - ты не стриптизерка.
4. Ты умело пользуешься макияжем.
5. Ты одеваешься дорого и сексапильно, но не вульгарно.
6. Ты - молодая, но не только «в душе» - паскуде кайману плевать на нее.
Насчет того, что плевать, - это мне доподлинно известно. Недавно Забелин куда-то сорвался, не выключив компьютер. Разумеется, я воспользовалась ситуацией и нашла у него там ТАКОЕ!!! Представляете: это тщеславное животное пишет мемуары! Оборжаться! Ментор для потомков, епть! И главное - КАК пишет! С особым цинизмом. Вот, например, что он настрочил про нашу женитьбу:
Супружество, бля!
Если ты небедный, успешный и в приличной форме, то все бабы твои, причем любые - и молодые-красивые, и зрелые-обаятельные. Все, поскольку они неустанно тебя вожделеют и постоянно попадаются на жизненном пути, только успевай уворачиваться.
С утра до вечера я на работе, а там принцип - ни-ни! Ну, не принцип, конечно, но стараюсь… Да и приличных женских организмов среди «металлургов» не бывает… Не с секретутками же связываться (так и до мышей доебемся). В металлургии бабы серьезные. Это ж вам не фешн индастри, а бессемеры… По ночным клубам не шляюсь - некогда, спать охота ночью, да и неудобно как-то, стесняюсь…
И что остается? Падшие женщины? Нет, тошнит… Случайные связи?Я вам что, мальчик резвый, кудрявый, влюбленный?! Типа керубино?
А тут вариант… странный… Почему бы и нет… Посчитаем!
Pro: молодая, красивая, койка, поговорить, не грузит, весело, увлечена, без шкурных поползновений. Итого: +8 баллов.
Contra: уж больно молодая; успела меня наебать; с чего бы это так увлечена (при двадцатитрехлетней-то разнице в возрасте)?; а точно, что без шкурной подоплеки?; пьянка. Итого: - 5 баллов.
Сальдо: +3 балла.
Хер с ним. Я на ней женюсь. А что делать-то?!!
Ша, не ори, мудак. Что делать - ах, что делать! Тоже мне, гамлет, принц датский недорезанный. Найду что делать, в крайнем-mo случае.
Как тебе? Не покоробило? Все еще грезишь о dolce vita? Ну, тогда welcome. Я готова поговорить с тобой по душам и поделиться опытом. И кто знает: вдруг у тебя тоже получится?
В общем, дерзай!
Э-э-э, мадам Страшко! Ты-то куда прешь? Ну и хули из того, что тоже хочешь? Красоту еще никто не отменял! Отлезь, говорю тебе! Отлезь, гнида!
Глава 1
- Где Мишка?
- Ты только успокойся.
- Что-то случилось?
- Ты только успокойся.
- Где он?! Мне надо к нему!
- Ты только успокойся.
- Да я, блядь, спокойна! Где Мишка? - Я уже кричу, пытаясь вырваться из кольца плотно сомкнутых вокруг меня рук, когда кто-то смелый (кажется, Макс) останавливает мое сердце словами: «Он погиб».
Я оседаю на пол и пробую завыть. Не получается: горло словно забито ватой. Я пытаюсь что-то сказать, но ничего членораздельного не выходит. Тогда я глотаю прозак, ложусь на диван, открываю ноутбук и начинаю печатать.
Мертвый. Это он теперь. Разбился на машине сегодня, 15 февраля 2009 года, в 17-40. Похороны послезавтра, в 11.00.
Сейчас я буду спать, а когда проснусь, его уже привезут.
Приедут люди. На людях я должна быть красивой. Очень-очень. Как он любил. Чтобы все смотрели и завидовали. Как он любил. И волосы надо наверх забрать, чтобы шея была открытой. Как он любил. А что делать с глазами? Эти слезы. Мешают печатать. Слез он не любил. Надену солнцезащитные очки. Огромные, на пол-лица. В стиле Одри Хепберн. Как он любил.
Эти очки мы купили в Duty Free, когда летели в Сан-Ремо.
- Ну как?
- Ты в них такая sexy bitch.
- Не знала, что тебе нравятся суки.
- Merry Christmas, babe! А ты у нас кто: ангел небесный, что ли? - Он сунул руку в задний карман моей джинсовой мини-юбки и ущипнул меня за задницу.
Утром по квартире ходили какие-то люди: кто-то обнимал меня за плечи, кто-то гладил по голове, кто-то доебывал совершенно мудацкой фразой: «Поплачь - и тебе станет легче».
А в моей голове было только три мысли:
1. Когда же они, наконец, уйдут?
2. Как мне жить дальше?
3. Я улечу в Лондон.
Все вокруг стало каким-то невыносимым. Даже воздух. Не сиделось, не ходилось, не разговаривалось. И тогда я продолжила печатать.
На мониторе появлялись буквы, буквы строились в слова, слова складывались во фразы, а фразы - в рассказ о нем. И пока мои пальцы касались клавиш, было немного легче дышать.
Именно тогда у меня появилась потребность отыскивать слова, начинающиеся на букву «М», и связывать эти слова с ним. Ведь его имя тоже начиналось на букву «М».
Так родился мой странный словарь, в котором все статьи начинаются с одной буквы.
Михаил. Его имя. Созвучно со словом «любил». Что он любил? Меня и свое дело. Что ему нравилось? Секс, модели и хороший коньяк. Что он обожал? Жизнь, понты и спортивные тачки. Что он ценил? Дружбу.
Сразу после похорон я улетела в Лондон, в нашу с Мишкой студию в Фулхеме, где отгородилась от внешнего мира крышкой лэптопа и бутылками виски.
Раз в неделю, по вторникам, ко мне приходила пожилая литовка. Она убирала квартиру, приносила продукты и сигареты. Литовка меня ненавидела, но делала это молча, а потому вполне меня устраивала. Работу свою она выполняла качественно и без лишней суеты. Я, ранее никогда не умевшая находиться в помещении, где все моется и чистится, была ей благодарна уже за то, что даже во время уборки мне не приходится выходить из дома и отвлекаться на вещи, не имеющие отношения к моим любимым словам на букву «М».
Но однажды я все-таки оторвалась от ноутбука и спросила:
- Почему вы меня ненавидите?
- Потому что я, архитектор, вынуждена обслуживать таких как вы - богатых русских бездельниц. Вы - ровесница моей дочери. Только она, выпускница консерватории, работает официанткой, а вы целыми днями лежите на диване и пьете.
- У вас все?
- Все.
- Вам стало легче?
- Нет.
- Вот и мне - нет. Вы закончите уборку?
- Да.
- Вы будете и дальше приходить ко мне?
- Да.
- Спасибо.
Ей нужны были деньги, а я неплохо платила. И за деньги она засовывала куда подальше свою национально-классовую ненависть и молча выполняла свою работу. Качественно и без лишней суеты.
Я не помню точно, когда закончились бутылки: то ли в пятницу, то ли в субботу. В общем, до вторника еще далеко. Впервые за долгое время мне пришлось выйти из дома. На улице было свежо и солнечно. Дико потянуло в Москву, и двадцать пятого марта я вернулась.
Март. В этом месяце мы познакомились - столкнулись в «Селфриджис» четыре года назад.
Мне было 23 года. В Лондоне я приятно проводила время, периодически заглядывая в Cambridge College of Learning (просьба не путать это малобюджетное заведение с настоящим Кембриджем).
А вообще была выпускницей МГЛУ и любила Земфиру и выпить. Ради Мишки я бросила Лондон, нудный курс Business English и вернулась в Москву.
Ему было 37 лет, в Лондоне он таскался по пабам, клубился и покупал квартиру. А вообще был отмывальщиком и любил гонки «Формулы-1» и тоже выпить. Ради меня он бросил жену, «первый» и побрился наголо.
В Шереметьево меня встречал Макс.
Макс. Мишкин лучший друг и партнер. Их дружба зародилась еще в школе, а закалилась в районе Беговой, у бывшей культовой комиссионки. Там в девяностые они в компании таких же добрых молодцев в дутых куртках и пидорках показывали прохожим фокусы с денежными банкнотами, резинками и газетами. Лет через пять Мишка и Макс оставили «цирковое искусство» и ушли в серьезный бизнес: вместе открыли «Laundry». «Money Laundry».
Макс был одет по принципу «черный верх, черный низ, все D&G», что, на мой взгляд, выглядело безвкусно.
- Вырядился как гопник, - «поздоровалась» я, целуя Макса в щеку.
- Ой, хламур-тужур! Здорово, Мальвин-ка! Ну а ты, как всегда, красоффка!
Мальвина. Это я, Мишкина girl-friend. Меня действительно зовут Мальвина. Так захотели мои фантазийные родители - мама Вика и папа Алик.
Папа Алик (по паспорту Олег Александрович) - сотрудник МИДа, любитель французского кино и русского бильярда. Мама Вика - очень красивая, неглупая и деятельная женщина.
Когда мне было года три, папе Алику предложили поработать на Кубе. Мама Вика всегда хотела на Кубу, потому что там «жил и творил великий Хемингуэй». Это ее официальная версия. Хотя я подозреваю, что на творчество «великого Хемингуэя» ей было глубоко наплевать. Просто работающим за границей советским гражданам платили в валюте, и для практичной мамы Вики это послужило куда более весомым аргументом, чем все сокровища мировой литературы, вместе взятые. Папа Алик - карьерный коммунист и дипломат - хотел быть на острие атаки на мировой империализм, а также подле Варадеро.
В общем, Вика и Алик отправились на Кубу, а меня отвезли в Питер - к Викиной маме. Там, в двушке рядом с Исаакием, я прожила до окончания школы. Потом поступила в Мориса Тореза и вернулась в Москву, где меня уже ждали мои перелетные родители.
Неудивительно, что с таким именем и биографией существо получилось упрямое и независимое. А вы попробуйте все свое детство пропредставляться Мальвиной, когда остальных девочек зовут Наташами, Юлями и Ленами. Ну, в крайнем случае, Анжелами или Кристинами. И тогда вы поймете, как вырабатывается характер.
Из аэропорта Макс повез меня домой, в нашу с Мишкой квартиру на Кутузовском. Мишка купил ее после того, как ушел от жены, а через некоторое время ввязался в очередную аферу и на всякий случай переоформил всю недвижимость на меня.
- Ну как тебе моя ласточка? - спросил Макс, похлопывая ладонью по рулю новенькой «семерки» BMW.
- Вполне в твоем духе.
- В смысле, по-пацански?
- В смысле, дорого и не стильно.
- Значит, хорошая тачка. Без лишних выебонов, - удовлетворенно хохотнул Макс. - Ладно. Сейчас не об этом. Есть тема. Надо серьезно обсудить. Давай зарулим куда-нибудь по дороге. В «Калина-бар», например.
- Я только с самолета. Поехали ко мне.
- О’кей, - кивнул мой друг и включил sound. «Сучки и горы кокаина». Или что-то в этом роде.
Дома я сварила кофе, и мы прошли в кабинет. В кабинете стояли машинки.
Машинки. Для счета денег. К нам часто приезжали разные люди и вносили деньги. Да-да, именно вносили. В коробках, пакетах, пластиковых контейнерах. Денег у нас было много, потому что Мишка их отмывал.
В кабинете всегда были задвинуты шторы, на столе, рядом с компьютером, стояли три машинки, а на полу валялись разорванные бумажные ленты Центробанка и резинки - желтые, синие, зеленые.
«Деньги нужны для того, чтобы себя баловать. Никогда не раздумывай, если тебе чего-то захочется. Бери и покупай. Или мне звони. И я куплю тебе все, что скажешь. Обещаю». Мишка нарушил свое обещание лишь однажды, наотрез отказавшись купить мне водительские права.
Вместо этого он подарил мне шофера и записал на водительские курсы.
- Что за тема? - затягиваясь сигаретой, начала я.
- Как всегда, отмывка. Реально биговая. У меня есть приятель - топ-менеджер крупного холдинга. Он имеет доступ к деньгам компании и готов пойти на то, чтобы покрутить их через мой банк. Путем краткосрочной экономии на налогах можно сделать десятки миллионов баксов.
- Что требуется от меня?
- Скомпрометировать гендира этой компании так, чтобы его сняли с должности. Пока он занимает свой пост, у нас связаны руки. Сделаешь - сразу получишь бабки.
- Сколько?
- Пол-лимона баксов.
- Прилично. Раз ты готов выложить столько, наверняка есть подводные камни.
- Натюрлих. Если бы от чувака можно было избавиться за меньшую сумму, я бы это сделал. Подбросили бы кокса и не заморачивались. Но его по-любому отмажут, а историю замнут.
- Откуда такая уверенность?
- В скором времени планируется продажа пакета акций стратегическому инвестору. В такой ситуации оскандалить первое лицо компании практически невозможно. Тем более он англичанин и был специально взят на эту должность в качестве заманухи для Запада. - Макс немного помолчал, а потом как-то очень тихо, но твердо сказал: - Знаешь, Мальвинка, это будет моя последняя афера. Проверну ее и свалю. Куда-нибудь в Марбелью. Заебало все. Покоя хочу.
- Не отвлекайся от темы. Давай детали.
- Ты устраиваешься личным переводчиком к англику. На то, чтобы его убрать, у тебя есть максимум три недели.
- Жестко.
- Знаю, но я за это хорошо плачу. Дело в том, что мы сможем отмывать бабки только в период с момента ухода гендира до продажи пакета. Потом добавится контроль финансовых потоков со стороны инвестора. И тогда все - пиздец!
- Зачем вам я? Если твой приятель - один из топов, он владеет конфиденциальной информацией. Найдите кого-нибудь подешевле, устройте переводчиком, снабдите секретными сведениями и отправьте в службу безопасности.
Типа гендир проболтался. Чем не компромат?
- Мы думали об этом. Не канает. Переводчик генерального имеет доступ к любой информации, открытой топ-менеджерам. Стало быть, то, что известно моему компаньону, известно и переводчику. Нужно что-то, о чем не знает никто, кроме акционеров. Собрания акционеров всегда проходят в закрытом режиме, но иногда на них приглашают генерального. Без переводчика. Если ты раздобудешь сведения, обсуждаемые там, и поделишься ими с безопасниками, англику - крышка. Он бесповоротно скомпрометирован. - Макс внимательно посмотрел на меня. - Справишься?
- Постараюсь. Теперь сливай всю инфу.
- Контора называется «Рудчермет». Руда и черная металлургия. Холдинг Андрея Забелина. Слышала о таком?
- Конечно. А какую должность там занимает наш человек?
- Не важно. Я же сказал: один из топов. Его фамилию, группу крови, размер ноги и кулинарные пристрастия тебе знать не обязательно.
- Не вопрос. Только кто меня устроит на работу?
- Сама устроишься. Придешь в отдел кадров, напишешь заявление, и тебя возьмут. Об этом заранее позаботятся. Почва подготовлена: нынешнего переводчика уже уволили, гендир - в отъезде. Главное - понравиться англику, когда тот вернется. Чтобы он тебя оставил. А дальше - все в твоих руках.
После того как Макс уехал, я сделала последнюю запись в своем словаре.
Могу. Его кредо. Всегда и во всем. Казалось, ему незнакомо слово «не умею». За что бы он ни брался, он непременно говорил «могу»: будь то опасный спуск по черной трассе, езда в аэропорт по пробкам за полтора часа до вылета, просьба приятеля одолжить денег или игра на африканских барабанах.
И теперь, когда его больше нет, я, мысленно обращаясь к нему, говорю: «Могу! Мишка, я могу жить без тебя! Я буду делать это красиво и весело, как ты меня учил! И пускай сейчас это блеф и за темными стеклами очков мне все еще приходится прятать зареванные глаза, я все-таки улыбаюсь!»
Глава 2
Холдинг Андрея Забелина занимал большое здание с фасадом из мрамора и стекла. На крыше претенциозно красовались гигантские буквы: РУДЧЕРМЕТ.
По своему богатству внутреннее убранство оплота российской металлургии ничуть не уступало внешнему и скорее напоминало не офис современной компании в центре Москвы, а один из великолепных дворцов короля Людовика XIV. Потолки, покрытые сусальным золотом, театральные хрустальные люстры, хромированные лифты с зеркалами в витых рамах, кожаные диваны, расставленные повсюду (даже в тех местах, где мало кому придет в голову присесть), гардеробная стойка из красного дерева - все это было призвано донести до посетителей message о том, что в «Рудчермете» «деньги есть, и не просто есть, а их очень и очень много».
В этот колхозный пафос как-то не вписывались развешанные в холле фотографии красивых чумазых мужиков в касках. Мужики стояли на фоне каких-то искр и улыбались счастливыми санфаянсовыми улыбками метросексуалов.
Позже Денис, пресс-секретарь по должности и не лишенный вкуса sweet gay guy по жизни, с которым я делила кабинет, пояснил:
- Понимаешь, Мальвиночка, такие фото - одна из составляющих корпоративной культуры, которая, в свою очередь, отражает основополагающие ценности и принципы компании. А наша главная ценность - это люди. Простые горняки и металлурги с открытыми и честными лицами.
- Охотно верю. Только некоторые лица мне до боли знакомы, и явно не по заводам. Уж не из «Шапки» ли ты этих тружеников упер?
Денис медленным и, как мне показалось, тщательно отрепетированным жестом поправил шейный платок и, перейдя на заговорщический шепот, ответил:
- Ладно, тебе скажу, но по большому секрету. Я честно пытался запечатлеть наших героев труда, но они оказались ужасно нефотогеничными и неулыбчивыми. К тому же постоянно твердили, что им некогда заниматься всякой хуйней, - да-да, именно так они и говорили - «всякой хуйней». В конце концов я плюнул на это дело, поехал в «Красную шапочку» и отобрал там ребят для участия в горно-металлургической фотосессии. Только ты об этом никому не говори, о’кей? Тут, кроме тебя, вряд ли кто в «Шапке» был, поэтому не догадаются.
- Не скажу. Но за мое молчание ты со мной сегодня поужинаешь и детально расскажешь who is who в этом болоте, договорились?
- Договорились, - хихикнул Денис. - Не возражаешь, если перед ужином мы заедем в ЦУМ на второй? Там такое пальтишко от «Kenzo», темно-серое, на красной подкладке, с черным воротником-стойкой. Тотальный айс. Посмотришь, как на мне сидит?
- О’кей.
- Тогда встречаемся сразу в магазине, а сейчас я - в мэрию. Чао, звезда моя!
В конце рабочего дня мне позвонил помощник генерального Борис и противным голосом сообщил, что в пятницу прилетает великий СЕО, он же - доктор Пол Тейлор. А то я не знаю!
Перед выходом я подошла к зеркалу, висящему на стене кабинета, и внимательно на себя посмотрела. Длинные темные волосы, красивые губы, оленьи глаза. На мне приталенный жакет и юбка-карандаш из черного шелка, красные бланики и массивные металлические браслеты. Я выгляжу как модель для фотосессии, посвященной business style: вроде бы по-деловому, но слишком шикарно для реального офиса.
Мои размышления о собственном appearance были прерваны зависшим в дверном проеме Глебом Фролкиным - финансовым директором «Рудчермета».
- Мальвина, вы уходите? - выдавил он из себя каким-то странно деревянным голосом, не решаясь переступить порог.
Хм… Стоит, смущается, не знает, куда деть свои длинные руки и ноги. Похоже, он на меня запал. Прикольно!
Я пристрастно оглядела Фролкина с ног до головы. Высокий шатен лет тридцати пяти. Приятное лицо героя второго плана. Дорогая стрижка. Отлично сидящий костюм. Идеально чистые туфли.
Общее впечатление портят рыжий «Rolex » и заезженный, но так и не ставший классикой парфюм «Hugo Boss». Вердикт: на роль любимого мужчины не годится, но для пополнения коллекции воздыхателей - вполне сносный экземпляр. А может, ввиду его высокого положения в компании, еще и полезный. Все эти рассуждения пронеслись у меня в голове с молниеносной быстротой, и, ранив офисного Вертера кокетливой улыбкой, я ответила:
- Да. А вы что-то хотели?
- Нет-нет. Просто проходил мимо - решил заглянуть. Вот возьмите. Вдруг пригодится. - Фролкин протянул мне свою визитку.
- Спасибо. - Я произвела контрольный выстрел взглядом. - Ну, мне пора. До завтра, Глеб.
- До завтра. Буду рад вашему звонку. Там есть номер мобильного.
Как всегда, мне пришлось задержаться возле турникета в поисках пропуска. Черт! Это дико раздражает, когда каждое утро и каждый вечер приходится рыться в сумке, выставляя на всеобщее обозрение свой маленький тайный мирок. И ради чего? Ради того, чтобы извлечь на свет божий дурацкий кусок пластика с фотографией, еще более жуткой, чем в паспорте.
Привычным жестом я водрузила сумку на тупого стального монстра и, твердя, как мантру, «fuck, fuck, fuck», начала методично вытаскивать ее содержимое. Со дна бермудского треугольника сумки я подняла:
1) свежий номер журнала «Vogue» (my Holly Bible);
2) три флакона с парфюмом: один - для свиданий, второй - просто нравится, третий - непонятно зачем;
3) пудру со светоотражающими частицами;
4) помаду и блески для губ (разнообразные);
5) телефон «LG PRADA» (нефункциональный, но красивый);
6) кошелек от «Cartier» (скучная дорогая классика - может, маме отдать?);
7) связку ключей с умильными брелоками в виде мишек «Ferrari»;
8) баночку с воском для волос;
9) пилку для ногтей (кто знает, тот понимает);
10) купленные неделю назад, но так и оставшиеся в упаковке стринги (на вид жутко неудобные, но очень эротичные);
11) румяна холодного красно-розового оттенка;
12) ежедневки;
13) тампоны;
14) резинку для волос;
15) очки от солнца;
16) две пачки «Vogue» с ментолом (одна почти полная, другая - абсолютно пустая);
17) лимонные конфетки;
18) зубную щетку (а вдруг? мало ли что);
19) спички из «BON 2»;
20) мятную зубную нить;
21) утюжок для выпрямления волос (самый полезный в мире device: пять минут - и ты словно только что из салона);
22) зеленое яблоко (купила три дня назад, когда решила стать адептом здорового питания, но все никак зубы не дошли - терпеть не могу этот гнусный корм для коней);
23) загранпаспорт с шенгеном;
24) CD из «Моста»;
25) годовой абонемент в «World Class» (а я думала - потеряла);
26) презервативы: один - sensitive, второй - клубничный, третий - черный (исключительный случай, когда стройнит, но не в тему).
И именно в тот момент, когда я доставала презервативы, за моей спиной раздалось легкое покашливание, которое я, естественно, проигнорировала. Тогда последовало грозное:
- Девушка, освободите проход!
- Пытаюсь, а вы мне мешаете. - Я обернулась и увидела, что зычный голос принадлежит нечеловеческих размеров громиле с рацией.
За ним выстроились свиньей еще четыре бодигарда, между которыми прятался теперь уже надрывно кашляющий субъект. Тот, что с рацией, двинулся вперед с явным намерением смести меня в сторону, но властное «Оставь!» подействовало на него как электрошокер. Субъект вышел из-за спин своих баскервилей и уставился на колоритную кучу уже складированных мною вещей.
- Что это? - изумленно спросил он.
- Жизненные необходимости, - пожав плечами, ответила я.
Передо мной стоял красивый мужчина лет сорока пяти. Средний рост; идеально прямая спина; коротко стриженные седые волосы; живые, въедливые глаза; четкий, скорее восточный профиль.
Под черной водолазкой из тонкой шерсти прослеживаются внушительные мускулы. Серый пиджак небрежно перекинут через левое плечо. Какой олигархический мачо! - подумала я в первую секунду, а уже во вторую меня осенило: Забелин! Собственной персоной! Вот так встреча!
- Что-то многовато у вас жизненных необходимостей, - усмехнулся магнат, многозначительно глядя на презервативы, которые я все еще сжимала в руке.
- Если вы об этом, - я раскрыла ладонь, - то их всего три. Разве много?
- А вы без комплексов, - рассмеялся мой собеседник, обнажив ровные крепкие зубы на загорелом лице.
- Abso-fucking-lutely. - Я выудила из сумки леденцы с шалфеем. - Вот, возьмите от кашля. Помогает.
- Ну бывай, копуша, - подмигнул мне Забелин и, закинув в рот конфету, прошел через турникет.
Жаль, что он не спросил у меня номер телефона, подумала я и зачем-то показала язык охраннику.
В магазин я поехала на такси, оставив свой синий «Mini Cooper» на офисной парковке. После столкновения с Забелиным хотелось выпить.
Со мной такое бывает, когда я под впечатлением.
Дениса я нашла на shop floor. Он медленно и с изощренным садизмом выносил мозг продавщице.
- Нет, вы все-таки посмотрите: может, есть более холодный красный? Я - «зима». Мне идут холодные тона, понимаете? - канючил он, прикладывая к лицу подкладку пальто.
- Они все одинаковые, - оправдывалась несчастная девушка, беспомощно разводя руками.
- Но вы же не смотрели! Не смотрели! - Казалось, еще секунда, и Денис, как избалованный ребенок, упадет навзничь и зайдется в оглушительном плаче, хаотично стуча ногами по полу.
- Солнышко, ну зачем тебе холодный красный, если подкладка все равно не оттеняет твое лицо? - пришла я на помощь продавщице.
- Лицо? Просто лицо? Вот уж не знал, что у меня просто лицо! - продолжал капризничать Денис. Однако пальто отложил в сторону и посмотрел на меня с интересом.
Хороший знак, подумала я и продолжила:
- Ты вылитый Орландо Блум, только еще более красивый и ухоженный.
- Так я же по понедельникам и четвергам - в бассейне, а по воскресеньям - в салоне. Плюс диета по гемокоду, - растаял он и решительно расплатился за обновку.
Продавщица взглянула на меня с искренней благодарностью. Все-таки хорошо быть полезной людям!
Выйдя магазина, мы закинули обновку на заднее сиденье Динечкиной «тэтэшки» и поехали ужинать.
В «Вертинском», несмотря на то что практически все столики были заняты, царила спокойная, располагающая к долгим неспешным разговорам атмосфера дореволюционного флера. С первых же минут нашего там пребывания старинные романсы в исполнении то ли Шаляпина, то ли Собинова привели нас обоих в буржуазно-расслабленное настроение. Захотелось водки в заиндевевшем графинчике, малосольных огурчиков и борща. К этому набору мы присовокупили оладьи с черной икрой, грузди и клюквенный морс.
Выпив несколько рюмок, Денис разоткровенничался:
- Ты не представляешь, как трудно мне, балетоману и эстету, общаться с рудчерметовскими колхозанами.
У нас же весь Board - сплошные регионы! - Слово «регионы» он презрительно произнес с южнорусским фрикативным «г». - Достали со своими добычами, вскрышами, плавками, сортаментом и техперевооружением. Нет, ну почему они все говорят добыча, сортамент, металлургия, договор и произведено! Мальвиночка, ты можешь мне объяснить?
- Наверное, по той же причине, по которой они носят «ролехи» и курят в офисе сигары, - ответила я, намекая на финансового директора. Мой намек не остался незамеченным.
- О, Фролкин - это воплощение дурного вкуса. Представляешь, он однажды заявил, что любит окрошку. Ты только вдумайся: окрошку! Что можно сказать о человеке, который носит рубашки в клетку и любит окрошку!
- А он женат? - спросила я из чистого любопытства: все-таки интересно знать семейное положение своих поклонников.
- По самые помидоры! На сестре Забелина, - наполняя стопки, ответил Денис.
- Шустрый парень. А Забелин женат? - В ответ на этот вопрос мне хотелось услышать «нет».
- Официально не женат, а так, может, живет с кем-то. Этого никто не знает. Он жутко засекреченный. И холдинг свой таким же сделал. Куда ни плюнь - безопасники.
Это уж точно, подумала я, вспомнив сейфы для мобильников, расположенные сразу после турникета. В этих самых сейфах визитеры и сотрудники компании (за исключением акционеров и топов) оставляли свои телефоны. На входе оставляли, на выходе забирали. Во избежание простушки. Пентагон, бля!
- А что ты думаешь по поводу Тейлора? - приступила я к вопросам по существу.
- Мальвиночка, ну что я могу думать по поводу человека, который приезжает в офис в полседьмого утра; приходит в бешенство, если к нему обращаются Mister, а не Doctor; носит двубортные клубные пиджаки «привет из 80-х» и красит волосы в черный цвет, потому что у него молодая русская жена. То ли медсестра, то ли фельдшер. - Денис закатил глаза к потолку и воздел руки в демонстративном жесте «даруй мне, Господи, посредственность».
- А его помощник?
- Я тебя умоляю: ментально деревенский мальчик. Я чуть в осадок не выпал, когда он на днях объявил, что был в СПА! Ну где он и где СПА?! Жопу в душе с мылом помыл - вот и все его СПА! А туда же!
- А в работе?
- Помнишь рыжую ассистентку из «Дьявол носит Prada»? Он - ее копия, только с пенисом и в жутких костюмах. Преданный, как собака Качалова, и пользуется абсолютным доверием шефа.
- Ндааа, - задумчиво произнесла я, сразу смекнув, что такой помощничек может V оказаться помехой в выуживании информации из Тейлора. Информации, которую Тейлор раскрывать не должен и которую если раскроет, окажется за воротами «Рудчермета». Бориску надо от доктора дистанцировать. Это первое, что я должна сделать.
- Мне мой Талик говорит: «Да бросай ты все! Давай к нам - в шоубиз!» А я не могу! Привык! Мучаюсь, а привык! Да и платят нормально. Из них же никто во взаимоотношениях со СМИ не разбирается! Коммуникация с прессой - это вам не сервис. А пусконаладочные! Это искусство! Искусство заставить посторонних людей любить наш, совершенно чуждый им, бизнес. Давай за связи с прессой, моя принцесса!
Из «Вертинского» мы вышли пьяные и веселые. Вызванный нами корпоративный водитель вполне по-божески (за тысячу рублей) развез нас по домам на Динечкиной машине и пригнал мне к подъезду оставленный возле офиса «Mini Cooper».
Перед сном почему-то захотелось пересмотреть сцену знакомства Мистера Бига и Керри Брэдшоу. Почему-то вспомнился Забелин. Почему-то, засыпая, я думала о том, как он целуется. И почему-то была уверена, что целуется он хорошо.
Глава З
На следующее утро меня ждал неприятный сюрприз - встреча с директором по безопасности и режиму Александром Ивановичем Дымченко. Как и всякая неприятность, она произошла неожиданно.
Пребывая в самом что ни на есть вальяжно-расслабленном состоянии духа, придававшем моему лицу выражение, за которое нервные офисные работники, уже с утра потолкавшиеся в метро, запросто могут и стукнуть, я подошла к зеркалу и поэкспериментировала с мимикой. Секунду поколебавшись между маской уставшей от безденежья жены, накануне вечером поссорившейся с мужем-военным (а может, даже и слегка им битой), и бизнесмена-язвенника в состоянии стресса, я остановилась на втором образе и, прихватив со стола очередной номер корпоративного еженедельника «Вестник „Рудчермета», направилась в open space за свежими сплетнями.
Кстати, с первого же дня работы я пришла к выводу, что «Вестник „Рудчермета» - самый выигрышный аксессуар в стенах офиса. Его преимущества очевидны и неоспоримы.
Во-первых, он абсолютно ничего не стоит. Во-вторых, придает законченность имиджу серьезного работника: зажав под мышкой корпоративный еженедельник, ты можешь преспокойно слоняться между столами сослуживцев, не рискуя прослыть лентяйкой.
Так вот: с «Вестником „Рудчермета» в руках, с маской бизнесмена-язвенника на лице и с ощущением удовлетворенности жизнью в душе я шла себе по коридору, когда на моем пути возник Дымченко, которого я про себя окрестила Mister Average.
В нем и правда все было average: средний рост, средний вес, средний возраст, а неброский серый костюм (явно не дизайнерский, но и не с Черкизона), скромные черные «Omega» и темно-синий «Nissan Patrol» свидетельствовали о его реальном или старательно имитируемом стабильном среднем доходе. И в этом он существенно отличался от остальных директоров, часами просиживающих в курилке и склоняющихся над очередным номером журнала «Yachting».
- Доброе утро, Мальвина Олеговна, - поприветствовал меня вкрадчиво-тихим голосом Дымченко и поставленным задушевным жестом взял под локоток. - Как жизнь?
- Спасибо, хорошо, Александр Иванович. А у вас? - дружелюбно ответила я, про себя подумав: «Вот блядь! Что ему от меня понадобилось? Ему что-то известно? Если известно, то что?»
- Тоже неплохо. Это ведь хорошо, когда у всех все хорошо, правда, Мальвина Олеговна? А может, по кофейку у меня в кабинете? Вы же не против?
Конечно, против, но разве у меня есть выбор?!
Пока он делал кофе, я собралась с мыслями. Итак: с Максом по телефону я здесь не разговариваю; на работу устроилась так, что не подкопаешься: через отдел кадров; о себе никому ничего не рассказываю (даже Денису).
Нет, Дымченко не может знать о моей истинной цели пребывания в компании. Тогда что?
- Как вам у нас работается, Мальвина Олеговна? Вас тут никто не обижает?
Ну и вопросики! Как у воспитательницы детского сада к новенькой в группе: Мальвиночка, тебя другие детки не обижают?
- Что вы, Александр Иванович. Тут все такие милые, - кося под дурочку, ответила я.
- Вот и замечательно. Однако если что - обращайтесь. Всегда поможем, - заверил меня Дымченко голосом мягким, но неприятным. - А вы, если услышите что-то интересное, например про доктора Тейлора, не забудьте со мной поделиться. Мы же с вами - друзья.
Mister Average, да ты меня вербуешь! А что? Это кстати! Я думала, придется искать к тебе подход, когда потребуется слить компромат на СЕО, а ты сам пришел. Lovely! Разговор, который я сначала сочла противным, на деле оказался более чем полезным.
Вечером ко мне снова заглянул Фролкин. Меня чуть не снесло мощной волной его одеколона. Я живо представила, как он стоит перед зеркалом и усердно нажимает на пульверизатор.
Брр! Какая мерзость! Розовая манагерская рубашка также не добавляла ему привлекательности в моих глазах. Однако это было хоть и отстойно, но, по сути, неважно. Фролкин - СFО, а значит, может пригодиться. И поэтому я улыбнулась.
- Глеб, видеть вас перед выходом из офиса становится доброй традицией.
- А давайте сегодня выйдем вместе. Поужинаем где-нибудь. Нам нужно кое-что обсудить.
Совсем спятил! Выйдем вместе! Может, еще и совокупимся тут же? Желательно на глазах у Забелина. Тоже мне - зятек или как тебя там! Ты ж не на низкожопом мустанге из бухгалтерии женат, а на сестре акционера с контрольным пакетом! Хочешь, чтобы меня из-за тебя поперли? Ну уж нет! Я отсюда без своих пол-лимона не уйду, подумала я и благоразумно ответила:
- Предлагаю встретиться сразу в ресторане.
Ужинали мы в «Марио».
В «Марио» мне не нравится публика - один тухлый пафос, но нравится, как Людка поет «Небо» - душевно, но без надрыва.
- Мальвина, вы все время молчите. Почему?
- Предпочитаю слушать. Это же у вас был ко мне разговор, не так ли? - Я откинулась на спинку стула и внимательно посмотрела на Фролкина. Он заерзал на стуле, подозвал официанта и зачем-то заказал еще устриц и шампанского. Хотя и того, и другого у нас было предостаточно.
- Я вообще-то не бабник и никогда им не был: меня всегда увлекала работа, карьера. Но с вашим появлением все изменилось. Вы мне нравитесь. Очень. - Фролкин произнес это почти скороговоркой и, по-моему, даже выдохнул на последнем слове.
- Ваши пристрастия - это ваше дело. При чем тут я?
- При всем, - с жаром выпалил СFО, накрыл мою руку своей и перешел на «ты». - Как только я тебя увидел - сразу понял: вот моя женщина! Та, с которой хочется быть. Та, на которую хочется тратить - и жизнь, и деньги. Я прекрасно понимаю, что мелкокаратником или поездкой на Маврикий тебя не осчастливишь. Ты из породы тех, кому надо дарить сорокаметровые яхты с островом в придачу, и я постараюсь все это обеспечить.
- Вы женаты, и мне известно на ком. - Я решила держать дистанцию и продолжила «выкать».
- Если соблюдать осторожность, все будет нормально.
Я скорчила презрительную мину. Моментально почувствовав мое отношение, он начал оправдываться:
- Глеб, простите за банальность, но нельзя удержать то, что вам не принадлежит. Попросите счет, пожалуйста. - Я поднялась из-за стола и вышла в туалет.
В туалете я очень тщательно обвела губы красной помадой. Зачем я это сделала? Просто потому, что не собиралась с ним целоваться. Затем вернулась и решительно сказала:
- Поедем на вашей. Я многовато выпила для того, чтобы сесть за руль.
- Не вопрос. - Фролкин по-детски обрадовался возможности отвезти меня домой.
По дороге он остановил машину (ну, вы уже догадались какую: такие «глебы» ездят исключительно на «кайеннах», потому что «кайенн» - это круто) и купил мне охапку белых роз.
Я вежливо подержала их в руках и зашвырнула на заднее сиденье.
- В моей машине курить нельзя, но тебе можно все.
- Я разве спрашивала у вас разрешенья? - равнодушно бросила я, выпуская изо рта тонкую струйку дыма.
- Какая же ты все-таки странная. Неразговорчивая, в отличие от большинства женщин.
- А о чем с вами разговаривать, Глеб? Разве вы в состоянии поддержать беседу о моем любимом Уитмене, Магритте или ахалтекинцах? Разве «когда же наконец я ее трахну» - это не единственный вопрос, который вас интересует?
- Меня интересует все, что имеет отношение к тебе.
Когда мы подъехали к дому, Фролкин потянулся ко мне, чтобы поцеловать. Я отвернула лицо.
- Никуда ты от меня не денешься и однажды скажешь: Глеб, ты лучший. Я подожду. Хочешь, пригоню твою машину?
Лох, подумала я и протянула ему ключи от «мини-купера».
- Спасибо. Ключи оставьте у консьержа. Спокойной ночи.
- Я все сделаю. Спокойной ночи. - CFO выглядел растерянным.
Я уже открывала дверь подъезда, когда он крикнул мне вслед:
- Ты забыла цветы.
- Оставьте у консьержа!
Как только я вошла в квартиру, на меня разом навалилась усталость.
Ночью мне снился Забелин.
Глава 4
Проснувшись, я поймала себя на дикой мысли о том, что рада наступлению пятницы. Shit! С этим надо что-то делать! Я чувствовала, как медленно, но верно становлюсь частью унылого мира офисного планктона. В панике я позвонила Денису.
- В чем дело, звезда моя? - Мой друг щелкнул зажигалкой, приготовившись внимательно меня выслушать. Заметьте: перед началом рабочего дня. Ну почему натуралы так не умеют?
- Я радуюсь пятнице!
- It’s absolutely unacceptable! - Он с ходу уловил проблему. - У меня раньше тоже был пятничный синдром, а потом до меня дошло: радоваться по поводу пятницы - это быдлячья радость! Извини за тавтологию, но по-другому не скажешь.
- Но я не хочу превращаться в быдло!
- Мальвиночка, окстись: где ты и где быдло? Ты разве носишь неброские деловые костюмы, уродские туфли на низком каблуке и практичные сумки? Расслабься, детка. А если уж совсем невмоготу - выпей вина. Я так делал в знак протеста против власти блядского офиса над моей свободной личностью. Только не больше одного бокала. И осторожнее за рулем!
Мне эта идея пришлась по душе. Наполняя бокал, я взглянула на часы: вот черт! Уже девять! А я все еще расхаживаю по квартире, завернутая в полотенце. Поблагодарив Дениса за first aid, я активно засобиралась на работу.
Через час я вышла из дома.
Простая желтая туника, перетянутая выше талии широким пластиковым поясом в тон, черные брюки-сигареты, в которых мои ноги выглядели не просто длинными, а бесконечными, и лакированные лабутаны делали меня похожей на богатую наследницу на шопинге в районе Rodeo Drive. Я достала из футляра солнцезащитные «бабочки» и завела мотор.
Два часа с момента пробуждения до выхода из дома - это даже для меня перебор.
Особенно, если учесть, что мой рабочий день начинается в 9-30. Ну и фиг с ним! Зато доеду без пробок!
В «Рудчермет» я входила уже около одиннадцати. Опоздание меня нисколько не смущало: вряд ли Тейлор появится раньше обеда.
Куда бы поехать на ланч: в «Mon Cafe» на Маяковке или в «Порто Мальтезе» на улице Правды? Неплохо бы выпить белого вина. А под белое вино нет ничего лучше средиземноморской кухни. Значит, «Порто Мальтезе». Там собираются журналисты, издатели, телевизионщики - народ креативный и либеральный. В таком окружении вполне удобно потягивать вино в середине рабочего дня, не опасаясь встретить кого-нибудь из рудчерметовских топов.
Примерно так я рассуждала, по традиции задержавшись у турникета, когда плавный ход моих нетяжелых по своему содержанию мыслей был прерван насмешливорезким:
- Здравствуйте! В такую рань и уже на работе?
Оторвавшись от сумки, я подняла глаза. Ух ты, бля! Второе случайное столкновение с великим и недосягаемым Забелиным - это что-то из области unreal.-
Люди работают здесь годами, а владельца «Рудчермета» видели разве что в СМИ. И это понятно: в здании холдинга он занимает отдельный этаж, вход на который простым смертным строго воспрещен.
Забелин стоял в окружении бодигардов и буравил меня черными рентгеновскими глазами. Его внешний вид был эстетически совершенен. Просто до отвращения. Светло-серый костюм, рубашка точно такого же оттенка и, в качестве пикантного акцента, броский черно-синий галстук. Business look записного плейбоя. Такой должен любить теннис и тюнингованные тачки по цене небольшого островного государства.
- Да вот - в аварию попала. Передний бампер помяла. Гаишники - просто нереальные уроды. Медленные, как мыслительный процесс олигофрена.
- Тогда похвально: после аварии - и сразу на работу. Позвоните моим ассистентам - вам помогут разобраться с гаишниками и страховщиками, - уже на ходу бросил Забелин и исчез за хромированными дверями лифта.
Я недоуменно посмотрела ему вслед: вместо того чтобы флиртовать, он разговаривает со мной назидательно. Не плейбой, а классный руководитель какой-то.
Мое предложение выехать на обед подальше от офиса Денис воспринял на ура.
- Мальвиночка, я так счастлив, что ты пришла в «Рудчермет». Раньше мне элементарно было не с кем поесть. Здесь же народ простой, не гнушающийся корпоративными обедами и бизнес-ланчами в «Il Patio». Кстати, пояс - просто улет. Очень актуально. Удивительно подчеркивает твою хрупкость, - протараторил Денис, пробуя на ощупь качество шелка туники.
После встречи с Забелиным патока слов в мой адрес пришлась как нельзя кстати. Я, всегда любившая нравиться всем и вся, вдруг поняла, что владельцу «Рудчермета» хочу нравиться особенно. Так, чтобы он обо мне думал. Думал, и все тут.
- Спасибо, солнышко. Ты - само воплощение мужского чувственного шика, с которым мне будет лестно распить на людях бутылочку вина, - не осталась в долгу я, поправляя Динечкин галстук с ежиками.
- Значит, поедем в таксо? - отозвался довольным эхом мой друг, и я поняла, что вино и чувственный шик - это попадание в яблочко.
СЕО ожидали минут через тридцать. Этого времени как раз хватит, чтобы проверить электронную почту и написать несколько писем. Естественно, личных. Корпоративным e-mail для рассылки своей корреспонденции я не пользовалась и открыла его чисто машинально. Там было два новых сообщения. Одно - от Бориски с тысячным напоминанием о том, что сегодня по приезду Тейлор хочет со мной встретиться. Второе - с адреса zabelin@ rudchermet.ru.
Забелин?! Не может быть! Плейбой все-таки! Я кликнула на желтый конвертик. Текст оказался более чем лаконичным:
Ваш автомобиль
находится на офисной парковке
без видимых повреждений.
Вы опоздали на работу.
- Динь, подойди на секунду. - Я ткнула пальцем в открытое сообщение.
- Ну ни хуя се! Ну Мальвинка! Ну красотка! Как тебе это удалось? - Мой друг даже присвистнул от восторга.
- Что ЭТО?
- Зацепить Забелина.
- Думаешь, я его зацепила?
- Детка, наив в твоем исполнении неорганичен. Давай рассказывай.
Я в двух словах ввела Дениса в курс дела, а потом позвонил Бориска и тоном, преисполненным важности, сообщил, что босс меня ждет. Прямо сейчас.
- «Cavalli» или «Light Blue»? - спросила я, держа в каждой ладони по флакону.
- «Cavalli» и золотистый блеск для губ, - уверенно выпалил Денис. - Удачи!
Когда я вошла в кабинет Тейлора, навстречу мне поднялся иссиня-жгучий брюнет. На нем был темно-зеленый двубортный пиджак (дядя явно молодится, а такой фасончик призван скрывать живот), белая рубашка (термин «white collar» понимает слишком буквально) и мешковатые черные брюки с защипами (удобно крутить педали стоящего в углу велотренажера). Узкий красный галстук с маленьким узлом придавал законченность образу «позавчерашний день». Я еще никогда не видела более далекого от моды человека. Нет, я, конечно, уважаю индивидуальность и считаю, что собственный стиль должен главенствовать над hot trends, но не настолько же!
СЕО задал мне ряд предсказуемых вопросов о том, кто я, что я, чего хочу добиться etc, ответы на которые я неизменно сопровождала улыбкой. В результате моя кандидатура была утверждена. Довольная, я вернулась к себе.
Денис все еще сидел в моем кресле. Он казался вырубленным из окружающей действительности: галстук торчит из кармана пиджака, волосы взъерошены, глаза горят нездоровым блеском. Ну прямо бешеный Эйнштейн! Моего появления он даже не заметил. Я встала у него за спиной и бегло пробежала глазами по экрану монитора.
- Диня, ты что творишь?! Охуемши малость?
- Мальвин, это пиздец! Хуясе Забелин жжет! Вот блядун! Смотри! - воскликнул мой друг, направив на печать всю свою переписку с Забелиным. Переписку от моего имени. Взяв в руки распечатанный лист, я чуть не потеряла дар речи. Вот что я увидела:
From: Андрей Забелин [mailto:zabelin@ rudchermet.ru]
Sent: Friday, April 10, 2009.11:42 AM
To: Мальвина Миронова
Subject:
Ваш автомобиль находится на офисной парковке без видимых повреждений. Вы опоздали на работу.
From: Мальвина Миронова [mailto: mironova@rudchermet.ru]
Sent: Friday, April 10, 2009 12:17 AM
To: Андрей Забелин
Subject: Re:
А У МОЕГО МАЛЫША ПОВРЕЖДЕНИЯ НЕВИДИМЫЕ. ГЛУБОКАЯ ДУШЕВНАЯ ТРАВМА. ВРАЧИ ДИАГНОСТИРОВАЛИ СИЛЬНЕЙШИЙ ПОСТАВАРИЙНЫЙ ШОК)))
From: Андрей Забелин [mailto:zabelin@ rudchermet.ru]
Sent: Friday, April 10, 2009 12:18 AM
To: Мальвина Миронова
Subject: Re: Re:
Напишите свой личный e-mail и проверьте его через минуту.
From: Мальвина Миронова [mailto: mironova@rudchermet.ru]
Sent: Friday, April 10, 2009 12:27 AM
To: Андрей Забелин
Subject: Re: Re: Re:
malvina-sweetcherry@hotmaiI.com
- Это что, блядь, такое?! - взревела я, разрывая листок на мелкие кусочки. - Какой, блядь, малыш! Какая, блядь, душевная травма! A e-mail!!! Да у меня в жизни не было такого адреса! Какая, блядь, sweetcherry!
- Конечно не было, - удовлетворенно улыбнулся мой проклятый друг. - Я сам его придумал. Но и это еще не все. Терпение, моя звезда! Тер-пе-ни-е! Just a second! То be continued, - тоном циркового конферансье продекламировал Денис, доставая из принтера еще несколько листов.
Я безвольно опустилась на стул и принялась читать чертово продолжение.
From: ceryvolk@list.ru
То: malvina-sweetcherry@hotmail.com
Subject: Date: Fri, 10 Apr 2009 12:34:57
Мальвина-sweetcherry, скажите, а зачем вообще вы ходите на работу?
From: malvina-sweetcherry@hotmail.com
То: ceryvolk@list.ru
Subject: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:36:24
КАК ЗАЧЕМ? НАРЯДЫ ДЕМОНСТРИРОВАТЬ. НУ, И С ЛЮДЬМИ ПОБОЛТАТЬ ЗАОДНО. А ВЫ?)))
From: ceryvolk@list.ru
То: malvina-sweetcherry@hotmai I.сот
Subject: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:38:14
А я на людей поорать. Кстати, вы красивая. Пожалуйста, нажмите на Caps Lock.
From: malvina-sweetcherry@hotmaiI.com
To: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:40:36
Я HE ПРОСТО КРАСИВАЯ, НО ЕЩЕ И УМНАЯ)))
From: ceryvolk@list.ru
To: mal vi na-sweetcherry@hotmai I.com Subject: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:42:23
Пока я заметил только, что упрямая.
From: malvina-sweetcherry@hotmail.com
То: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:43:41
ЧТО СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ HE В ПОЛЬЗУ
ВАШЕЙ НАБЛЮДАТЕЛЬНОСТИ)))
From: ceryvolk@list.ru
То: malvina-sweetcherry@hotmail.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:45:12
А можно понаблюдать за вами в более частной обстановке?
From: malvina-sweetcherry@hotmai I.com
To: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:46:41
SEXUAL HARASSMENT?)))
From: ceryvolk@list.ru
To: malvina-sweetcherry@hotmaiI.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:48:17
Нет, просто ужин. Хотя не исключаю, что органолептически вы очень приятная.
From: mal vi na-sweetcherry@hotmai I.com
To: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:49:02
ОРГАНОЛЕПТИЧЕСКИ - ЭТО КАК?
From: ceryvolk@list.ru
To: mal vi na-sweetcherry@hotmai I.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:50:10
Органолептически - это на ощупь.
From: malvina-sweetcherry@hotmail.com
To: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:51:13
ВАШ НАМЕК ПОНЯЛА! НО ЭТО ВЫ ЗРЯ: ВО МНЕ СЕКСУАЛЬНОСТИ МЕНЬШЕ, ЧЕМ В ЩЕНКЕ ФОКСТЕРЬЕРА!!!
From: ceryvolk@list.ru
То: malvina-sweetcherry@hotmai I.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:52:22
1. Sexual harassment: выдаете желаемое за действительное.
2. Я уже давно не разговариваю намеками.
3. С неполовозрелыми фокстерьерами потребности в близости не испытываю. Хотя поужинать могу. Составите компанию?
From: malvina-sweetcherry@hotmail.com
То: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:53:38
ДА))) Я ЛЮБЛЮ ФРАНЦУЗСКУЮ И СРЕДИЗЕМНОМОРСКУЮ КУХНЮ.
From: ceryvolk@list.ru
То: malvina-sweetcherry@hotmail.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:54:20
А я люблю джаз, водку, холодец и селедку под шубой. Поэтому завтра в 20.00 в «Петровиче».
From:malvina-sweetcherry@hotmaiI.com
To: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:54:59
А ОКРОШКУ ВЫ СЛУЧАЙНО HE ЛЮБИТЕ?
From: ceryvolk@list.ru
To: malvina-sweetcherry@hotmai I.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:55:47
Больше жизни.
From: malvina-sweetcherry@hotmaiI.com
To: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:57:03
И РУБАШКИ В КЛЕТКУ ЕСТЬ?
From: ceryvolk@list.ru
То: malvina-sweetcherry@hotmail.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:57:24
Нет. А что?
From: malvina-sweetcherry@hotmail.com
To: ceryvolk@list.ru
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:58:13
ДА ТАК. НИЧЕГО)))
From: ceryvolk@list.ru
To: malvina-sweetcherry@hotmail.com
Subject: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re: Re:
Date: Fri, 10 Apr 2009 12:59:01
Я пришлю машину. Адрес знаю.
Минуту я сидела в оцепенении, а потом меня прорвало:
- Что ты наделал?! Выставил меня в его глазах полной дурой!
- А как ты хотела?! Только дур без опаски приглашают на ужин. Главное что? Что у вас свидание. Со всем остальным разберешься на месте.
- Вообще-то ты прав. Однако, раз уж ты заварил эту кашу, придется тебе съездить со мной в «Подиум». Нужно прибарахлиться для ужина.
- Ну конечно, Мальвиночка, о чем речь: с тобой - хоть в шоу-рум. Хотя упаси господи от такой необходимости - одеваться в московских шоу-румах. - Денис суеверно поплевал через левое плечо, и мы поехали обедать.
Из " 3аписок» Забелина
У турникета
Зря я зарекся, что на работе ни-ни… Вот и еще один организм, будоражащий воображение… Красивая девка, но уж больно молодая… да и наглая к тому же.
Хотя… я же не клялся на крови… да вдруг еще и не выгорит. Пожалуй, справки навести все же надо.
…Хуя се… Личный переводчик Тейлора. Ах, сука, поганый обтрепанный гамадрил! Мало того что женился здесь на молоденькой, так и в офис себе подобрал эдакий экземпляр. Типа будет с ней ездить в командировки. Уже слюни небось пустил, кокни поганый? Отсосешь!
…Вроде образованная… Рожа блядско-стервозная, но явно не дура… Губы рабочие. А может, все же?… Удобно, и не шлюха. Да хер с ним, будет молчать, если сразу все правильно объяснить.
Ладно, рискну, такими бабами не пробрасываются. Чисто для здоровья, для тонуса, без надрыва. Типа спортивнорекреационная история - форму проверю, а то что-то застоялся.
Глава 5
На обед я заказала окунь в соли, а Динечка - спагетти с креветками. Мы попивали прохладное вино и с азартом обсуждали Забелина, когда в ресторан вошли две девушки: блондинка лет двадцати, более-менее модельной внешности и полноватая рыжеволосая дамочка, чуть постарше своей спутницы.
- О, мои соседки, - заявил Денис. - Хочешь поприкалываться?
- Давай! Моему мозгу срочно требуется перезагрузка. Что-то в нем многовато этого блядского Забелина.
Денис помахал девушкам рукой:
- Здравствуйте, красавицы! Какая приятная неожиданность! Вы одни? Может, присоединитесь к нам? Это Мальвина - моя подруга.
- Элла, - с достоинством представилась блондинка, к лицу которой, казалось, намертво прилипло выражение глупой серьезности. Очень комичное.
- Соня, - улыбнулась рыжая, сверкнув хитрющими зелеными глазами, и тут же погрузилась в изучение меню. - Я буду красную уху, ризотто с каракатицами, бараньи ребра на гриле и «Моёt».
- Шампанского бокал? - уточнил официант.
- Денис, ты ведь угощаешь? - с нажимом на «угощаешь» спросила Соня и, получив от моего друга утвердительный ответ, заказала бутылку, присовокупив к ней еще и морских гребешков.
- Сонечка, ты наедаешься впрок? - попытался уколоть ее Денис.
- Нет, я так всегда обедаю, - нисколько не смутившись, ответила та.
- А я буду салат из свежих овощей и воду без газа, - проснулась блондинка. - У меня сегодня вечером кастинг. Надо быть в форме.
- Кастинг? А где, если не секрет? - поинтересовалась я, скорее чтобы поддержать разговор, нежели чем из любопытства.
- В «Балчуге». Я модель, - гордо ответила Элла.
- В «Балчуге»? Это же гостиница! - изумилась я.
- «Балчуг» - это отель. А модельные кастинги очень часто проходят в отелях, - невозмутимым тоном пояснила блондинка. - Вы, наверное, просто не в курсе.
Я с удивлением посмотрела на Дениса, который еле сдерживал смех.
- Мальвиночка, ты действительно просто не в курсе, но модельные кастинги очень часто проходят в фойе дорогих московских гостиниц по вечерам, - подтвердил мой друг, подарив мне веселый взгляд «сиди-и-наблюдай-я-тебе-позже-все-объясню».
- Да-да, именно, - активно вмешалась в беседу Соня, ни на секунду не выпуская бокала из цепких пальцев с острыми красными ноготками. - Я сама не модель, но пристально слежу за Эллочкиной карьерой. В частности, подыскиваю для нее кастинги. Она - будущая Кейт Мосс, и я ее продюссирую.
- Да, я модель, - непонятно зачем еще раз сказала блондинка. - А еще у меня форбсовский мальчик. Мы с ним поженимся.
Он вообще-то меня бросил и уже восемь месяцев встречается с этой тварью из Свиблово, но я все равно добьюсь своего: я выйду на подиум и замуж за Костика Хмельницкого.
Выйду на подиум и замуж за Костика Хмельницкого! Чудненько! А Денис не соврал: действительно, прикольная парочка: классическая dumb blond, мотающаяся на сомнительные кастинги, и ее продюсер - жуликоватая пышка, наедающаяся и напивающаяся как в последний раз. Прямо Коровьев и Бегемот!
- Девочки, а где сегодня народ тусит? - приступив к кофе, поинтересовался мой друг.
- В «GQ» - martini party, в «Мосту» - показ Юлии Далакян, на «Крыше» - не знаю, в «Pacha» - Red Bull Racing Night, в «Сохо» - не помню, в «Оперу» и в «Famous» давно не езжу, - заученно протараторила блондинка, и я сделала вывод: она - робот.
- Спасибо, Эллочка, ты, как всегда, хорошо информирована. - Денис рассчитался по внушительному счету - благо ему это было не в тягость (спасибо папе). - Ну, увидимся!
- Пока, - не отрываясь от трапезы, коротко попрощалась Соня.
По дороге в офис Денис спросил:
- Как тебе мои соседки? Правда, funny?
- Не то слово! Просто охуеть, какие funny! Эллочка - тупая людоедка. А Сонечка - что-то вроде мелкой аферистки. Жрет не потому, что хочет, а потому, что бесплатно. Мне только про гостиничные кастинги не понятно. Они что, шлюхи?
- Да нет, - от души рассмеялся Денис. - Это очередное Сонькино ноу-хау: Эллочка бредит модельным бизнесом, в котором у нее нет никаких шансов. Такими «смазливыми, худыми, метр семьдесят» все вагоны метро забиты. А Сонька, как ты правильно подметила, та еще прощелыга. Видит Эллочкин фанатизм - и делает на нем бабки. Познакомилась с какой-то дамой, поставляющей дорогих проституток в отели класса люкс, и предложила ей свою подругу.
- И Элка согласилась?
- Бери выше: она ни о чем не догадывается. Думает, что на самом деле на кастинги ездит. Там же какая схема: постоялец заказывает девочку, ему их привозят с десяток. Они сидят себе в холле - щебечут, клиент спускается, наблюдает за ними и забирает понравившуюся в номер.
- А если Эллочку выберут?
- Исключено. Выбирают всегда одних и тех же. Есть у них там, в этой стайке, три-четыре звезды разного типажа, гораздо красивее и ярче всех остальных, - они-то и рубят по штуке баксов в час, а другие присутствуют для ассортимента. Чтобы продемонстрировать богатство выбора. Эллочка как раз из тех, что для ассортимента, - хихикнул Денис.
- А бабки-то тут при чем, если ее все равно не выбирают?
- Тем, которых не выбрали, дают по пятьдесят баксов за то, что просто приехали. Типа kill pay. А Элкины честно заработанные пятьдесят баксов всегда забирает Сонька. Горе-модель о них и знать не знает.
- Слушай, но как эта дурища до сих пор ни о чем не догадалась? Девочки же, пока в холле сидят, между собой общаются?
- Они-то, может, и общаются, но Сонька строго-настрого запретила Эллочке с кем-либо разговаривать. Сказала, что у моделей - жесточайшая конкуренция и лучше держаться особняком. А Элка тупо исполнительная. Сидит себе отдельно в сторонке и глубокомысленно курит.
- Диня, это шедеврально! Ай да Сонька! Ай да молодец!
- Ну, а я о чем? Та еще Патрикеевна, - подтвердил Денис, помогая мне выйти из машины.
И пока мы ехали в лифте, в голове у меня родился план дистанцирования Бориски от Тейлора. Нейтрализовать помощничка мне поможет рыжая Сонька! Все, что от нее требуется, - вовлечь Борьку в wild love affair с юной Эллочкой. Или заняться им самой. Не важно. Главное - чтобы были клубы в режиме «вечер пятницы - утро понедельника», виски ведрами, «первый», unlimited sex etc. При таком ритме Борьке станет не до работы, а я получу доступ к СЕО. Супер! Встреча со странной парочкой - настоящая удача. А удачу надо быстро и крепко хватать за хвост, подумала я и взяла у Дениса телефон Соньки.
В конце дня я спустилась в курилку. Там на черных кожаных диванах восседал весь цвет «Рудчермета»: главный бухгалтер Костюков, коммерческий директор Чуев ну и, конечно же, финансовый гений Фролкин. На стеклянном столе пошло блестели три «Dupont», три золотых «Vertu» (личные) и три «iPhona» (корпоративные).
- Экспозиция «Я - богатый»? - не удержалась я.
- Что? - не уловил моего сарказма Фролкин, как, впрочем, и двое других топов.
- Да так, ничего. - Я невольно прислушалась к разговору директоров.
- Я ему протягиваю визитку на английском, где четко написано Ivan Chuev, а этот козел из «Lurgi» берет ее, читает и говорит: «Гутен таг, хер Хуев». Хера я еще как-то стерпел, потому что хер по-немецки - это «господин», а вот от Хуева у меня просто башню снесло. Смотрю на него в упор и рычу: «Ай эм Чуууиф, андестэнд?» Чуть по морде ему не двинул, но вмешался переводчик и объяснил, что по-немецки «ch» читается как «х» и немец тут ни при чем. Зато как этот фашист потом извинялся! Доизвинялся до того, что пятнадцать процентов с двенадцати лимонов скинул. Такой discount надо отметить. Может, в «Аист» после работы?
- Давай, - сразу же согласился Костюков.
- А ты, Глеб?
- Пока не знаю. Позже скажу. - Фролкин поспешно поднялся и вышел за мной из курилки.
- Мальвина, ты не отвечаешь на мои звонки и sms. Ты их что, не слышишь? - Глеб выглядел усталым и напряженным.
- Да нет, у меня все в порядке со слухом. Просто есть занятия поинтереснее, чем разговаривать с вами. Например, лежать на полу и курить, уставившись в потолок, - ответила я и повернулась к нему спиной, давая понять, что разговор окончен.
- Подожди! Может, поужинаем сегодня?
- Мой вечер занят.
Пусть помучается. Я воспользовалась проверенным средством влюбить в себя любого мужчину: сначала дать ему надежду, а потом забрать. И так - до бесконечности. Или до новенького авто под окнами. Ну, или до органов записи актов гражданского сочетания. Кому как больше нравится. А мне нравится держать Фролкина под контролем. Так, на всякий случай.
После работы мы с Денисом, как и договаривались, поехали в «Подиум».
Глава 6
В магазине я сразу же погрузилась в состояние легкого шопогольного опьянения. Призывно сверкающие зеркала, креативно оформленные витрины, услужливые продавцы и ряды, ряды, бесконечные ряды вешалок с бесценными сокровищами, среди которых - роскошные струящиеся платья от «Versace», женственные винтажные юбки из весенней коллекции John Galliano, простые, но элегантные наряды от Carolina Herrera. Здесь было все и чуточку больше!
И только я собралась предаться шопоугодию, как к нам резво подбежал субтильный и вертлявый блондин с кукольно-мелкими чертами лица. Одет он был экстравагантно, но небезвкусно: приглушенно розовый пиджак haute couture прекрасно сочетался с классическими джинсами почти забытого бренда Rifle и всегда актуальными кедами от Gucci.
Завершала продуманный до мелочей образ очень стильная светло-серая замшевая кепка, которую блондин немедленно сорвал с головы и протянул Денису со словами:
- Смотри, какая тюбетейка! Только что прикупил. От «Loewe».
- Мальвиночка, знакомься! Это мой Талик, - просияв от счастья при виде молодого человека, прощебетал Денис. - Талик, это Мальвиночка!
- Рад. Необыкновенно рад. Прелесть! Редчайшая прелесть! Вылитая Одри Хепберн. Только живее. Я все знаю. У тебя свидание с Забелиным. А я уже кое-что присмотрел, - на одном дыхании выпалил мой новый знакомый, увлекая нас за собой.
- Талик - стилист на Первом канале. Ты в надежных руках, - обнадеживающе шепнул мне на ухо Денис.
- Итак! Я думаю, femme fatale! Я думаю, дорого. Я думаю, провокационно. Я думаю, сочно. Я думаю, напоказ. Я думаю, сексуальная роскошь. Life is too short for minimalism! Никакого простенького, но co вкусом! - не замолкая ни на секунду, трещал Талик, чем вводил меня в состояние гипнотического транса. - Я думаю, вот это от Ungaro.
И не успела я опомниться, как уже примеряла ассиметричное платье цвета фуксии.
- Абсолютный секс! Дерзкий вызов посредственности! Оно тебя так мягко обволакивает! - удовлетворенно заключил Талик и протянул мне вечерние босоножки на высоченной шпильке. - Смотри, какие клевые черевички! Примерь! Черный лак и фуксия - это тааак соблазнительно! Уникальный микс греха и глэма.
- Талик, детка, забыл тебя предупредить: они ужинают в «Петровиче». - Наконец-то Денису удалось вставить короткую реплику в стремительный поток слов из уст своего бойфренда.
Талик искренне рассмеялся.
- Динь-Динь, обожаю твои шутки! Ты бы еще про «Елки-Палки» вспомнил!
- Но мы правда ужинаем в «Петровиче», - немного удивившись такой реакции, подтвердила я.
- Да быть такого не может! Чтобы «форбс» пригласил девушку в «Петрович»! Unbelievable! Он что, ебнутый? - возмутился Талик.
- А что не так с «Петровичем», помимо мудацкого названия? - спросила я, параллельно любуясь своим отраженьем в зеркале. Платье и впрямь сидело идеально.
- Ну, если честно, это странное место для романтического свидания, - попытался объяснить Денис. - Оно, конечно, прикольное и по-своему даже стильное, но только это не наш стиль. Там тусуется всякая творческая пиздобратия - ну, из тех, для которых брендовые вещи - это дурной тон. Они пьют водку и жрут всякую гадость типа столичного салата и котлет по-киевски.
- Нет, он точно ебнутый! Где она и где этот блядский «Петрович»! Да ее надо усаживать за стол, сервированный фарфором и серебром, и потчевать филе тюрбо под соусом hollandaise. И все это под музыку французов-импрессионистов. Нет, я так не играю! Пусть ведет ее в нормальный ресторан! Зря, что ли, платье подбирали?!
- А может, он пошутил? Или это была проверка? - с надеждой спросила я.
- Какая еще проверка? - Талик изумленно вскинул салонно выщипанные брови.
- Ну, не знаю. Может, он хотел убедиться, что мне интересен он сам, а не его деньги.
Вот и выбрал такое непафосное место.
- Тогда он просто кармический идиот! Или наивный албанский школьник! Ну как его можно воспринимать вне денежного контекста? Деньги отдельно, Забелин отдельно! Хуясе fantasy! - чуть более громко и экспрессивно, чем следовало бы, воскликнул Талик.
- А по-моему, он просто прикалывается. Вот такой у него, блядь, дебильный юморок, - предположил Денис.
- Ну а мне-то что делать? Платье брать? Или для этого дурацкого «Петровича» подыщем что-нибудь более демократичное? - с явным нежеланием расставаться с платьем и босоножками спросила я.
- Берите. Вам идет, - услышала я знакомый резкий голос. Мы втроем обернулись как по команде.
Unreal! Этого просто не может быть, потому что не может быть никогда! У меня галлюцинации! От переутомления! Я на секунду закрыла глаза. Бррр! Точно! Померещилось что-то! Открыла. Виденье не исчезло. В метре от меня стоял Забелин. Нет, я просто не верю в такие совпадения. Одно из двух: либо он за мной следит, либо это судьба.
Только без паники! Don’t panic! Don’t panic! Don’t panic, бля! Я, словно во сне, перевела взгляд на Дениса. Тот застыл в какой-то нелепой позе и беспомощно улыбался. Было ощущение, что в эту самую минуту он медленно и необратимо сходит с ума.
- Любезный, спасибо за ваше, наверное, многими уважаемое мнение, но лично нам оно без надобности. У нас у самих с чувством стиля все в порядке. И о последних тенденциях мы тоже в курсе, - заявил Талик, смерив Забелина с ног до головы уничижительным взглядом.
- Талик, умоляю, заткнись, - прошипел Денис, инстинктивно отшатнувшись назад. - Андрей Владимирович, а мы тут немного покупаем. Вы давно здесь стоите?
- Не ваше дело, - отрывисто бросил Забелин и повернулся ко мне. На его лице не было ни капли дружелюбия. - Мальвина Олеговна, оказывается, мы с вами ходим по одним и тем же магазинам, хотя это платье и босоножки стоят, как минимум, четыре ваших зарплаты. Очевидно, бойфренд на вас не экономит.
- Бойфренд тут ни при чем! - Я попыталась возразить, но в этот момент мой голос совершенно неуместно задрожал, а сердце забилось со скоростью тысяча ударов в минуту.
- Вам виднее. Впрочем, это меня не касается, - как-то очень тихо и, как мне показалось, зло сказал Забелин. - Несмотря на вашу болтливость, наш ужин не отменяется. Честь имею.
И он ушел. Просто развернулся и ушел. А я стояла на ослабших от волнения ногах и чувствовала примерно то же, что чувствует выброшенная на берег рыба.
- Мальвиночка, что теперь будет? Он, наверное, все слышал! - Денис первым нарушил ставшее нестерпимо громким молчание.
- Я не знаю, - почти беззвучно прошептала я и неожиданно разревелась прямо посреди магазина.
- Спокойно! Все нормально! Он же не отменил ужин! Переодевайся и расплачивайся. На сегодня шопинг окончен. Самое время перекусить, - скомандовал Талик, обнимая одной рукой меня, а другой Дениса.
Пока я ехала в «Vogue Cafe», в моей голове, как стая диких пчел, жужжали вопросы, от которых хотелось убежать и закрыть за собой дверь. Что обо мне подумал Забелин? Он слышал весь разговор или только часть и почему не отменил ужин? Зачем он упомянул бойфренда?
Он был рассержен или мне показалось? Fuck! А может, не ходить с ним никуда? Просто взять и не ходить! Ну почему он мне так нравится? Лицо горело. Хотелось домой, на диван. Свернуться на нем в позе эмбриона, укрыться с головой пледом и не вылезать оттуда. Никогда. И чтобы проклятого Забелина больше не видеть. Тоже никогда. Высокомерное животное! Мальвина Олеговна, несмотря на вашу болтливость, наш ужин не отменяется. Честь имею! Интересно, у него от собственной крутости яйца не сводит? Или они стальные? Отлитые по спецзаказу на одном из его металлургических заводов.
А что? Тема! Бесценные яйца господина Забелина с декором под Фаберже! Представив стальные яйца, я развеселилась. Подумаешь, красивый богатей! Ну породистый. Ну премиальный. И что из этого? Да если из-за всяких там Забелиных сопли распускать, то можно запросто заработать хронический насморк! А на фига мне это надо?
И на свиданье я, черт побери, пойду! Поприкалываюсь! Да мне вообще однохренственно, что там себе думает этот мудак!
Вечер мы завершили в японском SPA.
Ночью я спала крепко, как никогда в жизни.
Глава 7
Вопреки моим надеждам, субботнее утро не выдалось томным. Как только я залегла в ванну и приготовилась полистать «Vogue», потягивая прохладное белое вино и покуривая ментоловые сигареты, мой покой был бесцеремонно нарушен долгим и требовательным звонком в домофон. Relax, just ignore it, сказала я сама себе, размазывая по лицу витаминную маску. В эту секунду к вою домофона присоединился трезвон мобильника. На экране высветилась надпись: МАМА ВИКА. Господи, ну почему некоторые люди (особенно мамы) никак не могут понять, что час дня субботы - это еще раннее утро, время, когда организм только-только начинает выходить из дремотного состояния, а значит, особенно подвержен стрессам!
- Привет! Спишь, что ли? - подозрительно спросила мама.
- Ну что ты! Кто ж спит в час дня! - деланно рассмеялась я.
- Тогда почему не открываешь? У меня уже палец устал на домофон жать!
- Ой, а я и не знала, что это ты жмешь. Секунду! - ангельским голосом пропела я, по-солдатски выпрыгивая из ванны.
И пока Вика поднималась в квартиру, мне удалось эквилибристическим образом совершить ряд следующих действий:
1) выдернуть пробку из ванны;
2) смыть сигарету в унитазе;
3) вылить вино в раковину;
4) закинуть бокал, бутылку и пепельницу в корзину с грязным бельем;
5) выдавить в рот немного зубной пасты;
6) включить в ванной вытяжку;
7) набросить на разобранную кровать покрывало, а на себя халат;
8) открыть дверь с улыбкой счастья на лице.
- Мам, а ты не предупреждала, что заедешь. - Я робко попыталась защитить свою privacy.
- Глупости! Я - мать и имею право на визиты без предупреждения! Кстати, почему у меня до сих пор нет ключей от твоей квартиры? - Вика решительным шагом направилась к плите. - Я привезла грибной суп и котлеты. Сейчас мы все разогреем, и ты в кои-то веки поешь нормально.
- Но я всегда ем нормально, - заняла я оборонительную позицию. Мысль о супе и котлетах вместо холодного белого вина с камамбером ввела меня в состояние легкой печали.
- Не говори ерунду! Ты совсем не готовишь, а в ресторанах - это не еда, - перешла в активное наступление мама, пристрастно осматривая содержимое моего холодильника, и, не найдя там ничего, кроме кусочка сыра и свежевыжатого клубничного сока, устремила на меня взгляд победителя. - У тебя даже сметаны нет!
- Но я не ем сметану!
- И очень зря. Сметана полезна. Сбегай быстренько в ближайший магазин. Грибной суп нужно есть со сметаной, - непринужденно скомандовала Вика так, будто речь шла о самых привычных вещах, а не о ПОХОДЕ! В МАГАЗИН!! В СУББОТУ!!! УГРОМ!!!! ЗА СМЕТАНОЙ!!!!!
И несмотря на то, что я:
1) уже давно не бегаю «быстренько в ближайший магазин»;
2) не имею ни малейшего представления о том, где этот чертов ближайший магазин находится;
3) редко покупаю продукты;
4) никогда не покупаю продукты в субботу утром;
5) ни разу в жизни не покупала сметану;
6) не люблю супы в целом и грибной в частности;
7) имела иные планы на субботнее утро,
мой организм все-таки уступил маминому натиску и обреченно потащился в магазин. За блядской сметаной.
А вернувшись, я застала умилительную сцену: мама и Фролкин ведут светскую беседу. Пастораль, блядь, маслом!
- Я тут проезжал мимо и решил завезти тебе цветы, а твоя мама любезно меня впустила, - попытался оправдать свое присутствие в моей квартире Глеб.
- Не люблю растения, не интересуюсь ботаникой и не собираю гербарии.
- Мальвина, где твое воспитание? - неодобрительно посмотрела на меня мама. - Разве так нужно встречать своего молодого человека?
Я было открыла рот, чтобы возразить, но посмотрела на Фролкина, потом на маму, потом опять на Фролкина и, оценив эмоциональные и временные затраты, решила не отстаивать истину.
Мы сели за стол. Пока мой лже-молодой человек с аппетитом (реальным или хорошо имитируемым) уплетал котлеты, я медленно двигала челюстями, уставившись в одну точку где-то в районе дверного косяка, и думала о том, какую выгоду можно извлечь из сложившейся ситуации. Плюсов оказалось не так уж мало. Легализовав Фролкина в качестве своего официального бойфренда (ОБФ), можно:
1) не дать Вике ключи от квартиры, сославшись на наличие ОБФ;
2) пропускать некоторые семейные мероприятия, сославшись на совместные планы с ОБФ;
3) раз и навсегда прекратить разговоры о Саше Монастырском (сын друзей моих родителей, «очень приличный молодой человек», работает в МИДе);
4) сократить время сегодняшнего визита мамы Вики.
Не прошло и сорока минут, как я безболезненно избавилась от непрошеных гостей: сначала от мамы (ОБФ все-таки!), а потом и от Фролкина (я вас не приглашала).
На часах было ровно три. У меня оставалась куча времени, чтобы подготовиться к свиданию, а вчерашний поход за шмотками и в SPA значительно упрощал эту процедуру.
Чем бы заняться? Бесцельно пошатавшись по квартире, я вдруг вспомнила, что у меня есть телефон рыжей Соньки из «Порто Мальтезе»! Той, что, согласно моей задумке, должна помочь дистанцировать Бориску от Тейлора!
Во всей этой суете вокруг Забелина я непростительно забыла о своей миссии в «Рудчермете»: скомпрометировать СЕО.
Тейлор уходит с поста, я получаю пол-лимона баксов, и good-bye forever опостылевший офис с его дурацкими электронными пропусками, омерзительным дресс-кодом и непонятными показателями по добыче, вскрыше и литым заготовкам! Welcome back сон до обеда, London weekends и via Monte Napoleone!
A может, я, черт возьми, захочу самореализоваться и начну заниматься чем-то помимо шопинга, походов по салонам и ужинов в пределах Садового кольца!
Каким-нибудь серьезным делом, например. Тем, что меня увлекает.
А что меня увлекает? Ну, мне нравится… Мне нравится… Блин! Ничего так сразу на ум и не приходит! Честно говоря, я ничем особенным не интересуюсь. Никакой там японской поэзии американских дуалистов конца шестнадцатого века, никаких постмодернистских направлений в архитектуре Тибета эпохи палеолита. Да и менее интеллектуальные занятия типа вышивания крестиком на валенках меня тоже не вдохновляют.
В свободное время я просто листаю глянцевые журналы, хожу по магазинам и не пропускаю ни одного показа на MFW и RFW. А однажды была и на лондонской (это, конечно, не на нью-йоркской, но все-таки). Стоп! Недели моды. Моды! Bingo! Я люблю моду! Да что там люблю! Я жертва моды! Ее раба, как ни банально это звучит! У меня есть все номера русского «Vogue» начиная с сентября 1998 года. Все! До единого! Я умею смешивать ткани, цвета, стили и расставлять акценты. Я могу выигрышно одевать себя, а значит… Значит, смогу одевать и других!
Решено! Я буду создавать шикарные вещи, которые захочет надеть каждая женщина! Я поеду учиться в Parsons School of Design, а затем мои коллекции увидят свет в Москве, Париже, Милане, Нью-Йорке, Лондоне. Я буду пить кофе с Аленой Долецкой, перезваниваться с Анной Винтур и дружить с Карлом Лагерфельдом. Как это здорово! И для исполнения моей мечты нужно-то всего ничего - деньги. На учебу в школе дизайна и на выпуск первой коллекции. Пожалуй, я смогу уложиться в сумму своего гонорара за Тейлора.
Короче, позвоню-ка я Сонечке. Это будет правильно.
Сонечкиному «ааа-льооо» позавидовала бы любая труженица секса по телефону: в нем был призыв, обещание, намек, чувственность, похоть и стыдливость.
- Здравствуйте, Соня. Это…
- Мальвина - подруга Дениса, - не дала мне договорить рыжая бестия. - Я вас узнала. По голосу. Он у вас детский. Мечта педофила. Я такие вещи запоминаю.
Пропустив мимо ушей комментарий про детский голос и мечту педофила, но подметив быстроту Сонькиной реакции и хорошую память, я сразу же приступила к делу.
- Сонь, хотите денег?
- Всегда! -нисколько не удивившись подобному вопросу от малознакомого человека, ответила моя собеседница и тоном спасателя Вселенной из американских боевиков добавила: - Что от меня требуется?
- Ничего особенного, но дело деликатное. Давайте обсудим при встрече. Когда вам удобно?
- Сегодня я везу Эллу на кастинг, а завтра я свободна.
- Тогда завтра в семь вечера в «Кофемании» на Большой Никитской.
На том и договорились.
За два часа до ужина с Забелиным я решила, что пора собираться, и прикурила сигарету.
В тот момент я не чувствовала ничего из того, что должна чувствовать девушка перед свиданием с понравившимся мужчиной: никакого там волнения, трепета, надежды на чудо и прочей романтической чепухи. Намерения Забелина мне были предельно ясны и понятны: сначала он хочет надо мной постебаться (иначе пригласил бы в другое место, а не в этот привет из совка с кухней времен застоя), а потом трахнуть.
И именно поэтому он не отменил ужин после сцены в магазине: желание со мной переспать перевесило его олигархическую гордыню и закрытость.
А в том, что Андрей Забелин - персона закрытая, я нисколько не сомневалась. Как и любой аллигатор, он живет в очень узком мире, отгородившись от окружающих многочисленной службой безопасности, умеющей отсечь любой контакт личными помощниками, мигалками на крышах «мерседесов», высокими заборами вокруг особняков, частными самолетами, VIP-залами и сотнями километров воды вокруг яхты. Вот такой он недоступный, этот господин Забелин.
А я тоже не пальцем делана: недаром уже двадцать семь лет ношу гордое имя Мальвина! Он хочет постебаться и переспать, ну а мне интересно постебаться и не переспать. Посмотрим, чья возьмет?!
С такими боевыми мыслями я наносила последние штрихи к макияжу. Из зеркала на меня смотрела уверенная и сексапильная брюнетка с собранными в высокий хвост волосами. Я долго колебалась при выборе парфюма и наконец остановилась на «First» от «Van Cleef & Arpéls». По-моему, это очень породисто - носить аромат от ювелирных кутюрье.
Забелин позвонил ровно в назначенное время.
- Я внизу. Спускайтесь побыстрее.
Хам, подумала я, застегивая новенькие босоножки.
- Вы не только прислали машину, но еще и себя в ней, - язвительно заметила я, залезая в просторный, как футбольное поле, и роскошный, как покои падишаха, салон лимузина.
- Не льстите себе. Было удобно - вот и заехал. - Магнат бросил в мою сторону быстрый взгляд и углубился в чтение «Коммерсанта».
Терпеть не могу игнор в свой адрес!
- «Коммерсант» читают только зануды и понторезы, - с вызовом заявила я.
- Это почему же? - не отрываясь от газеты, поинтересовался Забелин.
- Потому что нормальному человеку читать такое - скучно.
Моя провокация была встречена холодным молчанием, и я заткнулась. Минут через двадцать наш автомобиль въехал в типичный московский двор где-то между Мясницкой и Кривоколенным переулком и остановился возле неприметной двери с лестницей, ведущей вниз.
- Вот мы и приехали, - отложив «Коммерсант» в сторону, сказал Забелин, и мы вышли из автомобиля.
«Петрович» оказался подвальным заведением с несколькими соединенными между собой залами.
- Здесь все оформлено в духе московской коммуналки шестидесятых, - пояснил мой кавалер, помогая мне присесть. - Кстати, не спросил: вы-то любите холодец и селедку под шубой?
- Давно не ела ничего подобного, поэтому не помню, - честно призналась я.
- Ну что ж у вас есть прекрасный шанс вспомнить. Вы что пьете?
- Что можно пить под такую закуску? Водку, конечно.
- А вы не лишены здравого смысла, - как-то очень хитро улыбнулся Забелин и заказал графинчик «Столичной», две порции селедки под шубой и холодец.
- Значит, так ужинают простые русские мужики из «Forbs»?
- Я человек обеспеченный, поэтому потребностей у меня немного. В продолжение нашего разговора позвольте поинтересоваться: а что же, по-вашему, нескучно читать нормальному человеку?
- «Vogue».
- «Vogue»? - Забелин посмотрел на меня высокомерно.
И вот тут-то я по-настоящему разозлилась. Потому что на меня нельзя так смотреть. Я сама высокомернее всякого высокомерного.
- Да, «Vogue». А знаете ли вы, что по «Vogue» можно прогнозировать состояние мировой экономики, изучать историю и много чего еще?
- Историю? Это как?
- Очень просто. Вот, например, в последнем номере есть статья о том, где и как одевались первые леди Америки. И рассказано о них в такой последовательности, что сразу становится понятно, какой президент за кем следовал: сначала был Рейган, потом - Буш-старший, потом - Клинтон, потом Буш-младший, потом Обама. Но лично мне больше всех нравится Кеннеди, потому что у него жена красивая. А известно ли вам, что изысканные туалеты Жаклин сделали для побед Америки в XX веке больше, чем все авианосцы и ракеты, вместе взятые?
На лице Забелина появилось очень странное выражение - некая смесь настороженной серьезности и безмолвного возмущения.
- Вы это серьезно? - спросил он и, получив от меня утвердительный кивок, добавил: - Первый раз вижу человека, который изучает историю государственной власти США по «Vogue».
- А вы что-то имеете против «Vogue»? - Я вся как-то внутренне подобралась, приготовившись ринуться на защиту своей правды.
- Это смешно.
- Что именно?
- Относиться с таким пиететом к дешевому бабскому глянцу. Смешно и глупо, - равнодушно пожал плечами Забелин и уставился в стену. Это выглядело так, словно он только что мысленно прилепил ко мне ярлык «тупая кукла» и я перестала представлять для него какой бы то ни было интерес. Такое отношение взбесило меня еще сильнее.
- Именно благодаря тому, что я с пиететом отношусь к глянцу, мне без разговоров понятно, что вы за человек.
- И что же я за человек? - В глазах Забелина мелькнула искорка любопытства.
- Вы надели джинсы, пиджак, простую белую футболку и ботинки в стиле милитари. А могли бы надеть джинсы и рубашку. Или свитер. И туфли. Как сделало бы большинство мужчин вашего возраста. Вам ведь лет сорок пять, верно?
- Полтинник, - коротко бросил Забелин, не отводя от меня заинтересованного взгляда.
- И в свои пятьдесят вы оделись, как тридцатилетний продвинутый модник. Продуманно и ультрасовременно. О чем это говорит?
- И о чем же? - Забелин отложил вилку.
- О том, что вы молодитесь. А молодитесь вы, потому что бабник.
- Да, я действительно люблю женщин. Но чтобы это понять, не обязательно читать «Vogue». Я же мимо вас не прошел. Разве не достаточно?
- Можно я продолжу? - тоном, полным официоза, спросила я.
- Послушаю с удовольствием, - с саркастичной блядской улыбочкой ответил Забелин.
- Так вот, судя по вашему сегодняшнему внешнему виду, вы - бабник.
Но если учесть, что джинсы и пиджак на вас от «Dsquared», а братья Кейтоны делают одежду провокационную, дорогую, но практичную и без пафоса, то можно почти со стопроцентной уверенностью заключить, что вы не тусовщик. - Мне польстило, что Забелин слушает мой монолог чуть ли не с раскрытым от изумления ртом, и я продолжила с еще большим вдохновением: - Тусовщик, при аналогичном аутфите, скорее всего, остановил бы свой выбор на более узнаваемом бренде. Например, на D&G. К тому же на вас часы «Breguet » - классика уровня luxury, и, скорее всего, носите вы их каждый день, не подбирая под одежду. А у тусовщика есть часы для спорта, офиса, ночного клуба, свидания и обеда на plain air.
Забелин посмотрел на меня с недоверием и даже, как мне показалось, с опаской, быстро выпил две рюмки водки без закуски, и спросил:
- Вы сейчас шутите?
- Да нет. Я серьезно. А парфюм у вас «Cerutti 1881» - классический до тошноты. Его выбирают мужчины-консерваторы, склонные к накоплению капитала. Ну, примерно так, - подвела итог я.
- Вы с какой планеты?
- А какое это имеет значение? - пожала плечами я и тоже выпила две рюмки водки. Как и он, без закуски.
Так мы пили и ели. Надо сказать, с аппетитом. Еще мы слушали электроскрипку, изредка обмениваясь колкостями. А потом Забелин отвез меня домой, с нарочитой церемонностью поблагодарил за приятный вечер и уехал.
Уехал. Представляете? Безо всяких приставаний. Как будто обычная девушка, а не объект сексуальных желаний любого нормального мужчины!
В недоумении я позвонила Денису.
- Ну что? - сразу приступил к допросу мой друг.
- Что-что! Этот козел взял и уехал! Поблагодарив, блядь, за приятный вечер! Я что - уродина?
- Детка моя, даже думать так не смей! Ты - самая красивая, а Забелин - импотент. Точно-точно. Забудь о нем. Выпей шампанского, полежи в пене, посмотри что-нибудь красивое и печально-обреченное. «Осень в Нью-Йорке» или «Элегию», например. А потом ложись спать.
И я добросовестно выполнила все, что посоветовал Динечка: пока валялась в ванне, осушила пару бокалов шипучки и, надев Мишкин белый хлопковый свитер, улеглась на диване.
На экране разворачивалась история любви Ричарда Гира и Вайноны Райдер. Я пребывала в состоянии светлой печали и легкого алкогольного опьянения. И в тот момент, когда прекрасный Ричард Гир узнает, что его прекрасная возлюбленная (в этом прекрасном фильме все такое до розовых соплей прекрасное) безнадежно больна, в мою дверь постучали.
Почему не в домофон? Странно.
- Кто? - смахивая с лица сентиментально-пьяные слезы, спросила я.
Ответа не последовало. И тогда я, оглупленная то ли шампанским, то ли фильмом, решила, что там, на коврике, сидит крошечный котенок - замерзший, голодный и бесконечно одинокий. Как я…
Вместо котенка на пороге стоял Забелин. Один. Без охраны. Красивый и злой. Не дожидаясь приглашения, он быстро вошел в квартиру и закрыл за собой дверь. Я инстинктивно попятилась назад. А Забелин все стоял, не говоря ни слова, и смотрел на меня исподлобья. Я тоже ничего не говорила. И тоже на него смотрела.
Не знаю, сколько времени так прошло, пока я наконец не спросила:
- Что вы тут делаете? - Мой голос звучал хрипло. Раньше такого не было. У меня вообще-то высокий голос.
- Ты такая красивая сейчас, - не отрывая взгляда от моих голых ног, ответил Забелин.
И близко-близко подошел ко мне. Пахнет кофе и сигарами, подумала я, а в следующую секунду его ладони грубо и нетерпеливо залезли под мой свитер. Я попыталась отстраниться, но он был весь словно из стали. Вот уж и впрямь стальной магнат! Поначалу я еще хотела вырваться, молотя кулаками по его спине и голове, но он, ни на что не обращая внимания, продолжал гладить меня своими огромными ручищами и нагло целовать. А потом в моем сознании мелькнула мысль: если он сейчас меня не трахнет, я умру. И тогда он достал член, виртуозно раскатал презерватив, и не осталось ничего, кроме ощущения чего-то большого внутри, тепла его кожи под моими ладонями и дыхания над ухом. Кулаки стали ватными, а голос, казалось, весь вышел из меня и завис где-то в районе потолка. Я больше не выебывалась и старательно подстраивалась под его ритм.
Потому что непонятно откуда взявшимся звериным чутьем знала, что мое хорошо сейчас зависит только от него. Он развернул меня спиной и вошел сзади. Не знаю, сколько все это продолжалось. Наверное, долго. Потом я кончила, а он пыхтел еще пару минут.
- Как ловко потрахались! - стягивая презерватив, весело подмигнул Забелин и попросил у меня сигарету.
- Ты куришь?
- Исключительно после качественного секса.
Я на негнущихся ногах дошла до ванной и встала под душ. Попыталась включить голову. Мой мозг выдал две фразы:
1. Забелин - скотина.
2. Мне еще никогда не было так хорошо с мужчиной.
Когда я вышла, он уже вовсю храпел на диване в гостиной. Я легла в спальной. Мыслей не было. Только радость от того, что за стенкой спит лучший мужчина на свете. Задремала я под утро, а когда проснулась, в квартире не было никаких следов пребывания Забелина.
Глава 8
Ни записки. Ни эсэмэски. Ни звонка. Да что ты о себе возомнил, пенис форбсовский? Думаешь, меня можно вот так запросто взять и трахнуть, а потом свалить? Ошибаешься! Я тебе не лохушка с «мохито» из «Шоколадницы», чтобы мне тут секс без обязательств устраивать! И не кокаиновая сучка из Elit Model Look, чтобы ты мог ограничиться one-night stand! Ты еще за мной побегаешь! Гондон на «брабусе»!
Короче, я иду на войну!
К обеду был готов план захвата Забелина. Выглядел он следующим образом:
БЛИЦ-КРИГ
Барбаросса NEW
Цель: захват Забелина (здесь и далее - Противник).
Сроки проведения операции: апрель-июль 2009 года.
Стратегия: наступление, молниеносный бросок и полная капитуляция Противника.
Тактика: тщательная подготовка, хитрость, обман, внезапность.
Характеристика Противника: сука конченая.
Мои ресурсы: красота, незамусоренный всякой ненужной фигней (читай: быстрый и светлый) ум, useful mix «наглость + терпеливость», воля как стальной капкан.
Секретное оружие: лейб-гвардейский ошеломляющий минет.
Союзники: Денис. Имеет доступ к персональным ассистентам Противника.
Его задача: разведкой боем добыть секретные сведения о точках локализации Противника (рестораны, в которые он ходит; мероприятия, которые посещает, и пр.).
Оперативный план
Этап 1. Ввести Противника в заблуждение, сформировав у него устойчивое ощущение собственной безопасности (затаюсь недельки на две-три).
Этап 2. Пробить оборону Противника путем артподготовки фантазийно-ложными sms.
Справка: Фантазийно-ложное sms (далее - ФЛС) - это sms, которое содержит текст, направленный получателю якобы по ошибке. Грамотно составленное ФЛС позволяет не только напомнить получателю об отправителе, но и втянуть получателя в переписку.
Этап 3. Выманить Противника из укрытия путем обмена ФЛС и завести на поле решающей битвы (т. е. на свидание).
Этап 4. Парализовать волю Противника путем секса с применением секретного оружия.
Этап 5. Подавить дальнейшее сопротивление Противника путем бомбардировки игнором после секса с применением секретного оружия.
Этап 6. Добить гадину путем внезапного появления в его жизни. Место операции: точка локализации Противника (на основании предоставленных Союзником сведений).
Этап 7. Акт полной и безоговорочной капитуляции (подписывается в загсе).
- Вот хуй моржовый! - Денис чуть не задохнулся от возмущения. - Звонил?
- Неа. - Я щелкнула пультом от телевизора. - По FTV - показ «Victoria’s Secret. Nice».
- И ты спокойно пялишься на лифчики после того, как тебя бросил Забелин?
- А что, мне теперь улыбаться «слабой улыбкой обесчещенной» и размазывать по лицу питательную маску из слез и соплей? С какой стати? В конце концов, это он - козел и мудак, а я - умница и красавица. А не наоборот! Потому что те, у кого наоборот, идут в ипотеку! А я пойду замуж за эту олигархическую блядь. Поможешь?
- Всем, чем смогу, - с готовностью отозвался Денис, и я обрисовала ему, что он должен делать. Свою миссию мой друг воспринял с восторгом, выразившимся во фразе: «Хуясе интрига века!»
Вечером я поехала в «Кофеманию» на встречу с Сонечкой. Забелин Забелиным, а пол-лимона баксов еще никто не отменял!
Сонечка уже ждала меня за столиком. Намеренно пустым.
- Два капучино, пожалуйста, - попросила я официанта.
- Спасибо, я ничего не буду, - закобенилась рыжая. - У меня денег нет.
Официант посмотрел снисходительно, и мне сразу же стало неловко. Пришлось немедленно доказать платежеспособность нашего стола, присовокупив к кофе два «Цезаря», два ризотто с белыми грибами и бутылку «Moёt». Как изящно развела меня эта аферистка на полноценный ужин и выпивку!
За свои услуги Сонька запросила пять тысяч баксов, которые я после короткого, но интенсивного торга снизила до четырех.
- Кто будет объектом его страсти: вы или Эллочка?
- Это вас не касается. Что нужно? Чтобы он забил на работу? Он на нее забьет. Скиньте по e-mail его фотку и адрес и спите спокойно.
Пока я выходила в туалет, Сонька заменила пустую бутылку на полную, в результате - мы напились и перешли на «ты».
- Ты прикольная. Третью осилим? Я угощаю, - слегка заплетающимся языком спросила рыжуля.
- У тебя же денег нет.
- Зато у меня есть Элка. Один момент. - И Сонькины острые ноготки быстро-быстро застучали по кнопкам мобильного.
Через полчаса блондинка уже сидела за нашим столом и курила. Наверное, такие как она курят затем, чтобы занять рот. Хоть чем-то.
- Элл, Мальвина дружит с Чапуриным. Как твой продюсер, я должна с ней кое-что обсудить. Организуешь счет, и чтоб никто не мешал, о’кей?
При упоминании Чапурина Эллочкин взгляд стал стеклянным. Absolutely blank. Как у террориста-смертника.
- Поняла, - на выдохе прошептала блондинка и вся как-то сразу подобралась: ее шея вытянулась до нечеловеческих размеров, а глаза превратились в два сканирующих прожектора.
Не прошло и пятнадцати минут, как Эллочка уже сидела в другом конце зала с какими-то пузанами (по виду иностранцами), а мы с Сонькой допивали третью бутылку.
Наш счет мы попросили прислать за столик «двух господ в компании девушки».
Перед уходом Сонька подозвала официанта:
- Две, нет, три «Veuve Clicquot». С собой! И не открывать!
На улице она щедро протянула одну бутылку мне.
- А как же Эллочка? - вспомнила я об оставшейся в кафе блондинке.
- Не волнуйся за нее. Те двое ей еще доплатят, лишь бы не слушать трескотню про Костика Хмельницкого и модельный бизнес. Максимум через час дома будет.
В квартиру я буквально вползала. Только бы не блевать. Только бы… Нееет!
Глава 9
Проснулась я от жажды. Сока в холодильнике не было, минералки тоже. Надо все-таки хоть изредка выбираться в food store. Я попробовала выпить немного воды из чайника, и меня опять потянуло к унитазу. Как же это унизительно - стоять на коленях и совать лицо туда, куда обычно суют жопу!
Если бы в то утро по дороге на работу меня остановили гаишники и попросили дунуть в трубочку, я бы лишилась пары штук баксов или прав. И то, и другое, в общем-то, херово. Да еще этот уебанец Бориска названивал каждые десять минут, истерически вопрошая, где я.
- Какое твое дело? - Мне было слишком плохо, чтобы соблюдать правила хорошего тона.
- Ты опаздываешь уже больше чем на полчаса! В десять тридцать доктор Тейлор собирает Board. Нужен переводчик!
- Успею, - сквозь зубы процедила я и выключила телефон. Заебал! Теперь у меня даже нет времени заехать в магазин за фрешем.
В Board Room я вошла как VIP, то есть последней. Проигнорировав недовольный взгляд СЕО, я села в кабинку и надела наушники. Бориска не поставил мне воды. Вот сука! Фролкин опять в розовой рубашке. Переговаривается с Костюковым, у которого из нагрудного кармана торчит платок из точно такой же ткани, что и галстук Kolhoz unreal. Both.
- Сегодня вечером я лечу в Сталегорск, - на автомате перевела я Тейлора. - Проблему с профсоюзами буду улаживать лично.
Что?! Раз Тейлор летит, значит, я тоже?! Несмотря на жесткий похмельный синдром, новость меня порадовала. Эта командировка - реальный шанс поближе подобраться к СЕО. В самолетах принято пить. А что еще там делать? Вот я и попытаюсь разговорить Тейлора под виски, чем положу начало сбору компромата.
После совещания я нашла Бориску и вежливо спросила:
- Какого хуя ты не предупредил меня о командировке?
- Я бы предупредил, но тебя очень сложно найти на рабочем месте.
- А ты находи. Тебе за это деньги платят, - взбесилась я.
- Мне платят не за поиск нерадивых сотрудников, а за комфортное существование шефа. Вылет из Внуково в десять вечера, - с нарочитой деловитостью ответил этот лузер и протянул мне конверт с билетом и кэшем. Хм, в ближайший праздник надо подарить ему зубную щетку, а то совсем противно с ним разговаривать.
Мне предстоял ночной перелет, который я собиралась потратить на общение с Тейлором, поэтому домой я свалила еще до обеда. Поспать. А когда проснулась, обнаружила на телефоне двенадцать пропущенных звонков: десять от помощничка (энтузиаст, епть!), два от Динечки и ноль от Забелина. Вот козел! Стоп! Об этой твари я подумаю позже. Ровно через две недели.
Интересно, что от меня понадобилось Бориске? Ух ты! От него еще и пять sms.
В 13.00 у Доктора переговоры с гипромезом. Нужен переводчик!!! Ты где???
Отправитель:
Воrisdickhead
+ 7963…
Получено:
12:01:31
13.04.2009
Доктор мы пишем с большой буквы, а «Гипромез» с маленькой. Фу, жополиз! И истерик: так разораться, когда до переговоров еще целый час! Нет, не буду читать эти записки невротика, а вот позвонить ему надо. Абсолютно бескорыстно. Чтобы спросить насчет машины в аэропорт. И я позвонила.
- Ты еще смеешь спрашивать? - взорвался Бориска. - Мне самому пришлось переводить!
- Ой, спасибо - выручил. А я отравилась, представляешь? Пришлось экстренно самовосстанавливаться. Чтобы командировку не сорвать.
- Ну хорошо, - смягчился он. - Только в следующий раз предупреждай меня о своем отсутствии заранее. Машина будет в семь.
Когда я вошла в VIP-зал, СЕО уже был там. Вместе с женой - невыразительной блондинкой лет тридцати в вялой трикотажной кофточке поросячьего оттенка. Он что-то шептал ей на ухо, а она время от времени похихикивала. Наблюдая за этой картиной, я мучилась вопросом: «Неужели Cinderella тоже летит? Если так, то у меня не будет возможности сесть рядом с доктором». Все разрешилось, когда нас пригласили на посадку и Тейлоры прилюдно облобызались. От сердца отлегло: она всего лишь его провожает.
Кстати, будь я президентом, я бы непременно издала указ, разрешающий public kisses только красивым парам. Как я и Забелин, например. Блядь, опять этот Забелин! Пошел на хуй из моего мозга, скотина!
В самолете СЕО принялся рассуждать о профсоюзах. Общо и малоинтересно. Я слушала вполуха, не забывая в нужных местах вставлять «Yes, certainly», «Oh, yes?» и «Absolutely». Когда после третьего виски Тейлор стал употреблять trade unions в сочетании с bloody, а после четвертого - с fucking, я поняла: пришло время «дружбы».
И не ошиблась: вскоре последовал вопрос о том, чем занимаются мои родители. Ответ у меня был заготовлен заранее:
- Папа - дипломат, мама - домохозяйка, но мы не общаемся. Недопонимание. Because of my boy-friend.
- А что не так с бойфрендом? Алкоголь, наркотики, low-paid job?
- Напротив - очень успешный и благополучный во всех отношениях человек. Просто старше меня на двадцать пять лет.
- Oh, really? - В глазах Тэйлора мелькнул живейший интерес к теме age difference.
В общем, наживку он заглотил и незамедлительно обрушил на меня шквал аргументов в поддержку того, что большая разница в возрасте - залог счастливого брака. (Сразу видно: в теме чувак.) Еще по виски - и Тейлор разоткровенничался до такой степени, что поведал о своих отношениях с женой, в которых он чувствует себя «incredibly young», а она «fully protected» и все такое.
Короче, к тому моменту, когда стюардесса, вынужденная каждые полчаса подбегать к нам с новыми порциями выпивки, уже практически падала от усталости, личный контакт между мной и боссом был полностью установлен.
В следующий раз попробую развести СЕО на разговор по делу, решила я, спускаясь по трапу.
У самолета нас ждал кортеж из четырех машин: новенький шестисотый (для меня и Тейлора), шестисотый постарше (для встречающих нас управляющего директора и главного инженера), «Land Cruiser» (с охраной) и «Prado» (непонятно зачем; может, для важности).
Несмотря на раннее утро, заводские шишки были на полном колхозном официозе: оба при галстуках и в темно-синих костюмах в полоску. Только у одного полоски выглядели подороже, а золотой «компас» на запястье - потяжелее. Это и был управляющий директор Сталегорского металлургического комбината - Виктор Васильевич Муравьев-Апостол.
Правда-правда, я не шучу: Муравьев-Апостол. Хуясе, фамилия для такого рыла по циркулю, подумала я и тут же бросила Денису sms:
Я на месте. Что за funny surname
у упр. дира?)))
Ответ пришел незамедлительно:
Типа отпрыск дворянского рода - это тебе не хуй собачий))) Купил титул. «Венчался на княжение» в Киево-Печорской лавре. Сама «княгиня Дашкова» из Франции прилетала (тетка еврейского вида родом из города Пинска))))
Хорошо, что не Римский-Корсаков))) Наверное, этому долбоебу приглянулось быть Апостолом, а Муравьев - типа в нагрузку))) А какая у отпрыска настоящая фамилия?
Федулаев))) Велкам в регионы, звезда моя! Готовься - еще и не такое увидишь)))
Из аэропорта нас повезли за город. Там, в сосновом бору, находилась закрытая база отдыха для рудчерметовских топов, которая лицемерно называлась «Металлург». Почему лицемерно? Ну, я сильно сомневаюсь в том, что на ее территорию ступала нога хотя бы одного металлурга.
База представляла собой апогей провинциальной роскоши. За ее забором имелось все, вплоть до пятидесятиметрового крытого бассейна с подсветкой.
Меню завтрака было составлено под эгидой «мы заебись как живем». Черная икра, жареный поросенок, пятнадцать бутылок «Hennessy ХО» (я точно посчитала) и прочие радости желудка. И все это для четырех человек Утром. Врубаетесь?
Во время трапезы обсудили проблему с профсоюзами. По-моему, конструктивно.
- Чем они там недовольны? - спросил Тейлор.
- Да пошли они на хуй. Подарим лидеру «крузак». Делов-то, - ответил Муравьев-Апостол, энергично орудуя зубочисткой.
В конце концов все набухались (а мы с СЕО и не трезвели) и поехали на комбинат. На встречу с профсоюзным лидером Яшей Бродским.
Встреча эта была похожа не на деловой разговор, а на водевиль, разыгрываемый в шикарных декорациях муравьевского кабинета. Пока пьяный Тейлор тихо дремал в кресле, круглый и чернявый Яша попытался было толкнуть речь о льготах, но где-то на тридцатой секунде был прерван свистом, с которым ключи на тойотовском брелке пролетели по столу переговоров.
- Уебывай отсюда, жидовская морда! И чтоб в ближайшие три года я не слышал таких слов, как «льгота», «пособие» и «компенсация»!
Ты меня понял, гондон штопаный? - проорал Муравьев-Апостол, и Бродский, схватив ключи, быстро-быстро закивал и вылетел за дверь. Пулей.
И в этот самый момент мне стало жалко Забелина. Мне! Стало! Жалко! Забелина! Представляете?
Ну а что? Строил-строил человек империю, пахал, как лошадь, грехов на свою душу, наверное, столько набрал, что вовек не отмыться, а его так вероломно наебывают. Первое лицо холдинга - английская марионетка в руках опытных кукловодов на местах. Финдир, он же зятек, видите ли, влюбился. Один из топов - компаньон Макса и аферист. Главный безопасник никуда не годится, раз так распустил регионы. В общем, никто не хочет работать, но все хотят бабок. И я - не исключение.
Стоп! Эта циничная тварь мне даже не позвонила, а я о нем беспокоюсь. Неправильно. Сейчас мы по разные стороны баррикад, господин Забелин! И пока у нас разные фамилии, мне плевать на ваши интересы.
Из «Записок» Забелина
Путь наверх
В подмосковном Ступино самым козырным предприятием в советские времена был металлургический завод, выпускавший сплавы для оборонки. Родители там и работали, отец - главным инженером, мать - технологом. Работали нормально, получали прилично, имели обкомовский продуктовый паек Хорошо, понятно, уважаемо, но скучно. Не хотел я идти в институт стали и сплавов, но взамен светила армия, и пришлось уступить уговорам отца.
МИСиС был тоже вполне добросовестной конторой, страдающей разве драматическим отсутствием приличных баб. Немногие учившиеся там организмы женского пола щеголяли в костюмах студенческих стройотрядов - куртка и портки цвета хаки, перепоясанные армейским ремнем, и туристические ботинки-говнодавы. Ну и хорошо, кстати. В отсутствие искушения диавольского мы много занимались спортом, пьянствовали чем бог послал, читали книжки и, как ни странно, прилично учились.
Зато, попав по распределению в отраслевой НИИ, оторвался по полной. Почему-то это было принято в советской науке - перетрахаться всем, попарно и крест-накрест. Стервенели, входили в раж - холостые и семейные, начальники и их лаборантки, в кабинетах, в актовом зале и с особым цинизмом - в парткабинете среди знамен и под укоризненными взорами маркса-энгельса-ленина, на праздничных вечеринках, на лабораторных столах, на сельхозотработках в подшефных колхозах, в подсобках, в антисанитарии… тьфу…
Повезло во время приватизации. Мне, главному технологу и бывшему секретарю парткома металлургического комбината - сибирского, крупного, как положено, - серьезные люди подбросили партийно-кагэбэшных деньжат для выкупа акций у трудового коллектива. Ну я и выкупил… и себя в обиде не оставил… но главное, стал генеральным директором. А генеральный директор и одновременно акционер - это сила… партийцы тогда стремительно теряли власть, в спецслужбах шла смена руководства на всех уровнях… мутная вода… крупная рыба сама шла в руки…
Да-да, случились, конечно, и бандиты… был грех… «и мальчики кровавые в глазах»… Но я не царь Борис, а они совсем не царевичи димитрии, невинно убиенные. Сплю, короче, спокойно.
Но последующая история - от комбината к «Рудчермету» - уже совсем не просто везение. Построить империю из более чем двадцати предприятий, да еще полного цикла - от добычи до уникальных спецсталей, - дорогого стоило. Покупал, подкупал, учился, нанимал светил менеджмента и науки, экономил на всем, жил в типовой трешке и ездил на «Волге», все вкладывая в бизнес, прогибался под вороватых феодалов-губернаторов и вновь возродившихся силовиков… Нет, стрельбы уже не было, стало как-то опасно да и просто немодно и неэффективно, потом отмазываться выходило себе дороже. Зато расплодились политические активисты, крысы-чиновники и крышующие их менты - свора опаснее, жаднее, подлее туповатых и наивных в своей массе бандюков.
Удачное разрешение проблемы с профсоюзами Муравьев-Апостол сопроводил фразой «еще по коньячку». Мы прошли в прилегающую к кабинету комнату отдыха, и я оторопела: на стене висели фотографии хорошенькой блондинки с печальными голубыми глазами. Сначала подумала, что спьяну померещилось, но нет: это действительно была Светка - моя лучшая университетская подруга.
Светка и я подружились в первый же день занятий и прогуляли в кафешке первую же лекцию (зачем ходить на лекции, если есть ботаники и ксерокс?). На второй год обучения мы открыли платные курсы английского для студентов с усиленной тягой к знаниям. Вели курсы носители языка. Разумеется, бескорыстно. И, разумеется, в помещении, которое они снимали на деньги общины. Немного мормонской. Но разве в этом суть?
Потом была совсем простая история с квартирами для американских преподавателей, где я и Светка выступали одновременно арендаторами и арендодателями, то есть снимали жилье у хозяев за одну сумму и сдавали его американцам уже совсем за другую. А на четвертом курсе мы попали в переплет, и нас хотели отчислить из-за нашей блестящей, но так до конца и нереализованной схемы со студенческими грантами. Однако не отчислили. Спасибо папе Алику.
Последний год в университете прошел почти невинно, за исключением нескольких нехитрых махинаций со взятками. Брали у первокурсников бабки, обещая договориться с преподавателями насчет сдачи экзаменов. Примерно половина студентов получали в зачетки свои «уд» и «хор» и без нашего содействия, а тем, у кого в головах совсем пусто было, мы возвращали деньги со словами: «Ну, извини. Ничего не вышло».
Получив дипломы, мы со Светкой улетели в Лондон. Там тоже что-то мутили, а потом я познакомилась с Мишкой и вернулась в Москву. Первое время были звонки, ICQ, электронка, а через некоторое время наше общение сошло на нет. Ну, вы знаете, как это бывает: кто-то написал, кто-то не ответил, кто-то сменил номер телефона. В общем, однажды мы потерялись, но я всегда по ней скучала.
- Светка, - прошептала я.
- Ты знаешь мою жену? - удивился Муравьев-Апостол.
- Лет сто. Учились вместе, - ответила я, в душе дико обрадовавшись тому, что подруга все еще в строю и бодро шагает по дороге авантюризма.
Откуда я это знала? Достаточно было взглянуть на ее мужа: такой гоблин годился исключительно на роль объекта аферы.
- Ни хуя се совпадение! Быстро найди Светлану Германовну, - приказал Муравьев-Апостол секретарше, и через десять минут мы со Светкой уже счастливо висели друг на друге.
К тому моменту Тейлор был до такой степени в невсебосе, что свалился с обитого кожей носорога дивана. На этом мой рабочий день закончился. Не могла же я переводить храпящее бревно!
«Бревно» отвезли на базу спать, а я, Светка и Муравьев-Апостол поехали домой или, как выразился этот «князь», в родовое поместье.
Поместье было обнесено высоким каменным забором, вокруг которого находился настоящий ров с водой. Миновав мост, мы оказались перед железными воротами, медленно открывшимися под музыку «Боже царя храни!», и я шепнула Светке:
- Полный пиздец! Какой материал для Кащенко!
- Это еще не все. Смотри и хуей, - подмигнула подруга.
И я действительно смотрела. И действительно хуела. От трех флагов посреди английской лужайки: российского, рудчерметовского и какого-то странного: волк с головой кабана перепрыгивает через барьер («Фамильный», - гордо пояснил Муравьев-Апостол). От фонтана - точной копии петергофского «Самсона». От «приемной залы» с красной ковровой дорожкой, ведущей к золоченому трону. От бесчисленного штата облаченной в униформу прислуги (Муравьев-Апостол: «Челяди должно быть много»). Короче, тут было на что посмотреть и чему удивиться.
Когда же наконец убежденный монархист удалился в опочивальню, мы со Светкой одновременно выпалили: «Ну, рассказывай!»
Мою предысторию вы уже знаете, поэтому я ее опущу и перейду к Светкиной.
- Познакомилась я с ним три года назад на Бали. Сразу просекла, что это лохнесское чудовище на бабле, а значит, надо брать.
- А что ты с ним до сих пор делаешь?
- Как что? Бабки. С такими как он бабки надо делать в браке, потому что при разводе ни фига не получишь. Я упросила его взять меня на комбинат переводчиком: к нам же много всяких иностранных пиндосов приезжает. Участвуют в тендерах на поставку оборудования. Как только они понимают, чья я жена, сразу начинают искать через меня подход к Апостолу, чтоб на лапу дать и таким образом тендер выиграть. А я сама бабки беру - по пять процентов от суммы каждого контракта - и обещаю все устроить. Беру со всех авансом, а потом возвращаю проигравшим. Помнишь наше университетское?
- Еще бы! Кстати, а это кто? - я указала на висевший над камином портрет дамы с лицом бульдога.
- Витюшкина маменька. Почившая год назад. - В глазах подруги заблестели слезы.
- Только не говори, что ты плачешь из-за ее смерти.
- Ну что ты. Я плачу от счастья. Понимаешь, я уже и не надеялась. Думала, что эта старая проблядь до второго пришествия будет кидаться в меня костылем из своей каталки и орать: «Пошла в пизду отсюда, прошмандовка московская!» - пьяно и радостно всхлипнула Светка. - Давай выпьем за упокой ее бессмертной души.
И мы выпили. По чуть-чуть. И еще по чуть-чуть.
А потом в каминную влетел Муравьев-Апостол, на ходу застегивая рубашку.
- Срочно! Забелин! Прилетел! Едет на комбинат!
- А Тейлор? - В считаные доли секунды я подпрыгнула с кушетки и выскочила из комнаты.
- За ним уже поехали! - донеслось мне вдогонку.
За десять минуть я успела:
1) запаниковать («Я не знаю, как себя вести!»),
2) возликовать («Забелин здесь из-за меня!»),
3) переодеться,
4) плюхнуться на заднее сиденье муравьевского «мерса»,
5) закурить.
Перед взором Забелина я решила предстать одетой «по-домашнему»: узкие темно-синие джинсы, черные бланики на шпильке, поверх белого топа - жилет из темной норки, на запястье - простой серебристый «Swatch».
А с какой, собственно, стати я должна придерживаться стиля business best в два часа ночи?
На сиденье рядом с водителем благим матом орал в телефонную трубку Муравьев-Апостол:
- Пидорасы! Если меня снимут, всех за собой потяну! Чтоб ни одна падла не пизданула ничего лишнего! Хуи повыдергиваю! Да откуда я, блядь, знаю, что ему понадобилось?!
Я попыталась отгородиться от этих воплей и сконцентрироваться на своей тактике поведения in case of emergency. На тот момент мой уровень стресса подскочил к отметке двенадцать по десятибалльной шкале. Забелин ни в коем случае не должен заметить, что я волнуюсь. Он и так на меня забил. Все, что мне остается, - отвечать игнором на игнор. И посмотрим, кто кого переигнорит! Я дала себе четкую установку не смотреть на эту скотину. Вообще.
Когда мы подъехали к заводоуправлению, на парковке уже выстроились в ряд служебные «авенсисы». Заспанные и перепуганные директора молча курили на крыльце. Тейлор стоял в сторонке и отхлебывал из пластиковой бутылки минералку. Выглядел он растерянным. Было темно и холодно.
Мы все поднялись в VIP-переговорную и расселись за длинным столом. Секретарша принесла кофе. Сталегорские о чем-то тихо переговаривались между собой. Мой СЕО уткнулся в «iPhone». Мне пришла sms.
Апостола снимают?
Отправитель:
Светик
+ 7910…
Получено:
02:31:24
15.04.2009
Я тут же ответила:
Непонятно. Забелин еще не приехал.
Не приехал он ни через час, ни через два, ни через три. Он появился лишь в начале одиннадцатого, когда все уже охуели от ожидания и были готовы на что угодно - отказаться от должностей, перспектив, денег. Лишь бы отправиться домой и лечь спать.
Из «Записок» Забелина
Полеты в регионы
Очень не люблю летать на чартерах. Нет, речь не о массовых перелетах на самолетах барачного типа на отдых на Туретчину, куда несчастных соотечественников трамбуют штабелями и везут как скот на заклание. Имеются в виду суперкомфортабельные бизнес-джеты, которые вызывают у меня нарастающее раздражение.
Я вовсе не сноб и не пижон, и клянусь: и удобнее, и комфортнее, и куда как дешевле (всегда считаю деньги и не стыжусь этого) летать бизнес-классом приличной компании. Но когда перелет за перелетом и все по медвежьим углам, то рейсовым «боингом» просто не доберешься, а на перекладных - масса времени. Приходится арендовать «фалькон» или тюнингованные и отделанные отечественные «Як-42» или «Ту-134» и лететь на них, шикарных, но с массой неудобств.
Проблема в том, что, как бы спонтанно-уединенно ты нилетел, чудесным образом обязательно набиваются попутчики, причем такие, кому не откажешь, - коллеги-бизнесмены, партнеры, региональные князьки. И бог бы с ними, пусть летят, не жалко, но как-то так повелось, что всякий перелет в бизнес-чартере - это непременно тяжелая пьянка с элементами цыганщины и блядства.
Причем напиваются все, даже трезвенники: кто от страха летать, кто - от радости оказаться, сука, рядом с олигархом или присоседившимся губернатором, кто ввиду укоренившейся привычки. И ладно бы, нажрался да и заснул, так нет, ведь все джеты оборудованы, как назло, караоке, поэтому пьянка сопровождается невыносимым воем на все лады - хоровым, соло и дуэтами, а бывает, что и плясками до упаду, и, уж конечно, похабенью.
Стандартных объектов паскудного вожделения два - стюардессы и нередко случающиеся журналистки. Если девки из команды вышколены и умело отбиваются,то пьяных дур второй древнейшей регулярно ебут, причем, как правило, коллеги - либо те же журналюги (в ранге не менее зам. главного редактора или модного обозревателя центрального канала), либо постоянно болтающиеся при начальстве руководители PR-служб. Хрен бы с ними, пусть кобелируют, но, если хочешь выспаться, приходится выставлять охрану возле первого салона, чтобы парочки не ломились прелюбодействовать в носовой туалет…
Региональные бароны
Самая зловредная категория - губернаторы. Это только в последнее время появилась новая плеяда молодых ребят из бизнеса, прошедших через политику или чиновничество в Москве и пообтесавшихся. А основа - по-прежнему советской закалки партийно-хозяйственные кадры. Или местная «элита», в основном бывшие бандюки.
Один такой, «авторитетный», губернатор немалой территории, вот честное слово, конкретно не умел говорить, только мычал.
Правда-правда, я не шучу: «Ы-ы-ы! Эта! В натуре!!» Надо, впрочем, отдать должное - нанял тучу московских политтехнологов, логопедов и «жмейкиров» (имиджмейкеров) и года за два научился… даже с Путиным разговаривал под камеры, потел, утирался (платком, не рукавом), но разговаривал…
Мэры областных моногородов вокруг заводов - отдельная история. Как правило, нормальные мужики, понимающие все и всех и крутящиеся не за страх, а за совесть. Но иногда не выдерживают, бедолаги, отчаянно и публично запивают и тем самым находят агрессивную поддержку сердобольных земляков: «Не замай земелю, гады московские!»
Директора заводов. Эти каждый во что горазд. Выжившие и адаптировавшиеся красные директора - спокойные и усталые умелые пьянчуги, банька-рыбалка-ебалка. Самородки из местных - лучший вариант, горы свернут, но ненадежные ввиду выше крыши амбиций. Московские ставленникиненавидимы местными несмотря ни на что и крепко на крючке у региональных кагэбэшников в части аморалки.
Забелина сопровождала высокая стройная шатенка неопределенного возраста. Такой с успехом можно дать сороковник с гаком, а на деле ей окажется тридцать три. Или наоборот. И все из-за повышенной деловитости в оболочке unisex: аккуратная короткая стрижка, темный брючный костюм (классический до блевотины), туфли на невысоком квадратном каблуке (по виду - дорогие, по духу - ортопедические), салонный маникюр (french - какой же еще?), no perfume, по make-up, nо jewellery. Забелин обращался к ней по имени и на «ты».
- Люба, давай без протокола. Я ж поздороваться заехал. Был на Аладунском ГОКе, заодно решил в Сталегорск заскочить. Немного не по пути, но для бешеного пса сто верст - не крюк. Ну, какие у вас тут проблемы? - Голос Забелина звучал бодро и доброжелательно. Все разом вздохнули с облегчением.
Я сидела рядом с Тейлором и нашептывала ему перевод. Обсуждали техперевооружение, планируемые объемы выпуска, загруженность мощностей. Забелин прекрасно ориентировался в производственной тематике. Впрочем, как и мой СЕО.
Когда высказывался Тейлор, мне приходилось говорить громко, на всю аудиторию, но я все равно не смотрела на Забелина, кожей чувствуя, что игнор его бесит. Чтобы обратить на себя мое внимание, он начал играть с темпом речи: говорил то размеренно, то слишком быстро. Потом вдруг забубнил что-то очень тихо и неразборчиво. Наверное, решил вынудить меня читать по губам. Но я все равно не смотрела.
А вы так сумеете?
Во время совещания я часто ловила на себе взгляд офисного солдата Любы. Этой-то что от меня понадобилось? Многократная победительница конкурса «Персональный ассистент года», бля! Highly fucking efficient!
- Всем спасибо. Все свободны, - наконец попрощался Забелин. - А вас, Тейлор, я попрошу остаться. Помощь переводчика понадобится.
Мюллер-самоучка хренов!
- Я сама могу попереводить, - как-то очень рьяно и даже с неким вызовом предложила свою помощь Люба.
- Зачем? Есть же переводчик, - отмахнулся Забелин.
Заводские пупсы с удивительной легкостью выпорхнули из-за стола. Как бабочки.
Преданная Люба осталась сидеть по левую руку от своего драгоценного шефа. Охраняет его, что ли?
- Я же сказал: свободны все, кроме Тейлора и переводчика, - с нажимом на «все» произнес Забелин. Уже раздраженно.
Люба вышла, обиженно поджав губы. Странная она какая-то.
- Пол, в ближайший квартал я хочу видеть пятнадцатипроцентную экономию затрат по всем предприятиям холдинга, включая управляющую компанию. Без снижения объемов производства, очевидно, - безапелляционно заявил стальной король.
- But it’s absolutely impossible! - воскликнул Тейлор.
- Импосибл - найду другого управляющего, для которого посибл. Мне нужны свободные средства, а все остальное - лирика, - отрезал Забелин и, отодвигая стул, совершенно невозмутимо добавил: - Давай еще раз поужинаем.
- If impossible, I’ll find another manager who’ll do it. I need free money. All the rest is lyrics. Let’s have a dinner once again, - не менее невозмутимо перевела я и медленно повернула голову в сторону Забелина.
«Что, съел, тварь хитрожопая? А ну-ка пиздуй на ужин с доктором», - про себя произнесла я, спокойно уставившись в бесстыжие татарские глаза.
Невольная улыбка судорогой пробежала по железобетонной Забелинской морде.
- Dinner? We’ve never had any together but it’s a perfect idea. - Тейлор наконец-то отреагировал на приглашение, но выглядел он при этом совершенно ошарашенным.
- Лю-ю-юба! - проорал Забелин, не отрывая от меня пристального взгляда.
Я поморщилась: неужели так сложно нажать на кнопку и спокойно сказать: «Люба, зайди». Хотя о чем это я? Наверняка он выбился из красных директоров. А это многое объясняет.
Чтобы оказаться в переговорной, Любе с ее высоким КПД потребовалось не больше пары секунд.
- Организуй в пятницу ужин на три персоны, - приказал Забелин.
- Вы, доктор Тейлор и? - остервенело орудуя стилосом, спросила ассистентка.
- И переводчик.
- Я, - утвердительно кивнула Люба.
- Люб, тебе сегодня нездоровится? Ты как-то очень туго соображаешь. Повторяю: я, Тейлор, переводчик.
- Я бы могла, - не унималась помощница, но Забелин не дал ей закончить:
- А не могла бы ты умерить свою инициативу?
Пока Забелин и Тейлор пожимали друг другу руки, Люба недоуменно разглядывала мои босоножки.
- Вам в этом удобно? - поинтересовалась она.
- Мне в этом красиво, - пожала плечами я. Нет, эта Пи-Эй точно не в себе. Дурковатая какая-то.
Когда Забелин вместе с офисной сумасшедшей покинули переговорную, мы с Тейлором опустились на стулья. Практически синхронно.
- Не is crazy, - выдохнул СЕО, имея в виду Забелина-бизнесмена.
- I know, - отозвалась я, имея в виду Забелина-любовника.
Появиться, чтобы потом исчезнуть. Исчезнуть, чтобы потом пригласить на ужин. И как?! Не по телефону, не лично, как сделал бы всякий нормальный человек, а в ходе серьезного разговора о бабках.
Он точно ебнутый! Перверсивно мыслящий. Потому и в «Форбсе». И все-таки сегодня я тебя сделала, сволочь! 1:1.
Мы с Тейлором еще немного посидели, думая каждый о своем, и пошли в кабинет Муравьева-Апостола. Там все пили коньяк и громко ржали. Вдруг «князь» вскинул руки, гаркнул что-то нечленораздельное, хлопнул себя по бедрам и пошел вприсядку, выкрикивая: «Жениха хотела - вот и залетела-ла-ла-ла-ла-ла! А я, блядь, управляющий директор-ла-ла-ла-ла-ла! А меня не сняли-ла-ла-ла-ла-ла».
В итоге мы все расселись по машинам и поехали на базу отдыха. Пить, есть, веселиться. В общем, экономить.
По дороге я отправила Динечке sms:
Забелин прилетал!!! Ужинаем в пятницу!
Р. S. РА у него нереально тупая
Му congratulations! I want details! Люба умная баба
Если умная, че до сих пор в РА?
Легко могла бы занять место сео, но хочет быть ближе к заб. Они лет сто назад жили вместе. Видимо, до сих пор по нему парится. Мужа нет, детей тоже.
Полный пиздец!!! Мисс манипенни какая-то)))
Она костьми ляжет, но не подпустит никого к своей святыне. Будешь нейтрализовывать соперницу?
На фиг? Была б соперница - уже б давно носила фамилию Забелина. А манипенни - она и есть манипенни)))
Как ни старался веселый управляющий, ему так и не удалось напоить Тейлора. В этот раз англичанин пил мало и рано ушел спать: утомился, бедняжка, от размаха муравьевской гульбы и Забелинской непредсказуемости. А я поехала ночевать к подруге.
За бутылкой вина (на каждого плюс еще одна на двоих) мы подробно обсудили прошедший день, всласть постебавшись и над Муравьевым-Апостолом, и над Забелиным, и над всей ситуацией в целом.
А вот утро выдалось тяжелым. Мы со Светкой сидели на террасе, мучаясь похмельем и недосыпом. Не елось, не пилось, не курилось. Казалось, даже Светкин шпиц Серега страдал.
Одному Витюшке все было оранжево: он ходил по лужайке с довольной харей и горланил матерные частушки. Ему подпевал хор горничных.
На территорию «поместья» въехал «мерс». Оттуда вышел водитель с лицом прапорщика и старательно поздоровался:
- Доброе утро, Виктор Васильевич. Доброе утро, Светлана Германовна. Доброе утро, Мальвина Олеговна.
- Колюх, а че эт ты с Серегой не здоровкаешься? Между прочим, он породистей нас тут всех, вместе взятых, - похохатывая, заметил «барин».
- Доброе утро, Сергей Викторович, сэр, - бойко «поздоровкался» Колюха, и мы поехали за Тейлором. Через два часа наш самолет вылетал в Москву.
Пока мы сидели в местном бизнес-лаундже (на деле - совковый «зал повышенной комфортности»), СЕО раз пять пытался дозвониться до Бориски. Безрезультатно.
- Where the hell is he?! - недовольно воскликнул Тейлор.
Я никогда не видела его таким раздраженным. То ли еще будет, доктор! То ли еще будет!
В самолете Тейлор отказался от крепких напитков и пил только пиво. Наверное, решил почистить мочевыводящие пути. Настроение у него было хуже некуда. Оно и понятно: головняк на нем висел нешуточный - пятнадцатипроцентное снижение затрат за три месяца при таком руководстве на местах и жестком давлении сверху - отличный сюжет для сиквела «Mission Impossible». При других обстоятельствах я бы ему посочувствовала, но в тот момент Тейлор был для меня не более чем уточкой в тире, по которой нужно попасть, чтобы получить заветный приз. В пятьсот тысяч долларов. Не знаю, как поступили бы вы, а я завела разговор:
- Пол, по-моему, этот Забелин совершенно неадекватный. Требует невозможного, ничего не слушает, не объясняет.
- Absolutely! - СЕО возмущенно отбросил вилку. - В этом весь он! Авторитарный, бескомпромиссный, непредсказуемый! Как можно выкачивать все свободные средства накануне private placement?! Crazy! Crazy!
- Private placement? - Мой пульс учащенно забился: я всегда знала, что копать надо именно здесь.
В течение получаса я не отпускала Тейлора с крючка, но разговор не заходил дальше общих фраз типа «размещение акций», «огромные деньги», «новейшие технологии» и «глобальная экспансия».
Значит, доктор не настроен на откровения? Ну что ж! Мы пойдем другим путем!
Садясь в ожидавшую меня в аэропорту служебную «шкоду», я уже знала каким. Через минуту Соньке было направлено sms:
Привет! Вижу, ты уже приступила. Нужно, чтобы бориска не появлялся в офисе неделю. Сделаешь - гонорар твой. Пусть уйдет на больничный или в отпуск.
Уверена, что, оставшись без помощничка, СЕО попросит именно меня взять на себя обязанности персонального ассистента (во всей компании только я и Борька понимаем его ебический кокни). А уж там я развернусь: пороюсь, поподслушиваю, поизучаю и даже залезу в мобильник, пока он писает. Короче, я все что угодно сделаю, но добуду необходимые сведения!
В тот момент я почти физически ощущала вес пачек с баксами на своих ладонях. It felt so fucking great and it was so fucking real!
Глава 10
Из аэропорта я поехала домой. Мне срочно требовался полноценный релакс. Выпив чашку ромашкового чая, я задернула шторы и заснула. А когда проснулась, сразу же позвонила Денису.
- Звезда моя, наконец-то! Я хочу знать все про завтрашний ужин с гадким Забелиным, - с ходу затребовал мой друг.
- Блин! Пятница - уже завтра! С этими перелетами я совсем перестала ориентироваться во времени.
- А в чем ты пойдешь?
- Не знаю. Может, заедете с Таликом - поможете выбрать?
- Ой, как кульно! Будем через часик. На созвончике!
Сладкая парочка ворвалась ко мне в квартиру с возгласами: «Ай, секси детко!»
«Ух ты вау!», «Классненький пижамчик!», и уже через минуту моя тихая и редкопосещаемая кухня превратилась в аналог «Едим дома» или другого телевизионного cooking-бреда. Что-то доставалось из пакетов, что-то мылось, что-то чистилось, что-то булькало на плите, что-то запекалось в духовке. И все это под прохладное белое вино и жизнеутверждающее «I love you baby, and if it’s quite right, I need you baby to warm the lonely night…».
Пока ребята готовили ужин, я им рассказала обо всем, что произошло в Сталегорске.
- Забелка-дурик! Суровый дяденька, а ведет себя как мальчик-колокольчик из города Динь-Динь. Так неумело маскируется. Сам влюбился, а надо же, выебывается, - пропел Талик, чем усилил мое и без того радостно-возбужденное состояние.
Результатом кухонного хаоса стал офигенный спаржевый суп (fully hand made!) и лазанья (полуфабрикатная, но очень вкусная). Все это мы поглотили под «Шопоголика», просмотр которого перемежался стебом и болтовней, а потом отправились в гардеробную выбирать одежду для завтрашнего вечера.
Через тридцать минут рассуждений, убеждений, комплиментов и препирательств, протекающих под мелодию моего нещадно насилуемого Фролкиным мобильника, Талик выдал гениальное:
- Пусть будет в шоке! Пусть увидит - и охуеет! Пусть будет бесстыдно! Ты пойдешь в ресторан так, как раньше ходили в опочивальню! И не ебет, что это business dinner! Будуарно - это та-а-ак буржуазно!
В итоге поверх мятой белой рубашки (мятой как надо, т. е. дорого) я надела напоминающий нижнее белье кремовый жакет и бюстье, а вниз - легкое расклешенное мини черного цвета.
- Ай, конфетко! Шелк и хлопок - это утренний секс, - причмокнул Талик и вытащил из-под моих обувных завалов изящные бежевые балетки. - Вот это и атласную ленту на голову.
Когда наутро перед выходом из дома я посмотрелась в зеркало, моя и без того не низкая самооценка взлетела до небес: в зеркале стояла красивая глазастая кукла с перетянутыми лентой локонами. За ужином буду курить брутальные «Camel», решила я. Для противоречивости образа.
Несмотря на то, что время моего опоздания вышло за все рамки приличия и даже неприличия, Бориска меня ни разу не побеспокоил. Зато позвонил сам Тейлор и попросил поскорее приехать: ему требовался ассистент. Urgently! Boris is ill.
Браво, Сонька! Быстро же ты его уконтрапупила! Интересно как? Обязательно спрошу при встрече! It can be really funny! - подумала я, отбивая по рулю ритм глуповатой, но бодрой песенки, передаваемой по радио.
В приемной СЕО не было никого, в том числе и его секретарши Гули - создания безмозглого, но безвредного. Ее никогда нет на месте, и, по-моему, она сама не понимает своей функции в компании. Гуля так и говорит: «Я не понимаю, что здесь делаю за тридцать тысяч. Скажите спасибо, что вообще пришла». После этих слов она, по обыкновению, делает себе кофе и уходит. В курилку. В кофе-зону. К «девчонкам». Так что Гуля мне - не помеха.
Каморка ассистента, как нельзя кстати, соединялась дверью с кабинетом СЕО. Очень удобно для подслушивания. Оказавшись на новом месте, я сразу же позвонила Бориске. Тот наотрез отказался сообщить мне пароль на своем компьютере, ударившись в долгое и нудное обоснование того, почему это невозможно.
- Мне нужен доступ к тейлоровскому календарю и корреспонденции, большая часть которой приходит на твой адрес. Не скажешь пароль - обращусь к Дымченко. Ему и будешь приводить свои малоубедительные доводы. - Я плюхнулась в кресло помощничка, зашвырнув в нижний ящик стола пляжное фото тощих ублюдков в синтетических написниках. Лицезреть Борьку в кругу колхозных друзей мне не хотелось.
- Дженна Джеймсон русскими буквами в английском регистре, - чуть ли не в одно слово протараторил этот мизерабль и поспешно отключился.
А мальчик дрочит, хмыкнула я, вводя в качестве пароля имя порнозвезды.
Просканировав электронку, я не обнаружила в ней ничего криминального: типичная бизнес-хуйня. Хотя вряд ли top secret information будет проходить через Борьку. Видимо, придется залезть в почту самого СЕО.
В двенадцать Тейлор собрал Board и рассказал о новом распоряжении главного акционера. Директорам было дано срочное задание представить предложения по снижению затрат по вверенным им подразделениям, а Фролкину - консолидировать все идеи в единый Cost Reduction Plan.
Сидящие за столом заметно приуныли: любителей экономии среди них не наблюдалось. И лишь директор по корпоративным отношениям не выглядел расстроенным: в преддверии private placement жалеть деньги на PR и GR было недальновидно, и это понимали все.
После совещания из приемной Забелина пришло сообщение с указанием места и времени ужина, и мы с Динечкой поехали «ланчевать» в концептуальный «Х.Л.А.М.».
- В «Кетама»? Полный романтик и чиллаут! Выбор явно продиктован твоим sexy обликом, но нельзя же настолько игнорить бедняжку Тейлора! Неужели Забелин собирается обсуждать бизнес под поцелуйное downtempo, предварительно скинув черевички и развалившись на марокканских подушках? - удивился Денис.
- От него всего можно ожидать, - накалывая на вилку кусочек утиной грудки, уверенно констатировала я.
В офисе меня нашел Фролкин.
- Мальвина, мы так давно не разговаривали. Давай сегодня поужинаем, - с тупым интересом изучая носки своих ботинок, предложил он.
- Глеб, если я буду принимать все приглашения в рестораны, то очень скоро не смогу без чувства вины встать на весы.
- А ты принимай только мои.
- А вы войдите хотя бы в первую двадцатку «Forbs», и тогда, может быть, я буду готова подумать.
На ужин я ехала на своей машине - хотелось побыть одной. Я волновалась. Очень. Главным образом из-за того, что Забелин был для меня absolutely unpredictable & unreadable. Остается одно - быть настороже и ориентироваться по ситуации, решила я, выходя из машины.
В «Кетама» я приехала первая, что дало мне возможность осмотреться и приложиться к «Bloody Магу». Стол «на Андрея Владимировича» находился в отдельной ложе на втором уровне. Хотя стола как такового там не наблюдалось: его заменяли низкие подставки для еды. Стульев тоже не было - зато повсюду валялись разноцветные подушки. Освещение - очень умеренное. Нда… Для business dinner - место, мягко говоря, экстравагантное.
А потом словно из ниоткуда появился Забелин. Sexy, сцука! И весь такой informal: в классических темно-синих джинсах и светло-сером джемпере грубой вязки.
- Тейлора еще нет?
- Как видите.
- И не будет, - рассмеялся Забелин. - Я в последний момент отменил ужин. Рассчитывал, что ты поедешь отдельно от шефа и тебя не успеют предупредить.
- И ты так спокойно мне об этом говоришь? - внутренне восторжествовав, но внешне, как и полагается, выразив возмущение, спросила я.
- Два салата из осьминогов, печеные помидоры, кебабы из ягнятины и бутылку «Chateau Margaux», - весело затребовал этот гад.
- Sancerre у нас нет, - растерялась официантка.
Однако отсутствие эксклюзивного вина Забелина ничуть не расстроило. Даже наоборот.
- Ну, тогда мы по-простецки. «Столичную»!
Когда принесли еду и водку, Андрей с ходу выпил две рюмки без закуски. Как тогда. В «Петровиче».
- Выглядишь как куртизанка, - выдохнул Забелин. - Поехали ко мне?
К тебе? Так, значит, ты живешь один, гад? Один!
Я внимательно посмотрела в его глаза с расширившимися, как у наркомана, зрачками, на губы, зачем-то на кадык и тоже выпила две рюмки. И тоже без закуски.
- Ну так что? - спросил Забелин уже более настойчиво.
Я передернула плечами и ничего не ответила. Уходить не хотелось. К нему тянуло. Поэтому я просто молчала. В течение всего ужина этот странный зверь заметно бесновался, не понимая, что у меня на уме. Так тебе и надо, тварь! Так тебе и надо!
Когда мы вышли из ресторана, Забелина тут же окружили бодигарды и проводили к машине. Я же села за руль своего верного «мини-купера» и стала ждать. Внутреннее чутье мне подсказывало, что минут через пять Забелин откроет дверь и скажет: «Выходи». Так и случилось, только вместо «выходи» он сказал:
- Значит, все-таки ко мне?
- Значит.
В его машине я вдруг почувствовала себя неуютно, и причин для этого было несколько. Во-первых, мужчина, который еще полчаса назад смотрел на меня с откровенным желанием, неожиданно стал очень спокойным и каким-то отстраненным: пультом он выдвинул плазму и принялся переключать каналы, остановившись на девятичасовых новостях. Во-вторых, я знала, что поступаю неправильно: в этот раз не следовало сдаваться так быстро. В-третьих, я помнила, что Забелин мне так и не позвонил. Чтобы отвлечься, я закурила.
- Не кури, пожалуйста, - попросил он.
- Не нравится - останови машину. - Я отреагировала с вызовом человека, которого «не собьешь с пути, потому что ему по хую, куда идти».
- Останови, - нажав кнопку на подлокотнике, скомандовал Забелин водителю и, глядя мне в глаза, отрезал: - Выходи.
Не успел охранник открыть передо мной дверь, как я уже стояла на обочине Новорижского шоссе, зажав между пальцами дымящуюся сигарету, и тряслась от злости. Меня, нет, только вдумайтесь, меня, Мальвину Миронову, только что выставил из машины какой-то хер. Как последнюю дорожную шлюху!
Я не сразу обратила внимание на то, что лимузин и джип сопровождения никуда не уехали.
- Ты скоро? - открыв правую заднюю дверь, проорал Забелин.
- Я думала, ты уедешь.
- От такой-то жопы? - рассмеялся Андрей и втянул меня в салон. - Я себе не враг!
Как только я оказалась в машине, руки Забелина тут же забрались ко мне под юбку.
- Я хочу тебя, - прошептал он, коснувшись моего уха жесткими сухими губами.
Заметив, что я посмотрела на перегородку, отделявшую нас от водителя и охранника, Забелин ограничился словом «звуконепроницаемая» и стянул с меня трусики. Когда мои пальцы расстегнули молнию на его джинсах и скользнули внутрь, он застонал:
- Сядь на меня.
- Не спеши, - ответила я и наклонилась к члену.
Сначала я его едва касалась, потому что Андрей был чрезмерно возбужден и мог кончить в любую секунду. Когда он немного успокоился, я сосредоточилась на головке, лаская ее губами и языком. В моменты пика напряжения я замедляла темп и силу нажатия. Потом мой язык снова начинал двигаться быстрее. Наконец я взяла член глубоко в рот. Так глубоко, что почувствовала, как он упирается мне в горло.
Забелин зарычал. Не выпуская член изо рта, я пробежалась по головке языком. И тогда Андрей отстранился, вытащил откуда-то презерватив, по-хозяйски сунул мне его в руку и тихо сказал:
- На, надень, пожалуйста.
Он посадил меня на себя, развязал ленту на моей рубашке, сунул пальцы в лифчик, вытащил один сосок и ухватился за него губами. Все произошло очень быстро и очень остро. Потом Забелин снял презерватив, по-гусарски лихо выбросил его в окно и достал из бара бутылку пива.
- Жопа у тебя - просто мечта! Форма, фактура, текстура. Я воздвигну ей монумент. А что?! Монумент идеальной жопе!
- Тогда уж и члену своему воздвигай. - Я поправила тонкую бретельку лифчика и сунула ноги в балетки. - Дай мне тоже пива.
- Многовато пьешь, - ни с того ни с сего посерьезнел Андрей, но пива все-таки дал. - Скажи, а ты каждый день понемножку выпиваешь?
- Могу и помножку.
- Это я уже понял: пьешь, как загулявший курортник или командировочный.
Я спрашиваю, как часто ты употребляешь алкоголь.
- Тебе-то какое дело? Ты что, ханжа?
- Далек от этого. Сам каждый вечер выпиваю бутылку вина, но мне алкоголизм не грозит. До пятидесяти лет не спился - теперь уже поздновато будет. А вот ты, смотрю, пьешь азартно. Да еще и наравне со мной - спортивным мужиком. Осторожнее!
- А с какого хера ты взялся мне лекции о вреде пьянства читать? Ты что, готов нести за меня ответственность? - вскипела я, поскольку тему алкоголя всегда воспринимала в штыки, сознавая, что пью чаще и больше, чем все мои знакомые девушки. Все, кроме Светки. Ну и, пожалуй, Соньки.
- Пока не готов.
- Тогда заткнись.
- Пока заткнусь, а там видно будет.
Минут пять мы проехали в молчании, потом остановились, и охранники распахнули перед нами дверцы машины.
- Вот здесь я и живу. Добро пожаловать, - Забелин шутливым жестом хлебосольного барина описал в воздухе полукруг.
Я осмотрелась. Внушительный белый особняк располагался на огромной, подсвеченной прожекторами территории.
Тут был и открытый бассейн, и большая деревянная беседка с круглым столом в центре, и мечта сибарита - диван-качели с небрежно перекинутым через спинку шотландским пледом, и даже теннисный корт.
- В теннис играешь? - улыбнулась я, вспомнив первое впечатление, которое произвел на меня Забелин.
- Играю. И корт свой люблю. Он у меня грунтовый.
В чем прикол грунтового корта, я не знала, но поняла, что это - круто, раз хозяин им так гордится.
Вдалеке виднелся флигель для прислуги и домик для гостей. «Версальских» фонтанов, слава богу, не наблюдалось. Зато я заметила искусственный пруд с деревянным мостиком и штук пять альпийских горок, которые мне показались совершенно мудацкими ландшафтными решениями.
- Дизайнер убедил, а я теперь сомневаюсь. По-моему, они тут не очень, - перехватил мой скептический взгляд Забелин.
- По-моему, тоже. А вот прожекторы мне понравились. С ними - ощущение, будто на бал попала.
- Скорее в берлогу, - усмехнулся Андрей. - Ну что, пошли в дом?
- Пошли.
Жилище Забелина отличалось большими просторами, минимализмом, тишиной и отсутствием каких-либо запахов. Здесь было много всего светлого, хромированного, стеклянного и функционального. На столике в гостиной - ни одной милой безделушки, фотографии или журнала. Идеальный порядок и чистота сродни той, что бывает в операционной, свидетельствовали о том, что дом обслуживает много людей.
- На первом этаже я почти не бываю. Эта зона предназначена для общения с визитерами, но я уже давно никого к себе не приглашаю.
- У тебя что, нет близких?
- Есть. Мать. Сын. Сын учится в Англии. Видимся несколько раз в год. Еще у меня есть сестра. Младшая. Она живет в Москве, но ее я, по возможности, навещаю сам. Во-первых, она неплохо готовит. Во-вторых, как только мне надоедает у нее находиться, я под благовидным предлогом сваливаю. А вот выставить болтливую сестренку отсюда мне как-то неудобно.
- Не любишь дискомфорт и беспокойство?
- Не выношу. Я очень замкнут.
- Стало быть, с женщинами ты здесь тоже не встречаешься?
- Нет, здесь не встречаюсь. Еще вопросы будут?
- Пока нет.
- Тогда пошли на второй этаж в мое крыло. Там поуютнее будет.
Апартаменты Андрея состояли из огромной спальни с расставленными вдоль стен фотографиями Хельмута Ньютона (очевидно, из лимитированных серий), кабинета в английском стиле с камином, диваном, книжным шкафом и столиком для игры в карты и просторной черно-белой ванной комнаты со встроенным в стену телевизором. Были еще гардеробная со шкурой белого медведя на темном деревянном полу и большой балкон с мягкими коричневыми креслами.
Пока Забелин открывал бутылку вина, я рассматривала висящие в кабинете свидетельства об изобретениях.
- Ты что, занимаешься наукой? - спросила я.
- Раньше занимался. Теперь поддерживаю.
- А, понятно. У каждого миллиардера должна быть своя идея фикс, в которую он материально вкладывается.
Фехтование, студенты, искусство. Не важно. Главное - что-то публично спонсировать. Это сейчас модно.
- Плевать на моду. Я просто делаю то, что нравится.
Из «Записок" Забелина
Ученые
Все эти партнеры, директора, банкиры, консультанты люто надоели. Все. Как вороватые совдеповские красные директора, так и под копирку изготовленные юноши с западными МВА, яппи, бля. Так бы и подавил как всех этих старых козлов, так и мозгляков в костюмчиках. Что-то меня вообще в последнее время люди раздражают… только баб и терплю, хотя в бизнесе они стремительно утрачивают вторичные половые признаки.
Баб и ученых… ученых особенно жалко… Бляди-реформаторы развалили науку - единственно ценное, что им досталось от совдепии. Двадцать лет издеваются над людьми; те, которые пошустрее, разбежались, а оставшиеся последний хрен без соли доедают.
Плевать мне на великую свою родину, а особенно на ее гнилые власти. А ученых сентиментально жалко… наверное, старею. Единственная публика, от которой не тошнит, глаза хоть и пуганые, но осмысленные.
Благотворительный фонд придумал назвать «Энигма», теперь кажется, что вычурно и пошловато. Управляет сестра, никому не доверяю, спиздят у ученых и глазом не моргнут.
А сестрица на удивление раскрутила фонд! Гранты на исследования, семинары, сборники научных трудов регулярно публикуют, шесть монографий в плане стоят. Особая гордость - современнейшая лаборатория по материаловедению, целиком из Геттингена выписали.
И удивительно: мало кто знает, что «Энигма», уже солидная и раскрученная научная фирма, с потрохами замой счет. Типа благодетель, но тайный. А мне это, как ни странно, глубоко по фигу… Мне на ученом совете посидеть по кайфу… На людей нормальных посмотреть…
Ну точно старею…
- А давай в ванну залезем? Прямо с вином, - предложил Забелин.
- Давай. Я так часто делаю.
- С мужчиной или с вином?
- С вином.
- Кто бы сомневался, - улыбнулся он, расстегивая молнию на моей юбке.
Мы сидели в пене и болтали о всякой фигне, когда неожиданно Андрей спросил:
- У тебя богатые родители?
- Нет. Откуда такой вопрос?
- У тебя довольно большая квартира, машина не из дешевых, шмотки. Хотя о чем это я? Ты ж настоящее произведение искусства. С меценатом повезло?
- Не хами. У меня нет мецената.
- Разве? А мужчина на фото в твоей гостиной - это брат или, может, сын?
- Это Мишка. Мы жили вместе. Он погиб. Машину и квартиру купил он. - Я встала, намереваясь вылезти из ванны. Слушать дальше издевки Андрея мне не хотелось.
- Извини. Я думал, у тебя кто-то есть. - Забелин взял меня за руку и потянул вниз.
- А с тобой я просто так подъебнулась? Чисто по пьяни? - продолжая стоять, спросила я.
- Типа того.
- Идиот.
- Забываешься. - Забелин тоже поднялся и мягко развернул меня к себе.
В этот раз он целовал меня очень долго и очень нежно. Потом мы переместились в спальню, и на моем теле не осталось ни одного уголка, которого он не коснулся губами или пальцами. Забелин умел дарить удовольствие. Когда он вошел, от силы и полноты ощущений я уже мало что соображала. Помню, как он сказал: «Ебать надо только любимых женщин». Сказал громко и четко. С нажимом на «только».
Заснул Андрей под утро. Спал он красиво, на животе, раскинув в разные стороны мускулистые руки и ноги. Я смотрела на него, и вдруг мое сознание стрелой пронзила мысль: «Что будет дальше?» Нет, это было не банальное беспокойство только что оттраханной бабы. Это был страх!
Блядь! Кажется, я попала! Если Макс узнает о моей связи с Забелиным, он меня прикончит. Без колебаний. Да, он друг и все такое, но слишком высока цена вопроса. И дело тут не только в бабках. Для Макса допустить хоть малейшую вероятность того, что я проболтаюсь Забелину об афере, означает добровольно забронировать себе тюремную камеру.
Сроком лет на пять, а то и больше. Потому что Андрей его посадит. Непременно посадит.
Итак, если я остаюсь с Забелиным, мне грозит реальная опасность, защитить от которой меня сможет только он сам. Для этого я должна ему все рассказать. Какие будут последствия? Максу и его компаньону - пиздец. Тут без вариантов. Жалко, конечно, особенно Макса, но из нас, блядь, никто не травоядное. Меня Андрей не тронет. Наоборот. Скорее всего, оценит мой поступок. Оценит. Но как? Вынесет благодарность в устной форме? Классно оттрахает? Ну и хули мне с того? А вот пол-лимона баксов - это тебе не «спасибо» и даже не суперсекс. Это учеба в Нью-Йоркской школе дизайнеров и выпуск первой коллекции. Да и вообще, где гарантии того, что Забелин меня не бросит? Завтра. Или через несколько месяцев.
Что же делать?!
Я сидела на кровати, обхватив руками колени, и напряженно думала.
- Что с тобой? - Андрей приподнялся на локте.
- Ничего.
- Не ври. - В секунду сон исчез из его глаз. Как и любой хищник, Забелин был подозрителен и умел молниеносно приходить в себя.
- Правда, ничего. - Я обняла его за шею и поцеловала в подбородок.
- Ладно, спи. Завтра поговорим. - Он притянул меня к себе, и я, как ни странно, заснула.
Глава 11
Проснулась я оттого, что его руки медленно скользили вниз по моей спине.
- Ммм… Как приятно. - Я потянулась. - А кожа на ладонях у тебя грубая оттого, что ты много дрочишь?
- Нет. - Андрей ущипнул меня за задницу. - Из-за ракетки.
- А я думала, что…
Он не дал мне договорить. Вместо этого поставил меня раком и трахнул. Стремительно и без единого слова.
- Я пойду поплаваю, а ты собирайся. Через час выезжаем завтракать в «Пушкин», - чмокнув меня куда-то в район копчика, бросил Забелин и выпрыгнул из постели.
- Ты всегда такой спросонья деятельный?
- Всегда. Иначе был бы бедным и больным! - уже из гардеробной прокричал он. - Все! Я ушел! Что-нибудь понадобится - сними трубку и нажми на ноль.
Как только я осталась одна, ко мне вернулась моя ночная проблема. Паники больше не было. Страха тоже. Был конкретный вопрос, на который я должна ответить: деньги или Забелин.
Забелин мне нравился. Очень. А вот деньги я любила. Подсознательно я уже приняла решение, но отчего-то колебалась высказать его себе самой. Наверное, хотелось быть хорошей в собственных глазах. Хорошей, открытой, бесхитростной птичкой. А не циничной, расчетливой лисой. Хоть и влюбленной. Влюбленной? Хм… Да, я в него влюбилась. И что?
Я нажала на кнопку и попросила кофе. Через пять минут в комнату вошла тихая опрятная филиппинка. Вместо подноса она держала в руках теннисную ракетку с аккуратно расставленными на ней чашками. Я уже ничему не удивлялась. Ну заставил таскать филиппинок ракетки - подумаешь! Не самый плохой вариант, между прочим. Было б хуже, если бы он увлекался хоккеем или, скажем, бильярдом.
Подзарядившись кофеиновой энергией, я направилась в ванную. Не буду ни о чем думать, пока не приведу себя в порядок. Хорошо, что есть чем, улыбнулась я и открыла свою волшебную сумку.
Телефон зазвонил, когда я, уже одетая, сидела на балконе со второй чашкой кофе. Макс! Меня снова охватил ужас. Блядь, что же я делаю и чем все это кончится?!
- Привет, Мальвинка! Ну, как там наши дела? - Парень явно пребывал в отличном настроении. Видно, накануне неплохо пофестивалил.
- Есть кое-какие подвижки, но об этом не по телефону, - ответила я и осеклась, почувствовав за спиной чье-то присутствие.
Я обернулась: в проеме балконной двери стоял Забелин. После бассейна он успел переодеться в джинсы и тонкий светло-голубой джемпер с V-образным вырезом. Я быстро свернула разговор и улыбнулась. Забелин посмотрел на меня пристально-испытующим взглядом чекиста, но не спросил ничего кроме:
- Ты готова?
- Как видишь.
- Тогда поехали. Я страшно проголодался.
- А в «Пушкин» мы едем, чтобы после завтрака ты мог спокойно отвезти меня домой, не дожидаясь, пока я свалю по собственной инициативе?
- Послушай, я хочу есть. Это раз. Именно сейчас я хочу поесть в «Пушкине». Это два. Ты мне не мешаешь, и если хочешь остаться здесь - пожалуйста, но я поеду. Это три. Какая же ты нахалка! Это четыре.
- А ты дикарь и солдафон. Это пять! - засмеялась я. - Поехали!
В машине Забелин открыл «Ведомости», от одного вида которых меня затошнило. Положив голову ему на колени, я уткнулась в телефон. Надо было ответить Динечке.
- У меня встал. Не верти головой, а то трахну!
- С такими неуемными аппетитами ты рискуешь мне опостылеть.
- Ничего. Я парень рисковый. - Одной рукой Забелин ухватил меня за задницу.
Телефон! Опять Макс. Да что это такое?! Не буду отвечать. Андрей уже отложил газету, освободив тем самым обе руки, которыми намеревался сию же секунду воспользоваться. Телефон продолжал трезвонить. Интересно, Макс очень тупой или очень беспардонный?
- Что трубку не берешь? - спросил Забелин, прекратив свои ласки.
- Номер незнакомый, - ляпнула я первое, что пришло в голову.
Очевидно, Андрей мне не поверил. Он вдруг сделался каким-то холодным и отстраненным и снова уткнулся в газету. Вот высокомерная тварь! Минуту назад обнимал, а сейчас ведет себя так, словно меня здесь нет. Подобное поведение мне показалось непонятным, обидным и каким-то подростковым. Я надулась и продолжила перекидываться эсэмэсками с Денисом.
В ресторане Забелин заказал яйца пашот, гурьевскую кашу и апельсиновый фреш, а я - щи и шампанское.
- Щи на завтрак - это ладно, а вот выпивка - перебор.
- Можно я сама решу, что перебор, а что нет? Я тебя ментором не нанимала.
- Ну хорошо, - неожиданно быстро согласился Андрей и сразу стал каким-то очень спокойным и дружелюбным.
По мере того как пустела бутылка, ко мне возвращался мой пофигизм и непоколебимая уверенность в собственной исключительности. В общем, очень скоро мне стало хорошо и весело.
Из «Пушкина» Забелин отвез меня домой. По дороге мы мило беседовали о любимых фильмах, и я чувствовала, что нравлюсь ему. На прощанье он поцеловал меня в губы и сказал: «Позвоню».
Дома я первым делом закурила. Наконец-то! После сцены на обочине мне было неловко дымить в присутствии Андрея. Странно.
К тому моменту, когда я затушила в пепельнице окурок, у меня не осталось ни малейшего сомнения в том, что от денег отказываться нельзя. Деньги - это святое.
Да как я вообще могла быть настолько примитивной, чтобы поставить себя перед выбором: деньги или любовь? Не надо выбирать. Надо разделять. Деньги отдельно. Любовь отдельно. Зачем отказываться от одного в пользу другого, когда можно хапнуть все сразу?
Итак, я помогу убрать Тейлора с позиции СЕО, получу свои пятьсот тысяч и уволюсь из «Рудчермета». Если все сделаю грамотно, мой уход не вызовет подозрений: нет гендира-экспата - нет фронта работы для переводчика. Пусть Макс валит куда угодно - это его дело. Я деньги не отмывала. Я просто оказала услугу, за которую мне хорошо заплатили. That’s it. Nothing criminal.
А мои отношения с Андреем могут развиваться вне зависимости от всей этой операции. В конце концов, откуда Макс узнает о том, что я сплю с Забелиным? Он же за мной не следит.
На том я и порешила и, отключив звук телефона, завалилась с книжкой на диван, представляя не без удовольствия, сколько будет пропущенных звонков от Андрея. Вскоре я задремала.
Проснулась я вечером в прекрасном расположении духа. Телефон показал пятнадцать неотвеченных вызовов (I’m very popular, you know).
Тэк-с: посмотрим, кому я так нужна. Динечка (лапочка), Макс (перезвоню), Светка (соскучилась), мама (надо бы завтра заехать), Фролкин (может, поставить его в игнор?). Забелин не звонил.
Что за фигня?! А! Наверное, он мне прислал sms. Ну, конечно: четыре сообщения! Денис, Фролкин, Макс, Светка. Стоп! А Забелин? Я еще раз проверила все входящие sms. Денис, Фролкин, Макс, Светка. От Андрея - ничего. Занят, наверное.
Я посмотрела на часы: начало восьмого. Мог бы уже и написать, что хочет, скучает etc.
Наверное, позже объявится. Когда позвонит, буду разговаривать с ним немного рассеянно. Пусть гадает, что у меня на уме. Весь вечер я тупо ждала его звонка. Было выкурено бессчетное количество сигарет и проведено не меньше двадцати сеансов телефонной связи с Денисом.
- Он не звонил!
- Не волнуйся. Обязательно позвонит. Главное - не звони сама!
- Ладно.
Через десять минут:
- Не звонил?
- Пока нет.
- Ну ничего. Жди. Не будем занимать телефон.
И наконец, в полпервого ночи:
- Этот мудак так и не позвонил!
- Не плачь, детка. Выбирай: мы с Таликом прямо сейчас приезжаем к тебе и смотрим кино или все вместе едем тусить?
- Тусить, - всхлипнула я.
- Тогда в «Мосту» через час. Там у Алекса стол сегодня.
В клубе, как всегда, было людно. Пахло малолетками, алкоголем, понтами, завистью и долларовым сексом. Потные дяди в ярких рубашках, нахуячившись виски пополам с коксом, с высоты своих VIPoв высматривали телок.
Телки старательно извивались под «Show Me Love» и «Dance to the Fire» в надежде быть поднятыми наверх. К дядям. У дядей есть бабки и кокаин. У телок есть юность и дырки. Бартер. Глядя на все это, я вдруг подумала: Забелину здесь было бы неинтересно.
- Hi beautiful! You look gorgeous. - Мне навстречу поднялся Алекс - молодой американец из очень богатой семьи, осевший в Москве несколько лет назад. Мы с ним встречались пару раз в «Рудчермете»: у Алекса были какие-то общие дела с Денисом.
Не успела я ответить на приветствие, как к столу подлетела гей-парочка, и все начали шумно здороваться, знакомиться и целовать воздух где-то в районе щек и ушей друг друга.
Я залпом выпила сотку виски и оглядела присутствующих. Рослый, похожий на Бена Эффлека Алекс держался просто и не производил впечатления человека, способного спустить за ночь двадцатку зелени. А ведь именно он снимал столы и закрывал счета.
Его girl-friend Ольга, напротив, вела себя так, словно приходилась дочерью Аарону Спеллингу, ну, или, в крайнем случае, Александру Лебедеву - тому самому, который недавно купил «Evening Standard», - хотя на самом деле была студенткой-второкурсницей из Ростова (шепнул на ухо Денис). Ольга, не затыкаясь, несла какую-то чушь про своего крутого папу, у которого «сейчас очень серьезный бизнес, а вообще он вышел из криминала», из чего я сделала вывод, что этот хваленый папа торгует носками на Ростовском центральном рынке.
Я проверила телефон: в таком шуме запросто можно пропустить звонок. Я и пропустила. Пять. Все от Фролкина. Мужа сестры Забелина. Как же я ненавижу эту семейку!
Захотелось ударить Забелина. По больному. Я знала, что, если сейчас позвоню Глебу и потребую приехать ко мне, он это сделает. А еще я знала, что, если скажу ему бросить жену, он и это сделает. Потому что на данный момент для него нет ничего желаннее, чем я. Сестре Забелина будет больно и обидно, а значит, и Забелину будет больно и обидно. За родного человека.
Странно, я много пью, но не пьянею. Вот Динечка с Таликом уже в состоянии готовейшн. Позвонить, что ли, Фролкину?
Low-class Ольга своим непрекращающимся пиздежом мешала мне думать.
- Да заткнись ты! - не выдержала я.
- Что?! - От неожиданности эта курица даже подпрыгнула. - У меня папа!…
- Такой же плебей, как и ты, - оборвала ее я. - Думаешь, если развела американского лоха на «Vertu» и тряпье из позапрошлых коллекций, ты в тусовке? Запомни: с философией «Ростов-на-Дону побеждает всю страну» здесь далеко не уедешь.
- Пошла на хуй, овца! -взвизгнула Ольга и тут же получила от меня увесистую оплеуху (не пощечину, а именно оплеуху, что, на мой взгляд, гораздо обиднее). Дешевка громко и противно заныла. Вся сцена заняла не больше минуты.
Алекс почему-то не бросился утешать свою girl-friend. Вместо этого он с интересом воззрился на меня, а в туалет Ольгу повела ее не менее колхозная подружка.
- What’s happened? Was she rude? - спокойно спросил Алекс.
- Even worse. She was stupid, - ответила я.
Нет, не буду звонить Фролкину. Допустим, он сюда примчится, уйдет от жены, в результате всем - хреново, мне - нормально, но есть один нюанс: при таком раскладе меня выгонят из компании, и я не получу пол-лимона баксов.
А в моей системе ценностей добровольно отказываться от приличных денег - просто неэтично.
Динечка с Алексом о чем-то перешептывались, поглядывая в мою сторону, Талик пил со мной виски, Забелин не звонил.
Из клуба мы уехали в четыре утра. Напиться мне так и не удалось.
Проснулась я в районе двенадцати и сразу же потянулась к мобильнику, поймав себя на том, что менее чем за сутки у меня развилась сильнейшая телефонная зависимость.
Не звонил. Может, с ним что-то случилось? Я набрала Дениса:
- Солнышко, а вдруг он попал в аварию или его украли вымогатели?
- Детка, не тупи. Забелин настолько заметная фигура, что произойди нечто подобное, об этом бы уже весь Интернет гудел.
- А ты смотрел? Может, уже и гудит! - Я поспешно открыла крышку лэптопа.
- Не нервничай. Я уверен, что твой ненаглядный is absolutely fine.
- Ты хочешь сказать, что он вот так запросто меня выебал, а потом забыл? Без драматизма? - От этой мысли мне стало жутко обидно, особенно учитывая то, что ситуация «Забелин - секс - исчез» перешла в разряд дежавю. - А с ним действительно все в порядке. Андрей Забелин купил, Андрей Забелин готов приобрести, Андрей Забелин вошел в состав. Андрей Забелин в картинках. Короче, если верить Интернету, у Андрея Забелина все заебись. - Я шмыгнула носом и замолчала.
- И у тебя тоже! Мы что-нибудь придумаем, - попытался меня успокоить Денис. - А сейчас собирайся и приезжай ко мне на обед. Талик улетел в Вильнюс, и я совсем один.
- Приеду, - с готовностью отозвалась я. Сидеть дома бедной Лизой мне совсем не улыбалось. - Ой, блядь! Моя машина до сих пор стоит у «Кетама»!
- Мальвиночка, ты из-за этого мудака совсем очумела. Нет, я, конечно, все понимаю: секс понимаю, страсть понимаю, миллиардер понимаю, но нельзя же так беспечно раскидываться «мини-куперами»!
Мне стало как-то очень стыдно перед своим брошенным автомобильчиком, и я поехала его забирать, пообещав Денису быть у него через пару часов.
Я давно не спускалась в метро и сразу же обратила внимание на то, как много там самозабвенно целующихся парочек. Вот где настоящая любовь, подумала я сперва. Хотя, может, это они от скуки? Эскалатор длинный, ехать на нем нудно, разговаривать им особо не о чем, а так вроде бы при деле.
«Мини-купер», целый и невредимый, дожидался меня на том самом месте, где я его и оставила. «Никогда больше не буду тебя забывать, мой хороший. Обещаю». - Я ласково погладила руль и включила радио. Пела Лаурен Кристи.
You and I moving in the dark. Bodies close but souls apart. Я нажала на газ. Shadowed smiles, secrets unrevealed. Черт! Как обидно! I need to know the way you feel. I give you everything I am. Я не выдержала и разревелась. Почему? Почему ты выбрал именно меня для того, чтобы отъебать и бросить? Ведь вокруг полно девок, которым ты по хуй, которых интересуют лишь твои бабки. А мне ты действительно понравился! Понравился, понимаешь?! Cause all i want is just once to see you in the light. But you hide behind the color of the night.
Да что же это такое?! ПМС вроде не скоро, а я так расхлебенилась. Надо собраться. Я вытерла слезы, сунула в рот сигарету и вытащила из бардачка диск «Банд Эрос». Я обязательно стану чувствительной и сентиментальной, но только после того, как сделаю миллионы!
Телефон! Всякий раз, когда он звонил, моей первой мыслью было: «Забелин», и всякий раз я обламывалась. Как сейчас.
- Да, Макс, привет.
- Привет, красотка! Ты куда пропала? Я уже начал беспокоиться.
- Все нормально. Думаешь, ты один зажигаешь так, что дым коромыслом?
- Не, у меня не дым, а двенадцать граммов первого россыпью на барной стойке, - хохотнул Макс и, обращаясь к своей очередной соске, добавил: - Подтверди, кисуль!
- Ага, - услышала я в трубку тоненький жеманный голосок.
- Ты охуел? Мне что, больше делать нечего, как твоих блядей слушать? Ты за этим звонишь?
- Вот разоралась-то! Я звоню затем, чтобы узнать, как там наши дела.
- Думаю, что скоро закончу. Готовь деньги.
- Ты просто супер, детка! А бляди, между прочим, тоже нужны. Подтверди, кисуль!
- Все, чао, придурок обдолбанный, - обрубила я этот беспонтовый треп и отбросила телефон.
Из динамиков раздавалось: «Люди имеют деньги, а деньги имеют людей». Жаль, что это про тебя, Макс, но, с другой стороны, оскотиниться - неотъемлемое право каждого. А я всегда уважала права человека.
Квартира, в которой жили мои голубые друзья, была оформлена в японском стиле: низкая мебель, раздвижная стенка, светлые стены. Все спокойно и лаконично, без утомляющих глаз деталей. В воздухе приятно пахло лимоном.
- Нет, я не верю, что он посчитал меня одноразовой девкой. Должно быть какое-то другое объяснение его поведению.
- Забей! Ты красивая, а это тебе не хуй собачий. - Денис и тут ввернул свою любимую присказку про половые органы братьев наших меньших, аккуратно отрезая кончик сигары. - Да таких Забелиных ты легко можешь вешать на wait list по сорок штук ежемесячно!
- Само словосочетание «таких Забелиных» звучит нелепо. Забелин - один.
Он выдающийся бизнесмен, и это - общепризнанный факт.
- Согласен, - сдался мой друг, но тут же добавил: - И все-таки повторюсь, ты - суперкрасотка, что тоже - общепризнанный факт. Заметила, как на тебя вчера Алекс пялился?
- По фиг.
- Зря. Он - единственный наследник металлургической империи Мейтонов и в священном писании «Forbes» занимает строчечку повыше, чем твой Забелин.
- Ключевое слово - наследник! А Забелин сам сделал свои миллиарды, потому и интересен. - Я упрямо пыталась защитить светлый образ этой твари. Потому что уже тогда считала Андрея родным.
- Вот именно, что сделал. Применительно к Забелину слово «заработал» прозвучало бы нелепо. Это сейчас он, белый и пушистый, вовсю спонсирует, поддерживает, принимает участие в развитии и реализует, а раньше - проворачивал, обворовывал, захватывал и кидал. Хотя почему раньше? Может, и теперь тоже. Только осторожнее и изощреннее. Времена нынче пошли другие: рано или поздно этих кайманов… - Денису не удалось завершить свой изобличительный монолог: на волне обуреваемых им антиолигархических эмоций он затянулся сигарой и закашлялся.
- Солнышко, зачем ты прозябаешь в этом блядском «Рудчермете»? Тебе бы в театре играть, - улыбнулась я: уж больно комично смотрелось, как холеный, упакованный в бренды гей ругает русских миллиардеров, держа в одной руке сигару за сто баксов, а в другой - рюмку арманьяка.
- Я бы, может, и играл, но папа не поймет. А папа - это деньги. Вот почему я прилип к Забелину навеки, - беспомощно развел руками Денис. - А вот ты - другое дело. Ты - свободна. Подумаешь, пару раз переспали. Делов-то? Мой тебе совет: присмотрись к Алексу. Представь, как ты сделаешь Забелина, если станешь госпожой Мейтон.
- Ага! И на первых полосах «Ведомостей» и «Коммерсанта» напечатают статьи о нашей свадьбе. Хотелось бы поскандальнее, - отшутилась я, хотя… хм… идея, в общем-то, неплохая, но требует доработки.
- Детка, при всем уважении к тебе, позволь заметить, что там такое не печатают.
- Сколько-сколько, говоришь, у Мейтона бабок?
- Согласно последнему рейтингу «Forbes», пятьдесят восемь миллиардов долларов.
- И ты думаешь, при таких-то деньгах не напечатают?
До позднего вечера мы спорили, сплетничали, подкалывали друг друга, рассуждали о всякой фигне. Это хоть как-то отвлекало от мыслей о Забелине и от ожидания его звонка. Нет, я, конечно, думала и ждала, но все-таки под инъекцией обезболивающей болтовни.
Домой я приехала уже в половине одиннадцатого. Плеснула в рюмку немного черносмородинового ликера, всплакнула и окончательно приняла тот факт, что Забелин больше не позвонит, а если и позвонит, то это недорогого стоит. Через пару недель или месяцев после секса звонят телкам. Мне такие звонки не нужны.
И все-таки когда я услышала, что пришла sms, то с надеждой метнулась в сторону телефона.
Ушла от Апостола. Завтра возвращаюсь в Москву.
Отправитель:
Светик
+ 7910…
Получено:
23:57:02
19.04.2009
Из «Записок» Забелина
Пьянка
Стоп, этого мне только не хватало, пьющая любовница. Нет, опасно. Я пьяни не доверяю ни на грош - проболтается, наскандалит. Бабы к тому же в два счета спиваются, а эта с ее пьянкой - сутра уже на финишной прямой. Не нужны такие приключения, надо срочно сваливать. Жалко, конечно, девка первоклассная… Но гарантированные проблемы гораздо дороже. Да и программа-минимум выполнена, очередная зарубка на хуе поставлена, жалеть не о чем. Чао, Мальвина, сорри!
Глава 12
Просыпаться в понедельник утром - противно. Просыпаться в понедельник утром с чувством обиды и уязвленного самолюбия - еще противнее. Я не стала включать привычным жестом телевизор, долго и с удовольствием мыться под душем, а потом варить в турке кофе. Вместо этого - залезла с головой под одеяло, пролежала так до самой последней минуты, после чего быстро ополоснулась, оделась, сделала несколько глотков растворимого пойла и вышла из дома.
По дороге на работу я не слушала радио, а тупо курила и строила планы мести Забелину, каждый из которых мелодраматично сводился к тому, что однажды мы столкнемся на шикарном приеме, где я буду стоять под руку с мужчиной богаче, влиятельнее и красивее, чем он. Бред какой-то. Я откинула от себя подобные мысли. Вот уж правда: влюбленная женщина глупа. А обиженная влюбленная женщина глупа невыносимо. Не об этом мне сейчас надо думать. Не об этом. А о том, как узнать top secret information по private placement.
Я припарковалась, вышла из машины и поспешно прошмыгнула в здание «Рудчермета». Именно поспешно. И именно прошмыгнула. Не снимая больших темных очков. Почему так? Все просто: в тот момент мне меньше всего хотелось столкнуться с Забелиным. Парадокс: я как зомби сутки ждала его звонка, а вот встретиться с ним случайно боялась. Тут было все: и злость, и стыд, и неловкость. Злость из-за того, что трахнул и забыл. Стыд и неловкость - потому что это допустила. Вместо того чтобы скурпулезно следовать плану блицкрига, я во второй раз оказалась до неприличия легкой добычей. Вот дура-то! Самоуверенная, самодовольная дура! Привыкла, что бараны типа Фролкина отарами за мной бегают, и расслабилась. Только Забелин - не баран. Он - кайман.
На Борькином столе, временно ставшем моим, я обнаружила большой белый конверт с надписью: «Для М. О. Мироновой».
Странно… От кого это? Может, от Андрея? Я быстро разорвала бумагу. Внутри находился глянцевый проспект какой-то виллы. На первой странице синим фломастером было выведено: «Этот дом я куплю для нас с тобой. Глеб». Я поморщилась: до чего же дешево говорить «куплю» вместо «купил», «подарю» вместо «подарил», «обещаю» вместо «уже сделал». Хотя Фролкин, собственно, и не претендует на звание аристократа духа. Вряд ли он вообще понимает, что это такое. Ладно, фиг с ним. Я пропустила журнал через шредер и открыла почту.
Nothing! Rien! Rien de chez rien! Ничего из того, что имело бы отношение к private placement. Ничегошеньки! Нет, так не пойдет! Надо действовать решительнее. Я должна как можно скорее покинуть «Рудчермет». Не могу допустить, чтобы в один прекрасный день Андрей прошел мимо меня, бросив на ходу дежурное «здрасте». Это унизительно. Нет, я вовсе не собиралась от него отказываться и точно знала, что мы с ним еще встретимся. Но только не в ситуации, когда я на него работаю. А именно так Забелин и думал: я в «Рудчермете» работаю. Знал бы он!
Я услышала, как Тейлор вышел из кабинета. Не прошло и пяти секунд, а моя правая рука уже уверенно водила мышкой по его столу. Fuck! Fuck! Fuck! Нужен пароль! Этого следовало ожидать. С другой стороны, если компьютер запаролен, значит, там - конфиденциальная информация.
Но где же я возьму чертов пароль?!
В тот момент я и представить себе не могла, что через несколько часов судьба сама преподнесет мне презент. Презент в виде пароля. Презент стоимостью в пятьсот тысяч долларов США.
А произошло это так.
- Я хочу, чтобы ты тоже поехала на ланч с Акимовым из «Металлгруп». Он неплохо говорит по-английски, но иногда нужен переводчик, - сказал Тейлор ближе к обеду.
Такая перспектива меня не порадовала. Во время отсутствия СЕО я собиралась спокойно покопаться в бумагах на его столе. Но ничего не поделаешь: иногда процесс авантюрного творчества приходится прерывать из-за гнусных должностных обязанностей.
Обедали мы в «BON 2». Публика там была немногочисленная и однообразная: мужчины в дорогих костюмах сидели за столиками по двое и что-то негромко обсуждали, запивая салаты и стейки минеральной водой без газа. Некоторые уже перешли к кофе.
Их позы были расслабленными, а движенья свободными. Время от времени они удовлетворенно друг другу улыбались. Пидоры? Нет. Просто до чего-то договорились.
Невысокий, курносый, щеголеватый Иван Акимов появился ровно в назначенное время и сразу же приступил к делу. Речь шла о каком-то совместно разрабатываемом месторождении в Бурятии. Нудятина, одним словом. Переговорщики прекрасно справлялись и без моей помощи. Я заскучала. И тут Тейлор, обращаясь ко мне, говорит:
- Я забыл в машине бумаги. Не могла бы ты открыть лежащий на заднем сиденье кейс и взять оттуда синюю папку? Код 120376 слева направо.
- Sure, - дежурно улыбнулась я, внутренне возмутившись: «Вот скотина! А на спинку тебе не попысать? Нашел, блядь, девочку на побегушках».
И сразу же: 120376! Охренеть! Код на кейсе вполне может совпадать с паролем на почте!
Да наверняка эта нехитрая комбинация - число, месяц и год рождения дражайшей миссис Тейлор. Ей как раз на вид слегка за тридцать. Остаток ланча я только и думала о том, как бы поскорее попасть в офис и дождаться, когда СЕО свалит с работы.
Ждать пришлось долго: Тейлор уехал в начале девятого. Как только за ним закрылась дверь, я в два прыжка подскочила к его компьютеру и нажала на кнопку. Через несколько секунд на экране появился заветный серый прямоугольник. Графа «Пользователь» была уже заполнена. Я ввела пароль. Не подходит. Что за фигня?! Я попробовала еще раз, но уже медленнее: вдруг в спешке перепутала цифры? No result! Как же так? Я была почти уверена, что знаю ключ! Стоп! Сколько колесиков на кейсе Тейлора? Шесть: три справа и три слева. А в каком формате обычно вводятся даты? Две цифры - число, две - месяц и четыре - год. Всего восемь цифр. Я набрала 12031976. Есть! Доктор-доктор, ну нельзя быть таким незатейливым! Я взяла из холодильника бутылку минералки и откинулась на спинку директорского кресла.
Мне стало как-то очень спокойно и даже немного грустно.
Я еще не просмотрела файлы и почту, но уже знала, что найду там все необходимое. Больше не придется рано вставать, ездить в офис, выполнять задания и поручения. Не придется ждать пятницы и не любить вечер воскресенья. Не придется торопиться, потому что некуда будет опаздывать. Я свободна. Свободна или, может, одинока?
Моя ладонь кошкой накрыла компьютерную мышь. Через минуту я нашла папку под названием «РР». Итак, что у нас здесь? Стратегический инвестор - «Arselor». И без того знаю: обсуждалось на закрытом Совещании. Что еще? Количество акций, переходящих к инвестору, - двадцать пять процентов плюс одна. Тоже не новость. Количество мест, которые займет «Arselor» в совете директоров, - три. Уже лучше: это точно нигде не упоминалось. Хотя… Нет, все-таки недостаточно. Чтобы снять Тейлора, нужно что-то посерьезнее. Ну проболтался он своему переводчику насчет количества мест в совете, - по голове его, конечно, за это не погладят, но простят. Кипиш со сменой СЕО им сейчас ни к чему. Смотрим дальше. В качестве условия инвестора - их CFO. Три места в совете директоров плюс их CFO. Нет, все равно мало. Что здесь? Какие-то расчеты. Пять миллиардов долларов США.
Что это? Сумма, до которой готов упасть «Рудчермет» за блок-пакет?! Глазам своим не верю: Тейлор хранит ТАКОЕ в компе! Совсем долбоеб! Это же вопрос сотен миллионов! За подобные сведения убивают! Блядь! Куда я лезу?! Что со мной будет после того, как я солью это Дымченко? Позволят ли они мне просто взять и уйти?
Вряд ли. Скорее всего, они попытаются меня: а) запугать, б) подкупить. Ну что ж: я предоставлю им такую возможность. Наглеть не буду: обойдусь недорого, чтобы убийство не оказалось самым дешевым способом заставить меня замолчать. Хватит и того, что он самый надежный.
А может… Чем черт не шутит? Не послать ли мне все на фиг: Макса, «Рудчермет», пол-лимона? Вот возьму и продам эту цифру «Арселору» за несколько десятков миллионов. Она того стоит: зная ее, можно сэкономить сотни. «Рудчермет» заявит официальную стоимость: допустим, шесть - на миллиард больше. Инвестор, естественно, будет торговаться. Если ему заранее известна нижняя планка цены - пять миллиардов, то он может гнуть свою линию до последнего, не соглашаясь ни на пять восемьсот, ни на пять триста, ни на пять сто.
Итак: десятки миллионов против пятисот тысяч.
Стоп! А как я продам эту информацию? Кому? Приду в «Арселор» и скажу, что есть тема? Глупости! Меня и слушать-то никто не будет! Нет. Нереально. А пол-лимона - вполне.
Все. Устала. Что мы имеем: «Арселор». Двадцать пять плюс одна. Три места в совете директоров. Их CFO. Пять миллиардов. Более чем достаточно.
Я выключила компьютер и встала из-за стола. Двадцать один ноль-ноль. Пора ехать к Светке.
Не знаю, что подтолкнуло меня в тот момент подойти к окну, но я это сделала. И отшатнулась. Я увидела, как Забелин садится в поданный ко входу «мерседес». Вместе с Любой. Они смеялись. Или мне показалось? Я позвонила Денису.
- Скажи, только честно, Люба - красивая баба?
- Мальвиночка, ты чего? Зачем тебе?
- Это важно. - Я закурила прямо в кабинете Тейлора.
- Красивая, - полоснул меня одним словом Денис.
- Да? А по-моему, она какая-то блеклая, - деревянным эхом отозвалась я.
- В этом есть своя прелесть. Не всем по душе яркие краски бразильского карнавала: кто-то любит размытый дождем Невский.
- Ты зачем мне все это говоришь?! Зачем расписываешь под хохлому какую-то запыленную неудачницу?! - взорвалась я.
- Во-первых, ты сама спросила мое мнение. Во-вторых, чтобы ты выкинула из головы этого блядского Забелина и подумала об Алексе Мейтоне. Он сегодня мне звонил, и мы говорили о тебе.
- Мне плевать на Мейтона. - В моем голосе больше не было злости, только тупая боль от увиденной из окна сцены. Неужели ревность - это и есть тупая боль?
- Зря! Он молодой, добрый, красивый и охуительно богатый. Я его неплохо знаю и могу уверенно заявить: у тебя все шансы прибрать его к рукам.
- Динь, ты чего от меня хочешь?
- Сходи с ним поужинать.
- О’кей, - равнодушно согласилась я, думая совсем о другом: о том, как Забелин и Люба едут к нему домой и по дороге азартно обсуждают статью в «Коммерсанте». Она вся такая осведомленная и интеллектуально ему равная. Это его заводит.
Он притягивает ее к себе… Стоп! Хватит! Вон из моей головы, подонок!
- Так я дам ему твой телефон?
- Как хочешь.
Я выбросила в окно сигарету и вышла из кабинета Тейлора. Завтра утром я пообщаюсь с Дымченко и, если все сложится удачно, навсегда распрощаюсь с «Рудчерметом».
Уже в машине мне вдруг показалось странным, что Светка остановилась в «Рице», а не у родителей на проспекте Мира.
- Буду минут через двадцать. Поднимайся на крышу. Там за ужином обо всем и поговорим, - предложила я подруге по телефону.
- Давай лучше у меня в номере.
- Хорошо. Только поесть закажи.
То, что Светка отказалась от выхода в свет, меня еще больше насторожило: она любила общество.
Я петляла по рицевскому лабиринту, раздражаясь оттого, что номера там расположены по кругу, и гадала, что же произошло.
Все стало понятно, как только Светка открыла дверь: ее верхняя губа была разбита, а под глазом красовался фингал.
- Муж? - вместо «здрасте» спросила я.
- Ага, - беззаботно отозвалась подруга.
- Переломов нет? Нос, челюсть в порядке?
- Да. А вообще за тонированным биэмдабл-ю синяков не видно! Прошу!
Я прошла в элегантную гостиную Светкиного Executive Studio и улыбнулась: подруга ни за что не будет жить в стандартном номере, даже если этот номер - в «Рице».
- А президентский люкс занят? - поинтересовалась я.
- Представляешь?! Интересно кем?
- Думаю, каким-нибудь главным лепешечником из Чимкента.
- Ну и шуточки у тебя.
Но я не шутила. Я уверена, что в номерах по пятнадцать штук баксов в сутки останавливаются либо звезды мирового уровня, либо преуспевшие лепешечники. Ну, или директора цементных заводиков в регионах. Но Светка мою иронию не оценила, и я сменила тему:
- Сколько бабок сделала?
- Лимон баксов за полтора года на тендерах плюс новый Х6. Его Апостол забирать не будет. Можно еще дом на Тенерифе поклянчить, хотя успех маловероятен.
- Ну вот что: дом надо забрать. Намекни своему мудаку, что у меня роман с Забелиным. Проверить он это никак не сможет, а связываться побоится.
- Ты гений! Кстати, как там на самом деле ваш роман? - Светка смешно оттопырила и без того распухшую губу, пытаясь засунуть в рот калифорнийский ролл.
- Этот козлина опять слился. - Я раздраженно чиркнула спичкой по длинному белому коробку. Спичка сломалась. Я быстро-быстро заморгала.
- Так! Не реви! Если Забелин с тобой переспал и исчез, значит, он пидор. Латентный! И вообще, почему ты не пьешь? - Подруга в изумлении уставилась на меня.
- Я за рулем. Вчера поклялась больше не бросать машину.
- Оставайся здесь. Разговаривать нам еще долго. Не будешь же ты до ночи воду хлестать.
- Sounds reasonable! - Перспектива выпивки моментально подняла мой дух. - Но Забелин никакой не пидор! Он мудак!
- А раз мудак, то и забей на него!
- Не могу. У меня самолюбие задето.
И еще: я его люблю.
- Его все любят. За такие-то бабки.
- Я не за бабки.
- А за что? За душеньку его бессмертную?
- Зря иронизируешь.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что если бы Забелин имел тот же мозг, тот же хуй и тот же характер, но был не владельцем «Рудчермета», а, скажем, водителем маршрутки, то ты бы все равно его любила?
- Нет, конечно. Но ты же понимаешь, что человеку с таким менталитетом никогда не быть шофером.
- Допустим. И что ты собираешься делать?
- В конечном итоге выйти за него замуж. Но для начала мы должны снова встретиться. Пока это трудно. У нас нет точек пересечения.
- А может, ты все усложняешь? Почему нельзя просто взять и позвонить ему?
- Просто? Ему? Нельзя, - уверенно заявила я. - Тут придется изъебнуться и оказаться в нужное время в нужном месте. Например, на собственной свадьбе с Алексом Мейтоном.
- Кто это?
Я пересказала Светке все, что мне было известно об Алексе, после чего она произнесла свою коронную фразу:
- Надо брать!
- Я собираюсь вскружить Мейтону голову, довести дело до женитьбы и встретиться с Забелиным на свадебном банкете. Наверняка он будет в числе приглашенных.
- А дальше?
- В идеале - сбежать со свадьбы вместе с Забелиным. Не получится - ну и хер с ним. В конце концов, у госпожи Мейтон гораздо больше возможностей, чем у Мальвины Мироновой. Что-нибудь придумаю.
- Чудненько! А если ты все-таки бросишь бедняжку Алекса прямо перед алтарем, я утешу его по полной и сама стану его женой, - быстро сориентировалась в ситуации Светка. - А что? Я его уже люблю.
- Ты хотя бы в Интернете на его рожу глянь.
- С миллиардным состоянием рожа - вещь непринципиальная, - глубокомысленно заключила подруга, но ноутбук все-таки открыла. - А он красавчик! Брак с таким может оказаться вполне приятным.
Спать мы легли в третьем часу. Ночью мне снились доллары.
Глава 13
Я не знаю, что у меня было в голове, когда я позвонила Забелину. Наверное, пустота. Или, может, надежда. Надежда на то, что он скажет нечто такое, после чего мне станет плевать на баксы, Мейтона, Тейлора, Макса. Хватило бы: «Привет. Я понял, что скучаю без тебя» или просто «Я думал о тебе».
Я сидела в машине на стоянке «Рудчермета» и видела, как подъехал его кортеж. Андрей вышел один, без Любы. Я так обрадовалась: значит, она не ночевала у него. Не ночевала!
И тогда я позвонила. Охранник что-то ему сказал и протянул телефон. Забелин отмахнулся. В трубке раздались короткие гудки. Меня скинули. Сложно унизить сильнее.
Я закурила. Все! Пиздец! Попытка положить в основу нашей истории сценарий про Золушку провалилась. Ну что ж, будет другой сценарий. Про двух бешеных хорьков в одной бочке. Вам понравится, господин Забелин! Уверяю!
Зайдя в офис, я прямиком направилась к Дымченко.
- Какой приятный сюрприз, Мальвина Олеговна! Хотите кофе? - Безопасник жестом пригасил меня присесть.
- «Арселор», двадцать пять плюс одна, три места в Совете директоров, их СFО, «Рудчермет» готов упасть до пяти миллиардов, - опершись руками о край стола, отчеканила я.
- Доктор? - одними губами спросил Дымченко.
- Да.
- Никому не распространяйтесь о том, что вы узнали. В противном случае последствия для вас будут не из приятных.
- Хорошо.
Где-то около двух к СЕО вошел Дымченко и какой-то невысокий мужчина в сером костюме. Беседовали они долго. В пять всем объявили, что из-за проблем со здоровьем Тейлор покидает свой пост, а исполняющим обязанности генерального директора назначен Глеб Фролкин.
К шести англичанин собрал свои вещи. Машину, чтобы их увезти, ему не дали.
В конце дня я снова заглянула к безопаснику. Чтобы уволиться. Естественно, без подозрений.
- Кажется, я сама себя лишила работы. Кого я теперь буду переводить?
- Не переживайте. Переводить действительно некого, но вас можно оставить на позиции персонального ассистента или секретаря. Руководителей у нас много.
- Мне бы не хотелось терять квалификацию переводчика, поэтому придется уйти по собственному желанию.
- Вы понимаете, что являетесь носителем секретной информации и отпускать вас сейчас было бы крайне неразумно с моей стороны?
- А вы понимаете, что мое молчание не зависит от места работы? Можно начать болтать и будучи сотрудником «Рудчермета».
- За ту услугу, которую вы оказали компании, я мог бы договориться о том, чтобы вам выплатили компенсацию в размере годового заработка. - Дымченко повелся на мою уловку.
- Спасибо, Александр Иванович. - Я приняла вид неумелой шантажистки-скромницы и добавила: - Вы не могли бы помочь мне уволиться без проволочек?
- Да, конечно. Но помните: если информация просочится, я буду точно знать, из какого источника. И я найду соответствующие рычаги воздействия.
Я старательно потупила глаза и пробурчала что-то невнятное. Типа «да-да, понимаю, не беспокойтесь».
Через пятнадцать минут мне выдали трудовую книжку. Я закинула ее в бардачок машины. Пусть будет. На память.
Мой годовой заработок составляет около тридцати тысяч баксов. Ну что ж: тоже неплохо. Как говорится, деньги к деньгам, подумала я и скинула Максу реквизиты своего банковского счета. Наверняка он уже в курсе отставки СЕО.
Когда я подъезжала к дому, позвонил Алекс. У него был спокойный приятный голос. Странно, что я раньше этого не замечала. Мы договорились поужинать завтра в «Ванили».
- Может, «Старлайт»? - пошутила я, зная о пристрастии московских американцев к этому месту.
- Я, конечно, демократичен, но не настолько, - рассмеялся Алекс.
А он не так прост, как кажется. Помимо высокого роста, квадратной челюсти и бешеных бабок в нем есть снобизм. На этом можно сыграть.
Дома было очень тихо.
Я уселась на подоконнике. Слева от меня был бокал вина, справа - пепельница и «Жизнь взаймы» Ремарка, подо мной - Москва, а впереди - вечер, первый вечер моей свободы, который я собиралась провести наедине с собой.
Собиралась. До тех пор, пока не услышала трезвон домофона. На экране красовалась рожа Фролкина. Какого черта!
- Мальвина, нам нужно поговорить.
- Входите.
CFO (точнее, теперь уже СЕО) был пьян и чем-то сильно расстроен.
- Поздравляю с назначением на должность, Глеб.
- Почему ты не отвечаешь на мои звонки?
- Кофе?
- Ты ушла из холдинга, но не из моей жизни!
- Я в нее и не приходила. Так как насчет кофе?
- Тебе неприятно, что я женат? Хочешь, я прямо сейчас позвоню жене и скажу, что ухожу? - Фролкин полез в карман пиджака за телефоном. - Да пошли они все! «Рудчермет», Святкин, Забелинская семейка!
Стоп! Святкин! Святкин Максим Эдуардович. Макс! Блядь! Фролкин! Так вот кто у нас темная лошадка! Только не это!
- Не надо! - Я перехватила руку Глеба и вытащила из нее мобильник.
Если этот говнюк позвонит жене и скажет, что уходит, я потеряю деньги! Забелин без колебаний выпиздит его из своей компании и из своей семьи. И будет прав! Но только не сейчас, господи, только не сейчас! Please! Гонорар на мой счет еще не поступил! Окажись завтра Фролкин на улице, Макс не посмотрит на то, что я выполнила работу. Рассыпалась схема - бабки не получит никто.
- Вы ей еще ничего не говорили? - Я напряглась, и это понятно: для меня цена ответа составляла пятьсот тысяч баксов.
- Нет. Но сейчас скажу! - Фролкин был настроен решительно: то ли перепил, то ли слишком долго терпел нелюбимую женщину рядом. Так долго, что перед самым финишем захотел сойти с дистанции.
- Не спешите. - Я незаметно сунула телефон под диванную подушку.
- Ты такая красивая сейчас. Я хочу тебя! - В глазах Фролкина заблестели пьяные слезы. Хотя, может, это он коксу закинулся, а сейчас у него - отходняк.
- Что-нибудь выпьете? - Я попыталась встать, но Глеб упрямо потянул меня вниз.
- Нет. Не хочу пить. Тебя хочу. Ну пожалуйста.
Ты еще в громком плаче зайдись, про себя хмыкнула я, а вслух сказала:
- Может, в душ?
- Да-да, конечно, - засуетился этот мудак.
Как только он закрыл за собой дверь ванной, я позвонила Максу.
- Глеб слетел катушек. Может навредить делу.
- Где он? - Когда дело касалось бабок, Макс реагировал оперативно и задавал лишь вопросы по существу. Жизнерадостное распиздяйство улетучивалось из него в секунду.
- У меня.
Приехал Макс быстро - жил недалеко. Я в двух словах обрисовала ему ситуацию.
- Мудила! - процедил он сквозь зубы и решительно проследовал в ванную. Я поспешила за ним.
Резко распахнув дверь, он одним движеньем выкинул Фролкина из душевой кабины. Тот даже опомниться не успел. Макс припечатал его лицом к стене и, обхватив рукой за горло, заорал:
- Ты что, блядь, думаешь, мы тут в игрушки играем?!
Я видела, как Фролкин задыхается, но мне его было не жалко. Мне было жалко своих бабок
- Если ты, пидорас, сейчас все запорешь, я тебя уебу! Ты меня понял? Ты меня понял, блядь?! - продолжал орать Макс.
- П-п-понял, - выдохнул Фролкин.
- Одевайся и пиздуй к жене. - Макс ослабил хватку. - И будь с ней мил и любезен. А о Мальвинке забудь. По крайней мере, до завершения операции. Я доходчиво объяснил?
Фролкин кивнул. Голый и растерянный, он выглядел нелепо. И вот тут, когда моим деньгам уже ничто не угрожало, я ему действительно посочувствовала и даже напоила кофе.
- Что ты собираешься делать дальше? - спросил Макс.
- Может, к солнышку скатаюсь.
- Это правильно. Да и мне спокойнее: если ты будешь далеко, Глеб не накосячит. - Макс угрожающе посмотрел на Фролкина. - Ладно, Ромео, пошли. Я тебя отвезу.
Когда я закрыла за ними дверь, мне уже было не до Ремарка. Хотелось одного: завалиться в постель и проспать часов двенадцать. Как зомби я дошла до кровати и залезла под одеяло. Наконец-то все закончилось. За две недели я сделала пол-лимона баксов. Молодец!
Неожиданно в моем почти уже спящем сознании всплыла картинка золотого «Vertu». Я попыталась от нее отмахнуться. Vertu. Vertu-Vertu. У меня же остался мобильник Фролкина! Сон как рукой сняло. Я вскочила с постели и выбежала в гостиную. Телефон мирно лежал под подушкой. Не разрядился! Ура!
Не мешкая ни секунды, я залезла в контакты. Наверняка там есть личный номер Забелина. Совсем личный. Тот, на который звонят только члены семьи. Тот, на который можно сбросить sms, будучи в полной уверенности, что он его прочитает. Не Люба. Не руководитель личной службы безопасности. А он сам!
Вот! То, что нужно! «Забелин Семья». Я быстро занесла номер в свой телефон и на всякий случай переписала в блокнот.
Теперь у меня есть ниточка к Андрею. Очень тонкая, но все-таки она есть! Какая же я везучая! С этой мыслью я и уснула.
Меня разбудил сигнал входящего sms.
Auth: VISA GOLD (USD) N: *5555 NEW LIMIT: 610,000.00 USD; April 22, at 12:49 (GMT + 3)
Отправитель:
БАНК
+ 7926…
Получено:
15:50:12
22.04.2009
Как же это приятно - проснуться от того, что ты стала богаче на пятьсот тысяч долларов! Почти так же приятно, как от рук Забелина. Бррр!!! Нет, Андрюшенька, хуюшки! Я не буду думать о тебе сейчас, и ты не сможешь омрачить мое дивное утро, которое, в общем-то, уже день!
Я стояла под душем, громко пела и пританцовывала. Танцуй Россия и плачь Европа. А у меня самая, самая, самая красивая попа. Я свободна! Хочу - встаю с петухами, хочу - валяюсь в постели до вечера.
Хочу - покупаю, хочу - прохожу мимо. Хочу - живу в Москве, хочу - в Лондоне. Да хоть в Нижнехуйске! И только одно «хочу» мне пока недоступно: Забелин. Но это пока! Олигархи не вопрос, Миллионы алых роз, К моим ногам. Кстати о «форбсах»: я сегодня ужинаю с Ментоном. Чтобы такое надеть? Танцуй Россия и плачь Европа. А у меня самая, самая, самая красивая попа. Черт! Я поскользнулась и упала на эту самую попу! Да и хер бы с ней! Сидя на полу душевой кабины, я продолжала вдохновенно горланить незамысловатую песенку. Жизнь удалась!
Не успела я выйти из ванной, а мой телефон уже разрывался. Ой, бля! Как я могла забыть предупредить Динечку о своем уходе?
- Мальвиночка! Детка! Это правда? Тебя уволили? - В голосе друга слышалось искреннее беспокойство.
Мне стало стыдно:
- Успокойся, солнышко. Я сама ушла.
Willingly.
- But why?
- Да заебало, если честно, просыпаться ни свет ни заря. Как ткачиха или птичница.
А тут Тейлор подал в отставку. Я и подумала: почему бы не последовать вслед за ним?
- А меня ты могла проинформировать о своем решении? - надулся Денис.
- Могла. И собиралась. Прямо сейчас собиралась тебе позвонить. А у меня сегодня ужин с Алексом, - протараторила я, пытаясь сменить тему.
- Ух ты! Wow! Классненько! А где?
- В «Ванили». - Я вздохнула с облегчением: кажется, мне удалось избежать Динечкиной обиды.
Потом позвонил Фролкин и сбивчиво извинился за вчерашнее.
- Не берите в голову, Глеб. - Теперь я могла позволить себе быть великодушной: деньги мирно лежали на моем счету.
- Кстати, я у вас телефон вчера не оставил? - После «беседы» с Максом Фролкин снова стал обращаться ко мне на «вы».
- Нет, - соврала я не из вредности, а скорее из лени: неохота было заниматься возвращением мобильника.
Американец приехал ровно в восемь.
- Hi, glamorous. You are such a star. - Он вышел из черного «Infinity» и открыл передо мной дверь.
- Thanks, dear. How are you? - Я посмотрела на своего ухажера и решила: cool.
Да, мы на самом деле круто смотримся вместе: высокий шатен в темно-синих джинсах и белой рубашке с закатанными по локоть рукавами и загорелая брюнетка в смелом ультрамариновом платье. Да, нам действительно идет новый джип и модный ресторан. Да, мы как нельзя лучше вписываемся в формулу: young-rich-beautiful.
Но мне на это насрать! Мне нужен Забелин! А Алекс - это инструмент, tool, средство. Sorry, babe, но так уж устроена жизнь.
В «Ванили», как всегда, много пафосного сброда. Такая публика навевает на меня скуку. Развлекают разве что церковники: те чинно сидят за богато уставленным столом, басят и жрут. Неспешно и сладострастно. Да, любят отцы нашей церкви «Ванильку». И вкусно, и степенно, и от храма Христа Спасителя недалеко.
Алекс держался с простотой человека, который никому ничего не должен доказывать. И в этом тоже был свой снобизм. Он прекрасно разбирался в винах. Филе косули мы запивали «Barbaresco».
Выяснилось, что он любит Стравинского, джаз и европейское кино. Немного нетипично для американца, не правда ли?
Хотя, может, миллиардер - это уже вне национальности?
С Алексом мне было комфортно. Его я могла очаровывать спокойно и изящно, без напрягов, ведь он меня абсолютно не волновал. Я не отрываясь смотрела на него и думала о Забелине. Алекс часто отводит глаза. Похоже, смущается. А Андрей всегда смотрит в упор. Иногда от этого становится не по себе: кажется, что он читает мысли. Поэтому ему трудно врать. Алексу врать легко. Ему можно врать даже без слов. Я сижу, подперев щеку рукой, и делаю вид, что мне интересно все, что он говорит. А он верит. Верит, что мне действительно интересно. И его рассказ становится более эмоциональным. И вот я уже знаю, что по воскресеньям он играет в го, что два года он жил с китаянкой (и это был скандал), что его мать переехала в Лондон, а отец остался в Нью-Йорке.
- А почему ты выбрал Москву? - спросила я, рассчитывая услышать в ответ что-нибудь менее избитое, чем beautiful Russian girls.
- Мне нравится чувствовать себя иностранцем. Ты везде немного чужой, а я с детства не люблю быть своим парнем.
К тому же в России у «Мейтон Стил» есть ряд важных проектов, и мне удобнее курировать их отсюда.
Такая мотивация мне была понятна. Я сама пару месяцев в году проводила в Лондоне именно из этих соображений. Мне нравилось дистанцироваться от общества, а иностранцу это довольно просто. Достаточно сделать вид, что не знаешь языка.
- Ты ведь говоришь по-русски? - спросила я, заранее зная ответ.
- Немного.
- И никому в этом не признаешься?
- Зачем?
- Извини за то, что назвала тебя в клубе американским лохом. Сработало стереотипное мышление.
- Forget about it, - улыбнулся Алекс, и я подумала: хорошо бы с ним подружиться.
- Кстати, как Ольга?
- А что Ольга? - пожал плечами американец. - В ней нет класса.
По дороге домой он спросил:
- Когда мы снова увидимся?
- Не знаю. На днях я улетаю отдыхать.
- Далеко?
- Пока не решила.
- Поужинаем до твоего отъезда?
- О’кей.
Алекс немного помолчал, выключил музыку и, бросив на меня быстрый взгляд, спросил:
- Do you have a boy-friend?
- No.
- Good.
Подъехав к моему дому, он не попытался меня поцеловать или взять за руку. Умение ждать было одним из проявлений его хорошего воспитания. Забелин тоже умеет ждать, подумала я, выходя из машины. Вернее, не ждать, как этот американец, а выжидать, как затаившийся в кустах хищник.
Эх, Забелин-Забелин! У тебя есть два пути: ты либо проваливаешь из моих мыслей, либо женишься на мне! И уж если быть совсем откровенной, второй вариант - намного легче.
Глава 14
Завтракала я в «Галерее» в компании Соньки. В этот раз рыжуля была какая-то притихшая и задумчивая. Я ее не узнавала: пришла вовремя, ограничилась кофе с куском торта, говорила без повелительных интонаций в голосе. Даже агрессивно-сексуальный алый лак на ногтях сменила на девственно розовый. Ну прямо не Сонька, а степенная немецкая Марта!
Однако по-настоящему я начала удивляться, лишь когда выложила на стол конверт с деньгами. Сонькина правая рука инстинктивно дернулась в направлении кэша, но на полпути застыла и поспешно ретировалась под стол.
- Это твой гонорар. Там еще пятьсот сверху за оперативность.
При словах «пятьсот сверху» по лицу рыжей пробежала конвульсия: смесь алчности и чего-то непонятного. Ну не совести же, в конце концов?!
- Да что с тобой такое?!
- Борис и я. В общем, мы встречаемся.
- Блядь, Сонь! Такими шутками можно и убить! - вскрикнула я, вытирая с футболки кофе, которым поперхнулась.
- Я не шучу, мы на самом деле вместе. Серьезно, - отозвалась рыжая, стараясь не смотреть на конверт.
- Mama mia! Как такое могло произойти? - От изумления я принялась жестикулировать, как неаполитанская торговка.
- Сама не знаю. Сначала все было по-деловому: я его подсекла возле подъезда, когда он выходил на работу. Мы пару раз сходили в «Якиторию», а потом случился понос. И пошло-поехало.
- Понос? Какой еще понос?!
- Самый что ни на есть обычный. Ну, может, в жестковатой форме. Со свистом. Борю прихватило после того, как я влила ему в чай лошадиную дозу слабительного.
- Зачем?!
- Ты ж просила, чтоб он на работу забил. Вот я и пригласила его к себе на чаек, выпив который он каждые двадцать минут бегал к унитазу.
А в перерывах мы разговаривали. Обо всем. С ним мне было по-настоящему легко. Так прошли первые сутки. А потом Боряеще несколько дней провел у меня. Просто взял больничный и не пошел в офис. Мы хотели быть только вдвоем, понимаешь?
- А зачем? - спросила я, действительно не понимая. - Это же Бориска! Что-то вроде канцелярской скрепки. Ездит на метро, живет в ебенях, отдыхает в Геленджике. Он обычный. Заурядный. Среднестатистический.
- Он ответственный, начитанный, уважает женщин! - Наконец-то Сонька заговорила со свойственным ей напором. - У него чувство юмора прекрасное!
- Сейчас расплачусь от умиления! Сонь, ты о чем, он же лох!
- Он нормальный человек, просто не спит с модельками, не балуется коксом и ему по фигу, какие на нем шмотки: дизайнерские или с Черкизона. У него другие радости.
Забелин тоже не спит с модельками (или спит?), не балуется коксом (совершенно точно), и ему по фигу, какие на нем шмотки (хотя нет: ему, наверное, не по фигу).
А вот радости у него тоже другие. Блин, скомканное какое-то сравнение получилось, подумала я, а вслух сказала:
- И какие же? У костра близ речки Обь попить пивасика с себе подобными уебанцами и о Канте попиздеть? Не смеши! Что за спектакль ты тут разыгрываешь? Решила козырнуть мнимой близостью к этому чудиле и срубить с меня больше бабла? За молчание?
- Наоборот. Хотела попросить тебя не говорить Боре, что мы с тобой знакомы. Не стоит ему знать о том, как я появилась в его жизни. - Сонька положила на стол тысячу рублей и встала. - Ну, мне пора. Удачи!
И она действительно ушла. Заплатив за себя и не взяв конверт. Это был не спектакль. Oops…
Я сидела словно пыльным мешком прихлопнутая. Нет, моей безопасности ничто не угрожало: если бы Борька узнал о том, что Соньку к нему подослала я, он бы наверняка пообщался с Дымченко. Однако рыжая сама попросила меня держать язык за зубами. Так что все нормально. Но, блядь, что-то странное происходит в мире, раз аферистки мелкого пошиба начинают встречаться с офисными задротами и это у них серьезно.
Серьезно, врубаетесь? Энигма, епть!
Позвоню-ка я Светке. Надеюсь, она-то не пошатнет мои представления о порядке вещей и не огорошит новостью о своей неземной любви к разведенному инженеру Сергею из города Кременчуг.
- Привет, радость моя! Что делаешь? - несколько опасливо спросила я: уж очень не хотелось услышать в ответ слова «серьезно», Кременчуг, ну, или Сумы.
- Сижу на педикюре, пью вино и, блядь, хочу в ноготь бриллиант! - беззаботно отозвалась «птичка».
- А в жопу не хочешь? - счастливо рассмеялась я: все-таки есть в этом изменчивом мире нечто незыблемое - Светка! - Может, в Монтик скатаемся?
- Да ну на фиг! Скучно там. Давай лучше на Тенерифе.
- А на Тенерифе заебись как весело! Тусовка - просто улет: престарелые англичане с катетерами и батиками.
- На Тенерифе у моего бывшего - вилла, которую он, между прочим, готов отписать мне. Фишка про тебя и Забелина произвела на него неизгладимое впечатление. Осталось туда слетать и переоформить документы на собственность у местного нотариуса.
- Так в чем дело? Вперед!
- Неохота с ним одной лететь. Он наверняка возьмет с собой новую соску. Чтоб меня позлить: я ж когда уходила, попрощалась с ним словами: «У тебя хуй маленький, и трахаться ты не умеешь!» Чисто для острастки. Чтобы его дальнейшее блядство не было таким до неприличия жизнерадостным. Ну Мальви-и-ин, полетели вместе, а? И дело полезное сделаем, и отдохнем, - заканючила подруга.
- Ладно. Мне по-любому на некоторое время надо уехать из Москвы. Почему бы не на Тенерифе? К тому же там будет развлекательно: Апостол, свита, новая телка.
- Так я бронирую билеты?
- О’кей.
Когда я выходила из «Галереи», то уже и забыла, кто такие Сонька и Бориска. Напоминанием об этих чудаковатых персонажах мог служить лишь лежащий в сумке конверт. Но там, в конце концов, были деньги. А деньги - это всегда хорошо. Даже такие небольшие.
Через несколько часов мне пришла эсэмэска, прочитав которую я улыбнулась:
пустячок, а приятно! Thanks a lot, Mr. Dym-chenko!
Auth: VISA CLASSIC (RUR) N: *1015 NEW LIMIT: 780,000.00 RUR; April 23, at 11:32 (GMT + 3)
Отправитель:
БАНКРАБОТА
+ 7926…
Получено:
14:32:17
23.04.2009
В тот вечер я снова ужинала с Алексом. Мы сидели в «Модусе» и в ожидании заказа потягивали шампанское, когда позвонила Светка.
- Я выкупила билеты. Вылет завтра в семь двадцать утра из Домодедово. Это во-первых.
- Бля! Ну и быстрая же ты!
- Не перебивай! Во-вторых, твой Забелин здесь.
- Где здесь?!
- В «Рице» на крыше! С какой-то стриженой антикварной дылдой. Ужас!
- Ты там?
- Ага!
- Еду. Я буду не одна.
Алекс проглотил мое вранье о прилетевшей в Москву подруге («совершенно неожиданно, всего на один вечер»), и уже через двадцать минут я входила с ним под руку в холл гостиницы.
Чего я хотела этим добиться? Ничего особенного: просто показать Забелину, что у меня все заебись. А тут подвернулся удачный случай: молодой красивый миллиардер и я в новом платье - красном, узком и неприлично дорогом. Было, конечно, и еще кое-что: я скучала по Забелину. Очень.
Несмотря на конец апреля, Светка была в шиншилловой накидке, надетой поверх черного жакета (суда по нездоровой асимметрии, что-то японское). Свой необычный прикид она прокомментировала просто:
- Мех костей не ломит и сочетается абсолютно со всем.
Пока подруга заговаривала зубы Алексу, я нашла глазами Андрея. Черт! Он сидит спиной и меня не видит, чего нельзя сказать о Любе: та то и дело кидает косые взгляды в нашу сторону. Еще раз кинет - кивну. Ей ничего не останется, как ответить на приветствие.
И тогда Забелин обернется, чтобы посмотреть, с кем это его Манипенни здоровается. Ну, или спросит, кто там сидит.
Он спросил. И тут же обернулся. Я посмотрела на него в упор и потерла средним пальцем переносицу. Он понял и усмехнулся. И почесал средним пальцем правую бровь.
- Andrey! - Алекс увидел Забелина.
Как я и рассчитывала: они знакомы. Интересно, кто к кому подойдет? Пошли навстречу друг другу. О чем-то разговаривают. Кажется, Забелин приглашает за свой стол. Так и есть! Ура! Только не вздумай отказываться, мой юный американский друг! Pleaaaaaaaase!
А он и не думал. Бизнес есть бизнес: у «Мейтон Стил» и «Рудчермета» есть mutual interests. Где-то в Монголии. Или в Мордовии. Или в Молдавии. В общем, где-то там.
Через пять минут мы уже сидим за столом Забелина.
- Плоховато работает у нас служба безопасности, раз мои самые красивые сотрудницы ужинают с моими же бизнес-партнерами, - скаля зубы в ухмылке, говорит эта скотина.
Мои сотрудницы! Главное - мои! То же мне - феодал недобитый!
- Ну что вы, Андрей Владимирович! С вашей службой безопасности все о’кей: ваши драгоценные сотрудницы ужинают с вами, - отвечаю я, указав взглядом на Любу, после чего выдерживаю паузу (во время которой медленно поднимаю бокал и делаю несколько глотков вина) и добавляю: - Просто я. У вас. Больше. Не работаю.
И медленно так ставлю бокал на место. (Позже Светка сказала, что выглядело это очень эффектно.)
- Жаль. Вы - хороший переводчик, - как бы небрежно бросает Забелин, но я уже знаю, ему не все равно.
Его выдали глаза: услышав о моем уходе, он их опустил. Потом, правда, тут же поднял и бесстрастно уставился на меня, но было поздно: я все поняла.
Поняла и замолчала. А они всё о чем-то разговаривали и разговаривали. Кажется, о Куршевеле. Что Куршевель - это хорошо. Или, наоборот, очень плохо. Точно не помню. Я не особо слушала. Пила вино и думала о том, что сейчас возьму и через весь стол заеду Забелину по его спокойной физии. В какой-то момент мы встретились глазами, и он вышел, жестом приказав сидящим неподалеку телохранителям оставаться на месте.
Через минуту из-за стола поднялась я, будучи абсолютно уверенной в том, что эта тварь ждет меня в туалете.
В туалете было много мрамора и мало света. Как в Мавзолее. Мы стояли друг напротив друга и молчали.
- Ну? - первым нашелся он.
- Что - ну?
- У тебя есть что мне сказать?
- Да, есть. А давай ты сдохнешь, а?
- Дура. - Он повернулся ко мне спиной и направился к выходу.
Не знаю, что со мной произошло, но я подскочила к нему и со всей силы ударила кулаком между лопаток. От неожиданности он застыл на месте, и тогда я обрушила на него целый шквал тумаков: по спине, по голове и даже по рукам, которыми он пытался закрыться.
- Дура! Совсем очумела!
- А давай ты все-таки сдохнешь, а? - твердила я, молотя кулаками и задыхаясь то ли от злости, то ли от усталости, то ли от бессилья.
Наконец ему удалось схватить меня в охапку. Он обнял меня так, что я не смогла пошевелиться. И тогда он начал меня целовать: остервенело и больно. Мы как два диких зверя кусались и хотели друг друга.
В этот момент в туалет заглянул один из его бодигардов.
- Пошел вон, - прорычал Забелин. - Никого не пускать!
- Что ты делаешь? Нас же ждут! - пыталась я опомниться.
В ответ на это он задрал мне платье и усадил на край умывальника, по форме, расположению и цвету напоминающего гробницу вождя мирового пролетариата.
- Почему ты без трусов? Янки уже стянул? - прохрипел Андрей.
- Это платье надо носить без белья. Не останавливайся.
И мы забыли обо всем. Он никуда не спешил. Его пальцы умело нажимали на нужные точки, и я хотела лишь одного: чтобы он поскорее вставил. Умывальник был высоким, и Забелину пришлось снять меня оттуда и трахнуть сзади.
Когда все закончилось, он прижал меня к себе и сказал:
- Ты самая дорогая женщина в моей жизни.
- В смысле? - опешила я: не ожидала от Забелина таких телячьих нежностей.
И правильно, что не ожидала!
- В прямом. Этот инцидент обойдется мне в десятки миллионов.
Если Мейтон узнает, что я выебал его бабу, он откажется от сотрудничества.
Инцидент! Выебал! Бабу! Вот сука! После секса не прошло и тридцати секунд, а он уже подсчитывает убытки!
- Не узнает! Козел! - Я оттолкнула его от себя и выбежала из туалета.
- Ты в порядке? Я волновался. Где ты была? - спросил Алекс.
Я почему-то посмотрела на Любу. Она сидела с неестественно прямой спиной и улыбалась одними губами. Она все поняла, и ей было больно.
А мне, блядь, не больно видеть тебя вместе с ним в ресторане и понимать, что через несколько часов вы закроетесь в номере?! Иначе жрали бы где-нибудь в другом месте, а не в «Рице»!
- На ресепшн, - ответила я.
- Зачем?
- Мне стало плохо. Попросила таблетку.
- Детка, сказала бы мне - я бы все нашел. - Американец приобнял меня за плечи. - Отвезти тебя домой?
- Да.
Я подняла глаза: возле стола стоял Забелин и внимательно наблюдал за нашим диалогом.
- У меня был важный звонок. Прошу прощения, - невозмутимо сказал он и сел.
Алекс извинился за то, что мы уезжаем, и попросил счет. Забелин махнул рукой.
- Не надо. Выздоравливайте.
И мы уехали.
Я отправила Светке sms.
Проследи, куда они пошли.
В номер. Неужели у него встает на этого офисного зверька?
- Завтра утром я улетаю на Тенерифе, - сказала я, повернувшись к Алексу.
- Надолго?
- На пару недель.
- Ты не против, если я прилечу туда на следующие выходные?
- Буду только рада.
Он помог мне выйти из машины и поцеловал на прощанье руку. Вот ведь как бывает: один трахает в туалете, а другой галантно открывает двери. И ничего не попишешь: c’est la vie.
Глава 15
- Вот мы и приехали! Добро пожаловать на виллу «Святая Зинаида», названную в честь усопшей Витюшкиной маменьки! Обязательно переименую ее в «Зинка - замшелая проблядь»! И дверную табличку повешу! Прикольно будет! - хихикнула пьяненькая Светка после того, как наше такси остановилось возле высокого каменного забора.
- А когда сам Витюшка подкатит? - спросила я, вылезая из машины.
- В понедельник, а свалит сразу же после оформления сделки. Так что к приезду Алекса и духу его здесь не будет. Не волнуйся.
- Чудненько!
Нам навстречу вышла маленькая улыбчивая испанка в длинном русском сарафане и кокошнике.
- Это Тильда, - пояснила Светка. - К счастью, единственная жертва муравьевских барских заебов в окружающем нас интерьере. Все остальное здесь в полном порядке. Не успел испортить.
Я осмотрелась: дом и впрямь оказался более чем приличным: большой, светлый, обставленный в средиземноморском стиле.
- Сними это тряпье и переоденься в нормальную одежду, - попросила подруга домработницу, когда та подавала нам ужин - жареных осьминогов и спаржу.
Испанка еще шире заулыбалась и отрицательно замотала головой.
- Бля, я забыла: ты ж по-русски ни бельмеса. Change into other clothes, please, - повторила Светка, обращаясь к Тильде.
Та радостно закивала: видимо, ей самой надоело путаться в сарафане и таскать на башке непонятную хлабудень.
Мы сидели на террасе и пили мальвазию. Стемнело. С океана дул приятный ветер. Лепота!
- Может, в клуб махнем? Суббота все-таки! Мачо тут - та-а-акие зажигалки! - Светка подкатила глаза и похабно хихикнула.
- Давай! - Насчет «зажигалок» я сомневалась, но идея продолжить пьянку на dance floor мне понравилась.
- Переодеваться будем?
- Да ну на фиг! Не в «Сохо» ж едем!
И мы в чем были - в коротких джинсовых юбках и обтягивающих майках, в том и двинули на дискотеку.
В клубе все дружно трясли задами в такт музыке и хлестали коктейли. Народищу было - не протолкнуться!
- Заебись тусовка! - крикнула я на ухо Светке.
- Пошли наверх! Посмотрим, что на крыше!
На крыше стояли красные шатры с диванами, на которых каждый релаксировал, как мог: поцелуями, кальяном, выпивкой, разговорами, легким петтингом.
- Здравствуйте, девушки! Вы русские? - Неожиданно перед нами возник высокий мужчина в черной футболке и очках. Он был не то чтобы толстым. Скорее, толстозадым, и это делало его асексуальным на все сто.
- Не, мы с Украины, - выдала Светка, желая поглумиться.
- И как же зовут двух очаровательных хохлушек? - улыбнулся тип, обнажив не только зубы, но и десны.
Антисекс в квадрате!
- Я - Галина, а это моя подруга - Наталья, - включилась в игру я, старательно имитируя малороссийский выговор.
- Валера, - представился незнакомец и, выдержав короткую паузу, многозначительно добавил: - Из Москвы.
- Да?! Клево! - деланно восхитилась я.
- У меня квартира в «Алых парусах», если вам это о чем-нибудь говорит. Дом на Рублевке. А здесь я недавно пентхаус прикупил, - как бы равнодушно, но на самом деле голосом, преисполненным важности, ответил Валера и добавил: - Не хотите ли отдохнуть в моем шатре? Я там один совсем заскучал.
- Отчего ж не хотим? Мы очень даже не против! Правда, Гал? - спросила Светка с выражением лица Фроси Бурлаковой и потеребила мочку правого уха - жест, который еще со студенческих времен у нас означал: «Нереальный лошара! Крутим по полной!»
- Ага! - отозвалась я и потерла переносицу, выразив на нашем общем языке согласие.
«Зачем двум довольно состоятельным девушкам понадобилось разводить какого-то чудилу?» - спросите вы.
«Привычка. Ну, и чтобы форму не потерять. И вообще это прикольно», - отвечу я.
- Что будем пить, красавицы? Может, по «Мохито»? - предложил Валера.
- Не, мы это, как его там. Гал, ну подскажи! - обратилась ко мне подруга.
- «Руинарт», - четко произнесла я, особенно усердствуя на второй и последней буквах.
Валера округлил глаза, но за шампанским поперся. Слегка уныло, но еще не обреченно.
- Крикнуть ему, чтоб бутылку нес? - спросила я Светку.
- Не надо! Бокалами дороже выйдет.
На нашем четвертом «еще!» Валерик (как мы его уже мило называли) нервно закурил и выдал:
- Девчонки, а может, по домам? Или, если хотите, ко мне?
- Не, мы так сразу не можем.
- Тогда давайте завтра я за вами заеду и отвезу на лучший на острове пляж. Вы в какой гостинице остановились?
- В «Las Palmeras», - сразу нашлась Светка, вспомнив скромную «четверку», в которой мы отдыхали еще в студенчестве.
- В полдень я буду у вас. Может, телефончик оставите?
- Мы еще местную симку не купили. А по украинской - дорого, - соврала я, окончательно убедив Валерика в нашей незамысловатости.
Новый знакомый подвез нас на такси к гостинице, после чего мы пересели в другую машину и отправились на виллу спать.
Проверив перед сном сотовый, я чуть не грохнулась в обморок: то ли от счастья, то ли с перепоя. Забелин прислал sms!
Ты как?
Отправитель:
Забелин
+ 7915…
Получено:
19:56:39
25.04.2009
А тебе какое дело, додик?
Идиотка и пьянь. Закончишь в канаве.
Только после того, как босая и простоволосая спляшу на твоем гробу тарантеллу, стуча кастаньетами и размахивая цветастой ситцевой юбкой
Смотри не свались спьяну
На следующий день ровно в двенадцать мы со Светкой выходили из холла «Las Palmeras».
Валерик галантно распахнул перед нами двери белого «Renault».
- Приветствую вас, красавицы! Прошу извинить за авто, но мой «майбах» забрал Сашка попонтоваться.
Так можно было врать, только если считать нас совсем глупыми балалайками. «Майбах» на Тенерифе! Да здесь тротуары шире, чем автодороги, а гуляющие туристы - те что-то вроде священных индийских коров! «Фу, как неспортивно врет! Сказал бы, «Alfa Romeo Brera» или «Porsche 911» - такое гонево было бы не так оскорбительно для моих ушей», - подумала я, залезая вслед за Светкой на заднее сиденье.
По дороге на пляж Валерик нес абсолютнейшую херню: типа у него бизнес по производству космических ракет.
- А бомбы ты на своем личном заводе не выпускаешь? - заинтересованно спросила я.
- В перспективе.
Мы со Светкой многозначительно переглянулись, с трудом сдерживая смех.
Пляж оказался нудистским. Валерик хотел было скинуть раздражающе-желтые плавки из эластана, но я сказала, что боюсь сомлеть от такой красоты. И плавки остались на месте обтягивать весьма скромного размера бубенцы. А вообще-то отчаянный дядя: готов обнажиться на фоне лежащих на соседних шезлонгах итальянских жеребцов с внушительным батонами, болтающимися промеж загорелых ног.
- Лифчики будем снимать? - спросила Светка.
- Да мне все равно, - пожала плечами я.
- Окружающим, впрочем, тоже, - улыбнулась подруга, намекая на наш еле-еле второй (но на двоих-то четвертый!). - А полоски нам ни к чему.
Мы загорали, периодически гоняя Валерика за ромом с колой. Вскоре я проголодалась.
- Что-то есть охота. - Я зевнула и перевернулась на живот.
- Ага! - отозвалась Светка. Мягкое «г» у нее выходило очень естественно. Как будто она и впрямь была родом из Харькова или Луганска.
Наш спутник пропустил фразы насчет «поесть бы» мимо ушей, продолжая заливать про свою дружбу с министром обороны и приятельские отношения с президентом. Вот шляпа убитая!
- Валер, поедем где-нибудь поужинаем, - напролом полезла я, благо имидж позволял: «мы ж девчонки из простых, без сережек золотых».
- Тут жуткая жранина. Махнем лучше ко мне в пентхаус. Я вчера ягнятину приготовил. Возьмем вина, посидим на террасе. Она у меня с видом на океан, - предложил знакомец, уставившись на нас невинным взглядом педофила со стажем.
Конечно, мы со Светкой ни фига не нимфетки, да и Валерик - вряд ли Гумберт Гумберт. Просто он так посмотрел.
Подруга сжала руки в замок: «Поприкалывемся?» Я кивнула. И мы поехали.
По пути Валерик заехал в супермаркет, но нас с собой не взял, попросив остаться в машине.
- Сейчас накупит говна по полтора евро за бутылку и будет трещать про пиздатый букет.
Мастурбатор безрукий, - хмыкнула Светка.
- Да, совсем чиповая версия мужчинки, - согласилась я.
Стены подъезда, в котором жил нудист-любитель, были размалеваны не меньше, чем в нью-йоркском гетто или московском Бутово.
- Элитный дом. Внутренним дизайном занимались известные художники-авангардисты. Эксклюзив! - прокомментировал Валерик.
Лифт был оформлен тоже очень «креативно»: в лучших традициях граффити.
Мы поднялись на пятый этаж, он же последний. Здесь и располагался знаменитый пентхаус.
Я раньше тоже думала, что пентхаус - это шикарная квартира на последнем этаже непременно высотного здания или даже целый особняк на крыше. Но Валерик доказал обратное: пентхаусом может считаться и one bed-room apartment на пятом этаже не обремененного роскошью дома в весьма демократичном квартале. Все зависит от угла, под которым на это смотреть!
- А где пентхаус-то? - недоуменно озираясь по сторонам, спросила Светка.
- Это он и есть! - с достоинством ответил Валерик. - Прошу на террасу!
Терраса оказалась узким балконом, еле-еле вмещающим два пластиковых стула, складную табуретку и накрытый клеенкой столик.
- А океан где? - Пришло мое время нарочито удивляться.
- Так вот же он. - Хозяин квартиры протиснулся в правый угол балкона и, высунувшись по пояс, эквилибристическим образом выгнул шею.
Короче, океан можно было увидеть только с риском для жизни. Ни я, ни Светка на каскадеров не учились, поэтому поверили Валерику на слово.
С «террасы» открывался «чудесный» вид. На котлован, в центре которого стоял кран.
- А это что, стройка? - как бы невзначай поинтересовалась Светка.
- Ну что ты! Это уникальный природный каньон! Заповедная зона! Тут даже зайцы водятся. Вон! Смотри-смотри! Черт! Не успела! Убежал! - размахался руками Валерик.
Когда стемнело, хозяин принялся суетливо зажигать свечи. Лучше бы засунул их себе в жопу. От геморроя!
Мы сидели на неудобных стульях и ели ягнятину - недурную, между прочим. Вино, как мы и предполагали, было дешевое. Однако не противное.
Первую бутылку мы со Светкой распили без жеманной медлительности. Валерик на выпивку не налегал: он наивно рассчитывал поебаться. Со мной или со Светкой. В идеале - с обеими.
- Неси вторую! - скомандовала я.
Пока хлебосольный хозяин орудовал штопором, мы совершили экскурсию по квартире. Ничего особенного: все очень просто. На кухне я обратила внимание на детский стульчик с надписью «мама» на спинке; в ванной - на декоративную косметику.
Когда мы вернулись за стол, Светка презрительно скривилась:
- Этот мудила еще и женат.
Краем глаза я заметила, что кто-то отпрянул от окна, выходившего на «террасу». Через минуту к нам присоединился наш ухажер и вторая бутылка. Подслушивал, сволочь!
- Да, кстати, если вас волнует мое семейное положение, то я разведен.
- А с чего ты взял, что оно нас волнует? - Я попыталась вытянуть ноги, но они уперлись в стену. - Какая у тебя терраса маленькая!
- Ну что ты, Наташенька, это у тебя ножки длинные, - заверил меня чудо-мачо.
Третью бутылку Валерик открывал без особого энтузиазма (1,5€ х 3 = 4,5€. Однако!). А мы между тем все не пьянели и ласки не предлагали. Тогда хозяин решил схитрить:
- Девчонки, а может, по коньячку?
- А давай! - залихватски махнула рукой Светка.
Посмотрев на бутылку с непонятной этикеткой, я выдала:
- Я такой коньяк не знаю.
- Конечно не знаешь. Это же эксклюзив! Как вы думаете, какой самый лучший в мире коньяк?
- Ну, наверное, «Hennessy ХО», - неуверенно произнесла Светка: роль лохушки ее явно забавляла.
- Неправильно, - сально улыбнулся Валерик.
И тут я решила сбить его с толку и, выйдя из образа простой украинской девахи, заявила:
- Мне нравится «Tesseron», особенно «Lot No. 29». Ну, и бесспорно, «Louis XIII», как ни банально это звучит.
Я рассчитывала насладиться произведенным эффектом. Эффекта не последовало. Судя по отсутствию реакции, ни то, ни другое название Валерику ни о чем не говорили. Сама дура: нечего метать бисер перед свиньями!
- Тоже неправильно! Лучший в мире коньяк - это Канарский! Вы знаете, что концерн «Наполеон» сейчас находится на грани банкротства только потому, что не выдерживает конкуренции с этим чудесным местным напитком? - Валерик призывно потряс в воздухе бутылкой. Евро за четыре, наверное.
Где-то через полчаса наш ухажер ушел в комнату, и оттуда донеслось: I’ve never seen you looking so lovely as you did tonight. Мы co Светкой поморщились (фу, старье) и хлопнули еще по рюмашке.
- Поехали! Надоел этот клоун! - Я поднялась из-за стола, опрокинув стул. Уж очень он был легкий. Или я пьяная.
На словах The lady in red is dancing with me Cheek to cheek мы ввалились в гостиную. На диване возлежал успевший оголить свой торс Валерик (правильнее было бы сказать телеса: торс - это все-таки нечто спортивное).
- Мы - домой!
- А как же я? - От неожиданности он даже сел.
Оно и понятно. Его общий убыток составил:
1. Клуб: «Ruinart» (« 200€) + такси (8€).
2. Пляж: ром с колой (5€ х 6 = 30€).
3. «Пентхаус»: вино (1,5€ х 3 = 4,5€), коньяк (4€), ягнятина (» 5€), свечи (2€).
Итого: 252,5€.
Да, чуть не забыла: бензин! Ну, пусть будет 5€.
В общем, потратил 250-260 евро и не поебался. Обидно!
- А ты нам завтра позвони! - бойко предложила Светка и чиркнула прямо на стене наш испанский номер (sim-карту специально для этого случая купили). Валерика от ужаса передернуло, но он промолчал.
Выкатившись из подъезда, мы ка-а-ак заржем!
- Пентхаус, бля! - Светка вытерла выступившие на глазах слезы. - Не, он не позвонит!
Видела, как он над каждым стаканом трясся? А стена!
- Спорим - позвонит? У него ж менталитет жлоба: вложил - надо обязательно получить отдачу! Завтра же и позвонит!
Перед сном я проверила мобильник. Там было несколько входящих сообщений: от мамы, Алекса, Динечки и от… да-да, от Забелина!
Тарантелла не пойдет. Лезгинку хочу!
Отправитель:
Забелин
+ 7915…
Получено:
22:14:51
25.04.2009
На твоем гробу - хоть ламбаду! Лишь бы ты был внутри! Дохлый!
Тьфу! Паскуда!
Додик!
Наш следующий день начался с общения с Валериком. Он позвонил, как только мы сели завтракать.
- Это кто: Галочка или Наташенька? - елейным голосом спросил вчерашний кавалер.
- Наташенька.
- Прелестно. Радость моя, я хотел бы с тобой сегодня встретиться.
- А Гала как же?
- Мне больше понравилась ты.
- Валер, я пошутила: это Гала. - Я включила громкую связь, чтобы Светка тоже могла поржать.
- Гала? - Валерик на секунду замешкался и родил шедевральное: - Гала - это тоже очень хорошо. Приезжай ко мне в гости, Гала.
- С Натальей?
- Зачем же? Мне ты понравилась, - вздохнул Валерик. Печально так вздохнул.
Светка скрутилась пополам, трясясь в беззвучном смехе.
- А когда приезжать-то?
- Да хоть сейчас! - Чудила моментально воспрянул духом. - Записывай адрес. Возьмешь такси - я выйду и рассчитаюсь.
- Не надо. У меня есть деньги.
Услышав такое, мужчинка даже хрюкнул от восторга и спросил:
- А ты какую кухню предпочитаешь?
- Я все люблю. Давай на твой вкус.
- Тогда я закажу что-нибудь индийское. Ты не против?
- В самый раз!
Теперь я сама еле сдерживала смех. Закажу что-нибудь индийское, бля! За полтора евро - кастрюля риса и лепешки, чтобы накормить всю голодную индийскую семью из восемнадцати человек
- А пить что будем?
- Полагаюсь на твой вкус.
- Тогда Канарское вино. Тебе же оно понравилось?
- Безумно. - Я уже отвечала короткими репликами, чтобы не заржать в голос.
- Может, кино посмотрим? У меня недалеко прокат. Тебе какие фильмы нравятся?
- Тинто Брасса.
- Оооо, - только и смог выдавить из себя Валерик. - Жду!
После того как мы со Светкой по-гусарски проржались, я глубокомысленно изрекла:
- Нда… Лох - это особая форма жизни!
Остаток дня мы маялись от скуки и потому дико обрадовались, когда услышали муравьевские вопли.
- Приехал, родимый! Сейчас развлечемся, - бодро вскочила с кушетки Светка.
Как мы и предполагали, Витюшка был не один: его сопровождали два пузатых лохопеда в гавайских рубашках и бюджетно пригламуренная блондинка лет двадцати, нервно мнущая в тонких руках Светкиного шпица.
- Тебе кто переодеться разрешил, кура глупая? - орал Апостол на бедную Тильду, которая таращилась на него непонимающим взором и улыбалась.
- С приездом, милый, - нарочито любезно поприветствовала подруга своего экс, в ответ на что он выдал грозное:
- И тебе не хворать, падла!
- А я и не собираюсь: это вам время тлеть, а нам - цвести, - быстро нашлась Светка. - Мальвиночка, познакомься, это Санек и Вовчик - главный инженер и финансовый директор Сталегорского металлургического комбината. Подхалимы-виртуозы.
- А дивное создание с бледными ногами - оно кто? Главбух? - спросила я.
- Шпицедержатель, - ответила подруга и протянула руки к своей псине: - Здравствуй, маленький! Иди к мамочке!
- Захлопни пасть! Это Лариска, моя девушка! - взревел Муравьев-Апостол.
- А это Мальвина - девушка Забелина. Не забыл? - многозначительно подняла брови подруга.
- У, блядь! - Витюшка сделал угрожающий жест рукой в сторону Светки, сплюнул на пол и проорал: - Десантура! За мной!
И прибывшее стадо просайгачило на второй этаж вслед за своим предводителем. Блондинка оступилась, что было встречено Витюшкиным воплем:
- Лариска, не отставай! И помни: отряд не заметит потери бойца! На абордаж!
- А почему десантура-то? Он что, служил? - спросила я.
- Неа, но зато у него менталитет десантника, напившегося по случаю дня ВДВ. А вообще хорошо, что он приехал, правда? Сразу жизнь как-то закипела!
- Absolutely! Он такой смешной!
А вот в два часа ночи я уже так не думала: Витюшка со свитой горланил в гостиной в караоке.
В мою дверь постучали.
- Спишь? - спросила Светка.
- Сном Ильи Муромца. Под «Гоп-стоп» заебись как спится.
- Пошли посмотрим, что у них там происходит.
И мы пошли. Впрочем, ничего удивительного у них не происходило: Санек и Вовчик прыгали, выбрасывая вперед сытые волосатые ляжки («Это называется канкан», - пояснила подруга). Лариска переминалась с одной ходули на другую, напоминая то ли девку на подтанцовке у Шуфутинского, то ли девку, которая очень хочет писать. А звезда вечеринки старательно выводил: «Ты шубки беличьи носила, кожу крокодила, Все полковникам стелила, ноги на ночь мыла, Мир блатной совсем забыла, И перо за это получай!»
Таких веселых ночей у нас было еще три. «Десантура» свалила только в пятницу утром, доведя нас до состояния хронического недосыпа. Но оно того стоило: подруга стала единственной владелицей виллы «Святая Зинаида».
После завтрака она стояла на табуретке и собственноручно прибивала к двери позолоченную табличку «ZINKA ZAMSHELAYA PROBL’AD’».
- Этот стук - лучшая музыка для моих ушей. Не менее прекрасная, чем удары земли о крышку Зинкиного гроба. Господи, какая же я счастливая! - Светка обернулась и посмотрела на меня.
В тот момент она походила на святую: босые ноги, белый сарафан ниже колен, длинные светлые волосы, блаженная улыбка и огромные, полные слез голубые глаза. Только вместо креста Светка прижимала к груди молоток. Она была иконописна!
- Слушай, Мария Магдалина, а табличку ты когда успела изготовить? - улыбаясь такой картине, спросила я.
- Еще при ее жизни. Вместе с другими аксессуарами. Помню, я к ней со всей душой подхожу и говорю: «Мама, смотрите, какие каталоги. Давайте вместе выберем вам и гроб, и памятник, и оградку, и скамеечку. Да все что захотите!» А она вместо благодарности как кинет в меня костылем и заорет: «Кыш отсюда, мандавоха бесстыжая!» Ну я и пошла себе, смиренная. Пошла и сама все заказала. И табличку тоже. Потому что верила и молилась. Молилась и верила.
Я покрутила пальцем у виска, и мы обе рассмеялись.
А вечером прилетел Алекс. Кинув вещи в гостинице, он сразу же присоединился к нашему столику в «Будда-баре», за которым мы со Светкой обмывали новую собственность и слушали неприлично красивого певца с не менее неприличной хрипотцой в голосе.
- Привет, красотки! Как дела? Загар сделал вас еще прекраснее. - Алекс поцеловал меня в щеку и шепнул на ухо: - Тебе очень идет этот цвет.
Я улыбнулась: с фиалковым платьем у нас была любовь с первого взгляда.
Мы сидели и болтали, причем Светка в нашем разговоре не участвовала, предпочитая взирать с глуповатым восторгом на красавчика с микрофоном. После шестой или седьмой пина-колады она встала и нетвердым, но решительным шагом направилась в его сторону.
- Я сунула ему в руку свой телефон. Как думаешь, он позвонит? - спросила Светка, когда вернулась.
Вопрос, которым девушки и женщины всего мира задаются благодаря Беллу вот уже более века, из уст моей расчетливой и самоуверенной подруги прозвучал, мягко говоря, неорганично.
- Свет, ты чего? Перепила?
- Нет. Влюбилась.
- В кого?
- В Рея.
- В какого Рея?
- В того, который поет.
- Алекс, попроси счет, пожалуйста. Светоньке плохо. Она не в себе.
Счет наш был наколот на дощечку с гвоздем посередине и свисал оттуда двумя лентами одинаковой длины (приблизительно метр каждая). Ну а что? Не каждый же день человек становится владельцем виллы на берегу Атлантического океана.
Мой кавалер, как всегда, оказался на высоте: увидев дощечку, он и бровью не повел, отвез нас на такси домой и попытался отказаться от приглашения на кофе. Но не тут-то было!
- Пшшшли! Кму гврю пшшшли! - Светка настойчиво тянула его за рукав, и он сдался.
А зачем тянула, спрашивается? Все равно через десять минут вырубилась в кресле.
- Давай поднимемся ко мне в комнату. Не будем будить нашу птичку своими разговорами, - предложила я.
Алекс напрягся. Хм… Что это с ним?
- Не уверен.
- Почему?
- Уже поздно.
- Для чего? - Я поцеловала его в щеку. - Пошли.
И мы пошли.
Тильда принесла нам кофе.
- А есть что-нибудь покрепче? - спросил Алекс.
Черт возьми! Почему он так нервничает? Прямо как девственник.
- Виски подойдет?
- Идеально!
Первую порцию он выпил молча. Просто стоял возле окна, не спеша отхлебывал из стакана и смотрел куда-то вдаль. Думал о чем-то.
Я подошла к нему сзади и обняла. Мы начали целоваться. Это было приятно, но не более того. Переместившись на кровать, мы все целовались и целовались, но, к своему удивлению, я не чувствовала его эрекции. Моя рука опустилась вниз. Так и есть: не стоит. Не стоит? На меня?! Не верю! Я решительно ухватилась за обрезанный фаллос и принялась энергично его мять. No result! Висит, как носок.
В конце концов нам обоим надоела эта неэффективная возня, и мы остановились. Алекс выглядел совсем потерянным.
- Ничего страшного. Такое иногда бывает. - Я попыталась проявить деликатность и понимание.
- Со мной - не иногда, а постоянно. Мне не нужна женщина.
- В смысле? Ты гей?
- Нет, но у меня давно проблемы в сексе. Не стоит, и все тут. Ни на кого. Можно еще виски?
- Сколько угодно.
Алекс сделал несколько больших глотков прямо из горла и закашлялся.
- Но как?! Ты же жил с китаянкой, встречался с Ольгой!
- Когда с Мэй все только начиналось, я еще мог, а потом мы жили как брат и сестра, пока она не встретила мужчину, в которого влюбилась. С Ольгой я не спал. Я не довожу дело до постели. Всегда ухожу раньше.
- А сейчас почему решился?
- Думал, что все получится. Ты мне очень нравишься. Я понимаю: с моими особенностями это звучит странно, но тем не менее. Мне нравится смотреть на тебя, слушать тебя. Я вижу, какое впечатление ты производишь на мужчин. И это мне тоже очень нравится. Например, в «Рице» Андрей не сводил с тебя глаз, и я был горд собой.
Тогда у меня и появилась уверенность, что именно с тобой я вновь стану полноценным.
Я застегнула на нем рубашку и спросила:
- Что ты хочешь от меня?
- Will you marry me?
- Yes.
- Thank you.
А что бы вы ответили человеку, состояние которого оценивается в пятьдесят восемь миллиардов долларов США?
Мы сидели на кровати, держась за руки, и поочередно отхлебывали из бутылки.
- Я буду тебя баловать, - улыбнулся Алекс. - Скажи, чего ты хочешь?
- Свадьбу века в Архангельском, наши wedding photos на первой полосе «Коммерсанта» и белый «Porsche Cayenne».
Ровно через две недели, обедая в «Аисте», я просматривала составленные ассистентами Алекса списки приглашенных. Andrey Zabelin. Есть!
На моем безымянном пальце сверкал очень наглый многокаратник за два с половиной миллиона долларов. У входа в ресторан был припаркован не менее наглый «Cayenne».
«Охуеть, - думала я, отхлебывая кофе. - Просто охуеть!»
Глава 16
За две недели до wedding day я вдруг поняла, что мне не нравится мое свадебное платье. «Vera Wang» - это, безусловно, престижно, но не оригинально. А поскольку в свадьбе с Алексом Мейтоном отпечаток оригинальности лежал на всем (жених - тридцатилетний американский миллиардер-импотент, невеста - влюбленная в русского пятидесятилетнего магната стерва), то и платье должно было быть соответствующим.
- Honey, I want to go to Milan, - сообщила я будущему мужу перед тем, как пойти в свою спальню.
Именно в свою, потому что, несмотря на то что мы уже жили вместе в трехуровневой квартире на Поварской, у нас были раздельные спальни. И это нас обоих устраивало: он не мог, а я не хотела.
- No problem, babe. I’ll refill the balance tomorrow, - ответил Алекс, имея в виду мою кредитку, и включил «Blumberg», вырубив меня тем самым из окружающей действительности.
Не подумайте, я далеко не дура. Я просто не воспринимаю некоторые каналы. «Blumberg», CNN, CNBC, «Discovery», «Animal Planet», «Культура». Да, чуть не забыла: «Теннис*» (его, кажется, любит Забелин).
Забелин. После той эсэмэски, что я получила от него на Канарах, он молчал. Наша переписка прервалась так же быстро и неожиданно, как и ебля. Ну, или, выражаясь более цивилизованно, секс.
- О чем ты думаешь? - повернулся ко мне американец.
- О том, что тебе идет эта пижама, - ляпнула я первое, что пришло в голову, хотя пижама была абсолютно мудацкая: фисташкового цвета с бордовым воротником и манжетами. (Ну зачем на пижаме манжеты? Еще бы прорези под запонки сделали.)
- Дорогая, пожалуй, я пойду к себе. Мне завтра рано вставать. В десять утра встречаюсь с Забелиным.
- Да? - оживилась я. - А где?
- Мы договорились позавтракать в «The Most».
- Я с тобой!
- Зачем? Для тебя это слишком рано и слишком скучно.
- Затем, что я работала в «Рудчермете». Забыл? Мне интересен металлургический бизнес. Возможно, я буду тебе помогать.
- Ты серьезно?
- Вполне.
- Ты не перестаешь меня удивлять, honey. Я сделал правильный выбор.
«Don’t jump to conclusions, darling», - подумала я и пожелала ему спокойной ночи.
Войдя к себе, я сделала несколько радостных па. Завтра я увижу Забелина! Интересно, он уже читал о помолвке? Он обо мне думал? Скучал?
Ладно, сейчас не об этом. В чем пойти? Бля, откуда у меня в гардеробе костюм офисного паучка? Наверное, спьяну прикупила. Может, это? Не, не пойдет. Я в нем цыганка Аза какая-то. Осталось только пропеть: «Ай-нанэ-нанэ-нанэ, оп-па!» А это что? Я примерила черное трикотажное платье стрейч. То, что нужно! Именно летом черный цвет смотрится особенно роскошно. Не то что белый - униформа медсестры.
К платью я подобрала черные босоножки на шпильке и фривольный браслет из бакелита с бриллиантами - подарок моего жениха.
То, что я грамотно выбрала свой outfit, подтвердил восхищенный, хоть и дебильноватый взгляд Алекса утром. Почему дебильноватый? Ну представьте: вы спускаетесь по лестнице, а ваш спутник, как в рекламе зубной пасты, стоит внизу и, задрав голову, пялится на вас, не моргая. Добавьте к этому улыбку, демонстрирующую новейшие достижения в области эстетической стоматологии, и вы поймете, что меня так рассмешило. Не хватает только красной ковровой дорожки, бабочки и полбанки геля в волосах кавалера. Ну а мне - нитку жемчуга на шею. Мило, епть!
- Поедем на «кайенне». Я поведу, - предложила я.
- Ok, darling.
На выезде из двора нам перегородили дорогу мамашки с колясками. Они что-то оживленно обсуждали (детский кал, трещины на сосках, кесарево), высокомерно не замечая никого вокруг. Я вдруг подумала: почему на лицах абсолютно всех недавно отстрелявшихся женщин застыло одинаковое выражение: бестолковая обеспокоенность (ну лежит себе твое чадо в коляске: хули на него все время пялиться и что-то там подтыкать, поправлять, проверять?) в сочетании с тупым самодовольством а-ля «Я - мать!».
Да никто ж не спорит: только что вам при этом мешает регулярно мыть голову? Все эти жуткие хвостики, резиночки, ободки! Фу! Я нажала на клаксон. Заебали! Одна из клуш прокричала мне вслед:
- Ненормальная! Дети же спят!
В ответ на это я просигналила еще раз пять.
- Ты не любишь детей? - Алекс уставился на меня с таким видом, как будто я только что у него на глазах убила и съела младенца.
- Дети как дети. Мне всеравно. Я дур не люблю.
- А ты хочешь ребенка?
- Это слишком абстрактный вопрос.
- Почему? Вполне конкретный.
Я пожала плечами. Он ни разу меня не трахнул, а уже спрашивает о потомстве. Где логика?
- В данный момент я конкретно хочу завтракать.
- О’кей. Мы еще вернемся к этому разговору. Не думай, что со мной ты будешь лишена возможности стать матерью.
В крайнем случае они возьмут у меня сперму и оплодотворят твою яйцеклетку.
Я поежилась. Возьмут сперму и оплодотворят яйцеклетку. Как на племенной ферме, бля!
- Чтобы взять сперму, он должен встать, - уже раздраженно ответила я.
- Он встанет, дорогая, обязательно встанет. Доктор говорит, что физиологически я в полном порядке. Проблемы - чисто психологические.
- I know, hon. I know. He отвлекай меня во время вождения, please.
Забелин приехал на встречу не один: его сопровождала потрясающе красивая переводчица а-ля Шарон Стоун в молодости. У нее были самые длинные ноги из всех, которые я когда-либо видела.
Поймав мой завистливый взгляд, брошенный в ее сторону, Забелин усмехнулся. Так, значит, ты знаешь о свадьбе? Значит, подготовился и решил меня побесить? Сука! И несмотря на то, что я очень разозлилась, я не могла не восхититься его изобретательностью.
- Мальвина - не только моя невеста, но и в ближайшем будущем правая рука в бизнесе, - заявил Алекс, поливая блин черничным джемом.
- Вот как? - Забелин с издевкой посмотрел на меня. - А экономику и бизнес вы тоже изучали по журналу «Vogue»?
- Простите, не понял, - изумился американец.
- Ну, когда-то Мальвина Олеговна упомянула о том, что изучала историю государственной власти США по «Vogue».
- У моей будущей жены прекрасное чувство юмора, - рассмеялся Алекс. - Извините. Я отойду на секунду. Важный звонок.
- Но мы-то ведь знаем, что ты не шутила, правда? - шепнул мне на ухо Забелин и погладил под столом по коленке.
- Не твое дело. Кстати, у тебя непрофессиональный переводчик. По ногам выбирал?
- Не только. - Забелин умудрился произнести это так, что слышалось: «У нее еще классная жопа и отличные сиськи».
- А принесите-ка мне борща, квашеной капусточки и граммов сто «Столичной», - попросила я официанта, отодвигая от себя кофе и тосты.
- У нас, кажется, нет капусты.
- Так найдите!
- Вот, Елена, смотрите и учитесь, как нужно себя вести, чтобы в вас влюблялись миллиардеры, - обратился Забелин к переводчице.
- Вы имеете в виду себя? - Я выпустила несколько колечек дыма.
Все засмеялись моей якобы шутке, включая успевшего присоединиться к нам Алекса.
- Я ваш давний тайный поклонник. - Забелин приподнял в воздухе чашку кофе. - За вас, Мальвина Олеговна.
- За вас, Андрей Владимирович! - Я выпила рюмку водки и потянулась пальцами за капустой.
- Она прелесть, правда? Так естественна, - улыбнулся мой жених. - Кстати, Андрей, мы очень огорчимся, если тебя не будет на нашей свадьбе.
- Как я могу пропустить такое событие? Непременно буду.
Когда все встали из-за стола, я еще раз с отвращением посмотрела на ноги переводчицы. Вообще-то у меня у самой довольно длинные конечности, но тако-о-ое! Если я когда-нибудь стану президентом земного шара, то все девушки с подобными параметрами будут жить в резервациях.
- Андрей Владимирович, можно вас на пару слов тет-а-тет? - спросила я. - Хочу задать вопрос по поводу своего бывшего шефа Тейлора.
- Да, конечно.
Мы отошли в сторону.
- А когда ты ее трахаешь раком, тебе приходится вставать на табуретку?
- Зачем же? Можно попросить прогнуться посильнее.
- Мудак!
- Пьянь!
- Я скучаю по тебе.
- Ты скучаешь только по выпивке. И мужа выбрала соответствующего: такого, который не будет вставать между тобой и твоей единственной страстью.
- Ты имеешь в виду себя?
- Я имею в виду алкоголь.
- Сегодня вечером я вылетаю в Милан. Остановлюсь в «Four Seasons». Жду.
- Сколько ты там пробудешь?
- Пока не приедешь. Чао!
Перед тем как сесть в такси, я протянула Алексу ключи от «кайенна».
- Ты такая смешная, darling. Пьешь водку на завтрак. Как истинная русская, - сказал он и поцеловал меня в нос.
- Как истинной русской, мне не хватает медведя на бриллиантовом поводке.
- Ты серьезно?
- Аlsо-fuскng-luteli. Я бы его выгуливала и причесывала.
- Я подумаю об этом. - Алекс выглядел озадаченным.
Вот дурик! Я вытянула ноги на заднем сиденье и закурила. Глядя в окно на проснувшуюся Москву, я гадала: прилетит - не прилетит. Телефон молчал. Хоть бы эсэмэску скинул, козел! Помимо неопределенности меня мучила дикая ревность: эта чертова Елена была ослепительна. И держалась как леди. Пила зеленый чай, изящно поднося чашку к губам. Не то что я: водочка, пальчики в капусточку, борщик с чесночком. Ну и хули! Зато я живая и веселенькая! Фразой «живая и веселенькая» я всегда умела оправдать любое свое свинство. Это же так естественно - блевать с перепоя! Это же так мило - материться! Это же так забавно - подхамливать статусным дядькам! Это же так… Ну, в общем, сами понимаете. Таким образом я быстро убедила себя в том, что холодная красавица с безупречными манерами в моем присутствии нервно курит в сторонке. И, возможно, именно моя самоуверенность стала тем магнитом, который притянул Забелина в Милан.
Его «бибиджей» приземлился в аэропорту Мальпенса через день после того, как туда прилетела я.
Я пила кофе в «Галерее» и болтала с пожилым улыбчивым официантом, любуясь с шиком одетыми итальянцами, когда зазвонил телефон. О боже! Забелин!
- Я прилетел. Ты где?
- А ты?
- В «Four Seasons».
- Буду через десять минут.
В гостиницу я бежала. Пакеты с покупками били меня по ногам. В одном из них лежало свадебное платье от Jean Paul Gaultier. Много-много слоев тончайшего черного и белого шифона. Эксцентричное такое платье. Но мне было плевать. Меня ждал он! Понимаете? Он! Прилетел!! Специально!!! Ко мне!!!! Урааа!!!!!!
Андрей сидел в холле.
- Привет. - Он поднялся мне навстречу и взял пакеты.
- Привет.
Мы вошли в лифт.
- Откуда ты на мою голову взялась? - вздохнул он.
- Мной тебя боженька наградил.
- Приколист у нас боженька, раз в качестве наград раздает веселеньких бытовых пьяниц.
- Я не пьяница!
- Нет, конечно, хоть я и впервые вижу тебя трезвой.
Выйдя из лифта, мы оказались прямо в его Royal Suite, который занимал весь этаж.
- Посидим на террасе? - предложил Андрей, открывая бутылку шампанского.
- Давай.
С террасы открывался вид на Дуомо - одно из моих любимых мест на Земле. Наверное, нет на свете человека счастливее меня, подумала я в тот момент.
- Прекрасно выглядишь. Тебе идет не работать, - усмехнулся Андрей, протягивая мне бокал.
- Мне все идет. В том числе и ты.
- Ну что ты! Алекс подходит тебе гораздо больше: и по возрасту, и по характеру, и по образу жизни.
- Не важно. Я тебя хочу.
- Это потому, что меня у тебя нет. Ты ведь борец, правда?
- Правда. Но сейчас - другое дело. Ты мне действительно нужен.
- Еще раз повторяю: только потому, что меня у тебя нет.
- Вот заладил! - Я бросила бокал на пол.
- Зачем свинячишь?
- Ты делаешь мне больно!
- И поэтому нужно так распускаться? Бить посуду? Кидаться с кулаками? Посылать проклятья?
- А что мне еще остается делать?
- Выбор есть всегда: можно опуститься до уровня торговки, а можно держать лицо. Ты почему-то всегда выбираешь первое, - прикуривая сигару, сказал Забелин.
Я смотрела на него и не понимала, что происходит. Вот он прилетел, сидит рядом со мной в роскошном номере отеля красивейшего города мира, но радости от этого больше нет. Она куда-то улетучилась, оставив вместо себя нервозность и напряжение.
- Ты злишься на меня? - вытаскивая из пачки сигарету, спросила я.
- За что? - пожал плечами Забелин.
- Ну, хотя бы за то, что я выхожу замуж.
- А ты разве была моей невестой, а потом ушла к другому?
- Нет, но…
- Вот именно, что нет, - оборвал меня Андрей. - Мы с тобой абсолютно чужие и чуждые друг другу люди.
- У меня не было возможности тебя узнать! - Я уже почти кричала.
- Возможность была, и не одна, но ты всегда больше интересовалась содержимым своего бокала.
- Нет! Это не так!
- Разве? В «Петровиче» ты хлестала водку как портовый грузчик. В «Кетама» тоже выпивала будь здоров и дома от вина не отказалась. В «Пушкине» в одиночку уговорила бутылку шампанского, что даже с моей, весьма либеральной, точки зрения - перебор. Когда мы с тобой встретились в «Рице», ты не выпускала бокала из рук. За завтраком в «Мосту» пила водку. Мне продолжать или сама сделаешь выводы?
- Какие выводы? О чем? Чтобы я перестала пить?
- Это уж тебе решать.
- Подожди. Так ты поэтому исчез?
- В первый раз - нет. Я просто хотел с тобой переспать и получил свое. Но встретив тебя в Сталегорске, понял, что хочу еще. И, быть может, не только переспать. Однако, увидев, как ты прикладываешься к бутылке, подумал: зачем мне все это надо?
Разве мало вокруг красивых, умных, сексуальных и непьющих баб? До хуя, скажу я тебе. До хуя. - Забелин посмотрел на меня своими холодными татарскими глазами и отвернулся.
- Но почему ты не сказал мне раньше? Я бы вела себя по-другому! Ты мне гораздо дороже алкоголя. Честно.
- Вот спасибо. - Он рассмеялся так искренне и громко, что я тоже улыбнулась, думая, что мы все уладили.
Но так не бывает. Unfortunately.
- И замуж за Мейтона ты выходишь тоже потому, что я тебе дорог, да?
- Я была в отчаянии! Ты меня бросил. А Алекс - он очень хороший, но мы с ним не спим. Правда.
Забелин усмехнулся:
- Не спят они! А что вы, позволь спросить, делаете: пазлы собираете или в шахматы играете?
- В го.
- Не понял.
- Мы играем в го.
Я подошла к нему сзади и обняла за шею.
- Я легко могу отказаться от свадьбы.
- Охотно верю: ты дамочка решительная, но мне такие жертвы ни к чему.
В этот момент я услышала, как открылись двери лифта и кто-то вошел в номер.
- Ты вернулась? - крикнул Забелин.
- Да!
- Что?! - Я резко обернулась.
В дверях стояла Елена: на ней были безупречно сидящие джинсы и обтягивающий белый топ, в руках - ворох пакетов. Она вполне могла сойти за топ-модель на шопинге.
- Добрый вечер, Мальвина Олеговна, - услышала я ее голос словно издалека.
Казалось, мне на голову надели огромные меховые наушники, а на руки и ноги - фитнес-манжеты с песком. Только бы не упасть. Только бы не упасть, блядь! Я пошла клифту.
- Подожди! - Забелин запрыгнул туда вместе со мной. - Ты в порядке?
Мне часто снится один и тот же кошмар: я в опасности и кричу, чтобы позвать на помощь. Кричу изо всех сил, до боли в горле, только голоса у меня нет. Совсем.
И вдруг этот сон становится явью. Я просто физически не могу ничего ответить, хоть и больше всего на свете хочу проорать ему в рожу: «Подонок! Скот! Козел! Как же я тебя ненавижу!»
Он идет за мной до самого номера. Я захлопываю дверь прямо перед его носом.
Телефон. Кто? Отвалите! Меня нет! Меня размазали! Понимаете? Я вставляю в уши «iPOD» и хочу только одного: чтобы мне не мешали слушать Земфиру.
Я хочу, чтобы во рту оставался
Честный вкус сигарет…
Сигарет… Где мои сигареты? Черт! Я забыла их там. Хотя в тумбочке есть пара пачек, кажется.
Затягиваюсь.
Замороженными пальцами
В отсутствии горячей воды.
Вода. Надо умыться. Холодная вода - это хорошо. Уфф!
Заторможенными мыслями
В отсутствии, конечно, тебя.
В отсутствии, конечно, тебя. Ты не со мной. Ты с ней. С ней! Господи, что ж так херово-то? Блядь! Какая же она красивая. Я ложусь на пол. Неужели точка? Неужели я проиграла?
Проводи меня - останется
Не больше, ну и не меньше чем звук.
Он меня проводил. И вернулся. К ней! Стоп! Детка, не думай о них. Завтра подумаешь, о’кей? Как говорила моя любимая Скарлетт, tomorrow is another day.
Я не нарочно,
Просто совпало.
Я совсем не хочу тебя любить. Я не нарочно, просто совпало. Точнее не скажешь. Прости, любимый, но я не могу отдать тебя ей, даже если она тебе очень нравится.
Я надеваю солнцезащитные очки и выхожу из отеля.
Ресторанчик.
- Whiskey. Double. Ice and coke, please.
- Anything to eat?
- Whatever. Только не доебывайся.
Я куплю ее. И лучше бы ей согласиться.
Алло, Динечка, привет. Нормально. Сможешь достать мобильник новой переводчицы Забелина? Елена. Фамилию не знаю. Это срочно. Спасибо. Жду.
И несмотря на то что я точно знала, как поступлю с Еленой, это была кошмарная ночь. Я много пила, но долго не пьянела. Бродила по «Галерее». Познакомилась с красивым итальянцем по имени Люка. Мы пошли в «Nobu». Его там знали, и для нас быстро нашелся столик. Кажется, мы целовались, а потом я вышла в туалет, из туалета - на улицу и поймала такси:
- «Four Seasons», per favore.
А Люка? Да хер его знает. Наверное, там остался. А я улетела в Москву.
Глава 17
- Алло, Елена?
- Да.
- Это Мальвина. Я хочу с вами встретиться.
- Зачем?
- Вам интересен Забелин?
- А какое это имеет значение?
- Вижу, на конструктивный диалог вы не настроены. До свидания.
- Подождите.
И вот я жду ее в «Весне» на втором этаже. Прошло три дня с тех пор, как я вернулась из Милана. Через неделю - моя свадьба. Я - странная невеста, потому что это событие меня нисколько волнует. Мне гораздо интереснее, как пройдет встреча с Еленой.
Вообще-то я передумала ее покупать. Тратить деньги на Забелинских баб - это неэффективно. Я угондошу ее иначе.
Елена пришла вовремя. На ней - строгий голубой костюм. Под цвет глаз. Я редко ошибаюсь в людях: по-моему, она действительно хорошая. Но Забелин мне дороже, и я нажимаю на кнопку. У меня в кармане - диктофон.
- Елена, я предлагаю вам пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы вы исчезли из жизни Андрея Владимировича.
- Вы в своем уме?
- Семьдесят.
- Вы за этим меня пригласили?
- Что-нибудь закажете?
- Нет, спасибо.
- На диете? При ваших-то идеальных данных? Какой у вас, простите, рост?
- Метр восемьдесят.
Она произнесла «восемьдесят». Все. Этого достаточно. Можно закругляться.
- Завидую вам. А во мне метр семьдесят. По современным стандартам - карлик. Сколько вы хотите?
Она смотрит на меня с сочувствием. На самом деле хорошая. В ней есть эмпатия.
- Простите, Мальвина Олеговна. Но это невозможно. Я пойду?
- Да-да, идите. Всего доброго.
Дома я прослушала запись и из произнесенных слов набросала на бумаге текст:
- Елена, я предлагаю вам пятьдесят тысяч долларов за то, чтобы вы исчезли из жизни Андрея Владимировича.
- Простите, Мальвина Олеговна. Но это невозможно.
- Семьдесят.
- Нет, спасибо.
- Сколько вы хотите?
- Восемьдесят.
Я отдала диктофон и «сценарий» знакомому звукорежиссеру с «Мосфильма*». За пятерку зелени он сделал нужную нарезку. И тогда я впервые воспользовалась личным номером Забелина - тем самым, который я выписала из телефона Фролкина.
- Андрей, нам нужно встретиться. Вопрос касается Елены.
- Откуда у тебя этот номер?
- Потом объясню, если захочешь.
- Люба посмотрит мой график и сообщит время и место встречи.
- О’кей.
Я лежу на полу у камина и сквозь стеклянный потолок смотрю на звезды. На мне - жемчужно-серое платье и бриллианты.
- Здесь такие же звезды, как и в городе, который разрушил мою мечту.
- Ты о чем, darling? - Алекс снимает запонки, прижимая к уху «Blackberry», и тут же возвращается к телефонному разговору: - Dad, I’m so fucking tired. This dinner was incredibly boring.
О чем я? Да так, ни о чем. Просто накануне свадьбы с одним я занимаюсь тем, что пытаюсь стереть из жизни другого очень красивую женщину.
- What’s up, babe? - Алекс садится рядом и протягивает мне стакан с виски.
- It’s ok, honey. It’s ok.
Нам все завидуют, honey. Нам все завидуют, так что keep smiling. А о том, что ты в тридцать лет импотент, а я безнадежно люблю мужчину вдвое старше себя, им знать вовсе не обязательно.
Люба позвонила на следующее утро.
- Андрей Владимирович примет вас у себя сегодня в тринадцать сорок пять.
- Меня нельзя принять. Я у него ничего не прошу. Следи за речью.
- Извините, Мальвина Олеговна.
Да на хер мне твое «извините», дура!
В «Рудчермет» я оделась по-хамски: коричневые спортивные брюки, белая футболка и пляжные шлепанцы (тоже белые).
- Как всегда, на расслабоне? - Забелин просканировал меня с ног до головы и жестом указал на стул.
Я хмыкнула и уселась на край стола.
- Дай пепельницу.
- Покуришь, когда выйдешь отсюда.
- Ты не слишком-то любезен. - Я покосилась в сторону двери, которая, очевидно, вела в комнату отдыха. - Ой, а что это у тебя там? Можно посмотреть?
- Пожалуйста.
Я открыла дверь и обомлела. Ожидая увидеть все что угодно - теннисный корт, бассейн, наложниц, я оказалась совершенно не готова к этому зрелищу. Огромная комната представляла собой… сад. Ну, или огород. Непонятно. В общем, в кадках росли деревья - от пальм до яблонь, по центру были разбиты грядки с какой-то херней, с потолка свисали орхидеи, а в углу колосилась рожь. Присесть было негде. Можно было только стоять и охреневать.
- Как тебе моя оранжерея? - гордо спросил Забелин.
- Проще охуеть, - ответила я, покрутив пальцем у виска.
На это он по-детски обиделся и, бережно прикрыв дверь в свое «святилище», немедленно приступил к делу:
- Ну, с чем пожаловала?
- Вот, - я выложила на стол диктофон. - Ну, а мне пора.
У двери я обернулась и пропела:
- Good-bye my love, good-bye.
- Все веселишься?
- Чего и тебе желаю. Чао.
В машине я на пару минут закрыла лицо руками и попыталась сконцентрироваться на дыхании. Сердце стучало как ненормальное. Телефон звонил не переставая. Я выкинула его в окно и поехала домой, на Кутузовский. Было два часа дня. Забелин приедет после восьми. Откуда я знала, что он приедет? Знала, и все тут. Так бывает, когда человек твой. Первое, что он сказал, когда вошел, было:
- Я так заебался.
Я взяла его за руку и отвела в спальню:
- Выключи телефон. Раздевайся и спи. Сколько хочешь. Я буду в гостиной.
- Я бы сожрал чего-нибудь.
- Уху с водкой будешь?
- Шутишь?
- Нет, правда. В ресторане заказала. Привезли. Еще копченую осетрину и зелень.
- Счастье-то какое.
Наконец-то он улыбнулся. Позвонил охраннику и отдал ему телефоны со словами:
- Я для всех умер.
После первой рюмки Андрей спросил:
- Может, все-таки оставишь меня в покое?
- Нет.
- Точно?
- Точно.
- Ну, тогда иди сюда.
- А как же уха?
- Придется разогреть еще раз.
Он посадил меня к себе на колени, и его губы жадно побежали по моему телу.
- Брюки порвешь членом своим, - прошептала я.
- Так достань его.
А потом мы лежали в спальне и молчали.
- Скажи, что тебе от меня нужно? - первым заговорил он.
- Ты.
Он пристально на меня посмотрел. Зачем-то провел ладонью по моему лицу, словно ощупывая его.
- Похоже, не врешь, и это свидетельствует лишь об одном.
- О том, что ты останешься со мной?
- Нет. О том, что ты чудовищно ошибаешься.
- В смысле? - Я приподнялась на локте.
- Двадцать три года.
- Что?
- Разницы. Тебе двадцать семь, а мне пятьдесят. Продолжать?
- Ну и что? Михалков-Кончаловский и Юля Высоцкая - тридцать шесть лет, Кэтрин Зета-Джонс и Майкл Дуглас - двадцать пять лет, Том Круз и Кетти Холмс - двадцать два года, Батурина и старик Батурин…
- Замолчи. Сейчас ты звучишь пошло, и что бы ты ни сказала, это ничего не меняет: возрастная разница в целое поколение непреодолима. Мы читали разные книги, смотрели разные фильмы, через десять лет мне будет шестьдесят, понимаешь?
- Не понимаю. При чем тут разница? Ты просто опять хочешь сбежать! - У меня на глаза навернулись слезы. - Я не пущу тебя. Никуда не пущу, слышишь? Я так скучаю по тебе, а ты, ты!… Тебе бы только потрахаться!
- Успокойся. У меня нет проблем с половыми партнершами, сама видела. Дело в другом: у нас с тобой все заходит слишком далеко.
И это неправильно. Выходить будет сложно.
- Не надо! Не надо выходить! Давай быть вместе! Я смогу! Я научусь читать книги, которые читал ты! Я посмотрю все фильмы, которые ты любишь! Мы будем разговаривать на одном языке! Я смогу! Я правда смогу!
- Через несколько дней ты выйдешь замуж за человека своего возраста, что разумно и перспективно. А наше с тобой - оно пройдет. И это не трагедия. Ни для тебя, ни для меня.
- Нет! Нет! Нет! - Я уже кричала, обнимая его через одеяло. - Не уходи! Не надо! Все ерунда! Твоя разница! К черту! Я не буду без тебя! Я не хочу! Нет!
- Тихо-тихо. На, попей. - Он с трудом отстранил меня и принес стакан воды.
- Ты же спишь с молодыми девками! Спишь! Спишь! Так почему ты сбегаешь от меня?!
- Я даже с ними не сплю. После секса каждый засыпает в своей постели.
- А я хочу засыпать с тобой! И буду! Вот увидишь! Я всех твоих баб поубиваю.
- Давай ты все-таки успокоишься и перестанешь упоминать моих женщин. Они были, есть и будут. И это тебя не касается.
- Касается! Они бляди! Ты им не нужен!
- И слава богу. Еще одну такую ненормальную я бы не выдержал.
- Ты прогнал Ленку?
- Зачем? - пожал плечами Андрей. - Она хорошая девочка. И красивая.
- Она хотела тебя продать!
- Все, что она хотела, - это заработать восемьдесят тысяч долларов. Вполне понятное желание. Я их ей и так выдам. Ты не лезь, пожалуйста, к моим бабам, ладно?
И вот тогда я приняла дикое решение.
- Ладно.
- Умничка, - он поцеловал меня в нос. - Ну, мне пора.
- Иди.
- Ты понимаешь, что я поступаю правильно?
- Понимаю.
- Вот и хорошо.
Из «Записок» Забелина
Возраст
Разница огромная. С одной стороны, прикольно, повышает самооценку. С другой - сплошная засада… Что тому них, идиоток малолетних, на уме, хер знает.
О чем говорить? Куда ходить? На хип-хоп или, как его там… рэп? «Стошнить не стошнит, но сблюю точно». Или, напротив, взять это насекомое в Консерваторию? Типа на Малера или Шнитке… чтоб жизнь медом не казалась. Так с ней же там родимчик случится. Или нажрется в антракте от переизбытка впечатлений… Тащи потом на себе…
А в перспективе - блядство и рога. Неохота… Форма у меня первоклассная, так ведь не навсегда же. Я, конечно, на этот предмет кислород-то перекрою, но свинья грязи найдет.
Перед сыном неудобно, они же почти ровесники. Подумает, что папаша на старости лет взбесился. А сестра поймет, пожалуй… она умная… циничная в меру… Хуй знает…
Андрей встал и начал одеваться, не подозревая о том, насколько у меня прикольная входная дверь. Открывается и закрывается только при помощи ключа. Как изнутри, так и снаружи. Я вылезла из постели, выдернула из замка ключ и выкинула его в окно. Кстати, окна у меня тоже очень прикольные.
Блокируются при помощи электронного кода. Мишка в свое время постарался. И живу я на двадцать третьем этаже: можно хоть до потери сознания подавать сигналы SOS - снизу никто не увидит.
- Угостишь кофе на посошок? - донеслось из спальни.
- Да, сейчас.
Я взяла ножницы и быстро перерезала телефонный и интернет-кабели. Сорвала со стены коробку домофона. Мобильники Забелин отдал охране. От своего я избавилась еще днем. В холодильнике - полно еды. Кажется, все. Теперь можно и по кофейку.
- Никогда бы не подумал, что ты умеешь варить вкусный кофе и быстро успокаиваться. В тебе много сюрпризов. - Андрей сидел уже полностью одетый и готовый к выходу.
- Еще как много. - Я улыбнулась и достала из холодильника пирожные. - Хочешь?
- Хочу, но не буду. Не для моего возраста.
- Как и я?
- Именно. Мне нравится, что ты шутишь, не драматизируя ситуацию. Далеко пойдешь. - Он поднялся. - Проводишь?
- Конечно.
Когда мы вышли в прихожую, Забелин в недоумении уставился на валяющийся на полу домофон.
- Только не говори, что… - Он метнулся к двери. - Еб твою мать!
Андрей энергично подергал ручку.
- Не надо. Ключа все равно нет.
Он заколотил по двери ногами.
- Дверь бронированная. Снаружи ничего не слышно.
- Глупый вопрос: кабели перерезаны?
- Естественно.
- Окна! - Забелин в три прыжка подбежал к окну.
- Блокированы. Код известен только мне. Как думаешь, я тебе его скажу?
- Не дури! У тебя свадьба на носу.
- Ее не будет.
- Это безответственно и непорядочно!
- Безответственно и непорядочно бежать от любви, надев бронежилет из страхов и комплексов.
- Ты считаешь страхами и комплексами то, что у нормальных людей называется здравым смыслом и логикой. - Забелин пытался держать себя в руках, сжав за спиной кулаки. - Послушай, если в тебе есть хоть капля благоразумия, ты немедленно выпустишь меня отсюда.
- Не нуди. Уху разогреть?
- Это полный пиздец! Ты на всю голову ебнутая! Ты хоть понимаешь, насколько богат твой жених?
- Ну и хули из того? Я пойду замуж только за тебя. Ты, кстати, тоже парниша не из бедных. Так разогревать или нет?
- Сегодня пятница, и я, мудак, приказал охране меня не беспокоить. Поднимут шум не раньше понедельника. - Он секунд десять помолчал, потом скинул пиджак и бросил его на диван. - Хер с тобой, разогревай, а я пойду пока искупаюсь.
- Вот, возьми, - я протянула ему полотенце, халат и зубную щетку.
- А меня после Милана еще совесть мучила. Думал, какая потерянная девочка, - хмыкнул Забелин, глядя на логотип «Four Seasons»на халате.
- А я и была потерянная и, между прочим, растоптанная.
- Но это не помешало тебе стырить халат. Браво!
- Просто я очень люблю белые махровые халаты.
- Феноменально. Даже в муках ты не забываешь о своих слабостях.
- Ты, кажется, хотел освежиться?
- Ты хоть продуктами-то запаслась, клуша?
- Не бойся - не похудеешь.
Когда мы сидели за столом, он вдруг засмеялся и сказал:
- Знаешь, в разудалые девяностые охрана разрабатывала сложнейшие схемы по обеспечению моей безопасности. Чтоб меня не отстрелили конкуренты и не похитили вымогатели. И вот через столько лет меня все-таки похитили. И кто? Мелочь пузатая. Пипетка!
- Сам ты мелочь пузатая! Я довольно высокая, и живот у меня плоский.
- Плоский? Точно? Дай посмотреть! - Забелин потянулся ко мне и попытался задрать майку.
- Я в третий раз уху разогревать не буду.
- Разогреешь и в четвертый! Или ты думаешь, что, будучи в заложниках у такой сексапильной особы, я не воспользуюсь ситуацией? - ухмыльнулся он, стягивая с меня майку. - Пойдем голенькими полежим - пообнимаемся?
- Час назад лежали!
- Думать надо было, прежде чем такое устраивать. Я ведь тебя теперь заебу.
И действительно заебал. После, когда я лежала у него на плече, он погладил меня по голове и сказал:
- Отпусти.
- Неа.
- Ну и не надо. Я и здесь вполне прилично устроился. Если ночью вдруг проснешься от того, что я тебя трахаю, не пугайся. Спи себе дальше, а я сам все устрою.
- Скотина, - я рассмеялась и щелкнула его по лбу.
Глава 18
Пока я готовила завтрак, Забелин рассматривал в кабинете коллекцию Мишкиных гоночных машинок.
- А чем занимался твой мужчина? - спросил он, зайдя в гостиную.
- Бабки отмывал.
- А это кто? - Андрей протянул мне фото: Мишка и Макс на гонках «Формулы-1» в Монте-Карло.
- Мишка с другом.
- Тоже отмывальщиком?
- Ну да.
Забелин сел за стол и уставился куда-то в одну точку, пощипывая нижнюю губу.
- Почему ты уволилась из «Рудчермета»?
- После ухода Тейлора не стало фронта работы для переводчика. А что?
- Он ушел именно с твоей подачи. Не так ли?
- Ты и об этом знаешь?
- В своей компании я знаю обо всем.
- Тейлор сболтнул лишнего - я, как полагается, доложила в службу безопасности. Разве неправильно? - Я поставила перед ним тарелку с яичницей. - И вообще, отстань со своими дурацкими распросами. Ешь давай.
- А Фролкина ты хорошо знаешь?
- Постольку-поскольку. Это что, допрос с пристрастием? - Я уже начала дергаться. Мне было непонятно, куда он клонит.
- Считай, что так.
- На каком основании?
- На том основании, что на прошлой неделе я видел в «Марио» Фролкина в компании вот этого молодого человека, - Забелин указал пальцем на Макса.
Угадайте, какая у меня была первая мысль в тот момент. Правильно! Я подумала: «Это пиздец!» Однако я всегда умела держать удар.
- Ну, видел и видел. Я-то тут при чем? Где мои сигареты?
- На журнальном столике. Мальвина, я жду.
- Чего?
- Откровений.
- Я люблю тебя. Куда уж откровеннее?
- «Я люблю тебя» - это твой новый рингтон? Хватит прикидываться шлангом. Рассказывай.
- Мне нечего тебе сказать.
В доказательство я посмотрела ему прямо в глаза. Со всей искренностью и честностью, на которую только была способна. Это его не убедило. Странно, на всех остальных действует безотказно.
- Если не хочешь говорить сама, может, послушаешь мою версию? - уплетая яичницу, спросил Забелин. Несмотря на серьезность момента, у него был отменный аппетит.
- Отчего же не послушать? Люблю фэнтези.
- Некоторое время назад одна молодая и красивая особа устраивается в «Рудчермет» переводчиком. Невооруженным глазом видно, что эта самая особа материальных проблем не испытывает. Назревает вопрос: зачем вообще ей понадобилось работать?
- Ее заебала dolce vita, и ей захотелось самореализоваться.
- Допустим. Только вот ни намека на стремление к самореализации она не проявила.
Напротив, демонстрировала исключительно ресторанно-магазинные интересы. В офисе появлялась ближе к обеду. В этом я убедился лично.
- Ей было одиноко дома и хотелось находиться среди людей. А рвать на работе жопу на британский флаг она была не готова.
- Что ж. Звучит вполне убедительно. Есть такой тип псевдонезависимых женщин, которые, будучи до мозга костей содержанками, ездят на своих новеньких иномарках в офис за зарплату в сорок тысяч рублей. Типа «я работаю». Но в нашей ситуации есть одна загвоздка.
- Какая?
- Переводчица доносит на своего шефа, и его увольняют.
- И что?
- Ничего. Только почему она не осталась работать в «Рудчермете» после ухода Тейлора, если ей так одиноко дома? Наверняка же предлагали остаться.
- Предлагали, но к тому моменту она уже наработалась.
- Ах, типа ветреница, да? Типа я вся такая внезапная? - засмеялся Забелин.
Хотя лично я ничего смешного в этом разговоре не находила. Если честно, внутри у меня все похолодело.
- Так бывает.
- Возможно, я бы это и схавал, если бы не фото. А так не могу. Извини. Сколько тебе заплатили?
Включать дуру дальше было бы неуважением к собеседнику, и я ответила:
- Это тебя не касается.
- Может, и так. Но одно я понял совершенно точно: Фролкин и этот тип отмывают за моей спиной мои же бабки, и за это я их посажу.
- Твое право.
- Возможно, я посажу и тебя.
- Не получится. Я всего лишь оказала услугу, за которую мне хорошо заплатили. Это не совсем этично, но вполне законно.
- Не совсем этично, говоришь? А по-моему, это подло.
- Не гиперболизируй. Я хотела заработать. И только. Как твоя Елена. Ее ты не осудил.
- Ее я и не любил.
- Это признание в любви?
- Неважно.
- Хочешь поиграть в обманутую добродетель? Ну давай. Только кто тебя обманывал? Я? Между прочим, со мной рассчитались не твоими деньгами.
- Не суть. Ты - одна из тех, кто навредил моему бизнесу. Это для тебя «Рудчермет» - некая абстрактная хуевина, а для меня дело всей жизни, - процедил Забелин. - Накануне private placement мне пришлось менять СЕО. Ты хоть понимаешь, какие могут быть последствия у этого шага?
- Надеюсь, не фатальные. Интересно, а ты понимаешь, что я ввязалась в эту историю еще до того, как узнала тебя?
- Мне показательнее другое: после того, как мы познакомились, ты промолчала. Я думал, ты безбашенная, открытая, смелая, а ты - обычная аферистка.
- Я действительно в тебя влюбилась.
- Настолько, насколько смогла. Чуть-чуть влюбилась, чуть-чуть заработала. Без фанатизма.
- У меня была возможность сохранить и тебя, и деньги. Я ею воспользовалась.
- И правильно! И рыбку съесть, и на хуй сесть умудрилась! Ай, молодец! - Андрей вскочил со стула и зашагал по комнате. -
Только теперь во главе моей компании стоит вор, а вторая смена гендира перед private placement нанесет непоправимый удар по репутации холдинга. И помимо всего прочего, этот мудила еще женат на моей сестре!
- Я тебе больше скажу: он не только женат на твоей сестре, но еще и в меня втюрился. До соплей. Предлагал уехать с ним за границу.
- Что?! - взревел Забелин и вплотную подошел ко мне.
- Не беспокойся: я отказалась. В тот момент я уже любила тебя.
- Лучше бы уехала, дрянь! Что мне теперь с тобой делать?
- Например, вместе посмотреть «Вики, Кристина, Барселона». Любишь Вуди Аллена?
- Ты в своем уме? Я должен ехать.
- Нет.
- Я должен ехать, блядь! Ты что, не понимаешь? Это мой бизнес! Моя семья! - Он уже орал.
- Я сказала: нет.
Андрей сел на диван, широко расставив ноги, и обхватил голову руками. Я подошла к нему, встала на колени и уткнулась носом в его ладонь.
- Это семья твоей сестры, а с бизнесом за выходные ничего не случится. Прости, но отпустить тебя сейчас - все равно что добровольно отрезать себе ногу. Я не могу.
Он поднял голову и посмотрел мне в глаза.
- А подставить меня ты смогла?
- Все было бы иначе, если бы ты не исчез. Или хотя бы ответил на мой звонок, а не приказал охраннику его скинуть. Я сидела в машине и видела, как ты отмахнулся от меня. Как от мухи.
- Я ушел от проблемы. Пьющая женщина - это проблема.
- Заладил! Нашел алкоголичку!
- Я разве назвал тебя алкоголичкой? Так, веселенькая бытовая пьяница, не брезгующая рюмкой за завтраком.
- Я могу вообще не пить. Спорим? - брякнула я не подумав, о чем тут же пожалела, потому что он ответил:
- Спорим. А на что?
- На поцелуй.
Моя уловка свести все к пустому трепу не сработала.
- Давай лучше на сумму твоего гонорара за Тейлора: если ты в течение года не возьмешь в рот спиртного, я заплачу тебе еще столько же.
Ух ты! Пожалуй, я рановато пожалела. Перспектива стать долларовой миллионершей мне показалась на редкость привлекательной. Что ни говори: выгоду можно извлечь из всего, даже из неприятного разговора о пьянстве.
- А если выпью, то что?
- Переведешь деньги на мой счет. Кстати, о какой сумме идет речь?
Oops! Передо мной встал выбор: рискнуть всем и удвоить свое состояние или назвать меньшую сумму. Например, половину того, что мне заплатил Макс. И тогда, если я выиграю, у меня будет семьсот пятьдесят тысяч, а если проиграю, останется хотя бы двести пятьдесят.
Вы бы что предпочли? А вот я нашла третий вариант:
- Мне заплатили два миллиона долларов.
- Не смеши!
- Могу подтвердить документально.
Я знала, о. чем говорю. На счету у меня было около шестисот тысяч, подаренный Алексом «Porsche» стоил тысяч сто восемьдесят (Забелину не обязательно знать, откуда у меня эта тачка), Светкина вилла на Тенерифе - лимон триста евро. Нормально!
- Я покажу тебе выписку с банковского счета. Большую часть суммы я уже потратила на новую машину и дом на Канарах. Тачка оформлена на меня, недвижимость - на подругу. Это чтобы твои безопасники не сунули нос куда не следует.
- Продуманная.
- Еще как!
За год сделаю два лимона баксов. Поди плохо?
Это дело надо отметить. Я достала из холодильника бутылку белого вина.
- Ты так быстро готова лишиться своих денег?
- А что, время уже пошло?
- Ну да. А вот я, пожалуй, выпью. Стресс, знаешь ли.
Бля! Теперь я смогу выпить только в одиннадцать часов двенадцать минут пятнадцатого июня две тысячи десятого года. И если то, что Забелин узнал Макса, - это пиздец, то 15.06.2010 - это полный пиздец.
Вечером Андрей сказал:
- Шла бы ты замуж за Мейтона.
- Ни за что.
- А ты отдаешь себе отчет, чем в свете сложившейся ситуации чревато твое упрямство в отношении меня?
Я собираюсь отправить за решетку твоего дружка и его сообщника. Если они узнают о наших с тобой отношениях, то поймут, кто их выдал. Ты сильно рискуешь.
- Не думаю. Ты ко мне привык и меня защитишь.
- После всех своих выходок ты действительно в это веришь?
- Да.
Он какое-то время молчал, потом выдал:
- Права, стерва. Зацепила ты меня чем-то.
- А чем именно?
- Не твое дело. Ты точно отменяешь свадьбу?
- Да.
- Хорошо. Теперь скажи: отмывка рудчерметовских денег - дело рук двух аферистов, Фролкина и этого, как его там?
- Макса.
- Фролкина и Макса. Или хорошо спланированная акция преступной группировки?
Я задумалась. Ответа у меня не было. Я общалась только с Максом, о Фролкине узнала случайно. О других лицах я ничего не слышала, но не факт, что их не было.
- Значит, так: если ты не выходишь за Мейтона, я забираю тебя с собой. И тебе придется ходить с охраной.
- Но я не хочу. Вернее хочу. Только с тобой, а не с охраной.
- Раньше надо было думать, когда ввязывалась в авантюру с отмывкой бабок и в любовную историю со мной.
- Блядь, но я не хочу с охраной!
- Понимаю: в такой ситуации твои шансы выпить втихаря сводятся к нулю.
Я передернула плечами и ничего не ответила, но подумала: «Хитрый, сука! Какой же он все-таки хитрый!» Перспектива alcohol-free year вгоняла меня в состояние унылого говна. Видимо, мои мрачные мысли отразились у меня на лице.
- Бедненькая! Хочешь чайку? Зеленого? С жасмином? - оскалился в улыбке Забелин, нагло потягивая вино.
- Отвали!
- Я на полке видел какаву. Сделать?
Вместо ответа я швырнула в него тапком.
А ему хоть бы что: ржет себе не переставая.
- Я выдержу! Вот увидишь! Назло тебе выдержу! И заработаю два лимона!
На следующее утро Андрей сказал:
- Собирайся, ты переезжаешь ко мне. Долго уговаривать меня не пришлось. На слове «переезжаешь» я уже кидала вещи в чемодан. Собралась я быстро. Как пожарный. Я не верила своему счастью и боялась, что он передумает.
Потом мы открыли окна, и очень быстро наши сигналы были замечены боди-гардами.
- Профессионалы, - с гордостью сказал Забелин. - Не сводят глаз с квартиры, куда вошел хозяин.
Дверь нам выламывали ребята из МЧС. Долго выламывали.
- С жиру, блядь, бесятся, - сказал один из них после того, как нас все-таки открыли.
Андрей попросил начальника своей личной службы безопасности сесть с нами в салон и по дороге рассказал ему об афере.
- Отберешь для Мальвины Олеговны охранников, а пока она не будет покидать территорию участка. И найди нового безопасника. Дымченко, блядь, совсем мышей не ловит, раз пропустил такую подставу. - Забелин опять завелся и метнул в мою сторону гневный взгляд.
Я сделала вид, что происходящее не имеет ко мне ни малейшего отношения. Отойдет. Зря я так думала!
Из «Записок» Забелина
Догадка о разводке
Я уже давно людей не сужу, и не судим буду (надеюсь). Всякого хлебнул и иллюзий лишился начисто, но этот паскудник Фролкин даже меня удивил и возмутил.
Он ведь меня натурально использовал, цинично и холодно трахнул per аnи. И это при том, что я доверил уроду свою сестру! И еще поражает: он даже хуже, чем я, хотя с некоторых пор был уверен, что я достиг крайней степени падения.
Хорошо, схаваем и этот урок, хотя зарекся уже от таких испытаний. Ладно, падла Фролкин, разберемся… Подумаю, придумаю и исполню. Мало не покажется. И остальная кодла тоже свое получит.
Стоп. Ишь, моча в голову ударила. Нет, на первом месте private placement. И со справедливой карой мы охолонем. Мы ее в бизнес-план впишем.
И эта паскуда жизнерадостная. Она что, думает, что все сойдет с рук? Любовь-морковь? Нет, такие вещи я не прощаю никому. Точно, решил.
Моя охрана была еще не сформирована, поэтому я целыми днями бесцельно слонялась по Забелинскому дому, изнывая от тоски. Андрей приезжал поздно. Как правило, голодный и всегда злой. И ничего мне не рассказывал. Ни о себе, ни о «Рудчермете», ни о том, что происходит с Фролкиным или Максом.
- Ты решила вопрос с Мейтоном? - как-то спросил он.
- Сама виновата. Связалась с грязным делом - будь готова к последствиям.
- Когда у меня будут бодигарды?
- Когда их отберут и они пройдут все тесты.
Я откинулась на спинку дивана и закрыла глаза. Вот и сбылась мечта идиота: я живу вместе с Забелиным. И что? Одно из трех: он меня либо не замечает, либо трахает, либо упрекает. Заебись как весело!
А может, я поторопилась? Бросилась в жизнь этого человека, как в омут с головой.
Совсем его не зная, не понимая, не чувствуя. А ведь мы такие разные: Андрей нелюдимый, любит теннис, слушает джаз; я общительная, обожаю моду и покупаю диски Тимати.
И все бы ничего, но он меня совершенно не уважает. Глупо думать об уважении, если живешь с русским «форбсом», правда? А вот я думала. Постоянно. И все чаще и чаще мысленно возвращалась к своей прошлой жизни, в которой не было места уязвленному самолюбию, попыткам оправдаться, вынужденному одиночеству Я даже со Светкой не могла поговорить по душам: мой телефон был на прослушке.
Светка… Трахается себе с милашкой Реем, слушает его песенки, глушит коктейли у бассейна и этим счастлива. А я вечно трезвая и живу под девизом: «Лучший собеседник - это книга». Вспомнилось четверостишие, выученное еще в школе на одном из первых уроков английского:
We are good friends,
Му books and I,
We have such fun,
My books and I.
Тьфу, блядь! Меня передернуло, и, открыв глаза, я посмотрела на Андрея. Он писал кому-то sms.
Ревность! В последние дни она стала настоящим кошмаром. Да, я добилась своего - мы живем вместе, но есть один нюанс: у него осталась своя жизнь, а у меня нет. Вот сегодня он приехал домой в одиннадцать. Где он был? На работе? А может, в ресторане с Еленой, Любой или с кем-то еще? Кому он отправляет sms после двенадцати ночи? И не одну!
- Подушечку большого пальца в кровь не собьешь? - спрашиваю я.
- А тебе-то какое дело?
Вот так всегда. Ничего другого я и не ожидала. Встать, что ли, послать все на хуй и уйти? Но ведь я буду по нему скучать. Несмотря на его неприкрытое хамство и вечную раздражительность, я любила этого мужчину. А он злился. То ли на себя, то ли на меня, то ли на нас обоих.
- Я спать, - поднялся Андрей.
И он действительно ушел спать, ничуть не заботясь о том, пойду я с ним или нет.
Ну когда же все это кончится? Может, после того, как он решит проблему с отмывальщиками?
Ладно, не буду об этом думать. Я тоже пойду спать. После секса он на несколько минут становится добрее, и я ни за что на свете не хочу пропустить эти минуты.
Через два дня у меня появилась охрана, помощница Марина (тридцатилетняя жердь, аккуратная и деловая до блевотины) и «Visa Platinum», которую Забелин выдал мне со словами:
- Теперь ты живешь со мной, и поэтому твоя персона стала необыкновенно интересна общественности. Будь добра, не давай пищу для пересудов. Помощница будет вести твой график, при необходимости согласовывая его с моим. График утверждается руководителем твоей личной службы безопасности. И никаких «но»!
Это было во вторник. А в субботу к нам приехала сестра Андрея Мила, дробненькая брюнетка лет тридцати пяти.
- Так это из-за тебя мой дурень голову потерял? - насмешливо спросила она, уставившись на меня узкими и чернющими, как у Забелина, глазами.
- Кого вы имеете в виду: брата или мужа? - не растерялась я. Мне было известно, что Андрей рассказал ей про Фролкина все, в том числе и про его душевные привязанности.
- Я имею в виду мужа, - усмехнулась Мила, зажав между тонкими пальцами сигарету, которую она повертела в руках и отложила в сторону, так и не прикурив.
- И пожалуйста, давай на «ты». Я не такая древняя, как мой брат.
В ответ на это Забелин показал ей fuck и вышел в погреб за вином. Мила пила красное.
- У меня к тебе дело, - сказала она, как только мы остались одни.
- Я слушаю.
- Давай завтра встретимся в городе.
- Так просто не получится. Мои встречи фиксируются в графике, а их место и маршрут проверяются службой безопасности. В лучшем случае мы сможем увидеться через пару дней.
- Вот блядь! Опять у братца паранойя! Ладно, я попытаюсь договориться с ним о том, чтобы завтра мы с тобой поехали по магазинам.
- Ну попробуй, - ответила я, не очень-то веря в успех затеи.
И оказалась права. На просьбу сестры Забелин отреагировал крайне резко:
- Будешь просить Мальвину заступиться за своего мудака? Думаешь, не знаю, что ты с ним виделась? Я, кстати, собирался с тобой поговорить по этому поводу.
- Уже доложили?! - возмутилась Мила. - Как же ты меня достал!
Может, Глеб и стал смотреть на сторону из-за твоей непрекращающейся слежки!
- Никто за ним не следил. Я доверял этому пидору: на тебе позволил жениться, финдиром сделал. И чем он мне отплатил? Кидаловом? Подставой?
- Ну оступился человек. С кем не бывает? Зачем ты за ним следишь?
- Затем, что он продолжает занимать пост генерального директора моего холдинга.
- Тогда пусть не занимает! Дай ему возможность уйти! Дай нам жить так, как мы хотим!
- Отлично придумано: подонок меня предал, а я позволю ему жить долго и счастливо. Да еще с моей сестрой. Хуй вам! - завелся Андрей. - И не забывай: помимо человеческих понятий есть бизнес. Я не могу отпустить его сейчас. Это слишком неразумно накануне private placement.
- Что станет с ним после покупки акций? - спросила Мила упавшим голосом.
- Он сядет.
- Я на пятой неделе беременности.
- Да ты что?! Сестренка! Наконец-то! - просиял Забелин.
- Так что будет с Глебом? Он отец ребенка, - настаивала Мила.
- Это ничего не меняет. Моему племяннику папаша-гондон не нужен.
- Мой племянник! Моя сестра! Все - мое! Мы все живем по утвержденному тобой плану! Между прочим, помимо того, что я - твоя сестра, я еще и жена Глеба, а ребенок внутри меня, он не только твой племянник, но и наш с Глебом сын. И если уж на то пошло, то он вообще не Забелин! Он - Фролкин! Как и я!
- Не говори глупостей! Ты - Забелина. И твой ребенок тоже. Все. Разговор окончен. Я - к себе, - обрубил Андрей и поднялся наверх, оставив меня наедине с расстроенной, готовой расплакаться Милой.
- Глеб тебе что-нибудь про меня говорил? - немного погодя спросила она.
- Про тебя - нет.
- А про кого говорил?
- Конкретно - ни про кого. Он как-то обмолвился о том, что его достала Забелинская семейка.
- Так я и думала. Брат всегда на него давил, вот Глеб и не выдержал.
- Не делай из него жертву.
- У вас с ним что-нибудь было?
- Ужин в ресторане.
- И все?
- Да.
- Значит, он был мне верен.
- Он был готов бросить тебя в любую минуту. О какой верности ты говоришь?
- Он с тобой не спал. Для меня это принципиально важно.
Я пожала плечами, но ничего не сказала. А что тут скажешь? Мила любила своего мудаковатого мужа и всячески его оправдывала. А я любила своего мудаковатого сожителя (ну не бойфрендом же его называть) и тоже всячески его оправдывала.
До тех пор, пока однажды, недели через две после этого разговора, я не залезла к нему в телефон и чуть не сдохла от обиды.
Мне очень понравился концерт. Спасибо за чудесный вечер
Отправитель:
Лена Переводчик
+ 7926…
Получено:
23:16:31 02.07.2009
Мы его скоро повторим. Если любишь итальянскую оперу, можем слетать в Ла Скала
Очень люблю
Хорошо. Я тебя понял. Сладких снов
И тебе
Сама не понимаю, как у меня хватило выдержки ничего ему не сказать. Притворившись спящей, я вскрывала себе мозг. Первой пришла боль. Где-то в области горла. Потом к ней добавилась обида. Где-то в области грудной клетки. Потом отчаянье. Встало колотым стеклом под закрытыми веками. А потом я приняла решение: Enough!
И вот я снова лечу в Лондон. Так и не дождавшись утреннего поцелуя и пары добрых слов за завтраком, оставив на кровати конверт с разрезанными пополам симкой и банковскими картами - негласными посланиями «Не ищи» и «Ты мудак!», которые, я уверена, он правильно истолкует.
Я сижу в салоне самолета и с кайфом пью свой первый бокал. Одураченные бодигарды остались в аэропорту возле туалета. Вспомнив, с какой тщательностью их отбирали, я усмехнулась. Охранники - они и есть охранники. Что с них взять, кроме бицепсов?
А я - молодец! Вернула себе главное - собственное «Я».
Прощай, Забелин! И не кашляй! Cheers!
Из «Записок» Забелина
Исчезла
А может, и к лучшему? Зато спокойно, да и утраченная свобода вернулась… свобода выбора… предвкушение интриги. Бодрит, бля… Как старый полковой конь, услышавший звук трубы… Ишь, ноздри раздуваются, глаз заблестел… конь… а скорее козел, если честно и между нами.
Да хер с ней, посмотрим. Никуда она не денется, приспичит - найду. А найду что-то еще - так уж и не приспичит, ну и досвидос. В любом случае в выигрыше.
Глава 19
Первую неделю в Лондоне я провела в воображаемых диалогах с Забелиным. Их суть сводилась к тому, что я, гордая и красивая, говорю ему, просящему и слезливому, «Нет!». Нет, не скучаю. Нет, не хочу. Нет, не люблю.
После того как моя самооценка подпиталась яркими картинами унижения этой твари, я начала мыслить более конструктивно.
Вначале я задала себе вопрос: нужен ли мне Забелин. Чтобы ответить, потребовалось не больше секунды. Да! Звонкое, как пощечина. Однозначное, как лозунг. Необратимое, как пуля.
Следующий вопрос был: «Зачем?» На него я незамедлительно выдала: «Люблю». И тут же себя одернула: что это - сентиментальность недоразвитой барышни или леность мысли?
Хотя какая, в принципе, разница? Ни то ни другое меня не красит.
И все-таки. Зачем? Только четко и логично. Без романтической шелухи и тупого упрямства. Ответить оказалось непросто. Вот такие примерно диалоги я вела с собой два последующих дня:
- Итак, зачем?
- Мне с ним хорошо в постели.
- А с другими было плохо?
- Нет, но с ним лучше.
- Если дело только в этом, найди хорошего трахаля и не парься.
- Забелин выдающийся. И дело не только в сексе.
- А в чем?
- У него есть власть, влияние, имя. И когда он со мной, мне льстит, что он - это он, а не серый Алеша Табуреткин.
- Эго свое питаешь?
- Да. И что?
- Ничего. Нормальный здоровый аргумент. Итак, секс и твое эго, жрущее только премиальных мужиков. Две до омерзения эгоистичные, но зато честные и весомые причины. Еще что-нибудь?
- Про предопределенность свыше и непонятную тягу друг к другу говорить?
- Уволь.
- Тогда все.
- Ну что ж, убедительно. Один вопрос: почему ты ни разу не обмолвилась о его деньгах? Ты же любишь деньги.
- Люблю. И мужиков с деньгами тоже люблю. Но он с самого начала оказался настолько ярче своих капиталов, что я о них как-то не думала. Еще вопросы?
- А может, тобой движет лишь тяга к запретному? Ведь Забелин постоянно от тебя ускользает.
- Не так банально.
- Но азарт же есть.
- Был. Поначалу. Когда я думала, что его можно завоевать. Потом поняла: он никогда не будет принадлежать ни мне, ни кому другому. Он никогда не будет взирать на меня с глуповатой улыбкой влюбленного. И слава богу! Мне вполне достаточно, чтобы он был где-то в пределах досягаемости.
- Он же тебя обидел!
- А я его предала. Мы в расчете.
- У тебя есть план?
- Да.
- Тогда приступай.
И я позвонила Гедасу.
Гедас. Лондонский литовец. Диджей-аферист. Бритый налысо блондин. Рисковый и сдержанный.
Красивый, как Бэкхем, и воспитанный, как наследный лорд. Породистый, одним словом.
Я с ним познакомилась в Лондоне, еще до Мишки. Он был старше меня на три года. Сначала мы вместе тусили. Проводили ночи в клубах, целовались на задних сиденьях непонятно чьих авто, просыпались голодными у кого-то дома, предпочитая завтраку тысячи поцелуев, часами принимали душ вместе, потому что больше негде было потрахаться. Короче, было прикольно.
Через некоторое время мы начали жить вместе. А вот это оказалось уже не так весело. Гедас резко разлюбил клубы и увлекся домашним барбекю с пивасиком в компании таких же полусемейных пар, как мы. Я продолжала клубиться со Светкой по субботам, но каждая моя вылазка сопровождалась его трехдневным нордическим молчанием. Потом появился Мишка. Ну а дальше вы знаете.
Р. S. И все-таки какое-то время мы с Гедасом были безумно влюблены друг в друга.
- Скажи, как ты умудряешься не менять номер телефона годами? - Я лежала на диване с закрытыми глазами и была чертовски рада услышать его «алло» с самым сексуальным в мире прибалтийским акцентом.
Молчание. Пять секунд. Десять. После чего осторожное:
- Ты?
- Я.
- Зачем?
- Вернулась.
- У меня жена.
- Гедас, я в Лондоне. Врубаешься?
- Дочке три года.
- Тогда положи трубку, и я никогда тебе больше не позвоню.
- Ты где?
- Дома.
- И где теперь твой дом?
- В Фулхеме.
- Знаешь, сколько лет прошло?
- Сколько?
- Больше пяти. Ты меня бросила тридцатого марта две тысячи четвертого года.
- Потому что двадцать пятого я влюбилась.
- Я догадался. И что теперь? Вы расстались?
- Он погиб.
- Извини.
- Ты не меняешься: все так же часто извиняешься ни за что.
- Сколько ты здесь пробудешь?
- Долго.
- Давай встретимся завтра.
- Сегодня.
- Я не свободен.
- Твои проблемы. Сейчас скину адрес. Жду тебя в восемь.
И я отключилась. Чего я хотела от него через столько лет? Любви? Секса? Пожалуй. Но не только. Я хотела делать с ним дело.
Гедас стоял на пороге с букетом желтых роз, завернутых в простую коричневую бумагу. Все как я люблю. В его глазах было смятение.
- Я надеялся, что ты подурнела. Стала толстой, как кит. Или еще что.
- Не стала. И что?
- Я пропал.
- У тебя есть время свалить, пока я буду делать «Дайкири».
- Уже нет. От тебя нужно было уходить быстрым шагом через пять минут после знакомства, не обмениваясь телефонами и не оглядываясь.
После коктейлей был ужин из китайского ресторана, потом - секс (не Забелин, конечно, но вполне себе), а потом Гедас позвонил жене и сказал:
- Юлечка, я сегодня не приеду домой. Нет, завтра тоже не приеду. Случилось. Мальвина вернулась. Я заеду на днях за вещами. Поцелуй Ассолю. И прости.
Он отбросил телефон (вообще-то не в его правилах бросаться чем-либо), как-то дико посмотрел на меня (слово «дикость» - это тоже не о нем) и сказал:
- В такие моменты я тебя особенно ненавижу. И особенно хочу.
- Гедас, не играй роль Хосе. Тебе не идут испанские страсти. Давай лучше вместе делать бизнес.
- Я боюсь с тобой что-либо затевать.
- Резонно. Тогда проваливай.
- Я уже позвонил жене.
- Читай по губам: ты мне нужен не только как партнер в койке, но и как партнер в бизнесе. Либо два в одном, либо - проваливай.
- Что за бизнес?
- Я хочу открыть самую пафосную и крутую дискотеку для русских в Лондоне. Мне нужны твои связи.
- Что значит - самую пафосную и крутую? Для олигархов, что ли?
- Или для их деток.
Вы, наверное, догадались, что я задумала. Правильно: сын Забелина учится в Лондоне.
- У меня нет доступа в эту тусовку, бэйб. Они пиздец какие закрытые. Но идея хорошая. Поэтому придется зайти издалека.
- Как?
- Сначала организовать дискотеку для русских лэйборов, раскрутить ее по полной, и тогда золотые детки сами к нам подтянутся. Посмотреть, что за тема. А мы им - private tables, private parties, в перспективе - закрытые дискотеки.
- Умничка! - Я расцеловала своего литовца. - Обожаю твою логику. Сколько времени займет подготовка к проведению первой дискотеки?
- Зависит от первоначальных вложений.
- Я хочу по минимуму, и чтобы ты был в доле. Так надежнее.
- Прошло пять лет, а ты все такая же продуманная.
Уже следующим утром Гедас приступил к поиску помещения для дискотеки, а я - к разработке концепции мероприятия.
Вот что у меня получилось:
Название дискотеки: «GAGARIN» (чтобы сразу понятно, что для русских).
Цель: привлечь внимание «деток», среди которых - сын Забелина. Через отпрыска заманить Забелина на дискотеку.
NВ! На дискотеках можно делать неплохие деньги.
Целевая аудитория: русские лэйборы в Лондоне, т. е. официантки, продавщицы, разнорабочие и пр.
Уровень: изначально все - fucking cheap, а там - видно будет.
Атмосфера: nostalgy (они все скучают по родине). И музыка должна быть соответствующей: что-нибудь наше, попсовое. «Винтаж», «Банд Эрос», «Бумбокс».
Через два дня мы поехали смотреть помещение (пока во второй зоне, что, в общем-то, тоже неплохо).
Лэндлорды - типичные англичане. Кэрол: лицо лошади, фигура тюленя, широкие мятые шорты.
Харви: высокий подтянутый блондин, одетый неброско и элегантно. Удивительно: как у таких вполне приятных мужчин встает на этих коров?
Хозяева захотели стопроцентную предоплату. Я предложила им другой вариант.
- Мы не платим за аренду, но весь алкоголь на дискотеках - ваш, и выручка, соответсвенно, тоже. Russian people drink vodka for breskfast, you know.
В глазах тюленихи мелькнули паунды и она быстро дала добро, даже не взглянув в сторону равнодушно отстраненного Харви.
- Почему ты отказалась от продажи алкоголя? Это же fucking big money, - спросил Гедас, когда мы вышли из здания.
- У тебя есть license на продажу спиртного?
- Нет.
- И у меня нет. Более того, нам ее никто не даст. А то, что эти английские лохи не допендрили, что у нас ее нет и быть не может, есть еще одно доказательство того, что тысячелетняя ебля внутри одной нации плохо сказывается не только на внешних, но и на умственных данных ее представителей. Нам бы по-любому пришлось просить их продавать алкоголь.
А так - еще и за аренду не платить.
- Ты умничка. - Гедас улыбнулся и обнял меня за талию. - Поехали - перекусим где-нибудь.
- Я хочу не где-нибудь, а на Канари Ворф.
- Все так же любишь бухать посреди ланчующих клерков?
- Ну да. Нравится смотреть, как они давятся минералкой без газа, потея в своих удавках или колготках, и понимать, что я - не они. Да и вообще - люблю Канари Ворф. Там много воды и стекла. По-моему, это красиво. Особенно на солнце.
В ресторанчике на открытом воздухе я заказала пасту с креветками и вино, а Гедас - beer, steak & chips.
- Хорошо, что не fish & chips. А то бы совсем обангличанился. - Я с удовольствием пригубила первый бокал. - Итак, кто нам потребуется из персонала?
- Три go go girls, две hostess и один бармен.
- А диджей?
- Я сам.
- О’кей. Займись подбором людей. Теперь по промо. Самый дешевый вариант лифлеты. -
Можешь прикинуть, сколько штук?
- Лэйборы в основном живут в Вулхамстоу. Во всех пабах этого района надо оставить штук по сорок.
- Не тупи. Наши потенциальные клиенты в пабах не зависают. Они лучше дома пивасика попьют. И дешевле, и курить можно.
- Что ты предлагаешь?
- Russian shops. Те, в которых на одной полке лежат DVD, соленые огурцы, пряники и прочие приветы с родины. В Лондоне их около сотни. Оставим в каждом по двадцать лифлетов. Итого две тысячи штук.
- Cool. - Гедас кивнул и поцеловал меня в шею. - Бэйб, ты только посмотри, как мне завидуют все эти офисные гондоны.
- Вижу. - Я рассмеялась и закинула ему на колени свои голые ноги. - Закажи еще вина, пожалуйста. Сколько сделаем entrance fee?
- Не больше десяти паундов с человека. Иначе - зажмутся и не пойдут. Телкам можно сделать дискаут: если три вместе - пусть заходят за пять каждая.
- С какого хера? Мы не charity.
- Девок должно быть много. Пацаны припрутся за еблей.
Я с одобрением посмотрела на Гедаса и спросила:
- На сколько посетителей можно рассчитывать в первую дискотеку?
- При самом плохом раскладе на пятьсот.
Я чуть со стула не упала.
- Ты серьезно? Так много?
- Абсолютно. В русском Лондоне все друг друга знают. Я уже своим литовцам сказал, те еще кому-то. Платяное радио.
- Сарафанное, - поправила я своего Бэкхема и улыбнулась. Нравился он мне. Красивый и умный. Хотя… Умный - это Забелин, а Гедас - он смекалистый. Что тоже неплохо.
Следующие две недели были busy. Мы мотались по Лондону как два угорелых кота. Гедас поднял старые связи, я наладила новые.
И вот мы сидим в итальянском ресторане: я, Гедас и два главаря литовской группировки в Лондоне - Айдас и Мариус.
Айдас - хрупкий «гламурный подонок», по-русски говорит охотно и почти без акцента. Мариус - его полная противоположность: молчаливый здоровяк со взглядом разомлевшего на жаре бульдога. Тупой и апатичный.
- От нас будет drug dealer - Паша Вертолет. Помнишь такого? - обращаясь к Гедасу, говорит Айдас.
- Это тот, что всегда в белой шапочке? - уточняет мой партнер.
- Точно. Чтобы в неоне выделялся. Вы его запускаете - мы вас крышуем.
- Я хочу процент с продаж, - неожиданно для окружающих заявляю я.
Почему неожиданно? Да потому что Гедас поперхнулся водой, а Мариус впервые за вечер поднял на меня свои печально-кровожадные глаза. Айдас на секунду задумался и так же неожиданно для окружающих выдал:
- О’кей, но не больше десяти.
Почему неожиданно? Да потому что Гедас опять поперхнулся, а Мариус теперь уже по-настоящему уставился на меня, и, по-моему, даже осмысленно.
- Договорились. Предлагаю выпить за успех нашего нового предприятия. - Я поднимаю бокал с вином, смотрю на своих компаньонов и думаю о Забелине. Это все ради тебя, сука! Ради тебя!
- Проституток будете выводить? - спрашивает Гедас у бандитов.
- У нас девки дорогие. Не для лэйборов, - отвечает Айдас.
- Модельные? - Я всегда думаю на шаг вперед.
- Зацени, - Айдас протягивает мне «iPHONE», и я отсматриваю несколько фото. Девки и вправду хороши: ногастые, грудастые, с кокаиновыми скулами.
- Мы их запустим позже, когда выйдем на новый уровень, - заключаю я и завершаю встречу.
А чего сидеть? Договоренности достигнуты, стороны довольны, пора по домам. Открытие «GAGARIN» Russian disco - через три дня.
По дороге Гедас молчит.
- Что с тобой? - спрашиваю я.
- За дочкой скучаю.
- По дочке.
- Не понял.
- Надо говорить: скучаю по дочке.
- Какая разница? - В его голосе слышится раздражение.
- Мне режет слух. Достаточная причина?
- Да. Но я скучаю.
- Поезжай и пообщайся с ней.
- Ты не понимаешь: я привык по вечерам с ней играть, ее целовать. Она такая интересная сейчас. Каждый день я что-то пропускаю, и это меня убивает.
- Возвращайся к семье. Я тебя не держу.
- Я знаю.
Остаток пути мы проехали, не перекинувшись ни словом. Гедас остановил машину возле моего дома. Я вышла. Он остался на месте.
В квартире было неприятно тихо. Литовца я не любила, но без него одиночество ощущалось острее. И все-таки это не повод для расстройства. Даже если Гедас сейчас отвалится, бизнес не пострадает. Механизм уже запущен.
Я подошла к окну и закурила. Машина стояла внизу. Я пошла спать.
Он пришел в четыре утра и лег рядом.
- Я не смог от тебя уехать.
- Ну и хорошо.
- Я люблю тебя, детка. Я очень тебя люблю.
- Ну и хорошо.
- Что?
- Я имела в виду - я тоже тебя люблю. Спи.
И он заснул. А я проворочалась до утра, представляя свою следующую встречу с Забелиным.
В день открытия дискотеки мы встали поздно. Долго и с удовольствием занимались сексом, потом так же долго и с удовольствием завтракали клубникой с шампанским и целовались.
Целоваться было приятно, но через какое-то время мне это наостоебенило, и мы поехали еще раз проверить, все ли готово к открытию.
Аппаратура была в порядке, бар забит выпивкой, танцпол и туалеты идеально чистые. И все это при нулевых инвестициях. Круто, правда?
Из персонала первыми подъехали танцовщицы. Все трое - длинные, худые, загорелые, в микроскопических шортах и топиках. Гедас выдал им по таблетке экстази:
- Можете принять перед началом дискотеки. Бабки получите после. Увижу, что бухаете, - вышвырну на хуй.
Бармен оказался высоким брюнетом Митей из Новороссийска. У Мити была модная стрижка, обворожительная улыбка и блядовитый взгляд. С первых же минут знакомства он обрушил на меня водопад сексуальных, но не пошлых шуток, заставив желваки Гедаса ходить ходуном от ревности.
- А жену свою ты тоже ревновал? - спросила я.
- Нет. Она достойна доверия.
- А я, значит, недостойна?
- Ты достойна другого, - ответил он и провел ладонью по моей щеке. - Моей любви.
Мне хотелось закричать: «Я не хочу твоей! Я хочу его! Его любви! Забелина!» Вместо этого я склонила голову ему на грудь и, выдержав паузу, постояла. Из вежливости. Или из благодарности. Не суть.
Народ начал подтягиваться не по-московски рано: уже к одиннадцати в зале было человек двести. Я стояла на FC и приветствовала гостей, время от времени поднимаясь на танцпол, где Гедас крутил транс, чтобы people расслабился и пропустил по стаканчику.
К двенадцати у входа собралась большая толпа русских и прибалтов, желающих пройти внутрь. Выставленные лэндлордами латиносы в темных куртках с надписью «Security» пропускали далеко не каждого.
Я же всем улыбалась и разводила руками: дескать, sorry, guys, но решение не мое. Попробуйте в другой раз.
К часу на красном «ягуаре» подъехали Айдас и Мариус. У Айдаса лихорадочно блестели глаза, и он трещал без остановки.
- Иди посмотри, как там наверху, - сказала я, чтобы от него отделаться. Закинутся, блядь, коксом, а потом их прорывает на поговорить.
Я стояла на ступеньках и разглядывала публику. Девчонки были гламурненькими, ребята - с поставленными гелем чубчиками.
С некоторыми из входивших я заговаривала.
- Привет. Я Мальвина. Вам у нас нравится?
- Сууупер! - в один голос отвечают две миниатюрные блондинки в похожих туниках. - Мы Настя и Вика.
- А чем вы занимаетесь в Лондоне?
- Модельным бизнесом.
Я смотрю на их неухоженные руки и понимаю, что девчонки работают официантками в забегаловках и в их обязанности входит мытье посуды.
- Молодцы! Удачи! Веселитесь!
Я отхожу в сторону и вижу группу симпатичных литовцев: все рослые, светловолосые, накачанные. Эти слишком молодые (на вид не больше двадцати двух), чтобы хорошо говорить по-русски.
- Hi. I’m Malvina. Do you like it here?
- Fab. Do you know where I can buy some gashish?
Я показываю взглядом на парня в белой шапочке и с улыбкой говорю:
- See you guys.
- Yeh. Cool. Thanks.
Ребята явно из работяг. Днем на стройке, вечером - в спортзале, по выходным - пиво, легкие наркотики и секс. Наши клиенты.
Кто-то подходит ко мне сзади, обнимает за талию и орет в ухо:
- Здесь реально круто. Ты молодец, Мальвинка. У нас сегодня хороший profit!
Опять Айдас, блядь!
- Я рада. Останешься на after party?
- Да! - отзывается он с готовностью и удаляется в сторону танцпола.
К трем веселье начинает угасать, и Гедас снова врубает транс. В углах жмутся целующиеся парочки. Я дико устала, хочется снять туфли и поехать домой. Но еще не время.
В четыре мы отпускаем go go girls.
В пять закрываемся.
Продано восемьсот тринадцать билетов. Восемь тысяч фунтов. Вычитаем две, потраченные на лифлеты, и триста - на зарплату персоналу: по пятьдесят - танцовщицам, сто - бармену и по тридцать - хостес. Прибавляем полторы штуки (десять процентов с продажи наркотиков). Получаем: семь тысяч двести фунтов чистой прибыли. И это только первая дискотека!
На after party мы собрались в небольшом зале с красными диванами по периметру. У стены - стол с выпивкой и закусками. Приглашенных - человек двадцать: несколько не самых известных, но зато настоящих моделей; Айдас, Мариус и другие литовские бандиты; риелтор Арсен в сопровождении умопомрачительной блондинки; парочка диджеев, которых мы решили ангажировтаь на следующие дискотеки; ну, и я с Гедасом.
Моей целью был коротышка Арсен. Именно с его помощью покупали или арендовали лондонскую недвижимость сильные мира сего. Улучив момент, когда он остался один, я подошла к нему:
- Арсен, вам у нас понравилось?
- Неплохо. Очень даже неплохо.
- Приходите к нам еще. Я собираюсь сделать VIP-зону, в которой для вас всегда будет зарезервирован стол.
В яблочко: при слове «VIP» глазки у парня заблестели и по его лицу распласталась самодовольная улыбка. И это неудивительно: человек, у которого на одной руке надеты золотые часы и массивный золотой браслет, явно поведется на подобную уловку.
- Спасибо, дорогая. Очень рад. Вы прелесть. Если вам потребуются услуги риелтора, обращайтесь, - ответил он и полез в карман пиджака за визиткой. Как и многие армяне, Арсен любил выглядеть солидно и костюм носил всегда. Даже под утро на after party.
Домой мы поехали, когда на улице уже вовсю светило солнце. Помню, как сказала: «Я не могу больше пить» - и, сбрасывая на ходу одежду, завалилась в кровать. Проснулись мы вечером. У Гедаса было больше трехсот сообщений на тему: «Круто вы замутили. Нам понравилось».
Unbeliyable. It’s fucking unbelievable but it’s true.
Глава
20
Через месяц я была одним из самых известных и обсуждаемых персонажей русского Лондона.
- Ты стала лицом тусовки, - обмолвился как-то Гедас за завтраком и опять ушел в себя. В последнее время такое с ним случалось часто.
- О чем ты думаешь? - спросила я.
- Ни о чем. Просто ем, и все.
- Не хочешь - не говори. Поехали в «Glass House». Хочу посмотреть помещение.
Мы уже достаточно раскрутились, чтобы подумать о переезде, и «Glass House» - многоуровневый дискотечный комплекс в первой зоне - оказался идеальным вариантом. Там было больше места и больше возможностей.
Мы сняли весь второй этаж, состоящий из нескольких залов. В одном мы собирались крутить поп, в другом - транс, в третьем - техно или еще что-нибудь, в четвертом была сцена, шест и private rooms. Это территория Айдаса. Там его девки будут танцевать стриптиз, и не только. Мы договорились, что он нам отстегивает двадцать процентов с выручки со стрип-зала плюс делает lisence на продажу спиртного.
Для меня этот переезд был не только шагом по расширению бизнеса, но и возможностью подобраться к сыну Забелина. На наших дискотеках уже мелькали более-менее успешные русские: торговцы недвижимостью, рестораторы, галеристы. В общем, взрослые состоявшиеся дядьки. Но мне нужны были студенты. А студенты должны были подтянуться в Лондон к началу учебного года, т. е. в середине сентября, и встретить их я намеревалась во всеоружии. Дабы детки не заскучали и не убежали.
«Glass House» принес нам бешеный успех. VIP раскупался влет. Каждую неделю я лично сканировала столы, чтобы не пропустить Забелина-младшего.
И не пропустила!
В первую же субботу после начала занятий в LSE Арсен (недаром я держала для него VIP) привел к нам группу молодежи, по отношению к которой слово «золотая» прозвучало бы оскорбительно. Золото слишком дешево стоит по сравнению с тем, как были упакованы эти детки.
Детки расположились за столом риелтора и заказали напитки на сумму, равную стоимости недорогого, но приличного автомобиля.
- Кто есть кто в этой тусовке? - спросила я Арсена, когда тот спустился на dance floor.
- Отпрыски политиков и бизнесменов.
- А поконкретнее?
- Блондинка в золотом топе - Лиза Гаймановская, справа от нее - Толик Краммер, высокий брюнет в белой майке вообще пиздец - Илья Забелин. Рядом с ним - Олег…
Дальше я уже не слушала. Сын Забелина здесь! Больше меня ничто не интересует.
- Познакомь с будущим России, плиз, - попросила я.
- Да не вопрос.
Мы поднялись наверх. Пьяноватые детки встретили нас радушно.
Арсена они принялись горячо благодарить за то, что он привел их в «такое клевое место», а узнав, что я являюсь совладелицей и идейным вдохновителем проекта, пришли в полный восторг и усадили меня за стол. Умудряясь болтать со всеми вместе и с каждым по отдельности, я разглядывала Забелина-младшего, стильного парня лет двадцати. Он был красив, но красота его была не такая хищная, как у отца. Илья вполне мог сойти за звезду какой-нибудь мальчуковой поп-группы, по которому сходят с ума миллионы малолеток. Я заметила, что «сынок» бухает не мелочась, но глазки у него при этом ясные, без кокаинового блеска.
Наутро после дискотеки я спросила Гедаса:
- Ты едешь в Брайтон?
- Еще не знаю, - вяло ответил тот.
Задолбал кобениться! Хотя… Что мне, собственно, до его настроения? У меня появилось дело, которое я полюбила и которое, помимо морального удовлетворения, приносило неплохой доход. Сами посудите: на прошлую дискотеку пришло около трех тысяч человек, в том числе и Илья Забелин. А раз пришел сын - значит, можно рассчитывать на скорую встречу с отцом.
Я вышла из гостиной собирать сумку. Гедас последовал за мной.
- Уже выезжаешь? Постой! Я с тобой!
- Уволь! Меня достала твоя меланхолия! Я хочу отдохнуть одна.
Он схватил меня за руку и молча потащил к кровати, на которой спустя минуту так же молча и упрямо меня трахал. Когда он кончил, я спросила:
- Это все?
- Все.
- Возвращайся к семье, Гедас. Ты ведь из-за этого не в себе?
- Я уже ничего не понимаю. Я запутался.
- В общем, так: я еду в Брайтон на три дня, а ты оставайся здесь и решай, что тебе делать дальше.
В Брайтоне, как всегда среди недели, народу было мало. Я гуляла по берегу, читала и спала. А вернувшись, обнаружила Гедаса совершенно пьяным. Судя по батарее пустых бутылок, он жестко бухал с момента моего отъезда.
Когда он протрезвел (а случилось это только к обеду следующего дня), я спросила:
- В чем причина твоего пьянства?
- В тебе.
- Тогда уходи.
- Я без тебя подохну.
- А без дочери не подохнешь?
- А без дочери я сопьюсь. Это замкнутый круг.
- Если все действительно так, то пойди, блядь, и застрелись. Только не выебывай мне мозг, плиз.
- Ты жестокая.
- А ты слабак.
Он подскочил ко мне и наотмашь ударил по лицу. Я пошатнулась, но не упала.
- Никогда не называй меня слабаком, сука! Никогда! Тебе понятно?
Из моей губы потекла кровь, а он все орал и орал:
- С кем ты была эти три дня, тварь? С кем ты была?
И только сфокусировав взгляд на моем лице, Гедас перестал орать. Лучше бы орал, потому что следующая сцена была еще омерзительнее. Он сел рядом со мной на диван и, по-собачьи заглядывая в глаза, начал причитать. Непонятно откуда взявшимся высоким голосом.
- Детка, тебе больно, да? Детка, прости. Дай посмотрю. - Он метнулся к холодильнику и притащил лед. - Вот. Дай приложу. Я аккуратно. Больно, да? Какой же я идиот! Я готов руки себе отрубить!
- Так отруби. - Я отпихнула его и встала.
Зайдя в ванную, я посмотрела в зеркало. Черт! Верхняя губа распухла, но, слава богу, серьезного рассечения нет. Кожа немного треснула, и все.
- Говнюк! Послезавтра дискотека. Куда я с таким фейсом?
- Я что-нибудь придумаю, бэйб.
- Уже придумал. Уебывай.
- Я никуда не уйду.
- Тогда уйду я.
Он схватил меня за руку, но, наткнувшись на мой взгляд, отшатнулся.
- Еще раз ударишь?
- Нет.
- Давай домой. К семье. Иначе совсем оскотинишься.
Он заплакал. Я тоже. Он - от безысходности. Я - от обиды.
- Никогда не думала, что окажусь в ситуации, когда любовник будет бить меня по роже.
- Никогда не думал, что буду настолько слаб, что ударю любимую женщину.
- Все. Хватит соплей. Уезжай, плиз.
Он свалил только под утро. После того, как по молекулам вынес мне мозг. Нытьем, разговорами, предложениями «начать все сначала». Оставшись одна, я еще раз осмотрела губу. Губа выглядела диковато, и в этом, как ни странно, была своя сексуальность. Я умылась и решила, что, несмотря на лихой внешний вид, дискотеку не пропущу ни за что.
И это была судьба. Вы сейчас поймете, о чем я.
Вплоть до субботы Гедас забрасывал меня звонками и эсэмэсками. Тупыми и однообразными. «Я тебя люблю» вперемешку с «Нам надо поговорить» и «Прости». Я терпеливо отражала все его атаки одной фразой: «Мы партнеры по бизнесу. И только». Я была абсолютно спокойна и уверена в себе. Это настроение не покидало меня до начала дискотеки.
В тот день я с особой тщательностью подбирала свой outfit. Наконец мой выбор пал на роскошное длинное платье из темно-синего шелка и красные туфли на шпильке. Мои запястья украшали массивные браслеты. Небрежно разбросанные по плечам волосы, как будто я только что из постели, припухшая верхняя губа, как после многочасовых поцелуев.
Очень чувственный получился образ.
Итак, я подхожу к барной стойке, и Митька делает мне «Дайкири». Народищу - не протолкнуться. Здесь все: работяги, аферисты, бандиты, бизнесмены. Есть даже группа англичан. Деток пока нет, но надеюсь, что будут.
Ко мне то и дело подходят люди и что-то говорят. Из-за громкой музыки я почти ничего не слышу, но делаю вид, что слышу, время от времени кивая и улыбаясь.
Гедас меня сторонится. Может, от стыда. Может, из-за того, что припер сюда жену. Зачем припер? Наверное, от растерянности. Или она сама приперлась. Невысокая полноватая блондинка. Миленькая и, как ни странно, при своих неактуальных внешних данных - невероятно стильная. А ничего девочка. Деловая. Вон как быстро втерлась в тусовку и по-хозяйски общается с гостями. И правильно. Она ни много ни мало жена совладельца дискотеки. Молодец!
Гедас много пьет. В какой-то момент он встает за диджейский пульт, и вдруг прокуренное пространство взрывается словами:
Я прошу, хоть ненадолго,
Грусть моя, ты покинь меня…
Толпа замирает. В воздухе - электричество человеческих эмоций. Эта песня - так по нервам. Так неожиданно. Так в тему.
Где-то далеко, очень далеко
Идут грибные дожди…
И тут кто-то вплотную подходит ко мне сзади. Не успеваю я обернуться, как моя рука с бокалом оказывается в плотном кольце жестких пальцев.
Хоть память укрыта
Такими большими снегами…
- Ну здравствуй, Мальвина Олеговна.
Вижу, преуспеваешь, - доносится до меня словно откуда-то издалека, хотя на самом деле я чувствую его дыхание. Он целует меня в плечо, а я стою, не оборачиваясь, и не могу вымолвить ни слова.
- «Cerruti 1881».
- Не понял.
- У тебя на все случаи жизни один парфюм, Забелин.
- Почему ты сбежала?
- Зачем ты приехал?
- За своими двумя лимонами. Знал, что ты без выпивки не сможешь.
- Вот блядь. - Я пытаюсь обернуться, НО он держит меня так, что пошевелиться практически невозможно.
- Я тоже рад тебя видеть.
- Как ты меня нашел?
- Сын рассказал, что в прошлую субботу отдыхал на новой дискотеке, хозяйка которой - русская девушка с необычным именем. То ли Белоснежка, то ли Золушка.
Забелин отпускает мою руку. Мы так и стоим: я как изваяние, он - сзади. Минуту стоим, две, десять. Видимо, есть в нас что-то такое, что заставляет окружающих держаться на расстоянии. А может, это его охрана отгородила нас ото всех. Я не помню. Помню, что он наконец обошел меня и встал напротив.
- Ну здравствуй, мартыхан.
- Что? Мартыхан? Так меня еще никто не называл.
- А я буду.
- Я не похожа на мартыхана. Я красивая. Как пантера.
- Красивая, но для меня ты будешь мартыханом, а пантерой оставайся для своих сопляков. - Он машет рукой в сторону Гедаса. Тот стоит метрах в пяти, скрестив на груди руки, и смотрит на нас в упор.
Мне не видно его глаз, но есть в его позе что-то отчаянно-бедовое, что-то такое, что позволяет Забелину многое понять.
- Любишь меня? - спрашиваю я.
- Еще не понял, но зверски хочу. Поехали ко мне.
- Нет.
В его глазах - изумление и даже растерянность.
- Как это?
- Ко мне.
- Что?
- Забелин, не тупи. Я говорю: поедем не к тебе, а ко мне.
- Вот черт! Что же мы стоим? Поехали быстрее.
Его движения становятся еще резче и нетерпеливее, чем обычно. Хотя куда уж нетерпеливее, кажется. Он берет меня за руку и превращается в настоящий толпокол. Бывают ледоколы, а Забелин - толпокол. Он идет настолько целенаправленно и уверенно, что перед нами невольно расступаются, пропуская вперед. И только сейчас я замечаю, что он без охраны. Надо же.
Кажется, Гедас почувствовал в нем какую-то нечеловеческую силу и отказался от мысли выяснить отношения. Я оглядываюсь.
Литовец стоит в той же позе. Только нет в нем больше лихости. Одна горечь поражения.
- Забудь о нем. Он тебе больше не нужен. Я приехал.
- Ты смотри какой талантливый! - восклицаю я. - Приехал. И что?
- Приехал - и пиздец. Ты моя.
- А я тебе нужна?
- Да.
- Зачем?
- Хрен его знает.Нужна - и все тут.
Забелин сам садится за руль черного купе SLК, а я закрываю глаза и впервые за многие годы говорю:
- Спасибо, Господи. Ты - настоящий друг.
- Что ты сказала?
- Не твое дело.
- Не хами, а то трахну по дороге.
- А может, я тебя?
Я расстегиваю молнию на его джинсах, просовываю внутрь ладонь и достаю член.
- Ты что творишь, ненормальная?
- Заткнись!
Я опускаю голову вниз и обхватываю член губами. Из груди Забелина вырывается короткий стон. Пожалуй, надо быть осторожнее, а то еще разобьемся на фиг.
Я ласкаю его медленно и нежно. Без фанатизма. Переодически поднимаюсь и даю указания, куда ехать. Когда мы подъезжаем к дому, он буквально выпрыгивает из машины, взлетает по лестнице и, как только за нами захлопывается входная дверь, разворачивает меня лицом к стене.
- Вот так, - шепчет он и начинает движения.
Сначала - глубокие и размеренные, потом - быстрые и яростные. После всего мы опускаемся на пол и лежим, не в силах пошевелиться.
- Наконец-то, - говорит он.
- Наконец-то, - говорю я.
- У тебя есть что-нибудь выпить?
- Два миллиона за рюмку арманьяка, и я тебе ничего не должна.
- Идет.
Он подходит к бару и наливает себе коньяку.
- Ты давно прилетел? - Я заползаю на диван.
- Сегодня.
- Когда улетаешь?
- Завтра. Мы улетаем завтра.
- Кто это «мы»?
- Ты и я.
- Ты что? Я не могу. У меня дискотеки.
Он обрубает:
- Это не обсуждается. Такой бизнес не для тебя.
- С какого хера ты так решил? - Я начинаю заводиться.
- Во-первых, ты совершенно точно сопьешься. Во-вторых, рискуешь оказаться в тюрьме, поскольку опять связалась с криминалом, - спокойно и уверенно отвечает он.
- Что ты несешь? С каким криминалом? - Я нервно озираюсь по сторонам в поисках сигарет.
- Вот. - Он берет с барной стойки пачку «Silk Cut» и протягивает ее мне. - Я навел справки, ты делаешь бизнес с бандитами. У тебя плохая репутация. Меня это не устраивает.
- Охуеть! Просто охуеть! - В попытке прикурить я ломаю две сигареты подряд. - Ты что о себе возомнил? Какое мне дело до того, что тебя устраивает, а что нет? Ты вообще кто?
Его лицо теряет расслабленное выражение и становится жестким. Он подходит ко мне вплотную, смотрит в упор, не моргая, и отчеканивает:
- Я - Забелин. Андрей Владимирович Забелин. Ясно?
- Да пошел ты на хуй, Андрей Владимирович Забелин, - выкрикиваю я. - Уебывай к своей Леночке. Летите с ней вместе в Милан или еще куда. Кстати, как там «Ла Скала»? Ей понравилось?
В его глазах - изумление. По-моему, несколько преувеличенное.
- Ты лазила ко мне в телефон?! - возмущается он. Тоже несколько преувеличенно.
- Лазила! И что?
- И у тебя хватает наглости мне об этом сообщить?
- Хватает!
- Ну и дура!
Он оставляет на стойке пустую рюмку и молча идет к выходу.
Bang! Дверь захлопывается. Я - к окну. В долю секунды поднимаю стекло вверх и кричу:
- Забелин - ты извращенец! Ты не можешь не убегать! Иначе тебе не интересно!
Он на секунду замирает. Не оборачиваясь, вскидывает в прощальном жесте руку. Садится в машину и уезжает. Чао!
И знаете что, несмотря на то что он опять слился, я нисколько не переживала. По правде говоря, я так часто его теряла, что стала относиться к его исчезновениям философски. Как к игре. Да и времени на страданья не оставалось: работа меня поглотила.
В пятницу вечером я приехала в «Glass House» проверить, все ли готово к новой дискотеке. С чувством удовлетворения прошлась по просторным залам. Мой! Мой бизнес! В стрипе сидел Гедас. Один.
- Привет. - Я подошла к нему и села рядом. - Как ты?
- Хуево.
- Может, по коньячку?
- Давай.
Мы выпили по коньячку. Потом еще. А потом подъехала его жена.
- Я за тобой, - объявила она Гедасу, метнув в мою сторону колючий взгляд.
- Юль, да расслабься ты. Присядь с нами, - ответил литовец. - Мы же здесь все свои.
Я невольно улыбнулась. У Гедаса иногда получается говорить забавные вещи. Особенно когда он делает это ненамеренно.
- Свои? Я и твоя любовница? - зло прищурилась Юля.
- А что? Я к вам обеим испытаваю самые светлые чувства. Мальвину люблю, тебя уважаю. Безгранично. - На слове «безгранично» литовец поднял вверх указательный палец и многозначительно на нас посмотрел. - Девчонки, а может? Ну, сами понимаете…
- Заткнись, придурок! - Юля вкатила ему подзатыльник.
- Ой! - по-детски вскрикнул Гедас.
После этого «ой» висевшее в воздухе напряжение рассеялось, и мы все втроем заржали. Выпив пару рюмок, женушка выдала:
- Знаешь, я все эти годы боялась твоего возвращения. А теперь даже рада, что так получилось. Иначе он бы до конца жизни промечтал о том, как бы вы чудесно жили вместе. А сейчас попробовал - и обломался. Как и пять лет назад.
- Ничего не обломался. Мне было хорошо. И тогда было хорошо, - заупрямился Гедас.
- О, да ты совсем напился, мой хороший. Поехали домой, баиньки. - Маленькая Юля умело подставило плечо высоченному Гедасу и повела его к выходу. - До завтра, Мальвина. И спасибо.
- За что?
- За дискотеки. Ему уже тридцатник, а он все диджеем по вечеринкам бегал. А у нас, между прочим, ребенок.
- Да пожалуйста. - Я пожала плечами и улыбнулась.
После того как они ушли, я позвонила нашему администратору.
- VIP на завтра весь раскуплен?
- Да.
- Зачитай список, на кого столы, плиз.
- Арсен, Айдас, Гончаров, Наджиев, Александр, Серый Волк какой-то, Постников, Геннадий…
Дальше я уже не слушала.
- Стоп! У тебя так и записано: Серый Волк?
- Да. Странно, правда?
- Ничего странного. Спасибо. Это все.
Я вспомнила переписку с Забелиным, которую вел от моего имени Денис. Я была - malvina_sweetcherry, а Забелин - ceryvolk.
Ну что ж, игра продолжается, а значит, все в порядке. Потому что пока мы играем, мы вместе.
Глава 21
Андрей действительно прилетел. И терпеливо дожидался конца дискотеки. Сидел один в своем VIPe и пил вино, свысока взирая на окружающих. Было заметно, что вся эта обстановка ему чужда.
В полчетвертого утра я решила, что могу спокойно уехать. Тем более здесь была Юля. Абсолютно трезвая и очень собранная. В отличие от меня, она относилась к нашему бизнесу не как к новой игруле, а как к реальному шансу вылезти из статуса лондонских маргиналов. И она вцепилась в этот шанс бульдожьей хваткой.
- Ты - звезда тусовки и должна остаться на after party, - неожиданно жестко потребовала Юля.
- Время от времени звезда должна быть unavailable, иначе у народа на нее замыливается глаз, - ответила я, внутренне посмеявшись над Юлиным наивным «звезда тусовки».
- Пусть Гедас заберет наш процент у Айдаса: десять с drugs и двадцать со стрип-зала. Эти бабки через администратора не проходят. По моим прикидкам, там должно быть не меньше пятерки.
- О’кей. Я пошла общаться с народом.
- Не переусердствуй.
- Что ты имеешь в виду?
- People любит меня, а ты - не я. Мое место тебе все равно не занять, а вот настоебенить можешь быстро.
- Суку включила?
- Нет, думаю о деле. Не опрощай бренд, плиз.
И знаете что удивительно? Несмотря на мое абсолютное отсутствие такта, Юля все поняла и ничуть не обиделась. Она любила деньги так же сильно, как их люблю я. Браво! По-моему, женитьба на этой девушке - большая удача в жизни Гедаса.
Отдав распоряжения и попрощавшись с оставшимися на дискотеке випами, я подошла к Забелину.
- Устал?
- Нет. Надоело смотреть на этот содом. Может, ко мне? А то опять меня разозлишь и я уеду, так и не натрахавшись вдоволь.
Достал! В полтинник ведет себя как ебарь-террорист! Хоть бы раз в общении со мной проявил интерес к чему-то помимо секса! Хоть бы раз спросил, как у меня дела! Скотина! Меня передернуло от возмущения, но я решила поднять этот вопрос позже, а пока взяла себя в руки и непринужденным тоном спросила:
- Что изменится, если мы поедем к тебе?
- Выгонять женщин не в моих правилах.
- О, это мне хорошо известно. Ты действительно не выгоняешь. Ты выживаешь. - Я подумала о том, каким равнодушным, бескомпромиссным и высокомерным может быть Андрей в совместной жизни, и тут меня накрыла настоящая злость. - Сволочь!
- Опять начинаешь заводиться? Вот глупый мартыхан!
- Не смей меня так называть! Я - успешная business woman, если ты не заметил.
- Ты - дура, имеющая непонятную тягу к сомнительным историям, которые могут закончиться тюремным сроком. Сколько у тебя тут дилеров?
- Тебя это не касается.
- Ошибаешься. До тех пор, пока мой сын учится в Лондоне и к вам захаживает, это меня касается напрямую. Здесь ему запросто предложат наркоту.
- Наркота - не семечки на базаре. Ее не предлагают. За ней сами приходят.
- Не важно. Я уже принял решение: вы закрываетесь.
- Что ты несешь?! Ты шутишь?!
- Нет. Ставлю тебя в известность.
Я чуть не выпала в осадок от такой наглости, а этот подонок преспокойно продолжал курить сигару.
- Можешь хоть миллион раз ставить меня в известность о чем угодно! - Я уже почти кричала. - Это никак не отразится на моих дискотеках! Они были, есть и будут!
- Предупреждаю, если проведешь еще одну дискотеку, я вас всех пересажаю.
- Как Фролкина и Макса?
- Фролкин пока на свободе. Не время еще. А вот второй уже в СИЗО.
- И меня посадишь?
- А чем ты отличаешься от своих подельников? Ты разве не в курсе, что у тебя тут торгуют наркотой и блядями?
- В курсе. Но мы никому ничего не навязываем. Наркотики и проституция - личное дело каждого.
- Правильно. Вы лишь обеспечиваете богатство выбора и делаете на этом деньги. - Он помолчал и добавил: - Знаешь, я думал, ты нравственнее.
- Ой ли? Кто это у нас тут о нравственности заговорил? Господин Забелин? - Я усмехнулась. - Лицемер! Самому-то убиенные по твоей указке не снятся?
- Заткнись, - прошипел Забелин. - Это бизнес.
- И это бизнес, - прошипела я, обводя рукой зал.
- Мне плевать. Я принял решение и его не изменю.
- Но это несправедливо!
Он заржал. Громко и нагло.
- Какая справедливость? Ты о чем? Правда всегда на стороне того, кто сильнее. А из нас двоих сильнее я. Понятно?
- Понятно. - До меня наконец дошло, что он не шутит. - А если я уберу проституток и наркоту, ты не будешь мне мешать?
- Во-первых, не уберешь, потому что твои так называемые компаньоны тебе этого не позволят. Они просто выкинут тебя из бизнеса, и все. В лучшем случае целую и невредимую. Во-вторых, все равно буду, потому что ты мне нужна. Рядом. Дома. В Москве. Каждый день. А не здесь. В Лондоне. По выходным. Усекла?
И вот тут, по идее, я должна была броситься ему на шею от счастья. Ведь он сказал, что хочет быть со мной. И я, конечно, этому обрадовалась. А как же иначе? Только почему-то мне стало грустно. Может, из-за дискотек. Может, из-за того, что Забелин вел себя как варвар, вторгшийся на мою территорию и устанавливающий там свои порядки. Однако меня тянуло к этому варвару, и я решила, что с проблемой собственного суверенитета разберусь позже. Главное - ввязаться в дело, а там как-нибудь вырулим. В общем, меня обуревали сложные чувства: радость, досада, готовность к борьбе. И поэтому, вместо того чтобы броситься ему на шею, я сдержанно ответила:
- Да.
- Тогда поехали. - Он положил на стол деньги.
- За счет заведения, - процедила я.
- Аттракцион неслыханной щедрости! - ухмыльнулся Забелин, но деньги так и остались лежать на месте.
Его особняк располагался в Белгравии - пожалуй, самом дорогом и престижном районе Лондона. Как и в московском доме, здесь было много пространства и мало вещей. Эмоциональная скупость Забелина проявлялась и в окружающих его интерьерах.
- Я очень люблю этот дом, - сказал он, когда мы вошли внутрь.
- Заметно. Вон как здесь все уютно устроил, - хмыкнула я, намекая на холодность обстановки.
- Ах, извините, дорогая Мальвина Олеговна, что не украсил к вашему приходу стены коврами с оленями и не расставил повсюду фарфоровых слоников. Вам бы так гораздо больше понравилось, не правда ли? - Андрей не на шутку развеселился.
- Вижу, ты на подъеме. С чего бы это? Перспектива траха?
- И это тоже, - легко согласился Забелин, открывая бутылку вина.
По его хитрому прищуру я поняла, что он меня дразнит. Умом поняла, но ничего не смогла с собой поделать и повелась на провокацию.
- Хочешь сказать, что у тебя нет ко мне никакого интереса, помимо сексуального?
- И это не так уж мало, заметь. А романтические истории про любовь - не более чем субъективный пиздеж. Объективен только член, - сказал Забелин, расстегивая ширинку. - Видишь, стоит. Значит, я тебя хочу. Значит, ты мне нужна. Он не врет.
- Ты ни разу не спросил, как у меня дела!
- Как у тебя дела? - взяв мою ладонь и вложив в нее член, спросил Забелин.
- Херово.
- Сейчас мы это поправим.
- Я расстроена. Из-за тебя. Из-за дискотек.
- Помолчи. - Он закрыл мне рот поцелуем.
В течение следующих двух часов нам было не до разговоров.
Завтрак был накрыт на заднем дворе, который на самом деле представлял собой пронизанный солнцем садик. Забелин закинул ногу на ногу и уткнулся в газету. Я сосредоточенно размазывала масло по тосту.
Минуту размазывала. Две. Пять. А потом выдала:
- Никуда я с тобой не поеду.
- Хорошо, - посмотрев на меня поверх газеты, отозвался Андрей. - Оставайся. У тебя здесь радужные перспективы: провести еще одну дискотеку и оказаться за решеткой или объяснить своим криминальным дружкам, почему ты решила закрыть такой выгодный проект. Думаешь, у тебя получится?
- Скотина!
- Полегче на оборотах. Ну так что?
- Чем я буду заниматься в Москве?
- Мной.
- Я хочу свое дело.
- Сразу говорю, этого не будет.
- Но почему? У меня способности к бизнесу.
- У тебя способности к аферам и мелкокриминальные наклонности. Мне подобные удары по репутации не нужны.
- Тогда я буду заниматься благотворительностью.
- Ну уж нет! Я не желаю читать в газетах статьи о том, как супруга Андрея Забелина спиздила деньги учрежденного ею же благотворительного фонда и свалила в Вегас или еще куда-нибудь.
- С тобой совершенно невозможно разговаривать! Я ни за что на свете не соглашусь быть домашней пуховой овцой! Я сопьюсь! - Я готова была запустить в него кофейник.
- Запьешь - проваляешься в Маршаке пару месяцев. Я тебе туда куплю тур. All inclusive.
В Маршаке! Сволочь! Стоп! Он же только что сказал «статьи о том, как супруга Андрея Забелина». Супруга. Я, что ли? Фигасе!
- Супруга? Ты сказал «супруга»?
- Да. Я сделал тебе предложение. Тебя что-то не устраивает?
Я чуть не подпрыгнула на стуле от восторга, но взяла себя в руки и коротко ответила:
- Не устраивает.
- Что именно?
- Никогда не называй меня супругой. Я, конечно, понимаю, что ты родом из middle of nowhere и у вас, потомственных провинциалов, считается хорошим тоном называть жен супругами, а граненые стаканы бокалами, но я бы все-таки предпочла стать твоей женой.
- Могла бы просто сказать: «Согласна». - Забелин выложил из кармана на стол бархатную коробочку.
Вместо того чтобы потянуться к ней, я спросила:
- Почему я?
- Резонный вопрос. По всем параметрам ты мне действительно не подходишь: пьющая аферистка с дрянным характером, которая к тому же младше меня на двадцать три года. Но в койке мне с тобой - супер. У меня со времен комсомола не было такого порева.
Я улыбнулась, вспомнив свой внутренний диалог: койка была и моим первым аргументом.
- Еще что-нибудь? - спросила я.
- Ты помешана на мне. Это большая редкость.
- В смысле? В чем редкость-то? Ты классный мужик. У тебя что, комплексы?
- Боже упаси! - рассмеялся он. - Но остальных женщин, которые, между прочим, гораздо больше подходят мне, чем ты, ослепляют мои капиталы. Я их не осуждаю: там есть от чего потерять рассудок. И нормальные адекватные бабы начинают видеть перед собой особняки, машины, яхты, самолеты, драгоценности.
Где уж им разглядеть за подобной горой радостей жизни меня? А ты ненормальная. Неадекватная. Crazy. Ты ничего этого не увидела. Тебе самого Забелина подавай.
- Уж не думаешь ли ты, что если бы ты был бедным…
- Не думаю. Если бы я был бедным, ты бы и не посмотрела в мою сторону. Но ты понимаешь, что мои капиталы есть следствие моей личности. Это выделяет тебя среди прочих. Ну и секс, естественно. - Забелин подарил мне блядскую улыбку и пододвинул в мою сторону коробочку.
Когда я ее открыла, то не смогла вымолвить ничего кроме:
- Ух ты бля!
Там было кольцо с огромным голубым бриллиантом (голубым! Вы понимаете, сколько оно стоит?!). Я надевала кольцо на палец, потом снимала, потом снова надевала, вытягивала вперед руку, рассматривая камень на солнце. В общем, минут на пятнадцать я выпала из объективной реальности.
- Я знал, что кольцо превратит тебя в туземку из дикого племени, - ухмыльнулся Забелин, - но оно твое именно потому, что ты никогда о нем не мечтала.
- Неправда! Я мечтала! Я с самого начала решила выйти за тебя замуж.
- Это я понял. Но ключевые слова: «за тебя». Ты мечтала обо мне, а не о девяти каратах.
- Девять?! Ну ни хуя себе. - И тут уже я расхохоталась. - Нет, это действительно прикольно. Ведь я так люблю бабки, а у тебя их столько, что проще охуеть. Но я почему-то думала о тебе, а не о них. Хотя они - гораздо лучше и чище, чем ты.
- Ну, не знаю, насколько чище. Ведь отмыть их твои дружки так и не успели.
В ответ на это я скорчила рожу и промолчала.
Из «Записок» Забелина
Бабы и Мальвина
«Синдром публичного дома» - чисто мужская напасть. Это когда кончил, и тебя сразу накрывает тяжеленная волна невыносимого отвращения - к копошащейся рядам паскуде, пыхтеньем и хрюканьем симулировавшей оргазм; к гостиничному номеру или квартире - негигиеничному вместилищу порока; к себе самому - похотливой скотине.
По молодости еще спасал перманентный спермотоксикоз, вожделение одолевало брезгливость. Сейчас стало совсем тяжело, блевать тянет не только от шлюх, пусть и самых шикарных, но и от порядочных женщин.
Порядочные - это типа не за деньги и не за подарки, а от бескорыстной любви и неодолимой страсти. Типа ко мне, неотразимому мачо… принцу на белом коне… Ага… держи карман шире… эти басни качают только среди прыщавых допризывников… так я и поверил… Та же самая аноргазмия, но только не профессиональная, каку блядей, а врожденная или, скорее, благоприобретенная в ходе совдеповского полового воспитания - мамашей-ханжой, зашитым алкашом-папашей и задорным комсомолом, средоточием самого грязного и разнузданного разврата.
Со шлюхами хоть все понятно, тариф-гонорар. А эти… кто во что горазд… Я уж не говорю о матримониальных поползновениях, это научился пресекать решительно и сразу.
Одна, неглупая и красивая дама, всерьез взялась отучить меня от пьянства. Хотя, казалось бы, далось ей, я же почти никогда не напиваюсь, ну да, каждый день, но ведь совсем понемногу. Так нет, вообразила, что ее надсадное антиалкогольное рвение - «ты опять пьешь, Андрей… от тебя пахнет спиртным… это алкоголизм… пожалей себя и нас» - я восприму как заботу, ка к нежное и трогательное участие в моей непутевой судьбе, и образумлюсь на старости лет, и просветлею в своей вновь обретенной трезвости. Тоже мне, мать Тереза…Дура тоскливая.
Другая, уже почти было избранница, отлично в койке, и поговорить, и лихо водила машину, и черный пояс по айкидо, вдруг повадилась таскать всюду с собой своего восьмилетнего сынка. Я, собственно, не против детей, когда они воспитанные и при деле. Более того, прикольно и поговорить, и поиграть, я же не против, когда в меру. А этот моральный уродец вбил себе в башку, что когда он вырастет, то станет киллером!
Ну ладно, дитя несмышленое, но мамаша - вы не поверите! - на полном серьезе этой блажи умилялась, высерка своего всячески поощряла и закладывала вокруг непростой темы такие виражи с кровавыми подробностями, что у меня, человека повидавшего, волосы дыбом вставали… подрастет сынок, так она ему и меня закажет, и оба глазом не моргнут…
Короче, сталя на этой почве каким-то мизантропом и социальным пессимистом. Вот тут-то и подвернулось мне это дитя природы… Мальвина Олеговна. И ведь не скажешь никому, ведь не поймут моего изумления: не противно! Кончил - и не тошнит! Я, конечно, эмоций своих никак не проявил, но задумался: отчего? Ну да, жопа первый класс. Ну кожа-рожа. Видали, проходили. А что еще-то? И поразился во второй раз - я не нашел ответа. Нравится - и все. Весело, беззаботно, на одной волне, как по молодости.
Нет, меня на хромой кобыле не объедешь, я в мистику и единение сердец не верю… и к шарлатанам-психоаналитикам не хожу. Задумался (стыдился, что о такой хуйне) и понял: я же ей тоже бескорыстно нравлюсь, ей это по приколу и весело! И на эту молодежную дурь я тупо, самодовольно (экий я охуенный!) и дешево купился.
Что, к своему стыду, и расхлебываю…
После завтрака Забелин сказал, что пора собираться.
- Я не могу просто взять и уехать. Мне надо закончить дела, - попыталась возразить я.
- В последнее время твои дела все чаще приходится заканчивать моей службе безопасности. Ну что ж, одним разом больше, одним меньше, - пожал плечами новоявленный «жоних».
- Но мне нужно забрать вещи!
- Заедем по дороге в аэропорт.
По дороге мы заехали не только за вещами, но и еще кое-куда: Андрей повез меня знакомиться со своей семьей, о чем удосужился сообщить, только когда мы остановились возле высотки в районе Westminster Bridge Road. Сделал он это, как всегда, походя:
- Надо попрощаться со своими.
«Своими» оказались сын и мать Забелина. «Бабушка и внучек» неплохо устроились в роскошном двухуровневом пентхаусе с видом на Big Ben, Houses of Parliament, London Eye, St. Paul’s Cathedral и прочие достопримечательности Лондона, знакомые многим только по учебникам английского.
- Тамара Андреевна, - представилась худая пожилая женщина в очках. Выглядела она на шестьдесят, хотя на самом деле ей было не меньше семидесяти.
- Мальвина, - ответила я.
Будущая свекровь посмотрела недоуменно, но ничего не сказала. Она сильно напоминала мою учительницу математики. Я поежилась, вспомнив минуты своего позора возле доски с формулами. Надеюсь, предчувствие меня подводит, подумала я.
- Где Илья? - спросил Забелин.
- Привет, пап. Я здесь. - В гостиную вошел Забелин-младший. - Привет, Мальвин.
По случаю визита отца Илья оделся нарочито занудно: скучная джинсовая рубашка, заправленная в не менее скучные джинсы. Поздоровавшись, он сразу же уткнулся в смартфон, не обращая на нас ни малейшего внимания. В этом он был похож на папеньку: тот тоже умел абстрагироваться ото всех и вся, но только при помощи газеты.
- А почему твой сын живет с бабушкой? - спросила я Андрея, когда мы вышли.
- Потому что я так решил. Мать меня неплохо воспитала. Воспитает и Илью.
- А где мама Ильи?
- Анна совершила ошибку, после чего я счел ее не лучшим примером для своего сына. Поэтому она уже много лет живет за границей.
- Какую ошибку?
- Достаточную для того, чтобы лишиться возможности видеть меня и Илью.
Я задумалась, вспомнив встречу с Милой и ее слова в адрес Забелина: «Мы все живем по утвержденному тобой плану! »
На секунду мне стало страшно. Но только на секунду. Теперь я чувствовала в себе достаточно сил, чтобы противостоять Забелину, если тот начнет забываться.
Как только наш самолет приземлился, нас окружили бодигарды, и начались привычные московские будни, в которых, в отличие от лондонских, были телохранители, мигалки и прочие неудобства российской красивой жизни.
По дороге из аэропорта Забелин позвонил Любе:
- Впиши в график регистрацию брака… Моего… С Мальвиной Олеговной… В каком еще загсе? Ты чего? Пусть кто-нибудь подскочит на неделе в офис и поставит печати, а ты возьмешь бумаги, которые нужно подписать, и передашь их мне.
Такой подход меня ничуть не удивил: постепенно я начинала привыкать к форбсовскому образу жизни, одной из составляющих которого была абсолютная закрытость. Разъезжать в день свадьбы по Москве на длинном белом «хаммере», собирать тусовку в «Турандоте» и продавать фотки в «7 дней» - это удел попсярщиков, а я входила уже в иную, недосягаемую касту.
Наша роспись прошла «романтично»: утром я отдала Андрею свой паспорт, вечером он мне его вернул со словами:
- Теперь ты моя жена, и прямо сейчас я намерен исполнить свой супружеский долг.
Так мы поженились.
Оглавление
Пролог ....................5
Глава 1.....................14
Глава 2......................27
Глава 3......................42
Глава 4..................... 51
Глава 5.....................70
Глава 6....................... 79
Глава 7....................... 87
Глава 8......................... 107
Глава 9 ......................... 114
Глава 10 ...................... 149
Глава 11 ...................... 171
Глава 12 ....................... 191
Глава 13 ........................ 206
Глава 14 ....................... 222
Глава 15 ....................... 236
Глава 16 ....................... 263
Глава 17 ....................... 281
Глава 18 ....................... 297
Глава 19 ......................... 321
Глава 20 ........................... 343
Глава 21 .......................... 362
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.
Последние комментарии
1 день 34 минут назад
1 день 2 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 17 часов назад
1 день 22 часов назад
2 дней 2 часов назад