Разведёнка с прицепом [Ирина Манаева] (fb2) читать онлайн

Разведёнка с прицепом Ирина Манаева

Глава 1

Машина остановилась около приземистого неприглядного домика, который требовал хозяйской руки, и замолкла.

— Ой, Машка, что-то навигатор напутал, — Света коснулась экрана, намереваясь найти верный адрес, и какое-то время рассматривала карту с домами.

— Нет, всё верно, — спокойно отозвалась женщина, с грустью смотря на постройку, которую отдалённо припоминала. Когда она была здесь последний раз? Дай Бог памяти, кажется, лет двадцать пять назад. Помнится мать привозила её к тётке на несколько дней, и сладкая малина ложилась в детские ладошки, пересыпаясь из тёплых материнских рук. Теперь Мария и сама мама.

Она обернулась на заднее сиденье, где, пристёгнутый в детском кресле, мерно посапывал трёхлетний Антошка, и, отстегнув ремень, выбралась из машины подруги. Если бы не Света, неизвестно, на каких перекладных добиралась бы сюда.

Взгляд скользил по тёмному дереву дома, пока не наткнулся на чёрно-белого кота, примостившегося на небольшом выступе. Кот мерно спал, и даже звук мотора подъехавшей машины не потревожил его дрёмы.

Три окна выходили на улицу, и одно, чердачное, темнело небольшим глазом под самой крышей, будто наблюдая за всеми свысока, как часовой. Деревянный забор из небольших тонких реек слегка покосился, а калитка и вовсе стояла пьяная, удерживаемая какой-то бечёвкой, накинутой на толстоногий столб с облупившейся черной краской.

Трава чувствовала себя вольготно, разбегаясь в разные стороны, будто пыталась захватить как можно больше пространства, и возвышались кустистыми богатырями неприглядные низкие деревца прямо перед самым домом, оплетённые какой-то сорной травой.

Света повернула голову вбок, смотря на соседний опрятный домик с небольшим палисадником, внутри которого аккуратно были посажены разномастные цветы, а забор говорил о том, что тут явно заботятся о жилище, и перевела взгляд на то, что по документам принадлежало подруге.

— Маш, может, ну его, — сказала неуверенно, пожимая плечами. — Поехали ко мне, что-нибудь придумаем. С Ромкой поговорю. Ну не могу я оставить тебя с Антохой здесь. Мало того, что у чёрта на куличках, так ещё и дом такой, будто там кикимора и водяной вместе живут.

— Скажешь тоже, — усмехнулась Маша, хотя у самой на душе кошки скребли. — Простой деревенский домик.

Она шагнула к калитке, хватаясь за неприглядный запор, и кошка, наконец, приоткрыв глаза, посмотрела на гостей. Взгляд был каким-то презрительным, и насмешкой прозвучало её зевание и потягивание, будто ничего Маша из себя интересного не представляла. А потом и вовсе, потянувшись, кошка спрыгнула и удалилась.

Ольхова откинула бечёвку, отчего калитка завалилась ещё больше. Приподняв её, Маша отодвинула в сторону так, чтобы можно было пройти, и нижняя часть реек прочертила в чёрной земле борозды. Ольхова обернулась.

— Пригляди за Антошкой, вдруг проснётся, я пока дом открою, — попросила Свету и вошла во двор.

Она не частая гостья в сельской местности. У бабушки на лето, пока та не отправилась с Богом разговоры вести, да всё остальное время в городе. Привыкла к быстрой суетной жизни, где куча светофоров, многочисленные прохожие, пробка из машин. А тут будто время остановилось. Если прислушаться, то в кронах деревьев гуляет ветер, шумит, играя с зеленой листвой, а издалека раздается знакомый голос. Кукушка!

Подошла к небольшому крылечку, на которое вела всего одна ступенька, и поглядела на массивный советский замок. Ключ нашёлся сразу, как и рассказывала когда-то мать, под половинкой кирпича у большой ржавой бочки, из которой тётка поливала огород. И Бог знает, как не пришёл сюда никто растаскивать хозяйское добро по домам да бить стёкла. Не удивилась бы, если б замок был сорван, а подойдя ближе и намереваясь вставить ключ, поняла: сорван да приделан так, для отвода глаз.

Вместе с открывшейся дверью в нос ударил запах застоявшегося дома. Оно и понятно. Последний раз мать была здесь лет десять назад, на похоронах, а потом и вовсе никто не приезжал. Маша лежала в больнице и поехать не смогла, а мать проводила тётку в последний путь, закрыла дом, что в наследство отошёл, потому что тётка была бездетная, и вернулась жить дальше.

Пахло старостью, плесенью и ещё Бог знает чем, и Маше захотелось сбежать обратно в город. Туда, где есть добротные комфортабельные дома, где на дорогах лежит асфальт и грязь не прилипает на подошву, где есть горячая вода и интернет.

Было, поправила себя. Но после того, как Эдик решил, что он больше не может скрывать своих чувств от жены и ушёл к другой, не стало. Вернее, Эдик как раз никуда не ушёл, а попросил съехать Машу с сыном, потому что теперь в квартире станет жить его беременная невеста, а по совместительству хорошая знакомая Маши, которую Маша однажды и попросила взять мужа к себе на работу.

Глава 2

Из небольшого коридора, где по левую сторону висела верхняя одежда, от которой в первую очередь предстояло избавиться, Маша попала на кухню с окном, выходящим в заросший бурьяном огород. Старенький стол и такие же покосившиеся серванты, пара колченогих табуретов, видавшая виды раковина и большая, избитая годами печь. Для кого-то романтика, если приезжаешь из города на пару-тройку дней, а для кого-то проза жизни.

— Это что? — послышался позади удивлённый голос Светланы. — Печка? — она была ошеломлена увиденным, и не могла оторвать взгляда от кухонного гиганта, задняя часть которого уходила в соседнюю комнату. — Я думала, они только на картинках остались.

— Ну, печка, — подтвердила Маша, не желая поддерживать возглас подруги. А кто сказал, что будет легко? Других вариантов всё равно не было. Остались от козлика рожки да ножки, а у неё от замужества сын и кое-какое движимое имущество из колготок и носков. Кто ж знал, что надо откладывать на чёрный день, всё казалось: живут хорошо, в ладу. А это его заявление, как снег на голову.

Пока судились да разводились, жила на съёмной квартире, а та ого-го, как хорошо кушает. И за аренду, и за коммуналку. Из декрета Маша выйти была должна, только на работе ей сказали, что нет больше такой организации, как и её соучредителей, и осталась она у разбитого корыта. Ни места для жилья, ни средств к существованию.

Была, конечно, квартира родителей, и сплыла. Заложил её отец, всё надеялся бизнес какой-то открыть. А вышло, что делами своими мать угробил. Она как узнала, что за долги жилья лишились, так инсульт и ударил. А там полежала пару месяцев и оставила бренный мир. Оказалось, что отец задолжал не только одним, но и другим, а потому пустился в бега, и с тех пор Маша о нём ничего не знала. То ли не было его уже в живых, то ли пытался обезопасить дочку, не связываясь с ней.

Приходили как-то люди, искали его, но Эдик жену отстоял. Кому-то позвонил, и больше их не беспокоили, словно отцепил он вагон с тестем и дальше поехал, а тот так и остался на рельсах безмолвной отдаляющейся точкой.

Потому, когда пришла пора Маше съезжать с квартиры, где прожила она не много, не мало 5 лет с мужем, отправилась на чужое жилье, а не к родителям. Взрослая жизнь накрыла с головой, назидательно свистела в щелях старых стеклопакетов, капала из крана большими каплями и стыдливо приоткрывала дверцу холодильника, внутри которого лежало лишь несколько продуктов., когда как раньше полное изобилие.

Брать на работу с маленьким ребёнком никто не хотел. Как говорится, желающих не было. Мать одиночка, у которой за плечами ни родных, ни соседей, кто может приглядеть за Антошкой, если вдруг приболеет, а кормить себя и квартиру как-то надо. И тогда Маша вспомнила про наследство.

Первоначально мать занялась документами, когда тётки не стало, а потом оформила на дочку, будто сердцем чуяла, что однажды они могут и этого лишится. Выставили на продажу, да так ничего и не вышло. То покупатели терялись, то они не могли приехать и показать, и люди ждать отказывались. И остался домишко, как память от тётки Шуры, а теперь и пригодится.

— Ты Антона одного оставила? — внезапная догадка добралась до сознания Маши, и она обернулась на подругу.

— Спит, только смотрела. Просто хотела сопоставить внешность и внутренность дома.

— И как?

— Уныло, — пожала плечами, доставая из кармана коротких джинсовых шортов жвачку. — Убого, — закинула мятную подушечку, задумываясь. — Хочешь?

Маша приняла жвачку и отправила её в рот.

— Может пока поживёшь у нас, — прикидывала Света, — подкопишь, а там и …

— Квартиру куплю, трёхкомнатную, — недоверчиво кивнула Маша. — С видом на море. Нет, Светка. Я реалист, — цокнула языком. — Ничего, баба Шура как-то жила, и мы проживём, — растянула улыбку на лице, хоть на душе тоскливо было. Это сейчас пытается держаться огурцом, чтоб подруге не показывать, что и самой страшно.

— Вот именно, что как-то, — не соглашалась Света. — Маш, — положила руку на плечо подруги. — Я ж тебе только добра желаю.

— И я ценю это.

Света всегда была рядом и поддерживала. Если б не она, Маша не знает, что было бы. Ольхова вспомнила другую — Лизу. Ту, что теперь живёт в уютной двухкомнатной квартире, купленной на деньги Эдика, но обставленной на общие. Только доказать этого Маша так и не смогла.

Боем пришлось добывать мизерные алименты, которые Эдуард со своими связями свёл к минимуму, и довольствоваться малым. А каждая мать хочет, чтобы у её ребёнка была всегда только самое лучшее.

— Есть кто? — послышался голос, — и подруги повернулись к проходу, выходя на крыльцо. — Там ребёнок плачет, — простоватая женщина с жёлтыми плохо высвеченными волосами и довольно обширным бюстом, съехавшим пониже отметки грудь, стояла посреди двора в выстиранном цветастом халате с центральным замком и смотрела внимательно и немного удивлённо.

— Антошка, — сбежала с крыльца Маша, пролетая мимо незнакомки, и подбежала к машине, дёргая на себя ручку. Дверь не поддавалась.

— Свет, открой, — крикнула подруге, и тут же машина, мигнув фарами, разблокировалась, и Маша ласково обратилась к сыну. — Ну чего, ты Антош, чего? Не плач. Мы тут были, дом смотрели.

Испуганное заплаканное личико перестало кукситься, и мальчишка посмотрел на мать, выпятив на волю нижнюю губу.

— Испугался что ли? — протёрла она ладонью одну из щёк, нежно улыбаясь, а потом повторила манёвр со второй. — Совсем мокрый, — поправила потные светло-русые волосы, зачесав ладонью вбок, и отстегнула от кресла, помогая спустится на зелёную траву.

— Это дом?! — шмыгнул ребёнок носом ещё раз, смотря на бревенчатую постройку, и Мария согласно кивнула.

— Добро пожаловать домой, Антошка. Здесь мы будем счастливы.

Глава 3

Из ворот показалась новоявленная гостья, позади которой шла Светлана, рассказывая, зачем они сюда пожаловали, и кто такие.

— Внучка бабы Шуры, значится? — сдула, упавшую на лоб часть волос «блондинка». — А чего ж раньше не приезжали?

Переглянувшись с подругой, Маша ответила.

— Видимо, только сейчас пора подоспела.

— На лето или навсегда?

— Как выйдет, — пожала плечами Маша. Она и сама так далеко не заглядывала. В планах было найти работу удалённо, благо неплохо знала английский, что можно заниматься с детьми онлайн, да устроится корректором. Смотри, подкопит хоть что-то, может, и жизнь наладится.

— Как звать-то? — женщина достала из кармана семечки, принимаясь лузгать, и Маша представилась.

— Я Катя, — сказала им. — А муж где? — тут же поинтересовалась.

— Объелся груш, — буркнула Света, мимо проходя. — Вопросы у вас какие-то неприличные, — она подошла к машине, открывая багажник. — Точно остаёшься? — поинтересовалась у подруги, и Маша кивнула, держа ладони на плечах сына, который с интересом рассматривал незнакомку.

— Чего странные? — сплюнула Катя на землю шелуху. — Мне всё равно, кто тут сколько жить будет, а мужиков у нас нормальных мало. Ежели что — сразу предупреждаю. Сенька — мой. Со своими — пожалуйста. А раз одна приехала — моё дело предупредить.

— Хоть Сенька, хоть Венька, — встряла Света, вытаскивая сумку из багажника. — Нам не интересно, правда, Маш? — искала поддержки у Ольховой, а та стояла какая-то понурая, пожухлая, как трава осенью, и о чём-то своём думала.

— Давай вещи перенесём, — повернулась Маша к машине, поднимая несколько сумок, а потом прошла мимо соседки, кивая Антону, чтобы следовал за ней.

— Приятно познакомиться, — остановилась у калитки, пытаясь быть дружелюбной, и Катерина, кивнув, направилась в дом чуть наискосок с зелёным высоким забором, не переставая закидывать в рот чёрные семена и постоянно оглядываясь. Забор, обрамлённый красными металлическими дугами, смотрелся как-то ярко и вызывающе. Светлана проводила взглядом женщину, отметив, что ворота под стать, такие же несочетающиеся, и, подхватив под мышку подушку и одеяло, отправилась за подругой.

— Давай хоть приберёмся тут, — предложила Света, оставляя сумки у порога. — Как ребёнка в пыль класть?

Они прошли в небольшую комнату, разместившуюся в конце избы, выходящую двумя окнами на улицу, и осмотрелись. В левом углу стояла односпальная кровать с двумя подушками, водружёнными друг на друга и накрытыми прозрачной белой вуалью, потемневшей от времени. Разноцветное покрывало, сшитое из косков ткани, впитало в себя пыль десятилетия. Занавески, некогда пахнущие чистотой и свежестью, пожелтели, но продолжали выполнять главную функцию — скрывать от любопытных глаз. Стёкла окон покрылись грязью и пылью, а внутри дома несколько пауков развели приличную площадь паутины, оформив её в частную собственность.

Над кроватью в углу разместилась икона, а рядом несколько портретов, с которых смотрели черно-белые глаза.

Между окон разместились деревянные небольшие часы, завод которых закончился Бог весть в котором году, а под ними радио и старая специфическая розетка. Небольшой портрет тут же, с которого смотрела улыбающаяся молодая баба Шура, какой её помнила Маша, и стол, накрытый скатертью, а по бокам два венских стула.

Детская память всколыхнулась внутри, припоминая мелочи, и, подняв голову, Маша невольно улыбнулась, увидев белый матовый плафон с переводными розами. Она помнит, как привезла переводилки с собой, и Баба Шура разрешила налепить этакую красоту над головой, чтобы радовала глаз. В ту пору ещё был сосед, дед Толя, который и держал её подмышки, пока она приклеивала скользкий небольшой лист к матовому боку, стараясь разместить его поровнее.

Перевела взгляд на пол, где некогда лежали циновки, а теперь примостились где-то в углу большими грязными рулонами. Видимо, скатали, чтоб люди приходили прощаться, когда бабы Шуры не стало. И теперь старенькие деревянные полы грустно поскрипывали под тяжестью новых гостей, вздыхали, надеясь вновь сослужить службу.

В правом углу место пустовало, но Маша точно помнит, что там стояло резное трюмо с небольшой тумбой под ним, где хранились старые журналы и вырезки. Баба Шура любила вязать крючком и умела это делать хорошо. Мать ничего не продавала и не дарила, значит, кто-то посчитал, что можно забрать себе, оттого и замок сорван.

В углу ещё одна кровать — на сей раз полуторка, потому что современные двуспальные выглядят куда просторнее. Напротив — шифоньер с двумя створками, в одной из которых торчал резной ключ.

Позади щёлкнул выключатель, но ничего не произошло.

— Ещё и света нет, — цокнула языком подруга, на всякий раз несколько раз подняв и опустив тумблер. — М-да, — вздохнула, задумываясь. — Оплатить надо, наверное, или вообще тут всё сломалось.

Тень мелькнула под окнами, и тут же застучал в стекло палец. Вздрогнув, Маша подошла ближе, отодвигая занавеску, и посмотрела на человека. Мужчина в белой алкоголичке, спортивном костюме и коротконосой кепке смотрел на новую хозяйку с интересом, закусив губу.

Глава 4

Оконная рама поддалась тяжело, но всё же, отодвинув два небольших шпингалета снизу и сверху, Маше удалось открыть окно.

— Привет, сосед, — заскрёб голос и сверху добавилось хихиканье.

— И вам здравствуйте, — отозвалась Маша, не понимая, кто это и зачем сюда пришёл.

— Городская что ли? — поинтересовался, растягивая улыбку, и за губами мелькнула пустота выбитого зуба.

— Ну да, — пожала Маша плечами. — А вы чего хотели?

— Сенька, — разнёсся по улице женский крик, и Маша подалась немного вперёд, чтобы рассмотреть женщину. Катя шла от своего дома быстро и уверенно. Значит, про него говорила. — А ну не приставай к людям.

— Я чего? — снова захрипел он пропитым, прокуренным голосом. — Я только поздороваться.

— Я тебе дам только поздороваться, — подошла ближе Катерина, поправляя замок на груди, только чтоб не выше был, а немного ниже, будто у неё там декольте.

— Катюха, люди приехали, надобно познакомиться. Вон ты меня не уважаешь, а городская на «вы» говорит.

Катерина зыркнула в сторону немного растерявшейся Маши, которую родители с детства учили обращаться к незнакомцам исключительно с уважением, и кивнула на свой дом.

— А ну, пойдём!

Схватив за рукав мужчину, Катерина швырнула его в сторону, а сама прошептала.

— Это про него я говорила.

— Да поняли уже, — высунулась из-за плеча Светлана. Даром не нужен. Хотела добавить, да передумала. Пусть живут в любви и понимании.

Катерина развернулась, чтобы уйти, только её остановили.

— Слушай, подруга, — сказала Светлана, — у нас тут со светом что-то, может, дашь своего орла? Глянет.

— Сенька что ли? — усмехнулась она. — Да он же ни черта не понимает в электричестве. Да и вообще я не знаю, в чём он понимает.

— Ты меня не позорь, Катька, — вступился за себя мужчина. — Что надо, то сделаю. Только лучше Михалыча позвать, он в этом деле куда сподручнее.

— Ну и где его найти? — задала вопрос Светка.

— Одну секунду, — выставил руку вперёд Сенька, чтобы никто не волновался, и припустил пулей по улице.

— Эй, ты куда? — крикнула вслед Катерина. — Вот же зараза, — покачала головой и сплюнула. — Вы лучше с ним не связывайтесь, — предупредила. — Как мужик он ещё ничего, а вот по хозяйству и дом спалить может.

— Этого точно не надо, — испуганно посмотрела на неё Маша. — А Михалыч это кто?

— Ай, — махнула рукой Катерина. — Сенька тридцать лет спустя. Такой же специалист.

— Может, есть у вас электрики? Я заплачу.

С собой Маша привезла деньги, немного, конечно, но куда деваться? Без света же сидеть не будешь.

— Да у нас три с половиной мужика, — хмыкнула Катя. — Дегтярёв вон к невесте уехал знакомиться куда-то, у него с этим делом хорошо. Ну я про электричество, как с другим не знаю, — призналась честно. — Только когда вернётся, кто знает. Невесту себе по интернету нашёл, будто у нас тут никого нормального нет, — поправила она халат, застёгивая молнию повыше. — Отец мой тоже уехал родных навестить, летом всегда так. Ну ещё какой-то три месяца назад приехал, но там туго. Нелюдимый. Смотришь в его сторону, а он бочком-бочком и дальше. Только в магазине порой и видели. А так всё дома. Вот и выходит. Вроде, мужики есть, а получается, что нет.

— И на том спасибо, — поблагодарила Маша, смотря, как Катя возвращается к себе.

— Ну ты ж понимаешь, что без электричества никак? — спросила Света, смотря, как подруга закрывает окно.

— Может, Михалыч этот поможет.

— Ты тут пока уборку начинай, а я почту поищу, может, долг какой тут числится.

— Вот возьми, — Маша торопливо раскрыла сумку, выхватывая кошелёк.

— Потом отдашь, если будет за что, — Светлана развернулась и вышла.

Антошка внимательно рассматривал фотографии и какие-то газетные вырезки на небольшой тумбе.

— Может, во дворе посидишь, пока я здесь немного порядок наведу, — предложила Маша. — Вот, — она вытащила из пакета игрушек пластилин. — Слепи что-нибудь.

Но, задумавшись, усадила ребёнка на кухне. Вдруг ещё кто-нибудь придёт, а она не услышит.

Растворив окна настежь, чтобы проветривать комнату, она нашла ведро, набрала в него воды и отправилась мыть всё сверху до низу. Работы было много, но, глаза боятся, а руки делают.

Заслышав голоса, она приблизилась к окну, смотря, как Сенька ведёт с собой подмогу. Михалыч не выглядел, как знаток электричества, но на безрыбье и рак рыба.

— Привет, — опять поздоровался Сенька, помахав рукой, будто знал Машу уже давно. — Давай, Михалыч, заходи.

Маша немного удивилась, как мужчина быстро прибрал к рукам должность руководителя, и пошла к ним навстречу в кухню. Казалось, шли они долго, что хозяйка сама выбралась на крыльцо посмотреть, где заблудились, и увидела, как Михалыч спускается с лестницы, приставленно к дому, неторопливо и тяжело.

— Принимай работу, — заулыбался Сенька, и Маша сразу не поверила, что всё выйдет. Но, щёлкнув выключателем, удивилась: свет появился.

— Вот это у вас делегация, — Света вернулась, осторожно прикрывая за собой калитку. — Там долг был небольшой, сказали, что он не влиял.

— А вот уже починили, — растерянно сказала Маша.

— Правда? — Света удивилась. — Орлы! — усмехнулась, рассматривая мужиков. — А что было-то?

— Да как Шура померла, боялся, никак дом сгореть может, вот и скрутил тут кой-чего. А теперь, видать, снова хозяйка тут.

На крыльцо осторожно выглянул Антошка.

— Оооо, — растянул букву дед, — и хозяин. Ну, иди, — протянул свою большую мозолистую ладонь, но мальчишка не торопился. — Помню себя таким, — кивнул Михалыч как-то грустно.

— Девчонки, за работу можно и немного приплатить, — подал голос Сенька, и Маша увидела, как у него блестят глаза.

— И сколько ж берёте? — вступила в бой Света.

— Одну, — выставил он вверх указательный палец.

— Чего одну? — не поняла она. — Тысячу что ли? — удивилась расценкам. — Сами отлепили-прилепили, а штуку тебе дай.

— Бог с тобой, — махнул на неё Сенька, — какая тыща. Бутылочка.

— Это у вас тут прейскурант такой? — подкинула брови, смотря, как за калиткой мелькает фигура Катерины. — На вот, — вытащила несколько купюр, — бери, больше нет.

— Вот спасибо, — расплылся в улыбке Сенька, и на этот раз Маша поняла, что у него не хватает как минимум двух зубов.

Глава 5

Когда все гости разошлись, и Маша с сыном и подругой остались одни, они снова принялись за уборку. Работа шла споро, и женщины вскоре полностью закончили со спальней, в которой новым хозяевам предстояло ночевать.

— Уже поздно, тебе ещё вернуться домой надо, — Маша сняла перчатки, усаживаясь на кровать, застеленную чистым бельём, и посмотрела вокруг, довольная проделанной работой. Солнце уже начало медленно клонится к горизонту, а Света явно задержалась.

— Нет, сегодня я уж тут останусь, только предупрежу, — отмахнулась она, набирая номер телефона мужа и уходя в другую комнату.

— Мне не нравится, — Антошка насупил брови и надул губы. — Домой хочу, к папе.

— Ну, дорогой, мы уже обсуждали это. У папы теперь новая семья…

— А почему мы ему не нужны?

— Потому что…, - но нужные слова не находились. Маша и сама не знала ответа на этот вопрос. Оставалось надеяться, что сам Эдик хотя бы догадывался, почему вычеркнул там просто одну жену с ребёнком и притащил другую. Будто подросший сын не нуждался в его воспитании и поддержке. Как раз наоборот, именно сейчас в маленькой смышлёной голове формировалось понятие семейных ценностей. А их и не было вовсе. Откуда тут ценности, когда отец старую игрушку заменил новой, будто не было никаких чувств, не было времени, что вместе прожили. Ничего.

Маша к своим чувствам не обращалась. Она держала обиду на бывшего мужа, но решила, что не станет противиться, если он захочет видеться с сыном, а потому не меняла номер телефона и не блокировала Эдика нигде. Только он и не искал. Из одного брака прыгнул в другой, и Маша запивала валерьянкой грусть, смотря на фотографии молодых, устроивших небольшую вечеринку. Лиза прилично округлилась, а Эдик выглядел счастливым. Больше Маша к нему в гости на страничку не заходила. Надо учиться жить одной.

— Ну так почему? — не отставал Антошка, и Маша пожала плечами, громко выдыхая воздух. Да что тут вообще ответить можно на такое?

Машина зарычала на улице, и Маша удивлённо посмотрела, как та принялась двигаться. Света всё же решила уехать, не попрощавшись? Но потом Ольхова поняла, что подруга просто ставит машину ближе к дому.

— Сейчас есть пойдём, — потрепала по голове сына Маша, услышав, как хлопнула дверь авто, а за ней послышались сетования. Жара спала, занавески были замочены в найденном железном корыте, висевшем в сарае, и любому прохожему было видно, что происходит в доме. Маша выглянула в окно.

— Что случилось?

— И чёрт дёрнул меня машину перегнать, — цокнула Света, — колесо пробила.

— А запаска есть?

— Да вроде была, только менять-то я не умею!

— И я, — растерянно согласилась Маша. — Давай завтра спросим, может кто поможет. Если нет, по интернету посмотрим как.

— Вот это у нас приключение, да? — поднялась Светлана и пошла в дом, закрыв на сигнализацию машину.

— А уехала бы сегодня, ничего не приключилось, — резонно заметила Маша, усаживая за кухонный стол Антошку и доставая еду, которую они прихватили с собой.

Понимали: сначала уборка, а уж когда руки дойдут до готовки, Бог знает. Потому в магазине по максимуму купили нужного на первое время и с собой приготовили.

— Я ради тебя осталась, а ты меня гонишь! — махнула на неё Света. — Кстати, что-то я тут туалет не видела.

— На улице, — кивнула вбок Маша, очищая вареное яйцо.

— Будка что ли?!

— Она.

— А зимой как?

— Так же, — пожала плечами Маша. — Всю жизнь баба Шура жила и ничего.

— Караужас, — вздохнула Светлана, соединив два слово в одно. — Ой, Маш, не знаю. Все улучшают жилищные условия, а ты, наоборот.

Ольхова посмотрела на подругу, и Света тут же прикусила язык.

— Да знаю, я, знаю, — взяла кусок курицы-гриль, отправляя в рот. — Первое время и всё такое, но, блин, сердце будет болеть, что я привезла тебя сюда и оставила.

— Место есть, можешь с нами жить, — усмехнулась Маша.

— Да уж нет, спасибо, — растянула улыбку. — Вернусь в цивилизацию и буду страдать там.

— Сколько я тебе должна-то за свет?

— Да успокойся, ничего.

— И бензин тоже.

— Машка, — посмотрела на неё зло Светлана. — Вот если ты мне подруга, то давай на такие темы не говорить, а поссориться хочешь — вперёд.

— Спасибо тебе, — тихо прошептала Маша.

Когда с ужином было покончено, Антону выдали телефон с мультиками, а женщины перешли во вторую комнату, чтобы и здесь навести порядок. И так до самого отбоя, пока не свалились без сил.

Утро началось с того, что кто-то заглядывал в окна. Маша увидела четыре любопытных глаза, рассматривающих комнату, и кивающих друг другу в сторону раскутанной Светки. Она лежала на спине с открытым ртом, закинув руку на лицо так, чтобы защититься от света, в домашней футболке и коротких шортах. Маша села на кровати, выглядывая из-за грядушки, и мальчишки тут же скрылись, понимая, что их заметили.

Она накинула халат и подошла к окну, чтобы посмотреть, куда сбежали шпионы и сколько им лет. Два мальчишки лет десяти припустили влево от дома, убегая и постоянно оглядываясь. Солнце уже светило вовсю, небо было безоблачным, летний ветер мягко касался верхушек деревьев, перебирая крону.

— Мам, — позвал Антошка, усаживаясь на постели. Пока спят вдвоём. С тех пор, как разошлась с Эдиком, Антошка стал каким-то боязливым, перебрался из личной кровати к ней, будто страшился, что и мама однажды куда-то денется. Не засыпал, пока она не ложилась рядом, и кричал, когда не находил её рядом, пробуждаясь. Так и теперь. Открыв глаза, испугался, и тут же позвал.

— Я тут! Тише, — прошептала она, бросая взгляд на подругу.

— Да не сплю я, — сонно пробурчала Света, отворачиваясь к стене. — Окно открой, духота такая.

Маша послушно распахнула оба небольших окошка, вымытых накануне, отчего стало казаться, будто в доме света больше стало, и услышала звук мотора.

— Сиди, я сейчас, — приказала сыну, выбегая во двор, а потом на улицу. Если кто-то едет, значит, может знать, как меняются колёса. А она должна чем-то отплатить Светке.

Точка постепенно увеличивалась, превращаясь в мотоцикл с человеком на сиденье, и Маша приветливо помахала, надеясь, что мужчина остановится. Из окна своего дома показалась Катерина, с любопытством глядя на новую соседку. Когда мимо проехал мотоциклист, не удостоив её вниманием, а потом то же самое произошло с Машей, и та смотрела вслед немного удивлённо и расстроенно, Катя сказала.

— Как есть хмырь!

— Что? — не сразу расслышала Маша.

— Хмырь, говорю, — крикнула громче соседка.

— Я не хмырь, — донеслось откуда-то из дома.

— Да не про тебя я, — бросила через плечо Сеньке. — Это тот нелюдимый, опять в магазин поехал, а с людьми морду воротит здороваться.

— Ясно, — Маша запахнула легкий халат, намереваясь идти обратно в дом.

— А ты чего хотела? — поинтересовалась Катерина.

— Да вот колесо пробили.

— Ааа, — растянула та буквы. — Ну ладно.

И тут же скрылась в доме. Звук мотора снова усиливался, и Маша обернулась, прикладывая руку к голове козырьком, чтобы рассмотреть, кто едет на этот раз. Мужчина возвращался, но теперь уже она дожидаться не стала и направилась к калитке. Поравнявшись с домом, мотоцикл остановился, и Маша немного удивлённо обернулась.

Мужчина заглушил мотор и снял шлем, который в современной действительности выглядел как-то помпезно и насмешливо. Катерина тут же снова распахнула створки, принимаясь слушать с любопытством.

Глава 6

Маша смотрела на брюнета, не зная, что говорить, пока он глядел на неё.

— Случилось что-то? — вместо приветствия поинтересовался он.

— Да вот, — как-то неуверенно ответила, — колесо пробили, — поправила халат, пожимая плечами.

Мужчина спешился и поставил мотоцикл на подножку, вешая шлем на руль, и подошёл ближе к машине, критически осматривая колёса.

— Запаска есть? — поинтересовался, находя спущенное колесо и смотря на прокол.

— Вроде бы, — медленно протянула Маша. — Я и не знаю.

Мужчина поднял на неё глаза, и отчего-то стало неловко стоять перед ним в пижаме с растрёпанными волосами.

— Ну, привет, — послышался голос из окна, и Маша повернула вместе с незнакомцем голову.

Света облокотилась на подоконник причёсанная и в другой футболке. Неужто успела привести себя в порядок так быстро. Она нажала на сигналку, и машина, пикнув, мигнула фарами.

— Надо в багажнике глянуть, сейчас выйду.

Мужчина подошёл к багажнику, открыл его и полез под крышку, что прятала колесо.

— Нашли? — показалась Светка, а за ней бежал Антошка в трусах и майке, боясь оставаться дома один.

— Банан, — достал мужчина колесо, меньше, чем остальные.

— Апельсин, — ответила ему Света. — Колесо подойдёт?

— Банан, говорю, — снова повторил он, — покрышка такая. Доехать можно, но сильно гнать не советую.

— Да уж как-нибудь только бы до города добраться, — согласно кивнула Света.

Домкрата не нашлось. И Дмитрий, как звали нового знакомого, поехал домой за нужным.

— Ничего он перед тобой стелется, — немного с завистью крикнула Катерина, провожая взглядом мотоциклиста. — Мне даже «здрасьте» не сказал.

— А тебе на кой его здрасьте? — вылез из-за плеча Сенька, и тут же Катерина взвизгнула оттого, что его рука больно ущипнула её за мягкости на теле.

— Соседи же, — защищалась.

— Я вон тож пошёл здороваться, так ты чего?

— Ничего, — быстро заморгала. — А ну иди проспись, перед людьми не позорь, — толкнула его внутрь, и по звуку Маша поняла, что Сенька упал.

Антошка жался к ногам матери, выглядывая с интересом на улицу.

— Идём, одену и завтрак сделаю. Дождёшься тогда Дмитрия? — посмотрела на подругу Маша.

— Куда денусь с тонущего корабля, — развела та руками, отправляясь следом за подругой. — А он ничего, — шепнула ей на ухо, останавливая во дворе. — Ты бы пригляделась.

— Скажешь тоже, — покачала Маша головой. — Почему все думают, что мужчина и женщина не могут просто общаться. Сразу присматриваться надо.

— Потому что он неженатый и ты не замужем.

— В разводе, — напомнила Маша. — И с ребёнком.

— И что? — крикнула вслед удаляющейся подруге Светка. — Крест теперь ставить? После смерти и поставят, — а потом добавила тише, — а сейчас жить надо, пока живётся.

Пока Маша жарила яичницу, Света пыталась разузнать у Дмитрия всю подноготную.

— Давно тут живёшь? — интересовалась, усевшись неподалёку прямо на землю. Лето прогрело всё по максимуму, и теперь солнце скоро поднимется высоко и начнёт припекать.

— Не очень давно, — нехотя отозвался мужчина. Ему хотелось просто помолчать, а тут устроили допрос с пристрастием. Потому и не хотелось ему лишний раз останавливаться ни с кем, потому что в душу лезть станут, а ему вовсе не надо.

Катерина показалась из ворот с тяпкой, будто была намерена устроить прополку перед домом, а сама принялась продвигаться в сторону. Интересно же, что хмырь городским расскажет.

— Тяжело тут жить, наверное? — зашла с другой стороны Светка. — Вон мотоцикл какой хороший, а дорог нет нормальных.

Он обернулся на неё, усмехнувшись, и снова занялся колесом.

— С чего взяла, что хороший?

— Ну, — растянула слово Светка, не зная, как выпутаться. — Видно же сразу. Вон у него, — она присмотрелась к мотоциклу, — труба блестит. Хромированная, — вспомнила слово. — Ещё, — блуждала глазами по агрегату, а сама подбирала слова, — в общем, красивый! — не нашлась, что ответить.

— Глаз-алмаз, — закряхтел Дмитрий, откручивая последний болт, и колесо подалось навстречу. Откатив его в сторону, он принялся насаживать запаску.

— А я вот подругу привезла, у вас жить будет.

— У себя, — уточнил Дмитрий, — бросая взгляд на неприглядный домик. — Я уж думал, они ничейный. Сюда и мальчишки лазали, и бомб какой-то пару раз.

Светлана скривилась. Бомжей им ещё не хватало.

— А что за мужик? — решила поинтересоваться. — Местный?

— Да я толком и не знаю никого, просто ехал как-то вечером, а он тут околачивается. Роста небольшого, в шапке, хоть и жарко было. Не знаю.

— Кать, — позвала Светлана женщину, которая уже прополку делала около машины. — Говорят, тут ходил кто-то.

Катерина чуть не подпрыгнула от неожиданности, не рассчитывая, что её вообще заметят.

— А? — переспросила. — Я не знаю, у меня что по-твоему: наблюдательный пункт?

Светлана спрятала улыбку, немного отвернувшись, а Катерина продолжала.

— Может, и ходил какой-то. Только не из наших. Я его толком и не разглядела.

— Быть того не может! — подначивала Света. — Мимо тебя мышь не проскочит.

Катерина сузила глаза, смотря на неприятную особу, и облокотилась на древко тяпки.

— А я вас тут следить не нанималась, знаете ли, потому сами тут со своими мужиками разбирайтесь. И с тем, — махнула куда-то в сторону, — и с этим, — чуть ли не ткнула в Дмитрия. — То же мне, нос воротит. Как с нормальными людьми поговорить, так он носится, как угорелый. Приехал в деревню — надо отметиться, а не за забором прятаться.

— Да не прячусь я! — закрутил Дмитрий гайки. — Не о чем мне говорить. Семечки не люблю, сериалы не смотрю, алкоголь не употребляю.

— Видали? — обратилась Катерина неизвестно к кому. — Ему ещё и людей других подавай. А мы простые, не блестим, — вспомнила она отрывок из Онегина, — мы просто по душам могём. А чего ж сегодня остановился?

Дмитрий вздохнул, вытирая руки о поданную Светланой тряпку, и покачал головой.

— Да уж не для того, чтобы ругаться. Думал, помощь требуется.

— Это городскую увидал и сразу, да? — не отставала Катерина.

— Да причём тут Маша, — вступилась за её честь Светлана. — Хотя нет, оно понятно. На вот этом фоне, — провела она рукой перед Катериной с головы до ног, — она выгодно смотрится.

— Что? — ахнула Катерина.

Дмитрий отошёл в сторону, намереваясь покинуть поле брани.

— Она выгодно смотрится? Тощая и бледная. Да ещё и разведёнка с прицепом! — зло сказала Катерина, и только сейчас все заметили, что Маша стоит около калитки, грустно смотря на собравшихся.

Глава 7

— Видит Бог, я этого не хотел, — Дмитрий подошёл к мотоциклу, снимая с ручки шлем, и перекинул ногу. — Не слушай ты её, — обратился к Маше. — Завидует просто.

Надев шлем, завёл мотор и развернулся, уезжая по делам, не желая быть камнем преткновения. Приехал сюда искать душевного покоя, а, когда на тебя смотрят ни как на человека, а как на потенциального жениха, и общаться не хочется. Потому и сторонился народ. Только с соседом по душам порой болтал за кружечкой пенного.

— Ну это, — замялась Катерина. — Не такая уж ты и бледная, — пожала плечами, бросая взгляд на новую соседку. — Пойду я.

Она развернулась и направилась к себе, а Света набрала воздуха в лёгкие, намереваясь поносить нахалку, на чём свет стоит.

— Да что она себе позволяет?! — вскричала, но Маша только головой покачала.

— Не надо, Свет. У каждого своё виденье. Она ж по сути правду говорит. Разведёнка я, как есть, а вот мой маленький прицепчик, — улыбнулась, посмотрев на Антошку и потрепав его короткие волосы. — Который сейчас пойдёт чистить зубы и одеваться, — защекотала она сына, и тот радостно завизжал от смеха, наполняя улицу веселье.

Катерина обернулась, смотря как новые соседи заходят в калитку, и почувствовала досаду. Степенная какая-то городская, спокойная. Ну да, ребёнка с собой притащила, а кто бы бросил? И Катерина бы дитя своё за собой куда угодно везла и чужому мужику на воспитание подсовывала. Чай, безотцовщиной быть негоже.

Может, судьба у Марии нелёгкая, не сложилась. Да под руку подруга её говорить стала, вот Катерину и переклинило. А так бы она язык за зубами держала.

— Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, — зачем-то сказала Светлана, проходя на кухню следом. — Давай тут ещё всё приберём, а потом мне ехать надо.

— Я сама уж, — спокойно отозвалась Маша.

— Обиделась что ли? — посмотрела на неё подруга. — Ну извини. Я честь твою защищала, а эта корова…

— Не надо, Свет. Не хочу ни с кем делить ничего. Если человеку замуж хочется — что плохого? Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше.

— Вон Сеньку нашла уже, пусть угомониться, — вынесла вердикт. — Перекушу, — запихивала Светка в рот помидор, — и уборкой займёмся. Одна комната осталась и ещё половина. Надо ещё разобраться, как тут готовить.

— На печке, наверное, — пожала плечами Маша.

— На вот этой бандуре? — удивлённо округлила глаза Светка. — Назад в прошлое. Слушай, я мультиварку свою привезу тогда.

— Да не надо, не надо, — запротестовала Маша.

— Я не тебе, — остановила её от отнекиваний подруга, — я прицепу нашему, — кивнула на Антошку.

И так им смешно стало, что захохотали женщины, а Светка так смеялась, что чуть помидором не подавилась, и Маше пришлось её по спине стучать.

— Всё-всё, — шипела Светка, выставив руку в сторону. — Полегчало.

В углу нашлась старенькая газовая плита с пустым баллоном.

— Ну вот, жизнь налаживается, — откатила Света большой ржавый баллон из кухни. — Надо такой купить и приделать. Только опять мужик нужен, — сдула с лица невидимую прядку.

— Я почитаю, как там, может, сама сделаю.

— Сама, ага, сейчас, — не согласилась Светлана. — Даже не думай вообще лезть сюда. Я, конечно, Антоху к себе заберу, если что с тобой случится, так что спокойна будь, но вот лезть, куда не следует, не следует, — она задумалась над словами и махнула рукой.

Они перебрались в темнушку, которая соединяла две комнаты. Одна окнами выходила на улицу, вторая во двор. Эта же стояла без окна: молчаливая и пыльная. Включив свет, женщины осмотрелись. На стене висел ковёр, а поверх него старая рассохшаяся гитара. И Маша вспомнила, как баба Шура усаживалась на табуретке, ставила ногу на жёрдочку и заводила песню. Пела она хорошо, протяжно, и мать почему-то постоянно плакала. Слов Маша почти не помнит, но что-то про деревню. Дальнюю, на которую смотрят, прикрывшись рукой, и платки какие-то.

Груда одежды в углу, удивительно, как ещё не унесли, и какие-то детские книжки, хотя отродясь в доме детей не водилось. Журналы, тетради, даже альбом Машин, в котором она когда-то малевала цветы.

— Антошка, хочешь посмотреть, как мама в детстве рисовала? — спросила, улыбаясь, и настоящее соединилось с прошлым. Она осторожно перебирала пожелтевшие от времени страницы, показывая неумелые незабудки и розы. А на одном из листов сохранилась её семья: мама, папа и она. Маша провела пальцами по пропахшим временем страницам и грустно вздохнула. Жизнь такая стремительная. Не успеешь обернуться, и она та самая баба Шура, которой нет. А в доме люди наводят порядок, перебирая вещи, которые хозяйке казались важными и ценными.

Светлана старья не жалела. Её бы воля, она бы выбросила и горсть фотографий, лежавших в нескольких пакетах, и старые ходики, которые сейчас явно были паралитиками, и цветастые платки, принадлежавшие бабе Шуре. Но Маша лишь покачала головой.

— Я оставлю.

— Это ж хлам! — не поняла Светка, держа в руках тетрадь с рецептами. — Всё в интернете давно.

— Кроме бабы Шуры, — ласково улыбнулась Маша, забирая из рук подруги тетрадь. — Вот и пригодится, когда с печкой воевать надумаю.

Чего они только не нашли, разбирая старые завалы, а уж чего найти не ожидали, так это клад.

Светка первая схватила невзрачный пакет, перевязанный веревкой, и намеревалась его сразу отправить в мусор. Старая обувь, в которой она ковырялась, была впору какой-нибудь деревенской моднице 50-хх, потому она особо не рассматривала, что там, отправляя в утиль.

— Да подожди, — перехватила свёрток Маша. — Вдруг что-то важное.

— Машка, ну что там может быть? Туфли Екатерины второй? — усмехнулась, качая головой, и потащила очередную пару из шкафа.

Маша осторожно развернула пакет, доставая из него ещё один, и так несколько раз. Уже и самой Светке стало любопытно, что же там такое спрятано. Это оказались старые лодочки на небольшом каблуке.

— Ну вот, я ж говорила, — победоносно кивнула Светка, обращаясь снова к шкафу. — Но на екатерининские не тянут, извини.

Маша задумчиво разъединила туфли, сложенные друг с другом, и увидела, что внутри что-то лежит.

— Да выбрасывай ты их, — Светка держала на вытянутой руке старую майку. — Носить будешь? — усмехнулась, отправляя ветошь в мусорный пакет. А Маша разворачивала меленький свёрток, в котором лежало богатство.

class='book'> Глава 8 Пачка рублей, перетянутая резинкой и сложенная вдвое, лежала на ладони, и Маша не знала, как реагировать.

— Вот это наследство привалило! — обрадованно присвистнула Светка. — Может это, ну его вашу Кукевку, обратно в город? А там…

— Нет, — покачала головой Маша, нащупывая ещё что-то в пакете, и вытащила на свет золотые серьги с гранатовой вставкой. Маленький камешек, обрамлённый в оправу, даже в полутёмной комнате будто мерцал.

— Красота, — протянула Светка из-за плеча, забирая находку и внимательно рассматривая. — А вы дом собирались продавать. Кому-то бы такое досталось! У тебя мать вообще не смотрела ничего что ли?

— Не до того было, — медленно ответила Маша, не в силах оторвать глаз от серёжек. Она ведь знала их, очень хорошо помнила. Мать не снимала украшение никогда, сколько себя помнит Маша, и вот теперь они здесь. — Это мамины серьги, — поделилась информацией с подругой.

— Да мало ли похожих! — отмахнулась Светка, принимая драгоценность. — Красивые. На крайний случай продать можно.

— Нет, — испуганно забрала найденное Маша. — Это память.

— Ну вот когда ты видела их на матери?

Маша пыталась припомнить. Но точно она уже была взрослой. Вещь настолько стала обыденностью, что на такое и внимания не обращаешь. Она просто есть.

— Значит, варианта два. Или твоя мать была тут ещё, но тебе не сказала, или это другие серьги.

— Да, наверное, — нахмурив лоб пролепетала Маша.

— Спасибо за деньги, дорогая баба Шура, — обратилась Светка к прежней хозяйке, подняв голову к потолку. — Вашей внучке они очень пригодятся. — Видишь, как хорошо ревизию устроить. А если б я уехала? Ты б и не нашла богатство.

— Так ты выбросить хотела, не разворачивая, — напомнила Мария.

— Ну, — замялась Светка. — Может, и хотела, может и нет, — решила держать оборону, когда зазвонил телефон. — Муж переживает, не нашла ли я тут себе какого-нибудь Сеньку, — усмехнулась, выходя из комнаты и отвечая на звонок.

Маша завернула деньги обратно в пакет, раздумывая, куда бы спрятать такую большую сумму. Вообще странно, что у деревенской бабули в кубышке хранятся такие деньги. Но мало ли, Маша не знала о бабе Шуре почти ничего. Только что был в её жизни какой-то гармонист, с которым случилась беда, и однолюбка Шура осталась одна век куковать. Мать говорила, что бесплодна она, да кто знает. Не было суммы, чтобы в городе на ту пору обследования всякие пройти. Жива и ладно, а дети — не главное.

И пока Маша раздумывала, уместно ли взять деньги, вернулась Светка.

— Ладно, Машка, пора мне. Никому в обиду себя не давай, вернусь на следующих выходных, привезу чего-нибудь, может, продуктов. Ты пиши, звони, не стесняйся. А деньгами пользуйся.

— А вдруг они чьи-то?

— Конечно чьи-то, — фыркнула Светка. — Твои, как есть. Дом твой? Значит содержимое тоже.

— Не знаю, покачала головой Маша. — Странно это всё.

— Странно видеть тебя тут, — ласково продолжила Светка, глядя на подругу. — А это тебе за то, что жизнь мотает. — Надолго хватит хоть?

— Я не считала.

— Вот она Ольхова, — покачала головой Светка. — Тебе стыдно, давай я.

Она быстро выхватила у неё из рук свёрток, достала деньги и пересчитала.

— Ну вот, 325 тысяч! — обрадованно воскликнула Светка, и тут же покосилась в коридор. Мало ли кто услышит, потому добавила громче. — Больше этот дом не стоит.! — А потом вручила обратно деньги Марии. — Сама разберёшься, не маленькая, а мне бежать надо.

Чмокнула подругу в щёку, схватила сумку и на выход. Маша с Антошкой пошли провожать и махали вслед, пока машина, не посигналив, скрылась за поворотом. Краем глаза Ольхова заметила, как шевельнулись занавески в доме наискось, где жила Катерина, но делить с ней ничего не собиралась. А потом отправилась в дом продолжать с уборкой.

Если бы не Светка, работы было бы куда больше. А теперь осталось не так много. Засучив рукава, она вернулась разбирать шкаф, и вскоре во дворе стояли большие чёрные мусорные пакеты, которых насчитывалось восемь штук, и нуждались в вывозе. Но с этим придётся повременить, пока она не найдёт того, кто справится с этой работой.

— А хочешь, сходим с тобой на разведку, — предложила она сыну, смотря на себя в потемневшее от времени старое зеркало в деревянной оправе. Чёрные пятна пошли по отражающему полотну, но можно было разглядеть всё, что нужно. Лёгкое ситцевое платье по колено для жары, а на Антошке футболка и короткие шорты. На головы они надели одинаковые панамы, купленные как-то на распродаже, и Маша вспомнила, что у Эдика осталась такая. Если не выбросил, конечно же.

Выходя из дома, Маша поняла, что закрыть его не получится, надо сначала купить замок, а потом, прижав дверь древком от лопаты и повесив имеющийся замок, выбралась из калитки, надёжно подвязывая её тонкой бечёвкой, будто она могла сыграть хоть какую-то роль, и пошла искать хозяйственный магазин.

По пути ей встретился уже знакомый Сенька, расплывающийся в улыбке, и походка его сразу изменилась на франтовскую. Он смешно размахивал рукой, помогая себе идти, и глядел на Марию соколом. Рубашка мятая и не первой свежести, какие-то штаны с вытянутыми коленями, но вот представлял он себя явно этаким гоголем.

Маша обернулась, боясь вновь встать между возлюбленными, но Катерины нигде не было.

— Добрый день, — проскрипел он, как несмазанные качели, немного кланяясь, и Маша ответила.

— Здрасьте.

— Как поживается в нашей деревне? — решил поддержать светскую беседу, выходя на новый уровень. Теперь он был не Сенькой, а Арсением Ломовым. Это с Катериной можно попроще, а тут уже статусно.

— Спасибо, хорошо, — Маша, не останавливаясь, намеревалась пройти мимо.

— Может, могу чем помочь? — поинтересовался вдогонку.

— Магазин хозяйственный у вас где? — спросила совета, и мужчина вызвался проводить.

— Сенька! — послышался громогласный голос, и он выматерился себе под нос, разворачиваясь с улыбкой.

— Да, Катюша?

— А ну дрова иди рубить, лентяй, иначе борща не получишь. И не только!

Сенька ещё раз зыркнул в сторону городской и пожал плечами, отправляясь работать по хозяйству, а Маша с сыном пошла по своим делам.

Глава 9

Магазин оказался два в одном. Небольшой, на несколько прилавков и только с самым необходимым. Продавщица — невзрачная девчонка на вид лет девятнадцати — с интересом рассматривала нового покупателя, оторвавшись от телефона. Её внимательный рыбий взгляд прохаживался по одежде, чтобы понять: залётная и проездом или же Дегтярёва жена, которую тот планировал привезти со дня на день.

— Здравствуйте, — начала разговор Маша. — Мне бы замок.

— Врезной? — тут же подошла девчонка к старенькой витрине, которая раньше явно была столом, и показала на врезной. Рядом лежал навесной. И все.

— Вот такой, — указала на навесной Маша, доставая из сумки деньги.

Антошка теребил юбку, стреляя глазами в чипсы, и Маша попросила их тоже.

— Жить к нам приехали? — осторожно поинтересовалась девчонка, принимая деньги. — Ой, а у меня сдачи нет, — выпятив губу, посмотрела в кассу, которой служил обычный ящик стола, разделённый для удобства на ячейки. Тут же лежала массивная толстая тетрадь, в которой по дням расписывалось, кто сколько должен, если финансы поют романсы.

— А у меня тоже, — пожала плечами Маша, но тут же вспомнила, что взяла с собой найденное богатство. Мало ли, что лежало оно в пустом доме столько, а вдруг теперь придёт кто и заберет? Пока дверь не запирается, надо держать ухо востро. Она отсчитала в сумке нужную сумму, стараясь не показывать, что у не там куча денег, и протянула продавщице.

— Так жить или как? — повторила девчонка, отсчитывая мелкую сдачу.

— Как получится, — честно призналась Маша. Кто знает, чем жизнь обернётся.

— Вы к Михаилу приехали? — не унималась она. — Женой?

Маша усмехнулась, глядя, как Антошка внимательно рассматривает упаковку с чипсами.

— С сыном я приехала к бабе Шуре.

— Так она ж померла? — выпучила глаза девчонка.

— Знаю, — Маша уложила в сумку нужную покупку. — Мы в доме её жить будем. — А у вас тут речка есть?

— Есть, — кивнула девчонка, — вот если выйти, — начала рассказ она, а потом и сама выбралась из прилавка, оказываясь на улице. — Туда, — указала в сторону. — Минут десять — речка. Только купаться не советую, — крикнула вдогонку, когда Маша отправилась с Антошкой дальше.

— А чего? — обернулась та.

— Там мужик утоп.

Машу окатило страхом, а Антошка с интересом уставился на мать.

— А что такое утоп? — поинтересовался, глядя чистыми серыми глазами на Машу.

О смерти они ещё не говорили, и обсуждать эту тему теперь, когда у ребёнка и без того стресс от второго по счёту переезда, было не с руки, потому она ответила.

— Нууу, что значит. Значит, пошёл, искупался и домой пришёл.

По пути встретилась какая-то женщина, внимательно глядя на новоприбывших.

— А чего тогда нам нельзя? — искренне удивился ребёнок, пытаясь попасть во взрослый шаг. Вот уж три года, а вопросами взрослыми сыплет, что и ответить как не знаешь.

— Потому что вода холодная, — нашлась Маша.

— А мне тёплая, — не отставал Антошка. — Я тоже хочу, как тот дядька — утопнуть!

Женщина, поравнявшись с незнакомой парочкой, расширила от удивления глаза, а Маша кивнула, здороваясь, и подальше оттащила ребёнка. Опустившись перед ним на корточки, она заглянула в глаза, держа его маленькое светлое личико в своих ладонях.

— Не говорит так больше никогда, хорошо? — попросила сына. — Плохое это слово.

— Но ты же сказала, что купался он.

— Сказала, — согласилась Маша, кляня себя за находчивость. — Просто заболел потом, — нашлась с ответом.

— Аааа, — протянул Антошка. — Тогда я утопать не буду, — согласно кивнул.

Они всё же добрались до речки, смотря на поросшие берега и слушая кваканье лягушек. Небольшая заводь, которая в народе называлась лягушатник, могла похвастаться зеленью и соответствующим запахом. Тут вопрос даже был не в утопленниках, а в гигиене.

— А хочешь, я тебе бассейн надувной куплю! — внезапная догадка пришла Маше.

— Хочу, — радостно запищал Антошка, прыгая около матери. — Только большой, — стал разу торговаться, — чтобы вон по сюда, — резанул по шее ребром маленькой ладошки.

— Может, вот до сюда? — рассмеялась Маша, рисуя черту над его головой, и они оба рассмеялись.

Возвращаясь домой, заметила мотоцикл около магазина и пошла дальше, когда окликнули.

— Привет.

И Маша не сразу поняла, что обращаются к ней, потому не обернулась. Мотоцикл затарахтел, а потом звук стал приближаться, и Дмитрий поровнялся с пешеходами.

— Зазналась? — усмехнулся водитель, и Маше стало неловко.

— Ой, нет, просто не ожидала, что меня зовут. Привет.

Антошка завороженно смотрел на рычащий агрегат, боясь оторвать взгляд.

— Хочешь, прокачу? — предложил Дмитрий, и Антошка сильнее прижался к матери. — Да не бойся, небыстро поедем, — пообещал водитель, и Антошка боязливо уставился на мать.

— Хочешь что ли? — не могла поверить Маша в то, что сын сядет к незнакомому дяде без неё. Но, кажется, желание Антошки перевесило всю боязнь. — Даже не знаю, — начала переживать, пожимая плечами, — вдруг свалится.

— Я племянников катал, нормально всё будет.

Отчего-то мужчина умел располагать, хотя Катерина и окрестила его хмырём.

— Только недалеко, — предупредила Маша, боясь, что поступает опрометчиво. Но так хотелось порадовать Антошку, который последнее время и так мало улыбался.

Мотоцикл дёрнулся и помчал вперёд по улице, а Маша последовала за ним. В конце он свернул на другую и пропал из вида. И, когда она уже стояла около дома, смотря, что прошло больше десяти минут, начала нервничать, не зная, что дальше делать и куда бежать. Дмитрия не было, как и Антошки. И как она только могла довериться незнакомцу, может, его даже не так зовут!

Маша бросилась к Катерине — единственной, кого знала поблизости, чтобы узнать адрес Дмитрия. Соседка выглянула немного удивлённая визитом, а, когда выслушала, что случилось, тут же выскочила из дома, намереваясь спасать ребёнка, вытирая на ходу пенные руки от посуды.

— Я ж тебе сразу говорила: хмырь. Кто ж в своём уме такому дитя доверит? Ох, горе ты луковое.

Размашистым шагом в резиновых сланцах она шла отвоёвывать то, что по праву принадлежало Марии, пока та не могла найти себе места.

— Да не реви, авось, обойдётся, — попыталась поддержать её Катерина. — Я из него мигом дух выбью, если ребятёнка обидит.

А Маша проклинала себя за беспечность и доверчивость, моля Бога, чтобы всё закончилось хорошо.

Глава 10

Дом Дмитрия располагался неподалёку, но там никого не было. Они постучали в окна, заглянули сквозь щели забора, мотоцикла не обнаружили.

— Ну да, прям он его домой и потащил, — упёрла руки в бока Катерина. — Может, в лес?

Конечно, можно было предполагать даже, что их унесли инопланетяне, но про лес Маша не верила. Не хотела верить. Приличный же человек, да и как вообще можно предположить подобное? Ей казалось, что Антошка где-то упал, что ему стало плохо, что сломался мотоцикл.

Впереди показалась машина — белые Жигули, направляющаяся в их сторону.

— А вот и Дегтярёв, — расплылась в улыбке Катерина, прикладывая ладонь к глазам, как козырёк, чтобы высмотреть сидит ли кто-то рядом с водителем или нет. — Не видишь, есть кто? — поинтересовалась у Маши, но той было не до Дегтярёва. Она пошла обратно, думая, что Дмитрий может уже стоять около их дома, не понимая, куда делась мать.

— Да погоди ты! — остановила Катерина, намереваясь убить сразу двух зайцев: и вопрос задать, и смотрины устроить. — Сейчас вон у Мишки спросим, может, видел.

Маша задержалась, ожидая, когда подъедет машина, а Катерина принялась махать руками, призывая остановиться.

Автомобиль затормозил, и Катерина с интересом рассматривала через лобовое стекло женщину, сидящую на переднем сидении. Была она не то, чтобы красавицей. Так, обычная, ради таких за сто километров не ездят. И чего Мишка только нашёл в доморощенной сероглазой девице этакого?

— Привет, сосед, — крикнула зычно и захохотала, похлолпывая по крыше Жигулей. — Как жизнь молодая? Честным пирком да за свадебку?

Маша осматривалась по сторонам, раздумывая, не уйти ли отсюда, пока Катерина удовлетворяла своё любопытство. Михаил улыбался и пожимал плечами, кажется, подобные вопросы его смущали. Девушка закатила глаза и покачала головой.

— Извините, — вмешалась Маша, понимая, что Катерина уже про неё забыла, — вы Дмитрия на мотоцикле не видели с мальчиком?

Михаил перевёл взгляд на говорящую, пытаясь понять, кто перед ним, и про какого Дмитрия речь.

— Да хмырь этот, — указала Катерина на дом Дмитрия, — обманом мальчишку соседки новой забрал и в лес уехал.

Михаил округлил глаза.

— Ничего себе у вас новости!

— А там сам понимаешь, что быть может, — продолжила жути нагонять. — Я ж говорила: мутный тип.

— Да нет, я сама разрешила, — покачала головой Маша. — Не видели?

— Нет, — пожал плечами водитель.

— Я пойду, они, наверное, дома уже.

Маша, не дожидаясь ответа Катерины, бросилась бежать в сторону дома, где её действительно ждал мотоцикл с пассажирами. Дмитрий сидел на земле рядом с мальчишкой, играя в камень-ножницы-бумага, и Маша счастливо выдохнула. В руках Антошки было зажато эскимо, которое он с удовольствием откусывал мелкими порциями.

Дмитрий бросил на неё взгляд, понимая, что она возвращается со стороны его дома. То, что Маши нет около магазина, он знал. Решил проехаться по нескольким улицам, а потом вспомнил, что не купил домой сахар. Потому и заехал взять. А мальчишке на мороженое перепало.

— Испугалась? — понял, поднимаясь с земли, и какая-то горечь была в его словах. — Ну ладно, поеду.

— Дмитрий, — Маше было неловко. — Да я просто думала, вы сломались где-то.

И тут позади послышалось.

— Ну что, вернулся? — голос Катерины разрезал воздух. — Участкового на тебя нет. Куда мальца деть хотел, признавайся? Маньяк.

Дмитрий бросил грустный взгляд на Машу, которая покраснела ещё больше. Ей добро, а она вон какой монетой платит. Ясно, Катерина могла только от неё узнать, что случилось. Но и её понять можно. Она мать!

— Спасибо, мы разобрались, — обратилась к ней, стараясь успокоить соседку, но та уже разошлась.

— У нас деревня приличная. Маньяков отродясь не водилось! А тут нате вам.

Дмитрий подошёл к мотоциклу, усаживаясь на него.

— Эх, Катерина, пересмотрела ты новостей. Если тебе в каждом мужике будут маньяки мерещиться, ничего хорошего.

— Дмитрий, — Маша обратила на себя внимание. — Спасибо за всё. И вот за мороженое, давайте, я вам деньги отдам, — тут же полезла она в сумку, резко доставая кошелёк, и несколько купюр выскользнули под ноги. Подхваченные ветром, две из них улетели в сторону, и Катерина наступила на одну из бумажек, не в силах ступить дальше шага.

Маша сконфуженно бросилась поднимать деньги, кляня себя, что всё выходит так нелепо.

— Подождите, — просила Дмитрия, но он уже застёгивал шлем.

— Это не для тебя, это для Антона. Для мальчишки, который ничего не боится.

Он попрощался с ребёнком и посигналил, смотря как чумазый Антошка машет в ответ, а потом уехал.

— Ты с ним поосторожней, — напутствовала Катерина, смотря на соседку, и как только Маша повернулась спиной, тут же подняла оранжевую купюру, быстро сунув её в карман. Да у этих городских денег завались. Вон, сорят направо и налево. Если такое в сумках носит, значит, не последнее. Иначе зачем по деревне шастать?

Конечно, здесь только и признавали, что наличку, но ни у кого отродясь столько много сразу с собой не было. Если только зарплату выдадут, и тает на глазах, как весенний снег. Вроде утром был, а к обеду один асфальт остался.

— Ну ладно, пойду, — первой попрощалась Катерина, убегая в дом. Неплохой выдался день. И невесту Мишки первая увидала, и заработала. И только сейчас она вспомнила, что на плите макароны варились. Бросившись в дом, она нашла горелую кастрюлю с прилипшими макаронами и в сердцах сплюнула.

— Ну вот, теперь кастрюлю покупать придётся.

Вытащила из кармана пятитысячную, понимая, что компенсация теперь положена по существу. И никакое это не воровство.

Маша открыла дом, впуская сына и помогая ему разуться. Ходить здесь босиком пока не хотелось, а в уличной обуви по дому тоже не с руки. Потому они переобулись в тапочки и оказались на кухне.

— Тебе понравилось кататься? — поинтересовалась она у Антошки.

— Он даже дал порулить, — округлил тот глаза радостно. — Представляешь!

— Представляю, — вздохнула Маша, понимая, что человека обидела. Она выбросила в мусорное ведро обертку от мороженого и предложила.

— А давай мы дяде Диме пирог испечём, — но посмотрев на печку, поняла, что не скоро она печь вообще что-то будет. Да и готовить. Потому они снова пошли в магазин, купили там печенья, больше ничего не было, и направились к Дмитрию.

— А мы вот с гостинцем, — подтолкнула Антошку для вручения подарка. — Ты не подумай, я умею быть благодарной.

— Да нормально всё, — Дмитрий вытер лоб рукой и растёр грязь по лицу.

— У тебя тут испачкано, — показала на себе Маша, и он отмахнулся.

— Потом вытру. А с соседкой своей поосторожней, сама видишь, какая она.

— Да уж, какая есть, — согласно кивнула Маша. — Слушай, может знаешь, где баллон купить газовый для плиты? А то и готовить на чём не знаю.

— А печка есть?

— Есть, да я не пользовалась ни разу.

— Значит, дров тоже нет, — кивнул Дмитрий, понимая, что Маша к жизни в деревне не приспособлена. — Ладно, покажу, что делать на первое время, а там и про баллон узнаю.

Мимо дома Катерины прошла делегация: Маша, Антошка и хмырь с дровами на тачке. Она даже дар речи потеряла, когда такое увидела.

— Перезвоню, — сказала подружке, с которой любила часами кости перемывать, и настроила локаторы.

Глава 11

Дмитрий оказался человеком хозяйственным. Он прочистил печку, рассказал, как ей пользоваться, и у Маши поднялось настроение. Быт понемногу налаживался. Худо-бедно так и жить станут. Можно было бы купить и чайник электрический, и плиту новую, только так тратиться Маша не собиралась, кто знает. Может, сейчас в карманах густо, а завтра пусто. Да и не давали ей покоя серьги. Перепрятала она и деньги, и драгоценность, а всё равно душа была не на месте, словно чужое без спроса взяла.

Вскипятили воду, сели чай пить, и разговорились. Маша без прикрас рассказала про их с Антошкой жизнь. Без эмоций, к чему оно человеку? А Дмитрий в свою очередь разговорился и про себя поведал.

— Дом этот другу принадлежит, дед у него тут жил. Олег часто вспоминал о деревне как-то с тихой грустью, будто здесь воздух такой, что на хлеб намазывать можно, — усмехнулся, отпивая горячий напиток. — А мне как раз то и надо было.

Отчего-то он замолчал и задумался, стоит ли говорить дальше или некоторые моменты упустить, и продолжил.

— Время у меня такое сложилось, что надо было уехать. И Олег это место предложил, а мне, признаться, просто сбежать из города требовалось. Приехал. Место и впрямь такое, что время останавливается, кажется. К работе приучен, с домом знаю, как совладать. Только местные очень любопытные, конечно, а разговоры мне вести с ними не хотелось. Не для того я из дома своего уехал, чтобы здесь людям душу наизнанку выворачивать. Потому решил ни с кем особо и не говорить.

Только с соседом порой общаемся, хороший мужик. А с такими, как твоя Катерина, иметь ничего не хочу. Желчная, злая, во всё свой нос сует. Потому…

Кухонная дверь отворилась и на пороге воссияла та самая Катерина, которая, не вытерпела и побежала хоть немного подслушать, чем же таким хмырь с разведёнкой занимаются да ещё при ребёнке. Небось, с виду городская, приличная, а по факту блудница последняя. И услышала про себя слова нелицеприятные, вынести уже не смогла. Ладно, когда ещё нос ото всех воротил, а теперь её грязью поливает.

— Хозяюшка, — запела Катерина. — Сахарку не займёшь? А то весь вышел.

И смотрит Катерина, как сидят за столом хмырь с разведёнкой и просто чай с баранками пьют, а не то, что она себе там придумала. А ребёнка рядом нет. Голову в комнату скосила, не видно мальчишки, тихо сидит, может, и уснул вовсе, пока эти двое тут милуются.

— Да, конечно, — поднялась Маша с места, а в руках Катерины и сахарница образовалась. Она ж не дурёха какая просто так ходить, надо же оправдаться. Вот по делу зашла.

Отсыпала Маша сахара той и отдала.

— Чаёвничаете, значит, — не спешит Катерина уходить. — Понятно. Видать, скоро на двух свадьбах гулять будем.

В руке Дмитрия что-то хрустнуло, и на стол посыпались куски баранки, пока он сам смотрел на хозяйский огород.

— Да не говори ерунды, — отмахнулась Маша. — Неужели по-соседски нельзя чаю попить?

— Так со мной он чего-то чаи не распивает или вот с Любкой Гороховой. К тебе наведался.

Наглость Катерины зашкаливала, но Маша была из другого теста, не как Светка, потому ответила.

— Помочь мне решил с печкой. У тебя же вот Арсений есть, он и помогает.

— Я про то и говорю, — с ухмылкой кивнула Катерина. — По всем вопросам.

— Помянешь чёрта — вот и он, — хмыкнул Дмитрий. — Вот же дал Бог бабе язык, — шумно поднялся из-за стола. — Ну чего ты ходишь? — подошёл ближе к Катерине. — Частная это территория, никто не звал, не приглашал.

— Ишь, раскомандовался, — упёрла свободную руку в бок. — Ни к тебе пришла, к подруге.

Маша округлила глаза, пытаясь припомнить момент, когда они перешли в разряд подруг.

— Да с такими подругами и врагов не надо, — ответил ей на это. — Ладно, — обратился к Маше, — показал, что с печкой, дальше сама. Пойду я свои дела делать.

Подвинул несносную бабу в дверях и вышел, а Катерина никак не угомонится.

— Наглый какой. Высказывать мне тут будет куда ходить, а куда не ходить. Сам на птичьих правах. Не в своём доме живёшь вообще, — крикнула вдогонку, и поняли Дмитрий и Маша, что подслушивала соседка под дверью до поры до времени. — Неясно ещё, чего из города укатил. Может, человека убил или от армии бегаешь.

Дмитрий взял тачку и домой её повёз. Вот же бывают люди, как заноза в заднице у любого. И чего им спокойно не живётся? В чужой монастырь со своим уставом так просто входят, будто реально командиры. С такими сразу надо рамки обрисовывать, или себе дороже.

— Ну и чего ты с ним возишься? — спросила Катерина у Маши. — Мутный он.

— Нормальный, — не согласилась Маша. — Сразу помог.

— Это потому, что ему от тебя что-то надо, — сузила глаза. — Понимаешь, о чём толкую?

— Скажешь тоже, — смутилась Маша.

— Деньги у тебя есть, вот он и крутится.

— Да какие деньги? — пожала плечами Маша. — Мы потому сюда с Антошкой и приехали, что ничего у нас нет.

Хотела Катерина про бумажки напомнить, что летали, да не стала. Вдруг эта сейчас кинется считать и пятёрку не найдет.

— Спасибо за сахар, — сказала и сбежала.

Созвонилась Маша со Светкой, попросила её бассейн присмотреть Антошке, если получится.

— А я тебя деньги потом отдам, — пообещала.

— Да я гляну, ладно. Только не знаю, в эти выходные, может, не смогу приехать. Ты там потерпи.

Конечно, Маша настаивать не стала. Как выйдет.

Вышли на улицу. Так хорошо, солнышко припекает, лето в самом разгаре. Кругом трава бушует, всё в бурьяне. Отправилась в огород, а там чудо. Малина. Спелая, ароматная. Растёт себе, пить есть не просит. Обрадовалась Маша. Вытащила из дома бидончик, Антошку рядом посадила с тарелкой. Сидит мальчишка, малину ест, от солнца щуриться, пока мать ягоду собирает и ему сыплет.

Рассказывает истории разные, и не знает, что снова у неё в доме гости.

Тихо-тихо отворилась калитка, неслышно человек ступает, поднимается по крыльцу и удивляется, что дверь открыта. На столе еда, кажется, дом нынче жилой!

— Есть кто? — спрашивает, но тишина гостю ответом, а в окошке женщина спиной какая-то видна в огороде.

Проскальзывает в комнату-темнушку человек, что шкаф с секретом хранит. Тут же, тут должен пакет быть. Шасть туда-сюда. Никак забылось, куда прятал?

— Погоди, я сейчас, — звучит голос уже на кухне, и застывает в страхе гость. Таится за дверцей шкафа, ждёт, когда свет включат.

— Иду уже, — кричит Маша сыну, выбираясь из дома с кружкой воды.

Снова пытается гость пропажу найти, только нет её. Никак нынешние хозяева увели, и кто такие? Выскочил из дома, уходить надо, как бы ненароком не застигли.

Глава 12

Вечером, когда Антошка уже уснул, Маша отправилась в небольшой закут, отгороженный от кухни шторкой, где у бабы Шуры стояла посуда и банки с крупой, этакий вместительный шкафчик, и достала оттуда жестяную банку из-под чая. Именно сюда она спрятала оставшиеся деньги и серьги, и принялась пересчитывать. Но сколько бы не считала, не выходило, как раньше. За замок она доложила из своих, но вот одной пятитысячной так и не было.

Достав серьги, она подошла к зеркалу, прикладывая их к себе, и вспомнила маму, отчего сразу невыносимо захотелось плакать. Телефон хранил память о ней в специальной папке, так Маша выделила небольшой уголок, в котором всегда могла побыть рядом с дорогим человеком. А вот из папки семья выбыл Эдик, и почти всё оставшееся место занял Антошка. Даже с Машей фотографий было раз-два и обсчитался.

Она села за кухонный стол, не включая света, боясь разбудить сына слезами, и долго сидела, рассматривая снимки, а потом перешла к видео. Как живая! Вот до чего техника дошла. Человека нет, но вот же он, будто снималось всё вчера.

Растирая слёзы по лицу, она вдруг услышала какой-то шорох за окном и испуганно вгляделась в стекло. Луна сегодня плохо освещала, спрятанная за облаками, потому вглядывайся не вглядывайся — ничего не увидеть. Наверное, показалось, или кошка соседская.

Когда загрохотало ведро, которое она оставила почти у самого крыльца, Маша подскочила на месте, слушая, как бешено ухает сердце в груди. Бросившись к двери, проверила, что крючок накинут. Но, если кто-то сильно захочет войти, вряд ли он выдержит. Притаившись около двери, она стояла, превратившись в слух, держа ручку, если вдруг кто-то примется дёргать, но больше никаких звуков не было. Может, и впрямь кошка или собака?

И ещё несколько часов провела Маша, слоняясь по дому призраком, потому что никак не могла уснуть, а на следующее утро пошла смотреть во двор. Ведро стояло там же, но что тогда упало? Она смотрела на него, не понимая, но вывод мог быть только один: это точно не животное. Кто-то ходил ночью по двору и поставил ведро на место.

— Да ладно тебе, может, показалось? — выслушала Светка, когда Маша решила поделиться с ней странностями. — Ну мало ли с чем перепутала.

— С чем, например?

— Да не знаю я. Меня же там не было.

Ей так хотелось поддержать подругу, но что она могла сделать на расстоянии, как не просить, чтобы та себя накручивала.

— И зачем к тебе лезть? Воровать даже нечего.

— Может, кто-то думает, что есть чего.

— Так! — командирским голосом сказала Светка. — Ты там только себя не накручивай. Приеду скоро.

— Ты ж сказала, что не получится.

— Ну а что делать с тобой? Приеду.

Позавтракали они с Антошкой, позанимались немного с буквами и цифрами, и в магазин решили прогуляться.

— А про вас сегодня спрашивали, — медленно произнесла девушка с рыбьими глазами.

— Кто? — не поняла Маша. Она искренне удивилась, услышав такое от продавщицы.

— Мужчина какой-то, — пожала она плечами.

— А почему про меня? Может, не про меня?

— Так пришёл, конфеты покупал, а потом и спрашивает. Скажи-ка, а кто сейчас поселился у Селентьевой. Я сразу не вспомнила, кто такая, а потом он про бабу Шуру сказал. Ну я и говорю: внучка её. Только как звать — то не знаю. А как звать?

— Маша я, — ответила, а у самой чувство неприятное внутри поселилось. Это кто же такой ходит и спрашивает. А если он ночью и был? — Как хоть выглядит?

— Ну как? — пожала плечами девчонка. — Обычный. Мужик какой-то. С бородой. В одежде.

— Молодой?

— Не-е, старый.

— А приметы какие-то есть?

— Да нет, — девчонка пыталась припомнить. — Не знаю. Просто спросил, и про сына вашего спрашивал, потом пошёл, а конфеты оставил, — показала она на пакет. — Странный.

Маша вышла из магазина сама не своя. Кто ж такой ходит и расспрашивает? А главное — зачем? А если захочет ночью снова их навестить? Стало страшно и жалко, что некому защитить. И решила Маша, что ей срочно нужна собака, потому снова пришлось идти к тому, кого Маша знала — Дмитрию.

Наверное, со стороны похоже, что она ищет любые способы подобраться к мужчине, только сейчас Маше было всё равно. Она была напугана странным незнакомцем.

— Собака? — Дмитрий немного удивился. — Обживаться по полной решили?

— Просто, — Маша замялась, не зная, с чего начать, а потом поведала Дмитрию всё, что случилось.

— Да вот собаки у меня нет, — развёл руками, — с местными говорить надо, да и со взрослой проблемы будут, а от щенка толку мало.

Покивала Маша согласием, поблагодарила.

— Пойдём тогда, — взяла сына за руку, направляясь домой, а сама думала, как теперь ночь пережить.

Но ближе к вечеру пришёл Дмитрий. Осмотрел критически замок, потрогал калитку.

— Забор бы тебе нормальный, — покачал головой. — Искал я твоего мужика, да никто почти не видел. Только продавщица и ещё один сосед. Будто умеет он хорошо прятаться. А, может, и уехал из деревни, кто знает. Но раз вы боитесь, я сегодня у вас переночую.

— Как это? — немного испуганно спросила Маша.

— Ну вот хоть на том диване, — показал на проходную комнату Дмитрий, которая соединяла кухню и спальню.

— Неудобно как-то, из дома тебя дёрнула.

— Нормально всё. Я и сам не понимаю, кто тут околачивается. А если уж и сюда ночью наведывался…

— А соседи что подумают?

— А тебе важно? Они уже подумали, — махнул рукой. — Если на каждого внимание обращать, кто что подумает, так жить будешь не для себя, а для них.

Легли они вечером спать. Маша постелила Дмитрию на маленьком стареньком диване. Так неудобно, не раскладывался он. Пришлось Дмитрию в три погибели свернуться.

— Может, лучше с нами в комнате? — стесняясь, предложила Маша, указывая на место, где недавно ночевала Светка.

— Да я и не к такому привык, нормально.

Только ночью и впрямь какие-то шорохи снова послышались.

— Слышишь? — испуганно спросила Маша, которой не удалось уснуть.

Дмитрий поднялся с места, беря в руки монтировку, что с собой принёс, и, включив свет на крыльце, вылетел на улицу.

Глава 13

Маша поднялась с места подходя к выходу и выглядывая из дома. Двор был тих и безмолвен, будто бы не было никогда никакого Дмитрия. Сердце зашлось от тревоги, и она вернулась к дивану, дабы увериться, что он всё же был. Послышался разговор, и Маша пыталась уловить, о чём говорили где-то за домом.

Спустя десять минут Дмитрий вернулся с каким-то мужчиной, и Маша удивлённо вскинула брови, запахивая халат.

— Ну вот твой гость, — указал на невзрачного мужичка Дмитрий, — уверяет, что знаешь ты его.

— Я? — от удивления Маша потеряла дар речи, вглядываясь в незнакомые черты в темноте.

— Это я, Маш, — подал голос незнакомец, и уж больно его голос показался Ольховой знакомым. — Отец твой.

Оказалось, что когда Евгений Ольхов исчез с поля зрения, он прятался по друзьям, родственникам, а потом вспомнил про дом, доставшийся жене от тётки. Потому сюда порой и наведывался, но жить не оставался, вернее, так явно. Хоронился и спал в сарае на всякий случай, у него там даже было многое оборудовано. И имел лаз через заброшенный дом, если вдруг придёт нужда бежать. Но в последнее время стал уже чувствовать себя спокойнее. Слышал, будто проблемы у той организации, что его разыскивала, да и давно они не давали о себе знать, а, может, умело прятался. И вот теперь тут.

— Папа? — Маша была потрясена до глубины души. Она никак не ожидала увидеть перед собой отца. Нечёсаный, грязный, с всклокоченной бородой он казался ей призраком, но Дмитрий ведь тоже его видит.

— Так, — Дмитрий выключил свет, и все втроём они разместились за столом, прикрыв дверь, чтобы не разбудить ребёнка. — Лезть с расспросами не буду, это уж дела семейные, решайте без меня. Главный вопрос, который касается лично меня: могу ли оставить вас наедине, если всё разрешилось?

Он посмотрел на Машу, а та задумчиво моргала, но потом согласно кивнула. Конечно, отец сбежал, пытаясь оградить её в том числе, потому что другого выхода всё равно не было, но теперь он здесь, и Маша этому даже рада.

— Тогда я к себе пойду, — засобирался Дмитрий, — вам тут обсудить надо, пообщаться, раз столько не виделись.

Маша поблагодарила соседа и закрыла за ним дверь, а он, прихватив монтировку, пошёл домой.

— Есть хочешь? — поинтересовалась у отца, и тот кивнул. Маша поставила на стол, чем богата была, и села напротив, смотря, как отец есть колбасу.

— А чего сразу не пришёл? — поинтересовалась. — Справки наводил, узнавал.

— Я ж не знал, кто в доме поселился. Вдруг, продала ты его. Вот сначала интересовался. А потом думал в порядок себя привести, а то в таком виде к дочке, — махнул рукой, отворачиваясь к окну. — Бомж-бомжем.

— Да уж, вид у тебя и впрямь не очень, — согласно кивнула Маша. — Деньги твои? — решила спросить в лоб.

— Какие деньги?

Она молча смотрела на отца, и он понял: нашла.

— Мои, — признался.

— А серьги у матери зачем забрал? Я думала они с ней.

— На память, — грустно посмотрел на свои руки. — Ты не думай, любил её, скучаю. А если бы хотел продать — давно б уж. А так приходил сюда, доставал иногда, смотрел, и вспоминал Раю.

— Значит, за деньгами пришёл, — как-то грустно подвела итог Маша. Не к ней или сыну.

— А вы чего тут? И без мужа, с мужиком каким-то.

— А нет у нас теперь мужа.

— Как нет?

— А вот так, — Маша поднялась с места, сложив руки на груди, — был-был, а потом весь и вышел. Другую семью нашёл.

— Вот же гад! А с виду приличный. Ты ж не подумай, я о себе вестей не посылал, чтобы к тебе не ходили, а про тебя всегда через знакомых узнавал. Вот и теперь бы в город наведался, а, видимо, тут судьба свела. А это кто был?

— Дмитрий, сосед.

— У вас с ним…

— Нет! Спать пойду, — Маша зевнула, чувствуя, что сон подобрался к ней. — Ты ложись тогда на диване, — посмотрела на его грязную одежду, да что поделать, не на полу же стелить.

Евгений и сам понял, что непригляден.

— Давай уж по старинке лучше, в сарае, — предложил, поднимаясь с места.

— Вот ещё придумал. Не будет отец мой в сарае спать, если я о том знаю, — добавила. — Ложись уже тут, а завтра, если хочешь, баню затопим. Не пробовала ещё ни разу, но помню, что баба Шура топила. И деньги завтра отдам, не в ночь же.

Она легла обратно к сыну и какое-то время слушала, как отец пытается улечься, а потом провалилась в сон.

Утром она проснулась, вспоминая события прошлой ночи. Антошка водил по ее лицу маленьким пальчиком, отца на месте не было. Выбравшись на крыльцо, она увидела, как он умело рубит дрова, а потом носит их в баню, над которой уже поднимается дымок. Похож отец был на какого-то домовёнка Кузю до помывки, и Маша решила познакомить деда с внуком после того, как тот приведёт себя в порядок.

Опустившимся отец не выглядел, просто нарочно отращивал бороду и волосы, чтобы никто не узнал. Так жить было проще. Перебивался случайными заработками. Как-то один парень пожалел, разнорабочим взял, и там Евгений прожил около двух лет, накопив деньги, а потом их и спрятал на чёрный день.

Выбрался из бани Евгений другим человеком. Волосы причесал, бороду сбрил, и стал похож, наконец, на отца, каким Маша его хорошо помнит.

— Знакомься, Антошка, это твой дед! — с усмешкой сказала Маша, когда сын удивлённо смотрел на мужчину.

— Какой дед, — не понял мальчик, потому что никогда прежде не слышал, что у него есть дед.

— Твой, родной дедушка Женя, — Маша ласково погладила сына по голове, подталкивая ребенка ближе к мужчине, и дед протянул большую мозолистую руку для рукопожатия, совсем как взрослому.

— Ну привет, Антошка, — пожал руку по-мужски, а потом потрепал по голове и на руки взял. — Будем вместе теперь жить?

Антошка бросил удивлённый взгляд на мать, но Маша только плечами пожала. Если отец так решил, даже лучше, всё мужчина в доме и не так страшно.

Глава 14

Деньги отец так и не взял, сказал, что Маша может ими пользоваться на своё усмотрение, но она решила не транжирить понапрасну, а вот бассейн всё же Светка притащила.

— Вот, — расплылась в улыбке, доставая новую вещь хозяевам, — пользуйтесь, по скидке нашла.

И пока отец надувал большой бассейн, а Антошка суетился рядом, подруги общались.

— А я бы не простила, если б меня отец бросил!

— Свет, проблемы у него были.

— Да помню я его проблемы, они и у тебя были бы, хоть в чём-то твоему Эдику спасибо можно сказать.

— И деньги его те, что мы нашли.

— У тебя лежали, значит, твои.

— Скажешь тоже.

— И скажу! Я б ему не доверяла, — бросила взгляд на мужчину, сказав это довольно громко, что надо было быть глухим, чтобы не услышать.

— Привет, соседям воссияла Катерина, проходя во двор и рассматривая собравшихся. — У вас, смотрю, пополнение!

— А ты не смотри, Катерина, не смотри, — осадила её Светлана. — По первому передачи интересные идут, вот там смотреть надо.

— Ох и язва ты, — плюнула в её сторону, — Я ж по-соседски, вдруг чего случилось?

— Да хорошо всё, спасибо, — отозвалась Маша, и глаза Катерины тут же заблестели.

— А я вчера видела, как Дмитрий к тебе ночевать шёл.

Светлана цокнула языком, качая головой.

— А чего со свечкой не пришла постоять? — не удержалась. — Мы ж не интересуемся, чем ты там с Сенькой своим занимаешься, так чего тебя волнуют другие?

— Дал же Бог подругу, — не удержалась Катерина от замечания.

— Так тебе соответствую, — сразу отозвалась та. — Маша она ж ответить так не сможет, интеллигентная очень, а я — запросто.

— Хорошо, что не ты тут поселилась, а то б не ужились.

— Лучшими бы подругами стали, — усмехнулась Светка. — А ты чего пришла-то.

— А к тебе ничего! Маше сказать хотела про Мишку нашего.

— А кто это? — не поняла Светка.

— А что с ним? — спросила Маша.

— А всё. Невеста сбёгла, — развела руки в стороны Катерина. — А с виду нормальная была, только кто знает, чего не поделили, сбежала.

— Так тебе место уступила, нет? — не удержалась Светка. — У тебя ж всё вокруг да около мужиков.

— Потом приду, — махнула Катерина, смотря, как бассейн надувают. — А это кто? — спросила напоследок.

— Отец мой в гости приехал, — Маша решила из этого тайны не делать, и ушла Катерина к себе, тихо калитку прикрыв.

— Вот это у вас тут страсти, — заключила Светка. — Один ночевать ходит, от второго невеста сбежала. Это на мотоцикле, который, ночевал? Шустра ты, Машка.

— Да слушай её больше, по делу было, — и рассказала она подруге, как всё было.

— Нормальный мужик, Дмитрий. Ты к нему присмотрись.

— Да не буду, — округлила Мария глаза.

— Что, совсем не нравится?

— Хороший человек, только зачем на всех смотреть через призму такую? Неужто общаться нельзя?

— Можно, чего не можно, но и свой умысел иметь, — подняла вверх палец Светка. — Дядь Жень, — обратилась к мужчине, — вы бы лучше вон там поставили, чтобы тени не было, — и она поднялась с места, чтобы показать, где следует.

После обеда пришёл Дмитрий узнать, как дела, и напоролся на интересующийся взгляд Светы.

— А я давно хотела на мотоцикле прокатиться, — мечтательно сказала, глядя на него. — Может, с ветерком по соседски?

— Да мне не жалко, — пожал тот плечами, — пошли.

Они прошли под пристальным взглядом Катерины, а Маша оставила отцу Антошку, отправляясь в дом. Пока есть время и все заняты, можно поискать подработку, потому что скоро денег уже будет не хватать, а с работой делать что-то надо.

Она открыла старенький ноут и вышла в сеть. Ссылка со страницей Эдика бросилась в глаза, там снова улыбающиеся молодожёны и прочие радости. Долой.

Маша пробежалась по сообщениям, и к своему удивлению нашла одно, в котором её просили заниматься с ребёнком английским. Это было как нельзя кстати. Она договорилась о времени и выставила объявление у себя на странице и ещё в нескольких группах. Много брать не хотелось, поначалу надо хотя бы наработать базу, а там со временем посмотреть.

Светки не было подозрительно долго, что Маша уже начала судивлением поглядывать на часы. Вышла во двор. Антошка затащил деда в бассейн, и они вдвоём там плескались, отчего на сердце у Маши потеплело. Может, всё не так уж и плохо складывается, так и будут жить себе понемногу.

Выбралась за ворота, Светки не было. Странно, может, решили куда-то далеко уехать? И тут зазвонил телефон.

— В общем, подруга, выручай, — послышался Светкин голос. — Заехали мы с твоим Дмитрием куда-то, где Макар телят не пас, — сказала и расхохоталась. — Помощь нужна.

Оказалось, что выехали они за деревню километров двадцать с ветерком, а как обратно собрались, сломалось что-то, а машин тут днём с огнем не сыскать.

— Так я ж на твоей не умею, — призналась Маша.

— И правильно! — согласилась Светка. — Не надо мою, иди к Михаилу этому.

— Как к Михаилу? — не поняла Маша. — Я ж его и не знаю совсем.

— Вот и познакомишься заодно, выручать нас надо, а то Дмитрий тут собрался пешком свой драндулет толкать, а я не хочу пешком, Маш.

— Так я вас искать не знаю где, — растерялась.

— Вот от него позвонишь, мы объясним.

— Пап, я скоро вернусь, — пообещала, а сама побежала к Михаилу. Неудобно, ходит только по соседям, когда случится что-то. Только что поделать?

А навстречу Катерина из магазина идёт.

— Случилось чего?

Рассказала ей Маша, захохотала Катерина.

— Давай провожу что ли, вдруг, без меня не найдёшь.

И пошли они вдвоём к Михаилу.

— Привет, Мишка. Свято место пусто не бывает, — сказала Катерина, заходя во двор, — а я вот тебе новую невесту привела, — кивнула на Машу.

— Ой, вы не подумайте, не за тем я, — испугалась Маша, покачав головой. — Там Дмитрий с моей подругой на мотоцикле где-то застряли, помощь нужна. Я б никогда просить не стала, да не знаю, к кому обратиться.

Посмотрел на неё Михаил, вытер руки о тряпку, кивнул.

— Деревня — одна большая семья, каждый выручит.

— Видал какой, — толкнула Катерина в бок, — хозяйственный, добрый…

— А ты меня, Катерина, не сватай. Сам могу, — зыркнул зло на неё Михаил, — если требуется.

— Так невеста сбежала, — начала Катерина.

— Всё бы бабам языки чесать, — грустно ответил, подходя к машине. — Залезайте, — обратился к Маше, и она послушно села.

— Я тоже поехать могу, — вызвалась Катерина.

— Можешь, — согласился Михаил, — но не поедешь, — сказал, заводя машину. — Душная ты, Катька, и как от тебя ещё Сенька не сбежал.

И машина покатила по дороге.

Глава 15

Маша снова набрала Светке и передала телефон, чтобы Димитрий объяснил, где их искать.

— Понял, — Михаил умело вёл машину, слушая собеседника, — там ещё мельница заброшенная рядом, — подтвердил, что знает место. — Лучше на месте сидите, скоро будем, — и нажал отбой.

Свернул куда-то в лес, что Маше не по себе стало. Поправила она летнее платье, боясь смотреть в сторону водителя, и считала березы, мелькающие в окне.

— Боишься что ли? — догадался Михаил. — Тут напрямик, чтобы лес не объезжать. И откуда же такая к нам приехала?

— Да откуда, — пожала Маша плечами, — тут, сто пятьдесят километров.

— Из города, значит.

— Из него, — вздохнула так горько, будто ужасное что-то в словах этих крылось.

— У меня молоко свое, корова есть, козочки. Если ребенку твоему — заходи. Ты ж тогда искала, помню, был у тебя.

— Да, Антошка, — подтвердила Маша.

— Сколько ж ему?

— Четыре скоро будет.

— Большой! — кивнул, подпрыгивая на кочке, и Машу подкинуло вслед за ним так, что она головой ударилась. — Ты держись, — посоветовал Михаил, останавливаясь. — Живая?

— Да, — потёрла макушку Маша, и машина снова тронулась.

— А Катерина достаёт?

— Да не то чтобы, — пожала плечами, — заходит иногда.

— Это ты мать её не застала, царствие небесное, вот так ужас какая была, хлеще дочки. Так что Катерина — половина матери её. А сестра в другое село уехала. Вот отец у них нормальный, хороший хозяин и мужик. И баба Шура хорошая была, ты, стало быть, племянница. Помню тебя, приезжала как-то.

Маша уставилась на мужчину, пытаясь припомнить, но ничего не выходило.

— С матерью ты ещё приезжала, я мимо на велике ехал, чуть в канаву не упал, — сказал и рассмеялся. — Так понравилась.

— А я вообще не помню, — смущённо пожала плечами Маша.

— Смотри, не твои там машут?

И действительно, Светка махала издалека, как только завидела спасение.

— Ну что, Шумахер, — шлёпнула по плечу Дмитрия, — дождались.

Мотоцикл побухтел немного и зарычал, а Дмитрий победоносно посмотрел на Светку.

— Я ж говорил, починю. Вот, — несколько раз выдал газ, слушая приятные уху звуки.

— Молодец, — похвалила Светка, — но обратно я уж на машине.

Мужчины поздоровались за руку, обменялись парой слов, и водители заняли свои места.

Дмитрий поехал первым, а машина вслед за ним.

— Хорошо тут у вас, — Светка сидела позади, смотря на затылок подруги и нового знакомого. — Природа такая, тишь да благодать, если Катьки не считать, — сказала и рассмеялась собственной шутке.

— В каждой бочке своя ложка дёгтя, — согласился Михаил. — Это наша местная достопримечательность. Ну вот у кого башня Эйфелева, у кого Кремль, а у нас Катерина.

— Сомнительная какая-то достопримечательность, — усмехнулась Светка, но чувство юмора водителя оценила.

Добрались они весело болтая, до самого дома довёз Михаил. Высадил, а тут подъезжает какая-то машина. Вываливаются несколько человек и нахрапом в калитку.

— А чего это тут такие наглые? — смотрит на них Светка, когда они мимо проходят.

— Кто хозяйка, — интересуется самый рыжий.

— Я, — испуганно отвечает Маша.

— Ольхова Мария? — кивает согласно рыжий, осматривая ее внимательно.

— В чем собственно дело, уважаемый? — вмешивается Светка, бросаясь на амбразуру грудью.

— Девушка, — с усмешкой растягивает улыбку рыжий, — не вмешивайтесь. Тут большие дяди разговаривают.

— Да я тоже не маленькая, — заступается за подругу, а самой страшно. Номера московские, мужики неприятные. Особенно рыжий.

— О, чего тут у вас? — появилась Катерина. — Иванушки приехали? Кирилл, да? — спросила у главного, который чем-то был похож на певца.

— Андрей, — цокнула Светка языком. — Кирилл чёрненький.

— Ты меня не путай, — махнула на нее Катерина. — Сама вижу, что рыжий.

— Евгений Ольхов вам кем приходится? — снова задал вопрос мужчина, и Маша похолодела.

— Отцом отозвалась. — Только давно я его не видела, — принялась врать.

— Как давно? — удивилась Катерина. — С утра ж видела.

Маша моргала и смотрела на рыжего, а тот принялся цокать языком, смотря на девушку.

— Что ж ты, Мария, обманываешь людей? Да мы только поговорим! — врал он, кивнув своим мордоворотам, чтоб внутрь заходили.

— Проблемы что ли какие? — подал голос Михаил, который намеревался домой уехать.

— Не-не, мужик, всё нормально. Давай к себе, — посоветовал рыжий, и Маша бросилась следом в калитку за мужчинами, а Светка за ней.

— Да я не тороплюсь, — Михаил выбрался, обходя машину и открывая багажник. Он наблюдал за рыжим, а тот в свою очередь смотрел на него.

— Ты глупостей-то не делай, — посоветовал ему рыжий.

— Да какие глупости, — усмехнулся Михаил, доставая ружье. — Вот, с охоты еду, — вскинул оружие, смотря на незваного гостя.

— Дегтярёв, — позвала Катерина, — ты со своим агрегатом поосторожней.

— Да как могу, Кать, — усмехнулся Михаил. — Чего вам от женщины надо-то?

— Батя её задолжал, ты не лез бы.

— Так не могу, в деревне все свои, — пожал плечами.

Из калитки показался испуганный Евгений, которого в спину толкали мужчины. А позади перепуганная Маша.

— Да отдам я, отдам, — просила она, не зная, как ещё повлиять на гостей.

— Мужик, опусти ружье, — попросил рыжий. — Сами мы решим.

Михаил бросил взгляд на испуганных женщин и покачал головой.

— Мужика отпусти и вали отсюда, — приказал.

— Девка твоя? — кивнул на Марию рыжий. — Так ее не тронем.

— Да не его это, — влезла опять Катерина, смотря, что как раз к ним идёт Сенька и Михалыч. — Не ходи, — махнула ему, но тот не услышал. — Не ходи, говорю, — зашипела, отмахиваясь рукой, но Сенька был заинтригован сборищем.

— Понятно, — осмотрелся рыжий, прикидывая, что делать дальше.

— Что ж вы, Евгений, заставляете искать так долго? — поинтересовался у отца. — Не заходите сами, долг не заносите?

— Так если б он заканчивался, — отозвался тот, — а то один вернул, опять требуешь.

— Так-то проценты были. Прокатимся? Поговорим по-мужски? — поинтересовался, и тут прогремел выстрел.

Маша испуганно закрыла собой Светку, держащую Антошку, Катерина упала на землю рядом с Сенькой, Евгений зажмурился, а Михаил спокойно смотрел на рыжего, который даже не дёрнулся.

— Крутой, — протянул рыжий, поворачиваясь к своим людям. — Жень, — посмотрел на должника, — понимаешь, что дело времени, да? А ты, — посмотрел на Михаила. — Зря ты в это дело влез, конечно, заступник. Но теперь-то баба твоя должна быть, — усмехнулся рыжий.

Сплюнул на землю и кивнул своим садиться в машину. Автомобиль покатился по улице, остановился около Дмитрия, который услышал выстрел и решил посмотреть, что случилось.

Катерина подняла голову, смотря, как машина увозит Дмитрия.

— Ну вот, хмыря забрали, — подала голос она, и Маше стало ещё страшнее.

Глава 16

Машина скрылась за поворотом, и Михаил был намерен ее догнать.

— Да успокойся уже, — отсудила его пыл Катерина. — Чего нарываешься? Куда собрался. Мало ли зачем туда хмырь сел.

— Ты ж сама видела к кому, — Михаил был настроен серьезно.

— Вот теперь понятно, чего от тебя невеста сбежала, — кивнула сама себе, — а ну, поднимайся, — приказала Сеньке, который не торопился вставать с земли. — С головой у тебя, Дегтярёв, того, — крутанула у виска рукой. — Вообще берегов не чувствуешь. Герой, — передразнила. — Напомнить, где братец твой?

— Катька, а ну замолкни, — прикрикнул Сенька, будто имел над ней хоть какую-то власть. — Чего языком треплешь? Вот такой мужик Мишка, — выставил вперёд большой палец. — И Олег был вот таким, — продолжил. — Ты не слушай ее, не слушай, — махнул в сторону Катерины рукой, — баба, чего с неё взять.

— Я тебе сейчас возьму, — замахнулась на него Катерина, — поговори мне тут.

Маша смотрела на перепалку, и стыдно ей стало. Осунулся как-то Михаил, погрустнел, когда про брата напомнили. Видимо, рана глубокая, большая.

— Михаил, — позвала, подходя ближе. — Я вам так спасибо и не сказала, — пожала плечами. — И за подругу, и за отца.

Она стояла и теребила травинку, сорванную машинально, пока к нему шла.

— У вас, наверное, проблемы теперь из — за нас будут.

— Да, — махнул рукой Михаил, намереваясь уехать. — Много хоть должен? — посмотрел в сторону Евгения.

— А кто их поймет, там счётчик такой, что караул. Поначалу честно отдавал, а они всё дальше и дальше тянут. Не надо было мне сюда приезжать, — головой покачал, — только вон дочку подвёл.

— Найдем управу на мужиков этих, — заверил Михаил. — А ты, — глянул на Машу, — приходи за молоком для мальца.

Сел в машину и поехал прямо.

— Вот дуралей, — покачала головой Катерина. — Ничему жизнь не учит.

— А что случилось — то? — поинтересовалась Светка.

— А чего же так интерес проснулся? — съехидничала соседка. — Уже нос от меня не воротишь.

— Да ну тебя, — махнула на неё Светка, держа за руку Антошку, которого спустила с рук. — Пойдем в бассейн? — предложила ребенку, не собираясь больше говорить с Катериной, а та Машу к себе ближе подозвала.

— Брат у Мишки был. Справедливый жутко. Вот так влез девчонку отстаивать не свою, а его и прирезали. Мать тогда с инсультом слегла, тяжело отходила. Мишка за ней до последнего ухаживал, вытащил с того света, можно сказать. Но потом всё равно ушла она. Прибрал Бог. С тех пор Мишка один и живёт. Теперь вот и невеста сбежала.

— Да чего сразу сбежала? — не выдержала Маша. — Мало ли, что они между собой решили. Может, потом вернётся.

— Рассказывал тебе что ли чего-то?

— Нет, — пожала плечами. — Кто я ему, чтобы такие вещи чужому человеку говорить?

— А кто вас знает. Вон как защищать бросился грудью на амбразуру.

Вспомнила Маша про Дмитрия, сердце защемило. Отчего ж с собой забрали? Неужели проучить их хотят? И куда теперь их искать идти?

Разошлись с соседями, а у самой душа не на месте. И за Дмитрия переживает, и за Михаила. Оба помогли, а теперь из-за неё с отцом у мужчин проблем выше крыши.

— Так сколько ты им должен? — спросила у отца, когда наедине остались.

— А кто знает? Миллион или больше.

— Господи. Да я таких денег отродясь в руках не держала, — покачала головой.

— Уеду я, Машка, чтоб больше они сюда не приходили.

— Ну да, конечно, — пожала голос Светлана. — С чего бы им сюда наведываться теперь, да?

— Свет, — попыталась остановить ее Маша.

— А что Света? Я правду скажу, если тебе неудобно. Придут сюда, как миленькие, а тут что? Женщина одна с ребенком живёт. Сказать, что с ней сделают друзья ваши?

— Свет, ну не нагнетай, — попросила Маша. — Отец пусть уезжает, если хочет.

— Сделал дело — гуляй смело? Так что ли выходит? — хмыкнула Светка. — Я тебя тут одну не оставлю, все. Собирайся, со мной в город поедешь! И точка! Ну что, Антошка, — обратилась к ребенку, — поедешь с тетей Светой в гости?

Антошка бросил взгляд на мать, пытаясь понять, можно ли соглашаться.

— Совсем из ума выжила, — покрутила у виска Светка. — Его спасать, значит, — кивнула на отца, — а вас под пистолет.

— Да не станут они нас трогать, — неуверенно отозвалась Маша.

— Ну давай проверим? — хмыкнула Светка. — Нет уж, без меня из ума выживай, я ребенка заберу.

— Права она, — покачал головой отец, принимаясь губы жевать. — Тогда останусь, как вернутся, сам с ними поеду.

— Вот и правильно! — кивнула Светка, а Маша головой затрясла.

— Нет, нет, я так не смогу спокойно смотреть.

И пока они решали, не заметили, что калитка открылась и гость вошёл.

Постоял Дмитрий, посмотрел, как хозяева обсуждали житье — бытье, и голос подал.

— Я извиняюсь.

Обернулись все на звук, а Маша выдохнула облегчённо. Живой.

— Это как с такими дядями большими связались? — поинтересовался.

Оказалось, что знает рыжего Дмитрий. Земля круглая. Вместе на тренировках были, и надо же где встретились.

— Я с ним поговорил по знакомству, все выяснил. Чтоб никому обидно не было, готов он долг скостить.

Назвал Дмитрий сумму, присвистнула Светка, а Евгений головой закивал.

— Столько будет, — сказал, на дочку свою посматривая.

— Да-да, конечно.

Побежала в дом Маша, а Светка следом.

— Слушай, ты его два дня знаешь только, вдруг, обманывает? Нарочно сейчас деньги заберёт и всё.

— Ой, Свет. Хороший человек, мне так помог. И с печкой, и с отцом. Теперь вот с долгом хочет помочь расквитаться. Ну зачем ему обманывать?

— Смотри, как бы потом жалеть не стала, — не верила в бескорыстность Светка. — Кто знает, зачем он к ним в машину сел, и кто тот рыжий.

— Да если никому не верить, как жить? — растерянно спросила Маша, прижимая к себе деньги. Вытащила отсюда серьги материнские, положила обратно, а эти вынесла и протянула отцу.

— Твоё. Расплачивайся, как хочешь.

Посмотрел отец на мужчину и руку ему протянул с деньгами.

— Заживём тогда с Машкой, если поможешь.

Принял Дмитрий деньги, кивнул, руку пожал.

— Вернусь скоро, — и пошёл всё дальше и дальше, пока остальные ему вслед смотрели у калитки.

— Не верю я ему, — покачала головой Светка. — Странно это всё. Не знаю. Будто врёт он в чём — то, а до конца понять не могу, что не так.

— Подруга у тебя такая подозрительная, — посмотрел на неё отец.

— А вы все такие в семье доверчивые? — защищалась Светка. — Ну пусть будет по-вашему, я только выдохну спокойно.

Из окна показалась Катерина.

— Хмыря отпустили? — поинтересовалась. — Не удивлюсь, если бандитов этих знает!

— Вот та ещё стерва, а дело говорит, — указала на соседку Светка.

— Ты со словами — то поаккуратнее, — предупредила Катерина. — Я и обидеться могу.

— Так, наоборот, говорю, глаз-алмаз у тебя. Знает Дмитрий мужиков этих.

— Да ладно, — ахнула Катерина. — А вот я ж говорила, непростой хмырь. Чего из города бежал? Вот. Убил кого-то тут и хоронится.

— Свет, ну ты-то куда? — покачала головой Маша, заходя обратно в калитку. Только пока Дмитрий обратно не вернётся, не по себе ей будет, ох не по себе.

Глава 17

Дмитрий в этот день так к ним и не вернулся. Видел его кто-то, как ее он в машину к залётным и уехал из деревни.

— А я говорила, — цокнула языком Светка, когда Маша растерянно расстилала кровать, чтобы уложить Антошку. Светке так не хотелось домой, что она уговорила мужа по телефону. Уж что она ему пообещала, было загадкой, только сегодня Светка с ночёвкой осталась.

— Ну а как я вас таких тут одних брошу? — закрывала шторы. — Хотя бы сегодня. Вдруг ночью они придут.

— А ты чего?

— Я? — немного удивилась, смотря на подругу. — Ну всё равно спокойнее, — отмахнулась. — У меня же знаешь, какой сон чуткий!

Ночью Светка спала, как убитая, а Маша лежала, прислушиваясь к звукам. Где-то орали соседские коты, Бог знает что не поделившие, месяц светил в окно ярко, вдалеке брехала собака.

Стукнуло что-то, и Маша испуганно схватилась за одеяло, ожидая, что сейчас а дом кто-то полезет, только было тихо. Мерный сап Светки раздавался из угла, и Маша подошла к окошку. Небольшая форточка снова стукнулась об оконце, вызывая улыбку. У страха глаза велики.

Наутро Светка рассказывала, как поспать почти не удалось, на страже была. Зевала, будто и впрямь не выспалась.

Ближе к обеду посетил Михаил, поинтересоваться, не приходили ли к ним больше, услышал, что Дмитрий исчез, голову почесал да и отправился к соседу, но тишина была ему ответом. Так со вчерашнего дня никого и не было, только мотоцикл стоял одиноко за забором.

— Ой, дурында ты, Машка, — качала головой Светка, собираясь домой. — Не жили богато, незачем и начинать, да?

— Ну не верю я, что он плохой человек. Столько добра мне сделал.

— А в Эдика тоже не верила?

Маша тоскливо посмотрел в окно, убирая тарелки со стола.

— Осталось хоть что-то? — поинтересовалась подруга. — Или всё отдала?

— Ну вот с чем приехала, хватит на неделю.

— Так, родственничек, — обратилась к отцу, — есть что за душой?

— Свет, ну не надо так, отец мой.

— А у тебя ребенок, его тоже кормить требуется. Кажется, кто-то про молоко говорил, вот сейчас в гости к Михаилу сходим.

— Да неудобно.

— Зато молоко будет. Тут холодильник хоть есть?

— Нет, — пожала плечами Маша. — Точно знаю, был, но, видимо, забрал кто-то.

— Ох, Машка, святая простота. И как же тебя угораздило вообще тут оказаться. Тебе мужчина нужен, за которым ты будешь, как за каменной стеной. И он расцветёт, и ты при деле. А одна, — она махнула рукой. — Люблю тебя, подруга, только вижу — не создана ты для одиночества. Погибнешь.

— Скажешь тоже, — хмыкнула Маша, вспоминая, что у нее через десять минут занятие. — Забыла совсем, — принялась суетиться. — У меня же урок.

— Какой урок? — не поняла Светка.

— Онлайн, вот буду с ребенком заниматься. Пап, посидишь с Антошкой?

— А ну-ка пойдём, — кивнул Евгений на внука, — поглядим, что в огороде выросло.

— Нормальный у меня отец, — Маша открыла ноутбук, устанавливая его в более приглядном месте. — Думаешь, приличное место? — спросила у Светки, придирчиво разглядывая старенькие обои, которые попали в кадр.

— Надеюсь, последнее, что их будет волновать — то, где ты находишься, — Светка подвинула компьютер в более выгодное место, смотря в окно, где показался дед с внуком. — Правда, Машка. Тебе самой не хватает, а ты ещё отца на шею посадить хочешь.

— Ну что я могу, Свет? Он отец мой. Не хотела бы я, если, не дай Бог такое со мной приключится, чтоб отвернулись дети от меня.

— А ты квартиру никому не закладывай, и не отвернутся.

— Он же не со зла. Заработать хотел, не вышло.

— И все у тебя хорошие, — вздохнула Светка. — Порядочные. Даже хмырь этот. Забрал деньги и тю-тю. Ну, если я его встречу, — придумывала Светка угрозу.

— Всё — всё, — замахала руками Маша, — время. Спасибо тебе за всё.

Они обнялись на прощанье, и Светка вышла, прикрывая за собой дверь. Она отправилась сначала в огород, собрала малины немного поесть, а потом обняла на прощание Антошку и выбралась за ворота. Села в машину и поехала домой, но вдруг увидела Михаила. Его машина стояла около магазина, а самого его внутри не было.

Светка остановилась и выбралась из своего авто, делая вид, что рассматривает колёса. Водитель выходить не торопился, а потому она сама решила войти внутрь.

— Здрасьте, — кивнула ей молодая продавщица, с интересом рассматривая новое лицо.

— Вода минеральная есть? — спросила Светка наобум, понимая, что Михаила тут нет.

— Есть, — кивнула девчонка, доставая из-под прилавка запрашиваемое.

Светка расплатилась и вышла, смотря, как отъезжает машина Михаила. Она бросилась к своей и поспешила догонять. Зачем, и сама ответить не смогла, только ехала за Михаилом до самого его дома.

— Разговор есть, — выбралась из машины, подходя к хозяину. — Про подругу мою.

— Ну, заходи, — кивнул он на ворота, и Светка последовала за ним.

— Вижу, мужик ты работящий, хороший, — начала торги, — такой как раз моей подруге и нужен.

— Сватов что ли засылаете? — не понял Михаил.

— Кого? — не поняла Светка. — Я просто хотела, чтоб ты присмотрел за ними, а то они ж такие простые, что каждый облапошит. Вон хотя бы Дмитрий ваш.

— Да мало ли что случилось.

— И она так думает, — согласно кивнула Светка. — Только до сих пор не видел его никто.

— Это плохо, вдруг случилось что.

— В общем, присмотри за подругой, — полезла она в сумку, доставая небольшую сумму. — Вот, — протянула ему.

— Это зачем?

— Отблагодарить хочу, бери.

— Мне чужого не надо, — покачал головой. — Я и так по-соседски могу.

— Ну вот и хорошо, — спрятала Светка деньги обратно. — И мне спокойней будет. Давай телефонами обменяемся, на связи будем, — предложила.

— А муж её где? — спросил Михаил, провожая гостью.

— Плохой он человек, Мишка. Бросил их с ребенком ради другой женщины. А Машка вот теперь сильной быть должна. Хорошая она у меня, добрая. Просто немножко несчастная. Я через неделю приеду. Ой, — внезапно вспомнила. — Так у Антошки же день рождения! Надо сюрприз устроить какой-то.

— Лошадей любит? — спросил Михаил.

— Настоящих?

— Ну не игрушечных же, — рассмеялся.

— Я люблю, — кивнула Светка. — И Антошка в восторге будет.

Распрощались, и смотрела она в зеркало заднего вида, как стоял одиноко Михаил, провожая её. И отчего-то представилось, что рядом Маша с Антошкой. У судьбы свои планы, оставалось надеяться, что Светкины и этой самой судьбы совпадут.

Глава 18

Неделя для всех пролетела незаметно, не успели оглянуться — уже Антошке 4.

— Быстро дети растут, — Маша смотрела на сына, причесывая его перед зеркалом. Надела футболку светлую, шортики. Подарок был приготовлен заранее: машина на пульте управления. И, когда Антошка открыл глаза, сразу же увидел долгожданное чудо на старом венском стуле около кровати. Он соскочил тут же, и его глаза горели, когда он протягивал маленькие руки к желанному подарку.

— Это папа подарил? — с радостью спросил он, смотря на мать, и у Маши тут же сошла улыбка с лица.

— Почему сразу отец? — не поняла она. — Это от меня подарок, Антош.

Мальчик кивнул, но Машу немного задели ее слова. С чего он про отца вспомнил?

— Почему так подумал?

— Просто он мне обещал купить, — немного грустно ответил.

— Так, — Маша решила сменить тему, — давай попробуем, как она работает, хорошо?

Они раскрутили жгутики, соединяющие машину с коробкой, и Антошка принялся разбираться с управлением.

— Ну что, солдат, — вошёл в комнату дед, держа что-то за спиной, — готов получать подарки?

— Пап, не называй его солдатом, — попросила Маша.

— Правильно. Генерал! — рассмеялся дед. — А ну угадай, в какой руке.

Антошка быстро выбрал правую, и тут же дед вручил ему конструктор.

— Совсем как у меня в детстве! — Маша не могла поверить глазам. Новенький советский конструктор лёг в ладошки сына.

— Знали толк в игрушках, — кивнул Евгений.

— Где ж ты взял?

— А там больше нет, — усмехнулся отец. — Нравится?

Антошка кивнул, принимая подарок, и Маша отправилась готовить праздничный обед.

Светка обещала приехать, сына своего привезти. Он в третьем классе, но ладят дети хорошо. И хоть какой-то праздник будет.

Всю неделю нет-нет да придёт Михаил. То молока принесет, то по хозяйству помогать вздумает, что Катерина не выдержала и спросила.

— Что в тебе, Машка, такого, что мужики липнут? Сначала хмырь захаживал, теперь вот Дегтярёв?

А Маша только плечами пожимала.

— Ничего. Мы просто общаемся.

— Да уж просто, — грызла семечки Катерина. — Знаем мы вас, городских.

Дмитрий вернулся через несколько дней, как пропал. Сказал, что знакомые его забрали с собой, и они несколько дней кутили. Правда или нет, но больше рыжий со своими друзьями не наведывался. Хотя бы в ближайшее время.

Накрыть стол решили во дворе. Посидят в узком домашнем кругу, так сказать. Солнце ярко светит, на небе ни облачка. Хорошо в деревне летом.

По сарафанному радио за пару дней Маша набрала 5 учеников, и уже провела с ними несколько занятий, получив оплату. А тут и заказ от знакомого пришел с переводом его книги на английский. Договорились на неплохую сумму, и Маша была счастлива.

— Ну, где тут именинник? — Светка завалилась в дом с сыном, хватая Антошку. — Уши тебе драть буду, готовься, — усмехнулась. Они вместе с Колькой принялись таскать ребенка за уши, пока тот отчаянно вырывался и смеялся, а потом вручили больший пистолет с мягкими патронами.

— Ну как ты? — поинтересовалась Светка, вставая рядом с подругой, чтобы очистить картошку для салата.

— Хорошо, — улыбнулась та.

Казалось, жизнь налаживается. Потихоньку зажили, расправили крылья. Отец больше по хозяйству, а ей и хорошо, с Антошкой хоть посидит, пока она работой занята. Так всё и наладится.

— Как Михаил?

— А почему спрашиваешь? — бросила на подругу взгляд Маша.

— Ну просто, — пожала та плечами.

— Заходит, как и Дмитрий.

— И этот вернулся?

— Зря ты на него думала.

— Все ошибаются, что поделать. А тебе кто из них нравится больше?

— Свет, ну ты опять?

— А чего Света сразу? — нарезала она кубиками картошку, бросая её в салатницу, — я просто спросила, будто и спросить уже ничего нельзя.

— Да не нужен нам никто. Вот Антошка и отец есть, и хватит.

— Ну прям совсем ни один не нравится?

За окном заржал конь, и женщины переглянулись. Маша вытерла руки о передник и вышла на крыльцо, а Светка бросилась в комнату, посмотреть из окна.

Перед воротами стоял конь, мерно потряхивая головой. Михаил держал его под узды, привязывая к одному из кольев.

— Ой, какая красивая, — Маша смотрела завороженно на белоснежную лошадь под седлом, пока сосед входил во двор.

— Говорят, у вас тут мужчине четыре года исполнилось, — улыбнулся он. — Вот, поздравить с Агатой приехали.

— Твоя что ли? — удивилась Маша, подходя ближе. — Я сейчас. — Она забежала в дом, хватая несколько морковок, и выскочила вместе со Светкой.

— Антошка, — крикнула во двор, туда, где мальчишки бегали между деревьями, играя с пистолетами. — Иди скорее! Тут к тебе приехали!

— Папка?! — раздался детский голос, и из-за дома вылетел раскрасневшийся мальчишка с оружием наперевес.

Маша набрала было воздух в лёгкие, но Светка её перебила.

— Лучше папки, Антошка! Лошадь к тебе пришла. Настоящая!

— И я хочу лошадь, — тут же пожал голос Колька.

— У тебя вон машина есть, — кивнула на свою у ворот Светка. — На кой тебе лошадь?

— А ему на кой? — кивнул на Антошку Колька.

— Поговори мне.

Антошка осторожно подобрался к лошади, и Михаил поднял его поближе, чтобы ребенок погладил животное.

— Её Агата зовут, — сказал мужчина, — не бойся, погладь, — предложил ребёнку.

— Принеси телефон, пожалуйста, — обратилась Маша к подруге. — Сфотографирую на память.

Светка отправилась в дом за гаджетом, который как раз звонил. Абонент — Эдик. Она нажала вызов, улыбаясь в камеру.

— Ну чего тебе? — спросила вместо приветствия.

Эдик не сразу понял, что ответила не бывшая жена.

— Светка, ты что ли? — сдвинул брови на переносице.

— Не буду богатой, — отозвалась она. — Чего звонишь?

— Так не тебе! Машу позови!

— А им некогда. Ни Маше, ни Антошке, — набивала цену.

— Позови, говорю, хочу сына поздравить.

— С тем, что у него отец козёл? — хмыкнула в ответ. — Спасибо, не надо.

— А ты не лезь, куда не следует. Машу позови!

— Маша уже не ваша! Нечего тут ей названивать, не до тебя. Мужчина у неё есть, ревнивый, — сочиняла на ходу Светка.

Эдик скривился, смотря на ненавистную подругу бывшей.

— Ну и что за птица?

— Уж не чета тебе, Эдик, — сделала ударение на имени, — хороший, добрый. Детей не бросает. Вот подарок сыну твоему сейчас дарит.

— Да хватит заливать.

— Не веришь? — Светку было уже не остановить. — Ладно, покажу тебе. У Маши жизнь сейчас наладилась, наоборот. Хорошо, что ты от нее отстал, так ей порядочный человек встретился.

Она вынесла телефон на улицу и расплылась в улыбке, быстро переключая камеру.

Маша передавала Антошку Михаилу, который уже сидел в седле.

— Убедился? — переключила снова на себя.

— Да мужик просто, — не желал верить Эдик, которому не понравилось, что сын его вместо того, чтобы ждать звонка отца, едет с каким-то мужиком кататься.

— Ну не веришь, как хочешь, — сказала Светка. — А нам тут некогда с тобой лясы точить.

— Это где вы там вообще? — выпытывал Эдик.

— Где-где, — посмотрела на него Светка, — там где тебя нет, — и нажала отбой.

Глава 19

Когда лошадь медленно отошла от ворот, Светка протянула подруге телефон.

— Папаня ваш звонил, — произнесла, смотря, как умело Михаил правит лошадью. — Ну, вернее, его, — кивнула в сторону Антошки.

— Эдик? — Маша выплыла из собственных мыслей, повернувшись к подруге.

— Ну а то какой же! — хмыкнула Светка.

— Перезвонить надо, а то Антошка так ждал! — Маша сделала несколько снимков на память.

— Мог бы и приехать! — фыркнула Светка, искривляя губы. — И вообще, зря ты с ним так спокойно говоришь. Вычеркнул из жизни тебя и ребенка, скатертью дорога. А то устроился. С одной стороны одна, тут другая. Пошли его лесом и не говори, как твои дела. Знаешь, как мужики бесятся, когда женщина расцветает, живёт ещё лучше, чем прежде. Заест это твоего Эдика.

— А мне это зачем? — пожала Маша плечами.

— Зачем? — округлила глаза Светка. — Чтоб знал, кого потерял. Чтобы локти кусал и горевал.

— Зачем?

— Да ну тебя, — махнула в её сторону Светка. — Пусть звонит и знает: живёшь в деревне, одна, ждёшь, когда обратно позовет.

— И такое не надо, — качнула Маша головой. — Но лишать общения сына и отца, если те хотят, не стану. Неважно, что было между нами, а важно…

— То, что он не тебя оставил, он даже за ребёнка не боролся! — не могла успокоиться Светка.

— Я б не отдала!

— Оно понятно. Но отказался так просто, будто ботинки жать стали, и выбросил, а себе новые купил. Не знаю, как тебе, а мне обидно за подругу!

— Не хочу я об этом думать. У каждого своя дорога. Насильно мил не будешь, Светка.

— Но и мило общаться по телефону с козлом таким, которому чего-то там захотелось, не стоит.

— Я просто не хочу делать из них врагов, понимаешь? — Маша посмотрела на подругу грустно. — Чтобы вырос Антошка, зная, что я ему друг. Пусть решают сами, каким будет общение, а не под мою указку.

— Твоя жизнь, — согласилась Светка. — Только про себя говори, что всё в шоколаде. Что жизнь бьёт фонтаном, от мужиков отбоя нет.

— Кому моё враньё нужно?

— Тебе же и нужно. Или хочешь, чтоб он всем говорил, будто бросил тебя, а ты его забыть не можешь, горюешь, живёшь чёрт знает где.

— Привет соседям, — Катерина выбралась из дома, подходя ближе. — Праздник что ли какой?

— А у нас каждый день праздник, — отозвалась Светка. "Вот тебя не видели, уже праздник", — хотела добавить, но промолчала.

— Антошке 4 года, — улыбнулась Маша.

— А я смотрю, чего это Дегтярёв джиготом на коне скачет. И стол накрыли? — заглянула во двор, где разместился небольшой стол с салатами.

— Если хочешь — заходи, — посчитала своим долгом пригласить её Маша, а Светка глаза широко раскрыла, поворачивая голову в сторону подруги.

— Сейчас, — кивнула Катерина согласно, отправляясь к себе.

— Ты на кой ляд её позвала? — не понимала Светка, быстро моргая. — Зачем тебе это чудо нужно?

— Ну неудобно как-то. Она спросила, я ответила.

— Ох, Машка. Уметь надо отказывать. А если кто придет и скажет, что жить ему негде, тоже приютишь?

— Не говори глупостей.

Телефон снова зазвонил, и Маша ответила, отходя от забора.

Михаил вернулся, и Светка подошла, чтобы помочь Антошке спуститься.

— Антош, папа звонит, — помахала Маша, приглашая его подойти, и мальчик побежал со всех ног к матери.

— Сдержал слово, — смотрела на мужчину Светка. Он спешился, привязывая лошадь к одной из досок забора.

— Это же для ребенка! — тут же отозвался он. — Помню, как самому хотелось чуда.

— А теперь не хочется? — прищурилась Светка.

Она бросила взгляд на сына, который углубился в телефон, когда про него все забыли, и сидел под деревом, надеясь, что о нём вспомнят не скоро.

— А теперь не верю в чудеса, — пожал мужчина плечами.

— Колька, — позвала Светка сына. — Хочешь на лошади прокатиться? Когда ещё такое будет?

Мальчишка оторвался от гаджета и подошёл ближе.

— А голопом может? — задал вопрос Михаилу.

— Она может, а ты? — улыбнулся тот. — Хоть раз сидел?

— Да чего там сложного? — пожал плечами Колька. — Тысячу раз видел в кино.

— Ну это кино, брат, — не согласился Михаил. — А тут жизнь!

— Ты не выпендривайся, — остудила его пыл Светка. — Делай, как дядя Миша скажет.

Из ворот показалась Катерина, которая тащила в руках какой-то пакет.

— Это хахаль тёти Маши? — придирчиво осматривал Михаила Колька, когда с ними поровнялась Катерина.

— Вот так живём окна в окна, а всё последняя узнаю, — удивилась она. — Вот ты молчун, Дегтярёв. Не успела одна упорхнуть, так ты уже за Машкой нашей волочишься.

— Когда это она вашей стать успела? — усмехнулась Светка, смотря на соседку. — И слова такие — волочиться. Просто человек в гости пришёл, а ты, — глянула сердито на Кольку, — сочинение на другую тему писать будешь. Миш, прокати моего шалопая, — попросила мужчину.

За столом место нашлось всем. Катерина вытащила банку компота, соленые огурцы и вишневую наливку, которую сам готовил её отец. Для Антошки у неё нашлась шоколадка. Не успела открутить крышку, как на запах прилетел Сенька.

— Катюш! — крикнул из-за забора. — Я к тебе, а дома нет никого, — открыл калитку, проходя внутрь. — Праздник у вас какой-то.

— Неприемный день, Сенька, — разливала по стопочкам наливку Катерина. — Приходите завтра!

На столе разместилось несколько незатейливых салатов, а Михаил с отцом отправились жарить шашлыки за дом. Мясо принес Михаил, своё, домашнее. Неудобно как-то брать было Маше, да настоял, мол, какой праздник без шашлыка.

— Видишь, коллектив женский, — подняла стопку с красивой гранатовой жидкостью Светка, передавая её Маше.

— Да я не буду, — принялась отнекиваться та.

— Вот ещё, — фыркнула подруга. — А ну бери, по одной.

— Да я ж от одного стаканчика пьянею.

— Нам больше достанется, — захохотала Катерина, закручивая крышку.

— Нет у тебя совести, Катька, — увещевал Сенька, смотря на стол голодными глазами.

— Если хочешь, — начала было Маша, и Сенька договорить не дал, тут же плюхнулся на стул рядом с Катериной.

— Ему только повод дай, — хмыкнула та, смотря из-за плеча на своего мужика. — Сейчас всё сметёт. Худой, а ест ого-го!

— Да уж не больше тебя, — защищал себя Сенька, шмыгая носом. Потянулся за стопочкой и тут же получил по ладони.

— Ну куда руки свои тянешь? — зыркнула Катерина.

— Так за здоровье ребёнка! — нашелся тут же. — Пусть растёт большой и сильный, да Андрюха? — глянул на мальчика.

— Его Антон зовут, — погладила Маша сына по голове.

Антошка сидел и хрустел огурцом, а Маша никак не могла забыть слова Эдика. Вместо того, чтобы просто поздравить и пообещать игрушку при встрече, он решил зайти с другого конца.

— Знаешь Антон, какой мы тебе подарок сделали? — спросил Эдик, улыбаясь в камеру. — Сестричка у тебя родилась! — расплылся в улыбке, будто и впрямь для ребенка, которого бросил отец, было важно, что где-то на стороне у него родилась кровная сестра. Нашел подарок.

Не завидовала Маша, пускай живут, как хотят, но то, что одеяло на себя опять Эдик перетянул, было ужасным.

— Ты не рад что ли? — насупил брови горе-отец. — Связь что ли плохая, не слышно? Антон! — позвал мальчика. — Сестра у тебя родилась!

Глава 20

Антошка посмотрел на мать, и столько в его глазах было разочарования. Он так ждал, что папа примется хвалить его, обещать, что скоро приедет. Что всё снова будет как раньше, что он любит его больше всего на свете. А вместо этого папа рассказывал о своей радости. Антошке совершенно не хотелось радоваться, потому что это счастье его совершенно не касалось. Он моргал непонимающе и смотрел на Машу.

— Гости у нас, — взяла она слово. — Если поздравил и всё сказал, пойдем!

— С днём рождения, Антошка, — крикнул Эдик. — Ты скажи, пусть выйдет, — обратился к Маше, — спросить что-то у тебя хочу.

— Мне тоже пора, — не хотела она соглашаться на разговор. Не о чем теперь говорить, особенно после его чудесного поздравления. Теперь вот и задуматься следует, что даст такой отец ребенку, если даже не понимает, как больно слышать Антошке, что его заменили другой игрушкой.

— Вышел? — уточнил Эдик, пытаясь высмотреть одна ли Маша в комнате. — Ты вообще сейчас где?

— На Дне Рождении своего любимого сына, которому даже чужие люди подарки подарили!

— Это ты про того мужика что ли? — поинтересовался Эдик, и Маша услышала на заднем фоне плач ребенка. Эдик мгновенно сорвался с места, потому что вслед донёсся женский голос, но Маша слова не разобрала, и понёсся по квартире в спасительный туалет. От неё он тоже здесь порой прятался, говоря, что съел что-то не то, потому и много времени проводит в уборной. Закрыв шпингалет, он уселся, судя по всему на унитаз, и уставился снова на бывшую жену. И Маше стало мерзко.

— Меня зовут, — протянула она палец к экрану, намереваясь выключить видеозвонок.

— Подождут. Ты лучше скажи, где теперь живёте?

— Тебе что до этого?

— Может, к сыну приехать хочу.

В дверь к Эдику заколотили, кому-то явно требовалось в туалет.

— Занято! — крикнул он, и послышался недовольный голос. — Деревня какая-то?

— Не обязана удовлетворять твое любопытство.

— А мужик на коне? — допытывал Эдик. — Это кто?

В дом вошёл Михаил.

— Маш, — крикнул с порога. — Нам с отцом кастрюля нужна, дашь?

— Кто надо, — ответила грубо Маша. — Иду, — крикнула мужчине.

— Твой тр. рь. что ли? — презрительно поинтересовался Эдик. — Быстро же ты нашла себе мужика. Чешется там везде? — говорил зло, а у Маши в носу защипало. — Да никому ты не нужна, и к сыну моему плохо относиться будет. Это ж так, поначалу интересно, а потом бросят.

— Пошел лесом, — ответила зло Маша, нажимая отбой. Отбросила телефон, чувствуя, что сейчас хоть на немного следует спрятаться ото всех, чтобы не видели её слёзы.

— Маш, ты тут? — снова позвал Михал, и она шмыгнула носом, бросив мимолётный взгляд в зеркало. Совсем расклеилась. Думала, привыкла к боли, а теперь снова вот накатило. Обида за себя, за сына. Эдик снова звонил, и она прикрутили звук, намереваясь выйти к гостю.

За окном послышался смех и голоса, и на душе стало как-то радостнее.

— Иду, — шагнула в сторону выхода, но тут же впечаталась в широкую мужскую грудь. Михаил поймал, обхватил, чтоб не упала, и держал одной рукой её за запястье, а второй за талию.

— А у нас там посуда кончилась, — откашлялся, смотря в покрасневшие глаза. — Плакала что ли? — поинтересовался.

— Да лук это, — сорвала Маша, только каждый из них знал: врёт. Телефон вибрировал на кровати, и Михаил невольно прочёл: "бывший муж".

— Хочешь, поговорю, если достаёт, — кивнул в сторону гаджета, всё ещё держа её в объятьях.

— Нет, нормально, — качнула головой, сдвигая брови, и так захотелось простого человеческого тепла и поддержки, а мужчина будто почувствовал и прижал крепче. Уткнулась Маша в грудь человека, и вроде чужой, а всё ближе того, с кем прожили все эти годы. И стояли они так спокойно, а за окном шаги послышались.

— Машка, — крикнула Светка, и тут же мужчина и женщина отпрянули друг от друга, будто делали что-то незаконное. Маша попробовала влево пройти, Михаил туда же, вправо, он по инерции. Отодвинулся, пропуская хозяйку, и выбралась она первая из комнаты.

— А Михаил где? — спросила Светка и тут же увидела входящего на кухню мужчину. Бросила взгляд на подругу потом на него и проговорила.

— Да там мясо сложить надо, дай миску какую-нибудь.

Щеки раскраснелись от наливки, хорошо пошла, как по маслу. Надо бы у Катерины с собой попросить, если даст. Приняла посуду из рук Маши и выскочила из дома, оставляя их одних.

— Нормально всё? — поинтересовался Михаил, подходя к своей обуви.

— Да, в порядке, — слегка улыбнулась Маша. — Сейчас выйду.

Мужчина покинул дом и тут же вернулась Светка.

— Маш, ну я ж не знала, что у вас тут такое, — извиняющимся голосом сказала подруга.

— Какое такое? — устало отозвалась Ольхова. — Ничего у нас не было.

— А мне показалось…

— Показалось. А Эдика я всё же послала.

— Ну и правильно! — тут же согласилась Светка. — Что он тебе сказал?

— Вместо поздравления, что у него ребенок родился.

— Вот же гад! — цокнула языком Светка. — Ну и плюнь на него. Идём, там все уже собрались. За мать именинника тост поднимать будем.

Солнце клонилось к горизонту, а из двора бабы Шуры доносились голоса и смех. Дмитрий привёз колонку, включил музыку негромко,пока сидели за столом. Как-то было уютно и тепло. Отец рядом через столько лет, подруга лучшая, которая рядом с Катериной уселась, приканчивая вторую бутылку с наливкой. Выглядят, как старые подруги, что даже Маша улыбнулась. Забылось сегодня всё. И ссоры, и разочарования, и неудачи. Теплые летние сумерки ложились на плечи, укрывали нежностью и спокойствием. И сейчас показалось Маше, что она дома. Именно здесь, среди этих малознакомых людей, но дома. В месте, куда хочется возвращаться.

Мальчишкам в избе включили мультфильм, а взрослые продолжали сидеть за столом.

— Митька, включи медляк, — предложил Сенька, укладывая на плечо мужчины руку.

— Легко, — отозвался тот, копаясь в телефоне. Он отыскал нужную композицию и нажал проигрывание. Тут же с места поднялся Сенька, приглашая свою даму на танец. Катерина хихикала, отмахивались, но когда Светка сказала, что сейчас займёт её место, тут же вскочила, принимая предложение кавалера.

— Ну ты не перебарщивай, — заявила той.

Дмитрий предложил составить пару Маше, и она, радуясь, что в сумерках не видно её стеснения, позволила увести себя на импровизированный танцпол.

— Ну а ты чего сидишь? — повернулся Евгений к Михаилу. — Светку вон позови, — кивнул на единственную женщину за столом, пока Михаил не сводил взгляда с Маши.

— А, да, — тут же согласно кивнул, предлагая Светке составить компанию.

Смотрел Евгений на дочку и желал, чтобы счастье она нашла своё, призвание. Пусть у неё в жизни всё получится. Хоть с одним, хоть с другим.

— Извините, — послышался женский голос, и семь пар глаз посмотрели в сторону, откуда донёсся звук. — Я Диму ищу, а вся деревня будто вымерла, вы не знаете, где я могу найти Дмитрия Рогозина?

Глава 21

Музыка продолжала играть, только Дмитрий застыл, держа в объятиях Машу. Их пара притаилась так, что гостье было не рассмотреть лица танцующих, но собравшиеся перевели взгляды на Дмитрия.

— Митька, тебя что ли ищут? — поинтересовался Сенька, отлипая от широкой Катькиной груди.

Маше показалось, что она слышала, как мужчина сглотнул и расцепил руки, отсоединяясь. Музыка сменилась на следующую, и Дмитрий сделал несколько шагов в сторону женщины, но потом повернулся к присутствующим.

— Спасибо за праздник, — обратился к Маше. — Антошку ещё раз с днём рождения.

Потом пожал руки мужчинам и выбрался за ворота, уходя с пришедшей.

— По ходу, кина не будет, — подытожила Катерина, возвращаясь к столу, потому что вместе с уходом Дмитрия кончилась и музыка. Телефон, подключенный к колонке, отправился вслед за хозяином.

— Жена что ли приехала? — усаживались Светлана на место.

— Ну а кто ж ещё! — хмыкнула Катерина. — Небось, прятался от неё да от детей, алименты платить не хотел, а она всё же нашла.

— Ох, Катерина-Катерина, — вздохнула Светка, потянувшись за компотом, — тебе бы книги писать. Глядишь, второй Жорж Санд станешь.

— Это про стебли которая писала и жезлы? — вспомнила она книги, которыми некогда зачитывалась. Было время, что говорить, таскала у матери романчики.

В кустах застрекотал кузнечик, разряжая обстановку, и Маша первой принялась собираться.

— Поздно уже, пора Антошку укладывать. Вы сидите ещё, я пойду в дом.

— Ну и нам пора тогда, — согласился Михаил, которому совершенно не хотелось уходить.

— А чего мы сразу стухли? — удивился Сенька. — Ну забрали Митюху, без него что ли жизни нет? А ну, Катька, неси пойла своего, — ущипнул её за мягкий зад, и Катерина, взвизгнув, подпрыгнула на месте.

— Я тебе дам пойло, — хлестанула его по спине, отчего Сенька чуть не упал на стол. — Руки не распускай, — приказала ему. — Ишь, разошёлся.

— Да я ж для народа! — защищался Сенька. — Поддержать общее веселье.

Маша вошла в дом, останавливаясь около входа в комнату. Мальчишки в темноте смотрели мультфильм тихо и с интересом.

— Антош, спать будем? — ласково спросила Маша, прижимаясь лбом к дверному косяку.

— Мам, мы не досмотрели! — протянул мальчишка.

— Ну давайте досматривайте и в кровать.

— А мне мама разрешает поздно ложиться, — тут же влез Колька.

— Ну ты же в два раза старше, — поддакнула Маша, — большой.

— И я большой! — тут же заявил Антошка.

— Конечно, — согласилась мать. — Ты для меня самый-самый, — призналась.

Выбравшись на улицу, она увидела, как Катерина снова слилась в танце с Сенькой, а телефон негромко играл на столе.

— Белый танец, — жевала Светка шашлык, кивая подруге в сторону Михаила, который о чём-то говорил с Евгением.

— Да не хочу я, — присела рядом со Светкой. — Натанцевалась.

— Ты вот чего мне скажи, — Светка зашептала на ухо Ольховой. — Тебе Дмитрий этот больше Михаила нравится?

Маша немного отстранилась, не желая отвечать. Она никого не рассматривала в мужья. Глупости эти — видеть в человеке не человека, а мужчину. Нет, конечно они выигрывали на фоне Арсения, но представлять их в другом качестве, нежели соседи, она была не вправе. Во-первых, времени прошло всего-ничего от начала знакомства, во-вторых, не больно тому, кто ничего не ждёт. Это Маша уяснила давно. Не следует грезить о чём-то, чтобы не расстраиваться.

Её устраивало доброе отношение соседей, приятное общение, желание помочь. И она готова была платить им той же монетой.

Событие с женщиной, пришедшей за Дмитрием, её озадачило, заставляя вспомнить, что и она обманутая жена, за спиной которой случилось предательство. Отчего-то казалось, что она повинна в чём-то. Хотя ничего ужасного не совершила, лишь танцевала с чьим-то мужем.

Или это не жена?

— Как думаешь, жена пришла? — задала Светка вопрос, который интересовал и саму Машу.

— Разве важно кто? — отозвалась в ответ.

— Нет, ну, если он за тобой ухаживал, будучи женатым, — рассуждала Светка, — он знаешь кто?

— Да не ухаживал он, — не согласилась Маша, но отчего-то казалось, что про жену рассказать можно было бы.

Михаил поднялся с места и откашлялся, останавливаясь рядом.

— Можно? — протянул руку, приглашая Машу.

— Можно, — улыбнулась Светка, подталкивая подругу.

Маша поднялась с места, чувствуя себя неуютно, будто все вокруг только и ждали, что у неё с кем-то случится любовь с первого взгляда. Хорошая была передача, Маша засматривалась ею в детстве. Когда сидят незнакомые парень и девушка и выбирают друг друга. Но то шоу, а здесь жизнь.

Светка пересела к Евгению, смотря на подругу.

— Хорошо в деревне, — кивнула, о чём-то задумываясь. — Может, тоже домик себе купить тут, мужа привезти на лето, — протянула мечтательно. — Есть вот во всей этой простоте какой-то шарм, — пафосно произнесла последнее слово. — Только хорошо здесь не жить, а проводить время, — выставила вверх указательный палец, обращаясь к мужчине.

— Ко всему люди привыкают, — пожал плечами Евгений.

— А я не хочу привыкать, — не согласилась Светка. — Хорошо, когда знаешь, что у этого есть конец. Тогда где-то и ужаться можно.

— Мам, — выбежал на крыльцо Колька, — папа звонит.

— Отойду, — сказала с хрипом, поднимаясь, и направилась в дом.

Михаил робко держал за талию Машу, подставив вторую руку под её ладонь, и хрупкая женская кисть мягко лежала в его большой мазолистой руке.

— Кстати, тут неподалёку речка есть. Хорошее место, это если купаться вздумаете.

— Бассейн у нас, — тихо отозвалась Маша.

— Так для ребенка, а вам с отцом в такую жару не хочется искупаться?

— Это та, где человек утонул? — решила уточнить.

— Да в любой почти кто-то утонул, — ответил Михаил, и Маша подняла на него немного испуганные глаза. — В любой, кроме той, куда поехать предлагаю, — нашёлся с ответом.

— Света завтра обратно, а у нас машины нет.

— Так а я на что? Соберёмся, искупаемся, позагораем, перекусим.

— Маш, ты если не согласишься, я поеду, — напюклонился к ним ближе Сенька.

— Поедет он! — тут же вернула его с небес на землю Катерина. — Огород завтра полоть будем. Отец приедет, даст и тебе, и мне, — напомнила.

— Так ты дочка, пусть тебя ругает!

— Так отец даст мне, и тогда я не дам тебе, — пригрозила Катерина.

— Пугает, — пшикнул Сенька. — Да пойду я, пойду. Прям и сказать ничего нельзя.

Музыка кончилась, и Маша принялась стирать со стола, Катерина ей помогать, а мужчины заносить стулья и стол. День подошёл к концу, и завтра к обеду решено было ехать на речку, а потом Света отправится с сыном домой.

Они уселись на крыльце, уложив детей, и смотрели на усыпанное звёздами ночное июльское небо.

— А мне Михаил нравится, — поделилась мыслями Света. — Хороший парень, добрый. От него каким-то теплом веет.

Маша вспомнила их мимолётный порыв в комнате, танец был уже не таким, будто Михаил стеснялся прижимать её при всех. А то, что произошло там, когда человек нуждался в человеке, иное.

— Хороший, — кивнула Маша. — Только мне работать надо, книга ждёт.

— Я б помогла, да вот, — постучала по деревянному откосу Светка, — а ты учёная.

— Скажешь тоже, — фыркнула Маша.

Светка прижалась к подруге, и так они сидели какое-то время молча, каждая думая о своём.

Глава 22

Маша легла только под утро, довольная проделанной работой. Посиделки принесли какую-то лёгкость, наливка, которую она попробовала, разлилась по телу, расслабляя, но теперь вовсе выветрилась, оставляя наедине с текстом. Фразы давались просто, и она даже позволила себе немного лирики, делая пометы, чтобы потом указать на это знакомому. Вдруг автору не понравится, что вносят что-то новое в текст.

Внезапно захотелось записать несколько мыслей, которые не смогли закончиться парой предложений, а понеслись вскачь, и так родилось начало чего-то. Маша не знала, что перед ней, она закрыла ноутбук и легла спать.

Утро не предвещало плохих событий. Остальные поднялись раньше и, стараясь не разбудить хозяйку, занялись домашними делами.

Светка разогревала завтрак, пока мальчишки делали что-то во дворе. Маша открыла глаза около одиннадцати и удивилась, что столько проспала. Хотя неудивительно, легла она около пяти. Следовало поесть и собираться в дорогу.

— У меня даже купальника нет, — Маша смотрела на свой старый, который хотела поменять в этом году, потому что он выгорел на солнце. Но заботы о другом свернули её с этого пути.

— Можно без него, — хмыкнула Светка. — Но тогда дети остаются дома. А вообще нашла печаль. Вот у кого нет, так это у меня, — посмотрела на подругу. — Но расстраиваться по этому поводу я не собираюсь. — Похож? — спросила она, показывая Маше серый бюстгальтер.

— Нет, — ответила Маша. — На белье похож. На купальник — нет.

— А мы Не в Арабских Эмиратах, — махнула на неё подруга. — Тогда по старинке. Дай футболку какую-нибудь, или я домой поехала.

— Ну вот, — протянула ей Маша вещь.

— Сойдёт, — примерила Светка.

— А где Антошка?

— С Колькой во дворе что-то делают.

— Хоть бы в сарай не забрались, а то там секаторы и тяпки. Отец закрыл, но мало ли нос им захочется сунуть.

Светка выбралась на крыльцо.

— Колька, — позвала сына, направляясь к сараю.

Она нашла его за домой, играющего в телефон.

— Не поняла, — уставилась на сына. — Тебя в деревню привезли от гаджетов твоих отдыхать, а ты опять в нём, дай сюда, — выхватила из рук, засовывая себе в карман. — Второй где? — поинтересовалась, не увидев рядом Антошку.

— Не скажу, — сложил руки на груди Колька.

— Чего это не скажешь?

— А вот!

— Антошка, — позвала Светка, оглядываясь. — Ребёнок где? — снова задала вопрос.

— Да не скажу я! — настаивал Колька, и мать сурово посмотрела на него.

— Обалдел что ли? — подняла брови, чувствуя, как закипает. — Я тебя спрашиваю, ребёнок где?!

Но Колька покачал головой.

— А ну иди сюда, партизан, — схватила Светка за ухо сына, и тот заверещал от боли.

— Не имеешь права применять физическое насилие, — тащился он вслед за матерью в дом. — Больно же!

— А сейчас ещё больнее будет, — пообещала она, выкручивая ухо. — Антон! — крикнула снова, но тот не отзывался.

На крыльцо выскочила Маша, предчувствуя беду.

— Ну, — требовательно дёрнула за ухо Светка сына.

— Ай! — закричал тот. — Ушёл он!

— Куда ушёл? — требовала ответа.

— К отцу! — ныл Колька, желая, чтобы экзекуция закончилась.

— К какому отцу? — Светка выпустила от удивления ухо, и мальчишка отскочил от неё.

— К какому-какому, — схватился, смотря на мать зло, — к своему! Будто отцов много бывает! — держался за красное пылающее ухо. — Я всё папке расскажу, что ты меня за уши таскаешь, — бросил угрозу.

— Расскажи, — согласно кивнула Светка, — он тебе сверху добавит.

Маша бледная переваривала информацию, смотря на Кольку.

— Куда он пошёл? — на этот раз задала вопрос она.

Колька посмотрел на тётку и начал рассказ.

— Вчера, когда вы там все за столом сидели, позвонили на телефон вам. Мы ответили, а это отец его, ну муж ваш, — уточнил зачем-то Колька. — Ну он спросил, где мы, и Антон сказал.

Складка сложилась на лбу Светки.

— Ему четыре, откуда он знает, что говорить?

— Ну, я помог. Глянул по локации и скинул её мужику этому.

— Вот же, — Светка вовремя замолчала, удержав на языке неприличное слово. — Рождаются с телефонами в руках. Читать не умеют, а локацию скинул! — возмущалась она.

— Умею я читать! — набычился Колька.

— Тебя кто просил лезть в это? — сурово спросила мать.

— Коля, куда он пошёл? — в голосе Маши звучал страх.

— К отцу, — опять сказал мальчик. — Мы же на речку собрались, набрали ему, чтобы ехал быстрее. Он подарок везёт какой-то.

Маша шмыгнула носом, чувствуя, что уже не может сдерживаться. Куда мог пойти четырехлетний мальчик в деревне, которую толком не знает?

— Пап, — крикнула в дом, и Евгений тут же отозвался. — Антошка пропал, помоги.

— Хоть в какую сторону пошёл? — Светке тоже передалось волнение. Мало ли кто по улицам ходит. Сейчас время такое, что ребёнка за порог одного пустить страшно, сразу вырисовывается какой-то мужик со сломанной психикой и тащит куда-то в гаражи или лес.

— А я откуда знаю! — пожал Колька плечами. — Взял и пошёл. Мужик говорил, что общаться им нормально не дают. Что тётя Маша даже адрес не назвала, а он хотел поздравить, даже подарок купил. Потому просил вам не говорить, что приедет. А то вы Антона запрёте и не пустите к нему.

Светка переглянулась с Машей, чувствуя, как округляются её глаза.

На ум приходили только слова не для детских ушей, потому она выматерила Эдика мысленно.

Решено было, что Светка останется дома на случай, если Антошка сам вернётся. Отец двинется в сторону магазина, а Маша в другую, где Дмитрий живёт. Позвонили на телефон, который ребенок забрал с собой, ответа не последовало. Номера наизусть Маша не знала, позвонить Эдику со Светкиного они не могли, и тогда Светка пожалела, что не сохранила номер бывшего мужа подруги. Но она и подумать не могла, что однажды он может ей понадобиться!

— Что ж ты сделал, — укоризненно смотрела на сына Светка, цокнув языком. — Знаешь, чем кончиться всё может? — грустно поинтересовалась. — Думаешь, доброе дело это? Нет, — покачала головой. — Плохой он человек, очень плохой. А ты уши распустил и нам ничего не сказал.

— Папка это его! — защищался Колька. — Я бы тоже убежал!

— Папка папке рознь, — обняла сына Светка, понимая, почему он так поступил. Мужская солидарность. Колька вообще с отцом имел хорошие отношения, потому и помочь решил. Восстановить справедливость, так сказать. Стояли они у калитки вдвоём, и тут по ногам что-то мягкое мазнуло. Светка дёрнулась, смотря вниз. Небольшая кошка жалась к её ногам, требуя ласки.

Глава 23

Маша быстро шла, крутя головой по сторонам и называя имя сына. Ужасный страх поселился внутри, раздирая грудь сомнениями. В голову лезли только плохие мысли, и она запрещала себе думать о подобном. У одного из домов женщина что-то делала в палисаднике, и Маша обратилась к ней.

— Туда пошёл, — махнула в сторону, куда направлялась Маша. — А я думаю, чей такой? Не видала раньше. Но шёл так уверенно, будто знал куда, я и спрашивать ничего не стала.

Маша поблагодарила, ускоряя шаг. Лицо выдавало испуг. Глаза быстро бегали, обозревая всё кругом, когда наткнулись на мотоцикл около дома. Дмитрий выходил с сумкой, и по его виду было понятно, что он намерен уехать.

— Привет, ты Антошку не видел? — обратилась к нему Маша, но он лишь пожал плечами.

— Потерялся?

— Сам ушёл, к отцу.

— Он тут живёт?

— Нет, — Маше хотелось плакать. Из ворот показалась женщина, смотря на соседку. Невысокая, кареглазая с длинными каштановыми волосами. Одета была стильно. Именно она приходила вчера.

— Эдик позвонил и сказал, что приедет, а Антошка к нему побежал. Только он же ничего не знает, ему четыре вчера исполнилось.

— Так, — Дмитрий бросил сумку на траву, подходя к мотоциклу. — Ты пока себя не накручивай, сейчас найдём. Он перекинул ногу, заводя мотор. — Садись, — протянул Маше шлем, и она неуверенно взяла, бросила взгляд на женщину. — Юль, помочь надо, — обратился к ней Дмитрий, — в доме пока подожди, скоро вернусь, — и она, закатив глава, кивнула.

Маша надела шлем, усаживаясь позади водителя.

— Ну, — обернулся к ней мужчина. — Обхватывай.

Маша робко положила руки ему на плечи, но он перетащил их себе на талию, прижимая сильнее.

— Держись крепче, — приказал, — дорога ухабистая.

Мотоцикл заурчал и развернулся, унося пассажиров всё дальше от дома, а женщина смотрела вслед.

Промчавшись по улице, Дмитрий устремился на выезд, думая, что ребёнок отправился в сторону трассы. Только Антошка мало разбирался в том, где дорога, потому свернул совершенно в другую сторону, уходя всё дальше и дальше в сторону поля. Он оглядывался, думая, не вернуться ли назад, но забыл, где именно ходил. К тому же показываться на глаза матери было страшно. Невыносимо хотелось плакать, но он сдерживался.

Телефон, который взял с собой, он потерял, вернее, выронил, убегая от какой-то собаки. Она выскочила внезапно из двора, успев как следует напугать ребёнка. Зубы оскалены, с клыков капает слюна, оттого телефон остался лежать в пыли, а Антошка бросился бежать. Обернувшись, он увидел, как незнакомый мальчишка схватил телефон и радостно утащил его в дом. Возвращаться обратно было страшно, потому что собака продолжала лаять в его сторону, и как бы мальчику не хотелось вернуть потерянное, он не мог противостоять животному. Единственное, что он сделал: запомнил синие ворота. К тому же, кажется, Антошка потерялся.

Светлана несколько раз набирала Маше, но никто так и не ответил. Они собрались в дом, но кошка побежала следом, будто признала в ней хозяйку.

— Молока хочет, — выдвинул гипотезу Колька.

— Я тоже много чего хочу, да мало получаю, — смотрела на животное Светка.

— Жалко что ли? — зыркнул на неё сын.

— Жалко, — размышляла женщина. — А ну как сейчас дай, потом не отвяжется.

— Я думал, у меня добрая мать.

— И добрая, — согласилась Светка. — Добрая. Что мне молока жалко?

Она вошла в дом, а Колька принялся гладить кошку, которая тут же принялась мурлыкать. Светка вынесла консервную банку с белой жидкостью и поставила за ворота. Кошка тут же накинулась на угощение.

— Вот прикормим, а Машке потом что делать?

Напротив остановилась машина, и Михаил выбрался на улицу.

— Привет, молодежь. Готовы? — поинтересовался у Светки.

— Да какое там, — махнула она рукой. — Антон сбежал!

— Куда? — не понял Михаил. — Так ехать на речку не хотел?

Но шутка шуткой, а Светка ему все рассказала, и Михаил поехал вслед за остальными.

Мотоцикл двигался быстро, и Маша с Дмитрием уже выбрались за табличку с населенным пунктом, а ребенка всё не было видно. Маша обхватила водителя и пыталась высматривать ребенка через окошко в шлеме, который постоянно сползал на глаза. Потому она не сразу заметила автомобиль бывшего, ехавший навстречу.

Эдик тоже не признал жену, но потом, когда мотоцикл, развернувшись, помчал за ним, сигналя, различил, что это она.

— Где Антон? — накинулась на него Маша, заглядывая в окна, но там было пусто.

— К нему еду! — заявил Эдик, с интересом разглядывая Дмитрия. — Этот твой что ли? — кивнул на водителя, не вникая в сказанное женой.

— Антошка потерялся, слышишь? — будто выросла она из-под земли перед ним, и Эдику пришлось перевести взгляд на Машу.

— Как это потерялся? — не понял.

— Ты запудрил ему мозги, и он сбежал из дома!

Чуть ли не впервые в жизни Маша почти кричала на бывшего мужа.

— Я ехал к нему поздравить! — защищался Эдик, бросая взгляды в сторону третьего очевидца. — Вот, — он быстро подошёл к машине, дёргая дверь и доставая какую-то коробку. — Подарок везу! А ты, между прочим, от меня сына прячешь! — скривился он. — Что? Нашла мужика, думаешь, моему ребенку я теперь не нужен? А вот ошибаешься, Маша, сын меня любит! А ты стоишь между нами. Увезла чёрт знает куда, телефон сбрасываешь. Небось, спишь уже с ним, — махнул в сторону Дмитрия, — а сын по ночам непотребства слышит.

Шлепок вышел неумелым, но сильным. Эдик по инерции отвернул голову в противоположную сторону от удара, тут же хватаясь за щёку. Это было впервые в за их знакомство, чтобы Маша не смогла сдержать себя в руках и залепить пощечину.

— Правда глаза колет? — повернулся Эдик снова к Маше, а Дмитрий покинул своё место.

— Я тебя не знаю, — обратился к Эдику, — но уважать мне тебя уже не за что. Тут проблема в том, что ребёнок потерялся из-за чужой дури, только он почему-то тебя волнует меньше того, с кем теперь твоя бывшая жена.

— А ты чего влез? — выпятил грудь колесом Эдик. — Моему сыну ты отца не заменишь! Я отец! — ударил себя он.

— Идиот ты, вот кто, — Дмитрий сплюнул Эдику под ноги и направился обратно у мотоциклу. — Маш, садись, не будем время терять.

Ольхова бросила презрительный взгляд на бывшего мужа и поспешила уехать. Уже прошло больше часа, как никаких вестей от Антошки, ещё и этот припёрся, чтоб ему пусто было.

Но Эдик быстро нагнал, сигналя, и они снова остановились.

— Где мне посмотреть? — спросил уже менее зло, и теперь он казался тоже взволнованным.

Глава 24

На перекрёстке стояла машина и мотоцикл, пока водители обсуждали дальнейший план.

— На реку надо съездить и до леса, — рассуждал Дмитрий. — Только он же не найдёт, — кивнул на Эдика.

— Я была, — Маша быстро слезла с мотоцикла, забывая обиды. Она сняла шлем, возвращая водителю. — Мы на реку, а ты куда знаешь. Найди его, Дим, — в глазах Маши стояли слёзы.

— Всё будет хорошо, — пообещал тот, сворачивая налево.

Маша села на своё прежнее место, только теперь уже в качестве экс-жены.

— Да я ж не думал, что он сбежит, правда, — Эдик вёл машину, не пропуская глазами улицу, а сам был явно взволнован. — Хотел подарок вручить, а ты адрес не сказала.

— Вот здесь направо, — скомандовала Маша, вспоминая, куда именно они поворачивали. Отца видно не было. Наверное, уже успел дойти до магазина и пошёл дальше или же нашёл Антошку, и теперь они все вместе дома.

— Дай позвонить, — попросила, Эдик тут же вытащил из кармана телефон. — Светка есть?

— На кой она мне!

В журнале звонков значилась "Любимая", но на этот раз это не вызвало в Маше ревности, вообще ничего не вызвало. Она позвонила себе, но длинные гудки так и не сменились ответом. Тогда она набрала Светке, номер которой знала наизусть.

— Чего тебе, козлина? — отозвалась та вместо приветствия.

— Это я, — предупредила Маша.

— Нашли, да? — тут же сменила манеру общения Светка, и Маша поняла, что задавать ей тоже же вопрос бессмысленно. Не вернулся Антошка.

— На реку едем, вдруг там он.

— Мишка тоже поехал искать, слышишь? Уверена, всё хорошо будет.

Уже второй человек пытался её успокоить, наверное, для того и нужны друзья: в трудной ситуации так нуждаешься в их поддержке.

— Звони, если что, — добавила Светка, отключаясь.

На реке было почти безлюдно, только несколько человек всё же плавали, не взирая на грязь. Опрос ничего не дал: никто мальчика не видел.

Маша больше не смогла сдерживаться, принимаясь плакать. Эдик смотрел на женские слёзы, чувствуя себя гадко.

— Маш, ну обойдется, чего ты, — пытался поддержать.

— И чем ты только думал, когда заговор за моей спиной строил?

— Да какой заговор! Просто…

Телефон Эдика завибрировал, и на экране высветилось имя "Маша".

— Ты звонишь, — немного удивлённо сказал Эдик, не зная, что Антошка забрал телефон. Она схватила гаджет, нажимая на зелёную трубку.

— Да, — ответила, надеясь услышать детский голос, дороже которого нет на свете.

— Это, — начал чужой женский, — мой Пашка, кажись, телефон украл? — поинтересовался он.

— Я не крал! — тут же донёсся тонкий детский. — Он на дороге лежал!

— Как же, ага. Прям от нас до Селивановых всё в телефонах, — не верила женщина. — Я по первому номеру позвонила, что тут был. Не знаю, где кого искать.

— Да-да, это мой, — подтвердила Маша, шмыгая носом. — А мальчик рядом есть? — спросила с надеждой.

— Пашка что ли? — не поняла звонящая.

— Нет, Антон. Сын мой. Ему четыре. Он из дома с телефоном ушёл.

— Ах ты негодяй такой, — послышался шлепок, и недовольный голос заголосил от боли. — Ты у дитя что ли отнял?

— Да клянусь, на земле нашёл! — отвечал мальчишка.

— Вы адрес скажите, мы приедем, — попросила Маша.

— Гаршина, 5. — Назвала женщина. Только это, я верну, если что, вы участковому не говорите. Я сама тут разберусь. Ты хоть понимаешь, что по тебе тюрьма плачет? — последнее, что услышала Маша, и звонок разъединился. Срочно следовало ехать в ту сторону, потому что Антошка точно там был.

Выбрав нужный адрес, Маша и Эдик последовали прямиком к самому синему забору который запомнил Антошка. Около дома их уже ждала та самая женщина, которая звонила, и сразу передала телефон в руки хозяйке.

— Может быть вы встречали здесь маленького мальчика 4 лет? — спросила Маша, смотря внимательно на женщину.

— Пашка, а ну иди сюда, негодяй такой, — призала мать. Из ворот вышел мальчик лет двенадцаии и исподлобья посмотрел на приехавших.

— Отвечай, где ребёнок?

— Да откуда мне знать? Говорю ж тебе, на дороге был телефон. Вот ты такая, конечно. Как брешешь тебе в лицо, веришь, а тут правду говорю — нет.

— Матери брешешь? — ахнула женщина.

Маша поблагодарила её за то, что она связалась с ней, и обещала не обращаться к участковому. Она тут же набрала Светке, но результата не было. Никого.

Послышался звук приближающегося мотоцикла. Дмитрий доехал до ближайшего леса, но следов ребёнка не обнаружил. Он звал Антошку, бесполезно. Тогда мужчина решил вернуться, и, если ребёнок не нашёлся, собрать соседей и пойти прочесывать лес.

Машина Михаила поравнялась с домом Дмитрия, около которого стояла девушка, а неподалёку лежала большая спортивная сумка с вещами. Михаил остановился.

— Приветствую. Женщина тут светловолосую не видели?

— Которая ребёнка ищет? — тут же спросила та. — Они с Димкой уехали, — шатенка посмотрела на часы и покачала головой.

— Нам двигаться надо. Время поджимает. А он никогда мимо чужого горя не пройдёт. Но, наверное за это я его и уважаю больше всего.

— В какую сторону направились? — поинтересовался Михаил.

— Прямо, а потом налево свернули, — указала она рукой.

— Наверное, на выезд, — прикинул путь Михаил. Он бросил взгляд прямо, и понял, что следует двигаться по улице, уходящей в поле.

— Вы ребёнка искать? — поинтересовалась шатенка, и Михаил кивнул. — Подождите, я с вами. Всё равно сидеть тут одной не хочется, этот дом меня почему-то пугает.

Она подняла сумку с земли и поставила её за ворота, закрыв калитку. Усевшись рядом с водителем, женщина захлопнула дверь и посмотрела на него.

— Юля, — протянула руку, и Михаил ответил рукопожатием.

— Миша.

Он свернул направо, направляясь в сторону поля, и проехал мимо заливающающейся лаем собаки. Та подождала автомобиль, а потом бросилась следом за крутящимися колёсами.

— И часто у вас тут дети пропадают? — поинтересовалась Юля.

— Всегда находятся, — ответил на это Михаил.

— Опишите, вдруг увижу где-нибудь за кустами, — попросила пассажирка.

— Светленький такой, — задумался Михаил, припоминая предметы, — низкий. Глаза, — раздумывал, но, хоть убей, этого не помнил, — голубые что ли.

— А одет во что? — продолжала сыпать вопросами Юля. — Однажды я участвовала в поисковой операции. Не могу похвастаться, что специалист в этом деле, но приметы нам точно нужны.

— Не знаю, вот что одет, — сокрушённо покачал головой водитель. — Наверное какая-то футболка и шорты.

Они снова свернули, и в этот раз двигались по полю вдоль небольшой лесополосы.

— Так они почти все светлые футболки и шорты носят, — ответила Юля. — Вон тот например, — указала она на плачущего ребёнка, сидящего на небольшом пригорке.

— Какой? — спросил Михаил, не различивший за высокой травой ребёнка.

— Да вон же сидит, — указала Юля куда-то вправо.

Действительно, внимательно присмотревшись, Михаил различил ребёнка среди травы. Он резко затормозил, выскакивая из машины, и побежал к мальчику.

Глава 25

— Ты чего, брат, тут плачешь? — обратился Михаил к мальчику. Антошка поднял на него серые заплаканные глаза и шмыгнул носом. Он узнал в мужчине, стоящим перед ним, вчерашнего гостя, катавшего его на коне, и почувствовал, как страх отступает.

Юля выбралась из машины, подходя ближе.

— Нашёлся, стало быть? — поинтересовалась у мужчины, и тот кивнул.

— Давай, — протянул руку Антошке, помогая подняться. — Мать там с ума сходит, а ты тут поле рассматриваешь. Попросил бы меня — я б тебя отвёз.

Михаил нарочно не говорил ничего про истинную причину, не хотел, чтобы ребёнок чувствовал себя неловко.

— Хочешь, за рулём покататься? — поинтересовался.

— Сам? — Антошка вытер нос рукой, и Юля поинтересовалась у водителя о наличии бумажной салфетки.

Михаил достал из кармана тряпичный платок, давно Юля не пользовалась такими. Вроде, обычная с виду вещь — платок. Раньше он непременно был у каждого мужчины, чтобы предложить его даме в случае чего, а теперь почти вышедшая из употребления вещь. Многое заменили одноразовые приборы, вот, к примеру, и платки. Помнится, ещё недавно шприцы кипятили, а теперь в аптеках стерильные одноразовые.

Михаил вытер слёзы на лице ребёнка, а потом прижал платок к носу, и мальчишка высморкался.

— Другое дело, — усмехнулся Михаил, щёлкнув ребёнка по носу. — Ну что, за руль?

Антошка шагнул было к фырчащей машине, а потом остановился, вспомнив, что домой возвращаться нельзя.

— Чего такое? — не понял Михаил, смотря на застывшего мальца.

— Нельзя мне обратно, телефон потерял.

— Да разве ж то беда? — усмехнулся мужчина, укладывая ладонь на плечо. — Главное — другое. А телефон я тебе свой отдам, хочешь?

Михаил сунул руку в карман, доставая прибор, но Антошка лишь головой покачал.

— Мамки был.

— Найдём, обязательно найдём! — обещал водитель. — Поехали только, а то мать поседела от страха, наверное. Знаешь, как тебе обрадуется?!

— Там забор синий и собака, — ответил на то Антошка.

— Какой забор? — не понял Михаил.

— Собака залаяла, он упал.

— Дорогу покажешь?

Но Антошка только плечами пожал.

— Собака злая.

— Садись, — подвёл мальчишку к машине Михаил, — понял я, где это.

Когда все уселись, водитель уложил маленькие ладошки помощника на рулевое колесо и принялся разворачиваться. Следовало ехать той же дорогой, наверняка, мальчишка говорил о каком-то доме неподалёку.

Светлую машину Маша заметила издалека. Сигнал привлёк внимание остальных, и собравшиеся смотрели, как автомобиль становится всё ближе и ближе. Собаку посадили на цепь. Нередко срывалась с верёвки, перегрызала. Свободу любила, а теперь всё. Исходит лаем откуда-то из-за забора.

Маша прижала руки к груди, с надеждой смотря на подъезжающую машину.

— Мишка это, — озвучил Дмитрий, хотя все, кроме Эдика, понимали, что это он.

Сердце радостно ёкнуло в груди, когда сквозь мутноватое стекло Маша различила сына. Мгновенно слёзы радости наполнили глаза, и уже она не могла сдерживаться. На ватных ногах пошла навстречу, благодаря Бога и соседа, что нашли её сокровище.

Антошка смотрел стыдливо, будто боялся, что его теперь станут ругать, хотя прежде Маша никогда не наказывала его за провинности. Говорила грозно, но всегда по делу. И теперь прекрасно понимала, что причина заключена не в малолетнем ребёнке, а в другом человеке, который стоял позади, прожигая взглядом спину.

В какой момент Эдик оказался рядом, она не поняла. Но тут же услышала.

— Привет, Антошка! А я тебе вот подарок привёз.

Ребёнок переводил взгляд с отца на мать, и чувства смешались внутри настолько, что он не мог ответить, что именно ощущает. Страх, стыд, радость, предвкушение — всё переплелось в одной маленькой душе, и на лице застыло удивление.

Михаил поставил найдёныша на ноги, выбираясь из машины, и пассажир последовала его примеру.

— А ты тут откуда? — пришла очередь удивляться Дмитрию, когда женщина подошла к нему.

— Это Юля нашла Антошку, — вступил с ответом Михаил, — если б не она, я б и не нашёл его.

Маша крепко обхватила ладошку сына и повернулась к спасительнице.

— Спасибо, не знаю, как ещё благодарить, — обратилась к ней. — Вы даже не представляете, что сделали.

— Рада, что помогла, — пожала та плечами, — Дим, ехать пора, — повернулась к мужчине, и он кивнул.

Эдик смотрел на Михаила, а потом повернулся к Дмитрию. Кого же из них ему показывала Светка? Или Маша уже с двумя тут прямо?

Антошка теребил материнскую руку, намереваясь рассказать про телефон, а Михаил обратился к Дмитрию.

— Уезжаешь, значит.

— Выходит, так.

— Насовсем?

— Не знаю, — пожал тот плечами. — Дела в городе появились, потому и сестра за мной приехала.

Только сейчас Маша заметила, что Дмитрий с женщиной чем-то похожи. Сестра? А Катерина уже приписала ему и алименты, и детей. Значит, не скрывал ничего, как есть говорил.

— На похороны еду, — протянул он ладонь Михаилу.

— Соболезную, — пожал он руку. — Близкий?

— Отец, — кивнул мужчина, опуская глаза. — Столько лет не виделись, видимо, пришла пора встретиться, — грустно вздохнул.

И видела Маша, какой камень у Дмитрия на сердце, словно он тяготиться чем-то, но знать о том чужим людям — не обязательно.

— На всякий случай прощай, — посмотрел на Михаила, — и Машу в обиду не давай, — бросил косой взгляд на Эдика, подходя ближе к женщине. — Ну, чем могу помог, — обнял её, как старого друга. — А ты тоже мать не обижай, — обратился к Антошке. — Цени, пока родители живы. Я вот не ценил, обиделся на отца, не говорил с ним, а теперь жалею знаешь как? — и голос мужчины дрогнул. — Ладно, — повернулся, направляясь к мотоциклу. — Поехали мы. Спасибо за добрососедство.

Юля заняла место позади водителя, и мотоцикл, заурчав, уехал прочь.

— Так какой из них твой? — Эдик удивлённо смотрел на бывшую жену, запутавшись в её ухажёрах.

— Вот этот, — подняла руку Антошки Маша, смотря на него с презрением.

— Мам, — наконец послышался тонкий голосок, — я телефон потерял.

— Это мой Пашка у тебя его отнял? — тут же вмешалась владелица синих ворот, но Антошка головой покачал, рассказывая про злющую собаку.

— Давайте уже садитесь, — Эдик галантно открыл двери машины, приглашая Машу внутрь. Она и забыла, каким он бывает, правда, только поначалу, когда хочется казаться лучше и пускать пыль в глаза окружающим. Со временем его ухаживания затухают, и приходит серый быт. Вот и теперь Эдик показывал, какой он чудесный человек.

Маша вздохнула, качая головой, а потом повернулась к Михаилу, и он понял без слов, кивая на своё авто.

— А папа к нам в гости придёт? — послышался тонкий голос, заставивший сердце сжаться.

— Хочешь?

Глаза ответили за Антошку, и Маше пришлось смириться. Ради сына, только ради него она сейчас сядет в ненавистную машину к человеку, которого раньше любила. Оказывается, любовь тоже имеет прошедшее время, а когда-то ей казалось, что это навсегда. Отпускать одного сына с бывшим мужем она не была намерена, хватило того, что сейчас было, а потому, поблагодарив Михаила за всё, она забралась на заднее сиденье, чувствуя себя в клетке, из которой как можно скорее хотелось выбраться.

Глава 26

Около дома собрался народ. Светка держала на руках какую-то кошку, Катерина стояла рядом, что-то обсуждая с новой подругой, рядом курил Сенька и Михалыч. Ещё нескольких Маша видела впервые в жизни, наверное, ближайшие соседи, вышедшие собирать сплетни.

Когда Маша выбралась из машины вместе с Эдиком, Светка напряглась. Она хотела покрыть мужчину трехэтажным матом, но увидела Антошку и передумала. Слишком много народа, ни к чему привлекать ненужное внимание. Если уж подруга приехала с бывшим мужем, то Светке влазить не стоит.

Катерина с интересом рассатривала Эдика. Пристально, без обиняков, будто племенного быка себе выбирала. Выпятила губу, о чём-то думая. Михаил остановился тут же. Ехать на речку теперь, наверное, было бы не совсем уместно. Все переволновались, и Маше с Антошкой требовалось поговорить, но вот Эдик из-за которого и произошло всё, не хотел уезжать восвояси. Он удивлённо посмотрел на бывшего свёкра, которого видел раз пять за всё время совместной жизни с его дочкой, и подошёл, чтобы поздороваться, показать, что не чужой человек здесь, среди деревенских.

Только Евгений руки не подал. Посмотрел на протяную и перевёл взгляд на самого Эдика. И сколько было в его жизни неправильного: и семью потерял, и жена из-за него раньше времени ушла, и дочку чуть под монатсырь не подвёл, а всё одно — руки не подал.

Эдик удивился и смолчать не смог.

— Генерал прямо передо мной, — убрал всё же руку, — добропорядочный отец и муж.

— Да уж лучше некоторых, — отмахнулся Евгений. — Я для семьи всё хотел, кто же знал, что выйдет наоборот. Если б можно всё повернуть вспять, расшибся в лепёшку бы. А ты нарочно дочку мою оставил, грош тебе цена. Пошёл отсюда, нет тебе места в доме.

Сказал, а потом покосился на хозяйку, что Маша-то скажет. Её это дом, последнее пристанище, в котором можно всё начать с нуля.

Маша скользила глазами по соседям. Не так она представляла себе знакомство с новыми людьми, не так. Не хотелось, чтобы рылись в её грязной бельевой корзине, следили, кто кому чего должен. Хотелось быть просто Машей, иметь сына Антошку и отца. Пусть не такого отца, кем можно гордиться, но того, кто теперь рядом в самую трудную минуту, будто толкнуло его что-то придти именно теперь.

— У нас общий сын, — пожала плечами, — а он отец. Уж какой есть.

С этими словами Маша пошла в дом, а остальные проводили её взглядом.

— Ну чего, — подал голос Сенька. — Пацан нашёлся, надо бы отметить это дело, — хлопнул в ладоши и потёр их.

— Вон он во всей красе, — упёрла руки в бока Катерина. — Лишь бы отметить ему. Огород не закончили, отец завтра вернётся.

— Да спина уже болит от огорода твоего, — ударил себя по пояснице Сенька. — Как проклятый с утра стою! Светка, скажи.

— А я чего? — не поняла та. — Не-не, без меня, мне ехать надо. Наливки вынеси, — напомнила Катерине, доставая из кармана деньги.

— По соседски, — расщедрилась та, не взимая плату и отправляясь в дом за бутылкой.

— Во, дожили, — сказал ей вслед ухажёр. — Как мне — шиш с маслом, а вон соседям сразу.

— Ой, Сенька, рот у тебя с дырой, — крикнула ему Катерина и скрылась за калиткой.

Эдик не знал, как себя вести. Он стоял, окружённый подругой бывшей жены, свёкром и нынешним хахалем, и не знал, что следует делать. Потом вспомнил про подарок, купленный с утра в первом попавшемся магазине по скидке, и достал пакет из салона.

— Сына поздравлю, — поднял пакет на уровень лица, будто отчитываясь, и последовал к низенькой калитке.

— М-даааа, — протянула Светка, смотря вслед горе-отцу. — Вот так и живём. Кто нашёл-то хоть? Этот самозванец? — кивнула она в сторону Эдика, но Михаил рассказал ему про Юлю.

— Видел её что ли? Димкина жена, да?

— Сестра. На похороны отца поехали, не знаю, что там между ними случилось, но не общался Дмитрий с ним последние годы.

Катерина выбралась с пакетом, звеня стеклом.

— Огурцов тебе ещё положила, — протянула презент, и Светка выпучила на неё глаза.

— Я смотрю, подружимся, — усмехнулась, заглядывая внутрь. — Тогда потом тебе тоже гостинцев привезу, — пообещала. — Спасибо.

Эдик, скривившись, подошёл к старенькому крыльцу, понимая, что ждёт его внутри. Дом не казался хоромами, а теперь и подавно

Постучался, предупреждая, что сейчас войдёт, и оказался на кухне, удивлённо вскидывая брови.

— Маш, только не говори, что вы тут живёте, — округлил глаза, утсавился на печку.

— Не говорю, — отозвалась она, — ты сам сказал.

— Это же, — он пытался найти слова, — нууууу, — растунул буквы, — ты понимаешь.

— Ты сюда приехал зачем? — она уверенно посмотрела на него. Отчего-то теперь, когда он на её территории, пришло осознание, что она сильная, смелая, что выстоит. Маша вспомнила то, что писала утром, и какая-то внутренная волна поднялась в ней, обещая, что она сможет стать кем-то большим, чем просто обманутая жена. Что она обязательно допишет историю, родившуюся в предрассветные часы. И теперь, стоя среди старой тёткиной мебели, видавшей виды печки, маленького окна, сквозь которое пробивалось солнце, напоминая о том, что есть и другой мир, она понимала, что это не дом смотрится убого, это Эдик здесь лишний, никчёмный, ненужный. И ей хотелось плакать, но не от тоски или обиды, а от счастья, от того, что она может быть собой. Оттого, что она свободна и может, наконец, дышать и отпустить этого мужчину.

— К сыну приехал, — ответил на вопрос Эдик. — Только неуютно тут как-то. Печка эта.

— А что печка? — пожала она плечами. — Хорошая, работает. Такая же старая, как твоя жена, но работает, Эдик, а дома ждёт другая, новая. Свежая кровь, так сказать. С ребёночком.

— Ну, не начинай.

— Не буду, — согласилась Маша. Но не из-за Эдика, ни к чему подобные разговоры, когда рядом детские уши. — Оставлю вас, ты же к сыну ехал, — она поцеловала Антошку. — Сейчас папа тебе подарок дарить будет, — улыбнулась. — Видишь, он любит тебя, если приехал. Ты ему нужен.

Говорила, надеясь, что поверит Антошка. Хотя бы он, потому что это так важно для того, кого бросили. Ей плевать, она пережила. Заменили другой,что ж, пластырь на душу, поддувает, конечно, но она справится. Зарастёт, не такое зарастает.

А каково ребёнку?! Каково маленькой живой душе, которая боготворит обоих родителей, до конца не понимая, что же они не могут поделить? Почему ему приходится жить только с матерью, а когда хочется прижаться к отцу, надо ждать.

Маша выплакала слёзы за обоих, как ей казалось, но сейчас Антошка там пристально смотрел на отца, будто перед ним было какое-то новогоднее чудо. И Маша не могла просто выгнать бывшего мужа.

Она направилась в сторону выхода, но Эдик схватил её за запястье, намереваясь остановить. Жёсткий презрительный взгляд уставился на него. Это была другая женщина, не его прежняя жена: податливая, мягкая, уступчивая. Та, что старалась быть уютной и домашней, стоять за мужским плечом, всегда готовая на любые жертвы. Сейчас перед ним была Маша с тем же лицом, но другим характером. И он сам её сделал такой.

— Ты мне противен, — шепнула так, что Антошка не услышал, и Эдику пришлось отпустить её. — Никогда больше так не делай, — сказала прежде, чем выйти.

Глава 27

Оставляя в доме сына и бывшего мужа, Маша, ступив на крыльцо, чуть не врезалась в Михаила, и тут же отпрянула.

— А я вот хотел посмотреть, вдруг помощь нужна, — сказал тот с неловкостью. Не без Светкиного слова пошёл спасать Машу, мало ли чего. Переживала подруга, не хотела оставлять их наедине. Машка она какая, вдруг ей лапши на уши навешают, она и потаяла. Наобещает Эдик с три короба, голову запудрит, так потом снова проходить этот путь одинокого воина. Женщины брошенки.

Светка прекрасно знала таких: собаки на сене, лживые козлы. Причём, и сами зачастую верят в то, что говорят, а потом с глаз долой из сердца вон. Поминай как звали. Нельзя в одну воду дважды входить, ох нельзя.

— Спасибо за всё, — тихо пролепетела Маша, смотря на Михаила, чувствуя, что сил больше не осталось. Всего несколько часов сна за сегодня, сильный стресс и вынужденная защита от бывшего сыграли своё дело. Она устало вздохнула, чувствуя себя разбитой, и села на небольшую скамейку, приставленную к избе, которую совсем недавно смастерил отец.

— Если хочешь побыть одна, то… — начал было Михаил, но Маша покачала головой. Он устроился рядом, не зная, что ещё говорить, а за калиткой слышались женские голоса. Кусты и деревья скрывали тех, кто на улице, от тех, кто во дворе, потому Светка не знала, что именно там происходит.

— А я тоже невезучий, — отчего-то Михаил решил поделиться своей историей. — Влюбился однажды, только взаимности не было. Страдал долго, смотрел на чужое счастье, а потом вот с женщиной познакомился. Переписывались, встретиться решили, даже сюда привёз. Ну, ты видела, — он смотрел на свои руки, исповедуясь. — Та, что в машине со мной была. А ей бывший позвонил, она тут же упорхнула, будто запасной аэродром искала. Даже осталось такое чувство, что нарочно ревновать его заставила. Столько фотографий со мной делала и всё кому-то отсылала. А я к ней со всем сердцем, — пожал он плечами.

— А меня вот муж ради знакомой оставил, — Маша тоже не осталась в стороне. — Она была бедная и несчастная, я пожалела её и на работу к Эдику устроила. Вот тебе и поговорка в действии: не делай людям добра — не получишь зла. Ребёнка завёл, хвастался вчера Антошке. Родила, — протянула она слово. — Будто есть нам теперь до этого какое-то дело. Только не подумай, — тут же спохватилась, — я им зла не желаю, пусть живут со своей совестью, как хотят.

Михаил посмотрел на женщину, прислонившуюся спиной к деревянному дому. Маша сидела со сложенными на груди руками, закрыв глаза и подставив лицо тёплому солнышку. Хотелось просто уснуть и видеть радужные сны, где она на море, Антошка строит песочные замки, и пусть никаких мужчин. От них только беды. Боль, страдания, разочарования. Ну вот если только отец. Тут же вспомнилась мать и морщина пролегла на лбу женщины.

Отец убедил, что серёжки теперь её по праву, она надела их вчера на праздник, чтобы частица материнского тепла перешла к ней. Человека нет, а вещь хранит память долго, пока сама не исчезнет. Маша бы многое отдала, чтобы снова обнять близкого человека.

Где-то жужжали пчёлы, собирая мёд, ветерок мягко поглаживал по голове, горлопанил петух, потерявший счёт времени, слышался Светкин смех и совершенно не хотелось, чтобы это всё заканчивалось. Минута, две, три. Они не говорили, и кто вообще знает, сколько прошло времени, только видела Маша маму.

Михаил, введомый каким-то необъяснимым чувством, наклонился ближе к чужим губам и замер, будто ожидая, что сейчас что-то произойдёт. Пара секунд, но всё было ровным счётом таким же, и тогда он нежно коснулся мягких женских губ своими.

Маша вздрогнула от неожиданности. Чуть ли не в первые в жизни так быстро задремала, разнежило её на солнце. Она почувствовала чьё-то прикосновение, распахивая глаза. Михаил отпрянул, мысленно ругая себя на чём свет стоит, сразу засобирался куда-то, и Маша толком не поняла, что произошло. Сдвинув брови домиком, она смотрела на мужчину, приходя в себя. Всё будто не настоящее, далёкое, а она всё ещё во сне, где мама и её ласковые руки.

— Ну пока, — раздалось совсем близко, и Светка вместе с сыном объявилась во дворе. — О-о-о-о-о, — удивлённо посмотрела на парочку, — этого что ли в доме одного с Антоном оставила? Он же, — и она постучала по первой попавшейся деревяшке. — В общем, Колька на речку хочет, так что поднимайтесь, на часок смотаемся, а потом мы домой. Ну, чего сидите, давай, давай, — скомандовала, и Маша поднялась с места.

Встречи всегда радостные, что до прощаний — на душе тоска, грустно и одиноко оттого, что снова по разным концам. Антошка смотрел вслед уезжающему отцу, еле сдерживая слёзы.

— Нашёл по кому убиваться, — хмыкнула Светка, но тут же наткнулась на укоризненный взгляд подруги. — Давай загружаться к Мишке, сейчас будет весело, — хлопнула мальчишку по спине, подталкивая к дому. — Давай еды что ли какой с собой соберём, — обратилась к Маше.

Светка оказалась права. Речка заставила Антошку улыбнуться. Он плескался вместе с матерью, а потом его перехватил Михаил, обещая приглядеть и за Колькой, пока женщины раскладывали на берегу снедь, чтобы пообедать.

— Ну чего тебе говорил этот хмырь? — поинтересовалась Светка про Эдика.

— Мы не говорили почти, — Маша нарезала огурцы, раскладывая их на тарелке.

— И хорошо, думала, он тебя уговаривать будет.

— Зачем это ему?

— У меня спрашиваешь? Откуда знать. Он же сюда приехал явно не из-за Антошки, а чтобы поглядеть, с кем ты теперь живёшь. Ревность это, наверное. Вот знаешь, они какие. Есть у них что-то, хорошо. Избавились, никто не подходит, и живут себе спокойно. А как только кто другой засмотрелся, сразу коршуном летят.

Маша задумчиво кивала, соглашаясь.

— Знаешь, — Светка захрустела овощем, смотря на то, как брызгаются мальчишки, — вот порой для счастья надо самую малость. Еда, — указала она на расстеленный плед, где лежало угощение, — подруга, — улыбнулась Маше, — дети, — снова обратилаь взгляд в сторону. — Но женское тоже должно быть, — продолжила.

— Кажется, Михаил меня поцеловал, — призналась Маша.

— Как это кажется? — Светка даже есть перестала.

— Я не уверена, всё навалилось.

— Вот ты даёшь, — усмехнулась Светка. — Оно или есть, или его нет. А ты — не знаю.

— Сама не пойму. Говорили сначала, а потом будто уснула.

— Мёртвая царевна, блин.

— Он какой-то тёплый, — делилась Маша тем, что думает, — не знаю, разве такое бывает? Только узнал человека, а такое чувство, что он близок.

— И не такое бывает, — махнула Светка головой. — Эй, — вскочила с места, смотря, как сын швыряется грязью в какую-то девчонку, — нет, вот же зараза, — сказала себе под нос, отправляясь вытаскивать Кольку из воды. А Маша смотрела, как заливался смехом Антошка, сидящий на плечах Михаила, и на сердце стало легче.

Глава 28

Чёрное море, август, год спустя

Маша лежала на лежаке, подставив тело солнцу. В прошлом году так и не удалось выехать, зато сейчас она чувствовала, что должна впитать по максимуму последний месяц уходящего лета, вкусный солоноватый воздух, которого так не хватало, гомон людей, среди которого то и дело звучала фраза «Горячая кукуруза», музыку и каждое мгновение, проведённое здесь. Ведь через три дня поезд, романтика плацкартного вагона и снова деревня, с которой Маша сроднилась.

— Держи, — знакомый голос, и Маша распахнула глаза, смотря на мужчину через тёмные стёкла солнцезащитных круглых очков. Антошка, сильно вытянувшийся за этот год и ставший бронзовым за неделю на море, уселся на подстилку, облизывая шоколадное мороженое, разместившееся в маленьких детских руках. Волосы, и без того светлые, выгорели, а на лице появилась россыпь мелких конопушек. Он всё больше стрновился похожим на Эдика внешне, оставалось приложить максимум усилий, чтобы генетика на этом остановилась. Потому что Маша мечтала видеть в сыне добропорядочного человека, которые не поступит так же, как однажды его отец.

Маша приняла из рук Михаила протянутый рожок и разорвала упаковку. Нежное холодное лакомство стало прекрасным дополнением момента. Мужчина расположился рядом, укладывая по хозяйски ладонь на её колено, и слегка погладил.

Маша засмущалась, бросив взгляд в сторону сына, но тот был поглощён мороженым, рассматривая, с какой стороны стоит быстрее лизнуть, чтобы сладкие капли не упали на плед.

— Не здесь, Миш, — мягко убрала руку.

— Ладно, — согласно кивнул он. — А что по моему вопросу? Ты подумала?

Маша застыла, не зная, что именно ответить, а потом снова принялась за мороженое.

Вот уже несколько месяцев Михаил настаивал на свадьбе. Он не был романтичным, не делал предложение, стоя на одном колене, не усыпал дорожку лепестками роз, но зато было ясно, что с таким проще. После отъезда Эдика они сблизились ещё больше, а потом Маша с сыном переехала к нему. Отец остался в доме тётки, а дочь с внуком налаживала быт неподалёку.

Антошка по началу принял мужчину немного враждебно. Одно дело на лошади катать, а другое к матери подбираться, но растопил его душу Михаил. Потихоньку, полегоньку. То показывает, как с молотком управляться, то как курам перья подрезать, чтоб не улетали, то огород копать. Выдаст маленькую лопату — рядом поставит. Результат не важен, главное — старание и терпение. Чтобы с детства умел помогать, а не воротил нос, как многие. Так и прикипел к деревенской жизни мальчишка, потому и тянулся ко взрослому, заменившему отца.

Эдик звонил, приезжал даже как-то снова, но скоро своя настоящая жизнь полностью поглотила, и от общих знакомых Маша узнала, что не ладится там у них что-то, и будто Эдик стал снова ходить на сторону. Недолго же длилось счастье.

Дмитрий всё же вернулся. Оказалось, он выкупил дом у знакомого, и стал частенько заходить к Михаилу, с которым они стали близки. А через время привёз девушку, ставшую подругой Маше.

Конечно, Светка осталась первостепенной подругой, которая готова в любое время дня и ночи соврваться и бежать тушить пожар, но и здесь хотелось своего человека, с которым можно поговорить по душам.

Катерина забеременела, потому они с Сенькой под пристальным взглядом отца, который, стукнув кулаком по столу, приказал негодяю жениться, расписались. Ожидают девочку.

Маша перевела книгу, и после этого поступило ещё несколько заказов. Деньги предложили неплохие. Добавилось к этому и репетиторство, так и закрутилось. Живёт в деревне, вкусным воздухом дышит, остальное же на расстоянии интернета.

А свою книгу она всё же дописала. Разместила на одном из сайтов самиздата и удивилась, что историю стали читать. Отзывы, общение, рост количества подписчиков, Маша и сама не поняла, как за первой родилась вторая, и она получила свои первые деньги за мысли. Это было удивительно и волнующе — быть тем, кого читают, ведь прежде она сама зачитывалась книгами других, а теперь создавала свой мир, вкладывая эмоции, чувства и переживания.

Истории выходили добрыми, она брала всё из жизни. И первой родилась та самая, что происходила с ней сейчас. «Разведёнка с прицепом» — назвала она рассказ, только имена заменила, чтобы не узнали в героях себя другие люди.

— Маш, — вырвал её из задумчивости Михаил. — Если тебе со мной не достаточно хорошо…

— Я согласна, — нежно улыбнулась она, смотря на своего мужчину. Пусть они знают друг друга только год, но у неё нет времени на все эти раскачивания, к тому же Маша поняла, что можно прожить с человеком вечность, так и не узнав его. — Только не будет пышного торжества, не готова. Просто посидим в тесном кругу.

— Антоха, — Михаил вытащил из небольшой поясной сумки деньги, — сгоняй за кукурузой. Вон, видишь женщина ходит, — показал он на продавшицу, выдающую сладкие початки, — тут на три хватит. Сможешь?

Мальчишка послушно бросился по обжигающему песку, а Михаил тут же повернулся к Маше и страстно поцеловал её на правах будущего мужа. Тот робкий поцелуй, который она даже не заметила, стал для них первым, его сменили страстные, нежные, частые, волнующие. Но именно тот, первый, Михаил заполнит навсегда.

— И троих мне родишь, — оторвался от её сладких губ.

— Чего? — Маша рассмеялась, наблюдая, как Антошка выдаёт женщине деньги. — Троих?

— Я всегда хотел иметь много детей. Так что не отвертишься.

— Я не поставлю свою подпись в бланк, — с усмешкой ответила Маша, думая, будет ли Михаил любить Антошку так же, как всех остальных.

— Он для меня сын, — будто услышал мужчина её мысли. — И ничто не изменится с появлением других! Такой же, как все остальные. Продолжение любимой женщины. Разве можно делить любовь между детьми?

Он знал её даже лучше, чем она сама себя. Не в это ли счастье, когда человек отвечает на вопросы в твоей голове? Когда он чувствует, как изменилось настроение и появилась какая-то боязнь.

— Мне повезло, что я нашла тебя, — слёзы заблестели в глазах Маши. Если бы ей пришлось снова пройти этот путь, зная, что в конце получит такую награду, она бы, не задумываясь, прошла его снова.

— Нет, Маш, нам обоим повезло.

Он обнял её, смотря, как Антошка, капая мороженым себе на ногу, торопится донести до родителей кукурузу, щедро засыпанную солью, и был счастлив оттого, что среди гомона отдыхающих, изредка пролетающих над головами самолётов, солоноватого воздуха и песчинок, прилипающих к коже, эта женщина, наконец, сказала ему «Да».

Конец

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28