Падший [Владимир Анатольевич Тимофеев] (fb2) читать постранично

Падший

Глава 1

Дорога стелилась под ноги грязной искромсанной лентой, пропитанный пылью, кровью и запахами недавних пожаров. Смерть тянулась к обочинам закопчёнными трубами сожжённых домов, вывороченными из земли путевыми столбами, проломленными заборами, обглоданными зверьём трупами и гниющим в канавах скарбом.

Две сотни ривийских батыров смерть не пугала. Они встречались с ней не единожды, её вид, неприглядный и совершенно не героический, был им привычен. Они несли её сами и сами же были готовы в любую секунду принять её, раствориться в великом ничто, среди виноватых и праведников, среди неприкаянных душ когда-то великих героев и упивающихся страданиями, обречённых на вечные муки предателей.

К кому из них отнести себя, я не знал. Вероятно, как многие, болтался где-то посередине. Ни туда, ни сюда. Мне не хотелось бороться за жизнь, но умирать, как ни странно, я тоже не жаждал.

Трое суток подряд меня просто везли, связанного, в телеге. Пару раз в день совали в зубы что-то съестное, на остановках-привалах водили оправиться в лес, а временами (вот как сейчас) выпихивали из «брички» и заставляли плестись за ней на верёвке, словно собаку или заводного коня, призванного в этот мир, чтобы не отдыхать, а работать. Работать до самой смерти, пока окончательно не рухнешь без сил или не попадёшь в котёл в виде жёсткого, но, в принципе, съедобного мяса.

Все мои рунные артефакты пропали в арладарском дворце вместе с курткой. Магию против меня никто из тилландцев не применял: ни саиры, ни пери, ни даже возглавляющая всю эту катавасию высокородная Астия. Как она затесалась в ряды чернокнижников да ещё умудрилась занять настолько высокое положение, я не знал и узнать не пытался. После всего случившегося это не имело никакого значения.

Прежний мир рухнул. Две силы, что боролись друг с другом, исчезли. Оставшиеся без хозяина территории превратились в арену новой борьбы — всех со всеми. Её промежуточные результаты я воочию наблюдал, проезжая в повозке мимо сгоревших деревень и развешанных на деревьях жителей.

Кто это делал? Может быть, дезертиры из разгромленных корпусов Империи. Может, разбойники и грабители, почуявшие, что воцарилась анархия и ответки не будет. А возможно, и просто соседи, ещё вчера ходившие в гости и желающие хозяевам добра и благополучия, а сегодня решившие, что чужое добро гораздо лучше смотрится в собственных сундуках, а его прежние обладателя хорошо выглядят только в качестве трупов.

Привычная человеческая природа. Когда всё человеческое в ней вдруг исчезает, словно его никогда там и не было.

Догадывался ли я, что так будет, когда моя месть совершится? Конечно, догадывался.

Надеялся ли, что удастся этого избежать? Скорее, да, чем нет.

Жалел ли, что не удалось? Не знаю.

Я хотел мести, и я её получил. По полной программе.

Отмстил всем и вся, а заодно и себе. И тоже по полной.

Особенно, когда услышал от гада-погонщика, что он не знает, что стало с моими друзьями.

Этот бесформенный трансвестит даже позволил себе слегка поглумиться: типа, ему это неинтересно… Сволочь подгорная!..

Это из-за него, сто пудов, я перестал верить Рейне и остальным, решив, что они предатели. Он, скотина такая, навёл на меня иллюзию. Потому что иным это было попросту не под силу.

А Рей… она осталась со мной до конца. Невзирая на то, что, по сути, я предал её, отверг, поверил в чужие фантомы. Но если бы не дракончик с её амулета, Горш взял бы верх надо мной, без вариантов… Так что, выходит, Рей снова спасла мне жизнь. Как и тогда, на подворье близ Се́жеша… А я отплатил ей… местью… Ей и другим. Всем, кто пришёл со мной в Арладар мочить подлеца-императора… Ну, вот и замочили, короче. Да так, что ни города не осталось, ни армии, ни друзей…

Но ведь, с другой стороны, бесформенный не стал меня убеждать, что все умерли. Хотя, безусловно, мог бы. Видимо, чувствовал, что правду не скроешь. И что я сразу пойму, врёт он или не врёт. Поэтому-то и прикинулся дурнем: мол, неинтересно. Ага, как же? Неинтересно ему. Сказочник хренов… А, значит, что? А, значит, всё не так однозначно, как в моём прежнем мире сказала бы какая-нибудь «крымчанка, дочь офицера»…

То, что действительно «всё не так однозначно», я понял на третий день, когда кавалькада всадников и повозок добралась наконец до первого более-менее целого поселения…

В эту деревню ривийцы проникли невозбранно. Окружающий её частокол был частично разломан, ворота на въезде отсутствовали.

Местные сопротивляться даже не пробовали. В нынешних условиях двести неплохо вооружённых воинов — практически армия. Решиться на бой с такими сродни помешательству. Тем более что и жило-то здесь, судя по количеству и размерам домов, сотни четыре, не больше, включая детей, стариков и женщин. А учитывая, что большинство умеющих обращаться с оружием наверняка забрали отсюда в имперское ополчение и что ворота им кто-то уже сломал, сопротивляться заезжим южанам тут