Проклятие эльфийской любви [Валерий Лашманов] (fb2) читать онлайн

Валерий Лашманов Проклятие эльфийской любви

— Zrozum, że cię kocham, ale nie możemy być dla siebie. Kronika starszego ludu zabrania małżeństw mieszanych…

Хазард встретил Пикни возле хлева, где лошади громко фыркали и беспокойно топтали землю, покрытую хрупким сеном. Они казалось, понимали слова эльфа и принимали правду о Старшем Народе. Хазард тоже знал это, но не мог двинуться с места. Ponieważ kochał Pikney. I czekał na nią.

— Rozumiem, ale… Hazard… — Пикни поприветствовала Хазарда — лесного эльфа.

Пикни остановилась в движении, чтобы поправить свои волосы. Она знала, что эльфы любят, когда перед ними красуются и стараются привлечь внимание. Ведь именно эльфийки придумали косметику, которую все используют и сейчас. В этот раз Хазард улыбнулся и подошел к Пикни, запустив руку в её волосы. Эльф приблизился незаметно, его шаги были легкими и плавными, словно он плыл по воздуху, приближаясь к своей возлюбленной. В этот момент природа ожила и расцвела, ведь именно она породила эльфов задолго до людей.

Эльфы были примером для всех. Они не загрязняли окружающую среду, не уничтожали редкие виды животных. Они любили природу, заботились о ней и ценили её. В ответ, природа уважала эльфов. Именно поэтому их называли лесным народом, живущим в лесных дебрях. Они легко перебегали по деревьям, держа в руках упругие луки. Натягивая тетиву, эльфы очищали свои умы от мыслей, сливаясь с природой в едином потоке, а затем уничтожали её врагов: гоблинов, орков и других существ, которые наносили природе вред. За это и уважали эльфов.

Но некоторые нарушали установленные правила. Девушки влюблялись в эльфов, а мудрые воины — в эльфиек. Такое случалось, но Летопись Старшего Народа запрещала смешанные браки между эльфами и людьми, или эльфами и нимфами. Но иногда бывали исключения. Например, король эльфов Мадран женился на девушке, и за его заслуги перед природой этот случай был забыт. Но эльфы помнили все, ведь они жили очень долго. Иногда даже слишком долго. Долгая жизнь утомляла их, привносила в неё скуку. И становилось страшно, когда эльфы видели, как умирают их друзья — люди, гномы, хоббиты и другие добрые существа, с которыми они боролись за мир во всем мире.

И с этим ничего не поделать…

Пикни испытала стеснение, когда взглянула на Хазарда. Он улыбнулся, наполнив её сердце теплом своей улыбки. В этот момент Пикни почувствовала облегчение, потому что эльф излучал сильную атмосферу тепла, и он тоже знал об этом.

— Хазард, я…

— Молчи, Пикни. Я знаю, зачем ты позвала меня. Меня это смущает, но я готов.

— Но почему, Хазард? Неужели ты хочешь сказать, что забыл обо всём, что между нами было? О теплых вечерах, когда мы лежали на сеновале и смотрели на освещенную огнем деревню. О том алом закате, после которого началось солнцестояние. Наша первая битва, когда мы…

— Нет, я не забыл, Пикни. Мне доставляет удовольствие вспоминать, как твой меч защищал мою спину при битве за Дюму, пока тетива моего лука трещала от стрел. Я не забыл солнцестояние. Nie zapomniałem, jak cię kocham, Pikney.

— Ты говоришь, что любишь, но… В то же время, будто хочешь отстраниться. Хазард…

— Я говорю чистую правду, przysięgam na ducha Kroniki. Смешанные браки невозможны, но наш случай…

— Будто бы уникален, wiedzieć. — Пикни закончила фразу Хазарда на языке Старшего Народа, т. к. знала, что ему это нравится. И примкнула к его груди. От эльфийского сердца исходила великая сила добра и комфорта, который Пикни очень любила. Рядом с эльфом ты чувствуешь себя легким и чистосердечным, словно сам становишься эльфом. Пикни любила Хазарда не за его силу или достижения, а за его откровенность, доброту, любовь к природе и чистосердечность. Есть и минусы, но Пикни знала, что и она не идеальна. Не стоит всегда обращать внимание на негатив, иначе можно свихнуться. Хочется видеть во всем плюсы, хотя в мире и так полно негатива.

Пикни знала, что любовь между эльфом и человеком запрещена законом Летописи, но люди об этом не задумываются. Но иногда даже простой человек может разбудить в эльфе его самые глубокие и искренние чувства, которые считаются настоящими. Летопись запрещает, но иногда эльфы нарушают свои правила, потому что не могут поступить иначе. Для эльфов любовь — одна из самых важных и теплых вещей в мире. Несмотря на Летопись, они все равно влюбляются и скрывают свои чувства друг от друга. Некоторые попадают в тюрьму Лисниасти, где отбывают наказание до тех пор, пока природа не простит их. Некоторым разрешают любить человека. Хазард не понимал этого и считал несправедливым, что нужно получать разрешение для любви. — Я не могу смириться с этим фактом, Pikney. Я эльф и служу перед Starszym Ludem i przyrodą, а потому покорно поклоняюсь Kronika. Но я не могу равнодушно смотреть на то, как ludzie i elfy угасают из-за отсутствия любви. Для эльфов любовь — это неосязаемая, неконтролируемая вещь, но такая же сильная, как и любовь к Kronika. Любовь даёт нам энергию, которая была заложена внутри нас самим Źródło — нашими отцом и матерью. Любовь даёт нам великую силу, способность здраво мыслить и chronić naszą matkę naturę. Не могу смириться… — как-то раз Хазард разозлился и не смог скрыть свои эмоции от Пикни, поэтому рассказал ей о своих переживаниях.

Она была с ним согласна.

И не понимала себя. Как так?

Как она полюбила эльфа? Хазарда.

Такого доброго и заботливого…

— Пойдём. Я не могу… Хотя бы сейчас… — Пикни отстранилась от Хазарда, затем взяла его за руку и потянула за собой.

— Я хочу. Но не уверен. Rozumiesz mnie.

— Dlatego nie mogę się pogodzić.

— Да уж, я с тобой согласен. Идём, miła Piknye.

Хазард сдался и позволил Пикни завладеть собой. Вместе они покормили Мадрала — коня, на котором ездил Хазард. А потом выкатили повозку с сеном и улеглись на неё, устремив свои опечаленные взгляды на небо, где ярко вспыхнуло солнце, будто понимало, о чём они думают.

А потом эмоции захлестнули их. Они ничего не смогли с собой поделать. Разговаривали, смеялись и любили друг друга. Хазард целовал Пикни в губы, та радостно смущалась и не могла отвести взгляд, когда он признавался ей в любви. Говорил, как рад тому факту, что Пикни научилась говорить на всеобщем языке Старшего Народа. Та в свою очередь смеялась и разговаривала с ним, говоря о любви.

Наступила ночь. Но они не хотели расставаться.

— Я люблю тебя, Piknye! — улыбнулся эльф, проведя рукой по щеке девушки. — Посмотри на небо! Ох, как величественны эти созвездия, Piknye! Рада ли ты тому факту, что matka natura оберегает нас этим ночным покрывалом?

— Рада, очень рада. — улыбалась Пикни. — Как и тому факту, что люблю тебя.

— Я рад, правда. Словами я не смогу передать все свои чувства к тебе, Piknye. Мне…

— Молчи, Hazard. Я знаю, всё знаю.

— Ох, как бы мне хотелось забрать тебя отсюда. Куда-нибудь подальше, к морю, bliżej natury.

— Понимаю. Но мы не можем…

— Да, как и любить. Меня сковывает Летопись, но я не могу противиться природе. Прости.

— Ну ты чего? Хазард, я всё понимаю. Но…

— Знаю, потому и извиняюсь, Piknye! Мне больно думать о том, что однажды настанет день, который разлучит нас.

— Ох, Hazard… Ты не должен…

— Нет, Piknye. Такой trwałej miłości я никогда не чувствовал, а потому мне будет больно отпускать тебя. Думаю, что никогда не справлюсь с этой утратой.

— Но… ты же понимаешь, что если не отпустишь, тогда и сам умрёшь вместе со мной? Сила духа высосет из тебя энергию Źródło и тогда всё закончится. Hazard, ты должен жить! Таких девушек, как я, на свете сотни, может даже тысячи! Не смей умирать, ибо мне будет больно. Я хочу, чтобы у тебя всё было хорошо.

— Знаю. Но любовь к тебе сковывает меня, как и prawa Kroniki. Ты похожа на мою мать, знала об этом?

— Ого! Нет. А чем?

— Ты такая же храбрая, как и она. Я не встречал людей добрее тебя, красивее, мудрее. Не видел ни одной воительницы, которая так умело управляется с мечом. Ты… ты mój идеал, Piknye.

— Спасибо, Hazard. Я правда ценю твою любовь.

Эльф прижался к девушке и обнял её, затем медленно и нежно прошелся по её губам своими. Осторожно снял с неё кожаную накидку и меч. Пикни присоединилась к Хазарду и под сиянием яркой Луны они слились в едином порыве. Не только друг с другом, но и с matką naturą, о которой рассказывал Хазард. Став единым целым, они озарили волшебный мир своей любовью. Запретной, но сладкой.

Настоящей.

* * *

— Мы всё равно не можем быть вместе, ты понимаешь, Hazard? — Пикни положила голову на широкую грудь эльфа. — Рано или поздно обо всём станет известно. Тогда тебя упекут за решетку или вообще убьют. Неужели ты готов смириться с этим?

— Ох, дорогая моя Piknye… Ради тебя я готов на всё, даже угаснуть от недостатка энергии Źródło. Вопрос лишь в том, смирюсь ли я с prawa Kroniki.

— Если хочешь жить и видеть меня, то да.

— Если мы придём к такому исходу, то не сможем видеть друг друга. Неужели ты готова к этому?

— Расстояние не разлучит нас, Hazard. Я всегда буду помнить тебя. И любить.

— Я тоже. Но elfy nie powinny узнать о нашей любви. Понимаешь?

Пикни кивнула.

— Как жаль, что нам придётся расстаться.

— Мне тоже. Но этот день рано или поздно настал бы. Если не сегодня, то может быть через месяц. А может и завтра. Этого никто не знает. Только…

— Matka natura.

— Да, natura.

— Piknye, я люблю тебя.

— И я тебя, Hazard.

Эльф встал. Пикни схватила его за руку и притянула к себе. Не могла смириться с правдой. Только не сейчас. Не сегодня. И сможет смириться с ней точно не завтра.

— Хазард, останься.

— Я…

— Просто останься со мной. Хотя бы сегодня, в эту ночь. В последний раз. Пожалуйста. Ради меня и natura.

Хазард лёг. Приобнял Пикни за плечи и уснул. Пикни тоже уснула, так как чувствовала тепло, исходящее от его сердца.

На утро Хазард ушёл.

Больше они не виделись. Но продолжали любить.

Эта запись хранилась

на вырванном листке

из дневника Пикни,

найденном у колодца воспоминаний.

26 февраля. 1571 год по

исчислению Старшего Народа

Я всё ещё kochać тебя, Хазард…