Охотничий рог. Медь с серебром. Изгиб его изящен
и подобен природному изгибу сосновой ветви, одетой
в прозрачную кору. Ещё не согретый вашим дыханием,
он прохладен и молчалив. Стукните пальцем в самый
край его — рог отзовётся тончайшим льдистым звоном.
Поднесите его к губам и затрубите, если умеете,—
и рог откликнется, как лебедь в высоте, хрипло и певуче
одновременно. И осенние леса с просеками и полянами,
и поля с омётами и озимыми, м озёра с водорослями,
упавшими на дно по случаю пришествия зимы, и род
ники по лесам и оврагам, и звери и птицы услышат его
не частый ныне зов:
— Человек на природе. Охотник.
Значит, эта книга об охоте? Да, но не только. Об од
ной охоте, сколько бы приключений на ней ни случалось,
написать невозможно. Так или иначе будешь говорить
о людях, больших и маленьких, о мальчишках и девчон
ках с разными характерами, о вещах, к стрельбе ни
какого отношения не имеющих. И всё-таки, всётаки — охотничий рог:
— Человек на природе. Пахарь. Охотник. Рыболов.
Грибник. Просто прохожий. Кто он по душе? С чем
пришёл? Зачем он здесь?
Труби, охотничий рог! Труби! Труби звонче! Тебя
далеко слышно.
Рисунки Т. Васильевой
Дятел спал в дупле, выдолбленном в старой осине.
Ночью прошёл дождь, капли стекали по листьям и пере
шёптывались, и на слух было похоже, что в ветвях пере
пархивают большие осторожные птицы. Дятел прислуши
вался к их лёту и не спешил покидать сухое убежище.
Ненадолго в лесу стало тихо, а потом запели птицы на
разные голоса, и дятел высунулся из дупла. Утро ждало его,
осиянное солнцем, дымящееся голубым дымом между деревь
ями.
Дятел огляделся, нет ли опасности, и бесшумно вылетел
на волю.
Он держал путь на дальнюю поляну, где по закрайке
высыхали берёзы и было чем поживиться, но по дороге
присел на сосну, острыми пальцами прицепился к её коре
и наудачу ударил тяжёлым, как долото, клювом.
Удары эхом отзывались по лесу — эхо раззадоривало ба
рабанщика, напоминало ему весну, когда он хотел завести
семью и, подзывая подругу, бил ещё громче и звонче по
певучему дереву. Подругу он потерял — её утащил ястреб,
и с тех пор, с весны, дятел жил один.
По признакам, только ему ведомым, он определил, что
в этом месте искать бесполезно, личинок нет и они держатся
выше. На пальцах, цепких, как железные «кошки» монтёра,
он поднялся к вершине, с трёх ударов добыл личинку,
проглотил её и радостно забарабанил дальше.
Он барабанил, а головы не терял, время от времени
прислушивался и присматривался к тому, что делается в лесу.
А в лесу было хорошо. Лес обсыхал, и повсюду от вершин
и до корней жила в нём деятельная полезная жизнь. И набарабанившись вдосталь, не давая себе передышки, дятел снял
ся с сосны и полетел на дальнюю поляну с резким и счаст
ливым криком:
— Кик! кик! кик!
На поляне в колеях между травами стояла вода. Дятел
отразился в ней весь как есть — белой грудью, алым
подхвостьем, пестринами на крыльях,— отразился, словно
вспыхнул, розовый от восхода, метнулся в сторону к берёзам
и погас.
Разлатая тень налетела на него, сбила с полёта, и, ку
выркаясь в воздухе и теряя сознание, дятел успел вильнуть
в куст орешника, заколотился на земле и затих.
Он очнулся от собачьего лая.
Близко перед собой он увидел оскаленную собачью фи
зиономию и круглое мальчишечье лицо.
— Не тронь его, Дик! Кому говорят?
Осторожней осторожного, как воду из родника, в обе
ладони мальчуган поднял с земли раненую птицу. Дятел
слабо ворохнулся и услышал шёпот:
— Может, ещё жить будет.
Собака смотрела на птицу в руках хозяина и облизывалась.
— А облизываться зачем? — говорил мальчуган.— Неуже
ли ты такой кровожадный?
6
Собака виновато елозила хвостом по земле, а облизы
ваться не переставала.
— Облизывайся, облизывайся, а я с тобой разговаривать
не буду.
Мальчуган нёс дятла, прижимая его к груди, и тот
не шевелился, ждал, что же будет дальше.
А дальше было вот что.
Мальчуган принёс дятла на кордон, к дому в три окна,
у которого молодая женщина косарём добела скоблила
крыльцо.
— Мама,— сказал мальчуган,— я раненого дятла по
добрал.
Она распрямилась, попросила:
— Покажи, сынок.
Вдвоём они разглядывали дятла, и он слышал их тёплое
дыхание.
— Большой како-оой!
— Куда его ранило, бедовушку?
— Вон кровь на голове...
— Ты, сынок, его больше не трогай. Положи его в тихое
место, червяков ему принеси. Отдышится — в лес его
отпустишь.
— Я его в горницу посажу!
— Да хоть и в горницу. Дятел — самая полезная птица.
Для такого гостя горницы не жалко.
— А ты, Дик, с нами не ходи. Кровожадный!
Дятел лежал как неживой, но по глазам его было понятно,
что умирать он не собирается. В горнице мальчуган положил
его на подоконник,
Последние комментарии
22 минут 42 секунд назад
4 часов 37 минут назад
6 часов 55 минут назад
8 часов 45 минут назад
14 часов 30 минут назад
14 часов 36 минут назад