Империя Русь (СИ) [Виктор Карлович Старицын] (fb2) читать онлайн

Империя Русь

Глава 1 Катаклизм

Ахалтекинский поход.

В первой четверти 19 века Английская корона распространила свое влияние из Индии и Белуджистана на Афганистан и Персию и намеревалась включить в сферу своих интересов всю Среднюю Азию. Чтобы не допустить проникновения Англии в зону российских интересов, а также прекратить грабительские набеги кочевых племен на российские земли, императоры Николай-1 и Александр-2 предприняли ряд походов против среднеазиатских ханств и эмиратов.

К восьмидесятым годам 19 века почти вся Средняя Азия была завоевана русскими войсками. Под скипетр Российских императоров были последовательно подведены Казахские жузы, Кокандское ханство, Бухарский эмират и Хивинское ханство. Непокоренным оставался лишь Туркменистан.

Первый поход русских войск под командованием генералов Лазарева и Ломакин, предпринятый в 1879 году, закончился неудачей. Русские не смогли взять сильную туркменскую крепость Геок-Тепе, понесли значительные потери и были отброшены к Каспийскому морю.

Император Александр поручил взятие Геок-Тепе прославившемуся в походах на Бухару и Хиву генерал-лейтенанту Скобелеву, ранее отличившемуся в Хивинском и Кокандском походах. В закончившейся два года назад войне с Турцией Скобелев особо блеснул полководческим талантом, одерживая победы над турками с меньшим числом войск. За выдающиеся заслуги император присвоил 35 летнему Скобелеву чин генерал-лейтенанта и придворное звание генерал-адъютанта.

Новый командующий войсками подошел к делу со всей серьезностью. По разработанному Скобелевым плану, для материального обеспечения похода нужно было перевезти из Астрахани и Баку через Каспийское море в порт Красноводск, назначенный исходной точкой похода, 32 тысячи тонн грузов, включая 16 тысяч верблюдов. Пятисот километровый переход через безводную пустыню с войсковыми грузами могли выдержать только верблюды.

Организацию столь масштабных морских перевозок была поручена капитану второго ранга Макарову, назначенному командующим Каспийской флотилией.

Это назначение было не случайным. К этому времени 32-летний офицер успел прославиться созданием теории непотопляемости судов, применением на войне с Турцией буксируемых и шестовых мин против турецких кораблей, первым боевым применением самодвижущейся торпеды, изобретением корабля — матки минных катеров.Минными катерами, запускаемыми с корабля матки «Великий князь Константин» были утоплены 6 турецких кораблей.

Для этой выполнения транспортных перевозок в интересах войсковой группировки генерала Скобелева Макаровым были привлечены все корабли Каспийской военной флотилии и зафрахтованные коммерческие пароходы.

К сентябрю большая часть необходимых материальных ресурсов была переброшена в Красноводск. Скобелев распорядился начать переброску основной массы войск численностью в 8 тысяч человек при сотне орудий. До этого в Красноводске находились лишь сравнительно малочисленные силы охранения. Скобелев держал главные в Баку и Астрахани, чтобы не расходовать дефицитные ресурсы на содержание войск в Красноводске. В этом порту даже пресной воды не было в достатке для такой массы людей и животных. Дневной дебет всех колодцев не покрывал даже половины потребности войск в питьевой воде.

5 сентября из порта Баку вышел очередной караван из четырех пароходов. Возглавлял конвой вооруженный пароход «Вятка» под командованиемкапитан-лейтенанта Ухтомского. Новый пароход развивал полный ход в 10 узлов и был вооружен одной четырехдюймовкой и одной пушкой калибром в 2,5 дюйма.

Поскольку южный берег Каспия принадлежал Персии, в которой английское влияние преобладало над российским, нельзя было исключить нападений неопознанных кораблей на войсковые транспорты. Поэтому каждый конвой сопровождался одним боевым кораблем.

Конвой состоял из грузового парохода Якут, танкеров Литвин и Зороастр. Все суда имели водоизмещение от 400 до 500 тонн, полный ход от 8 до 10 узлов. Чуваш и Якут приняли в трюмы груз боеприпасов, а танкеры в отмытые с содой танки — по 250 тонн пресной воды.

На палубы всех четырех пароходов погрузились две пехотных роты, артиллерийская батарея и ремонтные мастерские артиллерийского полка. Неполных триста километров от Баку до Красноводска конвой должен был пройти менее чем за сутки, поэтому личный состав и артиллерию разместили прямо на палубах.

Капитан второго ранга Макаров прибыл в Баку, чтобы утвердить график войсковых перевозок и лично проследить за погрузкой первых войсковых подразделений на пароходы. Предстояло переправить через Каспий 8 тысяч человек и сотню орудий. Перевозки осуществляли четыре транспортных конвоя по четыре парохода в каждом. Каждые сутки из Бакуотправлялся один конвой. Портовых погрузочных мощностей для этого хватало впритык. По расчетам Макарова, за 16 суток все войска должны быть переброшены в Красноводск. Скобелева такой график вполне устраивал. К концу сентября жара в туркменских пустынях спадала. Войска могли начать марш через пески.

Некоторые войсковые начальники требовали грузить на каждый пароход по пехотной роте численностью 260 человек. Макаров наотрез отказался. При тихой погоде это было бы допустимо. Однако, даже в сентябре на Каспии не исключены шторма. А бесконтрольное перемещение паникующих солдат по палубе судна могло нарушить его остойчивость на штормовых волнах. Никогда не видевших море сухопутных людей могло и просто смыть за борт. На случай штормов нужно было обеспечить надежное крепление грузов на палубах судов и страховку солдат.

Генерал Скобелев тоже прибыл в Баку с той же целью утвердить очередность погрузки воинских частей на суда и график войсковых перевозок. Отправив конвой с Вяткой во главе, Скобелев, Макаров и портовое начальство, наконец, подписали график. Генерал и капитан получили возможность отдохнуть и направились в лучший ресторан города «Арарат».

Разместившись за столами и сделав заказ метрдотелю, Скобелев обратился к Макарову:

— Должен выразить Вам, Степан Осипович, глубокую благодарность за образцовую организацию перевозок. Приходилось мне большие массы войск перебрасывать по железной дороге, но, с морскими перевозками, как я убедился, хлопот значительно больше.

— Это так, уважаемый Михаил Дмитриевич. При хорошем начальстве железная дорога работает как хорошие часы. Все делается вовремя. А на море неизбежны случайности. Очень многое зависит от погодных условий. Да и корабль устроен посложнее паровоза с вагонами. В нем многое может сломаться.

Поэтому я везде заложил запасы по времени. И на погрузку, и на пересечение моря. И в резерве держу сухогруз и танкер с полными экипажами. Заранее затребовал в Петербурге и на все торговые суда поставил старшими помощниками опытных флотских мичманов. Чтобы не позволяли гражданским капитанам своевольничать и за порядком на судах следили.

— Вот об этом я и говорю. Порядок в перевозках у Вас образцовый. После успешного, Бог даст, завершения компании, — Скобелев постучал по столу костяшками пальцев, — буду ходатайствовать перед императором о награждение вас лично и капитанов всех кораблей.

— Весьма признателен Вам за высокую оценку моих трудов. Надо бы и кое-кого из портовых начальников в этот список включить.

— Без сомнения. Они с погрузкой в Баку и Астрахани и разгрузкой пароходов в Красноводске как белки в колесе крутятся.

— А Ваши запросы по вооружению Военное министерство полностью удовлетворило? Если что-то придет с опозданием, я буду держать резервные пароходы наготове. Доставим сразу.

— Нет, не все. Сегодня как раз ездил на телеграф, до самого министра Милютина достучался. Не дают митральезы Гатлинга. У меня их всего три штуки. А в Болгарии я убедился, против конницы, особенно против иррегулярных башибузуков, они работают отменно.

— Чудеса! У нас на корабли митральезы наши начальники из морского комитета в обязательном порядке ставят. Хотя, какая от них в морском бою польза может быть, я не могу в толк взять. На абордаж уже давно никто не ходит.

А когда вы в Красноводск собираетесь?

— Со следующим конвоем уйду. — Скобелев уже начал усваивать флотский язык. Кстати, тут еще проблемка возникла. Из Питера сегодня прибыла целая экспедиция Академии наук. Дело, конечно полезное, научные изыскания в Туркмении произвести, но только, не до них мне сейчас. Да и как их на грузовых кораблях перевезти? Там и кают для пассажиров нет. Кстати вон они через два столика от нас сидят, кушают. Целых три профессора и еще с десяток доцентов с ассистентами.

— Могу Вам кое-что предложить, Михаил Дмитриевич! Сегодня в ночь отходит клипер Драчун, флагман флотилии. Он тут нефтью и припасами загружался. Клипер патрулирует у берегов Персии, и досматривает все выходящие из персидских портов суда, чтобы ни одна английская крыса не пробралась к нам, с целью пакость учинить. Я сам на нем собираюсь в Красноводск отправиться. И Вам предлагаю присоединиться. Кстати, и академиков питерских можно прихватить, все же, на клипере удобств побольше, чем на грузовом пароходе.

— Не знал про клипер, Степан Осипович. Целиком одобряю Вашу предусмотрительность. От англичан любой пакости ожидать можно.

— Еще как! Драчуна, когда его из Америки перегоняли, в датских проливах английский грузовой пароход нагло протаранил. Причем, командир корвета пытался уклониться от столкновения, так капитан парохода специально дал полный ход и довернул, чтобы Драчуна зацепить. Пол кормы корвету разворотил. Скандал был дипломатический.

— А ваше предложение я принимаю. Во сколько отход клипера?

— Запланирован на 22−00 от третьего причала. И академиков предупредите. Пусть подходят в половине десятого с вещами. И не опаздывают. Ждать их не будем.

— Сурово у Вас!

— У нас порядки флотские! Кто не успел, тот опоздал. На том стоим!

В этот момент официанты поднесли первую перемену блюд, и военачальники после трудового дня принялись за еду. По окончании ужина Скобелев представил Макарову питерских академиков.

Уже на выходе из зала ресторана их перехватил высокий представительный господин лет сорока в сопровождении жандармского поручика.

— Ваше высокопревосходительство! Разрешите представиться! — обратился к Скбелеву гражданский.

— Ну, уж представляйтесь, раз подошли, — ответил генерал.

— Прошу прощения за назойливость! Мы с поручиком сидели у выхода, ждали, пока вы трапезу закончите. С полудня Вас по всему городу ищу, везде говорят: только что был, но уже ушел. И на телеграфе были, и в порту, и у губернатора, и на войсковых складах.

— Да уж, дел по горло, мечусь как угорелый. Но ближе к делу! Времени у меня, как вы поняли, совсем мало.

— Воскобойников Андрей Владимирович, надворный советник министерства финансов. Командирован к Вам на время экспедиции. Вот предписание от министра. — Господин протянул Скобелеву сложенный вдвое лист.

Генерал подошел к висящей на стене газовой лампе и внимательно прочитал документ. Надворный советник направлялся к нему с целью приема драгоценных металлов, драгоценностей и других ценных предметов взятых в трофеи войсками. — И чем я могу Вам помочь?

— Слышал, что вы в ближайшие дни заканчиваете подготовку и выступаете в поход. Прошу Вашего указания о переправе меня с сопровождающими лицами в Красноводск.

— И кто эти сопровождающие лица?

— Со мной титулярный советник минфина Пискунов и двое жандармов.

— А ваше предписание, поручик!

Поручик, подошедшийстроевым шагом, протянул Скобелеву документ. Сам глава корпуса жандармов направлял поручика для оказания содействия чиновникам минфина.

— Приказано оказать максимальное содействие господину Воскобойникову, а проще говоря, последить, чтобы никто его не обидел, — бодро отрапортовал поручик.

Дело важное, подумал Скобелев, надворный советник равен по табелю армейскому подполковнику. Чин не малый, придется отнестись с уважением. Да и сам шеф жандармов Никифораки по пустяковому делу предписание подписывать не станет.

— Кто еще с Вами, — спросил генерал у чиновника.

— Со мной еще титулярный советник Пискунов, а с поручиком еще унтер-офицер.

— Степан Осипович, найдется еще место на клипере место для четырех человек?

— Ну, куда же деваться, уплотнимся как-нибудь. Не переправлять же таких важных господ на грузовом пароходе, — слегка съехидничал Макаров, не любивший скупых на ассигнования господ из минфина и недолюбливающий, как и все строевые офицеры, жандармов.

— Господа, клипер отходит в 22−00 от третьего причала. Прошу не опаздывать. Приходите заранее.

1. Катаклизм.

Клипер «Драчун» был флагманом Каспийской флотилии, построенным три года назад в САСШ по заказу Российской империи. Год назад, в предвидении похода в Туркменистан, его перевели по внутренним водным путям на Каспий. Для прохода по мелководной Мариинской системе с клипера пришлось снять все вооружение и часть механизмов, максимально разгрузить его и даже снять большую часть экипажа. Все это шло следом на речных судах.

Поскольку на Каспии почти все пароходы ходили на нефти, в изобилии добываемой в Баку на промыслах Нобеля, Макаров заказал верфи Нобелей переделку клипера с угольного питания на нефтяное. Фирма Нобилей имела собственную верфь, на которой строила для своих нужд нефтеналивные танкеры и грузовые пароходы. Два года назад Нобили построили первый в мире нефтеналивной танкер «Зороастр», в котором нефть наливалась не в цистерны, а прямо в трюмы. Суда Нобилей ходили по Каспийскому морю и по Волге до Нижнего Новгорода.

Драчун был самым современным парусно-паровым быстроходным цельнометаллическим кораблем. Паровая машина мощностью 1800 лошадиных сил, помещенная в корпус благородных клиперных обводов длиной 70 метров и относительным удлинением 7:1, позволяла ему развивать скорость 13 узлов. Три мачты корабля несли парусное вооружение баркентины: прямые паруса на фок-мачте и косые на гроте и бизани. Под парусами при свежем бакштаге он развивал такую же скорость.

Порожнее водоизмещение корабля составляло 1020 тонн, а полное — 1360 тонн. Вооружен Драчун был очень хорошо: две шестидюймовки, четыре четырехдюймовки (точнее, пушки калибра 107 миллиметров), пять пятиствольных револьверных полутора дюймовых пушек Гочкиса, и две митральезы Гатлинга. Все орудия нарезные, казнозарядные, под унитарный патрон. Все пушки имели боекомплект от 500 снарядов для главного калибра до 1000 снарядов малого калибра. Для митральез имелось по 12 тысяч патронов.

Корабль имел самое современное электрическое оборудование: динамо-электрическую машину, электродуговой прожектор Лодыгина, фонари Табулевича для подачи сигналов, вентиляторы машинного отделения и два электронасоса.

Уже в ночной темноте, при свете фонарей на борт Драчуна взошли генерал-лейтенант Скобелев с адъютантом, капитан второго ранга Макаров, профессора Ключевский, Меллер, Миклухо-Маклай с десятью членами экспедиции императорской Академии наук, а также с двумя чиновниками минфина и двумя жандармами.

Ровно в 22−00 4-го сентября 1880 года командир корабля капитан второго ранга Дубровин приказал отдать швартовы.

Пассажирам предоставили для размещения каюты офицеров, а их самих уплотнили. Никакого напряжения это не вызвало, поскольку треть офицеров постоянно несли вахту.

Корвет пошел курсом на Красноводск полным 13-узловым ходом, пересекая Каспийское море.

Около трех часов сигнальщики заметили прямо по курсу бортовые огни кораблей ушедшего вечером конвоя. Конвой уже прошел 70 миль и приближался к середине маршрута. Сверкавшие с ноля часов на юге зарницы заметно приблизились, сквозь пыхтенье паровой машины и плеск волн за бортом стали доноситься раскаты грома. Вахтенный офицер лейтенант Коссович решил вызвать на ходовой мостик командира корабля.

Появившийся на мостике Дубровин, понаблюдав с четверть часа за зарницами, сделал вывод, что гроза быстро приближается и решил вызвать на мостик Макарова.

— Ну, чего ты, Модест Михайлович, решил потревожить высокое начальство? — пошутил Макаров.

— Если бы мы в одиночку шли, я бы и не стал вас беспокоить. Но, похоже, гроза сильная с юга приближается. Через полчаса, примерно, она нас накроет. А где гроза, там и ветер шквалистый. Уже с севера ветер под грозовое облако потянул. Усиливается постепенно. Через четверть часа мы поравняемся с конвоем. Видимо, там гроза нас и накроет. А на пароходах полно людей на палубах. Видел я, как они грузились. Как бы, с ними чего не вышло? Может, подойдем поближе к конвою и пойдем с ними вместе?

— Одобряю! Догоняем конвой и пристраиваемся на правом траверсе колонны. Для привлечения внимания выпускаем сигнальную ракету и передаем им прибором Табулевича мой приказ:

Боевая тревога! Закрепить грузы и людей по штормовому. Повернуть навстречу грозе. Держать строй кильватера и дистанцию.

Когда все подтвердят получение приказа, пристраиваемся в кильватер концевому. Будем встречать волну кормой или носом. Надеюсь, ничего особо страшного не приключится. В сентябре сильные шторма на Каспии редки.

Вспышки молний озаряли неспокойное море. Ветер усиливался. На волнах появились белые барашки.

Через двадцать минут Драчун догнал конвой, передал приказ, а затем, пристроился в кильватер концевому пароходу. Ясно видимое при свете заходящей на западе полной луны, прямо по курсу вздымалось на огромную высоту мощное грозовое облако, имеющее форму наковальни. Тело тучи, бугрящееся грандиозными валами, вертикалями и откосами, иссиня черное при лунном свете, подсвечивалось изнутри частыми спышками молний. Понизу тучу обрамлял торо-образный круговой вал из белесых облаков. А под наковальней собралась непроглядная чернота, озаряемая частыми просверками молний.

Ветер достиг пяти баллов. Набегающая с кормы волна пока еще не сильно качала корабль. Волна все еще была короче корабля. Но, ветер усиливался, усиливалось и волнение. Раскинувшиеся на огромной высоте в ширину края наковальни уже приближался к конвою.

Офицеры перешли с мостика в ходовую рубку. На мостик вышел и сам Скобелев.

— Вижу, вы, моряки, решили развлечь начальство! Не даете старому человеку поспать спокойно! — Пошутил 37- летний генерал.

— Не до шуток сейчас, Ваше превосходительство, — официально ответил Макаров. — Нам то, еще ничего, а вот на палубах пароходов людям сейчас туго приходится. Пароходы втрое меньше нас, идут они с полным грузом, а потому борта у них значительно ниже, волны уже на палубу захлестывают. На этот случай я капитанам специальную директиву заранее дал, надеюсь, они ее выполнили. Иначе, посмывает народ за борт.

Следом в рубку попытались протиснуться и профессора. Однако, командир корабля шуганул их, заявив что присутствие посторонних в рубке не допускается морским уставом. И велел им отсиживаться в каютах. Лишь профессор Меллер сумел отбиться от Дубровина, заявив, что как ученый — естествоиспытатель и инженер, он не простит себе, если не сможет наблюдать воочию столь выдающееся природное явление.

Налетел шквал. Ветер остервенело засвистел в снастях, корвет начал переваливаться с кормы на нос. Идущий впереди пароход временами исчезал из виду, опускаясь во впадину между волнами, лишь его топовый фонарь оставался на виду. Волнение достигло восьми баллов. Корвет еще держался вполне бодро, переползая с волны на волну, но, на пароходах волны, наверняка, уже перекатывались по палубе.

С неба хлынуло, как из ведра. Летящие по ветру почти по горизонтали струи дождя и водяной пыли от волн заливали иллюминаторы ходовой рубки. Огни идущего впереди парохода лишь изредка пробивались сквозь пелену дождя. Зато, ветер начал стихать, как обычно бывает под грозовым облаком. Вода теперь падала вертикально, но, по-прежнему, сплошной стеной.

Мощные потоки влажного воздуха, втягиваясь со всех сторон вдоль теплой поверхности моря под грозовое облако, взмывали под центром облака вверх и, охлаждаясь высоко вверху, конденсировали в огромных количествах воду, которая бурными потоками низвергалась обратно к поверхности моря. Эти же потоки создавали волны, сходящиеся со всех сторон к центру облака, создавая хаотичные и непредсказуемое волнение под облаком, как в центре тропических циклонов. Клипер валило с боку набок, трепало килевой качкой.

И все это в непрерывном блеске молний и громовых раскатах. На верхушках мачт загорелись огни «Святого Эльма». Внезапно, одна из молний засадила прямо в фок-мачту корабля. Все находившиеся в рубке увидели ярчайшую, досиня белую электрическую искру, змейкой проскочившую вниз по мачте. Раскат грома, казалось, вдавил корабль в поверхность моря.

Затем другая молния ударила в идущий впереди пароход. Его топовый огонь погас. Все находившиеся в рубке испугались за судьбу находящихся на его палубе людей. Однако, когда Драчун вознесло на гребень шальной волны, сквозь дождевые струи впереди обозначились бортовые огни, горящие на крыльях его мостика.

— Надеюсь, никого там не убило, — в перерыве между особо громкими громовыми раскатами успокоил офицеров стармех Панин. — Молния должна в мачту ударить, а мачта и корпус на пароходе стальные, так что весь электрический заряд должен в морскую воду по корпусу стечь. Соленая вода хороший проводник электричества. — Услышали его только стоящие с ним рядом. Громы грохотали непрерывно.

Внезапно, все вокруг окутал густой, как молоко, туман. Из виду пропали даже бортовые огни на крыльях мостика. И также, как туман, на корабль упала непроницаемая тишина. Как будто его накрыло огромной подушкой.В тумане, подсвечивая его белыми сполохами, сновали какие-то белые огни, просматриваемые сквозь густую пелену. Прекратилась и качка. Корабль будто бы повис неподвижно в этом белом тумане. Даже дождь прекратился.

— А это еще что такое? — осведомился Скобелев.

— Не знаю, — ответил за всех Макаров. — Даже читать мне про такое не приходилось. Какое-то чудо природы, прямо скажу.

— И правда, небывалый природный феномен, подтвердил стармех Панин.

— И мне тоже про такое слышать не приходилось, -согласился профессор Меллер.

По часам прошло 12 минут, когда этот необъяснимый туман так же внезапно пропал. Впереди показались бортовые огни переднего мателота. А за ним и следующего. Дождь явно слабел. Волны теперь накатывались спереди. Конвой, явно, выходил из-под грозовой тучи.

— Занесите все поминутно в бортовой журнал, — приказал Дубровин вахтенному Коссовичу.

Вскоре дождь прекратился, туча осталась за кормой. Ветер начал стихать. Волна постепенно превратилась в мертвую зыбь. Драчун снова ускорился и вышел на траверс конвоя. Макаров запросил капитанов о повреждениях. Все ответили, что опасных повреждений не имеют. Макаров скомандовал командору конвоя ложиться на курс к Красноводску. Клипер остался на траверсе конвоя, приглядывая за пароходами. Вдруг кому-либо потребуется помощь.

Из-за грозы потеряли часа три. Уже в сгустившихся сумерках конвой вышел к восточному берегу Каспия. На берегу не светилось ни огонька. Посовещавшись между собой, командиры решили, что конвой промахнулся мимо Красноводска. Решили встать на якорь, ночью сориентироваться по звездам, уточнить координаты и на рассвете продолжить движение.

Наутро оказалось, что промахнулись всего ничего, выйдя на пару миль южнее входа в Челекенский залив, на северном берегу которого и располагался Красноводск.

Драчун обогнал караван и первым вошел в залив. Однако, берег был совершенно пуст. На нем не было ни души. Ни портовых построек, ни войсковых складов под огромными парусиновыми шатрами, ни судов у причалов, ни самих причалов на берегу не наблюдалось. Хотя, очертания берегов соответствовали хорошо известной морякам карте бухты. Макаров дал команду судам вставать на якорь.

Макаров распорядился спустить на воду паровой катер, и вместе со Скобелевым отправился на берег, прихватив с собой старшего штурмана клипера, навигационные приборы и карту.

За полчаса взобрались на гору высотой в полторы сотни метров, нависавшую над заливом с запада. На плоской вершине осмотрелись. Сравнили местность с картой. Штурман Драчуна Коссович определился с координатами. Сомнений не осталось. Они находились в Челекенском заливе Каспийского моря. Четко просматривались места, где должны были стоять причалы, портовые склады, войсковые лагеря. Но, там ничего не было. Совсем ничего. Хотя, некоторые отличия в рельефе местности и очертаниях берегов имелись. В частности, холм, на который они поднимались, имел, вроде бы, более обрывистые склоны. К тому же, глубины в заливе значительно уменьшились, зеркало залива заметно сократилось по площади, как бывает на океанском берегу в отлив. Хотя, какие могут быть отливы на Каспии?

В полном недоумении и смятении чувств они вернулись на корабль. Макаров приказал Дубровину вызвать на клипер капитанов и старпомов всех кораблей.

А Скобелев посоветовал вызвать еще и командиров рот с заместителями и командира артиллерийской батареи.

2. Совет.

Через час с небольшим в кают компании Драчуна собрались все вызванные армейцы и моряки, старшие офицеры клипера и трое профессоров. Было тесновато. Моряки расселись вокруг стола, а пехота и гражданские — на диванах у стен. На столе стоял самовар, заварные чайники, чайные чашки, вазы с баранками.

Открыл военный совет командующий Каспийской флотилией кавторанг Макаров.

— Мы собрались, господа, чтобы обсудить теперешние, совершенно необъяснимые обстоятельства. Ваше превосходительство, хотите ли вы что-либо сказать в начале совета? — обратился он к старшему по чину.

— Пока воздержусь, — ответил Скобелев.

— А вы, Модест Михайлович? — обратился Макаров к командиру Драчуна.

— По флотскому обычаю, предлагаю послушать сперва младших по званию, мичманов.

— Согласен. Однако, прежде прошу капитанов кораблей и командиров подразделений доложить о повреждениях и потерях.

Дубровин выступил коротко:

— На Драчуне повреждений и потерь нет.

Командир парохода Вятка капитан-лейтенант Ухтомский доложил:

— Волнами разбита и смыта за борт одна шлюпка. Погнуты поручни. Ремонт повреждений ведется. В экипаже потерь нет.

Капитан парохода Якут Пущин был краток:

— Смыт за борт один матрос. Разбито стекло рубки, повреждены обе шлюпки.

На танкере Зороастр, самом маленьком из всех пароходов, водоизмещением всего 400 тонн, повреждений оказалось больше всего. Его капитан Вульф сообщил:

— Одна шлюпка смыта, другая разбита. Погнуты поручни и раструб вентилятора машинного отделения. Один матрос смыт за борт, еще один сломал руку. Разбиты почти все стекла рубки. Волны свободно прокатывались по палубе.

У капитана танкера Литвин Зилова дела были несколько лучше:

— Повреждена одна шлюпка, разбито несколько окон рубки, один матрос сломал руку.

Командир 1 роты 1 батальона Апшеронского полка штабс-капитан Алферов доложил:

— Смыто с кораблей 4 рядовых и 1 унтер-офицер. Двое захлебнулись. Ранено 13 человек. Переломы рук, ног и сильные ушибы. И хорошо, что на палубах, согласно приказу, заранее натянули канаты, к которым привязали солдат. Смыло тех, кто не сумел правильно привязаться. А переломы и ушибы — от ударов о конструкции кораблей. Раненым оказывается помощь нашими и корабельными фельдшерами.

Командир второй роты штабс-капитан Рязанский потерял троих рядовых смытыми, двоих утонувшими и 16 ранеными.

В артиллерийской батарее поручика Киселева потерь не было, ранено двое.

— Почему столько много солдат смыто за борт? Мою инструкцию все четко выполнили? — Вопросил Макаров у капитанов пароходов.

За всех ответил Ухтомский:

— После погрузки на пароходы всех сухопутных четко проинструктировали, всем раздали привязные концы и наглядно всем показали, как привязываться к канату. Тех, кто привязался правильно, не смыло, хотя, среди них есть пораненные. Смыло только тех, кто не правильно завязал узел булинь вокруг поясницы. А некоторые даже за свои поясные ремни конец закрепили. Пряжки ремней не выдерживали нагрузки. Захлебнулись те, кто ударился головой и потерял сознание, а соседи помочь им не смогли.

— Итого безвозвратно от шторма мы потеряли 14 человек и 33 человека ранено. Считаю, мы дешево отделались. — Заключил Макаров. — Я Бога молил, чтобы ни один пароход не утонул. Шторм был весьма сильный, а пароходы — загруженными по марку.

Теперь перейдем к основным вопросам. Начнем с мичманов. Прошу присутствующих высказать свое мнение по двум вопросам: чем можно объяснить отсутствие города Красноводска в заливе, и что нам делать дальше.

Из мичманов на совете присутствовали только старпомы пароходов. Соколов и Озеров заявили, что никаких объяснений случившемуся у них нет. Лепехин высказал предположение, что произошедшее может быть как-то связано с ночной грозой, и странным туманом, опустившимся на конвой. Станкевич предложил высадить всех пассажиров на берег, разбить на берегу временный лагерь, а вооруженный пароход Вятка отправить на разведку в Баку.

Поручик Киселев, командир артиллерийской батареи, по Табели о рангах равный флотскому мичману, горячо поддержал предложение мичмана Станкевича, заявив, что люди измотаны ночной грозой и штормом, а потому следует незамедлительно высадить личный состав на берег, разбить лагерь, обеспечить солдат горячим питанием, а раненых — лечением.

Командиры 1 и 2 рот Апшеронского пехотного полка штабс-капитаны Алферов и Рязанский, также заявили, что высадка совершенно необходима. Чтобы оказать помощь раненым и привести остальной личной состав в порядок. Поскольку ушибы разной степени тяжести получили почти все.

О причинах случившегося никто из командиров и капитанов ничего внятного сказать не смог. Но, необычность и странность грозы отметили все. Предложения о высадке личного состава на берег и посылке кораблей в разведку поддержали все присутствующие на совете.

Ученые мужи тоже ничего вразумительного сказать не смогли.

— Ну, что же, — резюмировал мнение совета Скобелев. — Сразу по завершении совета высаживаем пассажиров на берег. Пехотным командирам организовать разбивку лагеря.

— Командирам кораблей и капитанам судов приказываю организовать высадку всеми имеющимися плавсредствами. — Подключился Макаров. Для раненых организовать отдельный медпункт. Прошу Вас, Модест Михайлович, высадить на берег корабельного доктора с необходимыми медикаментами. А сами пока фельдшером обойдетесь.

После высадки Драчун пойдет в разведку в Баку, а Вятка — в Астрахань. Я пойду на Драчуне. А у вас какие планы, Михаил Дмитриевич? — Обратился он к Скобелеву.

— Я, пожалуй, останусь на земле. Нужно провести разведку на местности. И попрошу кого-нибудь из состава Академии наук тоже пойти в разведку, и в морскую, и в сухопутную. Артиллерийскую батарею тоже надобно выгрузить. А то, мало ли что. Лагерь будем ставить не полевой, а укрепленный.

Историк Ключевский высказал желание пойти на Драчуне, а географ Миклухо-Маклай — на Вятке. Остальные предпочли остаться на земле.

На этом совет был распущен. Офицеры разошлись по своим постам. Скобелев с Макаровым остались в рубке.

— Ясно только то, что не ясно ничего. — Подвел итог совета Макаров. — Надеюсь, разведка нам что-то прояснит.

— Очень надеюсь. Никогда в жизни в такую непонятную ситуацию не попадал. — Согласился Скобелев. — А знаете, зачем я по телеграфу из Баку с министром Малютиным общался?

— Нет, не знаю.

— Просил еще митральез мне прислать. У меня их всего три штуки. А турецкий опыт показывает, что против иррегулярной кавалерии лучше средства нет. Натуральная «коса смерти». Лучше пушечной картечи. Артиллерийский департамент давно мне их обещал, но не присылают чего то. Опасаюсь я нападения туркмен на лагерь.

— Ваш намек понял, Михаил Дмитриевич. У Драчуна по бортам две митральезы стоят. Зачем они на морском корабле, ума не приложу. На абордаж в морском сражении уже давным-давно не ходят. А против кораблей от них никакой пользы. Дальность действия ничтожная. Но, адмиралы в морском комитете, в противоположность Вашим генералам, на них настаивают. Поскольку, модное оружие. Если хотите, прикажу их демонтировать и Вам передать.

— Премного буду Вам благодарен. Только, попрошу митральезы вместе с расчетами. А то, моих пехотных дуболомов, пока обучишь…

— Вот Вам, Михаил Дмитриевич, только палец дай, как вы всю руку норовите откусить, — усмехнулся Макаров. — Конечно же, передам с расчетами, а то сломают у вас эти хрупкие штуки. Однако, попрошу у Вас акт передачи во временное пользование оформить. Бюрократия, знаете ли.

— Само собой, мой адъютант оформит и Вам на подпись принесет.

— Немедленно дам указание о демонтаже и выгрузке.

Начальники попили чаю с баранками и расстались довольные друг другом. Несмотря на темные обстоятельства.

На Каспийскую флотилию, считавшуюся совершенно не престижной, отправляли в основном в чем-то проштрафившихся офицеров. Слишком инициативных, осмеливающихся не соглашаться с начальством, слишком самостоятельных. Ну и, бывало, просто пьяниц и лентяев. Таких Макаров за год уже выявил и списал в береговые службы. Офицерский состав во флотилии подобрался лихой. Да и сам Макаров тоже отличался, в глазах высокого начальства, излишней самостоятельностью.

И Скобелев был точно таким же излишне самостоятельным офицером, вполне способным нарушить приказ, если считал его не соответствующим реальным обстоятельствам на поле боя. За это его долго третировали и зажимали по службе Но, его несомненные победы в Туркестанских походах и в последней войне с Турцией, его популярность в войсках и народе, вынудили военное министерство признать его военные заслуги.

Как говорится: два сапога — пара.

3. Драчун. Разведка.

Из горла Челекенского залива Драчун вышел в 6 часов пополудни, чтобы к Баку выйти ранним утром. Ночной переход прошел спокойно. На подходе к Апшеронскому полуострову сигнальщики заметили на севере несколько парусов. Макаров сразу же распорядился идти к ним.

С трех миль их уже можно было рассмотреть в бинокли. С севера вдоль берега полуострова шел караван из десятка небольших судов, каждое под одним прямоугольным парусом. А с мили, уже было ясно, что суда весьма напоминают древние славянские ладьи, как их рисовали в школьных учебниках по истории. Форштевни увенчивали фигуры наподобие конских голов.

Драчун вышел на траверс каравана мористее, затем развернулся и пошел параллельным курсом в шести кабельтовых на траверсе флагманской ладьи. Все, кто имел бинокли, с изумлением рассматривали эти музейные экспонаты. Их было 12 штук. Длина каждого — метров тридцать. Одна мачта, один парус. При виде клипера экипажи ладей принялись устанавливать вдоль борта в ряд круглые щиты. Над щитами виднелись головы в металлических шлемах. У носовых фигур виднелись не менее странные человеческие фигуры в блестящих в лучах утреннего солнца кольчугах.

Профессор Ключевский, глядя в морской бинокль штурмана, с удивлением в голосе высказался:

— Какая изумительно точная реконструкция! Совершенно точно воспроизведены варяжские ладьи! И ладно бы одна! А то — целая дюжина! Немалые деньги на это потребны. Неужели какой-то меценат такие деньжищи выделил? И странно, что я об этой реконструкции ничего не знаю. Без ведома историков Академии такое большое дело пройти никак не могло. К тому же, они и доспехи воинов реконструировали! И щиты! — Профессор был преисполнен энтузиазма.

— А оружие эти умельцы тоже могли реконструировать? — Поинтересовался Макаров.

— А как же? Конечно, могли! Вон, глядите, у человека на передней ладье на боку явно меч висит! А у кормовой фигуры двое с луками стоят.

— Тогда вот что. Модест Михайлович! Распорядитесь всех с палубы убрать. А если кто нужен, пусть из-за бортов не высовываются. Сближайтесь с головным судном на кабельтов. Только плавно. А мы все пройдем в рубку. И посмотрим, что дальше будет.

Клипер постепенно сблизился с головной ладьей. Палуба опустела. Теперь в бинокли сквозь стекла рубки можно было разглядеть даже выражение лиц, высунувшихся из-за щитов. Лица эти, заросшие густыми бородами, радости от встречи не выражали. Человек, стоящий у носовой фигуры, прикрыв глаза от солнца ладонью, внимательно разглядывал клипер. С других ладей на корабль тоже смотрели сотни глаз.

Выждав минут десять, Макаров распорядился сблизиться с ладьей на полкабельтова. Вскоре дистанция сократилась до сотни метров. Стоящий у носовой фигуры человек что-то крикнул и взмахнул рукой. Из-за установленных по бортам щитов по плечи высунулись два десятка фигур с луками, и в воздух взмыли стрелы. Со второй ладьи тоже стреляли. Стрелы застучали в металлические борта клипера и попадали в воду. Однако, некоторые навесом упали на палубу и воткнулись в доски. Одна стрела ударила в стекло рубки. Толстое закаленное стекло выдержало.

— Отойдем на два кабельтова. — Скомандовал Макаров.

Когда расстояние возросло, все, кто был в рубке, высыпали на палубу. Кроме вахтенных, конечно. Выдернули пять воткнувшихся в палубу стрел и стали с интересом рассматривать. Одну из них вручили Ключевскому.

— Что скажете, Василий Осипович? — Обратился Макаров к маститому историку.

— Ей богу, это же настоящая боевая бронебойная стрела! — Покрутив в руках стрелу, с восхищением воскликнул профессор. — Они и стрелы реконструировали! И луки!

— Нам с этими реконструкторами нужно обязательно переговорить. А как это сделать, если они стрелами в нас пуляют? — вопросил Макаров.

— Ну, как я понимаю, они своими стрелами нам ничего не сделают. Можно подойти совсем близко и попробовать докричаться до них в рупор. — Предложил Ключевский.

— Это как сказать, не сделают ли? Прожектора побьют, да стекла рубки могут не выдержать. А могут и какие-нибудь камни начать метать. Могут они катапульту сделать?

— Это не исключено. Хотя, я не встречал упоминаний о катапультах на варяжских и славянских ладьях. Только на римских и византийских. Но, в принципе, могут.

— Я не намерен, из-за каких-то болванов, рисковать повреждениями корабля или ранением людей. На нас, по факту, напали. Пусть, даже, древними стрелами.

Модест Михайлович! Распорядитесь! Ход самый малый. Когда последняя ладья в строю поравняется с нами, сблизьтесь на кабельтов и сбейте им мачту. Тогда мы с ними и поговорим.

Через четверть часа артиллеристы Драчуна одним выстрелом из малокалиберной пушки перебили мачту на концевой ладье. Мачта, переломившись по самой середине, рухнула на ладью, накрыв ее бак парусом.

Рея с парусом, упав в воду, резко затормозила ладью. Остальные ладьи и не подумали задерживаться. Они продолжили идти тем же курсом.

Купец первой сотни стольного города Биляра великого эмирата Булгария Рахим ибн Джагфар, четвертый по богатствусреди купцов Биляра, вел уже третий и последний в этом году торговый караван в город Баку. Там он намеревался продать свой товар: меха, мед, воск и рабов, закупить восточные шелка, вина и пряности, и успеть до ледостава на реке Итиль вернуться домой. Караван из 12 ладей с охраной из двух сотен воинов шел с попутным ветром на юг. Вскоре каравану предстояло обогнуть мыс Апшеронского полуострова и повернуть на запад к бакинскому порту.

Рахим шел на самой крупной головной ладье с тремя десятками лучших воинов. Купец спешил. При ослаблении ветра на весла сажали рабов и воинов. Однако, сейчас, всю ночь дувший в паруса ровный северо-западный ветер, делал весла излишними.Волны плавно раскачивали ладью. Вскоре после восхода солнца кормщик ладьи разбудил купца и доложил, что с востока к каравану приближается крупный корабль. Через четверть часа трехмачтовый корабль стал виден отчетливо. Он очень быстро шел поперек ветра без парусов и без весел. Рахим велел протрубить боевую тревогу. Воины облачались в брони. Рабы выставляли по бортам щиты.

Вскоре небывалый корабль приблизился к каравану и лег на параллельный курс, снизив свою скорость. Постепенно этот корабль уменьшал дистанцию до каравана. Теперь он был виден совершенно отчетливо. Длинный высокий корпус, три высоченные мачты без парусов. Невысокий домик с окнами посередине корпуса. Кораблей таких размеров Рахиму видеть не приходилось. Его знакомцы, торговавшие с Константинополем, рассказывали, что в тамошних морях плавают очень большие корабли. Однако, он сомневался, что даже у византийцев имеются столь огромные корабли. Длина этого превышала длину трех ладей, поставленных друг за другом. И шел он без весел и без парусов.

Огромный корабль, между тем, постепенно сближался с ладьей Рахима. Вот он подошел на выстрел, вот на пол выстрела. Людей на нем видно не было, очевидно, все они попрятались. Явно, противник хочет взять головную ладью на абордаж, рассудил купец. Ну, пусть он большой. Но, у Рахима 12 ладей, две сотни воинов и еще сотня человек в командах ладей. Не считая рабов. Если корабль сцепится с головной ладьей, остальные ладьи облепят его, как муравьи жука, и задавят числом воинов.

Рахим приказал лучникам стрелять. Со второй ладьи тоже дали залп по кораблю. Рахим с изумлением увидел, что стрелы отскакивают от бортов гиганта, как будто, он весь обшит железом.

Корабль увеличил дистанцию и стал отставать. Ага, испугались, подумал купец. Когда вражеский корабль удалился к концу каравана, там что-то громко треснуло. Рахиму не было видно, что именно.

Головная ладья прошла мимо мыса Апшеронского полуострова и стала поворачивать вправо, к Баку. Через некоторое время Рахимустало видно, что на концевой ладье переломилась мачта. Она остановилась, и большой корабль остановился около нее. То, что большой корабль справится с одинокой ладьей, сомнения не вызывало. Как не вовремя сломалась мачта на концевой ладье, подумал купец. Я потерял одну двенадцатую часть груза и ладью. Ну, ничего. За один рейс я получаю трехкратную прибыль. Будет немного меньше. А риск есть всегда. Редкий поход обходится без потерь. То бури, то разбойники.

Приказчик Мирза, командующий на концевой ладье, и командир воинов Юсуф, когда что-то вверху громко треснуло, мачта переломилась и рухнула, поняли, что им приходит конец. Судя по размеру атаковавшего их корабля, на нем не меньше сотни воинов. Почти десятикратное численное превосходство. Отбиться им не удастся. Остальные ладьи каравана останавливаться не стали и продолжили свой путь.

— Будем драться или сражаться? — спросил Юсуф.

— Я думаю, нужно вступить в переговоры. Им наш груз нужен целым. А мы можем пригрозить, что зажжем груз. — Проявил благоразумие Мирза.

— А они могут пригрозить, что за это всех нас перебьют, — возразил десятник.

— А вот этои есть предмет для переговоров. Если они нас отпустят на берег с оружием, мы можем груз и ладью им оставить. В конце концов, Рахим нас бросил, а мог бы караван развернуть и вступить в бой. Тогда бы перевес в силах был у нас.

— Согласен. Давай мне кусок белой ткани. Одену на копье и начну им размахивать. Чтобы поняли, что мы сдаемся.

Увидев, что на обездвиженной ладье кто-то размахивает белым флагом, Макаров приказал подойти к ней на 30 метров и застопорить ход. Макаров, свободные от вахты офицеры и профессор укрылись, присев за фальшбортом. Однако, все офицеры вооружились штатными револьверами. Нижних чинов согнали вниз, чтобы не мешались и под стрелу не попали.

Макаров несколько раз выкрикнул в рупор:

— Кто вы такие, откуда и куда идете? — В ответ — тишина. Макаров повторил вопрос еще несколько раз.

В ответ кто-то, не высовываясь из-за щитов, начал что-то кричать в ответ. На незнакомом языке. Макаров повторил вопрос на французском и английском. В ответ опять — невнятица. Ключевский попросил у Макарова рупор и повторил вопрос на латыни, на немецком и на итальянском. В ответ снова услышали неразборчивые слова, вроде бы на другом языке.

Мичман Савушкин на корточках подобрался к Макарову и произнес:

— Я в Казани прожил пять лет с родителями. Говорить на татарском не научился, но, вроде бы, я знакомые слова услышал, и вообще, звучание языка похоже. Может у нас в экипаже есть татары?

— У меня в палубной команде есть татарин Маймескулов. — Отозвался присевший рядом боцман Вахрушев.

— Вызови срочно! — Вахрушев метнулся к трапу и вниз.

В это же время на ладье, один из рабов славян, укреплявших щиты, обратился к Юсуфу:

— Господин Юсуф, язык на котором они говорят, похож на руский. Я некоторые слова узнаю.

— А ну-ка крикни на руском: мы люди купца Рахима. Идем с товаром из города Ошеля в Баку. Мы ни на кого не нападаем. — Раб послушался и громко завопил.

Офицеры на Драчуне оживились. Многие слова были знакомы и походили на церковнославянский.

— Да это же старый славянский язык! Или древнерусский! — Воскликнул профессор. Дайте-ка мне рупор! — Схватив переданный ему рупор Ключевский попытался в азарте высунуться из-за фальшборта, но Макаров удержал его за полы сюртука:

— Не высовывайтесь, профессор. Российская наука мне вашей потери не простит!

Ключевский повторил вопрос на древнерусском.

И перевел полученный ответ:

— Они люди купца Рахима. Идут с товаром из Ошеля в Баку.

— Где это Ошель? — осведомился Макаров.

— Ошелем назывался город в Волжской Булгарии. Был уничтожен монголами в 13 веке. И с тех пор не восстановился. Как и вся Булгария.

— Ничего не понял. Это что, шутка? — возмутился Макаров.

— Сейчас узнаем. — Профессор продолжил:

— А из какого вы государства?

— Мы из Булгара! — был ответ.

— А кто у вас правитель?

— Эмир Габдула у нас уже одиннадцать лет правит.

В это время возвратился боцман с матросом.

Матрос продублировал те же вопросы на татарском. И получил те же ответы, прокомментировав:

— Язык от татарского отличается, но понять их можно.

— Ладно, ни черта не понятно, однако, тем не менее, приступим к переговорам.

Василий Осипович, вы скажите им, что вопросы мы будем задавать на древнерусском и на татарском, пусть отвечают тоже на двух языках. Для исключения двусмысленностей.

Профессор, а за ним и матрос Маймескулов повторили эту фразу. С ладьи ответили согласием. Макаров сразу взял быка за рога.

— Сдавайтесь, тогда мы сохраним вам жизнь и высадим на берег!

— Мы согласны сдаться, но только с сохранением у нас оружия. Иначе, мы на берегу пропадем. А если вы не согласитесь, мы сожжем ладью.

— Думаю, с этим можно согласиться. — Заявил Ключевский. Но, пусть к нам на борт поднимется их главный с толмачом. Чтобы уточнить все детали капитуляции.

С таким предложением на ладье согласились. На ладью матросы закинули линь, за линь на ладью вытянули канат. Канатом экипаж ладьи подтянул свое судно к борту корвета. С корвета сбросили шторм-трап. По нему поднялись двое: один носатый, наголо бритый в коричневом кафтане и синих шароварах. Другой, волосатый и бородатый, в одних рваных парусиновых портках. Оба средних лет, загорелые и босые. Шторм-трап вытянули наверх. Теперь с ладьи на высокий гладкий борт клипера взобраться было бы затруднительно.

— Я приказчик купца первой сотни стольного города Биляра Рахима Мирза, а это раб Матвей, — представился лысый.

— Командующий Каспийской флотилией капитан второго ранга Макаров, представился полным титулом Макаров. — А это ученый профессор Академии наук Ключевский.

Василий Осипович, попытайте его насчет этого Булгара, какая там обстановка, какая обстановка по пути сюда. Какая обстановка в Баку. Я все еще не уверен, что все это не розыгрыш. А мы все послушаем.

Ключевский целых два часа пытал Мирзу. Тот отвечал, не выказывая удивления. Выяснили, что в Булгаре сейчас все спокойно. Несколько лет назад Суздальский князь Юрий нарушил торговый договор о взаимной свободе торговли по рекам Итилю и Оке и стал грабить булгарских купцов. В отместку в прошлом году булгары взяли и разграбили Суздаль. Теперь все спокойно. Договор о торговле русы снова соблюдают. Выяснили, что в Баку правит ширваншах Манучахр, в государстве Ширван сейчас тоже спокойно. Несколько лет назад нападал грузинский царь Давид, но ширваншах отбился. Время от времени Ширван воюет с Дербентом, но это всего лишь мелкие стычки на границе. Торговля процветает. Они везут на продажу меха, мед, воск и рабов. Но, лучший товар везли в головных ладьях. У них на борту меха только беличьи и лисьи, дешевые.

— Профессор, выясните, сколько ему платил купец, сколько купец платил солдатам и их командиру, — задал практический вопрос Макаров.

— Думаете нанять их?

— Солдаты нам не нужны, а вот он сам и командир солдат нам бы пригодились.

Ключевский выяснил, что приказчик получал два динара в месяц, а десятник — полтора. Солдаты — по шесть дирхемов. И пояснил, что средневековый арабский динар это примерно два серебряных российских рубля. А дирхем — это одна десятая динара.

— Предложите ему и десятнику вдвое больше. Пусть идут к нам на службу.

Теперь о капитуляции. Наше предложение такое. Ладья со всем грузом и рабами остается у нас. Ладью мы подтаскиваем к берегу, сколько глубины позволят. Затем они на веслах ведут ладью до берега, за собой тянут канат. У берега выпрыгивают на мелководье. С собой берут только то, что одето на себе: одежда, доспехи и оружие. Никаких котомок и мешков. За ними будет следить наш катер с матросами.

Затем Макаров обратился к Вахрушеву:

— Боцман! Принесите две винтовки с патронами. И возьмите двух лучших стрелков в команде.

Ключевский озвучил Мирзе предложение Макарова. Тот заявил, что должен обсудить это с командой и солдатами. Макаров согласился. Но, сначала пригласил их посмотреть демонстрацию оружия матросов корвета. С ладьи передали на борт один из щитов.

Матрос закрепил его вертикально на конце бушприта. Двое стрелков выпустили с надстройки по щиту по пять пуль. Затем щит сняли и показали Мирзе. В центре щита, изготовленном из толстого твердого дерева, вероятно из дуба, в круге размером с ладонь, зияли десять аккуратных пробоин. Макаров прокомментировал, что из этого оружия можно наделать таких же дырок в человеке с двух сотен шагов. И не спасут ни щиты, ни доспехи. Мирза, ощупав дырки, все осознал. А Макаров добавил, что из такого же оружия, только размером побольше, они мачту на ладье перебили.

Мирзу спустили на ладью, раба — толмача оставили при себе. Через полчаса с ладьи Мирза прокричал, что экипаж ладьи на все согласен. А сам попросил поднять его на борт вместе с десятником. Поднявшись, они заявили, что согласен наняться за пять динаров, а десятник за четыре. Раскусив его нехитрую игру, и решив не давать ему слабины, Макаров настоял на старых условиях. Четыре динара Мирзе и три динара — десятнику Юсуфу. Им пришлось согласиться. На этом договаривающиеся стороны и сошлись.

На ладье матросы втянули рею с парусом на борт. Клипер повел ладью на буксире к берегу, насколько позволяли глубины. На катере развели пары. В катер посадили мичмана и шестерых матросов с винтовками. Катер сопроводил ладью до мелководья. Экипаж ее попрыгал в воду и побрел к берегу. Матросы Драчуна под командой боцмана канатом подтянули ладью к корме клипера и взяли ее на буксир.

Макаров распорядился бросить якорь. Старшие офицеры корабля, сам Макаров и профессор собрались в рубке.

— Что скажете, Василий Осипович?

— Все это настолько невероятно, что не укладывается у меня в голове. Но, вывод из опроса пленных можно сделать такой: мы каким-то удивительным образом оказались в глубоком прошлом. За сотню лет до монгольского нашествия на Русь. Нападение булгар на Суздаль произошло в 1107 году, следовательно, сейчас 1108 год, а упомянутый Мирзой суздальский князь Юрий — это известный нам князь Юрий Долгорукий. Отец его Владимир Мономах сейчас княжит в Переяславле. На Киевском столе сейчас сидит князь Святополк Изяславич.

Однако, это все настолько невероятно, что нуждается в дополнительных подтверждениях.

— Как предлагаете это подтвердить?

— Считаю, нужно зайти в ближайший порт, и посмотреть, что там делается.

— Однако, в Баку, как мы намеревались, идти нельзя. Там купец Рахим, наверняка, охарактеризует нас как пиратов, и возможна «горячая» встреча. Какие крупные портовые города есть по-близости?

— Город Дербент сейчас является столицей эмирата. Не помню, кто там правит. С ширваншахом Дербент время от времени воюет. Думаю, туда можно зайти.

— Согласен. Так и сделаем. Однако, пойдем экономическим ходом. На всякий случай будем экономить нефть. Модест Михайлович, сколько идти до Дербента?

— Экономическим ходом с ладьей на буксире дойдем часов за 20. Как раз на рассвете к порту подойдем. Только, я думаю, на Драчуне в порт заходить не стоит. Если все что мы наблюдаем, есть истина, а не коллективная галлюцинация, то местным не следует знать наши возможности.

— Это само собой. Подойдем к порту миль на шесть — семь, бросим якорь, а в порт отправим ладью на веслах. Цель захода — отремонтировать мачту и продать товар. Местные деньги нам пригодятся. На веслах будут рабы. Кстати, нужно их переписать поименно, опросить, откуда они родом.

Для этого, прошу Вас, Василий Осипович, отправиться на ладью вместе с Мирзой, Юсуфом и Матвем. Как представляться местным, придумайте сами. Но, мне кажется, лучше сказать, что мы из Суздальского княжества. Отстали от каравана из-за починки мачты. Вряд ли там найдутся знатоки русского языка, чтобы нас уличить.

Матросам и рабам скажите, что они отныне свободные люди. Мы их нанимаем гребцами на ладью. Жалование — пять дирхемов и кормежка. Опросите всех подробно, о том, что нам ожидать в Дербенте.

А вас, Илья Захарович, обратился он к квартирмейстеру корабля лейтенанту Рукавишникову, я тоже попрошу пересесть на ладью и заняться описью груза.

Модест Михайлович, выделите им в сопровождение боцмана и два десятка матросов с винтовками. Боцману и профессору выдайте по револьверу.

В Дербенте Рукавишников, Мирза и Юсуф займутся продажей товара, а боцман — починкой мачты.

Приступаем!

Офицеры разошлись готовить корабль к отходу.

Переход к Дербенту прошел без происшествий. Ключевский пытал Мирзу, Юсуфа и Матвея о местных реалиях. Отправляя ладью в порт, Макаров напутствовал Вахрушева и Рукавишникова:

За ценой особо не гонитесь, главное — распродать оптом весь товар и починить мачту за один день. Следующим утром отчаливайте и возвращайтесь. Если не вернетесь к полудню, нам придется войти в порт и учинить там строгое расследование. А это не желательно.

Профессора Макаров в Дербент не отпустил, как тот ни настаивал. Уж очень хотелось историку воочию увидеть средневековый город.

— В другой раз, уважаемый Василий Осипович. Вы для нас слишком ценная личность, что бы вами рисковать. Если мы действительно в прошлое попали, вы еще насмотритесь на местную жизнь.

В Дербенте все прошло как по маслу. Торговые ладьи приходили в порт ежедневно. Из Булгара, из русских княжеств, из Персии, и даже из Ширвана. Политические распри эмиров и шахов купцов не останавливали. А экономические интересы государей требовали не обижать купцов.

Вошли в порт, пришвартовались, заплатили пошлину в 1/20 груза. Боцман купил в порту мачтовое бревно и нанял мастеров. Мирза, который бывал в Дербенте и знал местные порядки, свел квартирмейстера с оптовыми покупателями.

Юсуф уговорил Рукавишникова приобрести пяток мечей, шлемов и приличную одежду для рабов, которые были из взятых в плен воинов. Требовалось вооружить охрану купцов, поскольку винтовки матросов местными жителями не воспринимались как оружие. А без должной охраны солидным людям ходить по городу было невместно.

Весь груз продали за 2200 динаров. Мирза сокрушался, о том, что клипер не захватили одну из головных ладей, на которых был груз из соболей, бобров и черно-бурых лис. Тогда доход был бы куда больше. Рукавишников утешил его, заверив, что все это у них еще впереди. На ремонт мачты и вооружение рабов ушло 260 динаров.

К Драчуну ладья пришла вовремя. Попадание клипера в далекое прошлое было полностью подтверждено.

Пока ожидали возвращения ладьи и весь обратный путь к Челекенскому заливу, Макаров и Ключевский обсуждали, что им всем делать дальше.

Ключевский разъяснял Макарову расклад сил на международной арене, а Макаров консультировал Ключевского по возможностям современных вооруженных сил. Кое-какие мысли у них созрели, но их требовалось обсудить в более широком кругу.

Вечером четвертого дня с начала разведки Драчун с ладьей на буксире вернулся в залив.

Пароход Вятка вернулся следующим утром, также таща за собой ладью. Правда, мачты у нее не было, а в бортах имелись многочисленные пулевые отверстия.

4. Ближайшие планы.

В полдень в большой парусиновой палатке командующего, расположенной в центре еще строящегося укрепленного лагеря, снова собрался совет. На этот раз пригласили еще и троих доцентов из академической экспедиции.

Макаров коротко сообщил об итогах разведки Драчуна.

Командир Вятки Ухтомский доложил, что на месте Астрахани поселение не обнаружено. На обратном пути на выходе из устья Волги пароход был атакован тремя ладьями, попытавшимися взять Вятку с трех сторон «в клещи», и без каких либо предварительных переговоров сразу открывших стрельбу из луков с дистанции в сто шагов. В результате боя две ладьи были утоплены артиллерийским огнем, а третью удалось захватить. Из воды подняли троих пленных. На ладье были обнаружены шестеро раненых. Все остальные были убиты. Трое раненых впоследствии умерли. В экипаже Вятки стрелами ранено четверо, из них один тяжело.

Опрос пленных, проведенный профессор Миклухо-Маклаем, показал, что эти три ладьи принадлежали разбойной дружине из племени бродников. Говорят пленные на старославянском языке. Ладья и пленные доставлены в лагерь.

Макаров из подробного доклада капитан-лейтенанта Ухтомского знал все подробности боя. Оказалось, что расположение проток дельты Волги имеет мало общего с приведенным в лоции. Пришлось идти наугад, по возможности придерживаясь левых проток. Тем не менее, место расположения города удалось опознать по координатам и характерному рельефу местности.

Вятка выходила из дельты Волги по одной из проток, изобилующих островами и зарослями тростника. Три ладьи появились внезапно из-за островов и сразу пошли в атаку. Сыграли боевую тревогу, орудия привели в готовность. Свободные от вахты матросы с винтовками заняли позиции на баке и по бортам. Огонь первыми не открывали. Когда с ладей в Вятку полетели стрелы, артиллеристы ударили по ладьям осколочными снарядами. Снаряды пробивали борта и взрывались внутри корпусов ладей. После трех попаданий из четырехдюймовки и шести попаданий из 2,5-дюймовки две ладьибыстро затонули. Третья ладья сумела подойти на полста метров. Ее обстреливали в начале боя только из винтовок.

Первым же выстрелом из четырехдюймовки по третьей ладье артиллеристы попали в мачту. После чего экипаж ладьи попрыгал в воду и попытался скрыться вплавь. Троих удалось из воды выловить. Осколочные пробоины в днище ладьи законопатили, убитых выбросили за борт. Раненым оказали помощь и на всякий случай связали. Как и пленных.

Затем Скобелев предоставил слово Ключевскому. Профессор заявил:

— Теперь уже окончательно установлено, что наш отряд кораблей попал в прошлое, по всей видимости, в 1108 год от Рождества Христова. Каким образом это произошло, наука объяснить не может, но, факт этот подтвержден достоверно. Однако, точную текущую дату, как и время дня, еще только предстоит определить.

Политическая обстановка в этом мире сейчас следующая.

На Руси, разделенной на княжества: Киевское, Суздальское, Новгородское, Смоленско, Рязанское, Черниговское, Галицкое, Волынское и Переяславское правят первые князья — рюриковичи, дети и внуки Ярослава Мудрого. В междуречье Волги и Камы процветает сильное государство Булгария, с которым русские князья время от времени воюют. Год назад булгары разорили Суздаль.

На западном берегу Каспийского моря существуют мусульманские государства: Дербент, Ширван, и персидские эмираты. Западнее Ширвана, на восточном берегу Черного моря расположено сильное Грузинское царство.

Южный берег занимают персидские эмираты. Единого государства персов сейчас нет. Восточный берег моря занимают безлюдные путыни.

Степи между Волгой и Днепром занимают кочевые племена половцев, с которыми постоянно воюют русские князья. Они же кочуют на Южном Урале. Последняя крупная битва русских с половцами была год назад на реке Суле. Русские победили.

В пятистах километрах восточнее Каспия, за пустынями Устюрт и Каракумы расположено мощное государство Хорезм.

Не так давно закончился первый крестовый поход европейских рыцарей в Святую землю.

Самыми сильными государствами в настоящее время являются Хорезм, а также Византийская империя и Турецкий султанат, расположенные на западном берегу Черного моря. Византия и Турцияпостоянно воюют между собой.

Вообще, все государства сейчас часто воюют. Межгосударственные границы постоянно меняются. Русские князья тоже часто дерутся между собой за право занять более богатый престол, или прихватить у соседа приграничный городишко.

Все остальные существующие государства от нас далеко, и добраться до них в это время весьма трудно.

Экономически все эти государства находятся в глубоком средневековье. Промышленность кустарная, сельское хозяйство примитивное, медицина и санитария в зачаточном состоянии. Оружие только холодное, про огнестрельное никто и слыхом не слыхивал.

Выбирая вариант дальнейших действий, нам не следует забывать, что через 130 лет на Русь нападут монголы, и на 250 лет поработят ее. Мы имеем уникальную возможность объединить Русь, усилить ее экономически, политически и в военном отношении, что бы Русь могла в следующем веке нанести поражение монголам.

Я думаю, Господь послал нас сюда именно для этого.

Затем Скобелев предоставил слово Макарову.

— Вне всякого сомнения, объединение Руси — дело в высшей степени благородное. Но, чтобы взяться за него, мы, прежде всего, должны решить ряд насущных практических задач.

Первое. У нас горючего — только в топливных цистернах кораблей. Нам нужно срочно добыть нефть, заправить корабли и создать ее запасы.

Второе. Нас слишком мало. Мы должны, так или иначе, набрать свою армию из местных жителей. Обучить и вооружить их. Конечно, холодным оружием. Огнестрельное местным давать мы ни в коем случае не будем.

Третье. Запасы снарядов и патронов у нас ограничены. Большое счастье, что в трюмах Вятки и Якута большую часть груза составляют снаряды и патроны. Но все равно, мы должны наладить производство черного пороха и капсюлей. Иначе, вскоре мы останемся без оружия.

Четвертое. Чтобы чинить машины и механизмы пароходов, нужна какая-никакая промышленная база. Опять же нам повезло, что у нас есть ремонтная мастерская артиллерийского полка, кое-что из инструментов и станков там имеется.

Пятое. Пушек у нас очень мало. Мы должны в короткий срок наладить производство хотя бы гладкоствольных орудий.

Из всего этого следует вывод, что в самое ближайшее время мы обязаны захватить территорию, на которой мы сможем заняться решением этих пяти задач. И не следует забывать, что скоро наступит зима. Вот я и предлагаю определить, что это за территория, и как мы сможем ее захватить.

Само собой разумеется, Скобелев, Макаров и профессор Ключевский с утра согласовали между собой, к какому решению будут подводить совет. Что, однако, не исключало возможности бурных дискуссий.

Слово попросил профессор Меллер, горный инженер, геолог и строитель.

— Единственный доступный нам район нефтедобычи — это окрестности Баку. Как известно, нефть там залегает очень близко к поверхности. Ееможно добывать даже из глубоких ям. Возможна и закупка нефти. Сейчас в Ширване ее добывают на продажу, правда, в небольших количествах.

Ширван и прилегающие к нему территории имеют богатые месторождения железной руды, алюминиевых, свинцовых и полиметаллических руд, содержащих хром, молибденовых, кобальт, цинк. Там же имеются небольшие запасы ртути, золота и серебра. Имеются запасы каменной соли и любого строительного камня. Поэтому, мне представляется наиболее выгодным для нас захват района Баку. Нам потребуются в большом количестве рабочая сила для организации добычи сырья и для его переработки.

На основе этих месторождений мы сможем развернуть заводы черной и цветной металлургии, наладить производство пушек, пороха и капсюлей.

— Благодарю Вас, Валериан Иванович за ценнейшую информацию. — Заключил Скобелев. — О захвате Ширвана стоит подумать.

— Прошу слова! — Поднялся с места командир 1 пехотной роты Апшеронского полка штабс-капитан Алферов Петр Ильич. — Я считаю, мы, как подданные Российской империи, в первую очередь должны заняться укреплением теперешнего русского государства. Насколько я знаю, топлива пароходам хватит, чтобы дойти до Владимира на Клязьме или до Рязани на Оке. Мы захватим город, затем разобьем дружины всех князей — рюриковичей, междоусобицы которых привели Русь к катастрофе, отменим лествичное право наследования власти, введем майорат и установим на Руси монархию. Тогда Русь будет процветать и отобьет нашествие монголов через сто лет.

— Василий Осипович, что вы скажете по поводу предложения штабс-капитана? — обратился Скобелев кКлючевскому.

— Русские князья, конечно, грызутся между собой, но родственную общность они еще не утратили полностью. При необходимости они созывают съезд князей и принимают общее решение. Последний общий съезд состоялся 10 лет назад. Велика вероятность, что против неизвестно откуда взявшегося агрессора все ониобъединятся. А их общие силы будут весьма внушительны. Зимой реки замерзнут, и мы окажемся заперты в осажденном Владимире. Мне сдается, это не лучший вариант действий. На Русь нужно идти с большим и хорошо подготовленным войском.

— Петр Ильич, а как вы представляете бой двух наших рот с десятитысячной, к примеру, местной армией? Такую армию любое крупное государство вполне может выставить. — Поинтересовался у штабс-капитана Скобелев.

— Вполне представляю, Ваше превосходительство. У нас пятьсот пехотинцев с винтовками. Каждый может сделать по 4 прицельных выстрела в минуту. Итого — 2000 выстрелов в минуту, или 10000 выстрелов за 5 минут. Местная пехота за 5 минут пробежит не более 700 метров. Если мы откроем огонь с 1000 метров, то ни один местный пехотинец не подбежит к нам ближе, чем на 300 метров.

— Расчет не верный, — возразил Скобелев. — В лучшем случае лишь половина выстрелов придется в цель. Это при отличной видимости днем.

— Но, Ваше превосходительство, у нас есть еще 4 пушки скорострельных и две флотских митральезы.

— А если эти 10 тысяч воинов будут конными? А если они атакуют ночью, да еще в тумане? Они войдут в ближний бой и порубят нас, как капусту.

К тому же, все эти расчеты для боя в чистом поле. А как городской бой вести? Когда в каждом окне каждого дома и на каждой крыше лучники сидят?

Мы не можем отдавать одного нашего солдата за сотню местных, и даже за тысячу. Нас слишком мало. А против нас будут государства с многомиллионным населением.

Василий Осипович, какое сейчас население на Руси, и какое в Ширване?

— На Руси, по оценкам историков, сейчас от 5 до 7 миллионов населения. Порядка 1 миллиона дворов. По Ширвану оценки численности населения мне не попадались, но, из общих соображений, я думаю, в Ширване проживает от полумиллиона до миллиона человек. А численность профессионального средневекового войска обычно считают в размере не более 1 процента от населения. Это, если не созвано народное ополчение. Тогда может быть намного больше.

Однако, крупные государства типа Турции, Византии и Хорезма вполне могут выставить и 50-тысячную армию.

— Отсюда следует, что на Русь мы идти пока еще не можем. — Заключил Скобелев. — В будущих войнах мы должны полностью исключить бой на дистанциях менее 200 метров. А для этого, мы должны набрать местную армию тысяч в пять численностью, а лучше, все десять тысяч. Противника мы будем отстреливать с большой дистанции, находясь за спиной наших местных войск. Тактику таких боевых действий мы должны еще продумать, разработать и опробовать в деле.

Столкновение Вятки с тремя ладьями наглядно демонстрирует, что ближний бой с местными для нас категорически не допустим. Четверо раненых в одном бою — это для нас абсолютно не приемлемо. Мы и так в катаклизме потеряли много людей.

Слово попросил доцент — историк Василий Хованский.

— Уважаемые коллеги! В Академии наук я специализировался как раз на истории средних веков Закавказья и Средней Азии. Поэтому, я кое-что знаю и по экономическому состоянию местных государств, и по теперешним способам ведения боевых действий.

Считаю, что наиболее удобен для выполнения задач, перечисленных уважаемым Степаном Осиповичем, именно Ширван. Во-первых, это сравнительно компактная территория, ограниченная с юга и с севера довольно крупными реками Кура и Самур, а с запада — горами Малого Кавказа с небольшим количеством перевалов.

Территория густо населена и развита экономически: имеются крупные города Шамаха и Баку, в которых широко практикуются кузнечное, оружейное, гончарное, кожевенное и другие ремесла. В Баку имеется крупный порт, который свободно примет все наши корабли. Большую часть населения составляют мусульманские персидские, тюркские и арабские общины. В небольшом количестве имеются армяне.

Поскольку среди нижних чинов Апшеронского полка имеется много тамошних уроженцев, с местным населением мы общаться сможем. Непреодолимого языкового барьера не будет.

Особый интерес для нас представляют армяне, в большом количестве проживающие в Закавказье. Многие сотни лет армянские царства были самыми сильными в Закавказье, однако, полвека назад все они были разгромлены турками, и в настоящее время большинство армянских областей находятся под властью мусульманских эмиров, вассальных туркам.

Турки вырезают и жестоко угнетают православное армянское население. Поэтому, после захвата Ширвана, мы можем переселить туда множество армян и набрать из них необходимую нам армию. А с ее помощью мы сможем выбить турок из Закавказья. Сейчас для этого весьма удобное время, поскольку турки сражаются с европейцами и с византийцами, отражая Крестовые походы.

Православный грузинский царь Давид будет в этом деле нашим союзником. Грузия сейчас самое сильное государство в Закавказье. А присоединив армянские области, мы сможем весьма сильно увеличить свою армию. Даже до десяти и более тысяч человек. А при наличии такой армии, можно и на Русь двинуться.

— Благодарю Вас, Василий Иванович, за ценное разъяснение. Согласен с Вами. А потому, предлагаю совету считать завоевание Ширвана нашей приоритетной задачей. Кто из присутствующих желает возразить? — Никто не изъявил такого желания. Желающих получить, подобно штабс-капитану Алферову, вежливую «выволочку» от командующего не нашлось.

— Тогда попрошу присутствующих вместе с подчиненными обдумать предложения по штурму порта и города Баку, а затем и захвату всего государства Ширван. По этому вопросу соберемся через день.

На этом Скобелев закрыл заседание военного совета. Однако, оставил Макарова, Ключевского, командира Драчуна Дубровина, старшего артиллериста лейтенанта Комарова, командира артиллерийской батареи поручика Киселева, начальника артиллерийских ремонтных мастерских поручика Федынского.

— Я думаю, для того, чтобы захватить Баку, нам нужно захватить еще с десяток ладей. На них посадим десант. Под видом торгового каравана войдем в порт и захватим его. — Заявил Скобелев. — Прошу Вас Степан Осипович дать предложения по захвату ладей.

— Уже думал над этим. У меня такое же предложение созрело. Можно посадить на все пароходы по два десятка солдат с винтовками. Пусть идут к Апшерону, и ловят там небольшие караваны. Вятка будет их брать, так же как мы на Драчуне ладью взяли. Остальные пароходы будут взятые в плен ладьи вести на буксире сюда. Только нужно, что бы ни одна из ладей атакованного каравана не ушла и не сообщила о захвате в Баку. Если какая-либо ладья будет уходить, придется ее топить. Пароходы на операцию можно отправить уже завтра. Клипер можно не отправлять, он слишком много нефти потребляет. Вятка сама справится.

— Второй вопрос, не терпящий отлагательства. Во-первых, нам нужно вооружить три парохода. А во-вторых, нужно усилить сухопутную артиллерию.

Господин Комаров, как Вы считаете, какие из орудий Драчуна можно снять с корабля, без ущерба для его боеспособности?

— Для наших теперешних обстоятельств огневая мощь Драчуна явно избыточна. По моему мнению, шестидюймовые орудия следует оставить, на случай необходимости обстрела береговых крепостей. Да и тяжелы они для пехотной артиллерии. Из четырех 107-миллиметровых и пяти револьверных полутора дюймовых можно снять любые семь. Двух оставшихся для самообороны клипера от местных лоханок хватит. Думаю на пароходы нужно поставить по одной револьверной пушке. Проблемы установка пушек не составит. А в пехоту передать две 107-миллиметровых и две револьверных.

— Как Вам такое усиление, поручик? — обратился Скобелев к Киселеву.

— Это будет очень хорошо. Наша артиллерия усилится минимум втрое. В дополнение к четырехорудийной батарее казнозарядных четырехфунтовок, сформируем батарею из двух 107 миллиметровых пушек и батарею из двух револьверных. Одну батарею из двух митральез мы уже формируем. Получится у нас целый артиллерийский дивизион. Однако, расчеты следует перевести на берег вместе с пушками.

— Без сомнения. Все равно, мы всю нашу пехоту теперь сделаем морской. Как и сухопутную артиллерию.

— А что у нас будет с лафетами, поручик? Обратился Скобелев к начальнику артмастерских Кисилеву.

— Митральезы, имеющие тумбовые лафеты, мы поставим на четырехколесные деревянные платформы, усиленные металлическими полосами.

Револьверные пушки, тоже имеющие тумбовые лафеты, я думаю, тоже можно поставить на четырехколесные платформы, только более крупные и прочные.

А вот со 107-миллиметровыми пушками, нужно думать. Их морские лафеты слишком тяжелы. Деревянные платформы их не выдержат. Тут нужно крепко подумать. Надеюсь, что-нибудь, с артиллеристами сообща что-нибудь придумаем.

— Ну что же, подумайте. Но, к демонтажу револьверных пушек с Драчуна приступайте сразу. Делайте платформы. А когда вернутся из похода пароходы, ставьте на них по пушке. Места для установки пушек на пароходы, Вы, Степан Осипович, определите сами.107-миллиметровки пока не трогайте. Если же с полевыми лафетами для 107-миллиметровок ничего не выйдет, то поставим их на пароходы. Хотя, конечно, эти пушки в поле нам бы весьма пригодились, чтобы крепостные стены ломать.

Скобелев отпустил артиллеристов и Макарова. Остался с Ключевским.

— Василий Осипович! Что полезного удалось узнать от пленных и рабов?

— Пока только установили национальность, откуда они родом, как попали в плен или на службу, где приходилось бывать. Продолжаем опрашивать. Думаем использовать их как переводчиков при общении с местными.

— Это правильно, продолжайте опрос. Когда привезут новых пленных и рабов, продолжайте эту деятельность с ними. Думаю, это дело следует поручить одному из ваших людей. А может и двоим. В переводчики определяйте только тех, кто владеет двумя языками, причем один из них должен быть старорусским.

Остальных определим в рабочие отряды. Бывших воинов отделяйте. Сообщите им, что рабов мы не держим. Но, берем на службу рабочих, переводчиков и воинов с оплатой в 3 динара в месяц, а работников — в полтора динара. Плюс бесплатная кормежка. Думаю, с этим проблем не возникнет.

Василий Осипович, у меня есть некоторые опасения о возможности психических срывов среди личного состава. Когда они окончательно осознают, что навсегда расстались с семьями, родственниками и знакомыми, у некоторых, опасаюсь, могут возникнуть нервные расстройства.

— Я сам эти озабочен, некоторые члены экспедиции крайне расстроены. Стараюсь занять их работой, чтобы поменьше размышляли над нашими печальными обстоятельствами.

— Вот и Вы туда же! Василий Осипович, предлагаю рассматривать наш перенос как божественное вмешательство, осуществленное Господом с целью изменить трагическую историю нашей Родины. Как известно, до монгольского нашествия Русь опережала в развитии сопредельные государства. Но, монгольское иго затормозило развитие Руси на три века. В результате Русь безнадежно отстала в развитии, и потом пять веков кровью и потом народа пыталась наверстать упущенное.

Прошу Вас, как историка подготовить лекцию, или даже цикл лекций, и выступить с ней перед личным составом всех подразделений. Нужно убедить людей, что на нас Божьим промыслом возложена почетная миссия избавления Руси от монголов. И этим необходимо гордиться, а не поддаваться унынию. Ваши сотрудники тоже могут выступать с такими лекциями. Жаль, что в нашем составе нет ни одного священника. Придется Вам с коллегами взять на себя эту миссию по спасению душевного состояния личного состава.

— Полностью согласен с Вами, Михаил Дмитриевич. Обязательно займусь этим. Кстати, мой ассистент, Гурский Максим Семенович, имеет и духовное образование. После гимназии духовную семинарию закончил. И только потом в науку пошел. Можно его попросить богослужения проводить по воскресеньям.

— Обязательно попросите! Пусть проводит. Выделим на это время в расписании.

Но, у меня к Вашей экспедиции есть ещё одно важное задание. Посадите парочку ассистентов на запись и систематизацию всего, что членам экспедиции известно о Ширване и в этом времени и в нашем. Они должны тщательно опросить каждого члена экспедиции и все записать.

Потом сделать такую же работу по окружающим Ширван государствам. А потом по Руси и по удаленным государствам. Даже, по другим континентам.

А теперь самое наиважнейшее. Нам категорически необходимо обеспечить сохранение всех имеющихся у нас знаний. А знания эти содержатся в книгах и в головах.

Даю Вам полномочия опросить всех офицеров и унтер-офицеров и забрать у них все имеющиеся книги. Из книг сформируйте библиотеку и составьте каталог.

— Среди членов экспедициитакую работу по Ширвану я уже провел. Доцент Грайворонский ее непосредственно ведет. Когда первая горячка дел пройдет, нужно будет просить всех офицеров записать все, что они помнят по своей специальности. Штурманов — навигации и астрономии, артиллеристов — по математике, баллистике и артиллерии, корабельных механиков и ремонтников — по механике, врача и фельдшеров — по санитарии, медицине и анатомии, и так далее. Иначе все знания быстро забудутся. А мы обязаны их сохранить.

— Прекрасная мысль. Когда возьмем Ширван, введем для этого специальный день в неделе. Все будут сидеть, вспоминать и писать. И не только по своей специальности. У многих могут быть ценные сведения и по другим сферам деятельности. А вашим людям придется все это собирать и систематизировать.

На этом совет окончательно закончился.

5. Рейд пароходов.

Тринадцатого сентября по календарю старого времени отряд пароходов вышел в рейд. Весь день двенадцатого числа был посвящен авралу по выгрузке содержимого трюмов грузовых пароходов на берег. Подойти к берегу пароходы не могли, поэтому грузы переваливали на шлюпки, перегоняли их к берегу и там разгружали. На этих работах были заняты все матросы, за исключение вахтенных и все солдаты, за исключением караульных. Квартирмейстер клипера Рукавишников вместе с суперкарго пароходов закончили инвентаризацию грузов, находившихся в трюмах. Чтобы облегчить танкера, пресную воду из их танков перекачали во все имеющиеся на берегу пустые емкости. Часть воды перекачали в цистерны клипера и грузовых пароходов. Однако, по сотне тонн воды в танкерах осталось.

Штурманскому составу Драчуна Макаров приказал провести тщательные астрономические наблюдения и уточнить местные время и дату.

Рукавишников представил Скобелеву и Макарову список грузов. Их номенклатура руководящий состав экспедиции порадовала:

460 тысяч штук патронов для винтовок и митральез,

220 винтовок, 95 револьверов,

снарядов для полевых 4-фунтовок — 12 тысяч штук,

снарядов для полевых 8-фунтовок — 4 тысячи штук,

имущество ремонтной мастерской — 16 тонн,

шанцевый и плотницкий инструмент (лопаты, топоры, пилы, кирки и прочее) — 1 100 штук,

хозяйственный инвентарь (палатки, котлы, баки, и прочее) — 12 тонн,

3 тонны медикаментов, дезинфицирующих средств, санитарных материалов и перевязочных средств,

Продовольствие — 80 тонн.

— В высшей степени полезный груз! — заключил Скобелев. — Повезло, что в этот раз на пароходы не погрузили фураж и упряжь для верблюдов. И продовольствия не так много. Зато, патронов и снарядов намного больше обычного.

— К сожалению, нет снарядов для флотских полутора-дюймовок и выстрелов для шестидюймовок. У нас для них только один боекомплект на клипере. Но, хотя бы, снаряды для полевых 8-фунтовок подойдут для наших 107 миллиметровых пушек. И то хлеб.

— Я думаю, продовольствие мы у местных добудем, а все, что можно использовать в качестве посадочных семенных материалов, нужно прикопать на зиму в ямах. — Высказал мысль Рукавишников. — Здесь ведь, ни картошки, ни подсолнечника еще нет. Да и свекла с морковью и луком местных сортов наверняка не урожайные. А также гречка, ячмень, овес и просо. Надо проверить, нет ли среди продовольствия пшеницы и ржи в зернах.

— Вы, без сомнения правы, Илья Захарович. Нужно опросить всех унтеров и нижних чинов и в пехоте и на кораблях, и выяснить, кто из них наиболее сведущ в сельском хозяйстве. И назначить пару человек ответственными за хранение семян и за будущую посевную. Пусть они проведут ревизию продовольствия и отделят весь семенной материал.

Отряд пароходов под командованием капитан-лейтенанта Ухтомского, дошел экономическим 5-узловым ходом до Апшерона за 35 часов. Вятка занял позицию в 5 милях от северного берега полуострова. Учитывая, что в те времена все судоходство проходило вдоль берегов, Ухтомский надеялся перехватить суда, идущие с севера к Баку или из Баку в сторону Дербента. Три невооруженных судна отошли на пять миль мористее.

Ждали меньше суток. Сигнальщик, посаженный в «воронье гнездо» на фок-мачте заметил идущий с юга караван ладей.

Именитому купцу Рахиму снова не повезло. Время сильно поджимало купца. Распродав оптом весь товар за пять дней, его приказчики, не особенно торгуясь, закупились персидскими коврами, пряностями, винами, отборными тканями, арабскими саблями из Дамасска, дорогими доспехами и тонкой посудой. Рахим загрузил купленный товар на шесть своих ладей, пять оставшихся пустыми ладей тоже продал вместе с гребцами первым попавшим покупателям.

Теперь у него на каждой ладье было по 35 — 40 воинов. Ветер был встречным, поэтому шли на веслах. Воины помогали гребцам.

Едва караван обогнул мыс Апшерон, каквпередсмотрящий доложил, что видит впереди идущий навстречу парусный корабль. Поскольку корабль был один, Рахим не обеспокоился. Когда корабль подошел ближе, выяснилось, что он был двухмачтовым. Рахим опять не взволновался. Такие корабли бывали у персов.

Встречный корабль проходил по левому борту, между караваном Рахима и берегом, на расстоянии двух перестрелов. Очертания корабля оказались совершенно незнакомыми. На всякий случай, Рахим приказал протрубить тревогу. Воины облачились в доспехи и вооружились, по левому борту воины выставили щиты. На веслах остались только рабы.

Ухтомский получил от Макарова четкий приказ действовать без малейшего риска для личного состава. А к противнику, наоборот, относиться без всякой жалости. Едва Вятка поравнялась с головной ладьей, паруса спустили, паровая машины запыхтела, вспенивая воду за кормой. Носовая четырехфунтовая пушка, громко бабахнула, выбросив сноп пламени и клуб густого дыма. Над головной ладьей на высоте середины ее мачты вспухло пухлое облако шрапнельного разрыва.

По головной ладье артиллеристы выпустили четыре снаряда. Проходя вдоль каравана, артиллеристы дали по четыре выстрела по каждой ладье. Всего истратили 24 снаряда. Все ладьи потеряли управление и вывалились из строя в разные стороны. Весла на них перепутались. Гребля прекратилась, с ладей доносились панические крики и вопли раненых.

Ухтомский приказал дать вверх красную сигнальную ракету, вызывая пароходы. Вятка развернулся и занял позицию между караваном и берегом.

Купец Рахим всё видел. На проходящем мимо корабле сверкнула вспышка, затем раздался грохот, и почти сразу оглушительно громыхнуло прямо над головой. По днищу ладьи, по носовой и кормовой палубе, по скамьям гребцов ударил, как показалось Рахиму, крупный град. Завопили раненые воины и гребцы. Стоявший рядом с Рахимом сотник Абдула начал заваливаться на Рахима. В кольчуге на его левом плече появилась дыра, из которой плеснула кровь. Сотник упал на палубу замертво.

Над головой снова громыхнуло. Прямо перед купцом в палубу ударила круглая градина, почти полностью уйдя в доску. Рахим впал с прострацию. Машинально, не понимая зачем, он вынул из ножен кинжал и попытался выковырнуть градину из доски. Градина оказалась свинцовой.

Над головой в третий раз громыхнуло. Выковыривавший свинцовую градину, Рахим ощутил сильный удар в спину, сбивший его на палубу. Купец уткнулся лицом в лужу крови, вытекающей из плеча Абдулы. Сознание его помрачилось.

Минут через десять после расстрела вторая ладья в строю подала признаки жизни. Гребцы разобрали весла и попытались сдвинуть ладью с места. Дав им возможность сделать несколько гребков, Ухтомский приказал еще раз угостить шуструю ладью шрапнелью. Затем попыталась ожить четвертая ладья, затем третья. Обе получили еще по одному шрапнельному снаряду. Этого хватило. Сначала на третьей, а потом и на всех остальных ладьях замахали белыми тряпками. Через полчаса прибыли три парохода и подошли к ладьям вплотную, встав с ними борт к борту.

Поскольку борта пароходов были значительно выше, чем борта ладей, риска в этом не было никакого.Вид с палуб пароходов на внутренность ладей был ужасающий. Все их днище, все тюки с грузами, носовая и кормовая палубы были залиты кровью. Убитые лежали вповалку. Каждый шрапнельный снаряд содержал больше сотни свинцовых картечин размером с перепелиное яйцо.

Оставшиеся целыми воины и рабы перевязывали раненых, тех, кому шрапнель попала в конечности. Попав в корпус или в голову, картечины убивали наповал. Навскидку, из экипажа ладей в полсотни воинов и гребцов, примерно треть была убита, а треть — ранена.

Переводчики, имевшиеся на каждом пароходе, приказали уцелевшим убрать весла, принять и закрепить канаты, поданные на ладьи с пароходов. К каждому пароходы прицепили гуськом по две ладьи. На всё это ушло четыре часа. Затем, конвой двинулся на восток. Вятка шла на траверсе среднего парохода, намекая уцелевшим морякам ладей, что пытаться перерезать буксир и сбежать не следует. Ночью ладьи подсветили прожекторами.

Обратный переход занял полтора суток. Ухтомский доложился начальству и сдал трофеи береговым службам, которым предстояла большая работа по разборке захваченных грузов, отмыванию и починке ладей, приему раненых на лечение, переписи и сортировке пленных и вербовке их на службу. Экипажи пароходов получили сутки на отдых.

Тем временем жизнь на берегу приобрела организованные формы. Укрепленный лагерь был, в основном, обустроен. На ближайших высотах оборудовали наблюдательные посты. Прибывший шанцевый инструмент позволил резко ускорить работы. Палаток теперь хватало на весь личный состав. Никто посторонний в окрестностях лагеря не появлялся.

Посоветовавшись с Макаровым и Ключевским, Скобелев издал приказ, согласно которому, все попавшие в прошлое были поименованы «Особым отрядом Русич». Себя самого Скобелев назначил командиром отряда; Макарова — заместителем по флоту; Ключевского — заместителем по научной части; лейтенанта Рукавишникова — заместителем по хозяйственной части, освободив его от должности квартирмейстера Драчуна; штабс-капитана Алферова назначил заместителем по армии, освободив его от должности командира 2-го батальона Апшеронского полка; начальника ремонтной артиллерийской мастерской поручика Федынского назначил заместителем по промышленности, временно сохранив за ним должность начальника мастерской.

Экспедицию Академии наук поименовали научным отрядом.

Личный состав двух пехотных рот преобразовали в батальон морской пехоты трех ротного состава, по 150 — 160 человек в роте. Командиром батальона стал штабс-капитан Рязанский. Командирами рот были назначены поручики Веденев, Баринов и подпоручик Сванидзе. Заместителями командиров рот назначили кондукторов с Драчуна Моисеева, Блинова и Крупенина, присвоив им звания прапорщиков по адмиралтейству. Правда, вскоре приставку к званию «по адмиралтейству» отменили, в связи с отсутствием адмиралтейства.

Первую роту морской пехоты закрепили за клипером и пароходами. На пароходы назначили четыре взвода по 30 человек, а на клипер — взвод из 40 человек.

Морскую пехоту сразу начали тренировать на высадку с кораблей на шлюпки и со шлюпок на берег, а также, на десантирование с пароходов на ладьи.

Вторую и третью роты запланировали посадить на трофейные ладьи. Их тренировали на высадку с ладей, приткнувшихся к берегу на мелководье.

8 нижних чинов из пехоты, имевших до службы рабочие специальности, перевели в ремонтную мастерскую.

17 человек, имевших ремесленные специальности, перевели в хозяйственную службу под начало Рукавишникова.

Весь личный состав Особого отряда в приказе Скобелева был перечислен поименно, с указанием званий и должностей.

Из следующего рейда пароходы привели 8 ладей, составлявших караван персидского купца Темурлена. Караван был перехвачен в 20 милях южнее Баку.

До середины октября общих выходов в море больше не было. Командиры тренировали морскую пехоту. Было сформировано два отряда из 6 ладей каждый. За каждым отрядом закрепили взвод морской пехоты из 150 человек, по 25 человек на ладью. Четыре ладьи, за ветхостью, забраковали и разобрали на доски и дрова.

Самый большой и хорошо вооруженный вооруженный пароход Вятка был поименован корветом. Гражданские суда: сухогруз Якут, танкеры Зороастр и Литвин были мобилизованы во флот и произведены в бриги под теми же наименованиями. На них начали монтировать по одной полутора-дюймовой пушке. Их капитанам присвоили звания лейтенантов, а помощникам, штурманам и механикам — звания мичманов.

Весь остальной личный состав тоже получил соответствующие воинские звания и был вооружен винтовками.Все моряки Драчуна тоже получили винтовки. Моряков обучали обращению с винтовками и проводили учебные стрельбы. По счастью, и винтовки двух рот Апшеронского полка и 220 винтовки, оказавшиеся среди грузов, были однотипными винтовками системы Бердана №2, калибром 4,2 линии, нарезными, казнозарядными с продольно скользящим затвором. Под винтовочный патрон были сделаны и снятые с клипера митральезы.

Из 253 захваченныхпленных выделили 12 команд гребцов по 10 — 12 человек. Из расчета по одному гребцу на весло. Из остальных, умеющих обращаться с холодным оружием, сформировали пехотную роту в составе 130 бойцов, из них два взвода мечников по 40 человек и взвод лучников из 50 человек. Командиром роты назначили прапорщика Иванова, заместителем — десятника Юсуфа, взятого в плен на первой из захваченных ладей. Командирами взводов назначили троих подпрапорщиков, их заместителями — десятников из местных.

Работавшие с пленными коллеги Ключевского и жандармы, отмечали, что на службу все местные идут весьма охотно. Мощь оружия пришельцев произвела на них неизгладимое впечатление. Служить столь могучей силе все они посчитали почетным и перспективным.

Мышление местных отличалось закоренелым фатализмом. Жизнь приучила их следовать простым принципам: «Кто сильнее, тот и прав», «Бог дал, Бог и взял», «Плетью обуха на перешибешь».Смерть товарищей при захвате ладей не оказала на них удручающего воздействия.

Переводчики со старорусского на основные местные наречия среди пленных нашлись. А их было не мало: персы, булгары, славяне, аланы, армяне, мокшане, тюрки. Команда давалась на старорусском языке, который члены Особого отряда быстро осваивали, поскольку, десяток — другой молитв на староцерковном знали все. Толмачи переводили команды со старорусского на другие местные наречия. Подразделения старались формировать из бойцов одной национальности.

Холодного оружия хватало всем. Каждому пехотинцу достались шлем, кольчуга или доспех, поножи, наручи, копье, сабля и щит. Стрелку — шлем, кольчуга, сабля и лук.

Местной одежды тоже хватило. Местные воины, выбрасывая с ладей за борт убитых и умерших от ран за время полутора суточного перехода, не гнушались освобождать покойников от одежды и обуви. Правда, многим пришлось одежду отстирать и подлатать. Благо, морской воды и песка имелось в избытке.

Скобелев решил обмундировать в шлемы и кольчуги всю морскую пехоту. Это должно было уменьшить вероятность поражение личного состава отряда стрелами. Все поврежденные кольчуги и доспехи поступили в ремонтные мастерские.

На излечении в медицинской части находилось 20 человек из Особого отряда и 154 человека из местных. По мере выздоровления местных их распределяли в пехоту или в хозчасть.

В начале октября корвет Вятка с одной из ладей на буксире сходил на разведку к Баку. На основании опроса пленных картограф Субботин из научного отряда составил карту порта, города и крепостей Баку. Однако, требовалось проверить карту на местности. Груженая трофейными товарами ладья с Субботиным на борту зашла в порт. Пока Рукавишников и Мирза с сопровождающими их морпехами продавали товары, картограф уточнил карту. Особенно его интересовали крепость и цитадель. Правда, зайти внутрь цитадели не удалось. Караул, стоящий на воротах, посторонних не пропускал. Однако Субботин поднялся на ближайшую к крепости возвышенность и зарисовал внутреннюю часть цитадели. Разведку выполнили успешно. Примерно определили и численность городского гарнизона. Заодно закупили свежих овощей и фруктов.

К середине октября обучение личного состава и слаживание подразделений в первом приближении было проведено. Особо отрабатывали действие штурмовых отрядов, состоящих из мечников, лучников, стрелков и артиллеристов, в городских условиях.

За счет выздоровевших легкораненых пехотную роту пополнили до 190 человек, в том числе два взвода мечников по 60 человек и взвод лучников из 70 человек. Двадцать человек пополнили хозяйственную часть.

Штурманская часть клипера закончила астрономические наблюдения. Карта звездного неба не изменилась. Удалось установить, что дата и время в этом мире после переноса в прошлое точно совпали с датой и временем до переноса. Изменился только год. Но, год астрономическими наблюдениями установить было не возможно.

Трофеи разобрали. Товар, попорченный шрапнелью и залитый кровью, починили и отмыли. К описи трофеев подключили обоих чиновников минфина. В персидском караване были ковры, китайский фарфор, пряности, сухофрукты, вина, сабли, довольно много доспехов, от простых кольчуг до дорогих пластинчатых доспехов с чеканкой и серебрением. По местным ценам, согласно оценке Мирзы, трофеи в Дербенте могли потянуть 90 тысяч динаров, а в Булгаре — в полтора раза больше.

Порадовали двадцать бочек с нефтью, обнаруженных в бакинском караване. Их перелили изрядно опустевшие в баки Драчуна и Вятки.

К середине октября запасы продовольствия, из которых удалось выделить почти 8 тонн посевных материалов, стали подходит к концу. Да и пресной воды осталось мало. Скобелев назначил на 17 октября выход всего Отряда, кроме ремонтной, хозяйственной и медицинской частей, на Баку.

Военная сторона атаки на Баку вопросов не вызывала. План был проработан тщательно. Превосходство нападающих в огневой мощи над гарнизоном города было подавляющим.

Большее беспокойство у командования Отряда вызывало психическое состояние личного состава после захвата города. Сотрудники научного отряда выступали в подразделениях с лекциями о теперешних средневековых реалиях, делая упор на возможность исправления трагической истории России. Ассистент Ключевского Гурский читал по воскресеньям для всего личного состава проповеди о Божественной воле в произошедшем с ними временном переносе. Однако, всё это были абстрактные знания, которые большинство солдат с собой лично не соотносили.

Только моряки Драчуна и Вятки, уже столкнувшийся в бою со средневековыми реалиями, осознавал, что произошедший перенос в прошлое необратим. Все остальные, хотя и видели трофейные ладьи, видели пленных и даже разговаривали с ними, всё еще не до конца понимали, что произошедший перенос необратим, и назад, к семьям, родителям, друзьям и знакомым им уже никогда не вернуться.

А столкнувшись с реалиями средневекового города, это осознают даже самые толстокожие нижние чины. Впрочем, командиры намеревались плотно занять личный состав неотложными делами, чтобы у подчиненных не оставалось времени на посторонние мысли.

Глава 2 Взятие Баку

6. Взятие Баку.

Согласно добытым разведкой сведениям, центральная часть города Баку была окружена крепостной стеной с многочисленными башнями. Толщина сложенных из мягкого известняка стен не превышала метра, максимум полутора, а высота — не более 3 — 4 метров на морской стороне и 5 — 6 метров на напольной. Перед стенами с напольной стороны был вырыт ров глубиной 4 — 5 метров. К воротам вели подъемные мосты. Со стороны залива стена проходила по береговому откосу высотой от 3 до 6 метров. Стену усиливали башни высотой 8 — 10 метров в количестве 15 штук на полевой стороне и 9 штук на морской. В стене имелось трое ворот с подъемными мостами. Морские ворота выходили на северо-восток к причалам, еще двое ворот выходили на север и на запад.

В центре крепости имелась окруженная стеной цитадель с 6 башнями. Стены цитадели были на пару метров выше городских.

Внутри городских стен проживало тысяч 25 — 30 населения. С северной стороны за пристанями к городу примыкал посад тысяч на 5 жителей. Примерно такой же посад, вытянувшись вдоль залива, примыкал к стене с юга.

По данным опроса пленных и местного населения, гарнизон крепости насчитывал 4 сотни воинов. Еще 110 человек входило в городскую стражу. Городское ополчение насчитывало 1200 человек. Арсенал ополчения находился в цитадели.

Даже для полевой артиллерии пришельцев стена не представляла серьезного препятствия. По оценке артиллериста поручика Киселева, пролом в такой стене полевая пушка сделает за десяток выстрелов.

Однако, разработанный Скобелевым план не предусматривал затяжного штурма. Командование намеревалось захватить крепость внезапным ударом.

Подойдя на 20 миль к порту, корабли, буксировавшие ладьи с десантом, легли в дрейф, выжидая благоприятного ветра. Нужный южный ветер подул с утра 20 октября. 12 ладей подняли паруса и колонной пошли к Баку. Впереди шли ладьи из персидского каравана, расцветка парусов и форма которых были хорошо известны в Баку, изображая из себя торговый караван персов. От персидских купцов в крепости никаких пакостей не ожидали. В полукилометре от берега караван разделился. Все воины залегли на днище ладей. На виду маячили лишь невооруженные матросы.

Шесть первых ладей пошли к пристаням. Как только первые три ладьи одновременно приткнулись к причалам, из них выскочили воины первого штурмового отряда и бегом бросились к морским воротам крепости. От причалов до ворот было не более 200 метров. Немногочисленную стражу на причалах смяли сразу. Командир отряда поручик Веденев выпустил в небо сигнальную ракету, обозначая начало боя.

Во главе отряда бежали 3 десятка лучников, которые, подбежав к воротам на выстрел, осыпали стрелами воротную стражу и лучников на воротных башнях. Обогнавшие лучников мечники в количестве 40 человек ворвались в ворота. Все они сходу вбежали во внутренние двери воротных башен, поднялись по лестницам и ворвались на боевые площадки, вступив там в схватку с караулом. В стремительной схватке немногочисленный караул был уничтожен. Караульные, однако, успели подать сигнал тревоги, ударив в колокол.

Следовавшие за мечниками6 десятков морских пехотинцев, вооруженных винтовками и саблями, поднялись на боевые площадки воротных башен и приготовились отражать контратаку гарнизона по городским улицам и по боевым ходам стен. Мечники снова спустились к воротам и выстроили вместе с лучниками оборонительный порядок в проеме ворот. Захватив ворота и башни, Веденев выпустил две ракеты.

Три другие ладьи приткнулись к причалам правее крепости. Высадившийся с них отряд бегом направился к северным воротам крепости, до которых от пристаней было метров 600. Добежать до них, прежде чем стража поймет, в чем дело, и поднимет мост, было вполне реально. Однако, стражники не дремали и успели приподнять мост, так что прорваться по нему в крепость стало невозможно.

Командир отряда поручик Баринов приказал бойцам занять ближайшие к воротам дома и приготовиться к круговой обороне. Стрелки принялись отстреливать солдат шаха, не осторожно высунувшихся из-за зубцов башен и стен.

Три следующих ладьи направились к южному углу крепости. Ладьи уткнулись носами в песок, солдаты с них попрыгали в воду. Следующий на них третий штурмовой отряд подпоручика Сванидзе имел приказ блокировать самые дальние западные ворота. Занять их сходу уже не представлялось возможным.

Последние три ладьи, на которых следовал четвертый штурмовой отряд под командованием подпоручика Берегового по приказу следовавшего с ним вместе комбата Рязанского, направились к причалам первого отряда, чтобы развить успех, достигнутый отрядом Веденева. Оставшиеся на ладьях три десятка стрелков простреливали все подходы к морским воротам со стороны причалов.

Тем временем отряд Сванидзе блокировал западные ворота, заняв прилегающие к ним дома.

Высадка десанта заняла не более пяти минут. Отряд Берегового, пройдя через морские ворота, выдвинулся в город по кратчайшему пути к цитадели. От ворот до нее было триста метров по узким кривым улочка. Впереди шли лучники с прикрывающими их мечниками, стреляя во всех, кто выбегал навстречу с оружием в руках. Следом шли морские пехотинцы, расстреливая всех, кто маячил в окнах домов и выбегал в боковые переулки.

Перед единственными воротами цитадели располагалась почти квадратная центральная площадь города, ограниченная с одной стороны стеной цитадели, а с трех других сторон дворцом бея, торговыми рядами и соборной мечетью города. Ворота цитадели уже были закрыты.

Дойдя до площади перед цитаделью, и увидев закрытые ворота, Береговой приказал занять здания торговых рядов напротив ворот, блокировав их. Теперь городское ополчение пробраться в цитадель и вооружиться не могло.

Штабс-капитан Рязанский, находившийся при отряде поручика Веденева, приказал тому оставить на воротных башнях два десятка стрелков и десяток мечников, а всех остальных воинов направить по боевому ходу стены и по улице под стеной к северным воротам крепости, чтобы выбить из них противника и открыть эти ворота.

Отряд из 6 десятков местных пехотинцев и полусотни стрелков морпехов легко выполнил приказ. По пути взяли три башни. Двери башен, выходящие на боевой ход стен, взорвали ручными гранатами. Ими же уничтожили гарнизоны башен. Там и было то, по пять — шесть воинов из городской стражи в каждой башне. Так же легко взяли и две воротные башни. Открыли северные ворота. На воротных башнях оставили два десятка стрелков.

Отсюда отряд Баринова по приказу штабс-капитана двинулся к цитадели, а отряд Веденева продолжил очистку стен и башен от противника, продвигаясь к западным воротам.

Бей города и бейлика Баку достопочтенный Сабир — заде неспешно вкушал на открытой восточной террасе дворца завтрак из тушеного с гранатом, перцем, имбирем и черемшой фазана, затем намереваясь приступить к десерту из спелого инжира, винограда и дыни, когда до его слуха донесся звук сигнального колокола. Звонили со стороны морских ворот. Сорокалетний бей был опытным военачальником. Он в разных чинах трижды воевал с дербентцами в пограничных конфликтах. Бросив недоеденного фазана, он выбежал из дворца, как был, в тапочках и халате, быстро пересек еще малолюдную по утреннему времени площадь и вбежал в ворота цитадели.

Сразу приказал караулу закрыть ворота и бить тревогу в сигнальный колокол. Казармы гарнизона находились в цитадели. Полусотня воинов находилась в карауле на внешних стенах, но, в цитадели еще оставалось 370 воинов. Выскакивая по тревоге из столовой палаты, солдаты бежали в оружейные комнаты, чтобы взять оружие и облачиться в доспехи. Со стороны залива доносился непонятный громкий частый треск, как будто, кто-то совсем рядом ломал сухие палки. Много сухих палок.

В цитадель прибежали посыльные, доложившие, что западные и северные ворота атакованы неизвестным противником, прибывшим на персидских ладьях. Но, начальники врага вроде бы, отдавали команды на языке русов. Это было неожиданно, поскольку русы нападали на Баку последний раз лет 80 назад. Лет десять назад на Баку нападали турки, но Ширваншах отбил нападение. С тех пор сражаться гарнизону не приходилось.

От морских ворот не прибежал никто, из чего бей сделал вывод, что ворота захвачены противником, а караул на них погиб полностью. Убедившись, что гарнизон вооружается, бей поднялся на верхнюю площадку донжона цитадели, господствующую над крепостью и городом. В заливе у пристаней он увидел значительно больше ладей, чем было накануне вечером. Значит, атака идет с моря. Но почему караул не закрыл ворота и не поднял тревогу заранее?

В этот момент охрана бея допустила к нему посыльного от морских ворот. Солдат сообщил, что начальник воротного караула послал его с донесением к бею, о том, что в залив входит караван персидских ладей. Однако, начальник личной стражи бея сотник Аслан не допустил посыльного, сочтя известие не достойным того, чтобы прерывать трапезу досточтимого бея. Торговые караваны входили в залив почти ежедневно.

Первым порывом бея было казнить Аслана, но, он решил отложить это дело на потом, когда он выбьет их города атакующих. К тому же, бей совсем не был уверен, что, получив это донесение вовремя, он приказал бы закрыть ворота. Персидские торговые гости в Баку — дело обычное. Прикинув, что в пришедшем караване примерно из десятка ладей не должно быть больше четырех — пяти сотен воинов, он решил, что это набег грабителей — русов. Пограбив горожан, русы уйдут. Цитадель штурмовать они не будут.

Однако же, если вооружить городское ополчение, то вполне возможно выбить русов из города. Это будет весьма достойно, и реабилитирует бея в глазах шаха за недосмотр, выразившийся в прорыве русов в город.

Бей видел, что горожане — ополченцы переулками пробираются к цитадели и накапливаются в мечети, в переулке за ней, во дворце и в дворцовом саду, но, пройти через площадь к воротам не могут, поскольку вражеские лучники, засевшие в торговых рядах, простреливают всю площадь. Ополченцев там собралось уже несколько сотен.

Вскоре очередной посыльный доложил, что противник в количестве примерно сотни воинов занял здания торговых рядов. Впрочем, это бей видел и сам.

Бей понял, что вражеский военачальник намеренно отрезает путь подхода ополченцев в цитадель. Решение нужно было принимать быстро, пока противник не блокировал цитадель со всех сторон. Солдаты гарнизона уже экипировались и заняли позиции на стенах. Бей решил выбить противника из торговых рядов, опираясь на численное превосходство своих солдат, чтобы пропустить ополченцев в цитадель.

По его команде сотня лучников заняла позиции на башнях и стенах, выходящих на площадь, готовясь подавить стрельбу лучников противника из торговых рядов. 250 воинов выстроились перед воротами цитадели, намереваясь рывком преодолеть площадь, ширина которой лишь немного превышала полсотни шагов.

Взревела сигнальная труба, ворота распахнулись, и воины бея, по пятеро в шеренге, прикрывшись спереди и сверху щитами, беглым шагом устремились через площадь. Больше пяти воинов в броне и со щитами через ворота одновременно пройти не могли. Лучники противника осыпали колонну стрелами, но, ущерб от их стрельбы был минимальным. Щиты, шлемы, поножи и длинные, до колен, кольчуги защищали воинов бея.

Голова колонны быстрым шагом, не разрывая строя, прошла середину площади и приблизилась к торговым рядам на два десятка шагов, когда в окнах, в дверях, и на крышах торговых рядов сверкнули многочисленные яркие вспышки, отлично видимые даже при ярком солнечном свете. Бей увидел, что его лучники, пристроившиеся между зубцов стены, во множестве падают, сраженные. Одновременно по ушам ударил густой оглушительный треск.

Буквально через пяток мгновений, треск повторился снова. Половина воинов колонны, уже выбежавших из ворот, упали на булыжную мостовую.

Залп 6 десятков винтовок в упор был страшен. 11-миллиметровые свинцовые пули легко пробивали щиты и любые доспехи. А останавливающее действие таких пуль было выше всяких похвал. При попадании, они сразу валили пехотинца с ног. Те, кто не был ранен и остался на ногах, спотыкались о павших. Строй колонны рассыпался в обе стороны.

Торговые ряды окутались дымом. Слабый утренний ветерок, дувший с моря, не успевал рассеивать дым. Стрелки перешли на беглый огонь по месту колонны и по воротам, практически не целясь. Тех редких бойцов бея, кто сквозь дым добегал до торговых рядов в упор расстреливали лучники. А самых рьяных брали на острия мечей мечники.

Лишь треть воинов бея смогли вернуться в цитадель. Когда дым рассеялся, бей увидел, что вся площадь перед торговыми рядами завалена его убитыми воинами. Брусчатка площади стала красной от крови. Лишь немногие раненые с воплями о помощи ползли к воротам. Но, бей приказал закрыть ворота. Командира гарнизона Гурама-заде среди вернувшихся воинов не оказалось. Бей взял командование войсками на себя.

Ополченцы, увидев из мечети и дворца разгром гарнизона на площади, быстро рассеялись по своим домам. Второй отряд русов, подошедший со стороны северных ворот, полностью блокировал цитадель. Бею осталось только ждать, пока русы насытятся грабежом и уйдут из города. Однако, на улицах города, видимых с высокого донжона, ничего похожего на грабежи пока не наблюдалось. Отряды русов передвигались по городу, вылавливая вооруженных солдат и стражников. Другие отряды продвигались по стенам, уничтожая всех, кто сопротивлялся. В заливе бей заметил четыре больших двухмачтовых корабля и один огромный трехмачтовый, быстро приближавшихся к городу.

Через полчаса эти корабли подошли к берегу и пришвартовались к причалам. С них на берег снова сходили воины. Кроме того, с кораблей на причалы сгрузили четыре больших повозки, которые сразу двинулись в город через морские ворота. Судя по тому, что видел бей, западные ворота тоже были захвачены, все стены города уже перешли под контроль русов. На прежние налеты русов, о которых бею было известно из летописей, происходящее совсем не походило. Никто не грабил дома, никто не волочил награбленное добро к ладьям. Из западных и северных ворот вышли отряды русов и направились в посады.

Это по приказу Рязанскогорота местной пехоты начала очистку посадов от вооруженных стражников.

Морпехи 2-ой роты заняли оборону на внешних стенах, 3-я рота начала тщательный обыск города внутри стен, с целью изъятия оружия и превентивного ареста местного начальства. А 1-я рота, прибывшая на пароходах, блокировала цитадель и готовилась к её штурму. Главную роль в штурме предоставлялась батарее полевых орудий поручика Киселева.

К полудню пушки были доставлены к цитадели и заняли позицию напротив ворот. Прибывший на Драчуне Скобелев направил к воротам парламентера с переводчиком под белым флагом. Назначенный парламентером штабс-капитан Алферов вызвал к воротам бея. Бей за ворота выходить не стал и вел переговоры с воротной башни.

Алферов через переводчика подтвердил бею, что они являются русами, совершенно не желая объяснять бею все подробности, и предложил сдаться, обещая выпустить гарнизон из города вместе сбеем и другими начальниками, но, без оружия. Тут только до бея дошло, что на этот раз речь идет не о грабительском набеге, а о захвате города русами. Сабир-заде отказался сдаваться, пронимая, что Ширваншах неизбежно казнит его за сдачу города. За крепкими стенами цитадели он надеялся отсидеться до тех пор, пока войска шаха не выбьют наглых русов из города.

Алферов дал бею четверть часа на размышления. Поскольку через оговоренное время в крепости не спустили знамя Ширвана и не подняли белый флаг, Скобелев ввел в дело полевую артиллерию. Батарея Киселева тремя залпами вынесла створки ворот и обрушила арку над ними. Образовался широкий пролом. Обломки арки частично завалили ров. После этого Скобелев снова послал парламентера. Бей, однако, упорствовал и снова отказался сдаваться. Тогда Алферов предложил бею подняться на верхнюю площадку донжона, обещая продемонстрировать силу самого мощного оружия русов, с тем, чтобы бей убедился в бесполезности сопротивления. Поскольку, разбитые артиллерией ворота впечатлили бея, он послушался.

На этот раз громыхнули двечетырехдюймовки с борта Драчуна. Дистанция выстрела составляла всего 500 метров. Тремя выстрелами пушки разворотили всю верхушку донжона. Обломки донжона разлетелись по всему двору цитадели.Бей погиб вместе со всеми, кто находился на верхней площадке донжона.

Гарнизон Баку спустил флаг Ширвана и сдался без всяких условий. Солдат шаха разоружили и заперли в казематах цитадели.

Местная пехота приняла под охрану периметр города, включая посады. Местные моряки с ладейразместились в постоялых дворах в городе. Морские пехотинцы разместились в казарме цитадели и несли караулы на стенах города. Службу во всех подразделениях организовали в соответствии с уставом караульной службы. Жители Баку, до крайности удивленные отсутствием грабежей и разбоев, сидели по домам. Город в ожидании дальнейших событий притих.

В Баку пришел новый порядок.

7. Первая победа.

На следующий день с утра после развода караулов весь свободный от несения службы личный состав был построен на площади перед цитаделью на смотр. Обломки донжона, ворот и воротной арки со двора уже убрали. С боевой площадки воротной башни с речью вступил самгенерал-лейтенант Скобелев.

— Здравствуете, солдаты и матросы Особого отряда Росич! — генеральским голосом рявкнул Скобелев.

— Здрав-желав-вашпрев-во! — В ответ ему взревели четкие строи рот и корабельных экипажей.

— Поздравляю вас всех с заслуженной победой!

— УРРА! УРРА! УРРА! — троекратно проревел строй.

— Товарищи! Солдаты, матросы и офицеры! Я не оговорился! Мы все именно товарищи! Нас совсем мало в этом мире. И для того, чтобы добиться целей, ради которых мы все Божьим промыслом перенесены в это время, мы должны быть именно ТО-ВА-РИ-ЩА-МИ! — Последнее слово Скобелев прокричал по слогам

— Против нас здесь сотни государств, многие миллионы местных жителей. Только товарищество, только полная взаимная выручка и взаимная помощь позволят нам выжить. Мы все, рядовые, низшие чины и офицеры, отныне должны стать одной семьей. Только полное напряжение всех сил и умений каждого из нас, независимо от занимаемых должностей и званий, позволит нам всем не только выжить, но и одержать победу над врагами и выполнить наше высокое Божественное предназначение.

Мы сделали первый шаг, одержали первую победу. Но, праздновать и расслабляться нам еще рано. Думаю, еще до зимы ширваншах Манучахр соберет все свои силы, а это будет не менее 10 тысяч воинов, и попытается выбить нас из Баку. Нападения можно ожидать уже через три недели, а может быть, и раньше.

План оборонительной операции штаб отряда уже разрабатывает. Мы преследуем цель не только отбить атаку, но и разгромить наголову главные силы шаха. Так, что бы в декабре мы могли взять под свой контроль всю территорию Ширвана.

В самое ближайшее время мы должны сформировать из местных конную разведывательную роту и взять под контроль все дороги и села в радиусе сорока километров. На стенах крепости разместить полевые пушки. На господствующей высоте, которую мы видим на юго-западе, мы должны построить крепкий форт и разместить там батарею корабельных орудий. Мы должны набрать еще минимум две местных пехотных роты. Холодного оружия теперь для этого хватит. Так что, всем нам придется засучить рукава. Готовьтесь к упорному труду и к обороне! А теперь я предоставляю слово капитану второго ранга Макарову, моему заместителю по флоту.

— Солдаты и матросы! Товарищи! Я не упоминаю господ офицеров, поскольку, по слову императора Петра Великого, все воинские люди, независимо от звания, есть именно солдаты и матросы на службе Родины.

Скобелев, Макаров и Ключевский заранее наметили тезисы выступлений и согласовали содержание своих речей.

— Еще раз от имени флота поздравляю вас с одержанной победой!

— Ура! Ура! Ура! — Снова громогласно откликнулся строй отряда.

— Особо отмечу, что при захвате города мы не понесли потерь в личном составе. Троих легкораненых солдат я считаю допустимыми для нас потерями. Так мы должны воевать и дальше.

Флот тоже не останется в стороне от насущных дел. Первым делом нам нужно вывезти из Челекенского залива все наши запасы и все остающиеся там подразделения.

Нам нужно срочно демонтировать с Драчуна и установить в форту на холме четыре четырехдюймовых пушки.

Нам нужно наладить добычу нефти из местных месторождений и создать ее запас. Это кровное дело флота.

Пароходы до зимних штормов будут ловить на Каспии ладьи. Летом следующего года мы должны иметь флот ладей, достаточный для того, чтобы взять на борт весь наш отряд и большое войско местной пехоты. На местной верфи будем строить еще парусные корабли. Вероятно, весной нам предстоит поход вверх по Волге и Каме в государство Булгарию, где проживает народ, который мы знаем как предков татар. Это сильное государство. Без боя оно нам не покорится. Для этого нам потребуется не менее сотни ладей.

Зимой нам нужно переоборудовать танкер Зороастр в грузовой корабль. На всех кораблях мы должны установить надстройки для удобного размещения подразделений морской пехоты.

За работу, товарищи!

Затем Скобелев дал слово Ключевскому.

— Товарищи! От лица научной службы отряда поздравляю вас с одержанной блестящей победой. — Строй снова отозвался троекратным: ' Ура!'

— Вы проявили высокое воинское мастерство, без потерь разгромив численно превосходящего противника. Я хотел бы кое-что вам разъяснить, в свете предстоящих нам задач. Я не сомневаюсь, что мы покорим Ширван, затем Булгарию, а затем и всю Русь под свою власть возьмем.

В этих странах мы будем создавать свои органы власти. Нам потребуется ставить везде своих наместников, своих дворян и своих чиновников на высокие должности.

Каждый из вас, с радением, инициативой и отвагой выполняя свои обязанности, может рассчитывать занять высокое положение в нашем новом государстве.

Заверяю вас, что заслуги каждого из вас будут оценены командованием по достоинству. Каждый из вас может стать дворянином и офицером. А может, и наместником одной из завоеванных нами земель. Конечно, при условии образцового выполнения приказов командования.

Однако, дисциплина не должна быть слепой. Каждый, кто придумает что-либо полезное для нашего общего дела, должен немедленно сообщить эту идею непосредственному начальнику для доклада по команде. И более того, заместители командира отряда будут по воскресеньям принимать любого желающего из своих служб, независимо от звания, с новыми идеями и предложениями.

Так возьмемся же с душой и радением за работу, товарищи! Один за всех, и все за одного! Ура!

— Ур-а-а-а-а! Ур-а-а-а-а! Ур-а-а-а-а!

Теперь от слитного рева сотен глоток, казалось, покачнулись стены цитадели. Речь Ключевского задела всех за живое.

На этом Скобелев закрыл смотр. Все подразделения разошлись на задания и работы.

Солдаты и матросы постепенно осознавали открывающиеся перед ними перспективы, обрисованные профессором.

Заседание совета состоялось сразу после смотра. Присутствовали заместители Скобелева, командиры подразделений и начальники служб.

Скобелев сразу начал раздавать приказы.

— Первоочередным для нас является взятие города и его окрестностей под полный контроль и привлечение необходимых сил и ресурсов для строительства артиллерийского форта. Считаю необходимым назначить нашего наместника в городе. Что скажете, Василий Осипович? — Обратился он к Ключевскому.

— Я считаю, для нас самым разумным внедрить в городе самоуправление, свойственное теперешним европейским торговым городам. Управлять городом должен магистрат, состоящий из старшин ремесленных цехов, купцов и представителей мещан. Магистрат должен вести всю повседневную работу в городе. А наш наместник должен командовать гарнизоном и городской стражей, контролировать сбор налогов и быть высшим судьей в городе. Простые преступления должен рассматривать городской суд, состоящий из представителей цехов и выборных обывателей.

— Отличное предложение. Мы не можем затрачивать наши кадры на местное управление. Пусть местные сами собой управляют. Тем не менее, какие будут предложения по кандидатуре наместника города Баку?

Все собравшиеся отмолчались.

— Степан Осипович! Вы меня простите, но ваши моряки — первые кандидаты в городскую власть. Офицеров пехоты я вынужден использовать для укомплектования командного состава местных формирований. Специалистов технических служб у нас итак мало. Так что, ваши флотские — мой единственный кадровый резерв. Прошу отнестись к этому с пониманием.

— Похоже, деваться мне некуда! — Ответил Макаров. — Тогда, предлагаю квартирмейстера Драчуна лейтенанта Рукавишникова. Он сейчас занимается инвентаризацией трофеев, как Вы знаете. Но, на этой же работе заняты двое чиновников из минфина. Они сами вполне справятся. Предлагаю вместо Рукавишникова начальником службы материального и хозяйственного обеспечения назначить надворного советника Воскобойникова.

— Добро. Назначаем лейтенанта Рукавишникова наместником города Баку. Вы сами не возражаете, Илья Захарович?

— Куда же мне деваться, ответил лейтенант. — Да и повеселее это дело, чем разбор трофеев.

— Тогда Вы свободны. Идите, и организуйте нам через три часа сбор городских старейшин и прочего местного начальства во дворце бея. Воскобойникова срочно пришлите ко мне. Сегодня приказом по отряду назначим начальником службы обеспечения.

— Василий Осипович! Кто у вас занимается работой с пленными?

— Доцент Хованский и ассистент Грайворонский. По собственной инициативе к этому делу подключились двое жандармов.

— Обоих жандармов пришлите ко мне срочно. Боюсь, от работы с пленными их придется освободить. Есть у меня для них другие задания.

— Кто из пленных офицеров самые старшие по званию?

— Начальник городской стражи сотник Ибрагим, его заместитель Абдулла, сотник из состава гарнизона Махмуд и полусотник Ахмад.

— Их через шесть часов тоже доставьте во дворец. На этом совещании будем решать вопросы формирования новых подразделений из местных. Попрошу присутствовать штабс-капитанов Алферова, Рязанского и прапорщика Иванова.

Валериан Иванович! — Обратился он к профессору Меллеру. — Прошу вас срочно заняться привязкой к местности и проектированием артиллерийского форта на господствующей над городом высоте. У вас же есть в экспедиции инженер строитель и картограф?

— Имеется такой, только это два человека: картограф Субботин и строитель Гордеев.

— Берите обоих. Вместе с Вами в этом будет участвовать наш артиллерист поручик Киселев. Завтра утром попрошу Вас показать мне выбранноеместо для форта и эскизный проект.

А Вы, Анатолий Николаевич, — обратился он к начальнику ремонтных мастерских поручику Федынскому, — готовьте проект установки в форте четырех девяти фунтовых орудий, которые моряки снимут с клипера. Пушки эти должны простреливать все окрестности города.

У кого есть вопросы для обсуждения? — Никто не объявился.

— Тогда все свободны, кроме Василия Осиповича, — генерал закрыл совет.

Озадаченныечлены совета, возбужденно переговариваясь между собой, поднялись из-за стола, и вышли из зала. Задачи всем были определены не малые и выполнять нужно было немедленно.

— Василий Осипович! К собранию с городскими набольшими людьми мы должны им представить, какие будут в городе порядки, и как будет устроена городская власть. Что нам от них нужно, и что мы им за это предоставим. Я Вас просил над этими вопросами подумать.

— С городом, мне кажется, все просто. Делаем город независимым от бея, и он наш. Все купцы и ремесленники будут нашими и душой и телом. Облагаем всех жителей небольшим фиксированным налогом: скажем, один дирхем в год с каждой души, включая рабскую. Купцов облагаем ввозной и вывозной пошлиной в размере 1/20 от рыночной цены товара. Ремесленники пусть платят ежемесячный налог в размере 1/10 от стоимости произведенной продукции. Купцы, не проживающие в городе, платят таможенную пошлину в размере 1/10 стоимости товара.

Собранные налоги тратим на содержание войск, стражи, таможни и небольшой администрации наместника.

— А хватит ли нам налогов на содержание войск и администрации?

— Нам, конечно, нужны другие источники налогов. Сходу могу предложить наладить перегонку нефти на керосин и производство керосиновых ламп. Производство ламп вполне освоят местные ремесленники. Но, покупать их мы должны монопольно. А перегонкой нефти займемся сами. Добычу нефти тоже забираем полностью себе. Пока она еще не пользуется особым спросом. Это тоже будет наша монополия. Перегонку, думаю, наши инженеры наладят легко. Будем монопольно торговать керосином и лампами. Думаю, этот эксклюзивный товар пойдет на «ура» во все сопредельные и прибрежные страны. Думаю, наши инженеры подскажут и другие виды товаров, которые мы сможем производить на экспорт.

— Отличная идея. Как отобьем шаха, озадачу этим инженеров. Что еще?

— С отменой рабства, я думаю, нужно повременить. Хотя мы и декларировали его отмену, но применили этот принцип, пока, только к трофейным рабам. Пусть так и будет. Потому что, если мы отменим рабство во всем Ширване, местные богатеи нас, мягко говоря, не поймут, поскольку, рабы тут имеются у всех мало-мальски состоятельных людей. Наша власть, тогда, не будет прочной.

— С этим я вполне согласен. Пусть и дальше владеют. Но, русских людей нужно из рабства выкупить. Пойдут к нам в войска и в работники.

— Когда у нас будут деньги, можно будет выкупить не только русских, но и грузин с армянами, они тоже христиане.

Сложнее ситуация в сельской местности. Владения бея мы отпишем в собственность отряду. С этим сомнений нет. Управлять ими будет наместник с помощью местных управляющих. Но, большая часть окружающих город земель принадлежит местным феодалам: бекам и вали. Крестьяне здесь землей не владеют, почти все они являются арендаторами у феодалов. Свободных крестьян с собственной землей здесь очень мало.

Я считаю, этот порядок нам ломать не следует. Иначе, все эти феодалы пойдут против нас. Когда разгромим шаха, примем у них присягу в мечети на Коране и обложим ежегодным налогом, примерно, в размере десятины от стоимости урожая. Можно этот налог взимать и в натуральном виде. Кроме уплаты налога, феодалы должны являться «конно и оружно» на воинскую службу по вызову бея или наместника. Пусть и дальше так служат. Только уже нам.

Нужно заявить, что, хотя мы сами христиане, но никаких гонений за иную веру не будет. Все религии у нас будут равноправны.

Мне представляется, такая система будет стабильной. Они нам налоги и службу, мы им защиту от внешних врагов. А если кто вздумает бунтовать, так наместник со своим регулярным войском их к порядку быстро призовет.

— А где мы будем брать рабочую силу на строительство форта и, в дальнейшем, на добычу нефти? Еще такой вопрос они зададут, наверняка, откуда мы пришли, такие могучие? Что отвечать будем?

— О рабочей силе. Во-первых, у нас есть много трофейных товаров. Можно отправить торговый караван в Дербент. Можно товары продать местным купцам, а на эти деньги нанять крестьян и городских обывателей. Во-вторых, наверняка, здесь есть осужденные преступники — каторжники. В-третьих, военнопленных не обязательно сразу на волю отпускать. Пусть годик — другой поработают на нас за еду.

О нашем происхождении ответим так. Еще у древних греков, римлян и у теперешних византийцев многие авторы упоминали о существовании далеко на севере страны Гипербореи, населенной могучим и обладающим многими тайными знаниями народом. Эти мифы до сих пор еще живы. Вот и заявим, что мы из Гипербореи. Якобы, наша страна лежит северо-восточнее земель русов и варягов, за Уралом. Пусть проверят!

— Блестяще, Михаил Осипович! Давайте так и огласим местным «шишкам» на встрече с ними. Попрошу это сделать Вас. Огромная удача, что Вы с экспедицией Академии попали сюда вместе с нами. Иначе, мы бы тут тыкались, как слепые котята.

8. Новые порядки.

Купец Рувим ибн Пейсах, один из богатейших людей города Баку, уже второй день пребывал в крайне встревоженном состоянии. Вчера рано утром он был разбужен сторожем Муслимом, сообщившим, что со стороны порта слышен какой-то громкий и частый треск.

Восстав с постели, Рувим накинул бархатный халат, всунул ноги в парчовые тапочки и вышел на балкон второго этажа своего дома. И вправду, треск слышался и со стороны порта и со стороны двух других ворот города.

По улице, ведущей от портовых ворот к цитадели, быстрым шагом прошли два отряда хорошо вооруженных воинов. Купец, от греха подальше, спрятался за каменное ограждение балкона. Однако, он заметил, что во втором отряде большинство воинов держали в руках какие то железные палки с длинными остриями, не похожие на известные Рувиму типы оружия.

Купец распорядился запереть ворота, все двери и закрыть ставни на окнах. Все деньги и драгоценности распорядился закопать в землю за конюшней. На виду оставил лишь самую малость в медной и серебряной монете.

До полудня ничего не происходило. По улице туда — сюда перемещались группы воинов в кольчугах с обычным вооружением. Под окнами по улице воины прокатили на руках в сторону цитадели четыре повозки, на которых лежали толстые металлические трубы. После полудня со стороны цитадели четырежды что-то изрядно громыхнуло, было похоже на раскаты грома.

Еще через полчаса громыхнуло со стороны залива. И почти сразу, грохнуло со стороны донжона. Рувим переместился на другую сторону дома и выглянул в щель ставней. Над верхушкой донжона расплывалось облако дыма. Затем, все снова стихло. Воинов бея и стражников в знакомом облачении на улицах видно не было. Купец понял, что город захвачен неизвестным войском. Следовало ожидать грабежей и разбоев. Рувим как мог успокаивал жену и домочадцев, предложив им молиться за спасение их жизней и имущества. Чем они и занялись. Однако, до вечера ничего не происходило. Вопреки ожиданиям, ночь тоже прошла спокойно. Улицу до рассвета патрулировали группы захватчиков.

Утром Рувим снова занял свою наблюдательную позицию на балконе. Со стороны цитадели неоднократно доносились громкие крики сотен глоток: «Ура!» Рувим понял, что захватчики празднуют победу. Теперь следовало ожидать, что, по традиции, город будет отдан военачальниками на разграбление воинам. Все семейство Рувима снова начало молиться.

Около полудня раздался громкий требовательный стук в ворота. Через открытое смотровое окошко к вышедшему из дома Рувиму обратился знакомый ему десятник городской стражи и потребовал немедленно явиться во дворец бея. Под конвоем десятника и четырех воинов -захватчиков купец, как и был, в халате и тапочках, поплелся во дворец. Времени на переодевание ему не дали. Впрочем, обращались с ним довольно вежливо, по крайней мере, никто его не толкал и не бил.

Во дворце купцу бывать приходилось не раз. Его приглашал управляющий дворцом Залман-бек для закупок персидских и китайских товаров, которыми торговал Рувим, для нужд дворца. На этот раз во дворце все было совсем по-другому. Не было тишины, покоя и благолепия. По коридорам и лестницам сновали люди, как местные, так и пришлые, четко выделявшиеся своей совершенно ни на что не похожей одеждой и оружием. Внимательный глаз купца подмечал все.

Одеяния у них были похожие, но разные. Черные, серые и белые обтягивающие туловище камзолы, туго подпоясанные широким ремнем с большой пряжкой. Узкие шаровары, тех же цветов, заправленные в высокие кожаные сапоги. Маленькие круглые шапки с козырьками н того же цвета, что и камзолы. Все они имели на плечах полоски разного цвета. И почти у каждого, помимо висевшей на боку обычной сабли в ножнах, имелось и замеченное еще вчера необычное орудие: железная трубка с длинным острием на конце, прикрепленная к рукояти, напоминающей рукоять самострела. У тех из них, у которых на плечевых полосках имелись серебряные звезды, таких ружей не было.

Рувима ввели в зал приемов бея. Вместо дастархана и любимых подушек бея во главе зала был установлен высокий стол, за ним — пять высоких стульев с высокими спинками византийского вида, пока еще пустых. Вдоль стен стояли воины с оружием. Посередине зала лежали подушки, на которых Рувим увидел многих хорошо ему знакомых бакинцев: богатых купцов, старшин ремесленных цехов и нескольких беков, служивших во дворце на высоких постах. Сам управляющий Залман-бек проводил Рувима к свободной подушке. Купец огляделся. Большинство, как и он сам, были в затрапезной одежде. Все подавленно молчали. Очевидно, их всех выдернули из домов в принудительном порядке. После Рувима в зал привели еще нескольких знатных бакинцев. Все понятно, решил Рувим, грабить дома они не будут: потребуют, чтобы мы сами велели своим домочадцам принести в зал выкуп. Все чего-то ждали.

Наконец высокие двери, которые вели в личные покои бея, распахнулись и в зал вошли пятеро захватчиков самого начальственного вида. У одного из них, очевидно, самого главного, на плечах имелись причудливые серебряные украшения, напоминавшие перевернутые пиалы с бахромой по краям. У двоих на плечевых полосках имелось по нескольку серебряных звезд. У двоих полоски на плечах отсутствовали. Лицом и цветом волос на головах все они напоминали русов, хотя в коридорах дворца Рувиму среди захватчиков повстречались люди и восточной внешности и даже азиатской. За ними в зал вошел человек в местной одежде, но, тоже, русской внешности. Он громко провозгласил на фарси:

— Для встречи почтеннейшего и высокочтимого командира войска Русич из великой страны Гипербореи Скобелева–паши всем встать! — Все бакинцы резво вскочили, даже весьма тучные купец Абрахам и заведующий имуществом бея Искендер-бек, затем уже по собственной инициативе отвесили вошедшим поясной поклон. Некоторые, рассудив, что плов маслом не испортишь, даже упали на колени и бухнулись лбом пол, как перед самим ширваншахом.

Пятеро вошедших расселись за столом, главный разместился в центре. Справа от него уселись двое с полосками на плечах, а слева — те, что без полосок.

Главный начал говорить короткими фразами, толмач громогласно переводил его слова.

— Разрешаю вам сесть. — Подождав, когда все бакинцы разместили свои зады на подушках, он продолжил. — Город Баку захвачен доблестным войском под моим командованием, прибывшим из далекой страны Гипербореи. Мы этот город захватили, и мы из него не уйдем. Завтра и послезавтра мы возьмем под свою власть весь бейлик Баку. Можете не сомневаться, вскоре мы захватим весь Ширван. Мощь нашего оружия вы все видели и слышали. Замечу, что гарнизон города мы разгромили без потерь со своей стороны. У нас даже раненых воинов нет. — Сидевшие на подушках знатные бакинцы при этих словах начали изумленно переглядываться. — А теперь представляю вам нового наместника города и бейлика Баку: высокочтимый Рукавишников-бек. Даю ему слово.

Рукавишников, сидевший справа от Скобелева, не вставая с места, начал свою речь. Следовало с самого начала показать городской верхушке, что новая власть церемониться с ними не будет.

— Господа бакинцы! Грабить дома, убивать жителей и насиловать женщин мы не будем. Это не соответствует нашим законам. Но, в наказание за оказанное нам сопротивление мы обкладываем город единовременной данью. Размер дани устанавливаем таким: половина драхмы с каждого квадратного метра городской усадьбы. А наш метр равен двум с половиной ваших локтей. Если размер усадьбы превышает 50 квадратных метров, то берем по одной драхме за квадратный метр. Если же размер усадьбы превышает 100 квадратных метров, то — по полторы драхмы за метр. Дань все горожане должны внести в течение трех дней. Тот, кто не внесет, лишается своей усадьбы и выселяется из города со всем семейством.

Все оружие надлежит сдать. Его стоимость пойдет в счет выплаты дани. Также принимаются в счет дани любые металлические изделия, включая серебряные. Отныне горожанам разрешено иметь из оружия только кинжал длиной не более локтя.

Я, как наместник, управляю городским гарнизоном, городской стражей и решаю особо важные судебные дела. Представляю вам нового начальника городской стражи: сотник Сидоров-ага. Сидевший с края стола молодой мужчина с полосками на плечах кивнул собравшимся. По поводу любых нарушений порядка можете обращаться к нему. Он же будет заниматься сбором дани.

Жандармский унтер-офицер Сидоров Иван Петрович, лишь час назад узнавший от Скобелева о своем фантастическом карьерном взлете, изо всех сил сохранял невозмутимый вид. Должность, предложенная ему, была по меньшей мере штабс-капитанской. В заместители ему Скобелев определил пехотного унтер-офицера Корягина и полусотника городской стражи Абдулу.

Скобелев, между тем продолжил.

— Мой заместитель высокочтимый Ключевский-эфенди сообщит вам о новом устройстве власти в городе.

Сидевший по левую руку от главного господин начал свою речь.

— Как уже сказал вам высокочтимый Рукавишников-бек, наместник управлять городом не будет. Его дело оборонять город от внешних врагов, следить за порядком в городе и собирать налоги.

Управлять городом будете вы сами. Такие порядки у нас приняты в Гиперборее. В городской совет вы избираете по десять представителей от купцов, от ремесленников и от простых свободных мещан. Совет будет собираться один раз в неделю и решать накопившиеся городские дела.

Каждый день в городе будет распоряжаться магистрат из трех человек, один от купцов, один от ремесленников и один от мещан. Все решения магистрат и совет принимают большинством голосов. — Среди сидящих послышался шум. Бакинцы не удержались и принялись комментировать между собой с ног сшибательные новости. Выждав, пока шум смолкнет, эфенди продолжил.

— Городской суд, также из трех судей, вы тоже изберете сами. Суд будет рассматривать все судебные дела и тяжбы, за исключением дел о государственной измене, о краже из городской казны, об утаивании налогов и об убийствах.

Свод законов города и бейлика вам будет вскоре представлен, как только мы переведем его с нашего языка на фарси.

Сами мы христиане, но, никаких притеснений за веру наш закон не позволяет. Все религии в городе будут равны. И мусульмане, и христиане, и иудеи, и зороастрйцы будут иметь равные обязанности и равные права.

О налогах, которые будет взимать наместник с горожан, вам расскажет начальник финансов высокочтимый Воскобойников-эфенди. Так местным представили начальника службы материального и хозяйственного обеспечения надворного советника Воскобойникова Андрея Владимировича.

— Горожане будут платить наместнику следующие ежегодные налоги:

подушный налог в размере 2 дирхема в год с каждого человека в доме, включая рабов;

ремесленники платят налог в размере 1/10 от стоимости произведенной за год продукции;

Эти налоги необходимо выплачивать один раз в год в декабре.

Купцы платят таможенные пошлины в размере 1/20 от стоимости ввозимого в город или вывозимого из города товара.

Иногородние купцы платят пошлину в размере 1/10 стоимости товара при пересечении границы города.

Все эти налоги поступают в казну наместника. Город получает право решением совета ввести дополнительные налоги для выполнения городских работ и других городских нужд. Расходованием этих денег ведает магистрат, а контроль за правильностью расходования ведет городской совет.

Шум в зале резко усилился. Новости были поразительными, и их следовало обсудить.

— А ну тихо! — Рявкнул наместник. — Шум стих. — Обо всем этом завтра будут читать глашатаи на площадях города. А вы идите и оповестите о наших решениях всех своих родственников и знакомых. Через три дня, когда будет собрана вся дань, все жители города Баку будут семьями присягать на верность Скобелев-бею в храмах в соответствии со своей верой. А еще через три дня вы должны избрать городской совет, магистрат и суд. Все свободны!

Не веря своим ушам, в полном ошеломлении, лучшие люди Баку поднимались с подушек и молча двинулись к выходу из дворца по коридорам, охраняемым воинами гипербореев.

Читавший византийских авторов Рувим про Гиперборею знал, но считал эти сведения всего лишь легендой. Он бывал в Булгаре и знал, что за Каменным поясом (Уралом) лежат бескрайние холодные земли, населенные лишь редкими дикими племенами. А тут они прибыли во всей мощи. Но, предложенные ими порядки Рувиму понравились. Наместник ширваншаха с них брал намного больше. Особенно с иудеев и христиан. Если, конечно, все эти законы будут исполняться. При наместнике шаха законы были, что дышло у арбы, куда повернешь, туда и выйдет. И выходило, как выгодно наместнику.

До встречи с лучшими людьми города Скобелев успел поговорить с жандармским поручиком Гомельским. Принял поручика в кабинете бея, куда Рукавишников уже успел поставить стол, несколько стульев и лавки вдоль стен. Усадив поручика за стол напротив себя, генерал сразу взял «быка за рога».

— Скажите, Петр Степанович, чем вы занимались ранее по службе?

— В Петербурге в мои обязанности входил надзор за портовой таможней. Следил, чтобы через порт не проходили запрещенные грузы и чтобы таможенники не воровали.

— И какие же успехи у вас были на этом поприще?

— Я выявил две группы вороватых чиновников. Семеро из них были осуждены за мздоимство. Кроме того, я пресек попытку контрабандного вывоза груза золота, незаконно добытого пиратскими артелями на Лене. Руководство Канцелярии отметило меня орденом Станислава третьей степени.

— Похвально! У меня к Вам будет предложение не совсем по вашей предшествующей деятельности, но других специалистов в этих делах, кроме Вас, у меня нет.

— Я весь внимание, Ваше превосходительство!

— Вас я хочу назначить начальником тайной канцелярии нашего отряда. Исполнять вы будете все обязанности, которые исполняли Канцелярия Его Императорского Величества и корпус жандармов в Российской империи.

— И все это я один буду исполнять? — оторопел жандарм.

— Ну, почему же один? Я разрешаю Вам взять с корвета одного мичмана, одного кондуктора и двух унтер-офицеров из пехоты, по вашему усмотрению. Сами их обучите.

Однако, Ваши задачи будут несколько шире, чем задачи Канцелярии ЕИВ. И приоритетность их будет другая.

Важнейшей Вашей задачей будет сохранение наших знаний, которые здесь еще не известны, в тайне от окружающего нас мира. В первую очередь это касается нашего оружия. Ни одна книга, ни одна единица оружия, даже, ни одна стреляная гильза не должна попасть к местным.

Прямо сейчас озаботьтесь насчет гильз. Пехотным командирам перед штурмом было приказано обеспечить сбор всех стрелянных гильз. Вот Вы и проверьте выполнение этого приказа. Заодно, и присмотритесь к унтерам, кого из них к себе возьмете.

Само собой, никто из наших людей не должен быть захвачен местными. И не должен перебежать к местным. Это тоже за Вами. Заметьте, в пехоте у нас есть местные уроженцы. Так что, будьте начеку.

Далее, Вашей задачей будет отслеживание настроений в отряде и среди местного народа, предотвращение заговоров и бунтов.

Внешняя разведка тоже за Вами. Нам нужно знать, что делается в сопредельных государствах. Прежде всего, при дворах их правителей.

Это основные Ваши задачи. Как их решать, Вам виднее. Через неделю жду от вас проект приказа по отряду об организации вашей службы. Подумайте, как ее назвать. После того, как наберете штат из наших людей, набирайте местных. Столько, сколько нужно. Присмотрите себе во дворце помещения для размещения службы.

И вот еще что. Вашего унтер-офицера я ставлю начальником городской стражи. Она пока будет совмещать в городе функции полиции и жандармерии. К своим делам Вы сможете его привлекать для усиления.

Вам все понятно?

— Так точно! — Вскочив со стула и вытянувшись во фрунт, рявкнул поручик. Из кабинета начальника отряда Гомельский вышел в состоянии полнейшей прострации. От свалившихся на него задач и открывшихся перед ним перспектив.

День у его превосходительства выдался крайне напряженный. Он даже слегка охрип от разговоров. И тем не менее, уже поздно вечером он принял армейцев: штабс-капитанов Алферова, Рязанского и прапорщика Иванова. А также местных: бывшего начальник городской стражиИбрагим, сотника из состава гарнизона Махмуда и полусотника Ахмада. Присутствовал уже заслуживший доверие генерал переводчик Максим. Всех усадили на стулья за стол, хотя местные пытались усесться на пол, покрытый персидским ковром.

— Местные командиры уже принесли присягу? — Первым делом поинтересовался Скобелев у Алферова.

— Так точно, поклялись в мечети на Коране и на оружии. Мулла засвидетельствовал это письменно.

— Прекрасно. Тогда начнем. Подхода войск шаха я ожидаю примерно через три недели. Но давайте возьмем себе срок 15 суток, что бы, не оплошать.

Мы должны за это время набрать еще минимум две местных роты и хоть как-то обучить их. Нашу местную роту разворачиваем в батальон. Командиром его остается прапорщик. Вы с батальоном справитесь? — обратился генерал к Иванову.

— Так точно, справлюсь! — Гаркнул, подскочив с места, ротный, внезапно ставший батальонным.

— Первым делом формируем конную разведывательную роту. Спросите у местных, найдут ли они сотню воинов, умеющих держаться в седле. — Максим перевел.

— Все воины гарнизона в седлах держаться умеют, хотя бою в конном строю не обучены, — ответил Махмуд.

— Из числа городских стражников тоже сотню легко наберем. И даже не одну. — Присоединился к нему Ибрагим.

— Вот и отлично. Набираем их под вашу личную ответственность, господа Махмуд, Ибрагим и Ахмад. Проверьте всех, отберите две сотни лучших наездников и примите у них присягу. Но, если кто из них нам изменит, отвечать будете вы лично, и ваши семьи. Это понятно?

— Мы понимаем, почтеннейший и высокочтимый паша. — Откликнулись названные генералом господа.

— Командира ротыназначаем из числа наших подпрапорщиков, а двух сотников — из фельдфебелей. Как только роту сформируем и чуть-чуть обучим, выставляем конные посты на расстоянии конного дневного перехода на всех дорогах от города.

Далее, нашу местную роту пополняем до 250 рядовых, затем набираем еще одну местную роту. Тоже из трех взводов. Командира роты назначим изнаших подпрапорщиков, а взводных — из фельдфебелей.

Господа штабс-капитаны, за вами выбор командиров рот и взводов. Господа Махмуд, Ибрагим и Ахмад назначаются помощниками командиров рот. Поручику Иванову назначить помощников командиров взводов из местных. На формирование и обучение пехотных рот вам всем даю две недели. Ответственность за формирование и обучение возлагаю местных войск на штабс-капитана Алферова.

Петр Ильич, вместе с другими офицерами, вспомните, что вы изучали в училищах по древнеримской и по средневековой тактике боя. Продумайте вопросы взаимодействия местных войск с нашим батальоном в обороне и в наступлении. Составьте краткое пособие, и научите местных, хотя бы, держать строй и делать простейшие перестроения. Я не знаю, что местные умеют. Хотя, атаковали они нас из ворот цитадели довольно грамотно. По местным меркам, конечно.

Вопросы?

— Хотелось бы, для поднятия воинского духа, всем назначенным на командные должности повысить звания, в соответствии с занимаемыми должностями, — внес предложение штабс-капитан Рязанский.

— Ну, это проще простого! Когда будете у меня утверждать штаты и списочный состав подразделений, господа штабс-капитаны, приложите приказ о присвоение новых званий. И себя самих тоже не забудьте, господа подполковники! Однако, в местных подразделениях звания командиров должны быть на две ступени ниже, чем в нашем батальоне.

Еще вопросы? Нет? Тогда приступайте!

9. Форт.

План обороны, разработанный генералом Скобелевым был прост. Заманить войско ширваншаха Фарибурза под стены Баку, а потом расстрелять его артиллерийским огнем с фронтальной и фланговой позиций. Причем, обстрел должен быть массированным, чтобы уничтожить значительную часть войска, а уцелевших полностью деморализовать и внушить им панический ужас.

По плану на башнях с напольной стороны крепости размещались четыре полевых пушки и большая часть стрелков. Четыре морских пушки, снимаемых с корвета, устанавливались на господствующей над местностью позиции, на возвышенности к юго-западу от крепости. Для защиты батареи морской артиллерии от возможного нападения на возвышенности планировалось построить форт.

На обоих флангах крепости в заливе Скобелев решил поставить на якорях Драчуна и Вятку, которые своими орудиями должны будут прикрыть крепость от возможных фланговых атак.

Местную пехоту Скобелев решил разместить на равнине перед стеной крепости между северными и западными воротами. Своей малочисленностью эта пехота должна будет спровоцировать Фарибурза на немедленную атаку. Полководцы шаха будут рассчитывать опрокинуть эту пехоту и на ее плечах ворваться в крепость через открытые ворота.

Допускать войско шаха до контактного боя Скобелев не планировал. С двухсот шагов по подходящим колоннам противника с максимальным темпом стрельбы ударят 8 орудий, три митральезы и пять сотен стрелков. После массированного огневого удара войска шаха должны побежать.

Согласно подсчетам офицеров отряда, трехминутный беглый огонь стрелков, митральез и пушек по плотным колоннам противника, обеспечит поражение до 4 тысяч солдат противника. По бегущим продолжит бить артиллерия, уже редким огнем, лишь бы поддерживать состояние паники. Дальнобойные морские пушки должны уничтожить командный состав армии шаха.

Этот план боя был обсужден с офицерами и утвержден Скобелевым.

Ясным утром следующего дня из западных ворот крепости выехала кавалькада всадников. Возглавлял ее сам Скобелев. Отличных арабских лошадей взяли из дворцовой конюшни бея. К северо-западу от города местность постепенно повышалась, а ее уклон постепенно увеличивался. В 700 метрах по прямой от ворот уклон резко сглаживался и дальше поверхность возвышенности становилась почти плоской. Лишь отдельные овраги прорезали этого плато, спускаясь к морю и на равнину. Превышение этой плоскости над крепостью составляло 120 метров. Морские пушки с такой высоты могли стрелять на 7 километров.

Дорога от ворот поднималась на холм серпантином, и дальше уходила по возвышенности на юго-запад в сторону города Гуштасфи.

На возвышенности, на самом краю уступа, кавалькаду встретили профессор Меллер, инженер-картограф Субботин, инженер-строитель Гордеев, артиллеристы лейтенант Комаров, поручики Киселев и Федынский. Охранял перечисленных лиц взвод морпехов. Скобелев, Алферов, Рязанский и Иванов спешились.

На краю уступа площадка уже было размечена колышками и натянутыми между ними веревками. Веревки описывали неровную окружность диаметром примерно 50 метров.

Поздоровавшись, с находившимися на холме товарищами, Скобелев поинтересовался:

— Вижу, Вы Валериан Иванович уже кое-что наметили?

— Совершенно верно, Михаил Дмитриевич! Мы находимся на точке, с которой просматривается вся крепость, пригороды и вся местность к северу и западу от крепости «без мертвых зон». Исключительно выгодная позиция для артиллерии.

— А вы что скажете, лейтенант? — обратился он к старшему артиллеристу корвета Комарову.

— Это наша общая точка зрения, ваше превосходительство! Лучше места не найти. Батарея морских четырехдюймовок с этой позиции по местности под стенами крепости может стрелять прямой наводкой и даст точность попадания не хуже пяти метров. А по дальности мы достанем шрапнелью на пять километров, а гранатами — на семь. Правда, шрапнелью артиллеристам корвета стрелять еще не приходилось, но, я надеюсь, мы успеем потренироваться. Весьма желательно местность пристрелять по ориентирам на всю глубину поражения.

— А какой форт предлагаете строить, Валериан Иванович?

— Прошу Вас, Михаил Дмитриевич, обратить внимание на разметку. Форма стен форта в плане почти круглая. С четырьмя башнями на северной стороне под орудия. Высоту стен думаю, сделать не менее трех метров. Можно и больше. Но, это зависит от количества рабочей силы и времени. Вот вам эскиз форта. — Меллер передал Скобелеву лист бумаги.

— Грунт здесь — песчаный и каменистый. Под ним, на глубине метр — полтора, скальный известняк — ракушечник. Он мягкий, его можно пилить обычными пилами, как дерево. Снимем грунт вокруг форта в виде рва, дальше будем выпиливать блоки известняка и складывать из них двойные стенки форта. Внутрь стенок засыплем грунт, вынутый изо рва. Толщину стенок сделаем в полтора метра, а диаметр башен — четыре метра. Поскольку у противника артиллерии нет, блоки будем класть без раствора, на сухую перевязку.

По внешнему краю стен выложим из блоков парапет с бойницами для стрелков.

Что важно, севернее и южнее этого места на удалении в сотни полторы метров плато рассекают овраги. Это дополнительная защита. Противнику придется перебираться через них.

— Ну, это как посмотреть, — возразил поручик Иванов. — С другой стороны, в этих оврагах противник может накапливаться для атаки.

— Пожалуй, это все же, скорее, достоинство местности, нежели недостаток. — Сделал вывод Скобелев. — В большой массе они в оврагах не накопятся. Да и вылезать из них будут россыпью. Опаснее направление с юго-запада. Там широкая плоскость.

— Михаил Дмитриевич, уточните, сколько стрелков предполагается разметить в форте? — спросил Меллер.

— Сотни стрелков для обороны форта, я думаю, хватит. Размер Вашего форта для этого, как раз, подходящий. На тыльную сторону форта, пожалуй, нужно еще пару флотских митральез поставить. Под них тоже сделайте пару башен с тыльной стороны форта. Береженого Бог бережет. Вдруг Фарибурз захочет форт штурмовать. А с плоской поверхности это сделать удобней.

Сколько людей потребуется, чтобы такой форт построить за 10 дней?

— Я так, примерно, по срокам и прикидывал. Каменщиков для укладки стен потребуется два десятка, камнерезов — пять десятков и пара сотен чернорабочих. Если будет больше, стены будут выше, а ров — глубже.

— Сколько времени потребуется на демонтаж пушек с корвета и установку их здесь, господа артиллеристы? — обратился Скобелев к артиллеристам.

— Демонтировать все четыре пушки можно за четыре дня, — ответил начальник артиллерийской мастерской поручик Федынский. — Но, лучше сразу построить одну башню, и начать монтаж на ней первой пушки. По мере готовности башен подвозить остальные пушки. Смонтировать пушку на башне можно за день. Еще день потребуется, чтобы снять пушку с корабля и еще день — чтобы притащить ее сюда.

— Отличная мысль! Так и следует сделать! — Скобелев утвердил проект форта, расписавшись на эскизе Меллера.

— Валериан Иванович! Вы возьметесь руководить работами по возведению форта?

— Возьмусь. Инициатива, как известно, наказуема. Мой проект, мне и делать.

— Вот и прекрасно, теперь я буду спокоен за форт. Наместник Вас сегодня же обеспечит рабочей силой.

Рукавишников через глашатаев объявил в городе, что на этих работах будет платить рабочим по полдирхема в день. Причем, эти деньги пойдут в счет выплаты дани. К обеду у форта собрались более трех сотен чернорабочих. Все городские каменотесы и каменщики в количестве 86 человек подрядились на резку камня и кладку стен. Им наместник пообещал платить от одного до двух дирхемов в день. После полудня работа закипела. А через три дня первая морская четырехдюймовая пушка была установлена на башне. Башню вывели на высоту 4 метра, не считая парапета.

С обозначением калибра пушек в конце девятнадцатого века существовала некоторая путаница. Консервативные генералы в военном министерстве продолжали считать калибр пушек в фунтах веса круглого чугунного ядра, которое прокатывалось через ствол гладкоствольного дульнозарядного орудия. Хотя, круглыми чугунными ядрами пушки уже давно не стреляли, и стали нарезными казнозарядными. В этих единицах калибр снятой с клипера пушки равнялся 8 фунтам.

Более продвинутые артиллерийские полковники считали калибр в дюймах внутреннего диаметра ствола. Дюйм входил в старую русскую систему мер. В этих единицах калибр пушки равнялся примерно 4, а точнее 4,2 дюйма. Поэтому пушку именовали четырехдюймовкой. А молодые артиллерийские прапорщики и лейтенанты считали калибр орудий в новейшей метрической системе, в миллиметрах. И та же пушка у них считалась калибром в 107 миллиметров.

Пушки клипера, построенные в САСШ, на тот момент были последним словом артиллерийской техники. Вес орудия со станком составлял 1400 килограммов на стационарном лафете. Станок был снабжен гидравлическим компрессором с пружинным тормозом отката и накатником. Лафет обеспечивал наводку по вертикали от −2 до +27 градусов. По горизонтали наводка могла осуществляться в пределах 35 градусов в обе стороны.

Полевые четырехфунтовые пушки, которыми была вооружена батарея поручика Киселева, имели калибр 84 миллиметра, или 3,3 дюйма. Они тоже были нарезными и казнозарядными, но противооткатных устройств не имели. Импульс выстрела по старинке гасился откатом назад всего орудия. Весили они 1100 килограммов на колесном лафете.

За день до назначенной новыми властями присяги в доме у купца Рувима, сына Пейсаха собралась тесная компания из уважаемых людей, купцов первой руки города перса Бахтияра, турка Джелала и старосты цеха ювелиров армянина Азиза. Обсуждали коренной вопрос: «Что делать?».

Вариантов было два. Первый — выплатить дань, признать новую власть и принять присягу. Однако, если новая власть не удержится, то шах может покарать отступников. Второй — не платить дань, сбежать из города и не принимать присягу. Однако, с семьями уйти не удастся. Не выпустит стража. А если шаха разобьют, то их покарают уже русы.

И так и эдак, всюду выходил клин.

— У русов воинов всего пять сотен. Ну и на кораблях еще может быть пара сотен. А шах приведет под стены не менее 10 тысяч воинов. Три года назад на битву с турками он выставил 12 тысяч, как вы помните. Численное преимущество войск шаха 15 к 1. Думаю, русы не удержатся. — Высказал мнение Бахтияр-ага, — надо бежать.

— А если мы не принесем присягу, русы выгонят наши семьи из города и отберут все имущество, — возразил Азиз.

— Во-первых, они не бандиты — русы, а гипербореи. А это совсем другое дело. А во-вторых, них есть громовое оружие. — Не согласился Джелал-ага. — Я говорил с муллой главной мечети Омейядом-эфенди. Он видел весь штурм дворца с минарета мечети, с которого вся цитадель и вся площадь перед ней просматриваются как на ладони. Когда гипербореи выстрелили из своих больших труб, то из них вылетел огонь и раздался настоящий гром, а прочные ворота цитадели и вся каменная арка стены над ними разлетелись на мелкие куски.

Потом они выстрелили из своих малых ручных труб, и половина войска бея упала замертво. А потом выстрелили огненные трубы с самого большого корабля, и весь верхний этаж донжона со страшным грохотом разлетелся на части. Некоторые обломки камня долетели до мечети. Так что, скорее всего, они разобьют войска шаха.

— Если это гипербореи, то, как написано у римских авторов, у них есть тайные знания, не известные нам. — Заявил Рувим. — И наверняка, они пустили в ход еще не все свои знания. Думаю, они знают, как разбить шаха. Иначе бы они и не стали ввязываться в это дело. Я думаю, гипербореи победят. Старосты оружейников, гончаров, каменщиков, ткачей и хлебопеков, насколько мне известно, собираются присягать.

После долгих обсуждений уважаемые люди города Баку решили выплатить дань и присягнуть новой власти.

За две недели отряды местной пехоты взяли под контроль все усадьбы и деревни на пеший дневной переход. Беки и вали из усадеб, не видевшие штурма, предпочли бежать к шаху в Шамаху.

Конную роту довели до штата в 250 человек, подучили и разослали в дозоры по всем дорогам на дневной конный переход.

На десятый день форт был полностью готов. Скобелев лично принял работу. Артиллеристы начали пристреливать ориентиры практическими снарядами. Над городом два дня гремел артиллерийский гром.

Пушки полевой батареи Киселева подняли на башни крепости на напольной стороне. Артиллеристы батареи тоже провели пристрелку по ориентирам с башен городской стены. Для стрелков в поле перед крепостью тоже выставили столбы — ориентиры через каждые сто метров по дальности. К приходу войск ширваншаха все было готово.

Цех добытчиков нефти был в полном составе подряжен на увеличение добычи. Существующие нефтяные колодцы углублялись. За три недели топливные танки пароходов были заполнены полностью. Теперь нефть заливали в танкеры. Освободившиеся после завершения форта каменщики взялись за постройку подземных каменных резервуаров для хранения нефти. Местные кузнецы и оружейники под руководством самого Меллера и химика Фокина трудились над первым нефтеперегонным кубом.

Члены научного отряда и офицеры — моряки в свободной время мучили свои мозги, записывая все, что им было известно и удавалось вспомнить по технике и науке в рамках своих специальностей. Оказалось, что им очень даже есть, что вспомнить. Писанины у них было много.

Доцент Грайворонский собрал все книги в библиотеку отряда и составил ее каталог. Всего получилось собрать 1137 томов, из них три четверти — художественная литература, и лишь одна четверть — специальная.

26 октября горожане избрали городские органы власти: Совет, магистрат и суд.

В магистрат выбрали купцатурка Джелала, старейшину цеха ювелиров армянина Азиза и писаря бейлика перса Максуда. На следующий день наместник бейлика Баку высокочтимый Рукавишников-бей вызвал избранных лиц к себе во дворец для их утверждения. На встрече присутствовал почтеннейший и высокочтимый Скобелев-паша с заместителями.

Сбор дани с горожан принес в казну отряда 64 тысячи динаров. Из них 31 тысячу серебряной монетой, а остальное оружием и изделиями из металлов: серебра, железа, бронзы, олова, меди и латуни. Металлы принимались на вес по местным ценам.

Как ни странно, дань внесли все горожане. Ни одна усадьба не была конфискована. Воскобойников пояснил удивленным этим фактом Скобелеву и Рукавишникову, что малоимущие горожане взяли для выплаты дани ссуды у богатых.

После официальной процедуры утверждения каждому избранному лицу была выдана грамота на пергаменте за подписью и печатью наместника с указанием его должности и срока полномочий.

Каждому выдали экземпляр свода законов бейлика. Высокочтимый Ключевский-бей прокомментировал каждую статью законов. Помимо городских законов, там присутствовали законы о землевладении, о налогах, о судебном производстве, о торговле и торговых договорах, и о наказаниях за уголовные преступления.

Вся земля бейлика объявлялась собственностью отряда Русич. Землевладения беков и беев становились служебными, а не наследственными. Поскольку почти все местные беки сбежали к шаху, их земли в количестве 24 поместий планировалось передать командному составу отряда.

Был установлен порядок наследования поместий и имущества, именуемый майоратом. В случае, если владелец поместья не мог исполнять службу по причинам своей смерти, слабости здоровья или преклонного возраста, он имел право передать поместье старшему потомку мужского пола вместе с обязанностью службы. Владелец имел право передачи поместья и другому наследнику, если считал старшего не достойным. В этом случае акт передачи поместья подлежал утверждению наместником. Поместья и городские усадьбы объявлялись неделимыми. При наследовании частной недвижимой собственности тоже вводился майорат. Младшим потомкам владельцев устанавливалась денежная компенсация в размере четверти стоимости имущества.

Уголовные наказания были списаны Ключевским из «Русской правды» времен Владимира Мономаха. За преступления устанавливалась выплата виры виновным. Величина ее зависела от тяжести преступления. За умышленное убийство бека или офицера устанавливалась вира в размере 800 динаров, что равнялось 80 древнерусским гривнам. За убийство свободного горожанина или крестьянина — 300 динаров, за убийство раба — 60 динаров. В случае невыплаты виры, имущество виновника конфисковывалось, а сам он с членами его семьи попадал в рабство. Вира делилась поровну между семьей пострадавшего и беем.

Помимо убийств к тяжким преступлениям относились государственная измена, поджог, разбой, казнокрадство, кража ладей, коней и крупного скота. За эти преступления виновных судил лично бей.

Каждый горожанин и свободный житель бейлика имел право ознакомиться с законами. Для этого все члены совета должны были один раз в неделю, после заседания совета принимать всехжелающих ознакомиться с законами или подать жалобу. Кроме того, каждый имел право купить за два динара экземпляр свода законов. Писцы в городе были надолго обеспечены работой, поскольку, иметь свой экземпляр свода законов захотели все состоятельные горожане.

К концу завершения постройки форта вместо одной пехотной роты были сформированы две. Многие городские ополченцы изъявили желание вступить в регулярное войско отряда. Офицеры отбирали самых боеспособных. Теперь местный батальон состоял из трех пехотных рот и конной роты по 250 воинов в каждой, не считая сигнальщиков, музыкантов, хозяйственной обслуги и прочих служащих.

10. Ширваншах.

Закавказье, благодаря своему мягкому субтропическому климату, обилию воды в реках, во множестве стекающих с ледниковых вершин Кавказа, было одной из колыбелей земледельческих цивилизаций на планете Земля. С доисторических времен на этой земле возникали протогосударственные объединения местных племен.

С запада к Закавказью примыкает Междуречье Тигра и Евфрата (Месопотамия), в котором за 2300 лет до нашей эры зародилось древнейшее государство шумеров — Аккад. Из этой империи выросли впоследствии империи Шумер, Ассирия и Вавилония.

Одновременно с Аккадом в Закавказье на Армянском нагорье возникло государство Арманум, упоминаемое в аккадских летописях. В последующем на этих землях возникали, сменяя друг друга, государства Арматана, Ишува, Алзе, Хайаса, Диухи, Арме-Шубрия, Мелид-Камману, Этиуни. По этим землям прокатывались волны различных племен — завоевателей: наири, лувийцев, хеттов, шумеров, хуритов, ассирийцев, мушков, аримов, урумейцев, киммерийцев.

Государство Мелид-Камману, возникшее в 12 веке до нашей эры на Армянском нагорье и просуществовавшее 6 веков, считается колыбелью армянской нации, возникшей как сплав племен лувийцев, хуритов, мушков и аримов.

С 9 по 6 век до нашей эры на месте Мелид-Камману существовла империя Урарту, бывшая в этот период величайшим государством Ближнего Востока. Основным населением Урарту считаются древние армяне. Само название государства Урарту произошло от названия горы Аратат — священной горы армян.

В 585 году до нашей эры в Урарту одновременно вторглись с севера скифы и киммерийцы, а с юга — мидийцы. Завоеватели разрушили все уратские крепости, государство Урарту пало. Армянское царство на два века стала вассалом Персидской империи.

После разгрома этой империи Александром Македонским и ее распада, Армения вновь на два века обрела независимость. Однако, затем вновь подпала одной частью под власть Понтийской империи царя Митридата Евпатора и другой частью под власть государства Селевкидов. После победы римлян над селевкидским царем Антиохом Армения своей западной частью попала под власть Рима, а другая, восточная часть стала независимой.

В первом веке до Рождества Христова при царе Тигране Великом, разгромившим державу Селевкидов, Армения вновь стала главной державой Закавказья. Однако, тогда же, армяне столкнулись с римскими войсками. В результате полувековых войн в первом веке нашей эры Армения была поделена между Римом и Парфией (Персией).

В конце третьего векацарь Армении Тиридат Великийдобился независимости от Рима и Парфии, искусно маневрируя между этими двумя империями. В 301 году при ТирадатеАрмения приняла христианскую веру, став первым в истории государством, признавшим христианство государственной религией.

К концу четвертого века вследствие общего упадка Римской империи ее влияние в Передней Азии ослабло, Армения снова подверглась опустошительным нападениям парфян и была разделена на несколько государств, ставших вассалами Персии. В пятом веке персидские цари попытались окончательно ликвидировать самостоятельность армянских государств, запретить христианство и насильно обратить армян в зороастризм. Не желавших менять веру армян персы вырезали. Множество армян бежали в Византию.

В результате полувека восстаний армяне вынудили персов разрешить им исповедовать христианскую веру. В шестом веке Византийская империя выбила персов из Армении, которая стала вассалом Византии, получив некоторый суверенитет. Многие армяне достигали высоких постов в Византии, включая императорский.

В середине седьмого века в Армению вторглись войска Арабского халифата. К концу века самостоятельность Армении была полностью ликвидирована, а ее земли стали провинциями халифата. Арабы принялись притеснять армян за веру и вырезать не согласных.

В девятом веке Византийская империя нанесла ряд поражений халифату и завоевала большую часть территории Армении, снова сделав эти земли вассальным Византии Армянским царством.

В конце 9-го века царь Армении Ашот Багратид добился от Персии и Византии признания независимости Армении. В десятом и одиннадцатом веке Армения снова стала гегемоном в Закавказье. Однако, в середине одиннадцатого века, ослабевшая вследствие феодальной раздробленности Армения была вновь завоевана Византией.

С этого времени армянские земли начали подвергаться опустошительным набегам с востока турок-сельджуков (кочевых племен огуз-туркменов). В 1071 году турки разгромили византийскую армию, захватили всю Армению и большую часть Анатолии, основав государство Ильдегизидов. Опять началась резня армян, еще более жестокая, чем в предшествующие эпохи.

Правда, на северо-восточном побережье Средиземного моря в области Киликия сохранялось независимое армянское царство, опиравшееся на поддержку крестоносцев, начавших в 11 веке Крестовые походы на завоевание Гроба Господня.

В начале 12 века в Закавказье из всех обширных населенных армянами земель лишь области Сюник и Хачен, примыкающие к Ширвану с юго-запада, вассальные сельджукам, сохранили частичное армянское самоуправление.

К моменту появления россиян в Ширване империя Сельджуков, в которую вошли все земли бывшей персидской империи от Египта до Персии и Хорезма, ослабла. На ее территории сформировались самостоятельные эмираты, лишь формально признававшие власть Султана.

Обеспечив бывших армянских землях поддержку армян, пришельцы планировали возродить былое могущество Армении и создать сильное союзное себе государство, которое будет буфером между Ширваном и двумя могучими мусульманскими империями: турецкой и персидской.

Западное побережье Каспийского моря в еще большей мере, чем Закавказье в целом, подвергалось нашествиям иноплеменных кочевых племен, поскольку «Дербентсий проход» — относительно ровная местность между морем и высокими отрогами Кавказских гор, являлся единственным путем с севера на юг в этом большом регионе. По нему прокатывались в разные времена с юга на север персидские племена: массагеты, таты, пехлеви, дари, азери и арабы. С севера вторгались скифы, гунны, хазары, аланы и тюрки.

В 9 веке правители Ширвана, бывшие изначально наместниками арабских халифов в этой области, с ослаблением Халифата стали считать себя самодержавными шахами. Ширван стал суверенным государством. Однако, большая часть его населения имела персидское происхождение, исповедующего ислам и зороастризм. Со временем и сами шахи стали считать себя персами.

С юга по реке Кура Ширван граничил с персидской областью Азербайджан, где правили эмиры тюркского происхождения, обособившиеся от сельджукской империи. Большую часть населения этой области составляли персы и армяне, исповедовавшие различные религии: ислам, зороастризм, христианство.

С севера по реке Самур Ширван граничил с эмиратом Лакз со столицей в Дербенте, населенном племенами кавказских горцев и выходцами из множества кочевых народов, осевших на жительство в Дербентском проходе. Религии населения — от язычества до ислама. Впрочем, власть эмира была здесь скорее номинальной, поскольку местные горские князьки подчинялись ему лишь формально.

Река Алазани, левый приток Куры, стекающая с Главного Кавказского хребта, отделяла Ширван от владений царя Грузии Давида, населенных, в основном, православными грузинами и армянами.

На столицу Ширвана город Шемаха опустилась теплая осенняя ночь. Уже совсем стемнело. На небе зажглись яркие южные звезды. А во дворцовых покоях зажгли свечи. Через открытые окна в опочивальню шаха вливались ароматы спелой айвы, инжира и мандаринов. Ширваншах Фарибурз, крепкий 60-летний мужчина, слегка располневший, но, все сохранивший воинскую стать, готовился отдаться в руки, губы и прочие соблазнительные выпуклости и округлости своей любимой наложницы Гульнары, ласково освобождавшей шаха от многочисленных одежд. Этот приятный процесс был прерван начальником личной стражи Зульфикар-башой.

— Осмелюсь потревожить Ваше Великолепие! — обратился Зульфикар к шаху.

— Ну, что там у тебя? — с неудовольствием вопросил Фарибурз.

— Прискакал бек из бейлика Баку. Говорит, город захвачен налетчиками с моря.

— Кто такие?

— Он не знает точно, говорит, что они приплыли на двух десятках кораблей под видом купцов и захватили город внезапным налетом.

— Неужели опять русы? — Задумался шах. — Давно их не было слышно. Если это русы, они пограбят город и уйдут.

— Разрешите выслать к Баку разведку?

— Высылай. И вышли гонцов к ближайшим к Баку беям. Пусть собирают дружины бейликов.

За следующие два дня в Шемаху прибыли пятеро беков и двое вали из бейлика Баку. Они сообщили, что наглые захватчики разгромили гарнизон города, убили бея и всех войсковых начальников.

Прибежавшие в Шемаху вслед за ними рассказали, что гарнизон присягнул захватчикам. Отряды из местных солдат под командованием захватчиков берут под контроль все поместья вокруг города.

Вскоре во дворце шаха собрались все беки и вали из бейлика Баку. Многие привели своих воинов. Они же сообщили, что, по слухам, захватчики применили при штурме города какое-то огнестрельное и громобойное оружие, наподобие греческого огня. Однако, у них имеется и подобное ручное оружие, которого не было у греков.

Вернувшиеся разведчикирассказали, что захватчики говорят на языке русов, но выдают себя за гипербореев. Они строят на горе над городом укрепление. Вся городская знать и все жители города и бейлика присягают наглым захватчикам. Хотя, их всего около тысячи.

Фарибурз осознал, что это не набег, а вполне серьезное нападение на Ширван. Во все бейлики поскакали гонцы с приказом всем беям собирать все свои воинские силы и выдвигаться к Шемахе. Всем беям городов было направлено распоряжение выдвинуть к Шемахе две трети гарнизонов и вооружить городское ополчение.

Через 14 дней у Шемахи собралось войско в 9 тысяч пехотинцев и 2 тысячи конницы. У самого шаха имелась личная гвардия в 700 отборных воинов. Из Шемахи шах вывел две трети гарнизона в количестве 800 пехотинцев. Итого, у Фарибурза под рукой оказалось почти 10 тысяч хорошо вооруженной пехоты и около 3 тысяч конницы, из которой 7 сотен тяжелой. Военачальники шаха считали, что этого с лихвой хватит, чтобы выбить врага из Баку.

Огнебойное оружие пришельцев, о котором разведчики не смогли выяснить ничего определенного, шах посчитал какой-то разновидностью греческого огня, боевые свойства которого были хорошо известны. Командующего Максуд-пашу настораживали слухи о ручном огнебойном оружии. Раньше ни о чем таком слышать не приходилось. На зажигательные стрелы, выпускаемые из самострелов, это оружие не походило. Но, и в войске самого шаха имелись катапульты для метания на головы врагов горящих горшков с нефтью, а также, стрелы, обмотанные пропитанной нефтью паклей.

Максуд-паша, вместе другими военачальниками шаха, считал, что при виде подавляющего численного превосходства армии шаха, враг укроется за стенами города. Тогда, его можно будет забросать зажигательными снарядами. Горшки с нефтью имелись в изобилии. Город, конечно, при этом сгорит. Однако, все изменники понесут заслуженное наказание.

Войско выступило в поход. Катапульты и баллисты с боеприпасами тащили с собой. 120 верст до Баку прошли за пять дней.

В пяти верстах от города войско встало на ночлег. В версте впереди на дороге к Баку маячили конные разъезды захватчиков. Пока солдаты разбивали лагерь, Фарибурз с военачальниками в сопровождении семи сотен личной гвардии выехал к городу на рекогносцировку. В версте от города шах остановился на невысоком холме справа от дороги. Военачальники осмотрелись. Мосты перед воротами города были подняты, а сами ворота заперты. На стенах и башнях маячили защитники. Справа от города на высоком холме появилась небольшая крепость.

— Что скажешь, Максуд, по поводу этой крепостицы на холме? Зачем они её построили?

— Крепость очень маленькая. В ней поместятся от силы две сотни воинов. Думаю, это наблюдательная крепость. С нее видно на десяток верст вдаль. Будут наблюдать за нами и сигналить в город. Другой пользы от нее я не вижу.

— Думаю, ты прав. Пусть наблюдают. Нам скрывать нечего. И хитрить нам не надо. Мы их силой задавим. Как действовать предлагаешь?

— Завтра с утра под защитой пехоты выдвинем камнеметы к крепости и начнем обстрел. Конница будет в резерве на случай, если они попытаются сделать вылазку. Когда город за обоими воротами запылает, можно будет попробовать захватить ворота. Если это удастся, пехота ворвется в город. В этом случае, большую часть города сохраним.

А если отбить ворота не удастся, то будем продолжать обстрел, пока они не сбегут из города на кораблях. Жаль, флота у нас нет, а то, можно было бы запереть их в городе.

— До сих пор на нас с моря никто не нападал. Но, раз появились на море эти налетчики, военный флот придется заводить. — Заключил шах. Здесь на холме оставь сильныйдозор, а мы возвращаемся в лагерь.

Рано утром следующего дня в двух верстах от города на сжатых полях выстроилась фаланга ширванской пехоты. 11 шеренг по 9 сотен воинов в шеренге. Фронт фаланги растянулся почти на версту. За пехотой упряжки сильных коней тащили 14 камнеметов и 8 баллист. За ними следовали повозки с огненными горшками и тяжелыми стрелами.

Два конных полка по тысяче с лишним всадников расположились на флангах строя. Шах с ближниками снова занял позицию на том же холме. Фарибурз стоял у переднего ската холма в парадном позолоченном панцире, в увенчанном страусиными перьями позолоченном шлеме. На груди его сияла выложенная самоцветами инкрустация стоящего на задних лапах льва. Его окружали военачальники в сияющих шлемах и латах с позолоченной гравировкой того же льва. У подножия холма выстроилась личная гвардия в тяжелых доспехах. Тоже, начищенных до блеска.

Обнаружилось, что перед городским рвом от северных ворот до западных выстроилась пехота противника. Строй был жиденьким: всего две шеренги. На стенах между зубцами тоже торчали головы защитников. Но, самое интересное, оба моста были опущены, а ворота — открыты.

— На что они рассчитывают? — Удивился Фарибурз. — Эту хилую фалангу мы сомнем в два счета!

— Думаю, они думают нанестибольшие потери нашей пехоте огнеметными машинами и ручными огнебоями, когда она подойдет ближе к стенам. А в последний момент надеются оттянуть свою пехоту в ворота. — Ответил Максуд- паша. — Воинов у них не более полутора тысяч. У нас появился отличный шанс ворваться в город на их плечах. Если мы ударим конницей в тот момент, когда их пехота начнет отходить в ворота. Конница тогда захватит мосты и ворота, а пехота захватит воротные башни. Тогда мы город возьмем целехоньким. На улицах города мы их раздавим легко.

— Отличный план, Максуд! Так и сделаем! Командуй атаку!

Максуд-паша отдал приказы. С холма к командирам войска галопом поскакали гонцы.

Взревели трубы, ударили барабаны. Командиры знали свое дело. Фаланга пехоты качнулась и грозным шагом двинулась вперед. Сначала вперед пошли фланги, затем сдвинулся центр. Строй фаланги повторил окружность городской стены. За фалангой на огромных колесах покатились камнеметы. Конница следовала вплотную за пехотой. Шах Фарибурз с гордостью обозревал с холма идущее в бой могучее войско Ширвана. Никаких сомнений в победе у него не было.

Генерал Скобелев наблюдал за приближением ширванского войска с башни форта. Поскольку форт никто не атаковал, Скобелев с сигнальщиками и охраной спустился из форта на холм и расположился с наветренной стороны, чтобы пороховой дым от выстрелов не загораживал обзор на поле боя. Когда первая шеренга противника прошла отметку в 200 метров от крепости, по его команде сигнальщик выпустил ракету красного огня.

Уже полчаса Фарибурз наблюдал, как его войско неотвратимо накатывается на хлипкий строй противника. Как вдруг, из форта на холме вверх взлетела искра красного цвета. Через пару мгновений на башнях форта сверкнули четыре ярких, отлично видимых даже в лучах утреннего солнца, вспышки. Еще четыре вспышки сверкнули на башнях городской стены. А вся стена между зубцами заборола опоясалась многочисленными искрами. Фарибурз понял, что это сработало огнебойное оружие захватчиков.

Затем башни форта, башни города и вся стена окутались черным дымом. Через пяток мгновений от стен города докатился сильнейший грохот, как от недалекого удара молнии. Через мгновение ужасно грохнуло прямо над головой шаха. А еще через мгновение Фарибурз ощутил сильный удар в правое плечо и с удивлением увидел, как его правая рука в кольчужном рукаве и наруче оторвалась от тела и упала на землю. Сознание покинуло шаха.

Все холмики перед крепостью были заранее пристреляны. Первый залп четырехдюймовки из форта дали шрапнелью по холму, на котором стояла большая группа сверкающих доспехами лиц. А затем дали еще 4 залпа по этой же цели. Противооткатные устройства пушек позволяли стрелять без корректировки прицела. Один шрапнельный снаряд содержал 170 чугунных картечин диаметров 20 миллиметров. При попадании в голову или тело человека такая картечина причиняла ранения, несовместимые с жизнью. А при попадании в конечность — отрывала ее. Почти три тысячи выпавших градом картечин истребили на холме и вокруг него все живое.

Полевые пушки, стоявшие на башнях крепости, противооткатных устройств не имели, поэтому прицелартиллеристы не меняли. Импульс отдачи по старинке гасился откатом назад лафета. Пушки стреляли картечью, по сотне картечин в выстреле. Прицел по высоте был взят несколько выше голов первой шеренги атакующих, так что сноп картечи накрывал строй пехоты на всю глубину. После первого залпа расчеты перешли на беглый огонь по готовности. Вскоре, все заволокло дымом. Поскольку в дыму ничего не было видно, после каждого выстрела расчет поворачивал пушку на пяток градусов по азимуту, чтобы накрыть фалангу по всей ее ширине.

Скобелев приказал помимо трех собственных рот местной пехоты, вывести в поле и все городское ополчение. Во время предварительных пристрелок орудий пехоту и ополчение ставили под стеной, чтобы он привыкли к грохоту пушек. Но, пристрелка велась одиночными орудиями. А сейчас все пушки и все винтовки грохнули залпом прямо над головами пехотинцев. От грохота и языков пламени, пронесшихся над их головами, многие пехотинцы упали на колени, закрывая уши руками и зажмуривая от ужаса глаза. Многие от испуга напустили в штаны. А некоторые, особо впечатлительные, даже наложили.

Выставляя местную пехоту под стену, Скобелев, конечно, прежде всего, преследовал цель спровоцировать шаха на немедленную атаку. Второй же его целью было внушение своему местному воинству преклонения перед мощью пришельцев. И обе этих цели были достигнуты.

Скобелев отчетливо видел, что отборная конница шаха, стоявшая под холмом, попав под шрапнель, пришла в полное замешательство. Большинство коней, ошалев от грохота взрывов, бросились прочь от холма. На холме и под ним во множестве лежали тела людей и коней.

Снопы картечи вырубали целые просеки в плотном строю пехоты. Фаланга остановилась в замешательстве. Скобелев разместил в крепости две роты морпехов, три митральезы и сотню матросов с кораблей, тоже вооруженных винтовками, всего четыре сотни стрелков. Одна рота морпехов разместилась в форте. Стрелки и митральезы выпускали по противнику более трех тысяч пуль в минуту. Пули стрелков, стреляющих в дым по заранее установленным прицелам, россыпью выбивали солдат из фаланги. После пяти минут беглой стрельбы фаланга весьма заметно поредела.

Скобелев приказал выпустить зеленую ракету. Две роты морпехов из крепости продолжили вести беглый огонь по фаланге. Полевые пушки перенесли огонь на конницу противника, стоявшую справа от пехоты. Тоже картечью. Пушки из форта начали стрелять шрапнелью по коннице на левом фланге. Морпехи из форта и митральезы из крепости тоже открыли огонь по коннице.

Скобелев увидел, как сначала задние шеренги пехоты, а потом и вся остальная фаланга развернулась и бросилась наутек. Бриз, дующий с моря, постепенно сносил облака дыма в поле.

Попав под удар картечи, конные фланги тоже не устояли. После трех залпов конница побежала.

Вверх взлетели две красных ракеты. Морпехи прекратили стрельбу. Полевые пушки и митральезы из крепости — тоже. А морские пушки из форта перешли на стрельбу гранатами по удирающей коннице на обоих флангах. Там и сям взлетающие среди конников снопы огня, дыма и грунта, грохот взрывов, устрашающее зрелище разорванных близкими взрывами снарядов на части лошадиных туш и человеческих тел, пораженных осколками и падающих на землю коней и всадников добавили прыти конникам.

Минут через 10 конница вышла из пределов досягаемости орудий. Пушки успели дать по ней почти 200 выстрелов. Перед сражением генерал разъяснил артиллеристам, что конницу, которая состояла из местных феодалов, необходимо истребить в максимальной степени.

И артиллеристы постарались. По оценке Скобелева, ушли не более одной пятой части конников. В пехоте противника уцелело около половины. По спасающейся бегством пехоте не стреляли.

Две зеленых ракеты двинули местную пехоту вперед. Ошеломленные пехотинцы сначала медленно, потом все уверенней пошли вперед. Их задача была простой. Легко раненых, сдающихся и оглушенных взять в плен. Тяжело раненых добить. Лечить их пришельцы не имели возможности и не собирались. Средние века были суровым временем. А местные считали это делом вполне обычным.

Из обоих ворот вышли сотни конной роты и рысью пошли вперед, вслед за бежавшей конницей шаха. Их задача была проще. Всех раненых феодалов добить. Коней собрать.

Победа была полной, безоговорочной и бескровной. Вечером на совещании в штабе отряда генерал выразил благодарность артиллеристам, морпехам и морякам, заявив: «Вот так и нужно воевать. Противник полностью разгромлен, а у нас потерь нет. Даже в местной армии.»

В плен было взято 1600 пехотинцев. В трофеи попало более семи тысяч комплектов доспехов, холодного оружия, камнеметы, баллисты, много огнеприпасов и четыре сотни коней.

Командир местного батальона Иванов, с недавних пор штабс-капитан, преподнес генералу трофейные доспехи шаха. Правда, они требовали небольшого ремонта.

Глава 3 Выборы царя

11. Выборы царя.

На 19 часов этого победного дня Скобелев наметил заседание совета для обсуждения дальнейших планов. Но, до того, пригласил к себе Ключевского.

— Я просил Вас, Василий Осипович, подумать на тему государственного устройства нашего Ширвана. Войско шаха нами разбито. В ближайшие дни мы возьмем под свой контроль весь Ширван. Что Вы надумали по этому поводу?

— Прежде всего, разрешите Вас поздравить, Михаил Дмитриевич, с блестящей победой! Я имел возможность наблюдать за сражением с донжона. Вы разыграли все как по нотам! А у нас потерь совсем нет. Даже среди местного воинства.

— Для этого не нужно было быть «семи пядей во лбу». У нас полное техническое превосходство. К тому же, противник не знал наших возможностей. Когда местные правители узнают о наших пушках, побеждать их станет труднее. Но, это у нас еще впереди. Так что, по поводу государственного устройства?

— Мне представляется очевидным, что единственной возможной государственного устройства в данное время является абсолютная монархия. Любые формы парламентаризма вскоре приведут к распаду государства. Феодалы неизбежно развалят своими распрями любую республику.

Так что, Михаил Дмитриевич, заказывайте себе у местных ювелиров царскую корону. Быть Вам царем Ширвана.

— А почему это именно я? А не Вы, к примеру, или профессор Меллер, или капитан Макаров, или советник Воскобойников?

— Чисто формально, по табелю о рангах Российской империи, у Вас третий класс, у Меллера — пятый, уМакарова и Воскобойникова — седьмой, у Афанасьева — восьмой, а у меня шестой. По факту же, Вы нами всеми руководите с момента переноса. И успешно руководите. Среди наших людей Ваш авторитет никакому сомнению не подлежит. Я считаю, что тут и обсуждать нечего. Других кандидатур попросту нет.

— Хорошо, обсудим этот вопрос на совете. А что в остальном?

— В остальном я рекомендую принять государственную систему со служилым дворянством. Никаких наследственных вотчин и княжеств. Пока дворянин служит, он владеет поместьем. В дворяне постепенно поверстаем всех наших. В селе предлагаю учредить трехступенчатую иерархию: бек — владелец поместья, войт — наместник в волости и бей — наместник в бейлике. Беями будем ставить только наших, а войтами и беками — местных.

В крупных городах с населением более 10 тысяччеловек введем самоуправление, такое же, как в Баку.

— Однако, если мы назначим администраторов из наших, то, у нас вооруженные силы резко ослабнут.

— Думаю, в администрации Ширвана пока что задействуем до полусотни наших людей.

— Ну, пол сотни, можно будет выделить на эти цели.

— А что думаете про центральное управление?

— Думаю, нужна отраслевая структура типа кабинета министров. Чтобы местным было понятнее, назовем его Диваном. В Диване будут заседать визири по промышленности, по сельскому хозяйству, по дорогам и транспорту, по налогам, по финансам, по науке и образованию, по делам городов, по флоту и по армии. Визири подчиняются непосредственно царю. Нужен верховный суд, которому будут подсудны дворяне. Нужна секретная служба.

Нужен совещательный представительный орган — совет из выборных представителей городов и бейликов, собираемый раз в год. Назовем их эминами. Это будут что-то вроде римских консулов. Выбирать их следует их простолюдинов. Через совет можно будет собирать предложения от народа к властям. Эмины могут весь год принимать челобитные от простолюдинов. Они же будут следить, чтобы наместники и беки не чинили произвола над простолюдинами.

Церкви всех конфессий будут отделены от государства.

Таким образом, у нашего государства будет три опоры: дворянство, города и крестьянство.

Я уже подготовил записку по государственному устройству и административному делению. — Ключевский передал пачку листов Скобелеву.

— Благодарю Вас! А то, у меня самого до сих пор совсем не было времени подумать об этих проблемах. Текучка совсем заела. Как раз, до начала совета успею ознакомиться. Однако, на совете Вам предстоит выступить по всем этим вопросам.

До самого начала заседания Скобелев читал записку, изредка задавая вопросы. Ключевский отвечал.

Открывая совет, Скобелев заявил:

— Ближайшую задачу мы успешно выполнили. Войска шаха разбиты. Сам шах и его высокие военные начальники убиты. Прошу вас всех передать своим подразделениям мою благодарность.

Особо отмечу артиллеристов. Страху на местных они нагнали знатно! Слышал, некоторые наши местные воины, что под стеной стояли, со страха даже в штаны наложили. В прямом смысле.– Члены совета, еще не слышавшие про этот занятный казус, заулыбались. — А про войско шаха и говорить нечего. Картечные залпы в упор в лицо кого угодно напугают. Надеюсь, теперь, мы в Шемаху без боя войдем.

Первым делом направляю в сторону Шемахи разведку в составе конной роты. Задачи разведки: первое — разведать, что делается в городе. Второе — попытаться вступить в контакт с оставшимся в городе начальством. Если они согласны капитулировать, принять ключи от города и взять под охрану ворота и шахский дворец.

Василий Осипович, кого из ваших направим на разведку? — Обратился генерал к Ключевскому. — На случай, если удастся в контакт с городским начальством войти.

— Предлагаю двоих направить: профессора Миклухо-Маклая, он хорошо умеет в контакт с аборигенами входить, и доцента Хованского, он специалист по средневековому Закавказью.

— Принимается. Петр Ильич, для охраны наших ученых выделите три десятка стрелков, из тех, кто в седле держаться умеет. Да и вообще, в батальоне сформируйте из них отдельный разведывательный взвод. В дальнейшем пригодится.

— Тут, однако, вопрос возникает. — Попросил уточнить задачу подполковник Алферов. — Если войдем в контакт с местными, надо им как-то представиться, да и флаг хорошо бы при себе иметь. В эти времена все уважающие себя люди под флагами ходят.

— Представляться будем как отряд гипербореев. А насчет флага, я еще не думал. — Ответил Скобелев. — Какие будут предложения?

— А давайте утвердим в качестве флага отряда наш военно-морской флаг: синий Андреевский крест на белом фоне. — Предложил Макаров. — Очень он мне нравится, поскольку, красив и лаконичен. И он христианский, в то же время.

— Мы будем здесь создавать царство Ширван. А сейчас общепринятый царский цвет — пурпурный или красный. — Возразил Ключевский.

— А давайте оставим этот флаг флоту. А для армии утвердим такой же крест на белом фоне, только не синий, а красный, — предложил Алферов.

— Тогда, для государства можно утвердить синий косой крест на красном фоне. — Поддержал идею Ключевский. — Это будет правильно по существу дела и в соответствии с местными традициями. А на царском штандарте по центру разместим еще стоящего на задних лапах желтого льва в короне.

И если уж зашла речь о государственном флаге, нам нужно утвердить и форму нашего государства. Баку мы взяли как отряд. А после того, как возьмем столицу Ширвана Шемаху, у нас уже будет свое государство.

Я предлагаю утвердить в качестве формы нашего государства абсолютную монархию. В данном случае — царство. А царем предлагаю утвердить командира отряда Русич генерал-лейтенанта Скобелева Михаила Дмитриевича. Мне сдается, что других кандидатур ни у кого не будет. Вы как, Михаил Дмитриевич, примете корону?

— Только, если этого пожелает весь личный состав отряда.

— О чем речь! Завтра же с утра давайте проведем общий сбор отряда и выберем царя.

— И все же, на выборах должны быть и другие кандидаты, — не согласился Скобелев. — Предлагаю провести завтра голосование по следующим кандидатурам: Ключевский, Макаров, Меллер, Афанасьев, Скобелев. Другие кандидатуры есть? — Присутствующие отмолчались. Однако, профессор Ключевский сразу заявил, что свою кандидатуру снимает, поскольку в административной работе не силен.

Афанасьев и Макаров тоже попытались отказаться, но Скобелев пресек эти попытки, заявив, что у народа должен быть выбор.

— Тем не менее, завтра на собрании, спросим у народа, может, еще кандидаты появятся. Быть по сему! — Заключил Скобелев. — Завтра в восемь утра объявляю общий сбор. В караулах и на вахте оставить минимум людей. Будем царя Ширвана выбирать. Остающиеся в караулах и на вахте пусть свои голоса по списку кандидатур передадут командирам подразделений. Эти голоса потом прибавим.

Прошу Вас, Максим Викторович, озаботиться отправкой разведки. Пусть завтра сразу после общего сбора выезжают. Вы свободны, подполковник. — Рязанский встал из-за стола и направился готовить разведку. Нужно было набрать людей, назначить командира, обеспечить их довольствием и найти для них лошадей.

— А теперь давайте послушаем предложения Василия Осиповича по государственному устройству. Прошу Вас, профессор.

— В настоящем времени существует лишь одна устойчивая форма устройства государств — абсолютная монархия. Во главе государства стоит царь, передающий власть по наследству по принципу майората.

Всю территорию Ширвана мы поделим на 20 — 25 бейликов, в каждом бейлике будет примерно по 50 тысяч населения или около 10 тысяч отдельных дворов — домохозяйств. Во главе бейликов будут стоять наши наместники, или по местному — беи, назначенные из числа наших людей. У каждого бея под рукой будет сотня местных воинов, содержащихся за счет казны.

Территория бейлика будет делиться на десяток волостей, по тысяче дворов в каждом, во главе с наместниками — войтами.

Волости делятся на поместья по сотне дворов, во главе с дворянами, именуемыми здесь беками. У войтов будут поместья по две сотни дворов, а у беев — по пять сотен дворов.

Все поместья будут служебными, а не наследственными. Пока хозяин поместья служит, он поместьем владеет. Но, он может передать поместье своему наследнику, вместе с обязанностью службы.

— А стоит ли давать увеличенные поместья войтам и беям? Не приведет ли это в итоге к появлению боярства? Может, просто платить им жалование за исполнение должности? — Задал вопрос Макаров.

— Степан Осипович, здесь же махровый феодализм, и важность персоны в глазах местного общества оценивается по размеру поместья. Чем выше ранг дворянина, тем больше его поместье. Так что, думаю, правильнее будет не выплачивать им жалование, а увеличить поместья. Тогда и их доход увеличится.

Если их поместья останутся служебными, то, опасности появления боярства я не вижу. А если наследник наместника окажется не достоин его должности, то, он превратится в простого бека с обычным поместьем. А увеличенное поместье достанется новому наместнику.

Наместники и дворяне будут нести ответственность за порядок и соблюдение законов на своей территории. Войты и беи будут предоставлять в войско соответствующее размеру поместья количество воинов и платить увеличенный налог. Войтов и беков будем назначать из местных. У них у всехпримем присягу.

Наместники и дворяне ежегодно собирают налоги с дворов в размере одной десятой от произведенной на их территории продукции. Плюс подушный налог 2 дирхема в год. Половину собранного они оставляют себе, а половину отправляют царю.

Кроме того, все беки обязываются нести регулярную воинскую повинность три месяца в году на охране границ государства, а также по вызову царя на войну. От каждой сотни дворов выставляются два пехотинца в полном снаряжении с вьючным конем. Сами беки являются на службу в полном снаряжении, на боевом коне и с двумя вьючными лошадьми.

Мелкие города в бейликах будут управляться беями, а крупные города, такие как Мингечавир, Шабран, Габала и Шемаха получат самоуправление, такое же, как мы ввели в Баку. Кстати, столицу царства нужно перенести в Баку, поскольку наша дальнейшая экспансия будет связана с водными путями.

— Вот это совершенно правильно! — Подал реплику Макаров. — Различные части нашего государства будут связаны именно водными путями.

Далее, Ключевский озвучил структуру центрального управления, уже одобренную Скобелевым.

— А когда Вы сможете представить административное деление территории государства на поместья, волости и бейлики, Василий Осипович? — поинтересовался Скобелев.

— Карты территории Ширвана у нас имеются, но, они из нашего времени. Чтобы разработать административные границы, нам нужны данные о количестве проживающего в населенных пунктах народа. Эти данные я надеюсь получить в Диване шаха. Налоги они собирали, значит, эти данные по всем населенным пунктам у них имеются. Но,желательно, дворец заполучить без боя, со всеми архивами, вместе с чиновниками шахской администрации. Они нам еще пригодятся.

— Благодарю Вас, профессор, за столь детальную проработку вопроса.

— Степан Осипович! Прошу Вас подумать, кого из флотских вы сможете выделить на должности беев. Желательно из толковых унтеров. Само собой, им нужно готовить замену из матросов. А на место матросов набирать и учить местных. Об этом мы с Вами уже говорили. И в центральные органы управления государством потребуется еще человек 20 — 25, из мичманов или толковых унтеров.

— Уже работаем над этим, Михаил Дмитриевич.

— Теперь по армии. Местный батальон будем за счет пленных разворачивать в полк из трех пехотных батальонов и одного конного. Все командиры от взводного и выше должны быть их наших. Петр Ильич, думайте насчет укомплектования командного состава и работайте с пленными. У нас их теперь много. Отбирайте лучших.

Думаю, нужно организовать для наших рядовых школу унтеров, а для унтеров — училище командиров, поскольку, вашим унтерам придется местными ротами командовать.

Тех из местных, когомы берем на службу, нужно учить старорусскому языку. Но, это чуть погодя, когда весь Ширван к рукам приберем.

А сейчас готовьте к выступлению три отряда. В каждом будет одна местная рота, два взвода морпехов, одно орудие и одна митральеза. Отряды пойдут брать под нашу руку все земли и города Ширвана.

Один отряд пойдет на запад на Шемаху, и далее до границы с Грузией. Второй отряд пойдет на север вдоль побережья на Лайзан и далее до Самура. Третий отряд двинется на юг вдоль побережья на Гянджу и далее до Куры. Второй и третий отряды будут поддерживать с моря корабли флота. С отрядом на Шемаху я сам пойду.

Сопротивления я не ожидаю, но, тем не менее, готовьте отряды серьезно. Назначьте толковых командиров отрядов. Везде будете приводить местное население к присяге. Назначать местных беков. За пару месяцев нужно взять под контроль всю территорию государства.

— Михаил Дмитриевич! Река Кура судоходна на протяжении 500 километров от моря. Мы можем по ней отправить пароход и танкер с десантом из морпехов и местных. Это будет наш четвертый отряд. — Внес предложение Макаров.

— Отлично, Степан Осипович! Давайте, так и сделаем. Посадим на пароходы по взводу морпехов и взводу местных.

— А Вас, Василий Осипович, я попрошу в каждый отряд направить своих ученых мужей: картографов, географов, геологов, всех, кого сочтете нужным.

— С удовольствием, Михаил Дмитриевич, а то, они все засиделись в городе и рвутся в поле. А в Шемаху я с Вами пойду, если позволите.

— Конечно! И Андрей Владимирович тоже с нами пойдет, казну шахскую принимать. В Баку за главного оставляю Степана Осиповича.

На следующий день на площади снова собрался весь свободный от несения службы личный состав отряда. На этот раз для избрания царя. Для удобства подсчета голосов всех выстроили по подразделениям, как для строевого смотра.

Присутствовало 878 человека. По службе отсутствовали 86 человек. Объявив причину сбора, Скобелев огласил решение совета отряда об учреждении монархии и выборах самодержавного царя. Об этом уже было известно всем, поэтому вопросов ни у кого не возникло.

Скобелев передал ведение собрания подполковнику Рязанскому. Для начала выбрали счетную комиссию из десяти человек. Затем Рязанский огласил список кандидатов в самодержцы, в который вошли генерал-лейтенат Скобелев, профессор Меллер, капитан 2 ранга Макаров, подполковник Афанасьев и надворный советник Воскобойников. Далее он предложил собранию выдвигать других кандидатов.

Кондуктор с Драчуна Трофимов предложил включить в список боцмана Вахрушева, заявив, что боцман человек справедливый и среди экипажа клипера пользуется большим авторитетом.

Унтер-офицер Полторанин предложил кандидатуру фельдфебеля Красникова. Обоих добавили в список.

Рязанский поинтересовался у собрания, нужно ли давать слово кандидатам. Народ загудел, в том духе, что нечего тянуть кота за хвост, все в отряде итак все про всех знают. Большинством голосов постановили сразу приступить к голосованию. Рязанский поставил кандидатуры на голосование в алфавитном порядке. Голосовали простым поднятием рук. Счетчики ходили между подразделениями и считали голоса.

За Афанасьева проголосовали 5 человек, за Вахрушева — 16, за Воскобойникова — 2, за Макарова — 137, за Меллера — 6, за Скобелева — 712.

Подводя итоги голосования, Рязанский заявил, что, даже если, все отсутствующие проголосуют за Макарова, то у него получится 223 голоса, что втрое меньше, чем у Скобелева. Так что, большинством голосов общее собрание отряда уже избрало царем Ширвана Скобелева Михаила Дмитриевича. Тем не менее, для оформления официального протокола собрания он поручает счетной комиссии опросить всех отсутствующих по службе и включить их голоса в протокол. Собрание единогласно утвердило итоги голосования.

Закончил собрание Рязанский на мажорной ноте:

— В честь избранного самодержавного царя государства Ширван Скобелева Михаила Дмитриевича: Ура, товарищи!

Строи троекратно дружно громыхнули:

— Ура! Ура! Ура! — С кровель дворца и мечети взлетели стаи голубей и ворон.

— А теперь: Здравия желаем, Ваше царское величество!

И отряд оглушительно взревел:

— Здрав-желав-ваше-царское-величество! — С Драчуна громыхнули холостыми выстрелами обе шестидюймовки. Макаров, не сомневаясь в результатах голосования, заранее об этом распорядился. А со всех шести воротных башен караулы запустили вверх сигнальные ракеты красного огня. Это уже была инициатива Рязанского.

Скобелев распорядился наужин всем солдатам и матросам выдать двойную винную порцию. А унтер-офицеры собирались вечером дополнительно отметить избрание царя по подразделениям. Вина в Баку хватало. Далеко не все его жители были мусульманами. Вечером во дворце бей Рукавишников устроил банкет всему командному составу отряда. Все попавшие в прошлое россияне почувствовали, что для них началась новая эпоха. Перспективы приобрели конкретность.

12. Шемаха.

Подполковники Алферов и Рязанский вместе в срочном порядке занимались подготовкой разведывательного выхода. Рязанский придирчиво отбирал из своего батальона лучших наездников.

Алферов срочно отзывал со всех застав подразделения конной роты. Вместе с наместником Рукавишниковым закупал у местных семь десятков хороших коней для формируемого разведывательного взвода.

Командир конной роты прапорщик Медведев с помощником закупали у местных овес для лошадей, сухой паек для солдат с учетом разведвзвода морпехов.

Ввиду важности предстоящих задач, на разведвзвод решили поставить подпоручика Раменского.

Алферов, ставя задачу 25-летнему Раменскому и 22-летнему Медведеву, осознал, что этим не имеющим должного опыта юнцам дипломатические задачи явно не по уму. Нет, дойти до Шемахи и разведать обстановку в городе они смогут. И даже войдут в контакт с местным начальством. Но вот, ведение дипломатические переговоры с чиновниками шаха, наверняка сложных, им не по плечу. Конечно, можно это дело возложить на «академиков» Маклая и Хованского. Но, штатским, а тем более ученым, он, как большинство кадровых военных, не доверял. Считал их «витающими в эмпиреях».

Обдумав это дело, он предложил Рязанскому самому возглавить разведку. Рязанский вполне с ним согласился. С этим они рано утром подошли к Скобелеву. Скобелев утвердил Рязанского начальником разведывательного отряда, подчинив ему «академиков», однако уточнил, что переговоры с местным начальством они будут вести втроем. А решения будут принимать коллегиально. Общая директива была такова: добиться мирной передачи под контроль отряда городской цитадели, шахской казны и архива. Обещать высшим чинам гражданской администрации наем на службу новой власти. А в остальном затягивать переговоры до прихода самого Скобелева с Ключевским.

Выйти в поход разведотряду удалось только во второй половине дня. Шли быстрым шагом. Конная рота имела «обоз» из трех десятков вьючных лошадей, а разведчики получили по две лошади. Вторая лошадь была заводной и несла вьюки.

Местные конники были вооружены саблями, кинжалами, луками и короткими копьями. Из защитных средств имели длинные кольчуги, защищающие бедра всадника, шлемы и круглые щиты. Морпехи были облачены в кольчуги, наручи, поножи, сапоги с железными носками и шлемы с забралами. Помимо винтовок, они имели при себе сабли и кинжалы. Над отрядом морпехов реял морской Андреевский флаг.

Хорошая дорога шла по равнинной, слегка холмистой местности, покрытой сжатыми и вспаханными полями. На холмах сбрасывали желтеющую листву абрикосовые сады. Дотемна успели пройти примерно 25 километров. В сгустившихся сумерках остановились на ночевку. Выставили караулы. Спали на земле, подстелив шинели. В ноябре ночи были уже прохладными.

С рассветом продолжили движение, чередуя шаг с рысью. Местность стала повышаться. Дорога пересекала невысокие гряды холмов и быстрые каменистые речки. Мосты содержались в хорошем состоянии. Через деревни и села с мечетями проходили не задерживаясь. Местный народ при виде отряда прятался по домам. К середине дня дошли до места, где ранее стояла конная застава. Остановились передохнуть, попили воды с курагой. Накормили и напоили лошадей. Далее началась неизвестная разведчикам местность. Однако, двоих проводников из местных, знающих дорогу до Шемахи Рязанский с собой прихватил.

После короткого отдыха двинулись дальше. В версте впереди основной колонны шел конный взвод. Два взвода составляли фланговое охранение, двигавшееся в пределах прямой видимости. В центре построения шел разведвзвод с «академиками» и Рязанским. Четвертый взвод замыкал колонну.

Местные крестьяне, работавшие в полях и в садах, завидев пыль, поднятую быстро движущимся отрядом, заблаговременно прятались в кустах или в складках местности. Их не преследовали, хотя, среди них наверняка были и солдаты разгромленного войска шаха. Никаких попыток оказать сопротивление или задержать продвижение отряда не было.

За день прошли около 50 километров. На ночевку встали на холме, выставив сменное охранение и оставив посменно бодрствовать взвод из местных и отделение морпехов. Плотно поужинали вяленым мясом, сушеной рыбой, сухофруктами. Запили водой из бурдюков. Накормили овсом и напоили коней водой из текущей у подножия холма речушки. Костры не жгли. С утра снова двинулись вперед. После полудня, перевалив через очередную пологую гряду холмов, увидели вдали Шемаху. Остановились на господствующем над местностью холме в версте от города.

С холма весь расположившийся в широкой долине между пологих отрогов кавказских гор, город просматривался, как на ладони. Окруженный садами и вспаханными под зиму полями, город был по площади раза а два больше Баку. За городской стеной торчали купола и минареты многочисленных мечетей и один массивный храм, похожий назороастрийский. Диаметр кольца стен, окружающей город, приближался к километру. Вдоль двух дорог, входящих в город с востока и запада, вытянулись обширные посады.

Раменский приказал дать вверх три разноцветных сигнальных ракеты, чтобы привлечь внимание местных.

Мелик-паша, верховный визирь шаха, получив донесение от прискакавшего на взмыленном коне десятника шахской гвардии о том, что шах со всеми военачальниками и большей часть воинов погибли, пораженные колдовскими чарами пришельцев, повелел направлять к себе всех, кто прибежит в город от Баку.

За следующий день он выслушал рассказы двух десятков беков и десятка гвардейцев. Все они рассказывали ужасы, от которых волосы буквально вставали дыбом. Огнебойное оружие выдававших себя за гипербореев пришельцев не имело ничего общего с привычным греческим огнем. Его применение сопровождалось ужасающим громом и имело устрашающие последствия. Воинов и даже коней буквально разрывало на части. Каждая огненная вспышка, сопровождавшаяся ужасным грохотом и дымом, убивала воинов десятками и чуть ли не сотнями.

Было совершенно ясно, что сражаться с таким противником никак не возможно. Оставалось два выхода. Либо бежать в Лакз, прихватив с собой шахскую казну, либо покориться победителю. Визирь созвал Диван.

Визирь дворца Али-паша предложил взять из дворца казну и драгоценную утварь и бежать всем Диваном с семьями в Лакз. Для охраны взять с собой воинов гарнизона и стражников, которые согласятся уйти в Лакз.

— Там нас, а особенно наши денежки, ждут с нетерпением. — Возразил кафтанджи казны Алишер-паша. — Первый же бей или князь, по землям которого нам придется пройти, и у которого достанет войск, всё у нас отберет. Да и сам эмир, если мы до его доберемся, сделает тоже самое.

— Мы и до границы Лакза не дойдем. Нас свои же солдаты ограбят. А потом убьют, чтобы концы в воду спрятать. — Заключил кизляр-агасы гарема Ибрагим-паша.- К тому же, солдаты и стражники вряд ли захотят в Лакз идти, у них в городе семьи. Онизнают, что стража и гарнизон Баку присягнули захватчикам и теперь служат им.

— Сразу после того, как стало известно о захвате Баку, я попросил знакомых купцов провести в Баку разведку. — Включился в спор бей Шемахи Ринат-паша. — Они послали своих приказчиков продать в Баку небольшие партии товаров. Проход купцов в город захватчики не ограничили. На днях эти приказчики вернулись.

По их словам, все прежние служители бея присягнули гипербореям, и служат теперь у них. Правда, на высшие должности они назначили своих людей. А прежние начальники стали помощниками новых начальников. Городские усадьбы всем сохранили. А поместья сделали не наследственными, а служебными. В городе все спокойно. Грабежей не было. Так что, жить в Баку можно. Думаю, и у нас они также сделают. А потому, нужно оставаться на местах, и постараться быть полезными новым властям.

В этот момент дворецкий доложил, что к бею Шемахи прискакал посыльный из выставленной на дороге в Баку заставы. Посыльного допустили в зал Дивана.

— От Баку движется большой конный отряд под незнакомым флагом.

— Какой флаг? — задал вопрос Ринат-паша.

— Белый флаг, перечеркнутый по диагонали синими полосами.

— Приказчики рассказывали, что на кораблях гипербореев как раз такие флаги. Значит, это они идут! Что делать будем?

— Бежать все равно не успеем. Предлагаю выслать им навстречу делегацию с дарами и ключами от ворот. — Ответил Ринату верховный визирь.

— Кого пошлем и что предлагать будем? — Вопросил Ибрагим-паша.

— Предлагаю послать визиря иноземных дел Мухтара-пашу и бея Ибрагим-пашу. — Опередил всех верховный визирь, опасавшийся, как бы, не послали его самого.

— Это правильно! — Согласился Али-паша. — Посылать верховного визиря, однако, преждевременно. Чтобы они не подумали, что мы испугались. И ключи тоже отдавать преждевременно. Делегацию нужно послать, а ворота закрыть. И воинов на стену вывести.Предложить им сдачу города в обмен на сохранение нам жизни и имущества.

— А вот это верно! Быть по сему! — Заключил верховный визирь. — Согласны ли вы рискнуть, досточтимые Мухтар-паша и Ибрагим-паша?

— Придется согласиться. — Ответили оба паши. — Однако, для почета нам нужен конвой из сотни воинов.

— Без сомнения. С вами пойдет сам сулак-баша городской стражи Искендер-бек и сотня воинов. Готовьтесь к выходу.

Пока делегация собиралась и облачалась в приличествующие случаю одежды, отряд гипербореев подошел к городу и занял позицию на холме в версте от стен. С холма вверх взлетели три ярких разноцветные искры, хорошо видимые в цвете дня.

Наблюдавший за отрядом гипербореев с донжона цитадели Мелик-паша сделал правильный вывод, что захватчики этими колдовскими огнями вызывают представителей города на переговоры.

Делегация, как раз, завершила сборы. Из восточных ворот города вышел отряд переговорщиков. Командир отряда и переговорщики — верхом, а воины — пешком. Такой порядок движения рекомендовал Мелик-паша, с тем, чтобы гипербореи не истолковали выход конного отряда, как попытку атаковать. Ворота снова закрыли.

У подножия холма отряд остановился. С холма к ним спустились трое верховых. Главный из них был облачен в доспехи с вычеканенным и посеребренным львом на грудной пластине кольчуги, судя по ширванскому льву, снятым с одного из командиров шахского войска. Переговорщики были одеты в парадные дворцовые облачения. Правда, под ними были тонкие кольчуги.

Главный гиперборей что-то произнес.

— Вы кто такие? — Перевел на фарси один из сопровождающих.

— Мы представители Дивана ширваншаха Фарибурза, я визирь по иноземным делам Мухтар-паша. Со мной бей Шемахи Ибрагим-паша и сулак-баша городской стражи Искендер-бек. — Представил визирь членов делегации. А вы кто такие будете?

— Сообщаю вам, что шах Фарибурз убит в сражении вместе со всеми военачальниками. Войско шаха полностью разгромлено и бежало с поля боя. Я Максимов-бек, сотник войска нового царя Ширвана Скобелева. Уполномочен командованием проводить вас к представителям царя на переговоры. Ваши солдаты должны остаться на месте.

Переговорив между собой, делегаты Шемахи согласились и последовали за сотником. Вершина холма была оцеплена двойным кольцом воинов. Во внешнем оцеплении стояли явно местные воины с обычным вооружением. А во внутреннем кольце стояли гипербореи, вооруженные, помимо мечей, еще и железными трубками со стальными остриями, прикрепленными к прикладам, подобным самострельным. Это были, видимо, ручные огнестрелы, о которых рассказывали беглецы из Баку.

Представителей царя было трое. Все в трофейных доспехах с золоченым ширванским львом на груди. Мухтар-паша представил делегацию Ширвана.

В ответ самый молодой из тройки, лет тридцати, представился сам и представил двоих других, примерно сорокалетних:

— Командир гвардии Его Величества царя Ширвана Скобелева Рязанский-паша, советники царя Миклухо-Маклай-эфенди и Хованский-эфенди. А вы, уважаемые паши, теперь представляете не государство Ширван, а только город Шемаху, поскольку, в настоящее время войска царя берут под контроль все города и все земли Ширвана. Через два дня и сюда подойдет сильный отряд с осадными огнебоями. — Сразу поставил на место ширванцев Рязанский.

— Предлагаю вам сдать город войскам царя добровольно, в целости и сохранности. В противном случае город будет взят штурмом. Стены города мы разрушим осадными огнебоями за полчаса. Но, мы готовы обсудить условия сдачи.

— Мы весьма наслышаны о могуществе войска гипербореев. — Дипломатично начал Мухтар-паша. — После битвы к нам прибежали гонцы, сообщившие подробности сражения. Мы признаем, что власть в Ширване поменялась, и теперь в государстве самодержавно правит Царь Скобелев.

Мы готовы открыть ворота, передать вам город в целости и сохранности, присягнуть новому государю, однако, хотели бы уточнить условия сдачи города.

— И что же вы хотите уточнить?

— Как будет устроена власть в городе, какие будут действовать законы, сохранится ли имущество за именитыми горожанами?

— Миклухо-Маклай-эфенди, прошу вас, ответьте паше.

— В городе, как и во всем Ширване, будут действовать законы Гипербореи. Имущество всем горожанам, и простолюдинам и знатным, будет сохранено. Более того, все должностные лица смогут продолжить свою службу. Однако, на других должностях. Теперешние визири станут советниками новых визирей, назначенных Его Величеством царем Скобелевым из гипербореев. Все военные люди смогут, приняв присягу на верность Его Величеству царю Скобелеву, продолжить службу.

— Однако, вы все будете приняты на службу, только если передадите все подведомственные вам дела новым начальникам в полном порядке. — Дополнил Хованский. — В случае выявления попыток утаить что-либо из казны или казенного имущества, вся собственность виновного в этом будет конфискована, а сам он осужден в рабство.

— Кроме того, продолжил Миклухо-Маклай все наследственные поместья становятся служебными. Размер поместий будет приведен в соответствие с занимаемой должностью. Такие в Гиперборее законы. И других в Ширване отныне не будет.

— Что будет с собственностью военачальников и воинов, погибших в сражении? — Поинтересовался Ибрагим-паша, сын которого служил сотником в гвардии шаха и не вернулся из-под Баку.

— Собственность погибших военачальников отходит к царю. Собственность рядовых воинов, при наличии наследников мужского пола, остается наследникам. — Пояснил Хованский. — Наследники военачальников мужского пола могут вступить в армию царя и получить служебные поместья.

Переговоры продолжались около часа. Получив ответы на все вопросы, делегаты Шемахи попросили времени для обсуждения условий сдачи с Диваном.

Рязанский разрешил, уточнив, что ждет ответа до вечера. Выдвинутые условия сдачи никаким изменениям не подлежат. Не позднее, чем за час до заката отряд должен вступить в город и занять цитадель. До этого, все местные войска из цитадели должны быть выведены.

Завтра утром под контроль отряда должны быть переданы дворец шаха со всем имуществом, государственная казна, арсенал и все архивы.

Условия сдачи города были приняты. Отряд Рязанского через открытые ворота вошел в город, проследовал по пустынным улицам и вошел в цитадель. Уже ночью вызванные в цитадель Искандер-беком визири Дивана, командиры гарнизона и стражи, а также все лучшие люди города присягнули новой власти под благословляющим это благое дело перстом муфтия Ширвана Балтазар-ахуна.

Утром Рязанский приказал провести смотр городской стражи. Приказал привести на смотр верховного муфтияи верховного жреца Зороастра. Рязанский выступил перед стражниками с речью, а затем лично принял у них присягу. Присягу мусульман освятил молебном лично муфтий, а у немногочисленных зороастрийцев — верховный жрец бога Ашура-Мазды Шурбанапал.

В то время, пока городская стража присягала царю Скобелеву, подразделения отряда занимали дворец шаха и арсенал, сокровищницу и архив. Все объекты были взяты под контроль без осложнений. Даже гарем. Уважая местные обычаи, Рязанский приказал бойцам в помещения шахского гарема не заходить. У дверей остались стоять евнухи. Хотя, некоторые мысли по поводу гарема у него и у Миклухо-Маклая возникли. Однако, эти мысли требовалось обсудить с начальством.

Рязанский приказал Хованскому приступить к приему шахской казны, Миклухо-Маклаю — к приему архивов, поручику Раменскому — к приему и описи ценных предметов дворцовой утвари, а прапорщику Медведеву — к приему арсенала. Все захваченное следовало сохранить от разграбления вороватыми местными чиновниками и служителями.

13. Кура.

За время, прошедшее с момента взятия Баку, с помощью местных корабельщиков и плотников все пароходы были усовершенствованы. На них построили деревянные носовые и кормовые надстройки для размещения десантников. На клипере — на 60 человек. Еще 42 места спальных освободилось в кубриках артиллеристов снятых с корабля орудий.

На пароходах теперьмогли дополнительно разместиться от 40 человек на Зороастре до 50 человек на Вятке. Вдоль бортов из досок толщиной 5 сантиметров построили фальшборта высотой в человеческий рост с бойницами. Здесь такие доски могли пробить только стрелы крепостных баллист. Стрелы легких полевых баллист в них застревали.

На трех пароходах на прочных перекрытиях носовых надстроек смонтировали по одной револьверной пушке, снятой с Драчуна. Пушки прикрыли с трех сторон деревянными щитами.

Доски для фальшбортов и надстроек пропитали мазутом, полученным на первом нефтеперегонном кубе, уже построенном Меллером, высушили и выкрасили в цвет бортов пароходов. Сложнее пришлось с остеклением иллюминаторов. Весь запас стекла, имевшийся на кораблях, ушел на ремонт повреждений после катаклизма. Так что, пришлось использовать изготовленные местными мастерами слюдяные окошки в частых свинцовых переплетах. Оконного стекла местные делать не умели, а у пришельцев до стекла еще не дошли руки.

На 500-тонном танкере Литвин носовой танк переоборудовали в грузовой трюм, которой теперь мог принять 150 тонн сухих грузов.

В рейд по Куре Макаров отрядил Вятку и Литвин. Для этого похода на кормовой надстройке Литвина в дополнение к револьверной пушке поставили митральезу. Драчуну и Якуту отправились сопровождать сухопутные отряды, двигавшиеся вдоль берега моря. Зороастр остался в Баку. На нем носовой танк тоже переделывали в грузовой трюм.

Тихим ранним утром 14 ноября отряд кораблей под командованием самого Макарова, приняв на борт по взводу морпехов, вышел в поход. Было прохладно. Низкое ноябрьское солнце припекало лишь в полдень. Вятка вела на буксире три больших ладьи, на каждой из которых плыл десант в сотню местныхвоинов. Местным было тесновато. Зато грести им не приходилось. Литвин вел на буксире две ладьи с воинами. Ключевский направил с отрядом географа Крутова и геолога Климова.

Шли медленно, поскольку на быстром ходу буксирные тросы могли разломать буксируемые ладьи. Тем не менее, засветло дошли до устья Куры и вошли в устье реки. Там корабли и ладьи бросили якоря. На обоих пароходах присутствовали купцы, знавшие все населенные пункты по реке, и лоцманы, часто ходившие с товарами по Куре на ладьях. В море никого не встретили. Уже наступала пора осенних штормов, и местные торговцы не рисковали выходить в море.

Кура, река по расходу воды в межень примерно с Оку, была доступна для пароходов размером с Вятку на 700 километров от устья, а для ладей — и на всю тысячу, до грузинского города Тбилиси. Ширина реки на равнине колебалсяь от 100 до 200 метров.

До самой границы с Грузинским царством, проходившей по левому притоку Куры — реке Алазани, Кура спокойно протекала по плодородной Муганской равнине, образуя многочисленные извилины — меандры. От устья до города Мингечаура по прямой, согласно картам, было 240 километров, однако по реке, из-за меандрирования, приходилось идти все 700. Глубины позволяли идти вверх по реке морским пароходам, но с промером глубин на отмелях.

На реке, по словам бакинских купцов, стояли пять городов, являвшихся стольными городами бейликов. Все эти города и бейлики предстояло взять под контроль новой власти. Скобелев направил в каждый из бейликов нового бея, из числа унтер-офицеров клипера и командира местного взвода — сотника из пехотных унтеров. Полусотники и десятники назначались из воинов гарнизона Баку и городских стражников. Понятное дело, все они присягнули Царю Ширвана. К тому же, их жены и дети оставались в Баку, что гарантировало их верность.

Ноябрьский день короток. Побудка объявлялась еще затемно. Завтрак команды и десант принимали еще в темноте, при свете керосиновых ламп. Утром, едва развиднелось, на кораблях развели пары и подняли якоря. Двинулись вперед малым ходом, не более четырех узлов, тщательно замеряя глубины. А против течения относительно берега получалось всего три узла.

Река несла с гор на равнину взвесь мельчайшего песка и глины, отчего воды ее были бурыми. Из-за наносов местоположение отмелей в русле постоянно менялось. По этой же причине русло реки гуляло по равнине туда-сюда, образуя многочисленные старицы и рукава. За световой день прошли всего полсотни километров. Насколько хватало глаз наблюдателям в марсовых «бочках», по берегам тянулись села с мечетями и деревушки, окруженные полями и садами. С палубы кораблей из-за окружающих русло кустов, ничего видно не было. Расчеты дежурили у пушек. Сменные караулы морпехов — у бойниц с винтовками. Впрочем, все было спокойно. Местные жители, завидев дымящие трубами, идущие против течения без парусов и весел корабли, прятались. Нападать никто не пытался. Слухи о непобедимых пришельцах уже давно разошлись по всему Ширвану. Ночевали снова на кораблях.

К концу второго дня дошли до городка Хиялы, столицы одноименного бейлика. Городок был малым, тысячи на две жителей, а потому, автономия ему не полагалась.Располагался он на берегу реки на невысоком пологом холме. На макушке холма виднелась мечеть. Из укреплений в городе имелись ров, земляной вал и деревянный частокол с деревянными башнями. Поскольку лесов по берегам не имелось вовсе, Макаров даже удивился, откудаместные взяли бревна на частокол и башни. Лоцман Хариам пояснил, что бревна сплавляют из верховьев левых притоков Куры, стекающих с гор Большого Кавказа. Там в ущельях еще много нетронутых лесов. Большинство домиков в деревнях были глинобитными, с крышами из тростника.

На подходе к городу Макаров приказал дать несколько гудков. Над рекой разнесся мощный звук корабельного ревуна. Пароходы встали на якоря ввиду города. Команды ладей отцепили буксировочные канаты, спустили на воду весла и уткнули ладьи носами в берег. Пехотинцы высадились на береговую отмель и принялись сооружать временный лагерь.

Из ворот города вышла длинная процессия и направилась к месту высадки. Макаров распорядился спустить шлюпку и отправился на переговоры. Егосопровождали командир взвода морпехов, новый бей Хиялы кондуктор Фролов и новый сотник гарнизона фельдфебель Яцук. Охраняли переговорщиков два десятка морпехов и сотня пехотинцев.

Возглавлял процессию низкорослый упитанный чернобородый мужчина лет пятидесяти, в шелковом синем халате, расшитом желтым цветочным узором, подпоясанный красным кушаком и большой белой чалме. За поясом у него торчала сабля в украшенных самоцветами ножнах. На ногах мужчина имел черные сапоги тонкой кожи на высоком каблуке. За ним следовали человек тридцать столь же почтенных господ, в разноцветных халатах и одинаковых белых чалмах. Все они были безоружны.

Макаров встретил процессию шагах в пятидесяти от уже приобретающего форму лагеря. Перед ним цепью выстроились морпехи, державшие винтовки с примкнутыми штыками наперевес. Нужно было сразу внушить местным, что новые власти настроены серьезно и никаких вольностей не потерпят. Морпехи выглядели внушительно. Все в шлемах, кольчугах, с мечами на перевязи. Про смертоносные свойства винтовок местные уже должны быть наслышаны. Так оно и оказалось. При виде Макарова вся процессия бухнулась ниц, уткнувшись лбами в дорожную пыль.

Через переводчика он вызвал к себе троих главных лиц из местных. Трое встали, прошли между морпехами и снова бухнулись в ноги.

Макаров разрешил им встать и представиться. Это оказались советник погибшего при Баку бея Хиялы Абдул-бек с начальником стражи селения и судьей. Все беи входили в свиту шаха и погибли вместе с ним на холме при артобстреле.

Переводчик представил самого Макарова, как царского визиря, нового бея Хиялы Фролова и нового командира гарнизона Яцук-бека.

Дальнейший переговорный процесс пошел без осложнений. Все переместились в дом бея. Морпехи и солдаты взяли под контроль городские ворота, дворец, арсенал, казну и склады.

В Хиялы отряд задержался на 8 дней. Первым делом привели к присяге стражу, чиновников бейлика, а затем и всех горожан. Затем вызвали из поместий всех войтов и беков. Тех, кому повезло выжить в битве и сбежать с поля боя.Таковых оказалось всего семеро из тридцати девяти. На них наложили виру, привели к присяге и разъяснили законы царства. Присягать и отказываться от службы никто из них не стал.

Из 32-х другихпоместий прибыли лишившиеся своих владельцев управляющие поместьями. Им представили новых войтов и беков, выбранных из местных бакинских воинов и стражников, показавшихся Макарову и Фролову наиболее толковыми.

Всем местным должностным лицам зачитали новые законы царства. Экземпляр свода законов вручили мулле мечети, разрешив ему снимать копии и продавать их всем желающим. Однако, каждому войту и каждому беку он обязался предоставить копии бесплатно. Мулла был весьма доволен новым источником дохода. Он был уверен, что все состоятельные горожане и селяне захотят иметь копии. Он намеревался загрузить перепиской свода всех писцов в городке. Кроме того, весь свод законов был зачитан жителям на торговой площади городка на всех основных языках: фарси, турецком и армянском.

Возник вопрос, что делать с гаремом бея, в котором содержалось два десятка девушек. Впрочем, этот вопрос уже был решен в Совете. Решено было, для начала, обеспечить походными женами — конкубинами, а проще говоря, наложницами, всех пришельцев. Этот весьма полезный обычай, заимствованный из Японии, благодаря ставшей популярной среди образованного российского общества, книге Гончарова «Фрегат Паллада», был взят пришельцами на вооружение. Длительное воздержание уже изрядно утомило мужчин. Особенно в теплом климате. Тем более, что по местным обычаям все жительницы гаремов доставались победителю. Постоянных жен решено было заводить в будущем на Руси, из славянских племен, чтобы не портитькровь законных наследников.

Макаров, как и некоторые другие визири Дивана, уже присмотрели себе конкубину — персиянку из гарема бея Баку. Крутов, Климов, Фролов и Яцук выбрали себе жен в оставшемся без хозяина гареме бея Хиялы, из тех, кто был помоложе и посимпатичней. В гаремах убитых войтов и беков тоже оказалось немалое количество бесхозных женщин. Морпехам тоже разрешили выбирать конкубин. Воины, назнченные беками и войтами, унаследовали гаремы погибших владельцев. Последними выбирали жен холостые местные солдаты. Никто этому не удивлялся. Все состоятельные мусульмане в Баку имели нескольких жен. Только голытьба имела по одной жене. А принятые пришельцами на службу местные жители, по местным понятиям, сразу перешли в категорию состоятельных. Тех жен старого бея, которые никому не понравились, перевели в дворцовые прислуги.

Пока отряд стоял в Хиялы, на правом берегу постоянно маячили конные разъезды. Там лежали земли персидского эмирата Мукан. Эмир Мукана явно интересовался пришельцами. Но, враждебных намерений разъезды не проявляли.

Назначив новых землевладельцев и разъяснив чиновникам новые порядки, отряд двинулся дальше. Теперь пароходы буксировали по две ладьи. Сотня воинов с пятой ладьи осталась в бейлике Хиялы в качестве гарнизона. Новый бей был озадачен сбором налогов в денежном и натуральном виде, которые отряд должен был забрать на обратном пути.

До следующего городка Карачалы добирались четыре дня. Река выписывала умопомрачительные петли. Караван, почти дойдя до приметного ориентира, например мечети с высоким минаретом,поворачивал на 180 градусов и километра три шел назад к морю, хотя и против течения, затем выписывал петлю и снова двигался к минарету. Миновав минарет и проплыв по реке пару километров, караван, повинуясь очередной излучине реки, снова разворачивался и возвращался к надоевшему минарету, напротив него опять разворачивался и плыл дальше на запад. Так что, мимо минарета проходили три раза. Многочисленные отмели вынуждали караван останавливаться и вымерять глубины, чтобы их обойти.

Коки на камбузах пароходов работали непрерывно. Моряки и морпехи получали полноценное трехразовое горячее питание. А солдаты в ладьях — одноразовое горячее и фруктовый компотдва раза в день, чтобы запить получаемый сухой паек.

В Карачалы задержались на 12 дней. На 14-й ходовой день миновали крупный правый приток Куры Аракс. В устье Аракс на персидском берегу стоял городок Сабиры. Его прошли не останавливаясь. Задачи входить в контакт с персидскими властями отряду не поставили. Ввиду того, что шах Ширвана был вассалом шахиншаха Персии, отношения с персидскимиэмиратами и шахствами теплыми быть не могли. Получить распоряжения шахиншаха об отношениях с новыми хозяевами Ширвана государи этих земель еще никак не могли. А сами они могли заниматься только разведкой.

Выше устья Аракса на южном берегу Куры располагалось вассальные туркам эмираты Аран и Ганджа. Однако, конные разъезды продолжали сопровождать караван по южному берегу.

За 36 дней дошли, наконец,до конечной точки маршрута — крупного города Мингечаур, стоявшего при впадении в Куру левого притока — реки Алазани. По этой реке проходила граница с Грузией. За Алазани стояла грузинская крепость, а на южном берегу Куры — крепость вассального туркам-сельджукам эмиратаГанджа. Все эти крепости были таможенными пунктами. Чтобы проплыть по Куре, купцам приходилось платить пошлины всем трем государствам.

По пути установили новую власть в бейликах Малакенд и Зардоб, приведя местных феодалов и горожан к присяге и поставив в них своих начальников.

В Мингечауре караван задержался на три недели, ввиду необходимости собрать с налоги с города и бейлика. Поскольку, Мингечаур был крупным городом, тысяч на 10 жителей, Царем Ширвана ему было даровано самоуправление. Городу поручалось содержать гарнизон в три сотни воинов, помимо сотни, прибывшей с новым беем.

Когда налоги были собраны, караван направился в обратный путь. Буксировали одну ладью, загруженную продовольствием, в основном зерном, собранным в счет выплаты налога. Ценную часть налогов в виде серебряных и золотых монет, металлов и изделий из них, загрузили на корабли.

Накануне в Мингечаур прибыли послы от Царя Грузии Давида. Невысокого ранга, с предложением заключить договор о свободной торговле. А по большей части, с тем, чтобы разведать, что из себя представляют новые хозяева Ширвана. До Давида уже дошли сведения о том, что завоеватели исповедуют христианство.

Послов приняли с почетом. Даже дали холостой залп из пушек. Макаров договор о торговле подписал, и предложил послам поехать в Баку, чтобы заключить договор о военном союзе против персов и турок. Послы заявили, что на это они не уполномочены. Макаров написал Давиду письмо с предложением прислать в Баку полномочное посольство для заключения военного союза против турок и персов. С этим послы и отбыли назад в Грузию.

Эмир Ганджи Азат-бей, лично прибывший на границу, долго наблюдал за кораблями пришельцев, подсчитывая их численность и разглядывая их вооружение. Наконец, прикинув количество товаров, загружаемых на корабли, он решил захватить караван, несмотря на отсутствие указаний от Султана. Учитывая нехорошие слухи о могуществе огнебойного оружия пришельцев, он решил атаковать их, обеспечив себе десятикратное численное превосходство.

Из всех бейликов к назначенной эмиром точке сбора войск потянулись отряды воинов. А из рыбачьих селений к этой же точке поплыли многочисленные лодки. Всего эмир собрал 1400 воинов и 80 лодок.

Для сбора войска он выбрал местечко Евлах. Выше этого селения Кура образовала большую излучину — петлю, обращенную на юг. Несколько выше излучины от реки отходила старица, в которой можно было спрятать половину флотилии лодок. Вторую половину флотилии эмир спрятал в старице ниже излучины.

Эмир рассчитывал, что его солдаты, подойдя на лодках к кораблям пришельцев, смогут взять их на абордаж. Заманчивая перспектива заполучить в свои руки самоходные корабли и огнебойное оружие пришельцев перевешивала в глазах эмира риск поражения. Эмир считал, что любое мощное оружие требует некоторого времени для приведения его в действие, а этого времени давать противнику эмир не намеревался.

Конный патруль, двигаясь напрямую, сообщил эмиру об отплытии кораблей пришельцев опередив их корабли, двигавшиеся по извилистой реке, на целые сутки. Было время все тщательно подготовить, и потренировать команды лодок.

Азат-бей занял позицию на холме, с которого просматривалась вся извилина Куры, в то же время, растущие на макушке холма деревья скрывали его от наблюдения с реки. Завидев машущих флагом наблюдателей, сигнализирующих о том, что головной корабль поравнялся с устьем верхней старицы, эмир приказал дать сигнал флагом второму отряду лодок выдвигаться из нижней старицы.

Четыре десятка лодок, в каждой из которых находилось от 10 до 20 воинов, вышли в реку, выстроились в 4 ряда поперек реки, и, слажено взмахивая веслами, двинулись навстречу кораблям.

Пропустив концевой корабль, первый отряд лодок тоже вышел в русло реки, выстроился, и пустился вдогонку за кораблями.

Несмотря на то, что весь поход проходил спокойно, Макаров требовал от экипажей и десантников не терять бдительность и неукоснительно нести вахту. Половина морпехов, а их было 40 человек на Вятке и 30 человек на Литвине, посменно дежурили у бойниц. Одна из трех вахт матросов тоже постоянно присутствовала на палубе в готовности занять место у бойниц. На буксируемой Вяткой ладье плыл десяток местных лучников.

В середине дня 12 февраля 1109 года мерный стук паровых машин и сонный плеск речной волны за бортами кораблей был прерван взревевшей сиреной. Вахтенные сигнальщики Литвина заметили большое количество лодок с вооруженными людьми, преследующих караван.

Макаров приказал увеличить ход, чтобы избежать вооруженного столкновения. Однако, вскоре, прямо по курсу из-за поворота русла показалась вторая группа лодок. В этом отряде противника лодок тоже было четыре десятка. Все они, сверкая на солнце лопастями весел, шустро выгребали протии течения навстречу каравану. И на них густо торчали шлемы воинов. Избежать сражения было не возможно.

Все свободные от вахты матросы и все морпехи уже расположились у бойниц. Расчеты орудий изготовились к стрельбе. Оценив обстановку, Макаров приказал застопорить машины и отдать носовые якоря. А когда корабли развернулись поперек реки, приказал отдать и кормовые, чтобы обеспечить обстрел противника полным бортовым залпом. Буксируемую ладью течение прижало к борту Вятки.

Верхний отряд лодок еще находился в полумиле. Командир Литвина лейтенант Зилов приказал открыть огонь по лодкам из револьверной пушки разрывными гранатами.

Когда кормовой якорь зафиксировал Вятку, нижний отряд лодок уже был менее чем в двух кабельтовых. По команде командира Вятки капитан-лейтенанта Ухтомского обе его пушки, носовая четырехфунтовка и кормовая калибром 64 миллиметра открыли беглый огонь по лодкам картечью. Моряки и стрелки дали залп из шестидесяти винтовок, а затем перешли на беглый огонь.

Первый залп был страшен. Снопы из почти трех сотен круглых картечин и шесть десятков прицельно выпущенных винтовочных пуль произвели фатальное опустошение в командах первой шеренги лодок. Да и второй шеренге тоже досталось. Пораженные пулями и картечью гребцы бросили весла. Лодки первой шеренги встали. Большая часть лодок второй шеренги тоже остановились. Лодки третьей шеренги лодок врезались в них. Гребцы четвертой шеренги начали табанить веслами, пытаясь остановить свои лодки.

Орудия грохотали, винтовочные выстрелы слились в непрерывную барабанную дробь. Через четыре минуты Макаров приказал командиру Вятки задробить стрельбу. Все лодки нижнего отряда, заполненные ранеными и убитыми, беспорядочной кучей дрейфовали по течению. Многие постепенно погружались в воду. Через многочисленные пробитые в деревянных бортах отверстия в лодки поступала вода. Лишь четыре лодки из последней шеренги сумели приткнуться к берегу. Их экипажи скрылись в кустах.

Когда верхний отряд лодок приблизился на три кабельтова, с борта Литвина ударили винтовки и митральеза. Огонь продолжался до тех пор, пока заполненные трупами неуправляемые лодки не прибило к борту корабля. Впрочем, большую часть лодок пронесло мимо кораблей вдоль берегов. По ним не стреляли. Из верхнего отряда к берегу успели причалить три лодки.

Эмир Ганджи Азат-бей с суеверным ужасом наблюдал за разгромом, учиненным пришельцами его воинству. Воистину, сам Иблис вручил пришельцам их оружие, которым могли владеть лишь ифриты. Огненные вспышки, оглушительный гром и дым, однозначно указывали на шайтанскую природу этого оружия. Спасения от него не было. Когда корабли пришельцев подняли якоря и ушли вниз по течению, эмир приказал привести к нему всех, кто выжил. Из полутора тысячного войска выжили лишь две с небольшим сотни воинов. Из них почти половина было ранено. Не ходячих тяжело раненых воинов было еще больше, но выжить у них шансов не было. Доспехи и деревянные борта лодок от оружия пришельцев не защищали совсем.

Поразмыслив и поговорив с выжившими воинами, Азат-бей решил немедленно отправить Султану подробное описание битвы, а также образцы металлических пуль, извлеченных из бортов лодок. Силами эмирата или даже нескольких эмиратов победить пришельцев было совершенно не возможно.

Опрос раненых из прибитых течением к борту Литвина лодок показал, что нападение предпринял эмир Азат-бей, вассал турецкого султана. И это был полноценный «казус белли». После опроса ладьи с ранеными отправили в свободное плавание вниз по течению.

В дальнейшем поход проходил без происшествий. Слухи о мгновенном разгроме сильного войска Азат-бея намного опередили караван.

Поход отряда кораблей завершился в Баку 15 марта. Трюмы кораблей и пять ладей были заполнены собранными в пяти бейликах налогами за 1108 год. Стоимость его Рукавишников оценил в 62 тысячи динаров.

14. Царство Ширван.

К концу марта 1109 года новая власть на всей территории Ширавана была установлена. В Шемаху вернулсяотряд, направленный из Шемахи на запад. Ему пришлось пройти через 7 бейликов. Несколько раньше, пройдя 6 бейликов, вернулся отряд, направленный на север. А раньше всех завершил свой поход отряд, направленный на юг. На его пути было лишь 4 бейлика. Во всех 22-х бейликах новая власть была установлена без сопротивления со стороны местного населения. Правда, северному отряду на границе с Лакзом пришлось выдержать стычку с дружиной горского князька. В передовом дозоре из местных солдат, попавшем в засаду, было четверо убитых и трое раненых. Среди морпехов потерь не было. Войско князька было рассеяно, а сам он убит.

Для принятия дел у прежней администрации весь прежний состав Дивана был вызван в Шемаху. К моменту возвращения последнего отряда новые визири в основном разобрались с архивом ширваншаха. Было установлено количество податного населения по всем селениям и городам, нанесены на современные карты границы государства, бейликов и поместий. Определен ожидаемый объем собираемых налогов — 550 тысяч динаров. После учета Рукавишниковым и Воскобойниковым всех податей, собранных отрядами, их сумма оказалась равной 310 тысячам динаров. По оценке визиря Воскобойникова, для первого раза собираемость налогов была неплохой.

В казне шаха, с учетом стоимости утвари из драгоценных металлов, оказалось 180 тысяч динаров. Появилась возможность сверстать государственный бюджет на текущий год.

Поместья, лишившиеся беев, были включены в собственность государства и стали служилыми. Прочие поместья решили пока оставить в наследственном владении их беков, чтобы не возбуждать излишние страсти.

По примеру российской империи конца 19 века в составе правительства решили сформировать министерства по направлениям деятельности. Скобелев утвердил состав правительства и всех визирей — начальников министерств и ведомств.

Фактически, почти все ранее назначенные заместители Скобелева остались на своих местах. Визирем военного министерства был назначен Алферов Петр Ильич. В его подчинении сформировали гвардию — морскую пехоту из пришельцев во главе с командующим гвардией полковником Рязанским, а также артиллерийский полк под командованием полковника Киселева.

Командующим местными войсками был назначен подполковник Баринов. В состав местной армии вошли формируемый царский полк трех батальонного состава, гарнизоны городов и бейликов, сводные конный и пеший полки из войтов, беков и их ополченцев. Всего примерно 2 тысячи конницы и около 8 тысяч пехоты.

Визирем министерства флота стал, само собой разумеется, Макаров Степан Осипович. В его подчинении было 5 пароходов и парусная флотилия из 12 ладей.

Всей промышленностьюруководил Меллер Валериан Иванович. В министерстве создавались департаменты нефтяной, горнодобывающей, металлургической, металлообрабатывающей,химической и легкой промышленности. Их возглавили ассистенты Гордеев, Проскуров, подпоручик Артемьев, поручик Федынский, фельдфебели Гусев и Зайцев.В министерство в полном составе вошел весь штат артиллерийской ремонтной мастерской со всей материальной базой.

В ведении Воскобойникова Андрея Владимировича остались налоги и финансы. К нему в подчинение перевели квартирмейстера Вятки мичмана Дроздова, мичмана Ганичкина и кондуктора Позднова с Драчуна. Бывший кафтанджи казны Ширвана Алишер-паша с большей частью штата тоже попал в подчинение Воскобойникова.

Визирем министерства внутренних дел стал сделавший головокружительную карьеру бывший унтер-офицер жандармерии Корягин Иван Павлович. Ему поручили сформировать департаменты стражи, уголовной полиции, таможни и каторжных тюрем. В подчинение перевели семерых унтер-офицеров пехоты и двух кондукторов с флота. И весь штат сулак-баши городской стражи Искендер-бека.

Министерством иностранных дел возглавил Николай Николаевич Миклухо-Маклай. Ему достались двое кондукторов с Драчуна и бывший визирь иноземных дел шаха Мухтар-паша.

Визирем министерства коммерции, сельского хозяйства и снабжения стал Рукавишников Илья Захарович. К нему перевели трех унтеров с Драчуна, наняли на эту работу бакинских купцов Рувима, Бахтияра и Джелала.

Вновь сформированное министерство местного самоуправления, юстиции, прошений и челобитных возглавил Грайворонский Остап Иванович. Ему подчинили двух толковых унтеров с флота и бывшего верховного визиря шаха Мелик-пашу с его штатом. В ведении министерства были советы и магистраты городов, суды, включая верховный суд для дворян, связь с эминами и проведение ежегодного съезда эминов городов и бейликов.

Также, было с нуля сформировано министерство здравоохранения и санитарии, визирем которого стал врач клипера мичман Сорокин Виктор Михайлович. Ему подчинили двух фельдшеров с флота и одного фельдшера из пехоты. К нему же перевели часть чиновников дворцового штата Шемахи.

Визирем министерства по делам религий стал ассистент Гурский Максим Семенович. Что интересно, после объявления о равноправии религий в Царстве, две из девяти городских мечетей Шемахи объявили себя зороастрийскими храмами. Ранее в Ширване иноверцы не мусульмане облагались дополнительным налогом.

Верховным визирем — первым советником царя стал Ключевский Василий Осипович. Он же возглавил Диван, совещательный орган при царе, в который вошли все визири.

Академию наук возглавил доцент Кондратьев Николай Павлович. В ее составе выделили отделения геологии, географии и картографии, физики и химии, биологии и растениеводства, этнографии, которые возглавили доцент Климов, доцент Крутов, ассистент Фокин, ассистент Канищев, доцент Хованский.

Тайную канцелярию,которой поручалась разведка, контрразведка, охрана государственно тайны и отслеживание настроений в государстве, подчиненную непосредственно царю, возглавил бывший жандармский поручик Гомельский.

Государственным казначейством, на которое возложили выделение бюджетных ассигнований министерствам и ведомствам, а также контроль за их расходованием, стал руководить бывший титулярный советник Пискунов. Ему передали двух толковых унтеров с флота и часть чиновников Алишер-паши.

Большинство местных чиновников приняли присягу и сохранили свои служебные места. Хотя, в дальнейшем, Диван планировал произвести сокращение штатов по результатам деятельности чиновников.

Проблемой оказалось обеспечение всех россиян, назначенных на работу в администрации царства всех уровней переводчиками со старорусского на фарси. Рабов русов, хорошо знающих фарси, оказалось не так много. Совершенно неожиданно, эту проблему удалось решить за счет обитательниц гаремов. Наложницы из русских земель, голубоглазые фигуристые блондинки высоко ценились местными начальниками — мусульманами. Персам их продавали половцы и булгары. В гаремах их оказалось до четверти, и многие из них хорошо освоили фарси. Их брали в штаты ведомств наравне с мужчинами и на тоже жалование. Россияне вполне нормально воспринимали работающих женщин, поскольку в империи женщины в 1880-м году работали фельдшерами и учителями.

Оставшихся без хозяев обитательниц гаремов продали в гаремы другим местным феодалам, а тех, на кого никто не польстился, пристроили в прислугу.

Особым решением Диван установил, что отныне все россияне между собой могут общаться без чинов, по имени-отчеству. Однако, в присутствии местных следует соблюдать установленный этикет. Без этого в феодальном обществе было никак не обойтись. Местные люди это воспримут как подрыв авторитета власти.

К царю Скобелеву следовало обращаться «Ваше царское величество». Местные постоянно пытались падать при виде царя лбом в пол. По настоянию царя специальным решением Диван постановил, что падать ниц не следует.

Табель о рангах в полном объеме решили пока не вводить, однако узаконили его сильно упрощенную версию из 5 рангов.

Отныне к визирям — особам первого ранга, следовало обращаться «многоуважаемый и высокочтимыйИмярек-паша».

К начальникам департаментовминистерств и беям, особам второго ранга — «уважаемый и высокочтимый Имярек-бей».

К столоначальникам, войтам и обер-офицерам, особам третьего ранга — «высокочтимый Имярек-бек».

К офицерам, унтер-офицерам, бекам и чиновникам, особам четвертого ранга — «уважаемый Имярек-эфенди».

Все местные обращаются к рядовым пришельцам, особам пятого ранга — «уважаемый Имярек-ага».

Старшие обращаются к младшим по званию и фамилии. Местные кадры при равных должностях с гипербореями считаются на ранг ниже.

Для местных при обращении к местному начальству и к пришельцам утвердили обязательные поклоны.

При разнице в четыре ранга и более младший отвешивает старшему поясной поклон с касанием земли пальцами двух рук.

При разнице в три уровня — простой поясной поклон.

При разнице в два уровня — легкий поклон.

При разнице в один уровень — кивок головы.

После поклона младшему полагалось стоять по стойке «смирно». Старший отвечает младшему кивком головы.При общении с пришельцами местные считают свой ранг ниже занимаемого на единицу.

Для военных сохранили субординацию, принятую в российской армии.

К царю Диван своим единогласным решением прикрепил личную стражу из двух десятков морпехов. Отпереться от этого Скобелеву не удалось. Отныне его круглосуточно четырех часовыми вахтами посменно охранял конвой из четырех бойцов в полном кольчужном доспехе с вооружением из сабли и двух револьверов.

Всем пришельцам было рекомендовано взять конкубин из гаремов погибших шахских военачальников, беев и беков. Конкубин поселяли в служебные поместья или в особняки, предоставленные всем россиянам. Поместий хватило на всех, пришлось даже объединять по два-три поместья в одно. Приведение поместий к стандартным размерам решено было отложить на потом. И кстати, многие русские женщины, взятые из гаремов в переводчицы, стали конкубинами своих начальников.

Его царское величество взял себе «звезду» шахского гарема 16-летнюю знойную красавицу персиянку Азизу конкубиной и двух женщин из племен вятичей Добронраву 17 лет и Мирославу 19 лет личными переводчицами.

Благодаря строжайшей экономии кадрового состава, забираемого с кораблей в администрацию царства и бейликов, Скобелеву удалось уложиться в 40 человек мичманов и унтер-офицеров. На место убывших Макаров повысил в званиях унтеров и толковых матросов. Ему еще предстояло укомплектовать командирами парусную флотилию. Пришлось набирать на пароходы матросами пленных рабов — русов и обучать их.

Сформированный Диван заслушал отчеты всех Визирей об их деятельности с момента разгрома шахского войска и об их планах на текущий 1109 год. По результатам обсуждения определялось финансирование министерств на год.

15. Отчеты и планы.

После того, как визири вошли в курс дел в своих министерствах, Его царское величестворешил заслушать отчеты визирей и утвердить их планы. А из планов должны вытекать объемы будущего бюджетного финансирования министерств. Заседание Дивана он назначил на 10 апреля 1109 года.

Начать решил с Военного министерства, поскольку летом следовало ожидать реакции на захват россиянами Ширвана со стороны Султана сельджуков и соседних персидских шахов.

Визирь Алферов доложил о формировании артиллерийского полка трехбатарейного состава. Полевая батарея из четырех полевых четырехфунтовых пушек изначально имелась в наличии.

Из снятых с Драчуна четырех восьмифунтовых пушек сформировали батарею осадных орудий. Пушки были уже смонтированы на прочные четырехколесные подрессоренные повозки. Расчеты орудий составили моряки — артиллеристы, к которым добавили ездовых и подносчиков снарядов из местных. Каждую такую повозку могли со скоростью пешехода тащить 8 сильных коней. Снаряды к ним везли в отдельных пароконных повозках.

Из четырех митральез составили митральезную батарею. Три полевые митральезы штатно везли пароконные упряжки. Четырехколесную повозку, на которую смонтировали морскую тумбовую установку, могли везти 4 лошади.

Все артиллеристы — россияне получили защитное снаряжение: кольчуги, шлемы, а также кинжалы и револьверы, как оружие самообороны.

Полковой обоз из 60 пароконных повозок укомплектовали местными солдатами, вооруженными как мечники. Они же несли охрану батарей. В обоз вошла одна походная кухня на пароконной повозке. Штат полка включал 96 россиян и 210 местных солдат.

Организация гвардейского полка морской пехоты не претерпела изменений. Первая рота численностью в 160 человек составляла десант на пяти пароходах. Вторая и третья роты численностью по 120 человек составляли десант на 12 ладьях. 6 человек входили в штаб полка. Три десятка бойцов составили конный разведвзвод. К ротам прикрепили по 30 местных моряков на должности денщиков, ординарцев и кладовщиков. Численность рот уменьшилась на 60 человек, поскольку часть россиян была переведена в администрацию и в местную армию.

Правда, для боевых действий на суше в полк добавили хозяйственную роту из 220 человек и охранную роту из 300 человек, набранные из аборигенов. В обоз полка должны были войти 160 специальных пароконных повозок, предназначенных для формирования гуляй-города, и 3 полевых кухни. Впрочем, специальные повозки еще только разрабатывались и испытывались. По чертежам, разработанным русскими офицерами, бакинские мастера тележники и колесники изготовили четыре варианта повозок, которые проходили ходовые испытания с грузом на корявых горных дорогах.

Тактика боевого применения русских полков во взаимодействиями с местными полками вчерне была разработана. На конец апреля — начало мая планировалось проведение учений для проверки тактических новаций. Ввиду ожидаемого значительного численного превосходства армий вероятных противников, боевые действия планировалось вести от обороны.

Отборный царский регулярный туземный полк создавался и тренировался для совместный действий с двумя русскими полками. Его предназначение заключалось в том, чтобы удержать атакующего противника в отдалении от русских стрелков и артиллеристов, засевших в гуляй-городе, обеспечив им возможность беспрепятственного уничтожения противника с выгодной дистанции. Царский полк планировалось довести до 3000 человек: три батальона по 750 бойцов и 750 человек обслуживающего персонала. Для обеспечения полка горячим питанием на марше необходимо было изготовить 12 полевых кухонь.

При объявлении военного положения в государстве гарнизоны городов составят городовой пехотный полк в 3000 человек. Ополчения бейликов составят еще один пехотный полк примерно такой же численности. Беки с оруженосцами составят конный полк в 2500 всадников.

В туземных полках на все должности от командиров батальонов и выше были поставлены русские унтер-офицеры, а должности командиров полков и их заместителей — младшие офицеры. Всего в туземные гарнизоны и полки было направлено 50 россиян. Во всех туземных полках во второй половине мая после завершения полевых работ тоже планировалось провести месячные учения.

В Шемахе открыт кадетский корпус, в который набраны четыре сотни отборных мальчишек в возрасте 10 — 12 лет, оставшихся сиротами после гибели отцов, физически крепких и сообразительных. Установлен срок обучения в корпусе от 4 до 6 лет, в зависимости от военной специальности. Обучение будет вестись на старорусском языке. Выпускаться они будут унтер-офицерами пехоты, артиллерии и конницы.

Диван утвердил нормативы рекрутирования солдат помещиками. От первых 80 своих дворов помещик снаряжал самого себя хорошим конем, полным доспехом и оруженосцем, экипированным как конный лучник в легкой кожаной броне, а также, вьючной лошадью с припасами. От каждых следующих 50 дворов выделялись два пехотинца в полном доспехе, один пеший лучник в легком доспехе и вьючная лошадь с припасами. Определяя эти номатив, Диван учел, что товарная продуктивность сельского двора в Ширване была примерно в два раза выше, чем в средней полосе Руси. Беки и войты были обязаны обеспечить обучение своих рекрутов индивидуальным боевым навыкам.

Для обеспечения местных войск питанием на марше планируется изготовить походные кухни с керосиновым отоплением из расчета одна кухня на 250 человек.

План формирования и обучения войск, доложенный Алферовым, утвердили. Царь повелел закончить подготовку войск к концу мая, чтобы в июне выступить в поход на Ганджу.

Вторым по важности следовал доклад визиря Меллера о технических новшествах.

— Самое первое, чем нам пришлось заняться, как это ни парадоксально, это мыло. Все запасы моющих средств у нас закончились почти сразу после взятия Баку. Поэтому, медики, с целью недопущения возникновенияжелудочно-кишечных инфекций, потребовали от нас срочно наладить производство мыла. Ассистентом Фокиным был разработан и опробован технологический процесс получения мыла из животных жиров с помощью нагревания их с едким натром. Едкий натр он получил растворением в воде оксида натрия, который, в свою очередь, получился прокаливанием карбоната натрия. А карбонат натрия, в свою очередь, получаетсярастворением золы, остающейся после сжигания морских водорослей, в воде и фильтрования полученного раствора. Такие растения могут расти и на суше на сильно засоленных почвах, например на известных озерах Эльтон и Баскунчак и на солончаках. Мыло, конечно, получается пока только хозяйственное. Для получения туалетного мыла процесс нужно совершенствовать. Лаборатория по выпуску мыла уже действует в Баку, и потребности отряда россиян в мыле мы обеспечиваем. Новым мылом вы все уже пользовались.

Однако, по мнению уважаемогоИльи Захаровича, визиря министерства коммерции и снабжения, мыло представляет значительный коммерческий интерес. Для расширения производства необходимо строить отдельный мыловаренный завод.

Заводы строить нужно и для производства многих других нужных нам вещей: пороха, капсюлей, стекла, бумаги, инструментов, оружия, станков и много чего еще. Технологии производства всех этих веществ и вещей следует хранить в тайнеот окружающего мира. Поэтому, совместно с Тайной канцелярией мы предлагаем начать строительство секретного промышленного города. Целесообразно разместить его на реке Сумгаит, в 50 километрах от Баку, по дороге на Шемаху. Рельеф местности позволяет построить там каскад плотин, от которых мы получим гидравлический привод на все нужные для производства станки. Всю территорию заводов, включая поселение для рабочих и персонала можно огородить стеной, что обеспечит охрану производств и сохранение технологических секретов.

— Отличная идея, — восхитился Царь. — А проект этого города у вас уже готов?

— Ну что Вы, уважаемый Михаил Дмитриевич! Разработка проекта заводов и города — дело в высшей степени серьезное и трудоемкое. Объем работ будет очень большим. Очевидно, строить этот город придется поэтапно. Для этого необходимо утвердить очередность строительства производств, в порядке их необходимости для нас. Надеюсь, что по итогам докладов всех визирей, мы эту очередность утвердим. Тогда можно будет приступить к проектированию первой очереди города и заводов.

— Согласен с вами, Валериан Иванович! — Ответил Скобелев. — Очередность мы Вам обязательно утвердим. Прошу Вас продолжать.

— Далее. Уже готова первая установка перегонки нефти. Мы получаем бензин, керосин, солярку и мазут. Пока в небольших количествах. Я принес первый образец керосиновой лампы, изготовленный бакинскими ремеслениками. Стекло, правда, мутноватое. Дмитрий Львович, — обратился он к начальнику департамента нефтяной промышленности, — продемонстрируйте!

Гордеев поднялся с места, поставил на стол медную лампу, снял с нее конусообразную трубку из толстого стекла, выкрутил фитиль, поджег его спичкой и поставил стеклянную трубку на место. Лампа загорелась ровным пламенем, видным даже при свете дня. Присутствующие визири и их заместители с восхищением воззрились на горящую лампу. Как-никак, это было первое промышленное изделие из их старого мира, воспроизведенное в этом мире, пусть и неказистое с виду. Ключевский захлопал в ладоши, за ним и все остальные зааплодировали.

— Браво! Вот и первые результаты нашего присутствия в этом мире! — Заключил Царь. — Эти лампы, я думаю, отлично пойдут на продажу.

— Ремесленники делали детали лампы в разных мастерских, а сборку проводил Дмитрий Львович. — подключился начальник Тайной канцелярии Гомельский. — Так что, секретность обеспечена.

— Для нефтеперегонки целесообразно построить отдельный завод и городок, несколько севернее Баку, прямо на месторождении нефти. — Продолжил Меллер. — Подземный резервуар для нефти на тысячу кубических метров там уже готов.

На бензине могут работать сварочные, плавильные и паяльные горелки, которые тоже можно сделать на местной ремесленной базе. На солярке можно делать кухонные печи, а также и походные кухни. А мазут пойдет в топки паровых машин и топки промышленных печей. Для изготовления ламп, горелок и кухонь необходим отдельный завод.

На месторождениях нефти можно добывать открытым способом битум, который пойдет на пропитку корпусов деревянных кораблей, на строительство хороших дорог и гидроизоляцию фундаментов зданий.

Для медицинских целей мы изготовили спиртовой перегонный куб. Медиков спиртом мы уже обеспечили. Перегоняем его из местного вина. Можно наладить производство крепленых вин на продажу. Тут такого делать пока не умеют. — Визири воодушевлено зашумели. Некоторые оживленно потирали руки. Вина в Ширване были, а вот крепких напитков не было.

— Так можно и производство водки и коньяка наладить! — воскликнул визирь министерства внутренних дел Корягин.

— Можно. Но, эта задача не первоочередная. — Осадил его Скобелев. — Пошумели и хватит, господа! Продолжим!

— Стекло на лампе, как вы видите, мутноватое. Лучше стекол здесь делать не умеют. Поэтому, если мы наладим производство чистого оконного стекла, зеркал, посуды и оптических приборов, сбыт будет гарантированным. Ничего особо сложного в стекольном производстве нет. Для плавления исходных минералов можно использовать те же бензиновые или соляровые горелки. Однако, придется найти месторождения нужных минералов, наладить их добычу и построить стекольный завод.

Далее, если мы получим хороший урожай подсолнечника, нужно строить масляный завод. Если у нас будет сахарная свекла, нужно будет строить сахарный завод. Сахар сейчас очень дорог. Да и масло не дешево. Для переработки картофеля нужно строить завод крахмала. Он может использоваться в кондитерской и пищевой промышленности, в текстильной и в бумажной.

Не особо сложным является и процесс производства бумаги. Сейчас здесь хорошей бумаги еще нет. Бумага нам самим будет нужна и очень хорошо пойдет на экспорт. Бумажный завод тоже можно построить.

Теперь об оружии. Мы уже озадачили бакинских и шемахинских «золотарей» добычей селитры, которую тут знают как «говенную соль», а купцов — закупками селитры в других городах. Как известно, она образуется естественным путем на стенках выгребных ям. Нужно закладывать специальные селитренные ямы, куда сваливать всевозможные отходы, а затем закрывать их на несколько лет грунтом. Селитра хорошо созревает в жарком климате. Для изготовления пороха, кроме селитры, нужна сера и древесный уголь. Закупками серы купцы озадачены. А уголь поставляют углежоги для кузниц, с ним проблем нет. Так что, нам нужно строить пороховой завод и закладывать при всех городах и крупных селениях селитренные ямы. Думаю, через год мы сможем производить порох в необходимых нам количествах. А небольшие количества произведем в лабораторных условиях через месяц.

Следующая по важности задача — производство капсюлей для повторного снаряжения использованных патронов и снарядов. Для этого нужна ртуть, азотная кислота и спирт. Азотную кислоту получают из той же селитры нагреванием с квасцами и медным купоросом. Квасцы и купорос встречаются в природе в виде минералов. Их нужно найти.

Отмечу, что месторождения ртути, меди других цветных металлов имеются в соседнем с нами эмирате Ганджа. Местные про них еще не знают. Там же есть залежи железной руды и золота. Золото местные моют в горных речках — притоках Куры. В Ширване ничего этого нет. Поэтому, захват Ганджи для нас является первоочередной задачей. Там будем проводить геологическую разведку и строить рудники. Добытое сырье можно будет сплавлять в ладьях по Куре.

Единственное, чего там нет, из жизненно необходимого для нас, это каменного угля. Пока будем обходиться древесным углем. Леса сейчас еще много в ущельях южного склона главного Кавказского хребта. Сплавлять его можно по рекам. Можно попробовать освоить металлургические процессы с плавлением железной руды в пламени бензиновых горелок. Металлургические производства имеет смысл строить в близи Баку, сырье туда доставлять по Куре и по морю. Или на Куре в бейлике Карачалы. Но, для обеспечения безопасности транспортировки и производства придется захватить соседний эмират Мукан.

После того, как мы завоюем Булгар, можно будет добывать каменный уголь на месторождениях Среднего Урала и сплавлять его по Каме и Волге.

Самое важное для дальнейшего развития нашего государства — это металлообработка и машиностроение. У нас имеются в составе артиллерийской мастерской сверлильный, токарный, шлифовальный и фрезерный станки с приводом от одной паровой машины в 50 лошадиных сил. На этой основе будем строить машиностроительный завод.

Ближайшие его задачи, которые перед нами ставят военные — это производство артиллерийских снарядов всех типов, гладкоствольных пушек для вооружения местной армии и паровых машин для флота. Но, прежде всего, необходимо изготовить еще станки и увеличить станочный парк.

Начать, по моему мнению, следует с освоения выплавки бронзы, формового литья и обработки бронзовых изделий.

И последнее. Для строительства заводов нам будут нужны кирпич и цемент. Значит, нужно строить кирпичный и цементный заводы. Вот, вкратце об основных задачах министерства.

Визири притихли, осмысливая громадье задач, обрисованных профессором Меллером.

— Я так понимаю, что бронзовой утвари в казне у нас довольно много. — Начал обсуждение доклада Меллера полковник Рязанский. — И обращаться с бронзой проще, чем с железом. Может, следует начать с отливки бронзовой гладкоствольной четырехфунтовки? А затем и восьмифунтовки. Такие пушки можно будет ставить в крепости.

— Больших проблем при отливке таких пушек возникнуть не должно.- Ответил Меллер. — Среди нас колокольных дел мастеров нет, но, местные с бронзой работать умеют. Но, я бы, прежде всего, определил приоритетные направления работ. Поскольку сил у нас в министерстве не так много.

— Для всех этих работ и для строительства заводов потребуются деньги. — Подключился Рукавишников. — А для пополнения казны нужно производить коммерчески перспективные товары. Те, которые попроще в производстве. Я таковыми вижу мыло, спирт и керосиновые лампы. Даже с имеющимся здесь стеклом они светят гораздо ярче свечей и местных масляных ламп. А тем, кто купит лампы, будем продавать керосин. Спирт пойдет в крепленые вина и водку. Их можно продавать грузинам и через них в Византию.

— Пока мы не найдем залежи меди и олова, делать из бронзы пушки слишком расточительно. — Вступил в дискуссию Макаров. — К тому же, ставить к дульнозарядным пушкам наших людей, значит использовать их не эффективно. У нас и так людей слишком мало. А местных ставить к пушкам нецелесообразно по соображениям секретности. Поэтому, я считаю приоритетом развитие черной металлургии, станочного парка и металлообработки. Нам нужно, «кровь из носу», научиться делать паровые машины, хотя бы по образцу 50-сильной, имеющейся у ремонтников. Такие машины можно будет ставить на 100-тонные шхуны. Кроме того, помимо пороха и капсюлей острой проблемой уже являются артиллерийские снаряды. К флотским калибрам их у нас совсем мало. А это опять металлургия и металлообработка. А бронзу следует пускать на коммерческие товары: лампы, кухонные плиты и горелки. Детали для них могут делать местные ремесленники.

Последовавшую горячую дискуссию заключил Скобелев.

— Мое царское величество назначает первоочередными задачами строительство следующих производств:

1. нефтедобыча и нефтепереработка,

2. пороховое и капсюльное,

3. черная и цветная металлургия и металлообработка,

4. спиртовое и мыльное,

5. кирпичное и цементное.

В качестве топлива для всех производств желательно использовать нефтепродукты. Ну и шестое — производство ламп и кухонных плит. Это могут делать местные ремесленники из бронзы. Долго сохранять секретность тут не удастся. Прошу Вас, Валериан Иванович, срочно подготовить проекты соответствующих заводов и сметы расходов. В города при заводах будем переселять местных ремесленников. На тяжелых работах будем использовать рабов, пленных и заключенных.

По селитренным ямам готовьте приказ всем беям, войтам и бекам. Ямы будем закладывать при всех селах, где больше сотни дворов.

В июне — июле мы должны захватить Ганджу. Вы, Василий Осипович, сразу готовьтесь начать там разведку месторождений, о которых говорил Валериан Иванович. Особо важны для нас ртуть, медь, олово, железо, свинец, купорос, квасцы и золото. И сразу начинайте добычу руд силами местных. Прямо сейчас нужно найти вблизи заводов месторождения хорошей глины для кирпичей, известняка для выжигания извести и для добычи строительного камня.

Отчет визиря флота Макарова был коротким. Степан Осипович планировал переоборудовать 12 самых крепких ладей в однопалубные шхуны с косым парусным вооружением, набрать и обучить для них команды из местных моряков. Для этого ладьям нужно было нарастить борта на метр, полностью перекрыть трюмы палубой, на корме поставить легкуюнадстройку. Установить на ахтерштевень руль и нормальный рулевой штурвал с приводом на поворотный румпель руля. Для повышения остойчивости усилить киль и увеличить балласт. На кормовой надстройке установить баллисту, а на баке — пневматический огнемет. По всему борту установить деревянный фальшборт, защищающий от стрел, с амбразурами для лучников. Все эти работы могли выполнить местные корабельщики и плотники. При условии соответствующей оплаты.

Промышленность Макаров просил разработать разрывную гранату для стрельбы из баллист, закрепляемую на стреле баллисты, и пневматический огнемет для метания горючей смеси по типу греческого огня.

Ввиду того, что стрельба по лодкам из полутора дюймовой пушки гранатами оказалась малоэффективной, так как снаряды пробивали борта лодок насквозь, не взрываясь, Степан Осипович просил Меллера увеличить чувствительность взрывателей и переделать весь боекомплект этих пушек.

Зато, митральеза показала при стрельбе по лодкам отменную эффективность. На Якут, по примеру Литвина, Макаров предложил установить кормовую митральезу, снятую с Драчуна и ранее переданную в армию, поскольку с помощью одной полутора дюймовки отбиться от одновременного нападения большого количества лодок пароход никак не сможет. А на Зороастр передать одну из пехотных митральез, изготовив для нее тумбовую установку. В дальнейшем на пароходы можно будет поставить по паре огнеметов.

Само собой, визирь Алферов возмутился. Отдавать две из имеющихся у него четырех митральез он категорически не хотел. Возникший спор визирей прекратил Царь, приказав Алферову передать две митральезы во флот. А две оставшихся передать в пушечные батареи. По мнению Скобелева, одной митральезы для самообороны артиллерийской батареи будет достаточно. А пароходы, в свете стоящих перед россиянам задач, представляли собой непреходящую ценность. Ибо неизвестно, когда промышленность Ширвана достигнет уровня, который позволит самим изготовить стальной пароход. Поставленные Макаровым вопросы он включил в план промышленного министерства. Для дальнейшей экспансии россиян флот имел первостатейное значение.

Доклад визиря министерства внутренних дел Корягинабыл не длинным. Он доложил, что во всех городах и селах с населением более двух тысяч человек сформированы отряды городской стражи из расчета один стражник на сотню дворов. В основном, в отрядах остались прежние стражники, принявшие присягу. Лишь в Баку пришлось проводить новый набор, поскольку почти все прежние стражники перешли в армию. Сформированы департаменты стражи, уголовной полиции, таможни и каторжных тюрем со штатом по 8 человек в департаменте.

Каторжники из Баку и Шемахи собраны в охраняемый лагерь на нефтепромысле и заняты на его строительстве. Из других городов каторжники переводятся туда же.

Иван Павлович предложил вооружить городскую стражу арбалетами, чтобы ее можно было эффективно использовать при обороне городов, поскольку стражники мечом и луком владеют слабо. Орудуют больше дубинкой, да и брони хорошей у них нет. Идею признали стоящей, но несколько преждевременной. Реализацию отложили до завершения строительства металлообрабатывающего завода. Однако, разрешили Корягину заказать местным оружейникам несколько вариантов арбалетов, провести их испытания и выбрать наилучшую конструкцию.

На этом первый день отчетов министерств завершился. На следующий день первым заслушали визиря Рукавишникова. Илья Захарович начал с торговых дел.

Ориентировочная стоимость товаров, захваченных нами с двух торговых караванах, булгарском и персидском, составляет70 — 80тысяч динаров. В основном это товары персидского, хорезмийского, китайского и индийского производства. Сейчас они на складах в Баку. Когда в мае — июне в Баку придут булгарские и русские купцы, можно будет эти товары выгодно обменять на тамошние товары: воск, пушнину и мед. Слухи о двух пропавших караванах заставят купцов продавать товары в Баку. Они сделают вывод, что в море появились пираты. Или, можно будет предложить им нанять нашу охрану для похода к берегам Персии.

Грабить караваны больше не желательно, чтобы не разрушить морскую торговлю. Товаров с двух захваченных нами каравана вполне достаточно, чтобы создать государственную торговую компанию и начать собственную торговлю. Мы сможем отправить два каравана с товарами, один в Персию, другой в Хорезм. Каждый в сопровождении двух пароходов. Это будет демонстрация нашего флага и наших кораблей. Попутно, проведем совместно с Тайной канцелярией разведку в Персии и Хорезме. К караванам присоединятся и ширванские купцы.

Продав там товары из северных стран, опять закупим южные и восточные товары. В июле — августе можно будет направить с этими товарами торговые караваны в Булгар, в Ростово-Суздальское и Муромо-Рязанское княжества. Опять же, разведаем обстановку там. Везде будем предлагать наши собственные товары — мыло,лампы и керосин.

Предварительные прикидки показывают, что создав свой торговый флот и наладив собственную торговлю, мы сможем дополнительно принести в бюджет от 50 до 100 тысяч динаров.

Теперь по сельскому хозяйству. Вблизи Баку в низовьях реки Сумгаит нами засеяны поля всеми культурами, которые нашлись среди груза продовольствия, на камбузах кораблей и в каптерках пехоты: картофель, кукуруза, подсолнечник, пшеница, рожь, овес, просо и даже сахарная свекла. Поля огорожены и охраняются. Обеспечена возможность полива. Если урожай в этом будет хорошим, в следующем году урожай картофеля, овса и подсолнечника можно будет пустить на потребление. По остальным культурам потребуется еще два — три года для получения товарного количества продукции.

По снабжению. Из собранных в натуральном виде налогов в виде продуктов и товаров на складах в городах и бейликах созданы запасы, позволяющие обеспечить потребности армии, флота и государственного аппарата до следующего урожая.

Визирь Воскобойников отчитался о формировании налоговых служб во всех бейликах и таможенных служб в пограничных. В конце текущего года налоги уже будут собираться в строгом соответствии с налогооблагаемой базой.

Все бронзовые и прочие металлические изделия, за исключением золотых и серебряных, собранные в счет налогов, на сумму 29 тысяч динаров, переданы в министерство промышленности.

Визирь Миклухо-Маклай сообщил об итогах переговоров с прибывшим из Грузинского царства посольством во главе с первым советником царя Давида Ревазом. Согласован и подписан снашей стороны договор о военном союзе с Грузией.

Грузинам предложено в следующем году совместно напасть на Сельджукский султанат. Армия Ширвана нападет на Ганджу и Аран, а грузины могут напасть на эмират Эрзерум, расположенный к западу от Грузии. Осталось подписать этот договор у царя Давида. Миклухо-Маклай вызвался отправиться с посольством в Грузию для участия в подписании договора.

Согласие Дивана и Царя было получено. Военному министру, министру торговли и начальнику Тайной канцелярии поручено отправить с посольством ответственных сотрудников с соответствующими их профилю деятельности заданиями.

Визирь Грайворонский доложил, что органы местной власти и суда в самоуправляемых городах сформированы. В малых городах и бейликах формируются выборные советы сословий при беях. Эмины во всех бейликах избраны и начали прием челобитных и других обращений простолюдинов.

Беи по представлению эминов выкупают у владельцев в счет налоговых платежей рабов славянской национальности и направляют в распоряжение профильных министерств для использования по специальностям. Не имеющих профессии рабов отправляют в лагерь министерства промышленности на реке Сумгаит, строящийся на месте будущих заводов. После выкупа из рабства славян планируется выкуп армян.

Визирь здравоохранения Сорокин отчитался о том, что разработанный и переведенный на фарси «Санитарный устав городов и селений» разослан во все бейлики и должен быть доведен до властей всех городов и сел с числом дворов более сотни.

Устав предусматривает необходимые для предотвращения эпидемий меры гигиены и санитарии. Уставом предусмотрено повсеместное внедрение мыла для гигиенических целей, а также строительство при каждом селении селитренных ям для утилизации фекалий и всех органических отходов. Санитарный устав для местной армии уже введен в действие.

В Шемахе создано фельдшерское училище для местных. Ведется набор в него подростков 12 — 13 лет. Планируемый срок обучения — два года для санитаров и четыре для фельдшеров. После окончания училища выпускники возглавят больницы, которые будут созданы во всех селениях с числом дворов более тысячи. Уже сейчас создаются медицинские пункты в крупных городах.

Визирь Гурский сообщил, что в главных городах начато строительство православных русских церквей. Их смогут посещать и армяне. Священников для них он надеется пригласить из Грузии. Со стороны мусульманских священнослужителей никакого возмущения не выявлено. В проповедях они призывают прихожан повиноваться новым властям. Зороастрийцы довольны прекращением притеснений.

Президент Академии наук Кондратьев рассказал, что ученые заняты составлением современной карты Ширвана, поисками месторождений строительных материалов, разработкой технологии получения взрывчатых и лекарственных веществ, наблюдением за посадками новых сельскохозяйственных культур и разработкой технологии переработки подсолнечника, картофеля и сахарной свеклы, составлением словарей старорусского, фарси и армянского языков. В Баку в цитадели организована библиотека, в которой сосредоточены все имеющиеся книги. Составлен каталог. Ведутся работы по обобщению и систематизации рукописных воспоминаний о технологиях и науках, поступивших от всех специалистов отряда, не входящих в состав академии.

Его царское величествообратил внимание всех визирей на необходимость упорно заставлять и даже стимулировать материально всех офицеров, специалистов, унтеров и рядовых, владеющих какими либо профессиями, подробно записывать свои знания.

Ключевский доложил предложения по распределению бюджета. Больше всего средств, примерно по четверти бюджета, было выделено министерству промышленности и военному. Половина бюджета была разделена между остальными ведомствами. Больше других, почти 15 процентов досталось Академии.

Расходы на выплату жалования по министерствам распределялись отдельно, в зависимости от численности их персонала.

Начальник Тайной канцелярии Гомельский отчитывался только перед Скобелевым.

Глава 4 Учения

16. Учения.

Ратше сыну Бровина повезло несказанно. Два года назад он был захвачен булгарами в плен при взятии ими Суздаля. Ратша, вместе с другими дружинниками обороняя городскую стену, сражался храбро, даже зарубил двух булгарских воинов. Но, потом, получил булавой по шлему и потерял сознание. Очнулся в плену связанным. У булгарского воеводы его выкупил булгарский же купец Рахим. Так Ратша попал в рабство и стал гребцом на ладье.

Когда на караван Рахима напали гипербореи, Ратше повезло в первый раз. Он оказался среди немногих гребцовв ладье, не получивших от страшного огнебойного оружия даже ранений.Воины, оставшиеся невредимыми в заваленной трупами и стонущими ранеными, залитой кровью ладье, предпочли сдаться на милость победителей.

Гипербореи, захватившие весь караван купца, говорили на языке, схожим с руским, и понять их было можно. Всех пленных опросили: кто, откуда, что умеешь делать. Узнав, что Ратша ранее был дружинником суздальского боярина Радимира, гипербореи предложили ему и другим пленным дружинникам из Суздальской и Ростовской земель поступить к ним на службу. Обещали платить хорошие деньги. Ратша согласился и дал присягу на верность воеводе Скобелеву, поклявшись славянским богом дружин Перуном.

Его зачислили мечником в дружину, сформированную гипербореями из бывших рабов и пленных воинов, называемую ими «ротой», с жалованием в 3 серебряных динара в месяц. Десятники из гипербореев учили воинов их воинскому искусству. К удивлению Ратши и других дружинников, они не тренировали ни мечный бой, ни метание копья, ни стрельбу из лука, а только «строевую подготовку».

Учили ходить строем, шагая ногами в такт: «левой, левой, левой!» При этом требовали держать равнение в рядах и колоннах. Когда все выучились этому, начали отрабатывать выполнение команд: «Нале-во! Напра-во! Кругом!» в строю на месте. Затем тренировали выполнение команд: «Левое плечо вперед! Правое плечо вперед!» в движении колонной. Сначала тренировали выполнение команд налегке, без оружия и доспехов, а затем в полном вооружении. Ничем таким в княжеских и боярских дружинах воины не занимались вовсе.

Через месяц, после того, как гипербореи захватили город Баку, роту расширили до «батальона», состоящего из трех рот. Ратше снова повезло. Воевода батальона Владимир Баринов выделил Ратшу за то, что он быстро выучился хорошо понимать речь гипербореев и даже говорить на их языке, а также, за четкие действия при захвате Баку и хорошее владение мечом, и назначил Ратшу десятником. Для 20-летнего новика это было совсем неплохо. Жалование его выросло в полтора раза. Теперь уже Ратша учил новобранцев выполнять строевые команды. После того, как все десятки более — менее выучились, начали тренироваться в составе взвода, а затем в составе роты и батальона.

Не прошло и месяца, как гипербореи разгромили войско шаха. Ратша стоял вместе со всем батальоном под стеной Баку и видел, как орудия гипербореев, с устрашающим грохотом изрыгая снопы пламени и дыма, во мгновением ока уничтожили почти все войско ширванцев. Вступить в бой воинам батальона даже не пришлось. Уцелевшие ширванцы в ужасе бежали.

Ратша сделал вывод, что ему повезло еще больше, чем он предполагал. Добивая раненых врагов и собирая трофеи, Ратша видел, сколь ужасны раны, наносимые оружием гипербореев. Спасения от него не было. Служить в войске столь могущественных пришельцев, чья сила оказалась почти божественной, как будто, дарованной им самим Перуном, оказалось почетно и выгодно.

После боя все воины значительно улучшили свое снаряжение за счет взятых трофеев. Теперь у Ратши был полный доспех: крепкий шлем с носовой стрелкой бармицей, новая длинная кольчуга с нагрудными пластинами, наручи, поножи, сапоги с железными носками, круглый щит, окованный железом, отличная стальная сабля, копье и хороший лук.

После взятия Шемахи гипербореи начали разворачивать батальон в полк. Ратше повезло в третий раз. Ставший уже полковникомБаринов назначил его сотником, или, по гиперборейски — командиром взвода из 100 мечников. Под его началом оказалось 9 десятников, или командиров отделений. Жалование его теперь составляло 6 динаров в месяц. Это было даже лучше, чем он мог мечтать.

Взвод его был разноплеменным. Гипербореи старались комплектовать отделения ратниками одного племени. Один десяток был руским, два — армянскими, один — булгарским, один — половецким, остальные десятки — из местных ширванцев. Однако, командирами отделений — десятков, Баринов предпочитал ставить русичей.

Все команды отдавались на древнерусском языке. Гипербореи уже более — менее говорили на нем. Язык был утвержден в качестве государственного, поскольку его внедрение не вызовет проблем после завоевания Руси. Его понимали все славянские племена.Этнограф Хованский составлял новый словарь древнерусского языка с включением в него слов и оборотов из современного русского, отсутствующих в древнерусском. Алфавит языка тоже был взят из 19 века, он был попроще кириллицы от Кирилла и Мефодия. А инородцев учили понимать эти команды, разъясняя их на фарси, которым, в той или иной степени, владели все. Всех воинов гипербореи повелели именовать солдатами.

Кстати, Ратша обратил внимание, что между собой гипербореи свой язык называли русским. Из этого Ратша сделал вывод, что гипербореи тоже были славянского корня, и даже, скорее, руского. Это объясняло, почему командирами гипербореи предпочитают назначать русичей.

Уже сформированные роты и батальоны царского полка в поте лица тренировались в воинском искусстве. Тренировались в строевой подготовке, а затем и в индивидуальных умениях: мечный бой в строю, стрельба из лука и метание в цель короткого копья — сулицы.

В начале апреля полк выдвинулся из Шемахи в лагерь, расположенный в дневном переходе к югу от города. Сам лагерь построили у речки, а учения проводили на пустынном плато, расположенным выше реки. Тренировались делать быстрые перестроения в составе отделений и рот: развертывание из походной колонны в батальонные стены щитов, в ротные и батальонные каре, и перестроения из каре в стену и обратно.

Солдаты и командиры запоминали команды. Десятники подавали команды голосом. Сотники — специальными свистками, а батальонные командиры — сигнальными трубами. Весь полк подчинялся барабанному бою. Солдаты — сигнальщики по команде полковника били в большой барабан в разном ритме и разным количеством ударов. Так подавалось два десятка разных команд.

Стена бывала двух типов: легкая и тяжелая. В легкую стену щитов солдаты научились строиться быстро. В такую стену солдаты роты строилась прямо с марша, имея в руках легкие круглые щиты, которые солдаты имели на марше при себе, и короткие копья — сулицы. Такую стену нужно было строить в случае внезапного столкновения с противником.Эта стена состояла из трех шеренг воинов. Десяток строился шеренгу из трех воинов в три ряда, вплотную к другим десяткам. Во взводедесятки выстраивались по номерам слева направо, образуя взводную стену щитов.

Воины первой шеренги держали сулицы на сгибе локтя правой руки, имея возможность бить ими перед собой. Сулицы второго ряда воинов лежал на плечах воинов первого ряда. Свой щит они держали поверх голов. А воины третьего ряда держали копья вытянутой вверх правой рукой поверх плеч воинов первого ряда и тоже могли бить ими врага. Длины сулиц как раз хватало, чтобы острие сулицы солдата из третьей шеренги на два шага выступала перед строем.Воины второй шеренги подпирали щитами воинов первой шеренги. Перед строем торчала сплошная щетина из наконечников сулиц.

Десятник оставался сзади. В случае гибели воина в первой шеренге, воины из второй и третьей шеренг делали шаг вперед. Десятник становился в третью шеренгу.

Две роты мечников батальона формировали стену из 54 рядов воинов. Лучники третьей роты строились в две шеренги за мечниками. В начале боя они должны были метнуть во врага свои сулицы, а затем стрелять из луков навесом через головы мечников. Вооружение лучников состояло из круглого щита, кольчуги, шлема, сабли, лука с колчаном на 20 стрел и сулицы.

Тяжелая стена строилась перед боем заранее и совсем по-другому. Для нее в обозе везли большие, тяжелые и прочные ростовые щиты и длинные копья.

Десяток строился в шеренгу по двое в четыре ряда. В первом рядудва самых крупных и сильных воина держали левой рукой с упором в землю большие прямоугольные ростовые щиты, с двумя острыми шипами на нижней кромке для закрепления щитов в земле. С правой стороны щита предусматривались три горизонтальных прорези шириной под древко копья и глубиной в длань. Щиты сбоку перекрывали друг друга на длань.

В первом ряду ополченцы держали копья на правой согнутой в локте руке, вставив их в соответствующую прорезь щита. Они могли наносить копьем удары, отводя плечо назад и ударяя им вперед.

Солдаты второго ряда держали копья на правом плече, тоже вставив их в соответствующие прорези щита, и тоже могли наносить копьем удары вперед. Левым боком они подпирали в спины воинов первого ряда. Свой круглый щит, держа его на левой руке, они клали поверх щита первого ополченца, поверх голов, прикрываясь от летящих навесом стрел. Прорези в первом щите были устроены так, чтобы копья первого и второго ряда стояли параллельно земле.

Ополченцы третьего ряда подпирали левым боком воинов второго ряда, держа свои круглые щиты поверх щитов второго ряда. Копья они держали правой рукой на уровне макушки шлема, вставив их в прорезь первого щита на его верхней кромке.

Воины в четвертом ряду упирали комель своего копья, на котором предусматривался специальный шип, в землю, прижав его правой ногой. Левой рукой держали на голове щит, подпирая левым боком третий ряд. Прорезь для копья четвертого ряда располагалась на первом щите справа на уровне длани от земли. Острие копья при этом располагалось на уровне колена.

Длина всех копий подбиралась так, чтобы острия всех копий располагались в одной плоскости, на расстоянии в два метра перед первым щитом.

В пятом ряду располагались резервный воин и десятник. Десятник давал команды десятку голосом и тоже был резервным бойцом, призванным подменить выбывшего по ранению или по смерти.

Третий взвод лучников и в этом случае мог вести стрельбу навесом через головы, укрывшись за стеной щитов. Однако, в этом случае каждый лучник получал из обоза по пять сулиц и по большому колчану с полусотней стрел.

Тяжелая стена щитов должна была применяться в оборонительном бою для защиты пехотинцев — гипербореев и их больших огнебойных орудий, именуемых пушками.

Для фортификационных работ десятку выдавались плотницкий топор, двуручная пила и две железных лопаты.Для устройства лагеря — два ведерных котла. Все это хранилось в обозе.

Батальон должен выстраивать тяжелую стену щитов из 140 воинов. Соответственно, первая шеренга полковой стены состояла из 460 воинов.

Легкую стену солдаты Ратши научились строить быстро. Сложнее оказалось освоить быстрые перестроения. После этого взводы обучались выполнению следующих команд:

«Становись» — взвод строится в пять шеренг;

«К бою» — взвод формирует стену щитов;

" Проходы делай" — по этой команде первый и восьмой десятки каждого взводаприводят щиты и копья в походное положение, затем делают десять шагов назад и три шага в сторону. Между взводами образуются проходы шириной в четыре ряда. Через эти проходы могут отступать лучники, или наоборот, может идти вперед конница.

«Вперед марш» — все шеренги с левой ноги делают одновременные шаги вперед под бой барабана.

«Назад марш» — то же самое, на назад.

«Отход» — Щиты и копья за спину, колонной по пять, начиная с первого десятка, взводы отходят назад"Лучники, стреляй" — лучники дают залп навесом.

«К походу стройся» — формируется походная колонна по пять воинов в шеренге, щиты на левую руку, копья вверх;

«Вперед марш» — выход колонны в поход;

«Стой» — остановка колонны.

Затем те же команды отрабатывали в строю тяжелой стены. За четыре недели научились. Сложнее были тренировки в каре. Эти строи применялись для маневрирования рот и батальонов на поле боя. Роты строилась в линейные каре: 8 рядов по 20 мечников в шеренге и за ними 3 ряда лучников. Роты наступали и отступали по плато, не теряя строя. В батальоне каждая рота держалась самостоятельно. Батальонное линейное каре: 8 рядов по 60 мечников в шеренге и все лучники сзади. Квадратное батальонное каре: квадрат из четырех рядов мечников по 124 мечника в первой шеренге и лучники в середине этого квадрата.

Все перестроения нужно было выполнить, не сбиваясь в кучу и не теряя строя взводов и отделений. Командиры охрипли, трубачи и барабанщики устали трубить и барабанить. Четкости выполнения всех команд добиться все не удавалось. Строи взводов смешивались, отделения сбивались в толпу.

В конце концов, подполковник Баринов и комбаты решили ограничиться только стенами щитов и линейными каре. Времени на отработку квадратных каре не хватило. 10 мая на учения прибыли гиперборейские полки морской пехоты и артиллерии. Гипербореи прибыли на новых, невиданных ранее повозках. Они разбили свой лагерь рядом с лагерем царского полка.

Всех взводных и ротных командиров пригласили на демонстрацию установки передвижной крепости, называемой гуляй-городом. Сперва показали, как одна повозка превращается в кусок крепостной стены. А потом, как из повозок составляется непрерывная стена.

Повозка была большой и тяжелой. В экипаж ее входили шесть воинов. Четыре стрелка — гиперборея с ручными огнестрелами — винтовками, мечник и возница — лучник. Тащила телегу четверка коней. Длина телеги равнялась 4 метрам, ширина — полутора метрам. Диаметр колес — тожеполтора метра. Дно телеги былодвойным. Нижнее днище лежало на осях и было закреплено наглухо. Второе дно устанавливалось на борта поверх колес. Грузовой короб был устроен между нижним и верхним дном. Боковые борта телеги откидывались на петлях и могли сниматься. Высота борта равнялась диаметру колеса. Так, что откинутый боковой борт почти доставал до земли.

Борт с наружной стороны крепости откидывался и крепился к земле специальными штырями через кольца, что бы, враг не смог этот борт поднять. Оглобли снимаются и ставятся вертикально в специальные прорези в верхнем и нижнем днище. Второй борт снимается и одевается специальными кольцами на оглобли. Получается стена высотой 3 метра. В бортах повозки сделано по четыре прорези — бойницы для стрельбы из винтовки и ударов копьем.

Затем в линию выставили с десяток повозок,соединили их цепями. Спереди и сзади каждой телеги имелся шип, на который одевались цепи длиной с локоть.Передняя и задняя стенки телеги откидывались на петлях и перекрывают промежуток между телегами. Командиры царского полка были поражены. Не прошло и четверти час, как на пустом месте появилась самая настоящая крепость.

По верхнему днищу телег и откинутым торцам получился сплошной боевой ход этой крепости. По четверо стрелков с винтовками заняли места у бойниц, по одному мечнику заняли места в каждой телеге. Как пояснил проводивший показ командир взвода морпехов, мечник должен в бою рубить руки и головы тем, кто попытается перескочить через стену. Тем же должен заниматься и возница — лучник, стоя позади повозки, после того, как отведет выпряженных из повозки лошадей в обоз. Мечники и лучник были набраны из местных. Возницы обоза тоже были лучниками.

Командирам разрешили подняться на боевой ход и оценить удобство обороны в гуляй-городе. Всем понравилось. Из бойниц можно было стрелять не только из винтовок, но и из самострелов и луков.

Колеса повозок имели широкие ободья, в половину длани шириной, чтобы телеги могли ехать по влажному полю и не проваливались в землю. Телеги были сделаны из толстых досок, их борта выдерживали удары боевого топора и не пробивались стрелами с бронебойными наконечниками даже в упор.

Ратша встретил знакомого дружинника Абаша, также взятого в плен булгарами в Суздале. Абаш рассказал, что служит в полку морской пехоты мечником. Службой доволен. Жалование его было поменьше, чем у Ратши. Всего 5 динаров, зато и хлопот по службе было куда меньше. Абаш похвастался, что у них в полку имеются походные кухни, которые варят обед прямо на ходу.Пришли на место, только встали лагерем, а еда уже готова. Подходи с котелком и получай. Сперва кашу с мясом, а потом компот с сушеными фруктами. Выдали им и бронзовые фляги, которые наполнялись компотом из котла. Пить некипяченую воду на марше им строго запрещали.

Поговорили о жизни. Абаш ходил в поход флота по Куре. Сражался в бою под Мингечауром. Оба воина, по примеру своих начальников, уже обзавелись подругами — конкубинами из гаремов убитых под Баку шахских беев и сняли для них комнаты в городе, где и поселили подруг. Ратша взял себе шуструю 18-летнюю половчанку Адель, Абаш — персиянку Гузель. Теперь им не приходилось искать податливых вдовушек. Жалования Ратше и Абашу вполне хватало на жизнь и самим и подругам. Тем более, что кормили их на службе бесплатно. Да еще и оружием с отличными доспехами обеспечили. В дальнейшем гиперборейские военачальники обещали всем воинам предоставить служебные поместья.

Вечером после показа повозок командующий войсками полковник Алферов провел совещание всех командиров, начиная со взводных. Он разъяснил и наглядно показал, двигая фигурки по макету местности, как должны взаимодействовать морская пехота и царский полк.

В случае внезапного нападения противника царский полк строит легкую стену щитов. Морские пехотинцы, стоя в рост на телегах за стеной, через головывоинов стены расстреливают атакующего противника из винтовок.

В оборонительном бою на подготовленной позиции царский полк строит тяжелую стену щитов. Морпехи за ними на возвышении ставят гуляй-город и ведут огонь из гуляй-города. Пушки, если позволяет рельеф местности, устанавливаются за гуляй-городом на возвышенности, либо в разрывы стены города. Задача царского полка в обоих случаях не допустить противника до морских пехотинцев.

Гуляй-город, в зависимости от поставленной задачи,может строиться в линию из сотни повозок, или в квадрат по 25 повозок на каждой стороне, или в прямоугольник с разными сторонами. Но, царский полк в любом случае стоит в поле перед гуляй-городом.

Следующие пять дней полки отрабатывали развертывание в боевой порядок с марша и на заранее выбранных позициях. Команды полкам давались специальными сигнальным ракетами, запускаемым по команде полковника специальными солдатами — сигнальщиками из винтовок.

6 июня полкам поступил приказ выступить в поход от Шемахи в сторону Мингечаура. Туда же стягивались полки из городов и бейликов. В этих полках в конце мая тоже прошли учения. По Куре туда же шли и четыре парохода с грузом.

17. Ганджа и Аран.

После неудачной попытки захвата кораблей гипербореев эмир Ганджи Азат-бей осознал, что пришельцы, захватившие Ширван, не оставят это нападение без ответа. Понимая, что, даже если Султан сразу примет его послов, он может и не придать значения событию, произошедшему на далекой окраине султаната, Азат-бей отправил второе посольство к великому визирю Наджибу ад-Кармаду с богатыми подношениями.

Визирь сумел обратить внимание Султана на странные события в Ширване. Захват какими-то наглецами вассального эмирата требовал адекватного ответа. Наглецов необходимо было наказать, а Ширван — отбить. Однако, богопротивные крестоносцы продолжали наседать на владения Султана. Они атаковали города Триполи и Бейрут в Сирии, поэтому, войска метрополии были заняты сражениями с ними. Тем не менее, Султан сельджуков Гийас ад-Дин Мухаммед Тапар, повелел великому визирю Наджибу ад-Кармаду направить эмирам Арана и Эрзерума повеления Султана поддержать всеми силами эмира Ганджи и отбить Ширван у неверных, а их самих уничтожить.

Эскадра из четырех кораблей во главе с Вяткой подошла к Мингечауру 19 июня. Трюмы всех пароходов были заполнены провиантом, фуражом, оружием и боеприпасами. Кроме того, каждый пароход вел на буксире большую ладьюгрузом.

Артиллерией Вятка разгромила стоящую на правом берегу крепость турок. Высадившиеся с пароходов морпехи без боя заняли развалины. С пароходов на берег сгрузили батарею 107-миллиметровых морских пушек, смонтированных на четырехколесных платформах.

21 июня к городу подошел конный полк ополчения беков. В следующие дни подошли пешие полки бейликов и городов. Последними, 25 июня прибыли царский полк и полки гипербореев. Три дня пароходы и ладьи переправляли войска на правый берег Куры. Батарея морских орудий вошла в артиллерийский полк.

Всего, кроме двух гиперборейских и царского полков собралось около тысячи конницы и три тысячи пехоты. Половину конницы составляли легко вооруженные конные лучники. Из пехоты лучники составляли треть. Все войска прибыли из внутренних бейликов Ширвана. Ополчения пограничных бейликов и приграничных городов к походу Царь не привлекал. Чтобы у соседей не появилось соблазна напасть.

Командующий походом генерал Алферов переформировал войска, выделив из состава ополчения полки легкой и тяжелой конницы, полки тяжелой пехоты правой и левой руки и полк пеших лучников. Три дня войска стояли лагерем на берегу, занимаясь тренировками. Тактическая подготовка местных полков была откровенно слабой. Атаковать они умели только толпой. А обороняться — плохо построенной разномастной стеной щитов.

Царь Скобелев дал Алферову директиву наступать не спеша, предоставляя противнику возможность собраться в одну большую кучу, чтобы разбить всю кучу разом. 1 июня разведка донесла, что к войскам Ганджи, стоящим у одноименного стольного города эмирата, подошло войско из Арана. Алферов приказал выступать, при этом, идти не торопясь. За день прошли всего 10 километров.

Получив в конце мая донесение от своих купцов о сборе ополчения в Ширване, Азат-бей немедленно приказал созвать полное ополчение эмирата. Он вызвал к столице всех вассалов с дружинами, все гарнизоны городов и даже городскую стражу. Своих беков предупредил, чтобы приводили дружины в полном составе с оруженосцами и оружными слугами.

К эмирам Эрзерума и Арана Азат-бей направил гонцов с призывом выступить к Гандже. Когда к нему прискакал гонец с донесением о захвате ширванцами пограничной крепости на Куре, под стенами Ганджи уже собралось три тысячи конницы и восемь тысяч пехоты. Об этом Азат-бей тоже уведомил соседей, призвав их прибыть с войсками как можно быстрее.

К счастью для него, переправившись через Куру и взяв приграничную крепость, ширванцы долго стояли на месте, ожидая подкреплений. Эмир Арана Нурак-бей с двумя тысячами конницы и пятью тысячами пехоты успел подойти на помощь. А эмир Эрзерума Мустаф-паша прислал гонца с сообщением о том, что ожидает нападения грузинского царя Давида, а потому оказать помощь не сможет.

К этому времени Азат-бей от соглядатаев уже точно знал силы нападающих: семь тысяч пехоты и всего тысяча конницы. Их армия начала медленно продвигаться к Гандже.

Всего у эмиров Ганджи и Арана набралось пять тысяч конницы и 13 тысяч пехоты. Чтобы получить возможность, в случае неудачного исхода сражения, отступить в крепость и использовать в обороне крепостные камнеметы, эмиры решили дать сражение у стен крепости. Однако, более чем двух кратное превосходство в численности войск, вселяло надежду на победу.

Также не спеша, ширванская армия за три дня дошла до Ганджи. По равнине шли маршем со всеми предосторожностями. Конные полусотни бейликов рассеялись во все стороны на десяток верст, осуществляя дальнее охранение. Конная рота морпехов веером шла в пяти километрах впереди основной колонны, так что вероятность внезапного столкновения с противником исключалась. Впрочем, разведка из полка легкой конницы доносила, что основные силы противника все еще остаются у Ганджи. Последний лагерь разбили в пяти километрах у города. Само собой, лагерь окопали по типу древнеримских легионных лагерей, выставили охранение.

5-го июля два войска вышли на битву. Город и крепость Ганджа располагалась в широкой долине на правом берегу небольшой реки Ганджачай, вытекавшей с северных склонов Шахдагского хребта из одноименного с рекой ущелья. Высокие трехтысячные вершины хребта просматривались в пятидесяти километрах на юге и юго-западе. На двух вершинах даже белели снежники.

Население города приближалось к 15 тысячам. Крепость, окружавшая старую часть города, имела стены из песчаника высотой от 6 до 8 метров, с башнями до 10 метров высоты. Эмир повелел разрушить расположенный под стеной посад. Впрочем, большая часть посада располагалась на левом берегу за мостом, ведущим от западных ворот.

Войска эмиров с утра выстроились перед северными воротами под городской стеной сразу за рвом. Как водится, в центре — пехота в стене щитов, на флангах — две массы конницы. Эмиры рассчитывали, что ширванцы атакуют центр, тогда многочисленная конница охватит их с флангов и зайдет им в тыл.

Диспозицию Алферов определил сразу, как только увидел строящуюся под стеной армию эмиратов. Подойдя к строю противника на два километра, морпехи быстро выстроили гуляй-город в форме буквы «П» с короткими «ножками», в каждой ножке по 20 повозок. По фронту — 60 повозок, в разрывы их строя высунули дула все 8 имеющихся пушек: 4 полевых и 4 морских. Две митральезы оставили на концах ножек для обороны флангов от возможной атаки конницы. Царский полк выстроил стену щитов перед гуляй-городом. Пешие полки заняли позиции на флангах гуляя, а конница еще дальше за ними. Пешие лучники встали в линию за стеной щитов.

Тянуть время Алферов не собирался. Как только войска выстроились согласно диспозиции, грянули орудия. Сначала ударили беглым огнем по коннице. Полевые пушки били гранатами, а морские — шрапнелью. Каждые 10 секунд следовал залп. В каждом шрапнельном снаряде содержалось по 250 чугунных пуль. Разрываясь с грохотом над головами всадников, снаряды густо «засеивали» пулямивсю плотную массу конницы.Крупные чугунные пули убивали наповал.

Гранаты полевых пушек разрывались в гуще всадников, выбрасывая высоко вверх клубы дыма и пыли. Осколки гранат разили коней и людей десятками. Испуганные вспышками и грохотом разрывов, криками и визгом раненых, кони рванули во все стороны. Все пушки перенесли огонь на пехоту.

По конникам, которых кони понесли прямо на строй ширванцев, с дистанции в тысячу шагов начали стрелять из гуляй-города морпехи. Выстрелы пушек снова испугали коней, и выжившие после пушечного и винтовочного огня конники бросились наутек. В поля, на юг и восток. Некоторые спасались вплавь через реку на запад.

Эмиры Ганджи и Арана сидели на конях в седлах впереди своих пеших воинов и были хорошо заметны по поднятым над ними штандартам, по пышностисвиты и блеску золоченых доспехов. Покончив с конницей, артиллеристы положили первые снаряды точно по штандартам. С такого расстояния промахнуться было сложно. Оба эмира и большинство их военачальников были убиты сразу.

Эмирская пехота не выдержала обстрела и тоже побежала. Частью пехотинцы ломанулись в открытые ворота. По скучившейся перед единственными выходящими на север воротами солдатами ударили шрапнелью полевые пушки. А по бегущим в поля — морские орудия. Через четверть часа все было уже кончено. Артиллеристы задробили стрельбу.

Алферов бросил свою кавалерию в погоню за бегущей пехотой, приказав рубить поменьше, а брать в плен побольше. Эмиратские пехотинцы умирать не хотели, и, завидев преследующую их конницу, охотно бросали оружие и толпамисдавались в плен. Эмирскую конницу не преследовали. Все пехотные полки по команде двинулись вперед к городу, собирать трофеи с убитых и брать в плен легко раненых. Тяжелых, как было принято в те суровые времена, сразу добивали.

Оставшийся в городе Верховный визирь Ганджи Сулейман-бей увидев с башни разгром войск обоих эмиров, приказал закрыть перед наступающими ширванцами ворота и доложить об имеющихся в наличии вооруженных силах. Доклад его не обрадовал. Через ворота успели отступить всего шесть сотен напуганных воинов.

С воротной башни визирь наблюдал, как пехота ширванцев окружает город со всех сторон. Сбежать было невозможно. Конница толпами сгоняла пленных в лагерь, построенный гипербореями к северу от города. Огнебойное оружие пришельцев оказалось гораздо страшнее, чем можно было представить по рассказам беглых ширванских беков и участников сражения на Куре.

От во мгновение ока построенной гипербореями из повозок крепости отделилась группа всадников под белым штандартом и шагом подъехала к воротам, не приближаясь, однако на выстрел. Протрубил находившийся среди них трубач и глашатай прокричал, что полномочный представитель и советник царя Ширвана, бывший верховный визирь шахаМелик-паша и визирь царя по военным делам делам Алферов-паша вызывают на переговоры верховного визиря эмира.

Делать нечего, сил для сопротивления не было, Сулейман-бей принял предложение, приказал открыть ворота, опустить подъемный мост и со свитой выехал на переговоры.

Знакомый ему бывший визирь шаха Ширвана Мелик-паша сообщил ему, что властям Ганджи гипербореи предлагают те же условия капитуляции, на которых ранее им сдалась Шемаха.

В городе, как и во всем эмирате, будут действовать законы Гипербореи. Имущество всем горожанам, и простолюдинам и знатным, будет сохранено. Все должностные лица смогут продолжить свою службу. Однако, на других должностях. Теперешние визири станут советниками новых визирей, назначенных Его Величеством царем Скобелевым из гипербореев. Все военные люди смогут, приняв присягу на верность Его Величеству царю Ширвана Скобелеву, продолжить службу.

Для этого от Дивана Ганджи требуется передать все подведомственные дела новым начальникам в полном порядке. В случае выявления попыток утаить что-либо из казны или казенного имущества, вся собственность виновного в этом будет конфискована, а сам он осужден в рабство.

Все наследственные поместья станут служебными. Размер поместий будет приведен в соответствие с занимаемой должностью.

Собственность погибших военачальников и должностных лиц отходит к царю. Собственность рядовых воинов, при наличии наследников мужского пола, остается наследникам. Наследники военачальников мужского пола могут вступить в армию царя и получить служебные поместья.

Такие в Гиперборее законы. И других в Гандже отныне не будет.

Переговоры продолжались около часа. Мелик-паша рассказал визирю, как все это произошло в Ширване и ответил на все вопросы. Делегаты Ганджи попросили времени для обсуждения условий сдачи с Диваном.

А Миклухо-Маклай-паша, незадолго перед походом на Ганджу вернувшийся в Ширван из Грузии, после успешных переговоров с царем Давидом и заключения военного союза, дополнил, что в случае попытки оказать сопротивление, стены города будут разрушены за полчаса и город взят за час. Все оказавшие сопротивление будут убиты, а сдавшиеся попадут в рабство. Все их имущество будет конфисковано. И выделил Сулейман-паше два часа на принятие условий сдачи города. Предупредил, что ровно через два часа пушки гипербореев начнут разносить в пыль ворота и стену города.

Через полтора часа Ганджа сдалась. Все условия капитуляции были приняты Диваном.

Алферов оставил в городе гарнизон и двинул войска на юго-восток по дороге на Барду, стольный город эмирата Аран. Пришедший с войском десант чиновников из Дивана Ширвана взялся за переустройство государственных дел в бывшем эмирате Ганджа.

До конца августа вся территория Ганджи и Арана была взята гипербореями под контроль. По рекомендации Дивана, Его величество Царь Ширвана лишил эти эмирата статуса самоуправляемых территорий. Земли Ганджи были разделены на 9 бейликов, а земли Арана — на 7 бейликов. Как и в самом Ширване, каждый бейлик насчитывал примерно 5 тысяч дворов. Все бейлики теперь подчинялись непосредственно Дивану Ширвана. Города Ганджа и Барда получили статус самоуправляемых.

На должности беев были назначены 18 унтер-офицеров с флота, а на должности командиров войск бейликов — 18 унтеров из пехоты. На их ставшие вакантными должности выдвигались рядовые матросы и солдаты. А рядовых добирали из числа молодых толковых воинов — русов.

В Баку открыли училище для подготовки унтер-офицеров флота из матросов. В Шемахе заработала школа унтер-офицеров пехоты из солдат. Нагрузка на офицеров существенно выросла, им приходилось теперь учить новых унтеров и новых рядовых.

Для туземных войск были утверждены уставы: строевой, караульный, боевой и санитарный. Командирам войск бейликов было поручено осенью и зимой подготовить свои подразделения по новым уставам. На май следующего года намечались общевойсковые маневры.

В Царском полку заработало училище для подготовки офицеров пехоты и конницы из местных кадров.

С сентября в ущельях северных склонов Шахдагского и Муровдагского хребтов начали работать две геологические партии во главе сгеологами Климовым с Проскуровым. Сам визирь Меллер и геологи помнили, что в ущельях рек Зеямчай и Шамкирчай имелись месторождения золота, алюминиевых руд, квасцов и полиметаллов, в ущелье реки Ганджачай были обнаружены железорудное, ртутное и хромитовоеместорождения, а в ущелье реки Тертер, на которой стоял город Барда, имелись залежи меди, полиметаллов, серного колчедана, золота и никеля. Все эти месторождения были относительно небольшими, но, для нужд пришельцев их было более чем достаточно. Естественно, точного расположения этих залежей академики не знали, хотя, некоторые из них уже разрабатывали местные. В частности, в реках мыли россыпное золото, в верховьях Ганджачая добывали железную руду, а на Тертере добывали медную руду. Требовалось найти остальные месторождения и взять из них пробы пород.

Геологические партии в ущельях охраняли роты царского полка, так как за перевалами хребтов лежали земли эмирата Ани, вассального султану. Впрочем, перевалы уже засыпало снегом, что делало их трудно проходимым для войск. Однако, мелкие бандитские шайки через перевалы могли пробраться.

В июле грузинский царь Давид напал на вассальные Султану эмираты Карс, Тифлис и восточную часть эмирата Эрзерум. Грузины захватили области Картли, Карс и Эрети, взяли крепости Рустави, Гиши, Лори, Тифлис и Карс. Отбивавшийся от крестоносцев и византийцев Султан не смог оказать помощь своим вассалам.

18. Промышленность Ширвана.

Еще в январе геологоразведочная группа под руководством доцента Климова обнаружила в 30 километрах к западу от Баку вблизи рыбачьего селения Сангачалы на горе Турагай месторождение хорошего известняка, пригодного для выжигания извести. Строительный известняк, подходящий для вырезания из него блоков, имелся в Ширване почти везде.

Нефть на Бакинском месторождении пока добывали вручную из колодцев. Там уже было построено подземное хранилище нефти на тысячу кубических метров и причал для кораблей. Рядом с нефтепромыслом в феврале построили небольшой завод нефтепереработки. Он был спроектирован по последнему слову науки и техники конца 19 века. К маю в нем уже работали три больших перегонных куба, каждый объемом в два кубометра. Бронзовые баки были вмурованы в глиняные печи, в которых горели нефтяные форсунки, сделанные в артиллерийской мастерской по образцу корабельных. Помимо собственно перегонных кубов, при каждом из них стояли генераторы пара, охладители-конденсаторы и отстойники продуктов перегонки. Их тоже изготовили местные ремесленники из бронзы. Пары нефтепродуктов выносились из котлов водяным паром, затем поступали в конденсаторы и отстаивались для разделения смеси на составляющие.

Из двух кубометров нефтивыгонялось примерно 200 литров бензина, 300 литров керосина и 500 литров солярки. Процесс перегонки занимал 5 часов, в баках оставалось по 1000 литров мазута. Местные гончары были озадачены изготовлением керамических кувшинов емкостью по 100 литров. В них разливали легкие фракции нефти. Кувшины для удобства транспортировки помещали в деревянные бочки. А для мазута построили отдельное подземное хранилище на 800 кубометров.

В десяти километрах к северу от Баку, вблизи месторождения нефти, на северном берегу Апшеронского полуострова имелось хорошо известное местным гончарам большое месторождениеотличной глины, пригодной и дляформования кирпичей. В марте рядом с нефтеперегонным построили кирпичный завод. Три печи для отжига кирпичей показали общую производительность 6 тысяч штук кирпича в сутки. Еще одну печь построили для отжига кровельной глиняной черепицы. Отапливались печи тоже нефтяными горелками.

В устье реки Сумгаит в апреле запустили водяные мельницы для размалывания известняка и две печи для пережигания его в известь производительностью 2100 килограмм извести в сутки каждая. Блоки известняка доставлялись на цементный завод из Сангачалы на ладьях по морю. Строительство печей продолжалось и летом. Меллер поставил задачу увеличить производство кирпича, цемента и черепицы еще втрое.

Заводы строились бригадамииз рабов и пленных под непосредственным руководством местных ремесленников — каменщиков и плотников, для которых рядом с заводами поставили временные палаточные лагеря. Их же оставили работать на заводах. В дальнейшем планировалось построить капитальные лагеря, с бараками, столовыми и хозяйственными блокам. Все строительные работы велись под управлением руководителей соответствующих департаментов министерства промышленности Гордеева и Проскурова по собственноручно сделанным ими эскизам, утвержденным самим визирем Меллером.

Охрану рабочих лагерей и контроль за работой рабов осуществляла стража министерства внутренних дел. Нефтеперерабатывающий завод получил статус секретного, его охрану дополнительно курировала Тайная канцелярия.

За снабжение строек всем необходимым отвечал визирь Рукавишников. Его царское величество Скобелев каждые две недели объезжал все стройки в сопровождении Меллера и Рукавишникова. Все вопросы обеспечения работ материалами, рабочей силой и продовольствием решались оперативно. Кормили рабочих однообразно, но сытно. На завтрак и ужин — каша с хлебом и фруктовый компот, на обед — густой рыбный суп, каша и компот.

В апреле же, после утверждения Скобелевым плана промышленного строительства, Меллер и Гомельский, учитываясекретность производствакеросиновых ламп, бензиновых и соляровых горелок, нефтяных и мазутных форсунок, решили всех медников, бронзовщиков, кузнецов и стекольщиков, занятых в этом производстве, вместе семьями и подмастерьями перевести из Баку в отдельный город, который решено было поставить в устье Сумгаита, вышецементного и нефтеперегонного заводов. Тем более, что этим же ремесленникам предстояло делать и огнеметы для флота, над разработкой которых работала Академия наук.

В дальнейшем, при этом же городе планировалось построить завод цветной металлургии и стекольный завод. Строительством завода и города руководил начальник департамента металлообрабатывающей промышленности, бывший подпоручик артиллерии Артемьев. В этом городе предусматривалось, также, строительство домов для вольнонаёмных работников нефтепромыслов, нефтеперерабатывающего, кирпичного и цементного заводов.

Директорами и инженерами всех заводов пришлось назначить толковых флотских унтеров и даже двух рядовыхматросов, имевших до службы соответствующие ремесленные специальности.

Небольшая река Сумгаит собирала в себе ручьи и малые речки, стекающий по ущельям южного склона Главного Кавказского хребта. Она образовывалась слиянием двух притоков: речек Чикильчай и Сюндичай. Уклон рек в месте их слияния был довольно большим — 30 метров на километр длины, что позволяло разместить на километре реки 4 плотины с перепадом уровней воды в 6 −7 метров. А такой перепад уровней обеспечивал эффективную работу гидравлических колес, приводящих в движение механизмы. Речки текли в узких оврагах, что облегчало строительство плотин. Гидравлические колеса и приводы для начала можно было изготовить из крепкой древесины.

Согласно разработанному Меллером при участии ученых Академии проекту на реке Сумгаит ниже слияния притоков строились пять плотин. При них размешались металлургический, металлообрабатывающий, машиностроительный, бумажный и химический заводы. Первые цеха заводов строились вблизи плотин.

На реке Сюндичай проектировались сахарный, масляный и пороховой заводы. На более полноводной речке Чикильчай были запроектированы мыловаренный, спиртовой и крахмальный заводы. Пороховой завод строился выше всех, в некотором отдалении, за поворотом ущелья.

Ниже всех заводов на Сумгаите был запроектирован химический завод, где планировалось начать производство капсюлей и необходимых для этого химикатов.

Для каждого завода строилась отдельная плотина. Детали гидравлических колес и приводов были заказаны столярам в Баку и Гандже. Проблем с этим не возникло. Колеса для водяных мельниц им приходилось делать неоднократно.

Город для вольнонаемных работников заводов начали строить выше заводов на стрелке Чикильчая и Сюндичая. Лагеря для рабов — на правом берегу Сюндичая и на левом берегу Чикильчая, также выше заводов. Реки должны были стать источником чистой воды для жителей города и лагерей.

Лес для строительства сплавляли по этим же речкам из горных лесов в верховьях ущелий. Блоки известняка вырезали прямо в окружающих горных склонах, заодно выравнивая площадки под будущие цеха. Щебень и грунт засыпали в тело будущих плотин. От существующей дороги Баку — Шемаха строились ответвления к нефтепромыслам и промышленному городу. Город в устье Сумгаита, не мудрствуя лукаво, назвали Сумгаитом, а город промышленности — Ширванградом.

В первую очередь строились металлургический,металлообрабатывающий и пороховой заводы. Их проекты были завершены в июне, и сразу же начато их строительство, одновременно с лагерями и городом. В конце июля на стройку пригнали четыре тысячи военнопленных из под Ганджи. Из всех крупных городов Ширвана, Ганджи и Арана были наняты каменщики, камнерезы, лесорубы, плотники, столяры, кузнецы и гончары. Количество наемных работников приближалось к тысяче. Жили строители в парусиновых палатках, благо стояло жаркое южное лето. Оставшиеся в городах кузнецы ковали по заказу Дивана строительный инструмент.

Стройка к середине июля набрала обороты. Работали круглые сутки, в две смены по 10 часов каждая, с часовыми перерывами на обед и на пересменку. В темное время суток строительные площадки освещались керосиновыми фонарями. Пыль над камнерезными площадками стояла столбом. Туда-сюда сновали рабочие с тачками, тащившие вырезанные известняковые блоки на стены каменщикам.

По причине недостатка цемента, прямые участки стен строили из блоков на глиняном растворе. А на цементном растворе клали только углы стен, опорные колонны и контрфорсы. Весь кирпич шел на кладку печей. Временную кровлю делали из тростника, с тем, чтобы впоследствии заменить ее на черепицу. Из дерева делали только перекрытия и каркас крыши, сразу рассчитанный на тяжелую черепичную кровлю.

Однако, прежде всего,была насыпана плотина на Сюндичае для лесопилки. Временную лесопилку поставили выше будущего порохового завода. Прямо под открытым небом под парусиновыми тентами установили 3 пилорамы, оборудованные дисковыми пилами. Детали для пилорам сделали в артиллерийских мастерских. Водяное колесо через систему деревянных шестерен передавало вращение на длинный вал, от которого вращение ременными передачами передавалось на пилорамы.

В середине июля лесопилка заработала на полную мощность. Сплавленные по речкам стволы сразу пилили на брус и доски. Одна пилорама, состоящая из двух дисковых пил резала бревна на брус, вторая, собранная из четырех дисков, распускала бревна на толстые доски, а третья, из шести дисков, пилила тонкие доски.

Стройкой металлургического завода руководил бывший начальник артиллерийской мастерской поручик артиллерии, а ныне начальник департамента металлообрабатывающей промышленности Федынский. На строительной площадке металообрабатывающего завода распоряжался бывший подпоручик артиллерии, а ныне начальник департамента металлургической промышленности Артемьев, к этому времени сдавший завод в Сумгаите кондуктору с Драчуна Уткину. Стройкой порохового завода заправлял бывший фельдфебель артиллерии Гусев, теперь начальник департамента химической промышленности. На новом поприще они, под неусыпным контролем самого Меллер-паши, худо-бедно справлялись.

В проектированиизаводов и городов участвовали от Академии наук картограф Субботин и строитель Гордеев. К отладке технологический процессов были привлечены химики Канищев, Фокин и Кондратьев.

Из Сумгаита к Ширванграду потянулись обозы с кирпичом, цементом, черепицей, керосином для фонарей и соляркой для печей, из Баку и Шемахи — с инструментом и продовольствием для строителей.

В конце августа был готов цех металлообработки. В уже готовом одноэтажном здании были установлены все четыре имеющихся станка: сверлильный, токарный, шлифовальный и фрезерный. Оборудовали привода от общего ведущего вала, проходящего под потолком здания. Станки запустили и опробовали. Мощности водяного колеса с большим избытком хватало для одновременной работы всех четырех станков. Занимали они все лишь одну пятую часть площади здания. Остальные площади пока пустовали. Со строительством машиностроительного завода решили повременить до соответствующего развития станочного парка,зарезервировав, однако, под него место.

Начать производство Федынский решил с выпуска 3-тонного парового молота, представлявшего собой, по сути, простейшую паровую машину. Все имеющиеся станки ранее были разобраны до последнего винтика, составлены их деталировочные и сборочные чертежи. Каждый станок решили для начала воспроизвести еще в двух экземплярах.

К этому времени 50-сильная паровая машина, имевшаяся в артиллерийских мастерских, тоже была разобрана, составлены ее подробные чертежи. Одновременно с молотом и станками начали делать малую серию из двух точно таких же двигателей. Им предстояло приводить в действие новые станки.

Такие же двигатели можно было в дальнейшем ставить на 100-тонные шхуны. Кроме того, предстояло сделать для шхун дейдвудные трубы со всей их начинкой, гребные валы и винты. Чертежи этих устройств нарисовали флотские механики, взяв за основу соответствующее оборудование Зароастра. Эту работу отложили на будущее, поскольку крупногабаритные детали проще было отливать, чем ковать.

В сентябре заработал металлургический цех. Его оборудовали по последнему слову техники 19 века. В цеху установили доменную печь высотой 9 метров. Она показала производительность 5 тонн чугуна в сутки. Для ускорения процесса выплавки чугуна из руды подаваемый мехами в печь воздух подогревался мазутными горелками. Для экономии древесного угля, смесь угля с рудой — шихту в печи дополнительно разогревали бензиновыми горелками. Руду доставляли из Ганджи по Куре и по морю в Баку. В Гандже на реке Ганджачай обнаружился уже действующий рудник с хорошей железной рудой. Древесный уголь закупали у углежогов, которые доставляли его из южных ущелий Главного Кавказа по Куре и ее притокам.

Для переплавки чугуна в сталь в цехе построили четыре пудлинговых печи, работающие на соляровых горелках, каждая производительностью по тонне стали в сутки. Воздух в цех нагнетали мощные вентиляторы, приводимые в движение от главного вала. Первым делом отлили станины и 3-тонную «бабу» для парового молота. В октябре начали отливать заготовки для артиллерийских снарядов разных калибров, для двигателей и движителей шхун.

В это же время заработали пороховой и спиртовой завод. Привезенная купцами «говенная соль» растворялась в воде, отстаивалась, фильтровалась и выпаривалась. И так три раза. Купцы поставляли серу. Мельницы перемалывали древесный уголь, серу и очищенную селитру, во вращающихся барабанах ингредиенты смешивались, затем полученная пудра смачивалась спиртом до тестообразного состояния, раскатывалась через решёта на гранулы, затем полученные зерна шлифовались в барабанах до состояния гладких зерен. Оставшаяся пороховая пыль снова поступала на смачивание. Испытания показали удовлетворительное качество пороха.

В октябре все силы были брошены на строительство лагерей и города. Лагеря обносили каменными стенами со сторожевыми башнями. Впрочем, стены были не оборонительными, а сторожевыми, толщиной в один блок известняка. К концу ноября лагеря для рабов и общежития для наемных работников в городе были построены.

В декабре был запущен химический завод. Первоочередной целью была названа гремучая смесь для капсюлей, а также обеспечение необходимыми химикатами других производств. Командовал на заводе кондуктор Жуков, в прошлом работавший на спичечной фабрике. К этому времени в ущелье Ганджачай геологи нашли месторождение ртутной руды — киновари, и начали пробную добычу руды. Ртуть из руды извлекали отжигом с известью. Гремучую ртуть, из которой состоит взрывчатый состав капсюлей, получили растворением ртути в азотной кислоте и последующим взаимодействием образовавшегося нитрата ртути со спиртом. Азотную кислоту получили из селитры нагреванием с квасцами и медным купоросом. Квасцы и купоросбыли обнаружен в ущелье Шамкирчай.

Для бумажного завода химзавод выпускал сернистую кислоту, для мыловаренного завода — едкий натрий, а также соду, серную кислоту и серу.

В январе 1110 года заработали бумажный и мыловаренный заводы. Бумагу изготовляли из древесных опилок. Первая бумага была по меркам 19 века оберточной, но для 12 века ее качество было вполне достаточным. Директором бумажного завода был назначен фельдфебель Маркин, до армии работавший как раз на бумажном заводе. На мыловаренный завод поставили унтер-офицера Осечкина, до службы работавшего на мыловаренной фабрике.

С начала февраля вся рабочая сила была брошена на строительство каменных стен со сторожевыми башнями вокруг всех заводов и города. Каждый завод обносился замкнутой стеной с одними воротами для завоза сырья и вывоза продукции, а также двумя калитками для входа и выхода людей. Эта работа была закончена в конце марта. Контроль за входом и выходом людей в город и на заводы осуществляла специальная служба охраны, созданная Тайной канцелярией.

С апреля началось строительство города на тысячу семей. Проект предусматривал предоставление каждой семье наемных работников дома с небольшим приусадебным участком. Размер домов различался в зависимости от служебного положения работника. Рядовым рабочим предоставлялись дома площадью 40 метров, а директорам заводов — 160 метров. Малые дома строились в виде одноэтажных блоков на 4 семьи. Неженатым работникам предоставлялось место в общежитии. Вода в город поступала по керамическим трубам из рек самотеком.

Город получил прямоугольную планировку, водопровод с водоразборными колонками и фонтанами, дороги и тротуары с покрытием из известковых плит, ливневые канавы. На центральной площади города располагалась городская власть, штаб охраны, торговые ряды, церковь, мечеть и храм зороастрийцев. Дома работникам заводов предоставлялись бесплатно, однако, их старые дома по прежнему месту жительства отходили в собственность государства.

В город на жительствосамостоятельно переезжали торговцы, водовозы, золотари, мусорщики и прочие работники сферы обслуживания. Жилье для себя они выкупали.

Для маслозавода, завода крахмала и сахарного завода были отсыпаны плотины, но, сами заводы пока не строились, ввиду отсутствия сырья для них.

В мае половина рабов и наемных строителей были переброшены на добычу полезных ископаемых в Ганджу. Там начали строить на месторождениях, найденных геологами, рудники по добыче железной, медной, ртутной, алюминиевой, хромитовой, никелевой, оловянной и полиметаллической руд, серного колчедана и квасцов. Была начата разработка рудного золота. Рудники были небольшими, но, по две — три сотни рабов на каждый из них требовалось. Штаты МВД быстро росли. Лагеря рудокопов необходимо было охранять. На десятерых рабов требовался минимум один охранник.

К концу июля Ширванград, в основном, построили. Часть рабочей силы была переброшена в Сумгаит на строительство стекольного завода. Остальных задействовали на строительстве заводов крахмала и растительного масла. По оценке специалистов Академии и министерства снабжения, некоторую часть второго урожая картофеля и подсолнечника уже можно будет пустить в переработку. Пока, правда, небольшую часть, но, для отладки технологических процессов вполне достаточную. В октябре оба завода были запущены.

С технологией проблем не возникло. Среди рядовых оказалось двое солдат работавших до службы на маслобойне. Семечки мыли, сушили, отшелушивали во вращающемся барабане, вентилятором выдували шелуху. Масло на заводе давили гидравлическим прессом. Жмых шел на корм скоту. Все оборудование изготовили на металлообрабатывающем заводе, по чертежам, разработанным академиком растениеводства Канищевым и старшим механиком Драчуна Паниным.

Оборудование для завода крахмала проектировал механик Драчуна Савушкин по указаниям того же Канищева. Клубни вручную мыли, растирали на гидравлической мельнице, затем отделяли картофельный сок на центрифуге, полученную смесь промывали чистой водой, снова центрифугировали и затем сушили.

Применение крахмала в производстве бумаги резко улучшило ее качество. Бумага стала белее, плотнее и прочнее. Для белизны добавляли мел. Потребности государства в писчей бумаги были полностью удовлетворены. А стоила такая бумага в добрую сотню раз дешевле пергамента. Теперь бумагу можно было поставлять на экспорт. Кроме того, крахмал хорошо пошел хлебопекам на булки, кондитерам на сладкую патоку и поварам на кисели и пироги.

С сахарным заводом решили повременить, ввиду малости урожая. Из трех клубней сахарной свеклы, случайно обнаруженных в грузе свеклы обычной, Канищеву удалось прорастить на семена только один клубень. Эти семена и были посеяны на второй год. Промышленногоурожая свеклы Канищев ожидал на следующий год.

Стекольный завод в Сумгаите заработал в декабре. Буквально в паре километров от города было обнаружено месторождение отличного кварцевого песка. В керамические тигли плавильных печей загружали смесь кварцевого песка, извести и соды. Смесь в тигляхразогревали бензиновыми горелками. Мастера — стеклодувы, проживавшие в Шемахе и Гандже и переведенные в Сумгатит, выдували из расплавленной массы стеклянные изделия: бутыли, стаканы, кубки и колпаки для керосиновых ламп.

Плоские стекла получали так называемым «халявным» методом. Для облечения труда мастеров академик Проскуров и старший механик Панин спроектировали две машины, которые позволяли сначала выдувать мехами длинные стеклянные цилиндры, а затем разрезать их повдоль и выпрямлять после повторного разогрева.

На заводе построили цех по выпуску оконных стекол трех размеров в деревянных рамах и цех по выпуску зеркал с отражающим слоем на основе амальгамы серебра. Зеркала тоже сразу выпускали в деревянных рамах. И тоже трех размеров: ручные, настольные и настенные. Оконные блоки и зеркала обещали стать исключительным торговым преимуществом Ширвана. Ничего подобного в мире еще не было. Сбыт их обещал стать исключительно выгодным. Существующие здесь маленькие металлические зеркала стоили очень дорого и качество отражения в них было, мягко говоря, не самым лучшим. По решению Дивана, стекольный завод тоже стал секретным производством.

В январе запустили машины для дробления руд и первые печи на заводе цветной металлургии. В них выплавляли медь, хром и никель. Из полиметаллической руды начали выплавлять свинец. В дальнейшем планировалось выделять из этой руды олово, цинк, серебро и золото. Разработкой соответствующих технологий занимались академик Крутов.

Директор департамента металлургической промышленности Артемьев лично занимался вопросом получения высококачественных легированных сталей. Завод цветной металлурги, понятное дело, тоже стал секретным. Собственно говоря, несекретными остались только кирпичный и цементный заводы. Даже лесопилка стала секретной, поскольку в ней применялись неизвестные здесь дисковые пилы.

Промышленность Ширвана в новом 1111 году задышала полной грудью. Перспективы пополнения государственного бюджета за счет торговли промышленными товарами стали более чем обнадеживающими.

19. Волжская Булгария.

На лето 1110 года были запланированы четыре торговых экспедиции. По одной в Булгарию, на Русь, и две в Персию.

В мае из Баку вышли первая и вторая экспедиции. До Волжской Булгарии им предстояло идти вместе. Экспедицию в Булгарию возглавил визирь иностранных дел Миклухо-Маклай, а экспедицию на Русь — визирь флота Макаров.В состав каждой экспедиции вошли по два парохода, которые буксировали по одной шхуне.В Булгарию шли Якут и Зороастр, а на Русь — Вятка и Литвин.

Корабли и шхуны загрузили «по марку» товарами, взятыми в двух захваченных торговых караванов, одного персидского и одного булгарского. Оба каравана везли восточные товары: индийские пряности, китайские шелковые ткани и фарфоровую посуду, персидские ковры и бронзовые изделия. Для пробы в небольших количествах взяли и образцы своих изделий: керосиновые лампы и персидские сладкие вина, крепленые спиртом до 20-ти и 30-ти градусной крепости, а также ширванские сушеные фрукты: изюм, курагу, инжир.

На кораблях шло по взводу морпехов из 30 человек, а на шхунах по 20 мечников и по 20 лучников из царского полка. На каждый корабль взяли одного из помощников визиря торговли из числа бакинских купцов. На шхуны взяли обычных бакинских купцов с некоторым количеством собственных товаров.

Все купцы были агентами внешней разведки Тайной канцелярии. Второй целью экспедиций была разведка внутреннего положения в Булгарии и в русских княжествах. Всего взяли более 800 тонн грузов на пароходы и около 200 тонн на шхуны. В кормовые цистерны танкеров залили 350 тонн нефти.

12 мая корабли каравана отошли от бакинских причалов и взяли курс на дельту Волги, разведанную в прошлом году Вяткой. Макаров на Вятке шел флагманом отряда.

При попутном ветре ставили на пароходах ставили паруса, шхуны отцепляли, они шли своим ходом. Макаров усиленно тренировал команды пароходов ходить под парусами. Такими навыками в старом мире обладала только команда Драчуна. На остальных пароходах возможностьпарусного хода конструктивно была предусмотрена, но команды в нем не тренировались. Обе мачты всех пароходов были оснащены такелажем для косого парусного вооружения, а палубные команды были увеличены на 8 человек за счет найма на службу местных моряков. На шхунах их местные команды тоже были натренированы в работе с парусами. Командирами на все шхуны Макаров поставил унтеров из палубной команды Драчуна. Расчетами орудий на шхунах: баллист и огнеметов тоже командовали морпехи.

Хождение кораблей под парусами экономило ресурс двигателей, а также, было резервным вариантом на случай их поломки. До устья Волги дошли за трое суток. Вверх пошли тем же рукавом дельты, в котором в позапрошлом году проводила разведку Вятка. В Диване специально обсуждался вопрос, стоит ли идти вверх по Волге под машинами, или, с целью секретности, идти под парусами. Решили, что маскироваться нет причин. О том, что у гипербореев, захвативших Ширван, имеются самоходные корабли, знали уже во всех сопредельных государствах.

Никаких неприятностей в дельте и на всем пути по Волге. За прошедшие полтора года слухи о почти божественном могуществепришельцев разошлись далеко. При виде дымящих трубами кораблей все рыбаки и встречные купцы тут же причаливали к берегу, и старались слиться с местностью. Моряки пароходов, многократно ходившие по реке до Нижнего Новгорода, пришли к единогласному мнению, что по сравнению с 19 веком Волга в 12 веке оказалась значительно полноводнее.

Почти две тысячи километров вверх по Волге до стольного города Булгара караван прошел за 22 дня. На ночь вставали на якоря на середине реки. От реки Самара, по которой проходила южная граница Булгарии, караван пытались преследовать весельные ладьи, но, безнадежно отстали.

Показавшийся на крутом откосе правого берега город внушал уважение. Он был явно больше, чем Баку. За городской стеной виднелись минареты и купола многочисленных мечетей. Правда, сама стена и башни были деревянными. Задолго до стены начинались посады. У пристаней стояли многочисленные ладьи. Под посадами на берегу виднелись скопища лодок.

Дойдя до города, караван встал на якоря напротив городских пристаней. От пристаней к каравану сразу же направилась большая лодка с местными должностными лицами. Их приняли на борт Вятки по шторм-трапу. Миклухо-Маклай по такому случаю тоже прибыл на Вятку.

Богато одетый местный чиновник, возглавлявший миссию, представившийся начальником таможни, потребовал предъявить ему список грузов, для взятия таможенной пошлины. Миклухо-Маклай сразу же осадил его, заявив ему через переводчика, что является полномочным представителем Его величества Царя Ширвана Скобелева Михаила ибн Дмитрия и визирем Дивана по иностранным делам, и прибыл в Булгар с дипломатической миссией. Затем потребовал прибытия на борт должностного лица соответствующего ранга. С эти таможенник и отбыл.

Примерно через два часа от пристаней отвалила богато украшенная ладья. Когда лодка подходила к кораблю, с корабля холостым выстрелом громыхнул главный калибр Вятки — четырехфунтовая пушка. Грохнула прямо над головами сидящих в лодке булгар.

На лодке к Вятке пришвартовался Абдулах-бей, визирь иноземных дел Его величества Эмира Булгара Габдулы ибн Фатаха. Этот бородатый абориген, одетый в красные атласные шаровары, синий бархатный кафтан и белоснежную шелковую чалму, увешанный двумя толстыми золотыми цепями с массивными золотыми подвесками с самоцветами, саблей в позолоченных ножнах, серьгами в ушах и перстнями на всех пальцах, сразу попробовал «наехать» на русских, грозно осведомившись, на каком основании пришельцы у пристаней Булгара стреляют из своего боевого самострела? Его слова переводили сразу два переводчика собственный переводчик Миклухо-Маклая Матвей, прижившийся у пришельцев с самого начала, и переводчик от Абдулаха. То, что Абдулах знал про огнебойное оружие, свидетельствовало, что булгары уже в курсе, что к ним прибыли гипербореи.

Миклухо-Маклай остудил горячего господина, сообщив ему, что это принятое в Ширване приветствие высоких гостей. Тот успокоился, выяснив, что его признали высоким гостем. Дальше переговоры пошли мирно. Булгарина со свитой пригласили в кают-компанию, предложили персидские сладости и ширванское крепленое 20-градусное. Он от угощения не отказался. Как и его свита. Миклухо-Маклай разъяснил, что целью его прибытия является заключение договора с Булгарией о взаимной беспошлинной торговле, ну и торговые дела: продажа большой партии восточных и южных товаров. И закупка товаров северных.

Для обсуждения условий договора необходимо встретиться с самим Эмиром. Предварительный текст договора на булгарском и древнерусском был Абдулаху вручен. Под конец переговоров умиротворенный булгарин вопросил, правда ли что весь корабль построен из железа, как и тот борт, к которому причалила его ладья. Получив утвердительный ответ, был изумлен, и вопросил, сколько же железа на него пошло? Ответ — 600 тонн, причем не простого железа, а стали, поверг его в шок. Хорошая оружейная сталь в те времена ценилась почти по весу серебра. В завершение переговоров булгар провели по верхней палубе и еще раз шарахнули холостым из пушки. Впечатленный до глубины души, Абдулах-бей отбыл в Булгар, к Эмиру.

На следующий день Абдулах вернулся и пригласил представителя Царя во дворец к Эмиру. Аудиенция состоялась на третий день по прибытии в Булгар. Шли пешком, поскольку лошадей в караване не было.

Принимал посольство Шивана Эмир Габдула ибн Фатах по высшему разряду. От пристани до самых городских воротпо обе стороны дороги были выстроены воины. Вдоль улиц города до самого дворца стояла эмирская гвардия в парадных доспехах. Было видно, что эмират весьма богат. На аудиенцию направились Миклухо-Маклай, командир Вятки Ухтомский, бакинские купцы и переводчик. Миклухо-Маклай и Ухтомский в парадной морской форме капитанов первого и второго рангов при револьверах и саблях, остальные — в богатой местной одежде. Сопровождали посольство 20 морпехов в доспехах, при саблях и винтовках. От пристани посольство сопровождал Абдулах-бей. На крыльце дворца их встретил первый визирь эмира Ибрагим ибн Зухраб и сопроводил в тронный зал. Двустворчатые двери распахнулись, взвыли трубы, ударили барабаны, глашатай мощным басом возвестил титулы послов.

Сам Эмир Габдула ибн Фатах, все его советники и весь Диван терялись в догадках, что за непонятные люди, выдававшие себя за таинственных гипербореев, захватили сильное государство Ширван. До них дошли слухи о том, что, по словам захватчиков Гиперборея находится за Каменным Поясом (Уральские горы) на берегу северного моря. Булгарские купцы ходили по рекам Вятка и Северная Двина за пушниной до самого Белого моря, и знали, что по рассказам тамошних жителей за горлом Белого моря лежат студеные моря, большую часть года скованные мощными льдами. И ни про какую Гиперборею тамошние люди не слышали.

Поэтому, после взаимного представления, вручения богатых даров и протокольных вопросов о здоровье монарха и послов, о цели посольства, эмир вопросил, где же лежит страна Гиперборея.

Миклухо-Маклай ответил, что лежит она за Уралом, в среднем течении великой реки, именуемой Обь. Эмир поинтересовался, как же столь огромные корабли попали из Оби в Хвалынское море?

Эмир преполагал, что послы ответят, будто прошли они через Белое море, реки Двина, Вятка и Волга. Другого пути оттуда советники эмира не знали. Тогда послов можно будет уличить во лжи, поскольку пройти по Волге мимо Булгарии незамеченными они никак не могли. А это даст преимущество в переговорах.

Посол к этому вопросу был готов, и ответил, что из Оби они поднялись по ее притокам Иртышу и Тоболу, а оттуда перевели корабли в реку Яик, по которой спустились в море.

Эмир пошептался с советниками и заявил, что купцы булгарские ходили по Яику вверх, но никакого прохода из Яика в Тобол не видели. На это Миклухо-Маклай заявил, что у гипербореев имеются, кроме самоходных кораблей, и большие самоходные повозки, которые способны перевезти корабли через водораздел между Тоболом и Яиком.

Эмир засомневался, возможно ли такое на самом деле.

— Ты, Великий государь можешь сам лично убедиться в способности наших кораблей с большой скоростью идти против течения. — Ответил посол и пригласил Эмира со свитой прибыть на борт Вятки.

Эмир согласился. Он был еще не стар, любопытен и склонен к риску. Демонстрацию решили провести на следующий день. Размер свиты согласовали.

Эмира со свитой поприветствовали холостым выстрелом и приняли на борт, заранее разведя пары до максимального давления. Эмир с приближенными поднялся на перекрытие баковой надстройки, где для них были выставлены стулья и накрыт стол. Вятка оглушительно взревела сиреной, выпустив клубы пара. Эмир со свитой от испуга даже присели. Ему объяснили, что гудок дается, чтобы все посторонние лодки убрались с пути. Пар подали в цилиндры двигателя. Корабль вспенил воду за кормой винтом и начал ускоряться. Вскоре он набрал полный ход в 10 узлов. Пенные валы от форштевня вытянулись к обоим берегам широкой реки. В снастях засвистел встречный ветер, как раз, дувший с северо-запада. За час прошли километров 15, до устья Камы оставалось еще столько же. Эмир с визирями был весьма впечатлен. Ухтомский поинтересовался, следует ли пройти до устья Камы, или следует повернуть назад. Первый визирь Ибрагим порекомендовал Эмиру возвращаться, чтобы не пугать подданных долгим отсутствием самодержца. Эмир попросил осмотреть корабль. Эго провели по верхней палубе вдоль обоих бортов, показали жилые каюты, камбуз, кают-компанию и даже пушки. В машинное отделение его не повели, сославшись на тайну. Баллисты и огнгеметы на шхунах тоже были накрыты парусиной.

За угощением в кают-компании, переполненный впечатлениями Ибрагим поинтересовался:

— Я понимаю, что это тоже может быть вашей тайной, но, из Ширвана доходили слухи о небывалой, почти божественной силе вашего оружия. Не смогли бы послы показать возможности оружия на деле?

Такое разрешение Скобелевым было дано заранее, поскольку такая просьба предполагалась. Наглядная демонстрация силы была бы весьма полезной для дальнейших межгосударственных отношений.

— Отчего же нет, Ваше величество. — Ответил Миклухо-Маклай. — Это возможно. Только нужно на берегу соорудить макеты укреплений и солдат, по которым наше оружие будет стрелять.

За ночь на берегу соорудили два сруба из бревен и поставили в ряд два десятка грубо вырезанных из толстых досок фигур, имитирующие пехотинцев и всадников. Эмира предупредили, что по срубам ударятогнебойные орудия, а по фигурам — ручные огнебои.

Утром Вятка развела пары и подошла к берегу на 400 метров, что в два раза превышало дальность стрельбы из самых лучших луков и крепостных камнеметов. Корабль бросил носовой и кормовой якоря. Ухтомский дал гудок, извещая о начале стрельб. Сперва, по фигурам трижды выстрелили два десятка морпехов. Лучших стрелков для демонстрации отобрали еще в Баку. Затем четырехфунтовка выбросила сноп пламени с клубом дыма и мощно громыхнула. Расчет дал два выстрела гранатами по одному срубу и два выстрела зажигательными снарядами по другому. Дистанция прямого выстрела позволяла точно бить из пушки без пристрелки. Второй гудок возвестил о конце демонстрации. Первый сруб от двух разрывов развалился на отдельные бревна. Второй весело горел от воспламенившейсясмеси солярки с керосином и маслом.

Эмир и посол со свитами наблюдали за стрельбой с высокого берегового откоса. После завершения стрельб все спустились вниз, пощупали обломки первого сруба и посмотрели на горящий второй сруб, затем подошли к фигурам. Эмир и визири считали дырки в толстенных досках и совали в них пальцы. В каждой фигуре обнаружилось по три сквозных дыры диаметром с мизинец. Было ясно, что, будь на месте досок воины в полном доспехе, они были бы точно также продырявлены навылет, вместе со щитом и доспехом. Опытным военачальникам стало ясно, что с противником, владеющим таким оружием, воевать не следует никогда.

После демонстрации посольство направилось на торжественный обед во дворец.

— Откушав и выпив крепленого ширванского, которое ему пришлось по вкусу, Эмир произнес:

— Ваши ручные огнебои великолепны. И дальность, и точность их стрельбы бесподобны. Но, огебойные орудия меня разочаровали. По слухам, дошедшим до нас о вашем сражении с шахским войском, мы считали, что сила их значительно больше. А вашему огнебою потребовалось два выстрела, чтобы развалить небольшой сруб.

— Мы же пришли к Вам не воевать, а с дипломатической миссией на торговых кораблях. — Ответил Ухтомский. — Вы сами понимаете, на торговых кораблях ставят только оборонительное оружие. На военных кораблях орудия во много раз мощнее. И осадные полевые орудия тоже намного сильнее.

— Позвольте узнать, с какой целью вы прибыли из Гипербореи в Ширван?

— Наш отряд кораблей является разведкой Его императорского Величества императора Гипербореи Величайшегои Ослепительного Александра Николаевича из династии Романовых. — Ответил Миклухо-Маклай. — Народу Гипербореи стало тесно в пределах государства.

— Следует ли из этого, что Ваш Величайший и Ослепительный Император намеревается завоевать все царства и народы, подобно Ширвану?

— Ни в коей мере, Ваше эмирское Величество, Наш народ слишком малочислен, что бы завоевывать столь великое множество государств и народов, населяющих мир. Даже в Ширване большинство государственных чиновников остались на своих местах.

— И каковы же Ваши намерения относительно Булгарии?

— Пока что, мы хотим торгового союза. А потом, возможен и военный союз с Вашим сильным государством, если, конечно, на то будет воля Императора. Его величество предпочитает договариваться, а не воевать.

— Я и мой Диван ознакомились с проектом договора о торговле, который вы нам передали. Возник вопрос, почему нашим купцам по договору будет разрешено торговать у Вас только в одном городе — Баку, а Вашим купцам у нас будет разрешено торговать в трех городах: Булгаре, Ошеле и Жукотине?

— Ответ прост. У нас на берегу моря только один крупный порт. Это Баку. А все остальные поселения — не более, чем рыбацкие деревни. Единственная наша крупная река Кура изобилует мелями и мелководна. А Ваши три города, упомянутые в договоре, лежат на полноводных Волге и Каме. Кроме того, мы готовы предоставит Вашим купцам охрану на пути от Баку до персидских портов. Как Вы, наверняка, знаете, там начали пошаливать пираты.

— О пиратах нам известно. В прошлом году бесследно пропал караван нашего купца.

— Не только Вашего. В прошлом году пропал еще и крупный караван одного персидского купца. Мы подозреваем, что это дело рук туркменских пиратов, которые укрываются на реке Атрак, что впадает в Хвалынское море с юго-запада. По ней Персия граничит с владениями туркменских племен.

— Да, туркмены — известные разбойники. И сколько нашим купцам будет стоить Ваша охрана?

— Не дорого, всего 1/20 часть товара. За это мы сопроводим Ваших купцов и на обратном пути до устья Волги.

— Ну что же, я думаю, на таких условиях мы договор о торговле подпишем. Приглашаю Вас, господин посол, завтра в тронный зал на церемонию подписания договора.

Визирь иноземных дел Абдулах-бей поинтересовался, почему родной язык гипербореев похож на язык диких руссов.

Миклухо-Маклай ответил:

— Да сходство языков явное. Но, не столь уж близкое. По мнению наших ученых мужей, мы и русы произошли в незапамятные времена от одного корня. Но, это было очень давно, никаких следов в летописях не сталось. — Две последние фразы он произнес на современном русском языке. — Вы что-нибудь поняли?

— Звучание речи отличается, но отдельные слова близки. Общий смысл понять можно. Я понял, что у вас и у диких русов общие предки. Это так?

— Очень далекие предки. А почему Вы называете русов дикими?

— Это совершенно дикие народы. Даже их князья. Они не чтут ни устные договоренности, ни даже письменные. Даже заключенные между собой. А договора с инородцами их вообще не связывают ни в чем. Бывали случаи, когда они убивали послов. А лет десять назад они заключили между собой договор о разделе Руси на отдельные княжества. И тут же его нарушили, и начали между собой воевать. Немыслимое дело, один князь ослепил своего близкого родича. Эти их князья просто самые натуральные бандиты. Они недалеко ушли от горных лакских князьков, соседствующих с Ширваном. Так что, имея дело с русами, нужно всегда быть настороже.

— Благодарю за предупреждение, мы, погостив у вас, два корабля отправим торговать в русские земли.

— Им торговать особо нечем. Они только что закончили воевать между собой и заключили мир. Как всегда, долго он не продлится.

— И чем закончилась война?

— Победили князья с юга и запада Руси. Князья востока и севера проиграли. Им пришлось поступиться землями и заплатить виру. Так что земли их разорены. Наши купцы туда не ходят, слишком это рискованно. А их купцы к нам приплывают. Договор о торговле у нас ними есть. Но, князья там часто меняются, а договоры не соблюдаются.

В заключение обеда эмиру были вручены 3 керосиновых лампы и бочонок с сотней литров керосина. Приказав погасить все свечи в зале, эмир убедился, что одна лампа светит, как пять больших свечей. Эмиру свет ламп понравился. А запах сгоревшего керосина — нет. Посол предложил надеть на лампу бронзовый рукав и вывести его через стену на улицу.

После подписания договора отряд кораблей Макарова отправился в дальнейший путь. Миклухо-Маклай остался в Булгаре. Товары с Якута купцы начали продавать в Булгаре, а Зороастр направился сначала в Ошель, а затем по Каме в Жукотин.

20. Русь.

До впадения Оки в Волгу шли без опаски, поскольку оба берега принадлежали Булгарии, а договор с ней был подписан. Далее, по берегам Оки лежали «дикие» земли. Северный берег населяли финно-угорские племена черемисов, платившие дань булгарам, но, сохранявшие независимость. А потому, не упускавшие случая поразбойничать на реке. Южные берега принадлежали вольным эрзянским племенам, не платившим дань никому, еще более склонным к грабежу купеческих караванов. Время от времени русские князья ходили в походы на эрзян. Те отвечали взаимностью, нападая на Муромское княжество.

По Оке шли в полной боевой готовности, воины несли вахту посменно, орудия были готовы к стрельбе. Однако, до цели дошли без осложнений. Напасть на караван никто не рискнул, он выглядел достаточно внушительно. 18 июня караван дошел до города Мурома, столицы Муромского княжества. Правил там князь Ярослав, младший сын покойного Черниговского князя Святослава Ярославича. Как обычно, якоря бросили на середине реки. Ока в Муроме имела ширину метров четыреста, так что обстрелять с берега или внезапно напасть на корабли было невозможно.

К этому времени единого древнерусского государства уже не существовало. По решению съезда князей — рюриковичей в Любече в 1097 году Киевская Русь была разделена на несколько удельных княжеств.

Святополку Изяславичу достался Киев с Туровом и Пинском; Олегу, Ярославу и Давыду Святославичам — Чернигов, Муром и Рязань; Владимиру Всеволодовичу — Переяславль, Ростов и Смоленск; Давыду Игоревичу — Владимир Волынский; Василию и Володарю Ростиславовичам– Теребовль и Перемышль.

Номинально Киевский стол по прежнему считался Великим княжением, но остальные князья Великому Киевскому князю Святополку Изяславичу уже не подчинялись.

Однако, не все князьяудовлетворились решениями съезда.Давыд Игоревич заманил Василия Ростиславовича к себе в гости, захватил и подло ослепил его, что создало небывалый среди родственников — рюриковичей прецедент. До того рюриковичи друг друга не убивали и не калечили. Разве что в бою.

В ответ на это преступление Святославичи и Владимир Всеволодович пошли войной на Давыда Игоревича. Святополк Изяславич решил поддержать Давыда, чтобы не допустить чрезмерного усиления Святославичей и Владимира Всеволодовича. Между князьями началась длительная свара за Волынь и Туров. Для участия в своих усобицах Святополк и Давыд привлекали поляков, венгров и половцев. Святославичи и Владимир проиграли. Длившаяся 12 лет война закончилась только в 1110 году съездом князей в Уветичах. Был подписан новый мирный договор. Святополк получил Волынь, а Давыд Игоревич — Дорогобуж.

Прибывшему на Вятку боярину Твердиславу сообщили, что прибыли посольство и торговое представительство от Царя Ширвана. Показали ему образцы товаров.

На следующий день послов пригласили в княжеский терем. Городок Муром после Булгара не впечатлял. Сотни полторы дворов, деревянная стена с полутора десятками башен, длиной около километра. Две деревянные церкви и княжий терем, он же детинец, на береговом откосе, примыкающий к стене на речной стороне.

Макаров отбыл на прием в сопровождении купцов, переводчика, двух десятков гипербореев и трех десятков местных воинов в доспехах.Прошли в город через речные ворота и по короткой улице подошли к цитадели крепости — детинцу. Торжественной встречи посольства не было, хотя зеваки вдоль дороги выстроились. Улицы города были не мощеными, но, благодаря сухой погоде, грязи не было. Каждый двор был огорожен бревенчатым тыном. Чем богаче дом, тем выше тын и крепче ворота. Над тыном свешивались зеленеющие ветви яблонь и слив, на которых уже виднелись еще зеленые плоды. За тынами брехали собаки, хрюкали свиньи.

Детинец представлял собой такую же деревянную крепость с четырьмя башнями, из которых две входили вгородскую стену. На крыльце послов встретили десяток бояр в боевом облачении. Это соответствовало тогдашним нравам на Руси, о которых поведали булгары. Впрочем, и сами гипербореи были в доспехах и при оружии. В тереме, перед тронным залом послам и эскорту предложили сдать сабли и мечи. Кинжалы разрешили оставить. А на револьверы, которыми были вооружены все члены посольства и гиперборейская охрана, внимания не обратили.

Зрелый и крепкий муж лет 35, синеглазый блондин, восседал на окрашенном красной краской деревянном троне. Как и бояре, князь был в парадном доспехе. Шлем и нагрудные пластины кольчуги были позолочены.

После представления посольство поднесло подарки: персидский ковер, парадную саблю в ножнах, небольшой мешок перца, глиняную амфору с крепленым вином и фарфоровый чайный сервиз.

Князю вручили проект торгового договора и пригласили прибыть на борт корабля для демонстрации товаров и переговоров.

Ответный визит князя с боярами принимали на палубе Вятки между надстройками. Пушки были накрыты парусиной. Кое-какие слухи о смене династии в Ширване на Русь дошли от купцов, ходивших в Булгар. Но, никаких подробностей этого русичи не знали. Им пересказали легенду о Гиперборее. Князя и бояр провели в грузовой трюм, забитый доверху ящиками с фарфором, тюками шелковых тканей, мешками с перцем, корицей, кориандром, амфорами с вином. Сообщили, что поторговав в Муроме, планируют пройти дальше по Оке в Рязань, а потом спуститься по Оке и подняться по Клязьме к Суздалю.

Макаров внимательно отслеживал реакцию князя и бояр на увиденное в трюме. А глаза старших бояр, да и самого князя загорелись алчным огнем. По ценам города Баку в трюме было товара тысяч на 25 динаров, а по ценам на Руси товар тянул на 5 тысяч гривен, что превышало годовой доход княжества. И это только в одном трюме.

Договор о торговле князь подписал. Следующие две недели пришедшие с караваном купцы торговали в городе, куда прибыли торговцы со всех окрестных городков и сел. Цены сильно не задирали. Выгребли весь запас серебра у князя, бояр и торговцев, всего 450 гривен, или 9 тысяч динаров. Те рассчитывали вернуть свои денежные вложения вдвое, перепродав товары в южную и западную Русь. Потом стали торговать на обмен. Брали воск, пушнину, парусину и немного продовольствия. На обмен отдавали сушеные фрукты и вина. Распробовав крепленое ширванское, купцы брали его нарасхват.

Ширванские купцы, торгуясь, аккуратно выясняли у покупателей, откуда те прибыли, сколько в их городках населения и сколько войска. Макаров по этим данным уточнял карту княжества.

Затем караван распрощался с Муромом и двинулся вверх по реке к Рязани. Там у князя Давыда Святославича все снова повторилось. Товара продали на 700 гривен. Обменяли еще гривен на 300.

Закончили дела в Рязани 3 августа и сразу двинулись вниз. Рассчитывали пройти мимо Мурома, не останавливаясь. Не вышло. Собственно говоря, демонстрируя муромскому князю и боярам товар в трюме, Макаров на это и рассчитывал. Пока шли вверх по Оке, торговали в Рзани, и спускались по сильно меандрирующей Оке, братья Ярослав и Давыд успели снестись между собой и договориться грабануть несмышленых ширванских купцов. Они видели, что купить и обменять им удалось от силы треть имеющихся у ширванцев товаров. Соблазн был слишком велик. А воинские силы у ширванцев были небольшими, всего около трех сотен солдат и матросов.

Ниже села Городец Мещерский (Касимов), примерно посередине между Рязанью и Муромом, Ока образовывала большую излучину, почти замкнутое кольцо, так что, от берега до берега по суше было всего 3 версты, а по реке — все 30 верст. В середине излучины в Оку справа впадала река Мокша, а за излучиной справа имелась большая старица. И в Мокше и в старице можно было спрятать сколько угодно лодок и ладей с воинами. Братья князья созвали всех своих бояр с дружинами, собрали все рыбачьи лодки и ладьи. Получилось у них 23 ладьи, 89 лодок и 1930 воинов, из них 1220 мечников, а остальные — лучники.

Воины Давыда с ладьями и лодками расположились в Мокше, а воины Ярослава — в старице. 18 августа караван прошел Городец. Из городка вниз к излучине поскакали гонцы. Братья получили сутки на подготовку нападения.

Как только караван миновал устье Мокши, флот Давыда вышел из реки в Оку и последовал за ширванцами, укрываясь, однако, от них за излучинами реки. Гонцы Давыда поскакали к Ярославу. Ярослав вывел все 12 своих ладей и выстроил их в линию поперек реки, ширина которой тут составляла 200 метров. За ними в три линии шли 44 лодки. Выстроившись поперек реки, флот Ярослава по команде князя дружно вспенил реку веслами и стал разгоняться навстречу ширванцам.

Из-за извилин русла впередсмотрящий Вятки увидел идущие навстречу ладьи метров за шестьсот. Ухтомский сразу же приказал дать гудок тревоги, отдать носовой якорь и сбросить пар из котла. Рев гудка и выброшенное вверх облако пара несколько обескуражило муромцев, так, что гребцы сбились с ритма. Но, вскоре они разобрались с веслами и снова дружно погребли вперед.

Ситуация до удивления напомнила Ухтомскому бой на Куре. Литвин тоже отдал носовой якорь. Когда корабли развернуло течением поперек реки, отдали кормовые якоря. Команды шхун, шедших на буксире, разобрали весла и пристроили шхуны за кормой пароходов, также поперек реки. В это время сигнальщики Литвина заметили ладьи, выходящие из-за излучины реки сзади. До них было около километра. Литвин тоже заревел гудком.

Стрелки на пароходах и лучники на шхунах заняли места вдоль бортов у бойниц. Расчеты орудий зарядили их и нацелили на противника. Пушки по готовности сразу открыли огонь шрапнелью. С Вятки беглый огонь вели пушки калибра 84 и 64 миллиметра, а с Литвина — одна револьверная пушка калибра 37 миллиметров.

Шрапнельные пули начали выбивать гребцов. Убитые и раненые воины бросали весла. Ритм гребли сразу сбился. Новые гребцы на ладьях и лодках сменяли выбывших. Ладьи, замешкавшись, продолжали идти вперед. На картечный выстрел первой подошла нижняя флотилия. Сноп картечи, накрывая ладью вдоль ее продольной оси, выбивал всех гребцов сразу. Однако воинов, сидевших в центре ладей, прикрывали их высокие носы. Они снова подменяли убитых и снова гребли. Упорство русов вызывало уважение и усиление огня с пароходов. С дистанции 300 метров с Вятки начали беглую стрельбу из винтовок морпехи.

Команда шхуны, буксируемой Вяткой, тоже вступила в бой. С 200 метров баллиста забила тяжелыми стрелами с зажигательными снарядами. Большая часть стрел угодила в воду. Но, одна ладьи и три лодки загорелись. Расчет огнемета ждал своего часа.

Тем временем, верхняя флотилия сблизилась на 400 метров и с борта Литвина застрочила очередями митральеза. Вместе с ней открыли огонь стрелки. Они вместе делали 400 прицельных выстрелов в минуту. Но ладьи, подгоняемые гребцами, по течению делали 20 километров в час. За минуту они сблизились с Литвином и его ладьей на сотню метров. Со шхуны начали стрельбу лучники. Хорошие составные луки били на такой дистанции точно, поражая враговв незащищенные части тел.

С 50 метров лучники перешли на бронебойные стрелы, которые били кольчуги насквозь. А на 20 метрах с кормы ладьи ударил длинной струей пламени огнемет. Огнеметы по чертежам, начерченным лично Меллером, изготовили местные мастера. Бронзовую бочку емкостью сто литров заполняли смесью керосина с соляркой и маслом на две трети ее объема через горловину в верхней части бочки. Горловина запиралась плотным рычажным затвором. Сверху-сбоку бочки находилось еще одно отверстие с клапаном, к которому был присоединен ручной воздушный насос. Этим насосом в верхнюю часть бочки через клапан воины — огневики закачивали воздух, создавая в бочке избыточное давление.

В днище бочки была впаяна трубка с краном, к которой был присоединен рукав из пропитанного дегтем прочного пергамента в две сажени длиной. Конец рукава был надет на медную «дудку», суживающуюся к соплу. К дудке был прикреплен факел, так, что пламя факела горело прямо под соплом дудки.

По команде один из воинов — огневиков выставил дудку через бойницу за фальшборт шхуны. Другой по команде повернул рукоятку нижнего крана. Из дудки вырвалась струя яркого огня с дымом, длиной метров двадцать. Черная жидкость, с шипением вылетая из сопла, воспламенилась от факела, и, полыхая, полетела в противника. Эффект был ошеломляющим. Ближняя ладья вспыхнула вся от носа до кормы, за ней вторая, за ней вспыхнули ближайшие лодки. На этом запас избыточного давления в бочке закончился.

Потерявшие управление из-за потерь в командах ладьи и лодки прибивало к борту Литвина. Морпехи принялись кидать в ладьи ручные гранаты. Гранат у них было припасено много. Немногих особенно упорных воинов, попытавшихся закинуть «кошки» на фальшборт парохода и взобраться на него, приняли на штыки и сабли. К борту шхуны никто подойти не мог из-за горящих у борта лодок. Командир Литвина Зилов начал опасаться, как бы, не загорелась сама шхуна. Командир шхуны матрос первой статьи Пуговкин сообразил это сам. Воины принялись отталкивать горящие лодки баграми.

Большую часть заваленных трупами и ранеными ладей и лодок пронесло мимо русских кораблей.

Идущие снизу ладьи даже не смогли приблизиться вплотную к кораблям. Абордаж у них не удался совсем. Подошедшие на 20 метров суда закидали ручными гранатами. А со шхуны по ним полыхнул огнемет. На этом бой и закончился.

Весь нападавший флот сносило вниз по течению. Пробитые пулями лодки и ладьи постепенно погружались в воду. Раненые тонули вместе с ними. Но, многие посудины прибило к берегам. Выжившие и легко раненые воины из них предпочли вылезти на берег и спастись бегством. С акватории боя сбежало всего с десяток лодок, атаковавших снизу в заднем ряду. Их не преследовали.

Бросать такие трофеи было не разумно. Обе шхуны направились вдоль берегов, осматривая все прибитые к берегам суда. Доспехи и оружие собирали. Если раненые не оказывали сопротивления, их оставляли в живых. Такую команду дал сам Макаров. Оба князя в число живых не попали. Они шли на ладьях в центре строя и попали под самый концентрированный огонь.

На месте боя задержались на два дня. Всего собрали 360 комплектов доспехов и множество мечей, копий, булав, кинжалов и луков. Дешевые кожаные доспехи не брали. Места для них на кораблях не было.

В прибитых к берегу лодках обнаружилось шесть десятков воинов, легко раненых в ноги. Сбежать они не смогли. Их подняли на шхуны, корабельные доктора оказали им медицинскую помощь. Затем каждыйприсягнул на мече на верность царю Скобелеву, поклявшись Перуном. Отказников не было. Огнебойное оружие оказало на них необоримое моральное воздействие. Они сделали логичный вывод, что пришельцам покровительствует сам бог дружин Перун. Новобранцев разместили в больших лодках, пришвартованных с обоих бортов к шхунам, хорошо кормили и каждый день меняли повязки.

На Суздаль Макаров решил не идти. Вести о разгроме Святославичей туда дойдут раньше, что весьма затруднит переговоры, а то и сделает их вовсе невозможными. Задачи похода были и так решены. Разведка проведена, часть товара продана или обменена, «казус бели» создан. Оставшуюся часть товара можно было продать в Булгарии, или оставить там вместе с купцами на все время реализации товара.

Команды сбежавших лодок гребли изо всех сил, сменяя друг друга на веслах, днем и ночью. До Мурома дошли меньше, чем за двое суток. Получив доклад от уцелевших воинов об ужасном разгроме княжеских дружин и небывалой силе оружия ширванцев, старший боярин-ключник Серафим, опасаясь мести страшных врагов, принял решение оставить город. За день из города выехали все жители, вместе со скотом ми скарбом.

Следующим днем, проходя мимо опустевшего Мурома, Макаров приказал обстрелять город. В назидание. Пушки выпустили по десятку зажигательных снарядов, а баллисты — по два десятка. За кормой кораблей еще долго был виден столб густого дыма, вздымавшийся к небу над городом. Стоявшая сухая погода благоприятствовала пожару.

До Булгара спустились за 12 дней. До середины сентября купцы продавали оставшиеся товары. Большую часть пришлось обменивать, поскольку серебра в булгарских городах почти не осталось. А по течению корабли смогут тащить, кроме шхун, еще и по ладье. В дополнение к пленным, из которых полсотни поправилось, закупили еще сотню молодых рабов — русов. Скобелев намеревался довести численность русов в Царском полку по меньшей мере до половины состава. А вторую половину укомплектовать подросшими мальчиками — кадетами. После набега на Суздаль в Булгарии оставалось еще много русских рабов. На следующее лето булгарским купцам дали заказ на привоз рабов — русов, здоровых крепких мальчиков от 10 лет и молодых парней до 25 лет, оговорив заранее цену на них.

Всего от продаж выручили 96 тысяч динаров серебром, и приняли на борт товаров по ценам Баку еще на такую же сумму. Поскольку северные товары были по весу и объему значительно больше, чем привезенные восточные, пришлось закупить и загрузить товарами еще 4 больших ладьи. На них же посадили рабов. Вниз по Волге каждый пароход повел сцепку из шхуны и ладьи. Груз составляли пушнина, воск, клыки морского зверя, льняные ткани, парусина, бронзовые изделия булгарских мастеров, бронза, олово и медь в слитках. Ну и говенная соль, которую местные золотари вытащили из всех выгребных ям Булгарии. Других дураков, рискнувших напасть на гипербореев, на Волге не встретилось.

Драчун в конце мая сопроводил большой караван ладей бакинских купцов в персидский порт Энзели. Часть купцов продали свой товар в порту и сразу двинулись назад в сопровождении Драчуна. Остальные наняли верблюдов с погонщиками и повезли товары вглубь Персии. Все они были агентами Тайной канцелярии. За ними Ухтомский пообещал вернуться в первых числах сентября.

Отряд пароходов вернулся из Баку в конце сентября, и, не задерживаясь в порту, двинулся в Энзели. Там ширванские купцы оптом сдали свой товар персидским купцам. За весь товар получили 120 тысяч динаров.

Однако, двое купцов с товарами и охраной остались в Энзели. Они получили поручение от Гомельского дойти до столичного Шираза и до Бендер-Аббаса, расположенного на берегу Ормузского пролива. Помимо разведки, они должны были закупать везде говенную соль. Их возвращение планировалось на май следующего года.

Глава Анийский эмират

21. Анийский эмират.

В захваченных россиянами — гипербореями землях Ганджа и Аран армяне составляли значительную часть населения. А среди рабов в поместьях армяне составляли большинство. Сорок лет назад бывшие земли армянских царств, лет сто назад завоеванные византийцами, были захвачены турками-сельджуками, в очередной раз сменили владельца и вошли в состав Сельджукского султаната в качестве провинций.

Султан Махмуд-1 даровал эти земли вместе с соседними областями Ани, Сюник и Арцах в вассальное владение курдскому роду Шеддадидов. Христиане — армяне под их властью так и стали самыми бесправными людьми Закавказья, в основном мелкими крестьянами — арендаторами у феодалов. И часто попадавшими в рабство за долги.

К началу 12 века на этих землях выделились вассальные эмираты Ганджа, Аран и Ани. В военной компании 1110 года Ганджа и Аран были захвачены гипербореями. В архивах эмиратов имелись ежегодно обновляемые сведения о налогооблагаемом населении, включая рабов, за которых хозяева платили соответствующий налог. Армяне, включая рабов, составляли более четверти из 800-тысячного населения Ганджи и Арана.

После присоединения Ганджи и Арана к Ширванскому царству поместья, принадлежащие убитым в сражениям и сбежавшим войтам и бекам, были переданы новым владельцам, в основном, унтер-офицерам и солдатам Царского полка. Все рабы — армяне в поместьях были освобождены.

В городах и селениях строились христианские церкви. Министерство по делам религий бдительно следило, чтобы каких либо притеснений по национальному или религиозному признаку на местах не допускались. Все это гарантировало преданность армянского населения новым властям.

Персы — зороастрийцы, получившие назад все свои храмы, ранее переданные мусульманам, тоже стали горячими сторонниками гипербореев. Возмущение могло возникнуть только в среде мусульман — персов, но за этим внимательно следили министерство внутренних дел и Тайная канцелярия. Материальной почвы для бунтов не было. Общее налоговое бремя, по сравнению с эмиратскими временами снизилось примерно на треть. А местная феодальная верхушка почти полностью поменялась. Чиновники министерства по делам религий следили, что бы и в мусульманских, и в христианских, и в зороастрийских храмах пастыри в своих проповедях внушали прихожанам мысль, что всякая власть — от бога. А отдельных смутьянов ловили и осуждали в каторжные работы.

Боеспособных армян — мужчин в возрасте от 16 до 40 лет в Гандже и Аране, по данным архивов, насчитывалось около 20 тысяч. Молодых и крепких армян, бывших рабов призвали служить в воинские формирования. Молодых в возрасте от 15 до 25 лет — в регулярную армию Ширвана. Самых толковых и крепких из них зачислили в Царский полк вместо выбывших. Из остальных сформировали два пехотных полка численностью по 3 тысячи человек. Один полк в Гандже и один полк в Аране.

Более старших армян, в возрасте от 26 до 35 лет зачислили в городские гарнизоны, а самых старших, от 36 до 40 лет — в городскую стражу. Командирами в новые полки назначили солдат и унтер-офицеров из Царского полка. Из них же назначались чиновники в администрацию всех уровней. Царский полк в Ширване стал аналогом гвардии петровских времен, кузницей новых руководящих кадров, военных и гражданских. Впрочем, примерно половина штата городской стражи и местной администрации набиралась из турок и персов, входивших в их старые составы. Это обеспечивало преемственность и гарантировало местные власти от потери управления. А кроме того, предотвращало национальную рознь.

По оценке Дивана и самого Царя, для завоевания и удержания Руси необходимо было сформировать кадровую армию в 25 тысяч человек. А для того, чтобы набрать 15 тысяч молодых армян, требовалось захватить эмират Ани. В исконных армянских землях Арцах, Сюник и Ани, входивших в этот эмират, армяне составляли более половины населения, что давало их оценочную численность 500 тысяч человек. Из них набрать в армию 15 — 20 тысяч молодых рекрутов не составит труда.

Всю зиму и весну 1110 — 1111 годов новые полки усиленно тренировались, по той же программе, что и Царский полк. Сначала три месяца строевой подготовки, потом индивидуальное владение холодным оружием, потом тактические построения — стены щитов, маневры в ротных и батальонных каре. Царский полк к маю уже освоил все построения и маневры в каре и в стенах. А новые Ганджийский и Аранский полки более-менее освоили только стены щитов. Тем не менее, в мае обучение полков завершилось. Конные ополчения новых бейликов тоже всю зиму тренировались.

Оба гиперборейских полка, Царский полк, два новых пехотных полка и конные ополчения Ганджи и Арана в июне 1111 года выдвинулись к городку Агдам, расположенному на юге Арана. Ополчение Ширвана и городские гарнизоны к участию в походе на этот раз не привлекались.

Из ополчения сформировали два конных полка, примерно по тысяче воинов каждый: полк панцирной конницы и полк конных лучников.

Командовал войсками лично царь Ширвана Скобелев. На летнюю кампанию 1111 года был запланирован захват Анийского эмирата, включавшего в себя прилегающие к озеру Севан древние армянские земли Ани, Сюник и Арцах. Правил в Ани вассал Султана эмир Манучахр ибн Шавур из династии Шеддадидов.

С юга эти землиграничили с эмиратом Ахлат, также вассальным Султану турок — сельджуковГийас ад-Дину. Граница с этим эмиратом проходила по реке Аракс. Правил там эмир Сукмана ал-Кутби. В 1111 году эмир с войском отправился по вызову султана воевать с крестоносцами за город Эдессу. Так что, оказать помощь эмиру Ани он не мог.

Захват Анийского эмирата был непростой задачей. Прежде всего, по причинам географического свойства. От уже завоеванных земель его отделяли горные хребты с высотами более 3000 метров: Шахдагский, Муровдагский, Карабахский, а за ними стояли — Зангезурский и Варденисский. Из Ганджи и Арана туда вели только две дороги. Обе весьма трудных.

Первая, короткая, вела сначала в Арцах через четыре горных перевала высотой до 2000 метров, расположенных на отрогах между Карабахским, Зангезурским и Варденисским хребтами. Затем через перевалы Зангезурского хребта дорога шла в плодородную Нахичеванскую долину.

Более длинная вторая дорога проходила вдоль реки Аракс между ее каньоном и крутыми отрогами Карабахского и Зангезурского хребтов.

Вторая причина заключалась в том, что обороняться на крутых и узких горных дорогах было гораздо проще, чем наступать. Малыми силами там можно было сдерживать значительно более крупные отряды. А прорыв такой обороны потребовал бы огромного расхода боеприпасов, которых у гипербореев было еще не так уж много.

Поэтому, командование армии Ширвана разработало план, позволяющий обмануть полководцев Эмира Ани. Скобелев разделил армию на два корпуса. В первый корпус вошли полк панцирной конницы и Ганджийский пехотный полк. Этому корпусу поручалась демонстративная атака по первой дороге. Эмир должен был бросить большую часть своих войск навстречу этому корпусу, чтобы встретить его на перевалах. Корпус должен будет связать войска эмира боем.

А второй корпус несколько позже должен будет быстро двинуться по дороге вдоль Аракса.

10 июня половина полка легкой конницы была разделена на десятки и полусотни, которые были направлены по всем конным и скотопрогонным тропам через все перевалы пограничных с Анийским эмиратом Муровдагского и Карабахского хребтов. Десятникам и полусотникам была поставлена задача не пропускать никого через границу. Хватать и вязать всех, чтобы пресечь шпионам Эмира всякую возможность передать информацию о движении ширванских войск.

16 июня ширванские войска выступили в поход. От городка Агдам первый корпус под командованием визиря Алферова в быстром темпе двинулся на город Шушу и далее на перевал через Карабахский хребет. С перевала сбили пограничную анийскую стражу. Гонцы помчались к Эмиру с вестью о наступлении ширванских войск. Перевалив хребет, корпус прошел мимо города и крепости Лачин, не ввязываясь в ее осаду. Алферов оставил две пехотных роты для плотной блокады крепости.

За Лачином корпус, двигаясь теперь неспешно, спустился в долину реки Акари, форсировал ее и начал подъем к перевалу через высокий отрог Варденисского хребта, именуемый Лачинским проходом. На правом берегу речки, на широкой поляне, расположенной перед перевалом, Алферов остановил корпус на дневку, выслав вперед конный полк, а конную разведку — за перевал к селению Горис. 150-километровый марш по извилистым горным дорогам до Лачинского прохода занял 13 дней.

Лачинский проход начинался после моста через реку Акари. Ниже Лачина река входила в узкий глубокий каньон. Напротив городка за рекой стеной вставал весьма крутой горный склон высотой метров триста. Дорога была прорезана в этом склоне и шла вдоль реки, траверсируя склон и постепенно поднимаясь на понижающийся к реке гребень. Через шесть километров дорога переваливала через гребень прямо над каньоном реки, поворачивала почти на 360 градусов и затем спускалась к деревне Забух. Пехота начала строить каменную стенку по гребню отрога поперек дороги. Длина стенки составила 2 километра. Подняться от Забуха на отрог без дороги было не просто даже пешком.

После захвата гипербореями Ганджи и Арана Эмир Манучахр направил ко двору Султана и в Диван посольство с богатыми дарами, умоляя прислать военную подмогу, поскольку понимал, что после Ганджийского и Аранского эмиратов наглые пришельцы возьмутся за него.

Воюющий с византийцами и крестоносцами султан Гийас ад-Дин Мухаммед смог направить в помощь Манучахру лишь тысячу конных воинов из Восточной Анатолии. Еще одну тысячу султан послал эмиру Эрзерума, который тоже ожидал нападения со стороны царя Грузии Давида. В прошлом году Давид уже завоевал восточную половину эмирата, и на этом останавливаться явно не собирался.

В конце мая, когда перевалы освободились от снега, Эмир усилил пограничную стражу на всех перевалах. Свою собственную гвардию и султанскую подмогу в общем количестве одной тысячи пехоты и двух тысяч конницы Эмир мир сосредоточил у местечка Арадат, где сходились обе дороги из Арана, чтобы иметь возможность двинуть войска по любой из этих двух дорог.

Получив донесение пограничной стражи о том, что захватчики двинулись по карабахской дороге, он спешно двинул свои войска навстречу противнику. Во все бейлики поскакали гонцы с приказом о немедленном созыве ополчения. Конным дружинам беев из земли Ани Манучахр повелел срочно собираться у Арадата, а дружинам из восточной земли Сюник собираться в Нахичеване. Пешим ополчениям бейликов повелел выдвигаться следом туда же.

30 июня разведка доложила Алферову, что передовой конный отряд эмирских войск движется снизу к перевалу. Визирь сразу поднялся на гребень, где пехота уже возвела из дикого камня стенку высотой по пояс. Поглядев в бинокль вниз, он увидел в километре ниже у деревни Забух отряд легкой конницы, человек в пятьсот, поднимающийся по дороге к перевалу. Еще дальше, на противоположном склоне ущелья, в котором располагалась деревня, по дороге спускался к деревне отряд тяжелой конницы, примерно триста всадников. Затем дорога заворачивала за отрог, и, кто по ней шел следом за тяжелой конницей, было не известно.

Алферов имел приказ Царя вступить в бой с войсками Эмира, а потом, если силы анийцев будут превосходящими, отступать, обороняясь на удобных рубежах. Если же войска Эмира начнут отходить, вцепиться им в хвост и препятствовать отходу, связав их боем.

Визирь дал команду пехоте занять оборону за стенкой, но не высовываться. Однако, быть готовымиобстрелять вражескую конницу. Тяжелой коннице приказал подняться по дороге вплотную к перевалу. У него под рукой осталось 1200 мечников, 500 лучников, 900 панцирных конников и сотня легкой конницы.

От большого отряда анийской конницы, стоявшего внизу у деревни, отделилась полусотня всадников и двинулась вверх по дороге. Очевидно, вражеский военачальник заметил суету солдат на перевале и выслал разведку. Панцирная конница противника все еще выходила на дорогу из-за противоположного гребня, ее количество уже приближалось к тысяче всадников.

Подъехав к позиции гипербореев метров на двести, командир вражеского отряда приказал остановиться, а сам выехал вперед с десятком всадников. Подъехав метров на тридцать к построенной солдатами стенке, он помахал флажком, закрепленным на пике, и закричал:

— Именем эмира Манучахра ибн Шавура приказываю вам ответить, кто вы такие?

Алферов приказал поднять над стенкой флаг Ширвана. И одновременно скомандовал:

— По вражеской коннице, залпом, стреляй!

Передний десяток анийцев был выбит сразу и полностью. Их лошади тоже были утыканы стрелами и жалобно ржали. Да и стоявшей ниже полусотне досталось, как следует. До них было две сотни метров, но, стояли они на полсотни метров ниже стрелков. Так что, тяжелые бронебойные стрелы падая на них, сохранили скорость, разгоняемые силой тяжести. Лишь десяток всадников, стоявших дальше всех, сумели развернуться и пустились наутек. Десяток лошадей потеряли своих седоков, но тоже поскакали следом.

Алферов приказалкомандиру полка панцирной конницы майору Ануфриенко пятью сотнями ударить по врагу. Длинная колонна ширванской кавалерии начала переваливаться через гребень. На дороге могли разместиться лишь четыре всадника в шеренге. За перевалом колонна начала постепенно ускоряться, давая возможность подтянуться тем, кто еще только поднимался к перевалу.

В голову колонны майор Ануфриенко поставил сотню самых настоящих катафрактариев. Морды их могучих коней прикрывали стальные маски, спередикони прикрыты передниками из толстой кольчужной сетки, с боков — попонами из толстой кожи. Сами всадники были облачены в полный доспех и вооружены длинными копьями, топорами, булавами и щитами.

Анийская легкая конница, стоявшая перед деревней, увидев атакующую их сверху грозную силу, попыталась рассредоточиться, поскольку склон горы, на котором стояла деревня, был не таким крутым, как под самым перевалом. Уйти назад конные лучники не могли, поскольку в деревню уже вошла тяжелая конница и подперла их сзади. Мост через Акари тоже был занят.

Тем не менее, конные лучники открыли стрельбу по разогнавшейся на них сверху железной змее. Практически безрезультатно. Стрелы от катафрактариев и их коней отскакивали. Проткнув расступившуюся легкую конницу как горячий нож масло, катафрактарии ударили длинными копьями в ряды анийской тяжелой конницы, заполнившие единственную улицу деревни по всей ее ширине. В деревне завязалась упорная сеча.

Вторая и последующие сотни конников сошли с дороги и развернулись по склону лавой, уничтожая рассыпавшихся по склону вражеских конных лучников. Те начали отходить вброд через речку. На больших и скользких валунах, которыми было усеяно дно реки, кони ломали ноги, сбрасывали своих всадников в бурных поток. Лишь малая часть коней и около половины всадников сумели уйти за реку, и попытались оттуда осыпать ширванцев стрелами. Однако, луки у них намокли в воде и стреляли из рук вон плохо.

Катафрактарии тем временем перебили всех анийцев в деревне и начали рубиться с ними на узком мосту.

Алферов приказал трубить отбой атаки. Катафрактарии вышли из боя и отступили по дороге вверх к перевалу. За ними последовали вторая, третья и четвертая сотни. Пятая сотня, пятясь, прикрывала их отход. Конники сумели захватить нескольких пленных.

Впрочем, вражеская тяжелая кавалерия, понеся тяжелые потери в деревне, преследовать их и не пыталась.

Алферов надеялся, то военачальник анийцев понеся серьезные потери, будет вынужден штурмовать перевал, иначе ему угрожает потеря лица. Быстрый допрос пленных показал, что им противостоит сам Эмир с отборным войском из одной тысячи тяжелой пехоты и двух тысяч конницы, из которой полтысячи легкой.

Выждав два дня после ухода первого корпуса, Скобелев двинул второй корпус по Муганской равнине на юго-восток, обходя предгорья Карабахского хребта с юга. Вблизи селения Физули на четвертый день марша войска перешли речку Карасу, за которой начинались владения Анийского эмира, и двинулись на юго-запад вдоль реки Аракс, за которой располагался персидский эмират Бейлаган.

Полк легкой конницы разгромил отряд пограничной стражи, а разведрота морской пехоты сумела обойти пограничную заставу по горам и перехватить гонцов. Легкая конница корпуса в форсированном темпе двинулась по дороге. Пехота и артиллерия тоже в максимальном темпе пошли следом. Марш предстоял нелегкий. Вдоль Аракса по горным теснинам предстояло пройти 180 километров.

За конницей шел Аранский пехотный полк, за ним — Царский, потом полк морской пехоты и артиллерийский полк. В арьергарде следовал батальон Аранского полка. Справа от дороги возвышались отроги Карабахского хребта, слева — каньон Аракса. Шли быстро, по 30 — 35 километров в день.Чтобы не выматывать силы солдат на жаре, в полуденное время устраивали длительный 3 часовой привал. Все роты уже были укомплектованы походными кухнями производства сумгаитского завода. Так что, горячее питание солдатам обеспечивалось дважды в день.

На третий день марша от границы войска переправились через реку Акари вблизи ее впадения в Аракс. Для переправы пушек и обоза пришлось строить мост, разрушенный анийцами. Из селения Гарджалы, лежащего за рекой, вверх по ущелью Акари ушла две группа всадников, перехватить которых не удалось. Одна группа пошла верх по ущелью Акари, по конной тропе, которая вела к Лачину. По дороге вдоль Аракса ушла другая группа гонцов.

Рахим-бек получил сообщение от бея о нападении ширванцев на эмират и о сборе Эмиром ополчения.Рахиму предписывалось разобрать мост через Акари, оставаться на месте в Гарджалы и наблюдать за дорогой. Заметив большой конный отряд на дороге за рекой, Рахим с дружиной выехал к броду. Переехать через бурную горную речку даже верхом было очень не просто. Не узнав никого в приближающемся отряде, а в нем не было знакомых ему беков пограничных селений, он сделал вывод, что это враги. На залп лучников Рахима они ответили залпом. Все сомнения рассеялись. О подходе врагов нужно было срочно сообщить бею. Для верности разделив свой десяток надвое, он отправил своего оруженосца Зухраба с четырьмя всадниками вверх по дороге в сторону Нахичевана, а сам с четырьмя воинами поскакал вверх по горной тропе, идущей вдоль Акари.

От преследования им удалось оторваться. Кони у воинов Рахима были свежими. За двое суток они доехали до Лачинского прохода. Им повезло. Рахим издали увидел, что на гребне у прохода копошатся какие-то массы людей. Бек оставил одного воина с конями, а сам с остальными взял влево круто в гору, обходя проход по соседнему гребню. На дорогу, ведущую от Лачина к селению Горис, он вышел за деревней Забух, верстах в пяти ниже Лачинского прохода. И сразу встретил передовой отряд войск эмира. Командир отряда Малик-бей, выслушав Рахима,отправил его еще дальше в село Аравус, где находилась ставка Эмира. К этому времени войско эмира выросло до 5 тысяч воинов. По дороге он присоединил к войску дружины и ополчения земли Арцах.

Эмир, выслушав доклад, отдал под начало Рахима два десятка всадников с заводными лошадьми и приказал немедленно ехать в Арадат к первому визирю по кратчайшей горной тропе с приказом задержать наступающих по Аракской дороге ширванцев. Через перевалы Зангезурского хребта по кратчайшейдороге отряд Рахима прошел 220-километровый путь через Горис, Сисиан и Шахбух за 6 дней. Спешили изо всех сил. Потеряли шесть загнанных лошадей, трое воинов сорвались в пропасти вместе с лошадями.

Ущелье Аракса с каждым днем суживалось. На шестой день пути от границы отвесные скалы отрогов высокого Зангезурского хребта уже нависали над самой дорогой, прижимая ее к каньону. Ширина дороги едва позволяла разъехаться двум одноконным повозкам. Запряженные четверней цугом упряжки осадных орудий в дорогу вписывались с трудом. За четыре дня прошли теснину, горы вокруг стали относительно пологими. И тут разведка донесла, что сразу за деревней Котам, перед большим селением Ордаб, противник перекрыл последний узкий проход, выводящий из теснины на простор Нахичеванской равнины.

Скобелев вздохнул с облегчением. Противник упустил возможность преградить путь корпусу в узких теснинах. До первого крупного городаНахчевана оставалось пройти 80 километров. Нужно было только выбить противника из последнего узкого прохода.

Первый визирьСабир-бей, оставленный Эмиром в Арадате, был многоопытным старым воином. Поэтому, получив донесение о движениипротивника по Аракской дороге, он собрал в кулак две сотни беков, первыми пришедшими к Арадату, он направил их вместе с дружинами под командованием опытного военачальника Маймескул-бея через Нахичеван к Ордабаду, чтобы закрыть выход с Аракской дороги на равнину. Всего этот отряд насчитывал 700 всадников, из них 300 конных стрелкови 900 пехотинцев. Повелел Маймескулу присоединить к войску всех беков с дружинами, встреченных по дороге.

Следующих беков и беев он придержал у себя, дожидаясь вестей от эмира, либо донесений от Маймескула. Получив приказ эмира, оннаправил все собравшиеся у него войска в Ордубад под командованием военного визиря Абдурахман-бея. Всего 1200 всадников и 1600 пехотинцев.

Сам Сабир-бей остался в Арадате, чтобы продолжать собирать ополчения бейликов.

Эмир Манучахр, получив сообщение Рахима о движении ширванцев по Аракской дороге почти одновременно с донесением об атаке их тяжелой конницы с Лачинского перевала, пребывал в раздумьях. Неясно было, какой из двух отрядов ширванцев наносит главный удар. С одной стороны, в атаке на Зухреб ширванцы не применяли свое огнебойное оружие. С другой стороны, это мог быть лишь их авангард. Эмир решил ждать прояснения обстановки. Он направил разведку, включавшую в качестве проводников местных пастухов, в обход Лачинского прохода, чтобы выяснить силы ширванцев в Лачине.

Маймескул-бей спешно повел свое войско на Аракскую дорогу. Сотню легкой конницы выдвинул вперед в разведку. По дороге присоединил к войску дружины встреенных беков общим числом 800 всадников. На подходе к селению Орудубад, ближайшем к выходу Аракской дороги на равнину, бей встретил гонцов от бея Ордубада. Гонцы сообщили, что передовой отряд ширванцев движется через теснину и находится в дне пути от выхода на равнину.

Маймескул-бей понял, что у него есть только один шанс закрыть ширванцам выход на равнину в дефиле между Ордубадом и деревней Котам. Онприказал всей легкой коннице спешно выдвигаться к Котаму и далее по Аракской дороге. За легкой конницей пошла тяжелая, а за ней — пехота. Такой же приказ он направил бею Ордубада. Анийцы успели. Конные стрелки схватились с передовым отрядом ширванцев и задержали их перед деревней на сутки, до подхода ихглавных сил.

Между Котамом и ОрдубадомАракская дорога пересекала по мосту малую речку Ганзачай, протекавшую, перед впадением в Аракс, между двумя высокими холмами. Правый холм высотой более ста метров круто обрывался к Араксу, обойти его вдоль реки было невозможно. А левым холмом оканчивался горный отрог высотой полкилометра, тоже непроходимый для обозов.

Мост через Ганзачай разобрали. Мост через речку Котамчай, протекавшую прямо через деревню, тоже разобрали. С правого холма через седловину поперек дороги начали сооружать каменную стенку. На работу согнали все население Ордубада и Котама, тысячи три народа. За сутки работы стенку построили высотой по грудь в седловине и по пояс на гребне холма и отрога. По длине стенку вывели на полтора километра, через весь правый холм и на левый гребень до высоты метров триста. Из Нахичевана тащили легкие баллисты и катапульты, но они еще не прибыли на место.

Утром следующего дня к мосту через Котамчай вышли передовые отряды ширванцев. Мост они восстановили за три часа. Командир передового отряда ширванцев выслал во все стороны разведку. Донесения разведки были неутешительны. Обойти позицию противника невозможно. В лагерь анийцев весь день продолжали подходить подкрепления.

К исходу дня 2 июля к Котамчаю подошел весь второй корпус, включая полки гипербореев. Время было дорого. Скобелев приказал готовить артиллерийские позиции всю ночь.

На рассвете все пушки уже стояли на местах. Расчеты были готовы к бою. Морские орудия расположили не доходя Котамчая на левом берегу речки перед деревней. Полевые пушки с огромным трудом затащили на сотню метров выше на правый склон, нависающий над деревней и расставили там, с тем, чтобы они могли стрелять прямой наводкой по дороге и по стенке.

С первыми лучами солнца, озарившими вершины окружающих гор, пушки начали пристрелку. Морские орудия навесом били шрапнелью, осыпая пулями позиции анийцев за сооруженной ими стенкой. А полевые пушки били сверху гранатами прямо по стене, перегораживающей дорогу, разбивая ее.

Скобелев со штабом поднялся на правый склон метров на двести выше артиллерийских позиций, чтобы иметь возможность просматривать равнину за береговым холмом. В километре, прямо напротив своего командного пункта, на противоположной стороне ущелья речки Котамчай, на гребне отрога в месте, где заканчивалась возведенная анийцами стена, Скобелев заметил группу всадников. В бинокль он разглядел их богатые доспехи, поднятые над ними флажки, снующих вниз и вверх по гребню посыльных. Царь Ширвана резонно предположил, что там расположил свой командный пункт командир отряда противника. По приказу Скобелева батарея полевых пушек положил туда два залпа шрапнелью, не считая пристрелочных выстрелов. Больше там никто не шевелился. Командный состав анийского войска был уничтожен.

Через четверть часа обстрела стенка перед мостом через Ганзачай была разбита, все солдаты противника за стенкой на пару сотен метров в обе стороны от моста убиты, а за дальними частями стены — рассеяны. Саперы выдвинулись вперед и начали восстанавливать мост. Пушки вели беспокоящий огонь, не давая противнику приблизиться к месту проведения работ. К 9 часам утра мост был восстановлен.

Арранский пехотный выдвинулся через мост и занял оборону за построенной анийцами стенкой. Вслед за ним выдвинулись и морские пехотинцы. Батарея морских орудий снялась с места и выдвинулась к мосту. Теперь ее орудия могли простреливать местность до самого Ордубада. Полк легкой конницы снялся с места, прошел по мосту и неспешно пошел к Ордубаду.

Увидев такой маневр противника, командир анийской конницы, стоявшейся в Ордубаде в двух километрах за мостом, счел его непростительной оплошностью и приказал тяжелой коннице атаковать и уничтожить легкую конницу противника. Более тысячи панцирных кавалеристов, развернувшись в ширину метров на двести, стронулись с места, и, постепенно ускоряясь, с грохотом доспехов, звоном оружия и топотом копыт помчались на врага. Ширванская легкая конница бросилась наутек. По понятиям 12 века легкую конницу ожидал полный разгром. По узкому мосту через речку тысяча всадников уйти из под удара тяжелой конницы никак не успевала. Однако, перед мостом конные лучники разошлись в разные стороны, вскачь поднимаясь на склоны и, тем самым, освобождая артиллерии директрису стрельбы.

Подпустив противника на 200 метров, 4 морских пушки ударили картечью в упор. Со склонов, окружающихдефиле, открыли беглый огонь морпехи. Каждые десять секунд на плотную массу кавалерии обрушивались две тысячи пуль. Промахнуться по такой плотной массе было трудно. Винтовочные и шрапнельные пули легко пробивали щиты и доспехи. Кони и всадники, скакавшие в передних шеренгах,рухнули под ноги следующим за ними. Образовался огромный завал из коней и людей. После минуты пушечной канонады и ружейной пальбы из этого завала вырвались лишь отдельные всадники на конях и кони без всадников. Они в ужасе помчались к Ордубаду. Легкая конница ширванцев развернулась лавой и рванулась в преследование. На плечах удирающих анийцев они ворвались в село, где еще оставались более полутысячи конных лучников и с полтысячи пехотинцев. О сопротивлении ширванцы не думали. Те, кто не мог сбежать, бросали оружие и сдавались в плен. Тех, кто до этого не додумался, догнали и порубили. Тяжелому коннику ускакать от легкого было невозможно. А тем более –сбежать пехотинцу. Четырехтысячное войско Маймескул-бея было уничтожено. Выход в просторы Нахичеванской равнины — открыт. Абдурахман-бей к Ордабаду подойти не успел. Повстречав беглецов из Ордубада, он отошел в крепость Нахичеван и начал готовиться к осаде.

Получив сообщение о разгроме войск Маймескул-бея, визирь Сабир-бей приказал Абдурахман-бею готовить оборону перед Нахичеваном по реке Нахчеванчай. Всего у бея было 1200 всадников и 1600 пехотинцев. Гарнизон и стража Нахичевана выставили еще 400 пехотинцев. Мобилизация всех боеспособных горожан в ополчение дали еще 300 воинов, хотя воинами этих обывателей, как и городских стражников, можно было считать только условно.

Совсем небольшая речушка Нахчеванчай вытекала из одноименного ущелья в 30 километрах от города, стоящего на берегу Аркса. Эти 30 километров речка текла по равнине, была она шириной метров 10 — 20 и глубиной по колено. Твердое галечное дно позволяло перейти ее вброд в любом месте, что конному, что пешему. Росшие по ее берегам кусты препятствием не являлись. Нечего было и думать создать наличными силами прочную оборону по реке. Это Абдурахман отлично пронимал.

А потому, решил нарушить распоряжение первого визиря и сесть в осаду в городе. Он считал, что ширванцы не рискнут оставить у себя в тылу достаточно сильное войско, и вынуждены будут приступить к осаде. А крепость в Нахичеване была сильной. По преданию, город был основан библейским Ноем сразу после потопа. Ведь Ноев ковчег причалил к горе Арарат, расположенной в 120 километрах от города. Еще сотню лет назад город был резиденцией султана сельджуков.

Крепость имела относительно небольшие размеры: сто на двести метров, большая часть городского посада лежала за крепостными стенами. Пятнадцати тысячное население города в крепость втиснуться никак не могло, поэтому Абдурахман-бей приказал жителям покинуть город и уходить в горы к Сисиану. Да и воды в колодцах крепости едва хватало на войско в три с половиной тысячи человек и тысячу лошадей. Однако, бейконфисковал у жителей зерно и фураж, чтобы гарнизон не испытывал голода, сидя в осаде.

Скобелев терять время на осаду не собирался. До Нахичевана войска дошли за три дня. Крепость блокировалипехотными полками. Пушки выставили на невысоком холме в километре от крепости, окружив их, на случай вылазки гарнизона, гуляй-городом.

С утра 7 июля все орудия открыли огонь по внутренней части крепости. Гранаты чередовали с зажигательными снарядами. Глинобитные постройки рассыпались даже от снарядов полевых пушек. Через десять минут за стеной крепости полыхал большой пожар. Попытавшуюся сделать вылазку через единственные ворота анийскую конницу вырезали в упор двумя митральезами.

Отбив вылазку, Скобелев направил к воротам парламентера, предлагая гарнизону сдаться. Когда выделенные на раздумья полчаса истекли, артиллеристы еще раз обстреляли крепость. На этот раз шрапнелью. После этого над воротной башней появился белый флаг.

Уцелевшие воины гарнизона без оружия вышли из ворот. Всего около тысячи человек, из них половина раненых. Дождавшись, пока пожары утихнут, Скобелев ввел в крепость Царский полк. Раненых добили. Трофеи собирали до конца дня. Их свезли во дворец бея. Затем Царь приказал устроить в выгоревшей крепости лагерь для пленных и послал конную сотню в горы вернуть жителей в город. Для охраны пленных и трофеев в городе оставил одну роту Аранского полка. А корпус продолжил марш вдоль Аракса.

Эмир Манучахр ибн Шавур, получив сообщение о прорыве ширванцев на равнину из теснины Аракской дороги, оставил у деревни Забух пехотный полк численностью в две тысячи человек, приказал его командиру Джевдет-бею медленно отходить по дороге на Арадат, обороняясь на каждом удобном рубеже. А сам с остатавшейся у него конницей устремился к Арадату.

Сабир-бей, как только получил донесение о падении Нахичевана, двинул все собравшиеся у него ополчения бейликов навстречу врагу. Единственный относительно удобный для обороны рубеж находился перед селом Дамирси. Там дорога проходила через гряду холмов, имевших высоту до 200 метров. Однако, эти холмы были пологими. Под рукой Сабир-бея собралось 4 тысячи пехотинцев. Это были последние силы Анийского эмирата.

За четыре дня корпус Скобелева прошел города Кивраг и Шарур. Сопротивления не было. В каждом городе Царь оставил по одной пехотной роте. На пятый день корпус подошел к селу Дамирси. По донесениям разведки в 30 километрах за этим селом в городке Арадат находилась ставка первого визиря и собирались пешие ополчения из земли Ани.А в 40 километрах к западу за Араксом возвышался величественный, сверкающий вечными снегами купол библейской горы Арарат.

Подойдя к селу Дамирси, Скобелев обнаружил противника, занявшего оборону в дефиле между пологими холмами. Поперек дороги анийцы построили стенку из камней. Стенка продолжалась вверх по склонам холмов километра на полтора в обе стороны.

Сразу этот рубеж штурмовать войска не стали. Даже не попытались обойти его и перекрыть дорогу на Лачин. Разведка донесла, что оборону возглавляет первых визирь эмирата. А самого Эмира там нет. Ловить его в горных ущельях Скобелеву не хотелось. Поэтому, Царь приказал беспокоить обороняющихся наскоками конных лучников, дожидаясь сведений о местонахождении Эмира. Манучахр ибн Шавур объявился на третий день. Наблюдатели сообщили, что со стороны Арадата в ставку визиря прибыл большой конный отряд. Человек примерно с тысячу. В бинокли разглядели, что над отрядом развеваются штандарты Эмира.

Манучахр расположил по центру в седловине за стенкой большую часть пехоты, а на склонах холмов — всех лучников с частью мечников. Конницу оставил в резерве. Со склонов лучники могли обстреливать проход между холмами. Оборонительная линия длиной 2 километра заканчивалась на вершинах холмов. Ставка Эмира, хорошо различимая по самому большому белому шатру с эмирским стягом располагалась в окружении меньших шатров в двух километрах за проходом.

Командир артиллерийскогополка полковник Киселев расположил свои орудия в километре от позиций противника тремя группами. На флангах — по три орудия, и две морских пушки в центре. Такое расположение позволяло простреливать стенки, построенные анийцами на склонах холмов и максимально широкий сектор местности за грядой холмов через седловину. Скобелев прикрыл артиллерию с обоих флангов гуляй-городом и морпехами. А с фронта — двумя стенами щитов: в первой стене Аранский полк, во второй — Царский. Конница расположилась на дороге за артиллеристами и составила резерв.

Бой начался с залпов двух центральных морских пушек по ставке Эмира. Артиллеристы дали 20 выстрелов шрапнелью. После этого в ставке анийцев всякое шевеление прекратилось. Те, кто уцелел — сбежали. Фланговые пушки начали обстрел шрапнелью стен на склонах холмов, выбивая их защитников. Центральные орудия перенесли огонь на стенку в проходе, разбивая ее гранатами. Затем они перенесли огонь на конницу противника, стоявшую в километре за седловиной. Минут через десять обстрела шрапнелью анийская конница рассеялась.

Затем, в атаку через проход пошла конница. Аранский полк пошел на штурм склонов на флангах.Сопротивления им никто не оказывал. Все кто уцелел после артобстрела, в панике бежали. Далеко уйти по открытой равнине они не могли. Их отловом занялись конники. На этом бой закончился. Взяли полторы тысячи пленных. Вся правящая верхушка эмирата погибла в ставке Эмира.

Двух пойманных сотников, оказавшихся самыми важными из уцелевших военгачальников, Скобелев направил к Лачину к оставшимся там эмирским войскам с предложением о сдаче. Однако, получив известие о смерти Эмира, они предпочли разбежаться. Ловить их в горных ущельях было бессмысленно, да и незачем. После восьми дневного марша корпус Алферова вышел на равнину.

Корпус Скобелева сразу после сражения пошел вперед. На следующий день без боя взяли городок Арадат. Через день вошли в столицу земли Сюник — древний город Двин, еще через три дня — стольный город Ани, в котором располагался дворец эмира и Диван. Все города сдавались победителям без боя. Старейшины городов выносили Царю Скобелеву символические ключи от крепостей. До конца августа под контроль были взяты все анийские города и крупные села.

Ширванская армия занялась сбором трофеев и организацией местных воинских формирований. Прибывшие с армией представители министерств взялись за устройство местной администрации. Города Нахичеван, Двин и Ани получили статус самоуправляемых.

В Ани было образовано 16 бейликов, в Сюник — 12 бейликов, в Арцахе — 5 бейликов. Создание местных земельных администраций в этих землях не предусматривалось. Все новые бейлики подчинялись напрямую Дивану Ширвана.

Беями и старшими войсковыми командирами бейликов, как и ранее в Гандже с Араном, были назначены гипербореи — россияне. Для этого у флота забрали 33 россиянин и стольких же забрали у армии. Войтами назначиливоинов Царского полка, а беками — воинов Ганждийского и Аранского полков армянской национальности.

За это же время царь Грузии Давид разгромил войска Эмира Эрзерума и захватил всю западную часть Эмирата, включая города Эрзерум, Байбурт и порт Ризе. Все Армянское нагорье оказалось под властью Грузии. Теперь Грузинское царство граничила на суше с византийской провинцией Трабзон.

22. Наука.

Весь 1110-й год все ученые — естественники Академии были задействованы на заводах в отладке технологических процессов. К весне 1111-го года производственные процессы на всех заводах были более — менее налажены. Заводской персонал научился работать самостоятельно.

Его царское Величество Скобелев распорядился отозвать всех академиков и сотрудников Академии с заводов и повелел Президенту Академии представить ему план научных разработок на 1111 — 1112 годы.

12 марта Президент Академии Кондратьев представил этот план Дивану, а затем, после внесения поправок визирями, и самому Царю.

К этому времени в Сумгаите уже был построен целый академический квартал с лабораторными корпусами по физике, химии, геологии, биологии и филологии. В этом же квартале было построено жилье для академиков и для остального персонала академии.

Там же был построен комплекс зданий для академической школы с учебным корпусом и общежитием для пятисот студентов.

По указу Царя зимой во всех городах и бейликах Ширвана, Ганджи и Арана был произведен набор абитуриентов в возрасте от 8 до 10 лет. Отбор достойных производили среди всех сословий лично беи. К абитуриентам предъявлялись следующие требования: знание минимум двух языков, включая фарси; умение читать и писать на этих двух языках, знание четырех действий арифметики в пределах тысячи. Всем закончившим изучение курса наук обещали высокие должности в учреждениях царства. Всего на приемные испытания в Академию прибыло 6 сотен абитуриентов. Окончательные отбор производили сами академики. На первый курс было зачислено 180 студентов.

Академики решили, что полный курс обучения должен занимать 7 лет. На первом году обучения все ученики должны освоить разговорный русский язык, полный курс арифметики и основы геометрии. Затем, два года студенты будут изучать русский язык, геометрию, алгебру и тригонометрию. Затем, студентов разделят по специальностям.

Следующие два года займет изучение специальных дисциплин. После пяти лет обучения две трети студентов получат дипломы техников и пойдут работать на производства, а одна треть продолжит обучение на инженеров.

В Шемахе было запланировано открытие школ по финансам, юстиции и коммерции, курируемыхсоответствующими министерствами. Абитуриентов, не прошедших отбор в академию, направили в эти школы.

Исследованиями в области медицины занимались ученые в научной лаборатории при центральной больнице города Баку. При ней же работало медицинское училище, готовящее фельдшеров и врачей. Основным направлением научных исследований была названаразработка вакцин от инфекционных болезней: холеры, оспы, тифа, чумы.

В качестве первоочередных задач Академии Скобелев утвердил следующие:

А. Разработка электрических аккумуляторов, генераторов и моторов постоянного тока, электродуговых прожекторов и телеграфа. Причем, разработка электрического телеграфа была названа главной задачей физического отделения Академии. Ставшие весьма обширными владения Ширванского царя требовали организации быстрой связи столицы с бейликами. Впрочем, в старом мире все эти устройства уже работали, на кораблях флота имелись действующие образцы устройств, за исключением телеграфного оборудования;

Б. Химикам предстояло работать над промышленной технологией взрывчатых веществ, более сильных, чем черный порох, воспроизведением технологии производства уже известных им пироксилина и динамита. Кроме того, промышленности были крайне необходимы электроизолирующие материалы: твердые и гибкие. Наиболее важным было обозначено получение пироксилина и резины;

В. Биологам был поручен поиск растений- каучуконосов и разработка методов их промышленного выращивания. Было известно, что в Средней Азии произрастет каучуконосный кок-сагыз, а в Крыму растет Крым-сагыз. Кроме того, перед ними стояла задача повышения урожайности сахарной свеклы, подсолнечника и картофеля в условиях Ширвана;

Г. Геологам поручалась разведка месторождение полезных ископаемых во вновь присоединенных анийских землях. Было известно о наличии там залежей золота, молибдена, меди, полиметаллических руд, перлита для абразивов, нефелина для получения соды, поваренной соли;

Д. Географы уточняли карты новых земель. Царь поставил им задачу разработать проект оптимизации дорожной сети царства.

Е. Филологи трудились над полными словарями теперешних языков всех народов Ширвана: фарси, грузинского, армянского, аланского, турецкого, булгарского и древнерусского. Разрабатывались словари для переводчиков: русско — древнерусский, древнерусско — фарсийский, древнерусско — армянский, а также сокращенные разговорники.

В Шемахе для россиян на базе уже работающей школы унтер-офицеров армии было развернуто офицерское военное училище. Набор в училище увеличен до 300 человек в год. Самых способных из числа окончивших двухгодичный курс школы, а также, присланных из армии перспективных унтеров зачисляли в училище и в двухгодичном курсе начали готовить подпрапорщиков для пехоты, артиллерии и кавалерии.

Военное училище при Царском полку выпустило 170 местных воинов, прошедших полный двухгодичный курс обучения офицеров для местных пехотных и конных полков.

В городе заработало кадетское училище для мальчиков. Количество кадетов достигло 140 человек. Их набирали из славян, бывших рабов. Планировалось увеличить число кадетов до 1000 человек. По окончании четырех летнего курса обучения их планировали, в зависимости от успеваемости, зачислять в унтер-офицерское или в офицерское училище.

В Баку открыли школу гардемаринов для мальчиков и у на две сотни человек. Их тоже набирали из славян. Самых способных гардемаринов планировали после школы зачислять в морское офицерское училище и готовить их на штурманов, механиков и артиллеристов.

23. Реформы.

Первоначально Ключевский предлагал Скобелеву Русскую империю основывать в русских землях, а Ширван, Ганджу, Ани и другие земли Закавказья сделать самостоятельными государствами, вассальными Руси. Но, оценив минеральные богатства этих земель, их мягкий климат, благоприятный для сельского хозяйства, Скобелев и Ключевский пересмотрели это решение. Зимой 10 — 11 годов был разработан Диваном при участии Академии и утвержден Царем стратегический план развития Российской империи.

Закавказье, по этому плану, должно стать неотъемлемой частью будущей империи, ее промышленной базой и сельскохозяйственной житницей.

За 4 года, до 1115 года включительно, Ширван должен стать мощной промышленной державой, доминирующей военной силой в Западной Азии. На 16 и 17 годы был запланирован захват Руси. В дальнейшем, после завоевания Руси, было намечено до 19 года присоединить к Российской империи северное Причерноморье, Поволжье до Каспия и Заволжье до Уральских гор и реки Яик, а также область Лакз — Дербент.

Диван решил постепенно русифицировать все эти земли путем массового переселения сюда русов. На собственно русских землях планировалосьразвивать выращивание северных сельскохозяйственных культур: льна, ржи, овса, картофеля, свеклы и других, а также животноводство. Кроме того, Русь будет давать, после соответствующего воспитания и обучения, военные и гражданские кадры для всей империи.

Затем, после соответствующего расширения территории империи, в 1120 — 30 годах создать новые промышленные базы на Урале и на Дону. Связать все части империи железными дорогами и телеграфными линиями.

В 1130 — 1135 годах все соседние славянские территории: Прибалтику, Польшу, Чехию, Болгарию и другие намечено присоединить к империи и начать их русификацию.

Прочие соседние не славянские территории и государства: Персию, Аланию, Турцию, Грузию, Армению, Булгарию, Мордовию, завоевать и сделать вассальными автономными царствами. Утвердить в них правящие русские династии. В этих царствах промышленность не развивать. Только сельское хозяйство. Тогда, оторваться от метрополии они не смогут. Эти завоевания было запланировано произвести в 1135 — 1140 годах.

Всю эту программу Диван рассчитывал реализовать за 30 лет.

Помимо новых стратегических задач, прошедшая война с Анийским эмиратом поставила и ряд новых текущих проблем.

Основная дорога между Ани и Араном — Аракский тракт проходила по северному берегу треки Аракс, за которой лежали земли эмирата Азербайджан, вассального шаху Персии. Однако, центральная власть в Персидской империи к этому времени ослабела, и многочисленные эмираты стали фактически самостоятельными, постоянно воюющими между собой. Чтобы обезопасить эту стратегическую дорогу, было принято решение в 1112 году захватить северную часть Азербайджана и установить границу между Ширваном и персидскими эмиратами по высокому горному хребту Себелан. Граница при этом отодвигалась на две сотни километров к югу, к Ширвану присоединялись плодородные земли в бассейнах рек Карасу и Ахар с городами Харанд и Меширан.

Все границы Ширвана с сопредельными государствами проходили по горной местности. Многочисленные перевалы через пограничные хребты и броды через реки нужно было охранять. Регулярные войска для этого подходили плохо, да и содержание их по всем границам было накладным для государственного бюджета. Поэтому, Скобелев решил учредить для охраны границ казачество, подобное российскому казачеству в старом мире. Всем жителям приграничный волостей будет предложено верстаться в казаки. При этом дворы казаков полностью освобождаются от налогов. Однако, каждый двор обязывается выставлять на охрану границы одного казака в возрасте от 18 до 45 лет.

Войт волости становился атаманом пограничной стражи, а беки — сотниками. Срок службы казака устанавливался в мирное время на 4 месяца в году. Пограничную службу казаки несут поочередно. В случае войны все казаки призываются в армию.

За счет государства казакам предоставляются сабля, боевой нож, лук, наконечники стрел и копье. Лошадь и защитное снаряжение казаки приобретают за свой счет.

Поход на Ани показал неудовлетворительное качество дорожной сети. Дороги нужно было расширять и благоустраивать. На них нужно было налаживать ямскую и почтовую службу. Диван постановил, что основные дороги государства: Ани — Двин — Нахичеван — Аракский тракт — Баку, Баку — Шемаха — Мингечаур, Ганджа — Мингечаур — Барда следовало расширить до 5 метров, чтобы на них могли свободно разъехаться две пароконные повозки. Дороги между центрами и земель и столицами бейликов расширить до 4 метров. На дорогах установить верстовые столбы и построить через каждые 20 — 25 километров ямские станции. На всех реках и ручьях построить мосты.

Для решения этих задач было создано министерство путей сообщения и связи. Новому министерству поручилистроительство и ремонт главных дорог, содержание ямской, фельдъегерской и почтовой служб. Охрану дорог и линий связи возложили на беков, войтов и беев, по территориям которых проходили дороги.

Для строительства дорог, крепостей и других государственных объектов решили ввести обязательную шести — недельную трудовую повинность. Для несения этой повинности каждый двор обязан выделить в период с ноября по март одного мужчину в возрасте от 16 до 45 лет. Работы выполняются без оплаты, но, с питанием за счет казны.

В случае выхода регулярных войск в длительный поход на удаленные земли, например на Русь, на остальной территории государства войск обычного ополчения остается недостаточно для обороны в случае нападения противника. Сил ополчения бейликов, в которое выставлялся, в среднем, один воин от 20 дворов и городских гарнизонов явно недостаточно.

Было решено учредить «Великое ополчение». Призыву в это ополчение подлежали по одному мужчине от каждого двора, за исключением мужчин мусульманского вероисповедания. Каждый год в зимнее время Великое ополчение будет собираться на трех недельные учебные сборы. Время, проведенноеополченцами на сборах, будет засчитываться в срок трудовой повинности.

Беки назначались сотниками ополчения, а войты — майорами, командирами батальонов. Каждый бейлик выставлял полк пешего ополчения и конную роту. Численность полка великого ополчения бейлика в среднем составит 3 тысячи человек, а конной роты — 200 человек.

Ополченцам государство бесплатно предоставит шлем, копье, нож и боевой топор. Луки, стрелы и щиты изготовят местные ремесленниками за счет казны. На сборах ополченцы обучатся обращению с оружием и бою в «стене щитов». В мирное время оружие ополчения будет храниться в арсеналах бейликов под охраной дружин беев. Впрочем, ножи будут предоставлены ополченцам в собственность.

Все Великое ополчение Ширвана будет насчитывать до 160 тысяч воинов. Диван и Царь рассчитывали, что этих сил будет достаточно, чтобы отразить нападение любого возможного противника.

Во вновьприсоединенных землях создавались регулярные полки: два пеших полка в Ани и в Сюник и один конный полк в Арцахе. Создавались гарнизоны и стража в городах. В командный состав этих полков были направлены 5 прапорщиков и 28 унтеров — морпехов, а а также 180 офицеров и унтеров их Царского полка. Теперь местные регулярные войска будут состоять из 7 полков.

По опыту анийского похода в каждом пехотном полку решено было сформировать конную разведывательную роту численностью 300 человек с вооружением конных лучников. Для вооружения этих рот Царь повелел изготовить мощные составные луки. Большинство конных и пеших лучников в ополчениях бейликов было вооружено простымидеревянными луками, поскольку составной лук был довольно дорогим изделием.

Все заводы в 1111 году интенсивно расширялись. Вводились в строй новые станки. С целью производства оружия для ополчения и казаков на Металлургическом заводе в Сумгаите были установлено 4 паровых молота с бабами весом в полтонны. Сталь из пудлинговых печей разливалась сразу в формы боевых топоров, шлемов, сабель, копейных наконечников и ножей. Чуть остывшие заготовки проковывались этими молотами. Затем заготовки изделий везли на металлообрабатывающий завод в Ширванград. Там с них удаляли закраины, обрабатывали края,затачивали лезвия и острия. Окончательную доводку оружия и шлемов осуществляли ремесленники в бейликах. За три года намечалось обеспечить оружием всю пограничную стражу и Великое ополчение.

Для производства составных луков Диван решил построить в Сумгаите специальный секретный оружейный завод. На завод наняли местных оружейников. На этом же заводе решили делать стальные бронебойные наконечники для стрел и арбалеты со стальными дугами. Стальные наконечники и дуги штамповались на двух специально построенных малых паровых молотах с бабами весом в четверть тонны. Арбалетами было решено вооружить всю городскую стражу во всех городах.

Новые сельхозкультуры: подсолнечник, картофель и свекла успешно распространялись среди местных селян. Высокие закупочные цены на них этому весьма способствовали.

В мае 1111 года торговые караваны из десятков ладей местных купцов под конвоем пароходов направились в Персию и Булгарию. Примерно четверть грузов составляли новые товары, произведенные в Ширване: керосиновые лампы, зеркала, оконные блоки, подсолнечное масло, крепленые вина, бумага.

Вверх по Куре направился торговый караван в Грузию. Все ладьи каравана были загружены новыми товарами. Купцы получили задание от министерства торговли и от Тайной канцелярии самые ценные товары доставить в Константинополь. В августе по этим же маршрутам пошли новые торговые караваны. В них товары ширванской промышленности составляли около половины грузов. Доход бюджета от торговли в этом году приблизился к суммарному сбору налогов.

Диван принял решение о переносе столицы царства из Шемахи в Баку, поскольку важность морских торговых путей для государства становилась преобладающей. К тому же, из Баку шли более короткие дороги ко всем стольным городам присоединенных земель.

Среди поступающих в Диван донесениях из бейликов верховный визирь Ключевский обнаружил сообщение бея Бейлагана Матросова о нападении беков из сопредельного Азербайджана на село Карачай и две деревни. Дело было вполне обычным. Беки приграничных земель частенько грабили друг друга. Пограничная казачья стража еще не была организована, поэтому налетчики ушли безнаказанными. Обычно, в таких случаях проводился ответный налет.

Ключевский доложил об инциденте Скобелеву и предложил использовать его в своих интересах, с учетом запланированной на следующий год войны с Азербайджаном. Царь повелел подготовить письмо эмиру Азербайджана Мирзоду ибн Турсанду.

«Уважаемый эмир Мирзод ибн Турсанд! Сообщаю тебе, что твои вассалы беки Муслим, Таганай и Демерд в день 22 октября сего года переправились через пограничную реку Аракс и без всяких поводов напали на наш бейлик Бейлаган. Они подло напали на село Карачай и разграбили деревни Кызылчак и Хайдаркен, убили 28 наших селян и угнали в полон 37 селян. Заявляю тебе, что наглые действия твоих вассалов безмерно оскорбили наше Царское Величество. Объявляю тебе, эмир Азербайджана Мирзод ибн Турсанд, войну. Готовься! Я иду на тебя!»

Составленное на пергаментом свитке с царскими печатями на языке фарси письмо было направлено бею Матросову, с повелением доставить письмо в Азербайджан. Дружина бея перешла Аракс и атаковала деревню Карачак. Бек деревни Муслим с семейством был захвачен в плен. Матросов вручил ему письмо Царя и отпустил бека, пояснив, что если бек не доставит письмо эмиру, семья его будет продана в рабство.

Выполнив это ритуальное действие, Скобелев и Ключевский надеялись, что эмиры других персидских земель сочтут повод для начала войны достойным и не станут разрывать торговые отношения с Ширваном.

24. Год 1112-й.

События в далеком Закавказье почти не влияли на ход мировой истории, известный россиянам.

Империя Сельджуков давно распалась на множество государств. В Малой Азии правил султан Гийас-ад-Дин. Эмираты, образовавшиеся в Малой Азии сохранили вассальную зависимость от султана.

В междуречье Аму-Дарьи и Сыр-Дарьи — Хорезме объявил себя хорезмшахом Кутб ад-Дин. Хорезм стал самостоятельным государством.

Попытки султана Персии Мохаммеда подчинить своевольных эмиров, правивших в десятке эмиратов, на которые распалась Персидская империя, не приводили к успеху.

Секта ассасинов — низаритов шиитской ветви ислама, возглавляемая Хасан ибн Салахом, проповедовавшим жесточайший аскетизм как высшую ценность ислама, объявившим себя имамом — пророком самого Аллаха, приобрела большое влияние на землях Персии.

Хасан ибн Салах, впоследствии получивший громкое прозвище «Старец горы» создал собственную специальную службу — орден ассасинов — тайных убийц. В неприступной крепости Аламут, построенной на одной из вершин хребта Эльбурс к югу от Каспийского моря, он создал собственную систему боевой подготовки тайных агентов — смертников, с помощью которых убивал неугодных ему визирей, эмиров, князей. Хасан обложил эмиров данью, а к тем, кто отказывался платить дань, подсылал убийц.

Секта Старца горы создавала большие проблемы правителям в бывшей Сельджукской империи, в которой главенствовало духовенство суннитского толка.

В Европе продолжалась война между папой Римским Пасхалием и Императором Священной Римской империи Генрихом за право назначать церковных иерархов в землях империи. Император победил, взял Рим и захватил папу в плен.

На Ближнем Востоке крестоносцы продолжали воевать с султаном Гийас-ад-Дином. Король Иерусалима Болдуин захватил города Сидон и Бейрут.

После гибели Ярослава и Ростислава Святославичей при попытке захвата ширванского торгового каравана, их старший брат Давыд назначил своего сына Всеволода князем Муромским, а сына Изяслава — князем Суздальским. Впрочем, воинские силы этих княжеств после разгрома, учиненного ширванцами, были минимальными.

Южно-русские князья Святополк, Владимир с Давыдом сходили в неудачный поход на половцев и отразили их ответный набег. Отбив половцев, князья снова пошли в Дикую степь, взяли и разграбили половецкий город Шарукань.

Благодаря мудрой политике Царя и Дивана, острейший кадровый вопрос в Ширване начал решаться. Осенью 11-го года школы флотских и армейских унтеров выпустили две первые сотни обученных курсантов из числа рядовых солдат и матросов. Все они получили назначения на унтер-офицерские должности во флот, в гвардию и в армию. Военное училище для местных воинов, курсантов в которое набирали после года службы в Царском полку, выпустило после двухгодичного обучения первых прапорщиков для местных кадровых полков.

Весной 1112 года состоялся военный поход на эмират Азербайджан. Войско эмира было разбито в сражении у города Харанд. Северная часть эмирата перешла под власть Ширвана. Другие эмиры Персии никакой поддержки пострадавшему собрату не оказали. О военной мощи Ширвана все они были уже наслышаны.

На этой территории были образованы 18 бейликов. Из местных мусульман — шиитов и армян сформированы два регулярных пехотных полка: Харандский и Меширанский. Города Харанд и Меширан получили статус самоуправляющихся. На новой границе, проходящей по водораздельным хребтам Карадаг и Себелан с высокой горой Себелан, всегда увенчанной снежной шапкой, были учреждены казачьи пограничные войска.

После разгрома войск эмира визирь иностранных дел Миклухо-Маклай съездил с посольством к Старцу горы Хасану ибн Салаху. В дар ему приподнесли керосиновые лампы и кухонные плиты, оконные блоки и зеркала. В Аламуте, расположенном на горной вершине высотой более двух тысяч метров, зимой было ветрено и очень холодно. Оконные блоки пророку весьма пригодились. Как и плиты с лампами.

С Хасаном был заключен договор, в котором пророк взялся обеспечивать безопасность караванов ширванских купцов на территориях персидских эмиратов с оплатой его услуг в размере 1/20 дохода от продаж товаров.

Царь Ширвана Скобелев обязался оказывать пророку военную помощь в случае нападения на него со стороны персов — суннитов или турок. Наладить взаимовыгодные отношения со Старцем было необходимо, поскольку, его ассасины были реальной силой в Персии, которой опасались все эмиры. А его резиденция в Аламуте находилась невдалеке от новой южной границы Ширвана.

Завезенные в 11-году купцами в Персию, Грузию и Византию, а контрабандистами и в Турцию новые ширванские товары пользовались бешенной популярность. Спрос на них превысил предложение во много раз. Самым большим спросом пользовались зеркала. Как и стекла для оконных блоков, зеркала имели три размера: 10×20, 20×40 и 40×80 сантиметров. Качество отражения в местных металлических или стеклянных зеркалах не шло ни в какое сравнение с новыми ширванскими зеркалами.

Малые ручные зеркала продавались по 3 — 5 динаров, средние настольные — по 15 — 20 динаров, а большие настенные — по 200 — 500 динаров. По этой причине Диван принял решение большие зеркала, как и окна, не продавать, а использовать исключительно в дипломатических целях для подарков местным важным персонам.

Оконные блоки оказались менее популярны, чем зеркала, вследствие жаркого местного климата. Однако, через Византию блоки уже попали в Европу, и стоили там немногим дешевле равных по размеру зеркал. Министерство торговли надеялось на большие объемы поставок окон в европейские страны. В Булгарии окна продавались по цене примерно в половину от равных по размеру зеркал. Но, окна требовались в значительно больших количествах, нежели зеркала. Среди булгарской знати уже возникла мода на ширванские окна.

Керосиновые лампы в Булгарии тоже пошли хорошо. В других странах их еще не «распробовали». Зато, везде отлично пошел сахар по цене 5 — 10 динаров за килограмм. В Персии оценили халву из подсолнечного жмыха, поскольку, она по вкусу напоминала традиционные восточные сладости, изготовленные на меду. А крепленые винапошли «на ура» в Булгарии, Грузии и Византии. Мелованная бумага хорошо продавалась везде.

Булгарские купцы закупили на Руси и перепродали в Ширван почти шесть сотен мальчиков возрасте от 8 до 10 лет. Вдовы погибших воинов, оставшиеся без средств, вынуждены были продавать своих детей. Мальчиков определили в академическое, кадетское и гардемаринское училища.

Диван поставил задачу министерству торговли в 1112 году обеспечить доход от торговли товарами своего производства в размере, не уступающем общим поступлениям от налогов. В этом году торговые караваны пошли через северную Персию в Хорезм, через Грузию в Византию и далее в Европу, через Персию в Хорезм, в Месопотамию, вБелуджистан и даже далее в Индию.

Прибывший в августе месяце с торговым караваном в Булгарии визирь Миклухо-Маклай провел переговоры с эмиром Габдулой. Заказал у него на будущий год еще тысячу мальчиков руссов и две тысячи отроков и молодых мужчин в возрасте от 13 до 20 лет в обмен на товары ширванского производства. Вызванные эмиром купцы заявили, что такое большое количество рабов закупить будет сложно, поскольку, русы, конечно, задерут цены вверх. Купцы предложили организовать военных поход за рабами. И пообещали возместить эмиру расходы на поход.

Эмир пригласил визиря на прием и поинтересовался, не будет ли Царь Скобелев возражать, если рабы — русы будут не закуплены на Руси, а взяты в плен. По сведениям эмира, ослабленные потерямиМуромский и Суздальский князья серьезного сопротивления оказать не смогут.

Имевший на этот счет соответствующие инструкции, визирь иностранных дел не возражал. Поскольку Суздаль и Муром были не так давно сожжены, целью военного похода назначили Рязань и Ростов.

Металлообрабатывающий завод в Ширванграде непрерывно выпускал станки для расширения своего собственного производства и для других заводов. Были построены паровые молоты и два прокатных стана для выпуска стального листа и листа цветных металлов.

Машиностроительный завод выпустил два паровых двигателя мощностью в 50 лошадиных сил для построенной «с нуля» на бакинской верфи бригантины порожним водоизмещением 160 тонн. Новый корабль, названный Авророй, развил под моторами в полном грузу ход в 8 узлов, а под парусами при свежем попутном ветре — 13 узлов.

По результатам испытаний было решено запустить этот корабль в серию. Вооружили корабль баллистой и двумя огнеметами. Электрооборудование на корабле не было. Для освещения использовались керосиновые лампы и прожектор «Друммондова света», в котором ярко светились разогретые бензиновыми горелкамиизвестковые цилиндрики. В дальнейшем было запланировано вооружить эти корабли 10 гладкоствольными пушками. Место для них на корабле было предусмотрено.

Академия наук напряженно трудилась над выполнением заданий Дивана. Приоритет получило развитие электрической техники, в первую очередь — электрического телеграфа. Само по себе оборудование телеграфа, передающего сигналы азбуки Морзе, было не сложным: токовые «ключи», пишущие реле и лентопротяжные механизмы. Наиболее сложные из этого перечня лентопротяжные механизмы были изготовлены на машиностроительном заводе по образцу обычных настольных часов.

А вот для питания телеграфа электрической энергией требовалось изготовить генераторы постоянного тока и аккумуляторы.

Образцы аккумуляторов и генератора имелись на Драчуне. Конструкция свинцово-кислотного аккумулятора была несложной. Серную кислоту для него получали химики нагревом квасцов, смеси медного и железного купороса.

А вот для изготовления генераторов потребовалось наладить производство тонкой медной проволоки и электроизолирующих материалов. Гибкую изоляцию в лабораторных условиях получили «вулканизацией», то есть, нагревом натурального каучука в присутствии серы.

Медную проволоку получили волочением разогретых медных полос через тонкие фильеры. Затем проволоку пропускали через раствор резины в бензине, обеспечивая электрическую изоляцию.

Конструкцию генератора изучили, сняв резервный электромотор с Драчуна. Как известно, электрический мотор при принудительном вращении ротора становился генераторами. Корпус, ротор и статор генератора изготовили на металлообрабатывающем заводе, графитовые токосъемные электроды с пружинами изготовили кустарным способом.

Металлообрабатывающие завод озадачили разработкой волочильного стана для изготовления железной проволоки. Стекольный завод получил задание на выпуск стеклянных и керамических изоляторов.

В июне 1112 года заработала опытная телеграфная линия Сумгаит — Баку длиной 42 километра. В Баку аккумулятор телеграфной станции заряжался от ветрового генератора с ветровым приводом, а в Сумгаите — от гидравлического привода. Вся работа была проведена под руководством академика физического и химического отделения Академии Крутова при участии департаментов металлообрабатывающей и химической промышленности.

Диван принял решение о строительстве в Ширвангрде электротехнического завода. Одновременно было принято решение о строительстве телеграфных линий вдоль главных дорог между всеми столицами земель.

Строительство и эксплуатацию телеграфных линий, а также содержание телеграфных станций возложили на министерство путей сообщения и связи. Охрану дорог и линий связи возложили на беков, войтов и беев, по территориям которых проходили дороги.

Был принят закон об охране дорог и телеграфных линий. За умышленное повреждение дорожных сооружений и телеграфных линий предусматривались пожизненные каторжные работы и конфискация имущества виновных. На беков и вышестоящих должностных лиц, допустивших эти преступления на подвластной территории, накладывались серьезные штрафы.

Закон о ямской, почтовой и фельдъегерской службах предусматривал строительство на дорогах через каждые 30 — 40 верст в селах или поместьях ямские станции. Станции комплектовались конским составом, ямщиками, смотрителями и прочим персоналом за счет министерства.

На каждой станции должно постоянно содержаться не менее 50 сменных лошадей, которые должны предоставляться в порядке приоритета сначала фельдъегерям, перевозящим государственные документы, потом ямщикам, перевозящим почту и затем частным лицам, следующим с подорожными документами, в соответствии с Табелем о рангах.

Фельдъегеря могли, сменяя лошадей, за сутки преодолеть до 100 километров, а ямщики — один перегон между станциями.

К концу 12 года была построена линия телеграфной связи Баку — Шемаха — Мингечур — Ганджа — Барда.

Было принято решение строить дорогу длиной 360 километров к новой южной границе царства по маршруту Барда — Агдам — Горадиз — Хоранд — Меширан, и дорогу вдоль берега моря к северной границе Сумгаит — Гильгильчай — Самур длиной 190 километров.

В отделении химии Академии наук был разработан лабораторный процесс получения мощного взрывчатого вещества — пироксилина. Пироксилин получали из целлюлозы обработкой в смеси серной и азотной кислот. А целлюлозу получили варкой опилок лиственных пород деревьев в щелочи — едком натре.

Теперь перед академиками и инженерами химического завода стояла задача разработки промышленной технологии производства резины и пироксилина. Игра стоила свеч, поскольку замена черного пороха в артиллерийских снарядах и ручных гранатах пироксилином усилит их взрывную мощь в 3 — 4 раза. А резина в больших объемах потребуется в электрической промышленности и для изготовления прокладок в паровых двигателях.

25. Год 1113-й.

Последние два года народ ширванский в полном смысле этого слова благоденствовал. Внешние враги не дерзали нарушать границы государства. Новая власть твердой рукой заставила всех дворян, чиновников и простолюдинов следовать справедливым гиперборейским законам. Новая судебная система заработала. Любой простолюдин мог искать защиты в суде.

Съезды народных представителей — эминов проводились ежегодно. Все жалобы простолюдинов на самоуправство беков, войтов и других чиновников, на неправедность судей доводись эминами до разбирательства в судах или рассматривались визирем Грайворонским. Самодержец Ширвана царь Скобелев лично присутствовал на съездах эминов.

Те чиновники и беки, оставшиеся на своих местах после завоевания Ширвана гипербореями, которые не осознали новых порядков и продолжили злоупотреблять властью или воровать из казны, немедленно снимались с должностей наказывались по закону. Вместо них назначались воины Царского полка. В результате, к 14 году практически все поместья достались бекам из русичей.

Крестьяне, выращивая картофель, подсолнечник и сахарную свеклу, сдавали их скупщикам министерства торговли по фиксированным ценам и богатели. Они закупали стальные плуги, бороны, веялки, мотыги, топоры, лопаты и другие инструменты, которые штамповали в больших количествах государственные заводы.

Торговля товарами собственного производства принесла в бюджет царства больше денег, чем налоги. Купечествобогатело. Помимо традиционной торговли северными товарами на юге и южными товарами на севере, они теперь закупали в государственных магазинах произведенные в Ширване товары и везли их в другие страны. Добирались с этими товарами и в Византию, и в Индию, и в Хорезм. Попутно выполняя поручения Тайной канцелярии.

Золотари в прямомсмысле этого слова озолотились. Всё содержимое выгребных ям, навоз, помои и объедки они свозили в селитренные ямы, имевшиеся при каждом селении и городе. Каждые два года ямы вскрывались, говенная соль — селитра добывалась и сдавалась государственным скупщикам. Остальное содержимое ям вывозилось на поля как удобрение.

Наиболее умелые ремесленникилибо перешли на работу в государственные заводы, либо получили государственные заказы на выпуск продукции для армии и флота. Статус государственного поставщика для ремесленников стал почетным и желанным.

Эпидемий заразных болезней в эти годы не случилось, поскольку, все селения стали значительно чище. Выгребая содержимое ям, золотари, даже, приплачивали их хозяевам малую толику деньжат. Беки из бывших солдат, назначенные в поместья, уже имели понятие о санитарном уставе. Они заставляли и своих крестьян следовать этому уставу. Хозяйственное мыло продавалось в государственных магазинах, имевшимся в каждом волостном селе, по доступным ценам, наряду с другой продукцией ширванской промышленности.

Прихожане в церквях и храмах благодарили бога за то, что власть в Шиване захватили гипербореи. Правда, каждый благодарил своего бога: кто Иисуса Христа с Богом отцом и Святым духом, кто Аллаха, а кто и Ахура-Мазду. Причем Аллаха мусульмане — шииты, и мусульмане — сунниты благодарили по-разному. Последователи всех религий в Ширванском царстве были равны. Правда, на военную службу брали преимущественно христиан. И большинство беков были христианами. Царские указы и другие государственные документы писались на русском языке, а потом уже переводились на другие языки для оглашения народу.

Стекольный и кирпичный заводы уже полностью исчерпали мощность построенных для них водяных колес на реке Сумгаит. Для дальнейшего развития производства на них поставили паровые двигатели. К концу года планировалась поставка двигателей для металлургического, металлообрабатывающего заводов, а также для завода цветной металлургии и электрозавода. Машиностроителям была поставлена задача разработки и изготовления двигателя мощностью 100 лошадиных сил.

Верфь в Баку каждый месяц выпускала по одной паровой бригантине. Кораблям присваивали имена апостолов. За апостолами последовали и архангелы и знаменитые святые. Верфь могла выпускать больше кораблей, но, паровые двигатели требовались и для заводов. По планам развития флота должно быть выпущено 24 бригантины.

Адмирал Макаров тренировал экипажи кораблей ходить под парусами и под паровой тягой, быстро переходить с паровой тяги на парусную и наоборот. Регулярно проводили стрельбы. Учились маневрировать отрядами кораблей. Макаров разработал в дополнение к флажной и световой сигнализации сигнализацию разноцветными ракетами. Эти сигналы были отлично различимы при любой погоде и днем и ночью.

Регулярные полки весь год обучались маневрированию в батальонных и полковых каре. Перестроениям из каре в стены щитов и наоборот. Само собой, не забывали о строевой подготовке и индивидуальном владении оружием: копьем, сулицей, мечом, луком.

Визирь военного министерства генерал Алферов, поглядев на ракетную сигнализацию во флоте, решил внедрить ее в армии для управления полками в бою. Эти сигналы были видны при любой погоде и днем и ночью на большом расстоянии. Последовательный запуск трех ракет красного, желтого и зеленого огня позволял передать 27 команд.

Десять регулярных полков Ширвана были сведены в четыре дивизии. Артиллерийский, морской пехотныйи Царский полки составили гвардейскую дивизию. Ганджийский и Аранский пехотные и Арцахский конный полки составили первую армейскую дивизию. Анийский и Сюникский полки вошли во вторую дивизию, а Меширанский и Харандский — в третью дивизию.

В гвардии весь личный состав состоял из гипербореев и руссов. В первой и второй дивизиях подавляющее большинство солдат составляли армяне, а командиры от взвода и выше были из руссов. В третьей дивизии армян и персов — зороастрийцев было примерно поровну. Командиры от батальонных и выше во всех армейских полках были россиянами.

В конце года военной министерство провело командно — штабные учения. Роты Царского полка на учениях представляли полки, а взводы представляли батальоны. Командовали этими подразделениями на учениях командиры и штабы всех дивизий и полков.

В бейликах провели учения полков конного ополчения, а в волостях — учения пеших полков Великого ополчения. В великом ополчении большая часть ополченцев все еще обучалась с палками. Полное обеспечение Великого ополчения оружием было запланировано на 1115 год.

Со снабжением армии и флота патронами и снарядами вопрос был решен. Наряду с повторным снаряжением использованных гильз было налажено производство новых артиллерийских унитарных выстрелов всех калибров и разных типов: гранат, картечи и шрапнели. Был налажен выпуск патронов, ручных гранат, зажигательных и осколочных снарядов к баллистам.

На заводе цветной металлургии выпустили три опытных бронзовых казнозарядных гладкоствольных пушки калибра84 миллиметра (четырех фунтовые). Ствол и казенная часть с клиновым затвором изготовлялись по отдельности и навинчивались резьбовым соединением. Лафеты изготовили по образцу полевой пушки четырех — фунтовки. Испытания пушек штатными снарядами прошли успешно. Максимальная дальность стрельбы гранатами составила 1400 метров. Было принято решение запустить пушки в серию для вооружения пароходов и бригантин.

По этой же технологии изготовили гаубицы калибра 107 миллиметров с длиной ствола 20 калибров и мортиры калибра 152 миллиметра с длиной ствола 12 калибров. Оба типа орудий использовали стандартные снаряды для восьмифунтовых и шестидюймовых пушек соответственно. На испытаниях гаубица стреляла гранатой на 1100 метров, а мортира — на 700 метров.

Академия наук, металлообрабатывающий и металлургические заводы получили царское повеление изготовить такие же орудия из стали.

Академия наук изготовила опытную партию пироксилина. Новым взрывчатым веществом начинили артиллерийские снаряды и ручные гранаты. Их испытания военных весьма порадовали. Мощьгранат и шрапнели возросла многократно. Царь повелел строить в Ширванграде завод для промышленного производства пироксилина и снаряжения им боеприпасов.

Глава 6 Эмират Ахлат

26. Эмират Ахлат.

Захваченные в 1111году ширванцами земли Ани и Сюник граничили с юга с эмиратом Ахлат, вассальным султану турок — сельджуковГийас ад-Дину Мухаммеду Тапару. Граница с эмиратом проходила по реке Аракс. Густо населенные земли эмирата Ахлат располагались вокруг крупного бессточного соленого озера Ван. В эмират входили города Ахлат, Тебриз, Мейяфарикин, Эрджиш, Манцикерт, Муш, Битлис и Ван. С древнейших времен эти земли входили в состав Великой Армении и были населены преимущественно армянами.

После смерти в 1111 году основателя эмирата сельджукского военачальникаСукмана ал-Кутби правил эмиратом его сын Захиреддин Ибрагим бин Сукман. В отличие от отца, Захиреддин был слабым правителем. В 1114 году в эмирате началась смута. Правители крупных городов Тебриз и Мейяфарикин, расположенных на востоке и на западе эмирата, восстали против эмира, нанесли поражение его войскам и отложились от него.

К 1114 году все регулярные войска Ширвана, за исключением новых Меширанского и Харандского полков, закончили обучение, предусмотренное уставами. Подразделения полка морской пехоты дополнительно получили горную стрелковых подготовку. Войска требовалось потренировать в реальной войне. Смута в эмирате Ахлат и занятость турецкого Султана войной с крестоносцами благоприятствовали такой тренировке.

Как и в случае с Анийским эмиратом, сложность захвата Ахлата состояла в том, что из Ани в Ахлат существовала лишь одна горная дорога, едва пригодная для гужевого транспорта, а остальные пути являлись всего лишь тропами для вьючных лошадей. К тому же, требовалось форсировать крупную горную реку Аракс.

Дорога от Аракса до озера Ван имела длину 230 километров и проходила на высотах более 2000 метров через три перевала с высотами до 2800 метров и через одну довольно длинную теснину. Ранее ширванские купцы довольно часто ходили по этой дороге и сообщили подробные сведения о ее состоянии.

Торговый караван, направленный Тайной канцеляриейпо этой дороге весной 1112 года, пропал бесследно. Получить сведения о причинах его пропажи удалось только через Старца горы. Его агенты донесли, что ширванский караван был разграблен беком Ширали в бейлике Догубаязет. Купец, возчики и охранники были убиты. Этой информацией Старец за солидное вознаграждение поделился с послом Ширвана при дворе Старца. Ассасинам удалось отследить появление значительного количества ширванских товаров у бея Догубаязета, а затем и у эмира.

После этого инцидента всякое сообщение с Ахлатом прервалось. Формально, состояние войны между Ширваном и Ахлатом тогда еще не было объявлено. Впрочем, между ними не было и договора о взаимной торговле. Однако, грабить, а тем более, убивать купцов в те времена было не принято. Это противоречило обычаям, принятым среди уважающих себя правителей земель. При слабом эмире его беи и беки распоясались.

Выходя из горных теснин Карского плоскогорья на простор Араратской долины, Аракс смирял свой бег и разливался широкими плесами, чередующимися с каменистыми перекатами. У селения Геташен река разливалась на добрых две сотни метров и мелела. В этом месте реку пересекал торговый путь, поскольку, реку можно было пересечь вброд. Вода доставала лошадям до пуза.

После захвата Ани Ширваном торговое движение по этому и другим бродам прекратилось. С обеих сторон броды охраняла пограничная стража. Хотя, местных жителей, имевших родственников на другой стороне границы стражники за некоторую мзду пропускали.

В конце мая 1114 года, когда перевалы освободились от снега и дорога через них просохла, ширванская армия начала вторжение. План компании был составлен царем Скобелевым лично. К походу была привлечена гвардия в полном составе, 2-я армейская дивизия в составе Анийского и Сюникского пехотных и Арцахского конного полков. Войска были передислоцированы к границе в середине мая. Командовал войсками лично Скобелев. Царь засиделся в столице, и решил поглядеть на свои войска в деле.

В Шемахе оставили батарею 107 миллиметровых морских орудий. Вместо нее в состав артполка включили батарею сделанных в Ширванграде гладкоствольных гаубиц и батарею мортир. Громоздкие повозки гуляй-города тоже остались в Шемахе.

Накануне вторжения темной безлунной ночью 22 мая разведывательная рота Арцахского конного полка вплавь переправилась через Аракс на неохраняемом участке границы. Агенты из местных жителей предварительно удостоверили отсутствие стражи на сопредельной стороне и обозначили место выхода на берег фонарем. Сотня всадников после переправы с местными проводниками за ночь довела роту до лесистой гривы, расположенной в десятке километров южнее. Там рота переждала день. Следующей ночью рота выдвинулась к первому перевалу, расположенному на высоте 1500 метров на седловине между Большим Араратом и горой Игдыр. Разведчики заняли позиции с двух сторон седловины над дорогой, чтобы перехватить гонцов противника.

В ночь на 24 мая полки выдвинулись из района сосредоточения к броду и на рассвете начали переправу. В авангарде переправлялся Арцахский конный, за ним гвардейские и армейские полки. Конная полусотня ахлатцев, охранявшая брод, не стала дожидаться выхода ширванцев на берег и на рысях пошла по дороге к перевалу. В седловине все пограничники были расстреляны из луков и арбалетов. Не ушел ни один.

Захваченному в приграничном селении Игдыр беку вручили письмо Царя Ширвана эмиру Ахлата Захиреддину, в котором Царь объявлял эмиру войну в ответ на захват купеческого каравана беком Ширали. Беку дали свежих сменных лошадей и в сопровождении его собственных воинов отправили к эмиру.

Первыми переправившиеся роты легкой конницы Арцахского полка рысью пошли к перевалу. К 10 часам утра они прошли перевал и двинулись дальше. К вечеру роты прошли 46 километров и осадили крепость Докубаязет.

К концу следующего дня к крепости подошла вся армия. Батарея гладкоствольныхпушек тут же развернулась и обстреляла крепость зажигательными снарядами и гранатами.

Периодически сотрясаемая разрывами гранат крепость горела всю ночь. На рассвете следующего дня крепость сдалась. Следующий перевал высотой 2600 метров прошли 27 мая без сопротивления противника.

Вечером 28 мая войска подошли к крепости Чалдыран, прикрывающей подходы к следующему перевалу высотой 2100 метров. По сведениям, добытым разведкой, местный бей успел стянуть в крепость ополчение бейлика силами до пяти сотен человек. Терять времени Скобелев не стал. В сумерках по крепости открыла огонь артиллерия.На рассвете крепость сдалась.

На следующий день армия вышла к крепости Мурадие, закрывающей вход в дефиле между высокими холмами. Через дефиле параллельно дороге слева от нее протекала речушка, на правом берегу которой и располагалась крепость. Дорога проходила прямо вдоль реки под стеной крепости. Поперек всего дефиле войска эмира успели построить невысокую каменную стенку, примыкающую к крепости, за которой укрывалось до двух тысяч воинов. В отдалении за крепостью просматривался отряд конницы численностью до четырех сотен.

Царский полк прямо с марша выстроил стену щитов поперек дефиле в трехстах шагах от стенки. За ним заняли позиции артиллерийские батареи. Мортиры начали метать гранаты и зажигательные снаряды в крепость. Гаубицы открыли огонь шрапнелью, накрывая скопившуюся за стенкой пехоту. А полевые пушки сначала обстреляли шрапнелью конницу, а затем, когда конница в панике ретировалась, ударили прямой наводкой по стенке, проделывая в ней широкий проход.

Понеся большие потери, вражеская пехота врассыпную кинулась спасаться на окружающих дефиле склонах, прячась в складках местности. К этому времени мортиры уже обрушили стену крепости в трех местах. В проломы рванулись роты Анийского полка. Деморализованный артиллерийским обстрелом противник сопротивления почти не оказывал. К закату крепость Мурадие была взята.

31 мая армия вышла к восточной оконечности озера Ван. Огромное бессточное соленое озеро имело размеры 120 на 70 километров. Здесь дорога раздваивалась. Левое ответвление дороги шло вдоль восточного берега озера к городу Ван. А правое — шло вдоль западного берега к столице эмирата городу Ахлат.

После ночевки Скобелев разделил армию на два корпуса. Гвардия с кавалерией пошла к Ахлату, а вторая дивизия под командованием генерала Рязанского направилась к Вану. Второй дивизии была придана батарея гаубиц.

За пять дней корпус Скобелева по хорошей дороге, идущей вдоль берег озера, дошел до селения Адилджеваз, последнего крупного села перед Ахлатом. За селением дорогу прижимала к самой воде крутая гора высотой метров триста. Прямо над дорогой нависали отвесные скалы высотой до полусотни метров. На склоне горы поверх этих скал просматривалосьмногочисленные войска эмира. В этом месте эмир Захиретдин решил дать решительное сражение ширванцам.

До Ахлата оставалось около 30 километров по дороге. И эти километры предстояло пройти под нависающими сверху скалами. Скобелев приказал обстрелять эмирские войска на гребне шрапнелью и гранатами. Мортиры дали четыре залпа. Затем батальон Царского полка двинулся по дороге мимо обстрелянного отрога горы. Однако, со скалы, которой заканчивался следующий гребень, расположенный в четырехстах метров за первым, на пехотинцев посыпались стрелы и камни. Батальон по команде отступил.

Царь созвал военный совет.

— Сможет ли артиллерия очистить от противника нависающие над дорогой гребни? — Задал вопрос Скобелев.

— В принципе это возможно, — ответил командир артполка полковник ширванской армии, бывший поручик армии российской Киселев, — однако, нам придется обстреливать каждый следующий гребень. Противник вскоре сообразит, что к чему, и начнет перед обстрелом отводить личный состав выше по гребню, где мортиры его не достанут. Придется обстреливать этот гребень повторно.

К тому же, склоны гребней изрезаны оврагами, усеяны скалами и большими камнями, за которыми противник сможет укрываться от обстрелов. Поэтому, расход боеприпасов будет очень большим. Возможно, к моменту выхода к Ахлату, боеприпасов не останется совсем. Считаю, подавлять противника одним только артогнем не целесообразно.

— А сможет ли Царский полк выбить противника с гребней? — обратился Царь к полковнику Баринову.

— Если там сосредоточена хотя бы половина войска эмира, которое, по данным разведки, может составлять до 20 тысяч человек, то, не сможет. В складчатой горной местности каждый гребень придется брать снизу вверх. При этом вражеские лучники, укрываясь за камнями, будут иметь большое преимущество над нашими.

— А что скажет морская пехота?

— На коротких дистанциях в складчатой местности преимущество винтовок над луками не будет подавляющим, поскольку, дистанция стрельбы будет минимальной. — Ответил полковник Береговой. — Вероятно, с нашей поддержкой Царский полк сможет выбить противника из горного массива, но, потери у нас будут большими.

— Да, в горной местности нам воевать не выгодно. А что посоветует штаб? — обратился Скобелев к начальнику Генерального штаба полковнику Веденеву.

— Зеркало озера Ван расположено на высоте 1600 метров над уровнем моря. Горный массив Кушан, в который мы уперлись, имеет вершины на 600 — 700 метров выше. Рельеф его весьма сильно изрезан. Размеры массива примерно 30 километров вдоль берега озера и 30 километров вглубь суши. Я считаю, что ломиться по дороге под господствующими высотами, занятыми противником, как и пытаться обойти его по горам, смысла нет.

Массив можно обойти кругом по дорогам, при этом длина маршрута да Ахлата увеличится вчетверо. Я рекомендую идти в обход. Весь этот маршрут идет по плоскогорью до самого Ахлата. На относительно ровной местности наше преимущество над войсками эмирата будет подавляющим. Продовольствие и фураж возьмем в стоящих по дороге селам.

Дополнительный плюс такого решения состоит в том, что за то время, которое мы затратим на обход, корпус генерала Рязанского, вероятно, успеет обойти вокруг озера. И к Ахлату мы подойдем одновременно с ним.

— Это будет, если Рязанский не встретит сильного сопротивления. — Возразил полковник Баринов.

— Яуверен, что эмир будет стягивать все войска бейликов в одно войско. И это войско будет собираться у Ахлата. Так что, Баринову будут противостоять только гарнизоны городов. А их он разгромит походя. Свой график движения мы составим с учетом вероятного времени выхода корпуса Рязанского к Ахлату.

— Быть по сему! — заключил Царь. — Александр Семенович, готовьте график движения и приказ на марш. Завтра утром выступаем.

В голове колонны следовал Арцахский конный, за ним — Царский, следом артиллерия — и обозы всего корпуса. В арьергарде шли морпехи при одной митральезе. Такой порядок был вызван опасением атаки эмирской конницы на хвост колонны. Дорога петляла между пологих, поросших весенними травами холмов.

Опасения оправдались. В середине дня, когда корпус остановился на привал, из-за ближайших холмов вынеслась масса эмирской конницы. Заранее занявшие оборону поперек дороги по гребням холмов стрелки встретили конницу залпом, сменившимся беглой пальбой. Стоявшая на дороге митральеза встретила своей смертельной «косой» основную массу конницы, атаковавшую вдоль дороги между холмами.

На этих холмах погибло не менее полу тысячи беков с оруженосцами. Лишь несколько сотен из них сумели развернуться и уйти из под огня. Дальнейший путь проходил без боевых столкновений.

Арцыхский конный полк занимал селения прежде, чем их жители успевали что либо сообразить. Разведрота полка на отборных сменных конях догоняла и отлавливала всех гонцов, пытавшихся передать по дороге весть о подходе ширванских войск.

За пять дней прошлиселения Диздар, Ярамис, Киркгуз, Кирикая и вышли к Ахлату. 11 июня перед речушкой Еникопру на берегу озера Ван, уже в виду города, корпус встал лагерем. Лагерь, расположившийся на правом берегу речки, возвышавшимся над левым берегом метров на пятьдесят. Лагерь укрепили согласно уставу. Вдоль берега озера на юг выслали разведку, чтобы установить связь с корпусом Рязанского. От лагеря до стен города было около трех километров.

Эмир Захиреддин уже получил донесения о том, что войско Ширвана разделилось, и половина войска пошла в обход озера с юга. Советники рекомендовали эмиру атаковать северный корпус, пока он не соединился с южным. К этому времени все войска эмирата уже собрались в Ахлате. Всего 4 тысячи конницы, и 14 тысяч пехоты. Из нихрегулярная гвардия эмира насчитывала 5 сотен конницы и 8 сотен пехоты. Остальное войско составляли ополчения бейликов и городов.

Корпус Скобелева уступал в численности войскам эмира втрое. Корпус Рязанского находился еще в полу сотне километров, поскольку, путь вокруг озера был в полтора раза длиннее пути, пройденного корпусом Скобелева. К тому же, целые сутки заняло взятие сильной крепости Ван, единственной не сдавшейся ширванцам без сопротивления.

От речки, на котором встал лагерем корпус Скобелева, до крепости Ахлат, до устья следующей речки,впадающей в озеро, было около двух с километров. На берегу озера при впадении в него этой речки и стояла крепость Ахлат. Длина крепостных стен, увенчанных 22 башнями, составляла почти 3километра. Крепость имела двое ворот, через которые в крепость входила дорога, идущая вокруг озера. Посады находились севернее крепости. Речка играла роль рва с южной стороны крепости, а с северной стороны был прокопан канал, по которому часть речной воды стекала в озера. Южная часть стены выходила на береговой откос озера. С точки зрения местной средневековой фортификации крепость была сильной. Однако, ее стены, сложенные из рыхлого песчаника, не могли противостоять даже снарядам полевых пушек.

Лагерь корпуса Скобелева расположился на краю плато, возвышающегося над озером и городом. Со стороны города подъем на плато от речки был пологим, и имел протяженность метров триста. Южнее лагеря плато было плоским. И подъем, и само плато были покрыты весенним разнотравьем, усеянным полевыми цветами. Сам лагерь имел форму овала размером 500 на 200 метров. Со всех сторон лагеря, кроме северной, выходящей на склон, обращенный к городу, насыпали вал высотой полтора метра.

Эмир решил атаковать ширванцев, надеясь разбить их по частям. Утром войска эмира стали выходить из города. В километре от реки пехота начала строиться в фалангу, рядов 20 глубиной. Конницы видно не было. Сам эмир с военачальниками расположился в сотне метров за фалангой. Их было отлично видно по поднятым флагам и блеску золоченых доспехов.

В ставке эмира взревели трубы. Ударили большие барабаны, задавая ритм пехотного шага. Фаланга качнулась и пошла вперед, сверкая в солнечных лучах щетиной поднятых вверх копий. Это было внушительно и даже красиво. Стена разноцветных щитов, блеск доспехов и шлемов. По мере приближения фаланги, ритм барабанов постепенно ускорялся.

Когда передняя шеренга подошла к речке, в ставке эмира трубы взревели во второй раз. Первые шеренги пехоты вступили в речку, бежавшую по галечному дну, глубиной максимум по колено.

В это же время наблюдателидоложили Царю, что с тыла показалась конница противника. В полутора километрах южнее лагеря на плато располагался невысокий пологий холм. Через него и перевалила конница.

Эмир ночью вывел из города через северные ворота всю свою конницу и гвардейскую пехоту. Конница с гвардией совершила скрытный марш полевыми дорогами через холмы и вышла в тыл ширванцам. Развернувшись лавой на полкилометра, конница понеслась к лагерю. Это тоже было внушительно. Грозный топот копыт, развевающиеся над лавой знамена, опущенные вперед копья.

Мечники Царского полка вышли из лагеря и окружили его сплошным кольцом, выстроившись в две шеренги, опустив копья. Лучники встали за мечниками, у каждого из них, кроме колчана со стрелами, имелось по шесть коротких метательных копий — сулиц. Стрелки выстроились на валу, чтобы стрелять через головы пехотинцев. Мортиры тоже стояли на валу, прикрывая лагерь с тыла и флангов.

Скобелев дал команду сигнальщикам. Вверх взлетели красная, затем зеленая, затем желтая ракеты. Стоящие на северной стороне лагеря над склоном полевые пушки рявкнули, выпустив четыре снаряда по ставке эмира. Шрапнель разорвалась точно над головами эмира и его военачальников.

Две роты стрелков, выстроившиеся на гребне между пушек, открыли частый огонь по пехоте. Свежий бриз, дувший с озера, относил дым от выстрелов и не мешал прицельной стрельбе. Воины в передних шеренгах фаланги стали падать под ноги следующим за ними.

Вторым залпом пушки выбросили шрапнельные снаряды по подошедшей кречке пехоте. Затем расчеты пушекперешли на беглый огонь.

Когда конница сблизилась на 500 метров, вверх взлетела следующая серия ракет. Рота стрелков, выстроившийся на валу с южной стороны лагеря, открыл огонь по коннице. Об упавших коней и выбитых пулями из седел всадников, спотыкались следующие за ними. Во многих местах конной лавы возникли свалки из коней и людей.

Когда конница эмира приблизилась на четыре сотни метров, басовито громыхнули мортиры, выбросив вверх гранаты, хорошо заметные в полете. Взрывы шестидюймовых гранат вырубил осколками в рядах всадников целые «поляны». А кроме того, сильно напугали лошадей. Шарахнувшись в сторону, они сбили с ног своих соседей. Вокруг каждого разрыва образовалась свалка радиусом в полсотни метров.

Пушки и стрелки продолжали беглую стрельбу. На фронте вся речка была завалена убитыми и ранеными пехотинцами. Вода в реке стала красной. Лишь немногие воины перешли реку и попытались бежать вверх по склону. Их стрелки выцеливали специально. Самых упорных, подошедших на сотню шагов, утыкали стрелами лучники. До строя мечников не добрался ни один. Напуганные колоссальными потерями и грохотом пушек остатки эмирской пехоты побежали в город.

Мортиры успели дать с сотни метров залп картечью по сильно поредевшей накатывающейся на лагерь коннице. Лучники выпустили тучу стрел. Пламя и грохот мортирного залпа в упор окончательно испугали коней. Присев на задние ноги, они развернулись и, не слушаясь натянутых поводьев, кинулись наутек. Лишь единичные, самые отчаянные всадники смогли удержать коней в повиновении. Но, их сразу же выбили стрелки.

Все уцелевшие в бойне конники эмира, включая его гвардейцев, в панике побежали с поля боя, попутно затоптав следующую за ними гвардейскую пехоту. Арцахский конный полк вышел из лагеря и пустился в погоню, получив приказ перебить всех, в плен никого не брать. Рубка бегущего противника всегда была любимым занятием кавалерии.

Тем временем, полевые пушки продолжали вести стрельбы шрапнелью по удирающей пехоте. Особенно хорошо шрапнель стала косить пехотинцев, когда они сгрудились перед единственными воротами крепости. Мечники Царского полк двумя батальонными шеренгами спустились с плато, перешли реку и двинулись по полю к городу, попутно добивая раненых. Эмирские пехотинцы, поняв, что в город через ворота под разрывами шрапнели им не пройти, стали бросать оружие и сдаваться в плен.

Победа была полной. Мечники Царского полка вошли в город через настежь открытые ворота. Стража от ворот сбежала. Конницу беков истребили полностью. Более четырех тысяч пехотинцев взяли в плен. На поле боя было убито почти 13 тысяч воинов эмира. Лишь около тысячи пехотинцев сумели удрать в горы, нависающие над городом. Столица эмирата была взята в целости и сохранности.

Весь июнь, июль и половина августа прошли в устройстве новой государственности Ахлата. Диван счел целесообразно не присоединять Ахлат к Ширвану, а восстановить в нем армянское государство, правда, вассальное Ширвану. Территория нового государства совпадала с плато, окружающим со всех сторон озеро Ван. Границы нового царства были вполне естественными и проходили по высоким горным хребтам. Население Армянского царства общей численностью 600 тысяч человек на девять десятых состояло из армян.

Такое решение Дивана было вызвано тем, что удобного пути сообщения между Ширваном и Ахлатом не существовало. Высокие горные перевалы были зимой завалены глубокими снегами и практически непроходимы. Это государство должно было стать буфером между персидскими эмиратами, Сельджукским султанатом и Ширваном. В дальнейшем, Армянское царство могло нарастить свою территорию за счет завоевания населенных армянами земель, входящих в состав Грузинского царства и персидских эмиратов.

Царем воссозданного царства Армения был поставлен бывший фельдфебель Апшеронского полка, а позднее майор Анийского полка чистокровный армянин Арменак Ваганович Аветисян. Верховным и военным визирями Дивана Армении стали бывшие унтер-офицеры того же полка Пашинян и Аганбегян.

Все выжившие в сражениях беи, вали и беки были взяты в плен и лишены поместий. На их места были назначены армяне из числа воинов Анийского и Сюникского полков. Визирями в Диван Армении также назначили армян — офицеров этих полков. Старых чиновников эмира оставили их заместителями.

В новом царстве вводились в действие законы Ширвана. Крупные города Ахлат, Мейяфарикин, Муш, Битлис и Ван получили статус самоуправляемых.

Армянское население бывшего эмирата приняло решение Царя Скобелева о воссоздании Армянского царства с восторгом. Новые законы и привилегированное положение армян в новом царстве довели этот восторг до пределов возможного. В церквях священники и их паства благодарили Бога за избавление армян от турецкого ига и просили у Бога долгих лет милостивому Царю Ширвана.

В Армении начали формировать два регулярных пехотных полка и один конный. Понятное дело, них набирали только армян. В гарнизоны городов, бейликов и в городскую стражу тоже набирали армян. В пограничных бейликах учреждалось армянское казачество. В командный состав этих военных формирований назначали новоявленных армянских беков.

Царь Арменак и весь состав Дивана принесли вассальную клятву царю Ширвана Скобелеву. Согласно подписанному царями договору, царство Армения обязывалось платить Ширвану ежегодно одну двадцатую от всех доходов государства. За это Ширван обязывался оказывать Армении помощь в защите от внешних врагов. Впрочем, на два первых года Армения от этих выплат освобождалась.

Новому царству передавалось все взятое в Ахлате трофейное оружие, которого вполне хватало для вооружения всех воинских формирований. Более того, Ширван обязался ежегодно предоставлять Армении 15 тысяч комплектов вооружения для Великого ополчения, общим числом60 тысяч комплектов. Этого количества должно было хватить для вооружения всех боеспособных мужчин Армении.

Понятное дело, огнестрельное оружие армянскому царству решили не давать. Однако, Скобелев разрешил царю Аветисяну напрямую приобретать у ширванских промышленников зажигательные снаряды к баллистам и огнеметы с огнесмесью по государственным ценам. Для обороны городов это были весьма полезные орудия, дающие армянским войскам значительное преимущество над любым противником.

В середине августа гвардейская дивизия, а также Анийский и Арцахский полки двинулись обратно в Ширван. Население всех сел и деревень по пути следования войск провожало их цветами, фруктами, хлебом и здравицами в честь Царя и его воинов. Многие вставали на колени и били земные поклоны. Сюникский полк оставался в Армении до весны, чтобы помочь в обучении местных войск.

В коренном Ширване был сформирован второй регулярный конный полк — Шемаханский. Его включили в гвардейскую дивизию. Также, были сформированы артиллерийские батареи из гладкоствольных орудий собственного производства.

27. Эмират Лакз.

Одновременно с вторжением войск Ширвана на территорию Ахлата, пехотные полки первой дивизии и дворянское ополчение Шемахи под командованием военного визиря генерала Алферова форсировали Самур и вступили в земли эмирата Лакз. Войскам Алферова были приданы батарея морских 107-миллиметровых пушек и батарея новых стальных казнозарядных гладкоствольных пушек калибром 87 миллиметров.

Эмират Лакз занимал земли на Каспийском побережье севернее Ширвана между реками Самур, Суллак и восточными отрогами Главного Кавказского хребта. На территории эмирата находился Дербентский проход — сухопутный путь из Азии в Закавказье, проходящий вдоль берега моря. В эмират входили крупные торговые города Дербент и Семендер.

Эмират был самостоятельным государством, но, довольно слабым в военном отношении, поскольку по этому проходу каждые несколько десятков лет туда — сюда проходили полчища очередных завоевателей, уничтожая местные государственные власти.

К тому же, в каждом ущелье Кавказских гор, выходящем к проходу, обитало отдельное племя горцев, возглавляемое местным князьком, воинственное и гордое, но очень бедное. Эти князьки промышляли разбоем, нападая на села и торговые караваны, следующие по проходу. Постоянные набеги разоряли население, а с нищего населения и налогов собрать не удавалось. Поэтому эмир Лакза тоже был гордым, но бедным.

Власть эмира твердо удерживалась в только в городах Дербенд и Семендер, являвшихся сильными крепостями. Особенно сильна была крепость Дербент. Цитадель крепости была построена еще полторы тысячи лет назад, во времена Персидской династии Сасанидов. Она находилась на высокой горе, которой оканчивался отрог Кавказа, господствующей над проходом в его самом узком месте. От цитадели вниз к морю отходили две стены, перегораживающие весь проход и заходившие прямо в воду. Город и располагался между этими стенами. Пошлина, взимаемая с торговых караванов, проходивших через эти две крепости, и составляла основной доход эмирата.

Целью похода было установление в Лакзе твердой власти, гарантирующей безопасность купеческих караванов в Дербентском проходе.

Уже на второй день после перехода через Самур корпус Алферова подошел к Дербенту. По меркам Средневековья эта крепость была весьма сильной. Стены высотой до 12 метров и толщиной до трех метров усиливались оборонительными башнями, расположенными через каждые 60 — 70 метров.

Однако, и стены и башни были сложены из мягкого известняка, и для артиллерии 19 века серьезной проблемы не представляли.

За один день были пробиты бреши в южной стене и взято под контроль все городское пространство между двумя стенами. За второй день после артобстрела была взята штурмом цитадель. Эмир и весь его Диван погибли в цитадели.

Через три дня войска подошли к крепости Семендер. После артобстрела гарнизон крепости капитулировал. К концу июня вся территория эмирата была взята под контроль войск и присоединена к Ширвану.

За июль месяц были сформированы местные администрации, назначены беи, войты и беки. Были образованы 5 бейликов. Города Дербент и Семендер получили статус самоуправляемых. Визирь Алферов начал формировать гарнизоны городов, регулярные Дербентский пехотный и Семиндерский конный полки. Визирь Корягин сформировал городскую стражу. Как и ранее, в войсковые формирования предпочитали набирать местных христиан, а в командный состав назначать русов из двух ширванских полков, участвующих в походе: Ганджийского и Аранского.

В двух бейликах, расположенных вдоль реки Сулак, учредили казачью пограничную стражу. Кроме того, Диван принял решение в устье каждого ущелья Кавказа, выходящего к проходу, построить небольшую крепость на полусотню пограничников, чтобы прекратить разбойные нападения горских князьков.

В конце сентября, когда все войска вернулись из походов в метрополию, Его Царское Величество Скобелев созвал полный состав Дивана со всеми заместителями и советниками визирей на большое совещание. Открывая совещание, Царь сказал:

— Мои дорогие товарищи! С тех пор, как все мы попали в эти времена, прошло полных 6 лет. Как вы помните, еще на наших первых совещаниях мы сделали вывод о том, что божественный промысел, перенесший нас сюда, предназначил нас для создания на Руси сильного централизованного государства. За прошедшие годы мы создали все предпосылки для того, чтобы приступить ко второму этапу нашей деятельности: завоеванию Руси.

В следующем году нам предстоит поход на Русь. Наша конкретная задача — это завоевание следующим летом Муромо-Рязанской и Ростово-Суздальской земель. Прошу всех визирей доложить Дивану, о готовности своих ведомств к этому походу, а так же сформулировать, что нам еще необходимо сделать за ближайшие полгода.

Для начала, попрошу Николая Николаевича осветить нам текущее положение дел на Руси и в Поволжье.

— В прошлом году в Киеве произошло восстание городской бедноты после смерти Киевского князя Святополка Изяславича, — начал свое сообщение визирь иностранных дел Миклухо-Маклай. — Непосредственной причиной бунта стал введенный Святополком налог на соль, в результате чего соль сильно подорожала, а также, непомерно высокий ссудный процент, который ростовщики — иудеи брали с горожан. На освободившийся Киевский престол претендовали князья Владимир Всеволодович и Олег Святославич.

Народ киевский хотел посадить на престол прославленного победами над половцами князя Переяславского Владимира Всеволодовича, а городская верхушка, связанная с ростовщиками — Черниговского князя Олега Святославича, имевшего тесные связи с иудеями — хазарами.

Напуганные восстанием киевские бояре согласились призвать на престол Владимира Всеволодовича. Новый князь ограничил ссудный процент 20% годовых.

После того, как мы разгромили Муром и Рязань, эти земли прибрал под себя Черниговский князь ОлегСвятославич — старший брат погибших в бою на Оке князей Давыда и Ярослава. Так что, нам придется сразу брать под себя не только Рязань с Муромом, но и Чернигов с Новгород-Северским. Черниговская земля, вторая по населению после Киевской, богата и имеетсильное войско.

Ростово-Суздальская земля принадлежит сейчас Переяславскому князю Владимиру Всеволодовичу, ныне севшему на Киевский стол. Однако, эта земля отделена от Киевского и Переяславскогокняжеств Черниговскими землями. Поэтому, будучи отрезана от своей митрополии, после завоевания Черниговской земли она сама упадет нам в руки. Военные силы Ростово-Суздальской земли незначительны.

А вот в следующем году, нам, скорее всего, придется столкнуться с объединенными войсками сильных Киевского, Смоленского и Переяславского княжеств. Новгород Великий, я полагаю, останется в стороне, поскольку князьям, вероятно, не удастся уговорить Вече принять участие в войне. Хотя, полностью исключить участия Новгорода нельзя.

Полоцкое и Владимиро-Волынское княжества имеют незначительные воинские силы.

Волжская Булгария сейчас является нашим союзником. В этом году я провел переговоры с эмиром Габдулой. Объявил ему, что мы собираемся в набег на Русь. Он эту идею полностью поддержал, и даже более того, готов предоставить для этого свои воинские силы. От его воинских отрядов я отказался, но согласился закупить у него для похода 4 тысячи лошадей и 60 речных ладей. Габдула охотно согласился. Однако, замечу, что он уверен в том, что мы идем на Русь в набег. О том, что мы планируем ее захватить, он не догадывается.

Не исключено, что через год, когда он поймет, что мы намерены захватить всю Русь, он начнет нам противодействовать. Такие сильные соседи как мы, ему не нужны. Поэтому столкновение с Булгарией в 15 году вполне возможно.

Нападения на нас со стороны соседей ожидать не приходится. Эмираты слабы, а турецкий султан занят войной с византийцами и крестоносцами и терпит от них поражения.

— Благодарю, Вас, Николай Николаевич! Какиесведения имеются у нашей разведки об экономическом состоянии и военных силах русских княжеств?

Я буду сравнивать силы Руси с нашими теперешними силами. — Начал свой доклад начальник Тайной канцелярии визирь Гомельский. В границах Ширвана сейчас проживают два с половиной миллиона человек в полумиллионе дворов — домохозяйств. Это без учета Армянского царства.

Во всех русских княжествах живет примерно четыре миллиона человек или восемьсот тысяч дворов. В Черниговском княжестве вместе с рязанскими, муромскими и суздальскими землями — около миллиона человек или двести тысяч дворов. В самом богатом Киевском княжестве проживают около двух миллионов человек, и несколько больше миллиона во всех остальных княжествах.

Сельское хозяйство на Руси имеет товарную отдачу приблизительно в три раза ниже, чем в Ширване, из-за худшего климата.

Наше ремесленное производство дает товарной продукции значительно меньше, чем наше же промышленное. Если считать, что ремесленники на Руси дают такую же отдачу, как наши, а продукция нашей промышленности впятеро превосходит нашу же ремесленную продукцию, то наше производство вчетверо превосходит ремесленное производство на всей Руси.

Основную денежную отдачу на Руси дают охота на пушного зверя и бортничество. Второй по значению источник дохода киевских князей — торговые пошлины с проплывающих по Днепру торговых караванов. Сельское хозяйство на третьем месте. В целом, сбор налогов на душу населения у нас в Ширване раз в пять выше, чем на Руси. Поэтому, на Руси князья имеют возможность содержать одного полностью вооруженного и одоспешенного конного дружинника от сотни дворов, а мы — одного воина от 25 дворов.

Дружины Черниговского князя и его бояр насчитывают около двух тысяч конных воинов и до четырех тысяч легко вооруженных ополченцев — лучников и копейщиков. В Чернигове имеется пять тысяч дворов, соответственно городское ополчение может насчитывать до пяти тысяч человек. В Новгороде-Северском — до тысячи человек. В остальных городах — от одной до трех сотен воинов.

Сельское ополчение князья не созывали никогда. Это у них не принято. Да и оружия никакого у крестьян нет. Даже железные ножи не все они имеют.

Если на следующий год все русские князья сумеют объединиться против нас, то они смогут выставить примерно 6 конных тысяч дружинников и до 15 тысяч пеших ополченцев. В городах может быть набрано еще до 15 тысяч ополченцев, но, из городов они вряд ли выйдут.

Отдельно отмечу военные силы Булгарии. Эмир может выставить до 4 тысяч хорошо вооруженной конницы и до 13 тысяч пехоты. Однако, доходы булгарских купцов от торговли с нами дают основной вклад в бюджет государства. Поэтому, военный конфликт с Булгарией по инициативе эмира я считаю маловероятным.

— Петр Ильич! Что скажете по поводу наших военных возможностей?

— По оценке генерального штаба для разгрома всех воинских сил Черниговской, Муромо-Рязанской и Ростово-Суздальской земель в течение одной летней компании, захвата всех городов и последующего административного освоения этих земель потребуются три полка пехоты, причем один из них — наши морские пехотинцы, два полка кавалерии и артиллерийский полк. — Ответил военный визирь Алферов. — Наиболее целесообразно привлечь к операции Царский, Аранский, Ганджийский пехотные, Арцахский и Шемаханский конные полки. Общее количество войск — 13 тысяч человек.

Все пехотные полки и Арцахский конный закончили полный цикл боевой подготовки и обкатаны в боевых действиях. Шемаханский конный полк сформирован из лучших сил дворянского ополчения коренного Ширвана и сейчас проходит подготовку. К маю следующего года подготовка будет закончена.

Артиллерийский полк в настоящее время состоит из трех батальонов по три батареи в каждом. В осадный батальон входят батарея из 4 морских пушек калибром 107 миллиметров и две батареи из 8 шестидюймовых мортир. В первый полевой батальон входят батарея из 4 нарезных пушек калибром 87 миллиметров и две батареи из 8 гладкоствольных гаубиц калибром 107 миллиметров. Во второй полевой батальон входят батарея из 4 гладкоствольных гаубиц и две батареи из 8 гладкоствольных пушек калибра 87 миллиметров. Всего 8 нарезных и 28 гладкоствольных орудий. Гладкоствольные пушки в первом батальоне бронзовые, а во втором — стальные. Все орудия казнозарядные и используют унитарные выстрелы трех калибров: 152, 107 и 87 миллиметров.

Проведенные испытания гладкоствольных орудий в боевых условиях в Ахлате и Лакзе выявили один серьезный недостаток. Цилиндро-конические снаряды, предназначенные для нарезных орудий, при стрельбе ими из гладкоствольных орудий, часто начинают кувыркаться в полете. Особенно, снаряды калибров 87 и 107 миллиметров. При этом кучность и дальность стрельбы сразу ухудшаются.

Гранаты и шрапнель с начинкой из пироксилина значительно превосходят по поражающей силе гранаты с порохом. Но, пока что, в наших арсеналах их не более четверти.

Отсюда возникают вопросы к промышленности: возможна ли замена всех гладкоствольных пушек на нарезные. Или же, какое-то усовершенствование снарядов для предотвращения их кувыркания.

Второй вопрос: Нельзя ли заменить все снаряды с порохом на пироксилиновые?

Третий вопрос к флоту: сможет ли флот единовременно доставить на Русь 13 тысяч воинов со всем снаряжением и необходимыми припасами.

— Насчет замены пороха на пироксилин в снарядах я Вам, Петр Ильич, сам отвечу. — Включился в обсуждение самодержец. — Расстреливайте сначала все снаряды с порохом на учениях и в боях. Переснаряжать их будем уже на пироксилин. Готовые еще не использованные снаряды переснаряжать я считаю не целесообразным. Для наших теперешних противников и пороховые снаряды сгодятся.

Степан Осипович! Что Вы нам скажете о возможностях флота?

В настоящее время флот усилен 24 паровыми бригантинами, экипажи осваивают эти корабли. — Начал визирь флота Макаров. — Каждая бригантина вооружена двумя четырехфунтовыми пушками, баллистой и огнеметом.

Кроме того, построены два трехмачтовых брига с двумя паровыми двигателями по 100 лошадиных сил с порожним водоизмещением 240 тонн, вооруженных шестью пушками каждый.

Вооружение всех наших старых пароходов усилено четырьмя такими же пушками. Построены 5 барков порожним водоизмещение по 320 тонн, приспособленных для буксировки пароходами.

На наших бакинских верфях строятся морские ладьи порожним водоизмещением по 90 тонн, предназначенные для буксировки их бригантинами. Полная готовность кораблей и судов к походу запланирована на апрель будущего года.

Пароходы, бригантины и буксируемые суда позволят принять на борт 13 тысяч человек со всемвооружением, боеприпасами и продовольствием на месячный переход.

Кроме того, в Булгарии мы заказалипостройку 80 речных ладей, пригодных для прохода по малым рекам типа Клязьмы у Владимира и волока через водоразделы. На эти ладьи можно будет посадить пехотный полк и полевую артиллерийскую батарею.

— А какие корабли вы предполагаете оставить в море на время похода? — Вопросил Царь.

— Считаю, для охраны торговых караванов достаточно двух паровых бригов.

— Отлично, а теперь послушаем промышленников. Валериан Иванович! Что вы скажете по поводу заданных военными вопросов?

— Мы постоянно работаем с Академией наук над улучшением качества стали. Пушечная сталь, из которой мы сейчас льем пушки обеспечивает ресурс гладких стволов на тысячу выстрелов. При этом пушки вдвое легче бронзовых. Однако, нарезные пушечные стволы требуют более высоких прочностных характеристик стали.

Теперешняя сталь позволяет изготовлять гладкие пушечные стволы и нарезные винтовочные. Мы уже провели заводские испытания нарезных винтовок. Ресурс их стволов превысил две тысячи выстрелов.

По поводу перспектив изготовления нарезных пушечных стволов предлагаю послушать начальника департамента металлургической промышленности Артемьева.

— Послушаем с интересом. Но, чуть позже. А вот Ваше сообщение про испытания винтовок весьма интересно. Вы об этом мне еще не докладывали. Сколько винтовок вы сможете изготовить до выхода войск в поход?

— Производство винтовок у нас пока еще штучное. Для серийного производства требуется изготовить специальную оснастку и станки. Поэтому до мая следующего года мы сможем сделать не более двухсот винтовок.

— Отлично! Петр Ильич! Вооружите этими винтовками одну роту Царского полка. Весь состав этой роты должен быть славянским, из наших проверенных ветеранов. Проведем войсковые испытания винтовок в походе.

А какие перспективы у нас по пушечной стали?

— За прошедший год мы освоили пудлинговый процесс с принудительным дутьем предварительно разогретым воздухом. — Доложил Артемьев Павел Петрович. — После компрессоров перед подачей в печи воздух нагреваем нефтяными горелками в калориферах до 600 градусов. Такой же прием ввели в конвертерный процесс.

Время плавки при этом сокращается на треть, а прочность стали увеличивается. Сейчас совместно с Академией мы ведем работы над легированием стали добавками никеля и хрома. Результаты вполне обнадеживающие. Думаю, в течение года мы получим сталь необходимого качества. Тогда же,начнем изготовлять нарезные стволы орудий всех калибров, и постепенно заменим все гладкие стволы нарезными. Тем самым вопрос с кувырканием снарядов будет закрыт.

— Спасибо! Порадовали! Так и запишем, даю такое поручение министерству промышленности. В сентябре следующего года завершить заводские испытания нарезных пушек калибра 87 миллиметров. А до конца года передать на войсковые испытания четыре пушки.

— Петр Ильич! Такой срок военных устраивает?

— Вполне, Ваше царское Величество. Русь мы и с гладкими стволами завоюем. А вот дальше, хотелось бы воевать с нарезной артиллерией, винтовками и митральезами. Там будут посильнее противники.

— Еще один важный момент, Петр Ильич! В военную и гражданскую администрацию на Руси будем назначать наших офицеров и солдат из тех полков, что идут в поход. Поэтому, обеспечьте, чтобыбоевой состав полков был полностью славянским. Лишь в обозах допускаем армян. Вас, Степан Осипович, это тоже касается. На должности от бея и выше будем назначать только россиян. А беками и войтами будем ставить руссов. Вы согласны с этим, Василий Осипович?

— Вполне! — Ответил Верховный визирь Ключевский. — Наместниками провинций и крупных городов будем ставить людей из флота. Подумайте, кого из офицеров Вы можете отдать, Степан Осипович. Сами понимаете, назначение достойных людей наместникамидля нас является важнейшим делом.

Все наши офицеры и матросы на Руси получат поместья в зависимости от должности. Рядовые — поместья в 150 — 200 дворов, войты и унтера — по 300 дворов, беи и офицеры — по 400 дворов. А визири и генералы — по 500 дворов. Дворянам из русов будем давать поместья по 50 или по 100 дворов, в зависимости от занимаемых должностей. Особо заслуженным армянам — аналогично.

Это решение уже утверждено Его царским величеством. В ширванских землях все россияне уже получили по поместью. Так что, каждый россиянин будет иметь два служебных поместья, одно в Ширване и одно на Руси.

— Андрей Владимирович! А что у нас с бюджетом? Потянет наш бюджет расходы на подготовку похода и на сам поход? — Поинтересовался Скобелев у визиря финансов Воскобойникова.

— Без сомнения. По нашим прогнозам, в этом году все поступления в бюджет превысят 2 миллиона 900 тысяч динаров. Из них примерно треть — это все виды налогов, четверть — таможенные поступления, а остальное — налог на прибыль наших заводов. Расходы составят 2 миллиона 300 тысяч динаров. На поход и на прочие капитальные вложения останется 600 тысяч динаров.

— Какие у Вас прогнозы по бюджету на будущий год?

— В текущем году мы завершимосновные расходы по обустройству земель Ани, Сюник и Северного Азербайджана. А они не малые: дороги, телеграф, ямские станции. В следующем году мы закончим обеспечение оружием Великого ополчения.

Кроме того, нам предстоят расходы по обустройству земли Лакз и на поставки оружия в Армению. Но, они будут существенно меньше, чем текущие расходы на Сюник и Азербайджан.

Доходы от промышленности и от торговли нашими товарами у нас в последние три года росли со средним темпом 22% в год. Предполагаю, что такой темп сохранится и в дальнейшем. Поэтому, денег на обустройство Руси у нас хватит.

— Кстати, Петр Ильич, наши наиболее боеспособные полки уйдут на Русь. Достаточно ли будет оставшихся в Ширване сил для обороны от любого возможного нападения?

— Никаких оснований для беспокойства нет. В Ширване остаются 7 регулярных пехотных полков и гарнизоны городов общей численностью 5 тысяч воинов. Кроме того, возможна быстрая мобилизация дворянского ополчения бейликов численностью 8 тысяч всадников и 15 тысяч пехотинцев. К тому же, в коренном Ширване остаются две вновь сформированных батареи полевых пушек.

А про Великое ополчение я вообще молчу. Это 300 тысяч легкой пехоты, причем, даже, уже немного обученной. Тут такого еще нигде и ни у кого нет. Только Чингисхан через сотню лет до такого додумается. Любой возможный агрессор будет побит быстро.

— Все соседние монархи уже знают, что мы с минимальными потерями разгромили 5 эмиратов. — Подключился начальник Тайной канцелярии Гомельский. — Кроме того, они уже наслышаны о нашем огнебойном оружии. Считаю, никто из них даже дернуться в нашу сторону не посмеет. Когда они узнают, что наши главные силы на Русь пошли, они своего аллаха благодарить будут, что мы не за них взялись.

— Петр Степанович прав. — Подтвердил слова Гомельского Миклухо-Маклай. — Авторитет наши войска завоевали у всех соседей непререкаемый. Все эмиры, шахи и султаны молятся своему Аллаху, чтобы мы на них не двинулись.

— Ну что же. Отлично, если так. И в заключение, раз уж мы все здесь собрались в таком широком составе. Чем нас порадует наука?

— Сейчас главные усилия Академии направлены на машиностроительное, электротехническое и химическое производства. — Ответил Президент Аккадемии наук Кондратьев. — Совместно с инженерами заводов изготовлен опытный электрический генератор мощностью 5 киловатт. Эти генераторы предназначены для работы от судовых ипромышленных паровых двигателей. Испытываются электромоторы мощностью 2 киловатта. Они предназначены для привода станков и насосов на кораблях. Опытный двигатель мощностью 3 киловатта проходит испытания. Серийно, как вы знаете, выпускаются генераторы мощностью 2 киловатта и электромоторы мощностью 1 киловатт.

Для флота выпускаются электродуговые лампы. Мы работаем над повышением их долговечности.

Ведем работы по совершенствованию конструкции подзорных труб с увеличением 8 и 16 крат. Изготовлены опытные 8-кратные бинокли.

Разрабатываем оптический телеграф. Мы считаем, он будет предпочтительнее по сравнению с электрическим для работы на Русских равнинах. Источником света будут зеркала при солнечной погоде, Друммондовы прожектора ночью и при пасмурной погоде.

Химики работают над совершенствованием технологических процессов на всех производствах.

Геологи, картографы, биологи, медики и филологи работают по утвержденным планам.

По итогам совещания Скобелев поручил Генеральному штабу готовить план компании. Министерствам армии и флота — готовится к походу.

28. Вперед, на Русь!

После бесславной гибели в 1109 году младших братьев Давыда и Ярослава, решивших захватить торговый караван ширванских купцов на Оке, и погибших со всеми дружинниками от огнебойного оружия ширванцев, Черниговский князь Олег Святославич принял решительные меры для обороны от вероятного ответного нападения ширванцев на его княжество. Он созвал съезд всех князей в городе Рязани. На съезде продемонстрировал братьям — рюриковичам образцы свинцовых и железных пуль, которыми стреляли большие и малые огнебойные орудия ширванцев, лодки, щиты и доспехи воинов, пробитые этими пулями. Показал товары, купленные рязанскими купцами у ширванцев: мыло, белейшую бумагу, отличные ручные зеркала, чудесные яркие лампы.

Рассказал, что Ширван захватили пришельцы из северной страны, именуемой Гипербореей. Видом гиперборейцы похожи на русичей, а не на ширванских купцов, прибывших с ними вместе, и язык их похож на русский. Все эти огнестрельные и громобойные орудия гипербореи привезли на своих кораблях. А корабли у них огромные, сделаны из железа и могут быстро ходить против ветра и против течения.

Поскольку неразумные Давыд и Ярослав напали на ширванцев после подписания с ними торгового договора, то ширванцы захотят отомстить и непременно нападут на Русь. Противостоять могучему оружию ширванцев князья смогут только общими силами, да и то не на воде, а в полевой битве. К тому же, было бы крайне желательно привлечь к войне половцев, которые тоже могут стать жертвой ширванцев. И решили князья, выступить против ширванцев купно и союзно, всеми силами и дать им отпор на землях Черниговских, когда они будут переходить волоком с Оки на Сейм или с Угры на Десну. К половцам решили отправить послов.

Все лето 1110 года князья ожидали нападения ширванцев в полной боевой готовности. Однако, нападения не последовало. И лето 1111 года тоже прошло спокойно. С булгарскими купцами на Русь стали поступать новые изделия из Ширвана. Большие прозрачные оконные стекла, великолепные зеркала, стеклянная посуда, сладчайший сахар, крепкие и сладкие вина. Булгария, заключившая торговый договор с Ширваном, богатела. Кое-что доставалось и русским купцам. Покупая ширванские товары у булгар, он везли их дальше и перепродавали с прибылью в Византию, в Польшу, в Венгрию.

В 1112 — 1113 годах князья успокоились. Из Булгарии приходили вести, что ширванцы воюют с соседними турецкими и персидскими эмиратами. В 1115 — 1116 годах рюриковичи вернулись к своим обычным междуусобным распрям. Князь Минский Глеб Всеславич напал на Киевское княжество и разорил город Слуцк. В ответ Киевский князь Владимир Всеволодович разорил города Оршу и Друцк и осадил Минск. Сын Владимира Ярополк пошел в поход на половцев и сжег их города Балин и Сугров. Мстислав Владимирович, князь Новгородский пошел в поход на Чудь.

Погрузка войск Ширвана на корабли заняла двое суток. В Бакинском порту не хватило причалов для одновременного размещения такого количества кораблей. Наконец, утром 20 апреля 1116 года огромный флот, состоящий из 5 пароходов и 24 паровых бригантин, двумя колоннами выступил в поход. Каждый пароход, кроме Драчуна, буксировал парусный бриг, а каждая бригантина — большую морскую ладью.

Правую кильватерную колонну возглавляла Вятка, а замыкал танкер Зороастр. Во главе левой колонны шел Якут, а замыкал — танкер Литвин. Оба танкера были «под завязку» загружены нефтью. Драчун шел позади обоих отрядов, имея своей задачей брать на буксир корабли, которые вынуждены будут остановиться из-за поломок машин.

Возглавлял поход сам Скобелев. Эскадрой командовал визирь адмирал Макаров. Ход держали небольшой — всего 5 узлов, чтобы не перенапрягать машины буксировкой.

25 апреля эскадра перестроилась в одну колонну и втянулась в полноводный левый рукав дельты Волги. Великая река несла навстречу эскадре могучий поток вешних вод. Половодье подняло уровень воды в реке метра на четыре. Вся дельта от края до края была залита водой. Русло рукава угадывалось лишь по торчащим из воды верхушкам деревьев и кустов. Относительно берегов скорость эскадры упала до 3 узлов.

Макаров шел во главе колонны на Вятке. На ночь корабли вставали на якоря на середине реки. Каждые 6 дней эскадра останавливалась на сутки для профилактики и ремонта механизмов. До Булгара дошли 12 мая.

В Булгаре задержались на пятеро суток. Эскадра переформировалась в два отряда кораблей.Экипажи отдыхали и заправляли корабли топливом с танкеров Литвин и Зороастр.

Первый отряд кораблей из Вятки, Литвина и 16 бригантин принял на борт первый армейский корпус в составе Морского, Царского и Аранского пехотных полков, Арцахского конного полка, осадного и первого полевого артиллерийских батальонов. Задачей корпуса было взятие Черниговского княжества, включая Муромскую и Рязанскую земли. Командовал первым корпусом лично Его царское Величество Скобелев. С отрядом следовал визирь внутренних дел Корягин. Отрядом кораблей командовал Макаров.

Второй отряд включал в себя Якут, Зороастр и 8 бригантин. На кораблях следовал второй армейский корпус в составе роты морпехов, Ганджийского пехотного, Шемаханского конного и второго батальона полевой артиллерии. Артиллерия была усилена двумя митральезами. Целью корпуса были Ростовская и Суздальская земли. Командовал корпусом генерал Рязанский. С корпусом следовал визирь иностранных дел Миклухо-Маклай. Отряд кораблей возглавлял бывший командир Драчуна, а ныне командир отряда бригантин каперанг Дубровин.

К четырем пароходам прицепили по 8 связанных попарно речных ладей, заранее закупленных в Булгарии. К бригантинам дополнительно прицепили по паре ладей. На речные ладьи перегрузили войска и грузы с бригов, а также загрузили лошадей и фураж, закупленный в Булгарии.

Имеющий большую осадку клиперДрачун повел на буксире вниз по реке связку из 4 бригов. Корабли загрузили местными товарами, закупленными в Булгаре. В верховья местных рек эти корабли пройти не могли.

Через четыре дня, 22 мая корабли из Волги вошли в Оку. Через день второй отряд кораблей из Оки вошел в реку Клязьма. Уровень воды в реках все еще был высоким.

Двигаясь по Клязьме, корпус Рязанского миновал укрепленные села Гороховец, Ярополич и Стародуб. В селениях насчитывалось до сотни изб и полуземлянок. Из укреплений в них имелись боярские усадьбы, обнесенные бревенчатым тыном. Караван кораблей миновал села не останавливаясь. Около них задерживались лишь по две бригантины. Своими пушками бригантины разбивали тын, а высадившиеся с ладей на берег пехотинцы захватывали усадьбу. Сопротивлявшихся бояр и их дружинников убивали. В усадьбах оставили гарнизонами по пехотному взводу.

Корпус подошел к городу Владимиру 24 мая. Город, а точнее городок, в то время представлял собой небольшую деревянную крепость, построенную несколько лет назад по велению Киевского князя Владимира Всеволодовича на узкой и высокой стрелке Клязьмы и ее левого притока Лыбеди. Крепость имела дюжину башен и одни ворота. За ее стенами находилась деревянная церковь, деревянный же терем боярина — княжеского наместника и с полсотни домиков.

Возглавлявший колонну Якут встал на якорь напротив крепости. Оглушительный гудок парохода прорезал тишину речной долины. Из-за заборолов стены и башен торчали головы в шлемах. Их было около сотни. Очевидно — вся дружина наместника и все городское ополчение.

Боярин Адаш был предупрежден о подходе эскадры ширванцев за сутки. Клязьма изрядно петляла, поэтому дозорные со Стародубского поста, расположенного на Клязьме в 40 верстах ниже Владимира прискакали во Владимир раньше, чем к городу подошла эскадра.

О столкновении князей Святославичей с ширванскими купцами шесть лет назад Адаш был наслышан. А самоходные корабли были только у ширванцев. Боярин созвал в крепость всех боярских детей из окрестных сел и направил гонцов в Суздаль к князю Юрию Владимировичу с призывом о помощи.

Камнеметных машин в крепости не было, а стрелы, пущенные со стены, опасности для экипажа корабля не представляли. С корабля спустили шлюпку, на которой отправился сам Миклухо-Маклай с охраной.

Шлюпка подошла к пристани, расположенной у городских ворот. При виде подходящей шлюпки ворота открылись, из ворот выехала группа всадников.

Адаш, завидев переговорщиков, воспрял духом. Может ширванцы, как и в прошлый раз, прибыли по торговым делам, и выехал на переговоры. Однако, визирь его огорчил.

Миклухо-Маклай после обмена приветствиями и взаимного представления, сразу заявил, что армия Ширвана прибыла, чтобы отомстить руссам за подлое нападение на мирный торговый караван. А посему, предлагает наместнику сдать город. Все воины, находящиеся в городе, должны сдаться в плен. Царь Ширвана намерен объявить Суздальскую землю своей собственностью. На размышление даются сутки.

Диван, направляя войска в поход, дал четкую директиву о том, что все князья и бояре должны быть либо убиты, либо отправлены на каторжные работы в Ширван, а рядовые воины взяты в плен. Тем из них, кто добровольно сложит оружие, будет предложено вступить в ширванскую армию.

Следующим утром в город вступили две сотни воинов, прибывших из Суздаля. Адаш, вполне ожидаемо, сдаваться отказался. На это россияне и рассчитывали. В полдень заговорили пушки.

Пароход загудел, возвещая о начале штурма. Якут был вооружен револьверной полуторадюймовой пушкой, митральезой и четырьмя четырех фунтовыми гладкоствольными пушками, по две на борт.

Сначала митральеза прочесала длинной очередью весь заборол от края до края. Количество торчащих голов на стене резко уменьшилось. Затем по стене ударили гранатами четырехфунтовки. Десяток гранат с пироксилиновой начинкой развалили бревенчатую стену, даже не имевшую внутренней грунтовой засыпки, создав обширный пролом. Затем над городом разорвались шрапнели.

Многочисленные ладьи пристали к берегу, две роты пехотинцев высадились на берег и начали карабкаться на береговой откос к пролому. Обстрел сильно сократил количество защитников крепости.

В пролом пехотинцы Ганджийского полка вошли беспрепятственно. Некоторое сопротивление они встретили только у терема наместника, обнесенного бревенчатым тыном. Прикрывшись щитами, пехотинцы подошли к тыну и закинули за тын десяток ручных гранат. Ворота взорвали. После этого немногие выжившие защитники города сдались. Воевода Адаш был убит митральезной пулей на стене.

На берег высадились Арцахский конный полк и два пехотный батальона. Конные и пешие взводы разошлись по всем дорогам, расходящимся от крепостных ворот. На бригантинах прошли на полсотни верст вверх по реке. В окрестных селах и деревнях, населенных русами и мерянами, закупили лошадей фураж и продовольствие. Согласно инструкциям Дивана, за все платили полновесными серебряными динарами. Местное население обижать было запрещено.

Во Владимире простояли пять дней. Командование корпуса не спешило, давая возможность всем боярам Ростово — Суздальского княжества собраться в недалеком Суздале. Затем, войска не спеша двинулись по дороге на Суздаль. Один пехотный батальон иартиллерия на речных ладьях и лодках ладьях спустились к устью реки Нерль и пошли на веслах по невеликой реке вверх к Суздалю.

Пароходы спустились по Клязьме в Оку. Идти дальше вверх по Клязьме они не могли. Вешние воды уже прошли, уровень воды в реке падал, на реке появились мели. Бригантины поднялись вверх по Клязьме, насколько позволили глубины, составляя карты местности. Затем, взяв на буксир морские ладьи, пароходы и бригантины двинулись в обратный путь.

Суздаль, стоящий на реке Каменке, притоке Нерли, был более серьезным городом. По сведениям, полученным от булгарских купцов, крепость имела площадь в четверть квадратного километра. Засыпанная изнутри грунтом двойная стена имела длину почти два километра, 26 башен, из них две воротных. Стена стояла на высоком земляном валу, окруженном рвом с водой. За стеной виднелись купола двух церквей и башня детинца. Все — деревянные. В черте крепостных стен располагалось боле двух сотен усадеб. При крепости имелся посад, это еще сотен пять домов. С учетом городского ополчения, дружин всех бояр из окрестных сел, в крепости могло быть до полутысячи воинов. После разорения, учиненного булгарами 8 лет назад, город и крепость уже восстановили.

От Владимира до Суздаляпо грунтовой дороге было 25 километров. По рекам Клязьме и Нерли — вдвое больше. Река Каменка была непроходима даже для морских ладей, однако от Нерли до крепости было всего четыре километра.

Конный полк вышел к Суздалю 30 мая, и сразу обложил город плотным кольцом. Пехота с артиллерией подошла на следующий день. Пушки установили напротив городских ворот. От возможных вылазок гарнизона их прикрыли валом, рогатками, ротой морпехов и двумя митральезами.

К этому времени в Суздаль прибыло подкрепление из Ростова численностью 4 сотни дружинников и бояр во главе с князем… Князю Юрию Владимировичу предложили сдать город, пообещав сохранить жизнь всем воинам, взяв их в плен. Князь, ожидаемо, отказался.

Артиллеристы принялись рушить стену, барбакан и воротную башню. За час разрушили всю стену между двумя соседними с воротной башнями. Обломки барбакана и воротной башни, обрушившись, завалили ров. Затем шрапнелью ударили за стену. Зажигательные снаряды не применяли. Инструкция Дивана предписывала без крайней необходимости города не сжигать.

Батальон Ганджийского полка, поддержанный батареей полевых пушек, через пролом вошел в город. В случае попыток сопротивления, во дворы боярских усадеб через бревенчатые тыны забрасывали ручные гранаты. Дома, из которых пытались отстреливаться дружинники, разбивали пушками. Детинец, в котором укрылся князь с ближниками, разрушили гаубицами. Раненых, как добится, добили. В плен сдались три десятка дружинников и около сотни ополченцев.

Методика взятия городов и земель под власть Ширвана уже была много раз отработана в эмиратах. Всех жителей горда собрали на центральной площади и зачитали им законы Ширвана. Городскую старейшину, а затем ополченцев и всех жителей в церквях привели к присяге и Христом — богом и Велесом с Перуном. Пленным дружинникам предложили вступить в городскую стражу. Никто не отказался. Назначили наместника и войскового начальника. Немногих пленных бояр оставили под стражей. Им предстоял путь в Ширван, в работы на рудники.

После взятия Суздаля корпус разделился. Просторы российские были не в пример шире привычных закавказских. Конный полк, первый пехотный батальон и гаубичная батарея под командованием Рязанского по лесной дороге двинулись к Ростову. Им предстояло взять города Переславль-Залесский, Дмитров, Москва и Волоколамск.

Бригатины, взяв на буксир морские ладьи, ушли вниз по Клязьме, направляясь в Баку.

Второй батальон, конная разведрота и пушечная батарея с Миклухо-Маклаем погрузились на ладьи и бригантины и поплыли вниз по Клязьме, вниз по Оке, затем вверх по Волге к Ярославлю, и далее верх по рекам Волге, Шексне и Костроме. Им предстояло взять городки Углич, Белозеро, Кострома и Тверь.

Третий батальон отрядами повзводно разошелся по Суздальской земле, приводя к присяге население окрестных сел и деревень. Христианство в это время закрепилось на Руси только в городах. Селяне же еще продолжали поклоняться древним богам. Славяне — Велесу и Перуну, меря — своим мерянским богам. Им они и присягали, в присутствии своих волхвов.

Захватив все города, первый и второй батальоны разошлись отрядами по Ростовской и Ярославской землям. В городах оставили гарнизоны в составе взвода, а в Ростове — роты.

Заодно, офицеры отрядов переписывали население и составляли карты местности. У Ключевского имелся атлас российской империи, но карты в нем были мелкомасштабные — в масштабе 25 километров в сантиметре, и к практическому применению малопригодные. К тому же, и положение городов, и русла рек, и берега озер и болот в 12 веке зачастую существенно отличались от их положения в веке 19-том. Озера были значительно больше. На месте многих болот тоже обнаружились озера.

К началу сентября весь корпус Маклая, за исключением небольших гарнизонов, оставленных в городах, выполнив свои задачи, стянулся во Владимир, Суздаль, Ростов и Ярославль. В этих городах была намечена зимовка. У сельского населения скупали продовольствие и фураж.

Задачи корпуса Скобелева были значительно более сложными. Обширные Ростовские и Суздальские земли в то время были сравнительно малонаселенными. По оценке верховного визиря Ключевского, их население не превышало 230 тысяч человек. К тому же, все они располагались в бассейнах рек Волги, Оки и Клязьмы. А население Черниговского княжества с Муромскими и Рязанским землями превышало 800 тысяч человек. К тому же, наиболее населенная Черниговская земля располагалась в бассейнах левых притоков Днепра Сейма и Десны. Корабли и войска требовалось провести через водоразделы из Оки в Десну и Сейм.

Муром, уже отстроенный после его сожжения в 1109 году, корпус взял легко. Весь караван кораблей у города даже не останавливался. От корпуса отделились четыре бригантины с артиллерийской батареей и двумя ротами пехоты. Они и взяли город за один день. В городе оставили роту из Аранского полка и приведенных к присяге городских ополченцев.

Рязань тоже взяли походя. Город сдался после того, как артиллерия разбила воротные башни и пехота пошла на штурм. Местных привели к присяге. В Рязани тоже оставили гарнизон в одну роту. Для сообщения между Муромом и Рязанью по Оке в городах оставили по бригантине.

Отряды из этих двух рот разошлись по окрестностям, приводя к присяге местных жителей. Местное население, состоящее из угро-финского племени мещёра и славян — вятичей, еще не приведенное к христианской вере, присягало своим богам по велению своих же волхвов. Рюриковичи привнесли христианство в эти земли менее века назад.

Волхвы, ознакомленным с законами Ширвана, весьма воодушевились, узнав о провозглашенной в государстве свободе вероисповеданий. Однако, в городах православие более — менее укоренилось. Хотя, и там многие присягали старым богам у волхвов.

Скобелев лично заверил знатных волхвов, что насильно примучивать к христианству больше никого не будут. Многие села и деревни, ранее насильно окрещенные князьями и боярами,возвращались к старой языческой вере.

Поднимаясь вверх по Оке, корпус привел под руку Царя Ширвана городки Калуга, Таруса, Переяславль, Ростиславль, Воротынск и Белёв. В каждом оставили взвод.

Пароходы остались у Тарусы. Идти дальше им не позволяли глубины. У Калуги пришлось оставить все бригантины и большие морские ладьи Дальше могли пройти только малые речные ладьи. В пройденных городках корпус закупил все обнаруженные ладьи и крупные лодки. Людей, вооружение и припасы перегрузили на них. Наняли проводниками местных речников, ходивших по рекам с купеческими караванами.

Дальше по Оке пришлось идти на веслах. Воинам пришлось потрудиться. Гнать груженые ладьи против течения было тяжело. Гребли, сменяясь поочередно, все.

Пароходы и бригантины взяли большие ладьи на буксир и пошли назад, в Ширван.

Из Оки флот свернул в ее левый приток, речку Очка. Она вытекала из крупного озера, расположенного на водоразделе бассейнов Волги и Днепра. Пройдя по озеру, длинный караван ладей и лодок вошел в речку Свапа, правый приток реки Сейм, впадающей в Десну. От этого места начинались Черниговские земли.

Дальше стало легче. Спускаясь вниз по Сейму, взяли городки Рыльск и Путивль, затем вышли в реку Десна. К Чернигову, стоящему на берегу Десны, подошли 29 июня. Это уже был по тогдашнему времени крупный город, второй по величине на Руси после Киева. В нем насчитывалось около 30 тысяч жителей, или примерно 4 тысячи дворов.

По сведениям разведки, дружины князя Давыда и его бояр насчитывали четыре тысячи хорошо вооруженных и обученных воинов. Городское ополчение — еще семь тысяч человек, правда, вооруженных и обученных кое-как.

Город располагался на правом берегу реки. Длина внешней городской стены превышала 8 километров с 5 воротами и 92 башнями. Прямо над речной кручей возвышался детинец — наиболее древняя и наиболее сильно укрепленная часть города с княжеским дворцом и четырьмя храмами. Храмы и дворец — каменные. Правда, все стены города были деревянными. Детинец имел размеры примерно 100 на 200 метров. Внешняя, речнаястена детинца была сложена из бревенчатых срубов шириной 4 метра, заполненных грунтом, возвышалась над речной кручей еще на добрых 10 метров.

Как и все древнерусские города, Чернигов развивался постепенно. С напольной стороны к детинцу примыкали стены Окольного города, имевшие длину около километра, окружавшие старинную часть посада. Эти стены были потоньше и пониже. Новую часть посада, именуемую Предгородьем, окружало еще одно кольцо стен высотой до 8 метров и глубокий сухойров.

Чтобы добраться до детинца с напольной стороны, пришлось бы прорывать два кольца стен и пару километров городской застройки. Ничего невозможного в этом е было, но разрушения при этом были бы значительны. Да и вероятность зажечь деревянный город была высокой. А разрушать свое имущество и озлоблять своих будущих граждан Скобелев не хотел. На военном совете корпуса решили атаковать город со стороны детинца. Однако, убивать ополченцев и дружинников не хотелось. Поэтому, решили произвести демонстративную атаку с напольной стороны, а потом, когда большая часть дружинников и ополченцев уйдут туда, ударить по детинцу. Скобелев решил полностью уничтожить детинец вместе с князем и его ближниками.

Ладьи причалили к берегу в десяти километрах выше города. На правый берег высадился отряд в составе Арцахского конного полка, батальона Царского полка, батальона морпехов и батареи полевых пушек. Командовал отрядом командир батальона морпехов подполковник Береговой. Все остальные войска высадились на левый берег Десны, подошли к городу и разбили укрепленный лагерь напротив города. В центре лагеря расположился царский шатер с позолоченными скатами с государственным флагом Ширвана наверху.

Как водится, Скобелев выслал к городу парламентеров. На ладье под белым флагом командир Царского полка полковник Баринов переплыл реку и причалил к пристани. Ворота Окольного города открылись и к пристани по дороге направилась делегация под красным княжеским стягом. Делегацию возглавил ключарь князя боярин Пантелей.

Переговоры были недолгими. Баринов заявил, что ввиду того, что князья Ярослав и Олег, напавшие на ширванский караван 6 лет назад, были вассалами князя Давыда и более того, его младшими братьями, вина за это разбойное нападение лежит на князе Давыде. А потому, Царь Ширвана Скобелев предлагает Черниговскому князю сдаться на его милость, либо город будет взят штурмом и подведен под руку Царя вооруженной силой. На размышление давалось время до следующего утра. Если утром после восхода солнца князь Давыд не откроет ворота города и не выйдет со всеми боярами на пристань для сдачи Царю, то начнется штурм. На этом высокие договаривающиеся стороны разошлись.

После восхода солнца ворота не открылись. Однако, штурм не начался. Первый отряд подошел к внешней стене города с напольной стороны на пушечный выстрел и начал строить укрепленный лагерь напротив северных ворот. Арцахский полк рассыпался конными сотнями вдоль стен, полностью блокируя город. К полудню лагерь и бастион с пушками были готовы. Полевые пушки начали обстрел ворот и прилегающих к ним стен.

Князь Олег Святославич получил донесение наместника Калуги о падении города Тарусы и подходе к Калуге большого флота ширванцев еще две недели назад. Князь сделал правильный вывод, что все города ниже Калуги по Оке уже взяты ширванцами. Было ясно, что захватчики нацелились на Чернигов. Олег направил гонцов по все дорогам, вызывая к себе бояр с дружинами. Он вооружил городское ополчение и приказал горожанам углубить ров с напольной стороны города и укрепить все ворота. До подхода ширванцев боярские дружины со всех концов черниговской земли вошли в город. Наместник Калуги Фока донес, что ширванцев около 6 тысяч. Под рукой князя собралось 11 тысяч воинов. Учитывая, что его воины будут обороняться за высокими и прочными стенами, князь рассчитывал отбить нападение, или, как минимум, затянуть осаду надолго.

К другим князьям — рюриковичам Олег направил гонцов, сообщая о нападении и призывая их прийти на помощь. Если князья дружно нападут на осаждающих, то с помощью гарнизона Чернигова можно будет разбить захватчиков и захватить богатые трофеи, включая знаменитое огнебойное оружие ширванцев. Олег рассчитывал, что Киевский, Смоленский, Волынский, Полоцкий и Переяславский князья успеют прийти к Чернигову. А это еще не менее 6 тысяч отборных воинов.

Наглый ультиматум Ширванского царя Черниговский князь не принял. Ожидая штурма, Давыд распределил ополченцев по всем стенам. По тысяче боярских дружинников поставил на башнях и стенах напротив двух лагерей противника, по полтысячи — у всех других ворот, а 8 сотен своих дружинников оставил в резерве в Окольном городе. Со смотровой башни своего дворца — донжона детинца вместе с ближними боярами, князь наблюдал за ширванцами, ожидая первых действий царя Скобелева.

В полдень в лагере с напольной стороны сверкнули четыре ярких вспышки и над валом лагеря всплыли четыре клуба черного дыма. Затем сверкнуло на двух воротных башнях у северных ворот. Башни окутались дымом. Вверх полетели обломки бревен. Спустя мгновения до детинца докатились восемь громовых раскатов. Затем, вспышки в лагере противника, сопровождавшиеся грохотом разрушением башен, повторялись каждые десять секунд. Давыд решил, что враг пойдет на приступ с напольной стороны и приказал пять сотен резерва двинуть к северным воротам.

Скобелев прикинув по времени, что резерв князя уже подошел к северной стене города, дал команду начать бомбардировку детинца. Артполк в составе 4 морских пушек, 8 мортир, 4 полевых пушек и 8 гаубиц громыхнул могучим залпом. Ничего подобного Земля еще не слышала. Мортиры и гаубицы ударили шрапнелью, целясь по детинцу. 5 тысяч пуль сразу накрыли всю площадь детинца.

Нарезные пушки ударили гранатами по башне дворца, на верхней площадке которого маячила группа лиц в сверкающих на солнце панцирях. Скобелев полагал, что это сам князь и его ближники.Верхний этаж башни снесло сразу. Пушки продолжили обстрел дворца, снося его этаж, выступающий из-за стены.

Мортиры и гаубицы продолжили обстрел детинца шрапнелью. После шести залпов все орудия перенесли огонь на стену детинца. Пироксилиновые гранаты рвали на куски толстые бревна внешней обшивки и разносили в пыль грунтовую засыпку стен. После 20 залпов участок стены длиной в сотню метров с двумя башнями был полностью разрушен.

Аранский пехотный полкна ладьях начал переправу через Десну. С собой воины везли длинные лестницы. Переправившись, они клали лестницы на глинистый береговой откос и по ним взбирались к пролому. Мортиры и гаубицы ударил гранатами за стену детинца, уничтожая тех, кто там мог уцелеть от поражения шрапнелью. Детинец воины взяли без сопротивления. Немногие выжившие дружинники князя были контужены разрывами гранат.

Гаубицы начали обстреливать гранатами навесом Окольный город. Мортиры туда уже не доставали. Вслед за Аранцами в пролом вошли два батальона Царского полка и рота морпехов. Воины Царского полка имели на вооружении ручные гранаты с пироксилином.

Выйдя на внутреннюю стену детинца, почти не пострадавшую от артиллерийского обстрела, морпехи, укрываясь за заборолом, принялись отстреливать из винтовок дружинников, остававшихся в Окольном городе. Вся площадь окольного города со стены отлично простреливалась.

Поняв, что их безнаказанно убивают со стены, дружинники попрятались с улиц и дворов в боярские терема, которыми был застроен Окольный город. Пехотинцы Аранского полка, воспользовавшись этим, прошли со стены детинца на примыкающую стену Окольного города, уничтожили гранатами стражу речных ворот и открыли их. Артиллеристы с помощью саперов перевезли через реку и затащили в ворота четыре полевых пушки. Вокруг каждого орудия сформировали штурмовой отряд из двух рот пехоты. Расстреливая из пушек и закидывая в окна ручные гранаты, пехотинцы за час захватили весь Окольный город. Затем в город затащили еще 4 гаубицы, вокруг которых тоже сформировали штурмовые отряды.

Выйдя из центральных ворот Окольно города в Предгородье, штурмовые отряды веером разошлись по улицам. По сигналу командовавшего штурмом командира Аранского полка подполковника Никифорова, морские пушки гаубицы с левого берега перенесли огонь на Предгородье. Поняв, что князь и его ближники убиты, что враг ворвался в город, оглушенные разрывами гранат и деморализованные тяжелыми потерями от разрывов, дружинники и ополченцы начали сдаваться.

К вечеру все очаги сопротивления были подавлены. Весь город перешел под контороль ширванских войск. Детинец был разрушен полностью, за исключением четырех каменных церквей, по которым не стреляли. Окольный город был разрушен наполовину, Предгорье пострадало сравнительно мало. В плен было взято восемь сотен дружинников, пять десятков бояр и две тысячи ополченцев. Большая часть ополченцев, поняв, что битва проиграна, побросали оружие и разбежались по домам, перейдя в разряд некомбатантов.

Сам князь со всем семейством, его ближники с семьямипогибли в детинце. Большинство бояр погибли на улицах города и в своих усадьбах.

Потери атакующих были незначительны: дюжина пехотинцев были убиты во внезапных стычках на улицах города. Около полусотни воинов получили ранения, в основном легкие. Отличные кольчуги, усиленные пластинами из отличной ширванской стали, шлемы с забралами, кольчужные перчатки, наручи и поножи спасали бойцов от смертельных ранений. Рядовые солдаты ширванских полков были бронированы не хуже богатых бояр у князей.

Среди россиян никто не погиб и никто не получил тяжелых ранений. Их броня была выкована их ширванской стали, намного превосходящей местное железо. К тому же, морпехи действовали во втором эшелоне атакующих, отстреливая противников из винтовок.

Дальше ширванцы действовали по отработанному алгоритму. Большую часть дружинников и горожан привели к присяге, бояр и отказавшихся принять присягу дружинников взяли в плен. Лучшим людям города зачитали новые законы. Все они дополнительно присягнули лично Царю. Всех предупредили, что за изменой присягнувшего последует казнь изменника, конфискация всего имущества его рода и обращение в рабство домочадцев. Городские каменщики и плотники приступили к устранению разрушений. Разумеется, не бесплатно. В город назначили наместника, воеводу и начальника стражи из россиян и по одному чиновнику от каждого министерства из ширванских армян.

После трехдневного отдыха из города выступили шесть отрядов, каждый в составе двух пехотных рот, конной сотни, взвода морпехов и артиллерийской батареи из трех полевыхорудий.

Отряды разошлись по рекам во все концы Черниговской земли: вниз по Десне к городку Лутава, что на границе с Переяславским княжеством, вверх по реке Десне до городка Вщиж, что на границе со Смоленским княжеством, вверх по реке Сейм к Путивлю, что на границе с половецкими землями, вверх по реке Сож, что на границе с Киевским княжеством. Пятый отряд направился в обратный путь в верховья Оки, чтобы взять под контроль города Корачев, Козельск, Кром, Мценск, Дедославль, стоящие на притоках Оки. Шестой отряд спустился по Десне в Днепр, затем поднялся по Днепру до города Любеск, чтобы охранять границу с Киевской землей по Днепру.

К началу сентября все города Черниговской земли перешли под власть Царя Ширвана. Почти все города сдались добровольно, получив известие о падении Чернигова, гибели князя и боярства. Лишь городок Дедославль оказал сопротивление, поскольку его наместник не получил сообщение от князя о нападении ширванцев, а ширванцам он не поверил. Все отряды встали во взятых городах на зимние квартиры. У населения активно закупали продовольствие и фураж.

В сентябре пароходы и бригантины снова пришли на Русь из Баку. Они доставили боеприпасы, продовольствие и 64 гладкоствольных полевых пушек, 80 огнеметов и стальные части для изготовления на месте двух сотен баллист. Большая часть этих орудий пошли на усиление городских гарнизонов. На кораблях прибыли четыре сотни опытных чиновников от всех министерств и ведомств для устройства органов власти на местах.

Кроме того, корабли доставили 16 паровых двигателей, столько же колесных движителей и прочего оборудования для строительства пароходов. Паровые двигатели были рассчитаны для работы на твердом топливе: дровах или угле. На кораблях прибыли две сотни мастеров всех специальностей с необходимым для работы оборудованием. На верфях Чернигова бакинские корабелы заложили 16 колесных речных пароходовпорожним водоизмещением по сотне тонн.

За зиму 16 — 17 годов на вновь завоеванных землях было нарезано около тысячи дворянскихпоместий по две сотни дворов, сотня волостей и два десятка бейликов. Беками в поместья назначили руссов, отслуживших в ширванских полках не менее четырех лет. Войтами и беями назначили россиян. В администрации бейликов и городов назначали армян и руссов, уже получивший соответствующий опыт управления в Ширване.

Города Чернигов, Новгород-Северский, Ростов и Рязань получили статус самоуправляемых. В бейликах начали формировать дружины, в городах — гарнизоны и стражу.

В Чернигове и Рязаниформировались два регулярных пехотных полка из взятых в плен местных ополченцев и дружинников. Офицерами в полки назначали унтеров из ширванских полков, закончивших училище и отслуживших по три года, а командирами полков и батальонов — россиян. Солдаты ширванских полков становились унтерами в новых. В Путивле формировали конный полк, предназначенный для охраны границы с половецким Диким полем.

Царь держал свою ставку в Чернигове. При нем находился батальон Царского полка, морпехи, личная стража и батарея морской артиллерии. Детинец и дворец князя за зиму восстановили.

Войсковые испытания нарезных винтовок собственного производства прошли успешно. Скобелев распорядился начать подготовку их серийного производства.

Зимовать все морские корабли отправились в Баку.

Глава 7 На Русь!

29. Черниговская битва.

На призыв Олега Святославича Черниговского о военной помощи князья — рюриковичи откликнулись и начали собирать своих бояр в поход. Однако, собравшись, они получили донесения о том, что Чернигов уже взят ширванцами, а князь Олег Святославич погиб. Князья не успели соединиться в единое войско. Подумав, рюриковичи решили не торопиться с походом на Чернигов, собрать побольше информации о внезапно появившихся захватчиках и подготовиться к походу со всей обстоятельностью.

В январе 1118 года в Рогачёве собрался съезд князей, созванный Владимиром Всеволодовичем Великим князем Киевским. На съезд прибыли Мстислав Владимирович князь Новгородский,Ярополк Владимирович князь Смоленский, Святослав Владимирович князь Переяславский, Глеб Всеславич князь Минский, Давыд Всеславич князь Полоцкий, Давыд Игоревич князь Волынский, Володарь Ростиславич князь Перемышльский и Теребовльский, Мстислав Святополчич князь Туровский и Пинский.

Князья договорились в середине мая со своими дружинами и ополчением княжеств собраться в Вышгороде, вблизи устья Десны, и выступить водным путем вверх по Десне, купно и союзно, на Чернигов, чтобы разгромить наглых пришельцев.

С августовским караваном кораблей в Чернигов прибыл начальник Тайной канцелярии визирь Гомельский с группой сотрудников ведомства. И сразу развернул бурную деятельность. Завербованные им черниговские купцы встречались со своими киевскими и переяславскими контрагентами в пограничном Городце и передали им послание Его величества царя Ширвана. В послании Скобелев разъяснял купческой старейшине налоговые законы Ширвана и обещал Киеву и Переяславлю статус самоуправляемых городов. Купцам гарантировалось сохранение жизни и имущества после захвата городов войсками Ширвана. Впрочем, обо всем этом киевские и переяславские купцы уже слышали от своих булгарских контрагентов. Но, Царь Ширвана подтверждал эти слухи своей личной подписью.

Другие купцы встретились в приграничном Вщиже со своими смоленскими коллегами и тоже передали им царское послание.

Ростовские купцы встречались с этой же целью с новгородцами в Торжке. Гомельский был уверен, что из Киева, Смоленска и Новгорода его послания дойдут в Псков, Минск, Владимир-Волынский, Туров, Пинск и Полоцк. Всем этим городам Царь обещал даровать самоуправление.

О решениях княжеского съезда Гостомельскому стало известно вскоре после его завершения.

Сыну Киевского князя Мстиславу не удалось уговорить Новгородское вече направить своих воинов на войну. Новгородское купечество имело тесные связи с Булгарией и вело торговые дела с ширванскми купцами в Булгаре. Они хорошо знали, что Царь Ширвана и ширванские законы весьма благоволят купечеству. А присоединение Новгорода к Ширвану позволит им закупать отличные ширванские товары беспошлинно. На перепродаже ширванских товаров в Европу новгородские купцы делали весьма хорошие барыши. И собирались их делать еще лучше. Мстиславу пришлось уйти из Новгорода только со своей дружиной.

Князьям удалось собраться у Вышгорода только в середине июня. Боярские дружины они собрали вовремя. Но, сбор ополчения городов встретил неожиданные затруднения. Неожиданно оказалось, что большинство боеспособных мужчин ушли из городов к родственникам в деревни. Попытка разыскать их в деревнях силами дружинников не удалась. Оказалось, что мужчины ушли из деревень на охоту в дремучие леса, или на рыбалку на дальние озера. Купечество во всех городах обладало немалым авторитетом и предпочло не встревать в распрю между князьями и ширванцами. Пришлось князьям с помощью дружинников силой набирать в ополчение юнцов и стариков.

К Вышгороду княжеские отряды проплывали по Днепру мимо расположенного на левом, Черниговском берегу города Любеска. Наместник города майор Горбунов, выполняя приказ Скобелева, отвел гарнизон из города, чтобы не спугнуть князей прежде времени. Однако же, доносил в ставку обо всех проплывающих вниз по Днепру отрядах: количество ладей, людей и коней. Царь намеревался прихлопнуть всех рюриковичей одним ударом в генеральном сражении.

В начале июня в Чернигов прибыл караван ладей с подкреплением из Ширвана. Прибыли конный полкополчения беев из Шемахи и регулярный Сюникский пехотный полк. На ладьях привезли 9 батарей гладкоствольных полевых пушек по 4 пушки в каждой с расчетами и 700 нарезных винтовок. Кроме того, прибыли две батареи из 8 нарезныхполевых пушек калибра 87 миллиметров, предназначенных для войсковых испытаний. Заводские испытания эти пушки уже выдержали.

Винтовками вооружили первый батальон Царского полка. Батареи нарезных пушек включили в артиллерийский полк. На все колесные пароходы установили по 4 гладкоствольных пушки: погонную, ретирадную и по одной на борт. По 40 морпехов, из них по 20 стрелков и по 20 мечников, включили в экипажи пароходов. Гладкоствольные пушки поставили на стены Чернигова. Из них сформировали второй артполк.

Итого, под рукой Скобелева собрались Морской, Царский и Сюникский и только что сформированный Черниговский пехотные полки. Морской и Царский полки имели на вооружении 1300 винтовок. Весь Аранский полк стоял гарнизонами по городам Черниговской земля. Конницу составляли Арцахский и Шемаханский полки. Артиллерию представляли два полка с 16 нарезными и 52 гладкоствольными орудиями. Всего около 8 тысяч пехоты и 2 тысячи конницы, не считая артиллеристов, обозников и саперов. Флот состоял из 16 колесных пароходов, вооруженных 4 пушками и 20 винтовками каждый.

Князьям удалось собрать в Вышгороде 5 400 хорошо вооруженных конных дружинников и 26 тысяч плохо вооруженных и еще хуже обученных ополченцев. 11 июня огромный флот Киевской Руси, насчитывающий почти тысячу ладей, отошел от Вышгорода и на веслах пошел вверх по Десне.

К Чернигову голова каравана подошла только 28 июня. На берег войска стали выгружаться в пятнадцати верстах ниже Чернигова. Противник выгрузке не препятствовал. Выгрузка огромного войска растянулась три дня. 2 числа месяца июля войско подошло к Чернигову и встало укрепленным лагерем в пяти верстах от города на невысоком холме на берегу речки Стрижень, северо-западнее города. Княжеские шатры встали кругом на самой верхушке холма.

Со стороны города лагерь от возможных вылазок противника прикрывал глубокий овраг, выходящий к Стрижени. Вокруг холма и до самых городских стен простирались возделанные поля. На востоке за речкой Стрижень простирались дремучие леса. В шести верстах к западу, за речкой Белоус с холма тоже просматривались лесные чащи. В полутора верстах западнее лагеря начинался еще один овраг, выходящий к Белоусу. Между верховьями оврагов лежали возделанные поля шириной около версты. Обширное ровное поле между Стрижнем, Белоусом и оврагами шириной и длиной от 5 до 7 верст вполне подходило для решительного сражения.

На следующий день с утра не происходило ничего. Князья вели разведку местности. Конные разъезды княжеских дружинников и отряды ширванских конников шныряли вокруг города, изредка вступая в незначительные стычки.

Скобелев решил поторопить князей. Конная разведрота Морского полка сблизилась на четыре сотни шагов с лагерем руссов. Стрелки спешились и открыли беглый огонь из винтовок по дружинникам и ополченцам, высыпавшим на вал лагеря. Стрельба была был точной. Количество убитых и раненых воинов быстро приблизилось к полусотне. Остальные догадались укрыться за валом. Великий князь Киевский Владимир Всеволодович приказал отогнать наглецов. На них помчались полтысячи конных дружинников князя Мстислава.

Однако, морпехи боя не приняли. Постреляв по атакующей их кавалерии, они вскочили на коней и пустились наутек. Отборные арабские скакуны, которыми была укомплектована разведрота, не подвели. Дружинникам не удалось приблизиться к морпехам на дистанцию выстрела из лука.

Зато, когда дружинники подскакали на полтысячи шагов к городской стене, по ним со стены хлестнул залп из нескольких сотен винтовок. Потеряв до сотни воинов, дружинники ретировались.

Такой фокус дружинники повторили в течение полудня еще дважды. Каждый раз русичи несли потери, а ширванцы отступали без потерь.

Владимир Всеволодович созвал совет князей.

— Братие! Затягивать сражение нам не выгодно, — начал он. Такими наскоками они будут наших воев понемногу истреблять, а сами потерь нести не будут. Их ручные огнебои стреляют, как мы видим, примерно на полверсты. Это намного дальше, чем наши луки и даже баллисты. Значит, нужно атаковать.

Сложность состоит в том, что мы не знаем, насколько далеко бьют их крепостные огнебои. Убиенный врагами князь Олег Святославич нам в свое время рассказывал, что во время битвы на Оке их корабельные огнебои стреляли на версту. А крепостные огнебои, вероятно, могут стрелять еще дальше. Вопрос в том, насколько дальше? Это мы должны проверить. Поскольку, от этого зависит наш план сражения. Что скажете на это, князи?

— По крайней мере, на пять верст они не стреляют, иначе бы, уже давно по нашему лагерю ударили. — Высказался Мстислав Святополчич князь Туровский и Пинский.

— Это точно, — согласился Великий князь. — Никакие орудия на этом свете так далеко стрелять не могут.

— Я думаю, нам нужно устроить ложный приступ, тогда они вынуждены будут начать стрельбу, и мы узнаемдальность их крепостных огнебоев. — Высказался князь Давыд Игоревич Волынский. — А как только они начнут стрелять, так сразу протрубим отступление.

— Хорошая мысль! — Откликнулся Мстислав Святополчич. — Заодно потренируем в наступлении ополченцев, они же у нас совсем не обученные. Заодно увидим, сколько воинов ширванцы в поле выставят.

Затем князья обсудили и утвердили боевой порядок.

На следующий день с утра в лагере руссов затрубили трубы. Из лагеря в поле нестройными толпами потянулась пехота. Между пешцами носились на конях командиры, размахивая плетьми и что-то крича. Полки выходили в поле в промежутке между оврагами и расходились на фланги. Полковники и сотники выстраивали ополчение в фалангу. Построение продолжалось часа два. Все поле от Стрежня до Белоуса от края до края перекрывала фаланга в пять — шесть рядов воинов. За ними маячила масса кавалерии.

В ответ крепостные ворота Чернигова раскрылись и за стены стройными рядами выступили полки ширванцев. Скобелев со штабом наблюдал за развертыванием войск с донжона детинца. Командиры полков выводили свои полки из города через трое напольных ворот. Из северных ворот Предгородья, именуемых Стрижневскими, выходил Царский полк, за исключением батальона, вооруженного винтовками, который оставался на стене вместе с морпехами. Полк растянулся в две шеренги на километр фронта от Стрежени до северо-западного угла крепости. Из левых ворот, именуемых Болдинскими, поскольку дорога от них шла через Болдинские холмы, выходил Черниговский полк. Из средних ворот, выходящих в Олегово поле, а потому, называемых Олеговыми, входил Сюникский полк. Черниговский и Сюникский полкивыстроились в три шеренги. За спинами воинов оставался крепостной ров, а перед ними в три ряда были выставлены деревянные «рогатки».

Стрелки Царского и Морского полка с винтовками заняли позиции на стенах. Один стрелок на каждые полтора метра стены. Гладкоствольные пушки по две штуки уже давно стояли на башнях. Нарезные пушки были установлены в глубине крепости на стенах и башнях детинца. Высокие стены расположенного на холме детинца позволяли орудиям стрелять на 5 — 7 километров. Расчеты изготовились к стрельбе. Все поле перед крепостью было уже давно пристреляно по заранее выставленным ориентирам. В княжеской ставке взревели трубы, фаланга шевельнулась и неспешным шагом начала приближаться к крепости. Над строем в лучах блестела щетина копейных наконечников.

— Что скажете, Александр Семенович, по поводу действий противника? — задал вопрос Скобелев начальнику Генерального штаба генералу Веденеву.

— Как то не убедительно они начали. Во-первых они выстроились по прямой линии от Стержня до Белоуса, и идут прямо на нас. При этом их левый фланг идет прямо на крепость, а центр и правый фланг наступают мимо крепости. Получится, что левый фланг уже начнет штурм, а центр и правый фланг только начнут обходить крепость. Во-вторых, за фалангой идут дружинники на конях. Зачем им кони при штурме крепости?

— Ну, может быть,левый фланг у них потом притормозит, а центр и правый фланг продолжат движение, выдвигаясь вперед. — Ответил Царь.

— Затем, им придется и центр притормозить, поскольку левому флангу идти до крепости на километр дальше, чем центру. Довольно сложный маневр, учитывая, что у них большая часть воинства ополченцы. Судя по тому, как они строились — совершенно необученные.

— Я дополню, — включился в разговор Гостомельский. — У них имеются тараны и баллисты. А в поле их не видно. Как же они без них крепость штурмовать собираются?

— Выходит дело, это демонстрация, — заключил Веденев.

— Или тренировка ополчения, — дополнил Гостомельский.

— Тогда, не будем пока открывать огонь, что бы, не показать им дальнобойность пушек. Ударим по ним из гладкоствольных пушек, когда подойдут к стенам на километр.

Фаланга в равномерном темпе шла вперед почти час. В бинокли ее рассмотрели внимательно. В первых рядах шли мужики в простых кожаных или войлочных тягилеях, многие даже без шлемов. Вооружены они были копьями и щитами. Конные дружинники, следующие за фалангой, наоборот, были экипированы превосходно. Хорошая броня, копья, мечи, шлемы с забралами, наручи и поножи. Часть коней даже несли кольчужные фартуки и железные намордники.

Когда левый фланг фаланги подошел к километровой отметке, Скобелев приказал дать сигнал. Вверх полетели, одна за другой, две красных и одна синяя ракеты. Что означало: батареям гладкоствольных полевых пушек один залп гранатами.

Первая ракета указывала подразделение, которому давалась команда. Вторая ракета обозначала требуемое действие подразделения. А третья — особенности этого действия. Все 52 пушки громыхнули нестройным залпом. Прямо под ногами первых шеренг фаланги встали черные султаны разрывов. Вокруг каждого султана пехотинцы целыми рядами повалились на землю.

В ставке князей взвыли трубы. Пехотинцы в фаланге повернулись и бросились наутек. Однако, оружие и щиты они не бросили. Многие под руки тащили раненых товарищей.

На этом сражение, если можно так сказать, закончилось. Вечером в ставке Великого князя обсуждали результаты разведки боем.

— И так, понятно, что огнебойные орудия стреляют на версту. — Начал совет Владимир Мстиславич Киевский. — Мы зря опасались, что они стреляют дальше. Однако, поражающая сила их велика. Всего у нас погиб от крепостных огнебоев 151 человек и 396 ранено. Мы насчитали у них 52 огнебоев. Итого, каждый снаряд огнебоя поразил у нас 11 человек. Это плохо. Но, поразил снаряд только тех, кто оказался совсем рядом с местом его попадания. Отсюда следует, что наступать плотной фалангой нельзя. Наступать следует в редком строю. Что скажете на это, князи?

— Я думаю, что наступать нужно редкими шеренгами, от одного воина до другого шагов 5 — 6 должно быть и по фронту и в глубину фаланги. — Высказался князь Давыд Игоревич. — Тогда каждый снаряд будет поражать лишь несколько человек.

— Верно, — согласился князьВолодарь Ростиславич. — Нужно выстроить войска вокруг всей крепости на расстоянии три версты от неё. Тогда длина шеренги будет примерно 9 верст. Через пять шагов друг от друга в одной шеренге встанут 1500 воинов. Всего, ополчение встанет в 15 шеренг. По мере приближения к крепости шеренги будут уплотняться по фронту. Длина крепостной стены на напольном участке примерно 2 версты, так что, под самой стеной воины будут идти плечом к плечу. Когда огнебои начнут стрелять, пехота должна перейти на быстрый бег. Так мы уменьшим потери.

— Все верно! В первые пять рядов предлагаю поставить воинов с сулицами. — Предложил Мстислав Владимирович. — Подбежав к рогаткам, они метнут сулицы в ширванцев, которые, как мы видели, встанут прямо за рогатками. Метнув сулицы, ополченцы начнут растаскивать и разбивать рогатки. В следующих пяти рядах будут идти копейщики. Они должны сплотиться в плотную фалангу и ударить по ширванцам всей массой копьями. Ширванцев не много. Они стояли под стеной всего в три ряда. Так что, их не более шести тысяч. Копейщики их сомнут.

— На стене тоже может быть дотысячи воинов с малыми огнебоями. — Продолжил Глеб Всеславич Минский. — Поэтому, три следующих шеренги должны составить лучники. Их задача — сбивать ширванцев с заборола. Не дать им стрелять из ручных огнебоев. А в последних шеренгах пойдут мечники с лестницами. Это должны быть лучшие ополченцы. Они приставят лестницы и полезут на стены.

— Наши дружины должны быть нацелены на ворота. — Заключил Великий князь. — На каждые ворота по тысяче воинов. Дружинники будут идти за фалангой и катить пороки с баллистами. С расстояния в две сотни шагов баллисты начнут стрелять по воротным башням. Я не пожалел денег и закупил в Царьграде 10 бочек с греческим огнем. Из него нанятые мною греки изготовили 12 баллист и 600 снарядов к ним. По 50 снарядов на каждую баллисту. Командовать расчетами баллист будут греки. Баллисты закидают снарядами все пространство за воротными башнями и сами башни, а дружинники пороками выбьют ворота.

У всех мужиков в фалангах имеются топоры, правда, у большинства — плотницкие. Все мужики должны дружно лезть на стены, что бы отвлекать противника от защиты ворот. На каждый десяток ополченцев нужно поставить дружинника, чтобы командовал ими и не давал им разбегаться. Бояре пусть командуют сотнями ополченцев.

На том и порешили. Затем князья распределили между собой командование. Мстислав Владимирович взялся командовать центральным полком фаланги, Ярополк Владимирович — полком левой руки, а Святослав Владимирович — полком правой руки. Сыновья Великого князя взялись за самое трудное дело.

Князья Глеб Всеславич, Давыд Игоревич и Володарь Ростиславич взялись возглавить дружины, штурмующие ворота. Сам Великий князь оставил за собой общее руководство штурмом. Давыд Всеславич принял командование резервом — отборной тысячей дружинников. Согласовали сигналы управления великой битвой, от которой зависела судьба Руси.

Всего в княжеском войске было 27 князей — рюриковичей.

Следующий день у руссов заняла подготовка штурма: назначение командиров ополчения, формирование десятков, сотен, тысяч и полков фаланги, заготовка лестниц.

Судьбоносная для всей Руси Черниговская битва началась в 6 день июля месяца 1117 года от Рождества Христова. Погода сражению благоприятствовала. На небе — ни облачка.

Едва утреннее солнце воссияло над горизонтом, в лагере руссов взревели трубы. Весь лагерь зашевелился, как разворошенный муравейник. Через два часа из лагеря выступила первая колонна пехоты. На этот раз пехота соблюдала какое-то подобие строя. Во главе колонны в окружении дружинников ехал на коне один из князей. Над ним развевался княжеский стяг. Когда полки выходили через горловину между оврагами, наблюдавшие за руссами с донжона военачальники россиян насчитали 15 воинов в шеренге. А в длину колонна состояла примерно из 500 воинов.

Пройдя между оврагами, колонна пошла на юго-запад вдоль оврага, впадающего в Белоус, затем повернула на юго-восток вдоль реки. Колонна растянулась на три километра по берегу Белоуса. Ее голова остановилась напротив западной стены крепости и рассредоточилась в глубину метров на сто. Князь с охраной оттянулся из головы в середину колонны, заняв место за ней.

Вторая колонна также повернула направо, растянулась вдоль оврага, впадающего в Белоус и сомкнулась с хвостом первой колонны. Третья колонна пошла влево и выстроилась вдоль оврага, впадающего в Стрежень, также рассредоточившись. Возглавлявшие колонны князья также заняли позиции за фалангой.

Фаланга окружила крепость полукольцом на удалении в три версты от стен. Строй фаланги был не классическим плотным, а рассыпным. Русские князья сделали правильные выводы из позавчерашней разведки боем.

Следом за пехотой из лагеря стройными рядами выступили в пешем порядке дружинные полки. Следовавшие с ними конные упряжки тащили пороки и баллисты, установленные на колеса. Три дружинных полка заняли места за фалангой напротив трех крепостных ворот. Над этими полками также реяли княжеские стяги. Все построение заняло более двух часов. Зрелище было замечательное. Особенно хороши были сверкающие на утреннем солнце сталью доспехов дружинные полки.

Один конный полк дружинников, численностью в тысячу примерно воинов, остался стоять в горловине между оврагами. Княжеского стяга над ним не было. Зато, самый большой штандарт продолжал развиваться на холме над опустевшим лагерем руссов. Под штандартом стояла группа всадников, блестевшая уже не серебром, а золотом доспехов. Очевидно, там находился сам Великий князь.

Ширванские пешие полки заняли те же позиции, что и позавчера. Арцахский и Шемахинский конные полки еще доподхода княжеской армии к городу ушли в дремучие леса за Белоусом и Стрежнем, выставив наблюдателей на опушках. Теперь они выдвинулись к опушкам лесов в полном составе, готовясь атаковать княжеские войска с тыла.

Скобелев со штабом наблюдал за продвижением противника с донжона. Фаланга полчаса мерным шагом продвигалась к крепости, постепенно уплотняя ряды. Чувствовалось жесткое руководство войском. Через каждый десяток ополченцев в шеренгах вышагивали полностью одоспешенные дружинники. В километре от стен интервал между воинами в шеренге уменьшился до 1 метра. Интервал между шеренгами по-прежнему составлял 5 — 6 метров. Дружинные полки с баллистами и пороками следовали вплотную за фалангой. Предоставив самой передней шеренге фаланги зайти за километровую отметку на пару сотен метров, Скобелев приказал начать.

Вверх одновременно взлетели три красных ракеты. Морские пушки ударили шрапнелью по холму с Великокняжеским штандартом. Четыре снаряда разорвались точно над холмом с княжескими шатрами. По холму сверху ударили более тысячи шрапнельных пуль. После разрыва шрапнели на холме среди шатров не было заметно никакого движения. Затем, артиллеристы перенесли огонь на стоящее под холмом каре кавалерии. Каждые 10 секунд орудия давали залп. После шестого залпа кавалеристы из каре бросились врассыпную. Те, кто уцелел.

Полевые нарезные пушки с башен ударили шрапнелью по трем полкам дружинников. По каждому полку били 4 пушки. По полтысяче пуль в залпе. Первый залп дали по княжеским стягам. Под ними ехали на конях князья с ближниками и телохранителями. Полки выдержали от 10 до 13 залпов, затем дружинники побежали, бросив раненых, пороки и баллисты. По полю носились обезумевшие от грохота разрывов лошади.

По пехотной фаланге ударили гранатами одновременно 48 орудий. Мортиры до фаланг не доставали. После первого залпа пушек десятники, не давая ополченцам опомниться после разрывов, криками и пинками погнали фалангу вперед. Ополченцы в фаланге, понукаемые десятниками и сотниками, перешли с шага на бег. А артиллеристы перешли на беглый огонь в максимальном темпе. Шрапнель по пехоте не применяли. Только гранаты. Целью было не перебить максимум ополченцев, а напугать их и разогнать. Поле заволокло дымом от выстрелов и разрывов. Артиллеристы постепенно снижали прицел орудий, чтобы фаланга не вышла из под обстрела.

Разрывы гранат своим грохотом, вспышками огня и разящими насмерть осколками устрашили пехотинцев. К обстрелу присоединились стрелки со стены. Передние шеренги были выбиты полностью. Через две минуты обстрела фаланга дрогнула, остановилась, затем развернулась и в панике побежала, бросая щиты и копья.

Все поле перед крепостью, испятнанное воронками разрывов, было завалено убитыми, вопящими и стонущими ранеными. Многие тела были разорваны в клочья.

С первыми залпами орудий ширванские конные полки вброд перешли Стрежень и Белоус, и, развернувшись в цепь, поскакали навстречу удирающим княжеским дружинникам. Дружинники были до смерти напуганы, многие из них получили ранения. Увидев несущуюся навстречу лаву ширванцев, большая часть дружинников предпочли сдаться. Не сдавшихся порубили. Оружие и доспехи у ширванцев были лучше. Ополченцы сдавались сразу, только завидев ширванских конников. Всех уцелевших при артобстреле рюриковичей порубили тоже. За головы рюриковичей Скобелевым была объявлена специальная награда — сотня динаров.

Пехотные полки разобрали рогатки и пошли зачищать поле битвы. Тяжело раненых добивали. Контуженных и легко раненых собирали в батальонные медицинские пункты, где фельдшера проводили первичную обработку ран. Затем их доставляли в полковые лазареты, где врачи зашивали раны. Для продолжения лечения был развернут полевой госпиталь. Контуженных и сдавшихся в плен собирали вблизи города в Елецком монастыре. Оружие и доспехи складировали в поле для последующей сортировки.

Пароходы, стоявшие в Десне выше города с заранее разведенными парами, вышли в Десну и полным ходом пошли к стоянке ладей, на которых пришли княжеские войска. Они успели подойти к стоянке раньше, чем весть о разгроме дошла до охраны ладей. Почти тысяча ладей была захвачена. Лишь пару десятков ладей, попытавшихся сбежать, затопили пушечным огнем.

Победа войск Ширвана была полной. Все войска князей разгромлены, причем, практически без потерь. Все князья — рюриковичи и большая часть бояр погибли. В плен были взяты 2100 дружинников и 13 тысяч ополченцев. Дружинников привели к присяге Царю Ширвана. Тех, кто отказался присягать, оставили под стражей для отправки в Ширван. Таковых оказалось лишь три сотни.

30. Захват Руси.

Войска разбирали трофеи три дня. Оружие и доспехи сортировали на три категории: годные для использования, в ремонт и на переплавку. Осколки гранат повреждали доспехи очень сильно. Местные жители два дня свозили на телегах убитых в овраги и хоронили в братских могилах. С этим делом следовало торопиться, поскольку на летней жаре уже началось разложение трупов. Потом очищали поля от частей тел и засыпали воронки. Значительная часть урожая на этих полях была утрачена. Однако, захваченный обоз с лихвой компенсировал эти потери. Кроме того, было взято около четырех тысяч хороших лошадей и почти тысяча ладей.

Ополченцев, обезоружив, отпустили по домам. Им, даже, предоставили две сотни ладей и некоторый запас продовольствия из взятого обоза княжеских войск. По одной ладье на пятьдесят человек. Они должны были сделать полезное дело — разнести по всей Руси весть о разгроме княжеских войск и гибели князей. С ними отправили легко раненых и контуженных ополченцев, отказавшихся от лечения в полевом госпитале.

Присягнувших дружинников распределили в Сюникский, Арцахский и Шемаханский полки, по два человека в отделение. Из ставших сверхштатными воинов сформировали два пехотных и один конный батальон. Были сформированы 8 отрядов, в каждом из них по две пехотных роты, взвод стрелков, конная сотня и батарея полевых пушек. Каждому отряду предоставили по два речных парохода и по полсотни ладей.

Отряды направились вниз по Днепру к Киеву и Переяславлю, вверх по Днепру к Орше, Смоленску и Дорогобужу, по притокам Днепра Суле к Лубно и Ромену, по Роси к Корчеву и Торческу, по Припяти к Турову, Пинску и Владимиру-Волынскому, по Сожу к Пропойску и Кричеву, по Свислочи к Минску и Изяславлю. Восьмой отряд пошел в самый дальний поход вниз по Днепру до Черного моря, по морю прошел в устье Днестра и вверхпо Днестру к Галичу, Теребовлю и Перемышлю.

Генерал Рязанский в это же время направил два отряда в Новгородскую землю. Отряды поднялись по Волге, затем по Тверце до Верхнего Волочка, там суда перетащили волоком в Мсту, а по ней спустились в озеро Ильмень. От Ильменя первый отряд пошел в Новгород. Второй отряд направился от Ильменя вверх по Шелони до Порхова, а оттуда пешим порядком да Пскова.

К концу сентября все города Киевской, Переяславской, Волынской, Галицкой, Переяславской, Турово-Пинской, Новгородской и Псковской земель добровольно признали власть Царя Скобелева. Их старшина и простые жители присягнули Царю. В города были назначены наместники и гарнизоны. Городам Киеву, Новгороду, Пскову, Минску, Переяславлю, Турову, Галичу и Владимиру-Волынскому был дарован статус самоуправляемых.

Не взятыми под контроль Ширвана остались только земли Полоцкого княжества. До него просто не дошли руки. Его оставили бесхозным до весны следующего года.

В августе в Чернигов пришел очередной караван кораблей из Баку. С ним прибыли представители министерств и местных администраций, которым предстояло работать во всех новых землях. Большинство из них составляли армяне, давно работавшие в министерствах и администрациях Ширвана. Осенью в городах были сформированы новые администрации. Они начали составлять карты земель и проводить перепись населения. Эта работа заняла всю зиму до половодья.

В Киеве, Курске, Пскове, Владимире-Волынском и Минске начали формировать регулярные пехотные полки. Командный состав в них направляли из ширванских полков. В Ельце и Воине формировались конные полки, предназначенные для охраны южной границы от нападений половцев.

Летом 1118 года на всей Руси было нарезано еще три тысячи служебных поместий, 310 волостей и 59 бейликов. Диван постановил образовать, с целью облегчения управления на всей территории царства 18 губерний: 12 на Руси и 6 в Ширване: Галицкую, Волынскую, Полоцкую, Псковскую, Новгородскую, Владимирскую, Рязанскую, Черниговскую, Смоленскую, Туровскую, Переяславскую, Киевскую, Дербентскую, Бакинскую, Ганджийскую, Анийскую, Меширанскую и Нахичеванскую губернии.

В каждой губернии насчитывалось от 50 до 100 тысяч дворов. Во главе каждой губернии назначался губернатор. Губернаторов причислили к особам первого ранга — визирям. В губернии входило по 5 — 6 бейликов или по 25 — 35 волостей. Управление губернией осуществляла губернская управа, составленная из привезенных из Ширвана армян и руссов. В густонаселенном Закавказье губернии были небольшими по площади, размером в бывший эмират, примерно, а на Руси — огромными, особенно Новгородская и Владимирская. Новгородская губерния по площади равнялась всей Турецкой империи, однако по населению насчитывала всего 50 тысяч дворов.

Поместья передавались в пользование офицерам и чиновникам от первого до четвертого рангов. Все россияне уже имели минимум четвертый ранг. Так что, свое обещание, данное попавшим в прошлое россиянам десять лет назад, Царь и Диван выполнили. Все россияне стали дворянами. Впрочем, в поместьях дворяне не жили, поскольку все они были служилыми людьми. Распоряжались в поместьях назначенные помещиками управляющие из местных. Среди особ третьего — четвертого рангов ужебыло множество русичей и армян. Они тоже стали помещиками.

Царь повелел строить первую линию оптического телеграфа вдоль границы с Дикой степью между городами Муром — Рязань — Елец — Курск — Путивль — Ромен — Лубно — Воин. Оборудование для нее уже поступило из Ширвана. Все население пограничных волостей было поверстано в казаки. Каждую станцию оптического телеграфа прикрывал форт с казачьим гарнизоном в нем.

На крестьян была наложенамесячная трудовая повинность, отбываемая в период с ноября по март. Мобилизованные крестьяне зимой 1118 — 1119 года начали строить стратегическую дорогу с востока на запад через всю Русь по маршруту Ярославль — Ростов — Владимир — Муром — Москва — Белев — Новгород-Северский — Чернигов — Киев — Изяславль — Галич. Вторую стратегическую дорогу по оси север — юг начали строить по маршруту Новгород — Великие Луки — Смоленск — Вщиж — Новгород-Северский — Воин. Проект дорог составили инженеры Академии наук.

От этих стратегических дорог строились ответвления ко всем губернским городам. Строители обеспечивались за счет казны инструментом, котлами, палатками и продовольствием. Отработавшие норму крестьяне освобождались от налогов на весь год. Работами руководили местные власти. Дорога строилась по ширванским стандартам, широкая и прочная, с мостами, насыпями через болота, километровыми столбами и стометровыми вешками.

В дальнейшем предполагалось построить вдоль этих дорог ямские и телеграфные станции. Местным властям вменялось в обязанность чистить дороги зимой и ремонтировать весной. Расходы на чистку и ремонт дорог засчитывались в счет налогов.

Купечество встретило новую власть с восторгом. Теперь у купцов появилась возможность беспошлинно закупать ширванские товары и перепродавать их дальше в Европу. К тому же, были отменены все внутренние пошлины на Руси. Купцы знали, что в Ширване власти извели под корень всех разбойников. Они надеялись, что и на Руси новая власть наведет поряядок.

Ремесленники тоже оживились. Строительство дорог, телеграфных линий, крепостей и административных зданий обеспечивало им большие объемы государственных заказов.

Полоцкую земля летом 1118 года тоже присоединили к Царству. Проблем с этим не возникло. Ее присоединили к Минской губернии.

Власть наследников варяга Рюрика над Киевской Русью закончилась. Впрочем, в известной россиянам истории, единой Киевской Руси оставалось существовать лишь 15 лет. После смерти Киевского князя Мстислава Владимировича, сына Владимира Всеволодовича, прозванного Мономахом, Полоцк и Новгород отказались признавать сузеренитет Киевского князя. Рюриковичи с увлечением разодрались между собой за лучшие земли и города. Летописец в 1134 году записал: «Разодралася вся земля Русская». Начались усобицы, продолжавшиеся сто лет, до самого нашествия монголов. Князья вступали в сепаратные союзы с половцами, с удовольствием грабившими русские земли. Горели города, гибли воины, угонялись в полон землепашцы, исчезали села, разорялась Русь. Именно этого и намеревались избежать россияне.

Впрочем, отнюдь не все рюриковичи были убиты под Черниговым. В стольных городах княжеств остались их жены и многочисленные дети. При подходе ширванских отрядов, все материнесовершеннолетних рюриковичей со своими чадами дружно бежали к своим родителям. Сделать это было не трудно, поскольку все они происходили из весьма знатных семейств сопредельных государств: половецких, польских, чешских, моравских и венгерских.

Их охотно принимали, поскольку правители европейских государств рассчитывали с их помощью приобрести власть в русских княжествах. К сведениям о силе ширванских войск европейские правители относились с большим сомнением, считая их преувеличенными.

Старшим из уцелевших рюриковичей оказался тринадцатилетний Вячеслав Святославич, младший сын Святослава Всеславича князя Витебского. Его бабкой была Варвара Комнина, племянница императора Византии Алексея Комнина. Его мать Софья Владимировна вместе с ним бежала в Константинополь через Литву, Польшу, Венгрию и Болгарию.

Старых бояр, присягнувших Царю, перевели в разряд служилых помещиков. Но, их было не так уж много. Большинство погибло, многие бежали в Польшу, Венгрию, и Литву, прихватив деньги и имущество, сколько смогли унести. Отказавшихся присягать пленных бояр и дружинников отправили в Ширван на рудники. Их семьи лишили вотчин.

По указанию Царя большое строительство развернулось в Муроме. Строились новые каменные стены. Площадь крепости увеличивалась вдесятеро. Скобелев намеревался в скором времени перенести столицу из Баку в Муром.

Выбор Мурома в качестве столицы был предопределен близостью его к Волге. Эта река на ближайшее десятилетие должна была стать главным связующим мостом между Закавказьем и Русью. А модернизацию Руси Царь и Диван намеревались осуществить с помощью промышленности Ширвана.

Глава 8 Русь

31. Русь, вперед!

После завоевания всех княжеств Руси Царь, по рекомендации Дивана, решил года на три — четыре воздержаться от дальнейшей территориальной экспансии. Нужно было наладить на Руси жизнь простого народа. Все русичи: простолюдины, купцы, ремесленники, и даже холопы должны почувствовать свою личную выгоду от смены правящей династии. Царь намеревался править, опираясь на поддержку всех своих подданных.

Однако, проблему половецкого Дикого поля нужно было решить в ближайшие годы. Чтобы навсегда прекратить набеги половцев на Русь и объединить по суше территории Ширвана и Русь.

Осенью 1118 года Царь вызвал в Муром всех визирей. В Ширване остались лишь их первые заместители — товарищи визирей. Они составили ширванский филиал Дивана.

Визирь каждого министерства должен был лично доложить на заседании Дивана план работ министерства по развитию подведомственного хозяйства на русских территориях. Прибыл и Верховный визирь Ключевский. За главного в шести ширванских губерниях остался бывший визирь флота Макаров, к тому времени назначенный товарищем Верховного визиря. Новым визирем флота стал бывший командир Драчуна, а ныне адмирал Дубровин.

В стольном Муроме кипела стройка. Уже были возведены новые белокаменные стены административной части города, охватывающие площадь почти в половину квадратного километра. Все работы возглавляли переселенные в Муром мастера из Ширвана. Строились кафедральный собор, царский дворец, здания министерств, казармы, причалы, склады продовольствия и имущества, жилые усадьбы визирей и дома чиновников. Все — из белого камня. Известняковые карьеры вблизи города на берегах Оки имелись.

Стены посада площадью в три квадратных километра были только спроектированы и намечены. Однако, прибывшие из Ширвана купцы и ремесленники уже начали строить в посаде свои усадьбы. Они сразу почуяли перспективы нового города. Местные купцы тоже старались не отставать, по мере возможностей.

Население города в ближайшие пять лет согласно проекту, разработанному Академией, должно было достичь цифры в 26 тысяч жителей. В городе были запроектированы водопровод, канализация, каменные мостовые, тротуары и уличное освещение. Все частные дома и постройки тоже должны были строиться из камня. Вблизи города на притоке Оки речке Илевне ширванские купцы строили кирпичные и цементные заводы.

Во дворце Дивана была завершена отделка лишь половины помещений. Но, зал заседаний Дивана уже былготов. Утром 2-го октября 1118 года состоялось первое из серии заседаний Дивана, на которых были рассмотрены планы развития Руси. На каждом заседании рассматривался и утверждался план по одному из министерств.

В просторном зале с высоким потолком, освещенном через пять больших окон был установлен круглый стол из полированного дуба. Во главе зала напротив входных дверей, восседал в высоком кресле — троне сам Скобелев. Визири сидели вокруг стола в креслах. По правую руку от самодержца сидел Верховный визирь Ключевский. Никакой помпезной роскоши в зале не было. Только оштукатуренные и покрашенные известью белые стены. Чистовую отделку зала еще только предстояло завершить.

Открывая первое заседание Дивана в новой столице, Его Царское величество Скобелев сказал:

— Уважаемый Диван! С глубоким удовлетворением сообщаю вам, что первая часть принятого нами в 1111 году Генерального плана выполнена. Русь нами завоевана. В ней установлены наша власть и наши законы. Теперь перед нами стоит вторая часть плана: завоевание и освоение территорий Дикой степи до Черного моря, Кавказа и Каспия. Это позволит нам объединить Русь и Ширван в единую территорию. Я знаю, что все министерства уже подготовили свои предложения по воплощению в жизнь второй части плана. Через день мы будем собираться в этом зале и заслушивать доклад одного из вас о планах его министерства, обсуждать и утверждать его.

А сейчас я попрошу Василия Осиповича более подробно изложить стоящие перед нами задачи.

Верховный визирь Ключевский, сидевший по правую руку от Царя, встал из-за стола, взял указку и подошел к большой карте, висевшей на стене зала напротив окон.

— Территория, которую нам предстоит взять под свой контроль, простирается от рек Серет и Дунай на западе до Уральских гор и реки Яик на востоке, и до Черного моря, Кавказа и Каспия на юге. По площади эта территория превосходит всю теперешнюю Русь. Контролируют эти земли 12 половецких кочевых племен, или орд. Каждую орду возглавляет хан. Общая численность орд по нашейоценке — 400 тысяч человек, или 120 тысяч семейств. Численность одной орды — от 7 до 15 тысяч семейств. В настоящее время три орды общей численностью 40 тысяч семейств по приглашению грузинского царя Давида откочевали в Грузию. Как вы знаете, они весьма помогли Давиду в противостоянии с турками. Именно благодаря помощи половцев грузины завоевали эмират Эрзерум и Нагорную Армению.

Сложность борьбы с кочевниками состоит в том, что, в отличие от оседлых народов, у них все взрослые мужчины являются воинами. А на Руси один профессиональный воин приходился на сотню семейств — дымов. Конечно, обычный половец по вооружению и выучке и близко не стоит рядом с русским дружинником. Он вооружен только луком и плохим ножом, кольчуги и шлема не имеет. Хорошо вооружена только гвардия ханов, не более одной двадцатой части воинов орды. Но, численное превосходство над княжескими дружинами у них было всегда. Все русские княжества могли выставить примерно 10 — 12 тысяч дружинников, а половцы — до 120 тысяч воинов.

Правда, русские княжества могли выставить еще и городские ополчения. Поэтому взять русские города половцам было весьма трудно. К тому же, объединиться все половецкие ханы не могли в принципе. Им это было еще труднее, чем рюриковичам. Набеги на Русь обычно совершали орды поодиночке, изредка — парами.

Кроме того, борьба с половцами затруднена тем, что у них отсутствуют города в нашем понимании. У них наличествуют только временные стойбища. Поэтому, бороться с ордами силами пехоты — весьма затруднительно. Орда всегда сможет уйти от столкновения и оторваться от преследования.

Оседлого населения в половецких степях практически нет. Для того, чтобы освоить половецкие степи, нам нужно заселить их русичами. Сейчас население Руси около 4 миллионов человек. Но, эти миллионы рассеяны по огромным территориям. Нам нужно в исторически короткие сроки увеличить население Руси минимум втрое. А для этого мы должны резко увеличить выживаемость детей в семьях. Сейчас крестьянские бабы рожают за свою жизнь по 10 — 15 детей, однако, до совершеннолетия доживают один — два, редко три ребенка в семье. Умирают во младенчестве от болезней, голода и холода зимой. Так что, помимо чисто военной задачи захвата половецких земель, перед нами стоит значительно более сложная задача их заселения.

Из Ширвана мы можем переселять армян, там плотность населения значительно выше, чем на Руси, но общая численность населения наших ширванских губерний всего 2 миллиона 600 тысяч человек. А для более — менее плотного освоения половецких степей туда нужно заселить минимум пару миллионов человек. А лучше — четыре миллиона. Поэтому, нам предстоит за несколько ближайших лет поднять уровень благосостояния русского крестьянства, исключить зимние голодовки и обеспечить хотя бы минимальный уровень санитарии.

Климат Руси значительно менее благоприятен для сельского хозяйства, чем в Закавказье. Поэтому, мы должны обучить русских крестьян рациональным приемам земледелия, научить их возделывать новые культуры, обеспечить их хорошим инвентарем, и за счет этого решить проблему зимних голодовок.

Добиться этого мы сможем, используя трудовые и материальные ресурсы ширванских губерний. Задача самого ближайшего будущего — обеспечить устойчивую транспортную связь между Русью и Ширваном по Волге. На этом пути расположена Волжская Булгария. Хотя у нас с эмиром имеется договор о торговле и взаимной помощи, нам необходимо сделать Булгарию зависимым вассальным государством.

Существующая территория Руси бедна полезными ископаемыми. А мы должны создать на Руси промышленность, сравнимую с ширванской, а потом и превосходящую. Крайне необходимо развивать металлургию, металлообработку и машиностроение. Богатые железорудные месторождения имеются на Урале, а каменноугольные — на Донце. На Урале имеютсяместорождения руд цветных металлов, соли, графита, серы, драгоценных и полудрагоценных камней.

Мы должны разработать рациональную схему развития промышленности на Руси, и приступить к ее реализации. Понятное дело, что территории, примыкающие к Уральскому хребту с востока, нам тоже придется взять под себя.

Основной вид транспорта на Руси — речной. Но, он действует только в теплое время года, с мая по октябрь. Зимой транспортное сообщение осуществляется гужевым транспортом по замерзшим рекам. Дорог на Руси совсем мало. Эту работу мы уже начали, и будем продолжать. С магистральными дорогами запад — восток и север — юг нужно соединить все губернские города, а губернские города соединить с бейликами, а бейлики — с волостями. Само собой вдоль дорог должны быть построены линии телеграфной связи, налажена ямская и почтовая службы.

Вот, вкратце, всё, чем нам предстоит заниматься в ближайшие годы.

— Василий Осипович, кого мы будем заслушивать первым? — Поинтересовался самодержец.

— Предлагаю начать с военных, сначала армию, а потом флот.

— Согласен. Петр Ильич, прошу Вас!

Военный визирь Алферов вышел к карте, взял указку и начал свой доклад, сопровождая свои слова движением указки по карте.

— Территория Дикой степи огромна. А наши силы весьма ограничены. В дополнение к семи ширванским полкам, введенным на Русь, мы формируем на Руси еще пять пехотных полков и два конных. Это всего лишь 35 тысяч человек. По российским меркам — один армейский корпус. На южной границе формируются пограничные казачьи полки общей численностью 11 тысяч человек.

По сведениям разведки, серьезные внешние военные угрозы сейчас отсутствуют. Единственный сильный в военном отношении противник, с которым мы граничим — Трецкий султанат. Но, он прочно связан борьбой с Византией и крестоносцами. Поэтому время для завоевания Дикого поля сейчас благоприятное. Мы можем сосредоточить на этой задаче почти все военные силы.

Понятное дело, наличными силами взять сразу всю Дикую степь сразу невозможно. Поэтому, Генеральный штаб предлагает решать задачу поэтапно. Будем, так сказать, есть слона по кусочкам.

Первый этап: взять под контроль реки Волгу и Дон на всем их протяжении. Затем взять Днепр, Днестр и Серет. Вдоль каждой реки по берегам построить цепочки фортов через каждые 30 — 40 километров по прямой. Гарнизоны фортов должны состоять из пехотного взвода, конной полусотни и артиллерийской батареи в составе 4 баллист и 4 огнеметов. Всего — 150 человек. Форт должен строиться на высоком береговом откосе, чтобы обеспечить оптическую связь между фортами. В каждом форту будут располагаться станция оптического телеграфа и речной причал. Понятное дело, что обеспечиваться всем необходимым форты будут по рекам силами флота.

Начать следует с освоения Волги и Дона. Для двух этих рек потребуется ориентировочно 160 фортов и 24 тысячи человек в гарнизонах. Затем силами корпуса из трех конных и трех пехотных полков, опираясь на форты, можно будет начать очистку междуречья Волги и Дона от половецких орд. Попутно возьмем под контроль земли оседлых племен мокша и эрзя, расположенные по правому берегу Оки до впадения в нее Суры. За Сурой уже лежат булгарские земли.

Второй этап. Нужно построить форты по Днепру, а после их готовности очистить от половцев междуречье Дона и Днепра. Потребуется 40 фортов.

На третьем и четвертом этапах будем строить форты по Днестру и Серету. Затем очищать междуречье Днепра и Днестра, потом междуречье Днестра и Серета с Дунаем. По нашим прикидкам, на все это потребуется пять лет.

Потом можно будет заняться междуречьем Волги и Яика.

Отдельно становлюсь на укреплении боевых возможностей наших полков. Мы планируем в каждый пехотный полк добавить артиллерийский батальон из 12 полевых пушек. А в первом батальоне каждого полка лучников заменить стрелками с нарезными винтовками. В конных полках по три сотни тоже вооружить винтовками. Когда промышленность даст нам митральезы, введем их в артиллерийские батальоны пехотных полков и в конные полки.

Гарнизоны пограничных городов планируем усиливать пушками, баллистами и огнеметами, по мере поставок их промышленностью.

После обсуждения план военного министерства утвердили.

Через день слушали визиря Дубровина по флотским делам.

— Наличных морских корабельных сил на Каспии, Волге и Оке сейчас достаточно. Паровые корвет, 4 парохода, 4 брига, 16 бригантин обеспечат снабжение фортов на Волге и охранение торговых караванов. Все эти корабли, за исключением корвета, могут дойти до Мурома даже по низкой воде в сухом сентябре.

Корвет, пароходы, бриги составляют Каспийскую флотилию. Бригантины составят основу Волжской речной флотилии. Для того, чтобы ходить по малым притокам Волги до Владимира, Ростова и других городов, для Волжской флотилии необходимо построить еще минимум 30 речных пароходов, таких же, как мы построили для Днепра.

Для снабжения флота горючим на верхней Волге и Оке необходимо построить база флота и нефтебазу на месте будущего Нижнего Новгорода. Там же необходимо построить судоверфь для строительства речных пароходов.

Для снабжения фортов на Дону и их артиллерийской поддержки нужно построить и перевести в Дон не менее 15 пароходов. Речь идет только о военных пароходах. Для торговых дел нужны еще пароходы. Так что, нужно всемерно наращивать производство паровых двигателей и движителей для речных пароходов. Их потребуются, с учетом торговых дел — сотни.

Существует торговый путь из Оки в Дон через притоки Оки реки Проня, Ранова, Хупта, Лапоток в притоки Дона реки Ряса и Воронеж. Между Лапоток и Рясой сейчас проложен Ряский волок длиной 12 километров. Перевод пароходов на Дон нужно осуществить ближайшей весной по полой воде. Можно временно взять часть пароходов из Днепровской флотилии.

Этот волок нужно обустроить и расширить. Реки Хупта, Лапоток и Ряса — спрямить и углубить. Необходимо поручить министерству промышленности построить по волоку железную дорогу для транспортировки пароходов и ладей весом до ста тонн.

В дальнейшем, для сокращения маршрута из Каспийского моря в Азовское, перевалки нефти и других грузов необходимо построить железную дорогу от будущего Царицына на Волге до будущего Калача на Дону. На этих местах нужно строить города и речные порты. В Царицыне необходимо построить базу флота для обеспечения снабжения топливом пароходов Волжской флотилии на нижней Волге, а в Калаче — базу флота для Донской флотилии.

В устье Дона нужно строить город и судоверфь для строительства военного флота на Черном море.

В устье Днепра тоже нужно строить город и верфь для строительства речного флота ниже днепровских порогов. Оттуда речные корабли можно будет переводить по морю в Дунай и в Днестр.

Перевод кораблей в реки должен предшествовать строительству фортов на этих реках, поскольку снабжение строек материалами и рабочей силой будет осуществляться при поддержке флота.

Вот такие у нас «скромные» планы. — Позволил себе пошутить визирь Дубровин.

После обсуждения доклада Алферову, Дубровину и Меллеру поручили согласовать совместный график строительства пароходов и фортов на реках.

Следующим докладчиком Ключевский назначил Воскобойникова, поскольку все грандиозные планы Дивана нуждались в финансовом обеспечении.

— В настоящее время доходы бюджета, собираемые на Руси в виде налогов, не позволяют нам финансировать в полном объеме даже формируемые в русских землях полки. — Начал свой доклад визирь министерства финансов и налогов. — Основные доходы Руси приносит торговля на экспорт пушниной, воском и медом. Все это добывается в лесах собирательством и охотой. Сельское хозяйство имеет чисто натуральный характер и едва обеспечивает внутреннее потребление. А в неурожайные годы не обеспечивает и его. Ремесла развиты слабо и тоже направлены на внутреннее потребление. Городское население составляет всего 2%. Сейчас все наши мероприятия на Руси финансируются за счет доходов Ширвана.

Как вы знаете, в Ширване главную долю наших доходов составляют доходы от экспортной торговли нашими товарами. Мощности нашей ширванской промышленности могут быть существенно расширены. Основные потенциальные потребители наших товаров находятся в Индии, Хорезме, Ближнем Востоке, в Западной Европе и в Китае. Однако, удобных экспортных торговых путей туда из Ширвана нет. Товары проходят через длинные цепочки перекупщиков.

В Индию торговый путь идет через многочисленные эмираты Персии и Белуджистана. В Хорезм ведут только караванные тропы через пустыню с малой пропускной способностью. На Ближний Восток — через турецкие и арабские эмираты. В Западную Европу — через Грузию, Византию и Венецию с Генуей. В Китай путь идет через Хорезм. А каждая пересекаемая купцами с товарами граница — это дополнительные таможенные пошлины плюс риск нападений грабителей караванов.

Министерство финансов считает, что нашим купцам нужен прямой выход на перспективные рынки. Из всех перечисленных мною рынков наиболее доступен рынок Западной Европы и Средиземноморья. Там лежат богатые страны Магриба, Египет, Франция, Англия, испанские и итальянские герцогства. Для этого нам нужен прямой выход в Балтийское море и далее в Атлантику.

Торговые пути из Новгорода и Пскова в Балтику неудобны, поскольку ведут через волоки и порожистые реки. Нам представляется, что перспективным является путь из Днепра в Западную Двину и далее в Балтийское море. На нем имеется лишь один волок вблизи Смоленска. Большая часть Западной Двины проходит по территории бывшего Полоцкого княжества. Лишь в низовьях река около 150 км проходит по землям племен латгалов и ливов. Племена эти дикие, в военном отношении слабые.

Если взять под контроль Западную Двину на всем ее протяжении, обустроить волок у Смоленска и построить порт в устье Двины, мы получим удобный путь в Европу. Конечно, нам потребуется морской флот на Балтике, военный и торговый.

— Другими словами, вы предлагаете прорубить окно в Европу, которое Петр Великий прорубил в нашей истории только через 600 лет? — Поинтересовался Царь.

— Именно так. Причем, это окно будет гораздо удобней, чем окно Петра в устье Невы.

— Что скажут нам об этом военные и моряки?

— Пяток дополнительных фортов на Западной Двине нагрузку на армию увеличат не сильно. — Ответил Алферов.

— Флот обеими руками за этот проект! — Подключился визирь Дубровин. — Более того, мы его обсуждали со Степаном Осиповичем. Макаров считает, что флот на Балтике нам крайне необходим. Десяток речных паровых ладей мы из Днепра в Двину перетащить сможем. А на месте будущей Риги нужно строить порт, базу флота и верфь для постройки морских кораблей и судов. Волок из речки Каспли в речку Катынь нужно обустроить. Или канал там прорыть, или железнодорожный волок грузоподъемностью в сотню тонн построить.

Построив на Балтике морской флот, хотя бы из десятка бригантин и бригов, мы возьмем под контроль датские проливы и получим выход в Атлантику. А это Западная Европа, Магриб, Египет. Да хоть Индия с Новым светом! Перспективы просто ошеломительны!

Визири одобрительно зшумели.

— Ну что же, включим это в планы. — Заключил Скобелев.- Выход к Риге — на следующий год, постройка фортов, порта и военной флотилии — на 20-й год. Обустройство волока или канал — на 21-й год.

— А что у Вас со сбором налогов на Руси?

— Службы министерства в губерниях, бейликах и волостях создаются. Ведем перепись населения и расчет налогооблагаемой базы. В следующем году планируем это закончить. В прошлом году почти весь доход бюджета на Руси состоял из захваченных в княжеских и боярских усадьбах денежных средств. В основном серебро и серебряные изделия. Всего на 160 тысяч динаров.

Ну и, конечно, нам нужно всемерно развивать русские губернии. Сельское хозяйство должно давать доход в бюджет. Как и ремесло с торговлей. Содержать Русь за счет Ширвана стратегически неправильно. Надеюсь, лет через пять Русь сможет содержать себя сама.

— Для этого мы и собрались. Ширван мы подняли за три года. И Русь поднимем за пять лет. — Заключил царь.

В ходе дальнейшей дискуссии визири обсудили, что можно сделать для улучшения сбора налогов на Руси.

На следующем заседании докладывал визирь промышленности Меллер.

— Полезных ископаемых на Русской равнине мало. Только железные руды низкого качества и бурый уголь. Есть много полезных ископаемых на Урале, но, труднодоступных в транспортном отношении. В верховьях Камы имеется каменная соль. Ее уже добывают булгары.

Поэтому, министерство считает, что на Руси на первом этапе следует развивать легкую и пищевую промышленность. Мы можем простимулировать выращивание крестьянами технических культур, таких как лен, конопля, подсолнечник, сахарная свекла, картофель, также животноводство. Обрабатывающие заводы позволят перерабатывать их в льняные ткани, парусину, канаты, подсолнечное масло, сахар, крахмал, шерстяные ткани, кожу, одежду, обувь.

Русь весьма богата гидроэнергетическим ресурсами. На малых реках легко и дешево строить плотины с водяными колесами. А при них — небольшие заводики. Хотя бы те же лесопилки и мельницы. Комплекты оборудования для этих заводиков можно выпускать в Ширване и предоставлять их в кредит купцам и ремесленникам.

Ширванские купцы — народ предприимчивый. Если дать им освобождение от налогов лет на пять, они построят на Руси плотины и при них заводики с гидроприводом, наймут в Ширване мастеров. На ширванских заводах уже выучилось много специалистов. Рабочих обучат местных. И промышленность в русских землях заработает. Потом и местные русские купцы с ремесленниками к этому подключатся.

При плотинах можно строить и кузнечные мастерские с гидроприводом. Железные и стальные болванки для них можно поставлять из Ширвана.Эти мастерские мы можем обеспечить государственным заказом на строительные и сельскохозяйственные инструменты. Да и доспехи с холодным оружием они смогут ковать. Русские кузнецы на этом смогут разбогатеть. А там и до заводов металлообрабатывающих дело у них дойдет.

Мы планируем построить на Руси государственные пороховой, оружейный, бумажные и стекольные заводы. Это выйдет дешевле, чем все это из Ширвана вести.

Вблизи месторожденийбурого угля на месте будущей Тулы построим кирпичные и цементные заводы. Города лучше строить из камня. А то, деревянные города часто горят.

На втором этапе, после завоевания Дикого поля и Урала можно будет планировать серьезное развитие тяжелой промышленности. С южного Урала по реке Яик, Каспию, Волге и Дону можно будет транспортировать хорошую железную руду из месторождения в горе Магнитной в Донецкий угольный бассейн. А там строить металлургические, металлообрабатывающие, оружейные и машиностроительные заводы. В устье Дона будем строить судостроительные заводы, ориентированные на постройку цельнометаллических судов. Там же имеет смыслизготавливать паровозы и все необходимое для строительства железных дорог.

Одновременно попросим Академию наук поискать месторождения хорошей железной руды поближе к Донецкому бассейну. В Российскую Академию поступали сведения о наличии в районе Курска магнитной аномалии. А это указывает на крупное железорудное месторождение.

В дальнейшем, черную металлургию и металлообработку в Ширване можно будет свернуть. Оставим там нефтехимическую и электротехническую промышленность, а также цветную металлургию. Химическую промышленность переведем на Волгу. Центр ее создадим на месте Нижнего Новгорода. Сырье туда будем завозить по Волге.

Далее. Хочу сказать кое-что по поводу увеличения населения Руси. Сейчас на Руси много рабов — холопов и мужского и женского пола. Большинство было занято на обслуживании бояр и производительным трудом не занималось.

Без разрешения хозяев холопы не могут вступать в брак и заводить детей. Нам такой порядок не выгоден. Большинством холопов ранее владели бояре, а теперь ими владеют наши помещики. Мы можем решением Царя объявить таких холопов свободными. А помещики, если хотят пользоваться услугами бывших холопов, пусть платят им заработную плату, либо отпускают их на волю.

У богатых простолюдинов министерство предлагает холопов выкупить. Займем бывших холопов на строительстве дорог и на государственных заводах. А через пять лет освободим.

Холопы образуют семьи и заведут детей. Население Руси за счет этого существенно умножится. А нам этого и надо.

Обсуждение длилось долго. Постановили обязать Министерство промышленности совместно с Академией наук разработать схему размещения промышленности на Руси на ближайшие пять лет и на дальнюю перспективу, а также меры по стимулированию развития легкой промышленности на Руси.

Министерству юстиции и министерству внутренних дел поручили проработать вопрос об отмене рабства и подготовить соответствующий царский Указ.

Потом настал черед министерства торговли, сельского хозяйства и снабжения. Визирь Рукавишников докладывал:

— Как и указывали в своих докладах Верховный визирь, визири финансов и промышленности, первостепенной задачей на русских землях является подъем сельского хозяйства. Через три ближайших года русские крестьяне должны полностью и гарантировано обеспечить внутренние потребности в продовольствии и сырье для легкой промышленности. И возможности для этого у нас имеются.

Сейчас крестьяне практикуют устаревшую подсечно-огневую систему земледелия, кое-как ковыряют землю деревянными сохами, используют малоурожайные сорта растений.

Все земли и крестьянские дворы уже расписаны по поместьям. И мы намереваемся использовать наших помещиков для продвижения в народ передовых приемов земледелия. Нами совместно с Академией разработаны простые инструкции для крестьян. Мы отпечатали их массовым тиражом на русском языке. Эти инструкции раздадим всем нашим бекам и войтам. Все они у нас грамотны, владеют и русским и древнерусским языками. Дворяне обяжут своих управляющих разъяснять инструкции крестьянам. Инструкции эти описывают следующее.

Первое. Вводим четырехпольную систему земледелия. В первый год на поле сажаем зерновые культуры: рожь, пшеницу, овес, ячмень, просо, горох. На второй год на этом же поле сажаем технические культуры: лен, коноплю, подсолнечник. На третий год сажаем корнеплоды: свеклу, свеклу сахарную, картофель, морковь. На четвертый год сеем клевер или луговые травы. Поля каждый год чередуются.

Второе. Мы намерены разместить государственный заказ русским ремесленникам на изготовление стальных плугов, борон, лопат, мотыг, кос, топоров, пил, серпов. Этот инструмент будем продавать крестьянам в рассрочку с расчетом необходимыми нам техническими культурами: подсолнечником, сахарной свеклой, картофелем и другими по твердым ценам.

Третье. Посевной материал этих культур будем продавать в рассрочку помещикам, а они — продавать по твердым ценам своим крестьянам. Тем самым, мы простимулируем помещиков и крестьян к возделыванию этих культур.

Четвертое. Более сложные сельские машины: веялки, молотилки, косилки, сеялки будем изготавливать на заводах и сдавать их в аренду или продавать в рассрочку помещикам, а те будут предоставлять их в возмездное пользование своим крестьянам. Цены на пользование машинами для крестьян установим государственные.

Пятое. На наших заводах разместим государственный заказ на прядильные, ткацкие, маслобойные, крахмальные и сахародельные машины, на пилорамы и мельницы. Эти машины будем продавать купцам и помещикам в кредит. Пусть строят свои собственные заводики и перерабатывают на них сырье. Тех, кто строит заводы, следует на несколько лет освободить от налогов.

По нашему мнению, через три года на Руси навсегда забудут, что такое голод. Через пять лет все потребности государства в продовольствии и технических культурах будут удовлетворены. Можно будет в больших количествах экспортировать продукты их переработки.

О торговле. Обеими руками поддерживаем решение о выходе нашего военного и торгового флота в Балтийское море. Мы сделаем расчет количества военных кораблей, необходимого для охраны торговых караванов. Эта задача должна быть основной для военного флота. На Балтике, в Атлантике и в Средиземном море сейчас разгул пиратства.

Министерство иностранных дел должно заключить договор с Византией и Данией о свободном беспошлинном проходе наших торговых судов через Босфор, Дарданеллы и датские проливы. Однако, и там потребуется военная охрана караванов.

Далее. Как только мы решим вопрос с выходом в Атлантику, нужно готовить морскую экспедицию в Индию, Юго-восточную Азию и Китай. Мы можем монополизировать торговлю товарами из этих стран в Европу и на Ближний восток. Пряности и шелк в Европе сейчас стоят просто бешенных денег. Обратным ходом будем доставлять туда наши товары. Это принесет весьма серьезный доход в бюджет.

Имеет прямой смысл организовать экспедицию в Новый свет. Это даже ближе, чем в Индию. Там сейчас процветают цивилизации майя и ацтеков, богатые золотом и серебром. Мы можем продавать им изделия нашей промышленности, например стальной инструмент по очень высоким ценам. А на это золото закупать товары в Индии и Китае.

Окончание речи Рукавишникова визири выслушали с нескрываемым интересом. Так широко на текущие возможности Руси они еще не смотрели.

— Эка, Вы широко размахнулись, Илья Захарович! — даже крякнул Скобелев. — Но, самое забавное, что все это вполне реально! Поручим Макарову и Дубровину представить Дивану предложения по организации морских экспедиций в Новый свет и в Китай. Года через три — четыре, вполне вероятно, у нас такие возможности появятся.

Обсуждение доклада визиря Рукавишникова было самым бурным.

Визирь Сорокин докладывал предложения своего министерства по внедрении санитарии и медицины на Руси.

— Помимо ликвидации голода, для скорейшего увеличения населения на русских землях требуется предотвращение возникновения очагов заразных болезней. А для этого необходимо внедрить в народ простейшие нормы санитарии и гигиены. И в этом деле ключевую роль должны сыграть помещики. Слава Богу, все они у нас служат или послужили в армии и назубок знают Санитарный устав войск. Обяжем их внедрять устав в поместьях. Содержание в порядке отхожих мест в селениях, изоляция заболевших опасными болезнями, соблюдение личной гигиены и прочие простые меры.

Нужно построить на Руси мыловаренные заводы в потребном количестве и приучить население пользоваться мылом посредством принуждения народа помещиками. Строительство купцами мыловаренных заводов необходимо стимулировать льготными государственными кредитами и предоставлением им оборудования заводов в рассрочку.

Далее, значительная часть населения в сельской местности живет в полуземлянках и нужду справляет, где попало. Можно предоставлять крестьянам стальные топоры и другой столярный инструмент под обязательство построить бревенчатый дом с отдельным помещением для скота и отдельным отхожим местом с отсрочкой платежа на несколько лет.

Подавляющее большинство домов сейчас не имеет окон и отапливается по черному. Нужно на льготных условиях предоставлять крестьянам кирпич и чугунные детали для строительства простейших печей — голландок и стекла для окон. В оплату принимать у них урожай нужных нам технических культур. Для начала этими вещами должны обзавестись сами помещики. А потом и крестьяне подтянутся.

Медицинское обеспечение населения на Руси отсутствует как таковое. Имеются деревенские знахарки — травницы и повитухи. И всё. Мы планируем для начала организовать в бейликах фельдшерские пункты, а в губернских городах — больницы. В дальнейшем фельдшерские пункты будем открывать в волостных селах, а в бейликах — медицинскиепункты с врачом и фельдшером. Лет за пять — семь, опираясь на фельдшерские пункты, мы введем обязательное вакцинирование населения от холеры, чумы, оспы, тифа, кори и коклюша.

Нам необходимо резко увеличить производство медикаментов в Ширване, а в дальнейшем открыть фармацевтические заводы на Руси. Для этого мы ежегодно вдвое увеличиваем набор в медицинское училище. В текущем году мы набрали 1600 абитуриентов. После двухлетнего обучения выпустим 1100 фельдшеров и 100 фармацевтов, а 400 лучших будем еще три года учить на врачей. Мы планируем открыть еще одно медицинское училище в Киеве, рассчитанное на прием 3000 абитуриентов ежегодно.

Нам совершенно понятно, что делать, однако, вопрос упирается в финансирование. Чем больше финансовых средств выделит нам Диван, тем быстрее мы будем выполнять намеченные планы.

После бурного обсуждения постановили в первую очередь внедрять санитарию и гигиену в селениях, строить больницы и фельдшерские пункты, развивать мыловаренное производство, расширить по возможности подготовку медицинских кадров и производство медикаментов. Остальные мероприятия осуществлять по мере выделения финансирования.

Доклад визиря министерства Путей сообщения больших дискуссий не вызвал. Бывший механик Драчуна доложил, что на опытной железнодорожной линии Баку — Сумгаит, имеющей ширину колеи 100 сантиметров проходит испытания опытный паровоз со стандартным двигателем в сто лошадиных сил, двухосные и четырехосные грузовые вагоны с нагрузкой на ось 7 тонн. Отработку конструкции паровоза, стрелочных переходов, систем сигнализации и другого оборудования железной дороги планируется завершить к концу следующего года.

Шоссейные дороги на Руси строятся согласно проекта. График строительства соблюдается. Дорога север — юг будет завершена к концу 1120 года, а дорога восток — запад — к концу 1121 года. Телеграфные, почтовые и ямские станции на дорогах будут готовы к этим же срокам.

На первом этапе песком и гравием отсыпаются только участки дорогна низменных и заболоченных участках местности. Мосты строятся деревянные. В дальнейшем в течение 5 лет планируется отсыпать дороги гравием на всем протяжении. За следующие четыре года деревянные быки мостов будут заменены каменными или бетонными.

Все дороги к губернским городам планируется в облегченном варианте построить к концу 1124 года, к бейликам — до конца 1126 года. Дороги от бейликов к волостям — до конца1128 года.

Отдельно визирь Говоров доложил проект строительства железнодорожных волоков из Оки в Дон, из Волги в Днепр и из Днепра в Западную Двину. На волоках будут построены две параллельных железных дороги, на расстоянии три метра одна от другой. На них будут установлены по четырехосной усиленной стальной платформе. А на этих платформах — двухпутная стальная платформа размером 7 на 25 метров. Железнодорожные пути будут заходить прямо в воду. На них будет загоняться речное судно весом до100 тонн.

Нагрузка на ось составит 15 тонн, поэтому рельсы, колеса и подушка железной дороги будут усилены против стандартного варианта. Волоки планируется оборудовать в 1120 году.

К этому же сроку планируется построить двух путную железную дорогу Царицын — Калач для перевалки грузов с Волги на Дон.

Доклад одобрили, однако, поручили министерству готовить проект железных дорог Муром — Новгород-Северский — Киев и Новгород-Северский — Новгород-Великий, параллельных строящимся шоссе.

Визирь министерства внутренних дел Корягин доложил, что городская стража и уголовная полиция во всех городах сформирована. Сформированы губернские управления внутренних дел и отделы в бейликах. В волости направляются исправники полиции. Полное укомплектование по штатам запланировано на следующий год. Осужденных преступников и пленных направляют в ведение управления исправительных работ на строительство дорог. Все пленные и отказавшиеся дать присягу бояре отправлены на заводы в Ширван. Доклад одобрили.

Доклад визиря министерства местного самоуправления, юстиции, прошений и челобитных тоже больших обсуждений не вызвал. Грайворонский отчитался, что органы местной власти и суда в самоуправляемыхгородах сформированы. В губерниях и бейликах формируются суды и выборные советы сословий при губернаторах и беях. Эмины во всех губерниях избраны и начали прием челобитных и других обращений простолюдинов. Они же руководят выборами эминов в бейликах.

В следующем году запланировано проведение съездов сословных представителей в губерниях и съезды эминов в Ширване и на Руси. С 1120 года будут ежегодно проводиться общегосударственные съезды выборных сословных представителей от губерний и съезды эминов. В министерстве ведется работа с челобитными, жалобами и предложениями. Жалобы на действия должностных лиц передаются на рассмотрение в министерство внутренних дел. Поступившие предложения передаются в профильные министерства.

В случае признания жалоб обоснованными, действия должностных лиц рассматриваются в судах. За год рассмотрено 320 дел. Наказания применяются в соответствии с действующими законами: от штрафа и понижения в должности до тюремного заключения и казни. За прошлый год осуждено 89 чиновников и 15 офицеров. Из них 9 россиян. Все россияне приговорены к понижению в должности и ранге. Двое лишены поместий, оштрафованы и разжалованы в рядовые. Грайворонский поименно перечислил всех осужденных россиян.

Визирь иностранных дел в докладе проанализировал положение дел в сопредельных землях и государствах. Миклухо-Маклай высказал мнение министерства по проблеме Волжской Булгарии.

— Мы считаем, что завоевывать Булгарию нецелесообразно. Во-первых, это сильное в военном отношении государство со сплоченным населением. После завоевания нам придется много лет бороться с местным сопротивлением. Во-вторых, эмир Булгарии до сих пор выполнял все наши с ним соглашения и не давал повода для недовольства.

Я считаю, что смогу убедить эмира Габдулу признать сюзеренитет нашего царства. От этого мы можем извлечь существенную пользу. Как вы знаете, вассальное царство Армения, как и Грузинское царство служат нам буфером между нами и Турецким султанатом.

Оказав Габдуле военную помощь нашим флотом на средней и нижней Волге, Самаре и Яике, мы поможем ему взять под контроль все междуречье Волги и Яика. У нас самих до этого междуречья руки дойдут еще не скоро. А Яик нам нужен как маршрут транспортировки руд и минералов с уральских месторождений. Тем самым, мы используем силы Булгарии для наших нужд. К освоению уральских месторождений можно привлечь капиталы булгарских купцов и булгарскую рабочую силу. Уверен, эмир на это согласится.

Булгары обеспечат безопасность судоходства по Яику. К тому же, в этом случае Булгария станет буфером между нашими землями и кочевыми тюркскими племенами.

Я считаю, что после того, как у нас появится флот на Черном море, нам потребуется военной силой получить от Византии согласие на беспошлинный проход наших судов через проливы.Переговоры об этом я считаю необходимым начать уже сейчас. Император Иоанн Комнин на это добровольно не согласится. Но, его отказ в дальнейшем послужит нам поводом для обстрела Константинополя нашим флотом. После этого договор он подпишет.

В такие же переговоры нам необходимо вступить с королем Дании Карлом. По-доброму согласие на беспошлинный проход кораблей он не даст, его тоже придется принуждать силой.

Доклад обсудили и утвердили. Поручили визирю Миклухо-Маклаю провести переговоры с правителями Булгарии, Византии и Дании.

Последние три доклада прошли спокойно и больших дебатов не вызвали. Однако, визирь министерства по делам религий Гурский, докладывая планы своего министерства Дивану, буквально взорвал бомбу. И не одну.

— В наше царство в настоящее время вошли пять эмиратов и десять княжеств. Каждый эмират и каждое княжество размером не уступают другим современным царствам и королевствам, таким как Грузия, Армения, Венгрия, Булгария и многим другим. Поэтому, я считаю, у нас теперь не царство, а самая настоящая Российская империя.

Визири одобрительно зашумели.

— Сейчас в Европе имеются две империи — Восточная Римская, она же Визанития, и Священная Римская, она же Германская. Германского императора коронует Римский папа, а императора Византии коронует патриарх Константинопольский. Возникает вопрос: будет ли патриарх Константинопольский короновать Его царское величество Скобелева императором Российским? Я в этом сильно сомневаюсь.

Однако, на Руси патриарха нет. Есть только епископы, назначаемые Константинопольским патриархом. Отсюда возникает второй вопрос: зачем нам в этом важном вопросе зависеть от какого-то Константинопольского патриарха?

Напомню, что всего пол века назад христианская церковь раскололась на восточную и западную ветви, которые друг друга считают еретическими. Армянская и Коптская христианские церкви с самого начала являются автономными.

Я считаю, мы должны основать независимую ни от кого Русскую христианскую церковь во главе со своим собственным Патриархом.

Визири зашумели еще сильнее. Послышались возгласы:

— Это требует обсуждения!

— Это слишком резкий шаг!

— Русь всегда была православной!

— Попрошу уважаемый Диван сохранять спокойствие и дать визирю Гурскому высказаться полностью. — Вмешался Верховный визирь Ключевский. Он был в курсе предлагаемых Гурским новаций. Царь при этом одобрительно покивал.

— Напомню уважаемому Дивану, что Русь была насильственно крещена всего сто лет назад. До сих пор христианство закрепилось только в городах. А в селе до сих пор поклоняются языческим богам: Перуну, Велесу, Живе, Макоши и другим. Да и городах, многие жители тайно поклоняются им же. Мы же сами разрешили в царстве свободу вероисповедания.

Мы помним, что в известной нам истории христианские церкви и дальше будут множиться и отделяться: сначала англиканская церковь, потом протестантские церкви, старообрядцы и разные прочие мормоны.

Поэтому, основание собственной Русской церкви вполне оправдано и обосновано. Мы можем выслать из страны назначенных Константинопольским патриархом епископов и других священнослужителей. Оставим только местных. Недостающих пригласим из Ширвана. Я знаю, многие священники из армян согласятся.

Священнослужители соберутся на Собор и выберут Патриарха Русской христианской церкви. А Патриарх назначит епископов и архиереев. Затем, Патриарх коронует императора.

При этом мы можем существенно подправить догматы православной церкви.

Напомню, что одной из главнейших задач для нас является умножение российского народа. Препятствует этому высокая детская смертность. Даже в полных семьях выживает обычно 2 — 3 ребенка. А на Руси имеется множество вдов и незамужних женщин. Одинокая женщина поднять своих детей не может в принципе. Без мужа она обречена на нищету, все ее дети неизбежно умрут.

А на Руси таких женщин не менее четверти. Мужчины гибнут в войнах, на охоте и на рыбной ловле. Да и мальчишки гибнут чаще, чем девочки, поскольку обожают лезть во всякие опасные места.

В Ширване такой проблемы нет, поскольку ислам разрешает многоженство. В мусульманских странах за невесту ее родителям платят калым. А на Руси за невестой дают приданное. Мы можем этот порядок сломать. Для этого достаточно разрешить многоженство.

Перешептывание визирей перешло в гул.

— Порошу уважаемых визирей соблюдать тишину и не мешать докладчику! — Ключевский счел необходимым вмешаться.

— По нашим законам юноши имеют право вступить в брак с 16 лет, а девушки — с 14 лет. Мы можем, к примеру, разрешить подданным пятого ранга и выше по достижении возраста 28 лет взять вторую жену. Но, это должна быть женщина с ребенком. Простолюдинам тоже дозволим вторую жену, но с выплатой 10 динаров в церковную казну, чтобы вторую жену брали только состоятельные люди. При этом детей второй жены муж обязывается усыновить и воспитывать, как собственных.

Визири опять зашумели. На этот раз одобрительно.

— По достижении 38 лет подданные третьего ранга и выше смогут взять третью жену, но, у нее должно быть не менее двоих детей. А простолюдинам это дозволим по выплате в церковную казну 30 динаров.

Тем самым, мы поднимем выживаемость детей у вдов и одиноких женщин. Да и не станет у нас на Руси одиноких женщин. Ценность женщин вырастет. За них придется платить калым. И количество выживших детей на одну семью значительно вырастет.

Мало того, мы можем и другие церковные обряды подвинуть. Богослужения будем вести на русском языке. Пусть прихожане его таким образом осваивают.

Многочасовые церковные обряды нужно сократить по времени. Пусть люди вместо выстаивания в церквях работают и домашними делами занимаются. В обычные выходные дни достаточно часовой проповеди, а по праздникам — двухчасовой. А в будние дни прихожане пусть дома молятся перед иконой.

Посты можно, как в исламе, соблюдать только в дневное время. Много еще чего можно подправить в церковных догматах и обрядах к вящей пользе империи. Поэтому, я предлагаю образовать комиссию по подготовке церковной реформы.

Обсуждение доклада Гурского было весьма бурным. Однако, комиссию сформировали. В нее вошли визири Ключевский, Гурский, Миклухо-Маклай и Корягин. Реформу церкви постановили провести следующей зимой. А затем решили преобразовать царство Руси и Ширвана вРоссийскую империю.

На этом Царь закрыл эпохальное совещание Дивана.

32. Дон.

Карьера Ратши на службе у гипербореев складывалась исключительно удачно. После года в должности командира взвода Царского полка Ратшу направили на ускоренные годичные курсы командиров подразделений. А после успешного окончания курсов ему присвоили звание подпрапорщика и назначили заместителем командира роты. Командный состав Царского полка быстро обновлялся, поскольку командиры подразделений частоуходили с повышением во вновь формируемые полки. Так, не пробыв и года заместителем командира, Ратша стал ротным командиром и прапорщиком.

После захвата эмирата Ахлат командира Аранского полка полковника Мишина направили в новое Армянское царство военным советником царя Армении для оказания помощи в формировании войск этого царства. Командир его батальона подполковник Башкуев стал командиром Аранского полка, а Ратша Бровинов — штабс-капитаном и командиром батальона. Его жалование на этом посту составило уже 12 динаров.

К походу на Русь Ратша уже два года командовал батальоном Аранского пехотного полка. До того, в составе полка в качестве командира роты участвовал в покорении эмирата Лакз.

За 10 лет Ратша, благодаря безупречной службе, уму и практической сметке, вырос из рядового солдата до командира батальона. После захвата Руси в 1118 году началось формирование сразу многих новых полков. Командование предложило Ратше на выбор либо должность заместителя командира пехотного полка либо командира крепостного полка.

Крепостные полки являлись совершенно новой структурой в армии царства. Ранее в армии существовали пехотные полки и отдельные гарнизоны городов численностью примерно от взвода до батальона. Впрочем, гарнизоны батальонного уровня имелись только в крупнейших городах: Баку, Муроме, Новгороде и Киеве.

Ратша был все еще холост и трудностей не боялся, поэтому, предпочел стать командиром полка. К тому же, должность командира полка была по статусу уже полковничьей. Так что, звание капитана Ратше присвоили досрочно при назначении на должность. Вручая ему приказы о назначении на должность и присвоении внеочередного звания, командир дивизии полковник Медведев поздравил его и сообщил, что он является первым в армии командиром полка из числа местных русичей.

В крепостной полк должны были входить до двенадцати гарнизонов фортов численностью в роту. Форты эти будут чисто военными малыми крепостями. Причем, роты будут комплексными. В них войдут и пехотинцы, и артиллеристы и конники. Сам форт предназначался для защиты водного пути по реке от нападений кочевников.

Зимой 1119 года Ратшу направили в Муром на трех месячные курсы. Первый месяц он учился вместе с молодыми прапорщиками, назначаемыми на должности командиров фортов. Изучали тактику, артиллерийское дело и организацию крепостной службы.

Второй месяц со штабс-капитанами изучал особенности службы командиров крепостных батальонов. По Уставу в батальон входили три — четыре соседних форта. Осваивали связь посредством оптического телеграфа и голубиную, взаимодействие с речной флотилией и вопросы снабжения фортов.

На третий месяц вместе с другими офицерами, назначенными на должности командиров и заместителей командиров крепостных полков изучали тактику, взаимодействие с линейными полками, управление приданными кораблями, вопросы снабжения и обеспечения деятельности фортов. В штат полка входила и флотская часть в виде речного парохода, вооруженного шестью пушками и двумя огнеметами. Полку могли придаваться и другие корабли и суда.

В состав крепостной роты по Уставу входили взвод пехотинцев, вооруженных как мечники — арбалетчики, взвод конных лучников и взвод артиллерии в составе 4 баллист и 5 огнеметов. Всего 160 человек.

Сам типовой форт представлял собой четырехугольную в плане крепость со стороной 50 метров с четырьмя угловыми и одной воротной башнями, возводимую на высоком береговом откосе реки. Башни по типовому проекту устраивались из бревенчатого сруба высотой 8 метров, засыпанного внутри землей. Между башнями устанавливался бревенчатый частокол высотой 7 метров с боевым ходом внутри. Стены и башни форта строились на валу высотой 2 метра. Грунт для вала вынимался из рва глубиной 3 метра и шириной 9 метров, опоясывающего форт. Внутри форта размещались казармы, конюшни, столовая, кухня, склады имущества и другие хозяйственные постройки.

В феврале 1119 года учеба закончилась и Ратша со тремя своими заместителями, полным составом штаба полка, тремя командирами батальонов и двенадцатью командирами фортов убыл в город Ряжск. В Ряжске и должно было происходить формирование рот полка. От министерства промышленности к нему был прикомандированы два инженера-строителя и геолог, а от министерства транспорта — геодезист и топограф.

Все они проследовали по льду замерзшей Оки, затем по руслу реки Ранова в составе большого обоза с вооружением, строительным инструментом, продовольствием, палатками и другим армейскими имуществом.

Пограничный городок Ряжск стоял при впадении реки Хупта в Ранову. Южнее его до границы с Дикой степью городов уже не было.

Оставив в Ряжске большую часть штаба полка, командира 1-го батальона и четырех его ротных командиров, Ратша выехал в пограничную деревню Ряский волок, откуда и начинался волок из притока Хупты речки Лапоток в приток реки Воронеж Рясу. В этой деревне предстояло возвести первый форт, прикрывающий волок.

Прибывшие инженеры сразу начали искать поблизости месторождения глины и известняка, проектировать на Ранове три плотины, а при них лесопилку, кирпичный и цементный заводы. Этот промышленный комплекс должен будет поставлять материалы в строящиеся форты и на волок.

Штаб и комбат должны были обеспечивать строительство заводов, прием личного состава и формирование рот. В Ряжском бейлике начали мобилизацию каменщиков, плотников и крестьян в рамках трудовой повинности. Мобилизованных направили в Ряский волок. Там на берегу Лапотка на холме и начали строить форт. Бревна для форта заготовляли в ближайшем лесу.

На стройку мобилизовали 800 мужиков и 36 мастеров. Охрану строительства осуществлял пограничный отряд Ряжского бейлика.

В конце марта форт «Ряский волок» был готов. В центре форта возвышался бревенчатый донжон выстой 10 метров, а на нем — 20 метровая вышка под станцию оптического телеграфа. Гарнизон форта — первая рота первого батальона первого Донского крепостного полка тоже был сформирован. Из Рязани прибыли расчеты четырех огнеметов, четырех баллист со своими орудиями, поручик — заместитель командира форта, три подпоручика на должности командиров взводов, 2 прапорщика, 4 подпрапорщика, 6 фельдфебелей, 8 унтер-офицеров. Все русичи, уже послужившие в армии и закончившие военные училища.

Прибыли 30 рядовых, армян и русичей, уже послуживших в армейских полках, их произвели в ефрейторы.А также 90 новобранцев были из числа взятых в плен княжеских и боярских дружинников, однако, уже прошедших полугодовой курс боевой подготовки в учебных лагерях.

Из прибывших сформировали взвод мечников — арбалетчиков из 54 солдат, взвод конных разведчиков — лучников из 45 солдат, артиллерийский взвод из 35 солдат и хозяйственное отделение, в которое вошли квартирмейстер, интендант, фельдшер, повар, писарь и денщики офицеров. Командовали фортом по штату капитан с поручиком. Однако, по факту — поручик с подпоручиком. Количество воинских частей и должностей в них росло так быстро, что звания командиров отставали от занимаемых должностей.

Станцию оптического телеграфа смонтировали на вышке и сразу установили связь с Ряжском, до которого по прямой было около 40 километров. При ясной погоде источником света были зеркала, а при отсутствии солнца — прожектор Друмондова света. Связь работала устойчиво. Перерывы связи случались только при сильном тумане. В таком случае использовали голубиную почту.

Прибыл и гарнизон второго форта примерно в таком же составе, как и первого. Новое пополнение во главе с Ратшей, вместе со строителями выдвинулись на место, выбранное инженером топографом для строительства второго форта на реке Ряса, впадающей в реку Воронеж, впадающую в Дон, поименованного просто «Рясский форт». Место это выбрали на высокой стрелке рек Ряса и Становая Ряса, в 25 километрах по прямой от Ряского волока. Два первых форта и предназначались для охраны волока.

Условная граница с Половецкими ордами проходила как раз по Становой Рясе. Севернее местность была преимущественно лесистой, а южнее сплошные леса сменялись рощами и перелесками лесостепной зоны. Рельеф местности был плоским, прорезанным оврагами ручьев и долинами речек. Леса росли в низменностях, плоские возвышенностипокрывала степная растительность. У мужиков время работы по мобилизации закончилось, но, Ратша нанял их на работы за счет выделенной ему расходной суммы за полтора динара в месяц.

Однако, в первой декаде апреля, едва заготовили часть необходимого леса и начать строить форт, значительно потеплело, снега за неделю растаяли. На плоской местности водораздела Оки и Дона воде стекать было особо некуда, и она залила все вокруг холма, выбранного под строительство форта. Там, где летом текли лишь небольшие речушки, глубиной едва по колено, от горизонта до горизонта разлились талые воды. Из воды торчали лишь верхушки холмов и залитые до четверти высоты деревья, обозначавшие русла рек. Высокая вода держалась девять дней, затем начала быстро спадать.

По затопленным водой руслам прибыли четыре речных парохода, ведя на буксире баржи с баллистами, огнеметами, боеприпасами, аппаратами оптического телеграфа, продовольствием и личным составом. Пароходы причалили прямо к крепостному холму. Строители, солдаты и моряки начали разгрузку. Нужно было спешить, пока полые воды не сошли. Разгрузившись, пароходы ушли по высокой воде вниз в Становую Рясу.

Каждый пароход был вооружен 6 пушками и 2 огнеметами. На борту, кроме команд, находилось по 20 «речных» пехотинцев с винтовками. Команды пароходов тоже были вооружены винтовками. Так что, пароходы вполне могли и сами за себя постоять и оказать поддержку полевым войскам.

Зимой половецкие орды откочевали далеко на юг, где снега зимой было мало. Подход орд ожидался не ранее конца июня.

До конца мая, когда в окрестностях появились половецкие разведчики, были готовы уже 4 форта. Форты собирали из бревен в Рясском форту, затем разбирали, связывали бревна в плоты и вели их пароходами до нужного места, а там снова собирали.

Третий форт построили на высокой стрелке Становой Рясы и реки Воронеж в 30 километрах от второго форта. Назвали его «Воронеж».

Четвертый форт — на стрелке речки Кузьминки и Воронежа. Назвали форт «Кузьминка». Расположение фортов на стрелках рек уменьшало объем земляных работ и увеличивало оборонительную способность фортов. К середине мая посуху пригнали полтысячи лошадей и полностью укомплектовали конский состав полка. Первые четыре форта составили первый крепостной батальон.

В дальнейшем строители сдавали новый форт каждые две недели. Личный состав полка осуществлял заготовку и подвоз бревен, вел земляные работы. Строители собирали форты, строили пристани, донжоны и вышки связи.

Помимо строительства фортов, велись работы по улучшению волока. Но, эти работы вел специальный строительный отряд министерства транспорта. Ратша этими делами не занимался. В прошлом 11-том веке волок был хорошо налажен. По нему шли купеческие караваны в русское княжество Тьмутаракань, расположенное на месте будущей Керчи и Тамани. Однако, вот уже 30 лет, после разгромаТьмутаракани половцами, волок использовался лишь эпизодически. По волоку изредка, когда с половцами случались периода мира, проходили купеческие караваны в византийский Херсонес.

Землю по маршруту волока длиной 12 километров расчищали от кустарника, выравнивали и трамбовали. Затем укладывали толстые бревна вдоль волока, как рельсы. По этим «рельсам» на бревенчатых катках лошади будут тащить пароходы и баржи. Другой строительный отряд углублял и спрямлял русла Лопотка, Хупты и Рясы. Для увеличения глубины фарватера на этих речках строились шлюзы.

К началу июня на донской стороне волока уже было 8 пароходов, составивших Донскую флотилию. Под командованием Ратши уже были все 12 крепостных рот в штатном составе. Штаб полка располагался в четвертом форту. Одновременно строились 5 и 6 форты.

Прибыл к нему и командующий Донской крепостной дивизии полковник Медведев, бывший прапорщик российской армии, со штабом дивизии. В перспективе дивизия должна была вырасти до пяти крепостных полков.

Пятый форт начали строить на стрелке реки Липовка и Воронежа, в 26 километрах по прямой от четвертого форта, в месте, где в будущем должен был появиться город Липецк. Так форт и назвали. Половецкие разъезды крутились вокруг полкового лагеря, отгоняемые конными взводами. Два парохода с комдивом Медведевым и топографом Кошкиным ушливниз по Воронежу, подыскивая место для следующих фортов.

В начале июня дозорные разъезды вблизи пятого форта заметили половецких разведчиков. Шестой форт, расположенный на острове при впадении в Воронеж речки Ериловки, строили, опоясав его на расстоянии до трех километров сторожевыми постами и стрелковыми засадами. С этого времени все 6 рот, еще не определенных в гарнизоны, наряду со строительством, посменно несли караульную службу и вели разведку.

Параллельно со строительством фортов вдоль левого берега рек в Дикую степь выдвигался Киевский пехотный полк. Перед ним, рассыпавшись ротами на сотни километров по фронту, вел разведку Воинский конный полк. От командира дивизии Ратша знал, что на Волге ниже булгарских владений тоже строятся форты Волжской крепостной дивизии, а вдоль Волги наступают Рязанский пехотный и Суздальский конные полки. По центру междуречья Волги и Дона продвигаются заслуженный и родной для Ратши Аранский пехотный полк вместе с Шемахинским конным.

Орда хана Кунгяна, покинув зимние пастбища, расположенные в приазовских степях, неспешно продвигалась на юг, к границам Руси. Орда Кунгяна обычно кочевала вдоль левого берега Дона. Орды на зиму всегда уходили в причерноморские и приазовские степи, где снега выпадали редко и быстро стаивали. Там лошадям и овцам было проще щипать траву на пастбищах. Весной, по мере роста свежей зелени, орды продвигались на север. В июле подходили к русским границам, а в августе снова медленно уходили на юг.

В конце мая разведка донесла ему, что в исконные половецкие степи вторглись русские полки. И это не обычный набег, а попытка захвата территории, потому что русичи строят крепости по Дону. Хан тут же направил послов в соседние орды, предлагая объединиться для отражения нападения. Хан Будур, возглавляющий орду, кочующую в междуречье Волги и Дона, ответил, что на него самого надвигаются русские полки, а потому оказать помощь он не сможет. Хан Кадчум, орда которого кочевала по правому берегу Дона, сообщил, что присоединится к войне и атакует крепости, которые русичи строят на правом берегу Дона.

Все ханы, узнав, что русских князей разбили пришедшие с Каспия гипербореи, вздохнули с облегчением, поскольку в последние годы русские князья повадились каждое лето нападать на стойбища орд. Ханы надеялись, что захватчики еще долго будут осваивать свои новые земли. Но, «передышка» продлилась всего два года.

Встретившись, Кунгян и Кадчум решили атаковать русских в середине июня всеми силами. Орда Кадчума была не самой крупной, но и не мелкой: 11 тысяч юрт, 15 тысяч взрослых мужчин, не считая мелких детей и стариков. Кадчум мог выставить 15 тысяч воинов, включая 8 сотен хорошо вооруженных дружинников.

Получив доклады разведки о подходе половецких войск, командир дивизии Медведев, которому были оперативноподчинены Киевский и Воинский полки, решил, что орду Кунгяна будут отражать эти два полка, а с ордой Кадчума будет сражаться полк Ратши.

Ко времени подходы орды Кадчума пятый форт был уже полностью готов. В шестом форту были возведены донжон, телеграфная вышка и башни, на валу начали устанавливать частокол. Два рукава реки Воронеж, оба шириной по полсотни метров и глубиной более двух метров выполняли роль крепостных рвов.

Шестая рота заняла оборону в недостроенном форту, поименованном «Островным». Седьмую роту Ратша оставил в резерве. А роты с восьмой по двенадцатую заняли оборону на правом берегу Воронежа напротив острова со строящимся фортом. За левый берег реки Ратша не беспокоился, Киевский и Воинский полки, продвигавшиеся по левобережью Дона, несколько опережая линию строящихся фортов, должны были с половцами справиться. Можно было переправить все роты на левый берег, но Ратша намеревался не просто отогнать орду, но нанести ей решительной поражение. А для этого требовалось вступить с половцами в ближний бой.

Разведчики доложили Кадчуму, что русичи строят крепость на острове. На правом берегу реки напротив крепости стоят лагерем до тысячи воинов при полусотне гиперборейских орудий. Об этих орудиях точно ничего не было известно, но, по слухам, они уничтожали врагов огнем и громом сразу сотнями. Поэтому, Кадчум решил сначала атаковатькрепость выше по реке, уже построенную, имевшую гарнизон всего в две сотни воинов. Сама крепость была несерьезной — пять бревенчатых башен и частокол. Однако, десяток установленных на башнях крепости гиперборейских орудий внушал опасения. Кадчум и намеревался выяснить на деле реальную силу этих орудий.

Построенный на стрелке рек Липовки и Воронежа форт «Липецк» имел в плане форму треугольника. На его стене, стоящей по берегу Липовки, было две угловых башни и одна промежуточная. Липовка под стеной имела ширину метров 15 и глубину 2 метра. На стене вдоль Воронежа имелась промежуточная воротная башня, выходящая прямо к речной пристани. С короткой напольной стороны форта был прорыт глубокий ров от Липовки до Воронежа, заполнившийся водой. На воротной башне был установлен огнемет, а на остальных четырех башнях — по баллисте и по огнемету. Через ров был построен только легкий пешеходный мостик. Командовал крепостной ротой форта поручик Васята Прохоров.

Конные разъезды сообщили Васяте о подходе половцев вечером 9 июня. Васята немедленно отправил донесение командиру полка по телеграфу. Ратша приказал ему оттянуть все разъезды в форт и приготовиться к обороне. Впрочем, половцы большими силами крутились и около Островного форта. Их намерения пока не были ясны, однако, Ратша ожидал главный удар половцев по строящемуся форту. Тем не менее, он направил два корабля к Васяте и по одному кораблю четвертому, третьему и второму фортам. Оставшиеся два корабляон держал у Островного.

Пятидесятилетний Кадчум был ханом орды уже 16 лет. Не раз он участвовал в налетах на Русь, и сотником, и тысячником, и ханом. Молодым воином и десятником с ханом — отцом ходил в набегина Тьмутаракань и на аланов. Военного опыта ему хватало. Но гипербореи были ему не понятны. Поэтому, для начала Кадчум решил провести разведку боем, атаковав уже построенный форт. Для этого он выделил две тысячи воинов из самых бедных родов, а потому, не имевших ни мечей, ни кольчуг. Только щиты, луки, дубинки и ножи. Лишь некоторые из них имели топоры.

При строительстве лес и кустарники вокруг форта были вырублены на 500 шагов. Выше вырубки в лесах на Липовке воины Кадчума заготовили бревна, связали из них плоты, большие щиты и лестницы.Плотов заготовили пять десятков. С утра плоты начали сплавлять по речке вниз к крепости. На них установили щиты, за которыми укрывались воины, по десятку на плот.

Васята завтракал, когда дозорный на вышке телеграфа ударил в било, поднимая тревогу. Он опрометью выскочил из трапезной и по лестницам бегом взлетел на верхнюю площадку вышки. Там уже были двое дозорных и телеграфист. Командир роты увидел, что из леса по Липовке выплывают плоты с половцами. На башни и на боевой ход стены выбегали солдаты роты и стрелки с двух пароходов, присланных командиром полка. Сами пароходы стояли на середине Воронежа напротив устья Липовки и напротив рва. Пушки могли простреливать Липовку и ров вдоль стен форта. Когда первый плот приблизился к форту на 200 шагов, на Липовке уже просматривалось 18 плотов. И онипродолжали выплывать из леса.

Васята приказал телеграфисту отстучать телеграмму о нападении на форт в обе стороны. А сигнальщику приказал протрубить сигнал об открытии огня расчетам баллист. Четыре баллисты громко хлопнули своими тетивами из крепких пеньковых канатов. Стальные дуги баллист, распрямляясь, могли выбрасывать тяжелые стрелы с разрывными гранатами на триста метров. Две стрелы воткнулись в плоты, а две канули в реку, фитили гранат на них, конечно же, погасли. Зато две других гранаты рванули знатно, убитые и раненые половцы с двух плотов попадали в воду.

Артиллеристы принялись крутить рукоятки воротов, снова взводя баллисты. Через минуту баллисты дали второй залп, за ним третий. В плоты попали еще четыре гранаты. Васята приказал прекратить стрельбу. На каждую баллисту артиллеристы имели по 40 разрывных выстрелов и по 10 зажигательных. Их следовало расходовать бережно.

Передовые плоты приблизились к угловой башне. Васята приказал стрелкам — матросам начать обстрел. Винтовочные пули легко пробивали деревянные щиты, за которыми укрывались половцы. Тем не менее, видимо, по нескольку человек на плотах пережили обстрел, поскольку стрелки их за щитами не видели.

В самом устье Липовки направлявшие шестами плот половцы уткнули передовой плот передним концом в берег. Течение развернуло плот поперек речки, и он превратился в мост. Следующие за ним плоты половцы тоже утыкались концами в берега. Всего Васята насчитал полсотни плотов. Вся Липовка под стеной форта оказалась перекрыта плотами. Половцы на концевом плоту задудели в рог, сигнализируя, что все плоты подошли к форту. Уцелевшие половцы сидели на плотах, по-прежнему укрываясь за щитами.

Из леса за Липовкой высыпали сотни две конных половцев и поскакали к реке. Сблизившись на сотню шагов, они закрутили карусель, на скаку обстреливая крепость из луков. По ним начали стрелять лучники из форта. Вслед за конными из леса по всему фронту высыпали толпы пехотинцев и рванули через вырубку к форту. Васята оценил их количество в две тысячи. Как только пехота сблизилась на 300 метров, все баллисты открыли беглый огонь. В максимальном темпе, один выстрел в минуту. Каждая граната, разрываясь в толпе, выбивала не менее десятка половцев. Одновременно, по команде Васяты, начали стрелять моряки. Сорок стрелков делали по 6 — 7 выстрелов в минуту. Промахнуться по такой толпе было сложно.

Когда первые шеренги атакующих половцев попрыгали с берегового откоса вниз на плоты, Васята дал команду артиллеристам корабля, стоящего напротив устья Липовки. Две пушки ударили картечью прямо вдоль русла речки, вдоль плотов. Четыре сотни картечин вымели половцев с плотов. Две пушкиразвили темп стрельбы по 5 выстрелов в минуту. Однако, стоящие на плотах щиты прикрыли тех, кто оказался подальше от устья. Сбить атакующий порыв противника артиллеристам корабля не удалось.

Со стены начали стрельбу по половцам, которые уже лезли на вал, арбалетчики и лучники. Атакующие уже тащили вверх по валу к стене лестницы, которые привезли на плотах. Дождавшись пока на плотах и на валу под стеной накопится плотная толпа, Васята дал команду атаковать противника гранатами. Десятники начали метать вниз ручные гранаты.

Одновременно, под стеной рванули десяток гранат. Затем, грохот стал непрерывным. В боекомплект форта входили 400 гранат. Половцы под стеной непрерывно вопили. Но, теперь, их воинственный вой сменился испуганным и жалобным. Гранаты выкосили всех, кто успел спрыгнуть с берега на плоты.

Оставшиеся половцы в ужасе побежали назад, преследуемые разрывами снарядов баллист. Пушки корабля добавили прыти убегающей толпе шрапнелью. Потери противника командир форта оценил в тысячу с лишком человек. Об удачном отражении штурма Васята отправил телеграмму командиру полка.

Получив доклад взводных командиров о потерях, отправил еще одну телеграмму, вкратце изложив итоги и ход боя. Рота потеряла 8 человек убитыми и 9 человек ранеными. В основном, от осколков своих же гранат и от стрел вражеских лучников. Васята добавил в телеграмму свой вывод о том, что, когда в ход идут ручные гранаты, защитникам форта из бойниц лучше не выглядывать. Наибольшие потери противнику причинили ручные гранаты, затем винтовки стрелков, пушки корабля и баллисты. Огнеметы Васята не стал применять, сохранив их в качестве своего козыря.

Солдаты спустились со стен и начали добивать раненых, собирать трофеи и выталкивать заваленные трупами половцев плоты в Воронеж. Впрочем, трофеи оказались несерьезными. Слабые луки и ножи из плохого железа. Очевидно, хан направил на штурм тех, кого не жалко. В телеграмме Васята просил командира полка восполнить комплект снарядов, патронов и гранат.

У гарнизона были все основания гордиться удачно проведенным боем. Но, на вечернем построении Васята, передавая гарнизону благодарность от командования, остудил радость подчиненных, заявив, что в атаке на форт участвовала лишь малая часть орды, и главные битвы еще впереди. На ночь он приказал удвоить караулы, личному составу приказал спать не раздеваясь.

Потери орды от разведки боем оказались неожиданно велика — почти тысяча воинов. Кадчум оказался перед выбором: отступить или атаковать форт всеми силами. Кое-что об оружии гипербореев он выяснил. Стрелометы на башнях стреляют на 300 шагов, и дают сильный взрыв, убивая сразу с десяток воинов. Но стреляют они редко. Ручные огнестрелы бьют тоже на 300 шагов метко и часто, но убивают или ранят лишь одного воина. Громобои, установленные на кораблях, убивают одним выстрелом сразу десятки воинов.

Несмотря на понесенные потери, Кадчум решил снова атаковать. Уж больно ему хотелось захватить гиперборейские орудия. Конечно, от потери еще тысячи — другой воинов орда ослабнет, но захват огнебойных орудий с лихвой перекроет эту потерю. Военная сила его орды в итоге возрастет. Да и его авторитет среди других ханов взлетит до небес.

Однако, атаковать он решил ночью. Это снизит точность стрельбы гипербореев. Подводить плоты по реке оказалось слишком долго. За это время гарнизон крепости успевает изготовиться к бою. Поэтому атаку следует вести с напольной стороны через узкий ров. Еще один день ушел на подготовку атаки. Еще два дня ждали подходящей погоды. Ночь должна быть темной. Чтобы не позволить противнику определить место будущей атаки, Кадчум приказал каждый день беспокоить все три ближайших крепости. Конные сотни подскакивали к стенам и перестреливались с гарнизонами.

Наконец небо затянуло облаками. Накрапывал дождик. Ночь обещала быть темной. Всем тысячникам хан четко объяснил порядок действий. Тысячи одна за другой будут атаковать крепость с напольной стороны, непрерывно засыпая крепость стрелами. Рано или поздно воины ворвутся на стену.

После полуночи Кадчум шепотом дал команду первому тысячнику. Воины вышли из леса, стараясь идти быстро, но тихо. В каждой сотне воины трех десятков несли две длинных лестницы и один узкий мосток. Три десятка приготовились прикрыть «носильщиков» щитами. А четыре десятка будут вести обстрел крепости. Ширина крепости с напольной стороны составляла всего 40 шагов. А между башнями было шагов 30. Поэтому, в одной «волне» к крепости шли три сотни воинов с шестью лестницами и тремя мостками.

Мягкие сапоги ступали по мокрому грунту почти бесшумно. Под ноги воинам то и дело попадались пеньки от срубленных деревьев. Если воин спотыкался и падал, остальные продолжали молча идти вперед. Упавший сразу перекатывался под лестницу или мосток и пропускал их над собой. Затем пристраивался сзади. И все это молча. В переноске лестниц и мостков воины долго тренировались, чтобы идти «в ногу», не спотыкаясь, сначала днем, а потом и ночью.

На башнях крепости ночью зажигали керосиновые прожектора, светившие на сотню метров. В трехстах метрах перед рвом вечерами зажигали полтора десятка фонарей, установленных на высоких столбах через каждые сто шагов по периметру. С задней стороны прожекторов и фонарей располагался зеркальный отражатель, так что, их свет не мешал наблюдать дозорным в форту. Накануне, из полка пришел пароход с ручными гранатами, снарядами для баллист и патронами.

Вскоре после полуночи один из фонарей с напольной стороны форта вдруг погас. Дозорные насторожились. Тут же погасли еще два фонаря. Дозорные ударили в била, объявляя тревогу. Баллисты, с вечера заряженные зажигательными снарядами, дали залп в сторону потухших фонарей. При ударе стрел баллист в землю стеклянные сосуды с огнесмесью разбились. Четыре ярких костра высветили плотную толпу, надвигающуюся на крепость. Она была уже в трех сотнях шагов. Половцы, на которых попали брызги огнесмеси, катались по земле, пытаясь сбить огонь и громко вопя.

Сохранять тишину больше смысла не было. Прозвучали команды сотников. Атакующие перешли с шага на бег. Со стен защелкали луки дозорных. Их количество на стенах быстро возрастало. К лучникам присоединились стрелки. Тем не менее, когда весь личный состав гарнизона выбежал на свои позиции, атакующие уже бросили мостки через ров и начали карабкаться на вал, таща за собой лестницы.

Ратша с вышки телеграфа начал командовать боем. Шесть пушек с трех кораблей стали бить по полю шрапнелью, никуда специально не целясь. Все поле между Липовкой, Воронежом и лесом было заполнено бегущими половцами. Баллисты перешли на стрельбу гранатами.

Командиры взводов, принявшие командование гарнизонами башен напольной стороны дали команду гранатометчикам. Под стены полетели гранаты. Через ров уже были переброшены девять мостков, воины первой тысячи Кадчума уже приставляли лестницы к стенам. Благодаря скрытности нападения, на ногах еще оставалось с полтысячи воинов. Через ров уже начали переправляться воины второй тысячи. Количество мостков и лестниц быстро увеличивалось. На бойницы стены и башен обрушивался ливень стрел.

Телеграфист разжег прожектор телеграфа и навел его на ров. Яркий сноп света высветил густую толпу, скопившуюся под стеной, и перед мостками. По мосткам муравьиными цепочками бежали воины. Многие в запале прыгали в ров и плыли. В лучах прожекторов сверкали кольчуги, сабли и шлемы. На этот раз второй тысячей Кадчум пустил свою личную гвардию. Отборные воины должны были ворваться на стену, пока гарнизон не опомнился.

Мечники на стене бросили арбалеты и принялись рубить руки и головы лезущих через стену половцев. Ратша дал сигнал огнеметчикам. С двух башен вниз вдоль напольной стены протянулись длинные языки пламени, сомкнувшиеся посередине между башнями. Весь склон вала был охвачен огнем. Вопль сотен сгорающих заживо врагов потряс даже вышку телеграфа. Горящие половцы стали толпами бросаться в ров.

От этого ужасного зрелища и дикого воя лучники половцев даже опешили и прекратили обстрел. На стене арбалетчики, стрелки и лучники воспользовались этим замешательством и принялись в максимальном темпе расстреливать половцев, скопившимся за рвом. Огнеметчики вторым залпом хлестнули струями пламени по ним же.

Баки огнеметов на двух напольных башнях опустели. Их расчеты открыли горловины баков и принялись заливать их огнесмесью, которую приходилось поднимать в бочонках снизу. На боевых площадках башен огнесмесь не держали, во избежание возгорания. Расчеты огнеметов трех других башен, оказавшиеся не при деле, катили свои орудия по боевому ходу стен к напольным башням. Пушки кораблей и баллисты продолжали стрелять.

Кадчум наблюдал за боем со смотровой площадки, которую для него оборудовали на опушке леса на ветвях высокого старого дуба. Залпы огнеметов, высоко взметнувшаяся под стеной крепости стена пламени и душераздирающий вой заживо сгорающих воинов произвели на него ошеломляющее впечатление. Кадчум понял, что гипербореи сознательно не применяли это оружие для отражения пробного штурма, провоцируя его на повторную атаку. И неизвестно, какие еще козыри у них спрятаны в рукаве.

Хан сделал вывод, чтопродолжение штурма лишит его большей части воинов. Даже если удастся захватить крепость, воинов у него останется слишком мало, и его орда перестанет быть значимой силой. Кадчум приказал трубить отступление. Впрочем, его сигнал и не потребовался. Устрашенные залпом огнеметов половцы в панике уже бежали к лесу.

Орда Кадчума во втором штурме потеряла почти три тысячи воинов. Хан решил вести свою орду к морю.

Орда хана Кунгяна в сражении с Киевским полком потерпела сокрушительное поражение и тоже начала отступление, преследуемая Воинским конным полком.

К концу октября половецкие орды в междуречье Волги и Дона были прижаты к Кавказским горам. Две орды ушли за Волгу, а орда Кунгяна — за Дон. Цепочки фортов на Волге и на Дону достигли побережья Каспия и Азова. Все междуречье перешло под контроль царя Скобелева.

Впрочем, три десятка половецких родов общим числом 5600 семейств отказались уходить прочь по приказу своих ханов и присягнули царю Скобелеву. Царь выделил им места для кочевья в предгорьях Кавказа. За это роды обязались защищать новые русские территории от набегов горцев из кавказских ущелий.

Половецкие роды, в которых большая часть мужчин погибла в боях, не могли откочевывать достаточно быстро и были взяты в плен российскими конными полками. Таковых оказалось 26 тысяч человек, по большей части, женщин и детей. Их поселили вблизи фортов. В фортах они могли выполнять хозяйственные и прочие работы и тем кормиться.

Молодые и симпатичные женщины и девушки вскоре были взяты солдатами в жены. Так, при фортах появились жилые посады. Форты быстро превращались в городки, занятые обслуживанием проходящих по рекам торговых судов. Женщины и подростки пасли скот, возделывали огороды.

33. 1122 год.

Минуло 13 лет после переносапочти тысячи подданных Российской империи, армейцев, моряков и ученых из 19-го века в 13-й. Им удалось возродить Российскую империю в новом для них мире.

7-го января 1121 года, в день Рождества Христова Собор всех сословий Русского царства провозгласил образование Российской империи. Императором был провозглашенпятидесятилетний Скобелев Михаил Дмитриевич. Все население империи знало его как командующего экспедиционным корпусом гипербореев, прибывшего в Ширванскую землю осенью 1108 года, а затем царя Ширвана и Руси. То, что, корпус прибыл не из Гипербореи, а из Российской империи 1880 года, как ни странно, удалось сохранить в тайне. Время от времени просачивающиеся слухи об этом церковь объявила ересью.

Помазал на империю Скобелева лично Патриарх Русской Христианской церкви Максим, ранее ассистент Российской Академии наук Максим Семенович Гурский, а затем визирь министерства по делам религий, лично предложивший реформу Церкви и возглавивший ее проведение. Все положения реформы Гурского, поддержанные комиссией Дивана, были введены в действие царским указом зимой 1120 года.

Византийские священники из страны были высланы, на их места назначены священнослужители из русичей и армян. Русская церковь стала автокефальной. Через год Всецерковный Собор избрал Гурского Патриархом.

Церковные службы по всей империи велись на русском языке. При всех церквях были основаны приходские школы, в которых дети с восьми лет 4 года бесплатно изучали письмо и чтение на русском языке, арифметику, а также государственное устройство Российской империи и закон Божий. Во все приходы были разосланыкомплекты учебников, грифельные доски и мелки. Правда, писали ученики острыми палочками на бересте или мелками на досках. Тетради в потребном количестве еще предстояло изготовить.

Дополнительно, чтобы стимулировать переход подданных империи в лоно новой Церкви, всем ее прихожанам, при условии владения ими древнерусским или русским языком, была дарована 25% льгота по всем налогам.

После реформы Церкви император Михали Дмитриевич наконец привел в соответствие свою личную жизнь с канонической. Его конкубина Азиза, от которой у него уже было две дочери и сын, стала его первой женой. Второй женой он выбрал младшую дочь покойного Великого князя Киевского пятнадцатилетнюю Агафью. Это было необходимо, чтобы создать хотя бы видимость преемственности власти на Руси. А третьей женой визирь иностранных дел Миклухо-Маклай, заключая вассальный договор с Булгарией, сосватал ему младшую дочь эмира Габдулы четырнадцатилетнюю красавицу Алсу. Этот брак был династическим, призванным укрепить вассалитет Булгарии от Российской империи. Впрочем, обе молодые жены весьма успешно радовали и утешали пятидесятилетнего монарха.

Подданные от императора не отставали. Все граждане от пятого ранга и выше обзавелись вторыми женами, а с третьего ранга — и третьими. Богатые простолюдины тоже не отказывались от молодых жен. Незамужних женщин и вдов на Руси осталось мало. Только старые, больные и те, у кого еще не было детей. Но, и к ним уже поступали конкретные предложения солидных мужчин совместно сделать ребенка, а затем вступить в законный брак. За девушек их отцы уже начали требовать с претендентов калым.

Эмир Булгарии Габдула, получив, после подписания вассального договора поддержку Волжской флотилии и гарнизонов российских фортов на Волге, а также поддержку Каспийской флотилии, корабли которой поднялись вверх по Яику, за 19-й и 20-й годы выбил половецкие орды из междуречья Волги и Яика до самого Каспия. Империя построила цепочку фортов на Яике. Речной путь до уральских месторождений до Волги теперь был надежно защищен. Все поволжские земли и южный берег Каспия находились под полным контролем империи. Сухопутная связь Руси и Ширвана была установлена, выход к Уральским месторождениям обеспечен.

К концу 21-го года половецкие орды были выбиты из всего огромного степного простора от Яика на востоке до Серета на западе и до Кубани с Тереком на юге. Там осталось лишь около ста тысяч половцев из родов, присягнувших императору. Овдовевшие половчанки вступали в брак с солдатами фортов. У каждого форта уже вырос жилой посад.

В состав империи вошли земли мещерских и мордовских племен, а также почти весь полуостров Крым, за исключение византийского Херсонеса. Херсонес трогать пока не стали. С императором Византии, с царем аланов и эмиром черкесов Миклухо-Маклай заключил договора о границах и о торговле.

В 19-м году были завоёваны земли племен латгалов и ливов на сотню километров по обе стороны от Западной Двины. В устье реки начали строить город Макаров, крепость, порт, верфь и базу Балтийского флота. Местное население подлежало выселению в низовья Днепра, а на их место Диван решил заселить русичей из бывшего Киевского княжества.

Булгары под руководством русских инженеров начали разработку богатейшего месторождения железной руды в горе Магнитной. Под горой на реке Яик был основан город Магнитогорск. Верховья Яика ниже города углубили, спрямили и застроили каскадом шлюзов. Теперь пароходы могли вести стотонные баржи с рудой вниз по реке с ранней весны до поздней осени.

В устье Дона строился город Царьград, которому предстояло стать главным центром всей бывшей Дикой степи, а отныне и навсегда Южной Руси. При городе строились порт, база Черноморского флота, верфи, а также комплекс государственных и частных заводов черной металлургии, металлообработки, машиностроения и кораблестроения. Оборудование для заводов непрерывным потоком шло из Баку. Ширванские купцы и промышленники охотно вкладывали деньги в эти заводы. Дело обещало быть прибыльным. На Северском Донце начали разрабатывать богатые месторождения коксующихся и энергетических углей. Там возник город Меллерск.

В устье Днепра строился город Ключевский, а в устье Дуная — крупный порт Скобелевград. Из этого порта по Дунаю в скором будущем планировалось наладить торговлю с государствами центральной Европы: Валахией, Болгарией, Венгрией, Моравией, Чехией и немецкими землями.

На Волге строились Царицын, Астрахань и Нижний Новгород, а на Дону — Калач и Воронеж. В новые города переселяли жителей из густонаселенных черниговских, волынских и галицких земель, а также ширванских мастеров и купцов.

На пограничных реках Яике и Серете вместе с Дунаем создали военные флотилии, из 22 пароходов на Яике и 32 пароходов на Серете. На внутренних реках небольшие военные флотилии тоже сохранили, на всякий военный случай: по 10 — 12 пароходов на Волге, Днепре, Днестре, Западной Двине и Неве с Ладогой.

Зато, торговый флот на рекахи морях развивался очень быстро. За прошедшие годы купцы заказали на государственных верфях 260 речных пароходов. По Каспию ходили 20 военных и 90 морских торговых пароходов. Впрочем эти морские пароходы могли подниматься по Волге и Оке до Мурома.Парусные речные ладьи купцы строили сами. На Каспии, на Яике и в бассейне Волги пароходы ходили на бакинской нефти, а в Черном море и впадающих в него реках — на донецком каменном угле и на дровах.

В Царьграде и в Макарове на государственных верфях на воду спустили первые военные паровые бригантины и бриги с угольным питанием. За границей нефть взять было негде. Пока еще верфи строили только деревянные корабли. Богатые купцы тоже заказывали на верфях морские пароходы, те же бриги, только, не вооруженные.

Строить парусные торговые морские суда Министерство торговли запретило, поскольку караваны торговых судов в обязательном порядке должны будут конвоироваться военными кораблями, а парусные суда задерживали бы караваны.

Министерство путей сообщения начало строительство трех новых стратегических дорог по маршрутам Муром — Царицын — Астрахань — Баку, Смоленск — Полоцк — Макаров и Новгород-Северский — Воронеж — Царьград. К 22-му году были обустроены водные пути Ока — Дон, Ока — Днепр и Днепр — Западная Двина. Вблизи Великих Лук строился волок из Западной Двины в Ловать, призванный соединить водную систему Новгородской земли с Днепром.

Начала работать железная дорога Царицын — Калач. По ней переваливали грузы с Волги на Дон и обратно. Строилась первая в империи протяженная железная дорогаБелев — Брянск длиной 230 километров, которая должна была связать глубоководные части речных систем Волга — Ока и Днепр — Западная Двина. До Белева по Оке и до Брянска на Десне летом могли доходить суда водоизмещением до 200 тонн.

После победы над половецкими ордами численность армии была сокращена втрое. Большая часть полков была сведена к одно батальонному составу. Гарнизоны городов и фортов, за исключением приграничных, тоже были сокращены втрое. Донской крепостной корпус был сведен в дивизию. В каждом форту вместо роты остался только взвод. Но, Ратше опять повезло. Командование учло его удачные действия при отражении орды Кадчума. Ратша остался командиром полка, в котором теперь стало не 12, а 32 форта. Ему присвоили звание подполковника.

Большая часть отслуживших более 10 лет офицеров были уволены в запас. Также, были уволены в запас отслужившие 7 лет унтер-офицеры и отслужившие 5 лет рядовые.

Шесть с половиной тысяч дворян отправили по поместьям. Не имевшим поместья запасникам предлагали переход службу в быстро растущем речном и морском флоте или переход на административную работу. Понятное дело, им предстояло пройти переобучение на новые специальности.

Увольняемым в запас дворянам устроили двухмесячное обучение на курсах. Первый месяц им преподавали основы сельского хозяйства и строительства, а второй месяц — основы экономики, промышленного производства и санитарии. Каждому выпускнику курсов вручили отпечатанный в типографиях Ширвана комплект учебников: «Основы сельского хозяйства», «Основы малой промышленности», «Сельское строительство» и «Санитария на селе».

Следующие пять лет Диван намеревался полностью посвятить подъему промышленности, торговли и сельского хозяйства на новых землях империи. И главным рычагом для этого переворота Диван замыслил сделать увольняемых в запас офицеров.

В 19-м году указом Царя была дарована вольность всем дворянским холопам, при условии отработки ими двух лет на государственных стройках. А в 20 — 21 годах были выкуплены все холопы у частных лиц и направлены на пять лет на стройки и заводы, с последующим предоставлением воли.

Столичный Муром уже обзавелся каменной стеной с тремя воротами вокруг посадской части. Все земельные участки внутри городских стен уже были распроданы. Центральная часть города и большая часть посадской части уже были застроены. По количеству населения Муром превзошел Новгород Великий и Шемаху, и приближался к Киеву и Баку. За внешней стеной города уже рос новый посад.

В центре Мурома, помимо кафедрального храма Русской христианской церкви были построены мечеть, храм славянских богов и даже небольшой храм зороастрийцев. В городе уже поселилась почти сотня персидских купцов, поклонявшихся Ашура-Мазде. Император не собирался отступать от провозглашенной в империи веротерпимости. Все храмы строились на деньги их прихожан. Храм Христа спасителя был самым высоким, самым богатым, белокаменным с пятью золотыми куполами. В посаде было построено еще пять христианских церквей, посвященных Деве Марии, Иоанну Предтече, Николаю Угоднику, Георгию Победоносцу и Андрею Первозванному.

Город рос бы еще быстрее, если бы не запрет Дивана на деревянное строительство. Каменные дома были раз в десять дороже деревянных. Кирпич везли из Тулы, где на месторождениях местного бурого угля и глины работали во множестве кирпичные и цементные заводы. Камень добывали в карьерах выше по Оке. Да и цены на земельные участки в городе императорский наместник и городская Дума умышленно удерживали высокими, чтобы город заселялся состоятельными людьми: богатыми купцами и дворянами.

Известные мастера — ремесленники тоже с превеликим удовольствием заселялись бы в город, но наместник и Дума это запретили. В тридцати километрах от Мурома ниже по Оке, при впадении в нее реки Ушки для ремесленников строился отдельный город Благовещенск. Там и размещались все их заводики и мастерские. В Муроме ремесленникам разрешили держать только лавки по продаже произведенных ими товаров.

В 1122 году в Муроме в палате собраний императорского дворца прошли первые Всероссийские съезды сословных представителей губерний и эминов бейликов, которые отныне по велению Императора стали ежегодными. При открытии съездов присутствовал сам Скобелев, а при закрытии — Верховный визирь Ключевский. Каждый съезд в завершение свой работы принимал челобитную Императору.

Глава 9 Экспансия

34. Абаш.

После успешного завершения похода на Ганджу и Аран мечника Царского полка, в числе других воинов — руссов направили в Шемаху в полковую школу унтер-офицеров. Курсантов весьма напряженно, с раннего утра до позднего вечера обучали целый год. Взвод, в который попал Абаш, учили на командиров пехотных взводов. После успешной сдачи выпускных экзаменов Абашу присвоили звание унтер-офицера и направили в Аранский пехотный полк. Полгода он прослужил заместителем командира взвода, а затем стал командиром взвода. В этой должности ходил с полком в поход на эмират Сюник.

Затем его, казавшаяся ясной, карьера сделала неожиданный поворот. Командование предложило ему перейти на службу в министерство внутренних дел. На должность начальникарудника по добыче полиметаллических руд вблизи города Барда. При этом, обещали присвоение звания фельдфебеля, двойное повышение жалования и перспективы дальнейшего роста.

Отказаться от предложения гипербореев местному воину было никак не возможно. Слишком велик был их авторитет. Все русичи понимали, что гипербореи знают и умеют невообразимо много, а потому, им виднее, где и как служить местным людям.

Прибыв в город, Абаш, согласно полученному предписанию явился в Бардинское управление департамента горной добычи министерства промышленности к самому начальнику департамента гиперборею второго ранга уважаемому и высокочтимому Проскурову Антону Степановичу. Сам Абаш уже стал называться уважаемым Абашем Хлопониным, особой пятого ранга. Проскуров сообщил, что Абашу предстоит командовать рудником в ущелье реки Тертер выше города Барда.

Проскуров представил Абашу горного мастера Арама из местных армян, которому предстояло стать инженером рудника, и сотника городской стражи Барды унтер-офицера Самвела, тоже армянина, который будет возглавлять охрану рудника. Он же будет конвоировать работников рудника из числа пленных и каторжников.

На следующий день Абаш с Самвелом явились к начальнику управления внутренних дел бейлика Барда высокочтимому поручику Захарову Петру Максимовичу. Он же возглавлял охранный полк, которому поручалась охрана всех рудников в бейлике Барда, расположенных в ущельях притоков Куры Тертер, Зеямчай и Шамкирчай, где строились рудники по добыче золота, алюминиевых руд, квасцов, полиметаллов, меди, серного колчедана, никеля, железной руды, ртути и хрома. Впрочем, этот полк еще только формировался. Роту охраны рудника тоже еще предстояло сформировать.

Захаров приказал Самвелу отбыть в бывший эмират Сюник, где в городе Нихичевани и лагерях военнопленных набрать роту охранников из числа армян. А пленных других национальностей числом три сотни пригнать этапом в Барду. Самвелу из городской стражи Барды выделялись четверо десятников и восемь рядовых стражников. Абаш с Арамом тоже направлялись в Сюник, чтобы завербовать на работы мастеров — ремесленников: кузнеца, каменщиков, плотников и кожевенников.

В апреле 1112 года весь личный состав рудника прибыл на обширную поляну в ущелье Тертер, где по проекту, разработанному департаментом горной промышленности, и должен был быть построен рудник. Под командованием Абаша оказалось 80 охранников, 7 мастеров и 370 заключенных, из них 300 пленных персов и 70 каторжников из Барды. Охранники были поделены на 4 взвода, которые сменами по 8 часов охраняли лагерь и конвоировали заключенных на работы.

Лагерь построили за месяц. Затем приступили к разработке месторождения свинцовой руды — галенита. По результатам анализа, проведенного геологами Академии, руда, кроме свинца, содержала примеси цинка, серебра и меди.

Рудная жила галенита обнажилась на правом склоне ущелья прямо над поляной. Сама поляна по правому краю представляла собой россыпь этого минерала. Поэтому, сразу начали разработку россыпи. Ниже поляны на реке построили плотину, на ней водяное колесо с камнедробилкой. Добытую породу после дробления засыпали в желоба, по которым с плотины потоками стекала вода. Наклон желобов был выбран таким образом, что сравнительно легкую пустую породу поток уносил, а тяжелые кристаллы галенита оставались в желобах. Добытый галенит отправляли на подводах караванами вниз по ущелью до устья Тертера, а там грузили на баржи и отправляли в Баку. Первый караван барж ушел вниз по Куре в конце июня.

Абашу вся эта бурная деятельность весьма понравилась. Интересен оказался сам процесс горной добычи, да и организация лагеря и рудника. Хлопотно, зато результат трудов сразу виден. За хорошую работу, быстрое начало добычи и отправку первого каравана Абаш удостоился личной благодарности Проскурова, который регулярно, раз в две недели объезжал все двенадцать рудников, которые строились в горах Арана.

На второй год вся россыпь была выбрана, и дальнейшую добычу пришлось вести шахтным способом. Рудником Абаш руководил пять лет. После третьего года, когда весь производственный цикл был отлажен и устоялся, Абаш заскучал и стал писать рапорта начальству с просьбой отправить его назад в армию. В 1117 году очередной рапорт удовлетворили. Он был снова переведен в армию и направлен на должность заместителя командира батальона в формируемый Киевский пехотный полк. Командование учло положительные отзывы о его работе начальником рудника от министерств промышленности и внутренних дел.

В 1118 году после Черниговской битвы ему выделили поместье в Смоленском бейлике. Абаш просил выделить ему поместье в родных ему Суздальских землях, но там все деревни уже были уже расписаны. Поместье состояло из села Каменка, деревень Починки и Выселки. Стояли деревни среди дремучих лесов. Впрочем, побывал Абаш в поместье только один раз во время своего отпуска. Управлять там он назначил по рекомендации войта старосту из местных крестьян. Староста Онфим вел все дела, платил налоги и высылал ежегодно Абашу оговоренную сумму серебром.

Осенью 1122 года Абаш был уволен в запас с должности заместителя командира полка в звании капитана. К этому времени он уже был женат на армянке Айшат и имел троих детей: двух мальчиков и девочку. Отучившись два месяца на курсах, организованных руководством для помещиков, в конце ноября по первому снегу он приехал в поместье.

Стояло село Каменка на притоке Днепра речке Хмость. В Каменке было 75 дворов, в Починках — 29, а в Выселках — 16. Всего 120 дворов, 370 живых душ, из них 142 мужика. В Каменке имелась деревянная церквушка и пустая боярская усадьба, правда, небогатая. Из ремесленников в Каменке работали кузнец, кожевенник и гончар.

От усадьбы остался только деревянный двухэтажный господский терем и обветшавшие хозяйственные постройки. Окружающий усадьбу частокол крестьяне давно растащили. После завоевания Смоленской земли гипербореями усобицы прекратились, а татей власти переловили, поэтому нужда в частоколе отпала. Крестьяне за прошедшие годы увели к себе коней, коров, коз, овец и свиней. Боярских холопов по указу императора освободили и отправили в трудовые лагеря. Конюшня, людская, скотный двор и амбар без присмотра обветшали и нуждались в ремонте.

В усадьбе проживала вдова убитого пять лет назад под Черниговом боярина Аксинья 24 лет с двумя детьми. Она содержала в порядке дом, за что староста снабжал ее продуктами и платил малую деньгу. Абашу стукнуло 35 лет и онимел уже третий ранг. Поглядев на пригожую вдову, он, не долго думая, предложил ей пойти к нему второй женой. Аксинья была грамотной, усадьбу содержала в порядке, детки ее мальчик 9 лет и девочка 7 лет Абашу тоже понравились. Подумав, Аксинья согласилась. Для нее это был наилучший вариант. Обвенчал их священник местной церкви.

Площадь поместья была не малой, более 60 квадратных километров. Большую часть занимали дремучие леса. Пахотные земли и луга составляли всего лишь десятую часть.

Ознакомившись с поместьем, объехав все деревни, поля и луга,Абаш вызвал к себе старосту Онфима с отчетом за пять прошедших лет. Солидный пятидесятилетний мужик, густая борода с проседью, владелец самого большого в селе дома, лишь немногим меньшего, чем боярский терем, владелец обширного двора с лошадьми и прочим скотом, с глубоким поклоном предстал перед дворянином. В суконном кафтане, в красной льняной косоворотке, в смазанных дегтем сапогах, сжимая в руке картуз, он глубоко поклонился дворянину.

От волостного войта Абаш знал, что подати в казну староста платил исправно, да и содержание дворянину пересылал без задержек. От опрошенныхпри объезде деревень крестьян Абашу было известно, что лишних податей с них староста не требовал. Однако, двор и дом старосты явно свидетельствовали, что Онфин имел существенные неучтенные доходы. Да и жену вторую он себе завел.

Однако, представить письменный отчет о расходах и доходахпоместья староста отказался, сославшись на неграмотность. Абаш поинтересовался, куда делся весь скот из усадьбы, и почему пришли в ветхость хозяйственные постройки.

Онфим ответил, что весь скот он раздал крестьянам по дворам для пущей сохранности, чтобы не платить за кормежку и уход за скотом. А поскольку господский скот стоял у крестьян по дворам, то и ремонтировать скотный двор и конюшню необходимости не было. Но, крестьяне готовы вернуть весь скот по первому требованию. А усадебные постройки за зиму можно починить.

— А почему у тебя больше половины крестьянских семей живет в полуземлянках, а не в избах? А в деревнях так почти все так живут. — Задал каверзный вопрос Абаш, подозревая, что староста все же брал лишнее с крестьян.

— Так подати в казну и ваше содержание, высокочтимый Абаш, в не малую сумму выходили. А земли у нас тут бедные: супеси да суглинки. Родят плохо. Людишки едва концы с концами сводят. Но, слава богу, у меня из поместья никто в долговую кабалу не попал. Всем миром таким страдальцам помогаем. Да и я в долг даю под малую резу (годовой долговой процент).

— И какова же твоя реза?

— А по Русской правде годовую резу можно брать в половину долга, а я беру только в треть. Но, резу беру три года. А потом заемщик только сам долг мне возвращает. Все у меня по правде.

— Отныне, скажи всем селянам, я буду им в долг давать под резу в четверть на четыре года. А какие еще доходы у тебя были?

— У нас тут по Хмости раньше купцы в Западную Двину ходили. В верховьях реки волок был в Жереспею, а по ней в Двину. У меня на реке даже пристань есть. Проезжие купцы у меня останавливались. Я для них трактир и комнаты в доме держал. От того и доходы были. Да и в других домах караванщикиостанавливались. Крестьяне караванщикам и еду продавали.

Однако, в прошлом году, как я слышал, новая власть обустроила волок из Каспли в Катынь. В этом году все караваны туда пошли. За все лето только три малых ладьи мимо нас прошли. Убыток мы теперь понесем. Не знаю, как и подати платить будем.

Абаш понял, что староста, похоже, с деньгами не жульничал. А доходы с поместья, действительно, упали. Однако, у новоявленного дворянина на этот счет были свои планы. Учеба для него не прошла даром. Выданные во время учебы книги содержали множество полезных сведений. Да и опыт руководства рудником многое ему кое-то подсказывал. За пять лет руководстваАбаш побывал на разных рудниках и видел там множество полезных механизмов. А в Барде по делам рудникам сотрудничал со многими ремесленниками города. И у них в мастерских тоже увидел много полезного.

По законам империи крестьяне и ремесленники отдавали одну десятую долю своей продукции дворянину и еще одну десятую платили в казну. Таким образом, Абаш со своего поместья в год получал продукцию 12 дворов. Этообеспечивало ему не слишком богатую жизнь. В армии он получал еще и жалование по занимаемой должности.

Конечно, ему предстояло всемерно увеличивать продуктивность крестьянских хозяйств. Этим он тоже собирался заниматься. Но, подъем продуктивности сельского хозяйства — дело не скорое. А быструю отдачу могло дать ремесленное производство. На этом и собрался сделать упор Абаш.

Получив у старосты сведения о розданной им по крестьянским дворам боярской скотине, Абаш велел отремонтировать конюшню, привести в нее лошадей, и назначить для ухода за конями конюха из подростков. Двух коней и трех кобыл Абаш намеревался использовать сам.

За боярскую землю, которую крестьяне использовали пять лет, староста брал с них арендную плату. Этот порядок Абаш решил не ломать.

Коров, овец, коз и свиней разрешил оставить крестьянам, однако, обязав от всей этой скотины поставлять ему половину приплода и треть продукции: молока, масла, шерсти и мяса. Стоимость половины приплода, полученного крестьянами от боярского скота за прошедшие пять лет, он повелел записать крестьянам как их долг дворянину.

Отныне вести учет доходов крестьянских хозяйств Абаш поручил своей новой жене Аксинье, владевшей грамотой и счетом. Первой жене Айшат поручил вести свое домашнее хозяйство, для помощи ей нанял двух незамужних девушек. Кое-какие деньги Абаш за годы службы накопил. И теперь намеревался пустить их в дело.

Войт Роман Фалалеев, который вводил Абаша в курс дел по поместью, рассказал, что под будущую посевную он может выделить семена подсолнечника, сахарной свеклы и клубни картофеля. В расчет за них осенью примет половину урожая. Оставшуюся половину Абаш может пустить на расширение посевов в следующем году.

Кроме того, волость может предоставить слитки хорошей ширванской стали, в оплату за нее примет половину выкованного из этой стали строительного инструмента по списку: топоры, кирки, пилы и лопаты.

Исходя из этого, Абаш составил план развития своего хозяйства на зиму. Первое: вырубка леса для расширения посевных площадей. Второе: пережигание древесины в уголь. Третье: строительство на реке плотины и водяного колеса. Четвертое: постройка новой кузницы с механическими молотом и воздуходувкой с приводом от колеса. Пятое: обеспечение крестьян стальными лемехами к сохам, стальными косами и топорами. Шестое: посадка свеклы, картофеля и подсолнечника на бывшей боярской земле. Как возделываются эти культуры он видел в Ширване, да и в книге по сельскому хозяйству это описывалось.

Прекращение судоходства на реке как раз благоприятствовало постройке плотины. А если кому очень хочется проплыть через плотину, пусть волоком лодки обносят. Но, разрешение на постройку плотины Абаш намеревался получить в бейлике.

Расход воды в речке даже в межень обеспечивал достаточную мощность на валу колеса. Кроме кузни, в дальнейшем Абаш намеревался построить еще и домну, и кирпичный завод. А потом и маслобойню. Все с приводом от водяных колес. Ниже села речка текла в овраге, строительство плотины там прямо напрашивалось.

В декабре войт призвал одну треть мужиков на государственные работы. Они начали рубить через лес дорогу от волостного села Кардымово к Каменке. Часть срубленного леса пошло на строительство мостов и гатей. А остальные стволы и все крупные сучьяАбаш вывез к себе. В январе и феврале на постройке дороги работали другие мужики, по одной трети от всех дворов. Абаш нанял в эти же месяцы треть своих мужиков на постройку плотины и водяного колеса.

Так что, мужики зимой месяц работали бесплатно на государство, месяц за плату на дворянина и месяц отдыхали. Ну как отдыхали: ходили на охоту, дубили шкуры, ловили рыбу из подо льда. Они же под руководством Абаша заложили бурты для выжигания угля из дров. А бабы работали всю зиму на себя: сучили льняную и шерстяную пряжу, ткали холсты, валяли валенки, вязали лапти. Само собой, ухаживали за скотиной и вели свое хозяйство. В дальнейшем Абаш намеревался зимой занять и баб производительным трудом, построив на реке прядильные и ткацкие мастерские.

Весной Абаш вызвал к себе Онфима и старост из Починок и Выселок. Втолковал им все про четырехпольную систему земледелия. Всех крестьян они по спискам поделили на три равных группы. Каждая из групп в текущем году засеет свои делянки одной из трех групп культур: зерновые, технические, корнеплоды. Осенью весь урожай общины поделят по справедливости. В следующем году каждая группа засеет свои поля другой культурой. Летом соберут семена трав и через год введут в оборот еще и четвертый тип посевов: кормовые травы. Так и будет налажен четырехпольный севооборот.

Абаш предложил Онфиму построить за свой счет прядильную и ткацкую мастерские, а двум другим старостам — водяную мельницу и маслобойку с гидравлическим приводом. Оборудование для них изготовит кузнец в долг под гарантию Абаша. Чертежи этих машин имелись в учебниках, выданных Абашу на учебе. Сам Абаш пообещал построить кирпичный завод и лесопилку. Старосты прониклись перспективами и сумели уговорить свои деревенские общины вложиться в эти стройки.

К маю месяцу плотина, водяное колесо, механизированная кузница была готова. В просторной избе стоял горн, вентилятор — воздуходувка и кулачковый кузнечный молот. Чертежи этого оборудования нарисовал сам Абаш, а сделал его кузнец и деревенские плотники. Мужики расчистили еще 14 десятин леса и нажгли уголь. Абаш привез из Кардымово стальные слитки и работа закипела. С новой воздуходувкой уголь горел гораздо жарче, чем с ручным мехом, слитки разогревались быстро, а механический молот колотил по разогретым заготовкам без устали. Кузнец Вакула был в восторге. Производительность его труда выросла впятеро, а качество выкованного инструмента стало несравненно лучше. Он нанял двух подмастерьев. Серпы, косы, мотыги, лопаты, лемеха, пилы и топоры из кузни пошли потоком.

Абаш выбрал у войта все оставшиеся у него слитки и передал ему изготовленные инструменты. Весь оставшийся инструмент он выкупил у Вакулы по сходной цене и передал своим крестьянам под расчет будущим урожаем или отработкой на себя. На своих полях руками крестьян посадил картофель, подсолнечник и свеклу.

Осенью урожай собрали. Семена подсолнечника и свеклы Абаш раздал крестьянам, а картошку оставил для посадки на будущий год. Сахарную свеклу продал в Кардымово. За зиму крестьяне поставили Абашу еще одну плотину, а при ней лесопилку и кирпичный завод. Абаш пригласил к себе из Барды знакомого каменщика с семейством для организации работ на кирпичном заводе и постройки печей.

Этой же зимой Онфим поставил плотину и при ней полотняную мастерскую. Машины для нее изготовил Вакула. В Выселках и Починках появились плотины с мельницей и маслобойкой. Тамошние старосты осенью приступили к переработке урожая. В поместье потянулись подводы и лодки из соседних деревень. Там тоже расширяли посевные площади под пшеницу и рожь и выращивали подсолнечник.

Все три деревни Абаша заметно похорошели. На месте полуземлянок мужики ставили избы. Абаш обязал мужиков ставить во дворах туалеты и отдельные помещения для скота. Благо, досок с лесопилки теперь хватало. Абаш даже начал продавать доски соседям — дворянам и соседским крестьянам. Глядя на Абаша, соседи тоже начали заказывать у Вакулы оборудование для лесопилок и полотняных мастерских.

Приехавший из Барды каменщик Рахим наладил производство кирпича. Абаш первым поставил у себя в тереме комбинированную кирпичную печь: помесь русской и голландской. Закупил в Смоленске ширванское стекло и застеклил окна в тереме. Следом за ним ставить печи и стеклить окна в домах взялись ремесленники и зажиточные крестьяне. Гончар Дивей на кирпичном заводе наладил массовый выпуск глиняной посуды.

Абаш и Вакула поставили при кузне большую доменную печь для выплавки чугуна из местного болотного железа. Болотную железную рудуместные крестьяне добывали зимой. Абаш охотно закупал ее. Лес для лесопилки и выжигания угля крестьяне рубили выше по Хмости и весной сплавляли вниз по реке. Из чугуна Вакула отливал котлы, сковородки, чугунки и детали печей. Продукция шла нарасхват. Абаш открыл в Кардымово лавку, в котором продавалась продукция его ремесленников, а также кирпич и доски. За ней приезжали купцы даже из Смоленска.

За 1125 году годовой доход Абаша за вычетом всех налогов достиг 5 тысяч серебряных рублей, которые стали чеканить в империи вместо персидских динаров. Еще 3 тысячи рублей заработали его ремесленники. Крестьяне каждый год расширяли посевы перспективных культур. Зимние голодовки давно ушли в прошлое. Появились излишки продовольствия. Жилых полуземлянок в деревнях поместья Абаша не осталось совсем. Даже самые бедные крестьяне срубили себе избы, а у большинства уже были пятистенки со светлицами, конюшнями, скотными дворами и амбарами. Общины продавали муку в города, картофель и сахарную свеклу в Кардымов на крахмальные и сахарные заводы.

Абаш вместо маленькой старой церкви поставил в Каменке большую новую, а при ней — приходскую школу, за что удостоился благодарности Смоленского епископа Иллариона. В дворянском собрании города Смоленска и Смоленского бейлика уважаемый и высокочтимый гиперборей Игорь Юрьевич Самсонов-бей лично поставил Абаша в пример всем дворянам и вручил имперский орден Святого Николая-угодника за выдающиеся заслуги в развитии местной промышленности и сельского хозяйства.

Онфим стал купцом второй гильдии и возил товары из поместья в Смоленск, в Киев, и даже в столичный Муром. Абаш советовал ему подумать о переходе в первую гильдию и начале заграничной торговли через Двину и Балтийское море.

Боярские холопы, отработавшие свой срок на государственных стройках, вернулись в поместье и обзавелись семьями. По причине сытой жизни, малые детки теперь помирали относительно редко. Количество дворов в поместье Абаша достигло полутора сотен, а число душ — почти тысячи.

35. Экспансия на север.

К началу 1127 года задачи, поставленные на историческом заседании Дивана в 1118 году, в основном, были выполнены. К 1122 году вся Дикая степь была завоевана. Возле фортов, построенных на реках, возникали деревни, села и городки. Все земли от Уральских гор и реки Яик до Дуная и Карпатских гор, а также все Закавказье принадлежали Российской империи или ее вассалам.

На территории Руси построены государственные бумажные, фарфоровые и стекольные заводы. Наряду с металлургией, электротехникой, нефтепереработкой и химией эти производства продолжали оставаться государственной монополией. Бумага, стекло, фарфор, керосиновые осветительные лампы и печи поставлялись на экспорт только государственными торговыми компаниями.

В Царьграде на основе магнитогорских руд и донецких углей был построен мощный комплекс металлургических и машиностроительных заводов. Азовский комбинат выпускал паровые двигатели различного назначения, паровозы и оборудование для железных дорог, станки для легкой и пищевой промышленности, машины для сельского хозяйства, артиллерийские орудия и винтовки. Производство пороха, пироксилина, снарядов и патронов сосредоточили в Туле.

В Нижнем Новгороде работали нефтеперерабатывающие, нефтехимические и химические заводы. В Баку на Каспии, в Макарове на Балтике и в Царьграде на Черном море работали морские верфи, выпускавшие деревянные пароходы. В Царьграде уже построили первыецельнометаллические военные бригантины и бриги. Речные пароходы строили в Ярославле и в Смоленске.

На всех этих производствах соблюдался режим строгой секретности. Их продукция за рубеж не продавалась. За этим бдительно следили пограничники и таможенники. Технологию производства огнестрельного оружия все еще удавалось сохранить в тайне.

Ширванские и русские купцы строили на Руси в губернских городах сахарные, мыловаренные и крахмальные заводы. А кирпичные, гончарные, ткацкие, кузнечные, маслобойные, кожевенные, мельничные, хлебопекарные и прочие мастерские во множестве строились купцами и дворянами по всем русским землям.

Помещики закупали сельскохозяйственные машины и сдавали их в аренду крестьянским общинам. Да и сами общины, разбогатев, закупали эти машины на государственных заводах.

Продовольственный вопрос был решен навсегда. Крестьяне и помещики обеспечивали все потребности народа и государства в продовольствии и технических культурах. Избыток продовольствия, включая сахар и растительное масло, а также льняные и шерстяные ткани, канаты, чугунная и керамическая посуда продавались в Персию, в Турцию, в Византию, в Северную Европу.

С Византией и Данией были заключены договора о беспошлинной торговле. Однако, за транзитный проход по проливам эти государства по-прежнему взимали плату с русских купцов.

Сеть шоссейных дорог была доведена до волостных сел. Строились грунтовые дороги от волостей к поместьям. От магистральных дорог до губернских городов были ужедоведены линии электрического телеграфа. Губернские города с бейликами связали линии оптического телеграфа. На дорогах работали почтовые и ямские станции.

В 1123 году была проведена денежная реформа. Вместо персидских динаров в Муроме на государственном монетном дворе начали чеканить серебряные рубли весом 20 грамм, равные динарам. Динары постепенно выводили из обращения. Помимо рублей, чеканили серебряные полтинники, четвертаки и гривенники. Из бронзы чеканили монеты в пять, три и в одну копейку. В обращение ввели золотые гривны весом 10 грамм достоинством в 10 рублей и золотые империалы достоинством 50 рублей. На аверсе всех монет чеканили корону Российской империи и надпись «Российская империя» по кругу, на реверсе — арабскую цифру и наименование монеты.

Для доставки железной руды из Магнитогорска в Царьград была построена первая по-настоящему длинная одно путная железная дорога Магнитогорск — Царицын — Царьград длиной 2200 километров. Вдоль нее работала линия электрического телеграфа. По этой дороге железная руда доставлялась с Урала на Азовский комбинат в зимнее время.

На заседании Дивана в сентябре 1127 года были заслушаны отчеты министерств и ведомств за пятилетку, прошедшую после захвата Дикого поля. Великий визирь констатировал, что бюджет года закончен с профицитом. Русь полностью финансирует все бюджетные расходы на своей территории, а также расходы на развитие бывшего Дикого поля. Доходы бюджета от Ширвана в золоте уже два года откладываются в казну в счетбудущих инвестиций.

Его императорское величество Скобелев, присутствовавший на заседании, подвел итоги и поставил Дивану стратегические задачи на следующие три года.

Во-первых, разбить военные силы Датского королевства,заключить с Данией вассальный договор и обеспечить свободный проход русских кораблей через датские проливы.

Во-вторых, завоевать земли прибалтийских неславянских племен, граничащих с русскими землями: эстов, ливов, куршей, литвы, жмуди и ятвягов. В настоящее время, все эти племена не создали сколь-нибудь сильных государств. Затем организовать переселение этих племен в Дикое поле и замещение их руссами.

В-третьих, нужно разгромить войска Польского королевства и присоединить его к империи. Различия языка польских племен вислян, силезян, полян и мазовшан с древнерусским в настоящее время не особо существенны.

В-четвертых, завоевать все земли славянских племен в Прибалтике, не имеющих собственной государственности: пруссов, бодричей и лютичей. Для этого придется захватить германские княжества Мекленбург, Гольстейн и Восточную марку. Здесь нам придется напрямую столкнуться со Священной римской империей. Однако, там мы можем рассчитывать на благожелательность большей местного населения, порабощенного германцами. Языки этих племен тоже близки к древнерусскому. При этом, интересы Священной империи будут ущемлены самым серьезным образом.

В-пятых, завоевать королевство Чехия и маркграфство Моравия, входящие в Священную римскую империю, населенные славянскими племенами чехов, словаков и моравов. Вероятно, нам придется столкнуться с Крестовым походом всех католических королевств.

Император повелел Дивану за месяц подготовить предложения по завоеванию и освоению новых земель.

28 февраля 1128 года Диван утвердил планы министерств. За 28-й год Диван решил нанести поражение Дании и захватить все прибалтийские земли, за исключением принадлежащих Польше поморянских земель и германских княжеств. За 29-й год захватить всю Польшу, а за 30-й год разгромить войска Священной империи и захватитькняжества Мекленбург, Хольстейн и Чехию с Моравией. А затем наести поражение армиям Византии.

К концу мая была проведена мобилизация запасников, до полного штата развернуты пять пехотных и четыре конных полка. Гвардейские полки Морской пехоты, Артиллерийский и Царский в мирное время оставались в полном штате и тоже привлекались к операции.

Первым из Риги на кораблях Балтийского флота отбыл Морской полк. Командовал эскадрой адмирал Яков Аполлонович Гинтенбрант, когда-то старпом Драчуна. С эскадрой следовал визирь иностранных дел Миклухо-Маклай.

Эскадра состояла из трех бригов, шести бригантин и 36 мобилизованных купеческих судов. Все корабли и суда были паровыми. На бриги дополнительно установили по одной мортире калибра 6 дюймов, а на бригантины — по одной гаубице калибра 107 миллиметров из состава Артиллерийского полка. Штатное вооружение бригов состояло из 8 пушек калибра 87 миллиметров, а бригантин — из 4 таких же пушек.

Морской полк к этому времени имел четырехбатальонный состав: два батальона стрелков, батальон мечников и артиллерийский батальон. В артбатальон входили 16 полевых пушек, 8 гаубиц и 12 митральез. Всего три с половиной тысячи человек личного состава.

Из просторов Балтики флот втянулся в пролив Эресун. В проливе утопили пять сторожевых драккаров, охранявших вход в пролив. На скандинавском берегу разгромили артиллерией и взяли город Хельсингер, принадлежащий Дании, на датском — город Кобмансхан, имевший порт с удобной бухтой. Перед входом в порт расстреляли еще дюжину драккаров, попытавшихся преградить путь флоту.

Разгрузившись в порту, полк двинулся к стольному городу Дании — Роскилде, до которого было всего полсотни верст. До города дошли на четвертый день. Уже ввиду городских стен полк ожидало войско короля Нильса. Около трех тысяч хорошей конницы и тысяч семь пехоты. Половину пехоты составляли ополченцы. Все, что успел собрать король за шесть дней, после получения сообщения о нападении на Хельсингер.

Встав на позицию в двух километрах от датского войска, артиллерия открыла огонь шрапнелью. После первого залпа Нильс сразу же бросил все свои войска в атаку, надеясь выйти из под огня. Вырвавшуюся вперед конницу выкосили картечью и очередями митральез. Пехоту добили гранатами и шрапнелью. Она даже не успела сблизиться на километр. Уцелевшие во главе с королем в панике отступили за стены. Обстреливать короля со свитой адмирал запретил, чтобы было с кем вести переговоры о сдаче города.

Подступив к городу на полтора километра, полк окопался валом и рвом, выставил артиллерию на позиции и следующим утром начал обстрел города. Гаубицы разнесли воротную башню и прилегающие к ней стены. Затем дали один залп зажигательными снарядами по цитадели — королевскому замку. Предоставив гарнизону время для тушения пожаров, Гинтенбрант направил в город парламентера с предложением переговоров. Король предложение принял. На поле перед воротами встретились король и визирь со свитами.

Миклухо-Маклай предъявил ультиматум: либо уничтожение города артиллерией, либо заключение вассального договора с предоставлением беспошлинного прохода российских кораблей через датские проливы. Кроме того, король обязывался оказать военную помощь в будущих войнах с германцами. За это визирь пообещал ему присоединение германского графства Гольштейн, граничащего с Данией.

Напуганный мощью российской артиллерии, за несколько минут уничтожившей крупное по местным меркам войско, уже не чаявший не только сохранить трон, но и саму жизнь, король с облегчением согласился на все условия. Подписание договора отметили пиром в русском лагере. Адмирал Гинтенбрант взял третьей женой принцессу Ингерд. Малолетнего внука короля Эрика, взяли в заложники, бывшие в те времена обязательным приложением к договорам.

Затем эскадра двинулась в обратный путь. Зашли на остров Борнхольм, именуемы руссами Буяном, расположенный при входе в датские проливы. По условиям договора этот остров отходил к России. Там имелся удобный порт Ренне. Визирь Макаров намеревался основать наострове базу флота. В городе гарнизоном оставили бриг и две бригантины, роту стрелков, роту мечников и батарею пушек.

Затем зашли на остров Рюген, населенный славянским племенем руян, где правил князь Вислав. С ним тоже заключили вассальный договор, пообещав защиту от поляков, нападающих с материка.

Далее эскадра зашла на большой остров Готланд, расположенный в центре Балтийского моря. Слегка погромили артиллерий главный город — порт острова Вюсбю, а затем заключили вассальный договор с доселе независимом ярлом Рупертом, правящим островом. Макаров намеревался основать на острове крупную базу флота. Готландские купцы имели множество кораблей и вели крупную торговлю по всей Балтике. На острове оставили такой же гарнизон, как и на Борнхольме, с двумя бригами и двумя бригантинами.

В дальнейшем Император намеревался заменить морпехов на островах линейными частями. В сочетании с уже построенной на острове Саремаа базе, две новые базы на Готланде и Борнхольме обеспечивали полное господство русского флота в центральной и западной части Балтики.

Одновременно с эскадрой в поход вышли четыре сухопутных отряда и один речной. Первый отряд под командование генерал Берегового в составе Новгородского пехотного полка и Псковского конного вышел из Пскова в земли чуди. Захватив земли чудинов, именовавших себя эстами, отряд должен был захватить все побережье Финского залива вплоть до уже занятых русскими земель на Двине.

Второй отряд в составе Смоленского пехотного и Полоцкого конного полков под командованием генерала Раменского выступил от Полоцка в земли литвы, имея целью выход к Балтийскому морю по всему побережью между Рижским заливом и Неманом, населенному жмудью, ливами и куршами.

В земли ятвягов из Городно выступил третий отряд в составе Арцахского и Киевского пехотных и Волынского конного полков. Командовал отрядом генерал Иванов. Пройдя через ятвягов, отряд должен был двинуться на запад в земли пруссов, захватить их и выйти на Балтийское побережье и к низовьям Вислы.

Генерал Баринов возглавил четвертый, речной отряд в составе гвардейских Царского и Артиллерийского полков. Отряд на речных пароходах сплавился вниз по Западной Двине, прошел по Балтийскому морю до устья Вислы, а затем пошел вверх по реке. Эскадрой из 6 десятков кораблей командовал адмирал Зилов.Задача отряда и эскадры была самой сложной. Он должен был сбить все польские крепости на Висле и отрезать Польшу от восточной части Мазовии и Пруссии. А затем отразить возможные контратаки поляков.

Пятый отряд под командование полковника Медведева в составе Аранского пехотного и Черниговского конного полка выступил из Берестья в польскую Мазовию. Пройдя по восточному Берегу Вислы, отряд должен был захватить правобережье Вислы в её среднем течении, населенное племенами мазовшан, подвластных польской короне.

Линейные пешие полки имели в составе один батальон стрелков, два батальона мечников, 12 полевых пушек и 6 митральез. Конные полки включали в себя три сотни стрелков.

Царский полк включал в себя два батальона стрелков, два батальона мечников и артиллерийский батальон в составе 18 полевых пушек и 8 митральез. Все 60 речных пароходов эскадры были вооружены 3 полевыми пушками и 2 огнеметами каждый. Гвардейский артполк имел на вооружении 24 полевых пушки, 8 гаубиц, 4 мортиры и 12 митральез.

Поскольку племена чуди, жившие вдоль Финского залива не имели централизованного государства, серьезного сопротивления не ожидалось. По сведениям разведки, численность всех 13 племен чуди не достигала и ста тысяч человек. Каждое племя могло выставить в поле не более сотни плохо вооруженных дружинников и порядка двух тысяч вооруженных дрекольем мужиков.

В соответствии с указаниями Генштаба, генерал Береговой разделил отряд на ротные группы, в каждую из которых вошли конная сотня, взвод стрелков, два взвода мечников, пара пушек или пушка с митральезой. Группы двинулись по земле эстов веером.

При встрече племенного войска дружинников выбивали артиллерийским и ружейным огнем, а ополченцы разбегались сами. После этого окруженные деревянными частоколами села не оказывали сопротивления, открывали ворота и высылали навстречу русским своих старейшин.

Попытался сопротивляться захватчикам только город Колывань, в известном русским будущем — Ревель, единственный город в земле эстов. В окруженный деревянными стенами город успели отступить три населявших прибрежные земли племени эстов. Всего там оказалось до полутысячи дружинников и четыре тысячи ополченцев. К городу вышли три ротные группы во главе с самим генералом Береговым.

Городские ворота разбили артиллерией. Эстские князья попытались контратаковать через пролом. Атакующих дружинников выкосили картечью и пулями, не дав мечникам даже обагрить мечи кровью. После гибели дружин город сдался. После этого отряд вместе с прибывшими представителями министерств Дивана принялся за освоение территории. Колывань переименовали в Петроград, в честь апостола Петра.

Отряд Раменского также не встретил серьезного сопротивления и вышел на Балтийское пбережье. Литва, жмудь и курши к тому времени тоже еще создали государственных образований. В устье Немана основали город Николаевск, названный в честь святого Николая — угодника. Жмудь и курши встретили приход русских войск с радостью, поскольку их прибрежные села регулярно грабили и разоряли датчане, шведы и германцы. Теперь у них появилась надежная защита.

Серьезно повоевать пришлось только отрядам Иванова, Медведева и Баринова. Иванов разделил свои войска на батальонные группы. В каждую входилирота стрелков, две роты мечников,две конных сотни, 4 пушки и 2 митральезы. Шесть групп вошли в польские земли веером. Ятвягов Иванов покорил легко. А вот с польскими землями на правобережье Вислы пришлось повозиться.

Пока отряд Иванова проходил земли ятвягов, речной отряд Баринова разгромил артиллерией крупный город Гданьск, расположенный в устье Вислы и поднялся по реке на полторы тысячи километров вверх до города Сандомира. Попутно разгромили стоящие на западном берегу реки крупные города Вроцлавек, Черск и сам Сандомир.

Правобережные города Хелмно, Грудзенск и Плоцк захватили и поставили в них гарнизоны. Захватили еще и 11 мелких городков, стоявших на восточном берегу Вислы в удобных для обороны местах. В каждом городе и городкеоставили гарнизон в составе роты стрелков, роты мечников, 4 орудий, 2 митральез и 8 огнеметов при пяти пароходах. Пароходы парами регулярно патрулировали реку между городками, имея задачу отрезать от Польши земли восточнееВислы и приказ топить всё, что плывет по реке.

Прорыв эскадры до Сандомира занял ровно три недели. Король Польши Болеслав Кривоустый к этому сроку еще только начал собирать войска в Кракове. От Плоцка Баринов отправил двоих пленных шляхтичей к королю Болеславу в Краков с посланием Императора. Скобелев извещал короля, что предпринимает поход в польские земли, чтобы наказать сбежавших в Польшу рюриковичей, и требует от короля выдачи всех беглецов.

Отряд Медведева форсировал Буг у Берестья и вторгся в земли мазовшан, входящие в Польское королевство. За месяц отряд прошел на запад до Вислы, затем повернул вдоль реки на юг, взял города Парчев, Люблин, Хелм, Красник и вышел к Сандомиру. У реки Сан отряд вышел на границу Волынской губернии.

Отряд Иванова, пройдя земли ятвягов, повернул на запад в Мазовию, пошел вдоль реки Нарев до его впадения в Вислу, взял города Вязна, Свенцск, Пултуск, затем пошел вдоль Вислы, взял города Гжебск и Ольштын и вышел кморю напротив Гданьска.

За месяц с небольшим все земли восточнее Вислы и Сана были взяты русскими войсками. Как обычно, всех феодалов, именуемых в Польше шляхтичами и князьями, уцелевших в сражениях, брали в плен, а их поместья и вотчины отписывали в казну. Отряды Иванова и Медведева усилили гарнизоны крепостей на Висле.

Чиновники министерств приступили к освоению земель. Формировались местные администрации, гарнизоны и стража. Министерство путей сообщения сразу же начало строить волок из реки Припять, притока Днепра, в Западный Буг. По этому пути можно будет проводить суда из Днепра в Вислу. От Берестья вдоль Буга и Вислы начали тянуть линию оптического телеграфа.

Получив послание самозваного императора Руси, король Болеслав разгневался, наотрез отказался выдавать прибежавших к нему рюриковичей и направил посольство к императору священной Римской империи королю Германии Генриху с просьбой о помощи.

Лишь в конце июня королю Болеславу удалось собрать все свои войска у стен стольного города Гнезно. 12 тысяч шляхетской конницы, из них 4 тысячи одоспешенных шляхтичей, остальные — оруженосцы в кожаных тягилеях. 23 тысячи пехоты составили неплохо вооруженные ополчения городов. Архиепископ Адальберт благословил войско в поход.

30 июня поляки выступили в поход. Для начала Болеслав решил отбить у русских город Плоцк. Король был умелым военачальником, десятью годами ранее он завоевал земли поморян, расположенные на побережье Балтийского моря с богатыми городами Гданьск, Щецин, Волин и Колобшег, разгромив войско их князя Вратислава, которого поддерживали ополчения торговых городов.

Болеслав приказал собрать все лодки, имевшиеся на реке Бздура, впадающей в Вислу в 40 верстах выше Плоцка, а также изготовить множества плотов. Корабли руссов патрулировали Вислу между крепостями каждые 6 часов. Поэтому, король решил переправиться на правый берег Вислы во время между проходами кораблей.

Как только пара пароходов прошла по реке, из устья Бздуры в Вислу вышли плоты. Из них плотники и рыбаки устроили наплавной мост и причалы у обоих берегов. Пехота начала переправляться на лодках, а конница и обозы пошли по мосту. За четыре часа все польское войско переправилось. Выше и ниже переправы поляки установили на высоком левом берегу Вислы камнеметы, чтобы воспрепятствовать проходу кораблей. С реки камнеметы не просматривались.

Переправу обнаружили конные разъезды из Плоцка, и сразу же поскакали в крепость. О переправе поляков телеграфом сообщили всем фортам и флоту на реке. Пара патрульных кораблей на обратном пути была обстреляна камнеметами, развернулась и ушла вверх по реке к следующему форту в селении Бродно, на месте будущей Варшавы.

Генерал Баринов приказал стягивать к Бродно и Плоцку пароходы и войска. Гарнизоны Плоцка и Бродно приготовились к обороне. Болеслав шел от переправы к Плоцку два дня. На четвертый день поляки осадили крепость. Комндир гарнизона штабс-капитан Маслов заранее приказал сжечь на триста шагов все постройки вокруг детинца, в котором занял оборону гарнизон. С реки его поддерживали уже 12 пароходов.

ПредпринятыйБолеславом сходу штурм был отбит артиллерией и стрелками. Ка только поляки вышли на выжженное пространство, по ним ударили все пушки и митральезы крепости. Корабли били с реки из всех орудий навесом шрапнелью. До огнеметов дело даже не дошло. Поляки понесли большие потери. Прибывшие от Бродно пароходы разбили артиллерией камнеметы и мост, оставшиеся на месте переправы. Войско Болеслава было отсечено от левобережной Польши.

Через три дня король предпринял попытку ночного штурма. Однако, при свете керосиновых прожектороватакующие были вовремя обнаружены, освещены ракетами и снова напоролись на артиллерийский и ружейный огонь. Однако, в этот раз им удалось прорваться под стены, и даже зайти га них, поскольку корабли с открытием огня запоздали. Масло в применил про атакующим огнеметы. Эффект был ощеломляющим. Рвы под стенами детинца превратились в огненные озера. При виде заживо сгорающих товарищей поляки утратили наступательный порыв.

Еще через шесть дня к городу подошел доставленный на пароходах вниз по реке Аранский пехотный полк. Конница Болеслава попыталась атаковать полк на марше, но генерал Медведев быстро выстроил гуляй город и отбил нападение массированным огнем. Медведев подвел полк на пять километров к городу и расположился укрепленным лагерем на высоком береговом холме. Пушки полка и Плоцкамогли накрыть все поля вдоль берега рекиперекрестным огнем. Однако, выполняя приказ прибывшего в Плоцк генерала Берегового, пушки пока еще не стреляли на дистанцию более километра.

Однако, Медведев до времени активности не проявлял, пресекая, однако, огнем все попытки поляков приблизиться к лагерю. Болеслав попытался атаковать лагерь шемахинцев темнойдождливой ночью, но успеха не имел.

26 июля к Медведеву подошел Черниговский конный полк. На реке уже собралось 36 пароходов с сотней пушек. Два десятка пушек перетащили с кораблей на стены Плоцка. Конные сотни взявший на себя командование операцией генерал Береговой расположил в лесу восточнее Плоцка, по опушкам.

27 июля рано утром на рассвете все пушки города, полка и кораблей одновременно открыли ураганный огонь по лагерю поляков. Корабли с реки били шрапнелью, а пушки со стен и из лагеря шемахинцев — гранатами. 124 орудия устроили в польском лагере огненный ад. Во вспышках разрывов, в столбах пироксилинового дыма и плотном облаке пыли метались выскочившие в чем спали из палаток и шатров поляки, оглушенные и контуженные, беспощадно посекаемые осколками гранат и сыпавшимися с неба шрапнельными пулями. Взбесившиеся от грохота кони метались по лагерю, усиливая всеобщий хаос.

Немногие сохранившие самообладание воины пытались бежать к ближайшему лесу. Там их вылавливали и сгоняли в кучи черниговские конники. Пушки стреляли лишь пять минут. Через час все было кончено. Аранцы заняли полностью разбитый лагерь поляков. Тяжело раненых добили, легко раненых и контуженных взяли в плен. Таковых обнаружилось 2700 человек. Лошадей уцелело лишь около сотни. Собрали трофеи. Впрочем, почти все собранные доспехи годились только в переплавку. Плотность артиллерийского огня была ужасающей. Болеслав и все его ближники погибли. По их шатрам из Плоцка били прицельно. Артиллерия россиян в очередной раз показала, что против этого «лома» у местных приемов нет.

К этому времени отряд Берегового взял острова Моонзундского архипелага. Отряд Раменского захватилЛитву и взял под контроль все побережье Рижского залива. Империя установила свою власть над всей правобережной Польшей и Прибалтикой.

Земля эстов была присоединена к Новгородской губернии, литовские земли — к Псковской, прусские — к Полоцкой, а восточные польские — к Галицкой. Население империи увеличилось на 600 тысяч человек.

36. Экспансия на запад.

Осенью 1128 и зимой 1129 года на вновь присоединенных к империи землях были созданы все административные структуры: губернские управы, бейлики и волости, выделены поместья и назначены в них дворяне. Всего 1200 поместий. В городах и бейликах сформированы вооруженные формирования: гарнизоны и стража.

Все прежние феодалы в новых землях были лишены владений. Большинство из них погибли в сражениях. Тем, кто не стал воевать с русскими и не сбежал, предложили поступить на службу рядовыми воинами и отправили в южные русские земли. Туда же отправили их семьи. Взятых в плен с оружием в руках отправили на каторгу на 10 лет. Их семьи тоже выслали на юг.

В крепости и форты на острова и на пограничную Вислу переводились две крепостные дивизии с Днепра и Дона, пополненные до штата. Гвардия и армейские полки, принимавшие участие во вторжении, высвобождались от гарнизонной службы. Войска снова собирались в пять отрядов и выдвигались к Висле.

Поскольку все взрослые сыновья Болеслава из рода Пястов погибли в битве при Плоцке, в Польском королевстве наступила смута. Вдова Болеслава Саломея при поддержке своего отцаграфа Швабии Генриха пыталась сохранить престол за своим шестилетним сыном Болеславом. На власть в Польше претендовали сразу три знатных феодала: князь Помории Вартислав, король Чехии Собеслав и князь Моравии Конрад. Поскольку воинские силы королевства были уничтожены, претенденты вторглись с трех сторонв Польшу и вступили в борьбу. Каждый стремился если не надеть Польскую корону, то, хотя бы, урвать себе кусок польской земли.

В Священной Римской империи после смерти в 1125 году императора Генриха-V, разгорелась большая свара за императорскую корону. Король Германии Лотарь Саксонский вступил в вооруженную борьбу с герцогом Швабии Фридрихом. Германские герцоги и маркграфы распределились примерно поровну за каждого из претендентов. Уже третий год борьба шла с переменным успехом. Обоим претендентам на имперскую корону было не до польских проблем.

Время для продолжения экспансии Российской империи было весьма подходящим. Скобелев решил, не теряя темпа, продолжить наступление на запад, на королевства Польша и Чехия, на Словакию и Моравию, не далее сотни лет назад оккупированные венграми, а также на герцогство Мекленбург, большую часть населения которого составляли славянские племена ободритов и лютичей, покоренные германцами в прошлом веке. По данным разведки, каждое из этих государств не могло выставить армию численностью более 6 тысяч воинов.

Проанализировав проведенные бои с европейскими войсками, Генеральный штаб и министерство обороны пришло к выводу, что линейный пехотный полк русской армии, обученный и укомплектованный по штату, разгромит в сражении любую армию, которую в состоянии выставить в поле любое из этих государств, при условии, если нападение аборигенов не окажется внезапным. Поэтому состав отряда из пехотного и конного полков был признан достаточным для завоевательных походов.

Конный полк в десять сотен обеспечивал разведку, передовое, тыловое и фланговое охранения пехотного полка на марше. На каждом бивуаке пехотный полк согласно уставу выстраивал гуляй-город из 4 сотен штатных повозок. Конный полк продолжал обеспечивать охранение бивуака и разведку. 12 штатных пушек, 6 митральез и 500 винтовок обеспечивали плотность огневого поражения, достаточную для нанесения в боевом столкновении катастрофических потерь любому европейскому войску до вступления в ближний бой. Понятное дело, бивуак надлежало устанавливать на открытом месте, а деревья и кустарник вокруг вырубать.

К Галичу был дополнительно переброшен из Ширвана водными путями Анийский пехотный полк. Этот полк вместе с Галицким конным составил шестой отряд под командованием полковника Волкова. Все шесть отрядов, по плану Генштаба, должны были действовать автономно. Отряды выступили в поход практически одновременно, в первых числах мая 1129 года. Каждому отряду предстояло пройти по 600 — 800 километров, занять все попутные города и разгромить все встреченные по пути армии европейских феодалов.

Морской пехотный полк генерала Полторанина был высажен с морских кораблей на материк в проливе у острова Рюген. Князь острова Вислав, вассальный Императору предоставил Полторанину лошадей и свою конную дружину в 6 сотен воинов. Продвигаясь вглубь земли лютичей, отряд взял города Вольгаст и Ретра, разбил войско герцога Мекленбургского Рихарда, в которое входила и дружина князя лютичей Гремислава, вассала герцога.

Затем отряд повернул на запад в землю бодричей, взял богатый город Любек города и вышел на границу с графством Гольстейн. Князь бодричей Ратибор, вассал Рихарда не принял боя и бежал в герцогство Брауншвейг. В это же время в Гольстейн с севера вторглись датские войска. По договору, заключенному Миклухо-Маклаем с королем Нильсом, графство было обещано Дании.

Затем отряд двинулся на юг и прошел вдоль берега Эльбы, за которой начиналось немецкое герцогство Брауншвейг, и вышел на границу германской Восточной марки, имеющей столицей город Бранденбург, где и остановился. Двигаться дальше вглубь немецких земель приказа не было.

Немецких феодалов, выживших в сражениях и не сумевших сбежать, отправили на каторгу. Местных феодалов — славян, попавших в плен и присягнувших империи, приняли на службу рядовыми солдатами. Немцев — горожан не трогали. Бюргеров согнали с земли. Простолюдины бодричи и лютичи приход русских приняли с восторгом. Немецкие феодалы, да и бюргеры, относились к славянам как к скоту. Воспользовавшись приходом русских войск, славяне всласть пограбили своих немецких соседей прежде, чем новые власти взяли ситуацию под контроль.

Отряд генерала Баринова в составе Царского и Артиллерийского полков на речных пароходах вышел из устья Вислы, прошел вдоль морского берега и вошел в реку Одер. Местные славяне эту крупную реку называли Одрой. По Одре флотилия прошла вверх почти на тысячу километров до польского города Вроцлав, где войска и высадились. Попутно корабли обстреляли крепости городов Щецин, Цедынь, Любуш и Кросно. Оккупировать их не стали, только набрали там продовольствие и дрова. Брать эти города пд контроль должны были другие отряды. Обстрел был предупредительным. Местных тем самым известили, что русские уже идут. Проход по реке почти сотни пароходов был весьма внушительным.

В окрестностях Вроцлава полки набрали лошадей, фураж, продовольствие и двинулись на юго-запад в Чехию, в то время находившуюся в вассальной зависимости от Священной Римской империи, впрочем, чисто формальной. До границы Чехии от Вроцлава было всего сто километров. В Польше отряд взял города Немча и Бардо.

Для вторжения в Чешское королевство был использован предлог укрывательства королем Собеславом бежавших к нему польских пястовичей, выдать которых Собеслав отказался. В Чехии взяли города Клодцко, Градец и Либице. У Праги отряд ожидало девятитысячное войско короля Собеслава, срочно отозванное королем из польской Силезии, которую он решил, было, в общей сумятице оттяпать себе. Собеслав попытался атаковать, вставших в гуляй-город россиян, и был наголову разбит.

Тремя годами ранее Собеслав нанес поражение войску короля Германии Лотаря, вторгнувшегося в Чехию. По этой причине просить помощи у Лотаря Собеслав не мог. А сам Лотарь только порадовался поражению унизившего его вассала.

Взяв без боя столицу Чехии Прагу, Баринов двинулся на север Чехии, взял города Нови Градец и Литомержице. Дойдя до границы с немецкой маркой Мейсен, отряд пошел в западную Чехию вдоль границы с графством Нордгау. Попутно взяли города Житец, Теплице и Вары. Вторгаться в германские земли Баринов приказа не получил.

Затем отряд пошел в южную Чехию вдоль границы с герцогством Бавария и маркой Австрия. Взяли города Пльзень, Нетопице и Дудлебы. Города сдавались без боя. Всем этим городам Баринов от имени Императора обещал самоуправление по российскому образцу. Этот образец чешским купцам был прекрасно известен. Приходилось им бывать в имперских Киеве и Смоленске.

К началу октября вся Чехия была покорена. Местных феодалов, тех, кто выжил в битве при Праге и не успел сбежать, взяли в плен и лишили вотчин. Крестьяне отнеслись к перемене власти с обычным безразличием. И даже слегка порадовались. Поскольку, о силе Российского Императора все были наслышаны, они надеялись, что ни германцы, ни венгры, ни поляки на Чехию нападать теперь не рискнут.

Отряд генерала Берегового в составе Новгородского пехотного и Псковского конного полков переправился через Вислу у города Хелмно и двинулся вдоль Вислы в вассальные Польше поморянские земли, а затем пошел вдоль Балтийского побережья на запад. Князь Помории Вартислав, получив известие о вторжении на его земли русских войск, покинул города Гнезно, Клецк, Гонсава и Накло, которые, воспользовавшись смутой, захватил в землях польского племени полян, и поспешил вернуться в свою Поморию.

Отряд Берегового последовательно взял города, Гданьск, Слупск, Славно, Колобжег, Камень и вышел в низовья Одера. За рекой уже начинались земли лютичей, занятые отрядом адмирала Полторанина.

Два войска встретились вблизи города Староград в центре Помории. Шеститысячное войско Вартислава было полностью уничтожено артиллерией и митральезами. Никаких боевых средств, хотя бы сравнимых с оружием россиян у местных не было. Их безжалостно истребляли на расстоянии, превышающем дальность выстрела из лука. К началу августа вся Помория перешла под контроль россиян. Все города встречали полки либо открытыми воротами, либо сдавались после первого же залпа русских пушек.

Отряду генерала Раменского предстояло занять центральную Польшу, населенную племенами полян и селезян, именуемую Куявией и Великопольшей. Смоленский пехотный и Полоцкий конный полки переправились через Вислу у Плоцка, и двинулись на запад. Крупныхвоинских сил в центральной Польше не осталось. Все они были уничтожены в прошлом году у Плоцка. Небольшие отряды местных феодалов уничтожали конные стрелки боевого охранения. Артиллеристам вступать в бой не пришлось ни разу.

Отряд без боя взял города Крушвица, Лонд, Могильно, Познань, Кросно, Глогув, Бытом и вышел в землиплемени лужичан, где взял Добрилуг и Будишин. Разведка Полоцкого полка так разогналась, что вышла к городам Билогура и Стреле, лежащим уже в немецкой марке Мейсен. Гарнизоны и феодалы городов при подходе русских конников в панике бежали. Слухи о непобедимых, ужасных и могучих русских полках, повелевающих громами и молниями, далеко опережали их.

Раз уж так вышло, Раменский решил оставить эти города за собой. Он имел приказ при благоприятных условиях занять восточную часть немецкой марки Лаузитц, населенную славянским племенем лужичан. Заодно, занял городаЛюбша и Мишаны, также покинутые гарнизонами. Однако, дальнейшее продвижение приказал прекратить и занялся освоением занятых территорий.

Из Волынской земли в Польшу вторгся отряд полковника Медведева, состоящий из Аранского пехотного и Черниговского конного полков. Отряд форсировал реку Сан, затем Вислу и, продвигаясь на запад, взял крупный город Сандомир. Двигаясь через земли племени вислян, он взял город Вислица и столицу Польши Краков. Затем захватил города Бытом, Рацибуж и Градец. Оттуда отряд повернул на юго-восток и занял города южной Польши: Тешин, Сончи и Чхув, выйдя на границу словацких земель, принадлежащих Венгрии.

Самый сильный из отрядов — дивизия генерала Иванова в составе Киевского и Арцахского пехотных и Волынского конного полков вышла из города Санок, обошла с севера отроги Карпатских гор и пошла на юго-запад в Словакию, принадлежавшую Венгрии. По оценке разведки Генштаба, венгерское войско было самым боеспособным из тех, с которыми предстояло столкнуться русским войскам в этой компании. Поводом для нападения стал отказ короля Венгрии Иштвана выдать бежавших к нему рюриковичей. С дивизией следовал визирь иностранных дел Миклухо-Маклай.

Земли Моравии и Словакии, населенные одноименными славянскими племенами, еще 200 лет назад входили в состав древнейшего славянского государства — Великой Моравии. После разгрома этого государства пришедшими с востока мадьярами, Словакия и Моравия были целый век раздираемы между Венгрией, Чехией и Польшей. Однако, последние сто лет большая часть словацких земель попала под власть Венгерской короны, а большая часть моравских — под власть Польской.

Дивизия с боем взяла города Спишскиград, Солниград и Зволен. У столицы Славакии города Нитра передовой отряд дивизии был на марше атакован венгерской конницей. Шесть тысяч легкой кавалерии рано утром, едва русские начали марш, атаковали из лесной засады.

Кавалеристы Волынского полка, натолкнувшись на противника, начали отступать к основным силам, отстреливаясь из винтовок. Стрелковый батальон старейшего Арцахского полка, возглавлявший колонну русских войск, успел развернуть повозки гуляй-города и выстроить стену из сотни повозок. Стрелки пропустили волынцев в разрывы стены и встретили венгерскую конницу дружными залпами из полутысячи винтовок. Волынцы вместе с батальонами пеших мечников прикрыли фланги.

Лихие венгры, теряя людей сотнями, все же дорвались до стены гуляя, но, были отброшены взрывами ручных гранат. Немногих всадников, заскочивших на стену, взяли в мечи и копья. Легкая конница короля Иштвана откатилась назад, потеряв более двух тысяч воинов.

Затем оба пеших полка построили на обширном ровном поле два гуляй-города из четырех сотен повозок каждый вкилометре друг от друга, сохранив огневой контакт. Конные волынцы составили боевое охранение.

К полудню на поле боя подтянулись все силы короля Иштвана: две с четвертью тысячи тяжелой конницы и семь тысяч пехоты. Всего 13 тысяч воинов, против 7 тысяч россиян. Но, у русских имелся козырный туз в виде полтора тысяч винтовок, 24 пушек и 12 митральез.

Три конных сотни волынского полка, вооруженные винтовками, принялись наскакивать на выстроившихся венгров, обстреливая их с расстоянии в полкилометра, и отходя под прикрытие стрелков гуляя, когда венгры пытались их атаковать. Артиллерию до поры Иванов придерживал, хотя до венгерского строя, расположившегося в двух километрах она вполне могла достать.

Наскоки волынцев причиняли венграм чувствительные потери. Иштван, видя, что русские встали двумя изолированными лагерями, укрывшись за повозками, счел это слабостью, и решил атаковать передовой гуляй-город, построенный Арцахским полком.

Первой выдвинулась пехота, охватывая флаги русского войска широким полукольцом. Когда пехота завершила охват флангов, оставаясь на удалении в километр от гуляй-города, в лоб на гуляй пошла конница. В лагере короля Иштвана, расположившемся в двух километрах, взревели трубы. Венгры пошли в атаку. Впереди по центру тяжелая конница, на флангах с некоторым отставанием — легкая. Пехота тоже сдвинулась с места и плотными шеренгами пошла к гуляю с двух сторон.

Согласно полученнымдонесения разведки, венгры считали, что дальность действия русского огнебойного оружия равна километру. Представить себе, что реальная дальнобойность русской артиллерии намного больше, средневековые полководцы никак не могли.

Волынцы по команде оттянулись назад, спешились и заняли позицию вдоль дороги между двумя гуляй городами. Генерал Иванов, наблюдая за противником с построенной в центре гуляя вышки, дожидался, пока тяжелая конница не сблизится на 400 метров, чтобы подставить ее под действительный огонь митральез и стрелков. А также, чтобы артиллерия смогла подольше обстреливать венгров, когда они побегут.

По выпущенной сигнальщиком красной ракете 10 пушек Арцахского полка ударили шрапнелью, прицелившись в глубину атакующей массы тяжелой конницы. 12 пушечных жерл выбросили снопы пламени и дыма. По ушам ударил грохот пушечного залпа.Над массой конницы вспухли 10 круглых облачков разрывов. Две пушки ударили по лагерю короля. Одновременно батальон стрелков и 6 митральез ударили по передней шеренге. Стрелки и митральезы за первую минуту прицельно выпустили 4 тысячи пуль. На такой дистанции винтовочные пули пробивали всадников навылет.

Артиллеристы в одном залпе выстреливали 100 шрапнельных пуль, поражающих противника сверху. Гуляй заволокло дымом. Артиллеристы и стрелки продолжали вести беглый огонь, не меняя прицела. Трупы коней и всадников образовали завал, в который сходу врезались следующие шеренги конников. С командной вышки поле боя все еще просматривалось сквозь стелящийся понизу дым.

Артиллеристы продолжили бить по тяжелой коннице, сбившейся в толпу. Стрелки и митральезы по сигналу командующего перенесли огонь на легкую конницу, уже подошедшую на двести метров. Их поддержали стрелки конного полка. Через несколько минут перед легкой конницей тоже образовался вал из убитых и раненых коней и всадников.

Артиллеристы из гуляй-города Киевского полка била гранатами по атакующей пехоте. Цели истребить всех пехотинцев, большинство из которых составляли городские ополченцы, генерал перед артиллеристами не ставил. Разрывы гранат должны были напугать пехотинцев и заставить разбежаться. Тем не менее, пехота упорно шла вперед, шагая по трупам павших. Тогда по ней забили митральезы и стрелки киевлян. По такой толпе промахнуться даже с дистанции в километр было трудно. Шеренги воинов падали, как колосья под серпами жнецов. Пехота сначала остановилась в замешательстве, а потом побежала, бросая щиты и оружие. Обстрел пехоты прекратили. Конные волынцы бросились в преследование, стремясь взять в плен побольше пехотинцев.

Побежала и конница. Все пушки из лагерей обоих полков продолжали вести беглый огонь шрапнелью, перенося рубежи огня все дальше, по указаниям командующего. Арцахцы били по тяжелой коннице, а киевляне — по легкой. Снарядов не жалели. Стрельба велась до тех пор, пока удирающие рыцари не вышли за пределы досягаемости орудий. Феодалов нужно было истребить как можно больше.

Разгром венгерского войска был полным. С поля боя живыми ушли лишь 3 сотни тяжелых конников и 7 сотен легких. В плен попали четыре тысячи и пехотинцев. Собрав трофеи, отряд Иванова двинулся дальше, в Моравию, принадлежавшую Польше. Без боя были взяты города Тренчин, Скалка, Брно, Оломоуц, Зноймо, Рабс и Девин.

Однако, занятием Словакии и Моравии задачи дивизии Иванова не были исчерпаны. От Девина отряд вторгся уже в венгерские земли и вышел к стольному городу Венгрии Эстергому. В городе с остатками воинства, сбежавшего из под Нитры, сел в осаду племянник погибшего короля Иштвана, 14-летний наследник короны Бела вместе с овдовевшей королевой Фелицией Сицилийской. Бела был ослеплен во младенческом возрасте по приказу предыдущего короля Венгрии Кальмана, вместе со своим отцом Алмошем, младшим братом Кальмана, неудачно попытавшегося оспорить трон.

Эстергом был взят с боем. Бела попал в плен. Находившийся в отряде Иванова визирь Миклухо-Маклай обласкал перепуганных пушечным громом подростка и вдовствующую королеву. С ними обоими был подписан договор о вассалитете Венгрии Российской империи. Вдовствующая королева в договоре было прописана регентом королевства до достижения Белой 20-летнего возраста. Империя обязалась защищать Венгрию от внешних врагов, прежде всего от князя Алмоша, сбежавшего в Византию, и оттуда угрожавшего пойти на Венгрию войной. На Венгрию была наложена весьма умеренная дань в размере 60 тысяч рублей серебром в год.

На этом все цели, поставленные перед дивизией генерала Иванова, были достигнуты. Оккупации Венгрии Император не требовал. Киевский полк остался гарнизоном в Эстергоме. Содержание гарнизона возлагалось на Венгрию. Собственные войска Венгрии по договору не должны были превышать 2 тысяч конницы и 6 тысяч пехоты.

Русские войска успешно решили все задачи, поставленные перед ними Императором и Диваном. На новую западную границу выдвигались с рубежа Вислы две крепостные дивизии. Еще три крепостных дивизии следовали через русские земли с Волги и Дона, по пути пополняясь запасниками до штата. Согласно планам военного министерства, на новой границе через каждые 25 — 30 километров строилась цепочка ротных фортов и линия оптического телеграфа. Все полки шести отрядов встали на зимовку в крупных приграничных городах. Жители приграничных волостей из числа славян верстались в казаки — пограничники.

Следовавшие с войсками чиновники министерств приступили к освоению новых территорий. Нарезались поместья, волости, бейлики, губернии. В них назначались помещики, войты, беи и губернаторы. С прежними феодалами, выжившими в сражениях, поступили, как и в прошлом году. Однако, феодалов — славян, не воевавших с русскими, добровольно сдавшихся и присягнувших Императору, зачислили в армию офицерами и выслали в южные земли, где выделили им служебные поместья. Одиннадцать крупных городов, включая Любек, Щецин, Гданьск, Прагу, Краков и Познань, получили статус самоуправляемых.

Польша была разделена на 4 губернии. В Щецинскую губернию вошли поморянские земли, расположенные на балтийском побережье. Правобережье Вислы отошло к Волынской и Галицкой губерниям. Полянские земли, раположенные в центральной Польше, составили Познаньскую губернию. Западная Польша, населенная силезянами и лужичанами, составила Глогувскую губернию. В южной Польше, населенной вислянами, образовали Краковскую губернию.

В Моравии и Словакии образовали Нитранскую губернию. Чехию разделили на две губернии: восточную — Пражскую и западную — Пльзенскую. Земли лютичей и бодричей, бывшее герцогство Мекленбургское, составили Любекскую губернию.

В составе империи появилось 8 новых губерний с общим населением более чем в 4 миллиона человек, преимущественно славян. На всех новых территориях вводились законы Российской империи и единый письменный и разговорный древнерусский язык, впрочем, мало отличавшийся от других древнеславянских диалектов. В государственных и церковных делах допускался только русский язык. К вассальным Армении, Булгарии и Дании добавилось еще одно сильное вассальное государство с населением в пол миллиона человек — Венгрия.

37. Экспансия — юг.

Король Германии Лотарь, получив известие о захвате гипербореями марки Мейсен, маркграф которой Гюнтер был его верным вассалом, понял, что, не заключив мир со своим соперником в борьбе за императорскую корону герцогом Швабии Фридрихом, он не сможет вернуть себе Мейсен.

А потерявший своего сторонника герцога Мекленбурга Рихарда, погибшего от рук тех же гиперборев, играфа Гольстейна Эдгара, попавшего в плен к союзнику гипербореев королю Дании Нильсу, Фридрих Швабский думал о том же. Поэтому, соперники осенью 1129 года обменялись посольствами и заключили перемирие.

Лотарь и Фридрих задумали организовать Крестовый поход против гипербореев, учитывая, что гипербореи в своем государстве еретически исказили самую сущность христианства. Они направили посольство к Папе Римскому Гонорию. Однако, в феврале 1130 года тяжело болевший Гонорий умер, после чего в Риме возникли сразу два Папы: Иннокентий и Анаклет. За каждого из них проголосовала часть кардиналов конклава. Оба Папы были заняты между усобной борьбой, каждый из них пытался привлечь на свою сторону европейских монархов. Им не было дела до далекой Руси, к тому же, еще раньше склонившейся к схизматической Константинопольской церкви.

Поэтому, Лотарь и Фридрих направили послов к сильнейшим монархам Европы: к королю Франции Людовику, к королю Англии Генриху, королю Италии Альберту и королю Бургундии Конраду. В королевстве Италии в это время тоже наступила смута, часть феодалов поддерживалаПапу Иннокентия, а другая часть — Папу Анаклета. Поэтому, король Италии помочь ничем не мог.

Король Англии опасался нападения на свой остров сильного флота Дании, вассальной гипербореям. Да и они сами, по слухам, дошедшим из Дании, имели самоходные корабли, не зависящие от ветра, и к тому же, вооруженные дальнобойными огнебойными орудиями. Поэтому, от помощи германцам он благоразумно воздержался.

Людовик и Конрад помощь пообещали прислать. Атаковать гипербореев короли решили следующим летом.

В октябре в бывшем польском, а ныне губернском Кракове, в бывшем королевском дворце Император Руси собрал выездное совещание Дивана, на котором предполагал обсудить ход освоения новых земель и спланировать военную компанию следующего года.

Визирь Миклухо-Маклай доложил о внешнеполитической обстановке, и сделал вывод о высокой вероятности Крестового похода западноевропейских держав против империи с целью отбить назад бывшие немецкие земли, а также Польшу и Чехию.

Визирь налогов и финансов Воскобойников доложил, что денег в казне достаточно, однако отметил, что его министерство испытывает большие трудности с укомплектованием администраций в новых губерниях и бейликах квалифицированными кадрами. К русским землям, которые империя осваивала пять последних лет, добавились земли с населением 4 миллиона 600 тысяч человек, что больше, чем было во всех коренных русских землях.

Если взятые в прошлом году прибалтийские и восточные польские земли, укомплектовали чиновниками за счет Новгородской, Псковской, Полоцкой и Галицкой губерний, то укомплектовать новые Польские, Чешские, Германские, Моравские и Словацкие земли за счет «раздевания» остальных русских губерний уже не представляется возможным. На это у нас просто не хватает чиновников. Их в новые земли потребуется не менее полутора тысяч человек только по линии министерства налогов и финансов. А они потребуются не только в это министерство, но и в другие министерства тоже.

Выступление визиря финансов дополнил товарищ Верховного визиря Макаров.

— Как вы знаете, мы решили в новых землях дворянам из руссов давать поместья в размере от 75 до 100 дворов, а это никак не менее 8 тысяч новых поместий. Если мы формируем в каждой новой губернии по одному регулярному пехотному полку и одному конному полку, то, на это нам потребуется еще 800 офицеров. В пограничные крепостные полки, развертываемые до штата, потребуется еще 1100 офицеров. Беями и войтами назначим еще 900 человек. В войсковые части министерства внутренних дел потребуется примерно 400 офицеров. Всего у нас появится 3 с небольшим тысячи новых офицеров — дворян.

До сих пор дворянами мы назначали только офицеров. Возникает вопрос: где нам взять дворян еще в 5 тысяч новых поместий?

Далее, в администрации губерний и бейликов потребуется по линиям всех министерств не менее 32 тысяч чиновников. Где нам их взять в таком огромном количестве?

Может быть, нам следует на несколько лет приостановить дальнейшую экспансию, чтобы постепенно освоить огромные новые земли?

— А что Вы скажете нам по этому поводу, Василий Осипович? — обратился Император к Верховному визирю.

— Понятное дело, этот вопрос мы продумали. Начиная с 1122 года, мы увольняли в запас отслуживших 7 лет унтер-офицеров армии и флота. Их у нас сейчас в запасе не менее 19 тысяч человек. Из них в новые воинские части будут призваны 9 тысяч человек. Я предлагаю сделать дворянами 5 тысяч прапорщиков, подпрапорщиков и фельдфебелей.

После завершения военной компании следующего года нам придется снова сокращать армию. Тогда мы присвоим им звания подпоручиков, пропустим их через двухмесячные курсы помещиков и назначим дворянами в новые поместья. Преподавателями на курсы назначим помещиков, которые успешно ведут дела в своих поместьях. Впоследствии, постепенно пропустим их всех через офицерские курсы.

Я предлагаю тех из остающихся у нас 10 тысяч унтеров — запасников, которые еще не служат в министерствах и управах, направить на гражданскую службу чиновниками. Конечно, в первое время, они, пока не войдут в курс дела, побудут на вторых ролях.

Далее. Половину чиновников из южных и центральных губерний, которые мы не «ограбили» по кадрам в прошлом году, мы переведем в новые земли. На их освободившиеся места набираем рядовых солдат из запаса. Пусть обучаются практической работе в администрациях бейликов. Еще три — четыре тысячи чиновников в новые земли наберем из действующих унтеров в ширванских и русских полках, которые не будут задействованы в операциях следующего года. На их места тоже выдвинем рядовых.

Конечно, в следующем году администрациям в новых землях придется трудно. Ну да, где наша не пропадала! В первые годы нам всем было еще труднее. Однако, мы справились. А теперь у нас опыта несравнимо больше. Денежных запасов в государственной казне на организацию администраций и выплату жалования чиновникам у нас на ближайший годдостаточно.

— Петр Ильич! А сможем ли мы вести боевые действия в следующем году, если весь резерв унтер-офицеров используем в администрациях? — обратился Император к военному визирю.

— По нашему мнению, имеющимися у нас сейчас в новых землях силами мы разобьем любые войска, которые против нас направят европейские монархи. Полки, формируемые в новых землях, привлекать к боевым действиям мы не планируем. Пусть обучаются спокойно.

По сведениям разведки, европейские королевства могут выставить против нас армию численностью до 16 тысяч конных рыцарей и до 30 тысяч пехоты. Это максимум. С ними мы справимся одной гвардейской или даже простой армейской дивизией. Затем мы можем двинуть наши войска на юг, в Хорватию, Сербию и далее в Византию. Одновременно, при содействии Черноморского флота, мы начнем наступление в Валахию и далее в Византию силами полков из Восточной Руси.

До зимы мы планируем взять под контроль всю европейскую часть Византийской империи: Македонию, Фессалию, Эпир, Болгарию и Грецию. А зимой возьмем и азиатскую часть до границ Конийского султаната. Нового призыва унтеров в армию из резерва не понадобится. Правда, потом потребуются две крепостные дивизии на новые границы с Турцией, Германией и Венецией. Но, их мы укомплектуем после завершения летней компании за счет сокращаемых до штатов мирного времени линейных полков.

Администрации во всех землях, которые завоюем в следующем году, укомплектуем за счет перевода чиновников из Ширвана и унтер-офицерского состава частей, которые будем переводить на штаты мирного времени.

Откладывать на год или более дальнейшее наступление на южные земли я считаю не правильным. Европейские армии на нас следующим летом неизбежно нападут, и мы их разобьем. Путь на юг будет свободен. А если мы отложим наступление, то они соберут новые армии, и нам опять придется с ними сражаться.

— Вы меня успокоили, Петр Ильич! А что у нас предполагается в новых землях в части промышленности?

— Министерство считает, что в новых землях пока следует пока ограничиться развитием легкой и пищевой промышленности, — ответил визирь Меллер. — Дополнительных финансов это не потребует. Заводы будут строиться купечеством и промышленниками империи за счет собственных средств. Однако, новые заводы, как и раньше на Руси, придется на несколько лет освободить от налогов. Так что, доходов в бюджет в ближайшие годы они не дадут.

— Это правильно! Что планирует министерство путей сообщения?

— Мы уже начали строить продолжение стратегической дороги восток — запад от Галича на запад в Польшу, Моравию и Чехию через города Сандомир, Краков, Тешин, Тренчин, Брно, Прага до города Пльзень. — Начал свой доклад визирь Говоров. — Вторую стратегическую дорогу восток — запад будем строить севернее существующей от Бреста в Польшу и Мекленбург через города Пултуск, Плоцк, Гнезно, Старград, Щецин до города Любек. Все новые губернские города свяжем с этими главными шоссе.

Далее, мы будем обустраивать волоки и строить каналы на водных путях Днепр — Припять — Западный Буг — Висла, Висла — Одра и Одра — Дунай. Таким образом, мы свяжем все реки империи в единую транспортную систему. Мы проектируем двух путную железную дорогу Пинск — Брест длиной 300 километров, которая свяжет глубоководные части рек Припяти и Западного Буга. Проекты всех дорог и водных путей разрабатываются, объем необходимого финансирования рассчитывается.

— Отсюда следует, что с финансами в ближайшие годы положение будет сложное. Надеюсь, за счет Константинопольских трофеев мы бюджет изрядно пополним. Да и другие городав Византии богаты. Какие планы у флота? — Поинтересовался Скобелев.

— Мы продолжаем обустраивать базы флота на Черном море.Там проходит испытания первый цельнометаллический бриг «Имперец», — отчитался министр флота Дубровин. — В Черном море мы готовимся провести совместно с армией десантную операцию в Босфор, форсирование Дуная и взятие Константинополя. Речной флотилией будем патрулировать Дунай.

На Балтике мы обустраиваем базы на островах и патрулируем датские проливы. Морскими кораблями Балтийского флота будем патрулировать пограничную Лабу. В дальнейшее создадим на ней речную флотилию.

Диван утвердил планы освоения новых земель и план военной компании на следующий 1130 год. Министерства приступили к освоениюПольских, Чешских, Мекленбургских, Мейсенских, Моравских и Словацких земель и начали подготовку к освоению территорий Македонии, Болгарии, Хорватии, Сербии и Валахии. В первую очередь предстояло решить кадровый вопрос.

Зимой разведка Тайной канцелярии донесла, что европейские монархи решили отбить сначала Мекленбург, затем двинуться на Гольстейн, там разбить войска Дании, вынудить короля Нильса разорвать союз с гипербореями и присоединиться к коалиции. Короли получили заверение от Генриха Английского о том, что в случае, если угроза Англии со стороны флота Дании будет ликвидирована, он тоже сможет присоединиться к союзу монархов. Затем они собирались атаковать бывшие польские земли.

Весной разведка сообщила о движении воинских сил европейских королевств в Восточную марку к южной границе Мекленбурга.

В это время гвардейский Морской полк убыл из Мекленбурга в город Ключевский, где в устье Днепра собиралась эскадра для десанта в Босфор. Вместо него в Любекскую губернию выдвинулись из Глогувской губернии, бывшей западной Польши, гвардейский Царский, Арцахский и Киевский пехотные полки, Волынский и Рюгенский конные полки. Командовал корпусом общей численностью 11 тысяч человек генерал Баринов.

Из Северного моря в судоходную реку Эльба, которую славяне именовали Лабой, ограничивающую Мекленбург с юго-запада, вошел отряд бригантин Балтийского флота из 12 вымпелов под командованием адмирала Зилова. Сил для отражения вторжения королевских армий было сосредоточено более чем достаточно.

К середине июня в Восточной марке вблизи городка Темплин сосредоточились войска европейских монархов. Лотарь выставил 4 тысячи рыцарей и 10 тысяч пехотинцев. Фридрих — 5 тысяч рыцарей, считая вместе с конными оруженосцами, и 8 тысяч пехотинцев. Людвиг Французский — 4 тысячи конных рыцарей с оруженосцами и 7 тысяч пехоты. Конрад Бургундский — 2 тысячи конников и 4 тысячи пехоты. Всего монархи собрали 15 тысяч рыцарей и 29 тысяч пехоты. Все их войска были хорошо вооружены и обучены. Собрался цвет европейского рыцарства и городских гарнизонов, составивших основу пехоты.

Больше всех воинов выставили Лотарь и Фридрих. Между ними возник спор, кому быть главнокомандующим. Фридрих выставил больше рыцарей, а Лотарь — больше пехотинцев. Никто из них не хотел уступать. Однако, короли понимали, что без единого командования их армия может потерпеть поражение. Поэтому они пришли к соглашению и выбрали командующим Людвига Французского. Один из Пап — Иннокентий, которого поддерживал Людвиг Французский, объявил Крестовый поход на Русь.

22 июня 1230 года королевские войска вторглись из Восточной марки в Любекскую губернию Российской империи. Противостоящие им русские войска насчитывали 9 тысяч пехоты и 2 тысячи конницы при 52 полевых пушках, 26 митральезах и 2 тысячах винтовок.

Разведка заблаговременно сообщила командующему корпусом генералу Баринову о выдвижении противника от Темплина на северо-восток, в направлении Щецинского залива. Противник явно намеревался отрезать бывший Мекленбург от Польши. Баринов начал стягивать свои полки к городку Пренцлау. Дороги от Темплина к Пренцлау дорогами назвать было трудно — скорее лесные тропы, на которых с трудом разъезжались две одноконных телеги. Поэтому, огромное по тогдашним меркам войско королей просачивалось через них медленно.

Русские полки шли к Пренцлау форсированным маршем. Баринов успел сосредоточить свои войска у городка. Скорее, это был просто деревянный замок немецкого феодала с небольшим посадом, стоящей в обильной озерами лесисто — болотистой местности на северном берегу большого озера. Единственным достоинством этого места был длинный и широкийлуг на восточном берегу озера. Весной озеро разливалось и заливало этот луг. Летом он становился отличным пастбищем. Проживавшие в округе славяне племени лютичей ценили это пастбище и регулярно чистили его от кустарника. К концу июня луг просыхал и позволял развернуться войскам.

Озеро вытянулось с севера на юг почти на 10 километров, и луг, имеющий ширину в километр — полтора, тоже вытянулся вдоль берега озера. С запада луг ограничивало озеро, а с востока — густой лес. Вдоль опушки леса с юга тянулась дорога, подходящая к городку.

Условия местности подсказали Баринову замысел сражения. Гуляй города всех трех полков он выстроил перед городком поперек поля от берега озера до леса. В стену гуляя посадил гвардейский Царский полк и выставил всю свою артиллерию — 52 пушки.

Один из старейших в армии, закаленный в сражениях Арцахский полк Баринов скрытно сосредоточил в лесу у южной оконечности поля. Полку придал 10 митральез Царского полка и 6 митральез конных полков. Полк должен был после начала сражения выдвинуться из леса, замкнуть поле с юга и не дать противнику отступить.

Киевский полк командующий расположил батальонными группами в лесу с восточной стороны поля. Каждая группа насчитывала 160 стрелков. В промежутках между батальонными группами влесу скрытно расположились Волынский и Рюгенский конные полки, каждый при трех сотнях винтовок. Эти силы должны были не позволить противнику разбежаться по лесам. Все эти силы отошли вглубь леса примерно на полтора километра, замаскировались, и должны были ждать сигнала к выдвижению на опушку.

Западный берег озера был покрыт дремучим лесом, пересеченным ручьями и местами заболоченным, что исключало возможность обхода оборонительной позиции русских сколь-нибудь значительными силами. Всех жителей из всех деревушек на 20 километров окрест Баринов силами конных полков вывел за линию гуляя и собрал под охраной в Пренцлау, что бы сведения о дислокации русских полков случайно не утекли к противнику. Все продовольствие и весь скот вывезли тоже.

Конная дружина князя Ратибора, составлявшая передовой отряд европейского войска, вышла к деревушке, расположенной у южной оконечности озера к полудню 28 июня. Деревня оказалась пустой.

Пройдя пять верст вдоль озера, Ратибор увидел далеко впереди у замка Пренцлау дощатую стену, выстроенную поперек всего поля от берега озера до опушки леса. Над стеной маячили шлемы защитников.

Отлично знавший свои земли, князь был уверен, что раньше этой стены не было. Князь остановил дружину, направил сотню воинов вперед на разведку и гонцов с донесением к главнокомандующему королю Людвигу. Через час разведчики вернулись. Сотник доложил, что стена имеет высоту в два человеческих роста, обход ее сколь-нибудь крупными силами через чащу леса, заваленного буреломом, невозможен.

Через два часа к Ратибору подъехал сам король Людовик. Франкское воинство постепенно вытягивалось на поле. До конца дня к ним присоединился и король Лотарь. По приказу полководцев франки и германцы начали разбивать лагеря на южной половине поля. Войска подтягивались на поле весь следующий день. Замыкающие войско бургундские пехотинцы вышли на поле только к концу следующего дня.

За это время Ратибор по приказу Людовика силами своих дружинников, знающих местность, провел разведку. Разведка подтвердила, что обойти изгородь, поостренную руссами, невозможно. Впрочем, короли и не собирались ее обходить. Они искали битвы. Дощатая стена не казалась им серьезным препятствием. Рва перед ней не было, только деревянные рогатки. Вскочив на седло, всадник мог легко поразить мечом обороняющихся за стеной воинов, и перемахнуть через стенку. А двое пехотинцев легко могли поднять третьего на стену.

Тем не менее, Людовик приказал подготовить во множестве короткие лестницы, благо леса рядом было предостаточно. Эти приготовления заняли еще день. На состоявшемся военном совете короли составили план битвы.

Пехотинцы с лестницами, наступая по всей ширине поля должны были дойти до стены, взять ее и проделать в ней проходы. Конные оруженосцы — лучники, следуя вплотную за пехотой, должны поддержать атаку пехоты, стрелами сбивая защитников со стены. А в проделанные пехотой проходы должны войти клиньями четыре отряда рыцарей: два отряда германских, отряд французских и отряд бургундских. Конные оруженосцы должны войти в пробитые рыцарями в боевых порядках противника проходы, окружить его и довершить разгром.

Утром четвертого дня в лагере католиков началось бодрое шевеление. Погода была отличной. На небе — ни облачка, слабый восточный ветерок. С построенной саперами за гуляем вышки командующий корпусом Баринов в сильный бинокль наблюдал за построением противника. В четырех километрах от гуляя в поле сплошной стеной выстроилась пехота. Над ней высился частокол копий и развевались отрядные вымпелы. Каждый отряд имел щиты своего цвета.

Из донесений разведки Баринова была известна примерная численность противника. Так что, построение пехоты он оценил примерно в 15 — 20 шеренг. Где-то по тысяче воинов в шеренге. За пехотой также плотным строем выстроилась легкая конница. Пол десятка шеренг. Над ней развевались разноцветные баронские и графские флаги.

А за ними в лучах уже высоко поднявшегося утреннего солнца сверкали доспехами 4 плотных клина тяжелой рыцарской конницы. Над клиньями на уже поднявшемся ветерке реяли большие королевские штандарты. За рыцарскими клиньями снова стояли шеренги легкой конницы.

Это было внушительно и красиво. Баринову даже было слегка жаль превращать в фарш такую красоту. Но, война есть война. И полученный приказ Императора был однозначен. Феодалов — истреблять!

Вдалеке запели сигнальные трубы и строй пехоты двинулся вперед. Идти им предстояло целый час. В кольчугах и с кучей железа и деревяшек в руках быстро не побегаешь. Перед плотным строем пехоты шла шеренга пеших лучников.

В русском лагере все было готово к бою. Команды повозок гуляя готовы были открыть проходы между повозками, за которыми стояли готовые к выстрелу орудия.

Пушки через одну зарядили шрапнелью и картечью. Дистанционные трубки шрапнельных снарядов выставили на 600 метров. Тысяча стрелков, стоя на боевом ходу стены, через бойницы гуляя рассматривали врагов. Тысяча мечников готовы были встретить лезущих через стену врагов. Полутысяча арбалетчиков стояли в десяти шагах за повозками, готовясь стрелять по врагам, до которых не успеют дотянуться мечники.

Когда до противника осталось два километра, дважды громыхнула холостыми выстрелами пушка. Засадные полки начали выдвижение из глубины леса к опушкам. Воины шли не спеша, выстроившись в одну шеренгу повзводно.

Когда центры рыцарских клиньев прошли отметку 600 метров, Баринов приказал сигнальщику выпустить всех красную ракету. В стенке гуляй-города открылись полсотни пушечных портов. Из них высунулись дула орудий и грянул оглушительный первый залп. Орудия выбросили в поле длинные снопы пламени и дыма. Тысяча стрелков тоже дали залп и перешли на беглый огонь.

Передний край пехоты как раз подошел на двести шагов. Лучники противника уже наложили стрелы на тетивы луков и готовились дать первый залп.

Пушки, стреляющие шрапнелью дали пять залпов по клиньям рыцарей, затем артиллеристы укоротили дистанционные трубки на 400 метров и начали беглый обстрел легкой конницы. Все поле перед гуляем заволокло дымом. Стрелки и артиллеристы стреляли прямо в дым, слегка меняя установки прицелов по азимуту. Промахнуться по такой плотной и протяженной толпе все равно было не возможно. Каждую минуту на строй врага обрушивались 10 тысяч винтовочных пуль, 12 тысяч картечных и 8 тысяч шрапнельных. Выжить в этом огненном аду было редкостной удачей.

Прежде, чем всю видимость заволокло дымом, Баринов увидел, как над клиньями рыцарей начали рваться шрапнельные снаряды. Стали клониться падать штандарты и флаги. После первого залпа пехота в замешательстве остановилась. В ее рядах каждый заряд картечи прорезал небольшую просеку в пяток рядов шириной и в десяток рядовглубиной. Пули стрелков истребляли пехоту целыми шеренгами.

Артиллерийские залпы ужасающим грохотом и огнем ошеломили вражескую пехоту. Передовые шеренги падали одна за другой, сраженные пулями. Винтовочные пули пробивали щиты и доспехи вместе с телами солдат навылет. Брызги крови летели в лицо следующим воинам.

Замешательство длилось несколько минут. Затем пехотинцы побросали оружие и в ужасе побежали назад. Там они натолкнулись на кавалеристов, пытавшихся развернуть взбесившихся от грохота коней. Кони вставали на дыбы, сбрасывали седоков, спотыкались о тела уже убитых коней и воинов и тоже падали.

Минут через десять из этого огромного месива смогли вырваться отдельные всадники и бросились наутек. За ними толпами побежали пехотинцы и лишившиеся коней кавалеристы.

Попытавшиеся нырнуть в лес были встречены вышедшими на опушку засадными полками. Стрелки отстреливали из винтовок всех удирающих конников и пехотинце в богатых доспехах. Мечники рубили сунувшихся в лес пехотинцев. Беглецам предстояло пробежать по полю под кинжальным фланговым огнем почти десять километров. Это удалось не многим. Добежавших до края поля встретил огнем Арцахский полк, уже захвативший все обозы католиков и выстроившийся шеренгой поперек поля. Полтысячи стрелков и 24 митральезы полностью исключили возможность прорыва.

Самые умные и сохранившие самообладание, увидев, что бежать некуда, просто падали на землю, притворялись мертвыми и дожидались, пока их возьмут в плен.

Разгром армии католических королей был абсолютным. Мало кто из феодалов выжил на этом поле. Короли, герцоги и графы погибли все. А кто не погиб, тот был добит. За шлемы аристократов была объявлена награда — от 2 до 5 рублей в зависимости от ранга. Наличие головы в шлемах не требовалось. Пехотинцев и оруженосцев в плен было взято 6 тысяч. Тяжело раненых милосердно добили. Два дня силами пленных закапывали убитых. Трофеи собирали и сортировали еще дня.

Затем корпус Баринова выступил в поход в Восточную марку. За месяц корпус прошел 600 километров вдоль восточного берега Лабы — Эльбы до взятой в прошлом году земли Лаузитц. Почти без сопротивления взяли города Бранденбург, Берлин, Барним, Рупин и Штендаль, расположенные на правобережье Лабы.

Таким образом, все ранее захваченные германцами славянские земли племен лужичан восточнее Лабы отошли к Российской империи. Киевский пехотный полк был оставлен гарнизонами в городах, а Рюгенский конный полк временно принял на себя обязанности пограничной стражи по берегу Лабы.Бригантины адмирала Зилова начали патрулировать ставшую граничной между русскими и немецкими землями реку вплоть до чешских земель.

Остальные полки корпуса Баринова походным порядком двинулись через чешские и моравские земли в Венгрию. Ранее через венгерские земли прошли отряды генералов Медведева, Волкова, Берегового и Раменского.

Шедшие в первом эшелоне корпуса Медведева и Волкова, пройдя венгерские земли, вторглись в Хорватию. В прошлом году, после победы русских над венграми король Хорватии Петар объявил о разрыве вассалитета и независимости от Венгрии. Медведев и Волков разбили пятитысячное войско Петара, и захватили города Сисак, Биоград, Книн, порты Сплит и Задар на Адриатическом море. Горожане и крестьяне Хорватии встретило русские войска с одобрением. Язык новых захватчиков был им понятнее венгерского. А независимость государства они ощутить не успели.

Аранский пехотный и Черниговский конный полки, входившие в корпус Медведева, остались на границе Хорватии с Венецией, а Анийский полк, входивший в корпус Волкова остался гарнизонами в городах Хорватии. Галицкий конный полк был включен в корпус генерала Берегового, прошедший через хорватские земли в Сербию, вассальную Византии.

Еще в мае Скобелев направил императору Византии Иоанну Комнину ультимативное требование отменить пошлину на транзитный проход русских судов через проливы, а также выдать всех бежавших в Византию русских, польских и чешских аристократов, включая дядю венгерского короля Бэлы князя Алмоша и князя Вячеслава Святославича Витебского. Оба князя приходились Иоанну дальними родственниками. Срок на выдачу был установлен до конца июня. Иоанн аристократов не выдал и на ультиматум не ответил. Повод для начала войны появился.

Береговой разбил армию короля Сербии Стефана, насчитывающую полторы тысячи конницы, в основном легкой, и четыре тысячи пехоты, взял города Благай, Студеница, Звечан и Призрен, порты Дубровник и Котор на Адриатике. Полки Новгородский пехотный и конный Псковский из корпуса Берегового остались в Сербии для гарнизонной службы и охраны морской границы.

Отряд генерала Раменского в составе Смоленского и пехотного, Полоцкого и Галицкого конных полков вслед за корпусом Берегового прошел вдоль побережья Адриатического моря насквозь всю Хорватию, Сербию и 14 июля 1130 года вторгся с севера в византийскую провинцию Эпир. Следом за ним продвигался отряд генерал Баринова в составе Царского и Арцахского пехотных и Волынского конного полков.

Глава 10 Империя

38. Византия.

Корпус в составе Черниговского и Северского пехотных, Киевского и Переяславского конных полков под командованием генерала Рязанского 22 июля переправился через Дунай в византийскую провинцию Добруджа на пароходах Дунайской флотилии.

Десантный отряд под командованием самого визиря адмирала Макарова 24 августа отплыл на кораблях Черноморского флота из порта Ключевский, расположенного в устье Днепра. Отряд включал в себя все боевые корабли Черноморского флота: цельнометаллические бриг Имперец, бригантину Русич и два артиллерийских монитора, 6 паровых бригов, 14 паровых бригантин и 43 мобилизованных купеческих парусно-паровых судов. Корабли и суда приняли на борт Морской пехотный и Артиллерийский полки. Макаров решил тряхнуть стариной и добился у Императора права возглавить поход. Начиная с марта, отправка торговых караванов в Средиземноморье была прекращена.

Высадив полки на западный берег Дуная, 29 речных пароходов обеих флотилий направились вверх по реке «демонстрировать флаг», с тем, чтобы удержать печенегов, захвативших населенные валахами правобережные земли Дуная, от соблазна вторгнуться в Византию. Корабли поднялись вверх по реке через сербские и венгерские земли до самого города Вена в германской марке Австрия, демонстрируя Российский флаг и германцам тоже.

Отряд Макарова, корпуса Рязанского, Раменского и Баринова начали проводить разработанную Генеральным штабом стратегическую операцию по принуждению к миру самого сильного соседа империи — Византии. Общее руководство войсками взял на себя лично император Скобелев, следовавший со своим штабом на бриге Имперец.

Византийская, или, как они сами именовали свое государство, Ромейская (Римская) империя, в это время переживала период подъема. Император из династии Комнинов Алексей, захвативший престол империи в 1081 году, сумел возродить распадающуюся после мощных ударов турок-сельджуков империю. Он подавил многочисленные мятежи сепаратистов, отбил нападения норманнов на запад империи, провел реформы армии и государственной административной системы.На востоке он разгромил печенегов, вытесненных к границам империи из причерноморских степей половцами. Затем разбил и половцев, вторгшихся в пределы империи вслед за печенегами.

Воспользовавшись распрей, возникшей в Сельджукской империи после смерти Мелик-шаха между его наследникам, распадом этой империи на отдельные эмираты, и Крестовым походом западноевропейских рыцарей на Ближний Восток к Гробу Господню, Алексей Комнин нанес ряд поражений сельджукским эмирам. Он выбил турок-сельджуков из прибрежных районов Средиземного, Мраморного и Черного морей и оттеснил их на Анатолийское нагорье в Малой Азии. Комнин связал вассальной клятвой княжества, образованные крестоносцами на отвоеванных у мусульман землях.

После смерти Алексея в 1118 году императором стал его сын Иоанн Комнин, титулуемым самими ромеями Василевсом, продолживший политику своего отца. Он последовательно нанес поражения печенегам, венграм, сербам и сельджукам, существенно расширив границы своей империи. Сербия стала вассалом империи. ВСредиземноморье он отбил у сельджуковобласти Мендерес и Киликия. Правда, в 1126 году он проиграл войну Венеции, отвоевавшей у него почти все острова в Эгейском море.

Тем не менее, к 1130 году на территории Ромейской империи проживало почти 10 миллионов человек, в основном православных христиан. Из них славяне: болгары, сербы и македонцы составляли почти половину. Однако, больше всего в империи проживало греков, которые сами себя именовали ромеями, или римлянами. Численность населения Византии на этот момент лишь немного уступала населению Российской империи, составлявшего 12 миллионов человек, правда, без учета вассальных государств.

По сведениям разведки, численность регулярной армии Византии достигала 40 тысяч воинов, без учета городской стражи и ополчения. Половина войск империи дислоцировалось в Малой Азии, угрожая туркам Конийского султаната. Поддержку византийцам могли оказать княжества крестоносцев из Святой земли, располагавшие ориентировочно 14 тысячами бывалых воинов. Поэтому, план Генерального штаба предусматривал максимально быстрый разгром Византии.

Отряд Раменского стремительно продвигался на юг по берегу Адриатического моря через византийские провинции Диррахий и Никополь по хорошей древнеримской дороге. В те времена дороги, построенныедревними римлянами, еще вполне сохранились. Взяв город Диррахий, отряд разделился. В порт Диррахия суда Черноморского флота под конвоем четырех бригантин доставили боеприпасы, продовольствие, фураж и медикаменты.

Смоленский пехотный и Полоцкий конные полки двинулись из Диррахия по другой римской дороге на юго-восток в Македонию к городу Фессалоники. Галицкий конный полк остался в Дирахии, дожидаясь прихода корпуса Баринова.

После подхода полков этого корпуса, Арцахский пехотный и Галицкий конный полки под командованием генерала Иванова двинулись по дороге дальше на юг в Грецию к древним городам Никополь, Фивы, Афины и Коринф. Гарнизоны городов сдавались на милость победителей после первых же пушечных выстрелов. Столица провинции Афины сдались вообще без выстрелов. Слава о непобедимых полках гипербореев бежала впереди них.

Однако, второй по величине город Ромейской империи Фессалоники без боя не сдался. Раменский затратил на осаду два дня. Пришлось по уже многократно проверенной тактической схеме развернуть на позициях артиллерию, разбить городскую стену, расстрелять картечью концентрирующихся в проломе стены и шрапнелью подходящие к пролому резервы защитников крепости. После входа в город штурмовых отрядов остатки гарнизона сдались. 11 августа отряд Раменского двинулся из Фессалоники по еще одной римской дороге на север в область Македония к городу Скопье. До этого города отряд дошел 2 сентября. Отсюда отряд разошелся ротными группами по всем македонским землям.

Баринов с Царским пехотным и Волынским конным полками прошел вслед за отрядом Раменского город Фессалоники и двинулся дальше на восток к городу Андреанополь, а затем на город Филипполис. Взяв эти города, отряд повернул по очередной римской дороге на север в болгарские земли к городу Средец, спустя века именовавшемуся Софией. От Средеца отряд ротными группами рассыпался по всей северной части Болгарии.

Эскадра Макарова вошла в Босфор, уничтожив на входе в пролив флот Византии. 27 августа Морской пехотный полк высадился с кораблей на европейский берег пролива, не доходя десятка километров до Константинополя. Отряды византийских войск, попытавшиеся помешать высадке, были рассеяны артиллерийским огнем.

Город Константинополь, столица Византийской империи, именовавшийся русскими Царьградом до основания собственного российского Царьграда в устье Дона, был крупнейшим и богатейшим городом Европы. За 9 веков своего существования город накопил несметные богатства. За все это время внешним врагам ни разу не удалось взять город штурмом.

Его внешние стены, сооруженные несколькими династиями императоров, делали его самым неприступным среди всех европейских городов. Население города составляли греки, армяне, болгары, македонцы, иудеи, итальянцы и люди многих других народов, общим числом более полу миллиона человек.

С давних времен богатства Царьграда привлекали правителей соседних с Византией племен, которые испытывали неудержимое желание его пограбить. И, надо сказать, в периоды ослабления Византии, как правило, во время внутренних смут, некоторым это удавалось. Русские князья тоже неоднократно пытались поживиться за счет Византии. В 907 году Вещий Олег подошел к городу и взял с него богатый откуп. Хитрые ромеи предпочли расстаться с некоторой суммой денег превратностям осады. В 941 и 944 годах князь Игорь ходил на Царьград, но был разбит. Князь Святослав воевал с Византией в 971 году, но тоже был разбит.

Князь Владимир в 988 году воспринял от Византии христианство и крестил Русь. С тех пор русские князья рассматривали Византию как некий идеал, к которому следовало стремиться. Однако россияне, знавшие, что Византийской империи суждено было пасть от рук турецких завоевателей, такого пиетета вовсе не испытывали.

Город располагался на берегах пролива Босфор и залива Золотой Рог, отходящего от пролива на север и врезающегося в европейский берег на 7 километров. Константинополь занимал почти весь южный берег залива Золотой Рог. Город был огромен. Все остальные города Европы по количеству населения не превышали одной десятой его части. В плане он напоминал слегка кривоватый равносторонний треугольник со стороной в 6 километров.

С материковой стороны город окружала стена, построенная императором Феодосием длиной в пять с половиной километров с сотней высоких башен. Собственно, это была не одна стена, а целых три стены, каждая следующая выше предыдущей. Перед внешней стеной располагался широкий и глубокий ров, облицованный камнем. Самая высокая внутренняя стена имела высоту 15 метров и толщину 6 метров. Штурм города с суши был бы весьма труден.

Вне стены Феодосия вдоль пяти входящих в город дорог еще на два — три километра раскинулись обширные предместья: мастерские ремесленников, лавки мелких торговцев, дома бедноты. По берегам втекающей в город реки Ликос расположились загородные виллы знати.

У входа в залив, имеющего ширину всего 400 метров, на противоположном берегу залива располагался город — крепость Галата. Тоже не маленький по средневековым меркам, размером в три квадратных километра. От Галаты к Константинополю через весь вход в залив была протянута опускаемая лебедками железная цепь, препятствующая несанкционированному входу кораблей в залив.

Стены города со стороны пролива Босфор были значительно слабее, чем стены Феодосия. И еще слабее были стены на берегу залива. Они имели высоту десять метров и толщину всего в два метра. Защита города с воды возлагалась на флот, в то время самый сильный в Европе.

Морской полк подошел к Галате и выстроил гуляй-город в километре от городских стен на берегу пролива. С подошедших кораблей выгрузили Артиллерийский полк. Орудия выставили напротив Галаты. Осадные орудия за час разрушили стены города. Пехота четырежды демонстрировала ложные штурмы, артиллерия картечью и шрапнелью выкашивала выдвигавшихся к пролому защитников крепости. После 4 ложных штурмов последовал настоящий. Штурмовые отряды при поддержке митральез и полевых пушек за пол дня взяли город.

Осадные орудия перетащили на берег пролива напротив Константинополя. Всего выставили 12 гаубиц калибра 107 миллиметров и 8 шестидюймовых мортир. Цепь, перегораживающую вход в залив, опустили. В залив вошли два артиллерийских монитора. На готовые корпуса двух цельнометаллических паровых бригантин установили по две осадных шестидюймовых пушки. Парусную оснастку на мониторы не ставили. Мониторы вошли в залив и встали на якоря.

Эскадра рассредоточилась вдоль Мраморного моря, проливов Босфор и Дарданеллы, исключив всякую возможность для переброски воинских сил с азиатского берега на европейский. 29 августа все было готово к штурму. Ожидали только подхода корпуса генерала Рязанского.

Василевс Иоанн, получив известия о вторжении войск гипербореев в Сербию, приказал собирать войска в Фессалониках, с тем, чтобы выдвинуть их в сторону Сербии. Однако, получив сообщение о форсировании Дуная второй армией гипербореев, он приказал оттянуть все войска к Константинополю. Он надеялся выдержать осаду города, стены которого еще никому не удавалось преодолеть. А снабжение города продовольствием Иоанн рассчитывал осуществлять с азиатского берега. В прежние времена захватчики, не сумев взять город, зимой отступали восвояси.

Однако, вскоре в проливе появились самоходные корабли гипербореев. Тогда же император получил донесение об уничтожении его флота на входе в Босфор. Огромная эскадра дымящих высокими трубами кораблей, прошедшая по проливу в Мраморное море, не оставила сомнений в правдивости этого донесения.

Тем не менее, Иоанн сосредоточил в городе 18 тысяч регулярного войска, не считая городской стражи, которая насчитывала 5 тысяч человек. Из городских арсеналов военачальники императора вооружили 23 тысячи ветеранов, проживавших в городе и все еще способных держать оружие и обороняться на стенах. Император надеялся перебросить часть войск из Малой Азии, а также получить помощь от княжеств Иерусалим, Антиохия и Киликия, основанных крестоносцами в Сирии.

Донесениям своих прознатчиков о чудовищной мощи огнебойных орудий гипербореев Василевс считал чрезмерно преувеличенными. В городе имелось достаточное количество катапульт, баллист, огнеметов, горшков с греческим огнем и воинов. Иоанн Комнин надеялся отсидеться за высокими и крепкими стенами.

Планируя южную компанию, Генеральный штаб использовал сведения о хорошем состоянии дорог, построенных еще древним римлянами, добытые разведкой. Эти дороги, построенные с огромным запасом прочности, пережили века. Они связывали все провинции Римской империи от города Истр в низовьях Дуная на востоке империи до города Тингис на африканском берегу пролива Гибралтар на западе, от города Ульпия Траяна в Германии на севере до города Сиена в Египте на юге. Состояние дорог было заблаговременно проверено купцами — агентами Тайной канцелярии.

Корпус Рязанского, переправившись через Дунай, сразу вышел на старую римскую дорогу, идущую вдоль берега Черного моря. Корпус прошел 500 километров через провинции Добруджа, Южная Болгария и Фракия за 39 дней, попутно взяв города Варна и Анхиал, и вышел к Константинополю 2 сентября.

Пехотные полки корпуса встали пятью батальонными укрепленными лагерями на всех дорогах, ведущих с материка в город. Киевский конный полк начал патрулирование местности между лагерями, исключив возможность кому-либо пробраться в город или из него. Один батальон Черниговского пехотного полка и Северский конный полк остались в резерве командующего. С воды город блокировали корабли Черноморской эскадры. Блокада города стала полной. Морской полк был готов десантироваться в проломы.

Четвертого сентября началась артиллерийская подготовка штурма. Шестидюймовые осадные пушки мониторов и мортиры артиллерийского полка за час канонады проделали два обширных пролома в городской стене, обращенной к заливу. Город разделялся внутренними стенами, построенными при императоре Константине на две примерно равные части. В каждую часть города теперь вел отдельный пролом, шириной метров в сто. Полевые пушки, стреляя шрапнелью, не позволяли гарнизону заделывать проломы.

Затем морская пехота на кораблях произвела демонстрацию высадки с воды в проломы. Выстроившуюся фалангами в проломах пехоту артиллеристы смели картечью из полевых пушек. Шрапнелью перебили резервы, подтянутые к проломам из глубины города. Затем, гаубицы артполка навесным огнем, корректируемым с поднятого над Галатой аэростата, обстреляли фугасными гранатами императорский дворец, Акрополь и форум Константина.

После этого ЕИВ Скобелев направил к Андрианопольским воротам парламентеров, передавшим в город предложение о почетной сдаче. Причинять городу неизбежные при штурме разрушения Михаил Дмитриевич не намеревался. По истечении суток, выделенных Иоанну Комнину на размышление, ответа не последовало.

Скобелев приказал произвести пристрелку всех орудий по значимым городским объектам: казармам, арсеналам, дворцам знати, форумам, за исключением храмов. За следующий день все пушки пристреляли. Каждая пушка пристреливалась по своей цели. Император снова послал Комнину ультиматум: почетная сдача с выплатой дани, либо разрушение города и штурм с последующей ликвидацией Ромейской империи. На этот раз на размышление давалось пять часов. Иоанн снова отмолчался.

Скобелев приказал артиллеристам всеми орудиями сделать по десятку прицельных выстрелов по всем пристрелянным целям. Обстрел должен был показать Комнину, что русские пушки простреливают весь город и безопасных мест в нем нет. По сигнальной ракете артиллерия начала обстрел. Семь десятков орудий устроили в городе настоящий ад, невиданный нигде ранее на планете Земля. Стреляли гранатами, чтобы не вызвать больших пожаров. Зажигательных снарядов не применяли, опасаясь спалить весь город.

Тем не менее, после обстрела над городом встали столбы дыма многочисленных пожаров. Часа через три горожане с пожарами справились. Скобелев снова выслал парламентеров, с предложением выслать переговорщиков для обсуждения условий почетной сдачи. На это раз Василевссогласился. На него нажали его родственники, сенаторы и префекты.

Переговоры состоялись в полукилометре от Андрианапольских ворот в шатре, установленном по приказу ЕИВ Скобелева, вне досягаемости городских камнеметных машин. От возможной вылазки противника шатер прикрывала рота пехоты при четырех митральезах. Делегацию россиян возглавлял визирь Макаров, а делегацию Византии — архистратиг византийской пехоты Велизарий.

Как таковых переговоров не было. Макаров вручил Велизарию текст ультиматума и ответил на вопросы по его содержанию. Предупредил, что если в следующий полдень на переговоры с ЕИВ Скобелевым не прибудет лично сам Василевс, то артиллерийский обстрел всего города повторится.

В полдень следующего дня, 9 августа из Андреапольских ворот вышла пышная процессия. Василевса рабы несли в паланкине.Процессию остановили передоцеплением стрелки. Свиту в шатер не пропустили. Только Василевса, архистратига и толмача.

Для соответствующего настроя переговоров, после обмена приветствиями генерал Рязанский, командующий сухопутными войсками Российской империи, перечислил все завоевания, осуществленные войсками империи за три последних года, сопровождая свой рассказ по карте, вывешенной на стенке шатра.

Далее сам ЕИВ Скобелев проинформировал коллегу, что войскам Российской империи соперников во всей Ойкумене от Китая до Индии и Африки нет, и не предвидится. После разгрома Крестового похода он мог бы захватить всю Европу, но его это не интересует. Он мог бы захватить и Византию вместе с Малой Азией. Но, его это тоже не интересует. А самим Богом вседержителем ему было явлено повеление реформировать Христианскую церковь, что он уже сделал, и объединить под свои скипетром все славянские народы. Что он твердо намерен сделать.

Поэтому он предлагает Иоанну добровольно отдать Российской империи Сербию, Македонию, Болгарию, острова Лемнос и Родос. Василевсу он готов оставить Грецию, Фессалонику и Фракию в Европе и все византийские владения в Малой Азии. При этом Византия становится вассалом Российской империи. На нее накладывается вира в 1 миллион серебряных рублей и ежегодная дань 200 тысяч рублей. За это Российская империя обязуется помогать Византии своим флотом и армией в борьбе с внешними врагами: Венецией, сельджуками и арабами. Более того, Византия теперь получит возможность отбить у венецианцев все острова в Эгейском море.

В Галате, в Фесалониках и в Афинах разместятся российские гарнизоны в размере пехотных полков. Содержание гарнизонов ложится на Византию. На островах Родос и Лемнос разместятся базы российского флота. Правда, эти острова еще предстоит отбить у Венеции. Карта разграничения двух империй прилагалась.

В качестве некоторого утешения, Скобелев пообещал Комнину поддержку российского флота в деле возвращения всех захваченных венецианцами островов в Эгейском и Средиземном морях, ранее принадлежавших Византии.

Всех беглых аристократов из Руси, Польши, Чехии, Моравии, Словакии, Сербии, Болгарии и Македонии, осевших в Византии, Скобелев потребовал выдать вместе с семьями.

В случае отклонения ультиматума город будет разрушен артиллерией и взят штурмо м. А мощь российских пушек ромеи на себе уже ощутили. В этом случае все византийские владения будут захвачены россиянами и Ромейская империя прекратит свое существование навсегда.

Скобелев и Диван имели в виду в дальнейшей исторической перспективе, не спеша, постепенно переварить и всю оставшуюся Византию, сначала ее европейскую часть, а затем и азиатскую. Но, в настоящее время у России для этого не хватало ни экономических, ни кадровых ресурсов. Поэтому, сейчас Византию следовало сделать еще одним вассалом империи.

Иоанн Комнин попросил сутки на размышление и на совет с Сенатом. Скобелев предупредил его, что в случае отсутствия положительного ответа на ультиматум, ровно в полдень следующего дня начнется артиллерийский обстрел города, во много раз более сильный, с применением зажигательных снарядов.

На заседании Сената большинство аристократов, дворцы которых сильно пострадали от артобстрела и последующих пожаров, слезно умоляли Василевса принять условия ультиматума. Иоанн Комнин и сам ясно видел, что другого выхода у него нет. В полдень следующего дня Комнин вместе с обоими префектами и обоими архистратигами империи прибыл для подписания мирного договора на российских условиях.

На следующее утро российские войска парадным маршем вступили в Константинополь. В уцелевших залах императорского дворца вечером состоялась торжественная церемония утверждения договора Сенатом и пир двух императоров, один из которых, правда уже был вассалом другого. Пиршественный зал был оцеплен морскими пехотинцами, а дворец — солдатами Киевского полка.

Присутствовавший в войсках митрополит Киевский Питирим, с согласия ЕИВ Скобелева, сторговал у Патриарха Константинопольского Игнатия за 76 тысяч рублей Святой Крест Господень, за 47 тысяч рублей — Терновый Венец, и за 64 тысячи рублей — 17 почитаемых древних икон: по одной иконе на каждый двунадесятый праздник, а также иконы Пресвятой Богоматери, Илии Пророка, святых Николая Угодника, Георгия Победоносца и целителя Пантелеймона. Эти реликвии предполагалось хранить в кафедральных храмах Мурома, Киева и губернских городов.

Эти актом россияне завершили начатые ими 22 года назад действия по объединению в едином государстве всех славянских народов.

На обратном пути российские войска захватили Валахию, наголову разбив печенежское и половецкое войско. Оставлять оккупированную печенегами Валахию торчать пупом в окружении российских земель, никакого смысла не было.

Валахию, как и Сербию, Хорватию и Македонию сделали российскими губерниями. Дивану и всем министерствам в следующем году предстояла напряженная работа по устроению и освоению всех новых земель. А пока что, все армейские полки, задействованные в компании, побатальонно и поротно разместились на зиму гарнизонами в городах захваченных земель. Гвардейские Артиллерийский и Царский полки ушли на места постоянной дислокации. Эскадра Макарова с морпехами в октябре захватила острова Родос и Лемнос, уничтожив на них венецианские гарнизоны.

39. Империя Русь.

Зимой флот приступил к строительству баз на двух захваченных островах. База на острове Лемнос прикрывала вход в пролив Дарданеллы из Эгейского моря, а база на острове Родос позволит российским кораблям пополнить запасы топлива, воды и продовольствия при выходе в просторы Средиземного моря. База на Родосе, строящаяся в легендарной бухте острова, на входе в которую некогда возвышался Колосс Родосский — одно из семи чудес света, должна будет стать главной базой российского флота на Средиземном море. Там предстояло создать крепость, ремонтные верфи, угольные и продовольственные склады, склады боеприпасов.

В начале января 1131 года, сразу после Рождества, когда Император вернулся в Муром, состоялось еще одно историческое заседание Дивана. ЕИВ Скобелев вернулся из поездки по только что присоединенным землям южных славян: Болгарии, Македонии, Сербии и Хорватии. Затем он проплыл по Дунаю по западным славянским землям: Чехии, Моравии и Силезии. На обратном пути Император проехал через Польшу, Венгрию и Валахию.

В стольном Муроме к возвращению императора Диван устроил грандиозный народный праздник, совместив его с празднованием Нового года и РождестваХристова. Сияющий на январском солнце золотыми куполами храмов, окруженный новыми белокаменными стенами и высокими башнями, новыми белокаменными и кирпичными домами под красными черепичными крышами, шестидесятитысячный город гулял целую рождественскую неделю. По числу жителей и богатству Муром уже превзошел древние столицы Руси Новгород Великий и Киев. Бесплатные выпивка и угощения ждали простолюдинов в корчмах и трактирах. Вечерами взгляды горожан и окрестного люда услаждали фейерверки, устраиваемые византийскими мастерами. Всё за счет казны.

Для высших должностных лиц Император устроил торжественный прием в зале приемов своего дворца. Отличившимся в походах военачальникам и воинам император лично вручил государственные награды.

Дав визирям один день отдыха после празднования Рождества, император собрал заседание Дивана.

Открывая заседание, ЕИВ Скобелев заявил:

— Я весьма рад сообщить вам, дорогие соратники, что, та ВЕЛИКАЯ цель, которую мы поставили перед собой 22 года назад в далеком 1108 году, когда мы впервые осознали, куда, а точнее, «в когда» мы попали, полностью выполнена. Все славянские народы отныне входят в состав Российской империи. Мы построили единое государство с населением 14 миллионов человек, из них11 миллионов славян. В вассальных нам не славянских государствах проживают еще 9 миллионов человек.

Все визири Дивана, весьма зрелые годами люди, самому старому из них, Верховному визирю Ключевскому недавно исполнился 61 год, а самому младшему — визирю Говорову было 47 лет, вскочили со своих мест и дружно грянули:

— Его императорскому Величеству Скобелеву — Ура! Ура! Ура! — затем, как мальчишки, бросились обниматься, хлопать в ладоши, стучать по столу и что-то неразборчивое выкрикивать.

Выждав несколько минут и дождавшись, пока визири успокоятся и усядутся на места, Император продолжил.

— Праздновать этот успех, дорогие мои товарищи, мы будем на пиру, который я намечаю на Рождество. А сейчас нам предстоит понять, как мы будем решать следующую великую задачу: сделать наше государство процветающим и устойчивым в исторической перспективе. Сейчас мы должны наметить конкретную программу действий на следующие пять и десять лет, и с тем, чтобы обеспечить эту самую устойчивость.

Все вы знаете, что во всем мире сейчас преобладает феодальная раздробленность. Империи возникают, расширяются, а затем, неизбежно, разрушаются.

Византия без нашей поддержки через сотню лет придет в полный упадок. Германская империя, вообще, единым государством не является. Империи арабов, персов и сельджуков развалились почти сразу после возникновения. Китай тоже состоит из нескольких государств. Монгольская империя, которая возникнет через сотню лет, еще через полсотни лет разделится на улусы.

Вот и давайте думать, как нам избежать такой участи. Мы в теперешнем составе Дивана, вероятно, еще лет десять будем дееспособны. Мне самому еще только 59 лет. Лет десять я надеюсь еще поработать императором. И за эти десять лет Россия должна стать непоколебимой на тысячу грядущих лет.

На ближайшие пять лет нам, я считаю, следует отказаться от дальнейшей территориальной экспансии и заняться устроением наших новых земель. Однако, в дальнейшем, нам следует подумать о расширении границ государства до экономически и стратегически обоснованных рубежей.

Давайте послушаем, что нам скажет по этому поводу уважаемый Василий Осипович.

— Основными причинами, по которым все средневековые империи быстро распадаются, — начал свою речь Верховный визирь Ключевскиий, — являются следующие.

Во-первых, плохая информационная связность. Сообщения и приказы идут по обширным пространствам крайне медленно. Центральная имперская власть не успевает вовремя реагировать на изменения обстановки в провинциях.

Во-вторых, слабая транспортная связность. Дорог мало,пропускная способность их низка. Товары и люди перемещаются по территории еще в несколько раз медленнее, чем донесения.

Эти два фактора становятся абсолютно критическими, как только размер государства приближается к тысяче километров. Вы все заметили, насколько проще нам было действовать в южной Европе, где сохранились старые римские дороги.

В-третьих, плохая экономическая связность. Везде преобладает натуральное хозяйство. Каждая область сама обеспечивает себя всем необходимым и не особо нуждается в экономических связях с другими областями.

В-четвертых, языковая разобщенность. В каждой относительно небольшой области существует свой местный язык. Размеры таких областей на равнинах имеют порядок нескольких сотен километров. А в горной местности — нескольких десятков километров. Нам повезло, что в это время все славянские языки, развиваясь из единого древнеславянского языка, еще не успели сильно разойтись друг от друга.

В-пятых, наследственное владение поместьями. Крупные феодалы имеют воинские силы, сравнимые с королевскими, поэтому не считаются с монархами, и даже, зачастую, объединившись, свергают самодержцев, а единые прежде государства дробят на независимые уделы.

В-шестых, деление феодов между сыновьями феодалов. Современные государства, в итоге постоянно дробятся и мельчают.

В-седьмых, наследование власти в феодах во многих государствах осуществлялось по лествичному праву. В итоге, властители постоянно перемещаются из одного феода в другой, и не чувствуют свою ответственность за управляемые ими феоды. Наследование по принципу майората еще не укоренилось.

Вот эти причины нестабильности империй нам и нужно устранить. Многое мы уже сделали. Отменили в империи наследственное владение поместьями, ввели майорат, развиваем единую и самостоятельную церковь, ввели единый государственный и церковный язык, строим дороги и линии связи, развиваем промышленность и сельское хозяйство.

Исходить нужно из того, что в существующих условиях единственная форма государства, которая отвечает стоящим перед нами задачам — это монархия. И эту форму мы будем всемерно укреплять. Слава Богу, нашей империи повезло с государем. Многая лета нашему дорогому Михаилу Дмитриевичу, монарху мудрому, дальновидному и справедливому.

Наследником его, вероятно, станет его старший сын Дмитрий, тоже муж хотя и молодой, но разумный. Однако,я считаю, что нам нужно строго прописать порядок наследования престола империи. Необходимо предусмотреть такой порядок наследования, при котором недостойный муж не сможет стать императором, хотя бы он и был старшим сыном монарха.

Иначе, правящая династия может выродиться, как в известной нам истории выродились австрийские Габсбурги.

Далее, о естественных границах расширения нашей империи.

Я считаю, что сама империя на ближайшее время должна остаться в существующих славянских границах. На всей территории империи Русская христианская церковь должна стать преобладающей религией. Конечно, мы остаемся полностью веротерпимыми. Не будет никакого принуждения верующих. Но, любому простолюдину должно быть просто выгодно стать прихожанином Русской церкви. А все дворяне должны в обязательном порядке исповедовать нашу государственную религию.

Перед нами стоит колоссальная задача ассимиляции многих не славянских народов, проживающих внутри наших границ: мордвы, веси, меря, чуди, эстов, латгаллов, ливов, куршей, жемайтов, ятвягов, половцев, печенегов, валахов, армян, персов, арабов, иудеев, греков, турок и других. Общее их количество — более 4 миллионов человек. Их родным языком должен стать русский или древнерусский. Опять же потому, что пользоваться ими выгодно. Считаю, необходимо создать специальное министерство по делам национальностей.

Да и все славянские племена: польские, чешские прибалтийские, моравские и все другие тоже должны стать просто русичами. Только тогда наше государство станет абсолютно монолитным, прочным и неуничтожимым. И только после этого мы можем приступить к дальнейшему расширению границ государства.

Расширение же границ до экономически и стратегически обоснованных сейчас следует осуществлять, превращая соседние государства в вассальные. Весьма желательно завоевать Конийский султанат в Малой Азии, Кордовский султанат в Испании, Западную Сибирь до Енисея. Также, желательно завоевать земли, входившие в состав Византии в период ее расцвета: Сирию и Египет. А также, Месопотамию.

Тогда, мы получим контроль над важнейшими морскими транспортными путями из Средиземного моря в Атлантический и Индийский океаны. А также контроль над важнейшими продовольственными житницами и важнейшими кладовыми полезных ископаемых.

Дополнительным бонусом нам будет контроль над Святой Землей — библейскими местами в Сирии.

Захватывать Персию, Хорезм и европейские государства: Англию, Францию, Италию и Германию в обозримом будущем нам особого смысла нет. Слишком уж населяющие их народы от нас, славян, отличаются. Достаточно их время от времени громить и слегка грабить, не давая чрезмерно усиливаться в военном и экономическом отношении.

Сильные азиатские государства: Хорезм, Китай, персидские и арабские эмираты через сотню лет разгромят без нашего участия монголы. Мы должны будем достойно встретить монголов на укрепленной границе по Енисею и сразу отбить у них всякую охоту лезть на наши земли. Затем империя монголов сама распадется на отдельные улусы.

Таким образом, если мы все это реализуем, в обозримой исторической перспективе Российская империя останется доминирующей силой на планете. Все прочие государства по своей военной и экономической силе и рядом с нами стоятьне будут.

Вот таковы мои мысли.

— Василий Осипович все весьма доходчиво изложил, — заключил Император. — А теперь давайте послушаем всех визирей о планах министерств по воплощению идей, им высказанных. Начнем с министерства транспорта и связи, коль скоро Василий Осипович эти отрасли на первое место по важности поставил.

— Мы со всей напряженностью силами мобилизованного населения зимой и силами пленных и каторжников летом ведем строительство стратегических шоссе в новых землях. — Начал доклад визирь Говоров. — Продолжаем северную стратегическую дорогу от Берестья через города Плоцк, Познань и Щецин в польских землях до Ростока.

От Галича ведем западную дорогу через Польшу в города Сандомир и Бытом, далее через Оломоуц в Моравии, Прагу в Чехии до Буды в Венгрии.В городе Буда мы выходим на старую римскую дорогу.

От города Воин строим причерноморскую стратегическую дорогу через города Ключевский и Скобелевграддо Истра в устье Дуная. От Истра наВарну в Болгарии и далее на Балканы идет старая римская дорога.

В новых южных землях имеются древние римские дороги. Мы их приводим в порядок, восстанавливаем мосты. Пока что строим временные деревянные. На старых русских землях продолжаем улучшать дороги. Отсыпаем щебнем, заменяем деревянные мостовые опоры каменными. Вдоль всех дорог ведем оптические телеграфные линии и строим ямские станции. Вдоль стратегических дорог тянем линии электрического телеграфа. Через пять лет планируем качество стратегических дорог довести если не до уровня старых римских, то хотя бы обеспечить везде твердое гравийное или булыжное покрытие, устроить водоотводы и каменные опоры мостов.

Согласно утвержденным Диваном планам мы строим однопутную железную дорогу Муром — Коломна — Белев — Брянск — Новгород-Северский — Чернигов — Киев — Ключевский. Уже построили путь и начали движение поездов на участке длиной 1300 километров от Мурома до Чернигова. Осталось достроить 900 километров пути.

В дальнейшем на перспективу в пять лет планируем эту железную дорогу довести от Ключевского до Варны и Константинополя, это еще 1400 километров пути, и соединить эту дорогу с действующей дорогой Магнитогорск — Царьград, построив дорогу Новгород-Северский — Курск — Воронеж — Царьград, длиной 1200 километров.

В наших дальнейших планах строительство железной дороги Царицын — Баку длиной 1500 километров.Вдоль всех железных дорог сразу строим линии электрического телеграфа. Планируем строить тысячу километров железных дорог в год.

— Планы у вас серьезные, — заключил Император. — Что скажете визири? Одобряем?

— Я считаю, нужно выводить железную дорогу в один из балтийских портов, желательно, не замерзающий зимой. — Включился в обсуждение визирь коммерции Рукавишников. — Чтобы товары в Европу зимой вывозить.

— Поддерживаю это предложение, — подключился визирь промышленности Меллер. — Нам это тоже нужно.

— Дорогу такую построитьможно, например, от Киева через Минск до Георгиевска в Пруссии. — Ответил Говоров. — Длина пути будет примерно 1500 километров. Рабочая сила для этого найдется. Однако, планы по производству рельсов, подвижного состава и прочего железнодорожного имущества на ближайшие пять лет с министерством промышленности согласованы, и там ничего этого нет. Ну и финансирование тоже нужно дополнительно из бюджета выделить. Шоссейные дороги мы строим дешево из местных материалов и силами мобилизованного населения. А железные дороги стоят дорого. Из дерева их не построишь. Нужны рельсы, мостовые конструкции, подвижной состав и прочее имущество.

— Когда мне будет предоставлено слово, я изложу наши предложения по развитию металлургической и машиностроительной отраслей промышленности. — Прокомментировал Меллер. — Если мои предложения примут, то дополнительные производственные мощности у нас появятся.

— Хорошо, — заключил Скобелев, — но сначала послушаем Модеста Михайловича о флотских делах.

— Военный флот развивается в соответствии с планами. — Доложил визирь флота Дубровин. Верфь в Царьграде ежегодно строит два цельнометаллических брига и две бригантины. Могли бы строить и больше, но, не хватает стальных конструкций и листа. В деревянных корпусах строим по 7 паровыхбригов и по 5 бригантин. Речных кораблей строим по 8 двухсоттонников и по 15 стотонников.

Разных паровых торговых судов по заказам министерства и коммерции и купечества строим по 50 штук в год. Купцы записываются в очередь за судами на три года вперед. Мы могли бы строить больше кораблей, но нас ограничивают поставки министерством промышленности паровых машин, винтовых и колесных движителей и другого судового оборудования. Деревянные парусники купцы строят сами на частных верфях.

В составе флота мы имеем три эскадры: Каспийскую, Балтийскую и Черноморскую. В них всего 130 кораблей. А также имеем речные флотилии: Волжскую, Уральскую, Дунайскую, Вислинскую и Лабскую. Две трети морского флота используется для конвоирования торговых караванов. Доходы от конвоирования купцов и постройки торговых судов покрывают все расходы министерства, за исключение стоимости постройки новых кораблей.

Флот имеет две базы в Черном и четыре в Балтийском море. Строим две базы в Эгейском море и одну в Галате в Босфоре.

Поскольку Валахия стала нашей, то и тамошние нефтепромыслы перешли под наш контроль. Министерству промышленности следует нарастить там добычу и переработку нефти. В устье Дуная в городе Истр мы планируем построить нефтяной порт. Тогда мы сможем постепенно перевести Черноморский флот на нефтяное питание, что гораздо удобнее и выгоднее.

Совместно с министерством коммерции мы готовим две океанских экспедиции. Но, эти вопросом занимается лично Степан Осипович.

— Прошу вас, Степан Осипович, обратился Император к товарищу Верховного визиря Макарову.

— На Балтике в Макарове и в Николаевске флот совместно с министерством коммерции готовит две океанских экспедиции. В каждую войдут по два парусно-паровых брига и по три бригантины. Одна экспедиция пойдет вокруг Африки в Индию, а вторая — в Америку к землям ацтеков. Отход экспедиций планируется в мае этого года.

Дальнейшие планы флота предусматривают захват острова Мальта с целью создания базы в центральной части Средиземного моря и острова Ивиса в западной части этого моря. Ивиса и Мальта сейчас принадлежат венецианцам. Потом планируем захват города Гибралтар в одноименном проливе, ведущем из Средиземного моря в Атлантический океан. Гибралтар сейчас принадлежит Кордовскому халифату. Гибралтару предстоит стать базой флота в Атлантическом океане. В дальнейшем еще одну базу создадим на Канарских островах.

Скорейшее обустройство нефтяных промыслов в Валахии считаем приоритетной задачей министерства промышленности.

О коммерческих грузах экспедиций доложит визирь коммерции.

Визирь Рукавишников сообщил Дивану:

— Первые океанские экспедиции мы финансируем полностью за счет министерства коммерции. Кораблизагрузим зеркалами, стеклянной посудой, стальными ножами и мылом. А также, креплеными винами, наливками и коньяком, производство которых мы наладили в Ширване. На подарки тамошним властителям повезем керосиновые лампы. В Америке будем продавать товары за золото и серебро, кукурузу, какао и кофе. В Индии — за пряности, чай, золото и драгоценные камни. За счет этих доходов мы рассчитываем весьма существенно пополнить бюджет государства и решить вопрос с финансированием всех океанских походов на ближайшие годы.

В дальнейшем мы планируем начать ежегодные торговые экспедиции в юго-восточную Азию, в Китай, вокруг Южной Америки в империю Инков. К участию в экспедициях привлечем купеческийкапитал. Будем финансировать их за счет купцов. Планируем создавать там торговые колонии и базы флота. Все за счет доходов от сопровождения купеческих караванов.

— Весьма полезное дело, эти экспедиции. В межконтинентальной морской торговле мы будем первыми. А теперь послушаем визиря промышленности, в том числе, и по нефтепромыслах в Валахии.

— Коль скоро транспортная и информационная связность Империи для нас являются важнейшими. — Начал свое выступление визирь Меллер, — имеет смысл пересмотреть планы по развитию промышленности, резко ускорив развитие металлургии, металлообработки и машиностроения. Поясню эту мысль.

Шоссейные дороги с гужевой тягой позволяют перевозить почту со скоростью 100 километров в сутки, срочные грузы в небольшом количестве — со скоростью 50 километров в день, а обычные грузы — только 25 километров в день.

По рекам пароходы идут со средней скоростью 15 километров в час, а за сутки, при круглосуточном движении — 300 километров в сутки. Это по рекам, уже оборудованным световыми навигационными знаками. Однако, все наши реки весьма извилисты. Поэтому, путь по рекам, в среднем, в два раза длиннее, чем по шоссе. Так что, по прямой линии, получим всего лишь 150 километров в сутки.

Другое дело — железная дорога. Поезда идут со средней скоростью 30 километров в час, или 600 километров в сутки. Это для двух путной дороги. Однако, по однопутной линии, из-за простоев на разъездах для пропуска встречных поездов, скорость составит всего 300 километров в сутки. Пока что, все наши линии — однопутные, за исключением короткой линии Царицын — Калач, по которой мы переваливаем грузы с Волги на Дон.

Отсюда следует, что только железные дороги обеспечивают необходимую нам скорость доставки грузов почты. Утвержденные Диваном планы предусматривают строительство ежегодно тысячи километров однопутной железной дороги.

Замечу, что на один километр дороги требуется 300 тонн стали на рельсы, мостовые фермы, подвижной состав и прочее железнодорожное имущество. То есть, требуется 300 тысяч тонн стали только на железные дороги. Еще 80 тысяч тонн стали и чугуна в год требуется для нуждвоенного и торгового флота. 50 тысяч тонн стали в год идет на нужды армии. 70 тысяч тонн стали и чугуна в утвержденных планах расписано на бытовые изделия: котлы, инструменты, печи и прочее. Всего получается 500 тысяч тонн стали и чугуна.

У нас в планах, напомню, был вывод всей черной металлургии из Ширвана в Царьград и на Урал. Однако, выполнить это мы до сих пор не смогли. В Ширване на древесном угле мы выплавляем 50 тысяч тонн стали. Уголь — кокс из Донецкого бассейна мы везем по воде и по железной дороге в Магнитогорск, там из руды выплавляем 500 тысяч тонн чугуна и везем его из Магнитогорска в Царьград.На Азовском комбинате из чугуна выплавляем 350 тысяч тонн стали.

Однопутная дорога Магнитогорск — Царьград пропускает 6 пар поездов в сутки. Один поезд везет 200 тонн, за сутки мы перевозим 1200 тонн, за год — 300 тысяч тонн. На железной дороге есть узкие места — паромные переправы через Дон и Волгу, которые не действуют при ледоставе и ледоходе. Зимой на переправах мы кладем рельсы по льду.

Недостающие 200 тысяч тонн грузов перевозим водой. Сначала по реке Яик на речных судах, в Гурьеве переваливаем груз на морские суда и везем через Каспий и по Волге до Царицына. Потом переваливаем на железную дорогу Царицын — Калач, снова переваливаем груз на речные суда и везем до Царицына. Этот путь действует с мая по октябрь. Поэтому, на зиму в Магнитогорске приходится создавать большой запас кокса, а в Царьграде — большой запас чугуна.

Из того, что нам сказал Верховный визирь, и тех данных о скорости перевозок, которые привел я, следует, что необходимую нам в государстве транспортную связность обеспечит только железная дорога. Отсюда следует, что за ближайшие 10 лет мы должны связать хотя бы однопутными дорогами все губернские города, а это еще 22 тысяч километров железных дорог. Далее, стратегические дороги север — юг и запад — восток весьма желательно сделать двух путными, а это еще 7 тысяч километров пути. Итого, нам нужно построить, для ровного счета, 30 тысяч километров дорог. Или 3 тысячи километров в год. Для этого нам нужно в год только для железных дорог выплавлять 900 тысяч тонн стали.

Таким образом, мы должны увеличить мощность металлургических заводов на Урале и в Царьграде вдвое, с учетом того, что черную металлургию в Ширване мы планируем заменить цветной металлургией. Для этого, в первую очередь, мы должны сделать дорогу Магнитогорск — Царьград двух путной и построить железнодорожные мосты через Волгу и Дон. Это позволит увеличить провозную способность дороги втрое, до 3000 тонн в сутки. Я считаю, ради этой цели строительство других железных дорог следует временно приостановить. Кроме того, необходимо выделить приоритетное финансирование на развитие металлургических и металлообрабатывающих заводов в Магнитогорске и Царьграде. К тому же, и на развитие нефтепромыслов в Валахии требуется финансирование и оборудование.

Само собой, вдоль всех железных дорог придется строить телеграфные линии. Поэтому, мощность электротехнической промышленности в Ширване тоже придется значительно увеличивать.

— Но, позвольте! — Взял слово визирь финансов Воскобойников. — Затраты на двухкратное увеличение мощности металлургических производств будут весьма впечатляющими, как я понимаю. А после того, как мы построим все необходимые железные дороги, у нас появится огромные избыточные мощности в металлургической промышленности, которые будут простаивать.

— Простаивать мощности не будут! — Вмешался визирь флота Дубровин. — В дальнейшем, по мере износа, мы будем заменять деревянный флот на стальной. Потребуются тысячи металлических судовых корпусов. А это многие сотни тысяч тонн стали.

— Куда девать чугун и сталь мы найдем! — Добавил визирь Рукавишников. Когда мне дадут слово, я поставлю вопрос о необходимости обеспечения всех крестьянских дворов стальным инструментом и чугунными изделиями. По самым скромным оценкам, из расчета по 100 килограмм стальных и чугунных изделий на двор, только на это нам потребуется не менее 250 тысяч тонн черного металла. Для внешней торговли тоже потребуются десятки тысяч тонн металла в год.

— Еще не менее миллиона тонн стали нам потребуется на замену деревянных мостовых конструкций на стальные фермы на всех мостах на всех главных шоссейных дорогах. — Добавил визирь Говоров.

— А дополнительные деньги мы добудем из внешней и межконтинентальной торговли. — Поддержал Меллера Рукавишников.

— Да и в европейских странах, в Венеции, Германии, Франции и прочих, на которые нам предстоит сходить войной через пару — тройку лет, чтобы армия не расслаблялась, мы трофеи добудем, — поддержал коллег военный визирь Алферов.

— Давайте, товарищи визири, не будем пороть горячку, — заключил обсуждение Император. — Эту тему следует тщательно и всесторонне просчитать. Однако же, то, что «железку» от Магнитогорска до Царьграда следует сделать двух путной в первую очередь, сомнений теперь у меня не вызывает. Тем не менее, и другие дороги тоже строить нужно. А для этого металлургические мощности следует срочно наращивать. Минимум в два раза. Финансирование для этого необходимо изыскать.

А теперь послушаем визиря коммерции, сельского хозяйства и снабжения. Как министерство планирует повысить доходы бюджета, чтобы мы могли развивать промышленность и транспорт.Прошу Вас, Илья Захарович.

— Как мы будем повышать доходы от внешней торговли, я уже вкратце рассказал. Теперь о доходах от внутренней торговли. Как вы все знаете, 94% нашего населения составляют крестьяне. Чтобы они покупали промышленные товары, необходимо повысить доходы дворов. А для этого необходимо повысить товарность сельского хозяйства. Многое для этого мы уже сделали. Внедрили севообороты, новые культуры, внедряем в усадьбах простейшие машины и стальной инструмент. Однако, большая часть крестьян все еще ковыряют землю сохой. А из стального инструмента имеют лишь топор и серп.

Я уже сказал, что мы должны обеспечить каждый двор полным комплектом стального инструмента: плуг, борона,топор, лопата, пила-ножовка, коса, серп, ножи, обода и оси колесные, и прочие мелочи. А также, комплектом бытовой утвари: три котла, сковорода, ухват, обручи для бочек, комплект чугунных изделий для печи — голландки и так далее. Крестьянам все это можно будет предоставлять в кредит под расчет урожаем или строительными работами.

У помещика на каждые десять дворов должен быть комплект строительного инструмента: кувалда, лом, кирка, двуручная пила, колесо для тачки, лопата совковая. Этим инструментом крестьяне будут пользоваться на зимних мобилизационных работах. В поместьях должны быть машины: сеялки, веялки, косилки, сушилки. Это еще 20 килограммов стали в пересчете на двор.

Как я уже сказал, для этого нужно 60 килограмм стали на двор. Большую часть металла можно поставить в поместья в виде болванок. Деревенские кузнецы все это сами откуют. Однако, наиболее часто используемые в хозяйстве изделия: плуги, косы, топоры, лопаты, гвозди лучше делать заводским методом. Чугунные изделия весом 40 килограмм на двор проще и выгоднее отливать на заводах и поставлять крестьянам в готовом виде.

Производство механизмов и оборудования для мельниц, пекарен, сахарных, масляных, прядильных, ткацких и других местных заводов тоже нужно увеличивать. Спрос на них со стороны купечества огромный. В очереди купцы по два — три года стоят. Это еще килограммов 15 — 20 стали в расчете на двор.

Строительство железных дорог позволит ускорить движение товаров и увеличить товарооборот промышленных товаров внутри государства. В результате повышения товарности сельского хозяйства и роста местной промышленности внутренний товарооборот еще больше возрастет и вырастет поступление налогов в бюджет. Денежный оборот тоже увеличится и ускорится. Сейчас на селе до сих пор преобладает натуральный обмен внутри волостей и бейликов, не дающий дохода государству.

Чтобы все это обеспечить, требуется рост производства в металлургической и металлообрабатывающей промышленности. Я согласен с Верховным визирем, в этом ключ к процветанию государства.

— Возразить тут нечего, — заключил Скобелев. — Поскольку держава у нас крестьянская, то и богатство государства зависит от благосостояния крестьянина.

Что у нас ожидается с финансами?

— Бюджет прошлого года казна завершает с нулевым балансом по текущим расходам. — Доложил визирь Воскобойников. — В Византии, Чехии, Моравии взято трофеев, вир и даней на 1 200 000 рублей. В следующем году ожидается за счет сокращения армии дополнительный профицит бюджета в размере 600 000 рублей. Напомню, что существующий проект бюджета на 31-й год предусматривает строительство 1000 километров железных дорог. Мы можем вместо запланированных дорог построить второй путь на Магнитогорской дороге. Строить второй путь на треть дешевле, чем первый. Так что, мы построим 1300 километров пути без увеличения бюджетных расходов.

Остаток доходов прошлого года и профицит текущего года ожидаем в размере 1 800 000 рублей. Из них половину можно пустить на достройку второго пути Магнитогорской дороги, а половину — на расширение металлургических заводов.

В 32 году мы ожидаем значительную прибыль от океанских экспедиций. Трудно сказать, сколько именно, но, предположительно, по самым скромным оценкам, не менее 1 000 000 рублей. Так что, в 32 году мы сможем ассигновать на расширение заводов порядка полутора миллионов рублей.

Дальнейшие доходы прогнозировать затруднительно, поскольку в 33 году начнутся коммерческие экспедиции за океаны и намечается военный поход в Европу. Расширение металлургических заводов в 31 году тоже даст дополнительный доход. Так что, финансированиестроительства железных дорог удастся увеличить. Надеюсь, в 1134 году и далее мы сможем финансировать постройку двух тысяч километров железных дорог в год.

— Замечательно! — Сделал вывод из доклада визиря Император. — А что у нас с иностранными делами?

— Министерство считает, что мы должны со всех сторон окружить свои границы вассальными государствами.- Высказался визирь Миклухо-Маклай. — Это эмират Тебриз в Персидских землях, Грузинское царство на Кавказе, Конийский султанат в Малой Азии, царство Аланов на Северном Кавказе, Венеция и германские герцогства Брауншвейг, Саксония, Байерн в Европе.

С царем Грузии Давидом я переговоры уже провел. Он согласился на вассалитет, если мы поможем ему победить Конийский султанат сельджуков. Это совпадает с нашими целями. Поэтому, на текущий год можно запланировать поход Грузии и Византии на сельджуков. В помощь Давиду отправим Царский полк, а в Византию — Морской. После разгрома армии сельджуков султан Мухамед согласится на вассалитет, а если не он, так его наследник. Заодно трофеи и дань соберем.

С царем Алании Асланом я предварительные переговоры тоже провел. Он согласен на вассалитет, если мы ему поможем захватить земли черкесов, чеченцев и других кавказских горцев. На 34 год можно запланировать походы против Венеции и против горцев. На Венецию пойдет Морской полк при поддержке флота, а на горцев в помощь Аслану — Ширванский полк.

В 35 году можно разгромить и взять в вассалы эмират Тебриз и германские герцогства. Все эти походы не потребуют мобилизации и существенных расходов. Обойдемся силами гвардии и пары кадровых полков.

После этого наши внешние границы можно будет считать полностью обеспеченными, и на насколько лет прекратить военные походы, сосредоточившись на внутренних делах.

— Ну что же, на мой взгляд, все это вполне реально. Покуда наши противники не имеют артиллерии, громить их можно малыми силами, — заключил ЕИВ Скобелев. — Теперь послушаем, какие планы по ассимиляции инородцев? Кто будет докладывать?

— Поскольку визиря по делам национальностей у нас еще нет, доложусь я, — выступил товарищ Верховного визиря Макаров.

— Основная идея ассимиляции — растворить инородцев в массе русичей и славян. Эту задачу мы предлагаем совместить с заселением бывшего Дикого поля. Там у нас населения все еще маленькое. Всего 330 тысяч человек примерно, или 60 тысяч дворов. И это на огромном пространстве в 1 миллион 500 тысяч квадратных километров. В среднем один человек на 5 квадратных километров. Поселения сосредоточены у фортов на главных реках: Волге, Дону, Днепру и Пруту.

Основные принципы переселения будут следующими.

Основываем волостные села через каждые 15 — 25 километров на всех притоках главных рек при впадении в них вторичных притоков. Потом основываем через каждые 7 — 10 километров в удобных местах деревни при поместьях на реках, притоках и на вторичных притоках.

Заселяем в сёла по 100 семей и в деревни по 30 семей. Соотношение национальностей при заселении устанавливаем таким: 10 семей русичей, 10 семей славян и 10 семей инородцев. Причем, инородцы в десятке должны быть разных национальностей, например: армяне, персы, мордва, меря, эсты, ливы, курши, валахи и прочие. Не более двух семей одной национальности в десятке. Славян тоже заселяем по такому же принципу. Не более двух семей одного племени: бодричей, лютичей, мазовшан, македонцев, чехов, моравов и других. Три деревни составляют поместье, 10 поместий составляют волость.

Таким образом, все жители деревни или села между собой смогут общаться только на одном языке, который все более — менее понимают, то есть, на древнерусском. А с батюшкой в церкви и с помещиком — только на русском. На нем же будут учить детей в приходской школе. Будут залючаться смешанные браки. Родные языки инородцы при этом забудут уже во втором — третьем поколении. И станут такими же русичами, как коренные русаки.

На место жительства выселенных в Дикую степь инородцев будем заселять русичей из густо населенных русских земель: киевской, черниговской и волынской. А также многочисленных поляков, болгар, македонцев, сербов и чехов. Так что и в инородческие земли: Валахию, Прибалтику, Мордовию и другие тоже будет внедряться древнерусский язык.

Переселенцев будем стимулировать безвозмездной выдачей им комплекта стального инструмента и чугунной утвари. С середины мая месяца каждого года верх по рекам до волоков будемперевозить на буксируемых баржах семьи переселенцев вместе со скотом и скарбом. А после волоков они сами срубят из бревен плоты и спустятся на них по рекам в Дикое поле до мест заселения. Из этих же бревен построят там избы и хозяйственные постройки.

Помещики обеспечат крестьян продовольствием на первую зиму. Новое министерство обеспечит его доставку. На черноземах Дикого поля урожайность подсолнечника и пшеницы будет куда выше, чем на суглинках Средней Руси. Поэтому, на вторую зиму продовольствием они себя обеспечат сами. А на третью зиму у них появятся большие излишки.

За народом туда потянутся и купцы, будут скупать излишки продовольствия. Они построят кузницы, лесопилки, кирпичные и цементные заводы, мельницы и маслобойни. Будут завозить мастеров.

В первую очередь мы будем переселять молодые семьи с одним — двумя детьми. Новому министерству поставим задачу за три года довести количество переселяемых семейств до 50 тысяч в год. За 12 лет переселим 500 тысяч семей или примерно 2 миллиона человек. Такие вот планы. За следующие 10 лет переселим еще 3 миллиона человек.

Визирем нового министерства мы с Василием Осиповичем предлагаем назначить помощника визиря внутренних дел Кормухина Петра Семеновича, бывшего унтер-офицера. На своем посту он справлялся хорошо.

— Петр Семенович! — Обратился к кандидату Император. — Беретесь за это дело? Справитесь?

— Так точно! Справлюсь, Ваше императорское Величество. Доверие оправдаю.

— Быть по сему! Верю, справишься. Растут у нас люди! — Высказался Скобелев. — Был простой унтер-офицер, а стал визирь! То бишь, министр, по-старому.

С кадрами нового визиря не обижайте, товарищи визири! Дело это крайне важное. По 10 человек от каждого министерства ему выделите, причем из толковых кадров. Петр Семенович, из своего бывшего министерства можешь забрать 20 человек из центрального аппарата и по 5 человек из каждой старой губернии по своему выбору.

Однако, ставлю тебе задачу: в этом году переселить в волостные села не менее 5 тысяч семей. Размещение сел согласуй с Академией наук. А в следующем году пересели уже 20 тысяч семей.

Все ясно?

— Так точно, Ваше императорское Величество!

— А что нам скажет визирь местного самоуправления?

— Система местного самоуправления в старых землях империи отлажена. — Начал Грайворонский. — Уездные собрания, губернские съезды и Всероссийские соборы народных представителей проводятся регулярно. Эмины челобитные от народа собирают, обобщают и доводят до сведения Дивана. На злоупотребляющих своим положением помещиков заводятся дела и направляются в суды.

Отлажена и система наследования поместий дворянами. Пока дворянин на военной службе, или в резерве, или на высокой гражданской должности, поместье за ним сохраняется. Затем по майорату или по завещанию поместье переходит к его наследнику, если тот служит. В завещании помещик может указать другого наследника, не старшего сына. В этом случае завещание утверждается войтом и народным собранием уезда. По дворянам, занимающим высокие гражданские должности, начиная с войта, завещание утверждается народным собранием губернии и вышестоящим начальником.

Однако, как указал Верховный визирь, законами империи не урегулировано наследование должности самого высшего дворянина государства — Императора.

Лично по царевичу Дмитрию Михайловичу вопросов нет, он вполне достоянный наследник ЕИВ Михаила Дмитриевича. Однако, как и сказал Государь, империя наша будет стоять тысячу лет и больше. Как показывает исторический опыт Римской империи и Византии, наследник может оказаться и не таким уж достойным.

Поэтому, я предлагаю, и это предложение одобрено Верховным визирем, разработать специальный Закон империи о престолонаследовании. Основные положения закона могут быть следующими.

Император по достижении возраста 40 лет, публикует завещание, в котором назначает наследника, причем, не обязательно своего старшего сына. Кандидатура наследника обсуждается и утверждается Всенародным собором. Если Собор не утверждает наследника, Император обязывается предложить Собору другую кандидатуру. Затем, каждые пять лет Император обновляет свое завещание, затем оно снова утверждается Собором.

В случае кончины Императора до составления им завещания, Собор рассматривает кандидатуры его сыновей, начиная со старшего. В случае отсутствия сыновей, рассматриваются кандидатуры дочерей, а при их отсутствии — рассматриваются кандидатуры племянников, начиная со старшего по возрасту. До достижения утвержденным наследником возраста 25 лет регентом империи назначается Верховный визирь.

Такой закон позволит империи избежать возможной нестабильностей в период перехода верховной власти.

— Ваше мнение, Василий Осипович? — Обратился Император к Ключевскому.

— Вполне согласен с Остапом Ивановичем. Это наше общее мнение. И Степана Осиповича тоже. Такой закон империи совершенно необходим. И более того, в законе должно быть указано, что он не подлежит пересмотру ни при каких обстоятельствах.

— Ну что же, Остап Иванович, это дело хорошее. Поручаю Вам разработку этого закона. Я его подпишу, потом для верности утвердим его на ближайшем Всенародном соборе. И Всецерковный собор пусть тоже его для верности одобрит.

И кстати, Василий Иванович, что у нас делается в новых землях по линии Церкви?

— Последний Всецерковный собор, прошедший в декабре, постановил в ответ на объявление Папой Иннокентием Крестового похода против Руси, изгнать всех католических священников из пределов империи, а католические приходы и храмы передать Русской христианской церкви. Этим Церковь сейчас и намерена заняться. — Доложил визирь по делам религий Хованский.

Священникам и прихожанам Византийского патриархата будет предложено сугубо добровольно переходить в лоно Русской христианской церкви с соответствующими налоговыми льготами. По информации от Патриарха Максима, большинство священников византийской церкви намерено перейти в Русскую христианскую церковь. А за ними и прихожане перейдут.

Собор назначил в новые губернии архиепископов и епископов в бейлики. В новые приходы уже направляются священники. Все приходы будут обеспечены богослужебными книгами на русском языке.

Священникам поручено организовать во всех приходах начальные школы. В этом году патриархия намерена обеспечить все приходы учебниками, классными грифельными досками и мелками. Соответствующие заказы промышленностью приняты.

В Ширванских губерниях количество приходов Русской церкви за последние пять лет выросло втрое. Прихожане армянской церкви, мусульмане, иудеи и зороастрийцы охотно переходят в лоно Русской церкви.

По сведениям Патриарха, в русских землях количество языческих капищ за эти же пять лет сократилось вдвое. И это при том, что никаких насильственных мер к язычникам не применяется.

— Это радует! — заключил Император. — А чем нас порадует Академия наук?

— Сначала я доложу вопросы образования, — начал Президент Академии Кондратьев. — Во всех новых губерниях начата работа по открытию реальных училищ. Преподаватели переводятся из старых губерний. В бейликах через год будут открыты средние реальные училища с пятилетним сроком обучения. В них, как и в старых землях, будут принимать на казенный кошт с полным пансионом лучших выпускников приходских школ.

Как и в старых землях, в губернских городах будут открыты высшие училища с трехлетним обучением. В них буду приняты лучшие выпускники уездных училищ, тоже на казенный кошт. В каждом училище будут действовать инженерный, строительный, геологический, юридический, административный и экономический факультеты.

Медицинские, военные и морские училища открываются в губернских городах профильными министерствами. Церковь учредит в губерниях духовные семинарии.

— А что у Вас, Николай Павлович, нового с научными делами?

— Тут у нас тоже есть успехи. Успешно прошел годовые испытания пятисот сильный паровойдвигатель. Документация на него передана в министерство промышленности. Этот двигатель позволит строить морские пароходы с порожним водоизмещением до полутора тысяч тонн. А также, обеспечит привод до полусотни станков в одном цехе. Один такой двигатель заменит пять сто сильных двигателей.

Мы ведем разработку парового двигателя мощностью 1000 лошадиных сил.

Для передачи мощности от таких двигателей на многочисленные станки требуются весьма сложная конструкция механических приводов. Значительно более удобна передача мощности электрическим методом, по проводам. Паровой двигатель вращает мощный электрический генератор, который нами тоже разработан и испытан. Ток по проводам передается на электромоторы, которые приводят в действие станки.

Для внедрения новых паровых двигателей в промышленность требуется нарастить производство электромоторов и генераторов. А для этого необходимо увеличить производственные мощности электромеханического завода в Ширване. Наиболее целесообразно, как мы и планировали, вывести металлургическое производства из Ширвана, а на освободившихся площадях нарастить производство электрической техники.

Нами разработано устройство передачи человеческой речи на расстояние, так называемый телефон, который был изобретен в Северо-Американских штатах буквально накануне нашего переноса. Мы уже установили здесь первое такое устройство, именуемое телефоном. После заседания я продемонстрирую Вам его действие. Из зала заседания Дивана можно будет говорить с Канцелярией Его императорского Величества.

Для развития электротехнического производства необходимо значительно увеличить производство меди, которая идет на изготовление проводов. В Ширване месторождения меди небольшие и они уже в значительной степени выработаны. Нами открыты крупные месторождения меди и других цветных металлов на Южном Урале. Необходимо дотянуть до них железные дороги от Магнитогорска и начать их разработку. Всего там потребуется дополнительно 400 километров железных дорог.

— С большим интересом после заседания посмотрим ваше новое изобретение, — заключил Скобелев. — Относительно разработки месторождений на Урале. Это дело, безусловно, важное. После вывода черной металлургии из Ширвана, мы запланируем там развитие электротехнического производства, а на Урале — освоение новых месторождений. Там ведь и золото, и драгоценные камни есть, как Вы нам сообщали. И железные дороги там будем строить.

После обсуждения докладов и последующей дискуссии Император закрыл заседание Дивана, поручив Канцелярии оформить протокол и разослать его всем министерствам, ведомствам и губерниям. Всем визирям Скобелев предоставил недельный отпуск.

На следующий день Скобелев созвал своих ближайших соратников: Макарова, Ключевского, Маклая, Рукавишникова и Меллера на приватную пирушку, чтобы расслабиться в узком кругу, никого не стесняясь. И соратники и сам Его императорское Величество, расслабились по полной, упившись «в зюзю» отличным ширванским коньяком. После 22 лет неустанных трудов они, наконец, могли себе это позволить.

Затем, целую неделю, визири принимали друг друга и своих соратников каждый в своей городской усадьбе. Грандиозный праздник вполне удался.

40. Заветы Императора.

В начале мая 1131 года в город Макаровск, главную базу российского флота на Балтике, из стольного Мурома выехали лично Его императорское Величество Скобелев и товарищ Верховного визиря Макаров, в честь которого и был назван новый русский город, основанный 12 лет назад в устье Западной Двины, на том месте, где уже никогда на возникнет город с именем Рига.

На «хозяйстве» в Муроме остался Верховный визирь Ключевский. Впрочем, связь с Диваном и Канцелярией император Скобелев не утратил. Все станции на железной дороге и все пристани на реках имели телеграфную связь со столицей.

От Мурома до прежней столицы Киева Михаил Дмитриевич и Степан Осипович доехали за двое суток в салон — вагоне личного ЕИВ поезда. Остальные 8 вагонов поезда занимали сопровождающие лица: чины личной ЕИВ Канцелярии, офицеры Генерального морского штаба Российского флота, чины двора, охранаи штат обслуги. Поезд шел, останавливаясь только для заправки водой и загрузки угля. Все встречные поезда отстаивались на разъездах, пропуская императорский состав.

От Киева вверх по Днепру полтора суток шли на торговых пароходах до Смоленского волока, там проехали в пассажирских вагонах по железнодорожному волоку и погрузились на речные пароходы Балтийского флота. По Западной Двине спустились до Макаровска менее чем за сутки. Весь путь длиной почти три тысячи километров занял семеро суток. Немногим дольше, чем он занял бы в родной для «попаданцев» последней четверти 19 века.

Хотя Макаров формально считался третьим лицом государства, после Верховного визиря Ключевского, Скобелеву он был ближе по духу, как человек до мозга костей военный, в отличие от ученого интеллигента Ключевского, которого Император уважал за глубокие знания и глубину мысли., но, по-дружески с ним не сошелся.

Прочтя телеграфные сообщения, поступившие на очередную станцию железной дороги или речную пристань в адрес Императора из Канцелярии ЕИВ и в адрес товарища Верховного визиря из канцелярии Дивана, и отдав по телеграфу неотложные распоряжения, Скобелев и Макаров встречались в салон — вагоне поезда или в кают — компании парохода за чашкой чая с коньяком, играли в шахматы и делились мыслями.

За время продолжительной поездки Скобелев и Макаров получили редкую возможность спокойно и обстоятельно пообщаться на темы будущего Российской империи, поговорить о кадровой политике государства и о своих личных делах.

— Как твои домочадцы: жены, дети, внуки? — поинтересовался Император.

— Слава богу, все живы и здоровы. — Ответил Макаров. — От своих трех жен, армянки, русачки и булгарки он уже имел 16 детей в возрасте от 1 до 21 года. Он все-таки женился на своей конкубине — армянке Зарине, взятой в Баку, затем взял в жены русачку Настасью из боярского рода в Муроме. Третьей женой взял внучку эмира Булгарии Альпию.

— Старший сын служит командиром бригантины на Каспии, гоняет кочевников на Яике. Второй — командует речным пароходом на Одре, гоняет разбойников — немцев. Остальные сыны пока учатся. Четыре старшие дочери уже вышли замуж, все за сыновей наших товарищей. Все четверо уже выучились. Самая старшая сидит дома с детьми. Три другие с детьми сидеть не хотят.Наняли нянек, гувернанток и гувернеров. Двое выучились на врачей, работают в больницах, одна — преподает в реальном училище.

Остальные детишки растут, учатся кто где. Ребята во флотских училищах, а девочки в педагогических и медицинских. Внуков пока пятеро. Все маленькие.

А твои как домочадцы поживают, Миша? — Наедине Скобелев и Макаров общались по-дружески.

— Тоже хорошо. Ты от меня отстаешь. У меня уже 19 детей и 8 внуков. — У Скобелева тоже были три жены: первая — бывшая конкубина персиянка Азиза, детей от которой он признал. Второй брак с дочерью покойного Великого князя Киевского Агафьей был заключен по политическим соображениям. Третий брак с дочерью эмира Булгарии Алсу был династическим. Тем не менее, Император всех трех своих жен полюбил и жил с ними душа в душу. Между собой жены ладили.

— Старшие сыны служат: наследник Михаил в Морском полку штабс-капитаном, Николай — поручиком в Артиллерийском, двое командуют пограничными фортами. Максим на Одре, Петр на Дунае. Семеро дочерей уже замужем. Тоже, все образованные.

Вроде бы, детишки получились путевые. Учатся все хорошо. Один даже в училище при Академии поступил. Хотя, бывает, мальчишки и балуются. За что получают по тощим задницам. Дядькам и гувернерам я приказал за провинности парней пороть, не взирая, на статус принцев. Девочек за провинности лишают сладкого.

— Вот это верно! Моим воспитатели тоже спуску не дают. Иначе мальчишек к дисциплине не приучить. Нас в свое время пороли, и мы так же детей воспитывать будем.

— Вот так, Стёпа, жизнь и проходит! Уже детишки у нас взрослые. А мы уже дедами стали…

— Ну, нам с тобой грех на жизнь жаловаться, Миша! Мы тут таких дел наворотили, какие нам в старом мире и присниться не могли! Так что, прожили мы жизнь не зря, благодарение Господу!Да и не конец, ещё. Даст Бог, лет пять — десять еще покувыркаемся!

— Не буду спорить. Поработали мы тут знатно. Только, вот что меня беспокоит. Сейчас у нас в империи все путём. Народ богатеет и размножается, нивы колосятся, промышленность и наука растут, армия и флот всех врагов разносят в пух и прах.

Наследники у нас тоже дельные. А вот пройдет лет сто, а потом и двести, и триста, и четыреста. Не захиреет ли все, что мы создали? Как удержать достигнутый уровень государства и обеспечить его дальнейшее развитие?

— Ну, для этого существуют законы государства. Они у нас приняты правильный. Нужно, что бы они и дальше действовали. Ключевский на январском заседании все по полочкам разложил, и все нужные решения мы приняли.

— Вот о том то и речь! А ну, как следующие властители из своих сиюминутных выгод в своих личных интересах начнут наши законы править? Помнишь ведь, как Петр-3 и Екатерина-2, чтобы у власти удержаться, отменили обязательность службы для дворян. Что привело, в итоге, к деградации дворянства.

А царь Федор отменил Юрьев день и закрепостил крестьян в интересах помещиков, что развратило дворян и привело к обнищанию крестьян.

Любой последующий император наши законы поменять может. И Диван с Собором им не помешают.

— А ведь и верно! Я над этим не думал.

— А ты подумай!

При следующей встрече Скобелев поинтересовался:

— Надумал что-нибудь, Стёпа?

— Думал я, думал и придумал! Парадоксальная мысль в голову пришла! Для следующих поколений, лет через сто и позже, все мы, и ты в первую очередь, Твое императорское Величество, уже будем полумифическими сакральными персонажами. Вроде, как в наше время были Илья Муромец, Ярослав Мудрый и князь Владимир — Красно солнышко.

И ты должен написать некие Заветы — наставления потомкам, вроде скрижалей пророка Моисея. И эти Заветы уже не могут быть переписаны, поскольку утвердит их Церковь. Церковь должна будет тебя впоследствии канонизировать, а Заветы твои станут священными текстами, не подлежащими никаким изменениям. Они будут повторяться регулярно на богослужениях, поэтому их будут знать все наизусть, как «Отче наш».

— Великолепная мысль! Я тоже в эту сторону мыслил. Только насчет канонизации не сообразил. Заветы мы с тобой напишем. Их утвердим Диваном, а потом утвердим на совместном заседании Всенародного и Всецерковного соборов. Издадим их на бумаге, отольем в бронзе и вырубим в граните! И ни один последующий государь их изменить не посмеет, поскольку, они станут священными скрижалями.

Всю дорогу до Макаровска они обсуждали и писали Заветы. И вот что у них получилось.

Российскую империю они решили переименовать в Российскую народную империю, что бы подчеркнуть единство Императора с народом.

Завет Императора Скобелева Государю Российскому.

Империя — превыше всего!

Опоры Империи: Церковь, дворянство,крестьянство, промышленники, купечество и мастеровые.

Единство языка и религии — основа Империи. Однако, выбор веры — дело добровольное.

Помни: все люди в Империи равны по рождению.

Поощряй представительные органы. Только они дают Императору возможность прямой связи с народом.

Дворянин — помещик обязан служить государству.

Поощряй промышленников и купечество. Они основа экономического могущества государства.

Не давай никому притеснять крестьян. Они — фундамент государства. Их благосостояние — гарантия силы государства.

Не жалей средств на Академию наук и образование народа. Начальное образование должно быть всеобщим. Способныеподростки должны учиться в средней школе за счет государства. Самые талантливые юноши должны идти в училища при Академии. В науке и технике Империя всегда должна быть впереди всей планеты.

Неусыпно следи за соблюдением режима строгой секретности всех достижений науки и нового вооружения.

Служилый люд держи под неусыпным контролем. Без контроля чиновник ленится и ворует.

Законы империи едины для всех. Казнокрадов и прочих преступников — по суду на каторгу, не взирая, на их статус и родственные связи.

В наследовании недвижимого имущества во всех сословиях строго соблюдай принцип майората.

Воинская обязанность должна быть всеобщей.

Армия и Флот Империи должны быть сильнее армий и флотов любых трех других государств планеты, вместе взятых.

Заповеди Императора Скобелева подданным Российской империи.

Люби Российскую народную империю, соблюдай ее законы. Уважай Помазанного Богом Императора и другие власти Империи и подчиняйся им.

Чти веру Русскую христианскую и пастырей её.

Все люди в Империи равны по рождению и свободны.

Добросовестно трудись на благо Империи и общества: кто не работает, тот не ест. Империя вознаградит каждого по трудам его.

Заботься о сохранении и приумножении государственного и общественного достояния Империи.

Будь честным и правдивым, простым и скромным в своей жизни.

Уважай всех людей в Империи: человек человеку друг и товарищ.

Люби своих домочадцев, уважай их, заботься о своей семье и воспитывай детей в уважении к Заповедям.

Дружелюбно относись к людям других племен, национальностей и вероисповеданий, будь нетерпим к национальной, религиозной и расовой розни.

Непримиримо относись к несправедливости, подлости, жадности, лживости, карьеризму, казнокрадству, воровству, стяжательству и безделью. Будь нетерпимым к врагам Империи, нарушителям государственных интересов и законов. Изобличай их перед государственными органами.

Наставление Императора Скобелева дворянству российскому.

Дворянин — первая опора империи Российской.

Главнейший долг дворянина — служба Империи.

Поместье дается дворянину только тогда, когда он служит империи. Поместье дается только за военную службу офицерам и за высокую гражданскую службу: войтам, беям, губернаторам, товарищам губернаторов, визирям и начальникам департаментов в министерствах.

Поместье дворянина передается только одному служилому наследнику. Поместье не делится.

Помещик обязан заботиться о процветании вверенного ему простого народа.

Дворянин собирает налоги со всех своих дворов.

Дворянин может быть лишен дворянского звания и поместья указом Императора или по решению суда.

Наставление Императора Скобелева служилым людям империи Российской.

Служилый человек — опора империи Российской.

Честно и неустанно исполняй свои должностные обязанности.

Чти свое начальство и пастырей.

За службу Империя платит человеку жалование в соответствии с его должностью.

Империя вознаградит каждого по трудам его.

Заботься о сохранении и приумножении государственногодостояния Империи.

Не воруй! Воровство наказывается каторгой и лишением имущества.

Будь нетерпимым к врагам Империи, нарушителям государственных интересов и законов. Изобличай их перед государственными органами.

Наставление Императора Скобелева промышленникам, купечеству и мастеровым людям империи Российской.

Трудись честно на благо свое и благо Империи.

Развивай и расширяй дело свое.

Блюди законы Империи.

Плати налоги сполна!

Не воруй! Воровство наказывается каторгой и лишением имущества.

Заботься о работниках своих.

Наследник твоего недвижимого имущества может быть только один.

Будь нетерпимым к врагам Империи, мздоимцам и другим нарушителям государственных интересов и законов. Изобличай их перед государственными органами.

На последнем перегоне перед приездом в Макаровск Скобелев, прочитав в последний раз Заветы, Заповеди и Наставления, вспомнил Александра Сергеевича Пушкина и заключил:

— Ай да Мишка со Степкой! Ай да сукины дети! Ай да молодцы!

— Это точно! Мы молодцы! Но, все же, как вернемся в Муром, пусть их сперва Ключевский почитает. Он мужчина головастый, может, еще что-нибудь добавит.

— Это само собой. Без Василия Осиповича никак!

41. Дорога в океаны.

В порту Макаровска готовились к отходу два отряда кораблей. Каждый в составе двух бригов и трех бригантин.

Первый отряд возглавлял бриг «Орел» под флагом капитан-командора Савелия Бровкина. Вторым отрядом командовал капитан-командор Кондрат Тарасов, имея свой флаг на бриге «Касатка». Оба они в далеком 1108 году были мичманами. Бровкин — на танкере Литвин, а Тарасов — на пароходе Якут.

Отряд Бровкина должен был отправиться в океанский поход к берегам Америки, почти на 400 лет раньше Колумба. А отряд Тарасова — через Атлантический океан вокруг Африки и через Индийский океан в Индию, почти на 400 лет раньше Васко да Гамы.

Адмирал Макаров никак не мог пропустить отход кораблей в первые океанские походы. Тем более, что он лично занимался комплектованием обоих отрядов кораблями, личным составом и припасами.

Его императорское Величество Скобелев тоже решил лично присутствовать при таком грандиозном, без всякого преувеличения, историческом событии, как начало эры Великих географических открытий.

Макаров включил в отряды корабли, построенные от трех до пяти лет назад, с уже опытными и сплаванными экипажами. И Тарасов и Бровкин, как и все командиры бригов и бригантин, уже много раз конвоировали караваны торговых кораблей вдоль берегов Европы через Балтику, Северное море и Бискайский залив до Гибралтара, и далее по Средиземному морю до Венеции, по Атлантическому океану до Агадира в Марокко. Не раз они вступали в схватки с норвежскими, английскими и арабскими пиратами. Пиратов топили беспощадно. Однако, морские разбойники не унимались. Нападения случались снова и снова. Уж слишком лакомой добычей могли стать купеческие корабли, битком набитые дорогущими товарами имперского производства.

Боевые бриги и бригантины, которыми комплектовались все российские флоты, строились по типовым проектам. Единственным отличием было то, что корабли, построенные для Каспийского флота, имели нефтяное питание, а корабли Черноморского и Балтийского флотов — угольное.

Понятное дело, корабли Колумба и Васко да Гама ни в какое сравнение с российскими кораблями пойти не могли. Маленькие каравеллы и нау испанцев и португальцев конца 15 века имели полное водоизмещение максимум 200 тонн, и полный ход при свежем попутном ветре до 5 узлов.

Русские бригантины имели порожнее водоизмещение 200 тонн и могли взять на борт 200 тонн грузов, а бриги — 400 тонн. А самое главное, бриги и бригантины были паровыми. Бригантины имели два паровых двигателей по 100 лошадиных силы каждый. А бриги — два двигателя по 200 лошадиных сил. Деревянные корпуса кораблей снаружи были обшиты медными листами, что исключало их обрастание морскими ракушками и водорослями. Под парусами при свежем ветре они развивали ход 10 узлов.

Под моторами все корабли развивали максимальную скорость не менее 11 узлов, а их экономический ход составлял 5 узлов. Парусное вооружение кораблей было смешанным. На фок мачте — прямым, на гроте и бизани — косым. Такое вооружение позволяло идти галсами даже против встречного ветра.

Вооружение бригантин состояло из 4 нарезных казнозарядных пушек калибра 87 миллиметров: две бортовых, погонная и ретирадная пушки, одной митральезы, установленной на крыше центральной надстройки с круговым сектором обстрела и огнемета на колесном станке, позволяющем перемещать его по верхней палубе вдоль бортов корабля.

Вооружение брига было почти таким же, правда, пушек на нем было 6 штук. Бортовых пушек бриг имел по две на каждый борт.

В экипаже брига было 46 моряков, а на бригантине — 32 моряка. Кроме того, в команду брига входили 15 морпехов, а в команду бригантины — 11. Все рядовые моряки и морпехи были вооружены винтовками, офицеры — револьверами. Морпехи имели легкий полный доспех, комплект холодного оружия и в совершенстве умели с этим «железом» обращаться. Моряки из холодного вооружения имели абордажные сабли, кольчуги и шлемы.

Половину груза кораблей составлял отличный донецкий уголь — антрацит. Четверть — пресная вода в танках. Одну десятую груза составляло продовольствие из расчета двух месяцев питания команды: крупы, мука, мясные консервы, лук, картофель, фрукты, сухое вино. От цинги моряков должны были спасти сушеные и моченые в спирте клюква с брусникой.

Оставшиеся 15% груза составляли товары для обмена с аборигенами: зеркала, стальные ножи, стеклянная посуда, крепкие алкогольные напитки в бутылках. Для подарков местным царькам везли керосиновые лампы, доспехи и оружие с позолоченными деталями.

Отряду Бровкину предстояло пройти 14 тысяч километров до берегов Мексиканского залива. Целью похода были города народа майя на берегах полуострова Юкатан и города народа тольтеков в Мексике.

Отряду Тарасова предстоял путь длиной в 23 тысячи километров до Индии. Целью были города Калигут, Гоа, Каннаур и Пандаран, расположенные на западном берегу полуострова Индостан. Кроме того, оба отряда должны были подобрать на нескольких островах по маршруту удобные бухты, пригодные для организации баз флота.

Предварительно, на пути в Америку штабом флота под базы были намечены Канарские и Багамские острова, а на обратном пути вдоль берегов Северной Америки — остров Сен-Пьер. На пути в Индию — те же Канары, острова Кабо-Верде, Сан-Томе, мыс Доброй Надежды, Сейшельские и Лаккадивские острова. Переходы между базами намечались в 3 — 4 тысячи километров.

Конечно, все эти названия островов возникли в их старом мире. Здесь морякам предстояло самим выбрать названия для островов, проливов и мысов. Варианты названий им уже предложил штаб флота. Но, окончательный выбор оставили за первопроходцами.

В штабы отрядов входили представители министерства торговли и министерства иностранных дел. Кроме того, на каждом корабле следовал один из российских купцов первой гильдии. Купцам было позволено взять на борт по три тонны их собственного товара на продажу. В дальнейшем они должны будут стать организаторами коммерческих экспедиций.

В письменных инструкциях командорам экспедиций предписывалось паровые машины запускать только при полном штиле, или при необходимости дать ход во время шторма. Израсходованный уголь на стоянках предписывалось заменять дровами. Запасы воды и продовольствия пополнять на островах по маршруту.

Бровкин должен был вернуться в Россию осенью этого же года, а Тарасов — через год. Полномочным представителям МИДа в ранге послов предписывалось заключить торговые договора с местными государями и нанять переводчиков с местных языков, а представителям министерства торговли и купцам — обменять все привезенные товары на местный ассортимент.

В Америке предписывалось брать на обмен преимущественно драгоценные металлы, выпаренный сок каучуконосной гевеи и семена растений, отсутствующих в Европе: кукурузы, томатов, кофе и какао. В Индии — драгоценные металлы и пряности.

В Макаровске Скобелев и Макаров провели совещание с командорами и командирами кораблей. Вручили командорам письменные предписания Дивана и разъяснили их. Макаров и офицеры Генерального штаба флота тщательно проинспектировали все корабли.

Затем состоялся торжественный смотр экипажей, и прощальный обед, данный беем Макаровска офицерам уходящих кораблей. 22 мая оба отряда кораблей вышли в поход. Крепость и пушки кораблей обменялись прощальным салютом. Скобелев и Макаров проводили отряды до Ирбенского пролива на борту флагмана Балтийского флота — цельнометаллического брига «Архангел Гавриил». На выходе в просторы Балтики корабли еще раз обменялись салютами и разошлись. Гавриил пошел обратно в Макаровск, а отряды Бровкина и Тарасова пошли к датским проливам.

По возвращении в порт Император и Макаров проинспектировали верфь, базу флота, гарнизон и управление бейлика, встретились с эмином, купечеством и промышленниками. Затем, они двинулись в обратную дорогу. Обратный путь занял целый месяц. Император проинспектировал все попутные города.

На перегонах Скобелев и Макаров продолжали думать о будущем империи. Они разработали Генеральный план развитии Российской империи, предусматривающий, ни много ни мало — превращение Российской народной империи во Всемирную.

На 12 век они запланировали:

Довести численность русского населения в коренных землях империи до 30 миллионов человек. Захватить земли и основать вассальные государства на острове Цейлон, на Антильских островах, в Месопотамии, в Египте и в Южной Африке.

Вассальным государствам огнестрельного оружия не предоставлять никогда!

Разгромить Германские княжества, Францию, Англию, Испанию и Венецию. Основать там мелкие вассальные государства.

Старые вассальные государства: Армению, Булгарию, Византию, Венгрию, Грузию и Данию включить в состав империи.

Избыток русского и славянского населения коренных земель выводить в новые земли.

На 13 век запланировали:

Довести население русских и славянских земель, включая бывшее Дикое поле, до 60 миллионов человек.

Присоединить к империи все земли в Европе.

Захватить земли кипчаков за Яиком, захватить Хорезм и сделать его вассальным государством.

Захватить государства Кара-Киданей, Меркитов и Найманов в Центральной Азии, сделать их вассальными.

Присоединить к империи южную часть Сибирской земли от Урала до Ангары и Байкала.

Отразить нападение монголов и разгромить их государство.

Присоединить к империи Месопотамию, Египет, Южную Африку, Цейлон, Хорезм.

Захватить земли и основать вассальные государства в Мексике, в Индии, в Персии.

Построить Суэцкий канал.

Избыток русского населения коренных земель выводить в новые земли.

На 14 век наметили:

Довести население старых земель империи до 100 миллионов человек.

Захватить всю Мексику, Индию, Персию иприсоединить их к империи.

Разгромить северные китайские государства Ся и Цзинь. Сделать их вассальными.

Захватить государство инков в Южной Америке и сделать его вассальным.

Захватить Малаккский полуостров в Юго-восточной Азии и основать там вассальное государство.

Присоединить к империи Восточную Сибирь до Тихого океана.

Избыток русского населения коренных земель выводить в новые земли.

На 15 век наметили:

Довести население русских земель до 150 миллионов человек.

Присоединить к империи северо-китайские государства Ся и Цзинь.

Захватить в Южном Китае государство Сун и сделать его вассальным.

Захватить Корею и Юго-Восточную Азию, создать там вассальные государства.

Захватить Японию, Индонезию и Филиппины, создать там вассальные государства.

Присоединить к империи государство Инков в Южной Америке.

Избыток русского населения коренных земель выводить в новые земли.

На 16 век наметили:

Создать вассальные государства в Южной и Северной Америке на Атлантическом и Тихоокеанском побережьях.

Присоединить к империи Индонезию, Филиппины, Корею, Японию и Юго-восточную Азию.

Присоединить к империи все оставшиеся азиатские земли, за исключением высокогорных районов.

Основать вассальные государства на побережье Австралии.

Довести население русских земель до 200 миллионов человек.

Избыток русского населения коренных земель выводить в новые земли.

На 17 век наметили:

Довести население русских земель до 300 миллионов человек.

Захватить все земли в обеих Америках и присоединить их к империи.

Основать вассальные государства на океанском побережье в Африке.

Захватить все земли в Австралии и присоединить их к империи.

Избыток русского населения коренных земель выводить в новые земли.

На 18 век наметили:

Довести население русских земель до 400 миллионов человек.

Захватить и присоединить к империи все земли в Африке.

Избыток русского населения старых земель выводить в новые земли.

Постоянно, всемерно и неуклонно проводить политику русификацию всего населения империи.

Учредить Всемирную Российскую народную империю.

С чувством глубокого удовлетворения Скобелев и Макаров окончательно согласовали текст документа, названного ими «Генеральным планом развития Российской народной империи на 12 — 18 века».

Макаров лично от руки переписал этот документ набело. Скобелев подписал его. Подумав, они решили присвоить документу гриф «Совершенно секретно особой государственной важности». Три экземпляра документа в запечатанном виде будут храниться в личных сейфах трех хранителей документа: начальника ЕИВ Канцелярии, начальника Тайной Канцелярии и Патриарха Русской христианской церкви.

При восшествии на престол очередного Императора, после коронации, документы должны будут одновременно распечатываться всеми тремя хранителями и зачитываться новому Императорув присутствии Верховного визиря и трех хранителей документа, а затем снова запечатываться печатью Императора и убираться в сейфы хранителей. Копии с них снимать будет строжайше запрещено.

Оформив документ и утвердив порядок его хранения, Скобелев запер документ в сейф салон — вагона императорского поезда и с чувством выполненного долга повелел подать пятнадцатилетнего ширванского коньяка, черной икры, копченой волжской осетрины, свежего шашлыка с овощами и персидских фруктов. А затем до самого Мурома Император и его друг непрерывно «квасили». Ибо, только в компании проверенного закадычного друга русского человека тянет душевно пообщаться под коньячок и шашлычок. Как и было во все времена заведено у русских людей по завершении действительно Большого дела.

КОНЕЦ КНИГИ.

Оглавление

Глава 1 Катаклизм

Глава 2 Взятие Баку

Глава 3 Выборы царя

Глава 4 Учения

Глава Анийский эмират

Глава 6 Эмират Ахлат

Глава 7 На Русь!

Глава 8 Русь

Глава 9 Экспансия

Глава 10 Империя