Лимон победы - блаженство вкуса [Торейя Дайер] (fb2) читать постранично, страница - 4

касательно датчика топливного бака… пятьсот тысяч литров хватило бы для присутствия на поверхности Меркурия целый час и даже того больше. Ну конечно при условии присутствия в относительной безопасности, от ускорителя масс в ущелье Гога, при проверки открытой поверхности шахтной установки.

Пока я даю неверную информацию, мы можем позволить себе потратить только тридцать минут или того меньше, на изучение системы добычи – длиной в двенадцать километров.

Итак, все просто прекрасно. Все даже очень замечательно. Проблема будет только с ускорителем масс.

— Ну если это так, как вы утверждаете, — с сомнением в голосе произнесла Наамла, — в таком случае да... это пятьсот тысяч.

Не очень-то она похожа на волчицу, и она ненамного моложе меня. Всего-то девятнадцать земных лет, а терпения у нее, как у того марсианского кактуса, ожидающего дождя. Но к счастью, я нетерпелива, иначе не стала бы так быстро составлять уравнения в уме. Или спешить, испытывая нехватку ресурсов, выполняя опасные задания с очень-очень приятными днями зарплаты.

Внутри своего умного скафандра, я игнорирую странное ощущение от жидкого азота, кипящего на стыке моей онемевшей конечности и чувствительного плеча, где нагревательный элемент, поддерживает границу температуры тела. Газообразный азот, в шесть раз превышающий объем жидкого азота, выпускается через шланг. Пока мы находимся в ледяном вакууме, газ может быть легко повторно конденсирован кораблем.

Просто, всего лишь необходимо не снимать скафандр с подсоединенным шлангом, чтобы избежать удушья или избыточного давления в кабине корабля.

И то, и другое, было бы плохим концом.

— Как продвигается их миссия на Марс? — поинтересовалась я.

Потому что Волк по-арабски — значит Диб.

Ах, да!

Наамла воспитана моим худшим врагом — её отцом.

Я ненавижу отца Наамлы, потому что его девиз гласит: «Молодой мозг – это тупой мозг». Ему двести лет и его части тела, заменялись чаще, чем алмазы на сверле системы добычи – «Копь-Зет». И похоже это имеет какое-то отношение к тому, почему Наамла со мной.

А еще тот факт, что я с Северного Марса. На всякий случай, вдруг я участвую в каком-то заговоре и у меня должен быть шпион с Южного Марса… ну или наоборот. Не уверена, кем является стажер от Джихад Диба, но им бы лучше подвязаться к такому скучному занятию, как просматривать видеозаписи и опрашивать поисковые экипажи.

— Они пока еще ничего не нашли, — ответила Наамла. Поток её мыслей, направляются прямо к Джихад Дибу, а его — к ней. Так что здесь практически невозможно уединиться, хоть с лентой ПВХ, хоть без неё.

— Чертовски верно, — говорю я, ухмыляясь.

— Да, как и мы, с тем же пока результатом, — подмечает Наамла, её козырек повернут в сторону Меркурия, яркой и далекой точки за окном.

— Бьюсь об заклад, это один из датчиков давления электромагнитной катапульты, — предполагаю я. А я эксперт по их починке.

Меркурий, проход второй

Навеянная песня в голове: «Локомотивное движение».^[14]

Время пролетает незаметно, особенно когда ты на шаг впереди конкурентов.

В конце концов мы добираемся.

Ну здравствуй, Меркурий!

Корабль фиксирует несколько электронных всплесков. На сей факт, я почти не обращаю внимания. Отсутствие атмосферы, вынуждает мою посудину механически менять угол наклона панелей управления и тягу, согласовывая давление солнечной радиации, с вызывающей тревогой потери азота. Я внимательно слежу за нашим выходом на стабильную орбиту, когда меня прерывает стажер.

— Какая-то аномалия, — сообщает она, — наблюдаю газовый шлейф на Серными Равнинами. Довольно крупный, и больше напоминает тот, какой можно было бы увидеть на Энцеладе.^[15] Это явление соответствует активному участку «Копь-Зет» и находится недалеко от перерабатывающего предприятия.

Я отвожу взгляд от экранов и смотрю на её темное забрало.

— В таком случае, это кажется маловероятным, что проблема в ущелье Гога, — предполагаю я, — мое сердце не сможет утонуть в низкой гравитации, но оно так этого хочет.

— Согласна, шанс мал, что проблема там, — отвечает Наамла.

— Кто это увидел первым? — приходится задавать этот вопрос, — на орбите мы, или Джихад Диб, аж с Марса?

— Наше прибытие состоялось на ночной стороне, — сообщает Наамла, — указывая на очевидное.

Другими словами, грязный и гнилой враг — заметил это первым.

Я стискиваю зубы.

Уже без разницы, если этот динозавр увидел первым. Я-то здесь, а его здесь нет.

Итак, оставляя Китовую Акулу самой управлять вводом данных в своем алгоритмическом одиночестве, я переключаюсь на визуальное отображение, и вот она в своей красе. Какая-то испаряющаяся жидкость, выходящая через плотную вулканическую кору, которая, как предполагается имеет