Вернуть Боярство 7 [Максим Мамаев] (fb2) читать онлайн

Вернуть Боярство 7

Глава 1

Балы… Как много в этом слове смысла для юных дворян! Танцы, сплетни, разговоры, мелкие интрижки, возможность дамам выгулять платья и дорогие украшения, пощеголяв друг перед другом своими туалетами и пособирав восхищенные взгляды молодых аристократов… Балы любили, думаю, во всех мирах. Во всяком случае за два я точно могу ручаться в этом вопросе.

Старшее поколение к таким мероприятиям относилось несколько иначе. Для них светские мероприятия были отличной возможностью пообщаться с нужными людьми, завести полезные знакомства и контакты и прощупать политическую почву, узнать, что говорят о тех или иных Родах или отдельных персонах — ведь слухи и сплетни тоже можно было считать источником информации… Не всегда достоверной, редко достаточно полной — но в высшем обществе важно знать, что говорят и думают другие.

В общем, если для первых балы отличный способ провести время, то для других это скорее работа. По идее, мне будет весьма полезно посетить это мероприятие — мои земли наконец начинают оживать, со всеми соседями наконец наступил хрупкий мир и даже рогатые наконец отступили. И умом я понимаю, что с дворянством губернии, в которой я обосновался, мне предстоит ещё долго, так что добрососедские отношения просто необходимы…

Вот только одни боги и демоны ведают, как я не люблю вот такие светские сборища. Мне больше по душе с теми же офицерами в картишки сыграть, сходить выпить в хорошей кампании, на рыбалку, в конце концов, выбраться — причем именно на нормальную, человеческую, с удочкой и без всякой магии…

В общем, когда экипаж (весьма дорогой, отмечу — двести рублей только за то, что бы проехать пару кварталов! Для сравнения — обычный мещанин в городе зарабатывал в месяц дай бог четверть этой суммы) остановился перед высокими, кованными воротами, я уже был несколько раздражен. Причина была банальна — нам пришлось почти сорок минут ждать в самой натуральной очереди, состоящих из прибывших раньше нас аристократов. А ведь специально выехал загодя…

Не дожидаясь, пока это сделают слуги, я распахнул дверцу и выбрался наружу. Очень хотелось потянуться, но я сдержался и протянул украшенный гербом Рода Романовых красивый конверт, в котором было переданное мне девушкой официальное приглашение. Младший Магистр, в ливрее мажордома, с лёгким поклоном принял конверт, слегка погрузив при этом в него свою ауру — проверял подлинность.

— Господин Николаев-Шуйский, рады приветствовать вас в доме Романовых, — учтиво произнес слуга, что сам имел возможность основать свой собственный Род или влиться через брак в уже существующий и стать Старейшиной. — Фёдор! Проводи господина Аристарха Николаевича и его спутника… Простите мне мою неосведомлённость, но…

— Мой личный ученик, — пояснил я в ответ на вопросительный взгляд Младшего Магистра на вышедшего следом за мной Петю. — Петр Самойлов.

— И господина Самойлова, — кивнул он.

На протяжение короткого разговора я ясно ощущал мощные сканирующие чары. В первый визит я ничего подобного, кстати, не ощущал… Впрочем, оно и логично — я тогда был с Хельгой, её охраной и вообще приехал в почитай что передвижном бункере. А так — вполне логично иметь комплекс чар, направленных на сканирование ауры самого прибывшего и его артефактов. Мало ли, кто и что решить пронести в себе или с собой? От одержимости тварями из демонических планов бытия до опасных артефактов с чарами ранга седьмого-восьмого — было бы желание, а способов испортить мероприятие найдется. На самого могущественного Мага Заклятий государства покушаться подобным образом смысла не имело, но бойня на устроенном им мероприятии имела бы для него самые печальные последствия — политические и репутационные потери были бы огромны. А уж в наличии тех, кто желал бы подложить подобную свинью Павлу Александровичу сомневаться не приходилось.

Провожал нас обычный Адепт, что вообще-то для слуги было тоже весьма немало. Шли мы неспешно, с любопытством оглядывая аккуратный, пропитанный дивной магией сад. Я даже специально сбавил шаг, вслушиваясь и всматриваясь в тот комплекс заклятий, который опутывал это место — работа была несомненно мастерской, и как маг, знающий толк в подобных средствах защиты своего жилища, я не мог не оценить увиденное.

Пока я спокойно шагал, прикрыв глаза и сосредоточившись на собственном восприятии, Петя, напротив, испытывал целый букет противоречивых эмоций. Бледный, явно смущающийся предстоящего выхода в высшее общество губернии, парень чувствовал себя не в своей тарелке. Он вообще не горел желанием сюда приходить, но тут уж я был непреклонен — парень со временем станет одним из моих ближайших и ценнейших вассалов, и чем раньше он привыкнет не робеть в присутствии урожденных, потомственных дворян, тем лучше.

По идее, можно было взять с собой Смолова — от него бы на этом мероприятии толку было бы на порядок больше. Вот только кого ещё оставить вместо себя на родовых землях? Серов — лишь наемник, и пусть поводов для сомнения в себе он не давал, но вот доверять некоторые мои секреты человеку, не связанному со мной как минимум вассальными клятвами… Случай с Приходько, что пусть невольно, пусть вынужденно, но оказался подсадной уткой, напомнил мне о том, что излишняя доверчивость до добра не доводит.

Ирина? Тоже мимо, но по другим причинам — ей доверять управлять чем-то значимее деревенского сарая попросту опасно. Старший Магистр, что несмотря на все возможности, которыми обладает чародей подобного калибра, до сих пор не стала ни главой своего Рода, ни влилась ни в какой другой — это уже подозрительно. А уж если знать её биографию… Дамочка открывала несколько раз пыталась стать хозяйкой хоть чего-то… В первый раз честно выкупленная ею деревенька неподалеку от Липецка, буквально за год оказалась на грани голодного бунта. И лишь тот факт, что их хозяйка полноценный Младший Магистр (дело было довольно давно) останавливал бедолаг от попытки пусть такой «талантливой» помещице красного петуха. К тому же у неё хватало действительно важной работы — опытный и знающий Ритуалист и Артефактор был нужен позарез, и в этом плане нам с ней очень повезло.

А о вояках и говорить не приходилось — Арсений и его товарищи были по горло заняты формированием и обучением новых подразделений растущей гвардии. Вот и оставался лишь один кандидат… Право слово, с Петром Смоловым мне действительно улыбнулась удача.

Наконец мы добрались до центрального корпуса поместья, где, судя по всему, и должно проходить мероприятие. Глянув мельком на своего ученика, я негромко бросил нервничающему парню:

— Спину выпрями. Ты давно уже не просто паренек из простонародья, рядовой стрелок Имперской Стражи — ты маг, дворянин и личный ученик Главы Рода Николаевых-Шуйских!

— Да, учитель, — сглотнув, решительно тряхнул головой парень.

Оказавшись внутри, я первым делом ухватил бокал шампанского с подноса проходящего рядом слуги. По краям зала стояли столы с закусками, вдоль которых прохаживались скучающие аристократы — немного, лишь те, что по каким-то причинам решили не присоединяться к многочисленным группкам гостей. К моему удивлению, здесь оказалось немало молодёжи, хотя вообще-то в приглашениях упоминались лишь Главы и Наследники Родов…

Хотя, с другой стороны — никаких прямых запретов на то, что бы взять с собой ещё пару-тройку человек, там тоже не упоминалось. И рассуждая логически — что это за бал, на котором одни взрослые и зачастую даже пожилые мужчины? Кто с кем танцевать-то будет — ведь среди Глав и Наследников подавляющее большинство было мужского пола. Потому и прибыли аристократы, прихватив с собой младших членов семей… А я вот между строк не углядел, чего греха таить. Ну да и бог с ним — все равно брать-то помимо Пети было и некого. У меня лодырей нет, все при деле…

— Добрый вечер, — раздался смутно знакомый голос у меня за спиной.

Развернувшись, я увидел перед собой молодого, подтянутого парня в форме старшего лейтенанта Имперской Стражи. И, признаться, сперва даже не узнал.

— Лаврентий? — удивился я. — Рысаков?

Мой бывший сослуживец, с которым мы начинали в одной учебной Роте Имперской Стражи, за прошедшее время успел как-то неуловимо преобразиться. Несколько вытянулся, стал пошире в плечах, лицо потеряло юношескую припухлость, через левый глаз тянулась нитка аккуратного, тоненького шрама. Сам глаз задет не был, так что отметина была скорее декоративной.

— Узнал-таки, — широко и открыто улыбнулся Лаврентий, пожимая протянутую мной руку. — Знаешь, Аристарх, я ещё тогда, в учебке, понял, что ты далеко пойдешь… Но, признаюсь, что настолько и всего за чуть больше года — это вне пределов моего понимания! Полковник Имперской Стражи, Глава собственного Рода с весьма немалыми и богатыми землями, да к тому же…

Глаза моего былого приятеля пораженно расширились, и он неверящим взглядом уставился на римскую цифру пять, засиявшую на небольшом золотистом диске, извлеченном за цепочку из специального кармашка. Артефакт-сенсор, полезная вещь для того, кто обладает слабо развитым аурным восприятием… Ну или обладает лишь рангом Ученика и не владеет специальными приемами определения плотности и манонасыщенности ауры, позволяющими различать ранги магов, что на две и выше ступени выше тебя.

— Быть не может! Но ведь меня уверяли, что ты — Мастер! — с ноткой неуверенности воскликнул Рысаков. — Неужели артефакт сломался⁈ Черт, а я ведь за него нолдийский кинжал с заклятием третьего ранга отдал. Ну, Плавцов, ну ублю…

— Нормально всё с твоим артефактом, — заверил я парня. — Всё верно, я взял пятый ранг. Две недели назад, так что эту новость местным сплетникам разнести не удалось бы при всем желании — я в город прибыл только сегодня, а до того был на своих Родовых Землях. Ты, смотрю, тоже на месте не стоял — аура уже достаточно уплотнилась, что бы подумывать о ранге Адепта. Да и в целом — старлей уже, с боевыми наградами… Вон даже шрамом обзавелся шикарным, как раз самое то, что прекрасному полу нравится! Где получил, кстати?

— У Зубов Крысолака, — ответил все ещё удивленный Лаврентий. — Это холмистая гряда у черта на куличках, там не холмы — настоящие скалы, в них рогачи устроили линию обороны, укрепив гряду магией. Всё по науке — дзоты, артиллерия под прикрытием магов и артефактов на господствующих высотах, все подступы усыпаны ловушками, пехота, маги… И летающая башня — видел такие? Это у них что-то вроде эсминца по классу, торчит как хрен великана на здоровенном камне… Высотой сама башня — с полсотни метров, натыкана магическими системами, что наступательными, что оборонительными, и артиллерией в придачу. Парит, зараза, ровнехонько по центру гряды, чуть где у нас успех наметится — сразу летит туда и устраивает настоящий ад. И не обойти гряду — десятка полтора километров протяжностью, справа в болото упирается, слева — лес… Да и не оставишь же такую ораву врагов в тылу! Вот и пришлось нам на тех клятых скалах каждый метр своей кровью полить…

— Я что-то слышал об этой переделке, — кивнул я. — Там, вроде, за грядой этой был целый добывающий комплекс, а то и не один, вот и наши и полезли, да?

— Там было полсотни шахт, из которых активно разрабатывалось десятка три, — подтвердил мой былой сокурсник. — А ещё — прямая дорога и Ильсидру, одной из самых больших крепостей рогатых, куда и гнали всё добытое. Нам поставили задачу — кровь из носу прорваться в долину и либо захватить, либо разрушить там все к чертям… А нас там — три Корпуса, под четыре десятка Родов с гвардиями и магами, да крейсер с тройкой эсминцев. Сила немалая, конечно, но…

— Сколько Архимагов с вами было?

— Шестеро, — мрачно ответил парень, невольно трогая шрам. От того расходились тонкие магические эманации — рана явно была не простой, так что версию, что он оставлен для красоты, пришлось отмести. — И полсотни Старших Магистров. Не говоря уж магах попроще, артиллерии, пехоте… Да ладно простой пехотинцы — у нас одних гвардейцев в общей сложности было почти семь десятков тысяч! Семьдесят тысяч гвардейцев, почти такое же количество, как рядовой пехоты!!!

Он остановился, переводя дух, схватил бокал с пролетающего мимо подноса — слуги куда-то подевались, и теперь гостей обслуживали летающие туда-сюда бытовые артефакты. Дорогое удовольствие, между прочим, и просто нерациональное — ибо учитывая, что вложить в артефакт полную автономность и искусственный разум, стоило… Даже не берусь сказать, сколько, но за десяток подносов можно было бы приобрести средненького пилотируемого голема! Ибо материалы и работа Старшего Магистра артефакторики просто не могли стоить дешево. Хотя, как говаривал один мой знакомый уголовник еще из прошлой жизни — хороший понт дороже денег.

По мере рассказа вокруг нас уже собралась собственная компания слушателей. Молодые девицы из явно непростых Родов, ибо платье, свитое из чистого огня и плотно огибающее стройную фигуру было как мощным защитным артефактом, так и произведением искусства — пламя, явно подчиняясь не то эмоциям, не то мысленным командам хозяйки, периодически меняло очертания и плотность — то изящная ножка обнажиться чуть ли не по самые трусики, то на груди и животе начинает появляться блуждающий по телу просвет, показывающий изящный плоский живот с алмазом в пупке, то грудь едва ли не по соски…

Правда, оценив ауру обмахивающейся веером из кости и кожи явно непростого существа женщины, я понял причину её столь вызывающего поведения. Выглядящая лет на двадцать блондинка была в состоянии свернуть в бараний рог большинство тех, кто имел бы глупость рискнуть выговаривать за её манеры, шагающие далеко за рамки приличия… Ибо Архимаги — это та планка силы, с которой тебе дозволено плевать на некоторые условности даже высшего света.

— Ох, сударь, ну не томи те же общество молчаньем! — заявила стоящая рядом с блондинкой в ранге Архимага не менее экстравагантная девица. — Мой Род, так уж сложилось, много позже был в числе тех, кто защищал эти Зубы от попытки нолдийцев отбить шахты обратно. Брат рассказывал, что он поражен тому шедевру магической фортификации, который возвели нолдийцы и восхищался отвагой и мужеством тех героев, что сумели их взять!

Одетая в струящееся, наполовину состоящее из могучего воздушного элементаля, наполовину в неведомую мне, но очень непростую ткань платье, что каким-то образом весьма органично сочеталось в единое целое девица была лишь Адептом. Но вот тот факт, что к этой брюнетке чарами был привязан свободолюбивый и обладающий огромной силой житель плана воздуха… Думаю, не ошибусь, что передо мной представительница правящей в Роду семьи либо Воронцовых, либо Бестужевых — ибо артефакт, подчинивший элементаля такой соплюшке… Тут Маг Заклятий должен лично приложить свои усилия, ибо покорить и усмирить чарами воплощение Воздушной Стихии, особенно из числа старших, это… Господи, да на этом фоне блондинка-Архимаг со своим пламенным платьем просто терялась на её фоне. Вот оно, ещё одно преимущество наличия в семье Мага Заклятий — возможность создавать артефакты постоянного действия восьмого ранга. Конечно, сравнивать силу подобных артефактов с настоящим Магом было бы глупо — боевые чары полновесного восьмого ранга больше чем на несколько часов заключить в материальную оболочку было почти невозможно, а потому они были действительно редким явлением — кто выбросит на ветер от двухсот миллионов рублей за материалы, которые удержат заключенную в них силу максимум полчаса, до шестисот миллионов — ради пары, максимум — тройки часов? За такие суммы можно банально нанять чародея восьмого ранга, что бы он попросту решил возникшую у вас проблему… Ну, если у вас есть необходимые связи, знакомства и плюс Маг будет по меркам себе подобных из самого низкого пошиба — какой-нибудь из Верховных Панов Речи Посполитой или вообще один из шаманов-людоедов из Сахары, которые эти средства вложат в укрепление своих дружин и личных армий.

Но в большинстве своем Маги Заклятий были уроженцами сверхдержав, так что этих зубров можно было заинтересовать только чем-то действительно редким и ценным… Но даже слабейший Маг Заклятий, едва преодолевший планку каннибал из самых диких, кровавых царств вокруг Сахары, способен решить почти любую проблему…

Если это, конечно, не что-то из разряда покушения на Императора Российского или иного правителя схожей мощи, столкновения с первой десяткой боярских Родов России, представителями Палаты Пэров Англии или чем-то подобным… Все остальные проблемы специалист подобного уровня урегулирует почти гарантированно.

Однако даже так, сотворённые Магами Заклятий артефакты могли позволить соплячке-Адептке выйти на равных на бой с Архимагом — и я бы трижды подумал на месте тех, кто поставил бы на чародея седьмого ранга… Что уж говорить о руках более достойных, нежели избалованная девка, скорее всего Бестужева, уж больно профиль характерный, напоминает мне одну самоуверенную курицу.

— Кхм, — прокашлялся горделиво выпрямившийся под взглядами окружающих Рысаков. — Милые дамы, для вас я готов служить рассказчиком хоть весь вечер!

— Или даже ночь… Вашим голосом я готова наслаждаться вечно, — промурлыкала с улыбкой Архимаг. — Но прошу, продолжайте, сударь! Итак, расклад сил перед началом битвы мы уже узнали, что же было дальше? И как вы получили столь ужасный удар, что даже сейчас от него ощущается отзвуки энергий инфернальных планов?

Лаврентий немедленно раздулся от важности и принялся вещать, несмотря на все мои попытки незаметно подать ему знак сворачивать лавочку — парень явно не понимал, что играет буквально с огнём. Блондинка или Глава Рода, или жена Главы — не могла такая птица оказаться здесь сама по себе, да и иллюзия, которой она сокрыла обручальное кольцо, была не помехой моему зрению.

Вот только то, что видно мне, Младшему Магистру с весьма непростыми способностями, Рысакову, довольно обычному Ученику второго ранга, который вообще неизвестно каким чудом оказался на этом балу, ибо насколько я мог упомнить, даже Глава его Рода и трое Старейшин были лишь Мастерами и одним доживающим свой век Младшим Магистром… В общем-то, как бы он не попал сюда, но это был его шанс завести весьма полезные знакомства и связи… Вот только стерва-блондинка сейчас подводила бедолагу под монастырь. Гребаная старуха, тебе же, судя по ауре, все шестьдесят пять, а то и семьдесят пять…

В момент, когда когда бедолага Лаврентий совсем поплыл и потерял берега, я всё же решился вмешаться. Вот ведь черт, а ведь даже не знаю, из какого Рода эта кошёлка — платье из чистого пламени герба не имело… Зато имело откровенный вырез, расположенный так, что медленно теряющий словно бы от дурмана Лаврентий уже чуть ли не слюни на грудь пускал. Причем поведение парня внушало опасения за его рассудок…

На глазах у полутора десятков зрителей Рысаков, внезапно умолкнув, решительно потянулся к губам довольно улыбающейся чародейки, однако я оказался быстрей. Ухватив за ворот Лаврентия, я с силой отдёрнул его назад, задвинув себе за спину под внимательными взглядами окружающих… Аристократия, мать его — тут ведь минимум три человека было способно вмешаться в ситуацию, выручить молодого дурака, попавшего под действие духов, замешанных на слабом любовном зелье… На Мастере подобный трюк бы не сработал — слишком слабое зелье, и слишком разбавленное, рассчитанное на Адептов… Вот только если чародей третьего ранга от подобного испытывал бы лишь усиленное влечение, которое вполне мог бы контролировать усилием воли, то на Ученика, которых тут вообще по идее быть не должно было, просто сорвало крышу.

— Госпожа, думаю, ваша шутка зашла слишком далеко, — с улыбкой слегка поклонился я. — Мой друг несколько увлекся…

— Пусти меня! — яростно рыкнул Лаврентий, дергаясь и вырываясь из моей хватки. — Ты… Она…

— Ваш друг, юноша, судя по всему не согласен с вашим утверждением, — хихикнула эта дрянь, прикрывая лицо веером. — Действительно, отпустите нашего героя — его история ещё не рассказана, а я, знаете ли, жажду продолжения. В наше время столь смелые и горячие молодые люди воистину редки.

Раздались смешки. Зрителей становилось все больше, да и Лаврентий уже даже не говорил, а рычал, мерзкая ведьма воздействовала на разум моего товарища — я едва-едва, но ощущал ментальные колебания, исходящие от блондинки. Ситуация была, пожалуй, действительно смешной со стороны — я удерживаю на весу рослого старлея, что рычит, хрипит и дергается, притом не сводя глаз с объекта своего вожделения… И всё это — при всей верхушки дворянства Александровской губернии, что ставит крест на репутации молодого и перспективного офицера.

М-да… Конечно, при нашей разнице в силе я мог бы скрутить или вырубить Лаврентия, и по уму так и следовало поступить, но… Я не знаю, на кого нацелена эта выходка, допускаю, что всё происходящее лишь действительно развлечение заскучавшей в ожидании начала бала магички седьмого ранга… Но факт есть факт — если за сам факт духов с примесью слабого алхимического зелья ей ничего не предъявишь, то вот импульсы ментальной магии — дело другое.

Если говорить кратко — подобное поведение является неуважением к хозяину дома. А самоуверенная коза, что сейчас вовсю развлекается, достаточно искусна, что бы уверенно использовать минимальный объём энергии, который без способностей в ментальной магии, хотя бы соответствующих шестому ранга минимум — а Магия Разума одна из редчайших дисциплин среди магов Российской Империи.

— Сударыня, прошу вас прекратить, — глухо, с раздражением попросил я второй раз. — Ибо в третий раз я вас просить не буду.

— А что я, собственно, должна прекратить? — хлопнула она невинно ресницами.

Что ж, рискнем, пожалуй? Эх, Лаврентий, надеюсь, ты, выдержишь… К сожалению, драться здесь и сейчас я не могу, даже если реально захочу. Ну вызывать на дуэль Архимага, тем более с таким, о котором ничего толком не знаю. Разряды молний, фиолетовые и золотые, хлынули по моими пальцам, смешиваясь в поначалу тоненькие, маленькие, но стремительно увеличивающиеся потоки и преобразуясь в бордовое сияние Заклятия Познания.

— Прекратить! — рявкнул кто-то, стремительно вышагивая из толпы и приближаясь к блондинке. — Дорогая, что здесь происходит?

Оп-па, смотрите-ка, кто тут пожаловал. Ещё один Архимаг, на этот раз с гербом — на котором отчетливо был изображен черный ворон. Воронцовы, как несложно догадаться…

Глава 2

— Я повторяю свой вопрос, юноша — что здесь происходит? — во взгляде Воронцова, обращенном на затихшего Лаврентия, так и плескалось презрение.

— Я думаю, вы и сами прекрасно понимаете, что здесь происходит, — холодно ответил я. — Или будете ломать комедию?

Не то, что бы Рысаков был мне так уж дорог, нет. Но отступиться здесь и сейчас, на глазах самых знатных и влиятельных людей губернии… Нет уж. Воронцова перешла черту, и уже неважно, было ли это сделано намеренно, с целью меня поставить меня в неловкое положение, или эта дура действительно так развлекалась, уже плевать.

Формально, пока она не поймана за руку, ей даже формально ничего нельзя предъявить. Но фактически любому, кто видел происходящее с самого начала, было ясно как день, что здесь происходит, однако это к делу, как говорят сыскари, не пришьешь. Да и ради какого-то там Рысакова портить отношения с целым Архимагом, тем более из такого Рода? Дураков нет.

— В виду твоей молодости я на первый раз прощу тебе твой тон и слова, — перевел он взгляд на меня. — Но советую впредь тщательно обдумывать свои слова в разговоре со мной. Итак, я жду ответа на свой вопрос, молодой человек.

— Ну что ж, — пожал плечами я, ощутив, как наконец закончило свою работу Заклятие Познания. — Сия особа, по-видимому ваша супруга, решила жестоко пошутить над моим товарищем. Я не спрашиваю, зачем почтенная матрона пользуется духами, смешанными со слабым приворотным зельем, это уж ваше дело. Но использовать Магию Разума на балу, который устраивает генерал-губернатор, против одного из его гостей — это уже плевок в адрес хозяина этого дома.

— Вы бросаетесь очень серьёзными обвинениями, молодой человек, — с лёгкой улыбкой ответила сама блондинка. — Вы ведь понимаете, что у подобных высказываний могут быть весьма серьёзные и печальные последствия… Для вас, разумеется.

— О да, само собой, — кивнул я, криво улыбаясь. — И уверяю вас, я в состоянии доказать правоту своих слов хоть прямо сейчас, если вы на этом настаиваете.

И я не блефовал. Заклятие Познания — это магия, которая позволяет очень быстро проанализировать колебания магической энергии в указанной чародеем области. Ещё один плюс — полученные этим способом данные можно было передать другим чародеям. Знавал я виртуозов, что умудрялись даже в бою эти чары использовать, мгновенно находя уязвимые места во вражеских чарах… Но я подобным мастерством и близко не владел.

И этот анализ, сожравший у меня две трети резерва маны и напрягший каналы маны так, что очень хотелось орать благим матом, можно было легко и просто предъявить. Несложный ритуал, требующий с полкружки моей же крови, в которой запечатается это моё заклятие — и готово. Аурные отпечатки блондинки и Рысакова, характер магического воздействия со стороны Воронцовой и его последствия для Рысакова — всё тут, и это хрен подделаешь. Я, во всяком случае, не смог бы.

— Судари и сударыня, может, право слово, ну зачем ссориться в такой прекрасный вечер? — внезапно подал голос кто-то из наблюдавших за наших перепалкой аристократов. — Хотя бы из уважения к человеку, в чьем доме мы находимся, стоит на время отложить склоки и свары. В конце концов, выяснить отношения можно и в другой раз, не последний день живем. Олег Иванович, право слово, несолидно — цапаетесь с юношей, что вам во внуки годится.

А вот этого человека я знал и даже был рад видеть. Генерал Багрянин, под чьим началом я служил не один месяц, которого я искренне уважал за личные качества. Одетый в парадный мундир, увешанный орденами и медалями боевой генерал выглядел весьма внушительно.

— Сергей Юрьевич, я весьма ценю ваше мнение, но попрошу не вмешиваться в дела Рода Воронцовых, — с нотками раздражения ответил тот. — Мы сами разберемся, что нам делать и где делать.

Лицо генерала мигом покинула вежливая улыбка.

— Ты, Олег, говори да не заговаривайся, — уже совершенно иным тоном заговорил он. — Мы не на твоем заднем дворе, а в доме генерал-губернатора Александровской губернии, Павла Александровича Романова. Я закрыл глаза на то, что Инна позволила себе небольшую шалость, но вы решили перейти вообще все рамки приличий и этикета. И даже то, что супруга Павла Александровича ваша родственница, вас не оправдывает… Но действительно — кто я такой, что бы указывать самим Воронцовым? Думаю, здесь итак найдется, кому вас в чувства привести.

Это было сильно. Я даже мысленно поаплодировал генералу — публичная пощечина вышла просто филигранной. И, что самое главное — весьма отрезвляющей, ибо не понять тонкий намёк на толстые обстоятельства в виде хозяина дома было невозможно. Судя по кислому выражению лица Олега Воронцова, ещё минуту назад напыщенный чародей предупреждению внял.

Не обращая больше никакого внимания на Воронцовых, Сергей Юрьевич бросил короткий взгляд на Рысакова и, оценив его состояние, присел на корточки и приложил ладонь ко лбу парня. Меж пальцев чародея замелькали нежно-салатовые язычки пламени, быстро втягиваясь в лоб многострадального старшего лейтенанта, очищая и успокаивая взбаламученную ауру. Не знал, что он владеет магией исцеления, кстати…

— Всё, — выдохнул генерал, вставая. — Поспит пару-тройку часиков и окончательно придет в себя. С кем он сюда приехал, кстати? Не мне же его домой провожать.

— Спасибо, Сергей Юрьевич, — поблагодарил я его, пожимая крепкую руку. — Ловко вы их в грязь макнули, весьма ловко. Я ваш должник.

— Пустяки, — отмахнулся он зашагал к ближайшему столу с закусками.

Лаврентия уже уносили слуги, так что за него можно не переживать… Пока что. А вот завтра ему лучше первым же рейсом на чем угодно убраться из города и не возвращаться в ближайшие три-четыре года. Почему-то я твёрдо уверен, что парочка Воронцовых решит отыграться за полученную прилюдно выволочку именно на нём… И тот факт, что как раз Рысаков-то в произошедшем точно не виноват и вообще сторона, пострадавшая больше всех, их волновать не будет.

— Знаешь, Аристарх, я почему-то был уверен, что если сегодня и суждено случиться какому-нибудь скандалу, то окажешься в самом его эпицентре, — с легким укором продолжил он. — Это прямо мистика какая-то — стоит вокруг тебя оказаться больше хотя бы трём аристократам, обязательно что-нибудь эдакое приключиться. И ведь ладно бы ссорился с равными себе — нет, это обязательно должен быть кто-то выше тебя положением, званием или рангом магии. А то и все три пункта разом. И ведь всё как с гуся вода, всюду выплываешь.

— Так я не нарочно, Сергей Юрьевич, — пожал я плечами, подхватывая бутерброд с икрой. — Они, неприятности эти, сами меня находят.

— Сами находят, — передразнил генерал. — А думать головой до того, как что-то говорить или делать, не пробовал? Ты же не дурак, совсем не дурак, но головой пользоваться явно не любишь. Чего ты вылез за этого старлея заступаться, спрашивается? Кто он тебе, сват, брат, боевой товарищ?

— Мы были в одной учебной роте Имперской Стражи, — не стал врать я. — Жаль стало парня — эта стерва же прилюдно унижала! И ладно бы просто посмеялась и всё. Но ведь она дурню на мозги давила, что бы он к ней публично целоваться полез! После такого парня просто прикончил бы её муж, причем был бы в своем праве.

— Не прикончил бы его никто, — фыркнул он. — Скажешь тоже! Они подобные номера регулярно откалывают, эта потаскуха уже не первое десятилетие подобным балуется, и все это знают. Хобби у неё такое, понимаешь ли — на каждом светском мероприятии, которое она посещает, непременно затащить в свою кровать кого-то из молодежи. Причем ей не принципиален пол и социальный статус, там из требований только молодость и хотя наличие хотя бы личного дворянства. Все это знают, она всегда соблазняет на прилюдно, и все в курсе и её маленьких хитростей с духами, и трюков с магией разума.

— Э-э-э… Сергей Юрьевич, как бы это сказать, — прифигел я. — Звучит очень… Неправдоподобно. Я не ребенок, и иллюзий на тему морального облика многих аристократов не питаю, но…

— Их брак — это просто взаимовыгодная сделка, — перебил он меня. — Он вошёл в Род, получил доступ к семейным знаниям и секретам, лучшей алхимии и прочему. Он на тот момент был уже Младшим Магистром, Старейшиной небольшого Рода, где отродясь никого выше пятого ранга не было. И уже тогда он почти достиг потолка развития, как маг — ни сил, ни средств вырастить чародея шестого ранга у них не было. Останься он до сих пор Кунцевым, дай бог до Старшего Магистра бы дополз к этому времени, и то при большой удаче. Но Воронцовы оценили перспективного мага и предложили взять войти в Род через брак. Он знал, на ком женится, и ему было плевать. В итоге у Воронцовых стало на одного Архимага больше, Кунцевы получили сильного покровителя, а Инна — мужа. Она сильный Маг Разума, пожалуй даже самый сильный в губернии, если не во всей Сибири, и тебе очень повезло, что она не полезла в твои мозги. И поверь мне — всё, что я сейчас тебе поведал, знает каждая собака в городе. Мог бы и догадаться узнать, у кого в городе дурная слава, что бы не вляпаться в дерьмо ни за хрен собачий.

Справедливое замечание, согласен, вот только времени у меня на это не было. Я из лесов вернуться не успел, как пришлось лететь сюда. И да, я бы и сам озаботился сбором подобной информации — но позже, ибо посещать в ближайшие месяцы светские мероприятия не собирался. И так дел невпроворот…

— М-да, глупо получилось, — вздохнул я. — Справедливости ради — я не ожидал, что на подобном мероприятии, где в кого ни плюнь — либо Глава, либо Наследник Рода, отправят откровенных дегенератов.

— Человек предполагает, судьба располагает, — пожал плечами мой собеседник. — Ладно, бог с ними, давай лучше поговорим о делах. Слышал, у тебя на Родовых землях шахта с магически заряженным углём имеется? Геологические изыскания уже проводили? Какой категории уголь?

— Первой. Шахта уже работает, добываем потихоньку.

— Это хорошо! — оживился генерал. — Первой — это просто отлично!

Багрянины, как оказалось, имели свою небольшую эскадру грузовозов, приносившую неплохую прибыль. И сейчас собирались расширять это дело, а это означало необходимость не только в гражданских судах, но и боевых для их сопровождения и охраны. А эсминец это вам не грузовоз, его алхимреактор чем попало питать не выйдет… Уголь или его аналоги должны быть минимум второй, а лучше первой категории…

Конечно, прямо здесь и сейчас никаких сделок мы не заключали, но предварительной договоренности достигли. Так и пролетели ещё полтора часа — генерал оказался настоящим кладезем информации о всех что-то из себя представляющих Родах. Так что благодаря ему я познакомился ещё с десятком разных аристократов, по тем или иным причинам меня интересующих.

В общем, уже могу сказать, что приехал не зря — пара тройка интересных предложений и предварительных договоренностей полностью того стоили. Петя, о котором я за всеми этими событиями едва не позабыл, порадовал меня тем, что не жался где-то в углу, обтекая от количества знатных особ (признаться, я был почти уверен, что так и выйдет). Мой ученик умудрился влиться в компанию из четверых дворян — тоже молодежь, ровесники моего нынешнего тела, не более. Что ж, пусть общаются, не буду отвлекать, решил я…

И буквально через пару минут после этого наконец настало время открывать бал. Высокий, широкоплечий мужчина в одежде церемонирмейстера вышел грохнул о каменный пол литым, украшенным резьбой посохом-артефактом, и шепотки в зале начали быстро затихать. Дождавшись, когда гости затихнут, он торжественно объявил:

— Генерал-губернатор Александровской губернии, Старейшина Императорского Рода — Павел Александрович Романов с супругой…

Я перестал слушать здоровяка, уставившись на вышедших вслед за Павлом Александровичем и его семейством людей. Вернее, как раз таки не людей — десяток нолдийцев, шествующих позади Романовых и вышедшими вслед за ними четверкой Магов Заклятий, приковал буквально все взгляды.

Какого черта здесь происходит⁈ Рогачи на балу в честь нашей победы над ними? Нет, ладно, это херня, — но почему они выходят как почетные гости⁈ Этикет в этом мире немного отличался от моего, здесь гости на балах Императорского Рода приезжали загодя, а в назначенный час к ним выходили хозяева. Выйти же вместе с ними считалось огромной не просто огромной честью — это было знаком высшего расположения, посылом для всех о том, что Романовы благоволят и покровительствуют этим людям.

Просто для справки — это… ритуалу, скажем так, почти две тысячи лет, он пришел с первыми Рюриковичами, и за всё это время ни разу не было такого, что бы правящий Род удостаивал такого жеста иноземцев. Ни единого раза! Маги Заклятий, шедшие вместе с хозяевами бала — тоже часть этой традиции. Маги Заклятий это те, на ком собственно и держится могущество любой державы, и что цари, что императоры всегда оказывали им эту честь.

За века царствования Романовых подобное происходило лишь четырежды — трижды это были дворянские Рода — Воронцовы, Румянцевы и Патрикеевы, первые три дворянских Рода, в которых появились свои чародеи восьмого ранга. И каждый раз после подобного начиналось стремительное возвышение счастливчиков — деньги, богатые земли, особые привилегии… Четвертый раз это делалось не для целого Рода, а для одного конкретного человека, чем-то сильно выручившего самого Императора.

И самое, пожалуй, главное — только Император имел право на подобное. Только и исключительно он… И сейчас Павел Александрович Романов этим жестом фактически бросил вызов власти своего двоюродного брата, императора Николая Третьего.

— Пи***ц, — выдохнула рядом со мной неожиданно хриплым голосом Инна Воронцова.

Надо сказать, блондинка в платье из чистого огня выразила мысли если не всех, то большинства присутствующих. Тишину, воцарившуюся в зале, можно было ножом резать — будь отец Хельги хоть трижды Магом Заклятий и генерал-губернатором, он не может не объясниться перед нами. Потому что мы, стоящие сейчас в зале аристократы, и были той самой губернией, которой он правил. И мы ждали объяснений.

— Что ж, дамы и господа, вижу у вас возникли вопросы по поводу происходящего, — спокойно отметил Романов. — Почему здесь стоят нолдийцы, как я посмел нарушить заповеданное ещё нашими пращурами правило о своих и чужих, и самое главное — на каком основании я, не обладая императорской короной, взял на себя подобную смелость?

— Да, господин. Мне бы очень хотелось получить ответы на эти вопросы, особенно на последний, — удивила всех Инна Воронцова. — Это мятеж против Императора?

Ну, что сказать — протекающая крыша блондинки кидала её в крайности. Сперва стервозная шлюха, теперь вот серьёзная и собранная аристократка, безо всякого следа былого жеманства и глупой улыбки на кукольном личике. Вечер потрясений, мать вашу.

— Я услышал тебя, Инна, но на этот вопрос я отвечу позже. Начну же я несколько с другого — про мирный договор, который мы заключили. Пункт первый — нолдийцы принимают российское подданство. Пункт второй — на территориях, известных как Пустошь Раевских, основывается Нолдийская губерния. Пункт третий — жители Нолдийской губернии обладают всеми правами и обязанностями, что и прочие подданые Империи. С этого дня в Российской Империи стало сто сорок семь дворянских фамилий больше. Пункт четвёртый — генерал-губернатором Нолдийской Империи назначается Видрав Гаэтий, Глава Рода Гаэтий. Прошу любить и жаловать.

Шестирогий нолдиец в вычурной мантии встал рядом с Павлом Александровичем. Стало быть, вот ты какой, новый генерал-губернатор… Ну что ж, по крайней мере в личной силе рогача сомневаться не приходилось — из всех присутствующих чародеев плотностью и мощью ауры его превосходил лишь сам Второй Император. И разница была не так уж и велика…

— Думаю, я ответил на первые два озвученных вопроса, — продолжил Павел Александрович. — Нолдийцы теперь такие же подданные Российской Империи, как мы с вами, и Род Романовых в моём лице действительно намерен оказать им всевозможную поддержку в освоении Пустоши Раевских.

— Остался главный, третий вопрос, Павел Александрович, — вновь подала голос Инна. — Это мятеж?

— Нет, — пожал он плечами. — Я просто решил, что не все традиции стоит соблюдать. И тот факт, что её свято соблюдали две тысячи лет не означает, что я должен поступать так же. Дамы и господа, я сказал, а вы услышали. На сегодня, думаю, хватит политики! Полонез, дамы и господа, сам себя не станцует!

И под сотнями ошарашенных взглядов генерал-губернатор, протянул руку одной из нолдиек, приглашая на танец.

Пожалуй, следует признать, что я сильно недооценил этого человека — не как чародея, а как личность. Осталось лишь разобраться, гений он или безумец и чего он пытается добиться. Надеюсь, Хельга пошла характером в мать…

Глава 3

Бал проходил в довольно напряженной атмосфере, далекой от праздничной. Молодые дворяне, конечно, танцевали и шутили, некоторые молодые люди даже, последовав примеру генерал-губернатора и Магов Заклятий, присутствовавших на мероприятии, тоже приглашали нолдийцев и нолдиек на танец… Но большинство аристократов не спешило брататься с бывшими врагами, и я был в их числе. Да и те дворяне, что последовали примеру хозяина бала, были либо из числа тех, кто лично в войне не участвовал, изнеженные вторые и третьи дети богатых и заметных на уровне губернии фамилий, либо носили фамилии стоящих за спиной Второго Императора Магов Заклятий. Воронцовы, Бестужевы и Патрушевы, которые, судя по всему, теперь окончательно переберутся в Сибирь, ибо в Петрограде после такого демарша им точно житья не станет. Сожрут и затравят по указке Императора, и даже свой чародей восьмого ранга тут ничего не изменит — в столице есть те, кто и самого чернокнижника восьмого ранга задавить способен. Только по общеизвестным данным в Петрограде проживает семь чародеев высшего ранга…

Зато остальные, коих было большинство, пока не спешили следовать этому примеру. И я их понимал и даже был согласен — одно дело подчинить и подписать мир с побежденным врагом, и совсем другое — брататься со вчерашними врагами, которые даже людьми-то не являлись. Более того, останься я собой прежним, тем самым Пеплом, боевым магом, не терпящим компромиссов, я бы возмутился и отказался принять подобное. Счел бы Павла Александровича предателем или трусом и даже не попытался бы обдумать со всех сторон ситуацию.

Я нынешний же, дернув шагнувшего к симпатичной нолдийке Петю за рукав и отойдя вместе с удивленным учеником к одному из дальних столиков с закусками, поймал пролетающий рядом поднос, на котором был разлитый по бокалам коньяк, сгрузил всю добычу на освобожденный от лишней снеди участок стола и задумался.

— Учитель, а чего все так напряглись-то? — поинтересовался парень, подхватывая одну из полутора десятков рюмок и делая небольшой глоток. — Ведь война закончена, мир заключен и рога… то есть нолдийцы теперь не угроза, а такие же подданые Империи, как и мы все. Всё ведь отлично!

— Есть некоторые нюансы, Петя, — вздохнул я, опрокидывая жгучую жидкость внутрь. — И из-за них, этих самых нюансов, вполне может статься, что лучше бы мы вообще всех рогачей до последнего истребили,чем такой мир заключали.

Парень аж поперхнулся, пустив второй глоток не самого дешевого напитка не в то горло. Пришлось даже хлопать бедолагу по спине, а то на нас аж коситься начали.

— Эт-то какие такие нюансы? — прохрипел он, едва прокашлялся.

— Если вы о тех новостях, что озвучил господин генерал-губернатор, то слово нюанс слишком слабо, что бы описать ситуацию, — заговорил подошедший к нам невысокий, статный мужчина лет тридцати.

Впрочем, Архимаг, чья аура прямо-таки кричала о том, что его основная специализация — целительство, иначе выглядеть и не мог. Целители всегда отличались крепким здоровьем и завидной живучестью. Да и долголетием тоже — в среднем чародеи данного направления жили на несколько десятков лет дольше прочих. Двухсотлетний целитель ранга эдак шестого был скорее нормой, чем исключением, а уж Архимаги и два с половиной столетия могли протянуть…

Вот только далеко не каждому под силу достичь таких вершин в этой области чародейства. Каждый уважающий себя маг, достигший хотя бы пятого ранга, пытался освоить это направлении волшебства, ибо перспектива жить дольше и иметь возможность подлатать себя в случае чего манила всех. И добиться успеха в этом направлении, освоив чары ранга эдак до третьего, могли многие… Но вот выше — уже кукишь.

Я в свое время, кстати, так и не смог добиться достойных упоминания успехов в этом направлении. Мой потолок — это магия исцеления второго-третьего ранга, не более того, что прежде, что сейчас. Пришлось искать обходные пути — алхимию, магия крови и ритуалистика.

Магов Заклятий данной направленности меньше всех. Да и вообще — начиная с пятого ранга этих волшебников становится крайне мало в сравнении с прочими. Так что не понять, кем является наш собеседник было сложно — в губернии таких как он было лишь трое, а герб на одежде принадлежал Роду Лещинских.

— Михаил Павлович, если не ошибаюсь? — слегка поклонился я. — Для меня честь познакомиться с вами.

— Ну что вы, молодой человек, право слово, о какой чести может идти речь? — отмахнулся целитель. — Наоборот, это мне следует гордиться, что моё имя знает столь талантливый человек, как вы… Девятнадцать лет и ранг Младшего Магистра — должно быть, Шуйские сейчас локти кусают от досады, что упустили самого, пожалуй, быстрорастущего мага за семь или восемь веков… Даже ваш батюшка, уж на что был гений из гениев, и тот взял пятый ранг лишь в двадцать три.

Что ж, с расшаркиваниями покончено, можно и о деле поговорить. Не просто ж так он ко мне подошел, верно? Наверняка его что-то интересует, осталось только надеяться, что он из тех, кто относительно прямо выражает свои мысли. Никакого желания общаться с кем-либо из присутствующих у меня сейчас не было, хотелось спокойно переварить и обдумать всё услышанное, но и оскорбить одного из сильнейших целителей в губернии по такому пустяку было бы идиотизмом. Послушаем старика, с меня не убудет.

— Я случайно услышал вопрос вашего друга, — продолжил он. — И хотел бы на него ответить, если вам конечно будет интересно слушать старческое ворчание малознакомого человека. Вы не против?

— О, я бы с охотой послушал и сам, — улыбнулся я. — Вдруг я и сам что-то упустил или понял неправильно? Разъяснения более опытного и искушенного в подобных вещах человека никогда не будут лишними.

— Как жаль, что молодёжь в наше время редко бывает столь же рассудительна, как вы, — вздохнул чародей. — Итак, что за нюансы заключенного господином генерал-губернатором мира, которые делают его опаснее самой войны? Первое — нолдийцы даже не люди, и не следует об этом забывать. Мы мало что знаем об их культуре, истории и истинных ценностях, а потому сложно предугадать, что у них на уме и чем может аукнуться принятие их в число подданых Империи. Конечно, Павел Александрович понимает это лучше всех, и наверняка подстраховался, однако быть до конца уверенным в подобных вопросах невозможно. Это первый по очевидности, но один из последних по важности нюансов.

Помолчав, он телекинезом пролевитировал к себе одну из стопок.

— Ваше здоровье, господа! — опрокинул он её одним махом. — Второе — при всем уважении, питаемом мною в адрес нашего генерал-губернатора, он не обладает правами и полномочиями, что позволили бы ему принять решение о передаче земель Империи и принятие в наше подданство целый народ. Даже самому Императору, по хорошему, стоило бы вынести подобный вопрос на рассмотрение Малого Императорского Совета, в который входят самые знатные и могущественные фамилии государства. Такие, как Бестужевы, Шуйские, и прочие — все те, кто имеет в своих семьях чародеев восьмого ранга, обладает большими личными армиями и значительными даже в рамках государства капиталами и землями. Не то, что бы это было обязательно для государя, но в таких делах прежние государи старались учитывать мнение высшей аристократии… В данном же случае ни Император, ни тем более Малый Совет не то, что не давали своего согласия, но даже не были поставлены в известность. Иначе сегодня здесь были бы представители и Его Величества, и Совета. Что из этого выйдет и какова будет их реакция, предсказать сложно, но едва ли они будут рады.

Ну, тут я был с ним согласен лишь отчасти. Император не был абсолютным монархом, его власть имела свои ограничения — но в подобных вопросах он был волен сам принимать решения. А уж Малый Совет и вовсе был одной из самых малоэффективных организаций, и сделал его таковым именно Род Романовых. Причем вполне целенаправленно…

Возник Совет как раз после боярского бунта, едва не расколовшего Империю. И был он прямым проводником их воли, пусть формально в него могли входить любые аристократические семейства — таково было условие, при котором Император Пётр Великий согласился признать и наделить полномочиями данную организацию. Иначе война вполне могла продолжиться, ибо зарвавшиеся обладатели высоких меховых шапок и княжеских венцов попросту навязывали бы свою волю правителю по всем вопросам…

В целом, Кровавый Октябрь, показавший силу старой аристократии, был войной в одну калитку, однако загонять в угол правителя государства и заставлять его драться до последнего было весьма чревато — кто бы ни победил в конечном итоге, оставшегося сожрали бы соседи. Тогда Россия ещё не была однозначно самым могущественным в военном отношении государством на планете, да и вообще едва дотягивала до статуса одной из ведущих мировых держав, так что подобный исход следовало считать скорее гарантированным, чем вероятным.

И потом в результате торга, взаимных угроз и обвинений было решено, что в Совет будут входить любые аристократические Рода, отвечающие ряду требований — количество и сила магов, размер и качество гвардии, финансовые возможности и наличие Мага Заклятий в Роду. И князья согласились — ведь в те времена по всем этим требованиям пройти могли лишь верхушка боярского сословия, никто иной попросту и мечтать о подобном не мог. Прорубатель окна в Европу и гроза шведов был человеком волевым, умным и весьма предусмотрительным, чего не могли отрицать даже ненавидевшие его бояре. Лазейку, оставленную государем для себя и своих потомков, обнаружили далеко не сразу, а когда всё же разгадали его замысел — было уже поздно.

Собственно, Император сыграл на самомнении князей, их убежденности в собственном превосходстве над прочими сословиями. Они и Романовых-то почитают лишь как первых среди равных, постоянно всем напоминая, что те сами вышли из числа боярского сословия… И в итоге от всей этой затеи выиграло в первую очередь дворянское сословие.

В совет могут попасть лишь сильнейшие фамилии государства? Отлично, решили Романовы. И начался стремительный взлёт ранее никому не интересных фамилий… Те самые Воронцовы, к тому моменту считавшиеся хиреющим Родом, на которую и внимания можно не обращать, первыми поняли, куда дует ветер. Отказались от своего места в боярской думе, отбросили венец князей и меховые шапки и пошли на поклон к Петру, став дворянами и обладателями громадных территорий в Сибири, получив поддержку Империи и стремительно возвысившись. Малый Совет, обладавший правом голоса в ключевых вопросах Имперской политики, со временем наполнился сторонниками действующей власти, и последние лет сто уже не был скорее формальностью — сторонников Романовых в нем было не меньше, чем боярских Родов, так что если князья пытались бойкотировать предложения государя, дворянские Рода, заседающие там же, голосовали «за» Императора, а без подавляющего перевеса в голосах Совет официально ничего решить и поделать не мог. И дворяне могли сколь угодно не любить друг друга, интриговать и конкурировать, но в вопросах решений Совета они были традиционно за Романовых. Политика, что уж тут — враждуя в одних делах, власть предержащие вполне себе могли выступать единым фронтом в других.

Я уж и не слышал давно, что бы хоть кто-то всерьёз воспринимал эту говорильню. Боярская Дума, Священный Синод во главе с Патриархом, Новгородское Вече (в котором всё решали волхвы, подприжатые Церковью и сделавшими духовным центром язычников Руси именно Великий Новгород) — вот, в порядке убывания, три самых больших и обладающих наибольшей властью фракции в стране, над которыми и стоит Император. И две из трёх поддерживают Романовых целиком и полностью…

Из чего следовал вопрос — к чему Лещинский упомянул его? И для чьих ушей предназначены его слова — для Петиных или моих? Хотя о чем это я — разумеется, для моих. На кой черт ему терять время на какого-то юного Адепта, всех достоинств которого — статус моего ученика… Что для персоны его калибра не более, чем пустой звук, ибо формально, да и фактически, я и сам на его фоне фигура пусть и подающая большие надежды, но пока ещё весьма далекая от его статуса, возможностей и влияния…

— Павел Александрович имел право заключить предварительное соглашение о прекращении боевых действий и провести переговоры с нолдийцами, дабы обсудить все детали. А затем, согласно всем законам Империи, он должен был предоставить государю подробный доклад о проделанной работе и ждать заверенного его подписью документа, в котором тот либо соглашается на мир, либо присылает своих доверенных представителей для дальнейших переговоров… Ну или приказывает вести войну до победного конца. И будь у генерал-губернатора документ с подобным разрешением, он бы попросту предъявил его сегодня, из чего следует вывод, что все решения принимались им лично и без учета мнения монарха.

— Эм… Но разве такое возможно? — удивился Петя. — Ну, раз государь-император своего согласия не давал, то как может быть так, что рогачи целую губернию и прочее получили? А если он разгневается и решит наказать за такое? Казнят же всех!

М-да, а вот образованием парня в плане понимания внутренних политических дрязг в государстве я как-то забыл озаботиться. Он ведь вчерашний крепостной, для которого Император — это что-то вроде бога, только на земле, и даже мыслей о том, что не все считают так же, не допускает. Пожалуй, надо будет этим вопросом озаботиться чуть позже. Тому, кто намерен стать частью высшего общества государства, не знать такого просто недопустимо.

— Гм, — чуть вскинул бровь явно удивленный Лещинский, бросив на меня вопросительный взгляд — мол, вы это серьёзно? — Скажем так, молодой человек — мир устроен намного сложнее, чем может показаться на первый взгляд, и в нём может случиться разное… Но в целом — о том и речь, что Императору такое точно не понравится. И многим, очень многим другим людям — тоже.

— Петя, я тебе про Императора позже сам всё растолкую, — вздохнул я, понимая, что разговор начинает подбираться к самой сути. — Просто послушай, что умный человек говорит. Что не поймешь, потом у меня спросишь.

— Хорошо, — кивнул парень.

— Вот теперь мы пришли к третьему неприятному нюансу, о котором пусть и несколько наивно, но в целом верно заметил ваш друг, — теперь уже Лещинский обращался ко мне напрямую. — Государь подобную выходку без ответа не оставит точно. Думаю, вы понимаете, что сегодняшние события — практически публичный вызов его власти, игнорирование которого может стать весьма опасным прецендентом. А для Империи сейчас наступили не самые лёгкие времена — на границах всё больше и больше стычек с соседями, все те, кто прежде боялся даже глядеть в нашу сторону, начинают поднимать головы и готовится… Вспыхни сейчас смута — и страна вполне может развалиться. И сейчас нам, чародеям, следует быть сплоченными как никогда.

— Российская Империя с завидным постоянством оказывается на грани развала, — пожал я плечами. — Я тоже читал кое-что в семейных архивах на тему истории нашего государства… Господин Лещинский, скажу прямо — я весьма слаб в искусстве плести кружева слов, так что хотелось бы услышать, к чему вы конкретно клоните и что хотите сказать.

К тому же ты забыл упомянуть о другом, не менее важном, пусть и не столь очевидном для обывателя моменте — выходе наших новых рогатых сограждан в свите Второго Императора. А это, фактически, едва ли не более верный знак того, что противостояние между двумя Романовыми вышло на принципиально иной уровень. Остаётся надеяться, что оно не дойдет до открытой войны хотя бы в ближайшие пару лет.

— Я просто хотел убедиться, что будущий Маг Заклятий осознаёт, к чему идёт дело, — пожал он плечами. — Вы, молодой человек, похоже сами ещё не осознали, что продемонстрировав всему высшему обществу губернии свой новый ранг, стали фигурой, с которой многие будут искать дружбы и союза. Поверьте, если бы не Павел Александрович со своими шокирующими заявлениями, нынче вечером только о вас разговоров и было бы.

На это я лишь пожал плечами. Что тут сказать — целитель, конечно, прав, но в свете сенсации на тему рогачей новости о моих способностях уходят на второй, а то и третий план даже здесь, не говоря уж об остальной России. Однако я почему-то сомневаюсь, что всё дело лишь в желании предупредить меня о моём возросшем весе в обществе.

— Но, конечно, у меня есть и собственные интересы, которые я не прочь с вам обсудить, — добавил он, поняв что я отвечать не намерен. — Я бы очень хотел узнать, во сколько вы оцениваете возможность продажи одного довольно интересного трофея, который, согласно моей информации должен был приехать в Александровск в экипаже некой особы, являющейся хозяйкой одного из передвижных борделей. Того самого, что сейчас практически всем составом осел в ваших землях.

Алхимреактор тяжелого крейсера… Так вот кому его везли! Впрочем, оно и неудивительно — Род Лещинских выделяется не только по меркам нашей губернии, они в целом не последние люди Империи. Род, а котором уже не первое поколение от трёх до четырёх Архимагов, владеющий немалыми землями, богатыми заводами и сетью клиник по всей стране, выше них шла только высшая аристократия вроде Воронцовых или Шуйских. И уж им-то точно не составило бы проблем использовать его по прямому назначению с максимальной эффективностью. Свой тяжелый крейсер — весомый аргумент для любого Рода, и лишним никогда не будет.

— Боюсь, что как раз этот трофей я продавать не намереваюсь, господин Лещинский, — ответил я. — Этот… Предмет, скажем так, весьма пригодится и мне самому, и моему Роду.

— Только в том случае, если вы сумеете его правильно пристроить, — возразил он. — Вот только в данный момент на всех верфях нет ни единой возможности разместить заказ — они загружены работой на год, а то и два вперед. Сами понимаете, время военное и боевые суда нужным всем. Самостоятельно же вы его в лучшем случае на какой-нибудь грузовоз определить сумеете, где он и четверти своего потенциала реализовать не сможет. В итоге у вас выйдет что-то, по боевым качествам уступающее эсминцу. Не говоря уж о том, что у вас не имеется обученной команды, без которой любая подобная техника лишь дорогая груда металла и дерева.

— Возможно, — пожал плечами я. — Но у меня иное мнение по этому вопросу, и потому, к сожалению, я вынужден отказаться от вашего предложения.

К чести Лещинского, тот не стал настаивать, давить или грозиться, даже разочарования никак не показал. Постояв с нами ещё с десяток минут, Архимаг-целитель раскланялся с нами и пожелав хорошего вечера отправился дальше по своим делам, я же остался, задумавшись над всем услышанным. Нет, конечно, тот факт что ему известно о моей почти случайно найденной добыче, был весьма досаден, но не более. Силой отнимать не станут, да и вообще, для них это скорее просто удачное приобретение, доставшееся за бесценок, чем действительно большая ценность.

А вот всё остальное… Весь разговор был, как мне кажется, ради пары последних предложений. Значит, следует быть сплоченными, говорит господин Лещинский. А вот вокруг кого именно мы должны сплотиться он упомянуть как-то позабыл. Нет, по идее, конечно, он должен бы намекать на Павла Александровича — его Род уже давно числится сторонниками этой партии. Но тогда он мог бы и прямо об этом сказать… Хотя с другой стороны — ни для кого уже не секрет что меня поддерживает хозяин губернии, да и тот факт, что я как-то связан с Хельгой, тоже не самая большая тайна. Было бы откровенной глупостью пытаться меня столь топорно склонять на сторону сидящего в Петрограде Императора, который мне никто и звать никак.

М-да, всё же надо было брать с собой Смолова. Бывший диверсант и контрразведчик сегодня был бы как никогда кстати — он в таких делах на две головы выше меня, как никак его основной профессиональной обязанностью были грязные делишки в аристократической среде. Однако чего нет, того нет…

В зале уже плясали мазурку, когда я наконец увидел Хельгу. Что ж, девушка своё дело уже сделала — вслед за отцом приняла приглашение на танец от одного и рогачей, сплясала с Бестужевым и теперь, наконец, можно было подойти к ней. Что я и сделал, ибо стоять в углу и накачиваться коньяком под мрачные мысли было бы явным моветоном.

— Не вздумай приглашать на танец рогачек, — велел я Пете, прежде чем оставить парня. — И к самым знатным дамам тоже на всякий случай не лезь, во всяком случае первым, а то мало ли.

— А как определить, кто насколько знатен? — спросил парень. — Я это… Из гербов только ваш да императорский знаю.

— Те, что одеты богаче всех — самые знатные, — пожал я плечами. — И те, у кого ауру ощутить и растолковать не выходит — тоже. Для примера — видишь вон ту девку, у которой платье словно из ожившего воздуха?

— Ага, — подтвердил парень, проследив за моим взглядом.

Не то младшая дочь, не то внучка Главы Рода (хотя скорее дочь, внучке такой артефакт едва ли выдали бы), оказалась, к моему удивлению, не Бестужевой или Воронцовой, а Патрушевой. Впрочем, сути это не меняло — этот Род пусть и приподнялся лишь совсем недавно и был пока слабоват среди себе подобных гигантов, но тем не менее стоял неизмеримо выше прочих. Так что девица, которую неизвестный мне кавалер сейчас крутил в танце, была отличным примером того, к кому соваться не стоит.

— Ты ведь видишь, что у неё явно не обычный наряд? — повернулся я к Пете. — И третий ранг тебя пусть не обманывает — ты ей не пара… Пока что, по крайней мере. Или вон та… Или эта… Все эти красавицы в платьях из чистой магии — не про твою честь, парень. А вот те, что в пусть дорогом и красивом, но относительно простом, без открытого проявления магической энергии платьях, самое то. Всё, успехов. Будут неприятности — беги ко мне, но если окажется, что ты сам кому-то нагрубил или позволил себе с девицами лишнего, я по возвращении с тебя сам шкуру спущу. Помни, что мы в гостях и что вокруг не трактирные девки, и за каждой из этих девок стоят многочисленные родичи.

— Да я ж всё понимаю, учитель, — заверил меня Петя. — Не дурак, чай, да и жизнь ещё дорога.

— Вот и отлично, — кивнул я.

Интересно, где он только успел танцевать научиться? Ведь раз пытался рогатую пригласить, значит точно умеет. Впрочем, это не моё дело…

Хельга стояла в кампании нескольких незнакомых мне мне молодых аристократов. Два Патрушевых, один Бестужев и ещё пятеро из Родов попроще типа тех же Лещинских. Кстати, к своему удивлению среди них я заметил и своего давнего «друга», из-за которого в своё время у меня и разгорелся конфликт с Игнатьевыми… А ведь я, признаться, очень хотел увидеть этого крысеныша в те дни, когда между мной и его Родом продолжался конфликт. Вот только уродца было не достать, к сожалению, а сейчас уже поздно его убивать. Однако уж поиздеваться и поунижать его мне ничто не мешает, верно? Но для того, что бы он не пробовал сбежать, займемся-ка мы маскировкой своей ауры. Пока о моём нынешнем ранге знают не все, и есть надежда, что парень будет видеть во мне не более чем Мастера.

— Добрый вечер, господа, — поздоровался я с присутствующими. — Аристарх Николаев-Шуйский, Глава Рода Николаевых-Шуйских, к вашим услугам. Хельга Павловна, вы сегодня особенно прекрасны, — перевел я взгляд на девушку. — Боюсь, вы сегодня стали главным врагом всех присутствующим дам.

— Это почему же? — улыбнулась девушка, пока остальные изучали меня взглядами. — Лично я не люблю конфликты и ни с кем враждовать не стремлюсь.

— Боюсь, в этом вопросе вы бессильны, — развел я руками. — Как они могут не возненавидеть ту, что одним своим присутствием затмевает их всех, вместе взятых? Впрочем, что им, бедняжкам, остаётся кроме черной зависти? Остаётся лишь посочувствовать им… Но любоваться при этом лишь вами!

Немного коряво, да, но Хельге понравилось, а остальное мне было до лампочки. Впрочем, никто мне указывать на мою беспардонность не стал, и я спокойно раскланялся с молодыми людьми. Бестужев и Патрушевы были членами правящих семей в своих Родах, младшими детьми Магов Заклятий, все трое примерно лет двадцати трёх-четырёх. Три Мастера, судя по ауре взявших ранги буквально пару-тройку месяцев назад — уровень талантливого, но не гениального чародея. Лещинский и Корнев были Адептами, Каменев и незнакомый мне Игнатьев — Мастерами (и были они значительно старше, лет под двадцать семь-восемь), и наконец мой давний знакомый — Антошка Игнатьев… Семнадцать лет и тоже уже Адепт, причем с уверенной, крепкой аурой. Что ж, талант, к сожалению, штука такая, достаётся не избирательно. Пусть как человек он был тем ещё уродом и садистом, но не признать в нём настоящий талант было сложно. Ведь вполне может так статься, что засранец достигнет к двадцати ранга Мастера, а это уже серьёзная заявка на становление как минимум Архимагом. Нет, не так — гарантированное становление Архимагом и определенные шансы на взятие следующего ранга, восьмого ранга… Что-то как-то многовато кандидатов на восьмой ранг в моём поколении…

— Куда это ты, Антон? — воскликнул я, когда лощеный коротышка, так и оставшийся в районе полутора метров роста, попытался незаметно нас покинуть. — Не рад видеть старого товарища по учебному полку? Нас ведь связывает столько интересных и ярких воспоминаний! Я тебя, кстати, очень долго уже ищу, с той нашей последней встречи в Каменске. Даже узнавал, где ты служишь, на каком направлении фронта воюешь… Да вот беда, мне везде говорили, что тебя на фронте не было. Но я уверен, что это всё ложь — я ведь сам видел, насколько ты храбр! Как можно усомниться в человеке, который может пригласить усталого однокурсника, не чинясь, в загородную резиденцию семьи и оказать ему горячий приём. Помнишь, как весело было?

Кроме меня, Хельги и обоих Игнатьевых никто, конечно, этой истории не знал, но по моему лицу и тону, а также сбледнувшему с лица Антону общий смысл был понятен. А каково главное правило светских мероприятий? Не мешай топить поливать грязью ближнего своего и получай удовольствие. Не всегда и не во всём, но едва ли за младшего Игнатьева будет кто-то вступаться в словесной перепалке… Ну, кроме его брата.

— Я предлагаю не ворошить дела минувших дней, Аристарх Николаевич, — вступился старший Игнатьев, представившийся Олегом. — Этот конфликт уже был улажен между вами и дедушкой, так зачем вспоминать былое?

— Да ну что вы, Олег, — деланно изумился я. — Вас послушать, так я пришел сюда ссоры искать. Я просто по товарищески вспоминаю наши с Антоном совместные приключения, не более. Или вы считаете, что это нельзя назвать приключениями? Как по мне, было весело и главное весьма поучительно, во всяком случае для меня.

— Что же это за приключения такие у вас были, что их пришлось решать с привлечением аж целого Главы Рода Игнатьевых? — поинтересовался один из Патрушевых. — Вы уж простите, Аристарх, но мне кажется, что между Архимагом, Главой Рода подобного уровня и вами, пусть и очень талантливым, но Мастером, по определению лежит лежит громадная пропасть. Я бы еще понял, если бы с вами что-то решал кто-то из Старейшин… И то с натяжкой.

— Ну что тут можно сказать, — пожал я плечами. — У меня есть один особый талант — постоянно влипать в неприятности. С подобным даром жить сложно, но очень весело.

Так значит, эти ещё не знают о моём ранге. Что ж, отлично… Однако довести дело до конца и постараться не спровоцировать, так полить грязью коротышку я не успел. Ибо случилось то, чего я уж совсем не ожидал…

— Аристарх Николаевич, тебе стоит поспешить к своему ученику, — посоветовал мне подошедший незаметно для всех Второй Император.

— Ваше Высочество, — поклонился я, как и остальные, генерал-губернатору. И, выпрямившись, уточнил — Он что-то натворил?

— Его вот-вот вызовут на дуэль, и отказаться от участия в ней будет весьма непросто, несмотря на разницу в рангах. Леонид Столбов, Старший Магистр и Старейшина своего Рода, утверждает, что ваш ученик опозорил его дочь, — с усмешкой ответил Маг Заклятий, явно забавляясь ситуацией. — Мне даже интересно, как именно и когда этот мальчишка мог бы сотворить подобное… Видимо, правду говорят, что ученик — отражение своего учителя… Но советую поспешить — Столбов уже снимает перчатку. И да — разрешаю, ради такого случая, использовать магию, дабы вы успели вмешаться.

В мой мозг будто само собой влетело знание о том, где именно сейчас находится мой непутевый ученик — Второй Император решил, что раз уж начал содействовать, то делать это до конца. Кивнув в знак благодарности, я мигом окутался разрядами желтых молний и одним прыжком взлетел вперед и вверх, проносясь над головами собравшихся.

Камнем рухнув между Петром и незнакомым мне высоким, слегка сутулым тощим чародеем, я успел перехватить уже брошенную перчатку. Что ж, я слегка опоздал и словами этот вопрос уже не решить… Ну да и ладно. Прошло то время, когда я боялся выйти один на один в честном бою против чародея шестого ранга.

— Вы кто та…

— Петя, — обернулся я к упрямо сжавшему кулаки парню. — То, в чем он тебя обвиняет — правда?

— Нет, — ответил он.

— Ложь!

— Ты не позволял перейти себе рамок приличий в отношении его дочери? — на всякий случай конкретизировал я вопрос.

— Да я только подошел к ней и на танец пригласил! — воскликнул парень. — И то она отказала… И тут этот бе… этот господин на меня налетел!

Я ощутил, как аура Столбова наливается силой — Старший Магистр, похоже, в бешенстве от того, что я его так показательно игнорирую.

— Я требую!.. — начал было он, но я уже не собирался слушать.

— Сударь, я заявляю, что вы лжец, трус и подонок, — перебил его я. — Согласно дуэльному кодексу, как учитель и господин этого молодого человека, я несу ответственность за поступки своего вассала и воспитанника, а потому имею полное право принять вашу перчатку от его имени. Предлагаю не затягивать решение этого вопроса… Как вызываемая сторона я настаиваю на поединке насмерть, без ограничений в использовании артефактов, алхимии и боевой магии. Рискнёте ли вы выйти и сразиться с тем, кто может дать вам отпор, или решимости у вас хватает только задирать Адептов?

Плевать, кто такой этот хер с горы. И плевать, кто там за ним стоит. В его Роду точно нет Архимагов, и значит, в случае проблем мы примерно в равных условиях… Репутацию нужно наживать, на неё нужно тщательно работать и поддерживать. Пока я не проиграл ни разу, и случись что я уверен в своих силах против всяких там Столбовых.

А ещё я был в бешенстве. Потому что по той связи, что образовала меж нами кровная клятва моего ученика, я отчетливо чувствовал, что тот ни словом не солгал. А значит, и папаша, и дочка, намеренно устроили этот балаган. Это была наверняка какая-то подстава, не исключено что на подобную мою реакцию и рассчитанная, и едва ли она принадлежала Столбовым…

Но кто бы там ни был за их спиной, кто бы там не дёргал за ниточки, они не знают главного.

«Можешь не переживать из-за их покровителей, племянник. Я подсоблю, ежели что» — раздалась в момент моего разговора с Петей мысль-речь.

Мало кто знает этот забавный факт — один из двух имеющихся у Священного Синода Магов Заклятий является моим родичем, старшим братом отца… Когда-то давно отвергшим мирскую суету и ушедший, несмотря на гнев Рода, в священнослужители. Высокий человек в скромном черном рубище и простым деревянным крестом на груди, в отличии от прочих весь праздник скромно стоявший в своём углу, отец Илларион Белозерский, оказывается ещё помнил смысл фразы «кровь гуще воды».

— Принимаю! — запальчиво выкрикнул мне в лицо, едва не забрызгав слюной, Столбов.

Глава 4

Илнэс Иссарион, была довольна. Прибыв на устроенный в честь заключения мира праздник, она поначалу ожидала, что всё пройдет куда скромнее. Всё-таки нолдийка, пусть и весьма условно и приблизительно, но разобралась в обществе хуннусов. Хотя, сказать по чести, это было не сложно — разумные всегда следовали одним и тем же порокам — жажде силы, власти и богатства. Могли различаться культуры, внешний вид и даже среда обитания, могло различаться всё что угодно — но жадность и эгоистичность были одинаковы везде. Разве что проявляться могли несколько по иному…

В целом, хуннусы мало отличались от её собственных сородичей. Илнэс полагала, что это даже к лучшему — тем проще им будет влиться в общество хозяев их новой родины, найти общие точки соприкосновения и обустроиться.

И потому она полагала, что на празднике будут присутствовать лишь самые верные, самые приближенные соратники и слуги их нового сюзерена. И поначалу так оно и было — их разместили в гостевых покоях, с ними обращались как с дорогими гостями, она даже познакомилась с детьми главного хуннуса этого города — двумя сыновьями и дочерью. С этим ему повезло — из троих своих отпрысков он сумел воспитать целых двух как надо. Старшего сына и дочь… Ну а средний, тщательно пытающийся скрыть надменность в своём взгляде и любящий попусту кичиться своим положением (ибо больше ему, по мнению нолдийки, хвастаться было нечем)… Что ж, два из трёх — отличный результат. Уж она знала — за свою жизнь она не раз видела, как всё построенное поколениями предков рушилось из-за глупости потомков. Старший сын был разумным, прагматичным чародеем лет сорока, в свои годы уже достигшим уровня пиковой силы для трёхрогих (или Старшим Магистром по системе хуннусов), уверенно шедшим к четвёртому рангу, дочь же и вовсе обладала потенциалом если и не превзойти своего отца, так сравняться с ним силой точно. Было в ней что-то ещё, чего понять нолдийка не смогла, что-то глубинное и опасное, но то уже было не её заботой.

Однако когда золочённые артефактные двери, которые скорее можно было назвать небольшими воротами, не пропускающие ни звуков, ни даже магических колебаний, распахнулись, изумлённые нолды увидели огромный зал, в котором находились даже не десятки — сотни людей. Причем судя по аурам, артефактам и драгоценностям — слуг тут не было. Одна аристократия…

А затем хуннус во всеуслышание объявил о своих договоренностях с ними. Почти ничего не утаивая, легко и непринужденно, напрочь игнорирую ледяную стену враждебного недоверия и напряжения, которое можно было, казалось, ножом резать.

К сожалению, она и прочие прибывшие в свете Гаэтия нолдийцы слишком мало пока что знали о внутренней кухне своего нового государства, что бы уловить все нюансы происходящего, однако главное она поняла и так — генерал-губернатор остался вполне доволен реакцией своей знати. А ещё он пригласил её на первый танец, открывая праздник… Что ж, не зря же они прибыли сюда загодя и старательно разучивали самые распространённые в высшем свете Российской Империи танцы?

А ещё нолдийка заметила и узнала того самого мага, что сумел дать ей достойный отпор. Заметила и изумилась — она ещё в прошлый раз поняла, что тот молод, но тогда он был закован в зачарованные доспехи, покрыт грязью, копотью и кровью, да ещё и голову и большую часть лица закрывал шлем. Сегодня же она сумела рассмотреть его в подробностях — и поняла, что противник, вынудивший её бежать, используя магию пространства и потратив столько сил, что она несколько дней пролежала, восстанавливая силы, был всего лишь юнцом, не видевшим ещё и двадцатой зимы! Да что там — он бриться-то начал года два назад!

А ещё он успел стать сильнее за то короткое время, что прошло с их боя. Взял следующую ступень силы, и они вновь были равны, хотя она и рассчитывала, что разница в их силах теперь на её стороне. И это тоже изумляло её…

И вот сейчас она стоит в первых рядах зрителей, намеренных наблюдать за дуэлью двух чародеев. Большинство аристократов азартно обсуждало, что сейчас молодого выскочку вот-вот прикончат, но сам Павел Александрович, стоящий неподалёку, был не просто спокоен, но даже расслабленно улыбался. А ведь нолдийка сама видела, что именно он подошел к парню и сказал нечто такое, после чего тот сорвался в глубь зала и принял вызов…

— Этот юный маг невероятно талантлив, — заметил Гаэтий, обращаясь к стоящему рядом генерал-губернатору. — Однако он слишком молод, явно недавно взял новую ступень силы и едва ли успел её полностью освоить. В отличии от его противника, явно не первый год как достигшего потолка своей силы и превосходящего его на целую ступень… Разумно ли позволять погибнуть в столь глупой схватке чародею, чей потенциал видится почти безграничным? Он ведь едва ли больше двадцати зим видел, а уже столь силён… Лет десять-двенадцать — и он будет в одном ряду с нами.

Не то, что бы нолдийцы горели желанием видеть усиление расы хуннусов… Но учитывая, что они сейчас в одной лодке с присутствующими, терять столь перспективных магов по такой глупости было бы нелепо. На их родине подобного гения просто не допустили бы до схватки… Будь Гаэтий сейчас на месте хозяина этого дома, он бы прикончил пожилого Старшего Магистра лично, если иного способа остановить происходящее не осталось бы. Ибо лишать себя того, кто гарантированно станет в будущем одним из твоих козырей, было бы попросту глупо и расточительно!

— К сожалению, мой иномирный друг, этот сопляк сегодня точно не умрёт, — кисло ответил вместо генерал-губернатора Бестужев. — Это отродье Шуйских, порожденное не иначе как самой преисподней, ещё никогда не проигрывало схватку тому, кто превосходит его лишь на один ранг. Одно радует — князю Шуйскому не хватило ума оставить и приблизить к себе это чудовище.

— Смотрю, вы немало знаете об этом юноше, сын мой, — мягко заметил служитель местного божества, именующий себя Илларионом Белозерским.

— Да, ваш племянник определенно выделяется на общем фоне, — пожал тот плечами. — И да, я в курсе о вашем родстве. Но…

В этот момент среди гостей начался какой-то скандал. Сперва на него никто не обратил внимания, но затем нолдийка, прекрасно освоившая русский язык, с изумлением поняла, что довольно много интересных и весьма нетривиальных идиом и выражений она в языке хуннусов пропустила…

* * *

С собой на светское мероприятие я не брал почти ничего. Ни одноразовых артефактов-расходников, ни алхимических стимуляторов или уж тем более зачарованных гранат… Вот Меч Простолюдина — взял, ибо это считалось дурным тоном для мужчины появляться совсем уж без оружия на светских приемах. Хотя большинство дворян предпочитало брать с собой декоративные, тонкие шпажки, которыми и кошку проткнуть сложновато, я подобной дури не придерживался. Что ж, здоровенный меч на поясе, конечно, привлекал много внимания этим вечером, но сейчас оно окупилось полностью — я был хоть не с голыми руками.

Секундантом на этой дуэли у меня вызвался быть вынырнувший неизвестно откуда в самый ответственный момент генерал Багрянин.

— Столбов сильный и опытный боевик, — наставлял меня Сергей Юрьевич, пока шли приготовления. — Ты не смотри, что ведёт себя как припадошный, то он на публику играл, в бою он будет спокоен и собран. Мы служили одно время вместе, пренеприятнейший человек, но как боевой маг весьма хорош.

— Какие стихии предпочитает? — уточнил я, разминая плечи и гоняя небольшие порции маны по организму, разогреваясь перед скорой схваткой.

— Он один из немногочисленных лицензированных чернокнижников губернии, — удивил меня генерал. — Немного демонолог, но в основном — некромант и малефик. В бою черную магию умело комбинирует с магией воды, выпускник Петербургской Академии Оккультных Наук, имеет магистрские дипломы за малефицизм и водную магию. Что бы ты понимал — это высший пилотаж. Наличие дипломов говорит о том, что он пришелся бы ко двору даже в родах высших аристократов… Случись мне быть Старшим Магистром, я бы уступил ему в схватке. Ты уверен, что сумеешь справиться?

— Полностью уверенным в такой ситуации может быть только дурак, — пожал я плечами. — Против меня выставили опытного бретера, заточенного под убийство магов. Вот только и я не лыком шит.

Генерал на это ничего не ответил, да и что тут уже скажешь? О моих способностях он знал получше очень многих, да и возражать, что Столбов — явно наёмный бретер, было бы глупо. Сильный и опытный боевик с уклоном в черную магию это как раз тот тип противника, что имеет неплохие шансы меня прикончить. Особенно если он хорош в некромантии — труповодов всегда было сложно прикончить. Ну а малефики имели неприятное свойство насылать предсмертные проклятия, после которых победитель мог отправиться вслед за проигравшим…

Тут обычные методы не помогут. Что ж, не хотелось бы демонстрировать свои золотые молнии при таком количестве зрителей, но деваться некуда — иначе могу и отправиться навстречу с праотцами… Петя, стоявший рядом, понуро опустил голову, но даже так видно было, как покраснел парнишка.

— Учитель, простите, — виновато пробормотал парень. — Я вас подвёл… А ведь говорили же мне Алтынай и Петр…

— Забудь, парень, — похлопал я его по плечу. — Ты тут совершенно не причем. Не через тебя, так как-то иначе бы точно достали. Лучше скажи, та девка, его дочь, подтвердила его слова, когда он тебя обвинял?

— Да, — растерянно кивнул парень.

— А какой у неё ранг?

— Она Адепт, — припомнил парень.

— Иди и заставь её вызвать тебя на бой, — зло заулыбался я. — Да-да, ты не ослышался. Спровоцируй, по праву оскорбленного ложными обвинениями, и не оглядывайся на мнение остальной толпы. Оскорби и назови прилюдно лживой шлюхой, грязным отродьем продавшего за золото дворянскую честь папаши-бретера. Сделай это как можно громче, грязнее и жестче, сделай это так, что бы у неё не осталось выбора кроме как вызвать тебя на бой, а если вызовет кто-то желающий защитить её честь… Что ж, коли он будет таким же Адептом, прими его вызов с условием, что если победишь — она незамедлительно выйдет на бой после него…

— Я понял, понял, учитель, — поднял он лицо. — Вот только прилюдно оскорблять девушку…

— Петя, — очень серьёзно поглядел ему в глаза. — Знаешь, кому прощают всё?

— Сильным? — спросил он.

— Победителям, — поправил его я. — Не было ни единого раза, что бы я вышел лицом к лицу на честный бой и проиграл. На поле боя ни я, ни мои люди никогда ещё не проигрывали — и они это знают. Мы выковали своей кровью и злобой себе весьма неоднозначную репутацию, и это хорошо. Аристократия — это свора голодных гиен, где за улыбками и вежливостью кроется готовность сожрать слабого и прогнуться перед сильными. Не обманывай себя красотой высшего света… Мы должны показать всем, что готовы резать не считаясь с потерями своих обидчиков. Что нам плевать на то, что эта курица стоит в красивом платье и улыбается — раз ты оболгала одного из Николаевых-Шуйских, будь готова к тому, что умрёшь. И вообще — вспомни, что нас обоих сегодня пытаются прикончить по её вине, парень!

Это привело парня в чувство, и он, решительно кивнув, зашагал вглубь толпы. Генерал, молча слушавший наш разговор, покачал головой и поглядел на меня с укоризной.

— Петя! — окликнул я его. — Разрешаю использовать тебе это!

Вот теперь парень приободрился окончательно.

— А если парня прикончат? Примет вызов какой-нибудь Патрушев или Бестужев третьего ранга, защищая честь девки, и что тогда?

— Если они так тупы, что бы в доме Второго Императора вступаться за тех, кто пытается убить личного ученика его протеже — то я уверен, что Главы их Родов мне ещё и доплатят за то, что помог породу очистить, — пожал плечами. — Ну а если вы о том, что он может проиграть… Хотел бы я поглядеть, кто сумеет одолеть это маленькое чудовище, реши оно использовать все свои силы.

Я не зря возился с ритуалом усиления при переходе на пятый ранг и не зря мучил Петю и Алтынай. Связь со мной через общую клятву на крови давала им очень, очень многое… Настолько, что случись мне в те дни, когда я был Адептом, выйти на бой против своего ученика в нынешних силах, и я не мог гарантировать своей победы. Кое-что в ритуале на полянке из железного песка пошло не так, как я планировал. Благо в хорошем, а не в плохом смысле…

Багрянин покачал головой, мол, дурость какая, однако же пошел следом за парнем. Ну а что? Площадку и гостей пока готовят, и пойти поглядеть как Петябудет мой указ выполнять… Да я и сам схожу, дровишек в топку подкину. И, самое главное, пока мой ученик отвлекает всеобщее внимание, сделал то, ради чего это всё и затеял.

— Дядя, не окажешь ли мне небольшой услуги? — отправил я телепатический посыл Иллариону, что вышел в сад, но всё так же сторонился большинства гостей.

Отправил уже тогда, когда подошедший к стоящим кучкой Столбову, его дочери и ещё десятку других дворян мой Петя начал выливать на уши ушат дерьма. Громко, напоказ и в таких выражениях, что я и сам немного обалдел — сказывались жизнь обычного крестьянского мальчишки, да и служба сперва в Страже, а затем в моей гвардии бесследно не прошла… В общем, когда приличное общество отвлеклось на новый виток скандала.

Это дядя мой, Маг Заклятий, мог отправить мне сообщение так, что ни одна собака не учует того. Я же пока на такой подвиг способен не был и решил подстраховаться.

Прежде, чем откликнуться, Илларион что-то сделал. Я буквально ощутил, как моя кровь чуть забурлила, выплёскивая неизвестную мне до того магию… Магию, заключенную в самоей моей сути, в генах и наследии древнейшей боярской фамилии.

— Теперь можешь говорить свободно, никто ничего не услышит, — заверил он меня. — Тебя изгнали безо всякого обучения, так что ты наверное не знаешь, но у Шуйских есть некоторые секреты, Родовая магия, скажем так… Научу тебя позже, коли захочешь. Сейчас же можешь просто «громко думать» — и если ты того пожелаешь, то я услышу.

— Мой противник оказался куда более сильным противником, нежели я ожидал, — не стал я терять времени. — Всё происходящее явно кем-то хорошо продумано, и мой враг наверняка имеет несколько сильных козырей для этой схватки. Можешь ли ты, дядя, достать мне алхимические стимуляторы для чародея моего ранга — а то я пришел сюда с одним мечом, даже не думая о подобном повороте.

Некоторое время Илларион молчал, раздумывая. А затем спокойно зашагал ко мне, не обращая ни на кого внимания. Подойдя вплотную, монах в скромной рясе просто снял со своей шеи деревянный крест и повесил его мне на шею.

— Сила Спасителя рода человеческого да пребудет с тобой, племянник, — вслух, никого не стесняясь произнес он. — Сей крест пробыл со мною много лет, а до того носился многими поколениями куда более достойных подвижников Церкви, нежели столь недостойный раб господень, как я.

— Благодарю, дядя, — кивнул я.

— И ещё…

По взмаху его руки со всех сторон к нам устремились потоки влаги, выжимаемой им прямо из воздуха. Шар воды примерно литров на пять-семь заколыхался перед нами, и обмотанной четками рукой священник перекрестил висящий меж нами шар.

— Да будет благословлена именем Отца, Сына и Святого Духа влага сия, — пробормотал он. — Да не коснётся её зло и да сокрушит она диаволовы чары… Прими, сын мой, сей скромный дар.

Прямо на моих глазах от земли отрывались целые куски камня и почвы, формируя здоровенную флягу. Пара секунд и передо мной уже лежала ёмкость, наполненная освященной и зачарованной странной, незнакомой мне магией водою. Не совсем то, что мне требовалось, но я оценил сей дар. В каждом движении маны моего родича ощущалось благословение сил потусторонних, но весьма могучих, к которым относиться легкомысленно не вышло бы ни у одного разумного мага. А затем дядя вновь оказался там же, где стоял изначально — и я готов был поклясться, что никто ничего не заметил.

— Грязная лживая подстилка, наверняка подставляющая задницу конюхам на трактирной конюшне, — разливался тем временем Петя. — Я…

— Сударь! — рычащим от ярости голосом шагнул вперед молодой парень, лет двадцати шести. — Я вызываю вас на дуэль за оскорбление чести и поругание доброго имени…

— Ой, да завали ты еб***о, — по простому отмахнулся мой распалившийся ученик. — Честь этой потаскухи каждый вечер на сеновале и без меня топчут.

— ВЫРОДОК!!! ВРЕМЯ И МЕСТО!!! Я УБЬЮ ТЕБЯ, ТВАРЬ!!! — взорвался парень. — Она моя невеста!!!

— Здесь и сейчас, бой насмерть без алхимии и артефактов, кроме тех, что при нас, личного оружия и магии, — тут же заявил Петя. — И у меня условие — коли я прикончу тебя, то эта потаскуха сразу же выйдет и сразиться со мной. На тех же условиях, без перерыва — умираешь ты, сразу выходит она.

— Ей не придется этого делать, — презрительно кривит губы парень.

— Я согласна, — отвечает девка.

Отлично. Просто здорово, Петя — я правда горжусь парнем. Всё учел, все предусмотрел — если девка выйдет сразу следом за парнем, он успеет завершить всё без особого риска…

— Тогда предлагаю устроить эту схватку до боя старших, — предложил я, вмешиваясь в разговор. — Битва Магистров пусть останется на закуску, пусть младшее поколение покажет, чего стоит.

— Вы, Аристарх Николаевич, давно ли себя к старшему поколению причислили? — насмешливо поинтересовался кто-то прямо из толпы, вызвав смех окружающих.

— С тех пор, как взял ранг Младшего Магистра. А ещё стал Главой Рода, воевал на фронте во главе собственной гвардии и получил несколько наград и медалей за боевые заслуги, — ответил я. — Но если здесь найдется кто-то, кто выйдет перед всеми присутствующими и заявит, что этого мало — я готов выслушать!

— Дамы и господа, — вмешался в дополнительно назревающий конфликт сам Второй Император. — К чему эти споры? На правах хозяина я объявляю, что мы поступим именно так, как предложил Николаев-Шуйский. Ну а так как площадка для дуэли уже готова — вперед, молодые люди! Покажите, на что вы способны!

Буквально через пяток минут Петя уже стоял, сжимая в руках короткую саблю (неплохой артефакт, подаренный мною парню) ожидая отмашки судей. Его оппонент был, в отличии от парня, увешан предметами как новогодняя ёлка, да к тому-же ещё и был старше парня лет на десять — Адепт лет двадцати шести примерно, сжимая в руке дуэльную шпагу, был накачан алхимией так, что всё тело парня нервно подёргивалось, ожидая отмашки к началу боя. Я нахмурился — парень вышел на поединок, нарушив принятые им же условия, и уже за это я имел право вмешаться. За подобное неудачливого защитника чести девицы Столбовой ждал бы позор на долгие годы, с ним посчитали бы зазорным иметь дело все уважающие себя дворяне. Ну, в открытую, во всяком случае… Однако перехватив мой взгляд, Петя медленно покачал головой, и я лишь согласился. Видимо, у моего ученика уже всё учтено, а вечно держать его под своим крылом не выйдет…

В дуэлях насмерть, редчайшем виде поединков, судья был не предусмотрен. Павел Александрович в знак начала боя заставил лопнуть огненный шар над головами противников, и бой завертелся…

Вспыхнувшая багровым свечением шпага врага принялась стремительно чертить полотнищами алого пламени странную фигуру, пытаясь что-то сплести… Вспыхнула силой брошка на груди молодого мужчины, образуя полусферу барьера пиковой для третьего ранга силы, одновременно с тем активировался артефакт в левой руке — небольшой металлический шарик, брошенный вперед, и я лишь покачал головой.

Не знаю, кто этот придурок, но тут уже становилось очевидно, что это не дуэль, а наёмное убийство. Три не самых слабых артефакта, разом активированных этим недоумком — очень редкий Адепт сумеет своей аурой сделать это всё на подобной скорости… Будь Петя обыкновенным одаренным третьего ранга, пусть и довольно талантливым в силу возраста, в котором взял этот самый ранг, он бы тут и погиб. Видно этот мой ход с учеником тоже просчитали и загодя подготовили того, кто должен будет прикончить парня…

Вот только они просчитались, и никакие артефакты не помогут рискнувшему выйти с парнем на поединок уроду. Вспыхнули желтые молнии, засияли разгневанным, яростным ультрамарином глаза вчерашнего крестьянского паренька, являя силу и мощь, которую он сумел унаследовать у своего учителя — и я ощутил, как грудь распирает от гордости.

Вспыхнули видимым одному лишь мне сиянием Сигилы, наложенные на парня моей умелой рукой. Линии багровых вен вздулись вокруг сияющих глаз, и мальчишка сорвался подобно росчерку стремительной желтой молнии. Сабля, выкованная из сплава орихалка и некоторых не менее дорогих металлов, не несла в себе никаких активных чар… Но зато проводила сквозь себя ману и резонировала с чарами воздуха и огня, значительно их усиливая. А большего парню было и не нужно…

По лезвию сабли побежали языки тёмно-красного, злого пламени, и сабля с грохотом ударила в полусферу, заставив ту содрогнуться. Полсотни метров, разделявшие двух Адептов, он преодолел буквально за один миг, и подавляющее большинство присутствующих даже не успели увидеть, что именно происходит. Просто не были готовы к таким скоростям от магов низших, или, как презрительно поговаривают аристократы из знатных Родов, простолюдинских рангов.

Противник, естественно, тоже подобной прыти не ожидал. Вычерчиваемая им в воздухе попросту дрогнула и распалась, а брошенный им вперед артефакт грохнул взрывом у барьера на противоположном конце арены. Грохнул, кстати, весьма знатно, не факт что Петя сумел бы его выдержать… Однако ему и не пришлось.

Не теряя инициативы, парень сместился ещё в сторону, и тут вспыхнули новые молнии… Желтые разряды переплелись с золотом второй унаследованной от меня силой, и помимо скорости плетения чар пацан получил могучее усиление. Языки пламени вокруг него сплелись настоящими потоками, Петя заревел от боли и натуги — плетение мощных атакующих чар вкупе с применением моих молний было огромным, неподъемным пока для него бременем, и из носа парнишки побежали две струйки крови…

Враг, отбросив попытки сплести что-то сложное, выстрелил мощным, переполненным маной воздушным копьём… Вот только на встречу ему ударили чары моего ученика — настоящее копьё из раскалённой магмы, окутанное двуцветными молниями, с метр толщиной и около пяти длиной… Какое там воздушное копьё⁈ Какой щит⁈ Усиленное и ускоренное заклятие, по идее почти недоступное Адептам (лишь тем, кто вырос в самых богатых семьях и с детства жрал развивающую алхимию чаще, чем кашку) одним махом накрыло глупца, что дерзнул выйти против моего ученика… А через пять секунд, когда магма растеклась лужей раскалённой жижи, не осталось никаких воспоминаний об убитом молодом человеке.

Петя рукавом стёр кровь, идущую из носа, но молнии не отпустил, хотя это и стоило ему больших трудов. И пусть он победил, но любому мало-мальски опытному чародею было очевидно, что у парня и четверти резерва маны не осталось. Молод ещё, не умеет соизмерять силу, эх… Если бы не стремление победить красиво и быстро, он бы сумел сберечь не меньше половины резерва. Просто затянув бой ещё на пару минут и используя лишь желтые молнии… А так — бледная, но решительная девушка шагнула в круг, как и было условлено.

«Вмешайся и обвини меня».

— Ну нет, твари, — покачал я головой, выходя вперед. — Одного накачанного алхимией и экипированного похлеще целой артефакторной лавки урода выпустили, теперь эта потаскуха выходит в таком же состоянии… Павел Александрович, я вынужден поинтересоваться, как так выходит, что вы молчите? Может, я тоже позволю себе плюнуть на всё и молча уехать — а завтра Шуйские сожгут дотла пару-тройку Родов в вашей столь любимой губернии⁈

— Ты угрожаешь мне, юноша? — сузил глаза Второй Император. — Думаешь, я, Романов, испугаюсь каких-то Шуйских?

— Думаю, что если в вашем доме себе позволяют оговорённые на ваших глазах условия дуэли второй раз подряд, то это повод задуматься, а ту ли я губернию выбрал для своего проживания, — дерзко ответил я. — Разве это справедливо?

Не знаю, чего затеял Романов, но предпочту подыграть ему. Его дом, его правила, что тут сказать?

— Что ж… Справедливо, — кивнул он. — Мария Столбова, вы обвиняетесь в нарушении принятых вами же правил этой дуэли. Отныне можете считать себя пленницей Рода Николаевых-Шуйских. Вам всё ясно?

Я растерялся, если честно. И не я один, по моему. Ибо согласно склонившая голову девушка явно вздохнула с облегчением и поклонившись Второму Императору, зашагала в мою сторону. Спокойно пройдя мимо меня, она молча заняла место за моей спиной, будто какая-то моя воспитанница или младшая женщина из моего Рода… Какого⁈ С хрена ли тут творится⁈

Если уж я обалдел так, что едва удержал спокойное выражение лица, то представьте выражение на лице Пети. Парень, окутанный разрядами желтых молний (золотые он удерживать больше пары секунд не мог) стоял, растерянно открывая и закрывая рот и беспомощно глядя на меня. Я же был взбешен… Очень, очень взбешен.

«Ты мне должен!» — не сдерживаясь, рыкнул я мысленно, толкая эти слова Второму Императору.

Ибо меня только что разыграли в каких-то своих, неведомых целях — и сделали это в тёмную. А подобное кого угодно выбесит, особенно с учетом того, что я не давал повода собой так вертеть — это Второй Император мне должен за Хельгу, за усиление её природного Дара и за тот ритуал, что я ему передал, а не я ему! Ненавижу подобное — точно так же в темную меня использовал мой предпоследний ученик. Использовал, а затем убил.

«Согласен. И в качестве компенсации за происходящее могу дать тебе крейсер, с командой инструкторов и запасом ядер, пороха и прочего, без чего подобные суда бесполезны, рассчитанным на четыре месяца эксплуатации» — пришла мне ответная мысль.

Что-то мне подсказывает, что верхом на этом самом подарке меня отправят потом рвать жилы во имя этого чрезмерно хитрого типа… Но с другой стороны — коль дают, надо брать.

Потому я молча кивнул и приготовился наблюдать дальнейшее. И если я думал, что сегодня мой лимит на изумление исчерпан, то я сильно ошибся…

Ибо сам старший Столбов, выйдя на дуэль со мной, тоже был напичкан до ушей алхимией… Но в нашем случае это дозволялось, я сразу это обозначил. По привычке и на эмоциях, забыв, что при себе ничего из этого нет…

Святая вода в каменной таре у ног, нательный деревянный крест в левую, Меч Простолюдина в правую руку и…

— Прошу пощады, Аристарх Николаевич, — рушится этот специалист по отправке на тот свет других чародеев. — Признаю свою ошибку и прошу взять меня в качестве пленника Рода Николаевых-Шуйских. В связи с особыми обстоятельствами выкупить себя и дочь возможности не имею, но готов отплатить за сохранение наших жизней верной службой.

Если честно, сейчас на Второго Императора изумленно уставились почти все, а не только я. Какого х…

— Чтож, раз конфликт исчерпан, предлагаю вернуться к празднованию, господа! — заторопился хозяин приема. Реально заторопился — прямо перед ним открылся небольшой портал! — Вынужден покинуть вас на некоторое время, но моя супруга прекрасно справиться с моими обязанностями.

И свалил. Какого, вашу мать, дьявола тут происходит⁈ И что мне делать с этой парочкой, что выглядит так, будто едва сдерживается от объятий и слёз облегчения⁈ Где моя дуэль, где мой шанс показать окружающим силу, на кой хрен я сейчас стою, как какой-то варвар, готовый к схватке с обнаженным клинком⁈

Глава 5

— И что это в итоге было? — устало поинтересовался я у Хельги. — Что за фарс с дуэлью и куда отправился твой отец прямо посреди бала?

Прошло уже несколько дней со странного мероприятия. После несостоявшегося бала я попросту вернул крест Иллариону, забрал с собой парочку Столбовых и отправился в выделенные мне с Петей покои, плюнув на всё. Я планировал допросить отца и дочь, однако их у меня увели практически сразу люди Второго Императора. И объяснять мне что-либо никто не спешил.

Как и отпускать меня и ученика. Мне было доведено лишь то, что Павел Александрович очень просит задержаться у него в гостях, и нам пришлось смириться. Несколько дней мы провели под пристальным наблюдением его магов и стражей, просто тренируясь и ожидая неведомо чего. И вот наконец ко мне прибыла первая гостья — Хельга. И я очень рассчитывал на то, что она прояснит суть происходящего.

— Тебя планировали прикончить, — ответила девушка. — Гарантированно убить в поединке, если быть точным. Однако нам удалось избежать худшего, и вот ты здесь — живой и невредимый. Радоваться надо, Аристарх, а не сидеть с хмурым лицом и цедить слова.

— Весьма благодарен заботе многоуважаемого Павла Александровича, но хотелось бы хоть каких-то подробностей по поводу происходящего, — позволил я капле раздражения просочиться наружу. — Я уже успел пожить в качестве пленника в золотой клетке, ещё в Роду Шуйских. И меня весьма нервирует, когда мне пытаются устроить подобное повторно, пусть и из самых лучших побуждений. Ответы, Хельга… Мне нужны ответы — иначе я встану и уйду.

— Тебя не выпустят, — немного злорадно заметила неизменная Тринадцатая. — Выбора у тебя особого нет, Николаев-Шуйский, это не твой медвежий угол, где ты вправе что-либо решать. Здесь…

— Здесь дом генерал-губернатора Александровской губернии, в который я пришел как гость, — встал я из удобного кресла. — Я не преступник, мне не выдвинули никаких обвинений и уж тем более не имеется никакого судебного приговора, по которому меня мог бы кто-либо удерживать. Так что если я сейчас встану и пойду на выход, а кто-то попытается меня остановить, то это будет прямое нарушение всех вольностей дворянских, законов Империи и элементарных правил хорошего тона. А ты, пресмыкающееся — поискала бы уже себе новую работу, а? Ты не годилась в телохранители ещё год назад, а сейчас и вовсе выглядишь потешно — Младший Магистр-слабосилок, которого скоро объект охраны будет способен одолеть.

— А это уж не тебе решать, — ощерилась эта дура. — Я…

— Потухни говорю, дура, — поднял я бровь, распахивая в полную мощь свою ауру. — Ежели чего, я тебя прихлопну как таракана, не сходя с места. Знай своё место, ничтожество!

В мире магов, где даже Императорский Род стоял над всеми потому, что был сильнее прочих, личное могущество было весьма важным аспектом в межличностных отношениях. Те дни, когда я был простым Адептом, которому эта дрянь могла отвесить пинка, давно минули — я нынешний, в ранге Младшего Магистра, без всяких усилий был способен её убить. Более того — доведись мне сойтись с ней в бою, мне понадобится не более трёх-четырех секунд, что бы убить её. Да, я потрачу на это много маны… Но она сдохнет гарантированно. А я ещё помню ту подставу, когда я чуть не погиб из-за этой козы…

Видимо, Тринадцатая поняла всё верно — побледнев и сделав шаг назад, она зло сверкнула глазами… И промолчала, глядя из-за спины Хельги глазами разгневанной и перепуганной крысы. Я коротко, зло хохотнул и перевел взгляд на хозяйку Тени, что до сих пор молчала.

— Так я услышу хоть что-то, моя прекрасная госпожа, или нет? — уточнил я.

— Я бы хотела рассказать тебе всё, как есть, — отвела взгляд девушка. — Хотела бы Аристарх, правда хотела бы — но не могу. Отец запретил, и я согласна с его решением — ты обязательно всё испортишь, увеличив вал проблем своими выходками. Уж прости, но твоя вспыльчивость — всем известная слабость. Просто прошу тебя — доверься мне с отцом и подожди ещё некоторое время и…

— Нет, — отрезал я. — Так и быть — пленники, сдавшиеся мне, останутся у вас, ибо никакой возможности вырвать Столбовых из ваших рук у меня не имеется… Да и желания тоже особого не испытываю. Всего хорошего и передайте мои искреннее пожелания хозяевам сего гостеприимного дома…

— Ты же не будешь обижаться как ребенок? — вздохнула девушка. — Ты действительно не пленник, Аристарх, но пожалуйста, останься ещё на некоторое время. Так будет лучше для всех…

— Нет, — спокойно ответил я. — Петя, кончай жрать. Мы уходим.

Препятствовать нам действительно не стали, хотя один раз я и ощутил ауру какого-то незнакомого Архимага, явно собиравшегося преградить нам путь… Однако не знаю уж почему, но ничего не произошло. Отказавшись даже от экипажа, предложенного нам с Петей, мы отправились пешком — прямиком в гостиницу. Ибо прилетели-то мы в город на эсминце Хельги, так что собственного транспорта для обратного путешествия под рукой как-то не оказалось.

На самом деле в Родовые земли мне пока спешить смысла не было — там и без меня прекрасно справятся, планы расписаны на многие месяцы вперед. Зато самое то заняться другими делами — например, съездить в Петроград. Фёдор Шуйский сейчас был там, и у нас было чем заняться — от Мага Заклятий из моего бывшего Рода пришла весточка, что ему не помешала бы моя помощь в некоем известном мне деле, как отчиталась Алтынай, которую люди Шуйских разыскали и передали приглашение. Часть послания была передана устно, часть же содержалась в конверте, запечатанном личной печатью и чарами мага восьмого ранга.

Настроенное на ауру конкретного получателя, оно бы просто самоуничтожилось, вздумай распечатать его кто-то помимо меня. В самом послании говорилось о том, что дело было не то, что бы прямо срочное… Но старик сквозь строчки намекал, что не обидит вознаграждением, если я прибуду как можно скорее и окажу помощь. Видимо, намеревается провести полученный от меня ритуал на ком-то действительно важном и желает подстраховаться? Что ж, ещё пять-десять миллионов рублей лишними мне не будут ни в коем случае.

А потому уже через день я стоял на перроне Александровского вокзала, ожидая паровоза, хотя скорее даже бронепоезда, на котором отправлюсь в столицу. В конце концов, при всех своих минусов у поездов был один существенный плюс — на них безопаснее, чем на одиночных пассажирских судах, а ближайший большой и защищенный боевыми кораблями караван в нужном мне направлении ждать было не меньше двух недель.

Что-то мне подсказывало, что недельки три-четыре мне будет безопаснее и спокойнее в столичной клоаке. Заодно погляжу, чем дышит сердце Империи, какие настроения там царят, повидаю мать, вдовствующую боярыню Шуйскую и своих брата с сестрой… Много чего можно сделать в столице — в конце концов, в Петрограде помимо прочего можно было достать ещё и всё то, чего у нас в Сибири днём с огнём не сыскать. Артефакты, знания, специалистов — магов-ремесленников, к примеру…

* * *

Хельга с досадой стукнула кулачком по столешнице, наблюдая за садящимся в поезд возлюбленным. Вот ведь… Закусил удила, как и предупреждал отец. А ведь она и так сказала ему между строк больше, чем можно! Понял ли? Хотелось бы верить, что именно потому, что понял, он и едет сейчас в столицу, но что-то подсказывало — это не так.

В дело вступила её мачеха. Урожденная Воронцова, находящаяся в одном, финальном шаге от взятия восьмого ранга, и раньше относилась к ней весьма холодно. Узнав, что Аристарх, с которым была намерена связать свою судьбу девушка, талантлив как маг, она ещё больше насторожилась, но занятая неотрывным поглощением специальных эликсиров и подготовкой к финальной части ритуала женщина не имела достаточно времени, что бы заняться этим вопросом так, как привыкла…

И, возможно, не возьми Аристарх пятый ранг к этому моменту, та и махнула бы рукой. Даже несмотря на стычку с её любимым младшим сыном — бестолковым и напыщенным дураком, которого она, тем не менее, обожала слепой материнской любовью. Однако хитра змея каким-то образом прознала и о его становлении Младшим Магистром, и о планах отца на их брак и сложив всё в единую кучку, решилась на рискованную и дерзкую попытку ущучить парня, пока была такая возможность.

Столбов и его дочь… Старший Магистр был в безвыходном положении — в своё время именно жена Второго Императора сумела прикрыть некие его грязные делишки на ниве черной магии. И сейчас решила стребовать долг, пригрозив раскрыть всю правду — ту, за которую его запросто сожгли бы на костре. Да сам отец Илларион, не считаясь ни с чем, прямо на балу и сжёг бы — для обретения власти над контрактным демоном, Столбов сотворил весьма кровавый и запрещенный всеми законами Империи ритуал. Сжег бы дотла там же, на балу — истово верующий Маг Заклятий не остановился бы ни перед чем. Ни перед гневом Второго Императора, ни перед риском даже для своей жизни — в вопросах веры этот человек был принципиален. Если лицензированных чернокнижников он, как и другие священнослужители, ещё был вынужден терпеть, то уж человека, собственными руками вырвавшего шестьсот шестьдесят шесть сердец у годовалых девочек он бы убил не раздумывая.

И потому Столбов согласился с состряпанным наспех планом бывшей Воронцовой. Ведь иначе не только он сам бы мог погибнуть — пострадала бы и вся семья и даже Род. Однако все пошло несколько не по плану — вышедший и спровоцировавший дуэль между с самой дочерью Столбова Петя развязал руки этой семейке. Старший Магистр прекрасно понимал, что любой исход порученного ему дела не предполагает его выживания — супруга Павла Александровича явно озаботилась бы устранением свидетеля, могущего навести супруга на неё…

И потому когда Второй Император предложил тому сдаться, гарантировав выживание, тот просто велел дочери сперва сдаться самой, а потом сложил оружие сам. Ибо кто бы что ни говорил, а жить аристократу очень хотелось…

К сожалению, переходящей на следующий ранг жене Павел Александрович сделать ничего не мог по ряду причин. Сейчас оставалось лишь ждать, пока та завершит прорыв на следующий ранг и надеяться, что на этом запас её сюрпризов закончен. Впрочем, как только она закончит со взятием следующего ранга и обнаружит, что её мелочная интрига вскрылась, женщине придется забыть о своих глупых махинациях… Осталось лишь немного подождать.

Глава 6

Мирно стучали колёса магического паровоза, отмеряя километры сибирской тайги. Осень уже вступила в свои права, властно отодвигая засыпающее бабье лето — октябрь месяц щедро раскинул покрывало дождей, орошая щедро напитавшуюся за жаркие летние месяцы кровью — людей, нолдийцев и монстров Сибири.

Периодически били заклятия и пули охраны бронированного металлического змея, перевозящего в своём нутре людей — Сибирь, несмотря ни на что, напоминала едущим через неё пассажирам, что её репутация опаснейшего края Российской Империи возникла не на пустом месте. Различные жуки, волчьи стаи, способные и роту солдат с чародеями задрать, разные сохатые, весьма недурно владевшие примитивными чарами воздуха — воины и маги, которым щедро платили за сопровождение паровоза, предпочитали бить на упреждение.

О! Здоровенный скальный великан, орясина метров тридцати ростом, вышел к путям, поднимая на руках огромный валун — явно, паразит, швырнуть собирается…

— Он же сейчас его в нас кинет! — вскочил Петя, как и я глядевший в окно.

— Командир охраны — Старший Магистр, — вяло отмахнулся я. — К тому же поезд укреплён похлеще иных поместий аристократии… В общем, любуйся.

Здоровенный булыжник, размером с корову, был с рёвом отправлен в нашу сторону — однако метко выпущенный артиллеристом снаряд раздробил его на мелкий щебень, который был отклонён барьером, возникшим в трёх метрах от состава. А затем в явно расстроенного великана ударил пяток снарядов, вырывая куски плоти и заставляя чудище орать от боли и гнева… Подозрительно малые куски плоти, замечу — имеющие немалый калибр пушки, от дружного залпа которых наш вагон аж чуть качнуло, по идее должны были обратить в кровавый фарш обнаглевшую тварь. Однако вместо это просто ранили, да не сказать что бы сильно тяжело.

— Скальный великан активной магией не владеет, — пояснил я для ученика. — Однако взамен эти существа одарены чудовищной выносливостью, живучестью и сопротивлением к магии… Встретить такого красавца без хотя бы одного Младшего Магистра — верная смерть для батальона даже во главе с Мастером. Ну как верная — если вы его заметили загодя и успели подготовиться, то здоровяка вполне можно отогнать или прикончить, коли не в лоб бодаться, а мозгами пошевелить… Однако они на удивление хорошо для своих габаритов умеют маскироваться. Вот только тупы, прости господи, что твой валенок… Да и не так уж их много.

В подтверждение моих слов здоровяк, вполне могущий догадаться, что связался с дичью, что ему не по зубам, улепетывать и не подумал, побежав вдоль железнодорожного пути, размахивая относительно небольшой вырванной с корнями сосной. Настроение моё было достаточно меланхолично, а потому я даже задумался, глядя на огромного косматого гуманоида о том, насколько же он в определенном смысле схож с нашей русской аристократией… В своей жадности, тупости и полном наплевательстве на последствия, коль уж до крови дойдет.

— А он это… Нам сейчас состав не опрокинет? — с лёгкой опасной поинтересовался Петя.

— Сейчас командир доблестных защитников нашего состава соизволит оторвать зад от игры в карты, попойки или продажных девок в вагоне-ресторане, совмещенном с борделем, и всё образуется, — отмахнулся я. — Перед нами ещё довольно молодая особь, так что Старший Магистр его быстро отправит на поля вечной охоты… Ну или куда там эти косматые твари попадают. Иначе, клянусь собственными сапогами, если эта тварь повредит наш вагон или, упаси демоны и боги, наше купе — я сперва прикончу здоровяка сам, а затем на ближайшей станции упокою недоумка, что не исполняет свои служебные обязанности должным образом. Мы заплатили по тысяче золотых за комфортабельное путешествие, а не за то, что бы выполнять чужую работу.

Петя лишь опасливо покосился на меня, не став уточнять, насколько я серьёзен. Впрочем, я шутил лишь отчасти — если мне придется взяться за меч и по итогу я останусь в дурном расположении духа, я вытрясу Путевого Приказа Империи серьёзную компенсацию и обстоятельно доложу, почему конкретно данного индивида шестого ранга до подобной возможности подзаработать лучше не допускать. Ибо за подобное сопровождение данный чародей получал никак не меньше нескольких десятков тысяч рублей, что было весьма щедро за пару недель необременительной работы — угрозы вроде этого косматого здоровяка попадались далеко не в каждую поездку… А семь десятков тысяч рублей — сумма вполне достаточная, что бы не зная забот кутить в столице месяц-другой. Серов у меня на службе в месяц полсотни получает, при том что трудиться ему приходиться не в пример больше.

На своё счастье, сильнейший из обязанных защищать поезд чародеев оказался не столь безнадежен, как я опасался. Огненная сеть, вырвавшаяся откуда-то из конца состава, оплела здоровяка, заставив с воем грохнуться и покатиться среди деревьев, сметая их своей тяжелой тушей. Добивать Старший Магистр существо не собирался — возни много, придется потом состав своим ходом догонять, а трофеев особо не возьмешь… У этого существа ценилась шкура да кости, которые быстро не содрать.

И дальше понеслась махровая тоска…

— Широка да глубока матушка-Русь, — вздохнул я. — Порой даже слишком.

— Надо было всё же дождаться воздушного каравана, — заметил чуть осмелевший за проведенное нами вместе время Петя. — Не в пример быстрее и комфортнее ведь! Помните, как было хорошо на корабле госпожи Хельги? И чего мы так быстро убрались из города, учитель? Мне показалось, вы обиделись на госпожу?

— Любопытной Варваре на базаре кишки на кулак намотали, — заметил я. — Не слыхал о таком?

Паренек тут же побледнел и отвёл взгляд в сторону, а я лишь тяжко вздохнул. Ладно, на парня у меня большие планы, скоро даже фамилию ему свою, наверное, дам — будет не наследным Николаевым-Шуйским, связав себя с Родовым Камнем, что ещё только зреет в моих землях. Потому надо потихоньку учить его премудростям обмана и интриг… В коих я и сам не силен, говоря по чести. Ну да чему сам обучился, то и поведаю.

— Есть такая циньская мудрость, которая весьма в ходу у наших крупнейших соседей на континенте, — заговорил я, чуть подумав. — Хочешь обмануть врага — обмани друзей. Я не обижен на Хельгу, я не надулся на его светлость Павла Александровича — чай, не такой уж я и придурок, что бы не понимать, что они на моей стороне. Вот только судя по тому, что Хельга отказалась говорить, кто стоит за провокацией на балу, этот человек… Или группа заинтересованных лиц, неважно — либо сами обитают в данном дворце, либо имеют очень высокопоставленных друзей в его стенах. Что из этого следует?

— Ну-у… Что это кто-то из членов семьи либо доверенных слуг Павла Александровича? — робко предположил парень.

— Именно, — кивнул я. — К сожалению, я ещё не достиг того уровня силы, что бы иметь возможность наплевать с высокой колокольни на данное обстоятельство. Вот лет через десять-пятнадцать, став Магом Заклятий, я уже буду избавлен от подобных хлопот — о дураках, провоцирующих магов восьмого ранга и способных подобную дурость пережить я только в детских и слышал. Но пока я Младший Магистр, и к открытой конфронтации с подобными личностями не готов. Лично я считаю, что из этого дурнопахнущего комка проблем торчат уши второго сына нашего генерал-губернатора… И по хорошему я и в одиночку его в бараний рог согну. Вот только он сын моего патрона, его мать — урожденная Воронцова, и это уж не говоря о том, что он Романов. С ними можно формально драться на дуэлях… Но упаси боже нанести им хоть какую-то травму! Если ты не прямой наследник одной из боярских фамилий калибра Шуйских или Морозовых — тебе конец. Заметь, именно боярских — дворяне слишком зависимы от Императорского Рода, и будь ты хоть трижды Бестужев или Валге, последствия утопят тебя, как щенка. Пока улавливаешь?

— Вы не можете себе позволить связываться с теми, кто стоит за Столбовыми? — резонно предположил Петя.

— Молодец, улавливаешь суть, — одобрительно улыбнулся я. — Возможно, из тебя выйдет не такой дуболом, как из меня… Надо бы тебя к твоему тезке приставить. Пусть поднатаскает тебя в этих вопросах — этот бы точно сумел всё выкрутить в нашу пользу.

— К Петру Смолову? — опасливо уточнил Петька. — Может, не надо? Жуткий он человек… Его наши все нелюбят.

— Гвардейцы да боевые маги? — хохотнул я. — Ты уж тогда договаривай — боитесь вы его, аки мыши веника.

— Вот уж нет! — возмутился парень. — Чего его бояться, тухушника⁈ Только и умеет в спину бить!

— Ты мне дурость, что дуболомы гвардейские несут, не повторяй, парень, — погрозил я пальцем ученику. — Смолов один проку приносит больше, чем весь десяток наших Мастеров, даже если с Шапкиным считать. Без него мы бы ещё по возвращению с фронта сгинули бы! Ну а то, что не любят его да боятся — то естественно. На вашу любовь да уважение ему наплевать, ему от неё ни тепло, ни холодно. Зато случись чего, где винтовка да хороший удар боевой магии не сдюжит — все к нему побежите за помощью! Он ведь и сильнее, и, что даже важнее — умнее вас, дурней, на голову. Бери с него пример — поверь, то, что я в свое время его одолел, большая удача.

— Что, даже Столбова бы в бою один на один он бы сдюжил? — не сдавался Петя. — Против которого даже у вас, как вы говорили, не факт что вышло бы победителем выйти своими силами!

Впечатлительный паренек, наслушавшийся гвардейцев и их предрассудков, слишком уж однобоко смотрел на вопрос. Что ж…

— Коли доведется мне сойтись в честном бою с твоим тёзкой, то я на себя и медяка не поставлю, по крайней мере в ближайшее время, — честно признал я. — За эти месяцы я его научил многим тайнам магии, раскрыл новые горизонты там, где он видел уже лишь одни тупики — и поверь, коли он хотя бы половину освоил, мало кто равный ему рангом и не из великих Родов переживет схватку с этим чародеем.

Ещё бы — контракт с Маргатоном и моя помощь, благодаря которой он уже почти заключил контракт с воздушным элементалем, плюс некоторые знания из разряда магии смерти, которые я принес из своего мира… Смолов медленно, но верно становился чародеем, который придется ко двору и среди тех же Шуйских из числа имеющих прямую кровную линию Рода и, соответственно, доступ ко всему богатству знаний нашей древней фамилии. Впрочем, надо признать — Петербургская Академия Оккультных наук и годы самостоятельной работы со своим даром заложили великолепный фундамент, на который ложились новые знания и отрабатывались новые навыки.

— Но мы отвлеклись… Так вот — меня считают импульсивным молодым парнем, способным оскорбиться и натворить дел, — продолжил я. — Не знаю, кто точно стоит за всей этой ситуацией, и подставляться повторно не горю желанием, и потому мы сейчас и едем в столицу. Явно ведь кто-то, очень приближенный к семье генерал-губернатора, так что ну их, этих пауков в банке… Пусть считают, что дурачок психанул и уехал — кто бы это ни был, но в Петрограде у него руки явно покороче будут. Сейчас сторонников Павла Александровича и симпатизирующих ему дворян в столице явно не жалуют.

— А почему вы об этом не сказали госпоже Хельге?

— Я ведь уже говорил — хочешь обмануть врагов, обмани друзей, балда! — щелкнул я парня по лбу. — По реакции Хельги все желающие убедятся, что я просто импульсивный дурак, ничего не понявший и обиженно уехавший. Главное, Второй Император точно понимает ход моих мыслей и, несомненно, воспользуется ситуацией, что бы выдернуть все ростки угрозы. Я для него — инвестиция в будущее, и лишаться её по какой-то глупости он точно не станет.

В том, что папаша моей ненаглядной в подобных вещах Проклятого Медведя сожрал, Сталегривым Волком закусив, сомневаться не приходилось. Шельмец, поглядите-ка на него… А ведь раза в три меня младше притом! Как по нотам разыграл композицию — и выявил тех, кто может угрожать мне и, что куда более важно, Хельге, и заодно проверил, вступится ли за племянника отец Илларион, и опять же показал, что внимательно смотрит за тем, что происходит вокруг меня… И это только то, что на поверхности — вот готов одну из своих Молний поставить против вшивого наговора на металл ранга эдак третьего, что в тот день хитроумный чародей и политик убил очень много зайцев по самым разным вопросам.

Взять хотя бы тот факт, что он через голову Николая Третьего пожаловал нолдийцам земли в Сибири и равные права с имперскими поддаными — я краем уха слышал разговоры аристократов, в том же вагоне-ресторане. Бурные обсуждения, скандалы, споры и гадания, что из этого следует…

Уверен, Императором недовольны очень многие. Слабый правитель, окруженный всесильными фаворитами, заключающий невыгодные договора и странные союзы во вред своей державе, кому он понравится? Да я и сам на него зол — новое торговое соглашение с Британской Империей и Францией чего стоят! Иностранцам предоставлены значительные налоговые льготы, а на государевых складах их торговые гильдии получают десятипроцентную скидку на дары Сибири — якобы как жест доброй воли и ради более успешной борьбы в войне с Священной Германской Империей… Войне, в которой воюем пока лишь мы!

И бог бы с остальным, чужой карман меня волнует мало… Но налоги на сибирских дворян, на чьих плечах во многом и держится треклятый Фронтир, теперь обязаны платить не тридцать пять, а все сорок пять процентов налога! На те самые десять процентов, скидку на которые сделаны нашим «союзникам»… У которых, между прочим, имеется доступ к своим собственным Разломам!!!

И потому я уверен — отвесивший Императору публичную пощечину Павел Александрович одним-единственным действием склонил симпатии очень многих аристократов страны на свою сторону… В смутные времена государству нужна твёрдая рука, и совладавший с армадами чудовищ и армиями нолдов силами трёх губерний — почитай, своими собственными — привлекал многих…

И я хочу своими глазами посмотреть, насколько многих. А так же разобраться в настроениях столичной знати, послушать что на эту тему скажут родичи по матери — тот же дед, пусть и был далеко не самым влиятельным чиновником, однако ж и последним человеком тоже не был и знать мог немало. Особенно теперь, когда Матвеевы серьёзно увеличили свой политический капитал — свой Архимаг, увеличение гвардии, весьма доходное предприятие в Сибири, которое наверняка уже успело принести первые доходы…

Да и чего греха таить — соскучился я по родичам, изрядно соскучился. По маме, сестренке, брату… Хотя они, наверное, сейчас в Москве — признаться, в последнее время я мало связывался с ними, даже письма читал вскользь, мельком. Непорядок, конечно…

Петроград встретил нас хмурым туманом, гулом множества поездов и шумной суетой гигантского мегаполиса, одного из огромнейших на планете. Выходя наружу, я с наслаждением, совсем не по аристократически потянулся, чувствуя хруст в позвоночнике. Эх, ну наконец! Несколько недель в доставшем до колик купе кого угодно измучат, и то, что ты древний и могущественный реинкарнатор на ситуацию, к несчастью, не влияет никак.

— А не съездить ли нам, Петька, к одному из моих добрых друзей? — озорно предложил я.

— Это к кому, учитель? — поинтересовался вертящий головой парень.

— К боярину Шувалову, Петя, — хмыкнул я. — А хотя нет… Скорее уж тогда к пройдохе Морозову. Вот уж кто должен знать все слухи, сплетни и даже вполне себе правдивые новости столицы! Не зря ж он в последнюю встречу настаивал, что бы я его навестил в Петрограде, верно?

А ещё мне нужен хотя бы относительно беспристрастный источник информации того, что творится средь боярского сословия. Чем там живут мои дражайшие родичи Шуйские, любимый дядя Леонид и его мелкий высерок, занявший моё законное место. И уверен, слухов и сплетен о последнем Морозов мне предоставит достаточно…

Глава 7

Разумеется, отправляться так вот сразу в дом боярина Морозова мы не стали. Гостиница «Алые Паруса», не самая лучшая, но определенно входящая в первую десятку самых дорогих в столице, встретила нас услужливыми поклонами швейцаров и вежливым мужчиной среднего возраста за стойкой регистрации.

— Любезнейший, нам бы два одноместных номера, — обратился я к нему. — Сроком на двое суток.

— В дворянском крыле? — поинтересовался, лучезарно улыбаясь, администратор… Ну или кто это там был.

— А есть различия? — удивился Петя.

Ну да, откуда парню знать… У нас,в Сибири, царил самый настоящий культ силы, обнаружить не мага при достаточных деньгах, дабы позволить себе заселиться в заведении подобного класса, было почти нереально. А вот в Петрограде с этим было проще…

— Крыло, предназначенное лишь для благородных сословий, стоит несколько дороже, — пояснил он.

На нас не было ни мундиров, ни других признаков того, что мы чародеи, а магическим даром обычный служка попросту не обладал, потому ощутить наши ауры не мог. Впрочем, явно не первый день работающий в заведении человек безошибочно понял, что перед ним дворяне… Однако так же безошибочно он раскусил и тот факт, что мы явные провинциалы.

— Сойдет любое, — покачал я головой. — Лишь бы имелся душ, чистая постель и пристойный вид из окон. Ах да — пока оформляете нам номера… Мне нужна бумага и письменные принадлежности, а так же человек, что потрудится немедленно доставить записку по нужному адресу.

— Не извольте беспокоиться, ваше благородие, — заверил меня мужчина. — Остап!

В общем, к моменту нашего заселения я уже успел написать короткое послание Морозову и отправить его с молодым парнем из мещан, что подрабатывал на подобных мелких поручениях. Золотая монета номиналом в два десятка рублей, легшая на стойку, возбудила и в пареньке, и в администраторе невиданную прыть, так что я не сомневался — боярин будет извещен о моем намерении заглянуть к нему в гости в самое ближайшее время…

Мы с Петей потратили несколько часов, что бы привести себя в порядок, освежиться, дождаться когда мой парадный мундир и его выходной костюм (так уж вышло, что официальных званий и наград Империи парень заслужить не успел), постирают, высушат при помощи бытовых артефактов и идеально погладят, наскоро перекусить в пригостиничном ресторане и дождаться ответной записки, доставленной слугой Морозова как раз пока мы перекусывали.

Прочитав ответное послание, я лишь хмыкнул — к пяти часам у парня намечалось небольшое, как сказал боярин, собрание благородных людей, на которое он нас и приглашал. В письме Морозов интересовался, не против ли я поприсутствовать и пообщаться с людьми «равными по крови», или же мой к нему визит конфиденциален. Если последнее — то он готов встретиться и уделить мне время отдельно, но для того мне придется прибыть заранее, о чем он искренне сожалеет.

А ещё хитрый Морозов приложил список имен и фамилий тех, кто там ожидался. И закончил вопросом — решишься ли, Аристарх?

По сути он предлагал мне прекрасную возможность заявить о себе. О новом, сильном и уверенном себе, не сломавшемся под грузом обстоятельств и ставшим чем-то куда большим, нежели полагали многие мои знакомые из прошлого.

— Что там, учитель? — не выдержал мой ученик.

— Морозов собирается устроить встречу молодых бояр сегодня, — ответил я. — И приглашает меня туда… Вот я и думаю — идти аль не стоит?

— А чего нет-то? — удивился парень. — Вы ведь сами желали того же… А присутствие каких-то посторонних аристократов — ну что поделать, как вы сами учили — теперь это тоже часть нашей жизни.

— Там будут бояре, Петя, — поглядел я на парня. Ах да, откуда ему знать, в чем разница… — Это не то же самое, что дворяне. Для тебя, наверное, и те и другие одним миром мазаны и в сути своей есть одно и то же… Но это не так. Во первых — любой из присутствующих там молодых людей, случись тебе с ними нарваться на ссору, прибьёт тебя в дуэли. Даже не сомневайся — потомственный боярин из основных ветвей своего Рода при полагающихся артефактах разотрёт тебя в порошок несмотря на молнии.

— Учитель, — со смешинками в глазах посмотрел на меня парень. — Вы уж меня простите, но… Я — не вы. Мне прекрасно известно, что я очень далек от вашей силы, а потому на проблемы я нарываться желания не испытываю ни малейшего. И вообще — я, конечно, всего лишь бывший крепостной… Но даже мне кажется странным, что вы на любую ситуацию смотрите только со стороны силы. Зачем нам с кем-то ссориться? Мы идем к вашему приятелю, и лично я не намерен нарываться там на проблемы. Даже если будут пытаться меня провоцировать, я не намерен вступать в драку до того, как не останется другого выхода.

— Ну да, какие мы рассудительные, — хмыкнул я. — Помниться, вся эта твоя рассудительность не уберегла нас от неприятностей совсем недавно.

Парень покраснел и смолк, но я про себя признал — он прав. Что поделать — ну вот таким я уродился, таким рос и таким сделала меня жизнь, что в первую очередь я смотрю и оцениваю всех и вся с точки зрения возможной схватки. И это неправильно… Но и я был по своему прав — в среде боярства культ силы был куда более развит, нежели среди дворян. Думаю, я не зря переродился именно в Роду Шуйских — боярское мышление мне подходило и было ближе любого иного. Прав тот, кто силён, чьи маги способны ударить сильнее, солдаты — одолеть больше врагов и у кого закрома полнее, тот и правит бал. И в этом был смысл — именно подобное давление позволяло создавать настоящие алмазы и самородки в рядах переругавшихся со всем миром высших русских аристократов, что удерживали это отжившее, даже на мой взгляд, своё сословие на плаву.

— Ладно, едва ли Морозов позволит кому-то излишне нагло себя вести. Решено — едем! Главное, держись ко мне поближе.

Час спустя, расплатившись с извозчиком и подходя к небольшому, но весьма аккуратному особнячку, мы с Петей уже смело вышагивали в кубло ядовитых тварей, которым по хорошему вырвать бы клыки да переломать хребты… Вернее, к месту где сегодня будет небольшое сборище молодых бояр, что для меня одно и то же, по сути — всё своё отрочество мои сверстники из прочих Родов делали всё, что бы мне жилось худо. И я ничего не забыл, не будь я Пеплом…

Если честно, плевать мне, что там затеял младший Морозов. За то время, что мы сюда добирались, я уже твёрдо решил — я не буду терпеть и сдерживаться. Во первых, потому что бояре очень уважают личную силу — как характера, так и магическую — во вторых, закрыть гештальты будет очень приятно… Как же я хочу увидеть их вытянутые рожи, когда вспыхнет, переливаясь всеми цветами подвластных мне стихий и магических школ аура Младшего Магистра! Ради этого я не поленился и полчаса настраивал свою ауру, старательно пригашивая её до уровня вполне заурядного Мастера — сомневаюсь, что многим известно о моём пятом ранге. Слишком мало времени минуло и слишком много в последнее время было событий, на фоне которых достижения моей скромной персоны бледнеют и тают.

Особого официоза не было. Десяток здоровяков-гвардейцев во главе с Адептом на воротах — не ради безопасности, а что бы подчеркнуть силу и величие Рода Морозовых — проводили нас равнодушными взглядами, предварительно узнав фамилии и кликнув слугу, что бы он нас проводил.

— А разве нас не должен встречать хозяин дома, если он из царского Рода? — шёпотом уточнил мой ученик.

— У бояр всё иначе, — криво усмехнулся я. — Гостей в дом провожают слуги, пока хозяева ждут их внутри. Да и мы приехали не на официальный прием, а всего лишь на дружескую попойку, так что особого официоза не будет.

Небольшой зал, в котором в данный момент находилась несколько дюжин человек, столы, сдвинутые к стенам, живая музыка от небольшой группы музыкантов и молодые дамы да кавалеры… Ну, вот ты и среди тех, от кого, будем честны с собой, бежал когда-то. От тех, среди кого провел самые горькие горды отрочества, ещё не осознавая, кто ты такой и насколько ты выше всех на этой несчастной планетке. Ты, некогда Великий Маг, который в бою был способен стереть в порошок любого Мага Заклятий этого мира… Мои губы сама собой тронула хищная, полная собственного превосходства ухмылка. Я изменился, дамы и господа… И вам придется это принять.

— Ба! Кого я вижу! — раздался левей изумлённый возглас. — Неужто Аристарх? Какими судьбами тебя занесло к нам? Ты лишился права присутствовать среди истинно благородных людей Российской Империи.

Антон Звягинцев. На пару лет старше меня, один из сыновей Главы Рода Звягинцевых, весьма могущественного боярского семейства, мой некогда друг детства, с большой охотой ставший одним из тех, кто потешался надо мной после того, как я лишился титула наследника. И не один…

— Он мой гость, Антон, — вмешался Морозов. — Мы с Аристархом Николаевичем довольно дружны, и я нашел удачной мысль пригласить его на это небольшое собрание.

— Любишь ты якшаться со всякими… — презрительно скривился стоящий рядом со Звягинцевым Олег Филатов.

Филатовы не столь могущественны, как Шуйские, Звягинцевы или Морозовы, но тоже не последняя фамилия в стране. Одно только то, что у них двенадцать Архимагов в Роду и семь Магов Заклятий в истории семьи говорило об очень многом. Лично с ним мы были знакомы лишь шапочно — парень был на пять лет старше меня.

— Со всякими, Олежка? — поднял я брови насмешливо. — И это говорит мне человек, которому двадцать четыре, а он всё ещё слабый Адепт… Позорище.

— Да как ты!.. — вскипел было парень, но я лишь раскрыл свою ауру посильнее. Пока ещё Мастерскую, но даже так — он заткнулся и лишь злобно зыркал на меня.

— А ты чего язык прикусил, Антошка? — поглядел я на Звягинцева. — Ничего сказать не хочешь? Помнится, ты мне предрекал судьбу едва ли крестьянина и шутил, что выделишь на родовых землях надел земли и даже поставишь старостой одной из деревень.

— Что, дела совсем худо идут, Николаев — Шуйский? — не остался он в долгу. — Моё слово в силе — крепкую избу, ладную бабу из крестьян да должность деревенского старосты всё ещё ждут тебя.

— Господа, я думаю, всем вам следует слегка успокоиться, — вмешался Морозов. Глянув на раскрывшего рот Звягинцева, он нахмурился и ледяным тоном продолжил. — Это мой дом, мой гость и здесь мои правила, Звягинцев. Недоволен — скатертью дорога, я никого здесь не держу.

Петя, слушая начавшуюся с порога склока, только и успевал вертеть головой в изумлении. Да-да, мой маленький ученик, вот оно — истинное лицо древней аристократии. Мы куда прямее и честнее в выражении своего отношения к тем, кто нам неприятен… С возрастом и приходом к действительно важным должностям в Роду это обстоятельство может меняться, не дураки чай, однако среди своих, среди равных — бояре всегда бояре, особенно молодые.

— Ты выгонишь меня ради этого безродного? — вскинул брови Звягинцев. — Он не боярин, лишь жалкий изгой из своего Рода, не более. Позорище Шуйских, пошедшее на поклон к Романовым, скрывшее свой дар и решившее склониться перед Императорским Родом ради дворянского звания… Как же низко пали Морозовы, что привечают подобных дворняг.

— Решать, позор он или гордость нашего Рода, могут сами Шуйские, но никак не Звягинцевы, — вмешалась высокая, стройная девушка с чёрными, как бездонный омут, глазами и волосами цвета воронова крыла. — Ты много на себя берёшь, Звягинцев. И забываешь, что ты не у себя дома, а в гостях.

Василиса Шуйская. Дочь одной из побочных ветвей нашего семейства, девушка лет двадцати четырёх, довольно сильный Мастер. Продолжит развиваться в том же духе — и место в числе Старейшин Рода ей обеспечено хотя бы по праву силы — Архимага она точно возьмет. Девушка ещё в мою бытность Шуйским была известна своим талантом и свободолюбивым нравом. Впрочем, не сказать что она тогда ко мне была сильно расположена — плоть от плоти Шуйских, она уважала лишь тех, кого считала достойными, игнорируя прочих. А оценивала она всех в первую очередь по их талантам в магии…

— Что бы сказал Наследник твоего Рода, услышав подобные речи? — хмыкнул Антон.

— Если бы он не вызвал тебя на поединок за подобные слова, я бы глазам своим не поверила, — отбрила его девушка. — Кровь гуще воды, Звягинцев, и если надо будет, я тебе это сама докажу.

— Благодарю, Василиса, но едва ли я нуждаюсь в защите, — вмешался я. — Господа, предлагаю прекратить эту глупую ссору… Но если ты, Звягинцев, желаешь продолжить этот разговор — можешь вызвать меня на дуэль и показать, чего стоит твоё высокомерие. Нет, не желаешь? Ну, я собственно ничего иного и не ожидал…

— Нехорошо так говорить тому, кто действительно предал гордость предков, — заметил вышедший у меня из-за спины Артём Смирнов.

Парень пришел минутой позже нас с Петей и всё это время молча слушал нашу перепалку. Что ж, Морозов… Тебе — развлечение, а мне возможность поставить на место кучку напыщенных дураков, что упивается своим положением в обществе, ничем пока его не заслужив. Равноценный обмен… Только действовать мне надо тонко — задевать самих бояр можно, но их Рода — нет. Иначе никакой Второй Император мне не поможет — это тебе не какие-то там дворяне. Надо будет, те же Смирновы и открыто возвысить голос против Павла Александровича не побоятся, зная солидарность князей в подобных вопросах.

— И кстати — что это за сиволапое создание явно родом из числа черни рядом с тобой? — продолжил невысокий широкоплечий паренек одного со мной возраста, выходя под взгляды остальных. — Я, конечно, многого от тебя не ожидал… Но такая кампания даже для тебя — перебор.

Петя вспыхнул и шагнул было вперед, но я его удержал, выставив руку. Вызовет на дуэль — погибнет, дуралей. У Смирнова при себе артефактов наверняка достаточно, что бы в дуэли по свободным правилам даже Мастеру задать жару. Поведется на провокацию, даст Смирнову диктовать условия схватки — и он труп. Любой другой, провоцирующий парня, недооценил бы его и согласился бы биться лишь с личным оружием… Но Смирнов был хитрым, трусоватым и крайне осторожным индивидом, не лезущим вперед без твердой уверенности в том, что все козыря в его колоде.

— Происхождение, говоришь, тебе не нравится, — насмешливо поглядел я на него. — Ну, он, в отличии от тебя, честно сражался во время войны с нолдийцами, проливая свою кровь, выжил, открыл в себе дар и за какой-то жалкий год дошёл от неофита до Адепта. Как по мне, это с лихвой компенсирует недостаток в виде отсутствия у парня длинной вереницы благородных предков. Не всем же отсиживаться за спинами воинов и боевых магов Рода, верно?

Самородок из черни, Петя был действительно уникален. Конечно, факт отсутствия у него тех самых предков, возможности поглощать в необходимых количествах дорогую алхимию на всех этапах развития и отсутствие Рода, способного дать ему хорошее магическое образование на всех рангах магии, его изрядно ограничивало. Такие самородки были пусть и редким, но известным случаем, и выше Младшего Магистра они поднимались редко… Вот только быть Пете Архимагом, учитывая личность его учителя. Впрочем, знать об этом остальным не обязательно.

— Впрочем, господа, — хищно улыбнулся я, расправляя плечи. — Я бы с удовольствием послушал о том, чем вы занимались весь последний год и каких успехов достигли. По поводу того, что я опозорил боярское сословие, мы уже услышали… Однако, как вы сами можете видеть — награды на моём мундире, ранг Мастера и собственный Род, не говоря уж о чине полковника Имперской Стражи, говорят сами за себя. Я не посрамил своих предков, я сражался с врагами Родины и достиг в этом немалых успехов. Чем же в это время занимались лично вы?

А ничем они не занимались, ехидно подумал я. Их старшие родичи и более перспективные члены семей там, на землях древнего Кёнигсберга, готовятся ко второму раунду схватки с армиями Кайзера и крепят оборону. Те, кто не там — вместе с регулярными силами Империи и дворянским ополчением бьётся против осман в Болгарии и прочих малых православных государствах. А они — здесь… В отличи от того же Морозова, получившего рану во время кампании против нолдийцев — их небольшие владения в Сибири требовали присутствия хоть каких-то Родовых сил, и парень был там вместе с некоторыми другими боярами. А сейчас только оправился от ран, и к нему вопросов не было — а вот к прочим были…

Не могу не признать, гордая улыбка Василисы Шуйской мне понравилась. Мол, смотрите, каковы наши родичи — даже у черта на куличках геройствовать способны. Я не обольщался — будь я действительно тем, кем притворялся в Москве, девушке было бы плевать. Но всё же…

— Дорогой кузен, неужто мои глаза меня обманывают? — раздался знакомый голос. — Ты — и здесь, среди бояр? Дерзости, как и прежде, тебе не занимать…

А вот его сегодня тут быть не должно… Растерянный взгляд Морозова явно указывал, что моего дражайшего двоюродного брата здесь не ждали. Рановато мне с ним сталкиваться, рановато… Ну да и бог с ним. Бежать и прятаться от этого ничтожества я точно не буду, и пусть Фёдор Шуйский разгребает, коли чего не так, последствия — не зря же я ему помогаю, верно?

Глава 8

— Мой дорогой братец, — повернулся я с улыбкой, более напоминающей оскал. — Какими судьбами аж целый Наследник Шуйских оказался здесь? Насколько я слышал, ты предпочитаешь те собрания, на которых красивые дворянки не считаясь с честью вешаются на твою тощую шею. Здесь же, насколько я вижу, лишь бояре — а девушки из этого сословия лучше знают себе цену.

Да и цену тебе тоже, щенок, читалось между строк. Разумеется, открыто сказать нечто подобное я не мог, все же открыто дерзить без повода Владимиру Шуйскому — Наследник, что ни говори… И, как я был с сожалением констатировать, весьма талантливый — будучи семнадцатилетним юнцом, он уже обладал аурой очень мощного Адепта. И, скорее всего, станет Мастером раньше двадцати. Будущий Маг Заклятий Рода Шуйских… Теперь он без вопросов является однозначно признанным преемником власти в нашем Роду. Право крови, сочетающееся с правом силы, делали его положение практически незыблемым.

— Тем ценнее общество истинных аристократов нашего государства, — парировал кузен. — Общество равных и достойны — что может быть лучше? Сергей Морозов умеет собрать действительно достойных людей под своей крышей… До этого дня я ни разу не видел откровенного сброда в этом доме. Но что поделать, никто не идеален. Прошу, Сергей, не принимайте на свой счет — вы человек достойный, но иногда все мы совершаем ошибки… Например, приглашаем уличный сброд в свой дом. Советую провести тщательную уборку после этого вечера и проверить, на месте ли драгоценности в доме — кто знает, с какими намерениями явились эти… Даже не знаю, какие слова подобрать, что бы не опускаться до мата.

— Да как!.. — шагнул вперед Петя, но я вновь удержал парня.

— Что как, безродыш? — поднял брови мой кузен. — Договаривай, не стесняйся… В знак уважения к хозяину дома я даже не велю тебя выпороть на конюшне, хотя и стоило бы.

— А ещё тебе стоило бы помнить тот урок, что я преподал тебе перед уходом из московского особняка, — ответил я за своего ученика. — Помниться, ты тогда лежал на земле, вывалив весь свой завтрак, и боялся лишний раз пошевелиться. Но вот прошло чуть больше года — и мой младший кузен расправил плечи и осмелел… Ты так много рассуждаешь о нашем с Петей происхождении и статусе… Мне вот интересно — если я чернь и ничтожество, то кто же ты? Наши отцы братья, у нас один дед — мы одной крови, Володя, так не получается ли так, что ты очерняешь сейчас весь Род Шуйских?

— Ты больше не Шуйский! — процедил парень, поняв что допустил промашку. — Ты не смеешь говорить о нашем Роде! Я не считаю тебя родичем и не признаю тебя! Поучился бы у своих брата и сестры, они хоть знают своё место, в отличии от тебя, выскочка.

Я замер, сжав до хруста кулаки. Брат и сестра⁈ На что эта тварь намекает⁈

— Господин Наследник, я искренне надеюсь, что Жанна и Руслан в полном порядке и не подвергались нападкам с вашей стороны, — отбросив полушутливый тон, ледяным голосом заговорил я. — Поверьте, это в ваших интересах в первую очередь. Иначе…

— Иначе что, изгой? — презрительно поинтересовался выходя чуть вперёд Андрей Шуйский — наш дальний родич, двадцати семилетний Мастер, видимо ставший частью свиты моего кузена. — Ты смеешь угрожать Владимиру Леонидовичу Шуйскому, Наследнику одного из величайших боярских Родов и Российской Империи? Убил пару-тройку слабых тварей в Сибири и уже считаешь себя чем-то особенным? Здесь не сибирская глухомань, где ты что-то из себя представлял. Я…

— Ты лишь излишне много на себя берущий Шуйский, что лезет в беседу двух кузенов безо всякого спроса, — заговорил молчавший до того Шувалов. — Если ты вдруг не заметил — на груди Аристарха четыре военных ордена, в том числе и из числа довольно значимых. Он воевал за Империю, причем настолько успешно, что сумел выделиться. Что же делал тем временем ты, Андрей? Под Кёнигсбергом было множество Шуйских, и они сражались воистину как львы — ваша гвардия проломила центр немецкой обороны… Вот только тебя там никто не видел, так что придержи язык в отношении тех, кто не сидел дома, уплетая блины со сметаной и таскаясь за каждой столичной юбкой, а сражался во славу России!

Неожиданно, надо признать. А ведь мой первый приезд в столицу начался с дуэли против Шувалова, которого я тогда одолел, но отказался убивать. Правая рука парня висела на перевязи, на груди красовался орден Мужества пятой ступени, аура же молодого боярина была на уверенном Мастерском уровне — Шувалов не стоял на месте, развиваясь ударными темпами. Кстати, судя по взглядам, которыми обменивалась эта парочка, корни их взаимной неприязни были весьма глубоки… Что не поделили, интересно?

— Шувалов… Если бы не твоя рука, я бы вызвал тебя на дуэль за твой длинный язык, но бить раненных ниже моего достоинства, — фыркнул Андрей. — Но пользуйся своим положением, пока можешь, пользуйся… Собака лает — караван идет, слыхал о таком?

— Придурок, — презрительно хохотнул я. — Ты бы хоть узнал, что значит эта присказка, прежде чем умничать. Бога ради, что за позорище…

— Осторожнее, Аристарх, — сощурился Андрей. — У тебя обе руки на месте… Так что к ответу я тебя могу призвать прямо сейчас. Не думай, что раз ты выделяешься на фоне худородных дворянчиков, то…

— Я всё же закончу свою мысль — это куда познавательнее, чем твои попытки подлизаться к моему двоюродному брату, — нагло перебил его я. — Изначально это выражение означало следующее — сторожевые псы, идущие с караванами торговцев, отслеживали различные опасности, чуяли пустынные бури и приближение врагов. Пока они с караваном и помогают его оберегать — всё хорошо, и караван в безопасности. Если же собаки не лают и их нет, значит дела ваши плохи… Так что да — пока такие как мы защищаем Россию, она идёт и дальше. И заметь — собаками в этом случае ты назвал всех, кто проливал кровь за родину. Меня, дворян Сибири, бояр, сражавшихся под Кёнигсбергом, Магов Заклятий, что сражаются в каждой крупной войне… Не говоря уже о сотнях поколений предков, отдавших свои жизни за Российскую Империю. Слушай, Андрей, а может мы чего-то не знаем о тебе? Просто подобные высказывания себе не может позволить даже Императорский Род… Кто же тогда ты, что позволяешь себе подобное?

Признаюсь честно, дословно про это высказывание я не помнил, так что передал суть своими словами и не факт что верно… Да и слышал его ещё в прошлой своей жизни, путешествую через пустыню в Персии, от одного из охранников в беседе у вечернего костра. Однако главное — я сказал уверенно и складно, обвинив придурка в оскорблении вообще всех кого только возможно. Давай, послушаем, что ты на подобное ответишь, ведь над тобой посмеиваются уже все. Морозов и Шувалов так вообще в открытую, и даже Володя, мой самовлюблённый двоюродный братец, с трудом удерживается от улыбки… Высокомерный недоумок, не привыкший следить за языком — видимо нечасто в высоком обществе бывает… Хорошо хоть большинство Шуйских оказались не такими — в конфликт не лезут, молча наблюдая за происходящим. А с братом прибыло ни много ни мало, а четверо родичей… И не похоже, что Морозов их звал. Что же они тут забыли, интересно?

— Я… Я имел ввиду совершенно иное! — рыкнул враз потерявший самообладание парень. — За попытку очернить имя Рода я тебя…

— Я не пытаюсь очернить имя Рода, полудурок, — уже откровенно насмехался я. — Я говорю конкретно о тебе. Ты, здоровый лоб, которому уж тридцать скоро, даже в войне не участвовал, а поливаешь грязью тех, благодаря кому имеешь возможность расхаживать по балам и пирушкам в столице. Говоришь, Шувалова не тронешь из-за его травмы… Может, рискнёшь вызвать меня?

Белая, тонкая перчатка, которую парень достал откуда-то из кармана, полетела прямо мне в лицо. Небрежным движением руки отбив её, я поднял бровь, ожидая официального вызова — ибо именно вызванный диктует условия схватки. Да, я сейчас сокрыл ауру… Но это не снижает мою настоящую силу и ранг. Я не Мастер, и вызвать под маскировкой на магическую схватку человека рангом ниже меня, если у нас с ним не имеется реально непримиримых разногласий, означает выставить себя в дурном свете, и это ещё очень мягко говоря. Потому мне нужно совсем иное…

— Я заявляю, что ты оскорбил честь моего Рода и мою собственную, Николаев-Шуйский, — процедил он. — Проси прощения, забери свои слова назад и покинь этот дом, и я, так и быть, готов закрыть на сказанное глаза. Иначе… Пусть ты и считаешься талантливым чародеем, но я взял ранг Мастера годы назад, в отличии от тебя, сопляк. И задать тебе трёпку я не постесняюсь.

— Ты? Трёпку? Мне⁈ — расхохотался я. — Мне противно, что подобный тебе делит со мной одну кровь! Я не собираюсь извиняться и готов расписаться под каждым сказанным мною словом!

— Дуэль! — рыкнул теряющий лицо под насмешливыми взглядами присутствующих Андрей. — Здесь и сейчас, если хватит духу! До сдачи или невозможности продолжать бой! Владимир Леонидович, надеюсь, вы окажете мне честь стать моим секундантом?

— Принимается, — кивнул я, дождавшись согласия своего кузена. — Кодекс Стали, без активной магии. Алхимические стимуляторы разрешены. Сергей Анатольевич, друг мой — у вас найдется площадка для подобной схватки и стряпчий, что бы оформить всё чин по чину? Ах да, господин Шувалов — не согласитесь ли вы стать моим секундантом?

— Почту за честь, Аристарх Николаевич, — кивнул он, тщательно пряча усмешку.

— Найдется, — кивнул он мне. — Стряпчего, к сожалению, не держу… Но он нам и ни к чему — при таком количестве свидетелей, способных подтвердить честность схватки, это и не нужно, можем просто составить от руки документ и собрать необходимые подписи прямо сейчас. Благо я знаю, как правильно оформлять подобные документы… Тем более что здесь присутствует Наследник боярского Рода и Глава дворянского — ваших с Владимиром подписей будет достаточно, несмотря на то, что вы один из участников дуэли…

— Я желаю поединка Мечом и Магией, — вмешался Андрей. — Или ты слишком боишься тягаться со мной в высоком искусстве⁈

— Ах да, я совсем забыл кое о чем упомянуть, — улыбнулся я. — А именно…

Моя аура расширилась, уплотнилась и проявила себя в полную мощь, заставив ближайших ко мне бояр отшатнуться, в изумлении ощупывая меня волнами восприятия — неприкрытыми, как это было принято делать в свете, а откровенными сканирующими чарами, что вообще-то считалось дурным тоном… Но слишком было велико их изумление тем, что они видели и ощущали.

— Ставлю вас, дамы и господа, в известность — я Младший Магистр. Ранг взят мною совсем недавно, около месяца назад, и был продемонстрирован публике лишь пару недель как, так что не все присутствующие в курсе… — с улыбкой заявил я, отмечая про себя смятение в рядах наблюдающих за нашей ссорой бояр. — Потому и настаиваю на Кодексе Стали. Стимуляторы на алхимической основе я принимать не стану, в отличии от моего оппонента — так предписывает закон и так будет честно. Я мог бы закрыть силой рты и вам, Смирнов да Звягинцев — ибо имею право и могу себе позволить, но делать подобного не стану. Но какой смысл воспринимать всерьёз тех, кто столь слаб? Кстати да, господин Шуйский — если вы всё ещё настаиваете на поединке именно Мечом и Магией, я готов принять вызов и в этом формате.

— Нет, — выплюнул парень. — Кодекс Стали…

Лицо Морозова, как и Шувалова, осталось спокойно — явно интересовался заранее и разнюхал о моем новом ранге заранее. Учитывая, что у Морозовых сибирское владение именно в Александровской губернии, как и Шуваловых, неудивительно, что они столь хорошо осведомлены — эта информация не секрет, стоит лишь задать вопрос…

А вот сибирские земли Шуйских в Китеж-градской губернии, так что неудивительно, что Наследник не в курсе… Едва ли он отдельно интересовался моей персоной, верно?

Лицо дражайшего Наследника моего бывшего Рода было бальзамом на мою душу. Нет, в целом я понимал, что это мелко и по детски вот так злорадствовать, что я вообще-то не просто взрослый мужчина, а скорее даже старик… Но что поделать — большую часть этой жизни я не имел памяти о прошлом, так что много чего мальчишеского во мне всё ещё было. И пусть иногда мне это мешало, но здесь и сейчас это было уместно.

— Что, дражайший братец, я всё ещё кажусь тебе «бездарностью» и «позором Рода»? — поинтересовался я, глядя в побледневшее от сдерживаемого бешенства лицо. — А ты, Звягинцев, что скажешь? Что там про должность старосты и крестьянский надел для меня? Смирнов? Молчите, господа? Собственно, ничего иного и ожидать не следовало. Андрей, ты вроде собирался показать мне

— Кхм… Пойдемте во двор, друзья мои, — вмешался Морозов на правах хозяина дома. — Всё же нам ещё необходимо уладить одно дело… Если, конечно, ни одна из сторон не желает урегулировать конфликт путем извинений.

Естественно, никто не желал. Среди аристократов подобное пусть и редко, но было возможно — признать превосходство врага и отказаться от боя. Да, за спиной будут шепотки, и подобное среди них тоже не скоро забудется, но в целом подобное было возможно. Сам факт разницы в целый ранг оставлял место для манёвра — но я учел всё.

Во первых, бросил вызов не я. И дать заднюю после всего прозвучавшего означало похоронить свою репутацию средь бояр окончательно и бесповоротно — несмотря на разницу в магической силе, сражаться мы будем без чародейства, одной лишь сталью. Даже обозначил возможность использовать допинг для своего оппонента — хорошая алхимия, а у Шуйских иной быть не может, сделает его физически сильнее рядового Младшего Магистра, так что бой честный.

В третьих — с учетом условий дуэли, мой оппонент теоретически имел преимущество в опыте. Он банально прожил на восемь лет дольше меня, и на эти же восемь лет дольше тренировался с оружием. Если глядеть со стороны, то у парня даже преимущество имеется… Магов Заклятий, способных поведать о том что я реинкарнатор, проживший целую жизнь тут нет.

Ему некуда отступать. И пусть я не могу напрямую взяться за кузена, но макнуть в грязь виляющего перед ним хвостиком родича тоже будет отличным развлечением. Я заявлю о себе — громко и четко, по боярски, закрыв все рты своей силой… Ведь представление далеко от завершения.

Традиционный круг для спаррингов около полусотни метров в диаметре, с защитными артефактами, способными образовать стационарный барьер для защиты зрителей, уже ждал нас. Кто-то из людей Морозова успел запитать плетения артефактов, активируя их, и собравшиеся начали занимать места вокруг.

— Так как сей конфликт случился в моём доме, судить будет мой человек, — заявил Морозов. — Надеюсь, все согласны, что я сторона не заинтересованная?

Дождавшись наших согласных кивков, он продолжил.

— Учитывая формат предстоящего поединка, я не буду активировать защитный барьер в полную силу. В случае применения активной магии одной из сторон он засияет — зеленым у Аристарха, синим у Андрея. Что будет в таком случае, думаю очевидно всем. А теперь, дамы и господа, подождем пятнадцать минут — господину Шуйскому необходимо принять и усвоить алхимические стимуляторы.

Мы с учеником отошли чуть в сторону, заняв свою сторону площадки. Сняв мундир и оставшись в одной нательной рубахе, я неспешно разминал мышцы, суставы и связки и готовился к схватке, ожидая когда приготовится мой противник. Вместе с Наследником прибыло и целых два Старших Магистра с незнакомым мне Архимагом — судя по всему, кто-то недавно взявший седьмой ранг, пожилой уже мужчина. Вполне ожидаемый ход — приставить надежную охрану к Наследнику Рода… Где-нибудь на прифронтовых территориях или в Сибири, но не в столице же Империи! В городе даже Старшим Магистрам было запрещено использовать боевую магию в полную силу, и к нарушителям тот час слетелись бы защитники Петрограда — Архимагов здесь хватало, не говоря уж о прочем… Ну да ни мне судить, что там у дяди в голове происходит, раз он целого Старейшину Рода так глупо использует.

— Высшая аристократия, тоже мне, — шипел рассерженный Петя. — Бояре, честь и гордость Империи, говорили старшие… Ну, Арсений Васильевич во всяком случае. А на поверку — варвары и быдло, ещё и толпой на вас накинулись, гавкают будто псы дворовые…

— Тише, парень, — осадил я его. — Во первых, тебя услышать могут, и добром это не кончится. Во вторых… Ну, как по мне, будь бояре иными, не будь они столь боевитыми и дерзкими — как бы они смогли стать такой силой, что и Императору приходится с ними считаться? Так уж заведено — слабых пожирают сильные… Но с другой стороны — за своих они стоят горой.

— Почему вы меня секундантом не позвали, учитель? — тут же сменил он тему. — Я не заслуживаю?

— Шувалов дал понять, что он на моей стороне, — пожал я плечами, не обращая внимания что обсуждаемая персона подошла к нам. — И он с Шуйским чего-то не поделили — так почему бы не дать человеку хоть косвенно поучаствовать в показательной порке наглеца?

— Очень надеюсь, что «порка» выйдет жестокой, — оскалился мой секундант и протянул руку Пете. — Михаил Шувалов, к твоим услугам.

— Петр Самойлов, — серьёзно и с достоинством ответил мой ученик, явно выжимая максимум из известных ему правил этикета. — Рад знакомству, господин Шувалов.

— Вы поглядите-ка, как меняется мир! — деланно удивился я, тоже пожимая ему руку и хлопая по плечу. — Михаил Шувалов — и жмет руку дворянам, да ещё и сам знакомится! Признаться, ты прямо преобразился с нашей последней встречи.

— Ну, наша дуэль заставила меня многое пересмотреть, — пожал он плечами. — Это не говоря уж о том, что ты сотворил с Орловым… В общем, я решил на будущее судить о людях по делам, а не по их статусу… Ну да ладно, не обо мне сейчас. Ты как? Уверен, что справишься? Я помню твою силу, но Андрей очень хорош в ближней схватке. Не хочется признавать, но он пожалуй в первой тридцатке молодых Мастеров по силе и навыкам.

— Вот и поглядим, чего он стоит, — пожал я плечами. — Да ты за меня не переживай… Лучше скажи — чего Морозов затеял, приглашая меня сюда? Вернее не так — он знал, что я Младший Магистр, и потому позвал?

— Да, — кивнул Михаил. — Твой двоюродный брат… Он очень высокомерный засранец, если честно. И многих раздражает, а с Сергеем он и вовсе умудрился разругаться в дрызг. Подробностей не знаю, не допытывай… Так что Морозов решил, впику Володе Шуйскому, показать боярам, что ты из себя представляешь. Ведь Младший Магистр младше двадцати — это уже не гений, это какое-то чудовище… Сам понимаешь, вас невольно будут сравнивать, и эти сравнения будут не в пользу Шуйского.

— То есть он просто пытается использовать учителя? — насупился Петя.

— Владимира Шуйского никто не звал и не ждал, а список фамилий гостей твоему учителю он отправил загодя, — поглядел на парня Миша. — Ты же не в претензии, надеюсь, Аристарх?

— Да нет, всё честно, — пожал плечами я. — Да и в любом случае я не собирался делать из своего пребывания в городе тайну, так что эти разговоры бы всё равно пошли… А так хоть душу отведу. Но Морозов теперь мой должник, надеюсь, с этим понятно? Да и ты, коли вы это вместе придумали, тоже.

— Само собой! — заулыбался Шувалов. — За то, что бы поглядеть на кислые рожи этих… господ, — кивнул он на кучку бояр, собравшихся вокруг моего кузена — Смирнова, Звягинцева и ещё нескольких, неизвестных мне. — Я бы и вторую руку под удар немецкой палицы подставил! Ну, может быть… Всё же проклятие, которое не дает использовать руку и часть ауры и которое нельзя удалить за один раз без риска для здоровья — пакость та ещё.

Неладны дела среди молодежи боярской, очень неладны… Все в принципе дружат — но против кого-то. Ну, подробности позже, решил я. Парни признают, что в долгу передо мной (Морозов, как хозяин дома, подходить ни ко мне, ни к моему противнику пока не спешил), и пусть это не какой-то там долг жизни, но я уже знаю, о чем их попросить… Подход я тебе — ты мне, меня устраивает полностью, особенно если обе стороны пока не дают повода сомневаться друг в друге.

Наконец Шуйский усвоил принятую алхимию и подал сигнал, что готов. Медленно, под шепотки зрителей, мы сошлись в центре. Мой верный Меч Простолюдина спокойно кончиком клинка вниз, ожидая начала схватки, я же разглядывал оружие противника.

Двулезвийная одноручная секира в левой руке с трёхгранным десятисантиметровым шипом была целиком отлита из металла — судя по синеватым отбликам, из дорогой магической стали. Хорошее оружие… В правой же руке моего оппонента был короткий клинок-гладиус из черного орихалка — очень, очень дорогого сплава, шедшего на боевые артефакты не ниже шестого ранга. Странный выбор оружия, конечно… Я понимаю в магическом бою их использовать — артефакты отличные, но в ближней схватке? Что ж, это будет интересно.

Едва была дана отмашка судьи, секира в левой руке стремительно метнулась к моему горлу — трёхгранный шип был не для красоты, да… Меч Простолюдина со свистом рассёк воздух в ответном выпаде — и одновременно с этим я отклонился назад, не давая оружию врага достать меня.

Он был быстр. Лопнувшие капилляры в глазах, налитое кровью лицо, толстая вена на лбу — всё говорило о том, что принятая алхимия была качеством выше положенной Мастеру. Рискнул здоровьем ради усиления, что позволит ему превзойти меня? Неплохо, неплохо…

Вот только я был физически, сам по себе куда сильнее любого мага схожего со мной ранга. Сигилы и идеальный прорыв сделали своё дело, и потому всё, чего удалось достичь препаратами Андрею, это сравняться со мной в голой силе и скорости.

Засвистели три артефакта, с лязгом сталкиваясь и отбрасывая друг друга — мой противник действительно знал, что делает, выходя с мечом и секирой. Первый использовался исключительно в защите, отражая мои удары, секира же была подобно скорпионьему жалу — била редко, но каждый раз очень опасно.

Удар, удар, увернуться, пнуть под голень, успел её убрать, зараза… Лязг столкнувшихся лезвий — секира и меч высекли искры, отшвырнув друг друга. Я взвинтил темп, ускоряясь и вынуждая Андрея всё больше уходить в оборону. Невооруженным взглядом движения двух мечей и секиры смотрелись разрушительным танцем двух взбесившихся ветряных мельниц, сцепившихся в схватке.

Я не смотрел ни на гладиус, ни на секиру. Только в глаза, переполненные злостью, бессильным гневом и обреченным осознанием неминуемо приближающегося поражения — странная смесь эмоций, в равных пропорциях владеющая противником.

Он был неплох, но ему не хватало опыта схваток на грани возможностей, на той самой планке, когда ты ломая себя превосходишь свои лимиты. Такой опыт невозможно получить в обычных тренировочных спаррингах, если ты не настоящий гений боевых искусств — а ни я, ни мой оппонент ими не были. Вот только я за три века прошлой жизни переступил через сотни таких схваток — когда истощенный, почти оставшийся без маны, брался за клинок, что бы выгрызти своё право на жизнь.

И поэтому я читал его намерения по взгляду. Чуть-чуть, на долю мгновения скошенный взгляд на правое плечо — и я начинаю его уводить даже чуть раньше, чем Андрей пытается рубануть меня по нему. Испарина на лбу, секундный взгляд на ногу — и попытка резко сблизиться, что бы вогнать шип в мою конечность оканчивается провалом…

Со стороны неопытному наблюдателю может показаться, что мы равны и бой идёт с переменным успехом — но опытный боевой маг легко увидит, что я уже играюсь с боярином. Все его схемы атак и защиты, весь рисунок боя мною уже просчитан — полторы минуты схватки на наших скорость это почти вечность, которой более чем достаточно для изучения противника.

Я могу закончить бой в любую секунду. Могу, но не делаю этого — ибо в те редкие секунды, когда я отвожу взгляд от Андрея, я вижу кривящего губы от ярости кузена, что медленно закипает как чайник над костром. Давай же, злись, дай выход своему дерьмовому характеру, сделай то, чего я жду! Ну же!

И он меня не подводит. Пара небрежно брошенных слов одному из своих охранников, удивлённый взгляд Старшего Магистра — наконец-то!

Меч Простолюдина бьёт в последний раз. Быстро и точно, в образовавшуюся во время парирования брешь в защите Андрея — лезвие клинка плашмя бьёт его по лбу с такой силой, что даже накачанный алхимией организм молодого мага не выдерживает. Резко плюхнувшись на задницу, тот выпустил оружие и силится унять боль, ухватившись за пострадавший лоб. Добавить, что ли?

Не пришлось. Четыре секунды — и сознание покидает моего излишне самоуверенного дальнего родича.

— Победитель — Николаев-Шуйский! — торжественно объявляет судья.

Публика пока переваривает произошедшее — бой, что пару мгновений назад шёл почти на равных, закончился слишком резко. И пока подбежавший к лежащему в беспамятстве парню целитель осматривает его, я оборачиваюсь к шагнувшему вперед Старшему Магистру.

— Это была славная схватка… Но справедливости ради — вы разных ранго…

— Не утруждайтесь, любезнейший, — перебил я боевого мага, глядя на Наследника Шуйских. — Давайте опустим прелюдии — я принимаю ваш вызов или предложение на дружеский спарринг… В какую-бы формы вы не облекли своё намерение, я принимаю. И предлагаю сразиться полноценно — Меч и Магия!

Я втопчув грязь твоё достоинство, мелкий уродец. Мне очень не понравились намеки на моих сестру и брата… К сожалению, Леонид Шуйский вне пределов моей досягаемости — пока что вне пределов, не более. Но однажды я спрошу с вас за все страдания. За отравленного отца и за овдовевшую мать…

Глава 9

— Ты уверен, юноша? — вскинул брови удивленный чародей. — Ты же отдаешь себе отчет в том, сколь велика разница в силах между нами? Пятый ранг против шестого имеет шансов меньше, чем четвертый против пятого… Не говоря уж о том, что при поединке без ограничений…

— Сударь, — холодно перебил его я. — Во первых — я не «юноша», а Глава Рода Николаевых-Шуйских, и впредь прошу вас не забывать об этом. Что же до разницы в силах — я готов рискнуть, и последствия этого риска будут целиком и полностью на мне. Свидетели, в количестве достаточном для любого разбирательства, у нас имеются, тренировочная площадка тоже… Чего же медлить? Или вы не уверены в себе?

Чародей гневно чуть сузил глаза, но опускаться до колкостей не стал, явно посчитав это ниже своего достоинство. Вместо пустых возмущений он пожал и ответил:

— Я вас понял, уважаемый… будь по вашему. Дружеский поединок, не дуэль, разрешено использовать любую магию, но из артефактов — лишь личное оружие в единичном экземпляре. И разумеется, вы примите алхимические стимуляторы, я же от подобного воздержусь… Это не уравняет сил и не сделает нас равными, но хоть какое-то подспорье.

А он смог меня несколько удивить. Отказ от всех артефактов, кроме личного оружия — уступка именно мне. Старший Магистр боярского Рода Шуйских имел при себе солидный комплект боевых, защитных, сенсорных и целительных артефактов пятого-шестого рангов, тогда как при мне был лишь Меч Простолюдина. Да и предложение на тему алхимии тоже было уступкой мне…

Хочет устроить прилюдную порку? Мол, с любыми возможными преимуществами — ты лишь наглый сопляк, слишком много на себя берущий, и сейчас я это наглядно покажу? Я присмотрелся к невозмутимо скидывающему камзол на руки слуге и передающего артефакты своему товарищу по охране малолетнего уродца Наследника. Честно сказать, не похоже на то… Тот редкий случай, когда человек сохранил нормальное отношение к окружающим несмотря на свою силу, богатство и положение в обществе?

Посмотрим, загадывать пока явно рано. Оставшись в синей жилетке поверх белоснежной рубашки, мой противник спокойно вышел в круг и принялся ждать меня. В качестве личного оружия чародей использовал выточенный и цельной кости и инкрустированный парой крупных драгоценных камней семидесятисантиметровый жезл — не рукопашник, значит…

— Насколько я понимаю, ваша площадка, Сергей Анатольевич, не рассчитана на схватки магов шестого ранга, верно? — обратился к Морозову Архимаг.

— Совершенно верно, Лев Геннадьевич, — уважительно кивнул парень. — К сожалению, она рассчитана при самом удачном раскладе на слабый пятый ранг — дом куплен мною меньше двух лет назад, и устанавливать что-либо мощнее я не посчитал нужным — ранг Старшего Магистра я возьму точно не в ближайший десяток лет…

— Тогда, если вы не возражаете, конечно, я мог бы укрепить барьер своими чарами, — предложил Шуйский.

— Буду вам весьма признателен, — с улыбкой согласился Сергей.

Кстати, алхимические зелья на пятый ранг в доме были — среди охраняющих личную резиденцию младшего Морозова было несколько чародеев пятого ранга, так что необходимые препараты мне предоставили без вопросов. И надо сказать, качество и эффективность алхимии Рода Морозовых меня сумели впечатлить. То, что я варил для себя сам, было лучше — но лишь потому, что реагенты, используемые мною для их изготовления, были в несколько раз ценнее используемых родичами Сергея. Могу себе позволить — в Сибири этого добра навалом… Но при равных исходных материалах я бы едва ли сумел сравниться с изготовителями рецептов конкретно этих образцов магического допинга…

— Аристарх, я конечно помню, что проиграл тебе, будучи на один ранг выше, — подошел ко мне Шувалов. — Но тут разница куда больше, чем между нами тогда… Твой двоюродный брат получит отличный повод позлорадствовать по итогу вашего «тренировочного» боя… Может позволишь мне увести конфликт в другое русло? Я сумею разрешить эту ситуацию без урона твоей или его чести, и все останутся довольны.

Поглядев на стоящего рядом со Смирновым, Звягинцевым и остальными Владимира Шуйского, я поймал его спокойный, уверенный взгляд, в котором прямо-таки плескалась уверенность в своей победе. Не-ет, дружок, не дождёшься… Интересно, какая у тебя будет рожа, когда среди бояр пойдут шепотки за твоей спиной о том, что я куда талантливее и достойнее тебя в качестве мага и наследника Рода? Что отпускать меня было ошибкой, что сын самого молодого Мага Заклятий за последние шесть веков, оказывается, полностью унаследовал таланты отца и так далее…

Это риск. Определенно большой риск — мой дядя, если сочтет меня угрозой, запросто может организовать мне путевку на тот свет… В любое другое время, но не сейчас. Ибо Род Шуйских активно воюет против немцев, а я нахожусь уже, почитай, официально под крылом Второго Императора и обитаю в Сибири. Отправить по мою душу пару Архимагов он конечно может… Но если донести суть моего замысла до будущего тестя, он возьмется лично проследить за тем, что бы подозрительные высшие маги без присмотра на моих землях не околачивались… Всё равно риск громадный, и потому надо всё сделать так, что бы с одной стороны нужные мне шепотки пошли, но при этом надо выглядеть в глазах дяди не опасностью, а через чур много возомнившем о себе молодым дураком, который с возрастом перебеситься.

Ибо я, если честно, не отказался от того, что принадлежит мне по праву. Место Главы Рода Шуйских моё по праву рождения, и тот факт что я вынужден был отказаться от фамилии ничего не меняет. Как любят повторять бояре — кровь гуще воды, и однажды я заявлю свои права во всеуслышанье. Это было, кстати, едва ли не главной причиной того, что я закрыл глаза на тот инцидент с Зарецким. Однако пока рано думать об этом — реализовать свои амбиции я сумею не ранее, чем возьму восьмой ранг, и даже тогда никаких гарантий на успех не имеется… Однако первый кирпичики в свой план, учитывая насколько удобный случай подвернулся, будет весьма кстати. Главное нигде не переборщить и держать в уме советы Смолова, который, узнав о моих замыслах, заставил меня отказаться от некоторых пунктов моих планов… Всё же интриган из меня так себе.

— Спасибо, друг мой, но не стоит, — покачал я головой, улыбнувшись. — Я не против размять кости и мне есть, чем удивить — и этого Шуйского, несмотря на его ранг, и зрителей. Верь мне, и всё сам увидишь.

— Ну как знаешь, — неодобрительно покачал он головой. — В целом, убивать тебя или калечить они, при стольких свидетелях не рискнут — у вас тренировочный бой, а не дуэль, так что определенных рамок всё же придется придерживаться… Даже если проиграешь — ничего страшного, учитывая вашу разницу в силе и опыте.

Я лишь покивал, ощущая, как наконец растеклись принятые мной препараты по венам и артериям. Организм ощутимо тряхнуло — раз, другой, третий… А затем я ощутил, что у меня будто с плеч бетонную плиту сняли — тело стало легче, каналы энергии упрочнились и возросла их пропускная способность, тело стало крепче и сильнее… Подрос и резерв маны, правда с этого толку сейчас было мало — количество доступной маны осталось прежним. Времени помедитировать и добить его до отказа не было, это делать надо загодя, хотя бы за пару часов до схватки… Не мой случай, в общем.

Меч Простолюдина спокойной, надежной и привычной тяжестью оттягивал пояс, дарую спокойствие. Не могу сказать, что совсем не волнуюсь — Старший Магистр из Рода уровня Шуйских это совсем не тоже самое, чародей аналогичного ранга из числа иных аристократов. Я, конечно, имел приблизительное понимание уровня их мастерства — но лишь приблизительное, ни единого раза не виденного в деле. И вот сегодня мне представилась отличная возможность испытать силу подобных чародеев на своей шкуре. Хватит ли моих нынешних сил что бы дать достойный бой? Все же я взял пятый ранг лишь месяц назад, я ещё в самом начале этой ступени силы — будь наша схватка не сейчас, а года через три, и я был бы куда как увереннее в своих силах.

Впрочем, мне и не требуется побеждать. Программа минимум — пережить несколько ударов Шуйского и пару раз огрызнуться, этого уже будет достаточно для того, что бы впечатлить всех присутствующих сегодня бояр. Вот только не привык я сражаться, заранее смирившись с поражением, даже если так нужно для дела… А потому надо выложиться на полную мощь. К счастью, золотые молнии открывали изрядный пласт возможностей.

— Я готов, сударь, — вышел я на свой край площадки. — Приступим?

— Одну минуту, Аристарх Николаевич, и начнем. — кивнул он вполне серьёзно. — Лев Геннадьевич?

Богато разодетый пожилой чародей седьмого ранга сделал несколько пассов и что-то пробормотал себе под нос, и к каждому из нас подлетел небольшой деревянный амулет. Мощные, но одноразовые артефакты, для своей активации и правильной работы требующие прорву сил — Старейшина Шуйских потратил почти треть своего огромного резерва на эту пару побрякушек.

— Дабы избежать досадных случайностей, могущих нанести серьёзной или упаси боги непоправимый вред вашему здоровью, я подготовил эти два амулета. Суть их проста — вашу кожу незримой плёнкой покроет магическая защита. Мешать творить чары она не будет, более того, вы даже не будете чувствовать её наличие — однако же когда один из вас сумеет задеть её это будет считаться за фатальную рану и поединок закончится. Вам всё ясно, господа?

Смотрел при этом чародей лишь на меня, не скрывая смешинок в глазах — ситуация его явно забавляла… Что ж, на его месте любой был абсолютно уверен в исходе предстоящей схватки — крайне быстром и не в мою пользу. Постараюсь удивить тебя, старый хрен… Жаль такие артефакты не живут дольше получаса из-за сложности их изготовления и тяжести вложенных чар… Сделать их долговечными, конечно, возможно — но вот только на материалы уйдет такая сумма, что можно будет пяток аналогов попроще, но понадежнее подобрать.

Загудел, поднимаясь, купол небольшой арены — в этот раз отголоски схватки вполне могли прикончить какого-нибудь бедолагу в ранге Адепта, так что защитные артефакты Сергей велел активировать заранее. Однако хлипковата эта конструкция, что бы гарантировать безопасность зрителей, хлипковата…

Словно отвечая моим мыслям, Лев Геннадьевич с ловкостью заправского балаганного фокусника достал прямо из рукава здоровенный сучковатый посох и вытянул его в сторону барьера. По куполу тут же побежали тонкие огоньки бледного-розового пламени, через миг впитавшиеся и исчезнувшие без следа — и прочность магической конструкции возросла на порядок.

А этот старик не промах. Основная специализация — артефактор, при себе целый арсенал магических инструментов на все случаи жизни, плюс личный пространственный карман… Такие, как он одни из самых неприятных противников, что могут только попасться — эти запасливые хомяки, таскающие всё свое с собой, в любой момент могли вытащить какой-нибудь туз из своих широких рукавов, при виде которого приходилось уносить ноги.

— Что ж, Аристарх Николаевич, начнем? — предложил мой соперник. — Как старший по возрасту и магическому рангу, уступаю вам право первого удара…

Перекидываться любезностями и обмениваться напыщенными фразами я не собирался — и потому мой удар обрушился на Шуйского раньше, чем тот успел договорить своё предложение.

Распахнулись желтые крылья, ударил во все стороны ореол фиолетовых молний, зазмеились, рассыпая искры и злобно шипя, разряды электричества относительно нормального для этого явления синего цвета по Мечу Простолюдина… И в каждом упомянутом элементе моих природных сил перекатывались сполохи и разряды золотого цвета — четвёртая из семи моих молний не имела прямого применения. Золотые разряды сами по себе не могли послужить ни путными средством атаки, ни сколь-либо толковой защитой — но от них это и не требовалось. Ибо они обладали иным, куда более ценным свойством…

Если желтые молнии повышали скорость плетения чар и в целом добавляли мне подвижности и быстроты, то золотые усиливали основные свойства той магии, в которую я их вплетал. Фиолетовые с золотыми отсветами разряды куда лучше разрушали враждебные чары и нематериальных тварей, синие становились значительно разрушительнее, и даже смесь золотого с желтым усиливала друг друга — ускоряла и повышала эффективность друг друга.

Иначе говоря, каждое моё заклятие с применением этой новой грани моей врожденной силы становилось эффективнее примерно на четверть — и это сейчас, пока я ещё как следует не освоил её. В будущем усиление может доходить и до пятидесяти процентов…

У любых чар есть предел насыщения маной, обуславливающий их потолок эффективности. Я же золотыми разрядами попросту раздвигал эти рамки, что давало мне колоссальное преимущество в любой ситуации, особенно в боях. И Удар Грома и Молнии, что пошёл сейчас в ход, был почти на треть мощнее того, что я мог бы использовать будь я обычным Младшим Магистром…

Моя атака была хороша. Нет, серьёзно, без ложной скромности — быстро, мощно, безо всяких колебаний и сомнений по поводу того, что я напал неожиданно или даже подло… Вот только внезапной для моего врага эта атака не стала.

Пламя и воздух переплелись, образуя пятиугольный щит пять на пять метров перед Шуйским — и Меч Простолюдина со всего размаха угодил в это препятствие. Сорвались вперед в диком, разрушительном порыве синие молнии с моего клинка, стремясь сокрушить, смять неожиданную преграду и добраться до укрывшегося за ней чародея… Однако ни разу ещё не подводивший меня в нынешней жизни прием впервые оказался бессилен.

Огонь, как и раздувающий его воздух, имели магическую природу. Потоки ветра, ударившие в мою сторону при столкновении меча и щита, накинулись, давя и сминая окружающие меня фиолетово-золотые разряды — и предназначенные для разрушения чужих чар разряды чародейского электричества оказались отброшены и смяты. В последний момент, когда колдовские порывы воздуха почти разрушили моё поле антимагии, я успел изрядно напрячься и удержать его, уплотнив вокруг себя и насытив дополнительной силой.

А вот сине-золотые разряды, столкнувшись с потоками магического огня — не бывает у нормального пламени на самых кончиках снежно-белого покрытия поверх основной массы пламени, сохранявшей обыкновенный рыжий цвет. Пламя смяло и пожрало мои чары, и прежде чем ветер и пламя вновь объединились, что бы поставить точку в нашей схватке, я рванул в сторону, уходя с траектории удара.

— Ловко, — признал я, замерев в отдалении.

Защита, мгновенно перетекшая в контратаку и готовая в любой момент вновь обернуться могучим щитом… Вот он, уровень высшей аристократии, чьи предки тысячи лет собирали, сохраняли и приумножали секреты магии, составляя максимально эффективные сочетания чар и заклятий, оттачивавших своё родовое искусство поколениями…

Вокруг моего оппонента закружились ветер и пламя, мигом образуя высокий и мощный Доспех Стихии. А в следующий миг на меня накатила мощная аура — Территория! Он, на шестом ранге, способен сформировать свою Территорию — пространство, в котором его чары обретали большую мощь, одновременно с этим ослабляя магию противников! Обычно подобном могут похвастать лишь Архимаги… Причем далеко не все Архимаги!

Четыре руки, в двух из которых были клинки из кипящей магмы, а паре же других — хлысты из скрученного тугими жгутами, бешено свистящего воздуха, пришли в движение. Каждое орудие в руках врага было способно отправить целый батальон солдат вместе с магами-офицерами к праотцам одним ударом — ведь Доспех врага фактически сжимал в конечностях по одному заклятию шестого ранга!

Придется рисковать. Очень, очень рисковать, и если что-то пойдет не так, то мне придется минимум на месяц забыть о том, что бы колдовать. Но выхода не было — и я вскинул вверх клинок, направив его острием на врага. Не обращая внимания на вспыхнувшие жуткой болью каналы энергии, на собственную ауру, по которой словно прошлись наждачкой, и острую вспышку мигрени от возмущенного бесцеремонным обращением источника маны, я прибег к одну из личных заклятий.

К сожалению, у меня не было времени на то, что бы как следует его отработать по достижении пятого ранга — это умение было не из тех, которое было достаточно помнить, что бы суметь его легко повторить. Четыре разноцветных сгустка молний смешались на кончике моего клинка и словно бы растворились…

— Бей, Облако Небесного Гнева, — шепнул я себе под нос. Проговаривать название чар полезно — так проще на них сосредоточиться и не допустить ошибки…

Разряд слепяще-белой молнии возник в воздухе, почти вплотную к верхней части купола — и обрушился вниз, вгрызаясь и охватывая со всех сторон Доспех Стихии Шуйского.

И одновременно с этим меня достиг первый из хлыстов жуткого магического воздуха.

Прокатившись кубарем и ударившись спиной в купол, я едва удержал стон. Защитная пелена амулета выдержала, не позволив чужим чарам меня прикончить, однако удара о твёрдый защитный барьер почему-то не смягчила, и я сплюнул полный глоток крови. Больно, сука…

— Что ж, Аристарх Николаевич, — услышал я искренне изумленный голос своего визави. — Вы воистину сын своего отца… Ничья, сударь. Ваша молния пробила мой Доспех.

Ещё бы… Я в неё половину резерва минимум вбухал!

Глава 10

— Итак, мой юный друг, рад наконец тебя приветствовать в своём доме, — с улыбкой пожал мне руку Фёдор Шуйский. — Признаться, ты весьма перетряхнул скучное болото размеренного боярского быта столицы. Череда дуэлей Младших Магистров боярских Родов, в каждой из которых ты сумел выиграть… Надо сказать, я не ожидал, что ты решишь подобным образом заявить о себе. Не опасаешься последствий? Наш юный Наследник буквально исходит бессильной злобой и, говорят, подумывает назначить награду тому, кто сумеет в честной схватке одолеть тебя.

— Пусть назначает, — пожал я плечами. — Мне как раз удалось как следует освоить новую ступень силы благодаря практически непрерывной практике. Что может быть лучше для роста силы и способностей, чем схватки с сильными оппонентами? Кстати, замечу — Роду Шуйских мои победы тоже пошли на пользу, так что не понимаю злости моего дражайшего родственничка.

— Ну да, конечно, — хмыкнул Маг Заклятий. — Само собой не понимаешь… Было бы жаль, если такой перспективный чародей погибнет, не успев достичь расцвета своей силы, так что предупрежу — ты встал на скользкую тропинку, и на тебя уже начинают обращать внимание Глава Рода и приспешники Императора. Не заигрывайся, Аристарх — помни, что случается с теми, кто выходит за рамки дозволенного. У тебя уже был печальный опыт подобного, так не повторяй судьбы Николая.

На это я лишь промолчал. Я и сам понимаю, что дело зашло дальше, чем я планировал — щелчком по носу Владимира Шуйского дело не ограничилось. После моей ничьей со Старшим Магистром прошел месяц, и за это время я успел сойтись в двадцати трех дуэлях с Младшими Магистрами борских Родов. Каждому хотелось повысить собственный статус за счет победы над молодым ещё гением, и большинство, как часто бывает в подобных ситуациях, совершенно не оглядывалось на опыт предыдущих моих оппонентов. Хорошо хоть последние четыре дня поток желающих показать личную удаль чародеев иссяк — даже до самых тупых наконец дошло, что со мной связываться не стоит.

И теперь обо мне заговорили совершенно иначе, нежели прежде. До того я был просто никому не нужным изгоем из Шуйских, затем где-то кто-то краем уха услышал, что я чего-то добился в Сибири, но в столице хватало куда более животрепещущих тем для обсуждения, нежели похождения некого Адепта, а затем и Мастера на холодном и кровавом Фронтире.

Сейчас же… Меня кличут гением и новым поколением Магов Заклятий — на данный момент самый молодой чародей данной ступени — восьмидесятилетний Старейшина Рода Романовых, Светлейший Князь Александр Петрович, командующий Южным Военным Округом Империи. Сейчас данный индивид возглавляет силы Империи, борющиеся с османами…

И, разумеется, был ещё один момент. Количество приглашений от разной степени влиятельности аристократов, стремящихся завязать знакомство и прощупать почву на тему выгодного брака (а некоторые и вовсе прямо предлагали стать их вассалами, обещая ресурсы и поддержку!) накрыло меня настоящей лавиной. Власть предержащие Петрограда решили, что я устраиваю представление в целях саморекламы и набивания себе цены прежде чем продаться повыгоднее! И, как оказалось, подобная практика среди талантливых, но бедных магов была не редкостью — приехать в столицу и засветиться в определенном количестве различных конфликтов, дабы показать товар лицом… М-да, о подобном я даже и не подозревал.

И среди тех, кто искал со мной встречи, были и обладатели фамилий, игнорировать желание пообщаться которых не стоило… Юсуповы, Морозовы, Лопухины — их пришлось посетить. Не молодняк, что таскается на пирушки в дом младшего Морозова, а старшие члены аристократических кланов, что вели дела от имени своих Родов в столице.

В общем, приемах на пяти я побывал. И имел беседы с заинтересованными сторонами, в которых пояснил, что ни в женах из их весьма уважаемых и славных Родов, ни в их же покровительстве в обмен на свою вассальную клятву я не нуждаюсь. И хотя мне весьма льстит и импонирует внимание столь значимых персон, но я просто вынужден им отказать…

Естественно, я был вежлив и не позволял себе ляпать лишнего. Задираться с юнцами из боярских фамилий или там примерно равными моему нынешнему Родами дворян — это одно, а вот хамить и конфликтовать с обладающими реальной властью в своих аристократических домах людьми — другое. И дело даже не в том, что я опасался ответа в плане своего физического устранения — обладающие огромной властью, богатствами и связями в самой верхушки общества, они могли создать мне миллион проблем, даже не покидая своих кабинетов. Да и не хамили мне они, так что причин нарываться не было даже формальных.

Разумеется, простое нет таких персон не остановило бы. Но вот когда за этим но следует пояснение о том, что у меня уже имеются по данному вопросу ряд договоренностей с самим Вторым Императором — интерес в глазах собеседников быстро сменялся разочарованием. Уже и звать, наконец, перестали… Право слово, а чего они ожидали, учитывая что даже мои отношения с Хельгой — не секрет? Что я так туп, что бы поматросить и бросить дочь второго, а возможно в скором будущем и первого по влиянию и могуществу человека в государстве?

И это всё на фоне того, что пошли разговоры о том, что кровь Шуйских сильна… Ведь в моём поколении род породил уже полтора десятка тех, кто имеет потенциал Архимагов, а уж мой двоюродный брат и вовсе не уступит талантом Хельге. Ещё годок — и засранец стане Мастером в свои семнадцать. Претендент на звание Мага Заклятий… Второй к ряду в великом аристократическом доме. И злые языки не упустили возможности посмеяться над тем, сколько Род потерял из-за своей поспешности.

И это хорошо. Надеюсь, я все же не перешел грань, за которой начнется гнев дяди, что сулит мне крупные неприятности. Если да — то я окончательно закрепил за собой репутацию сильного и решительного мага, а о большем думать рано. Я много общался с теми из младших Шуйских, что сейчас были в столице, как и с другими боярскими отпрысками своего поколения, вовсю пользуясь возросшей популярностью — последние полтора десятка моих дуэлей оканчивались пирушкой в Империале, где для нас уже заранее резервировали отдельный зал. И не пользоваться такой возможностью было грех…

Меня много расспрашивали о моем житье-бытье на Фронтире, и по мере моих рассказов росла и моя репутация. Нет, конечно, когда я поначалу говорил о том, что у меня сотни гвардейцев, преобразованных на уровне сильнейших боярских Родов и с соответствующей экипировкой, о двенадцати служащих мне Мастерах и троих Старших Магистрах, двое из которых — мои прямые вассалы, о землях, соответствующих средних размеров графству в Европе, об их богатстве и перспективах, о похождениях на фронте и своему противостоянию с не самыми слабыми Родами губернии… Но я говорил правду (упуская, конечно, некоторые излишние нюансы, которые широкой публике знать не следовало. Например о том, чем именно я заплатил Фёдору Шуйскому за алхимию и экипировку гвардии) которую было не сложно проверить. И по моим словам выходило, что я менее чем за полтора года добился большего, чем многие дворянские Рода за все свои поколения! И главное — проверить эти сведения было легче лёгкого, были б желание и деньги с некоторыми связями… А уж чего-чего, а этого у них было в избытке.

Да, это были не самые яркие и важные члены своих семейств, ибо большинство находилось в Москве. Но в Москве я на подобные трюки и не решился, ибо там мне бы быстро указали на моё место. Другое дело Петроград, где бояре были на территории Императорского Рода — тут сильно выходить за рамки им никто не позволит из принципа. В общем, не смотря на то, что большинство из тех, кто меня окружал в этот месяц, были далеко не самыми ценными и перспективными в своих Родах, они справятся с тем, что я от них жду. А именно — начнут рассказывать о причудливой диковинке по имени Аристарх Николаев-Шуйский, что на целый месяц похитил их внимание…

Мне же пора заняться теми делами, ради которых я, в первую очередь, и прибыл в столицу. Фёдор Шуйский, поначалу поторапливающий меня, в итоге перенес начало запланированной операции, сославшись на некие обстоятельства. Но вот час настал, и я уже шагал по коридору, выложенному белым мрамором, прямиком в рабочую лабораторию весьма могущественного мага и предвкушал предстоящее дело. Ибо для меня результаты операции тоже очень важны… Даже не результат, а процесс — пополнить свою копилку знаний в этом, весьма перспективном, вопросе было отнюдь не лишним. Откровенно говоря, я бы согласился помочь Шуйскому даже бесплатно, но говорить с ним откровенно на подобные темы я и не собирался — ищите дураков в другом месте.

Личный особняк Фёдора располагался в небольшом пригороде Петрограда, в котором жили многие богатые и влиятельные аристократы — Старейшины Родов из высшей лиги, как дворянских, так и боярских. Элитное местечко, защищенное так, что не каждая европейская столица могла бы подобным похвастать.

— Итак, господин Маг Заклятий, не пора ли посвятить меня в детали предстоящего дела? — вернулся я к актуальным вопросам. — Кому будем пересаживать сердце, чьё оно, это самое сердце, как давно добыто, в каких условиях хранилось и так далее… Мне нужно хотя бы примерно понимать, с чем предстоит иметь дело.

— Пациент — моя дочь, Анна Шуйская, — ответил чародей. — семьдесят девять лет, Архимаг. Основные направления изучаемых магических искусств — магия Огня и Воздуха, второстепенные — пространство, ритуалистика, алхимия и астральная магия.

— Ого! Я, кажется, даже знаю лично эту нашу пациентку, — присвистнул я. — Эта милая старушенция, помнится, на Совете предлагала мне подписать договор о службе Роду — именно в качестве слуги, без фамилии и прав — да ещё и намекала, что моими возможными потомками распоряжаться тоже будут они. Прелестно…

— Это станет проблемой? — уточнил Фёдор. — Если да — то можешь уходить прямо сейчас.

Тон чародея был спокоен и будничен, будто речь шла о погоде за окном, а не об операции, от исхода которой зависела жизнь его потомка. Впрочем, плевать какие у них там взаимоотношения — отказываться я не собирался.

— Нет конечно, — поспешил я развеять его сомнения. — Сделаю всё как нужно, не переживай.

— Уж надеюсь, Аристарх… Надеюсь, ты достаточно разумен, что бы не ставить эмоции и мелкие обиды превыше дела, — кивнул он, останавливаясь перед скромной и неприметной дверью, ведущей куда-то в подвал.

А ещё я достаточно разумен, что бы понимать — даже захоти я что-то в процессе изменить назло Анне, маг его уровня и опыта, работающий в своём личном заклинательном покое, это мигом обнаружит, а проверять его реакцию на подобные выходки я не собираюсь. Да и нет у меня обид или ссор с этой старухой, я вообще тот случай припомнил так, к слову…

Дверь распахнулась, и нам открылось тёмное марево портала. М-да, недурственно, недурственно… Магия активируется при открытии двери, в стены по бокам встроены мощные накопители энергии, а дверь изнутри усеяна множеством мелких символов, отлитых из золотистого металла явно родом из приразломных земель. И пока её не откроешь — никогда не подумаешь, что тут сокрыта могучая магия. Полюбовавшись открывшимся мне стационарным шедевром прикладной артефакторики, я шагнул вслед за хозяином дома. Дверь, насколько я понимаю, закроется сама…

По ту сторону оказалось просторное помещение, освещаемое мягким, льющимся будто бы со всех сторон светом.

— Добро пожаловать в сию скромную обитель, предназначенную для изучения высоких магических искусств… Передовых, замечу, исследований, — с ноткой гордости в голосе заявил Шуйский. — Не знаю, каковы были твои стандарты на пике возможностей, но надеюсь, что я не слишком разочаровал тебя.

— Какое там разочаровал! — покачал я головой. — Это ж какие деньжища были вбуханы в постройку, оборудование и работу специалистов-артефакторов⁈

— Немалые, — признал явно гордый произведенным эффектом чародей. — Хватило бы купить небольшой городок со всеми населяющими его разумными существами — даже учитывая с десяток дворянских Родов, кои найдутся в любом сколь-либо значимом населенном пункте. И это только при мне — а уж если считать всё потраченное моими предшественниками, становится аж дурновато. И это ты ещё не видел комплекса по изучению алхимии, где куется основа нашей экономика — препараты для усиления магического потенциала и прочие прелести для высокой аристократии…

Заклинательный чертог был, во первых, расположен на источнике магии огромной мощи. Тот, что находился под моим особняком в Сибири на его фоне казался безобидным вечерним костром в сравнении с бушующим лесным пожаром. Из этого вытекала одна их причин гигантских расходов на постройку и поддержание подобного места — держать в узде подобную мощь без огромного комплекса дорогостоящих артефактов и ритуальной магии попросту немыслимо. Даже с учетом того, что важнейшие элементы этой сложной системы изготавливались исключительно чародеями Рода, сумма рисовалась астрономическая. По очень, очень грубым прикидкам — речь идет о чем-то ближе к полусотне миллиардов рублей… А ведь это, повторяю, грубая оценка — фактически цифры могли быть значительно выше…

Сам заклинательный чертог был представлен каменной площадкой тридцать на тридцать метров. Ровный, без единой трещинки пол. Ни пыли, ни магических кругов или строгих линий заклинательных фигур, никаких рун, речей на чародейских языках иных миров и прочего — просто ровный серый пол. Моё восприятие не ощущало от него абсолютно ничего, но интуиция буквально вопила о том, что передо мной самое сердце всей этой системы.

— Здравствуй, Федя. Кто этот молодой человек? Ты редко приводишь гостей, мальчик мой.

Голос, раздавшийся со всех сторон, определенно был женским. Вот только его обладательницы я нигде не видел… Впрочем, это и неудивительно — если с нами говорит та, о ком я подумал, физическое воплощение для существования этому существу абсолютно не требуется. А ещё я ощутил на себе чьё-то внимание — причем ощутил не фигурально, а буквально всей своей аурой прочувствовал. Само внимание этого существо несло в себе магию, прощупывающую объект интереса целым каскадом тонких щупалец-заклятий…

— Приветствую тебя, госпожа Родослава, — вежливо ответил Маг Заклятий. — Вы мне льстите — какой я мальчик? Уже седой старик, скоро и навстречу к предкам отправляться… Мой гость — Аристарх Шуйский, сын Николая и Аси.

— Тот самый Аристарх… — протянул женский голос задумчиво. — Он весьма талантлив. Пожалуй, даже слишком — девятнадцать лет и уже Младший Магистр, да ещё столь искусный, будто взял ранг уже много лет назад. Интересный гость, интересный… Как тебе наш мир, юноша?

— Интересен, но в целом — почти ничем не отличается от моего предыдущего, — пожал плечами я.

Разумеется, мне уже было понятно, что сущность подобного класса, спокойно называющая Мага Заклятий мальчиком и к которому оный чародей проявляет искреннее и глубокое уважение, легко разглядит мою маленькую особенность, связанную с реинкарнацией. Так что паниковать и переживать смысла не было… А вот попробовать разобраться поподробнее в том, с кем я удостоен чести беседовать, было бы неплохо.

— А вы, насколько я понимаю, искусственная душа? — задал я свой вопрос. — Созданная на основе Духа Источника, привязанная кровью к Роду Шуйских и прошедшая обработку его чародеями?

— Нет, мальчишка, — лица собеседницы я не видел, но усмешку почувствовал отчетливо. — Но близко. Однако этот секрет я тебе открывать не намерена, уж прости — твою нынешнюю фамилию я тоже знаю, как и факт твоего ухода из Рода. А секреты Шуйских — только для Шуйских…

Ах так? Ну ладно, ладно… Оговорку Фёдора я, кстати, тоже услышал и принял к сведению. А пока же — молнии в глубинах моей души, все семь, резко вспыхнули мощью, не без труда откидывая ментальные щупальца странной сущности. И сам тот факт, что на территории собственной души моя исконная сила, делающая меня Великим, справилась с немалым для меня напряжением, уже говорит о пропасти в могуществе с этой Родославой. Ведь будь это не попытки изучить, а прямое вторжение, то едва ли я сумел бы отбиться без потерь.

— Силён, силён, — одобрительно бросила она. — Правда, весь в Колю — такой же колючий да вспыльчивый… Ладно. Федя, мальчик мой — говори, зачем пришел и как намерен работать.

Ответ Федора я не услышал — очевидно он перешел на мысленный диалог с этой сущностью. Надо признать, сам факт существования чего-то подобного меня изрядно изумил — в моём родном мире магическая наука в создании и привязывание обладающих полноценным человеческим разумом душ к сильным источникам магии была развита на порядок хуже. На моей памяти никому ещё не удалось создать полностью разумного помощника даже близкой к подобному уровню силы — ибо никто не понимал, как решить ключевую проблему в этом вопросе.

Разумные в человеческом понимании духи, созданные искусственно, если дать им время и доступ к могущественным источникам энергий, всегда бунтовали против своих хозяев. И никакие меры предосторожности не помогали — распоряжающееся громадным объёмом энергии существо способно было дать прикурить кому угодно. Потому обычно такие сущности оставались лишь относительно разумными — эдакие полуживотные, не владеющие речью и творящие магию интуитивно, как магические монстры. Это кратно снижало их эффективность, но зато исключало риск однажды во сне схлопотать удар высшей боевой магии или ещё какую-нибудь аналогичную хрень…

Через две минуты Фёдор, наконец, подал мне знак следовать за ним и мы зашагали к центру каменной площадки. И с каждым нашим шагом пространство вокруг преображалось — золотые узоры рунных цепочек, синие линии магических фигур и красные линии двух больших магических кругов, исписанных идущими по краям письменами на неведомом мне языке образовывались словно бы сами по себе. И сразу — в идеальном состоянии, напитанные маной и насыщенные всеми необходимыми эманациями — ведь некоторые фигуры ритуальной магии требовали для своего использования вполне себе материальных компонентов…

А ещё само пространство сильно расширилось. Теперь мы находились словно бы в центре безграничного темного пространства, давившего на нас со всех сторон — стены помещения исчезли, а площадка увеличилась раза в три, а то и четыре. И в самом его центре лежала полностью обнаженная Анна Шуйская — а рядом с ней исходило горячим паром крупное, явно не человеческое сердце неведомого мне магического существа.

— Приступим, Аристарх…

Глава 11

— Сердце принадлежало луцериану, — начал давать вводные Федор Шуйский. — Существо из Сахарского Разлома, частично нематериального типа, класса «Воплотитель». Знаешь о таких?

— Частично нематериальный, класс «Воплотитель»… Имеешь ввиду его способность на небольшой промежуток времени преображаться в стихию, которой тварь пользовалась? — уточнил я. — И, похоже, в данном случае это Свет… Ну, скажем так — в этом мире с подобными тварями, к счастью, пока дела не имел, но явление мне знакомое. Конкретно про луцерианов я не знаю, но нашему делу это никак не помешает.

— Отлично, — кивнул Федор, потихоньку окутывая лежащую перед ним Анну чарами. — Как я и упоминал в своём письме, моя дочь проклята — на то, что бы не давать организму развалиться от старости и умереть вот уже два десятилетия уходят немалое количество алхимии и оздоравливающих процедур, однако с каждым годом приходится использовать всё больше зелий и услуг магов-целителей. Снять чары мне не удалось — я далек от мастерства в необходимых областях магии… Да и в Российской Империи в целом чернокнижников восьмого ранга немного. Патрушев да ещё один интересный человечек… Но первый — демонолог и боевой маг, второй же связан напрямую с Романовыми и обращаться к нему нельзя.

— И я нужен как раз для того, что бы помочь разобраться с проклятием, помню, — кивнул я. — Я так понимаю, основная ваша надежда на то, что новое сердце, являющееся антагонистом темной магии, поможет решить эту проблему, верно?

— Именно. Всё сильно осложняется состоянием Анны — для того, что бы не вносить лишних элементов в предстоящий ритуал, ей пришлось отказаться от алхимии… И сейчас она очень слаба — так что требуется быть предельно аккуратными. К сожалению, провести ритуал на коленке, как в случае с твоим вассалом Приходько, не выйдет. Она слишком слаба для такого…

В голосе Фёдора прорезалась тонкая, почти неощутимая нотка тревоги за лежащую перед нами женщину. Что ж, даже живущие многие века чародеи не лишены никаких человеческих слабостей. Не мне не его судить. Сам пошел бы на всё ради своего ребенка.

Наконец чары, накладываемые Шуйским на Анну, начали работать — пребывающая в стазисе женщина начала постепенно оживать. Нет, пробуждаться она не собиралась, но до того тусклая, почти незаметная аура стала наливаться светом и энергией жизни. И тут же десятки окружающих нас магических фигур пришли в движение — каждая отвечала за свою, отдельную задачу.

Я не самый великий целитель, но даже мне было очевидно, насколько сложная и тонкая работа нам предстоит. Это было сродни тому, что бы выстрелом из пушки сбить с головы человека маленькое перышко — и при этом не нанести ему травму. И вариант с порывом ветра от пролетевшего снаряда, который и сделает дело, тут исключался…

Я бы не сумел подобного. Даже в прошлой жизни, будучи грозным Пеплом, я бы не взялся за такую задачу. Мне не хватило бы ни контроля над собственным даром для поддержания такого количества тонких и капризных чар разом, ни даже банальных знаний, что бы составить ритуал для настолько изувеченного внутренне пациента.

И если уж я, Великий Маг, не потянул бы подобное, то уж Маг Заклятий, что являлся чем-то средним между Высшим и Великим, не смог бы тем более. Ведь дело было не в голой силе или навыках — просто слишком долго Анну мучило проклятие неизвестного мне малефика, слишком далеко зашли процессы разложения аурной оболочки и связей души и тела…

А вот Федор Шуйский вел себя с такой естественностью, что становилось понятно — подобный уровень оперирования магией являлся для него привычным. И главная заслуга в этом принадлежала как раз-таки той самой Родославе — пусть активировал все эти заклятия сам чародей, но вот поддерживанием и направлением незримых токов энергии занималась именно она. Вот и преимущество наделенного полноценных разумом Хранителя Источника.

Операция заняла у нас около трёх с половиной часов. Я не был великим знатоком проклятий, но этого и не требовалось — я просто начал генерировать фиолетовые молнии и позволил Родославе мягко подхватить у меня управление ими. А уж эта загадочная сумела ими распорядиться на диво хорошо — тонко и умело она оперировала моей силой, что бы слой за слоем снимать, отключать и уничтожать пораженные слои ауры и вычищать их от негативных эманаций.

И я ни разу не пожалел о своем прибытии сюда. Пусть сами наблюдения за проведением ритуала для меня были на практике бесполезны — у меня карманной Родославы нет, а без нее подобной эффективности мне не видать как своих ушей без зеркала — но переработать увиденное в удобоваримые для меня варианты я смогу. В конце концов — достигнув восьмого ранга я и себе такую красоту пересажу. Чем плохо жить неограниченное количество лет?

— Госпожа Родослава, я пока вынужден вас покинуть — требуется проводить нашего гостя, — устало бросил, как только мы закончили с операцией Фёдор Шуйский. — Проконтролируйте состояние Ани и подключите её к целебному комплексу. Пусть набирается сил под вашим наблюдением.

— Как скажешь, Федя, — тепло ответил голос. — Сейчас сотворю для вас тропу… В Петроградское поместье?

— Да.

Прямо перед нами появилась воронка светящегося рыжеватого портала. Махнув мне рукой, Фёдор первым зашагал к нему и скрылся по ту сторону.

— Ещё увидимся, Аристарх, — неожиданно обратилась ко мне с помощью телепатии Родослава. — Возвращайся, когда станешь сильнее. Нам найдетсяо чем поговорить…

Раз донесла телепатией, значит слова предназначены лишь мне. Так как отправить ответную мысль возможности не было — я тупо не ощущал ауры, на которую надо ориентироваться — я просто коротко поклонился и шагнул следом за Фёдором. Дело сделано, пора бы получить за него оплату.

Я оказался совсем не в том коридоре, из которого мы отправлялись на операцию, однако мелькнувшая на миг тревога тут же стихла, стоило увидеть Мага Заклятий. По эту сторону никаких признаков портала не имелось, наверное закрылся сразу после моего перехода. Оглядев наполненный тяжелой антикварной мебелью кабинет, я устало повел шеей.

— Ну что, господин Старейшина — как там наша сделка? — уточнил я.

— Десять миллионов уже переведены на твой счет в Императорском банке, — ответил он, доставая бутылку и наливая и себе, и мне коньяк в пару изящных бокалов. — Благодаря тебе мы сумели разобраться с гадостью, отравлявшей ей жизнь многие годы. Жаль, что сердце не усилит её магический потенциал настолько, что бы взять следующий ранг.

По взгляду, которым на меня смотрел чародей, было ясно — он ждет комментариев. И не против был бы услышать опровержение довольно очевидной для меня вещи. Странно, он должен владеть вопросом уже лучше меня самого, так откуда такие наивные надежды?

— Нет, не взять, — не стал я юлить, принимая бокал. — Восьмой ранг на порядки тяжелее дается, нежели все предыдущие вместе взятые. Недаром же Магов Заклятий на всю планету лишь сотни полторы? Анна слишком стара, слишком давно исчерпала свой ресурс для развития — даже не в физическом смысле, тело тут вторично, а именно в плане энергетики. Да, новое сердце это поправит, даст ей около века дополнительной жизни и сделает куда сильнее, но не более. Очень мощный Архимаг, насколько это вообще возможно для этой ступени развития — но потолок ей не пробить.

— А если Архимагу пересадить сердце твари, равной Магу Заклятий? — поинтересовался он, отпивая большой глоток.

— Не пробовал подобного, но как по мне — шанс потерять и человека, и сердце примерно девяносто процентов, — пожал я плечами.

Мы некоторое время помолчали, думая каждый о своем. Федор Шуйский вновь налил нам обоим прекрасного напитка — выдержанный и дорогой, больше алхимическое зелье, чем алкоголь — и уставился в камин, сам собой вспыхнувший от его взгляда.

Явно ведь о чем-то поговорить хочет, но молчит, тянет резину. А ведь сегодня ещё и мамой, братом и сестрой идти в театр — там обещали поставить какую-то новую пьесу из Британии, и женская половина моей родни поставила перед фактом меня и Руслана, моего младшего брата — мы идем сопровождать дам и наслаждаться культурным досугам. Мол, хватит с меня этих ежедневных попоек с боярами и кутежей в ресторанах — о нас уже слухи самые дикие ходят…

— Аристарх, — наконец заговорил Федор. — Я не должен говорить тебе то, что собираюсь сказать, но я всё же нарушу приказ Главы своего Рода. Но перед этим, пожалуйста ответь мне откровенно на несколько вопросов — поверь, это важно.

— Ну, если будете интересоваться чем-то таким, что я предпочту не раскрывать — ответа не ждите, — предупредил я. — У всех есть свои секреты.

— Хорошо, — кивнул он. — Вопрос первый — что тебе известно о гибели твоего отца?

— Только общеизвестные факты, — вздохнул я. — Мне было объявлено, что он заболел, а через три дня пришла весть о его гибели. Причина — какой-то невероятно редкий яд, которым его умудрились отравить враги… Какие именно — тоже, вроде как, до сих неизвестно.

— И ты искренне считаешь, что это сделал Леонид?

— А кто ещё? Логично предположить, что тот, кому это выгоднее всех, и был тем самым загадочным отравителем.

— Понятно… И что ты намерен с этим делать? Забыть и простить? — прищурился он.

— Каким бы мерзавцем по моему мнению не был нынешний Глава — он мой родич, — ответил я неспешно. — Да и вообще — реши я мстить, я бы скорее в Роду остался и всеми силами пытался бы доказать свою верность и полезность Леониду. Я не желаю иметь с ним ничего общего, но и конфликтовать с кровной родней тоже не хочу. Тем более никаких подробностей я не знаю и вполне допускаю мысль о его непричастности. Хоть и не верю в это, но допускаю.

— И главное — каковы твои планы на основанный тобой Род? Намерен стать вассалом Романовых и за век-полтора дорасти до уровня Великих Родов?

— А этого я ещё и сам не решил, — ухмыльнулся я. — Будущее покажет.

Ну да, вот так вот возьму тебе сейчас и все свои планы на жизнь распишу поэтапно. Федор, помолчав некоторое время в ожидании продолжения и поняв, что его не будет, вздохнул и потёр переносицу.

— Глава начинает подозревать, что ты задумал недоброе, — сообщил он. — Он в курсе того, что ты реинкарнатор и обладаешь большим потенциалом, а его наблюдатели и Наследник Рода исправно доносили о всех твоих похождениях, рассказах и поведении в Петрограде. Ну а дальше всё просто — сложив два и два становится ясно, что ты набираешь политические очки перед боярством в частности и перед нашим Родом в частности. Ведь твои успехи и талант косвенно отражаются и на Шуйских — всё же кровь гуще воды.

Это были плохие новости. Настолько, что я мысленно напрягся, готовясь… Да хотя чего себе врать — отсюда мне не вырваться, даже теоретически. Маг Заклятий, пусть и немного уставший, да ещё и плюс в собственном особняке, всеми защитными чарами которого он мог свободно распоряжаться…

— Нет, пленить я тебя не собираюсь, — правильно истолковал мое изменившееся настроение хозяин кабинета и особняка. — До такой подлости я не опущусь. И вообще — пока это только мысли и предположения, причем из разряда очень маловероятных. Разведка Рода не дремлет, но окончательные выводы на основе твоего пьянства и постоянных драк в Петрограде никто делать не будет. Особенно учитывая, чья тень маячит за твоей спиной… Но даже так — твое существование терпят. По ряду причин — из-за твоего погибшего отца, из-за того что ты не просто нашей крови, но и из ветви семьи, поколениями державшей власть в Роду, и наконец из-за Второго Императора.

— То есть мне нельзя являться в столицу и устраивать пьянки, ибо этим я налаживаю связи среди бояр, — усмехнулся я. — Наверное, дальше ты мне скажешь, что не стоит спешить обустраивать свои земли и расширять гвардию, ибо я могу вдруг оказаться слишком силен и перспективен. А ещё нужно притормозить развитие как мага, что бы Роду Шуйских и его Главе спалось спокойнее… Ах да, как я мог забыть! Наверняка ещё нужно прекратить собирать вокруг себя сильных магов и преданных вассалов… А в идеале, что бы меня точно одобрительно похлопали по плечу, словно хорошего холопа, необходимо разругаться с Павлом Александровичем Романовым, ибо нечего иметь надежных покровителей, на которых нам страшно пасть разевать. Верно?

— Твой сарказм неуместен, Аристарх, — глотнул он из своего бокала. — Если ты вдруг ещё не понял — я один из немногих, кто действительно позитивно настроен на твой счет. И нет, ты не совсем угадал — никто тебе ничего не запрещает и запрещать не думает. По целому ряду причин, между прочим… Всё, что я хотел до тебя донести — к тебе присматриваются, ибо ты слишком быстро растешь и слишком импульсивен. Если бы Леонид знал, что ты не остановишься на Мастере и менее чем через год станешь Младшим Магистром — в тот день никто не устраивал бы на тебя никаких засад. Да что уж там! Не прячь ты своего таланта, откройся ты Совету сразу — и никто не посмел бы покуситься на твой статус Наследника. Создал же ты всем проблем этой своей выходкой с уходом из Рода…

— Федор Васильевич, я не намерен оправдываться за свои поступки и пытаться тебя в чем-то убеждать, — покачал я головой. — Но за предупреждение спасибо, я обязательно его учту. Это всё, что ты хотел сказать?

Ну конечно, никто бы не посягнул, откройся я им… Я вот почему-то особого сострадания к ближнему и прочих добродетелей подобного толка в высших эшелонах власти Рода не замечал. И куда вероятнее мне видится версия, в которой меня либо удавят по тихому, либо посадят под замок в тайне ото всех и принудят щедро поделиться всеми магическими знаниями, которые они сочли бы интересными.

— Вижу, не поверил ты мне, — вздохнул он. — Ну хоть предупреждению внял. Ладно, коль такова твоя воля — так тому и быть. Кстати, тот твой алхимреактор — я так понимаю, ты собрался установить его на какой-нибудь грузовоз и сделать пародию на боевое судно?

— Да, — кивнул я. — Не пропадать же добру.

Осведомленность Федора у меня удивления не вызывала — я сам у него интересовался ещё пару недель назад, нет ли у него возможности помочь с приобретением какого-нибудь подержанного судна, более-менее подходящего габаритами и характеристиками на пусть слабенький, но крейсер. Тогда он ответил, что надо подумать, но ничего не обещал — в мире активно разгорались боевые действия, и цены на военную технику и вообще всё связанное с военными действиями изрядно подскочили в цене. А корабли так и вовсе стремительно уходили в число дефицитных товаров…

Услышав о моём интересе к этому вопросу, было несложно разузнать и остальное за несколько недель — уверен, в Александровске Род держит десяток-другой своих осведомителей.

— Я нашел вариант, который тебя может устроить. Если ещё не передумал — предлагаю послезавтра встретиться здесь же — судно прибудет в эти края, показывать товар продавцы будут прямо за стенами поселка. Согласен?

— А что в качестве платы? — уточнил я. — И что там за судно?

— Вполне сносный трофейный крейсер Германского Рейха… Говоря точнее — австрийского производства, — ответил Федор. — Всё самое дорогое оборудование оттуда уже сняли, да и требует судно хорошего такого, вернее даже капитального ремонта… Алхимреактор, кстати, с него тоже снят — сейчас стоит какой-то древний хлам для гражданских. Но при этом судно обшито бронелистами, большая часть заклинательных систем в неплохом состоянии и даже есть сколько-то орудий. В общем-то именно поэтому его намерены отдать за бесценок. А у тебя, как мне донесли, сейчас отличная команда мастеров-ремонтников дурью мается. И да — считай это услугой от дальнего родича. Не буду я с тебя за такие пустяки ничего требовать.

Говорить старику, что на бессеребряника он не тянет, я не стал. Думаю, просто вклад в то, что бы я чувствовал себя ему хоть немного, но обязанным… Впрочем, не отказываться я и не собирался, и на этой ноте мы благополучно расстались.

* * *

— Госпожа Родослава, что скажете по поводу парня? — спросил Фёдор Шуйский.

Проводив гостя и неспешно выпив ещё несколько бокалов коньяка, он направился к той самой неприметной двери, что вела в одно из самых тайных и защищенных владений Рода Шуйских. Тайная база, расположенная в ничем непримечательном лесу в Рязанской губернии, была огромным секретом и местом, где велись работы по разработке и проверке новых магических знаний. А помимо этого служила и тюрьмой для особо опасных преступников, и местом где лечились самые важные и ценные его члены вроде Старейшин.

Когда очень давно, ещё в начальный период правления династии Рюриковичей, это место было случайно обнаружено его Родом. Скрытый магический источник громадной силы, что оставался бесхозным — естественно, Шуйские занялись этим местом. Десятилетие за десятилетием, век за веком они медленно, но верно работали над освоением и улучшением доставшегося им источника магии, и это принесло им свои плоды… Собственно, благодаря нему у них и появился первый Маг Заклятий, с которого началось стремительное возвышение вполне себе рядового на тот момент Рода…

— Он действительно тот, за кого себя выдает, — ответила незримая сущность. — Это не переселение в чужое тело с последующим захватом — это полноценное перерождение, Аристарх такой же Шуйский, как и вы сами — как по крови, так и по заветам основателей Рода. Но вот одна проблема все же имеется — память пробудилась слишком рано, отчего это сказывается на разуме и эмоциях молодого человека.

— Каким образом? — уточнил Фёдор.

— Повышенная импульсивность, например, — ответила Родослава. — И чем выше его ранг, тем сильнее будут проявлять себя эти последствия. Признаться, я поначалу даже думала, что это создаст угрозу потери дееспособности, однако при попытке прощупать его тщательнее парень сумел дать мне отпор и вышвырнуть меня. С такой силой внутри, довольно быстро зреющей, ему ничего не грозит — став Архимагом, он полностью избавится от риска возможных последствий. В общем, мой вердикт — его можно использовать в вашем замысле, но делать это стоит аккуратно и в темную. А там уж видно будет, стоит ли ему открываться или нет.

— Хорошо, — кивнул пожилой Маг Заклятий. — А теперь сотвори тропу в палату Анны. Хочу лично понаблюдать за предстоящими ей метаморфозами…

Глава 12

— Одесса — мама, Ростов — папа, — негромко, себе под нос пробормотал Петр Смолов.

— Чего? — непонимающе повернулся к нему Влад Приходько.

— Ничего, — отмахнулся Петр. — Не обращай внимания.

Струи проливного дождя лили с небес так, будто пытались смыть все нечистоты и грязь, оставляемые громадным людским человейником. Окраины громадного мегаполиса, пятого или шестого по количеству населения в современной Российской Империи, вмещали в себя многие сотни тысяч бедняков, не способных позволить себе проживание в более респектабельных районах и потому обитающих в трущобах.

Грязь, нечистоты и мусор несло по кривым и душным улочкам, давая робкую надежду на то, что денек-другой здесь ещё будет чисто. А ещё ливень придушил удушливую вонь, царящую конкретно в этих местах, ибо сейчас они находились неподалеку от громадного кожевенного предприятия, и пахло подобное производство так, что непривычному человеку могло показаться, будто он оказался под ударом чар массового поражения ранга эдак пятого на основе воздуха…

Собственно, именно для того, что бы не портить воздух другим, более уважаемым и соответственно богатым слоям городского населения, данное предприятие и построили здесь. Принадлежало оно Императорскому Роду, а если точнее — здешнему генерал-губернатору, Алексею Витальевичу Романову, одному из Старейшин правящего государством Рода в ранге Архимага.

Как человек рачительный и обладающий весьма неплохой деловой хваткой (а иначе в многочисленном Императорском Роду выбить себе весьма хлебный пост генерал-губернатора одной из крупнейших и богатейших провинций не выйдет нипочем), Алексей Витальевич подходил к процессам управления и развития собственного благополучия довольно скрупулезно. И потому большая часть работников кожевенного предприятия была как раз-таки местными жителями… Эдакое районообразующее предприятие, если хотите.

— Слушай, а они точно придут? — с сомнением спросил через некоторое время Влад. — Может, здешние бандиты не хотят иметь с тобой никаких дел? Мало ли, вдруг они уже наслышаны о твоих подвигах против темного братства в Александровске…

— Тогда тем более должны поспешить навстречу — я ведь ясно дал понять, что знаю о них всё. Кому они платят процент, кто их набольший, где их тайные лёжки и даже какой именно Род негласно поддерживает всю эту шваль, — возразил Смолов. — Не переживай, никуда они от нас не денутся, такие типы свою шкуру очень даже ценят, и напрасно ею рисковать не захотят… Раз взяли моё золото — назад им ходу нет. Даже по понятиям темного братства я буду целиком и полностью прав, перебив дураков.

Приходько возражать не стал, молча пожав плечами. Спорить о морально-волевых качествах преступного отребья, тем более самого низкого пошиба, раз работают здесь, среди бедняков, с которых особо не заработаешь, он не собирался, признавая полное превосходство своего товарища, тюремщика и начальника в одном лице — в отличии почти ото всех он доподлинно знал, кто именно был стоящий рядом чародей. В конце концов, эти сведения он узнал ещё до того, как лишился доверия своего бывшего подчиненного, а ныне господина и главы Рода — Аристарха Николаевича Николаева-Шуйского.

Минуло больше месяца с того дня, когда их господин отправился на тот злополучный бал вместе со своим учеником, прежде чем заваленный по самые брови работой Смолов сумел найти в своём плотном графике время заняться чем-то помимо целой прорвы забот. Не будь мужчина могущественным чародеем в ранге аж целого Старшего Магистра, то подобные нагрузки заставили бы его на недельку слечь с переутомлением — занятый и днём и ночью чародей, казалось, не спал вообще никогда. И, что самое главное — постоянно подпинывал отданных ему в полное подчинение людей.

И это принесло свои плоды. Несколько поселков, уже полноценных, с крепкими стенами, где проживали шахтеры, лесопилка, занимающаяся заготовкой магических пород дерева, собственно та шахта с магическим углём, которую Аристарх не стал сдавать никому в аренду, поместье самого Главы Рода… Хотя, признаться откровенно, это было не поместье — это была вполне себе крепость, ставшая сердцем всех владений нового Рода. Со всеми соответствующими атрибутами — тремя сотнями (и плюс их магами-командирами) гвардейцев постоянного гарнизона, защищенного поселения за первой крепостной стеной, где жили многочисленные и разнообразные работники и простой люд, стекающийся под руку новому Роду, с несколькими большими тавернами и десятком поменьше и так далее…

Денег господин, конечно, не жалел, но проект явно вышел куда крупнее и затратнее, чем мог себе позволить Аристарх. И поначалу многие гадали, где же на всё это великолепие (а возводимые и зачаровываемые по всем правилам постройки в такие сроки и таких количествах построить ну просто очень дорого), пока однажды Ирина Цветкова, формально третий по статусу человек в новообразованном Роду, не задала прямой вопрос. А уж дальше быстро узнали и все прочие — ибо дамой Ира была серьёзной и бывалой. А потому выдала услышанное только ближайшим из новообретенных подружек и под строгим распоряжением держать язык за зубами…

Подругами же, не слишком замороченная распространенными у чародеев её силы ощущениями собственного превосходства над окружающими и неимоверной спесью, Ира признавала с десяток девиц разных возрастов и социального статуса. От хозяйки памятного борделя и нескольких чародеек из числа гвардейцев (иногда там попадались и женщины — из тех, кто не обладал никакими выдающимися силами и прибился к перспективному новичку ещё когда он набирал свой первый отряд, перед отправкой на фронт) до одной уже весьма престарелой знахарки, не обладающей магическим даром, но прекрасно разбирающейся в травах и работающей в том самом борделе кем-то вроде целительницы. От разных досадных мелочей и пустяков, что могут случиться с дамочками подобной профессии в ходе их непосредственной деятельности.

А потому уже через несколько дней все, кому было интересно, уже знали — грозный помощник Аристарха не забыл о бандитах, решивших связаться с ним самим и его господином. Он вытряс все заначки и ухоронки этих банд, продал большую часть имущества ныне мёртвых главарей и поставил над ними новых — и теперь у Николаевых-Шуйских имелись собственные бандюки… Именно поэтому, наверное, сам Аристарх о них пока был не в курсе — зная парня, Приходько был уверен, что потребует сдать весь этот сброд в тюрьмы, закабалив самых полезных и заставив служить здесь.

В общем, деньги на грандиозную и ускоренную стройку нашлись, и целая прорва магов различных специальностей день и ночь трудилась, торопясь отработать звонкое золото. И кстати — Влад был уверен, что рассказал это всё Ирине ушлый Смолов как раз затем, что бы она растрепала об этом окружающим. Ну не верил он в подобные проколы у такого зубра, который даже по паре косвенных улик вычислил факт его пусть и вынужденной, но двойной игры! Вот только зачем это Петру — загадка…

Как бы то ни было — но дела у буквально недавно обосновавшихся и готовящихся к своей первой зиме владений Аристарха Николаева-Шуйского шли на зависть всей той мелочи, что обладала землями поблизости. В гвардии насчитывалось уже пятьсот новичков, усиленно проходящих через процедуры алхимической трансформации зельями Шуйских и обучение у ветеранов, и это не считая тех неполных четырёх сотен, уцелевших от изначального числа — почти триста из которых были ветеранами весенне-летней кампании против рогачей. Магов, правда, был сильный недобор, но то дело временное — щедрые посулы дели своё дело и необходимое количество чародеев набиралось пусть медленно, но верно. И поспособствовать ускоренному решению этой проблемы они и собирались, для чего сюда и прибыл лично Самойлов, не доверив этот вопрос никому. И прихватив Влада с собой — мол, спускать с тебя глаз я не намерен, так что сдавай дела роты своему заместителю и полетели, на сборы три часа.

И вот они уже здесь — в громадном городе, прилетев на воздушном эсминце Мирзоевых, что сопровождал несколько Родовых транспортников с купленными в Александровске дарами Сибири. Перелет из Александровска до Ростова-на-Дону занял пятеро суток, и вчера вечером они оказались в городе. Мирзоевы задерживаться не стали, они итак сделали ради них небольшой крюк, и полетели дальше, а сам Смолов, оставив Влада в недорогой гостинице со строгим наказом никуда не выходить и никого к себе не впускать (а этот, случись чего, точно узнает!) отправился по каким-то делам. О которых в весьма краткой и сухой манере рассказал уже этим вечером, взяв своего подневольного попутчика на встречу с какими-то местными отбросами темного братства в богом забытых, вонючих трущобах…

Наконец ожидание, длившееся уже около часа, подошло к концу — Влад ощутил приближение нескольких не слишком сильных Адептов. А ещё он почувствовал, как активировались какие-то чары вокруг них. Что-то вроде сигнальных сетей… Хоть магическое образование у него и было довольно однобоким, но благодаря новому сердцу теперь он был очень сильным чародеем. К тому же его, как и остальных своих Мастеров, обучал и натаскивал лично Аристарх, и его наука о способах плетения чар и методах использования своей ауры и восприятия была воистину удивительна — Влад имел возможность лично убедиться, что даже в этих фундаментальных, казалось бы, вещах он ныне превосходит подавляющее большинство дворян. Качество знаний различалось колоссально… И он их великолепно усваивал — ибо только дурак во время войны не будет с полной самоотдачей изучать боевую магию, от которой зависит его выживание. Поправка — мёртвый дурак, ибо нолдийцам с их сорсами и послушными им чудовищами было глубоко наплевать, выучил ли ты урок. Вторых шансов рогачи не давали…

Пять размытых силуэтов спешно двигались в глубоких тенях убогих двухэтажных деревянных развалюх, в которых обитали местные бедняки — в проулке меж несколькими такими, в тихом и неприметном местечке, и была назначена встреча. Наверняка представители темного братства искренне считали себя незаметными, почитая свои чары сокрытия из арсенала магии теней весьма впечатляющими… Однако у Приходько это не вызывало ничего, кроме брезгливой улыбки. Слабые убожества с никчемными навыками, а корчат тут из себя невесть что, вместо того, что бы нормально подойти, склонить тупую башку и наконец приступить к делу, ради которого проклятый Смолов вытащил его в эту вонючую и мокрую дыру!

А ведь не так давно, внезапно подумалось ему, — я был примерно равен им силой. И навыки у меня были не сильно-то лучше, а дешевом армейском училище для одаренных, где ковалось будущее пушечное мясо для многочисленных войн Империи, учили не так что бы сильно здорово… А теперь — я могущественный Мастер, и вот уже те, кого я почитал бы прежде равными, едва ли не червями кажутся. Эх, Влад, Влад… Быстро ж ты дворянскую спесь обрёл.

Эти мысли вернули его с небес на землю. Он сам вчера от сохи, и нечего выделываться. Плевать на этих тёмных, накипь земли, оседающую на бедных улицах городов он и раньше не жаловал, но так недалеко и до того, что бы вконец зазнаться… А становиться надутым индюком навроде тех дворян, с которыми ему довелось послужить, бывшему командиру одного из бесчисленных взводов Имперской Стражи не хотелось.

Силуэты замерли в десятке шагов, словно не решаясь приблизиться. Напрягшийся и сфокусировавший, как учил Аристарх, восприятие Приходько сумел примерно понять, что стоящие неподалеку чародеи о чем-то переговариваются, но разобрать их речь не сумел. Не хватало у него способностей на подобные фокусы — всё же он был не настолько ещё хорош.

А вот стоящий рядом с ним Старший Магистр был хорош более чем. Явно даже не думавший сколь-либо напрягаться Петр вдруг небрежно бросил считающим себя невидимыми представителям братства:

— Если послушаешь этого недоумка и рискнёшь взяться за амулет, Змей — я гарантирую, что ваши ошмётки с этих стен никакой ливень не смоет. И да, на свои дешёвые «козыри» не надейтесь, недоумки — меня подобным даже не поцарапать.

— Да что, ваше благородие, что вы! — торопливо зашагал вперед, скидывая маскировку, стоявший до того в центре маг. — А ну сбросили магию, ослы! Бык — если ещё раз откроешь пасть без разрешения, я тебя зубы высрать заставлю. Усёк?

Видимо, репутация у главаря этой пятерки была действительно впечатляющая — самый крупный, за два метра ростом, чародей даже отвечать вслух не рискнул, торопливо кивнув. А ведь они по рангу равны, так что по идее причин так боятся своего коллегу у него не было… Но, видимо, среди нашедших своё место в жизни среди темного братства порядки значительно отличались от принятых в рядах боевых магов Сибири. И потому они молча подошли вслед за своим вожаком.

— Почему этот недоносок, который по недоразумению божьему да жадности на взятки ростовских жандармов ещё не отправлен на тот свет или в штрафные батальоны, не с вами? Где Шрам?

От верного помощника Аристарха, стоящему сейчас как и сам Приходько в накинутом широком и дешевом плаще с балахоном, разлилось ощущение огромной, удушающей магической силы, от которого пробрало даже Приходько. Хотя казалось бы — не раз видел сильных чародеев, даже вот пару раз Архимагов доводилось наблюдать за работой во время войны… Но одно дело — чародеи высоких порядков где-то вдалеке, занятые меж собой, и совсем иное — когда могущественный даже по меркам равных ему по рангу чародеев Старший Магистр позволяет просочиться вовне и стать ощутимой окружающим чародеям свою ауру… Да уж, за возможность достичь подобного ранга и даруемой им свободы в словах и поступках Влад готов был пахать на износ и быть вечно благодарен Аристарху. И раз уж теперь его секрет раскрыт, надо придумать, как вызволить своих детей — что бы иметь возможность доказать своему благодетелю, что он всё же не ошибся в выборе. Ведь Влад действительно был ему благодарен по гробовую доску, и потому рискуя своими потомками утаивал всё, что возможно было утаить, от Игнатьевых. Вот только с сердцем ничего утаить не вышло бы при всём желании — слишком заметны были изменения в бывшем старлее…

— У Шрама возникли проблемы, господин, — заискивающе улыбнулся Змей. — Он очень сожалеет о том, что не смог прибыть лично для того, что бы доложить вам о результатах, но просил понять его и простить — начальнику одной из районных жандармерий города срочно понадобилось что-то от нашего босса, и ему пришлось спешно отправится туда.

— И вместо себя он решил послать свою шестерку, — презрительно хмыкнул Смолов. — Мне кажется или вы, отбросы, не воспринимаете меня всерьёз? Я ведь могу расстроится… И завтра один симпатичный особнячок на улице Родина осыплется пеплом. Со всеми своими обитателями, естественно…

— Ваше высокоблагородие, прошу, успокойтесь, — надо признать, голос и лицо Змей держать умел, не показав страха перед лицом грозного мага. — Вы, без сомнений, способны это устроить, но посудите сами — кому от этого будет легче? Вам придется искать новых исполнителей для своих поручений, в городе усилятся патрули жандармов, начнутся всякие расследования — вы маг сильный, вас найдут вряд-ли, но вот ваши враги вполне могут заметить подобную суету и о чем-то прознать или заподозрить… Не говоря уж о нас — мы-то вообще к праотцам отправимся. Поверьте, даже будь Шрам сам сейчас здесь, пользы это вашему делу едва-ли принесло больше.

Грозная, давящая сила, от которой у пятерки Адептов ноги немного подкашивались, начала сходить на нет. Несмотря на бушующий ливень, струи дождя не падали на головы чародеев — несложная, но нудная из необходимости её постоянно поддерживать бытовая магия, держащая над головой заклинателя маленький воздушный зонтик, была доступна всем присутствующим, и потому выступившую на лицах темных братьев испарину Приходько разглядел отчетливо.

Видимо, сочтя исчезновение давления ауры Старшего Магистра добрым знаком и позволением говорить дальше, Змей продолжил свою мысль:

— Дело в том, что вашим поручением занимался лично я с моими людьми. Конкретно в нашем братстве, Сумеречных Зверях, наша пятёрка лучшая по части добычи информации. Да и Шрам приказал соглашаться с любыми вашими приказами, если нам по силам их выполнить, и сразу, без утайки поведать, если что-то вне пределов наших возможностей. Я один из ближайших помощников босса, так что знаю на что мы способны, а на что — нет.

Давление ауры исчезло окончательно, но после себя оно оставило отчетливое ощущение исходящей от Смолова угрозы.

— Говори, — коротко и властно бросил он.

— Вы просили узнать, не присматривает ли кто за тремя подростками, — начал бандит. — Так вот — мы обнаружили, что к каждому прикреплено по человеку из числа наших… Из темных братств. Только не наши, не Сумеречные, а тени Речных Котов. Они сменяются каждые несколько часов, с объектами держат дистанцию, но упускают их лишь в одном случае — когда те пересекают ворота Академии. Сами понимаете, нашему брату туда нет. Сейчас ещё один из моих людей выясняет, в чем именно интерес Котов — детишки особым богатством или знатностью не выделяются, а тени их не защищают, а просто следят.

— Это точно? Не защищают, только слежка?

— Да, — кивнул настроившийся на деловой лад Змей. — Они не аристократы, так, личное дворянство, положенное всем Ученикам — и то только у старшего, двое младших ещё Подмастерья. Мои быки — так мы называем рядовых членов…

— Я знаю значение этого слова, — холодно перебил его Петр. — Дальше.

— Мои быки спровоцировали каждого из них, устроив драку. Даже с девчонкой… Так вот — Котам было наплевать, никто даже ухом не повёл. Так что это явно не защита. Да и вообще, работа телохранителями это немного не к темным… Плюс мы проверяли — мать мертва, папаша тоже не богат, особых денег у них не водится. Их родитель, кстати, в Имперской Страже служил, там и скопил денег на обучение детям, но информация пока предварительная, к утру будем знать всю его биографию. Старший лейтенант Приходько, вроде бы…

Земля едва не качнулась под ногами Влада, но прежде чем он успел наделать глупостей вроде удара боевой магии четвёртого ранга, он услышал прямо в голове чуть насмешливый голос Смолова:

— Ну что, слышал, Влад? Эти свиньи даже не защищают твоих детишек… Как думаешь, не пора ли их забрать назад, домой? Ростов, конечно, папа — но не их.

Глава 13

Через некоторое время, выслушав доклад Змея и отдав им приказ не страдать ерундой, а начать прощупывать почву по поводу того, не проявляет ли ещё кто к троице незнатных подростков повышенного внимания, пара чародеев отправилась назад, в ту самую гостиницу. Заведение располагалось в паре кварталов от воздушного порта города и предлагало неплохой сервис за вполне умеренную плату, и Влад даже поначалу удивился — ладно он, человек к роскоши не привычный, но что бы Старший Магистр да остановился в подобном заведении?

Однако сейчас это было последнее, что волновало напряженного и готового к любому повороту событий отца троих детей. Куда больше его мысли занимал простой, но понятный в данной ситуации вопрос — каковы дальнейшие планы Смолова по поводу его сыновей и дочери? В том, что он сумеет их похитить у Игнатьевых бывший командир Аристарха не сомневался ни на секунду. Вот только не затем ли, что бы дальше уже самому шантажировать ими Мастера? А с собой взял тогда для чего? Пытается продавить заранее продавить психологически? И что ему в таком случае делать?

Эти и множества иных, не менее хаотичных мыслей метались в голове чародея роем рассерженных мух. Естественно, напряжение, которым буквально сочился его спутник, не ускользнуло от внимания Петра Смолова, и он молча указал ему кивком, приглашая к себе — их номера располагались по соседству.

— Вижу, ты уже успел навоображать себе невесть что относительно твоих детей, — констатировал факт чародей, аккуратно вешая так и оставшийся сухим плащ на специальный крючок. — Что, небось думаешь, будто я ими тебя шантажировать намерен?

— Мелькнула такая мысль, — хрипло ответил Приходько.

— Тогда мне бы не потребовалось твоё участие в этом деле, — усмехнулся Петр Смолов. — И уж точно я не позволил бы тебе узнать о том, что задумал. Ты же можешь в самый неподходящий момент поднять панику, привлечь внимание а затем рассказать о том, что зачем я здесь. Логичнее было бы сперва похитить их, а уж затем взять тебя за яйца… Благо я знаю с пяток надежных способов доказать, что нужный человек у меня, не выдавая при этом его местонахождения.

— Ну кто вас, тихушников, знает? — чуть-чуть, совсем немного — но Владу полегчало от услышанного. Но ответа на мучавший его вопрос он до сих пор не получил, а потому расслабляться не спешил. — Я с вами дел никогда не имел — не того полета я птицей был. Вы же обычно, как я слышал, меньше чем Младшими Магистрами в принципе не интересуетесь.

— Не льсти себе, Приходько — приставку «был» ты к себе рановато использовал, — саркастично бросил Петр, усаживаясь в одно из кресел.

Открутив крышечку фляги, вытащенной из плаща, бывший слуга Тайной Канцелярии Императора сделал хороший, добрый глоток пахнущей травами жидкости. Усталое лицо чародея чуть оживилось, немного разгладились морщинки в уголках глаз и исчезли лёгкие тени под глазами. Довольно прищурившись от удовольствия, он сделал ещё один глоток, явно специально играя на нервах собеседника.

— Живица, — сообщил он доверительно. — Тридцать три различных магических растения тщательно обрабатываются алхимиками и затем идут на изготовление этой настойки. Неприлично большое количество градусов, прекрасный тонизирующий эффект при умеренном употреблении разумеется, а так же легкие свойства косметического характера — прекрасно скрывает все внешние признаки усталости. Не рекомендовано к у употреблению магам ниже ранга Ученик из-за чрезмерного содержания маны в напитке…

— А так же из-за цены в триста пятьдесят рублей за бутылочки на четверть литра, — перебил его Влад. — Я знаю, что такое живица — её придумали в Сибири, в которой я почти всю свою сознательную жизнь служил. И может я тебя удивлю — но мне доводилось её пробовать. Смолов, мать твою разэдак — переходи к сути, хватит тянуть кота за мудя.

Улыбка мигом сошла с лица Старшего Магистра.

— Дерзишь, Приходько… А права дерзить ты ещё не заслужил, — на этот раз тон чародея не содержал деланной благожелательности, напротив, был ледяным, словно Сибирская зима. — Я не Аристарх Николаевич, который твою манеру общения и выпады почему-то терпит. Я, старлей, если будет такая потребность, и силой могу научить хорошим манерам. Ещё раз ляпнешь что-то вроде своей последней фразочки — я тебе ноги переломаю. Ты меня понял?

Приходько заскрипел от злости зубами, но сдержался и не высказал всего, что вертелось у него на языке. Ну а что ты хотел, Влад — предателей никто не любит, недаром же все бывшие дружинники Шуйских, его братья по оружию, перестали общаться с ним кроме как по делам гвардии и его роты. Информацию о его проступке, конечно, не афишировали, но всем значимым и доверенным слугам своего нового господина Пётр эту информацию довел. И даже тот факт, что и сам Смолов перебежчик, ничего не меняет — ведь он пошел на это не сознательно, его переработала какая-то адская тварь, которую призвал Аристарх…

И Влад промолчал. Не потому, что был согласен или испугался, а потому, что в руках этого человека, что бы он ни говорил, сейчас фактически находились жизни его детей.

— Прошу прощения, господин Смолов, — склонил он гордую голову. — Вам не придется этого делать. Впредь буду держать себя в руках.

— Отлично, — кивнул маг. — И обращайся ко мне на ты, без официоза — в нем ты всё равно ничего не смыслишь. Раз мы прояснили этот момент, то поговорим о твоих детях. Недавно пришло письмо от господина, и среди прочего он упомянул, что я должен разрешить ситуацию с твоими отпрысками. Какими способами и как именно он оставил на наше с тобой усмотрение, и потому я взял всё в свои руки. Тебе повезло, что в городе у меня есть и иное дело, которое требует моего личного присутствия, иначе вытаскивать их тебе пришлось бы в компании с наёмниками или нашими гвардейцами, как удобнее. Но так как всё очень удачно совпало — мы здесь, и я помогу тебе решить эту проблему. Однако решать, куда везти детей и что там с ними делать, предстоит тебе самому. И если ты действительно верен Роду Николаевых-Шуйских, то я бы рекомендовал тебе взять их к нам, поближе к Родовым владениям. Подобный жест добавит доверия в глазах всех посвященных в твою… промашку, скажем так, наших соратников.

В слух не прозвучало последнего, но от того не менее важного и очевидного аргумента. Что наличие его детей в пределах прямой досягаемости от Смолова делает их заложниками Старшего Магистра и Аристарха. И если последнего Приходько успел изучить достаточно, что бы понимать — тот подобными трюками пользоваться не будет и уж точно наказывать за проступки их родителя не станет, то со Смоловым всё было в точности до наоборот. Этот, если понадобится, и глазом не моргнет, перерезая им глотки… Да и бывшие дружинники Шуйских — тоже.

— Ну да, кто ж мне теперь свободу воли оставит, — обреченно усмехнулся Влад, опустив глаза.

— Ты так на это смотришь? — поднял брови Смолов. — О чем тебе переживать, если ты говоришь правду о том, что предал вынужденно и что теперь готов искупить вину? Если ты действительно не впустую сотрясал воздух — то должен быть рад подобному раскладу. Сила и влияние господина будут только расти, и верные ему соратники возвысятся вместе с ним. Какое будущее ты мог дать своим детям в центральной или южной части Империи? Кем бы они были здесь, где тот факт, что ты Мастер, никому не интересен и у нас почти нет связей? То ли дело в нашей губернии — Аристарх Николаевич в фаворе у Второго Императора, ты же — какой-никакой, а человек из его ближнего круга. Об этом ты не думал, горе-папаша? Ладно, плевать, то дело твоё. И если хочешь, можешь их отправить куда душа пожелает, господин велел не запрещать тебе этого. Только бога ради, решай уже побыстрее — у нас масса дел, и мне необходимо готовиться.

И Влад действительно задумался. Под таким углом он на проблему как-то и не смотрел. Ведь всю жизнь Приходько трудился ради того, что бы они жили не в Сибири, а в более безопасных регионах страны в том числе и потому, что случись чего — и его детей могли пропихнуть в вечно нуждающиеся в низших чародеях войска… Но ведь теперь он действительно вполне способен помочь им хорошо устроится и в Александровске. Вот что делает с людьми закостенелость мышления…

— А как же Игнатьевы? — спросил он наконец. — Они разве не достанут их в губернии?

— У нас с ними теперь мир, если ты вдруг позабыл. Плюс всё сказанное мной только что — та часть, что про близость со Вторым Императором. Это здесь, в Ростове, они могут сделать с ними всё что угодно, организовав через третьи руки. А там, в Александровске — ты не стоишь возможных проблем, уж поверь мне. Не забывай — ты не бог весть какой важности птица, что бы имело смысл прикладывать столько усилий к твоему подчинению. В любом случае они уже начинают подозревать, что тебя раскрыли — я трижды сумел их неплохо нагреть через подконтрольных нам бандитов. Не зря же я собственноручно составлял сведения, которые ты им сливал, верно? Скормишь им байку о том, что Аристарх настоял на перевозке твоей семьи, и возразить ты не мог — мол, подозрительно. А поверят или нет в таком случае уже не важно… Хотелось бы, конечно, ещё одну их ухоронку пощупать, ну да бог с ними.

— Тогда забираем их домой, — решился Влад. — Что от меня требуется? У тебя ведь есть план действий?

— Разумеется. И он до неприличия прост, — кивнул чародей. — Ну а пока — будь добр, оставь меня наедине с кроватью и подушкой. Я, в отличии от некоторых, с самого утра работал…

* * *

— Господин Смолов, это совершенно неприемлемо! — исхитрился всплеснуть руками, сидя в кресле, высокий и тощий, как жердь, пожилой чародей. — У нас в самом разгаре война на юге, османы готовят новые армии и флот, что бы ударить уже по черноморскому побережью страны и высадить десант, генерал-губернатор спешно собирает и формирует новые полки регулярной армии — а в неё нужны чародеи! И это не считая того, что лучших из наших выпускников приходится отправлять на фронт, к действующей армии — турки грозятся осадить Софию, и фронт в том направлении жрет рядовых солдат и низших магов, будто это какая-то ненасытная утроба! Я решительно не могу согласится на ваши условия в час, когда Государь и Отечество ждут от меня твёрдого исполнения моего служебного долга!

Разговор происходил в кабинете самого директора Восьмого Ростовского Магического Училища. Почему Восьмого, и куда делись предыдущие семь не взялся бы объяснить и сам руководил данногозаведения, штампующего низкоранговых магических ремесленников для великого множества производств города и страны. Ну и боевых магов второго ранга, разумеется — здешние ученики, сплошь выходцы из простонародья с проснувшимся даром, редко могли рассчитывать достичь ранга Адепта раньше тридцати лет. Коли доживут и решат вообще заниматься этим нелегким трудом — саморазвитием… Многим и имеющегося было достаточно — ибо какие-либо перспективы получение третьего ранга сулило далеко не всегда, а денег и личного времени требовало довольно много по меркам неродовитых низших магов.

Это дворянские семьи, даже мелкие и бедные, могли позволить себе какую-никакую вспомогательную алхимию и обучение у неравнодушных наставников (ибо свои же родичи, которые и будут обучать, сами заинтересованы в сильных магах в Роду), ибо так или иначе хоть каким-то, да благосостоянием обладали. Выпускники же подобных заведений, которых даже в Ростове насчитывалось больше полутора десятков, такой возможности не имели… Им, как правило, нужно было и себя, и семью кормить.

— А на какие-либо иные условия, уважаемый Филипп Евгеньевич? — тепло и открыто улыбнулся Пётр Смолов. — Прекрасно понимаю и всем сердцем разделяю вашу озабоченность тяжелыми для государства временами! В подобный час нельзя не озаботиться безопасностью наших границ, и именно для этих целей мне и необходимы ваши славные ученики.

— Но позвольте — разве ж вы военный рекрутер? — спросил директор училища. — Мне казалось, вы лицо, так сказать, частное.

Директор сего заведения, несмотря на свои преклонные года и ранг Младшего Магистра, притом довольно слабого, был не последним человеком в винтиках местной иерархии власть предержащих. Далеко не среди первых, конечно, и даже не в числе вторых, но всё же — отнюдь не последним. Ибо недаром за пост его разворачивались отчаянные баталии, в которых в ход шло абсолютно всё — от коварных интриг и грязных подстав до самых настоящих схваток на дуэльных аренах… В случае, если не удалось подсыпать конкуренту подсыпать яду в бокал вина, конечно — не дураки же государевы люди, что лезть в драку там, где и без подобной дикости обойтись можно?

Всё дело в том, что должность сия, немаловажная буквально для всех, от Империи до местных дворянских Родов, по негласным местным правилам мог занимать лишь человек из слабого и малого Рода, либо же и вовсе одиночка — чтобы ни одна из аристократических групп провинции не имела возможности чрезмерно злоупотреблять подобным положением. Так сказать, ставили человека со стороны, которому на высоких господ было в равной степени наплевать — лишь бы взятки исправно давали взамен на самых перспективных выпускников, а там уж хоть трава не расти.

Конечно, подобное положение дел не могло устраивать имперскую власть. Особенно ту её часть, что находилась в Петрограде, ибо местным руководители подобных заведений их долю заносили регулярно, дабы те закрывали глаза на мелкие грешки их подчиненных… Потому проверки из столицы пусть нечасто, но случались, и периодически слишком уж зарвавшихся персонажей с позором снимали со всех занимаемых постов и отправляли своим трудом и кровью искупать грехи перед Государем и Отечеством. И все оставались довольны — ревизоры получали свою жертву и отметку об успешно раскрытом коррупционном расследовании, большинство других управленцев вздыхали с облегчением, радуясь что попались не они и клялись себе уйти с этой треклятой службы, а местные чиновники спроваживали наконец «дорогих гостей» обратно.

Вот и сейчас Филипп Евгеньевич заподозрил в сидящем перед ним человеке подобного «ревизора». Директор училища лицедеем оказался неплохим и почти не подал виду, как его встревожила эта догадка — почти любого другого собеседника он бы обмануть своим маленьким спектаклем сумел бы. Вот только сегодня он напоролся на то самое исключение из обычных правил. Старший Магистр на службе Тайной Канцелярии Императора в своей жизни повидал таких зубров на ниве искусства обмана, что хозяин кабинета на их фоне смотрелся жалким и неумелым профаном.

Только к счастью для тощего чародея Смолов сегодня был сам заинтересован в том, что бы их сделка прошла без сучка и задоринки, так что виду не подал. Вместо этого он лишь с готовностью кивнул, успокаивая запоздало всколыхнувшуюся мнительность собеседника.

— Всё верно, Филипп Евгеньевич, я лицо частно и представляю интересы одного конкретно Рода, — заверил он директора. — И, скажу я вам, помогая нам вы поможете нашему государству надежнее защитить границы Российской Империи!

— Вы из приграничных краёв? — поднял брови чародей.

— Можно и так сказать. Я Родом из Сибири, и Род, которому я служу, владеет землями на самом краю Фронтира. А там, сами понимаете, война каждый божий день — то монстры нападут, то какие-то рогатые нелюди из Разлома полезут… Да и в Цинь сейчас неспокойно, всякое может произойти. У нас после войны большой недобор в тех, кто способен держать в руках оружие, и приходится всеми силами стараться восполнить потери в летней кампании. Да собственно, чего говорить — в рекомендательном письме, что я вам передал, моя ситуация описана.

Письмо Филипп Евгеньевич действительно получил, вот только прочесть пока не успел. Ему хватило имени автора послания и первых нескольких абзацев, чтобы понять главное — перед ним клиент и ему можно доверять. Письмо это обошлось в пятнадцать тысяч рублей — чинуши не любили трудиться бесплатно там, где можно было нагреть руки. И даже то, что конкретно этот чиновник был неплохо знаком с его названным братом, по просьбе которого он его и написал, дела не меняло.

— Так значит, эти юноши и девушки отправятся защищать Сибирские рубежи Империи, верно? — сделал задумчивое лицо его собеседник после того, как более внимательно ознакомился с содержанием письма и наконец расслабился. — Знаете, эти все эти юные дарования, что растут в Училище на протяжении семи лет, становятся нам как родные. Учитывая, что их набирают по всей губернии, мне, право слово, кажется излишне жестоким отсылать их столь далеко от родной земли.

— Империя — везде Империя, — пожал плечами Петр. — Она, наша Родина, весьма обширна и очень нуждается в своих детях. И в свою очередь обещаю — ребятам будут предоставлены лучшие из возможных условий, так что ваша совесть будет вами довольна — вы, можно сказать, дадите детям путевку в жизнь…

В общем, два часа спустя Смолов уже покидал кабинет директора сего заведения. Результатом бурных торгов, едва замаскированных под заботу о будущем ребят, стали три десятка средней перспективности и способностей даже по меркам своих одногруппников Учеников. Как и под каким соусом подать студентам Восьмого Магического тот факт, что их попросту продали на служение дворянскому Роду из Сибири, его не волновало — жадный сквалыга за один факт своего согласия на сделку потребовал сто пятьдесят тысяч, да ещё и за каждого мага, едва-едва взявших второй ранг ему придется выложить ещё по двадцать пять тысяч… Отправлены сии молодые люди будут через пять дней пассажирским воздушным судном, и данное удовольствие обошлось магу ещё в сотню рублей за каждого — и это самые дешевые билеты из возможных. Ну хотя бы за то, что озаботится их отправкой в Александровск самостоятельно, проследив что бы все сели на судно и не попросил за это доплаты — уже спасибо. Итак одни расходы…

Однако уже спустя минуту он выкинул из головы все произошедшее. Взглянув на часы, он усмехнулся — уже через десяток минут начнется весьма интересный спектакль. Приходько должен будет встретится с троицей своих детей, что каждую субботу собирались с компанией своих приятелей из семей зажиточных простолюдинов и шли в трактир — молодость требовала возможности развеяться…

Вот только сегодня их должен будет перехватить отец. Перехватить и велеть следовать за ним — к отправляющемуся через четыре часа судну, где он со своими отпрысками будет ждать его возвращения… Именно такой план поведал своему спутнику Петр, и в целом — он сказал всё, как есть. Разве что упустив одну небольшую деталь…

— Господин, — появился рядом с ним Змей. — Вам нужно поспешить! Ваш спутник и сопляки попали в переделку!

— Веди, — кивнул Старший Магистр.

А где-то, в совсем другом районе Ростова Приходько, перехвативший Дениса, Настю и Гордея, своих столь обожаемых отпрысков, не тратя времени на посторонние разговоры не терпящим возражения голосом велел детям идти за собой.

Сбитые с толку подростки, конечно, пытались понять что происходит, но Влад был непреклонен, и вся четвёрка двинулась в сторону воздушной гавани. А следом за ними — два из троих Речных Котов, присматривающих за детьми. Последний же стремглав умчался с донесением, ибо им ещё вчера выдали листовки, на которых было лицо этого человека и приказ немедленно доложить, если сей субъект вступит в контакт с их ведомыми…

Глава 14

— Отец, куда мы так торопимся? — с недоумением воскликнула Настя, едва поспевая за широкими шагами Влада. — Что-то произошло? У тебя какие-то проблемы?

— Настя, солнышко, просто доверься папе, ладно? — улыбнулся он в ответ. — Всё хорошо, а будет ещё лучше — но сейчас мы не можем терять времени. Но обещаю — очень скоро я вам всё объясню.

— Ну папа! — топнула ножкой девушка, останавливаясь. — Я никуда не пой…

— Настя! — слегка прикрикнул её отец. — Сейчас не время и не место! Как твой отец я велю тебе — иди за мной, дочь. Не заставляй меня жалеть о том, что в детстве не познакомил тебя с ремнем!

Серо-зеленые глаза девушки широко распахнулись в изумлении — младшая и единственная дочь, она всегда была любимицей Влада и умела вить из не чающего в ней души отца веревки. Почти точная копия почившей жена, она слишком напоминала ему ту, кого он лишился, и у него никогда не получалось заставить себя наказать дочь — даже когда та действительно заслуживала этого. В результате Настя знать не знала, что такое возможно — её любимый и всегда мягкий с ней папа и вдруг кричит на неё, а капризный тон и сердитая мордашка совсем не действуют… Однако помимо обиды и недоумения на отца девушка наконец осознала, что происходит нечто серьёзное. И дальше шла уже без лишних разговоров, всем своим видом демонстрируя возмущение.

Денис и Гордей обменялись недоуменными взглядами, но промолчали, молча шагая за отцом. Несмотря на обстоятельства, Влад невольно улыбнулся — в отличии от дочери, сыновей он старался воспитать как надо. И драться учил, и уловкам лесным, и наказать за шалости мог — отцовский ремень вволю нагулялся по их задницам ещё в ранние годы. И сейчас оба сына молча и сосредоточенно шагали, не издавая ни звука.

— Ты обязан зайти к тёте, папа, и выразить своё почтение, — вновь подала голос девушка. — Она…

— Настя! — сердито шикнул на неё уже Гордей. — Молча!

Через несколько минут уже все трое осознали конечный пункт их маршрута — воздушную гавань города. И это заставило всех троих напрячься ещё сильнее. Отец вёл их оживленными, людными улицами — далеко не самым коротким, но зато самым безопасным. Здесь не было ни тесных, кривых проулков трущоб, ни глухих коридоров между почти соприкасающихся крышами каменных домов, где могло со случайным прохожим могло случиться что угодно — лишь широкие проспекты, по которым всегда сновали толпы людей. И пусть парни не понимали, в чем именно причина происходящего, они не сомневались — отец чего-то сильно опасается…

У них почти получилось дойти без приключений. Оставалось пройти лишь несколько кварталов, и уже оттуда будет пассажирский проход на территорию воздушного порта — режимного, вообще-то, объекта, который вполне себе надёжно охранялся. Особенно в нынешнее, неспокойное время.

Но почти не считается. Когда Влад увидел двоих прилично одетых Мастеров с гербами на груди, он понял — что-то пошло не так. И очень сильно не так — ибо о том, что ему придется иметь дело с дворянами из вполне себе официального Рода его никто не предупреждал — а преградившие ему путь люди точно были кем угодно, но не рядовыми преступниками. Главарей темных братств, решившихся нарушить это неписанное правило, очень быстро находили мёртвыми. Иногда даже одним целым куском, который можно было похоронить в открытом гробу. Хотя при этом иметь чуть ли не официальных покровителей из числа аристократии им никто не запрещал.

— Господин Влад Приходько? — спокойно поинтересовался тот из них, что выглядел чуть постарше.

— А кто интересуется?

— Андрей и Дмитрий Донские, — представил себя и спутника мужчина. — Представители Рода Донских. Позвольте пригласить вас в родовой особняк нашего семейства? Вместе с вашими детьми, разумеется.

— Я бы с радостью, почтенные, но в другой раз, — покачал головой боевой маг. — Уж простите, но я не так давно с фронта, не видел детей больше года и хотел бы провести время в кругу семьи. Но сразу после этого — обязательно прибуду и даже приглашу в гости своего сюзерена, Аристарха Николаева-Шуйского.

Выражения лиц Донских не изменились — к сожалению, слабенькая надежда прикрыться именем своего, как он ещё надеялся, друга и господина не сработала. Да и с чего Донским, чей Род проживал в Ростовской губернии, впечатляться именем малоизвестного аристократа, о котором они, с некоторой долей вероятности, могли даже не слышать? А если и слышали — где Сибирь и где Ростов? У себя дома местные благородные явно чувствовали себя хозяевами положения, и уступать не собирались. Он это увидел ещё до того, как старший из них, тот самый Андрей, произнес ответ вслух.

— К сожалению, господин Приходько, я вынужден настаивать, — голосом дворянина можно было обращать воду в лёд. — Не переживайте, слово Донских — вам ничего не грозит, и даже более того, я готов вас заверить, что это в ваших же интересах. Давайте не будем тратить бесценное время друг друга на пустые препирательства и наконец отправимся в особняк. И да, если вы думаете кликнуть на помощь жандармерию или привлечь внимание окружающих, то настоятельно рекомендую отказаться от этой затеи. Это выйдет боком в первую очередь вам…

Влад никогда не стеснялся прибегать к любым доступным ему средствам, если того требовали обстоятельства. Да, орущий и требующий к себе жандармов Мастер выставит себя посмешищем, трусом и так далее, потеряет лицо и станет причиной насмешек… Но в ситуациях, когда жизнь загоняла его в угол, он, в отличии от впитавших с молоком матери дворянскую гордость урожденных аристократов, о таких вещах даже не задумался бы — ему было глубоко наплевать, как он будет выглядеть в глазах посторонних.

Донской угадал правильно — он нацелился устроить скандал, привлечь к себе внимание, но слова сами застряли в горле, когда в глазах второго, чуть более молодого Мастера Рода Донских он увидел насмешку и предвкушение. И интуиция, старое доброе звериное чутье, что спасало его куда чаще, нежели умение швырять лезвия ветра, пламенные шары и деревянные колья, чаще его верного клинка и даже его собственного, нажитого за годы бурных похождений по Сибири опыта. И именно она сейчас сказала ему — Влад, тебя провоцируют на этот шаг. Остановись, Влад!

— Что вы имеете ввиду? — сухо, хрипло уточнил он.

Вместо ответа Андрей медленно поднял руку раскрытой ладонью вперед и легко выпустил короткое, простое заклятие. А миг спустя висевший на шее Насти с изящный, но явно не слишком дорогой серебряный кулон начал испускать неяркое мерцание и приподниматься в воздух. И Влад, до того готовый поклясться в том, что это простая безделица за десяток рублей, не более, внезапно ощутил спавшую до того в этой вещице могучую магию.

Магию, что откликалась на ауру Донского. Настя, Денис и Гордей тоже ощутили воздействие сокрытой в кулоне силы и изумлённо уставились на пробудившийся артефакт, пока Андрей не опустил ладонь — сразу после этого артефакт будто разом отключили от источника маны и тот шлепнулся обратно на грудь девушки, вновь превратившись в обычное украшение.

— Откуда у тебя этот кулон, солнышко? — мрачно спросил Влад.

— Мне его вчера Егор Подковин подарил! — воскликнула девушка, сама изумленная до глубины души. — Я не знаю, где он взял эту штуку, папа! Честно-честно, я…

— Во сколько? — перебил её молчавший до того Дмитрий.

— Ч-что? — сбилась девушка, смутившись. — Н-ну… Где-то часов в двенадцать дня, может чуть позже — нас отпустили в половину двенадцатого утра с занятий. На обеденный перерыв, вот мы и встретились в кафешке, неподалеку от Академии. «Веселый Адепт», в пере…

— Простите, сударыня, но эти подробности меня уже мало интересуют, — с ноткой презрения перебил её Дмитрий. — А вот жандармерию заинтересуют… Ведь на вашей шее висит передающийся из поколения в поколение артефакт, который передается по женской линии нашей семьи уже четыре века. Этот артефакт откликается только на кровь семьи Донских… Впрочем, я думаю, вы и сами это знаете — вчера младшая дочь Главы Рода приехала домой и поведала нам, что кулон у неё был украден. И любой артефактор-криминалист, полагаю, подтвердит факт того, что отпечатки и следы именно вашей ауры имеются на кулоне… Заявление о пропаже, кстати, уже подано — ещё вчера.

Подстава. Чистой воды подстава, но неплохо организованная. Влад понимал, что отпечатки ауры обнаружатся лишь строго девицы Донских, а затем сразу — его дочери. И никаких следов таинственного Егора в промежутке не будет. Он почти не разбирался в артефакторике, но простой здравый смысл подсказывал — способы удалить «лишние» следы точно есть, и ими озаботились. А ещё он был готов поставить тысячу против ржавого гвоздя — ни единого свидетеля того, что его дочери эту вещь действительно кто-то дарил, им не найти. И как быстро организовали, выродки! На лету подмётки режут!

— Как отец этой девицы, я приму всю ответственность на себя, — тяжело вздохнул он. — Но! Отпустите моих детей, и я поеду куда скажете.

— Отец!

— Папа!

— Молчать, — негромко бросил Влад детям, придавливая их аурой и взглядом. — Держи билеты, Гордей. Каюты двадцать семь и восемь — одна побольше, для вас и меня, вторая — для Насти…

А параллельно с напутственными указаниями детям Влад, сконцентрировавшись, как никогда в своей жизни прежде, мысленно говорил совсем иное, транслируя эти мысли старшему из сыновей. Умение отправлять телепатические сообщения требовало немалого количества практики, и если чародей был совсем уж бездарен в Магии Разума, то его сообщение не преодолеет и полутора десятков метров. Бывший старлей Имперской Стражи был действительно обделен талантом в этой области… Однако передать несколько слов на расстоянии вытянутой руки он сумел.

— В каюте — ждите. Придет человек — Петр Смолов. Расскажете всё ему. Слушайтесь его во всём.

И, подумав, добавил краткое описание своего попутчика, что бы уж точно избежать шанса неразберихи.

— Мы поняли, отец, — за всех ответил Гордей, беря под руку готовую растерянную, готовую расплакаться сестру под руку. — Будем ждать тебя. Надеюсь, ваши благородия, вы сдержите своё обещание и отцу ничего не грозит. В ином случае я буду вынужден обратиться в жандармерию города Ростова и требовать самого тщательного расследования.

— Твои слова бросают тень на мой Род, юноша. Может показаться, что ты видишь в нас не дворян с многими поколениями предков, а бандитов с большой дороги, — опасно сощурился Дмитрий. — Учитывая ситуацию и принимая во внимание твою молодость, я закрою глаза на эти высказывания. Однако далеко не все дворяне столь же милосердны, как я, и тебе следует помнить об этом. А иначе…

Рука Влада спокойно и уверенно легла на рукоять висящего на поясе зачарованного меча — из того набора экипировки Шуйских, что предназначался Мастерам их гвардии, и уже шагнувший к его сыну Дмитрий замер, глядя на Приходько-старшего.

— Не стоит принимать близко к сердцу слова расстроенного мальчишки. Гордей, Денис — присмотрите в моё отсутствие за Настей. Господа, не хочу заставлять вас и ждать и дальше, так что ведите.

Донские, забрав кулон и встав по обе стороны от мрачного сибирского мага, повели его к стоящему чуть далее экипажу — видимо, поездка предстояла не такая уж близкая…

Явившиеся за Владом маги учли практически всё. Они просчитали все действия своей цели, заранее приготовили ловушку и терпеливо ждали, когда дичь совершит ошибку. Откажись Приходько следовать за ними, и они были вправе применить силу и даже убить всех четверых — за кражу фамильной реликвии они могли наказать обидчиков сами, и общество бы их одобрило. В своем праве, в конце концов — за обиды надо мстить.

И сдаться сейчас жандармерии, настояв на вызове патруля и разбирательстве в деле, Влад тоже не мог по той же причине. Бывший старлей Имперской Стражи университетов, как говорится, не кончал, но голова у него работала. Происходи эта беседа в их гостинице, в ресторане среди города, да хоть в борделе — и он мог бы кликнуть жандармов, потянуть время, и там уж Смолов бы как-то решил вопрос — в компетенции Старшего Магистра, после всего что Влад видел и знал о нем, сомневаться было невозможно. Однако не зря эта парочка подошла именно здесь… Реши он сейчас упираться — они, опять же, могут применить силу. И уже потом будет на порядок сложнее разобраться с валом последствий боя в городе — Донские просто заявят, что чудом успели перехватить воров на пути в воздушную гавань, из которой они явно намеревались удрать. А те попытались удрать… И это не говоря уж о самом главном — риск, что в ходе свалки погибнут его дети, был неоправданно высок. И как, наверное, любой родитель на его месте, он решил разменять себя на них.

Так что да, враги (а это, вне всяких сомнений, были именно враги) рассчитали всё идеально — у них явно имелся отличный источник информации, заранее сообщивший об их с Петром прибытии). План прошел как по нотам, и сейчас, трясясь в экипаже с двумя молчащими Мастерами и ощущая, как в спину вдруг воткнулась тонкая игла с очень, очень концентрированным ядом антимагии, Влад внезапно, к удивлению его пленителей, усмехнулся.

Всё, кроме одного — они не знали, с каким чудовищем, скрывающимся под маской Петра Смолова, их свела судьба. Но вскоре им предстояло это выяснить на своей шкуре…

Глава 15

— Опоздали, ваше благородие, — констатировал очевидный факт его сопровождающий. — И как только успели обернуться столь быстро?

Взглянув на невозмутимо молчащего чародея, Змей с опаской сделал небольшой шажок назад. Реакция мага казалась ему странной — он ожидал, что тот будет зол, начнет расспрашивать его о подробностях произошедшего, требовать разузнать, куда именно увезли его человека… Однако вместо всего этого Пётр неожиданно для бандита улыбнулся — насмешливым, самодовольным оскалом хищника, развлекающего с угодившей в его добычей, ещё не подозревающей о том, что ей грозит…

Ледяной пот пробил спину Адепта, он на одних лишь звериных, вбитых нелегкой бандитской жизнью рефлексах попытался сделать тоже, что и всегда при встрече с опасностью — укрыться в тенях и удрать. И на этот раз испуганный Змей даже не пытался использовать свою собственную магию теней — у низкоранговых преступников неоткуда было бы взяться действительно серьёзным чарам этой школы наподобие тех, что использовали Тени Второго Императора, способные полностью сливаться со своей стихией.

Однако дожить до своих лет и даже стать командиром лучшей команды теневиков Сумеречных Котов и правой рукой их главаря, но не иметь при этом козырей было бы очень странно. Собственно, приученный своей рискованной профессией всегда иметь план «Б» на случай, если всё пойдет совсем не так, как хотелось бы, мужчина использовал свою самую большую ценность, о которой не знал даже его собственный главарь — таинственный артефакт, оставшийся от одного древнего и на данный момент уже истреблённого боярского Рода, который достался ему ещё в молодости.

От красивого золотого перстня, покрытого искусной резьбой, разошлась тихая, почти неощутимая волна магии. По телу бандита побежала лёгкая алая рябь — и рванувшая вперед подобно атакующему змею ладонь Старшего Магистра ухватила лишь пустоту. Оказавшийся в десятке метров от того места, где стоял мгновением раньше Адепт рванул вглубь города, расталкивая и сбивая с ног случайно оказавшихся на его пути к спасению прохожих.

— Караул! — орал он. — Спасите, Христа ради, люди добрые! Убивают!

— Жандармов кликните! — выкрикнул кто-то из окна соседнего здания, с интересом наблюдая за разворачивающейся погоней, которая обещала стать увлекательным развлечением для стороннего зрителя.

Ускорившийся и прекративший орать Змей нырнул в ближайший переулок и побежал, а к Смолов рванули несколько чародеев жандармерии, патрулировавших с группой солдат улицы. Учитывая, что район располагался близ критически важного объекта инфраструктуры города, воздушной гавани, патрулировали здесь улицу отнюдь не пара-тройка Учеников с пятком рядовых солдат. Мастер и четверо Адептов, отряд рядовых — два десятка Подмастерьев, отлично вооруженных и экипированных.

— Сударь, прошу вас представиться и показать документ, удостоверяющий вашу личность! — вежливо, но твёрдо обратился к нему возглавляющий патруль капитан жандармерии. — Что здесь произошло?

Мастер, в отличии от его подчиненных-Адептов, явственно ощущал исходящую от Смолова ауру Старшего Магистра — сегодня он её не скрывал, позволяя любому достаточно сильному магу понять, кто перед ним. Нарочно тоже не выпячивал, пытаясь подавить окружающих, как например прошлым вечером в разговоре со Змеем и его людьми, нет — скорее просто был расслаблен и открыт. Правда, служителя закона сей факт если и смутил, то не слишком сильно. За его спиной вся мощь и поддержка правоохранительной системы Ростова, так что в своих возможностях он был уверен. Правда, вежливость тоже сохранял — перед ним не какой-то слабак низших рангов без роду и племени, чародей шестого ранга вполне имел и право, и возможность по простецки набить морду капитану, если тот рискнет превышать свои реальные полномочия.

Адепты и ниже не могли правильно оценить ранг Старшего Магистра своим восприятием, ибо оно у них было ещё слишком слабо развито. Однако сам факт того, что перед ними персона явно не рядовая это им не мешало — сам факт громадной силы чародея они чувствовали отчетливо и желанием проявлять излишнее служебное рвение не горели.

— Конечно, капитан, — достал он документы из внутреннего кармана осенней куртки, пошитой из шкуры Проклятого Медведя. — Петр Самойлов, наследственный дворянин в силу своего ранга и вассал Рода Николаевых-Шуйских. У вас имеются ко мне какие-то претензии?

— Ну, не совсем… — чуть смутился капитан, оглядываясь в поисках кричавшего. — Тут кричали…

— Ну что ж, коли вы убедились в подлинности моей личности — не соблаговолите ли отдать мои документы? У меня, господа жандармы, ещё много дел, которые непременно требуется уладить именно сегодня, — протянул руку Пётр минуту спустя, дав капитану прочесть предоставленные ему бумаги и убедиться в подлинности печатей.

— Да, конечно, — взял тот под козырек, к явному облегчению своих бойцов. — Всего хорошего, господин Смолов, и прошу простить за доставленные неудобства.

— Да ну что вы, господа, я все понимаю — служба такая, — покивал понимающе Петр.

А затем неспешно направился в туже сторону и повернул ровно в тот проулок, куда завернул Змей, удиравший от него. Пройдя по ней немного вперед, он повернул на перекрестке направо и увидел небольшой двухэтажный многоквартирный дом, парадную дверь которого напрочь смело вовнутрь от явно могучего пинка.

И как не удивительно — при всём при этом ни особой суеты, ни громких криков слышно не было. Посреди мирного города кто-то устроил разборки с применением боевой магии, но никто этого будто бы не заметил. Немногочисленные прохожие, конечно, удивленно поглядывали на выбитую дверь, но не более.

— Запаздываете, господин, — осуждающе заметила выглянувшая из дверного проема женщина. — И как подобное ничтожество могло удрать от вас?

— А на что вы мне тогда, если даже за подобной мелкой швалью бегать пришлось бы лично мне? — поднял брови Смолов. — Это ты организовала тишину и спокойствие? Молодец, Фрося, зря я не верил в твои навыки менталистики.

— Не называйте меня так, — топнула ножкой его собеседница. — Так варварски коверкать моё имя — это преступление!

Феркия ол Лавиан, некогда нолдийская пленница, а ныне же — полноценная гражданка Российской Империи наравне со всеми своими сородичами, получившими его от Второго Императора, имела вполне себе законную возможность покинуть Родовые земли Аристарха Николаева-Шуйского. Ибо Павел Александрович распорядился предоставить право на выкуп всем пленникам, имеющимся у его дворян. За исполнением этого указа следили на удивление строго, впрочем, никто сильно и не упирался — нолдийцы охотно платили за каждого из своих. Артефактами, знаниями, материалами, добытыми в непосредственной близости у самого Разлома, а потому редкими даже по меркам Сибири…

Однако Феркия за те недели и месяцы, что ей довелось провести среди людей успела всё для себя решить. Да, люди относились к ней с Ильхаром весьма настороженно, ветераны гвардии Рода и вовсе кривились и ругались при их виде, да и говорили с ними сквозь зубы и нехотя. Однако продолжалось так лишь первое время, и чародейка некоторое время спустя с удивлением заметила, что на них постепенно перестают обращать внимание. У неё появились какие-никакие, но приятельницы — несколько чародеек второго ранга, с которыми она работала артефактором — способности её в этом искусстве были на достаточно неплохом для её ранга уровне, да и наука эта у её народа была куда развита куда лучше, чем у местных. Новые владения сейчас заполнялись сотнями и тысячами разумных, отбросивших былую жизнь и отчаянно желающих найти новый угол, в котором можно будет обосноваться и обжиться, так что требовалось огромное количество разной разной бытовой мелочевки на основе магии — а это она умела.

Ильхар, наконец поправившись благодаря щедро распорядившемуся не жалеть на него алхимии Аристарху, приступил к своим новым обязанностям — стал инструктором фехтования у его гвардейцев. Поначалу он сильно робел и опасался показывать свою настоящую силу и навыки — для него люди были теми же нолдийцами, разве что без рогов, и он помнил, как те относились к слишком много, на их взгляд, позволяющим себе сорсам…

А затем Шапкин, заведующий всеми делами гвардии, заставил его показать себя по настоящему — и понявший, что здесь за своё мастерство и силу он наказания не получит, Ильхар быстро научил уважать себя всех здоровяков-гвардейцев. Воины, как никто другой, ценили личную силу и мастерство, и даже ветераны перестали ворчать — они как никто знали, сколь важна личная сила на войне. А потому её серокожий возлюбленный пропадал с утра до вечера, обучая группы по тридцать человек из наиболее перспективных бойцов. День него был расписан целиком и полностью…

И главное — здесь им не нужно было ни от кого скрывать свои отношения! Уж на что на что, а на это людям было глубоко наплевать. Эка невидаль, здоровяк и хрупкая красавица — ну нравятся они друг другу, да и бог с ними. И за это она готова была простить людям что угодно — от грубости и отсталости в бытовом плане их цивилизации до странных замашек в их разнородных и разношерстых религиях, в которых она до сих толком не разобралась… Об Ильхаре и вовсе нечего — у нолдов он был рабом, особенно презренным плодом кровосмешения, и пушечным мясом, а у людей стал почтенным мастером боя на оружии и почти полностью свободным разумным.

Сам здоровяк, давший прикурить в схватке на мечах самому Аристарху, тоже нашелся внутри. Огромный, закованный в прочнейшие зачарованные доспехи воин без труда держал за шиворот потерявшего сознание Адепта, словно не ощущая веса его тела. Впрочем, существо, способное носится быстрее коня в доспехах под семьдесят килограмм веса и при этом активно размахивать щитом, изрыгать проклятия, истребляя противников пачками, едва ли действительно замечало вес худого и жилистого чародея.

— Он пытался сопротивляться, — чуть виновато пожал плечами здоровяк под укоризненным взглядом Петра. — Ударил по Феркии заклинанием, вот я и вспылил немножко. Но я аккуратно, честно!

— Смотрю, русский язык тебе уже хорошо даётся, — вздохнул Смолов. — Он говорить-то сможет? Челюсть вы ему не ломали, надеюсь? А то искать целителя сейчас весьма не ко времени.

— Да цел он, не переживайте, — заверила его чародейка, поправляя изящную шляпку, скрывавшую рожки. — Сейчас приведу в чувство, напою кое чем и можно будет задавать вопросы — под моей ментальной магией ему никуда не деться.

Так и вышло — буквально несколько минут спустя приведенный в чувство Адепт с остекленевшим взглядом отвечал на вопросы предводителя весьма необычной троицы. Впрочем, вопросов было немного — всё, что ему было нужно, Петр знал и так, сейчас же просто уточнил пару маловажных деталей. Пока они беседовали, явился четвёртый член отряда — невысокая девушка в скромном платье и небольшом, дешевом полушубке, накинутом на плечи. Наряд, более соответствующий средней руки мещанке, нежели официально обладающей дворянским статусом маре в ранге Мастера.

— Мы навестили их базу, — отчиталась девушка перед Петром. — Разгромили всё и перебили большинство членов банды. Благо находилась она у них не в городской черте, а в пригороде, так что сумели сделать всё прежде, чем нагрянули жандармы. Даже странно, почему не в городе хоронились — тут бы нам никто не позволил брать укрепленный коттедж отрядом в сотню гвардейцев при тяжелом оружии.

— За то, что бы держать базу в городской черте, им пришлось бы такие горы золота заносить в жандармерию Ростова, что оставшегося на хлеб с водой едва хватило бы, — ответил на вообще-то риторический вопрос девушки Петр. — Ладно. Всё сделали, как я велел?

— Гвардейцы и Олег с Денисом уже на корабле — базу мы разгромили ещё час назад, и сейчас вся сотня с двумя Мастерами на судне, — ответила Алтынай. — За детей этого мужлана Приходько можно не переживать, у них сейчас охрана, почитай, серьёзнее чем у большинства Наследников дворянских Родов этого города.

— Отлично, — улыбнулся Петр. — Что ж, все актёры этой дешевой пьесы уже на позициях, дамы и господа! Осталась лишь финальная сцена да эпилог — и можно лететь домой, твёрдо зная, что господин Аристарх Николаевич будет нами весьма приятно удивлен. Ну а теперь — по коням!

— Господин, у нас же это… Коней нету, — с недоумением уставился на него Ильхар. — Нет, если нужно — я могу Фер и госпожу Алтынай на себе унести, если надо…

Ильхар, однорогий феномен народа сорсов, парнем был неглупым, скорее даже талантливым. Но иногда чрезмерно прямолинейным… С недоумением покосившись на захихикавших девушек, он с вопросом в глазах повернулся к Петру. Смолов, сняв перстень с уже начавшего остывать Змея (в живых он лишних свидетелей оставлять не намеревался) и спрятав добычу до лучших времен, пояснил сорсу:

— Нет, здоровяк, тащить будешь только свою рогатую подружку, если она того пожелает, — пояснил Петр. — Всё, в путь! Приходько минут тридцать как увезли, так что нужно спешить.

Быстро передвигаться при помощи в черте города, если при этом использовалось что-то помимо магии теней и прочих видов чар, что никак не влияли в процессе на материальный мир, людям благородного статуса на прямую не запрещалось. За это следовал лишь денежный штраф, который большинство аристократов вполне могло себе позволить. Однако дворяне всё же без крайней нужды старались в городской черте подобным не заниматься — это считалось показателем весьма дурным тоном в благородном обществе. Вот только из всей четвёрки, что сейчас стремительно неслась через городскую черту прочь от воздушного порта, в сторону окраин города, лишь Пётр мог бы считаться действительно человеком, вхожим в это самое благородное сообщество.

Хотя бы потому, что среди всех четверых он вообще-то был единственным представителем этой расы. Он сам и Феркия летели, подхваченные его чарами воздуха, в то время как Алтынай и Ильзар неслись, прыгая по крышам двух-трёхэтажных зданий. Тяжеленный, закованный в сталь с головы до ног воин при этом ступал едва ли не легче хрупкой, почти невесомой девушки, каким-то диким, своеобразным образом совмещая физическую силу и мизерные, едва заметные манипуляции маной, благодаря которым хлипкие постройки выдерживали приземления этой здоровенной туши, что со своими доспехами и оружием весила под две сотни килограмм.

Всё оказалось именно так, как предположил Смолов ещё изначально. Жена одного из сыновей Главы Рода Игнатьевых была родом из этих краёв, и именно это стало изначальной ниточкой, распутывать которую он отправил тех бандитов, что покорились его воле, предпочтя практически рабство свободной смерти. И те не подвели, разузнав очень много интересного…

Здесь, в Ростове, был некий дворянский Род, в последние лет двадцать неплохо поправивший свои финансовые дела за счет того, что нашел надежного торгового партнера в среде Александровского дворянства. Собственно, Владу не повезло и повезло одновременно — в любом другом городе его детей Игнатьевым пришлось бы попросту похитить и держать у себя, что бы заставить его повиноваться. С другой стороны — будь они у него в ином городе, вполне возможно что никому бы не пришла мысль озаботиться подобным. Нашли бы иной способ знать всё, что нужно, о тогдашнем враге Рода.

По приказу Аристарха Пётр занялся вопросом детей Приходько ещё тогда, в день, когда господин решил сохранить жизнь своему другу. И пока он узнавал, как обстоят дела, выяснилось нечто интересное — ростовские союзники Игнатьевых развили странную кипучую деятельность вокруг детей Влада. Докладывавший ему об этом темный, один из нескольких выживших Адептов, утверждал, что его заверили — прежде троица молодых магов никого особо не волновала, а сейчас, мол, их подтягивают в свой круг общения несколько юных аристократов.

Остальной пазл сложился уже здесь — не став посвящать в свои планы Влада, чародей собрал ударную группу из двух Мастеров, сотню ветеранов нолдийской кампании а так же ещё троих чародеев, которых посчитал нелишним проверить в деле и лично оценить их потенциал. Гвардейцы со своей частью уже справились — логово Сумеречных Зверей уже уничтожено. Речных Котов он трогать не собирался — Змей изначально соврал, сказав, что именно это темное братство занималось детьми Приходько.

Сейчас же им оставалось последнее дело — приехать в некий особняк за городом, расположенный на уютном островке посреди реки ниже по течению Дона, в который сейчас везли Влада. Там он собирался лично пообщаться с позволившими себе иметь глупость тянуться к запретным знанием дворянами… И фамилия у них была отнюдь не Донские. Неплохой трюк — если не можешь или почему-то не хочешь убирать свидетелей своих грязных делишек, внуши им ложную информацию. Если бы дети Влада явились с жалобами на неких Донских, даже в том невероятном случае, в котором им не дали бы пинка под зад сразу же, едва они назвали бы эту фамилию, быстро выясниться, что они либо лгут, либо ошибаются. И тогда жандармерия точно не будет заниматься всякими глупостями — в Ростове ежедневно по совершенно разным причинам пропадают десятки человек. Одним больше, одним меньше…

А вот Род Николаевых-Шуйских ими во внимание даже не брался. Не то считали, что молодому Главе не хватит власти и возможностей разобраться в вопросе, толи, что более вероятно, вполне обоснованно полагали, что к моменту как он что-то узнает да предпримет, пройдет уже слишком много времени. Вот только ждать, пока что-то случиться, Смолов не собирался. В Тайной Канцелярии Императора их учили — действуй первым, бей по возможной угрозе первым — и ты победишь. Реагировать надо до того, как возникнет сама причина этого. Вот Смолов и реагировал, отправив Аристарху короткое письмо с заверением, что всё нормально и дело его друга решается им лично. Доверять бумаге подробностей он, по понятным причинам, не мог, и уж тем более не мог ждать ответа — так что остаётся лишь надеяться, что Аристарх одобрит его поступки.

Глава 16

Стремительно покинув пределы города, вся четверка, не сбавляя скорости, направилась вниз по течению Дона — предстояло проделать ещё немалый путь, причем своим ходом — лишь так они гарантированно успеют прибыть к нужному месту вовремя. Похитители Влада не слишком торопились и излишне не рисковали — едва покинув город, они явно отправились в дальнейшую дорогу на речном судне, благо с десяток речных грузовозов у них имелся.

Вот будь у лже-Донских воздушные корабли, тогда Петр бы действительно забеспокоился, но этим вопросом он задался заранее и теперь был полностью спокоен. Всё, что им нужно — пробежать вдоль реки десяток километров, до ближайшего крупного села на её берегу, где он намеревался экспроприировать лодку и вспомнить свои пусть не слишком уж и выдающиеся, но вполне подходящие к данной ситуации навыки гидромантии.

— Я добуду лодку, — вызвалась Алтынай по прибытии в село Луховое. — Вас прошу пока не разговаривать — работаем по этому… как его…

— Третьему сценарию, — напомнил Пётр. — Выучи уже — если всё пройдет, как запланировано, тебе эти методички ещё не раз понадобятся.

— Обязательно, — буркнула красавица, пребывающая облик симпатичной ростовской горожанки. — Всё, я пошла.

— Сценарий номер три — это когда вы богатый, эксцентричный дворянин, путешествующий инкогнито, я ваша любовница, Ильхар — раб-телохранитель, а Алтынай нанятая слуга? — уточниланолдийка. — Для чего нам здесь разводить такие игры? Взяли бы лодку, да поплыли куда нужно.

— Времени это лишнего не отнимет, а потренироваться в реальных условиях лишним не будет, — равнодушно ответил Пётр. — Что бы к моменту, когда эти навыки нам потребуются, у вас уже был какой-то опыт. Встаньте ближе и ведите себя соответствующе — ты улыбайся и делай вид, что кокетничаешь, а Ильхар пусть опустит забрало и с грозным видом бдит за окрестностями.

— Вам не кажется, что наша четвёрка, при подобной, как вы это называете, «легенде», сейчас смотрится неуместно и подозрительно? — с милой улыбкой и стреляя глазками, как ей было приказано, уточнила Феркия.

— Сейчас тот самый нечастый случай, когда абсолютно наплевать на данное обстоятельство, — пояснил Пётр. — Что там себе подумают селяне, парочка слабосилков второго ранга в таверне, пялящиеся на тебя, и все прочие жители данного населённого пункта значения не имеет.

Петр привык выжимать максимум из любой ситуации. Щелкнуть по носу Игнатьевых, на корю разрешить назревшую проблему, собрать улики того, что обнаглевший Род Терентьевых сам начал этот конфликт, принести улики в город на суд генерал-губернатора Ростова, как единственного человека в провинции, обладающего правом решать официальные конфликты аристократии в судебном порядке, стребовать с побежденных немалую контрибуцию… Всё это понятно, спланировано и решено загодя, и план на финальной стадии реализации. Будь у Николаевых-Шуйских своё боевое судно, всё решить было бы ещё проще — не каждое Родовое гнездо дворян способно дать отпор даже эсминцу, что уж там говорить о пусть самодельном, пусть неполноценном — но крейсере! Ведь именно его они собирались строить, вот только список необходимых материалов и мастеров, которые принесли ему нанятые в Александровске специалисты требовал огромных расходов и немалого количества времени даже на то, что бы просто всё это найти, прежде чем выкупить. К сожалению, специалистом в вопросах постройки военных судов он не был никогда, и потому не представлял, что всё в этой сфере так сложно… Зато становилось понятно, почему для любого Рода, не входящего в число Великих, почти нереально заполучить собственный крейсер — если даже имея на руках самый главный, наиболее дорогостоящий компонент, было столько мороки с его созданием, то что уж говорить о том, что бы построить его с нуля⁈

В общем, раз он здесь, лично разгребает проблемы и добывает ресурсы, то почему бы не проверить в реальном бою способности тройки самых необычных членов их разрастающегося коллектива? Броня Ильхара, пусть и была модифицирована лично самим сорсом и его возлюбленной, а так же Ирой Цветковой, всё равно встала в миллион! Миллион рублей! За меньшую сумму он выкупил в практически бессрочное владение три десятка Учеников, которые в перспективе дорастут до Адептов! И это ведь, по словам всей тройки трудившихся над ней умельцев, ещё кустарная и далёкая от идеала версия — всё же изначально это был доспех гвардии Шуйских, который дополнили и местами переделали под нового владельца… В общем, назрела явная необходимость посмотреть — выйдет или их четвёрки сильный и слаженный отряд для решения различных щекотливых ситуаций, куда батальон-другой их гвардии послать по каким-либо причинам нельзя.

Через некоторое время они уже плыли на лодке, выкупленной за полторы сотни рублей у местных рыбаков. Ошалевшие селяне до конца не верили, что им заплатят за их старое корыто такие деньги. У рискнувшего согласиться на это предложение пожилого рыбака глаза на лоб полезли, когда ему на руки отсчитали семь золотых монет по двадцать рублей в номинале и дали десяток пять монет серебром — сто пятьдесят рублей, да не различной мелочью, а практически новыми, сияющими свежей чеканкой металлическими кругляшами прямо-таки загипнотизировали взгляды селянина и его сыновей, пришедших поддержать отца. Бедолаги такой суммы разом и не видели, наверное, никогда…

— Ей красная цена — пятнадцать, и то из уважения к сединам дожившего до преклонных лет старика, — проворчал Пётр, когда они уже отплыли. — Ты всегда так соришь деньгами?

— Так деньги ж не мои, — резонно ответила мара, покрепче вцепившись в борт изящными ручками. — Я ведь кто? Правильно, наёмная служанка из простолюдинок, едва дотянувшая до второго ранга и получившая ненаследное дворянство. А вы — чудаковатый богач с ветром в голове… Вот я и придерживалась легенды.

Смолов кивнул, довольный ответом. На мару у него изначально были большие надежды и планы — одно только её мастерство принимать другие облики чего стоило! Вот только были у бывшего контрразведчика опасения, что женщина окажется глуповата, что могло серьёзно ограничить возможности её применения… Но к счастью, все мелкие экзамены на сообразительность и способность грамотно импровизировать Алтынай прошла без труда, так же как и сегодняшний. Господин и сам не представляет, как ему повезло с подобной слугой — маги-метаморфы были огромной редкостью, а у волшебные существа, схожие с людьми… В большинстве своём их трансформы можно было вычислить, если знать куда смотреть. Но мара относилась к тому крайне редкому типу существ, смену облика которыми без специальных артефактов не обнаружить, ибо даже ауру женщина была способна менять — пока не сильно, но вполне достаточно, что бы обмануть какую-нибудь рядовую проверку в жандармерии, к примеру. Последняя способность у неё лишь с четвёртым рангом и её предстояло ещё долго тренировать… Но то дело практики, а уж как заставить её практиковаться, Пётр найдет.

Путешествие на старой, пропахшей рыбой и плесенью лодке заняло немало времени. Значительно больше, чем рассчитывал Смолов — тяжелый сорс в своих чудовищных доспехах изрядно перегружал хлипкое судёнышко, отчего возрастал расход маны, используемой для разгона судна по воде. Периодически встречающиеся по пути суда, иные рыбацкие лодки и даже пара сторожевых катеров изумлённо пялилась на странную кампанию, разок их даже окликнули с проходящего рядом парохода, на котором вовсю шел банкет — там праздновали день рождения дочери какого-то купца, и изрядно подпившие молодые люди очень хотели предложить своё общество двум красивым дамам… Но после того, как мара слабенькой молнией заставила самого наглого из зазывал рухнуть без чувств, от них отстали. На судне присутствовал мужчина в годах, с рангом Адепта — видимо телохранитель, приставленный богатым папашей к дочери, и ему хватило ума понять, что они докучают чародейке в ранге Мастера. Грозно рыкнув и раздав несколько увесистых тумаков разошедшимся подопечным, он торопливо прокричал извинения. Капитан данного судна, видимо, точку зрения единственного мага на борту разделял целиком и полностью, а потому превращенный в ресторан на воде корабль изрядно ускорился, стремясь убраться раньше, чем грозная чародейка передумает.

В общем, когда они через некоторое время свернули в небольшой приток реки, отплыв уже на довольно приличное расстояние от Ростова, они вздохнули с некоторым облегчением. Островок, на котором Терентьевы решили устроить допрос, переходящий в вивисекцию их товарища, пусть и с весьма подмоченной репутацией и пометкой в тонкой пока что папке, куда Пётр заносил заметки о всех сколь-либо значимых проступках чародеев, присягнувшим Аристарху Николаевичу… В общем, островок и дорогу к нему дворяне постарались прикрыть, насколько могли — в месте слияния рек был установлен комплекс артефактов, что отводили глаза всем проплывающим в этих местах.

Разумеется, не настолько мощный, что бы повлиять на восприятие хотя бы Ученика — даже пусть слабый, но Подмастерье Ильхар почуял, что тут что-то не то. Чуть встревоженно глянув на Петра, направившего лодку прямиком к, как ему казалось, берегу, сорс осторожно уточнил:

— Мы прибыли? Но ведь это не остров…

— Это приток реки, — пояснила возлюбленному Феркия, всё это время удобно опирающаяся на закованное в сталь бедро здоровяка. — Тут чары иллюзий, скрывающие его, но они очень слабые… Обладатели полноценного рога легко увидят сквозь неё, но простые смертные, лишенные дара, и более слабые одаренные увидят тут лишь песчаный берег… А ещё здесь должна бы располагаться сигнальная сеть, что даст хозяевам знать о незваных гостях. Но я её не ощущаю… Впрочем, с таким уровнем иллюзий не удивлюсь, что они просто не сумели создать или купить достаточно мощный стационарный сигнальный артефакт.

— Именно с расчетом на таких умников как вы это здесь и делалось, — возразил им Пётр. — Сеть есть, и скрыта она прекрасно — даже я бы не обнаружил её, если бы не знал как искать и куда смотреть. А дешевые чары, как ты говоришь… Отвадить случайных путников без магического дара или дать понять путешествующим по реке чародеям, что это частные владения, их достаточно. А скрыть всё так, что бы и Старшие Магистры проплывали мимо нереально… Не с их уровнем уж точно. Да и не зачем — любой желающий по картам местности легко поймет, что тут есть приток. Всё, молчите — мне надо сосредоточиться.

Сигнальная сеть была устроена весьма хитро. Чародей, что создавал артефакты, постарался на славу — фактически незримые нити магической сигнализации были выполнены как дублирующая система заклятия иллюзии. Не знающий, как и куда смотреть маг бы просто подумал, что Терентьевы решили заказать систему с повышенной прочностью, что бы не забивать себе голову в ближайшие десятилетия заменой артефактов в случае поломки…

Вот только по такой схеме их учили работать ещё в Тайной Канцелярии. Вглядываясь в узлы плетений, Пётр всё сильнее убеждался в том, что к созданию этой сети приложил руку кто-то из его бывших коллег, и мрачнел всё больше.

Нет, сама сеть проблемой не была — ему хватило десяти минут, что бы справиться с нею и провести лодку через опасное место. Одно дело, если трудившийся над этими чарами маг был либо вышедшим в отставку служащим, но вот что делать с хозяевами острова, если это действующие маги Тайной Канцелярии?

Впрочем, сомневался Пётр недолго. Его господин всё равно поплыл бы вперёд, и он сделает так же… Пусть и по совершенно разным причинам. Аристарх бы из принципа полез выручать одного из своих — перерожденный чародей был личностью жесткой и компромиссов крайне не любящей. Пётр же поплыл туда по другой причине — у Николаевых-Шуйских уже был конфликт с Псами Императора. Конфликт необратимой силы — его бывшая контора не прощала тех, кто убивал её верных слуг, а Аристарх их угробил уже на три смертных приговора… И лишь тот факт, что за его плечами маячила тень Второго Императора, не давала Тайной Канцелярии действовать жестко. Но, видимо, не сумев достать его самого, они решили взяться за окружение новоиспеченного Главы Рода…

А раз конфликт уже идет — тем хуже для них. Ведь если удастся найти связь между Терентьевыми, Игнатьевыми и Тайной Канцелярией Императора, то один конкретный Маг Заклятий сильно разочаруется в своем верном, как он считал, вассале…

Остров, служивший их пунктом назначения, показался буквально через десять минут — подобные стационарные артефакты редко располагали слишком уж далеко от источника магии, что их питал. И по пути Смолов провел своих ещё через две сигнальные сети, но тут работа была уже сильно попроще и не имела характерных примет работы его коллег. Не так умело, не столь хитро запрятано, грубые поделки чародеев-артефакторов четвёртого ранга, не более. Это несколько успокоило Старшего Магистра, не горевшего желанием затевать схватку с противником, вполне могущим оказаться сильнее его маленького отряда.

— Ну что, наш груз уже на месте? — уточнил он у нолдийки.

Та, достав из-за пазухи тонкую пластинку из ламартия — очень дорогого сплава магических металлов — с небольшим рубином в самом центре, погрузилась в него восприятием на несколько минут. Лодка стремительно приближалась к берегу — на большой дистанции он ещё мог кое-как поддерживать маскировку на всю их группу и плавсредство, но рисковать быть обнаруженными случайными наблюдателями слишком рано он не хотел.

Кстати, дорогой артефакт был разработкой самой нолдийки — человеческие аналоги могли производить лишь Младшие Магистры артефакторики, но странная сиреневатая мана иномирян была способна на куда большее в сфере разработки разных магических приблуд, нежели людская. Нратт — так звалась пластинка, которая впитывала определенное количество крови разумного, через неё запоминая его ауру и след души в потоках астрала, после чего её владелец мог отслеживать помеченного человека. По одной такой на каждого чародея четвёртого и выше рангов Петр намеревался заполучить в течении ближайшего месяца, пока же нолдийка работала с первым, опытным образцом, изготовленном ей лично.

— Ему плохо! — вскрикнула внезапно Феркия. — Господин, вашего человека пытают! Я чувствую, что…

— Приготовиться к бою, — бросил Пётр. — Попытаемся отбить.

Не жалея сил и плюнув на меры предосторожности, он развернул лодку и та понеслась по волнам, скрипя и грозя рассыпаться прямо на ходу. Феркия, не успевшая среагировать, едва не улетела в воду, но Ильхар успел подхватить возлюбленную и крепко прижать к себе рукой, занятой щитом. Получилось что он и придерживал женщину, и одновременно закрывал от потенциальных опасностей…

Маре и тем более Смолову никакая поддержка была не нужна — чародеи четвертого и выше рангов обладали могучими физическими кондициями, причем мара была и не человеком вовсе, а Петр — Старшим Магистром.

Лодка развалилась за полсотни метров до берега, но спутникам мага ничего не грозило — подхватив всех на воздушную подушку, он подкинул их вперед и немного вверх, так что все успели сгруппироваться и приземлиться. Оглядевшись, Старший Магистр не скрываясь и не скупясь, щедро сплёл заклятие пятого ранга — Шепоты Ветров.

Воздушная стихия на многие километры вокруг дрогнула, подчиняясь жесткому, властному приказу — и Смолов ощутил своим восприятием, которое слилось с воздухом, разом весь остров. Ненадолго, на десяток секунд — но и этого хватило, что бы он, отпустив весьма энергозатратные чары, рванул вперед.

— За мной, — бросил он спутникам.

Их уже заметили, но десяток попытавшихся открыть огонь гвардейцев чужого Рода маг убил не останавливаясь, походя. Один короткий, мысленный импульс — и воздух легко, играючи свился в тонкие лезвия, разом отсекая десяток голов. Проявлять милосердие — это было совсем не про Петр Смолова…

Как он и рассчитывал, на острове не было ни единого Архимага — иначе их бы засекли сразу. Да и Старших Магистров он здесь встретить не рассчитывал — судя по тому, что на их пути после самой первой сигнальной системы ни единого творения его бывшей организации не нашлось, в данный момент тут никого действительно опасного в данный момент не было. Однако кое-чем его Терентьевы всё же удивили — одну ауру шестого ранга он всё же ощутил. И судя по превалирующей в ней силе магии Воды, это был сам Глава Рода. Ибо других чародеев такой мощи конкретно у этих аристократов в семье не водилось…

Разумеется, хозяева вышли встречать гостей. Не принимать же бой в здании, полном ценных пленников, разного рода оборудования и ещё бог знает чего, но лишенного серьёзной магической защиты? Минусом Шепота Ветров было то, что равный по силе чародей обязательно ощущал подобную попытку подсмотреть — и теперь хозяева этого места вышли на бой, зная силу своего врага.

— Мелочь ниже четвёртого ранга на вас, — бросил Пётр нолдийке и сорсу. — Я займусь Младшим и Старшим Магистрами… Алтынай, постарайся продержаться против этой пары Мастеров минуты две-три, и я помогу.

Отвечать никто не стал — вместо этого на месте хрупкой девушки возник громадный, свитый из синих молний волк, рванувший вперед. Неустанно работавшая над своей самой мощной боевой способностью девушка после некоего ритуала, проведенного их господином, резко прибавила в возможностях контроля и общей мощи. Волк у неё теперь был действительно цельным, плотным комком могучей энергии, в центре которого находилось тело самой чародейки.

Парочка Мастеров тут же показала, что они действительно слаженный дуэт — мгновенно оценив степень угрозы, один из них сотворил огромный ледяной барьер на пути атакующей мары, второй же аккуратным, тщательно рассчитанным под траекторию её полета каменным шипом попытался на лету наколоть зверюгу на свой кончик. Правда, чем именно всё закончилось, понять было сложновато — из распахнувшейся пасти вперед ударила толстая, тугая струя даже не электричества, едва ли не плазмы, и всё заволокло пылью, осколками льда и грязью объемного взрыва. Из поднявшегося облака били разряды электричества, рассекали навылет ледяные диски и каменные молоты, которыми били противники — а затем против волчицы встали каменный и водяной Доспехи Стихии.

Судя по тому, что в переговоры никто вступать даже не пытался, Терентьевы понимали, зачем явились незваные гости и чем им это грозит. А может, просто были чрезмерно самоуверенны, уповая на перевес в числе, сильных магах и наличие магического источника, пусть и довольно посредственного, но явно хорошо обработанного.

Глава Рода и, предположительно, главный Старейшина Рода, начали действовать незамедлительно и по схожей со своими родичами схеме. Камни быстро сложились в огромный, вдвое выше десятиметровых собратьев рангом ниже, Доспех Стихии, и Смолов презрительно хмыкнул, разгадав тактику врагов.

— Умри! — взревело каменное создание с закованным внутри Младшим Магистром.

Настоящая темница из камня мигом вскинулась вокруг чародея, надеясь сковать, заточить внутри себя — несмотря на неказистый вид, в ловушке чувствовалась немалая сила. Добротно, быстро сплетенная, вовремя использованная и подстрахованная настоящим валом земли, что подобно двум цунами спереди и сзади накатывали на неё, забыв о том, что вообще-то здесь суша, а не океан, и такое её поведение недопустимо…

Опытный и опасный противник. Вернее, не так — опытный и имеющий потенциал при большой удаче, хорошем наставнике и доступе к действительно стоящим знаниям, а не тому, чему могли научить в их Роду… Хмыкнув, Пётр перестал вскинул руку и щелкнул, сплетая первое из тех заклятий, которым его лично обучил Аристарх — Старшему Магистру давно нетерпелось опробовать в реальном бою дары своего сюзерена, то самое, ради чем мотивировал его новый сюзерен…

Воздух дрогнул, сплетаясь в несколько потоков и отбрасывая прочь саму логику и законы природы — верный признак действительно искусной магии, того, чего не постыдились бы и боярские Рода из числа древнейших…

Магия Звука и Тьмы сплелись, порождая чудовищный, извращенный симбиоз — и заклятие Ночного Грома, специально предназначенное для подобных ситуаций, ударило во все стороны, буквально сметая всё на полсотни метров вокруг. Несмотря на то, что заклятие било вкруговую, основная сила была сконцентрирована Петром на каменном гиганте, являющемся источником магии.

Бывший агент Тайной Канцелярии, а ныне верный вассал Николаевых-Шуйских ощутил, как в груди разгорается огонек восторга. Заклятие шестого ранга, крайне экономное в плане энергии, дало эффект, который с лихвой окупал все те жуткие боли в каналах маны, от которых он страдал в процессе освоения этих чар.

Цунами из земли и клетку расшвыряло далеко в стороны, сам же Доспех Стихии изумлённого Младшего Магистра грохнулся на спину, покрывшись сеткой мелких трещин. И при этом резерв опустел лишь на десять процентов!

— Брат! — взревел незнакомый голос. — Брат, держись! Я иду!

Пётр закрутил вокруг себя ветра, укутываясь в шторм как в тёплое одеяло, сплетая огромные чуть светящиеся темным крылья из Воздуха и Тьмы. Одна, две, три… Наконец на пяти парах закрывших крыльев чародей остановился — это был пока что его предел. А вокруг вспыхнуло слепящее синее пламя — правда, Огня в нём не имелось ни грамма. Используя выигранные магом Земли несколько десятков секунд, он успел достаточно тщательно приготовить свой удар.

— Ледяное пламя⁈ Да ладно! — удивился Смолов.

Вот это уже серьёзные чары — вполне сопоставимые с его прежде сильнейшим из изученных в академии ударом слияния обеих школ магии. Видимо, он не ошибся — Глава Рода некогда служил в Тайной Канцелярии, и именно оттуда растут корни у его странного артефактного комплекса с сигнализацией…

Затрещали его крылья, лопаясь одно за другим — вражеский Магистр бил наверняка, в полную мощь, не собираясь давать второго шанса Петру. Процентов сорок от общего резерва, а то и все пятьдесят, прикинул Пётр.

Может, использовать артефакты? — мелькнула мысль. — Нет, не стоит. Их мало, и лучше держать про запас…

Противник попался неожиданно опасный — примерно той же силы, что он сам прежний. Вот уже и третья пара крыльев, треща, начала развеиваться, а сам Пётр ощутил, что всё глубже и глубже проваливается в землю. Ледяное пламя обращало её в мелкое ледяное крошево, не способное удержать вес взрослого человека и поглощая внутрь — и тем самым подготавливало второй удар вражеского Старшего Магистра.

Когда ледяное крошево, окружающее Смолова со всех сторон на десятки метров во все стороны (в том числе и наверх) внезапно начало сливаться и стремительно твердеть, он понял — пора действовать. В этом заклятии ощущалось два потока энергии — Младший и Старший Магистры объединили усилия. А ведь эта парочка умеет на удивление синхронно работать… Такое очень редко встретишь. Видимо, братья действительно были близки, раз добились такой синхронности.

Ледяное пламя и промороженное крошево земли сливались в смертельную ловушку, в огромный кристалл, внутри которого Пётр и сгинул бы, не промороженный, так раздавленный — фокус с Ночным Громом здесь ему бы не помог, это он ощущал ясно. Ну тогда держите…

Лёгкое мысленное усилие — и тончайшее воздушное лезвие вскрыло вены на обеих руках. Третье, последнее на данный момент из освоенных умений Аристарха Николаевича — хотя, скорее, недоученное, как и с крыльями. Тех в оригинале должно ведь быть не пять, а девять пар…

Впрочем, сомневаться времени не было:

— Луи рэнне мириэн, Маргатон!

— Ну наконец, смертный! — раздался насмешливый голос в его разуме.

А затем распахнулись врата измерений, открывая путь на План Воздуха — туда, где обитал элементаль, с которым он начал постепенно заключать договор, надеясь приручить весьма могучего, даже по меркам своих сородичей, стихийного духа. Самостоятельно открыть врата Пётр был пока не способен, а элементаль не стал бы этого делать, пока не заключит договор… Но вот разок ударить как следует по просьбе своего потенциального контрактора — готов был запросто!

Сперва Смолову показалось, что ничего не получилось и он вот-вот встретит грудью удар вражеской магии — последняя пара крыльев Воздуха и Тьмы уже едва держалась. Но секунду спустя он понял, что не ощущает никакого давления, да и вообще — вокруг больше не бушует пожар из ледяного пламени.

По мысленной связи с элементалем пришла странная эмоция — что-то вроде одобрения за выбор сильных врагов и осуждения за то, что его знакомство с этим миром было таким коротким. А затем врата в иной план реальности закрылись, и Пётр обнаружил себя на дне огромной воронки, в самом её центре. Сотня метров в поперечнике и глубиной не меньше полусотни — удар вышел в четко очерченных им границах… Но такой мощи, что маг лишь покачал головой в удивлении. Да насколько ж силён этот элементаль⁈

Ауры Младшего Магистра не ощущалось — несмотря на явно большую прочность, чем у большинства магов его ранга, Доспех из камня не выдержал знакомства с чистой, безудержной мощью Воздуха. А вот искалеченная, оборванная, едва живая аура Главы Рода Терентьевых ещё ощущалась… Видимо, направил все силы, как собственные, так и источника магии, на свою защиту. Что ж, так даже лучше — будет кого допросить. Очень тщательно, со всем пристрастием допросить…

Глава 17

На большой, на удивление сухой поляне были пришвартованы несколько десятков воздушных судов. Почему на удивление сухой? Потому что в славном столичном Петрограде третий день погода радовала проливным дождём, вышедшей из берегов Невой и превратившимися в натуральное болото пригородные земли из числа тех, что не были во владении аристократии и, соответственно, хоть сколько-то защищены чарами от подобных казусов.

Велика матушка Россия, обширны её поля да леса, да только неизменны в ней две беды — дураки да дороги… И если на дороги мне, в общем-то, наплевать, то вот столичные дураки вызывали у меня натуральное омерзение. Город с сотнями разветвленных каналов, в котором каждый уважающий себя Род держал небольшую флотилию лодок, прогулочных катерков и даже роскошных яхт, плавающих по неисчислимым каналам, коих здесь было куда больше, чем в Венеции моего прошлого мира, сверкающие золотом дворцов Императорской семьи и высшего дворянства кварталы знати затмевали любую из мировых столиц… И на фоне всего этого великолепия — кварталы Нижнего Города, заселенного небогатыми мещанами и бедняками, всеми теми рядовыми жителями столицы, что пекли хлеб, изготавливали на бесчисленных производствах многочисленные товары, подметали и убирали улицы и занимались ещё тысячей и одним делом, без которых мегаполис просто встанет — их кварталы регулярно топило, и молодые аристократы (что бояре, что дворяне — тут у них царило полное единодушие) обожали плавать на небольших катерах и развлекаться видом беспомощных людей — с рекой приходили и мелкие чудовища, и учащались случаи грабежов, разбоя и убийств. Нижний Город становился любимым местом поиска острых ощущений у столичной золотой молодежи, и они активно пытались затянуть в этот омут и меня… Вот только что мне слабые речные твари да

Когда я спросил у матери, отчего власти не решат эту проблему, которая каждую осень уродует город и наносит немалый, если не сказать громадный экономический ущерб Императорской казне — ведь именно оттуда потом брались средства на ремонты, компенсации и прочее, Ася Шуйская ответила просто, логично и несколько даже обескураживающе.

— Потому, сынок, что после каждой осени приходит зима, и дожди кончаются. Река возвращается в своё русло, и обнаруживается, что в городе освободилось множество самых разных ниш — от торговцев всякой мелочью вроде горячих пирожков на улицах до целых темных братств, вырезанных за месяцы распутицы под корень — и тогда обязательно находятся готовые звонкой монетой расплатиться за возможность занять пустое место… А мэрия столицы, знаешь ли, тоже состоит из дворянства — и именно в их карман начинает течь уже другая, полноводная река золотых монет… Ну и жандармам, что в распутицу особо не влезают в хаос городских улочек. Правило там лишь одно — рядовых жителей разборки темных братств и различной уличной швали, делящей территорию и влияние, должны касаться в самом минимальном объеме. Иначе столичная жандармерия пройдет огнём и мечом по всем темным и даже аристократам из относительно небольших Родов, что позволяют себе лишнего — город не должен скатываться в откровенный хаос ни при каких обстоятельствах. Учитывая, что начальник столичной жандармерии и главы её отделов — все как один Архимаги, что в случае чего отвечают перед Императором за порядок в городе лично, они в подобных случаях действуют, не разбираясь в правых и виноватых… Пять лет назад, помниться, кое-кто решил затеять основательный передел сфер влияния — деньги-то на кону стоят громадные. Итого стало то, что исчезли аж семнадцать Родов и все братства темных в городе — его светлость Казимир Никифорович Пестрыгин, нынешний шеф жандармерии, а тогда — лишь руководитель отдела силовых операций жандармерии, вырезал под корень всех и вся, финальным аккордом вызвав на дуэль своего прежнего шефа, Илью Николаевича, что допустил и покрывал хаос в городе… Бросив к ногам Императора головы четыре с половиной десятка голов, главной среди которых была голова его шефа и семнадцати Глав различных Родов, он предоставил необходимые доказательства вины всех упомянутых личностей — и пост шефа стал его. Ныне в городе каждая собака на него молится — при нём осенние страсти поутихли, ибо все помнят, как скор на расправу Кровавый Казимир… Но даже он оказался бессилен прекратить всё это дело полностью.

В общем, дикость местных нравов иногда умудрялась поразить даже меня. А уж сколько в столице оказалось переплетений и столкновений различных интересов, желаний и возможностей — оставалось только диву даваться… В общем, осенью от превращения в болото и дождливой погоды были застрахованы лишь те места, где обитали действительно богатые и сильные Рода. Небольшой пригород, эдакое элитное местечко для избранных заселен был отнюдь не только самими аристократами — их здесь насчитывалось не столь уж и много. Основное население его составляли простые мещане, работающие либо в самом Петрограде, либо здесь же на нескольких предприятиях. Причем люди были вольными, не принадлежащими ни Императору, ни кому-то из местных дворян или бояр.

Не знаю, в чем здесь соль для аристократов, но здешним обитателям явно было по вкусу проживание в небольшом, чистом и уютном городке с независимым от них (формально, во всяком случае) населением. И городок, надо сказать, расцвел — аккуратные, чистые улочки, уютные парки, несколько речек, впадающих в Неву, десятка два каналов… Меня самого, признаться, несколько очаровало это место.

Я жил в местной гостинице уже четвёртый день, ибо караван судов, которые должны были пригнать на трофейную распродажу, задерживался в пути. Как сказал один Максим Шуйский, один из подручных Мага Заклятий боярского Рода, с которым я и общался все эти дни (не дёргать же Старейшину ради подобных пустяков каждый день, верно?) — шторма в пути вынудили суда задержаться и переждать непогоду. Не каждый из кораблей мог бы в нынешнем состоянии уверенно пережить подобную непогоду…

И вот наконец они прибыли. Защищенный от непогоды уголок столичной губернии дождался целого каравана судов — и я оказался изрядно удивлён количеству желающих призакупиться трофеями военной кампании. Защищенная чарами от любой непогоды, сухая поляна, протянувшаяся на несколько километров, уже к обеду оказалась забита, заполнена различным товаром — и я понял, наконец, в чем причина того, что сбывали свои товары вояки именно здесь, а не в столице, что была буквально под боком.

Налоги. Далеко не все желающие продать свои трофеи имели желание отдавать четверть суммы с продаж в виде дополнительного налога (помимо обязательного к уплате при подобных сделках) в карман Императора, ибо большинство из тех, кто собирался здесь сбывать награбленное и добытое в боях с немцами были не обладатели знатных титулов и соответствующего количества родичей, занимающих нужные посты в Имперском правительстве, что могли бы помочь избежать подобных поборов за определенную сумму золотом, занесенную в нужную кассу.

Да, в самом Петрограде их добыча ушла бы куда быстрее и возможно даже за номинально более высокую цену — но затем пришлось бы отдать почти половину в казну. От подобного были освобождены сильные, действительно значимые Рода — бояре так вообще с трофеев, добытых самостоятельно, ничего не обязаны были платить. Собственно, всё лучшее и самое дорогое прибывшие под Петроград наёмники уже сбыли либо прямо там, же на фронте, за приемлемую цену боярам, либо распродали в их столице — Москве. Сюда же долетело лишь то, что покупать бояре готовы были лишь за бесценок — вроде слишком уж поврежденных боевых судов, устаревших моделей артиллерии, артефактов, требующих ремонта и прочего малоликвидного товара.

Фёдора Шуйского со мной сегодня не было, но Макс с успехом заменял своего шефа — через целые поля различного хлама, выложенного как на той ещё ярмарке, меня вели к той части поля, где отдельными громадами высились посаженные на землю суда. Чего только я не увидел, шагая за своими сопровождающими — с Шуйским было два десятка гвардейцев и пара магов Адептов в качестве их десятников — от мелкокалиберной артиллерии, явно не этого века производства, с потертыми от старости рунными контурами вдоль дула, до огромных, стоящих на специальных, покрытых фигурами магической геометрии платформах осадных мортир, что одним метким попаданием могли бы оставить от какого-нибудь не имеющего сносной магической системы трёхэтажного дома кратер глубиной в три-четыре метра!

Правда, бросался глаза главный фактор — они все, как один, носили те или иные следы серьёзных повреждений. Например, несмотря на попытки косметического ремонта, по мортире было отчетливо видно — взявшим этот трофей воинам пришлось устроить жестокую рубку, дабы это чудовищное орудие разрушения обороны зачарованных крепостей сменило владельцев. Зарубки и царапины от явно зачарованных клинков, местами выжженые куски платформ с прерванными линиями зачарований, не говоря уж о дырах от пуль… На одной так и вовсе остался впёкшийся, въевшийся намертво человеческий силуэт — какого-то бедолагу буквально обратили в прах, прижав к дулу здоровенного орудия, да так и не сумели смыть сей след. Судя по всему, убитый был тёмным магом — от выжженого силуэта так и фонило некромагическими эманациями… Я даже задумался, не прикупить ли конкретно эту мортиру — повреждений на ней было меньше, чем на прочих, а вот из-за тёмного подарочка на дуле скидку выбить можно было громадную. Потом бы просто зачистил эту хрень фиолетовыми молниями — и готово…

Но вовремя одернул себя. В данный момент у меня было двадцать три миллиона золотых монет — вся сумма имевшейся у Рода наличности за вычетом того, что совершенно необходимо было на постоянные расходы и небольшой запас на непредвиденные ситуации. Что, кстати, меня весьма поразило — когда я уезжал в Петроград, я не в последнюю очередь делал это ради заработка. Десять миллионов золотых — очень большие деньги, и я их честно заработал… И на специальном счету в Императорском Банке я рассчитывал увидеть ещё около шести-семи сотен тысяч свободных рублей, но меня сумели удивить выпиской со счета — уж не знаю, как и когда, но видимо Смолов таки сумел добраться до загашников тёмных, что покушались на нас в Александровске. В итоге получалось забавно — Глава Рода заработал меньше, чем его вассал… Наверное, стоит в качестве благодарности уже самому взяться за строптивого Старшего Элементаля Воздуха, что никак до сих пор упрямился и набивал себе цену, не спеша заключать контракт с моим подчиненным. Рвение подчиненных следует поощрять, верно ведь?

— Аристарх Николаевич, должен вас предупредить — личность продавца интересующего вас судна не совсем обычна, — обратился ко мне Шуйский уже на подходе к кораблям. — Это человек жадный, мало понимающий в реалиях нашей Империи, да к тому же свой баронский титул нагло купивший, и потому полноценным аристократом его считать не стоит.

— Какой у него ранг и как зовут? — поинтересовался я. — Насколько мне сказали, интересующее меня судно по пути сюда перекупили у изначально заявленного продавца, но вот кто именно это сделал — мне так никто и не смог объяснить.

— Его зовут Роберт Эванс, и он довольно неординарная личность, — вздохнул Шуйский, которому обсуждаемая персона явно не нравилась. — Старший Магистр, выходец из низших слоёв общества, прославился пиратством, грабежом колоний, принадлежащих Испании и Португалии с Францией, гражданин САСШ, родившийся и выросший в Бостоне, но тем не менее в сорок лет успешно окончивший Королевскую Военно-Воздушную Академию при Кембридже — то есть во втором по значимости и уважаемости Британском заведении по части магических наук. Там же купил баронский титул и каперский патент — англосаксы позволяют иметь двойное гражданство своим магам, если речь идёт о постоянных геополитических союзниках.

— Как же столь колоритную личность занесло к боярам? — хмыкнул я.

— Боги мне свидетели, Аристарх Николаевич, иной раз я и сам задаюсь тем же вопросом, — криво усмехнулся мужчина. — Но говоря откровенно — их небольшая эскадра из четырёх эсминцев и десятка корветов, с тремя чародеями шестого ранга, включая самого Роберта, и отборной командой головорезов отрабатывает каждый золотой червонец, запрошенный за найм. Так что наши командующие закрывают глаза на их повадки до тех пор, пока они хорошо дерутся.

По виду самого Макса можно было смело заключить, что он был с такой позицией не согласен, но кто спрашивает мнения пусть и чистокровного, но далекого от руководящих позиций в собственном Роду Мастера? И в данном случае я с генералами бояр согласен полностью — плевать на происхождение и повадки воинов, если они способны хорошо выполнить возложенную на них задачу. В конце концов, псов войны набирают ещё и затем, что бы сберечь жизни собственных солдат. Война штука такая — морализаторство в условиях боевых действиях частенько может обойтись слишком уж большой кровью… О героических подвигах, великодушии к врагам и честности схваток принято рассуждать перед дамами в высшем свете, реальность же с этими россказнями для высшего света пересекается редко. Иначе псы войны бы просто не возникли как класс… Да и войны б не велись, наверное. Ведь суть любой войны — построить лучший мир для победителя за счет проигравших. И никак иначе — а в таком деле чисто и красиво поступать не получиться…

Нас встречал сам Эванс собственной персоной — пожилой, обветренный чародей, с глазной повязкой-артефактом, скрывающим отсутствующий орган зрения… Впрочем, даже при беглом взгляде на украшенный мелкими золотыми узорами кусок черной кожи становилось ясно — если этот человек и жалел об утере глаза, то едва ли слишком сильно. Не знаю, что там за травма, что явно не бедствующий Старший Магистр не сумел оплатить услуги целителя нужной квалификации, но повязка-артефакт, в числе прочего, явно позволяла ему видеть. Бинокулярное зрение было ещё при этом прохвосте…

Несмотря на всю неприязнь Макса Шуйского, здоровались эти двое как старые приятели. Четвёртый ранг и фамилия Шуйских ставили моего дальнего родича чуть ниже в социальной лестнице, чем пусть и сомнительного благородства и происхождения, но Старшего Магистра — но разница была достаточно несущественна, что бы оба могли позволить себе панибратское общение. Театр лицемерия аристократического мира во всей его красе… Хотя, справедливости ради — купцы с торговцами в делах выгоды вели себя ничуть не лучше. Что поделать — плеваться в лицо тем, с кем имеешь дела — стратегия весьма сомнительная.

Представили и меня, причем несоответствие моего возраста и магической силы явно произвело на битого жизнью наемника большое впечатление.

— Аристарх Николаев-Шуйский, — пожал я крепкую, покрытую мозолями от рукояти меча руку. — Приятно познакомиться.

— О-о! Взаимно, взаимно, господин Николаев-Шуйский! — заулыбался он. — Позвольте представиться — Роберт Эванс, капитан «Санта-Марии» и вице-командор славной эскадры «Небесных Волков»! Но можно без всяких условностей, как Магистр с Магистром — друзья меня называют по простому, Бобби Долларом!

— Тогда и я для вас просто Аристарх, — улыбнулся я.

— Без прозвища? Не думаю, что достигший такой силы в столь юном возрасте боевой маг не получил прозвища, — подмигнул он окружающим единственным глазом.

— Пепел, — пожал плечами я.

— Аристарх Пепел! — воскликнул Бобби Доллар. — Мне нравится! Что, Макс, уже кусаете локти, что упустили такой алмаз, а?

Боги и демоны, уже и наёмники знают эту историю… Да уж, вот уж откуда международной славы не ждал… Говорил, кстати, наёмник на весьма приличном русском — акцент был малозаметен, и если не знать, что перед тобой не то британец, не то американец, сразу и не заметишь. Впрочем, русский в этом мире один из трёх самых распространенных языков, так что не знать его наёмнику такого ранга было бы странно.

— Боб, может, перейдем к осмотру вашего крейсера? — поинтересовался я. — Всё же, как говорят у нас на Руси — делу время, потехе час.

— Что ж, это выражение мне известно, — подхватился он. — Действительно, сперва решим финансовые вопросы, но затем я настаиваю на посещении одного славного заведения в столице! Выпивка за мой счет, господа!

Глава 18

Бобби Доллар оказался образцовым человеком своего круга. Даже, скажем так, замечательным в своей типичности, эдакий эталонный образец пирата, начавшего свой путь в трущобах полуголодным оборванцем и к шестидесяти семи добившийся головокружительным по меркам той бостонской дыры, что породила его, карьеру. Хитрый, жадный до денег, готовый вонзить нож в спину за соответствующую плату любому неосмотрительно подставившемуся партнеру, жестокий ублюдок, на чьих руках крови столько, что не самый маленький город заселить хватит… В общем, он пришелся мне весьма по душе — ибо был, несмотря на всю свою хитровыделанность, прост и понятен для моего понимания.

Такие типы, наверное, во всех мирах одинаковы, и с ними я наобщался ещё будучи Пеплом. Все их уловки, цели и риски ведения дел с подобными отморозками легко просчитать заранее, если подходить к вопросу сотрудничества с ними трезво и без лишних иллюзий. Продаст мать родную за лишний золотой и за два червонца сверху ещё и сына своего сверху накинет? Так замечательно — либо сделай так, что бы он до мокрых штанов боялся тебя, либо заключай договор, не скупясь на пожертвования высшим силам и их служителям, что заверят договор магией. И при этом не забывай, что бы ваши дела заполняли их карманы золотом — и тогда подобные типы в лепешку расшибутся, но выполнят обещанное. Если же соблюсти два первых, но забыть последний пункт — извернутся, изогнутся пренепременнейше, но сделку нарушат.

Потому такие вот Бобби Доллары былимилее моему сердцу, нежели многие из аристократов Империи — ибо с родными, российскими ухарями в голове потребно держать в уме ещё кучу нюансов. От их личной чести и гордости (разумеется, именно в их понимании) и политических моментов до того, не является ли тот, против кого вы в данный момент дружите, каким-то дальним родичем твоего союзника, с которым в определенный момент можно по свойски замириться и пробросить тебя в самый неподходящий момент… Трудно просчитать все нюансы работы со знатью, трудно — я сам тому хороший пример. Кусаться с Шуйскими, особенно с нынешним Наследником, я готов сколько угодно, но предложи мне кто союз, против них направленный — я на это не пойду ни за что, и скорее всего с предложившими подобное стану врагами. К сожалению или к счастью у фразы «кровь гуще воды» много значений…

В общем, впаривал мне свой полумёртвый крейсер Бобби со всем нежным пылом почуявшей кровь пираньи, справедливо полагая, что перед ним профан совершеннейший, с которого можно поиметь трехсот, а то и четырёхсотпроцентную выгоду. Для понимания — новый, полноценный крейсер приблизительно стоит от ста до ста пятидесяти миллионов рублей. Это если брать лёгкие и средние варианты данного типа боевых судов — тяжелые крейсера стоят от ста пятидесяти до двухсот пятидесяти. Там, конечно, ещё много различных нюансов, значительно влияющих на конечную стоимость — от артиллерийских систем корабля до качества наложенных активных чар, но общий порядок цен понятен. И это русские крейсера — традиционно признанные лучшими в мире!

Мне же пытались продать за сорок миллионов побитый, весь в заплатках крейсер, с перебитыми энергеводами, повреждениями рунных цепочек, отвечающих за снижение веса судна, с дешёвым, на ладан дышащим алхимреактором невоенного типа и без половины бортовых орудий! Активных заклятий там уцелело лишь основное — защитный барьер судна.

Из плюсов — энерговоды в Сибири, при наличии мастеров, заменить было несложно — лучшие сплавы, используемые для этих целей, у нас и добывались. Сплавы на основе золота и добавления магических металлов я раздобуду едва ли не по себестоимости… Плюс барьер судна оказался на удивление хорош — защитные чары были способны впитывать достаточно большое количество маны и обладал неплохим коэффициентом расхода энергии на условную единицу прочности. Точно вычислить цифры мне ещё предстоит, но прикинув в уме пришел к выводу, что как раз этот элемент в замене не нуждается.

Ну и сам корабль… Пять палуб, повреждения не критичны, бронепластины в неплохом состоянии, без откровенной гнили или рассыпающихся в труху элементов обшивки, приличные зачарования на противопожарную и иные виды защиты. Немцы, прежде владевшие кораблем, явно следили за своим судном, исправно и не скупясь заменяя все, что требовало замены. Но даже так…

— Бобби, при всём моём уважении к герою битвы при Кёнигсберге — эта лоханка больше, чем на тринадцать миллионов не потянет, — заявил я. — И это лишь потому, что лично я впечатлен вашими подвигами в том эпохальном сражении!

О которых он трещал без умолку, надо сказать… Его послушать, так именно британские каперы, за звонкую монету нанятые боярами, внесли ключевой вклад в победу. И это притом, что я лично наблюдал полную иллюзию того воздушного боя — левый фланг русских воздушных армад, состоявший в основном из зарубежных наймитов, едва не подвёл в воздушном сражении — немцы вцепились в него как бульдоги, едва не опрокинув и не рассеяв. Если бы не успешные действия самих бояр в центре и не прикрытие Магов Заклятий, наёмники бы точно подвели…

Пират торговался. Пират хмурился, оскорблялся, рассыпался в жалобах на проклятых ротозеев из своей команды, которые имеют наглость получать долю с добычи, на погибших смертью храбрых абордажников, чьим семьям тоже нужно заплатить из трофеев, проклятых кровопийц из налогового ведомства Её Величества Королевы Британской, что драли семь шкур даже с них, каперов Её Величества…

В общем, сошлись на шестнадцати. Несмотря на внешне кислую физиономию Старшего Магистра, я понимал, что переплатил, но на его счастье не знал насколько. Впрочем, значительно позже, интересуясь у людей, в этом вопросе понимающих больше меня, узнал — не сильно. Как так вышло, что пираты не оценили этот момент, неизвестно, но с кораблём мне достался вполне себе приличный комплект боеприпасов — видимо, кто-то на радостях позабыл переправить его содержимое в свои трюмы, так что за «Риттер» я переплатил лишь около миллиона, максимум двух. Приемлемо, как по мне — хотя деньги, безусловно, немалые, совсем немалые… Ну да сделано и сделано.

О том, что бы транспортировать корабль своим ходом речи даже не шло — во первых, у меня не было даже минимальной команды на всю эту громаду, во вторых — даже если бы имелась, уверенности в том, что потрёпанный крейсер переживет подобный перелет не было. Вернее даже не так — была твёрдая уверенность, что снятый с какой-то купеческой баржи алхимреактор сдохнет километров через триста, не более.

Выручила родня по матери. Дед, немного повозившись с оформлением нужных разрешений и заключением специального договора на доставку, умудрился за семьдесят тысяч золотых договориться о транспортировке моего будущего покорителя небес по железнодорожным путям. Я, признаться, и не представлял, что может найтись состав с такими платформами, на который можно будет закрепить целый, мать его, крейсер… Однако, как выяснилось — велика Россия-матушка, и каких только чудес в ней нет…

Пожалуй, я мог бы сказать, что оставшиеся недели до отъезда был счастлив. С дуэлями от меня поотстали, на все приемы, обязательные для посещения (из тех, куда меня вообще звали) я посетил, и теперь смог полноценно проводить время с семьёй. Кое-чему подучил Руслана, слушал бесконечное щебетанье Жанки, рассказывающей о том, как её одолевают подруги с расспросами обо мне — я стал временной столичной знаменитостью — и так далее… Но всё равно — я был доволен. Особенно тем, что высшая знать из домов, полностью лояльных Императору, меня не звала на свои приемы, как и не приходило ни единого приглашения на мероприятия дома Романовых в столице. Политические партии определены, кости зависли в воздухе во время броска — и я был очень рад тому, что меня не пытается взять в оборот партия Императора. Впрочем, их тоже можно понять — какой там у меня потенциал и реализую ли я его вообще когда неясно, а вот схватка двух могучих политических групп состоится точно в ближайшие годы, и я на её исход повлиять сумею едва ли — недорасту ещё до таких возможностей. Ну а уж там, после победы, сам приползу к взявшей верх стороне… Наверное, так они рассуждали — иначе почему было предпринято лишь две вялых попытки вербовки со стороны даже не великих Родов, а Тайной Канцелярии, я не знаю.

— Я горжусь тобой, мой мальчик, — пригубил вино дед на последнем семейном ужине перед моим отъездом. — Признаться, когда ты отправлялся в Сибирь, планируя стать частью Имперской Стражи, я полагал, что это лишь временная остановка на твоём пути. Думал, послужишь год-другой, пообвыкнешься, поймешь, как мир устроен — и я вновь позову тебя в наш Род. Стал бы частью Матвеевых, нашли бы тебе девушку из хорошего Рода, со временем станешь Старейшиной… Но кто бы мне сказал, что чуть больше, чем через два года передо мной вместо, прости уж за прямоту, сопливого Ученика, задиристого и вспыльчивого, словно дикий зверь, предстанет могущественный Младший Магистр, способный потягаться со Старшими силой, Глава собственного Рода с немалыми и богатыми землями, десятками чародеев четвёртого и выше рангов в вассалах и мощной гвардией! И это лишь за два года… Воистину, даже твоему отцу, да упокоит Господь его душу, было далеко до тебя!

Он поднял бокал, как бы предлагая выпить за сказанное, и все последовали его примеру. Впрочем, едва ли пожилой, видавший виды столичный чиновник и Глава Рода завёл этот разговор просто так… И я даже знаю, к чему он клонит. Ладно, не будем грубить и послушаем старика до конца — вдруг я ошибся в своих выводах?

За столом было достаточно народу — сам дед, двое его сыновей, мать с братом и сестрой и ещё несколько молодых людей — мои кузены, дети присутствующих тут моих дядек. Семейной, так сказать, прощание перед моей отправкой в родные уже, можно сказать, края… А ведь я, на удивление, уже действительно соскучился по Сибири! Декабрь только начинался, я провел в столице, решая различные мелкие и крупные дела, чуть более двух месяцев, и от Петрограда меня уже воротило… Тем более последнее письмо от Смолова намекало, что ему есть о чем мне рассказать по поводу решения вопросов с Приходько. Интересно, они уже начали работу над кораблём? Он как раз должен либо уже прийти, либо на подходе быть — две недели назад отправили, обещали что состав едет без остановок и напрямую…

— Спасибо лестные слова, дедушка, — вежливо ответил я, когда все отпили. — Признаться, во многом я преуспел в первую очередь благодаря удаче и верным товарищам, так что мне даже несколько неловко слышать такие оды в свою честь. Череда удачных совпадений, капля безрассудства и щепотка удачных знакомств — вот и весь секрет моих успехов на Фронтире.

— Скромность — лучшее украшение благородного человека, Аристарх, — одобрительно улыбнулся он. — Я рад, что успехи не вскружили тебе голову и ты твёрдо стоишь на ногах. Но как любому человеку, истинно благородному и пекущемуся о будущем, тебе, на мой взгляд, пора делать следующий, логический шаг. Позаботиться о, собственно, продолжении своего Рода — взять достойную девушку из благородного семейства, которая сможет подарить тебе потомков, достойных твоей крови и укрепить вашим браком положение нового Рода.

Ну вот, так и думал… Матримональные планы, куда же без них — это матери я уже донёс расклад вокруг себя и Хельги, деду же ничего пока не говорил. Видимо, сейчас мне будут сватать кого-то из моих дальних родственниц-Матвеевых — какую-нибудь пятиюродную племянницу или там сестру, с которой фактического кровного родства кот наплакал и потому наш брак не станет кровосмешением. Либо же дед выступает в качестве свахи от кого-то иного, решившего выгодно пристроить одну из своих дочерей… Думаю, надо послушать. Я бросил незаметную, тихую мысль матери, что уже намеревалась возмутиться — давай послушаем, чего хочет почтенный и многомудрый патриарх, сумевший тихо и незаметно поднять Род Матвеевых в табели о рангах аж на целую лигу. Ведь когда я навещал мать в этом доме в прошлый раз, я искренне считал её Род чем-то из третьей лиги — несколько Старших Магистров и на этом всё. А теперь, поди ж ты — не знаю даже, кто сильнее, они или те же Игнатьевы…

— Я так понимаю, дедушка, у тебя уже есть вполне конкретное имя? — улыбнулся я. — Той самой девушки из благородной семьи, брак с которой укрепит мой Род и даст мне необходимых потомков?

— Конкретное имя? — поднял он брови. — Оно есть у тебя самого, и не мне лезть, даже по родственному, к Главе Рода с непрошенными поучениями, кого ему брать в жены. Я бы лишь дал совет… Да собственно, я его сейчас и даю — Хельга Валге, или же, как теперь её кличут, Хельга Романова. Девушка, с которой тебя связывают отнюдь не дружеские узы, и которая с какой стороны не взгляни — лучшая из возможных партий. Аристарх, внучок — я лишь хочу сказать, что ты слишком долго ходишь вокруг да около, и репутация девицы страдает. Здесь, в столице, уже много злых языков её поносят, называют твоей, прости Господи, подстилкой…

— Папа! — возмутилась мать. — Тут же дети!

— Простите великодушно, — усмехнулся он в седые усы, глядя на мою вытянувшуюся физиономию. — Стар я стал, о некоторых правилах приличия забываю… Но, внук — твоя нерешительность может тебе аукнуться. Второй Император человек такой — терпит, может, и долго, да потом больно бьет. Поверь старику, я успел за жизнь таких людей изучить. Ну… Всё, что хотел — я сказал. А теперь лучше расскажи, чем намерен заняться по возвращении? Слыхал я от наших управляющих, что твоя земля с невиданной скоростью ожила и отстроилась — посёлки, небольшой городок, зверя бьёте на продажу, лес валите…

Петя, тоже присутствовавший на ужине, улыбался в тарелку, с трудом сдерживаясь от смеха. Забавно ему, паразиту…

* * *

— Сколько времени уйдет на то, что бы полностью завершить работы над крейсером? — поинтересовался Смолов у старшего над мастерами-корабелами.

Мастер артефакторики и техномагии, дипломированный специалист, уволенный в своё время по простой, банальной и, к сожалению, нередко встречающейся причине с имперских верфей — а именно потому, что начальству срочно понадобился козел отпущения, дабы прикрыть факты растраты и не лишиться тёплых, насиженных мест. И не обладающий ни значительными связями, ни высоким рангом магической силы чародей получил пинка под зад и блокировку части знаний с запретом их передачи и личного использования — конкретно той части, что проходила под грифом секретно. И ему ещё повезло — могли бы, для надежности, специалиста по алхимическим реакторам и вовсе прикончить. Ну выпил случайно человек вместо вина сложный алхимический яд — с кем небывает? Может, не смог перенести позора… Однако ж повезло — остался жив и даже свободен.

Правда, для его работы на черном рынке хватало и тех знаний и навыков, что остались. В конце-концов — собирать с нуля реакторы от него не требовалось, а наладить уже имеющийся на другое судно дело такое, любой приличный специалист в техномагии справится. В общем, невысокий, хмурый мужчина лишь почесал макушку, вынул потертую трубку изо рта да сплюнул себе под ноги, глядя на корабль.

— Корпус латать до приличного состояния — недели две, не меньше, — начал он перечислять. — Заменить энерговоды… Ну, с материалом и свободными руками у нас все хорошо, так что управимся за дня четыре, и эту работу надо одновременно с ремонтом корпуса проводить… Установить реактор, запитать основные системы — тоже дело недолгое да нехитрое… Но вот с активной магией, уж прости, ничем не поможем. Рангом не вышли магию хотя бы шестого ранга вложить в судно. Пихать же четвёртый и даже пятый — это курам на смех… Ну а по остальному — как достанете артиллерию, желательно крупные калибры, так и сделаем. В общем, месяца нам хватит, но то без активной магии.

— Стоит того, что бы возиться? — уточнил Петр. — Или всё же лучше самоделку собирать?

— Стоит, ещё как стоит, — успокоил его Анисим Воробьев, техномаг и артефактор. — Только, повторюсь — зачарователя вам надо будет своего привести. Мы достойных чар не вложим.

— Приведу, — успокоил его Смолов. — Главное — остальное сделайте.

Аристарх должен был приехать через несколько дней — назад Глава Рода добирался уже на воздушном судне, а не поездом. Их господин изначально намеревался лично заняться заклятиями для корабля, так что слова корабельщика для него новостью не стали… А вот рассказ самого Петра об их приключениях и их последствиях для Аристарха сюрпризом стать вполне может.

Глава 19

— Наконец-то! — воскликнул Петя, сходя с трапа воздушного судна. — Честное слово, учитель — достала эта столица хуже горькой редьки!

— Что-то по тебе не было заметно особого возмущения, — поднял я бровь с улыбкой, ступая рядом с парнем. — Ты ж с балов, посиделок столичного дворянства и званых обедов не вылезал практически. Кажется даже с барышней какой-то успел свести очень, очень тесное знакомство… Или я чего-то не понимаю?

Петя действительно отрывался на всю катушку, наслаждаясь всеми прелестями столицы и своего недавно обретенного дворянского статуса, пока его учитель, то бишь я, пахал, можно сказать, в поте лица своего… Впрочем, я такое поведение парня не осуждал — я и сам был молодым дворянином… Причем даже дважды, если подумать, так что на похождения парня закрывал глаза — лишь приказал не нарываться первым и в случае провокаций переводить все стрелки на меня. А уж сколько денег парень прогулял… Полагающий свои несколько тысяч рублей огромным богатством юный Адепт очень быстро понял, что для столицы это сущие копейки, и пришлось одалживать паренька деньгами. Впрочем, тратил их выросший в крестьянской нищете юный чародей на удивление бережно — я ожидал как минимум вдвое больших расходов.

— Да какое там тесное знакомство, Аристарх Николаевич, — небрежно отмахнулся парень. — Так, несколько раз станцевали на разных балах да пару раз посетили ресторан, не более того. Лиза — просто хороший друг, не более.

— Ну да, ну да, — покивал я, скалясь ещё шире. — Впрочем, я тебя вовсе не осуждаю — что может сильнее укрепить дружбу мужчины и женщины, чем совместная кровать? В конце концов, понимать друг друга нужно на всю, так сказать, глубину…

Петя с невозмутимым видом пожал плечами — за прошедшее время парень изрядно поднаторел в умении держать лицо… Но он всё ещё оставался весьма молодым пареньком, котором всё происходящее в новинку. Потому акцентировать внимание на кончиках покрасневших ушей парня я не стал, лишь покачав головой.

Разумеется, нас встречали — едва спустившись по трапу мы встретили миловидную брюнетку лет тридцати, старательно пытавшуюся маскировать ауру ранга Мастера. Да и аура несла некоторые, вполне заметные различия, в сравнении с той, к которой я привык… Но меня подобное не обмануло — это была Алтынай и никто иная. Впрочем, раз за то время, что я её не видел, она сумела настолько поднять качество своих навыков сокрытия, значит однажды ей станет вполне по силам обманывать обладателей даже такого острого восприятия, как у меня… Впрочем — нас связывает клятва на крови, так что со мной это в любом случае не сработает. Я вполне отчетливо ощущаю по этому незримому каналу и её, и Петю.

— Господа, рада первой приветствовать вас в наших краях! — с улыбкой присела в книксене моя верная слуга. — Какие нынче стоят погоды в столице? Легка ли была ваша дорога? Петр, вы так возмужали за эти два месяца! Совсем не узнать — уже настоящий молодой дворянин!

— Эм… Доброго дня, сударыня, — немного растерянно ответил парень, явно не распознавший свой объект молчаливого поклонения. — В столице дожди… Дорога как дорога, ничего особенного… А вы, собственно?..

— Эх, Петя, Петя, — укоризненно покачал я головой. — Вот что столица с людьми делает — стоит провести в ней пару месяцев, и прежние друзья и соратники быстро забываются… Видишь, Алтынай, как щеголя мы с тобой воспитали? Ещё б неделька — и он бы и меня признавать перестал.

— Алтынай⁈ Но… Я!..

— Ах, сударь, право слово — от вас подобного я не ожидала, — подхватила мою шутку девушка. — И это после всех тех слов, что вы мне говорили не столь уж давно… Хотя о чем я — вам, наверное, теперь всё, что было до Петрограда кажется былой, отжитой и оставленной в прошлом жизнью.

— Нет, Алтынай! Ты не так меня поняла! Просто ты это… ты стала ещё лучше изменяться, вот! — быстро позабыл паренек весь столичный лоск. — Я немного растерялся, но я… Это…

— Это, это, — передразнила бедолагу несносная девица и озорно показала парню язык. — Идёмте уж, господин столичный франт. Наверное, он там себе и невесту успел подыскать, достойную столь высокопоставленной персоны, господин?

— Даже, вроде как, не одну, — подтвердил я под возмущенным взглядом ученика. — Петя у нас теперь не абы кто… Вхож в высокие столичные круги, понимать надо! Но ты не расстраивайся, Алтынай — мы тебе подберем хорошего мужа. Такого, что обижать не станет и будет в состоянии узнать свою зазнобу.

— Только вам и верю, мой господин, — вздохнула она, поворачиваясь к нам спиной и шагая к выходу из той части воздушной гавани, в которой приземлялись суда с пассажирами благородных кровей.

Мы летели не обычном пассажирским кораблем, а специальным небольшим судном — чем-то вроде яхты, на два с половиной десятка пассажиров. Комфортабельность, скорость и отряд сопровождения из десятка Мастеров и Младшего Магистра — и это не считая самих пассажиров, среди которых чародеями был каждый — от Учеников до пожилого, полненького и весьма жизнерадостного Старшего Магистра, способных в случае опасности для себя совместными силами в бараний рог скрутить любого, кто на них позариться… Включая саму охрану судна.

Стоил подобный перелет до Александровска неприличные десять тысяч золотых с носа, но свой задранный ценник оправдывал комфортабельностью кают, наличием неплохого бара, бильярдным столом и парой столиков для картёжных игр. Собственно, в полёте владельцы зарабатывали ещё от тридцати до шестидесяти процентов от стоимости проданных билетов на развлечениях в дороге… И учитывая подобные расценки, в воздушных портах городов у подобных, элитных средств транспорта были свои стоянки и отдельные залы ожидания и прочее. А ещё пассажиров таких судов было непринято обыскивать…

В общем, в экипаже мы оказались уже через пару минут, потраченных исключительно на то, что бы до него добраться. К моему удивлению, экипаж оказался в моей собственности, с гербом Рода Николаевых-Шуйских. Не самый, признаю, дорогой, но новенький и явно зачарованный по нестандартному образцу — видимо, делал кто-то из наших собственных умельцев. Впрочем, ничего экстраординарного в этой работе не было — так, чары для снижения веса конструкции, повышения устойчивости и амортизации, что бы не трясло на каждой кочке.

— Алтынай, я… — начал было вновь оправдываться Петя, но я его перебил. Успеет ещё покаяться перед предметом своих воздыханий — и желательно не в моем присутствии.

— Рассказывай, Алтынай, чего тут интересного с вами успело наприключаться за время моего отсутствия.

— В общих чертах или с подробностями, господин? — уточнила девушка. — Если последнее — то лучше уж дождаться встречи со Смоловым, он сумеет ответить на ваши вопросы лучше.

— Давай в общих чертах, — согласился я с её доводом.

— Ваш… доверенный слуга решил не просто решить раз и навсегда проблемы Приходько и его детей, но и полностью разобраться в том, как именно обстоят дела на этот счет — всё же словам изменника он до конца доверять не спешил, — начала рассказ она. — Впрочем, в этом я с ним согласна целиком и полностью. К чему приводит излишнее доверие к тем, кого считаешь своими, я уже успела почувствовать на собственной шкуре… В общем, взяв с собой Влада, он сел в самый обычный пассажирский в воздушный корабль и отправился вместе с ним в Ростов-на-Дону. Но незадолго до этого, не ставя в известность Приходько, он приказал мне и с отрядом гвардейцев отправиться туда же и разузнать, кто именно из бандитов занимается там делами Рода Игнатьевых…

Дальше последовал интересный рассказ о том, как они с удивлением осознали, что Приходько не просто не преувеличивал свои проблемы, а скорее даже сам не осознавал всю глубину ямы, на краю которой он оказался. Давнишние союзники Игнатьевы, местный дворянский Род Терентьевых сам заинтересовался делом, из-за которого на ничем непримечательных ребят из Сибири обратили внимание их старшие партнёры из Александровска.

— Как именно они узнали о секрете Приходько, я пока не знаю, — призналась мара. — У Смолова наверняка есть догадки, а то и точные сведения, но делиться с остальными он не торопится. Однако узнали, и на счастье этого дурака мы прибыли как раз вовремя — и вдвойне ему повезло с тем, что Смолов ему не доверял и решил для подстраховки поехать сам решить возможные проблемы. Не будь его с нами — детей мы, может, и выручили бы, но вот самого Приходько там бы и пришлось бросить, драпая без оглядки — Глава Рода Терентьевых оказался Старшим Магистром, плюс несколько Младших Магистров были в числе Старейшин этой семейки. Сами понимаете, господин — трёх Мастеров да полусотни гвардейцев никак не хватит, что бы связываться с такими противниками…

И это ещё мягко сказано — чародей шестого ранга с таким отрядом справится и один. Нет, теоретически шанс бы у моих людей был — устроив грамотную, хорошо подготовленную засаду, завалить такого мамонта у них могло бы и выйти… Только вот нужно было бы раздобыть кучу разного магического и желательно сильно взрывоопасного добра, подобрать место настолько удачно, что бы он прозевал присутствие такой оравы вооруженных и явно готовых к бою людей да ещё и был расслаблен и не на стороже, дабы не успел среагировать на угрозу своевременно, затем навалиться на раненного врага и добить, не давая оправиться… И даже так — шансы были один к пяти в лучшем случае.

Как же всё-таки хорошо, как правильно я придумал, что плененного Старшего Магистра надо обратить в своего слугу! И пусть темные боги благословят или ещё каким иным способом возблагодарят своего слугу за то, что ему не хватило тогда навыков провести ритуал создания магического раба правильно и полноценно — ведь слушая дальше рассказ своей подчиненной, я убеждался в том, что голова у Смолова варит даже лучше, чем я рассчитывал. Не говоря уже о том, что иметь своих чародеев такого уровня — это готовое решение множества проблем в среде аристократии. Пытаться сожрать или напакостить тому, кто может по твою душу отправить двух-трёх Старших Магистров во главе довольно крупной гвардии — на подобное не решится процентов восемьдесят Родов. Ибо своих магов такого ранга у них или нет вовсе, или максимум — тоже один-два, так что риск того не стоит…

Зачистка бандитского логова с полным устранением всех до единого членов данного конкретного темного братства, обеспечение безопасности детей Влада, выход на настоящих заказчиков всей этой карусели событий, точно рассчитанный гамбит — отдать Приходько в руки врага, что бы добраться до самого его логова, где без сомнений будут все необходимые улики, что бы любые их попытки воззвать к закону разом теряли под собой почву… Да, он рисковал Владом — но вынужден признать, что это был грамотный, четко рассчитанный риск. И при этом он заранее озаботился тем, что бы его дети, ради которых мой былой начальник готов был погибнуть даже добровольно, точно выжили и были доставлены в безопасное место.

Когда речь зашла о том, что как они доплыли до места небольшой базы Терентьевых островке, расположенном в одном из притоков реки, и последовавшей за этим схватки, я одобрительно хмыкнул — всё же не везде и не всегда проблему можно решить парой перерезанных в ночном мраке глоток, хитросплетений интриг и прочими столь порицаемыми, но столь популярными методами выяснения отношений среди аристократов. Вон, даже весьма многоопытный бывший сотрудник Тайной Канцелярии иногда вынужден действовать простой грубой силой, не найдя иных способов решения проблемы — иначе никто бы не стал штурмовать остров.

Рассказ мары закончился на том, что они, приведя на скорую руку весьма пострадавшего Влада и её саму — пара вражеских Мастеров бежала, едва поняв, что их старшие товарищи мертвы, но ранить девушку всё же успели — отправились в город, где Смолов оставил их в какой-то непримечательной дыре, расположенной на границе с трущобами, а сам отправился дальше, разбираться с ситуацией. Больше моя слуга ничего конкретно по итогам этой операции не знала — рассказывать что-либо остальным Смолов не стал, а они настаивать не рискнули.

Что ж, скоро я всё узнаю из первых уст, ибо мы уже подъезжали к небольшому, уютному двухэтажному дому с небольшим садом. И, что характерно — на воротах висели Родовые гербы Николаевых-Шуйских. Шустро, шустро…

— Это арендованный или?.. — поинтересовался я.

— Наш, — с ноткой гордости ответила мара. — Прежние владельцы, скажем так, сильно раскаялись в том, что решили доставить вам некоторые неудобства — и в знак своей искренности преподнесли нашему Роду этот особняк. Ну, не только особняк, но об этом вам лучше спросить Смолова.

— Побольше б таких раскаявшихся, да среди высокого дворянства — жили б не хуже королей, — улыбнулся я.

А ведь мара теперь всерьёз ассоциирует себя с моим Родом. Не как прежде конкретно со мной и ничем больше, а со всей постепенно разрастающейся и крепнущей организацией — ведь Род это не просто кучка дворян или бояр одной кровной линии, совсем нет. Ошибаются те из аристократов, кто думает что именно так, причем весьма опасно для себя заблуждается… Род — это все те, чьи жизни и судьбы с ним связаны едиными интересами, едиными бедами и радостями, все те разумные, что живут под его сенью — мирно трудятся, сражаются за него, работают в тенях, торгуют или занимаются какой-либо ещё деятельностью. И в начале, когда я только его основал, мара относилась ко всему этому с равнодушием — мол, я слуга Аристарха Николаева-Шуйского, а остальное может гореть синим пламенем. А теперь глядите-ка на неё — наш особняк, наш Род… Хороший, очень хороший знак, как по мне.

Въехав на территорию особнячка, я вышел из экипажа и встретился взглядом с Петром Смоловым. Высокий, худой мужчина с печатью накопившейся усталости и отпечатками в ауре, свидетельствующими о недавней попытке в очередной раз установить контакт с элементалем воздуха… Причем попытке неудачной — засранец с другого плана бытия весьма чувствительно щелкнул моего человека по носу…

— Добрый день, господин, — коротко поклонился Смолов. — Весьма рад вашему возвращению… Полагаю, Алтынай уже поведала вам о том, откуда на балансе рода появился этот дом?

— Да, — кивнул я, протягивая руку Петру. — Но, думаю, тебе и без этого найдется, что мне рассказать, верно? Жажду услышать подробности насчет дела Терентьевых. Я так полагаю, там имеются неприятные нам нюансы, верно?

— К сожалению, да, — подтвердил он.

— Тогда показывай, где тут рабочий кабинет, — зашагал я внутрь — Поговорим обстоятельно. Кстати, что там с крейсером?

— Работы в самом разгаре, и мастера уверяют — это отличный вариант для имеющегося у нас алхимреактора… Вообще, полагаю, в свете имеющихся у меня для вас новостей — он может нам очень скоро понадобиться…

Глава 20

— Думаю, в общих чертах Алтынай вам уже поведала о наших приключениях, господин? — полуутвердительно поинтересовался Смолов, когда мы остались вдвоем.

В кабинет на втором этаже мы поднялись вдвоем. Петю и Алтынай по моему взмаху остались внизу — парень с горящими глазами принялся рассказывать маре о красотах имперской столицы, та же, поддерживая максимально равнодушное выражение лица, слушала паренька.

— Да, — кивнул я. — Есть что-то, что я должен знать дополнительно? Вроде Род Терентьевых не тянет на большую проблему для нас. Сильно сомневаюсь, что после устроенной тобой трёпки им хватит духу на ответные шаги — их Глава и один из Старейшин убиты тобой, причем на территории, где все преимущества были за ними. Что тут можно сказать об их шансах на противостояние нам здесь, в Сибири? Игнатьевы, несмотря ни на какие соглашения и связи с этим Родом, в схватку с нами сейчас не полезут — это будет прямым нарушением воли Второго Императора, а вызывать его гнев для них смерти подобно. Да и даже если рискнут… Мы уже далеко не так слабы, как четыре-пять месяцев назад. Убери с доски их Архимага, и ещё бабка надвое сказала, чем кончится наша схватка, когда наш крейсер будет готов. Что я упускаю?

— Игнатьевы, господин, как вы верно заметили — нам не угроза. Уж точно не сейчас, — кивнул мой слуга. — Но ведь есть не только они, господин. Конкретно в этом случае, как мне удалось выяснить, торчат уши Тайной Канцелярии Императора. Ныне покойный Глава Терентьевых — бывший сотрудник этой организации, да и вообще представители этого Рода охотно идут служить в мою бывшую контору. Да, звёзд с неба они там не хватали и действительно высоких должностей эта семейка никогда не достигала, из-за чего и была всегда третьеразрядным Родом в Царицыно. Но когда я пришел в приёмную генерал-губернатора провинции и заявил, что у меня сообщение Его Светлости, меня промариновали в приёмной семь часов. И это при том, что я сразу же доложил о характере своего дела — война между двумя Родами дело, требующее разбирательства на самом высоком уровне, если сцепившиеся фамилии из себя хоть что-то представляют.

— А что тебя удивляет, друг мой? — поднял я брови. — Ты ожидал, что генерал-губернатор, Архимаг царской фамилии, тут же кинется слушать твой доклад о том, что какие-то без году неделю существующие Николаевы-Шуйские из Сибири, что-то не поделившие с затрапезным Родом, пусть и из его собственной губернии? Да делать ему больше нечего — ради подобных пустяков персоны его калибра даже от партии в дурака не оторвутся! На то у них имеется целый штат вышколенных подчиненных — какого-нибудь третьего заместителя с лихвой хватит для подобных малозначимых дел. Вот уж от кого, а от тебя неосведомлённости в подобных вещах я не ожидал.

— Вы действительно хорошо понимаете суть бюрократической системы, господин, — кивнул Петр и продолжил. — И если бы всё было бы именно так, как вы сейчас подали, то я бы признал, что неправ. Но я четко и ясно заявил, что убил Главу Рода в бою, что у меня имеются доказательства незаконного похищения члена нашего Рода, координаты тайной базы неподалеку от города, где проводились темные ритуалы и практиковалась, вероятнее всего, незаконная темная магия… А вот уже подобное — его прямая компетенция. Так что послали бы не третьего зама, а как минимум второго, а то и первого. Вот только проблема, господин, как-раз таки в том, что не послали никого.

— Ладно, давай уже перейдем от поучений и недосказанных заявлений к сути дела, — поморщился я. — В чем суть проблемы-то?

— Канцелярия в курсе вашего секрета на тему пересадки сердец, — перешел он наконец к делу. — И это очень плохо — ибо секреты подобного масштаба, а насколько я понял из ваших объяснений это весьма прорывная и могущественная магическая технология, что позволяет кратно повысить срок жизни высших магов и дополнительно усилить их магические способности — это уже сведения стратегического характера. Подобные знания способны в обозримой перспективе, за пятьдесят-семьдесят лет, основательно перетасовать колоду великих держав. Возвысить одних, ослабить других, вовсе выкинуть из этого элитного клуба третьих, сделав государствами второго эшелона… Господин, на вас начнется самая настоящая охота, и я, признаться, нахожу только одно объяснение тому, что вам позволили вернуться из столицы.

— Мою связь с Хельгой?

— Если не сам Император, так его кукловоды, правящие государством из тени от его имени, безо всяких раздумий пошли бы на подобный конфликт ради этих знаний, — покачал он головой. — Скажу больше — было бы нужно, они бы и штурм Александровска не побоялись организовать. Нет, тут дело в том, что нам пока банально повезло — кто бы не стал обладателем этого секрета в рядах Тайной Канцелярии, этот человек не собирается делиться этими знаниями со столицей. Хочет добыть себе лавры победителя, не до конца уверен или обладает лишь частичным пониманием того, с чем имеет дело, а может всё это вместе взятое… Но как бы то ни было — этот человек рано или поздно либо смирится, что ему самому этот кусок пирога не откусить и доложит куда следует. И тогда…

— И тогда ничего особого не произойдет, друг мой, — перебил я его с улыбкой. — Я передал эти знания Шуйским, затем Второму Императору и даже каким-то там Игнатьевым… Неужели ты всё ещё полагаешь, что они до сих пор большой секрет для кого-то из действительно власть имущих? Пусть Игнатьеву духу не хватит продать на сторону этот ритуал, осознавая что генерал-губернатор в курсе всего этого дела, но сам Павел Александрович наверняка поделился этими сведениями со своим Родом. А если это так, то вся Империя за нами гоняться не будет уж точно. Ну а что до остальных — как ты верно заметил, нашим врагам банально не хватило знаний, что бы понять, сколь фундаментальные воздействия несет мой ритуал.

— Что ж, такой вариант я тоже обдумывал, — покивал он. — Тогда… Насколько сложно не осведомлённому чародею разобраться в общей сути этого ритуала, имея перед глазами живой пример в виде Приходько? Для начала — если не иметь возможности детально его обследовать, лишь по описанию перемен в ауре до и после него? Старшего Магистра соответствующих магических дисциплин хватит?

— Мага Заклятий не хватит, — усмехнулся я уверенно.

Разработанный на частично иных принципах магии ритуал из другого мира, кардинально меняющий суть пациента, увеличивая его потенциал по всем направлением — да понять по каким-то там описаниям? Держи карман шире — будь тут такие умельцы, они бы по беглому осмотру после пленения Приходько всё поняли бы. Старшие Магистры, скажешь тоже… Но глядя на слегка недоверчивый взгляд Петра, пришлось пояснить.

— Тут дело не в личной силе и даже не в школах магии как таковой, — ответил я. — Разрабатывался ритуал чародеями, чья сила превосходила уровень восьмого ранга этого мира — раз. В ход шли ритуалы, разработанные на опыте общения с обитателями иных магических планов бытия, а это направление магии здесь развито слабо — это два. Скорее всего, заметившие разницу маги сочли, что я нашел способ усиливать Адептов до Мастеров, вот только подобные методики действительно серьёзным Родам или организациям не интересны. У каждого боярского или дворянского Рода, достойного зваться Великим, имеются подобные методы. Разница лишь в цене подобных ритуалов — ими не воспользуешься, что бы усилить любого, да и некоторые иные недостатки есть… Дорого и непросто, в общем. Да собственно, я не удивлюсь, если так можно и до Младшего, а то и Старшего Магистра человека усилить. Вот только подобное, повторюсь, сверхдорого и имеет ещё один побочный эффект — взятый подобным методом ранг станет последним, что осилил на своём веку рискнувший на подобное маг.

— Скорее всего, противник считает, что вы сумели заполучить подобный секрет Рода Шуйских… — пробормотал Смолов, задумчиво потерев подбородок. — Что ж… В целом, это объясняет такое большое количество Мастеров и Магистров, особенно Младших, у Великих Родов и Императорского Рода… Хотя Магистров могло бы быть и побольше.

— Не могло, — покачал я головой. — Золото — штука хорошая и открывает все двери. Но есть вещи, которые в дефиците всегда, одними деньгами это не исправить. Да и вообще — если есть потенциал своими силами взять ранг, то лучше так и сделать. Взятый собственноручно уровень всегда даёт больше возможностей, нежели подобная заёмная сила.

— В общем, тогда у меня есть план, как окончательно направить ситуацию в безопасное для нас русло, — решительно заявил Смолов. — Если вы позволите, мы пустим слух, что вам ведом ритуал взятия ранга Мастера — но секрет Рода Шуйских… Ну и ещё кое-что по мелочи — но в целом идея заключается в том, что пытаться вызнать его силой значит наступить на мозоль Великому Роду бояр. Разумеется, напрямую подобного мы заявлять не станем — но все заинтересованные лица выводы сделают сами.

— Слухи, сплетни и криминал — твоя вотчина, тебе и карты в руки, — пожал я плечами. — Ах да, поздравляю, Пётр!

— С чем? — прищурился он, чуть напрягшись.

— Отныне — ты Старейшина, причем главный, Рода Николаевых-Шуйских, — заявил я. — Я ещё не ознакомился в подробностях с результатами твоей деятельности, но даже беглого взгляда хватает, что бы я убедился в твоих способностях. Знаешь, как говорили сторонники одной странной утопии? Каждому — по способностям! Вот и твоя награда за способности.

— Не знаю, что на этот счет думали сторонники этой вашей утопии, но лично для меня это смахивает на то, что меня как осла нагрузили работой на бессрочной основе, — хмыкнул Смолов. — Господин, признаться, быть Главой у вас получится явно лучше, чем у меня. Прошу, осво…

— А ещё Старейшине, да ещё и главному, что управляет делами моего Рода, не пристало отставать в магических способностях от кого бы то ни было, — продолжил я, перебив его. — Меня не устраивает, что тебе пришлось сильно попотеть в схватке с каким-то там заштатным Старшим Магистром из захолустного Рода. Так что мы возобновим занятия по твоим магическим дисциплинам.

— Это по каким, например? — осторожно поинтересовался чародей шестого ранга.

Всё, клюнул. Мой с потрохами, по глазам вижу. Что ж, не буду расстраивать его надежд, да и заслуживает он этого, ещё как заслуживает.

— Например начнем с того, что наконец разберёмся с этой вконец обнаглевшей воздушной тварью, что раз за разом отказывает тебе в контракте, — предложил я. — Хочешь? Мне тут по случаю досталась одна очень, очень занимательная штука, что сильно упростит этот процесс… Если будешь в точности выполнять мои указания — уже через три-четыре дня начнешь осваивать возможности контрактора воздушного элементаля. Причем какого! Если не считать характера — просто красавец, согласен?

Как-то Фёдор Шуйский пообещал мне элементаля молний, и в последнюю нашу встречу всерьёз вознамерился выполнить своё обещание. Однако я отказался — мне контрактор был бы скорее обузой, нежели подмогой, как я осознал после некоторых расчетов. Но взамен попросил у него арниевы браслеты — артефакты из особого, очень дорогого сплава, секретом изготовления которых владели лишь очень немногочисленные умельцы. И эти браслеты должны были отлично подойти для ускорения прогресса в контракте с элементалем Смолова. Жалеть на своих приближенных соратниках пусть и дорогие, но бездушные побрякушки я не собирался…

Следующие несколько недель у меня прошли в заботах. Инспекция моих Родовых земель, налаживание контактов, официальное распределение ролей среди вассалов — как я и планировал, Смолов стал главным Старейшиной и моей правой рукой. Арсений тоже официально вошел в состав Совета Старейшин Николаевых-Шуйских, как командир гвардии Рода. Так же туда попала и Ирина Цветкова — и пока скромный официальный состав руководства был сформирован.

Два Старших и один МладшийМагистры да Мастер — вот и всё официальное руководства. Цветкова, кстати, возглавила все ремесленные службы Рода. Сама она, конечно, была ещё хозяйственница, и потому к ней были приставлены помощники и советники, которые собственно и вели хозяйство — от чародейки же лишь требовалось поддерживать, в случае чего, их своим авторитетом.

Были и руководители рангом помладше, не вошедшие в Совет, но то была уже мелочь. Нет, по хорошему, я бы должен был вникать в дела Рода, напрягаясь изо всех сил — но зачем, если за всем приглядывает даже более компетентный руководитель, чем я сам, к тому же верный и преданный абсолютно — как на добровольной основе, так и в силу магических обетов, что не позволят ему меня придать?

У меня уходило огромное количество времени совсем на иное. Три часа в день на занятия со Смоловым, два часа на Цветкову и столько же на Петю, саморазвитие и изготовление реально дорогой и сложной алхимии для самых талантливых своих чародеев и себя любимого — прорыв на шестой ранг будет не скоро, конечно, но готовиться к нему нужно загодя…

А ещё уйму времени пожирала совместная работа над созданием и внедрением системы активных чар для моего будущего покорителя небес. Сложная и кропотливая работа, в которой мне приходилось слишком уж часто использовать способности Старшего Магистра Серова и Цветковой в различных ритуалах, где мой ранг был чересчур мал для достижения приемлемого результата.

В общем, я погрузился в работу, лишь изредка выбираясь в Александровск для деловых встреч и обсуждений различных сделок, а так же нечастых встреч с Хельгой. На девушку вовсю насели с требованиями уделять максимум времени развитию своего таланта, и внебрачная дочь Второго Императора, надо сказать, отдавалась этому делу с полной самоотдачей.

А ещё в её глазах всё отчетливее светился незаданный пока что вопрос — когда?

Я обещал ей в своё время — ранг Младшего Магистра и я сделаю официальное предложение руки и сердца. И вот он я — Младший Магистр, а воз и ныне там… Что ж, тянуть действительно больше не было смысла — за несколько месяцев в Петрограде, окруженный сотнями жаждущих моего внимания аристократок на десятках балов я осознал, насколько скучаю по зеленоглазой блондинке. Попал ты, Аристарх-Пепел, как кур в ощип попал…

— Отец устраивает бал через три дня, — поведала мне девушка в очередную нашу встречу. — Ты, кстати, тоже приглашен.

— Явка обязательна? — лениво уточнил я.

Мы лежали на смятых, скомканных простынях, прижавшись друг к другу. Суровая сибирская зима уже властно вступала в свои права, небрежно отпихнув в сторону осень — с начала ноября стояли морозы и сыпало неисчислимое количество застывшей белыми кристалликами холода небесной влаги. А уж сейчас, в начале декабря, холода ударили и вовсе беспощадно — даже несмотря на хорошую систему зачарований в моем особняке и жарко растопленный камин, окна были покрыты затейливыми узорами мороза.

Время текло бурной, стремительной рекой, поток событий в мире набирал всё более стремительные, кровавые обороты, планету штормило — и лишь Сибирь погрузилась в невиданное прежде спокойствие. Отступили основательно выбитые в недавней войне с нолдийцами монстры — рогатые не могли управлять всеми из этих тварей и даже держать большую часть тварей им оказалось не под силу, и потому к следующей весне закрутится привычная круговерть схваток, на которой во многом держится экономика мелких Родов Сибири — потекут реки крови и горы необходимых алхимикам реагентов животного происхождения.

Ушли и покорившиеся Второму Императору нолдийцы. Летающие крепости народа-беглеца понесли его в новые, неизведанные пока пришельцами края — огнем и мечом создавать на лишь формально принадлежащих Империи землях новую губернию. Были получены многие секреты их чародейского искусства, открыты новые способы использования магии в артефакторике и военном деле, и сейчас, по слухам, разрабатывался первый летающий замок на смеси наших и чужеродных технологий. К сожалению, часть необходимых материалов в нашем мире попросту отсутствовала, потому оставленные правителями нолдов мастера вкупе со здешними умельцами подыскивали их аналоги.

Сибирь, усталая, растрясенная войной и политическими интригами, наконец погружалась в спокойную дрёму, рассчитывая отдохнуть. А вот мир, казалось, напротив — совсем сошёл с ума. Османы и Германский Рейх давили с двух направлений на Империю — и уже было очевидно, что союзники, на которых так полагался Император Николай Третий, вступать в горячую фазу конфликта не спешат. Британия и Франция внимательно наблюдали за схваткой, ограничиваясь лишь мелкими приграничными стычками да схватками отдельных кораблей и небольших эскадр с целью пограбить — как в воздухе, так и в море. Ну и бесконечно заверяли, что вот-вот закончат приготовления и придут на помощь…

По этому поводу часть фаворитов государя оказались отправлены в Сибирь — сосланы вместе с ближайшей роднёй, после громких судебных расследований со скандальными сенсациями о чудовищных взятках, ущемлении торговых интересов подданых империи в пользу иностранцам и так далее. И если кто-то посчитает, что наказание вышло слишком мягким, то следует пояснить — отправленные в ссылку Старшие Магистры и Архимаги становились не дворянами новой губернии, а передовым краем держащих удар чудовищ Разлома сил государства. Отныне этими бедолагами будут ближайшие десяток лет затыкать все возможные дыры в обороне государства, отправлять их в рискованные экспедиции и вообще использовать там, где высокоранговые маги нужны как воздух, но мрут при этом куда чаще допустимого для персон такого калибра. Бедолаг списали в расход…

Однако как я понял, это всё были лишь показательные жертвы для рядовых аристократов Империи — государь намеревался показать, что ошибки учтены и виновные наказаны. Мол, слеп был, доверял ближним — а те предали… Но вот, дескать, смотрите — сейчас Империя всем покажет, что она ещё ого-го!

И показал — получившие подкрепления бояре сдвинули линию фронта на полсотни-сотню километров вглубь, отхватив кусок Речи Посполитой — поляки, выступив союзниками Кайзера (не из воздуха ведь взялись под стенами Кёнигсберга армии немцев, верно?) — и сейчас шляхта со своим королём Сигизмундом Стальным при поддержке немцев теряла солдат и магов в кровопролитных боях, и не думали затихать. Редкий случай, когда воюющие армии не пожелали вставать на зимние квартиры — обе стороны готовились к генеральному сражению, которое было явно не за горами.

Другая группа немецких армий двигалась, направляя основной удар на Киев — один из богатейших и важнейших городов Империи, и там уже скорее бояре были в усилении у регулярных войск и дворянских ополчений, ибо здесь сосредоточились основные силы Императора, готовые обороняться от идущего железной поступью воинства европейцев…

С османами тоже оказалось весьма непросто — турецкие Маги Заклятий и несчетные армии пусть уступающих боевыми качествами, но куда более многочисленными бойцами и низшими магами сумели нанести несколько чувствительных поражений нашим армиями. Речь Посполитая, Рейх, Османская Империя — с каждым из этих врагов брошенными в бой Императором силами страна сладила бы, но не со всеми тремя разом. А ведь экономики и аристократия воюющих ещё только начинали разгоняться…

Все ожидали быстрой победы. Каждая из сторон рассчитывала на быстрый разгром противника, рассчитывали на победу и выгодный мир за четыре, максимум пять месяцев — но по всему выходило, что это дерьмо затянется надолго.

И сейчас в обществе зрел вопрос — когда в бой пойдут самые обстрелянные, самые закалённые войска государства из тех, что ещё не были втянуты в конфликт. Имперская Стража и дворянское ополчение Сибирских губерний — ведь три из пяти фактически подчинялись Павлу Александровичу. Вернее даже четыре, считая нолдов… И вот сейчас очередной бал, очередное светское мероприятие, на котором, видимо, мы и услышим — отложат ли Романовы дрязги для борьбы с внешней угрозой.

— Нет, — ответила она. — Но там будет объявлена одна новость, которую тебе бы лучше услышать из первых уст.

— Тогда пойду, — ответил я.

А заодно и попрошу у Второго Императора отдать мне в жены его любимую дочь…

Глава 21

— Ты готов? Если не справишься сейчас, то следующая попытка не раньше, чем через полгода, — напомнил я.

Смолов сидел в центре каменной площадки на крыше центральной башни моего родового поместья… Хотя вернее будет сказать, замка. Здесь Фронтир, а моя земля находится на самой его окраине, так что возводить красивые особняки смысла не имело — тут даже хутора старались обносить крепкими деревянными стенами из цельных бревен магической древесины, способной удержать десятков трёх-четырёх атакующих заклятий ранга Адепта или парочки Мастерских, чего уж говорить о более крупных и важных населенных пунктах.

Хранитель Источника полностью созрел и родился, и теперь мощный источник магии радовал меня доступной для использования энергией и верным стражем, что встанет на защиту моего дома в случае нападения любого врага. Работы по покрытию источника магии нужными мне каскадами заклятий ещё весьма далеки от завершения, но самый минимум я уже сотворил. Прочее — не раньше достижения шестого ранга. Но даже так, здесь, в сердце собственной силы, на которое было угрохано огромное количество ценных ресурсов, моих усилий и усилий подчиненных мне чародеев, в этом замке — я сумею защищаться даже от нападения Архимага. Убить не убью, но явившийся сюда в одиночку чародей седьмого ранга, если он не в числе сильнейших среди себе подобных, не разгрызет этот орешек своими силами. Придется приводить войска и штурмовать, и исход такого боя будет решать уже выучка бойцов и личная сила боевых магов — я же на пару с Хранителем буду защищать нас от атак Архимага. А это уже был немалый повод для гордости, скажу я вам!

Ритуал заключения контракта между человеком и сыном вольнолюбивой стихии я решил провести именно на крыше, хотя лично мне было бы удобнее делать это в специальном помещении парой этажей ниже или вовсе в подземелье донжона, в которых были оборудованы приличные заклинательные залы для более удобной работы с силой.

Но элементалю воздуха требовался более открытый контакт с просторами родной силы. Это уже не классическая магия, что вполне законно считалась наукой со строгими правилами и логичными законами, это скорее мистицизм и ведовство — метафорические связи, порожденные верой и убеждениями законы… В общем, открытое небо, на редкость ясное и заливающее окружающий мир светом, сейчас могло принести толку больше, чем лишние запасы энергии и скорость моей реакции на происходящее, а это было важно.

— Готов, господин, — решительно кивнул Пётр. — Я правильно понимаю, что если сумею справиться сейчас, то в будущем у меня появится пусть и призрачный, но шанс взять седьмую ступень? И чем больше проваленных попыток будет у меня за плечами, тем меньше этот шанс?

— Гм… Слушай, а что ты вообще знаешь о ступени Архимагов и их различиях между собой? — уточнил я. — И какова в этом роль элементаля либо же иного духа основной их стихии?

— Только общеизвестные факты и немного сверх того, — признался Пётр. — Многие из достигших седьмой ступени заключают контракт с элементалем лишь именно на этой ступени, но в целом — большая часть вовсе оказывается неспособна на подобный контракт. И это ведет к различиям в силе чародеев данной ступени — обладатель элементаля как правило всегда сильнее того, у кого его нет. Поговаривают, что нереально победить в равных условиях того, у кого имеется свой дух стихии — слишком велико преимущество элементалистов.

— Ну, как я погляжу, в твоих сведениях вполне себе имеют место быть распространенные заблуждения, — поморщился я. — Ты путаешь причину и следствие, мой друг. Обладатель элементаля сильнее не только из-за самого факта наличия контрактора — просто способность его заключить обозначает больший талант и большее количество знаний и личного мастерства, и это главное. Одной только грубой силой можно побеждать на младших и средних ступенях силы, но ты-то, Старший Магистр, уже должен ясно прочувствовать — на объём энергии теряет ключевое значение на высоких ступенях. Важнее искусство, правильно подобранные чары и личное мастерство. На седьмом ранге это ещё более верно, чем на шестом — там вообще на этом всё завязано.

Немного помолчал, я почесал в затылке, оглядывая вязь тонких, едва мерцающих энергией рун, и кивнул Феркии на её вопросительный взгляд. Нолдийка тут же принялась копировать увиденные символы в пухлый блокнот — чародейка намеревалась, с моего разрешения, углубиться в изучение нашей магии, и более всего её интересовали рунные чары. Магия рун была одним из основных направлений чародейства, когда требовалось закрепить на большой площади какие-либо чары долгого типа воздействия… Да и в ряде других ситуаций были незаменимы, а вычерченный вокруг моего главного Старейшины круг — прекрасное защитное заклинание, не привязанное к рангу плетущего и завязанное на работу с внешними источниками энергии. Так что пусть разучивает — тем более моя новая подданная, вместе со своим возлюбленным, принесла мне вассальную клятву. И скоро будет брать следующий ранг — её второй рог наконец заработает в полную мощь, а у меня станет на одного Мастера больше.

— В общем, сам факт наличия элементаля важен скорее на рангах до седьмого, — продолжил я. — Но если заключать его уже на этом уровне, то польза будет не слишком велика, вот многие даже и не пытаются. Важнее обзавестись контрактором на шестом, в идеале — на пятом ранге, и тогда уже начинается другой разговор. Каждый ранг, который ты возьмешь, имея при этом контрактора-элементаля, даст тебе огромное преимущество над тему, у кого его нет.

— К примеру? — заинтересовалась присутствующая здесь же Хельга, пожелавшая наведаться ко мне в гости.

— Больший объем резерва источника, — пояснил я. — Более тонкий контроль энергии, большая прочность и проводимость каналов маны, а так же увеличение способностей в вашей общей стихии. Плюс сам дух усиливается от этого прорыва, шагая в ногу с носителем… Хотя в некоторых случаях, если элементаль сам по себе уже стар и силен, то это просто спадают некоторые ограничения на его способности, вызванные слабостью контрактора.

— То есть идеальных результатов ждать не стоит? — уточнил Смолов. — Для них надо было заключать его ещё на пятом ранге?

— О, об этом можешь не переживать, — усмехнулся я. — Тот, с кем ты заключаешь контракт… Очень важно сделать всё сегодня — иначе, кстати, в следующий раз придется подыскать кого попроще. Но если всё получится — поверь мне, это компенсирует тебе все упущенное. С лихвой! И тогда, взяв седьмую ступень и развив свои способности, ты будешь в числе сильнейших среди себе подобных. Поэтому, Петр, я спрашиваю тебя ещё раз — ты готов?

— Да, — решительно кивнул Смолов.

— Ну, да погладят на тебя с улыбкой все Боги Удачи Девяти Небес, и да отвернутся все Владыки Скорби Семи Кругов Преисподней… — пробормотал я напутствие из родного мира и уже громче добавил. — С Богом!

Сам Пётр, перекрестившись и поцеловав простенький серебряный крестик на груди, сделал несколькими глотками осушил стеклянный фиал с полупрозрачной жидкостью янтарного оттенка — Саррийский Эликсир. Самое сложное и эффективное зелье временного укрепления организма от воздействия энергетики Плана Воздуха из тех, что я знал. В моём мире его ингредиенты стоили огромных денег, но здесь же, на Фронтире — по деньгам выходило совершенно рядовое алхимическое средство пятого ранга. Удобно тут в этом плане, право слово… Повезло Смолову — я сам развивал в себе силы молний, а тут без контактов с чистой стихией Воздуха, сами понимаете, никак. Вот в свое время и пришлось научиться изготавливать этот эликсир.

— Лайа ээрох исгаатурус, — медленным и негромко начал проговаривать формулировку заклятия чародей. — Лойё суттар нарион…

Обнаженный по пояс, сухой и жилистый Старший Магистр, чей торс украшали несколько шрамов, вскинул разведенные руки к небесам. С каждым произнесенным слогом, с каждым сорвавшимся с его уст звуком веселый свит ветра стихал, вокруг человека мало-помалу образовывалась полусфера дрожащего воздуха — такого, что бывает над жарким пламенем костра.

Почувствовав, как вскипает астрал, готовясь распахнуть узкую щель, ведущую в иной План бытия, я тут же приступил уже к своим обязанностям. Потоки энергии устремились через толстые стены донжона, покрытые в нужных местах рунами — устремились по специально проложенным в них жилам энерговодов, созданных из дорогих сплавов магических металлов, добываемых в Сибири.

Минута потребовалась Смолову, что бы его слова и заклятия достигли места назначения. Разумеется, Старшему Магистру не хватило бы ни личного мастерства, ни силы открыть самостоятельно двери в иные планы. Но этого и не требовалось — как и всегда во время подобных манипуляций, необходимо было лишь дозваться до нужного существа по ту сторону.

Элементали, особенно старшие, не говоря уж о сильнейших из них, не могли по своей воле покидать родное измерение. То же относилось к Богам и Демонам — но только если последние изредка это правило могли обходить при помощи различных ухищрений (верующих, договоров с сильными чародеями и так далее), то элементалям в этом вопросе было и сложнее, и проще одновременно. Дети стихии могли жить в мирах смертных, причем даже веками — но для того им непременно требовался либо контрактор, либо сильный артефакт, который будет их якорем в этом мире.

У здешних чародеев принято было, насколько я заметил, держать своего напарника в родном плане, вызывая лишь по мере необходимости. Это свидетельствовало о том, что их призванные товарищи были молоды и слабы, да и сами чародеи… Я пока видел элементалей лишь у полутора десятков магов, и большинство из них были Архимагами — а судить о их методах я не мог. Слабоват пока, что бы видеть насквозь уловки высших магов…

Петр же у меня пойдет иным путем. Да и едва-ли тот, с кем я хочу его свести, согласится на столь ущербный для себя вариант существования в этом мире… Всё же это старое, заключившее не один контракт существо, а не молодой полуразмный дух, которого можно использовать как инструмент.

Приглашение достигло адресата, и законы мироздания в его части реальности пришли в движение, позволив элементалю своими силами открыть небольшой портал в нашу реальность. Так это и работало — Петр выступал якорем и связующим звеном для открытия врат, его визави же щедро запитывал всё это дело своей силой.

Могущественная, давящая аура на миг обрушилась на присутствующих — но лишь на миг. Вспыхнул рунный круг, отсекая лишние эманации энергии, заключая в кокон энергий Призывателя и Призванного. Хранитель Источника тоже не дремал — имеющее облик огромного призрачного медведя существо проявило себя, и вокруг нас разлилась тёплая, успокаивающая мощь Источника Маны.

Впрочем, иномировой гость и не пытался ни на кого давить — просто, совершив переход, не успел сразу же взять свою силу под контроль. Элементаль, несколько мгновений выглядевший как бесформенное облако из мечущихся, словно в клетке, нескольких потоков штормового ветра, приглушил свою ауру и изменил облик — перед нами предстал полупрозрачный гуманоид с отливающими мраком тремя парами крыльями. Вместо лица — небольшое воздушное завихрение, потоки воздуха разной интенсивности, плотности и даже оттенков образуют тело и одежду — нечто вроде широкой сероватой хламиды.

— Ты звал, смертный — и я пришел, — услышали мы. — Говори же!

— Я хочу предложить контракт, сын бурь и ветров, — заговорил Смолов, как я его учил. Без высокомерия, но и без подобострастия, как равный с равным. — Контракт, что будет нести выгоду нам обоим, и что…

— Можешь не продолжать, мальчик, — лениво махнуло рукой существо перед нами. — Я и так вижу, что ты хорошо выучил слова своего наставника.

Этого в плане не было, однако Пётр Смолов — бывалый, битый жизнью и приученный ею же, что ничего никогда не идет так, как надо, даже не дрогнул и уж тем более не растерялся. Вместо этого он лишь усмехнулся и пожал плечами, ответив:

— Я почему-то изначально был уверен, что так и выйдет, Аристарх Николаевич. Что ж, скажу своими словами — мне нужна твоя сила и помощь, так что я готов выслушать цену, которую ты назначишь за возможность заключения контракта с тобой.

Я сквозь зубы выругался. Не от того, что Смолов начал говорить совсем не то, что было задумано изначально — тут он как раз молодец, в таких ситуациях лучше говорить прямо и без утайки. Духа простыми словами обмануть очень сложно — особенно сейчас, когда их двоих сковал незримыми, тонкими узами творимый нами ритуал. Ругался я на саму ситуацию, ибо ощутил, как на мне зафиксировалось внимание элементаля — он должен быть сосредоточен не на мне, а на своем собеседнике!

— Я очень стар и очень силён, мальчик, — снисходительно ответил элементаль. — Если брать аналогии с вашим миром — среди себе подобных я бы считался Архимагом, у которого имеются все шансы стать Магом Заклятий. При том что ты, если рассуждать опять же вашими мерками — дай бог на Ученика потянешь. Меж нами бездна в силах, потенциале и способностях, и контракт с тобой мне ничего не даст. Редкий чародей в смертных мирах вообще способен принести мне пользу заключением контракта — такие, как я, заключают их с богами, Владыками Планов или же демонами — сильнейшим существам в бескрайнем мироздании. Впрочем, твой учитель должен был рассказать тебе об этом и сам. Верно?

Не давая Смолову ответить, я шагнул вперед, заговорив сам.

— Я не объяснял ему таких тонкостей, могучий дух, и это моя ошибка, — согласился я. — Впрочем, с другой стороны — то, что ты сказал, ложь. Вернее, лишь полуправда — так зачем мне было об этом говорить?

Хамить элементалю не следовало. Да и лгать тоже — но лебезить перед ним тоже не имело необходимости. Да, этот экспонат неплохо знает людские нравы и даже умеет создавать видимость того, что перед нами точно такой же разумный, как мы… Но это не так. Я множество раз имел дело с сущностями из самых разных уголков мироздания, так что знал, как говорить с такими как он. И как их обманывать, не говоря слов лжи, если уж на то пошло…

— Ты обвиняешь меня во лжи, смертный? — уточнил элементаль. — Я думал, ты знаешь о таких, как я, больше обычных чародеев. Видимо, я ошибался, раз ты даже не в курсе…

— Что прямых слов лжи в миг попытки заключения контракта вы никогда не скажете, — перебил его я. — И я уточнил — это не совсем ложь, это правда наполовину. Да, достигшие больших высот элементали, как правило, не заключают контрактов со смертными магами. Но вот остальное?

Я уверенно подошел к самым границам купола, и медведь-Хранитель глухо заворчал, предупреждая меня, что шагать дальше опасно. Впрочем, я и сам это понимал, а потому остановился на сомом краю защитной полусферы.

— С твоим уровнем сил с тобой не станет заключать полноценного контракта ни один действительно сильный бог или демон, — безжалостно бросил я неприятную правду. — Ты слишком слаб, и слишком малы преимущества равноправного договора с тобой для подобных существ. А битвы, что кипят меж высшими сущностями, войны, что ведутся меж царствами демонов и обителями богов, схватки демонических тварей в Инферно и битвы Светлых Богов за господство… В сравнении с ними войны смертных — забавы несмышленых детишек. Там, в тех схватках, легко могут не просто отправить душу в круг перерождений или в загробный мир — там её могут попросту уничтожить. Так что с твоей силой ты не станешь там равноправным партнёрам никому достойному, в лучшем случае возьмут одним из слуг. Или я не прав?

Ветер, ветер… Он легко может быть мягким, ласковым бризом, секунду спустя переходящим в яростный шторм, норовящий убить каждого, кто попал ему под руку. Элементаль действительно был таким, как я и сказал — полноценно сформировавшим свою личность, но ещё не настолько могущественным и значимым, как он пытался показаться. Осталось понять — он пытается торговаться или просто решил поболтать, развеивая вековую скуку, и уйти обратно.

Ураганные порывы ветра оказались весьма сильны, а элементаль — опытен и силён. Он всё же сумел просочиться частью своей сущности за пределы защитных заклятий, и сгустившиеся в подобие плетей струи воздуха устремились ко мне. Однако я не посчитал нужным даже пошевелиться — рыкнув, Хранитель мигом перехватил чужую магию, рассеяв её без остатка.

И порывистый, непредсказуемый ветер опал, рассеялся без остатка — а вместе с тем успокоился и мой собеседник.

— Что ж, смертный — ты прав, — спокойно, будто и не пытался только что напасть, признал элементаль. — Но это не отменяет главного — Сила Души этого человека не сумеет дать мне сколь-либо стоящего развития. Я буду ограничен в силах и вынужден тянуть его, поддерживать своей духовной мощью и помогать в развитии — и мои затраты будут выше, чем возможная выгода. Есть ли тебе, чем компенсировать мне эту потерю времени и сил?

Торгуется… А это уже хорошо. Ведь мне действительно есть что ему предложить — спасибо этому богатому сверх меры на магические ресурсы миру и тому факту, что мне повезло родиться в Российской Империи.

— Две вещи, — спокойно сказал я. — Первое — в течении трёх лет с момента прорыва на следующий ранг этого человека ты получишь принесенную согласно ритуалу Поглощения Сути жертву — сущность, чье энергетическое строение будет напитано именно твоей стихией. Сущность, равную рангом тому рангу, на котором будет твой контрактор. Согласен?

— Пять сущностей! — тут же потребовал дух. Смотрите-ка, кто тут у нас такой жадный!

— Две и в течении десяти лет с момента его прорыва, — покачал я головой. — Не будь слишком жаден — ты сам знаешь, сколь сложно пленить в полностью целом состоянии подобных существ и как тяжел ритуал. Таких условий тебе не предложит никто, а любыми другими способами ты подобное количество силы будешь копить века, если не тысячелетия. Хотя почему если — почти наверняка тысячи лет… За которые всякое может случиться — уж я-то знаю, что существование на иных планах бытия полно своих опасностей.

Мой собеседник промолчал. Тишина затягивалась, и я переступил с ноги на ногу — что-то он долго решается, а ведь плата действительно щедра. Две твари уровня Архимагов, плененные лично его контрактором без посторонней помощи, создание Малого Алтаря Силы, посвященного конкретно этому существу, поиск божества, что согласится стать посредником, и оплата его услуг — на подобное ради своего элементаля мало кто пойдет, несмотря на то, что сама информация о подобном ритуале не является секретной и он в тех или иных формах известен весьма многим. Но я готов на подобные затраты и риски — иметь под рукой столь могучего Архимага, что надежно сумеет перекрыть мою слабость до достижения восьмого ранга мной лично… Это стоит того. И для того, что бы Петр Смолов набрал максимальную мощь, мне необходимым именно этот засранец — слишком идеально совпадают параметры этих двоих, слишком многое сумеет он дать моему Старейшине…

— А что второе? — победила ли жадность, или это было простое любопытство, интересно знать… — Ты говорил о двух дарах, и первый уже назван. Каков второй?

— Я позволю тебе прикоснуться к крупицам моей истинной сущности, — улыбнулся я, снимая все преграды, что скрывали семь молний в моей душе. — Тебе будет дозволено взять искорку любой из этих красавиц на твой выбор.

Изначально я полагал предложить кое-что иное, но элементаль слишком уж колеблется и может не согласиться. Эх, а ведь я так не хотел прибегать к этой воистину дорогой валюте, что была универсальна для всех существ вне плана смертных существ… Жадный урод, да ты не порождение воздуха — ты скорее с демонического плана родом!!!

— И ты поможешь мне её усвоить!

— И не подумаю! — рассмеялся я. — Хотя… Если я буду действительно доволен тем, как ты исполняешь уговор и помогаешь своему контрактору — то я подумаю об этом. Но для того тебе придется не просто исполнять необходимый, оговоренный минимум, а выкладываться на полную. Согласен ли ты на подобное?

Поделиться силой Семицветной Молнии с живым существом я не мог — во всяком случае, без клятвы на крови, как с Алтынай и Петей, хотя и там было скорее копирование оригинала, нежели прямая передача… А вот с такими вот существами — запросто. Правда, восстанавливать утраченную крупицу будет тяжело, долго и сложно — но ничего невозможного в этом нет. С Великими Магами в моём мире охотно заключали сделки и налаживали контакты все иномировые духовные сущности именно по этой причине — мы могли расплатиться уникальной для них валютой, крохотной частичкой своей силы. И уже они, путем собственных усилий и развития полученного, могли обратить это в свою дополнительную силу или уникальную способность. Тут было важно, что бы вы подходили друг другу на уровне энергий — нельзя наделить элементаля или мелкого божка стихии Огня искрой сущности Великого Мага Воды. Но Молнии — это тоже стихия воздуха… А учитывая черные крылья за спиной моего собеседника — черная молния, Молния Мрака не может не стать для него величайшим соблазном.

Соглашайся, жадный сукин сын. Соглашайся… Не захотел заключать контракт по нормальным условиям, захотел повыделываться перед смертными? Что ж, придет день, когда все принесенные нами клятвы будут исполнены, и тогда я возьму с тебя проценты за непомерную алчность. Согласись ты на один ритуал Слияния Сущности и не вынуди ты меня предлагать тебе частицу своей сущности, и я бы не отпустил тебя с миром. Но раз ты вынуждаешь меня переплатить в несколько раз, то не вини меня потом в жестокости!

— Изначально, едва ощутив мощь твоей души, я решил заключить контракт именно с тобой, — заговорил наконец наш гость. — Жаль, что это невозможно — твои прорывы на следующие ранги, твой рост силы дал бы и мне возможность усилиться… Но такая сделка тоже неплоха. Я согласен!

Дальнейший процесс прошел достаточно стандартно и буднично. Были принесены клятвы, обращенные к указанным элементалем покровителям (недоверчивый гость назвал каких-то неведомых мне богов — Воздуха, Тьмы и Правосудия, которым и были принесены мои обеты и его обязательства. Ну хоть плату им внести согласился сам, и то хлеб) и Смолов приступил к долгому и трудному процессу слияния со своим контрактором. Предварительно, разумеется, заключив уже свой договор…

Процесс вышел долгим. Хельга и нолдийка уже давно ушли вниз, в замок — девушкам быстро наскучило это зрелище. Я же, вместе с Хранителем, остался наблюдать за процессом и контролировать его. Всё же слишком силен, слишком тяжел был для Старшего Магистра старший дух воздуха, могучий элементаль. Периодически из ушей, носа и глаз чародея начинала течь кровь, густая, тёмная от избытка внешних энергий — портал на План Воздуха фонил опасной для обладателей физического тела энергией, и даже принятое им зелье вкупе с заранее наложенными чарами лишь частично блокировали это излучение. Полностью блокировать было нельзя — в процессе слияния человека и духа стихии первому требовалось приучить свою энергетику к этому излучению… Впрочем, Петр хоть и выглядел к концу ритуала больше как свежий покойник, нежели живой чародей, процесс перенес достойно. Даже сознания не лишился ни разу, что говорило о железной выдержке.

Последние порывы ветра, насыщенного силой, впитались в тело чародея, и он с облегчением выдохнул, тяжело осев на землю.

— Браслеты! — напомнил я ему. — Перенаправляй поток в них!

Хрипло, зло выругавшись, Смолов напрягся, перенаправляя часть сущности и силы доставшегося ему духа именно в пару арниевых браслетов, взятых мной у Федора Шуйского вместо элементаля молний — и артефакты, предназначенные как раз для облегчения связи с призванными существами, сработали как надо. Не став изменять боярской манере, Федор отдарился воистину щедро — качество подарка было выше всяких похвал. Мой подчиненный сразу задышал с изрядным облегчением и даже сумел без моей помощи подняться на ноги.

— Мне бы к лекарю, пару зелий исцеляющих, — устало потёр лоб чародей, тяжело шагая со мной к выходу с крыши донжона.

— Нельзя! — категорически пресек я эти поползновения. — В ближайшие семь-девять часов дух будет занят перекраиванием твоей ауры под возможность совместного пользования и общего поднятия твоего потенциала — одним словом, будет приводить тебя к состоянию, будто ты уже с Младшего Магистра был его контрактором. И за лишние хлопоты от пары-тройки зелий исцеления, что будут изрядно ему мешать, он тебе спасибо не скажет, поверь. Кстати, ты узнал его Имя?

— Иллсатриушасс, — на удивление без запинки ответил он. — Буду звать просто Илем, он разрешил — говорит, привык к этому сокращению от смертных.

— Сейчас умойся, ничего не ешь — разве что воды можешь попить — и сразу ложись спать, — велел я. — Хранитель предоставит вам доступ к запасам маны источника, так что к утру будешь как новенький. Завтра отправляешься вместе со мной и Хельгой в Александровск — на бал ко Второму Императору.

— Хотите показать всем перспективного и опасного подчиненного? — усмехнулся он. — Мол, у меня уже и Старшие Магистры имеются?

— И это тоже, — не стал отрицать я. — Но не только.

Было у меня какое-то смутное предчувствие грядущей беды. Не дававшее мне покоя предчувствие — и потому на эсминце Хельги вместе с нами завтра полетят сотня лучших бойцов, трое Мастеров и парочка влюбленных иномирян в лице нолдийки и сорса. Надеюсь, это просто моя паранойя, но предпочту перебдеть, чем недобдеть. Как раз, если дойдет до неприятностей, оценим новые способности и Петра, и Ильхара. Не зря ж я тратил своё время на помощь в доработке его доспехов и оружия, верно?

Спустившись вниз, я направился в сторону своего кабинета. Как я и думал, Хельга не стала слишком уж надолго задерживаться вместе с остальными, отправившись дожидаться меня в самое, пожалуй, уединенное место в замке — сюда без моего ведома прямого дозволения или зова могли заявиться лишь считанные единицы моих ближайших вассалов — оба Петра, Алтынай и Арсений. Да и существовали определенные ограничения — я мог велеть Хранителю не позволять войти вообще никому, и им пришлось бы тупо ждать меня у дверей. И единственным исключением из этого правила как раз и была Хельга — в первый же день нашего приезда сюда я взял немного её крови и представил её стражу источника магии и моего замка в целом — Хранителю. Теперь единственным человеком с большими, чем у неё полномочиями, являлся лишь я сам.

Девушка забралась с ногами в резное, уютное кресло, оббитое мехом, откинулась на его спинку и тихо прикорнула. Подойдя к ней поближе, я невольно залюбовался ею. Утратившие во сне всю властность и твёрдость черты лица, которое она училась держать с самого детства, как одна из самых знатных девочек Империи, обрели мягкую беззащитность и какое-то наивное, детское выражение. Белокурые локоны, отчего-то растрепанные, частично падали на её лицо, щекоча самыми кончиками нос явно слегка мешая ей нормально дышать.

Поправив на ней плед и аккуратно смахнув волосы с её лица, я провел кончиками пальцев по её щеке — медленно, аккуратно и почти невесомо, что бы не дай боги и демоны не разбудить ненароком. Девушка смешно почмокала губами, пробормотав что-то неразборчивое и, немного поёрзав, устраиваясь поудобнее, замерла, так и не проснувшись. Что ж, так, наверное, даже лучше…

В двух с половиной метрах от кресла весело. ярко и яростно пылал камин, и не думая начать прогорать и тухнуть — дрова будто совсем недавно подкинули, за несколько минут до моего прихода. Я, конечно, обложил весь свой быть в этом помещении чарами, насколько мог, дабы не нуждаться в слугах для уборки и прочих мелочей здесь — предосторожности ради и просто потому, что мог… Но во первых, девушка о них знала только сам факт их существования здесь, не имея к ним доступа, а во вторых — укрывать гостей пледами, устраивать им вечера релакса рядом с горящим пламенем мои чары были не в состоянии — просто не имелось там подобного, и всё тут! Значит, я не ошибся в своих выводах…

Как бы невзначай, лениво окинув помещение взглядом, я мысленным усилием притянул поближе к себе второе кресло. Поправив перевязь с потертыми, неброскими ножнами, в которых тихо звякнул, напоминая о себе, Меч Простолюдина. Лёгкий, небрежный взмах ладони — и вокруг Хельги словно сама собой образовалась тонкая, прозрачная пелена, окутавшая её полусферой.

— Это что бы Хелю не будить, — бросил я вслух, усаживаясь поудобнее лицом к огню.

Вынутый из ножен клинок лёг мне на колени и словно бы сам по себе принялся ловить отблески пламени, направляя их под странными, неправильными углами во все стороны. Однако сам я к активным чарам прибегать не спешил — ни к защитным, ни к боевым, ни даже к поисковым. Ибо в одном убедился точно — тот, кто шныряет сегодня весь день следом за мной, так просто не попадется. Сумевший попасть в укрепленный, охраняемый и гвардейцами, и магами, и различными чарами замок с собственным магическим источником волшебник явно был великолепным специалистом по маскировке и прочим необходимым для шпионов и разведчиков разделам волшебства. А с учетом того, что Хранитель оказался бессилен его выследить, сумел лишь едва-едва уловить сам факт присутствия незваного гостя, что шнырял по вверенной ему территории, ранг его должен был быть не меньше, чем Старший Магистр, увешанный не самыми дешевыми артефактами. Мысли об Архимаге я старался не допускать — ибо с таким противником, коли он уже где-то здесь, в замке, мне даже при помощи источника и его Хранителя победа не светит даже теоретически. Впрочем, если честно, с вероятностью девять к одному, я знаю, кому служит невидимка, и зла прямо сейчас мне этот человек точно не желает.

— Так и будем играть в молчание? — продолжил я, не дождавшись ответа. — Это глупо. Тебе что-то нужно в моём доме, настолько, что ты явился сюда как вор, я же лишь хочу понять, что именно тебе здесь надо — вдруг мы сумеем найти общий язык и решить всё законным, или на худой конец хотя бы просто мирным способом.

Справа от меня внезапное оказалась невысокая, явно женская фигура в черном плаще с балахоном, сейчас накинутом на голову. Тень балахона, явно имеющая магическое происхождение, начисто скрывала лицо моей собеседницы.

Щелкнув пальцами, почти скрытыми широкими и длинными рукавами её одеяния, неизвестная просто не глядя начала опускаться вниз, прямо своей пяткой точкой в самую натуральную пустоту, грозя вот-вот опрокинутся и позорно шлепнуться на пол… Но разумеется, ничего подобного не произошло — после небрежного щелчка к ней рванули десятки различной величины и плотности теней, образовывая под ней широкий, крепкий даже на вид стул с высокой, до самого потолка тенью-спинкой.

— Блефовали или действительно что-то меня выдало, Аристарх Николаевич? — приятным грудным голосом с лёгкой хрипотцой поинтересовалась чародейка.

— Пятьдесят на пятьдесят поначалу, — честно признался я. — Несколько косвенных признаков, которые большинство списали бы на совпадения или собственную излишнюю мнительность, туманные ощущения моего слишком ещё молодого и неопытного Хранителя, странное колебание магии там, где её течение должно было быть спокойным, отсутствие этой зануды Тринадцатой, как и других Теней… Павел Александрович наконец-то решил приставить к дочери действительно способного справиться с этой обязанностью чародея? Было бы славно…

— И этого вам хватило для того, что бы несколько часов через Хранителя незаметно готовить всех сильных боевых магов замка к возможной схватке, отправляя им сообщение чуть ли не о вражеском вторжении, прошедшем абсолютно незаметно? Да вы параноик, господин Николаев-Шуйский! Не чувствовали себя неловко, понимая, что вполне возможно действительно говорите с воздухом?

— Я, как вы правильно заметили, немножечко параноик, — ничуть не смутился я. — И предпочту трижды поднять всех по ложной тревоги, чем пропустить одну-единственную настоящую. И как я буду при этом выглядеть, особенно здесь, у себя дома, меня волнует мало. Во первых, сам я глупой разумную предосторожность не считаю, во вторых — это мой дом. Захочу, хоть на ушах ходить стану — кто мне запретит?

— А вы, оказывается, изрядный самодур, Аристарх Николаевич, — с ноткой веселого удивления в голосе констатировала женщина. — Даже несколько не ожидала подобного. До этого вы мне казались человеком как раз-таки излишне бесстрашным, да к тому же и вспыльчивым…

Мы оба замолкли на некоторое время. Спешить нам было некуда, в помещении было тепло и даже несколько уютно, да и и мирно дремлющая рядом с нами Хельга совершенно не вдохновляла меня на то, что бы устроить схватку, в которой при любом раскладе будет множество разрушений и смертей. Та что вместо этого я поднялся и подошел к своему рабочему столу.

Там, в одном из ящичков, у меня хранилось несколько бутылок разного алкоголя, спасибо Мирзоевым. Открыв бутылку коньяка, я притянул к себе пару бокалов и разлил по ним янтарный напиток и вернулся назад, протянув один из них гостье.

— Напиток отменный, о таинственная незнакомка из мрака, и я считаю, что грех не сделать по глоточку за знакомство… Ведь насколько я понимаю, ты не просто так всё же показалась мне на глаза? — уточнил я.

Вместо ответа дама отсалютовала взятым у меня бокалом и сделала первый глоток. Кстати, интересный факт — несмотря ни на что, я даже в момент пития не увидел лицо защитницы Хельги. Небольшойоблом…

— Меня, помимо главной моей обязанности — защиты госпожи Хельги — послали ещё и затем, что бы я своими глазами сумела оценить, чего вы добились за это время — во всех отношениях, от личного мастерства до развития Родовых земель.

— И как, я справляюсь? — усмехнулся я.

— Более чем, — кивнула она. — Однако, после всего увиденного, у меня возникла мысль о том, что у меня найдется ещё и личный интерес показаться вам на глаза и кое о чем поговорить.

И содержание этой беседы, если я хоть что-то в этой жизни понимаю, должно остаться остаться между нами… Что ж, отчего бы и не послушать? С меня точно не убудет…

— Предложение интересное, сударыня — но вот только для начала вам бы неплохо показать лицо и назвать своё имя, — твёрдо ответил я. — Нет, вы конечно можете отказаться, и я всё равно вас выслушаю, но…

— Откуда взяться доверию к той, кто даже лица своего показать не может, верно? — хихикнула. она. — Что ж… Моё обычное, мирское имя не значит ничего, оно давно в прошлом. Что ж…

Она скинула капюшон, под которым оказались две аккуратно заплетенные, довольно толстые девичьи косы.

— Среди Теней я известна как Третья, — представилась она. — Так лучше?

— Да, — кивнул я. — Но убедиться стоило.

А ещё запомнить ауру — в будущем может пригодится способность выследить её по ней при нужде.

— Разговор пойдет о предстоящем мероприятии, — тут же заговорила она, не дождавшись новой порции моих вопросов. — Кое-что там должно случиться такого, чего ты точно не ждешь…

* * *

Наградите автора лайком и донатом: https://author.today/work/312543

Восьмой том https://author.today/reader/321623/2937807

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21