История анонимного повествователя [Автор Неизвестен] (fb2) читать онлайн

История анонимного повествователя

ПРЕДИСЛОВИЕ

В годы первой мировой войны, когда в результате политики геноцида, проводившейся младотурецким правительством в отношении армян, были варварски загублены свыше полутора миллиона армян, вместе с ними была уничтожена и значительная часть созданных ими духовных ценностей. Подверглись разграблению и разрушению многочисленные древние армянские монастыри и церкви — замечательные памятники армянского зодчества, были уничтожены и частью расхищены древнеармянские рукописи. Из многих сотен рукописей западной Армении удалось спасти лишь немногим более полутора тысяч.

В числе рукописей, которые удалось спасти и доставить в Эчмиадзин из Васпуракана и Мушской области, в 1917 г. была обнаружена небольшая, очень интересная по содержанию рукопись, сохранившаяся в единственном списке. В 1921 г. арменовед Месроп Тер-Мовсесян опубликовал ее как «Историю Шапуха Багратуни». Публикация вызвала ряд критических статей, авторы которых пришли к выводу, что Шапух Багратуни не мог быть автором настоящей истории, что это история Васпуракана и князей Арцруни^[1].

Приписываемое Шапуху Багратуни произведение, которое мы (имея в виду в основном вторую часть), следуя М. Абегяну, будем условно называть «Историей Анонимного повествователя», занимает особое место г. армянской средневековой книжности, как одно из тех редких произведений, в которых нашла свое отражение светская жизнь армянского общества IX—XI веков. В истории Армении IX век прошел под знаком героической борьбы армян против арабских завоевателей, которая в первой четверти X века завершилась успехом. Одной из наиболее ярких страниц этой борьбы было восстание армян против арабов в Сасуне и Хойте в 851 г., которое легло в основу всемирно известного армянского героического эпоса «Давид Сасунский». Постоянно посягавшие на независимость Армении Арабский халифат и Византия, между которыми Армения была зажата как между молотом и наковальней, были ослаблены длительными войнами и внутренними неурядицами, благодаря чему Армения получила возможность вести независимую нейтральную политику. В условиях независимой государственности и мирной жизни начинается бурный подъем экономической и культурной жизни. На проходивших через Армению важных путях мировой торговли выросли такие города как Ани, Двин, Каре, Арцн, Ван, Хлат и др., по величине и многолюдности своей превосходившие современные западноевропейские города. В них велась оживленная торговля не только транзитными товарами, но и изделиями местного ремесла и продуктами сельского хозяйства.

В руках феодалов и городской верхушки скопились огромные богатства. Небывалого расцвета достигли также и монастыри. Одновременно резко обострились социальные противоречия, результатом чего были крестьянские движения и распространение еретических учений.

Все эти сдвиги в политической и социально-экономической жизни Армении послужили почвой для расцвета ее науки, литературы, архитектуры, живописи, музыки. Культуру той поры пронизывал жизнеутверждающий светский дух. И наиболее яркими явлениями духовной жизни Армении той поры являются построенный выдающимся армянским зодчим Манвелом по повелению царя Гагика I Арцруни замечательный Ахтамарский храм, стены которого покрыты великолепными барельефами, где на фоне виноградных лоз изображены, наряду с библейскими фигурами, разные сцены из светской жизни, и творчество Григора Нарекаци, одного из величайших лирических поэтов средневековья, влияние которого сказалось не только на всей средневековой армянской поэзии, но и на поэзии нового времени.

Эта яркая эпоха получила весьма своеобразное преломление в «Истории Анонимного повествователя».

В духовной жизни средневекового общества церковный элемент всегда играл значительную роль. В условиях армянской действительности влияние церковной идеологии в книжности ощущалось особенно сильно, ибо борьба армян за свою независимость против персов, арабов, ромеев и турок проявлялась и в области религиозной, как стремление сохранить независимость своей национальной церкви против посягательств персидского огнепоклонства, а затем византийской церкви и мусульманства.

Вот почему армянская средневековая книжность была особенно подчинена влиянию церкви и большинство ее книжников были, как правило, представителями духовенства.

Однако, несмотря на это, мирское, жизнерадостное начало проникало в произведения некоторых армянских книжников. К числу таких следует отнести Фавстоса Бузанда (V в.), Иоанна Мамиконяна (VIII в.), Киракоса Гандзакеци (XIII в.), Аракела Даврижеци, Закария Канакерци (XVII в.). Но в еще большей степени это относится к «Истории Анонимного повествователя», которая даже на этом фоне представляет собой исключение, ибо в ней в наибольшей мере нашло отражение мирское, жизнерадостное отношение к действительности.

«История Анонимного повествователя», наряду с эпическими сказаниями и переводной литературой служит ярким доказательством того, что, кроме церковной литературы, в средневековой Армении была литература и светского характера. До нас дошло очень мало таких произведений только потому, что творчество подобного рода не имело доступа к письменности, такие произведения не переписывались и постепенно утрачивались. Не случайно «История Анонимного повествователя» дошла до нас в одном единственном списке, а «История» Шапуха Багратуни, которого обвиняли в просторечии, вообще потеряна.

С точки зрения жанровой «История Анонимного повествователя» представляет собой свободное сочетание мотивов исторических сказаний с повестями новеллистического характера. Ряд наиболее занимательных исторических сведений о князьях Арцруни послужил как бы канвой, в которую вплетались более или менее вымышленные-сюжеты, исторические припоминания и любовные мотивы. Для всего произведения в целом характерно вполне свободное отношение к историческим фактам.

Все события в сказаниях Анонимного повествователя концентрируются в основном вокруг двух действующих лиц — Дерэна Арцруни, князя Васпуракана, и царя армянского, Смбата Багратуни. Они представляли две главные соперничавшие друг с другом силы в Армении того времени — феодальные дома Арцруни и Багратуни, стремившиеся установить свое господство над всей Арменией.

На более или менее правдоподобном историческом фоне перед читателем проходит целая галерея портретов, каждый из которых дан в его индивидуальных неповторимо ярких, запоминающихся чертах.

Особенно многогранен образ Дерэна, то благородного, великодушного жизнелюба, то властного и гордого человека, который может пойти против общепринятых устоев и традиций и никогда «не изменяет своему нраву». В образе Смбата подчеркивается особенно его коварство, стремление уничтожить своих политических врагов любыми средствами: «...змеенышей лучше убить, чтобы не превратились они в драконов», — говорит он о сыновьях Дерэна. Любовно выписан портрет верного вассала Дерэна, Торга Зафрана, который и в радости, и в беде остается верен своему сюзерену. Скупо, одним, двумя выразительными штрихами обрисована Кулинар, возлюбленная Дерэна. Образ храброго полководца Тачата, жизнь которого полна приключений, противопоставляется слезливому халифу Махмету. Здесь и сластолюбивый амир Али и жестокий, вероломный Усеп (Юсуф).

Описания войн и военных подвигов князей изобилуют разными подробностями, характеризующими интимную сторону быта феодалов — любовь и хождение на богомолье, охота и пиршества и т. д.

Для всех этих сказаний-новелл характерно отсутствие преобладания церковного мировоззрения. Более того, в первой новелле о Дерэне очень тонко высмеивается монашество, идеи аскетизма и умерщвления плоти, а в новелле, посвященной любви христианина Дерэна к мусульманской девушке Кулинар, провозглашается свобода любви от религиозных предрассудков.

Через все сказания проходят мотивы, характерные для литературы эпохи Возрождения.

Яркий образный язык в сочетании с живым изложением, насыщенным выразительными, остроумными диалогами, создает занимательное, впечатляющее повествование. В этом смысле «История Анонимного повествователя» представляет один из интереснейших памятников армянской средневековой художественной прозы.

* * *

Обратимся теперь к более подробному анализу содержания «Истории Анонимного повествователя».

«История Анонимного повествователя» была разделена Г. Тер-Мкртчяном и М. Тер-Мовсисяном на две части: первая часть содержит сказание о Мухаммеде и заключающую в себе несколько исторических сказаний «Историю Хацюнского креста», которые сохранились в многочисленных списках; вторая часть представляет собой сказания о князьях Арцруни, владетелях одного из самых крупных княжеств Армении — Васпуракана, существующие в одном списке^[2], с которого и было осуществлено издание «Истории Шапуха Багратуни».

Из многих десятков рукописей, в которых имеется «История Хацюнского креста» (древнейшая из этих хранящихся в Матенадаране рукописей № 3777 относится к 1185 1188 гг.), лишь в нескольких ей предшествует сказание о Мухаммеде^[3], причем это последнее фигурирует под особым заглавием «История рождения и воспитания слуги антихриста, Мухаммеда, и царствования (его)»

В основе настоящего сказания лежит легендарная история встречи Мухаммеда с монахом несторианином Саргисом (Сергием) Бахирой, который будто бы помог Мухаммеду прославиться в роли пророка^[4]. Путаница и немногочисленных датах, перенесение места рождения и начальной деятельности Мухаммеда из Аравии в Персию, где против него выступил будто бы царь Хосров, — все это говорит о том, что сказание это было записано значительно позднее того времени, когда разыгрывались описываемые в нем события.

Изучение сказания о Мухаммеде в общем строе сказаний «Истории Хацюнского креста» показывает, что оно представляет собой законченное целое и связь его с «Историей Хацюнского креста» условна.

«История Хацюнского креста» начинается со сказания о Маврикии, далее следуют повествования о походах Ираклия в Персию и освобождении им священного древа креста, об арабском полководце Махмете и католикосе Сааке и, наконец, о князе Теодоросе Рштуни и сыне его Вард Патрике.

Весь ряд этих сказаний обычно принято считать одной повестью, однако, в действительности перед нами серия отдельных сказаний. Большое число рукописей^[5] дает эти сказания под разными заглавиями, как отдельные повествования: после собственно «Истории Хацюнского креста» следует «Повесть о том, как царь Ираклий отвез святое древо креста из Тавриза в Константинополь», повествование о приходе Мухаммеда в Армению и как отправился ему навстречу святой епископ Саак, «Повествование о Теодоросе князе Рштуника и сыне его, Вард Патрике». После каждого повествования, как отдельной единицы, имеются памятные записи. В некоторых рукописях^[6] эти повествования встречаются раздельно друг от друга, а в рукописи № 4716 «Повествование о приходе Мухаммеда в Армению» отделена от «Истории Хацюнского креста» большим числом других материалов, не имеющих связи с исследуемыми сказаниями. По-видимому, эти сказания, заключающие материалы, сходные по содержанию и близкие по времени, будучи из века в век переписываемы вместе, стали постепенно восприниматься как нечто единое.

Материал, заключенный в рассматриваемых сказаниях, обладал значительной текучестью. Писцы свободно выбрасывали из них отдельные, иногда весьма большие отрывки, фразы, либо вставляли новые.

Содержание и четко выраженная в сказаниях тенденция говорят о том, что они созданы разновременно в церковных кругах.

С точки зрения жанровой «История Хацюнского креста» и «Повесть о том, как царь Ираклий отвез святое древо» входят в число повестей о чудотворных крестах, которые характеризуются сходством содержания, идейной направленности и характера изложения.

«Повествование о приходе Мухаммеда в Армению» представляет собой переложение соответствующей части труда Гевонда «История халифов»^[7].

Наконец, последнее сказание — «Повествование о Теодоросе, князе Рштуника, и сыне его, Вард Патрике», представляет собой типичный образец житийной литературы.

За исключением «Повести о Хацюнском кресте», в основе остальных сказаний лежит «История халифов» Гевонда.

Все сказания «Повести о Хацюнском кресте» проникнуты религиозным духом.

Таким образом, с точки зрения содержания и идейной направленности вполне закономерно, что цикл повестей, группирующихся вокруг «Истории Хацюнского креста», встречается в подавляющем большинстве сборников душеспасительных чтений, так называемых «Чарынтиров»^[8] и сохранился во многих десятках списков.

* * *

Вторая часть «Истории Анонимного повествователя» представляет собой ряд сказаний о князьях Арцруни: Григоре-Дерэне, Ашоте Арцруни, Тачате Андзеваци, Гагике Абумерване и Хачике-Гагике. Одна новелла — новелла о халифе Али и Усепе (Юсуфе), хотя и относится к всеобщей истории, но связана также и с историей Армении, в частности Васпуракана.

Первая новелла о князе Григоре-Дерэне (князю Григору-Дерэну посвящены три новеллы) начинается с родословной князей Арцруни, и, поскольку она расходится с показаниями историка рода Арцруни, Товмы, мы вначале сопоставим родословную Арцруни по Товме и как она представлена у Анонимного повествователя. Родословную по Товме Арцруни начнем с Хамзы, деда Григора-Дерэна, так как до него преемственность князей Арцруни нередко прерывается.

Сличение родословной Арцруни показывает на первый взгляд резкие различия. Если в родословной Анонимного повествователя взять за отправной пункт деда Григора-Дерэна, Ашота, поскольку мы и по Товме начинаем родословную с деда Григора-Дерэна, то заметим гораздо более длинный ряд поколений с варьированием в основном характерных для этой семьи имен Ашота, Григора-Дерэна и Гагика. В известной мере совпадают второе, третье и четвертое поколения по Товмеи три последних поколения по Анонимному повествователю. В родословной, составленной по Анонимному повествователю, обращают на себя внимание три Григора-Дерэна, которым посвящены три сказания. Армянским историкам были известны два Дерэна — Григор и его внук Ашот. Второй Дерэн не оставил после себя очень заметного следа в истории и о нем историки или вовсе не упоминают, или упоминают мельком. Более всего пишет а нем Маттеос Урхаеци^[9]. Игрой случая второй Дерэн, так же как и первый, попал в руки эмира Гера, но, в противоположность первому Дерэну, ему удалось избежать смерти и вскоре освободиться. Вот, в основном, все, что известно о нем. Однако дед его, Григор-Дерэн оставил значительный след в истории. Это был человек необузданного нрава, чрезвычайно властолюбивый и честолюбивый. Время княжения Григора-Дерэна характерно постоянными конфликтами его то с соседними князьями, то с его вассалами, то, наконец, с Ашотом Багратуни, сперва ишханац ишханом (князем князей), а затем и царем Армении. В противовес Багратуни он стремился утвердить доминирующее положение рода Арцруни и в этом смысле сын его Гагик оказался вполне достойным своего отца.

Безусловно, яркая личность Григора-Дерэна производила большое впечатление на современников, и все три новеллы о князьях Григорах-Дерэнах говорят об одном, именно этом Григоре-Дерене^[10]. В первой новелле рассказывается, как Саак и Смбатуи вымолили себе у бога чадо и нарекли его Григором, решив посвятить его богу и отдать в монастырь, отсюда его прозвище Дерэн. Товма Арцруни пишет: «...князь Григор, прозываемый, Дереник, что в переводе (означает) «обетом испрошенный у бога»^[11]. Таким образом, здесь мы вполне определенно видим, что речь идет об известном нам Григоре-Дерэне.

У Дерэна родился сын Ашот, а у Ашота — три сына: опять Григор-Дерэн, Гагик и Амазасп. Об Ашоте ничего, кроме этого, не говорится, он служит своего рода связующим звеном между первой и второй новеллами.

Три брата поделили между собой Васпуракан ид три части. Известно, что, согласно Товме Арцруни, такой, раздел был совершен после смерти Григора-Дэрена; между его тремя сыновьями: Ашотом, Гагиком и Гургеном во время опекунства их двоюродного брата, Гагика Абумервана. Итак, этот момент не соответствует действительности, но это соответствие здесь и не требуется: нужно было лишь создать такие обстоятельства, которые дали бы возможность раскрыть одну из черт в характере героя — его неуемную любовь к жизни и ее радостям. Судьба приводит Григора-Дерэна в Багдад, где его, возвеличивает халиф, одарив огромными богатствами. С помощью халифа Дерэн возвращается в Васпуракан и овладевает всем своим княжеством. Вспомним, что действительный Григор-Дерэн, будучи еще мальчиком, попал вместе с отцом своим и многими, армянскими князьями в плен к арабам и провел несколько лет в плену в Самарре. В 859 г. халиф, удержав у себя его отца, Ашота Арцруни, отпускает Дерэна в Васпуракан, который передает ему в качестве его родового владения. Именно это событие из жизни исторически реального Григора-Дерэна и получило свое художественное отображение во второй новелле о Дерэне. Еще одним моментом, подтверждающим тождественность обоих Дерэнов, является то, что жену его здесь называют Софи. Григор-Дерэн был действительно женат на Софи, только она была дочерью Ашота I Багратуни, а не Багарата, как говорится в сказании.

Третья новелла посвящена любовной истории Григора-Дерэна и его смерти от руки братьев его возлюбленной Кулинар, дочери владетеля Гера, Абумсыра. У армянских историков нет никаких прямых свидетельств о любовной подоплеке гибели Дерэна, убийство его объясняется политическими мотивами, но совершенное тождество обстоятельств смерти также не вызывает сомнений в том, что и этот Дерэн, все тот же князь Григор-Дерэн. Это подтверждается и описанием пленения Ашота Арцруни и Григора-Дерэна Бугой, с которого собственно и начинается третья новелла.

Итак, три Григора-Дерэна — это все один и тот же князь Григор-Дерэн, сын Ашота Арцруни, которому посвящены эти красочные сказания.

Тесно связано с новеллами о Дерэне и сказание о пребывании Ашота Арцруни в плену у халифа в Самарре и проявленных им в борьбе с врагами халифа чудесах храбрости, в основе которых лежит историческая правда.

В эти сказания о Григоре-Дерэне и его отце, Ашоте, вклинивается сказание о Тачате Андзеваци, которое никак не укладывается в данные хронологические рамки. Если деятельность Ашота и Дерэна Арцруни относится ко второй половине IX века, то события, получившие здесь весьма красочное оформление и связанные с личностью Тачата Андзеваци, князя одной из областей Васпуракана, относятся к последней четверти VIII века. Впрочем, в нашей новелле он представлен современником Ашота I Багратуни.

Жизнь исторически-реального Тачата Андзеваци, очень похожа на занимательный приключенческий роман Недовольный по каким-то причинам арабами, он удалился из своего княжества и поступил на службу к византийскому императору. Вскоре он оказался в числе четырех наиболее блестящих византийских полководцев-армян, на счету которых было немало серьезных побед над арабами. Однако после смерти Льва IV Тачат, из-за конфликта с фаворитом императрицы Ирины, Ставрикием, изменяет Византии и переходит на сторону арабов. С его помощью арабы одерживают крупную победу над Византией и в награду за это он получает от сына халифа, Гарун-ар-Рашида, звание патрика и правителя Армении. Спустя некоторое время однако, из-за происков арабского востикана Армении, Тачат гибнет во время войны с хазарами^[12]. Эти реальные события его жизни послужили основой для новеллы, выдержанной в несколько сказочном духе.

Последняя часть «Истории Анонимного повествователя» связана с теми событиями, которые разыгрались в Васпуракане после гибели Григора-Дерэна и смерти царя Ашота I, то есть с событиями конца IX — начала X веков. Хронологические рамки эти, как мы увидим ниже, конечно, весьма условны.

В этой части охвачено довольно много событий. Сперва описывается война Смбата I с владетелем Мосула Хабибом ибн Саликом и поражение Смбата вследствие измены Гагика Абумервана, который после смерти Дерэна овладел Васпураканом, засадив трех сыновей его в крепость. Узнав об измене Абумервана, Смбат велел убить его и вернул Васпуракан Гагику.

Дальше в общий строй повествования вклинивается новелла о халифе Алии и Усепе, то есть Юсуфе Саджиде, владетеле Атрпатакана [Атропатены], которая на первый взгляд не имеет связи с Арцруни. Однако, если вспомнить, какую роковую роль сыграл Юсуф Саджид в судьбах Армении того времени и его связи с князем Гагиком Арцруни, который в 908 году получил от него корону, то и это сказание оказывается здесь вполне на своем месте. В лице Алия перед нами встает обобщенный-образ халифов периода упадка халифата. В сказании дается любовная подоплека возвышения Юсуфа и его брага Афшина, которые, будто бы войдя в доверие к Алию, убили его и захватили всю Персию.

Наконец, последний исторический сказ описывает войну царя Смбата I против абхазского царя Датоса. Вместе с Смбатом на эту войну отправляются и другие армянские князья, в том числе и васпураканский, с многочисленными войсками.

Насколько однородны по своему духу первая и вторая части «Истории Анонимного повествователя»?

Вспомним, что Г. Тер-Мкртчян разбил эту «Историю» на две части и что первую часть составляет встречающаяся в многочисленных списках «История Хацюнского креста», через все сказания которой красной нитью проходит идея единения христианского мира перед лицом инаковерующих — сперва персов, затем арабов. Все сказания эти проникнуты религиозным духом, духом подвига во имя господа бога и идеей его всемогущества.

Дух второй части сборника совершенно противоположен духу первой.

Вот первая новелла о Дерэне: вымоленный у господа-бога сын отдается на воспитание в монастырь, однако мирская любовь оказывается сильнее бога — юноша влюбляется в племянницу настоятеля и соблазняет ее. Его изгоняют из монастыря. Во второй новелле Дерэн, пренебрегая обязанностями, которые накладывает на него сан князя-правителя, предается мирским утехам, все дни проводя в пиршествах и веселье. В третьей новелле Дерэн покидает жену и отдает свою любовь другой женщине, к тому же чужеземке и мусульманке.

Вся вторая часть проникнута мирским духом, стремлением вкусить радости жизни.

Характерна еще одна черта — отсутствие единства христианских правителей против арабов. В этих новеллах, как о вполне нормальном, само собой разумеющемся явлении, говорится о дружеских взаимоотношениях и союзах между христианскими и арабскими князьями. Так Дерэн пользуется величайшей благосклонностью халифа. С легкостью изменяет своему союзу с христианами-греками и вступает в союз с арабами и Тачат Андзеваци. И, если Вард Патрик свою измену грекам, а по сути, идее единства христиан, искупает покаянием и измена рассматривается как поступок греховный, то здесь этого осуждения не чувствуется.

В этих двух частях «Истории Анонимного повествователя» нашли свое отражение два исторических периода: первый — это период, когда христианские народы Ближнего Востока вместе с Византией успешно боролись с персами, а затем начали сопротивление победоносному наступлению арабов; второй период — это период, когда арабский халифат переживает глубокий упадок, но и Византия не представляет больше прежней силы, возникает ряд арабских эмиратов, с которыми армянские князья, в зависимости от личных интересов, то заключают союз, то находятся во враждебных отношениях.

Это также два периода в истории армянской церкви.

«История Хацюнского креста» соответствует тому-периоду, когда византийская церковь навязывала армянской церкви халкедонитство даже силою оружия, и какое-то время халкедонитство было официально принятой догмой в армянской церкви. Именно стремлением швее затушевать эту борьбу и представить союз с греками как единственно возможный и угодный богу и отличаются повести Хацюнского креста^[13]. В этом смысле весьма характерен тот факт, что ближайшим другом и советчиком Ираклия, стремившегося утвердить в Армении постановления Халкедонского собора, здесь оказался вардапет Иоанн Майраванеци, который в действительности вел энергичную борьбу против принятия постановлений Халкедонского собора армянской церковью, и, даже, подвергся поэтому преследованиям со стороны армянского католикоса Езра, пытавшегося осуществить, требования Ираклия.

Арабское владычество изменило соотношение сил в. этом вопросе и способствовало успешному завершению, борьбы против халкедонитства в армянской церкви. Вехами этой борьбы явился ряд церковных соборов, из которых Еразгаворский собор 862 г. относится непосредственно к тому времени, которое к нашло отражение во второй части «Истории» Анонимного повествователя.

Что же все-таки объединяет столь разнородные по своему мироощущению, по своему духу, части сборника?

Только то, что обе они связаны с Васпураканом и князьями Арцруни, причем сама эта связь также, по-видимому, случайна, как и сочетание цикла повестей, сгруппированных вокруг «Истории Хацюнского креста».

Выше уже говорилось о том, что все арменоведы, рассматривавшие вопрос авторства новооткрытой рукописи, отметили в ней ряд анахронизмов, которые в свою очередь считаются доказательством того, что «История Анонимного повествователя» не может принадлежать Шапуху Багратуни.

Насколько случайный характер носят эти анахронизмы и историческая путаница? Внимательное рассмотрение «Истории» показывает, что историческая путаница и анахронизмы лежат в самой ее основе, составляют неотъемлемую ее сущность.

Не повторяя анахронизмов и путаницы, уже отмеченных арменоведами, приведем несколько до сих пор еще никем не замеченных примеров, когда в ходе изложения обнаруживаются более древние элементы или когда события, отделенные друг от друга несколькими десятилетиями, сливаются в нашей «Истории» в одно единое.

Во второй новелле о Дерэне, к нему, уже потерявшему свои владения, является раненый чужеземец, которому он оказывает помощь. Рассказывая о себе, чужеземец говорит ему: «Я царь вавилонян; в наш город Багдад пришли с запада чужеземцы, коих зовут арабами; выступил я против них войной, но войска мои изменили мне и возмутились и я, преследуемый ими, бежал сюда, ибо не было у меня возможности вернуться в город мой Багдад. И решил я пойти в страну Хорасан...». Здесь исторические события, совершившиеся в середине VII века и связанные с бегством последнего сасанидского царя Иездигерда от арабов в Хорасан, перенесены в конец IX века, приобрели иную окраску и концовку и тесно вплелись в повествование, став одним из решающих моментов в судьбе нашего героя.

В новелле об Ашоте Арцруни рассказывается, будто на халифа напали магрибцы (западноафриканцы) и спас его князь Ашот с полком своих азатов. Это свидетельство является, по-видимому}, отголоском тех неурядиц и войн, которые велись между багдадскими халифами и африканскими правителями — Аглабидами и Фатамидами.

Следы восстаний карматов в весьма искаженном виде можно обнаружить в сказе о халифе Алие и Усепе, в котором описывается любовная история, связанная с дочерью Абу-Тахира, и возвышение Усепа, женившегося на ней. Абу-Тахир — один из самых видных и могущественных вождей секты карматов — долгие годы держал в страхе жителей Ирака и даже столицы халифата, Багдада Против него халиф направил Юсуфа Саджида, который попал в плен к Абу-Тахиру и был убит им. Как видим, историческая правда в нашей новелле значительно затемнена.

На стр. 170— 174 описывается война царя Смбата I с правителем Мосула Хабибом, на сторону которого перешел Гагик Абумерван, захвативший княжескую власть в Васпуракане и заточивший в разных крепостях сыновей Григора-Дерэна.

Смбат I, как известно, воевал в 896 г. с правителем Месопотамии, который, постепенно расширяя свои владения на севере, захватил ряд исконных армянских областей, в том числе и Тарой.

Описание обстоятельств войны, измены Абумервана и его гибели в общем соответствует действительности, кроме имени правителя Месопотамии: Смбат I воевал с Ахмедом ибн Исой, меж тем у Анонимного повествователя речь идет о Хабибе, сыне Салика. Думается, что это никто иной, как Хабиб ибн Маслама арабский, военачальник середины VII века, который в 654 г. двинувшись на Армению, занял сперва Карин, затем двинулся на Ван, подчинил себе Хлат и Мокк и, наконец, овладел Двином. Историк Себеос именует его «безжалостным палачом»^[14].

В последней новелле описывается война царя Смбата против абхазского царя Датоса. Известно, что Смбат I действительно воевал с абхазским царем, но Константином III (893—929), а не Датосом, в союзе с грузинским князем Атрнерсехом (Адарнесе) в 905— 907 гг. Война эта закончилась поражением Константина, с которым Смбат вскоре заключил дружественный союз. Однако некоторые детали в этой новелле показывают, что тут мы сталкиваемся с сочетанием событий, которые были отделены друг от друга несколькими десятилетиями. Царь Датос, с которым воюет здесь Смбат, это Феодосии III, современник царя Смбата II (977— 990). Царь Смбат II в союзе с тайкским куропалатом Давидом в 988 г. лишил престола еще раньше ослепленного Феодосия. Таким образом, война, которую вел Смбат II, приписывается здесь Смбату I. Другим обстоятельством, подтверждающим это, является участие васпураканских войск в этой войне. В войне Смбата I с абхазским царем Константином васпураканские войска участия не принимали, но при Смбате II в Абхазию вместе с другими прибыли и васпураканские войска во главе с братом васпураканского царя Сенекерима (981— 1021), Гургеном. И так же, как совпадают имена Смбата I и Смбата II, точно так же совпадают имена Гургена, брата васпураканского князя, а затем и первого царя Хачика Гагика и Гургена, брата последнего васпураканского царя Сенекерима. Таким образом, события, происходившие в разное время, представлены в источнике слитно.

Примеры исторической путаницы можно еще продолжить, но мы ограничимся этим.

Таким образом, в «Истории Анонимного повествователя» нет хронологически последовательного изложения событий, свободно перемещаемых из одного столетия в другое; историческая действительность предстает в образах художественного вымысла, исторические лица и их поступки, вся обстановка носят нередко даже несколько сказочный характер. По своей структуре это типичные исторические сказания, как называет их М. Абегян. Вот почему было бы правильнее назвать вторую часть «Истории Анонимного повествователя» сборником сказаний о князьях Арцруни.

С анализом содержания сказаний тесно связан вопрос времени их создания.

Мнения арменоведов в этом вопросе в общем сходятся. Н. Акинян полагает, что труд этот относится к первой четверти XI века^[15]. Маркварт в частном письме к Акиняну высказал мнение, что произведение это не могло быть написано ранее XI века^[16]. Издатель текста, М. Тер-Мовсисян, поскольку считает это сочинение трудом Шапуха, а Шапуха — историком IX—X веков,, время его создания относит к первой половине X века^[17]. Наконец, М. Абегян полагает, что эти сказания написаны не ранее конца X века. «Ибо эти народные «исторические сказания», даже датированные 913 годом, большей частью весьма развиты, имеют наслоения и достаточно отдалены от реальной истории, составленной современниками. Эти сказания написаны были также не позднее первых десятилетий XI в., так как историческая основа их, касающаяся конца IX века и первых десятилетий X века, еще не вполне помрачена»^[18].

При решении вопроса о времени создания этого произведения следует уяснить себе прежде всего, в какой мере оно однородно. Выше мы уже говорили, что сказы первой части связаны со сказами второй части только тем, что они повествуют о князьях Арцруни. При этом повесть о Хацюнском кресте далеко не вся касается Арцруни, а лишь в той своей части, которая относится к Теодоросу Рштуни и Вард Патрику.

По своему мироощущению и манере изложения эти две части настолько отличаются друг от друга, что не могут рассматриваться как одно целое. Поэтому и вопрос их датировки также следует рассматривать отдельно. При этом от «Истории Хацюнского креста» следует отделить и «Повесть о Мухаммеде».

Обращаясь к сказаниям «Истории Хацюнского креста», мы должны отметить, что наиболее поздние события в ней относятся к первым десятилетиям VIII в. и позднейших наслоений в ней не обнаруживается. Если признать, что одним из источников «Истории Хацюнского креста» был историк VIII в. Гевонд [а основанием для такого предположения служит очень большое сходство, местами почти тождество, соответствующих фрагментов], то тогда нижней границей времени создания этой повести можно считать IX век. Древнейший список «Истории Хацюнского креста», хранящийся в Париже, М. Тер-Мовсисян датирует XI веком^[19]. Из списков, хранящихся в Матенадаране, наиболее древний относится к концу XII века^[20]. Таким образом, верхняя граница времени создания повести определяется не позднее, чем XI веком, скорее всего X веком. Здесь следует отметить два момента в исследуемом тексте, а именно наличие в нем термина «франк», относящегося ко времени крестовых походов, и упоминание города Ани в сказе о Маврикии. Термин «франки», как это отмечает М. Тер-Мовсисян, является, несомненно, позднейшим добавлением, доказательством чему служит то, что в ряде рукописей, в том числе и в рукописи № 3777 XII века^[21], он отсутствует. Точно так же во всех известных нам рукописях «Истории Хацюнского креста» отсутствует вся та часть сказа о Маврикии, которая связана с притчей об отце, дающем иносказательный совет сыну и, следовательно, и упоминание о городе Ани. Из армянских историков эта часть сказа о Маврикии приводится только историком XIII века Киракосом Гандзакеци. Очевидно, и эта притча является позднейшей вставкой в текст «Истории Хацюнского креста»

Значительно сложнее по своей структуре сказания второй части «Истории Анонимного повествователя»; в них много анахронизмов и наслоений, что говорит о том, что они были записаны значительно позднее тех событий, которые в них описываются, и прошли весьма большой путь в устной передаче. События, имевшие место в X веке, очень искажены, особенно затемнена историческая действительность в сказании об Алии и Усепе [Юсуфе].

Для определения времени записи этих сказаний особый интерес представляет последнее из них, где описывается война Смбата I с Датосом.

Выше мы уже показали, что там мы имеем дело с описанием войны Смбата II с Феодосией III, то есть с событиями конца X века. Из этого следует, что вряд ли эти сказания могли быть записаны в первые десятилетия XI века. События 20—30-летней давности не могли быть настолько помрачены, как мы видим это здесь. В сказании обращает на себя внимание еще одно обстоятельство — решающее сражение между царем Смбатом и Датосом разыгрывается около города Гори, основанного, согласно свидетельству Маттеоса Урхаеци^[22], в начале XII века царем Давидом Строителем. И действительно, ни в одном из армянских и грузинских источников до Маттеоса Урхаеци Гори не упоминается, так же как не упоминается Гори и в связи с войной Смбата I с абхазским царем Константином III. Приведем некоторые из свидетельств источников.

Описывая войну царя Смбата I с егерским царем Константином, историк католикос Иоаннес Драсханакертци пишет: «увидев, что не может противостоять им, Константин повернул вспять и укрылся в укрепленном месте»^[23] (стр. 145), Глагол укрылся передан словом ***, означающим дословно «войти в берлогу, нору, пещеру» от *** — «пещера, логово, нора». По-видимому, это было не просто укрепленное место, а укрепление, напоминавшее пещеру, берлогу. По свидетельству грузинской хроники «Жизнь Картли», Смбат «выступил с большим войском и осадил Уплис-цихе»^[24], где укрывался Константин III (893—929). После того, как Смбат отпустил Константина из плена, они заключили мирный договор, по которому Смбат уступил Константину Уплис-цихе и всю Картли^[25]. В древнеармянском переводе грузинской исторической хроники читаем: «во времена армянского царя Смбата-Самодержца, который, вступив (в сражение с царем абхазов, Константином, овладел Картли и Уплис-цихе...»^[26].

Таким образом, грузинские хроники указывают на Уплис-цихе, как на место сражения между Смбатом и Константином, а Иоаннес, в осведомленности которого, как современника, находившегося в самой гуще событий, сомневаться не приходится, отмечает укрепленность места, по-видимому похожего на пещеру, не называя его. «Уплис-цихе Касписа или Каспи — вырытый в скалах город-крепость»^[27] — описание, которое, по-видимому, соответствует сообщению Иоаннеса. Уплис-цихе на протяжении ряда веков был «царским городом», главным административным центром Картли, но с XII века он постепенно уступает место Гори. Из этого можно сделать вывод, что запись исследуемых сказаний была произведена не ранее второй половины XII века, когда Гори занял по своему значению место Уплис-цихе.

Для датировки исследуемых сказаний большую важность представляет и язык рукописи.

Р. Ачарян считает, что язык и стиль рукописи ничем не отличаются от языка и стиля писателей периода упадка и приводит при этом в пример историка Вардана (XIII век). Издатель текста М. Тер-Мовсисян обращает внимание на ряд слов, как например: *** др., считая их случайными позднейшими добавлениями. При этом он отмечает, что, если, их не считать таковыми, время записи этих сказаний следует отнести к XII—XIV векам^[28]. Внимательное изучение текста показывает, что все вышеупомянутые слова встречаются только во второй части «Истории Анонимного повествователя», то есть в сказаниях о князьях Арцруни, тогда как следы неграмотности переписчика рукописи в одинаковой мере обнаруживаются в обеих ее частях. В первой части, как и во второй, сплошь и рядом встречается характерное для ванского диалекта проставление буквы *** вместо ***.,*** вместо ***, и наоборот; например: *** вместо ***, *** вместо ***, *** вместо ***, *** вместо ***, *** вместо ***, *** вместо ***и так далее.

Таким образом, если считать слова ***, ***и т. д. позднейшими добавлениями писцов, то совершенно непонятно, почему писцы вставляли их только во второй части рукописи.

Очевидно, что обилие слов, характерных для времени после XII века и наличие их именно во второй части рукописи исключает их случайность и тоже служит подтверждением того, что сказания эти в том виде, в каком они дошли до нас, являются продуктом более позднего времени, а именно, не ранее XII века, скорее позднее. К сожалению, рукопись обрывается там, где должно следовать описание борьбы Гагика-Хачика за создание независимого Васпураканского царства. Весьма возможно, что анализ последующих сказаний дал бы больше материала для уточнения времени их записи.

Рассматривая вопрос источников «Истории Анонимного повествователя», особое внимание следует обратить на «Историю дома Арцруни» Товмы и Анонима Арцруни^[29].

Сравнение «Истории Анонимного повествователя» с «Историей дома Арцруни» показывает ряд моментов, которые могли исходить из общего источника.

Так, описывая возвращение Григора-Дерэна из арабского плена, Товма пишет: «тогда повелел он (халиф) привести к себе Ашота и сына его, Григора. И облачил он их в одеяния, и возложил на них знаки княжеского достоинства, и опоясал их мечом и поясом, усыпанным каменьями, [дал] коня благородного, изукрашенного и вывел из дворца в великолепии, пышности и «с большими почестями под пение песен и трубные звуки. И возвещали громогласно глашатаи, мол, дал он власть над страной Васпураканской Ашоту и сыну его, Григору, ибо в руках глашатаев находился царский указ о том, что посылает царь Григора, сына Ашота, в страну его владеть землей своей вместо отца»^[30].

У Анонимного повествователя все эти события описываются подробнее, красочнее, даже несколько сказочнее на страницах 148—156, что вполне естественно, поскольку в первом случае мы имеем дело с трудом историческим, а во втором — со сказаниями. В обоих случаях очевидна одна основа.

Гораздо больше общих моментов у Анонимного повествователя с Анонимом Арцруни, что особенно заметно в описании обстоятельств гибели Григора-Дерэна.

Товма Арцруни убийство Дерэна приписывает исключительно политическим мотивам и в качестве убийцы его называет правителя Гера, Абл-Барса. Даже при наличии некоторых подробностей, описание этого события у Товмы отличается от Анонима Арцруни некоторой сухостью.

Анонимный повествователь смерти Дерэна посвящает целую новеллу, в которой описывается его любовь к дочери правителя Гера, послужившая для царя Смбата I^[31] поводом, чтобы расправиться с Дерэном.

Аноним Арцруни посвящает этому событию несколько весьма ярких страниц, причем вводящий в события абзац особенно интересен заключенными в нем туманными намеками.

«Меж тем лукавый искуситель сатана, — пишет он, — подобно тому, как в прошлом влиянием женщины соблазнил легковерного праотца [нашего], дабы вкусил он [запретный] плод и лишился бессмертной природы жизни, которую вел в раю, так и здесь разжег пламя зависти против храброго и прославленного князя, породив злобную ненависть в сердцах некоторых из армян и сделав их своими пособниками; он возбудил и врагов креста Христова»^[32].

Из вышеизложенного можно сделать вывод, что к гибели Дерэна была причастна и женщина, которою воспользовались политические враги Дерэна, чтобы погубить его. Как и Анонимный повествователь, Аноним Арцруни называет правителем Гера Абумсыра, сын которого и устроил западню Дерэну.

Подробности убиения Дерэна все три источника дают одинаково.

Характерна еще одна черта, общая для Анонимного повествователя и для Анонима Арцруни — это явная враждебность к царю Смбату.

Таким образом, по общему духу и рядуподробностей Анонимный повествователь стоит ближе к Анониму Арцруни.

Общее сравнение показывает, что все три произведения пользовались каким-то одним источником. Этим общим источником могли быть семейные предания князей Арцруни и фольклор. При этом Товма Арцруни, начавший писать свой труд по заказу Дерэна, дает более достоверную и отвечающую политическим и моральным интересам князей Арцруни историю Дерэна. Современник царя Гагика Арцруни, Аноним Арцруни, излагая историю Дерэна, пользовался преданиями из вторых и третьих уст, поэтому в некоторых фактических данных он расходится с Товмой и в то же время рядом фактов и интимной взволнованностью повествования стоит ближе к Анонимному повествователю^[33].

И, наконец, запись самих родовых преданий Арцруни, но преданий, прошедших большой путь в устной передаче, со значительными искажениями исторической правды и напластованиями и представляет собой «История Анонимного повествователя».

Будучи по своему происхождению родовыми преданиями князей Арцруни, «История Анонимного повествователя» преследует определенную цель — возвеличение отдельных представителей этого рода. Феодальный характер произведения четко проявляется в той вполне определенной враждебности к центральной царской власти в лице Смбата I Багратуни, которая красной нитью проходит через эти сказания.

Резюмируя вышеизложенное, можно сказать:

1) «История Анонимного повествователя», как это признают все арменоведы, не принадлежит перу Шапуха Багратуни;

2) она представляет собой сборник исторических сказаний;

3) парная часть сборника, «История Хацюнского креста» является сочетанием отдельных повестей и связь ее со второй частью сборника — циклом сказаний о князьях Арцруни — условна;

4) «Историю Хацюнского креста» можно датировать IX—X веками; вторая часть — сказания о князьях Арцруни дошла до нас в том виде, в каком она существовала после XII века.

«История Анонимного повествователя» представляет несомненную историко-литературную ценность.

* * *

К русскому переводу «Истории Анонимного повествователя» прилагается армянский текст в том виде, в каком его издал М. Тер-Мовсисян, вместе с его текстологическими примечаниями. Видные арменоведы Г. Тер-Мкртчян и М. Тер-Мовсисян проделали большую, кропотливую работу над текстом рукописи, которая попала к ним в очень потрепанном виде, с перепутанными страницами. Опубликованный текст, который с совершенной точностью воспроизводит рукопись, М. Тер-Мовсисян снабдил важными текстологическими примечаниями, сделав ряд ценных филологических уточнений.

Поскольку начало рукописи «Истории Анонимного повествователя» дефектно и «История Мухаммеда», которою она начинается, представлена в ней лишь двумя последними фрагментами, мы даем «Историю Мухаммеда» по рукописи Матенадарана № 6961, стр. 91б—96б, заключив ее в квадратные скобки и оставив вне скобок ту часть текста, которая имеется в «Истории Анонимного повествователя».

Работая над русским переводом «Истории Анонимного повествователя» мы изучили несколько десятков рукописей «Истории Хацюнского креста», с помощью которых смогли уточнить некоторые искаженные места текста. Несколько исправлений, которые, полагаем, не вызывают сомнений, внесены нами как в армянский текст, так и в русский перевод, в остальных случаях мы ссылаемся на соответствующие комментарии.

К русскому переводу прилагаются также комментарии и указатели — именной, этнический и географический.

ЧАСТЬ I

«История рождения и воспитания слуги Антихриста Мухаммеда и царствования его».

[Здесь во второй раз вознамерился я обратиться к книгам хронографов истории и сообщить, как и что произошло на земле армянской и вавилонской, греческой и, вообще, во всем мире. Итак, многочисленны были полководцы дома Торгомова^[34] и бесчисленны полки нахарарские их. С ними выступал великий Трдат^[35] и побеждал многие области и [многих] Царей. Но после смерти его не восстановил престол царства сын его Хосров^[36], и сын его Тиран^[37], и сын его Аршак^[38], и сын его Пап^[39], который ядом убил святого патриарха великого Нерсеса^[40], и постигло его скоронаступающее наказание и гибель дома Армянского, и прекращение царей^[41], ибо своим дурным, нечестивым и мерзким образом жизни были они подобны язычникам, сбились они с пути божьего. За это гнев божий постиг землю Армянскую и уничтожилось, пало царство наше на многие времена. И вот появился предтеча Антихриста, а именно Мухаммед, предводитель мусульман.

Жил в стране персидской в городе Руеран, близ города Рея^[42], напротив крепости Исфахан^[43] некий муж по имени Абдурахман, сын Абдуллы, сына Белмикина. Родился у него сын и назвал он его Махметом^[44] и, кроме того, родилась у него дочь, назвал он ее Фатьмой и была она очень красивой женщиной. Однако сын Абдурахмана был одержим бесом и день ото дня все более сходил он с ума из-за беса и, распаляемый бесом, разрывал он цепи и ковы железные и уводил его бес в пустыни и горы, и в пещеры. И много средств потратил отец, чтобы излечить его, но ничто но помогло, так пребывал он в постоянных сомнениях. Но вот пришел к нему некий муж и рассказал ему и посоветовал, мол «отвел бы ты сына своего в Сирию, к некоему мужу, которого зовут Саргис.^[45], согласно вере своей он одет в черную рясу, он исцелит сына твоего». Собрался Абдурахман, взял сына своего Махмета и прибыл в страну Сирийскую. Встретился он с некиим мужем сирийцем, монахом н, когда достигли они монастырской горы, напал на [Махмета] бес и ударил его о земь и страшно бесновался он и пускал пену. Подоспел тут Саргис, поднял Махмета и поставил его. И говорит Абдурахман: «Если сможешь исцелить сына моего, дам я тебе много сокровищ, одежд драгоценных н коней благородных». И взялся он, мол «исцелю». Оставил Абдурахман сына своего Махмета у него, а сам отправился [восвояси]. Муж тот верою был несторианин и любил чародейство и колдовство и очень искусен был он в искусстве ворожбы и колдовства. Меж тем Махмет по вере был огнепоклонником и магом. И говорит Саргис Махмету: «Если уверуешь в бога и отречешься от огнепоклонства, я исцелю тебя». Махмет со гласился н крестился у него, а крестил он согласно вере несториан. Прожил у него Махмет 23 года, познал он сатану и душой, и телом, обучился искусству колдовства и изучил все колдовское вероисповедание н ересь Нестора. Дошла после этого молва до Махмета, (Что «умер отец твой Абдурахман». У слышав это, заплакал Махмет. Говорит Саргис: «Не плачь, что умер отец твой, ибо я возвеличу тебя больше, чем твой отец и весь род твой. Итак, отправляйся, посмотри дом отца твоего и возвращайся ко мне». Собрался Махмет, взял двух монахов из монастыря и пошел б страну свою. Достиг он Сумары^[46] и нашел своего умершего отца и сестру свою, жену Алия, двоюродного брата своего. И говорит [Махмет]: «Почему ты, Алий, разграбил дом отца моего и забрал все сокровища и одеяния отца моего и все мульки?». Поднял Махмет большой шум, забрал некоторую часть [имущества] у Алия и вновь вернулся в Сирию, в монастырь Деметрия к монаху Саргису и рассказал происшедшее. Говорит Саргис: «Не бойся Махмет, ибо есть у меня средство возвеличить тебя. Так вот, отправляйся снова в дом отца твоего и убеди там некоторых мужей торговых отправиться в страну египтян и, когда придешь и окажешься напротив монастыря моего, сделайте привал, но ты не говори, что знаком с монастырем, или местом, либо пределами этими, и что это условленное место твоего привала. А я возьму моих дьяконов, светильники и свечи, подоспею к тебе и, вознеся глас наш к небесам, устрашим мы мужей персидских, что придет вместе с тобой, и скажу я им, что было мне об отроке сием видение небесное, что он пророк и должно ему верить и что ни скажет он, так тому и быть». И Махмет сделал все так, как научил его колдун Саргис. Отправился Махмет в Сумару и убедил мужей торговых отправиться в страну египтян, в город Скандарие. Собрались мужи богатые и почтенные и, пустившись в путь, достигли страны сирийцев. Меж тем в дороге говорил Махмет: «О знатные [мужи] персидские, не пребываем мы в вере и почитании божьем, суетны идолы наши, ибо, как слышал я от некоторых, есть на небе бог, выше солнца, кое видимо нам». А они говорят: «Что с тобой Махмет, замолчи и не говори об этом». Он же принялся рассказывать им о древних временах, об Аврааме, о Ное, а также об Адаме. Они же удивлялись мудрости его и говорили: «О, Махмет! Откуда берутся у тебя речи такие и столько знаний?» А он отвечал: «Свыше дарована мне премудрость знания и пророчества».

Когда приблизились они к монастырю, расположились там, напротив монастыря монаха на привал, согласно его совету. Поднявшись ночью]^[47] пустынник Саргис взял факелы и свечи, [собрал] дьяконов и брат[ию монастырскую] и пришли они туда, где находился [Махмет]. Окружив его, они принялись кричать; проснувшись внезапно, ужаснулись купцы, подошли к нему и спрашивают у пустынника: «Несторианин Саргис, что эта слышим мы о муже этом?» Отвечает [Саргис]: «Было мне о нем видение небесное, видел я яркий свет и ангелов, которые говорили, что он великий пророк и что бы ни сказал он, истинны слова его».

Тогда бопомнили купцы: «[Значит] истинны были речи, что говорил он нам в пути!» И собравшись, отправились они своей дорогой. Когда же вернулись они в страну свою [отправились купцы каждый к себе домой и стали прославлять Махмета, мол, он пророк].

Услышал об этом царь Чабасп Касре^[48] и стал домогаться, чтобы убили Махмета, и говорил, что «он изучил сирийскою ересь и намеревается отменить почитание наших идолов». Собрались [тогда] Махмет и Алий, взяли [с собой] Фатьму, вышли из страны своей Персии и, прибыв, обосновались в стране вавилонян^[49]. Случилось это в начале 36 года армянского летосчисления^[50].

И начал Махмет строить большой город Багдад^[51] на берегу реки Евфрат.

Возникли между Алием и Махметом разногласия. Одну сторону реки захватил Алий, а другую — Махмет и [началась] война между Алием и [Махметом], ибо [Махмет] запретил поклоняться Алию как пророку. Замыслил тоща [Алий] убить Махмета, но не смог, ибо сестра его, Фатьма, была женою Алия, и она не дозволила убить Махмета.

ИСТОРИЯ МУРИКА, ЦАРЯ РОМЕЕВ

После этого умер Мурик, царь ромеев^[52]. [В свое время] он взял себе в жены Закран, сестру Касрэ, царя Персии^[53]. А убиение Мурика произошло так.

Когда Мурик воцарился в Константинополе, отправил он некоего [человека] в страну свою Армению, в город Ани^[54] [к своему отцу]^[55]. А был тот садовником Прибыл ромей и нашел отца Мурика, Давида Подозвал его к себе [ромей], говорит ему «Тебя зовет сын твой Мурик, ибо воцарился он над ромеями» Услышав это, Давид, отец Мурика, расхохотался и говорит. «Не могу я прийти, мой маленький огород я предпочитаю царству ромейскому, ибо кто же дозволит царствовать чужеземцу» Поставил он перед ним еду, а сам вышел в свой огород и принялся вырывать большие овощи с корнем, а на месте больших, сажать мелкие. Увидев это, ромей спрашивает его «Что это ты делаешь?»

Он же ответил: «Так нужно»^[56].

По возвращении явился муж к царю Мурику, без его отца, но передал царю, что делал его отец. Тогда царь [Мурик] сообразил и говорит [про себя] «Это он мне совет дает относительно моих вельмож» Схватил он всех вельмож страны Греческой, кого в море утопил, кого в ссылку отправил, а малым людям пожаловал достоинство патриков и стратигов и создал войска из простолюдинов и их начальников. И весьма укрепилось царство его.

Овладев всей страной Ромейской, он отправился к ее южным пределам и захватил Египет, (затем) прибыв в Иерусалим, окружил его стеною, отстроил и оградил церкви, которые разрушил неправедный император ромеев, Валес^[57]. Простерши руку на Восток, он захватил страны Армянскую, Алванскую и Абхазскую. [...Так] силою воцарился он над Востоком, Западом и Югом. И доставил он над Востоком некоего Махаза^[58], [родом] из страны Армянской, мужа злого и неправедного. Тот построил на берегу реки Ахурян^[59] крепость и назвал ее Махазаберд^[60]. И восстановил по всей стране мир, так что иные, сложив притчу, говорят: «Он сидит себе беспечно, словно во времена Мурика»^[61].

Владел он царством Ромейским 26 лет. Обложил он данью царя персидского Касрэ, и, взяв себе в жены сестру его, привез ее в Константинополь. И родились у него трое сыновей и одна дочь.

Меж тем, некий муж, находившийся в ссылке на острове, что напротив Карама^[62], послал (тай]ком в Константинополь [своего сообщника]. Уговорил тот людей при царском дворе и они убили Мурика во время обеда за столом. Затем они освободили Ираклия и воцарили его^[63]. Он же взял да убил сыновей Мурика.

Жена Мурика отправилась в страну Персидскую к Касрэ [...]^[64] [...], и предал мечу и много пленных увел в страну Персидскую. В следующем году он вернулся опять, совершил то же над страной Греческой и воротился. Спустя 6 лет он [вновь] пришел, повторил то же и обратил страну греков в пустыню без людей и животных, ибо не нашли пропитания ни люди, ни животные.

(ИСТОР)ИЯ ИРАКЛИЯ, ЦАРЯ ГРЕЧЕСКОГО^[65]

Тогда царь греческий Ираклий объединил все франкские^[66] страны, Грецию, Великую Армению и Абхазию и, взяв путь на восток, достиг Теодосиополя, то есть города Карина^[67]. Увидев город разрушенным до основания, он пожелал отстроить его. Он был озабочен относительно креста Христова^[68] и не знал, где найти его. И подошел к нему некий муж из вельмож, по имени Константин, и сказал: «Если пожелаешь, о государь, я, осведомившись, найду крест Христовый». «Если можешь, порадей о том, что говоришь» — ответил царь Ираклий.

И вот, снарядил муж мулов, [погрузил на них] многочисленные сокровища и драгоценные одеяния и, пустившись в путь, достиг Персии, города Гандзака-и-Шахастана^[69], что именуют Золотым городом^[70], то есть Таврежа. Узнали [о нем] горожане и говорят: «Нынешний день оказался для нас удачным, ибо все, чего желали сердца и очи наши, имеется у этого купца ромейского». Услышал и царь Касрэ, призвал {к себе] купца и спрашивает его: «Из какой ты страны?» «Из страны греков» — отвечает он Царь спрашивает: «Есть у тебя подходящий товар?». «Да, о государь, и даже очень подходящий; есть у меня одежды великолепные, сосуды золотые и драгоценные каменья». И, принеся, разложил [все это] перед царем. II понравилось [все] царю. Купил он кое-что из дорогих одеяний, золотых сосудов и драгоценных камений и уплатил [соответственно] цене его товара, сколько запросил [купец].

Распространилась слава купца по всему городу и все охотно приходили к купцу, а он старался каким-нибудь способом узнать место святого креста Христова, выяснить, где находится честное древо Креста, ибо это была причина его прибытия в Персию. При дворе царя Касрэ находился некий почтенный муж, приближенный царя Пришел он к ромейскому купцу и купил у него великолепные одеяния и драгоценные каменья, и золотые сосуды. Понял купец добросердечие этого мужа, стал ему любимым другом и подарил ему златотканные одежды, золотую утварь и драгоценные каменья. И стали они любезны друг другу. Начал ходить [сей] видный муж к ромейскому купцу и однажды говорит ему: «уж много дней, как я хожу к тебе, как-нибудь и ты приди ко мне домой, дабы и я воздал тебе за твои расходы». — «Охотно приду».

И вот однажды послал он слуг своих пригласить купца к себе домой. Пришел тот. Приготовил он (перс) великолепную трапезу с разнообразными кушаниями. Но, [купец] откушал одного хлеба. «Почему не ешь?» — спросил у него персидский муж. «Уже третий год, — ответил тот, — не беру я в рот ни мяса, ни иного вкусного кушания». «Почему? По какой причине не ешь?» — спрашивает муж персидский. Отвечает ромейский купец: «Ибо принял я обет, что лишь тогда вкушу я мяса, либо иного вкусного кушания, когда поклонюсь святому древу, которое увезли в плен из города Иерусалима персидские войска. Послушай, что скажу тебе! Не можешь ли ты принести древо креста к себе?» «Никто не может добраться до того места, где находится ваше древо креста, ибо место это — опочивальня нашего царя Касрэ, но, если желаешь, я отведу тебя к дому, где находится крестное знамение». И купец поблагодарил его.

Собрались они и пришли вдвоем к палатам царя Персии; показав дом, персидский муж говорит: «Здесь находится древо вашего креста». И поклонился он в землю перед домом. Разошлись они по своим домам и [купец] поспешил отправить [весть] царю Ираклию.

Меж тем царь Ираклий расположился в то время лагерем в городе Карине и принялся за строительство стены, которую разрушил Хориан^[71], полководец персидский.

Прибыл муж, посланный купцом к царю Ираклию. И собрал царь войска армянские, грузинские, алванские, месопотамские, греческие и франкские и направился в страну Васпуракан^[72].

Услышав [о том], княгиня Сюника^[73], по имени Бюрег^[74], вышла навстречу царю Ираклию, взяв с собой сокровища золота, дорогие одеяния, много лошадей и мулов, 1000 воинских доспехов, 400 оправленных золотом мечей и 1000 шлемов, а также привела с собой мужей ратных. Она была женщиной красивой и очень мудрой и сумела угодить царю Ираклию.

Пустился он [в путь] и достиг страны Персидской и с ним десять темен мужей ратных. Услышал царь Касрэ о прибытии царя ромеев, собрал свое войско, пошел ему навстречу войною и сразился на равнине Таврежа^[75]. Нагрянули на него войска ромеев, захватили царя персов Касрэ, наложили на него оковы, отправились в город, где находилось обиталище Касрэ, окружили его и в три дня взяли город и разрушили крепость. Раскрыв сокровищницу он нашел там спасительное древо креста Христова^[76] и очень обрадовался. Взяв большую добычу, Ираклий полонил всю страну Персидскую, обратил ее в пустыню без людей и без животных и увел [всех] в полон.

Пустившись далее в путь, он расположился лагерем в гаваре Зараванд^[77]. И стал Касрэ молить царя Ираклия, чтобы с миром освободил он его от железных оков. И пробыли они здесь 30 дней. Приказал Ираклий построить маленькую церковь и поставить в ней крест и на нем написали все события войны и их даты.

Царь ромеев Ираклий и царь персов Касрэ огласили грамоту о союзе, установили на том месте границы и дали месту название Храмансарай^[78].

Затем царь Ираклий повелел войскам своим и они, собрав на том месте землю, насыпали высокий земляной холм и на нем [Ираклий] отпустил царя персидского^[79].

Вернувшись в страну Армянскую, он стал лагерем там на поле Чарманаца, близ города Санатрука^[80], то есть Шаваршана^[81]. Навстречу царю Ираклию прибыла княгиня Сюника, привезя с собой много даров, больше, чем в первый [раз]. И говорит царь Ираклий: «О, женщина! Безмерны труды твои. Скажи мне, чем отплатить тебе взамен? Скажи мне!» «О царь! — ответила княгиня Сюника, — ничего мне не нужно от тебя». Говорит ей царь Ираклий: «Ужель ты столь велика, что за подвиг твой я не могу воздать? Проси у меня владение, либо мужа знатного, либо сокровищ, золота — дам тебе». «Ничего мне от тебя не нужно, государь, — говорит княгиня, — но если желаешь дать мне дар, я наперед скажу с кем уподобляю себя и тебя». «Скажи, дабы услышал я», — ответил царь. Говорит княгиня: «Ты подобен путнику, находящемуся в пути, а я гостеприимной хозяйке, что встречает его, накрывает пред ним стол и от всего сердца угощает путника, а тот, достав что-нибудь из груза своего дает ей за гостеприимство. И вот, о царь, государь мой, если дашь часть из даров, что имеешь, [хорошо], если же нет, то ничего иного мне не нужно».

Отказался царь и говорит: «Не могу я дать тебе то, что ты просишь». Встала тут княгиня, поклонилась царю в землю и пошла своей дорогой. Сказал тогда царь: «Что сделать для благочестивой родом и верной княгини Сюника? Ибо много расходов сделала она у врат моих, а вернулась печальной и с пустыми руками? Я поступил дурно».

Там находился Иоанн Марагомеци^[82], мудрец, которого царь любил за его святость. Говорит Иоанн: «О царь, государь мой, почему же не исполнил ты ее просьбу?» Отвечает царь Ираклий: «Как мог приблизить я меч к животворному древу креста Христова, которое я с таким трудом освободил из плена персидского?» «О государь, — говорит Иоанн, — послушай, что я скажу. Положи меч в ковчег креста и скажи княгине Сюника, чтобы она молилась. Если угодно будет святому знамению, даст ей святой дух просимое ею». Послушался царь Ираклий, послал вернуть княгиню Сюника и говорит ей: «О женщина, большую заботу возложила ты на меня. И вот, мы положим меч в ковчег креста, [а ты], собрал своих епископов и священников, молись. И если угодна будет твоя [молитва] господу богу, даст тебе часть от древа креста своего соответственно вере твоей». И поклонилась госпожа царю. Тогда повелел он принести знамение креста и раскрыв обрамленный драгоценными каменьями золотой ковчег, где находилось святое древо, положил туда меч и запечатал его своим перстнем царским. На закате солнца пришли пред святое знамение 12 епископов, Иоанн Марагомеци и множество священников и всю ночь до утра бдели с великим тщанием. И вот [пришел] царь Ираклий и, раскрыв ковчег креста, увидел, что от креста отделились два кусочка, и изумился он вере женщины. И сказал царь: «О, женщина. Велика вера твоя^[83] и блажен удел святого Григора Лусаворича».

Взяла княгиня знамение креста, что пожаловал ей бог, и отправилась к своему дому. И вот, когда пошла она своей дорогой и вступила в долину, что зовется Хацюн^[84], в пути сел неожиданно мул, впряженный в золоченную колесницу со знамением креста. И никто из епископов и священников не смог сдвинуть его с места; и даже княгиня, когда взяла в руки золотой ковчег, в котором хранилось знамение святого креста Христова, не смогла сдвинуть [его] с места.

Обливаясь слезами, она говорила: «О господь мой, Иисус Христос, почему лишил ты меня желанного сокровища, которое вверил мне; хотела я отвезти его на местожительство предков моих, но ты всегда неизменен, господи, и такав твой обычай — «один сеет, а другой жнет,... а вы вошли в труд их»^[85].

Но вот пришел какой-то муж-отшельник, который жил на горе, и говорит княгине: «О благочестивая княгиня! Повелел Бог поселить святое знамение твое на сием месте». И тогда княгиня начала и построила на [том] месте монастырь святого Знамения, купила крепость, что зовут Хацюн и окрестности крепости, отдала их монастырю св. Знамения, а сама отправилась в свою страну.

Меж тем царь ромеев Ираклий, взяв знамение креста, прибыл в город Карин и передав святое древо сыновьям своим Константину и Феодосию, говорит: «Вы отправляйтесь в город Иерусалим и водрузите святой крест на Голгофе, на месте, где распяли Христа. Выполняйте великий обет богу и прославляйте знамение креста^[86]».

Но когда они пошли и приблизились к городу Иерусалиму, услышали, что Иерусалим взят^[87] крамольным Махметом, сыном Абдурахмана. Ибо, когда пошел Ираклий на Персию, собрались израильтяне евреи^[88] — старцы и знатные, взяли книгу законов Моисея и много других даров, пошли в город Багдад, посетили Махмета и говорят ему: «Прослышали мы о тебе, что ты воцарился над страной вавилонян. Так вот знай, что ты сын Исмаила, рожденного от Авраама, а мы — сыновья Исаака. Исаак же и Исмаил единородные братья, рожденные от Авраама. И вот надлежит тебе владычествовать над прославленным городом Иерусалимом. Почему унаследовать его чужим?» И когда Махмет услышал речи евреев, призвал он сестру свою Фатьму и Алия зятя своего и говорит Алию: «Сегодня узнали мы о наследстве, [оставленном] отцом нашим Абраамом. Так вот, забирай сестру мою Фатьму и все соединения войск своих, а я возьму свое войско, прибуду вслед за тобой и утвержу царство твое в Иерусалиме».

И, собравшись, снарядили они свое войско ратное, прибыли в Иерусалим и, вступив [туда], расположились в нем лагерем. Когда сыновья царя Ираклия достигли Рамлы и услышали о пребывании войск Махмета в Иерусалиме, [тотчас] бежали они с крестом обратно в Антиохию. Услышав о том, Махмет и Али, преследуя их, обратили их в бегство. Они же шли днем и ночью, пока не достигли берега моря Константинополя и, [лишь] вступив в город, успокоились.

Так почему же бежали Константин и Феодосии в Константинополь и крест вместе с ними? Ибо крест сам пожелал отправиться в Константинополь из-за укрепленности места.

Меж тем Махмет повернул назад, захватил Таре у киликийцев, Адану и Мисис, Асиа, Антиохию и Мелитену^[89], а затем отправился в страну египтян, в город Александрию^[90], и дал стране название Мсыр, что переводится как «место повстанцев»^[91]. Затем он стал силою править Востоком, захватив Персию и Гунд, то есть Хорасан. Овладел он самодержавно всей землей и всю страну подчинил их (мусульман) законам. Завладел он всей страной и преуспел [в делах своих].

Потом он вернулся в Багдад, призвал иерусалимцев и прочел древние писания, изучил все, распространил повсеместно обрезание и утвердил исповедание единому богу. Покинул он веру Нестора, создал новую веру и объявил себя пророком народа персидского, чему обманом заставил он поверить всех, кто уверовал в него. И установил бесноватый Махмет свои обманчивые предания и право. Уговорил он знатного мужа из персидского племени, которого авали Абубекр^[92], и Омара; стали они его проповедниками и прославили его.

И вот, объединил он всю страну Багдадскую и Египет и, прибыв в страну Персидскую^[93], подчинил себе всех вельмож и всех почтенных [людей] страны [той] и принудил их называть и признавать себя пророком. Затем обратился он против земли Армянской и всех армян обложил данью^[94]. Спарапетом армян был Ваган тер^[95] [рода] Мамиконянов^[96]. Назначил [Махмет] сборщиков податей. Весь дом Армянский давал 1000 дахеканов, а дом Васпуракана — 2000 дахеканов. Так обложил он все народы податью и вернулся в Багдад. Прожив 68 лет, он умер^[97].

После Махмета воцарился Ибтад Абубекр, процарствовал 10 лет и тоже умер. Тогда воцарился Амр^[98]. И когда в Багдаде воцарился Амр, умер царь ромеев Ираклий, а вместо него воцарился император Левой^[99].

Полководец царя Багдадского Амра, Ахмет^[100], сын Махмета, муж спесивый и воинственный, подчинив себе весь мир, собрал многочисленное войско и пошел на страну ченов. Прибыв [туда], он расположился на берегу реки, именуемой Кура. И послал он к царю ченов Ченбакуру^[101] [послов] и говорит: «Дай мне дань, слуг и служанок числом 30000»^[102]. И тогда Ченбакур, поразмыслив, собрал мужей могучих, вооружил их доспехами и шлемами, собрал [также] телеги, покрыл их одеждами и спрятал в них войско ратное, а затем отправил телеги на берег реки. И послал он к Ахмету, сыну Махмета, гонца и говорит: «По приказанию твоему привел я слуг и служанок числом семьдесят тысяч и вот пришли сколько нужно мужей и пусть перейдут на этот берег реки, чтобы забрать слуг и служанок, ибо очень они красивы».

Когда Ахмет, сын Махмета услышал речи царя ченов, обманулся он его речами, собрал мужей ратных числом семьдесят тысяч, приготовил лодки и переправил на ту сторону реки. А чены вытянули лодки на сушу и мужи, что были спрятаны в телегах, выскочили и беспощадно перебили чужеземцев. Персидский же полководец Ахмет, сын Махмета, с великим позором вернулся в Багдад.

Подождав до следующего года, он собрал бесчисленное множество войск и снова пошел на страну ченов, [по пути] предал без разбора огню всю страну Армянскую^[103] и, пройдя [через нее], пошел в землю хазар. Меж тем Ченбакур вышел ему навстречу и принес ему много сокровищ и благородных коней в золотой упряжи, числом 300 тысяч и драгоценные звериные шкуры и много блестящих драгоценных камений. И, приняв это, [Ахмет] ушел и не вступил в страну хазар.

Выступил он против Дербенда, который воздвиг Александр Великий, и, взяв город Дербенд, начал сражение против крепости, что у ворот Аланских^[104]; овладел он ею и стал господствовать над неприступными, окованными железом вратами^[105]. Посоветовался Ахмет с братом царя багдадского Амра^[106], Малимом^[107], и говорит: «Постараемся проникнуть в Аланию — [страну] аланов^[108] и взять ее». Позвали туземцев, [живших] у врат, и спросили их: «Есть ли среди вас кто-нибудь, кто проникал через врата в эту страну аланов?». И один из них, отвечая, сказал: «Много раз я входил в страну аланов». Спрашивает Ахмет: «Что это за страна». И отвечает муж: «Страна полна всяческих благ: есть в ней много золота и великолепных одежд, благородных коней и стального оружия, закаленного кровью пресмыкающихся, кольчуг и драгоценных камней». Когда услышал все это Ахмет, пожелал он войти через ворота и, открыв их, вошли [туда] 7 темен. Услышали об этом аланы и собрали свое войско, захватили (теснины] дорог, задержали их в [каком-то] узком месте и принялись беспощадно избивать. Персидские полководцы Ахмат и Малим, оглушенные страшными ударами, свалились с коней. Пройдя с 200 людей через Кавказ, они бежали, едва спасшись от смерти, и попали в город Дербенд. Так войска аланов истребили войско тачиков^[109] и, вот, вернулись тачики с великим позором.

Снова собрал другое войско Малим, брат царя багдадского Амра, и их полководец Ахмет, и послали их на страну ромеев^[110]. И говорит Амр Ахмету: «Дважды причинял ты ущерб стране тачикской и губил мужей ратных». Отвечает Ахмет: «Послушай, о царь Амр! Если я не привезу к тебе царя ромеев в железных оковах, преврати меня в посмешище [для всех]». И говорит царь Амр: «Иди, и да поможет тебе бог!».

Отправился он в землю ромеев, взял всю страну и достиг побережья Понта. Предал он огню всю землю и спустившись, расположился лагерем напротив города Константинополя в городе, что зовется Хрисополис. И отправил он такое письмо: «Ты, император ромеев Левон! Разве не слышал ты, что я разрушил всю твою страну и ты не смог противостоять мне, а ныне, внимай мне, я снаряжу за 10 дней корабли и нападу на тебя, разрушу город, в котором ты обитаешь; церковь твою, которую ты называешь святой Софией, обращу в дом омовения для войска моего, а так называемое древо креста твоего, которому ты бесстыдно поклоняешься, я разобью о голову твою, тебя же в железных оковах приведу пред царя моего Амра. Но ты не обманывайся, не желаю я ни сокровищ и ничего другого, но выполняю то, что обещал».

Когда грамоту (эту] доставили царю Левону, призвал он патриарха города, которого звали Иоаннес, мужа справедливого и богобоязненного и всех вельмож своих и повелел прочитать письмо им. И спрашивает их: «Что ответить?» Тогда заговорил патриарх Иоаннес и говорит: «Послушай, о государь, что я тебе скажу^[111]. Эти речи, что написаны в письме, подобны [речам в] письме Рабсака, слуги Сеинахирима, царя ассирийского, который послал (письмо] и хулил [в нем] бога живого. А царь Иерусалима Езекия взял письмо в руки и вошел в храм бога, что построил царь Соломон, и развернул письмо пред богом и так сказал: «Приклони, Господи, ухо твое и услышь (меня]; открой, Господи, очи твои и воззри письмо Рабсака, и услышь слова Сеннахирима, который послал поносить [тебя], бога живого!». Услышал бог молитвы Езекии, царя Иерусалима, и в ту ночь спустился ангел господень и поразил в стане Сеннахирима царя вавилонского, что восемьдесят пять тысяч мужей ратных; и сраженный стыдом, возвратился в Дамаск спесивый Сеннахирим. При этом он все угрожал Езекии и говорил: «В следующее мое возвращение ты [лучше] узнаешь меня, ибо я накину веревку тебе на шею и приволоку в Вавилон». Но Езекия, муж праведный, ответил посланцу царя Сеннахирима: «Похвалялся ты вчера и презрел бога живого и воздал он тебе так, что без меча и лука взяли войско твое и трупов у тебя было несчетное {множество]. Так молчи и не похваляйся предо мной, господь бог может меня спасти от рук твоих».

Отправился Сеннахирим в Дамаск и в то время, когда он поклонялся идолам ассирийским, убили его мечом два сына его, Амагек и Санасар; сами они бежали к старшему их брату, имя которого было Азуган.

Итак, владыка-царь мой, так ответь на письмо Ахмета: «Если бы ты вызвал меня на войну, я должен был бы выйти и воевать, подобно царю всех народов^[112], но ты презрел бога живого и знамение его святого креста и храм его имени; так остерегайся идти кичливо на господа бога нашего, разве можешь ты противостоять непобедимому могуществу его? Довольно тебе предавать огню землю нашу ромейскую, вернись [назад] и иди своим путем, не испытывай господа бога нашего».

Прочитал он письмо царя ромеев Левона и вновь написал такой ответ: «Понял я, что ты бессилен и не можешь воевать с войском моим, ибо несчетно оно подобно песку на берегу моря-окияна. И вот, приду, погляжу, победит ли меня твой бог, которому ты поклоняешься?».

Меж тем царь ромеев Левой, поднявшись с трона, пал пред святым крестом и говорит: «Молю тебя божественной силы древо креста, подобно тому как Моисей погрузил в бездну морскую спесивого фараона, так и ты [сделай], о святое древо, более могущественное чем жезл Моисея, ибо он первоначальный образ твой, ты же окрашен непорочной кровью агнца божьего — охранительной силой света его, святою кровью которого ты окрасился и дал нам оружие победы против притеснителей наших. И вот, [ныне] нуждаемся мы в твоей помощи, услышь [нас], господи боже наш небесный в святости твоей, и пошли незримую помощь свою чрез святое знамение твое и побори восставшего против сына твоего, который, возгордившись, хулит славу креста сына твоего и славу храма имени твоего, в котором служит литургию помазанник твой Христос — бог наш. И вот [ныне] нуждаемся мы в твоей помощи, быть может скажут язычники кичливо, мол, «где же их бог?» Ты же ревностный боже, разожги подобно пламени свой гнев».

Призвал он патриарха Иоаннеса и говорит: «Созови всю братию всех церквей вместе в святую Софию и бдейте эту ночь, так как завтра враги пойдут на наш город, ибо снарядили они множество кораблей». И, придя в святую Софию, зажег патриарх факелы и свечи и вместо со всей братией церковной бдел на протяжении всей ночи до утра.

Затрубили в лагере неверных в роги и пошли они на город. Меж тем царь Левой, возложив святой крест на свое плечо, пошел к берегу моря, а с ним и патриарх Иоаннес со всеми епископами, священниками, дьяконами и со всей братией церковной и множеством жителей города, стариками и детьми, юношами и девушками, из которых каждый взяв в руки свой крест, в один голос вопили «Услышь нас господи, услышь нас и смилуйся».

Меж тем подошли корабли чужеземцев, и, когда они приблизились к берегу моря на расстояние пущенной стрелы, взял царь крест в руки и трижды погрузил его в воду, а затем вынул и поднял его напротив кораблей. И, неожиданно, могуществом святого креста поднялся страшный ветер и ударил святым гневом по кораблям и водам. И взволновалось море и поднялись волны до небес, а корабли чужеземцев сталкивало друг с другом и ударяло о стены города. И не осталось у них ни одного корабля, который не был бы разбит. Тогда горожане, выйдя [из города), все захватили у чужеземцев в добычу и оружие, и одежды их, а самих предали мечу.

Меж тем Ахмет и Малим, а также (50 мужей)^[113], оставшиеся на разбитом корабле, были выброшены [волнами] на необитаемый остров. Приехали корабельщики и рассказали царю, что «на одном острове, который зовется Хортасон^[114], находятся чужеземцы». Царь же задержал их и говорит: «сохраняйте молчание 20 дней, а потом поезжайте, привезите их». Когда туда отправились корабли, то нашли там всего 30 человек, ибо 20 мужей-слуг они, зарезав, съели и тем сохранили себе жизнь. И привезли Ахмета и Малима в город.

Говорит царь: «Теперь ты видишь, Ахмет, могущество креста Христова и моей святой церкви, кои ты хулил?» Отвечает Ахмет: «Познал я могущество бога вашего, которое столь [велико], что никто из людей не может противостоять кресту вашему. Ныне, если желаешь, отпусти меня и Малима, и мы, куда ни пойдем, [всюду] будем рассказывать о победном сражении и могуществе креста Христова».

Тогда повел их царь в большую церковь святой Софии и там показал им драгоценный крест Христа и поклонились ему земно Малим и Махмет. Дал им царь Левой деньги, одежды, лошадей и мулов, написал письмо царю персидскому Амру в Багдад и отправил их.

Отправились они и достигли страны тачиков. Выходили {люди] из городов и ругали Малима и Ахмета, рассыпали перед ними пепел и говорили: «О Ахмет и Малим, оставили вы весь дом тачикский без мужчин». И прибыли они в город Багдад. И говорил Амр, царь Багдада: «Что вы натворили, ты Ахмет и ты Малим, почему погубили всех мужей ратных»? И отвечал Ахмет: «Наша война не была ни против тела, ни против крови. Кто может описать неисчерпаемое могущество их, могущество их святого креста?» И тогда дал клятву Малим, брат Амра, до дня смерти своей не садиться на коня.

В один из следующих годов Ахмет, сын Махмета, собрал многочисленное войско и вознамерился вступить в страну Армянскую^[115]. Услышав об этом и испугавшись, армянские нахарары принялись молить святого патриарха Саака, говоря: «Святой отец, нашла погибель на нашу страну Армянскую и удел св. Григора нашего Лусаворича^[116]. И вот, смилуйся над церквами нашими, отправляйся ему навстречу и отвези письмо отца его и их законодателя Махмета, быть может узрит господь бог наши сомнения и трудами рук твоих дарует нам безопасность» Он же ответствуя, сказал: «Хотя я телом слаб и немощен, но даже, если смерть постигнет меня, я должен идти».

Снарядили они Амазаспа из рода Хамакара и, дав ему коней и одежду, отправили вместе с Сааком, святым патриархом Армении. Двинувшись [в путь], достигли они Харана^[117]. И напал на святого патриарха Саака недуг. Тогда написал он последнюю [волю] так: «Это письмо написано мною — патриархом Армении Сааком воеводе персидскому^[118] Ахмету. Я послан был моим народом навстречу тебе, но прибежище^[119] душ {наших] потребовал меня к себе и не успел я узреть твое лицо. И вот, есть у меня письмо руки Махмета, отца твоего и вашего законодателя, [согласно которому] мои сородичи обязаны давать тебе дань, верно служить и повиноваться тебе, как подобает [служить и повиноваться] господам Тебе же приличествует принимать подати и повиновение, но не гневаться и не разорять (страну], ставя сородичей моих в число своих врагов, ибо не станут они воевать с тобою. Должно тебе заботиться о стране моей, как о своей стране, и, если кто нападет на мою страну, они, [сородичи мои] глас свой к тебе обратят, ты поможешь им и избавишь страну их от рук их притеснителей, ибо они будут платить тебе подати и пошлины, а ты и войско твое будете пользоваться миром и одерживать победы над врагами твоими. И вот, если сердце твое смягчится и ты исполнишь мою просьбу, утвердит бог престол царства твоего и пребудет с тобою благословение отца твоего Исмаила, как сказал бог: «Будет от Исмаила народ сей великим и руки его простернутся над его врагами подобно жезлу поучающему^[120]; мужи его будут владыками и жены его — владычицами и вкушать ему от тука земли»^[121].

Итак, если ты исполнишь мою просьбу, то это самое благословение пребудет и над тобою, но если ты распалишься гневом и презришь речи мои, отвратит господь-бог сердца людей твоих ратных от единения с тобой и не будет удачи стезе ног твоих, и уничижит господь-бог тебя пред врагами твоими и не сможешь ты дать сражения. Руки людей [твоих] ратных ослабеют, луки их сокрушатся, оружие их не сможет разить врагов твоих и кони войск твоих устрашатся и не смогут идти по дорогам и захватывать желанную тебе добычу; итак, таково твое условие^[122]. Из сих ты избери одно, какое пожелает сердце твое».

И написав это, он отдал свою святую душу богу. Меж тем Амазасп, который сопровождал его, и его ученики, мужи весьма святые, власяники и отшельники соорудили ему гроб, набальзамировали тело и положили в гроб.

На шестой день прибыл Ахмет и с многочисленным войском вступил в Харан. И пошел Амазасп и кое-кто из его учеников навстречу Махмету. Увидел их Ахмет и, осведомившись, узнал о смерти патриарха армян, святого Саака и сказал: «Если бы он был жив, должен был он придти ко мне, ныне же я должен пойти к нему». Придя туда, где находился божий святой, и спустившись с колесницы, сел он пред гробом и повелел читать письмо. И когда услышал он волю святого, изъявленную им в письме, поднялся, подошел к гробу и, взяв десницу святого, поцеловал ее и начал говорить с ним, как будто с живым: «Понял я твою мудрость по письму твоему, ибо мудрость мужа познается по письму его. Ты же, как доблестный пастырь, обращаясь от своего народа, не побоялся придти навстречу разгневанному сердцу моему, и вот, если я хоть в чем-нибудь погрешу против просимого тобой, да обрушатся на меня все проклятия твои, если же исполню волю твою, да почиет на мне благословение твое».

Повелел он принести златотканные одеяния и благовонные масла, набальзамировал тело святого, приготовил золоченую колесницу и (белых мулов, призвалАмазаспа к себе и сказал: «Видишь ты эти многочисленные войска? Если бы не прибыл сей почтенный и святой муж, большие опустошения намеревался причинить я стране Армянской, ныне же, когда услышал я речи письма его, смягчился гнев моего сердца и стал почитать я его как своего отца, божьего святого и подтверждаю письмо законодателя^[123] моего и отца Махмета. И вот отпускаю я стране Армянской подать за три года ради святого патриарха. Он верный и истинный слуга бога». Установил он мир и вернулся в город Багдад.

После того умер царь вавилонян Амр и воцарился Абу-Али, сын брата его^[124]. Ахмет, постаревший к тому времени, [тоже] умер.

В стране Армянской стал господствовать Теодос Рштуни^[125] из рода Маначега^[126] и владел он страной Армянской 45 лет. Отправил он своего сына Варда^[127] в страну ромеев^[128] и, отменив дань, которую платили армяне ромеям, стал платить ее тачикам, ибо усилился дом Персидский и одолел дом Багдадский. В доме Персидском воцарился Хурмиздпакар^[129]. Снарядил он войско, пошел на страну Васпуракана и совершил много разрушений в стране Чуаш^[130], а Герам^[131], Артаз^[132], Хацюн и Коговит^[133] сжег вообще и взял крепость Арцап^[134]. Много женщин, которые там находились, он полонил. Но вот Теодос, вступил [туда] вслед за ними, настиг их на берегу реки Ерасх^[135], убил многих из них, а прочих обратил в бегство; он забрал обратно добычу, которую они захватили, и вернул множество пленных^[136].

В один из следующих годов они (арабы) снова напали на страну Армянскую и захватили большую добычу, но отнять ее у них не смогли. Усилилось племя персидское и не давало передышки Армянской стране. Тогда впал Теодос Рштуни в сомнения. И вот постиг его какой-то недуг. Послал он [человека] и призвал сына своего Варда^[137], ибо царь ромеев Константин дал ему [сан] патрика и осыпал его большими почестями, чем всех [прочих] своих вельмож и египтян, ибо в то время царь ромеев Константин владел Египтом, так как победил Абуталиба и брата его Айрана, сыновей Алия, рожденных от Фатьмы. Он захватил Египет, но взять Иерусалим, который отстроил царь ромеев Мурик, не смог.

Когда Вард Патрик прибыл к отцу своему Теодосу, тот от болей ослабел [уже]. И сказал он: «Будь благословен сынок [мой] Вард, что подоспел ко дню моей кончины». А тот остался и рассказал обо всех почестях, которые оказал ему царь ромеев Константин, сын Левона. И говорит Теодос: «Послушай, сынок [мой], Вард, я отправляюсь в путь, из которого уже больше не вернусь, ты же не пренебрегай тем, что я «кажу тебе: порви союз свой с ромеями и заключи союз с царем персов^[138], ибо они (персы) твои соседи, и подать, отдаваемую ромеям, отдавай дому Персидскому, подчинись им и благоустроится страна Армянская».

Как только сказал он это, вышел дух его вон и он умер.

И вот после этого началась война между Персидской страной и страной Ромейской. Отправил Вард Патрик [посла] к царю персидскому, заключил с ним союз и говорит: «Снаряди свое войско и иди в страну греков, а я предам их в твои руки и ты поразишь их как пожелаешь».

Поклялись они друг другу в верности. Тогда собрал Саак, сын царя персидского Хурмизда, многочисленное войско, прибыл в страну ромеев и разорил Теодополис, то есть город Карин, Дерджан^[139], (область) Екехяц^[140], достиг Колонии и стал лагерем на берегу реки. А Вард Патрик отправил к Сааку, сыну царя Хурмизда, [человека], мол: «Я пойду и привезу царя ромеев, расположу их стан на берегу реки и прикажу возвести мост, перевезу всех людей ратных на этот берег и попрошу охранять переход через мост. Когда они перейдут на тот берег реки, вы обратитесь перед ними в бегство, они уверенно пойдут за вами, вы устройте засаду и нападите на них, я же вытяну канаты моста и так вы поразите их».

Пошел Вард Патрик к царю ромеев и говорит: «Возведи над водами реки Гайл^[141] мост и вели перевести на ту сторону людей ратных и пусть отборные [мужи] из твоих людей охраняют мост, чтобы, если персы их одолеют и обратят в бегство, они нашли бы мост готовым и перешли на эту сторону реки». И царь Константин^[142] сделал все так, как сказал ему Вард Патрик и перевел на ту сторону реки три тьмы (30 000) людей. Вард Патрику он сказал: «Ты охраняй канаты моста». Меж тем персидские войска обратились перед ними в бегство и во многих местах персидские войска устроили засады, напали [оттуда] на войска ромеев и поразили их.

Они обратились в бегство, чтобы перейти через мост. Но Вард, который охранял мост, потянул канаты и мост упал, а сам он перешел к персам. И многие из войска ромеев погибли в тот день, войска же персидские вернулись с великой победой и с ними Вард Патрик^[143].

Вернулся Вард Патрик в страну Васпуракан и вступил в свой дворец, который находился около моря Рштуни, что зовется Махареш^[144]. По прошествии скольких-то дней, увидел он сон страшный, будто очутился он в море крови, а привязанное к ногам тяжелое железо тянет его вниз, в пропасть, и близок он уже к тому, чтобы утонуть. Проснувшись, он ужаснулся и так страшно закричал, что все привратники перепугались. Как только наступило утро, призвал он епископа, имя которого было Григориос. И, когда он пришел, пал перед ним [на колени] Вард, заплакал и сказал: «Отец, я видел гибель свою, ибо знаю, что совершил много неправедного и пролил безмерно много крови из дома ромеев. И вот, увидел я своими глазами сон о море, будто около нас было море крови, и себя в нем с ногами, связанными железными оковами, и уже близок был, чтобы утонуть, но внезапно проснулся. Теперь я в ужасе и не могу ни уснуть, ни даже глазом моргнуть».

«О, Вард, — [говорит Григориос], — ты [муж] ратный и доброго имени, почему совершил ты такое великое зло и предательство, какого никто из людей не совершал? И разве тебе кажется малым то количество крови, что ты так бесстрашно пролил?».

Отвечает Вард Патрик: «Истинны речи твои, ибо я [и сам] знаю неправедность того, что совершил, в особенности после того, как увидел сон, ибо ужасаюсь я и дрожу; как мне теперь искупить [совершенное] мною зло?» Говорит епископ: «Пошли [человека] и позови отшельника, что живет на горе, которая зовется Артос»^[145]. Отправил он [человека] и призвал мужа святого и, выйдя к нему навстречу, пал к ногам его и заплакал. А он (отшельник) говорит: «Не плачь, в воле бога тебя спасти и возместишь ты долг свой, ибо пожелал господь-бог милосердием сохранить тебя, показал тебе явно гибель твою, [пока ты] еще во плети, и пригвоздил тебя страхом пред ним. Трудись и не медли освободить себя от обильно пролитой крови [людей], ибо ты стал причиной их гибели». И говорит Вард Патрик отшельнику: «Скажи мне божий святой, каким образом [смыть] мне свое бесчестие, с радостью я искуплю свое прегрешение». Ответил муж божий: «Говорю тебе, Патрик, нет у тебя [иного] средства избавиться от этого кровавого пятна, кроме лишь крови Христа. Быть может освободит он тебя от этого чудовищного твоего греха».

Отвечает Патрик блаженному мужу, имя которого было Симеон; «Скажи мне теперь, каким способом сделать то, о чем говоришь?». Отвечает отшельник: «О Патрик, страна Васпуракан, как видишь, благоустроена, и есть у тебя много сокровищ, построй столько церквей, сколько пожелаешь, дабы служили в них службу о твоих грехах и тогда избавишься ты от того безмерного количества крови невинных людей, что пролито тобой». Отвечает Патрик: «Ежели этим жив буду, построю много церквей. Но скажи мне божий святой, во имя кого будут эти церкви мои, что я построю?». И отвечает тот: «Послушай сынок! Первою ради спасения рода людского пролилась кровь Христа, а вслед за ним архидиакона и первомученика Христова, святого Степаноса. Построй во имя его церкви по разным областям, крепостям и селам, чтобы неуклонно служили там литургию».

Посчитал он крепости и села [и получилась] тысяча населенных мест и заложил он начало основанию церквей. И говорит он блаженному мужу: «Как было бы хорошо, если бы имел часть от мощей св. Степаноса и ею благословил церкви, которые хочу построить». Отвечает отшельник Симеон: «О Патрик, ты начни строить церкви, а я отправлюсь в Иерусалим, быть может смилостивиться щедродарующий Бог, споспешествует и даст нам какую-нибудь часть от мощей святого Степаноса».

В тот же час собрался в путь отшельник Симеон и пошел в город Иерусалим. Пошел он к часовне св. Степаноса и три года прослужил ему. И вот, провидением Божьим служителем при мощах святого мученика Христова Степаноса оказался некий человек. И говорит [ему св. Степанос]: «За труды мужа сего, который подвизается, дай ему часть от костей моих и отпусти его, чтобы пошел, ибо много церквей строят во имя мое в стране Армянской». Он же, проснувшись, позвал блаженного мужа Симеона и говорит: «Скажи мне, брат, откуда ты?». Отвечает тот: «Из далекой страны Армянской». Спрашивает тот [служитель]: «Скажи мне правду: ты ради души подвижничаешь, либо ради какого-нибудь обета». Отвечает отшельник: «Я [здесь] нахожусь и молюсь из-за своих прегрешений». И говорит церковный сторож святому отшельнику^[146]. «Не обманывай, брат, нынешней ночью сообщил мне святой мученик Христа о цели подвижничания твоего; и говорил святой мученик Христа о тебе, что, мол, мужу сему, что изнуряет себя, дай часть от мощей моих, ибо много церквей построили они во имя мое в стране Армянской». Пораженный отшельник говорит: «Прав ты, ради этого подвижничаю». А тот дав ему часть от святых мощей, отпустил его и написал Патрику, все, что увидел он в видении.

Меж тем муж божий Симеон, вернувшись, взял мощи святого мученика, освятил все церкви и 40 дней постился из-за видения. И много епископов и священников бдели. И в то время, как они бдели, увидел Патрик то же видение, что видел в первый раз: будто находится он в море крови, увидел и 1000 священников по числу церквей, будто держали его за обе руки, а отшельник Симеон разрубил цепи на его ногах и погрузил их в глубины моря, и взлетев подобно орлу, достигли родника, что находится у дверей и, зачерпнув воды, смыли кровь, что была на теле [его], и облачили его в белые одежды и возложили на голову его венец славы.

Проснулся Патрик среди ночи, призвал епископа Григориса и блаженного мужа Симеона и рассказал им, что видел. Они же воздали хвалу человеколюбивому богу. Тогда раздал он сокровища нищим и пока был жив, носил под одеждой своей маленькую власяницу по локти и до самой смерти его никто не знал об этом.

ЧАСТЬ II

Прожил Патрик 80 лет и скончался; остался после него сын его Мушег, он не был похож на отца своего.

Меж тем в стране Армянской возникли разногласия, ибо не пожелали [ишханы^[147] армянские] господства дома Манача^[148] и разделили страну Армянскую между Багратуни^[149] и Арцруни^[150], и взяли себе в долю: дом Багратуни — северную сторону страны Армянской, а было имя его Баграт, а дом Арцруни — сторону Васпуракана.

[Арцруни] было два брата — Гагик и Смбат, а область Албак^[151] благоустроил сей Гагик. У него было три сына, одного звали Ашот, другого — Григор и третьего — Амазасп.

[У нею (Амазаспа?)] родился сын и назвали его именем Ашот. От Ашота родились два сына — Гагик и Саак. У Саака не было детей, а в жены себе он взял Смбатуи, дочь Ашота Багратуни.

Стала молить Смбатуи мужа своего Саака, говоря: «Дозволь мне совершить паломничество в пустынь Ашо^[152] и буду я непрестанно молить святого отца Григориоса, чтобы молился он святым мученикам, дабы дал нам бог [чадо], а мы посвятим его господу богу». И ответил Саак: «Речи твои хороши».

Собравшись, отправились Саак и жена его Смбатуи [в пустынь] и взяли с собой белых быков и агнцев белых для святых церквей и говорят отцу Григору: «Бди ночью с [пением] псалмов и молитвами и проси бога и этого святого мученика, дабы посетил нас [бог] и дал нам дитя мужского пола, а мы посвятим его взамен на всю жизнь Господу». И стал молиться отец Григор и монахи его, ибо у него было много отшельников, мужей праведных.

А они вернулись в свой дворец. И посетил их господь-бог, забеременела жена Саака Смбатуи и родила мальчика. Отец и мать отвезли мальчика в монастырь Ашат к блаженному Григору. Окрестили ребенка и нарекли его по имени святого Григора. Вырастили они ребенка, а когда приспело время, повезли его в монастырь, взяв с собою [также] много даров, одежду и обувь для всех монахов.

Отдала госпожа Смбатуи мальчика святому мужу Григориосу и говорит: «Прими владыка дитя это из моих объятий, как Самуила в древние времена; отдаю его в залог богу на все дни жизни его». А отец его Саак прозвал его именем Дерэн^[153], что значит сын монастырский.

И вот вырос и обучился отрок и облачил его настоятель монастыря в монашеское одеяние. Когда исполнилось отроку 30 лет и изучил он весь устав, и голос имел красивый, тогда отец Григор вознамерился дать ему священнический сан.

Меж тем в монастыре находилась красивая девушка, племянница^[154] отца Григора, и одета была она в одежды черницы Случилось однажды, что отрок Дерэн и девушка-черница собирали выше монастыря вдвоем чечевицу Меж тем Дерэн давно томился страстью к девушке, неожиданно схватив ее, он силою овладел ею и поступил по своему желанию.

Когда отец-настоятель узнал об этом, послал он [человека] к отцу отрока, ишхану Сааку и говорит «Ты видишь, что совершил сей отрок? Не может он больше жить в монастыре, ибо агницы церковные не могут устоять против детенышей львиных, он же осквернил агницу церкви, которую я с великим тщанием взрастил»

Тогда забрал отрока отец его ишхан Саак, привез дочь ишхана Сюникского и отдал ее в жены отроку Родился у Дерэна сын и дал он ему имя Ашот А у Ашота родились три сына и назвал он старшего — Григором-Дерэном, второго Гагиком, а третьего — Амазаспом Разделили три брата страну Васпуракан Ван, что находится в гаваре Тосб^[155], стал уделом Григора Дерэна, крепость Каян^[156], крепость Тотор^[157] и область Чуаш [достались] следующему брату, Гагику, а дом Албака — младшему, Амазаспу.

[Григор Дерэн] был мужем щедрым и веселым и ни один человек на земле ни из великих, ни из малых не походил на него. У него был вассал, из дома Гнуни, по имени Горг Зафран. Жил [Дерэн] во дворце [своем] в Ване, и, когда наступал час обеда, спускался на площадь Вана, садился там за трапезу и всех мужей-путников велел звать и сажать [за стол] есть и пить, так же как и горожан, богатых и бедных Привыкли все приходить и садиться за трапезу и не было меры еде и питью.

Но вот, начал он беднеть, и стали тогда насмехаться над ним его братья, ибо уменьшилось все его имущество, накопленное предками его, а также и табуны, и стада. Тогда принялся он продавать [по частям] братьям своим принадлежавшую ему страну, брал деньги за [проданные] крепости и деревни, ел и пил, и не изменил «обычному своему нраву, пока не наступил черед его города, что зовется Ваном.

Тогда прибыл брат его Гагик, дал сокровища и роскошные одежды, коней и мулов и купил город Ван, не оставив [ему] ни одного из его дворцов, где бы он мог жить. И [по-прежнему], когда наступало утро, приходили «обычные [посетители] — трубачи и игроки на лире, гусляры и артисты и плясали перед ним. А он не думал и не заботился о своем старшинстве, как то было [в обычае] предков его, но лишь ел и пил.

Но вот [наконец] покинули его полки его азатов^[158] и ушли от него часть к брату его Гагику, а другая часть к Амазаспу, и где бы ни слышали о нем, насмехались над ним. Никого не осталось при нем из войск и азатов его, один лишь вассал его Зафран, что был из дома Гнули.

Обеднел Дерэн и не осталось у него ничего, кроме двух коней; один — его, а другой — Зафрана, вассала его. И случилось, что в одно из воскресений, утром сказал Дерэн Торгу Зафрану: «Сегодня у нас ничего нет. Скажи, что нам делать?». А тот отвечает: «Возьми сегодня моего коня и одежды мои и мои доспехи и шлем мой и продай; и не уменьшай ничего от обычного [изобилия] твоего стола, на завтра же, что уготовит бог, то и примем». И в тот день приготовили они согласно своему обычаю трапезу и веселились до вечера, [а потом] все разошлись по своим домам и остались один Дерэн да вассал его Зафран, один глашатай и один виночерпии и больше никого.

И вот, сидят Дерэн и вассал его Зафран и рассуждают о том, что, мол, завтра продадим лошадь Дерэна и одежды [его] и приготовим рано утром трапез} В то время, как они рассуждали, шел по дороге какой-то человек, увидел свет свечей, подошел и сел у дверей шатра Окликнул его Дерэн, спрашивая «Кто ты и почему идешь?» Но он не умел говорить [по-армянски] ибо племенем был тачик.

Вышел Зафран, схватил и привел его в шатер, к Дерэну И, так как Дерэн знал тачикский язык, то заговорил с ним по тачикски, спрашивая «Откуда идешь?» Отвечает тот «Я иду из Ассирии и не в силах говорить, ибо мне нанесли много ран, если можно, подлечите, ради бога, мои раны» Обнажил тогда Дерэн раны на голове и на руках его и положил на раны лекарства, ибо он был искушен в искусстве врачевания, и не спросил ничего лишнего.

Раскрыл он перед ним стол и весьма почтил его, так что муж удивился его доброжелательности, ибо вложив чару ему в руку, сам Дерэн взял лиру и веселил его, и безмерно понравился он тачику, ибо Дерэн был мужем веселым и красивым, благожелательным и привлекательным.

Когда наступило утро, сказал, поднявшись, чужеземец «О добрый муж, ты так благожелателен, что другого такого я среди людей не видел Даже не спросил меня «Откуда идешь или куда идешь?» И говорит тогда чужеземец «Я царь вавилонян, в наш город Багдад пришли с запада чужеземцы, коих зовут арабами, выступил я против них войной, но войска мои изменили мне и возмутились и, преследуемый, бежал я сюда, ибо не было возможности вернуться в город мой Багдад. И решил я пойти в страну Хорасан, так как сестра моя — жена Абухуриша, царя Хорасана властителя страны Гунд^[159]. По дороге меня покинули мои слуги и направился я к ишхану Дерэну, говорят, он владетель сего, города, Ибо, когда я был еще у себя в городе Багдаде,, рассказывали при мне о щедрости этого человека и, когда покинули меня мои слуги, я решил обратиться к нему, быть может даст он мне коня и человека, который проведет меня на восток, чтобы отправился я к своему зятю, взял у него войска и много сокровищ, пошел войной на врагов моих и освободил город мой Багдад. Молю тебя, о добрый муж, отведи меня к Дерэнику, дабы позаботился он о дороге моей, и да будет милостив к тебе бог, которого ты почитаешь».

Посмотрел Дерэи на Зафрана и засмеялся. Он же„ огорчившись, сказал: «Не смейся, молю тебя, отведи меня к нему». Тогда говорит Дерэн: «Дэрена здесь нет. Но я позабочусь о том, [чтобы ты поехал] куда желаешь». А тачик говорит: «Не лги, я слышал, что он здесь». Но Дерэн говорит: «Здесь его нет». Тогда взял он его за руку, поцеловал его и говорит: «Поклянись, что Дерэна нет здесь». Тогда он сказал: «Как клясться? Я Дерэн, которого ты ищешь».

Удивился он и спрашивает: «Так почему же ты сидишь у врат города, [разве] он под запретом? Разве этот город, и эта высокая башня не твои? Скажи мне!» И рассказал Дерэн ему все, что совершил. Изумился тачик. Говорит Дерэн: «О великий царь вавилонян, вчера мы продали коня моего вассала и [тем] прожили, сегодня же намеревались продать моего, так вот, садись на моего коня, одень мое одеяние и возьми мой меч с собой». Призвал он одного мужа, который знал дорогу в Персию, дал в уплату ему дахеканы и отправил вместе с ним (багдадским царем) до [самого] Хорасана.

Когда он уехал, говорит Дерэн Зафрану: «Не следует нам оставаться в этом городе, ибо над нами будут подшучивать и насмехаться. Давай отправимся в страну ассирийцев^[160], чтобы жить в незнакомом месте, служить кому-нибудь как воины и жить».

Пустились они в путь и добрались до города Мосула. У ворот города сидели три человека, они были пьяны и еще пили, а день клонился к вечеру. В дороге Дерэн устал. Подошли он и Зафран и сели рядом с ними. Один из них спрашивает: «Откуда вы пришли?» «Из далекой страны Армении, из Вана» — отвечают они. Как услышали [они это], говорят: «Как поживает славный ишхан, которого прозывают Дерэном?» А он отвечает: «Хорошо». Они же заставили его поклясться и говорят: «Скажи, это правда, что о нем рассказывают?» «А что рассказывают о нем?» — спрашивает Дерэн. И говорят мужи мосульские, мол: «приходят наши купцы и рассказывают, что Дерэн тот имеет [такой] обычай: каждый день воздвигает шатер на дороге, что служит главной улицей города и, раскрыв свой стол с раннего утра, сажает за него всех путников, богатых и бедных и жителей города; до самого вечера разносятся голоса множества певцов и гусанов и нет человеку возможности уйти домой. Таков его обычай». Отвечает [Дерэн]: «То, что рассказывают о муже этом, правда». Спрашивают они: «Постоянно так делает?» Отвечает он: «Да. Те, что рассказывают о нем, правдивы». Удивились они и говорят: «Откуда же у него средства, чтобы так поступать?» Говорит Зафран: «А вот он, Дерэн!».

Тогда повели его они в дом, где они должны были в тот день обедать. А были это три почитаемых и уважаемых в городе человека, и было у них в обычае: в первый день все трое были на обеде у одного [из них], на другой были на обеде у другого и в меру своих возможностей тот, у кого были в доме, одарял их из имущества своего. Таким был их постоянный обычай. И, когда повели они Дерэна в дом к одному [из них], усадили его с почестями, коих он был достоин, поели они и попили, принес хозяин дома и положил перед Дерэном кое-что из добра своего, одеяния и сокровища золота и серебра, и он, взяв [все это] запечатал этот узел перстнем и говорит: «Пусть остается у тебя, храни, пока я приду к тебе». Затем так поступил другой товарищ. А [Дерэн] оставил вещи всех [трех] мужей у них, а сам отправился в город Багдад.

Достигнув города Багдада, они вошли и отправились на городскую площадь. Меж тем царь Багдада, который пришел в Ван и оттуда пошел в Хорасан и, взяв там многочисленное войско и много сокровищ, вернулся, напал на своих врагов и овладел городом Багдадом, верхом на коне разъезжал вечером по городской площади, а, прочие веселились перед ним. Увидел царь Дерэна и Зафрана, узнал их, призвал одного из слуг своих и говорит: «Видишь тех двух людей? Пойди к ним и отведи их в царскую баню». Сам же пошел в свой дворец, приказал убрать свои палаты, призвал вельмож своих и разукрасил свой самый высокий трон. Затем послал он Дерэну дорогие златотканные одеяния и коня с упряжью. И отправил [кое-кого] из вельмож своих за Дерэном. И, когда ввели его во дворец, поднялся перед ним царь, взял его в объятия и поцеловал. И говорит он, всем своим вельможам: «Поклонитесь ему». Взял его за руку, поднял на престол свой и усадил, а сам сел перед ним и не сказал ему кто он. А Дерэн [и] не узнал его. Так поступал он восемь дней и каждый день дарил ему дорогие одеяния, коней, мулов, и множество сокровищ, жемчуг и драгоценные каменья.

Когда прошло восемь дней, созвал он всех горожан и вообще призвал всех без изъятия, начиная с вельмож вплоть до малых [людей], и когда расселись они в доме царском, а иные остались на ногах, поднялся царь с чашей в руке и говорит: «Внемлите, о мужи города Багдада, князья мои и мои вельможи, знаю я, что вы удивлены по поводу сего человека, что сидит на троне моем. И каждый человек в душе думает: «стоит ли оказывать такой почет какому-то чужестранцу? Да и сам он был, крайне удивлен, ибо Дерэн не узнал, кто я». И, когда сказал царь это, спросил у Дерэна, мол: «Кто я»? Отвечает Дерэн: «Ты царь вавилонян. Но имени твоего я не знаю». Меж тем царь стоял перед ним на ногах, ему же не позволял подняться на ноги. И говорит царь вавилонян: «Поклянись крестом Варагским,^[161] что не узнал меня!» И говорит Дерэн: «Свидетель мне бог и мой святой крест, что я не знаю, кто ты». Говорит царь: «Ты — Дерэн, который был в Ване, а это слуга твой Зафран». Говорит Дерэн: «Умоляю тебя, о государь, скажи, где ты видел меня!» Отвечав! царь: «Я тот, кто пришел к тебе, в твой шатер и ты так принял меня, как не мог [принять] никто другой из людей. И удивлен весь дом Багдада и говорят, мол, какие почести я оказал тебе. Но внемлите вельможи мои и [люди] малые! Не могу я отблагодарить его за то, что он сделал мне. Даже если кровь свою пролью и умру за него, [все равно] не смогу я ему отплатить». Рассказал он обо всем, что сделал [для него] Дерэн и сказал: «Если бы не он, не был бы я жив, но он был ко мне милосерден и благодаря ему я овладел домом Багдадским и всеми вавилонянами. И, говорю я тебе, Дерэн: да будет на службу тебе страна сия вавилонская и город Багдад, и все сокровища мои, кони и мулы мои и все табуны верблюдов моих да будут на службу тебе».

Затем сказал царь вельможам своим и купцам: «Принесите все ему дань». И принялись нести ему все, каждый соответственно своим возможностям, сокровища золота и серебра и драгоценных одеяний. И дал ему царь много сокровищ и коней благородных, и много верблюдов. Оказал ему почести и говорит: «Иди в страну свою и какая из областей моих полюбится тебе, напиши мне, и я отдам ее тебе». Проводил он Дерэна с великим почетом. И дал он ему служителей, [чтобы ехали] они впереди его и осуществляли все его дорожные расходы, пока не достигнут они страны Васпуракан.

Когда достигли они Арзуна^[162], что находится в Междуречье, дошел слух до братьев Дерэна обо всех почестях, что оказал ему царь вавилонян, и они очень испугались. Укрепили они крепость Шамира (м)^[163] — Ван, а также все крепости и замки. Объединились оба брата, Гагик и Амазасп, собрали свои войска и вознамерились воевать с Дерэном.

Отправил Дерэн [весть] о том [союзникам своим] и собрал все войска Сирии и Междуречья числом в 300 тысяч человек, ибо услышал, что братьям его помогают персы Гера^[164], Маранда^[165] и Салмаста^[166], где собрались [сперва] они вместе с Гагиком и Амазаспом, а [затем] прибыли и расположились лагерем в поле, что зовется Эгис^[167].

Дерэн с множеством войск достиг поля Датпан^[168] и вознамерился перейти через [реку] Тхаджур^[169]. Тогда Гагик и Амазасп отправили ему навстречу трех епископов, умоляя, чтобы не вводил он в страну Армянскую множества войск иноземных. Пришли они, обратились с мольбами к Дерэну, и он послушался их. Дав клятву, призвал он к себе своих братьев и они, доверившись ему, пришли к Дерэну и увидели брата своего, возвеличенным всею страной и царем вавилонян.

Говорит Дерэн своим братьям: «Оставайтесь со мной, пока не передадите в мои руки всех крепостей — и моих, и ваших, а потом, ежели пожелает того мое сердце, дам я вам [что-нибудь] в долю своею волею, что пожелаю; если же обнаружу в вас коварство, жизни не дам вам». Сам он отправил верного вассала своего Зафрана: «Ты иди и овладей моими крепостями и Ваном и посади там сына твоего Вардевана, а затем дай мне знать и тогда я верну обратно все множество войск ассирийских»^[170].

И отправился Зафран, вступил в Ван и взял крепости и отдал сыну своему, Вардану. Точно так же взял он и крепость Севан^[171] и отдал племяннику^[172] своему, замок Нкан отдал своему дяде^[173], а [замок] Марандака^[174] зятю своему, ущелья Шимавона и Котора в Андзака отдал пленнику своему. И уладив все таким образом, он затем отправил [гонца] к парону^[175] своему, Дерэну.

Тогда Дерэн отобрал 40 тысяч пращников, а все остальное множество войск почтил и отправил обратно в Сирию. Вступив в Ван, он взял затем это храброе войско, напал на войска персидские, захватил большую добычу и возвратился в Джахук^[176]. И вот явился [к нему] некий человек [из рода] Аматуни, по имени Сари, что владел крепостью Джахук, — вышел он Дерэну навстречу и отдал ему крепость. Обрадовался Дерэн и одарил его сокровищами, конями и мулами и одеяниями и весьма почтил его. И, когда об этом услышали все остальные, которые владели другими крепостями, поспешно отправились они к Дерэну и отдали ему все замки из-за щедрости и веселого [нрава] его, и перестали они подчиняться Гагику и Амазаспу. Когда услышали об этом Гагик и Амазасп, почувствовали они себя в душе покинутыми и погибшими и признали брата своего.

И стал Дерэн самодержавно править всей землей Васпураканской и не дал братьям ни того, что уделил им их отец, ни других крепостей и замков, но дал несколько сел в гаваре Арчучк^[177]. 6 сел были даны Гагику, а дзел сурм^[178] и немного сел Амазаспу.

Дерэн безмерно возвеличился и сам благоустроил и умиротворил страну Васпураканскую. И ежечасно из дома вавилонян прибывало бесчисленное множество сокровищ и драгоценных одеяний, коней и мулов. Очень благоволил к нему царь Багдада и посылал ему [дары] и говорил: «Не жалей сокровищ и войск моих, освобождай страны, что окружают тебя и победи всех твоих врагов».

И отправился Дерэн в Зараванд и построил [там] укрепленный город, окружил город стеною и построил в нем крепость и называют [город] Могокар^[179], а замок — Миджа^[180]; благоустроил он всю область Дашт авари^[181] вплоть до моря Али^[182]. Захватил он дом Персидский и воздвиг там, где начинается равнина Гера, песчаный холм^[183].

И взял Дерэн себе в жены Софи^[184], дочь идолопоклонника Баграта^[185] Пригласил Баграт Дерэна в свой город и безмерно почтил его. Вернулся затем [Дерэн] в Васпуракан и родились у него два сына и одна дочь^[186]. Отдал он дочь [свою] Григору Патрику Багратуни^[187]. Была она женщиной красивой и любил ее муж ея, Григор Патрик Багратуни.

В это время умер Али^[188], царь Багдада, тот, что благоволил к Дэрену, и сел на престол его один нечестивый и злой человек, по имени Махмет Снарядил он многочисленнее войско и пошел на страну Армянскую, достиг он области Айрарат и овладел сперва городом Двином, а оттуда двинулся в сторону Васпураканскую.

Меж тем Дерэн послал ему навстречу сокровища золота и серебра, коней и мулов, и сказал «Не разоряй страны моей» Он же не пожелал слушать [его], но оскорбил посла множеством недостойных слов, говоря «Ты много сокровищ унес из дома Багдадского, и вот хочу я придти и сесть в царском граде твоем, что зовут Ван, а тебя изгоню из твоей страны Васпуракан и передам ее Тачату Андзеваци^[189], который побит меня»

Когда Дерэн услышал это, собрал он свою конницу числом в 3000 всадников и пехоту [численностью] в 2000 [человек] и пошел против него в область Гарни^[190]. Спустившись с горы, что зовут Воскиготи^[191] и остановившись перед ними, Дерэн напал на них и привел их в замешательство. Когда Махмет узнал об этом, заупрямился и попытался противостоять ему, но не смог. Ударили васпураканцы по множеству войск тачикских и Махмет обратился в бегство и укрылся в замке Беркри^[192] И Абурхарп, что был владетелем Беркри, принял его Меж тем Дерэн, захватив коней и снаряжение войск Махметовых, многих из воинов перебил и вернулся с великой победою.

Прожив так много лет, постарел он и посадил владетелем Васпуракана сына своего Ашота Умер Дерэн и похоронили его в Вараге. В дни [правления] Ашота в стране Васпуракан царили благоустройство и мир.

Тачат Андзеваци был мужем храбрым и именитым и Махмет^[193], царь Багдада, благоволил к нему. У Махмета было двое сыновей Когда его сыновья выросли, невзлюбили они друг друга. И вот призвал Махмет сыновей своих и сказал: «Сыны мои, хочу я установить между вами мир, разделить город Багдад, чтобы один берег реки был одному сыну, а другой берег — другому сыну». Тогда младший сын сказал: «Не возьму я доли из твоих владений, но дай мне сокровища и одежды, коней и мулов, слуг и служанок, ибо хочу я поехать и повидать мир». Отвечает отец: «Ты будешь (...)^[194] сынок, не подобает знатным поступать так, как ты желаешь и задумал». Но не захотел он прислушаться к голосу отца своего, а взял сокровища, коней и мулов, слуг и служанок и, отправившись [в путь], достиг страны Андзевацяц, места, что зовется Шахастан, и расположился лагерем в поле Шахастан.

Дали об этом знать Тачату, говоря: «Прибыло много войск и расположились они лагерем в Шахастане». Он сел на коня и с небольшим [числом] людей отправился, чтобы увидеть конницу и разобраться, кто они. Меж тем сын царя верхом на коне охотился на горе. На склоне они встретились друг с другом и, задержав коня царского сына, один из людей Тачата поразил его пращею и убил. Узнал потом Тачат, что убит сын царский и испугался, но захватил сокровища, что они бросили. А войска сына царского бежали и бросили коней и мулов и все добро его.

Взял Тачат все [это] добро и пошел, крепил свои крепости, посадил своих слуг и верных сподвижников во всех своих крепостях, а сам бежал в страну ромеев, к императору Фоке^[195].

Признал Фока его, почтил и назначил [своим] катапаном^[196], оборонять Таре. Когда царь Багдада узнал о смерти своего сына, убитого Тачатом, послал он многочисленное войско, разорил страну Андзевацяц и предал ее огню, но крепостей одолеть не смог.

Долго скорбили о сыне царском, и поставил он царем над вавилонянами другого своего сына. И вот спустя 5 лет началась война между ромеями и царем Вавилона. Собрал царь ромеев множество войск и поручил их Тачату Арцруни, говоря: «Ступай против войска вавилонян». Став во главе многочисленного войска, повел он его и стали они лицом к лицу. Сразились на поле Тарса, и победило войско ромеев тачикское войско, погнало его и, преследуя их, многих убили во время бегства.

Сам Тачат, преследуя врага, встретил сына царского, ибо отстал конь его и он, спешившись, сидел один. Подъехал Тачат, увидел его одного и говорит: «Кто ты?» Отвечает он: «Я царь этих войск, побитых ромеями». Тачат, сошедший с коня, облачил его в одежду ромея и отвел в дом свой. Сам же отправился к царю и, обласканный царем ромейским, вернулся к себе домой. Взяв сына царя вавилонян и сбою семью, он отправился в страну Андзевацяц, овладел своими крепостями, ибо они (верные его слуги) еще охраняли, [а сам] вместе с сыном царя вавилонян отправился в Багдад.

Найдя жилье, он оставил там сына амирапета^[197], а сам пошел к царскому двору. Нашел он того, что был блюстителем двора и спросил: «Ты блюститель этого дворца [царского]?» Отвечает он: «Да, это я». Говорит Тачат: «Я пришел из страны ромеев, хочу служить царю». И сказал блюститель: «Хорошо я представлю тебя ко двору царскому».

И привел он его к царю. Повелел царь ему сесть. Царь весь был одет в черное и на голове его была черная чалма Спросил Тачат у хечупа^[198] «Отчего царь твой одет в черное и скорбит?» Отвечает он: «Разве ты не знаешь о том, что случилось?» Говорит Тачат: «Нет, я не ведаю». Говорит хечуп: «Было у царя два сына и вознамерился царь поделить Багдад между двумя сыновьями, но младший сын не пожелал брать своей доли города и исполнил царь его волю: дал ему сокровищ, слуг и служанок, коней и мулов. И отправился он в Армению, в страну Андзевацяц, где неверный Тачат напал на него и убил его, овладел сокровищами и всем добром его и бежал в страну ромеев. Но тут приключилась с царем еще большая беда. Случилась война между нами и ромеями, и другого его сына, которого поставил царь вместо себя владетелем Багдада и который выступил на войну вместе с войском своим, убили на войне, а войско его разбили».

Спрашивает Тачат: «Откуда вы знаете, что его убили на войне?» Отвечает хечуп: «Пришли кое-кто из беглецов [и сказал], мол, «Мы видели как поразили его и убили». Говорит Тачат: «Послушай, что я тебе скажу. Я знаю, что сына царского не убили, ибо я пришел из страны Рум^[199]. В тот день и я был на поле битвы. И я знаю, что он схвачен и задержан; пусть царь даст мне [свой условный] знак, а я пойду и принесу знак от его сына, чтобы [царь] поверил мне».

Хечуп поспешно вошел [в царские покои] и поведал царю обо всем, что услышал от Тачата. Призвал царь Тачата и залился слезами, завопил и спросил, рыдая: «О муж добрый, действительно ли правдивы слова твои, что сказал ты слуге моему?» Ответил он: «Поверь, о государь, что истинны они и правдивы». И с того дня полюбил царь Тачата. Поднявшись, поклонился Тачат царю и говорит: «Вкушай хлеб, пей вино и будь весел, а я пойду и принесу тебе знак от сына твоего!» Говорит царь: «Молю тебя, скажи истинны ли слова твои? Только не лги — вот сокровища вельмож моих пред тобою, отдай [их] и вызволи моего сына, не жалей и всего богатства моего». Поклялся ему Тачат и говорит: «Верь мне, о государь, жив твой сын, ведомо мне, я видел своими глазами, что он жив». Поверил ему тогда царь и в тот день до самого вечера не отпускал его, а когда спустился вечер, Тачат поел и вышел из дворца.

Отозвал Тачат хечупа и говорит ему — так, мол, и так «Тачат — это я и сын царский у меня». И рассказал ему по порядку, все что было. И говорит [далее] Тачат: «Я пойду и приведу его, ты же убери подальше свечи, чтобы царь не увидел сына своего в темноте, а я вложу руку сына его в длань государя». Как сказал Тачат, так и сделали. Пошел Тачат к своему жилью, где оставил он царского сына, передал ему весь разговор свой с отцом его, и вернулся с ним ко двору царскому. Выйдя наружу, хечуп увидел сына царского и поклонился, пав перед ним ниц, и подивились все слуги царские, глядя на него. Вынес свечи и убрал их хечуп подальше, а Тачат, взяв сына царского за руку, вошел внутрь и [так как] в доме было темно, вложил он руку сына в руку отца его и говорит: «Послушай, о государь, я — Тачат, а это твой сын Муса, о котором сказали, будто он убит. И вот, блажен ты, ибо вот он твой сын живой». Говорит царь: «Принесите огня, чтобы я увидел его». И принесли [и поставили] перед царем множество свечей. Как увидел [царь] и узнал сына своего, упал ему в объятия и потерял сознание. Побрызгали на лицо ему розовой воды, открыл он глаза, пришел в себя и, посмотрев [вокруг], потерял сознание снова. И снова побрызгали лицо его [розовой водой] Увидел он Тачата, подозвал его к себе, поцеловал его и сказал: «Благословен ты богом, которого ты почитаешь».

Поведал ему Тачат все, что совершил. Говорит царь: «Сегодня ты вернул мне моего сына, да будет он твоим сыном и вся страна армян да будет твоей данницей, ибо дань их наша; все войска мои [отдаю] тебе в руки, и, если хоть [один] человек пойдет против тебя, бери все войска мои и прогони врага своего». Одарил он его сокровищами и отпустил его.

Придя в страну Армянскую, велел [Тачат] отправить царский сигел^[200] ишхану Багратуни и Смбату Таронаци, и всю страну обложил данью. И так [в течение] шести лет был он сборщиком дани со всей страны Армянской.

Но вот на седьмом году пришел в страну Хутанов^[201] некий купец по имени Сет^[202], сын Абусета^[203] из Багдада, а они напали на него, убили его и многих [из его людей] и захватили его сокровища^[204]. А те, кто смерти избег, бежали к царю вавилонян.

Послал царь к Тачату [человека] и передал тот «Собери войско армянское и месопотамское, отправляйся к пределам Хутанским и отомсти за слугу моего Сета, которого они убили». Послал он [гонцов] к Ашоту, ишхану Васпуракана, к Ашоту Багратуни и к Смбату Таронаци, объединил войска армянские и вознамерился вторгнуться в Хот и в Сасонк. Меж тем, где ни проходили войска тачиков все предавали огню: разрушали, жгли церкви армянские, убивали священников и уводили в плен женщин и детей.

Увидел это Ашот Багратуни и сказал Ашоту Арцруни и Смбату Таронаци: «Великое преступление мы совершаем; покарает нас бог, ибо и мы, почитатели креста, оскверняем точно иноземцы землю Армянскую; церкви наши они жгут и разрушают, а священников мечу предают. Неугодно будет это богу».

Объял их гнев и ночью тайно убили они Тачата. А наутро, поднявшись, нашли Тачата убитым. Слуги его сказали, что Тачата убили из зависти. После этого не смогли уже они идти в страну хутанов и вернулся каждый в свою страну. Войска тачикские возвратились в Багдад и поведали царю Махмету относительно Тачата, и сказали, что Тачата убили из зависти^[205].

* * *

И повелел царь возглашать в городе Багдаде, мол: «Человеку, который пойдет в страну Армянскую, разорит Армению и отомстит за кровь Сета, я дам много войск и сокровищ». И [в течение] трех^[206] дней возглашали это в Багдаде. На четвертый день явился туда некий слуга, сын иерея, имя которого было Буга^[207]; он был взят в плен в гаваре Албак, в селе, что зовется Мутван. Явился он ко двору царскому и говорит: «Моя рука совершит это». Призвал его [к себе] амирапет и говорит: «Как твое имя?» Отвечает он: «Буга». Собрал амирапет бесчисленное войско и несчетные сокровища и вручил их Буге.

Прибыл тот в Васпуракан и предал огню всю страну. Меж тем ишхан Ашот, собрав своих азатов с их женами и войска, укрылся с ними в крепости Нкан. Подступил Буга и, окружив ее, начал сражение против крепости, но одолеть ее не смог^[208]. Тогда, оставив около [крепости] многочисленное войско, сам он, взяв остальное войско, разорил всю Армению, предал огню всю землю и разрушил всю страну. Затем достиг он Ховта и Сасунка, но не сумел ил одолеть^[209]. Они же причинили большой ущерб войскам тачикским и убили сына Тачата, ибо он был проводником Буги.

Спустя три года Буга вернулся, пошел на крепость Нкан и захватил ее, а ишхана Ашота Арцруни, племянника^[210] его Ишханака, сорокчеловек из ею азатов и двух сыновей его, имена которых были Амазасп и Дерэн, увел в плен. Увел он их в город Самур и посадил в тюрьму и пробыли они там 16 лет^[211].

Но вот напали как-то на страну тачиков магрибцы^[212], опустошили всю землю тачиков и достигли ворот города Самура. Амир города пребывал в сомнениях. А мать амира поднялась на городскую стену и сказала военачальнику врагов, мол: «Разрушил ты землю вавилонян и персов, а теперь пришел к вратам города нашего и меня вознамерился изгнать из дома моего»? Тогда воины магрибские принялись ругать ее. Услышал это ишхан Ашот, отправил к амиру Салку [человека] и говорит ему: «Слышал я речи врагов твоих и [узнал] о разрушении твоей страны. Если будет на то твое повеление, я и азаты мои пойдем и сразимся с ними и, уповаем на бога, что победим их».

Услышав речи его, амир поднял его на смех. Но вот услышала (об этом] и мать амира, пошла она к сыну своему и говорит: «Почему ты не освобождаешь их?» Послушался он матери своей, освободил их из тюрьмы, велел вывести их оттуда, повести в баню и одеть их. Когда они вышли из бани, привели их пред амира и повелел он им сесть.

И говорит амир ишхану Ашоту: «Дошло до меня, что вы люди ратные». Отвечает ишхан Ашот: «Кем был я в моей стране? Полагаю, был воином. И если бы не попал я в замок крепости этой, то либо умер бы, либо ни один человек не захватил бы меня». Тогда говорит а мир: "Хочешь теперь пойти на войну с моими врагами"? Говорит ишхан: «Пойду, амир». «В городе, — говори г амир, — находятся мои войска, ратоборцы и храбрецы, хочу назначить тебя предводителем и военачальником их». Говорит Ашот: «Послушай, что я хочу сказать тебе, амир. Ты приготовь свое войско, а я и мои азаты выйдем вперед. И ты следи, если мы одолеем их, ты прикажи своему войску выступить, если же они одолеют нас, кто останется из нас, тот побежит и войдет в город, но не возлагай на меня тягот предводителя войска твоего". Говорит амир: «Хороши твои речи. Иди в мою сокровищницу и выбери для твоих азатов мечи и пращи, кольчуги и шлемы, что придется тебе по сердцу, возьми коней благородных, какие тебе понравятся, и щиты, какие пожелаешь».

Ашот сделал так, как сказал амир. Тот день был воскресением, а ишхан Ашот имел часть от святого креста Варага, которую он скрывал на голове. И вот оделись и вооружились он и его азаты. Обернулся [Ашот] к войску, преклонил колена и сказал: «Господи боже, помоги мне; помоги мне знамение святого креста» Сели они на коней и выехали из ворот городских; призвал он их на войска [вражеские] и множество их обратил в бегство. Подобно льву рыкал ишхан Ашот и подобно орлу носился из крыла в крыло племянник его Ишханак. Вышли затем войска из города и захватили всю добычу магрибцев, а Ашот вернулся в город с великой победой.

Повелел амир поднять его на щит и пронести кругом, осыпать его сокровищами и поднести ему много даров. И говорит амир ишхану Ашоту: «Ты храбрый муж и отплатил мне безмерным добром н за зло, которое я причинил тебе, ты подверг себя смертельной [опасности] и освободил страну мою и город. И вот, желаю я, чтобы ты остался при мне в почете и уважении, а сына твоего Дерэна я отпущу в твою страну и дам ему много сокровищ^[213]. Ты оставайся здесь, ибо я знаю, что враги снова вернутся, но если установится мир, я отпущу тебя». Говорит ишхан Ашот амиру: «Смилуйся надо мной и отпусти меня, как только прибудет гной приказ, я приду и умру пред тобою». Отвечает амир: «Не хочу я отпускать тебя, так как знаю„ что в какой-нибудь другой год придут они опять без причины; послушай меня, ибо я почитаю тебя за отца своего».

Призвал он затем Дерэна, дал ему много сокровищ, дал и многочисленную конницу и отправил его. Прибыл Дерэн в Васпуракан и приступил к благоустройству страны.

Прошло восемь лет и вновь пришло несчетное [множество] магрибцев, снова разорили они страну и подошли вплотную к воротам города. Призвал тогда амир ишхана Ашота и его азатов и вооружил их. И сказал амир: «Послушай ишхан Ашот, если и на этот раз ты победишь, отправлю я тебя с большим почетом в твою страну». Когда они собрались выступить на войну, Ашот говорит своим азатам: «Если бог споспешествует нам и мы победим врагов, не станем возвращаться в город, но отправимся в нашу страну».

И вот, вышли они из городских ворот, и достигнув стана чужеземцев, расположились против них. Вместе с Ашотом были и многие другие из войск амира. Тогда, ишхан Ашот вместе с полком своих азатов отдалился от войск города на расстояние трех пущенных стрел..

Выступил [тогда] из чужеземцев какой-то пращник и стал выкликать имя ишхана Ашота, говоря: «Я, Абухалид, сын Исмаила, знаю тебя Ашота, ишхана Васпуракана; в первый раз ты поразил непобедимое войско магрибцев и убил брата моего и я хочу либо умереть, либо отомстить за кровь брата моего».

Тогда Ишханак, племянник Ашота, говорит Ашоту: «Дай мне повеление, чтобы я пошел к нему». Но ишхан ответил: «Нет, сынок, ибо тебя не станет идти на него; коль скоро я есмь и вижу, пойду я, а вы будьте готовы; если он одолеет меня, вы поспешите мне на помощь». Меж тем муж [тот] приблизился к ним. Тогда выступил вперед ишхан Ашот и громким голосом сказал: «Помоги мне святое знамение креста Варага в сей великий день войны»; и был у него благородный конь с седлом и меч в руке. Когда они приблизились друг к другу, чужеземный муж метнул свое копье и попал в, правую сторону груди ишхана Ашота, но не смог пронзить его тело; ишхан Ашот же, ударив кулаком по копью, сломал его; извлек он свой меч, ударил им по левому плечу [чужеземца], а голову правой рукой бросил наземь.

Увидев это, вражеские войска обратились пред ними в бегство. Преследуя их до самого заката^[214] они беспощадно убивали чужеземцев и захватили их коней, кто по двое, а кто и по трое. Тогда Ашот сказал: «Сынки, именем святого знамения Варага давайте либо умрем, если нас настигнут, либо вернемся в нашу страну». И ишхан Ашот вместе со своими азатами отделился от войск амира и все, оставшиеся в живых, ушли, и никто не посмел вернуть их обратно. Спустя три дня они достигли страны Васпуракан.

Меж тем войска амира вернулись и рассказали, что Ашот вместе со своими азатами уехал. И сказал амир: «Он меня боялся, [опасался], что я помешаю ему, но я с большим почетом намеревался отправить его в его страну. Что же, да поможет ему бог вернуться в свою страну, а я по достоинству воздам ему за его храбрость». Приготовил он много сокровищ, драгоценных одеяний, шесть коней с упряжью и мулов нагруженных всяким ценным добром, своим и тем, что взяли в добычу — доспехами, шлемами и прочим из вооружения иноземцев.

И написал он такое письмо: «О храбрый и недосягаемый лев ишхан Ашот и полк азатов, избранных из темен, намеревался я отправить тебя в твою страну с великим почетом, многими благами и большим достоинством. Что ж, иди и благоустрой свою разрушенную страну, а я дам все необходимое и сокровища, в которых вы нуждаетесь». Прибыли [посланцы] в Армению и доставили все, что послал амир.

Услышав о возвращении своего отца, Дерэн вышел ему навстречу с войском. Дали знать ишхану Ашоту, что, мол, сын твой с войском идет тебе навстречу. Когда он услышал об этом, потребовал коня, доспехи и шлем, а [все] остальные удивлялись и говорили: «Это же твой сын, шихан, почему требуешь ты оружие ратное?» И ответил он: «Сынки, не обманывайтесь, это вопрос старшинства, я не могу я и дальше жить в оковах и вступить в тюрьму. Уж двадцать лет, как живу я в страданиях и заключении, больше не в силах».

И рассказали Дерэну о том, как поступил его отец, тогда он остерегся, вернул все свое войско в крепость Хадамакерт, а сам с немногими людьми отправился навстречу отцу своему, ишхану Ашоту. Будучи еще далеко, он спустился с коня и пешком пошел ему навстречу, пока не достиг святого креста, который воздвиг святой апостол Иуда, брат господа. Увидев отца своего, он пал перед, ним [на колени]. Сказал отец: «Подойди ко мне», поцеловал его и говорит: «Садись на коня, сынок [мой] Дерэн, почему ты бледен?»

Отвечает Дерэн своему отцу: «Послушай, ишхан, удивлен я тем, что Вы, когда услышали о моем прибытии к Вам, потребовали коня и оружие. Что это означало?» И ответил ишхан: «Это — старшинство, сынок, осторожность». И прибыли они в город Хандамашен^[215].

Наконец приехал тот человек, при котором находились все дары, которые послал амир, владетель Самары Обрадовался ишхан, почтил людей и возвратил их [обратно]. И принялся он благоустраивать страну с помощью амира, ибо дом Самары овладел, стал господствовать над всеми мидянами, персами и вавилонянами.

Привел Ашот Рануш^[216], дочь Ашота Багратуни в жены сыну своему Дерэну, а другой сын его заболел, прожил пять лет в тяжких страданиях и умер. Меж тем ишхан Ашот прожил 70 лет и умер и отвезли, похоронили его в Вараге^[217].

* * *

После этого Дерэн благоустроил всю свою страну: Зареберд^[218], Джахук, Буноцор, подступы к горе Арнос^[219]; и одолел, силою овладел Персией и решением амира, владетеля Самары, взял Саламаст, говоря: «Ибо предки мои заложили его основы и окружили его стеной».

И вот родились у него три сына, имя одного было Ашот, другого — Горген и третьего — Гагик^[220]. Был у него в роду некий человек, сын Хамзе, которого звали Абумерван^[221]; он был человеком богатым и преуспевающим, построил много сел и разбогател. И вот дочь его Седу, взял Дерэн в жены старшему сыну своему, Ашоту Меж тем Дерэн сей был женолюб.

Жил в Гере некий человек, по имени Абумсыр и владел он Герои, Марандом и Махлазаном^[222]. Любил он Дерэна за то, что правил он сильной рукой^[223]. Много тратил на этого человека Дерэн, ибо была у него очень красивая дочь и Дерэн полюбил ее, и осмелился Дерэн ездить в дом Абумсыра, подолгу оставался там, а затем возвращался в страну свою Васпуракан. Привозил Абумсыра вместе с собой в Ван, много дней проводил с ним в веселии, одарял многими дарами и возвращал в Гер Так поступал он долгое время. Жену же свою, покинув, не любил [больше].

Меж тем умер Ашот Багратуни^[224] и воцарился над домом Армянским сын Ашота, Смбат^[225]. Был он мужем гордым, воинственным и мудрым. И удачной оказалась стезя его царствования. Царь ромеев Роман^[226] возложил на него корону и весьма полюбил его. И овладел он всей Арменией и захватил Гайк^[227] и Тайк, Вирк^[228] и Алванк, равнину иверов, Парисоск, Агорнис, Аревик, Бале и городок Партав. Подчинил он себе Пайтакаран, то есть Тпхис, Вагаршанат. Двин, Вайоц-дзор и Нахчаван.

Взял он также крепость Ернджак и Алашкерт, Вагаршаван, то есть Басен, Апахуник, Харк, Тарой. Построил он крепость Хлата, благоустроил и весь гавар, и овладел всей страной Арберан.

Некоему тачику, имя которого было Абухечр, он отдал крепость Беркри. Город Арчеш он дал другому тачику, который пришел к царю Смбату из города Дербенда. Область Цахкотн он отдал еще какому-то тачику по имени Рача. Возгордился он и стал звать себя «Самодержец Смбат».

Тогда сестра его Рануш послала брату своему Смбату [письмо], мол: «Муж мой Дерэн покинул меня и любит какую-то женщину иноземку в Гере, дочь Абумсыра, и настолько он обнаглел и ожесточился из-за чужеземки, что уезжает и полгода проводит там и все блага дома Васпураканского увозит туда, снабжает их едой, а также увозит туда, к чужеземной женщине одеяния, сокровища, коней и мулов, и с таким бесстыдством любит ее, что [даже] детей своих ни во что не ставит и пренебрегает ими. О ты, мой самодержавный брат, пред коим трепещут все цари, ишханы и вельможи страны, не дозволяй, чтобы меня презирали, ибо я сестра твоя и лет у меня иного защитника».

И когда царь Смбат услышал это, весьма опечалился. Послал он {письмо] Дерэну и говорит: «Почему творишь ты такое не приличествующее [тебе] бесчестие, сестру мою Рануш, скромную и красивую, равной которой по красоте нет среди женщин, ты покидаешь и уходишь к иноземке, бога не боишься? Если ради распутства тебе нужны иные вещи, женщин много в Васпуракане. Слышал я, что ты осквернил всех жен своих азатов. Побойся бога! Не к добру для тебя эта молва, дошедшая до меня».

Выслушав письмо Смбата, Дерэн сказал человеку, что был гонцом: «Слишком ты возомнил в своем величии, что выпало тебе. Кто ты такой, чтобы говорить мне это! Я господин своему дому и своим желаниям, кого люблю, того беру, если тебе не нравится это, пришли [человека] и забирай свою сестру, иначе я сам отправлю [ее] к тебе».

Когда царь армянский Смбат услышал это, повелел он написать письмо в Гер, к сыновьям Абумсыра. А было их четверо братьев. И велел он написать им так: «От Смбата, царя Армении и Грузии и самодержца, сыновьям Абумсыра о том, что ныне вы владеете областью Зараванд и стольным городом Гер, у пределов персидских. Дошло до меня, что зять мой Дерэн, любит вашу сестру Кулинар. Не стыдно ли вам допускать это? Вы [предмет] сплетен всех верующие. Если сестра ваша оказалась в плену у него, следовало вам возопить так, чтобы крик ваш достиг Хорасана и меня, и освободить сестру из плена».

Они же написали ему в ответ: «О, царь царей! Трепещем от страха пред тобою и не осмеливаемся схватить Дерэна, ибо знаем, что он твой зять. Итак, если не разгневаешься ты на нас, мы не дозволим ему приходить к нам, и не соучастники мы его недостойным делам у нас».

Когда царь Смбат выслушал их письмо, повелел он написать им так: «От Смбата, царя Армении и Грузии и самодержца многих областей, сыновьям Абумсыра, Алию и Махмету. Выслушал я письмо ваше грамоту, где написали, что боитесь меня и не осмеливаетесь причинить зло Дерэну, ишхану Васпуракана. Так вот, клянусь я богом, которого почитаю, не бойтесь вы меня; пошлите сперва ему [письмо], мол «не ходи к нам больше», если же он осмелится придти, сидите молчком и, когда придет, убейте его и не держать вам ответа за кровь его. Если же пренебрежете повелением моим и не убьете его, бог мне свидетель, что до основания разрушу Гер, а вас предам мечу».

Когда приказ царя доставили сыновьям Абумсыра, они послали Дерэну письмо, говоря: «Не приезжай к нам больше ради нашей сестры, ибо многие насмехаются над нами и ругают». Но Дерэн лишь рассмеялся.

И сказал Абумерван: «Послушай, ишхан ишханов не следует тебе ходить в Гер, ибо нрав у сыновей Абумсыра собачий». Он же ответил: «Молчи Абумерван, не противники они мне и, если захочу, сегодня же разрушу стены Гера, а страну их разорю».

Провел он летние дни в стране своей — в Васпуракане, когда же наступили дни осенние, приспело [время] отправляться в город Гер, согласно его привычке. Меж тем все азаты его слышали о том, что отправил царь Смбат [письмо] сыновьям Абумсыра; но ни один человек не осмелился сказать [об этом] Дерэну, ибо был он мужем грозным и сердитым. Но вот, отдал он приказ своим слугам и погрузили они хлеб и вино, и скот, и овец жирных и тучных, и все блага страны Васпуракан.

Отправил он некоего человека, имя которого было Млех Чахаманеци^[229] [с приказанием]: «Возьми все эти блага, отправляйся в Гер и скажи сыновьям Абумсыра, Алию и Махмету, что намереваюсь придти к вам зимовать, ибо в горах Маранда и в долинах Махлазана бывает много дичи». Сам же, взяв войско и азатов своих, отправился в область Джахук.

Меж тем Дерэн питал вражду к Абумервану Арцруни, который был тестем сына его Ашота. В ту же ночь, когда достигли они села Астешат в области Джахук и сделали там привал, приказал он Изату Арцруни и братьям его, имена которых были Ктун и Ваан, Сава и Курт^[230], говоря: «Схватите Абумервана, закуйте в железные оковы и отвезите прямо в замок Агарак»^[231]. И они схватили Абумервана, наложили на ноги его железные оковы и, взяв, отвезли в крепость Агарак.

Отправил Абумерван к ишхану Дерэну [человека], говоря: «Если заключил ты меня, на то твоя воля, но послушай меня и не езжай в город Гер. Возвращайся и присмотри за моим домом, ибо много [там] богатств у меня в вещах и стадах скота и овец, [табунах] коней и мулов, быть может слуги мои разграбят дом. Но вот, в город Гер, это змеиное гнездо, не следует тебе идти, ибо много крови там пролили».

Услышав наказ Абумервана, Дерэн презрел его и тотчас же направился прямо в Гер. И прибыли они в город Салмаст. Услышал об этом епископ Фока, вышел ему навстречу и отвез к себе в монастырь. Пробыв там один день, он на следующий день отправился и достиг притока реки, что текла вниз по ущелью Андзах. Выехали они из него и двинулись по долине Гера.

Выступили против него сыновья Абумсыра, а с ними и многочисленное войско. Условился Али с братом своим Махметом, говоря: «Если с ишханом будет немного [людей], я левую руку протяну к войску его, а ты порази его копьем, если же с ним будет много [людей], я протяну правую руку и поцелую его, а ты молчи».

Когда они (Дерэн с людьми) достигли реки, сказал Изат и братья его: «Ишхан Дерэн, не нравится нам вид их рати, ибо слишком много их там собралось, не следует нам идти к ним сегодня, возвращайся, поедем в нашу крепость Котор». Но он не пожелал их слушать, гикнул на коня и заставил его поскакать через [первый] поток, [затем] через другой и через третий, ибо оттуда берут начало три потока и текут они по равнине напротив Гера. Но полк его азатов остановился и никто не пожелал перейти через реку.

Когда ишхан достиг полка жестоконравного племени, выступил ему навстречу Али и, обняв его шею левой рукой, поцеловал его. Тогда брат его Махмет поразил его в бок копьем, он же, пришпорил коня, хотел бежать и вернуться к своим азатам. Но иноземцы, бросились вслед за ним, окружили его. Он же громким голосом призывал своих азатов: «О, вскормленные мною азаты, для сего дня берег я вас!» Но они не обернулись на голос его, а повернули и отправились в крепость Джахук к Абумервану, извлекли его из оков, поставили его ишханом и владетелем страны Васпуракан и отправились с ним в Ван, что был их столицей^[232].

А Дерэна взяли иноземцы и отвезли убитого в город Гер, и сестра их Кулинар купила тело его и отправила в Армению; отвезли его и похоронили в монастыре Черпа^[233], где находится знак святого Креста.

[Меж тем] Абумерван прибыл в город Шамира(м) — в Ван, схватил сына Дерэна, Ашота, что был его зятем, наложил на ноги его железные оковы и повелел отвезти в крепость замка Нкан, там его заключил и приказал стеречь с предосторожностями. А двух братьев его Гагика и Гургена держал в изгнании при дворе своем^[234].

Услышал царь Смбат о смерти Дерэна, но не позаботился ни о сестре своей, нн о сыновьях ее, ибо любил Абумервана. Остался Абумерван и служил царю Смбату и так заверял его, мол: «Как только прибудет твой приказ, приду на службу к тебе и буду служить, как один из слуг твоих». И пробыл он владетелем Васпуракана 26 лет^[235].

И вот, жил некий муж из тачиков по имени Хабиб^[236]. Овладел он Мосулом и вознамерился вступить в войну с царем армянским, Смбатом, ибо Смбат овладел страной Хлата^[237], сам построил там крепость и вознамерился руку свою простереть к сирийскому Междуречью.

Меж тем владетель Мосула Хабиб, сын Салка, муж воинственный, снарядил войско и написал царю Смбату такое письмо: «От царя Мосула Хабиба, сына Салка, Смбату, сыну Ашота ишхана Армении. Ты дерзнул и самовольно возложил на себя корону, ибо нашел страну без мужчины, и повезло тебе, и ты силою овладел всеми пределами западными, пока не достиг главного средь городов — Партава, а также Нахчавана и великого шахастана^[238] Двина. Но и этим ты не насытился, обратился в сторону Сирийскую и захватил Арчеш, Арцке и Мацкерт (Маназкерт). И еще больше обнаглел и захватил область Хлата. А ныне, простер ты руку и вознамерился пройти в Междуречье, в страну вавилонян Так вот, я намерен воевать с тобой, я приду и разграблю все твое имущество и подвластную тебе страну Если полагаешься на себя, собирай свое войско и иди мне навстречу».

Когда услышал это царь Смбат, разослал он приказ по всей Армении, Грузии, Алванку и Тайку. Отправил он [приказ], и Абумервану, ишхану Васпуракана: «Бери войско свое и приходи ко мне». Когда услышал это Абумерван, обозлился, ибо был он коварный и мятежный человек. Составил он письмо-грамоту амиру Мосула, ибо дружили они друг с другом и издавна дали друг другу клятву: «Если начнется война между тобой и Смбатом, буду помогать тебе, но не ему»^[239].

Прислал ему Хабиб [письмо], мол: «Если речи твои правдивы, так вот, наступил час, задержись на один день, а я настигну Смбата и ты увидишь, что сделаю я с войском его». Тогда Абумерван написал клятвенные обещания и отправил к Хабибу с неким человеком [по имени] Васак, сыном Котена из рода Забегена.

Взял Смбат войско армянское, собрал многочисленные рати и, прибыв, вступил в страну Хлата и расположился станом в долине Моек, оставаясь там в ожидании ишхана Абумервана. Меж тем тот медлил с прибытием, ибо изменил Смбату.

Когда Хабиб узнал о намерении Смбата и опоздании Мервана, отобрал он из войска своего 10 000 пращников, воинственных храбрецов, а сам отправил к Смбату [гонца] и запросил мира, сказав гонцу: «Скажи Смбату, мол, отдай нам крепость Хлат и заключим мир, и задержи его». Отправился гонец и задержал Смбата в долине Муск. Ночью Хабиб двинулся в путь и напал на войска Смбата. Войска армянские неожиданно услыхали среди ночи голоса иноплеменных, перепугались и обратились в бегство. А иноплеменники, зайдя с тыла ударили в тот день по армянским войскам страшным ударом и захватили [все] добро войска армянского^[240].

Вернулся Смбат опозоренный Хабибом. Пройдя дорогой [реки] Тхаджур, они достигли замка Хогс^[241] и, едва спасшись, прибыли в область Рштуник. И вот, вышел ему навстречу ишхан Васпуракана и, когда встретились они друг с другом, сказал Абумерван: «Как это, государь, ты жив и пришел?» Смбат ответил: «Соскучился по тебе, ибо ты задержался и не пришел, чтобы я повидал тебя». И вошел к царю Смбату Гагик и рассказал ему обо всех обстоятельствах измены Абумервана, который послал Хабибу письмо, и об отъезде Васака.

И спрашивает Смбат у Гагика: «И что же, Васак еще не вернулся?» «Нет, не вернулся» — ответил Гагик. [Тогда] Смбат вновь обратился к Гагику, сыну Дерэна: «Молчи, наступил час, когда ты овладеешь своей вотчиной — домом Васпураканским». Затем прибыли они в город Шамирам — в Ван. Ишхан Мерван приготовил трапезу и сказал царю Смбату: «Сегодня, государь, я приготовил для тебя трапезу. Оставайся, а завтра поедешь, о государь!» Но царь Смбат ответил ишхану Абумервану: «Ты угостил меня на поле Моек таким обедом, что вкус его не исчезнет из моего желудка да самого дома Армянского», и не пошел к нему на обед.

Пустился он в путь, а ишхан Васпуракана поехал его провожать. {В дороге) царь Смбат призвал одного из слуг своих и послал его к неким [мужам] — пяти братьям из дома Аматуни, мужам храбрым и именитым, коих звали Куан, Ваан, Курт, Сара и Из (а) т. И сказал им. «Утром, на рассвете следующего дня голову Абумервана доставите ко мне, а Гагика, сына сестры моей, поставите владетелем дома Васпураканского». Повернули они и прибыли в город Ван. А Смбат отправился своим путем.

В понедельник утром, на рассвете, прибыли ко двору Абумервана пять братьев Аматуни и говорят: «О ишхан [сегодня] хороший день для охоты. Наши слуги загнали много зайцев, давай пойдем на охоту». Взнуздал он мула и отправился с ними; достигли они границы садов, что зовутся Вардабуйн^[242]. Меж тем [братья] одели под одежду кольчуги, намереваясь убить его. Неожиданно настиг их какой-то молодец, у которого находилась небольшая записка. Передал он [ее] ишхану, тот задержал мула, прочел и повернул мула, чтобы вернуться в город.

Сказали братья Аматуни: «Смотрите, уехал!». Тогда Сари гикнул на коня и обогнал его, и из под ног коня поднялась пыль. А ишхан Абумерван раздраженно сказал: «Что это за бесстыжая собака!» и прикрыл лицо руками, ибо в то же мгновение подул сильный ветер и пыль столбом поднялась. Тотчас же, когда он еще не успел отнять рук от лица, Сари повернул назад на него, выхватил из ножен меч и ударил его по правому плечу, а голову левой рукою бросил наземь. Окружили они ишхана, отрезали ему голову и передали одному человеку, который отвез ее царю Смбату в то время, когда тот находился еще в дороге.

Взяли они Гагика, сына Дерэна, и ввели в город Ван, а в крепости находился какой-то человек и он запер врата крепости. И сказал Гагик ему — человеку, по имени Млех, что находился в той крепости и был ему родичем: «Видишь ты тело этого злого человека? Так знай же: так же на веки возвеличу я и тебя». Он же ответил: «О Гагик: не войдешь ты в эту крепость». Тогда поставил Гагик вокруг крепости стражей и после этого поклялись они друг другу [в дружбе] и человек спустился и передал крепость в руки Гагика; а в ней находилось много сокровищ. И случилось это в 362 г. армянского летосчисления (913 г.)^[243]. Так овладел Гагик наместничеством Васпуракана.

Меж тем в Персии воцарился Али, сын Абусалейба, муж спесивый и блудник, и овладел он многими странами. У него было в обычае, что, когда он вступал в какой-нибудь персидский город, при нем находились сводни, которые ходили из дома в дом и где [только] видели красивую женщину, сообщали об этом амирапету Алию, а он заставлял приводить их (женщин); и «блудил он со многими женами вельмож и [людей] небогатых. Эти женщины были его советчицами и [потому] у него не было возможности призывать к себе своих вельмож.

И вот, жил некий человек перс племенем, великий амир по имени Абусеч^[244] и владел он городом Ардавет^[245] и его пределами. И умер амир Абусеч. У него было два сына — Афшин и Усеп. Обеднели они и пришли ко двору амирапета Алия. Призвал он бандара^[246] — блюстителя войск персидских, который воспитался при его дворе и говорит: «Возьми этих двух отроков и заботься о них подобающим образом, ибо это сыновья амира Абусеча». Бандар взял и передал их опекунам, говоря: «Это сыновья великого Абусеча, возьмите и заботьтесь о них, как о сыновьях амира». И прожили сыновья Абусеча при дворе Алия лет 10.

После этого объездил амирапет Али Персию и достиг города Серав^[247]. Пришли к нему сводни амира [города] Серава; сам амир в тот год умер и была у него дочь необычайной красоты. Пришла одна из тех женщин (своден) и схватила амирапета за руку. Говорит амирапет: «Что у тебя, говори!».

И она рассказала ему о красоте женщины.

Тогда амирапет отправил к матери девушки [человека], говоря: «отдай дочь свою мне в служанки». [Но] мать ее ответила [так]: «Великий амир, хорош твои приказ, но никому не отдам я свою дочь в служанки, ибо она дочь Абутахира^[248], сына Сумира; но, если возьмешь ее в жены, бери с нею и все сокровища мои и все мое наследие». Услышав все эти речи женщины, амир весьма огорчился и разгневался на нее.

Призвал он того, кому поручил [управление] городом и сказал: «Смотри, сколько бы денег я ни выписал на войска мои, [все] бери из дома Абутахира и бери до тех пор пока не иссякнет все его имущество». Сказав это, он выехал из города Серава и прибыл в шахастан Давреж. И принялся он каждый раз давать, и выписывать, и брать средства на войска свои в Сераве из дома Абутахира, до тех пор, пока не иссякли все его богатства.

На следующий год амирапет Али вновь прибыл в Серав. Услышала [об этом] жена Абутахира и пошла ему навстречу. Увидела она сыновей Абусеча, Афшина и Усепа, задержала их и говорит Усепу: «Выслушай меня, сын Абусеча». Он остановил коня и говорит: «Что случилось госпожа, кто ты?» Говорит она: «Я жена Абутахира» и рассказала ему обо всем, что говорил амирапет. Говорит Усеп: «Что же ты желаешь, чтобы я сделал?» И говорит женщина: «Желаю, чтобы ты сказал амирапету, пусть возьмет он дочь мою и отдаст в дом служанок своих». И ответил он «Воля твоя, госпожа».

Прибыл амирапет Али, вошел в царский дворец города Серав и сел. А у него было в обычае, чтобы, когда он где-либо останавливался, приходили к нему его нахарары и вельможи и выстраивались перед ним со своими мечами, пока царь был занят трапезой, а затем они выходили. [И на сей раз] согласно их обычаю пришли все ишханы и стали перед ним и, когда наступило время, все вышли. Меж тем Усеп не ушел, но продолжал стоять перед ним, оставшись из-за слов жены Абутахира.

Посмотрел (на него] амирапет и говорит, приходя в ярость, хечупу: «Кто это?» Отвечает хечуп: «Великий амир, это ваш слуга». Говорит амирапет: «Назови по имени, ибо я не знаю его». Отвечает хечуп: «Усеп, сын амира Абусеча». Говорит амирапет: «Когда прибыл он к моему двору и как живет». И ответил Усеп: «Великий амир, уже десять лет, как нахожусь при дворе твоем. Когда я и брат мой пришли [сюда] у нас не было ничего, ныне же каждый из нас имеет по тысяче человек при твоем дворе». Говорит амирапет: «Благодарю бога моего, который так возвеличил меня, что даже незнакомые сыновья Абусеча почитают меня». Говорит Усеп: «Великий амир, та девушка, которую ты просил у жены Абутахира, а она не давала ее тебе в служанки, но отдавала в жены, так вот, теперь она пришла и умоляет тебя, говоря: «Хоть пусть продаст, хоть возьмет себе в служанки».

И безмерно обрадовался амирапет. Послал он, чтобы привели девушку, принялся смеяться и повелел написать {указ] и отдать город Серав Усепу, сыну Абусеча. Продержал он у себя дочь Абутахира пять дней и спустя пять дней призвал Усепа и отдал ему дочь Абутахира, возложил на него корону и с большой торжественностью справил ему свадьбу.

Спустя сколько-то дней говорит жена его: «Усеп, ты видел, что сделал амир Али? Захватил большие богатства мои, сбереженные для меня отцом, а меня подверг многим мучениям и бесчестию». И стала плакать она перед ним. И говорит Усеп жене своей: «Не плачь», поклявшись, мол, «Я отплачу ему за все, что он тебе сделал».

Прожили они тот год, а на следующий год отдал амирапет Али [город] Ардавет Усепу, сыну Абусеча, а в еще другой год — Нор (?) спустя еще немного дней отдал Усепу область Зараванд; тогда набрал он войско из тридцати тысяч человек и после этого стал амиром.

Однажды отправился амирапет Али на охоту на диких козлов и неожиданно напали на амирапета Алия войска Усепа, схватили, заковали его в железные ковы и посадили в тюрьму. Так захватили страну персов сыновья Абусеча. И когда Али находился в тюрьме, отравили его и убили.

Сын Абусеча был мужем злым и жестокосердым; посягнул он на Армению и вознамерился взимать дань с царя Смбата. Но Смбат не пожелал давать [дань], и сказал ему: «Ты не лучше чем Али, хоть и убил его вероломно, я не дам тебе дани». Тогда сын Абусеча собрал все войско персидское и, пришел, достиг Армении. Смбат же собрал войско армянское и пошел навстречу ему. Сражение разразилось на поле Гна^[249]. Затянулось сражение и победил царь Смбат войска персидские; многих из них убили, а прочих обратили в бегство. И вернулся сын Абусеча в Персию с великим позором. С той поры чем далее, тем все более и более спесивым становился Усеп, сын Абусеча^[250].

В то время вознамерился Смбат вступить в свойство с царем лакзов, то есть абхазов. Взял он дочь царя абхазов Датоса^[251] [в жены] сыну своему Мушегу^[252] и стали они тогда друг другу доброжелателями. Но вот, задумал царь Смбат захватить область абхазов, которая находилась близ области Ширак^[253], а именно: Кангарк^[254], Гогшен^[255], Дзайлцех^[256], Кол^[257] и Артаанк^[258], ибо Смбат был мужем хитроумным и смелым и время царствования его было удачным.

Тогда царь абхазов Датос отправил к Смбату, царю армянскому, гонца: «Не дам тебе вотчинные земли мои». Но Смбат не успокоился. Поскольку Смбат не послушал его, Датос просидел молчком до зимних дней, а [потом] призвал к себе Мушега, зятя своего, и засадил его в темницу. И отправил Мушег гонца к своему отцу Смбату, мол: «Из-за земель, которые ты отнял у царя абхазов Датоса, он заковал меня в железные ковы».

Когда Смбат услышал это, снарядил он войско и собрал много племен; пошел он на страну абхазов и достиг страны ноханов^[259], села что зовется Гори^[260]. Там сидел царь абхазов и с ним Мушег. Царь абхазов запрудил воды реки, окружив [водою] крепость, и не было возможности войти в город из-за льда, которым покрылась вся равнина.

Вступил Смбат в страну абхазов и предал всю ее разграблению, а (затем] прибыл в страну Артаан и с ним множество людей: Смбат, ишхан Аревелка^[261], с многочисленным войском, Амаяк, ишхан Парисоса^[262], с многочисленной конницей, Григор, ишхан Алдзника^[263], с многочисленным поиском, Васак, ишхан Гороза^[264], с многочисленной конницей, Абушамб, ишхан Вайоцдзора^[265], с многочисленным войском, Горам, ишхан Тайка, с многочисленной конницей, ишхан Джолба^[266] с многочисленным войском, Гагик, ишхан Таруна (Тарона), с многочисленной конницей, Горген, ишхан Васпуракана, с многочисленным войском, Ашот, ишхан Мокка^[267], с многочисленной конницей, Хамакар, ишхан Андзевацика, с многочисленным войском, ишхан Кордука^[268] с многочисленной конницей и многие другие из страны персов.

Расположились они вокруг оледенелого поля. Не имея возможности овладеть селом Гори, царь Смбат находился в нерешимости. Тогда сказал ишхан Васпуракана Горген своим азатам: «Что же делать?» И вот, подковали они своих лошадей новыми подковами и набрал он храбрых людей из рода Гнуни, рода Качберуни, рода Габехени, рода Дзюнакан, рода Гашрикан, рода Гндуни^[269].

А сам Горген, муж храбрый, пришел утром, как рассвело [к царю]; меж тем Смбат был печален. Когда пришел Горген пред Смбата, сказал Горген: «Почему ты печален, государь?» Отвечает Смбат: «Что нам делать, сын мой Горген?» Говорит Горген: «Вели мне и я привезу твоего сына к тебе». Рассмеялся царь Смбат на его слова. Говорит Горген: «Не смейся, государь». И сказал Смбат: «Если бы нашелся способ, полетел бы ты как птица, сын [мой] Горген». Ответил Горген: «Прикажи, государь, а сам ни о чем не заботься». Ишханы переглядывались и говорили: «Что хочет сделать ишхан Васпуракана?», смеялись меж собой и подшучивали над ним. Меж тем царь сказал: «Иди, сын мой Горген».

Вышел Горген, пошел к азатам и сообщил им о приказе царя. Сели на коней храбрецы и молодцы Васпуракана и сам Горген Арцруни, выехали и поскакали но оледенелому полю. Когда они приблизились к селу, вышли войска царя абхазов и оцепили кромку льда, считая их своей добычей. А они приближались молча, ибо ишхан Горген наказал своим азатам, мол: «Продвигайтесь осторожно и обманите войска абхазов, поезжайте по отдельности». Приблизились они к суше и неожиданно выкликнули клич и от их клича войска абхазов обратились перед ними в бегство, [они же], окружив их, принялись рубить их мечами.

Услышал царь абхазов неожиданный шум, поднялся на кровлю и громко закричал, спрашивая: «Кто ты? Это дело храброй крови, отдай мне кровь твою!» И ответил Горген: «Это я, ишхан Васпуракана, а это сын дяди^[270] моего царя Смбата». И, захватив царя абхазов и Мушега, сына Смбата, привел их пред царя Смбата. Удивились все племена, что были с Смбатом. Согласился царь Абхазии, отдал Кангарк, Готшен^[271] и Кол. И заключили они друг с другом мир.

Вернулся царь Смбат и, прибыв в шахастан, отправил всех по домам в их земли; меж тем ишхан Горген, что был из дома Арцруни, брат Гагика, ишхана Васпуракана, и одержал такую победу, пришел к азатам своим и говорит: «Вы видите, азаты, как ненавидит меня и брата моего Гагика царь Смбат? Вы знаете, что, если бы я не выступил, сын его до сих пор оставался бы в оковах у царя абхазов. Вот, всех ишханов он возвеличил и вернул в их земли, а обо мне и не вспоминает». Говорит ему евнух^[272], который был мужем храбрым и проявил много храбрости в Васпуракане: «О, почему ты удивляешься этому ишхан Горген? Я, человек много повидавший, говорю тебе, что Смбат не хочет тебя и постоянно замышляет зло против дома Васпуракана. Почему не вспоминаешь ты, как отца твоего Дерэна он велел зарезать на поле Гера и недостойному Абумервану приказал стать ишханом Васпуракана, брата же твоего старшего, Ашота, заковал в страшные оковы, пока он не умер в замке Нкан. И, когда мать твоя, Рануш, скромнейшая и мудрейшая из женщин, отправившись в Армению, плакала пред ним и говорила, мол: «Ты брат мой, я беззащитна в доме Васпуракана и сыновья мои убиты руками недостойного Мервана», он засмеялся и сказал матери твоей, Рануш: «Не плачь, пусть умрут сыновья твои, ибо змеенышей лучше убить, чтобы не превратились они в драконов». Не даст он тебе жизни.

И если бы [из-за] Мервана, который изменил ему, не остались лежать войска его в стране Хлата, на равнине Моек, о чем до сих пор свидетельствуют кости умерших, не дозволил бы он убить Абумервана. Так вот, не верьте вы Смбату, ибо если только руки его дотянутся до вас, он постарается погубить вас».

И принялись все полки азатов говорить: «Давай уйдем, ишхан, не надо ожидать от него ничего хорошего, он не сделает ничего такого, чему бы ты радовался». Когда ишхан Торге и услышал это, поднялся он, пошел к царю Смбату и говорит: «Оставайся с миром, государь». Смбат ответил, смеясь: «Не сердись, попрыгунчик-птенец Васпуракана, дам я тебе крепость Мангнаван, дам и область Гарни»^[273]. Услышав это, ишхан Горген обозлился, вышел от лице царя Смбата и пошел дальше к выходу.

Говорят Смбату: «Ишхан Васпуракана ушел». И ответил Смбат: «Пусть идет детеныш змеи Дерэна, которого я приказал убить сыновьям Абумсыра», и не пожелал вернуть его и отпустить добром.

Вернулся Горген в страну Васпуракан, в столицу Шамира(м), что зовется Ван и, встретившись с братом своим Гагиком, рассказал ему обо всех событиях войны и оскорблениях, которые нанес ему Смбат. Выслушал Гагик речи брата своего и сказал ему: «Послушай, нам должно отомстить за кровь отца нашего Дерэна!» С той поры возненавидел Смбат Гагика с Горгеном.

В области, [принадлежавшей прежде] Ашоту, что на побережье моря Бзнуни, в крепости Амюк^[274] жил некий муж перс. Он владел пределами области Амюк вплоть до реки Арест^[275] и Амретакаром^[276]. Имел он братьев и все они служили Смбату, так что Гагик даже слова не мог молвить.

И Жил там некий храбрый муж по имени Абусакр^[277] из рода Зандеван. Он освободил много крепостей в округе...^[278].

Примечания

1

Т. Абдалбекян, Предполагаемый Шапух (несколько слов к вопросу об определении автора книги «История Шапуха Багратуни»), "Вестник Научного института Армении", кн. 1 и 2, Вагаршапат, 1921—1922. H. Акинян, Шапух Багратуни и его история. Библиографические исследования. Разыскания и тексты, т. I, Вена, 1922. P. Ачарян, Новые армянские слова в «Истории Шапуха Багратуни», «Базмавеп», 1922. С. Канаян, История св. знамения св. Ахберика и Шапух Багратуни, «Вестник Научного института Армении», кн. 1—2, 1921—1922.

(обратно)

2

Один фрагмент из «Истории Шапуха Багратуни (а именно, любовная история Дерэна) стал известен арменоведам еще в 1905 г., когда в журнале Арарат (***, 1905, стр. 551-559) был опубликован кондак-картулярий монастыря св. Ахберика в Муше под заглавием «История богом приятого ев знамения св. Ахберика». Кондак этот датирован 1104 г. и реставрирован в 1613 г. неким писцом Григором Ахтамарци. При ознакомлении с текстом кондака становится очевидным, что фрагмент из «Истории Шапуха Багратуни» является позднейшей интерполяцией. Кондак явно фальсифицирован, что видно ш путаницы в датах и фактах исторического характера. Скорее всего кондак этот был сфальсифицирован уже после 1113 г., когда епископ Ахтамарский, Давид, при поддержке части епископов объявил себя католикосом армян. По поводу кондака см. вышеупомянутую статью С. Канаяна, История св. знамения св. Ахберика… Н. Акинян, Книга, содержащая историю католикосов Ахтамара, Вена, 1920 г. ***(*** — 1250 р.), Г. Овсепян. Памятные записи рукописей, т. I (V в. 1250 г.), Антилиа, 1951, стр. 182-190.

(обратно)

3

Матенадаран, рук. № 234, 2506, 3206, 3260, 3447, 6961, 8100, 8387.

(обратно)

4

См. А. Мюллер, История ислама с основания до новейших времен, т. I, СПб, 1895, стр. 50—51.

(обратно)

5

См. рук. № 234, 2506, 3206, 3260, 3447, 6961, 8100, 8387..

(обратно)

6

См. рук. № 2506, 3109, 3206, 3260, 3447, 3941, 3965, 8387.

(обратно)

7

История халифов вардапета Гевонда, писателя VIII века, перевод с армянского К. Патканяна, СПб, 1862.

(обратно)

8

Букв. «Избранные повести» (Гомилиарий).

(обратно)

9

Маттеос Урхаеци, Хроника, Вагаршапат. 1898, стр. 30—33.

(обратно)

10

Это обстоятельство, не останавливаясь на нем подробно, отмечает впервые М. Абегян в своей «Истории древнеармянской литературы», т. I, стр. 398, Ереван, 1948.

(обратно)

11

«История Товмы Арцруни», Вена, 1852, стр. 315.

(обратно)

12

См Гевонд, История халифов, стр. 108, 109—111, Лео, История Армении, том II, Ереван, 1947, стр. 416, 417—419

(обратно)

13

По поводу армянской халкедонитской литературы см. Антиох Стратиг, Пленение Иерусалима в 614 г., грузинский текст исследовал, перевел, издал и арабское извлечение приложил Н, Марр, СПб, 1909.

(обратно)

14

«История епископа Себеоса», под редакцией Ст. Малхасянца, Ереван, 1939, стр 152

(обратно)

15

Н. Акинян, Шапух Багратуни..., стр. 218.

(обратно)

16

Там же.

(обратно)

17

М. Тер-Мовсисян, История Шапуха Багратуни, стр. XXII.

(обратно)

18

М. Абегян, История древнеармянской литературы, стр. 397.

(обратно)

19

«История Шапуха Багратуни», стр. XXI.

(обратно)

20

Матенадаран, рук Л» 3777, от 1185—1188 гг

(обратно)

21

Матенадаран, рук № 3777.

(обратно)

22

Маттеос Урхаеци, Хроника, стр. 356.

(обратно)

23

Иоаннес Драсханакертци, История, стр. 145.

(обратно)

24

Цит. по книге 3. В. Анчабадзе, Из истории средневековой Абхазии (VI—XVII вв.), Сухуми, 1959, стр. 126.

(обратно)

25

Там же, стр. 127.

(обратно)

26

Древнеармянский перевод грузинских исторических хроник (Картлис Цховреба), грузинский оригинал и древнеармянский перевод с исследованием и вокабулярием издал И. В. Абуладзе, Тбилиси, 1953, стр. 215.

(обратно)

27

С. Т. Еремян, Армения по «Ашхарацуйцу» (Армянской географии VII века), Ереван, 1963, стр. 60.

(обратно)

28

См. «История Шапуха...», стр. XXX.

(обратно)

29

На третьем продолжателе истории мы останавливаться не будем, поскольку хронологически он выходит за рамки изучаемого материала. Подробный анализ этого труда см. в работе Норайр Бюзандаци, Товма Арцруни и Аноним Арцруни два разных историка, “Базмавеп", 1905, см. также И. Маркварт, Область Парскаhайк, Неопубликованный немецкий оригинал исследовал, перевел на армянский язык, снабдил примечаниями и подготовил к изданию Г. В. Абгарян, «Историко-филологический журнал», Ереван, 1961, № 1—2, стр. 196—197, прим. 4.

(обратно)

30

«История Товмы Арцруни», стр. 227.

(обратно)

31

Участие Смбата I в этих событиях относится к числу тех анахронизмов, которыми изобилует «История Анонимного повествователя». Современником Григора-Дерэна был царь Ашот I.

(обратно)

32

«История Товмы Арцруни», стр. 294.

(обратно)

33

Это сходство послужило основанием для известного арменоведа Г. Осепяна высказать мнение, что «для Псевдо-шапуха источником послужили католикос Иоаннес и Товма Арцруни...» см. Гарегин I католикос, Памятные записи рукописей, т. I (V в. 1250 г.), Антилиа, 1951, стр. 183.

(обратно)

34

Под домом Торгомовым разумеется Армения. Согласно преданию, Торгом, один из праправнуков Ноя, является родоначальником армян.

(обратно)

35

Трдат III Великий, армянский царь (287—332).

(обратно)

36

Хосров III, армянский царь (332—338).

(обратно)

37

Тиран, армянский царь (338—344).

(обратно)

38

Аршак II, армянский царь (345—367).

(обратно)

39

Пап, армянский царь (369—374).

(обратно)

40

Нерсес I, католикос (353—373).

(обратно)

41

Имеется в виду прекращение армянской царской династии Аршакуни (65—428).

(обратно)

42

Рей, древняя Рага, один из древнейших городов Ирана. Особого расцвета достиг в X—XII вв. Рей подвергся сильному разрушению во время монгольского нашествия 1220 г. В начале XV в. от него остались лишь развалины. Близ города Рея города Руерана (***) не было, это, по-видимому, искажение какого-то другого названия, быть может Тегерана, который впервые упоминается в XII веке в качестве маленькой деревни близ Рея.

(обратно)

43

Исфахан, древний Аспадан в сасанидский период был известен под названием Джей. В X веке Исфахан стал одним из крупнейших городов Ирана.

(обратно)

44

Отцом Махмета (Мухаммеда) был Абдулла сын Абд ал-Мутталиба. Мухаммед родился около 570 г. в Мекке.

(обратно)

45

Имеется в виду несторианин Саргис (Сергий) Бахира, который, согласно позднейшим преданиям, будто бы первый признал Мухаммеда за будущего пророка. Предание о встрече отшельника Саргиса Бахира с Мухаммедом сохранилось в сочинениях многих армянских историков (см. Вардан Великий, Всеобщая история, перевел Н. Эмин с примечаниями и приложениями» М., 1861, стр. 231—234; ***, 1879, *** — Мхитар Анеци, История, СПб, 1879, стр. 35—40; Киракос Гандзакеци, История..., стр. 56—57).

(обратно)

46

Сумар, Самур, правильно Самарра — небольшое местечко около Багдада, куда в 835 г. халиф Мутасим перенес свою резиденцию, подальше от недовольных жителей Багдада.

(обратно)

47

Отсюда начинается та часть «Истории Мухаммеда», которая имеется в «Истории Анонимного повествователя».

(обратно)

48

Касрэ (***) — арабская форма титула древних персидских царей — хосрой. Хосрой — Хосров в дальнейшем стал употребляться в качестве имени собственного.

(обратно)

49

В рукописях № 6961, стр. 966; 8100, стр. 227а и других рукописях этой группы легенда о Мухаммеде заканчивается словами: «Заложил Махмет начало строительству большого города Багдада на берегу реки Евфрат и спустя сколько-то времени усилился и возвеличился он и многих подчинил себе — ***. Следующее далее сообщение о войне между Алием и Мухаммедом, каковой в действительности не было, в них отсутствует. Начало проповеднической деятельности Мухаммеда относится к 611—612 г. Исход Мухаммеда из Мекки в Медину имел место в 622 г. (подробности о Мухаммеде см. в книге А. Мюллера, История ислама с основания до новейших времен, перевел с немецкого Н. А Медников, т. 1, гл. 2—4, СПб., 1895).

(обратно)

50

По армянскому летосчислению первым годом считается 552 год христианской эры.

(обратно)

51

Город Багдад был построен в 762—766 гг. халифом Мансуром (754—776).

(обратно)

52

Мурик — византийский император Маврикий (582—602).

(обратно)

53

Император Маврикий в действительности был женат на Константине, дочери своего предшественника Тиверия II (578—582).

(обратно)

54

Сведения о том, что Маврикий армянин, лишены оснований. Маврикий родился в Каппадокии в семье, происходившей из Рима.

(обратно)

55

Слова, взятые и скобки, отсутствуют в тексте, их восстановил издатель армянского текста

(обратно)

56

Этот же эпизод имеется в Истории Киракоса Гандзакеци, который гораздо подробнее передает сказ об императоре Маврикии. Ниже приводим перевод этого сказа: «Говорят он [родом] из Армении, из села Ошакан, иные же, будто из Тарона. Из-за нищеты отправился он в Константинополь и по счастливому стечению обстоятельств стал там царем по следующей причине.

Случилось, что после смерти императора Тиверия, возникли несогласия между вельможами и перестали они подчиняться друг другу. Начались меж ними страшные междоусобия, мол, кто победит, тот и воцарится. Но вмешался патриарх и убедил их, чтобы бросили жребий — кому достанется, тому и царствовать, а остальным подчиняться. Так и поступили, с клятвами и письменным договором. Условия же жребия были таковы: на рассвете открыть главные ворота города и мужа, который окажется за ними, каким бы ничтожным он ни был, ввести во дворец, всем вельможам собраться вместе и на чью голову возложит он корону, тому и царствовать. Все согласились и прекратили распри.

Когда наступил условный час, открыли они ворота города и увидели снаружи Морика, который взвалив [на плечи] хворост, [нес его] на продажу, чтобы удовлетворить свои нужды. Схватили его тут воины, повели в баню, обмыли, облачили в дорогие одежды и доставили во дворец. И когда сказали ему, ради чего призвали его, потребовал он \ них письменную клятву, что остальные не убьют его из-за короны И они крепко поклялись ему, чтобы он не беспокоился об этом.

И вот расселись все с суетной надеждой и каждый в душе говорил: «мне быть!» Там стоял трон, на нем лежала корона, а рядом с ним — башмаки. Вышел Морик на середину, взял в руки корону и принялся обходить сидевших. Когда подошел он к первому тот обрадовался, но загрустил второй, когда отошел он от него, то теперь охватила грусть его, а товарищ его обрадовался. Так по очереди обошел он их во второй и третий раз, то огорчая их, то радуя. Наконец, сел он на трон, возложил корону на свою голову и посмотрел на всех — удивились они. Но так как поклялись они ему: «На чью голову ни возложишь ты [корону], мы подчинимся», позволили ему. Подошедши [к нему], обул патриарх его ноги в башмаки и поклонился, точно так же поклонились ему и все вельможи и сказали: «Да здравствует царь Морик!».

Говорят о нем, будто отправил он [людей] к отцу своему, мол, пусть бросит странничество и приедет к нему наслаждаться славой его, а ежели не захочет, пусть даст совет, которым руководствовался бы он царствуя.

Отправившись туда, слуги нашли его работающим на огороде. Передали они ему повеление царя, а он ответил им. «Не мне быть отцом царским». А сам принялся вырывать большие кочаны капусты, что находились там, в огороде, а малые — окучивать.

Увидев это, они сочли его пришибленным и, покинув, ушли. Но они не поняли смысла его поступка Отправившись к царю, они рассказали обо всем и о глупости, которую он сделал Заслышав это, Морик рассмеялся и ничего не сказал им. Схватил он вельмож, которые, как полагал он, могут быть препятствием в царствовании его, и всех уничтожил, дабы не случился какой-нибудь заговор против царства его, а малых назначил на их место. Призвал он, затем, мужей, которых посылал к отцу своему, и говорит им: «Таков совет, который дал мне отец своим поступком на огороде, а вы не поняли» (Киракос Гандзакеци, История Армении, текст подготовил и снабдил предисловием К. А. Мелик-Оганджанян, стр. 46—50, на арм. яз.).

Последний эпизод представляет собой один из вариантов притчи, которая была распространена на Ближнем Востоке. Один из этих вариантов на эфиопском языке был опубликован Литтманом (Enno Littman, Tigrina—Texte im Dialekte von Tanben, Viener Zeitschrift fur die Kunde des Morgensland, XVI, 1902,. 211—212. Армянский перевод этого текста опубликовал арменовед Н. Акинян, см. {***, 1930, ***, Андес амсореа, 1930, стр. 364-366.

(обратно)

57

Имеется в виду император Валент.

(обратно)

58

Махаз был правителем греческой Армении в 593—594 гг.

(обратно)

59

Ахурян — левый приток р. Араке, протекает по территории области Ширак Армении. В армянском тексте — Хориан — ***, исправлено по рукописям на Ахурян. См. примечание М. Тер-Мовсисяна на стр. 4 армянского текста.

(обратно)

60

Махазаберд — в прошлом неприступная крепость на самом западном выступе р. Ахурян, где река, образуя треугольник, с трех сторон омывает скалистую возвышенность, круто поднимающуюся к востоку и полого спускающуюся к западу. В конце XVII в., согласно Закарию Канакерци (см. Закарий Канакерци, История, М., 1969), крепость еще была цела и находилась в руках османов. Итальянский путешественник Gemelli проехал через Махазаберд 26 мая 1694 г., назвав его крепостью Арпасуй (соответствующее место из сочинения Gemelli приводит Г. Алишан в своей книге ***, 1881, *** 124). В конце XIX в. от крепости остались одни лишь развалины.

(обратно)

61

Эта пословица не соответствует действительности. При императоре Маврикии брожение в армии и народе очень усилилось.

(обратно)

62

Название Карама (***) представляет собой искажение слова Мара. С таким же искажением мы встречаемся в рун № 6961, стр. 976, наиболее близкой по тексту к «Анонимному повествователю». В других рукописях мы встречаемся с иным написанием этого названия. В одной из рукописей «Хацюнского креста», опубликованной в журнале «***», 399—404, 1888, («Арарат», 1888, стр. 399—404) написано: «на острове что напротив Камара — «***».

В рук. № 1722, стр. 143а: «на острове, что напротив Мара — ***, рук. № 1903, стр. 2036: «на острове, что был напротив Мера — ***, рук. № 1487, стр. 4а: «на острове, что напротив Марале ***, рук. № 3071, стр. 46: «на острове, что напротив Мара — ***» Слияние глагола есть — *** дало новое название Камара (см. первый пример), которое во время дальнейших переписок превратилось в результате метатезы в Карама — ***; Мара — один из древнейших монастырей в Византии, первое упоминание о нем относится к 536 г. Свое название монастырь получил, по-видимому, от имени основателя его (см. К. Janin, Constantinople bizantine, Developpmen urbain et repertoir topographique, Paris, 1950, p. 356—357.

(обратно)

63

Маврикий был свергнут с престола в 602 г. Фокой, который возглавил мятеж армии, находившейся во Фракии, и провозгласил себя императором (602—610). Ираклий вступил на престол в 610 г., свергнув Фоку.

(обратно)

64

Жена Маврикия была убита по приказанию Фоки. Здесь в тексте сказа, как отмечает в своем примечании М. Тер-Мовсисян, недостает большого фрагмента, хотя внешних признаков этого в рукописи нет. В рук. № 6961, стр. 97б/98а далее следует: «На следующий год выступил Касре с многочисленным войском против Ираклия и, мстя за зятя своею Маврикия, страшно разорил Армению и Грецию, победил Ираклия и, взяв в плен древо креста, с великим торжеством вернулся в Персию Спустя три года царь Ираклий собрал многочисленную рать против царя персидского Касре...

( ***) В рук. № 8100, стр. 225a—225б соответствующий фрагмент по содержанию, по-видимому, ближе к тексту нашего сказа: «...жена его бежала к брату своему, персидскому царю Касрэ и рассказала ему о страшном горе, которое причинили ей в доме греческом. Очень опечалился царь персидский о зяте своем Морике и его детях. На следующий год царь персидский Хосров, что прозывался Касрэ, выступил с несчетным войском против Ираклия и, мстя за зятя своего Морика и его детей, страшные разрушения совершил в Армении и Греции, причинил [людям] много мучений, разорил всю страну, разрушил да основания много городов; достиг он берега прославленного, города Константинополя, хотел перебраться в город, но не смог. Тогда повернул он оттуда в Палестину, разрушил до основания город Иерусалим и захватил древо креста Христова и. другие святыни. Собрав всех епископов, он предал их острому мечу, священников перерезал, а прочих, взяв в плен, угнал в Персию. В следующем году он свершил то же самое. И в третий раз он пришел в страну ромеев и обратил ее в пустыню без людей и животных. «***»

(обратно)

65

Император Ираклий (610—641) провел в 622—628 гг. несколько кампаний против персов, завершившихся блестящим успехом греков и поражением персов у развалин древней Ниневии.

(обратно)

66

Термин «франки», то есть «латиняне» вошел в употребление в армянской литературе в связи с крестовыми походами. В ряде рукописей, как № 6961, 8100, 3777 и др., слово «франкские» отсутствует. В нашем тексте оно является позднейшей вставкой [См. примечание М. Тер-Мовсисяна].

(обратно)

67

Карин — главный город Верхней Армении, в древности его о звали Теодосиополь (Феодосиополь) — современный Эрзерум.

(обратно)

68

Древо креста Христова было захвачено персами в 614 г во время завоевания Иерусалима (подробности см. в книге Антиоха Стратига, Пленение Иерусалима персами в 614 г. исследовал, издал, перевел... Н. Марр, СПб, 1909). Вместе с древом креста персы увезли в плен и патриарха Иерусалима, Захарию

(обратно)

69

То есть столицы.

(обратно)

70

В ряде рукописей (напр. JV° 1722, 1770, 2618, 1903) это место дается в несколько иной редакции: «...в город Гандзак Шахастан, где изготовляют золотой камень (хризолит) ***. Слово *** — камень Марр считает ошибкой неграмотного писца. Вместо *** — камня, должно быть *** — шитье, то есть «где изготовляют золотое шитье». Тавриз, с которым отожествляется здесь Гандзак, в средние века славился своим золотым шитьем (см. Антиох Стратиг, Пленение Иерусалима.).

(обратно)

71

Хорион, правильно Хорьям или Хорем — полководец Хосрова II, который за свою храбрость получил от шаха пышный титул Шах-Вараз (вар — *** — вепрь, символ храбрости). В 624 г., убив Арташира Хорем вступил на персидский престол под именем Ферхана или Шахрибара, а также Шахриара великого царя.

(обратно)

72

Васпуракан — одна из самых больших провинций Великой Армении. В X—XI вв. Васпуракан имел 10 городов, 72 крепости, несколько тысяч сел и свыше сотни монастырей. Города Ван, Востан, Арджеш, Хлат и другие славились как крупные торговые центры. Здесь проходила южная ветвь международного караванного пути, связывавшего Запад с Востоком.

(обратно)

73

Сюник — провинция Армении, расположена к востоку от Айрарата В средние века была одним из наиболее крупных и сильных армянских княжеств.

(обратно)

74

Бюрег — дословно Кристалл.

(обратно)

75

Тавреж, Давреж, то есть Тавриз. Здесь в рукописи Давреж отождествляется с г. Гандзаком атропатенским (его звали также Гандзак-и-Шахистан), который был расположен к юго-востоку от нынешней Мераги, на месте развалин Тахт-и-Сулеймач. Гандзак был резиденцией Хосрова. В первый раз Ираклий овладел Гандзаком в апреле 623, во второй раз Ираклий с войском вступил в Гандзак в марте 628 г. Эти два похода в «Истории Хацюнского креста» представлены как один.

(обратно)

76

Древо креста было возвращено императору Ираклию в 629 г. полководцем Хоремом, который, убив внука Хосрова Арташира, овладел короной Ирана.

(обратно)

77

Зараванд — одна из древних областей персидской Армении (Парска-Айк). Ныне ей соответствует округ Гера.

(обратно)

78

Хараманасарай (***) — буквально «дворец указа» По тексту можно предположить, что он находился в области Зараванд. Однако существовало ли такое место в действительности, нам не удалось установить. Скорее всего это название искажено.

(обратно)

79

Хосров II после поражения, нанесенного ему Ираклием, был убит своими вельможами, которые возвели на трон сына его Кавада II. После этого Кавад отправил к Ираклию, находившемуся в Тавризе, посольство с мирными предложениями и в апреле 628 г. мир был заключен. Кавад II процарствовал 6 месяцев. После смерти его на престол вступил его малолетний сын Арташир.

(обратно)

80

Санатрук — армянский царь (I в. н. э.).

(обратно)

81

Шаваршан — одна из областей Васпуракана, в дальнейшем именовавшаяся Артаз. На юг от г. Маку, недалеко от села Кырх-Булак, находится холм с развалинами крепостных стен, а вокруг на большом расстоянии раскинуты развалины города, строительство которого местное предание приписывает Санатруку. Мовсес Хоренаци в своей «Истории» сообщает, что Санатрук построил город Мцбин (Нисиби, арабск. Мусанибан), «который, будучи поврежден землетрясением, был разрушен и снова выстроен Санатруком в более великолепном виде» (Моисей Хоренский, История Армении, перевод с армянского и объяснения Н. Эмина, М., 1858, стр. 111).

(обратно)

82

Вардапет Иоанн Майрагомеци [Майраванеци] жил в VII в. Он был ярым противником постановлений Халкедонского собора и принятия их в Армении, за что католикос Езр в 629 г. отлучил его. После этого он удалился в Бджни, в монастырь Майри (отсюда его прозвище Майраванеци. Монастырь в качестве порицания был назван католикосом Езром «Майригом», т. е. «овчарня Майри». Самого Иоанна он прозвал Майрагомеци), Иоанн Майраванеци обосновался затем в Гардмане, где продолжал свою антихалкедонитскую деятельность. Пребывание его при дворе Ираклия в этой истории является домыслом.

(обратно)

83

Матф., 15, 28.

(обратно)

84

Свое название поле получило от городка Хацюн, который находился на северо-востоке от Маку.

(обратно)

85

Иоанн, 4, 37—38.

(обратно)

86

После окончания войны с персами и заключения мира Ираклий в сентябре 628 г. вернулся в Константинополь. Весной 629 г. несторианский патриарх привез ему древо креста, которое Ираклий 14 сентября 629 г. вновь водрузил на Голгофе. Спустя 12 лет после того как арабы в победоносных походах овладели большей частью Сирии и под угрозой оказался Иерусалим, Ираклий, после страшного поражения у Ярмука (20 авг. 636 г.), в котором участвовали на его стороне и армянские полки, вывез крест из Иерусалима в Константинополь. Все эти события обросли многочисленными легендами.

(обратно)

87

Иерусалим был занят арабами после продолжительной осады, в мае 638 г. Командовал осадой полководец Амр Ибн-Аль-Ас.

(обратно)

88

В рук. № 8100, стр. 2306, вместо: «собрались израильтяне евреи — старцы и знатные — ***, читаем: «собрались старцы Израиля и знатные — ***».

(обратно)

89

Первое вторжение арабов в Киликию было совершено в 648 г. Однако утвердиться там им удалось лишь спустя значительное время, в результате ряда походов конца VII — начала VIII в., когда они овладели значительной территорией, начиная от Антиохи и Халеба и до гор Тавра, в том числе всей низменной и предгорной Киликией. Таре превратился в крупнейший военный порт арабов. Оборонительная линия арабов на суше проходила через города Таре — Адану — Анзарбу — Мараш — Мелитену (Малатию).

(обратно)

90

Александрия была занята арабами 29 сент. 643 г. Поход на Египет был начат Амром Ибн-Аль-Асом в 640 г.

(обратно)

91

Мсыр (от арабск. *** — Миср-ал-Кахире, что дословно означает «победоносный город») — так в армянских источниках называют и гор. Каир и вообще Египет.

(обратно)

92

Абу-Бекр (632—634), преемник Мухаммеда. Он и три следующих халифа — Омар (634—644), Осман (644—655) и Алий (656—661) носят почетный титул законных халифов («халифы, шествующие по прямому пути»).

(обратно)

93

Персия была окончательно завоевана арабами после битвы при Нихавенде (642). Последний царь династии Сасанидов, Иездигерд бежал в Хорасан, где в 651 г. погиб около Мерва от рук наемных убийц, подосланных сатрапом.

(обратно)

94

Впервые арабы вторглись в Армению в 640 г. Лишь в конце VII в. Армения была подчинена халифату. Туда был назначен арабский правитель-востикан. Армению обложили тяжелыми налогами.

(обратно)

95

Владетель, князь.

(обратно)

96

Спарапет Ваган Мамиконян командовал армянскими войсками, которые принимали участие в сражениях войск Ираклия за Сирию, против арабов. Он происходил из княжеского рода Мамиконянов.

(обратно)

97

Мухаммед родился около 570 г., умер в 632 г., прожив около 62 лет.

(обратно)

98

Т. е. Омар.

(обратно)

99

Лев III Исавр (25.III-717 г.—18.VI-741 г.). После смерти Ираклия на византийском престоле сменились 11 императоров. Лев III — основатель династии Исавров.

(обратно)

100

Речь идет о Мухаммеде ибн-Мерване, браге халифа Абд-Аль-Мелика (685—705), который стоял во главе арабских войск, неоднократно вторгавшихся в Армению в конце VII века. В 696 г. он явился в Армению в качестве ее правителя и, оставив в Двине арабский гарнизон, направился к Дербендским воротам, чтобы отразить натиск постоянно вторгавшихся с севера полчищ хазар и гуннов. Следующий ниже рассказ о походе Мухаммеда против хазар-тченов, как их зовет наш источник, представляет собой своего рода художественное воспроизведение не одного, а целого ряда походов, предпринимавшихся арабами против хазар на протяжении нескольких десятилетий.

(обратно)

101

Тченбакур — титул царя тченов.

(обратно)

102

Число «30000» — это явная описка, поскольку несколько ниже указывается «70 000», что подтверждается и другими источниками.

(обратно)

103

Здесь речь, по-видимому, идет о восстании армян в 696—697 гг., уничтоживших арабский гарнизон в Двине в то время, когда Мухаммед был занят отражением хазар. Узнав о восстании армян, он немедленно вернулся в Армению и с необычайной жестокостью расправился с восставшими, вся страна была залита кровью. По свидетельству армянского историка Гевонда, «кровопийца и бесноватый» Мухаммед столько «нанес бедствий и несчастий стране нашей, что многие завидовали мертвым, покоившимся мирным сном, и тяготились жизнью, которую должны были влачить среди таких притеснений» (Гевонд, История халифов вардапет? Гевонда, историка VIII в., перев. с армянского, СПб, 1862, стр. 12—13).

(обратно)

104

Аланские ворота — Дарьяльское ущелье.

(обратно)

105

Это предложение в тексте несколько искажено и мы в переводе исправили его по рук. № 3777: ***

Слово *** в тексте Псевдо-Шапуха искажено и превратилось в не имеющее смысла *** (зиреац). Р. Ачарян в своей статье о новых словах в «Истории» Шапуха Багратуни пишет, что *** «слово мне неизвестное. Издатель считает его искаженным словом. Быть может это ***(господствовать)?»

*** — Р. Ачарян, новые армянские слова в Истории Шапуха Багратуни. „Базмавеп", 1922, стр. 233—234). Таким образом, предположение Р. Ачаряна подтверждается рукописью.

(обратно)

106

Амр — халиф Омар II (717—720).

(обратно)

107

Малим (Маслама) — брат халифа Валида (705—715). В 708 г. в северные пределы Армении начали вновь вторгаться хазары и гунны и Маслама в том году занялся их укрощением.

(обратно)

108

Аланы — предки современных осетин, жили в центральной части Кавказских гор.

(обратно)

109

Тачиками в армянской средневековой книжности называли мусульман.

(обратно)

110

Еще весной 717 г. Масламе, который командовал в то время арабским войском в М. Азии, были посланы значительные подкрепления по суше; одновременно к Босфору был направлен сильный флот. В августе 717 г. Маслама подошел к Константинополю, осада которого продлилась ровно год и окончилась полной неудачей. Халиф Омар II вступил на престол уже после начала осады.

(обратно)

111

Нижеследующий рассказ о царе Езекии я Сеннахириме, царе ассирийском, представляет собой сокращенное изложение глав 18 и 19-й четвертой книги Царств Ветхого Завета.

(обратно)

112

Текст нашей рукописи здесь, по-видимому, искажен. В рук. № 6961, стр. 106а: «*** — если бы вызвал ты меня на войну, я выступил бы против тебя, как то подобает царям», В рук. № 8100, стр. 2356: «*** — если бы вызвал ты меня на войну, как то подобает всем царям, тогда следовало бы мне выступить противником твоим и воевать".

(обратно)

113

Слова в скобках добавлены М. Тер-Мовсисяном.

(обратно)

114

Название Хортасон, которое нам кажется искажением, встречается лишь в рукописях, наиболее близких к нашему тексту (6961, стр. 108а и 8100, стр. 237а). В ряде других рукописей (1722, стр. 152б—153а, № 1478, стр. 13а, а также в повторяющих их № 1865, 3519, 1770, 2618, 1903, 4288, 7050 и др.) стоит также искаженное слово ***, которое, как нам кажется, следует читать *** — греков. Тогда все предложение по рук. 1722 будет выглядеть следующим образом: *** — и услышал царь, что есть какие-то [люди] на острове греческом» (стр. 1а2б—153а).

(обратно)

115

В начале 703 г. по всей Армении прокатились повстанческие движения. Узнав о событиях в Армении халиф Абд-Аль-Мелик отправил в Армению войско под командой Мухаммеда ибн-Мервана. Понимая, что не смогут противостоять арабам, армянские князья решили прибегнуть к переговорам и с этой целью послали в Дамаск католикоса Саака III Дзорапореци (677—703), который умер по дороге, в Харране. Мухаммед действительно на сей раз не прибег к кровавой расправе и до 705 года — года смерти Абд-Аль-Мелика, проводил в отношении Армении терпимую политику.

(обратно)

116

Григор Лусаворич (Просветитель) — распространитель христианства в Армении, первый патриарх армян (302—326).

(обратно)

117

Харран — город в Месопотамии, древний Саггае.

(обратно)

118

Подразумевается: «арабскому».

(обратно)

119

То есть бог.

(обратно)

120

В тексте здесь стоит слово ***, которое не имеет смысла и является ошибкой писцов. В рук. № 3777, стр. 5026, 1722, стр. 1536, 8100, стр. 239а, 1487, стр 14б и др. вместо *** стоит слово *** — поучающий.

(обратно)

121

Это предложение представляет собой соединение в несколько измененном виде разных мест из Библии, как, например, Быт. 21, 18, Быт. 22, 17.

(обратно)

122

Вместо слов «таково твое условие» в тексте стоят не имеющие смысла слова ***. Сверив это место текста с соответствующими местами ряда рукописей (№ 8100, стр. 2396, 1417, стр. 146, 1722, стр. 154а, 3777, 5026 и др.) мы пришли к заключению, что *** является искажением слов ***.

(обратно)

123

В тексте — беззаконодателя (***). Частичка «без» добавлена фанатически настроенным писцом (прим. изд.). В рук. № 1722, стр. 1546: «Моему законодателю — ***».

(обратно)

124

После смерти Омара II халифом стал Язид II (720—725).

(обратно)

125

Теодорос Рштуни, владетель одной из областей Васпуракана — Рштуника, видный полководец и политический деятель Армении VII в.

(обратно)

126

Род или дом Рштуни звали также родом, домом Маначега (Маначира) по имени родоначальника этого дома, Маначира, который был одним из четырех полководцев армянского царя Трдата III (297—330).

(обратно)

127

Бард, сын Теодороса Рштуни, последний отпрыск этого княжеского рода. Носил титул патрика, дарованный ему византийским императором. После смерти Теодороса (658) был некоторое время спарапетом (главнокомандующим) армян.

(обратно)

128

Здесь, по-видимому, недостает целого отрывка, который имеется в других рукописях Хацюнского креста, почему первая часть этого предложения явно противоречит по смыслу ее продолжению. Приводим соответствующий фрагмент по рук. № 1487, стр. 156 (также и в рук. № 8100, стр. 2406).

«***» — очень возвеличил (царь) Варда, превыше всех мудрецов греческих. Меж тем Теодос перестал платить дань дому арабскому и стал платить ее дому греческому. Тогда царь персидский выступил против страны васпураканской с многочисленным войском, предал всю страну огню, захватил крепости, полонил (жителей их) и вернулся (назад).

(обратно)

129

Хурмиздпакар (***) — полагаем, что имя это написано неверно и его следует читать как Хурмизд арка (***) — царь Хурмизд (см. стр. 96 текста). По-видимому, имеется в виду сын Хосрова Ануширвана, Хормизд (579—590). Упоминание имени Хормизде здесь в данном контексте и ниже является анахронизмом.

(обратно)

130

Чуаш — одна из областей центрального Васпуракана.

(обратно)

131

Герам — быть может Херам, Храм? По свидетельству историка Гевонда Храм находился на берегу реки Араке. В 705 г. арабы сожгли в церкви Храма 400 армянских азатов; с той поры он в источниках не упоминается.

(обратно)

132

В тексте — Арташ, следует читать Артаз.

(обратно)

133

Коговит — одна из областей провинции Айрарат, расположена на юг и юго-запад от массива г. Арарат.

(обратно)

134

Арцап — крепость в области Коговит.

(обратно)

135

Ерасх — р. Араке.

(обратно)

136

Здесь описываются события, связанные с походом арабов на Армению в 651 г., когда арабы с силами, значительно большими, чем во время предыдущих походов, вторглись в Армению через Атропатену. Часть арабского войска вступила в Коговиг и осадила крепость Арцап, которую вскоре из-за неосторожности ее защитников захватила. В это время подоспел Теодорос Рштуни. После ожесточенного сражения армяне одержали блестящую победу. Убедившись позднее, что Армения не может рассчитывать на поддержку Византии, Теодорос Рштуни заключил с арабами договор на выгодных для Армении условиях.

(обратно)

137

Следующий ниже отрывок, начиная от слов «ибо царь ромеев...» и кончая словами «.. царь ромеев Мурик, не смог»..., отсутствует в других рукописях «Истории Хацюнского креста». Уже через год после вступления на трон халифов Алия (656— 661) халифат потрясает междоусобная война его с Муавией. Во время этой войны в 658 г. Муавии удается овладеть Египтом. Константин в этих событиях участия не принимал.

(обратно)

138

Здесь и ниже под персами, домом Персидским следует понимать арабов, арабский халифат.

(обратно)

139

Дерджан — одна из областей Великой Армении.

(обратно)

140

Колония — город в Каппадокии, на границе Малой Армении.

(обратно)

141

В нашем тексте «Айл гетой — ***». Это явная описка, что отмечает издатель текста М. Тер-Мовсисян, почему мы и исправили это месте, основываясь также на рук. № 8100, стр. 2416, 1722, стр. 1556, 1487, стр. 16а и др

(обратно)

142

Имеется в виду внук Ираклия, император Констант II.

(обратно)

143

Этот эпизод с изменой грекам Варда описывают в своих трудах также армянские историки Гевонд и Вардан. По-видимому, эту историю можно приурочить к походу греческого полководца Мавриануса, попытавшегося задержать арабские войска во главе с Хабибом ибн-Масламой, которые в 653 г. через Сирию двинулись в Армению. Греки потерпели поражение и арабы овладели всей территорией вплоть до Кавказских гор.

(обратно)

144

Согласно свидетельству армянского историка X в. Товмы Арцруни, около столицы Рштуника, Востана, находилось село Махрашт (***) с окруженным стеною замком князей Рштуни (см. ***, 1852,*** — Товма Арцруни, История, Константинополь, 1852, стр. 286; французский перев. М. Brosset, Collection d'historiens armeniens, t. I, S—Petersbourg, 1874, стр. 206).

(обратно)

145

В тексте «Торос — ***». Полагая, что это описка писца, мы. следуя здесь тексту рукописей № 3777, стр. 504а, 1722, стр. 1566 и др. исправили название на «Артос — и./чл_пи». Гора Артос, одна из самых высоких в Васпуракане, расположена близ г. Востана, у южного побережья оз. Ван.

(обратно)

146

В тексте — «мученику — «***». Поскольку это явная описка мы исправили ее на «отшельнику — «***».

(обратно)

147

Ишхан — так в средневековой Армении называли феодальных владетелей, князей

(обратно)

148

То есть господства князей Рштуни.

(обратно)

149

Багратуни один из древнейших и наиболее влиятельных княжеских родов Армении. Родовой вотчиной Багратуни была область Спер. К середине IX в. власть их распространилась также на Ширак и Аршаруник, Тарой, Мокк и часть Васпуракана. Влияние Багратуни в Армении настолько возросло, что в 887г. князь Ашот Багратуни получил от халифа титул и корону царя. Династия Багратуни царствовала в Армении до 1042 г. Одна из ветвей княжеского дома Багратуни утвердилась на царском престоле Грузии.

(обратно)

150

Арцруни — один из самых могущественных княжеских родов средневековой Армении, который соперничал с Багратуни, стремясь овладеть верховной властью в Армении. Один из Арцруни, Хачик-Гагик, в 908 г. принял титул царя Васпуракана. В 1021 г. последний царь Васпуракана, Сенекерим передал Васпуракан Византии в обмен на несколько городов в Малой Азии

(обратно)

151

Албак — одна из областей Васпуракана расположена по верхнему течению р. Б. Зоб; была вотчиной рода Арцруни. В одном из сел Албака — Оси — расположен монастырь св. Креста, где находился фамильный склеп князей Арцруни.

(обратно)

152

Здесь в тексте — пустынь Ашо — ***, ниже эта же пустынь названа Ашат — ***. Возможно это искажение и речь идет о монастыре св. Креста на реке Албак (Св. Варфоломея).

(обратно)

153

Имя Дерэн, Дереник происходит от слова дери — ***, (сирийск. daira — монастырь), означающего: 1) паломничество в какой-нибудь монастырь или к святым местам, 2) праздник данного монастыря, святого места, 3) вид танца и 4) означает «дитя, испрошенное монастырской братией» (см. *** — С. Малхасянц, Армянский толковый словарь, т. I, стр. 507, Ереван, 1944.

(обратно)

154

Дочь сестры

(обратно)

155

Тосб — область г. Вана

(обратно)

156

Крепость Каян одна из наиболее известных и неприступных крепостей в Армении, находилась в провинции Гугарк на север от озера Севан, то есть очень далеко от владений Арцруни. При Багратидах она принадлежала обычно одному из членов царского дома. Издатель армянского текста, М. Тер-Мовсисян считает, что правильнее читать амурнкаян — *** (крепость Каян) как амурн Нкан — ***, то есть крепость Нкан. Крепость Нкан расположена в области Торнаван Васпуракана, на восток от оз. Ван.

(обратно)

157

По-видимому, должно быть Котор (прим. издателя). Это одна из известных своей неприступностью крепостей Васпуракана, находится в области Андзах, граничащей на востоке с Парска-Айком (Персо-Арменией).

(обратно)

158

Азат — дворянин, благородный, вольный человек.

(обратно)

159

Страна Гунд, то есть Хорасан.

(обратно)

160

Подразумевается Междуречье, багдадский халифат.

(обратно)

161

Гора Вараг расположена в 5 км на юго-восток от города Вана. На западном склоне горы расположены два издавна прославленных монастырских комплекса — Верхний Вараг и Нижний Вараг. Особенно известен монастырь св. Креста Варага, где хранится, согласно преданию, св. крест, который принесла с собой в Армению св. Рипсиме. В одной из средневековых хроник написано: «В году 664, во времена Вард Патрика явился св. крест Варага» (цит. по книге Воскяна, Монастыри Васпуракана — Вана, Вена, 1940, стр. 281 ***, 1940, стр. 281.

(обратно)

162

Арзуни — имеется в виду гор. Арзан, расположенный на юго-запад от оз. Ван.

(обратно)

163

Древнее название города Ван — Шамирамакерт; предание приписывает построение этого города царице Семирамиде (Шамирам).

(обратно)

164

Гер — (***) современный Хой.

(обратно)

165

Маранд — один из городов Атропатены, который был расположен на торговом пути, соединявшем Ван с Тавризом.

(обратно)

166

Салмаст — город в Парска-Айке (Персо-Армении), расположенный на запад от оз. Капутан (Урмия).

(обратно) class='book'> 167 Из текста можно предположить, что поле Эгис — ***было расположено в пределах Парска-Айка. Быть может имеется в виду область Эли = Айли = Айги (*** = *** = ***).

(обратно)

168

Датван — древний и в средние века известный городок, расположенный на равнине, на западном берегу оз. Ван. В Датване сохранились древние развалины дворца и церквей. Согласно преданию Датван был летней резиденцией Арцруни, в частности царя Сенекерима.

(обратно)

169

Тхаджур, то есть река Тух (Кюзель-тере), впадает в оз. Ван, в юго-западной его оконечности.

(обратно)

170

То есть войска халифа

(обратно)

171

Имеется в виду крепость Севан в Васпуракане, восточнее г. Ван.

(обратно)

172

Сыну сестры

(обратно)

173

Брату отца

(обратно)

174

Марандак — быть может Маранд?

(обратно)

175

Парон (от зап.-евр. baron) — сюзерен, владетель, господин

(обратно)

176

Джахук или Агарак, крепость на юге Васпуракана в области Корчек.

(обратно)

177

Село и крепость этого названия упоминает и Товма Арцруни (стр. 124). Точное местонахождение их неизвестно. Как пишет Товма, арабский эмир Ала по прозвищу Цозапи, потерпев поражение у села Арчуч, бежал затем в сторону Беркри. Поскольку он вступил сперва в область Албак, то можно предположить, что село и область Арчуч расположены где-то в центральной части Васпуракана, не очень далеко от г. Беркри, в Арчишаковите.

(обратно)

178

Слова дзел — *** и сурм — ***, по-видимому, являются искажением [прим. М. Тер-Мовсисяна].

(обратно)

179

Быть может имеется в виду Мгупис?

(обратно)

180

Миджа — кремль, цитадель (?).

(обратно)

181

Нам не удалось установить существование местности с таким названием. Мы предполагаем, что название это является искажением первоначального «*** — равнину области», исходя же из контекста это должно бы было быть ***». Позднее, *** превратилось в название «***» писцы могли к этому неизвестному названию добавить поясняющее *** — область, то есть ***.

(обратно)

182

Море Али — дословно «Соленое море» Так называли оз. Капутан (Урмию)

(обратно)

183

По этому поводу армянский историк X в. католикос Иоаннес пишет в своей «Истории»: «В это время великий князь дома Арцруни, Григор, прозываемый Дерэном. простер руку к областям и городам, что находятся в пределах Гера и Зараванда и, завоевав, покорил те пределы» (*** — Иоаннес, католикос всех армян, История, Иерусалим, 1843, стр. 100). Под песчаным холмом, находящимся в начале равнины Гера, погребен [как полагает С. Т. Еремян], древнеурартский город Сардури-хурда.

(обратно)

184

Софи была дочерью царя Ашота I Багратуни и, согласно Товме Арцруни, второй женой Дерэна.

(обратно)

185

Князь Багарат Багратуни (826—851) был братом бабушки Дерэна. В свое время он играл видную роль, носил титул «батарика ель-батарика», то есть «князя князей» и был главным сборщиком налогов Армении.

(обратно)

186

У Григора Дерэна, согласно Товме Арцруни (стр. 245), были три сына — Саргис-Ашот, Хачик-Гагик и Гурген, и две дочери.

(обратно)

187

Имеется в виду владетель Тарона, князь Григорис Багратуни, вступивший в подданство к византийскому императору Льву VI Философу (886—912), в котором он видел защиту от окружавших его владения арабов. Титул патрика, однако, получил не сам Григорис, а сын его Багарат, который ездил по этому случаю в Константинополь к императору Роману (920—944).

(обратно)

188

Описываемые ниже события имеют в своей основе историческую действительность Васпуракана первой половины IX в., а правление там великого князя Ашота, который действовал против рабов в союзе с братом своей матери Багаратом Багратуни, князем Тарона (см. Товма Арцруни, стр. 123—125). По времени под Алием может разумеется халиф Аль-Мансур. Сын последнего Мухаммед Аль-Махдий вступил на престол в 775 г., одновременно с византийским императором Львом IV (775— 780).

(обратно)

189

Тачат Андзеваци был сыном князя Григора, владетеля области Андзевацик в Васпуракане. Недовольный по каким-то причинам арабами, он перешел на службу к Византии, стал правителем одной из провинций и видным полководцем в числе трех других армян-полководцев — Артавазда, Варазтироца и Григора Мамиконяна. В 782 г. во время очередного похода арабского войска во главе с сыном халифа Харун-ар-Рашидом, Тачат перешел на сторону арабов, что привело к неблагоприятному для ромеев исходу войны. В благодарность Харун назначил Тачата патриком Армении.

(обратно)

190

Гарни — древнеармянская крепость, возвышавшаяся над ущельем р. Азат. Развалины Гарни сохранились и поныне, находятся на юго-востоке от г. Еревана.

(обратно)

191

Букв Золотой пояс, расположена в гаваре Гарни (Дарни) близ горы Цахкэ.

(обратно)

192

Беркри — расположен в 50 км от северо-восточной оконечности оз. Ван, на торговом пути, соединявшем г. Ван с г. Арчешом. С конца VIII в. ряд арабских племен начал селиться на территории Армении, создав арабские эмирства в Маназкерте, Беркри, Битлисе (Багеш) и других.

(обратно)

193

Имеется в виду Мухаммед Аль-Махдий, хотя события эти происходили при халифе Мансуре (754—775).

(обратно)

194

Здесь в рукописи пропущено слово [прим. М. Тер-Мовсисяна]

(обратно)

195

В это время императором в Византии был Константин V Копроним (741—775). Фока царствовал с 602 по 610 гг.

(обратно)

196

Правитель страны, наместник

(обратно)

197

Начальник амиров, т. е. халиф.

(обратно)

198

Церемониймейстер, камергер

(обратно)

199

Рум, то есть Ромейская империя, Византия

(обратно)

200

Печать, указ.

(обратно)

201

Страна хутанов, то есть Хут или Хойт, гористая местность, расположенная к северо-западу от Битлиса. Горы покрыты густыми лесами. Жители их, горцы-армяне, подобно своим соседям — сасунским армянам, обитателям такой же труднодоступной гористой местности — Сасуна (см. текст ниже), отличались очень свободолюбивым и неукротимым нравом.

(обратно)

202

Имеется в виду Юсуф, которого в 851 г. халиф Мотаваккиль направил в Армению, чтобы подавить вспыхнувшее там в 850 г. восстание под руководством Багарата Багратуни и Ашота Арцруни.

(обратно)

203

Абусет (Абу-Саид) в 850 г. был назначен в Армению востиканином — главным сборщиком залогов. Армянские князья не допустили вступления его в Армению и вручив ему сумму, причитавшуюся с Армении в качестве налогов, вернули в Багдад.

(обратно)

204

Здесь речь идет об имевшем большое значение восстании сасунских и хутанских армян в 850—851 гг. против арабскою владычества. Восстание это нашло свое художественное воплощение во всемирно известном армянском народном эпосе «Сасунци Давид».

(обратно)

205

В действительности Тачат умер во время похода против хазар в 799 г., предпринятого арабским правителем Армении, Османом

(обратно)

206

В тексте: «шести» (прим. издателя).

(обратно)

207

Буга — тюрок гулям, командир преторианской гвардии халифа Мотаваккиля (847—861). В 852 г., после того как убийство Юсуфа послужило сигналом к восстанию по всей Армении, Грузии и Алванку, халиф послал Бугу во главе войска против восставших с заданием уничтожить всех, кто способен носить оружие. Карательные походы Буг продлились до 855 г., Армения была залита кровью, толпы пленных были угнаны в Багдад, в том числе и многие наиболее видные армянские князья

(обратно)

208

Поход Буги в Васпуракан и осаду им крепости Нкан, в которой укрылся Ашот Арцруни с другими васпураканскими князьями, подробно описывает в своей «Истории» Товма Арцруни (стр. 149 и следующие). Как свидетельствует Товма, крепость сдалась из-за измены некоторых князей. Ашот Арцруни был вынужден сдаться Буге, который отправил его в оковах в Самарру к халифу. Вскоре Бугой были схвачены также сыновья Ашота Григор, Дерэн и Амазасп. В сказе события излагаются в несколько видоизмененном виде. Второй осады Нкана не было.

(обратно)

209

В действительности Буга в первую очередь поднялся в Хойт и Сасун, где учинил жестокую расправу с восставшими горцами. Руководившие этим восстанием Ашот и Давид Багратуни и Овнан Багратуни, сын Торника, были схвачены и отправлены в Самарру.

(обратно)

210

Сына сестры.

(обратно)

211

Армянские князья пробыли в плену большей частью до 857— 859 гг.

(обратно)

212

Магрибцы — жители северо-восточной Африки, берберы. Как сообщает Товма Арцруни, Ашот Арцруни со своим армянским полком принял участие в походе на восставший против халифа город Казвин (***, см. Товма Арцруни, стр. 237—239).

(обратно)

213

Григор Дерэн был отпущен на свободу с остальными князьями в 857—859 гг.

(обратно)

214

В тексте «Ареванк — ***», издатель текста предполагает, что, быть может, это слово означает «закат солнца — ***». Ачарян полагает такое объяснение приемлемым, если только это не название какой-то местности (см. Ачарян, «Новые слова...», № 4).

(обратно)

215

По-видимому, должно быть не Хандамашен — ***, _a Хадамашен — ***, то есть Адамаскарт, столица князей Арцруни.

(обратно)

216

Рануш была матерью Григора Дерэна.

(обратно)

217

Ашот Арцруни умер в 874 г. и был похоронен в родовом склепе, в монастыре св. Креста, в селе Оси, области Албак (см. Товма Арцруни, стр. 244).

(обратно)

218

Под Заребердом, возможно, разумеется Зарехаван в Парска-Айке. Буноцор — это Бунодзор, расположенный немного южнее г. Арнос. Вырисовывается, таким образом, довольно четко южная оборонительная линия от Зарехавана через Джахук, Бунодзор к подступам г. Арнос.

(обратно)

219

В армянском тексте: ***. Полагаем, что должно быть ***, то есть подступы к горе Арнос.

(обратно)

220

См. прим. 132.

(обратно)

221

Абумерван Гагик был сыном Ваана Арцруни. Хамза отец Ашота Арцруни, дед Дерэника. Арабские источники зовут Ашота Ашотом ибн Хамзой.

(обратно)

222

Махлазан — ныне село Махла, расположен на северо-востоке от гор. Гера, на равнине между рукавами реки Котор.

(обратно)

223

Смысл предложения не вполне ясен, перевод приблизителен.

(обратно)

224

Ашот I Багратуни (886—890) умер позже Дерэна, который был убит в 887 г. в результате заговора, организованного против него арабскими эмирами Партава, Маназкерта, Гера и др.

(обратно)

225

Царь Смбат I Багратуни (890—914), стремясь подчинить своей власти всю Армению, значительно расширил свои владения, присоединив к ним ряд новых областей.

(обратно)

226

Император Роман царствовал с 920 по 944 г.

(обратно)

227

Гайк, то есть Армения.

(обратно)

228

Вирк, то есть Грузия.

(обратно)

229

См. стр. 179.

(обратно)

230

См стр. 177

(обратно)

231

Замок Агарак принадлежал Гагику Абумервану, здесь он был схвачен посланцами Дерэна и затем отправлен в Ван.

(обратно)

232

Царь Ашот I назначил Гагика Абумервана опекуном сыновей Дерэна.

(обратно)

233

Так называли монастырь св. Креста в Албаке.

(обратно)

234

Спустя несколько лет после смерти Дерэна, уже в царствование Смбата, сыновья Дерэна разделили между собой унаследованные ими владения. Гагик Абумерван также пожелал получить свою долю в этом разделе и самовольно захватил три сильнейшие крепости Васпуракана — Нкан, Котор и Севан. Несколько позже, воспользовавшись сложившейся в Васпуракане обстановкой, Абумерван обманом захватил братьев и заключил старшего, Ашота-Саргиса, в Нкан, Хачика-Гагика в Котор, а Гургена в Севан.

(обратно)

235

Гагик Абумерван был убит в 897 г. Хачиком-Гагиком, таким образом правление его в Васпуракане продлилось лишь несколько лет.

(обратно)

236

Должен быть не Хабиб, а Ахмед ибн-Иса, который был правителем Месопотамии.

(обратно)

237

Хлат — город на западном берегу оз. Ван, находился в то время в руках арабских эмиров.

(обратно)

238

«Шахастан», то есть столица.

(обратно)

239

Гагик Абумерван действительно изменил царю Смбату, вступив в тайные переговоры с Ахмедом

(обратно)

240

Здесь описывается сражение на р. Тух у юго-западной оконечности оз. Ван.

(обратно)

241

Замок Хогс находится в восточной части Тарона (см Товма Арцруни, стр. 267).

(обратно)

242

Буквально «Розовое гнездо».

(обратно)

243

Дата эта ошибочна. Как было сказано выше, Гагика Абумервана убили в 897 г. В рук. М. Тер-Мовсисян исправил на *** — 362.

(обратно)

244

Абусеч — имеется в виду Абу-л-Садж Дивдад, основатель династии Саджидов, происходивший из Осрушаны (область, расположенная между Самаркандом и Ходжендом). Был наместником Куфы и Ахваза. Старший сын его Мухаммед ал-Афшии был назначен правителем Азербайджана и всех прилегающих областей вплоть до Кавказа с местопребыванием в Партаве. Второй сын его, Юсуф (Усеп арм. источников) был сперва валием Мекки, после смерти Афшина в 901 г. устранил сына Афинина, Девдала и сам занял место брата.

(обратно)

245

Ардавет — Ардебиль, город в южном Азербайджане; в начале X в. входил в состав владений Саджидов.

(обратно)

246

Бандар — возможно, имя собственное, но может происходить и от перс. ***, что означает гавань, порт. Кроме того, в турецком языке bandar имеет значение «великий», «видный». Отсюда и турецкое sah-bender — «царь города» (см. ***, 1922 — p. Ачарян, Новые слова в Истории Шапуха Багратуни, „Базмавеп", 1922).

(обратно)

247

Серав — гор. Сераб, расположенный на дороге от Тавриза к Ардебилю.

(обратно)

248

Имеется в виду Абу Тахир Сулейман, с 913 г. старший дан — эмиссар карматов на востоке. Стоя во главе сектантов, Абу-Тахир совершал нападения на караваны богомольцев, в 919— 920 гг. напал на Куфу и разграбил ее, в 925 г. захватил Куфу. В Ираке началась паника, жители Багдада бежали за Тигр. Наконец, халиф Мухтадир направил против него владетеля Азербайджана Юсуфа, который в 927 г. во время сражения попал в плен к Абу Тахиру и был умерщвлен. Абу Тахир продолжал свирепствовать до самой своей смерти (944).

(обратно)

249

Название Гна — ***, по-видимому, является искажением. Нам кажется, что имеется в виду расположенная около Двина местность, которую Товма Арцруни называет «блерн Гино — ***» (стр. 338 и 339). Здесь должен был находиться гор. al-Khirmiz арабских источников, который считался центром производства кошенили [см. С. Т. Еремян, Армения по «Ашха-рацуйцу» (армянской географии VII в), Ереван, 1963, стр 47— 48].

(обратно)

250

После смерти Афшина (901) царь Смбат обратился к халифу Аль-Муктафи с просьбой отделить Армению от Азербайджана, подчинив ее непосредственно Багдаду, на что халиф согласился. Однако Юсуф, захвативший вскоре власть в Азербайджане, вторгся в Армению с намерением восстановить прежнее положение. Сражения, однако, не произошло, так как Смбат отступил в Ташир и Ахоцх, где сосредоточил свои силы, а Юсуф, обосновавшись в Двине, начал переговоры с Смбатом о заключении мира с условием восстановления прежней, в известной степени, условной зависимости Армении от Саджидов. Договор был заключен и обе стороны обменялись подарками.

(обратно)

251

Абхазский царь Датос, или иначе Тотос (***), Тевдас (***, т. е. Феодосии III), царствовал в конце X в. Он был современником армянского царя Смбата II (977—990).

(обратно)

252

Согласно свидетельству католикоса Иоаннеса, сын царя Смбата Мушег был женат на дочери царя Мингрелии (см. стр. 100).

(обратно)

253

Ширак — одна из областей провинции Айрарат. Представляет собой довольно возвышенное плато, продолжающее Айраратскую равнину; через область протекает река Ахурян, левый приток Аракса.

(обратно)

254

Кангарк — область одной из обширнейших провинций древней Армении, Гугарка, которая занимала почти всю северную часть Высокой Армении. Гугарк граничил на севере с Грузией, на востоке — с Ути, на юге — с Айраратом и на западе — с Тайком.

(обратно)

255

Гогшен — расположен на правом берегу р. Куры, напротив Тмогви. Местоположение Гогшена уточнено С. Т. Еремяном.

(обратно)

256

Дзайлцех — по-видимому, расположен между Гогшеном и Артаанком, само название, нам кажется, искажено и должно кончаться на — цихи.

(обратно)

257

Кол — одна из областей Тайка.

(обратно)

258

Артаанк — область в провинции Гугарк.

(обратно)

259

Ноханы — нам неизвестно, о каком племени идет речь.

(обратно)

260

Гори — город в Грузии, расположен у места впадения р. Лиахви в Куру. Основан грузинским царем Давидом Строителем в начале XII в.

(обратно)

261

Аревелком, Аревелки ашхаром, то есть Востоком, Восточной страной армянские историки называли восточные области исторической Армении — Арцах, Пайтакаран, Ути, Шахашен, Сюник. Таким образом, под ишханом Аревелка следует понимать владетеля вышеназванных областей.

(обратно)

262

Парисос — область, расположенная на северо-востоке от оз. Гелакуни (Севан).

(обратно)

263

Алдзник — область к югу от Сасуна.

(обратно)

264

Гороз — местность, находившаяся в восточной части Армении.

(обратно)

265

Вайоц-дзор — одна из областей княжества Сюник.

(обратно)

266

Джолб — область, находившаяся на юге Васпуракана.

(обратно)

267

Мокк (древняя Моксена) — одна из земель Васпуракана, в юго-западной его части.

(обратно)

268

Кордук (древняя Кордуэна) — расположена на юг от Мокка.

(обратно)

269

Перечисляются армянские феодальные дома. Они упоминаются и другими армянскими историками, в частности Мовсесом Хоренаци, Лазарем Парбеци, Егише.

(обратно)

270

По матери.

(обратно)

271

Должно быть — Гогшен (прим М. Тер-Мовсисяна).

(обратно)

272

Так мы перевели слово «Кагвац (***)». Издатель текста, М. Тер-Мовсисян полагает, что слово это может означать «евнух», «скопец». Ачарян в своей статье «Новые слова в Истории Шапуха Багратуни» (стр. 183) считает, что значение этого слова трудно определить и, вообще, предложение это неясно.

(обратно)

273

Речь идет об одной из областей Васпуракана — Гарни или Дарни, находившейся на севере его и граничившей с областью Коговит провинции Айрарат.

(обратно)

274

Крепость Амюк находилась на восточном берегу оз. Ван. Эта славившаяся своей неприступностью цитадель принадлежала арабскому эмиру. В 906 г. Хачик-Гагик сумел овладеть крепостью и изгнать оттуда арабов.

(обратно)

275

Река Арест впадает в оз. Ван в его северо-восточной оконечности.

(обратно)

276

Полагаем, что название Амретакарн — ***, является искажением. Крепость Амюк в армянских источниках именовалась иногда Кар Амко — *** и, следовательно могла называться также Амюкакар — ***. Весьма возможно, что Амретакар — *** является искажением названия Амюкакар — ***.

(обратно)

277

Речь идет об Абусакре Вахуни, который после захвата Амюка Хачиком-Гагиком был назначен начальником крепости.

(обратно)

278

На этом прерывается рукопись сказов.

(обратно)

Оглавление

ПРЕДИСЛОВИЕ

ЧАСТЬ I

ЧАСТЬ II

*** Примечания ***