ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Александра Коллонтай. Кто в 2021 году хоть раз в жизни слышал это имя? Почти никто. А какой славой пользовалась она сто лет назад! Ярким тому подтверждением служит «Иллюстрация» – престижный журнал, в период между двумя мировыми войнами являвшийся во Франции весьма влиятельным изданием. В номере от 20 сентября 1924 года имелась страница, которая тогда произвела сенсацию. В статье, озаглавленной «Первая женщина-посол», сообщалось о назначении Александры Коллонтай послом СССР в Норвегии и подчеркивалось, что никогда прежде женщина не занимала такой пост. Вывод в статье делался следующий: «Это событие стало вехой в истории международного женского движения».

Конечно, с тех пор некоторые феминистки посвящали свои исследования этой позабытой личности, однако их работ оказалось недостаточно, чтобы пробудить к ней интерес. В большинстве словарей ее имя не упоминается. Единственное исключение составляет внушительный «Словарь политических трудов», изданный в конце прошлого столетия именитыми университетскими преподавателями и предназначавшийся не только для студентов, но и для широкой публики. В пространной статье здесь показан масштаб личности Александры Коллонтай, которая являлась теоретиком женской эмансипации, а с 1917 года стала первой женщиной – народным комиссаром. И обязана она была своим положением тому резонансу, который вызвали ее сочинения о женщине (в первую очередь «Социальные основы женского вопроса»). Ряд работ, написанных после Октября 1917 года, выставляли Александру Коллонтай в роли певицы свободной любви. Впрочем, ранее она стояла у истоков движения, ратовавшего за открытие абортариев. Вот такой была Александра Коллонтай: русская феминистка, приближенная Ленина, во время Революции 1917 года ставшая министром. Западной Европе, и в частности Франции, пришлось ждать не одно десятилетие, пока женщина заняла подобную должность…

Как же так получилось, что в наше время, для которого характерны успехи женщин во всех властных сферах, запрос на равенство с мужчинами, а также сексуальная эмансипация, имя Александры Коллонтай остается неизвестным? Разве не является оно символом всех женских требований и завоеваний, и прежде всего того великого морального и политического переворота, в котором все мы принимаем участие?

ВВЕДЕНИЕ

«Россия сошла с магистрального пути цивилизации, и никому не под силу воротить ее назад», – писал Кюстин в своем знаменитом произведении «Россия в 1839 году».

Обрушив на читателя столь безапелляционное суждение, надолго утвердившее в европейском общественном сознании представление о плачевном положении России, Кюстин и вообразить себе не мог, какие перемены ожидали эту страну, равно как не учитывал, сколь бурная дискуссия развернулась в ту эпоху в образованных кругах российского общества.

Не прошло и сорока лет с момента публикации «России в 1839 году», как Россия стала мало походить на свое описание в той книге. Крепостное право, в течение длительного времени служившее свидетельством отсталости России, было отменено в 1861 году Александром II. Вслед за тем, что само по себе явилось подлинной революцией, «царь-освободитель» провел новые реформы, преобразившие тяжеловесную бюрократическую систему России, которую поносил маркиз. Вместе с земствами он создал систему местного самоуправления, которая привлекала общество – хотя и робко, но и это уже было прорывом – к отправлению власти. Прежде всего судебная реформа покончила c архаичной и коррумпированной системой, заменив ее правосудием, основанным на двух фундаментальных принципах – независимости и силы закона, подчиняться которому в равной степени обязан всякий, начиная с самодержца и заканчивая его последним подданным. Благодаря этой реформе отсталая Россия в скором времени оказалась среди передовых европейских стран.

Токвиль в своих размышлениях о реформах предупреждал, что ступившей на этот путь политической системе следует опасаться, как бы реформы не высвободили непредвиденные силы, способные прервать их ход и даже сломать саму систему. История России после 1861 года свидетельствует о справедливости данного предупреждения.

В начале 1870-х годов в России сложилась крайне противоречивая