Спускался я в провалы темноты
Отважно и оттуда восходил
Опять к высотам.
Труден этот путь
И необычен[1].
Джон Мильтон. Потерянный рай
Вблизи Кале, Франция.1818 год
Голоса. В темноте среди песчаных дюн послышались гoлоса. Мужские голоса.
Фейт Мерридью села. Луч света прыгал по верхушкам дюн у нее над головой. Он медленно, но неуклонно приближался к тому месту, где она пряталась.
– Ou es-tu, ma jolie poulet?[2] – Судя по голосу, мужчина был пьян.
Она услышала, как один из мужчин споткнулся в темноте, врезавшись в заросли кустов. Он выругался.
– Ты уверен, что она здесь? – спросил он на грубом французском.
– Oui. Я видел, как она зашла сюда и не выходила. Она ждет, ждет нас в своем уютном гнездышке. – Он захохотал.
Двое других загоготали вместе с ним. Значит, их трое, если не больше.
Фейт не стала проверять. Она схватила накидку и сумочку и, пригибаясь, побежала.
Позади нее лежал город; впереди – кто знает? Но она не имела намерения возвращаться в город. Во всяком случае, не ночью. Город не предложит ей убежища. Она убедилась в этом на собственном горьком опыте. В городе полно мужчин, таких, как эти. Мужчин, из-за которых ей и пришлось прятаться в дюнах.
Выбора не было. Она направилась в сторону берега.
– Вон там! – Они заметили ее и бросились в погоню.
Теперь уже было слишком поздно соблюдать тишину. Фейт побежала со всех ног, петляя между мелких кустов и низкой травы. Юбка цеплялась за ветки и острые шипы. Позади преследователи с треском ломились сквозь кусты.
Бах! Фейт споткнулась о корень и упала. Боль обожгла лицо. Фейт лежала на земле, задыхаясь и хватая ртом воздух.
Она заставила себя подняться на ноги и прислушалась к звукам погони. Вот тогда она и услышала. Музыку. Тихую, близкую.
Где есть музыка, гам и люди. Люди, которые помогут. Или нет. Они могут оказаться такими же, как те, что гонятся за ней.
Но другого выхода нет. Она не может и дальше убегать, как заяц от гончих. Она должна рискнуть. И Фейт побежала, побежала на музыку, моля о безопасности.
Рискуя всем ради скорости, она выскочила на открытый берег, сбежала вниз, к самой кромке воды, где песок был самым твердым. Боль пронзала лодыжку. Преследователи заметили беглянку и закричали. Но Фейт все бежала и бежала со всех ног, бежала на музыку.
Тяжелые ботинки мешали ей. Они хорошо защищали ноги в колючем кустарнике – ее собственные туфли ни за что нe выдержали бы такого наказания, – но сейчас песок засасывал их. Не было времени остановиться и снять их.
Дыхание вырывалось резкими толчками. В боку резко и сильно кололо.
Фейт обогнула небольшой выступ. Огонь мерцал у ближайшей песчаной дюны. Тяжело дыша, Фейт побежала к нему. Бивачный костер. Над ним висит котелок. Рыбаки?
Одинокий, окутанный тенью человек сидел рядом с костром, наигрывая тихую музыку – какую-то испанскую мелодию, которая плыла по ночному воздуху словно туман. Мужчина. Цыган?
Из темноты поднялась огромная собака. Фейт резко остановилась и замерла. За последнюю неделю на нее уже два раза натравливали собак. Эта была такая огромная, что могла перегрызть ей горло одним махом.
– Вон она! – Ее преследователи выскочили из-за уступа. Ничто, даже Цербер из преисподней, не было страшнее того, что на уме у этих мужчин.
– Aidez-moi! – хрипло выдохнула Фейт, заковыляв в его сторону. – Помогите мне, умоляю вас!
Музыка прекратилась. Собачье рычание перешло в неистовый злобный лай.
– Тише, Вульф! – Собака перестала лаять и снова зарычала.
– Aidez-moi! – снова прохрипела Фейт, неровно и натужно дыша. Слова вышли чуть громче шепота.
Однако незнакомец услышал ее. Он протянул руку – якорь спасения на фоне языков огня.
– A moi, petite, – вот и все, что сказал незнакомец. (Ко мне, малышка).
Голос у него был глубоким, спокойным и уверенным. Фейт собрала последние остатки сил и заковыляла к высокому и крепкому незнакомцу. Он не может быть хуже тех, кто преследует ее, кроме того, она уже исчерпала все свои силы.
Носок ботинка снова зацепился за какое-то растение. Поврежденная лодыжка подвернулась, Фейт полетела вперед и врезалась в мужчину. Он крепко прижал ее к своей груди, но oт удара не устоял на ногах и полетел спиной на землю.
Фейт упала на него, совершенно выдохшаяся. Незнакомец не шевелился, словно и у него тоже вышибло дух.
Собака снова зарычала, по на этот раз yгроза была направлена в темноту. Преследователи, должно быть, уже здесь.
Неуклюже сползая с незнакомца. Фейт пыталась вспомнить французские слова, чтобы объяснить, попросить о помощи. С перепугу наум не приходило ни одного слова.
Незнакомец шевельнулся.
– Мадемуазель? – Голос резкий, глубокий. Фейт открыла рот и беспомощно закрыла.
– Проститe, проститe, – прошептала она по-английски. – Я не могу вспомнить слов. О Боже!
Голос незнакомца сжал еще резче:
– Вы англичанка!
Фейт
Последние комментарии
14 часов 13 минут назад
16 часов 46 минут назад
17 часов 15 минут назад
17 часов 21 минут назад
11 часов 37 минут назад
20 часов 24 минут назад