Этимологии. Книга XI. О человеке и чудесах [Исидор Севильский] (fb2) читать онлайн

Re: Спамер будет убит! (Веснушка)
3 часов 12 минут назад
Re: Спамер будет убит! (kurtovz)
7 часов 26 минут назад
Re: Скоропостижный уход друга (pva2408)
9 часов 45 минут назад
Re: Скоропостижный уход друга (Витовт)
11 часов 34 минут назад
Re: Обсуждение жанров библиотеки (ANSI)
17 часов 20 минут назад
Re: Обсуждение жанров библиотеки (ANSI)
17 часов 25 минут назад

[Настройки текста]

[Cбросить фильтры]

[Оглавление]

Исидор Севильский Этимологии, или Начала Книга XI. О человеке и чудесах

Глава I. О человеке и частях его

(1) Природа (natura) названа по той причине, что дает всему возможность родиться (nasci), ведь властна она порождать и сотворять. Некоторые полагали, что она и есть тот Бог, которым все сотворено и [благодаря которому все] существует. (2) [Слово] род (genus) произошло от [глагола] порождать (gignere), оно восходит к слову земля, из которой все и рождается, ведь по-гречески земля зовется γῆ. (3) Жизнь (vita) наречена так от жизненной силы (vigor), либо оттого, что наделена она силой (vis) порождать и взращивать. Отсюда говорят, что и деревья обладают жизнью (vita), поскольку и они рождаются и растут. (4) Человек (homo) назван так оттого, что создан из земли (humus), как говорится [о том в книге] «Бытия»: «Et creavit Deus hominem de humo terrae» («И создал Господь Бог человека из праха земного»)^[1]. Фигурально выражаясь, всякий человек состоит из двух различных субстанций, то есть из совокупности души и тела. Но в прямом смысле homo (человек) [происходит] от humus (земля).

(5) Греки, однако, потому назвали человека ἄντρωπος, что смотрит он вверх, от земли поднимая взор к создателю своему. На это указывает поэт Овидий, когда говорит: «Pronaque cum spectant animalia cetera terram, / os homini sublime dedit caelumque videre / iussit, et erectos ad sidera tollere vultus» («И между тем как, склонясь, остальные животные в землю / Смотрят, высокое дал он лицо человеку и прямо / В небо глядеть повелел, подымая к созвездиям очи»)^[2].

Человек стоит прямо и взирает на небо по той причине, что ищет бога, тогда как животные, которых природа создала согбенными и покорными желудку, глядят на землю. (6) Ведь двойственен человек, имеет он [природу] внутреннюю и внешнюю. Внутренняя его [природа] — душа, внешняя — тело.

(7) Душа (anima) получила свое наименование от язычников в силу того, что она представляет собой дуновение (ventus). Поэтому и в греческом языке дуновение зовется ἄνημος, ибо нам кажется, что живем мы благодаря тому, что вдыхаем ртом воздух. Но совершенно очевидно, что такое понимание ложно, поскольку душа зарождается гораздо раньше, чем младенец мог бы вдыхать воздух ртом, ведь душа существует уже [тогда, когда плод находится] еще в утробе матери. (8) Следовательно, душа — это не воздух, как думали те, что не смогли понять ее бестелесную природу. (9) Дух (spiritus) есть то же, что Евангелист называет душой (anima), когда говорит: «Potestatem habeo ponendi animam meam, et rursus potestatem habeo sumendi eam» («Имею власть отдать ее и власть имею опять принять ее»^[3]). Что же до души самого Господа во время Страсти господней, вышеупомянутый Евангелист высказался [о ней] так: «Et inclinato capite emisit spiritum» («И, преклонив главу, испустил дух»^[4]). (10) Что означает «испустить дух» (emitterespiritum), как не «преставиться» (animamponere)? Душа (anima), однако, названа так по той причине, что живет (vivere), дух (spiritus) же — либо от его духовной (spiritalis) природы, либо вследствие того, что он одухотворяет (inspirare) тело.

(11) Animus(дух) есть то же, что и душа (anima), но anima — основа жизни, а animus — основа здравого разумения. Отсюда философы говорят, что жизнь сохраняется и при утрате разумения (animus), а душа (anima) продолжает жить и после утраты разума (mens); отсюда и amentes (неразумные). Поэтому говорят mens (разум), [когда речь идет] о знании, и animus, [когда речь идет] о сознании. (12) Разум (mens) назван так оттого, что он «выдается» (eminere) в душе, или оттого, что [имеет свойство] помнить (meminisse). Отсюда и утративших память именуют amentes (неразумные). По той же причине не anima (душой), а mens (разумом), зовут высшую страту души, как если бы то была голова ее или глаз. Оттуда и сам человек в силу разума его именуется подобием Божьим. Кроме того, все эти категории столь тесно связаны с душой (anima), что составляют одно целое. Наделена же душа различными наименованиями по соответствующим причинам. (13) Так, покуда тело живет — речь о душе (anima); покуда желает — о воле (animus); покуда мыслит — о разуме (mens); покуда помнит — о памяти (memoria); покуда правильно рассуждает — об уме (ratio); покуда дышит — о духе (spiritus); покуда что-либо ощущает — о чувстве (sensus). Действительно, если речь об ощущении, то вместо animus используют sensus (чувство), откудаи произошло слово sententia (мнение).

(14) Тело (corpus) названо так оттого, что, будучи поврежденным, гибнет (corruptum perit). Действительно, подверженное разложению и смерти, оно должно когда-то превратиться в тлен. (15) Плоть (caro) же названа так от [глагола] творить (creare). Ведь crementum — мужское семя, из которого зарождаются тела животных и людей. Отсюда и родителей именуют творцами (creatores). (16) Плоть состоит из четырех элементов. Так, земля наличествует в мясе, воздух — в дыхании, влага — в крови, огонь — в жизненной силе. Каждый из этих элементов занимает в нас свою часть, и оказывается обреченным при распадении соединения. (17) Плоть (caro) и тело (corpus) суть не одно и то же. Плоть — всегда тело, но тело–не всегда плоть: плоть есть то, что наделено жизнью, и [в этом случае] она же есть тело; тело есть то, что безжизненно, и [тогда] оно не плоть. Ведь телом именуется либо то, что став мертвым, утратило жизнь, либо то, что изначально было создано безжизненным. Иногда и нечто живое [именуют] телом (corpus), а не плотью (caro), как в случае с травой или деревом.

(18) У тела пять чувств: зрение, слух, обоняние, вкус и осязание. Из них два то действуют, то бездействуют, а два действуют всегда. (19) Чувства (sensus) названы так оттого, что с их помощью душа тончайшим образом управляет всем телом силою ощущения (sentire). Откуда и происходит praesentia (присутствие), поскольку означает prae sensibus (перед чувствами), как prae oculis есть то, что находится перед глазами. (20) Зрение (visus) есть то, что философы называют humor vitreus (стекловидная жидкость). Некоторые убеждены, что зрение проистекает либо от внешнего эфирного свечения, либо от внутреннего, следующего от мозга по тончайшим капиллярам, светового потока, который, пройдя препоны, истекает в воздух и, смешиваясь здесь с аналогичной материей, порождает зрение. (21) Зрение (visus) названо так оттого, что оно прочих чувств стремительней (vivacior) и важнее, или быстрее, и оно имеет столь большое значение, сколь и память среди прочих свойств ума. Оно же и ближе всего (vicinior) к мозгу, от которого все проистекает; оттого и происходит так, что даже в отношении воспринимаемого иными чувствами, мы говорим «смотри». Как, например, мы говорим: «Vide quomodo sonat» («Смотри как звучит»), «vide quomodo sapit» («смотри как вкусно») и так далее.

(22) Слух (auditus) назван так оттого, что улавливает (aurire) звуки; то есть воспринимает звуки, отражаемые воздухом. Обоняние — odoratus: как бы aeris odoris adtactus («затронутый воздуха запахом»), ведь запах ощущается [при вдыхании] воздуха. Оттуда же и [иное слово для обоняния] — olfactus, поскольку обоняние возбуждается запахами (odoribus adficere). Вкус (gustus) происходит от [слова] горло (guttur). (23) Осязание (tactus) — оттого, что ощупывает (pertractare), прикасается (tangere) и рассеивает по всему телу ощущение жизненной энергии. Действительно, мы исследуем посредством осязания то, о чем не можем судить при помощи иных чувств. Имеется два вида осязания: одно, действительно, возникает снаружи при прикосновении, другое зарождается внутри, в самом теле. (24) Каждому чувству присуща собственная природа. В самом деле, то, что должно быть замечено, воспринимается глазами, что должно быть услышано — ушами; мягкость и грубость [вещей] оцениваются осязанием, вкус — вкусовыми ощущениями, запах ощущается ноздрями.

(25) Главная часть тела — голова (caput); дано ей это имя оттого, что в ней свое начало берут (capere) все чувства и нервы, и из нее проистекает вся жизненная энергия. В ней же все чувства себя проявляют. Поэтому она некоторым образом играет роль самой души, которая имеет попечение над телом. (26) Макушка (vertex) — та часть головы, на которой скрепляются волосы и где длинные пряди волос укладываются вкруг (vertere); откуда и происходит ее наименование. (27) [Слово] череп (calvaria) произошло от [фразы] голые кости (ossa calva); это существительное среднего рода^[5]. Затылок (obcipitium) — задняя часть головы, как бы contra capitium; или оттого [зовется он], что находится с обратной стороны головы (capiti retrorsum).

(28) Волосы (capilli) суть волосяной покров головы (capitis pili); они служат украшением головы и защищают мозг как от холода, так и от солнца. Их называют так же и pili от pellis–кожи, из которой они растут; ведь и пест (pilum) происходит от ступки (pila), в которой растирается краситель. (29) Локоны (caesaries) названы так от [глагола] обрезать (caedere), отчего [слово] используется только [в отношении волос] мужчин, ведь стричься подобает мужчине, а не женщине. (30) Comae, в собственном смысле, — это необрезанные волосы. Слово это греческое. Действительно, длинные волосы греки называют caimos от глагола «обрезать», откуда и κείρειν — «стричь». Оттуда происходит и cirrus (завиток). Греки именуют его μαλλός. (31) Прядями (crines) именуют [только] женские локоны. Называют их так оттого, что они укладываются (discernere) с помощью лент. Откуда и название заколок (discriminalia), которыми скрепляются отдельные пряди.

(32) Виски (tempora) располагаются с правой и левой стороны черепа. Они называются так оттого, что меняются и своей изменчивостью напоминают времена (tempora) года, изменяющиеся с определенной периодичностью. (33) [Слово] облик (facies) произошло от effigies (скульптурный образ). Действительно, облик дает понимание сути всякого лица и представление о фигуре человека в целом. (34) [Слово] лик (vultus) в свою очередь произошло оттого, что в нем проявляется устремление (voluntas) духа; ведь выражение лица посредством мимических движений меняется в соответствии с эмоциональным настроем; поэтому два термина, обозначающих лицо, и отличаются один от другого. Действительно, facies используется исключительно для характеристики естественного выражения лица, тогда как vultus — для характеристики душевных состояний. (35) Чело (frons) получило наименование от глазниц (ab oculorum foraminibus). Оно является отражением души, ибо во взгляде, радостном или печальном, отражается душевное состояние [человека].

(36) Глаза (oculi) названы так либо оттого, что, дабы быть защищенными от любого случайного вреда, прикрыты (occulare) веками, или же оттого, что обладают скрытым светом (occultum lumen), то есть потаенным или сокрытым внутри. Глаза среди всех [органов] чувств, находятся ближе всего к душе. Действительно, всякое движение мысли отражается в глазах, поэтому и смятение души и радость отражаются в них. Но глаза называют также и lumina (светильники). Названы они lumina либо оттого, что из них истекает свет (lumen), либо оттого, что сохраняют сокрытый в них изначально свет, либо оттого, что отражают свет, воспринятый зрением снаружи. (37) Зрачок (pupilla) есть срединная часть глаза, в которой сосредоточена сила зрения; поскольку отражающиеся в них образы кажутся нам маленькими, то и называются зрачки pupillae. Действительно, малышей зовут pupilli. Многие называют зрачок pupula. Pupilla зовется он и оттого, что чист и непорочен, каковы и девочки (puellae). Физиологи говорят, что те, в чьих глазах мы видим зрачки, еще не готовы умереть в ближайшие три дня, на тех же, чьи зрачки не видны, лежит печать безнадежности. (38) Та круглая оболочка, которая отделяет белые части глаза от черного круга [зрачка], зовется короной (corona)^[6], поскольку округлостью своей украшает (ornare) контур зрачка.

(39) Веки (palpebrae) — защита глаз; [названы они так] от моргания (palpitatio), поскольку всегда находятся в движении. Смыкаются же они с двух сторон, чтобы постоянным их движением восстанавливать [ясность] взора. Окаймлены они «частоколом» ресниц, [служащих для того], чтобы отторгать все то, что стремится попасть в них, когда те открыты, а когда сомкнуты сном, чтобы дать возможность отдохнуть под их кровом. (40) По краям век, которые, смыкаясь, касаются одно другого, растут, храня стройный порядок, ресницы, служащие для глаз защитой, чтобы какой мусор не причинил случайно им вред и не оказались бы они в силу этого повреждены, и чтобы предотвратить контакт с пылью или некой иной более грубой субстанцией, а также, чтобы смягчать воздействие самого воздуха, тем самым они делают зрение острым и ясным. (41) Некоторые полагают, что слово слезы (lacrimae) произошло от душевного терзания (laceratio mentis); другие утверждают, что возникло оно от греческого слова δάκρυον (слеза). (42) Веки (cilia) — [кожные] покровы, которыми прикрываются глаза; названы они так оттого, что скрывают (celare) глаза и предоставляют им полную защиту. Брови (supercilia) названы так оттого, что располагаются выше век (superposita sunt ciliis); брови для того покрыты волосами, чтобы те служили для глаз защитой и препятствовали попаданию в них стекающего со лба пота. Переносица (intercilium) — пространство между бровями, где нет волос.

(43) Щеки (genae) — части [лица] ниже глаз, где начинает расти борода. Действительно, по-гречески γένειον — борода. Потому щеки и зовутся genae, что с них начинает расти борода. (44) Выступающие под глазами части — malae (щеки), необходимы для их защиты. Названы же они malae либо оттого, что округлостью своей, которую греки именуют μῆλον (яблоко)^[7], выдаются вперед пониже глаз, либо оттого, что находятся они над челюстями (maxillae). (45) Челюсти (maxillae) — уменьшительная форма от malae (челюсти), подобно тому как колышек (paxillus) происходит от кол (palus), а игральная косточка (taxillus) — от игральной кости (talus). Нижние челюсти (mandibulae) — части челюстей (maxillae), откуда и получили [свое] название. Бородой (barba) древние называли то, что подобает мужчинам, но не женщинам.

(46) Уши (aures) названы так оттого, что «вбирают звуки» (voces haurire), откуда Вергилий [говорит]: Vocem que his auribus ausit («И голос его своими слышал ушами»)^[8]. Или оттого, что от слушания (auditus) сам голос греки называют αὐδή. Таким образом, уши (aures) названы так путем замены буквы, как бы audes. Действительно, голос, отражаясь, проходя через изгибы ушей, создает звук, который воспринимается слухом. Самая верхняя часть уха названа pinnula («перышко») от острого кончика. Древние ведь называли острие pinnus, откуда и bipinnis (обоюдоострая секира) и pinna (перо).

(47) Ноздри (nares) называются так оттого, что через них постоянно доносится (nare) или запах, или благоухание; либо оттого, что они предупреждают нас [тем или иным] запахом, чтобы мы ощутили (noscere) и осознали что-либо. Откуда от противного незнающих и невежественных называют ignari. Действительно, древние использовали [глагол] чуять (olfacere) в значениизнать (scire). Так Теренций [говорит]: Ac non totis sex mensibus / prius olfecissent, quam ille quidquam coeperit («Да прежде чем он взялся бы за что-нибудь, / Я за шесть месяцев пронюхал бы!»)^[9]. (48) Прямая часть носа зовется колонной (columna), поскольку схожа с ней и длиной и округлостью; кончик его — пирулой (pirula), от формы плода груши (pirus); части же, что справа и слева, — крыльями (pinnulae), от схожести с крыльями; а средняя его часть — пограничьем (interfinium).

(49) Рот (os) назван так оттого, что через него, словно через врата (ostium), мы принимаем внутрь пищу и выплевываем наружу слюну; или же оттого, что через него внутрь принимается пища, а наружу выходят слова. (50) Губы (labia) названы так от облизывания (lambere). Верхнюю губу мы называем labium; нижнюю, поскольку она толще, — labrum. Другие называют губы мужчин labra, а губы женщин — labia. (51) Варрон полагает, что язык (lingua) получил свое название оттого, что связывает пищу (ligare cibum). Другие — оттого, что он связывает слова, способствуя ясному произнесению звуков. Действительно, язык, ударяя о зубы, порождает звук подобно тому, как плектр, ударяя по струнам.

(52) Зубы (dentes) греки называют ὀδόντες, и оттуда, как кажется, это слово перешло в латинский язык. Передние из них называют резцами (praecisores), поскольку всякую пищу, что попадает в рот, они измельчают прежде (prius incidere) остальных. Клыками (canini), называют следующие за ними, два из них располагаются в правой, а два — в левой части челюсти. Названы же они canini оттого, что напоминают зубы собак (canes), собака разгрызает ими кости, как и человек; то, что передние зубы не могут разгрызть, передается клыкам, чтобы разжевать совместными усилиями. В народе их называют colomelli за их длину и округлость. Последние — это коренные зубы (molares), они сминают то, что было откушено и измельчено передними зубами, размалывают (molere) и превращают в жидкую кашицу; оттуда их и называют так. (53) Число зубов определяется полом, ведь у мужчин их больше, а у женщин — меньше.

(54) Десны (gingivae) названы так оттого, что из них произрастают зубы (gignere dentes). Они необходимы также и в качестве украшения зубов, поскольку без такового зубы выглядели бы жутко. (55) Наше нёбо, подобно небу, находится сверху, по этой причине [слово] нёбо (palatum) произошло от небесного свода (polus). Греки подобным же образом называют нёбо οὐρανός, поскольку из-за своей выгнутой формы нёбо имеет сходство с небом.

(56) Горло (fauces) названо от издания звуков (fundere voces), или оттого, что мы испускаем звуки (famur voces) через него. Трахея (arteria) названа так или оттого, что через нее поступает от легкого aer, то есть воздух, или оттого, что сохраняет она жизненное дыхание в тесных (arti) и узких протоках, откуда проистекают звуки голоса. Звуки эти звучали бы однообразно, если бы движение языка не вызывало модуляции голоса. (57) Миндалины зовутся на галльском наречии toles, в просторечьи их, прибегая к уменьшительной форме, именуют tusillae; они имеют обыкновение распухать в горле. Подбородок (mentum) назван так оттого, что с него начинаются челюсти (mandibulae), либо оттого, что там они смыкаются. (58) Гортань (gurgulio) берет свое наименование от [слова] горло (guttur), она имеет проход и ко рту, и к носу. Этим путем голос направляется к языку, чтобы тот мог складывать слова. Откуда мы и говорим «болтать» (garrire). (59) Рубец (rumen) — ближе всего к гортани; им заглатываются пища и питье. Отсюда о животных, которые отрыгивают пищу и повторно ее заглатывают, говорят «жуют жвачку» (ruminare). Засов гортани — sublinguium, как бы маленький язычок (lingua), который открывает или закрывает надъязыковое отверстие.

(60) Шея (collum) названа так оттого, что она прямая и округлая как колонна (columna), она несет на себе голову и подпирает ее, словно это крепость. Передняя ее часть именуется горло (gula), задняя — шея (cervix). (61) Шея названа cervix оттого, что через эту часть [тела] головной мозг выстраивается в одну линию с ядром позвоночного столба, как бы cerebri via [букв. «путь мозга»]. Древние всегда употребляли слово во множественном числе (cervices). Первым в форме единственного числа (cervix) употребил его Гортензий. Однако в единственном числе cervix означает собственно часть тела, тогда как во множественном часто оно имеет значение «упрямство» (contumacia). Цицерон в речи «Против Веррия»: «Praetotem tu accuses? Frange cervices» («Претора смеешь ты обвинять? Удавить его!»)^[10].

(62) Плечи (umeri), как бы armi, названы так, дабы отличать человека от немой скотины, так как говорят, что люди имеют плечи (humeros habere), а животные — лопатки (armos habere). Действительно, в собственном словоупотреблении armi (лопатки) присущи только четвероногим. Задняя верхняя часть плеча — ola. (63) Руки (brachia) названы так от [слова] сила; действительно, по-гречески βαρύς означает «тяжелый» и «сильный». Ведь на руках видны бицепсы, и выдается в них их крепость. Их называют tori, то есть мускулами; а названы они так оттого, что в том месте телесная плоть кажется скрученной (tortus). (64) Локоть (cubitum) назван так оттого, что мы откидываемся на него (cubare), когда едим. Согласно одним, словом ulna именуют всю нижнюю часть обеих рук, согласно другим — локоть; и это более точно, поскольку по-гречески локоть — ὤλενος.

(65) Подмышки (subbracchium) названы alae (крылья) оттого, что от них подобное движению крыльев начинается движение рук. Некоторые называют их ascillae, потому что от них руки celluntur, т.е. «двигаются»; оттуда и маленькие маски^[11] названы oscilla оттого, что ora (личины) cillantur, т.е. «движутся». Ибо cillere означает «двигаться». Другие же называют подмышки subhirci, поскольку у многих людей они источают козлиное зловонье (hircus).

(66) Рука (manus) названа так оттого, что она служит (munus) всему телу. Действительно, она подносит ко рту пищу; ею все изготавливается и распределяется; ею мы все принимаем и отдаем. Однако в переносном смысле manus означает «искусство» (ars) или «мастер» (artifex), откуда и manupretium (вознаграждение). (67) Правая рука зовется dextra от dare (давать), ведь ее подают в качестве залога мира; ее пожимают в знак честных намерений и приветствия; и о том у Цицерона: «Fidem publicam iussu senatus dedi» («По решению сената я заверил его в неприкосновенности»)^[12], то есть [подал ему] правую руку (dextra). Откуда также и Апостол [говорит]: «Dextras mihi dederunt» («Подали мне правые руки»)^[13]. (68) Левая же рука названа sinixtra как бы от sine dextra (без правой), либо оттого, что позволяет чему-либо совершаться, поскольку названа она sinixtra от sinere (позволять). (69) Ладонь с вытянутыми пальцами — кисть (palma), со сжатыми — кулак (pugnus). Кулак назван так от [слова] горсть (pugillus), так же, как кисть от вытянутых ветвей пальмы (palma).

(70) Пальцы (digiti) названы так или оттого, что их десять (decem), или оттого, что связаны надлежащим образом (decenter), ибо и само число пальцев совершенно, и располагаются они очень правильным образом. Первый назван большим (pollex) оттого, что среди остальных он выделяется (pollere) силой и мощью. Второй — указательным (index), а также спасителем (salutaris), либо указателем (demonstratorius), поскольку им мы обычно спасаем (salutare) или показываем. (71) Третий назван распутным (inpudicus), потому что он служит, как правило, знаком позорного деяния. Четвертый — перстневым (anularis), оттого что на нем носится кольцо (anulus). Он же и медицинский (medicinalis), потому что врачи (medici) используют его для изготовления глазных мазей. Пятый — ушным (auricularis), потому что мы чистим им ухо (auris). (72) Ногти (ungulae) происходят от греческого слова, ведь греки называют их ὄνυχοι.

Туловище (truncus) — средняя часть тела от шеи до паха. Нигидий [говорит] о нем (108): «Caput collo vehitur, truncus sustinetur coxiset genibus cruribusque» («Голова держится на шее, туловище поддерживается бедрами (coxae), коленями (genua) и голенями (crura)»). (73) Греки называют переднюю часть туловища от шеи до живота thorax (грудная клетка), мы же именуем ее arca, потому что в ней имеется arcanum, т.е. тайна, поскольку под нею сокрыты другие органы. Отсюда произошли и arca (сундук), и ara (алтарь), как если бы они означали нечто потаенное. Выступающие мясистые части грудной клетки — груди (mamillae); костистая часть меж ними зовется грудиной (pectus), справа и слева от грудей — ребра (costae). (74) Грудина (pectus) названа так оттого, что пространство между грудей покрыто пушком (sit pexum); отсюда происходит и гребенка (pecten), потому что делает она волосы пушистыми. Груди (mamillae) названы так, разумеется, [от слова яблоко (malum)], потому как округлые, подобно яблокам; слово имеет уменьшительную форму.

(75) Соски́ (papillae) — кончики грудей у женщин, за которые хватают сосущие [грудное молоко младенцы]. Названы они сосками (papillae) оттого, что младенцы их как бы кушают (pappare), когда сосут молоко. Таким образом, mamilla (грудь) — это вся в совокупности выпяченная часть женской груди, papilla (сосок) же — это та ее маленькая часть, откуда цедится молоко. (76) Женские груди названы ubera либо оттого, что богаты молоком (lacte uberta), либо оттого, что подобно виноградинам (uvae) наполнены влагой (uvida) — молоком. (77) Молоко зовется lac от своего цвета, то есть от белого цвета жидкости, ведь по-гречески λευκός означает «белый»; молоко по природе своей происходит из крови. Действительно, после рождения, когда кровь не расходуется на питание чрева, она течет по естественному проходу к грудям, где под воздействием их энергии превращается в белое молоко.

(78) Кожа (cutis) — [та часть], что является в теле первой, названа так оттого, что, покрывая тело, ранится первой; действительно, по-гречески κυτις^[14] означает «надрез». Ее же [называют] pellis, поскольку, покрывая тело, она защищает (pellere) его от внешних неблагоприятных факторов и сносит и дождь, и ветер, и солнечное пекло. (79) Этим словом [называют] и недавно содранную шкуру; выделанная же кожа именуется corium. Названа же она corium от caro (плоть), поскольку плоть покрывается ею. Однако в собственном смысле [слово употребляется лишь по отношению] к глупым животным. (80) Поры (pori) тела зовутся так от греческого их наименования, в латинском в собственном смысле их называют spiramenta, потому что через них извне проникает живительное дух (spiritus). (81) Подкожный жир — arvina. Плоть без жира — pulpa, названа так оттого, что пульсирует (palpitare), ведь она часто подрагивает. Многие называют ее также viscus (плоть), потому что она липкая^[15].

(82) Части тела — membra. Суставы (artus), коими сочленяются члены, названы так от [глагола] «составлять» (artare). (83) [Слово] сухожилия (nervi) заимствовано из греческого языка, греки называют ихνεῦρα. Другие же полагают, что слово это латинского происхождения, а происходит оно оттого, что сочленения суставов плотно притянуты ими друг к другу. Но совершенно определенно, что сухожилия составляют основу телесной силы, ибо чем крепче сухожилия, тем большую крепость они способны придать [всему телу]. (84) Суставы названы artus оттого, что, связанные друг с другом, они сухожилиями стягиваются (artare). Уменьшительная форма слова — articuli. Действительно, большие суставы, такие как на руках, мы называем artus; маленькие же, как на пальцах, — articuli. (85) Головки соединительные костей — compages, названы так оттого, что скрепляются вместе, соединяясь (conpacta) сухожилиями, словно неким клеем.

(86) Кости (ossa) — основа тела. Ведь в них вся его сила и форма. Кости названы ossa от urere (жечь), поскольку древние их сжигали, либо от os (уста), как полагают другие, потому что тогда как в других местах они скрыты под покровом кожи и плоти, во рту они видимы. (87) Костный мозг (medulla)назван так оттого, что увлажняет (madefacere) кости, ведь он смачивает их и укрепляет. Оконечности костей, закругляющиеся объемными утолщениями–vertibula; названы так оттого, что поворачиваются (vertere) при сгибании частей [тела]. (88) Хрящи (cartilagines) — мягкие кости без костного мозга, каковыми являются ушные раковины, носовая перегородка, концы ребер, или покровы костей в местах сочленений. Названы они хрящами (cartilagines) оттого, что при сгибании, смягчая трение, избавляют (carere) от боли.

(89) Некоторые полагают, что ребра (costae) называются так оттого, что они защищают (custodire) внутренние органы, благодаря чему сохраняются все огражденные ими мягкие органы брюшной полости. (90) Бок (latus) [назван] так оттого, что он скрыт (latere), когда мы лежим; также зовется и левая часть тела. Правая часть более сноровиста, а левая — крепче и лучше подходит для переноски тяжестей. Откуда и названа она laeva, поскольку более подходит для поднятия (levare) или переноски чего-либо. Ведь с левой стороны носят щит, меч, колчан и прочие тяжести, чтобы правая рука была готова для действия. (91) Спина (dorsum) — [часть тела] от шеи до поясницы. Названа же она dorsum оттого, что эта телесная поверхность тверже (durior) прочих, она подобно скале, обладает необходимой силой и для переноски [тяжестей] и для превозмогания [трудностей]. (92) Оттого, что мы лежим на них на земле (terra) лицом вверх, а так может только человек, ведь немые животные лежат всегда либо на животе, либо на боку, [спину называют также] tergum. Потому то по отношению к животным tergum употребляется лишь в переносном значении.

(93) Лопатки (scapula)... Interscapilium — пространство, что находится между (inter) лопаток (scapulae), отсюда и название. (94) Лопатки (palae) — выпирающие слева и справа части спины, названы так оттого, что во время борьбы мы кладем [противника] на них; греки называют борьбу παλή. (95) Спинной хребет назван spina оттого, что имеет острые шипы. Его сочленения называют позвонками (spondilia) из-за той части мозга, которая проходит через них по длинному каналу к другим частям тела. (96) «Священный хребет» (sacra spina) — та часть позвоночника, которую греки именуют ἱερὸνὀστοῦν, поскольку она формируется первой при зачатии младенца, и по этой же причине именно эта часть жертвенного животного первой предлагалась язычниками их богам, оттуда и зовется она sacra spina.

(97) Варрон говорит, что почки (renes) названы так потому, что они порождают потоки (rivi) отвратительной жидкости. Действительно, кровеносные и лимфатические сосуды направляют в почки прозрачную жидкость; эта жидкость вытекает из почек в свою очередь, замутненная венериной страстью. (98) Чресла (lumbi) названы так от страсти (libido) к распутству, ибо у мужчин в них заключена причина физического удовольствия, тогда как у женщин она — в пуповине. Отсюда и начало речи, обращенной к Иову, сказано: «Accinge sicut vir lumbos tuos» («Препояшь ныне чресла твои, как муж»)^[16], чтобы была в них готовность к сопротивлению, тогда как обычно в них доминирует желание. (99) Пуп (umbilicus)есть центр тела, назван так оттого, что представляет собой выпуклость (umbus) живота. Откуда и место в середине щита, за которое тот подвешивается, называют umbo. За него же и младенец подвешен в утробе [матери], через него он и питается.

(100) Половые органы названы ilium от греческого слова, ибо место это мы прикрываем, а по-гречески εἰλύειν^[17] означает «покрывать». (101) Ягодицы названы clunes оттого, что расположены рядом с colum, то есть рядом с толстой кишкой. Седалище (nates) — оттого, что оно служит нам основанием (inniti), когда мы сидим. Потому и плоть на ягодицах представляет собой округлую массу, чтобы не травмировать кости тяжестью давящего на них [при сидении] тела. (102) Гениталии (genitalia) — части тела, которые получили свое название, как само слово указывает, от рождения (gignere) потомства, так как ими оно зачинается и порождается. [Называют] их также постыдными (pudenda) от стыда^[18] либо от растительности на лобке (pubes); поэтому их и скрывают под покровом одеяния. Непристойными (inhonesta) их называют и потому, что не имеют они той внешней пристойности, как у частей, которые находятся на виду.

(103) [Мужской орган называют] также veretrum, потому что имеется он только у мужчины (viri tantum), или потому, что из него извергается семя (virus emittere). Действительно, virus буквально означает жидкость, источаемую мужской (vir) природой. (104) Тестикулы (testiculi) — уменьшительная форма от testes (яички), число их не менее двух. Они доставляют семя по узкому проходу, и почки и половые органы получают его от спинного мозга с целью творения. Мошонка (fiscus) — кожная оболочка, в которой находятся тестикулы. (105) Зад (posteriora) получил наименование конечно оттого, что находится сзади, с противоположной стороны от лица. И это так, чтобы не видеть того, как очищается наш кишечник. Задний проход (meatus) назван так оттого, что через него проходят (meare), то есть извергаются, экскременты.

(106) Бедра (femora) названы так оттого, что этой частью мужской пол отличается от женщины (femina). Они идут от паховой области к коленям. Femina (бедра) — уменьшительная форма от femora; названы так те части, которыми мы сжимаем бока лошадей при езде верхом. Отсюда говорилось, что и воины иногда теряли лошадей из-под своих бедер (sub feminibus). (107) Таз — coxa, как бы coniunctae axes (соединенные оси); ведь он приводит в движение бедра. Вогнутые его части зовут vertebra, потому что в них поворачиваются (vertere) головки бедер. Суставы задних конечностей [именуют] suffragines, оттого что subtus franguntur, сгибаются книзу, а не как плечи кверху.

(108) Колени (genua) — соединения бедер и голеней; названы же они genua оттого, что [у ребенка] в чреве [матери] они находятся напротив глазниц (genae). Там они соприкасаются друг с другом, и находятся в тесной связи с глазами — источником слез и вестником сострадания. Действительно, genua происходит от genae. (109) Наконец, когда человек, находясь в эмбриональном состоянии, формируется и развивается, колени его подняты вверх, и они способствуют формированию глазниц, так что они становятся вогнутыми и глубоко посаженными. Энний (inc. 41) [пишет]: «Atque genua conprimit arta gena» («И глазницы прижаты плотно к коленям»). Вот в чем причина того, почему люди плачут, падая на колени. Ведь природа так захотела, чтобы они помнили материнское чрево, где, так сказать, сидели в темноте, прежде чем появиться на свет.

(110) Голени названы crura потому, что с их помощью мы бегаем (currere) и шагаем. Они идут от коленей к икрам. [Их называют и] tibiae, как если бы говорили tubae (трубы), ведь схожи они с трубами и длиной, и формой. (111) Лодыжка названа talus от tolus, ведь tolus — это выступающая округлость; отсюда и купол круглого храма называют tolus. Лодыжка расположена ниже голени и выше пятки. (112) Ступни (pedes) получили свое наименование из греческой этимологии, ведь греки называют их πόδες, поскольку попеременными движениями твердо по земле ступают они.

(113) Подошвы названы plantae от planities (плоскость), поскольку они не круглые, как у четвероногих животных (иначе двуногий человек не мог бы стоять), но плоские (planae) и удлиненные, чтобы удерживать тело в устойчивом положении. Также plantae [именуют] передние части стоп, которые состоят из ряда костей. (114) Пятка (calx) — задняя часть ступни; свое наименование получила от той мозолистой кожи (callum), которой мы ступаем (calcare) по земле; отсюда и calcaneus (пятка). (115) Нижняя часть стопы названа solum оттого, что мы оставляем ею следы на земле^[19]. Но solum именуют также и все то, что подпирает что-либо, как бы solidum (нечто твердое); оттуда и землю называют solum, потому как она держит на себе все; и подошва ноги названа так оттого, что несет на себе всю тяжесть тела.

(116) Мы именуем внутренними органами (viscera) не только кишечник, но и все то, что находится под кожной оболочкой от внутренностей (viscus), что находятся между кожей и плотью. Этим же [словом] viscera называют жизненные (vitalia), то есть вокруг сердца (cor) находящиеся, области, как бы viscora, потому что в них сосредоточена жизнь, то есть душа. (117) К внутренним органам относят и сплетенные из кровеносных сосудов и жил окончания сухожилий. Также и мускулы — lacerti, или mures —, поскольку, подобно тому как сердце занимает центральное положение в организме в целом, они в отдельных членах занимают подобное сердцу место; зовутся они так от животных, скрывающихся под землей, напоминающих их^[20]. Действительно, [слова] мышца (musculus) и мышь (mus) сходны. Мышцы называют также tori, потому что внутренности в этих местах кажутся искривленными (torti).

(118) Сердце (cor) произошло либо от греческого слова, потому что греки называют сердце καρδία, либо от заботы (cura). Ведь в нем пребывают все тревоги и в нем основа сознания. Оно для того располагается рядом с легкими, чтобы, когда распаляется гнев, умерять его жидкостью легких. Две артерии (arteria) подходят к нему, из которых левая содержит больше крови, а правая — больше воздуха; именно по этой причине мы проверяем пульс на правой руке. (119) Области, соседствующие с сердцем, где концентрируется сознание, названы praecordia потому, что представляют собой первенствующую часть сердца (principium cordis) и сознания (cogitatio). (120) Пульс (pulsus) назван так оттого, что он пульсирует (palpitare); по его частоте мы узнаем о болезни или здравии. Его пульсация двояка: она или простая, или составная. Простая, когда удары единообразны; составная, когда состоит из нерегулярных и неравных по силе ударов. Эти удары имеют определенные интервалы: дактилический ритм — в случае здорового состояния, слишком же быстрые, как δορκαδάζοντες^[21], или слишком медленные пульсации, как μυρμίζοντες^[22], — признак смерти.

(121) Кровеносные сосуды (vena) названы так оттого, что они представляют собой проходы (viae) для тока крови, каналы, проходящие через весь организм, которые снабжают ею все члены. (122) Кровь (sanguis) получила свое наименование из греческой этимологии, потому что [ею организм] оживляется, усиливается и живет. Находящуюся в теле кровь именуют sanguis, вытекшую — cruor. Названа же она cruor оттого, что изливается (decurrere), вытекая, либо оттого, что истекая, губит (currendo curruat). Другие толкуют cruor как «порченую кровь» (sanguine corruptum), которая исторгается [из организма]. Третьи говорят, что кровь названа sanguis от своей сладости (suavis). (123) Кровь, однако, хорошая только у молодых людей. Действительно, физиологи говорят, что кровь ухудшается с возрастом, отчего у стариков и появляется дрожь. Верно, что кровь находится в ведении души. По этой причине женщины имеют обыкновение царапать [свои] щеки во время погребальной процессии; по той же причине мертвых покрывают пурпурными одеяниями и приносят им красные цветы.

(124) Легкое (pulmo) — слово, заимствованное из греческого языка, ведь греки оттого называют легкое πλεύμων, что оно является опахалом для сердца, в нем заключена pleuma, то есть дыхание, благодаря чему легкое и функционирует, приходя в движение; оттуда легкие и названы pulmones. Действительно, по-гречески pleuma означает «дыхание», легкое же, вдыхая и выдыхая, выделяет и получает вновь воздух; легкие движутся и трепещут под его воздействием, они раздвигаются, чтобы сделать вдох, и сжимаются, чтобы сделать выдох. Легкие, таким образом, — орга́н тела. (125) Печень называется iecur оттого, что в ней сосредоточен восходящий к мозгу огонь (ignis). Оттуда этот огонь проникает к глазам и прочим органам чувств и членам, и печень, благодаря своей высокой температуре, пропуская через себя жидкость, вытянутую из пищи, преобразует ее в кровь, которую доставляет к отдельным членам для питания их и роста. Авторы, которые обсуждают вопросы анатомии, утверждают также, что в печени [заключено] удовольствие и, равно, желание. (126) Края печени — fibrae, они подобны краям листьев цикория, как бы выступающие язычки. Названы же они так оттого, что у язычников во время жертвоприношений несли их жрицы к алтарям Феба (Phoebi ara), чтобы получить ответы бога, после того, как были они вознесены на алтарь и сожжены.

(127) Селезенка названа splen от supplementum (восполнение), чтобы не пустовало место напротив печени, [которое та занимает]. Некоторые также полагают, что она была создана, чтобы иметь возможность смеяться, поскольку мы смеемся селезенкой, гневаемся желчным пузырем, рассуждаем сердцем, любим печенкой. Когда эти четыре элемента складываются, появляется живое существо. (128) Желчный пузырь назван fel оттого, что представляет собой мешочек (folliculus), содержащий жидкость, именуемую желчью (bilis). Желудок (stomachus) в греческом языке называют ртом оттого^[23], что он является вратами живота, он получает пищу и передает ее в кишечник.

(129) Кишечник (intestina) зовется так оттого, что располагается во внутренней (interior) части тела; кишки длинными связками уложены по кругу для того, чтобы постепенно переваривать принятую пищу и не создавать препятствий для вновь поступающей пищи. (130) Брюшина (omentum) — оболочка, которая содержит большую часть кишечника; греки называют ее ἐπίπλοον. Диафрагма (disseptum) — внутренний орган, который отделяет живот и другие внутренности от легких и сердца. (131) Слепая кишка (caecum) — кишка, которая не имеет отверстия и выхода; греки называют ее τυφλὸνἔντερον (слепая кишка). Тонкий кишечник — ieiuna, откуда происходит и ieiunium (воздержание от пищи). (132) Живот (venter), кишечник (alvus) и матка (uterus) отличаются друг от друга^[24]. Живот — орган, который переваривает принятую пищу, он выступает наружу, идет от груди до паха, а назван он venter оттого, что через все тело пропускает он жизни пищу^[25]. (133) Кишечник — орган, который получает пищу и имеет обыкновение очищаться. Саллюстий [пишет]: «Simulans sibi alvum purgari» («Изображая, что очищает свой кишечник»)^[26]. Назван же он alvus оттого, что он abluatur, то есть очищается: ведь из него истекает грязь фекалий.

(134) Матка (uterus) есть только у женщин, в ней происходит зачатие; она напоминает маленький стебель. Однако не только поэты, но и прочие авторы, в большинстве случаев используют слово uterus в значении «живот» в отношении обоих полов. (135) Названа же она uterus либо оттого, что двойственна и делится с обеих (uterque) сторон на две части, которые, расходясь и сплетаясь вновь, скручиваются, напоминая бараний рог; либо оттого, что наполнена изнутри (interius) бременем. Оттуда и uter (живот), поскольку содержит что-то внутри (intrinsecus), а именно, внутренние органы. (136) Брюхо (aqualiculus) в собственном смысле относится только к свинье, откуда его употребляют и вместо venter (живот). Матка (matrix) зовется так оттого, что в ней происходит порождение: ведь она согревает попавшее в нее семя, придает ему форму, вычленяет в образовавшемся теле члены. (137) Вульва (vulva) говорилось как если бы valva (дверная створка), то есть «дверь утробы», или оттого, что впускает она семя, или потому, что из нее выходит плод. Мочевой пузырь (vesica) назван так оттого, что подобно сосуду (vas) с водой, он наполняется жидкостью, вбирая исходящую от почек мочу. У птиц этого органа нет.

(138) Моча названа urina либо оттого, что порождает беспокойство (urere), либо оттого, что выводится из почек (renes). Ее вид указывает как на будущее здравие, так и на болезнь. Эту жидкость называют в народе locium, потому что с ее помощью одежда отстирывается lota, то есть дочиста. (139) Семя (semen) есть то, что, будучи брошенным, принимается (sumere) либо землей, либо маткой, с целью порождения или растения, или потомства. Сперма — жидкость, выработанная телом из переваренной пищи, распространяемая кровеносными сосудами и костным мозгом. Источенная ими подобно трюмной воде, она загущается в почках, а извергнутая при соитии, и попав в матку женщины, она оформляется в ее теле под воздействием высокой температуры внутренних органов и орошенияменструальной кровью.

(140) Месячные (menstrua) — излишняя кровь женщин. Названы так от фазы луны, в которую они регулярно происходят; действительно, луна погречески зовется μήνη. Их называют и muliebria, ведь женщина — единственное живое существо, у которого бывают месячные. (141) От контакта с этой кровью перестают расти плоды, прокисает молодое вино, увядают травы, деревья не дают побегов, железо ржавеет, медяки чернеют. Если случится так, что отведают ее собаки, то впадают они в бешенство. Асфальтовая смола, которую ни железо, ни вода не берет, смоченная этой кровью, тотчас растворяется. (142) [Попавшее в женское лоно семя] после нескольких дней менструального кровотечения оказывается нежизнеспособно, потому как не остается необходимого для его орошения достаточного количества менструальной крови. Жидкая сперма не может закрепиться в женских органах; не имея же силы закрепиться, семя погибает. Точно так же и густая сперма не обладает достаточной силой порождения, потому что из-за своей чрезмерной густоты она не может смешаться с менструальной кровью. Оттуда и мужчины, и женщины оказываются бесплодными либо из-за того, что сперма и кровь слишком густы, либо, что слишком жидки.

(143) Говорят, что сердце человека образуется [при развитии плода] первым, потому что в нем вся жизнь и сознание; его сотворение занимает сорок дней, и плод в это время, как говорят, не будет исторгнут. Другие полагают, что зародыш начинает образовываться с головы. По этой причине мы видим, глядя на яйца, что сначала у зародышей птиц формируются глаза. (144) Зародыш (foetus) назван так оттого, что он согревается (fovere) в утробе. Маленький мешочек, в котором развивается плод и который выходит вместе с младенцем, зовется последом (secundae); назван он так оттого, что следует (sequi) за рождением [младенца]. (145) Говорят, что [новорожденные] походят на отцов, если отцовское семя сильнее, и на матерей, если сильней материнское семя; схожие с обоими родителями черты лица объясняются следующей причиной: те, кто имеет сходство с обоими родителями, были зачаты от отцовского и материнского семени, смешанного в равной пропорции. Сходство с дедушками и бабушками, прадедушками и прабабушками возникает оттого, что так же, как в земле сокрыто много [разных] семян, так и в нас сокрыто семя, которое может содержать образы предков. Однако и от отцовского семени рождаются девочки, и от материнского — мальчики, потому что всякий плод порождается тем и другим семенем, пол же плода определяется тем, чьего семени оказалось больше при зачатии.

(146) В нашем организме некоторые части были созданы только ради его пользы, каковы внутренние органы; некоторые и для пользы, и для красоты, каковы органы чувств на лице, и руки и ноги на теле: от этих членов и польза большая, и вид их очень гармоничный. (147) Некоторые — только для красоты, как груди у мужчин, и пуп у обоих полов. Некоторые — с целью различия [между полами], таковы у мужчин гениталии, борода, широкая грудь; у женщин — гладкие щеки и узкая грудь, широкая поясница и бока, [необходимые] для зачатия и вынашивания плода. Итак, что касается человека и частей его тела, изложено в той или иной мере, теперь я добавлю [к тому кое-что] о возрастах человека.

Глава II. О возрастах людей

Существует шесть возрастных градаций: младенчество (infantia), детство (pueritia), юность (adolescentia), молодость (iuventus), зрелость (gravitas) и старость (senectus). (2) Первый возраст — младенчество — возраст появления новорожденного на свет, он длится семь лет. (3) Второй возраст — детство (pueritia), то есть возраст «чистый» (purus) и не подходящий для порождения; он продолжается вплоть до четырнадцатого года. (4) Третий возраст — юность (adolescentia) — уже подходит (adultus) для порождения, он длится вплоть до двадцать восьмого года. (5) Четвертый возраст — молодость — самый лучший из всех возрастов, завершается на пятидесятом году. (6) Пятый возраст — возраст старшинства, то есть зрелость (gravitas), он является переходным от молодости (iuventus) к старости (senectus); это еще не старость, но уже и не молодость; это тот возраст старшего поколения, который греки называют πρεσβύτης. Действительно, старика греки называют не presbyter, но γέρων. Этот возраст, начинаясь на пятидесятом году, заканчивается семидесятым. (7) Шестой возраст — старость (senectus), он не ограничивается никакими конкретными годами; но после пяти предыдущих возрастов всякое время жизни оценивается как старость. (8) Senium, однако, — последний отрезок старческого возраста (senectus), назван так потому, что является окончанием шестого возраста^[27]. Соответственно философы разделили человеческую жизнь на эти шесть периодов, в рамках которых она протекает, изменяется и подходит к границе смерти. Итак, кратко рассмотрим далее упомянутые выше возрастные этапы, демонстрируя их этимологию на примере возрастов человека. (9) Младенцем (infans) называют человека первого возраста; назван же он так потому, что в этом возрасте он еще fari nescit, то есть «не умеет говорить». Ведь пока не завершилось формирование [его] зубов, страдает артикуляция речи. (10) [Слово] puer (мальчик) произошло от puritas (чистота), потому что он чист (purus), не имея еще на щеках и подбородке никакого юношеского пушка. Их же именуют эфебами (ephebi), ибо названы так от Феба (Phoebus)^[28], пока они еще не [зрелые] мужи, а нежные юноши. (11) Слово puer (ребенок), однако, используется в трех контекстах: когда речь идет о рождении, как у Исайи: «Puer natus est nobis» (Ибо младенец родился нам)^[29]; когда речь идет о возрасте, как [в выражениях] «восьмилетний», «десятилетний» [ребенок]. Оттуда следующее выражение: «Iam puerile iugum tenera cervice gerebat» (Носил он уже детский хомут на нежной шее). Наконец, когда речь идет о послушании и чистоте веры, как в словах Господа, [обращенных] к пророку: «Puer meus es tu, noli timere»^[30] (Ты — дитя мое, не бойся), хотя Иеремия годами давно уже вышел из детства. (12) Puella (девочка) есть parvula (дитя), как бы pulla (цыпленок). Отсюда и сироту мы называем pupillus не в силу его правового состояния, но в силу юного (puerilis) возраста. Сироты (pupilli) названы так оттого, что оставшись без родителей, они как бы лишены зрения^[31]. Те правильно именуются pupilli (сироты), чьи родители умерли прежде, чем они получили от них [свое] имя. Прочих же сирот называют orphani, хотя их же называют и pupilli; ведь первое — слово греческое, а второе — латинское. Так и в псалме, где читаем: «Pupillo tu eris adiutor» (Ты будешь помощником сироте^[32]), в греческом тексте стоит слово ỏρφανóς (13) Puberes (возмужалые) названы так от pubes, то есть от срамных частей тела, поскольку тогда впервые на них появляется пушок. Некоторые, однако, связывают половозрелость с возрастом; по их мнению, pubes — это тот, кому исполнилось четырнадцать лет, даже если половой зрелости он достигнет гораздо позже; совершенно ясно, однако, что pubes — это тот, кто демонстрирует зрелость как [всем] видом своего тела, так и способностью порождать потомство^[33]. (14) Puerperae — девушки, которые рожают в юном (puerilis) возрасте. Отсюда Гораций [говорит]: «Laudatur primo prole puerpera [nato]» (Славят юную роженицу, принесшую первенца)^[34]. Роженицы (puerperae) названы так либо оттого, что беременны первым чадом (primo partu), либо оттого, что рожают детей впервые (pueros pariunt). (15) Adolescens (юноша) назван так оттого, что достаточно зрел (adultus) для того, чтобы породить потомство, или от crescere (расти) и augere (приумножать). (16) Iuvenis (юноша) назван так оттого, что оказывается уже способным помогать (iuvare); так, когда молодых бычков (iuvenci) отделяют от телят, их считают уже быками (boves). А юноша в силу своего возраста наделен необходимой силой и способен оказать помощь. Действительно, помогать (iuvare) свойственно человеку, принимающему участие в неком общем деле. Как у людей тридцатый год — время расцвета сил, так у домашней скотины и тягловых животных третий год — год, когда они приобретают наибольшую крепость. (17) Мужчина назван vir оттого, что у него силы (vis) больше, чем у женщины; оттуда произошло и слово virtus (достоинство); либо оттого, что он держит женщину [в своей власти], обладая силой. (18) Женщина же от mollities (мягкость) названа mulier, как бы mollier, в силу утраты или замены буквы. (19) Мужчины и женщины отличаются [меж собой] силой и слабостью тел. Но все же муж наделен большей силой, а жена меньшей, дабы она подчинялась мужу; разумеется [это устроено было так для того], чтобы жены не противились [мужьям], ибо тогда страсть побуждала бы мужей искать кого-то на стороне или заниматься любовью с лицами своего пола. (20) Женщина (mulier) зовется так в силу ее [принадлежности к] женскому полу, а не [по причине] утраты ею невинности; это следует и из сказанного в Священном писании. Действительно, Ева названа в Писании (Genes. 2:23) женщиной, как только была создана из ребра своего мужа, не имея с ним еще никакой связи: «Et formavit eam in mulierem» (И создал он из него жену). (21) [Слово] «девушка» (virgo) произошло от «зеленого» возраста (a viridiori aetate), как и [слова] virga (росток) и vitula (теленок). По другой этимологии — от непорочности, [virgo есть] как бы virago (дева-воительница), поскольку не ведает она женской страсти. (22) Virago названа так оттого, что она virum agit, то есть занимается мужскими делами и ей присуща мужская сила (vigor). Древние называли так храбрых женщин. Девушку (virgo), однако, неверно называть virago, если она не исполняет мужских обязанностей. Женщина (mulier) же, если она исполняет таковые, правильно именуется virago, так, например, называют амазонку. (23) Тех, кого сейчас называют femina (женщина), в древние времена называли vira; так же как от servus (раб) [происходит] serva (рабыня), от famulus (раб) — famula (рабыня), так и от vir (мужчина) — vira (женщина). Некоторые полагают, что и слово virgo (дева) [происходит] от него же. (24) Слово «женщина» (femina) произошло от тех частей бедер (femora), где проявляется отличие ее пола от мужчины. Другие полагают, что в греческом языке [слово] «женщина» производно от [выражения] «огненная сила» (ignea vi), ибо женщина «страстно желает», ведь женщины более чувственны, чем мужчины, и это касается как женщин, так и [самок] животных. Отсюда древние называли страстную любовь — «женской» (femineus). (25) Возраст зрелости (senior) все еще достаточно мужественен. В шестой книге [«Метаморфоз»] Овидий говорит: «Senior, Inter iuvenemque senemque» (Возрастом был уж не юноша он, но еще и не старец^[35]). И Теренций: «Quo iure sum us(us) adulescentior» (Тем правом, что я пользовался юношей^[36]). (26)^[37])? Отсюда и «старушка» (vetula), поскольку — «старая» (vetusta). Как senectus (старость) [произошло] от senex (старый), так и anilitas (женская старость) от anus (старуха). (29) Canities (седые волосы) произошло от candor (белизна), как бы candities. Оттуда следующая фраза: «florida iuventus, lactea canities» (цветущая молодость, молочная старость), как если бы говорилось «белая (candida) старость». (30) Старость приносит с собой и много хорошего, и много плохого. Хорошего, потому что она освобождает нас от надменных хозяев, ставит предел желаниям, укрощает напор страсти, добавляет мудрости, дает зрелые советы. Плохого же, потому что старость является худшим из возрастов в силу присущей ей дряхлости и апатии. Ведь как у Вергилия: «subeunt morbi tristisque senectus» (подойдут болезни и грустная старость^[38]). Действительно, есть две вещи, которые уменьшают телесные силы — старость и болезнь. (31) [Слово] Mors (смерть) произошло оттого, что она горька (amarus), либо от Марса (Mars), того, кто является творцом смерти; либо mors произошло от morsus, то есть от вкушения плода запретного древа первым человеком, который через это обрёл смерть. (32) Существует три вида смерти: «горькая» (acerba), «преждевременная» (inmatura) и «естественная» (naturalis). «Горькая» — смерть детей, «преждевременная» — молодых людей, «достойная», то есть «естественная», — стариков. (33) Неясно, однако, в соответствии с какой частью речи следует склонять mortuus (мертвый). Действительно, как допускает Цезарь, причастие прошедшего времени от глагола morior (умирать) должно заканчиваться на “tus”, с одной, разумеется, U, а не с двумя. Ведь там, где буква U сдвоена в именительном падеже, это не причастие, именно так в [словах] fatuus (глупый) и arduus (трудный). Соответственно это означает одно: как нельзя избежать того^[39], что это слово означает, так нельзя просклонять и само это слово. Всякого мертвеца, однако, называют либо funus, либо cadaver. (34) Если его хоронят, то [он именуется] funus. А назван он funus от зажженных бечевок (funes), что носили, завернув в навощенный папирус, перед носилками. (35) Если же оставляется он непогребенным, то [его именуют] cadaver. Действительно, cadaver он назван от cadere (падать), потому что не может больше стоять. Процессию, когда умершего несут [к месту захоронения], мы называем exsequiae; то, что остается от него в случае кремации — reliquiae (прах); после того, как предан земле он — sepultus (похороненный). По обыкновению, покойника называют corpus (тело), как в известной строке Вергилия: «Tum corpora luce carentum» (тела, постигнутых смертью^[40]). (36) Покойник назван defunctus оттого, что исполнил он жизни службу, ведь мы называем «исполнившими службу» (functos officio) тех, кто исполнил должные обязанности; оттуда также и выражение «honoribus functus»^[41]. Следовательно, он defunctus, либо потому, что освободился от жизненных обязанностей, либо потому, что подошел срок (diem functus). (37) Sepultus (погребенный) же назван так оттого, что он уже sine pulsu et palpitatione, то есть «недвижим». «Захоронить» (sepelire) же означает «сокрыть тело». Действительно, вместо obruere (погребать) мы говорим humare, то есть «предавать земле».

Глава III. О чудесах

(1)Варрон говорит, что portenta — это те существа, которые, как кажется, рождаются вопреки природе; но на самом деле они не противоречат природе, поскольку появляются в соответствии с божественной волей, а воля Создателя и является природой всякого творения. Отсюда и сами язычники именуют Бога то Natura (Природа), то Deus (Бог). (2) Следовательно, предзнаменование (portentum) становится возможным не вопреки природе, но вопреки тому, что считается соответствующим природе. Предзнаменования (portenta) оттого именуются ostenta, monstra, а также prodigia, что они, как кажется, предвещают (portendere) и сулят (ostendere), указывают (monstrare) и предсказывают (praedicare) какие-то грядущие события. (3) Действительно, полагают, что portenta произошло от portendere, то есть «предупреждать заранее». Ostenta же оттого, что [эти знамения], как кажется, что-то сулят (ostendere) в будущем. Prodigia — оттого, что porro dicant, то есть «предсказывают будущее». Monstra же произошло от monitus (предсказание), потому что они указывают на что-то, подавая знак, либо потому, что они прямо указывают (statim monstrent) на то, что случится; и таково собственное значение слова, хотя оно искажается многими авторами не соответствующим ему употреблением. (4) Некоторые же из чудес (portenta), как кажется, предсказывали будущие события. Ведь Бог иногда хочет сообщить о том, что должно случиться, через какие-либо дефекты у новорожденных, а также через сны и через прорицания, таким способом он предвещает будущее бедствие, грозящее определенным народам или людям; и это действительно подтверждено многими реальными фактами. (5) Так лиса, рожденная кобылой, стала для Ксеркса предвестием разрушения державы. Александру порожденное женщиной чудовище, у которого верхние части тела были человеческими, но мертвыми, а нижние — от различных животных, но живые, предсказало внезапную гибель царя: ведь худшие части пережили лучшие. Но те чудовища, которые появляются при предзнаменованиях, не живут долго, они умирают, как только рождаются. (6) Есть различие между portentum и portentuosus. Действительно, portenta — это те существа, которые претерпели [полную] трансформацию; так, например, сообщают, что в Умбрии женщина родила змею. Откуда Лукан говорит: «Matremque suus conterruit infans» (И ужасал свою мать ребенок^[42]). Portentuosa же [в строгом смысле называют тех], кто имеет незначительное отклонение, как, например, родившихся с шестью пальцами. (7) Итак, [несущие предзнаменования] чудовища (portenta) или же уродцы (portentuosa) отличаются от обычных людей: одни — огромным размером всего тела (таковым, по свидетельству Гомера, был Титион, занимавший [своим телом] девять югеров^[43]); другие — малым его размером, каковы карлики, или те, кого греки называют пигмеями, потому что они с локоть ростом^[44]. Третьи — величиною отдельных его частей, как, например, деформированной головой или лишними частями тела, как двухголовые и трехрукие, или как, например, кинодонты^[45], у которых клыки выступают вперед. (8) Одни — дефектом каких-то частей тела, у них одна часть тела значительно отличается от другой, как, например, одна рука от другой, или одна нога от другой. Другие — отсутствием какой-то части тела, как, например, рожденные без руки или головы, которых греки называют steresios^[46]. Третьи — отсутствием большинства частей, когда рождается только голова или голень. (9) Одни меняют какую-либо часть своего тела, как те, что имеют обличье льва или собаки, либо голову или тело быка, как о том говорится в случае Минотавра, рожденного от Пасифаи; греки именуют это словом ἑτερομορφία. Другие полностью меняют свою сущность как, например, при рождении неподобающего роженице существа, как в случае с теленком, рожденным от женщины. Третьи, не меняя тела в целом, имеют изменения в отдельных его частях, как, например, имеют глаза на груди или на лбу, уши на макушке головы; или, как сообщает Аристотель, имеют печень с левой стороны, а селезенку — с правой. (10) Одни — в силу врожденных дефектов, когда, например, на одной руке оказывается больше сросшихся пальцев, на другой — меньше, то же на ногах. Другие — в силу недоразвитости и несвоевременности рождения, как те, кто рождается с зубами или с бородой или с седыми волосами. Третьи — в силу сочетания многочисленных отклонений, как в случае с предзнаменованием в отношении Александра, о котором мы говорили выше^[47]. (11) Иные — от смешивания полов, как те, кого именуют ἀνδρóγυναι (андрогины) и ἑρμαφροδῖται (гермафродиты). Гермафродиты же названы так оттого, что у них проявляются признаки обоих полов. Ведь греки называют мужчину Ἑρμης, а женщину — Ἀφροδίτη. Они, имея правую грудь мужскую, а левую — женскую, вступая взаимно в половую связь, и порождают, и рожают. (12) Как у отдельных народов появляются монстры среди людей, так и внутри самого человеческого рода некоторые народы выглядят монстрами, как, например, гиганты, кинокефалы, циклопы и другие^[48]. (13) Гиганты названы так в соответствии с этимологией греческого слова; греки называют их γηγενεῖς, то есть, «рожденные из земли», поскольку в соответствии с легендой они были порождены матерью-землей по ее образу и подобию в виде огромной глыбы. Действительно, земля зовется у греков γῆ, а народ — γένος. Так ведь и тех, чье происхождение сомнительно, в народе зовут «сыновьями земли». (14) Но некоторые несведущие неверно полагают из Священного Писания, что грешные ангелы сошлись с дочерями людей до Потопа, отчего и родились гиганты, то есть чрезмерно большие и сильные мужчины, которые заполнили землю. (15) Кинокефалы именуются так оттого, что имеют собачьи головы, один их лай уже явно показывает, что они скорее животные, чем люди. Они происходят из Индии. (16) Из той же Индии происходят и циклопы. Как полагают, названы они Циклопами оттого, что посреди лба у них только один глаз. Их же называют и ἀγριοφαγῖται, поскольку едят они исключительно мясо диких животных. (17) Говорят, что блеммии в Ливии рождаются словно обрубки, без голов, а рот и глаза у них на груди. Другие же рождаются без шей, а глаза у них на плечах. (18) Пишут, наконец, о безобразных лицах народов Востока: одни имеют бесформенный лик, они без носов, поверхность всего лица у них ровная; у других нижняя губа настолько выдвинута вперед, что, когда они спят, она защищает все их лицо целиком от солнечного света; у третьих рты сделаны так, что они втягивают пищу только через маленькое отверстие овсяной соломинки. Говорят, что у некоторых нет языка и вместо речи они используют поклоны или жесты. (19) Рассказывают, что у панотиев в Скифии такие огромные уши, что они прикрывают ими все свое тело. Действительно, греческое слово πᾶν означает «весь», а ὧτα — «уши». (20) Сообщают, что артабаты в Эфиопии ходят на четвереньках, словно скот; никто из них не живет более сорока лет. (21) Сатиры — маленькие люди с крючковатыми носами; на лбу — рога, ноги подобны козьим; такого сатира видел Святой Антоний во время своего уединения. Говорят, что спрошенный рабом божьим, он ответил: «Mortalis ego sum unus ex accolis heremi, quos vario delusa errore gentilitas Faunos Satyrosque colit» (Я смертный, один из обитателей пустыни, которых прельщенное всякими заблуждениями язычество чтит под именем Фавнов и Сатиров)^[49]. (22) Говорят, что так называют и лесных людей, которых некоторые именуют фиговыми фавнами. (23) Сообщают, что у скиоподов (племя в Эфиопии) только одна нога, но они удивительно быстры. Греки называют их σκιοπóδες оттого, что во время жары они, лежа спиной на земле, прячутся в тени своих огромного размера ступней. (24) Антиподы в Ливии имеют ступни, вывернутые назад, а на ступнях у них по восемь пальцев. (25) Гиппоподы живут в Скифии, они имеют человеческий облик, но ноги у них лошадиные. (26) Говорят, в Индии есть племя, их называют Μακρóβιοι (макробии), ростом двенадцати футов. Есть там и племя ростом в локоть, отчего греки их называют пигмеями, о них я говорил выше^[50]. Они живут в горных областях Индии, что рядом с океаном. (27) Утверждают также, что в той же Индии есть племя женщин, которые беременеют в пятилетнем возрасте и не доживают до восьми лет. (28) Говорят и о других невероятных человекообразных чудовищах, которые не существуют в реальности, но выдуманы, чтобы объяснять причинность вещей, как, например, Герион, царь Испании, изображавшийся в виде существа, имевшего три тела. На самом же деле были три брата, которые находились между собой в таком согласии, что, казалось, имели в трех телах одну единую душу. (29) Таковы и блудницы Горгоны, покрытые змеями вместо волос; они будто бы обращали в камень любого смотрящего на них, имея единственный глаз, которым пользовались поочередно. На самом же деле были три сестры, все единой красы, отсюда, как будто бы с единственным на всех глазом; краса завораживала взиравших на них настолько, что, казалось, обращала их в камень. (30) Выдумывают так-же, что были три Сирены, отчасти девы, отчасти — крылатые существа, имеющие крылья и когти; одна из них заманивала голосом, другая — игрой на флейте, третья — на лире. Завлекая своим пением моряков, они доводили дело до кораблекрушения. (31) По правде же, были они блудницами, которые обирали встречных до нитки, за что им и приписывали кораблекрушения. А описывают их с крыльями и когтями, поскольку любовь и окрыляет, и ранит. Они, как говорят, потому обитали среди волн, что волны породили Венеру. (32) Болтают и о Сцилле, женщине с собачьими головами, изрыгающими громкий лай, по той причине, что проплывая Сицилийский пролив, напуганные водоворотами волн, сталкивающихся меж собой, моряки говорят, что вздыбленные волнением лают волны, сталкиваемые друг с другом морской пучиной. (33) Выдумывают и некоторых чудовищ из числа мифических живых существ, как то Цербера, собаку преисподней, три ее головы означают те три возраста, когда смерть пожирает человека, то есть младенчество (infantia), молодость (iuventus) и старость (senectus). Некоторые полагают, чудовище это оттого прозвано Цербером, что происходит от [греческого слова] κρεοβóρος, то есть «пожирающий плоть». (34) Говорят также о Гидре, змее с девятью головами, которую оттого по-латыни именуют excetra (водная змея), что, когда одну ее голову отрезали (caedere), [на ее месте] вырастали три. Однако известно, что Гидрой именовалось место, откуда извергалась вода, разрушая близлежащие общины; при закупоривании одного отверстия, вода прорывалась вновь во многих других. Видя это, Геркулес осушил все пространство целиком и таким образом прекратил истечение воды. (35) Действительно hydra означает «вода». Амвросий упоминает о ней, сопоставляя с ересями. Он говорит: «Haeresis enim velut quaedam hydra fabularum vulneribus suis crevit; et dum saepe reciditur, pullulavit igni debita incendioque peritura» (Ересь ведь подобна той мифической гидре, что множилась от собственных ран: как бы часто ее не обрезали, она становилась только больше; так что должно вытравить ее огнем да пожарищем)^[51]. (36) И Химеру изображают в виде животного, имеющего морду льва, заднюю часть туловища — от дракона, а среднюю — от козы. Некоторые физиологи говорят, что это не животное, а гора в Киликии, на которой местами кормятся львы и козы, местами изрыгается огонь, а местами она полна змей. Сообщают, что ее облюбовал Беллерофонт^[52], почему и убил химеру. (37) Кентавры получили свое имя от внешности, ибо Centaurus означает «человек, соединенный с лошадью». Некоторые говорят, что ими были всадники из Фессалии; поскольку, когда они неслись в сражение, казалось, что лошади и всадники имеют единое тело, оттуда и стали признавать существование неких вымышленных кентавров. (38) Кроме того, говорят, что Минотавр получил свое имя от быка (taurus) и человека (homo), а само это мифическое животное было заперто в Лабиринте. О нем Овидий: «Semibovemque virum, semivirumque bovem» (Бык-получеловек и человек-полубык^[53]). (39) Оноцентавр (Onocentaur) же, как полагают, зовется так оттого, что наполовину он выглядит как человек (homo), а наполовину как осел (asinus). Аналогичным образом полагают, что гиппоцентавры (Hippocentauri) именуются так оттого, что соединили в себе лошадиную и человеческую природу.

Глава IV. Метаморфозы

(1) Пишут, однако, и о некоторых странных трансформациях и превращениях людей в животных, как, например, о печально известной Цирцее, которая, как говорят, превратила в зверей товарищей Улисса^[54]; сообщают и об аркадянах, которые, ведомые роком, переплывая какой-то водоем, превратились в волков. (2) Действительно, утверждают, опираясь не на лживое баснословное, а историческое доказательство, что и товарищи Диомеда^[55] были превращены в птиц. Некоторые же заявляют, что и колдуньи (Striga) происходят из людей. Так ведь и облик разбойников зачастую меняется при совершении преступлений, и они полностью превращаются в диких животных посредством либо магических заклинаний, либо волшебного снадобья. (3) Но многие существа изменяются естественным образом в соответствии с природой и, подвергшись трансформации, превращаются в иные сущности; так, например, пчелы происходят из гнилой плоти падших телят, жуки — от таковой лошадей, саранча — от мулов, скорпионы — от крабов. Овидий пишет: «Concava litorei si demas brachia cancri, scorpio exibit, caudaque minabitur unca» (Если округлых клешней ты лишишь прибрежного краба, / А остальное в земле погребешь, то из части закрытой / Выйдет на свет скорпион, искривленным хвостом угрожая^[56]).

Примечания

1

Genes. 2:7.

Главное меню

Вход в систему

Навигация

Поиск книг

Последние комментарии