Во сне он проснулся. И видит Иван, что неведомая сила подняла его куда-то с постели и понесла со страшной скоростью ввысь. И вот уже уютно потягивающаяся жена, с откинутым во сне одеялом, удалялась все дальше и дальше. И вот что странно — ничуть не возбудила его соблазнительно выглядывающая из-под открытого одеяла попка жены, и равнодушным оставила маленькая удаляющаяся фигурка рядом спящего сына.
И вот он достиг каких-то ворот небесных, и понял Иван, что он по дороге к богу.
И сколько раз он думал за свою тридцатилетнюю жизнь, как пойдет он в свой последний путь по этой дороге и что там на самом деле есть!
Но нет! Как-то все обыденно это все было, как-то просто до обидного!
На скамейке перед воротами, ну совсем как на их земной даче, сидел седенький старичок в длинном белом балахоне, позевывал, видимо, от скуки. И что интересно — забора-то около этих ворот не было никакого, бери и заходи, откуда захочется, но почему-то было понятно, что путь в вечную неземную жизнь, лежит только между этих двух столбов, на верхушках которых кудрявились облака, и на них сидели и играли на каких-то свиристелях ангелы.
— Здравствуйте! — вежливо со старичком поздоровался Иван, — мне хотелось бы к богу!
— Ишь ты, — не здороваясь, произнес старичок, — не успел помереть и сразу к богу!
Он заглянул в смартфон, лежащий тут же на лавочке, и брови его вскинулись от удивления:
— Как фамилия?! — неожиданно пискнул он тонким голосом.
— Лавочкин, — прошептал Иван, испугавшись уже, что его не пустят.
Старик опять посмотрел в телефон:
— Тут Лавочкиных как собак нерезанных! — И Иван почувствовал, что говорит тот не по-русски, а он этот язык понимает!
— Индификационный номер!? — голос старика посуровел и, наконец, стал грозным.
Иван назвал.
Старик опять сверился.
— Постой! — удивился страж небесных ворот, — так ты же еще живой!
— Ну да! — подтвердил Иван. — Мне только спросить!
— Вот люди! — пробурчал старик — думают, тут как на земле, пропихнуться в кабинет без очереди можно.
— Мне только спросить!
— Давай вниз! — грозно закончил он. — Сейчас кто-нибудь по делу войдет, а я с тобой вожусь.
— Нет, правда, мне очень нужно! — взмолился Иван, — а если кто придет, я отойду, подожду, пока вы его оформите!
— Ну, чудеса! — восхитился старик, — первый раз со мной такое! Ладно! — согласился он, наконец, чего спросить-то хотел? Только, имей в виду, дальше ворот не пройдешь! Все справочное бюро — это я!
— Понимаешь, — заторопился Иван, — вот я уже тридцать лет на этом свете! И все мне кажется, что как-то я живу бесполезно, что ли! И если скажем, сегодня я умру, ничего после меня не останется!?
— Таких много, — рассудил старик, — знаешь ведь, как Он говорит: «Много знающих, да мало избранных».
— Ну да! — согласился Иван, — но я-то у себя один! И как-то не хотелось быть среди многих!
— Сейчас посмотрим, — уже примирительно сказал старичок и уткнулся в телефон.
— Да! — согласился он. — Ничего пока нет.
— Вот я и лапоть! — обреченно махнул рукой, — если сегодня умру, то между датой рождения и датой смерти останется только черточка!
Старик опять взглянул в телефон.
— Ну, тебе еще жить, да жить! Может, все еще будет! А чего бы ты хотел? — вдруг спросил он.
Иван замялся.
— Да я и сам не знаю! Ну, чтобы от моей жизни что-нибудь осталось. А то живу-живу, а вдруг, помру, и ничего после меня не останется…
Ну, это обычная история, — не утешил седовласый — Ты на кладбище бывал?
— Бывал, конечно!
— Ну, и кого ты запомнил!? Так, безликие надгробия. Я вот, сколько ни читал книги судеб, но у всех как-то одно и то же!
Иван встрепенулся.
— А у меня?!
Седовласый еще раз уточнил его индификационный номер.
— Как-то вечером …
***
Как-то вечером раздался телефонный звонок.
— Привет, Ванька! — услышал он голос своего институтского друга.
Институт был окончен двенадцать лет назад, созванивались они не часто, раза два за эти годы виделись, да и все!
И вот у Валерки появилась идея спроектировать новый город на месте старого морского порта. Проект, наконец, был уже утвержден.
Пока все было только на бумаге, энтузиазм был у всех адресатов. Но этот вечерний звонок…
— Ну, что, старик, ты решение принял?
— А что, нужно уже завтра?!
— Считай, что сегодня!
— Валер, сам-то я принял. Но ведь есть семья! Жена, ребенок…
— А ты что, им не говорил?!
— Ну, так, говорил, как о возможности…
— В общем, так, старик! Через неделю я позвоню. Ответ должен быть простой, да или нет.
— У меня, таких как ты, пятьдесят человек! Если каждый начнет размышлять, мы никогда вместе не соединимся! О Кей?!
… Иван положил трубку.
Весело и радостно, конечно было рассматривать на экране компьютера, эти грандиозные проекты, сидя в своем уютном и привычном офисе или дома после ужина, откинувшись на кресле, когда сын за стенкой учит уроки, а жена что-то делает на кухне…
И вот эта минута, наконец, настала! Но нужно не только вылезать из уютных кресел, но и из своей привычной жизни.
Да, жена Марина, конечно, знала о планах его друга, иной раз и сама с интересом расспрашивала про проекты, но к её жизни, казалось, это не имело никакого отношения.
— Нет, Вань, — сказала она после долгого разговора, — делай что хочешь, но это, пожалуйста, без нас.
— Разведешься что ли?
— Нет, просто буду знать, что где-то у меня есть муж, а у сына отец, но у него своя, увлекательная для него жизнь, а может быть через какое-то время и своя увлекательная женщина.
— Но, ведь, это и правда, интересная жизнь!
— Для тебя! А для нас она пройдет в диких холодных местах, без единого намека на цивилизацию!
— Будет цивилизация…
— Да! Когда ею будут пользоваться другие, а я буду сидеть на лавочке и вспоминать о своей уже прошедшей жизни…
Через два дня, однако, было решено съездить и посмотреть место будущего счастья.
Иван так и сообщил другу.
— Ты прямо угадал! — обрадовался друг. — На той неделе я заказал чартер, чтобы привезти туда команду геодезистов. Да и таких любопытных как ты, набирается уже человек двенадцать…
… Иван оформил отпуск за свой счет, сына пристроили к родителям, и самолет уже летел в эти неведомые дали.
…Порт, конечно, убил!
Это были страшные почерневшие от времени сооружения с кранами и валяющимися здесь же отходами портовой жизни — ржавыми бочками, металлическим хламом и засыпанным щебнем единственной подъездной дорогой.
По бокам вдоль всего берега, насколько хватало глаз, громоздились бараки складов, возле которых в хаотичном порядке стояла сломанная и брошенная техника.
В двух километрах от порта на безлесной равнине стоял и сам поселок, представляющий собой все те же бараки и несколько улиц двухэтажных кирпичных домов. На отдельной улице виднелось что-то похожее на новостройку — ряд серых кирпичных пятиэтажек и несколько административных зданий.
— Это и есть наш временный городок, — тоном экскурсовода разъяснил друг, — в наших домах будут пока жить все необходимые команды — проектировщики, коммунальщики, и конечно, строители. По мере строительства первых домов в соответствии с проектом, будем переселяться!
… На Марину было жалко смотреть. Лишь воспитание не позволяло ей бежать опрометью отсюда!
В следующие два дня настроение немного улучшилось.
После деловой экскурсии по территории будущего строительства, всей компанией отправились на природу.
Подали уазик, закупили продукты из местного магазина, и естественно, ящик с водкой, водитель прокладывал дорогу по одному ему видимому следу в сопки, начинавшиеся прямо за последними домами. Компания из двенадцати приехавших и нескольких хозяев поселка, шла шумной толпой по проложенному пути.
Места эти северные, нужно признать, действительно были замечательные. Невысокая трава пестрела желтыми и красными островками ягод, стелящийся кустарник заплетался в ногах. Заслышав шум, прямо перед ними вспархивали белые куропатки, но не улетали далеко, сидя оглядывались через сто метров.
Местные хорошо знали свое дело. Вскоре на ровной площадке уже издалека все увидели сколоченный из досок для них стол, окруженный деревянными скамейками, и обложенное кирпичом место для костра.
— Любимое место отдыха трудящихся! — Весело объявил начальник порта.
— И никто это не охраняет? — с удивлением спросила Марина начальника порта.
— Да вы что?! Здесь и квартиры на замок не закрывают!
Cидели долго. Белая полярная ночь это позволяла.
Так душевно Марина и Иван не сидели в компаниях со времен своей юности!
… На третий день самолет увозил дружную компанию обратно.
Сейчас они выйдут из аэропорта, кто-то останется в Москве, кто-то разъездится по своим городкам, и может быть, некоторые из них уже встретятся через месяц в том поселке, где останутся уже навсегда. Кто-то нет. И забудут об этих нескольких днях, а кто-то вдруг через сколько-то лет вспомнит, и будет жалеть, что не вернулся. Кто знает.
Иван не вернулся.
Он рвался, скандалил, демонстративно собирал чемодан.
Но ночью спал он теперь в другой комнате — понимал, что Марина права.
Романтика романтикой, но провести свои лучшие годы — это не год и не два — в далеком от цивилизации поселке с его неустроенным и неорганизованным бытом…. Да, город будет! Но жизнь пройдет. И сын его вырастет провинциалом и недостойным всего того, о чем они с Мариной мечтали в первый год их общей жизни.
На следующее утро его вызвал директор института.
— Против повышения, Ваня, думаю, не будешь возражать?
— А высоко? — пошутил Иван.
— Куда уж выше! — главным архитектором, Ваня.
Возражать было трудно. Такие предложения делаются только один раз.
— Да и зарплата будет почти, как на севере! — добавил директор.
Иван вздрогнул. Про свои планы он никому не рассказывал.
— А про север это вы зачем? — скромно спросил он.
— Да я когда-то работал в Заполярье. Знаю северные коэффициенты!
Совесть Ивана окончательно успокоилась. Вроде не он сам решение принял — от такого предложения только дурак откажется!
***
Служитель божий закрыл в телефоне этот лист книги судеб.
— А если бы уехал, что бы со мной дальше было? — поинтересовался Иван.
— Здесь записано только то, что уже случилось и дальше случится в твоей жизни, — ангел зевнул. — А что могло бы случиться, этого в записях нет, этого же и не было!
— Ну, что случилось дальше я и сам знаю, — сказал Иван — Прослужил до пенсии, директором так и не стал!
— Откуда ты знаешь?! — удивился ангел.
— Да я себя знаю. Вообще-то, на всякий случай, посмотри!
Ангел опять открыл телефон.
— Ну, да, так и есть! — объявил он. — Все, что ли? А то что-то я разговорился с тобой. Скоро смена придёт!
— Сейчас-сейчас, — заторопился Иван. — А в личной жизни?
— А ты, что в ней несчастен?
— Да нет, но как-то без интереса.
— А зачем же женился?
— Ну, так как все!
Ангел вздохнул и включил телефон.
***
… Иван Николаевич, — классная руководительница третьего «Б» попросила Ивана сесть за парту.
— Я не Николаевич! — поправил Иван.
— Ой, простите, не запомнила вашего отчества, — учительница смутилась, — я здесь новенькая!
— Ничего, — улыбнулся Иван, — давайте тогда без отчества. Я вас буду тоже называть просто Ирина! Пойдет?
— Пойдет, — наконец, улыбнулась Ирина.
И обоим стало несколько легче.
Дальше монолог Ирины был посвящен разбору особенностей сына, и что родителям нужно при этом делать.
Иван не слушал. Он видел только залитый весенним солнцем пустой класс и сияющие какой-то радостью глаза Ирины, лицо, ямочки на щеках, короткую мальчишескую прическу, по которой Ирина время от времени проводила рукой. А сам он не вслушивался в ее голос.
А что случилось, он и сам не понял. Бабником вроде он не был. Были, конечно, в его тридцати трехлетней жизни кое-какие короткие, «на бегу романы»! Но не долгие и не горячие. Да, может, пяток, но по-настоящему ничего и не было.
Ну, впечатлился и впечатлился — всё бывает! Но из головы Ирина не выходила.
Сначала просто не выходила. Потом боролся с собой. Потом не боролся. А потом помогла жена.
— Как ты думаешь, — сказала она задушевно как-то за ужином, — может, наконец, ребенку репетитора нанять, совсем сполз на тройки.
— По всем предметам? — удивился Иван. — Репетитора?
— Нет, надо посоветоваться с классной, она лучше знает, где наш не понимает, а где просто ленится.
— Ладно, завтра с ней встречусь! — сообразил Иван.
— С каких это пор ты школьные проблемы стал решать? — удивилась Марина.
— Ну, так, — замялся Иван, — хочешь, ты сходи!
— Не хочу, — засмеялась жена, — хватит того, что я с ним уроки делаю.
Когда заканчивались уроки, Иван стоял перед дверью класса, благо и у него было обеденное время.
— Папа? — удивился сын, когда вся толпа вывалилась из класса.
— Мне нужно с учительницей поговорить, — объяснил Иван.
— Тебя же не вызывали!
— Ладно, иди, дома расскажу!
Ирина Михайловна тоже удивилась, хотя и просияла своей ослепительной улыбкой. Иван уже понимал, что эта улыбка относится не лично к нему. Но тут же, как первый раз, потерял разум.
Как мог, все же объяснил цель визита.
Ирина что-то говорила ему, но он и не пытался слушать. В голову ему пришла гениальная идея, и он с трудом дождался конца монолога.
Идея его заключалась в том, чтобы учительница, на один час задерживалась после уроков, занималась с его сыном по тем предметам, которые хуже всех ему давались.
— Конечно, это не бесплатно, — заторопился Иван, — и как бы без умысла спросил: — если, конечно, вас дома не ждет муж.
— Нет, не ждет! — успокоила его Ирина.
— Но денег я не возьму. И на все время не подписываюсь. Месяца два, пожалуй, позанимаюсь. А там конец учебного года. Давайте посмотрим. И доверительно наклонилась к нему. — У меня ведь тоже есть своя жизнь.
— Нет, без оплаты я не могу, — твердо сказал Иван.
— Ну, как хотите!
— Ладно, — согласился Иван, — решим что-нибудь!
…Для Ивана настали счастливые дни.
К двум часам на своей машине он подъезжал к школе. Ирина, ослепляя школьный двор улыбкой, вела за руку сына, и, как в первый же день настоял Иван, он завозил сына домой и, поскольку это по одной дороге, довозил Ирину до ее дома.
В эти счастливые двадцать минут они разговаривали обо всем на свете.
… Через месяц Иван понял, что влюбился окончательно.
И мучительно формулируя про себя, как предложить Ирине более неформальную встречу, неожиданно забыв приготовленный текст, банально выпалил:
— А что вы делаете сегодня вечером?
Ирина от неожиданности помолчала и ответила очень просто.
— Иван, то, что вы мне хотите предложить, невозможно. Не забывайте, — я учительница вашего сына, вы его отец, это независимо от того, хочу ли я с вами встретиться, или нет!
— А хотите? — некстати ляпнул Иван.
— Все. Тема закрыта. И помолчав, добавила.
— И давайте больше не будете меня подвозить!
— Ирина, я все понял. Но подвозить все-таки буду. Это хоть маленькая благодарность за все ваши уроки.
— Вы сами все испортили! — Ирана вышла у своего дома, не сказав больше ни слова.
… Через неделю прозвенел последний звонок.
— Ну, и, Слава Богу! — решил про себя Иван.
На линейке в честь последнего звонка Иван, как и все родители, вместе с женой подошли к Ирине проститься.
— Ну что ж. До осени! — улыбнулась Ирина, — интересных каникул.
— Из интересных, у нас только две недели в Турции! — похвалилась Марина.
— Да? Как чудесно! А я ни разу там не была!
— Что так? — поинтересовался Иван.
— Не с кем! — засмеялась классная. — Есть, конечно, подруги, но у них то денег на это нет, то семейные дела не пускают! Попробую кого-нибудь уломать в этом году.
… Турция была только в начале июля. А так в обычных летних заботах прошел месяц. И конечно все, что так мучило Ивана этой весной, стало как-то успокаиваться.
И вот, наконец, путевки куплены, вещи практически собраны, до вылета осталось четыре дня.
Утром проснувшись, Марина не смогла встать с кровати.
— Черт! — выругалась она, — ну надо же, перед самым отъездом!
— Что? — испугался Иван.
— Да радикулит проклятый! Два года не было обострения, и вот надо же!
Конечно, побежали к врачу. Приговор был неутешительный. — Назначил уколы два раза в день. Капельницы, и уж, разумеется, никаких поездок и жаркого климата. Конечно, можно было попробовать блокаду, но из-за особенностей позвоночника и позвоночной грыжи, это было рискованно.
Сняли в больнице отдельную палату.
— А вы летите! — сказала Марина. Не пропадать же лету и путевкам. А за мной здесь поухаживают!
… Иван пошел сдавать одну путевку. Все-таки стоил отдых дорого.
— В договоре написано, — объяснили в турбюро, что возврат полной суммы при отказе не позднее недели до отъезда. А у вас самолет через два дня.
— И что делать?
— Да ничего. Треть суммы, возможно, оператор вернет. Но, это если кто-то путевку купит, как горящую.
И вдруг Ивана осенило!
Он набрал телефон Ирины.
Она долго не брала трубку, и Иван подумал, что идея его рухнула! И когда уже потянулся нажать «отбой», раздался голос.
— Здравствуйте, Иван. Извините, я просто долго думала, отвечать ли мне на ваш звонок, или нет. — И засмеялась, — А то вдруг вы мне опять что-нибудь предложите!
— Предложу! — опять заинтриговал Иван, и с ходу выпалил ей свою идею.
Есть горящая путевка. По низкой цене. Ирина выкупает ее в этом агентстве, и они летят отдыхать одной компанией.
— И что, мы с вами будем жить в одном номере?
— Нет, — заторопился Иван. — Мы всегда берем ради ребенка отдельный номер. Кстати, вот его вы и купите!
Ирина молчала. Потом тихо сказала:
— Вы меня просто оглушили!
— Решать нужно немедленно! — заторопился Иван, пока путевка у меня в руках!
— А ваша жена? — задала вопрос Ирина, хотя Иван конечно уже рассказал, почему отдает эту путевку.
— Слушайте! Ну, бывает же совпадение, Вы захотели купить какую-нибудь горящую путевку. Вам предложили вот эту, которую я только что сдал, и мы встретимся только в самолете! Вот приятная неожиданность! А в отеле…. Ну не делать же нам вид, что мы незнакомы? И на всякий случай добавил:
— Не бойтесь, приставать не буду!
— Ну, если не будите … — задумалась Ирина.
… Конечно, в самолете их места были рядом.
Иван для сына разыграл сцену приятной неожиданности. Но, тот как будто и вообще не обратил внимание.
… И начались две недели безоблачного южного счастья!
Они встречались за завтраком, сын уже привык, что Ирина Михайловна, случайно встретившаяся с ними в одном отеле, желает ему доброго утра. Они долго сидели за одним столом, Иван обслуживал их, как заправский официант, приносил все новые и новые блюда со шведского стола. После шли на пляж, где Иван с раннего утра, пока сын спал, занимал им три места на лежаках, и плавали и загорали до обеда. И сын уже, как к естественному относился, что папа заботливо мажет их обоих кремом от загара и опрометью плывет вслед за ними, давая спокойствие и уверенность в незнакомом море…
А темными теплыми вечерами они гуляли по набережной среди пальм и уличных музыкантов, и Иван, идя между ними, держал их за руки…
Да, конечно, Иван сразу же сообщил жене, что они встретили здесь их классную, но Марина не отреагировала. Ну, встретились и встретились.
Однажды вечером, когда втроем они сидели на трибунах открытого театра на детской площадке, Иван, не выдержал, поднес Ирину ладонь к своим губам и поцеловал.
Ирина повернула к нему голову, улыбнулась и не отняла ладонь, а сняла его руку со своей.
Большей близости никто себе не позволял.
Но чудны и страстны южные ночи. Любовь как будто разлита была в воздухе, в теплых песках пляжа, в ласковом шуме прибоя.
Кружится голова, отключается разум, и кажется, что вот это судьба, что сейчас что-то случится и невозможно этому противостоять. Есть только одно — он и она.
И жаркий шёпот, прощаясь у дверей ее номера.
— Иди к себе!
— Не хочу!
— А сын?
— Он уже спит!
— Но ведь нельзя!
— Я знаю!
И звук закрывающейся на ночь двери.
— На всю ночь?
— Не знаю! Ну, хоть на минуту!
И шорох скидывающейся одежды, и глухой стон нетерпения, и облегченный выдох — ну все! Вот и случилось. И не нужно больше бороться!
Ничего не было сказано. И не нужно было говорить. Потому что за стеной посапывала во сне сын, потому что судьба уже была предопределена, потому что ничего уже нельзя было изменить.
И невозможно расстаться.
Просто не размыкая рук, просто не расслабляя ног, и не отрываясь от губ!
И наступило утро.
— Иди, — прошептала Ирина. Вдруг сын проснулся?!
— Не могу! — пробормотал ей в плечо Иван. — Я не могу от тебя оторваться!
— У нас никогда не будет по-другому. Ты всегда должен будешь от меня отрываться!
— Но можно же что-то сделать? — отчаянье охватило Ивана.
— Можно, но ты этого не сделаешь! И я не хочу.
Иван хотел, было что-то еще сказать, но Ирина прижала палец к его губам.
— Не порть ничего. Есть только эта ночь. И это утро.
…Да, в прощальный вечер они давали друг другу клятву, что это кончится вместе с отпуском, что будут благоразумны, что никогда больше не будут встречаться, забудут все что было, и пойдет их привычная давно сложившаяся жизнь!
Но кто и когда это слово сдержит?!
Они срывались, они звонили друг другу, и немедленно подъезжала к школе машина Ивана, и они стремительно мчались в снятую квартиру Ирины и задерживались у двери, которая почему-то никогда сразу не открывалась, не могли дойти из прихожей до комнаты, не переставая, целуясь под вешалкой у стены…
… Привет! — сказал Иван жене, когда, вернувшись с работы и заметив непривычную тишину, спросил:
— А где сын?
— К маме отвела, — спокойно ответила Марина. — Поговорить бы, Ваня, нам надо!
Сердце у Ивана екнуло. Но он все все-таки спрятался за мыслью, что разговор будет не об этом.
Нет, об этом.
— Как училка, Вань? — холодно начала жена. — Как у нее сиськи и писька? Лучше моих?
— Ты че говоришь? — с последней надеждой пробормотал Иван.
Разговор, как и полагается, был тяжелым. Но еще тяжелей и бескомпромиссней был приговор.
— Я понимаю, Вань, — завершила Марина. — Любовь-морковь и всякое такое. Дело житейское. Удерживать не буду. Но ты, Вань, определись: или я, а вернее, семья, или она. Срок ответа — завтра!
… Спали порознь. Вернее, не спали. И порознь. А что тут думать?! Страсть, она пройдет. А что потом останется — кто ее знает! К тому же Ирина его к себе не звала, не приглашала. Это уже легче. А потерять привычное, уже надежное — семью, сына, снова приобретать все, что уже приобретено непомерным трудом….
Нужно было поговорить…
Как обычно, Иван позвонил Марине с работы.
— Через полчаса приеду!
— Нет, отрезала Марина.
— Ответь сейчас по телефону. Если «Да», то приедешь. И никакого разговора не будет. Если нет — подъедешь только до подъезда. Чемодан для тебя я уже собрала.
Такой решительной свою жену Иван еще не знал. Иван вернулся домой. Но ххх холод между ним и женой оставался. Никто не бросался в объятия друг другу, никто не объяснялся и не клялся в дальнейшей верности. Просто жили. Вместе, но поврозь.
Ирине Иван позвонил и сообщил, что неделю они не смогут видеться.
— Был разговор. — догадалась Ирина.
— Да нет, просто занят. — говорил Иван.
— Слушай, Мариш, и долго так будет продолжаться? — не выдержал он на четвертый день.
— Маришей я была для тебя раньше. А сейчас Марина.
— Хорошо, Марина, я вернулся. Все в прошлом, что еще надо?!
— Еще надо чтоб я знала, что с этой сукой ты порвал окончательно!
— При слове «Сука» Иван передернулся.
— Слушай, зачем ты ее оскорбляешь, она-то здесь причем? Я виноват, признаюсь. А ее зачем поносить?
— А затем, чтобы она знала, что за замужними мужиками нельзя охотиться! И чтобы я знала, точно знала, что ты с этой историей закончил!
Она помолчала и сказала вполне спокойно.
— В общем, вот что, Вань. Ты ее зовёшь, куда хочешь, мы с тобой приходим вместе, и ты при мне ей говоришь:
— Знаешь, дорогая! Между нами, все закончено! Вот моя жена, я ее люблю и прошу больше не звонить!
Марина помолчала.
— Слова можешь подбирать любые. Но смысл их должен быть именно такой!
Иван слушал изумленно:
— Ты это серьезно?!
— Уж куда серьезней! Я хочу убедиться, что мой муж остался только моим мужем!
— А моих слов тебе недостаточно?! Нужно вот такое изуверство?!
Марина молча вышла и закрыла дверь в спальню.
Следующие два дня были для Ивана жуткими. То он представлял, как мгновенно собирает чемодан и уходит. Навсегда, резко без слов хлопнув дверью. Уходит же к Ирине. В никуда и навсегда!
То представлял себе, что все трое в кафе ведут примирительный диалог и, растрогавшись, и обнявшись, уходят дальше жить одной любящей и общей семьей!
То наоборот, ни в какое кафе он не идет, а идет в гараж, набрасывает на шею веревку и …
Так не доставайся же ты не кому!
Он позвонил Ирине.
— Привет! — обрадовалась она. — Куда ты пропал?
— Да никуда, — неохотно ответил Иван. — Слушай, нам надо встретиться.
Голос Ирины, как-то потух:
— Приезжай…
— Нет, — выдавил из себя Иван, — давай в кафе, знаешь, на углу Московской…
Ирина долго молчала.
— Ты можешь сказать мне об этом по телефону, — наконец проговорила она.
— Нет, Ириш, не все так просто. Давай встретимся!
В назначенный час Ирина сидела за их любимым столиком у окна.
— Привет! — Иван присел напротив, надеясь взять ее лежащую на столе ладонь.
Ирина сидела молча.
— Говори! — наконец произнесла она, — что не так просто?
«Не так просто» — подошла и села рядом с Иваном жена.
Ирина от ужаса, откинулась на спинку кресла! Конечно, женщины были знакомы друг с другом по школе. Но такой встречи Ирина не ожидала!
Наступило долгое и утомительное молчание.
— Говори! — приказала, наконец, Ивану жена.
Иван очнулся.
— Видишь ли.… Начал он искать слова и глядя в стол — у нас с тобой…
Ирина резко отодвинула кресло и встала:
— Можете не продолжать! — шёпотом крикнула она обоим. — Зачем вам нужен этот спектакль?
И уже обращаясь к одной Марине, повысила голос:
— Чтобы меня унизить? Вы своего добились. Даже если ваш муж, будет ползать перед моей дверью, я ему не открою! Живите спокойно! — И уже спокойно глядя в глаза Марине, добавила:
— И не беспокойтесь на счет своего сына. Я уйду из школы!
И в зловещей тишине, глядя ей в след, Марина неожиданно прошептала:
— Спасибо!
***
Что было дальше?! — спросил у Ангела изумленный Иван.
Тот посмотрел на него старческими пустыми глазами.
— Давеча я тебя во время разговора спросил:
— Ты женат?
Ты ответил:
— Да как-то так… — напомнил он.
— Я тебе все рассказал. Что ты еще от меня хочешь?
— Спасибо! — поблагодарил Иван, вставая. Теперь я знаю, как поступать в своей жизни!
— Да, ты что?! — изумился старец. — Ничего ты не знаешь! Я все стер в твоей памяти! И меня никогда ты не видел!
И Иван в ужасе проснулся.
… За окном серел рассвет. Капли дождя стекали мутными струйками по стеклам окон. Тикали часы, отсчитывая время. Спала жена, разметав на подушке волосы. И смутное и тяжелое впечатление о каком-то темном сне томило Ивана. Плохо так начиналось утро. Но что тут делать?!
— Родители! — раздался из спальни голос сына. — Вас сегодня классная вызывает в школу после последнего урока. Кто пойдет?
Последние комментарии
23 часов 56 минут назад
1 день 4 часов назад
1 день 12 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 15 часов назад
3 дней 2 часов назад