Как пришло понимание того, что такое идея и других вопросов, связанных с обретением человеком способности создавать идеи? Послесловие к статьям, опубликованным ранее [Иван Андреянович Филатов] (fb2) читать онлайн

Иван Филатов Как пришло понимание того, что такое идея и других вопросов, связанных с обретением человеком способности создавать идеи? Послесловие к статьям, опубликованным ранее

1. Введение

Предметом рассмотрения данной статьи является попытка восстановления в своей памяти некоторой последовательности мышления при формировании понятий, относящихся как к методологии возникновения Новизны, так и к тем факторам, которые обусловили возможность ее осуществления. А именно:

— что такое идея и как она возникает,

— социум и та роль, которая ему отведена в процессе создания Новизны;

— каким образом осуществляется взаимосвязь между социумом и человеком способным продуктивно мыслить;

— бытие социума и человека, единая методология возникновения Новизны;

— возникновение у человека способности генерировать идеи как инициирующее начало к тому, чтобы начать учиться говорить;

— бытие как то, что находится в истоке возникновения всего сущего;

— те опасности, которые связаны с использованием Интернета.

Дело в том, что «тонкости» ходов нашего собственного (продуктивного) мышления есть неопределенности обнаружения и выражения того, что находится на грани между бессознательным и тем, что доводится до сознания, но доводится с большим трудом, то есть, находится на грани понимания. Попытаемся восстановить, какими зигзагами следовало наше мышление, чтобы выйти на единую методологию возникновения Новизны и на те истоки, которые дали возможность ей проявиться в ходе цивилизационного развития общества.

(Чтение данной статьи вполне совместимо с ознакомлением с текстом предыдущей статьи «Что интересного, а попросту, нового, на мой взгляд, было обнаружено в процессе написания текстов о том, что такое новизна и как она возникает? (Путеводитель по Статьям, опубликованным ранее»).

2. Исток вопроса о структуре идеи

Скорее всего, можно было бы согласиться с тем, что все началось с вопроса, заданного Н. Заболоцким в стихотворении «Некрасивая девочка»:

«……………..что есть красота

И почему ее обожествляют люди?

Сосуд она, в котором пустота,

Или огонь, мерцающий в сосуде?».

Если наличие феномена красоты никем не отрицается, то тогда возникает вопрос, каким образом проявляется восприятие красоты психикой и умом человека?

Первым делом, восприятие красоты сопровождается возникновением чувства интеллектуального удовольствия от акта ее созерцания. Иначе бы мы не стремились к красоте, даже той, которую мы видим (или слушаем) не в первый раз.

Вот это стремление воспринимать красоту одного и того же произведения многажды наталкивает на ту мысль, что,

— во-первых, мы что-то не восприняли своими чувствами и не поняли умом в этом произведении;

— во-вторых, данное произведение затронуло какие-то струны нашей души,

— и в-третьих, у нас все же осталось желание почувствовать и понять что-то заложенное художником в данном произведении искусства.

Вот отсюда, из вопроса, так что же все-таки заложено художником в своем произведении искусства, естественным образом возникает вполне обоснованное подозрение в том, что таковым, заложенным, является какая-либо идея, уже прочувствованная художником и способная быть выраженной то ли на полотне, то ли каким-либо другим способом: вербальным, музыкальным, пластическим и т. д. Иначе говоря, только руководствуясь — пускай и на бессознательном уровне — какой-либо идеей, художник возьмется за то, чтобы воплотить ее в произведении искусства.

Вот здесь-то и возникает метафизический вопрос существа и сущности идеи, тот вопрос, которым на заре развития философии задался Платон, разместивший идеи в занебесном царстве и представивший их в качестве образцов вещей реального мира, тех образцов, глядя на которые художник руководствуется в своем творчестве, как бы «припоминая» их, как то, что он будто бы видел в потустороннем мире своего существования.

Данное прозрение Платона было настолько очевидным, настолько плодотворным в своей непосредственной явленности, что последующая философия, вплоть до Новых и Новейших времен, не решалась — кроме разве что Аристотеля — подвергнуть сомнению «теорию» припоминания Платона. Спрашивается, в чем было очарование подобного взгляда на происхождение идей и на их назначение? И, как оказалось, подоплека данного феномена достаточно проста.

Все дело в том, что человек с давних, доисторических времен обладает некогда — а вернее сказать, неизвестно когда — вдруг! обретенной им способностью иррационально мыслить, иначе говоря, мыслить не только посредством одного лишь логического мышления, но и посредством генерирования новых идей в нашем бессознательном. Но дело в том, что наше бессознательное не информирует нас — через наше сознание — о том, каким именно образом оно создает идею в нашем интеллекте. Мало того, мы даже не знаем, почему, когда и каким образом эта идея была создана в нашем бессознательном.

Мы знаем лишь то, что идея в своем готовом виде явилась в наше сознание в акте инсайта, прозрения, озарения. И знаем мы об этом не только потому, что в наше сознание (вдруг!) явился сам смысл идеи, но и потому, что явление его сопровождается возникновением в нашей психике весьма ощутимых ее (психики) проявлений:

— интеллектуального удовольствия от понимания смысла внове явленной идеи,

— удивления от внезапности его явления

— и чувства надежности, истинности и единственности этого смысла.

Так вот, явление смысла идеи из той области нами неосознаваемого, о которой мы, по сути дела, ничего не знаем, воспринимается нами как «припоминание» того, что мы якобы ранее знали. И нам невдомек то, что явлению идеи в наше сознание, как правило, предшествовала и достаточно интенсивная проработка интересующего нас вопроса на логическом уровне рефлексии-1, и скрытая от нашего сознания инкубационная фаза созревания смысла идеи в нашем бессознательном. Инсайтное явление смысла идеи в наше сознание — как бы ниоткуда — воспринимается нами, зачастую, как дар Божий. Именно здесь основа Платоновской «теории припоминания» — она в психологическом восприятии нашим сознанием внове явленного смысла идеи из нашего же бессознательного, том восприятии, которое сопровождается указанными выше весьма заметными для нашей психики интеллектуальными ощущениями: удовольствия, удивления и чувства истинности и надежности.

3. Структура идеи

Итак, предполагая наличие заложенной в любом произведении искусства идеи, возникает вопрос, что же собой представляет идея? А именно:

— из чего она состоит, то есть, какова ее структура;

— каким образом связаны элементы, ее составляющие;

— для чего она предназначена, то есть, какую функцию она призвана исполнять в социуме самом по себе;

— и каким образом она реализуется, то есть, какова методология ее возникновения и воплощения в практику жизни ее смысла?

(Пояснение: термин «социум сам по себе» означает тот социум, в котором люди существуют и функционируют наряду и наравне с другими вещами и явлениями в процессе События-1, когда в этом социуме происходит независимое от умственной деятельности человека зарождение, созревание и возникновение Необходимости в притоке Новизны в ту или иную его структуру. Об этом ниже по тексту).

Вот здесь на помощь мне пришел некоторый опыт изобретательской деятельности в области техники. Мне вспомнилось, что в формуле изобретения фигурирует вполне определенное количество объектов, одно из которых, — а именно, искомое сущее — являясь главным, становится предметом изобретения, то есть тем новым предметом, которого ранее не было ни в реальной действительности, ни в нашем умственном представлении. Именно этот внове изобретенный и далее созданный — по идеальному образцу искомого сущего и по определенной технологии — в материальном виде предмет был назван (с подачи М. Хайдеггера: См. «Бытие и время». Пер. В. В. Бибихина. М.: Ad marginem, 1997. С. 68–71) подручным средством, тем средством, с помощью которого можно было бы производить определенный род деятельности по изготовлению в социуме Продукции совершенно нового вида. Как, положим, изобретенный телескоп как подручное средство служит для «изготовления» такой Продукции как наблюдение и систематизация невидимых глазом удаленных объектов Вселенной.

Что же касается остальных объектов, входящих в комплектацию данной идеи, то назвал я их исходными сущими, постольку, поскольку мы оперируем ими (в своем уме) — и их свойствами, в первую очередь, — еще до создания самой идеи, а именно, на этапе рефлексии-1, когда мы всего лишь пытаемся скомпоновать определенное количество объектов таким образом, чтобы получить некое подобие идеи. Эти объекты мы никоим образом не изобретаем — мы берем их в готовом виде из сферы, названной нами Хаосом, то есть из сферы того, что ранее уже существовало или ранее уже было создано, изобретено, открыто. Завидным преимуществом этих объектов является то, что на их создание нам не надо тратить умственную энергию нашего мозга, как мы ее тратим на создание искомого предмета (сущего) в его, сначала, идеальном виде, а затем, и в виде материальном. Единственное требование к исходным объектам (сущим) заключается в том, чтобы:

— во-первых, их свойства не входили в противоречие со свойствами внове нами создаваемого искомого сущего;

- а во-вторых, чтобы они вполне естественным образом «зацеплялись» — посредством своих свойств — как между собой, так и с искомым сущим.

Более того, исходные сущие являются как бы «пьедесталом», на котором нами возводится «фигура» искомого сущего.

4. Методология возникновения идеи и раскрытия ее смысла

Итак, со структурой идеи мы более или менее разобрались. Нам осталось только «вписать» эту структуру в саму методологию возникновения (в уме человека) новизны в виде идеи. А эта методология, в основном, уже известна по многочисленной литературе и описана она в работах Пуанкаре, Адамара, Лапшина, Кармина и мн. др.

(См.: Пуанкаре Анри. О науке. Наука и метод. Глава 111. Математическое творчество. 1983. С. 309–320; Адамар Ж. Исследование психологии процесса изобретения в области математики. Пер. с франц. Москва. Изд-во «Советское радио», 1970. 106 с.; Лапшин И. И. Философия изобретения и изобретение в философии. Введение в историю философии. — М.: Республика, 1999. — 399 с. — (Мыслители ХХ века); Кармин А. С. «Интуиция: Философские концепции и научное исследование. — СПб.: Наука, 2011. — 901 с.).

Напомним только, что эта методология начинается с рефлексии-1, когда мы манипулируем в своем уме некоторым комплексом известных нам исходных сущих, пытаясь создать некое подобие идеи. Но этот этап нашего логического мышления, как правило, либо ничем результативным не заканчивается, либо имеет продолжение, но только в том случае, если мы приложили достаточно интенсивные умственные усилия к решению поставленной нами задачи. В таком (последнем) случае наше мышление — не оповещая нас об этом — может выйти на скрытую от нашего сознания инкубационную фазу мышления, когда наше бессознательное само берется за решение этой задачи. И в случае успешного исхода, оно, бессознательное, в акте инсайта (прозрения, озарения) выдает в наше сознание смысл идеи в готовом его виде, то есть в виде сгустка смысла.

(Об этом в разделе 8. «Почему в акте инсайта идея выдается в наше сознание только в виде сгустка смысла?»).

И этот смысл мы прекрасно понимаем, и понимаем в наиболее ярком свете в первые мгновения его явления. С течением даже самого небольшого промежутка времени он тускнеет и теряет свои исходные очертания. А потому наша первейшая задача заключается в том, чтобы как можно быстрее зафиксировать внове явленный нам смысл в знаках (символ, метафора формула, таблица и т. д.) какой-либо известной нам системы с той целью, чтобы, во-первых, посредством этих знаков разместить его в нашей долговременной памяти, а во-вторых, в случае надобности восстановить этот смысл по тем знакам, в которых мы его оформили.

Вот эту фазу перекодировки нейронных образований нашего мозга и облечения смысла идеи в знаки какой-либо системы я назвал допонятийной фазой, поскольку смысл идеи понимается только нами самими, но мы не можем довести его до понимания кого-либо другого, так как этот смысл еще не оформлен в окончательном его виде. Но это оформление смысла идеи является в то же время раскрытием ее смысла, развертыванием самого сгустка смысла идеи до состояния удобопонимаемости кем-либо. Вот это одновременно происходящее оформление смысла идеи вместе с раскрытием его сущности было названо мной как рефлексия-11.

Отличие этой рефлексии от рефлексии-1 в том, что если на этапе рефлексии-1 мы собирали и пытались взаимосвязать в некий комплекс определенное число объектов-исходных сущих, то на этапе рефлексии-11 мы, наоборот, раскрываем, разлагаем явленный в наше сознание сгусток смысла на те элементы-сущие, из которых он состоит и которые находятся в связи между собой посредством своих свойств.

(В Приложении данной статьи изображены Рисунки 1 и 2. На первом из них обозначены основные этапы (методология) нашего продуктивного мышления, а на втором изображен Онтологический круг методологии возникновения новизны, включающий в себя и тот вклад, который вносит социум сам по себе в общую методологию, о чем речь пойдет далее. (Сами рисунки в «проявленном» их виде можно посмотреть в Статьях автора, размещенных на сайтах «Ридеро» и «ЛитРес»)).

А вот здесь, в процессе раскрытия смысла идеи, нами замечается самое интересное и самое загадочное: мы вдруг каким-то непостижимым образом обнаруживаем, что нам для полной комплектации идеи не хватает еще одного — и притом самого главного! — сущего, а именно искомого сущего, того сущего, вид которого мы должны сначала создать в своем уме, в идеальной его форме, а затем, по определенной технологии изготовить (по его образцу) материальную его форму, ту форму, с помощью которой мы могли бы уже начать изготовление той Продукции нового вида, потребность в которой с некоторых пор вполне назрела в какой-либо из структур социума.

Получается так, что мы каким-то невероятным образом обнаруживаем «дырку от бублика», то есть то, чего нет в реальной действительности, но то, что мы должны создать сызнова. Вот это, нами внове создаваемое искомое сущее должно непосредственным образом вписываться в цепочку исходных сущих, входя в «зацепление» с ними посредством своих свойств. Это, во-первых, а во-вторых, оно никоим образом не должно — по своим свойствам — входить в противоречие со свойствами остальных, исходных сущих. Созданием материального вида искомого сущего, а именно, изготовлением подручного средства, по сути дела, заканчивается рефлексия-11.

Но заканчивается и миссия человека продуктивно мыслящего: создавшего идею, раскрывшего ее смысл, обнаружившего недостающее звено в виде искомого сущего, и предложившего — в случае необходимости — технологию изготовления материального вида последнего, то есть подручного средства. Изготовление же Продукции с помощью этого средства — это уже забота самого социума, испытывающего потребность и в этом подручном средстве, и в той Продукции, которая может быть изготовлена только с помощью этого подручного средства.

Вот эту методологию возникновения новизны посредством интеллектуальной деятельности человека — начиная с рефлексии-1 и заканчивая рефлексией-11 — мы назвали Событием-11. (См. Рис. 2. Онтологический круг). Следующее за ним Событие-111 — это уже прерогатива самого социума, внедряющего эту Новизну в свои структуры и адаптирующего ее в них. Что же касается События-1, то речь о нем пойдет далее, когда мы зададимся вопросом: откуда человек, продуктивно чувствующий и мыслящий знает о том, что в социуме зародилась, созрела и возникла та или иная Необходимость в создании Новизны того или иного вида? Вот к этому вопросу мы и переходим.

Все дело в том, что человек, даже продуктивно мыслящий и чувствующий, до поры до времени не имеет никакого представления о том, что еще не возникло в самом социуме. И не имеет представления только потому, что,

— во-первых, он ничего не может знать о том, что еще не возникло и не заявило о себе каким-либо весьма ощутимым для него образом,

— а во-вторых, в процессе События-1 — того События, когда только социум сам по себе является главным действующим лицом — человек выступает на роли вещи, наравне и наряду с другими вещами и явлениями, функционирующими в данном социуме и в данное время.

5. Человек и соци-ум — каким образом они взаимосвязаны?

Вот здесь-то и возникает кардинальный вопрос взаимосвязи человека и социума самого по себе, того социума, где функционируют только вещи и нет никакого человека, в том числе и человека, продуктивно мыслящего и чувствующего, того человека, который бы каким-либо образом — в первую очередь образом своего мышления — отреагировал на зародившуюся, но еще не возникшую Необходимость в создании какой-либо Новизны. А именно, возникает вопрос, каким образом осуществляется взаимосвязь этого социума с человеком, продуктивно мыслящим и чувствующим. Иначе говоря, возникают два вопроса:

— во-первых, в какой момент человек как «бездумная» вещь на этапе События-1 превращается в человека, продуктивно мыслящего и чувствующего (в начале События-11), того человека, который способен не только заметить возникшие в социуме проблемы (Необходимости, Нужды), но и разрешить их;

— а во-вторых, каким именно образом человек воспринимает проблемы социума: иначе говоря, каким образом осуществляется связь социума самого по себе с человеком, способным разрешить его проблемы?

Ведь мы же знаем, что в социуме как открытой системе время от времени возникают те или иные проблемы — беспроблемное существование это не то свойство, которое ему может быть присуще. И проявляются они в виде Необходимости в создании Новизны затребованного им вида. Но, спрашивается, в каком виде эти Необходимости воздействуют на чувства и на ум человека? Вот тот вопрос, который ранее не был задан метафизикой в достаточно отчетливой его формулировке. Иначе говоря, не был задан вопрос передачи эстафеты социума — в виде Необходимости в создании Новизны — из «рук» самого социума в «руки» человека, способного создать затребованную социумом Новизну.

И, как оказалось, эта эстафета от социума к человеку передается — на границе между Событиями-1 и -11 — в виде какого-либо, воздействующего на чувства и ум человека, негативного фактора: лишенности человека в чем-то, неудобства пользования чем-либо, недостаточности чего-либо, неудовлетворенности человека чем-либо и т. д.

Так:

— лишенность в телесной силе и ловкости привела человека к изобретению орудий охоты (увесистый булыжник, западня, капкан, копье, лук и стрелы) на более сильных и более ловких диких животных;

— недостаточная эффективность выражения и передачи мыслей посредством жестов и гортанных звуков привела к изобретению звучащей речи;

— неудовлетворенность неупорядоченными спонтанно-эгоистическими взаимоотношениями между людьми привела к «изобретению» нравственности, то есть к упорядочению этих взаимоотношений на не законодательном уровне;

— неудобства и трудности в сохранении (во времени) приобретаемых знаний и передачи их на большие расстояния привели к изобретению письменности и т. д. и т. п.;

— лишенность в способе передачи смыслов внове являемых (в наше сознание) идей привела к возникновению сознания как выражения того, что свершилось в материальных структурах нашего мозга через знаки культуры, а через них — единения нас с нашим ближайшим окружением посредством передачи им нами полученного знания.

Именно эти негативные факторы являются передаточным звеном, связывающим сообщество людей в целом (социум) с человеком, продуктивно чувствующим и мыслящим, а вместе с ним и со всеми людьми, составляющими это сообщество. Иначе говоря, эти негативные факторы связывают Бытие социума (самого по себе) с бытием человека.

Причем следует особо отметить следующее: человек, продуктивно мыслящий и чувствующий, является не только создателем идей, отвечающих запросам социума, но он еще — открыватель самих Необходимостей в новизне того или иного вида, конечно же, через указанные негативные факторы. Не обладай он чутьем к тому, какая Необходимость (Нужда) в Новизне зародилась и созрела в недрах социума самого по себе, у него не было бы даже повода обратить внимание на назревшую проблему и направить свои собственные интеллектуальные усилия (и данные ему способности) на создание соответствующей идеи, разрешающей возникшую неблагоприятную для социума ситуацию.

По сути дела, вся культура это результат изобретений и открытий в процессе обнаружения каких-либо негативных факторов. И все это стало возможным благодаря заложенной в мозг человека природной способности генерировать все новые и новые идеи. Попробуйте теперь заявить, что не создание идей является фундаментом нашего — человеческого и социального — Бытия как возникновения Новизны! Исходя из этого положения, нам ничего другого не остается, как заявить: Бытие осуществляется только в том «объекте», который способен производить Новизну: будь то Вселенная, живая Природа, социум, мозг человека или геном последнего и любого другого живого существа.

6. Как мыслит соци-Ум?

Как мы уже узнали из предыдущего пункта, понимание того, как мыслит соци-ум пришло через обнаружение взаимосвязей человека с соци-умом. И эти взаимосвязи осуществляются в виде тех негативностей, которые воздействуют на чувства и ум человека: лишенность в чем-то, неудобство пользования чем-либо и т. д. Далее возник вопрос, какова причина возникновения этих негативностей? Не с неба же они сваливаются на нашу голову. И, как оказалось, вырабатываются они не от хорошей жизни самого соци-ума. Они являются следствием спонтанного возникновения в соци-уме самом по себе разного рода Необходимостей в обновлении тех или иных своих структур: научно-технических, социально-правовых, морально-эстетических и т. д. Вот эти Необходимости и являются предметом заботы самого соци-ума, предметом его «мышления».

В итоге получается, что соци-ум сам по себе вовсе не бездумное «существо». Он мыслит, но мыслит он,

— во-первых, спонтанно;

— во-вторых, скрытым от нас образом, так, что мы не замечаем этого;

— и в-третьих, негативным образом, генерируя не саму Новизну, — как, положим, человек продуктивно мыслящий, создающий идеи — а только Необходимость в ней.

Создание соци-умом такой Новизны как Необходимость в обновлении тех или иных своих структур — это и есть умственная деятельность самого соци-ума, та деятельность, к которой непричастен человек, даже тот, который способен креативно мыслить.

И непричастен только потому, что к процессу зарождения, созревания и возникновения самой Необходимости в Новизне он не имеет никакого отношения, поскольку на этапе События-1 он не может воспринять того, что еще не возникло и не проявило себя каким-либо негативным воздействием на чувства его и его ум. Это, во-первых. А во-вторых, он еще не проникся той или иной заботой самого соци-ума. И не потому, что он невнимателен, а просто потому, что на этапе созревания Необходимости в Новизне он выступает на роли «бездумной» вещи, наряду и наравне с другими вещами и явлениями, функционирующими на данное время в социуме.

Он становится причастным к этому только тогда, когда эта Необходимость уже возникла, и уже заявила о себе каким-либо воздействующим на его чувства и ум негативным фактором: лишенностью в чем-то, недостаточностью чего-то, неудобством пользования чем-либо и т. д. И задача человека только в том, чтобы воспринять эти негативности на границе между Событиями-1 и -11 и отреагировать на них созданием такой Новизны-идеи, которая разрешила бы данную проблему, возникшую в самом соци-уме.

Из только что изложенного возникает вполне обоснованное подозрение в том, что всякий акт спонтанной самоорганизации какой-либо материи — результатом которой (самоорганизации) является возникновение Новизны того или иного вида — мы вправе считать умственным актом. Ведь и спонтанная самоорганизация нейронной материи нашего мозга при актах инсайта (прозрения, озарения) является актом умственной деятельности. Так что у нас нет никаких оснований разделять спонтанную самоорганизацию материи любого вида от спонтанной самоорганизации нейронов нашего мозга — в обоих случаях возникает Новизна. А она является следствием умственной деятельности.

(Более подробно об этом в статье «Принцип контингентности К. Мейясу и методология возникновения новизны. (Вариации на тему)»).

Так что вполне можно согласиться с тем, что в соци-уме самом по себе, вне всякого участия человека, продуктивно чувствующего и мыслящего, постоянно и незаметно для нашего чувства и сознания — ума «ткется ткань» Новизны такого неопределенного вида как Необходимость в обновлении тех или иных структур самого соци-ума. Именно от этого соци-ума в конце этапа События-1 исходит запрос человеку в том, чтобы он в процессе следующего События-11 разрешил ту проблему, которая возникла в нем (в соци-уме) и заявила о себе каким-либо негативным воздействием на человека: неудобства пользования чем-либо, недостаточности чего-то и т. д.

В итоге получается: социум сам по себе — та таинственная единица, которая до сих пор еще не обнаружена в виде раскрытия той ее деятельности, которая приводит к зарождению, созреванию и возникновению того, что должно быть не только получено в виде притока новизны, но и проявлено в виде какого-либо воздействующего на чувства и ум человека негативного фактора.

7. Материальна ли мысль или она идеальна?

Что же касается продуктивного мышления человека, то методология возникновения Новизны в его интеллекте достаточно подробно рассмотрена нами в статье «Идея и новизна — как они возникают?». Там же обращено внимание на то, что Новизна сама по себе материальна по своему происхождению, а значит, материальна и мысль, которая есть воплощение Новизны. И этот вывод сделан нами на основе нейрофизиологических экспериментов С. Деана, приведенных в книге «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли».

И вообще, если любая Новизна в этом Мире имеет материальное происхождение в спонтанно-когерентных актах самоорганизации материи того или иного вида, то у нас есть полное право утверждать, что и идея материальна. И никак иначе. Поскольку она имеет происхождение в результате спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга. А потому, с таким же правом мы можем утверждать и то, что и мысль материальна в истоках своего происхождения, если мы учтем тот неоспоримый факт, что мысль — это развернутый смысл (вернее, сгусток смысла) идеи.

(О том, из чего состоит идея-мысль, и в каких взаимосвязях находятся ее элементы, смотри ниже разбор идеи кусочка мела).

И здесь нам нужно всегда помнить, о каком моменте идет речь, когда мы говорим об идеальности или материальности идеи (или мысли).

1. Если мы говорим об акте ее возникновения, то, конечно же, она материальна в своем спонтанно-материальном происхождении, заканчивающимся инсайтом в виде внезапного явления в наше сознание сгустка смысла идеи.

2. Но в процессе развертывания сгустка смысла идеи (на допонятийном этапе), то есть в процессе перекодировки материальных нейронных образований мозга в идеальные культурные знаки, знакомые нашему сознанию, вполне можно полагать, что этот процесс материально-идеален, поскольку каждому материальному нейронному образованию мы должны как можно быстрее подыскать в своем сознании, в своей памяти, соответствующее ему «адекватное» идеальное наименование в виде слова, знака, символа и т. д.

3. И только оформив смысл нашей идеи-мысли в культурные знаки, мы вполне можем утверждать, что она уже идеальна, поскольку в ней не осталось и следа ее материальности. Можно сказать, что в конце процесса перекодировки нейронных образований и раскрытия смысла идеи прах материальности полностью отряхивается с ног смысла идеи, ставшей мыслью. И мы в своем мышлении уже должны оперировать только тем, — относящимся к смыслу идеи — что имеется в нашем идеальном сознании и в нашей долговременной памяти в результате раскрытия смысла идеи и оформления его в культурные знаки.

Тогда получается, что средняя зона (2), зона, условно говоря, «материальной идеальности» — есть переходная зона между чистой материальностью идеи и ее чистой идеальностью.

Так что, если задаться вопросом, материальна ли мысль или она идеальна, то, в первую очередь, нам надо определиться с тем, что такое мысль? Скорее всего, можно предположить, что мысль — это смысл, развернутый из идеи, тот смысл, который направляет дальнейшие шаги нашей умственной деятельности в направлении создания того, чего ранее не было, но что необходимо для получения какого-либо вида нужной нам — в первую очередь, самому соци-уму — Продукции. И этот смысл определяется вполне конкретным комплексом объектов, взаимосвязанных между собой посредством своих свойств. Причем, ни один из этих объектов не может быть исключен из этого комплекса, и ни одна из связей не может быть нарушена. В противном случае теряется смысл создания самого смысла.

Из этого можно заключить: то, что не организовано в нашем мышлении — и в нейронах нашего мозга — в комплекс (ансамбль) вполне определенным образом соединенных объектов, мы не вправе считать ни идеей, ни мыслью. Идея, как и мысль, только тем и характеризуется, что самые разнородные объекты, входящие в ее состав, соединены между собой нерасторжимыми связями через свои свойства метафизического характера, того характера, без которого невозможно образование любой идеи.

Так, например, в идее кусочка мела письменность соединена с доской своими метафизическими свойствами «изображать» и передавать (на расстояния) определенные смыслы, и быть изображенной в виде знаков (текст, формула), положим, на плоскости доски. Доска соединена с письменностью своим метафизическим свойством оставлять на своей поверхности знаки письменности и тем самым «сохранять» какое-то время смыслы, «изображенные» на ней.

Идем далее. Доска соединена с кусочком мела своим метафизическим свойством сохранять на своей поверхности след от кусочка мела, и тем самым сохранять написанный текст, а вместе с ним и смысл, изображенный на доске. Кусочек же мела соединен с доской своим метафизическим свойством мелкодисперсно крошиться и оставлять свой след на поверхности доски за счет прилипания частиц мела.

Продолжим далее. Кусочек мела соединен с учителем своим метафизическим свойством быть, в буквальном смысле, подручным средством в руке человека, обладающего, в свою очередь, метафизическим свойством умения писать на доске, и тем самым «изображать» смыслы текста (письменности). Более того, человек (положим, ученик) соединен с доской и с письменностью своим метафизическим свойством, соответственно, умения читать и понимать смыслы письменности. Учитель же, как видим, непосредственно соединён со всеми остальными сущими своими метафизическими свойствами видеть текст, писать на доске, понимать знаки и излагать смыслы письменности.

Такова комплексность идеи-мысли, можно сказать, замкнутой на саму себя, но в то же время открытой системы. Открытой потому, что

— на «входе» в идею есть сформированная в самом соци-уме Необходимость в обновлении каких-либо его структур, та Необходимость, которая проявлена человеком, продуктивно чувствующим и мыслящим, через какие-либо негативные факторы: лишенности, недостаточности, неудобства пользования и т. д,

— а на «выходе» из нее — Продукция, изготавливаемая в самом социуме в процессе События-111 с помощью ранее созданного в конце События-11 подручного средства, того средства, которое было запрошено самим соци-умом еще на этапе События-1, того События, когда человек, даже продуктивно мыслящий, выступал всего лишь на роли вещи, наряду и наравне с другими вещами и явлениями, функционировавшими на то время в соци-уме самом по себе.

Так что мы видим, что смысл всецело опирается на идею, которая, как мы уже установили, материальна в своем исконном происхождении. Поскольку возникает в результате спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга в актах инсайта (прозрения, озарения). Идеальное же из материального возникает при оформлении того, что было организовано в материальных нейронных структурах нашего мозга в идеальные культурные знаки, знакомые нашему сознанию и уже зафиксированные ранее в нашей долговременной памяти. Образно выражаясь, можно сказать, что идеальное в своем происхождении — это материальное, некогда одетое в наряды (идеальных) культурных знаков.

Что же касается нашей памяти, то в процессе раскрытия смысла идеи и оформления последнего в знаки культуры мы попеременно пользуемся двумя видами памяти — краткосрочной и долговременной. Все дело в том, что спонтанно явленный (инсайтный) в наше сознание сгусток смысла идеи, еще не оформленный в культурные знаки, находится в краткосрочной памяти нашего сознания. Именно поэтому, чтобы не забыть его, мы должны все время держать его «на прицеле» нашего сознания, то есть помнить его. Потому что при малейшем отвлечении нашего сосредоточения на нем этот целостный смысл (сгусток) способен с легкостью пушинки улетучиться из нашего сознания, то есть забыться. Что довольно-таки часто случается в «повседневной» практике нашего продуктивного мышления. И мы с трудом можем его вспомнить, и то только в том случае, если успели связать его с какими-либо знаками культуры, заимствованными из долговременной памяти.

И этот смысл мы можем зафиксировать в нашей долговременной памяти только после того как оформим его в знаках какой-либо культурной системы, той системы, знаки которой ранее уже были достоянием нашей долговременной памяти. Получается так, что в процессе раскрытия смысла идеи — на допонятийном этапе — и оформления его наше сознание находится в раздвоенном состоянии между краткосрочной памятью и памятью долговременной. С одной стороны, оно должно быть сосредоточено на («краткосрочном») сгустке внове явленного смысла идеи. А с другой стороны, оно должно с лихорадочной поспешностью подыскивать в долговременной памяти те культурные знаки (слова, метафоры, символы и т. д.), которые бы смогли адекватным образом выразить смысл нашей идеи и тем самым оформить его во всем известных культурных знаках.

Таким образом, материальным мы можем считать только то, что было образовано в актах самоорганизации какой-либо материи. Материально-организованное возникает из материально-неорганизованного. Иначе говоря, новая мысль (идея) возникает в акте самоорганизации неорганизованной (разрозненной, а потому и высокоэнтропийной) нейронной материи нашего мозга в организованное (низкоэнтропийное) состояние сплоченного ансамбля, опять же, материальных нейронов, проявление которого (ансамбля) на уровне нашего идеального сознания мы воспринимаем как идеальный смысл внове явленной идеи.

И если мы продолжим свои рассуждения в том направлении, что идея есть сама истина, то и любая истина в своем происхождении материальна. (Но это только в том случае, если ее происхождение есть происхождение естественное, природное, а не искусственное, Об этом в пункте ниже). Истина, как и идея, единственна — потому она и истина. А единственна она потому, что спонтанная самоорганизация материи никогда и нигде не повторяется. Именно потому мы и наблюдаем в этом Мире бесконечное много и-разнообразие форм Новизны, той Новизны, которая, «пережив» свое происхождение в акте бытия, становится обыкновенным фактом обыденного существования. (Кстати сказать, того существования «сущего в целом», которое часто и необоснованно, по нашему мнению, принимается за бытие). Именно притоком самоорганизующейся Новизны пополняется этот Мир. И именно в соци-уме он пополняется посредством генерирования человеком новых идей в актах инсайта (озарения, прозрения), которые являются следствием спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга.

(Более подробно о материальности мысли в статье «Идея и новизна — как они возникают?», раздел 3 «Новизна сама по себе — как она возникает?»: подразделы:

— 3.3 «Ставка на материальный характер возникновения новизны»;

— 3.4 «Эксперименты С. Деана по осознанию информации, ранее скрытой в бессознательном», пункт С «Осознание как «фазовый переход» нейронной сети из обычного состояния в состояние «замороженности» (Деан)»;

— и 3.5 «Что создает новизну саму по себе: рефлексия на уровне сознания или материя на уровне взаимодействия нейронов нашего мозга?»).

8. Почему в акте инсайта идея выдается из бессознательного в наше сознание только в виде сгустка смысла?

А теперь, отметив материальность происхождения идеи, обратимся к тому моменту, когда материально самоорганизованный ансамбль нейронов, представляющий смысл нашей идеи, «перешагивает» — а вернее, «перепрыгивает» — из области (бессознательной) материи в сферу нашего идеального сознания с той целью, чтобы быть раскрытым и оформленным в знаки культуры. А происходит это, как мы уже установили, в акте инсайта, — точка 3 на наших рисунках — когда, как мы полагаем, из бессознательного в сознание проникает не сам развернутый смысл идеи, а концентрированное его выражение в виде сгустка этого смысла. Спрашивается, в чем смысл концентрирования этого смысла при переходе его из бессознательного в сознание? Почему бессознательное не может выдавать этот смысл, положим, порциями, чтобы сознание успевало его обрабатывать и оформлять в знаки культуры? И почему само сознание не может воспринять нечто разрозненное одномоментно?

Сначала отметим, что Природа распорядилась таким образом, что инсайтный смысл идеи выдается в сознание едино-моментно. Этот акт не может быть растянут во времени — на то он и акт. Он может быть предоставлен в сознание только как Единое целое. Спрашивается, почему? Да потому, что на уровне материи нейронов нашего мозга смысл нашей идеи, скорее всего, представлен — перед моментом выдачи его в сознание — в виде низкоэнтропийного ансамбля спонтанно-когерентно самоорганизованных нейронов. И именно в таком нераспавшемся, нераспакованном виде, в виде ансамбля, он должен быть предоставлен на уровень нашего сознания. Но предоставлен, естественно, не в виде самих материальных нейронов, а в виде того, что может адекватным образом соответствовать в сознании структуре указанного материального ансамбля.

И как оказывается, таковым «выражением» этого ансамбля является внове явленный в наше сознание сгусток смысла идеи. Сгусток, сформировавшийся непонятно каким образом, и предъявленный на допонятийный этап в форме, которую мы также не можем «схватить»: то ли это образ, то ли метафора, то ли символ и т. д. Вот этот «прыжок» из области материального нейронного бессознательного в сферу идеального сознания является самым таинственным актом-событием нашего продуктивного мышления, событием перекодировки нейронных, материальных по своей структуре образований в идеальные культурные знаки, знакомые нашему сознанию.

Вот бы где нейрофизиологии и нейролингвистике разобраться,

— во-первых, в том, что и как предоставляется из бессознательного на уровень сознания,

— а, во вторых, каким образом это материально предоставляемое находит в сфере сознания те идеальные культурные знаки, которые бы адекватным образом его выражали и оформляли?

Это мы рассмотрели, в основном, одну сторону образования идеи, сторону материальную. А теперь о стороне идеальной: почему смысл идеи выдается в сознание именно в виде сгустка? Вообще говоря, цель формирования нового смысла идеи именно на бессознательном уровне, но выдаваемого именно в сознание — причем, выдаваемого в виде какого-либо сгустка (образа? метафоры? символа?) — заключается, скорее всего, в том, чтобы максимально (то есть, до предела) упростить то, что выдается из бессознательного в сознание.

И цель подобного упрощения в том, чтобы сознание имело возможность «едино-моментно» воспринять этот новый для него смысл в его целостности и истинности. То есть воспринять мгновенно в виде «картинки», как это происходит в экспериментах, описанных Деаном. И как это происходит при инсайтном восприятии нами внове явленного смысла идеи. Потому что сознание, исходя из своей Природы, не может «едино-моментно» вместить в себя нечто разрозненное, разделенное на части или представленное в виде хотя бы двух разнородных частей. Логика сознания устроена таким образом, что она может оперировать только последовательно, от одного факта к другому.

Вот почему сознание, должно на допонятийный этап получить в свое распоряжение нечто целостное, Единое, и только потом, на этапе рефлексии-11 (в процессе раскрытия смысла идеи) разложить это целостное (сгусток смысла) на части, то есть на те элементы, из которых на самом деле состоит смысл идеи. (А состоит он, как мы уже знаем, из комплекса взаимосвязанных исходных сущих. И этот комплекс позволяет нам обнаружить то недостающее звено, — а именно, искомое сущее — вид которого мы должны внове сначала создать (сформировать) в своем умственном представлении, а затем воплотить в материальную форму подручного средства).

Вот и создается впечатление, будто бы информация, полученная на этапе рефлексии-1 и обработанная в бессознательном на инкубационном этапе созревания самого смысла идеи, проходит в точке 3 (см. Рис. 1 и 2) через «бутылочное горлышко» (Смотри С. Деан. «Как мозг кодирует мысли». Стр.47), чтобы — на выходе из бессознательного и на входе в сознание — получить не сам смысл идеи в развернутом его виде, а то, что мы назвали сгустком смысла. Но это нисколько не мешает тому, чтобы наше сознание едино-моментно поняло этот сгусток смысла идеи в наиболее ярком свете озарения (прозрения, инсайта). Причем светоносный характер явления идеи необходим для того, чтобы наше сознание сразу же сосредоточилось на ее смысле, и в дальнейшем не упускало его из виду, вплоть до того, как этот смысл нами будет раскрыт и зафиксирован в словах, символах, знаках.

Более того, в пользу справедливости нашего предположения о концентрированности смысла идеи говорит еще и то, что на предварительном этапе рефлексии-1 наше мышление, оперируя некоторым набором исходных сущих, не в состоянии создать новый смысл идеи. А все потому, что рефлексия (на уровне логического мышления) может двигаться только поэтапно, от одного этапа мышления к другому — она не может мгновенно соединить эти этапы в нечто Единое, целостное, в сам смысл идеи. На это способно только бессознательное — и то только потому, что оно оперирует не идеальным (и разрозненным) знанием, а материальным комплексом, то есть на уровне живой материи нейронов нашего мозга, на том уровне, на котором в определенных, весьма специфичных граничных условиях возможна спонтанно-когерентная самоорганизация нейронов мозга в низкоэнтропийный ансамбль. Вот этот переход в состояние «замороженности» — а по-нашему, концентрированности — определенных структур мозга Деан и назвал «фазовым переходом» (бифуркацией), что и было у нас темой данного пункта.

(Более подробно об этом в статье «Идея и новизна — как они возникают?», раздел 3 «Новизна сама по себе — как она возникает?»).

9. Единая методология возникновения Новизны и возможность негативного воздействия человека на соци-ум

Итак, мы вышли на единую методологию возникновения Новизны, которая включает:

— не только продуктивное мышление человека (Событие-11),

— и не только адаптивную деятельность соци-ума по внедрению этой Новизны в те или иные свои структуры (Событие-111),

— но и продуктивную деятельность соци-ума самого по себе, того соци-ума, который время от времени сначала зарождает, а затем и генерирует те или иные Необходимости в возникновении Новизны того или иного вида (Событие-1).

Не будь такого генерирования, и не проявись эти Необходимости в виде указанных выше негативных факторов, человеку не пришло бы даже в голову задаться каким-либо вопросом — просто-напросто, у него не было бы повода к этому.

(При этом следует заметить, что как в атмосфере происходит круговорот воды в Природе, так и в социуме происходит круговорот внове созданной Новизны. Так, если в облаках зарождаются капельки влаги и, становясь дождем, выпадают на землю, питая тем самым растительность на ней, и далее испаряясь в облака атмосферы, то, примерно, то же самое происходит и с круговоротом Новизны в Природе самого социума. Зародившиеся в нем «капельки» (зародыши) Новизны сначала превращаются в Необходимость создания Новизны того или иного вида (Событие-1). Затем на этапе События-11 эти «зародыши» Новизны превращаются в реальную идею и в реальное подручное средство, под действием которых в социуме происходят реальные преобразования тех или иных его структур. И далее, адаптируясь в социуме, эта Новизна способствует возникновению все новых и новых Необходимостей в чем-либо новом).

Но здесь нам следует сделать небольшое отступление от нашей основной темы. Касается оно того, что запросы к человеку могут исходить от двух совершенно разных, можно сказать, противоположных, источников. А потому, справедливости ради, нам следует обратить внимание не только на те вопросы-проблемы, которые «подбрасывает» человеку соци-ум сам по себе как живое видообразование самой Природы, но и на те вопросы, которые измышляет сам человек в угоду своих меркантильных интересов, тех интересов, которые не отвечают интересам самого соци-ума, а значит, идут во вред ему.

Вот здесь-то и просматривается истинная проблема развития современной цивилизации в целом:

— во-первых, как идентифицировать то, что запрашивает соци-ум сам по себе — как живое видообразование самой Природы — для своих собственных нужд; и не только идентифицировать, но и отделить это запрашиваемое от того, что запрашивает человек для удовлетворения своих эгоистических интересов, тех интересов, которые вредят интересам самого социума;

— во-вторых, как определить, чем руководствуется в своем творчестве человек продуктивно мыслящий: интересами ли самого соци-ума или своими собственными меркантильными интересами;

— и в-третьих, как, по возможности, минимизировать негативное воздействие того, что создает эгоистически настроенный человек, на жизнь соци-ума в целом?

Все дело в том, что человек продуктивно мыслящий одинаковым образом способен разрешать как проблемы самого соци-ума, так и проблемы свои собственные: эгоистические, коррупционные, корпоративные, ресентиментные и т. д.; а именно, посредством генерирования идей. На создаваемых его умом идеях нет той «печати», которая бы свидетельствовала, для удовлетворения чьих интересов они созданы — самого ли соци-ума или меркантильных поползновений самого человека. Потому что для ума человека безразлично, чьими интересами ему руководствоваться. Ум — это автономное образование-предприятие. Ему безразлично, откуда исходит вопрос: от самого ли соци-ума или от человека, руководствующегося своими местечковыми соображениями или интересами того клана, к которому он принадлежит, а именно, интересами корпоративными, коррупционными и т. д. Для него важно только то, чтобы этот вопрос был поставлен корректно и с достаточной долей интенсивности. Вот только тогда он примется за его разрешение, и в случае благоприятного исхода, выдаст решение в виде внове созданного смысла идеи.

10. Человек как Подручное Средство соци-ума

А потому, исходя из возможности двойственной направленности интеллекта человека, встает вопрос, в чем истинное социальное предназначение человека, в том числе и человека, продуктивно мыслящего? Иначе говоря, если Природа создала человека, способного креативно мыслить, и если она создала соци-ум как новое свое живое видообразование, наряду и наравне с другими бесчисленными своими видообразованиями, то возникает вполне законный вопрос: в чем истинное социальное предназначение человека, человека, в первую очередь, способного креативно мыслить?

И в корректном разрешении данного вопроса помочь нам может только смысл самой идеи социума. Согласно этой идее, социум есть некогда возникшее новое видообразование живой Природы. Это, во-первых. А во-вторых, он есть открытая система. А всякая открытая система — для своего существования и функционирования — нуждается в постоянном притоке Новизны. Иначе, она постепенно деградирует и самоуничтожается. Так, любое живое видообразование Природы нуждается в притоке Новизны в виде как средств питания, так обеспечения жизни в нише своего обитания.

А потому и соци-ум как живое видообразование Природы нуждается в питании, то есть в постоянном притоке Новизны в те или иные свои структуры. Так что «продуктом питания» для социума является приток Новизны в саму открытую систему. Но спрашивается, каким образом Природа ухитрилась разрешить возникшую для нее проблему, проблему перманентного обеспечения соци-ума Новизной?

И как оказалось, она решила ее весьма оригинальным способом, способом использования своих собственных внутренних резервов. А именно, она наделила одно их своих существ — в виде человекоподобного (или приматоподобного) образования — способностью не только логически мыслить, но и мыслить иррационально, то есть мыслить посредством генерирования все новых и новых идей в актах инсайта (прозрения, озарения). Так что только генерированием новых идей мог быть обеспечен постоянный приток Новизны в такую открытую систему как соци-ум, и только таким способом могло быть обеспечено как существование, так и успешное функционирование этого живого видообразования Природы.

Напомним кстати, обладание человека одной лишь способностью логически мыслить не могло привести к созданию какой-либо Новизны. Логическое мышление не способно на подобную креативную деятельность. Оперируя известным материалом, оно не могло — без помощи бессознательного! — выйти на создание чего-либо неизвестного, то есть нового. Именно отсюда исходила Необходимость (Нужда, Потребность) Природы наградить человекоподобное существо способностью генерировать идеи, а значит и способностью «питать» социум посредством притока Новизны в различные его структуры.

Вот откуда у нас появился такой термин для человека, продуктивно чувствующего и мыслящего, как Подручное Средство (с заглавных букв) самого соци-ума. Дело в том, что у самого соци-ума нет того органа, — наподобие ума человека — который бы разрешал его проблемы. Он способен, как мы отметили ранее, только на то, чтобы ставить проблемы-вопросы в виде Необходимости создания Новизны какого-либо вида. И не только ставить, но и «проявлять» их таким образом, чтобы их мог обнаруживать человек посредством своих чувств и своего ума. Причем, обнаруживать через воздействующие на него указанные выше негативные факторы: лишенности, недостаточности, неудобства пользования чем либо и т. д. Именно поэтому соци-уму пришлось позаимствовать креативную способность создавать идеи у человека, наделенного Природой этой способностью.

И мы назвали человека Подручным Средством соци-ума только потому, что человек как Подручное Средство — в самой идее соци-ума — вполне аналогичен любому подручному средству, выявленному самим человеком посредством создания идеи и раскрытия ее смысла. Отличие их только в том, что, если в любой идее (технической, научной, нравственной, эстетической и т. д.) подручные средства могут быть самого разного вида и самого разного предназначения (то есть, для получения Продукции самого разного вида), то в идее соци-ума человек как Подручное Средство соци-ума есть единственное существо, предназначенное только для одного — для генерирования Новизны и обеспечения ею этого соци-ума.

Правда, эта Новизна, в конечном счете, может быть самого разного содержания, того содержания, которое было затребовано самим соци-умом в процессе События-1 и исполнено человеком, продуктивно мыслящим в процессе События-11.

И это «разветвление» Необходимости в Новизне неопределенного (в своей конкретике) вида во вполне определенный вид Новизны происходит в тот момент, когда человек, восприняв тот или иной — опять же, достаточно «размытый» в своей фактуре — негативный фактор, начинает размышлять в направлении его разрешения. Как видим, здесь просматривается вероятностный характер возникновения Новизны того или иного вида.

По сути дела, конкретизация будущего смысла идеи начинается с бесчисленных попыток — на этапе рефлексии-1 — разрешить вопрос тем или иным образом, а именно, путем выдвижения разного рода гипотез. И только бессознательное берет на себя смелость выдать — в конце инкубационного этапа — вполне определенный смысл идеи, тот смысл, который бы удовлетворил запрос соци-ума, сформировавшийся в процессе События-1. В конце концов, приходится только удивляться тому, какими зигзагами осуществляется единая методология возникновения Новизны для того чтобы выйти на вполне определенный ответ на вопрос, заданный самим соци-умом, тем соци-умом, в котором человек находится всего лишь на правах вещи.

Итак, мы вышли на общую методологию возникновения Новизны, которая начинается с зарождения и возникновения в соци-уме самом по себе Необходимости в возникновении Новизны того или иного вида (Событие-1), и заканчивается созданием подручного средства (Событие-11), изготовлением Продукции и адаптацией всего этого в этом соци-уме (Событие-111).

11. Истоки возникновения у человека способности иррационально (продуктивно) мыслить

Но тогда вслед за этим естественным образом возникает ряд взаимосвязанных между собой вопросов:

— во-первых, каким образом,

— во-вторых, зачем (для каких целей)

— и, в-третьих, когда

у человека вдруг возникла способность генерировать идеи?

Это, во-первых. А во-вторых, за счет каких факторов произошла социализация дотоле различных и разрозненных человеческих сообществ, то есть, что могло послужить тем консолидирующим началом (фактором), который способствовал образованию соци-ума, такому образованию, которое способно функционировать за счет ресурсов, вырабатываемых — в виде создаваемой Новизны — в недрах самого соци-ума?

А вот для того чтобы хотя бы в самом приближенном виде попытаться ответить на эти вопросы, нам надо обратиться к тому далекому, доисторическому времени, когда происходило становление человека разумного.

Но сначала нам самим надо определиться с понятием человека разумного. Что оно означает? Какими свойствами должен обладать наш ум, чтобы быть «разумным»? Скорее всего, для того, чтобы мыслить креативным образом, наш ум должен был приобрести способность создавать новые идеи. Ведь без создания Новизны нет развития соци-ума в плане успешного его функционирования и предотвращения постоянно грозящей ему стагнации.

А для того чтобы их (идеи) генерировать, у человека должна была появиться способность мыслить иррационально. А именно, он должен был обладать не только развитой способностью мыслить логически, то есть мыслить причинно-следственным образом, но и мыслить скачкообразно, то есть, посредством спонтанных инсайтов, озарений, прозрений, интуиций. Последнее же предполагает непосредственное участие в этом процессе не только сознания, но и нашего бессознательного. А само бессознательное проявляет свою деятельную сторону не только в процессах нашего чувствования, но и при создании новых идей непосредственно в нейронных структурах нашего мозга.

Отсюда возникает вполне законный вопрос: каким образом у человека вдруг возникла и проявилась способность иррационально мыслить? Как мне представляется, есть всего лишь два пути обретения этой способности:

— либо чудесным образом, то есть путем случайного внедрения ее — каким-либо (независимым от воли и сознания человека) образом — в структуру самих нейронов нашего мозга;

— либо способом интенсификации (и развития) нашей способности логически мыслить — каждым человеком — с последующим выходом в конце инкубационного созревания нашей идеи в бессознательном на акт инсайта (озарения, прозрения).

Лично я склоняюсь ко второму варианту. Он предполагает, что интенсивная логическая проработка какого-либо интересующего нас вопроса (на этапе рефлексии-1) может в буквальном смысле «достучаться» до самих материальных нейронных структур нашего мозга и возбудить их до такой степени флуктуирования, что произойдет — в конце инкубационного этапа — спонтанно-когерентная самоорганизация последних в такой комплекс, который, по мере выхода его и проявления на уровне сознания, мы воспринимаем в виде внове явленного смысла идеи. Получается так, что только интенсификация процесса мышления на этапе рефлексии-1 способна вывести нас на инкубационный этап скрытого от нас формирования самого смысла идеи уже непосредственно в нашем бессознательном. И далее, на уровне нашего сознания мы уже не имеем никакого отношения к формированию самого смысла нашей идеи. Вплоть до момента явления его — в готовом вид — в акте инсайта, когда наше сознание в буквальном смысле озаряется светом новизны и истинности этого смысла.

Вот этот вопрос материального происхождения какой-либо новизны достаточно подробно исследован и изложен в книге С. Деана «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли». (Пер. с англ. И. Ющенко. — М.: Карьера Пресс. 2018. Главы 4 и 5, соответственно, «Автографы сознательной мысли» и «Теория сознания»). Кроме того, вопрос спонтанной самоорганизации материи самого разного вида изложен в работах И. Пригожина, в частности, в книге: Пригожин Илья, Стенгерс Изабелла. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. (Пер с англ. — М.: Едиториал УРСС, 2014. Часть 11, Глава 5).

Итак, мы предположительно ответили на вопрос, каким образом у человека возникла способность генерировать идеи. Но вслед за этим возникает другой вопрос: для какой цели был предназначен сам факт возникновения этой способности? А вот на этот вопрос мы, по сути дела, уже ответили, когда рассматривали саму идею соци-ума. И мы установили, что человек как Подручное Средство самого соци-ума к тому только и предназначен, чтобы генерировать Новизну в виде идей и снабжать ею те или иные его структуры, исходя из запросов самого соци-ума.

Вопрос же, когда у человека возникла его способность креативно мыслить, предполагает, что она возникла вместе с потребностью (Необходимостью) соци-ума в социализации, то есть в объединении разрозненных сообществ в структуры, способные развиваться и функционировать за счет постоянного притока Новизны. А последнее возможно только тогда, когда человек становится способным не только создавать идеи, но и транслировать их смыслы своему ближайшему окружению, поскольку внедрение идей в практику жизни требует не только понимания этих смыслов, но и, как правило, совместных коллективных действий по их внедрению и применению. А потому, появление у человека способности креативно мыслить предполагает одновременное возникновение у него способности говорить. К этому вопросу мы и переходим.

12. Что могло инициировать возникновение у человека способности говорить?

Именно отсюда у нас возникло предположение об «одновременности» как возникновения у человека способности генерировать идеи и говорить, так и появления такой структуры как соци-ум, то есть такого образования, которое обладает коллективным умом, способным функционировать за счет генерирования и внедрения все новых и новых смыслов идей.

Дело в том, что, как можно предположить, начало к побуждению говорить было инициировано актами спонтанно приходящих нам на ум идей. Спрашивается, почему мы так полагаем? Да только потому, что эти идеи:

— и привлекательны — своим доставляемым нам интеллектуальным удовольствием от понимания их смыслов;

— и удивительны — внезапностью своего появления в нашем сознании;

— и основательны — своей надежностью, истинностью и единственностью явления;

— и практичны в части облегчения условий существования при условии их внедрения в практику жизни.

А потому можно сказать, что, по крайней мере, инициация появления и развития языка как говорения происходила под эгидой Необходимости выражения — и сообщения своим сородичам — смыслов тех идей, которые не только спонтанно являлись в наше сознание, но и взывали к немедленному внедрению их в практику повседневной жизни. Поскольку использование разного рода новшеств сулило определенное облегчение не такого уж легкого существования наших далеких предков.

(Более подробно идея языка рассмотрена в статье «Роль идей в возникновении социума и «сценарий» возникновения сознания у человека», подраздел 3.1 «Возникновение социума»).

Приматы только потому не заговорили, что им нечего было сообщить своему окружению, поскольку они не обрели способность генерировать идеи. Они обходятся общением посредством жестов, телодвижений и гортанных возгласов — этого им вполне достаточно для повседневной коммуникации. Но заимей они способность креативно мыслить, этого было бы недостаточно. Потому что выражение и сообщение смыслов идей требует определенной последовательности изложения тех наименований предметов (существительных) и тех действий над ними (глаголов), которые задействованы самим смыслом идеи. Ведь смысл идеи, как мы уже установили, — это инструкция по созданию, в первую очередь, подручного средства в материальном его виде. (Как видим, уже в побуждении говорить задействована грамматика языка, в первую очередь, в виде синтаксиса).

(Об идее как инструкции смотри в статье «Истоки возникновения новизны», в разделах 6 «Методология возникновения новизны» и 9 «Заключение»).

Выразить наглядным образом, положим, жестом или телодвижением, можно только смыслы самых примитивных идей — идеи действия рычага, копья, создания каменного ножа или топора и т. д. Вот почему необходимо было, во-первых, дать наименования тем предметам, которые находятся в непосредственном обиходе и тем действиям, которые могут быть над ними произведены, и во-вторых, одновременно озвучить голосом их названия. Фонетическое озвучение — оно и было наименованием. Они, наименование и озвучение наименованного, шли бок о бок друг с другом.

А потому речь можно рассматривать в качестве явного «сообщника» вдруг возникшей у человека способности генерировать идеи, равно как и наоборот. Можно даже предположить, что начало говорения свидетельствовало о том, что у человека уже возникла — или начинала возникать — способность создавать идеи. Развитие же обеих способностей, как можно предположить, было взаимодополнительным: оно шло рука об руку, развивая друг друга и осваивая столь удивительный ареал коллективного сотрудничества. Можно даже сказать, что с обретением способности креативно мыслить и говорить человек начал осваивать гораздо более обширную нишу своего функционирования и существования как среди своих сородичей, так и среди окружающей Природы.

Более того, с возникновением у человека способности генерировать идей возросла потребность в более развитом логическом мышлении, поскольку оно необходимо для оперирования объектами — и их свойствами — как на этапе рефлексии-1, пытающейся скомпоновать в определенный комплекс некоторое количество исходных сущих, так и на этапе рефлексии-11, раскрывающей внове явленный смысл идеи на те элементы-сущие, из которых он состоит. А состоит он из комплекса взаимосвязанных исходных сущих и того искомого сущего, идеальный вид которого мы должны создать в своем уме. А для этого, опять же, должна быть задействована наша рефлексия-1: что собой должно представлять это искомое сущее, какими свойствами оно должно обладать, каким образом оно должно вписываться в единую цепочку комплекса идеи, и каким образом — и по какой технологии — можно было бы преобразовать это идеальное сущее в материальное подручное средство.

Вот отсюда — из вдруг возникшей способности создавать идеи и выражать посредством речи их смыслы — уже прямая дорога к социализации и обмену смыслами идей, приходящих на ум самым разным людям, способным креативно мыслить и внедрять самые разные новшества, за счет которых совершенствуется функционирование соци-ума самого по себе.

Таким образом, мы проследовали сначала по единой методологии возникновения новизны, а затем вышли на те факторы, которые сделали возможным ее осуществление в соци-уме за счет обретения человеком способности как генерировать новые идеи, так и говорить. Этого нам вполне достаточно, чтобы иметь представление о тех значимых причинах, которые способствовали возникновению человеческих сообществ (социума).

Но социализации, конечно же, кроме указанного нами, способствовали и природно-климатические условия проживания, и территориальное расположение, и условия обеспечения пропитания и жилищного обустройства, и много чего другого. Но анализ всего этого уже не входит в нашу задачу. Нам важно было подчеркнуть то, без чего возникновение социальных новообразований — уж точно! — было бы невозможным. А было оно невозможным без внезапного возникновения у человека способности как генерировать идеи, так и, вслед за этим, транслировать их смыслы своему окружению — то есть, говорить — с целью внедрения в практику повседневной жизни.

13. Что такое бытие, и какому объекту оно может быть свойственно?

Но выйдя на общую — соци-ум + интеллект человека — методологию возникновения Новизны, мы тем самым вышли на вопрос бытия самого соци-ума и того человека, который имеет способность генерировать идеи и тем самым удовлетворять потребности (Необходимости) соци-ума в перманентном обновлении тех или иных его структур: научно-технической, нравственной, политической, эстетической, религиозной и т. д.

Но что такое бытие, и какому объекту оно может быть свойственно? Скорее всего, бытие свойственно такому объекту, который способен генерировать Новизну самого разного вида. Ведь только возникновение Новизны сделало возможным существование всего того, что наблюдается нами:

— Вселенной во всем многообразии населяющих ее звезд, галактик, туманностей, планет и т. д.;

— живой Природы вместе с бесчисленным количеством растительных и животных видообразований;

— социума, генерирующего разного рода Необходимости в создании той или иной Новизны;

— человека, некогда обретшего способность создавать идеи и тем самым удовлетворять потребности соци-ума в притоке новизны в различные его структуры;

— генома живого существа, способного посредством спонтанных мутаций генерировать новые белки и тем самым видоизменять органы.

Как видим, бытие — в начале, в истоке всего того, что существовало, существует и будет существовать. Вот почему вполне определенно можно сказать, что существование чего бы то ни было есть всего лишь «побочный продукт» бытия. Но спрашивается, что лежит в основе самого бытия как возникновения Новизны, где тот источник, — «перводвигатель», по Аристотелю — который делает возможным осуществление бытия? Возьмем за основу идею М. Хайдеггера: он полагал, что в основе — но не в причине! — всего сущего лежит нужда. Приведем цитату из «Черных тетрадей» полностью.

«Необходимое говорит из нужды. Нужда состоит в неуслышанном Бытия. Неуслышанное должно наверняка происходить из самого Бытия. Способен ли человек обращать внимание на нужду? Возможно, некоторые согласятся на это, если то тут, то там кто-нибудь подтолкнет мышление в этом направлении. Возможно, то тут, то там какое-нибудь мышление станет активнее, обратив внимание на возможность принадлежания. Запутанность и расшатанность мира, невзгоды и страдания человека, чья бессмысленная жестокость и неукротимая жадность могли бы стать поводом для нужды. Могли бы, (но) не должны, ибо нужда приходит сюда издалека, поскольку она ближе, чем все несчастливые обстоятельства и интриги. Она есть само Бытие (выделено курсивом мной — И. Ф.). Ему присуще необходимое. Человеку же принадлежит принадлежание.

Обладает ли он (подходящим) для этого ухом? Достигает ли его обращение Бытия? Соответствует ли этому сказывание? Оно должно бы исходить из нужды и быть, таким образом, необходимым, а потому отнюдь не вынужденным и принужденным». (См.: М. Хайдеггер. «Заметки 1-V. (Черные тетради 1942–1948)». Издательство института Гайдара. Пер. с нем. А. Б. Григорьева. 2022. Стр. 282–283).

Но что такое Нужда? И в чем именно она проявляется? Скорее всего, проявлением Нужды может быть только принуждение к какому-либо действию. А потому, последствием Нужды — а значит и действия — может быть какое-либо изменение. Но это изменение непосредственным образом связано с возникновением чего-либо нового, поскольку не может быть Нужды в возникновении чего-либо уже существующего, старого, — есть Нужда в том, чего еще нет, в чем есть Потребность. А Потребность всегда есть всего лишь в одном — в притоке Новизны, в обновлении.

Так устроен Мир, и с этим ничего не поделаешь: существование Мира обеспечивается притоком Новизны — БЫ-ТИ-ЕМ! — в те или иные его структуры. А приток Новизны ничем иным не может быть обеспечен, кроме как вездесущей самоорганизацией материи того или иного вида: химические элементы, молекулы, живые и неживые объекты, нейроны мозга, гены и т. д. И эту самоорганизацию мы редко когда наблюдаем, поскольку она протекает, в основном, втайне от нашего наблюдения и сознания. И это таинство — характерная черта всего зарождающегося: Вселенной, живых видообразований Природы, социума, наших идей в бессознательном, мутаций в геноме живого существа и т. д.

Так что бытие есть единственная и главная предпосылка возникновения Новизны какого-либо вида. Кстати сказать, Нужда потому является бытием, что нет того субъекта, который осуществляет принуждение. Нужде (принуждению, бытию) ничто не предшествует. Именно поэтому она, по слову Хайдеггера, — как и бытие — «без-дна», «без-донна». И именно поэтому бытие никоим образом не связано с сущим: оно — не причина возникновения сущего и не следствие последнего.

И здесь к месту было бы заметить следующее: то, что бытие есть следствие сущего, — «бытие есть сущее в целом» — присуще той достаточно распространенной концепции бытия, которая принимает за бытие существование всего сущего как «присутствование». С чем вряд ли можно согласиться. Наше «присутствование» среди объектов и явлений — пускай и в «просвете бытия», по Хайдеггеру — есть всего лишь существование, и в нем нет ничего оригинального. Вся оригинальность, единственность и истинность заключена в возникновении каждый раз все новых и новых видов Новизны, которое (возникновение) определяет вид всего существующего. Потому что возникновение Новизны каждый раз осуществляется в актах спонтанной самоорганизации материи самых разных видов. А спонтанность никогда и нигде не повторяется, и именно поэтому она, во-первых, находится в основе и в истоке жизни, а во-вторых, всегда истинна.

Кстати сказать, сам же Хайдеггер, ратующий почти во всех своих работах за «присутственный» характер проявления бытия, в лекции «Введение в метафизику» в разделе Б. «Этимология слова «бытие»», § 22. «Трехосновность глагола «быть» и вопрос о единстве» отмечает трехзначность индогерманского происхождения этого глагола («быть»):

— как «жить»,

— как «восходить»

— и как «пребывать», «обитать».

Если первое и третье значение еще можно подвести под рубрику «присутствование», то второе значение никоим образом не соотносится с ним. И оно, скорее всего, ближе всего соответствует древнегреческой фюсис. Но что такое фюсис? Хайдеггер пишет: «φυσις есть как бы восходящее к свету, φυειν, светить, виднеться и потому являться» (там же, стр. 150–153).

Вот это значение мы и приняли в своих статьях как наиболее соответствующее пониманию процесса бытия как возникновения того, что было сокрытым (лета), а тут вдруг явилось в несокрытость (алетейя), и как то, что призвано к обновлению этого Мира. (См.: Мартин Хайдеггер. «Введение в метафизику». Пер. нем. Н. О. Гучинской. Издательство НОУ — «Высшая религиозно-философская школа. Санкт-Петербург. 1998).

Что же касается истины, то у нас вряд ли есть основания к тому, чтобы рассуждать о корреспондентском, конвенциональном или прагматическом характере ее проявления. Если истина всегда единственна и если она всегда нова, то проявляется она только в том, что является в спонтанных актах самоорганизации материи. Ведь эти акты всегда единственны и всегда новы. Вот почему мы приняли в своих статьях то положение, что идеи, рождаемые в нашем интеллекте, есть Истины: ведь рождение смысла идеи осуществляется посредством спонтанного акта самоорганизации нейронной материи нашего мозга. О чем засвидетельствовали, хотя и косвенным образом, эксперименты С. Деана по нейровизуализации работы нашего мозга при обнаружении информации, скрытой в нашем бессознательном. (Об этом подробно в уже отмеченной выше книге «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли»). Ведь и при явлении идеи ее смысл проникает в наше сознание из бессознательного.

Но тогда, опять же, спрашивается, что является той «без-дной», из которой может произрастать Новизна в неимоверном количестве ее видообразований? Иначе говоря, в какой форме осуществляется нужда, стоящая в истоке возникновения Новизны, то есть того, что призвано к существованию? Так вот, из работ И. Пригожина с коллегами мы знаем, что материи самых разных видов — в определенных граничных условиях — присуща спонтанная самоорганизация с образованием «диссипативных структур», свойства которых принципиальным образом отличаются от исходных элементов системы. Так, например, при подводе тепла к нижней плоскости сосуда с жидкостью возникают флуктуации, приводящие к бифуркации и образованию так называемых ячеек Бенара — кольцевых потоков жидкости, мгновенно меняющих теплообмен с режима теплопроводности на режим конвекции.

(См.: Пригожин Илья, Стенгерс Изабелла. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. Пер с англ. — М.: Едиториал УРСС, 2014. Часть 11, Глава 5, раздел 3 «Вдали от равновесия». Стр. 127–131).

И таких примеров можно привести бесчисленное множество. Одним из них является самоорганизация нейронной материи нашего мозга в актах инсайта, озарения и т. д., когда нейроны самоорганизуются в такие комплексы («диссипативные структуры», по Пригожину, и «замороженные» в «согласованную структуру» «области мозга», по Деану), проявление которых на уровне сознания мы воспринимаем как смыслы спонтанно явленных (из бессознательного) новых идей. И косвенным подтверждением этого являются нейрофизиологические эксперименты, описанные в вышеуказанной книге С. Деана «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли». (В частности, на стр. 169–172).

Так что непростая задача фундаментальных и прикладных наук в том, чтобы изучить, материи какого вида и в каких граничных условиях ее функционирования свойственна склонность к спонтанно-когерентной самоорганизации, следствием которой может быть возникновение Новизны какого-либо вида.

Из всего этого мы можем заключить лишь одно: той формой, в которой осуществляется бытие как вынужденное возникновение Новизны является спонтанная самоорганизация материи самого разного вида. Так, в Природе самоорганизуется живая и неживая материя с образованием все новых и новых видообразований; в социуме самом по себе самоорганизуется социальная материя с возникновением все новых и новых Необходимостей в возникновении Новизны того или иного вида; в интеллекте человека, в его мозге спонтанно самоорганизуется нейронная материя с образованием того, выход чего на уровень сознания воспринимается нами как смысл внове рожденной идеи; и т. д. и т. п.

А вот что такое социальная материя, и каким образом она самоорганизуется в те или иные Необходимости возникновения Новизны — это уже вопрос к социологии человеческого сообщества. Того довольно-таки странного сообщества, — а именно, социума самого по себе — в котором человек и духом еще не ведает, какого вида Необходимость в Новизне зарождается, созревает и возникает в данном социуме. Поскольку на этапе События-1 он выступает как обыкновенная вещь, наряду и наравне с другими вещами и явлениями, функционирующими в данном социальном образовании и в данное время.

Получается так, что в данном конкретном случае, том случае, когда человек, продуктивно чувствующий и мыслящий, вовсе еще непричастен к созданию какой-либо Новизны (Необходимости в ней), социум сам по себе — как и любая живая (Природа) или неживая (Космос) открытая система — выступает в качестве системы, способной к спонтанной самоорганизации того, что в ней заключено. А результатом этой спонтанности должно стать возникновение Необходимости в обновлении самого социума. И эту Необходимость просто обязан заметить человек, продуктивно мыслящий, — через воздействующие на него негативные факторы — поскольку только он является Подручным Средством социума, согласно самой идее социума.

А потому, имея в виду то, что мы никогда не знаем, где, когда, почему и каким образом может произойти спонтанная самоорганизация материи того или иного вида, можно заключить, что нужда как позыв к возникновению Новизны — вещь непознаваемая, она единственная «вещь», которая может претендовать на звание «вещи в себе». И это вопреки тому мнению, что будто бы мы можем проникнуть в сам исток возникновения Новизны. Ничего подобного. Здесь самой Природой перед нами поставлен заслон. Мы не можем проникнуть через него в лабораторию творения Новизны самой Природой. И, слава Богу, — а то неизвестно, что бы могли мы там «натворить». Мы в том-то, что нам подвластно «натворили» в последнее время много такого, чего нам не следовало бы творить. И об этом в разделе 15.

Но прежде чем перейти к нему, обратимся в следующем разделе к существованию предполагаемого нами Всеобщего принципа создания Новизны непредсказуемого вида.

14. Всеобщий принцип возникновения Новизны непредсказуемого вида

В конце предыдущего раздела мы заявили о том, что нам не под силу проникнуть в святая-святых возникновения Новизны, той Новизны, исток которой скрыт от нашего сознания и нашего ума. И таким истоком является спонтанно-когерентная самоорганизация какого-либо вида материи в тех или иных граничных условиях ее существования.

В то же время в разделе 7. «Материальна ли мысль или она идеальна?» мы достаточно подробно — на самом простом примере идеи кусочка мела — рассмотрели, каким образом возникает сама идея, какие объекты причастны к ее созданию, в каких взаимосвязях они находятся между собой, и каким образом получается кусочек мела как подручное средство. Более того, в статье «Истоки возникновения новизны в социуме», в разделе «Примеры идей из разных областей знания» мы рассмотрели идеи самого разного характера: научного, психологического, этического, социального, лингвистического, религиозного. И мы пришли к тому выводу, что любая идея построена по одному и тому же, скажем так, идейному принципу. Будь она идеей, созданной в уме человека, идеей самого социума как мыслящего существа, идеей видообразования каких-либо живых существ в Природе, или идеей образования объектов космического характера.

Все это дает нам право выдвинуть на обозрение Всеобщий Принцип Возникновения Новизны (ВПВН) непредсказуемого вида. В чем он заключается? Попытаемся сформулировать по пунктам.

1. В одном месте и в одно и то же время должны сойтись самые разные объекты, причастные к созданию Новизны какого-либо вида.

Так, например, в случае создания идей человеком таким местом являются нейроны его мозга, где в одном месте и в одно и то же время — время наступления акта инсайта — осуществляется самоорганизация нашей нейронной материи с образованием материального ансамбля нейронов, проявление которого на уровне идеального сознания мы принимаем за смысл новой идеи. Причем следует заметить, за этим материальным ансамблем скрываются, в основном, те идеальные, адекватным образом его выражающие, объекты, которыми мы манипулировали в своем уме на этапе рефлексии-1 и которыми манипулировало наше бессознательное на инкубационном этапе созревания смысла нашей идеи.

2. Эти объекты должны соединиться («зацепиться») между собой посредством своих метафизических свойств, тех свойств, при помощи которых они должны образовать закольцованную саму на себя структуру (ансамбль).

Вот это «зацепление» объектов является самым важным, самым незаметным и самым таинственным фактором (условием) образования самой структуры идеи. Именно это дало нам повод назвать взаимосвязи «серыми кардиналами» идеи. Примеры таких взаимосвязей приведены нами в указанном выше разделе 7. «Материальна ли мысль или она идеальна?», где в достаточно подробном изложении рассмотрена идея кусочка мела.

3. Тот объект, который становится «предметом изобретения» (открытия), выявляется в результате спонтанно-когерентной самоорганизации материи, которая непосредственно причастна к созданию того подручного средства, с помощью которого в данной системе может быть произведена Продукция совершенно нового вида.

Получается, что изготовление этой новой Продукции есть цель бытия как нужды в перманентном обновлении того или иного региона действительности: социального, Природного, космического и т. д. И это обновление осуществляется, в конечном счете, — то есть, в своем истоке — посредством спонтанной самоорганизации материи самого разного вида.

Как видим, все замыкается на самоорганизацию материи:

— в нейронах нашего мозга происходит самоорганизация нейронной материи, приводящая к образованию низкоэнтропийного материального комплекса (ансамбля), проявлением которого на уровне сознания является инсайтный смысл нашей идеи;

— в социуме самом по себе происходит самоорганизация социальной материи в виде вещей и явлений, приводящая к возникновению тех или иных Необходимостей в новизне, тех Необходимостей, которые проявляются в виде разного рода негативностей, воздействующих на чувства и ум человека, способного продуктивно мыслить в направлении создания идей, удовлетворяющих соответствующим запросам самого социума;

— в живой Природе происходит самоорганизация природной материи (живые существа, природно-климатические условия их проживания, сложившиеся пищевые цепочки и т. д.), приводящая к возникновению новых видов живых существ;

— в случае образования ячеек Бенара и «химических часов» происходит самоорганизация молекул жидкости при флуктуациях под воздействием, соответственно, притока тепла или при изменении концентрации раствора;

— во Вселенной происходит самоорганизация космической материи под воздействием гравитации с образованием звезд, галактик, сверхновых и т. д.

Какой же вывод из всего этого мы можем сделать?

Если Природа распорядилась таким образом, чтобы мы, люди, вдруг оказались наделенными способностью создавать в своем уме идеи, то есть создавать нечто новое путем взаимосвязывания (самоорганизации) определенного комплекса объектов-сущих, то почему бы ей самой, Природе, не создавать Новизну определенного вида тем же путем, путем самоорганизации своей собственной материи, той материи, которая подвластна тем законам, которые в ней действуют, и которые создают те граничные условия, в которых возможны флуктуации, приводящие к бифуркациям собразованием «диссипативных структур» (по Пригожину), предъявляющим нам Новизну какого-либо непредвидимого нами вида?

Иначе говоря, я предлагаю идейный (нейронный) способ генерирования Новизны в уме человека распространить и на другие регионы существующей действительности: геномной, физической, химической, органической, социальной, Природной, космической и т. д. Природе, просто-напросто, было невыгодным создавать для каждого региона действительности свой собственный — каждый раз новый — способ генерирования Новизны. И это, можно сказать, есть действие мало затратного в своем исполнении принципа простоты, свойственного функционированию материи любого вида.

Собственно говоря, наша догадка о существовании Всеобщего принципа возникновения Новизны непредсказуемого вида есть следствие того, что мы, как можно предположить, правильно поняли «намек» Природы, наградившей наш мозг способностью создавать Новизну посредством генерирования идей, непременным атрибутом которого (генерирования) является спонтанно-когерентная самоорганизация нашей собственной нейронной материи.

15. Есть ли то, чего нам следует опасаться при пользовании Интернетом?

15.1. Предисловие

Когда-то в далекие доисторические времена мы вдруг! обрели способность создавать идеи. И, по сути дела, именно эта способность определила вид современной цивилизации и тот путь, который привел к ней. Но мы даже не знаем, когда и каким образом мы приобрели эту способность. Но кроме этого не знаем мы толком и того, каким образом эта способность проявляется на уровне нашего сознания, а тем более, на материальном, бессознательном уровне функционирования нейронов нашего мозга. Получается так, что мы ничего не знаем относительно того, как, когда и при каких обстоятельствах мы вышли на этот путь.

Но тогда не знаем мы и того, как, когда и при каких обстоятельствах мы можем — опять же, вдруг! — свернуть с этого пути, иначе говоря, утратить саму способность создавать идеи и тем самым поддерживать «на плаву» продуктивную функциональную деятельность самого соци-ума.

А потому, условия потери этой способности должны стать предметом, по крайней мере, гуманитарных, когнитивных и нейролингвистических наук. Но, в первую очередь, нам надо определиться с конкретной методологией создания нами новых идей, той методологией, которая осуществляется не только на уровне сознания, но и в самих нейронных — а лучше сказать, бессознательных — структурах нашего мозга. А именно:

— каким образом мы выходим на скрытый от нашего сознания этап инкубационного созревания смысла нашей идеи в бессознательном;

— какая проработка интересующего нас вопроса на этапе рефлексии-1 должна этому предшествовать;

— что происходит в нейронных структурах нашего мозга как в процессе этой проработки, так и в момент спонтанной самоорганизации (бифуркации) нейронов, то есть, при инсайте (озарении, прозрении);

— что определяет готовность смысла идеи явиться из бессознательного в наше сознание, и есть ли тот «триггер», который «выталкивает» готовый смысл идеи в сознание;

— каким образом осуществляется перекодировка — относящихся к смыслу нашей идеи — нейронных образований в слова, метафоры, символы и т. д., во-первых, знакомые нашему сознанию, а во-вторых, раскрывающие смысл идеи на этапе рефлексии-11?

(«Сквозная» методология возникновения Новизны, включая участие в этом процессе соци-ума, представлена нами, положим, в статье «Истоки возникновения новизны», в разделах 6 «Методология возникновения новизны» и 9 «Заключение»).

А вот зная — хотя бы в самом приближенном виде — эту методологию, мы уже можем попытаться выявить те «узкие места», где возможен сбой в ходе осуществления этой методологии. Ведь выпадение любого звена из всей цепочки делает невозможным создание смысла идеи и явление его в наше сознание. А невозможность генерирования в человеческой популяции новых идей равносильна деградации соци-ума в целом и нивелирования его существования вплоть до стадного, того существования, из которого мы некогда вышли, обретя способность логически мыслить и генерировать идеи.

15.2. Предмет рассмотрения: почему нам не следует всецело уповать на Интернет?

Вот почему предметом рассмотрения в данном разделе станет попытка донести до понимания ту скрытую от нас опасность, которую ведет за собой тотальное пользование Интернетом и разного рода гаджетами. А именно, эта опасность заключается, во-первых, в постепенном атрофировании нашей способности логически мыслить, а вслед за этим, — как следствие — и потери способности генерировать идеи. Потому что последняя способность, способность создавать идеи, всецело покоится на фундаменте интенсификации нашей способности логически мыслить в процессе обдумывания какого-либо интересующего нас вопроса на этапе рефлексии-1.

А снижение навыков логического мышления может произойти в результате пользования Интернетом в процессе овладения ранее известной нам, но забытой информацией, без всякого труда и без каких-либо попыток вспомнить ее, применяя свою способность логического мышления. Но таковое снижение автоматически происходит и тогда, когда мы с такой легкостью пользуемся в Интернете не нами созданной информацией, отказывая себе в каких-либо умственных попытках самому прийти к созданию того, что может нас интересовать. И вообще, при пользовании Интернетом мы усваиваем в готовом виде ту информацию, к возникновению которой не приложили ни малейших умственных усилий. А этим самым мы уже обедняем свою собственную способность креативно мыслить.

Все дело в том, что при современных темпах деградации Природы, духовной жизни человека и общества в целом совсем даже не исключено, что утеря способности генерировать идеи и здраво мыслить не такое уж далекое будущее, которое, возможно, уже поджидает нас за углом очередного зигзага нашей истории. В этом и заключается, как мне представляется, то, чего нам следует опасаться.

15.3. Воспоминание как тренировка логического мышления и как «микроинсайт»

Итак, зададимся вопросом, что может содействовать деградации нашей способности логически мыслить? И, как нами было уже указано, тотальное пользование Интернетом отбивает у нас всякую охоту вспоминать и тем самым тренировать нашу способность логически мыслить. И мы по себе знаем, что при малейшем затруднении вспомнить что-либо ранее нам известное мы «ныряем» в Интернет, не утруждая свою память попытками поискать «затерявшуюся» там информацию. А это, в конечном счете, может привести к постепенному отмиранию (атрофированию) этой способности. Ведь процесс воспоминания основан на функционировании нашей логики, то есть мышления по способу следования причинно-следственным связям. Иначе говоря, в процессе воспоминания чего-либо нам ранее уже известного — имён, дат, номеров телефонов, стихов и т. д. — задействовано наше мышление в виде рефлексии.

Так, вспоминая фамилию какого-либо актера, мы перебираем в своей памяти: и те фильмы, в которых он участвовал; и те имена, одним из которых он назван; и его партнеров по тем или иным фильмам; и те сцены, где он каким-либо образом действовал; и те слова или фразы, которые он говорил; и много чего другого мы вспоминаем. Иначе говоря, наша память напрямую задействована с логическим мышлением. И не тренируя ее, мы оставляем в забвении («забвение» — любимое слово Хайдеггера) нашу способность логически мыслить, что и приводит к постепенной деградации этой способности, а вслед за ней и способности генерировать идеи.

И здесь к месту было бы отметить один знаменательный факт: при воспоминании чего-либо ранее нам известного, желаемое нами, как правило, приходит в наше сознание в какой-то момент внезапно. Так же внезапно, как и при инсайте, озарении и т. д. И этот факт свидетельствует о том, что между припоминанием и инсайтом есть нечто общее. Но мы, к сожалению, не знаем, что между ними общего. Зато мы знаем, в чем различие. А оно в том, что при воспоминании в наше сознание приходит то, что ранее нам уже было известно, в то время как при инсайте в сознание является то новое, что только что было создано в нейронных структурах нашего мозга в акте спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга.

(И об этом, о спонтанной самоорганизации достаточно подробно изложено в указанной выше книге С. Деана «Сознание и мозг. Как мозг кодирует мысли»).

Так что вполне можно согласиться с тем, что припоминание — это «микроинсайт». И наше мышление в этом направлении, в направлении припоминания, скорее всего, в немалой степени способствует не только тренировке нашего мышления в русле мышления рационального, логического, но и мышления иррационального, способного создавать идеи в актах инсайта (озарения, прозрения).

Если это действительно так, и мы правы в своем предположении, то тогда спрашивается, что происходит при тотальном пользовании Интернетом и разного рода гаджетами? А происходит постепенная — а потому и незаметная — утеря способности логически мыслить, а вместе с этим и потеря способности генерировать идеи. Ведь при постоянном пользовании услугами Интернета мы не утруждаем свою память многочисленными попытками воспоминания — или создания — чего-либо, и тем самым оставляем в забвении свою способность логически мыслить, которая является фундаментом нашей способности создавать идеи.

Так, положим, приступая к какому-либо интересующему нас вопросу на этапе рефлексии-1, мы собираем в своем уме определенный комплекс сущих и пытаемся логически связать последние — посредством их свойств — в предполагаемую идею. И проделываем мы эту многотрудную и многозатратную (в калориях) для нашего ума операцию, порой, бессчетное количество раз, пока нам не посчастливится выйти на неосознаваемый нами этап инкубационного созревания смысла идеи в нашем бессознательном, за которым последует выдача готового смысла — в акте инсайта — в наше сознание.

И даже можно предположить, что воспоминание чего-либо ранее нам известного дано нам только для того, чтобы тренировать нашу способность логически мыслить. Так что в мышлении нет ничего лишнего и напрасного: даже наша забывчивость служит благой цели тренировать нашу способность логически мыслить. А может быть — что совсем не исключено — у забывчивости есть и своя собственная функция, и свое собственное предназначение: она сама по себе в генезисе только для того и служит, чтобы держать в постоянном тонусе нашу способность логически мыслить. Ведь без последней и вовсе теряются все навыки разумного мышления и существования.

Так что мы знаем, — хотя бы по собственному опыту продуктивного мышления — что, не осмыслив на логическом уровне затронувший нашу душу вопрос, мы не можем выйти на бессознательный, инсайтный акт явления Новизны в наше сознание. А потому, снижение способности логически мыслить напрямую связано с утерей способности креативно мыслить посредством актов инсайта (озарения, прозрения). Что в свою очередь в масштабе всего социума ведет к деградации общества на всех уровнях: научно-техническом, нравственно-правовом, эстетическом и т. д.

15.4. Парадоксальная ситуация: легкость овладения через Интернет уже известной (старой) информацией способствует тому, что мы

утрачиваем свою собственную способность создавать новую информацию

Итак, между способностью логически мыслить и мыслить иррационально, можно сказать, прямая причинно-следственная связь: если нет логического осмысления интересующего нас вопроса — не будет и создания чего-либо нового в иррациональных актах инсайта, прозрения и т. д. А переходя с уровня отдельной личности на уровень функционирования соци-ума в целом, отсутствие «питания» соци-ума Новизной непременным образом способствует застойным явлениям в тех или иных его структурах, и, как следствие, к стагнации и деградации самого соци-ума.

В конечном счете, получается довольно-таки парадоксальная ситуация. И заключается она в том, что легкость овладения нами — посредством Интернета и разного рода гаджетов — уже существующей старой информацией, той информацией, которую нам не надо ни создавать, ни искать в собственной памяти, в итоге оборачивается для нас потерей у нас самих способности создавать свою собственную новую информацию в виде идей.

А это в плане развития социума в целом уже ведет к глобальной катастрофе детехнизации, десоциализации и дегуманизации всего человеческого сообщества, поскольку иссякает тот источник, тот родник, из которого осуществляется приток Новизны в соци-ум как живое видообразование самой Природы. Ведь мы знаем из предыдущего, что, согласно самой идее социума, только человек, продуктивно мыслящий и чувствующий, является тем Подручным Средством, которое способно производить такую Продукцию как Новизна в виде идей, и тем самым «питать» ею соци-ум в целом.

(Об идее социума смотри статью «Роль идей в возникновении социума и «сценарий» возникновения сознания у человека», Часть 1, раздел 3 «Идея социума». О человеке как Подручном Средстве социума смотри: «Метафизика возникновения новизны», том 2, Глава 11 «Человек как Подручное Средство социума»).

И, скорее всего, можно даже предположить, что существует порог (точка бифуркации) нашей способности логически мыслить, — как на уровне онтогенеза, так и на уровне филогенеза — ниже которого наша способность генерировать идеи уже не может быть проявлена. А это ведет к тотальной катастрофе увядания нашей способности разумного существования. И об этом, конечно же, вполне наглядным образом может свидетельствовать тот неоспоримый факт, что некогда, в далекие времена, мы вдруг! вышли из неразумного существования в разумное, благодаря только тому, что обрели спонтанную способность генерировать идеи. Вот как бы — опять же, вдруг! — нам не оказаться отброшенными в то состояние, из которого мы некогда вышли?

15.5. Интернет как западня

для нашей способности логически мыслить и создавать идеи

А теперь в достаточно кратком изложении попытаемся еще раз проследить, откуда может исходить сама опасность деградации человеческой способности креативно мыслить, то есть создавать все новые и новые идеи и тем самым «питать» ими социум. Причем, «питать» той Новизной, которая запрашивается самим социумом, а не той, вид которой создается человеком, исходя из его собственных меркантильных интересов, и интересов тех сообществ, к которым он принадлежит и которым служит: иначе говоря, интересов эгоистических, корпоративных, коррупционных, ресентиментных и т. д.

Примером же меркантилизации создаваемого знания и материального его воплощения в структуры соци-ума являются идущие все ускоряющимися темпами работы по созданию Искусственного Интеллекта. А спрашивается, нужен ли нам искусственный интеллект, когда мы вовсе не разобрались со своим собственным, Естественным интеллектом? Знаем ли мы то, что нас ожидает в случае его создания? Куда мы денемся со своим интеллектом, и в какое состояние он обратится в случае отсутствия его употребления и последующего за ним атрофирования самой способности креативно мыслить?

Ведь еще непревзойденный диагност своего времени Ортега-и-Гассет более века назад напоминал нам, что функция рождает орган. (Смотри: Ортега-и-Гассет Х. Размышления о «Дон Кихоте». — СПб.: Изд-во С.-Петербургского университета, 1997. С. 110). А если отомрет функция продуктивного мышления и генерирования Новизны, то, естественно, отомрет и орган, ее осуществляющий — мозг. Во что мы тогда обратимся — в безмозглых существ? Надо ли нам это?

А потому, поставлены ли именно эти вопросы на повестку дня современной цивилизации? Отдают ли себе отчет те, кто организует и финансирует работы в этом направлении? Ведь на кон поставлена естественная разумность человека, к которой Природа двигалась не тысячелетия, а многие миллионы лет. А тут вдруг нам обещают за какое-то менее чем столетие перечеркнуть — одним махом семерых побивахом — все ее усилия, соблазняя нас тем, что мы окажемся в «раю ничегонеделания», поскольку все работы за нас будут делать роботы и искусственный интеллект. Более чем уверен в том, что этот «рай» окажется для нас сущим адом, о котором даже Данте не смог бы себе ничего вообразить!

А теперь от риторики еще раз вернемся к сути вопроса утери способности продуктивно мыслить. Как мы уже установили ранее, социум — открытая система и ее успешное функционирование зависит от притока Новизны в различные ее структуры: научно-технические, социально-правовые, морально-эстетические, религиозные и т. д. И этот приток осуществляется продуктивно мыслящим человеком, человеком способным создавать идеи по запросу самого социума. В противном случае происходит деградация и исчезновение социума как такового.

Но, спрашивается, если деградация социума зависит от способности человека генерировать идеи, то, в каком случае может произойти деградация самой способности человека генерировать идеи? И если мы, опять же, берем в качестве примера современную цивилизацию, оснащенную, казалось бы, таким мощным орудием прогресса, как Интернет и разного рода гаджеты, и задаемся вопросом, в чем глобальная опасность увлеченности этими новшествами, и в каком случае это может негативным образом повлиять на способность человека продуктивно мыслить, то, естественным образом, под подозрением наша обыкновенная способность логического мышления, оказавшаяся «не у дел» по причине отсутствия ее востребованности и «тренированности» в условиях легкости приобретения знания. Почему так получается? Отметим по пунктам.

1. В работах, написанных ранее, мы достаточно подробно изложили методологию возникновения Новизны — в виде идей — в интеллекте человека, продуктивно мыслящего и чувствующего. Выяснили мы и то, в какой взаимосвязи находятся человек и соци-ум. И тот вывод, который мы можем сделать, состоит в том, что процесс создания идей никоим образом не может обойтись без совместной работы нашего рационального логического мышления вместе с бессознательным иррациональным мышлением, которое способно на этапе инкубационного созревания идеи сгенерировать смысл новой идеи и выдать его — в акте инсайта — из бессознательного в сознание.

2. И, как можно заключить из этих текстов, логическое мышление является тем единственным фундаментом, на котором может быть возведено здание смысла новой идеи. Потому что оно причастно как к собиранию объектов в комплекс предполагаемой идеи на этапе рефлексии-1, так и к раскрытию ее новоявленного смысла на этапе рефлексии-11. Ведь мы на основе собственного опыта продуктивного мышления прекрасно знаем, что только при основательной логической проработке интересующего нас вопроса на этапе рефлексии-1 наше мышление может выйти сначала на инкубационный этап бессознательного — можно сказать, материального, то есть нейронного — мышления, а затем, и на акт спонтанной самоорганизации нейронной материи нашего мозга с последующим явлением уже готового смысла в наше сознание.

3. А поскольку этот смысл является в виде сгустка мысли, то нам, опять же, потребуется рефлексия-11 для того, чтобы, во-первых, раскрыть этот смысл на отдельные составляющие, а во-вторых, обнаружить то главное недостающее звено, — идеальное искомое сущее — которого не хватает, и вид (эйдос) которого нам необходимо будет сначала сформировать в своем уме, а затем (по его образцу) преобразовать в материальное подручное средство. Поскольку только с помощью материального объекта можно осуществлять какую-либо реальную деятельность. (Так, только с помощью внове изобретенного материального кусочка мела можно осуществлять такую реальную деятельность, как распространение знания в массовом масштабе среди аудитории учеников, а с помощью телескопа — наблюдать и классифицировать удаленные объекты Вселенной).

4. Так что логическое мышление в виде рефлексии-1 и -11 является необходимым звеном продуктивного мышления, и утрата способности логически мыслить катастрофически может сказаться на нашей креативной способности генерировать идеи и тем самым «питать» социум Новизной.

А потому увлечение Интернетом в части пользования информацией, как ранее нам неизвестной, так и ранее нам известной, но подзабытой, приводит к цепочке негативных последствий для нашего креативного мышления.

Во-первых, нам не надо напрягать свою память, чтобы либо вспомнить что-то, либо попытаться создать что-то посредством своих собственных интеллектуальных усилий.

Во-вторых, это приводит к отсутствию тренировки как нашей памяти, так и нашего логического мышления, поскольку как создание чего-либо нового, так и воспоминание всегда связано с перебором имен, дат, фактов, событий и т. д. в их взаимной причинно-следственной связи.

В-третьих, снижение способности логически мыслить снижает нашу способность креативно мыслить, то есть генерировать идеи. Потому что вторая способность покоится только на крепком фундаменте первой способности. (Вполне можно даже предположить, что именно развитая способность логически мыслить вывела наш род человекоподобных существ на уровень разумного существования, существования посредством создания Новизны путем генерирования идей в спонтанных актах самоорганизации нашей собственной нейронной материи мозга).

И, в-четвертых, снижение способности создавать идеи ведет к обеднению социума притоком Новизны, а значит, к его стагнации и деградации.

И, конечно же, этот процесс, растянутый во времени поколений, мало заметен для нашего сознания, — в этом и заключается его коварство — но последствия его могут быть только негативными, если не катастрофическими. Я понимаю, что это не самая близкая перспектива нашего существования. Но Мир настолько стремительно катится во что-то мало предсказуемое, что создается впечатление, будто бы какая-то неведомая сила и манит нас спереди, и одновременно толкает в спину сзади к чему-то неизбежно неотвратимому, каковым может быть только пропасть в исчезновение с лица Земли.

А потому все чаще и чаще проскальзывает одна и та же интуитивная мысль относительно Интернета: а не дьявольское ли это наваждение вселенского масштаба, ниспосланное на род человеческий то ли с целью какого-то его испытания, то ли на его погибель? Уж больно легко, больно стремительно и в массовом масштабе мы вдруг ринулись в совсем чуждые нашей природной натуре бездны Интернета. До этого мы жили в Мире более или менее соразмерном нашей человеко-разумной натуре (природе), нашим чувствам (душе) и нашему уму (интеллекту). Тому уму, который довольно-таки успешно справлялся с поставленными Природой перед ним задачами.

И вдруг всему этому было отказано в какой-либо ценности. На вахту заступает — а где-то уже и заступил — совсем другой Мир. И мы нежданно-негаданно оказались один на один с чуждым нам миром все заполонившей Информации, тем миром, побег из которого уже равносилен смерти. Дороги назад отрезаны. А все из-за того, что изначально мы были пленены этим вирусом поверхностного всезнайства — знать все ни о чем. К тому же, всезнайства, добываемого без всякого труда. Но как бы этот плен, на нашу беду, не оказался для нас без-Исход-ным.

Вот почему нам нужно помнить одно: добываемое без всякого труда знание всегда таит в себе какую-то непредвидимую нами опасность, какую-то ловушку, которая в любой момент может захлопнуться. И одной из таких ловушек, как мы показали выше, может оказаться утеря нами способности мыслить на обыденном уровне и создавать идеи, а вслед за этим и деградации до состояния, близкого к животному. Парадокс еще и в том, что мы можем не заметить своего нисхождения к этому состоянию, вследствие утери не только способности генерировать идеи, но и здраво мыслить на уровне обыденного логического мышления, того мышления, которое со времен своего возникновения поддерживает «на плаву» наше существование.

Так что совсем даже не исключено и то, что это нисхождение может произойти уже при утере обыкновенной способности здраво мыслить в процессе постепенного отмирания нашей способности логического мышления. Первым делом отомрет — как ненужное, что давно уже наметилось со времен возникновения маньеризма, импрессионизма, сюрреализма, кубизма и т. д. — классическое искусство, призванное к тому, чтобы постоянно напоминать нам о нашем человеческом облике. Вслед за ним начнется деградация нашего нравственного облика, напрямую связанного с восприятием созданного нами искусства. А дальше нам уже трудно представить, по какой наклонной и как стремительно продолжится наше нисхождение.

И последнее, что хотелось бы отметить: довольно-таки удивительным и знаменательным, по крайней мере, для меня самого, стало еще и то, что «под прицелом» негативного воздействия Интернета оказалась изначальная способность человека рационально и креативно мыслить, та способность, которая привела, в конечном счете, к созданию самого Интернета. Получается, родительница произвела на свет убийцу самой себя. Не странным ли это кажется? Или это какой-то неведомый нам закон развития в виде возникновения чего-то нового, а затем исчезновения последнего от рук того, что им было порождено!? А может быть это всего лишь свидетельство наступления того самого Апокалипсиса, к которому мы подвигли самих себя?

Итак, наше заключение в следующем: как бы пользование Интернетом — в части глобального отсутствия тренировки памяти и попыток самим разрешать интересующие нас вопросы — не обернуло наше существование вспять — из разумного существования в неразумное, животное. И об этой опасности нам не только надо знать, но и предпринимать какие-то шаги в направлении зондирования той ситуации, в которой мы — то ли в далеком, то ли в недалеком будущем — можем оказаться.

Дай Бог, она не случится, и мы проявим толику мудрости, чтобы избежать ее. Только бы наши упования не оказались напрасными!

В противном случае, погнавшись за какими-то эфемерными (виртуальными) достоинствами своего будущего не-разум-ного существования, мы потеряем то самое главное, что нам задаром досталось от Природы и что мы на протяжении тысячелетий тяжким трудом приобрели сами, оказавшись разумными существами. Подмена нашего разумного существования существованием Искусственного Интеллекта, первым делом, закончится уничтожением нас самих. Природа не выносит того, чтобы два равносильных существа существовали одновременно. Одно из них должно исчезнуть с лица Земли и кануть в пучине времени, как это и произошло с бесчисленным количеством видообразований Природы.

16. Замечание по поводу …..

.

Все статьи, мной опубликованные, относятся к области философии и психологии творческого процесса создания Новизны, а также к культурологии и процессу самопознания. В Интернете же — на отдельных сайтах, с подачи совсем неосведомленных людей — некоторые мои произведения фигурируют как относящиеся к области бизнеса, менеджмента и карьерного роста, что в корне неверно!

(Так, например, на сайтах КулЛиб и fullbooks.club, будто бы, в моих статьях рассказывается, соответственно, «о бизнесе популярно» и что мои книги — это «Книги о бизнесе». Чушь несусветная! Потрудились бы, господа, «пробежать взглядом» хотя бы аннотации к статьям. Есть ли там что-либо о «бизнесе»?).

В то время как на самом деле во всех моих статьях и аннотациях к ним даже нет таких слов и соответствующих им понятий, относящихся к бизнесу, менеджменту и т. д..

Прошу обратить на это внимание и не искажать саму суть опубликованных текстов, и тем самым не вводить читателя в заблуждение.

17. Приложение

Рефлексия-1 — область рефлексивного (логического) осмысления вопроса: область постановки вопроса, выдвижения гипотез, возможных вариантов решения.

Рефлексия-11 — область раскрытия смысла идеи в мысль-Истину.

Она же — область формирования вида и сущности нового искомого сущего и разработки технологии изготовления подручного средства

Рис. 1. Схема процесса продуктивного мышления.

А — В — Область События-1 как зарождения и созревания Необходимости в новизне.

В — С — Область События-11: создание идеи; раскрытие ее смысла; формирование вида и

сущности искомого сущего и создание технологии изготовления подручного средства.

С — А — Область События-111, то есть производства Продукции для социума.

т. 1 — Обнаружение потребности в новизне и начало рефлексии-1; 1–2 — процесс

рефлексии-1; т. 2 — конец рефлексии-1; 2–3 — инкубационная фаза; т. 3 — возникновение идеи; 3–4 — допонятийная фаза и начало рефлексии-11 в т. 4; 4–5 — процесс рефлексии-11; т. 5 — конец рефлексии-11; 5–6 — создание технологии изготовления подручного средства.

Рис. 2. Онтологический круг.

Оглавление

1. Введение

2. Исток вопроса о структуре идеи

3. Структура идеи

4. Методология возникновения идеи и раскрытия ее смысла

5. Человек и соци-ум — каким образом они взаимосвязаны?

6. Как мыслит соци-Ум?

7. Материальна ли мысль или она идеальна?

8. Почему в акте инсайта идея выдается из бессознательного в наше сознание только в виде сгустка смысла?

9. Единая методология возникновения Новизны и возможность негативного воздействия человека на соци-ум

10. Человек как Подручное Средство соци-ума

11. Истоки возникновения у человека способности иррационально (продуктивно) мыслить

12. Что могло инициировать возникновение у человека способности говорить?

13. Что такое бытие, и какому объекту оно может быть свойственно?

14. Всеобщий принцип возникновения Новизны непредсказуемого вида

15. Есть ли то, чего нам следует опасаться при пользовании Интернетом?

  15.1. Предисловие

  15.2. Предмет рассмотрения: почему нам не следует всецело уповать на Интернет?

  15.3. Воспоминание как тренировка логического мышления и как «микроинсайт»

  15.5. Интернет как западня