Цепи и воды (СИ) [Алексей Сергеевич Билецкий] (fb2) читать постранично

  Мрачные слухи бродили по сонным тропкам Стародубравья. Редкие странники рассказывали жителям охотничьих деревушек, что бродит по лесам чудище страшное, полузверь-получеловек. Рассказывали, будто воет он ночами, словно от страшного горя. Говорили еще и о том, будто не может взять его ни стрела, ни меч, ни копье острое. И от того воет это чудовище так тоскливо и злобно, что ищет по лесам какую-то утерянную драгоценность, но найти никак не может. Тени клубились в тени вековых деревьев, и охотники, уходя на промысел, чутко прислушивались - не подстерегает ли их этот зверь дикий.

  Один следопыт как-то раз даже похвалялся, будто бы смог поразить воющее чудовище с помощью особенных арлидийских стрел, привезенных из-за моря, и даже показывал якобы содранную с чудовища шкуру. Как потом выяснилось - шкура оказалась медвежьей, и стрелок был с позором изгнан. А слухи тем временем не прекратились, расползаясь по окрестным землям все сильнее.

  В эти самые дни одичавший человек продирался сквозь безлюдные заросли. Он шел на звук текущей воды. Ноги вывели его к ручью, бравшему начало где-то в холмах. Добравшись до ручья, он рухнул на четвереньки, совсем как зверь, и принялся жадно пить, помогая себе руками. Напившись, человек сел на берегу и завыл волком.

  Он вспомнил, что некогда звали его Дагар. Что родился он к югу отсюда, в Срединных землях, где бескрайняя зеленая равнина лишь изредка перемежается перелесками. Отцом его был богатый землевладелец. Дагар вспомнил, как отец учил его в детстве обращаться с мечом и ездить на коне. Вспомнил песни, которые пела ему мать, склонившись над колыбелью. Вспомнил детские годы, и веселый ветер, бьющий в лицо.

  Дагар был самым младшим ребенком в семье. Наследство стареющего отца братья точно бы разделили между собой, оставив Дагару лишь жалкие крохи. С самых ранних лет он был очень гордым и не желал довольствоваться этими подачками. Поэтому, вскоре после совершеннолетия Дагар собрал ватагу лихих людей и ушел на запад, в Пограничные земли. Край этот был совсем диким: засушливая степь, рассеченная несколькими небольшими реками. Ни кола ни двора на много дней пути вокруг. Разбойники прозвали его Стервятником.

  Обычно их отряд разорял деревни хевелов к юго-востоку от степей. Но иногда они забирались и на запад, в земли Ольбрии. На самом деле, Дагару Стервятнику было все равно кого грабить и убивать.

  На первых порах ватаге Стервятника сопутствовал успех. Когда он в своем длинном плаще, обнажив саблю, несся во весь опор во главе отряда лихих всадников, мало кто из врагов мог не дрогнуть. Сталь сверкала в его руке, а ветер бил в лицо. За все годы разбойной жизни никто ни разу не слышал от Дагара и доброго слова, и даже самым верным его сподвижникам доставались лишь злобные взгляды исподлобья, презрительные усмешки да пинки. Стоит ли удивляться тому, что головорезы бросили Дагара, когда тому не повезло попасть в беду? Всю жизнь Дагар презирал людей. Они казались ему суетными, нерасторопными, скудоумными. В глубине души, вероятно, презирал он и себя самого, но едва ли был готов в этом признаться.Он вспомнил все годы, полные жестокости и убийств. Он хотел подняться очень высоко, но упал очень низко. Он вспомнил как оказался в этом лесу и почему не хотел возвращаться обратно. Он вспомнил все дела свои. Вспомнил и завыл волком.

  Время неспешно текло своим чередом. Журчал ручей. Человек сидел на земле и оплакивал прежние дни. Все тело его саднило от боли, будто огненные бичи впивались в кожу.

  В полдень Дагар нашел силы подняться и отправился прочь от ручья. На теле саднили раны. Ступать было тяжело. Он не знал куда шел, потому что не помнил дороги. Память, столь услужливо напомнившая о разбойных летах, совсем не сохранила воспоминаний о лесе. Ноги словно сами вывели его на едва заметную тропу. Дагар все шагал по ней, пока, наконец, не увидел вдалеке поднимающийся дым. Если есть дым, значит там селение. А если есть селение, значит есть и люди.

  Поселок оказался совсем небольшим: несколько деревянных домов, обнесенных прочным тыном, да ворота со сторожевой вышкой. На вышке сидел, свесив ноги, скучающий сторож: паренек лет двенадцати.

  - Кто ты такой будешь? - с недоверием спросил он Дагара, когда тот приблизился.

  Дагар остановился. Он молчал, не находя что сказать. И правда - кто же он такой? Разбойник? Сын дворянина?

  Сторож пристально вглядывался в пришельца: одет в лохмотья, грязный, пришел из леса, не может сказать кто таков. Очень уж это подозрительно.