Неудачная копия (СИ) [Люция Зурф] (fb2) читать онлайн

Неудачная копия

1. Мнимая простота

— Улиссон!

Зычный крик прокатился по холлу Центрального отделения. Полицейские, только что сновавшие поодиночке и маленькими группами, замерли, напряжённо оглядываясь. Этот голос знали все, кто здесь работал, и желанием попадаться на глаза его обладателю они совершенно не горели. Толпа подалась в стороны, образуя живой коридор, по которому уже грузно нёсся седой мужчина в форме, размахивающий чем-то светлым и плоским над головой, и продолжал кричать:

— А ну стой, скотина! Не выпускай его, — глава отделения на бегу махнул своей ношей в сторону дверей.

Охранник послушно заблокировал выход и виновато посмотрел на долговязого следователя, которому не удалось спокойно уйти с работы:

— Чуть-чуть не успел. Извини, Нат. Сам слышал — приказ начальства.

Натаниэль в ответ сморщил большой орлиный нос и присел на свободный стул на посту охраны, устало опустив плечи и вытянув длинные ноги. Бежать навстречу начальству он, естественно, не собирался.

— Дело. Срочно, — старый полковник Тагор пытался перевести дыхание после спринта. — Разберись сегодня же, — он хлопнул планшетку на столешницу рядом со следователем так, что того обдало волной воздуха, заставив ещё раз недовольно поморщиться. — И ты достал уже уходить с работы по звонку.

— Ага, выговор мне сделай. И сверхурочные оплати. Я вообще-то свою семью люблю и хочу с ней быть в свободное время, а не жмуров рассматривать.

— Отделение — твоя семья. Так что ты тут мне это, — Тагор многозначительно помахал пальцем в воздухе, но так и не сформулировал мысль. А потом вспомнил о чём-то, махнул рукой и уковылял обратно в своё логово. По дороге он успел выцепить из толпы несколько подчинённых и сделать им выговор за то, что они выглядели недостаточно занятыми работой.

Нат проводил его взглядом. Он молча, но очень витиевато выругался, упомянув и самого седого полковника, и всех многоруких и слоноподобных богов, в которых тот верил. И тяжело вздохнул, зажмурившись и пощипывая переносицу. Когда тебе глубоко за сорок, у тебя всё меньше поводов любить окружающих, зато раздражают они тебя с каждым днём всё больше.

***

Ноги сами несли Натаниэля по лабиринту коридоров обратно к кабинету, пока он читал материалы по делу, уткнувшись носом в планшетку, — за более чем двадцать солярных циклов[1] работы на одном и том же месте этот маршрут намертво въелся в его мышечную память. Дочитав до конца, он только цокнул языком — преступление же уже было раскрыто. В нём не было ничего, что требовало бы особого внимания: труп лежал в морге, а убийца сидел в допросной. Зато отчётов предстояло написать столько, словно там полквартала вырезали. Хорошо хоть, что свидетели свои показания уже надиктовали патрульным, — не придётся общаться с этой толпой лично. Нат прикинул объём работы — домой он раньше полуночи вернуться уже не успеет.

Очередной коридор упирался в лестницу, зигзагом прильнувшую к прозрачному фасаду. Натаниэль остановился на одном из пролётов на пару минут и посмотрел на улицу. Его взгляд пролетел над крышами, ощетинившимися антеннами и ретрансляторами, скакнул на высокие иглы навигационных и метеорологических вышек и ещё дальше — туда, где цивилизация стыдливо замирала, неуверенно вытянув длинные пальцы пирсов в зеркальное море, посыпанное осколками солнечных зайчиков. Нат прикрыл глаза и глубоко вздохнул, словно вживую чувствуя запах водорослей и солёной воды.

Успокоившись, он продолжил путь и ещё раз глянул сводки из морга и от патрульных, кивая сам себе: и правда, почему бы не прогнать по этому делу стажёра. Девушка неделю назад примчалась в отделение сразу после получения диплома об окончании Академии и с горящими глазами буквально требовала, чтобы именно он взял её к себе на стажировку. Судя по приторно-скучному диплому с отличием и такому длинному списку факультативов, что Нату захотелось его тут же порвать и сжечь, она была человеком сообразительным и целеустремлённым. И она до сих пор не сбежала, в отличие от всех своих предшественников, — это было многообещающее начало. Её настойчивость подкупала, и Натаниэль уже решил для себя, что сделает из неё нормального следователя. И начинать нужно как раз с такого простого дела, чтобы, в случае чего, направить и помочь.

Следователь толкнул тонкую дверь ногой и зашёл в кабинет. Квадратное помещение, где во времена его молодости они с другими следователями ютились вшестером, последние пять циклов безраздельно принадлежало ему одному. С приходом стажёра в кабинете появился второй стол, и Нату пришлось потесниться.

Хрупкая девушка в форме стояла у своего рабочего места, собирала с гладкой поверхности прозрачные кристаллы дата-блоков[2] и аккуратно раскладывала их на свободном месте перед терминалом. Нат бросил взгляд на бардак на своём столе и только дёрнул уголком губ, усмехаясь: «Маленькая зануда».

— Тая, ты ещё не ушла? Это прекрасно.

Стажёр резко крутанулась на каблуках и замерла, с подозрением глядя на следователя.

— Золотце, ты же говорила, что хочешь, наконец, поучаствовать в настоящем расследовании? Держи — подарок с барского плеча, — он буквально всунул ей в руки синхронизированную планшетку с данными по делу.

Тая не двигалась, держа устройство так, словно это была неразорвавшаяся протонная граната:

— И вы говорите мне это после конца рабочего дня? В пятницу? После того как всю неделю я только и делала, что ходила вам за кофе и заносила данные в архив? И ещё с таким нарушением субординации, что я могу подать жалобу. Да вас профсоюз просто сожрёт с потрохами, — она умудрялась смотреть на Ната сверху вниз даже несмотря на то, что была на голову ниже. В глубине её больших карих глаз разгорелись было злые угольки, но тут же погасли, когда Тая взяла себя в руки.

— Без злодеев нет героев. И я знаю, что ты так глупо не поступишь, — Нат присел на край своего стола и провёл рукой по голове, взъерошив короткие светлые волосы. — Конец месяца, у Тагора хвост дымится — нужно статистику поправить. Ну так что? Готова попробовать свои силы? — Серые глаза хитро прищурились, раскидав по скулам паутинки морщин.

Тая задумчиво смахнула в сторону короткую чёлку и надула губки, глядя на планшетку. Нат не дал ей вспомнить какое-либо из сотни правил, которые не разрешали вмешивать стажёра в подобное дело, и окликнул её уже от двери:

— Пойдём, навестим главного героя этой драмы.

***

Морг встретил их ярким светом, от которого сводило зубы, обжигающим химозным запахом антисептиков и гулкой пустотой. По стенам тянулись бесконечные ряды сверкающих стальных панелей. На большинстве из них горели маленькие зелёные огоньки, показывающие, что ячейки за ними заняты, — в Центральное отделение рано или поздно стекались неприкаянные трупы со всей Земли.

Тая приподняла плечи, поёжившись, — обстановка морга её явно не радовала. Натаниэль подошёл к ближайшей пустой ячейке и громко постучал:

— Эй, есть кто? А живой?

— Никогда не надоедает, да? — из-за угла, посмеиваясь и поправляя длинные чёрные перчатки, вышел высокий коронер.

— Ага. Мы познакомиться пришли. С мистером Чарльзом Черных, — Нат приложил планшетку к терминалу, передавая данные с неё.

Терминал сверился со своей базой данных и вывел идентификатор нужной ячейки. Коронер подошёл к ней и уже протянул было руку к панели, как вдруг вспомнил о чём-то и придирчиво оглядел Таю:

— Первый раз? Выдай-ка ей праздничное снаряжение, — он показал подбородком куда-то в угол.

Натаниэль покопался в сложенных там вещах, с грохотом уронив какой-то ящик на пол, и, наконец, вернулся и вручил Тае трофей. Она уставилась на ржавое металлическое ведро в своих руках:

— И зачем это?

Нат отступил на полшага назад, вставая за её плечом:

— Держи крепче, потом вернёшь. Открывай!

Коронер плавным, но быстрым движением выдвинул содержимое ячейки наружу.

***

— Полегчало? — Нат сидел на подоконнике в общем туалете, расслабленно прислонившись к окну.

— Я вас. — Тая замолчала, делая очередной судорожный вдох. — Ненавижу.

— Добро пожаловать во взрослую жизнь. А чего ты ещё ожидала, заходя в морг? Чему вас вообще в Академии учили?

— Не такому. — Тая вспомнила увиденное и ещё раз содрогнулась всем телом, быстро наклоняясь над унитазом, но желудок уже давно опустел. — Я никогда к такому не привыкну.

— Я и не прошу тебя привыкать. А то превратишься в бездушного ублюдка по типу нашего Тагора или, ещё хуже, этого его зама с рыбьими глазами. Просто измени своё отношение, — Нат сполз с подоконника. — Это уже не живые люди. В отличие от тех уродов, что их этой жизни лишили. И единственное, что ты можешь сделать, — не дать виновным жить спокойно. Держись за эту мысль. Мне только она и помогает, — он взял Таю под локоть и помог дойти до умывальника. — Но ты не переживай — первые разы у всех так. Уж лучше тут в ведро, чем прямо на месте преступления.

Тая опёрлась одной рукой на белую раковину и плеснула водой в лицо, приводя себя в чувство. Взглянула на своё отражение в зеркале, вздохнула, смирившись с размазанным макияжем, и тщательно умылась уже обеими руками.

— А теперь что?

Нат протянул ей несколько бумажных полотенец:

— А теперь узнаем, кто и зачем так несчастного Чарли раскурочил. Его уже взяли.

***

Центральное отделение полиции громоздилось на самой высокой точке Зоны 37 подобно кладке яиц шальковых прядов[3]. Гладкие пузатые корпуса соединялись между собой туннелями и воздушными переходами, отчего сходство с опутанной синтеслюной греной[4] только усиливалось.

Блок изоляторов и допросные камеры занимали половину одного из зданий. Натаниэль с Таей поднялись на пятый этаж главного корпуса, пройдя через несколько автоматических дверей. Стажёр с лёгкой завистью смотрела на то, как следователь открывает их простым прикосновением пропуска. Мало того, что у неё самой на поясе болталась увесистая гроздь пропусков и токенов, так ещё и для половины пройденных ими дверей и подъёмников у неё просто не хватило бы уровня доступа.

Очередной шлюз подвис на пару секунд, пока считывал данные и сканировал людей перед собой. Когда металлические плиты резко разъехались в стороны, Тая от неожиданности сделала шаг назад. Сразу за ними начинался длинный мрачный зёв воздушного перехода между корпусами. Бронированные стены, покрашенные в чёрный цвет, искажали эхо и дробили его на перекликающиеся осколки. От Таи потребовалось значительное усилие, чтобы удержать себя в руках и не ускорить шаг.

Тая вздохнула с облегчением, когда они дошли до следующего шлюза и вышли из этой похожей на внутренности гигантского червя трубы в широкий светлый коридор. Сразу за поворотом их взглядам открылась огромная контрольная комната. На стенах ровной сеткой висели промаркированные экраны — по два на каждую допросную камеру: на одном транслировалось видео, а на другой выводились данные с датчиков внутри камеры. Перед ними, закинув ноги на стол, сидела крупная женщина и лениво попивала кофе из большой потёртой кружки.

— Привет, Лин. Как дела в зоопарке?

— И тебе не болеть. Как всегда, мерзко: крики, сопли и никто не виновен.

Нат уже приложил планшетку к местному терминалу:

— Где наш клиент?

Лин сверилась с маркировкой и изображением на экранах:

— D-L-12. Так это твой? — Она скривилась и сделала вид, будто её тошнит. — А я-то всё думала, кому сегодня не повезло.

Натаниэль наигранно вздохнул:

— Так и знал, что есть какой-то подвох. Не хочешь подменить меня?

Лин засмеялась и только махнула рукой, отсылая их прочь.

Натаниэль подтолкнул Таю к другому выходу из контрольного центра. На каждой встреченной развилке висели указатели с обозначением групп допросных камер. Тая едва успевала читать маркировку, чтобы понять, куда они идут. По её наблюдениям, она бы уже дважды свернула не туда. После пары поворотов они попали в длинный коридор, заканчивающийся тупиком. По обеим сторонам шли ряды тяжёлых однотипных дверей, рядом с каждой был выбит её идентификатор и сразу под ним висел вмонтированный в стену стационарный дата-блок с подключенным экраном. Надпись D-L-12 подсвечивалась изнутри, показывая, что внутри всё под контролем и туда можно заходить.

Нат приложил планшетку к дата-блоку, чтобы загрузить новую информацию. Он быстро прокрутил карточку задержанного, показывая её стоящей рядом Тае, и ткнул пальцем в несколько мест, которые были сейчас наиболее важными на его взгляд: возраст задержанного и заключение медиков.

— Главное, глубоко не дыши и думай о хорошем.

Пока она пыталась понять, что всё это значит, Натаниэль включил запись допроса внутри комнаты и приложил пропуск к считывающему устройству на самой двери. Система долго решала, можно ли запускать его внутрь, и проверяла готовность протоколов, но в итоге разблокировала магнитную часть замка. Освобождённый механизм с тихим щелчком встал на место. Нат с силой надавил на ручку, поворачивая её вниз, и дверь беззвучно открылась внутрь входного шлюза.

Тая успела бросить ещё один взгляд на экран дата-блока, проверяя активированные протоколы: сразу за стандартными протоколами безопасности при допросе потенциального убийцы шёл протокол обеспечения безопасности задержанного от самоповреждений.

Нат закрыл внешнюю дверь, и после ещё пары секунд, проведённых во входном шлюзе, система впустила их внутрь.

Бежевые пол и стены в допросной камере были расчерчены цветными линиями. Тая знала, что это было не порождение сумрачного гения местного дизайнера, а обозначение зон безопасности, за пределы которых среднестатистический задержанный не мог дотянуться — в зависимости от активных протоколов и применённых к нему фиксаторов. Натаниэль жестом показал ей на место у стены, куда не доходила ни одна линия разметки. Сам он лёгким пинком подвинул стул на границу самой большой зоны, ставя его сразу перед Таей, и опустился на него, вальяжно закидывая ногу на ногу. Шлюз с тихим шипением закрылся.

По обе стороны возле стен по стойке смирно стояли два сотрудника изолятора с нейтрализаторами наготове, готовые вырубить задержанного, если тот попытается напасть или сбежать. Он же ничего не планировал делать, сосредоточенно рассматривая блестящие наручники на своих трясущихся руках. Они занимали его куда больше, чем шнуры фиксации, паутиной опутывающие его, уходя в потолок и стены и не давая кидаться на людей и окружающие предметы. Сразу за его спиной темнел второй шлюз, через который задержанного привели сюда и уведут после допроса обратно.

Тая задержала дыхание и постаралась отвлечься от отвратительного запаха немытого тела, разложения и телесных выделений, с которым не смогла справиться даже усиленная вентиляция.

— Эй, ты же Муно?

Задержанный дёрнулся, не понимая, как переместить своё тело так, чтобы увидеть говорящего.

— Что тебе Чарльз сделал? За что ты его так?

Мужчина в наручниках понял, наконец, откуда исходит голос, и медленно поднял голову. Опухшие глаза с налитыми кровью склерами слезились, мокрые розовые дорожки сбегали по запавшим небритым щекам до подбородка, по дороге ныряя в глубокие морщины. Если бы не возраст в карточке и всё ещё густые тёмные волосы, Тая подумала бы, что перед ней глубокий старик. Он дёрнул головой и улыбнулся беззубым ртом:

— Так было надо.

— Да? — Нат чуть наклонил голову набок. — А почему, расскажешь?

— Я это слышал. Слышал, и слышал, и слышал, и…

— И снова слышал, да?

Муно активно закивал, радуясь, что хоть кто-то в этом отделении его понимает.

— А потом увидел, и, — Нат приглашающе махнул рукой, предлагая продолжить.

— Пришла пора действовать. Голос был везде. Он не оставил бы меня в покое! — задержанный нахмурился, но тут же снова заулыбался бледными дёснами.

— Ну да, а что ещё оставалось. Но вот что мне непонятно. Проще же было его ножом в горло пырнуть, стулом по башке врезать. В крайнем случае, чтобы уж точно, — на автостраду сбросить под грузовоз. Но зачем ты ему блендер в горло забил и включил?

Тая снова побледнела и прижала ладонь ко рту. Муно задумчиво пожевал потрескавшиеся губы.

— Голос говорил, чтобы было больше крови. Чёрт, а ведь сбросить на автостраду было бы лучше! Что же теперь делать? — Его глаза перебегали со следователя на его стажёра и обратно.

— Ничего, — Нат встал и кивнул полицейским, показывая, что закончил допрос. — Ты облажался и будешь наказан.

***

Они молчали всю дорогу к кабинету, пока не остановились у кофейного автомата в нескольких метрах от него. Красный гладкий пластик приглашающе блестел, и участливый голос вежливо поинтересовался, какой объём кофе сварить. Нат прислонился к стене напротив:

— Два по ноль три. В разные стаканы. Что-то не так? — этот вопрос адресовался Тае.

— Я ничего не поняла, — она сосредоточенно смотрела на автомат, словно хотела взглядом просверлить в нём аккуратную дырочку. — Как будто смотрела какой-то эмпатический спектакль[5], но забыла подключить стимулятор. Просто какой-то несвязный бред.

— Я же показывал тебе его карточку. Он синтик[6]. Плотно сидит на очередной дряни — у него кровь токсичнее, чем зарядные блоки твоего скутера. Ему всего двадцать, младше тебя, а выглядит так, что я ему во внуки гожусь. И мозги у него от наркоты износились соответствующе, — Нат нарисовал несколько кругов у седеющего виска. — У него там своя атмосфера, так что стандартный опросник не поможет. Да он бы и не смог на него ответить.

Аппарат звякнул и выдвинул из своих недр поднос с двумя стаканчиками кофе. Тая взяла один из них и задумчиво заглянула в него:

— Потому что проще, когда они говорят сами?

— Ага. Кстати про «сами». Вот тебе материалы. Что скажешь? — Нат снова вручил ей планшетку и слегка потянул её за локоть, ведя к кабинету.

Тая полистала данные. Отпила кофе. Полистала ещё раз.

— Ну? Не томи — не на свидании.

— Это сделал Муно. Без вариантов. Отпечатки, трек с его телефона и имплантов, видео с камер наблюдения, даже свидетели есть. Не к чему придраться. Как-то чересчур просто.

— Иногда всё действительно просто, — Нат наклонился, заглядывая в ящики своего стола.

— А голос, что он слышал?

— Наркотический бред. Если полистаешь дальше, то увидишь: при задержании он утверждал, что его друг рядом с ним и его тоже надо забрать. И показывал на него, хотя никого там, естественно, не было.

Тая передёрнула плечами:

— Зачем люди с собой такое делают? — она поджала губы и ещё раз посмотрела на планшетку. — Да, это сделал Муно. Точно.

— Молодец, держи конфетку, — Нат выудил из стола диетический батончик. — Поздравляю с первым раскрытым делом. А теперь пиши заключение и сдавай, — он оттиснул свою голоподпись[7] на чистом листе и отдал его Тае. После чего подхватил со своего стола стопку исписанных листов и положил рядом с будущим отчётом: — И вот это не забудь подшить. Это опись улик и показаний.

— А вы?

— Домой. Я обещал Саре, что приду к ужину, а уже четверть второго. Если я не выйду в понедельник, то она меня убила, а орудие убийства — большой нож с синей ручкой, её любимый.

[1] солярный цикл: так как Земля — колыбель человечества, то и время завязано на её стандарты. Один солярный цикл = 1 земной год

[2] дата-блок: аналог флэш-карт

[3] шальковый пряд: генно-модифицированные насекомые, способные генерировать синтетическое волокно

[4] грена: название кладок яиц бабочек из семейства павлиноглазки

[5] эмпатический спектакль: спектакль, в котором главное — переживания. «Правильные» эмоции у зрителя вырабатываются за счёт подключённого стимулятора

[6] синтик: наркоман, употребляющий синтезированные наркотики

[7] голоподпись: оттиск цифровой подписи

2. Дважды умерший

Список погибших:

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

***

Ночь едва перевалила за второй час, когда Натаниэль добрался до дома. Если бы не нависшая над ним угроза в лице недовольной жены, то подобным ночным променадом можно было бы даже насладиться. Вместо этого он уже успел с десяток раз посетовать на то, что так до сих пор и не купил себе скутер, но принципиально не стал вызывать роборикшу[1] и не особо быстро дотопал домой пешком.

Квартира встретила Натаниэля тишиной и темнотой. Система управления домом попыталась было его поприветствовать, но он успел хлопнуть по панели управления и заткнуть её. Нат проверил по обуви — все дома. А звенящая тишина могла указывать только на то, что звукоизолирующие экраны в комнатах были активированы и жена с сыном уже спят. Он, воровато оглядываясь, словно опасаясь засады, заглянул на кухню, чтобы перехватить что-нибудь съестное, переоделся и на цыпочках проскользнул в спальню.

Нат попытался бесшумно забраться под одеяло. Но очень сложно сделать это незаметно от жены, спящей в той же постели. Стоило ему натянуть одеяло на плечи, как она с громким шлепком хлопнула его по бедру.

— За что?!

— За то, что вовремя домой не пришёл.

— Это не я, это всё Тагор — подкинул срочное дело. Его и бей.

— У него для этого своя жена есть.

Сара продолжала хлопать Ната по плечам, пока он не проскользнул мимо её рук и не зарылся носом в её большую грудь.

— Не бей меня, я «в домике».

Сара фыркнула, пытаясь удержать смех, и погладила мужа по затылку:

— Дурень ты старый. Всё, хватит, давай спать.

***

Утро разбудило Натаниэля, прицельно ударив по глазам солнечными лучами. Он поморщился и попытался спрятаться под одеяло. Это не помогло — система управления домом уже распознала, что он проснулся, и запустила стандартную утреннюю рутину, убирая звукоизолирующий экран над кроватью. Нат приоткрыл глаза: на второй подушке было пусто, а дверь на балкон открыта, впуская шум волн и пахнущий йодом воздух. По занавеске плавно двигалась тень — его жена делала утреннюю зарядку.

Спустя пару минут он вышел с кружкой на балкон и прислонился к дверному косяку, глядя на яркое море.

— Опять кофе? Не надоело? — Сара выпрямилась и поправила растрепавшиеся рыжие кудряшки. — Постоянно ругаешь эту бурду, а сам пьёшь. Я тебе специально хаффу[2] купила.

— Привычка. Не вижу смысла одну химию менять на другую[3].

Она, ворча, ушла в дом. Нат расплылся в пластиковом кресле и смотрел на прогулочные парусники и гидропланы, снующие по водной глади. Пожалуй, Случайное Терраформирование было лучшим, что произошло с Землёй за последний век, и его было не переубедить. В этом была ирония, и осознание этого доставляло ему отдельное удовольствие: все целенаправленные вмешательства сделали планете только хуже, а случайно вышедшая из-под контроля программа превратила полпланеты в райские острова, а вторую половину — в жирные пастбища и сельхозугодья.

Из-за неудачных сознательных «улучшений» человечество лишилось некоторых животных и растений. Именно из-за них Нат с коллегами были вынуждены пить химически синтезированную замену, продолжая называть её кофе. А за плитку настоящего шоколада теперь можно было купить небольшую космическую станцию с персоналом.

И каждый раз это была история о человеческой жадности, гордыне и глупости. Они казались Нату крайне смешными и занимательными. Жизнь вообще очень смешная штука, если знать, как смотреть. Должна быть.

***

Окончательно проснувшись и приняв душ, Нат прокрался на кухню и стащил из полки пачку печенья, после чего так же на цыпочках подошёл к двери в комнату сына. Он тихо стукнул по ней костяшками пальцев и шёпотом позвал:

— Берт.

Внутри прожужжали стабилизаторы кресла, но никто не ответил.

— Бертранд, ты спалился.

Дверь приоткрылась, и Нат прошмыгнул внутрь. Берт зевал, сидя в кресле перед включёнными экранами, и почесывал подростковую, ещё мягкую, щетину на подбородке.

— Я же просил не звать меня так, — сын унаследовал от матери и рыжие волосы, и тягу к ворчанию.

— Я тебе это имя дал, я тебя так и буду называть, — Нат плюхнулся со всего роста во второе кресло, отчего оно взвыло, пытаясь компенсировать нагрузку, и поставил на стол пластиковый коробок с печеньем.

— Мама тебя убьёт — она это купила потому, что вечером с подругами собирается.

— Им нельзя — у них диета. Так что пусть скажут спасибо, что я избавил их от соблазна. А ты ешь, тебе можно.

Берта не надо было долго упрашивать — он уже жевал сладости, запивая их газировкой.

— Ну что, есть чем удивить своего старика? — Нат не удержался и тоже закинул глазированную печеньку себе в рот. Вкусно, но совсем не похоже на настоящий шоколад.

— Ага, «Чёрный пёс» выложил новые базы. Распознанные записи с камер по всей Федерации[4]: как публичных, так и частных, — Берт многозначительно поднял палец вверх. — Причём, два информационных среза: месяц назад и аж три солярных цикла назад. Представляешь, какими объёмами данных он владеет, раз даже такое старьё смог выкопать?

Нат заинтересованно подался вперёд. «Чёрный пёс» был одним из так называемых «благородных хакеров». Он ломал вообще все системы, но никогда не выкладывал данные целиком, особенно если с их помощью можно было бы напрямую навредить кому-то. Зато он спрашивал у своих поклонников, как обработать данные, и выкидывал на всеобщее обозрение только этот результат.

— И что на этот раз?

— Ему понравилась идея пересечь срезы и вывести тех, кто пропал, но не упоминался в отчётах гражданских служб о естественных смертях или миграции. Я уже выкачал данные. Глянем?

Нат выпрямился и нахмурился:

— Ты же понимаешь, что это нарушение закона и за ним последует наказание? Ты что, думаешь, закон — просто шутка?

— Да помню, помню я. Главное — не попадаться.

Нат хохотнул:

— Папкин сын. Ну давай, удивляй.

По экранам побежали карточки пропавших граждан с фотографиями и персональными идентификаторами. Берт сморщился:

— Слишком много. Может, какую-нибудь станцию глянем?

— Давай. Лима-6[5]. Интересно, что у них там после локдауна. Вряд ли такая анархия, как лунатики рассказывают.

Осталось около десяти карточек, которые поместились на двух экранах. Нат поперхнулся, закашлялся и наклонился вперёд, почти падая с кресла.

— Пап, ты чего? Давай постучу[6].

— Не надо, — Нат поднял слезящиеся глаза на экран. — Уже всё хорошо. Знаешь, я вспомнил, что мне срочно надо на работу.

— Мама тебя точно убьёт.

— Мне не привыкать.

***

Когда Натаниэль вбежал в кабинет, Тая с кислым видом уже сидела за своим рабочим столом и жевала вчерашний батончик:

— Вы издеваетесь? Сегодня суббота, вообще-то, а вы вызвали меня на работу. У меня и свои дела могли быть.

— Ну, ты же пришла. Запрос отправила?

— Да, но они его тут же отклонили.

— Покажи-ка, — Нат пробежался глазами по заявке. — Исправь. Первой строкой укажи, что мы с Земли — от нас Лима-6 официально не изолировалась. И запрос на одного конкретного человека, вот его идентификатор.

— А вы сразу не могли его продиктовать? — Тая недовольно скривила лицо, но заявку всё же переписывала. — И что это? Огрызок бумаги? Вы бы ещё каменную скрижаль принесли.

— Не умничай. Сейчас всё поймёшь. Или у меня поехала крыша, или у всего мира.

— Санитаров вызвать?

— Подожди. О! Ответили! Выводи сразу на общий экран, — Нат уже чуть ли не приплясывал перед ним.

Огромный экран, занимавший всю стену между двумя окнами, активировался и, моргнув, отобразил на себе официальный ответ полиции с Лима-6. Они пространно просили прощения, что отклонили первый запрос, потом так же пространно говорили, как рады помочь. Нат в нетерпении постучал ногой по полу:

— Где карточка? Открывай.

— Вы точно псих. Вызвали меня в законный выходной, отправили запрос на внешнюю станцию. Что там такого, — Тая замерла с открытым ртом.

С карточки на них смотрел лежащий сейчас в морге Чарльз Черных. Под фотографией были указаны имя и фамилия: Свен Морацци. И дата смерти — больше одного солярного цикла назад.

[1] роборикша: одно- и двухместный транспорт, тянется роботом-пилотом. Такси будущего

[2] хаффа: синтетический тонизирующий напиток. Говорят, что он похож на мате

[3] химический кофе: во время повествования кофе уже не существует как растение

[4] Объединённая Федерация человечества: Земля, Луна, Марс и все космические станции

[5] Лима-6: одна из космических станций. Группа Лима — самая большая группа станции, 38 штук. К моменту повествования они уже 6 солярных циклов, как закрылись от Марса и Луны

[6] на самом деле нельзя стучать по спине человека, который подавился — можно сделать только хуже

3. Собери их всех

Список погибших:

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

***

— Это просто какое-то странное совпадение. Шутка теории вероятностей, — Тая всеми способами пыталась дать разумное объяснение тому, что видела.

— Знаешь, я столько всякого дерьма на этой работе повидал, что абсолютно уверен: это не совпадение.

Они уже час изучали дело Свена Морацци, любезно предоставленное им внутренней полицией с Лимы-6. Коллеги потрудились на славу и дотошно занесли в дело всё, даже размеченные записи с камер наблюдения за полчаса до инцидента.

Оба убийства были совершенно идентичны: невменяемый синтик, бессмысленно-кровавая расправа и снова какие-то голоса в голове. И ещё кое-что.

— Даю тебе пять минут, чтобы найти ещё одну аномалию.

Тая зарылась пальцами в волосы и сжала голову ладонями. Эти дела и так сами по себе были аномалией. Она закрыла глаза. Итак, какой-то мужчина, не важно уже Чарльз или Свен, спокойно закончил рабочий день и сразу пошёл домой, никуда не заходя и не сворачивая. Свену выпустили внутренности прямо на пороге его жилой капсулы, а Чарльз успел зайти в дом. Но это всё не странно — они были простыми людьми, которые вели себя нормально. Вот, у Свена в кармане были ключи, фантик от конфеты, документы.

Тая вернулась назад. Свен Морацци обслуживал систему вентиляции, работал в паре блоков от дома и никуда больше не заходил ни до, ни после работы. Зачем ему таскать с собой карточку гражданина[1] и разрешение на работу в ближнем безвоздушном контуре?

Тая открыла список того, что было найдено в карманах Черных: лекарство от астмы и карточка, тоже. Она нахмурилась: ходить с документами по дому?

— Нашла-таки, — Нат довольно щурился, как кот, глядя на неё со своего места.

— Я не понимаю, зачем им с собой карточки гражданина?

Следователь вздохнул и повёл плечами, с хрустом разминая их:

— Забудь ты уже эту фразу «я не понимаю». Если бы всё было понятно сразу, то мы бы сидели без работы. Так что давай, начинай шевелить мозгами. Вслух.

Тая прикрыла глаза, собирая факты вместе:

— У обеих жертв с собой были документы. По отдельности это не кажется странным, но вместе: они им были не нужны. Значит, или они оба к чему-то готовились, или, что более вероятно, к ним их специально приложили, — она ещё раз просмотрела запись убийства с Лима-6, плотно зажав рот рукой, но удержавшись. Тая остановила запись, присмотрелась внимательно к мутному стоп-кадру, выключила всё и перевела дух. — Незадолго до нападения убийца проник в жилую капсулу Морацци, но в протоколе отмечено, что он ничего оттуда не украл. Кажется, будто он подбросил своей жертве его же документы. Но зачем? Чтобы его сразу опознали. Чтобы… Что? Не было ошибок в опознании? Они хотели что-то заявить этими убийствами? Но это же безмозглые синтики, которые слышали… — Тая округлила глаза и замолчала.

Нат криво усмехнулся:

— Не стесняйся.

— Голос в голове не был бредом?

— Красиво, да? Одно дело кажется простым и понятным. А стоило добавить второе — и сразу возникает много вопросов.

— Но почему это сразу не проверили?

— Мы с тобой вчера вообще предполагали такое? Я вот был совершенно уверен, что голос Муно причудился. И обрати внимание на такую немаловажную деталь: убийства совершены в субъектах, чьи полицейские департаменты не имеют свободного доступа к делам друг друга. Если бы не случайность, мы бы никогда и не узнали об этом.

Тая поджала губы:

— Тогда, как? — она открыла список снятых с синтиков имплантов. Естественно, у обоих были височные динамики[2]. Сейчас они есть практически у каждого. Тая бросила взгляд на следователя. Кроме Натаниэля, который почему-то всеми силами избегает аугментации. — А если отследить входящие сигналы на динамиках? Можно снять трафик со станции рядом с домом Черных.

Нат устало покачал головой:

— Слишком много времени прошло, на станциях связи в жилых кварталах хранилище логов переполняется меньше, чем за сутки. Можно было бы проверить импланты Муно и снять данные с них, но его уже отправили на обработку[3], а значит все железки из него достали и уничтожили, — он прищурился, глядя в окно. — Но ты кое-что всё-таки упускаешь. Не зацикливайся на том, что невозможно проверить. Продолжи с момента «зачем убийце подбрасывать жертвам их же документы».

Тая открыла было рот, но тут же закрыла и тоже уставилась в окно. Нат покосился на неё: «Да уж, тут ещё работать и работать».

— Расслабься, ты не на зачёте. Попытайся думать, как преступник. Итак, ты убиваешь кого-то и аккуратно вкладываешь ему в карман его карточку гражданина. Очевидно, что ты это, как и всё остальное, делаешь по одной из двух причин: или чтобы что-то произошло, или чтобы чего-то не происходило.

Тая молча шевелила губами. Нату надоело ждать, он встал и зашёл ей за спину, чтобы взять её за плечи и тряхнуть. Она пискнула, вывернулась из его рук и с негодованием обернулась:

— Что вы себе позволяете?!

— Да-да, нарушение субординации и всё такое. Потом пожалуешься. Думай быстрее, у нас тут вообще-то маньяк на свободе гуляет.

— Не знаю я! Единственное, зачем нужны документы — это чтобы жертв сразу опознали. Чтобы не пришлось прогонять их по системе. Чтобы сразу известить родных и близких. Чтобы снять с баланса медсистемы.

— Хватит уже, — Натаниэль примирительно выставил перед собой ладони и вернулся на место. — А теперь успокойся и повтори ещё раз.

Тая хотела было уже наплевать на все правила и обматерить его, но язык споткнулся, когда в её голову ворвалась мысль, полностью захватившая её внимание. Простая и понятная — так что даже не верилось, что она сразу не пришла ей в голову. Поэтому вместо ругани с её накрашенных розовых губок сорвалось:

— Он[4] не хочет, чтобы мы искали этих людей по биометрии и внешности. Значит, — она похолодела, — убийств может быть больше двух.

— Очевидно, — Нат развёл руками и пожал плечами. — Ладно, я вижу, что на сегодня твои нетренированные мозги уже вскипели, так что дальше рулю я. Рассылай запросы на опознание по всем субъектам Федерации. Да, по закрытым тоже. Кроме Южного Кантона на Марсе — с ними я сам поговорю, в их Управлении есть один мой должник.

***

Натаниэль протяжно и уныло присвистнул, глядя на найденные карточки, — он до последнего надеялся, что больше совпадений не будет. Потом обернулся к устало потягивающейся Тае:

— Все ответили?

— Да, кроме пары станций, — она проверила список. — Шема и Сораль-2 пока ещё молчат. И база Миу с Луны просили передать, что, кхм, — она запнулась. — В общем, они не хотят с нами разговаривать.

— Миу? Чем они ответили, фонариком морзянку просигналили? У них же все связи с внешним миром запрещены, кроме как для их Воинов Невесомости.

Тая безразлично пожала плечами, сдаваясь. Нат почесал шею:

— Не помнишь, тот терминал с третьего уровня уже отключили?

— Вчера ещё стоял.

Нат кивнул своим мыслям и, покопавшись в столе, вытащил из его недр переносной дата-блок. У двери он обернулся:

— Сиди здесь и жди меня. А чтобы не скучала — настрой изолированный интерфейс, чтобы я мог подключить к нему это, — он покачал в руке полупрозрачный коробок и вышел.

***

Натаниэль вернулся через полчаса. Они подключили дата-блок через изолированный интерфейс, который должен был не позволить ничему лишнему с него просочиться в систему.

— А ещё, в случае чего, ни одна комиссия не обнаружит, что мы подключали его именно к твоему терминалу.

— «В случае чего»? Что вы задумали? — Тая вскочила было, негодуя, но Нат положил руку ей на плечо и мягко надавил, усаживая обратно в кресло.

— Как-то поздновато ты этот вопрос задаёшь, тебе не кажется? Я собираю недостающую нам информацию. Сейчас сама всё увидишь.

Она перевела взгляд на экран и заметила, наконец, характерную пиктограмму в углу:

— Базы «Чёрного пса»? Вы же в курсе, что это незаконно?

— На суде можешь валить всё на меня. Что я угрожал тебе физической расправой и моральным насилием, и у тебя просто не было выбора. Только домогательства выдумывать не надо — меня жена не простит. Настроила всё правильно?

— Да, это же основы. — Тая быстро облизнулась. Было страшно нарушать закон, да ещё прямо на рабочем месте, но от этого становилось только интереснее. И она уже не могла остановиться. — Запускаю поиск?

— Жги, золотце.

***

К концу дня от полицейских служб и из хакерских баз они получили девять карточек: восемь мужчин, одинаковых с лица, как братья-близнецы, но с совершенно разной биометрией, и один гражданин с Сораль-2, внешне совершенно не похожий на жертв. Зато его биометрия по многим параметрам совпала с одним из тех восьми. Нат убрал его из результатов — на всех станциях группы Сораль естественнорождённые составляли меньшинство, и там до сих пор были легализованы инкубаторы, так что не было ничего удивительного в том, что этого человека собрали из чужих генов.

Тая повторными запросами по персональным идентификаторам из баз «Чёрного пса» добилась-таки данных по смертям. Самая первая жертва — Джереми Нбао. Он был с Марса, из Южного Кантона, и умер, как ни странно, случайно. Сбой вентиляции, из-за которого вымер целый жилой блок, в том числе и близнец Черных и Морацци. Дальше шёл сам Морацци. Месяц назад — некий Рихард Коро, из Миу. Тоже убит подсевшим на синтетику паломником, услышавшим голос в голове, — как бы миуианцы не изолировались от остальной Федерации, но эта наркотическая дрянь проникла даже к ним. И вот теперь Черных. Как и заметил Нат, все уже совершённые убийства были разбросаны по изолированным субъектам. Тая нахмурилась: «Словно убийца хочет как можно дольше оставаться незамеченным».

Живы были — Нат подчеркнул: «Пока что» — четверо. Двое из них — Фил Сома и Хамор Цай — жили и работали на Земле, поэтому Тая сразу отправила запросы Центру управления, чтобы узнать их точное местоположение и получить разрешения на работу с ними. Илай Моравски был уроженцем Луны, но сейчас находился на одной из околоземных станций. Последний — Лазарь Копф — работал на исследовательском корабле Витус где-то рядом с Сатурном. Тая, не дожидаясь напоминания от Ната, уже составила и отправила комиссариату корабля закрытую ноту, чтобы они проверили весь экипаж на наркотики и тщательно фильтровали входящий траффик.

Центр управления ответил по поводу землян и дал добро на «короткий диагностический разговор». Нат радостно потёр руки и связался с оперативным отделом:

— Я прислал вам карточки двух подозреваемых. Тащите их сюда, — следователь замолчал на пару секунд, задумавшись. — Не забудьте камеры включить.

Он переключился на один из внутренних каналов:

— Здоров, Дэн. Приготовь пару «гостевых комнат».

— А разрешение есть?

— Ну ты же меня знаешь.

На том конце тяжело вздохнули:

— Да в том-то и дело, что «да».

[1] карточка гражданина: имеется в виду регистрационная карточка гражданина Объединённой Федерации, которая является унифицированным документом идентификации личности для всего человечества, кроме отступников и изолированных регрессирующих анклавов, отрицающих технологии. Можно считать аналогом нашего паспорта, но с зашитыми данными по биометрии

[2] височные динамики: импланты, встраиваются под кожу на висках. Заменяют динамики наушников, звук в них слышен только носителю

[3] обработка: одна из высших мер наказания, когда приговорённому вставляют в голову имплант, генерирущий бесконечное сожаление по совершённому преступлению, лишают гражданских прав и отправляют в трудовую колонию

[4] хоть Тая и говорит в мужском роде, но у них прогрессивное будущее и это просто дань лингвистическим особенностям языка, где слово «убийца» — мужского рода

4. Жертвы под подозрением

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

***

Пары часов было катастрофически мало для нормального сна, и Тая добирала его на работе. Пока всё, что им оставалось, — ждать, она спала, сложив руки на столе перед собой и положив сверху голову. Её потревожил тихий шорох поставленного на стол предмета.

— А? — она часто заморгала пересохшими спросонья глазами, пытаясь открыть их достаточно широко, чтобы увидеть, что происходит вокруг.

Перед ней стоял контейнер с едой. Натаниэль уже успел вернуться к своему столу и начать распаковывать точно такой же. Он мельком глянул на стажёра из-под набрякших от недосыпа век:

— Угощайся, не стесняйся. Сара попросила тебе передать, а то, говорит, я тебя совсем загонял.

— Спасибо, — Тая успела открыть контейнер и заглянуть внутрь. Кроме привычных ярких синтезированных овощей сбоку лежали три маленькие, блёклые помидорки-черри. У неё перехватило дыхание. — Настоящие?

— Ага. Сын их очень любит. Даже прошёл официальную сертификацию Натуральной Комиссии, чтобы иметь право их на подоконнике выращивать. Эй, ты чего?

Тая успела закинуть в рот один маленький помидор и сидела с закрытыми глазами, чуть ли не плача от счастья. Она вытерла глаза:

— Я их только давным-давно в детстве пробовала.

— Нашла о чём печалиться, — Нат кинул ей пачку одноразовых платочков. — Подожди пару месяцев, Берт обещал какую-то пахучую съедобную траву вырастить. Забыл, как называется. Но точно не базилик и немята. Кстати, поторопись, если хочешь привести себя в порядок, — через пятнадцать минут душевые отключат. А через пару часов привезут подозреваемых.

— Вы хотели сказать «жертв».

— Нет, золотце, для нас с тобой все — подозреваемые. Не по одному делу, так по другому.

***

Натаниэль стоял, едва ли не касаясь экрана горбатым носом. Он уже полчаса как рассматривал карточки восьми двойников: иногда каждого по отдельности, иногда пытался совместить попарно, накладывая один снимок поверх другого, а иногда оставлял половину от фотографии одного, а другую — от другого. Он уже успел смириться с самим фактом их похожести. Теперь его больше всего удивляло то, что даже мимические морщины и родинки у них практически совпадали, чего быть, по его мнению, не должно.

Для некоторых из живых и мёртвых он смог выпросить из архивов гражданских служб снимки, когда им было по пятнадцать циклов, и сравнивал и их тоже.

— Это что за выставка маньяка-сталкера? — над ухом следователя пророкотал добродушный бас.

Нат раздражённо дёрнул плечом и обернулся:

— Похожи?

Высокий темнокожий мужчина внимательно посмотрел на экран:

— На пацана этого? Вроде — да, а вроде, — он повернул голову набок. — Что-то в них не так. Вот у этого лицо такое, будто спит по два часа в день и сидит на стимуляторах. А это — он же, если бы следил за собой. У этого вообще шрам на подбородке. Будто для паренька, — он ткнул пальцем наугад и попал в подростковую фотографию Рихарда Коро, — сэмулировали разные варианты взросления.

— Всё так. Спасибо, Дэн. У тебя всё готово?

Глава блока изоляторов кивнул и чисто для проформы поинтересовался:

— Тогар же не в курсе?

— Если бы был в курсе, то ты бы его вопли слышал ещё у себя в корпусе. Пойдём, только захватим стажёра по дороге.

***

Дэн шагал к своему корпусу, даже не задерживаясь перед шлюзами: на этот раз система моментально распознавала своего. Рядом с ним вышагивал Натаниэль, с упоением рассказывая что-то и размахивая руками, иллюстрируя сказанное. Тая не слушала, крепко прижимая к груди планшетку, и периодически срывалась на бег, стараясь успеть за мужчинами. Нат иногда оглядывался на неё и дёргал Дэна за рукав, чтобы тот притормозил, но этого напоминания хватало ненадолго — тот явно привык ходить много и быстро.

В контрольной комнате на этот раз сидел сухопарый полицейский, который, увидев их, едва успел отключить свою планшетку и сделать вид, что занят наблюдением за мониторами. Все вошедшие последовали его примеру, уставившись на экраны.

— Дэн, подбери челюсть.

Тот недоумённо перевёл взгляд с Ната на Таю и обратно:

— Ты что, лабораторию с клонами накрыл? Только не это опять. Мне 239-го цикла[1] хватило.

— Не бойся, их всего двое. И они не клоны, даже не родственники — у них генотип разный. Просто такой вот выверт человеческого фенотипа, что они выглядят одинаково.

Глава блока изоляторов недоверчиво прищурился и обратился к Тае:

— Он же не врёт?

Она покачала головой и улыбнулась:

— Как ни странно, нет.

— Ну ладно, к делу, — Нат потирал ладони, бросая взгляд то на один монитор, то на другой. — Кто где?

Тая уже активировала планшеткой терминал и теперь сверялась с номерами на нём и на мониторах:

— Тут, — она ткнула в экран в среднем ряду, где сидел, опустив плечи, задержанный и смотрел на свои руки, лежащие на столе. — Фил Сома. 35 солярных циклов, женат, двое детей, работает в мелком сервисном центре по ремонту блоков виртуальной симуляции для домашних систем. А тут, — маленький пальчик указал на другой экран, где задержанный сидел, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку стула, и постукивал ногой по полу. — Хамор Цай. 38 солярных циклов, холост, работает в службе внутренней безопасности медицинского гражданского центра «Танигучи & Джефферсон»[2].

Нат сморщил нос:

— Оба какие-то мутные. Пошли к Соме, пока он в кататонию не впал от страха.

***

На этот раз в обеих камерах были активированы только базовые протоколы. Проверка системы прошла практически моментально. Едва они зашли внутрь, как мужчина за столом дёрнулся, словно хотел встать, но передумал:

— Я-я что-то сделал? — его глаза воровато бегали.

Нат расслабленно растёкся на стуле напротив него:

— А вот это ты нам сейчас и расскажешь. Золотце, подключись к дата-блоку.

— Но ведь нельзя.

— Это правила для задержания консекворов[3] и прочей хакерской братии. Его со всех сторон просветили, он твою планшетку с такого расстояния точно не взломает. Давай, будешь проверять, что он говорит. Заодно посмотри, что у него за душой в его местном отделении.

Следователь улыбнулся так сладко, что Филу стало тошно. Он начал говорить, спотыкаясь на словах, будто стараясь убедить полицейских в своей невиновности до того, как они найдут доказательства обратного:

— Я ни в чём не виноват. Я обычный добропорядочный гражданин, — Фил вздрогнул всем телом, когда на этих словах Натаниэль улыбнулся ещё шире. — Я ничего такого не делал. Мы с Сержем уже обо всём договорились, и он отозвал заявление. Так что я чист перед законом. Правда?

— Правда? — Нат повернулся к Тае.

Та кивнула, не отрываясь от планшетки:

— Месяц назад было заявление на Фила Сома, который обвинялся в воровстве… — она посмотрела на задержанного и медленно произнесла: — Певчей птицы?

— Эта тварь орала круглыми сутками. Мы из-за неё спать не могли, — Фил обхватил голову руками.

— Ну так свернул бы ей шею.

Тая бросила на Натаниэля недовольный взгляд:

— Он в итоге именно это и сделал. А потом выплатил компенсацию в досудебном порядке.

— Мне тебя не в чем винить, — Натаниэль продолжал улыбаться, но уже более естественно. — А тебе говорит что-нибудь имя Чарльз Черных?

Фил моргнул:

— Первый раз слышу. Но у меня плохая память на имена, я даже клиентов своих не помню, как зовут. Я могу попытаться узнать его по фотографии.

— Не надо. Что ж, пойдём по порядку. Где ты был в 64 день 248 солярного цикла?

***

Задержанный во второй допросной камере прямо с порога посмотрел на них так, будто хотел взглядом испепелить их на месте:

— Вы не имеете права меня задерживать, — Хамор Цай чеканил слова, как шаги на плацу.

Нат поставил стул для Таи у себя за спиной. Подключаться к дата-блоку в этот раз он ей не позволил. Он сел за стол напротив задержанного с прямой спиной и сцепил пальцы в замок, положив руки на стол:

— А это не задержание. Это диагностическая беседа, санкционированная Центром Управления.

— Я отлично знаю, что такое диагностические беседы и как они проводятся. Поэтому я не собираюсь отвечать на ваши вопросы, и, с учётом того времени, что было потрачено на мою транспортировку сюда, вы должны будете отпустить меня через двадцать семь минут.

Увидев, что Натаниэль начал оборачиваться к ней, Тая наклонилась вперёд:

— Внутренний хронометр.

Нат снова сел прямо, пристально глядя задержанному в глаза:

— Как оно, нормально в службе безопасности? Работа, поди, прибыльная?

Хамор сидел с неподвижным лицом.

— Как там Чарльз Черных поживает? — Никакой реакции не последовало. — Где вы были в 64 день…

***

Натаниэль задумался о чём-то, следя по экранам, как Сому и Цая уводят из допросных комнат.

— Золотце, ты знаешь, кто такие консекворы?

Тая удивлённо посмотрела на него:

— Конечно. Нам рассказывали в Академии. Это хакеры с необратимыми улучшениями. Некоторые из них работают на полицию.

Нат мельком глянул на неё, выходя из контрольного центра допросных:

— А вживую ты с ними никогда не встречалась? Ну да, откуда. Пойдём к ним. Только не кидайся на них с кулаками, хорошо?

Тая пробормотала что-то о том, что для полицейских все должны быть равны.

Здание, в котором располагался кибер-центр, уходило под землю едва ли не на большее количество этажей, чем росло ввысь. Натаниэль объяснил это тем, что консекворы любят темноту и прохладу. Тая не была уверена, шутил он или говорил правду, но им и правда пришлось пройти по подземному туннелю, переходя в нужный корпус. Неразумно высокие залы и коридоры были тускло освещены, их потолок терялся в темноте, а фантазия дорисовывала силуэты и движение там, куда не доставали тусклые напольные светильники.

Тая поёжилась — в кибер-центре было освежающе прохладно. Они проходили мимо закрытых дверей и открытых, но пустых кабинетов. Наконец, она не выдержала:

— Почему именно Черных?

— Потому что он тоже был землянин. Они куда вероятнее могли знать его, чем кого-либо ещё из их тайного бойз-бэнда. Хотя и это вряд ли — я проверил регистрационные логи: никто из них не покидал той зоны, где жил. Ну, кроме Цая, но он всё равно не пересекался с оставшимися двумя.

— А с чего вы вообще взяли, что они виновны?

— Это самое простое, что мы можем сейчас проверить. И ещё попытаться поймать если и не самого убийцу, то хотя бы синтика, которого он к ним может подослать.

Натаниэль резко остановился и открыл дверь, ничем не отличающуюся от тех, мимо которых они уже прошли. Все различия были внутри: в темноте, в окружении десятка подвешенных мониторов, освещаемая их зеленоватым светом сидела хрупкая бледная женщина с густыми и длинными выбеленными волосами. Она посмотрела на них чёрными глазами, завораживающими своей неправильностью. Тая не сразу поняла, что было не так: на неё сейчас смотрели не расширившиеся от темноты зрачки, а распахнутые стёкла глазных имплантов.

Нат уже приветливо щебетал, рассыпаясь в комплиментах, легко облокотившись на один из экранов после того, как вывел на него данные с планшетки. Женщина перевела взгляд на него и слабо улыбнулась:

— Ввязался во что-то интересное?

— Конечно, Мириам, как же иначе. Ты только посмотри. Сможешь последить за этой сладкой парочкой?

Мириам коротко кивнула и вытащила из-под стола тонкие провода нейроинтерфейса. Тая отвела взгляд в сторону, не найдя в себе силы смотреть, как та будет подключаться. Каждый имеет право улучшать себя так, как хочет, но все те необратимые «излишние улучшения», что встраивают в себя консекворы, лежали далеко за пределами допустимого — а иногда и разрешённого — в современном обществе и активно осуждались, а в некоторых случаях даже преследовались. Тая знала, что эти люди служат на пользу всей Федерации так же, как это собиралась делать она, но её моральных сил сейчас с трудом хватало на то, чтобы держать лицо. Она понимала, что подобное отношение глупо и неправильно, но не могла так быстро отказаться от всех тех норм и стереотипов, что прививали ей всю её разумную жизнь.

— Прицепилась. К обоим.

Из белых волос уже спускались тёмные провода подключённого интерфейса, длинные изящные пальцы порхали перед экраном. Мириам нахмурила светлые брови, отчего на гладкой полупрозрачной коже появились крохотные складки:

— С безопасником будут проблемы. Медцентр содержит изолированные контуры, поэтому я не смогу отслеживать трафик на всех, кто рядом с ним.

— Ничего, разберёмся. И ещё последи, что они сами будут делать. Мириам, с меня цветок, как всегда.

***

Когда они вернулись по туннелю обратно, коридоры центрального корпуса показались Тае уютно тёплыми, едва ли не жаркими. Всю дорогу до кабинета она тёрла плечи, согреваясь.

Нат убрал с общего экрана фотографии актуальных и потенциальных жертв, которые он рассматривал до диагностических бесед, и вернул туда карточки с данными.

— Дайте угадаю, цветы тоже ваш сын выращивает?

— Что, тоже захотелось?

Тая поджала нижнюю губу и тут же перевела разговор на другую тему:

— Вы сказали, что мы больше ничего не можем проверить. Но как же общие знакомые, точки интереса, ещё что-нибудь?

— Уже, — Нат вывел на экран построенные внутренней системой графы. На тёмном кристалле светились разрозненные снежинки.

— Не может такого быть, — Тая покрутила графы связей.

— Ладно, так лучше? — следователь стукнул пальцем по экрану, переключая режимы. Теперь некоторые снежинки были хаотично соединены случайными связями. — Но я думаю, вряд ли кто-то будет так извращенно убивать фаната своей же любимой эмпатодрамы. Или того, кто не разделял его взгляды по поводу политики старой Европы в первые солярные циклы современного исчисления. Они в сети даже не пересекались никогда. А ещё можно сделать так, — следующий режим превратил графы в запутанный клубок. — Это опосредованные связи. Мы сдохнем, пока всё проверим.

[1] в определённый момент времени человечество перешло на новое летоисчисление, изменив точку отсчёта — это больше не Рождество Христово

[2] медцентр: что-то вроде страховой в ОМС

[3] консеквор: хакер с имплантированными улучшениями, которые позволяют ему напрямую подгружаться в систему, используя мозг как вычислительный узел

5. Наказание и преступление

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

***

— Ты совсем ошалел? Старый бесполезный придурок! Ты не мог пару дней потерпеть, пока Управление отчёты не примет? Из-за того, что ты снова в это дело свой клюв сунул, у нас раскрываемость на два пункта упала. С меня теперь в Управлении шкуру снимут! — воздух в лёгких Тагора, наконец, закончился, и он замолчал, тяжело дыша.

Натаниэль стоял по стойке смирно, глядя в пустоту прямо перед собой, высоко над головой бесившегося полковника. Тая не знала, куда деть глаза, и хотела провалиться сквозь землю.

— А ты? Почему ты его не остановила? Ты же видела, что он нарушает все мыслимые протоколы.

Тая открыла было рот, но следователь её опередил:

— Я сказал, что выгоню её с «чёрной меткой» из полиции, если будет мешаться.

Тагор чуть не взвыл и точно плюнул бы на пол, если бы они сейчас не были в его кабинете.

***

Вернувшись в кабинет, Тая забилась, скукожившись, в своё кресло и тихо всхлипывала, промокая глаза одноразовым платочком.

— Он же потом успокоится? — она с надеждой посмотрела на следователя.

— Не-а, — Натаниэль всё это время писал объяснительную записку, высунув от избытка старания кончик языка наружу.

Тая скривилась, приготовившись снова плакать. Её, отличницу Академии, наказали, как какого-то асоциального хулигана. Она всегда была образцом для подражания, на неё преподаватели никогда даже голос не повышали.

— Хватит слякоть разводить. В нынешней Академии тепличные цветы готовят, что ли? Трупов не видела, от выговора ноешь.

— Это нечестно.

— Почему это? Мы проштрафились, поэтому должны понести наказание. Общественные работы — это ещё по-божески. Тебе вообще всего-то сорок часов отработать, а мне к тому же и отпуск урезали, и без премии оставили. Но ничего. Не впервой.

— И полковник не отменит наказание?

— Золотце, мы же с тобой не персонажи какой-то модной эмпатодрамы[1] или старого фильма. Это только там герои настолько круты и незаменимы, что им всё прощают, какую бы дичь они ни творили, — он оттиснул голоподпись под объяснительной и поднял лист на вытянутых руках, любуясь своим сочинением. — А нам надо работать, работать и ещё раз работать. И нас за это будут снова ругать, потому что нашему тупому руководству нужны красивые циферки, а мы почему-то хотим не дела одно за другим закрывать, а настоящих преступников искать.

***

По коридору раздавался частый перестук каблучков. Полицейские перестали ржать и, как один, повернулись в ту сторону. Натаниэль, сидевший на подоконнике и только что в красках пересказывавший, как получал выговор от главы отделения, наклонился вперёд, выглядывая из-за пищевого автомата[2].

— Золотце, куда ты бежишь?

— Сюда! — Тая резко затормозила перед ним, разворачиваясь. — Пришло ответное сообщение с Витуса.

Нат спрыгнул с подоконника и пошёл обратно в кабинет так быстро, как позволяли ему больные ноги.

— Ты уже прочитала его?

— Да, — она запнулась. — Наше предупреждение рассмотрели слишком поздно. Лазарь Копф убит.

Нат прошипел какое-то ругательство и по дороге пнул ни в чём не повинный кофейный автомат. Тот звякнул и переспросил, сколько порций повторить.

— Детали?

— Всё так же. Синтик, голоса. Запихнул жертву в шлюз и резко разгерметизировал, так что у того лёгкие вывернуло. Только в этот раз без документов. Но я подумала, что на корабле и так легко опознать, кого убили, поэтому они были не нужны.

Нат кивал её словам. Они, наконец, добрались до кабинета.

— Корабельная служба безопасности начала расследование?

— Да, они сняли данные с височных динамиков синтика. Это действительно был внешний сигнал, а никакой не голос в голове. Динамики были взломаны, и по сигналу в них активировалась голосовая программа. Их специалисты попытались отследить источник, но сигнал шёл не напрямую, а через несколько узлов, в том числе через частные спутники. Пока они добились разрешения на получение информации, логи на них ротировались и след оборвался.

Нат со злости пнул свой стол и сморщился от боли, поджав ногу.

— Выведи, что они успели собрать. Вообще всё выводи. Бездари: как у них синтик на корабле завёлся? Они же дело тоже прислали? Давай, всё на экран, — он сжал губы в тонкую линию. — Эта тварь над нами смеётся.

***

Пока Натаниэль читал новые материалы, Тая листала данные на планшетке и загибала пальцы, шевеля губами, пытаясь что-то рассчитать.

— Хм. А как вы определяете, когда совпадение — просто совпадение, а когда нет?

— Всегда предполагай худшее и не ошибёшься. Что ты там увидела?

— На Витусе свой внутренний формат времени, поэтому я перевела их время в общее. Если я не ошиблась, то. — Она замолчала, сосредоточенно вбивая команды в терминал. — То вот.

Время смерти Лазаря Копфа примерно совпадало с тем временем, когда Сому и Цая доставили в отделение.

— Планшетку, — Нат требовательно протянул руку.

— Зачем?

— Ты с ней вчера ходила? Сейчас, надо проверить кое-что, — и он выскочил за дверь.

Нат вернулся через какое-то время и вернул устройство:

— Чисто.

Когда он понял, что Тая всё ещё ждёт объяснений, то продолжил:

— Подумал, что и тут облажался и кто-то из них реально сеть взломал и как-то с тем сигналом связан. Слишком уж хорошо время совпадает. Но нет, всё чисто, наши консекворы проверили. Просили передать, что ты зануда: ни личных фотографий, ни странных поисковых запросов.

***

За окнами уже стемнело, когда Тая сдалась и собрала свои вещи.

— Вы бы домой сходили.

— Некогда, — Нат опёрся подбородком на переплетённые пальцы и, практически не мигая, смотрел на диаграммы данных.

— Вы просто пялитесь в экран, — Тая встала рядом, поигрывая пропуском.

— Я думаю. А ты иди.

***

Натаниэль открыл глаза и увидел над собой тёмный пластик на нижней стороне столешницы. Точно, он вчера прилёг на пол, чтобы выпрямиться и дать спине отдохнуть, и его моментально вырубило. Он закрыл глаза. Как же противно стареть.

На полу было на удивление тепло. Нат снова открыл и скосил глаза и увидел, что накрыт любимым зелёным пледом Сары. Подозревая, что это может быть продолжением сна, он аккуратно выглянул из-под стола. На столешнице стоял контейнер с едой, а на своей половине кабинета уже работала Тая.

— Проснулись?

— Хрмф. Откуда это?

— Я с утра заехала к вам домой. Ваша жена передала вам вещи. — Стилус крутанулся в пальцах Таи и указал на небольшую спортивную сумку под стеной. — А ещё завтрак. — Стилус повернулся, указывая на контейнер на столе.

Нат выкарабкался из-под стола и уселся в кресло, сонно кутаясь в плед:

— Она тебя кофе с пирожными угостила?

— Хаффой. И вам термос передала. А как вы догадались?

— Крем со щеки сотри.

***

Пока Натаниэль ел свой завтрак, лениво копаясь вилкой в контейнере, Тая решила доложить ему всё, что уже успела выяснить, пока он спал:

— Я проверила частные спутники, через которые шёл сигнал, — между ними нет ничего общего. Разные владельцы, иногда даже из разных субъектов. Граф связей для них ничего не показал.

— А сам сигнал?

— Работает только с тем вирусом в динамиках. Для всех остальных систем — бесполезный шум.

Нат откинулся на спинку кресла, глядя в потолок, и шумно почесал золотистую щетину на щеке:

— Что там с убийцами? Может, они тоже не случайные синтики.

Пальцы Таи уже порхали над терминалом.

— По графу пусто. Совершенно.

— Выведи-ка их карточки. Н-да, не похожи. А было бы забавно, будь и они все на одно лицо.

Тая поставила локти на стол и подпёрла подбородок кулаком:

— Как кому-то вообще пришло в голову, что на просторах Федерации могут существовать одинаковые люди?

— Это старая земная байка. Никогда не слышала? Она появилась, думаю, даже не в первые солярные циклы, а вообще задолго до современного летоисчисления. Считалось, что черт лица и их комбинаций ограниченное множество, которое меньше населения планеты. А значит, у каждого есть пара-тройка двойников, не просто сильно похожих на него, а внешне абсолютно идентичных ему. Я уже проверил: если отвязать от них идентификаторы и не позволять системе распознавания считывать их, то она начала бы считать наших вчерашних гостей одним человеком.

Нат закрыл уже опустевший контейнер и убрал его куда-то под стол:

— Так что, как видишь, сейчас людей в Федерации стало больше, потому и двойников теперь восемь. И байка перестала быть безобидной.

Тая нахмурилась:

— Может, это маньяк-психопат? Например, хочет уничтожить какого-то человека полностью. Ненависть, месть, ревность, религия — да по вообще любой причине.

— Слишком большой разброс мотивов, — Нат смотрел в окно, где глайдеры погодной службы генерировали облака. — Фанатики могли выбрать этих людей случайно. А мститель мог остановиться на них потому, что кто-то из них лично ему насолил, — он замолчал и резко повернулся. — Что про первую жертву, Нбао? Его смерть была случайностью. Пошли запрос в архив. Пусть поднимут все регистрационные записи, с кем он спал, что он ел, какие стимуляторы принимал, даже логи сопряжения имплантов.

Тая уже начала составлять запросы, когда Нат оторвался от окна и бросил в её сторону:

— Как думаешь, мы что-то упустили?

Она не подняла голову от терминала:

— Безусловно.

Нат усмехнулся: «Растёт на глазах».

[1] эмпатодрама: как эмпатический спектакль, только не живая игра, а запись. Для просмотра тоже нужен эмпатический стимулятор, чтобы испытывать «правильные» эмоции

[2] пищевой автомат: аппарат, который печатает еду. По внешнему виду, составу и вкусу, как настоящая, но вся — по стандартному шаблону

6. Расследование в тупике

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

— Может, хоть любовница?

Тая отрицательно покачала головой:

— Вообще никого. Есть несколько соседей, которых не было в блоке во время аварии, и с десяток коллег. Все в один голос заявляют, что Нбао был «хуже ганимедовой устрицы»[1] и мир без него не оскудел.

— Да, за такого мстить никто не стал бы.

Других контактов у умершего не было. Случайные походы в магазины, клубы и сервисы никак не отпечатались в памяти у их владельцев и постояльцев. Да и спустя три солярных цикла мало кто мог бы вспомнить постороннего человека.

Нат внимательно рассматривал дело Нбао, пока не сформулировал не дававший ему покоя вопрос:

— Интересно, почему между смертью Нбао и убийством Морацци прошло аж два солярных цикла, потом до Коро — почти один, а теперь они мрут один за другим?

— Потому что Нбао умер случайно? — Тая убрала руку, которой прикрыла глаза до этого, и увидела приглашающий жест, побуждающий её развить мысль. Она раздражённо откинулась на спинку кресла: «Да что ж такое. В Академии нас учили совсем по-другому». — Давайте допустим, что он умер случайно и кто-то, вдохновившись этим, начал разыскивать и убивать его двойников. Тогда за эти два солярных цикла маньяк мог отрабатывать технологию. Или морально готовиться. Или ждать нужное положение звёзд на небе. Или он поздно об этом узнал, — у неё в голове промелькнула какая-то мысль, но она не успела её поймать. Она повторила последнюю фразу ещё раз. — Или поздно об этом узнал, — и замолчала.

В кабинете воцарилась такая звенящая тишина, что стало слышно жужжание процессорного блока в её планшетке, резонирующее в толстой пластиковой столешнице. Тая удивлённо захлопала глазами и посмотрела на Натаниэля:

— Почему вы молчите?

— Жду, когда в твоей милой головушке зародится идея. Потому что у меня самого идей пока что нет. Давай, не стесняйся — я же вижу, что у тебя в мозгу что-то зудит. Ты не на занятиях, я двойку не поставлю.

— Мне показалось что-то странное, но, — она устало опустила голову. — Ничего не выходит.

Натаниэль шумно выдохнул, встал на ноги и, прихрамывая, прошёл к экрану. В его руке возник стилус.

— Если идей нет, то, значит, мы пока не посмотрели туда, куда нужно.

Он вывел на экран карточки пострадавших и их убийц и расположил события в хронологическом порядке. К каждому событию он дописывал известные факты и делал пометки. Тая смотрела, как он сосредоточенно организует данные и тихо напевает что-то себе под нос.

— Вы говорили, что Миу ни с кем не контактирует?

Натаниэль как раз приступил к данным для Рихарда Коро.

— Не то чтобы совсем ни с кем. Но с нами они говорить не будут — это точно.

— Интересно, как убийца тогда управлял синтиком в Миу? И когда он успел подсадить вирус в его височные динамики? — Тая подбрасывала свой стилус и снова ловила его. — А ещё я не понимаю, как синтики узнавали, кого именно им надо убить? — Она снова почувствовала, как по границе сознания крадётся какая-то мысль, и попыталась схватить её. Это ей снова не удалось, но она смогла зацепить её за хвост. Тая замерла. — Как у кого-то хватило власти пробиться в Миу?

Натаниэль в это время застыл у экрана, охотясь за собственными догадками:

— Так же, как и узнать всё это, — он обвёл весь экран рукой. — Узнать о существовании всех этих людей. И особенно — узнать о смерти Нбао, — он ткнул в фотографию в левом верхнем углу экрана и обернулся. — Марс не любит делиться секретами, особенно о своих проблемах.

***

Они молча смотрели на список на экране.

— Знаешь, ещё не поздно соскочить. Не волнуйся, я тебе хорошую характеристику оставлю.

Тая раздражённо дёрнула носиком:

— Я не боюсь.

Они собрали список всех организаций и граждан, которые контактировали с Миу и получали от них ответ. Так как успешная коммуникация с этим анклавом была большой редкостью, то логи на ближайшей станции хранили как зеницу ока. В том числе из политических соображений — эти данные можно было использовать и как компромат, и для получения дипломатических бонусов.

Как и говорил Натаниэль, простым людям туда ни за что не достучаться. В списке были крупные гражданские службы, военные корпорации, религиозные деятели из разных сект и несколько крупных политиков. На этом пока расследование застопорилось — вызывать и допрашивать всех этих людей было бы самоубийством.

— Пришла пора — блесни своими академическими знаниями.

Тая настороженно покосилась на него, не понимая.

— Расскажи-ка мне, что делать, если данных слишком много.

Она снова посмотрела на экран и отчеканила заученный давным-давно параграф:

— При избытке данных нужно сократить их объём. Этого можно добиться следующими стандартными процедурами, применяя их как по отдельности, так и в комплексе в любых комбинациях и порядке. Первая — пересечение с другими значимыми множествами. Вторая — приоритизация собранных данных. Третья — уточнение собранных данных и отсев тех, что попал в исходное множество по ошибке. Четвёртая…

— Хватит пока и этих, — Нат почёсывал подбородок. — Начни с уточнения. Динамики синтика кто-то вначале взломал, а потом, в нужное время, послал туда сигнал активации. Значит, нам нужны только те, кто контактировал с Миу в это время. Синтик завёлся у них внутри — миуианцы строго проверяют всех поступающих, поэтому снаружи он бы не просочился. Зато вот внутренняя безопасность у них строится на «чувстве долга сограждан», то есть стукачестве, поэтому они могли его и упустить. Если бы мы только знали, как убийца натравливает синтиков именно на нужных людей, то это сильно бы упростило нам жизнь, — Нат посмотрел на часы, прикидывая время. — Я пошлю запросы в Южный Кантон, узнаю, кто такой дерзкий копался в их внутренних данных и смог прознать про смерть Нбао. У них часов через пять рабочий день начнётся, пока соберут — как раз завтра к утру нам ответят.

***

Натаниэль снова затемно вернулся домой. Система управления домом его проигнорировала — кто-то уже успел отключить ей звук. Он аккуратно ходил по квартире, стараясь не шуметь. Но вскоре понял, что зря — в спальне ещё горел свет. Сара сидела на кровати, оперевшись спиной на подушки, и смотрела какую-то старую эмпатодраму. Нат тоже заполз в постель и примостил голову у жены на коленях.

— «Лунная соната»? Ты её уже наизусть знаешь.

— Тшшш, — Сара прикрыла ему рот рукой, не отвлекаясь от экрана.

Нат обратил внимание на то, что она не подключила эмпатический стимулятор, и усмехнулся — у его супруги был свой взгляд на некоторые сцены в этой старой драме, и её раздражало, когда стимулятор заставлял её переживать эмоции, не совпадающие с её мыслями.

Напряжённая сцена диалога между главными героями закончилась и сменилась чёрно-белыми пейзажами Луны. Сара отвлеклась от картинки и внимательно посмотрела на мужа, поглаживая его по волосам:

— Опять выговор получил?

Нат утвердительно засопел, укладываясь поудобнее:

— В этот раз ещё и общественную работу выписали. — Он повернул голову, подставляя под чешущие его пальцы затылок. — И Тае тоже.

Ловкие пальцы больно ущипнули его за ухо, и Нат коротко ойкнул.

— Зачем подставил девочку? Она такая расстроенная была, когда сюда заезжала.

— Я её, наоборот, отмазал от Тагора — сказал, мол, это я её заставлял и угрожал.

— Всё равно. Сам что всегда говоришь?

— Главное — не попадаться.

— И поэтому вы там все выходные по отделению носились как угорелые, да? — согнутый палец больно ткнул Ната в макушку, но мягкая ладонь тут же пригладила волосы. Даже не открывая глаза, Нат знал, что во взгляде его жены сверкали хитрые и озорные искорки. — Но раз Тагор бесится, то вы всё делаете правильно.

***

Новый список потенциальных подозреваемых от Марса не внушал особого энтузиазма. Особенно потому, что он в основном совпадал со списком от Миу: всё те же организации и политики, с небольшими различиями в составе делегаций.

Натаниэль сцепил руки на затылке, наклоняя голову, и начал раскачиваться, перекатываясь с мыска на пятку и обратно. Он остановился и обратился к Тае, не поднимая взгляд:

— Как бы ты поступила в этом случае? Вот представь: ты сидишь, завтракаешь, листаешь новости — и тут видишь фотографию своего знакомого, но с чужим именем под ней и информацией о смерти. Твоя первая реакция?

— Страх. Непонимание. Паника. Недоверие.

— Хорошо, ты с этим разобралась. Твои более осознанные мысли?

— Не знаю, — Тая попыталась себе представить. — Я бы захотела проверить, точно ли они не ошиблись, связалась бы со знакомым, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Потом стала бы искать информацию про погибшего, — она открыла было рот, чтобы высказать ещё одну мысль, но тут же закрыла его. Пожалуй, даже чересчур поспешно.

— Не заставляй меня вытягивать из тебя слова клещами.

Тая потупилась, поджав губы:

— Мои родители линумианцы, и поэтому, — она замялась, — я бы испугалась, не навредит ли эта смерть моему знакомому.

Она боязливо глянула из-под ресниц. Последователи секты Линумис считались упёртыми агрессивными фанатиками, что не снискало им особой любви у остальных граждан, которые верили в единство «звёздных искр», как они называли человеческую душу с некоторыми концептуальными довесками. Тая не хотела, чтобы их недостатки приписывали и ей. Но Нат только покивал, продолжая смотреть в пол, держа руки на голове:

— В самом деле, почему бы и нет. Хотя это не даёт нам мотив, — он расцепил пальцы. — Ты связалась с Витусом по поводу коммуникаций?

— Да, но их комиссариат не хочет выдавать, с кем и когда они разговаривали. Ссылаются на то, что экспедиция ещё в пути, а это чувствительная информация.

***

Кабинет Мириам, как всегда, освещался только работающими экранами.

— Я не эксперт в вопросах нападения, ты же знаешь. Обратись к кому-нибудь ещё.

— Не хочу. Мне нравится проводить время именно с тобой, — Натаниэль подлил ей ещё хаффы в пластиковую пиалу, разукрашенную летящими по небу птицами.

— Всё такой же мальчишка.

Нат быстро высунул кончик языка, дразнясь.

Мириам по привычке поправила белоснежную гриву, в которой на этот раз не скрывались подключённые провода. Она плавным текучим движением приподняла пиалу, касаясь её только кончиками пальцев, и стала рассматривать под тихий аккомпанемент жужжащих сервосуставов. Потом подняла взгляд на Натаниэля, с щелчком сфокусировав на нём глаза. Она уже давно отучила мозг различать человеческий возраст, считая это избыточной информацией, поэтому следователь выглядел для неё всё тем же непоседливым улыбчивым первокурсником, который когда-то на лекциях строил ей глазки с первой парты.

Наконец, глава консекворов налюбовалась и на собеседника, и на предложенный напиток, поднесла пиалу к тонким губам и сделала крошечный глоток:

— Из того, что я знаю, взломать височные динамики на расстоянии невозможно — они слишком просты для этого. Именно поэтому для них не требуется прохождение регулярного мониторинга. Другое дело, если мы говорим о нейростимулирующих динамиках[2].

— Нет, точно не про них. У тех синтиков были дешёвые, стандартные модели. А как можно взломать, если не с расстояния?

— Нужен прямой доступ — только так. Полностью переписать инструкции на процессорном блоке, внедрив в новую версию свой код — по-другому никак. Поэтому их никто и не взламывает — слишком много мороки, а выгоды никакой, — она ещё раз повторила процедуру отпития хаффы. — Извини, что больше ничем не могу тебе помочь.

Нат широко улыбнулся:

— Да нет, ты помогла даже больше, чем думаешь.

[1] хуже ганимедовой устрицы: т. е. был мерзким человеком. О происхождении термина см. словарь про ганимедову устрицу

[2] нейростимулирующие височные динамики: височные динамики, которые могут моделировать и посылать сигнал в нервную систему носителя, заменяя собой сигнал от ушей

7. Сны и нарушения

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая сидела на столе, уткнувшись носом в планшетку, и махала ногами от нетерпения. Увидев входящего в кабинет Ната, она тут же спрыгнула на пол и подбежала к экрану:

— Смотрите, что я нашла! — быстрыми движениями она перекидывала блоки данных со своей планшетки, располагая их поверх фотографий жертв.

— Хм, экспедиционные протоколы, — следователь удивлённо заломил бровь. — Есть друзья во флоте?

Скулы Таи слегка зарумянились, но она сразу же тряхнула головой и снова стала серьёзной:

— Неважно. Во-первых, корабль Витус перешёл на экспедиционный карантинный режим, — она указала на соответствующий протокол, — примерно восемь солярных циклов назад, когда покинул доки на орбите 132.6[1]. Во-вторых, последний раз он контактировал напрямую с жилой станцией пять солярных циклов назад. То есть задолго до гибели Нбао.

Нат быстро изучил основные положения протокола. По нему никто не имеет права ни подниматься на борт, ни покидать его, а всё принимаемое снаряжение досматривается и обрабатывается. Это значит, что ни убийца, ни синтик не могли попасть туда после смерти Нбао. Это не было спланировано заранее. Маньяк нашёл способ вмешаться в жизнь корабля, находясь далеко от него.

— А вот это уже очень интересно. Мне Паучья Королева, — Тая округлила глаза, и Нат был вынужден уточнить: — Мириам поведала, что дистанционно взломать височные динамики нельзя — нужно запачкать руки. Может, послать ещё одну ноту комиссарам на Витус, пусть пробьют дружков своего синтика? Кого-то из них могли запугать или подкупить.

Тая отчаянно замотала головой:

— Ни в коем случае!

— Сколько страсти, — Нат не удержался и хохотнул. — Выкладывай, какие ещё друзья у тебя есть и где.

— Я не об этом! Оказывается, экспедиция Витуса полностью укомплектована и спонсируется Исследовательским Институтом Ио.

Нат присвистнул и помедлил, переваривая новую информацию. Ио были фанатиками похлеще Миу, только не от религии, а от науки.

— Как они вообще нам отвечают? Это и для тебя новостью стало, видимо, — он ещё раз глянул на покрасневшую Таю. — Хорошие у тебя друзья. Не осуждаю. Им же ничего не будет за то, что они нам рассказывают?

Она замотала головой из стороны в сторону:

— Всё согласованно. Они сами заинтересованы в том, чтобы поймать преступника.

Натаниэль про себя добавил: «А ещё они заинтересованы в том, чтобы он оказался с Марса, с которым Ио уже пару десятков циклов в контрах».

Он поправил хронологию на своей схеме, убрав Нбао от начала координат и добавив туда старт Витуса. И задумался, глядя на добытые Таей протоколы ведения экспедиции. Важным в них сейчас было то, что все коммуникации экипажа с внешним миром проходили через комиссариат. Нельзя было в обход их всевидящего ока связаться с кем-то и предложить ему круглую сумму за небольшую шалость с чужими имплантами. Если такого деятеля поймают, то комиссариат тут же расстреляет его и выкинет из шлюза, будь он хоть самим капитаном корабля или одним из комиссаров.

Это открытие отбрасывало их вновь к началу расследования. Натаниэль убрал списки подозреваемых, общавшихся с Миу и Марсом, в сторону:

— Этому уроду потребовалось как минимум два солярных цикла, чтобы придумать, как вмешаться в работу височных динамиков, оставаясь при этом на расстоянии. Дал бы нам кто столько времени.

***

Тая сидела, положив голову на гладкую столешницу и свесив руки почти до пола. Она смотрела, как в пластике отражается край общего экрана, на котором Нат пытался перебрать данные, ища подсказки.

В её голове кружились факты, но ничего не складывалось, порождая сонный бред. Неуловимый маньяк посещал закрытые субъекты, просачивался на корабль, бороздящий космические просторы вдали от цивилизации, делал своё тёмное дело и снова бесследно исчезал. Как будто космический пират на маленьком, незаметном судне носился по всей Федерации. Она не заметила, как уснула.

Пират рассекал холодный космос на длинном и тонком, как игла, челноке с огромными солнечными крыльями. Тая откуда-то знала, что он на самом деле — принц из сказки, у которого отобрали трон. Весь смысл его жизни теперь — отомстить тому, кто это сделал. Вот только это было не так просто: кроме самого злодея существовали ещё и его двойники, разбросанные по всей Вселенной. Поэтому принцу-пирату следовало вначале найти настоящего виновника, а потом уже разобраться с ним.

Незаметно благородная цель и сказочный антураж стали окрашиваться красным и чёрным. Она не заметила, когда один сон сменил другой. И вот уже благородный пират превратился в чудовище, которое охотится за любым, кто знает о нём. Она убегала от него по длинному коридору, скрытому в тумане и полумраке. Блёклые напольные светильники мигали, порождая призрачные видения на краю зрения. Чудовище было всё ближе, настигало её, грохотало когтями по пласталевым стенам, обжигало её ноги своим дыханием. Тая задыхалась от бесконечного бега и не могла даже закричать от безысходности.

Вдруг справа от неё распахнулась дверь каюты, и Нат втянул её внутрь, в прямоугольник спасительного света. Он держал её за плечи, а в это время за его спиной вставало во весь рост чудовище, состоящее из острых когтей и полных клыков пастей, протягивало свои лапы, выбиралось из узкого коридора и заполняло собой крохотную каюту. Натаниэль не обращал на него внимания и продолжал звать её по имени.

— Тая! Проснись!

Она села, хватая воздух ртом. Тьма исчезла, забрав с собой космическое чудовище. Натаниэль остался и стоял сейчас, придерживая её за плечо.

— Ты снова здесь, со мной? — он помахал ладонью у неё перед глазами.

Тая с силой потёрла мокрое от слёз лицо, приходя в себя. Кошмар растаял, оставив только странное ощущение, будто она решила головоломку, но потом снова её запутала.

— Тая, золотце, успокойся. Отдохни. Ты не обязана сама решить это дело здесь и сейчас. Ты не на экзамене.

Она раскрыла было рот, удивлённая внезапной мягкостью Ната, но осеклась, поймав себя на мысли, что он, в общем-то, прав. Она опустила плечи:

— Я думала, что первое дело будет не таким.

— Что, хотела с наскоку поймать преступника и получить медаль? — всю мягкость с Натаниэля как ветром сдуло, и в серые глаза вернулось привычное едкое веселье. — Ничего, чем раньше тебя заземлит, тем лучше. Поверь мне.

Тая дёрнула носом. Ей не нравилось, что следователь так быстро заглянул ей в голову. Да ещё и в его устах все её мечты звучали как что-то глупое и детское.

Она молча собрала вещи и ушла домой.

***

Наутро она чувствовала себя разбитой — всю ночь её продолжали донимать кошмары. Чудовища поджидали за каждым углом. Пришлось подключаться к стабилизатору сна, который насильно усыпил её, но было уже поздно. На полноценный здоровый сон уже не хватило времени. Введённые стабилизатором нейрорелаксанты ещё не распались и циркулировали в еёкрови, не давая полностью проснуться.

В кабинете было пусто, хотя беспорядок на столе Ната отличался от своего вчерашнего состояния, а оставленный стаканчик с кофе был ещё тёплым. Значит, он уже пришёл. «Или опять никуда не уходил, — Тая мысленно цокнула языком. — И этот человек говорил, что мне надо отдохнуть. Мне бы такие стальные нервы».

Порция горячего кофе придала ей сил, и после опроса коллег Тая узнала, что следователь сейчас находится в допросной камере с подозреваемым по другому делу. Путь туда занял у неё едва ли не в два раза больше времени, чем до этого с Натом, — из-за ограничений доступа ей пришлось строить сложный обходной маршрут.

В контрольном центре перед допросными безмолвной чёрной глыбой стену подпирал Дэн. Белки глаз сверкнули, когда он бросил на неё взгляд:

— Утро бодрое. Ты же стажёр Ната? Приходила сюда в прошлый раз, — он замолчал, ожидая подсказки.

— Тая Чжи, — она коротко кивнула.

— Ага, точно, Тая. Заходи, посмотри. Это, как любит говорить Нат, будет «очень занимательный» опыт.

У главы блока изоляторов вышло настолько точно скопировать интонацию старого следователя, что Тая не удержалась и усмехнулась. Но на экране открывалось действительно удивительное зрелище: Нат сидел перед плачущей женщиной и вёл себя странно. Тая даже не сразу подобрала правильное слово. «Галантно»? «Дружелюбно»? Судя по отсутствию стола в допросной, наручникам, фиксаторам и активной разметке, эта женщина обвинялась в серьёзном преступлении, вроде нанесения тяжёлых травм или даже убийства. От этого поведение Натаниэля и его полное пренебрежение зонами безопасности выглядело ещё более странным. Дэн заметил смятение на её лице:

— Не ожидала такого, да? Он не всегда язва, иногда становится вот таким, — широкая тёмная ладонь указала на экран, — плюшевым мишкой.

— Это его знакомая? — Тая пыталась понять, как совместить в одной картине мира и слова Ната про то, что все вокруг — подозреваемые, и его повседневный, смешливо-отстранённый стиль общения с тем, что она видела: её коллега успокаивал задержанную, подавал ей платочки и кофе в стаканчике и разве что не обнимал и по голове не гладил. Потом она вспомнила его вчерашнюю вспышку доброты и окончательно запуталась.

— Нет, просто подозреваемая. С утра пришла сдаваться. Пару часов назад убила своего знакомого, который украл и изнасиловал её дочь. Труп в морге, девочка у специалистов, а вот она здесь.

— Всё равно не вижу в этом смысла, — Тая была откровенно расстроена этим спонтанным проявлением снисхождения от Натаниэля. Она-то уже успела составить о нём мнение, как о человеке расчётливом, изворотливом и в меру жёстком, который просто для удобства прятался за маску напускного веселья.

Убийства в состоянии аффекта по своей доле в статистике обгоняют даже предумышленные. Так что такое нашлось в этом деле, что Натаниэль так поплыл? Или он со всеми женщинами-подозреваемыми так себя ведёт? Тая вспомнила, как следователь ласково перешучивался с Мириам, а потом чуть ли не мурлыкал перед сотрудницей архива. Она попыталась подсунуть в свою картину мира ещё и пометку «Нат — бабник», но тогда картина посыпалась окончательно. Скорее уж, ему что-то от этой женщины нужно, а проявлением доброты легче расположить к себе человека. Но чем может быть полезна та, кого через несколько минут отправят в тюрьму?

Дэн пробормотал что-то вроде: «А ты не особо-то любознательная», — и послал сигнал в допросную комнату. Нат на экране дёрнул головой вверх, потрепал женщину по плечу, в чём-то её заверяя, и вышел.

— Привет, плакса, выспалась?

У Таи аж дыхание перехватило от такого обращения. Нат только отмахнулся от её возмущения, снова став обычным собой:

— Потом пожалуешься. Дэн, все записи готовы. Тагор прибегал?

— Ага, и готов был тебя на экране расцеловать. Раскрытое дело за полчаса, лишний пункт в статистику — он был в экстазе.

— Какая мерзость. Значит, в ближайшее время мешаться не будет. Гражданка Виндис, — он показал рукой в сторону допросной, откуда двое полицейских уже выводили женщину через другой шлюз, — подписала разрешение на синаптическую терапию для своей дочери. Будь другом, затяни перевод, пока блок[2] не поставят.

Дэн оторвался от стены:

— Давно я что-то не жаловался нашим умникам из кибер-центра на то, что система шалит: всё зависает, записи не обновляются, сеть теряется.

Нат благодарно кивнул и, не глядя, махнул Тае:

— Золотце, за мной.

***

— Твоё негодование можно ножом резать, — Нат опирался на кофейный аппарат, пока тот варил ему полную кружку кофе. — Что на этот раз разозлило нашу звёздочку всея Академии?

Тая уже разгадала общий паттерн поведения Ната, поэтому проигнорировала шпильку:

— Зачем вы затягиваете делопроизводство? Убийца сдалась сама, терапию её дочь и так получит, если она ей нужна, — это же часть реабилитации пострадавших.

Натаниэль пошёл в кабинет, не собираясь отвечать на её вопросы.

— Подождите, — Тая начала злиться. — Я ещё могла понять, когда вы нарушали стандартные процедуры до этого. Не особо одобряла, но хотя бы понимала — зачем вы это делаете. А сейчас что? Или вы принципиально идёте против стандартных протоколов?

— Держи, — Нат передал ей планшетку с этим делом. — Открой карточку девочки. Читай. Вслух.

— Лизбет Виндис. 10 солярных циклов. Жива. Протокол обследования медиками. Хм… Никакого экстренного вмешательства не понадобилось, никаких разрывов органов, угрозы жизни тоже нет. Синяки, ссадины, лёгкое сотрясение мозга и пара вывихов. И?

Тая оторвалась от планшетки, чтобы взглянуть на следователя, и тут же попятилась прочь. Нат посерел лицом и выглядел так, будто был готов убить кого-то без суда и следствия. Тая испугалась, что этим кем-то может стать она. Мгновение, и на лицо Натаниэля снова вернулась кислая ухмылка, будто ничего и не было.

— Чему вас вообще учат? Вам читали курс про реабилитацию пострадавших?

— Да. Факультативно, но я ходила. И я знаю, что такое синаптическая терапия!

— Уверена? — Нат уже занялся своими делами, подготавливая черновики протоколов по делу Виндис.

— Конечно! — Тая прикрыла глаза, цитируя параграф. — Синаптическая терапия — один из кардинальных способов борьбы с посттравматическим шоком. Пострадавшему имплантируется синаптический блок, который постепенно удаляет все воспоминания о травмирующем событии. После успешного прохождения сканирования памяти блок удаляется, и пострадавший может возвращаться к обычной жизни. В 98 % случаев воспоминания и даже связанные с ними ощущения не возвращаются. Это не значит, что пострадавший не будет знать о происшествии…

— Бла-бла-бла.

Тая закрыла рот и сжала кулаки, борясь с желанием ударить Ната по голове:

— Я процитировала вам параграф из учебника. Это то, как проводят эту процедуру правильно, — она произнесла последнее слово медленно и чётко.

— Золотце, ты, конечно, молодец. Фиксатор памяти[3], что ли, стоит? Много цитируешь. Ещё бы ты это всё понимала, — Нат подошёл к ней, забирая у неё планшетку с делом. — Девочке всего 10 циклов. Для любого вмешательства, кроме вопросов жизни и смерти, нужно разрешение опекуна. Её мать — всё ещё её опекун на то время, пока её дело затерялось в кишках нашего механизма закона и порядка. Как только делу дадут ход, опекуном девочки станет гражданская служба. А теперь подумай своей головой, — Нат наклонился к ней и подчеркнул слова «своей головой» той же интонацией, что до этого использовала Тая, говоря про правильное проведение процедур. Он понизил голос, говоря медленно и с расстановкой. — Гражданская служба возьмётся за это дело в лучшем случае через полцикла. В худшем — никогда, значит, ей придётся ждать совершеннолетия. И ты предлагаешь бедной девочке всё это время помнить о том, что с ней творил этот ублюдок?

Тая втянула голову в плечи.

У неё всегда были чёткие правила, которые создавались для того, чтобы их выполняли. Её учили, что если все будут жить по правилам, то всем будет счастье. И это всегда работало! Все отступления в прошлые несколько дней были своего рода авантюрой, на которую она согласилась потому, что они не нарушали обычный порядок, просто ускоряли процесс получения информации. Это было даже немного волнительно. Но сейчас Натаниэль наглядно, на живом примере, показал ей, что правила не работают, что их исполнение может нести страдания и боль живым людям, которых Тая обязалась защищать. Это было парадоксально правильно и неправильно, одновременно, и это раздражало и выводило её из себя, ставя под сомнение то, какими правилами она себя оградила.

Тая фыркнула и прошла к своему столу. После чего долго и шумно пыталась найти нужные ей сейчас дата-блоки среди разбросанных на столе кристаллов. И почему-то чувствовала себя так, будто в чём-то виновата.

[1] 132.6: идентификатор орбиты — расстояние до Солнца. Конкретно эта расположена между Венерой и Землёй

[2] синаптический блок: имплант, который в рамках синаптической терапии ставится пострадавшим

[3] фиксатор памяти: имплант. Надстройка над мозгом, искусственная память

8. Чудовища среди нас

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая потёрла виски, пытаясь сосредоточиться. Обида на Ната всё ещё не давала ей покоя.

Она достала из сумочки маленький коробок и высыпала на ладонь две капсулы. Персональный ассистент[1] на запястье загорелся оранжевым цветом, повторяя цвет капсул и предупреждая её, что она уже превысила допустимую дневную дозу стимуляторов. Тая раздражённо смахнула уведомление — без химической поддержки мозг совсем отказывался работать. Что она сегодня точно превысила, так это суточную норму глупости и бесполезности. Тая проглотила капсулы и наклонила голову, собираясь с мыслями, физически чувствуя, как стимуляторы начинают расходиться в её крови.

Нат в это время подтащил кресло к окну, упёр локти в подоконник и, поставив подбородок на сцепленные замком пальцы, смотрел на полуденное море. Сегодня по прогнозу была ясная погода, поэтому глайдеры погодной службы в этот раз занимались тем, что разгоняли любые намёки на облака.

— Золотце, хватит дуться.

— Я не дуюсь, — вышло слишком резко, и Тая прикусила губу.

— Есть такая старая мудрость: не так важно, что ты был неправ, если ты сможешь всё исправить и исправиться сам. Не зацикливайся. И учись смотреть на мир вне пределов своих линумианских догматов.

— Я так и делаю. — Тая спохватилась: — Я не линумианка!

— Мне всё равно, хоть в человечков с Меркурия верь. Давай, хватит расслабляться. Набрось какие-нибудь идеи, — Натаниэль повернул было к ней голову, но вскоре снова отвернулся к окну. — Когда я спросил, как бы ты отреагировала на убийство, случись оно с двойником кого-то из знакомых, то ты сказала что-то вроде: «Я боюсь, что это навредит ему». В каком смысле?

Тая плотно сжала губы и наклонила голову вниз, делая вид, что очень занята перекладыванием голубых кристаллов дата-блоков с одного места на другое. Ей вдруг захотелось снова вернуться в общину, к родным, где всегда всё было просто и понятно. И никто бы не заставлял её каждый день выворачивать себя наизнанку и обратно. Не было бы никаких соблазнов, на которые она, по слабости своей, иногда поддаётся. Она бы изо дня в день делала то, что ей положено, и не чувствовала себя такой неуместной, как сейчас. Тая устало опустила веки, собираясь с мыслями. Когда она ещё подростком решила, что должна нести знамя добра и справедливости в погрязшем в глупости и пороке, ослепшем от самодовольства мире, она понимала, на что идёт. И то, что она сознательно вызвала неодобрение общины, поступив в Академию, до сих пор было единственной её настоящей победой. Маловато для полицейского. Она просто не имеет права сдаваться сейчас так просто.

— Только не смейтесь. — Она помедлила пару секунд, убеждаясь, что следователь всё ещё её слушает. — В учении Линумис говорится, что все мы — дети звёзд и в каждом из нас есть звёздная искра. И, — ей потребовалось усилие, чтобы собрать вместе разбежавшиеся вдруг мысли и остановить рвущуюся наружу проповедь, — если вкратце, то близкие по крови и духу люди имеют родственные звёздные искры. Давайте, чтобы вам было понятнее, я скажу, что они резонируют между собой. Поэтому если с одним из них что-то случается, то и в остальных это тоже отдаётся.

Тая тоже повернулась к окну, пытаясь облечь в слова тот страх, который породила её вера.

— Два одинаковых человека должны нести в себе одинаковые звёздные искры. Идеальный резонанс. И если один из них умирает, то разве не должно что-то ужасное произойти с другим?

Она пристально смотрела на Натаниэля, ожидая хоть какую-то реакцию, готовая защищать свою веру. Тот продолжал отрешённо наблюдать за глайдерами и не собирался ни высмеивать её верования, ни отпускать обычные едкие комментарии. «Неужели и он устал?» — пронеслось у Таи в голове. Мысль разбилась на десятки перекликающихся эхо и рассыпалась. Тая раздражённо приложила руку к уху.

Наконец, Нат расцепил пальцы, выпрямляясь, и откинулся на спинку кресла. Оно послушно зажужжало стабилизаторами, поддерживая комфортное положение.

— Нет, никуда не годится.

Тая взвилась от негодования, ещё даже не понимая, от чего именно, но уже готовая спорить. Нат отмахнулся от неё:

— Остынь, золотце, я не о тебе. Я о том, что то, что ты рассказала, никаких идей мне не подкинуло. Всё бесполезно, — он сполз в кресле ещё немного, почти ложась в нём, и закрыл лицом сгибом локтя.

***

Коммуникационный зал кибер-центра был погружён в ещё более непроглядный мрак, чем весь остальной корпус. Эхо и ощущение пустоты намекали на высокий, в три-четыре человеческих роста, потолок. Повсюду в темноте загорались и гасли цветные огоньки. Тая напрягала зрение, пытаясь разглядеть что-то в этих слабых всполохах, но видела только таинственные чёрные колонны, растущие из земли и — ей же не показалось? — спускающиеся с потолка. То здесь, то там раздавались щелчки, жужжание, и даже бульканье. Тае показалось, что она видит скользящие между колонн беззвучные тени.

Одну из стен занимал гигантский экран, под которым, как продолжение всей этой сверкающей машинерии, уже сидела в неестественно-напряжённой позе Мириам.

Тая окинула взглядом главу кибер-центра. В прошлое их посещение та скрывалась в нагромождении консолей и экранов, и была видна только верхняя половина её тела. Теперь же она сидела на низком пуфе, позволяя рассмотреть себя целиком, от неестественно белых волос с уже извивающимися в них чёрными проводами до длинных кукольных пальцев, прячущихся в складках старомодной одежды. Тая не могла даже определить, какому периоду или хотя бы веку пыталась подражать Мириам, надевая тёмное платье с корсетом и необъятной юбкой, скрывающей под своими складками и пуф, и пол вокруг него на добрые полметра. «Будто не в полицейском участке, а в эмпатодраме про балы из древних времён. Интересно, как она сюда пришла и не запуталась в этой ткани? Или, раз её называют Королевой, то и носят на руках?». Тая готова была поклясться, что ткань на полу шевелилась. Она услышала тихий механический щелчок и, подняв глаза к его источнику, наткнулась на холодный, оценивающий взгляд Мириам. Не в силах выдержать его, Тая отвернулась и с силой потёрла лицо ладонями.

— Мириам, я говорил тебе, что ты чудо и я тебя обожаю? — Нат встал в отдалении перед экраном, всё равно вынужденный вертеть головой, чтобы охватить всю информацию.

— За этот солярный цикл это было уже 26 раз. То есть в 76,47 % случаев, когда ты сюда приходил. Я польщена, — пальцы Мириам привычным движением скользнули в волосы и поправили пару разъёмов. Она тут же переключилась на дело. — Ваш таинственный психопат всё никак не успокоится, но мои консекворы оказались быстрее. Объяснительную Тагору напишешь за меня ты, — она совершила очередное плавное движение рукой, описав замысловатую спираль прежде, чем указать на Натаниэля. — Он запретил нам заниматься этим делом. Так что будь благодарен за то, что оно меня заинтересовало и я его не забросила.

Тая впитывала информацию с экрана, пытаясь разобраться в сленге и сокращениях, используемых консекворами. Судя по всему, маньяк опять вышел на охоту и попытался активировать очередного синтика. Она нашла обозначение места и нахмурилась, вспоминая стандартные идентификаторы:

— Это не на Земле, да?

— Да, золотце, это станция Мир-3. Там сейчас находится Илай Моравски.

Тая снова впилась глазами в экран, молча отчитывая саму себя, что уже и забыла о том, что выживших трое. Пока что.

— Я не понимаю, что написано в этом протоколе. Не могли бы вы?.. — Тая выжидающе посмотрела на Мириам.

Та коротко кивнула и перебросила на экран пару блоков уточняющей информации:

— Как я и говорила, рядом с безопасником много слепых зон, поэтому я бы на вашем месте списала его, как допустимые потери, — когда Тая услышала эти слова, её брови полезли вверх, но она удержалась и промолчала. — В качестве компенсации я решила помониторить и третью потенциальную жертву, на которую ты не оставлял запроса. На станции это несложно. Полчаса назад J-3-KV-006 засёк, как на один из ретрансляторов рядом с Мир-3 пришёл сигнал активации, похожий на тот образец, что был добыт на исследовательском корабле Витус. Мы вычислили его цель, и я слегка подпалила этой цели контакты, пока он ничего не натворил, — Мириам позволила себе улыбку.

В зеленоватом свете от экрана Тае эта улыбка показалась клыкастым оскалом хищника, склонившегося над добычей. Вот уж чего не ожидаешь от человека, который сроднился с машинами больше, чем с людьми. Тая моргнула и посмотрела ещё раз, украдкой. Мириам улыбалась, едва приподняв уголки губ, и уже сбрасывала новые данные:

— Вот ваш взломанный, местная полиция уже привела его в чувство и теперь допрашивает. Можешь подключиться к ним и тоже поучаствовать.

На экране была карточка ничем не примечательного гражданина. Сахиб Ренье, 27 циклов, техническая служба на станции.

— Золотце, есть идеи, что спросить у него? — судя по лицу Ната, он сам знал ответ.

Тая задумалась, прихватив пальцами нижнюю губу. Она успела удивиться, как сильно остыли у неё пальцы в этом искусственно охлаждаемом зале, но отбросила все лишние мысли и снова прогнала в голове то, что знала о деле:

— Вы говорили, что височные динамики можно взломать только через непосредственный контакт с ними. Пусть посмотрят, есть ли на коже следы вмешательства, и спросят, не лазил ли кто ему в голову.

Натаниэль кивнул:

— Молодец. Хотя над формулировками я бы поработал.

***

— Да быть такого не может! — Нат навис над столом, упираясь руками, и хмурился, рассматривая на планшетке данные от полиции околоземной станции.

Тая оторвалась от бутылки с водой и подошла посмотреть. Судя по протоколам, задержанный Ренье утверждал, что в голову ему никто не забирался, и, что самое парадоксальное, он не был синтиком. Не сказать, что он был совсем здоров — в его карточке был длинный список прописанных ему стимуляторов и лекарств. Но специально сам себе он мозги синтетикой не разлагал — это точно. Следов постороннего вмешательства также обнаружено не было.

При этом височные динамики точно были взломаны — едва на них пришёл сигнал активации, как Ренье стал слышать настойчивый голос, предлагающий убить кого-то.

Отследить источник сигнала опять не удалось: комбинация частных спутников, которые не спешили делиться логами, и отложенной отправки на некоторых из них делала это невозможным. Сигнал мог быть запущен в сеть несколько дней, а то и месяцев назад.

Натаниэль чуть успокоился и снова подошёл к экрану, куда уже перебросил новые данные.

— Возможно, это не так уж и плохо, — он покрутил стилус в руках какое-то время. — Маньяк выбирает исполнителей, не встречаясь с ними лично, о чём нам стало известно после убийства на Витусе. Значит, он использует какие-то параметры для подбора подходящего человека. И в этот раз вместо подсевшего на синтетику он случайно выбрал нормального человека. Что-то пошло не так.

Тая в это время читала расшифровку допроса Ренье и как раз дошла до того места, где он рассказывал о том, как впервые услышал этот «голос в голове»: «Я думал, что свихнулся! Сидел в каюте один, и тут этот голос. Из ниоткуда!».

— Зачем ему вообще синтики? Что мешало просто свести с ума своих жертв, раз он такой всесильный?

— Это очень хороший вопрос, золотце, правильный. И на него у меня есть ответ. Помнишь, что я тебе говорил про то, зачем убийца что-то делает? Чтобы что-то случилось или чего-то не случалось. Услышь любая из жертв чужой голос в голове, они бы тут же побежали в ближайший медцентр. А там бы уже обнаружили взлом и устранили. Синтиков же и убедить в этом бреде проще, и бежать им толком некуда. Но ты сказала сейчас кое-что ещё. «Раз он такой всесильный», что может взламывать динамики, не прикасаясь к ним, то почему именно они? Почему не какие-то другие импланты? Вот карточка Фила Сомы. Он сейчас ходит под солнцем и в меру своей фантазии радуется жизни, пока может, а мог бы с тем же успехом уже лежать в морге, если бы наш маньяк раскалибровал ему вот этот имплантированный воздушный фильтр.

— Это странно, — Тая пыталась поймать разбредающиеся мысли. — Может, во всём этом есть какой-то символизм? Маньяки же склонны придавать смысл всем своим действиям, превращая убийства в личные обряды. Получается, есть что-то важное для него в том, чтобы голос спровоцировал больного, невменяемого человека совершить убийство с целью, не знаю, например, очищения этой вселенной, — она вздохнула и пробубнила первый вспомнившийся линумианский стих. — «И будет даровано единение даже падшим детям звёзд, коль услышат они голос их».

Нат слишком громко втянул в себя воздух сквозь сжатые зубы:

— Только бы не очередной фанатик. Ненавижу эту грязь.

***

— Золотце, не залипай, — в кончик носа Таи аккуратно ткнулся конец стилуса.

Она часто заморгала:

— Я просто задумалась. Что случилось?

— «Задумалась» — это хорошо. У нас тут ещё пища для размышлений появилась. Я поспрашивал экспертов, как отличить синтика от нормального человека, а потом получил данные по нужным анализам для Ренье, нашего старого друга Муно и ещё какого-то синтика, который в изоляторе сейчас маринуется. Смотри, какая красота.

Три столбца с данными были расчерчены зелёными блоками, показывающими общие части.

— Ну, что скажешь?

Тая хотела было встать, но ноги стали будто ватными. Она решила остаться в кресле:

— Общий анализ крови почти одинаковый. Химический различается, потому что они все разные вещества принимают, но, не зная этой детали, можно и правда сказать, что Ренье — синтик, — она задумалась. — У него такое лечение, что больше на пытку похоже.

— Иногда так хочется жить, что готов на всё, — Нат листал медицинские отчёты, сравнивая другие блоки. Когда он дошёл до конца и так и не нашёл больше ничего интересного, то недовольно скривился. — Ладно, как тебе такая гипотеза: наш маньяк сидит дома и подбирает исполнителя по анализам крови и вот таким нейроснимкам, — он ткнул стилусом в ещё один зелёный блок. — Тогда вопрос: кто имеет доступ к таким данным? Медцентры и работодатель. Но они у всех жертв и исполнителей разные.

— И полиция, — Тая вдруг замерла, когда её спину будто облили ледяной водой. В её голове завертелся, щекоча её, червяк подозрений.

Она украдкой посмотрела на следователя. В неживом свете экрана он выглядел не так, как она привыкла. Горбатый нос, росчерки морщин у глаз и рта, в которых теперь скрывались тени, нахмуренные брови, недовольно изогнутые губы — всё это придавало ему какой-то нечеловеческий вид. «Демон, скрывающийся в человеческой личине», — промелькнуло в голове у Таи.

С детства её учили, что не все люди в этом мире такие рассудительные и доброжелательные, как последователи учения Линумис. В мире существовали сотни и тысячи религиозных течений. Большинство сект хоть и бодались между собой из-за разногласий, но научились в итоге сосуществовать рядом друг с другом. Но оставались ещё и те, кто затаился во тьме. Те, кто вносил сумятицу в ряды человечества ложью, кровопролитием и интригами. Те, кто был против свободы, против прогресса, против любых изменений, а иногда и против самого рода человеческого. Тая вспомнила, что сама думала пару дней назад о том, что Нат почему-то не ставит импланты на явно больные ноги. Её собственные ноги тут же потеряли контакт с телом и перестали слушаться. В голове колоколом гудела паника, заглушая мысли, которые настойчиво взывали к ней, ютясь в районе затылка. Они буквально кричали ей об ошибке, но она не слушала их. Единственная её ошибка была в том, что она призналась постороннему человеку в своих верованиях.

Тая судорожно перебирала в голове всех отступников и их учения, пытаясь вспомнить, есть ли у них какие-то отличительные знаки, которые они носят на себе или на одежде. Нат повернул к ней голову:

— Что с тобой?

Половина его лица скрылась в темноте в то время, как вторая стала ровно освещена. Серая радужка ярко сияла, как у дикого зверя из старых сказаний. Нат сделал шаг вперёд и ощерился, обнажая огромные клыки.

Из-за шума в ушах Тая не слышала, что он продолжал ей говорить. Паника окончательно захлестнула её с головой. Она взвизгнула и забилась, пытаясь встать с кресла. Ноги подломились, и она шумно грохнулась на пол.

[1] персональный ассистент: чересчур умный фитнес-браслет с простеньким ИИ внутри

9. Нет покоя

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

— Я слышу, что ты проснулась. Хватит прикидываться, — Нат говорил тихо и медленно.

Тая аккуратно приоткрыла один глаз. Следователь полулежал в кресле возле окна и что-то пил из бутылочки через соломинку, глядя в ночную темноту за стеклом.

Тая осмотрелась. Она лежала на койке в медпункте. На левой руке на сгибе локтя был закреплён портативный медблок с уже отключенными инъекторами. Голова болела и была будто набита ватой. Сквозь эту вату постепенно просочились мысли, в том числе те, что взывали к её рассудительности чуть ранее, когда она их не хотела слышать.

— Извините.

— Уж есть за что. У меня чуть спина не отвалилась, пока я тебя сюда тащил. Что на тебя нашло? — Нат, наконец, обернулся к ней. Он казался — Тая не верила своим глазам — злым и грустным одновременно. — Если узнаю, что сидишь на синтетике, — вылетишь отсюда с «чёрной меткой» со скоростью звука.

— Нет, я, — уши Таи горели от стыда. — Извините. Я, кажется, слегка переборщила со стимуляторами.

— А мне не кажется. Ну-ка, дай руку.

Нат приложил к ладони Таи снятый с неё браслет с персональным ассистентом, чтобы тот активировался, и быстро пролистал последние уведомления.

— Ты с катушек съехала? Да с такой дозы приход поймать можно похлеще, чем с некоторой синтетики. Ещё и несколько раз принимала. Теперь понятно, почему тут медики вокруг тебя кругами забегали и меня выгнали взашей. Хорошо, что они смогли всё нейтрализовать.

Тая натянула тонкую простыню до самых глаз, чтобы скрыть, как ей стыдно. Натаниэль потёр лоб, прикрыв глаза:

— Золотце, ты уверена, что хочешь здесь работать? Всего-то две недели прошло, а ты уже с ног свалилась. Не стыдно признавать свои слабости. Я могу поговорить кое с кем, чтобы тебе нашли место в архиве. Заодно, — Нат подмигнул ей, — у меня там появится свой человек.

— Я переоценила свои силы, — Тая нахмурилась. И правда, свои слабости нужно уметь признавать. — Я буду стараться контролировать себя. Но я хочу остаться на этом месте, — она подняла глаза, — я хочу помогать людям.

— Если ты не заметила, то мы не столько помогаем людям, сколько исполняем их посмертные желания о мести. Золотце, хочешь нести свет и помощь — иди в патрульные. Но там ты и недели не продержишься, лучше даже не пробуй.

Нат поболтал бутылочку возле уха, проверяя, осталось ли там что, и, не вставая, забросил её в мусорное ведро. Ведро заскрипело, зажёвывая в себя пластик, а после ровно загудело, разлагая его на компоненты.

Тая ещё раз посмотрела в окно, где ночная тьма уже начала отступать:

— Почему вы не ушли домой?

— Не мог же я тебя бросить здесь совсем одну, — Нат зевнул, потягиваясь. — Что ты такое пыталась изобразить хоть, когда с рабочего места рванула, как лунная гусеница?

— Я, — Тая снова покраснела, — вас испугалась. Когда мы стали перечислять, кто мог иметь доступ к медицинским данным, то я подумала, что это мог быть кто-то из полиции. А потом вспомнила, что вы почему-то не ставите себе импланты на ноги, хотя явно в них нуждаетесь. Мне показалось, что вы точно из отступников и могли подстроить всё это дело. И вы так страшно выглядели. Прямо как античный демон.

Нат засмеялся:

— Старость — не радость. Раньше меня девушки никогда не боялись.

— Извините, — Тая снова спряталась под одеяло.

— А импланты я не ставлю потому, что потом надо будет на больничной койке валяться, пока приживутся. У меня нет времени на эти глупости. И отпуска из-за выговоров Тагора тоже уже несколько циклов как не было. Ноги ещё ходят — и ладно. Но чтобы закрыть все вопросы, смотри, — Нат раскрыл левую ладонь и поднёс её почти к лицу Таи.

Она нахмурилась, не понимая, но потом заметила тонкие шрамы на костяшках указательного и среднего пальцев. А присмотревшись ещё внимательнее, поняла, что и суставы на этих пальцах как-то неуловимо отличаются от других.

— Искуственные?

— Ага, циклов двадцать назад всмятку оба пальца. Пришлось менять и фаланги, и суставы. Ну что, я всё ещё похож на отступника? — Натаниэль снова засмеялся.

— Совсем нет. Извините. У меня тогда просто мозг отключился. Сейчас-то я понимаю, что будь вы действительно отступником, то точно не ходили бы в кибер-центр с хаффой и цветами. Скорее уж тогда — со взрывчаткой и лазерным резаком наперевес.

— Хорошо, что ты это понимаешь, золотце. Но в целом мыслила ты правильно — у нашего маньяка есть доступ к чувствительным данным, к которым так просто не доберёшься. К счастью, у меня появилась ещё одна зацепка. Илая Моравски не должно было быть на станции Мир-3 — он заменяет там своего коллегу. И понадобилась эта замена всего четыре месяца назад. Значит, и исполнителя наш маньяк начал искать не раньше.

***

— Ещё один?! — Натаниэль очень быстро перешёл от удивления к подозрительности. — И кто на этот раз?

— Хамор Цай, — Тая угрюмо пила воду, выгоняя из организма остатки нейрорелаксантов и стимуляторов. — Синтик поджидал его в парке и, когда тот проходил мимо, бросился к нему. Цай не оценил такой страсти и смог отбиться, синтик расстроился и рванул к автостраде. Его уже собрали, но там даже не найдёшь, где какой имплант был, — всё в кашу под грузовозами перемесилось.

— Хм, золотце, надо тебя почаще в медпункт отправлять — у тебя тогда хоть какое-то чувство юмора просыпается. Что есть? Что за синтик, откуда взялся, почему наши консекворы его проморгали?

Тая добавила новые материалы к делу. Получалось, что некий гражданин Канумба поджидал Цая после работы, отсиживаясь на лавочке в соседнем парке, через который тот обычно ходил домой. Как только синтик дождался свою жертву, то напал с голыми руками. Цай, как оказалось, не просто просиживал штаны в офисе, а имел какой-то ненулевой ранг в местной школе боевых искусств, поэтому легко отбился от нападавшего и выкинул того в клумбу. Оттуда Канумба помчался на всех парах в сторону ближайшего изгиба автострады, перемахнул через ограждение и упал прямо на выделенную линию для грузовозов. На этом его история и закончилась.

Нат сверился со своей планшеткой:

— Паучья Королева говорит, что они ничего не засекли. Сейчас её консекворы прочёсывают все ближайшие ретрансляторы и станции связи, но я бы не надеялся, что они найдут что-то полезное. А ты не видишь здесь ничего странного?

— Как то, что синтики так возбудились именно в последнее время?

— Да, но это может быть частью плана нашего маньяка, если он привязался к каким-то внешним событиям. Хотя, согласен, выглядит подозрительно. Как если бы он понял, что не справился с Моравски и решил заменить его Цаем.

— Тогда следующий — Сома?

Нат кивнул:

— Я так же подумал, поэтому он сейчас в своём местном блоке изоляторов. Так безопаснее.

— Вы, — с Таи слетела вся вялость, и она задохнулась от возмущения. — За что вы отправили невиновного человека в изолятор?!

— Золотце, на любого можно что-нибудь накопать. Ему лучше в камере отсидеться, чем ждать, пока кто-нибудь ему череп вскроет, — Нат растянул блок с данными о покушении на Цая на весь экран. — Но я говорил не только об этой странности.

Тая ещё раз всё перечитала и закрыла глаза, моделируя ситуацию в голове, но через секунду уже подскочила на месте:

— У нападавшего не было с собой никакого оружия.

— Именно. Это, конечно, могло бы быть похоже на случай на Витусе, но они, наконец, разродились результатами вскрытия: их синтик вначале пырнул свою жертву отвёрткой в живот и только потом уже выкинул в шлюз. Так что это действительно единственный случай, когда синтик не взял оружие. Но должен был, ты посмотри на этого доходягу: он ростом меньше Цая сантиметров на двадцать и почти на сорок килограмм легче. Не говоря уже про то, что он был под синтетикой, — Цай даже без своих боевых искусств мог его забить.

Тая не успокаивалась:

— И не только это. Карточки гражданина нет!

Нат насмешливо вскинул бровь:

— Нейтрализация химии явно пошла тебе на пользу, золотце. Не употребляй больше ничего, — он обернулся к экрану, сцепив руки за спиной. — Действительно, ни у Цая не было с собой карточки гражданина, ни синтик не принёс её с собой — как это было, например, в случае со Свеном Морацци. Ну что, какой вывод можешь сделать?

— Над нами издеваются, — Тая зарылась пальцами в волосы, зачёсывая их назад.

— Возможно. Хотя больше похоже на то, что маньяк запаниковал и не успел подготовиться, как надо. Ладно, золотце, без новых данных нам тут делать пока нечего — вали домой.

— Но…

— Бегом. А то ты увидишь, насколько страшным я на самом деле могу быть.

***

Натаниэль откинулся на спинку кресла, запрокинув голову назад, и смотрел в пустоту. Мириам была уверена, что его глаза сейчас видят море.

— Почему не идёшь домой? Второй день подряд.

— Не хочу. Я предупредил Сару, но она и так догадалась уже, что я останусь.

Мириам чуть скривила губы, заглядывая в пиалу с хаффой:

— Сегодня тот самый день?

— Да. Ещё один солярный цикл прошёл, — Нат с протяжным вздохом, больше похожим на стон, поставил локти на колени и, сгорбившись, спрятал лицо в ладонях. — Сам иногда не понимаю, как ещё хожу по этому проклятому миру.

— У тебя есть жена и сын, не забывай.

— Я помню. Каждую секунду помню. Да, наверное, благодаря им и живу, — Нат вынырнул из ладоней и посмотрел на Мириам покрасневшими глазами. — Тая предположила, что наш маньяк может быть религиозным фанатиком. Можешь проверить?

Мириам поставила пиалу и повернулась к одной из консолей:

— Тебя ещё и это выбило из равновесия? Проверю. Как ты понимаешь, каталога всех сект у нас нет — их слишком много уже есть и ещё больше появляется. Но мои консекворы поставят фильтры на форумы и личные переписки по ключевым словам — может, что-нибудь подходящее и отсеется, — она быстро пробежалась пальцами по клавишам и экрану. — Ты хорошо заботишься о девочке.

— Ничего подобного, — Натаниэль подхватил со стола свою пиалу и сделал вид, что полностью поглощён её осушением.

— Не обманывай обманщицу. В этом нет ничего плохого. Это всё из-за возраста? Она ровесница Реи.

— Нет. Не знаю, — Нат поник, смиряясь. — Наверное, да — из-за возраста. И моего тоже — чувствую себя старой развалиной.

Мириам мягко усмехнулась и наклонилась к нему:

— Уж об этом не ной, — она поправила взъерошенные волосы Натаниэля, приглаживая их своими тонкими пальцами. — У тебя ещё полно времени. Только спи хотя бы иногда. И не прячься от семьи — ты им нужен так же, как и они тебе.

10. Беспокойные мертвецы

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

— Доброе утро, золотце.

Тая только что зашла в кабинет. Она прошла к столу, бросила на него пропуск и только потом, позёвывая, повернулась к экрану, возле которого уже крутился Натаниэль. «Да откуда у него вообще силы есть?» — сегодня она отказала себе даже в кофе, продолжая пить только воду. Бодрости и хорошему настроению это не способствовало.

На экране уже висели свежие сводки данных.

— Паучья, — Тая чувствовала себя слегка неловко, произнося это прозвище вслух, — Королева что-то нашла?

— Умники из кибер-центра смогли отследить момент, когда наш любитель прыжков под грузовозы возбудился, явно начав принимать сигнал. И проверили, что именно его так взволновало. Вот этот сигнал. А вот, — Нат вытащил на экран карту, — то место, где он его принял.

Тая включила построение маршрута и вскинула брови:

— Он это пешком всё прошёл?

— Не всё, вот здесь он перепрыгнул через забор и зайцем проехал на маглеве пару станций. Всё равно, потратил почти сутки на дорогу.

Тая цокнула языком:

— Какой целеустремлённый гражданин был. И прыгучий. Вроде бы, — она вытянула на экран уже имеющиеся блоки данных, — остальные синтики жили недалеко от своих жертв. Это очень странно.

— Согласен, золотце. Но я пока не знаю, что с этим делать, надо подумать. А теперь две важные новости. Во-первых, я добыл всю информацию по тому, что делали Моравски и Ренье последние четыре месяца, вплоть до походов в общественный туалет и вызова проституток — там много забавного. Кхм, так вот, смотри. Никаких пересечений, вообще. Они умудрялись даже еду на станции заказывать из пищевых автоматов разных фирм. Во-вторых, Мириам рвёт и мечет, кричит, что эта эпопея с сигналами — издевательство какое-то. Она изолировала кибер-центр и творит сейчас что-то страшное.

Тая удивлённо перевела взгляд с экрана на Ната:

— Что она может делать? Взламывает, что ли, что-то? — она неловко усмехнулась. Образ Мириам, больше похожей на хрупкую старинную куклу, которая вдруг кричит и бесится, не укладывался у неё в голове.

— Именно так. Сигнал опять шёл через частные спутники, владельцы которых встали в позу и отказались предоставлять логи, поэтому Паучья Королева решила перетрясти всю паутину силой.

— Это же незаконно! За это её саму могут взять под стражу и вообще посадить.

— Не волнуйся, у владельцев тех спутников у самих рыльца в пушку — выкрутится, не впервой, — Нат довольно скалился. — Ну, получит выговор от начальства, с кем не бывает.

Тая устало закатила глаза:

— Как мир не развалился от того, что вас здесь таких аж двое?

— Спасибо за комплимент, золотце.

***

Тая перебирала новые данные о Моравски и Ренье. Она остановилась на одном блоке данных, но потом сверила с другими данными в деле и отбросила. Внутри нарастало раздражение — было такое ощущение, что маньяк действительно издевался над ними, хотел показать, что он может добраться куда угодно. Она зарылась рукой в волосы и почесала затылок: «Интересно, если это действительно так, то не проще ли ему было, например, напасть на кого-то из нас? Это было бы куда нагляднее и страшнее». Или это не входило в планы нападавшего, или он почему-то не мог это провернуть.

Тая вздохнула и перешла к другому блоку данных: даты убийств и список того, что происходило в эти и соседние дни в другие циклы и могло хоть как-то касаться жертв. Натаниэль успел не только пробить эту информацию, но ещё и разметил события по их характеру. Тая медленно пролистала весь список, потом включила поверх него слой с дополнительными опосредованными связями. Их было чересчур много, и никакой системы не наблюдалось.

На столе Ната булькнул и тут же замолчал сигнал вызова. Он лениво скосил глаз на планшетку, но, увидев сообщение, вскочил с места и рванул к двери. Уже выскакивая в коридор, следователь бросил Тае:

— Сиди здесь и никуда не выходи! Поняла?

Она даже не успела ответить.

***

К его шее прикоснулось что-то холодное. Натаниэль замер. Во всём кибер-центре горела только одинокая цепочка светильников, показывающая ему, куда идти. Над его ухом что-то тихо щёлкнуло, прожужжало, и ощущение угрозы ушло вместе с невидимым охранником.

— Тебе не кажется, что это перебор? А если бы это был кто-то ещё?

— Его бы просто вырубили разрядом и связали, — голос Мириам звучал из динамиков, вмонтированных в электронные замки. Он перескакивал от динамика к динамику, когда Натаниэль проходил мимо дверей.

— Хорошо, а я тебе зачем здесь так срочно понадобился?

— Мы нашли кое-что очень интересное. Не хотела озвучивать данные через незащищённые каналы связи. А ещё на случай, если сюда ворвётся спецназ, то мне хотелось бы, чтобы ты прикрыл меня.

— Спасибо за доверие, конечно, но пользы от меня будет мало — мне одной пули хватит. Так что как живой щит я тебе не особо помогу, — он дошёл до тяжёлой двери и пытался понять, как она открывается. — По-моему, ты раздуваешь из мухи слона. Как, собственно, и всегда. Уж до спецназа точно не дойдёт, если ты, конечно, не базы федерального правительства вскрыла.

Голос Мириам тихо хихикнул.

Нат упёрся в дверь и начал медленно сдвигать её в сторону, проскальзывая ногами по полу. Он прохрипел:

— Помоги уже!

Один из скрывавшихся в темноте охранников спустился с потолка на толстом кабеле. Металлическое подобие человеческого корпуса с пятью руками зависло на одном уровне с Натом. Одной рукой оно мягкоотодвинуло следователя в сторону, а оставшиеся две пары просунуло в узкую щель между створками и резко раздвинуло их. Дверь тут же распахнулась. Пятирукое создание изобразило изящный реверанс и бесшумно упорхнуло обратно под потолок. Нат скривился:

— Можно было бы и сразу так.

— Сразу — не интересно.

Мириам говорила своим настоящим голосом. Она висела в коконе из проводов в паре метров над полом, глаза слепо смотрели в потолок — её настоящий взор был прикован сейчас к потокам данных внутри её головы. Толстые кабели, подключённые к её телу, уходили к серверным колоннам и в стены, а ещё четыре — к используемым в качестве дополнительных вычислительных мощностей консекворам.

Даже пять — со второго взгляда Натаниэль заметил в дальнем углу Марка: прозрачный бак, в котором в опалесцирующей белёсой жидкости плавало то, что когда-то было человеком, а сейчас даже гражданином не являлось. Иногда так хочется жить, что согласен вместо неизбежной смерти выбрать подобное существование. Нат даже помнил его в «человеческом» виде: вечно хмурый и неразговорчивый мужчина, который по нелепой случайности попал в аварию, где его тело раздавило волной от гравитационного стабилизатора[1] сбившего его автомобиля.

В каком-то смысле ему повезло — имплантированные на тот момент в его тело улучшения не позволили мозгу сразу умереть, заблокировав лишние болевые импульсы и подпитав его от встроенных источников. И врачи, стабилизировавшие на время останки, с удивлением услышали не просьбу дать ему спокойно умереть, а желание выжить любой ценой. Следом появилось разрешение Центра Управления и лично главы полиции, запрошенные от имени кибер-центра. Из тела Марка извлекли всё, что уцелело, и, добавив несколько новых имплантов, поместили в бак с амниотической жидкостью, навсегда подвесив его внутри.

В первую их встречу Натаниэль постоянно ловил себя на мысли, что ждёт, будто мозг со свисающими с него проводами и остатками нервной системы должен двигаться подобно медузе. Этого, естественно, не происходило, и содержимое бака оставалось неподвижным. Чего не скажешь об уме его обитателя: Нат быстро обнаружил, что Марк является интересным собеседником с живым воображением и специфическим юмором.

Следователь махнул ему рукой, и на экране, закреплённом на баке, появилась пиктограмма такой же приветственно машущей ладони.

Нат нашёл стул, убедился, что это точно не часть всей этой машинерии, и уселся на него:

— Выкладывай — к чему такая секретность? — он заметил, как один из консекворов довольно ухмыльнулся, не открывая глаз. Да, у всей этой братии явная тяга к драматизации — наверное, что-то профессиональное. А Паучья Королева тогда — королева драмы. Нат тихо хмыкнул, как всегда, довольный этой игрой слов.

— Я всё вижу — свои шуточки оставь пока при себе, — Мириам взмахнула руками, всколыхнув шлейф из тонких проводов, и прямо над ней засветилась трёхмерная проекция сети. Нужные точки и связи вспыхивали, пока она говорила. — Источник сигнала мы напрямую не отследили — он несколько раз проходил через изолированные контуры, и на третий раз мы потеряли след. Ни частные спутники, ни маршруты не повторяли уже известные нам пути сигналов активации. Но мы на этом не остановились.

Мириам замерла в паутине, обрабатывая свежую партию данных. Консекворы в креслах тоже напряглись. Одна из них чуть покачнула головой и продолжила с того места, где остановилась Мириам. «Значит, объединили сознания на время. Куда же вы закопались?» — Нат сосредоточенно посмотрел на говорившую.

— …от нескольких частных спутников пробрались внутрь их корпоративных систем и вытащили данные того, кто оплачивал их услуги по передаче сигнала.

Об этом не упомянули прямо по понятным причинам, но Нат был уверен, что вытащили они оттуда сильно больше. Как минимум, чтобы шантажировать владельцев спутников и не давать им поднимать лишний шум. Много информации никогда не бывает.

Все консекворы резко расслабились, будто выдохнули. Они отключили нейроинтерфейсы и вышли из комнаты, игнорируя Ната.

Мириам приподнялась в своём коконе, хватаясь за один из кабелей, свисающих с потолка, и медленно спустилась на нём на пол, как её кибернетический охранник несколько минут назад. Сверкающие бионические протезы, заменяющие Мириам ноги, коснулись пола. Нат по привычке дёрнулся ей помочь, но она только отстранила его. Паучья Королева распласталась на серой плитке, прикрывая глаза, и вытянула ноги на всю длину, превышающую человеческий рост, распрямив все суставы.

— Ты не перестаралась? — Нат присел рядом с ней.

— Всё в порядке, только микромозг сустава там, на третьей паре, опять сбоит. Неважно. Как я и говорила, мы нашли кое-что очень интересное. Тебе понравится, — её механические глаза расширили зрачки так, что внутри можно было увидеть сверкающее стекло, прикрывающее датчики.

Мириам снова взмахнула руками, вызывая проекцию. Она со своими подчинёнными не только добыла информацию по платежам, но и пробежалась, где официально, а где — не очень, по платёжным структурам, чтобы найти заказчика. Маньяк был верен себе и тут — к итоговому платежу вели длинные цепочки из фирм-однодневок и анонимизированных пулов для отмывания денег и все рано или поздно обрывались. Пытаться найти, кто регистрировал фирмы, было бесполезно, и оставалось только перефильтровывать имеющуюся информацию. Пока один из консекворов не нашёл едва заметную зацепку.

— Нам повезло, что Марк — отличный бихевиорист, — Мириам махнула рукой в сторону оставшегося в углу мозга. Марк в ответ вывел на свой дисплей мультяшные глаза и добавил к ним стыдливый румянец. — А то многие из нас не особо сильны в наблюдении за людьми. Он заметил, что одна из цепочек для нас оборвалась на том, что кто-то внёс в приёмник крупную сумму пласунов[2] в торговом блоке на Луне. Записей с камер наблюдения, естественно, уже нет, зато он нашёл записи с камер туристов в социальных сетях. Он их просмотрел и нашёл посредника. Ты же знаешь, в чём проблема большинства людей?

— Даже не представляю, — Нат тоже вытянулся на полу, рассматривая проекцию, и заложил руки за голову.

— Если сказать кому-то, что он должен вести себя естественно и незаметно, то он тут же станет очень скованным и заметным. Я сейчас говорю о большинстве людей, не считая психопатов и прирождённых актёров. А теперь посмотри на эти две записи.

На обеих пухлый подросток прижимал к груди маленькую сумку и дёргался от каждого громкого звука или случайного прикосновения в толпе.

— Я могу придумать тебе с десяток причин, почему он так себя ведёт.

— Можешь не утруждаться, мы уже спросили у него напрямую. Он получил анонимное сообщение, где ему предложили за достаточно крупное вознаграждение переложить деньги из сумки на определённый счёт. Так что мы решили отследить его предыдущие перемещения. И ещё на примерно полчаса назад. К счастью, владелец торговой точки напротив нужного места хранит данные с камер за пару недель.

На проекции появилась женщина с той самой сумкой. Так же воровато оглядываясь, она незаметно, как ей казалось, засунула её за лавку, на которой сидела. Через двадцать минут появился уже виденный ранее подросток и забрал сумку с деньгами.

— Вот откуда у него деньги. Мы опознали женщину, и узнали, откуда она взяла такую сумму. Она сняла их в публичном приёмнике со счёта очередной фирмы. Туда они попали по ещё одной цепочке с разрывом для оффлайновой передачи, но мы уже знали, что искать. Знаешь, этот маньяк или почувствовал свою безнаказанность, или уже сам устал выстраивать эти цепочки. Мы смогли найти источник.

Над вытянутыми вверх руками Мириам по проекции пробежала змеящаяся линия с парой разрывов и упёрлась в жирный красный шар.

— Нас кое-что заинтересовало, и мы отработали все похожие паттерны.

От красного шара в стороны разбежались новые молнии, прерывающиеся в нескольких местах. Часть из них смогла дойти до своих пунктов назначения, через которые синими нитями прошились маршруты сигналов, активировавших синтиков. Мириам вытянула по направлению к эпицентру тонкий палец и слегка коснулась его. На месте красного шара тут же развернулась карточка с информацией.

Нат коротко выругался — на карточке значилось: «Медицинский центр "Гаргант"».

— А вот то, что именно нас заинтересовало, — Мириам пробежалась пальцами по проекции, выводя информацию о тех гражданах Федерации, которые инициировали эти цепочки платежей. На всех карточках была указана дата смерти.

***

— Получается, что нападение на Цая заказали всего пару дней назад?

— Именно так, золотце. Так что версия, что наш маньяк пытался компенсировать свой провал, становится всё больше похожа на правду. Меня только смущают эти мёртвые заказчики.

— А они?..

— Нет, не связаны, уже проверили. Хотя у них есть одно общее свойство. Вот автоматические протоколы из больниц, где они скончались. А вот официальные данные.

— Пять минут? Может, какой-то сбой системы или проблемы со связью? Эти данные должны сразу отправляться в базы медцентра.

— Я проверил — время смертей по нашему делу соответствует протоколам. А этих людей ещё пять лишних минут числили в списках живых. Ну и самое вкусное: вот список платежей от их имён.

Тая прикрыла рот рукой. Выходило, что кто-то совершал от имени умерших платёж в промежутке сразу после их фактической смерти. И успевал это сделать до того, как их смерть была официально зарегистрирована, что сразу блокировало бы дальнейшие операции от их имени. Она быстро перепроверила: сами умершие пользовались услугами разных медцентров. Но как тогда они оказались связаны с «Гаргантом»?

— Давай, золотце, расскажи, что ты знаешь о медицинских центрах, — Натаниэль сидел на столе, покачивая длинными ногами, и подбрасывал стилус.

Тая успела подумать, что хотела бы, чтобы он был её преподавателем в Академии. Потом — что тогда она бы точно поседела раньше времени. Она прикрыла глаза, вспоминая нужный параграф.

— Это полностью изолированные структуры. Их иногда называют даже государством в государстве. На заре Федерации это разделение было сделано для того, чтобы не допустить политических манипуляций данными при Расселении. Эта политика хорошо показала себя во время Случайного Терраформирования, позволив избежать лишней неразберихи и незаконных махинаций. Медцентры являются единственными хранителями персональной медицинской информации, включая информацию о рождении и смерти и эталонную биометрию. Именно они выдают персональный идентификационный номер при рождении и следят за отсутствием коллизий. Сеть медцентров существует вне федерального разделения и охватывает собой все субъекты Федерации. И, — Тая моргнула, — в общем-то, и всё. А! — она замахала рукой, не давая Натаниэлю перебить её. — Ещё каждый гражданин обязательно зарегистрирован в медицинском центре, и только в одном.

— Всё? — Нат замахал рукой, передразнивая её, и улыбнулся. — Маловато. У тебя нет знакомых в каком-нибудь медцентре?

Тая покачала головой.

Нат отклонился, подхватывая планшетку со стола за своей спиной, и начал там что-то искать:

— Вот тебе задание: сходи в архив и подними эти два дела. Тебе будет полезно их почитать. Я их помню, они были с медцентрами связаны, — он не дал Тае вставить вопрос. — Нет, не так. В одном сотрудник был свидетелем, а в другом — обвиняемым. Очень противные дела, — Нат сморщил нос, будто учуял что-то неприятное. — Есть что сказать напоследок?

Какая-то невнятная мысль не давала Тае покоя с тех пор, как она увидела новые данные:

— Это всё выглядит как большая ошибка заказчика. Все эти подозрительные манипуляции с данными. И почему все платежи были совершены только из «Гарганта»?

— Все эти люди были одиноки — никто бы не стал лишний раз перепроверять их данные. А вот что делать с медцентром я пока не придумал: или наш маньяк решил их подставить и навести нас на ложный след, или мы по чистой случайности вышли только на один медцентр из множества, или, — Нат оскалился, — он крупно облажался.

[1] гравитационный стабилизатор: гравистабы устанавливают на тяжеловозы, чтобы уменьшить силу, с которой они давят на дорожное покрытие. Некоторые ставят их и на свои персональные средства передвижения, хотя особого профита от этого нет.

[2] пласун: единая наличная валюта Федерации

11. Добровольное заточение

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Архив занимал всю надземную часть того же корпуса, где располагался кибер-центр, и отнимал у него пару подземных этажей. Тая быстро пробежала по очередному чёрному воздушному переходу и тихо зашла в ярко освещённый холл. Она подпрыгнула от неожиданности, когда услышала:

— Вам чем-то помочь?

Девушка за стойкой приветливо улыбалась. Тая передала ей номера тех дел, что хотела посмотреть, и молча отругала саму себя за иррациональный страх. Ей почему-то казалось, что раз Мириам буйствует где-то неподалёку, то она должна вот-вот промчаться по коридору, громко ругаясь и стуча каблуками.

Тая устало потёрла переносицу: это всё кошмары, которые продолжают преследовать её. Она вздрогнула ещё раз, когда на стойку лёг пропуск в архив.

Она спустилась на подземный этаж — туда, где по обеим сторонам узкого ветвящегося коридора рядами располагались комнаты доступа. Тая сложила в ячейку хранения всё, что могло послужить переносным дата-блоком, и прошла через сканер. Когда система убедилась, что она не сможет нелегально вынести никакие данные и не несёт в себе записывающие импланты, её пропустили дальше. В уши тут же ударила звенящая тишина: все сигналы на этаже глушились.

Тая попыталась, но не смогла вспомнить ни одной конкретной причины, почему архив так изолирован. Официальное объяснение предполагало сохранность и неприкосновенность данных — все попавшие в архив дела и улики оставались там до специального распоряжения, подписанного десятком разных инстанций. Например, так старые данные нельзя было бы использовать как компромат против кого-то ещё. Но система, естественно, не работала и больше была похожа на какую-то историческую традицию, на изменение которой ни у кого не было ни времени, ни средств.

Из-за этой бюрократии все следователи периодически были заняты тем, что приносили сюда планшетки и дата-блоки с очередным закрытым делом. Эти данные многократно перепроверялись, инкапсулировались, чтобы избежать их взаимодействия с другими данными и системой хранения вообще, и отправлялись на хранение на бесконечных автоматизированных стойках. Тая помнила снимки из учебника: уходящие вдаль ячейки с устройствами внутри них, между которыми снуют роботизированные считыватели, загружающие нужные материалы по запросу и отправляющие их на один из архивных терминалов.

Читать данные могли все полицейские, прошедшие проверку системы. Даже если оказывалось, что у сотрудника стояли записывающие импланты, то они или отключались, или, если это было невозможно, ему демонстрировалась только текстовая трансляция данных, без каких-либо снимков, голоподписей и аудиозаписей.

Тая, наконец, нашла нужную дверь — одна из сотен безликих комнатушек. Внутри её ждал стол, стул и уже активированный архивный терминал. Она устроилась поудобнее и поднесла к нему свой пропуск. Спустя пару секунд из внутреннего хранилища подгрузилось первое дело.

***

— Мы подадим официальный запрос?

— Золотце, ты уже прочитала те дела? Тогда не задавай глупых вопросов.

Тая только что вернулась из архива, расстроенная тем, что там узнала. В обоих случаях в дело врывался юридический отдел медцентров и запрещал допрашивать своих сотрудников. Первая интересная деталь заключалась в том, что, кажется, юридический отдел у них один на всех: в обоих случаях приезжал один и тот же человек, хотя опекаемые им сотрудники работали в разных медцентрах и разница между делами составляла двенадцать солярных циклов. Вторая деталь раздражала — даже подозреваемого во втором деле отпустили за неимением доказательств: свидетели начали путаться в показаниях, записи с камер исчезли, а отпечатки пальцев и треки имплантов стали принадлежать другим людям.

— Это же неправильно.

— Я тогда точно так же сказал, золотце. Слово в слово, — на момент ведения первого дела, где сотрудник медцентра был ключевым свидетелем, без которого всё дело развалилось, Натаниэль сам ещё был стажёром. — И это не единственная причина, почему этого делать нельзя. Наш маньяк может узнать о запросе и затаиться или сменить тактику. Такими темпами у нас жертвы кончатся раньше, чем мы его поймаем.

Тая присела на краешек своего стола:

— Может быть, переводы просто проходили сквозь «Гаргант»?

— Может, но не в этот раз. Мириам что-то там раскопала — какие-то их хакерские штучки — и сказала, что они точно были инициированы изнутри «Гарганта». Более того — с одного и того же терминала. Так что всё становится только интереснее.

Тая тяжело вздохнула и посмотрела на жизнерадостно улыбающегося Ната. У неё было предчувствие, что ничем хорошим это не закончится. Тот продолжал:

— В первом деле всё ещё хранится запись с допросом подозреваемого, или её тоже удалили?

— Хранится, но с отметкой «недостоверный источник». Хотя ссылку на конкретные причины постановки этой метки я так и не нашла.

— И не найдёшь, очевидно же. Ты её просмотрела? Что из неё запомнила?

Тая сосредоточилась — ещё в архиве она подумала, что информация в этой записи может пригодиться, поэтому запомнила и слова свидетеля, и эмоциональную разметку его поведения. Что бы там ни говорил Нат, но никакого фиксатора памяти у неё не было, а только талант хорошо запоминать текстовые данные.

Во время допроса свидетель в какой-то момент решил, что его могут сделать подозреваемым, испугался и начал выдавать всё, что знал. В том числе и о внутреннем устройстве структуры медцентров.

В тот момент Таю посетила мысль, что правильно их было бы называть не государством в государстве, а комфортабельной тюрьмой. Большинство сотрудников работает и живёт на принадлежащих медцентрам территориях, никогда не покидая их с момента поступления на работу и до самой смерти, чтобы избежать какой-либо утечки информации и вероятности саботажа. Внутренние территории медцентров действительно огромны — на одной только Земле разным медцентрам принадлежат аж шесть административных Зон. Проживающие там сотрудники ни в чём не знают нужды, но это не отменяет того факта, что всё это выглядит как тюрьма.

Нат хмыкнул:

— Ага, золотая клетка. Никогда не понимал тех, кто её выбирает.

Другой категорией были сотрудники, контактирующие непосредственно с населением и больницами. Хоть они и работали в медцентрах, но были скорее человеческой прослойкой между ними и всем внешним миром. Незавидная роль вечного посыльного, зато хорошо оплачиваемая и позволяющая свободно перемещаться по всей Федерации и общаться с любыми людьми.

Была ещё малая доля особо доверенных сотрудников, которые после многочисленных проверок получали право жить во внешнем мире — даже несмотря на доступ к внутренним системам. В первую очередь это делалось, чтобы они могли поддерживать высокий уровень своей компетентности, имея возможность общаться с другими специалистами своего профиля по всей Федерации. Таковыми были и болтливый свидетель из старого дела, и Хамор Цай из нынешнего. Обоим поставили дополнительные импланты, фиксирующие все их действия, и данные с них проверялись службой безопасности раз в месяц.

— Интересно, а кто проверяет саму службу безопасности?

Тая почесала затылок и резко убрала руку — от этой дурной привычки пора бы избавиться:

— Они сами. Так же, как комиссариат на кораблях: все следят друг за другом.

Натаниэль кивнул — это была достаточно логичная система, хоть и жестокая. Если узнавали, что ты мог быть свидетелем чужого нарушения, но промолчал, то тебя выкидывали за борт вместе с виновным, даже если ты физически ничего не видел, не слышал и не знал. Просто чтобы никому больше в голову не пришло покрывать других.

***

На экране снова висела временная линия с разложенными по ней фотографиями погибших и пометками. Добавилась ещё одна: знакомый Ната из Южного Кантона смог разузнать, что данные о смертях в том жилом блоке, где обитал и погиб Джереми Нбао, хранились в их собственном медицинском центре. Он по политическим причинам был изолирован от других на почти полтора солярных цикла и только 127.246 смог залить свои данные в общую систему медицинских центров.

— Ну что ж, это объясняет, почему между смертью Нбао и Морацци прошло столько времени. Маньяк просто не знал об этом.

— Откуда у вашего знакомого эта информация? Ведь медицинские центры никому не сообщают о перемещении данных.

Нат усмехнулся:

— Он умеет нравиться женщинам, гадёныш. Одна из его любовниц как раз работала в медцентре на момент изоляции Южного Кантона. Это потом уже, сразу после передачи данных, там обновили весь персонал, посчитав, что за такой промежуток времени их всех могло перевербовать правительство.

Он перевёл взгляд на экран:

— Всё ведёт к тому, что в этом замешаны медцентры. Спрошу тебя ещё раз: золотце, ты точно не хочешь отказаться от этого дела? Я тебе такую рекомендацию напишу — тебя с ней в какой угодно отдел возьмут. Ты же понимаешь, что если мы откопаем что-то не то, то дела резко могут пойти плохо.

— Я точно остаюсь. Когда я шла в Академию, я знала, что не всё так радужно, как показывают эмпатодрамы. Люди убивают, люди умирают. Я пойду до конца, несмотря ни на что.

— Знаешь, мне уже начинает казаться, что «линумианец» — это вполне себе положительная характеристика в личном деле. У тебя родные и друзья далеко?

— Родители — в Зоне 26, друзья, — она замялась, не желая признаваться ему, что их у неё нет. — Это важно?

— Да. С нынешнего момента никаких контактов ни с кем из них. Заблокируй телефон, а лучше вообще сдай в хранилище, чтобы там зафиксировали время, когда ты останешься без связи с внешним миром. С территории участка выходить только в крайнем случае, если здесь всё сгорит, развалится и взорвётся. Всё поняла?

Тая удивлённо открыла рот, но быстро поняла причину:

— Это нужно, чтобы никто из них не пострадал, если мы сделаем что-то не то, да?

Нат кивнул:

— Надеюсь, что это всё зря, но никогда не лишним будет перестраховаться. Если хочешь оставить какую-то весточку, то передай её через Мириам — она умеет обходить любую слежку.

Тая дёрнула плечами и покачала головой.

***

Нат деловито вил себе гнездо где-то на своей половине кабинета. Тая стояла рядом со своим рабочим местом и решала: хочет она спать в кресле — и проснуться с больной головой и шеей — или на столе — и заплатить за это болью в пояснице и плече.

— Даже не думай, золотце. Лезь под стол.

— Нет, я лучше как-нибудь так.

Натаниэль высунул взлохмаченную голову из-под стола и недовольно посмотрел на неё:

— Золотце, ты знаешь, что у тебя есть один критический недостаток, с которым следователем тебе не стать.

Тае так хотелось поспать нормально, что у неё уже начали сдавать нервы, поэтому она упёрла руки в бока и нахмурилась, постукивая ногой по полу:

— И какой же?

— Ой, какая страшная. Сама догадайся, — Нат снова исчез из поля зрения.

Тая сжала кулаки и беззвучно подвигала губами. И заодно прикинула, какое наказание ждёт её за избиение старшего по званию.

Успокоившись, она подошла к большому столу следователя, сдвинула в сторону разбросанные там дата-блоки, стилусы и бумаги и перевесилась через столешницу, ложась на неё животом. Она ожидала найти его рядом со столом. Там никого не оказалось, и Тая залезла на столешницу ещё дальше, чтобы заглянуть под неё. Нат увлечённо скручивал край пледа в подобие подушки:

— Ну наконец-то. А то я уж боялся, что Дэн был прав и в тебе любопытства, как какао на Марсе.

— Какой у меня недостаток?

Нат закончил воевать с пледом и повернулся к Тае, свешивающейся у него перед лицом.

— Я тебе уже ответил, золотце, — он скрестил ноги и положил руки на колени, позволив кистям свисать до пола. — Только что.

Тая хотела было нахмуриться, но лицо её подвело, и вместо этого у неё дёрнулись губы. Нат тут же выкатился из-под стола, вставая на ноги:

— Тихо, не расстраивайся ты так. Про любопытство я тебе говорил, про любопытство. Я не знаю, чему вас сейчас в Академии учат, но, скорее всего, ещё бо́льшей бесполезной дури, чем нас в своё время. Так вот, слушай сюда, — он опёрся одной рукой на столешницу, наклоняясь к Тае, которая так и осталась сидеть на столе. — Самое главное, что нужно тебе на этой работе — это любопытство. Суй свой нос везде, не бойся. Задавай вопросы. Почему это именно так? Почему нельзя сделать по-другому? Кто эти люди, и что у них за душой? Никогда не верь на слово, если можешь проверить. Не воспринимай слова старших, как приказ и истину в последней инстанции. И уж тем более не додумывай детали там, где можешь их узнать, — иначе тебя обманет собственный мозг.

Тая медленно потёрла кончик носа, собираясь с духом:

— Почему вы сказали мне залезать под стол?

Нат поднял руки к потолку в жесте, благодарящем небеса:

— Свершилось. Так держать, золотце. А со столом всё просто: ночью вентиляция переходит в импульсный режим, и ты замёрзнешь. И не волнуйся, ты поместишься — даже я там в полный рост могу улечься. — Нат махнул руками, сгоняя Таю со столешницы: — А теперь кыш отсюда.

Она последовала его совету и тоже устроилась, спрятавшись под стол. Через пару часов она проснулась из-за резко загудевшей вентиляции. Тая высунула руку наружу из своего убежища и почувствовала, как её обдувает струя холодного воздуха. Несколько минут спустя вентиляция снова затихла. Тая была даже благодарна ей за то, что она пробудила её от очередного кошмара.

«Не верь, если можешь проверить, и не додумывай». Она открыла записную книжку на браслете персонального ассистента и записала туда несколько вопросов, которые давно её мучили, но она боялась и стеснялась их задать.

12. Что нас не ломает

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая так и не набралась смелости задать свои вопросы.

День за днём они с Натом перебирали данные по делу и перепроверяли найденную информацию. По ночам она ютилась под столом. Натаниэль раздобыл где-то ещё один большой плед и отдал ей, отмахнувшись, что ему самому и так нормально.

У неё совершенно сбился распорядок дня, и она засыпала только тогда, когда начинала падать от усталости. Здоровым образом жизни это не назовёшь, зато кошмары больше не могли пробиться в её голову. Она считала это хорошим обменом.

Тая проснулась и потянулась к бутылке с водой, чтобы обнаружить, что та пуста. Она поленилась наполнить её перед сном, за что и расплачивалась сейчас. Она подождала, когда вентиляция затихнет, вылезла из-под стола и тут же замерла от неожиданности — Натаниэль сидел у окна, прикрыв пледом голову, и смотрел на ночное море.

Тая сходила за водой и, вернувшись, поставила своё кресло рядом. Она завернулась в плед, копируя Ната, и тоже уставилась в окно.

— Вам нравится море?

Натаниэль кивнул, не отрывая взгляда от мелкой ряби на воде. Серые глаза в свете уличной подсветки казались прозрачными, и в отражении он был похож на хищную ночную птицу.

— Почему вы не спите?

— А ты?

— Нечестно отвечать вопросом на вопрос. Решила составить вам компанию. Так почему?

— Просто не хочу засыпать.

Тая успела опустить голову, кивая, но уцепилась за выбор слов, который он использовал:

— Засыпать, а не спать?

— И спать тоже. Золотце, — он помедлил, — отстань.

Тая потуже закуталась в плед:

— Вы сами говорили задавать вопросы.

— Говорил. Но не гарантировал, что ты получишь на них ответы.

Снова включилась вентиляция, и Тая натянула импровизированный капюшон из пледа до самого носа, прячась от холода. Переждав поток воздуха, она спросила:

— Что будет, если мы ничего не найдём?

— Ещё три трупа в морге и один ублюдок, наслаждающийся своей безнаказанностью. Это в первом приближении.

— Откуда там взяться второму?

— Как знать. Вдруг наш маньяк найдёт себе ещё один комплект близнецов.

Тая зябко поёжилась.

— Золотце, как ты относишься к модификациям тела?

— Нормально, у меня самой есть несколько имплантов.

— А значительным?

— Вы снова спрашиваете про консекворов? Всё в порядке, я хоть и не понимаю их выбор, но они его уже сделали. И мне нет до него дела, если честно. Ну, я стараюсь, чтобы не было. — Тая наклонила голову, думая, что на её месте её родители и братья с сёстрами уже поднимали бы толпу с факелами и вилами, как бывало когда-то в древней истории человечества.

— Постарайся и в этот раз. Нам надо будет сходить в гости кое к кому, кто уже официально человеком не является. У него осталось меньше 10 % от оригинального тела, — Нат устало потёр глаза. — Я хочу, чтобы ты нашла с ним общий язык. Он в общении тяжёлый, но человек очень умный. Неожиданно выяснилось, что у него есть нужные нам навыки и знания. Если это и правда так, то он нам не раз ещё пригодится.

Тая задумалась, пытаясь понять своё отношение к этой встрече.

Вообще-то закон официально очерчивал список недопустимых изменений, после которых гражданин переставал считаться человеком. В основном это были значительные изменения мозга и замена большей части тела. Это не останавливало тех, кто хотел модифицировать себя или был просто вынужден это сделать. И вряд ли этот человек — Тая не могла заставить себя говорить о ком-то, как о вещи, — добровольно пошёл на то, чтобы лишиться практически всего тела.

С другой стороны, это объясняло, почему Натаниэль так легко включал его в текущее расследование: если это официально не человек, а всего лишь «вычислительная единица», то гнев медцентров ему не грозит — они, скорее всего, о его существовании и не знают.

У Таи разом возникла целая пачка вопросов. Она начала с самого очевидного:

— С чем он нам поможет?

— Расскажет, что такого особенного есть в нашем маньяке и как он может себя повести.

— Я уже запрашивала его психологический портрет у нашего псих-отдела, и вы его даже не прочитали. А сейчас хотите попросить кого-то ещё его составить?

— Я потерял веру в наших бихевиористов и психологов ещё циклов десять назад, когда их отдел полностью реформировали. И с тех пор всё становится только хуже — их труды теперь только как сборник анекдотов можно читать. Ты сама-то видела, что они пишут? Подай планшетку.

Тая отклонилась на спинку кресла так, что оно приняло почти горизонтальное положение, и смогла зацепить кончиками пальцев устройство на столе следователя. Кресло взревело стабилизаторами, возвращаясь в прежнее положение и буквально выбрасывая Таю вперёд. Она успела поймать равновесие и остановиться за мгновение до того, как стукнулась бы о руку Ната, вытянутую, чтобы поймать её.

— Давай сюда. Помнишь дело о Маковом Мяснике?

— Это тот, что пришёл с букетом алых маков на свидание, а потом начал нападать на женщин прямо на улице? — Тая нахмурилась. Это было пять циклов назад, и она училась на первом курсе Академии. После этого инцидента она только ещё больше уверилась в правильности своего выбора: ловить и наказывать подобных отморозков.

— Именно. В официальной сводке сгладили углы, но суть сохранили. Его бросила жена, он пытался уговорить её остаться — даже на цветы разорился. Она не согласилась, он её убил, принял конскую дозу стимуляторов и наркотиков и пошёл с этими цветами в руках на улицу. Там его замкнуло, и он стал убивать женщин, имевших несчастье оказаться рядом, при этом крича на всю округу, что так «они больше не смогут никого бросить». Это подтверждается свидетельскими показаниями, записями с камер, анализами и показаниями самого убийцы. Стройная картина?

Тая кивнула.

— А теперь посмотри, какую теорию расписали умники из псих-отдела. У меня там закладка.

— Вы не сдали материалы по делу?

— Не занудствуй. Я их к нему даже не приобщал.

Тая покачала головой, показывая, как она разочарована, но всё равно погрузилась в чтение. Через пару минут она нахмурилась:

— Это что за… — она попыталась подобрать слова.

Нат сделал это за неё:

— Бред обдолбанного синтика? Согласен. Но они серьёзно на основе всех данных и показаний решили, что шесть человек погибло из-за тяги Мясника к устранению межсубъектных неравенств, а не из-за того, что у него крыша поехала. И их даже не смущает тот факт, что половина жертв была родом с Земли, из одной и той же Зоны. Так что, — Нат снова вернулся к созерцанию моря, — считай, что наш псих-отдел профнепригоден и его пора бы уже распустить. Нужно пользоваться помощью сторонних специалистов с классической школой.

— Вы не особо любите всё новое, да?

— Не скажи. Просто почти всё, что ещё не проверено временем, оказывается в итоге всего лишь шуткой разума человечества. Не всегда удачной, но достаточно забавной, — словно в подтверждение Нат слегка приподнял уголки губ. — Жизнь вообще забавная штука. Должна быть.

***

— Привет, Марк!

Тая огляделась по сторонам в поисках того, к кому обратился Нат. Громадина кибер-центра давила на неё всей своей массой, выбивая из и без того хрупкого равновесия. Всю дорогу по мрачным коридорам, похожим на бесконечный лабиринт, она дёргалась от каждого шороха, призраки, порождённые её разумом, подходили всё ближе, не стесняясь света. Сейчас же она готова была и вовсе убежать обратно, подальше от этого зала. Всё, что её удерживало на месте, — это чувство долга и любопытство. 10 % тела — это совсем немного. Ей было интересно, как поддерживается жизнь в таком человеке, — она раньше читала о таком только в научных статьях. Нат описал ей, как Марк сейчас выглядит, но услышать и увидеть вживую, как мозг живёт без тела, — это совершенно разные впечатления. Сейчас же она была сбита с толку тем, что в комнате ничего больше не было видно.

— Не стесняйся. Это Тая, мой стажёр. Мы к тебе по тому делу со спутниками и сигналами.

В дальнем углу включился монитор и вывел крупную надпись: «Привет».

Натаниэль положил руки Тае на плечи и подтолкнул вперёд. Она послушно пошла к экрану. На расстоянии в пару шагов от монитора обнаружилось два кресла. Видимо, Мириам и её разудалая банда знали об их приходе и всё подготовили. Едва Тая уселась, как Нат снова начал говорить:

— Я скинул тебе материалы. И ещё у Таи появилась идея. Золотце, озвучь.

Тая продолжала вертеть головой по сторонам, чтобы найти, с кем он разговаривает всё это время. Нат слегка хлопнул её по плечу.

— А? Да. Я решила, что ему важен символизм, чтобы именно «падшие» синтики убивали жертв.

> Не согласен про «падших». Звучит как религиозный контекст. Мы не нашли ни одного актуального учения, в которое это бы вписывалось точно.

— А неточно? — вклинился Нат.

> Ты издеваешься?

— Я только спросил, — следователь примирительно поднял руки.

> Это не похоже на ритуальные убийства. Религия преимущественно ориентируется на символы и их материальное воплощение через подобие образов и обрядов.

> В этом деле сам процесс убийств похож, но не идентичен. А исполнителей объединяет только их пристрастие к наркотикам.

> Я изучил медицинские карты синтиков. Все они находились на последней стадии зависимости.

> Легковнушаемые.

> Я считаю, что их выбрали именно поэтому. Доступный, послушный инструмент.

> Убийца боится, что его поймают. Использование инструмента даёт ему чувство безопасности и неуязвимости. Возвышает над толпой.

> Это важно — ему нужно чувствовать себя выше других. И он доказывает это при любом удобном случае.

> Синтики ненадёжны, но у него просто нет других вариантов. Он научился управлять только ими. Ищите зацепки здесь.

> Я считаю, что если тут и есть символизм, то он мог придумать его потом. У него проблемы с психикой — значит, ему нужна красивая сказка, которая бы его оправдывала.

> Самый вероятный вариант: он понимает, что жертвы равны ему, но его не устраивает эта ситуация. Синтиками он указывает на то положение жертв в социальной иерархии, которое его бы устроило.

— Откуда такая уверенность? — Тае не нравился безапелляционный тон, который буквально сочился с экрана.

> Статистика, знания и опыт.

— Можешь что-нибудь добавить про сигналы?

> Он не консеквор. Тему знает поверхностно. Код для сигнала и динамиков заказывал у кого-то ещё.

> Иначе он бы не допустил, чтобы по сигналу пробивался исходный идентификатор терминала.

— Он мог это подделать, — Тая не смогла удержаться от желания подловить говорившего на ошибке.

> Не в этом случае. Он не варится в нашей среде сам, но что-то точно слышал. И обладает хорошей фантазией или просто начитан, раз придумал цепочки с частными спутниками и оплатой через посредников.

> Мне он не нравится. Возомнил, что умнее других.

***

Тая сидела в кресле в их кабинете и смотрела перед собой остекленевшим взглядом. Нат слегка похлопал её по щекам и убрал волосы у неё с лица.

— Золотце, возвращайся. Всё в порядке? Я тебя не сильно придушил?

Она помотала головой из стороны в сторону и печально вздохнула.

— Я же тебя предупреждал.

— Я не ожидала, что это будет… вот так.

— Не будь ханжой. Думаешь, человеку приятно, когда при виде него начинают истерику закатывать?

Тая покраснела и спрятала лицо в ладонях. Под конец разговора с Марком она обратила внимание на что-то за экраном. И когда её глаза окончательно привыкли к темноте, а мозг смог распознать то, что она видит, вся её цивилизованность отошла на задний план, пропуская вперёд себя маленькое испуганное животное. Если в случае с Натом несколько дней назад она могла свалить всю вину на стимуляторы, то сейчас подобной отговорки не было. Она даже была благодарна следователю за то, что тот моментально поймал её, зажимая рот и шею, и не дал наделать ещё больше глупостей, вырубив на месте.

— Я хочу извиниться перед ним.

— Это правильное желание, золотце. Но подожди немного и приди в себя. У тебя и так кошмаров хватает, — Нат ещё раз осмотрел её шею и лицо, проверяя, что не оставил там синяков. — И какой урок ты усвоила сегодня?

Тая медленно подняла на него глаза.

— Золотце, всё в жизни можно и нужно использовать для того, чтобы учиться. Лучше, конечно, на чужом опыте, но иногда приходится и на своем.

Тая снова зажмурилась и втянула голову в плечи, готовая к тому, что её будут ругать. У неё возникло стойкое чувство дежавю. Когда ей было шесть циклов, родители отвели её и старших сестёр в голографический зоопарк. Она знала, что в комнате с хищниками на неё выпрыгнет смоделированный лев — эту часть шоу уже пару недель обсуждали все вокруг. Но это знание не помешало ей перепугаться и с криками и слезами выбежать из зала. Родители тогда наказали её, оставив на неделю под домашним арестом, без игрушек и выхода в глобальную сеть, а сёстры до сих пор припоминают ей этот случай.

Тае в руки опустилась бутылка с водой, и Нат ободряюще похлопал её по плечу:

— Всё в порядке. Когда это дело закончится, сходи к врачу, пусть посмотрит, почему ты так легко пугаешься. Это не нормально, — он оставил Таю в кресле, а сам прошёл обратно к экрану, активно жестикулируя. — Ты же в Академии должна была проходить и тестирование психики, и тренинги на отработку нестандартных ситуаций, и симуляции с базовыми преступлениями. Как ты её смогла окончить с отличием, если тебя и от трупов выворачивает, и от каждого шороха вздрагиваешь?

— Их отменили около одиннадцати циклов назад. Считается, что они излишне травмируют психику студентов.

Нат засмеялся:

— Серьёзно? То есть увидеть симуляцию с убийством — это травмирует, а выпускать неподготовленных желторотиков, чтобы они впервые столкнулись со смертью сразу на месте преступления, — это нормально. Теперь понятно, почему они Мириам больше не зовут преподавать.

Тая удивлённо моргнула:

— А раньше звали?

— Конечно. У нас после её первой лекции треть курса забрала документы и перевелась. А к концу семестра — ещё половина оставшихся. Зато остались самые непрошибаемые.

Натаниэль так довольно скалился, вспоминая о своём студенчестве, что Тая не выдержала и тоже улыбнулась. Одна из причин, почему она пошла на стажировку именно к нему, была в том, что его портрет — смешливого, симпатичного молодого человека с широко распахнутыми, искренними глазами — до сих пор висит на стене почёта в Академии. Достаточно студентов с тех пор были лучше него в теории, но почти никто — на практических занятиях в полевых симуляциях, а после того, как часть программы отменили, он так и остался на недосягаемой высоте в целом ряде дисциплин. На фоне этого тем страннее казались байки о неоднократных нарушениях им правил Академии и местного закона. Это сейчас, после личного знакомства, Тае эти истории уже не кажутся чем-то удивительным, а тогда она не верила ни в одну из них, считая, что их распространяют из зависти. Ведь даже если он и правда вызвал критический сбой в системе вентиляции целого корпуса только для того, чтобы спасти застрявшую в воздухозаборнике птицу, то почему его не выгнали из Академии с позором, а обошлись только выговором и лишением повышенной стипендии.

Связав это в уме с присутствием в Академии Мириам, Тая начала догадываться, кто мог замолвить за будущего следователя словечко. Но это новое знание породило у неё в голове ещё больше вопросов. Почемуона до сих пор ни разу не слышала о Паучьей Королеве в стенах Академии, раз та обладала настолько крутым нравом, что большая часть курса разбегалась в панике? И сколько же ей, если она уже преподавала ещё до того, как сама Тая появилась на свет? Мириам выглядела как ухоженная женщина примерно тридцати циклов, с немного специфичной внешностью, но без каких-либо следов омоложения или имплантации кожи — на это у Таи был набит глаз, ведь её мать и пара сестёр работали в этой сфере.

Все эти мысли быстро промелькнули у неё в голове, и она наклонилась к браслету, чтобы записать туда новые вопросы. За это время Нат уже успел дойти до окна и снова смотрел на море, покачиваясь на пятках и заложив руки за спину:

— Всему можно научиться, если захотеть. Будем исправлять то, с чем Академия не справилась. Но к врачу сходи обязательно. Есть у меня знакомый мозгоправ — он Саре помог в своё время, — голос Ната стал тише к концу предложения, но он быстро взял себя в руки, и повернулся к Тае, уже снова улыбаясь. — Только не вздумай осмотр проходить в этих диагностических капсулах в публичных отделениях медцентров, — он брезгливо скривился. — Кто ими только не пользуется.

Нат вдруг замер с открытым ртом. У Таи в голове тоже что-то щёлкнуло. Она оттолкнулась ногами от пола и подкатилась на кресле к своему столу, хватая планшетку. Следователь в то же время повторил этот рывок на своей половине кабинета:

— Пробей по хронологии. Я с самых ранних, ты с самых свежих.

13. Психопаты ищут психопата

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая грязно выругалась. Нат обернулся к ней, глядя через плечо:

— Золотце, откуда ты такие слова знаешь? Но, в целом, я с тобой согласен.

Зацепка была у них на виду всё время, но была такой обыденной, что глаз на ней не останавливался.

Все граждане Федерации были обязаны проходить полный медицинский осмотр хотя бы раз в солярный цикл. Если кто-то отказывался от этого, то его лишали социального пособия и практически всех гражданских прав, ловили и отправляли на карантин с последующим осмотром в отделении Социальной Комиссии. Приятного в этом не было ничего, поэтому даже последние маргиналы старались не доводить до такого. Если, конечно, не забывались в наркотическом угаре.

Большинство работающих граждан и их семей имели доступ к профессиональным врачам, что было частью их рабочих договоров. Остальные же для прохождения обязательного медосмотра пользовались услугами специальных диагностических капсул, установленных в отделениях медцентров в специальных помещениях. Пациент ложился внутрь такой капсулы, та сканировала его и брала образцы материалов для анализа, и за какие-нибудь полчаса система знала о нём всё: от результатов анализов до диагностики имплантов, к которым она смогла подключиться напрямую или удалённо.

Но не все имели право посещать медцентры. Гражданам, лишённым части прав на расширенную медицинскую помощь, оставалось довольствоваться лишь её базовой версией. И единственная возможность пройти медосмотр для них заключалась в посещении бесплатных публичных медпунктов. В каждом из них стояло от трёх до пяти капсул: когда-то гладкие и белоснежные, там они со временем покрывались грязью и царапинами, причём как снаружи, так и изнутри. В отличие от медцентров, проводящих диагностику и дезинфицирующих свои капсулы после каждого использования, в медпунктах такой роскоши не было и капсулы всегда были переведены в режим автодиагностики, вырабатывая свой ресурс даже после того, как заканчивались некоторые реактивы или ломались не особо значимые датчики.

Синтики, сознательно уничтожающие своё тело наркотиками, лишались права на нормальное лечение как только уличались в употреблении, что происходило достаточно скоро. Потому все убийцы в их деле, находящиеся уже на последней стадии, могли посещать только подобные медпункты.

Тая послала запрос на Витус, и там подтвердили: после вступления в силу экспедиционного карантинного протокола они тоже заказывали партию медкапсул для мониторинга здоровья персонала. И делали это несколько раз — техника вообще была не особо ресурсной, а та, что была установлена для низкорангового неквалифицированного персонала, выходила из строя неприлично часто из-за большого потока клиентов.

Запрос таможне Луны также дал положительный результат — в анклав Миу поставляли диагностические капсулы от тех же производителей, что и по всей Федерации.

Нат расположил на временной линии расследования даты, когда виновные синтики проходили свои медосмотры, когда были поставки медкапсул на Витус, и отдельно расписал медосмотры Илая Моравски и его псевдо-убийцы Сахиба Ренье. Моравски обследовался у штатного врача своей фирмы специально для направления на станцию, о чём говорил соответствующий отчёт. Ренье же проходил осмотр в медкапсуле на станции через пару недель после этого.

— Ты только посмотри, как всё сходится. Так стройно, что даже не верится.

— Я уточнила у Витуса: трафик с данными с капсул напрямую отправляется в медицинские центры, сами они не имеют права его проверять, и, как следствие, не фильтруют. Как и входящий трафик, проходящий верификацию медцентров.

— Пусть найдут и проверят ту капсулу, которой воспользовался их синтик. А ещё — какому медцентру принадлежал пакет данных, содержавший активирующий сигнал.

— Я им уже об этом написала. Комиссариат решил провести какой-то эксперимент, о результатах обещали сообщить. Я, — Тая замялась, — поделилась с ними данными о том, как по медицинским показателям вычислить подходящего синтика. После того, что рассказал ваш друг Марк, — она старалась не допустить дрожи в голосе, говоря о мозге в баке, — я решила, что это важная деталь.

— Молодец, золотце. Но, кажется, я и так знаю, какой эксперимент они хотят поставить. Будь я таким же беспринципным психопатом, как их комиссары, точно бы так поступил, — Нат криво усмехнулся.

***

К концу дня Нат настолько достал все гражданские службы своими запросами, что они сдались перед властью офицерского значка и прислали ему технические паспорта на те капсулы, которые попали под подозрение. В случае, когда устройство нельзя было определить точно, как в случае с Миу, присылали данные по всей отгруженной партии. Везде фигурировало название одного и того же производителя — «Меканер».

— Вот же ж сучий потрох. Ты только посмотри на это! — Натаниэль буквально кипел от злости и, сжимая и разжимая кулаки, расхаживал перед экраном. — Залез своими грязными лапами в медкапсулы, которыми может воспользоваться кто угодно. Это мы считаем, что он только на синтиков ориентировался. А если бы нет? Если бы он пытался перепрошить всех, кто ими пользовался? Марк был прав, этому ублюдку совершенно наплевать на других людей.

Тая разделяла его негодование. Вся эта ситуация полностью противоречила её мировоззрению: медицинские услуги и их предоставление были непогрешимой сферой, которая доступна каждому и не должна нести никому вреда. Кто-то посмел безнаказанно проникнуть туда и использовать медицинскую инфраструктуру в своих злодеяниях. Это могло привести к краху всей системы, стоит только информации об этом инциденте всплыть в публичном инфополе. Тая застыла, поражённая пришедшим осознанием: они с Натом — единственные, кто об этом знает, не считая комиссаров с Витуса. Нат перехватил её взгляд:

— Теперь поняла, зачем мы тут изолировались? Ничего, не бойся раньше времени. На перестрелку нужно просто позвать больше друзей. Если Витусу и Ио потребуются ещё данные — отсылай им всё, они нам нужны на нашей стороне.

Пришёл ответ от исследовательского корабля, и Тая сразу, не читая, перекинула его на общий экран. Нат взглянул на протокол их эксперимента и издал сухой смешок: «Как знал».

Комиссариат и внутренняя служба безопасности корабля нашли нужную капсулу на складе. Она вышла из строя вскоре после того, как ей воспользовался нужный синтик, — и это больше не казалось просто совпадением. По договору с поставщиком её должны были или утилизировать, или вернуть производителю после возвращения корабля из экспедиции — «Меканер» желал сохранить в тайне свои технологии и разработки. Но руководство экспедиции решило, что слишком расточительно разбрасываться свободными деталями. С тех пор капсула пылилась на складе в ожидании того момента, когда её компоненты понадобятся для ремонта чего-либо ещё.

Капсулу извлекли на свет и изолировали её коммуникационные порты. Обычно подобные устройства при запуске и после каждого использования отсылают результаты своей внутренней диагностики в привязанный к ним технический отдел медцентра, а оттуда уже приходит ответ, может ли она работать дальше или нет. Инженеры Витуса подменили сигналы, обманув технику. Когда это будет использовано в расследовании и станет известно всем его участникам, медицинский центр может подать на них иск и за порчу имущества, и за промышленный шпионаж. Комиссариат Витуса пошёл на этот риск, абсолютно уверенный в том, что они найдут что-то такое, что заставит медцентры поджать хвосты и замолчать.

На корабле нашлось ещё несколько синтиков — комиссары знали о них и до этого, но не тратили ресурсы на их поиск и поимку, считая их существование допустимым отклонением в системе. Сейчас же их отловили и получили для них нужные результаты анализов. Пару наиболее подходящих под параметры уже имеющихся убийц оставили для экспериментов. О незавидной судьбе остальных можно было только догадываться.

Подопытных по очереди запихивали в капсулу, снимали с неё исходящий трафик и пытались подобрать «правильные» ответы внешней системы. Со связистов и инженеров Витуса сошло семь потов, но в результате они узнали много неожиданных деталей — Нат аж подпрыгивал на месте и потирал руки от возбуждения, читая их отчёт.

Первое, что они заметили, — уточнения по метрикам пациентов медкапсула пыталась получить не только в медцентре, как от неё ожидалось, но ещё посылала уточняющий запрос на какой-то сторонний сервис. Во-вторых, отправляемый пакет мимикрировал под служебные медицинские сообщения, так что у корабельных фильтров не возникало никаких подозрений и они пропускали его без проверок. Программисты Витуса поколдовали над сохранившимися логами и смогли смоделировать удовлетворяющий капсулу ответный сигнал. Наградой им стал ответ на один из самых загадочных вопросов этого дела: получив добро от этого загадочного сервиса, капсула подключилась к височным динамикам синтика, но вместо простой диагностики перепрошила их. Из бедолаги тут же извлекли заражённое устройство и перепроверили. В исходном коде динамиков действительно появился дополнительный фрагмент, который также был приложен к отчёту с корабля. Сами динамики законсервировали, надёжно сохранив вместе с капсулой, как вещественное доказательство. В целом комиссариат, как, скорее всего, и весь Исследовательский Институт Ио, был в восторге от полученных результатов.

Нат перекинул все данные на переносной дата-блок и побежал в кибер-центр. Тая хотела было пойти с ним, но была вынуждена остаться, чтобы дальше общаться с кораблём, резко потеплевшим в своём отношении к земной полиции, и корпеть над терминалом, перелопачивая доступную информацию по медцентрам и производителям оборудования. Красная нить, что вилась сквозь это дело, была практически у них в руках — только ухвати. А для этого нужно было понять, как же связаны между собой медицинский центр «Гаргант», концерн «Меканер» и уже имеющиеся пять трупов.

***

— Витус прислали данные по их синтикам.

Мириам, не слушая, первым делом протянула руку вперёд, касаясь шеи Натаниэля. Она чуть наклонила голову набок, словно прислушиваясь:

— Опять не спишь? Я же просила приходить ко мне, если снова будут проблемы.

— Нет времени, — Нат чуть повёл плечами, но от руки не отстранился. Прохлада от бледных пальцев расползалась по коже и успокаивала. — Посмотришь? Они засекли какой-то сторонний сервис, с которым связывалась медицинская капсула, но у них на борту нет ни средств, ни подходящих специалистов, чтобы с этим разобраться.

Мириам забрала у него дата-блок и прошла, покачиваясь, к ближайшему терминалу. Киберпротезы ритмично стучали по полу. Натаниэль присмотрелся и прислушался: в ритме больше не было никаких сбоев.

— Уже исправила тот сустав?

— Да, в отличие от тебя, я слежу за своим телом, — она подключила дата-блок и теперь распутывала провода внешних интерфейсов, чтобы подключиться к терминалу напрямую.

Мириам, задумавшись, окинула взглядом следователя с ног до головы. Стоя в полный рост, она возвышалась над ним на полметра — одна из причин, почему при посторонних она предпочитала сидеть. Специфическая система протезов, с помощью которой она передвигалась, была удобной и практичной, но громоздкой. И пугающей для большинства людей, в которых при виде неё пробуждался какой-то первобытный страх. Мириам снова глянула на Ната, широко зевающего и прикрывающего рот кулаком, и мысленно усмехнулась — хорошо, что её ученик к этому большинству не относится.

С потолка спустился один из пятируких охранников, принеся с собой ещё один моток проводов. Только взглянув на них, Натаниэль попытался было ретироваться, но длинные пальцы Мириам обхватили его шею, пресекая любые попытки к бегству.

— У нас и правда нет времени.

— Есть, пока я читаю данные и проверяю найденные информационные следы. — Мириам слегка встряхнула его. — Я не хочу, чтобы ты упал замертво от переутомления.

— А я не хочу валяться на полу, как мешок с костями, — Нат сморщил нос, но с места не сдвинулся.

— Надо было приходить раньше.

Мириам опустилась на пол, подворачивая под себя протезы и раскладывая юбку по полу. Она потянула Натаниэля за руку, увлекая его за собой. Тот, продолжая ворчать, расправил край тёмной тяжёлой ткани и улёгся поверх неё на бок, подкладывая руки под щёку.

— Удобно?

— Вполне, — он подвинулся к ней ещё чуть ближе и, смирившись, закрыл глаза.

Едва его виска коснулся полупрозрачный диск нейроблокиратора, как всё тело Ната тут же обмякло. Мириам дотронулась до его шеи, ещё раз проверяя сердечный ритм, и только после этого протянула руки к терминалу за нужным шлейфом внешнего интерфейса. Её брови слегка вздрогнули, когда она подключила подходящие провода к своим разъёмам.

Мириам снова проверила спящего Ната, убеждаясь, что с тем всё будет в порядке, и погладила его по голове, позволив себе улыбнуться. Она сложила руки на коленях, переплетая длинные пальцы, и уставилась пустым взглядом перед собой, погружаясь в потоки данных.

***

Тая сидела, подпирая щеку рукой, и, услышав шаги Ната, лишь немного сместила центр тяжести. Кажущаяся непосильно тяжёлой голова покачнулась и повернулась в его сторону. Она раздражённо подумала: «Откуда у этого демона силы?».

— Что за кислый вид? Корабельные комиссары что-то не то сказали?

— Скажите честно, вы вообще человек?

— Вопросом на вопрос? Золотце, ты почему-то учишься у меня плохому. Человек я, как и ты. Ты обедала?

Тая отмахнулась от него и снова уставилась в планшетку. Усталость дошла до той точки, когда тело постоянно хочет спать, но стоит закрыть глаза, как тебя настигает бессонница.

Она даже не заметила, что Нат уходил куда-то ещё раз. Тая отвлеклась от записей только тогда, когда планшетка выскочила из её рук.

— Отдайте!

— Вначале поешь, — Нат пододвинул к ней контейнер с синтезированными овощами и белковыми кубиками.

— Мне кусок в горло не лезет. Дайте дочитать!

Натаниэль положил её планшетку на своё рабочее место, а сам подкатил кресло к столу Таи, сел рядом с ней и начал распаковывать второй контейнер с обедом. Едва она попыталась встать, как он подсёк её голени, заставив упасть обратно в кресло.

— Ещё раз вскочишь — я тебя свяжу и силой накормлю. Золотце, просто сядь и поешь, это несложно. А то у тебя сил скоро совсем не останется.

Тая молча скривила губы, послушно, но без энтузиазма ковыряясь в овощах.

— Паучья Королева раскрутила, куда именно ходили за данными медкапсулы.

Тая замерла, ожидая продолжения. Нат показал ей на контейнер, напоминая о еде, и продолжил только после того, как она бодро захрустела ярко-оранжевой морковкой:

— Это действительно был сторонний сервис. Но существует он уже несколько циклов на одном месте. Подозреваю, что наш маньяк слишком уж уверовал в неприкосновенность медицинских данных и даже не предположил, что кто-то может их отслеживать, как это сделали мы, — следователь снова жестом напомнил Тае о еде. — А ещё Марк был прав, и убийца не особо разбирается во всех этих хакерских делах — как получил от кого-то код для капсул и динамиков, так им и пользуется. Хотя, он всё-таки не совсем расслабился — иначе я бы даже разочаровался. Платежи за пользование сервисом снова проходили по длинной цепочке. Но так как они повторялись регулярно, то и отследить точку выхода стало проще. А ещё, — Нат наклонился вперёд и заговорщицки понизил голос, — сервис нельзя зарегистрировать на мертвеца. И вот тут ещё один хвост в этой истории подвязался.

Он сделал паузу, многозначительно глядя на вилку в руке Таи. Она послушно напихала полный рот белковых кубиков, и выжидательно уставилась в ответ, активно пережёвывая.

— Источник платежей и владелец сервиса один и тот же. Техническая служба «Танигучи».

14. Всё складывается

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая свела брови вместе, задумавшись, но всё же прожевала и проглотила еду, прежде чем спросить:

— «Танигучи» — как в «Танигучи & Джефферсон»? Том самом, где работает Хамор Цай?

Натаниэль расцвёл:

— Молодец, золотце. Я проверил: у них действительно был один основатель, но это всё дела полувековой давности, и после его смерти эти компании достались его сыновьям. Один продолжил развивать техническую службу, а второй оказался не так успешен — в итоге его медицинский центр вынужденно стал частью другого, получив двойное название.

— Неужели кто-то так ненавидит Цая, что решил извести и его, и всех, кто на него похож?

— Меня всё чаще посещает та же мысль. Хотя, как же надо кого-то достать, чтобы тебя захотели убить? Он, конечно, мерзкий тип, но не кажется, что настолько. Без разбора его контактов тут не обойтись, а от нас до сих пор закрыта та часть его жизни, что проходит внутри медцентра. И там могут обитать психопаты всех мастей — я ничего гарантировать не могу. На всякий случай я ещё раз пробил информацию по сектам — ни Цай, ни остальные ни в чём опасном не состоят, по крайней мере официально, и не общались в сети ни с кем, кто мог бы быть замешан в чём-то подобном. Так что религиозный мотив сюда тоже не подходит. А потом Мириам запустила генерацию сигнала в динамиках. И смотри, что получается, — Натаниэль вывел на экран два блока информации: для убийства на Витусе и неудавшегося покушения на Мир-3.

В обоих случаях голос повторял приказ убить конкретного человека.

— Как синтики должны были узнать, кого именно надо убить? — Тая хмурилась всё больше. — Особенно если учесть, что они должны быть уже на последней стадии. Они не особо сообразительные.

— Золотце, ты никогда не бывала в космосе и не знаешь, как там всё устроено, да?

Она помотала головой в отрицании.

— Так свободно, как здесь, ты можешь гулять разве что на крупной жилой станции. А вот околоземные станции и исследовательские корабли — это уже другой разговор. По сути они одно и то же, просто одни стоят на вечном приколе на орбите. Для каждого обитателя там ограничена допустимая зона перемещений, а в остальные его не пропустит система безопасности. Если он, конечно, не главный инженер или безопасник, — Нат вбивал в терминал новые команды. — В одной зоне все друг друга знают — приходится. А если ты кого и не знаешь, то всегда можно подсмотреть имя на пропуске или бейдже на форме. И вот что мы имеем.

На экране отобразились схемы обоих мест преступления. На каждой было обозначено по две зоны: зелёная для пострадавшего и красная для нападавшего. В каждой паре они совпадали с точностью до нескольких коридоров.

— Значит, маньяк должен был знать о том, какие допуски есть у каждого человека на корабле. Даже в медицинском центре ни у кого нет такой информации.

— Не совсем, золотце. Давай, раз наелась, то начинай думать.

Тая молча вытерла рот тыльной стороной руки и с вызовом глянула на Натаниэля. Тот искоса поглядывал на неё в ответ. Она сделала медленный вдох, собираясь с мыслями, и начала размышлять вслух, как он обычно просил:

— Допустим, наш маньяк не знал ничего об устройстве Витуса, но у него была какая-то информация, которой пока нет у нас. А основная его информация — медицинская. Кстати, — она показала пальцем на экран, — где Копф проходил медосмотр?

— Удача на твоей стороне — ты задала правильный вопрос. Последний раз вот тут, — на экране появилась зелёная точка, — а его убийца тут, — совсем рядом с зелёной возникла красная отметка. — И, пока ты не стала задавать глупые вопросы и портить хорошее впечатление о себе, — да, капсулы сгруппированы на корабле в нескольких местах, и зоны доступа экипажа формируются в том числе и с учётом этого факта. Таким образом, даже сидя в медцентре, можно было узнать, что эти двое часто видят друг друга. На Мир-3 та же самая ситуация.

Тая откинулась на спинку кресла, глядя на высокий светлый потолок. Какая-то мысль не давала ей покоя, тревожным червячком вертясь у виска.

— Что-то не так, — она обернулась к Натаниэлю и наткнулась на широкую белозубую улыбку. «Он уже всё знает. Бесит». — Что?

— Ответ на этот вопрос я от тебя и жду, золотце. Как ты будешь работать следователем, если не можешь сама докопаться до сути? Я не смогу всю жизнь тебя опекать.

«Мог бы хотя бы подсказать».

Натаниэль будто прочитал её мысли:

— Неужели ещё не поняла: я здесь не для того, чтобы тебя за ручку водить, а для того, чтобы не дать слишком уж сильно накосячить. Никто не обещал, что будет легко. Не отвлекайся.

— Не знаю. Меня смущает этот сигнал. Им просто сказали убить конкретного человека и всё. Но, — холодок поднялся по её позвоночнику вместе с осознанием. — Муно же утверждал, что голос говорил ему, чтобы было как можно больше крови. Это разные сигналы? Или даже разные убийцы? — она наклонила голову, тревожная мысль оказалась не одна, и она теперь ловила вторую. — И как же на Земле и на Лиме-6 убийцы распознали своих жертв, там же никто не ограничен зонами доступа. Да? — Нат кивнул в ответ, и Тая продолжила свои рассуждения. — И ещё Миу. Хотя, вдруг там все друг друга знают. Может, у них так принято.

Тая встала, потягиваясь, и прошла мимо Ната. Тот слегка подвинулся, пропуская её к своему столу и продолжая молча наблюдать.

— Почему молчите?

— Боюсь вспугнуть. У тебя хорошо получается, золотце, продолжай.

Тая забрала свою планшетку с его стола и стала вбивать туда запросы, бормоча вполголоса:

— На Лиме жертву распотрошили, залив весь коридор кровью. Тот же приказ, что и у Муно? И почему тогда на Цая синтик напал с голыми руками? Он явно должен был с собой хотя бы нож прихватить, чтобы крови было побольше. О! — Она вернула на экран тот список контактов, что они собирали ранее для Миу, и ткнула пальцем в один из пунктов.

Медцентр «Далая» отправлял туда свою экспертную комиссию, чтобы убедиться в том, что все обитатели анклава получают медицинскую помощь в полном объёме. Внутрь их, естественно, не пустили, зато предоставили подробный отчёт со схемами куполов и расположением в них жилых и медицинских корпусов. Были все основания полагать, что к каждому жилому блоку прилагался свой кластер медкапсул.

Нат хитро ухмылялся, косясь на неё и закусив губу, чтобы не начать хвалить её раньше времени. Тая уже стояла перед экраном, уперев кулаки в бока:

— Это совпадение — тоже совсем не совпадение, ведь правда? Теперь уже точно: он где-то там, внутри одного из этих медцентров. И запустил руки по локоть во всю систему.

***

Тая лежала под столом, глядя на тёмную поверхность над собой. Сон не шёл. Она выкатилась наружу, накинув плед на плечи, и подошла к окну, успев удивиться, что Нат не сидит там, как всегда. На его стороне вообще было подозрительно тихо. Даже слишком.

— Вы же тоже не спите?

Раздался приглушённый вздох:

— То же самое хотел спросить у тебя. Опять что-то приснилось?

— Нет, — Тая уже обошла его стол. — Можно? — она наклонилась, заглядывая под столешницу и ожидая разрешения.

Нат тяжело посмотрел на неё снизу вверх, высунувшись из-под пледа, но прогонять не стал, сел и отодвинулся в угол, освобождая место. Тая тут же юркнула под стол, успев на пару секунд опередить загудевшую вентиляцию.

Натаниэль пододвинул к себе ноги и обнял колени длинными руками, зацепляясь пальцами одной за запястье другой. Рассеянный полумрак скрадывал возраст, и Тае вдруг стало неловко за то, что она вот так, ночью, напросилась к нему. Но уходить сейчас было бы глупо и холодно, поэтому она повторила его позу, прикрыв ноги своим пледом.

— Настолько страшно, что не можешь заснуть?

Тая коротко кивнула и уткнулась лбом в колени. Ей и правда было очень страшно, и чем дальше, тем больше. Одно дело — смело шагнуть в неизвестность, зная, что ты прав. И совсем другое — позволить этой неизвестности днями и ночами глодать тебя изнутри, подтачивая твою уверенность.

— Не бойся, прорвёмся. Я всё до последнего слова выторгую, но тебя не тронут.

— А вас?

— Я без боя не сдамся, — Нат усмехнулся уголком рта.

— Вы так просто об этом говорите. Часто такое происходит на службе?

— У нормальных следователей — ни разу. Я так уже раза четыре попадал, да ещё разок — на другой стороне, когда помощи просили у меня. Тогда-то мы с парторгом Ершовым из Южного Кантона и познакомились. Так что запоминай всё, что видишь, — пригодится, если хочешь жить долго и с чистой совестью. И начинай заводить полезные знакомства.

— Я ничего уже не хочу. — Тая сжалась, ещё крепче прижимая колени к груди.

— Жизнь тебя спрашивать не будет: хочешь ты чего-то или нет. Золотце, если мои глаза меня не обманывают, то ты во что-то подобное будешь вляпываться чуть ли не так же часто, как и я.

Тая обиженно засопела.

— Не злись, это был комплимент. Тут на самом деле всё просто, как в любой игре: надо найти тех, кто не боится сам и кто заинтересован в том, чтобы укусить твоего противника. Представь, что ты одна ведёшь это дело. К кому бы ты обратилась и почему?

Тая распрямила спину и потёрла глаза запястьями:

— Сложно найти того, кто не боится санкций от медицинских центров. Я же правильно думаю, что открыто они никак вредить не будут, но вот «случайный» сбой в системе, который испортит часть данных или, ещё хуже, отрубит доступ к медицинским услугам, произойти может? — Нат кивнул. — Тогда нужен кто-то, по отношению к кому репутационные риски будут для них непомерно велики. Или тот, кто и так от них почти не зависит, — она прижала согнутый палец к губам, смотря в пустоту. Пока её взгляд бродил далеко за пределами комнаты, она продолжала: — Наверное, Исследовательский Институт Ио подходит лучше всего. У них точно должны быть свои разработки, а если и нет, то действия комиссаров чётко показали их отношение к структуре медицинских центров вообще. И они точно не откажутся отыграть себе какие-нибудь бонусы в этой ситуации. Лима-6? Они сами еле держатся в своей изоляции. Может, ещё Марс? Но я не знаю, что они могут получить в ответ.

— Примерно ничего. Южный Кантон не откажется, конечно, проявить себя и встать в позу, но тут же отступит, как только запахнет жареным — в отличие от той же Лимы их локдаун просто раздавит. Всё? Маловато, не находишь?

Тая посмотрела ему в глаза. Отражающийся от пола свет снова неприятно подсвечивал серую радужку. Она вспомнила свой горячечный бред про отступника и горько усмехнулась. В её голову пришла неожиданная идея:

— Миу же любят спорить со всем миром по поводу и без. И их никто старается лишний раз не трогать — слишком много у них сочувствующих по всей Федерации. А здесь и повод такой удачный: медцентр пролез на их территорию и мало того, что зомбирует жителей их анклава, так ещё и провоцирует их убивать благочестивых послушников.

— Отлично, золотце. Союзников ты нашла. А что потребуешь взамен?

Тая хотела было выпалить что-то вроде «сохранить мне жизнь», но вовремя остановилась. Ведь тогда дело можно будет сворачивать, и окажется, что они потратили всё это время впустую.

— Нам нужно найти виновного и потребовать наказать его по всей строгости закона. А потом уже просить сохранить нам жизнь, ведь мы больше никому ничего не расскажем. Кстати, — она чуть пожевала губу, — они что, так просто поверят нам на слово и оставят нас в покое?

— В покое — да. Союзники будут нашими гарантами на будущее. А вот про «поверят» — конечно же нет. Скорее всего, они будут настаивать на том, чтобы установить синаптический блок, чтобы оборвать все эмпатические связи, а потом подсадят искусственные воспоминания.

— Что? — Тая округлила глаза и вжалась спиной в боковину стола. — Нет-нет, я так не хочу. Ведь тогда получится, что я забуду всё, что было в эти дни. Всё, что я видела, слышала. Всё, что узнала.

Нат хищно оскалился:

— Успокойся, и подумай ещё раз головой.

Тая утихомирила бьющееся об рёбра сердце. Опять что-то не сходилось, и Натаниэль ждал от неё ответа. Её глаза снова в поисках подсказки забегали по его лицу и по сцепленным рукам, остановившись на рисунке выпуклых вен, оплетающих кисти. В её голове с почти слышимыми щелчками вставали на место элементы этой маленькой головоломки:

— Вы помните о том, что уже участвовали в подобном. И ещё сказали, что они «будут настаивать», — она скопировала хищную ухмылку своего наставника. — Но настаивать на чём-то и получить желаемое — это же две большие разницы, да?

15. Приманка для хищника

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая подняла руки, подставляя своё тело под упругие струи воды, бьющие со всех сторон. По талону у неё было 3 минуты в день на то, чтобы омыть тело. И как бы она хотела, чтобы это касалось и разума тоже.

В отделении был предусмотрен душ для сотрудников, но для доступа к нему нужен был специальный «водяной талон» — небольшой номерной жетон из полупрозрачного синего пластика. После Случайного Терраформирования пресных источников почти не осталось, а опреснение — слишком дорогое удовольствие, чтобы позволить воде литься литрами не в жилом блоке, а в отделении полиции. Каждому выдавалось по одному талону на десять рабочих дней — исключительно на случай непредвиденных обстоятельств, ведь переработки, а тем более ночёвки на работе не поощрялись и вообще-то не предусматривались. Но это — у «нормальных следователей», как сказал вчера ночью Нат.

Как только они решили самоизолироваться, Натаниэль нырнул в один из бездонных ящиков своего стола, извлёк оттуда две пригоршни синих жетонов и отдал Тае. Она не стала спрашивать, откуда у него их столько — при своём стиле работы он вряд ли мог бы их накопить, скорее уж выменял или купил у кого-то. Вопрос о том, что ещё можно найти в столе Ната, она тоже решила отложить на потом, но не удивилась бы, найдись там совершенно случайно не сданные вещдоки или даже оружие.

Она каждое утро начинала с душа, пытаясь смыть с себя ночные кошмары, желая просто стоять под водой с пустым разумом. Но, как назло, именно в эти три минуты в её голове начинали крутиться какие-нибудь навязчивые мысли, и в реальность она возвращалась только тогда, когда вода выключалась. Так и в этот раз: её мозг уже сам по себе нарисовал упрощённую схему того, что они успели нарыть по текущему делу, и теперь пытался подобрать недостающие элементы.

Давно, в детстве, Тая прочитала как-то несколько рассказов про охоту — странную и непонятную забаву старой Земли, когда люди соревновались в силе, умении и хитрости с дикими животными. Тогда она посчитала её варварством и дикостью, но теперь вдруг поняла, про какой азарт говорилось в той книге, — она сама начала чувствовать себя охотником, идущим по следам безумного зверя-людоеда, способного в любой момент ощериться и ударить в ответ из темноты, превосходящего её и в силе, и умениях. Значит, ей оставалась только хитрость. Именно в этот момент истекли её три минуты, а Тая, задумавшись, осталась стоять в цилиндре душевой кабинки, отрешённо наблюдая за капельками воды, скатывающимися по её телу.

***

— Смело, золотце. Мне нравится.

Натаниэль неторопливо поглощал завтрак, запивая его кофе. Тая стояла перед экраном, неуверенно перекладывая полупустую бутылку воды из руки в руку.

Вернувшись из душа, она зарисовала схему, что представляла в своём мозгу и, немного помявшись, рассказала об аналогии, всплывшей в её голове. Из неё же родилась и смелая — по мнению самой Таи даже чересчур — идея: на дикого зверя устраивали облаву, выманивая его желанной добычей туда, где охотники могли бы его убить. Она знала, что не изобрела ничего нового, — подобные подходы часто использовались полицией раньше, о чём ей рассказывали на лекциях в Академии. Но вот использовать в качестве приманки живого человека, да ещё без каких-либо гарантий, — такое теперь осуждалось и иногда даже каралось. Сумев объяснить свою идею, Тая облегчённо вздохнула, уверенная в том, что уж кто, а Нат не будет задумываться над общественным одобрением. Он уже начал набрасывать план действий:

— Надо всё продумать. Во-первых, убедить самого Сому. И в том, зачем это надо сделать, и в том, что мы сможем его защитить. Во-вторых, сама защита. Мы-то с тобой к нему поехать не сможем. Поэтому нам нужен кто-то ещё, кто согласится на эту авантюру. У меня есть пара вариантов — нужно узнать, в каких Зонах они сейчас служат и не отстранили ли их вообще. В-третьих, нужно понять, как именно мы сможем поймать самого зверя. И с этого, пожалуй, и надо начинать, — он залпом допил кофе и встал. — Но тут уж мы оба знаем, кто нам поможет.

— Нам, наверное, надо предупредить полковника Тагора?

— Меньше знает — крепче спит. Моих полномочий хватит, чтобы запросить людей и ресурсы в обход него. Бери планшетку. Отправь Мириам официальный запрос, что мы идём.

Тая начала было вбивать запросы в планшетку, но остановилась и подняла глаза:

— До этого мы так не делали.

— Золотце, соберись. Что поменялось с того дня, как мы здесь окопались, и как ты думаешь, почему?

Тае сильно захотелось зарыться руками в волосы и почесать голову. Это явно стало чем-то нервным. Поймав себя на этом, она вытянула руки по швам, поджимая пальцы. Натаниэль, естественно, заметил этот жест и заинтересованно посмотрел на неё, но Тая старательно проигнорировала его взгляд:

— Именно с того дня, как мы изолировались. Хм… Мы делаем всё, чтобы никто больше не попал под подозрение, будто тоже владеет информацией по делу. Значит, — она расслабила плечи, — нам нужно уметь это доказать.

Именно поэтому все коммутаторы у них были переключены в официальный режим фиксации данных и все переговоры протоколировались и сохранялись в трёх местах: на их терминалах, на терминалах собеседников и центральным коммуникационным отделом.

— Хорошо, но я не понимаю, почему в кибер-центр вы раньше бегали просто так, а сейчас хотите сделать это официально?

— По тем же причинам. Мы не сможем раскрыть это дело без прямого и активного участия кибер-центра. И надо этот факт зафиксировать для всех. А про прошлые походы туда — никто всё равно не узнает. Камеры в отделении хранят данные за трое суток. Да, должны хранить дольше, но совершенно случайно из-за халатности персонала настройки сбились, — Натаниэль рассказывал это с непробиваемо-невинным видом. — Не такое уж большое дело, максимум — выговор кому-нибудь прилетит. Полноценно хранятся данные с электронных замков, но тут мы с тобой покладистые узники и, если судить по логам, то практически никуда не выходим. Не смотри так осуждающе, золотце, это ведь всё не забавы ради. Ещё есть камеры в самом кибер-центре, но они находятся под полным контролем Мириам. В том числе и то, что они видят.

***

— Всего лишь найди и отследи синтика, который попытается напасть на Сому.

— Ты просишь слишком многого — у нас нет таких ресурсов.

Мириам снова восседала в окружении экранов. Потоки данных на части из них она оркестрировала через нейроинтерфейс, подключённый к слотам в голове, где-то под волосами. С другими она разбиралась, быстро вбивая команды в терминалы своими хрупкими пальцами. Тая подумала было, что хотела бы научиться такой же многозадачности, как у консекворов. Она тут же одёрнула себя — она могла не справиться с собой, и все ресурсы просто тратились бы тогда на её обычную нервозность и истерики, но в многократном объёме. Чему она точно научилась за последние пару недель, так это признавать свои слабости.

— Для тебя же нет ничего невозможного, — Натаниэль сидел сбоку от Мириам и рассматривал её профиль, подложив сцепленные в замок пальцы под подбородок.

— Прекрати, лесть не сработает.

За всё время, что они были здесь, Мириам ещё ни разу не посмотрела на них, переводя взгляд только с экрана на экран.

— Я абсолютно искренен. Серьёзно. К тому же, тебе не надо будет сканировать всю Зону 14, где живёт и работает Сома. Тебе понравится, что Тая придумала. Золотце, — он обернулся к своей подопечной, — твой звёздный час настал.

Мириам, наконец, обратила на них внимание. Под её искусственным взглядом Тая почувствовала себя препаратом на стекле под микроскопом. Первым её желанием было ссутулиться и уставиться в пол, но она взяла себя в руки и выпрямилась, глядя прямо перед собой.

Они с Натом уже успели проработать план до мелочей.

Они не знали, кто и откуда активирует синтиков, но им было известно, что частные спутники, пропустившие сквозь себя сигнал на активацию, оплачивались из медцентра «Гаргант». В прошлые разы запросы на оплату всех спутников для маршрута одного сигнала посылались практически единовременно, сопровождаемые токенами верификации — передатчик же должен был как-то проверить, оплачен ли пришедший к нему пакет данных или его можно игнорировать. Для одного маршрута сгенерированные токены отличались незначительно — Мириам предположила, что маньяк использовал какую-то простую программу-генератор, завязанную на входные данные: дату или ключевые слова. Это позволяло сделать допущение не только о том, что маньяк на «вы» с сетевыми технологиями, но и о том, что в момент отправки запросов он уже понимал, кого и как скоро он активирует. Таким образом, первый шаг состоял в том, чтобы начать прослушивать все ретрансляторы вокруг «Гарганта», отслеживая запросы на денежные переводы. Однако к делу нельзя будет пришить данные, собранные таким способом, — само их наличие означало бы, что полиция проверяла медицинский трафик, не имея на то ордера. За это их всех уничтожат, и совсем не образно, не дав даже оправдаться.

Но их целью были не сами данные, а момент их отправки. В худшем случае маньяк решит обойтись без услуг курьеров, перекладывающих деньги между приёмниками, — можно было допустить, что после двух провалов он сильно нервничает и торопится. Тогда у них останется всего лишь несколько минут, за которые синтик получит сигнал, проникнется жаждой крови и найдёт Сому. В другом случае всё затянется на несколько дней, поэтому Тая предложила ограничить этот интервал и, если ничего не выйдет, снова спрятать Сому в изоляторе. От комментария Натаниэля о том, как жестоко она поступает с невиновным человеком, Тая только молча отмахнулась, закатив глаза.

Им повезло, и причина, по которой Сома попал в изолятор, была вполне себе официальной — он припарковался в неположенном месте и помешал посадке медицинского глайдера. Ради его безопасности дело максимально затягивалось, но отпустить его можно было в любой удобный момент, выписав небольшой штраф. Таким образом, у маньяка не должно возникнуть подозрений о том, что Сому выпускают специально. Перед выходом из изолятора он обязан будет пройти осмотр в медицинской капсуле — маньяк обязательно узнает об этом. Приманка на следующий же день вернётся на работу и к повседневной жизни. Раньше все его маршруты были ограничены Зоной 14, за исключением поездок с семьёй в выходные на пляжи в соседнюю Зону 13. Тут всё сложилось само собой: жена Сомы психанула и уехала куда-то с детьми, «пока он не возьмётся за голову». Невинных жертв точно не будет, а сама приманка будет перемещаться только в пределах одной Зоны.

Но, даже если они поймают синтика, им всё ещё нужны доказательства о получении тем сигнала. Полиция имеет право официально прослушивать трафик со всех общественных ретрансляторов, включая станции связи, — как и сказал Нат, его полномочий хватает на получение подобного разрешения. К этому тоже нужно подготовиться заранее, ведь факт подключения кибер-центра к ретранслятору фиксируется не только в его логах, но и в ответственной за него общественной службе, — в этом месте Мириам согласно кивнула, всё ещё не сводя с Таи глаз. Им нужно будет сделать вид, что они и правда прослушивают весь трафик в Зоне 14, получив разрешение и подключившись ко всем ретрансляторам. Даже если они не смогут поймать сигнал в реальном времени, то об этом никто не узнает, а они потом уж поднимут заново все логи, пока те не ротировались. И попытаются раскрутить его обратно, вплоть до «Гарганта» — тут уже медцентр обязан будет дать ответ.

— Это дело не получит огласки во всех своих подробностях, я уверена. Это должно будет успокоить владельцев частных спутников — никто не узнает, чтоони сдают своих клиентов. К тому же, у вас есть чем надавить на них в этот раз?

Мириам покосилась на Натаниэля. Тот поднял руки:

— Я ей ничего не говорил.

— Я сама догадалась. Просто сделала допущение о том, как вольно вы оба трактуете законы, — Тая едва заметно скривилась. — Нам нужно доказать, что источник сигнала так или иначе связан с медицинскими центрами.

На этом вся храбрость Таи подошла к концу, и она закрыла глаза, ожидая разнос.

— Неплохо. И в нынешних мягкотелых реалиях — неожиданно смело. Тая Чжи, ты внимательно слушаешь.

Тая приоткрыла рот от удивления и подавилась вопросом, что именно она могла слушать. Мириам продолжала:

— У нас нет точной сигнатуры сигнала, поэтому поиск займёт некоторое время, не более пары минут. К тому же, это ретрансляторы возле медцентра — нужно будет соблюдать осторожность, чтобы не попасться. Вам нужен очень надёжный человек на местности для подстраховки. А лучше даже не один. Есть идеи?

— Конечно. Джиббс сейчас работает в Зоне 13.

Мириам резко и широко улыбнулась — Тае даже почудился щелчок сократившихся мышц. Раздавшийся сухой каркающий смех будто принадлежал другому человеку:

— Только напомни этому бездельнику, что взбесившийся синтик будет поопаснее перепивших курортников.

Тая непонимающе свела брови:

— Вы говорите о том, кто будет прикрывать Сому на местности?

— Да, золотце. Старый знакомый, когда-то служил в нашем отделе, но потом перевёлся в 239 солярном цикле. Хотел по-тихому списаться в архив, а его просто перекинули в другую Зону. Честный парень, только слишком уж эмоциональный.

16. Капкан захлопнулся

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

— В-вы уверены? — Сома сидел в допросной полицейского отделения Зоны 14 и сосредоточенно расковыривал расслоившийся ноготь.

Он уже больше получаса разговаривал с проекцией того следователя с жуткой улыбкой и голодными глазами, что допрашивал его несколько дней назад в Центральном Управлении. Сома в очередной раз тоскливо вздохнул — лучше бы с ним разговаривала миленькая девушка-стажёр, что ходила следом за этим ископаемым. Тогда ему, может, и легче было бы согласиться на эту авантюру. Фил нахмурился, рассматривая задравшийся край ногтя. Его уже тошнило от изолятора: слепых серых стен, однотипной синтезированной пищи и вездесущих камер. Но и дома теперь никто его не ждал — Лиза сбежала к матери, захватив с собой близнецов. Предательница. Фил давно уже не чувствовал себя настолько одиноким и ненужным.

— Других вариантов нет. Мы можем гарантировать тебе защиту, если ты не будешь отклоняться от своих обычных маршрутов. Я имею в виду все твои регулярные перемещения: нельзя, чтобы ты ходил только между домом и работой — это будет слишком подозрительно. Не забывай про спортзал и этот свой кружок по интересам по средам. — Сома едва заметно задержал дыхание и поджал губы, услышав об этом. — И никаких ночных прогулок в парке или исследования заброшенных катерных станций.

— Откуда…

— Полиция всё знает, Фил Сома. Но она лояльна к тем, кто с ней сотрудничает.

Фил коротко кивнул. Он сдался и отгрыз беспокоивший его кусочек ногтя перед тем, как ответить:

— Хорошо, я постараюсь вам помочь. Не дайте ему меня убить.

***

— Золотце, ты скоро тропу протопчешь. Успокойся, — Натаниэль лежал на полу между их столами, вытягивая спину, и мешал Тае бродить по идеально округлой траектории.

— Как вы можете быть таким спокойным?! Ведь на кону человеческая жизнь. Второй день пошёл, а всё ещё ничего не произошло. Мы что-то упустили! Что, если Мириам так и не засечёт сигнал? Что, если офицер Джиббс не остановит синтика?

— А что лично ты можешь с этим сделать? — Нат слегка повернул голову в её сторону, следя за её передвижениями.

— Не знаю, — Тая остановилась и уставилась в окно. — Что-нибудь.

По прогнозу погоды, через полчаса должен будет начаться тропический ливень, чтобы очистить воздух над городом и помыть дома и улицы. Глайдеры погодной службы уже согнали тяжёлые тучи над побережьем и продолжали кружить в стороне, не давая им разбредаться и плавно подгоняя их к центру острова. Внутри этой чёрно-грязной кучи сверкнула вспышка первой молнии.

Тая засмотрелась на то, как всего в полукилометре от неё команда технического водоотстойника выбежала на его крышу, вручную разворачивая первичный водный фильтр и поднимая один за другим ярко-оранжевые лепестки заборных шлюзов. Обычно это делала автоматика, но, видимо, в этот раз что-то сломалось, а упускать драгоценную, пусть и не особо чистую из-за выхлопов и пыли воду было нельзя. Толпа в зелёных комбинезонах работала слаженно и резво перебегала от одного водозаборника к другому, издали похожая на стайку юрких рыбок, кормящихся чем-то на морском дне.

— Да ничего я сделать не смогу, — она глубоко вздохнула, опуская плечи, и села на пол рядом с Натаниэлем.

— Вот ты сама всё и поняла. В Академии к такому даже в моё время не готовили, а сейчас, я уверен, — тем более. Так что тебе придётся самой учиться не загонять себя. Раскрытие дела — это чаще всего не гонка на выживание, а головоломка. Есть, конечно, исключения, когда нужно действовать быстро, но их очень мало. Поэтому прочерти, наконец, себе линию, которая разграничит работу и нормальную жизнь за её пределами, и постарайся, чтобы одно не съело другое.

Тая обиженно буркнула:

— Уж кто бы говорил.

— Но при этом из нас двоих до обморока уработалась именно ты, — Нат медленно сел, опираясь руками за спиной, и полуобернулся к ней. — Извини, золотце, единственное, чем я тебе могу здесь помочь — это контактами того Сариного мозгоправа, про которого я тебе говорил. Ты сама лучше знаешь, что у тебя в голове происходит. Вспомни, зачем ты вообще в полицию пошла?

— Чтобы «нести добро и справедливость в мир, погрязший во лжи и зле», — Тая без запинки процитировала свой любимый линумианский постулат. И в очередной раз поняла, что на самом деле до сих пор в него верит.

— Правда? — Нат хмыкнул и опустил голову, закрывая глаза. Он замер так на пару мгновений, мягко улыбаясь и словно вспоминая что-то. — Знаешь, это даже забавно, — он снова обернулся к Тае. — Нет, я не про Линумис. Я сам в своё время сюда пришёл по той же причине, — Нат слегка пожал плечами, словно извиняясь, и опять вытянулся на полу, закладывая руки за голову.

Тая навострила уши. Когда пауза затянулась, она подала голос:

— Я за все эти дни так и не заметила у вас никаких религиозных символов. Или традиционных жестов, — для иллюстрации сказанного она приложила два пальца к яремной впадине — жест, которым линумиане обращались к своей звёздной искре.

— Однажды моя вера не смогла дать мне те ответы, в которых я больше всего нуждался. Зато оказалось, что некоторые её идеи въедаются в кости и продолжают работать даже безо всей этой обрядовой шелухи, — он закрыл глаза. — «Путь к спасению души лежит через привнесённое в мир добро», — Нат замолчал, про себя проговорив вторую половину фразы: «и стойко перенесённые страдания».

***

> Засёк. Отметка. -36.4 секунд[1].

Сигнал от одного из консекворов прокатился по внутренней сети. Поставленная им временная метка теперь стала точкой отсчёта для всех действий и находок. Все, кто не был задействован в других срочных делах, тут же переключились на мониторинг Зоны 14.

> 3 оплаты. Временные метки: -38, -36.4, -32. Внутренние сигнатуры совпадают на 64 %.

Мириам была одна в коммуникационном зале, скрытая в темноте среди серверных колонн. Она лежала на боку прямо на полу, опутанная проводами. Один из них, заметно толще остальных, входил в спину в разъём, прежде скрытый шнуровкой корсета.

>> J-2-RJ с четвёртого по двенадцатый — раскручивайте сигналы и платежи. Я возьму на себя камеры. J-4-FV-007 и J-4-FV-008 — со мной. Мы будем скидывать локационные метки. Остальные — мониторьте станции связи рядом с ними.

>> [выделенный канал] Джиббс, началось.

***

>J-4-FV-007> Вижу подозрительного синтика.

>J-4-FV-008> Я тоже. И ещё одного.

>> Они все подозрительные, вообще-то. Подробнее.

>J-4-FV-007> Запускаю экстраполяцию.

>J-4-FV-008> Подключаю ориентацию по профилю местности.

>J-4-FV-008> У одного есть резкая смена направления. Вот геометка его позиции. Идёт строго к Соме.

>> [выделенный канал] Джиббс, ушки на макушке — он уже идёт.

>J-4-FV-008> Наложение маршрута на профиль местности пересекается с визуальными ориентирами. Его ведут по ним.

***

— Фил, ну ты даёшь!

Сома стоял в кругу коллег и пил коктейль с лёгким стимулятором[2] — легальный способ расслабиться после тяжелого трудового дня.

— Да серьёзно, я не видел там эту разметку. — Он уже не первый и даже не десятый раз пересказывал эту историю, и извиняющаяся улыбка, сопровождающая эту фразу каждый раз, успела стать заученно-искусственной.

— И въехал точно в центр площадки. Такое даже нарочно не придумаешь! А чего тебя так долго в полиции-то мурыжили?

Сома не успел ответить, услышав за своей спиной влажный удар и грохот падающего тела. Он обернулся на звук. Коренастый темноволосый полицейский встряхивал правую кисть, стоя над поверженным противником, и легонько тыкал ботинком тому в бок, проверяя, в сознании ли он. Упавший мужчина закашлялся, выплёвывая брызги крови от разбитых губ и носа, завозился, поднял голову и уставился на Сому опухшими красными глазами, что-то бормоча и рыча, открывая беззубый рот.

При виде крови и такой жестокости Фила пробрала мелкая дрожь. Пальцы стали словно ватными, и стакан вывалился из его рук. Пластик глухо стукнулся о пластобетоновую плитку и опрокинулся, выплёскивая мутную зелёную лужу остатков коктейля.

До того, как синтик успел вскочить с земли, полицейский перевернул его, дёрнув за ногу и куртку, и единым отработанным движением заломил руки за спину и застегнул на них наручники. Задержанный продолжал извиваться, пока к его шее не был приставлен нейтрализатор, с лёгким шипением выпустивший дозу парализующего раствора.

— Четыре часа! Я уже устал ждать. Да, уже на нейтрали. Гони сюда транспорт. А? Сома? — полицейский обернулся к Филу и смерил его колючим взглядом тёмных глаз, отчего у того подкосились ноги и он медленно опустился на землю. — Жив, здоров, напуган. Хорошо, как скажешь.

Он закончил разговор, выпрямился, убирая нейтрализатор обратно в кобуру, и направился к сидящему Соме:

— Фил Сома, вы задержаны.

— З-за что?

— Стандартная процедура, нужно собрать свидетельские показания. А то тут синтик взбесился, как видите.

Филу хотелось убежать, спрятаться, забыть всё это, как страшный сон, но его тело решило и дальше изображать из себя бескостную тряпичную куклу. Кое-как он обернулся было к коллегам, но те уже успели отступить на десяток шагов назад и испуганно сбиться в кучу, круглыми глазами глядя в сторону полицейского. Сома посмотрел на лежащего на земле синтика, а после — обратно на подошедшего мужчину и рассеянно показал тому на предплечье, с которого свисали лоскуты ткани, окрашиваясь в тёмный:

— А у вас кровь идёт.

И Фил Сома, наконец, потерял сознание.

***

Едва услышав новости о поимке синтика, Натаниэль снова полез в ящики своего стола. На этот раз он открыл самый нижний, прежде запертый на цифровой замок. Из него на свет появилась пара форменных мужских туфель и официальный мундир. Тая хотела было заглянуть внутрь, чтобы узнать, что там ещё осталось, но Нат успел захлопнуть ящик раньше. Он повесил мундир на вешалку, позволяя волокнам ткани вспомнить правильное положение и самим разгладить случайные складки, и придирчиво осматривал его, смахивая невидимые пылинки.

И синтика, и Фила сразу же после задержания затребовали сюда, в Центральное отделение, сославшись на особое расследование, но не раскрывая детали, — так им не пришлось подключать к делу посторонних людей. Не считая Джиббса, который ругался так, что Тая прикрывала уши и краснела, и кричал, что потребует у Ната и Мириам компенсацию за свою «подранную шкуру», как он выразился. Но несмотря на своё демонстративное и слегка наигранное возмущение, он добровольно сопровождал обоих задержанных, заявив, что не доверяет автоматизированному транспорту и хочет довести свою работу до конца. Нат только фыркнул в ответ: «Скажи честно, что соскучился».

Пока Нат осматривал форму, Тая зачитывала ему сводки, приходящие из кибер-центра, параллельно конспектируя их на его планшетке:

— Синтика вели. Новые команды приходили к нему, пока он шёл: вначале его направляли на один заметный ориентир на местности, а потом перенаправляли на другой, пока он не встал на нужную траекторию. Мириам прошла по всей цепочке — уточняющие сигналы приходили от того же сервиса, в который медкапсулы стучались перед перепрошивкой синтиков. Причём на этот раз не было даже трансфера через частные спутники. Наверное, маньяку нужна была высокая точность управления, поэтому времени на прохождение сложных маршрутов не было. Сам сигнал при этом по сигнатуре похож на обычную аудиотрансляцию — если не знать, где и когда искать, то его легко было бы проглядеть в логах. Паучья Королева заметила ещё кое-что интересное: незадолго до того, как синтик получил активирующий сигнал, в сервисные центры стали поступать жалобы от граждан. Их системы управления домами самовольно перешли в режим эпидемического контроля. Она перенесла данные о подобных вспышках на карту и совместила с маршрутом синтика. Как и следовало ожидать, они с определённого момента совпадают.

— Я что-то такое и подозревал, — Нат подышал на орденскую планку и аккуратно протёр эмалированные вставки. — И жертву, и убийцу ведь нужно вначале найти на местности, а потом свести вместе.

Режим эпидемического контроля включался для того, чтобы мониторить перемещение граждан в зоне покрытия датчиков. Одно из основных его предназначений — суметь восстановить, кто именно контактировал с носителем инфекции, чтобы успеть посадить их на карантин и избежать дальнейшего распространения болезни. Все собранные в этом режиме данные системы управления домами отсылали в обслуживающие их медицинские центры. Маньяк явно имел доступ к этой информации и использовал её по-своему: чтобы определить местоположение Сомы и синтика, а потом аккуратно подвести одного к другому.

Тая опустила подбородок на грудь и зажала виски ладонями:

— Он и сюда залез… Так, — она снова зарылась в данные, — Мириам скинула список взломанных домов. Они очень странно разбросаны по Зоне 14, даже полного покрытия не дают. Может, у маньяка просто не было доступа ко всем? И если проверить, кто обслуживает их системы, то… Ха! — она победно вскинула кулаки вверх. — Их данные отправляются напрямую в «Гаргант». Снова он.

Тая обернулась, наконец, к Натаниэлю.

— Ого! — Она даже привстала с кресла, рассматривая Натаниэля в парадной форме, — будто увидела совсем другого человека. — Знаете, а вам идёт.

— Знаю, — он подмигнул ей. — Думаешь, почему Сара в меня влюбилась? Расчёской поделишься?

Тая вытянула из сумочки тонкую зелёную пластинку и передала ему:

— Будете бесить больших и страшных людей?

— Естественно. Только дождусь, когда консекворы честно раскрутят платежи до «Гарганта», чтобы было с чего начать. Миу я уже предупредил, Витус тоже. Ты останешься здесь — будешь на подхвате. Соберём небольшое закрытое слушание и пригласим представителей всех фигурирующих в деле медцентров для дачи анонимных свидетельских показаний, — он повертел головой, глядя на своё отражение в экране. — Рассказывай, какие мысли у тебя есть, почему мы действуем именно так.

— Наверное, по аналогии со всеми другими переговорами по этому делу — чтобы зафиксировать этот разговор? — Нат молча кивал в ответ, соглашаясь с её словами. — Если слушание будет закрытым, то доступ к нему будет только у небольшого круга лиц — значит, переговоры не станут достоянием общественности случайно, а только в случае, если какие-то договорённости будут нарушены. И это будет гарантией безопасности для нас. Ещё вы упомянули про анонимные свидетельские показания, — Тая привстала на цыпочки и чуть поправила Нату воротник. — Значит, они будут сразу поступать в виде пересинтезированной записи голоса. Если представители медцентров знают об этом, то, возможно, они будут говорить более открыто, и с ними станет проще договориться. Правильно, да? О чём именно вы будете договариваться, кстати?

— Ещё не знаю — это зависит от их сговорчивости, так что буду импровизировать. Хотелось бы, конечно, получить виновного со всеми потрохами. Но что-то мне подсказывает, что так просто они не сдадутся, — Нат ещё немного подёргал рукава, поправляя их на запястьях. — Ну как?

Тая засмеялась:

— Будь вы циклов на двадцать моложе, я бы сама вас на свидание позвала. — На её планшетку пришёл сигнал вызова. — Паучья Королева говорит, что скоро всё будет готово.

[1] -36.4 секунд — т. е. 36.4 секунды назад

[2] коктейль с лёгким стимулятором — пива в будущем тоже нет

17. Вы даже с этим не справились

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Лампы на потолке пару раз мигнули, разгораясь в полную силу. Зал для переговоров использовался редко, но продолжал содержаться в образцовом порядке — Тагор лично раз в месяц инспектировал и его, и ещё несколько полузабытых отделов и служб, чтобы в случае чего не упасть в грязь лицом. Сейчас Нат был ему искренне благодарен за это.

— Золотце, слышишь меня?

Наушник щёлкнул в ответ прежде, чем Тая заговорила:

— Да, всё хорошо. Они утвердили все коммуникации?

— Я убедил их, что ты и так уже по уши в этом деле, так что ничего нового не узнаешь. А присутствовать не можешь по состоянию здоровья.

— Но я же здорова…

— Справка из медпункта, где тебя откачивали от стимуляторов, говорит об обратном.

Нат посторонился, пропуская техника, настраивающего голографические передатчики. Пол уже переконфигурировали таким образом, что на ровном покрытии выделялось шесть плоских круглых подиумов, похожих на гигантские бурые таблетки с белым крестиком посередине. Один из них предназначался для Натаниэля — передатчики будут считывать его изображение, пока он стоит на нём, и передавать в другие залы, подключённые к беседе. Аналогично, изображения из них будут транслироваться на оставшиеся пять подиумов, показывая его собеседников.

Техник махнул Нату, показывая, что всё готово. Ещё несколько минут ему потребовалось, чтобы проверить, что изображение следователя считывается нормально, без ошибок и задержек. Он выключил свет в зале, оставив только пару светильников, направленных на Натаниэля, показал ему большой палец и вышел, плотно закрывая дверь. Тихое шипение задраиваемого шлюза подтвердило, что комната теперь полностью изолирована.

Сбоку от Ната мигнул, разгораясь, бледно-голубой огонёк и развернулся в фигуру высокого, тощего старика в плотно подогнанной военной форме. Короткий ёжик седых волос пересекал глубокий шрам, дёргающий вверх уголок плотно сжатых губ и тянущийся через левую щёку до затылка. Вечная ухмылка перекошенного рта придавала ему слегка безумный вид, а хищное выражение лица и тяжёлый взгляд глубоко посаженных тёмных глаз делали подключившегося собеседника неуловимо похожим на доисторического ящера.

Натаниэль поприветствовал его, не сомневаясь в том, что угадал правильно:

— Главный комиссар Варгаш, — он лишь коротко кивнул, хотя мышечная память настойчиво требовала от него вскинуть руку к виску в официальном приветствии.

Старик чуть прищурился, фокусируясь на Нате, и кивнул в ответ:

— Старший следователь Улиссон. Хорошая работа.

— Благодарю. Это ещё только начало.

— Конечно, — комиссар оскалился, обнажая неестественно заострённые зубы, отчего ассоциации с плотоядным динозавром только усилились.

В это время развернулся огонёк на следующем подиуме. Пухленькая женщина с собранными в аккуратный пучок тёмными волосами поправляла плед, прикрывающий парализованные ноги и, частично, инвалидное кресло. Нату с трудом удалось сохранить спокойное выражение лица, когда он увидел, что в слушании будет участвовать не один из Воинов Невесомости, с которым он и договаривался о встрече, а самолично религиозный лидер Миу. Он поклонился, сложив ладони перед грудью и перекрещивая особым образом пальцы:

— Добро пожаловать, матрона Анна.

Комиссар Варгаш покосился на него, явно не зная, как правильно общаться с миуианцами, поэтому не стал даже пытаться повторить за Натом и просто браво козырнул.

Женщина мягко улыбнулась в ответ:

— В это тёмное время я не могла оставаться в стороне. Особенно, когда другие люди сражаются за наше общее спокойствие.

***

Со стороны медцентров участвовали представители концерна «Меканер», медицинского центра «Гаргант» и технического сервиса «Танигучи» — все, кто так или иначе оказался замешан в этом деле. Представителей медцентра «Далая» они с комиссаром Варгашем решили пока не ставить в известность, оставив в резерве.

Слушание началось не сразу — один из представителей медицинских компаний, едва увидев своих собеседников, вдруг осознал, что не имеет права участвовать в переговорах такого уровня и позвал кого-то из начальства. Для остальных участников ничего не изменилось: пересинтезированный голос, лишённый пола, возраста и каких-либо персональных особенностей, что до, что после звучал одинаково, ничем не отличаясь от двух других. Для удобства анонимных собеседников обозначали литеры А, В и С, проецируемые над подиумами вместо их фигур. Нат ещё перед уходом дал Тае задание «со звёздочкой»: угадать, кто есть кто.

Натаниэль ждал, что представитель «Гарганта» сразу же ворвётся в разговор, высказывая своё недовольство по поводу запросов к ним от полиции об оплате частных спутников. Но вместо этого претензия была другого рода, и озвучил её С:

— Мы ознакомились с базовыми материалами по делу. И не понимаем, зачем вам понадобилось вызывать на слушание представителей трёх компаний вместо того, чтобы просто направить запрос в нашу юридическую службу. В материалах указаны лишь какие-то «подозрительные сделки» — это дело можно передать на рассмотрение внутренней службы безопасности. Кто-то использовал один из внутренних терминалов для личных дел. Это ужасное нарушение дисциплины и правил, но его явно недостаточно, чтобы организовывать это совещание.

Это был официальный повод для созыва слушаний: пара сделок, которые были отслежены кибер-центром от частного спутника до «Гарганта». Во-первых, это не давало представителям замести следы и окопаться, если они, конечно, сами не были причастны к убийствам. Во-вторых, даже если что-то пойдёт не так, и о самом факте слушаний станет известно общественности, то такой повод выглядит как простая халатность и незначительное нарушение протоколов медцентров, поэтому они не станут вести себя, как взбесившаяся фобомышь[1], зажатая в угол, кидаясь на всех, кто в это время был рядом.

Однако, услышав эту претензию от представителей, Квинт Варгаш сжал челюсти ещё плотнее, что казалось уже невозможным. Нат готов был поспорить, что у комиссара сейчас руки чешутся найти говорившего и самолично выкинуть в открытый космос.

— Это дело перестало ограничиваться юрисдикцией внутренней службы безопасности после того, как было совершено покушение на гражданина Земли, — Натаниэль говорил ровно и чётко, умышленно выгоняя любые интонации из голоса. — Давайте начнём. У нас имеется информация о том, что один из ваших сотрудников использовал своё положение и доступ к личной информации граждан Федерации для того, чтобы совершать на них нападения.

— Про кого именно вы говорите? — вмешался А. — Вы же понимаете, что мы представляем разные компании? Про чьего сотрудника вы говорите?

В поддержал:

— И какие доказательства у вас есть?

Натаниэль открыл подготовленные данные для всех: покушение на Сому, взломанные височные динамики, снятые со станций связи голосовые сигналы, ведущие синтика, их маршрут, оплаченный из «Гарганта» и берущий своё начало от сервиса, принадлежащего «Танигучи» — Мириам успела буквально за несколько минут до этого найти, что оттуда же брал своё начало и сигнал, активирующий динамики синтика.

С фыркнул:

— Всего-то. Никто же не погиб. Похоже на взлом одного из периферийных терминалов, с которого злоумышленник получил доступ к незащищённым сервисам.

— «Всего-то»? Как странно мне слышать это от человека, служба которого направлена на сохранение здоровья и жизни всех граждан, — матрона Анна сидела, устало прикрыв глаза. — Не желает ли уважаемый представитель сказать нам, что подобные вещи являются для него допустимой нормой и не порицаются в его компании?

На защиту коллеги встал В:

— Конечно, нет. Глубокоуважаемой матроне не следует так вольно трактовать случайно вырвавшиеся слова. Это ужасное происшествие, и мы разберёмся, как такое стало возможно.

Представители замолчали на время, оценивая своё положение. В снова взял слово:

— В ваших материалах упоминаются только «Гаргант» и «Танигучи».

— Да, но без участия концерна «Меканер» это нападение не могло бы произойти. Височные динамики синтика были взломаны. Наш эксперт подтвердил, что это можно сделать, лишь непосредственно подключившись к ним. Это произошло, когда он воспользовался медицинской капсулой в публичном медпункте.

С снова фыркнул:

— Что за бред! Вы же не хотите сказать, что капсулы «Меканера» портят импланты граждан? Эта медкапсула находилась в публичном медпункте. Её мог кто-то взломать. Предлагаю представителю «Меканера» провести собственное расследование и призвать к ответу социальную службу, ответственную за этот медпункт, раз они допустили вмешательство в оборудование. А полиция поможет в этом. Это же ваша работа — ловить злоумышленников?

— К сожалению, в этом конкретном случае полиция вряд ли сможет вам помочь. Подозреваемый пользовался медкапсулой больше четырёх месяцев назад — в публичном месте таких старых данных уже не осталось, и мы не сможем сказать, кто во время и до этого был рядом с капсулой. Но нам повезло, и у нас есть данные из другого источника.

Комиссар Варгаш кивнул, подхватывая:

— На исследовательском корабле Витус также было совершено покушение на гражданина. В этот раз — с летальным исходом. Височные динамики синтика были перепрошиты в одной из медкапсул производства «Меканера».

— Её тоже могли взломать, — С ответил слишком поспешно. Нат сделал мысленную пометку в пользу того, что это и был представитель концерна.

— Могли, но не на корабле. Вся поступающая техника опломбирована в соответствии с карантинным протоколом. Данная капсула была модифицирована, — по жесту комиссара в общем доступе оказались две схемы: нормальной капсулы и той, что перепрошивала синтиков. Во втором случае появлялись лишние датчики, манипуляторы, подключающиеся к височным динамикам, пара процессорных блоков и декодер для формирования внешних сигналов. — Такие модификации мы обнаружили ещё в нескольких медкапсулах от «Меканера», медкапсулы от других производителей их не несли.

— Как вы посмели вскрывать собственность концерна?! Это прямое нарушение договора! Мы этого так не оставим, — С взорвался, уже даже не пытаясь сохранить анонимность. — Это промышленный шпионаж. Мы подключим и другие концерны, чьи медкапсулы вы вскрыли, — Ио ответит за каждую из них.

Варгаш расплылся в широкой улыбке. Он явно получал удовольствие от того, что выводил из себя собеседника. В этом была своя логика: человек, который уже не держит себя в руках, был лёгкой добычей для комиссариата, готовый в запале и сдавать соучастников, и выдавать детали своих и чужих преступлений.

Когда представитель С выдохся, комиссар продолжил:

— Если концерн «Меканер» посмеет выдвинуть встречный иск, то Ио будет настаивать на публичном слушании. Мы имеем на это законное право, так как дело непосредственно коснулось нашей внутренней безопасности. К тому же, все граждане Федерации имеют право знать, какой опасности они подвергаются из-за вас.

С не нашёлся, что ответить. Пока он не нашёл лазейку, вмешалась матрона Анна:

— К этому иску в качестве свидетелей готовы присоединиться и Миу. На нашей территории произошёл точно такой же случай, и снова — по вине медкапсулы «Меканера».

— Вы тоже вскрыли…

— Нет-нет, — матрона Анна перебила представителя С, мягко улыбаясь так, что на щеках появились милые ямочки. Она смотрела туда, где светилась обозначающая его литера. — Вам же известно, что эта технология недоступна Миу. Именно поэтому мы приглашаем специалистов от концернов, которые следят за функционированием капсул их производства. Я спросила техника, ответственного за проблемную капсулу, делал ли он с ней что-либо, и он уверил меня, что нет и она уже пришла с этим довеском. Ах да, не могли бы вы прислать к нам нового специалиста? Нынешнего оскорбили мои подозрения, и он решил покинуть нас.

Натаниэль старательно не смотрел в сторону матроны, прекрасно зная, как именно она «разговаривала» с тем техником, и что подразумевалось под его желанием «покинуть» Миу. Купола анклава открывались только на безвоздушные просторы Луны. Следователь продолжил:

— Мы готовы предоставить вам технические паспорта всех переделанных капсул. Кто-то внутри вашей системы имел доступ к их производству и злонамеренно вносил в них изменения. Это достаточное основание для обвинения или кого-то из ваших сотрудников, или всего концерна, который не в состоянии контролировать выпуск своей продукции. — Нат не удержался и облизнулся. — Вся эта ситуация ставит под сомнение саму систему работы вашей службы безопасности.

— Да, конечно, мы разберёмся…

Натаниэль едва не закатил глаза: «Слабак бесхребетный. Мог бы хоть для вида посопротивляться».

Варгаш щёлкнул зубастыми челюстями, привлекая внимание:

— Насколько мне известно, внутренний контроль службы безопасности медицинских центров устроен по тому же принципу, что и в комиссариате. А это значит, что виноват не только тот, кто непосредственно занимался вредительством, и тот сотрудник безопасности, кто отвечал за эту зону, но и все те, кто должен был его проконтролировать. Почему они это не сделали? Порядок проверки должен постоянно меняться, а нарушения случались неоднократно, значит, практически вся служба безопасности повязана между собой кровью, — комиссар оскалился, чуть вытягивая шею вперёд, словно хищник, почуявший раненную жертву.

В зале повисла звенящая тишина, даже от представителей не исходило ни звука. Натаниэль предположил, что они отключили микрофоны и судорожно связываются со своими внутренними службами и друг другом. Литера В моргнула, когда соответствующий представитель снова заговорил:

— Мы благодарим вас за то, что вы выявили такую ужасающую дыру в нашей системе безопасности. Я… Мы так понимаем, что концерну «Меканер» потребуется время, чтобы разобраться в своей ошибке. «Гаргант» и «Танигучи», в свою очередь, проверят, почему никто не заметил уязвимости, из-за которой кто-то свободно воспользовался нашими ресурсами для своего. — Анонимизатор не смог полностью скрыть последовавшую паузу, пока представитель В подбирал подходящее слово. — Преступления.

— «Уязвимость», хм? Не могли бы вы объяснить ещё пару моментов по этому делу? — Натаниэль не столько спрашивал, сколько вежливо ставил представителя перед фактом. — Начнём с представителя «Танигучи». Вашим сервисом не просто кто-то воспользовался — он был официально зарегистрирован и заведён на ваш баланс, регулярно оплачивался, и был доступен злоумышленнику в реальном времени для управления синтиками. Как это оставалось незамеченным практически два солярных цикла? То же самое и касательно «Гарганта»: кто-то задерживал обновление данных в системе регистрации смертей на целых пять минут и за это время пользовался персональными данными умерших, чтобы совершать от их лица платежи. Платежи направлялись на оплату частных спутников, предназначенных для прохождения некоторых из зловредных сигналов от внешнего сервиса «Танигучи» к капсулам «Меканера» и для активации взломанных височных динамиков. Почему ни одна проверка не выявила расхождение между фактическими данными и тем, что попало в итоге в систему?

Новые факты громоздились в общем доступе, прибывая туда по мере того, как Натаниэль открывал их, обосновывая свои обвинения. Он с трудом боролся с желанием провести пальцами вдоль воротника, жёстко врезавшегося в шею, — стоять под пересекающимися лучами светильников становилось всё тяжелее. Планшетка в его руках мигнула, приняв новое сообщение. Нат мельком глянул на него — Тая уже и сама вспомнила о том, что они уже упоминали с ней вскользь в ходе расследования. Во время подготовки к этому слушанию они с комиссаром Варгашем только окончательно убедились, что провернуть всю эту криминальную схему можно было только в одном случае.

Пока представители молчали, матрона Анна глянула мельком на следователя и комиссара и взяла слово, озвучивая эту догадку:

— Надеюсь, уважаемые представители понимают, что это значит? Кто-то оркестрировал действия злоумышленников, которые не должны были даже знать о существовании друг друга. Кто же это может быть? Кто-то, свободно вхожий в системы безопасности различных концернов и центров. Может, даже, один из вас?

— Нет! — представитель А настолько резко подскочил к передатчику, что все услышали высокий гул от наведённых помех, с которыми не справилась сходу система перегенерации. — Всё не так, просто, — он вздохнул. — Какая разница уже, карты на стол. У нас есть внешний надзорный орган — та же служба безопасности, но только созданная, чтобы следить за сотрудниками безопасности во всех медцентрах и сервисах, вхожих в нашу систему. Он нужен как раз для того, чтобы не допустить подобных происшествий и отчитывается только лично нам — директорам предприятий и центров.

— Вы распереживались, — голос матроны Анны звучал так мягко, словно она говорила с расстроившимся ребёнком и хотела потрепать представителя А по волосам. — Просто скажите, как же так вышло, что директора не смогли проверить даже этот внешний надзорный орган.

— Нам, — представитель А замялся, — не всегда хватает времени на это, поэтому проверки обычно очень выборочные.

— «Очень выборочные», — Варгаш не скрывал злорадства. — Настолько, что вы все вообще про них забыли, верно?

Тишина в ответ была более, чем красноречива.

— Ну что ж, — комиссар с видимым облегчением расправил плечи, сцепляя руки за спиной, — в таком случае мы выполним вашу работу за вас. Раз уж вы расписались в собственном бессилии, — в его словах беззвучным эхом звучало невысказанное, но привычное заявление, что он собирается казнить их на месте, но, к сожалению, не может до них добраться, — то обязаны принять нашу помощь в расследовании этого дела. Исследовательский институт Ио и Центральное отделение полиции с радостью предоставят вам подходящих специалистов.

В этот раз даже матрона Анна ухмыльнулась, в точности копируя его.

[1] фобомышь — крайне агрессивный, но мелкий потомок обычной мыши, мутировавший на складах на спутнике Марса Фобосе (отсюда и название).

18. Шумная компания

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая устало откинулась на спинку кресла, позволяя ему отклониться чуть назад. Закрытое слушание с представителями медцентров закончилось. На самом деле оно закончилось ещё час назад, а всё оставшееся время стороны выторговывали друг у друга условия, по которым будет проходить проверка. Тая поёжилась: она не видела матрону Анну, но та ей представилась эдакой стальной леди, по сравнению с которой даже Мириам — душа компании. Миуианка цеплялась едва ли не зубами за каждый пункт условий и не отступала ни на шаг.

В итоге, подконтрольный доступ к внутреннему информационному контуру медцентров получат два специалиста: один от Ио, по изолированному каналу связи, и один от полицейского кибер-центра, с правом доступа на территорию медцентра «Гаргант». Стороны сошлись на том, что после того, как все виновные будут обнаружены и для каждого из них будут собраны неопровержимые доказательства их вины, у Ио и полиции будет ещё двое суток, чтобы поймать их, приговорить и казнить. Все участники слушания согласились, что это должна быть именно смертная казнь, а не обработка — не хватало ещё, чтобы обезумевшие от горя сотрудники начали выдавать секреты медцентров направо и налево. Как сказал представитель В, это допущение делалось, «чтобы удовлетворить вашу кровожадность». С теми, кого поймать не успеют, будут разбираться уже сами медцентры. Тая не была уверена, что виновные переживут это. Хотя её преследовало странное чувство, что она что-то снова упускает, когда за стройной картиной прячутся мелкие осколки других событий.

В дверь тихо постучали. Тая выпрямилась в кресле:

— Да?

В кабинет вошёл коренастый смуглый мужчина с аккуратной чёрной бородой. Увидев Таю, он резко остановился и огляделся по сторонам. Он запустил пятерню в и без того всклокоченные чёрные волосы, а его широкое лицо расплылось в виноватой улыбке:

— Извините, я, кажется, ошибся. — Он сделал шаг назад и ещё раз оглядел дверь и коридор. — Или нет? Я, конечно, уже девять циклов Натаниэля не видел, но вряд ли он мог так похорошеть, — мужчина с мягким смешком обвёл Таю рукой.

Глупая шутка почему-то нашла отклик, и Тая фыркнула в ответ, сдерживая смех. Она встала из-за стола, поправляя форму:

— Я Тая Чжи, стажёр Натаниэля. А вы, наверное, Джиббс? Я вас узнала по голосу. Проходите, он уже закончил и скоро придёт.

Джиббса не пришлось упрашивать — он тут же уселся в кресло Ната, поёрзал, устраиваясь поудобнее, и по-хозяйски оглядел стол. Не забыл он заглянуть и под него:

— Давно вы тут уже окопались?

— Даже слишком, — Тая устало потёрла шею. Она заметила торчащую из-под манжета рубашки Джиббса медицинскую повязку. — Как ваша рука?

— Заживёт. Но было неприятно.

— А орал так, словно тебе полруки оторвало.

Тая повернулась к вошедшему в кабинет Натаниэлю. Следователь только лениво махнул в её сторону рукой, пока другой боролся с застёжками на мундире. Он подошёл к своему креслу и сильно пнул его, выкидывая оттуда Джиббса:

— Брысь, бездельник.

Патрульный поворчал для вида, но встал и развернул кресло в сторону Натаниэля, а когда тот сел, перевесился через спинку, заглядывая следователю в лицо:

— Ну что? Выкладывай, во что я ввязался.

— Решил поиграть в настоящего полицейского? — Нат, наконец, расстегнул мундир и нашёл силы улыбнуться. — Тая, золотце, скинь ему краткую сводку, а то он же не отстанет.

Джиббс перевёл взгляд с Натаниэля на стажёра и обратно и осклабился: «"Золотце", да?». Нат только раздражённо цыкнул, бросил мундир на стол и развернулся к окну:

— Они из меня всю кровь выпили.

— Кофе? — Джиббс уже готов был рвануть к кофейному автомату.

Нат в это время тёр глаза запястьями и молча кивнул. Когда дверь за патрульным захлопнулась, он повернулся к Тае:

— Не обращай внимания, у него вечно переизбыток энергии, которую он не знает, куда применить. Человек он хороший и с добрым сердцем. Но если будет донимать глупостями, разрешаю его стукнуть.

Джиббс вернулся с кофе и присел на корточки рядом со столом Ната, глядя на того через столешницу, чем-то неуловимо напоминая большую собаку. Тая беззвучно усмехнулась, представив, что патрульный виляет хвостом. Она попыталась вспомнить подходящую породу: большелобая, мускулистая, с умными и грустными глазами. Такая, каких разводили ещё до Расселения. Она никогда не видела живых собак — они стали редкостью ещё до её рождения. Зато в детстве у неё была огромная, напечатанная на настоящей бумаге энциклопедия о домашних животных. Она досталась ей в подарок ещё от прадедушки, и Тая выучила её почти наизусть, бесконечно рассматривая цветные картинки. Жаль, что, когда её семье понадобились деньги на реабилитацию и переселение одного из старших братьев, все крупные ценности, и эта энциклопедия в том числе, были проданы.

— О чём задумалась, золотце?

Тая встрепенулась и посмотрела вначале на Ната, потом на сидящего на корточках Джиббса:

— Пыталась вспомнить, — она взмахнула руками и осеклась, поняв, как оскорбительно это сейчас прозвучит, если она сравнит человека с животным. Она тут же сменила тему: — Пыталась вспомнить, всё ли я внесла в список для Паучьей Королевы.

Джиббс подобрался и — Тая еле удержалась, чтобы не засмеяться ещё раз, — чуть пошевелил ушами, услышав это прозвище. Внезапная мысль заставила её снова стать серьёзной:

— Не опасно отпускать её в «Гаргант»?

Тая краем глаза заметила, как Джиббс с удивлением посмотрел на Натаниэля. Тот в ответ сделал только короткий горизонтальный жест рукой, призывая бывшего коллегу к тишине:

— Нет, золотце, потому что она никуда не пойдёт. Она вообще никогда не покидает кибер-центр. Они с консекворами как раз сейчас должны решить, кто готов поставить свою жизнь на кон, — увидев вытянувшееся лицо Таи, он тут же выставил перед собой руки в успокаивающем жесте. — Они не на убой его отправляют. Просто мало ли что.

Нат с тихим полустоном медленно поднялся на ноги, мягко подхватил Таю под локоть и повёл к выходу из кабинета. Он открыл дверь иобернулся, уже перешагнув через порог:

— Джиббс, тебе особое приглашение нужно? Или не хочешь увидеться с Мириам?

Моментально вскочив, Джиббс догнал и практически обогнал их, но вынужденно притормозил у первой же двери, когда его пропуск не сработал в чужом отделении. Он вернулся, тут же начав засыпать Таю вопросами, как ей работается под руководством Натаниэля. Посылаемый вперёд них сигнал от внутренней системы контроля предупреждал остальных сотрудников, что им стоит убраться с дороги, поэтому троица шла по непривычно пустым и гулким коридорам. Тая с удивлением обратила на это внимание только сейчас, когда с её плеч частично упала тяжесть этого дела и появилась шумная компания.

Они спускались по очередной лестнице, и Нат о чём-то рассказывал Джиббсу, вспоминая их общих знакомых. Энергия патрульного будто бы передалась и уставшему следователю, дав тому силы снова активно жестикулировать и громко смеяться. Тая незначительно отстала от них, не желая вмешиваться в чужой разговор. Она чуть сбилась с шага, заметив кое-что у Джиббса на шее: в том месте, где воротник рубашки отходил от кожи, и в получившийся зазор можно было заглянуть, стоя на пару ступеней выше него. Вначале Тая решила, что ей показалось, но на следующей лестнице она присмотрелась внимательнее: у основания шеи патрульного поблёскивала зеленоватая заплатка внешнего стабилизатора. Такие устанавливались только с одной целью — обеспечить нормальную работу фиксатора памяти в особо запущенных случаях, когда родной мозг разрушен настолько, что не в состоянии полноценно функционировать без посторонней помощи. Тая недоумённо нахмурилась, не понимая, как не заметила ничего странного в Джиббсе раньше: он говорил без задержек, быстро реагировал на раздражители. Он был чересчур энергичным, даже по меркам обычных людей, не говоря уже о стабилизированных, которые смотрели на мир вокруг так, будто он их уже не касался.

Тая получила ещё один вопрос, который ей хотелось бы задать, но она не могла найти достаточно смелости и подобрать момент для этого.

***

Тая впервые видела, как Мириам разговаривает с кем-то ещё. Разговаривает голосом, вслух, как обычные люди.

Паучья Королева сидела на полу, подогнув под себя ноги и разложив юбку, как обычно. Перед ней стоял толстый сутулый мужчина с гладко выбритой по бокам головой. На обнажённой коже сразу за ушами темнели разъёмы нейроинтерфейса. Он коротко кивнул Мириам, а на вошедших глянул сверху вниз, будто они были неодушевлёнными ботами, и вышел из зала.

Тая посмотрела ему вслед и хотела спросить, не его ли пошлют в «Гаргант», но ей не дали возможности это сделать.

— Джиббс! Иди сюда.

Тая резко обернулась, не веря своим ушам, — обычно сухой и бездушный голос Паучьей Королевы буквально искрился радостью. Мириам широко улыбалась, раскинув руки в приглашающем жесте. Джиббс уже рванул к ней и только в последний момент подогнул ноги, проехав коленями по полу и собрав тяжёлую ткань её широкой юбки. Он полностью спрятал Мириам в объятиях так, что над широким плечом были видны только её прикрытые глаза. Тая заулыбалась, глядя на такое душевное воссоединение старых знакомых.

Джиббс вынужден был отпустить Мириам, когда та попросилась на свободу, застучав кулачками по его спине. Освободившись, она ещё раз потрепала его по волосам и обратилась уже к Натаниэлю, спрашивая о том, какие детали совещания ей неизвестны.

Тае добавить было нечего, и она отошла в сторону, опускаясь на пол рядом с неработающей серверной колонной.

— Устала? Пока консекворы работают, у вас с Натом будет время нормально отоспаться. — Джиббс материализовался рядом и сел, скрещивая ноги и прислоняясь к той же колонне.

— Джиббс, вы хорошо их знаете, да? — Тая чуть качнула кистью в сторону Натаниэля и Паучьей Королевы, рассматривающих что-то на планшетке.

— Мы когда-то работали вместе. А потом… Потом много всякого случилось. И можно на «ты», раз уж ты меня по прозвищу зовёшь. — Он широко улыбнулся, глядя на то, как у Таи покраснели уши, и протянул ей руку, представляясь: — Мохан Гиббс. Старый начальник отделения не мог правильно выговорить из-за горлового импланта, вот я и стал Джиббсом.

Взгляд Таи скакнул на его шею, но с такого ракурса стабилизатора не было видно за высоким воротником.

— Что-то заметила?

Тая поджала губы, не желая об этом говорить. Её мозг услужливо подкинул ей подходящую тему.

— Да, странно всё это. Почему одним из условий была казнь виновных? Разве это не само собой разумеется — они же убийцы, да ещё и по предварительному сговору? Почему матрона из Миу так на это напирала? А медцентры будто бы сопротивлялись, поставили даже лимит по времени, но сами в итоге готовы их наказывать? Как будто там есть что-то ещё.

Джиббс задумчиво поскрёб заросшую щёку:

— Честно? Не знаю. Может, не хотят, чтобы тех спрятали? Для комиссара и матроны это будто тоже что-то личное.

Тая зацепилась за это «тоже» и постаралась запомнить, но прямо сейчас для дела было важно другое:

— Медцентры, кажется, сами заинтересованы, чтобы найти и наказать виновных. А вы, в смысле, ты говоришь про «спрятать».

— В клинике. Имитация наказания. Не знала? — Джиббс выглядел искренне удивлённым. — Хотя да, официально-то это для другого сделано.

Тая нахмурилась, пытаясь понять, о чём именно говорит патрульный.

— Ты же в курсе, что кроме смертной казни и обработки есть ещё третий вариант?

Тут уж Тая решила не падать в его глазах ещё ниже и вспомнила подходящую главу учебника:

— Конечно. В том редком случае, когда гражданин, совершивший тяжкое преступление, нужен обществу из-за своих уникальных навыков и знаний, то его помещают в специализированную клинику, где персонал следит за тем, чтобы он больше не проявлял асоциальных и девиантных наклонностей. А он всю оставшуюся жизнь продолжает трудиться на пользу Федерации. Он буквально выменивает свою полезность на жизнь, и… Нет. Это же лазейка для всякого рода учёных, исследователей — но никак не для сотрудников службы безопасности. У них же нет ничего, что понадобилось бы Федерации. Не может быть, чтобы им удалось такое провернуть.

— Ты даже не представляешь, что именно может быть.

— Ладно. Допустим. Ох, — Тая зарылась руками в волосы и с наслаждением почесала затылок — держать себя в руках сил уже не было, поэтому можно было и поддаться вредной привычке. Ей не нравилось то, что она услышала, и какие выводы из этого можно сделать. — Всё равно не понимаю: даже если медцентры спрячут своих преступников в клиниках, то какая им от этого польза? Да, эти сотрудники останутся живыми, но до конца жизни будут в изоляции. Я не верю, что управление медцентров страдает подобным альтруизмом, чтобы сохранять жизнь своих безопасников с такими сложностями.

— Почему же? Альтруизмом тут и не пахнет — только забота о своей выгоде, — Джиббс снова развернулся. — Во-первых, вырастить с нуля нового сотрудника — дорого и долго. А судя по предположениям Ната, там задействованы крупные спецы, которые по локоть в системе, — таких просто на улице не найдёшь. Ну и самое главное: кто тебе сказал, что до конца жизни?

— Но, по закону ведь…

Тая не успела договорить, так как Джиббс громко фыркнул и засмеялся. Натаниэль стрельнул глазами в их сторону, проверяя, что всё в порядке, и продолжил совещание с Мириам.

— Теперь я понял, почему Нат с тобой так носится, — патрульный вытер выступившие от смеха слёзы. — Если бы всё было так, как написано в книжках, то у нас было бы раза в два меньше работы. — Он шумно перевёл дух. — Всё сложнее. Да, официально никого не выпускают. Но никто и не проверяет, что все, кто должен быть заперт в клинике, действительно там находятся. Теперь понимаешь?

— Но, — Тая растерялась, — если эти преступники окажутся на свободе, то их снова поймают — записи об их преступлениях никуда не денутся.

— Не знаю уж, как они будут поступать на этот раз, но я бы на их месте просто сделал своим спецам новые личности. А что? — Джиббс пожал плечами, словно извиняясь. — У медцентров есть все средства для этого. Взял, зарегистрировал нового гражданина задним числом, налепил ему биометрию от своего любимого преступника — и вот тот снова свободен, как ветер. С чистой историей — никаких приводов, не прикопаешься. А если он ещё и не дурак, то со своей «прошлой жизнью» постарается не пересекаться: Федерация большая — есть, где спрятаться. Эй! — Джиббс перекатился на колени, подсаживаясь к Тае ещё ближе. — Ты чего?

Она только покачала головой. Её схватила за горло обида на то, как несправедливо устроен мир, а она — маленький винтик, который не может это исправить, и все её старания и страдания кто-то может перечеркнуть парой команд. На глазах вскипели слёзы, и она, не найдя сил сдержаться, теперь размазывала их по щекам:

— Это неправильно!

— Есть такое, — Джиббс покопался в карманах и достал оттуда на удивление чистый платок. — Но тут на сцену как раз и выходим мы, — он подмигнул Тае. — Смешаем им все карты.

19. В пасти великана

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Они оставили Джиббса в кибер-центре — он свернулся клубком на краю юбки Мириам и отказался куда-либо уходить. Паучья Королева лишь бросила взгляд в его сторону, ещё раз потрепала по волосам, молча соглашаясь с таким положением дел, и снова погрузилась в работу, подтянув к себе экран и пару терминалов.

Коридоры и лестницы сменяли друг друга, пока они молча шли обратно. Стоило им только вернуться в кабинет, как Нат тут же распластался на полу и уснул. Точнее, сделал вид — за прошедшие дни Тая уже научилась различать, когда следователь действительно крепко спал, а когда просто не хотел, чтобы его трогали. Она послонялась без дела и в конце концов тоже легла чуть в стороне, копируя наставника. Ненадолго — вопросы слишком просили найти на них ответы, поэтому долго молчать она не смогла.

— Консекворы уже решили, кто из них отправится в «Гаргант»? — Тая перевернулась набок, чтобы посмотреть на Натаниэля.

Следователь помолчал какое-то время, но в итоге приоткрыл глаза и глянул в её сторону, убеждаясь, что она не оставит его в покое.

— Да. Видела мужчину, который разговаривал с Мириам, когда мы пришли? Она говорит, что он настолько одержим всякими закрытыми системами, что буквально требовал, чтобы его туда отправили. Так что после копирования и правки памяти он туда и поедет.

— «Копирования и правки»? — эхом повторила Тая, но сразу же поняла, зачем это требовалось. — Чтобы, в случае чего, они не смогли узнать у него что-то совсем секретное? А он мог потом восстановить всё обратно?

— Всё так, золотце. Молодец.

— Он смелый. Я бы на такое никогда не согласилась. И, — она чуть поёжилась, — странный.

— Ну, консекворы все немного со странностями. И к перестройке памяти они готовы всегда — у них все чувствительные участки вынесены на внешние носители, чтобы их можно было отключать и подключать. Как раз для подобных случаев — профессиональная особенность. С другой стороны что-то, что кажется нормальным нам, для них неприемлемо. Импланты всё же влияют на то, как ты воспринимаешь окружающий мир.

Тая приложила пальцы к шее:

— А у Джиббса… — она свела брови домиком, разрываясь между любопытством и нежеланием лезть в чужое личное пространство. — У него установлен стабилизатор персонификации?

— Заметила, значит, — Нат недовольно дёрнул щекой. — Обычно он хорошо его прячет. Надеюсь, ты ему ничего не сказала?

Тая помотала головой.

— Если не уверена, что сможешь нормально с ним об этом говорить, то, прошу тебя, даже не начинай. Не унижай его своей жалостью. — Морщины очертили уголки рта Натаниэля, когда он поджал губы. — Он потому и сбежал отсюда — и от коллег, и от родных — девять циклов назад. Не смог больше выносить то, что к нему относились, как к неполноценной развалине, хоть он и продолжал вкалывать больше, чем некоторые здоровые. И потом, — Нат явно злился, — не сразу устроился: в некоторых Зонах даже в полиции есть придурки, которые простой фиксатор памяти относят к полной кибернетизации.

Тае не надо было объяснять, что это значит, — она сталкивалась с такими людьми и в своей общине, и во время обучения. Полная кибернетизация была табу и одним из главных пугал современного общества: при повсеместном использовании имплантов грань, за которой человек переставал быть таковым, окончательно отрываясь от рода людского, была пугающе доступна и близка.

Закон Федерации проводил официальную границу, за которой человек переставал считаться человеком, юридически становясь живым мертвецом. И если в случае с Марком, например, всё было и так понятно, то пограничные случаи служили причиной многочисленных споров и, к сожалению, преступлений. Общество было далеко не гуманно. Его страхи постоянно подпитывали реальные и не очень истории о том, как подобные существа устраивали очередную кровавую расправу, умалчивая при этом, сколько кибернетизированных людей существовало мирно и незаметно. Некоторые даже считали, что один из подобных киборгов повинен в Случайном Терраформировании. В ответ общество жаждало крови и чужих страданий.

Накачанное пугающими слухами человечество не доверяло официальному запрещённому списку, считая, что проблемы начинаются сильно раньше. Каждый сам для себя определял, когда начинать бить тревогу. Были те, кто считал неправильным любое изменение, связанное с мозгом, — и тогда за чертой для них сразу оказывались и все консекворы, и те, кто прошёл синаптическую терапию, и даже те люди, кому подобное вмешательство спасло жизнь. Некоторые шли ещё дальше, осуждая любые изменения, что хоть как-то вмешивались в работу нервной системы. Хуже были разве что отступники, которые предавали других анафеме вообще за любое улучшение. Всё это приводило в итоге к гонениям, издевательствам и даже убийствам людей, которые этого ничем не заслужили, кроме того, что кто-то просто перестал их считать подобными себе.

Сама Тая не могла чётко сформулировать своё отношение к этому вопросу. Когда-то она тоже боялась и не понимала излишних улучшений, как её научили тому в общине, но потом в Академии и здесь, в отделении, она увидела, что адекватность и гуманность людей никак не зависит от количества имплантов в их телах. Теперь она честно могла сказать: ни Мириам и её консекворы, ни, тем более, Джиббс её не пугали. И даже Марк, официально признанный мёртвым во всех инстанциях, хоть и продолжал вызывать у неё дрожь своим видом, но никогда не воспринимался ею как не-человек, а в общении оказался куда приятнее и интереснее многих её знакомых. То, что при этом в обществе считались нормальными люди, так просто делящие людей на сорта, отправляя часть сограждан за черту, казалось ей отвратительным двуличием.

— Сейчас ведь у него всё хорошо?

— Не знаю, золотце. Хотелось бы, чтобы да.

Тая тяжело вздохнула, поняв, что приняла правильное решение, когда не стала задавать Джиббсу лишние вопросы. Зная, через какие страдания проходят пациенты при стабилизации и после, ей теперь хотелось просто обнять его и пожалеть. Ей понадобится время, чтобы упорядочить мысли и побороть это эгоистичное желание.

***

DS-15-R-N-1, который за пределами внутреннего контура подключения в кибер-центре откликался на имя Жан, оглядел своё временное рабочее место в «Гарганте»: глухая комнатушка с тремя огромными экранами, каждый со своим терминалом, полный набор нейроинтерфейсов и удобное кресло. Ему уже нравилось.

Ему выдали набор токенов для авторизации и завели в систему. Два местных специалиста — даже не консекворы — будут посменно выполнять роли наблюдателей и должны будут отвечать на его вопросы и выдавать дополнительные доступы в любое время дня и ночи. Вряд ли они заметят, если он сделает что-то не так. Это от них и не требовалось — автоматизированная система мониторинга спалит ему мозги, вызвав перегрузку, как только заподозрит его во взломе, о чём его неоднократно предупредили по дороге сюда. Какое варварство.

Центральный аналитический модуль кибер-центра выдал ему предписание, чтобы он «по-человечески» общался с сотрудниками медцентра, если не хочет спровоцировать лишние конфликты. Жан вообще не любил конфликты между людьми — они в 93,6 % случаев оказываются непродуктивными. Поэтому он обратился к наблюдателю от медцентра, который отображался в сети как <f38492a2>, подробно объясняя, что он собирается сделать и почему. Наблюдатель согласился с разумностью плана и отстранился, продолжая следить со стороны.

По дороге в «Гаргант» DS-15-R-N-1 не терял времени даром и подготовил подходящие программы для фильтрации. Теперь он запустил их, прогоняя информацию через свой мозг и преобразующий имплант. Часть его сознания занималась автоматизированной обработкой данных, применяя к записям эвристические правила, пока другая свободно бродила, отдыхая.

Центральный аналитический модуль предоставил ему приблизительный формат данных и внутреннее устройство системы, какими они были полвека назад. DS-15-R-N-1 был огорчён, увидев, что в реальности за всё это время почти ничего не изменилось — система только стала более громоздкой, запутанной и медленной. И абсолютно децентрализованной — для синхронизации данных даже внутри одного медцентра требовалось совершить много нетривиальных действий и потратить драгоценное время. Теперь уже не казалось странным, что они не заметили некоторые аномалии в своих данных, как например отложенные регистрации смерти.

Его мозг автоматически размечал получаемые потоки данных и их маршруты для удобства навигации, задействуя все неактивные сейчас органы чувств и преобразуя полученную схему в практически физическую модель. Он ощущал себя словно подвешенным в грязной запутанной паутине, покрытой чёрным налётом и плесенью. Вокруг него колыхались тугие узлы, которые уже никто и никогда не сможет распутать, обрывки нитей, бессмысленно цепляющиеся за действующие маршруты, и их отрезки, идущие из ниоткуда в никуда. Это было совсем непохоже на то, что он надеялся здесь найти: упорядоченные, изящные переплетения, подобные тем, что он привык ощущать в кибер-центре.

Свободная часть сознания снова зацепилась за мысль о происхождении переданных ему старых примеров данных. Если за полвека здесь ничего не поменялось, лишь запуталось и деградировало, а центральный аналитический модуль знал об устройстве этой системы, хоть она и закрыта, то его создатель был как-то связан с медцентрами? С другой стороны, насколько он знал, аналитический модуль «Мириам» ввели в эксплутацию около сорока солярных циклов назад. Жан жалел, что не смог найти никакой подробной информации о его создателе, кроме имени и научных заслуг, — почему-то большая часть этих данных была повреждена или отсутствовала. Хотел бы он посмотреть на того, кто, повинуясь какому-то извращённому порыву, даже создал для модуля физический интерфейс, похожий на человека. Это было нелогично. Также, как не было логичным поведение некоторых его коллег, которые общались с модулем, как с живым, и даже придумали ему прозвище — «Паучья Королева». Словно из какого-то фэнтезийного романа. DS-15-R-N-1 не смог скрыть своего отвращения, когда несколько часов назад у него на глазах у модуля сработала одна из старых программ, распознав бывшего сотрудника отделения и изобразив радость. Некоторые люди настолько стремятся одушевить всё вокруг себя, что даже модифицируют технику так, чтобы она вела себя подобно настоящему человеку. И вот это уже было действительно жутко.

Он, наконец, добился ответа от системы планирования проверок для служб безопасности. Жан помнил, какие инструкции дал ему их бихевиорист Марк, и уточнил ответ, дополнив его фактическими данными, полученными из отчётов. Как и следовало ожидать, человеческий фактор имел место быть и здесь: планы выполнялись только в 71,9 % случаев, во всех остальных сотрудники проверяли друг друга в несогласованном порядке. Жан подозревал, что дело было в каких-то устных договорённостях.

Первый этап фильтрации касался данных от концерна «Меканер»: он просмотрел, кто мог временно вносить правки в производственный процесс и при этом не попасться. Если бы он планировал нечто подобное, то постарался бы использовать как можно меньше людей: чем больше соучастников преступления, тем выше вероятность того, что кто-то из них всё испортит. После всех уточнений осталось лишь два подозрительных сотрудника: один из службы безопасности "Меканера", в зоне доступа которого был выход к системам управления сборкой, с идентификатором <12b549e5>, и один из службы внешней проверки с идентификатором <5123bc6>. Все даты совпадали с выпуском модифицированных капсул. Жан испытал удовлетворение от того, как хорошо всё складывалось. Однако, он не стал обнародовать эти данные, а незаметно спрятал их во внутреннем хранилище.

Он почувствовал постороннее присутствие. Новоприбывший аккуратно рассматривал его издалека, но себя не скрывал. DS-15-R-N-1 послал запрос наблюдателю <f38492a2>. Он мог бы и сам узнать, кто это появился в сети, но вовремя вспомнил предписание «общаться по-человечески». Не хватало ещё, чтобы наблюдатель придумал себе несуществующую угрозы, обидевшись, что Жан обходится без его разрешения.

Пришло подтверждение, и сразу за ним установилось соединение с новым исследователем. Представитель Ио продемонстрировал свои идентификаторы и набор прав доступа, Жан ответил тем же. Как и следовало ожидать, прав у «Лизы», как представился второй консеквор, было меньше из-за того, что она находилась не в самом медцентре и они не хотели отправлять некоторые чувствительные данные путешествовать по сети даже по зашифрованному каналу. Их не убедило даже то, что Ио разрешили на время установить в голову своему сотруднику программу мониторинга, следящую, чтобы вся обработка данных происходила на одном изолированном носителе, без утечек. Жану оставалось только гадать, насколько квалифицирована была Лиза — не все консекворы умели обходить такие проверки, но это всё же не было чем-то невозможным.

Они обменялись информацией.

> Гипотеза: во всей внешней службе безопасности виновен только один сотрудник. Он — связующее звено.

Это вписывалось в теорию о том, что участников должно быть как можно меньше. Однако, Жан уточнил, что эта гипотеза подтвердится только в том случае, если все остальные сотрудники внешней службы безопасности точно будут невиновны. Лиза согласилась с этим условием.

> Гипотеза: все сотрудники внутренних служб безопасности, которых проверял этот сотрудник, тоже могут быть виновны.

Они начали раскручивать эту гипотезу, основываясь на том, что им уже было известно. Официальные данные расщепились на множество ответвлений. Фактические данные отсекли большую их часть, и в каждом медцентре осталось по паре подозреваемых. Лиза послала в сеть сигнал, символизирующий удовлетворение полученной картиной. Жан ответил тем же.

Они наткнулись на участок системы, недоступный им обоим и запросили доступ у наблюдателя. Тот удивился так сильно, что даже Жан смог это распознать: этот сервис попадал в зону действия выданных им прав доступа, и его недоступность была явной аномалией.

> Гипотеза: кто-то пытается скрыть следы. Или скрывал их раньше и забыл прибраться.

Он ощущал ограничения в правах доступа как мелкозернистую сетку, натянутую на некоторых участках внутренней сети. И вот на одном участке он увидел странное: огромную дыру в ровном плетении, сквозь которую можно было попасть в другую зону. Лиза настороженно изучала её.

— Уже проверила?

— Нет, конечно. Мне свои мозги дороги.

Жан усмехнулся:

— Да-да. «Ящерица» стоит?

Лиза фыркнула, что выглядело как ритмичная последовательность в пакете данных перед самим ответом:

— Всё равно не хочу рисковать.

«Ящерицей» в их среде называлась система экстренной защиты. Сигналы доходили до консеквора через специальный фильтр с небольшой задержкой, незаметной для программ контроля, но достаточной для быстрого анализа. Если эвристические проверки считали, что входной сигнал навредит подключённому, то специальное устройство отключало его от сети — физически, просто обрубая лезвием интерфейсы, торчащие из головы[1]. В случае с посторонним мониторингом, как у Лизы, в тот же момент нужно было ещё отключить и изолировать соответствующий модуль памяти, чтобы тебя не убили изнутри. Всё это было больно, травматично и достаточно опасно вплоть до повреждений мозга, но альтернативой была смерть, поэтому они принимали такие условия. У Жана и такой подстраховки не было: он физически находился под контролем и не мог бы пронести дополнительные устройства, даже если бы захотел. «Знал бы, что здесь такая помойка внутри, — никогда бы не согласился сюда приезжать», — он чувствовал себя обманутым.

Наблюдатель <f38492a2>, узнав об уязвимости, окончательно запаниковал и убежал в поисках того, кто мог бы принять какое-то решение по этому поводу. Консекворы презрительно затрещали россыпью полупустых пакетов данных.

Жан внимательно осмотрел дыру.

> Гипотеза: обычная халатность. Или канал не закрыли, или чьи-то права стали публичным достоянием.

Лиза согласилась и показала на ещё одну уязвимость — по той туда-обратно сновали пакеты данных.

> Гипотеза: халатность при разработке. Им так удобнее пересылать информацию, чем каждый раз получать разрешение начальства. Они сами «взломали» свою систему.

Жан задумался, могло ли это как-то помочь в их деле. Он поверхностно просмотрел заголовки пакетов данных — там были медцентры и сервисные центры, которые они ещё не проверяли.

> Гипотеза: тот, кто посылал сигналы из «Танигучи» и оплачивал сервисы из «Гарганта», может быть где угодно. Он мог пользоваться подобными дырами.

Оба консеквора согласились.

Наблюдатель вернулся с заявлением, что им разрешён ограниченный и строго подконтрольный доступ к зонам за дырами в безопасности. В сети появился ещё один подключённый и тут же сообщил свой внутренний идентификатор, представляясь: <9da4490b>.

Жана всегда считали слишком импульсивным человеком, не умеющим держать язык за зубами. Он не был согласен с такой характеристикой. Например, сейчас он никак не показал новоприбывшему, что уже знает его, — он находил его идентификатор в пересечениях графиков работы подозреваемых с теми временными метками, которые он здесь ещё никому не показывал. Когда он вернётся в отделение, то обязательно доложит о халатности медцентров, допустивших подозреваемого к работе по поимке самого себя и своих соучастников.

Жан неторопливо проверял скользящие сквозь дыру в ограничениях доступов пакеты данных, выбирая их случайно, — он и не хотел ничего найти. <9da4490b> не был консеквором — он не оставлял специфический след и реагировал слишком медленно. А значит, он может не знать некоторые из их приёмов. Собрав из случайных данных то, что можно было выдать за гипотезу, Жан запаковал это в несколько пакетов, спрятав внутри раздробленную информацию об их новом надзирателе. Он в очередной раз порадовался, что его тело сейчас полностью выполняет функции вычислительной единицы и не может проявлять видимые признаки страха. Иначе, если за ним следят и физически — а он был уверен, что следят, — то ему бы уже подпалили разъёмы, почувствовав неладное. Лиза получила его данные и демонстративно — даже чересчур — поворчала на тему того, что они бесполезны, разнеся гипотезу в клочья. Жан внимательно слушал её комментарии: в каждом из них кусочками было прошито ответное сообщение: «Получила. Сохранила. Передала». Это были дважды хорошие новости: значит, она достаточно опытна, чтобы понимать редкий шифр, и умна, чтобы ускользать от чужой системы мониторинга в своей голове.

Жан отослал ей пакет данных с бессмысленной шуткой по поводу своей «ошибки» с гипотезой, спрятав внутри сигнал, что он собирается рискнуть. Ему уже стало слишком скучно, чтобы торчать здесь и дальше. Он запросил доступ к сетевым логам «Гарганта». Оба наблюдателя замерли, выслушивая его мотивацию: по временным меткам он мог попытаться раскрутить, откуда и кто именно оплачивал частные спутники. <9da4490b> был явно недоволен, в отличие от наблюдателя <f38492a2>. Жан оценил вероятность того, что кто-то из них был убийцей по их делу — она получилась меньше 27 % — и рискнул ещё раз показать временную разметку только для сигналов, связанных с известными убийствами двойников, скрыв те, что касались платежей, цель которых в кибер-центре так и не нашли. <9da4490b> заметно успокоился и дал добро.

Одна из гипотез подтвердилась: хоть платежи и исходили во внешний мир с одного и того же терминала, но тот, кто их инициировал, находился в другом месте. Точнее — в других, каждый раз в разных. Оттуда он посылал команду и нужные данные на терминал, установленный в «Гарганте», а там запускался набор программ, непосредственно оплачивающих частные спутники. Лиза указала на совпадение реальных источников платежей с графиком работы того самого сотрудника внешней службы, которого Жан уже считал подозрительным — <5123bc6>.

Жан молчал, старательно пытаясь придумать, как избавиться от внимания <9da4490b> и сообщить о подозрениях на его счёт наблюдателю <f38492a2>. Выходило откровенно плохо: обманывать людей он не умел, и все отговорки даже по его собственному мнению раскалывались с первого взгляда. В голову пришла некстати мысль, не наговорили ли они уже слишком много? Ведь <9da4490b> мог иметь возможность поджарить их обоих, сославшись потом на неполадку системы, внезапно осознавшей, что они залезли куда-то не туда. Хоть им и разрешили заглянуть за дыры в системе безопасности, но знала ли об этом сама система? И никто не докажет обратное. Обнадёживало только то, что Лиза передавала все данные во внешнее хранилище, поэтому их труды не пропадут даром.

Жан предупредил её, что собирается совершить ещё одну глупость. Он не заметил никаких изменений, но подозревал, что Лиза выкрутила параноидальность проверок в своей «Ящерице» на максимум и приготовилась к экстренному разрыву соединения. Он отсоединил все свои интерфейсы, вытащив их из головы, оставив только тонкий провод, достаточный для канала связи. Его сознание отключилось от просмотра внутреннего информационного контура медцентров и вернулось в реальность. Мир вокруг казался тусклым и неполноценным после всех тех насыщенных картин, которые порождала интерпретация сети. DS-15-R-N-1 зажмурился, пережидая короткое головокружение, и намотал последний проводок на палец, предварительно отсоединив фиксатор на виске — теперь соединение держалось на честном слове. Не «Ящерица», конечно, но лучше, чем ничего. Он обратился лично к наблюдателю <f38492a2>, задавая ему какие-то общие вопросы по тому, за что он и так отвечал: как именно распределяются зоны доступа в зависимости от токенов, у кого из сотрудников и какие зоны есть, как они пересекаются. Лиза заняла <9da4490b>, показав ему на якобы подозрительные записи в сетевых логах. Посчитав, что он достаточно отвлёкся, DS-15-R-N-1 отправил первому наблюдателю сообщение о том, что <9da4490b> — один из подозреваемых.

И вот тут-то дела пошли плохо. Жан одновременно выдернул провод из разъёма, успел почувствовать оглушающую пустоту в сети на месте Лизы и услышал стук распахнувшейся от удара двери за спиной. «Я поторопился».

[1] …обрубая лезвием интерфейсы, торчащие из головы — во-первых, просто взять и выдернуть нейроинтерфейсы нельзя, т. к. вырвется разъём с мясом; во-вторых, это не линукс, чтобы интерфейсы программно отвалились; в-третьих, это вдохновлено рассказом из конца 90-х о реальной системе побега в одной мелкой фирме: сервера и простенькая система охлаждения стояли всегда в грузовике; в случае опасности рейдерского захвата или незапланированной проверки падал пром. резак, обрубая все провода, а грузовик с серверами уезжал в закат.

20. Разные грани удачи

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Везение — искусственный термин. Он придуман людьми, не понимающими, как работает теория вероятностей. Везения не существует. Оно нелогично.

Жан понимал, что только что ему безумно повезло.

Он успел выдернуть последний проводок в тот самый момент, когда на разъём послали разряд. Жану опалило висок и слегка дезориентировало, но он посчитал, что с этой проблемой разобрался успешно. Чего нельзя было сказать о приставленном к его затылку оружии.

Он малодушно закрыл глаза, услышав, как с едва заметным скрипом пластика спусковой крючок поддаётся под чьим-то пальцем. И именно в этот момент громкий командный голос прокричал в наушниках тех, кто ворвался в комнату: «Нет! Стоп! Отмена!».

Жан никогда не верил в удачу, но ему безумно повезло. Наблюдатель <f38492a2>, получив его сообщение, догадался заглянуть в систему мониторинга и посмотреть на данные с камер. Наверняка люди с оружием были частью системы безопасности медцентра, раз наблюдатель моментально с ними связался.

Ему в руку лёг съёмный наушник, переданный тем же человеком, что только что хотел его убить. Жан заправил его в ухо и активировал.

— …найдите его, пустота вас пожри! Ваши бестолочи только что чуть не пристрелили сотрудника полиции, — хрипловатый, низкий женский голос отчитывал кого-то.

Жан предположил, что её негодование было направлено на начальника службы физической безопасности, а люди, мнущиеся сейчас у двери, — его подчинённые. Иначе какие ещё «бестолочи» могли ходить по территории медцентра с летальным оружием — Жан бросил взгляд на кобуру на бедре одного из ворвавшихся к нему людей и убедился, что это совсем не нейтрализатор.

В это время женщина на том конце вспомнила про него:

— Вы здесь? Вы в порядке?

— Пока ещё да, — Жан прижал руку к кольнувшему сердцу. Не упал в обморок и не обмочился от страха — хороший результат, он может себя считать героем со стальными нервами. Чуть позже, когда руки трястись перестанут. — Кого вы ищете? 9da4490b, да? — язык бодро отчеканил идентификатор подозреваемого.

Женщина вздохнула прежде, чем ответить:

— Да. Он был единственным свободным сотрудником с нужными правами доступа. Он находился за пределами медцентра, когда его попросили подключиться и помочь нам. И теперь он пропал с концами. И… — Она снова отвлеклась на кого-то рядом с собой: — Сам разберись! Коммуникации с Ио на тебе, вот и объясни им, почему их консеквору чуть мозг не сожгло.

Жан не удержался и переспросил:

— «Чуть»?

— Да. Не знаю как, но она тоже успела вовремя отключиться. Я не буду делать вид, что удивлена тем, что вы как-то смогли скоординироваться незаметно от всех наших мониторингов и нас самих. Всё-таки именно это вас и спасло.

— Реакция системы защиты — тоже дело рук подозреваемого? Мы ничем не провоцировали систему.

— Скорее всего. Мы пока не уверены. Я вызвала специалистов, которые могли бы разобраться с этим, но они прибудут только через пару часов. Это слишком долго. — Она замолчала, принимая какое-то решение. — Я могу чем-то помочь расследованию?

Жан проверил записи в памяти — ни один сектор не пострадал.

— У меня есть список идентификаторов тех, кто может быть виновен по нашему делу. Я передам их вам. Только, — Жан сморщился, прикасаясь к саднящему виску, — не по прямому каналу связи, а через дата-блок. Можете расшифровать их и отправить в Центральное отделение карточки этих сотрудников? Наш кибер-центр обладает самой высокой вычислительной мощностью на Земле и обширными связями. Думаю, мы сможем найти этих людей намного быстрее, чем вы. — Он собрался с силами, чтобы встать. Его чуть повело в сторону, и он вынужден был схватиться за спинку кресла. — Вам ещё надо разобраться с проблемами в собственной системе — там дыра на дыре.

Охранники расступились, выпуская его из комнаты.

«Я знаю, что мне надо. Отпуск. Долгий отпуск подальше от всего этого».

***

Тая закрыла рот руками, глядя на экран. Данные, добытые в «Гарганте», дали им список подозреваемых, так или иначе связанных с покушением на Сому и убийствами Копфа и остальных.

— Что скажешь, золотце? Соберись, некогда драматично вздыхать — сейчас самое время устроить мозговой штурм.

Тая показала пальцем на одного из подозреваемых:

— Это же… — она перевела взгляд на другие карточки и пометки рядом с ними, показывающие, когда и кто из них что подозрительного делал. — Но при этом убивал другой человек. Зачем вообще в этом деле так много людей? И платежей же было больше, мы просто не нашли, куда они вели. Да ещё и так выглядит, будто они чередовались. — Она повернулась к Нату, поражённая внезапной догадкой. — Вы говорили об этом. Тот самый «худший случай», когда маньяк найдёт себе ещё один комплект близнецов. А что, если у всех этих людей…

— Ага, — Нат уже успел снова подключить дата-блок с базами «Чёрного Пса» к защищённому интерфейсу на терминале Таи и теперь нависал над экраном, листая данные. — Нужно ещё уточнить, конечно, информация неполная. Но по данным «Чёрного Пса» на задворках Федерации нашлось минимум по паре близнецов для каждого из подозреваемых, нет, преступников. Все те люди мертвы. Эти ублюдки уже успели положить столько народу. Это точно сделали они.

— Зачем? — этот вопрос не давал им покоя с самого начала расследования и снова остро встал перед Таей, заслоняя собой всё остальное.

— Не знаю. Надеюсь, они сами скажут на допросе — наши консекворы их уже ищут. Нужно будет только аккуратно их задержать.

На главном экране снова висела карта Земли и карточки преступников. Одна была неактивна — Лиам Хубер, сотрудник службы безопасности медцентра «Далая». Он погиб около полуцикла назад в катастрофе: глайдер неудачно приземлился на воду, сломал опоры и ушёл на дно. Осталось ещё пятеро — именно их местоположение и пытались сейчас выяснить консекворы.

— Я могу поймать вам кого-нибудь из них. — Джиббс подкрался настолько бесшумно, что Тая подпрыгнула на месте.

Она хотела было удивиться, как он проделал путь обратно без пропусков, но решила, что это неважно — его мог провести кто-то из консекворов или Мириам удалённо управляла дверями.

Патрульный потирал шею под воротником. Он коротко кивнул в ответ на взгляд Ната и виновато улыбнулся:

— Всё уже в порядке. Ты же меня знаешь — смогу его упаковать так, что оспаривать нечего будет.

Нат прищурился, словно решая, верить его словам или нет, а потом снова повернулся к экрану и указал на одну из карточек:

— Вот этот гражданин на тебе, в Зоне 27. Осторожнее, он драться умеет и свои права точно знает. Я свяжусь с их отделением, чтобы тебе патрульных или кого посерьёзнее в компанию выделили. Остальных тогда местные повяжут. На всякий случай надо будет вас по времени синхронизировать, чтобы не вспугнуть их ещё сильнее. Пока что они просто бегут, но не хотелось бы, чтобы они забились куда-нибудь или, ещё хуже, стали угрожать жизням других граждан, раз уж им терять нечего. Но если увидишь, что уходит, — вяжи сразу.

— Будет сделано.

Джиббс встретился глазами с Таей и широко улыбнулся, развернулся на пятках и умчался из кабинета.

Тая пристально посмотрела на Ната:

— Так много новых людей будет в этом участвовать. Медцентры не взбесятся?

— Нет, золотце, это всё ещё часть сделки. Никто из задействованных патрульных никогда не узнает, что за убийства эта банда совершала и, тем более, как. Может они вместо пятничных посиделок с коктейлями людей в парке резали.

***

На экран выводились изображения с нательных камер полицейских. Шестнадцать прямоугольников, каждый из которых рано или поздно должен зафиксироваться на одном из пяти преступников. Тая подключилась к звуковому каналу одной из них и услышала знакомый баритон:

— …поставь нейтрализатор на предохранитель.

— Но… — попытался было возмутиться приставленный к нему патрульный — стажёр с длинными тонкими руками и ногами и большими глазами.

— Ставь сейчас же. Не хватало ещё, чтобы у тебя рука на спуске дрогнула. Нам тогда предъявят за незаконное применение силы.

Молодой патрульный послушался Джиббса и дезактивировал свой нейтрализатор, но успокоиться не мог:

— Но что, если что-то пойдёт не так, и я не успею помочь?

— Включай мозги, Тим. Нам будет даже лучше, если что-то пойдёт не так, — появятся отягчающие. Тебе оружие понадобится только в том случае, если я буду без сознания валяться на земле, а преступник будет удирать. Запомнил? Раньше даже не трогай ничего.

— А у вас нейтрализатор активен.

Тая не видела лица говорившего, но услышала такую знакомую обиду за то, что его не воспринимают всерьёз. Её уши чуть покраснели, когда она вспомнила, что и сама пару раз вела себя похожим образом.

Джиббс же только сухо усмехнулся:

— Мне он нужен, чтобы тебя защитить, если всё пойдёт плохо, но не по нашему сценарию. Нат, слышишь? Мы на месте. Вижу вашего преступника — дефилирует от станции маглева с сумкой наперевес.

Натаниэль в это время корпел над картами Зон, где проводился захват, не доверив это дело никому, кроме себя. Он периодически переговаривался с лидерами каждой из групп захвата. Три из них уже давно были на месте. Он сверился с данными от последней группы:

— Ещё пара минут. В Зоне 31 задержка. Принюхивайтесь пока.

Тая забралась в кресло с ногами и сцепила руки, прижимая к себе колени. Для неё пока дел всё равно не было, и Нат разрешил ей смотреть на данные с камер, чтобы она получила представление о том, как проходят задержания.

— Все на местах. Помните — брать максимально чисто. Постарайтесь.

Все шестнадцать изображений начали своё движение. Напарник Джиббса по его сигналу припустил вперёд — на удивление ловко для тела, которое казалось таким нескладным. Он обогнал их жертву и, оказавшись прямо перед ним, развернулся к нему лицом и заложил руки за спину.Его целью было заставить преступника сбиться с шага и остановиться. Тот инстинктивно отшатнулся и хотел было уйти в другую сторону, но наткнулся на Джиббса.

— Хамор Цай. — Тая даже на изображении заметила, как зрачки безопасника расширились. — Персональный идентификатор: EZ-25-32210-63. — Наручник защёлкнулся на левом запястье Цая. — Вы задержаны…

Хамор пришёл в себя, как только холодный металл наручников коснулся его кожи. Не раздумывая, он отступил назад, делая странное движение свободной рукой. Он перенёс вес на одну ногу и молниеносно ударил Джиббса кулаком в скулу. Голова патрульного резко откинулась в сторону.

Тая забыла, как дышать, глядя на происходящее через камеру Тима, всё ещё стоящего с руками за спиной, но заметно дернувшегося в строну драки. Джиббс сразу же после удара вскинул ладонь, текучим движением перехватывая чужую руку, выбил из неё лезвие и подкрутил её ещё дальше по движению. Цай потерял равновесие и вынужден был повернуться на опорной пятке. К тому моменту Джиббс поставил голову нормально, подсёк Цая под колени и замкнул обе его руки в наручники за спиной. Он посмотрел на Тима, чтобы тот продолжил зачитывать обвинение, — сам Джиббс из-за обильно текущей из носа и рассечённой скулы крови уже не хотел это делать.

Тим громко сглотнул и продолжил декламировать с того же места, где остановился Джиббс:

— Вы задержаны по обвинению в многочисленных убийствах в составе преступной группы по предварительному сговору. — Цай попытался было пнуть Джиббса и вырваться, но тот окончательно уложил его лицом вниз прямо на пластобетоновые плиты, а сам уселся ему на ноги, зафиксировав. — Также вы обвиняетесь в соучастии в многочисленных убийствах в составе той же группы граждан. — Цай рычал и пытался вывернуться, но Джиббс держал его за предплечья, не давая сдвинуться с места. — К вашим обвинениям добавляются сопротивление при задержании и умышленное причинение физического вреда полицейскому при исполнении.

Тим хотел было добавить ещё что-то, но увидел строгий взгляд Джиббса и передумал. Вместо этого он стал так же методично перечислять права арестованного.

Цай не выдержал и начал орать, заявляя, что они не имели права его трогать и они никогда не смогут ничего доказать.

Тим дочитал права и предложил Цаю самому пройти с ними в участок. Тая напряглась, опасаясь, что тот может согласиться, а после попытаться вырваться и сбежать. Но все его самоуверенность и хладнокровие испарились ещё в начале задержания. Поэтому всё, что он делал сейчас, так это продолжал костерить всеми известными ему выражениями и обоих полицейских, и всю полицию вообще. По сигналу Джиббса Тим для протокола заявил, что задержанный продолжает оказывать сопротивление и не идёт на сотрудничество с полицией, поэтому может быть временно нейтрализован в соответствии с законом.

Джиббс приставил к шее Цая нейтрализатор и нажал на спусковой крючок. Тот тут же отрубился, замолчав на полуслове, и уронил голову на пластобетон, закатив глаза. Только после этого Джиббс промокнул предплечьем кровь с лица. Было что-то жуткое в том, как он улыбнулся, показывая окрашенные красным зубы, глядя прямо в камеру Тима:

— Нат, у нас всё чисто.

Тая медленно выдохнула и переключила внимание на изображения с остальных камер. Двое других преступников уже лежали лицом вниз, причём одна из них была в сознании, согласившись вести себя послушно. Её арестовывали аж четыре человека, двое из которых были мускулистыми спецназовцами, так что не представлялось возможным, чтобы хрупкая женщина убежала от них. Ещё одного мужчину снимали с дерева в каком-то парке. Тая зло хмыкнула: «Что, теперь вы не такие смелые и уже не слишком умные, да?». На оставшихся трёх камерах мельтешили люди.

Тая подключилась к звуковому каналу с одной из них и тут же сжала кулаки. Последняя преступница скрылась в толпе на причале гидропланов в Зоне 19, и трое патрульных физически не могли отфильтровать весь людской поток. Судя по их комментариям, жертва отключила импланты, поэтому её позицию невозможно было даже примерно триангулировать по станциям связи.

— Марк, мне некогда тебя выслушивать. Просто вычисли её.

Тая обернулась на Ната. Тот вывел на свой экран карту причала с положением патрульных на ней и несколько изображений с публичных камер. Снизу подмигивало курсором окошко с сообщениями — кибер-центр подключился к поиску, хоть их ответы пока и были не особо полезными. Тая поднялась с кресла и встала чуть в стороне от стола Ната, чтобы лучше видеть, как он работает.

Курсор мигнул и замер, напомнив обиженно поджатые губы. После мигнул ещё раз и породил группу координат. Нат тут же перекинул её на карту. В это время на изображениях с публичных камер появилась плавающая отметка, указывающая на разыскиваемую преступницу.

Всего минута — и последняя участница преступления тоже лежит без сознания на пластиковом покрытии причала. Неповиновение законному распоряжению сотрудника полиции, а после и сопротивление добавились и в её список правонарушений.

Нат глубоко и медленно вздохнул, уперевшись руками в стол и низко опустив голову. Тая робко тронула его за локоть:

— Теперь дело за нами?

Он кивнул, не поднимая головы:

— И не только за нами. Пошли сдаваться Тагору.

21. Змеиный клубок

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Большой тёмный стол был завален отчётами и планшетками: бессистемно на левой половине и в виде организованных стопок и башенок на правой. Тем, кто превращал хаос в порядок был Тагор, внимательно читающий сейчас очередной отчёт.

Тая незаметно переступила с ноги на ногу. Они с Натаниэлем уже минут десять стояли в кабинете начальника отделения, а он до сих пор так и не посмотрел на них. Только указал им на место перед столом, как только они зашли, и снова зарылся в документы.

Она покосилась на Ната. Тот остекленевшим взглядом смотрел, не мигая, прямо перед собой и медленно дышал. Тае вдруг захотелось проверить, не заснул ли он с открытыми глазами, но такой возможности не было.

— Вы уже со всем разобрались? — Тагор, наконец, закончил свои дела и откинулся на спинку кресла, сцепив пальцы в замок поверх округлого живота.

Нат моргнул, возвращаясь в эту реальность:

— Всех, кого вычислили, задержали.

— Кого ещё ты в это втянул? — Тагор сверлил Ната пристальным взглядом и медленно крутил большие пальцы вокруг друг друга.

— Из внешней поддержки: Исследовательский институт Ио и анклав Миу. Я тебе потом отдам зашифрованные дата-блоки с нашими гарантиями безопасности на хранение. С нашей стороны: пара консекворов. И Джиббс.

Тагор крепко сжал челюсти и подался вперёд:

— Зачем? — Он шумно втянул в себя воздух, останавливаясь посреди предложения, и нахмурился. — Он в порядке?

— Да.

— Я не тебя спрашиваю, змей изворотливый. Стажёр Чжи, — Тагор перевёл взгляд на неё.

Тая почувствовала, что сейчас не та ситуация, когда стоит выкладывать вообще всю правду:

— Да, он сейчас доставляет нейтрализованного преступника сюда.

Она решила не рассказывать про то, что Джиббс обзавёлся длинным шрамом на скуле, предчувствуя, что иначе Тагор действительно взорвётся. В целом же патрульный был в порядке и, кажется, даже доволен этим приключением.

Тагор чуть смягчился и снова сфокусировался на Нате:

— Что ещё надо по делу?

Тот активировал свою планшетку, сверяясь с подготовленным списком:

— Твоё разрешение на допрос всех задержанных в нашем отделении. Внутренние указы на анализ данных, который проводил кибер-центр. Заверение под всеми запротоколированными коммуникациями. Запросы на обработку публичных данных с ретрансляторов и станций связи.

Тагор махнул рукой, подзывая Ната к себе, и забрал у него планшетку и стопку листов цифровой бумаги с уже написанными указами:

— Всё задним числом?

— Да, я проставил нужные даты.

Тагор только кивнул и скривился так, словно съел что-то горькое, но голоподпись под всеми листами проставил и все документы на планшетке заверил. Он остановился на последнем, с разрешением на транспортировку и допрос, и дотошно его перечитал ещё раз.

— Когда их привезут?

Нат замер, так и не забрав у него документы:

— Тебе там делать нечего.

— Я сам решу, что мне делать в моём отделении. У вас тут пятеро психопатов, которые перерезали восемнадцать граждан — и это только то, о чём мы уже знаем. Все бодрые, свежие и злые. И вас — три четверти от нормального человека. Вы на себя в зеркало смотрели? По вам медпункт плачет. Они вас просто сожрут живьём в допросной и выйдут сухими из воды.

Тая понимала, что начальник отделения прав. Нат тоже:

— Через полчаса привезут первого. — Он открыл на планшетке нужный раздел. — Вот актуальная информация.

***

Появление Тагора в контрольном центре допросных заставило местных сотрудников суетиться — полковник хоть и достаточно часто бывал здесь, но всегда находил, к чему придраться. В этот раз он только отмахнулся от них и занял угол комнаты, бок о бок с Натом и Таей перечитывая материалы по делу. Последнего задержанного — Игоря Алуру — должны были доставить в течение ближайших пяти минут.

Тагор перебрасывал стилус между пальцами, пока в голове представлял себе схему, по которой может пойти допрос, когда понял, что больше не может выдерживать буравящий его взгляд. Чёрный стержень ещё раз перескочил с фаланги на фалангу и остановился, указывая в сторону стажёра:

— Чего?

Тая ойкнула и прикрыла лицо планшетом, только глаза остались сверкать над его краем:

— Извините. Я. — Она замялась. — Я не ожидала, что вы тоже будете проводить допросы.

— Когда на всё отделение осталось всего девять следователей, то приходится и мне периодически дела брать по старой памяти. Ты про допросы что-нибудь знаешь?

Тагор перестал её слушать почти сразу же, как Тая начала отвечать. Он расслышал достаточно ключевых слов, чтобы понять, что эта тема ей нравилась и теории она знала много. Вот только этого было недостаточно — к такому теоретику нужен в пару хороший практик, чтобы было откуда опыта набраться. Тагор мельком глянул на кресло в углу: Нат устроился в нём, каким-то нечеловеческим образом переплёл руки и ноги и тихо спал, уткнувшись лбом в коленку.

Привезли последнего задержанного, но с началом допроса не торопились. Тагор объяснил это тем, что преступникам нужно ещё немного помучиться от неведения, а самим следователям — дождаться результатов поиска от кибер-центра. Он сверился ещё раз с последней информацией, которую прислал аналитический модуль: пока что нашлось сорок три совпадения по всей Федерации. Из них двадцать семь граждан уже мертвы, но только пятеро умерли независимо от действий пойманных ими маньяков. Тагор потёр лоб, глядя на эти данные: все естественные смерти начались задолго до серий убийств. Словно они послужили стимулом.

— Вы что-нибудь уже успели нарыть по мотивам? — Тагор снова посмотрел на стажёра Ната. Та больше походила на испуганного зверька, чем на будущего следователя. Отпусти такую в одиночку в допросную камеру — и от неё там и косточек не останется.

— Нет. Бихевиорист из кибер-центра разбирал поведение одного из них по имеющимся логам. Судя по временным меткам сигналов, управляющих синтиками, это была она — Летиция Суон, — Тая открыла нужную карточку, показывая ему. — Марк сказал, что она могла делать всё это, чтобы таким странным образом самоутвердиться. И что тут нет никакого религиозного контекста.

Тагор попытался понять, откуда в кибер-центре взялся бихевиорист, но не вспомнил никого подходящего. Он вообще старался не лезть туда: консекворы были слишком странными по его меркам, и он не понимал, как можно менять своё тело не из-за необходимости, а из прихоти. А учитывая свой характер, он ещё и боялся, что рано или поздно сорвётся и выскажет этой железной братии что-то, чего говорить не стоило бы. Не хотелось из-за подобной глупости терять сотрудников — а они были лучшими специалистами на этой планете, и он знал это.

Он был не особо удивлён тому, что Нат таскал своего стажёра в кибер-центр, как на работу, — следователь и сам там проводил слишком много времени. Наверное, это было правильно: если девушка научится работать с разными людьми, то это избавит отдел от многих проблем в будущем. Тагор очень некстати вспомнил, что ему ещё рассматривать жалобу на главу пятого отдела, который отказывался принимать заявление от кого-то, кто по его мнению был слишком обвешан имплантами. Глава отделения покачал головой, отгоняя лишние мысли, и снова сфокусировался на текущем деле.

Он обратился к Тае, указывая ей на очевидную дыру в рассуждениях:

— Религиозный контекст вы не нашли, но не все фанатики мотивированы религией. Чем отвратительнее поступок, тем более возвышенное оправдание ему потом придумают. Все остальные мотивы отпадают: из-за участия синтиков кражи не подходят, права собственности, профессии и круги общения у всех погибших также различаются — это не убийство с целью заставить кого-то замолчать или навредить конкретной организации. Погибшие вообще никак между собой не связаны и ничего не происходило ни до, ни после их смертей. Остаётся фанатизм, красивая сказочка о спасении людей и мира — как раз для тех, кто с жиру бесится и хочет свою значимость почувствовать. — Тая смотрела на него, не мигая, и кивала, соглашаясь с его словами. — Нат, хватит прикидываться спящим. Почему не зафиксировал эту версию?

— Отвали, — Нат плотнее прижал лоб к колену и сильнее обнял себя руками. — Какая разница — это бы не помогло с их поимкой.

Тагор развернулся и чуть пнул кресло, на котором сидел следователь:

— Потом себя пожалеешь. У меня плохие новости.

Нат поднял голову и уставился на него красными припухшими глазами:

— Только не говори, что были нарушения.

Тагор молча кивнул и показал два пальца. Нат со стоном опустил голову обратно на колени:

— Кто?

— Лука Резнов — тот самый, которого с дерева снимали, — составил встречный иск за необоснованное применение силы: он не сопротивлялся, даже когда на него наручники нацепили, а его всё равно попытались сразу лицом в землю уронить. Ещё и куртку порвали, когда он от них рванул. Утверждает, что ничего не понимал и просто испугался. — Тагор раздражённо цокнул языком: — Ну кто ж так топорно работает. — Он открыл карточку следующего задержанного. — Вторая — Франческа Корт. А вот она явно готовилась, нутром чую. Хитрая змея — тебе понравится, как она выкрутилась: при задержании не сопротивлялась и позволила себя загрузить в транспорт, а потом на полпути попросила водный раствор каких-то солей. А ты сам понимаешь — если в стандартной аптечке нет, то откуда такое в полицейском транспорте возьмётся? Теперь она подала встречный иск за неоказание медицинской помощи. У неё в медицинской карточке и правда какое-то редкое заболевание есть, из-за которого после стресса ей нужно пить этот раствор, иначе у неё могут начаться судороги. — Тагор глубоко вздохнул. — Вот только по виду она здорова как бык, и никаких судорог у неё не было. Такое чувство, будто она специально у своего врача выбила такой диагноз — как раз для подобного случая.

— Специально, говоришь? — Нат оживился. — Дай угадаю — она из внешней службы безопасности?

Тагор быстро проверил и кивнул:

— Тоже думаешь, что это она всё придумала?

— Зачем?

Тагор обернулся на подавшую голос Таю. Та тоже открыла карточку Франчески Корт на своей планшетке и просматривала её биографию. Она задумалась над чем-то и свою мысль не продолжила.

— Стажёр, если есть, что сказать, — говори. Не трать наше время.

Тая подняла на него взгляд:

— Извините. Но, — она снова посмотрела на фотографию задержанной, — зачем ей всё это? Она красивая — безумно красивая. Умная — за одну внешность такую должность не получишь. А ещё хладнокровная и расчетливая — не запаниковала в критической ситуации. Да и то, что вы сейчас сказали про то, как она заранее приготовилась, чтобы потянуть время в случае задержания, тоже многое о ней говорит. Если не знать про убийства, то получается, что она практически идеальный гражданин: здоровый, трудолюбивый и востребованный профессионал с высоким индексом социальных коммуникаций. Чего ей не хватало?

Тагор плотно сжал челюсти — он тоже каждый раз, глядя в очередное дело, задавался тем же самым вопросом: чего им всем не хватает? Почему они начинают убивать себя или окружающих, ломать чужие жизни и делать всё то, что уже нельзя исправить. И за тридцать с лишним циклов работы здесь он так и не нашёл ответ.

— Снаружи, может, и красивая, а нутро прогнило насквозь, — Нат распутал руки и сел нормально, чуть ссутулившись. — Золотце, не пытайся таких понять — это нелюди в человеческой шкуре. Будут улыбаться, даже когда у самих руки по локоть в крови. — Он прикрыл глаза, опуская голову ещё ниже. — И будут ведь доказывать, что были правы, что так они якобы делали мир лучше.

Тагор, чуть прищурившись, смотрел на него — ещё не хватало, чтобы он сломался именно в этот момент. Хоть нынешнее дело и совсем не похоже на то, с чем они столкнулись девять циклов назад, но никогда не знаешь, когда призраки прошлого начнут хватать тебя за руки.

Это проклятие приходит к большинству полицейских — рано или поздно ты начинаешь верить в то, что действительно можешь спасать и защищать людей, можешь делать этот мир лучше и безопаснее. А потом очередной отморозок походя протягивает свои грязные лапы к кому-то близкому и дорогому тебе, и ты понимаешь, что на самом деле не можешь ничего. Тагор потёр висок, собираясь с мыслями и вознося короткую молитву Вишгар в благодарность за то, что напоминание о его собственном бессилии не превратилось в призрак, а до сих пор живо и относительно здорово. И, судя по событиям последней пары часов, работает даже лучше своих коллег.

— Вот вы вдвоём с ней и поговорите первым делом.

Тагор дошёл до протоколов задержания и увидел там поножовщину, которую пытался устроить Хамор Цай. Он заскрипел зубами, с трудом удерживая себя в руках и напоминая себе, что бить подозреваемых нельзя. Он тяжело посмотрел на Таю, и та сжалась в кресле, поняв, что её маленький обман раскрылся. Подчинённых бить тем более было нельзя, поэтому Тагор только зло фыркнул и снова уставился в планшетку:

— Я вначале зайду к Резнову — раз его придётся отпустить, то, может, он расслабится и расскажет чего полезного. А потом к этому вашему Цаю. — Он раздражённо дёрнул носом и пообещал самому себе: «Он у меня кровавыми слезами умоется».

***

Франческа Корт выглядела так, будто находится на великосветском приёме: одна нога закинута на другую и расслабленно покачивается, рука изящно опирается локтем на спинку стула и легко поддерживает голову. Нат быстро окинул её взглядом: стройное, тренированное тело, пышные тёмные волосы, огромные голубые глаза. Наверное, она и правда была красивой, но совсем не в его вкусе. А если добавить сюда знание о том, что она вытворяла, то она сразу переносилась на уровень ниже даже тех синтиков, которых эксплуатировала для своих преступлений.

Из допросной убрали стол и активировали разметку зон безопасности для убийц, вот только в фиксаторы и наручники Корт, в отличие от её подельников, не заковывали. Нат поставил бок о бок два стула точно в том месте, где они должны были быть, если бы соблюдались все меры предосторожности. Он медленно обошёл их и сел, собирая разбегающиеся мысли, — его сейчас на ногах держало только жгучее желание увидеть, как этим подонкам просверлят черепа[1] после вынесения приговора. Он бросил взгляд на Таю — она и правда выглядела немногим лучше. Ему хотелось сказать ей что-нибудь ободряющее и подержать за руку, чтобы успокоить, но не при этом чудовище, которое сидит перед ними.

— Франческа Корт, персональный идентификатор EZ-16-218216-92. Вы же знаете, почему вас задержали?

Женщина даже не повернула голову в его сторону, делая вид, что увлечена разметкой на стенах.

Нат зачитал ей список обвинений и был вынужден в конце добавить:

— Из-за того, что при задержаниии были допущены нарушения, рассмотрение вашего дела откладывается до тех пор, пока не будет удовлетворён ваш встречный иск.

Корт, наконец, посмотрела на него, чуть изогнув бровь:

— Медцентры не позволили бы кому-то вроде вас, — она изогнула пухлые губы, буквально выплёвывая эти слова, — арестовать нас. — Она чуть прищурилась так, что пушистые ресницы прикрыли глаза. — Вы заключили с ними договор. Но я ни за что не поверю, что они позволили вам творить, что угодно. Дайте угадаю. — Она повернулась к ним всем корпусом и чуть подалась вперёд. — Вы ограничены во времени, а на рассмотрение встречного иска вам потребуется не менее тридцати часов. Вы просто не успеете ничего сделать, как должны будете меня отпустить. Именно поэтому я сейчас не закована, — она покрутила кистями в воздухе, — вы не имеете на это права.

Ната нисколько не удивило то, что она обо всём догадалась только по косвенным признакам, — разве что им потребуется не тридцать часов, а больше сорока. Он даже не изменился в лице. Это было очень просто — ему не то, что реагировать на что-то было тяжело, но даже дышать хотелось уже через раз. Зато вот Тая обиженно наклонила голову, только подтверждая догадку задержанной. Нат покосился на неё и непроизвольно покачнулся в её сторону.

— Замечательно. Раз вы уже обо всём догадались, то давайте упростим жизнь всем нам, — он отдал планшетку Тае, чтобы ей было, чем занять руки. — Давайте представим, что некая гражданка — пусть её имя будет Джейн Доу — работает в системе безопасности медцентра. И вдруг, по каким-то причинам, она решает, что ей нужно убивать других людей. Придумывает для этого сложную схему, ищет единомышленников. Вы, с высоты вашего профессионального опыта, могли бы как-то прокомментировать её поведение? Или даже предположить, что её сподвигло на это?

Корт чуть задрала голову, глядя на них сверху вниз:

— А с чего вы вообще взяли, что эта гражданка Доу кого-то убивала?

— С того, что её поймали буквально за руку.

Корт демонстративно медленно поправила волосы и облизнула губы, глядя ему прямо в глаза. Нат чуть наклонил голову набок, устав от этого затянувшегося спектакля. Он сейчас как никогда понимал Тагора — иногда люди очень сильно раздражают.

Гражданка Корт едва заметно поджала губы и перевела взгляд на Таю. Та завороженно рассматривала её широко раскрытыми глазами. Корт медленно растянула уголки губ, стараясь изобразить тёплую улыбку:

— Ты же Тая Чжи? Как там поживает Томас? Не хочешь принести ему новые инструменты?

Нат почувствовал, как Тая буквально одеревенела и невидящим взглядом уставилась в пол, и напряг память, ища там упоминание хоть какого-нибудь «Томаса». Лучше всего подходил под эту ситуацию Том — один из старших братьев Таи.

Нат изучил её личное дело в тот же день, когда она подала документы на стажировку: всю биографию от рождения до окончания Академии, не забыв про друзей и родственников до третьего колена. Он привык всегда проверять, с кем ему предстоит иметь дело, чтобы случайно не наткнуться на какой-нибудь неприятный сюрприз вроде тщательно скрываемой клептомании или наследственных заболеваний психики. Поэтому он знал, что у Таи был старший брат — одна из тех потерянных душ, которые по глупости или под дурным влиянием пробовали синтетику, а потом их семьи выворачивали кошельки, чтобы спасти их с помощью дорогостоящей реабилитации. Вот только для Тома это оказалось слишком тяжело, и он покончил с собой, воткнув себе в горло какой-то острый инструмент во время трудовой терапии.

В это время Корт, явно довольная результатом, снова обратила внимание на Ната. Ещё до того, как она открыла рот, он догадался, чего именно она добивалась: она хотела вывести их из себя, лишить опоры под ногами, столкнуть в их личные бездны. Цель её была проста — сделать так, чтобы они не смогли нормально допросить остальных задержанных и совершили ошибки, из-за которых пришлось бы отпустить и их тоже. Он незаметно поджал пальцы на ногах и постарался абстрагироваться от её слов, но удар всё равно достиг его:

— А вы ведь тот самый Улиссон? Надеетесь, что хотя бы эту девочку сможете защитить? — Корт с наигранной задумчивостью прижала палец к подбородку. — Вряд ли у неё такой же звонкий голосок, как у Реи. Интересно, как она будет смотреться в кадре? И поместится ли в стандартный почтовый контейнер?

Никакая подготовка не помогла. Бездонная пропасть распахнула свою жадную пасть у Ната под ногами, и он рухнул в неё с остановившимся сердцем. Его тело подобралось, и ему оставались доли секунды, чтобы взвиться пружиной и свернуть шею этому голубоглазому монстру, что капал ядом на старые раны, когда камеры в допросной комнате с тихим щелчком перефокусировались, сходясь на Корт точно чей-то пристальный взгляд.

Нат медленно вздохнул, словно пробудившись ото сна, прикрыл глаза на секунду и снова взял себя в руки, оставляя позади приступ беспомощной ярости. Он по выработанной за долгие циклы привычке раз за разом прокручивал в голове тихий голос из далёкого прошлого: «Я всегда смогу спасти тебя. Мне нужно всего 0.014 секунды, чтобы оценить опасность, и 0.32 секунды, чтобы поймать тебя, если ты сорвёшься вниз». И эти, пусть и странные и неуместные сейчас, слова успокаивающей мантрой снова дали ему опору, как и всегда. Старый ужас развеялся, оставляя на своём месте обнажённую клыкастую злость. Он ещё раз бросил взгляд на камеры. Она наблюдает и она снова успела спасти его.

Тая рядом тоже пошевелилась и повернулась к Нату. После того, как спало первичное оцепенение, у неё в глазах горела практически осязаемая ярость. Они оба зло оскалились, копируя друг друга, и обернулись к задержанной. Та недоумённо округлила глаза и попыталась отодвинуться.

Тая медленно облизнулась, сужая глаза:

— Неплохая попытка. Знаете, это даже забавно. — Нат беззвучно хмыкнул, услышав свои интонации в её голосе. — Вы настолько уверены, что по сделке с медцентрами мы должны вернуть вас обратно.

Франческа Корт вцепилась руками в стул под собой, не понимая, что происходит. Её лицо удивлённо вытянулось, и она плотно сжала губы.

Нат чуть откинулся на спинку стула, не сводя взгляда с начинающей паниковать убийцы. Тая удивила его уже дважды за последние несколько минут: и когда нашла в себе силы снова взять себя в руки, и когда придумала этот блеф и решилась обмануть задержанную, чтобы выбить из неё хоть какую-то информацию. И он готов был подыгрывать ей в этой игре до конца:

— Ваши навыки не настолько уникальны, чтобы вам простили всё, что вы сделали. А особенно то, как вы их подставили. Вы не думали, что им проще избавиться от вас, чем допускать хотя бы минимальную вероятность, что вы выживете и проболтаетесь?

— И помните, — Тая сменила оскал на тошнотворно-сладкую улыбку, — сотрудничество со следствием вознаграждается меньшими страданиями на суде и во время исполнения приговора.

[1] просверлят черепа — как уже говорилась, высших мер официально две: обработка с последующей работой на станциях до смерти и смертная казнь. Казнь в нашем прогрессивном будущем проходит быстро (гуманно), страшно и кроваво (в назидание остальным есть трансляции). Но патроны экономим.

22. Предательство

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Франческа Корт больше не улыбалась и не делала вид, что ей всё равно. Её возмущённые вопли затихли только тогда, когда её вывели из допросной и закрыли шлюз.

Тая поставила локти на колени и медленно наклонилась, упираясь лбом в ладони. Стоило только щёлкнуть замку на шлюзе, как вся её злость и уверенность в себе испарились, оставив после себя только страх, усталость и выжженную пустоту внутри. Она чуть повернулась, чтобы посмотреть на затихшего Ната. Тот откинулся на спинку стула и запрокинул голову, закрыв глаза и приоткрыв рот. Длинные руки расслабленно висели по бокам, как у неживой игрушки, ноги вытянулись, проскользнув по полу, широкая грудь размеренно поднималась и опускалась вместе с дыханием. Его тело дёрнулось с чуть более интенсивным выдохом, чем до этого. Затем ещё раз, и ещё, пока Тая не поняла, что её наставник над чем-то смеётся.

Она выпрямилась — медленно и аккуратно, словно от резкого движения могла рассыпаться на мелкие неровные детали.

— Вы в порядке? — От этого сухого смеха у неё мурашки бежали по спине.

Нат чуть приоткрыл глаза и покосился на неё:

— Всё хорошо. Золотце. — Он с заметным усилием заставил своё тело сесть ровно. — Ты молодец. Не думал, что ты такая зубастая.

Тая покраснела и снова спрятала лицо в руках:

— Извините.

— За что? — Нат погладил её по плечу. — Ты всё сделала правильно. Если бы ты хоть ненадолго остановилась, то эта Корт бы одумалась и снова закрылась. А так ты её настолько взбесила, что я уже приготовился ловить стул, которым она в тебя бросит. — Нат снова мелко и тихо засмеялся.

Тая покачала головой, не соглашаясь:

— Я наговорила столько неправильных слов. На самом деле я так совсем не считаю. Нельзя делить людей на «сорта». И все жизни должны быть важны. Забудьте, пожалуйста всё, что услышали.

В тот момент, когда Корт упомянула Томаса, мир Таи замер и задрожал, как натянутая струна. Она и сама застыла, снова поражённая той бурей ненависти и страха, что переживала тогда, когда её семья разваливалась на части, разрываемая слепой любовью к непутёвому сыну. Именно тогда она поняла, что внутри неё есть другая, «неправильная», злорадная Тая, чьи мысли и эмоции постыдны для общества. Она испугалась самой возможности стать изгоем, и сама себя убедила в том, что эту часть нужно похоронить и забыть. Она каждую минуту твердила себе, что должна быть именно такой, как её учили в семье и общине: не выделяться, не нарушать установленный порядок, подчиняться законам и условностям — и быть тошнотворно правильной лицемеркой. Она повторяла это так часто, что в итоге сама начала верить в это.

Нат походя в первый же день расшатал её уверенность в таком выборе. Странно, но Тае совсем не хотелось обвинять его хоть в чём-то: в глубине души она всегда понимала, что это было просто удобное убежище. И вот сейчас настал тот момент, когда у неё уже не осталось сил, чтобы сдерживать это внутреннее чудовище. Оно подняло голову и оскалилось: большеротое, темноглазое, упивающееся чужими страданиями и готовое рвать на части, чтобы причинить другому человеку боль. А стоило Тае увидеть, как Натаниэль меняется на глазах, борясь со своими внутренними демонами, и её чудовище окончательно сорвалось с поводка, лишь бы успеть и суметь защитить его.

— Я боялся, что ты сломаешься, когда она вспомнила про твоего брата.

Тая вынырнула из ладоней и наткнулась на внимательный взгляд Ната. Она снова опустила глаза. Сил собирать маску обратно тоже не осталось, и она только мысленно махнула рукой — у неё ещё будет время на рефлексию и жаление себя, но не сейчас. Она решила оставить всё, как есть, уверенная в том, что уж он-то точно не будет упрекать её:

— Она ошиблась — я не расстроена его смертью. Скорее, наоборот. Это было долгожданное освобождение. — Она не стала говорить, что скакала бы от радости, когда эта извращённая пытка милосердием наконец-то закончилась. Вот только рыдающие родители и оставшиеся братья и сёстры её бы не поняли. — Я его ненавижу: из-за своей тупости он практически разорил нашу семью и всем нам сломал жизнь. Он не раскаялся в том, что произошло. Он обвинял нас. Обвинял меня. И всё равно оставался для родителей любимым сыном. — Тая скривила губы, съев так и не произнесённое «ублюдок» в конце предложения. — Меня больше напугало, что мне об этом напомнил совсем посторонний человек. Это потом я догадалась, откуда она… Стоп, — до неё запоздало дошло ещё кое-что. — А вы откуда знаете про Томаса?

— Читал твоё личное дело. Золотце, мы же в полиции. Где, как не здесь, можно узнать всё обо всех?

Нат встал, слегка потягиваясь, и потянул Таю за собой. Он придерживал её за плечи всю дорогу от допросной комнаты до контрольного центра и на каждом повороте мягко подталкивал в нужную сторону. Через пару десятков шагов Тая безвольно опустила голову, прикрыла глаза, доверившись ему, и продолжила механически передвигать ноги. Она полностью отключилась от реальности и, даже когда поняла, что он что-то ей говорит, не нашла ни сил, ни желания прислушиваться к словам. Ей всё-таки пришлось открыть глаза, когда Нат похлопал её по плечу, обозначая, что коридоры закончились.

В контрольном центре Тагор всё так же сидел перед экранами, активно делая какие-то пометки в планшетке, но посмотрел в их сторону и, к удивлению Таи, кивнул ей, будто одобряя то, что она сделала. Рядом с ним в кресле вертелся Джиббс, довольный и сияющий, словно начищенная медаль, с широкой ярко-синей полосой пластыря поперёк левой щеки. Он вытянул шею, увидев их, и махнул рукой. Тая слабо улыбнулась в ответ и чуть не споткнулась, когда Нат усилил хватку на её плечах и с силой толкнул в сторону Джиббса:

— Вот ты-то мне и нужен. Позаботься.

Тая, не ожидавшая такого предательства, безуспешно попыталась вырваться из жёстких пальцев наставника:

— Отпустите! В допросных ещё три человека. Я должна быть там.

Нат повернул её лицом к себе, слегка встряхнул и наклонился, чтобы его глаза оказались на одном уровне с её:

— Золотце, хватит. Ты и так уже сделала даже больше, чем от тебя ожидали. Прекращай ломать себя. Я не хочу, чтобы ты опять замертво упала.

— А вы?

Тая упрямо поджала губы. Даже невооружённым глазом было видно, что Нат сам еле держится. Она не хотела, чтобы он так просто списывал её со счетов.

— Всё хорошо. — Серые глаза стали стальными. — То, что осталось, — это рутина, мы с Тагором с этим разберёмся. Если интересно, то можешь по камерам следить и делать пометки. — Он снова выпрямился и, наконец, отдал затихшую Таю подошедшему патрульному. — И не стесняйся капризничать при Джиббсе — у него девять сестёр и двенадцать…

— Четырнадцать.

— …много братьев. Он и не к такому привык.

Тая не успела придумать новый аргумент, как Джиббс крутанул её вокруг своей оси, дезориентируя, и усадил в кресло. Она только похлопала глазами, когда поняла, что патрульный уже успел натянуть между подлокотниками фиксатор, который не даст ей так просто вскочить и убежать, а её руки теперь заняты стаканчиком со слегка остывшим кофе и сладким батончиком. Тая предприняла последнюю попытку высказать своё недовольство, но Джиббс отбуксировал её в дальний угол контрольного центра и сам сел рядом, закрывая собой Ната и Тагора, которые уже начали что-то тихо обсуждать. Ей ничего не оставалось, как молча вгрызться в батончик.

— Не обижайся на Ната, он же прав.

Джиббс сидел, беспокойно раскачиваясь, как всегда, неспособный замереть надолго. Тая выдохнула, не находя в себе достаточно злости, чтобы продолжать возмущаться. Зато батончик оказался на удивление вкусным, поэтому она сфокусировалась на нём, только сейчас поняв, насколько она проголодалась. Она попыталась вспомнить, завтракала ли она с утра, и не смогла — последние дни были какой-то бесконечной цепочкой событий, которая теперь крошилась, стоило только её тронуть.

Когда она скомкала пустой фантик, то в контрольном центре уже не было ни Ната, ни Тагора. Джиббс предугадал её вопрос:

— Только что пошли. Хочешь послушать?

Тая кивнула.

Они решили, что Тагор не стал бы отклоняться от своего первоначального плана, поэтому нашли экран, на который транслировался опутанный фиксаторами Хамор Цай, и подключились к его звуковой дорожке. Больше там никого не было — следователям требовалось время, чтобы дойти до допросной.

Тая поболтала остатки кофе в стакане и залпом допила их. Чтобы занять время, она собиралась уже спросить у Джиббса, правда ли у него столько родственников и как он с ними всеми уживается, но остановилась, вспомнив слова Ната, что патрульный сбежал от семьи, не выдержав их жалости. Ей не хотелось напоминать ему об этом ещё раз, поэтому она подобрала другой, более актуальный вопрос:

— Не болит? — Тая показала на свою скулу.

— Уже нет. — Джиббс сморщил нос, отчего его борода смешно встопорщилась, а синтепластырь сдвинулся к переносице. — Только чешется.

— Я испугалась, когда увидела, что дело дошло до драки.

— Я тоже. — Он коротко хохотнул. — Но это нам на руку — не хотелось бы, чтобы этот Цай получил хоть какой-то шанс на побег.

***

— Похвалил его?

Тагор чуть взмахнул рукой:

— Он объективно справился с задержанием лучше остальных. — Отпираться смысла не было — по сияющему от гордости Джиббсу и так всё было понятно. — А вы? Долго репетировали?

— Нет, чистая импровизация.

Белые стены коридора бесконечно тянулись по обе стороны. Тагор, который обычно не успевал за длинноногим Натом, с неудовольствием заметил, что сейчас даже не сбился с дыхания, — следователь с заметным трудом шёл вперёд.

— Странно, я решил, что это ты её научил. Слишком уж на тебя похоже было.

— Она сама. — Нат потёр горбинку на носу, о чём-то задумавшись. — Переведи её в штат, когда всё закончится, — нечего тянуть со стажировкой.

Тагор неопределённо пожал плечами. Он сам думал об этом — давно пора доукомплектовать третий следственный отдел, а то слишком долго Нат был там один, сам по себе. А уж когда он смотрел на допрос Франчески Корт, то у него отпали последние сомнения — давно он не испытывал такого эстетического удовольствия от слаженной работы своих подчинённых. Нат и Тая, оскалившиеся и злые, как сотня демонов, засыпали задержанную вопросами, не давая даже перевести дыхание. Они каждый раз умудрялись задевать Корт за живое. Точнее, это Тая задевала, а Нат только поддакивал и добавлял детали. Если верить словам следователя, что они не готовились, то у стажёра внезапно обнаружился полезный талант заставлять задержанных говорить.

Корт с самого начала собиралась отмалчиваться. Её главной ошибкой стало то, что она попыталась разрушить самообладание следователей, но промахнулась. Тагор сам тогда чуть не сломал стилус, сжав его в руке, отлично зная, как может сорвать с тормозов Ната, если напомнить ему о прошлом. Но катастрофы не произошло, а попытка Корт обернулась против неё самой. Уже после, по ходу допроса, Тагор догадался, к какому умозаключению одновременно пришли Нат и Тая. Это было очевидно: Корт готовилась заранее, она знала, кто именно будет вести дело. А узнать это она могла только из одного источника — от того, кого уже привозили в отделение. Корт и Цай не должны были контактировать кроме как по работе — они даже жили в разных Зонах. По крайней мере формально: центральный аналитический модуль успел провести небольшое изыскание и выяснил, что они оба, будучи не ограничены в передвижениях, часто встречались на нейтральной территории. Это значило, что Цай рассказал ей и о дисциплинарной беседе в Центральном Отделении, и о том, кто её проводил, а Корт, в свою очередь, пробила их по базам медцентров. И уже там она нашла астрономические счета за лечение брата Таи и запись о смерти Реи с медицинским освидетельствованием. Корт смогла связать эти факты, восстановив слабые места обоих следователей. Но, к счастью, какие-то детали оказались за пределами её логики.

Зато Тая увидела в задержанной изъян — та настолько привыкла к тому, что всегда права, а окружающие только подчиняются её воле, что в первую секунду опешила от ответной атаки. После чего стажёр последовательно расковыривала уверенность Корт в себе, догадавшись в какой-то степени, зачем та затеяла всю эту сложную схему с убийствами. Тагор даже сделал себе пометку — узнать, наконец, что за чудо-бихевиорист обитает в кибер-центре, раз смог подготовить такую хорошую базу по этому делу. Правда, Корт так и не выдала ничего, что позволило бы обвинить её лично. Она только сыпала общими лозунгами о той безумной идее, что и сподвигла этих людей на убийства. Фанатичка даже угрожала им, что если они казнят задержанных, то погибнет ещё больше людей — ведь так и гласила её идея. Бесполезный бред, но им хватит даже этого, чтобы прижать Цая. Тагор сжал и разжал кулаки в предвкушении.

Нат остановился перед шлюзом, ведущим в допросную комнату, и сделал несколько глубоких вдохов, закрыв глаза. Тагор не вмешивался и не торопил его — знал, что, даже предложи он поддержку, следователь только разозлится в ответ, слишком гордый, чтобы принимать помощь от него. Они чересчур долго работали вместе и знали всё о странностях друг друга, поэтому Тагор терпеливо ждал, делая вид, что ему всё равно.

Наконец, Нат облизнулся и открыл глаза. Тагор надавил на ручку шлюза, потянул толстую дверь на себя и пропустил вперёд следователя.

Цай всем своим видом хотел показать, что его совсем не тревожат наручники и фиксаторы, и всё это — одна большая ошибка полиции, за которую они должны будут ответить. Вот только получалось у него сильно хуже, чем у той же Франчески Корт.

Нат устроился на стуле, закинув ногу на ногу, сцепил пальцы на колене и отрешённо уставился на задержанного. Тагор в это время погрузился в чтение свежей сводки, которую только что скинули ему из кибер-центра.

>Мириам> Владелец одного из отелей, где встречались Цай и Корт, нечист на руку и записывал всё, что происходило в номерах. Я добыла аудиозаписи.

>Тагор> У нас нет времени. Дай выжимку самого полезного.

Центральный аналитический модуль подвис, обрабатывая запрос, и выдал:

>Мириам> Наедине он называет её «журавушкой». Это птицы с длинными ногами и шеями. Вымерли во время Случайного Терраформирования.

Тагору захотелось закатить глаза — с каких пор при допросе может быть важно то, как кто кого ласково называет? Вместо этого он сдержался и ещё раз обдумал эту информацию — центральный модуль может быть странным,но никогда не говорит откровенных глупостей.

Цай в это время зашевелился, не выдержав в итоге взгляда Ната. Его хладнокровие дало небольшую трещину, но всё ещё держалось:

— У вас ничего нет на меня.

— Ты даже не представляешь, — пробормотал Тагор, отрываясь, наконец, от экрана.

Цай сморщил нос, не собираясь сдаваться:

— Ваш патрульный сам полез первым. Я защищался.

— Записи с двух нательных камер говорят об обратном. — Нат медленно вздохнул прежде, чем продолжить: —Ты правда думаешь, что это сейчас главная твоя проблема?

Цай выпрямил спину и посмотрел на них сверху вниз:

— Да, я больше ни в чём не виновен. Я не понимаю, зачем вы меня задержали. Я обязательно напишу жалобу вашему начальству.

Тагор недовольно дёрнул уголком рта: «Начальство уже здесь», понимая, что говорить Цай явно не планирует. В таких случаях лучше всего работает шокирующее откровение. А новость о том, что полиция вдруг узнала об интимных подробностях тайных отношении, более чем способна поразить:

— А мы отлично понимаем. Твоя длинноногая «журавушка» нам всё рассказала — в красках и со слезами на своих голубых глазках.

Хладнокровная маска разбилась вдребезги, когда лицо Цая вытянулось от неожиданности. Нат подхватил эту ложь:

— Всегда было интересно, что происходит в мозгах у таких, как ты. Говорил красивой женщине такие слова, вскружил ей голову. А потом, не моргнув глазом, втянул её во всё это. — Цай замотал головой, потеряв дар речи. — Неужели тебе не жалко было так её подставлять? Бедняжка, когда осознала, во что ты её втянул, боялась соскочить с этого. В итоге теперь сидит и плачет в допросной.

— Нет, всё было не так!

— Так. Мы уже связались с медцентрами: всех остальных задержанных они заберут и сами с ними разберутся. А вот тебя, — Нат медленно оскалился, наклоняясь вперёд, — оставят нам. И уж поверь мне, я прослежу за тем, чтобы тебя казнили. Таким отмороженным психопатам не место в нашем обществе. Подговорил пять добропорядочных граждан нарушить закон! Медцентры, правда, обещали быть с ними помягче, принимая во внимание все обстоятельства.

Цай рванулся вперёд и повис на паутине фиксаторов:

— Всё не так! Они тоже виновны! Даже больше, чем я, — это они… Это она меня в это втянула! Франческа всё это затеяла!

Тагор лениво наклонил голову, глядя, как сотрудники изолятора сажают Цая обратно на стул. Он был ближе всех к Корт и обязательно должен был знать что-то, что нужно следствию. Осталось немного докрутить, раз уж он так не хочет идти на эшафот в одиночку:

— Хамор Цай, ты же понимаешь, что у нас есть показания четырёх разных людей, которые уверенно указывают на тебя, как главного организатора. Конечно, все их слова мы проверить не можем. Но и того, что они наговорили, уже достаточно, чтобы отправить тебя на казнь. Будь такая техническая возможность, то тебя бы казнили несколько раз: за принуждение к преступлению, за использование закрытой информации для убийств и за сами убийства, естественно. Двадцать два трупа! Что, возомнил себя богом? Как ты это называл? «Правильным человеком», да? Гражданка Корт рассказала, как ты радовался, когда погиб Лиам Хубер, и говорил, что это только доказывает твою теорию.

Цай мотал головой, как заводная игрушка:

— Нет, не было такого! Мы все в этом участвовали! Я, — он скривился, выплёвывая неприятные слова, — убил только шесть человек. Остальные сами всё делали — я даже не знал, сколько нас всего! Франческа нашла их раньше. Это она всё придумала! Это была её теория о «копиях»!

Тагор набрал воздух в грудь, но вовремя остановил рвавшееся с губ мнение на этот счёт. Вместо этого он вкрадчиво предложил:

— Слова против слов — ты тут в явном меньшинстве. Мы бы, может, и поверили тебе, но пока их показания и некоторые неявные улики указывают на то, что заварил эту кашу именно ты.

— У вас есть доказательства, я знаю, — Цай снова заёрзал на стуле. — Ваш консеквор нашёл логи — меня же вызвали проверять его работу. Летиция. Летиция Суон. Я знаю, что она должна была убивать мои «копии». — Он вдруг вскинул голову, что-то вспомнив. — Мы разговаривали с ней, когда надо было инсценировать нападение на меня, чтобы отвести подозрения. Я же из службы безопасности: у меня стоит логирующий имплант, данные ещё не удаляли — вы можете проверить! Она тогда точно говорила, что ей сказала так сделать Франческа.

— Мы не имеем права — это собственность медцентров.

Цай облизнулся, пытаясь придумать что-нибудь ещё:

— У вас же есть логи платежей за передачу данных через частные спутники? Они поменялись с тех пор, как я включился в это. Но убийства начались раньше, и идентификаторы там были другие! Я заказывал специальную шифрующую программу у одного «серого» консеквора, я знаю, что она прячет в идентификаторе кроме ключевого слова ещё и номер терминала, с которого отправляли запрос. Я дам её исходный код. Проверьте все эти платежи — и вы увидите, кто кого убивал. Да я вам и так это скажу: каждый работал только с «копиями» кого-то другого. Летиция убивала моих, я — Лиама, а как он погиб, Франческа должна была сказать мне, кто будет следующим, кого до этого убивал Хубер.

— Даже если мы увидим, что убийства совершали вы все, то это всё ещё не доказывает, что это не ты их заставил.

Цай скривил лицо в бессилии:

— Это была Франческа, говорю вам. Она же из внешней службы. Она говорила с каждым из нас. В те месяцы, когда она проверяла нас в плане контроля безопасности, мы могли делать, что угодно, и никто бы никогда не узнал. Посмотрите на даты дежурств — ваш консеквор ведь уже нарыл какую-то информацию. — Задержанный бессильно опустил голову на грудь. — Предательница.

Тагор так надеялся, что тот будет сопротивляться, чтобы потом страдать, когда его защита рассыпется. Но это зрелище было просто отвратительно жалким.

Цай вдруг встрепенулся, оживая:

— У меня есть ещё доказательства. Франческа при мне иногда переписывалась с кем-то из, — он замялся, — группы. Подключение к сети обычно шло через мой дата-блок, а у меня все такие данные архивируются. Я не смотрел в них — Франческа использует самораспаковывающиеся пакеты с данными, которые удаляют себя, если к ним неправильно обратиться. Я их оставил на всякий случай. У вас же тут целый кибер-центр с консекворами! Они смогут их открыть.

>Тагор> Смогут?

>Мириам> Ха, легко!

Тагор иногда поражался тому, что центральный аналитический модуль настолько пытается походить на живого человека. Но его он точно не одурачит, как бы ни старался.

— Где этот дата-блок?

— В ячейке хранения на вокзале маглева в Зоне 27. Блок С, номер ячейки — 15. Ключ к ней был у меня в вещах.

Нат неприятно усмехнулся:

— Неужто сам подумывал о том, чтобы сдать всех остальных, если запахнет жареным?

Цай нахмурился и отвернулся. Нат не собирался оставлять его в покое:

— Зачем тебе это было надо? Неужели ты и правда поверил в эту чушь об избранности?

— Я… — Задержанный снова опустил голову. Его голос звучал глухо: — Я не знаю. Мне нечего сказать в своё оправдание. Тогда это казалось правильным. Это щекотало нервы — все считали себя теми самыми «правильными людьми», но каждый боялся, что следом погибнет и он.

— И поэтому вы продолжали резать себе подобных?

Цай замолчал.

Тагору было откровенно тошно от того, что он знал. Франческа принесла с собой безумную идею о превосходстве одних над другими. По ней выходило, что если в мире и была высшая сила, то она не могла сразу создать подходящего человека, а создавала несколько его «копий» и потом выбирала из них «правильную». Остальные же были чем-то вроде тестовых образцов, пробных макетов, которые продолжали жить только потому, что высшему миропорядку было лень прибираться. Зато стоило тому самому «правильному человеку» умереть, как сразу и все его дубликаты должны были последовать следом.

Неизвестно, какими словами их уговаривала Корт, но все участники этого кружка маньяков уверовали в собственную избранность. И единственным способом проверить свою теорию они увидели только убийства тех, кого считали своими «копиями». А если бы что-то пошло не так, то это бы только показало, что один из них сам был второго сорта.

Тагор ещё раз сверился с отчётом бихевиориста из кибер-центра и посмотрел на оценку личности убийцы: «Это важно — ему нужно чувствовать себя выше других». Он сжал в кулак и тут же разжал свободную руку. Один вопрос, преследующий его всю сознательную жизнь, вырвался-таки на волю:

— Чего тебе не жилось спокойно? Зачем тебе всё это?

Цай не ответил, но это и не требовалось — Тагор и так уже махнул на него рукой. «Комплекс Бога» был ядом, который сожрал разум и душу каждого второго убийцы, прошедшего через Центральное Отделение.

— Не уводите пока. Мы продолжим, когда появятся новые данные.

Через полчаса Тагор с Натом вернулись с расшифровкой разговоров Франчески. Хитрая змея не оставила в тексте никаких следов, но это и не требовалось: саму её уже не отправишь на эшафот, а вот всех остальных скопом — можно.

— Хамор Цай. — Тот поднял голову и громко шмыгнул носом. — Теперь у нас достаточно доказательств, чтобы и тебя, и твоих подельников отправить на смертную казнь. — Нат сделал паузу и премерзко улыбнулся. — Я передам палачам, что ты пошёл на сотрудничество. Смерть будет быстрой.

«Или не будет», — Тагор задумался, выходя из допросной. Его собственное чувство мести до сих пор не было удовлетворено.

23. Узлы, которые разрубают, и связи, которые создают

Список погибших:

Джереми Нбао — Марс, Южный Кантон, 315.244

Свен Морацци — Лима-6, 05.247

Рихард Коро — Луна, Миу, 29.248

Чарльз Черных — Земля, зона 37, 64.248

Лазарь Копф — исследовательский корабль Витус, 67.248

***

Тая доедала уже пятый батончик, которыми её снабжал Джиббс, как фокусник доставая сладости словно из воздуха. У неё в голове никак не могла уложиться простая мысль, что всё наконец-то закончилось. Из пяти задержанных отпустили — точнее, передали медцентрам — только Франческу Корт. Всех остальных обвинили, их встречные иски отклонили, и через пару часов их увезут в главный изолятор — доживать последние часы и минуты. Она настолько свыклась с постоянным напряжением, что теперь не могла понять, что ей делать с собой.

Тагор заглянул в координационный центр и отпустил их с Джиббсом. Уже уходя, он вспомнил, что Тае полагается теперь три дня отдыха.

Она удивилась:

— И всегда так?

— Нет, только в этот раз. Не благодари.

— А где Натаниэль?

— Что, беспокоишься? — Тагор криво усмехнулся. — Ему нужно успеть закончить дела с главой кибер-центра — от этого занудного деда тоже нужны подписи. — Он вспомнил ещё кое-что. — Чтобы даже близко не подходила к Центру Исполнения Наказаний. Это приказ.

Только после его ухода до Таи дошла странность этих слов. Она попыталась задавать вопросы Джиббсу, но тот каждый раз отшучивался и переводил разговор на другую тему и в итоге малодушно сбежал, оставив её без ответов.

Лишнее свободное время добавляло ещё больше проблем — теперь она точно не знала, чем заняться. После батончиков тело переполняла искусственно созданная энергия, и поспать не получилось бы, как бы ни хотелось. Тая решила привести в порядок своё рабочее место, но в итоге полчаса тупо смотрела в окно, замерев с тряпицей для уборки пыли в руках. Она пришла в себя, когда сработал будильник в её персональном ассистенте — он посчитал, что она опять заснула днём, и разбудил в первый же благоприятный момент.

На экране браслета в левом верхнем углу светилась крошечная пиктограма блокнота. Тая открыла его и добавила туда новые вопросы. Её пальцы замерли над экраном, и после короткой паузы она встряхнула головой, принимая новое решение. Если ей нечем заняться, то можно потратить время с пользой.

Тая занесла пальцы над терминалом, всё ещё прокручивая в голове всё то, что её смутило, и стараясь придумать, как составить те запросы, что ей нужны. На один из них она только что получила ответ, и он её совсем не удовлетворил: главой кибер-центра последние сорок солярных циклов был — и уходить не собирался — некто Марат Бергер. Она даже проверила его непосредственных подчинённых, но не нашла там никого, кто хотя бы отдалённо напоминал Мириам. И теперь Тая, словно будучи во сне, вдруг осознала, что всё вокруг нереально.

Она решила пока отложить этот вопрос и перешла к следующему: «Рея. Кто же она такая? Однокурсница? Коллега? Возлюбленная?»

Тая запросила первичный граф связей для Натаниэля и отфильтровала из него людей по имени. Осталось две записи:

> Рея Дальго

> Рея Улиссон

Тая нахмурилась: это не могло быть просто совпадение. Это точно какая-то родственница Натаниэля. По идентификатору она запросила персональную карточку.

Данные загрузились. С экрана, улыбаясь, смотрела белокурая и сероглазая девочка. Тая задержалась взглядом на снимке — в точно такие же глаза она уже вдоволь насмотрелась за прошедшие дни. Точнее, в их постаревшую версию.

> Рея Улиссон

> Дата рождения: 217.225

> Дата смерти: 71.239

Тая закрыла рот ладонью и невольно задержала дыхание, глядя на последние числа. Она хотела узнать детали, но какая-то часть сознания трусливо уцепилась за совсем другую мысль, и вот её пальцы уже вбивали новый запрос:

> Сотрудники Центрального Отделения. Период: 198 с.ц.[1] — 248 с.ц. Фильтр: имя=Мириам

Курсор пару раз мигнул перед тем, как выдать найденное совпадение, всего одно:

> Мириам Лоун

Тая подождала, когда загрузится карточка. Приятная на вид темноволосая женщина на фотографии не имела ничего общего с той Мириам, которую она знала.

> Дата рождения: 304.176

> Дата смерти: неизвестно [предположительно 88.213]

— Что? — Тая часто заморгала.

— И что ты теперь будешь делать с этим, золотце?

Тая резко обернулась к дверям, вскакивая с кресла и тут же краснея, словно её поймали за чем-то постыдным. Нат стоял, прислонившись к дверному косяку и скрестив руки на груди. Он устало вздохнул, пристально глядя на неё. Мимо его ног в кабинет проскользнула какая-то длинная белёсая тварь, часто перебирая многочисленными конечностями. Существо приподняло переднюю часть тела, увенчанную приплюснутой головой с выпирающими глазами-объективами, и пошевелило длинными механическими лапками, словно ощупывая воздух в направлении Таи.

— Золотце, отвечай.

Несмотря на тихий голос Ната, Тая дёрнулась, как от окрика, отвлекаясь от механического существа на полу.

— Я, — она судорожно подбирала слова, но, как назло, именно в этот момент мозг решил, что уже успел достаточно поработать на сегодня. — У меня не было никакого злого умысла. Я видела, как вы отреагировали на имя Реи. И потом услышала, что глава кибер-центра — не Мириам. Вы же сами сказали, что я должна быть любопытной. — Только коснувшись спиной стены, Тая поняла, что всё это время отступала. Она вжала голову в плечи.

Нат слегка скривился и, закрыв дверь, неторопливо пошёл к ней. По дороге он обогнул робота, но тот тут же отбежал в сторону, чтобы не терять Таю из вида, и теперь перебирал задними лапками, приплясывая на месте.

— Золотце, ответь на вопрос. Что ты будешь делать с этим знанием?

— Ничего? — Тая сама удивилась, как жалко это прозвучало. — Я не знаю.

Нат подошёл уже вплотную и наклонился к ней, ткнув указательным пальцем ей между бровей и прижимая её голову к стене:

— А если подумать?

«Я уснула, и мне снится кошмар. Снова». Тая зажмурилась и до боли вжала ногти в ладони. Ни Нат, ни робот никуда не исчезли. Чувство нереальности происходящего затопило её сознание. Выброс адреналина снова на какое-то время завёл мозг:

— Вы же сейчас спрашиваете не о Рее. Ей уже, — она чуть было не сказала «ничего не поможет». — Что-то, что связано с Мириам. — Палец у неё на лбу не двигался: не придавливал её сильнее, но и не отстранялся. — Она не та, за кого себя выдаёт? А кто? Скрывающаяся преступница? Или просто не-гражданин с избыточной кибернетизацией? Знаете. — Тая опустила плечи, чувствуя, что последний всплеск сил иссяк, сожжённый дотла в топке страха. — Мне всё равно. Будь она хоть беглым ИИ, устроившим Случайное Терраформирование. Вы ей доверяете. Джиббс ей доверяет. А я доверяю вам. — Она скользнула вниз по стене. — Можете убить меня, если так надо.

Она почувствовала, как Нат подхватил её, не дав упасть, и крепко прижал к себе, обнимая.

— Я же говорил, что для неё это будет уже слишком.

— Ха! — сухой бездушный голос раздавался почти с уровня пола. — Ты её слышал? А ещё меня королевой драмы называешь.

— Мириам!

— Не паникуй. Я подключилась к её персональному ассистенту — всё с ней в порядке. Переутомилась и перепугалась. Ну и Джиббс немного перекормил её стимуляторами. Не смотри ты на меня такими страшными глазами. Я её не трону. Она умная девочка — даже в таком состоянии дошла до сути. Она мне нравится всё больше. И, кстати, она всё это время была в сознании.

Холодная лапка тронула щёку Таи:

— Открывай глаза.

Тая отвернулась ещё больше, утыкаясь лицом в одежду Ната:

— Не хочу. Я не знаю, как отвечать на ваши вопросы. — Нат уютно пах кофе, словно насквозь им пропитался, и Тае хотелось бы остаться вот так у него на руках ещё на пару часов, только бы всё это время её никто не трогал.

— Ты на них уже ответила. Меня устраивает то, что я услышала. У тебя большой потенциал, Тая Чжи. Я хочу, чтобы ты и дальше работала со мной. Со всеми нами.

Тая всё-таки обернулась на робота. Тот чуть качнул головой, наклоняя её набок:

— Отдохни. Не делай глупостей. Я поговорю с тобой позже. И ничего не бойся. — Тае показалось, что за монотонным голосом в помехах скрылись тихие смешки. — С тобой ничего не случится.

***

Широкая автострада шумела внизу. Небольшие парки и пешеходные дорожки лепестками нависали над ней с обеих сторон, огороженные прозрачными ударопрочными панелями. Между ними стройными арками вздымались пешеходные мосты. Тая сидела на лавочке под деревом и не торопясь потягивала витаминный коктейль. Прямо перед ней, за автострадой, в небо устремлялся тонкий шпиль Центра Исполнения Наказаний. К его верхнему ярусу только что пристыковался небольшой грузовой глайдер, скорее всего, чтобы забрать партию тех, кто прошёл обработку.

Лавочка едва заметно покачнулась, когда рядом присел Джиббс:

— Всё хорошо?

— Это было подло с твоей стороны.

— Извини, — патрульный почесал голову, искоса поглядывая на Таю. — Мириам всех проверяет перед тем, как убедиться, что им можно доверять.

Это Тая уже и так знала. Как и то, что некоторых в этот доверенный круг не пускают, — как, например, Тагора из-за его вспыльчивого и неустойчивого характера.

Она успела пообщаться с Мириам лично, в её подземном логове, о котором, как оказалось, знало так мало людей. Когда она спросила у Паучьей Королевы, не поздновато ли было проводить эту проверку, та, нисколько не смутившись, заявила, что в случае провала просто выжгла бы ей часть памяти и отправила куда-нибудь подальше. Тая хотела было возмутиться, но вовремя вспомнила, что Мириам до сих пор ничего не делала просто так. Иногда перегибала палку — как с её допросом, — но всё равно поступала логично. Достаточно было только задать ей правильные вопросы, чтобы узнать это. И Мириам охотно ответила на них.

— Я понимаю. Или думаю, что понимаю. Но я бы на её месте тоже не хотела бы, чтобы хоть кто-то лишний узнал, что я ещё жива. — Тая посмотрела на улетающий прочь загруженный глайдер.

Она всё ещё пыталась уложить в голове то, что узнала о Мириам, Нате, Джиббсе и некоторых других их бывших и нынешних коллегах. Она постаралась было примерить их истории на себя и не смогла с этим справиться. Тая осознала только, что все они, так или иначе, были поломанными людьми, которые несмотря ни на что продолжали жить дальше и пытались нести справедливость в этот мир, который её совсем не жаждал. И теперь она нашла своё место среди них.

Прямо перед входом в Центр Исполнения Наказаний приземлился сверкающий зеркальными поверхностями частный глайдер. Выбежавшая из здания охрана тут же оцепила периметр и активировала изолирующие экраны. Невидимая преграда качающимся пологом возникла в воздухе, защищая всё внутри себя от постороннего вмешательства. Из высоких дверей неторопливо вышел пожилой мужчина в строгом костюме. Следом за ним появились Тагор с Натом — оба в парадной форме. Они перебросились с мужчиной парой слов — Тая была уверена, что это глава одного из медцентров. Вскоре глайдер взлетел с ним на борту, а охрана снова исчезла вместе с экраном.

Нат стоял ещё какое-то время, задрав голову вверх, когда Тагор хлопнул его по спине, напоминая, что им тут больше делать нечего, и они вместе пошли в сторону ближайшего мостика. Джиббс собрался было уйти, но тут же зашипел, пригибаемый обратно, — Тая больно ухватила его за ухо:

— Ну уж нет, ты остаёшься — Тагор попросил. Прими своё наказание достойно.

— Я же извинился! Не будь такой злопамятной.

Тая только усмехнулась и махнула высоко поднятой рукой, подзывая коллег.

— Прекращай вырываться, они нас уже заметили.

Джиббс фыркнул, поглаживая пострадавшее ухо. Тая крепко схватила его чуть повыше локтя на случай, если он всё-таки решит улизнуть. Патрульный обернулся к ней с недовольным выражением лица, но Тая только подразнилась в ответ.

— Давно ждёте? — Нат остановился перед ними и чуть наклонился вперёд, убрав руки за спину.

Тая покачала головой, улыбаясь.

Тагор, наконец, дошёл до них, успев запыхаться, и стоял, уперев руки в бока и тяжело дыша. Джиббс хотел уступить ему место, но был усажен обратно, и теперь пухлый полковник опирался о его плечо, точно не давая убежать. Вскоре Тагор достаточно отдышался и ткнул пальцем вначале в сторону Таи, а потом — Ната:

— Вы помните, что у вас ещё два дня отгула? Если завтра увижу хоть кого-то из вас в отделении — отправлю обоих в патруль на месяц. А ты, — толстый палец снова указал на Таю. — Поздравляю с окончанием стажировки. Как выйдешь на работу, обнови пропуска. — Тагор усмехнулся, первым озвучивая новое сочетание: — Младший следователь Тая Чжи.

Тая только открыла рот от неожиданности:

— Но это же не по правилам.

— Если не нравится, то можешь ещё пару месяцев носить дела в Архив.

— Нравится, — Тая понизила голос и поджала губы.

Они разошлись, кто куда. Тагор ухватил Джиббса за локоть и потащил было беглеца в общину, чтобы дать всему семейству Гиббсов посмотреть на него и убедиться, что их блудный отпрыск жив и здоров. Тот отчаянно сопротивлялся и отбивался, поэтому они пришли к вынужденному соглашению, что Джиббс заглянет в их жилой квартал, но своей родне на глаза показываться не будет. Он согласился увидеться только с женой Тагора — она когда-то нянчилась с ним маленьким, как со своим сыном, и все эти циклы беспокоилась о нём.

Нат с Таей долго шли бок о бок по пешеходной дорожке под сенью деревьев.

— Дайте угадаю, вы идёте к морю?

— Тут все дороги к нему ведут.

Тая улыбнулась.

— Хорошо, когда всё закончилось, да? Жалко только, что Корт удалось улизнуть.

— Не совсем. Наша ложь стала пророчеством — медцентры и правда задумались, стоит ли её оставлять в живых. И вспомнили заодно, что давно искали добровольцев для одного частного проекта. Там нужны большие вычислительные мощности, — Нат стукнул себя пальцем по виску. — Вот только остальное тело не особо нужно. А знаешь, кто заказчик проекта?

Тая вскинула брови и качнула головой.

— Исследовательский институт Ио. — Нат зло ухмыльнулся. — Я же говорю: жизнь — очень забавная штука, золотце. Особенно, если знать, куда смотреть.

[1] 340.198 — официальное начало Случаного Терраформирования, когда процесс окончательно вышел из-под контроля

Словарь

А

Ансибль — позволяет моментально обмениваться данными с любой точкой известного и не очень космоса (эту технологию придумала Урсула Ле Гуин и активно использовала в своих литературных произведениях, посвящённых космосу. То есть практически во всех. В произведении «Обделённые» рассказывается история создания этой технологии и то, как она оказалась доступна всем, даром и сразу).

Б

Блокиратор боли — имплант, который вживляется в ЦНС. Перехватывает и заглушает болевые сигналы. Чаще всего используется в медицине, чтобы облегчить состояние пациентов, не разрушая их организм обезболивающими.

В

Височные динамики — тонкие круглые пластины, которые вживляются над висками (отсюда и название). Принимают сигнал с внешнего устройства и передают его с помощью микровибраций. Более дорогие модели могут подменять сигналы нервной системы, полностью перекрывая то, что человек слышит своим естественным ухом, и создавая впечатление, что человек слышит только принимаемый сигнал (такой вид динамиков называется нейромодулирующим). Используются как для прослушивания аудиотреков, так и для отключения внешнего шума.

Г

Ганимедова устрица — обр. «склизкий, мерзкий человек». Ганимед — единственный спутник с собственной магнитосферой. По этой причине его пытались приспособить для разведения там модифицированных животных, которые без естественного магнитного поля начинали сходить с ума. В процессе экспериментов и подбора наиболее непритязательных и продуктивных видов оказалось, что обычные земные устрицы с незначительными модификациями очень хорошо приживаются в той среде и обильно и быстро плодятся. Правда, через десять поколений устрицы приобрели способность выделять огромное количество слизи с повышенной щёлочностью. Пробовать на вкус их не стали и закрыли проект, но просто так избавиться от них не удалось, так как они расползлись по всей лаборатории и, стоило упустить одну, как через сутки вся лаборатория снова была в устрицах. Проблему решили, очистив ферму космическим вакуумом, а сам исследовательский блок демонтировали и отправили на переработку.

Глазные импланты — имеют по большей части косметический эффект. В некоторых случаях искусственная сетчатка имеет расширенные относительно естественного зрения возможности, такие как: ночное зрение, восприятие ультрафиолета и инфракрасного излучения, расширенные настройки фокуса.

Голоподпись — цифровая подпись. С помощью специального компактного устройства на цифровой бумаге можно оттиснуть микросхему, содержащую всю информацию по подписи, откуда потом её можно считать и верифицировать.

Гравитационный стабилизатор (гравистаб) — устройство, позволяющее уменьшить вес объекта вплоть до подобия левитации (неуправляемой). Их устанавливают в основном на тяжеловозы, чтобы уменьшить силу, с которой они давят на дорожное покрытие. Некоторые ставят их и на свои персональные средства передвижения, но это не имеет практического смысла, скорее — желание выделиться.

Д

Дата-блок — очень широкое понятие, включающее в себя разные модификации устройств хранения.

Стационарный дата-блок не только хранит в себе информацию, но и напрямую подключен к бо́льшему хранилищу. Пример — дата-блоки возле допросных камер, с которых можно как получить информацию о задержанных, так и послать дополнительные запросы в базы данных Управления.

Переносной дата-блок — просто большое хранилище данных, которое можно подключить к чему-нибудь ещё. Используется, если надо физически перенести информацию с одного устройства на другое, а не пересылать её по сети.

И

Импланты (улучшения, аугментация) — устройства, вживляемые в человеческое тело с целью расширить его способности, дополнить/изменить поведение организма, упростить быт. Делятся на категории в зависимости от типа взаимодействия, расположения, обратимости изменений и т. д. Могут принимать входные сигналы как от ЦНС человека (например, блокираторы боли), так и с внешних устройств (например, височные динамики).

К

Карточка (или регистрационная карточка гражданина Объединённой Федерации) — унифицированный документ идентификации личности, стандартизированный на территории всей Федерации (одно из немногих, о чём человечество смогло договориться). Заводится при рождении. Каждому гражданину ставится в соответствие уникальный идентификатор. Некоторые религиозные анклавы отказываются признавать над собой власть «дьявольских цифр», поэтому на их территориях карточки есть далеко не у всех, что значительно усложняет как жизнь тех членов общин, которые хотят их покинуть, так и работу внешних служб, которые лишены понимания о составе таких анклавов. То же касается и сообществ регрессоров, которые отрицают вообще все технологии (в том числе и единый идентификатор, и биометрию).

Консекворы — разновидность хакеров. Имеют значительную аугментацию, в результате чего сами являются своего рода терминалами. Название происходит от латинского consequi — следовать, догонять, соответствовать, дополнять.

Л

Луна — первое внеземное поселение человечества, созданное ещё до Расселения. Постепенно научное поселение разрослось на весь спутник и стало самостоятельным субъектом, находящимся в центре пересечения многих торговых и туристических маршрутов. На поверхности Луны есть несколько куполов, не подчиняющихся правительству и заявивших о своей независимости. И хотя обычно подобная инициатива приводит к тому, что взбунтовавшийся купол добровольно возвращается обратно, как только у него начинают кончаться ресурсы, есть и исключение — религиозный анклав Миу (см. Миу).

Лунная гусеница — часть фразы «ползать как лунная гусеница», т. е. очень быстро. Как только человечество начало достигать внеземных территорий, оно начало проводить эксперименты по тому, как к новым условиям будут приспосабливаться земные организмы. Гусеницы на Луне в условиях низкой гравитации смогли по-новому использовать перистальтические движения своего тела, каждым рывком отталкиваясь на достаточно большое, по их меркам, расстояние. В итоге получаются дёрганные, но быстрые перемещения.

М

Марс — крупнейшее поселение человечества. Спустя несколько десятилетий после заселения в результате непродолжительной войны разделился на две части: Северный и Южный Кантоны. Северный Кантон занимается адаптацией Марса для расширения своих поселений и содержит экваториальные гидропонные фермы, которые поставляют пищевое сырьё практически для всей Федерации. Южный Кантон — закрытый субъект, которые изолировался от остальной Федерации, решив построить то, что они сами назвали «одухотворённым социализмом». При этом этот субъект продолжает оставаться основным технологическим центром Федерации и экспортирует высокоточные приборы, киберпротезы и детали для имплантов.

Медицинские гражданские центры — сеть государственных и частных компаний, которые позволяют гражданам Федерации получить квалифицированную медицинскую помощь в любой части Федерации. Качество помощи зависит, очевидно, от того медцентра, который отвечает за данного гражданина. Каждый гражданин обязан быть зарегистрирован в каком-либо медицинском центре. Между ними можно переходить. В случае с, например, исследовательскими кораблями с медицинским центром заключается договор сразу от лица всего экипажа.

Миу — крупнейший религиозный анклав во всей Федерации. Основная идея их верований заключается в том, что всё многообразие взглядов и культур, которое породило Расселение, ни к чему хорошему не приводит, а только порождает лишние конфликты и сомнения. В итоге анклав полностью изолировался, хоть и продолжает принимать послушников извне. На страже автономности анклава стоят так называемые Воины Невесомости, в верности вере, твёрдости взглядов и характеров которых нет никаких сомнений. Именно через них проходят все коммуникации с внешним миром, и из их числа каждые 2 солярных цикла формируется новое правительство. Сам Миу является одним из основных добытчиков гелия-3 в Федерации, рядом с крупнейшими месторождениями которого располагаются их куполы. Вскоре после отделения анклава неизвестная военная группировка попыталась напасть на них, чтобы захватить контроль над месторождениями. Тогда же вся Федерация узнала, что Воины Невесомости обладают твёрдостью не только характера, но и рук, держащих лазерные винтовки, а ещё острым глазом, что позволило им уничтожить превосходящие силы противника, и надолго отбить у всех остальных желание захватывать их территорию силой.

Н

Натуральная Комиссия — специальная комиссия, которая определяет, как должны эксплуатироваться природные ресурсы. В частности, после серии экологических катастроф, связанных с необдуманным и повсеместным использованием синтезированных удобрений, которые привели к исчезновению чайных кустов, кофе, капусты и некоторых плодовых деревьев, Натуральная Комиссия взяла под свой полный контроль кто, что и как выращивает. Теперь даже для того, чтобы вырастить в горшке на подоконнике помидоры-черри, нужно пройти специальную сертификацию и получить разрешение.

Новое летоисчисление — система летоисчисления, которая стала использоваться человечеством после расселения и образования Федерации. 0 день 0 цикла — это день, когда человек впервые преодолел земное притяжение и покинул атмосферу Земли. Этот день выбран как символическая дата, с которой колонизация планет и создание Федерации стали возможны.

О

Обработка — одна из высших мер наказания, которая может применяться к преступнику (другая — смертная казнь). Процедура состоит из нескольких этапов: приговорённый лишается всех имеющихся у него улучшений, вместо которых в основание мозга вживляется блок контроля, далее настраивается программа, по которой происходит стимуляция выбросов гормонов в теле приговорённого так, чтобы вся оставшаяся жизнь прошла для него в сожалениях о содеянном. После чего приговорённый лишается гражданских прав и отправляется в трудовую колонию (чаще всего на одной из космических станций). Смертность достигает 100 % уже в первые пять месяцев: приговорённые или погибают из-за нарушений техники безопасности, так как постоянно стимулируемый мозг не может сосредоточиться, или кончают жизнь самоубийством, не выдержав угрызений совести. Несмотря на затраты по его осуществлению, этот вид наказаний всё ещё востребован в Федерации, так как получаемая в итоге рабочая сила всё равно окупается быстрее, чем если выполнять те же работы более высокотехнологичными способами.

П

Персональный ассистент — ИИ, привязанный к конкретному человеку. Может отслеживать питание, состояние организма, режим дня, напоминать о делах, которые нужно сделать, принимать звонки и проверять входящие сообщения. Ему можно дать доступ к разным устройствам, что повысит качество его работы. Многие любят носить специальные браслеты с инфокристаллом — с их помощью ассистент проверяет состояние организма и может оперативно показывать напоминания.

Планшетка — небольшое устройство, представляющее из себя один сплошной кристалл (экран) и небольшой процессорный блок. Может служить в качестве изолированного хранилища, которое можно синхронизировать с другими устройствами. В полиции используется следователями как портативный архив со всеми материалами по текущему делу.

Пласун (пренебрежительно — пупс) — наличная валюта. Представляет собой небольшой пластиковый блок с защищённой микросхемой, хранящей идентификатор суммы, эквивалентом которой этот пласун является. Используется в случае, если безналичные расчёты по каким-то причинам невозможны или нежелательны. Ещё во время расселения человечества стало ясно, что нужен контроль над выпускаемой валютой. Старые металлические, бумажные и пластиковые монеты и купюры оказалось слишком легко подделать и скопировать. В итоге всем денежным средствам в пределах Объдинённой Федерации присвоили уникальные идентификаторы. В случае, если сумма дробилась или объединялась, сохранялась история родительских идентификаторов.

Р

Религиозные секты — так как человечество стало достаточно разрозненным, то и религия расцвела во всём своём разнообразии, в том числе обретя политический вес для некоторых субъектов Федерации. Но не все религиозные общины объединяются в анклавы. Некоторые секты пытаются нести своё слово среди представителей разных субъектов, не ограничивая их в территории проживания. В большинстве случаев фактические власти субъектов закрывают на это глаза. Но иногда секты становятся реально агрессивными и могут вызвать значительный раскол общества и даже гибель людей. Например, станции Амис были захвачены фанатиками секты «Чёрного солнца», которые получили доступ к системе жизнеобеспечения и открыли все пять станций открытому космосу, прекратив их существование и убив более 900 тыс. граждан Федерации. Религиозные лидеры «Чёрного солнца» были схвачены при пересадке на частный челнок на станции Шема.

С

Синаптический блок — имплант, вживляемый в мозг. Используется для того, чтобы удалить у пострадавших травмирующие воспоминания. Считывает активные синаптические цепи, связанные с конкретным воспоминанием и шоком после него, и постепенно удаляет их. Такие связи не восстанавливаются, поэтому при правильном выполнении через несколько процедур пациент полностью лишается воспоминаний о событии.

Синаптическая терапия — процедура, в ходе которой пациенту вживляется синаптический блок.

Синтезированная пища — продукты питания, печатаемые пищевым автоматом. Имеют состав, вид и вкус тех продуктов питания, которым подражают. Выглядят красиво, но однотипно. Несмотря на обилие пастбищ и сельскохозяйственных угодий, возникших на Земле после её частичного терраформирования, и многочисленные гидропонные фермы на экваториальных базах Марса, натуральных продуктов питания не хватило бы для всего человечества. Поэтому там выращивается питательное сырьё, которое потом разбирается на компоненты и используется пищевыми автоматами для перекомпоновки и создания стандартизированных продуктов питания. Богатые слои общества (и, как ни парадоксально, изолированные анклавы, оторванные от общей системы) между тем могут себе позволить питаться только натуральной пищей.

Синтик — наркоман, принимающий одну из разновидностей синтетических наркотиков. Хоть вызываемые наркотиками эффекты и могут различаться, но в большинстве своём они вызывают зависимость уже с первого приёма. Для производства дешёвых наркотиков используется некачественное сырьё, что приводит в итоге к быстрому износу и гибели человеческого организма. Более дорогие разновидности действуют чуть более щадяще на тело, чего не скажешь о мозге и нервной системе.

Случайное Терраформирование — инцидент, произошедший 340.198. До сих пор не доказано, что это было: диверсия или случайность. Но в результате спутники погодной службы вышли из-под контроля. На них и на наземных погодных станциях отключились блокираторы, что привело к значительному возмущению магнитосферы Земли. На несколько лет планета была непригодна даже для высадки на её поверхность, а когда удалось починить погодные спутники и запустить дроны для очистки, выяснилось, что поверхность Земли перестроилась: бо́льшая часть гор сравнялась, уровень воды повысился, а суша разбилась на тысячи островов. К счастью, почти всё население удалось эвакуировать благодаря ковчегам, построенным совместно Марсом и Исследовательским Институтом Ио. Часть землян вернулась обратно на родную планету, а остальные расселились по другим субъектам Федерации. Это происшествие использовалось правительствами Земли, Луны и обоих марсианских кантонов для того, чтобы второй раз за историю Федерации на десять солярных циклов снять ограничение на использование искусственных инкубаторов и всячески поощрять большое количество детей в семье, что позволило в короткий срок увеличить население за счёт новорожденных.

Солярный цикл — земной год. Хоть бо́льшая часть человечества и покинула свою колыбель, но для расчетов и коммуникаций внутри Объединённой Федерации принято использовать стандартные меры времени, основой для которых являются земные единицы времени:

1 сутки = 86 400 секунд атомных часов, или, иначе говоря, привычные в 2022 году эфемеридные сутки

1 солярный цикл = 365,2564 суток

«Високосных» солярных циклов, очевидно, не существует

Месяцы были отброшены за ненадобностью и для указания даты используется порядковый номер солярного цикла и порядковый номер суток в нём. Пример: 64 день 148 солярного цикла (записывается как 64.148).

Стабилизатор персонификации (стабилизатор) — дополнительное устройство, используемое в редких случаях как дополнение к фиксатору памяти. Устанавливается в том случае, если из-за повреждений некоторые области мозга оказываются изолированы или не всегда доступны для уже наработанных цепочек нейронов. Это приводит к распаду личности: потере памяти, изменению поведения, неспособности принимать решения и объективно воспринимать окружающий мир. Стабилизатор добавляет искусственные связи между областями мозга, компенсируя потерянные части личности. Требует очень тонкой настройки: если искусственная личность будет входить в конфликт с остатками оригинальной, то это приведёт к быстропрогрессирующей деградации и психическим отклонениям. Незначительные конфликты допускаются, хотя и приводят к тому, что пациент находится в апатичном состоянии, подсознательно избегая раздражителей, которые вредят ему, выявляя конфликты настроек. В случае со значительными конфликтами стабилизатор уходит на принудительную перезагрузку вместе с фиксатором памяти, чтобы сбросить последние пять минут жизни пациента,приведшие к ним.

Стабилизатор сна — устройство, позволяющее погрузиться в контролируемый сон в случае, если по каким-то причинам человек не может заснуть сам. Очень популярное средство для борьбы с бессоницей. Представляет собой шлем, позволяющий соблюсти гигиену сна (тишина и темнота). В случае необходимости в организм человека вводятся нейрорелаксанты, позволяющие расслабиться и, буквально, «отключить мозг». Лучше всего устройство работает для полного цикла сна. В случае использования его для более коротких циклов может возникнуть опасность, что доза нейрорелаксантов будет слишком большой и часть их не успеет распасться и безопасно вывестись из организма.

Старая Земля — колыбель человечества, третья планета от Солнца. После терраформирования (см. Случайное Терраформирование) суша сгладилась и разбилась на множество островов. Большинство из них используются для жизни, оставшиеся — с плодородной почвой — для выращивания сырья для последующего синтеза пищи (см. синтезированная пища). На Земле выделяется 71 административная зона с местным самоуправлением, подчинённым правительству. Земному правительству также подчиняются околоземные космические станции.

Стимуляторы — вещества, призванные придать нужный импульс организму, когда ему не хватает своих сил. Обычно поставляются в виде капсул, которые можно проглотить. Могут стимулировать как мозг, так и само тело — последнее особенно часто используется полевыми сотрудниками полиции и учащимися перед сдачей спортивных зачётов.

Т

Терминал — одно из внешних устройств синхронизации данных. Получает данные с внешнего устройства вывода и ищет соответствие в доступной ему базе данных и внешней среде. Отключённые от внутренних баз данных терминалы можно использовать для обезличенного доступа в глобальную сеть.

Терминальный интерфейс — запрещённый вид улучшений, но это не останавливает тех, кто хочет его себе установить. Даёт возможность совершать выход в глобальную сеть без промежуточных устройств. Требует частичной перестройки ЦНС. Необратимое улучшение.

Ф

Федерация (или — ОбъединённаяФедерация) — всё разумное человечество. Название чисто формальное, так как Федерация не имеет общего правительства. Состоит из огромного количества субъектов. Основные: Старая Земля, Луна, Северный и Южный марсианские кантоны (см. Марс). Кроме них отдельными субъектами являются группы космических баз. Каждая группа имеет собственное имя, базы внутри группы различаются по порядковым номерам. Самая маленькая — Шема, состоит из одной базы, расположенной за главным поясом астероидов в противофазе к Юпитеру. Самая большая группа — Лима, насчитывает 38 баз. Это регулярно служит причиной многочисленных конфликтов: Лима считает, что Марс и Луна эксплуатируют их, не давая ничего взамен. Это утверждение не лишено смысла, так как станции Лима расположены на орбитах между Землёй и Марсом и часто использовались для дешёвого транзита людей, материалов и данных. За шесть солярных циклов до описываемых событий станции Лима полностью прекратили любые прямые контакты с Луной, Марсом и всеми их представителями.

Фиксатор памяти — надстройка над мозгом, которая позволяет хранить воспоминания. Используется людьми, чей мозг больше не в состоянии справляться с функцией хранения сам. Также используется электронными консекворами (см. консекворы) в качестве дополнительного хранилища данных.

Фобомышь — мелкий и агрессивный потомок обычной мыши. Во времена исследования Марса на одном из его спутников, Фобосе, были расположены огромные складские помещения. В тех из них, где хранилось сырьё для посадки на гидропонных фермах или для производства пищевых продуктов, поддерживалась определённая минимальная атмосфера. Её оказалось достаточно для того, чтобы случайно попавшие туда мыши прижились и расплодились. Однако, не все подобные помещения были хорошо изолированы, поэтому периодические вспышки радиации и утечки на соседних складах, привели к тому, что часть популяции мышей мутировала. Новый вид обладал более высокой способностью к репродукции, но и высокой агрессивностью. Обычные мыши вскоре были уничтожены новым видом. Первые поселенцы на Марсе не сразу заметили, что фобомыши проникли в жилые корпуса и на фермы. Но как только заметили, то тут же попытались уничтожить вредителей. Борьба идёт до сих пор.

Х

Хаффа — синтетический тонизирующий напиток. Ходят слухи, что он чем-то похож на мате, но нет никого, кто мог бы это подтвердить.

Ш

Шальковый пряд — искусственно выведенный вид насекомых. За основу был взят геном тутового шелкопряда, но его слюнные и прядильные железы, а также пищеварительная система были модифицированы таким образом, что новый вид может питаться особой химической смесью. Симбиотическая связь с двумя видами протеобактерий позволяет прядам вначале разлагать химическую смесь на базовые компоненты, получая в качестве побочного продукта питательные вещества, а затем преобразовывать эти базовые компоненты в полиэфирную нить, которую гусеница производит всю свою жизнь. Это открытие привело к революционным изменениям в производстве лёгких и долговечных синтетических материалов, значительно превосходящих по прочности синтеткани, произведённые по старым технологиям. Первыми значительного успеха в создании, выращивании и использовании этих насекомых добилась группа биологов во главе с Маратом Шальк. Считается, что насекомое названо в честь него, однако сам он до конца жизни в каждом интервью подчёркивал, что своё открытие посвящает своей младшей сестре — танцовщице диско-балета Терезе Шальк.

Э

Эмпатический спектакль — вид драматического искусства. Зритель погружается в историю не только наблюдая разыгрываемое на сцене действие, но и получая дополнительные сигналы от эмпатического стимулятора. Использование стимулятора способствует переживанию эмоций, соответствующих задумке автора произведения.

Эмпатодрама — то же самое, что эмпатический спектакль, но зритель смотрит не живую игру актёров, а запись. Большинство людей используют для этого системы виртуальной симуляции или стенды полного погружения. Но есть эстеты и маргиналы, предпочитающие двухмерную картинку.

Оглавление

1. Мнимая простота

2. Дважды умерший

3. Собери их всех

4. Жертвы под подозрением

5. Наказание и преступление

6. Расследование в тупике

7. Сны и нарушения

8. Чудовища среди нас

9. Нет покоя

10. Беспокойные мертвецы

11. Добровольное заточение

12. Что нас не ломает

13. Психопаты ищут психопата

14. Всё складывается

15. Приманка для хищника

16. Капкан захлопнулся

17. Вы даже с этим не справились

18. Шумная компания

19. В пасти великана

20. Разные грани удачи

21. Змеиный клубок

22. Предательство

23. Узлы, которые разрубают, и связи, которые создают

Словарь