Последний Контракт Том 4 (СИ) [Илья Николаевич Романов] (fb2) читать онлайн

Последний Контракт Том 4.

Глава 1

***Глава неоткорректирована!***Лёжа на кровати, я смотрел в белый потолок просторной комнаты погружённой в темноту. На груди негромко посапывала София, закинувшая на меня свою стройную ножку. Нос отчётливо улавливал запах её шампуня и духов, но всё это было мимолётным.Сейчас мои мысли были заняты прошедшим разговором с отцом Артёма, ведь именно из-за него, я оставшийся праздник был необщителен и погружён в себя, что явно не укрылось от ребят.С меня взяли обещание. Обещание помочь, когда придёт время и Сергей Петрович даст знать. К чему оно сводилось я не знал. Деталей, целей и прочего он мне не сказал и просто взял с меня слово, зная, что я его не нарушу. Глупо было идти на поводу у своих эмоций и подписываться на неизвестность? Несомненно. Но мне нужно увидится с императорской семьей и всё узнать, иначе я не смогу найти покоя в своей душе. Внутри меня было полное осознание, что это не моя семья и вероятность того, что они меня помнят и знают, приблизительно, равно нулю. Но иначе я не мог. Неизвестность сожрёт меня изнутри, выжигая разум.В любом случае, даже если просьба Сергея Петровича будет идти награни с безумием, то выкрутиться можно, не нарушив слово. Вот только радость и нотки задумчивость, которые я увидел на его лице после моего согласия, не дают мне покоя. Он явно что-то задумал. Что-то глобальное, связанное с императором и империей в целом.

Но было во всем этом хаосе и хорошая сторона. Под конец дня рождения Артёма, мне пришло сообщение от Юрия Соколова о том, что Шефер взят. Не знаю, как он провернул подобное, но факт есть факт. Моя задача в этом плане состояла по сути в наблюдении и ничего не делании. Именно об этом меня попросил Генерал. Не вмешиваться и быть наблюдателем, дабы меня не связали с исчезновением Шефера. Сам западник будет доставлен в секретное крыло тюрьмы Обители в Санкт-Петербург. И идиот метаморф, кстати, тоже.Что ж... Это лишь упрощает мне задачу. Не придётся разрываться, чтобы побеседовать с одним и с другим.Но перед тем, как отправиться в Санкт-Петербург, нужно уладить вопрос с Элеонор и её рукой. Лавров ещё не дал ответ о её готовности, но судя по срокам, остались лишь финальные штрихи.Рука опустилась на гладкую спину девушки и пальцы стали медленно поглаживать её бархатную кожу, от чего та слегка заворочалась и блаженно замурчала.Признаться честно, меня почему-то грызёт червячок сомнения, что за попыткой убийства Амалии, стоит явно не Шефер. Зачем ему убивать её? Навредить таким образом мне? Но он явно не дурак и должен понимать, что мне плевать на эту девушку. Тогда кто? Западник передал мне привет от некого хозяина и если сопоставить это со словами Сергея Петровича, то выходит, что постарался тот самый человек, который собирает под свои знамена семьи, кланы и рода Западного Союза.У меня была идея, кто именно это может быть. И если это так, то дела принимают действительно дерьмовый поворот. Моё второе Я. Вторая половина души, что вобрала в себя всю ярость, гнев и безумие... Какова вероятность, что это Виктор? Высока. Ему особо и не нужна чужая сила, чтобы убить меня, ибо он и так очень силён. Но ему нужны люди, чтобы добраться до империи и провернуть задуманное. К тому же, это может быть связано с его заданием... Если оно заключается в нечто ином, кроме меня.Будь я на его месте, чтобы сделал? Конечно же отправился в Западный Союз, которым правит совет. Подчинить семерых и раздробленных идиотов, движимых лишь своими убеждениями, гораздо проще, чем того же императора. Сила у Западников есть, как и люди. И я больше чем уверен, что он их уже вооружает. Винтовки, артиллерия, броня, бомбы, техника и прочее... Он ходит среди миров так же долго, как и я, поэтому и знания его на уровне. И если я прав... То весь этот мир захлебнётся. Война. Масштабная, кровопролитная и всепоглощающая война. Технологии этого мира ещё только начали свой путь развития до чего-то стоящего, и если Виктор внесёт свою лепту... То вскоре мир вооружения не просто рухнет... Его разорвёт. Другой вопрос в том, какие миры он посещал и каких высот добились тамошние жители? Вдруг он нашёл того же гения, как Карпов? Если да...Неприятный холодок прошёлся по моей коже, от чего я поморщился и вздохнул.Нужно торопить Лаврова. После моей поездки на Теневой Континент он должен закончить проект брони. Если подобное оружие появится у меня, то это сыграет ключевую роль в дальнейшем. Не только в защите, но и в нападении.Саму оболочку брони, как он мне писал, уже готова. Проблема возникла в создании ИИ для работы. Местные программисты и гении, ещё не додумались до подобных технологий и создают её буквально с нуля. А учитывая то, что работает в команде Лаврова не так много человек...Я дал ему все, что знал по созданию Искусственного Интеллекта из мира Карпова по имени — Афина, которую тот лично писал для меня. И если у Лаврова получится создать её, то это будет высшим пилотажем. Впрочем, даже её сырая версия поможет мне с броней и остальными функциями, хоть эта работа и будет ограниченной.Единственное, что меня ещё смущает, кроме создания Афины... Это то, что я приобрёл в этом мире. И я говорю не про топор, подаренный Бореем. Я говорю про состояние Харона. Смогу ли я сражаться, используя броню и эту форму Жнеца? Войдут ли они в резонанс или же меня просто разорвёт от соприкосновения двух энергий. Ведь для подпитки брони я буду использовать сферу, которую когда-то забрал из банка и ячейки Сухова. Небесная Лазурь — артефакт накопитель. Его мощи хватит, чтобы запитать и поддерживать броню, но как на это отреагирует Харон? При использовании моих печатей, а особенно печати Власти, Энергия Мира буквально вспыхивает и искажается. Она не выдерживает проявления энергии Смерти. И одно дело, когда я нахожусь, как бы... В своём теле. А другое, если буду находится в броне.Впрочем, в мире Карпова я уже использовал печать Власти будучи облачённых в штурмовую броню — 109 «КСОТ» и никаких происшествий не было. Но опять же, это лишь печать, а не само состояние, когда энергия Смерти течёт по моим венам.Очередной вздох покинул мои лёгкие и я понял, что не усну. Мыслей слишком много, а тело желает действовать.Плавно выбравшись из объятий Софии, я соскользнул с кровати и оделся в тёмный махровый халат, который девушка приобрела специально для меня. Воспоминание о её лице на тот момент, когда она вручала мне его со смущением, заставило меня улыбнуться.Не удивлюсь, если она хранит в шкафах своей комнаты ещё какие-либо новые мужские вещи, как бы про запас. Ну а вдруг, я действительно решу остаться у неё и тем более, жить.Моя рука плавно опустила гладкую металлическую ручку двери, открывая её и впуская внутрь лёгкий порыв прохладного воздуха.Сам коридор особняка Софии был небольшим и я знал куда идти, чтобы покинуть жилище. Не только из-за того, что запомнил дорогу до спальни, но и потому что просмотрел чертежи и планировку самого особняка, ещё когда узнал о нём. Да, я дотошный и страдаю паранойей, это не отнять.Пройдя до красному ковру, устилающему коридор, я дошёл до деревянной лестницы вниз, сразу же услышав несколько голосов.Прислуга, предоставленная отца Алексея, всё ещё была на ногах и не ложилась спать. Досье каждого из них я так же проверил и узнал абсолютно всё. Опять же, паранойя не только о сохранности уже моей женщины, но и ребёнка. Будь в личном деле каждого из них хоть какой-то огрех или зерно слежки от отца Алексея, я бы сделал так, что эта прислуга исчезла.Стоит ли говорить, что я бесшумно спустился по лестнице и так же бесшумно завернул за угол, где располагался вход в кухню.— ... Вот и как мне теперь с ним быть? Учёбу он хочет забросить, а ведь Фёдор Константинович заплатил за него деньги и через связи устроил в элитную школу слуг. Говорит, что хочет стать военным и войти в гвардию рода... Но куда ему... Единственный мужчина в семье... — услышал я мелодичный голос за которым последовал обречённый вздох.— Дык скажи господину, — вторил ему ещё один женский голос, но более грубый. — Он поймёт и отправит твоего охламона на перевоспитание. Ему же восемнадцать, пора и головой думать!— А вдруг не пойм...Именно в момент этих слов, я толкнул дверь кухни, попав в большое помещение. Металлические шкафы, такой же огромный металлический стол, несколько газовых плит и холодильников. Множество навесных полок и шкафчиков для хранения посуды, специй и прочих кухонных принадлежностей. Пол здесь был плиточным и что самое интересное, белым. Странное расточительство, лучше бы положили красную плитку.

Моим глазам предстала картина чаепития двух барышень, лица которых стразу же всплыли в голове в виде досье и фотографий. Газманова Алина Тихоновна. Светлые длинные волосы, непримечательная внешность. Рост 168 сантиметров. 38 лет. Вдова, муж погиб при исполнении долга перед родом. Второй раз замуж не выходила. Имеет взрослого сына Святослава, о котором судя по всему и шла речь.Седовласая барышня рядом с ней с кружкой чая, была старшей служанкой в особняке Софии. Моё появление у неё вызвало лишь приподнятую бровь и кривую ухмылку. Прокофьева Татьяна Геннадьевна. Высокая мадам и обладательница 189 сантиметров роста. По лицу и не скажешь, что ей уже под 60, хоть и видны редкие морщины. Явно следит за собой.— Добрый вечер, — кивнул я спокойно и без зазрения совести, как хозяин дома, прошёлся до холодильника.— Господин, — грациозно встала со стула Татьяна и расправила плечи.— Д-добрый, господин... — судорожно кивнула Алина, быстро поднимаясь с места по примеру взрослой женщины.Моё появление явно выбило их из колеи. Одну во всяком случае точно.Весь мой путь пролегал в гнетущей тишине и я спиной чувствовал заинтересованный взгляд женщин, которые сто процентов уже успели обсосать слухи вокруг меня со всех сторон.Лениво открыв дверь холодильника и достав из него пакет молока, я сразу же присосался к нему, в надежде утолить жажду и голод одновременно. Воды не хотелось, как и просто поесть, поэтому молоко подойдёт.— Вух... — блаженно выдохнул я, отрываясь от молока и вытирая тыльной стороной ладони губы. — Теперь и жить можно.Ожидание, что кто-то поддержит или встрянет в мой монолог не было, но всё же...— Если господин желает... Я могу приготовить лёгкий омлет... — сбивчиво подала голос Алина за моей спиной.И почему в его голосе я чувствую страх? За кого они меня считают, чёрт возьми.— Нет, — помахал я рукой, не поворачиваясь. — Не нужно. Но, спасибо.Не желая расставаться с молоком, я забрал его с собой и закрыл холодильник, сразу же двинувшись в сторону выхода. Но как только я уже собирался покинуть кухню, то задумчиво повернулся к женщинам и сосредоточил свой взгляд на белокурой Алине Тихоновне.Женщина под моим взглядом сразу же вжала голову в плечи и как-то осунулась, бегая глазами.— Признаюсь честно, — спокойно заговорил я. — Мне удалось подслушать часть вашего разговора. Если речь идёт о вашем сыне Святославе, — расширились её глаза, в которых я увидел промелькнувший страх.Да что это с ней?— Кхм... Так вот... — продолжил я после короткой паузы. — Если речь о вашем сыне, то у меня есть идея.Женщины озадачено переглянулись между собой и вскоре мои глаза увидели странный кивок Татьяны.— Какая идея, господин? — спросила Алина.— Он же закончил начальную боевую подготовку рода и сдал экзамен? — как бы невзначай ответил я вопросом на вопрос, хоть и знал ответ, ведь досье Святослава тоже читал.— Да, — рассеяно кивнула Алина, явно не понимая, зачем я это спросил. А вот её соседка Татьяна, наоборот, нахмурилась.— Пусть завтра с утра он прибудет к главному зданию Орлов-групп, — заговорил я. — У меня для него будет задача по плечу.Опять озадаченные гляделки между двумя барышнями, после чего Алина обеспокоено спросила:— Это опасно, господин? И что на это скажет Фёдор Константинович?— Нет, не опасно, — помахал я пакетом молока и вновь сделал глоток. — А с отцом Алексея я сам поговорю. — и уже тише добавил. — У меня с этим хрычом и его сынком отдельный разговор...— Х-хорошо... — кивнула Алина Тихоновна.Не говоря ни слова, я просто махнул свободной рукой на прощание и покинул кухню.Что ж... Если хоть часть досье об этом Святославе правда, то отец его достойно натаскал и раз парень не хочет быть слугой, то у меня действительно есть для него работа, которую мне выполнять банально лень, а Антон или другие бойцы для этого слишком заняты. Вопрос конечно есть в лояльности самого парня, но я думаю, что после того, как он поймёт суть своей работы и что она сулит роду Беркутовых, который он так любит, то вцепится в неё всеми руками и ногами.

Глава 2

Утром, я как и условился с Алиной, находился возле главного здания Орлов-групп, а именно — рядом с придорожной кофейней.

Аромат свежезаваренных зёрен, смешивающийся со сливками и коксовым сиропом, приятно ласкал нос, а уж о вкусе самого напитка промолчу. Это было одно из самых вкусных кофе, которое я когда-либо пил. И что странное, готовила его молодая девушка испанка, чья семья и держала маленькую кофейню. Она каждый раз встречала меня с улыбкой и на ломанном русском желала доброго дня и приятного настроения. Хотя может это связано с тем, что я постоянно оставлял ей сдачу? Возможно.Мои глаза то и дело цеплялись за проходящих рядом сонным людей, куда-то спешащих. Одетые в деловые костюмы мужчины и женщины явно торопились на работу, держа курс к остановке автобусов, маршруток и трамваев. И так же я видел студентов и школьников. Их форма разнообразных цветов и знаков учебного заведения сильно выделялась на фоне рабочего класса.Залюбовавшись общим потоком людей, я неожиданно услышал мощный удар и хлопок, от которого готов был мигом выбросить недопитое кофе и вступить в битву. Вот только реальность оказалась такова, что это было напрасно. Два автомобиля, один из которых старенькое желтое такси, а другой — дорогой кабриолет, поцеловались прямо на светофоре.Шум и гам криков пассажиров и водителей мигом заполнил улицу, привлекая внимания и я меланхолично смотрел на то, как богато одетая девушка что-то пытается доказать пожилому мужчине, чьи тёмная кожа и лицо выдавали в нём араба.— Утро добрым не бывает, — улыбнулся я и сделал очередной глоток, мурча от удовольствия.Левая рука поднялась на уровень глаз, рукав широкой дорогой кофты задрался и я посмотрел на часы.Святослав опаздывает уже на три минуты. Что ж... Буду знать, что с пунктуальностью у него проблемы.Прошло ещё десять минут, за которые я успел выпить кофе, выкинуть стаканчик в урну, побеседовать с Анжеликой, той самой девушкой баристой, а парня всё ещё не было.Кроссовок нервно стал выбивать ритм по гладкому тротуару, а моя терпение грозилось в любой момент лопнуть. Я много чего не люблю в жизни, но особенно я не люблю опаздывающих. Эта отдельная каста людей, которые постоянно бесили меня во всех мирах. Может поэтому мне и понравилась Япония в своё время? Опоздание для японца, это тоже самое, как конец света и начало апокалипсиса. Этот народ никогда не позволяет себе не прийти вовремя. Связано это не только с менталитетом, но и банальным воспитанием.Спустя ещё десять минут я собирался плюнуть на свой собственный план по поводу Святослава и просто подняться в кабинет Александра, который ждал моего приезда. Найти человека на место парня не проблема, но суть в том, что его как раз таки надо искать, а мне банально лень.Пожелав Анжелике на прощание всего хорошего и взяв у неё кофе для Александра, я уже собирался перейти дорогу, как вдруг из-за поворота улицы, с рёвом двигателями, вылетел мотоцикл, в точности похожий на Honda Steed 400.Его чёрный цвет перетекал бликами от лучей утреннего солнца, а языки пламени нарисованные на топливном баке, создавали вид грозного зверя.Наплевав на правила дорожного движения, водитель мотоцикла пересёк две сплошные и под возмутительные гудки автомобилистов, припарковался возле здания Орлов-групп.Сам же мотоциклист быстро снял с головы шлем и зажав его под мышкой, шустро и с явными матами, стал оглядываться, напрочь игнорируя взгляды прохожих.Ухмылка сама собой налезла на лицо и я спокойно перешёл дорогу, двинувшись к молодому светловолосому парню в мотоциклетном прикиде, попутно доставая свободной рукой его фотографию из кармана кофты.— Ты опоздал, — холодно произнёс я, мигом заставляя его повернуться ко мне и удивлённо посмотреть. Ну а я тем временем держал его фотку на уровне лица и сравнивал.— Простите, господин, — мигом слез он с байка и поклонился мне, что ещё сильнее вызвало внимание у прохожих. — Меня задержали пробки и...— Меня не волнует, что тебя задержало, Святослав, — фыркнул я и убрал фотку обратно в карман. — Твоя матушка должна была предупредить тебя во сколько ты обязан явиться. Твоя задержка и неумение распоряжаться временем, сыграли против тебя.— Я исправлюсь, господин, — выпрямился он и, пождав губы, посмотрел на меня смесью непокорного взгляда и какого-то вызова.Ну да, в его глазах я такой же пацан восемнадцати лет, как и он. И хоть считаюсь для него господином, принять подобное просто, а осознать не так легко. Особенно, когда в его возрасте моча бьёт в голову, а естество хочет женщину.Дети, одним словом.Вот только это дите обучено. Его отец был никем иным, а капитаном гвардии Беркутовых и прошёл через настоящий ад во время войны кланов. И весь свой опыт и знания, он постарался передать вот этому щеглу, стоявшему передо мной. Я больше чем уверен, что Святослав сможет половину учеников Имперской Академии скрутить в бараний рог и не почесаться, даже одарённых, хотя сам им и не является. Суть в том, что его отец числился капитаном в гвардии как бы... Номинально. Мне пришлось надавить на Кардески, чтобы получить полное досье, но благодаря этому я выяснил, что у Беркутовых раньше было подразделение так называемых Нулевых. Люди, обученные сражаться с одарёнными своими собственными силами, подручными средствами, телом, хитростью и умом. Жаль, что большинство этих парней погибло в прошедшей войне, а их остатки рассосались в других отрядах гвардии. Мне бы пригодилось подобное подразделение, которое и не грех взять с собой на Теневой Континент.— Идём, — махнул я рукой и взял курс в сторону крыльца здания.— Я могу узнать, зачем вам понадобился, господин? — задал Святослав насущный вопрос, догнав меня.— Для начала, — остановился я на ступеньках крыльца и посмотрел на него сверху-вниз. — Ты должен понимать, что задача, которую я тебе поручу, является для тебя первостепенной. Во вторых. Надеюсь, мне не нужно пояснить, что тебе придётся держать язык за зубами, иначе ты банально его лишишься? — увидел я его быстрый кивок. — В третьих. Всё, что ты будешь делать, пойдёт на благо не только мне, но и роду Беркутовых. Фёдор Константинович потом тебе спасибо скажет и обнимет, как родного сына. Разумеется, как только твоя работа будет закончена. В четвёртых. Не смотри на меня волком, Святослав, я это не люблю. Хочешь бросить вызов? Вперёд, я приму его. Но в таком случае, твоя помощь больше не будет нужна, ибо ты банально окажешься на больничной койке и мне придётся объяснять твоей матери, как так получилось. Ну и напоследок, — спустился я на одну ступеньку и встал с ним лицом к лицу, а мои глаза вспыхнули энергией Смерти. — Если ты проявишь себя. Станешь лучше, чем я о тебе предполагаю, то ты получишь возможность.— В-возможность? — хрипло спросил он, нервно сжав шлем в руках и побледнев.— Возможность, — кивнул я в подтверждение. — Ты сможешь не только бросить учёбу в школе слуг, которую так ненавидишь, но и обрести знания, что были недоступны твоему отцу. Ты ведь хочешь превзойти его? — небывалым огнём стремления загорелись его глаза и я понял, что попал в точку. — У тебя будет шанс. Разумеется, если ты не подведёшь меня.— Я не подведу, господин! — рявкнул он и вытянулся по струнке, чем вызвал удивление у охранников возле входа в здание, а меня заставил поморщиться.— Что ж... В таком случае, идём.Мы вновь двинулись в Орлов-групп, пройдя охрану, которая знала меня, без досмотра. Святослав после моих слов буквально полыхал уверенностью и готовностью свергать горы. Ну а я, вновь убедился, что метод кнута и пряника самый рабочий из всех.***Александра мы обнаружили в лаборатории, что неудивительно. Он постоянно пропадал в ней, наплевав на все собрания совета его компании и прочего. Вроде бы он говорил, что для этого у него есть несколько доверенных лиц, но моя память уже не та, что прежде. Впрочем, мне всё равно. Главное, что мой друг здесь и он цел и здоров.— Виктор! — всплеснул он руками, стоило завидеть меня и сразу же по дружески обнял. — Я рад тебя видеть!— И-и я тебя, Саш, — криво улыбнулся я, трепыхаясь ногами в воздухе и, стараясь сделать хоть один вдох, слушал, как Святослав посмеивается за моей спиной.Стоило моему другу поставить меня обратно на плиточный пол, он переключил внимание на парня и поднял бровь с вопросом:— Это тот, о ком ты писал этим утром?— Да, — кивнул я и взглядом показал юнцу сделать шаг вперёд.— Газманов Святослав Игоревич, — протянул он руку, попутно снимания перчатку.— Орлов Александр Дмитриевич, — с улыбкой ответил мой друг на рукопожатие и приветствие. — Надеюсь, мы сработаемся.— А-ага... — с лёгким недоумением ответил парень, потрясывая свою ладонь, а я с трудом не ухмыльнулся.Кому, как не мне знать, что у Александра действительно медвежья хватка.— Что ж... — протянул мой друг и с улыбкой уставился на меня. — Не будем медлить?— Давай уже, показывай, что ты наколдовал, — хмыкнул я, чем вызвал у Александра смешок.Пройдя по лаборатории, которую Святослав рассматривал глазами обезьяны попавшей в киберпанк, мы оказались возле массивного стола и голографической клавиатуры.Размяв пальцы и сделав глоток кофе, который после его объятий чудом не разлился, он быстро набрал нужный запрос в главный компьютер Орлов-групп и в следующий миг перед нашими глазами появился широкий экран.Множество чертежей и разработок вооружения, начиная от плазменных и лазерных винтовок с арторной артиллерией континентального масштаба и заканчивая бомбами, превосходящими водородную, появились перед глазами.Все мои знания, что я передавал Александру по мере своей жизни в этом мире, как гарант собственной безопасности. Ящик Пандоры, который мой друг обещал запечатать на собственном локальном сервере и который можно вскрыть лишь с моего одобрения. Опасно было доверять подобное? Несомненно. Но я верю Александру. Верю, как самому себе. Возможно это влияние того, что он в точности похож на Карпова, а может и нечто иное. Но... Да... Я действительно верю ему и в верю в него. Он не подведёт меня.— С чего начнём? — волнительно спросил он, покосившись на меня.— Список первой категории, — спокойно ответил я, прохрустев шеей.Экран на короткую секунду мигнул и вскоре нашим глазам предстал целый список вооружения. Именно с него я решил начинать в первую очередь. Именно здесь хранятся чертежи, данные и знания об оружии, которое этот мир пока не готов принять, но не сильно пострадает, если подобное пройдёт.Глаза то и дело косились в сторону дальнего архива на экране, имевшего чёрный цвет. Он был закрыт специальным паролем, которые знал лишь я. Архив, в котором собрано настоящее великолепие военной мысли и гения из мира Карпова. Но это крайний случай. Самый, что не на есть крайний.— Поставь в первую очередь ЛСВ-18«Оберон», — указал я пальцем на массивную лазерную снайперскую винтовку на что Александр кивнул и вытащил копию чертежа на соседний голографический экран. — Так же добавь ШПВ — 056 «Стрекоза», ПП — 30 «Леший» и ГСН — 0101 «Мортэм».— Может не надо? — слегка побледнев спросил Александр, стоило перед нашими глазами появится чертежу «Мортэма».— Надо, Саша... Надо... — кивая, подтвердил я свой выбор и услышал обречённый вздох друга.Из всего, что я передал Александру, были виды оружия, которые он боялся до усрачки. И «Мортэм» из их числа. Граната, имеющая начинку плазмы и сердцевину из нулевого элемента, он же 0 Ez. При попадании подобной малышки в строй врагов, произойдёт настоящий локальный Армагеддон. Единственный минус, надо вовремя свалить, иначе и тебе самому каюк. Именно поэтому подобными игрушками пользовались в основном осуждённые на смертную казнь и суицидники, желающие поскорее расстаться со своими жизнями.Но для меня... Для Жнеца... Подобное оружие будет очень кстати. Печати Скачка и Концентрации, позволят мне вступать в бой по желанию и выходить из него. Наложил печати, ворвался в ряды врагов, оставил подарок и свалил. А дальше, можно доставать попкорн и смотреть, как всё полыхает. Но это ещё не всё. Я планирую изменить основной химический состав плазмы и взять тот, который использовался для создания патронов для моих пистолетов. Энергия Мира опоясывает всё вокруг. Она пропитывает воздух, землю и людей. И если у учёных Александра получиться моя задумка, то потенциал «Мотрэма» вырастет в разы.Пока Святослав, уставший стоять на ногах от безделья, крутился на стуле в углу лаборатории, мы с Александром более двух часов выбирали нужное. И от некоторых моих решений у него волосы вставали на загривке. Он понимал, что грядет, ведь не дурак. Я бы не пришёл к нему просто так, прося о том, чтобы создавать оружие в массовом производстве. А уж о том, что оно станет массовым, позаботиться не только Александр, но и Антон Сваровский с Лавровым. Эти два персонажа лишь ждут моей отмашки и если последний и так зашивается с работой, то Антон скоблит землю копытами в нестерпимой готовности. Его основной задачей стал поиск людей, готовых убивать и получать за это деньги. Но и помимо этого... Он вышел на связь с родами и кланами, на которые ранее работал и выполнял контракты. Всё то время, пока оружие будет создаваться, а я находится на Теневом Континенте, Антон займётся вербовкой и поиском союзников. Конечно же отсев будет страшный и многие пошлют нас на три буквы. Но будут и те, кто останется, что обрести силу. Именно так, я готов делиться знаниями и оружием с теми, кто поможет мне в будущем надрать зад Виктору.Не забыл я и про Соколова. Бравый генерал скорее всего уже прощупывает почву под моими ногами и должен заметить мельтешения. Что ж... Я озвучу ему достойное предложение, от которого он вряд ли сможет отказаться. Нужно лишь выиграть время. Выиграть самый дорогой ресурс, которым владеет человек. И если у меня получиться... Если я справлюсь... То моё второе Я... Моя вторая половина души... Обломает зубы. А после, я приду и убью его.— Мы те, кто служит Смерти. — тихо заговорил я, наблюдая за действиями Александра и видя список вооружения. — И не познают покой наши души, покуда несём мы её волю, желая обрести свободу. Убийство наш удел... Кровь наша награда... Страх наша суть... Имя нам — Жнецы, ибо мы прокляты.— Готово, — слегка нервно произнёс мой друг, покосившись на меня. — Броню сейчас просмотрим?— Да, — кивнул я, сжав кулаки. — Не будем терять времени. Начнём со штурмового класса второй категории.— Только не говори, что ты выберешь Хоттабыча? — проглотил Александр вставший в горле ком и со страхом взглянул на меня.— Именно с него мы и начнём, друг мой, — безумно оскалился я. — Именно ШБП — 007 «Хоттабыч» и станет нашей первой целью.— Ты безумец... — устало выдал Александр, открыв нужный архив.— Да я и не спорю, — пожал я плечами, продолжая скалиться.Вскоре, найдя искомое, Александр вывел на экран штурмовую броню прорыва, которая в мире Карпова была стандартом вооружения, хоть и с забавным названием. Выше трёх метров, полностью гладкий корпус с защищёнными точками сочленений, массивные руки и торчащий за спиной штурмовой ранец, позволяющий развить скорость гораздо большую, чем тот же Перун, который я использовал ранее. Шлем подобного красавца выглядел в точности, как у старых добрых крестоносцев, что вызвало уважение и трепет. И стоило мне его увидеть, как я сразу же вспомнил об одном подразделении из мира Карпова, носящего название — Кровавые Вороны. Только эти парни, в идеале владеющие подобной бронёй, могли ворваться в ряды врагов и аннигилировать всё плазменными двуручными мечами. Кстати, за глаза, этих ребят кличали точно так же, как называлась и броня. Хоттабычи.От былых воспоминаний мой оскал перерос в ухмылку и я шустро потёр ладони в нетерпении, воодушевлённо проговорив:— После Хоттабыча, переходи в оборонительный класс. Будет доставать самые сливки.

Глава 3

Два дня прошло с того момента, как мы с Александром выбрали нужные для разработки прототипы. Работы предстояло непочатый край, но я уверен, что мой друг справиться. Всё же, он будет не один и ему будут помогать. Так что, по всем прогнозам, к моему возвращению с Теневого Континента, всё будет готово.Возникает вопрос, зачем мне тогда понадобился Святослав? В целом, всё просто... Задача парня состоит в том, чтобы тестировать прототипы наряду с людьми Антона Сваровского. Но это лишь пятьдесят процентов всего. Другие же, заключаются в том, что он будет докладывать отцу Алексея об успехах. Да, я сказал ему, чтобы он держал язык за зубами, но верность его принадлежит главе рода Бекрутовых и пацан не удержится от того, чтобы не слить информацию. Но на то и расчёт. Пусть Фёдор Константинович промаринуется и почувствует, что у него перед носом проносится возможность усиления рода. В этом и заключается моя мысль. Чем больше ему сольёт Святослав, тем больше у меня будет рычагов в дальнейших переговоров. Всё же, одно дело, когда ты объясняешь на словах преимущества, а другое — увидеть их воочию или получить доказательства от верного слуги.Пусть Святослав рассказывает. Пусть просвещает и воодушевленно преподносит всё то, что увидит и сам попробует. А уже потом, я буду решать, что делать с парней дальше. Ну а если он всё же сдержит язык за зубами, ему можно будет доверить чуточку больше информации, тем самым ещё сильнее закрепив его за мной. В обеих ситуациях, я в выигрыше. Но это всё долгоиграющие планы.Сейчас же, я находился на КПП базы Алексея, попивая газировку со вкусом апельсина и разговаривая с парнями, стоящими на дежурстве.Мои глаза то и дело смотрели на наручные часы, отсчитывая каждую минуту до прибытия курьера. Лавров передал посылку и, признаться честно, мои ладошки запотевали от волнения.Очередной глоток сладкого напитка и я выглянул в окно, за которых показалась тройка чёрных седанов с гербом клана Разумовских.Бойцы КПП слегка напряглись, заметив их, но я успокоил их, а после вышел наружу и двинулся к остановившимся машинам.Пятеро вооруженных лысых, как на подбор, охранников, покинули автомобили и стали осматриваться. И вслед за ними, из одной из машин вышел строго вида мужчина в белоснежном костюме и короткой стрижкой тёмных волос. Его прищуренные глаза сканировали округу, а волевое и покрытое редкими шрамами лицо было сосредоточено, приняв отрешённый вид.— Виктор Романов? — сухо обратился он ко мне, как только я подошёл.— Во плоти, — кивнул я и, с ухмылкой, спросил. — Привезли?Не отвечая на вопрос, мужик щелчком пальцев открыл багажник седана и двое из его охраны, достали из него массивного вида прямоугольный чёрный короб.Мои глаза видели на нём небольшую панель биометрической защиты, которую можно снять лишь сетчаткой глаза и сканированием ладони. Ну и по стандарту, нужно было так же вести код. Благо я его знал.— Клан Разумовских выполнил часть договора, — всё тем же сухим голос произнёс мужчина, строго поправив пиджак. — Глава передает, что ждёт от вас в скором времени достойный ответ.— Три дня, — меланхолично ответил я, а мои слова заставили его поморщиться.— Господин желает увидеть исполнение договора с вашей стороны пораньше. И я здесь, чтобы настаивать, — поджал он губы, а я улыбнулся.Пытается давить, хотя сам и сказал, что в скором времени. Неточная формулировка несёт свои проблемы и плюсы. И, возможно, говори он иначе, я бы уступил один день... Но теперь — нет.— Ну, ваш господин может желать что угодно, — пожал я плечами. — Но проект брони он получит не раньше, чем через три дня. — видя, что мужик хочет вставить слово, я поднял руку и, заткнув его, продолжил: — Вернувшись к нему, сообщите те слова, что сказали мне. И если у него возникнут вопрос, он знает, где меня найти.Зло прищурившись и сжав кулаки, мужик сделал ко мне шаг и навис горой. Он был выше меня на полторы головы, так что пришлось смотреть на него снизу-верх.— Ты кем себя возомнил, пацан? — процедил он, а его глаза вспыхнули белоснежным сиянием.— Тем, кто не даёт тебе возможности выслужиться перед господином, — наклонил я голову набок и широко оскалился.Мне всегда нравились подобные люди, лезущие из кожи вон, чтобы подлизать начальнику, господину или кому-то ещё. Три дня не играет роли в нашем с Разумовским договоре, но этот индивид решил надавить на меня, а потом выпятить грудь и доложить своему господину о том, какой он хороший. Да... Мне всегда нравились подобные люди... С мёртвой точки зрения.Мои глаза вспыхнули тёмно-синим могильным светом, а на расстоянии не менее десяти метров распространилось давление Жнеца. Я видел, как сбледнуло лицо мужика, но тот быстро взял себя в руки.Крепкий орешек... Но так даже лучше.Деревянная рукоять возникшего из моей души топора легла в руку, как литая. Пальцы коснулись мастерски вырезанных рун и мягкой ткани обмотки.Лезвие Левиафана в одночасье впитало в себя энергию Смерти, отдавая холодом, а падающие с него снежинки, промораживали землю, от чего та покрывалась инеем.Всё таки Борей настоящий мастер и виртуоз кузнечного дела, раз смог создать подобное оружие. Идеальное средство истребление для Жнеца.Люди из клана Разумовских напряглись и потянулись за оружием, парни с КПП уже были снаружи и взяли их на прицел винтовок, готовясь защищать меня. Ну а индивид стоявший передо мной, вновь побледнел, как только увидел оружие. Он явно был бывалым воякой и точно знал, что подобные моему артефакты, даются не за красивые глаза. И уж точно слабак не сможет привязать его к своей душе.— Будем драться или свалишь в закат? — наклонил я голову в другую сторону, хищно оскалившись.Он явно хотел много мне сказать, но проглотил слова обиды и злобы. Отступив на несколько шагов, он слегка поклонился мне и выдавил:— В кровопролитии нет нужды. Я совершил ошибку и приношу свои извинения. Возраст и статус затуманили мой взор.Ого! А он, похоже, не такой потерянный, как я представлял!Хмыкнув, я развеял топор и услышал облегчённый вздох парней позади себя. Кому, как не им знать, что было бы здесь, не дай мужик задний ход. Их смена, которая должна была пройти спокойно и без проблем, могла обернуться кровопролитием и уборкой трупов. И это не считая рапортов и прочей мути. Я больше чем уверен, что Кардески бы выжал из них всю информацию о том, что здесь могло произойти.— В таком случае, — махнул я рукой парням и они поняли без слов, взяв в руки контейнер. — Проблема исчерпана и ваш господин получит своё через три дня.— Могу я... — заговорил мужчина и, стрельнув глазами в сторону охраны, продолжил шепотом: — Попросить вас о том, чтобы глава при вашей с ним встрече не узнал об этом конфликте?— Без проблем, — пожал я плечами и вновь услышал облегчённый вздох, только теперь он принадлежал этому мужчине.Странный народ в этом мире. Что аристократы, что обычные люди. Сначала борзеют и лезут на рожон, а потом просят что-то... Но да ладно, я не сильно гордый, так уж и быть, прощу его.***— Это то, о чём я думаю, Командир? — с волнением в голосе спросила Элеонор, заворожено смотря на контейнер лежащий на белом кафеле.— Да, — улыбнулся я.Сейчас мы с ней и несколькими целителями базы стояли в просторном помещении операционной лазарета. Люди суетились и вовсю готовились к операции, а женщина, видя их мельтешения, начинала нервничать, хоть внешне это было сложно заметить.Яркий дневной свет проникал в помещение, металл в некоторых местах блестел от лучей солнца, запах медикаментов витал в воздухе, а лёгкая прохлада заставляла кожу покрываться мелкими мурашками.— Не переживай, — успокаивающе сказал я и посмотрел на женщину.Сейчас Элеонор была одета в белоснежную накидку на голое тело. Саму накидку она разумеется так же снимет, но позже. Любая ткань или иной материал в предстоящей операции может стать большой проблемой. Приводы Джигора должны соединиться точно с кожей, костью, суставами и сухожильями.Нервозность Элеонор с каждой секундой начинала нарастать. Женщина покусывала нижнюю губу, теребила накидку и переминалась с ноги на ногу, поглядывая на меня. Ей явно было не комфортно, что я буду присутствовать при операции и увижу её голой. И я знаю, почему. Всё дело в её досье и медицинских анализах и осмотрах, которые я разумеет просматривал. Женщина воительница, бывший капитан Корпуса Мебиус, третирующая мужиков базы, была девственницей в своём возрасте. Вот такой вот каламбур.— Мы готовы, господин, — обратилась ко мне пожилая женщина, являющаяся главным хирургом рода Беркутовых и по совместительству сильным целителем.— Что ж... — протянул я и спокойно посмотрел на Элеонор. — Раздевайся и ложись.Нервно кивнув, Элеонор сняла с себя накидку, открывая мне вид на своё голове тело.Мои глаза сразу же опустились на спелые груди третьего размера с торчащими от холода розовыми сосками, а затем ниже, на рельефный пресс и небольшую волосяную дорожку женского лона.Её щёки покраснели от моего взгляда и она рассеяно прикрыла грудь рукой, а после пошла к операционному столу, где уже ждали готовые специалисты. Что примечательно, каждый из них был женского пола и целителем.Ну а я, смотрел на покачивающиеся бёрда и филейные части Элеонор, ощущая прилив крови от одной головы к другой.Долбанные гормоны...Помотав головой и вздохнув, я подошёл к коробу и, как только женщину зафиксировали на столе и подключили к аппаратам, стал открывать замок.Лавров настроил биометрику только на меня. Так что, можно не ожидать, что в коробке вместо посылки окажется чей-то завтрак.Правая рука ввела код на панели и плавно легла на неё, от чего по ней пробежалась голографическая линия. Звонкий писк раздался в операционной, от чего Элеонор слегка вздрогнула и, лёжа на столе, посмотрела на меня.Дальше я разблокировал третий уровень защиты с помощью сетчатки глаза. Пришлось правда вставать на колени, но ничего страшного.Короб издал характерный щелчок и верхняя крышка отодвинулась, выпуская наружу несколько клубов дыма.— Отличная работа, Лавров, — удовлетворённо выдал я, смотря на одно из изобретений мира Карпова.Тёмный гладкий металл, являющий собой сплав местного Диллириума и Вольфрама, был приятен для глаз. Каждое сочленение уязвимости руки закрывались пластинами, мышцы выполнены из чёрных нано-волокон, по принципу которых был создан наручь для Артёма.Пятипалая ладонь, подушечки пальцев которой покрыты специальным материалом от скольжения и более удобной хватки. На тыльной стороне локтя находился разрез металлических соединений, за которым находится небольшой реактивный двигатель. Правда его мощь сравнима с тем же Перуном, так что... Недооценивать подобного малыша не стоит. В теории, мощи заряженного удара хватит, чтобы сломать щит даже сильного одарённого. Но нужно проводить тесты, чтобы узнать наверняка.Но всё это лишь внешний вид «Джигор — 820». Так сказать, пыль в глаза тем, кто не знает о подобном прототипе. Суть же в том, что рука может трансформироваться в трёхпалую конечность, для захвата за препятствия, здания или врагов. Внутри предплечья, рядом с двигателем, установлен прочный канат из того же Диллириума. Порвать его невозможно, только отсоединить и то лишь с желания Элеонор.В центре ладони при трансформации, появляется специальный репульсор, от которого враг может отхватить мощный лазерный ламп. На моей памяти, подобная атака прожгла броню тяжёлого танка класса «Миротворец» в мире Карпова. И раз технологии это мира явно отстают от тамошних, то от подобной атаки банально нет спасения. Опять же, нужны тесты на щитах одарённых.Осторожно вытащив протез, я положил его на специально подготовленный стол с колёсиками и, кивнув врачам, принялся ждать.Получив мой приказ, они ввели Элеонор конскую дозу обезболивающего и принялись за операцию. Вводить женщину в наркоз нельзя, иначе может произойти отторжение приводов Джигора и тогда процедура обречена на провал.— Крхга... — с болью выдохнула Элеонор, как только врачи принялись за работу, разрезав кожу и прочие ткани.Да, обезболивающее действовало, но разум такая штука, что может проецировать боль даже когда её нет и в помине.Она кричала, кровь лилась на операционный стол и её сразу же убирали отведённые для этого целители. Другие же поддерживали состояние женщины, пока главный хирург верно исполняла свою работу.Сама же Элеонор от подобного находилась будто в прострации. Её глаза, смотрящие в потолок, постепенно затуманивались, рот что-то несвязно бормотал и из него вырывались редкие хрипы со стонами.— Терпи, — будто в пустоту сказал я. — Сила не приходит без боли, пота и крови.Не знаю услышала ли она мои слова, но их нужно было сказать. Не только для неё, но и для себя самого. Я уже бывал на подобных операциях и видел, как даже самые стойкие мужчины ломались при попытке синхронизации Джигора с их телом. А ведь её боль только началась...Как только всё было готово, хирург посмотрела на меня и кивнула.Что ж... Теперь мой черед.Осторожно взяв протез на руки, я медленно поднёс его к левому плечу женщины. Я даже старался не дышать. Проходи эта операция в мире Карпова и всё было бы проще... Но сейчас... Любая ошибка будет означать провал.Зафиксировав Джигор в точности с тканями и плечевой костью Элеонор, я нажал на небольшое открытое сочленение указательным пальцем. И в этот же миг, приводы выстрелили из протеза, впиваясь в плечо женщины.Истошный рёв боли вырвался из горла Элеонор и её тело затряслось, пытаясь вырваться. Но кожаные ремни держали и не позволяли этого сделать.Запах палёной кожи и запекшейся крови заполнил собой помещение операционной. Приводы Джигора входили в резонанс с тканями и костями женщины, буквально пробуривая себе путь к соединению.— Держите её, — холодно произнёс я, видя, что Элеонор стала вырываться ещё сильнее.Двое врачей мигом сжали ей грудь и ноги, не давая возможности пошевелится.— Терпи, Элеонор! — рыкнул я, держась за бицепс и трицепс руки.Мои ладони с каждой секундой ощущали нагрев металла, хоть та и была сделана из тугоплавкого сплава. Реактор Джигора работал в полную мощь, проводя синхронизацию с носителем.— Б-больно... — слёзы полились из глаз женщины, смотрящей на меня, а её губы подрагивали. — О-очень больно...— Я знаю, — как можно спокойнее проговорил я и, освободив правую руку, погладил её по волосам. — Скоро всё закончится. Ты справишься. Я верю в тебя.Услышав мои слова, она крепко сжала челюсть и кивнула, закрыв глаза.Всё таки, не зря она стала воительницей и дослужилась до капитана Корпуса Мебиус. Силы воли ей явно не занимать, ведь после моих слов, она более не издала ни звука. Лишь редкие стоны вырывалисьиз её рта.Кровь более не лилась на операционный стол, мгновенно запекаясь от присоединённой руки и температуры. Запах палённой кожи становился сильнее и вскоре некоторые врачи стали морщиться, что виднелось даже сквозь медицинские маски.Я не знаю, сколько времени заняла эта процедура. Казалось бы, что сам мир застыл в помещении операционной, отрезая маленький клочок от всего вокруг.Мне нужно было услышать лишь характерный щелчок и ощутить уменьшение вибраций протеза. Именно эти два критерия позволят понять, что всё прошло успешно и Джигор готов. Но время шло и ничего не происходило, что заставляло меня нервничать.Лавров не мог подвести... Всё было рассчитано в точности и до каждой огрехи. А если всё же он не справился? Вдруг он облажался в каком-то аспекте настройки?Куча вопросов и самых дерьмовых мыслей заполняла мою голову, с каждым разом нагнетая обстановку. Я видел, как стоявшие рядом со мной врачи нервно косятся на меня и только спустя несколько секунд понял, что неумышленно стал выпускать давление Жнеца.Мне нельзя терять эту женщину. На неё не только завязано несколько задач, но и она так же ценный ресурс в предстоящем. Да чего греха таить... Нравится она мне. Не хотелось бы, чтобы она умерла на этом столе.Почувствовав, как металл руки начинает холодеть, а вибрация стихать, я издал судорожный выдох.Три печати Концентрации мигом вспыхнули за моей спиной, накладываясь друг на друга. Время замерло по моей воле, а мир будто бы утратил свои краски, оставив лишь чёрные и белые тона.Щелчок... Мне нужно лишь услышать щелчок...Одна печать слетела и я сразу же наложил новую, от чего почувствовал лёгкую мигрень и поморщился.Вторая печать и я вновь сделал тоже самое.Головная боль начинала с каждым мгновением нарастать и я крепко сжимал челюсть, терпя.И в тот самый миг, когда боль становилась уже невыносимой, а энергия Смерти буквально заполняла собой всю операционную, я услышал тот самый звук.Трескучий и мерзкий до зубного скрежета щелчок ударил по моих ушам и мой палец сразу же нажал на то же самое сочленение.Благодаря печатям Концентрации, я успел резко убрать палец, ведь в тот же миг сочленение закрылось и утонуло внутри металлических пластин.Всё... Мы справились... Я справился...Печати слетели в один миг, время вернуло свой бег, а мир свои краски.Окружающие врачи смотрели на меня со смесью ужаса и какого-то благоговения. Они явно почувствовали присутствие моей госпожи и всю её мощь, которая выплеснулась в этот мир по моей воле через печати.— Ты молодец... — устало произнёс я, смотря в глаза Элеонор и видя её слёзы. — Справилась...— Д-да... — слабая улыбка озарила её мокрое от пота лицо. — С-спасибо вам, Командир... Теперь, я стала сильнее...

Глава 4

Мощный звук удара достиг ушей, след за который меня обдало волной поднятого воздуха, разметавшего ткань кофты.

Неудержавшись, я улыбнулся и с долькой гордости посмотрел на стоявшую неподалёку Элеонор. Женщина была облачена в облегающий тёмный костюм и во всю развлекалась с металлическими снарядами, привыкая к своей новой руке.

Удары, усиленные двигателем Джигора, безудержно осыпались на проминавшийся металл, прочность которого способна выдержать танковый выстрел.И хотя Элеонор следовало бы отлёживаться в лазарете, пока состояние организма полностью не восстановиться, она решила не терять времени и приниматься за тренировки.— Сильна, — уважительно покивал стоявший рядом Кардески, заворожено смотря на белокурую валькирию.— А будет ещё сильнее, — ухмыльнулся я и громко прокричал: — Элеонор, достаточно!С трудом остановившись, женщина разочарованно вздохнула и с жалостью посмотрела на смятые снаряды. Я понимал, что она хочет продолжать познавать пределы своей новой силы. Но всему своё время.— Что скажете, Командир? — волнительно спросила она, подойдя к нам.— Ты молодец, — одобряюще улыбнулся я и сместил взгляд на зашедшую в спортзал Елену. — Сильно не напрягайся и дай организму привыкнуть в протезу. Займись пока обучением Елены.— Как прикажете, Командир! — вытянулась она по струнке и пошла в сторону девушки.— Алексей вернулся, — покосился на меня Кардески.— Я знаю, — кивнул я и поморщился. Мне предстоял неприятный разговор с своим другом, который ни ему, ни мне, не понравится.— Пойдёшь сейчас?— Да, — вновь кивок. — Не хочу терять времени. Его и так мало осталось.После операции Элеонор, прошло два дня, за которые я несколько раз посещал академию и попросту плевал в потолок, ожидая, пока Антон Сваровский не оповестит меня.И именно утром этого дня, на мой телефон пришло сообщение от него. Всё готово. Экспедиция на Теневой Континент снаряжена и остались лишь последние штрихи.Попрощавшись с Еленой, Элеонор и Кардески, я покинул спортзал базы и спокойным шагом двинулся в сторону штаба. Мне на глаза попадались проходящие бойцы рода Беркутовых, которых я встречал кивком. А так же, здоровался с гражданским персоналом базы и членами семей бойцов. Каждый из них улыбался мне и желал хорошего дня.Хорошего дня... Мда уж... Боюсь, что этого не случится.Одежды коснулись редкие капли дождя, а глаза поднялись вверх и увидели серые тучи, что накрыли собой небеса.Скоро пойдёт ливень и надо успеть добраться до квартиры, за снаряжением.Поднявшись по крыльцу штаба, я толкнул дверь рукой и зашёл внутрь. В нос сразу же ударил запах свежей древесины, выдающий недавний ремонт некоторых помещений здания, а до слуха донёсся протяжный звонкий рёв.— Привет, мохнатый, — улыбнулся я появившемуся из-за угла медвежонку. — Давно мы с тобой не виделись. Избегал меня?— Ру-ар! — выкатился он колобком и остановился возле моей ноги, вытянув лапы.Подняв его на руки, я ощутил исходящий от его шерсти аромат выпечки, смешанный с мёдом и травами. Я не врал, когда сказал, что мы с ним давненько не виделись. Как-то так получалось, что в мои приезды на базу, мохнатый постоянно пропадал на кухне и третировал местных кухарок. Хотя... По рассказам того же Кардески, женщины повара души не чают в медведе и подкармливают его, готовя настоящие изыски и кулинарные шедевры. Двумя словами — хорошо устроился.Поглаживая мягкую и приятно пахнущую шерсть медведя, я поднялся по лестнице на второй этаж и, пройдя угол с коридором, подошёл к нужной двери.Одна рука освободилась, чтобы постучать, но стоило мне её поднять, как я услышал громкий голос:— Входи, Виктор!— Ты как будто знал, что я приду именно сейчас, — ухмыльнулся я, заходя в кабинет и закрывая за собой дверь.— Видел тебя в окно, — махнул Алексей рукой и, сместив взгляд с монитора компьютера, посмотрел на мохнатого. — И тебе привет, проглот.— Ру-ар!! — звонко рявкнул медведь и неуклюже слез с моих рук, бухнувшись на ковёр.Оказавшись на полу, он по хозяйки, будто царь всего, протопал до дивана. Стоило ему залезть на него, как его лапа потянулась к вазочке с печеньем, находившейся на рядом стоявшем столе.Тихий звук чавканья и хруста заполнил кабинет, а я тем временем прошёл к одному из стульев возле стола Алексея и сел на него, задав вопрос:— Знаешь, зачем я пришёл?— Догадываюсь. — поморщился он и вздохнул. — Перед тем, как ты начнёшь кричать и посылать в мою сторону божью кару, я хочу сказать, что мой поступок пошёл вашу с Софией сторону на пользу.— Ты забыл упомянуть, что род Беркутовых тоже получил свои плюсы, — криво ухмыльнулся я, похрустев шеей.

— Не без этого, — сухо подтвердил Алексей. — Но если бы не этот ребёнок, от девушки из монаршего рода, ты бы не смог заручиться поддержкой Островского и твоя поездка на Теневой Континент не состоялась бы.— Антон... — начал было я, но меня перебили.— Лишь наёмник, — махнул рукой Алексей. — Да, он сделал себе имя и его уважают. Но Островский не стал бы брать тебя с собой, просто из-за просьбы бывшего наёмника. Считай, что подобным жестом, он рассчитывает на дальнейшие отношения не только с тобой и Софией, но и нашим родом. Как видишь, — развёл он руки в стороны. — Мы теперь не считаемся умирающим родом. С нами хотят сотрудничать, дружить, заключать контракты и наводить связи. И всё это, частично, благодаря тебе, Софии и вашему ребёнку.— Частично? — наклонил я голову набок.— Да, — кивнул Алексей. — Нам помогают. Род Черновых заключил с нами пять контрактов на поставки. Разумовские готовы обсудить совместные проекты. Соколовы оберегают на политической арене, тонко намекая, что за нами наблюдает сам император.— Опять интриги, — поморщился я, а мой друг ухмыльнулся.— Без них в нашем мире никак, — словно само собой разумеющееся произнёс он. — И я хочу сказать тебе спас...— Нет, — теперь я перебил его, на что получил недоуменный взгляд. — Ты знаешь, что мне подобное не нравится и не будь ты моим другом, разговор был бы иной. Благодарить за подобное, не стоит. Мне это претит. Лучше давай говорить предметно...— Я слушаю, — серьезно кивнул Алексей, положив сжатые в замок ладони на стол.— Мне нужны люди, — начал я. — Бойцы, обученные и просто мясо. Так же, нужны техники, много техников, которые будут не в заднице ковыряться, а работать. Целители, но с этим проблем у твоего рода — нет. И ещё мне нужны пилоты.— Ты собираешься на войну, — не спрашивал, а утверждал Алексей. — Значит, информатор не врал...— Святослав многого тебе не расскажет, — хмыкнул я, на что он поморщился. — Считай, что это плата за возрождение рода Беркутовых. Ты мне, я тебе. И хоть между друзей не может быть торговых отношений, вы с отцом первые начали мутить воду.— Сколько нужно людей? — со вздохом спросил он. — Сразу говорю, пилотов найти очень трудно. Они достаточно редки и их обучение стоит немалых денег.— Чем больше, тем лучше, — ответил я и на короткую секунду задумался. — Если с пилотами выйдет накладно, то подойдут профильные и обученные бойцы, у которых есть мозги. Тогда обучать их не придётся.— Как это? — натурально удивился Алексей, а его глаза расширились.Ну да, в этом мире каждый пилот технологичной брони своего рода алмаз. Чем больше их у клана, рода и далее по списку, тем больше статус. Обучают этих ребят в специализированных военных академиях и школах, за бешенные деньги или гранты империи. Вот только, благодаря сильному разрывы в плане технологий, я могу обойтись и без обученных людей. Да, пройди они академию или школу, результат в конечном итоге будет лучше, но и на без рыбье и рак — рыба. Броня, которую мы с Александром отобрали и которую Лавров и клан Разумовских начнёт производить в ближайшее время, подойдёт и для простого вояки. Но я не зря сказал Алексею, что нужны именно люди с мозгами. Разобраться с настройками ИИ какой-нибудь бандит не сможет, а вот обученный спецназовец, которому по любому приходилось так или иначе перекликаться с техникой, справиться. Но всё это мысли и лирика. Нужны тесты, испытания, тренировки. И уже после, будет результат.— Не бери в голову, — улыбнулся я и получил за свой ответ прищуренный взгляд. — Мы договорились?— Да... — вздохнул Алексей, поднимаясь с кресла и протягивая мне руку.Пожав его шершавую ладонь, я вновь сел на стул и в этот же момент дверь кабинета открылась.Молодая девушка в военной форме рода Беркутовых, занесла в помещение небольшой поднос с чаем и, расставив напитки, спешно удалилась, не забыв поклонится.Несколько минут мы сидели с Алексеем в тишине, наслаждаясь вкусом напитка и слушая хрустящий звук печенья, доносящийся со стороны дивана. Похоже, мохнатый решил уничтожить всю еду в кабинете Алексея.— Куда ты теперь? — спросил мой друг, делая глоток.— В Петербург, — ответил я и увидев вопросительный взгляд Алексея, пояснил: — Надо решить одну проблему со старыми друзьями. А потом, отправлюсь на Теневой Континент.— Отговорить тебя от этой затеи не получиться, да? — вздохнул он.— Да, — кивнул я и глотнул чая, почувствовав малиновый вкус. — Я не могу тебе рассказать всего, но мне нужно поехать туда. Я должен.— Чтобы ты, и кому-то должен? — криво хмыкнул он.— Ты не поймёшь, — спокойно ответил я, вспомнив Норико и её потухшие глаза. — Когда-то, я дал обещание старому другу и должен сдержать его.— Даже если в конечном итоге можешь умереть?— Да, — кивнул я и дополнил: — Вот только умирать я не собираюсь.— Что ж... — вновь вздохнул он и допил чай одним глотком. — Тогда позволь помочь тебе. Самолёт моего рода будет ждать тебя в аэропорту.***Сидя в камере одиночке, Адам Шефер смотрел пустыми глазами в тёмный потолок своей темницы. Капли воды, падающие с крана на дно раковины раздражённо отбивали ритм в его голове, но некогда бывший глава одного из сильнейших кланов Западного Союза, не обращал на это никакого внимания.Его тело изнывало от усталости и голода, кожа покрывалась мурашками и стягивалась от холода темницы, а тюремная роба превратилась в лохмотья. Его волосы, лицо и другие участи тела покрылись грязью, а отросшие ногти были сломаны в попытке накарябать на стене отчёт дней, которые прошли за это время.Помимо падающих капель воды, до его слуха иногда доносились истошные и будто бы звериные вопли других заключённых Обители, что считалась лучшей из лучших тюрем этого мира. Именно здесь, на нижних этажах, содержались самые опасные одарённые, которые ожидали либо свою казнь, либо проводимые эксперименты.В голове Адама до сих пор не могло уложиться то, как его смогли похитить. Стоило ему покинуть день рождения наследника рода Черновых и перекинуться несколькими словами с тем, кого называют — Жнецом, всё пошло под откос.Кортеж машин, среди которых была его охрана и он сам, подвергся молниеносному и слаженному нападению бойцов без опознавательных знаков. Их лица были скрыты под балаклавами, вооружение отсутствовало, а синхронность действий поражала. Десять. Именно столько одарённых, обладающих будоражащей силой, атаковало Шефера и его людей. Их смели, будто бумажную преграду, вырезая каждому на своём пути.Адам пытался сопротивляться. Сражался, как мог. Но что ему было противопоставить десятерым одарённым, будучи в одиночку? Его просто задавили грубой и слаженной силой, а дальше... Он очнулся в этой самой камере. В холоде, грязи и голоде.Он не был дураком и понимал, что за подобной атакой не мог стоять простой род аристократов, а значит... Его смертный приговор подписал сам император Российской Империи. Но почему? Что он сделал и чем разозлил подобного человека? Вражды между ними не было и его клан всегда чтил традиции империи. Да, Шефер порой действовал в тёмную и пример тому, произошедшее с одной прекрасной девушкой по имени София. Но разве волнует Российского императора какая-то девчонка, хоть она из вымершего монаршего рода? Отношения с его кланом должны быть гораздо важнее.Дверь темницы открылась, впуская в темную камеру лучи света потолочных ламп, на короткую секунду ослепивших Адама.— Вам понадобиться помощь? — донёсся до его слуха голос главного тюремщика. Жестокого и злого человека, дубинка которого унесла не одну жизнь в этой тюрьме.— Нет, благодарю, — вторил ему другой голос, который Шефер узнает из тысячи!Дверь камеры закрылась и темнота вновь стала царствовать в помещении. Звук падающих капель смешивался со слабым дыханием Шефера, всматривающегося во тьму угла камеры и пытающегося разглядеть хоть что-то.— Ну как тебе здесь? — услышал он юношеский спокойный голос. — Не люксовые апартаменты, но тоже ничего, да?— Зачем ты пришёл, Романов? — слабо ответил Шефер, вопросом на вопрос.— А то ты не знаешь, — услышал мужчина и в следующую секунду темницу озарил тёмно-серый свет пламени.Тихий вскрик покинул лёгкие Адама, с ужасом смотрящего на горящее пламя в руках мальчишки. Он ласкало его синюю куртку, будто танцуя и защищая.— Ч-что мне сделать, чтобы ты пощадил меня?... — попытался торговаться Шефер, цепляясь за маленькую соломинку надежды.В ответ же, он получил лишь широкую ухмылку юноши, вслед за которой тот сделал шаг к нему и вытянул руки...— Никакой пощады.... А дальше, пришла боль.Всё нутро Адама буквально разрывалось от невыносимой агонии. Кожа плавилась и сползала на грязный пол темницы, кровь запекалась и отдавала запахом гнили. Мышцы превращались в пепел, как и кости... Руки, ноги, мужское естество... Каждая частичка некогда главы клана медленно сгорала в тёмно-сером Пламени Бездны. И всё это сопровождалось кровожадной улыбкой юноши, чьи глаза полыхали тёмно-синим могильным светом.Лишь тогда, когда от мужчины остался жалкий и еле дышащий обожжённый кусок плоти, пламя словно отступило.— Прощай, Адам Шефер, — сквозь агонию услышал он холодный голос Жнеца. — Надеюсь, в Бездне тебе понравится. Передай от меня привет тамошним обитателям.— Н-нет!... — из последних сил закричал Шефер и вслед за его словами пламя с утроенной силой набросилось на него, сжигая саму душу.И последнее, что он услышал, перед тем, как растворится в Бездне, был каркающий и хриплый смех самой Смерти.— Один есть, — раздался спокойный голос Жнеца, смотрящего на пепел, оставшийся после казни. — Остался ещё один.

Глава 5

Сидя в самолете и смотря в иллюминатор на чистое небо, я подпёр рукой подбородок и думал. После казни Шефера, я сразу же отправился в соседнюю камеру, где находился незадачливый метаморф. Внешний вид и состояние парня были в точности, как у Адама, и поэтому разговор у нас вышел так сказать: по душам.Пламя Бездны разговорит любого, если знать как применять его в пытках. Метаморф продержался пятнадцать минут и двадцать две секунды, после чего запел соловьём.Юнец приходился младшим сыном главы одного из родов Западного Союза. Маленький, не примечательный и слабоватый род, держащий в тайне свои способности. И именно большинство таких родов, примкнуло к Виктору, как я выяснил.Да, за попыткой убить Амалию стоял именно он. И наши рассуждения с отцом Артёма оказались правдивы. Виктор собирает армию. Разобщённые рода и кланы. Нейтральные семьи и другие аристократы с высокостоящими простолюдинами. Он берёт по своё знамя каждого, до кого может дотянуться его рука. Но самое дерьмовое в этом то, что он и правда их вооружает. По словам западника, некоторые кланы уже получили оружие, которое парень никогда в своей жизни ранее не видел. В начале допроса я ещё сомневался в его словах, но полные страха глаза и желание сохранить свою жизнь, не позволяли ему соврать.И из этого выходит, что я отстаю. Разработка оружия и брони только началась и пока появятся первые прототипы, пройдёт время.Нанесёт ли Виктор удар уже скоро? Не знаю. Мне недостаёт информации и в идеале бы иметь человека в его рядах.Стоит ли говорить, что я казнил метаморфа, как только достал из него все сведения? Его жизнь мне не нужна и оставлять его в Обители, не стоило. Если Виктор нападёт, то его первоначальные цели должны быть важные стратегические и другие объекты империи. Обитель же, является одним из таких объектов. Место, где собраны самые отбитые и неуправляемые одарённые, приговорённые к смертной казни или экспериментам.Будь я на месте Виктора, то ударил бы в первую очередь по Обители, освободив заключённых и позволив им сеять хаос. Следом, напал на императорскую семью, обезглавив империю. Убей императора и рода с кланами вцепятся друг другу в глотки за власть. Подкуп, шантаж, убийства, дестабилизация и хаос. Всё это провернуть для моего второго «Я» так же легко, как почесаться. Да, наши знания различны из-за разных миров, в которых мы оказались, как только Смерть разорвала мою душу. Но он такой же древний Жнец, как и я... А значит, опыта у него выше крыши. И это не считая личной силы.Сколько родов и кланов готовы предать своего императора за то, чтобы возвыситься и встать в первых рядах знати? Много. Хоть на публике каждый из них готов лизать императорскую задницу, а их языки уже давно окрасились в коричневый, дай им шанс и они его не упустят.Вопрос лишь в том... На сколько сильно оружие, которое создаёт Виктор? Превосходит ли оно прототипы и вооружение, что мы выбрали с Александром? Стоило ли мне расчехлить чёрную папку и рискнуть? Много вопросов и мало ответов.— Вас что-то гложет, господин? — раздался с боку от меня мелодичный женский голос.— М-м? — повернул я голову и увидел молодую женщину, одетую в серый деловой костюм. Её каштановые волосы были убраны в небольшой хвост, глаза обрамляли очки, а лицо сосредоточено. — Нет, всё в порядке, Екатерина.Она была моим сопровождающим и отвечала за юридические нюансы поездки. Навязал мне её, разумеется, Алексей. Суть в том, что в Обитель попасть не так просто, а уж спуститься на нижние этажи, без разрешения высоко стоявших лиц империи, практически невозможно. Но здесь, как я понял, сыграло моё знакомство с Соколовым и один единственный звонок от начальника тюрьмы, открыл любые двери. И пока я занимался выбиванием информации и последующей казнью, Екатерина разбиралась с бумагами и прочей бюрократичной волокитой.— До того, как род Беркутовых принял меня в слуги, я была дознавателем в ЦОБ. Я сразу понимаю, когда человек пытается закрыться в себе и найти ответы, господин, — села она в кресло напротив меня, закинув ногу на ногу. — Если я могу вам чем-то помочь, то буду рада сделать это.Закончила она говорить и посмотрела на меня своими зелёными глазами так, словно видела насквозь, на что я неудержался и ухмыльнулся.— Я сказала что-то смешное, господин? — приподняла она бровь.— Мне импонирует твоё желание помочь, Екатерина, — вновь посмотрел я на небо и облака. — Но в моём случае, твоя помощь будет бесполезна.— Это... — поджала она губы. — Удручает. Почему вы так уверены в моей бесполезности?— Что ж... — улыбнулся я и быстро взглянул на женщину вспыхнувшими тёмно-синими глазами, от чего она побледнела. — Будь у тебя выбор, уничтожить мир и тем самым спасти души своих близких. Или же, сохранить его, но обречь их на вечные страдания, чтобы ты сделала?— Нашла бы третий вариант, — дала Екатерина ответ спустя несколько секунд раздумий. — Выход всегда есть. Во всех ситуациях.— А если выхода нет? — оскалился я. — Что если война неизбежна?— Тогда, — пожевала она нижнюю губу. — Спасла бы мир. Я буду скорбеть по моим близким, но жизни миллиардов важнее.— Насколько ты тверда в своём выборе? — наклонил я голову набок, прожигая её взглядом. — Уверена, что не дрогнешь не в последний момент? Подобные слова может сказать любой, но в ответственный момент, большинство отступает.— Это... Сложный вопрос, господин, — вздохнула она. — По правде говоря, я бы хотела не делать этот выбор вовсе, ведь при любом исходе, я буду той, кто ответственна за всё.— Вот поэтому, ты и не можешь мне помочь, Екатерина, — умиротворяюще улыбнулся я.Услышав мои слова, женщина замолчала и ушла в себя. Ну а я, вновь стал смотреть в иллюминатор.Скоро... Совсем скоро мне придётся делать этот выбор. И хоть я разделяю мнение Екатерины, что выход есть всегда, нужно лишь бороться... Порой, его действительно нет. Особенно, когда дело касается войны.***Вернувшись домой и оказавшись в своей квартире, я первым делом направился в душ, где смыл с себя усталость дороги. Перелёты мне никогда не нравились, после них... Слишком выбиваешься из сил. Может это влияние перегрузок, а может реакция организма, но факт есть факт. Как по мне, лучше летать в броне, чем просто сидеть в кресле и наблюдать за облаками.И сейчас, я стоял в одних трусах на балконе квартиры, держа в одной руке кружку чая, а в другой одну из подаренных Екатериной сигар. К чему был подобный жест, я не знал, но в данный момент, впервые за все года проведённые в этой жизни, мне захотелось покурить. Ведь я собирался сделать то на что никогда бы не решился, будь иная ситуация.Щелчок пальцев и Пламя Бездны подпалило табак, от чего по балкону сразу же распространился терпкий древесный запах.— Кхе-ха! — закашлялся я от непривычки и поморщился, сделав первый вдох. — З-забойная штука...Ещё с первой жизни я знал, что курить сигары в затяг ни в коем случае нельзя, иначе выхаркаешь все лёгкие. Были правда на моей памяти люди, которых подобное правило не касалось, но там и стаж курения был о-го-го.Вновь вдох, глоток чёрного чая, купленного в магазине за двадцать рублей, и мои глаза посмотрели на ночной город.Свет огней и звёзд разгонял темноту улиц, снизу слышались голоса и смех людей, а вдалеке раздавался вой сигнализации какого-то автомобиля на парковке.Изнутри квартиры доносилась музыка из телевизора, но я практически не слушал её. Так, фоновой звук, не более.— Я знаю, что ты слышишь меня, Смерть, — тихо прошептал я, сразу же почувствовав лёгкий ветер ласкающий лицо. — И я так же знаю, что ты уже увидела судьбу этого мира... — ветер усилился, а пепел сигары упал на пол балкона. — Моё имя Виктор Романов, и я хочу заключить ещё один контр...Звонок в дверь не дал мне договорить, от чего я поморщился и, затушив сигару, зашёл в квартиру.— И кого там принесло? — раздражённо произнёс я и посмотрел в глазок двери.Рука быстро открыла замок и сняла цепочка, после чего открыла дверь и мои глаза увидели гостя... А точнее — гостью, которую я никак не ожидал.— Привет, Вить! — лучезарно улыбнулась Светлана. Сотрудник ЦОБ и младшая сестра следователя Рудовой Марии Романовной, что допрашивала меня когда-то. — Давно не виделись!— И тебе привет, Света, — кивнул я. — Ты не особо вовремя.— Да ладно тебе, — поморщилась она. — Неужели не соскучился? Мы же давно не виделись! Впустишь?Вздохнув, я посторонился, после чего девушка ураганом влетела в квартиру и быстро сняла свой пиджак с туфлями.— Чай будешь? — спросила она и не дожидаясь ответа, упорхнула на кухню. — Я всё сделаю!Мне же оставалось вновь вздохнуть и закрыть дверь.Спустя десять минут, за которые я в тишине смотрел телевизор, Света вернулась с двумя чашками чая.— Мне кажется, или у тебя табаком пахнет? — удивлённо спросила она, передав мне одну из чашек.— Я курил, да, — кивнул я, ощущая теплоту напитка в своих ладонях.— Ого, — заинтересованно посмотрела она на меня. — Не ожидала. Ты мне прям шаблон порвал только что.— Зачем ты пришла? — спокойно спросил я, сделав глоток и покосившись на балкон, где у меня остался недопитый чай.— Мне птичка напела, — осторожна начала она. — Что ты собрался на Теневой Континент.— Слухи расходятся быстро, — хмыкнул я. — Да, я и правда собираюсь туда.Услышав мои слова, девушка поставила кружку на недалеко стоявший столик и положила тёплые ладошки поверх моих.— Я хочу поехать с тобой, — серьезным голосом произнесла она, удивив меня.— Зачем?— Потому что я устала сидеть в кабинете, — тяжело вздохнула Света и поморщилась. — Устала заниматься бумагами, разбором полётов с начальством и видеть пресные рожи на службе. Я хочу приключений. Хочу побывать в месте, о котором слагают небылицы и легенды. Хочу вновь взяться за свой меч и начать сражаться! — выкрикнула она последние слова.— Ты ведь понимаешь, что это не прогулка по парку? — задумчиво спросил я. — Если ты поедешь со мной, то с большой вероятностью умрёшь там.— Ну... — стушевалась она. — Умирать не хотелось бы. Тем более, что со мной рядом будешь ты и спасёшь меня!Ага, мне бы себя спасти, если дело на Теневом Континенте примет действительно скверный поворот.— Нет, — помотал я головой, принимая решение. — Там слишком опасно и я не хочу быть ответственным за твою смерть.— Не надо считать меня маленькой девочкой, Виктор, — сухо произнесла она, явно недовольная. — Мне не привыкать марать руки в крови.— Всё равно — нет, — более твердо сказал я. — Своё решения я не изменю.— Значит, вот как, — пожала она губы и поднялась с дивана, обжигая меня недовольным взглядом обиженной женщины. — Я думала, что ты умнее.Взмахнув рукой волосы, девушка быстрым шагом направилась на выход из квартиры и спустя несколько секунд, до моих ушей донёсся громкий хлопок двери.— Вот и поговорили... — пробормотал я и, осушив чай одним глотком, встал с дивана.Стоило мне поднять верхнюю часть мебели, как глазам предстал собранный мной набор. Несколько вещевых мешков, два чёрных кейса, в одном из которых лежали пистолеты, а в другом — снайперская винтовка. Всё было упаковано, начищено до блеска и готово.Достав кейс с пистолетами, я положил его на стол и открыл.Пальцы коснулись гладкой серебряной поверхности пистолета, медленно проведя по дулу.Свете и ей подобным нечего делать там, куда я отправляюсь. В том месте, правит тьма и смерть. И оно явно не для курортных поездок барышни, желающей выбраться из рутины. Может в моём решении играет роль то, что она импонирует, как человек? Кто его знает. Попроси меня о подобном тот же Алексей, я тоже был бы против.Очередной за этот день вздох покинул мои лёгкие, а глаза посмотрели на балкон, где я ранее хотел совершить то, чего неизбежно избегал. Заключить ещё один контракт со Смертью, который гарантировал бы душам моих близких покой в её садах.Звук вибрации телефона выбил меня из мыслей и стоило мне взять его в руки, как я увидел контакт звонившего.— Здравствуйте, Леонид Сергеевич, — спокойно поприветствовал я, сняв трубку.— И тебе не хворать, малец, — послышался отчётливый старческий хмык. — Шмотьё собрал?— Да, я готов, — машинально кивнул я.— Это хорошо... Хвалю... В таком случае, — раздался шорох ткани на том конце провода. — В шесть утра буду ждать тебя в аэропорту. И не опаздывай.Закончив говорить, он повесил трубку, от чего в ушах раздался звук гудков. И спустя секунду, я посмотрел на прошедший вызов, увидев лишь фамилию на номере.«Островский.»— Что ж... — посмотрел я на балкон и, сделав шаг в его сторону, сжав телефон в руке. — Жди меня, Теневой Континент.

Глава 6

Слушая гул работы винтов боевого крейсера класса «Геликарриер», Сатомо Атсуши ждал восходящего солнца.

Его чёрное кимоно было поджато коленями, согревая мужчину от холода асфальта. Тёмные, с редкой проседью, волосы, убраны в хвост, плечи и руки расслаблены, спина прямая, а глаза закрыты.Он находился в медитации, готовясь встречать первые лучи, прогоняющие мрак ночи. И даже гомон десятков голосов тех людей, кто грузил необходимое в грузовой снаряжение, не мог заставить его открыть глаза раньше.Никто... До этой секунды.— Опять спишь, Атсуши? — раздался рядом с ним дерзкий голос, заставивший его издать вздох и открыть глаза.— Ты и сам знаешь, что я не сплю во время медитаций, Леонид, — спокойно ответил Атсуши и поднял глаза на стоявшего прямо перед ним пожилого мужчину.Островский Леонид Сергеевич улыбался. Лучезарно, по боевому и даже предвкушающе. Подолы его тёмного пальто развивались от порывов ветра, создаваемого винтами крейсера, глаза источали бурю и желание действовать, а вся поза говорила о готовности.— Пацан ещё не приехал? — посмотрел глаза рода Островских по сторонам и взглянул на часы. — Пять пятьдесят семь уже. Если он опоздает, улетаем без него.— Зачем он нам, Леонид? — одним движением встал с колен Атсуши и достал будто бы из неоткуда чёрные ножны с катаной, привязав их к поясу.Леонид ответил не сразу, что заставило его друга и соратника, приподнять бровь. Он редко наблюдал подобное молчание за Островским. А уж то, что это было необычно, Атсуши уверился на все сто процентов. Слишком многое они прошли вместе, чтобы понимать друг друга даже без слов. Две войны родов, одна глобальная среди империй и в конечном итоге месть за вырезанную семью самого Атсуши. Именно после того, как он потерял всех, бывалый воин Японии, отвернулся от своей страны и присягнул к тому, кто протянул ему руку помощи в час нужды и час мести.— Если я отвечу, что это политика, — задумчиво заговорил Леонид. — Ты поверишь?— Ты и политика? — приподнялись уголки губ японца. — Никогда.— Что ж... — вздохнул Островский. — Считай, что это парень может нам пригодиться.— Мальчишка и пригодится на Теневом Континенте? — вслед за губами, поднялись и брови. — Что ты скрываешь, друг мой?— Да не забивай голову, — махнул рукой Леонид и вновь глянул на часы. — Шесть утра. Ну и где этого щегла черти носят?Видя краем глаза, что к ним идёт начальник гвардии рода с докладом о готовности отлёта, Леонид поморщился и собирался отдать приказ.Но именно в этот момент, в посадочному зону аэропорта влетела раздолбанная и помятая вишнёвая девятка с куском пластикового шлагбаума на капоте. Её водитель, сутулый старичок, с невиданной решимостью в глазах, гнал во весь опор к крейсеру!— А-а? — хором опешили стоявшие неподалёку бойцы рода Островских.Как вообще эта машина смогла проехать в подобную зону?! Она же охраняется!Больше трёх десятков глаз в одночасье уставились на авто с московскими номерами, не понимая, что происходит!А сама девятка тем временем совершила крутой поворот за пять-шесть метров от Островского, отчего резина издала мерзкий скрежет и вонючий дым.Дерзко и резко открыв скрипнувшую дверь, старик в одной матроске и халате на распашку, вылетел наружу и спешно подбежал к багажнику, матерясь на нерадивых таксистов, туристов, что понаехали в такое время и тупорылую охрану аэропорта, нежелающую его пропускать.— Явился, — оскалился Островский, а Атсуши заинтересовался.Двое мужчин, как и все бойцы с персоналом экспедиции, смотри на то, как из задней двери на свет божий выходит молодой черноволосый юноша. Его лицо заспано, кофта со штанами помяты, а белые кроссовки потеряли былой блеск.«И он как-то должен помочь нам на Континенте?» — недоуменно подумал Атсуши, видя ходячее отсутствие дисциплины и неряшливый вид.Сам же юноша будто бы и не обращал внимание на всех собравшихся и свободной походкой подошёл к старику, выгружающему из багажника его скарб.— Спасибо, что выручили, Евгений Олегович. Насчёт штрафа и разбирательств не беспокойтесь. — беззаботно улыбнулся мальчишка и почесал затылок.— Я уже говорил и повторю вновь, — стрельнул глазами старикан. — Мы, жители и работники тридцать девятого дома, за своих горой стоим. Так что, не благодари меня за помощь, парень. А на идиотов, которые решат меня штрафануть, мне плевать с высокой колокольни. Нехер было артачится.Как только все вещи, а являли они собой два вещевых мешка, длинный футляр и чёрный кейс, были выгружены, старичок пожал руку парня и умчался, попутно показав фак бегущим в его сторону охранникам аэропорта.Взяв свои пожитки, юноша не торопясь подошёл к Островскому и, коротко взглянув на японца, спокойно произнёс:— Прошу прощения за минутное опоздание, Леонид Сергеевич, — поморщился он. — Возникли некоторые сложности.— Да я уже понял, — хмыкнул Островский и, взглянув на своего друга, задорно сказал: — Атсуши, знакомься, — указал он рукой на мальчишку. — Это Виктор Романов.— Приятно познакомиться, — коротко кивнул Атсуши, чисто для проформы. Ни о каком уважении к этому юнцу не могло идти и речи.— И мне, Атсуши-сан, — на чистом старояпонском ответил парень, чем удивил обоих мужчин. — Надеюсь, мы сработаемся.***Говорят, что человек обретает покой, когда находит что-то, что приятно его сердцу и душе. Это может быть близкий человек, любимое занятие или работа. У кого-то, покой обретается лишь в уютном месте... Например, в чаще леса, где слышны звуки бегущего ручья, пение птиц и дыхание природы.У меня же, это чувство почему-то проявилось в момент слушания инструктажа во время полёта. Леонид Сергеевич вовсю наставлял и повторял правила, которым следовать должен абсолютно каждый. Заключались они правда в банальщине, но именно из-за банальностей, по большей части происходят неприятности. Ушёл с поста справить нужду? Враг проник за периметр и перерезал горло спящим. Заснул во время дежурства? Та же история. Не прикрыл спину напарнику во время вылазки? Распишитесь и повторите.Каждое слово главы рода Островских звучало, как писанный кровью и опытом кодекс выживания на Теневом Континенте. Там, куда мы отправляемся, нет второго шанса. Одна ошибка может стоит жизни людей, что множество раз подтверждалось докладами и рассказами о экспедициях.Признаться честно, за время полёта и слушания инструктажа, я будто бы вновь почувствовал себя обычным рядовым за которого командир решает, что ему делать и как делать. Эдакая мамочка, готовая подтереть тебе задницу и дать в морду, если будет нужда.— Глава, — обратился к Леониду Сергеевичу один из бойцов, которому навскидку дашь не больше двадцати. — Это самое... По местным открывать огонь сразу же? Это самое... Без предупреждения?Услышав вопросы парня, бывалые мужи заулыбались, а Островский сурово стрельнул глазами на говорившего и достал из пальто резную фляжку.— Сидоров, — сделал он глоток, как я понимаю, горячительного напитка. — Твоя задача будет не поместным стрелять, а на полевой кухне картоху чистить. — приподнял он бровь, увидев вооружение парня. — Кто тебе вообще автомат дал?— Ну дак, это самое... — стушевался юнец, а бойцы заулыбались шире. Кто-то даже хрюкнул. — Батя и дал. Сказал, чтобы защищал вас... Во-о-от...Мне на подобные слова оставалось только улыбаться и смотреть в иллюминатор на плывущие облака. Ясное дело, что парня решили просто по подтрунивать. Находится на Теневом Континенте без оружия? Да лучше сразу в могилу. Другой вопрос... Что он вообще забыл в подобной экспедиции? Неужели и правда коком взяли?— Батя дал, — хмыкнул Островский. — Весь в Петровича пошёл. Прям копия.После ответа главы рода, бойцы взорвались смехом, а я не понимал, что в этом забавного. Но, видать, тут своя история с неким Петровичем, так что... Плевать.— Виктор, — обратились ко мне на японском и вслед за голосом сиденье рядом издало скрип. — Не возражаешь?— Нет, Атсуши-сан, — улыбнулся я мужчине и задал вопрос. — Вы что-то хотели?— Да, — кивнул он и пристально взглянул в мои глаза. — Откуда ты знаешь старый диалект моего народа? Ему не обучают иностранцев.— Можно сказать, — хмыкнул я. — Что во мне спит любопытный лингвист. А обучиться можно всему, если иметь желание и цель.— Желание и цель, — повторил японец мои слова, будто пробуя их на языке. — Тогда можешь ответить мне на ещё один вопрос?— Конечно, — кивнул я в подтверждение.— Зачем тебе эта экспедиция? Ты юн и, судя по всему, умён, а Теневой Континент несёт в себе смерть.— Считайте, что мне захотелось совершить подвиг, — нагнулся я и достал из вещевого мешка бутылку воды. — Выживу и буду потом хвастаться перед девушками.— Будь это подвиг на благое дело, то я бы ещё понял, — подал голос японец, являя мудрость, а мои руки открутили крышку. — Но хвастаться перед девушками? Слишком низкая цена за возможность умереть.— Все мы когда-нибудь умрём, — медленно повернул я к нему голову, а мои глаза вспыхнули тёмно-синим светом. — Смерть в постели. Смерть во время боя. Смерть от болезни. Смерть, есть смерть, Атсуши-сан. Ни больше, ни меньше. Бежать от неё глупо, догонит. Скрываться ещё глупее, найдёт. Её нужно принять, осознать и улыбнуться. Смерть прекрасна в своём проявлении. Она чиста и красива. И если мне суждено умереть в этом походе, то я встречу её с распростёртыми объятьями и тёплой улыбкой. Такой ответ вас устроит?После моих слов японец молчал целых двадцать одну секунду и смотрел на меня, словно в первый раз увидел. Ну а я, спокойно утолял жажду и в пол уха слушал продолжающийся инструктаж Островского.— Когда-то нечто подобное, мне сказал мой учитель, — тихо заговорил Атсуши, посмотрев на лежащую на его коленях катану и проведя пальцами по ножнам. — Он был мудрым человеком, познавшим жизнь. И сейчас, я пытаюсь понять, кто ты, Виктор. Юнец, который не понимает, что шагает в бездну. Или же мужчина внутри юноши, знающий свой путь.— А это имеет значение? — спокойно взглянул я на него.— Да, — кивнул он и дополнил, указав рукой на бойцов: — Каждый из них, готов пролить кровь. Убивать, если на то будет нужда. Защитить своего главу от любой опасности или угрозы. Даже мальчишка, над которым недавно смеялись, живёт с духом воина и встанет спиной к спине с остальными, когда придёт нужда. Но ты?... Сделаешь ли ты тоже самое, если придётся убивать?— Атсуши-сан, — приподнялись уголки моего рта. — Если вы такими словами и вопросами пытаетесь понять, трус ли я, то могу вас заверить, что не сбегу.— Я очень на это надеюсь, — кивнул он и поднялся с места. — И я буду следить за тобой, Виктор.Проводив его спину задумчивым взглядом, я устало вздохнул и вновь вернулся к созерцанию облаков. Понять этого япошку можно, всё таки, здесь его род и его люди, а я — никто. Но если он будет ставить мне препоны на пути к Полуночной Лилии, то придётся по тихому прикопать его где-нибудь. Благо Теневой Континент опасное место и сдохнуть там тоже самое, как сходить в магазин. Правда... Если спалюсь, то придёт вырезать всех бойцов Островского и самого мужика... А этого я бы делать не хотел. Чем-то импонирует мне этот бравый глава рода, ведущий своих людей прямиком в местный ад.Впрочем, ладно... Буду решать проблемы по мере их поступления. А пока что...— Надо вздремнуть, — зевнул я и, поудобнее устроившись на железном сиденье, закрыл глаза.Лететь предстояло ещё долго, так что можно выспаться...***Проснулся я от мощного толчка, который подкинул меня на несколько сантиметров вверх, после чего задница больно ударилась о сиденье.— С-сука... — выдохнул я и мигом заозирался по сторонам.Бойцы напряжены и будто бы к чему-то готовились, за стеклом иллюминатора полная темнота и всполохи каких-то зеленоватых молний, а тишина в отсеке была настолько гробовой и осязаемой, что хоть руку протяни и коснись.— Это штормовой барьер, — видя мою заинтересованность, пояснил один из бойцов неподалёку. — Именно из-за него, здесь можно только на военном крейсере летать.— Разговоры! — рявкнул Островский и боец мигом заткнулся, после чего глава рода посмотрел на меня. — Через тридцать минут будет на месте, Виктор!Кивнув, я мигом достал вещь мешок и, не обращая внимание на переглядывания парней, стал переодеваться. Из-за того, что на Теневом Континенте, как бы это не звучало, темно... Мой выбор пал на чёрный тактический костюм, в котором я охотился на членов кланов Японии.Тёмные кожаные штаны и высокие ботинки до колен с защитными щитками. Кожаный нагрудник с переливающимися металлическими пластинами и такие же наручи, закрывающие руки. На бедрах удобно сделанные кобуры для моих пистолетов, а на голову и спину, пойдёт тёмный плащ. Так себе маскировка для местных аборигенов, но всё же лучше, чем напялить на себя футболку со стразами и порванные джинсы с подворотами.— А пацан-то, заряженный, — присвистнули неподалёку от меня, сделав комплимент экипировке.— Я что сказал?! Заткнулись все и ждём сигнал! — вновь прорычал Островский и пробурчал себе под нос что-то о дисциплине и идиотах.Вслед за одеждой, я посмотрел в иллюминатор и увидел, что шторм стал сильнее. Зелёные молнии испещряли облака своей мощью и даже сквозь корпус крейсера, мой нос почувствовал сильный запах озона.Руки быстро достали кейс с пистолетами и открыли его, являя взору бойцов два совершенных оружия. Сказать, что их глаза загорелись интересом, ничего не сказать. Даже напряженный Островский, нет-нет да поглядывал на меня, попутно отслеживая время и общаясь по рации.Я понимал, что выкрики парней и их комментарии это своего рода разрядка ситуации. Так сказать, юмор на пороге битвы.Пистолеты идеально поместились на бёдрах и вслед за этим, мои руки достали изпод сидения футляр со снайперской винтовкой и вещевые мешки. Подобное надо держать всегда рядом, если вдруг произойдёт нештатная ситуация...Как сейчас, например...Яркая и, я бы даже сказал, огромная, молния, ударила по правому винту крейсера, от чего нас затрясло с небывалой силой.— Твою мать... — услышал я шёпот говорившего ранее бойца.Машину закачало и спустя секунду вновь та же молния и в то же место!— Один из правых двигателей потерян! — ворвался голос пилота, отдавшийся эхом в отсеке. Лампочки на потолке засветились красным аварийным светом. — Господин! Нужно снижаться!— Мы ещё далеко от намеченных позиций! — рявкнул в рацию Островский. — Сколько сможем протянуть?!— Если не ударит ещё раз, то долетим! — ответил пилот.И вслед за его словами, словно насмешка судьбы, молния долбанула во второй правый винтовой двигатель.Машина задрожала ещё сильнее и стала крениться, бойцы и я мигом пристегнули ремни, а шторм за иллюминатором не желал успокаиваться.— Молния же два раза в одно место не бьёт! — крикнул кто-то. — Неужели местные?!— А ты как думаешь, кретин?! — ответил ему сосед. — Или это Перун решил над нами поиздеваться по твоему?!Вопросы и гомон стали нарастать, как и напряжение. Лишь я, Атсуши, Островский и ещё несколько бойцов сохраняли спокойствие и молчание. И в числе этих людей, как странно, был тот самый Сидоров.— Господин, фиксирую утечку топлива! Нужно садиться! — прокричал пилот.— Где мы сейчас?! — задал вопрос Леонид Сергеевич, одним взглядом заставив своих людей замолчать.— Западная часть континента! Территории Нагуали!О-о-о, да это же моя остановочка!После слов пилота, ещё одна молния ударила точно по тому же самому винту, от чего крейсер накренился ещё сильнее.— Господин! — взмолился пилот.— Снижайся, — сдался Островский, поморщившись, будто съел килограмм лимонов. — Будем менять план!Как только прозвучал приказ, крейсер пошёл на снижение и вскоре вышел из шторма. Зелёные молнии отступили, чёрные облака частично развеялись, а мои глаза увидели его...— Теневой Континент, — оскалился я и сжал кулаки.

Глава 7

Чувствуя ногами податливую землю огромного плато долины, я смотрел на высокие горы. Их пики доставали до самых чёрных небес, возвышаясь исполинами над всем вокруг. Тёмная высокая трава устилала землю, доставая до кален, а где-то вдалеке виднелись высоченные деревья в виде лесного массива, что по логике Африки из моего мира, не могли здесь расти.Это место было чуждо для человеческого понимания. Оно будто бы являлось частью вырванного куска холста, на котором художник нарисовал лишь одну большую чёрную кляксу.Мои лёгкие заполнял разряжённый и тяжёлый воздух, а нос ощущал непонятный цветочный запах, с которым я ничего не мог сравнить. Приятный, но и в то же время агрессивный. Он разрывал моё обоняние на мелкие части, будоража сознание и словно вводя разум в хаос.Но больше всего моё внимание привлекло то, что ветер здесь был поистине странным. Агрессивный, сухой и горячий. Он легко, но и в то же время настойчиво, ласкал лицо, забираясь в подолы тёмного плаща.Крики и гомон людей, выгружающих оборудование и снаряжение, слышался повсюду. Бойцы рода Островских таскали ящики, ставали палатки и возводили периметр охраны, действуя единым организмом. Каждый из них действовал зная свою задачу и не терял времени. Впрочем, я не был удивлён подобной слаженности работы. Эти люди уже были здесь и потому не поддавались стрессу ситуации и грядущих проблем выполнения миссии экспедиции.А проблемы у нас начались с самого приземления...Крейсер вышел из строя, а точнее — два правых винтовых двигателя. Инженеры уже занимаются их починкой, устраняя неисправности, но на это потребуется много времени и сил. И это не считая того, что мы потеряли достаточно топлива. Островкий ничего не говорил по этому поводу, но я видел по его лицу, что дело принимало действительно скверный оборот. Даже если мы завершим нашу миссию удачно, то топлива нам хватит долететь лишь до Турции... Максимум — Российская Империя, город Севастополь. И это действительно — максимум. Военный крейсер не обычный самолёт и посадить подобную махину с лёгкой подачи руки, не удастся.Вздохнув полной грудью, я вдруг легко улыбнулся и прикрыл глаза, подставив лицо ветру.— Да... — тихо пробормотал я. — Дикий и чужой край, но кажущейся таким знакомым.У меня было странное и необъяснимое ощущение, словно когда-то я уже бывал здесь. Жнец отдавался эхом какого-то странного спокойствия, будто вся та тьма моей души, нашла свой дом. Тысячи загубленных мною душ, в одночасье перестали давить на плечи своим грузом и, впервые за долгие жизни, меня наполнила небывалая лёгкость...Взгляд опустился на правую руку и перчатку, после чего я по наитию просто позвал Смерть.Без слов, без желания, без цели или просьбы. Просто позвал её, как подругу, которую знал очень давно.В голове прозвучал задорный хриплый смех. И вслед за ним, на руке вспыхнуло тёмно-серое Пламя Бездны, окутавшее перчатку и принимающее её форму.— Без печати... — улыбнулся я, смотря на танцующее и ласкающее пламя. — Теперь понятно, что это за ветер и почему мне здесь так спокойно. Это твой край... Да, госпожа?«И я рада встретить тебя в нём... Мой Жнец...» — раздался ответ в моей голове. Плеч словно коснулись тонкие ладони, а шею обожгло её ледяным дыханием.Значит, ты соврала мне тогда, сказав, что не имеешь власти над этим миром? Но зачем?Я ждал целую минуту, готовясь услышать её ответ, но его не последовало и лишь ветер вновь обласкал моё лицо, оставив на щеке холодный обжигающий поцелуй.— Что ж... — вырвался мой вздох. — Это было ожидаемо.Поведя плечами, смахнув пламя и повернувшись в сторону лагеря, я двинулся к отдающему приказы Островскому. Судя по часам, а являли они собой неизменную и исправную механику, сейчас глубокий вечер и скоро должна начаться ночь. А как я уже знал, ночь на Теневом Континенте — время охоты и сражений.Нападут ли на нас в первый же день? Скорее всего. Те молнии были не природным явлением, а значит... Кто-то хотел, чтобы мы приземлились именно здесь. Вот только что-то я не припомню в полученной информации то, что племя Нагуали могли использовать энергию. Эволюционировали что ли?— Леонид Сергеевич, помощь нужна? — обратился я к Островкому, общающемуся с бойцом своего рода. Судя по знакам отличия — капитаном гвардии.— А я уже думал не спросишь, — хмыкнул он, что-то чиркнув в бумаге и отдав её мужчине. — Свободен, Захар. Рассчитываю на тебя.— Всё будет сделано, глава, — поклонился капитан и, бросив на меня странный взгляд, двинулся в сторону палаток.— Леонид Сергеевич? — вновь привлёк я внимание Островского, доставшего флягу из пальто и сделавшего глоток.— Западная граница периметра, — задумчиво заговорил он, посмотрев на меня и подёргав носом от напитка. — Отправишься туда и встанешь под командование лейтенанта Горюнова.— Принял, — кивнул я и похрустел шеей.Больше не говоря ни слова, я двинулся в сторону указанного расположения. Но пройдя несколько шагов, услышал за спиной серьезный голос Островского:— Виктор, могу я попросить тебя об одолжении?— М-м? — повернулся я в пол оборота. — Конечно, Леонид Сергеевич.— Присмотри за Сидоровым, — вздохнул он. — Парень рвётся в бой и этой ночью сто процентов сбежит после своей работы на кухне. Горюнов приходится ему дядькой, поэтому он побежит к нему...— И вы хотите, чтобы этой ночью он выжил? — приподнял я бровь, а он кивнул. — Не проще тогда связать его?— Ты не поймёшь, — поморщился глава рода. — С этим пацаном и его отцом своя история. Можешь просто помочь мне? В долгу не останусь.— Хорошо, — спокойно пожал я плечами и погладил рукояти пистолетов. — Присмотрю за ним.— Спасибо, — облегчённо улыбнулся Островский, будто с его плеч спала целая гора.Распрощавшись с главой рода, я не торопясь шёл в нужном направлении и рассматривал лагерь, образовавшийся вокруг крейсера.В большинстве палаток горел искусственный ультрафиолетовый свет и виднелись силуэты людей. Кто-то разворачивал полевую кухню и именно там я видел суетившегося Сидорова. Парень вовсю носился с кастрюлями и прочей кухонной утварью, вместе с другими бойцами.Были и те, кто уже патрулировал лагерь, готовясь к возможной атаке и неприятностям. Но большинство всё же было занято развёртыванием остальной части нашей мини базы.Импровизированные артефактные стены, развёртывающиеся за считанные секунды, на которые бойцы устанавливали ручные турели. Ультрафиолетовые фонари и яркие прожектора, освещающие всё вокруг. БТР, БМП и даже несколько танков, которые стремились на границы периметров лагеря.И зачем здесь подобная техника, если электроника не работает? Будут наводиться в ручную что ли?Все эти мельтешения и готовность к битве, была сродни тому, будто мы в глубокой осаде, а враг так и норовит поджарить нам пятки.Пойдя до нужного участка периметра, я увидел собранных и несущих службу бойцов Островских и пожилого мужчину в полевой военной форме, отдающего приказы.— Товарищ лейтенант, — по уставу обратился я к нему, приняв строгую стойку. — Виктор Романов. Прибыл по приказу главы под ваше командование.— Вольно, боец, — кивнул он и обжёг меня взглядом карих глаз. — Раз ты теперь у меня, то спрошу сразу, на довольствие тебя уже поставили? И где твой автомат?— На довольствие поставлен, — кивнул я, а после похлопал руками по рукоятям пистолетов. — Оружие при мне, товарищ лейтенант.— Что ж... — пожевал он нижнюю губу и рукой указал в сторону. — Второе подразделение в пятом квадрате. Иди туда и готовься. Скоро станет жарко.Получив приказ и кивнув, я вновь пошёл и почувствовал, как рот расходится в улыбке. Всё же, в армии гораздо проще, чем на гражданке. Как бы не звучало... Здесь не нужно думать, это сделают за тебя. Просто исполняй приказы, действуй рассчитывая на свои силы и получишь результат. Дисциплина, вот что важно.— Десять! На то, что я побью твой рекорд, — донёсся до меня задорный голос, стоило мне подойти к указанному квадрату и увидеть подразделение вооруженных бойцов.— Двадцать! На то, что ты облажаешься! — прозвучал от кого-то ответ и среди людей раздались смешки.Как только я подошёл, бойцы сразу же затихли и заинтересованно посмотрели на меня.— На что спорите, парни? — улыбнулся я им на что они переглянулись и даже напряглись.— Тимофей хочет побить рекорд Санька по убийству местных, — ответил мне невысокого роста мужчина, на что получил удар локтем вбок от соседа. — О-у-у, за что?!— Заткнись! — шикнул на него, как я понимаю командир, и вновь посмотрел на меня. — Не обращайте внимание, Виктор. Он просто шутит.Т-а-а-к... Понятно. Меня не знают и мне не доверяют, а поэтому и в близкий круг вводить не собираются. Что ж... Это ожидаемо.— Как насчёт пари? — вновь моя улыбка. — Если я убью больше вас вместе взятых, то получу ранее озвученные двадцать тысяч и десятку сверху.— А если проиграешь? — вышел вперёд широкоплечий амбал с пулемётом на перевес.— Заплачу из вас каждому удвоенную сумму, — пожал я плечами, а бойцы аж опешили от подобного и некоторые из них поперхнулись воздухом.Шестьдесят тысяч рублей для рядового или сержанта, даже из гвардии, была хорошей суммой. Не то, чтобы прямо большой, но достойной спора. А раз уж этот самый спор предлагает незнакомый пацан, который явно при бабле, раз смог позволить себе поездку в подобное место, то почему бы и не рискнуть?Так они думали, что читалось в глазах каждого.— По рукам, — протянул амбал руку и хмыкнул. — Готовь денюжки.— И вам советую того же, — оскалился я в ответ, пожимая его ладонь, а мои глаза вспыхнули тёмно-синим светом, от которого амбал сбледнул.Что ж... Это будет им хорошим уроком, а мне — разрядкой. Убивать всё равно придётся, так почему бы не совместить это с заработком денег?***Сатомо Атсуши спокойным шагом двигался в пятый квадрат, где по его информации должен был находится тот самый мальчишка, который вызывал у него вопросы и смятение.Кто такой и почему при общении с ним, Атсуши чувствовал себя несмышлёным юнцом? Последний раз подобные ощущения у него возникали лишь в присутствии учителя... Но разве может этот мальчишка обладать подобной мудростью и опытом жизни? Его учитель, Карагеру Эцуя, был знаменитым фехтовальщиком и сильным одарённым, чьё имя до сих пор звучит в устах каждого японца. Так каким боком, Атсуши чувствует дух своего наставника в этом парне? Они будто бы чем-то похожи, но и в то же время разные, как бурлящий поток и спокойный ручей.Сила... Необъяснимая, непокорная и всеобъемлющая... Вот, что ощущал Атсуши, находясь рядом с Виктором. Этот мальчишка словно был не из этого мира и нёс в себе странную загадку, которую мужчина хотел всеми силами разгадать. Может сделай он это и сможет получить толчком в будущем просвещении и пути своего развития, как одарённого?От подобных вопросов в голове и мыслей, он не удержался и ухмыльнулся.— Ну да... Мальчишка и поможет мне стать сильнее... Смех да и только... — пробормотал он, и вслед за его словами раздался громкий сигнал тревоги.Длинный и звучащий над всем лагерем, он нёс в себе лишь одно обозначение... На них напали.Бойцы засуетились и приготовились к бою, а Атсуши сорвался с места и побежал в сторону пятого квадрата. Именно западная часть периметра и подверглась нападению, как самая близкая к расположению племени Нагуали.Ноги мужчины продавливали податливую землю, подолы кимоно цеплялись за ещё не выкошенную траву, а рука крепко сжимала ножны катаны.Пробежав за угол палаточного сектора, Атсуши достал клинок и его тело мигом окружил синий ветер, несущий в себе смерть всему живому, стоило лишь обратить его на врага. Он обвил мужчину подобно савану, а его катана засветилась в цвет силы.Крики боя и боли, а так же звуки стрельбы, раздавались казалось бы отовсюду. Вся западная часть периметра и её стена, подвергалась мощному штурму со стороны местных.Дети, одетые в рванье и шкуры, возрастом от двенадцати до двадцати лет, со звериной яростью убивали бойцов рода Островских. Выстрелы останавливали и замедляли их, но лишь на какое-то время, ведь раны быстро заживали. Но даже так, обученные и готовые воины знали, как сражаться с подобным врагом. Зажимая и подавляя местных, словно животных, они слаженными действиями обезглавливали их, либо калечили и добивали.Но те, кто привык сражаться в ночи и вырос во тьме, так же обладали будто бы невербальной связью. Их атаки были организованы, хоть и несли в себе хаотичность.Они уже успели убить десятки бойцов гвардии, отрывая части тел и бросая их на землю, либо пожирая прямо на месте. Кровь лилась рекой, окрашивая тёмную траву в багровые тона. Кишки, разорванные туловища и прочие внутренности устилали землю, а воздух заполнил запах меди и железа, смешивающийся с пороховыми газами.Ад. Именно так можно было назвать возникшую бойню.Пулемёты грохотали безостановочно, пустые гильзы падали на землю. Танки, что были без автоматического наведения бесполезным мусором, на удивление точно работали по большим скоплениям местных. Колючая проволока стен задерживала их, а бойцы организовано меняли магазины, заменяя друг друга и прикрывая.Но на всё это Атсуши не обращал внимания, хоть и вступил в битву. Его меч разил нападающих, а ветер, слетающий с клинка оставлял после себя лишь обезображенные кучи мяса. Ветер... Он находился с одарённым мужчиной в танце смерти и стали.— Третья стойка, — тихо прошептал Атсуши, заглушая звуки боя в своём разуме и отводя клинок в бок. — Хамагири-но-авари.Ему не нужно было произносить слов, чтобы совершить свою технику и удар. Но именно так его учили наставник. Единение разума и тела, что выражалось в произношении. Только так Атсуши мог достичь максимальной концентрации.Резкий выпад в сторону прыгнувшего на него юнца в кожаном одеянии, с татуировкой в виде белой кошачьей лапы, и с кончика клинка сорвался порыв неостановимого синего ветра, сметающий нападавшего в кровавую пыль и остальных вслед за ним на расстоянии больше десяти метров.Лёгкое чувство пустоты стало отдаваться в груди мужчины, от чего он поморщился и продолжил бой. Его сосуд пуст на четверть, а нападающим нет конца и края!«Да где этот юнец?!» — раздражённо подумал Атсуши, обезглавливая очередного врага и пытаясь найти глазами того, кого искал.Вслед за его мыслями, с внешней стороны стены прозвучал мощный взрыв, поднявший тонну пыли с пластами земли и оставивший огромную дыру в обороне.Вновь перейдя на бег, мужчина несся во весь опор к дыре, через которую вбегал нескончаемый поток местных. И стоило ему добраться, как он увидел, что среди нападавших присутствуют не только члены племени Нагуали, но и другие!Как?! Такое невозможно, ведь племена всегда соперничали между собой и объединялись лишь против масштабных вылазок империй и государств! Что заставило их встать бок о бок друг с другом?!От увиденного, сердце одарённого ухнуло в пятки, а горло пересохло. С одним племенем они ещё могли справиться, но не со всеми...— Господин Атсуши! — подбежал к нему окровавленный и раненный лейтенант Горюнов. — Вам нужно вернуться к господину! Мы удержим периметр! Скоро подойдёт подкрепление!— Я останусь, — спокойно ответил мужчина и, резким движением, смахнул с лезвия кровь. — Нельзя, чтобы эти твари пробились в центр лагеря, если вы не справитесь.Лейтенант многое был готов сказать на подобные слова, но вовремя закрыл рот и кивнул.Бойня продолжалась и будто бы набирала обороты. Взрывы звучали всё чаще и чаще, как и непрекращающийся грохот выстрелов.— Неужели он погиб? — с нотками разочарования прошептал Атсуши, бегая глазами по полю боя и не видя Виктора.И только он произнёс свои слова, как вдруг его душу словно сжали тиски страха. Сердце мужчины совершило гулкий удар, а спина и лицо стали покрываться холодным потом.Чувство ужаса... Которое он в последний раз испытал прогневав своего учителя. Именно его Атсуши ощутил в данный миг.— Ргха! — раздался над всем полем боя громогласный рёв, от которого кровь застыла в жилах, а битва словно затихла.Медленно, будто в замедленной съёмке, Атсуши повернул голову в сторону рёва и увидел, как с внешней стороны стены вспыхнуло тёмно-серое пламя, готовое достать до самых небес...

Глава 8

Стоя посреди шелестящей травы, шаман племени Нагуали, смотрел своими усталыми глазами на всполохи огня лагеря чужеземцев. До его слуха доносились взрывы, заставляющие землю дрожать и страдать, а лёгкие вдыхали запах гари и крови, приносимый ветром.Этот же ветер гулял в его седых волосах, в которых были заплетены костяные фенечки и перья птиц. И он же поднимал края его одеяния, являющего собой накидку из шкуры самого опасного хищника их земли. Ночного Клыка. Льва, который убил множество молодых охотников и испил их крови, перед тем, как умереть.— Эти чужеземцы так рассчитывают на свои громыхающие палки, что забыли о силе тела, — раздался рядом с шаманом мощный бас и отчётливый хмык.Повернув голову, он посмотрел на широкоплечего и высокого вождя племени Хамар, чьё тело было окрашено в красные линии и испещрено шрамами.— Нельзя винить ребёнка за то, что он глуп и не сведущ, Абрафо, — мудро ответил шаман, поудобнее перехватив пальцами свой резной посох. — Они забыли учение Все Пожирающей и отвернулись от неё.— Потому что дураки, — фыркнул Абрафо и посмотрел на остальных пятерых вождей, что стояли неподалёку и наблюдали за битвой молодого поколения охотников. — И всё же, Ганджу, зачем ты собрал всех нас для этой охоты? Вождь твоего племени настолько ослаб из-за недуга, что молодые Нагуали сам не справятся?Шаман ответил не сразу. Его глаза продолжали смотреть на поле битвы и всполохи, после чего он вытянул морщинистую руку и спустя секунду на ладонь упал лист дерева Гвала. Дерева, которое считалось в их племени священным и росло лишь рядом с этой долиной.— Мне было видение, — заговорил Ганджу, лаская большим пальцем края листочка. — На нашу землю придёт чужак, который таковым не является. Его глаза горят синим светом в тёмно-сером пламени Все Пожирающей, а поступь оставляют позади себя лишь черноту и отчаяние.— Все Пожирающая выбрала кого-то из чужаков?! — откровенно удивился вождь Абрафо. — Это невозможно, шаман, и ты это знаешь. Уверен, что твоё видение правдиво и не связано с грибами, что ты так любишь?— Ты можешь обвинять меня в чём угодно, вождь, — грозно посмотрел на него шаман. — Но не смей обвинять меня во лжи. Видения, дарованные мне, никогда не врут.— И ты считаешь, что этот чужак, — указал Абрафо рукой в сторону полыхающего лагеря. — Там?— Лист Гвала, говорит, что это так, — кивнул шаман, вновь взглянув на листок, а услышавший его вождь, поморщился.— Тогда, — сел Абрафо на землю и провёл рукой по массивной гриве волос. — Будем ждать и смотреть. Если этот воин и правда тот, о котором ты говоришь, то я сражусь с ним, чтобы утолить свой голод и стать сильнее.Услышав слова вождя, шаман лишь улыбнулся и опёрся на свой посох. Он не сказал Абрафо главное... Ведь пришедший чужак, что таковым не является, явился не для охоты, а для спасения. Вот только если шаману нужен был лишь отмеченный Все Пожиращей, это не значило, что нужны и остальные чужеземцы.Битва продолжалась и вскоре, Ганджу ощутил чувство неуверенности. Если бы тот воин и правда явился, он бы проявил себя... Но ничего не было... Лишь звуки оружия чужеземцев и взрывы.«Неужели... Я и правда ошибся?» — не веря собственным мыслям, подумал шаман.— Что-то я не вижу твоего избранного, Ганджу, — ухмыльнулся вождь, ещё сильнее добавляя неуверенности в сердце старика.Но только он произнёс свои слова, как вдруг каждый из вождей и сам шаман, ощутили охватывающий душу страх, будто перед ними находилась целая стая Ночных Клыков.И вслед за эти чувством, глаза старика увидели вспыхнувшее до самых небес тёмно-серое пламя, несущие в себе дар и благословение Все Пожирающей.— Высоко небо и грозные пики... — неверяще прошептал Абрафо, завороженно смотря на происходящее.Глаза вождя вспыхнули чувством азарта и битвы, после чего он рывком поднялся с места и ринулся в сторону лагеря чужаков, а шаман, смотрящий на его отдаляющуюся спину, улыбнулся и прикрыл глаза, тихо сказав:— Значит, время пришло.***Как же их много, чёрт возьми! Просто нескончаемый поток из человеческих тел, заваливающий нас числом!Отойдя вбок и уклонившись от прыгнувшего в мою сторону худого пацана лет восемнадцати, я вытянул в его сторону руку и тёмно-серое пламя с рёвом атаковало, превращая парня в пепел.Пистолеты разрядились спустя десять минут боя и сейчас мёртвым грузом были на моих бёдрах. Кровь бурлила и стучала в висках, сердце набирало обороты и усиленно качало её, а глаза подмечали каждый миг и атакующего.Я мог бы ударить по области и спалить всё вокруг, но тогда точно задену бойцов Островских. Да, моё контроль Пламени Бездны практически идеален, но в том и дело, что — практически. Не хотелось бы мне потом объяснять Леониду Сергеевичу, как так получилось и почему подохли его люди. Впрочем, если дело пойдёт по наклонной, то выхода не останется и придётся бахнуть, что есть мощь.Думал применить печать Власти, но для неё нужна концентрация и время на подготовку, которого мне не дают. Местные нападают безостановочно, заставляя меня каждый раз делать шаг назад и отступать в сторону дыры в стене.С рёвом и криком, ко мне подбежало двое девушек, точь в точь похожие друг на друга. Близняшки что ли? Что ж... Одинаковая смерть их сроднит ещё ближе!Безумный оскал наполз на моё лицо и в следующий миг тёмно-серое пламя приняло вид двух мечей, что сильно удивило девиц.Печати Усиления на ноги, печати Скачка на грудь и поехали.Рывок в сторону и я оказался прям между ними, попутно делая взмах и отрубая их головы. Звук шипящей и сгорающей плоти раздался в ушах, а нос ощутил подпалённое мясо и пепел.После смерти близняшек, я услышал немыслимый рёв, на который повернул голову и увидел бегущего в мою сторону невысокого пацана в рванье и пылающим злобой взглядом.Переставив пятки и развернув корпус в движении, я взмахнул руками, отпуская пламя и позволив ему вновь окутать меня. И пока тело продолжало действовать по инерции, в ладонь легла рукоять возникшего топора.Хоть из-за перчаток мне не удалось почувствовать под пальцами резную рунами деревянную рукоять, я ощущал её в полной мере, как родную.Энергия Смерти вспыхнула потоком и стала перетекать в лезвие топора, от чего то вмиг покрылось ледяной коркой и с него стали падать снежинки, промораживающие землю и траву.Видя оружие в моей руке, парень на короткую секунду опешил, судя по его вздёрнутым бровям, но не остановился и продолжил атаку.Подобравшись ко мне, он нанёс удар рукой, целясь пальцами на манер когтей, мне в голову.— Eish braai!!! — со злостью выкрикнул он, продолжив атаковать меня грязными ногами с острыми ногтями.— И тебе того же! — хмыкнул я и вслед за словами за спиной вспыхнула печать Концентрации.Время частично замерло, что позволило мне уйти от удара африканца и нанести размашистый взмах топором.Лезвие прошло через кожу, мясо и кости его ноги, как раскалённый нож через масло, отрезая конечность ублюдка.Полный боли рёв заглушил звуки боя, заставив меня поморщиться. Кровь хлестала из его ноги, а сам он упал на землю и держался руками за обрубок. Вот только вскоре, моим глазам предстала та самая регенерация, которой так славились местные.Кожа обрубка стремительно затягивалась, вытесняя остаточный от лезвия холод.Значит, раны лечит, но конечности не восстанавливает? Что ж... Запомню.Более не тратя времени на этого крикуну, я просто взмахнул топором и отрезал его башку, после чего посмотрел на оставшихся врагов, которых было что-то слишком дохера.Вот только они больше не нападали, а обходили меня стороной и, будто бурлящий поток, устремлялись в лагерь.— Гадство! — выругался я и хотел было уже применить Скачок в сторону пролома стены...Но именно в этот момент, расталкивая остальных, передо мной вышел высокий и широкоплечий мужик в шкурах. Его тело бугрилось мышцами, чёрные волосы массивными дредами заплетены назад, мощная челюсть украшена вставленным в неё костяным украшением, кожу покрывали красные линии татуировок и шрамов, а глаза горели жаждой и азартом битвы.— Yebo lekker ayoba, — оскалился он и хлопнул сжатыми кулаками друг об друга. — Mettat molda, Mera'shin!— Если ты спросил, сказывал ли я пиццу, то мой ответ — нет, — покачал я головой, косясь в сторону стены и постукивая топором по ноге.На мои слова, этот качок переросток лишь оскалился и показал чистые белые зубы... Заточенные под акульи. А после, взмахнул руками вверх и битва замерла в один миг!Все нападавшие просто застыли и потеряли интерес добраться до мяса в лагере, чем бойцы Островского воспользовались и быстро стали перегруппировываться.А это я так понимаю та самая коллективная связь? Неплохо-неплохо.— Mera'shin, polat n'bada, — ещё шире стал его оскал и вслед за словами местные окружили нас кольцом, отрезая меня от стены и отступления.Дерьмо... Скачок не достанет, тут явно больше возможного расстояния. А значит, остаётся только тяжёлая артиллерия...Видя, как мужик припал к земле и встал на четвереньки, будто зверь, я ухмыльнулся.— Спасибо, что дал мне время.Огромная двухступенчатая печать Власти вспыхнула за моей спиной подобно рождённой звезде, а левая рука, сжатая в локте, поднялась раскрытой ладонью.Воздух завибрировал, земля задрожала, а небо словно почернело ещё сильнее. Даже не сломав первую ступень, я уже ощущал мощь печати, готовую вырваться в этот мир и уничтожить всё живое по воле Жнеца. Сама же тьма моей души буквально изнывала от желание впиться зубами в горло этого мужика и разорвать его на части!Широко улыбнувшись и видя, как местный с рёвом срывается с места в атаке, я сжал руку и мир дрогнул.Но всё произошло не так, как было до этого... А иначе.Реальность разорвалась на множество осколков, будто треснувшее стекло. Тьма моей души и рёв тысяч убиенных вырвались в этот мир, окутывая землю чёрным, словно смола, покровом. И из этого покрова я видел вытягивающиеся иссушённые руки мертвецов, желающих забрать к себе всех, до кого они могут дотянутся.Какого?!...Стоило мне подумать о происходящем, как печать за моей спиной дала трещину и вздрогнула. Энергия Смерти вспыхнула неостановимым потоком, проходя через моё тело и буквально выжигая каждую его частичку, неся с собой боль.Вскрикнув, я упал на колени, роняя топор, лезвие которого стало покрываться чёрной дымком, на землю.Реальность продолжала трескаться, обрастая ещё большим количеством осколков и позволяя энергии Смерти безостановочно проникать в мир.Чувствуя небывалую агонию, скрутившую всё тело и выворачивающую естество наизнанку, я затуманенными глазами смотрел на свои руки и видел, как те чернеют, а пальцы обрастают тёмные когтями, исходящими дымкой.Я не слышал криков, звуков голосов или ещё чего-то... Всё это исчезло в нескончаемом потоке боли и хаосе разума.— Ч-что происходит?... — слабо выдавил я из себя и поднял глаза, увидев шокированного и застывшего в ужасе мужика.Он то и дело смотрел на расширяющийся смоляной покров, то на меня, не понимая, что делать... Другие местные разбежались в страхе, осыпая свои тела незнакомыми знаками и бормоча молитвы.Я чувствовал, как печать за моей спиной набирает силу. Он более не была мне подвластна и вышла из под контроля, готовясь взорваться, как нестабильный вулкан.Моя чёрная кожа с каждой секундой начинала трескаться и являть зрителям тёмно-синее свечение, несущее в себе погибель и смерть всему живому.Ещё мгновение и я... Не удержу...Печать покрылась ещё большим количеством трещин и завращалась с бешенной скоростью, неся с собой ещё больше боли.— А-А-А!!! — вырвался из моего горла животный рёв боли, от которого местные вновь отступили на несколько шагов и озарили себя знаками.Никогда прежде такое количество энергии Смерти не проходило через моё тело и я понимал, что это конец. Меня просто разорвёт и не останется даже пепла...— Д-дермо... — просипел я, бросив взгляд в сторону пролома стены.— Beko! Beko!!! — донёсся до меня громкий старческий голос и вскоре из толпы местным выбежал старикан с посохом.Его глаза были наполнены страхом и каким-то... Понимаем?Не обращая внимание на окружавшим меня смоляной покров, он быстро подбежал ко мне и ударом посоха в грудь опрокинул на землю, а после отбросил его и положил руки в то же место, куда ударил.— Bolat pety, Mera'shin! — выкрикнул он, смотря в мои мутные глаза и спустя секунду, на ломанном русском, прокричал. — Не бойся! Отпусти её!!!«Верь ему... Мой Жнец...» — раздался хриплый голос Смерти, в котором я уловил нотки сожаления.Отпустить?... Хорошо...Мои глаза на долю секунды прикрылись, грудь с большим трудом сделала вздох и я отпустил всю энергию Смерти, которую впитал и пропустил через себя.Небывалая боль пронзила моё сознание, тело содрогнулось и выгнулось дугой, а рот открылся в немом крике.Печать окончательно треснула и из меня хлынул поток тёмно-синей энергии Смерти, ударивший в небо огромным лучом.Она растворялась в тёмных тучах, окрашивая его в синеву, которая сразу же исчезала...С каждым мгновение, пока из меня выходила энергия, мне становилось легче... И вскоре сознание ухнуло в небытие, скрывшись от небывалой боли.И последнее, что я видел, перед тем, как отключиться, это улыбку старика и вращающуюся незнакомую печать в его пылающих тёмно-синих глазах...

Глава 9

Ощущая дикую сухость в горле и какой-то звон в голове, я медленно открыл глаза и увидел потолок... Палатки? Юрты?Деревянная конструкция, обтянутая шкурами предстала передо мной. Спина ощущала под собой тепло, а до слуха доносился треск дерева и танец пламени костра.Чувствуя неимоверную усталость и разбитость, я повернул голову и сразу же столкнулся взглядом с тем самым стариком, которого видел у лагеря Островского.Сухой и невысокого роста, одетый в шкуру зверя, он сидел возле костра и гладил морщинистыми ладонями свой посох, смотря на меня. В его седые волосы были вплетены костяные фенечки и перья птиц, выдавая в нём какого-то индейца.— Mera'shin, pika'ro enobo, — спокойно произнёс он, а после взял палочку из стопки рядом с собой и подкинул её в костёр.— Я-я... Н-не понимаю вас... — хрипло ответил я, а сухость в рту отдавалась в полной мере. Пить хотелось неимоверно.— Ты просто не хочешь слышать, — приподнялись уголки его старых и потрескавшихся губ. — Ходящий среди миров. Сражающийся по воле Все Пожирающей. Отдавший ей разорванную душу, чтобы спасти семью... Или же не отдавший и решивший сохранить её? Объединить? Но получится ли... — переключил он своё внимание на костёр, будто забыв про меня и уйдя в свои мысли. — Две половины одного целого. Две половины, что не могут друг без друга и находятся в хаосе. Шутка Все Пожирающей или судьба, уготованная мирозданием?С каждой секундой его голос становился всё тише и тише, пока старик не перешёл на бормотание под нос. Ну а я, просто слушал и не понимал, что он несёт.Какое ещё единение?— Тысячи имён и столько же путей, — подкинул он очередную палочку в костёр. — Человек, что сохранил своё «Я» и человек, который его утратил, заменив безумием. Кто из них настоящий? Как определить это? Две разные половины, но одновременно одинаковые.— М-мы с ним не одинаковые, — приподнялся я на локтях и движением пальцев хотел создать печать Регенерации.Но только я сделал движение рукой, старик резко поднял свой посох и огрел меня по голове, заставив меня зашипеть от боли.— За что?!— Тело должно само залечить свои раны и усталость, — грозно сказал он, помахивая посохом. — Лишь дурак использует силу там, где ей не место и не время. Сейчас тебе ничего не угрожает и поэтому, дай телу отдых.Веры у меня этому старику не было от слова «совсем». Но я помнил, что сказала мне Смерть перед тем, как разум ушёл в небытие. Поэтому...— Ладно... — вздохнул я и вновь лёг на расстеленные на земле шкуры. — Что с людьми из лагеря? Вы убили их?Меня и правда волновала судьба бойцов Островского. Не только потому что от них зависит моё возращение домой, но и по другому причине... Я хотел воспользоваться помощью Леонида Сергеевича, чтобы побыстрей добраться до цветка.— Охотники принесли добычу, — спокойно стал отвечать старик, вновь уложив свой посох на колени. — Добыча же, дала отпор охотникам и не позволила забрать всё стадо. Мы убили их, они убили нас. Равновесие не нарушено и Все Пожирающая довольна.— Значит, — вырвался из меня очередной вздох. — Убили не всех. Это хорошо...— Скажи мне, — внимательно взглянул шаман в мои глаза. — Какое из твоих имён настоящее? Я видел тысячи, но принадлежат ли они тебе в полной мере? Какое из них истинное имя?— Виктор, — дал я ответ, спустя несколько секунд.— В-и-к-т-о-р... — медленно повторил он, пробуя его на языке, после чего кивнул. — У тебя достойное имя. Сильное. Меня зовут Ганджу, — отнял старик одну руку от посоха и сделал странный жест, прикоснувшись сначала к груди, а потом ко лбу. — На языке моего народа, это означает — мудрый камень.— Я запомню, — попытался кивнуть я, хоть и лёжа это было проблематично. — Зачем я здесь, Ганджу?— Ты задал правильный вопрос, Виктор, хоть и не понимаешь его цель, — улыбнулся старик и снял с кожаного пояска, закрытый грязный мешочек. — И скоро узнаешь ответ.Открыв тесёмки мешочка, он запустил в него руку и достал щепоть странного фиолетового порошка.Что он задумал?С настороженностью, я смотрел на то, как старикан высыпал порошок в костёр и тот мигом окрасился в тёмно-синий цвет, а пламя поднялось до потолка юрты. Оно ласково лизнуло шкуры и отступило.— Maboda epo li'san renolo... — прозвучал голос Ганджу, а его глаза закрылись и тело стало покачиваться, словно в трансе. — Lok'idar otot Mera'shin... Lok'idar otot Mera'shin... Lok'idar otot Mera'shin...Из раза в раз он повторял они с те же слова. И пока я слушал его, голова будто пухла и наливалась свинцом. Лишь спустя несколько секунд, я вдруг заметил, что костёр стал источать из себя непроглядный дым, окутывающий всё вокруг.Голос Ганджу становился громче, отдаваясь монотонным пением в моём разуме, глаза постепенно закрывались, а тело наливалось тяжестью и сильно начинало потеть.Сон обуревал меня и стоило в него провалиться, я оказался в месте, которое мне было знакомо... Именно здесь я услышал голос Смерти, перед тем, как оказаться в этом мире.Тьма... Она была повсюду, без единого проблеска света. Тихая и спокойная, она обволакивала меня со спины словно покрывало, неся в себе тепло и умиротворение.— Иди на мой голос, Виктор, — вдруг прозвучал голос Ганджу и перед моими глазами предстал... Небольшой тёмно-синий каменный валун!— А-а? — только и смог ответить я, смотря на подобное, а мой голос звучал как-то отдалённо и расходился эхом.— Иди на голос и не смотри назад! — требовательно сказал Ганджу и будто потянул меня вперёд.Поддавшись желанию взглянуть, что именно находится позади, я уже хотел было обернуться, но быстро задавил этот порыв. Чувство опасности и неимоверного страха захлестнуло меня, стоило мне сделать лишь малое движение головой за спину...Я не видел своего тела. Не было ни рук, ни ног... Лишь тьма и ничего более. Но даже так, мои «ноги» пошли вперёд, вслед за парившим камнем.Сколько я шёл? Не знаю... Но путь казался мне бесконечным. Разум отчётливо одолевали мысли о том, что мне не вернутся назад и что я останусь здесь навечно. Тысячи голосов умерших подтачивали сознание, звуча всё громче и громче с каждым моим шагом. Они звали меня остаться... Молили о помощи...— Ч-что это за место? — слабо спросил я у Ганджу, делая очередной шаг, давшийся мне с большим трудом.— Те, кто тоже искал ответы, но сдался и заблудился во тьме, — прозвучал голос старика, исходящий от камня. — Остановишься и станешь одним из них.Нет уж... Спасибо. Подобная перспектива меня не сильно радует.Спустя ещё бесконечность и отчаянную борьбу с голосами затерянных, я впервые увидел проблеск слабого света. Он был настолько тусклым, что потерялся бы в любом фонаре мегаполиса. Но здесь, в этом месте, он казался вспыхнувшим солнцем!— Быстрее! — вдруг прокричал Ганджу и в его голосе звучала тревога.После его слов, то самое чувство опасности и страха ударило со спины с новой силой! Голоса затерянных забились в криках и агонии, а их мольбы исчезли!— Беги!!!Камень резко исчез, а я побежал, что есть силы! Ноги, которых я не видел, несли меня со всей доступной скоростью. Несуществующее сердце билось настолько сильно, что его стук отдавался в ушах!Ощутив, как что-то будто лизнуло холодным языком мои пятки, я резко ускорился и гнал во весь опор! Свет был всё ближе, но и в то же время такой далёкий!Сколько метров оставалось до того, как рука могла коснуться света? Сложный вопрос, но именно в тот момент, как я протянул её... На всю тьму прозвучал знакомый хриплый и властный голос:— Ещё рано для правды, Виктор...Меня отбило от света и снесло, будто в грудь впечатался удар тараном. Тело полетело прямо туда, откуда слышался рёв тысяч душ, а разум резко опустел.Теперь мне суждено стать одним из них?...Именно такие мысли витали в моей голове, пока я смотрел на Ганджу и не понимал, когда успел открыть глаза и подскочить с постеленных шкур.Грудь глубоко вздымалась, каждый сантиметр кожи покрылся холодным и липким потом, кулаки сжимались до скрипа, а ногти пробили кожу ладоней, от чего на шкуры падали капли крови. Мои глаза в шоке смотрели на старика и я видел, что тот недалеко ушёл от моего состояния.Волосы Ганджу поседели ещё сильнее, глаза расширены и взирали на меня, как на чудовище, брови взлетели вверх, а губы приняли фору буквы «О».— Ты как выжил? — недоуменно спросил он.— Это я вас спросить хотел! — рыкнул я, чувствуя, что все эти занятия с поиском ответов и прочим дерьмом, могли стоить мне не только жизни, но и чего похуже.— Ну раз хотел, — вернул он себе прежнее выражение лица. — Спрашивай.— Как я выжил? — едко спросил я, понимая весь бред подобного вопроса.— Не знаю, — пожал плечами старик и мне захотелось свернуть его сморщенную шею.Вдохнув полной грудь и шумно выдохнув, я резко отвернулся от этого недошамана и подошёл к своим вещам, что сложенной стопкой лежали возле постеленных шкур.Быстро натянув одежду и видя краем глаза, как Ганджу наблюдает за мной, я двинулся к разрезу шкур, через который виднелся свет костров. Именно там был выход.— Куда ты пойдёшь, Виктор? — донёсся до меня вопрос старика.— Мне нужно сделать одно дело, а потом я улечу с вашей земли, — резко ответил я, продолжая чувствовать на теле фантомные ощущения, будто меня кто-то лизнул.— Если тебе нужна Полуночная Лилия, то я могу показать дорогу, — хмыкнул Ганджу и поднялся со своего места. — К тому же, ты хоть и гость нашего племени, но ходить одному небезопасно.Хотелось послать этого старика куда подальше, но я понимал, что могу узнать от него множество ответов на свои вопросы. Откуда он узнал о втором Викторе? О каком единении говорил и что это значит? Как он понял, что я заключил контракт, чтобы спасти свою семью? И это лишь малая часть всех вопросов... Но самый главный из них заключался в том, что произошло возле лагеря Островского? Печать вышла из под контроля и подобного со мной ещё не случалось. Связанно ли это с Теневым Континентом или нет? И что это за печать была в глазах старика?— Ладно, — раздражённо произнёс я, откидывая полог юрты и выходя наружу.И стоило мне это сделать, как глазам предстала огромная долина и куча похожих юрт. Народу здесь было не счесть и каждый из них выделялся в той или иной мере. Молодые парни и девушки щеголяли в набедренных повязках, а их тела украшали белые татуировки и шрамы. Женщины и мужчины же облачены в шкуры и скрывали свои знаки отличия от молодого поколения. Ну а старики были в точности похожи на Ганджу. Те же самые перья в волосах с фенечками.В центре поселения горел огромный костёр и возле него, в круге, восседало молодое поколение. В руках они держали куски мяса и я отчётливо видел на некоторых из них обрывки формы бойцов Островского.— Долбанные каннибалы, — тихо сказал я и только мои слова сорвались с губ, как на меня уставились десятки глаз охотников племени.Все, как один, они обнажили белоснежные зубы, испачканные в крови и застрявшем мясе...— Осуждаешь нас, Виктор? — раздался позади меня голос Ганджу, на что я промолчал. — Мы берём то, что даёт нам Все Пожирающая. Охота, вот наш удел. Звери или люди, какая разница, если это пища?— Многие с вами не согласятся, — всё же ответил я.Мне было не привыкать видеть каннибализм. Всё же, за многие жизни и не такого насмотришься. Но я впервые видел, как в истекающую кровью человеческую ногу впиваются зубки трёх детей, возрастом не старше семи-девяти лет.Они с урчанием и удовольствием пожирали мясо, благодарными глазами смотря на молодое поколение охотников племени.— Если ты голоден, то можешь вкусить нашей пищи, — встал Ганджу рядом со мной и улыбнулся.— Нет, спасибо, — помотал я головой, проглотив вязкую слюну и продолжая ощущать сухость в горле. — Обойдусь как-нибудь.На мои слова, старик лишь пожал плечами и что-то крикнул двум стоявшим неподалёкумужчинам. Подойдя к нам, они озарили себя знаками, что я ранее видел в исполнении Ганджу, и посмотрели на меня заинтересованным взглядом.— Они отведут тебя к пленным, — спокойно заговорил старик, постучав посохом по земле. — Тебе решать, что будет с ними. Спасение или пища.— Почему именно мне? — приподнял я бровь, а Ганджу улыбнулся.— Потому что среди них есть та, кого ты однажды предал и убил, — ответил он и двинулся в сторону костра. Но пройдя несколько шагов, остановился и обернулся ко мне. — Её судьба была страшна в прошлой жизни благодаря тебе. Поэтому, в знак нашей будущей дружбы, я позволю тебе спасти ей жизнь, чтобы искупить боль, что терзала тебя.— О ком вы? — недоуменно спросил я, не понимая о чём он говорит.— Ты сам всё поймёшь, как только увидишь её, — ещё шире улыбнулся Ганджу. — Тебе не стоит бояться, она не помнит тебя и твоё предательство. И так же, она больше не пьёт кровь.

Глава 10

Следуя за приставленным конвоем в виде двух мужиков в шкурах, я продолжал осмотр деревни.Костры горели на многие метры, покрывая собой большую часть плато. Юрт здесь было не счесть, а местных более сотен.Мою голову занимали мысли о том, что информация, полученная ещё в Российской Империи перед отправкой — Ложь.Сколько здесь местных? Очень много. И это только одно племя. Напади они всем скопом на наш лагерь и от него не осталось бы ничего. Да, охоту у них ведёт лишь молодняк, но я больше чем уверен, что и старшие могут дать прикурить, если будет нужда. Взять в пример того мужика с татуировками, что я видел у лагеря Островского. Он явно не простой воин, раз смог в один момент остановить битву, просто подняв руки. Его силу уважают, а авторитет — почитают.И в связи с этим, возникал вопрос: Что ещё неизвестно о Теневом Континенте развитым цивилизациям? Необузданный край, что таил в себе множество секретов, он будто бы смеялся над теми, кто пользуется благами технологий, предпочитая этому — другой уклад жизни.Попытки поговорить с провожатыми, ничего не дали. Они банально не понимали меня и лишь кивали головами, как болванчики.— Судя по всему, только шаман знает другие языки, — тихо прошептал я и посмотрел на пробежавших рядом со мной детишек лет десяти. В руках один из них держал оторванную голову бойца Островских, а затем бросил её на землю и они стали играть в подобие футбола. — А у них весело здесь... Ничего не скажешь.Пройдя ещё десяток метров, мы подошли к участку, огороженному кострами, по которому ходили молодые юноши и девушки. Они будто бы вели патруль, охраняя пленных.Запертые в ржавых металлических клетках мужчины и женщины. Человек десять-двенадцать, не больше. У каждого поникшее лицо, грязная одежда и пустой взгляд, которым они то и дело одаривал местных.— Kyka lotot er'ai! — с белозубой улыбкой произнёс один из охранников стоявший возле клетки.Им был высокий юноша в шкурах и белых татуировках, державший в руке кусок сырого мяса, которым он тыкал в сторону пленных.— Rolo, addanon yolo'arat! — крикнул кто-то из патрульных и вся молодёжь взорвалась смехом, заставив испуганных людей сжаться в страхе.Стоило нам выйти на свет костров, как на меня в одночасье уставились десятки глаз.— Rolo, lihfay otoro, — спокойно обратился один из моих провожатых к парню, на что тот улыбнулся и подошёл к нам.— Etko ir, Mera'shin? — наклонил он голову набок, смотря на меня, словно на добычу. — Litoto pyr-pyr! — всплеснул он руками, говоря непонятные мне слова и вызывая у молодёжи новый приступ смеха.— Мне кажется, или ты только что оскорбил меня? — спокойно спросил я, будто в пустоту, зная, что никто не ответит.Мои провожатые лишь скосили взгляды, после чего один из них вышел вперёд и что-то прошептал этому смертнику.Не знаю, что он сказал ему, но лицо парня в один момент сморщилось, а затем он кивнул и вновь посмотрел на меня.— Dorat, Mera'shin, — раздражённо произнёс он и бросил к моим ногам кусок мяса, после чего громко высморкался на землю.После его действий, молодёжь и мои провожатые знатно так удивились. Тот мужик, что ему что-то шептал, пытался вновь зайти на диалог, но парень просто оттолкнул его и уставился на меня яростными глазами.— Слушай, — внимательно всмотрелся я в его лицо. — А твоя рожа мне кажется знакомой... У тебя брата случаем нет?Он и правда был похож точь в точь на парня, которому я сначала отрезал ногу, а потом и башку. Только тот был помладше и ниже ростом.Будто бы поняв о чём я говорю, он сделал ко мне шаг и навис, словно гора.Мои глаза видели, как сжимались его кулаки, вздымалась в гневе грудь, а мышцы готовы были взорваться в движении. Из рта этого идиота несло сырым мясо и какими-то странными специями.— Rolo, — серьезным голос заговорил стоявший рядом со мной мужик и положил руку на плечо парня. — Obolo enko... Sai seze...Хоть я и не знал их язык, не нужно быть гением, чтобы понять, что имя этого парня — Роло. Уж слишком часто они повторяли его, обращаясь к нему. А названое второе имя и интонация сказала о том, что убитого мною, звали — Оболо.Мда уж... С именами у этого племени явно проблемы.— Oadyr! — смахнул он руку со своего плеча и указал на валяющийся у моих ног кусок мяса. — Ты... У-м-е-ре-ть з-а бр-ата.Сказать, что после его слов я удивился, ничего не сказать. Похоже, наш язык знает не только шаман, что вызывает определённые вопросы.— Хочешь сейчас? — холодно улыбнулся я, а глаза вспыхнули тёмно-синим светом.Стоило моим провожатым почувствовать энергию Смерти, как они резко отпрянули от меня и осенили себя знаками, бормоча молитвы в которых часто звучало слово — Mera'shin.Видя мой настрой, Роло хищно оскалился и кивнул. Он не стал бросаться в бой или ещё что-то. Нет, он просто махнул рукой своим дружкам и вместе с ними пошёл в сторону, откуда я пришёл.— По-зже... Ко-гда про-йдёт время но-чи, — обернулся Роло и спокойно посмотрел на меня.Больше в его глазах не было гнева или злобы. Тело находилось в спокойствие, а руки не сжимались в кулаках. Теперь его взгляд выражал лишь полную готовность и какое-то... Удовлетворение.Только спустя несколько секунд, как они ушли, я вдруг осознал, что это была игра. Парень просто симулировал свои эмоции, понимая, что агрессией может добиться больше, чем простым разговором. Теперь же, он получил свой шанс убить меня, ведь я сам принял его вызов.— Столько жизней жил, а всё равно тупым остался, — вздохнул я, чувствуя себя идиотом.Меня развёл какой-то абориген. Надеюсь, об этом никто не узнает, а то засмеют.С разбором полётов и наигранно агрессивных местных было покончено и я смог наконец подойти к прутьям клетки.После слов Ганджу о том, что здесь меня будет ждать та, кто однажды умер и был предан мной... Я готовился к чему угодно. Скольких я убил? Много. Скольким сломал судьбы? Ещё больше. Каждый из них был шагом на моём становлении Жнецом и шагом, который необходимо было пройти, чтобы вернуться к семье.Но сейчас... Всё это не имело значения... Ведь я понял, о ком он говорил.Мои глаза видели её белокурые волосы, испачканные в грязи и сбитые в колтуны. Видели прекрасное лицо, что снилось мне в кошмарах в бесчисленных бессонных ночах... Одетая в серую военную форму с гербом неизвестного мне рода или клана, она выглядела точь в точь как девушка, о которой я всеми силами хотел забыть, но не мог.— Валира... — хрипло прошептал я, смотря в её непокорные зелёные глаза, что наблюдали за мной с интересом.Весь мир будто замер для меня в одно мгновение и только спустя секунду, я понял, что неосознанно наложил на себя сразу пять печатей Концентрации.— Сначала копия Карпова, потом моей семьи, а теперь и Валира... — руки схватились за ржавые прутья и сжали их, от чего на кожу упала металлическая крошка. — Зачем ты сделала это? Зачем пересекаешь наши пути? Ответь мне!!!Я знал, что меня никто из пленных не слышит, ведь весь мир замер по воле Жнеца. Время не имело здесь власти, а слова... Они растворяться в его потоках, так и не найдя адресата.«Когда-нибудь, ты поймёшь, мой Жнец...» — раздался хриплый голос Смерти в голове.Стоило мне услышать её ответ, как меня обуяла дикая ярость. Кровь вскипела в теле, а сердце начинало учащённо биться. Печати Концентрации одна за одной накладывались на одежду, вспыхивая и ещё сильнее замораживая время и реальность.Головная боль от подобного начинала нарастать по экспоненте, но остановиться... Вернуться в реальность... Тогда мне придётся заговорить с ней, чего я не хотел.

Даже смотреть в её зелёные глаза, что тогда были пропитаны болью и отчаянием предательства были невыносимы. Что мне сказать ей? Сыграть в дурака и незнакомца? А смогу ли? А хочу ли? А нужно ли?!!Вопросы разрывали мой разум, неся с собой не только ещё большую ярость, но и впервые возникшую... Паническую атаку.Меня будто бы выворачивало наизнанку и качало, как во время шторма. Руки, сжимавшие прутья, дрожали, как осенние листы. Грудь учащённо вздымалась, а лоб и спина покрывались холодным и липким потом.Я прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, успокаиваясь. Ярость и паника клокотали в разорванной душе, от чего моя тьма желала вырваться в реальность и разорвать обидчика на тысячи частей... Но не сейчас.— Когда-нибудь я пойму, да? — холодно процедил я, а на руках вспыхнули яркие печати Усиления. — Иди к чёрту!Лишь слабое усилие и я буквально вырвал прутья клетки, от чего та затряслась и с неё посыпалось мириад ржавых хлопьев.Печати Концентрации слетели по моей воле, время вновь вернуло свой бег, а мир оброс красками жизни.Испуганные не на шутку пленники смотрели на меня, как на настоящее чудовище и я не мог их винить. Сейчас всё моё тело было окутано тёмной дымкой, а глаза полыхали могильным тёмно-синим светом.Вскрикнув, некоторые из них попытались отползти подальше, забиваясь в углы и дрожа.Позади меня послышались приближающиеся шаги и незнакомые слова, но всё это тонуло будто в киселе. Сейчас я смотрел только на девушку, стоявшую передо мной. Она была готова к любому исходу и не боялась, что ярко виднелось в её непокорных глазах.— Mera-shin, ortolo! — схватил меня кто-то за плечо и прокричал.А дальше... Всё как в тумане.В одно мгновение я сбросил с себя ладонь и вывернул её на изнанку, от чего в ушах раздался пронзительный крик боли.Меня накрыло, как никогда прежде. Перед глазами вновь предстал тот самый замок, который я оставил в огне. Замок, что мы с Валирой и её общиной обороняли от различных ублюдков...Развернув корпус, я схватил невысокого роста парня за горло, а на ладони вспыхнула печать Усиления.Подобно пушечному ядру, незнакомый мне абориген отправился в полёт до ближайшей юрты, разнеся её в клочья и подняв ворох пыли.Молодое поколение охотников, что должны были охранять пленных в одно мгновение приготовились к бою. Их приветливые глаза выражали лишь злобу и непонимание, а тела напряглись, как струны.Мои провожатые потерянные и недоумевающие происходящим, пытались образумить их, но всё тщетно.Их голоса звучали где-то на периферии разума, тонувшие в словах боли и отчаяние Валиры, умирающей на окровавленном полу замка.В голове то и дело всплывали образы, как мы вместе ели и пили за столом. Как веселились и она учила меня охоте... Как мы строили баню, в которую она так и не сходила.Множество фрагментов памяти. Именно они стали тем триггером, который не позволял мне долгие жизни привязываться к людям...Хриплый смех раздался в ушах, неся с собой ещё большее количество образов... Таких реальных, но несуществующих. Я видел, как местные с улюлюканьем пожирали ещё живую Валиру и хотели надругаться над её телом. Потные, белозубые, с огнём в глазах... Они убивали её вновь и вновь.«Вить, а Вить... А из нас получилась отличная команда!» — всплыли в памяти её улыбка и слова, сказанные на стене замка во время кровавого заката.Вслед за этим, я вспомнил разговор с шаманом о судьбе пленных и что мне её решать. Вот только с чего мне верить ему? Потому что так сказала Смерть? Сколько раз она обманывала меня и играла свою игру? Сколько раз её слова расходились со сделанным? Почему я должен поверить сейчас?!Ситуация обострялась, а мой разум тонул в ещё большем хаосе. Эти ублюдки пожирали людей сотни лет, так почему должны отказываться от мяса сейчас? Ради призрачного шанса шамана подружиться со Жнецом? Бред!— Хотели сожрать её? — сделал я шаг к охотникам, что постепенно сужали полукруг ко мне. — Ну так попробуйте, — в руку легла деревянная резная рукоять топора, а лезвие вспыхнуло темнотой. Лишь один шаг отделял меня от состояния Харона.Глаза быстро посчитали аборигенов, выдав точное число. Восемнадцать. Именно столько трупов оросят своей кровью эту гнилую землю.— Mera'shin, entat! — попытался до меня докричаться один из провожатых, но я не слушал его.Голова медленно повернулась и я посмотрел на девушку, что сейчас взирала на меня в смешанных чувствах. Впервые за долгие жизни и сны, глаза Валиры выражали не боль и отчаяние... А надежду.И этого было достаточно, чтобы утопить здесь в крови всех и каждого!— Нападайте, — холодно процедил я и сжал топор. — Бездна заждалась вас!Мои слова разорвали накалённую ситуацию. Агрессия порождает агрессию. Таково непреложное правило всех миров.Сорвавшись в атаке, юноши и девушки побежали на меня, как единый организм. Быстрые, сильные и живучие, они были настоящими машинами для охоты и убийства. Хищники, рождённые на Теневом Континенте.Моё лицо озарил безумный оскал, а затем всё тело вспыхнуло печатями. Концентрация, Усиление, Регенерация... И Пламя Бездны, что тёмно-серым покровом стало моей защитой. Практически все печати, кроме Власти и Скачка. Первая — непредсказуема после произошедшего, а вторая — откроет брешь в защите и даст местным прорваться в клетку.Поэтому... Только прямой бой и кровь!— Смотри, старуха... Надеюсь, тебе понравятся последствия твоих игр! — прорычал я и отрубил голову первому прыгнувшему на меня местному.Стоило его телу упасть на землю и превратиться в пепел, как охотники остановились и угрожающе зашипели, будто кошки.Тёмные небеса над моей головой издали немыслимый рёв и их испещрили тёмно-зелёные молнии, после чего на землю упали тяжёлые капли дождя.Моя нога продавила податливую почву, тёмно-серое пламя испаряло падающую влагу, рука покрепче сжала топор, а в голове вспылили слова и смех Валиры:«Мне всегда нравились истории про рыцарей и принцесс, Вить! Поэтому... Обещай, что когда-нибудь спасёшь меня, как в сказке!»— Да... — взорвалось Пламя Бездны за моей спиной, разорвав тьму ночи. — Обещаю...

Глава 11

Тяжело дыша, шаман племени Нагуали бежал в сторону, где содержали пленников. Его грудь тяжело вздымалась, подолы шкур касались тёмной травы, ноги продавливали податливую почву, а лица касались тяжёлые капли дождя.Крики, полные боли и страданий разрывали разум Ганджу, неся с собой настоящий хаос. Коллективная связь, что связывало племена и жителей Теневого Континента, буквально полыхала в агонии и саморазрушении.Кто-то уничтожал и испепелял души его соплеменников, убивая их за считанные секунды или мгновения!Забежав за одну из юрт, шаман увидел, как в нужной ему стороне поселения, вспыхнуло тёмно-серое пламя... Но оно было не столь прекрасно и завораживающе, какое он видел в лагере чужеземцев. Дар Все Пожирающей, которым благословлены лишь самые выдающиеся воины, изменился.На фоне дождя и чёрных туч, это пламя казалось ещё темнее и будто бы смертоносней. В нём не было величия или властности, а скорее — боль, ярость и безудержная злоба.Слабое сердце шамана пропустило удар, стоило ему почувствовать, как только что десяток юных охотников распрощался со своими жизнями, а их души отправились в саму Бездну.Боясь за остальное племя, Ганджу до того, как бежать в сторону пленных, отдал приказ оповестить остальных вождей о помощи. Благо они не успели снятся с временных лагерей и должны прибыть в срок... Во всяком случае, так он надеялся.С каждой секундой, с которой он приближался к нужному месту, его глаза видели кучи пепла, что намокали от капель дождя, и множество разорванных на части тел. Некоторые из них ещё были живы и стонали от боли, ещё сильнее вводя общую связь в кромешный хаос... Но самое страшное для Ганджу было то, что их раны не регенерировали, а оторванные руки, ноги, головы и валяющиеся внутренности разбросаны повсюду, являя собой картину настоящего ада.Крови было столь много, что она оросила каждый сантиметр земли, окрашивая тёмную траву в бордовый цвет.Преодолевая с неимоверным трудом и невыносимой болью этот ад, Ганджу добрался до места, где содержали пленных. И то, что он увидел, заставило сердце старика почувствовать небывалую скорбь.Молодые охотники, среди которых были девушки и парни, валялись мертвецами на земле, постепенно иссыхая и превращаясь в прах. Старшее поколение штабелями лежали на почве, но среди них были и живые. Даже дети, что встали на защиту своего племени пострадали от подобной бойни...Тот, кого увидели глаза шамана... Не пощадил никого. Стоя посреди тел и филиала разрушений, он являл собой всё то, чего так боялся Ганджу. Его рука крепко сжимала деревянную рукоять топора, лезвие которого источало тьму и с него падали тяжёлые капли крови. Тело юноши покрывало не бывалой черноты тёмно-серое пламя, разрывающее ночь и озаряющее всё вокруг. А глаза... В них застыли лишь могильный холод и безудержная ярость, которую избранный Все Пожирающей выплеснул на родных шамана.Но это не всё. Тот, кого Ганджу спас от саморазрушения... Тот, кому он дал восходы дружбы... Стоял спиной к ржавой клетке, в которой от страха дрожали забитые пленники. Большая их часть не выдержала того, что произошло и утратила разум. Другая же, с ужасом смотрели на своего спасителя, что в любой момент мог стать врагом.— За что? — хрипло спросил шаман, медленно идя в сторону того, кто мог стать ему другом.Его ноги пачкались от крови и грязи, но разве могло это заботить старика в данный момент?— Ты спрашиваешь за что? — наклонил Жнец голову набок, а его глаза вспыхнули тёмно-синим светом, несущим в себе бурю. — Потому что вы собирались убить её.— Я-я же... — усталый взгляд переместился за спину юноши на испуганную девушку. — Дал тебе возможность спасти её. Пошёл против правил племени.— С чего мне было верить тебе, шаман? — сделал парень шаг, а топор в его руке стал источать тёмную дымку. — Потому что так сказала Смерть?На подобные вопросы, Ганджу оставалось лишь кивнуть, потому что такова была правда. Он доверился своей богине и пошёл против всех правил и принципе племени. Дал шанс чужаку стать одним из них, чтобы в будущем познать тайны и создать крепкий союз...— В-о-о-т значит как, — протянул Виктор, а его лицо растянулось в злобном оскале и он прошипел: — Пошла она к чёрту! Тысячи жизней я служил ей, Ганджу! — вновь сделал он шаг, а пламя за его спиной взревело и продолжало окрашиваться в темноту. — Я убивал для неё! Проливал реки крови виновных и невинных! Приносил ей души и целые миры! Ради чего?! Чтобы вновь быть обманутым?! Чтобы не вернуться к семье и оказаться в этом гадюшнике, что вы завете домом?!У шамана не было шансов одолеть подобного врага. Он не был дураком и понимал, что даже его сил, что были так же дарованы Все Пожирающей, не хватит для того, чтобы одолеть Виктора. Оставалось лишь тянуть время и ждать, пока остальные вожди и войны племен прибудут на помощь!На короткую секунду прикрыв глаза, Ганджу обратился к силе, которую получил ещё юнцом. И стоило ему открыть их, как на зрачках появились две тёмно-синие печати. Частичное видение будущего и потоков энергии Смерти, вот чем обладал шаман, служивший всю жизнь своей богине.Стоило печатям подействовать, как брови старика медленно и шокировано поползли вверх. Никогда в жизни он не видел подобное количество силы Все Пожирающей, которой владел человек.Виктор буквально полыхал ею, пропуская через своё тело и стравливая накопленное в топор.И при виде лезвия этого оружия, шаман ощутил, как его седые волосы встали на загривке. Чем бы ни был этот артефакт, энергии, что он впитал, хватило бы на уничтожение не только всего священного плато, но и западной части континента.— Karobat Ser'as!(Умри, убийца!) — раздался выкрик сбоку от шаман и он увидел, как на Виктора побежал молодой юноша, проживший от силы пятнадцать лет.Испачканный в крови и грязи, он с безумными от боли и гнева глазами, бежал на своего врага. Его ноги продавливали мокрую от дождя и крови землю, а руки сжимали деревянное копьё с каменным наконечником.— Стой! — крикнул шаман, но было поздно.Стоило юнцу добежать до врага, как он нанёс удар копьём, целясь прямо в грудь убийцы. Но в тоже мгновение за спиной Виктора вспыхнула печать, что заморозила не только мир, но и само время.Грудь шамана издала тяжёлый вдох, на его плечи легло неимоверное давление энергии Смерти, а глаза видел, как он просто отвёл тело вбок и свободной рукой схватил мальчишку за шею.С лёгкостью, будто тот весил не больше пера, он поднял его и оторвал от земли.— Похоже, наша с тобой дуэль не состоится, Роло, — ухмыльнулся Жнец, смотря в глаза болтыхающего ногами парня. — Но в дань уважения твоему стремлению мести, ты умрёшь быстро.Слова сорвались с губ Виктора и в следующий миг шаман увидел, как член его племени, достойный охотник и добытчик, сгорает в яростном тёмно-сером пламени.Крик небывалой агонии пронзил разум старика, от чего он упал на колени, а его руки утонули в грязи и крови. Он слышал каждый отголосок крика умершего и прочувствовал всю боль, хоть та и была скоротечна.Медленно подняв взгляд и ощущая, как лицо покрывалось холодным потом, шаман увидел, как избранный Все Пожирающей внимательно смотрел на часть пепла своей руке.— Скажи, Ганджу, — поднял юноша глаза и взглянул на старика. — Ты часто молишься ей? Слышит ли она тебя и говорила ли с тобой? Со мной вот, она говорила... И раньше я слушал. Каждое её слово и приказ. Они были для меня абсолютом и верхом всего. Но что в итоге? Обман, предательство и вновь обман. Сначала Карпов, который стал мне другом и умер чуть раньше меня... Потом Минамото и Норико... Следом Валира и множество других. Разве может вера быть столь крепка, когда душу разрывают на части? Вряд ли... — покачал он головой и перебрал пальцами по рукояти топора.Тяжёлый вздох вырвался из груди Жнеца и в следующий миг он посмотрел за спину шамана, откуда раздавался бег множества охотников и пятерых вождей.Один из них, массивный и широкий в плечах, держал в руках огромную дубину, а его татуировки переливались красными цветами в пламени всё ещё горящих костров.— А вот и кавалерия, — холодно произнёс Жнец, видя, как в его сторону бежали не меньше тридцати человек, возглавляемых мужиком с акульими зубами.Единым организмом, они заслонили шамана своими телами и приготовились к бою с врагом, что ранее был им не ведом. Сильнейший вождь с воинственным оскалом вышел вперёд и желал вступить в битву, показывая своей дубиной на оружие чужеземца.Он видел весь тот хаос, что произошёл в племени Нагуали и ощутил их боль, но даже так... Дух воина в нём требовал вызвать этого убийцу на достойную дуэль!Вот только, Жнец в ответ на его призывы лишь улыбнулся.А затем произошло то, что заставило сердца охотников, вождей и шамана, забиться в страхе.Кожа убийцы менялась, принимая угольный цвет, а вместо ногтей появились острые когти, исходящие дымкой. Одежда, что ранее представляла собой неизвестную форму чужеземцев, преобразилась в тёмный балахон, сквозь капюшон которого полыхали тёмно-синие глаза.— Что ж... — донёсся до каждого из них скрипучий голос. — Закончим на этом.Вслед за словами, Жнец взялся за топор двумя руками и отвёл его вбок, развернув тело. Лезвие оружие вспыхнуло непроглядной чернотой и с него на землю стали падать дымчатые капли, напоминающие смолу.— Смотри, Старуха, — услышал шаман его слова. — Вот расплата за твой обман!Ганджу видел, как лезвие в одно мгновение вспыхнуло небывалой мощью энергии Смерти!— Arir imam rol(Что же я наделал)... — сорвались хриплые слова с губ Ганджу, понявшего, что Виктор не только убил большую часть защитников племени, но и ждал подкрепления.Если бы он только знал, что его видения, вместо ожидаемой помощи и пользы, принесут столько горя племени... Если он только знал, что спасая чужака и желаю стать ему союзником, обречёт свою семью на вымирание...«Спаси наши души, Все Пожирающая...» — взмолился он своей богине, но вместо ответа услышал лишь холодное молчание.С громким рёвом, Жнец взмахнул своим оружием. Небеса почернели ещё сильнее и в них прозвучал небывалой мощности гром. Тёмный и, поначалу, небольшой чёрный серп сорвался с лезвия топора, неся в себе всю накопленную силу и энергию Смерти.С каждой долей секунды он увеличивался в размерах, превращая тела живых и убитых в пепел!Издав рык, великий вождь воткнул свою дубину в грязную землю и заслонил шамана, готовясь принять весь удар на себя.Вот только, стоило серпу долететь, как вся уверенность вождя испарилась. Его сила была ничто, против подобной мощи и он понимал, что это конец... Им всем.Мощь Смерти снесла каждого на своём пути, уничтожая всё, чего касалась. И даже тогда, когда огромный серп преодолел расстояние поселения Нагуали, он продолжил свой путь, уничтожая деревья, камни и горы. Даже дождь, что лил на землю, испарился с его пути и будто бы исчез на короткое мгновение.Всё плато, что считалось священным для племени Нагуали, превратилось в выжженную пустошь, где правили лишь смерть и отчаяние...***Ощущая сильную усталость и опустошённость, я смотрел на то, что когда-то было домом для аборигенов. Их жилища, костры, тела... Всё это исчезло и не осталось ничего, кроме опустошения.Крики боли и страданий разрывали мой разум, вводя в его настоящий хаос. Каждый, кто погиб сегодня от моей руки пополнил тьму души, что всегда следовала и будет следовать за мной.Медленно, припадая на левую ногу и опираясь на топор, я подошёл к кучке пепла и опустился перед ней на колено.Тяжёлый вздох вырвался из груди, а чёрные руки с когтями коснулись того единственного, что осталось от шамана.Врал ли он, говоря о дружбе? Убил бы он Валиру и остальных пленных, обманув меня? Помешал бы в поиске цветка, хоть и обещал помочь?Я не знал ответы на эти вопросы, но и не желал их знать. Моя цель не заводить дружбу с аборигенами и пировать с ними, а найти Полуночную Лилию. Их уклад жизни, охоты, ума и принципов. Мне он чужд, как и они сами. И хоть часть меня твердила, что совершенный поступок был ошибкой, самая суть Жнеца, говорила обратное.— Мой удел убивать и это не изменить, — тихо произнёс я. — Прощай, Ганджу... Я запомню тебя...«Ты сделал то, что должно, мой Жнец... Хотя меня и разочаровывает твоё недоверие...» — раздался хриплый голос в моей голове, несущий в себе отнюдь не горе по убиенным, а обиду.— А не пойти ли тебе в зад, старуха? — устало ответил я и с трудом поднялся на ноги, посмотрев в сторону пленных. — Пора заканчивать здесь и уходить...

Глава 12

Освобождение пленных прошло, как и ожидалось, не без эксцессов. Кто-то из после убийства аборигенов и воздействия энергии Смерти потерял разум и пускал слюни на пол клетки. А кто-то просто смотрел на меня будто на чудовище и сторонился в страхе.

Впрочем, мне было всё равно на их душевные метания, поэтому я просто подошёл к девушке, что была копией Валиры, и задал вопрос:

— Как тебя зовут?

Вот только ответа я так и не услышал. Вместо этого, она сделала шаг назад и покачала головой, внимательно наблюдая за мной.

Приехали... Неужели я так перестарался, что и она лишилась рассудка?

— Госпожа не может говорить, — раздался старческий голос сбоку, на который я повернул голову.

Из толпы заключённых вышел сутулый старикан в грязном военном мундире с гербом, который был в точности похож на тот, что носила девушка. Лицо этого старика испещряли морщины, на подбородке виднелась выделяющаяся родинка, а глаза пристально смотрели на меня.

— Почему не может? — сорвался вопрос с моих губ, а глаза вновь уставились на Валиру.

— Она потеряла голос... Из-за болезни... — ответил он, после чего закашлялся и припал на колено.

Стоило этому произойти, девушка ураганом подлетела к нему и пыталась помочь встать на ноги. Её глаза выражали целую бурю эмоций, в которых преобладали страх и беспокойство.

Тяжёлый вздох вырвался из моей груди и я осмотрел пленных, думая, что с ними делать. Впрочем, выход был один и достаточно простой.

— Идти сможете? — обратился я к старику и увидел его слабый кивок. — Тогда, идём.

Возникал вопрос а куда собственно идти? Что ж... курс оказался не такой сложной задачей, как казалось на первый взгляд.

Как только пленные, которые самостоятельно могли идти, покинули клетку, то я сразу же указал рукой на виднеющийся вдалеке ультрафиолетовый свет. Именно там находился лагерь Островского. Точнее... то, что от него осталось.

Небольшим отрядом, люди и Валира двинулись в указанном направлении, а я замедлился и вновь посмотрел в клетку.Как и ожидалось, забрали только тех, кто был либо бойцом рода, либо прилетел вместе с ними.В клетке осталось не меньше десяти человек и большинство из них представляли собой печальное зрелище. Грязные, запуганные, потерявшие рассудок и самих себя. Они больше не были людьми в привычным понимании слова, а просто... Мясом для аборигенов.

— Мне жаль, — раздался мой тихий голос, после которого на руке вспыхнула печать Пламени Бездны.Я видел, как женщины и мужчины смотрели на меня стеклянными глазами, в зрачках которых танцевало тёмно-серое пламя, объявшее меня.

Лёгкое движение и усилие воли, после чего пламя сорвалось с руки и ринулось в клетку. Не было криков, лишь хрипения. Не было возгласов и ужаса, лишь покой и умиротворение.

Да... Я не святой и убил множество людей... Но души этих несчастных не пополнят мою тьму, а отправятся дальше, где смогут обрести свободу.

Оставив после себя лишь пепел, что подхватил ветер, я двинулся за освобождёнными. Путь был не близкий, но так же мне предстоял разговор с Островским.

* * *

— Выжил, значит, всё-таки! — улыбнулся Островский, стоило ему выйти из палатки и увидеть моё лицо. — А мы уже похоронили тебя!

— И вам здравствуйте, Леонид Сергеевич, — приподнялись уголки моих губ. — Смотрю, вас потрепало.

— Это ты точно подметил, — чесал он затылок, на котором красовалась окровавленная повязка. — Аборигены знатно дали нам прикурить.

Весь лагерь представлял собой последствия самой настоящей войны. Разломанные палатки, пробитые артефактные стены, покорённая техника и пулемёты, кратеры в земле и штабеля тел, укрытых простынями...

Смерть прошлась по людям Островского своей косой, выкосив больше половины личного состава.

— Это кто? — посмотрел он за мою спину и взглянул выживших пленных, что внимательно оглядывались вокруг. — Мне не докладывали, что ты с гостями.

— Они из... — взял я паузу и посмотрел на старика.

— Мы люди клана Бергер, — вышел он вперёд и представился. — Моё имя Ганс Шольц, я слуга и телохранитель госпожи, — указал он рукой на Валиру. — Позвольте от лица клана Бергер поблагодарить вас за то, что смогли принять нас и за то, что ваш человек спас наши жизни.

Стоило старику произнести последнее слово, как вся компания пленных одновременно склонились. В том числе и девушка.

— Так значит, ты дочка Адольфа, — приняло лицо Островского серьезное выражение и он подошёл к девушке.

— Прошу простить, — вмешался старик, вмиг получив за это обжигающий взгляд Леонида Сергеевича. — Госпожа не может говорить...

Серьезность Островского, как пулей сдуло, вместо неё появилась улыбка, а затем его рука поднялась и потрепала Валиру по грязным волосам, вызывая у той недоумение.

— Я знал твоего отца, Верена, — умилялся Островский. — Хороший был мужик.

Так значит её зовут Верена? И почему я не удивлён, что их с Валирой имена похожи?

Услышав слова об отце, девушка заметно осунулась, её лицо исказила гримаса боли, и единственное, что она сделала — кивнула.

— Дорохов! — крикнул Островский и вскоре из его палатки вышел высокий мужчина в форме. — Позаботься о наших гостях и поставь их на довольствие.

— Будет сделано, глава, — кивнул боец и обратился к пленным. — Прошу за мной.

Стоило людям двинуться за Дороховым, я сделал шаг вперёд и легко коснулся плеча девушки, от чего она вздрогнула и с непониманием посмотрела на меня, а старик рядом с ней — напрягся.

— Как освоитесь, я хотел бы поговорить с тобой, — спокойно заговорил я и дополнил: — Писать же ты умеешь?

Верена быстро кивнула и вскоре они последовали за остальными, но она то и дело оглядывалась на меня со странным выражением лица.

— Понравилась, да? — толкнул меня в плечо Островский. — У неё хорошая родословная парень. Не тупи и она станет твоей.

— Ага, после дождичка в четверг, — сухо ответил я и посмотрел на него. — Вы слишком веселы для того, кто потерял стольких людей, Леонид Сергеевич.

— Люди всегда умирают, Виктор, — вздохнул он и повёл плечами. — Мне жаль моих бойцов и я скорблю по ним... Но задачу необходимо выполнить.

— Это вы верно сказали, — вновь обернулся я и посмотрел на удаляющуюся спину девушки. — Выполнить, во что бы то ни стало...

* * *

Зайдя в свою палатку, я устало скинул ботинки, а куртку и плащ бросил на небольшой столик, заваленный сухпайком и моими вещами.

Местные до сюда не добрались и поэтому моего временного жилья не коснулся тот хаос, что творился в лагере. Впрочем, вскоре мне скорее всего придётся разместить у себя нескольких бойцов, если их палаткам не найдут замену.

Руки неспешно развязали тесёмки штанов и второго слоя верхней одежды, приставляющей собой кофту. Затем я всё это снял и остался лишь в одних белых трусах и майке.

Лёгкий ветер проникал в палатку, теребя её подолы и обдувая тело от чего оно покрывалось мурашками.

Только теперь, я впервые смог облегчённо вздохнуть и вслед за этим почувствовать голод с жаждой.

Но... Это всё потом.

Медленно подойдя к небольшому тазику, который мне удалось умыкнуть с крейсера Островского, я достал из вещь мешка круглый синий камешек с вырезанными на нём рунами. Именно он был одной из причин, почему мне пришлось задержаться и опоздать на отъезд.

Бросив его в тазик, я услышав характерное дзынь, но эффект был нулевой, что заставило меня поднять в недоумении бровь.

— Бракованный что ли?

Не успел я ответить на свой же вопрос, как подол палатки зашелестел и в мою конуру проник незваный гость.

— Прощу прощения за беспокойство и приветствую, Виктор, — приподнялись уголки губ японца, стоило нам встретиться глазами.

— Здравствуйте, Атсуши-сан, — обозначил я кивок и задал вопрос: — Вы что-то хотели?

Внешний вид японца оставлял желать лучшего. Его лицо, шею и руки украшали бинты с повязками, что говорило о том, в какой гуще битвы он побывал. Впрочем, даже это не помешало ему прийти в чистом кимоно синих и зелёных цветов.

— Перед тем, как я отвечу на твой вопрос, позволь задать свой, — подошёл он к тазику и посмотрел на камень. — Как ты собирался использовать малый артефакт воды, будучи неодарённым?

Твою же ж...

— Для него нужна энергия, да? — поморщился я, на что японец улыбнулся и кивнул. — В магазине об этом ничего не сказали.

— Потому что их покупают только одарённые, — пожал он плечами, после чего присел на корточки и коснулся камня.

Лёгкое сияние вспыхнуло в палатке, после чего артефакт мелко задрожал, создавая вибрирующий звук, и в тазике стала появляться тёплая вода.

— В-о-от, теперь он работает, — выпрямился он и отряхнул одежду.

— Благодарю, — кивнул я и спросил: — Так зачем вы здесь?

— Чтобы поблагодарить тебя, — серьезно посмотрел он в мои глаза. — Твоя помощь в обороне нашего лагеря была неоценима. Леонид никогда не скажет подобных слов, но он полностью согласен со мной. И хоть... Твоя сила вызывает у меня множество вопросов, я предпочту оставить их без ответа, пока ты сам не созреешь для разговора.

— А если этот разговор никогда не настанет? — приподнял я бровь.

— В таком случае, я умру так и не узнав правды, — улыбнулся Атсуши и коснулся рукой рукояти меча, что был привязан к поясу. — И всё же... — задумался он. — Позволь задать всего один вопрос.

— Какой?

— Тебе знакомо имя — Карагеру Эцуя?

— Впервые слышу, — пожал я плечами.

— Жаль, — вздохнул Атсуши и двинулся на выход из палатки. — В любом случае, спасибо за ответ.

С этими словами он покинул мою берлогу, оставив меня в смешанных чувствах. С чего он вообще решил, что мне должно быть знакомо это имя? Неужели опять Жнец, который когда-то появлялся в этом мире и оставил следы? Но тогда бы одним вопросом Атсуши не ограничился бы... Ничего не понимаю.

Не став забивать себе голову, я сбросил трусы с майкой и подошёл к тазику.

Артефакт тускло сиял на дне, продолжая вибрировать, а вода исходила лёгким паром и была кристально чистой.

Медленно опустив в неё руки, я зажмурил глаза от кайфа и вскоре стал смывать с себя весь пот и грязь, что скопилась на меня за прошедшие часы.

Помыться, поесть, попить. Вот три основных желания, которые необходимо было выполнить, а после, почистить оружие и спать...

* * *

— Госпожа, вы уже где-то встречали того юношу? — спокойно обратился Ганс к госпоже, ставя поднос с едой на небольшой раскладной столик.

Не торопясь с ответом, Верена грациозно присела на походный стульчик и, взяв ложку, попробовала принесённый куриный суп.

Живительный бульон проник в рот девушки и дальше в желудок, вызывая у неё мурашки по всей коже, от которых он зажмурила глаза и чуть ли не замурчала.

Как долго она нормально не ела? С самого аварийного приземления несколько ночей назад и попадания в плен.

Экспедиция, что отправилась в земли племени Нагуали повезло гораздо меньше, чем людям Островского. И если русские хоть и со скрипом, но смогли отбросить нападение, то немцев разгромили в пух и прах. Большинство бойцов клана умерло ещё во время атаки, других же взяли в плен и собирались банально съесть.

Уже тогда, попав в клетку, Верена поняла, что это конец. Она видела, как местные поступают с чужаками и осознала, что её судьба стать чьим-то обедом.

И хоть осознание этого сурового, но правдивого, факта, не подкосило дух девушки, она стойко готова была принять свою судьбу.

— Госпожа? — вновь прозвучал голос слуги, отчего Верена открыла глаза и спокойно помотала головой.

Она и правда не знала того незнакомца, который спас их. Вот только... Хоть они и не встречались, что-то внутри неё трепетало при виде этого юноши. Она помнила с какой жестокостью он уничтожил аборигенов и весь их лагерь. Его сила... Он просто стёр с лица земли всё на своём пути, оставив лишь пустоши.

Кто он? Почему его глаза кажутся ей столь незнакомыми, но желанными одновременно? Почему при виде него, она в отличии от своих людей, ощущала отнюдь не страх... А боль... Будто бы кто-то растеребил старую душевную рану, что с трудом зажила и вновь открылась.

Хотела бы Верена задать этому юноша вопрос и узнать, кто же он такой... Но разве могла она это сделать, более не обладая голосом?

Два года назад, как только умер её любимый отец, она вдруг заболела. Вначале, врачи и целители разводили руками не понимали, почему состояние девушки с каждым днём ухудшалось. Бледность кожи, повышенная температура, отдышка, давление и необычайная слабость. Всё это вкупе ударило по её организму и вскоре, Верена практически лишилась голоса...

Более не могла она петь по утру, как любила делать, собираясь в университет. Более не могла она поговорить ни с кем из друзей или родных... Ведь её организм сразил недуг, что в их мире называют — Энергетический Сгусток. Опухоль, что впитывала в себя всю накопленную Вереной энергию и росла. Смертельная болезнь, которая оставила девушке не больше двух лет жизни... И теперь каждая её попытка заговорить, приносила лишь боль и слёзы.

Постоянные боли в теле, слабость и утомлённость стали постоянным компаньонами дочери клана Бергер, хоть та и старалась не показывать их. Слуги, гвардия и другие люди не должны видеть Верену такой. Для них, она всегда должна оставаться стойкой и готовой к любым невзгодам!

Глубоко задумавшись, Верена продолжала медленно кушать принесённую еду, а Ганс тем временем присел на кровать неподалёку и просто ждал. Он находился возле юной госпожи всю её жизнь, начиная с пелёнок, и знал, что пока та ушла в свои мысли, не было смысла её беспокоить. И хоть пища, что располагалась на подносе, была рассчитана на двоих, он не смел попытаться взять даже кусок хлеба.

Одумавшись через несколько минут в поисках ответа, где же этот юноша мог ей встретиться, Верена в конечном итоге бросила эту затею и отложила ложку на поднос.

Её тонкая ручка протянулась к листку бумаги и карандашу, что лежали на ящике неподалёку от стола и она написала:

— Я должна с ним встретиться.

— Вы уверены, госпожа? — обеспокоенно спросил старик, подтягивая к себе поднос с едой. — Он очень опасен. Я никогда прежде не встречал одарённых, обладающих подобной силой, как у него. Он, не побоюсь этого слова, даже сильнее вашего покойного отца, госпожа... Гораздо сильнее...

— Я знаю, — вновь написала девушка и кивнула. — Но он знает меня. Я уверена в этом.

— Мне вас не переубедить, да? — вздохнул старик и взял ложку в руку.

— Да, — вновь написала Верена.

Взяв письменные принадлежности и сложив их в карман формы, она поднялась со стула и покинула палатку, решив не откладывать разговор, а иначе любопытство съест её изнутри. Хотя... Девушке было удобнее думать, что подобное рвение связано с тем, чтобы хоть как-то отвлечься от произошедших событий...

— Будьте осторожнее, госпожа, — устало произнёс Ганс, понимая, что его уже никто не слышит.

Глава 13

Закончив с водными процедурами и освежившись, я вытащил камень со дна тазика и как только он оказался без доступа к воде, то сразу же потух.

Вода спадала каплями с волос на настил палатки, а кожу приятно обдувал прохладный задувавший ветерок.

Не торопясь, подошёл к вещмешку и засунул артефакт в отдельный кармашек, попутно вытащив полотенце.

И я сделал это как раз вовремя, ведь в следующую секунду подол палатки вновь зашуршал и ко мне заявился очередной незваный гость.

— Вы что-то забыли, Атсуши-сан? — подумал я, что это японец.

Но реальность оказалась такова, что стоило мне обернуться и я увидел отнюдь не мужика с азиатской внешностью, а девушку... Что так похожа на Валиру.

Умытая и хоть как-то приведшая себя в порядок, она казалась ещё больше похожей на мою подругу, которую по заданию Смерти пришлось предать и убить.

— Кгхм... — посмотрел я в её ошалелые зелёные глаза и прикрылся полотенцем. — Верена я полагаю?

На мой вопрос девушка судорожно кивнула и продолжиларассматривать меня, словно статую.

— Вы можете пройти, — указала я рукой на кровать, чем вызвал у неё румянец на щеках.

Глубоко вздохнув и сжав кулачки, она будто бы собралась с мыслями и прошла до кровати, сразу же сев на неё.

— Я так понимаю, вы решили не откладывать разговор? — натянул я майку и прикрыл голый торс. Не хватало мне ещё смущать тут девиц всяких.

Только спустя несколько секунду копошения в вещмешке, не слыша ответа девушки, я осознал, что она говорить то не может. Поэтому, обернулся и увидел в её руке вытянутый листок со словами:

— Как ваше имя?

— Меня зовут Виктор, — ответил я, а уголки губ приподнялись. — Виктор Романов.

Кивнув, Верена развернула листок к себе и вскоре до моих ушей донёсся звук пишущего карандаша.

— Мы с вами нигде не встречались? — написала она и внимательно посмотрела на меня.

— Это... — вздохнул я. — Сложный вопрос.

— Я люблю сложности, — вновь начёркала она приятным глазу подчерком.

— Что ж... Хорошо, — кивнул я и достал из вещмешка термос с чаем, который таинственным образом ещё не остыл.

Налив две кружки, я протянул одну девушке и присел на скрипнувшую кровать рядом с ней. Подобное заставило её вновь покрыться румянцем, но она смерено подавила свои эмоции и просто сделала глоток душистого травяного чая.

— Мы никогда раньше с вами не встречались, — заговорил я. — Но, как бы это не звучало, я знаю вас... Точнее... Знал.

Недоуменно посмотрев на меня, она аккуратно поставила кружку между коленей и написала:

— Я не понимаю.

— И не нужно, — вновь вздохнул я и сделал глоток чая. Тёплый, приятный на вкус и отдающий лёгкой терпкостью. Именно его мне не хватало. — Могу я попросить вас об одолжении, хоть это и неприлично?

— О каком одолжении идёт речь? — написала она и мне даже почему-то показалось, будто в этих словах я услышал голос Валиры.

— Я хочу попросить вас простить меня, — опустились мои глаза на настил палатки, а руки сжали кружку. — Вы не поймете, за что именно, но это и не требуется. Я просто прошу вас, чтобы вы меня простили... Это важно, поверьте.

После моих слов девушка странным взглядом смотрела на меня не меньше десяти секунд, пока вновь не взялась за карандаш:

— Я могу лишь написать... А не ответить голосом, как вы, наверное, хотите...

— Мне хватит и этого, — криво улыбнулся я, видя листок перед собой, который она сразу же убрала.

— Я прощу вас, если вы скажете, кто она и кем являлась для вас, — вновь написала она и сунула его мне.

Стоило прочитать написанное, как в горле будто бы образовался не проглатываемый ком. Разум в одно мгновение опустел, а мысли ушли в воспоминания о моём самом тяжком задании и единственном предательстве.

— Её звали Валира, — сорвались хриплые слова с губ. — И она была моим другом. Настоящим.

Я видел, как после сказанного, пальцы девушки с силой сжали листок, а ногти продавили его.

— Она похожа на меня, да?

— Можно сказать и так, — горько ухмыльнулся я, ощущая, как сердце стучит всё медленнее.

Запах... Она даже пахла, как Валира. Смесь сирени, винограда и лаванды. Резкий и в то же время приятный запах, какой никогда не забудешь, учуяв его впервые.

— Какой бы поступок вы не совершили, — гласили слова на листке и я заметил, что они искажены, будто их писали дрожавшей рукой. — Я прощаю вас, Виктор.

Сердце совершило гулкий удар, грудь словно сдавили тиски, а кровь в висках запульсировала столь отчётливо, будто бой барабанов.

Как долго я ждал подобных слов и желал их? Сколько жизней сожалел о содеянном, зная, что мне никогда не обрести прощения? Десятки? Сотни? Каждый раз, убивая и проливая кровь невинных... Я вспоминал о Валире и о том, что совершил. И теперь, я получил то, что так ждал. Но почему тогда вместо облегчения, они терзают мою разорванную душу на части? Потому что эти слова произнесла не Валира, а лишь её копия в этом мире? Или я настолько привык к чувству скорби, что теперь не могу с ним расстаться?

Смерть, убийство, кровь, война, погибель, опустошение, вновь смерть и вновь кровь с убийствами. Круговорот смысла моего существования. Сама моя суть, которая обнажила зубы против местных аборигенов и просто стёрла их с лица этого мира.

Разве достоин такой, как я — прощения? После всего, что мне пришлось сделать... После всей той крови, множества боли и смертей?

«Вить, а Вить, вставай давай!» — вспомнил я слова Валиры, будившей меня по утрам. — «И не надо так кукситься! Всю жизнь проспишь и всё пропустишь!»...«А давай на охоту сходим?!»...«Слушай, Вить, а у тебя девушка есть? А если найду?»...«Да ладно, как это нет?!»

Целый поток образов и воспоминаний всплывал в голове, как быстро идущее кино. Каждый момент, что я прожил в её мире и всё, что успел запомнить. Каждый кусочек, который бережно хранил, проходя через очередную войну, утопая по колени в трупах и крови.

Я не заметил, как из глаз предательски пошли слёзы, из рук выпала кружка, развив чай, а кулаки сжались до белых костяшек. Ногти нещадно пробили плоть ладоней, от чего на настил упали густые капли крови, смешиваясь с чаем и слезами.

«З-за что?...» — вновь вспомнил я вопрос и боль в глазах Валиры. Вспомнил, как на лежала на окровавленной полу замка, прижимая руку к пробитому животу.

— Потому что такова моя цель... — хриплые слова сорвались с губ, которые я более не произносил с того самого момента.

Они эхом отдались в голове, будто приговор. Теперь я понимал... Я сам не хотел быть прощённым за то, что сделал. Так проще. Так лучше. И с чего в моём воспалённом разуме вообще появились мысли о том, что мне как-то удалось сохранить свою человечность? Я её утратил уже очень давно и более не могу зваться челов...

Не закончив мысль, продолжая пачкать пол кровью и слезами, я вдруг ощутил, как меня обняли тёплые и нежные руки. В этих объятиях чувствовалась неуверенность и скованность вкупе со нотками страха, но и покой с... желанием подарить добро.

— Я-я... — вдруг раздался слабый и хриплый голос рядом с ухом, на который я поднял голову и увидел зелёные добрые глаза. — П-прощаю... Т-тебя...

Она не обязана была произносить эти слова. Я ей никто и звать меня никак. Она же, не Валира, а дочь германского клана, которую я видел впервые. Так почему же мне стало так спокойно? Почему впервые за долгие жизни, моя душа не страдала от ярости, гнева и боли... А обрела умиротворение. Даже Жнец, который весь мой путь являл собой саму суть уничтожения, затих и будто бы обрёл то, что ранее было недоступно ему.

— Спасибо... — поднялись мои дрожавшие ладони и накрыли руки девушки. — Спасибо тебе, Верена...

Если бы только в тот момент, я знал, чего будут стоить произнесённые ею слова и какую цену ей придётся за них заплатить...

* * *

Спустя несколько дней...

Сидя в своей освещаемой ультрафиолетом палатке и смотря на карты, Леонид подпёр одной рукой голову, а другой держал кружку свежезаваренного кофе.

Его заместители и командиры отделений гвардии во всю обсуждали план по добыче полезных ископаемых и других ценностей Теневого Континента, распределяя своих людей и готовясь идти отдавать приказы.

Атсуши спокойно сидел в углу и начищал катану, попутно слушая разговоры и пребывая в своих мыслях.

Ну а новый член их застолья командиров, имя которому Ганс Шульц, ждал, пока ему отдадут приказ. Остатки людей клана Бергер вызвались помочь экспедиции Островского за шанс выбраться из этого гиблого места... Вот только...

— Что слышно от Веренцова? — сухо спросил Островский и посмотрел на капитана, отвечающего за связь.

— Они не нашли его, господин, — стушевался мужчина под взглядом главы рода, дав ответ.

— Дрянной пацан! — убрал Леонид руку из под головы и с силой ударил по столу.

Металл нещадно просел под мощью его кулака, образовав нехилую вмятину.

Виктор исчез. В один из дней он просто покинул лагерь, забрав свои вещи и никого не предупредив. Леонид не был дураком и понимал, что его самовольное оставление расположения было как-то связано с дочерью старого знакомого.

— Как она, Ганс? — перевёл он взгляд на старика.

— Плохо, Леонид Сергеевич, — вздохнул слуга клана Бергер. — Жар не спадает, давление скачет, а опухоль растёт не переставая... Ваши целители стараются стабилизировать её, но всё тщетно.

Два года. Столько обещали врачи Верене, но каким-то образом болезнь обострилась. И именно в этот неподходящий момент!

Что такого могло произойти, чтобы опухоль стала резко прогрессировать и убивать девочку? Этот вопрос витал не только в головах целителей, но и Островского. И лишь Ганс догадывался в чём может быть причина. Дар госпожи — её голос. Лишь применив его, она могла подвергнуть себя подобной опасности и необдуманному риску. Но Верена знала, что сделай она подобное и обречёт себя на смерть в муках. Так почему же?...

Лежавший на столе артефакт связи, являющий собой небольшой кристалл с рунами, нещадно завибрировал и стал издавать слабое зеленоватое свечение.

Подобное резко оборвало все разговоры в палатке и Островский мигом схватил артефакт, влил в него немного энергии и серьезно проговорил:

— Веренцов, доклад!

— Мы нашли след, господин, — запыхаясь, отчитался боец. — Много трупов! Аборигены и животные!

Шипение и кряхтение раздалось из артефакта на всю палатку, будто бы связь пропала. Впрочем, даже подобные артефакты не были полной панацеей на Теневом Континенте.

— О б-боги... — прозвучал хриплый голос Веренцова, заставивший напрячься каждого в палатке. — Серёг, ты тоже это видишь?

— Доклад, Веренцов! Что видно?! — разъярённо крикнул Островский, теряющий терпение.

— Господин... Здесь... Настоящий ад. Трупы... Очень много. Дети, женщины, боже... — с трудом отвечал боец, явно не готовый к подобной картине опустошения и разрушений. А хрипящая работа артефакта, лишь усиливала напряжение. — Он убил их всех, господин! Деревня разрушена! Пламя потухло! Отстаём от него на день-два максимум!

Мигом сверив координаты отряда, Островский увидел на карте предположительное расположение одного из племён, носящего название — Джагуль, которое его род встретил ещё в прошлую экспедицию. Пожалуй, это был единственные местные, которые не проявляли явных признаков агрессии, если не заходить на их территорию.

«Он убил их всех.» — прозвучали ранее сказанные слова в голове каждого и лишь Атсуши нахмурился, вновь продолжив чистить катану.

— Продолжайте искать! — не терпящим возражения голосом, отдал приказ Леонид. — Доставьте мне пацана живым, иначе шкуры спущу!

— Есть, господин! — ответили ему и связь оборвалась.

— Что у нас в том направлении? — обвёл Островский взглядом каждого в палатке.

— Полуночная Лилия, — подал голос Ганс, мигом привлёкший внимание. — Но как он узнал, куда идти? И откуда ему известно, что именно это растение нужно госпоже?

После вопросов немца, все перевели глаза на Леонида, на что ему осталось лишь вздохнуть и устало дать ответ:

— Ему нужен этот цветок, чтобы спасти не Верену, — помассировал он переносицу. — Всё дело в Казама Норико.

Услышав знакомую фамилию, руки Атсуши дрогнули, лицо тронула непроницаемая маска, а глаза источили из себя злобу.

— Кем она приходится Виктору? — сухо спросил он, одним движением поднявшись со стула.

— Это не важно, — отмахнулся Островский.

— Ты знаешь, что это не так, Леонид, — процедил Атсуши, убирая катану в ножны. — Ответь на вопрос.

— Я не знаю! — рявкнул Леонид, а его глаза вспыхнули лазурным светом. — Доволен?! Не знаю я нихрена! Какую информацию получил от Соколова, такой и владею!

— В таком случае, — поджал японец губы и двинулся на выход из палатки. — Как только Виктор вернётся, я всё узнаю у него.

— Ага, удачи! — донеслось ему в след. — Гроб я тебе закажу заранее!

В ответ на подобные слова от старого друга, Атсуши лишь сжал покрепче челюсть и положил ладонь на рукоять меча.

Он обещал, что не станет задавать Виктору вопросов, оставив желание разговора за ним. Вот только... Теперь всё изменилось. И он узнает всё, хочет парень того или нет.

«Я ничего не забыл, Казама Керо.» — забилось сердце Атсуши быстрее. — «И ничего не простил...»

Глава 14

Земля продавливалась под ногами, сердце стучало в ритм бега, пот застилал лицо и глаза, а в спину бил холодный ветер.

Я бежал. Бежал, что есть силы, делая короткие привалы и вновь продолжая. Еды осталось мало, как и патронов для пистолетов. Большую часть одежды покрывала засохшая кровь, падающая хлопьями при резких движениях, но это не особо заботило меня.

Успеть. Достать. Уничтожить. Три слова, что повторял мой разум из раза в раз, подгоняя и заставляя торопиться ещё быстрее.

Энергетическая опухоль. Неизбежность для некоторых одарённых, чья судьба решила от них избавиться. Неизбежность, что не оставляла выбора и несла в себе лишь смерть, от которой есть только одно спасение и лекарство.

Камень под ботинками покрылся крошкой и я быстро стал взбираться на пригорок, держа за плечом снайперскую винтовку, а на спине — вещмешок.

Стоило мне забраться и я сразу же увидел раскинутое плато. Тёмная трава усеивала его и будто бы находилась в гармонии с множеством разнообразных цветов. Красные, похожие на маки. Синие, что один в один имели вид роз. Здесь их было столь много, что доходило до рези в глазах, ведь каждый из этих цветков создавал своего рода освещение.

Вдалеке виднелась исполинская гора, сделанная природой в виде массивной остроконечной арки. Каменные пики защищали её, ощериваясь острыми краями.

— Нашёл, — раздался мой холодный голос, подхваченный ветром.

Не теряя времени, я наложил на одежду печать Скачка, которых за мой поход было столь много, что счёт давно ушёл за десятки.

Тёмно-синяя энергия вспыхнула на одежде и в следующий миг я оказался на плато, коснувшись цветов.

Пыльца и редкая пыль взметнулись, заставляя чихать, а глаза видели перед собой только цель.

Верена... Валира... Норико...

Я достану эту Лилию, во что бы то не стало и убью каждого, кто решит меня остановить.

По пути сюда мне встречалось несколько племен, что решили открыть охоту на потерявшегося человека. Вот только теперь каждый из них удобряет землю Теневого Континента, а их жилища исчезли с лица земли. Не было времени на обход. Не было времени на дипломатию. Только кровь. Только бой. Только смерть.

Рыкнув, я вновь побежал и заметил краем глаза, как в нескольких местах плато всколыхнулись высокие цветы и трава. Будто волны, они закачались и среди них стало раздаваться быстро движение. Очень быстрое.

Один... Три... Шесть...

Вновь печати Скачка и я ринулся на полной скорости, попутно закрепляя винтовку поудобнее и выхватывая пистолеты. Печать Концентрации и стволы оружия направлены в первые цели, что были ближе всего.

Плазма вылетела с характерным пшиком, добавив ещё больше цветов здешней картине. Воздух нагревался и горел от её жара, а выбранные цели резко ушли в стороны, уклоняясь.

Полубезумная улыбка появилась на лице и вслед за ней, очередная печать Концентрации вспыхнула за спиной. Мир замер, цвета выцвели и разделились на чёрно-белые тона.

Пальцы нажали на кнопку сброса обоймы и руки подкинули пистолет. Время представляло собой застывший кисель, но продолжало неумолимый бег.

Резкое движение рук и я выхватил из разгрузки два полных магазина. Надо было заменить патроны раньше, но жаба душила меня выбрасывать по одному патрону в каждом из них.

Отправив обоймы в свободный полёт и схватившись за рукояти пистолетов, я одним движением ввёл в них новые патроны и двумя пальцами щёлкнул затвор.

Характерный треск и лёгкая вибрация давала понять, что оружие готово. Пальцы перевели режим огня в автоматический режим.

Цели приближались. С бешеной, даже для печати Концентрации, скоростью.

Наложил ещё одну и сильнее заморозил время.

Глаза на короткую секунду прикрылись, грудь сделала глубокий вдох, а разум обрёл пустоту и хладнокровность. Плевать, кто решил убить меня и не дать добраться до Лилии. Все они сдохнут и я пойду дальше...

Первая цель выпрыгнула из травы, являя собой жилистую и обтянутую мышцами кошку с раскраской гепарда.

Развернул корпус, переставил ноги и выкинул одну руку с пистолетом прямо в пасть животного. Вторую же, в это время отводил за голову, где выпрыгивала ещё одна цель.

Ган-ката. Искусство, что я обрёл, родившись в мире, где правит полный контроль. Антиутопия, где нет места эмоциям и радостям. Люди в нём не знали, что такое счастье, живя лишь с определённой целью и смыслом жизни. Но... Они достигли вершин там, где нужно убивать. Их тела — оружие. Их мысли — пусты. Их жизнь — слепая вера в Тетраграмматон, что правил ими. Клирики... Только их я мог бы сравнить с потенциальными Жнецами, хоть они и не обладали подобной силой.

Первая плазма не нашла свою цель, кошка уклонилась, как и вторая.

Что ж... Посмотрим, не забыл ли я твоё учение, Джон.

Стоило моей левой ноге полностью встать пяткой и носком на землю, как я вновь сорвался в движении. Руки двигались под самыми немыслимыми углами, выстреливая туда, где, казалось бы, не было цели.

Тело наклонялось в разные стороны, то припадая к выкинутой и выпрямленной ноге, то изворачиваясь и позволяя рукам выбрать очередную цель.

Пшик выплетаемой плазмы и рёв животных заполнял уши, нос улавливал запах горелых цветов и земли, глаза с бешенной скоростью подмечали каждую деталь, заставляя нагруженный мозг работать в полную мощь.

Наш бой продолжался. Изменённые гепарды, что на других континентах стали бы самыми опасными хищниками, безуспешно пытались сожрать меня, а я... Палил во всё, что двигалось.

Танец стали, клыков, когтей, плазмы и смерти. Танец, по которому я соскучился со всей этой рутиной аристократов и нового мира.

Ветер обдувал моё лицо, неся всё больше запахов, начинающихся от скорого дождя и заканчивающихся вонючей шерсть.

Две цели мертвы. Одна из них получила полный разряд в открытую пасть в прыжке, а другая — в шерстяную грудь.

Рёв умирающего животного, бьющегося в агонии, не тронул ни сердце Жнеца, ни даже собратьев. Большие и жилистые кошки с остервенением продолжали нападать, будто их единственными целью и желанием было остановить меня.

Руки почувствовали очередную вибрацию от нагретых пистолетов.

Патроны закончились, а значит...

Резко убрал оружие и закрепил на бёдрах, а после в правой руке оказалась рукоять топора.

Резное дерево легло в ладонь, будто родное. Лезвие вспыхнуло синевой и с него стали падать мелкие снежинки.

Больше на инстинктах, чем на работе мозга, я убрал шею от когтей атаковавшей кошки и ринулся на неё, делая два шага.

Печать Усиления вспыхнула на левой руке, озаряясь тёмно-синим светом. Руны завращались с бешенной скоростью, напитываясь энергией Смерти.

Переставил ноги и развернул корпус, пропуская в нескольких сантиметрах очередной выпад кошки и в следующий миг схватил её за горло. Пальцы почувствовали под собой тепло шкуры и мягкость меха.

— Р-р-р-а-а! — вырвался рёв из моей глотки, потонувший в рычании животных.

Хватка сомкнулась, ладонь раздробила гортань животного, а до ушей донёсся мощный хруст.

Не теряя времени, быстро развернулся и бросил мёртвого зверя, глаза которого покрылись стеклянной пеленой, в выпрыгнувшего гепарда.

Характерное «Мяу!» достигло ушей, но всё это было на задворках разума, которым овладело полное хладнокровие убийцы. Полное хладнокровие Жнеца.

Лезвие топора вспыхнуло с утроенной силой и в следующий миг, как только на меня прыгнуло одновременно три твари, я с рёвом ударил в землю.

Волна небывалого холода и льда разошлась повсюду, промораживая каждый сантиметр земли на десяток метров и ввергая его в царство зимы.

Изо рта вырвалось горячее дыхание, волосы обдул холодный ветер, а лицо покарябали мелкие куски взлетевшего льда.

Не ожидавшие такого ответа животные на короткую секунду сбились с боя и ритма. Инстинкты... Они правят ими, а значит и страх им знаком.

Энергия Смерти заструилась в лезвие топора, насыщая его и промораживая землю всё сильнее и сильнее.

Они боялись. Боялись зайти в зону царства зимы и лишь скалили клыки, скобля землю мощными когтями.

Вырвал топор и схватился за него двумя руками. Энергия хлынула потоком, вымывая всё на своём пути и устремляясь в топор.

Снежинок на лезвии становилось всё больше, вибрация рукояти заставляла руки подрагивать, а жажда боя оружия ощущалась мной в полной мере. Живой артефакт, что привязан к моей душе. Он желал убивать. Хотел этого. Кровь, трупы, кровь.

Отведя левую ногу назад и прочертив короткий полукруг, я закрутил топор над головой и, как только, животные совладали страхом, ринувшись на меня, ударил верхней частью оружия в землю, попутно припадая на колено.

Земля вздрогнула, а всё плато осветилось в тёмно-синие и лазурные цвета. Место, которое не знало холодов и зимы, стало превращаться в ледяной ад.

Во все стороны от меня устремились ледяные пики, ростом с человека. Они с немыслимой скоростью прорастали из замороженной земли, протыкая зазевавшихся зверей и вызывая у них приступы небывалой боли.

Кровь окрасила лёд, рык становились всё громче, а мои глаза видели перед собой лишь каменную арку, где находилось спасение для Верены и Норико.

Встав на ноги и бросив на проткнутых и скулящих животных холодный взгляд, я вновь сорвался с места.

Лёд хрустел под ногами, горячее дыхание клубами вырывалось из рта, а левая щека нещадно горела. Мелкая дорожка тёплой крови текла по ней, а бордовые капли падали на замороженную землю.

Агония умирающих зверей затихала с каждым шагом моего бега и вскоре я оказался возле каменной арки. Уставший, вымотанный, ощущающий дрожь в руках и всём теле, но почти достигший цели.

Тяжёлый вздох вырвался из груди и я зашёл в арку, что переходила в небольшую пещеру, наподобие коридора.

Сияние лезвия топора позволяло увидеть настенные рисунки местных. Охота на опасных существ, убийство людей и кровожадный пир. Подобного здесь было столь много, что глаза разбегались.

Ощущая небольшую сырость пещеры, я вышел из неё и увидел перед собой большое круглое пространство с пригорком.

Синие розы были повсюду, устилая почти каждый сантиметр, а на стенах рос люминесцентный мох. Возле пригорка, текло несколько небольших дорожек ручья, что было невозможно, ведь океаны и моря в этом мире исчезли. Эти ручейки уходили куда-то вглубь стен и пропадали в них.

Слегка покачнувшись, я двинулся к пригорку, взбираясь на него, и вскоре увидел то, что искал.

С прямостоящим стеблем, высотой примерно семьдесят сантиметров, прекрасный цветок. Его луковица была округлой формы, состоявшая из небольших долек, плотно прилегающих друг к другу. Корни же, уходили куда-то вглубь земли, что опоясывал своего рода ров.

От цветка исходило редко белое сияние, что иногда менялось на чёрное.

Облизнув пересохшие губы, я упал на колени перед цветков и, отложив топор, протянул к нему руку.

— Остановись! — донёсся до меня мощный бас, заставивший замереть.

Медленно обернувшись, я увидел стоявших у входа в пещеру людей. Одеты они были в шкуры зверей, шеи их украшали ожерелья из клыков и костей, а в руках находились копья с чёрными наконечниками, исходящими дымкой.

— Мне нужен этот цветок, — холодно сказал я и поднялся на ноги, взявшись за рукоять оружия.

Глаза смотрели на одного из аборигенов и понимание, что он считался главным, зародилось само собой. Его кожу выделяли множество шрамов, а самый больший из них виднелся на левом глазу. Но так же, шкуры, в которые он был одет, походили больше на церемониальные одежды, чем на боевые.

— Он не для рук чужаков, — спокойно ответил мужик, подтверждая мою догадку и говоря на чистом русском. — Уходи и мы не станем преследовать тебя за то, что ты убил хранителей.

Очередной тяжёлый вздох покинул лёгкие, а рука покрепче сжала топор.

— Либо я уйду с этим цветком, — сделал я шаг, а лезвие оружия вспыхнуло, что заставило аборигенов принять боевое построение. — Либо вам придётся убить меня.

— Зачем тебе Полуночная Лилия? — спросил мужик, не обратив никакого внимание на мой настрой и опустив древко копией рядом стоявший людей. — Она не даст тебе силы.

— Но позволит спасти тех, кто дорог, — вновь мой шаг.

Холод струился из топора и моего голоса, а сердце начинало учащённо набирать обороты.

— Вот как, — пожевал абориген губы и посмотрел мне за спину, на цветок.. — Но спасти ты сможешь только одного. Одна Лилия — одна судьба.

Я понимал, что он прав, хоть и грел надежду, что одной Лилии хватит для спасения отца Норико и Верены. Но, либо очередная шутка Смерти, либо воля судьбы, мне вновь предстояло здесь выбор.

Вот только...

— Если это так, — наклонил я голову набок. — То я последую дальше и добуду ещё одну.

Белозубая улыбка аборигена стала мне ответом, после чего он медленно двинулся в мою сторону, попутно отдав своё копьё рядом стоявшему пацану.

Опасности я от них не ощущал и потому позволил подойти поближе.

Запах костра, трав и жизни ударил в нос, стоило ему приблизиться и встать напротив меня. И только теперь, я смог увидеть, что глаза этого мужика полностью белые.

— Я видел твой путь до сюда, избранный Все Пожирающей, — спокойно заговорил он, смотря на меня своими жуткими глазами. — Смерти, кровь, убийства, спешка, желание спасти. Ты рождён, чтобы отнимать жизни, а не спасать их. Она создала тебя таким, разделив душу. Или я не прав, Виктор?

Услышав слова этого аборигена и вопрос, я хотел пропустить их мимо ушей и напасть. Вот только...

— Что значит, создала? — раздался мой хриплый голос.

Вместо ответа, мужик обошёл меня и приблизился к цветку. Под моим внимательным взглядом, он медленно погладил его стебель ладонью, а после сорвал, чем вызвал недоумение у своих собратьев и шёпот.

— Возьми, — протянул он цветок, а я взял его. — Сделай выбор и спаси того, о ком скорбит твоя разорванная душа. Но знай, спасая одного, ты обрекаешь второго на смерть в муках и страданиях.

Более не говоря ни слова, он двинулся к своим людям и одним лишь жестом указал им идти за собой. Пройдя несколько шагов, он вдруг остановился и, повернувшись ко мне, с сожалением произнёс:

— Второго цветка не существует и можешь не искать его, — обрубил он все надежды. — А ответ на твой ранний вопрос... Ты вскоре узнаешь его, Виктор. А теперь, покинь земли моего народа и не возвращайся никогда.

— Зачем ты помог мне?! — крикнул я, бережно держа цветок в руке.

— Ты убил множество наших детей, жён и охотников, — приподнялись уголки его губ. — И теперь, найдя то, что искал, ты сделаешь выбор. И что бы ты не выбрал, тебе придётся страдать. Такова моя месть за мой народ...

Глава 15

Сидя в своей палатке и развязывая шнурки ботинок, я прокручивал в голове встреченного мной аборигена.

Страдать и выбор. Он правильно сказал, что мне придётся выбрать, кому отдать цветок. Норико, чей отец находится при смерти. Или же Верене, что являлась копией Валиры не только внешне, но и внутренне. Спасу одну — подставляю другую. И что делать?

По логике, я понимаю, что с Норико возможно решить проблему иначе и забрать её к себе в Российскую Империю. Но вот дилемма... Смерть отца может сломать её, но и так же Япония её родная страна. Там её дом и род. Она отвечает за множество жизней и судеб, что в одно мгновение могут перечеркнуться, если она пойдёт со мной.

Пойдёт... Хех... Сестра Минамото не из тех, кто будет бежать от проблем. Я помню, какой Норико была и уверен, что она не согласиться на моё предложение.

Отставив ботинки, я вздохнул и стал снимать с себя грязную одежду. Засохшая кровь, грязь и потроха, всё это нужно отстирать и привести в порядок. И это не считая чистки оружия.

Само моё появление в лагере прошло с кучей воплей и криков. Островский крыл меня матом на чём свет стоял и обещал рассказать Соколову обо всём. Что ж... Пусть рассказывает. Если Юра начнёт выносить мне мозг, то прошло пошлю его в далёкое плавание. Достали меня эти аристократы с их замашками...

Сбросил одежду в таз и, достав камень из вещмешка, раздражённо цыкнул.

Активировать его не получиться без энергии... Дерьмище.

Тяжёлый и усталый вздох вырвался из груди, после чего я достал из того же вещмешка чистую футболку со штанами и переоделся.

Глаза сами собой посмотрели на лежавший на столе цветок. Он всё так же сиял то белый светом, то чёрным, переливаясь.

Цветок, от которого зависит две судьбы и две жизни. Цветок, который заставит меня сделать выбор и пожалеть об этом выборе.

Услышав шорох палатки, я повернул голову и увидел вошедшего японца. И, признаться честно, его внешнее напряжение ввело меня в недоумение.

Поджатые губы, острый взгляд и рука на рукояти катаны, говорили о том, что он явно чем-то раздражён.

— Атсуши-сан? — наклонил я голову набок.

— Здравствуй, Виктор, — кивнул он и подошёл ко мне. — Прошу прощения за беспокойство, но у меня к тебе очень серьёзный разговор.

— Внимательно вас слушаю.

— Кем тебе приходится Камаза Норико? — сквозь сжатые губы выдавил он.

Ого, а ему-то какое дело до Норико?

— Близкая подруга, — спокойно ответил я, на что японец вздохнул. — В чём дело, Атсуши-сан?

Не отвечая на вопрос, он присел на один из складных стульев и, положив катану на колени, провёл по ней ладонью.

— Я прожил долгую жизнь, Виктор, — задумчиво заговорил он. — Долгую и полную лишений. У меня была семья, которую я потерял и за которую отомстил.

К чему это он решил мне рассказать свою историю?

— Но так вышло, что отомстил я не всем, — процедил он и поднял на меня глаза, полыхающие синим светом, а вслед за этим, в палатку проник ветер. — Кое-кто, выжил. Те, на кого не удалось найти прямых доказательств и те, кто избежал возмездия. Глава рода Казама, один из них.

Твою же ж...

— К чему вы мне это рассказываете? — задал я вопрос, перенеся вес на опорную ногу и готовясь ко всему.

— Ты достойный юноша, — вдруг заговорил он. — Я вижу это и понимаю, что ты хочешь помочь своей близкой подруге. Но её отец, — выплюнул он это слово. — Ублюдок, недостойный жизни. Скажи, — ветер усилился. — Могу ли я попросить тебя не помогать роду Казама? Если да, то что ты потребуешь взамен?

Услышав его слова, я глубоко задумался. По сути, Атсуши мне никто и я могу послать его в далёкие дали, но судя по его словам и тому, что он готов буквально взорваться, это вызовет целый ворох проблем. И отнюдь не тех, которые можно решить мирным путём. Какова вероятность, что он нападёт? Велика, судя по всему. Дам ему нежелательный ответ и боя не избежать. Вмешается ли Островский? Вероятно. Попытается ли остановить своего друга и слугу? Более чем. Но что потом? Сидеть и думать, как решит отомстить этот японец? Подобная пороховая бочка мне не нужна и проще прирезать его прямо здесь и сейчас.

С другой же стороны, это можно обыграть... Стоп!

— У вас претензии именно к главе рода? — спокойно спросил я и увидел его кивок. — То есть, к Норико и в целом к роду Казама у вас никаких претензий нет? — вновь кивок.

А что если попробовать? Да, будет куча проблем и да, я окажусь в дерьме, но... Это может сработать. Спасу Верену и Норико, ценой жизни её отца.

Суть же проста. Алексей и его отец хотят, чтобы я вошёл в их род, но что если сделать так, чтобы вошёл в него не только я?

Помимо Норико и её отца, больше у рода Казама никого в живых нет. Без них, род увянет и исчезнет. И можно сделать так, чтобы два рода объединились, создав клан. Придётся конечно залезть в ярмо и долги к Соколову, чтобы тот обратился к императору, ведь только он может дать добро. Согласиться ли? Что ж... Если нет, то и мне можно будет послать их с хотелками и желаниями. Соколов это понимает, и понимает, что я это понимаю. Я ему нужен, а он в свою очередь нужен мне.

Но как быть с Вереной, если план не удастся? Девушка умирает и ей остались считанные недели.

— Я сейчас, — быстро бросил я и вышел из палатки. Вот только японец не стал меня ждать и пошёл за мной.

— Что ты задумал? — недоуменно спросил он.

— Хочу кое-что узнать, а потом буду думать, — ответил я и шустро двинулся к палатке-штабу, где сидел Островский.

На отца Норико мне плевать. Сурово, но факт. Я бы спас ему жизнь, если бы иного выхода не было, но сейчас он появился... Тем более, если идея сработает и имеет место жить, то со своим будущим ребёнком и Софией тоже вопрос решённый. Три рода объединятся и создадут клан, а после, когда я уйду — будут поддерживать друг друга.

Рука откинула подол палатки-штаба Островского и, зайдя в неё, я чуть не столкнулся с ним лбами.

— Виктор? — недоуменно приподнял он бровь и бросил взгляд мне за спину, на японца. — Ты что хотел?

— Леонид Сергеевич, когда мы сможем отправиться обратно? — сходу насел я на него.

— В течении трёх дней, — его недоумение переросло в удивление. — А что?

— Ничего, — выдохнул я и провёл рукой по волосам, уставившись на немца. Слугу Верены. — Герр Шольц, — обратился я к нему. — Вы сможете отправиться с нами в Российскую Империю, в Москву.

— Госпоже нужна помощь и домой, — устало вздохнул он. — Мы не справились с задачей и теперь она умирает. Вы добыли цветок, Виктор... Но претендовать на него мы не может и выкупить тоже...

— Повторю вопрос, — раздражённо заговорил я, а давление Жнеца заставило мужика прийти в чувства. — Чисто теоретически, вы сможете прибыть в Москву с нами и задержаться?

— Могли бы, — кивнул он спустя несколько секунду раздумий и, пожевав губы, спросил: — Что вы задумали, Виктор?

— Леонид Сергеевич, — не ответил я на вопрос и переключился на Островского. — Ваш род сможет времени принять людей клана Бергер?

— Смогут, — приподнялись уголки губ Островского, явно понявшего, что у меня есть какой-то план. — Но что ты задумал?

— Если получиться, — задумчиво ответил я и покосился на рядом вставшего японца. — То Верена будет жить.

— Но как же Казама Норико? — задал Островский логичный вопрос, а Атсуши поджал губы. — Ты же летел сюда, чтобы помочь её роду.

— Если получиться, — повторил я ранние слова. — То я ему и так помогу.

Шестерёнки в голове Островского завращались с бешенной скоростью, судя по тому, как хмурились его брови.

— У тебя не получиться спасти её отца без цветка, — выдал он спустя несколько секунд. — Либо Верена, либо он. А раз ты выбираешь девушку, то...

— Это уже мои проблемы, — перебил я его и дополнил: — Главное, как можно быстрее, оказаться в Российской Империи.

Норико там. Она прибыла с учениками по обмену из Японии и срок ещё не прошёл, а значит — я успеваю. Главное, чтобы Верена к этому моменту не умерла. Сейчас цветок я не могу ей отдать. Хочу, но не могу. Если план не сработает, то придётся делать выбор, а пока, его можно отстрочить. Да, девушка страдает, но иначе я поступить не могу. Мне необходима уверенность, что всё получиться, а иначе... В общем... Не хочу думать, что будет иначе.

— Что ж... — протянул Островский. — Техники работают и, как только справятся, мы отправимся домой.

— Хорошо, — кивнул я и вышел из палатки, слегка толкнув плечом японца, но не обратив на это внимания.

Возвращаться к себе мне не хотелось и я решил пойти к Верене, что лежала в нашем полевом госпитале.

Надеюсь, что у меня получиться и я успею... Очень надеюсь.

* * *

Возвращение домой прошло ровно через три дня. За это время на нас так никто больше и не напал, поэтому люди смогли полностью сосредоточиться на своих задачах, что не могло не радовать.

Я же, большую часть времени проводил возле кровати Верены. Девушка сильно ослабла и была бледна, будто смерть. Под кожей её горла распространялось мерное сияние, являющее собой ту самую опухоль, что убивала её.

Целители также не отходили от её кровати ни на шаг, сменяясь и стараясь стабилизировать. И, в те моменты, как их дар пропадал, Верена кричала. Истошно, находясь в агонии и сжимая одеяло в своих руках. Я видел, какую боль она испытывает, но не мог сделать тот самый выбор, прокручивая разные вариантов планов и веря в то, что всё получиться.

Я обязан убедить Норико. Кто-то бы сказал, что я мог просто соврать ей и отдать цветок Верене, но мне не хотелось этого. Не заслужила Норико вранья, особенно после всего, через что мы прошли в прошлом мире и жизни. Мне нужно поговорить с ней и всё решить для себя. Удастся ли мне спасти жизнь им обеим? Хороший вопрос, но я обязан попытаться.

Проводив собранным взглядом каталку с лежащей на ней Вереной, я смотрел, как её грузят в транспорт и увозят в колоне машин в сторону, где живёт род Островских.

Леонид Сергеевич позаботиться о ней, пока я решаю проблему. Времени мало, но оно есть и нужно торопиться.

Быстро сев в машину, выделенную мне Островским, я сразу же поехал на квартиру. Сбросить оружие и вещи, принять душ, быстро перекусить и переодеться, а после — к Норико в академию.

Рука достала телефон и набрала номер.

— Привет, Виктор! Слышал ты уже прилетел? — раздался радостный голос Алексея.

Уже знает? Хорошо работает СБ их рода, ничего не скажешь.

— Лёш, ты можешь мне устроить разговор с твоим отцом, — глянул я на часы. — Ближе к вечеру. Скажем, в часов в шесть?

— Без проблем, — недоуменно ответил и серьезно спросил: — Что-то случилось? Помощь нужна?

— Можно сказать и так, — кивнул я на автомате, хоть собеседник этого и не видел. — Нет, помощь не нужна. Вечером я буду у тебя.

— Понял тебя, — тем же голосом произнёс он. — Если что — звони.

— Обязательно, Лёш, — приподнялись уголки губ. — И спасибо.

— Потом отблагодаришь, — хмыкнул он. — Чувствую, ситуация из ряда вон выходящая, раз ты сам ищешь встречи с отцом.

— Можно сказать и так. Ладно, до встречи.

— Ага, давай. — ответил он и я положил трубку.

Один пункт готов, теперь осталось договориться с Норико. В любом случае, если с ней ничего не выйдет, то встречу можно отменить. Но я надеюсь, что у меня...

— Всё получиться... — продолжил я мысль.

— Вы что-то сказали? — посмотрел на меня в зеркало вида водитель.

— Нет, — помотал я головой и уставился на город за окном, нервно выбивая ритм пальцем по коленке. — Если есть возможность, поторопитесь. Все последствия беру на себя.

— Эм... Хорошо, — кивнул водила и машина ускорилась.

Время уходит, но оно ещё есть...

Глава 16

Стоило машине остановиться возле ворот академии, я пулей вылетел наружу. В лицо ударил лёгкий ветер, растрепав волосы, что не до конца высохли после душа.

Множество студентов академии сновали туда сюда по территории. Кто-то из них сидел на лавочках возле фонтана, другие же прямо на траве, где сбивались кучками и смеялись, держа в руках учебники. И судя по тому, что некоторые из них обедали и залипали в литературу академии, то сейчас как раз перерыв.

Не теряя времени, я быстрым шагом направился к главному корпусу, чтобы узнать, где разместили иностранцев. Скорее всего это банальная общага, но какая именно? Зданий общежитий несколько.

Гомон и голоса в самом большом здании академии ударили в полную силу, стоило открыть двери и оказаться внутри. Девушки и парни на стойке помощи ученикам вовсю работали, подсказывая тем, кому ещё сложно ориентироваться в стенах этого учебного заведения.

— Здравствуйте, — обратился я к милой девушке и оттеснил черноволосого парня, от чего он раздражённо цыкнул. — Скажите, где разместили иностранные ученики, прибывшие по обмену?

— Ты не видел, что я занял вперёд тебя?! — крикнул паренёк, не дав девушке ответить.

После прошедших событий я и так был на пределе. Нервы не к чёрту, а кулаки так и чесались. Именно поэтому, стоило мне услышать голос этого... Мудака... Я повернулся к нему и выпустил давление Жнеца.

Стоявшие возле меня ученики отшатнулись, девушки за стойко взвизгнули, а черноволосый кретин побледнел, будто мел.

— Свалил отсюда, — процедил я, наклонив голову набок.

— П-прошу прощения... — промямлил он и стал пятиться, после чего побежал, пошатываясь и спотыкаясь.

— Иностранцы. Японцы, — повернулся я к девушке, ощущая, как струна терпения рвётся.

— Д-да... К-конечно... — проблеяла она и быстро залезла в компьютер, дрожавшими руками вбив нужное. — Третий корпус общежития...

— Благодарю, — чуть ли не рыкнул я и пошёл к выходу.

Толпа учеников раздвигалась передо мной словно море перед Моисеем. Давление Жнеца вовсю распространялось по залу, внушая каждому из студентов страх и паталогическое нежелание приближаться ко мне.

Долбанные детишки. Долбанные аристократы.

Реши тот идиот продолжать быковать, то я даже не знаю, что произошло бы. Убить не убил, но рожу бы разбил точно.

Вылетел из главного корпуса, быстро спустился по ступеням и двинулся в сторону общаг.

Грудь постепенно начала учащённо вздыматься, а сердце ускорять свой ритм. Уже по прибытию домой, я сходу делал всё быстро. Даже скрепя сердце, оставил не до конца почищенное оружие, до которого руки так и не доходили в течении трёх дней ожидания отправки. Вместо этого, я большую часть времени сидел у кровати Верены, держа её за руку.

Говоря о том, что мне придётся делать выбор, даже если Норико не согласиться пойти со мной, я частично лукавил. Был ещё один способ, который может помочь. Способ, из-за которого я стал Жнецом и слугой самой Смерти. Кто, как не она, способна изменить саму реальность и исцелить эту сраную опухоль.

«Тебе нужно лишь попросить...» — раздался в голове её голос, а плечи почувствовали ледяное прикосновение.

— И вновь стать твоим рабом? — криво улыбнулся я, обойдя группу веселящихся студентов.

Новый Контракт. Ярмо, от которого я желал избавиться все прожитые жизни. Самый крайний случай, если иного выхода из ситуации нет и она не решаема. Неизвестно, что потребует Смерть за спасение одной жизни... Услугу или же очередные века служения. За спасение моей семьи, мне пришлось пройти через настоящий ад, но здесь только Верена, либо Норико. Заманчиво, мать его...

Оказавшись возле нужного общежития, мои глаза сразу же увидел двух японцев, державших в руках телефоны и о чём-то разговаривавших.

— Где мне найти Норико? — сходу спросил я, отвлекая парней от занятия.

— А тыкто такой и зачем тебе нужна госпожа Казама? — прищурился один из них, что с его рожей пекинеса выглядело комично.

Его друг же, в это время ухмыльнулся, обдав меня тонном презрения в глазах.

Раздражённый вздох вырвался из груди, а раздражение вышло на новый уровень. Сраные япошки... И почему я решил, что они просто так скажут мне, где находится Норико? Нет же, нужно в рыцарей поиграть.

Струна нервов, что за последние дни и так натянулась до предела, разорвалась.

Крепко сжал челюсть и сделал два шага к парням, смотря прямо на их тупые рожи. Что ж... Я этого не хотел.

Удар в колено молчуну, после которого он начинает заваливаться вперёд и получает ребром ладони в шею. Всё, один готов.

Шаг к ошарашенному подобным событием пекинесу и моя рука, с появившейся на ней печатью Усиления, хватает его за горло, поднимая над землёй.

— Повторю ещё раз, — холодно проговорил я, смотря в его перепуганные глаза. — Где.Мне.Найти.Норико?

— Т-ты за это ответишь... Н-наши семьи этого не оставят... — хрипел он, пытаясь вырваться и трепыхаясь ногами.

Удар в живот свободной рукой выбил из него всю браваду, от чего он захрипел с утроенной силой.

— Срать я хотел на ваши семьи, — процедил я, сжимая его горло. — И на правила академии, запрещающие драки, я тоже срал. Говори, где мне найти её, иначе сдохнешь.

Похоже, он что-то увидел в моих глазах. Вон, как побледнел, будто его какое-то чудовище за горло держит. Впрочем, почему будто?

— О-она на арене... Н-номер два... — просипел он. Кожа его лица начала синеть, а глаза закатывались.

— Спасибо, — разжал я хватку и он упал к моим ногам, кашляя и пытаясь вдохнуть.

Развернулся и двинулся к нужной арене, купол которой виднелся среди зданий, а стены закрыли деревья.

— Ты... Кха... Ответишь за это... — прозвучал хриплый голос за спиной.

Японцы такие японцы.

— Всенепременно жду, — обернулся я к нему и кивнул. — Только в следующий раз приходите всей толпой, чтобы мне не пришлось вас искать потом.

Оставив скрученного и стоявшего на четвереньках парня, друг которого лицо лежал в земле, я продолжил свой путь, заметив краем глаза, что у нашей потасовки набрался десяток свидетелей, выглядывающих из окон.

Что ж... Информация до директора дойдёт в ближайшие сроки, так что нужно поторопиться.

Арена встречала меня отдалённым гулом голосов и монолитными стенами. В пластиковые двери стекался народ, который во время перерыва решил либо совместить обед с просмотром запланированных боёв, либо просто пришли посмотреть.

Оказавшись внутри, я чуть не столкнулся с широкоплечим парнем, который в знак извинения кивнул. Что ж... Я не гордый и тоже кивнул ему.

На арене собралось немало народа, заполнив трибуны. Их подбадривающие крики и голоса раздавались, казалось бы, отовсюду, а глаза не отрывались от боя какого-то напыщенного хлыща и Норико.

Сам хлыщ был одет в спортивный костюм синего цвета с какими-то накладками, похожими на резину, а Норико — в подобие каратеги белого цвета.

Чёрный и розовый свет, являющий собой силу этих двоих, вовсю блистал на арене. Парень, а это, судя по внешности, немец, голыми кулаками, объятыми тьмой, кидался на Норико и пытался войти в сверхближний бой. Девушка же, орудовала нагинатой и не позволяла этого сделать, держа его на средней дистанции, что с её оружием лучший ход. Нагината тем и хороша, что даёт возможность доминировать над такими противниками, как немец, но проигрывает опытному мечнику. Я помню, как Минамото на моих глазах освежевал трёх подобных воинов, разрезав их, как треску.

Обойдя группку парней у стены, возле подъёма на трибуны, я подошёл к краю арены и, заведя руки за спину, смотрел на бой.

Можно с уверенностью сказать, что Норико в этом бою вела с отрывом. Там, где немец делал одну попытку атаки, она проводила две, а то и три. Плохо только то, что парень хоть и не маленький, но всё равно был ловким. Чертовски ловким. Он не позволял оружию Норико коснуться себя и всё время пытался пойти на сближение.

Вот одну из таких попыток я сейчас и смотрел. Стоило Норико поднять сияющее розовым светом оружие над головой и закрутить его, будто пропеллер, он сделал рывок в бок и вперёд, но это была обманка.

И Норико на неё не повелась. Оружие замерло в её руках, после чего девушка грациозно нанесла удар ногой в развороте, попутно посылая с лезвия нагинаты розовый серп энергии.

Немца откинуло на пять метров и ещё несколько он проскоблил по покрытию арены. Рыкнув, парень поднялся одним движением, а его тело вспыхнуло тьмой, окутывающей его слово саваном.

Сорвавшись с места, он с остервенением пытался бросить оборону Норико, заставляя её с каждым ударом делать шаг назад.

Такими темпами, он её банально выдавит...

Крики студентов усилились троекратно. Они чувствовали, что грядёт развязка боя и большинство из них болело за немца. Всё же, он какой-никакой, но европеец, а не азиат.

В какой-то момент боя, когда Норико практически оказалась у края арены, немец усилил напор, собираясь закончить схватку. Вот только сестра Минамото, которую он лично обучал в прошлой жизни и мире, была не столь посредственным бойцом, как ожидал парень.

Стоило ему в очередной раз сделать шаг и пойти на сближение, чтобы провести захват, девушка ловко извернулась и, пропустив тело парня рядом с собой, ударила того древком оружия по спине.

Поток воздуха взорвался от прикосновения сил двух одарённых и защита немца не выдержала, от чего он кубарем свалился с края арены и оказался у её помоста.

— Победа присуждает Казама Норико! — огласил судья, что всё время наблюдал за боем.

Видя, как Норико тяжело дышит, опираясь на своё оружие, я улыбнулся и пошёл к подъему на арену, где она должна спускаться.

Девушка же, осмотрев зрителей, двинулась к спуску и тут же увидела меня, от чего её губы тронула лёгкая улыбка.

— Привет, — кивнул я, стоило ей спуститься. — Молодец, хорошо справилась.

— Привет, Вить. Справилась, но могла лучше, — вздохнула она, убрав прядь собой с затопевшего лба.

— В твои-то годы, — протянул я, на что девушка прищурилась. — Ещё успеешь стать лучше.

Передав подошедшей японке своё оружие, Норико припала в бутылке воды и хотела что-то сказать, но в этот же миг к нам подошёл тот самый немец в компании трёх юношей и девушек.

— Это был хороший бой, — улыбнулся он, пожирая Норико глазами. — Не откажите мне в желании сходить вместе куда-нибудь, после учёбы?

— Не сочтите за грубость, Ангор, — нацепила Норико дежурную улыбку на лицо. — Но ваши попытки добиться чего-то, не увенчаются успехом. Ах, да, позвольте представить, — указала она рукой на меня. — Виктор Романов.

— Я очень настойчив в своих желаниях, госпожа Казама, — ухмыльнулся он, напрочь меня игнорируя, но взгляд всё же кинул.

Готов поспорить, что он знает, кто я такой, но слишком разные статусы. Для него я обычный простолюдин, не более. Ну а истории, которые обо мне витают в академии, могли оказаться выдумкой.

— Не стоит путать настойчивость с навязчивостью, Ангор, — покачала головой Норико и обратилась ко мне. — Пойдём, Вить, мне нужно принять душ, а после — пообедать.

Переборщила Норико. Всё же, я не её слуга или подручный, которому можно указывать, куда идти, но сейчас девушка пыталась избавиться от немца.

Что ж... Подыграю в этот раз.

— Хорошо, — кивнул я. — Идём.

— Раз вы на обед, то мы составим вам компанию? — улыбнулся немец, на что Норико закатила глаза, а я в конец потерял терпение.

Два шага к нему, чтобы встать лицо к лицу. Его улыбка вмиг исчезла, ребятня за спиной напряглась, а дальше я заговорил:

— Тебе всеми доступными намёками сказали, чтобы ты отстал. И раз ты не понимаешь их, то простой язык должен всё разъяснить, — добавил я стали в голос. — Отвали нахер.

Спускающиеся с трибун студенты, увидевшие нас, замерли. Немец и его компания знатно удивились, а Норико улыбнулась.

— Как ты смеешь разговаривать таким тоном с господином Ангором?! — крикнул какой-то детина, похожий на гопника.

— Ни манер, ни такта, что ещё ожидать от простолюдина. Жаль, что мы не в Германской Империи, там бы я научил тебя манерам. — хмыкнул хлыщ, а моё терпение полностью лопнуло.

Эта мразь мешает моим делам! Моему плану, время на который уходит! И из-за этого времени страдает Верена!

Давление Жнеца накрыло всю арену. Норико вздрогнула и крепко сжала челюсть, некоторые ученики, что стояли ближе всех, попадали на колени и пытались сделать вдох, а немец и его компания побледнели от страха.

В руку легла деревянная рукоять топора, а пальцы коснулись вырезанных рун и обмотки.

— Объясню иначе, — рыкнул я, приставляя лезвие топора к его глотке и понимая, что тормоза слетели. — Свали в закат, иначе сдохнешь.

Энергия Смерти струилась по моему телу, перетекая в оружие, от чего на лезвие появились мелкие снежинки.

— Артефакт души... — неверяще прошептал кто-то.

— Охренеть... — вторил другой голос.

— У Романова артефакт души?! — последовал третий.

Сам немец со страхом и непокорностью смотрел на моё оружие, боясь сделать шаг назад. Мало ли, что взбредёт мне в голову.

— Это нарушение правил академии, — заговорил он, сглотнув.

— Я уже говорил эти слова сегодня и повторю, — надавил я на лезвие, от чего парень вздрогнул. — Срать я хотел на правила. Подойдёшь к ней ещё раз и я тебя прикончу.

— Мне считать это объявлением войны? — поборол он страх, смотря в мои глаза.

— Война? — оскалился я, а глаза вспыхнули тёмно-синим светом. — Что ты можешь знать о войне?

— Хватит вам, — вмешала Норико и опустила рукой мой топор. — Не нужно никакой войны. Просто недопонимание. Прошу вас простить моего друга, Герр Ангор.

— Он задел мою честь, миледи, — серьезно проговорил этот хлыщ. — И подобное простыми извинениями не искупишь.

Норико на подобное только вздохнула, а я хмыкнул. Не было печали... А впрочем, пусть так. Сам виноват, что вспылил и быканул на эту немчуру. Ну а если война действительно будет... Что ж... Мне не привыкать.

— Ждите моего представителя, — обратился он ко мне. — Он принесёт вам официальное объявление войны.

Германский род против одного простолюдина. А что, будет весело!

— Ага, пусть приходит, — махнул я рукой и посмотрел на Норико. — Нам нужно поговорить, — и не дав ей задать вопроса, добавил: — Серьёзно поговорить.

Глава 17

До разговора мы добрались только час. Сначала Норико приняла душ, потом переоделась, а дальше мы поехали в кафе, находившееся неподалёку от академии и пользующееся популярностью у студентов.

За время, пока мы ехали, общались на ничего не значащие темы. Я понимал, что девушке нужно прийти в себя после боя, сбросив напряжение. Всё же, пусть она и реинкарнация моей Норико, она в первую очередь женщина.

Именно по этой причине, я ждал. Ждал, пока мы ехали. Ждал, пока заходили в ресторан и заказывали еду. И только после обеда, когда в наших руках оказались чашки чая, я заговорил, рассказывай ей свой план. Она слушала и не перебивала, но с каждой секундой хмурилась, а после — тяжёлое вздохнула и понурила голову с плечами.

— Даже, если бы я хотела, то это невозможно, Вить... — тихо прошептала она, но я услышал.

— Поясни, — нахмурился я. — Что невозможного?

— Ты не совсем понимаешь, как работает имперское подданство этого мира, — покрутила она чашку в руках. — Император не отпустит мой род. Мы присягнули ему лично и дали вассальную клятву. Будь род Казама свободным, то проблем бы не возникло, но... В общем, не получится. Это будет предательством.

Шестеренки в голове закрутились с быстрой скоростью, прорабатывая каждое сказанное слово. Из всей кухни аристократов, я знал, что существуют так называемые свободные рода, которые не подчиняются лично императору, но соблюдают свод законов. И есть имперские, которые находятся в ежовых рукавицах правителя, но имеют множество преференций. Подобное, кстати, касается не только родов, но и кланов. С имперскими всё понятно, те связаны по руках и ногам, а с кланами ещё проще. Даже те же законы, как к примеру закон о добыче на территории государства, не так сильно влияют на них. Плати налог, причём завышенный, и радуйся жизни. А вот свободному роду, пришлось бы не только налог платить, но и часть ресурсов отдавать. Такая вот философия.

Получается, что мой план пролетает? Хм...

— Дай мне минуту, — поднял я руку, перебивая поток слов Норико о том, что моя идея невыполнима, после чего прикрыл глаза и задумался.

Какие у меня варианты? Самый простой, хех, убить императора Японии или заставить его сделать, как я хочу. Но это чопорно, долго и слишком... В общем, нет, не вариант.

Договориться с император Российским? А что он может сделать? Как вариант, если Норико объявит о том, что её притесняют, то он может дать политическую защиту. Проблема в том, что Казама имперский род, а значит будет множество препон.

Есть одна идея, скользкая идея и Норико может взбрыкнуть, всё же не те у нас отношения... Но почему нет? Такой вариант возможен не только с точки зрения политики, но и правил...

— Есть у меня идея, — открыл я глаза, после чего посмотрел на заинтересованную девушку и задал вопрос: — В целом, ты согласна с планом?

— Мне жаль, что придётся потерять отца, — вздохнула она и дополнила: — Но либо так, либо выживание рода. Тем более, я всё же остаюсь той самой Норико и мои настоящие родители остались в том мире и времени. Хоть я и родилась тут, полюбить свой предков не смогла.

— Тогда выход простой, — криво улыбнулся я. — Ты просто выйдешь за меня замуж, а твой род войдёт в состав клана Беркутовых.

Услышав мои слова, девушка приоткрыла ротик в удивлении и мигом закрыла его, повторив так несколько раз.

— Может сработать, — приподнялись её брови. — Но как ты провернёшь идею с кланом? Разрешение на его основание не дают кому попало и ваш император делает это крайне редко. Я бы даже сказала, что очень и очень редко.

— С ним я договорюсь, — махнул я рукой, хоть и не был уверен, что получиться.

Придётся выносить мозг Соколову, а если тот не справиться, то у меня остался отец Артёма и его обещание организовать мне встречу с императорской четой. Попаду во дворец, а дальше... Война план покажет.

— В таком случае, — пожевала она губы и как-то странно посмотрела на меня. — Мне нужно подумать.

— Думай, — кивнул я. — Время у тебя есть. Мало, но есть.

С серьёзными темами было покончено и мы просто продолжили пить чай. В душе я понимал, что нужно спешить, но сейчас эта самая спешка роли не сыграет. Для начала, мне нужно связаться с Соколовым, а потом переговорить с отцом Алексея. И то и другое может подождать десять минут...

Уже выходя из кафе, Норико взяла меня за руку и развернула к себе, обдав нос запахом фруктового шампуня.

— Скажи, — убрала она локон волос за ушко. — Ты уверен в том, что делаешь? Не думай, что я отговариваю тебя, — спохватилась она, увидев, что я нахмурился. — Просто... В общем, забудь...

— Норико, — вздохнул я. — Ты знаешь меня. Знаешь лучше, чем кто бы то ни был в этом мире, — улыбнулась она. — Я хочу, чтобы когда я уйду, у тех, кто мне дорог, было всё хорошо.

— Когда уйдёшь, значит, — прошептала она.

— Не переживай об этом сейчас, — сжал я её ладонь. — Время ещё есть и я постараюсь справиться с любой проблемой.

— Хорошо, — сокрушённо кивнула она.

Норико понимала. Понимала, что когда придёт время, мне придётся уйти. Елена, Элеонор, София и мой ребёнок, Алексей, Александр, Верена, Норико... Все они жители этого мира, хоть с последней и не всё так просто. Я же... Я — Жнец и спокойная жизнь не для меня. Задача, вот, что главное. Я должен убить Виктора и освободится окончательно. И пока это не осуществлено, я могу позаботиться о тех, кто останется.

Распрощавшись с девушкой, я вызвал такси и достал телефон, набрав нужный номер.

— Я уже думал, что ты не позвонишь, — раздался отчётливый хмык в трубке, как только дозвон прошёл.

— Здравствуй, Юрий, — улыбнулся я, хоть собеседник и не видел этого. — Нужно поговорить.

— Опять проблемы у тебя? — вздохнул мужчина. — Дай угадаю, это связано с немцами?

Уже узнал? Всё же хорошо у него разведка работает, ничего не скажешь.

— Нет, — скривился я, вспомнив об этом проблеме. — Нечто иное.

— Тогда жду тебя у себя, — произнёс он и задал вопрос: — Адрес знаешь?

— Да.

— Охрану о твоём прибытия я предупрежу, — вновь заговорил Юрий и закончил: — Всё, до встречи.

Повесив трубку, посмотрел на телефон в своей руке и вздохнул.

Что ж... План пришёл в движение и осуществится она или нет, тот ещё вопрос.

* * *

— Нет, Виктор, — покачал головой Юрий, смотря на меня поверх поставленных на стол кулаков. — То, о чём ты просишь... В общем, нет.

— Почему? — наклонил я голову набок.

Сейчас мы находились в его кабинете, обставленном, я бы сказал, в викторианском минимализме.

— Император не даст клан Беркутовым, — убрал он руки и откинулся в кресле, от чего то скрипнуло. — Они слишком молодой род и не заслужили этого права.

Слишком молоды и не заслужили... Хм...

— То есть, — положил я ладони на подлокотники кресла. — В теории, такое возможно, но нужна причина, так?

— По сути, — пожевал он губы и кивнул, ответив: — Да. Каждый из кланов империи, заслужив право на его основание. К примеру: клан Разумовских в своё время помог императору решить проблему с Филиппинами и приобрести несколько тамошних островов. Это, если не вдаваться в детали. А что сделали Беркутовы? — развёл он руки. — Да ничего, по сути. Можно было бы сыграть на Теневом Континенте, если бы они отправились с тобой и принесли достойную добычу императору, но ты спешил, а они — медлили.

— А если император получит, скажем, — задумался я. — Возможность нового ядерного сдерживания?

— Поясни, — нахмурился он и спустя секунду, понял. — Технологии, да?

— Именно, — кивнул я и проговорил: — Как ты знаешь, а я уверен, что знаешь, — улыбнулся я. — Я сейчас готовлюсь к войне.

— Такое сложно не заметить, — проворчал он. — Думаешь, что никто не видит поставок в Орлов-Групп? Куча аристократов мне уже мозг изъела, пытаясь выяснить, что происходит и почему я покрываю некого Орлова Александра.

Ого... А вот это... Интересная новость. Значит, всё это время у Александра была протекция, а мы даже о ней не знали? Хех, и смех и грех.

— То, что он изобретает, а остальные, — запнулся я. — Используют... В общем... Это цветочки, Юрий.

— Ты меня заинтересовал, — поёрзал он в кресле. — Я слушаю.

— Скажем так, — задумался я. — Среди моих знаний есть те, которые могут обезопасить империю и сделать так, что у вас будет козырь.

— Не томи уже, — махнул он рукой.

— Блокиратор Энергии. Не тот, который используете вы для содержания заключённых или других целей, а самый что ни на есть настоящий блокиратор.

Услышав мои слова, мужик замер, а его брови поползли вверх. Он смотрел на меня немигающими глазами целых десять секунд. Десять тридцать три, если быть дотошным.

— Это невозможно, — отмер он наконец. — Учёные бьются на этом поприще, но результаты нулевые.

— Потому, что они не знают, где копать, — пожал я плечами. — Зашоренность взгляда. Местные учёные думают, что энергия Мира, это нечто эфемерное, но это не так.

— Подожди, — поднял он руку удивлённо. — Ты сейчас серьезно? Н-но... Как?!

— Скажет так, — вздохнул я, вспомнив мир Карпова. — Один мой друг... Он создал эту технологию... Точнее, её прототип. Рабочий прототип, прошу заметить.

— И ты его просто так отдаешь?! — аж возмутился он. — За клан для рода, который тебе... Никто?!

Ну, тут он не прав. Да, Алексей и его отец те ещё фрукты, но они мне нужны, а им нужен я. Со стариком, правда, могут быть проблемы, но у нас с ним ещё состоится разговор.

— Это уже мои проблемы, — поморщился я. — В целом, ты согласен?

— В целом, ты согласен, — проворчал он, повторив за мной. — Ты безумец, Жнец. Подобная технология могла бы возвысить тебя в империи! Да чего уж тут, тебе бы сам император предложил стать вассалом!

— Чего я, конечно же, не желаю, — улыбнулся я.

Стоило Юрию услышать мои слова, он набрал в грудь воздух для ответа, но спустя мгновение сдулся и просто махнул рукой, произнеся:

— Мне нужно время. Донести информацию до императора и поговорить с ним об этом. Ты должен понимать, что это не быстрый процесс и, скорее всего, он позовёт за тобой. Предстоит много работы, — сделал он паузу. — Но, в теории, на клан Беркутовым ты подобным способом заработаешь.

— И то хлеб, — кивнул я, почувствовав облегчение.

Плохо конечно, что придётся отдавать подобную технологию в руки местного императора, но и хранить её просто так... Зачем? Как я уже сказал, мне нужно лишь обеспечить безопасность для тех, кто дорог, а Блокиратор Энергии, он же ЕП-035z, поможет в этом. Я уже представляю, как учёные Российской Империи будут собирать его, а высшая власть — скрывать информацию. Просто для примера, эта машина, весом двадцать килограмм и размерами с блин для штанги, обрубает любые потоки энергии Мира. Эдакая глушилка, которая не позволяет колдовать одарённым в обе стороны. Звучит, конечно, не очень... Но это если знать о ней. По первой, император сможет использовать это в военном плане, как козырь, а это уже не мало. Суть же в том, что я, можно сказать, обманул Юрия. Не до конца конечно, но обманул. ЕП-035z, как раз таки и работает в обе стороны, но Карпов... Это Карпов. Дотошный, достигающий идеала. Он создал не только ЕП-035z, но и противодействие ему. И именно это противодействие, работает только на тех, кто скажем так, подготовился. Нужный сплав и диллириума, нулевого элемента и других металлов, нивелирует действие Блокиратора. В мире Карпова, это был своеобразный браслет или же нечто иное, на что хватало фантазии.

Разумеется, о возможности нивелирования действия Блокиратора, Юрий узнает. Потом, когда я исполню все свои цели и буду готов уйти. Узнает он правда не от меня, а от Александра, но это лирика.

— Раз на этом порешили, — хлопнул он ладонями по столу, поднимаясь. — Мне нужно во дворец.

— До квартиры докинешь? — ухмыльнулся я.

— Да ты охамел, Жнец! — возмутился он. — Я тебе не такси!

— Ну, попытаться стоило, — пожал я плечами.

— Арх!... — взлохматил Юрий волосы и махнул рукой. — Хрен с тобой, поехали!

П.А. Следующая глава завтра.

Глава 18

Руки монотонно чистили оружие, работая на автомате. Запах маслёнки витал в квартире, а грязная тряпка начищала детали винтовки и пистолетов до блеска.

— Премьер-министр Германской Империи выступил с объявлением...

Щёлк, переключил я на новый канал, не заботясь о том, что пачкаю пульт в масле.

— Скажите, господин Акимура, на что способно ваше творение?...

Щёлк.

Больше десятка каналов и везде одна фигня. Остановился на музыкальном, где песню исполняли какие-то молодые ребята корейцы, с девушками на подтанцовке.

Положил пульт на стол и посмотрел на часы. Шестнадцать тридцать четыре. Меньше полутра часов осталось до встречи с отцом Алексея и непростым разговором.

В голове всё чаще всплывал вопрос, может ли отказать старик и что за этим последует. Менять план? Но на что? По идее, как вариант, можно с помощью названной Соколову технологии попросить герб, а дальше и самому создать клан. Но тут целый ворох проблем. Для начала, нужна база. Не та, где тренируются бойцы рода, а ресурсная и политическая. У меня ничего из этого нет. Хех, прям, как у Латыша... Хрен да душа.

Беркутовы идеальный вариант, как ни посмотри. Им нужно именно усиление. Кратковременный скачок, который возвысит их ещё сильнее, чем сейчас.

С щелчком, затвор оказался в пазах винтовки, после чего я окончательно собрал её и оставил сбоку от себя, прислонив к дивану.

Металл блестел под светом ещё не зашедшего солнца, лучи которого проникали через окна квартиры. А запах масла... М-м... М-да... Одним словом — кайф.

Дальше пошли пистолеты и здесь, я с трудом удержал вздох. После моего родео по Теневому Континенту и халатному отношению к оружию, оно «пострадало». Всё же, плазма это не порох и она гораздо сильнее изнашивает ствол. Пришлось приложить немало усилий, чтобы всё отчистить и привести в нужную форму.

Вытер руки, поднялся с дивана и помыл их под тёплой водой на кухне, после чего убрал пистолеты в кейс.

Вновь вернулся на кухню, заварил чай, сходил на балкон покурить и только выходя с него, услышал пиликнувший звук ноутбука.

Стоило открыть полученное письмо, пришедшее на почту, как лицо тронула улыбка.

Отправитель: Лавров Дмитрий Олегович.

«Здравствуй, Виктор! Пишу тебе с радостной новостью! Твоя броня — готова! Позвони мне, когда решишь приехать за ней! P.S. Я взял на себя смелость сделать для тебя расходники и элементы запчастей.»

Чувство некой эйфории овладело мной, а сердце учащённо забилось, как у мелкого мальчишки, узнавшего про подарок на новый год. Моя броня... Та, в которой я воевал в мире Карпова и уничтожил целый анклав стран.

Хотелось сразу же позвонить и договориться о встрече, но лучше сделать это завтра. Сегодня мне предстоит важное дело и не хотелось отвлекаться от него. Да и к тому же, нужно решить вопрос с Алексеем и попросить его о том, чтобы оставить броню на его базе.

Кивнул своим мыслям, допил горячий чай в несколько глотков, поморщившись от крепости заварки, и поднялся со стула.

— Что ж... — потянулся я, слушая музыку из телевизора. — Пора начинать работать.

* * *

К кварталу Беркутовых я подъезжал в некой задумчивости, прокручивая в голове готовящейся разговор. Можно сказать, что я сам себя загонял в какие-то рамки, но только машина, присланная за мной, остановилась, всё в миг обрубило.

Плевать, как получиться разговор, главное его итог. Давить на старика с позиции силы я не хочу и не собираюсь, а вот с позиции страха... Посмотрим в общем.

У ворот меня встретил улыбающийся Алексей, подошедший ко мне и приобнявший за плечи.

— Вот он, пёс войны! — возликовал он, а стоявшая рядом охрана, заулыбалась. — Победитель аборигенов и покоритель Теневого Континента!

— Хорош, Лёш, — криво ухмыльнулся я, на что мой друг засмеялся.

— Ты как, голоден? — спросил он, когда мы двинулись в сторону дома.

— Если честно — да, — пришлось признать.

У меня и правда еды дома не было, а в холодильнике мышь повесилась. Все продукты я выкинул ещё до отбытия на Теневой Континент, чтобы ничего не пропало. Мало ли, вдруг я там застрял бы надолго. Ну а заказывать еду на дом не хотелось. Всё же, домашняя готовка в разы лучше той, что доставляют.

— Тогда, от лица рода Беркутовых, — положил он мне руку на плечо, улыбаясь. — Приглашаю тебя на ужин.

Я от его слов даже сбился с шага и, приподняв бровь в недоумении, посмотрел на улыбающуюся рожу.

Ужин, значит, да? Хех...

— Ты как будто знал, что я буду голодный, — покачал я головой.

— Я тебя давно знаю, — махнул он рукой. — Поэтому подгадать было не сложно.

Мне на это оставалось лишь вздохнуть и кивнуть, а потом мы зашли в дом, где нас встретили две служанки.

— Ужин готов, господин, — синхронно произнесли они, поклонившись Алексею, а потом переключили внимание на меня. — Приветствуем вас, молодой господин.

Повели нас в столовую особняка, которая на мой вкус, была слишком вычурной. Широкий прямоугольный стол с белоснежной скатертью, на котором располагались столовые приборы на шесть персон. Хм... Шесть персон? Эм... Ладно. Далее мои глаза увидели паркет и огромный персидский ковёр, ярко синий тюль закрывающий окна, картины на стенах и большую хрустальную люстру на потолке. Прям не столовая, а жральня с царя. Никогда не любил подобное, придерживаясь минимализма... Ну, или я просто закостенел за все прожитые жизни и мне это не нужно.

— Садись, — указал он рукой на стул с одной стороны «главы стола». — Сейчас подойдут остальные.

Стоило мне присесть за стол, как двери кухни, со стороны гостиной, открылись и через них вошли отец Алексея, он же Беркутов Фёдор Константинович, София, одетая в чёрное платье и выглядевшая на все сто, Разумовский Роман Алексеевич, глава клана Разумовских, и... Норико? А она здесь что делает?

Смотря на всю эту делегацию с вытянутым в удивлении лицом, я думал о том, что как-то это... Что они задумали, чёрт возьми?!

Со всеми поздоровался и мы притупили к ужину. Слуги сменяли блюда, за столом звучали ничего не значащие разговоры, которые плавно завернули в нужную тему, стоило только чаю оказаться на столе.

— ... Да, клан в наше время создать непросто, — вздохнул на показ Разумовский, скосив на меня взгляд.

— А удержать его еще сложнее, — покивал Фёдор Константинович, делая глоток, после которого посмотрел на престарелого слугу и произнес: — Как всегда отлично.

Поклонившись, слуга отошёл от него и встал рядом с остальными у стены, ожидая приказа.

Именно на серьёзной теме разговора, Норико и София замолчали, редко бросая на меня взгляды и будто бы чего-то ожидая.

Сам же я, просто вздохнул и поморщился. Какой же... Фарс.

— Виктор, а ты, что скажешь? — посмотрел на меня Фёдор Константинович.

Кстати, интересно то, что сидели мы как-то странно. Я и отец Алексея во главе стола, мой друг рядом со своим отцом по правую руку, Разумовский по левую, а женщины возле меня.

— Было бы желание, — сделал я глоток зелёного чая. Неплохого, кстати. — То можно и создать клан, а так же удержать его. Император не даёт его просто так, но и цели этой достигнуть можно, приложив усилия.

— Действительно, — хмыкнул Разумовский. — Помню, как мой прадед заслужил это право, выполнив задание императора, о котором никто толком не знает.

— Кроме вашего рода, — намекнул я.

— Кроме нашего рода, — улыбнулся он, отсалютовав чашкой с напитком.

Вновь помолчали, думая о своём, после чего отец Алексея откинулся на спинку стула и, смотря на меня, задал вопрос:

— Это возможно?

О чём он говорил, я понял сразу же. Да тут любой бы понял, даже дурак.

— Более чем, — кивнул я, на что мужчины переглянулись. — Соколов уже ведёт работу по этому поводу. Отказывать императору нет смысла, — сделал я паузу. — Слишком большая выгода и малые затраты.

— Дать право на клан, это по-твоему малые затраты? — откровенно удивился Разумовский, как и все за столом.

Я будто бы глупость какую-то сморозил...

— Я же говорю, — пожал я плечами. — Большая выгода.

— И в чём она? — пожевал губами Фёдор Константинович. И, видя мои вздёрнутые брови с направленным на Разумовского взглядом, пояснил: — Я верю Роману Алексеевичу. Он союзник нашего рода, о чём ты всё это время не знал.

Что ж... Если так, то хрен с ними.

— Блокиратор Энергии.

Два слова, а как много смысла... Вон, они даже не сразу поняли, о чём речь, а когда осознали, то впали в самую настоящую прострацию.

— Ты не шутишь?... — пересохшим от волнения голосом спросил Разумовский, вперив в меня взгляд.

— Ничуть, — пожал я плечами.

— Твою мать... — прошептал Алексей, а его отец обжёг сына взглядом за подобные слова. — Кхм... Прошу прощения...

— Ты уверен, что эта технология стоит клана? — серьезно спросил Фёдор Константинович и, видя моё недоумение, пояснил: — Блокиратор Энергии перевернёт весь мировой уклад, Виктор. Эта технология... Да я даже представить не могу, как она повлияет на всё, включая военную мощь империи. Ты правильно сказал, что для императора это большая выгода, но стоит ли она того? Да и как ты вообще придумал нечто подобное?

— Ответ на первый вопрос — да, стоит, — кивнул я и спустя секунду продолжил: — Ответ на второй — это не имеет значения. Технология рабочая и всё получиться.

— Хотелось бы верить, — вздохнул он и провёл рукой по волосам, переглянувшись с сыном. — Не думал, что доживу до этого момента.

— Значит, — осторожно спросил я. Блин, даже ладони вспотели. — Вы предварительно согласны?

— Конечно! — он аж задохнулся от возмущения. — Ещё бы я не был согласен!

Что ж... Это хорошо. Минус одна проблема. Кстати...

— А как вы узнали? — улыбнулся я, задав вопрос.

— Разведка хорошо работает не только у Соколова, Виктор, — ухмыльнулся Разумовский. — Но не волнуйся, больше об этом никто не знает. Во всяком случае, так меня заверили.

А ты и поверил, что это так, да? Хотя... Может так и есть, и я просто натягиваю сову на глобус.

— Есть только пара нюансов, которые нужно решить, перед точным стартом, — задумчиво проговорил я, от чего все собравшиеся навострили уши.

— Я тебя слушаю, — подобрался Фёдор Константинович.

— Право наследования, — заговорил я.

— Если у Софии родиться мальчик, — указал он рукой на Софу, которая вмиг покраснела. — То он станет главой клана. Этот вопрос с Алексеем мы уже обсудили. Но тебе придётся войти в наш род, став Беркутовым.

Хм... Хрен с ними.

— Принимается, — кивнул я и вновь заговорил: — Если же будет девочка...

— Она сможет родить тебе ещё одного ребёнка. И это я не учитывал госпожу Норико.

С плеча рубит дед. Уже всё продумал. Вон, Норико даже бровью не повела, хотя лёгкая улыбка всё же тронула её губы.

Да они уже всё обсудили между собой, чёрт возьми!

Дальше пошли уточнения плана и прочая муть, в которой разговаривали в основном Фёдор Константинович и Разумовский. Роман Алексеевич обещал всестороннюю поддержку новому клану, а уж после нашего с ним договора и перспектив, он будет лезть из шкуры вон. Всё же, даже для него, овчинка стоит выделки.

* * *

На следующий день, связавшись с Лавровым, я отправился за бронёй. И сейчас, стоя в огромной лаборатории, больше похожей на ангар, я слушал разговоры учёных и смотрел на чудо технологичной мысли из мира Карпова.

Выше двух метров, гладкий корпус, сделанный в виде человека, отливающий бордовых и чёрных цветов. Массивные грудные пластины, широкие наплечники, мощный торс с ногами и руками. Тёмно-красные нановолокна и синтетические мышцы, защищённые тонкой прослойкой мембраны, которая на удивление прочна, приковывали взгляд. На бёдрах располагались выдвижные отделы для оружия, меняющиеся под любое средство убийства. За спиной находились репульсорные крылья, сложенные на манер щита. Скорость, которую они могут развить, вкупе с репульсорами на ногах, превосходит знаменитый Перун в разы. Шлем этого чуда, был сделан по подобию рыцарского и разделён на несколько уровней. Каждый из них работает с той систематикой, какая нужна пользователю. Проще говоря, если класс технологичной брони это мира — Пехотный, то начинка и будет чисто для пехоты. Здесь же... Собрано абсолютно всё. Для любой задачи.

Кстати, крылья брони отвечают не только за полёт и энергетический щит, но их так же можно использовать, как своего рода плазменные клинки. Или же — резаки. Правда подобным занимался только я, поэтому...

— Как видите, Виктор, всё учтено и сделано по высшему разряду, согласно вашим чертежам. В общем, прототип ПДШП-001, готов, — лучился радостью старик, как и рядом стоявшие учёные.

— Прекрасно, Дмитрий Олегович, — улыбнулся я, поднявшись по небольшой стальной лесенке и коснувшись рукой нагрудных пластин. Холод металла приятно отдался на поверхности кожи. — Вы создали его... Создали моего Люцифера...

П.А. ПДШП-001, он же — Люцифер.

Глава 19

Находясь в просторной комнате особняка Беркутовых, я сидел в кресле и смотрел в огонь горящего камина. Кружка травяного чая в моей руке то и дело поднималась, а губы прикасались к напитку.

Месяц прошёл с того момента, как был создан Люцифер, а Беркутовы уложили в голове мысль о клане. Месяц, за который произошло много всего, включая политическую подоплёку.

Император не отказал. Личной аудиенции не было, но Соколов сказал, что всё улажено и осталась лишь бумажная волокита, которой занимался Фёдор Константинович. Норико и София войдут в новый клан своими родами, тем самым подкрепив его. С отцом моей подруги всё было сложнее, но Норико, скрепя сердцем, сказала, что всё решено и она готова. Жаль конечно, что у меня нет второго цветка, чтобы спасти её отца, но дело сделано, как и выбор.Верена так и не очнулась, хоть лекарство и спасло ей жизнь. Девушка до сих пор находилась в своеобразной коме, не подавая никаких признаков. Целители, что отвечали за её здоровье заверили, что она вот-вот придёт в себя, поэтому оставалось только ждать.Мне о многом хотелось поговорить с этой девушкой. Спросить зачем она сделала это? Зачем рискнула жизнью ради какого-то незнакомца, которого видела впервые? Знала ли она всех последствий своего решения?— Много вопросов и опять мало ответов, — тихо прошептал я, делая глоток и ощущая теплоту напитка.

Был ещё один момент с кланом, который заставил меня поморщиться, но принять данный факт. Теперь я наследник рода Беркутовых. Алексей отказался от этой роли из-за своей неспособности завести ещё детей, поэтому выбор пал на меня. Когда придёт время, я займу место Фёдора Константиновича и стану главой, как рода, так и клана. В целом... Плевать. Я уже чувствую, что тучи сгущаются и время финала моей истории подходит к концу. Разведка Разумовских, которые работают аки пчёлки, а так же разведка империи, сообщают о готовности большого числа войск западников. Амеры вовсю стягивают силы к границам империи, а их союзники из Европы им в этом помогают. Уже сейчас по улицам проезжают колоны техники и бойцов, двигающихся на западные границы в близь Финляндии, Латвии и Польши.

По сводкам, которые я получаю от Разумовских и Соколова... Мд-а, слов нет. В общем, Виктор собрал большую армию. Множество кланов и родов, как нейтральных, так и нет, встали под его знамёна. Уже сейчас я получаю донесения о том, что их вооружение на порядок лучше, чем у Российской Империи и её союзников в лице Японии и Германии. Танки на магнитной подушке, развивающие быструю скорость и проходящие везде, где только можно. Винтовки стреляющие плазмой и сжатой нулевой энергией. Плазменная артиллерия, которая по моей памяти уничтожала всё живое одним залпом, на диком расстоянии. И это лишь малая часть того, чем они вооружены...

Я тоже не стоял на месте и помогал Орлову создавать шедевры из технологичных миров. Бойцы Беркутовых, регулярная армия империи, кланы Долгоруковых, которые должны мне за спасение дочери главы, а так же Разумовские и многие другие, вооружаются с разрабатывающихся прототипов. Полигоны империи буквально трещат от наплыва людей и оружия, которое сейчас производится в государственных масштабах. Конечно же большинство прототипов ушло и нашим союзникам, которые недвусмысленно намекали о том, что хотели бы пообщаться с человеком их создавшим. И конечно же Соколов им намекал, и намекает, что так делать не надо и личность разработчика идей останется в секрете.

Кстати, возникла одна проблема с Норико и Японией в целом. Император Акихито не хотел лишаться столь незначительного рода, который почему-то сорвался в Российскую Империю. Тут даже дурак был понял, что где-то зарыта собака и потому старый интриган всеми силами пытался не только остановить своих подданных, но и узнать в чём дело. Норико даже во дворце была, на аудиенции, где с серьезным выражением лица и полным спокойствием отбивалась от нападок старика. Что ж... В ней я был уверен. Норико акула, которая жила во времена правления своего брата Минамото и для неё Акихито был не более чем маленьким мальчишкой. Не удивлюсь, если моя подруга ещё до нашего с Вереной прибытия, уже всё знала и продумала до мелочей. Из неё получится не только идеальная жена, но и прожжённая госпожа интриг, которая будет держать всю местную аристократию за яйца.

Забавно то, что с выходом её рода из Японии, активы Беркутовых резко взлетели вверх. Миллиарды йен, которые требовалось конвертировать в рубли и пересчитать. До сих пор помню лицо клерка центрального банка, который увидел цифру и поправил галстук костюма. И это только деньги, не считая предприятий, хоть и временно замороженных.

Лишь у Софии ничего не было за душой, кроме живота, который постепенно рос и уже виднелся, если она одета во что-то лёгкое. Наследство девушки было либо разграблено, либо уничтожено и притянуть его в рождавшийся клан не было возможным. Впрочем... Плевать. Когда всё закончится, я сделаю так, что они не будут ни в чём нуждаться. Лично займусь обучением гвардии, которая будет оберегать именно моих, хех, жён и детей... Местные аристократы думают, что именно у них элитные бойцы и их подразделения, что ж... Посмотрим, что они скажут, когда я создам с нуля «Ульфхеднаров». Двести человек, которые своими навыками и способностями смогут заткнуть не только местных толстосумов, но и знаменитый Корпус Мебиус. Именно эти ребятки, в своё время, в мире Карпова, сражались бок о бок со мной, уничтожая всё на своём пути. Там, где гибли сотни и тысячи, они выходили малыми потерями, омытыми кровью и выполненным заданием.

Но это всё лирика и до этого далеко...

Ах да, со всей этой бурлящей кучей с началом войны, которую ощущали уже все, а не только в Москве, Академия закрылась. Кристина, та самая служанка из моей одинокой общаги, ушла работать к ушлому Артёму. Видать у них и правда что-то наклёвывается, раз парень встал в позу и наотрез отказался выгонять девушку. Даже на спор с отцом пошёл, о чём он мне рассказал по телефону. Сёстры Майер, а именно Эльза и Амалия, уехали домой, хотя девушки и дают о себе знать, написывая мне сообщения и спрашивая: Как дела?

С немцем, с который у нас произошёл конфликт после его боя с Норико, всё уладилось по щелчку пальцев. Отец сестричек просто узнал об этом горце с их слов и пригрозил пальчикам роду парня. Была забавная ситуация, когда я, стоя на пороге особняка Беркутовых, смотрел на идущего в мою сторону почтмейстера рода парня. Весь такой важный и высокомерный, он нёс в руке красный конверт с объявлением войны, но получив звонок на телефон, резко откланялся и с бледным лицом убежал в закат. Не удивлюсь, если там не только император Германии пальчиком пригрозил, но и Юра позвонил с одним лишь вопросом типа: Вы уверены, что хотите этого?

Что самое интересное, этот вопрос был бы задан не с точки агрессии, а простого участия. Соколову плевать на этих людей, он просто знал, что я приду к ним на порог и вырежу каждого, кого посчитаю нужным...

Дверь комнаты открылась, впуская во мрак помещения лучи ламп коридора. Несколько секунд, шорох одежды и шаги, после чего у меня на коленях оказалась София, одетая в ночнуюсорочку.

— Опять задумался о грядущем? — с улыбкой спросила она, обнимая мою шею.

Запах шампуня и геля с душа мигом проник в нос, а рука свободная рука коснулась бедра девушки, ощутив разгорячённую кожу.

— Кто-то же должен о нём думать, — ухмыльнулся я, слегка наклонившись и поставив чашку на столик.

— Скажи, — тихо прошептала она, обдав моё ухо дыханием. — Мы ведь со всем справимся, да?

— Разумеется, — кивнул я. — Поражение не предусмотрено.

— Поражение не предусмотрено, — ребячески повторила она за мной и хихикнула. — Ты прям будто бы уже на войне.

— Вся жизнь война, — пожал я плечами. — Победа означает жизнь, а поражение — смерть. Всё просто.

— Ой, да ну тебя, — легко шлёпнула София ладошкой по моему плечу. — Занудствуешь на ночь глядя.

В чём занудство я так и не понял, ведь это прописные истины. Каждый день — каждое утро, человек сражается за свою жизнь, ведя свою борьбу. Работа, учёба и прочее... Новый день, новая борьба.

— Как там Елена и Норико? — спросил я, переведя тему.

— У тебя на коленях сидит прекрасная девушка, а ты думаешь о других? — откинулась она и с наигранным возмущением посмотрела в мои глаза. — Да вы нахал, Виктор Беркутов.

Виктор Беркутов... Мд-а... Прошлая фамилия мне нравилась больше.

— На том и стоим, София Беркутова, — ухмыльнулся я и серьезно спросил. — И правда, как они там?

— Норико зашивается с бумагами, — пожала плечами Софа. — Поверенный Фёдора Константиновича ходит за ней хвостом и подсовывает бумаги на подпись. Вывод рода из одной империи в другую та ещё волокита, но Норико, на удивление, справляется. Ну, а Елена, постепенно осознает, что теперь она не простолюдинка, а вполне себе аристократка. Обучается этикету и прочим премудростям.

Что ж... С Еленой понятно. Девчонка и правда не ожидала, что станет особой «Голубых кровей». Ну, а Норико... Это Норико. Когда Софа, ещё не родилась, она уже держала в своих руках уклад империи своего брата. Так и было заведено в наше время, Минамото и я сражались, а Норико рулила жизнью в империи. До сих пор помню, как она пыталась заставить Минамото принять всех просителей и заняться внутренней политикой... Хех... Мой друг еле сбежал, схватив свои катаны и скидывая церемониальные одежды.

— О чём-то вспомнил? — спросила Софа.

— В смысле?

— Ты улыбаешься, — тыкнула она пальчиком в мою щёку, а я понял, что и правда улыбаюсь. — Такую твою улыбку я видела очень редко.

— Да просто вспомнил кое-что, — отмахнулся я.

Видя, что больших слов и разъяснений от меня не добиться, Софа просто пожала плечами и в следующую секунду поцеловала.

Кровь мигом взбурлила в молодом теле и спустя считанные секунды, прихватив хихикнувшую девушку за нижние девяносто, отнёс её на кровать.

Стоило нашему поцелую разорваться, мои глаза увидел её раскинувшиеся водопадом волосы на покрывале. Грудь девушки учащённо вздымалась, из рта вырывалось горячее дыхание, а в глазах танцевали озорные чертята.

За всеми приготовлениями к войне, политическими играми аристократии и моей работой с Орловым, напряжение накапливалось убойным темпом. И не только у меня, но и у Софии, которая так же трудилась на благо нового клана не покладая рук.

Одежда полетела на пол и, вскоре, мы оказались полностью голыми в объятиях друг друга. Жаркие поцелуи, горячее дыхание, переходящее в стоны и охи, заполняли комнату, в которую...

— Господин! — распахнулась дверь, а мы с Софией застыли, как два пойманных зайца, посмотрев на воодушевленную Элеонор.

Лицо женщины, меняющееся с радостного на шокированное я запомню на долго... Глаза Элеонор сейчас выглядели двумя широкими блюдцами, а ротик приоткрылся в удивлении.

— Ты что-то хотела, Элеонор? — спокойно спросил я, не разрывая контакта с Софией. Сама девушка спрятала своё лицо подушкой и густо покраснела.

— А-а эм... — попятилась женщина. — Простите за беспокойство!

Дверь закрылась так же резко, как и открылась ранее, а след моей «телохранительницы» исчез.

И с чего она так себя повела? Не маленькая же в конце концов...

Отпустив ситуацию, я уже хотел вернуться к нашему с Софией занятию, как вдруг девушка засмеялась и отбросила подушку. К её задорному и заразительному смеху, присоединился мой, после чего мы продолжили... Ведь ещё вся ночь впереди.

* * *

— Всё готово? — спокойно спросил мужчина в тёмном плаще, стоя на мостике военного крейсера.

— Да, господин, — ответил капитан судна. — Первая граница в зоне поражения наших орудий.

— Прекрасно, — улыбнулся Виктор.

Как он и ожидал, система обнаружения не сработала на созданный прототип крейсера. Всё же, технологии этого мира ничто по сравнению с теми, что видел он.

— Мы начинаем, да?! — радостно завопила его подчинённая и подельница, чуть ли не прыгая на месте. — Скажи, что мы начинаем!

— Да, Ксения, — кивнул Виктор и его улыбка переросла в оскал, после чего прозвучало лишь одно слово: — Капитан.

— Понял вас, господин, — кивнул поджарый мужчина в офицерском кителе западников и прокричал: — Навестись на цель! Выдать залп шестисот шестыми!

Стоило прозвучать словам, как девушка вмиг сорвалась к стеклу и влипнув в него, всмотрелась, как множество снарядов полетели в цель, а именно к первой заставе границы Российской Империи.

Она видела, как разорвалась земля от взрыва, гул которого достиг её ушей, но так же она видела всё пожирающее пламя, убивающее каждого на своём пути.

— Прекрасно, — донёсся до неё грудной голос вставшего рядом Виктора, смотревшего на распростёршийся внизу ад. — Наконец-то... Как долго я ждал этого момента... Как долго желал его и готовился...

— Момента? — не поняла Ксения, взглянув на мужчину и увидев, что тот был будто заворожен увиденным.

— Да, — кивнул Виктор и оскалился. — Момента, когда я вновь увижу её... Увижу войну.

Глава 20

Мне снился сон, похожий на реальность. Бордовые небеса и падающий с них пепел, горящая в пламени земля, усеянная трупами множества людей. Разбитая техника... Танки, БТР, машины на антигравитационной подушке, уничтоженная артиллерия. Я слышал множественные крики из нагрудной рации и мощный бас, отдающий приказы. Воздух вокруг пах смертью и кровью. Медь и железо... Запахи, которые идут со Жнецом нога в ногу.

Руки сжимали окровавленные плазменные мечи, а вибрирующий звук, исходящий от лезвий, монотонно проникал в разум, будто песнь сирены.

Я утопал в трупах и крови. Ноги буквально протаптывали чёрную землю, вспаханную от взрывов.

— П-помогите...

— Мама... Г-где ты?...

— Командир... Командир...

Бесчисленное количество голосов проникало в мой разум, опустошая его и вводя в настоящий хаос. Война... Во всех мирах она одинакова, как на неё не смотри.

Мощный вибрирующий звук раздался над головой, а до слуха донёсся звук работающих двигателей множества летающих крейсеров и самолётов.

Я вспомнил этот мир, который всеми силами старался забыть и воспоминание о котором спрятал в самых дальних уголках своей памяти. Астаргальд... Мир вечной войны и бесконечной сечи. Люди здесь закалялись в огне битв и холоде смерти. Мир, в котором никогда не светило солнце, а пепел не прекращал падать с небес.

— Виктор!

А-а? Кто это кричит?

Не успел обернуться и осмотреться в поисках кричащего, как на меня выпрыгнула тварь, похожая на человека. Худое тело, отсутствие каких-либо волос, изломанные чёрные когти и бездонные глаза. Это чудовище не видело меня и ориентировалось лишь на звуки и запахи.

Отточенное до автоматизма движение, росчерк плазменные мечей, и ополовиненная туша упала к моим ногам. Смердящий запах гнили мигом проник в нос, а лицо частично запачкалось в каплях крови.

— Виктор!

Вновь этот крик... Женский крик и знакомый голос.

Твари полезли со всех щелей. Из разрушенной техники, из под усеянной пеплом земли, из разбитый зданий города, который мы штурмовали.

Да... Я помню это... Помню, как в ордене Железных Волков отправился на зачистку этого сектора от Скрулов. Чудовищ, что ранее были людьми. Чудовищ, что изменились из-за неизвестного феномена.

Руки крепко сжали рукояти мечей, лёгкие заполнил воздух. Визоры шлема моей брони отслеживали больше сотни сигнатур. И все они двигались в мою сторону.

Я последний. Единственный выживший, который должен выполнить задание и зачистить сектор.

— Виктор!

Из раза в раз надрывался голос, но я более не слышал его! Сейчас всё моё внимание было направленно лишь на чудовищ, что желали отнять мою жизнь и не дать мне выполнить задание! Десятки, сотни и тысячи... Они стояли между мной и моей целью!

Тело напряглось будто струна, разум стал впадать в раж Жнеца, а вся моя суть дрожала от нетерпения.

— Каждого... Сотру в порошок, — раздался мой холодный голос, отразившийся в шлеме брони. — Всех отправлю в ад... — плазменные мечи засияли пуще прежнего от влитой в них энергии брони.

Нескончаемым потоком твари атаковали меня, словно бесконечный дождь. Их когти оставляли следы на броне, клыки пробивали уплотнённые мышцы, а глаза были пусты, словно в них нет души.

Я рвал, резал, рубил и крошил. Безумие Жнеца всё сильнее набирало обороты и мои движения с каждой секундой становились лучше. Быстрее, точнее, техничнее... Там, где воин сделал бы три удара, я делал один.

— Виктор!!!

Вновь этот голос, от которого голова разрывалась, а зубы сжимались сильнее, но я не останавливался.

Неизвестно сколько мне пришлось убить. В этом море трупов не было возможности разобрать или посчитать количество тел, но я справился и теперь путь открыт. Дойти до города... Найти подкрепление и второе звено отряда... Выполнить задание...

Ноги с трудом сделали первый шаг, а затем и второй. Плазменные мечи пришли в негодность. Искорёженные, поломанные и искрящиеся, они более ничем мне не помогут.

— Виктор!!!

В который раз прозвучал голос, и от его силы мою голову пронзила не бывалая боль. Ноги подкосились и я упал на колени, подняв кучку пепла и ещё больше испачкавшись в крови.

Трясущиеся от усталости руки легли на шлем, а пальцы щёлкнули застёжки, скидывая его с головы.

В лёгкие сразу же проник обжигающий пепел, перемещавшийся со смердящим воздухом.

— Почему ты хотел забыть этот мир, мой Жнец? — раздался рядом со мной хриплый женский голос.

Голова медленно поднялась, а глаза увидели стоявшую передо мной женщину. Её силуэт был размазан и будто бы желал исчезнуть из реальности, покрываюсь рябью. Но даже так, я смог увидеть чёрный полубалахон-платье, и её сияющие синим светом глаза.

— Смерть... — сорвался усталый шепот с моих губ.

Никогда прежде я не видел её столь близко и столь отчётливо. Она редко контактировала со Жнецами на прямую и просто отдавала приказы, оставаясь во тьме. Но здесь... В этом мире... Правила именно она. Кому, как не Смерти, властвовать над миром, где вечно умирают и сражаются.

Я видел, как она улыбнулась, услышав своё имя и показав ряд белоснежных клыков.

— Так почему же ты решил забыть Астаргальд? Скажи мне, мой Жнец. — сделала она шаг ко мне, плывя по воздуху.

— Почему? — криво ухмыльнулся я, задрав голову к бордовым небесам и пеплу, что касался моего лица. — Может потому что этот мир, это ад? Кровавый и жестокий ад...

— Но именно здесь ты стал тем, кем являешься, — стала она обходить меня по кругу, рассматривая будто зверушку. — Именно Астаргальд закалил тебя. Шелуха слабости спала, малодушие исчезло, страх пропал, а разум больше не знал поражений перед ним. Ты говоришь, что Астаргальд жесток, — вытянула она руку, подставив её пеплу. — Но я скажу, что он прекрасен. Именно в подобном месте, где правит жестокость, а кровь льётся рекой, человек сможет превзойти себя. Ты забыл его, Виктор, — наклонилась она ко мне и прошептала: — Потому что боишься того, в кого превратился здесь. Ты запер самого себя и свою суть в темнице, каждый раз оправдывая себя, что ты тот «Кто ты есть». Но мы то с тобой знаем... Знаем, какова твоя истинная суть. Мир, в котором ты нашёл свой новый дом... Он не видел твоей настоящей ярости, какую ты выплеснул в Астаргальде. Но вскоре... — выпрямилась Смерть и предвкушающе улыбнулась. — Ты вновь покажешь её мне. Ту самую ярость, о которой я говорила, когда дала тебе последнее задание... Ту самую ярость, которая сожгла Астаргальд и уничтожила его окончательно.

Её слова звучали в голове будто звон колоколов. Они проникали в мой разум, распаляя его, а сердце стучало всё сильнее и сильнее, грозясь вырваться из груди. Я вновь стал ощущать то самое чувство, которое желал забыть, оставив хоть малую часть человечности... То самое чувство, сравнимое с полыхающим огненным штормом. Неугомонное, бескомпромиссное, жестокое и неостановимое.

— Пора, мой Жнец, — взмахнула она рукой и моё тело взмыло с земли, застыв перед ней. — Пора тебе вновь всё вспомнить и перестать закрываться в скорлупе.

— Виктор!!! — раздался, будто бы отовсюду, женский крик.

— Ступай, — наклонилась Смерть ко мне и поцеловала в лоб. Кожу вмиг обдало холодом, а шторм в груди взорвался с утроенной силой. — Пора тебе закончить начатое и вновь сделать выбор...

— О чём ты гов...

Договорить я не успел в следующий миг резко открыл глаза, приняв сидячее положение на кровати. Всё тело было покрыто холодным и липким потом, грудь учащённо вздымалась, а сердце стучало, будто бой барабанов.

— Очнулся! — выкрикнул Алексей, что-то забывший в моей комнате.

Я видел бледную, как самая смерть Софию. Видел тревогу на лице моего друга и подрагивающую Норико, стоявшую за его спиной.

— Ч-что это с вами? — хрипло спросил я, ощущая дикую сухость в горле.

— Виктор... Твои глаза... — прошептала Норико.

Не понимая о чём речь, я резко встал с кровати и на негнущихся ногах подошёл к ростовому зеркалу, всмотревшись в него.

Теперь понятно, о чём говорила Норико. Мои глаза... Они стали другими. Синие и сияющие от могильного света, как бывало лишь в состоянии Харона. Вот только теперь, в них в медленном танце крутились печати... Печати Смерти.

— Что с тобой произошло? — тревожно спросил Алексей. — София кричала и пыталась разбудить тебя, но ты не просыпался.

Тяжёлый вздох покинул грудь, а мысли понеслись вскачь. Значит, она и правда приходила ко мне...

Не торопясь отвечать на вопрос, я двинулся к графину с водой, стоявшем на столике у окна. Но именно в тот момент, когда рука дотронулась до хрусталя, дверь в комнату распахнулась и на пороге появился встревоженный Фёдор Константинович.

— Отец? — недоуменно произнёс Алексей.

— Началось, — сухим голосом заговорил Фёдор Константинович, смотря на меня. — Война началась.

Что ж... Значит, время пришло. Осталось только не превратить этот мир во второй Астаргальд...

* * *

Спустя двенадцать часов, после первой атаки границ.

Атака на границе империи, где уничтожили один из форпостов. Залп оружий неизвестно откуда появившегося военного крейсера, взбаламутил абсолютно всех. СМИ, как внутренние, так и зарубежные, трубили не переставая. Люди боялись и тем самым совершали множество глупостей. Мародёрство на улицах, грабежи и расцвет анархии. Полиция и ЦОБ вовсю устраняли очаги самых ретивых граждан, но даже их силы были не бесконечны, а Корпус Мебиус не мог подключится к их работе, готовясь к войне.

Западный Союз официально объявил о нападении и штурме Российской Империи, а Финляндия, Польша, Великобритания, поддержали его. Тысячи и тысячи вооруженных солдат в один миг ударили с западных границ империи, буквально сметая первые линии обороны и внося ещё больший страх в сердца граждан. Япония, Германская Империя и даже Китай, стягивали свои силы в Российскую Империи. Их регулярная армия и одарённые встали бок о бок с готовящимися на отправку бойцами. Всяческая помощь, касающаяся техники, медикаментов и продовольствия поставлялись без перебоя.

— Вы уже поняли, как этот крейсер прошёл через наши радары? — сухо спросил Соколов, находясь в просторном зале командного центра.

— Мы работает над этим, ваше благородие.

Первый Генерал империи недоумевал и негодовал от наглости. Амеры нанесли резкий и неожиданный удар по самым важным и ключевым точкам границ. Их корабли не удалось засечь, а ПВО не справлялось с ракетами, двигающимися очень быстро и с немыслимых траекторий.

Сколько уже погибло людей, а сколько ещё погибнет? Вопрос, на который Генерал хотел бы найти ответ, но не мог. Война всегда уносила множество жизней, не разбирая богатых и бедных.

Собираясь отдать новый приказ, Соколов набрал в грудь воздух, но в этот же миг до него донёсся недоуменный голос подчиненного:

— Командир, мы получаем доклады с фронта Белграда. Незарегистрированная технологичная броня вступила в бой с неприятелем... Стоп... Получаю ещё доклады... Целое звено, командир!

— Твою мать... — выругался Соколов. Не хватало ему ещё, чтобы кто-то занимался самодеятельностью. — Пробуйте связаться и отозвать их!

Мигом начав выполнять приказ, подчинённый вновь посмотрел на командира и произнёс:

— Ваше благородия, они отказываются...

— Кто ими командует?! — рявкнул Соколов, ударив по столу сжатым кулаком.

— Виктор Бекрутов, командир, — вжался в стул ответивший подчинённый. — Ими командует наследник клана Беркутовых.

Глава 21

Взрывы гремели повсюду. Канонада выстрелов артиллерии, залпов боевых крейсеров накрывали горящий Белгород, а вспышки магии виднелись вдалеке, где происходило массовое сражение.

Сигнал дисплея, о летящей в меня ракете, и я провёл фигуру пилотажа под названием Колокол Квочура. Быстрый взлёт вверх, наклон корпуса и резко вниз, уклоняясь от снаряда.

Репульсорные двигатели гудели подобно жужжащему улью, плазменные крылья отдавались приятной вибрацией в ушах, а глаза сами собой опустились на процент заряда в 100%.

После того, как Фёдор Константинович ворвался в мою комнату и озвучил то, что привело большинство там находящихся в шок, я вылетел в самый опасный очаг войны. Именно Белгород являлся дорогой наших врагов в империю, о чём говорило просто немыслимое количество стянутой сюда силы.

Как я и ожидал, враги были экипированы и снабжены по самое не балуй. Танки на магнитных подушках с усиленной бронёй и плазменной пушкой. Люди, облачённые в технологичную броню и вооруженные стволами из самых разных миров. Неподготовленных в такому приёму защитников они снимали, будто картон. Да, воины Российской Империи так же были снабжены прототипами, но самые лучшие из них только-только должны были поставляться на границы.

— Господин, на одиннадцать часов! — раздался в ушах мощный бас.

Звонов Ивана Петреченко. Командир боевого лётного звена гвардии Берктовых. Именно он и бойцы в размере двадцати человек, сразу же отправились со мной, как самые подготовленные и будто бы ожидающие. До сих пор помню, как Фёдор Константинович и Алексей с Софией, пытались остановить меня от подобной затеи, прося не рисковать. Лишь одна Норико улыбалась и, подойдя ко мне, обняла, тихо прошептав: Удачи, брат. Пусть твои враги увидят, кто такой Рашамон Òни.

Ухмылка озарила лицо, двигатели взревели, а «Небесная Лазурь», являющаяся сердцем и источником энергии брони, вспыхнула с утроенной силой.

Броня резко ушла вниз, разрывая тёмные от смога облака и открывая вид на разрушающийся город. Дисплей показал наличие целей в размере двухсот пятидесяти человек, прикрываемых техникой и одарёнными.

— Господин! — вновь последовал голос Звонова.

Система свой-чужой работала отменно и я видел, что командир лётного звена, а так же его бойцы, последовали за мной, хоть и с опозданием.

Задача была проста. Связаться со штабом обороняющихся, получить доступную инфу, обозначить цель и устранить её. А цель в данный момент проста... Пока империя стягивает ещё большие силы в Белгород, нужно задержать наглых ублюдков и не дать им закрепиться. Небольшими отрядами, но они захватывали каждый квадрант в городе, отбрасывая защитников.

Что ж...

С рёвом, похожим на рык дракона, броня совершила мощную посадку. Асфальт треснул и разметался, машины от ударный волны побросало в разные стороны, а уцелевшие стёкла задний вылетели напрочь.

Я знал, что гражданских в городе нет. Их всех эвакуировали ещё до прорыва первой линии. А это значит, что остались лишь одни враги... Которые были передо мной.

Сигнал предупреждения от брони и отметка траектории полёта снаряда от танка. Похоже, уроды заметили меня и решили приложить самым убойным в их арсенале.

Улыбнувшись, я хотел было сложить крылья на манер щита и защититься от снаряда, но зачем? Я — Жнец, а мы не прячемся за бронёй и защитой!

Сигналы предупреждения сыпали не переставая, снаряд приближался, улыбка переросла в хищный оскал, а на вытянутой правой руке вспыхнула печать Пламени Бездны.

Я не сдерживал его мощь, полностью открыв разум, что так и не отошёл от воспоминаний об Астаргальде...

Печать запылала от вливаемой силы, руны внутри неё бешен завращались, после чего тёмно-серое пламя получило свободу.

Мощный рёв, словно извержение вулкана или залп сотен гаубиц, накрыл весь район города. Более не сдерживаемое и получившее свободу, Пламя Бездны вылетело из моей руки широким стометровым потоком.

Стоило ли говорить, что снаряд исчез мгновенно? Он даже не успел взорваться и просто испарился. А затем... Пришла очередь людей и техники.

Крики агонии и скрежет металла раздались в динамиках брони, а до носа, что как и голова был защищён шлемом, ощутил запах крови и металла.

— Твою мать...

— О-офигерть...

— Командир?

Голоса только что приземлившихся моих бойцов донеслись до ушей, как и вопрос Звонова.

— Соколов выходил на связь? — холодно спросил я, смотря на развернувшийся ад, сделанный моими руками. Тёмно-серое пламя не остановилось на врагах и двинулось дальше, пожирая весь город.

— Да, — был мне ответ. — Требовал отступить в тыл.

— Предсказуемо, — тихий вздох. — Впрочем, этого следовало ожидать. Двигаем в следующий квадрант.

— Как прикажете, господин, — с хрипотцой сказал Звонов, смотря на дело рук моих и стараясь держать голос ровнее.

* * *

Донесения с линии фронта сыпались на командира штаба, как из рога изобилия. Всюду раздавались голоса подчинённых, что работали без секунд перерыва и отдавали распоряжения.

— Западный район, пятый квадрант потерян...

— Сто первые, двигайтесь дальше и присоединитесь к пять десять пятым!

— У нас потери! Повторяю, у нас потери! Враг прорвал укрепления в Центральном районе!

С диком мигренью, командир штаба склонился над картой и усиленно думал, как поступить дальше, как и его заместители. И уже собираясь отдать очередной приказ, он вдруг увидел, как в штабе появился тот, кого сейчас явно не ожидали.

— Генерал? — устало посмотрел пожилой мужчина на первого генерал империи.

— Смотрю, дела совсем плохи, Петя, — улыбнулся Соколов, чтобы хоть как-то сгладить удручающую атмосферу в штабе.

— Не то слово...

Соколову потребовались считанные минуты, чтобы понять расклады и войти в русло работы. Он взял на себя командование, став отдавать приказы и получать информацию.

— Ты связался с ним? — покосился он на своего прямом подчинённого.

— Ответ всё тот же, мой Генерал. Виктор Беркутов не собирается уходить в тыл и находится на острие обороны. По донесениям, он и его люди уже зачистили несколько улиц города и уверенно двигаются дальше... Даже не представляю, как у него это получилось со столько малыми силами...

А вот генерал представлял и более отчётливо. Он знал, на что способен Жнец и не завидовал тем, кто вставал у Виктора на пути. Убийца, линчеватель, машина для убийств... Соколов до сих пор пытался предсказать, сколько же жизней прожил тот, кто находится в теле мальчишки восемнадцати лет. Через сколько боев и битв прошёл он? Что он пережил там?

— Мой Генерал, пришла картинка с беспилотников, — вдруг произнёс подручный, держа планшет в руках.

— Дай сюда.

Соколов вырвал устройство из его рук и всмотрелся в мутную картину боёв. Его глаза видели полыхающий город и разрушения. Но сейчас всё внимание было направленно лишь на Жнеца и то, как он вырезал вместе со своими людьми небольшую армию неприятелей.

Технологичная броня, которую Соколов ранее никогда не видел, перемещалась по полю боя с невероятной скоростью. Там, где обычная броня уже бы давно развалилась, эта держалась и огрызалась в ответ так, что враги теряли за раз десятки человек.

Крылья, что были частично похожи на птичьи, разрезали броню танков, как раскалённый нож разрезает масло. Про людей и вовсе можно промолчать... Виктор просто не замечал их, будто они были не важнее бактерий, и просто уничтожал пачками.

А дальше произошло то, что заставило волосы на загривке Генерала зашевелиться. Оказавшись в центре скопления врагов, что все силы стянули в данный квартал, Виктор будто бы замер. Его технологичная броня остановилась, получая всё больше и больше ударов разномастным оружием и способностями.

«Что он, мать его, делает?!» — раздражённо подумал Юрий, видя, что парень не двигается.

* * *

Предупреждения о получении повреждений и угрозах появлялись безостановочно. Множество траекторий полётов пуль, снарядов и даже «магии» одарённых виднелись на дисплее, а сам я стоял в центре врагов, пробившись сквозь их оборону.

— Мы те, кто служит Смерти, — поднял я правую руку, в левой сжимая один из пистолетов. — И не познают наши души покой, покуда несем мы её волю, желая обрести свободу, — за спиной вспыхнула печать Власти, насыщаясь нескончаемым потоком мощи Смерти. — Убийства — наш удел... Кровь — наша награда... Страх... — сделал я паузу и сжал руку в кулак. — Наша суть...

Мощный хлопок, будто взрыв вакуумной бомбы, раздался за спиной. Небеса, что и так были черны от смога, почернели ещё сильнее, реальность разорвалась на множество осколков, а цвета мира исчезли, оставив лишь серые тона.

Сотни людей, что окружали меня и являлись врагами, за одно мгновение превратились в кровавые ошмётки. Те, кто не был облачён в технологичную броню, разлетелись в труху. Их ноги, руки, головы и внутренности украсили разрушенные асфальт. Кишки некоторых из них даже повисли на некоторых уцелевших фонарях. Те же, кто был защищён броней, ждала участь ещё хуже... Их тела буквально взорвались внутри. Да так сильно, что кровь текла из всех открытых щелей.

С техникой же, получилось куда лучше. Танки, немногие БТР, боевые хаммеры и остальной транспорт просто сплющило, превратив в куски железного мусора.

Заряд брони всё так же выдавал 100%, что несказанно радовало. Артефакт накопитель работал во всю мощь, а его энергии должно хватить ещё на очень долго. А раз есть энергия, то...

С сильной вибрацией и шипением, частично повреждённый Люцифер восстанавливался. Дыры от плазмы зарастали, благодаря нано-роботам, а энергический каркас крыльев набирал сияние.

— Как в старые добрые. Да, Люцифер? — улыбнулся я, вспомнив мир Карпова и видя множество трупов вокруг.

Мысленная команда и броня взмыла в воздух, после чего я отдал приказ бойцам, что пытались как и я ранее пробиться сквозь оборону врага, следовать за мной.

Ещё очень много ублюдков живы, а их души так и просятся, что отправиться к Смерти...

* * *

В течении долгого дня и половины ночи, я, вместе со своими людьми, уничтожал неприятеля. Скольких мы убили за это время? Много, очень много. Но враг двигался нескончаемым потоком и хоть ко скрипом, но теснил нас. Во всяком случае так было, пока в битву не вошли подоспевшие силы вместе с Корпусом Мебиус.

Мощь сильнейших одарённых Российской Империи, вкупе со свежими силами, планомерно уничтожала врагов. Я видел достающие до небес огненные вихри. Видел раскаты белесых молний и ледяные пики, что по своим размерам поражали воображение. Да, у врагов тоже были одарённые, но те и в подмётки не годились элите империи.

— Господин, — обратился ко мне Звонов, пока я снимал с себя обтягивающий костюм для пилотирования брони. — Могу я попросить вас об одолжении?

— М-м? О каком? — посмотрел я на него, проводив глазами бегущих по ангару инженеров. Народа здесь было, конечно, тьма-тьмущая.

— Прошу вас перестать бросаться вперёд и позволить нам выступить на острие атаки, а лучше остаться в тылу. Вы — наследник клана, и вам не предстало находится на поле боя. Для этого есть другие люди и они готовы отдать свои жизни не только ради клана Беркутовых, — на слове клан этот мужик прям засиял. — Но и ради империи. Для нас это честь... Которую может омрачить гибель господина.

Похоже, этот Звонов та ещё наседка. А сколько терпел то! Весь бой, что длился столь долго, он намёками и всеми правда с неправдами, пытался остановить меня от рисков!

Эх... Знал бы ты, мужик, что я не простой пацан, а убийца похлеще самых отпетых ублюдков. А поэтому мой ответ прост...

— Нет.

Звонов тяжело вздохнул, его плечи осунулись, а сам он покачал головой. Готов поспорить, что сейчас в его голове звучат слова по типу: «Наградила же судьба таким наследником клана.»...«Молодой пацан, в голову которого кровь бьют и жажда битвы.»

— Послушай, Иван, — мне всё-таки удалось вылезти из липкого костюма, переодевшись в шорты. Другую одежду не было смысла брать, ведь всё равно в душ пойду. — Мне приятна твоя забота, но и ты должен понимать, что без меня...

— Мы бы погибли, — кивнул он, перебивая и сразу же извиняясь. — Прошу прощения.

— Забей, — махнул я рукой. — Ваша задача следовать за мной и прикрывать спину, а не читать мне нотации и говорить, как делать и что делать. Говорю один раз, так что запоминай. В тылу я не останусь и продолжу быть на острие. Это не обсуждается и если ты не можешь принять этот факт, то я отправлю тебя обратно в Москву. На поле боя я думаю о том, как убивать противника, и не хочу парить себе мозг из-за бойца, непонимающего своей роли и своего места. Я доступно объяснил?

Видать мой голос, а так же вращающиеся печати в глазах, подействовали гораздо лучше сказанных слов. Ведь стоило мне закончить и мужик вытянулся по струнке, сильно побледнев.

— Да, господин! — гаркнул он. — Прощу простить моё малодушие!

— Повторюсь, забей, — взял я с со скамейки поклажу с вещами и посмотрел на стоявшего в отдалении Люцифера.

Броня находилась рядом с остальными в специальных блоках для подзарядки и ремонта. Целая куча инженеров облюбовали её и пытались растормошить ремонтников Лаврова на предмет информации. Кстати да, я прибег к помощи моего друга инженера и его людей. Убивать врагов и в тоже время заниматься самостоятельно ремонтом тот ещё гемор...

Распрощавшись со Звоновом и отдав им приказ отдыхать до следующей вылазки, я отравился в душ, чтобы смыть с себя пот и липкое чувство костюма.

Вот только...

— Значит, и ты здесь, — поморщился я, видя, как мне на встречу шёл Юрий Соколов в компании нескольких людей в военной форме со знаками отличия Корпуса Мебиус.

— Виктор, — кивнул он и протянул руку, стоило нам подойти друг к другу. — Дома не сидится? — всё-таки не удержался мужик.

— Юра, — ответил я, пожимая его лапу, а услышавшие моё фамильярное общение одарённые, впали в самые разные чувства. Шок, удивление, недоумение и даже гнев с презрением. — Да, решил погулять.

— Не очень хорошее место для прогулки, — хмыкнул генерал. — Другого не нашлось?

— В Белгороде делают самую лучшую шаурму, вот и не удержался.

Терпение некоторых бойцов лопнуло и один из них, являясь каким-то напыщенным и напомаженным идиотом, вышел вперёд.

— Ты говоришь с первым генералом империи! Прояви уважение! — процедил он.

— Свита играет короля? — приподнял я бровь, взглянув на нахмурившегося Соколова.

— Долгов, — только и произнёс Юра, чем заставил парня побледнеть. — Вернись на место и закрой пасть.

— Прошу прощения, генерал, — вжал парень голову в плечи, возвращаясь на место и бросая на меня злобный взгляд.

— Я так понимаю, после отдыха ты опять в бой?

— Я всё ещё не отведал шаурмы, — улыбнулся я, а Соколов хмыкнул.

— В таком случае, — вытянул он руку и спустя секунду на неё лег планшет, переданный длинноногой блондинкой, что с интересом меня рассматривала. — С этого момента, ты и твои люди находятся под моим личным командованием. Приказы и цели вам отдаю я, и только я. Хочешь на фронт? Я тебе это обеспечу и останавливать не буду. Но бить ты будешь туда, куда скажу я.

Несколько секунд раздумий и мой кивок, со словом:

— Принимается.

— Вот и хорошо, — вбил пальцами по планшету и передал его блондинке. — Через два часа жду тебя и твоих людей в столовой. На довольствие вы поставлены, как и на обеспечение.

— Раз такая песня, — закинул я рюкзак на плечо. — Примерные цели у тебя уже есть?

У холёного идиота, слышавшего, что я обращаюсь к Юре на «Ты», прямо зубы сводило, а его лицо краснело, как помидор.

— Примерные — есть, — кивнул Соколов. — Но это позже... А пока, иди, не задерживаю.

— В таком случае, — отдал я воинское приветствие и ухмыльнулся. — До встречи в столовой.

Уже после моего ухода в сторону казарм, я услышал, как прозвучало угрожающее:

— Долгов, ещё одна такая выходка и ты, вместе со всем своим родом, отправитесь налаживать отношения с кланами Якутии! Думаю морозы в минус пятьдесят отрезвят твои мозги!

Глава 22

Поднимаясь по ступеням лестнице здания штаба, я держал курс в зал командования. Вчерашний день, а именно разговор с Соколовом в столовой, закончился особо ничем. Просто разговор и просто болтовня. Генерал не мог рассказать многое в присутствии бойцов моего клана, и я понимал его опасение. Как говорится: Доверие слишком сложная штука, чтобы раскрывать секреты каждому встречному и поперечному. Да и само его появление в столовой, когда обедали бойцы, было сродни простому поднятию боевого духа. Стандартная тактика, когда полководцы ели вместе с солдатами за одним столом и одной «кастрюли».

Два дежурных бойца на короткую минуту остановили меня, быстро проверили и с кивком пропустили внутрь.

Зал командования гудел похлеще, чем пчелиный улей. Множество столов с аппаратурой и компьютерами. Шкафы для папок, огромный стол посреди помещения, на котором располагалась карта боевых действий. Её же аналог, кстати, висел на стене в виде огромного голографического экрана.

Гул и гомон стояли невыносимые, а голоса раздавались отовсюду. Приказы отдавались без остановок и боевые действия не утихали ни на миг.

— Доброе утро, — подошёл я Юре.

Мужчина сидел на стуле и читал донесения, одной рукой придерживая подбородок, а другой заливая в себя кружку кофе.

— Ага. И тебе, — кивнул он, отрываясь от планшета. — Готов потрудится?

— За этим и пришёл, — пожал я плечами.

— В таком случае, — посмотрел он на меня не выспавшимися глазами. — Для тебя есть задание.

Вновь что-то черкнув в планшете, Юра передал его мне.

— Это шутка какая-то? — приподнял я бровь, прочитав вводную.

— Я хотел отдать это на откуп бойцам из Корпуса, но те из них, кто потянул бы подобное, на заданиях. Кому-то другому это задание просто-напросто опасно давать. Поэтому... Из тех, кому я могу доверять, остаёшься только ты.

Глаза вновь опустились на экран устройства, увидев короткую писанину и фотку парня... В точности похожего на моего сына. Император отправил своего отпрыска на войну и Илья скоро должен прибыть, чтобы набираться опыта. Что за бред? Разве не должен был он наоборот держать его в тылу?!

Руки непроизвольно сжали планшет, отчего он жалобно заскрипел.

— Зачем он отправил его сюда?

Из моего голоса так и сочился холод, что удивило Юрия, судя по его слегка вздёрнутым бровям. Ну да... В его мыслях мне на цесаревича должно быть глубоко насрать, а вместо этого я начал терять самообладание.

— Там всё написано.

— Это бред, — помахал я планшетом. — Парень может здесь голову сложить.

— Виктор... — вздохнул он, поднимаясь с места. — Ты и правда думаешь, что его высочество отправят одного? С ним будут его телохранители и личная гвардия императора. От меня просто требовалось дать в его охрану кого-то от себя. Отправишься с ним в центральный район и просто «прогуляешься». Кварталы там зачищены, а враг отброшен к западным укреплениям.

— Это приказ, генерал? — сухо спросил я, понимая, что сам своим согласием влез в петлю.

— Да, — поморщился Юрий, понимая, что после такой свиньи, моё отношение к нему подорвётся. — Это приказ.

Кивнув, я аккуратно положил планшет на стол и двинулся на выход, пытаясь сдержать клокочущую внутри ярость.

Детям на войне не место, но и видеть их там мне тоже доводилось. Дети не должны сражаться... Но так было в моём мире. В других же... Я даже вспоминать не хочу. Ну а в этом, сражение одарённого и аристократа это честь. Пройти через горнило войны и выжить. Принести победу и одолеть врага. Бред и бахвальство, но так делают и стремятся к этому.

Сейчас Илье семнадцать. Возраст, когда кровь бьёт в голову, а гормоны шалят не переставая. И хоть мозг осознает, что это не мой родной сын, остатки разорванной души упорно цепляются за то, что это не так. Путаница и неразбериха, что б её!

Покинув штаб, направился к расположению сил Беркутовых, что стянулись сюда. Именно Звонов отправился со мной на передовую первым, но и именно он был самый готовый к подобному форс-мажору. Теперь же, в Белгород прибывали остальные войска гвардии, способные сражаться.

С каждым шагом, моё негодование и даже злоба, росли в геометрической прогрессии, что выражалось в давящей ауре. Люди расступались передо мной и уступали дорогу, провожая самыми разными взглядами.

Кстати забавный факт, Юрий увидел мои изменившиеся глаза и хорошо рассмотрел их в столовой, но не стал задавать вопросов и просто кивнул своим мыслям. Чёртов генерал, подложивший мне свинью и усложнивший жизнь. Он не знал, что Илья для меня не просто цесаревич, а... Да что б тебя! Сука!

— Вы только посмотрите, кто тут у нас, — раздался с боку от меня высокомерный голос.

Инстинкты в один момент взревели, голова повернулась к говорившему и одарила его взглядом коршуна.

Тот самый холёный тип, что выёживался возле ангара, шёл в мою сторону в окружении какого-то амбала и блонды, что ранее заинтересованно меня разглядывала.

— Не знаю из какой дыры ты вылез, — оскалился хлыщ, подойдя ко мне. — Но твоё воспитание оставляет желать лучшего. Говорить с генералом на ты в присутствии его бойцов? Самих бойцов Корпуса Мебиус? Какая неслыханная дерзость!

Амбал на его слова лишь поморщился, а блондинка закатила глаза и поджала губы. В их взглядах так и читалось: Он идиот, но мы ничего не можешь с этим поделать.

— Ты закончил? — наклонил я голову набок.

Злость и ярость внутри меня бурлили настолько, что кулаки то сжимались, то разжимались, а сердце стучало с бешеной скоростью.

Хотелось убивать. Пройтись катком по Белгороду и вырезать каждую мразь, выдавив её из всех щелей этого города, улицы которого оросит кровь. Но нельзя... Моё задание дождаться прибытия мальчишки, похожего на моего сына, которого мой разум им и воспринимает! Дождаться и отправиться с ним в ад, пытаясь уберечь и вернуть домой! СУКА!

Звонкий хлопок пощёчины, порыв лёгкого ветра, ошарашенные зрители. Всё произошло настолько быстро, что за своими мыслями я не углядел нанёсшую удар руку.

Щёку обожгло. Кровь приливала к месту удара, глаза видели оскал идиота, а струна моих нервов... Порвалась.

— Надеюсь, это научит тебя уваж...

Договорить он не успел. Мой кулак, с двумя наложенными печатями Усиления, впечатался в его челюсть, обрывая поток слов.

Тело парня оторвалось от земли и отравилось в полёт, закончившийся в грузовике, который теперь только на мусорку отправлять.

Скачок, и я оказался возле него, после чего буквально вырвал тушу из грузовика. Окровавленное лицо, сломанная рука, плывущий и не понимающий взгляд, который только сейчас начинал осознавать, в какой жопе оказался.

А я, тем временем, начал форменное избиение в стиле Жнеца. Одна рука схватила его еле державшуюся на коленях тушу за шиворот, а другая — монотонно разукрашивала лицо в бордовые цвета.

Я слышал хруст носа и челюсти. Слышал всхлипы. Я видел, как осознание появлялось в его заплывающих глазах, но уже поздно.

Сука! Какая же вы меня вымораживаете! Сраные аристократы и ваши законы! Отправить детей на войну? Да легко! Сделать из них мучеников, если те не выживут? Ещё легче! Твари! Ненавижу!

Удары с каждой секундой становились сильнее, а рука ощущала боль от каждого из них.

— Остановись! — прокричал кто-то из толпы, что собралась из-за представления.

Но я не слушал их и превращал лицо парня в месиво. Крови натекло к моим ногам просто дохрена, а его всхлипы становились всё сильнее, переходя на визг и мольбы.

Плечо сильно сдавило, и в следующую секунду уже я отправился полетать, но быстро сориентировался и приземлился на ноги.

Возле упавшего на асфальт идиота стоял какой-то мужик, которого я впервые видел. Искрящаяся броня, частично испачканная кровью, говорила о том, что он только что вернулся с зоны боевых действий, а его взгляд так и пылал праведной яростью.

— По какому праву ты напал на моего племянника?! — рыкнул он и его тело объяли синие искры молний.

Не отвечая на вопрос, я просто выпрямился и слегка вытянул руку. Рукоять топора легла в ладонь, будто родная. Пальцы ощутили приятное на ощупь дерево и тканевую обмотку, а лезвие вмиг вспыхнуло мощью Смерти, от чего на асфальт стали падать снежинки.

— Артефакт души...

— Да ладно...

— Впервые вижу артефакт души...

Подобная демонстрация вызвала шепот и удивление у зрителей, в особенности сильно впечатлив блондинку и амбала. Лишь мужик, который прервал меня, нахмурился и поджал губы.

— Что здесь происходит?! — раздался мощный рык Соколова.

Расталкивая людей, генерал вышел вперёд и посмотрел на происходящее. Несколько секунд ему понадобилось на осознание ситуации, после чего он вздохнул и взглянул на меня, спокойно произнося:

— Виктор, будь добр, убери оружие.

Клокочущая ярость внутри меня не желала успокаиваться, но я понимал, что если не сделаю этого, то будет ещё больше проблем. Каким быублюдком Соколов не был, он нужен мне, а значит... Придётся подчиниться. В этот раз.

Топор исчез так же быстро, как и появился, а давление Жнеца отступило, от чего некоторые ближайшие зрители смогли дышать спокойно.

— Юрий, — обратился мужик к генералу. — Что всё это значит?!

— Успокойся, Святослав, — поморщился Соколов. — Я во всём разберусь, — посмотрел он на амбала и блонду. — Вы, я так понимаю, свидетели?

Кивок, лёгкая улыбка блондинки, и благодарный взгляд в мою сторону. Что ж... Похоже, эта краля точно будет на моей стороне и скажет правду. Ну а за амбала ничего не скажу.

— Ступай, Виктор, — произнёс Юрий. — Если понадобишься, я вызову.

— И ты его отпустишь?! — прорычал мужик в броне, одарив меня злобным взглядом и сделав шаг вперёд. Его племяннику, кстати, уже оказывали помощь подоспевшие медики. — Он обязан понести наказание!

— Наказание? — хмыкнул я, а мои глаза вспыхнули тёмно-синим могильным светом. — Сделай ещё шаг, и я покажу тебе наказание.

Мои слова прозвучали, как гром среди ясного неба и шокировали каждого, кто здесь был. Похоже, что этот мужик пользуется какой-то репутацией, а тут обычный пацан, хоть и наследник клана, посмел на него быковать.

Стоит ли говорить, что после подобного, мужик потерял самообладание? Аристократы... Хех...

Покрывший синей молнией, он размазался шлейфом и буквально за миг оказался напротив меня. Генерал попытался вмешаться, судя по тому, что его тело так же объяла молния, только бордового цвета. Но он не успевал.

Испачканный в засохшей крови кулак на безумной скорости несся в моё лицо. И будь я обычным смертным, то после такого удара, сдох бы сто процентно. Вот только...

Мощь Смерти в один миг взбурлила в моём теле, сердце пропустило мощный удар, а Жнец внутри меня разъярился настолько, что готов был рвать любого!

Мощный хлопок прозвучал в ушах, будто музыка. Порывы ветра разлетелись в разные стороны, а кулак Святослава был зажат моей ладонью.

Удивление, шок и липкий страх стал витать повсюду, в особенности от Соколова, ведь каждый из зрителей, включая его, видели, как моя рука изменилась. Угольно чёрная кожа, с сияющими тёмно-синими венами под ней. Острые когти, с которых сочилась мощь Смерти.

— И? — наклонил я голову, намертво зажав кулак мужика в своей ладони. — Это всё? Наверное, теперь моя очередь?

Мощь вырвалась из моего тела несокрушимым потоком, а давление Жнеца накрыло место, где мы стояли. Я видел, как с каждой секундой бледнел мужик, а в его глазах зарождался весь ужас.

— Что здесь происходит?! — вновь крикнули из толпы, только на этот раз голос был более молодым.

Да что б тебя! Это сюр какой-то...

Толпа расступилась и из неё вышел парень, одетый в полевую военную форму без шевронов и знаков отличия. Парень, в точности похожий на моего сына...

— Ваше высочество... — вздохнул Соколов, поморщившись.

— Я смотрю, — улыбнулся Илья, окинув картину боя и замерших на одном месте идиотов, одним из которых был я. — У вас здесь весело. Юрий, я так понимаю, это мой провожатый? — указал он рукой на меня.

— Всё верно.

Более не говоря ни слова, Илья пошёл ко мне, взмахом руки оставив телохранителей за спиной. Мы к тому времени уже разошлись со Святославом и я вернул руке прежний вид.

— Илья, — протянул цесаревич мне руку, чем вызвал удивление у толпы.

— Виктор Беркутов, — ответил я, аккуратно поживая в ответ и ощущая теплоту ладони.

Те же глаза, и то же самое лицо. Характер правда другой... Мой сын был более закрытым и скупым на эмоции.

— Наслышан от тебе, — кивнул он, а после обратился к Святославу. — Князь Севастьянов, я лично разберусь во всей возникшей ситуации и приму меры в отношении того, кто затеял весь этот сыр-бор.

Мужику на это оставалось только кивнуть и поджать губы. В целом, я могу его понять... Только вернулся с боевых действий и ещё не отошёл, а тут его родню обижают. Хотя... Плевать я на него хотел.

— Идём, Виктор, — махнул цесаревич. — Пообедай со мной и расскажи о себе. Теперь мы в одной лодке и я думаю, нужно хорошо познакомиться.

С этими словами, Илья двинулся к своим телохранителям, а я с трудом подавил тяжёлый вздох. К тому жизнь меня явно не готовила...

Глава 23

— Знаешь, Виктор, — проговорил цесаревич, задумчиво рассматривая креветку, проткнутую вилкой. — Из всех людей, которыми когда-либо интересовался мой отец, и я в частности, твоё личное дело было самым интересным и полным загадок.

Я внимательно слушал его, краем глаза наблюдая за отрядом телохранителей, что примостился за столом в другом ряду. Больше никого из бойцов в столовой не было, а стоявшие за раздачей повара перешёптывались и удивлённо смотрели на Илью. Похоже, в их головах до сих пор не мог уложится факт, что сын императора прибыл в самый очаг войны.

— Больше всего меня интересовало две вещи, — закинул он креветку в рот, медленно её жуя и смотря на меня. — Первая: Откуда у бывшего простолюдина артефакт души? Лишь самые известные и сильные члены родов и кланов, обладают подобным. Князь Долгоруков, например, владеет кастетами, что усиливают его дар огня. Пожарский же, тоже, кстати, князь, обладает мечом, способным разрезать всё, что угодно. И это лишь два примера...

Которые ты так легко мне слил. Не поверю, что это общедоступная информация. Хотя, конкретики же никакой не было, а просто указанный факт, что артефакты глав этих двух родов, способны на подобное. Но зачем Илья сказал это?

— Но вот твой топор... — причмокнул он губами, напрочь отбросив этикет. — Все те, кто когда-либо ощущал на себе его силу и выжил при этом, а таких было не много, говорили, что от него веет холодом смерти и отчаянием. Будто сама зима вгрызалась в их души, забираясь в самые потаённые уголки и пробуждая страхи, которые были давно позабыты. До сегодняшнего дня, — хмыкнул он, отпив чай. — Я думал, что это просто, — покрутил он бокалом. — Байки. На пороге смерти люди могут придумать всякое и померещиться им может всё, что угодно. Так было... да... До сегодняшнего дня.

Стоило рту цесаревича закрыться, его глаза вперились в меня, будто сканируя и пытаясь увидеть нечто лишь ему одно известное.

До этого момента, я думал, что все мои мысли об императорской семье, которая в точности похожа на мою, были своего рода надеждой. Той соломинкой, позволяющей мне цепляться за некий якорь своего сознания. Теперь же, я вижу, что сидящий передо мной парень ничего общего не имеет с моим настоящим сыном. Ничего общего, кроме внешности. Их мышление, характер, повадки, мимика и прочее... Всё это отличается в корне.

— Знаешь, что самое забавное? — ухмыльнулся он и сделал очередной глоток, а я молчал и слушал. — Моя бабушка рассказывала мне о некоем человеке. Превосходном кузнеце и артефакторе, чьи работы славились на весь мир, а его талант так никто и не превзошёл в этом столетии. О кузнеце с берегов Греции, живущим в Афинах и создавшим для тамошнего царя копьё, позволяющее повелевать небесами и молниями. Можешь в это поверить?

— Могу, — только и ответил я.

О копье, которое в своих старых руках сжимает царь Алексиос, знает каждая сутулая собака, у которой есть доступ в интернет. Он даже с помощью него двадцать лет назад потопил целый флот Итальяшек, решивших проверить греков на прочность. Та история мощный резонанс вызвала, но улеглась достаточно быстро по необъяснимым причинам.

— Во-о-от, — поднял цесаревич палец. — И я могу. Но это не конец истории. Бабушка рассказала мне про жизнь этого человека и его судьбу, что была опечалена множеством смертей родных и близких. Не знаю почему царь Греции не защитил подобного мастера, — цыкнул он. — Я бы, например, не допустил, чтобы кто-то посмел ему вредить.

— Причины бывают разные, — пожал я плечами, крутя в руках пустой стакан из под компота. Еда и напиток давно уже закончились.

— Это точно, — кивнул он серьезно. — Причины. У того мастера была причина жить дальше, о которой никто не знал. Никто, кроме моей бабули, — вздохнул цесаревич и продолжил: — А причина была проста и заключалась она в его последнем творении, которое должно было вместить в себя силу самой неприступной и непокорной стихии. Стихии, что подвластна лишь малой толике одарённых. Стихии Льда. Одно лишь создание подобного артефакта стало бы достижением, которое прогремело бы на весь мир... Но мастер не желал останавливаться на одном лишь этом этапе... Ведь, что такое артефакт души? Это то, что благословлено самими, — указал он пальцем в потолок. — Ну, ты понял.

Ещё бы я не понял, но ты ошибаешься, цесаревич... Богов не существует, и выдумали их люди. Есть лишь Смерть, что следит за каждым из нас. Во всяком случае, я искренне верил в это всегда. А те самые артефакты души, нечто иное, как частичка самого создателя и смерть Борея тому пример...

— Лёд и смерть, — продолжил говорить цесаревич. — Отчаяние и страх. Лишь одна богиня повелевает и тем и другим. Лишь она является самим воплощением зимы.

— Мара.

— Именно, — улыбнулся Илья. — За всё время существования мира и открытия артефактов души, никто так и не смог получить её благословление. Оно, хех, и понятно... Найди такого человека, который решится вступить во мрак тьмы и попросить о чём-то. Но... — сделал он паузу, а его улыбка стала шире. — Сегодня в увидел, что такой человек всё же нашелся. Борей создал самое прекрасное из всего, что видел этот мир. И он единственный, кто смог получить благословление непреступной и самой грозной богини. Я знаю, что просить тебя о подобном пошло, но ты ведь не откажешь?...

— А я могу? — ухмыльнулся я, на что глаза цесаревича блеснули, а сам он промолчал.

Права рука отпустила стакан и вытянулась над скамейкой. Миг, и ладонь ощутила гладкую рукоять топора, а пальцы коснулись тканьевой обмотки.

В помещении, котором до этого момента было комфортно и тепло, стало заметно холодно, а с лезвия топора упали первые снежинки. Касаясь стола, они намертво замораживали дерево и сковывали его, прочнее любых цепей.

Я видел, как от подобного действа подорвались телохранители, и как цесаревич успокоил их взмахом руки, приподнявшись с места. Его глаза с жадностью и интересом осматривали оружие. Каждую его деталь. Каждый его сантиметр.

— Великолепно, — прошептал он пересохшими губами. — Борей и правда превзошёл всех. Позволишь? — протянул он руку.

Секунду поколебавшись, я отдал оружие цесаревичу, который в свою очередь принял его, будто младенца. В его действии было столько аккуратности и трепета, что это даже удивляло.

— Руны не выплавлены, или же выбиты... Ни одного шва и дефекта плетения... Борей вплёл их в саму ковку...

Я видел, как он попытался коснуться лезвия, но вмиг отдёрнул палец, на котором появился румянец от жгучего холода. Но ни вскрика, или же чего-то ещё, не сорвалось с губ Ильи.

У меня даже появилась мысль, что он захочет забрать оружие себе, судя по тому, как он смотрел на него. Но... Пусть попытается. Теперь, убедившись, что это сто процентов не мой сын, моя рука хоть и дрогнет, но сделает, что нужно. То, что моё, я не отдам никому!

— Вижу, о чём ты думаешь, — ухмыльнулся он, проведя рукой по древку и взглянув на меня. — Можешь не беспокоиться. Я не заберу его. Это оружие принадлежит лишь тебе и я чувствую его волю. Холодную, непокорную и неприступную, как Лёд. Забери я его силой, и оно взбунтуется... Да так, что никто более не сможет владеть им.

Последние слова она уже шептал, но я слышал их отчётливо.

— Могу я попросить тебя об одолжении, Виктор? — посмотрел он мне в глаза и, увидев кивок, сказал: — Если вдруг, когда-нибудь, ты решишь передать его кому-нибудь, то подумай об этом хорошенько.

Странное он одолжение просит, но ладно.

— Хорошо.

Кивнув и получив мой ответ, цесаревич вернул оружие и смотрел, как оно исчезает из реальности, возвращаясь в мою душу.

— Спасибо, что показал его мне, — спокойно произнёс он, поднимаясь с места и подзывая рукой телохранителей. — И я рад, что меня будет сопровождать тот, кто заполучил последнее творение Борея.

Уже покидая столовую, чувствуя некий интерес, я не удержался и задал волнующий вопрос:

— Ваше высочество, вы сказали, что вас интересовало две вещи. Одна оказалась моим оружием, а какая вторая?

— А вторая, Виктор, — ухмыльнулся он, кивнув поклонившимся бойцам в коридоре. — Заключалась в том, что по тем же рассказам моей бабушки, лишь один человек мог получить этот топор. Тот, для кого он ковался изначально... Человек, который, как и это оружие, несёт в себе благословление самой Мары.

«Мой Жнец...» — раздался в голове хриплый голос Смерти, стоило цесаревичу замолчать.

Вот только, как оказалось, его услышал не только я, судя по улыбке и вспыхнувшим глазам парня.

Да кто ты такой, чёрт возьми?!

* * *

На следующий день, трясясь в броневике, двигающимся в составе колоны машин, я не переставал думать о прошедшем разговоре и бросал задумчивые взгляды на улыбающегося парня. Сам цесаревич будто наслаждался произошедшим и не обращал на меня никакого внимания, спокойно сидя в окружении телохранителей. Облачен он был в чёрную технологичную броню пехотного класса. Вроде бы это ПТ-94-М «Кощей». В отличии от первого и основого прототипа «Кощея», эта была второго поколения, о чём свидетельствовало наличие большего количества синтетических мышц. Как раз из-за второго поколения, такой броне и приписали в номер букву «М». Хорошее соотношение защиты и подвижности, плюс к этому шёл обширный пакет дополнительных опций брони. Уверен, что в загашнике императорского рода нашлось бы что-то получше, но в реалиях войны, самая блестящая и выразительная броня сразу же бы дала понять, кто важная цель. А то, что «Кощей» стоял на вооружении пехоты РИ было известно всем и каждому.

Спустя ещё двадцать минут пути, колона машин наконец-то остановилась. Нашей конечной точкой маршрута был Центральный район Белгорода. Своего рода спорная зона боевых действий, из которой на данный момент выкинули большинство вражеских войск, заставив их отпустить на запад. М-да... Отступить... По слухам, которыми полнится база, часть вражеских войск уже прошли Смоленск, Брянск и Курск. Лишь Белгород ещё стоял, сдерживая самый большой очаг вторжения, и если ничего не изменится, то придётся отступать. Во всяком случае, так думало командование, а я просто ждал, пока объявится Виктор. Прояви я свою силу на полную катушку и он может переиграть, сделав какую-нибудь гадость. Нужно ждать... Ждать, пока он покажется и нанести удар, не позволив ему сделать шаг дальше. Наверное, именно поэтому, я частично спокоен, хоть мне и приходится следить за непонятным мне пацаном царских кровей.

Наша задача была проста. Прибыть в нужный квадрант, найти по полученным от разведчиков данным неприятеля и устранить его. Цесаревич в данном случае был за командующего и уже вовсю раздавал приказы бойцам, которых было уж очень много. Три взвода пехоты в броне, два танка, БТР, пулемётные расчёты, миномётные расчёты и даже два пилота БПЛА. С такой оравой эта миссия должна была пройти, как простая прогулка по пляжу... Ну, или разрушенному Белгороду. И она бы прошла таковой, но судьба распорядилась иначе.

— Контакт! Триста метров! — крикнул один из телохранителей цесаревича.

Пожалуй, это было единственное, что он успел крикнуть, перед тем, как его башку начисто несло выстрелом из лазерной винтовки. А то, что его убили именно из этого оружия, я понял по остаточному следу снаряда. Во время вхождения в «препятствие» энергия снаряда расщепляется и оставляет некий синеватый шлейф.

— Занять оборону! Прикрыть командующего!

Гомон и крики стали звучать отовсюду, а тихая до какого-то момента центральная площадь, превратилась в эпицентр ада. Уже сидя в укрытии, сжимая винтовку и отслеживая сидящего рядом цесаревича, я видел, как нас брали в полукольцо и методично вырезали.

Стоило оценить размеры подступающей проблемы, что пёрла со всех щелей, и постепенно отстреливаясь из укрытия, я пожалел о том, что не нарыл каким-то образом второй артефакт накопитель. Люцифер до сих пор стоял на подзарядке и сейчас на мне красовался стандартный «Кощей», полученный по приказу Соколова.

— Виктор, — спокойно произнёс Илья, сжимая в руках винтовку и смотря на уцелевших в первой атаке людей. — Ты тоже думаешь, что врагов как-то многовато?

— Да нет, — вылез я в очередной раз из-за бетонного блока и сделал два выстрела, отправив столько же врагов на тот свет. — В самый раз.

— А у тебя... Хорошее чувство юмора, — ухмыльнулся цесаревич, напрочь не обращая внимания на крики умирающих, взрывы и летящие пули с всполохами сил одарённых.

Противников было, как минимум, раза в четыре больше, чем нас. Как такая орава вообще смогла пройти через западные укрепления, ума не приложу... Но факт есть факт. Наши танки уничтожили в первые секунды столкновения, половину бойцов выкосили, а остальную технику разворотили в хлам.

— Каков план? — почему-то спросил Илья именно меня, а не командира телохранителей, от которого он отмахнулся, как от мухи.

— Выжить, — ответил я, вновь попытавшись выглянуть из укрытия, но мигом спрятался обратно.

Вовремя, кстати, успел. Буквально в считанных миллиметрах над нашим укрытием пронеслась огненная комета, попавшая в разрушенный дом и уничтожавшая то, что осталось от него.

— Ваше высочество, — прокричал командир телохранителей. — Вызов о помощи уже отправлен! Мы войдём с врагом в клинч и выиграем вам время для отступления!

— Отступления? — недоуменно посмотрел на него Илья, что хорошо виднелось сквозь забрало шлема брони. — Никакого отступления, Тихон. Я прибыл сюда не для того, чтобы бежать от первой же драки.

— Господин... — буквально взмолился мужик, но цесаревич лишь махнул рукой и собирался уже вылезти из укрытия.

Почувствовав приближающийся карачун, я резко схватил его за плечо и вернул обратно, за что получил полный раздражения взгляд. Вот только в следующую секунду, стоило чётко над головой цесаревича пролететь очередной огненной комете, этот взгляд сменился на благодарный.

— Спасибо, — поблагодарил он, на что я кивнул.

Бой продолжался, люди умирали, а я бездействовал, изредко отстреливаясь из укрытия. Ворваться в прямое столкновение в нынешнем положении дерьмовая идея. Будь я один и вопрос бы даже не стоял, но мне нужно вытащить задницу этого парня. В идеале, его бы вырубить и попытаться отступить, но мало того, что потом проблем не оберешься, так ещё и враги скоро отрежут нас... Два слова — дело швах.

В какой-то момент взрывы и выстрелы прекратились, а над площадью прозвучал мощный голос, искажённый бронёй:

— Сдавайтесь! Нам нужен лишь цесаревич! Выдайте его нам и останетесь в живых!

Выжившие бойцы недоуменно переглянулись, телохранители Ильи напряглись, а я лишний раз уверился, что в штабе Соколова сидит крот. Иначе, как ещё враги могли узнать о нас, ведь всё держалось в секретности и инфой владело лишь несколько человек.

— Так, — стал загинать пальцы цесаревич. — Меня похищали, пытались отравить, убить, женить, изловить, подловить... Но никогда не брали в плен. Как думаешь, Виктор, это будет интересный опыт? — посмотрел он на меня и улыбнулся.

Да у него, похоже, не все дома, раз он такую дичь спрашивает.

— Определенно, — кивнул я, выглянув из укрытия и увидев стоявшего в окружении бойцов человека в белоснежной броне.

В голове сразу же родился план, и стоило нашим с цесаревичем глазам встретиться, я хищно улыбнулся, произнеся:

— Ваше высочество, как вы смотрите на то, чтобы поучаствовать в авантюре?

— Авантюры? — ухмыльнулся он. — Это я люблю. Судя по всему, у тебя есть какой-то план?

— Да. План, как нам выжить и убить их всех.

— Чувствую, — ухмылка его стала ещё шире. — Мне это определённо понравится.

Глава 24

Звуки шагов, ботинки более ста человек крошили камень и пыль разрушенных зданий. Земля за их спинами полыхала от остатков взрывов, оружие многих было направленно на меня и Цесаревича, а возглавляющий их мужик держал на лице удовлетворённую улыбку.

— Ты уверен, что твой план сработает? — прошептал Илья и пнул небольшой камушек, отправив тот в полёт.

— Ни в чём нельзя быть уверенным, Ваше Высочество.

Автомата в руках не было, я оставил его ушедшим и занявшим дальние позиции бойцам. Шлем технологичной брони открыт, а глаза взирали лишь на короткостриженого мужика лет тридцати пяти — сорока. Было в нём что-то... Непонятное. Вроде бы обычный, но что-то явно не так. Белоснежная броня, частично покрытая пылью и кровью, была в два раза больше, чем у других бойцов врага. Класс и тип тот же самый, но внешняя вариация больше и массивней. Значит, сам этот индивид не из маленьких, а торчавшая за спиной металлическая рукоять двуручной секиры, подтверждала мысли.

Бросил косой взгляд на Цесаревича. Парень не нервничал и стоял спокойно, но некая дрожь в пальцах всё же прослеживалась. Понятно, держит маску, но пока не готов к подобным раскладам.

В голове проносились этапы созданного на коленке плана. После оглашения условия, по которому бойцы могут бежать, пришлось резко придумывать, что делать. Уйти нам не дадут. Это сто процентов. Даже если Цесаревич сдастся, врагам нет смысла оставлять живую силу противника в живых. Это глупо, банально, тупо. На войне нет места политике, чести, справедливости, уступкам и самому главному — Милосердию. Ты либо выгрызаешь глотку врага, утопая в крови, либо подыхаешь.

«Ты был прав, Виктор... Милосердие удел сильных и достойных людей. Людей, которые твёрдо идут вперёд и честны сами с собой. Но на войне... На войне, Виктор, нет места милосердию. Я понял это слишком поздно... Но ты, мой названный брат... Мой Серый Демон Рашомон... Открыл мне глаза.»

Слова сказанные Минамото вспыли в голове, а перед глазами вмиг пронеслось воспоминание. Ночь, тяжёлые капли дождя, и горящий город Осака. Плач тысяч женщин и детей отдавался эхом в голове, как и мольбы мужчин, просящих пощады и милосердия...

— На войне нет места милосердию, — прошептал я, кулаки сжались, глаза на короткую секунду вспыхнули могильным пламенем, а Цесаревич удивлённо взглянул на меня.

Первый этап: Раздать указания людям занимать позиции дальше и быть готовым вступить в бой.

Врагам оставалось до нас не больше тридцати метров. Напряжение росло по экспоненте.

Второй этап: Объяснить Цесаревичу, что от него требуется и удостоверится, что он понял.

Улыбка главгада становится ещё шире, мои глаза замечают белоснежные зубы.

Третий этап: Самый простой. Отдать команду и убить всех. Нужно лишь...

— Господин, мы на подходе! Две минуты! — раздался в приглушенном динамике голос Звонова.

Две минут. Хорошо.

— Тяните время, — шепчу и Цесаревич кивает.

— Признаться честно, — заговорил мужик на идеальном русском, подойдя к нам. — Я даже немного разочарован. Думал, что русский дух непоколебим и ваши люди не сбегут, бросив будущего императора. Видать, прогнило что-то в душе отчизны вашей.

Его люди брали нас в кольцо, постоянно держа на прицеле винтовок. Несколько одарённых держали наготове свои способности, судя по всполохам энергии мира вокруг их тел.

— Разве честь не обязывает вас назваться, перед тем, как открывать рот? — приподнял бровь Илья. И сделал он это так, словно смотрит не на высокую гору мышц, закованную в технологичную броню, а на таракана.

Басистый смех накрыл разрушенную центральную площадь города, а среди бойцов врага прошлась волна смешков потише.

— Ох, где же мои манеры, — смахнул он несуществующую слезу с глаза и представился, прижимая открытую ладонь к груди: — Граф Уильям Дэвис к вашим услугам, Ваше Высочество.

Его голос, мимика, движения и всё остальное буквально сочились сарказмом и насмешкой. Дэвиса явно забавляла та игра, которая сейчас происходила среди разрушенных зданий и последствий войны.

— Молодой человек, — переключил он внимание на меня. — А вы бесстрашный, раз остались со своим господином, понимая, что вас ждёт.

О-о-о, Смерть! Какой же фарс...

Видя, что я его игнорю, Дэвис приподнял брови и в следующий миг махнул рукой. Двое одарённых отошли от общей кучи и двинулись на нас.

— Будьте благоразумны, Ваше Высочество, и не пострадаете, — усмехнулся Дэвис и вновь бросил взгляд на меня. — А ты, парень, извиняй... Ничего личного. Сам понимаешь...

— Ага, ничего личного, — посмотрел я на чёрное от смога небо.

Никто из здесь присутствующих не мог видеть, что за моей спиной уже вовсю сияли, вращались и насыщались наложенные друг на друга печати Концентрации. Энергии Смерти они впитали столько, что синева рун исчезла, а сами они окрасились в непроглядный чёрный цвет.

— Звонов, сейчас! — ору во весь голос и делаю лишь один шаг.

Права рука схватила за плечо удивлённого Цесаревича, мигом убирая его за спину и активируя печати.

Гулкий хлопок раздался в ушах, после которого в одно мгновение исчезли все звуки. Энергия мира вспыхнула от резкого скачка волны мощи Смерти. Реальность треснула на множество осколков и мир буквально застыл.

Нереальная боль пронзила разум тысячей раскалённых игл, а из груди вырвался судорожный вздох. Печать Концентрации позволяет заморозить время, но не в привычном понимании. Я лишь желаю, чтобы определенный кусок «души» мира поверил в то, что время замерло. Слишком сложно объяснить подобное с научной точки зрения, но энергия Смерти позволяет повелевать Жнецам маленькой частичкой реальности. Время застывает по нашей прихоти, но расплата за это... Нереальная головная боль и возможное безумие, стоит лишь перейти грань.

Ноги двигаются, будто сквозь кисель, но делают два шага, после чего руки вспыхивают печатью Усиления и толкают Цесаревича. Его туша отрывается от земли, лицо всё так же сохраняет удивлённое выражение, а я остаюсь на месте.

Да... План простой, но дерьмовый одновременно...

Сдерживаю боль и усилием воли печать Концентрации слетает, вновь возвращая время в прежнее русло.

С гнусавым воплем, Цесаревич летит на камни и почти плюхается на них, как вдруг с неба пикирует Звонов и подхватывает его тушу на полном форсаже.

Мог ли Илья погибнуть от подобного выверта? Да. Физику никто не отменял и если бы Цесаревич не был облачён в технологичную броню, что приняла на меня весь урон от столкновения, то его бы размазало по металлу.

Всё произошло настолько быстро, что враги не успели ничего понять, продолжая держать меня на мушке.

— Забавно, — вдруг ухмыляется Дэвис, смотря на то, как его добыча уносится в небеса. — Хороший самоубийственный план, малец. И людей спас, и Цесаревича. Только вот... Сам-то ты как?

— А никак, — безразлично пожимаю плечами. — Мне надо было оказаться в самой гуще вашей толпы, с чем вы мне помогли.

И правда, пока Илья был рядом, я не мог действовать во всю силу, не отвлекаясь на сохранность его бренного тела. М-да уж... Жнец, линчеватель, мясник, убийца и служитель Смерти, ставший нянькой для парня, внешне похожего на моего сына. Что это, если не юмор моей госпожи?

— Вдвойне забавно, — кивает Дэвис и, отойдя на десяток шагов, холодно отдаёт приказ: — Убить его.

Вспышки силы одарённых, свинцовые и энергетические пули. Всё это полетело в мою сторону в следующий миг, а на лице взыграл кровожадный оскал.

Десятки печатей Скачка, заранее наложенных на броню ещё в бронетранспортере, вспыхнули одновременно. Нога продавила разрушенный асфальт, и после первого же Скачка к Дэвису, кулак на полной скорости понёсся в его рожу.

Можно было бы призвать Левиафан, но это время, а голова после печатей Концентрации уже раскалывалась. Можно было бы убить их всех печатью Власти, но я хотел... Сделать всё своими руками. Неэффективно? Согласен. Глупо? Возможно. Но мне плевать! Я хочу размозжить голову этого ублюдка самолично!

Пули и разномастные стихийные удары пронеслись за спиной, попав в то место, где я стоял ранее. Удар мой, кстати, ушёл в молоко. Дэвис играюче отвёл голову, держа на лице спокойное выражение и смотря на меня с какой-то скукой.

Не теряю времени и продолжаю напирать на него, попутно пробуждая печать Пламени Бездны, которое должно было поглотить все попытки остального мяса меня ранить.

Тело вспыхнуло тёмно-серым пламенем и мигом поглотило прилетевший в спину огненный шар.

Комбинации ударов сыпались на Дэвиса с безумной скоростью. Кулаки сияли печатями Усиления, но толку от них, раз коснуться не могу?! Неужели, придётся сначала заняться остальными, а потом уже главгадом?!

— Втройне забавно, — улыбается Дэвис, слегка сместив корпус и пропустив сбоку от себя мою ногу. — Но, думаю, хватит играться.

С металлическим лязгом, его секира отцепляется от спину и оказывается в руках. Её двустороннее лезвие вспыхивает синевой и нагревается, источая пар.

Плазма...

Рыкнув, спускаю с поводка Пламя Бездны и в следующий миг десятки людей сгорают от мощной волны тёмно-серого пламени. Их не спасает броня. Не спасает понимание и бегство. Все они кричат и сгорают... Все, кроме Дэвиса!

— Ха-ха! — раздаётся смех из его мощный глотки, а янтарные глаза вспыхивают фиолетовым светом. — Значит, это ты! Тот самый, о ком говорил господин!

Ну конечно, кто же ещё мог дать плазму в руки этого идиота, как не моё альтер эго!

Очередной рык покидает глотку и в руке появляется Левиафан. Лезвие топора вмиг покрывается коркой льда, а снежинки опадают на землю, промораживая её.

Стоило только оружию появится, как глаза мужика алчно блеснули и в них отразилось лишь одно слово: Хочу!

Вертикальный удар секирой был быстрый и мощный по своей природе. Вибрирующее плазменное лезвие вонзилось в разрушенный камень площади без преград. Пыль взметнулась, мелкие камни полетели в лицо, а мои ноги коснулись земли, после удачного Скачка.

— Убью тебя, — спокойно проговаривает Дэвис, без особых усилий вытаскивая секиру. — И заберу твой топор себе. Артефакт души... Надо же...

— В очередь вставай, — фыркнул я, припомнив Цесаревича и готовясь ко второму раунду.

Ребячество конечно, можно было убить этого противника гораздо быстрее, эффективнее и без лишних танцев. Но меня заинтересовало то, как он избегает моих атак... То самое непонятное чувство, что я ощутил ранее, вновь давало о себе знать.

Не менее трёх минут мы обменивались ударами и будто бы играли в салочки, которые не приносили никакого результата. Я бил — Дэвис уклонялся. Дэвис бил — я уклонялся. Идиотский парадокс, который меня забавлял и даже будоражил кровь. Впервые, после Виктора, мне встретился достойный противник!

Улыбка безумца сама собой давно растянулась на лице, глаза полыхали азартом битвы, в которой не было места чудесам Смерти. Только голая сила и навыки, подкрепленные мелкими фокусами.

На задворках разума бегали мысли о том, что скоро прибудет подкрепление, а Цесаревич в безопасности. Мои люди, во главе со Звоновым, доставят его на базу и вернутся.

— Ты интересный противник, — учащённо дышит Дэвис, смотря на меня тем же взглядом, каким я глядел на него. — Давно я не сражался с кем-то, кто мог встать с тобой вровень. Жаль, что мы враги, парень.. — вздохнул он грустно и вновь ринулся в атаку, занося секиру.

Я разделял его слова и даже частично уважал. Да, он бахвалился и насмехался над Цесаревичем, но Илья для него враг и это нормальное явление. Уважение нужно заслужить. И, как я понял за столь короткий бой, Дэвис прямой как шпала. Своё уважение он проявляет лишь к сильным.

Мои удары были точны, сильны и быстры, но цели так и не достигали. В последнее мгновение Дэвис уклонялся и уходил от атаки, словно танцор. Он будто бы... Видел все мои движения и они были для него, как на ладони. У него дар предсказания? Возможно.

В какой-то момент боя, мужик вновь уклонился от моего удара топором, что оставлял за собой всполохи промёрзшего воздуха. Впрочем, практически вся земля вокруг нас на ближайшие десятки метров, была заморожена... Именно в этот момент, он споткнулся об валун и стал заваливаться на спину, лишь в последний момент перегруппировавшись.

— Ты мог убить меня, — хмурится он, вновь встав в стойку. — Почему не сделал этого?

— Чтобы какой-то камень забрал у меня возможность самому убить тебя? — хмыкнул я, а в глазах мужика отразилось понимание.

Но не только в глазах Дэвиса появилось то самое понимание. Его дар явно не предсказывание, раз он совершил подобную ошибку, а упавший на его голову с соседнего разрушенного здания, мелкий камушек, подтвердил это.

— Твой дар, — крутанул я топор в руке, слыша надвигающийся гул репульсоров. Корпус Мебиус и мои люди уже на подходе. — Ты чувствуешь намерения, да?

Стремительно побледневшее лицо и шок в глазах Дэвиса были красноречивее любого ответа. Ещё при попадании в этот мир и его изучении, я занялся тем, что читал всю собранную информацию по одарённым и классификацию их способностей. Разумеется много найти не удалось во всемирной паутине, но последующие проблемы успешно закрылись доступом в архивы Беркутовых.

Чувство Намерений. Редкий дар, который в мире проявлялся лишь два раза за всё время его существования. Дэвис, грубо говоря, видит людей насквозь и может предугадать их следующий шаг. Эдакий аналог предвидения, но более урезанный и работающий локально. Парадокс в том, что сила этого дара и его ограничения связаны. Дэвис видит прямые намерения, но не видит случайностей. Камень, об который он споткнулся и тот, который упал ему на голову, тому подтверждение. Пламя Бездны не убило его, потому что моё намерение было сосредоточено на нём. Мужик просто сделал так, чтобы его не задело и всё. Сильный и одновременно слабый дар, а это значит...

— Это был хороший бой, — холодно говорю и раскручиваю Левиафан над головой, полностью освобождая разум от мыслей. — Но пора его заканчивать. Прощай, Уильям Дэвис. Я запомню тебя.

Волны холодного ветра распространились во все стороны от меня, а энергия Смерти неостановимым потоком вливалась в Левиафан. Его лезвие сияло, руны насыщались, а мощь зимы готовилась вырваться наружу. Да... Я не желал убивать Дэвиса и не думал об этом... Я думал лишь о том...

— Чтобы на земле разверзся ледяной ад, — сорвался шёпот с моих губ.

С мощным гулом, сияющее лезвие топора, рассекая воздух, вонзилось в землю и небеса дрогнули. Неостановимая стужа, адский холод и громким звук скрежета льда стали предвестниками... Предвестниками пришедшей в Белгород зимы.

Глава 25

Раннее утро, первые лучи солнца. Юрий Соколов не спал всю ночь. Под его глазами образовались небольшие потемневшие круги, форма частично помялась, а лицо обросло лёгкой щетиной. Более шести часов он лично координировал действия войск, будто дирижёр музыкального оркестра. Раздача приказов, получение данных, обработка, создание плана и манёвров. Бои в Белгороде не успокаивались, а наоборот — набирали обороты. Первая волна неприятеля, как стало известно позже, была лишь разведывательным ударом. Их прощупали, посмотрели на собранные силы и приняли соответствующие решения.

Всё чаще и чаще Соколову поступали доклады о вооружении противника и том, с какой яростью тот сражался. Амеры будто не берегли себя и бросались с бой без раздумий. А уж из-за того, что их вооружение было явно прототипом и по мощности не уступало тому же, что получила РИ от частных поставщиков, то картина выходила скверной.

— Ещё и с этим разбираться, — скривился Юрий, стоя возле окна своего временного кабинета.

В руках он держал уже шестую кружку горячего кофе, вкус которого вызывал приступ тошноты. Глаза же мужчины устало смотрели на выходящее солнце, лучи которого с трудом пробивались сквозь смог сражений. Неумолимо и неостановимо, они осветили город, а стоявший у окна Юрий слегка прищурился.

Он видел вдалеке огромные глыбы льда, застывшие буквально в центре города. Монументальные, неразрушимые, несущие в себе какую-то неправильности и опасность.

Локальный Катаклизм. Лишь дед Юрия рассказывал ему о том, что сильнейшие одарённые могли своей силой создать нечто, что когда-то разрушило и изменило их мир. Катаклизм, шторм которого занимал собою всю Австралию, можно было воссоздать. Ведь, что такое Катаклизм в понимании Юрия? Неудержимая энергия стихий, которую невозможно контролировать или обуздать. Мощь... Способная на невообразимые разрушения.

И сейчас, стоя у окна, Юрий видел частичку этого самого Катаклизма. Вся центральная площадь Белгорода превратилась в царство льда и снега. С небес падали мелкие белые хлопья, земля промёрзла, сковав всё вокруг, а находится и дышать в том месте было сродни самоубийству. Но не зря Юрий назвал этот Катаклизм — локальным. Каким бы разрушительным и опасным он не был по своей природе, у него были границы. Будто бы незримая черта, за которой всё было в порядке, за исключением разрушенного города, полыхающей земли и последствий войны.

Как долго просуществует столь угрожающая локальная зона? Хотел бы Юрий знать ответ на этот вопрос. Впрочем, он надеялся, что скоро получит его.

В дверь кабинета деликатно постучали и мужчина крикнул:

— Войдите!

— Мой Генерал! Бекрутов Виктор по вашему приказу доставлен!

Поморщившись, как от зубной боли, Юрий повернулся к молодому солдату и обжёг его холодным взглядом, отчего тот икнул.

— Где он?

Быстро посторонившись, солдат пропустил вперёд себя черноволосого юношу со странными глазами, в которых, казалось бы, застыла самая вселенная.

— Не доброе утро, — на ходу произнёс юнец, пройдя по кабинету и усевшись в кожаное кресло.

— Свободен, — махнул Юрий свободной рукой.

Дверь хлопнула, след бойца исчез, и в кабинете остались лишь двое.

— Ты прав, — сделал Соколов глоток горячего кофе и поморщился. — Утро явно не доброе. Догадываешься почему я тебя вызвал?

— Есть пара мыслей, — криво улыбнулся парень, а генерал не отрывал от него своего внимательного взгляда.

В голове мужчины до сих пор с трудом укладывалось, что именно Виктор создал локальный Катаклизм. Да, он знал о том, что сидевший перед ним пацан, таким не являлся... Но разве Жнецы способны на такое? Его друг, погибший много лет назад, точно так не умел. Может ли это значить, что Виктор сильнее? Гораздо сильнее его друга? Но сколько же тогда он прожил перерождений, чтобы обрести подобную мощь? Сколько бы Юрий не гадал, он так и не смог даже примерно предположить возраст существа, что видели его глаза. Виктор рушил все догадки и какие-то мысли одним своим поведением. Он мог быть холодным, расчётливым и опасным существом, что смотрело в твою душу голодным хищником. А мог быть улыбающимся юнцом, который то и дело совершает ошибки и тупит. Вся подноготная Жнеца была у Юрия в голове, как первоочередная информация. Все его промахи, которые умудренный жизнью воин не мог бы совершить! Так почему?!

Вздох покинул грудь генерала, отбросившего лезущие в голову мысли.

— Как долго просуществует локальный Катаклизм? — спросил он, вновь делая глоток, а после — провёл рукой по щетине.

«Надо бы побриться...»

— Сложно сказать, — протянул юнец. — Энергии Смерти я вложил в удар очень много...

— Отменить сможешь? — очередной вопрос.

Пожатие плечами было ему ответом, отчего Юрий прикрыл глаза и подавил желание материться. Ему нужен был центр. Обходить Катаклизм слишком долго и напряжно для войск, а их координация пострадает. Да, у противника такая же ситуация, но воюют то они на чужой территории! Как же сильно генералу хотелось отчитать Жнеца и высказать ему, какую свинью тот подложил... Но он не мог. Точнее мог, но подобное могло кончиться неслабым конфликтом. И не только со Жнецом, но с Цесаревичем Ильей, чью жизнь тот спас. Кстати об этом...

— Его Высочество желал поговорить с тобой, — открыл Юрий глаза и взглянул на спокойно сидевшего Жнеца.

— О чём? — наклонил Виктор голову набок. — Я выполнил твоё задание и больше не являюсь его нянькой. Уговор есть уговор, Юрий.

— Вот так цесаревичу и скажешь. При вашей скорой встрече, — хмыкнул генерал и вмиг серьезно добавил: — Собирай вещи, ты сопроводишь цесаревича в Москву, — и видя, что Жнец уже хотел было вставить слово, прогудел: — Приказ его императорского величества.

* * *

— Вот мы и увиделись вновь, Виктор, — с улыбкой подошёл ко мне Илья, позади которого маячили телохранители.

Цесаревич был свеж, бодр и готов к поездке... Чего не скажешь обо мне.

Сколько же негодования я выплеснул на Юрия, и какую генерал пережил бурю, лучше не заикаться. Наверное, только то, что я его ценный кадр и актив, он позволил подобное отношение к себе и не попытался меня прибить. Впрочем, было бы забавно посмотреть... Наш бой точно вошел бы в раздел легендарных.

Кстати о бое... Я и правда не ожидал тех последствий, что появятся после моего удара. Локальный Катаклизм, серьезно?! Да я ещё сдерживался! Представляю, что было бы, не перекрой я краник энергии к Левиафану. Весь Белгород стал бы царством льда и зимы? Скорее всего.

Забавно то, что Уильям Дэвис выжил! Лёд превратил тело американца в статую, которую я, одной лишь Смерти известно зачем, вынес из творившегося на центральной площади ада. Думал поставить эту статую у себя в особняке, но это была шальная мысль — не более... Но вот стоило передать амера на руки прибывших бойцов, как целители мне сказали, что он жив и находится в своего рода крио-стазисе! Это что же получается... Я могу своих врагов превращать в лёд и тем самым обезвреживать? Интересный момент.

— Эй, Виктор, — помахал цесаревич рукой перед моим лицом, выбивая из мыслей.

— Кхм... Да, привет, — кивнул я, заметив, как скривились телохранители от подобного обращения.

Вот только презрения больше не было на их лицах, как ранее. Хех, видать зауважали после того, как мне удалось спасти их господина и сделать за них всю работу.

— Привет, — ухмыльнулся Илья и мы оба смотрели на приземляющийся военный транспорт. — Соколов посвятил тебя в твоё новое задание?

— Нет, — вспомнил я, как вместо получения вводной, мы с генералом крыли друг друга матом.

— Что ж, в таком случае, я сделаю это за него, — вновь ухмыльнулся цесаревич. — А задание твоё в том, чтобы сопроводить меня во дворец, и получить вознаграждение за спасение жизни. Отец, матушка и сестра лично хотят поблагодарить тебя.

Услышав слова «матушка» и «сестра», я ощутил, как к горлу подкатил не проглатываемый ком. В голове пронеслись воспоминания о бале, и отом, как мне довелось увидеть Анну и Юлю в окружении императора. Вот только... Это наваждение прошло так же быстро, как и пришло. Не стоит питать надежд, ведь на примере Ильи, я уже понял, что здешние Анна и Юля вряд ли будут такими же, как моя семья.

— Что-то случилось? На тебе лица нет, — странным голосом спросил цесаревич. Он что, беспокоиться?!

— Всё в порядке, — натянуто улыбнулся я. — Просто не выспался.

— Во время полёта поспишь, — хмыкнул Илья.

Мы двинулись к приземлившемуся транспортнику, и за время этого пути, цесаревич вкратце расписал мне весь план действий. По прибытию в Москву, мы с ним отправимся в его личную резиденцию, где сможем отдохнуть, привести себя в порядок, а потом уже нас отконвоируют во дворец. По-хорошему мне бы послать всю эту затею в задницу и остаться на войне, ведь моё альтер-эго так и не объявилось. Но я не смог устоять от желания встретиться с Анной и Юлей. А вдруг?... Вдруг они каким-то образом помнят настоящего меня, как было с Норико?! Я обязан это проверить, и раз судьба сама подкидывает возможность, надо брать!

Остальные дни пролетели, как в тумане. Мы прибыли в Москву, а после и в резиденцию, где несколько дней отдыхали. Цесаревич пытался всё время напоить меня, устроить какой-то дебош и каждую ночь подкидывал в кровать молодых девушек, которых я пинками выгонял из своих временных покоев. Мне Норико и Софии дома хватает!

Признаться честно, хоть я и был всеми мысли в войне и скорой встречи с Анной и Юлей, мне тоже удалось отдохнуть. И даже... Провести время с тем, кто был похож на моего сына. Как оказалось, Илья ничего не знал в боевой подготовке. Проще говоря... Он обычный книжный червь, который привык решать проблемы умом, а не грубой силой, как я подумал ранее. Вся его бравада и храбрость перед лицо врага были лишь мандражом и адреналином. Но я видел, как цесаревич желал вырваться из оков книг и познать нечто новое. Что ж... Я дал ему это. Стрельба, спарринги, отработка кат, скрытая от глаз телохранителей вылазка в лесную местность за резиденцией. Я показывал Илье, как разбирать и собирать автомат. Учил его техникам ударов, которые в этом мире не знал никто. Хех, он даже попытался обучиться у меня умению — Ган-ката, которое я показал, когда мы хорошо так выпили. Не сказать, что он был в этом направлении безнадёжен, но увидь Джон, как какой-то пацан извращает его учение, он бы точно потерял хладнокровие.

— О чём задумался? — спросил Илья, пригубив вина и посмотрев на луну.

Сейчас мы вдвоем сидели на веранде и отдыхали после бурного дня.

— Да так... Вспомнил одного друга, — улыбнулся я, а перед глазами появилось суровое лицо клерика Тетраграмматона.

— Судя по твоим глазам, — повернулся цесаревич ко мне. — Он был для тебя важным человеком. Расскажи о нём.

— Да в целом, рассказывать особо нечего... Хотя, ладно...— сделал я глоток сладкого вина. — Джон был моим учителем. Человеком, который пошёл против системы и эту же систему сломал. Волевой и несгибаемый идеалист, а стержень его характера был способен свергать горы. Это он обучил меня Ган-кате, — улыбнулся я, вспомнив первые занятия. — Это он... Показал мне, что даже тогда, когда выхода, казалось бы, нет, нужно продолжать искать его. — затих я и повторил слова Джона: — Запомни, Виктор, нет безвыходных ситуаций. Адаптируйся, ищи, преодолей и нанеси удар. Человек может ровно столько, сколько сам позволит себе. Ты, и только ты, являешься своими другом и врагом на пути к цели.

— Мне сложно понять эти слова, — спустя несколько секунд, недоуменно произнёс цесаревич, а я улыбнулся.

Да, Джона понять та ещё проблема, но в каждом его слове был свой смысл.

— А где сейчас этот человек? Я бы хотел с ним познакомиться, — закинул удочку Илья, внимательно смотря на меня.

— Он — Умер.

— Его убили?

— Да, — кивнул я, а рука сжала бокал с вином, отчего тот жалобно заскрипел.

— Даже не представляю, кто смог бы убить такого мастера, — расстроено покачал головой цесаревич, отметив для себя, что бокал в моей руке чуть не лопнул.

А я представляю, Илья... Ведь это я убил его, выполнив задание Смерти.

На следующий день, переодевшись в сделанный на заказ костюм, я стоял на улице возле одной из машин, которые должны были доставить нас во дворец. Охраны здесь было очень много, и состояла она из одних лишь одарённых. Причём сильных одарённых.

— Готов? — с улыбкой спросил Илья, поправляя рукава своего белоснежного костюма.

— Всегда, ваше высочество, — кивнул я, отметив для себя лёгкий мандраж перед встречей с Анной и Юлей.

— В таком случае — поехали.

Глава 26

Сидя в авто и смотря в окно на проносящиеся улицы города, я краем глаза наблюдал за тем, как Цесаревич с кем-то разговаривает по телефону. Улыбка не покидала лица парня, его глаза горели юношеским азартом и блеском, а звучал с грудными нотками и довольствием.

— Да, скоро разберусь с делами и встретимся обязательно, — буквально мурлыкал он в трубку. — Нет, поездка в Китай сорвалась и дело образовались тут. Угу, обязательно дам знать заранее. И я тебя, — улыбнулся он ещё шире, а после — нажал на кнопку сброса, убирая телефон от уха.

Заметив моё внимание, парень ухмыльнулся и с довольствием кота, объевшегося сметаны, помахал дорогим смартфоном.

— Девушка.

— Рад за вас, Ваше Высочество, — безразлично пожал я плечами.

Илья скуксился. Он всеми силами старался наладить наши отношения на «Ты», но я не поддерживал подобное. Что позволено с Юрием, не позволено с императорской семьёй. Пока что.

— Странный ты человек, Виктор, — вновь подал он голос. — Вроде смотришь на тебя, и видишь ровесника. Но в то же время... Ты какой-то другой. Более взрослый что ли.

Может это потому что я старше тебя раз эдак в двадцать?

— Тяжёлая жизнь одиночки в приюте и далее по списку, — улыбнулся я.

— Это да... Такое объяснение возможно.

Мы замолчали и продолжили ехать в тишине, пока в один момент мои инстинкты буквально не взорвались опасностью!

— На пол! Быстро! — резко крикнул я, подрывась с места к удивлённому Илье.

Две печати Концентрации легли мгновенно, частично заморозив время, но даже так... Я не успел.

Машину тряхнуло и перевернуло. Верх и низ поменялись местами, минибар в салоне разлетелся в труху, осколки стекла больно полосонули по лицу. По технике безопасности мы должны были быть пристёгнуты, но какой идиот решится атаковать сына императора в столице?! Поэтому и дали слабину... Расхлябанность всегда наказуема.

Илья подлетел с сиденья и заметался в салоне безвольной тушей, а я, под печатями, пытался схватить его и укрыть собственным телом. Если он умрёт, то это будет конец. Не только на меня начнётся охота, но и на Беркутовых. Слишком многие пострадают от гнева императора.

Кое-как схватив тушку парня, я сжал его в объятьях и, под печатью усиления, схватился за поручни. Хватка вышла стальная, от чего этот самый поручень жалко заскрипел.

Автомобиль вновь тряхануло и мы врезались, от чего половину транспорта буквально смяло. Водитель сто процентов мёртв.

Снаружи стали раздаваться крики, взрывы и выстрелы, не сулящие ничего хорошего.

Нужно вытащить его отсюда! И живо!

— Кгхм... М-мы живы? — сипло проговорил Илья.

Мутным взглядом он пытался осмотреться вокруг, а по его левой стороне лица потекла небольшая дорожка крови.

Не отвечая на вопрос, резко задрал его голову и не взирая на вскрик, обратил внимание на рану. Касательная. Голова не пробита, череп и мозг целы. Хорошо.

— Не отходите от меня ни на шаг, — серьезно сказал я, посмотрев ему в глаза. — Скажу бежать — бежите. Скажу лежать...

— Буду лежать, — кивнул он и натянуто улыбнулся. — Я всё понимаю, Виктор. Действуй. Рассчитываю на тебя.

Больше не теряя времени, я наложил печать Усиления на ногу и одним толчком ударил в дверь. Та вылетела, как пробка из бутылки. Взрывы, стрельба и крики усилились в разы, но обращать на них внимание было некогда. Все мысли метались лишь о том, как вытащить парня из беды.

Стоило нам выбраться и глазам предстала разрушенная улица. Трупы гражданским лежали на тротуарах, десяток машин полыхали пламенем, а ещё несколько торчали в обвалившихся магазинах и кафешках. Охрана Цесаревича огрызалась и пыталась пробиться к нам, но неприятель планомерно вырезал их.

— Кто это такие? — с шоком выдал Илья, прячась за моей спиной, пока я пытался осознать в какой мы жопе.

Одетые в сплошь черные накидки, под которыми виднелась технологичная броня. Из капюшонов балахонов частично торчали оскаленные волчьи пасти, являющими собой шлем. В руках они держали полуторные клинки, лезвие и крестовины которых полыхали и светились красной плазмой.

Ульфхеднары. То самое боевое звено, которое я хотел создать в будущем, как стражей клана Беркутовых. Но как?! Мы не были с моим альтер эго в одних и тех же мирах!

Подобно единой и неостановимой машине, они вырезали всё на своём пути. Гражданских, полицию, которая каким-то образом здесь оказалась, и даже одарённых. Охрана Цесаревича ничего не могла противопоставить столь сильным бойцам. Их плазменные клинки не знали промаха, а слаженная командная работа была выше всяких похвал.

— Бежим! — выкрикнул я и толкнул Илью в спину в сторону дворца. Сигнал о нападении должен был быть отправлен и гвардия императора прибудет именно оттуда!

Нелепо запутавшись в ногах, Цесаревич побежал, огибая обломки зданий и трупы людей. Крови, конечно, здесь было просто уйма.

Я то и дело бросал взгляд за спину, где охрана из последних сил сдерживала Ульфхеднаров. Ещё чуть-чуть и они сорвутся в погоню за нами.

Вступить в бой? Могу, но тогда Илья может пострадать. Печать Власти? Как вариант, но если этих бойцов тренировал Виктор, а я в этом уверен, то печать не сработает. Вся её в суть в том, чтобы сломать волю врага и когда это происходит, обрести контроль над его телом. И если подобное может сработать с ничего не понимающим противником, то с Ульфхеднарами — нет. Их психика стальная, а воля непоколебима.

Я чувствовал, как тяжело дышит Цесаревич, пытаясь держать мой темп. Мы петляли по улочкам и переулкам, чтобы сбросить или замедлить Ульфхеднаров. То, что те уже бросились за нами было неопровержимым фактом, как только выстрелы за спиной стихли.

Стоило моим глазам заметить огромный торговый центр, и я сразу же стартанул к нему. Множество людей позволит нам потеряться в толпе и хоть сколько-то выиграть время.

Испуганные люди, что попадались на пути, провожали нас самыми разными взглядами. Они понимали, что происходило что-то из ряда вон выходящее, но не осознавали, что именно.

Оказавшись в торговом центре и быстро затерявшись в ничего не понимающей толпе, что ещё не знала о взрывах и смертях неподалёку, я повёл цесаревича в аптеку, что попалась на глаза.

Кровь с его головы лила не переставая и нужно было хоть чем-то залепить рану и как-то обработать её.

— Стойте! — остановил нас лысый охранник этажа, преградив дорогу.

Не теряя времени, и не давая цесаревичу вставить слово, я применил Скачок и оказался возле мужика. Удар под дых и с сиплым вскриком тот обмяк на моей руке.

Илья ничего не сказал на подобное, и просто поджал губы, после чего мы ворвались в аптеку. Крики работающих там девушек в белоснежных халатах отразились в быстро действующем разуме, но я уже действовал. Одним ударом, усиленным печать, пробил стекло и вытащил бинты, которые сразу же вручил Цесаревичу со словами:

— Приложи к голове!

Я чувствовал, что опасность уже близко, а инстинкты вопили не переставая. Нужно двигаться и не останавливаться! Иначе — смерть!

Вновь схватил Илью за плечо и потащил его к аварийному выходу, которых в торговых центрах было очень много. Вот только реальность оказалась такова, что стоило нам покинуть его стены, перед нами появилась черноволосая девушка в обтягивающем кожаном костюме.

— Куда-то торопишься, котик? — улыбнулась она, довольствуясь тем, что заманила в ловушку.

Сбоку от неё, просто спрыгнув с рядом стоявшим домов, появились четыре Ульфхеднара, резко убавляющие шансы на спасение.

— Он и это продумал, да? — криво ухмыльнулся я, всё осознав.

— Конечно, — кивнула она и облизнула губы. — Витюша у меня очень умный и прочитал тебя, как открытую книгу. Знаешь, я думала, что он ошибётся и ты уйдёшь. Всё-таки, ты один из древнейших Жнецов! — всплеснула она руками. — Великий слуга самой Смерти, который уничтожил множество миров и убил стольких, что аж сердце начинает трепетать! А в итоге что? — отчётливый фырк. — Попался в столь простую ловушку. Какое же это... разочарование.

— Что дальше? — задал я прямой вопрос, не входя с ней в полемику.

— Всё просто, — пожала она плечами, улыбнувшись. — Цесаревич умрёт, а твою тушу мы доставим к моему... Витюше.

Значит, им живым нужен только я. Что ж...

— Как улучишь момент — беги, — прошептал я Илье, а в руке вмиг появился Левиафан.

То, что эта девушка Жнец, стало понятно ещё до её первых слов. За её спиной во всю светились и насыщались печати, а энергия Смерти их переполняла. Значит, это именно она та самая помощница моего альтер эго.

— Я могу помочь, — так же шепотом произнёс Цесаревич, неотрывно смотря на противника.

— Закончили шептаться? — хмыкнула девушка, буквально светившаяся от радости и довольствия. — Убить цесаревича. — отдала она приказ.

Стоило только её словам прозвучать, Ульфхеднары сорвались с места, и активировали плазменные мечи.

Понимая, что сейчас Илья умрёт, я грубо толкнул его на асфальт и вступил в бой сразу с четырьмя. Печати Концентрации активировались последовательно и позволяли мне сражаться с ними на равных, а печать Усиления делала мои удары опасными для их брони.

Сама же девушка пока не торопилась и наслаждалась боем, а Цесаревич от очередного удара головой, с трудом пытался подняться на ноги.

Драться сразу с четырьмя подобными противниками, каждый раз опережая их и не позволяя напасть на цесаревича, было проблематично. Всё чаще и чаще в голову закрадывались мысли, что нужно применить печать Пламени Бездны и просто сжечь здесь всё, но тогда умрёт и Илья. А уж если я активирую состояние Харона, то сердце Цесаревича остановится от банального страха... Куда ни кинь — всюду клин!

В какой-то момент боя, вновь уклонившись от удара клинка и защитив тело Ильи, я почувствовал мощный удар в челюсть. Тело оторвалось от земли и отравилось в полёт до ближайшей стены. От столкновения воздух выбило из груди, а ребра жалобно затрещали.

— Ты и правда — разочарование. Я столько слышала о тебе, но ты оказался слабаком... — сухо произнесла девушка, разминая руку и смотря на меня.

Печать Регенерации уже вовсю лечила организм, а мои глаза смотрели на то, как к цесаревичу подступают Ульфхеднары.

Я понимал, что только печатью Скачка смогу помешать им, но девушка тоже не будет стоять на месте и атакует...

В следующий миг, когда я уже хотел ринуться в самоубийственную атаку и защиту одновременно, один из Ульфхеднаров нанёс удар по рассеянному Цесаревичу. Вот только плазменный меч, который должен убить парня, промахнулся...

Под неестественным углом, Илья совершил ловкое движение и просто перехватил руку убийцы, после чего одним движением отрубил голову убийцы его же мечом.

Девушка-Жнец от подобного поворота знатно удивилась, как и я, а Ульфхеднары в момент потерялись, пытаясь осознать, что сейчас было.

— Эх... — вздохнул Илья, стоя на ногах, разминая плечи и сжимая выхваченный клинок. — Всё-таки пришлось раскрыться...

Только его слова сорвались с уст, он перехватил меч и ворвался в бой с Ульфхеднарами, моментально пронзив ещё одного.

Его движения, перестановка ног и плавность в обращении с клинком... Я уже видел такое, в одном из миров очень давно. Там, где правил Тетраграмматон. Там, где мне пришлось убить своего учителя и друга...

Мощный грохот и звук плазмы от двух скрещенных клинков пронзил мой разум, и в следующий миг Илья посмотрел на меня полностью спокойным и собранным взглядом, произнеся фразу, от которой сердце пропустило удар:

— Вставай и сражайся, клерик!

Глава 27

— Вставай и сражайся, клерик!

Эти слова прозвучали в голове, слово бой огромного колокола. Когда последний раз меня называли клериком? Когда последний раз я надевал тёмное одеяние, вооружался двумя Beretta M93R и катаной, что не знала промаха и всегда разила врагов?

Ощущая небывалый мандраж и какой-то ступор, я смотрел на то, как Цесаревич вырезает Ульфхеднаров. Полуторный меч, клинок и крестовины которого состояли из плазмы, был в его руках самым угрожающим оружием в мире, а сами движения парня будоражили моё сознание. Они... Словно пробуждали его.

Вот Илья отвёл голову от выпада и в следующий миг переставил ноги, нанеся рубящий удар сверху и буквально отрезая половину шлема Ульфхеднара, прихватив ещё и часть лица. Следом он под немыслимым углом извернул тело и играюче отвёл руку девушки, что с остервенением пыталась нанести удар. Её кулаки полыхали печатью Усиления, но помимо неё я так же видел и печати Концентрации. И даже так, она не могла достать Цесаревича. Он был быстрее. Он был ловчее. Он был сильнее неё и... Опытнее. Более не осталось того юношеского задора и непонимания, которые я видел ранее. Сейчас это были глаза убийцы. Хладнокровного, расчётливого, умелого и незнающего поражений. Именно такие глаза были у Джона...

Кровь в висках отбила ритм, рука сжала топор и в следующий миг ноги несли меня в бой. Сердце стучало так, как никогда прежде, а перед глазами вновь оказались тёмно-серые тона городов Тетраграмматона. Нос ощутил иллюзорный затхлый воздух, а до ушей доносились выстрелы и голоса повстанцев, борющихся с системой. Я вновь оказался в том месте, где нет места радости и счастью. Там, где лишь серость, безысходность и антиутопия. И, возможно, сейчас я совершаю ошибку, но мне необходимо убедиться... Необходимо узнать... А потому, стоило только мне ударом ноги отправить девушку в полёт, как я оказался плечом к плечу с Цесаревичем и произнёс:

— Какой смысл в нашей жизни?

Брошенный косой взгляд и плотоядная улыбка на лице Цесаревича были мне ответом, а следом раздался его полностью спокойный голос, потвердивший всё:

— Чувства. Мы никогда не ведали их и не знаем, что это, но это насущно, как дыхание. И без этого, без любви, без ярости, без печали, дыхание — только часы, тиканье.

— Джон... — слова застряли в горле, а разум пытался осознать.

— Потом, Виктор, — оборвал он. — Выбирай: Тебе гарнир, — указал он плазменным клинком на бойца, а после на девушку. — Или десерт?

— Десерт, — рыкнул я в ответ и создал тройную печать Скачка.

Мощный поток воздуха ударил в спину и в следующий миг я оказался лицом к лицу с девушкой. Видеть её шокированную и непонимающую физиономию было забавно. Она явно не рассчитывала, что я окажусь столь быстр. Теперь, когда нет нужды кого-то защищать, можно развернутся на полную!

Тонкий сжатый кулак пролетел в миллиметре от подбородка, который я заранее убрал, а после — перехватил руку и нанёс удар ногой в корпус, заведомо применив печать Усиления.

— Кха... — с болью выдохнула она, а до моих ушей донёсся сладких звук треснутых ребер.

— Где он? — раздался мой холодный голос.

Джон, кстати, уже закончил со своим противником и спокойно осматривал его труп, сидя на корточках.

— П-пошёл к чёрту! — сипло выкрикнула она.

Удар древком топора и девушка упала к моим ногам, после чего стопа прижала её пальцы, дробя кости. Девичий крик отразился эхом от стен, но он не тронул ни моих струн души, ни Джона, что копошился в броне Ульфеднара.

— Где он?

— Кгха... Б-больно...

Вторая рука и вновь крик, перерастающий в агонию. Я мог продолжать ломать её тело до посинения, но она уже применила печать Регенерации, которая медленно, но верно залечивала раны. Что ж... Пойдём другим путём.

Взмах руки и топор исчез. Помнится, однажды мне довелось использовать один метод пыток в этом мире, благодаря которому в моих руках оказался артефакт накопитель. Но на Жнецах он не сработает в должной мере... Это если действовать обычным способом.

Присел на корточки и взялся двумя руками за прекрасное лицо девушки. Её черные волосы коснулись моих пальцев, а необычайной красоты глаза мутно смотрелись в мои.

— Последний шанс.

— Я-я... Не могу...

Стоило только её словам сорваться с уст, как мою грудь покинул тяжёлый вздох, а веки прикрылись. Пытать мужчин это одно, а женщин и детей — другое. Мужчины заведомо сильнее, а их психика прочнее. Тем более, что именно удел мужчин сражаться, рисковать и умирать. Женщины же... Они должны нести жизнь. Так заведено. Такова аксиома. Мужчины — Смерть, а женщина — Жизнь. Но сейчас, мне необходимо узнать, где Виктор.

Энергия Смерти взбурлила в моём теле. Подобно пробуждающемуся жерлу вулкана, она набирала мощь, накапливалась и начинала течь по венам. Жнец внутри меня, являющий вторую часть разорванной души, показал клыки и ощетинился так, как будто предстояла смертельная битва. И в следующий миг... Всё тело пробила мелкая дрожь, и я раскрыл глаза.

— Ч-что ты делаешь? — слабым голосом спросила она, не в силах пошевелиться. Она могла лишь смотреть на меня полными страха глазами.

— То, что когда-то поклялся больше не делать, — решительно ответил я и спустил Жнеца с поводка, попутно думав лишь о печати Пламени Бездны.

Десятки маленьких тёмно-серых огоньков стали появляться вокруг меня. Паря в воздухе, они искажали его и нагревали, но помимо этого... От них исходили крики и агония тысячи загубленных мною душ. Тех самых душ, что я отправил в Бездну...

Девушка крупно задрожала и попыталась вырваться, но я крепко держал её за лицо, а после — сделал вдох.

В одно мгновение огоньки устремились в её тело, проникая в него и вгрызаясь в саму душу. Они рвали её на части, вызывая у девушки просто неистовые крики агонии, звучавшие в этом месте словно адская песня.

Я видел, как её глаза покидала жизнь, а разум пытался спастись от того, что происходило.

Печать Пламени Бездны... Мощь, что позволила мне уничтожить Астаргальд и множество других миров. Сила, что родилась в самой Бездне, где правит лишь Смерть. Её пламя может быть погибелью для одних и спасением для других. Сейчас же, я держал эту мощь на середине. Я разрушал волю, характер, и самое лучшее, что есть в этой девушке. Давил любое сопротивление, желая узнать ответ лишь на один вопрос:

— Где он?

— Во дворце... — безжизненным голосом сказала она, а с её рта потекла ниточка слюны, коснувшаяся моей кожи.

Не успели мы с Джоном переглянутся и осознать, как вдалеке раздался небывалой мощности взрыв, заставивший землю задрожать, а моё сердце в очередной раз пропустить удар.

Анна! Юля!

Резко отпустив девушку, поднялся на ноги и хотел было окрикнуть Джона, но мою штанину схватила дрожавшая тонкая рука.

— У-убей... М-молю...

Стоило мне опустить взгляд, и я понял, что переборщил. Слёзы лились из глаз девушки, подобно водопаду. Её пальцы всё сильнее сжимали штанину, а губы содрогались.

Жнеца нет смысла пытать физически, ведь у того есть печать Регенерации. Но вот душа... Это нечто иное. Применив печать Пламени Бездны, усиленной огромным количеством энергии Смерти и продавив свою волю, я буквально разорвал её душу. Она больше не боец... Да и человеком в нормальном понимании она более не станет.

— Как твоё имя?

— К-ксения...

Надо же, помнит. Может ещё не всё кончено? Впрочем, оставив её в живых, я совершу большую ошибку.

— Я запомню тебя, Ксения, — в моей руке вновь материализовался Левиафан. — Да будет твоё следующее перерождение удачным.

Окровавленная голова, с застывшим на лице разочарованным выражением, прокатилась по асфальту, пока её не остановила нога Цесаревича.

Джон заинтересованно посмотрел на дело рук моих и, взглянув мне в глаза, спокойно произнёс:

— Ты изменился, Виктор. Стал более сентиментален.

— Нам нужно спешить, — развернулся я, отзывая топор и не смотря на тело девушки.

Молодой Жнец... Ей ещё столько всего предстоит.

«Я позабочусь об этой девочке.» — раздался в голове хриплый голос Смерти. — «Но эту боль она не забудет никогда. Благодаря тебе, мой Жнец...»

* * *

Добираться до дворца нам посчастливилось на машине, которую мы любезно одолжили у полицейских, что стекались к месту прошедшей бойни. Они ещё не до конца осознали, что произошло во дворце и потому бросились не туда. Да и о подкреплении, что должно было отправиться за Цесаревичем, больше не шло и речи.

— Хорошо полыхает, — спокойно произнёс Джон, сидя на переднем сиденье и перебирая пальцами по рукояти выключенного плазменного клинка.

Дворец и правда пылал похлеще рождественской ёлки. Даже на столь далёком расстоянии, я видел, как горели крыша и шпили, а люди, спешившие убраться подальше от эпицентра, лишь добавляли ещё больше хаоса.

Я гнал во весь опор, давя педаль в пол и объезжая машины. Даже по встречному движению. Джона подобный поворот нисколько не заботил и он с ленивым выражением лица наблюдал за происходящим.

— Навевает воспоминания. Да, Виктор? — повернул он ко мне голову.

— Как долго? — ответил я вопросом на вопрос, не отрывая взгляда от дороги.

— С самого рождения, — вздохнул Джон. — После того, как ты убил меня, — заставил он меня поморщиться. — Мне дали выбор.

Косой взгляд на Джона и я ушёл в резкий поворот, вновь набирая скорость.

— Либо я отправляюсь на перерождение с полным отсутствием памяти, — проводил он взглядом врезавшиеся машины. — Либо появляюсь здесь и жду.

— Ждёшь чего?

— Не чего, а кого. Я ждал тебя, Виктор.

— Зачем? — покрепче сжал я руль, не обращая внимание на набирающий обороты спидометр.

— Чтобы убедиться, что ты исполнишь задание, а после...

— Убить?

— Сразиться, — оскалился Джон. — Смерть дала мне возможность. Я не стал продавать свою душу и становиться Жнецом. Я просто сказал, что не могу отказаться от боя и она... Уступила. Я наблюдал за тобой, как только узнал, о твоём новом теле. Следил, собирал информацию и готовился. Я желал встретиться раньше, чтобы быть ближе к тебе... Но из-за моей роли Цесаревича, — ухмыльнулся он. — Это было проблематично. Но даже так, я делал всё, чтобы ты был в тонусе.

— Поясни, — нахмурился я, входя в очередной поворот и чуть не сбивая какого-то мужика.

— Адам Шефер, — смог он удивить меня. — Думаешь этот идиот просто так узнал о Софии? Это я отправил ему весточку, зная, что он попытается забрать то, что принадлежит тебе. А я хорошо помню, какой ты собственник. И я так же знал, что ты остановишь его людей рядом с тем местом, где жил Борей. Знал, что ты получишь топор, который ковался именно для тебя. Я знал, что потом Шефер лично явиться за Софией и ты убьёшь его.

— Только Шефер?

— Я хоть и не интриган, Виктор, но не принижай мой ум, — холодно ухмыльнулся Джон, а я вновь взглянул на полыхающий дворец. — Как думаешь, почему ЦОБ заинтересовались тобой? Почему ворвались в твой дом и навязали тебе бред про Ареса? Глава ЦОБ уже давно работает на меня, хотя он думает, что всецело служит императору. Именно я надоумил его внедрить в твой класс следователя ЦОБ, которая собирала о тебе информацию, докладывая наверх. А уже потом...

— Докладывали тебе.

— Верно, — кивнул он, вновь ухмыльнувшись. — Я слежу за тобой уже очень давно, старый друг. Ещё с того момента, как ты оказался в том самом приюте... В который тебя отправил я.

Вот теперь он удостоился моего шокированного взгляда. Я видел, как Джон улыбался своей небольшой победе, довольствуясь случаем.

— Я закалял тебя, Виктор, хоть и дал тебе возможность пожить спокойно. Но мне нужен был не тюфяк, отошедший от дел. Мне нужен был монстр, чудовище и линчеватель, которым я тебя запомнил. Тот, кто вместе со мной уничтожил Тетраграмматон, освободив миллионы людей от рабства.

— И всё это, чтобы сразиться со мной?

— Всё это, — хмыкнул он, а в его глазах отразился стальной блеск. — Чтобы убить тебя в честном бою. Более не будет ударов в спину, как ты поступил, после убийства Вождя. Только сталь, кровь и честь.

— С чего ты решил, что я буду биться с тобой?

— Потому, что не сделай ты этого и все те, кто тебе дорог — умрут. Не буду говорить как, но это случиться, если наш бой не состоится.

— Подло, — криво улыбнулся я.

— Результативно, — парировал Джон. — Я позволил тебе пожить, завести семью и обрести хоть какое-то счастье. А это значит — пора. Но для начала...

— Разберёмся с проблемами, — понял я его задумку.

— Именно, — кивнул он, а машина под моим руководством практически была на месте. — Разберемся с проблемами. Как в старые добрые.

Понимал ли я мотивы Джона? О да... Понимал. Будь я на его месте, то поступил бы так же, предоставь мне выбор. Перерождение без памяти, или месть со вкусом, после которой можно уйти. Он был в своём праве и я всем своим нутром понимал, что не имею желание это право отнимать. Мы сразимся. Сталь, кровь и честь. Именно так мы жили во времена Тетраграмматона и именно так Джон хочет уйти. Проиграю ли я? Возможно, ведь способности Жнеца будут мне недоступны. Даже более того... Я не захочу их использовать. Я предал его, ударив в спину и убив. Теперь же, если мне удастся одолеть Виктора, то удастся и искупить свой грех.

— Ты прав, — кивнул я, заслужив пристальный взгляд преданного друга. — Как в старые добрые, Джон.

Белозубая улыбка лучшего клерика Тетраграмматона была мне ответом, а его глаза полыхали сталью и желанием сражений. Теперь я уверен, что он сделает всё, что угодно, чтобы вновь сразиться со мной на своих условиях.

* * *

Дворец встретил нас разрушениями и огнём. Витражи и стекла вылетели и разбились в дребезги, фруктовый сад полыхал, а над самим сооружением возвышался исполинский боевой крейсер неизвестной модели, который можно было заметить лишь вблизи. Его корпус защищал экранированный энергетический щит, контур которого питался от нулевого элемента. Да, хоть саму модель крейсера я не знал, но защиту Люгера запомню навсегда. А это была именно она. Теперь я понял, в каком из миров побывал Виктор. В мире, который был похож на мир Карпова, но отличался от него ещё большей войной и хаосом. И так же я понял, почему этот крейсер смог оказаться здесь незамеченным. Благодаря всё той же защите Люгера, которую невозможно отследить нынешними технологиями.

Тела неизвестных бойцов без знаков отличия, которые были явно противниками, лежали повсюду, как и тела гвардии императора. Крови здесь было столь много, что она стекала по мраморным ступеням главного входа. О внутренностях людей и говорить нечего. Кровавый ад... Вот во что превратилась внешняя территория дворца, внутри которого всё ещё были слышны выстрелы, а стены содрогались от сил одарённых.

— Похоже, мою родню вот-вот прикончат, — флегматично произнёс Джон, пнув тело американца. — Так и будем стоять, или пойдём спасать?

Его явно забавляло то, что больше не было нужды скрываться. Он здесь и он показал свою позицию в отношении меня. Смысл и дальше играть театральщину? Те люди во дворце ему никто. Так, перевалочный пункт до конечной цели. В этом весь Джон... Хладнокровный и целеустремлённый. Но даже так, это не мешает мне его уколоть...

— Будь там Вивиан, ты бы так же сказал?

Крепко сжатая челюсть, прищуренный взгляд и активированный плазменный меч были красноречивее любого ответа. Джон не любил, когда вспоминали его жену, которая была повстанцем и которую Тетраграмматон отправил на казнь.

— Идём, — сухо произнёс он и сделал шаг. — Хочу закончить побыстрее.

Войти во дворец сразу не получилось. Точнее... Войти то мы вошли, но нам на глаза сразу же попался отряд неприятелей в технологичной броне пехотного типа, которых Джон нарезал в салат. Я не успел сделать и шаг, как он размазался тенью и, в одно мгновение, оставив позади себя громкий хлопок воздуха и поднятую пыль, прикончил десятерых. Тела первых убитых ещё даже не упали на разрушенный плиточный пол, как умерли последние. Они повалились синхронно.

— Дар твоего тела — физическое усиление?

— Скорость, — спокойно ответил Джон, а я покивал. — Два маха.

Два маха?! Твою мать...

Как ни в чём не бывало, Джон двинулся дальше по разрушенной плитке, и только спустя несколько секунд, я увидел, как из тел умерших начала вытекать кровь. Хорошо, что наш бой будет проходить без использования этого дара... Да и к тому же, это объясняет, как он уклонялся и обладал такой ловкостью в раннем бою.

Преодолев прихожую в виде огромного зала, мы перешли в зал поменьше. Именно здесь проходил бал, на котором я встретил Анну и Юлю. И именно здесь, среди разрушений, выбитых стёкол и частично обваленных колон, стоял потрёпанный император, прикрывающий своей спиной испуганную жену и дочь. А прямо перед ним находился Виктор с тремя отрядами Ульфхеднаров. Наше появление, сопровождаемое упавшей на пол дверью, произвело взрыв бомбы, погрузивший зал в тишину.

Хмурый и недовольный взгляд императора, испуганные глаза Анны и Юли, и насмешливый Виктора. Именно эти эмоции читались на их лицах.

— Вы вовремя, — ухмыльнулся Виктор и взглянул на часы. — Хотя нет... На две минуты опережаете.

— Мне хватит этих двух минут, чтобы убить тебя, — спокойно произнёс Джон и сделал шаг.

Вот только в следующий миг, ухмылка Виктора стала ещё шире и он просто исчез, оказавшись напротив императора.

Печати Концентрации появились на моих руках мгновенно, но даже тогда, когда я заморозил время, а Джон уже сорвался в рывке, что было просто немыслимо, ведь тот двигался нереально быстро, мы не успели.

Горячая кровь брызнула на разрушенную плитку, женские крики раздались в зале, потухший взгляд императора и его лицо, которое так и застыло маской недоумения. Самый сильный одарённый, которого боялись и уважали... Умер от одного удара.

— Ничтожество, — фыркнул Виктор и вытащил руку из груди царя, попутно раздавив сердце и бросив взгляд на женщин. — А ну, захлопнули пасти!

Его угроза вызвала противоположный результат и женщины разразились ещё большими слезами и криками, но Виктору было не до них. Джон добрался до него и они вступили в бой на скоростях, которые будоражили сознание. Они буквально размазывались тенями, поднимая пыль и заставляя воздух вибрировать.

Но наслаждаться подобным не было времени, ведь один из Ульфхеднаров вышел вперёд и поднял руку, смотря лишь на сжавшихся Анну и Юлю.

— Убить, — прозвучал приказ, отданный механическим голосом.

Три отряда элитных воинов, которые могли стереть хвалённый Корпус Мебиус в пыль, ринулись на них, и в этот же миг я применил Скачок, оказавшись между и защитив тех, кто так похож на мою семью.

Энергия Смерти взбурлила в венах, Жнец оскалил клыки, а мощь моей воли накрыла весь зал, уберегая императрицу и её дочь.

— В этот раз, — вырвался хриплый голос из моей глотки, кожа стала чернеть, а глаза вспыхнули могильным пламенем. — Ему не забрать их...

П.А. Скоро финал, друзья мои) Последние главы(глава) будут(будет) написаны(написана) достаточно скоро. Хотелось бы сделать это на выходных, но у меня день рождения и я буду немного занят) Спасибо вам за то, что продолжаете читать эту книгу. Особенно после большого перерыва)

Глава 28

— Откуда ты такой взялся интересно? — с улыбкой спросил мужчина в тёмном пальто.

Всюду, куда падал его взгляд, он видел вспаханную землю и горящие деревья. Знаменитый сад дворца, первое семя которого посадил ещё первый из Романовых, вовсю полыхал, а за спиной мужчины зияла огромная дыра разрушенной стены. Именно через неё они и вылетели в гуще битвы.

Ощущая лёгкий мандраж в пальцах и предвкушение от битвы, Виктор смотрел на поднимающегося с земли цесаревича. Помятый деловой костюм, испачканные в пепле волосы с лицом, и холодный взгляд, который явно не мог принадлежать юнцу. В скольких мирах побывал Виктор, но подобные глаза он видел очень редко. Глаза тех, кто готов идти вперёд, не останавливаясь и преодолевая любые препятствия на своём пути.

«У меня от него кровь стынет в жилах...» — пронеслась мысль в голове мужчины.

Сам же юнец будто бы и не обращал внимания на то, как полыхал его дом. Сейчас он был сосредоточен, собран и видел перед собой лишь того, кто мешал ему. Раздражение, вот что испытывал Джон в данный момент. Раздражение на какого-то ублюдка, мешающего его цели в этой жизни.

— Без пяти минут трупу нет смысла знать этого.

— Слушай, — наклонил мужчина голову набок, слушая позади себя крики умирающих бойцов. Он уже почувствовал, что Виктор пошёл в разнос и вступил в бой. — Как насчёт того, чтобы работать на меня?

Глупо конечно предлагать такое в данный момент. Особенно человеку, отца которого он только что убил... Но почему бы и нет?

— Откажусь, — спокойно ответил цесаревич, а уголки его губ приподнялись.

— Жаль... — наигранно вздохнул Виктор.

Вокруг его тела в одну секунду появилось больше десяти разномастных печатей. Энергия Смерти откликнулась на зов Жнеца и маленький клочок реальности, где стоял мужчина, начал искажаться, а воздух — дрожать. От взгляда Джона не укрылось то, что его противник что-то применил. Что-то опасное, от чего инстинкты бывшего клерика взорвались предупреждением. Но разве могло это его остановить? Разве мог он пойти на поводу у страха и сбежать, отбросив свою суть и весь пыл сражений?

В один момент глаза цесаревича потеряли блеск жизни, став словно стеклянными и отрешенными. Полубезумная улыбка взыграла на его устах, а разум опустел, оставив лишь холодный расчёт.

Правая нога юноши проскоблила землю, левая выдвинулась вперёд и слегка согнулась для рывка, тело напряглось, а рука покрепче сжала плазменный меч. Он не слышал звуков, не чувствовал витающий в воздухе запах пепла, забивающий его нос. Он не ощущал абсолютно ничего, будто сражаясь без каких-либо эмоций и ощущений...

От вроде бы простой стойки юнца и его вида, волосы Виктора зашевелились на загривке, а сердце гулко пропустило удар. И хоть цесаревич ещё даже не сдвинулся с места, он уже ощутил, как Смерть вздохнула позади него, обдав волосы холодным воздухом.

Печать Регенерации, Усиления, Концентрации, Пламени Бездны для создания защиты, Печать Абсолютного Нуля, которая позволяла повелевать гравитацией и которая должна была придавить юнца к земле. Эти пять печатей буквально вспыхнули от вливаемой энергии Смерти, дабы уберечь того, кто создал их.

Взрыв... Нет, не так... ВЗРЫВ! Именно это произошло в следующую секунду, стоило цесаревичу сделать выдох. Тело юноши словно исчезло из реальности, растворившись в ветре. А на том месте, где он стоял мигом ранее, произошёл локальный взрыв воздуха. Виктор видел, как огромное количество Энергии Мира испарилось в один момент. Количество, которое не каждый одарённый способен поглотить... А это значило только одно.

«Дерьмо...»

Только одно слово успело всплыть в голове Виктора от осознания той проблемы, что появилась буквально из неоткуда. Кто же мог знать, что пацан, которого все считали за книжного червя и которого никто в грош не ставил, даже осознавая, что он будущий император, окажется таким чудовищем!

Лишь инстинкты, бесчисленный опыт сражений прожитых жизней и печати, позволили Виктору выжить в столкновении, которое сотрясло землю и заставило задрожать воздух. Цесаревич появился буквально перед лицом, а плазменный меч в его руках опасно завибрировал, после чего последовали комбинации ударов, будоражащие сознание Жнеца!

Цесаревич двигался на нереальных скоростях, будто сливаясь с самим ветром и повелевая им. И если бы не заранее созданный клинок из Пламени Бездны, и приготовления к атаке, то Виктор мог уже лишиться своей жизни. Вот только... Больше всего Жнеца поражала не сила юнца, а его глаза и то, с каким выражением лица тот сражался.

Полное отсутствие эмоций. Он был похож на безжизненную куклу, которой не ведомы гнев, ярость, злость и азарт сражения, что свойственно в пылу битвы. Отточенные до автоматизма комбинации ударов, пируэты и полностью рассчитанная мощь, которую только способно выдать тело. Сейчас юноша, который в прошлой жизни был сильнейшим воином своего мира по имени Джон Престон, желал выложится на полную. Отринуть всё то, что он ощущал в этом мире. Всю радость, счастье, злобу и гордыню. Ему нужно было вновь стать тем самым существом, которым он был ранее и ощутить абсолютную пустоту, чтобы одолеть врага, убившего императора одним ударом. И если бы не подобная демонстрации силы противника, то возможно Джон и не впал в так называемый Боевой Транс.

Скорость, на которой они сражались, поражала воображение. Вихри воздуха поднимали пыль и пепел, закручивая их и создавая небольшие локальные ураганы, а земля дрожала всё сильнее и сильнее от каждого соприкосновения клинков. Плазма — одно из лучших творений технологичного мира, и Пламя Бездны, что сдерживало натиск.

Виктор ощущал, как заскрипели от натуги жилы, и чувствовал как рвались мышцы, стоило их клинкам вновь встретиться. Мужчина недоумевал и одновременно получал азарт от того, что печать Концентрации просто не работала! Печать, что способна заморозить само время и реальность, была бесполезна, ведь юноша двигался с просто умопомрачительной скоростью! Возможно, наложи он ещё больше печатей друг на друга, то добился большего эффекта... Но даже такое количество уже давило на сознание и отдавалось головной болью.

Он — Жнец самой Смерти. Он тот, кто является олицетворением всех плохих эмоций своего настоящего «Я». Тот, кто желал занять место оригинала и стать свободным... Проигрывал какому-то пацану?!

«Хах... Пацану... Ну да, конечно.»

Кто, как не прошедший через множество жизней, понимал факт, что перед ним явно не юнец? Очередной Жнец? Раз так, то где его печати?

Взрывы и крики во дворце набирали обороты, а самое здание дрожало, что заставляло Виктора морщиться. Слишком долго времени он потратил на загадку, что пыталась сейчас его убить. План пошёл по одному месту и теперь... Придётся корректировать. Вот только, перед этим, он должен кое-что узнать. То, что вызывало у него противоречивые чувства, ранее не испытываемые.

— Скажи, — слегка запыхаясь, посмотрел Виктор на своего оппонента, стоило им разойтись. — Она мертва?

Ещё один глупый вопрос, и простой человек дажене понял бы его, но не клерик. Слегка наклонил голову набок, Джон внимательно взглянул на противника и сухо произнёс:

— Мертва. Виктор отсёк ей голову.

— Вот как... — почувствовал мужчина, как сердце невольно схватили чувства утраты. Но он быстро подавил их и, криво ухмыльнувшись, встал в стойку. — Значит, она была ничтожеством.

План «А» пришёл в негодность ещё в тот момент, как умерла Ксения, и эти двое явились во дворец. План «Б» так же давал сбой и таял с каждой секундой, пока шёл бой с неудачным и сильным противником. Ведь, чем дольше тот длился, тем больше была вероятность, что вот-вот явятся основные имперские силы и просто задавят намечающуюся смену власти в империи. И хоть союзники Виктора, являющиеся аристократами РИ, вовсю задерживали Корпус Мебиус и военные силы, те всё равно явятся. А это значит... Нужно торопиться.

— Что ж... Выходит, пора приступать к плану «С», — ухмылка стала шире, глаза его вспыхнули синим могильным светом, а тело приготовилось к атаке.

* * *

Разбросанные на полу обезображенные тела, разрушенная плитка и колоны тронного зала, крики умирающих и завывания ветра, что проникал в дыры.

Я стоял посреди кровавого ада, сжимая топор, взирая на убитых врагов и вдыхая запах меди и железа. Внутренности, помятая броня, сломанные плазменные мечи и множество оторванных или отсеченных голов. Позади слышались женские всхлипы, и надрывный детский плач.

Большого труда мне стоило подавить внутри себя Жнеца и выйти из состояния Харона. А уж как сложно было уберечь от давления Юлю и Анну, и говорить не стоило. Сама суть Харона это страх. Липкий, холодный и вездесущий страх Смерти, внушающий врагам отчаяние. Именно в большей степени благодаря ему я и смог сразить всех Ульхеднаров, спасая императрицу и её дочь.

— П-пап... Папочка... — слёзы лились из глаз девочки, что на сидела на коленях и обнимала труп отца.

Её синий сарафан был покрыт кровью, как и белоснежное платье царицы. М-да... Крови было столь много, что они будто бы искупались в ней.

Сама Анна стояла с опустошенными глазами и взирала на тело мужа. Я не знал, о чем она сейчас думала, но явно не о хорошем. Что до меня... То мне на императора было чихать с высокой колокольни. Ну, это с точки зрения Жнеца. А вот с точки зрения аристократа, я понимал, что это жопа. Большая и беспросветная задница, в которой окажется Российская Империя. Власть зиждется на силе, страхе и уважении. Сила помогает карать неугодных. Страх заставляет их подумать перед тем, как действовать. Ну а уважение... Оно для тех, кто понимает, кому принадлежит власть.

После смерти императора, начнутся трения и перед власти, если цесаревич не взойдёт на престол. Но в этом моменте есть один большой нюанс, носящий имя — Джон. Я хорошо знал его... Власть ему не нужна. А значит, дело швах.

Но да ладно... Это всё лирика и дела будущего. Сейчас нужно предпринять другое.

Ощущая лёгкий мандраж, я шёл в сторону Анны и с каждый шагом сердце начинало стучать всё сильнее. Хоть она и была одета в платье заляпанное кровью, это не убавило её красоты и женственности. Она так похожа на саму себя...

— Анн... — начал я говорить и, запнувшись, поправился. — Ваше императорское величество. Вам нужно укрыться в безопасном месте.

Женщина никак не отреагировала на мои слова и продолжала смотреть на труп мужа.

Вздох покинул грудь, после чего я снял с себя пиджак, который благодаря состоянию Харона никак не пострадал, и накинул на её плечи.

Крупно вздрогнув от моих прикосновений, Анна подняла глаза и посмотрела на меня. А после, в тронном зале раздался не только плач девочки, но и женщины...

— Тише... Всё хорошо... — прижал я её к себе, а та подалась без какого-либо возмущения.

Императрицы, матери, воины... Любая женщина в первую очередь именно женщина. Их психика может быть стальной и готовой ко всему, но даже она может сломаться и тогда они теряются, не зная, как действовать дальше и начиная искать крепкое плечо. Эдакий спасательный плот, который сможет спасти их во время шторма.

Рубашка намокала от слёз, а сам я ощущал, как быстро бьётся её сердце. Вот она в моих объятьях... Та самая, кто так похож на мою Анну. Больших усилий мне стоило не спросить: Помнишь ли ты меня? Сейчас не время и не место для подобного...

Снаружи прекратились звуки взрывов и содрогания земли, что заставило меня напрячься и подавить рвущийся наружу мат.

Я такой идиот... Поддался эмоциям и чувству встречи, напрочь забыв о главной проблеме.

Вот только сама проблема обо мне не забыла.

— Смотрю на вас и глаз радуется, — раздался насмехающийся голос, вслед за которым я повернул голову.

Подкопчённый, частично окровавленный и тяжело дышавший Виктор тащил по полу избитое тело цесаревича. Права рука парня была сломана в нескольких местах, одежда порвана, а лицо искаженно в гримасе боли.

Я не грел себя надеждой, что Джон справится с Виктором. Всё же... Он — Жнец. Но даже так, мой старый друг хорошенько потрепал его, что несказанно радовало.

Увидев своего избитого и еле дышавшего сына, императрица ещё сильнее прижалась ко мне и задрожала всем телом от страха.

— Знаешь, Витюша, — заговорил моё альтер эго, бросив тело парня на пол. — Я ведь хотел убить тебя безболезненно. Просто отнять жизнь, подарив тебе покой, и воссоединив нашу душу. Я хотел свободы, понимаешь?

— Как никто другой.

— И как ты ответил мне на мою любезность? — наигранно вздохнул он. — Сорвал планы, решил вступить в конфронтацию и убил мою Ксению, — имя девушки он почему-то произнёс с какой-то болью, что удивило меня. — Вот кто так делает?

— По-твоему, — отпустил я императрицу и вышел вперёд, закрывая её и Юлю. — Я должен был расслабиться и сдохнуть?

— Это было бы замечательно, — улыбнулся он, после чего провёл рукой по волосам.

Напряжение набирало обороты и я понимал, что боя не избежать. Два Жнеца сойдутся в схватке и выживет лишь один!

Шаг, и печати Скачка, Усиления и Концентрации вспыхнули за моей спиной, что вызвало более широкую улыбку Виктора. Шаг, и я готовился вступить в бой, вытащив его наружу, дабы Анна и Юля не пострадали. Ша..

Звук множества сапог раздался в ушах и в тронный зал вбежали бойцы рода Черновых и других аристократов, которых вели за собой отец Артёма и бойцы из Корпуса Мебиус.

Подкрепление...

У меня аж от души отлегло, стоило увидеть их и понять, что с такой гурьбой мы не только Виктора задавим, но и женщины будут в безопасности.

— Сергей Петрович, — обратился я к отцу Артёма, но тот будто бы и не обратил на меня внимания и посмотрел на Виктора.

— Какого черты ты ещё здесь?! — крикнул он в ярости, а после, посмотрел на меня. — И ты... Выжил, значит.

Понимание, осознание и полное удивление от происходящего охватили меня, а потом я увидел поднятую руку отца Артёма и услышал лишь два слова:

— Убить их.

Так вот о каком интересном деле ты говорил, скот поганый?! Хотел за мой счёт сесть на трон, но понял, что лучше сотрудничать с Виктором?! Ублюдок!

Множество стволов, большая часть из которых были моими прототипами, уставили на меня. Даже бойцы Корпуса Мебиус беспрекословно готовились выполнить приказ предателя, активируя способности.

Множественные печати Концентрации легли друг на друга, замораживая время и позволяя мне хоть немного подумать. Будь я один, то мог бы вступить в бой, но за моей спиной те... Кто так похож на мою семью. Я не смогу спасти их и прикрыть. Не смогу уберечь и защитить против этого скопления предателей!

Разум буквально разрывался от боли, которой меня одаривала печать, а боковым зрением я видел, как улыбался Виктор. Он всё продумал и нашел союзников даже здесь...

Состояние Харона вновь начало пробуждаться, Жнец показал клыки, а Левиафан приятно лёг в руку. Возможно сегодня я умру, но бросить Анну, Юлю и умирающего Джона просто не могу.

Вот только бой, который унёс бы множество жизней, так и не состоялся.

В одно мгновение, весь тронный зал накрыло таким мощным давлением, что дышать стало невыносимо. Тела предателей просто вдавило в разрушенный и окровавленный пол, а нас с Виктором подобное заставило встать на колено и крепко сжать челюсти.

Кто?!... Как?!...

Ощущая, как учащённо бьётся сердце, я вдруг почувствовал сбоку от себя лёгкое дуновение ветра и вскоре увидел... Императора!

Живой, пышущий золотым ореолом силы и олицетворяющий собой самое воплощение бога войны, он шёл в сторону предателей, что не могли пошевелится и в страхе смотрели на того, кому ранее клялись в верности.

— А я всё ждал, когда ты сделаешь свой ход, Сергей, — громыхнул голос императора, а его мощь усилилась в разы, вжимая предателей в пол тронного зала и заставляя их кричать.

— К-как?... — в полном ужасе пролепетал бледный мужчина.

— Ты и правда думал, что я не видел твоих игр и не знал о планах? — улыбнулся император, после чего оглядел бойцов. — Собакам — собачья смерть.

После его слов, зал осветила яркая вспышка и тела предателей в одно мгновение лопнули, орошая кровавыми фонтанами всё вокруг. Они умерли мгновенно... Все, кроме отца Артёма, что был полностью покрыт потрохами своих людей.

— Тобой я займусь позже, старый друг, — оскалился император и взглянул на Виктора, который с большим трудом, но поднимался на ноги. — Надо же... Ты можешь противостоять Свету? Впервые вижу Жнеца, способного на такое.

— Я полон сюрпризов, — криво ухмыльнулся Виктор, пытаясь не показывать страха.

Вот только я видел, как этот самый страх заполнял его сердце с каждой секундой. Моё альтер эго видело и чувствовало, что обстоятельства повернули на сто восемьдесят градусов, а его планы пошли по одному месту.

— Что правда, то правда, — покивал император и просто щёлкнул пальцами, произнеся: — Но это тебя не спасёт.

Небывалая вспышка света озарила собой весь тронный зал, заставив меня зажмурить глаза и ощутить боль. Жнец внутри меня буквально вопил от едва сдерживаемой боли и пытался укрыться в тени.

Глаза открылись и я увидел, что на месте Виктора... Остался лишь обожжённый кратер. Жнец, половина моей разорванной души и сильный противник, который заставил бы меня знатно попотеть, умер от одного щелчка пальцев...

— Теперь ты, — посмотрел император на меня.

И только сейчас я увидел, что его глаза полыхали жгучим светом, и из них, на меня смотрело будто бы само солнце.

Да кто он такой?...

«Ты желал ответы, мой Жнец...» — вдруг раздался хриплый голос Смерти в голове. — «И сейчас ты их получишь...»

Я ожидал любого исхода. Даже того, что император не посмотрит на то, что я спас его семью и просто убьёт меня. Но вместо этого... Он подошёл и просто положил ладонь мне на голову, произнеся слова, которые я вначале не осознал:

— Страх, боль, ярость, счастье и желание жизни... Всё это было свойственно нам. Там, где когда-то было одно, а после разделилось на три части. Две досталось той, кто правит тьмой. А одна... тому, кто правит светом.

С большим трудом, я поднял глаза. Император улыбался, а его глаза взирали на меня со смесью покоя и радости. А в следующую секунду... Его лицо начало меняться. Свет исходил из каждого места кожи, озаряя всё вокруг, после чего я увидел знакомую физиономию. Своё лицо из самой первой жизни...

К-как?! Как такое возможно?!

— У тебя множество вопросов, Часть Меня-Часть Одного, — произнёс он и вздохнул. — И пора тебе узнать ответы.

* * *

Спустя год...

Спокойный ветерок гулял в волосах, оставляя лёгкую рябь на воде и колыхая траву. Вдалеке квакали лягушки, щебетали птицы.

Мои ноги по щиколотку были погружены в воду, в руках находилась удочка, голову припекало яркое солнце, а нос заполняли запахи природы.

Год прошёл с того момента, как в Российской Империи должен был свершится государственный переворот и передел власти. Предатели, что стали союзниками Запада показали свои клыки и эти же самые клыки обломали. Все они думали, что император мёртв и теперь они вольны ставить свои законы... Вот только их планы так и не свершились. В тот самый день, империя потеряла больше десятка родов, которые пустили под забвенье. Заголовки статей и СМИ даже назвали этот день «Кровавое Воскресенье».

На одних предателях император не остановился и вскоре, как задушил недовольных, завершил войну. Оказалось, что основные костяки сил просто ждали и на фронте сражалось от силы процентов десять от общей силы. Император не пускал их вход из-за того, что ожидал нападения предателей. На мой вопрос, почему он позволил им действовать, он ответил: Виктор, нельзя просто взять и уничтожить больше десятка родов. Нужна причина.

Интриги, интриги и опять интриги... Ненавижу, мать его, проклятые интриги.

Благодаря мне и моей упертости, удалось спасти жизнь Артёма. Род Черновых, одного из столпов империи, так же желали пустить под забвенье, но я вытащил своего друга. Теперь он находится под постоянным наблюдением СБ императора и каждый его шаг контролируется. Забавно, что Артём даже ничего не знал об измене своего отца, пока зажигал с Кристиной.

Клан Беркутовых после всей этой канители усилил своё влияние и Фёдор Константинович уже поглотил часть активов предателей, сделав Беркутовых ещё сильнее. Его сын и мой друг Алексей, вовсю помогал ему в этом, заодно подключая Елену и Элеонор, что стала для девушки подругой и учителем.

— Ну как? Клюет? — раздался мужской бас за спиной, после чего на деревянный помост присела мощная фигура, протянувшая бутылку холодного пива.

— Да не очень, — улыбнулся я, приняв напиток и взглянув на говорившего.

Одетый в футболку и шорты со шлёпками, Юрий смотрелся весьма забавно, ведь до этого мне доводилось видеть его лишь в военном мундире или костюме.

— Женщины почти закончили приготовления, а Илья почти доделал шашлык.

— Это хорошо, — кивнул я, ощутив, как дрогнула удочка от клёва.

Так мы и сидели в тишине. Я готовился выловить рыбу, а Юра кайфовал на солнце, попивая пиво и наслаждаясь.

Те самые женщины, что накрывали на стол что-то кричали вдалеке, и среди них особенно выделялся голос с немецким акцентом.

Верена выжила. Спустя неделю после войны я пришёл к ней и девушку уже находилась в сознании, хоть и была слаба. Странно то, что после своего выздоровления, она не уехала в Германскую Империю, а решила остаться здесь. Что ж... Это её выбор, а я и не против.

Поплавок дрогнул, волны пошли по водной глади, а мои мысли ушли в тот день, когда я поговорил с императором и всё узнал...

Мои знания о том, что мы с Виктором были единственным составляющим одного целого, оказались неправдой. Была и третья часть, которая не упала во тьму и не стала Жнецом, а переродилась здесь... В этом мире. Этот Виктор, он же император Российской Империи, осознавал себя и ждал. Ждал, пока прибудут остальные части одного целого, чтобы принять решение.

«Мы с тобой едины, а потому рано или поздно, после нашей смерти, воссоединимся.»

Так он сказал, объяснив то, что это наша последняя жизнь. Последняя остановка, после которой мы сольёмся воедино и воссоединимся со своей семьёй. Наше альтер эго... Он сейчас ждёт нас в Садах Смерти, пребывая в состоянии стазиса, а уж после моей и смерти императора, мы сольёмся воедино, отправившись к нашей семье, что ожидает нас.

«Не торопись, мой Жнец... Они подождут тебя...»

Именно эти слова произнесла Смерть, когда я на миг задумался о суициде. И она была права. Здесь и сейчас, хоть я и желаю вернутся к своей семье, мне нужно сделать ещё многое. Уберечь и помочь тем, кто так же стал моей семьей. Обеспечить их самым необходимым и сделать так, чтобы их жизнь была прекрасной, когда я уйду...

— Виктор, — раздался женский окрик. — Юрий. Всё готово, ждём только вас!

— Ну что, идём? — спросил генерал, вновь приложившись к напитку.

— Они без нас не начнут, — улыбнулся я.

— Это точно...

— Пап, ну вы скоро?! — а вот этот голос принадлежал Дарье.

— Да-да, сейчас! — крикнул генерал и с кряхтением поднялся на ноги. — Эх... Пойдём уже что ли.

Я молча отложил удочку, поднялся на ноги, почувствовав под ними дерево помоста и взял небольшое ведро, после чего мы двинулись к огромному столу, где вовсю щебетали женщины. София с ребёнком на руках, которую назвали Аделиной, в честь её матери. Верена, Элеонора, Елена, жена Юрия. Здесь была и Кристина с Артёмом, что в обнимку сидели за полным от еды столом и общались. Ну а неподалёку стоял смурной цесаревич, он же лучший клерик Тетраграмматона, делающий шашлык и бормочущий под нос:

— Ещё две минуты и переворачивать...

Царила атмосфера уюта, радости и веселья, а обилие еды и выпивки лишь подогревало это.

— Поймал что-нибудь? — с улыбкой спросила Норико, посмотрев в ведёрко. — Хм... Не густо.

— Тебе хватит, — хмыкнул я, а глаза опустились на округлившийся живот девушки. — И ему тоже.

— Кормилец, — ухмыльнулась она и поцеловала меня в щёку. — Идём к столу.

Рассевшись, мы первым делом налили напитков и алкоголя тем, кому его можно, а после раздался мощный голос генерала:

— За то, что мы сегодня здесь собрались!

Не закусывая и не занюхивая, Юрий опрокинул стопку и выдохнул.

— Ох, хорошо пошла!

Женские смешки, моя улыбка и хмык Артёма.

— Шашлык готов! — подошёл цесаревич к столу и снял мясо с шампуров в тарелку. — Эй, а мне выпить?!

— Эт да... Вы не налили ему, генерал, — пожурил Артём.

— Виноват, — серьезно кивнул Юрий и налил стопку, которую сразу же передал юноше. — Ошибка исправлена.

— Благодарю, — ухмыльнулся Джон и, отсалютовав всем собравшимся, выпил. — И правда... хороша!

Отдыха постепенно набирал обороты. Женщины сюсюкались с младенцем, Артём и Кристина щебетали о своём, Юрий бухал, а я сидел в обнимку с Норико и поглаживал её живот, в котором рос наследник клана Беркутовых.

— Когда? — раздался голос цесаревича сбоку от меня.

— Скоро, Джон, — ответил я, а Норико заинтересованно посмотрела на нас, услышав незнакомое имя. — Дай мне ещё немного времени.

— Если только немного, — проворчал он, цепляя бутылку со стола и выдвигаясь в сторону Юрия.

— О чём вы говорили? — спросила Норико.

— Да так... Нужно будет отдать один долго.

— Надеюсь, отдавать ты его будешь не скоро?

— Не переживай, — вновь провёл я рукой по животу и улыбнулся. — Время ещё есть.

Да, у меня ещё есть время... Чтобы обрести счастье, а после — отправится к своей семье.

П.А. Конец тома и серии, друзья!)

Хочу сказать большое спасибо, что вы были со мной всё это время. В те минуты, когда я делал большие паузы и останавливал прогресс книги. Спасибо вам за поддержку, приятные слова и те моменты, которые мы разделили вместе. Я признателен каждому из вас и надеюсь, что мы увидимся с вами в следующих книгах!)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28