Последний вальс [Анастасия Калегина] (fb2) читать постранично, страница - 3

свисал ловец снов, а около окна сверкала гирлянда.

– Прикольно тут у тебя! – отодвигая ноутбук в сторону и присаживаясь на диван, оценил Юрка.

– А это что за штуковина? – Сашка не удержался, чтобы не сфотографировать интересную вещицу.

– Ловец снов. Мама сделала, – Юля прикоснулась к свисающим нитям и закусила губу, – вы пока осмотритесь, а я сбегаю за чаем.

Лика пошла вслед за подругой. Остановилась перед дверью, обернулась и покрутила указательным пальцем у виска. Ребята знали про несчастный случай. Женщина на пешеходном переходе отвлеклась на звонок. Водитель не успел затормозить, когда на плохо освещённой улице заметил движущийся силуэт. Мама Юли скончалась почти сразу, а тем водителем оказался её папа. Теперь мамы нет, папа в тюрьме. Тётка, у которой с собственными детьми не сложилось, оформила опекунство и забрала девочку к себе, так она оказалась в их классе. Одноклассники всеми силами старались не трогать эту тему, даже вскользь. Каждый из них примерял эту ситуацию на себя и сжимался в беззащитный комок, а Юлька как-то справлялась, поэтому избегать – комфортный выход для всех.

– Саша, ты дурак? – Серёжка выхватил телефон у друга.

– Да что такого-то? – оправдывался кудрявый блогер.

– Сань, да всё норм. Просто убери свою дурацкую камеру, надоел уже всё снимать, – пробубнил Юрка.

Вскоре подруги вернулись. Облепиховый чай обжигал. Домашнее печенье оставляло после себя только крошки. Что-то ещё в этот вечер обожглось и рассыпалось. Лика обещала помочь маме с оформлением класса к утреннику, поэтому через 15 минут она убежала. Попросила не провожать. Юра тоже надолго не задержался: отец уехал, на его долю выпала ответственность за мужскую часть по хозяйству. Саша резко вскочил и вызвался идти с другом. Ему уже не терпелось стряхнуть с себя груз неловкости. Юля и Серёжка остались вдвоем. Впервые.

– Эм, может ещё чаю? – весело предложила гостеприимная хозяйка.

– Да, давай, – Серёжка ничего на вечер не планировал, поэтому уходить не спешил, – ты не обижайся на Саню, он не специально. Привычка у него такая везде лезть и всё снимать.

– Не, я не обижаюсь. Не парься, я же всё понимаю. На самом деле тут почти всё напоминает о маме. Но что ж теперь никого в гости не приглашать? Хуже будет – от тоски умру. А убирать мамины вещи и подарки я не хочу. Пусть хоть так будет рядом, – дрожащие губы пытались изобразить радость. – Сейчас тебе что-то покажу, только обещай не смеяться.

– Попробую, – сказал Серёжка вслух, а про себя подумал, что вряд ли сейчас его может что-то резко рассмешить.

Юля достала из выдвижного ящика маленькую коробку. Присела рядом, скрестив ноги. В её тайнике лежала бирка новорожденного, грызунок, фотографии, шерстяные пинетки, пустышка и детские рисунки.

– Это ты? – Серёжка указал на маленькую девочку со смеющимися глазами.

– Ага. А это мама, – рядом на фото стояла женщина в синей клетчатой рубашке и подкатанных джинсах. – Она любила вязать, шить, да и вообще могла сделать руками всё, что угодно. Вот и я, когда собираю браслеты, всегда думаю о ней. Вот папа – на другой фотографии усатый мужчина сидел на стуле, – руки с фотографиями задрожали и горячие капли осторожно скатились по щекам.

Серёжка не нашел нужных слов, просто обнял одноклассницу. «Как же ты всё это вывозишь?» – после этих мыслей прижал сильнее плачущую девушку. В какой-то момент Юля резко захлопнула коробку, убрала её на место и превратилась вновь в прежнюю озорницу. Когда эмоции улеглись, ребята вернулись к остывшему чаю.

– Уже поздно! – крикнула из соседней комнаты тётя, досматривая очередную серию очередного сериала на «Первом». Она слышала всхлипы за дверью, но предпочитала не вмешиваться. Могла накормить, одеть, а вот подобрать тёплых слов не умела.

– Серёжа уже уходит, – прозвенело в ответ.

Вдвоём вышли за ворота. Сегодня Серёжа впервые увидел одноклассницу в другом амплуа. Ему разрешили не просто посмотреть театральную постановку, а провели в закулисье. Странное ощущение. Вроде перед тобой стоит тот же самый человек, что и вчера, но всё же совершенно другой. На прощание парень по-дружески положил руку Юле на плечо, отвел за ухо розовую прядь и после чего быстрым шагом зашагал в сторону дома, не понимая, что с ним происходит.

Ночью в трёх квартирах свет потух под утро.

Лика написала Серёжке смс-сообщение, но он молчал, позвонила – телефон оказался выключен. Вышла на улицу – в комнате соседа горел свет. Его молчание не давало покоя. «Надо уснуть, завтра разберёмся».

Юля рассматривала ловца снов, вспоминая сегодняшний вечер посекундно. Когда память подбрасывала кадры, где они сидят с Серёжей в обнимку, а потом перед уходом он касается её волос, тут же всплывает кадр, на котором он с Ликой. От этого всё предыдущее меркло. «Глупость какая. Надо просто уснуть и забыть».

Серёжка то сидел, поджав колени к подбородку, то ходил по комнате взад-вперед. «Чёрт, зачем я остался? Зачем она достала те фото? Надо было сразу уйти, и