Левант [Роман Мороз] (fb2) читать онлайн

Роман Мороз Левант

Пролог

«В оковах тьмы только сердце ведет к свету, робким гласом освещая твой путь. Только мудрый услышит этот голос. Он покажет нашу суть», — странные слова и фразы всплыли мимолётом, но были отвергнуты, как и множество раз ранее. Но, словно феникс, возрождались вновь. Череда образов, будто отражения на беспокойной воде, сменялись в тяжелых объятьях сна. В них был лик человека, который неустанно стремился в далекие земли, и темный меч, что словно раскатами грома разил врагов, и то, что страшной тенью тянулось по земле, жадно пожирая все, чего касалось. И была звезда, которая отчаянно боролась с темнотой, рассекая необъятные небеса. Все изменилось! Это чувство переполняло душу. Это было впервые.

— Это сон! — прозвучал голос внутри.

— Уже нет, — послышалось в темноте.

Глава 1

— Мир везде одинаков. Чему ты удивляешься?

Глубоко в душе возник вопрос, на который ответ был не нужен. Странник старался не издавать ни шороха. Он прятался средь деревьев, густые листья каштана заботливо скрывали его от глаз. Трое всадников промчались мимо. Тени лошадей скрылись где-то в глубине. Одинокий путник вновь осмотрелся, сделав неуверенный шаг, отправился дальше, держась чуть поодаль от избитой дороги. Впереди было тихо, слишком тихо, и от этого он замер. Его опасения оправдались. За спиной послышались крики. Троица всадников, скрывшись из виду, вернулась назад через пролесок, в поисках жертвы. Путник на мгновение попытался обнажить свой клинок, но, тут же отбросив эту мысль, устремился прочь от дороги, туда, где были густые ветви, что могли его спасти. Сапоги скользили и утопали в земле, он словно сам утопал в этом месте, гонимый куда-то вперед.

Путник не смог бы добраться даже до ближайшего города с троицей позади. Он затаился за деревом. Его дыхание было сбито, а сам он дрожал, словно вокруг был не разгар летнего сезона, а пора холодов. Звук топота стал отчетливей, можно было уже различить тяжелый храп лошади. И это был его шанс на спасение. Путник выскочил на встречу наезднику и, вскинув руку, замер на месте. И на кончике его пальцев появился маленький огонек, который с каждым мгновением перерастал в свет, что слепил словно солнце. Лошадь встала в ступоре и почти скинула с седла своего хозяина. Почти, но не совсем. Но этого было достаточно, чтобы остальные остановились и странник продолжил путь, туда, где разбойники с дороги уже не посмели бы на него напасть. Туда, где стоило опасаться совсем другого.

***

С севера надвигался ливень с грозой. Люди на тракте спешили. В округе витало волнение, отовсюду доносилось, что такого не бывало в это время года. Странник шел неспешно, вслед за повозками и людьми, иногда осматриваясь по сторонам. Недавно услышанные слова от одного из странствующих торговцев, что бандиты всегда найдут свое место в этом мире, приобрели новый смысл. Это была единственная безопасная дорога из тех земель, откуда пришел странник. Даже с разбойниками она была более безопасной, чем остальные. В такое путешествие он отправился впервые. Город уже был близко, а солнце на закате освещало путь ему и всем остальным.

Стражники у ворот выборочно останавливали приезжих. Путник в серой накидке немного сбавил шаг, ожидая, что просто так пройти не сможет. Скинул с головы капюшон. Теперь его лицо можно было рассмотреть. В другое время года он бы выделялся своей светлой кожей и русыми волосами. Местные жители в основом были все смуглыми. Но сейчас город был насыщен приезжими. И этому была ежегодная причина. Однако все случилось как он и ожидал. Самый щуплый из троих постовых преградил ему путь, внимательно осмотрел и строго прохрипел, выпятив грудь вперед:

— Зачем в город пожаловал?

— На аукцион, — спокойным голосом ответил путник.

— Правила, надеюсь, известны? — даже не пытаясь прикрыть ухмылку, сказал стражник.

— Известны, — путник утвердительно кивнул головой.

Постовой, ничего не говоря, развернулся и освободил путь. И перед глазами странника открылся город Герборт. На главной улице было оживленно, многие лавки и таверны только собирались закрываться. Люди шныряли вокруг, смешиваясь с потоком только зашедших. Виднелись несколько ухоженных трактиров, где уже было шумно и людно. Мужчина прошел мимо в надежде, найти место подешевле. Желаемое нашлось само собой. Немного покосившаяся вывеска указывала на трактир с манящим названием «Молоко девы», откуда сильно пахло жареным мясом и пивом. Путник осмотрелся. Он зашел внутрь и направился прямиком к трактирщику. Им оказалась взрослая женщина, плотно сложенная. В тот момент она наливала очередную кружку одному из гостей. Подойдя к стойке, путник поприветствовал хозяйку. Она вскользь смерила его взглядом. Новый гость был среднего роста, одет в простую одежду. С короткой стрижкой и голубыми глазами. Единственное, за что взгляд мог зацепиться, это нос с горбинкой. Во всем остальном еще один обычный посетитель. Не был похож на воина или одаренного, на богача или бедняка. Скорее всего, прибыл из северных земель.

— Мне бы комнату. Есть что-то подходящее? — ровным голосом спросил путник.

— Сейчас нет, но к ночи будет. Присядьте за столик и подождите, если желаете у нас остановиться, — не отрываясь от своих дел, ответила женщина.

— Я подожду, — уже немного неуверенно сказал путник.

Он обсудил цену комнаты и присел за последний свободный столик. Заказав себе выпить, путник посмотрел на постояльцев трактира внимательней. Народец был крайне разношерстный, и, к счастью, никому не было дела до одинокого мужчины за дальним столиком. По крайней мере, так казалось. Да и самому новому постояльцу очень хотелось, чтобы так было. Но неожиданно к столику, спустившись с лестницы, подошел кучерявый мужчина и громко спросил: «Дружище, тут свободно?»

Путник утвердительно кивнул, в душе сетуя на такое стечение обстоятельств, однако виду не показал. Кучерявый улыбнулся и словно упал на соседний стул. Хлопнул ладонью об стол, подзывая девчонку, которая только успевала бегать с подносом туда-сюда.

— Как зовут тебя, дружище? — осматриваясь, спросил кучерявый.

— Роберт, — ответил странник, делая очередной глоток из кружки.

— Роберт! Хм… Знавал я одного Роберта, нормальный был мужик. А меня Сесилом кличут. Выпьем же за знакомство! — с этой фразой Сесил поднял только что принесенный ему кубок и продолжил.

— Ох, славный город Герборт, смотри, сколько притянул новых людей, — Сесил окинул взглядом рядом стоящие столики и проворчал. — Видел бы ты это место лет 20 назад: маленькая деревушка на пересечении двух трактов. А сейчас великий, мать его, город. И все благодаря Ридусу Герборту — магистру книжных червей и главному рукоблуду одаренных. И вот все эти почти 20 лет стекаются сюда разные богачи и бедняки, мудрецы и глупцы, великие мира сего и их менее великие отпрыски. Все ради одного! — с этими словами Сесил многозначительно посмотрел на Роберта, который, в свою очередь, сделал вид, что не обратил внимания на скрытый вопрос.

— Разве ради одного? Есть торговцы, есть те, что ищут работу или убежище или новую жизнь. У каждого свои цели, — пожал плечами странник.

— Согласен, цели у всех разные. Только эти бы их цели не пересеклись бы в этом месте, не будь тут дара Герборта. Город существует благодаря девам неба. И сложно это отрицать. Представь: десятки лет существовал их дом, величественный и могущественный. А потом исчез, недооценив одного обидчивого книжного червяка. И вот теперь каждый год в день, когда его ошибки скрыть невозможно, сюда стекается в два раза больше людей, чем обычно. Говорят, что на западе, что на юге, при наличии возможности, у многих есть такой дар. Это так?

— Откуда мне знать. Я не везде побывал. Хотя ходит много слухов и небылиц по этому поводу, — глядя куда-то вдаль, ответил Роберт.

— Правда! А, похоже, что ты издалека. И не так прост! — усмехнулся Сесил и после паузы продолжил. — Про небылицы ты прав. Я скажу тебе, что любая дева неба — это чудо. Только чудо, с детства обученное мечу и силе. И если кто-то скажет, что дева предала или обманула, то это небылица. А вот если справилась в одиночку с ордой солдат, защищая кого-то, то это правда. И если скажут, что этот кто-то в основном слабак или мерзавец, это тоже правда, — оскалившись, сказал кучерявый. — А ты не похож ни на одного из них, вот и думаю, зачем ты прибыл в этот город?

«Какая досада», — промелькнуло в голове Роберта. Он крайне не хотел продолжать этот разговор и раскрывать свою цель какому-то болтливому незнакомцу, но и собирать небылицы желания не было.

— Может быть, все здесь ради одного, да и я хочу попытать удачу. Возможно, ты прав, и я не похож на того, кому это по плечу, — голос Роберта приобрел металлический оттенок.

— Возможно, — задумчиво сказал Сесил. — Видишь? Одна из них, столик впереди, — кучерявый указал на девушку со светлым волосами и глазами цвета фиалки. Девушка сидела неподвижно и молча рядом с уже прилично набравшимся алкоголем мужчиной.

— Хорошо этому мужику: хоть вусмерть нажрётся, а его никто тронуть не посмеет. Она рядом и служит этому мешку с костями. И вот это итог Ридуса гнидуса! Ты уже понял, что вся эта история мне не нравится, этого я не скрываю. Эти рассказы, что великий Ридус Герборт спас континент от тирании дома неба, инакомирье было повержено, а он — герой в этих краях. Мне это слушать тошно! Все было банально до тошноты. Сначала с домом неба был мир, но, как и положено, кто-то кого-то подставил, и началось. Нажива, война. В которой по своей тупости помер сынок этого червяка. И конечно, он обвинил во всем дев неба и начал мстить. Мстить, да еще и как: заговоры, интриги и в конце — то, что нельзя было делать. И все, итог. Есть город в его честь, который богатеет за счет лишения свободы дома неба. В итоге стольких людей просто пленили, словно мы на западе каком-то. Так у меня вопрос: разве это та цена?

— Кто знает. У меня встречный вопрос. А так ли все обладатели дара ужасны? Вот если бы ты был одним из них, ты сразу бы записал себя в последних? Может, просто судьба, — с видимой безразличностью сказал Роберт.

— Если ты веришь в судьбу, то знай, Роберт, она еще та извращенка, — засмеялся кучерявый. — Главный аукцион начнется завтра. На площадь всех пустят, вовнутрь — не всех, — с иронией подчеркнул Сесил. — Кто-то получит свое, а кто-то и нет! Вот и проверишь свою судьбу.

«Про свою судьбу лучше мне молчать», — подумал про себя странник, но сказал другое.

— Ты, я так понимаю, не хочешь дар? — с видимым безразличием сказал Роберт.

— Дар хочу, но не тот, что есть, — задумчиво ответил кучерявый, поменявшись в лице и сбросил улыбку.

Роберт в ответ лишь промолчал.

— Комната свободна и готова, — окликнула путника хозяйка трактира.

За окном уже близилась полночь. Странник пожелал удачи своему нежданному собеседнику и пошел в комнату. Небольшая, но чистая и с кроватью, она вполне его устроила. Путешественник сел на постель, всматриваясь в окно. Не одну неделю он ночевал в дороге, в повозках или на улице. Он успел забыть, что такое спать под крышей над головой. Из окна открывался вид на северную часть. Ливень с грозой был совсем рядом. Звуки грохота небес доносились глухим эхом. В его голове кружилась плеяда мыслей. Сесил, который оставил смешанные ощущения, некую тревогу. Вопросы о том, сможет ли он вынести груз своего выбора, правильный ли путь был выбран. Завтрашний день, полный неизвестности. Вопросы, на которые нет ответов. Хватит ли у него сил. Одно ему было абсолютно ясно: он должен идти на край севера, за горизонт, туда, где начинается гроза, туда, где все началось. От этого зависисит все!

***

Утро ознаменовалось шумом и гулом людей, казалось, в каждой точке города, который с утра будто ожил и вскипел. О ночном ливне напоминала только сырая брусчатка под ногами, а крыши цвета кирпича и серые стены стали будто теплее и гостеприимнее под лучами солнца. Кошелек в кармане за пазухой, крепче затянутый поясной ремень и короткий меч сикс. В таком виде Роберт оказался на площади перед зданием гильдии. Последнюю неделю он представлял временами этот момент и пытался предугадать, как будет проходить аукцион, и что конкретно ему делать. Но хоть какое-то понимание вещей заканчивалось на этом моменте и это рождало новые волнения в душе. Идея получить дар Герборта появилась давно как один из этапов для достижения цели. Люди многое рассказывали про условия, которые каждый год меняются, как и порядок аукциона. Цена также скачет и вверх, и вниз. И есть варианты абсолютно эксклюзивные. А еще, чтобы стать обладателем, нужен определенный запас духовных сил, а с этим у Роберта была непростая история.

В восточной части города поднялся в небо Левант: остров из земли, камня и металла с замком по центру, что словно небесный корабль плыл средь облаков. Именно на них богачи, военные или знать могут пересекать весь континент и отправиться даже за ледяной океан. Для стран это была в основном боевая единица. Очень сложная и дорогая. В этой части света, в королевстве Герия их не так часто можно было увидеть. Толпа на площади перед гильдией толпа вовсю глазела на уходящий вдаль небесный тихоход. И Роберт тоже завороженно смотрел на Левант. Он даже не хотел снова думать, куда бы он мог отправиться на таком. Просто не отрываясь провожал его взглядом. В этот момент на трибуну из досок поднялся статный мужчина лет пятидесяти в темно-фиолетовом длинном кителе.

— Я приветствую всех собравшихся на двадцатый ежегодный аукцион Герборта! Меня зовут Ворней, и я являюсь заместителем главы гильдии. В этот аукцион мы представим вашему вниманию сто пять даров. Как всегда, для тех, кто у нас впервые поясню, что все девы бывают из трех семей. Самая многочисленная — это семья ветра, ее дочери будут первые. За ними будет семья воды. Сильнейшими дарами являются девы семьи гроз, — необычно громко для человека сказал Ворней, немного задрав подбородок и чопорно жестикулируя одной рукой.

— Красота, слов нет. Привет тебе, дружище! — послышался уже знакомый голос Сесила, который в этот момент хлопнул странника по плечу.

— Все же и ты здесь, а говорил, что против этого, — проговорил Роберт, не отрывая взгляда от сцены.

— А что тут любить? Ты посмотри, как они это называют, — дары Герборта. А знаешь почему? Потому что многим не нравится слово «рабы». В мире и так все неспокойно, конец света предрекают, войну, вторжение, и в итоге мысль, что рабство легализовано в современном-то, мать его, обществе, не принимается, но это же сила и власть, и война близка. Вот всех и устраивает, что название другое. Только как это паскудное состояние ни называй, смысл один и тот же. Ты слышишь, что он рассказывает? — Сесил посмотрел на путника, будто не договорив что-то.

— С трудом, знаешь! Ты ведь говоришь не останавливаясь, — вздохнул Роберт.

— Так я тебе помогу, дружище. Все расскажу за него. Сейчас он говорит, что каждый желающий может получить дар и имеет на это право, как и завещал великий основатель Ридус гнидус Герборт. Что в переводе означает: всем нищебродам надобно убраться отсюда скорей и уступить дорогу тем, у кого есть монеты, но нет чести. А теперь говорит: «И только тот, который обладает достаточной волей и силой, сможет стать хозяином дара и обязуется не направлять его на неблагие дела и до конца своих дней быть гарантией сохранения контракта». Это означает, что рабство дев, оно ведь из-за контракта подчинения, и делай с ней что пожелаешь, главное, чтоб никто не узнал, хотя наказания один черт нет. Что дальше говорит? «За символический взнос прошу пройти желающих в парадное помещение гильдии». А это значит — плати скорей, чтоб просто зайти. Я доступно объясняю, дружище? — подмигнул кучерявый Роберту.

— Весьма, — усмехнулся Роберт.

Но волнение Роберта нарастало, и наличие незнакомца рядом только усугубляло обстановку. Вход и вправду был символический — тридцать монет.

На словах мастера про взнос за проход часть зевак с площади сразу двинулась прочь, часть же осталась. Медленно стекались к воронке людей возле входа в гильдию. Роберт также направился туда, и вслед за ним — Сесил.

— А ведь ты вчера говорил про судьбу. Она свела тебя со мной. Ведь у меня к тебе деловое предложение, — кучерявый еще больше оживился.

— Этого я и боялся, — вздохнул странник.

— Да ладно тебе, ничего противозаконного. Слушай, дружище, я думаю, ты и сам понимаешь, что шансов у тебя нет. И если даже у тебя хватит денег на начальную цену простой девы семьи ветра, то с ходом аукциона ты не сможешь выдержать ставок. Посмотри, кто туда заходит: дети вельмож, князья, мастера магии, у многих из них уже есть эти рабыни. И они не упустят шанс купить еще. Ты прекрасно понимаешь, что не вписываешься в эту шайку. Поэтому есть предложение, чтобы мы оба остались в плюсе, — Сесил снова положил руку на плечо Роберту.

— Так не бывает! Не знаю, что ты задумал, но не стоит мне этого делать, — резко ответил Роберт.

— Полегче, дружище, — усмехнулся кучерявый. — Ты мне понравился, я людей за милю чую. Я буду в холле семьи воды. Передумаешь, найдешь меня, — на этих словах они уже оба вошли в холл гильдии, а Сесил ускорил шаг и ушел вперед.

Роберт огляделся по сторонам. Помещение было масштабнее, чем он представлял себе: массивные белые колонны держали потолок, который будто парил, пол из мрамора блестел, будто отполированный. Все это говорило о достатке средств у гильдии. По краям стен уже начал проходить аукцион, и странник раздосадованно цокнул языком. В этом году в формате аукциона проходило получение даже дочерей семьи ветра. Должно было быть иначе, по рассказам бывавших тут. Сумма в мешке была при учете прошлого аукциона. И больше взять с собой не получилось. И ждать еще один год было нельзя. Он пошел по левому ряду. Вдоль стены стояли стеклянные ларцы высотой с человеческий рост, закрытые накидкой. С них по очереди стягивали ткань, и становилось возможным увидеть, какая девушка находится внутри. Девы неба сидели неподвижно, с закрытыми глазами, и даже присмотревшись, невозможно было понять, дышат они или нет. Стеклянный ларец имел ромбообразную форму с сужением к верхушке. Выглядели они как клетки для птиц, только из стекла и металла. У каждого ларца стоял один из членов гильдии, все как один одеты в кители серебряного цвета. А табличка рядом указывала на цену и имя пленницы.

Странник остановился возле одного из ларцов. На табличке была написана стоимость в двадцать восемь тысяч монет. У Роберта с собой было всего на одну тысячу больше. И это первая дева, которая подходила ему по цене. Остальные были дороже. Он посмотрел внутрь и понял, почему такая цена: на вид девушка была немного младше остальных. Как только рядом с ним появилось еще несколько человек, мужчина, который был ответственным за эту деву, начал говорить.

— Приветствую вас, дорогие гости. Меня зовут Лент, я представляю вашему вниманию ученицу из семьи ветра, Молу. Напомню, что с момента победы над домом ветра каждая из дев была помещена в такие Ларцы Дара Герборта. И на них наложено заклинание, при котором они не могут существовать в мире без хозяина, и если без контракта их выпустить, они тотчас умрут. Напоминаю, что заклинание это бесповоротно и дает абсолютную гарантию безопасности. С момента конца войны они не постарели ни на день и не растеряли своих навыков, можно сказать, что они в очень глубоком сне. После открытия вместилища дева неба будет подчиняться только вам, хочет она этого или нет, и не сможет причинить вам вред, никогда! Теперь пару вещей, которые я обязан сказать. Порядок аукциона следующий: начальную цену может поднимать любой из гостей. Участвовать в аукционе члены гильдии не имеют права. Опускать цену гости не имеют права. После выбора победителя избранный пробует открыть ларец, он откроется только в том случае, если у кандидата хватит сил питать контракт. Для этого он должен провернуть ключ на ларце. Если кандидат смог открыть дверку ларца, с ним сразу заключается контракт, и он должен немедленно заплатить за деву сумму, на которой был остановлен аукцион. Если победитель не может открыть ларец, цена возвращается на первоначальную, и аукцион проходит заново без участия прошлого победителя. Итак, Мола, дочь семьи воды, ученица легиона, умеет сражаться копьем, владеет базовой силой ветра. Стартовая цена двадцать восемь тысяч.

— Двадцать восемь триста, — поднял руку полный юноша, не сводивший странный взгляд с девушки в ларце.

— Двадцать восемь пятьсот, — быстро сказал Роберт.

— Двадцать восемь восемьсот, — послышалось рядом.

— Тридцать три тысячи, — возник из ниоткуда худой парень с неприятным лицом.

Роберт стоял неподвижно, слушая отсчет и объявления победителя в возможности обрести в слуги эту деву. Также молча он наблюдал, как победитель смог открыть дверку, провернув рычаг замка. После чего развернулся и пошел дальше, выругавшись про себя. Проходя мимо других предложений, успокоил себя, что варианты еще есть и не все потеряно. Почти все гости уже попали в стены гильдии и все больше разбредались внутри них, все больше шансы странника сокращались. И все больше не давала покоя мысль, что это все неправильно, и никто из присутствующих не имеет на это права. Все больше давила реальность и понимание, что другого выхода он не знает. Все больше нарастали в душе противоречия между тем, что надо, и тем, что должно.

Так безрезультатно Роберт добрел до следующего знакового помещения мероприятия. В огромном зале находилось всего две сцены. Вокруг них на стульях сидели люди, у каждого в руке карточка с номером, как и та, которую дали Роберту при входе в место аукциона семьи воды. Все вокруг говорило о том, что это более дорогие дары. Странник нашел взглядом кучерявого, который сидел за одним из столиков на стуле, положив ногу на ногу и подбрасывая свою карточку с номером. Когда Роберт подсел рядом, оба не проронили ни слова. Лишь спустя некоторое время Сесил заговорил.

— Я знал, что ты придешь, дружище, с этого и надо было начинать. Но времени уже очень мало. У меня мало, — оглянулся по сторонам Сесил. После опыта общения с ним Роберт видел, что от былой его расслабленности не осталось и следа. Он был собран, внимателен, в готовности выстрелить в любой момент как заряженная пружина. И его вальяжность была лишь для видимости.

— Ты говорил про предложение? Что за предложение? — почесав лоб, тихим голосом сказал Роберт, смотря на сцену.

— Успокойся, дружище, что ты такой хмурый, улыбайся. А то еще подумают, что мы не за покупками тут, — будто пропел кучерявый, заметив крайне растерянный вид Роберта. И продолжил.

— Дело простое. Слушай внимательно, иди в зал, где проходит главный аукцион с девами семьи гроз. Участвуй и поднимай ставки, но не выше двухсот тысяч монет. Если выйдешь победителем, то с умным видом надо подойти к ларцу и попытаться открыть его. Эту процедуру повторяй раз за разом. Ты не местный и в городе этом задерживаться не станешь, — Сесил замолчал в момент, когда мимо проходил один из гостей.

— Зачем тебе это надо и с чего ты взял, что у меня есть такая сумма? Что вообще тебе нужно? — быстро сказал Роберт, чуть ближе наклонившись к кучерявому.

— Много вопросов, ты не сможешь там открыть ни одного ларца и времени объяснять нет. Просто сделай это, и я дам тебе то, что ты желаешь, — вставая со стула, все с той же улыбкой сказал Сесил, взглянув в глаза Роберту.

Какая паскудная, непонятная ситуация, от которой несет за версту. С этой мыслью странник поднимался все выше по черным мраморным ступеням. Такого исхода событий он совсем не мог предугадать. На чаше весов было вернуться ни с чем или ввязаться в непонятную авантюру. Мысли крутились в голове в бешеном вихре, и ответа не приходило. А подергивающиеся веко говорило ему, что он сейчас не в форме и далеко за гранью спокойствия. Роберт зашел в зал, с приглушенным светом. И в нем надо было постараться, чтоб найти предмет не из благородного материала. Золото, мрамор, шелк, кость и многое другое. Участники уже выглядели совсем иначе. И не было шума и звука толпы людей, лишь шепот и внимательные взгляды. В одном Сесил был прав: странник оставаться в Герборте не намеревался. И эта мысль была единственной, что успокаивала его. Можно было добраться до северных ворот: там близка чаща, в которой легко затеряться, ускользнуть. Глубоко вздохнул странник и сел за свободной столик. В центре стояла одна сцена с мужчиной в фиолетовом кителе с золотой окантовкой. И конечно, в центре красовался ларец, ради которого были все и собрались.

— Это наш второй уникальный дар сегодня. Представляю вашему вниманию прекрасную дочь семьи гроз, Лавету. Посмотрите на эту фигуру и лицо, темные шелковистые волосы, идеальный рост и пропорции, кожу будто бархат. Считалась одним из самых прекрасных членов дома неба. И при этом одной из самых сильных. Мастер владения мечом, воительница, что подчинила себе силы ветра, воды и молний. Замечу, что каждый год таких редких даров бывает лишь несколько, и тот, кто будет обладать им, может смело называть себя избранным. Начальная цена сто тридцать пять тысяч монет, — зычным голосом проговорил мужчина на сцене, внимательно смотря по очереди на каждого участника.

Тем временем Роберт, который благополучно прослушал половину слов, витая в собственных мыслях, стартовую цену услышал особо четко и давящее ощущение где-то внутри появилось именно при её оглашении. Темп аукциона нарастал, за бесценную воительницу схлестнулись графы, правители городов, разные знатные иноземцы и с виду простой странник. Первый раз поднимать цену было не очень комфортно, особенно когда в кармане не было и половины этой суммы. Но с каждым следующим разом это становилось все проще и естественней. В первый раз выиграл хорошо одетый парень. Итоговая сумма была в двести сорок пять тысяч момент. Когда тот поднимался на сцену, Роберт отметил для себя, что насколько большой была сумма, ровно и настолько было тупым выражение лица победителя. И именно с такой физиономией он не смог открыть ларец. Второй этап закончился на сумме заоблачного состояния, почти в три сотни тысяч. Статная дама гордо приняла неудачу и с улыбкой на лице спустилась со сцены, всем своим видом показав, что она ничуть не расстроилась. Так прошло еще два круга, и участникам порядком надоел лот, что никак не открывался.

— Сто девяносто тысяч раз, сто девяносто тысяч два, кто-нибудь желает поднять. Сто девяносто тысяч три. Побеждает мужчина за столиком четырнадцать.

Роберт будто не понял, как так случилось, что выиграл он, и ряженый ведущий именно на него указывает и зовет пройти к ларцу. Он успел привыкнуть поднимать ставку, но не думал доводить до финала. А сейчас все взгляды гостей устремились именно на него. Как бы нехотя, и это было не скрыть, Роберт поднялся на сцену.

— Итак, вы готовы? Пятая попытка выпустить эту уникальную деву. Это завершающая возможность, дальше будет еще интересней. Проверните ключ, дорогой гость и это сокровище будет вашим, за ваше сокровище, — проговорил ведущий, после чего в зале послышался редкий смех гостей.

Роберт протянул руку и всмотрелся в деву в ларце. Так близко он был впервые и все оказалось, как и говорили: внутри сидела будто богиня. Дотянувшись до ключа, проскользнула мысль: что же будет, если я открою, что я буду делать? Предвкушение смешалось со страхом и отразилось на лице непонятной гримасой. При попытке провернуть ключ рычаг не сдвинулся ни на долю. Так прошло прилично времени, и путешественник не раз поднимался на сцену, но ни один ключ так и не сдвинулся. Бокалы с содержимым, которое по вкусу он не мог определить, ему уже перестали приносить. Он не раз на себе ловил взгляды других посетителей, которые ему совсем не нравились. Укоризненные, надменные и даже жалостливые.

Роберт злился, злился на ту самую судьбу и на самого себя. Хоть и не было цели открыть ларец, но факт оставался фактом. Силы духа у него было очень мало. "Что я вообще тут делаю? С чего я решил, что без талантов, образования в искусстве силы, навыков я смогу это сделать? Как наивно было думать, что может что-то получиться и надо тратить на это время. Дурак! Чтобы обрести хоть какую-то долю силы, мне как раз ее и не хватает. И видимо, ума тоже. Сам ничего не умею и решил, что смогу получить дар, получить опору и сделать шаг, к которому иногда готовятся годами. Смотрел сквозь всех этих людей и даже не подумал, что все они умеют и знают больше меня."

Эти мысли бушующим приливом обрушились на разум странника. И только с виду казалось, что он просто ожидает продолжения мероприятия, сидя за своим столиком. Спокойно и отстраненно. Будучи со всеми вместе и в то же время где-то глубоко в себе. Настал перерыв. Людям нужно было отдохнуть и приготовиться к заключительной части аукциона.

— Через некоторое время мы продолжим, На текущее время дева семьи гроз осталась одна, дев семьи воды четыре и дев семьи ветра — пятьдесят пять. Вы можете их заполучить в заключительном этапе, в соответствующих залах. Также хочу напомнить, что в левом крыле между аукционом воды и грозы расположены ларцы, которые не были открыты в прошлых аукционах, и они также доступны вам, — ведущий со сцены прервал шепот заскучавших и засидевшихся гостей.

— Конечно, доступны, козлиная морда, только сам дьявол знает, как мне их открыть. Да никак! И Сесил этот, хватит мне его условия выполнять. К черту, — проворчал еле слышно странник.

С этими мыслями, порядком уставший от самобичевания, Роберт встал и направился к выходу из зала. Чтобы отвлечься и привести разум в порядок, он направился в левое крыло. По пути решив, что не стоит корить себя и судьбу. Надо действовать и стремиться. Путь найдется. Но как только он дошел до нужного места, этот настрой резко улетучился. Разница была видна сразу: не было помпезности, угощений или толпы людей, желающих получить свой дар. Было похоже скорее на склад или свалку, где в куче стояли ларцы, покрытые пылью. А рядом скучал юноша из гильдии. По серебристому кителю можно было определить, что он низшего ранга.

— И сколько они стоят? — приподняв бровь и скривившись лицом, немного грубо спросил Роберт.

— В среднем пятнадцать тысяч, — уставившись в одну точку, безэмоционально ответил юноша из гильдии.

Роберт стоял неподвижно и, дав себе установку включить логику, рассудил, что можно просто попробовать и с чувством того, что он сделал все что мог, убираться из этого города. В душе он уже согласился проиграть.

— И что, открывал кто-нибудь эти ларцы или просто так стоят? — подходя к одному из них, мимоходом спросил странник.

— В основном только пытаются и задают вопросы, — безучастно проговорил юноша.

Роберт глубоко вздохнул и заставил себя повернуть ключ, потом еще раз и еще. Сначала после каждого раза можно было услышать его негромкую ругань, так как там был он и ни на что не обращающий внимания одаренный из гильдии и больше никого. Но когда он подошел к двенадцатому, последнему дару и снова получил отказ в его открытии, он молча развернулся и ушел.

Роберт спускался все ниже по лестнице в потоке остальных гостей. Аукцион подошел к концу. Он порядком устал тратить время и нервы на это мероприятие и привел себя в относительно спокойное состояние. Иногда ловя в поле зрения деву неба рядом с новым хозяином, отметил для себя, что чувство досады никуда не делось. Ближе к выходу из здания гильдии люди, забыв про важность своих персон, толпились и пытались быстрей покинуть это место. Можно было видеть во всей красе, как они бесстыдно толкались плечами. Кто-то пытался пройти быстрей других, кто-то останавливался и препятствовал остальным. Не желая участвовать в этом, странник сбавил темп. И только подумав про Сесила и про уговор с ним, увидел его в сторонке, будто в тени, стоящим и о чем-то разговаривающим с тем самым Воронеем, который говорил вступительную речь на площади на открытии аукциона. Сесил подмигнул Роберту и дал понять, что есть разговор. Заместитель главы гильдии будто постарел на лицо лет на двадцать и молча слушал то, что говорил кучерявый. Мысли снова полетели со скоростью кометы. Это и обнадеживало, что возможно, шанс все же есть, если он лично знаком со вторым по власти человеком в этом месте. И в то же время добавляло еще больше сомнений страннику. Роберт подошел ближе и ничего не сказал, не зная, как верно себя вести и что можно говорить. Лишь вопросительно посмотрел на Сесила.

— Ну как, дружище, много сегодня выпустил на свободу прекрасных дев? — язвительно с усмешкой спросил кучерявый.

— Много, приказал им через черный вход выйти, чтоб тут не толпиться, — попытался парировать Роберт, но прозвучало это глупо.

— Даже так! — протянул Сесил. — Так давай прогуляемся, раз все сделано.

Вместе они отправились в обратном от выхода направлении. Кучерявый сверкал улыбкой, как и в день первой их встречи.

— Ты кто такой вообще? И что происходит? Куда мы идем? — прервал молчание путник.

— Я предприимчивый деловой человек с богатой фантазией. У нас был уговор, идем его исполнять. Ты же свою часть вроде как выполнил, — не растерявшись, ответил Сесил. Язвительно и снова со смехом.

— Смотрю, когда тебе хочется, ты расскажешь даже больше чем надо, но сейчас я ничего не могу понять. Думаю, лучше я пойду, — сказал Роберт.

— Подожди, дружище, мы пришли. Сейчас будут и ответы.

Выхода уже не было, путник видел, что сзади них шло еще двое, они были далеко, но преграждали ему путь, если бы он решил уйти. Впереди был очередной зал, Роберт не стал долго ждать и начал разговаривать на повышенных тонах.

— Что происходит?

— Все отлично, то дело, которое было задумано, получилось. И это был последний аукцион, — проговорил кучерявый.

— И? — протянул Роберт, его брови устремились вверх.

— Дружище. Однажды я влюбился в прекрасную деву. Такую, что можно только во сне увидеть. И представь мое удивление, что я с ней не мог быть. Она была чужая, настолько, что никакие уговоры и подарки помочь бы не смогли. Связанная, без цепей. И вот тогда я и понял всю мерзость этого устоя и правил. И вот тогда судьба и показала свое лицо, — задумчиво сказал кучерявый.

— Загадками говоришь. Ты влюбился в деву неба, но чужую и теперь мстишь. Меня это не интересует.

Роберт выругался в душе, Сесил оказался настоящим бесом и правды от него не дождаться. Про свою судьбу вовсе думать не хотел. Двое, что шли за ними, уже стояли в проходе в зал.

— Ну конечно, дружище, все из-за любви, — улыбнулся Сесил. — Но возможности дает не любовь. А дела, так перейдем к ним. У нас был уговор, ты делаешь, что я тебе говорю, а я помогаю с девой неба. Ты свою часть выполнил не до конца, и я свою выполню так же. Вон, в углу ларец. Он твой, делай с ним что хочешь. И еще кое-что. Предлагаю тебе работать на меня, это гильдия теперь будет моя и все ее содержимое. Ты мне можешь пригодиться, так что мне нужен ответ, — развел руками кучерявый.

— А если я не хочу на тебя работать? И что это за ларец такой, стекла почему темные? Обман? — сделав шаг назад, спросил Роберт.

— Да он просто один из первых, его пытались открыть, и не раз. Теперь уже не пытаются, собрались уничтожить, а я думаю, зачем добру пропадать. Уговор был, что я дам тебе ларец, так бери. А насчет отказаться, дружище, ты, конечно, можешь, но есть одно «но». Подумай дважды, ларец тебе этот не открыть, никто ведь не смог. И я, правда, против такого, скажем, приобретения. Подумай дважды, дружище, — с каждым словом тон Сесила становился все более холодным.

Теперь все точно плохо, молча сделал вывод Роберт. Он подумал, что нужно время, чтобы решить, как сбежать, просто так его точно не выпустят.

— Ну раз он мой, пойду, осмотрю. И подумаю заодно над твоим предложением, — как ни в чем не бывало произнес странник.

— Ты найдешь меня на первом этаже, если что, дружище, — Сесил вышел из помещения, а двое его подручных так и остались позади.

Подойдя к ларцу, стало еще понятней, что он какой-то другой. Более массивный, сделанный будто из бронзы, через черные стекла не видно ничего. Поймав себя на мысли что надо не ларец рассматривать, а думать, что делать дальше, Роберт тут же стал делать вид, что пытается прочесть символы на дверце. Вопрос в голове крутился один, а точнее выбор: пытаться бежать сейчас или попозже. Пару раз, покосившись на двух своих наблюдателей в проходе, он быстро понял, что их дело ломать шеи, а не вести диалоги. Даже с одним у Роберта было мало шансов справиться. С двумя и того меньше. В рукопашном бою у него навыков практически не было. Он мог использовать немного духовной силы и лишь для отвлечения.

— Давай крути ключ, да уже надобно закругляться, — прокричал один из них.

Роберт и до этих слов видел, что настрой у них крайне недружелюбный и что время его закончилось. Медленно потянув руку к ключу, он подумал, что надо согласиться и как только ослабят бдительность — бежать. Ключ в руках стал чуть теплее, неожиданно вдруг пришел в голову вопрос, какой по счету раз он сегодня пытается открыть такие ларцы дара Герборта. И тут ключ с хрустом проворачивается, а надписи на стенках и створках ларца начинают гореть синим пламенем. Все это отдавалось сначала маленьким покалыванием, а потом будто ударом разряда энергии на левом плече. Дверцы ларца медленно, со скрипом отворялись, открывая Роберту то, что было в их тьме. Он был сбит с толку, мгновение перекрыло его только что построенный план. Как и молнией в голове пронеслась мысль, что Сесил был прав, и что судьба та еще извращенка.

Внутри ларца сидела девушка с темными, как вороново крыло, волосами. Её глаза будто горели темно-синем пламенем, спокойные и холодные. Роберт не успел разглядеть утонченное лицо девушки, ее ветхое одеяние, но ощутил словно бушующую бурю молний.

Подручные Сесила недолго пребывали в удивленном состоянии и перекинулись парой слов.

— Вот зараза, это все расклады меняет. Надо срочно Сесилу доложить, — сказал один из них.

— Стой, что толку. Задавить собаку надо. Деву он только открыл, она слабая еще, а это какая-то знатная особа кажется была. Её и его в расход, потом еще спасибо скажут, — ответил второй.

Они оба двинулись к Роберту, один достал маленькую палицу, второй — большой нож. Путник, не успев разобраться в плане действий, выхватил из ножен на поясе свой сикс, а другой рукой будто пальцами обвел контур солнца в воздухе. И вдруг сильная вспышка света размером с зернышко на мгновение замедлила двоих нападавших. Им пришлось прикрыть глаза рукавами и смачно выругаться. Это мгновения хватило, чтобы будто поток ветра или тень, та, что многие годы просидела неподвижно, оказалась за спинами неприятелей. Еще через мгновение один из них повалился от прямого удара ее кулака в затылок, хруст кости шеи разошелся эхом в полупустом зале. В это время Роберт на всей доступной ему скорости бежал ко второму. Тот ошеломленно посмотрел на тело товарища.

— Тварина! — прохрипел он, и, не успев даже замахнуться на черноволосую, получил такой же удар в череп и упал навзничь рядом.

Путник замер на месте, не успев добежать. Перед ним открылась картина, где уже при свете стояла дева гроз. Она молча и очень внимательно смотрела на него, немного наклонив голову на бок. Время будто замедлилось для Роберта. На полу лежали двое неудачливых убийц, над ними гордо возвышалась уже его дева неба, которая впервые за долгие годы сражалась. А он все больше понимал, что абсолютно не знает, что ему делать теперь.

***

Дыхание перехватывало от бега и эмоций, путник бежал по узкому коридору гильдии, иногда замедляясь, остерегаясь нового поворота и потом снова в полную силу. Дева грозы следовала за ним, оба молчали и были сосредоточены. На удивление им никто не встречался, все здание словно опустело. Еще совсем недавно тут было огромное количество посетителей и членов гильдии. Те, кто носили фиолетовый цвет одежды, по пониманию Роберта, могли представлять особую опасность. И про подручных Сесила забывать не стоило, хотя их количество было неизвестно. И было неясно, кто именно из них будет преграждать ему путь силой. Если верить Сесилу, то и те, и другие. Впереди был большой зал первого этажа, путник остановился перед ним украдкой с лестницы, пытаясь рассмотреть, есть ли кто в нем. Было намного темнее, чем ранее, свет словно приглушили.

— Как ваше имя, мой господин, — перед словом «господин» девушка сделала паузу, неуверенно выговорив это.

— Роберт, — простой вопрос ввел его в ступор, мысли были о побеге, и он понял, что они даже не представились другу другу, и дева просто молча следовала за ним все это время.

— Как твое? — продолжил странник.

— Мое имя Онвир, мой господин, — ответила черноволосая.

— Не зови меня господином! Онвир, нет времени, мы должны сбежать отсюда поскорей. Я потом все расскажу, — отдышавшись, шепотом сказал Роберт.

Девушка в ответ лишь промолчала и подумала, что тогда будет обращаться к Роберту как к мастеру.

Обходя центральный вход, они направились в противоположную сторону первого этажа. Они уже не бежали, а тихо, почти на цыпочках двигались вдоль стены, чтобы звук шагов не раздался эхом по всему залу. Перед ними был лабиринт из складов, спален и подсобных помещений. Они по-прежнему были пусты. Небольшой коридор, огибающий все это пространство, вел к южной части здания. Любая дверь или окно наружу могло подойти. Это и искал Роберт. Онвир была рядом, следовала за ним и при каждом повороте или новой дверью приближалась к нему так, что он мог почувствовать ее дыхание на своей шее. Видимо делала она это для того, чтобы мгновенно среагировать в случае чего. Комната впереди за массивной деревянной дверью была крайней на их пути. Кажется, все обошлось, никого тут нет, — подумал путник, отворяя ее. Проход вел в тренировочную площадку, и там была дверь наружу, и там был мужчина в фиолетовой робе.

— Что вы тут делаете, воры или кто такие? — мужчина в фиолетовой рясе вскинул руку и при виде Онвир тут же ее убрал. — Как это возможно, ты освободил её, — растерянно таращась на деву неба, пробормотал мастер одаренных, по имени Корнелиус.

Первое, что пришло в голову путнику, это сказать, что он партнер Сесила, и это он дал ему деву. Если кучерявый не лгал, то он теперь тут главный. Но, полагаясь на свое предчувствие, сказал совершенно другое.

— Мы не воры, мы пытаемся найти выход, — с наигранной уверенностью проговорил странник.

,— Невероятно, что кто-то смог заключить с ней контракт. Никто не мог, какой же силой ты обладаешь? — не двигаясь с места, будто в ступоре сказал гильдиец.

— Очень малой, сам не знаю, как это случилось, — вэтот момент Роберт решил, что если начался разговор, то нужно его продолжать, чтобы дело не дошло до конфликта.

— Интересно, очень интересно. Видно, что ты не пытаешься лгать, — протяжно и задумчиво проговорил мужчина. — Я не буду вас задерживать, дверь выведет на внешнюю тренировочную площадку. Пройдите прямо: будет выход за пределы гильдии, можете спокойно идти. Там никого нет. С ней вам тут лучше не оставаться, что бы ни произошло И еще один момент: тебе лучше с ней отправиться в храм первых.

В это время в другой проход тренировочной площадки влетели несколько членов гильдии в фиолетовых жакетах и несколько в серебряных. С ними кучерявый и еще двое. Все замерли.

— Видишь, как оно выходит, дружище ли ты или уже и нет, — не отрывая странный взгляд от Онвир, проговорил Сесил.

— Она его по праву, вы не смеете мешать и вам её не одолеть. Предатели и отступники, — гневно выдал Корнелиус.

— Черт, не успели, — выругался Роберт.

Дальше события стали разворачиваться бешеным темпом. Двое в серебряном перекрыли выход наружу, оба вооруженные мечами. Остальные встали так, чтобы не мешать друг другу. Один из фиолетовых резко протянул руку вперед, что-то пробубнив себе под нос. Ноги странника пошатнулись, горло сдавило, а в глазах помутнело. Теряя ориентацию, он начал падать. Корнелиус быстро указал Онвир головой на стойку с оружием в углу помещения, улыбнувшись неприятелю с оскалом, что-то произнес, и поток ветра начал сшибать все вокруг очертания круга, где был Роберт, дева неба и он. Онвир схватила меч и молнией пронеслась к двум серебряным. В шаге от них быстро крутанулась, ушла от атаки одного, будто струной обогнув меч противника, и сразу нанесла выпад снизу, опасный и непредсказуемый. Локти ее были прижаты ровно настолько, чтоб до них не добраться мечом, стойка в согнутых ногах, чтоб в любой момент она могла выстрелить всем телом вперед. Серебряный сначала даже не понял, что произошло, просто начал оседать на пол, у него было рассечено горло. Второй с ужасом наблюдал эту картину и замер на мгновение. Онвир двинулась дальше по контуру комнаты, но уже к подручным кучерявого. В это время Корнелиус как мог сдерживал своих бывших соратников по гильдии, но вскоре начал сдавать позиции. А Роберт наконец пришел в себя и медленно отполз к стене, как вдруг получил удар по спине от Сесила. Дева неба, увидев это, замедлилась, казалось, что в лице она ничуть не поменялась. Онвир ринулась на помощь, но ей преградили путь. Сесил продолжал колотить путника ногами и руками.

— Видишь, дружище, как она переживает за тебя. Думаешь, понравился, ан нет. Если ты умрешь, то и она тоже, — глаза Сесила горели и отражали лишь гнев.

Роберт, не обращая внимания на слова, понял, что Сесил почему-то не использует оружие, он терпел, пытаясь встать на ноги. Терпел, получая удары, и ждал момент. И неожиданно, в очередной раз падая, схватил кучерявого и повалил за собой, сильно зажав и вывернув тому руку, врезал со всей силы противнику в грудь. В отместку за все полученные удары он хотел попасть по лицу, но Сесил успел вывернуться. В отличие от него, Роберт не хотел вести с ним беседы, и при следующем ударе вообще прозвучало, что-то на непонятном языке. Что-то однозначно ругательное.

Тем временем действия ускорялись, меч девы был по гарду в крови. Из команды Сесила остались двое одаренных в фиолетовых одеяниях, и он сам. Остальные лежали замертво после встречи с черноволосой. В воздухе не переставая бушевали силы ветра, энергии и еще какие-то неведомые потоки. Стены гудели, пол трескался. Пальцы Корнелиуса уже тряслись, а из носа текла кровь. Но расклад боя поменялся. Роберт мертвой хваткой вцепился в противника и, прижав того к какой-то стойке, с яростью продолжал бить его свободной рукой. Один из фиолетовых опрометчиво отвлекся, и меч просвистел рядом с ним. Он попятился к стене, зажимая кровоточащую рану на груди. Второй после очередного взмаха руки Корнелиуса забился и упал на пол. Поток воздуха повредил ему уши и от болевого шока он уже не представлял угрозы.

Все закончилось. Роберт ошеломленно посмотрел вокруг. Нос отказывался вдыхать запах металла и гари. Его лицо исказилось, словно в порыве тошноты. Странник не мог не видеть трупы и лужи крови, это привело его в ужас. Онвир уже стояла рядом с ним. И ледяным взглядом посмотрела на кучерявого, который был новой целью для ее меча.

— Так вот ты какая! Ты уж береги ее, Роберт. И по-дружески тебе скажу, влез ты в ту еще ситуацию и попал под взор тех еще людей, — не отрывая залитые кровью глаза от черноволосой, с трудом проговорил Сесил, сидя прижавшись спиной к стене. Он впервые обратившись к страннику по имени.

В коридоре послышалось множество шагов и криков: шум боя не мог не привлечь людей. Нужно было срочно бежать, ситуацию с кучей тел на полу было бы невозможно объяснить. Корнелиус открыл дверь и осел на пол. Мерзкая рана растекалась на боку.

— Бегите отсюда, живо, — прохрипел Корнелиус.

Дорога за ворота гильдии для странника была будто в тумане, а мысли, что будет с мастером, что ему помог, пришли уже гораздо позже.

***

Под яркими лучами солнца повозка неторопливо качалась на неровностях изъезженной дороги. Она везла сено и хворост. Старец у поводьев время от времени напевал песенку.

— Не мешает мое пение, молодежь? От него кобылка моя резвее идет, — с улыбкой заговорил дедушка.

— Все хорошо, — ответил парень, сидящий на сене, рядом с ним была девушка с черными волосами и серо-синими глазами.

— Я и забыла, как прекрасно небо, — задумчиво и вглядываясь куда-то вдаль, проговорила девушка.

— Еще насмотришься теперь, — ответил ей парень, в очередной раз, щупая свои синяки на лице. Лицо его было уставшее и избитое.

— Хорошо тебя в городе обработали, выпил, поди, или за свою заступился? — с любопытством спросил дедушка.

— Скорее она за меня, — пробормотал парень.

Он снова прокрутил в голове момент, что он бросил человека, который ему помог, и не знает, жив ли он теперь. От этой мысли кололо каждый раз где-то внутри. Снова вспомнил последние слова Сесила, которые рождали множество вопросов и не давали покоя.

— А путешествуете налегке что ли, вещей даже с собой нет? — с большим удивлением спросил их извозчик.

— Да потеряли мы их, — ответил парень. А сам подумал, что ничего они не теряли, а оставить в таверне пришлось.

— Того последнего, которого вы называли Сесилом, я уже видела, мой мастер. Он пытался освободить меня не раз, приходил много лет. В том сне многое понятно, пусть расплывчато и смутно.

— Вот как. Он был прав, у судьбы и вправду извращенные пути. Очень извращенные.

Глава 2

Длинный тракт тянулся далеко за горизонт, меж полей и равнин, изредка разделяемый островками деревьев. Летний сезон был в самом разгаре, ароматы цветов и травы наполняли воздух, чистое небо давало достичь земли каждому лучику солнца. Двое путников, мужчина и девушка, неспешно двигались по дороге на лошадях. Путница изучала каждый однообразный пейзаж словно видела его впервые. Разглядывала все по сторонам, людей, которые встречались на пути, птиц, что пролетали мимо, облака и людей. Путник ехал спокойно и задумчиво, пейзажи его сейчас мало интересовали, а если бы это было и так, то уже приелись бы за пять дней постоянного пути, с остановками только на короткий ночлег.

— Скоро будет город Онвир. До заката успеем добраться, — проговорил Роберт.

— Хорошо, мой мастер, — спокойно сказала девушка.

— Почему ты меня называешь мастер? Еще раз говорю! До мастера чего-либо мне очень далеко, — улыбнулся Роберт.

— Таков контакт, вы мой мастер.

— Никто тебя не ударит, если ты это слово не скажешь, — замялся странник. — И ты быстрей и сильней меня к тому же.

— Это не важно, даже при желании не смогу, мой мастер, — монотонно проговорила девушка.

— Предположим, если бы тебя ничто не связывало, что бы ты стала делать?

— Убила бы одного человека, — после паузы сказала Онвир.

— Хочется верить, что речь не про меня.

— Нет. Когда моя вера начала угасать, вы освободили меня, подарили шанс, — внимательно взглянула на него девушка.

— Подожди, не понимаю. Вы же в этих ларцах находились во сне. Как ты могла думать?

— Мы все со временем могли. Сначала был только сон. Но потом будто в тумане все чувствовала. Я много лет видела, как в бреду, эти аукционы, этих людей которые пытались открыть клетку, эти души, что сковывали меня, — Онвир задумчиво посмотрела вдаль.

— Потом смирилась? — немного робко спросил Роберт.

— Потом появились вы.

Оба замолчали. Роберта не устроила эта неоконченная беседа и особенно задумчивое настроение спутницы.

— А как ты вообще туда попала? Это правда, что вы хотели устроить войну? — пока путник это говорил, ему показалось, что тему для смены разговора он выбрал неудачно. Но точно определить не мог.

— Это очень длинная история, мой мастер, а город совсем близко, можно я это расскажу в другой раз?

Роберт решил, что Онвир сейчас не хочет погружаться в воспоминания, и не стал настаивать. Город и вправду был уже близко. От несостоявшегося для него аукциона осталась приличная сумма денег за пазухой. Уже были в деревне по пути куплены две лошади. Странник теперь это мог себе позволить. Еще в той деревне они смогли найти только ночлег и вещи первой необходимости в дорогу, но этого было мало. Девушка нуждалась в другой одежде, в своей она выделялась, это было ни к чему. Сарафан с блеклой вышивкой Герборта был готов распасться от старости в любой момент. Накидка, наскоро приобретенная по пути, скрывала это. Пока скрывала. Кроме того, важно было найти для нее меч, который бы ее не подвел. Впереди ожидал город Вирнага, названный в честь реки, у которой он располагался. В этом городе путник уже бывал, когда отправился на аукцион. И это был первый город в этом регионе, находившийся вблизи двух границ. Он выполнял в основном функцию обители торговцев всех мастей, где возможно было найти самые разнообразные товары со всего континента. Он был далеко от столицы царства, на другом конце страны и люди в нем жили по своим правилам. А свободный вход для странников был на руку многим. Роберт не опасался стражи у ворот в этом городе.

Вирнага был большой, опутанный стенами из камня и множеством дорог, которые тянулись во все его уголки. Преимущественно синие крыши домов и рамы окон были неотъемлемой его частью. Огромные проходы в стенах позволяли пройти за раз большому числу повозок и людей со всех концов света. Стражи было много, но задача у них была следить, чтобы все желающие могли пройти. Роберт с Онвир быстро попали в стены града, и бродя по широким улицам, еще до наступления темноты добрались во временного дома. Именно так называлось жилье, которое можно было снять на любой срок. А так как здесь всегда много приезжих, то подобных предложений было в избытке. Путник выбрал вариант именно отдельного дома для гарантии отсутствия лишних любопытных глаз. Девы неба всегда привлекали внимание, ценность и их редкость способствовала этому. И если одинокому путнику необходимо было беспокоится в этом городе, что его могут обокрасть, то обладателю редкого дара нужно было позаботиться и о многом другом.

Дева неба, как и всегда, вела себя размеренно и спокойно. У путника словно не находились слова, которые он хотел ей сказать. И от этого он оставлял её в одиночестве, витая в вопросах о том, что у неё в голове. Погружаясь все больше в свои раздумья, Роберт смотрел на ночную Вирнагу. Под светом луны в городе по-прежнему бурлила жизнь с ночным оттенком. Считая дни до следующей важной точки на карте, странник встретил сон. Неспокойный, как и раньше, в чужом городе под чужим небом.

***

Утро началось со стука в дверь. Трое из городского ополчения, все как один в синих стеганых доспехах стояли на улице. Не заставив себя ждать, Онвир отворила дверь и молча застыла в проходе, в то время как Роберт только одевался в другой комнате, перебирая возможные варианты событий. Ополченцы уставились на деву, не скрывая своего интереса.

— Нам бы это, девушка, хозяина твоего надо, по долгу службы. Он срочно, безотлагательно, так сказать, должен явиться к коменданту. Это приказ, закон в городе, приказ обязательный. Поэтому срочно, — начал говорить служивый, который был старше других по возрасту и званию.

— По какому вопросу меня вызывают? Мы нарушили ваши законы? — спросил Роберт, наконец спустившись со второго этажа.

— Все вопросы к коменданту, приказано привести, сейчас же, безотлагательно, так сказать, — уклонился от ответа офицер.

— Черт, — еле слышно сказал Роберт.

Твердыня ополчения походила на небольшую крепость, которая по высоте возвышалась над остальной частью города. Путь пришлось проделать на верх одной из башен. При входе в крепость ополчения у Роберта и Онвир отобрали оружие, а сопровождал их все тот же ополченец.

— И что все-таки происходит? — снова спросил Роберт.

— Ох, ну дело к вам есть, так сказать. Главный все расскажет, главный наш, стало быть. Переживать не стоит. Если бы что не так-то было, так мы бы не вверх по треклятым ступеням шли, а вниз спускались. Камеры там у нас, — улыбнулся офицер.

— Это обнадеживает. Определенно, — усмехнулся в ответ Роберт и посмотрел на деву неба, та не проронила ни слова всю дорогу.

На входе их встретил мужчина в синем кителе с серебряными вышивками. Коменданту было на вид около сорока лет, он был крепкого телосложения и имел несколько шрамов на лице. Он поприветствовал гостей, и доброжелательно пригласил к столу. Откуда ни возьмись, появился слуга с фужером ароматного напитка, и после недолгой паузы комендант наконец заговорил.

— Меня зовут Гидеон и я глава ополчения. У меня к вам вопрос. Могу я узнать, что привело вас в город? — по лицу коменданта совершенно невозможно было определить его эмоции.

— За покупками, — смотря в глаза Гидеону, сказал странник Роберт.

— За покупками, значит. Это правильно, в этой части мира лучшего места не найти, — комендант откинулся на спинку своего кресла. — Но не буду ходить вокруг да около. Мне от вас нужна одна услуга. Некоторое время назад из-под стражи сбежал один субъект и пропал без вести. И теперь необходимо, чтобы вы его нашли, поймали и привели назад.

— Это такой способ вербовки в городское ополчение? — брови Роберта скривились. — Мы проездом, с сожалением хочу сообщить, что вынужден отказаться. Думаю, в штате есть много достойных и опытных служивых, которые с этим справятся.

— Несомненно, но у них всех нет девы, что есть у тебя. А субъект непростой сбежал, и сопротивление есть только у твоей спутницы. А губить своих достойных подчиненных я бы не хотел, — комендант говорил ровным невозмутимым тоном.

— У меня Нира из дома ветра и маловероятно, что она сможет помочь вам, — пожал плечами путник, отхлебывая очередной глоток.

— Вот как, — Гидеон улыбнулся и немного прищурился, смотря на то на Роберта, то на Онвир. — Недавно слышал интересные новости из Герборта. Там у одаренных случились необычные события. На последнем аукционе некто смог найти рычаги давления на главных мастеров. Также слышал, что у него был подручный, который смог освободить и подчинить великую деву из дома гроз, одну из самых сильных. И говорят, контракт с ней заключил человек выдающихся способностей. Его теперь ищут как члены гильдии, так и некоторые неравнодушные страны. Многим не нравится, что в руках такого человека такие новые возможности. Говорят, он дорогу из трупов оставил после себя. Вы, я слышал, как раз в направлении из того города пришли, хотел узнать у вас, может, видели что? — протянул комендант.

— Боюсь, что не видел. Как я и говорил, с сожалением сообщу, что помочь не сможем, — Роберт снова глотнул из стакана и немного неаккуратно поставил бокал назад.

— Понятно. Ну, про слухи не берите в голову. Того владетельного и великую деву видели неподалеку. Скоро собираюсь доложить о них в столицу. Они разберутся, что делать с ними, — чуть наклонившись к гостям, с улыбкой сказал комендант.

— А что, за решение вашей проблемы с тем субъектом наверно еще и награда есть? — тон Роберта поменялся. — И прям обязательно должны докладывать? — путник посмотрел на Онвир, та сидела рядом с абсолютно невозмутимым лицом.

— Ну это зависит от того, сколько денег в бюджете будет, если станет мало, то обязательно доложить должен и о бюджете, а раз буду письмо отправлять, то что бы и о возможных проблемах с сильной девой неба и ее хозяине не доложить. Зря бумагу переводить нельзя.

— И вправду, не хотелось бы, чтоб вы столицу тревожили по пустякам, надо, чтобы бюджет в порядке был, — серьезным голосом проговорил Роберт.

— И я так думаю! Не хотелось бы привлекать за плату дополнительных людей и выходить за рамки своего возможного. Поэтому решить все своими силами и письмо писать не будет надобности, — с прищуром подчеркнул комендант.

— Раз такие дела серьезные, как не помочь славному человеку и славному городу, — улыбнулся Роберт. — И кто же такой у вас сбежал, что вы меня с утра раннего нашли и так скоро предложили вам эту услугу оказать? — Слово «предложили» он выделил особым тоном.

— Это интересная и неординарная особа. Все подробности вам расскажут. Скажу лишь одно, что объект и в правду непростой. Десятник Фадик, его можете по этому поводу спрашивать о чем угодно. Прошу простить меня, но есть неотложные дела. Да и отчет мне в столицу через пару дней отправлять, подготовиться надо.

— Понятно. Тогда на этом и попрощаемся. Да и вопрос ваш через пару дней решить надо, — Роберт встал со стула и с этими словами резко вышел из кабинета коменданта. Онвир (ныне Нира) молча последовала за ним. На выходе Роберт почувствовал на себе внимательный взгляд мужчины, что ждал аудиенции с комендантом.

Десятником Фадиком оказался все тот же служивый, который и привел их к коменданту. Только теперь он вел их не вверх, а вниз, все так же ругая ступеньки, которые ему были не по душе. Внизу находились тюремные камеры. По словам десятника, все началось с этого места.

— Привели нам эту гадину позавчера вечером, так сказать. Привели, значит, чтоб у нас в клетке посидела, так как на конвой тот бесы или демоны какие напали. Представляешь! Видел когда такое? Врут все, думаю, стало быть, разбойники это. Меня главный вызывает, говорит, проследи, так сказать, чтоб все по правилам было. И смотрю, ведут ее, всю в цепях черных, ведут какие-то гвардейцы потрепанные, грязные, будто не элита столичная, а забулдыги, только в форме. Смотрю на нее, деваха хорошая, стройная, красивая. Глаза янтарные большучие, космы рыжие длиннючие, кожа бархатная белючая, смотрю, а она как глянула на меня страшно, аж в груди закололо. Сразу понял, деваха с бесом побраталась, и ведьма она или колдунья, как говорили, — Фадик тяжело дышал, но старался красочно рассказывать.

— И кто это такая-то в итоге? Жена беса, ведьма, колдунья, одаренная? Чем опасна-то? Из тех, что заговоры наводят, чтоб бессильны мужчины были, — с усмешкой проговорил Роберт, а сам подумал что был бы у него Левант, то ноги бы его тут уже не было.

— Да, и нам смешно было с мужиками, смеялись. Целый день ходили, смеялись. Колдунью страшную столичные гвардейцы вон как боятся. А потом не до смеху стало, так сказать. День прошел, и под вечер ведьма деру дала, как говорится. И понятно дело, в столицу ее вели, в измене государственной повинна она, так сказать. В столицу вели, на суд и казнь. И вот зря, как говорится. Вешать надо было на месте. Так как пробыла она немного в камере, а потом таких дел натворила. Теперь половины стен там нет, двое из конвоя заживо сгорели. А ее и след простыл, — десятник на этих словах поднял палец вверх и показал место побега с многозначительным видом. — Мы, как только шум услышали, сюда бегом, а тут все так, как сейчас видите. Только тела убрали, чтоб вони не было.

Роберт осмотрелся: на полу было два отпечатка, будто от огня, это, как нетрудно было догадаться, остались следы от горящих тел стражников. Одна стена и вправду выглядела как после взрыва, и следующая тоже, и та, что за ней. Роберт удивился: методы не выбирала, шла просто напролом, сметая все на своем пути. На конечной стене на пути беглянки остался выжженный круг. Некоторые одаренные обладают таким умением связывать через пространство два места. Для этого нужен был специально начерченный круг на стене или полу. Это все, что об этом знал Роберт.

— И откуда эти слухи, что Онвир открыл кто-то сильный и способный. Я ничего из искусств не умею. Встретив однажды одного одаренного, рассказал ему про перегонный аппарат, и пока мы собирали его, он обучил меня основам, трем базовым вещам, в итоге сказав, что таланта у меня нет, и благополучно спился! — чуть слышно посетовал сам себе Роберт.

В это время Онвир подняла с пола несколько камней из обломков стен, внимательно осмотрела их и место пролома из камеры, где была заключенная, потом обе стены.

— Взрывы отличаются, мой мастер. Первый был сделан одним человеком, остальные другим. И силы были применены разные. Первый от температуры произошел, суть огня. Остальные от мгновенного сжатия материи, — задумчиво проговорила дева неба, осматриваясь вокруг.

— Выходит, кто-то ей помог! Интересно, — путник многозначительно посмотрел на Фадика.

— Нет, нет. Входить посторонним не позволено было, так сказать. Приказ коменданта. Охраняли ее двое, которые и в столицу вели. Они ответственные, они и должны были стеречь, как говорится. Посторонним сюда никак, незамеченными явно бы не прошли, — Фадик при этих словах замотал головой с озадаченными глазами.

— Нира, а может ты знаешь, зачем эта особа тут планировку упорно меняла и прорывалась до той стены, или это чувство прекрасного? Почему не начертила круг на ближайшей стене или на полу? — с улыбкой проговорил Роберт.

— Планировка тут и вправду не самая лучшая, мой мастер, — серьезно ответила Онвир. — Но двигалась она именно к крайней стене, так как за ней нет других, а на полу не начертала, так как там есть еще этаж. Для круга важно находиться на поверхности, которая прилегает к проводнику, такому как земля, например.

Роберт, подняв брови, посмотрел на Фадика, тот сразу без слов вопрос понял.

— За той стеной ничего. Та стена основание, так сказать. А под нами пыточная, лучше бы ведьма туда угодила, там бы ее оприходовали как надо, — протараторил Фадик.

— Нира, а может ты знаешь, и как круг перемещения чертится? И можем ли мы его восстановить или отследить? — быстро проговорил Роберт, с нетерпением ожидая ответ.

— Чтобы начертить круг, нужен порошок-катализатор из кварца, соли и мокрицы. Восстановить, не зная конечный пункт, не сможем. Отследить — тоже нет, времени прошло много. Кварц впитывает и приумножает духовную силу, соль объединяет компоненты, мокрица растет в большинстве мест и выступает проводником, — будто прочитав это с ближайшей стены, проговорила Онвир.

— А сколько было этих из столицы? Кроме двух, которые погибли еще есть кто? — спросил у ополченца Роберт.

— Еще один был, главный их, так сказать. Только как это вся катавасия случилась, он заметался, как новобранец обделавшийся, и побежал куда-то. Мы его останавливать не стали, он нам не по душе был, как говорится, — пожал плечами Фадик.

— Тут больше нечего смотреть, пора подниматься наружу.

— Снова ступеньки, — грустно проговорил Фадик.

***

На пути к выходу путник узнал у Фадика, знает ли он места, где можно купить порошок, про который говорила его спутница, но конкретного ответа не получил. Десятник лишь пожал плечами, и по выражению его лица было видно, что он абсолютно не понимает, о чем идет речь. Роберт с Онвир направились на торговую площадь, чтобы для начала исполнить свою первоначальную цель, а заодно и поспрашивать торговцев о беглянке. Как и в любом городе, слухи расходятся быстро, а торговцы, хорошие торговцы, должны знать, что происходит и как это можно использовать для себя.

Площадь представляла собой несчетное количество палаток с товарами разных мастей. Уйма народу каждый день проходила через это место, люди были повсюду, а гам от голосов сливался в общую волну звуков, на мгновение стихающую и вновь бушующую. Роберт внимательно рассматривал все и всех. Магазины же находились на первых этажах зданий и пестрили вывесками, говорящими о том, какие товары в них можно найти.

Как и предполагал странник, мимо большинства отделов с женской одеждой они прошли, так как его спутнице сарафаны или платья для путешествия не подходили. Но в царстве Маре, как и на всем континенте, не все девушки одевались в такого рода вещи. Отличались одаренные, которые могли управлять потоками своей энергии. Они могли служить в армии, работать в гильдиях, путешествовали в составе команд Левантов. Женщины, которые обладали духовной силой, в своей обыденности зачастую предпочитали совсем не платья. И так как был спрос, несомненно, были и места, где можно было приобрести подобную одежду. А при том, что зачастую такие люди были отнюдь не бедные, то цена на товары была соответствующей. А качество оправдывало стоимость.

После посещения нескольких таких отделов Онвир преобразилась. Она предстала перед Робертом и повернулась на месте. Теперь на ней была блузка небесного цвета, прошитая тончайшими нитями шелка, серебра и хрома для дополнительной защиты. Сверху блузки был темно-серый стеганый жилет, внутри которого были скрыты пластины, как у бригантины. Дополняла образ темно-синяя куртка с капюшоном и штаны с орнаментом. Все расшито наитьями металлов разной прочности и гибкости. Также Онвир выбрала себе черные кожаные сапоги.

— Прекрасно смотрится, — проговорил про себя Роберт. — Прекрасно, дорого и очень жарко для середины дня в летний сезон.

Роберт подумал, что его спутница будет сильно в этом выделяться, но посетив такие магазины, странник осознал, что если он хочет, чтоб она могла в случае чего орудовать мечом, то по-другому никак. Одежда должна не сковывать движения и хоть как-то защищать. Про какие-либо доспехи речи быть не могло, на тракте в дороге если они и пригодятся, то их не успеешь надеть, а путешествовать в них крайне неудобно. Этот же компромисс сможет защитить от незначительных ударов, но и не будет обузой для девушки.

— Это мне подходит, мой мастер, — спокойно сказала Онвир.

— Теперь нужен меч, — задумчиво сказал странник.

Впереди им встретилась очередная кузница, путник уже не впервой, будто оценивая проделанный путь, оглянулся. Они побывали уже в шести и в каждой черноволосая молчала и отрицательно качала головой на каждое предложение Роберта. Из всего это он смог сделать вывод, что ей нужен полутораручный меч, чтобы она могла им пользоваться с захватом как одной, так и двумя руками. Длина клинка должна быть не больше двух локтей. В очередном магазине их встретила седая, крупная по телосложению женщина.

— Добро пожаловать в мой магазин мастера Гарафа. У нас лучшее оружие в этом городе, — в голосе было больше низких тонов, чем у многих мужчин.

Роберт отметил для себя, что в шести магазинах с оружием они тоже называли свои мечи лучшими в городе. Хотел бы он в это поверить, но его спутница снова безучастно проходила мимо стоек с оружием.

— Все мечи эксклюзивные, — продолжила хозяйка магазина. — Секрет мастера Гарафа в кропотливом подборе материала: чтобы убрать все примеси, он делает сотни и тысячи слоев, убирая все лишнее из сплава. Добавляя специальный порошок и прокаливая в секретном составе лезвие, клинок получается необычайно гибким и невероятно прочным. Рубит на раз и не ломается, — еще громче подытожила женщина.

— Кстати о порошках, слышали когда-нибудь про такой, который используют для начертания круга перемещения? Он еще состоит из кварца, соли и чего-то там еще. Может купить его где можно? — неожиданно поинтересовался Роберт. В других местах ему никто не смог дать внятного ответа.

— Порошок? Так вы из этих, с силой? У нас такого нету, но спросите в гильдии просвещенных заучек, — расхохоталась хозяйка магазина.

Как и многие, к одаренным она симпатий не питала.

Молчавшая все это время Онвир наконец остановилась возле одного из мечей. Навершие и гарда меча были с гравировкой в виде молний. Клинок был темно-синего цвета, словно сделанный из кристалла индиголита. И хоть по размеру он был именно то, что они искали до этого, путник подумал, что неужели она обратила внимание на этот меч из-за рисунка с её стихией.

— О, это хороший меч, мастер Гараф много дней и ночей ему посвятил. Только не смотрите на него, он получился, тяжеловат даже для меня, да и для здорового мужика тоже. Для вида тут лежит, мало кто с ним управиться, — усмехнулась хозяйка магазина. — А тебе он будет очень труден, есть варианты и полегче, и поменьше.

Онвир протянула руку к мечу и подняла его легко и непринужденно, пару раз взмахнув и покрутив в руках, а потом повернулась к Роберту и сделала долгожданный кивок. Глаза хозяйки магазина стали вдруг очень большими и удивленными, после чего она сказала:

— Пусть он и тяжел, но по крепости и остроте равных себе не знает. Сделан он из неизвестного редкого металла с неба. Цена столь редкому товару всего четыре тысячи монет, — оживилась продавщица мечей.

— Какая интересная цена для редкого товара, что лежит для вида, — протянул Роберт. — Бросай железку, пойдем еще посмотрим.

Онвир многозначительно посмотрела на странника, но потом резко положила меч обратно. И без слов выполнила его слова. Хозяйка за этим внимательно наблюдала. Потом проговорила:

— Ладно, давайте не будем торговаться. Она выбрала меч, никто, кроме неё, его не выбирал. За две тысячи монет он ваш вместе с ножнами. Он и вправду недешево обошелся нам.

Теперь черноволосая была с нормальным оружием, которое скрыли черные ножны, такие же, как и клинок. Купив еще пару-тройку вещей для Онвир, Роберт понял, что пришло время обедать и заодно подумать о том, что же делать дальше.

— Да, наивно было полагать, что история из Герборта пройдет без последствий, — со вздохом произнес странник, задумчиво рассматривая содержимое своей тарелки. — Ошибкой было сюда приходить, надо было обойти этот чертов город. Хитрый лис этот Гидеон, прижал нас к стенке с улыбкой и передал свои проблемы, а гарантий, что сдержит слово — нет! А нужно было всего лишь попасть домой в захолустье, потом как все уляжется, с тобой бы мне были открыты все двери на Левант. И вот он — край севера. Но все пошло не по плану, снова, — подытожил Роберт.

— А раньше было по-другому, мой мастер? — не отрываясь от трапезы, сказала Онвир, она активно опустошала все новые тарелки, после выхода из почти двадцатилетнего сна в стеклянной клетке ела Онвир за троих. Когда у неё была возможность поесть, девушка её не упускала.

— Ты даже не представляешь, как! — брови Роберта устремились вверх вместе с улыбкой.

— Перед пленением я была одной из сильнейших и привилегированных воинов нашего дома, у меня были собственные слуги и отряд сестер. Потом долгий сон, а теперь я сама ваша слуга. И этого не было в моих планах, — внимательно посмотрела на него черноволосая.

— Я, наверное, виноват перед тобой. Тебе не нравится, что теперь все так? — после паузы чуть тише спросил Роберт.

— Нет. Это был единственный способ для меня проснуться, мой мастер. А разорвать контракт никто не может. Все уже произошло, и время не вернуть. Так же, как и сейчас. Мы уже пришли в город, уже виделись с комендантом. Это уже не изменить.

— В этом ты права. Но идти за мной я не заставляю. Хоть мне и нужна твоя помощь, — глаза Роберта и его спутницы встретились.

— Да, но только если вас убьют, умру и я. И еще, — осеклась на полуслове Онвир. — Я пойду за вами.

— Значит, пусть так. Что мы имеем: два дня назад в город привели какую-то одаренную трое гвардейцев из столицы и посадили в камеру в городском гарнизоне. Вчера перед заходом солнца она сбежала через круг перемещения, убив двоих. Скорей всего, ей кто-то помог, большая вероятность, что этот кто-то из ополчения. Сама одаренная обладает либо силой сжимать материю, либо нагревать. Начертить круг могла как сама, так и с помощью кого-либо. И где-то на другом краю портала либо заготовленный был, либо кто-то подготовил для нее. Третий из конвоя куда-то пропал. Куда могла переместиться она — неизвестно. Кто мог ей помочь — тоже. Одно ясно точно: я никогда не пробовал распутывать такие дела и совершенно для этого не подхожу. И маловероятно, что смогу найти эту заключенную. А времени у нас осталось полтора дня. А потом нам придётся спасаться от Сесила или от империи, слышал, что они любят нанимать людей в стиле Гидеона. Какой напрашивается итог и вывод, Онвир? — серьезным голосом спросил Роберт.

— Вы недооцениваете себя, мой мастер, — чуть наклонив голову вбок, сказала девушка.

— Нет же! Вывод, что если до завтрашнего полудня не найдем ее, то побежим отсюда. Не дожидаясь проблем, — со вздохом посмотрел в потолок странник. — Надо поискать этого гвардейца, он что-то должен знать. Это первое. Надо узнать что-то про порошок в гильдии одаренных, это второе. И как-нибудь проверить, мог ли кто-то пройти все же к камерам. И плюсом еще поспрашивать в разных местах, кто что видел. И конечно, собрать вещи, подготовить лошадей. Я ничего не упустил?

— Вы очень хорошо рассуждаете, мой мастер. Ранее я не стала упоминать, что если окажусь поблизости, хотя бы в ста шагах от места перемещения, то определю его. И также не сказала, что с таким уровнем круга переместиться можно не дальше округи города.

— Интересно, — губы Роберта лишь немного растянулись в улыбке. — Как поступить, чтобы все успеть? — допивая бокал, путник снова внимательно посмотрел в глаза Онвир, та поняла вопрос без лишних слов.

— Я могу обойти округу и проверить, мой мастер.

— Точно? Город незнакомый. Я сомневаюсь, — Роберт посмотрел куда-то вдаль.

— Точно, мой мастер.

— Тогда сделай это. И помнишь, Фадик говорил, что этого гвардейца зовут Мерольд, на его одежде должен быть герб столицы в виде ладьи. Волосы черные, ростом с меня, в серой одежде. Если увидишь его, проследи за ним. Если найдешь место второго круга, то запомни его и быстро ко мне. Встретимся во временном доме на закате. За пределы города не выходи. Говорили, что патрули там повсюду, маловероятно, что беглянка вышла за город. Если будет опасная или непонятная ситуация, сбеги, с этим, думаю, проблем не будет. Ранее я видел, как ты обращаешься с мечом и тогда выбора не было, сейчас же в случае чего беги. Я тем временем поспрашиваю, кто что видел, наведаюсь в местную гильдию одаренных. Справишься? — Роберт во время выдачи инструкций не переставая постукивал пальцем по столу.

— Да, — сухо сказала Онвир. — А вы всегда убегаете или прячетесь в случае чего?

— Да, — после паузы сказал странник.

***

Роберт задумчиво брел по городу в сторону северной части. Иногда резко поворачивал в маленькие проулки и снова возвращался на одну из главных улиц. Расспросы у торговцев, корчмарей и прочих не принесли никакого результата. Многие видели, что вели девушку в цепях, некоторые слышали, что в ополчении что-то произошло. Но никто не видел после этих событий гвардейца или беглянку. А монеты, потраченные в корчмах и постоялых домах за информацию, были потрачены зря, пусть и немного. Путник отметил, что стражников на главных улицах стало больше, и отряды периодически проходили то там, то тут. Здание гильдии одаренных уже было довольно близко.

Завернув в очередной проулок, путник наконец отчетливо понял, что за ним кто-то следит. До этого он постоянно шел не прямой дорогой, проходя по маленьким улицам, туда, где людей было намного меньше. За ним шли двое, один довольно близко, другой поодаль. Роберт ускорился, посчитав, что надо снова вернуться на главную улицу и быть рядом с ополченцами или успеть в гильдию. Но и тот, и другой вариант не гарантировал безопасности. Неизвестно, кто его преследует и какие у них цели. Неизвестно также, можно ли доверять местному гарнизону ополчения. Вопросы закрутились в голове в череде вариантов, которые сменялись так же быстро, как и проулки, которые пересекал путник со скоростью шага, которая почти перерастала в бег. Один из преследовавших практически догнал Роберта, и как назло место было довольно безлюдное. В этой части было много складов и разных строений производственного назначения. Путник не стал дожидаться дальнейшего развития событий и резко остановился, повернувшись на месте по оси в обратную сторону. Преследователь только подумал закричать, как упал на спину, ударяя каменную брусчатку головой. Роберт держал вскинутую правую руку вперед с пальцами, будто сжимающими какой-то камень. И теперь уже перейдя на бег, он со всей силы ринулся вперед. Оглянувшись, увидев, как второй преследователь остановился у лежащего товарища, отметив для себя, что им обоим не больше двадцати лет. И что возможно было обойтись более простыми способами, но рисковать не хотелось. Гильдия одаренных уже была в десятке шагов.

Влетев в двери здания, посмотрев в окно, он еще раз убедился, что за ним никто не идет. Затем направился к стойке в углу здания. Строения гильдии было намного меньше, нежели в городе Герборте. И роскошью не пестрило. Этому было логичное объяснение: местная гильдия принимала в свои ряды, обучала и не торговала редкими девами неба. В углу помещения, не поднимая головы от бумаги и не обращая никакого внимания на влетевшего в дверь Роберта, сидел пожилой мужчина. Седовласый в круглых очках, полностью был увлечен своим чтением.

— Приветствую, я слышал, у вас можно купить некоторые материалы, например, порошок для круга перемещения, — подходя к члену гильдии, спросил Роберт, все еще задыхающимся после бега голосом.

— Умение слышать это хорошо, тогда, юноша, вы также должны были слышать, что это не рынок, мы не продаем, — не поприветствовав Роберта и не поднимая головы, дребезжащим голосом ответил мужчина.

— А где его можно взять, если у вас нет? — ответил Роберт, не обратив внимания на такое отношение.

— Вы же говорили, что умеете слышать, юноша. Я не говорил, что у нас его нет, я сказал, что мы его не продаем, — снова надменно ответил седовласый.

— Выходит, просто так даете? Я занимаюсь одним делом по поручению коменданта, и поэтому уделите мне немного времени, — между каждым словом путник делал небольшую паузу в надежде, что его лучше услышат.

И в этот момент пришло в голову две мысли. Первая, можно ли было говорить, что Гидеон ему что-то поручил. Вторая, а как порошком чертят на стене круг перемещения, на полу можно просто рассыпать, но как это сделать на стене, тем более из гладкого камня?

В этот момент двери отворились, и в здание гильдии зашли двое юношей, один держался за голову с грустными глазами, второй был рядом.

— Итак, вижу понимание времени у вас двоих оставляет желать лучшего, а понимание приходит либо через интеллект, либо через труд. Я уже вас спрашивал, какой путь вы выбрали. И даете ли отчет себе, к чему он ведет, — наконец седовласый оторвал голову от чтения и монотонно проговорил, смотря на юношей, которые опустили глаза в пол.

— Мы ходили по поручению мастера Сидерина, мастер Амет, — неуверенным голосом сказал один из них.

— И какое, скажите мне, вы выполняли поручение? И что, оно предполагало опоздание? — проговорил более громко мастер Амет, он и юноши совершенно не обращали никакого внимания на удивленного и замершего Роберта.

— Нам было поручено сопроводить в гильдию этого человека, — один из юношей указал пальцем на Роберта. — До полудня, — чуть тише добавил он.

— Так объясните мне, как так произошло, что вы пришли позже того, которого должны были сопроводить? — Амет встал со стула, и начал жестикулировать. Юноши в ответ только промолчали.

— Проводи гостя к мастеру Сидерину, а потом возвращайся ко мне, — Амет проговорил это недавно стукнувшемуся юноше.

Роберт шел за осунувшейся фигурой недавно преследовавшего его парня по коридору. Все стены были усыпаны портретами каких-то людей преимущественно в возрасте.

— А ты просто подойти и сказать не мог, что ты из гильдии? — смотря по сторонам, спросил Роберт.

— Вы очень сложно шли, я выбирал момент, — ответил полным безнадежности голосом юноша.

— Ты извини, я подумал другое, — спокойно проговорил странник, но ответа не последовало.

В коридоре, смотря на один из портретов, стоял мужчина невысокого роста в длинной рясе темно-фиолетового цвета. Увидев Роберта и юношу, он недолго задержал взгляд на юноше, посмотрел в его глаза, которые то сразу отвел в сторону, и снова продолжил рассматривать картину. Юноша поприветствовал мастера и представил ему гостя, после чего немедленно ушел.

— Мое имя Сидерин, а на портрете мой предшественник и тот, кто передал мне управление этой гильдией. Знаешь, он много лет успешно и мудро управлял ей. Хотя и времена другие были. Но многие запомнили его как оппозиционера магистра Герборта в войне против дома неба, — задумчиво проговорил Сидерин.

— Роберт. Меня иногда водят в чужом городе к незнакомым мне людям, — иронично сказал путник.

При первой встрече с новым человеком он обычно аккуратно начинал беседу и сначала смотрел и оценивал. Но сегодня, когда с раннего утра все шло наперекосяк, он пренебрег своим правилом не в первый раз.

— Возможно, к этому стоит привыкнуть ввиду последних событий, такое может происходить часто, — подмигнул страннику Сидерин. — Предлагаю пройтись. На этом портрете мастер Хозен, он управлял гильдией очень давно. В то время шла война между половиной государств на континенте, и он знаменит тем, что уничтожил множество шпионов в царстве марэ.

— Я думал, что гильдии не вмешиваются в войны и политику. Люди говорят, что вы вне государств, — повел бровью Роберт.

— Это так, но когда ты родился и вырос в своей стране, а потом видишь, что ее начинают разрушать изнутри, то сложно считать себя вне. Представь, что до того, как войны заточили мечи, а властители начали оценивать потери или прибыль, до того, когда людям приходится покидать свои дома, а матерям отправлять сыновей на войну, страну начинают травить изнутри. Травить души и умы людей, ослаблять города, свергать царей, а потом завоевывать без боя. Это многовековая практика.

— Доблестный наверно был человек, если все эти истории еще не переписаны на сотню-другую раз, — пожал плечами Роберт.

— Мудрые говорят: сомнения — путь к истине. И признак интеллекта. А этот портрет мастера Юзена, что управлял гильдией около ста тридцати лет назад. Его прозвали огненным мастером, онвоевал с иным миром при открытии врат на северном краю мира. Интересный у нас мир, согласись, Роберт. В промежутках истории не раз открывались врата. Северные несли смерть, Южные зачастую знания, до того, как их заморозили. И те, и другие люди научились использовать для своей выгоды. Несмотря на все опасности. И никогда не знаешь, чего ждать на свой век. — вдруг внимательно посмотрел на путника Сидерин.

— К чему эти уроки истории, при всем моем уважении. Загадки в словах придают сложность, — скорчил уставшую мину Роберт.

— Загадки рождают вопросы, а вопросы нас подвигают искать ответы. А это портрет магистра Верда. Он был исключительным одаренным, с силой, намного превосходящей, например, мою. Его запомнили как того, кто изучил древние знания и создал один из первых Левантов. Ты знаешь, считается, что эти знания были переданы из другого мира, — как ни в чем не бывало продолжил Сидерин. — То, что он сам — сильный одаренный, чувствовалось, несмотря на небольшой рост и весьма обычный вид.

— Да, это многие слышали. И что духи для ядра не из этого мира. Что может сказать эта загадка? — вздохнул Роберт.

— А это будет видно дальше. Мои, как ты сказал, уроки истории тебе не по душе. Тогда поговорим о насущном. Как ты знаешь, вчера сбежала одна одаренная. Имя ее — Грави Каритас, она обучалась в одной из отделений гильдий, после чего стала, скажем так, свободной искательницей. Можно сказать, фактически она не принадлежит нам. Все выходцы страны Монтивагус принадлежат в основном сами себе, если говорить точнее. Ее обвинили в шпионаже в соседней империи, но и в нашем государстве она не смогла пройти безнаказанно. Но к таким вот правительственным решениям у меня много вопросов. А как я уже говорил ранее, вопросы требуют ответов. И поэтому моя просьба к тебе — помочь мне найти ответ и заодно ее, — спокойно и ровно проговорил свою просьбу Сидерин, которая Роберту, мягко говоря, не понравилась.

— А если я ее найду, что тогда? Если вдруг я ее случайно встречу, то должен буду сообщить ополчению. Второй момент: с чего вы решили, что мне под силу в этом разобраться? И почему не хотите найти ответы самостоятельно. В конце концов, зачем мне это, — уже не скрывая раздражения, проронил путник.

— Тебе самому решать, что будешь делать, когда найдешь. Но насколько я знаю, тебе придется это сделать. По закону поступать — это правильно, между тем, заключение под стражу бывших членов гильдии без причины — это нарушение устоев континента, существовавших задолго до некоторых стран. Под силу тебе это, потому что сейчас дева неба только у тебя в городе, а у девушки характер, я слышал, специфический и справиться с ней сможет твоя слуга. Еще есть одна дева у правителя города, но она не покидает усадьбы ни на шаг, как и её хозяин. И плюс ко всему, в тебе есть потенциал. Мне самому нельзя искать концы нитей, как ты сам подметил, мы не вмешиваемся в политику. Ответил на все твои вопросы без загадок? — Сидерин опять очень внимательно посмотрел в глаза страннику.

— Не на все. Кто в городе продает порошок перемещения? — спросил Роберт.

— Никто. Чтобы состав работал, в нем должны быть не просто верные ингредиенты. Нужен верный ритуал. Только после этого при использовании силы им можно начертать круг. Порошок доступен правителю города, коменданту ополчения и одаренным в частном порядке. В последние время его брал только корпус ополчения в лице Гидеона, — улыбнулся мастер гильдии.

Роберт вышел на улицу и внимательно осмотрелся. За один день двое влиятельных людей города попытались навязать ему свои цели. И в конечном итоге оба сослались на то, что это из-за девы неба, которая служит ему. И место, куда начинала вести цепочка событий, начало настораживать его. А время уходило все быстрей, и путь на север становился сложней. Роберт чувствовал всем сердцем, что если он не попадет к северным вратам в этот цикл, он не попадет туда никогда. Неизвестный путь, со слабым намеком на удачу, помогал ему идти вперед в этом мире.

***

Онвир шла по одной из площадей города, легкий ветер обдувал ее лицо, дневная жара пошла на спад. Уже некоторое время она ходила по улочкам города, зигзагом перемещаясь для максимального охвата места. Следов круга перемещения не было, город был слишком велик. По дороге ей встречалось огромное количество людей, большинство проходили мимо и сливались в памяти в одно неразборчивое серое пятно. Другие иногда подходили к девушке, пытались заговорить, некоторые были навязчивы. И тем и другим в ответ от нее был ледяной взгляд безразличия и молчание. Выглядело это так, что с незнакомыми людьми ей промолчать и показать своей отношение мимикой и глазами намного удобней, нежели говорить.

Онвир остановилась и посмотрела на солнце, что двигалось к закату, а значит, ее время подходило к концу. Уголки рта девушки на миг немного скривились, а мышцы скул напряглись. То недолгое время, что осталось, она решила использовать в попытке выполнить задание. Дева неба быстро двинулась в сторону западной части города, иногда замирая на месте и закрывая глаза, будто слушая звуки вокруг, но на самом деле ощущая потоки энергии. Оказалось, это дело сложнее, чем думалось. От такого количества людей разобрать отпечаток круга перемещения было трудно. Ведь узнать его возможно, только оказавшись в паре шагов от него. Все больше прилавков уже закрылись, солнце активно пряталось за горизонт. Онвир остановилась напротив телеги, на которой продавали диковинных птиц с южных краев континента. Из-за ярких цветов перьев можно было сразу понять, что это не местные представители крылатых. В серебряной клетке на жерди сидела фиолетовая птица с большими относительно ее туловища крыльями и золотым клювиком. И внимательно смотрела на девушку. А дева неба в ответ смотрела на нее. Неожиданно девушку заинтересовала эта птица.

— Я тебя понимаю, но не мне тебя спасать. И если даже выпущу, тут ты не выживешь. Но помни, клетки в конце всегда отворяются. И ты расправишь крылья. Тебе нужен тот, кто тебя поведет домой, — чуть шепотом проговорила Онвир.

И в этот момент она увидела краем глаза бегущую фигуру человека. Сломя голову тот вбежал в один из проулков, а за ним еще четверо. И лишь на мгновение была заметна вышивка ладьи на плече бежавшего. На лице появилась еле заметная улыбка. Фиолетовая птица успела моргнуть, смотря на очередную фигуру человека перед собой, как вдруг та исчезла.

Столичный гвардеец бежал сломя голову по узкому коридору захудалых домов, сетуя на ополченцев города, от которых весь день отворачивал лицо и которые как сквозь землю провалились, когда они нужны. Четверо, что его преследовали, уже выхватили кто дубины, кто ножи. Вечерняя пробежка быстро подошла к концу благодаря тупику в виде одного из проходов, заваленного деревянными бочками.

— Ну что, сука, отбегался, — из четверки вышел лысый коренастый мужчина, плюнув на пол и перехватив тесак, и двинулся к гвардейцу, остальные стали обходить жертву с боков.

— Я на службе у государя, вы пожалеете, если причините мне вред, — завопил охрипшим гвардеец.

— Да насрать нам, на чьей ты службе, и чья ты там сучка. Щас кишки твои смотреть будем, — оскалился лысый.

В проулке сзади нападающих мелькнула тень, после чего один из четверки повалился на ближайшею стену без сознания.

— А ты кто такая, кому служишь? — ошеломленно заорал лысый. — Ты хоть понимаешь, че ты щас наделала. И кому дорогу перешла, считай нам вред, весь город против тебя будет. Ты законов вообще не знаешь, кто в городе главный. Ты че, гадина, язык проглотила? Или ты с клиентом перетрудилась, — продолжил главный из четверки, забыв про гвардейца.

Девушка молча обвела троицу взглядом, холодным и безынтересным, и потянулась достать меч, но потом оставила его в ножнах. Гвардеец с саблей наготове некоторое время наблюдал ошеломленными глазами, как черноволосая, на вид хрупкая девушка избивала троих мужчин мечом в ножнах. Те падали, ругаясь, вставали снова и снова падали. Звук глухих ударов раздавался в темном переулке. Вскоре на сырой земле лежали трое с большим количеством ссадин и переломов. А Онвир медленно направилась к гвардейцу.

— Если это помощь, тебя наградят за помощь, — затараторил гвардеец из столицы.

— Мерольд, ты пойдешь со мной, — Онвир направила меч на гвардейца и без эмоций проговорила это, немного задрав подбородок.

***

За окном уже было темно. Издалека доносилась музыка и голоса людей, дневная торговая жизнь города затихала и начиналась вечерняя увеселительная пора. Роберт уже в десятый раз подошел к окну с недовольным лицом, и в очередной постояв возле него немного времени в надежде увидеть уже знакомую за эту неделю фигуру, отошел и начал ходить по кругу. Когда-то он слышал, что если у человека контракт с девой неба, то на расстоянии можно обменяться чувствами или мыслями. Он оперся плечом на стену, закрыл глаза и начал в голове крутить один вопрос: Онвир, где же ты? Но вопрос рождал другие вопросы и предположения. А ответов от девушки не последовало никаких. Он увидел в зеркале на стене свое отражение: оно показалось ему глупым. Неожиданно за окном послышались шаги, и не успел странник подойти к окну, как дверь открылась: на пороге стояла Онвир.

— Я тут, мастер, — проговорила девушка.

— Ты почему так долго? Что случилось, все в порядке? — голос Роберта немного зазвенел.

За девушкой в дом зашел гвардеец Мерольд. Лицо его было серьезное и напряженное, а одна рука не покидала рукоять сабли, как бы намекая, что он наготове. Но наличие девы неба рядом сводили эти усилия на нет, и ни Роберт, ни Онвир не обратили на это внимания. Возможно, так просто было спокойнее самому гвардейцу, пусть и обманчиво. Они втроем прошли в гостиную, закрыв дверь и еще раз проверив, не караулит ли кто возле дома и не высматривает ли чего. Разлив по стаканам олус (пиво с добавлением трав и зелий), Роберт не стал ждать со своими вопросами.

— Меня зовут Роберт. Итак, ты был в конвое одаренной? — Роберт понял, что если его Онвир привела, то на то были причины, и это шанс узнать хоть какую-то информацию.

— Был, я был старший отряда из десяти человек. Я Мерольд, хотя это тебе известно. Скажу, как есть, не доверяю я тебе, и пришел только из-за неё. Говори, что тебе нужно, или я ухожу, — глаза гвардейца не переставая бегали между Онвир и Робертом.

— Тогда если говорить, как есть, я ищу беглянку по поручению коменданта Гидеона, чтобы вернуть ее в камеру. Ищу потому что пришлось, и своих интересов никаких нет, — на последних словах путник искренне вздохнул.

— Ты меня видимо дурить решил, Гидеон, как бы не так, решил, чтоб ее нашли. Работаешь на него, значит, с какой стати? — глаза гвардейца засверкали, а голос все больше хрипел.

— Ну, умеет комендант навязать свои интересы, век бы его не видел. Мне позарез надо найти эту одаренную до завтрашнего вечера и сдать ополчению. На остальное мне глубоко наплевать, — Роберт снова вздохнул, подливая себе олуса. — Помоги нам или иди куда шел, угрожать тебе не буду.

— Хорошо, — немного подумав, ответил Мерольд. — Но как найдем, она будет под моим присмотром, только под моим и никаким другим.

— По рукам, расскажи все сначала. В подробностях, если говорить, как есть, зацепок немного у нас, — путник внимательно посмотрел в глаза Мерольду.

— Поймали эту бестию неделю назад, возле деревни Фунгус, это паршивое поселение на краю западной границы с империей Софос, из которой она бежала. Поймал ее какой-то важный хрен из хранителей царства с двумя такими же слугами, как и у тебя. Поэтому и говорю, почему пришел, так как просто мечом с ней не справиться. Заковали они ее в наручи и цепь. Вроде из черного олова сделанную и заколдованную в гильдии. В ней она бессильна, как говорили. Ну и значит, мой отряд также в это время к границе шел, при условии поимки на помощь хранителю. Передали нам ее, мы повели в столицу бестию эту. Думали, плевое дело, как бы не так, — многозначительно посмотрел на путника Мерольд.

— Говори, что дальше было, не томи, — Роберт вздохнул и поудобней раскинулся в кресле, Онвир, что сидела рядом, снова молчала и сидела в неподвижной позе.

— Бестию эту в клетку в повозке посадили, рот замотали, чтоб болтать не могла. До этого она в основном ругалась и выводила бойцов. С виду скажу тебе красивая, но как рот откроет — заколоть ее хочется. На второй день начались проблемы. Сначала, когда проходили мимо седого леса, на нас из тумана кто-то напал. Кто ближе был, говорил призраки какие-то, хотя тропа была далеко, сам не видел, но двоих так и не нашли наутро. На третий день еще двое сначала бледные полдня ходили, а потом и вовсе околели. На четвертый, возле реки ночью, кто-то напал, двое стрелы в голову схватили, один в грудь, но тоже позже умер. И пришлось мне план менять и до города ближайшего идти. Пришли я, еще двое, с нами заключенная и трое трупов товарищей. Тех двоих больных сожгли, вдруг заразные были. Думал, в городе дадут подмогу, и как-нибудь до столицы доберемся. Но не тут-то было, — на секунду гвардеец замолчал, будто что-то вспоминая. — Гидеон этот помогать мне не шибко рвался, оно и понятно, и нет. Говорит, в столицу напишу, распоряжения ждать будем. Фадик этот непонятный, кто его в десятники взял, тоже не внушил доверия. А город этот своеобразный, как молва ходит. Ну, думаю, переночуем, а потом видно будет. Но на второй день тоже ничего внятного мне Гидеон не сказал. Возле заключенной решил сам дежурить посменно с двумя товарищами. Дальше думаю, знаешь, — почесал лоб Мерольд, смотря куда-то в пол.

— Интересно, а куда эти цепи делись? — осенило вдруг Роберта, он посмотрел на Онвир, и та отрицательно покачала головой. Это означало, что на месте клетки их не было.

— Да на полу лежали возле камеры, еще подумал после, что забрать надо было, пригодились бы, если изловить ее, — не поднимая голову, сказал гвардеец, и он не видел бровей Роберта, которые пошли вверх после услышанного. — Дальше я понял, что в гарнизоне этом правды не найдешь и пошел к своему старому знакомому в этом городе. Кто такой не скажу, но знает многое и бывалый мужик. Он-то мне и сказал, что слушок прошел, между местных барыг, что бестию такую купить хотели очень за орого, вроде особенность у нее есть какая-то. Мне он подсказал, где поспрашивать можно про нее. Только не успел я ответов найти, за мной эти бандиты увязались, и думаю неспроста. Успел я только узнать, что есть какой-то человек, Сапфир, и место под названием «Западный везунчик» и что он будет там сегодня ночью. Ну а дальше твоя дорогая меня спасла. Как есть рассказал, — договорил Мерольд.

— А вы когда сюда шли, за вами, надеюсь, никто не следил? — Роберт обвел обоих взглядом. — И ты спрашивать ходил в форме гвардии? — повел бровью путник.

— Ты что думаешь, мы в путешествие ездили, и одежды с собой взяли сундук. В накидке я был, не видно было, где служу, — ответил Гвардеец.

— Значит, наш путь лежит в этот «Западный везунчик», — проговорил еле слышно Роберт.

***

Время ушло за полночь, по темным улочкам под свет луны, качаясь от выпивки, бродили люди. Троица направилась искать беглянку. Роберт с Онвир пошли впереди и на расстоянии шагов пятнадцати за ними следовал Мерольд. Решение такое приняли, чтобы не привлекать внимания, если их увидит кто-либо из ополчения.

— Онвир, дело приобретает скверный характер. Что-то тут попахивает. Порошок перемещения, как я узнал, просто так не сделать, и он не продается где попало. Он может быть либо у главы города, либо у Гидеона. Но это не точно. Куда делись наручники и цепь? Фадик отчетливо сказал, что убрали только тела. В побеге уже точно замешан кто-то из ополчения. И, возможно, это Гидеон, но зачем он тогда нас нанял? Не срастается картина, мог для видимости своих всех задействовать и с великим огорчением потом сообщить, мол, не нашли. А если и из гильдии ей помогли, то зачем меня найти просили? Тоже непонятно. Имей в виду, вещи я уже собрал, лошади возле дома готовы. Как что, сразу едем подальше, на север, и плевать на все, — Роберт обнял Онвир и говорил ей шепотом это с улыбкой, делая вид, что они пара и гуляют после какого-то заведения. Но тон голоса, если прислушаться выдавал серьезность информации. А девушка в ответ прижалась к нему сильней, подыгрывая ему.

Поместье «Западный везунчик», как оказалось, находилось в той стороне города, кое и дало ему название. От всего его отделяли каменные стены ограды, а попасть внутрь можно было только через большие ворота, выкованные из железа, на их арке красовались четыре коня, также кованных. Ворота были открыты, и пока Роберт со своей спутницей двигались к ним, они могли видеть, как множество людей прошли внутрь. На входе стояло несколько человек в черных одеждах и иногда они останавливали некоторых из числа входивших. За стенами было слышно, что там проходит, какой-то праздник. Огоньки света иногда освещали небо над усадьбой, а звуки женского смеха были все громче.

— Как думаешь, Онвир, мы идем нажить себе неприятностей? Раньше, я бы никогда в это место не пошел, — Роберт все также шел развалистой, неспешной походкой, обняв свою деву неба.

— Возможно, мой мастер, а может, и нет. Стоит ли об этом думать, если другого пути нет, — почти коснувшись губами шеи Роберта, прошептала Онвир.

— Тогда однозначно стоит подумать, как мы туда пройдем, если нас не пустят. Я не продумал еще варианты и план, — улыбнулся путник.

— Может, сначала просто попробуем пройти, мой мастер. Без плана. Поверим в фортуну и удачу, — глаза Онвир засверкали, отражая слабый свет луны

— В том то и дело, что об удаче в последнее время я только слышал, — Роберт с улыбкой покачал головой в конце этих слов.

— Мир везде одинаков, как и шанс на фортуну, — протянула Онвир. — И как же я, мой мастер, разве это было неудачей? — на этих словах они уже вплотную подошли к воротам.

Роберт очень серьезно задумался о последней фразе своей спутницы и обнаружил для себя, что в этом ключе на ситуацию он еще не смотрел. Так они благополучно прошли через ворота усадьбы и попали в сад, а широкая тропинка из камня вела их на шум какого-то торжества, запаха еды и атмосферы веселья. Все также прижавшись к друг другу, они продолжали идти дальше. В надобности дальнейшей игры в парочку влюбленных, по мнению путника, не было смысла. Но он себе позволил эту слабость, как он думал. А Онвир не сопротивлялась и лишь иногда посматривала на него все теми же сверкающими выразительными глазами. И этот миг прервался так же неожиданно, как и начался. При мысли Роберта, что если бы не было контракта, то такой бы ситуации не произошло никогда, и маловероятно, что дева неба позволила бы обнять себя. Эта идея проскочила в голове как молния и унесла, растворила, сожгла все настроение беззаботности и улыбки, притворной и настоящей. Путник отпустил из объятий спутницу и с хмурым лицом пошел дальше, по белой каменной тропинке, а она, в свою очередь, последовала за ним, не проронив ни слова, с холодным взглядом, смотрящим сквозь все. Все возвращалось на свои места.

Тропинка, что проходила сквозь зеленый сад из кустарников и цветов, привела к входу в поместье. Вокруг на лавочках и просто небольшими компаниями находились люди и общались. Большинство были одеты по-праздничному и если в эту атмосферу новый наряд Онвир хоть как-то вписывался, то то, как выглядел Роберт, привлекало внимание. Не задерживаясь на входе, чтобы не быть на виду, они быстро прошли внутрь. В приглушенном свете кто-то танцевал, кто-то сидел за столом и выпивал. Гостиная поместья была настолько велика, что в ее разных углах были группы музыкантов, что играли каждый свою мелодию, и из одного угла лишь слабо было слышно менестрелей другого. Роберт с Онвир решили освоить один из столиков и понаблюдать, что будет дальше. Как и предполагал путник, при виде еды, его дева неба не отказала себе в удовольствии ее испробовать. Но уже с меньшим энтузиазмом, нежели раньше. С первыми днями их путешествия это было не сравнить. Путник же в свою очередь лишь решил осушить один из бокалов с медом.

— И как нам тут кого-то найти, интересно знать? И где этого Мерольда носит, скажите мне, пожалуйста, — пробурчал себе под нос Роберт.

— Мой мастер, будьте спокойны, путь найдется. Попробуйте пастилу, — спокойно сказала Онвир, на что Роберт посмотрел на нее очень серьезно и промолчал.

Некоторое время они продолжали сидеть за столиком, хоть какую-то информацию давали тосты разных гостей. До этого момента у странника были вопросы относительно того, что это за мероприятие, на которое может легко попасть любой, и бесплатно есть и пить. Вопрос, кому есть необходимость за это платить и зачем. Вопрос, что по внешнему виду и предполагаемому статусу тут были очень разные люди. Возникло какое-то ощущение дежавю. И как раз тосты людей, в конце каждого из которых большинство хором повторяли суть, за что или кого пьют, ему рассказали, что этот банкет в честь годовщины объединения четырех самых крупных торговых компаний этого города. И зайти можно всем желающим для показа статуса и достатка альянса. А когда странник прислушивался к беседам соседних столиков, это результатов не дало. В основном там говорили, какой влиятельный альянс компаний, что по власти он не уступает градоправителю, что такой масштабный банкет только раз в году, и что работать на одну из компаний это престижно.

Несколько раз Роберт пытался спрашивать, официантов, приносящих новые закуски, про некого Сапфира, но ответа не получил. По их поведению он понимал, что они на самом деле не знают, о ком идет речь. Онвир все это время не торопясь кушала миндаль в меде, халву, смокву, внимательно смотря куда-то вдаль, будто что-то рассматривая, то, что Роберт увидеть никак бы не смог. Иногда ее внимание переключалось на своего названого мастера, который с каждым следующим тостом выглядел все более озадаченно и хмуро.

— Выпьем за венец сегодняшнего вечера, Алмазный аукцион. За то, что есть исключительная возможность приобрести редкий товар. За то, что наши компании покровители подготовили для нас этот роскошный праздник, — мужчина, по количеству морщин, уже порядком повидавший на этом свете, обрывистым голосом проговорил тост. В ответ все дружно проговорили: — За Алмазный аукцион! — И опустошили свои кубки.

Когда Роберт услышал об аукционе у него по спине прошел холодный пот, а Онвир лишь на секунду замерла. Наконец к ним за столик, откуда ни возьмись, присел Мерольд. С жадностью опустошив один из бокалов с огненной водой, он без слов указал на арку прохода к Алмазному аукциону и получил в ответ крайне недовольную мину Роберта. Онвир наконец насытилась и как и обычно сидела в спокойной и в то же время собранной позе, не делая лишних движений. Посмотрев на нее, у путника возникло в голове предположение, что такое поведение либо отпечаток ее былой жизни, либо реакция на слова, что тут есть аукцион и череда нерадужных воспоминаний. Но спрашивать о истинных причинах не стал. Они втроем направились в тот проход.

— Снова чертов аукцион, — чуть вслух проговорил Роберт, Онвир, услышав это, выразительно и медленно, моргнула веками, посмотрев на него в знак согласия.

***

Человек в фиолетовой рясе, которого последние тридцать лет называют мастером Сидерином, спокойно сидел на стуле и в ожидании выпивал отвар из трав. Уже некоторое время он находился в гостиной довольного большого поместья. Мастер не первый раз был тут гостем и не особо обращал внимание на странности внутри. Исключительным атрибутом здесь были окна, всегда закрытые темными, синими шторами так, что находясь внутри, невозможно было определить, день или ночь. А отсутствие каких-либо лишних вещей, пустые сервизы, пустые вазы из-под цветов, давно прогоревшие свечи лишний раз подчеркивали, будто за тем, что происходит внутри, никто не следит. В дополнение к этому мастер прекрасно знал, что в доме нет прислуги, а количество и размер комнат весьма велики. И если учесть этот факт, то отсутствие слоя пыли уже было достижением. С другой стороны, при вечно закрытых шторах, при слабом свете свечей, его не было бы видно.

У Сидерина в ожидании было достаточно времени обдумать последние события, которые происходили в городе, и вопросы, которые его волновали. Будучи в облаке этих размышлений, он услышал шаги в коридоре за дверью. Пустой дом не мог скрыть шума шагов, что были ощутимы издалека. К гостиной, где он был, направлялись два человека, одни шаги были довольно громкие, другие очень мягкие, сложно различимые. Способность слышать лучше, чем может человек, была не единственной в арсенале опытного мастера одаренных. И когда источники звука приблизились к нему практически совсем, он очистил свою голову от лишних размышлений и оставил только самое главное для беседы. В комнату зашло двое, дева неба из дома воды, их частым отличием были светлые волосы и благородные черты лица, и эта представительница не являлась исключением. И мужчина, очень худой и высокий с седыми волосами, но свежим лицом, на обеих кистях у него было по шесть пальцев. Они зашли и сели на стулья, вместо приветствия лишь кивнув головой мастеру одаренных.

— Рад снова вас видеть, Нонем, Унда, — доброжелательно сказал Сидерин. — Прибыл к вам я в столь поздний час, чтобы обсудить одно щекотливое дело, которое в последнее время дает мне пищу для размышлений. Занятных размышлений. Предположим, что континент вступает в эпоху конца, замечу, последний континент нашего мира, предположим, что первые семена уже посеяны, страны начинают конфликты, по каким-то загадочным причинам, а возможности к спасению исчезают как по року судьбы. И старания одного одаренного двадцатилетней давности, пусть и ужасные, но также тают с каждым днем. И в час, когда нам надо будет выбирать один из путей, в этот час нам хотят оставить лишь один. И сейчас, предположим, что в твоем городе, в коем ты являешься правителем, Нонем, по закону ты можешь сделать шаг, чтобы у нас был выбор. Сделаешь ли ты этот шаг? — Сидерин сжал свой кулак, он планировал сказать все доступно, но как это и всегда у него происходило, выходило очень сложно и запутанно, за что он часто себя корил.

— Хм. Все так же вы в своем стиле, мастер, — послышался глубокий голос как из трубы от Нонема, не совсем похожий на человеческий. — Задаете вопросы, чтобы я сам дал ответы, словно это стали мои мысли. Предположим, что управлять масштабными событиями континента мне не под силу и пытаться изменить предначертанную судьбу, не в моей власти. Предположим, что я стал заложником этого города и этих земель, и как вы заметили, являюсь их правителем по закону, но не по факту. Предположим, меня это устраивает. Уже устраивает все. И я готов оставить все на волю судьбы, — речь правителя была медленной, а между каждым словом была пауза. Его дева неба сидела рядом и не делала ни одного лишнего движения или взгляда.

— Предположим. Как и то, что находим то, что ищем, в самых неожиданных ситуациях и находим это лишь тогда, когда перестаем искать. Предположим, что шаг, который предлагаю сделать, может привести тебя к твоей давней цели. А один из ключей находится совсем рядом. Предположим, что в текущей ситуации, когда зерна посеяны, для тебя, если уже все устраивает, нет никакой разницы, сделаешь этот шаг или нет. Но он может оказаться возможностью. Предположим, что как правитель этого города, которым ты можешь быть всецело, ты поспособствуешь акту справедливости, сделав свой шаг, — Сидерин, подстраиваясь под собеседника, также говорил медленно, делая паузы между словами, в надежде, что каждое слово дойдет до него.

— Хм. Вы же знаете, мастер, вы пытаетесь играть на том, что давно забыто. Слишком многое утеряно и шансов нет, верите ли вы в возможность выбирать? Стоит ли это последствий? Как правитель в тени, я делаю так, чтоб в городе был мир. Мир, пока рок судьбы не настал, — в голосе Нонема послышались еще более низкие нотки, и он впервые посмотрел за время разговора на свою спутницу, будто что-то спросив в этот момент взглядом.

— Предположим, что это, возможно, стоит всего, что есть сейчас. Предположим, что только ты сможешь помочь. И это будет правильно. Предположим, что сам я в силу определенных обстоятельств не могу вмешаться. Предположим, что другого шанса не будет. Предположим, что это и вправду может привести тебя к желаемому, все еще желаемому, — Сидерин все также медленно говорил, но теперь в душе он улыбался, так как каждый раз, когда он говорил про достижения заветного желания, Нонем в лице чуть заметно менялся. А значит, он все же желал достижения старой цели. И это было то, что нужно опытному мастеру. Это было то, что он хотел увидеть.

— Так что вы предлагаете, мастер Сидерин? — снова послышался тяжелый голос от Нонема, в ответ на эту фразу управляющий гильдией одаренных немного улыбнулся.

***

Коридор привел странника со своей девой неба на этаж поместья, который находился под землей, всю дорогу к нему Роберт примерно считал шаги, чтобы понимать насколько глубоко под землей они оказались и сколько времени потребуется, если придется бежать наружу. Вход на аукцион был для всех посетителей праздника четырех гильдий. Нижняя комната овальной формы вмещала огромное количество гостей. На потолке горели светом тысячи белых огней, и как оказалось, комната эта называлась алмазной, где было спрятано много сокровищ гильдии. И хоть Алмазный аукцион принимал всех желающих, охрана была повсюду. Мужчины в черных одеждах с символикой четырех коней на воротниках были, куда ни глянь. Мерольд находился рядом, пытаясь вести себя естественно и разглядывая разные веще под стеклом, такими стеклянными сейфами было усыпано все вокруг. И люди говорили, что некоторые из этих вещей даже можно будет купить. Редкие камни, позолоченные мечи, флаконы с неизвестной жидкостью, картины, артефакты древности и многое другое притянули к себе взгляды посетителей.

Роберт со спутницей также остановился возле одного из стеклянных подиумов и между делом внимательно осмотрел помещение. В нем было всего два прохода, один через который они зашли, другой за сценой в углу, куда никого не пускали из пришедших гостей. Настоящая ловушка под землей, отметил он для себя. Для сохранности ценных экспонатов хозяевам этого место было недостаточно однозначно крепкого стекла и огромного количества охраны: один единственный выход наружу по длинному коридору сводил на нет попытку что-либо украсть. Теперь он понимал, почему всех впускали с оружием, даже с маленьким отрядом просто так не пробиться с боем.

Мерольд по пути тихо обмолвился, что человек с именем Сапфир как предполагается, будет на этом аукционе и на этом их информация заканчивалась. Как его определить, было совершенно неясно.

— А вдруг то, что мы ищем, не человек, — Роберт, рассматривая серебряный браслет с драгоценными камнями, проговорил это Мерольду. — Вдруг это какая-то вещь.

— Не может быть, безделушка не поможет нам, — прохрипел столичный гвардеец.

Почти все желающие уже распространились по помещению и вдоволь насмотрелись на диковинки за стеклом, опустошая подносы с закуской и выпивкой. Как и предполагал Роберт, местные официанты также приходили из второго прохода за сценой. Он вместе с Онвир пошел по контуру круга зала, в надежде услышать от кого-нибудь слова «Привет, Сапфир!». Если это все же было чье-то странное имя.

Когда всю эту историю он услышал от Мерольда, то странному имени не придал особого значения, так как слышал уже много разных имен и в честь предметов, и качеств, и природных явлениях. Многие обладали только именем в большинстве стран, и детей старались назвать как-нибудь уникально. Некоторые добавляли к своим именам место, откуда были родом. У некоторых были два имени, у правителей стран в основном вторым именем было название их государства и такое имя могли носить лишь они и члены их семьи. Но странник понимал, что с этим именем что-то не так, и просто чувствовал, что здесь такого человека найти невозможно. Еще раз прокрутив в голове, все ли он подготовил для скорейшего отбытия из этого города, немного успокоившись и отстранившись от происходящего, решил, что нужно просто понаблюдать, что будет дальше, раз других идей нет.

На сцену наконец поднялся пухлый невысокий мужчина с колоритными усами и громко заговорил.

— Дорогие гости! Рад всех приветствовать на ежегодном Алмазном аукционе альянса четырех гильдий. В этом году без преувеличения скажу вам, что наши господа подготовили для вас воистину удивительные и очень, очень редкие экземпляры. Прошу всех желающих подойти ближе к сцене, и мы начнем наши потрясающие торги. Многие вещи — настоящая услада самого привередливого коллекционера или любителя редкого мистического и древнего, — ведущий немного поднимался на пятках на каждом слове, но речь с большим количеством хвалящих товар слов удалась, и к сцене будто приплывало все больше людей, вместе с которыми странник с девой неба и гвардеец.

— Итак, дорогие гости, не заставляя вас ждать, наш первый экспонат — это кинжал, найденный в древних руинах на западе континента, известно, что его оценили множество мастеров-кузнецов и так и не смогли определить, из какого он сплава, а одаренные не смогли понять, как в нем запечатали силу разрезать все, чего он коснется, видимого и невидимого. Это все говорит о том, что перед нами уникальный и неповторимый кинжал, который не сможет сделать ни один современный мастер. Цена за столь необычайную вещь начнется с пяти тысяч монет, — c улыбкой, уже чуть похрипывая от крика на последних словах, объявил ведущий.

Онвир неожиданно подалась чуть вперед, мельком взглянув на Роберта, показав, чтобы он пошел за ней, и, остановившись в трех шагах от сцены, уперев свой меч в ножнах в пол и встала в неподвижной позе, снова смотря будто сквозь людей и предметы. До этого свой меч она либо прикрепляла к поясу, либо носила в левой руке и только когда сидела за столом, просто ставила его рядом возле руки. Пока дева неба неподвижно замерла в своей стойке, борьба кошельков за диковинный кинжал продолжалась и не утихала. Роберт понял, что его спутницу, что-то заинтересовало, но только что, было пока непонятно.

— Там, впереди был круг перемещения, что мы искали, — неожиданно Онвир повернулась к страннику и шепнула ему это.

— Черт, — не удержался Роберт и выругался вслух. — Этого я и боялся, как туда попасть-то, — проговорил он шепотом.

В ответ от девушки последовало молчание.

— Надо попасть как-то за дверь за сценой, там должны быть следы беглянки, — сказал своим товарищам Роберт.

Меж тем, в тяжелой битве монет за кинжал древности победил один из гостей и с гордым лицом по приглашению ведущего отправился в проход за сценой, чтобы обсудить детали сделки и приобретения этого артефакта. Онвир многозначительно посмотрела на Роберта, глаза Мерольда забегали, а сам странник снова выругался, но уже про себя.

— Следующий лот, амулет со вставкой из небесного кварца. Напомню, дорогие гости, что небесный кварц, особенно в последние время, является очень редким материалом. И просвещенные, те, кто знают, как его использовать, будут готовы даже за малую часть отдать круглую сумму. Как говорят одаренные, он способен фокусировать и накапливать духовную силу. И только сегодня, такой в нынешнее время редкий материал, мы с благословления альянса компаний готовы вам предоставить за несомненно низкую цену. Начальная цена — одна тысяча монет, — ведущий на сцене с этими словами еще раз указал на амулет. Драгоценность была сделана из материала, напоминающего серебро. На обычном кожаном ремешке и в центре граненый кварц небесного цвета. По выражению лиц присутствующих стало понятно, что диковинка заинтересовала немногих. Роберт так же, как и многие, подумал, что ценность этого артефакта преувеличили, но это было ему на руку.

— Одна тысяча сто монет, — поднял руку Роберт и уверенно сказал свою ставку: события недельной давности отложили свой отпечаток.

В ближнем кругу от сцены один из людей в ответ так же предложил на сто монет больше. Роберт снова увеличил на ту же сумму, что и прошлый раз, другой человек из участников снова поднял стоимость. В итоге амулет с молотка ушел в руки Роберта за одну тысячу пятьсот монет. Путник мельком посмотрел на лица тех, кто соревновались с ним за право заполучить этот артефакт и увидел, что в их глазах не было ни доли сожаления. Это наводило на мысли: причин могло быть несколько. Для себя странник подумал, что скорей всего это сотрудники торговых компаний, которые помогают даже бесполезные вещи продать дороже. Мысль пришла как озарение, ведь в подобной роли он уже бывал.

На проходе, что был за сценой, Роберта остановил охранник в черном и начал объяснять, что пройти может только он сам, без Онвир. После недолгих препираний, путник решил идти один, а Онвир шепнула ему про то, что ему стоит лишь сильно захотеть, и она во что бы то ни стало придет к нему. Это и обнадеживало странника, и в то же время такой расклад событий его пугал. Его вновь ожидал коридор со слабым освещением где-то под землей, который его должен был привести в кабинет одного из работников гильдии.

— Интересный вы выбрали экспонат, молодой человек, я считал, что его будут пытаться заполучить несколько другой тип людей, — проговорил седой мужчина с проницательным взглядом, отсчитывая монету за монетой, данные Робертом.

— Внешне понравился, впрочем, искал что-то с сапфиром, — естественно и с улыбкой ответил Роберт.

По пути в этот кабинет он постарался осмотреться и придумать план действий. Это помещение было первое на пути, дальше следовали другие двери. После оплаты артефакта странник предполагал по чистой случайности отправиться не в ту сторону и найти хоть какие-нибудь улики.

— Внешне понравился? — рассмеялся мужчина. — Мы точно про один и тот же амулет говорим? А почему именно с сапфиром? Разве он тоже имеет ценность, кроме как за дороговизну? — продолжил мужчина, внимательно посмотрев на Роберта, наконец, досчитав монеты.

— Просто слышал, что в этом месте, в это время то, что с сапфиром, может принести удачу, — неуверенно сказал Роберт и замялся на последних словах.

— Невероятно, — вновь улыбнулся мужчина. — А я вот думал, что не сапфир ты ищешь, а ту, что недавно сбежала из камеры у ополченцев, — на этих словах тон мужчины резко стал серьезным.

— О чем вы? — Роберт с трудом удержался от того, чтобы показать свое удивление.

— Я о том, что тебя нанял комендант ополчения и глава гильдии одаренных, чтобы найти одну особу. Меня зовут Калид, и я глава восточной торговой гильдии, одной из четырех в альянсе.

— Сам глава одной из четырех принимает и считает оплаты за торги, — немного спокойней проговорил Роберт.

— Так и есть. Чтобы понимать деньги, надо иногда бывать там, откуда они приходят и самолично считать их. Сидя где-то за кулисами, не всегда будешь в центре изменений, а если ты не на шаг впереди в нашем деле, то ты, считай, отстающий. Но не будем про это. Как ты понимаешь, я знаю, кто ты и зачем ты тут, и явно твоя цель не эта безделушка, хотя замечу, она весьма занятна в нынешнее время. Мы с тобой поговорим вот о чем. Как ты думаю, знаешь, наш город отличается от многих. Наш правитель города, если его так можно назвать, практически не участвует в его жизни. Есть еще комендант, тот еще фрукт, пришедший не сказать, что давно. Он-то и пытается внести какой-то порядок, иногда пусть и свой. Никогда не задумывался, почему у нас нет гвардии, а есть ополчение? Ответ в том, что гвардия есть в столице и многих городах, и они на службе царя. А ополчение — это люди, которые сами себе взяли право на защиту порядка. И когда все это происходило, то мы понимали, что порядка это не принесет. И тогда четыре гильдии севера, запада, востока и юга объединились и устроили свой порядок. Замечу, что честный и справедливый, и конечно который позволял удобно вести дела. Так как существуем мы по большей части за счет соседних стран. Поэтому в городе, конечно, есть Нонем, есть Гидеон и мастер Сидерин, но как думаешь, у кого больше власти? И главный вопрос, зачем я тебе это все рассказываю и что мне нужно? — скрестил пальцы на руках и снова улыбнулся Калид.

— Вам нужно, чтобы я нашел беглянку, а потом привел к вам и у вас на нее свои цели, не относящиеся к целям ополчения и гильдии одаренных, — снова неуверенно проговорил Роберт.

— Нет! Не угадал. Так как я человек торговли, то задаром ничего не прошу. Информация стоит денег. И я обмениваю ее на услугу. Если пройдешь дальше прямо по коридору, то найдешь ее. Мне нужно, чтобы ты забрал её любым способом и увел из этого города, и она попала в столицу, — нехорошо улыбнулся Калид.

— А это вся информация или еще есть? Что-то многое непонятно. С чего тогда вам не обратиться напрямую к Гидеону? — решил снаглеть Роберт и начал задавать вопросы.

— Информации уже достаточно. Скажу одно. Что у нас она по глупости некоторых юных и зазнавшихся. Которые хотят заработать больше, чем им положено. А мне проблемы с Нонемом и столицей не нужны, а когда уже станет точно, что пропавшую не найти, то они несомненно будут. Меня и так все устраивает, как видишь, мои намерения прозрачны, в отличие от некоторых, — Калид внимательно смотрел на Роберта, даже не моргая, говоря про это.

— И конечно, есть причины, почему вы сами не вывели ее из города, а оставляете это на меня, — со вздохом сказал Роберт.

— Конечно, как минимум это выгодно, раз ты уже её ищешь, да и отношения с другими из четверки портить не придется, — очень хитро улыбнулся и проговорил Калид. — Просто иди по коридору вперед, тебя пропустят, и там ее найдешь на другом аукционе, остальное за тобой, — указав на дверь, договорил глава гильдии востока.

Роберт оказался в темном помещении, и единственный источник света был только над сценой в центре него. Свет был неестественный и необычный, освещал только центр, но все вокруг было во тьме. На входе ему всучили странную колоду карт. Кто были посетители, разглядеть было почти невозможно. Да и дойти страннику до сцены пришлось практически на ощупь. Звуки шепота голосов сливались в общий шорох. Воздух был напряжен ожиданием, которое продлилось не очень долго.

На сцену в черных цепях вывели девушку. Для человека обычного роста шаги ее были крайне тяжелые и шумные, а проходила в центр она как непокорный зверь на привязи. Волосы будто языки пламени, глаза как два янтаря, выразительные черты лица, все, как и говорили, подумал Роберт. А еще отметил для себя, что у девушки не видно страха на лице, а вот гнева и злости было в избытке. Потрепанная, местами рваная одежда, завязанный веревкой рот и черные цепи. Ошибки быть не могло, пленница, что была на сцене,именно та, кого искал Роберт.

— Приветствую, о загадочные избранные гости Сапфирового аукциона. Это тайное мероприятие подарит нам очень необычный экспонат. Узрите, известная и одаренная Грави Каритас с врожденным даром в формировании ядра великих древних. Сейчас находится вне закона в пяти странах и в этих цепях она бессильна. Но без них, о, многоуважаемые господа, она способна без оружия совладать с силой изначального вещества, как говорят мудрейшие. Это очень редкий дар и такой талант, а также навыки бесценны. Слух о них дошел до многих из вас, и вы здесь! — спокойно пробасил со сцены толстый мужичок в маске на глазах. В сторону гостей он особо не смотрел, его публика стояла в темноте, а вот Грави он жадно изучал с ног до головы, та сидела на коленях, позади нее стоял здоровый амбал, который придерживал ее на месте. Глаза Грави пылали огнем, она смотрела исподлобья в темноту, иногда щурилась, пытаясь хоть кого-нибудь разглядеть.

— Господа, те, кто желает приобрести себе в подчинение данную особу, хочу вас заверить, многоуважаемые, после заключения контракта она будет подчиняться своему хозяину. Дабы была исполнена древняя традиция, все пройдет, как и положено на Сапфировых аукционах. Победитель будет неизвестен, как и все остальные. У вас у всех, должны быть карты, что дали на входе, всего их десять и на каждой из них появится число, что вы загадаете, и по этой карте мы вас сможем найти. Вслух говорить ничего не нужно, и передавать каждую карту нам тоже. Мне все передадут, все, что от вас требуется, просто загадать число. А я объявлю результаты, обязательно нужно сохранить лишь ту карту, число которой выиграет. И помните, их всего десять, и у вас десять попыток. Да начнется традиционный аукцион, о, дорогие господа. Начальная цена — пятьдесят тысяч монет, — все так же спокойно и не повышая голос, проговорил ведущий, при этом его все услышали. Он еще ближе подошел к Грави и положил свою руку ей на плечо, отчего она его одарила особо ненавистным взглядом.

В это время Роберт стоял как вкопанный, будто врастая в пол, и слушал ведущего, попутно обдумывая все, что приключилось в этот вечер. Цепочка событий получалась неоднозначной, по его мнению. Выходило, что уже трое влиятельных людей в городе хотят, чтобы он забрал беглянку одаренную, но на кого из них можно положиться, было неизвестно. Первую мысль о том, что можно покинуть аукцион и обратиться за помощью к коменданту, он отмел: слишком большая потеря времени, когда беглянку купят, потом не найти. Плюс ко всему в ополчении явно есть предатель. Вторая мысль — обратиться к мастеру гильдии одаренных, также была не принята, снова потеря времени. К тому же мастер Сидерин упоминал, что напрямую не желает вмешиваться. Третья мысль о помощи Онвир и Мерольда также не прошла логический отбор: без конфликта их не пустят в эту комнату. Эти раздумья поглотили Роберта, огромное количество вариантов пронеслись в голове вихрем, он был растерян, но потом вспомнил, как они проходили с Онвир через врата этого поместья без какого-либо плана. А собранные вещи и готовые лошади придавали ему уверенности: в конце концов, можно было просто сбежать. Очнувшись от раздумий, Роберт услышал, что цену уже подняли до трехсот тысяч монет.

— Триста тысяч раз, триста тысяч два, кто даст больше, сейчас самое время, триста тысяч, новая ставка триста сорок, а нет, триста пятьдесят, о, триста семьдесят тысяч монет, — развел руками ведущий с улыбкой, смотря в темную пустоту. — О. уважаемые, вы сегодня особенно азартны, кому же достанется этот прекрасный сапфир? — снова улыбнулся мужчина на сцене, потрогав одну из прядей волос Грави, та в ответ готова была запылать от гнева.

И вновь ставки посыпались одна за другой, будто то, что происходило на сцене, подстегивало у публики интерес. Роберт для себя сделал определенные выводы. В момент крайнего отсчета ведущего в основном многие и повышали ставки. Карт всем было дано по десять штук и если их израсходовать раньше времени, то впоследствии просто невозможно будет сделать ставку. Но при последнем отсчете выходило, что многие делают ставку одновременно и сумму возможно было выбирать только по наитию. Так, сумма уже приближалась к пятистам тысячам монет. Странник уже израсходовал восемь карт. Взяв новую карту, Роберт загадал очередное число.

— Невероятно. Один миллион монет, — с глазами как никогда широкими и бегающими по сторонам огласил ведущий, впервые повысив свой голос. — Один миллион раз, один миллион два, один… Миллион триста — новые ставка, о, достопочтенные господа, владыки золота, — ведущий не скрывал своего удивления.

В это время Роберт обругал его разными словами. Загадав число в один миллион, он думал, что однозначно победит. Осталась одна карта. План, который он придумал, был уже знаком ему: тянуть время. И заключался он в том, что такие суммы денег никто с собой физически носить не сможет, а значит, после победы, он бы отправился за ней, по пути свернув к коменданту. Но кто-то, несомненно, очень богатый и щедрый, уже несколько раз поднял планку ставки до миллиона пятьсот.

— Назад дороги нет, — шепотом проговорил Роберт и загадал новое число на последней своей карте.

— Это немыслимо, о, дорогие гости. Два миллиона монет раз, стоит ли продолжать отсчет, целое состояние уходит за эту одаренную девушку. Постойте, два миллиона двести. Два миллиона двести раз, два миллиона двести — два. Всем торжественно объявляю сапфировый аукцион закончен, и победитель получает одаренную Грави Каритас за два миллиона двести тысяч монет, — торжественно пропел ведущий.

В темноте, как казалось, было совсем не видно искривившееся от досады лицо Роберта. Череда мыслей опять устремилась. Варианты, что можно было найти того, кто выиграл, выследить или перехватить, когда будут уводить девушку. В конце концов, это все незаконно, а у него есть Онвир, и можно забрать ее силой, думал в этот момент странник.

— Прошу последних трех людей, кто делал ставки в миллион пятьсот, два миллиона и два двести, остаться! К вам скоро подойдут и проводят вас.

И все произошло так, как и говорили. Вскоре в темноте к Роберту подошел незнакомец, которого не было видно, и повел его куда-то дальше во тьму. Оказавшись в нормально освещенной комнате, прищуриваясь от света, он сначала не смог рассмотреть сидящего на стуле Калида.

— Ну что, не получилось выполнить условия сделки, — повел бровью Калид, Роберт в ответ промолчал.

— Не буду ходить вокруг да около. Победил ты, твой новый слуга уже сейчас вносит твои два миллиона монет, — говоря о сумме, Калид глубоко вздохнул. — Сейчас мы с тобой как бы подпишем договор, и потом заберешь свой товар, — подытожил он.

— У меня есть два миллиона и слуга. А еще царство, наверное, — вопросительно посмотрел на собеседника Роберт.

— Два миллиона — это уже очень много. Царства, как мне думается, у тебя нет. Если говорить по сути, то победил мой человек. Ты же не думал, что я буду полагаться только на тебя. Трех человек оставляют, к слову, чтобы если один окажется не в состоянии заплатить, заплатит следующий. Один из трех заплатит. Ну а мне какой резон переплачивать, и так это все дорого вышло твоими усилиями, — покачал головой Калид. — Многое опыт дает, но интерес иногда портит весь план, как плесень портит хлеб. Хотел посмотреть, чего ты стоишь, можно ли на тебя положиться, теперь прощай, целое состояние, — опять задумчиво вздохнул мужчина.

— Да, целое состояние, и ведь кто бы мог подумать, что не предупредить меня стоит столько денег, — протянул Роберт и по лицу тут же понял, что его сарказм крайне не понравился Калиду и вызвал только раздражение.

— Да уж, кто бы мог, — холодным голосом сказал Калид. — Уже не важно, суть в том, что мне не придется подключать своих людей. Сам с ней контракт заключишь, это теперь твоя проблема. Третий, кто остался тут, это тоже твоя проблема. Он, скорее всего, агент другой страны. Нападения на гвардейцев, которые шли в столицу с заключенной, как думаешь? Веришь в духов и всякую нечисть в наших-то краях? Мы же не западе или юге, в конце концов. Подумай. Будем считать, что эти деньги я заплатил тебе за то, что это твои проблемы. И конечно, за молчание о нашем с тобой разговоре, само собой разумеется, — Калид говорил напряженно.

— А контракт-то мне зачем? Мне она не нужна, — Роберт возмутился, не скрывая этого.

— Ты её видел? А если цепи подведут, что делать будешь, твоя девчонка спасти может и не успеть. И в любом случае, это одно из условий, или ты ее при всех в цепях хочешь выводить из города? И в столице твой контракт с ней расторгнуть могут, или ты думал он вечный, как в Герборте? Еще одно, к коменданту не ходи, во-первых, был уговор как ты помнишь, что она покинет город, и ты отведешь ее в столицу. Во-вторых, целее будешь, — Калид говорил четко и кратко.

— У нас с Гидеоном тоже был договор, если она попадет к нему, то город как раз и покинет и отправится туда, куда тебе надо. Про то, что именно мне её отвести надо, речи не было, и столица не за ближайшей опушкой находится, — брови Роберта выдали крайнею степень недовольства.

— Мое дело тебя предупредить. Не знаю, что у вас с ним были за условия, он их нарушит. Тебе пора, — рассмеялся Калид. Роберт же был крайне хмур.

После новой череды дверей, лестниц и коридоров Роберт стоял в центре начертанного круга, по контуру которого все было исписано основными законами контракта, в них была вся его суть, а именно, что Грави Каритас обязана подчиняться Роберту во всем, кроме желания навредить ему или альянсу четырех компаний. Девушка обязана защищать своего хозяина и не желать ему вреда. И разные подобные формулировки, которые приводили к тому, что Роберт и вправду будет ей повелевать, но её руками не сможет причинить вреда альянсу компаний или его членам. При каждом неподчинении Грави будет испытывать жуткую боль. Девушка сидела напротив в подобном круге и пожирала странника ненавидящими глазами, которые стали будто стеклянными к концу ритуала, что проводил неизвестный, в серой робе, что-то бубня себе под нос.

Ощущения схожести ситуации не покидало путника, но кое-что отличалось. Было время обдумать происходящее. Его мучил вопрос, правильно ли он поступает, ведь снова контракт. Когда от прошлого остался привкус сожаления в душе. А также вопрос, как поступить дальше, снова изначальный его план вывернулся в непонятную сторону, с множеством неизвестных переменных. Хоть как-то приведя мысли в порядок, он остановился на идее, что покинуть поместье «Западный везунчик» — первостепенная цель, остальное он решил обдумать потом. Ритуал подходил к своему завершению.

Грави Каритас смотрела всю дорогу из поместья недобрым взглядом на Роберта. Неизвестный человек сказал страннику, где можно выйти через запасной выход из усадьбы, также упомянув, что компаньоны Роберта должны ожидать его там.

— И кто ты такой? — голос Грави немного надломился.

— Я просто Роберт, расскажу все чуть позже. Иди за мной, — тихим голосом сказал странник, снова поймав себя на мысли, что все повторяется.

— Ага. Роберт, еще и просто. Который так просто такую кучу денег заплатил, черт возьми, — еще тише проговорила себе Грави, но в ответ была лишь тишина, то ли от того, что это не услышали, то ли от того, что Роберт не хотел ничего говорить.

На выходе из поместья его и вправду ожидали. Онвир при виде Роберта сделала небольшой шаг вперед, её лицо не выражало никаких эмоций, но страннику хотелось думать, что она его ждала. Как только Грави во второй фигуре разглядела гвардейца Мерольда, тут же попыталась бежать, но на первом шаге упала на колени и схватилась за голову. Роберт растерянно посмотрел на нее.

— Видимо вы ей приказали следовать за вами, мой мастер, она ослушалась и теперь испытывает боль, — снова не услышав вопрос, но уже дав ответ, сказала Онвир.

— Сука! — простонала Грави.

— Все, попалась тварина, теперь не уйдешь, — прошипел Мерольд.

— Уйдет, если я скажу. Она теперь мне подчиняется. И замечу, надо бежать отсюда и скорей, — Роберт обвел всех серьезным взглядом.

— Куда бежать? Мы же договаривались, как есть, — Мерольд в очередной раз положил для виду руку на рукоять своего меча.

— Видимо в столицу. Я помню наш уговор, — вздохнул Роберт.

— В столицу! Сука! — снова простонала, но уже не так сильно, Грави.

По пути до временного дома Роберт вкратце рассказал всем, что происходило, когда они разделились и что он узнал. С наибольшим интересом это слушала Каритас. Роберта до сих пор тревожил вопрос о дальнейших действиях. Но каждый раз как он себе его задавал, ловил взгляд Онвир, спокойный и невозмутимый, будто говорящий ему, что не стоит волноваться. Время было предутреннее, единственное, когда город стихал: те, кто рано открывали свои торговые лавки, еще не проснулись, а те, что развлекались всю ночь, уже спали. Это было и на руку Роберту, и нет. Но именно это помогло издалека рассмотреть десятерых ополченцев возле временного дома во главе с Фадиком. Те стояли и явно ждали их.

— Доброй ночи, так сказать. А смотрю, лошадок-то прибавилась у вас, как говорится, собрались куда? — Фадик вышел чуть вперед и в своей манере начал разговор. — И бестию этакую нашли, ох, и хорошо это, и плоховатенько, очень плоховатенько, — сплюнул с этими словами десятник ополчения.

— Да вроде лошадей не брали мы новых, да и что же плохого в том, что нашли. Все как комендант хотел, — Роберт говорил спокойно, осмотревшись вокруг. Настрой ополченцев не выглядел дружелюбным.

— А, дак главный наш, хотел, хотел. Только так сказать, нам это не надобно. Вы пройдите с нами по-хорошему, как говорится. А там уж бестию нам, голову вам, так сказать, — как-то обычно проговорил свою угрозу Фадик, видимо, угрожать было не его сильной стороной.

— Да пошел ты лесом, старый урод. Сидел бы ты в своем подземелье таких же уродов и не возникал, — Грави встала рядом с Робертом и со злой улыбкой громко ответила ополченцам раньше всех.

— Не нарывайся, — сжатыми губами проговорил Роберт, наблюдая реакцию ополченцев. Нам еще отсюда уйти надо, а летать мы не умеем.

— Эх, вот зачем ей рот открывать-то даете, дьяволица, так сказать лучше бы помалкивала, — Фадик протер вспотевший лоб. — Надо бы, чтобы вы с нами пошли и узду ее отдали людям, важным, так сказать. Не для вас ее из темницы выуживали. Зачем вам эти беды, коменданту потом говорить будем, не нашли, как говорится, пропала бестия, куда-то. Куда — бес его знает. А так и будет, — Фадик начал активно жестикулировать руками, пытаясь добавить себе убедительности.

— Господин просто Роберт или как там тебя, сейчас я им спеси то поубавлю. Вам как больше нравится, по пояс их короче делать или просто конечности отстегнуть. Можно ведь? — снова громко, играя на публику, сказала Грави, скорчив ужасающую улыбку.

— Нет, не можно. И не угрожай им. — сквозь зубы сказал Роберт, укоризненно посмотрев на Каритас и увидел по ее виду, что её не волнуют его слова.

— Фадик, думаю, пойдем-ка мы своей дорогой, не обостряй ситуацию. С нами четверыми, хоть вас и больше, у вас ничего не выйдет сделать, поверь, — Роберт почувствовал холодный пот и страх где-то внутри, но выказывать его не хотел и говорил уверенно и четко.

— Ну, сам все выбрал, как говорится. Сам и принимай, так сказать, — снова сплюнул Фадик и дал команду кому-то рукой.

С разных сторон по бокам вышли две девушки, обе облаченные в черные одеяния, с закрытыми масками лицами, у обоих в руках по короткому мечу и кинжалу. В этот момент часть ополченцев достали арбалеты и уже начали направлять их на четверку. Полукольцо сжималось, две девушки однозначно были девами неба. Роберт на мгновение впал в ступор, не ожидая такого развития событий. Онвир оказалась впереди него, на пути выпущенных арбалетных болтов, что в трех шагах ударились об невидимую стену, которую сотворила Онвир, проведя рукой перед собой. Послышался звук металла, а воздух стал густым и неприятным. Девы неба со скрытыми лицами бегом побежали в сторону своего противника. Роберт посетовал на себя, что был наивен, думая, что Фадик настолько бездарен, чтобы атаковать его лишь своими силами. Но, собравшись с мыслями, применил стандартную технику: пальцы левой руки очертили контур круга, и вспышка света размером с зерно была направлена на ополченцев. Они, скрывая глаза от яркого света, замедлились, кто-то попятился назад, ослепленный и дезориентированный. Этот шаг дал время Онвир скрестить мечи с одной нападавшей девой, а Грави приняла атаку другой. Рыжеволосая одаренная приняла стойку, чуть согнув колени, опустила руки вниз в неестественном изгибе кистей. И мелкая брусчатка под ногами второй нападающей начала крутиться и будто выстреливать вверх.

— Ненавижу вас, с вашей этой гребаной защитой напрямую ничего не сделаешь, — зло прошипела Каритас.

Взмывающая в небо раскаленная брусчатка лишь ненадолго задерживала деву неба, которая с огромной скоростью нападала, все ближе, зигзагом приближаясь к Грави. За мгновение до очередного выстрела камнем каждый раз дева неба грациозно уходила от удара. И только столб из пыли касался ее. Роберт с Мерольдом побежали в ближайший проулок, чтобы пока было время, уйти от возможных арбалетных выстрелов. Краем глаза отдаляясь от Онвир, он поймал на себе её взгляд. Она проследила, куда он двигается, и надменная улыбка сменилась на безразличное лицо. То недолгое время, что Онвир сражалась словно в танце с врагом, заканчивалось. Онвир не была напряжена в движениях, скорее немного небрежна, будто играя со своей добычей. Но после того. как она увидела убегающего Роберта, небрежность ушла, а тяжесть ударов ее меча усилилась в разы. Ее противница это ощутила суставами всего тела и, сделав шаг в сторону, взмахом меча и кинжала пустила поток ветра, сбивающий все вокруг себя, следующий взмах будто прошил струями ветра пространство рядом с Онвир, а третий взмах уже отправил по овальной траектории кинжал в черноволосую, с такой скоростью, что невозможно было рассмотреть. Но все это лишь замедлило черноволосую, все атаки воздуха не могли ее достигнуть. Она формировала вокруг себя непробиваемый купол энергии, и короткими шагами, отбивая хаотично парящий кинжал, двигалась к противнице.

В это время Грави уже не раз чудом уходила от меча, успев почувствовать холод стали рядом с лицом. Спасало её и то, что она нужна была живой. Грохот от сражения раздавался на всю улицу, но людей не было вокруг. В месте, где большинство домов арендовали путники, было безлюдно, иные же, наверное, спрятались. Каритас пробовала, подбегая к ближним стенам, проделывать операцию, такую же, как и с брусчаткой. Создавала в воздухе из ничего вспышки огня. Поднимала столбы пыли, что окутывали нападавшую. Но достать хоть одной атакой противника не было возможности. Капельки пота проступили на шеё и руках, она начала ощущать жар от интенсивности использования сил, было чувство, будто она находится под палящим солнцем и все ее нутро сгорает. А дыхание становилось неровным и прерывистым. Но Грави не сдавалась и раз за разом проверяла разные комбинации атак, пытаясь найти слабую сторону или дождаться ошибки противника. В ее голове не было сомнений или вопросов, только просчет следующей и следующей атаки. И в этот момент, откуда ни возьмись, появилась еще одна дева неба, светлые волосы развевались от потоков воздуха, а ее шест взмыл в небо, и капли воды устремились в нападавшую. Грави, недолго думая, отошла в сторону перевести дух. С облегчением посмотрев, как сражаются четыре девы неба друг с другом, пожала плечами и пошла в проулок.

Роберт вскинул вперед руку, и один из ополченцев упал, с криками держась за сломанную ногу. Остальные застыли на месте.

— Арбалеты готовь, — скомандовал Фадик, прижимаясь к одной из стен.

Мерольд со странником спрятались за углом от возможных стрел ополченцев. Ни те, ни другие идти не решались. Роберт осмотрелся, положение было скверное, первые ополченцы, что до них добрались, познакомились с мечом гвардейца, и, как оказалось, за него он часто держался не просто так. Но потом ему попал арбалетный болт в ногу выше колена, и после этого проку от него было мало. Теперь врагов было еще больше.

— Давай, еще раз садани по ним своей силой этой, — перевязывая ногу, простонал Мерольд.

— Не могу так сразу, подождать надо, — со вздохом проворчал Роберт.

— Господин просто Роберт, а может все-таки дадите разрешение ругаться на них и все остальное, — послышался громкий голос Грави с нотами ярости и жестокости. Роберт с Мерольдом оживились и переглянулись.

— Грави, тебе можно это делать, — во все горло закричал Роберт.

— Ну что уроды, допрыгались, сдать меня хотели, — после этих слов из уст Каритас, из переулка доносились крики ужаса некоторое время, после чего все утихло. Роберт так и не решился посмотреть, что там происходило, и его внимание было поглощено раной гвардейца.

Выйдя из-за угла, странник увидел картину, от которой его затошнило. Запах крови был повсюду, как будто прошел кровавый дождь. В узком переулке, в разных неестественных позах, в крови с ног до головы, лежали все ополченцы, кроме Фадика. Тот прижался к стене и что-то говорил, не останавливаясь, а Грави слушала и зло улыбалась.

— И на кой я тебе сдалась, старый ты уродец, — сложив руки на груди, сказала Каритас.

— Так не мне, как говорится. Гильдия торговцев поручила, так сказать. Ничего против вас не имею, честное слово как бы, но им ты нужна. Зачем не знаю, знаю только, что оказалось, что отдавать тебя никак было нельзя. А кто именно, знать не могу я, мне лишь передали и в помощь двух тех дали, наемник вроде их хозяин, но он не тут, — тяжело дыша, заговорил Фадик.

— А ваш этот начальник, он освободил меня из клетки. Почему? Отвечай! Почему круг перемещения в эту вашу гильдию привел? — жестким голосом, сверкнув глазами, продолжила свой допрос Грави.

— Он не знаю, что хотел, не говорил, как говорится. Но то, что ты попала не туда, куда он хотел, это мы устроили, так сказать. Он же с империей ладит, мы нет, — ответил Фадик, глаза его были испуганные.

— Еще что знаешь, говори, а то руки лишишься, урод, — приблизилась к Фадику Грави, говоря это.

— Ничего не знаю, клянусь. Не убивай меня, я все сказал же, как говорится, всего лишь исполнял волю я, не сам, так сказать, — голос ополченца стал более высоким по тону и умоляющим.

— Да сдохни ты уже, старый урод, — замахнулась на него Грави, Роберт не успел её остановить, закричав. — Шучу, живи, тебе и так по жизни не свезло с рожей, своим помоги, а то еще умрут уродами, — завершила Грави фразу и улыбнулась. Роберт облегченно вздохнул.

Тем временем Онвир как тень прибыла к страннику и спокойно смотрела по сторонам в ожидании. В бою против другой девы неба в итоге она выпустила сеть электрических разрядов, которые парализовали её противницу. Светловолосая также справилась с другой нападавшей. Похоже, все закончилось, подумал Роберт. Короткий отрезок времени с момента, как они подошли к временному дому, показался для него вечностью.

— Приветствую, меня зовут Унда, и я слуга правителя этого города. У меня для вас послание. Уважаемый Нонем благодарит вас за проделанную работу и поручает вам сопроводить Грави Каритас в столицу нашего царства. Это письмо даст пропуск в город и царский двор. Также, получив это послание, вы обязуетесь служить нашему царству до момента выполнения поручения. Замечу, что покинуть город вам необходимо немедленно и через северные ворота. Там ваш путь будет чист. Новая лошадь для Грави Каритас также ожидает. Для доблестного гвардейца вызвана помощь, он останется в городе при гильдии одаренных, до своего выздоровления, соответствующие бумаги о выполнении его долга перед столицей и государством будут направлены, — Унда абсолютно спокойно проговорила эта и немного поклонилась, смотря на Онвир.

— Наконец-то все закончилось, думал, эта история, меня до могилы доведет, как есть, — устало и тяжело сказал Мерольд, уже побледневший от потери крови.

На улице светало. Долго заставлять Роберта сбегать после череды проблем не приходилось. Дав команду Грави следовать за ним, он отправился к северным воротам. Путь и вправду был свободен. Роберт ехал впереди и подумал, что появился второй город, в который он никогда не сможет вернуться. И что эта вся история теперь доведет до могилы его самого. Грави неожиданно остановила лошадь и внимательно взглянула на Роберта.

— Я сейчас скажу кое-что. Просто Роберт — ты козел! — зажмурилась Каритас в ожидании боли, но ее не последовало. — Ха, теперь я знаю, что могу называть тебя как хочу, — радостно подытожила она.

— Я так не думаю, — холодно проговорила Онвир, проезжая мимо.

Роберт молча смотрел по очереди на обеих своих спутниц и подумал, что теперь у него в соратниках молчаливая садистка, которая улыбается, когда бьет людей, и агрессивная одаренная, что готова растоптать любого, кто косо посмотрит на нее. А еще огромное количество проблем, которые они к себе притягивают. Проблемы, что берутся одна за другой и выходя из которых он все больше приближается к определению, что дала ему Грави. Но путь продолжается туда, куда был намечен. На север, в столицу, к давней цели.

***

Комендант Гидеон с половиной воинов ополчения ожидал вдоль дороги у западного выхода из города, рядом с ним стоял мужчина с накинутым на голову капюшоном. Первые лучи солнца освещали видневшиеся вдали стены города.

— Скоро тут станет людно, торговые повозки пойдут, как и всегда, это плохо. А их все нет, — Гидеон задумчиво проговорил, смотря на городские ворота.

— Твой информатор солгал, ты этим городом не управляешь, хоть так и говорил. Девчонку не удалось перехватить в городе, тот, кого ты нанял, тоже провалился. Это провал. Империя будет недовольна, такие ошибки непростительны, — ответил мужчина спокойным голосом.

— Верно, как и твои, ведь была информация, куда попал объект, ты там был, но упустил его. Так ведь, Мултфас? — повел бровью Гидеон, не выказав даже доли раздражения, но сильно сжимающая поводья рука говорила об обратном.

— Прошу, не надо называть мое имя. Зови меня М. Ваши гильдии чересчур заботятся о сохранении инкогнито участников. Бери с них пример. Выход наш — это её найти теперь, пока не поздно. Полагаю, в столицу попадет она, — все так же спокойно сказал Мултфас, не забывая иногда изучать своего собеседника.

— Может, найдем просто другую такую? — проговорил Гидеон.

— Другой уже нет. А по этой нужна информация из города, — ответил мужчина, что неохотно показывал свое лицо.

Глава 3

Теплый ветер колыхал деревья и луг, сквозь который шла дорога на север страны. Тысячи частиц пыльцы разными цветами красок сливались в удивительный поток в воздухе, наполняя его запахом, что щекотал нос. Птицы стрекотали в своей стремительной охоте на насекомых всех мастей, где-то рядом жужжали осы, что не могли пропустить эту пору цветения жизни. Три лошади шли рядом, фыркая и постоянно желая остановиться и вкусить очередной цветок или травинку, что росли в изобилии. А их наездникам приходилось постоянно их подгонять, чтобы не сбавлять и так неспешный темп.

— Это я точно все услышала? Ты дней как двадцать принадлежишь ему, а он к тебе и пальцем не прикоснулся? С ним что-то не так? Или может, ударили его сильно однажды? Обычно таких как ты, только открыли, и прощай так сказать, неприкосновенность, ну ты поняла, — ехидно засмеялась Грави.

— А у таких, как ты? — холодно ответила Онвир.

Она держала свою лошадь чуть впереди, и взор ее был устремлен куда-то вдаль и лишь иногда она обращала свое внимание на Роберта.

— Ха, я сама себе хозяйка. У меня контракт временный. А вот тебе, дорогуша, с ним по гроб быть, вот я и думаю, чего ждете-то, — Грави разговаривала с Онвир, но при каждой фразе смотрела на Роберта.

— Тебе больше поговорить не о чем? Не все сводится к этому, — Роберт не выдержал и, прервавшись от хмурых раздумий, решил спасти Онвир от бесконечных нападок. Иногда он смотрел на ее реакцию и лицо не выражало никаких эмоций, но что было в её душе, оставалось для него загадкой.

— Ну почему же не о чем. А ты ее голенькую видел хоть? А на меня тоже хочешь посмотреть? Или прикажешь? Тебе нравиться мне приказывать? — засмеялась Грави.

— Очень Грави, но я прошу тебя, хватит. Это не приказ, а просьба, — со вздохом сказал Роберт.

— Мастер меня голую не видел, — неожиданно спокойно сказала Онвир, Каритас громко засмеялась, а Роберт закатил глаза.

— Ладно, просьба так просьба. Мы идем в столицу этой тихой и убогой страны. В город с дурацким названием Регус. Для того, чтобы вы сдали меня в лапы местного правительства, непонятно для чего, и что они будут со мной делать, аж представлять не хочется. Может вещи даже более страшные, чем ты себе представляешь в своих фантазиях с приказами над бедной сиротой из горной страны. Вам в столицу надо, а точнее тебе, у этой мадам выбора то и нет! И все это, чтобы поступить на службу к царю. Как я вам удачно подвернулась: хороший взнос для авторитета, шпионка-то я та еще, что думаете, меня ищут. И на этой службе ты хочешь отправиться куда-то на край севера, где снег и нет ничего толком, чтоб, конечно, помереть. Потому что, такие как ты, там мрут как мухи. Там добывают разные богатства, но тебе ничего не дадут, господин просто Роберт. Как тебе новая тема этого унылого пути? Или в прошлый раз ты запретил мне ругаться, теперь и вовсе говорить будет нельзя? Я ничего не упустила? — делая наигранно задумчивое лицо и вид, будто что-то вспоминает, сказала Каритас.

— Не совсем все, как ты говоришь. Честно говоря, я не хотел ввязываться в эту историю с тобой, мне пришлось. Сейчас оказалось, что надо было уносить ноги. Лучше расскажи мне, за что тебя схватили и есть предположения, зачем ты нужна столице? Я так понял, в этом государстве ты законов не нарушала, — Роберт внимательно посмотрел на Грави, спрашивая это.

— Слушай, просто Роберт. Ты вообще что ли ничего не знаешь? Я с детства уже провинилась. Одаренными дети рождаются редко, и у каждого свои способности. Ты вот можешь огоньки делать, замечу, слабый и бесполезный дар. Не удивлена, что ты даже в гильдии никогда не учился, больше чем уверена, с такими способностями не берут, разве что нужники мастеров убирать и свет им в отхожих местах делать, чтоб не промахивались, — загоготала Грави. — А у меня оказалось, что был врожденный дар сжимать и разжимать что угодно. А сила эта нужна, если ты знаешь, чтоб любой Левант поднялся в небо. Вот и нашли бедную Грави Каритас, сироту гор, псы из гильдии и обучали с самого девства. Надо отдать им должное, мое существование долго оставалось в тайне. Таких, как я, обычно обучают, а потом они волей — неволей попадают на какой-нибудь Левант и служат там, пока не сдохнут. Ну а мне это идея не понравилась, да и в диких горах Монтивагуса легко можно потеряться, вот я и потерялась, потому что не желаю никому служить. Но гадство получилось, в итоге я служу бездарному необученному бродяге просто Роберту, — и Грави сделала выражение лица, будто запахло чем-то дурным.

— Для той, на которую нацепили ошейник, ты слишком много распускаешь свой язык, — смотря вперед, проговорила Онвир.

— Ой, посмотрите-ка. Защитница, что сама словно в ошейнике служит и выполняет команды, самой-то не противно, — закричала Грави.

— Я служу своему мастеру, что освободил меня, и мне не противно, и меня в отличие от тебя достаточно ему просто попросить, приказывать не приходится, — будто безразлично сказала дева неба.

— Хватит этих перепалок уже, мы так до Регуса не дойдем. Онвир будь терпимей к Грави, видишь у нее детство какое сложное было, — усмехнулся Роберт

— Девы неба еще в детстве проходят отбор трех стихий, с первыми шагами их начинают готовить к битвам, мой мастер, часами тренируют с оружием в руках и сутками обучают древним знаниям силы. Год за годом проходят турнир за турниром между всеми сестрами, в котором тебе присуждают ранг. И все мы там бились, чтобы стать как можно сильней. Под холодным дождем или под гнетущим солнцем тренировались, в серых кабинетах пытались наизусть запомнить бесконечные тексты. Постоянные упражнения с силой. И абсолютная дисциплина во всем. Чтобы однажды выполнить свой долг, который уже не важен, — Онвир грустно улыбнулась, а Роберт удивился: с момента их фальшивой прогулки в городе он не видел у нее эмоций.

— Ээ, теперь понятно, почему у вас ничего не было, не повезло тебе, мастер Роберт, — скулы Грави с силой были удержаны от улыбки.

— Так выходит, тебя, Грави, обвинили из-за твоего дара? — как будто пропустил мимо ушей последнюю фразу Роберт.

— Да нет, дельце одно подвернулась в Софосе, нажива, ничего серьезного. Кто ж знал, что это были дела государственные, еще и про меня разнюхали все, хоть не пользуйся силой совсем. Думала, в Марэ укроюсь, страна же самая мирная и дружелюбная вроде как к путникам, ну по крайней мере в южной части, да и царю побоку на многое, по-моему. Но не тут-то было, повязали, как только границу перешла, гребаные гвардейцы и этот столичный с двумя вот такими же, вечная дисциплина и обучение в битве с малых лет, доблесть, честь и все дела эти. Когда уже из темницы меня тот ополченец выпускал, знала, что явно не на свободу попаду, но выбор был — или подземелье в цепях или в круг перемещения. Думала, как только появлюсь, сразу слиняю. Очнулась в итоге снова в цепях, — фыркнула Грави, но говорила на редкость серьезным голосом.

— Выходит, ты умеешь управлять Левантами со своим даром? — Роберт задумчиво проговорил.

— Управлять им могут многие. А вот ядро древних запустить нет, нужны несколько условий, определенные материалы, сам дух и, конечно, необыкновенная я. Ну и несущий элемент. Хотя все остальное тоже очень тяжело достать, особенно в последнее время. Сейчас мало какая страна может позволить себе новый Левант, а они нужны как никогда. Скоро война, как считают многие. И без наживы с края севера ни одна страна долго не протянет. И почему-то новых одаренных с такой силой не рождается. Духов с юга тоже не отыщешь, храм древних там вроде что-то делает по этому поводу. И камни фокусировки тоже исчезли, они как раз в моей стране добывались в горах, закончились почти, а все запасы слышала, кто-то скупил и не продает никому. Поэтому в столице меня, конечно, не убьют, но и просто так не отпустят, — глубоко вздохнула Грави. — С другой стороны, есть плюсы, еду спокойно на лошадке, а так бы сидела в клетке в одной позе до самой столицы с завязанным ртом, — девушка улыбнулась, собственные слова ее подбодрили.

— Скоро будет пересечение с тропой духов, надо ее пройти до заката солнца, пора ускориться. После неё будет прямая дорога до столицы. На тропе останавливаться нельзя, проходим её быстро и бесшумно, Грави, — Роберт повысил голос на имени девушки.

— Да знаем мы. Кстати, вы знаете, что тропы духов, как считается, это души древних, которые прокляты. И они блуждают по всему континенту по одним и тем же местам. Многие одаренные пытались на переходах сделать майки, которые бы сообщали об их появлении, но никто так и не смог. И какого-то постоянного пути у них нет, считается, что духи бродят по тропам хаотично, — Каритас заговорила очень серьезно.

— Эти души не прокляты. Они просто были обречены и попали в ловушку, — Онвир внимательно осмотрелась по сторонам, более настороженно, чем обычно.

— Поэтому там и не стоит останавливаться. Если помереть не хотим. С нашим везением не удивлюсь, если именно сейчас они будут проходить по тропе. Ускорьтесь, — Роберт пришпорил свою лошадь и подумал, что если бы он находился высоко в небе на Леванте, тропы ему бы были не страшны.

Все ближе к тропе становилось понятно, что это не простое место. Птицы здесь не летали, осы и пчелы не жужжали. Все растения и деревья были и не живые, и не мертвые. Листья деревьев еще не опали, но и не были насыщены жизнью. Цветы усыхали и клонились к земле. Трава словно уже ожидала сезона холода и снега. В гнетущей тишине становилось отчетливо слышно, что животные также избегают этого места. Роберт лишь раз проходил через тропу духов, и тогда все прошло спокойно. Но он много раз слышал от разных путников, как в погожий день пропадали целые группы, и никто их никогда не видел. И угадать, когда безопасно можно пройти, не представлялось возможным. Среди людей бытовало мнение, что безопасней днем, но подтверждений этому не было. Люди на континенте за сотни лет смирились с этой напастью и приспособились к ней. Бедой, из-за которой границы государств были такими, какими они есть, а дороги вели странников извилистыми путями. Обычно территории континента были поделены так, что тропы духов проходили либо вблизи границы, либо на территориях, на которых люди не жили. Многим странам это было даже на руку, так как недружелюбное войско через тропу не отважилось бы идти, можно было неожиданно за раз потерять всех. А контролировать узкие участки границы было легче. Но царство Маре такая тропа пересекала пополам. Именно поэтому одна часть страны всегда была оторвана от другой. Власть столицы была абсолютной до тропы и условной после неё к югу. Спасало только то, что в океанах и морях тропы духов в основном проходили по дну и в редких местах по глади воды. Безопасные пути по воде по прошествию времен люди давно изучили. А по суше переходили только свободные путники, небольшие отряды, те, у кого не было возможностей обогнуть центр царства на корабле. Тропа духов была опасна.

Вместе с преображением растительности вокруг на дороге сменялось и настроение путников, не было уже слышно смеха. Роберт обдуманно до этого места не гнал лошадей, сохраняя их силы, чтобы весь опасный участок пройти в галопе максимально быстро, и даже при этом он знал, что к концу перехода животные устанут и начнут выбиваться из сил. Осложняло путь и то, что на длительном отрезке не было четкой дороги, лишь слабые ориентиры. И то, что осталось от тех, кто не смог дойти на другую сторону. Еще недавно радужное солнце, что было ярким, сейчас словно не могло пробиться через гнетущую тьму этой тропы, а вокруг был слышен лишь глухой треск полусухих деревьев. С каждым шагом ярких красок вокруг становилось все меньше, они сменялись на серость и безжизненность. Воздух постепенно наполнялся запахом влажности и гнили. По рукам побежал холод. Лошади все более неохотно шли вперед, фыркали и нервничали. Путники дошли до крайней точки безопасной дороги, указатель на обочине сообщал, что дальше начинается тропа духов. На ссохшемся столбе также было выцарапано: «Если за тобой не гонится бес, обойди стороной этот мертвый лес». Грави от холода скукожилась в седле, а Онвир снова внимательно осмотрелась.

— Удачи нам всем. Вперед, — тихо сказал Роберт.

Троице особо тяжело дались первые шаги, лошади не желали идти, но все дальше углубляясь в мистическое место, не имея выбора, все быстрее мчались вперед. В отрыве от остальных, как и прежде, скакала Онвир, рассекая верхом туман, за ней двигалась Грави, а замыкал строй Роберт. Дева неба иногда приподнималась выше в седле, будто что-то чувствуя, меняла направление, иногда даже сбавляла темп. Именно из-за неё Роберт решился снова перейти такое место. В первый раз он это делал по незнанию, но когда стали известны все подробности таких путешествий, принял для себя позицию отказа от такого риска. Но на континенте ходило много историй о том, как девы неба могли чувствовать путь, и их наличие помогало выбраться или избежать беды. Это и сподвигло пройти здесь, а еще предположение, что если по пятам за ним пойдут преследователи Грави, то такой путь его спасет. Такая прямая дорога до столицы была и самым быстрым способом, и самым опасным для тех, у кого не было девы неба. Идеальный вариант для беглеца, или человека на временной службе царя, или странника со своей целью (а кто он на самом деле, Роберт уже точно не мог определить). Но был выбран путь во мглу смерти, и была надежда на лучшее и на Онвир, что прокладывала дорогу.

Воздух становился все более плотным, от него кружилась голова, казалось, что его не хватает. Онвир резко остановила свою лошадь, прислушиваясь к шуму мертвой тропы. Никто не произносил ни слова, странник понял, что что-то пошло не так и посетовал на свой очередной выбор. С правой стороны послышались вперемешку гул, стон, треск и отозвались в сердце Роберта ужасом, от которого немели руки, что держали поводья, вязало рот, дурманило от страха мысли. Грави осунулась и начала кашлять, ерзая в седле. Ей, как оказалось, тут было особенно жутко, та, что с детства чувствовала себя сильной, та, что могла управлять материей с помощью силы духа, тут была беззащитной. И как бы она этого ни скрывала, глаза, что даже в трудной ситуации пылали огнем, сейчас были настороженными и испуганными.

— Налево, быстро, — резко закричала Онвир.

Все трое в безумном галопе поскакали за Онвир, в густой туман, что скрывал все под ногами. В неизвестность, из-за которой движения животных становились неуверенными и неуклюжими. Сотни силуэтов показались за спинами путников, лишь отдаленно напоминающие людей. Некоторые из них были несуразно большими или наоборот маленькими, с непропорциональными частями тела и безобразными мордами. С искривленными руками и ногами. Тянущимися лохмотьями, что когда-то были одеждой. У всех в глазах были черные пустоты. Духи тропы рокотали и издавали тот вой и стон, что слышался издалека. Хаотично двигаясь на путников, кто-то из них полз, кто-то бежал, кто-то прыгал с дерева на дерево. Но все они однозначно хотели достигнуть живых.

Неожиданно из серого тумана вылезла сначала безобразная лысая голова, а за ней и туловище, что ее носило. Открытый рот головы клацнул гнилыми зубами в шаге от Онвир. Та за мгновение почувствовала угрозу и резко направила лошадь прочь от атаки, остальные ошеломленно двинулись за ней. И снова безумная скачка куда-то в туман, в попытке не отстать от Онвир. Троица оказалась на сухом лугу, ветер взмывал пыль и пепел, но это не помешало Роберту и его спутницам рассмотреть, что на их пути духи собрались в безобразный строй и двигались на них. Обернувшись, он с ужасом увидел сотни мертвых, что бежали за ними, и в первых рядах того, кто был с непомерно большой головой.

— Разделяемся в разные стороны, — охрипшим голосом закричал Роберт.

— Нет, мой мастер, мне нужно время, — приподнявшись в седле, сказала Онвир.

— А где его взять, черт возьми, — заревела Грави.

Следующие мгновения прошли, будто в тумане, Грави истошно заорала и направила свои руки к земле, лицо ее изменилось, и испуганный взгляд сменил жесткий и жгучий взор Грави Каритас. Шепча чуть слышно слова, что невозможно былоразобрать в реве смерти вокруг, ее пальцы задрожали, а земля вокруг взбушевалась. Роберту приходилось прилагать огромные усилия, чтобы удержать свою лошадь и лошадь Грави на месте. Земля, что веками увядала, начала словно бурлить и подниматься вверх, руша поток духов. Те проваливались под неё, останавливались, им приходилось огибать все новые валуны седых недр. Но духи двигались вперед, их было так много, что если бы все, кто там был, провалились под землю, по ним бы прошли следующие. Грави еще сильней закричала, сначала от боли, но потом будто от гнева и во все стороны от нее прошли волной трещины по поверхности луга, тяжелый воздух заиграл и немыслимым потоком обрушился на призраков. Рокот и стон мертвых усилился, но они все ближе подбирались к тройке путников. Но время было выиграно.

Чуть впереди все это время Онвир, скрестив руки на груди так, что ее кисти ложились на плечи, с закрытыми глазами, молча восседала на своем коне, застыв в одной позе. Роберту показалась, будто она сейчас не здесь, и тот хаос, что происходил вокруг, её не касался. Отчаявшийся путник в очередной раз осмотрелся и вновь не увидел ни единого пути для бегства. Он вновь отогнал навязчивую мысль, что он привел всех на погибель. Снова ощупал рукоять своего сикса с мыслью, что меч ему не поможет. И среди этого безумия, сам не заметив как, видя, что силы Грави на исходе и через миг она упадет в обморок, он приблизился к Онвир, чтобы посмотреть на ее лицо. Для него стало все неважно, Роберт решил взглянуть в её глаза цвета моря напоследок. Но веки девушки были закрыты. И когда она неожиданно открыла их, вместе с ними в небе обрушились раскаты грома. Дальше Роберт уже не мог ничего разглядеть, от ярких вспышек пришлось зажмуриться, уши заложило, тяжелый густой воздух наконец проредился и открылось словно второе дыхание. Земля снова задрожала, ветер бушевал и сносил все вокруг. А капли дождя и града прибивали все к земле рядом с ними. Наконец утих стон и гул призраков, а точнее был оттеснен гневом неба, со звуками молний, пронизывающих призраков.

— Вперед, есть путь, — стальным и странным голосом резко сказала Онвир.

Разряды молний, что еще миг назад хозяйничали на этом лугу, пробили путь из кольца смерти. Духи поднимались с земли, их это ранило, но убить не могло ничто. Грави с трудом удерживалась в седле, чтобы не упасть. Роберт старался быть к ней как можно ближе, и снова лошади в галопе, вгрызались копытами в куски земли и пепла, в безумной погоне прочь от этого места. Край страшной тропы духов был близок, лошади несли своих наездников сломя голову прочь, жадно вдыхая воздух, который наконец становился нормальным. Первые деревья с зелеными листьями уже виднелись впереди, они служили как ориентир конца тропы смерти и начала места жизни. Роберт облегченно вздохнул, но впервые обернувшись назад, сразу застонал. Конь Онвир одиноко бежал за ним без своей хозяйки.

— Стой, Онвир пропала, — сбивающимся голосом прокричал Роберт.

— Сука! — хрипло ответила Грави.

Они вдвоем остановились возле дерева, точнее, лошади почувствовали, что опасность миновала и устало побрели, тяжело дыша, и как только наездники с них слезли, кони упали на землю.

— Ей не выжить, — жадно глотнув воды, прохрипела Грави.

Роберт впал в ступор и не мог пошевелиться, череда мыслей и эмоций нахлынула на него. Страх сковывал каждый раз при мысли вернуться, так что все тело немело. Мысли, что будет правильно отойти дальше, одолевали, издалека еще был слышен вой призраков, что отпечатался в душе. Мысль, что даже если он отправится за ней, то погибнет и сам, и вся жертва Онвир будет напрасной. Мысль, что ему никогда не хватит сил сражаться с призраками, это и сильным одаренным не под силу. Он с трудом, будто в дурмане, потянул трясущимися руками лошадь за поводья, направляя её дальше, прочь от этого места, с лицом, потерянным и бледным, но вдруг проговорил:

— Иди вперед, Грави.

***

Безумный марш через туман давался Онвир нелегко. После масштабного вызова дара неба ее силы пришли в упадок. Её конь постоянно фыркал, чувствуя слабость своей хозяйки. И он сам начинал выбирать путь вслед за другими лошадьми. Позади все также их преследовали духи, то сбиваясь в группы, то расходясь в разные стороны. Волосы вставали дыбом, и присутствие падших за спиной чувствовалось всем телом, отдавалось холодом по спине. Онвир постаралась сильнее сжать одной рукой свой меч, а другой вцепилась в поводья. При такой ситуации она пыталась заострить свои чувства на ощущении рук, которые сжимала так сильно, как только могла. Так хотя бы ненадолго девушка могла привести свое сознание в порядок, акцентируясь на чем-то простом и физическом. Когда она взывала к небу, ей было необходимо слиться с ним, и теперь находясь снова в своем теле, это было непривычно. От этого её движения были заторможенны, а внимание рассеяно. Онвир мутным взглядом посмотрела в спину Роберта впереди себя и подумала о том, что когда они были на том лугу, он хотел ей что-то сказать. Что это могло быть? Духи позади начали отставать, их территория власти заканчивалась, как вдруг один мелкий, размером с ребенка, появился сбоку и уже приготовился напасть на Роберта. Дева неба прорычала, и вытянув руку перед собой, швырнула голубой разряд молнии во врага, тот отпрыгнул вверх и в следующее мгновение ударом сбил ее с коня.

Приземление на землю отозвалось болью во всем теле. В иной ситуации она бы всегда смогла сгруппироваться и встать на ноги, но не сейчас. Одна рука все так же сжимала меч. Быстро поднявшись, она уже через мгновение обнажила его. Мелкий дух издавал мерзкие звуки и не готов был отступать. Перемещаясь как зверь меж сухих деревьев, он нападал в неожиданных прыжках. Онвир сделала глубокий вдох, сжалась в стойке с мечом, встав полубоком, и напрягла по очереди все мышцы ног, чтобы придать им скорость после долгого путешествия в седле. Потом последовал еще один глубокий вдох, и с каждым следующим её движения становились все четче. Меч не мог нанести никакого урона духу, но мог выиграть время. Ее лицо не выражало страха или неуверенности, только взмахи меча. Не было и лишних мыслей, был только противник перед ней и ничего больше. Она следила за каждым движением духа и постепенно начинала двигаться сама. Призрак был высотой в половину роста человека с маленькими руками и небольшой головой. В лохмотьях, которые развевались при каждом его прыжке, он каждый раз пытался укусить девушку. Один укус — и она уже не смогла бы сражаться и осталась бы здесь навечно.

Но неожиданно ситуация поменялась, и не призрак в своей привычной манере нападал, а напали на него. Онвир, прошептав молитву, заставила свой меч сверкать, будто по нему прошли тысячи малых искр, и резко с места ринулась вперед в бой на призрака, в шаге от него затормозив и также резко сменив направление атаки, зашла с другой стороны. Короткий взмах меча зацепил не успевшего среагировать духа и немного замедлил. Этого времени Онвир хватило, чтобы нанести удары снова, снова и снова. Разряды молний раздавались звуком треска, и после каждого удара сменялись воем призрака. Этим его убить было невозможно, и дева неба это знала. Но также она понимала, что от такого резвого духа убежать будет сложно и надо его остановить, замедлить, а потом бежать. И такая стратегия сработала лучше, чем она предполагала; мелкий призрак развернулся и убежал прочь. И только она подумала, что пора найти Роберта, как со всех краев на неё начали надвигаться с десяток других духов, вместе с тем мелким, что нападал на нее.

— Видимо, все же не узнаю, что мастер хотел сказать. Видимо, такой мой удел, да будет так, — тихо и спокойно проговорила себе Онвир.

Дева неба так быстро, насколько смогла, побежала в сторону, чтобы избежать столкновения разом с несколькими духами. Меняя темп и направление движения, она двигалась на первый взгляд хаотично, но каждый раз возвращалась в сторону, куда ускакал Роберт, к границе тропы духов. И как только один из её противников оказывался впереди других, быстро атаковала короткими ударами и снова пыталась убежать. Сил оставалось все меньше, а клинок меча уже не светился былой силой. Каждый новый шаг давался сложнее, и в очередной раз взглянув на приблизительный край тропы, она подумала, что он слишком далек.

Неожиданно она услышала крики. Сквозь вой призраков и шорох мертвой листвы под ногами было отчетливо слышно её имя. Сомнений быть не могло: это был Роберт. На мгновение кончики губ попытались улыбнуться, но это было прервано очередной атакой одного из духов. Онвир снова глубоко вздохнула, потом еще раз и еще и начала считать про себя каждый вздох, стараясь идти на голос своего названого мастера. Часть духов сбавили темп, стало видно, что они не готовы или не могли очень отдаляться от центра тропы. Но мелкий призрак не желал оставаться без добычи и снова появляясь из ниоткуда, нападая и прячась за больших собратьев, мешал девушке спастись. Онвир собралась с силами и с ревом заставила вновь пылать тяжелый клинок, осветив все вокруг светом молний и делая размашистый удар в несвойственном ей стиле. После чего последние силы покинули ее.

Спустя миг она с трудом открыла глаза, во рту все пересохло, а попытка подняться не увенчалась успехом. Схватившись за меч, она попыталась сгруппироваться, закрыв все важные органы конечностями. Против духов это было бесполезно, но долгие годы тренировок заставляли тело двигаться так даже неосознанно, если в бою она не могла больше сражаться. Мутным взглядом Онвир увидела, что мерзкий мелкий дух был единственный, кто остался на ногах и уже несся на нее. Остальные либо пока были слабы, либо ушли вглубь тропы.

— Мастер, оставьте меня, — попыталась закричать Онвир, но вышел лишь слабый шепот.

Мелкий дух широко раскрыл ужасную пасть с гнилыми крючковатыми зубами и в очередном прыжке уже предвкушал добычу. Но вдруг духа невидимым ударом откинуло назад на расстояние семи или десяти шагов. Роберт подбежал к деве неба, тяжело дыша, без слов закинул её на плечо, взяв в руку ее меч, сразу отправился в сторону живых.

— Тяжелый, черт, — натужно выругался Роберт, почувствовав вес оружия девы.

— Сзади, мастер, — с трудом сказала Онвир.

Роберт обернулся и увидел, что мелкий дух снова бежит в их сторону. Странник остановился, поднял руку со сжатым кулаком и стал ждать. И когда перед ним дух прыгнул, на мгновение он смог рассмотреть его скверное лицо, почувствовать холод, что исходил от этого существа, тот страх, что он рождал. Но крепче прижав к себе Онвир, снова откинул врага на десяток шагов. Это давало немного времени, чтобы еще отдалиться от мертвой тропы. Ноги тяжело ступали по земле, усыпанной сухими ветками и камнями. Меч казался все тяжелее. И новый сигнал Онвир говорил, что неприятель снова готов напасть.

— Мелкий урод, — прошипел Роберт.

Возле ближайшего дерева он отпустил Онвир и скинул её меч, что стал для него обузой. Быстро указав деве неба на безопасное направление, Роберт побежал в сторону призрака, не услышав ее тихие слова, которые были сказаны, чтоб остановить его. Онвир кое-как поднялась на ноги и оперлась на меч, что тусклым светом освещал землю. Странник снова приготовился провернуть свой прием, хоть и знал, что после третьего использования силы он сможет едва двигаться. Видя надвигающегося духа, он вспомнил, что если умрет сам, то и Онвир тоже. Лицо его скривилось при этой мысли, и смог он ее отогнать только тем, что убедил себя, что все получится. Роберт снова хотел ударить духа, и пока тот начнет его преследовать, успеть отдалиться еще. И каково было разочарование, когда его удар прошел мимо, хитрый мелкий дух не повторил свою ошибку в третий раз и за мгновение увернулся, метнувшись левее. Ноги Роберта в мгновение стали ватными, он не успел подумать, но уже заковылял назад к Онвир. Неужели конец, ведь почти дошли, подумал он, когда дух приближался к нему все ближе. Он споткнулся и упал, а в голову снова пришла мысль, что умрет он, умрет и она. И тогда все будет зря. И эта мысль, как огонь, обжигающий спину, заставила ползти, пытаться встать и снова бежать, как бы не было тяжело. И хоть и на чуть-чуть, но не сдавшись, путник был все ближе к краю тропы. Роберт уже не видел, как сзади появился уродливый силуэт духа. Он не заметил и пролетевший как молния меч, который вонзился в духа, оставив после своего полета голубой шлейф в воздухе. Роберт в отчаянном беге вперед не услышал рева вперемешку со стоном Онвир, когда она метнула свой меч, собравшись уже с неведомо откуда взявшимися силами. Мелкий призрак забился на земле и превратился в ничто, в пыль, что ушла в землю словно вода.

— Но как? — ошеломленно спросил Роберт, наконец добравшись до Онвир.

— Он был слишком далеко от центра тропы, мой мастер, тут, как оказалось, он уязвим, — устало и все так же тихо сказала Онвир, смотря на мертвый лес.

— Если б мы только знали это сразу. Было бы легче. Никто про это не сказал, — проговорил Роберт, операясь на дерево.

— Никто не доходил до края, мой мастер, — припав на одно колено, сказала Онвир.

— Да, но нам повезло, — Роберт вздохнул, говоря это.

— Нет, мой мастер, мы просто не сдались, — Онвир посмотрела на Роберта и улыбнулась.

***

Главный дворец царства Марэ с приходом вечера неожиданно закипел жизнью. Всем слугам были даны разные распоряжения, которые необходимо было исполнить в кратчайшие сроки. Дворец закрывался для всех, кроме самых приближенных царской семьи. Перед этим было необходимо до отвала запастись провизией, что чередой везли повозки с государственных складов. Дополнительные резервные силы гвардии были в кратчайшие сроки размещены на территории при дворце. А внутренняя стража была поднята на посты, вся без исключения. Тем временем все в городе шло по своему привычному распорядку, как и каждый день, за исключением сил гвардии, которые в это время начали укреплять посты возле стен города. Вскоре жителям предстояло проститься со своей обыденной жизнью.

В открытое окно за суетой и неразберихой среди слуг устало наблюдал мужчина. Иногда он переключал свое внимание на письмо, которое перечитывал уже в десятый раз. Иногда ощупывал в раздумьях свой массивный перстень, на котором была печать с его именем — Алрейн Марэ. Свеча, которая была источником света в комнате, часто практически тухла от потоков ветра из окна, но потом пламя вновь возрождалось. В комнате послышался стук в дверь, после которого бодрым шагом зашел мужчина и увидел знакомую картину, как слабый свет свечи освещал лицо порядком поседевшего человека. В синем бархатном халате, тот был задумчив и озадачен.

— Милостивый государь, у меня есть известия. И простите, но мне приказать принести вам другой источник света? — человек со статной осанкой заговорил после недолгой паузы.

— Какой бы ни был свет, а понятней не станет, Валдир. Не томи, присаживайся и рассказывай, — царь наконец перевел свой взгляд на собеседника и жестом указал на стул рядом.

— Мой государь, стало известно, что тропы духов взбунтовались, и скорее всего по всему континенту. Такой вывод был сделан, так как в королевстве Монтивагус, в Софосе, Хитрэне и в Зердении такая же ситуация. Наши разведчики прошли вдоль всей тропы от самой границы, и везде было видно, что там все кишит демонами. И нашли еще одну зараженную деревню, сейчас её уже должны были сжечь, никто не выжил, вероятней всего. Но это проверяется, — Валдир говорил четко и ясно.

— Значит все-таки так, да, — сделал паузу царь. — Необходимо отправить эту новость во все города, а те пусть распространят ее дальше. А с ним мой приказ о запрете приближаться к тропе любому. Также верни к портам все корабли, а которые оставишь в плавании, решишь сам по необходимости. Прикажи торговой гильдии также отдать на временной основе свои суда, определи им компенсацию, лишние волнения сейчас ни к чему. Начни мобилизовать людей. Леванты тоже должны вернуться, пусть собирают все, что есть, и возвращаются. Те, которые сейчас в столице, на западную границу и пусть будут там пока, один к южной тропе. Часть армии также переводи на Шершавый пик. После нашего разговора прикажи созвать совет. После этого распределим обязанности и надо закрыть город от посторонних, чтобы не началась эпидемия, и никого не пускать. Аналогично поступить с границами. За все это ты будешь ответственным, — царь Алрейн записывал все, что говорил за собой, делая при этом свои дополнительные пометки.

— Мой государь. Также стало известно, что одаренная, о которой говорили ранее, все же нашлась и покинула Вирнагу с неким неизвестным. После неудачи нашего отряда он должен был доставить ее в столицу по поручению главы гильдии одаренных и Нонема. Но также есть предположение, что в момент, когда они переходили тропу, как раз все тропы континента начали кишеть демонами. Еще мне доложили, что Софос отправил своих разведчиков за ней, — на одном дыхании, максимально четко сказал Валдир.

— Разведчиков? — царь улыбнулся. — Валдир, давно ли ты главный в центральном штабе? Чтобы Софосу что-то разведать на нашем юге, разведчики не нужны, они и так могут спокойно пройти туда. А Нонем, как обычно, все сделал по-своему. В иной ситуации это можно было расценивать как измену, но теперь ладно. Меньше солдат погибло. Как все закончится, сейчас запишу себе, чтобы не забыть, и Нонем опять не вышел сухим из воды. Сейчас не занимайся этим вопросом, каждый человек на счету, и у соседей интересы сейчас сменятся, — Алрейн продолжал что-то активно писать, не смотря на подчиненного.

— Мой государь, вы знаете, что будет дальше? — чуть тише спросил Валдир.

— Очень надеюсь, что не знаю, — вдруг внимательно взглянул царь на Валдира.

Глава 4

Торжественная музыка неожиданно заглушила сотни голосов. Сначала заиграли скрипачи, за ними трубачи, затем пианисты. И через мгновение мелодия оркестра наполнила весь зал. Роберт в десятый раз поправил воротник рубашки, туго сидящий черный костюм обжимал все тело, отчего казалось, что от неловкого движения он может разойтись в плечах или руках. Как только заиграла музыка, мужчины поблизости оторвались от хрустальных бокалов и один за другим отправились к дамам, чтобы пригласить их на танец. Странник неловко обвел взглядом все вокруг. В воздухе витал запах воска, цветов и терпкого спирта. Многие пары уже закружились в танце, словно паря по мраморному полу. Музыка становилась все насыщенней и звучней.

Наконец он её увидел. Девушка стояла рядом с одним из столиков и в свою очередь наблюдала за ним. Она выделялась, Роберт посетовал на себя, что не смог заметить ее сразу. Большинство дам были в светлых платьях с пышными подолами, но его избранница была в платье глубокого синего цвета — цвета ее глаз. Ее длинные черные волосы казались слегка растрепанными. Величественно замерев в одной позе, она будто ждала его. Приглашая её на танец, в немного неуклюжей позе Роберт протянул ей свою руку в белой перчатке. И его избранница ответила согласием. И они закружились в танце, сначала неуверенно, но с каждым шагом движения становились все привычней, а они были все ближе к друг другу. Для Роберта все окружение померкло, он, будто утопал в её глазах, как утопают в пучинах океанов. Он чувствовал её всем своим естеством, ему казалось, что их сердца едины, как и их чувства и мысли. И этот миг он не желал прерывать, для него в то мгновение была только она, только танец, а все остальное стало пустым и неважным. Потерявшись в волне танца, Роберт смеялся и радовался, а его спутница дарила ему немного скромную и сдержанную улыбку в ответ.

— Онвир, тебя зовут Онвир. Это же ты! — пробормотал сквозь сон Роберт.

— Онвир, Онвир это, просыпайся, о господин мой величайший, утро уже! — Грави не могла скрыть смех. — Представляю, что тебе там снится, — продолжила она.

Роберт проснулся. Еще какое-то время он будто чувствовал в своих объятьях девушку из сна. А разум отказывался принимать, что он сейчас не на торжественном балу, а где-то рядом с дорогой, и только что проснулся от сна под открытым небом. Пасмурная промозглая погода была уже второй день их пути. Поднимаясь и ощущая свое затекшее и ноющее тело, странник приходил в реальность. Последний раз так крепко спать ему удавалось, когда они втроем переночевали в его доме после отбытия из города Вирнага. Тропа духов оставила след на их настроении, даже Онвир, будучи всегда сдержанной и собранной, после того испытания вела себя крайне задумчиво и молчаливо. Но путь должен был продолжаться, до столицы оставалось еще большое расстояние.

— Не, ну господин Роберт, все-таки ты мужик, конечно. Так за ней ломануться к этим уродам мертвым, это не каждый бы смог, или храбрец, или глупец, — Грави неожиданно заговорила, что-то обдумывая.

— Храбрец, — Онвир холодно взглянула на Каритас.

— Сочту за комплимент, Грави, ты опять за старое со своими выражениями этими, думал, что утихомирилась, — Роберт зевнул в очередной раз.

— А если бы я там осталась, меня бы тоже спасали? — Грави несерьезно улыбнулась.

— Попытался бы, потом бы, наверное, вспомнил некоторые твои слова и передумал бы, — абсолютно спокойно ответил Роберт.

— Эх! Вот так и думала. Поэтому в столице наши пути разойдутся навсегда, и я не буду мешать вам больше, — фыркнула Грави.

— Да, в столице мы разорвем контракт, как ты того желаешь, Грави. Но если бы тебя не было со мной там, мы бы не выжили. Знаешь, я недавно понял, что на многое надо смотреть с разных сторон. Раньше я бы тебя однозначно рассматривал как лишнюю проблему. Но сейчас, за последние дни я много злился на то, что меня вынудили тебя искать. Но сейчас я осознаю, что если бы всего этого не было, то кто знает, что бы было на той тропе. И спасибо тебе, Грави, за помощь, — Роберт постарался максимально добродушно говорить.

— Да пожалуйста, — сбивчиво и неуверенно ответила девушка. — Но я бы сама там полегла, себя я защищала, — дополнила после паузы Грави.

— Все равно, спасибо тебе. Про то, что оставил бы тебя там, шутка, конечно. Наверное! — улыбнулся Роберт.

Все трое снова замолчали. Ветер гонял дорожную пыль, которая попадала в глаза, под одежду и раздражала путников. Тучи тяжело плыли в небе и грозили всем скорым началом ливня. А воздух уже был влажный и холодный. Лошади шли в одном темпе, выдувая из ноздрей струи пара. Роберт в монотонной дороге все глубже погружался в свои раздумья. Планировать до мельчайших деталей свои действия он не хотел, так как не видел в этом смысла. За прошедшее время ни один из его планов не воплощался в жизнь так, как он предполагал. Сначала его это раздражало, теперь же он с этим просто смирился. Не мог принять он только свои ошибочные решения, которые уже несколько раз чуть не завели его и спутниц в могилу. А также его интересовал вопрос, о чем думает Онвир, все чаще он стал ловить себя на этой загадке. Когда о чем-либо шла речь, определить по поведению девушки, что у нее на душе, Роберт не мог. Иногда он смотрел на нее, двигаясь сзади на лошади, и видел, что Онвир, как и всегда, смотрела куда-то вдаль, не пропускала из виду ничего, что происходило впереди, молча двигалась туда, куда было необходимо. А момент, чтобы спросить её наедине о чем-нибудь, странник все не мог выбрать и каждый раз откладывал. Вместе с этим он не раз заходил в тупик своих рассуждений о том, что делать с Грави, и правильно ли её насильно тащить в столицу. Логика говорила, что это самый верный выбор для достижения его целей, но душа такой позиции каждый раз сопротивлялась. С этими мыслями, глубоко вздохнув, он нарушил тишину.

— Послушайте, я больше не хочу так продолжать. Онвир, ты не обязана следовать за мной, если есть способ, чтобы разорвать контракт с Грави, значит должен быть способ его разорвать и с тобой. Грави, если ты не хочешь идти в столицу, значит, так тому и быть. Ты знаешь способ, как прекратить этот обряд с тобой и Онвир? — Роберт резко проехал вперед и преградил путь девушкам.

— Ого. Ничего себе! — покачала головой Грави. — Ну, со мной возможно и да, а как быть с ней — это другой уровень. Мой контракт сможет разорвать одаренный мастер в области ментальных сил, конечно, с твоего согласия. Это почти обычное дело. А вот Онвир другое дело? Герборт сделал уникальный ритуал и про отказ от него я никогда не слышала. Хотя, возможно, если и есть способ, о нем должны знать в храме древних, — Грави от удивления долго тянула фразы.

— Снова этот храм древних, черт его возьми, находится, не понять где! И все про него говорят, — выругался Роберт. — Онвир, ты ничего не сказала, — странник внимательно взглянул на черноволосую.

— У нас уже был подобный разговор, мой мастер, я буду следовать за вами. Или вас это не устраивает? — спокойно спросила Онвир.

— Да дело не в этом, вопрос в том, чего хочешь ты? Неужели есть хоть один повод, чтобы ты помогала мне, не будь контракта? — изменившимся голосом спросил странник.

— Есть повод, и не один, мой мастер, — осеклась Онвир. — Впереди около десяти человек скачут к нам, — резко сказала дева неба.

Обернувшись, Роберт тоже увидел вдалеке всадников. Троица находясь на дороге в открытом поле и возможности скрыться не имела. Конные кучно скакали прямо на них.

— Кто это такие, этого только не хватало, — вздохнул Роберт.

— По доспехам это восемь гвардейцев, другие двое — неизвестно кто, мой мастер, — Онвир, как оказалось, могла четко видеть на расстояния гораздо большие, чем обычные люди.

— Значит, посмотрим пока, идем дальше спокойно, как ни в чем не бывало, — сказал Роберт и направил свою лошадь навстречу отряду.

Через некоторое время отряд в серых доспехах с символикой столичной гвардии, такой же, как носил Мерольд, достиг троицы. Отряд был сформирован по всем законам ведения боя небольшой группой. У некоторых гвардейцев были копья и щиты, у остальных — мечи и арбалеты. Двое других членов отряда оказались одаренными в серебристых одеяниях, которые под серыми плащами невозможно было разглядеть. Такой отряд мог нападать и защищаться от физической и духовной атаки, был неуемен и быстр. Если же отряд был еще и слажен в своей работе, то мог представлять угрозу для любого.

— Кто вы? Назовитесь быстро! Откуда идете и куда? — закричал один из гвардейцев, что видимо был старший этого отряда.

— Я Роберт, это дева неба Нира, а это Грави, которую ждут в столице, идем мы с южных краев. У нас есть письмо для пропуска в царский двор, — Роберт снова представил Онвир другим именем, и решил не выдумывать небылиц, а сказать частично правду.

— Как вы попали сюда с юга? — снова жестким голосом спросил гвардеец.

— Через тропу духов, — Роберт, отвечая, удивился, что из всего сказанного гвардейца заинтересовал именно этот вопрос.

— Когда вы проходили через тропу? — гвардеец прожигал глазами путников, задавая вопросы.

— Два дня назад, — Роберт отвечал на вид спокойно.

— Два дня назад говоришь, и как? На духов не нарвались? — глаза гвардейца заиграли, и на лице появилась скверная улыбка, которую за шлемом было не видно.

— Нарвались, еще как нарвались, — протянул Роберт, не придумав другого ответа, этот, по его мнению, был не лучший, так как рождал еще больше вопросов.

— Значит, вы от духов живыми уйти смогли, ты это хочешь сказать, — продолжил допрос служивый.

— Видимо так, — Роберт неуверенно кивнул головой и протянул наконец письмо с пропуском.

— Мне твои бумаги не интересны. Оружие ваше вы отдайте и следуйте за нами, а если будете сопротивляться, то мы вас в штаб по-другому поведем. И, скорей всего, не всех, — гвардеец, говоря это, показал рукой, намекая на численное превосходство его людей.

Роберт молча кивнул головой и отдал свой сикс, Онвир также протянула свой меч одному из солдат, тот чуть не свалился с лошади, когда брал его в руки. Всю троицу гвардейцы взяли в кольцо своего строя, которое как и прежде замыкали члены гильдии одаренных. Группа всадников устремилась на север. Рядовые гвардейцы внимательно следили за Онвир и Грави, осматривая их с ног до головы. Роберту это не понравилось. Ловя косые взгляды, он кривился в лице.

Холодный ветер по-прежнему взмывал пыль с дороги, такая погода была несвойственной для сезона солнца. Вдалеке послышался гром, что отозвался в голове ударом. Сначала был звук грома, гул ветра и от непрерывной скачки дрожь земли не чувствовалось. Но вскоре лошади начали нервничать, теряя темп движения, они клонились то в одну сторону, то в другую. Только конь, управляемый девой неба, двигался все так же слаженно. Роберт обернулся и не поверил своим глазам: крик старшего гвардейца потерялся где-то в шуме ветра. Очаги серой мглы позади всадников выбивались из земли, их истошный вой отозвался страхом в сердцах.

— Тропы тварей снова перемещаются, налево! — закричал уже гвардеец с такой силой, чтобы его услышали все.

Группа пустила лошадей галопом, те качались, как пьяные, но продолжали двигаться. Словно извержение вулканов из земли то тут, то там появлялись столбы серой мглы. В таких местах за мгновение трава становилась сухой, деревья теряли жизнь, цветы осыпались, а ветви опускались и сохли. Роберт оглядел пространство вокруг себя, очаги сначала одиноко возникали, потом между ними следующие и потом соединялись в непрерывную стену смерти. За группой уже были несколько таких стен, а впереди с десяток очагов. Но стало ясно, что вскоре все эти земли будут под властью духов. В воздухе начало смердеть гнилью и тухлой водой. Старший гвардеец снова потянул всю группу за собой в другом направлении, туда, где еще не было не одного столба мглы. Но уже в который раз неожиданно впереди появлялась смерть. Словно кто-то в небе расставлял их по своему желанию и преграждал путь группе всадников.

— Да черт возьми, опять эти уродцы. Сколько можно, что это вообще такое, — не выдержав, закричала Грави и посмотрела на Роберта.

— Я выведу вас, мой мастер, — Онвир с этими словами ускорила своего коня.

— Мы вырвались один раз из лап духов и если хочешь, чтоб мы тут не полегли все, пусть нас ведет она, — заорал Роберт, обращая внимание гвардейцев на себя.

Онвир мчалась как ветер, проезжая мимо гвардейца, что забрал ее меч, ловким движением выхватила его и, оказавшись впереди остальных, резко сменила направление в обратную сторону. Старший отряда скомандовал своим людям следовать за ней.

— Но смотри, если она нас в могилу заведет, я тебя с того света достану, — рыкнул гвардеец Роберту.

И снова, как и несколько дней назад, была безумная скачка от тьмы к свету, от смерти к жизни. Была дорога, которую прокладывала дева неба, её черные волосы развевались в дикой скачке, а голубые глаза были ясными и спокойными. Роберт в этой погоне снова почувствовал ощущение неизбежной беды, оно сковывало движения, сушило горло, сбивало мысли. Но каждый раз он ловил взгляд Онвир, та, прокладывая путь группы и не теряя его из виду, постоянно оглядывалась в поиске своего мастера, и когда это происходило, мысли приходили в норму. Простое действие следовать за девой неба успокаивало его. Грави тем временем побледнела и съежилась в седле, как только могла. Снова ее испуганный взгляд было невозможно скрыть.

— Мы выберемся, обязательно, — Роберт попытался подбодрить Каритас.

— Ага, — Грави в ответ неловко улыбнулась, но улыбка была искренней. — Надеюсь, ты правда шутил про то, что бросил бы меня, — шепотом продолжила она, зная, что её никто не услышит в этом хаосе.

Дикая скачка продолжалась до ближайшей реки, которую отряд перешел вброд, лошади устало тащили своих хозяев дальше. Позади за рекой бушевали очаги серой мглы, все больше сливаясь в одно пятно. Но это уже было далеко, за триста шагов не появлялось впереди ни одного нового всплеска. Где-то во мгле послышался крик воронов и неожиданно прервался. Всем стало ясно, что там никто не выжил.

— Это что, черт возьми, такое было, — Грави сказала, смотря на тьму, что осталась за рекой.

— Новое место, где не пройдешь, паршивое место, — гвардеец неожиданно ответил. — Идемте, наш лагерь уже близко.

Возле изгиба речушки располагалась деревня, а рядом с ней и встал корпус гвардейцев. Сотни палаток расположились на возвышенности, в месте под названием Шершавый пик. Всю дорогу вверх мимо отряда проходили патрули войск, они останавливали всех, кто проходил в этих местах. При подходе к самой деревне образовалась вереница из повозок, людей и лошадей. Это были обычные жители, в их мешках были наспех собранные пожитки, лица были уставшие и взволнованные. Детский плач раздавался повсюду. По настроению граждан стало ясно, что ждут они уже долго. А колонна пришедших все увеличивалась. Некоторые уже начали собираться в небольшие группы и что-то обсуждать.

— Что тут происходит? — спросил Роберт у гвардейца.

— Вы точно прошли через тропу духов, — задумчиво сказал гвардеец. — Теперь, видя на что твоя девушка способна, начинаю верить. Два дня назад все тропы духов стали непроходимы, в любом месте начали кишеть тварями. Вчера новая напасть началась, тропы стали возникать из ниоткуда в новых местах. Некоторые поселения уже потеряны, некоторые погибли от болезни. Там, где рядом появились тропы, люди покинули свои дома. Какая- то болезнь приходит вместе с мертвыми. Это только начало, скоро тут все будет в беженцах. Во всех городах введен военный режим. Наш корпус разместился на этом рубеже, в крайней южной точке. От других стран мы сейчас также отрезаны. Нам было поручено разведать местность ближе к тропе, потом вас, слава богу, встретили, а так бы продвинься дальше, точно бы погибли. От двух мелких из гильдии толку-то мало, их на всякий случай дали нам, но они, уверен, уже в штаны наложили давно и молча, ждут лагеря, чтоб подмыться. А вот твоя девушка это нечто, как она предугадывала заранее все места, где эта дрянь появлялась. Нам бы такую в отряд. А не этих двух сопляков. Я Фольрэд, кстати, — гвардеец посветлел в лице и голосе, сказывалось, что опасность миновала.

— А куда ты нас ведешь? Нам нужно в Регус. Туда есть безопасный путь? — спросил Роберт.

— Да, в столицу, насколько я знаю, дорога была. Но её закрыли, туда никому не попасть теперь. И вам тоже, даже с вашей этой бумажкой. Я вас доставлю к нашему командиру, — Фольрэд улыбнулся и продолжил. — Если все говоришь, как есть, вас не тронут, наш главнокомандующий мудрый и справедливый человек.

Палаточный лагерь на холме, как, оказалось, по площади уже превышал деревню рядом. Солдаты наспех поднимали все новые палатки. Роберт попытался примерно посчитать количество солдат в лагере, но так и не смог. Конец лагеря был где-то дальше, чем он мог видеть.

— А если где-то рядом начнет тропа появляться, вы же убежать не успеете, — Грави сморщила носик, осматриваясь.

— Это не нам решать, приказ есть приказ, — Фольрэд услышал вопрос и резко сказал так громко, чтоб услышал каждый его воин. — Хотя вопрос хороший, — чуть слышно пробубнил он себе под нос после паузы.

Троица оказалась в центре лагеря у большой палатки, уже издалека было видно, что она принадлежит главному здесь человеку. Размером выше и вдвое больше всех остальных, синего цвета и с постовыми рядом. Фольрэд что-то долго объяснял очередному гвардейцу, который не хотел пропускать группу вперед.

— Приказ дал мне главнокомандующий, и отчитываться я должен непосредственно ему, а не своему командиру, солдат, — Фольрэд почти кричал на какого-то гвардейца. Эту фразу Роберт уже мог повторять наизусть.

Вскоре из палатки, услышав шум, вышел сам главнокомандующий и, увидев разведотряд и троих чужаков, после короткого доклада Фольрэда пригласил часть группы в свою палатку.

— Господин главнокомандующий, разрешите доложить. Не доходя до средних полей, наш отряд встретил троих путников. По дороге ничего необычного замечено не было. Трое сообщили, что они направляются в столицу. При себе у них был документ, который читать не стал. Мною было принято решение доставить их в лагерь для выяснения сути обстоятельств. По дороге мы нарвались на тропы духов, что появились рядом. Благодаря девушке из этой группы мы смогли выбраться. Сейчас на полях за рекой уже мертвая земля. Длина тропы неизвестна, ширина тоже. Состояние поселений на средних полях неизвестно. Доклад окончен, — Фольрэд весь доклад стоял по струнке и говорил сбито и громко, на одном дыхании.

— Доклад принят. Ты принял верное решение вернуться. Спасибо за службу. Свободен, — главнокомандующий задумчиво уселся за стол и внимательно начал читать сопроводительное письмо.

«Данное письмо даровано Роберту, гражданину царства Маре и члену гильдии одаренных города Вирнага. Указ данного письма распространяется и на его деву неба. Данные лица по поручению градоправителя, достопочтенного Нонема, выполняют приказ столицы об осуществлении конвоя одаренной Грави Каритас. Данных лиц надлежит незамедлительно пропустить к штаб офицеру господину Валдиру, а также к главе гильдии одаренных Валрэку.» В конце текста роспись и печать города Вирнаги.

— Интересное письмо, — главнокомандующий поднял голову и внимательно посмотрел на троицу. — Мое имя Лиред. Слышал я разное про эту историю, скажу я вам. Времена сейчас нынче тоже интересные. И вот что мне с вами делать, скажите мне? Только вас троих сейчас и не хватало для полного счастья, — скрестил руки на груди Лиред. — Скажите мне, уважаемый Роберт, на кой вам это все сдалось. Не припомню я таких одаренных, чтоб они брались за работу гвардейцев, ходили через тропы духов, пересекая огромные расстояния через всю страну. Скажите мне правду, чтоб выводы я смог сделать верные на ваш счет, — снова внимательно обвел взглядом главнокомандующий всю троицу.

— Пришлось. Хотел на службу на Левант записаться в столице. Поэтому сам направлялся туда. А Грави должна в гильдию к этому самому Варлэку попасть. И освободиться от уз контракта со мной. Она нужна столице. Я лишь случайно оказался в этой истории. Потом произошло все, о чем вам докладывали, — Роберт, спокойно смотря в глаза, сказал это, что-то придумывать он снова не стал.

— Вот как. Возможно, правду говоришь ты. Возможно и нет. А что спутница твоя, она знает, где новые тропы будут? — спросил главнокомандующий. Роберт замялся и посмотрел на Онвир, та все поняла с одного взгляда.

— Где будут тропы, знать невозможно. Но перед тем, как они появляются, будучи рядом, я могу почувствовать изменения. И определить конкретное место, — Онвир холодно проговорила, даже не посмотрев на офицера.

— Интересное умение, пригодилось бы мне. Предложение у меня есть, а что если тебе Роберт с твоей девой на меня какое-то время поработать? В свою очередь помогу добраться до столицы, внутрь стен вас не пустят, но встречу с главой одаренных организовать мне по силам. А за это присоединишься к нашему корпусу. Потом с моей рекомендацией ты в итоге попадешь на службу на Левант. И ко всему прочему эта способность твоей девы может спасти кучу солдат. Это очень важно. Сейчас мы тут как на ладони, и бог его знает, когда неладная до нас доберется. В нашем лагере есть мастер из столичной гильдии. Поговори с ним и обдумай мое предложение. Сегодня можете переночевать здесь, я распоряжусь, чтоб вам выделили место. Если же откажешься, заставлять тебя не буду, но и не единого солдата не выделю и ничем не помогу. В письме ясно написано пропустить, но ни слова о том, чтобы помочь. На этом все. И еще раз: в твоих силах спасти кучу жизней, это ли не повод остаться, — Лиред говорил усталым голосом.

Перед палаткой главнокомандующего троицу встретил Фольрэд и сопроводил путников дальше. Он сообщил, что мастер гильдии сейчас вне лагеря и встретится с Робертом как только вернется. В небе уже темнело, холодный ветер никак не утихал, сотни костров лагеря колыхались от его потоков. Роберт только осознал, что этот день пролетел для него незаметно. Он совсем забыл про чувство голода, про ноющие от постоянного пути ноги. Тревога не покидала душу, ощущение спокойствия было давно забыто. О нем напоминал лишь мимолетный утренний сон, события которого все сильней стирались под гнетом насущного. По дороге гвардеец рассказывал, что происходило с их корпусом до отправки в это место. Как они спешно отправились сюда и буквально за два дня добрались до деревни, про то, как почти две ночи не спали.

— Те, кто заразился, у них глаза чернеют сразу. Потом и на теле черные отметины появляются. И вскоре все умирают, еще не слыхал, чтоб хотя бы одного удалось вылечить от этой хвори. В народе болезнью черного глаза прозвали это. Кто-то быстрей в могилу ложится, кто-то позже. Поговаривают, что если долго рядом с тропой находишься, то обязательно заболеешь. Но нас вроде обошло это. Сейчас всех беженцев на это проверяют, — Фольрэд вел путников сквозь ряды и попутно отвечал на вопросы.

— Так это что получается, если больного встретишь, тоже заболеешь? — вмешалась в разговор Грави.

— Поговаривают, что так и есть, но никто точно не знает. В деревню, слава богу, таких еще не приходило. Да и люди сами бы кинулись во все стороны при виде такого. Слышал, на западе есть целые деревни, где от черного глаза все полегли. Те деревушки дотла сжигали. Я вот думаю, что не от тропы это зависит, сколько лет их пересекали и о такой хвори никто не слышал, — гвардеец пожал плечами.

— Но раньше тропы и не появлялись откуда ни возьмись, столетиями на одних и тех же местах были, — вздохнул Роберт.

— Тоже верно. Знаешь, а я бы и вправду тут не стоял, не встреть я вас, да и ребята мои тоже бы. Вы ведь в этой суматохе удрать могли, но не сбежали. Вот кстати твоя зубочистка, — Фольрэд протянул сикс Роберту. — Ты им хоть орудовать умеешь? Не короток мечик? — засмеялся гвардеец.

— Да для вида с собой ношу. Хлеб неплохо режет, ветку какую спилить надо, тоже помогает, — улыбнулся в ответ Роберт.

— Ну, с твоей девахой, думаю, тебе и так можно. Слышал, они все оружием орудуют, как настоящие мастера.

На этих словах они расстались. Троица оказалась в палатке, которую им только что собрали, внутри горела небольшая печь, было три мешка для сна, на небольшом столике ожидал солдатский ужин, которому обрадовались все трое, Онвир даже не смогла скрыть свою улыбку. Простая еда казалась самой вкусной на свете. Поужинав и наконец сняв часть одежды, у них появилось время отдохнуть. Дева неба, само собой, села рядом с Робертом, прислонившись к нему плечом. Грави, расположившаяся напротив, увидела это, недобро улыбнулась и покачала головой.

— Как думаете, что делать дальше? — располагаясь поудобней, вытянув ноги, прервал тишину Роберт. — Обычно я все решал сам, но теперь мне важно ваше мнение. Я уже не знаю, что делать дальше, — попивая отвар из пряных трав, продолжил он.

— Как что, господин мой просто Роберт. Ты же хотел служить стране, вот отличный шанс. Если, конечно, не помрешь, а если да, то смысл переживать, на краю севера точно бы погиб, — Грави ехидно посмотрела на странника.

— Я не хотел служить, я хотел попасть на край севера. К вратам. И не собирался умирать, хотя рассматривал такой исход, Грави. Вопрос был не в этом, вопрос в том, как вы считаете надо поступить и чего вы хотите? — поморщился Роберт, моральных сил парировать нападки рыжеволосой не было.

— Должен быть более быстрый способ попасть на Левант, служба в этом корпусе опасна. Но сейчас верным будет посмотреть на происходящее, довериться судьбе, мой мастер, — Онвир спокойно проговорила, осматривая лезвие своего меча.

— Ха, судьбе довериться. Ты, я смотрю, много судьбе доверяла, теперь и вовсе не можешь принять решение за себя. Я думаю, судьба это все чушь, и мы сами выбираем, как нам жить и что будет. И если тебе, о господин мой величайший из всех, важно мое мнение, то оно заключается в том, что надо рвать когти отсюда. Чушь эти все предложения, что тебе говорили. Если хочешь знать, что я хочу, то мне надоело быть твоей подневольной. Онвир это видимо устраивает, а меня от этого уже тошнит. И ни в какие судьбы я не верю и доверять привыкла только себе, — раздраженно протараторила Грави.

— Надеяться на судьбу, доверять ей или принимать ее. Это все разные вещи. И если ты этого еще не поняла, то будь ты хоть с контрактом, хоть без него. Ты всегда будешь в клетке! — Онвир стала разговорчива как никогда.

— Да смотрите, кто заговорил и сказал больше пяти слов за раз. Завязывай с этой философией своей, в мире все проще. Либо тебя, либо ты. И ты, черт возьми, ничуть не пример того, как успешно жить, — Каритас даже приподнялась немного от возмущения, говоря это.

— Отчего же не пример, у меня есть мой мастер, который появился, и я приняла это. У меня есть цель и на пути к ней я доверяю выбору своего мастера и судьбе, что ведет нас. Я могу созерцать мир, видеть его краски, жить и чувствовать жизнь. И при этом я спокойна, принимаю все, что приходит в мою жизнь, события и людей. При этом я остаюсь собой, именно такой, какой хочу быть. А теперь подумай о себе и реши, кто ты, — Онвир специально прижалась ближе к Роберту плечом и поймала на себе раздраженный взгляд Грави.

— Все понятно. Тебя просто устраивает быть чей-то собственностью, это же проще, в конце концов. Сказали «беги» — ты бежишь. Сказали «прыгай в огонь» — и ты прыгнула. Думать не надо, переживать не надо. Есть твой мастер, он-то пусть и думает. И судьба конечно, как я могла забыть. Вот такая податливая ты, мадам. А я, черт возьми, нет. И привыкла сама решать, куда мне идти и что делать. И незачем сравнивать меня с собой, — янтарные глаза Каритас запылали.

— Сопротивляться судьбе и принимать ее — стороны одной монеты. Как ни крути — итог один, придешь ты к нему через боль или нет, решать тебе. Ты такая же, как и я. У нас один мастер и путь тоже. И не думай, что я тебе это говорю, пытаясь что-то доказать, в моих интересах чтобы мы были слажены. Так мы защитим мастера на его пути, — Онвир холодно и безжалостно проговорила это.

— Пока я связана — защитим. А как только буду свободна, я сама вас порешу так, что капли крови даже не останется. И тебя первой, вспомни потом про свою судьбу эту, — прошипела Грави и отвернулась в другую сторону.

— Ну, кажется, наша команда стала еще дружней и сплочённей. На этом давайте остановимся и постараемся как следует отдохнуть, — прервал тишину после перепалки Роберт, сам едва отойдя от удивления, что Онвир выдала столько слов.

На улице уже было за полночь. Стало еще прохладнее, нежели было днем. Постовые в лагере с горящими факелами проходили то тут, то там. Небо затянуло густыми тучами, звезды померкли во мраке ночи. Гул ветра разносился тревожным воем по лагерю. Роберт в палатке уже лег рядом с походной армейской печью, пытаясь согреться. Палатку продувало из-под щелей. Грави закуталась, как только могла, и пыталась спать, а Онвир сидела в неподвижной позе с закрытыми глазами. За время совместного пути странник уже не раз видел, как вместо сна дева неба выбирала эту позу и будто медитировала. Возможно, это отпечаток десятилетий, проведенных в ларце, где в такой позе неподвижно она и находилась или это был её исключительный способ для отдыха. Это был один из тех вопросов, ответов на которые у Роберта не было. Он лежал, пытаясь согреться, и смотрел на деву неба. Под слабым светом огня игра света и тени, слабо освещали её лицо. Путнику казалось, что она так близко, и в то же время так далеко от него, погруженная в свой сон, она словно находилась не рядом. Рассматривая каждую её черту лица, он в пустоте ночи потерялся во времени. И неожиданно открывшиеся ясные глаза Онвир выдернули странника из очарованного забытья.

— Мой мастер, рядом с этим местом появляются все новые тропы. Кольцо смыкается. Тут нельзя оставаться, — это были первые слова Онвир после пробуждения.

— Как скоро? — после недолгого молчания, выйдя из ступора, заговорил Роберт, наконец.

— К утру шансов выйти не останется, — спокойно проговорила девушка.

— Гадство, — проговорил, не сдержавшись, странник.

— Когти рвать надо, как я и говорила, — из угла пробубнила Грави, которая только делала вид, что спит.

Все трое после поспешных сборов покинули палатку, в которой так хотелось им остаться до утра и отдохнуть. Мимо проходили очередные двое патрульных гвардейцев. В серых стеганых доспехах, они устало шли с оружием на плече, а кольчуги, что прикрывали все ниже пояса, позвякивали в такт шагам. Роберт замер на месте, ожидая их реакции на него и его спутниц. Солдаты прошли мимо, не обратив на него никакого внимания. Видимо, их заданием было следить, чтоб в лагере не было незваных гостей. Те, кого пустили, гвардейцев патруля не интересовали.

— И что? За нами даже не следят, — прошептал Роберт.

— Кому ты нужен? Отличный шанс спасти свои шкуры, — тихо проговорила Гравии в ответ.

Пробираясь сквозь густо усыпанные палатки солдат, обходя стороной места, где служивые сидели у костров, троица двигалась к своим лошадям, стараясь. чтобы их не заметили.

— Надо предупредить Лиреда. Просто так нельзя уходить, — Роберт резко остановился и сказал это девушкам.

— Ты что, все же нормально было, господин мой мудрейший. По-тихому уходим и спасаемся. Без суматохи, которая тут начнется, только мы скажи это. А если нас не отпустят, то уйти не успеем, — Грави заговорила шепотом, приблизившись к Роберту вплотную.

— Столько людей может погибнуть. Если хочешь идти, иди, Грави, — ответил Роберт, но безысходности в голосе скрыть не смог.

— Ты что, спасителя из себя возомнил, господинчик просто Роберт? Себя еле спасаем, не то, что их. Или славы захотелось? На том свете слава дурака не поможет. Я тут подыхать не хочу, — Грави зашипела шепотом.

— Если хочешь, иди. Не держу тебя. Мир везде одинаков. Я лишь могу сделать выбор за себя, — Роберт говорил, несколько раз глубоко вздохнув.

— Сука! Да не было бы этого сраного ритуала, давно бы меня след простыл. Сука! — Грави закатила глаза и побрела за странником в обратную сторону.

— Онвир! А ты согласна с моим решением? Я слишком много на себя беру, я знаю, но выбора нет. И помочь людям я не смогу, но хотя бы смогу предупредить, — Роберт неуверенно взглянул в глаза деве неба, опасаясь её реакции.

— Зачем вы это делаете, мой мастер? Боитесь угрызений совести от того, что не предупредили этих людей и сделали, как вам выгодно? — Онвир в ответ посмотрела в глаза страннику.

— Хочу помочь. И да, я боюсь, — тихо сказал Роберт.

В ответ последовала лишь тишина.

Во временном штабе корпуса гвардии главнокомандующий, услышав слова Роберта, какое-то время молчал, уставившись на карту. Так же, как и женщина в фиолетовой робе, что являлась одним из мастеров столичной гильдии одаренных и была здесь старшей среди своих. На вид она выглядела молодо, вела себя сдержанно и молчаливо. Она успела сказать только свое имя: Рима. И что она слышала о троице путников, что смогли пройти через тропу духов. Роберт не нарушал тишину и молча сидел, устремив свой взгляд в пол, о чем-то думая. Онвир, по своему обыкновению, невозмутимо стояла рядом. Гнетущая атмосфера повисла вокруг. И только Грави посматривая и отпуская недобрые взгляды на Роберта, уже освоила бутылку слабого меда.

— Итак! — наконец прервал молчание Лиред. — Я начинаю эвакуацию всех солдат и гражданских к восточному берегу. Это будет оптимальным направлением. По вашим словам, путь к столице скоро будет отрезан, как и путь на запад. Южное направление уже заблокировано. Остается только восточное с городом Перка. До рассвета мы не сможем собрать лагерь и взять все припасы, уходим так. С гражданскими сложнее. Сейчас нам надо вывести два полка, это около двух тысяч человек. Население деревни вместе с беженцами — около пятисот человек. Времени всех собрать в дорогу нет. Роберт, со всеми своими полномочиями объявляю, что твое задание доставить Грави в столицу приостановлено. Все возможные последствия на моей ответственности. Ввиду военного положения приказываю тебе следующее. Ты и твои соратники будут в передовом отряде разведки, также вместе с вами члены гильдии одаренных. Вы поведете беженцев, что еще не успели войти в деревню, и замыкать ваш строй будет первый полк. Второй будет дальше передвигаться с остальными жителями. Замыкать построение буду я с отрядом офицеров. К первым лучам солнца мы уже должны пересечь восточную окраину. Сейчас я дам команду своим офицерам на срочный марш, — главнокомандующий четко проговорил план действий, по очереди внимательно смотря на собеседников.

***

В потертой повозке сидел мальчик с виду лет шести. Уже некоторое время он наблюдал, как сотни солдат с шумом проносились рядом. Впереди его взору представала картина десятков таких же людей, что неожиданно покинули свои дома. Вчерашний день мальчика был таким же, как и всегда: с утра его разбудила мама, и заставила сначала умыть холодной водой лицо, а потом посадила за стол и накормила гречневой кашей с маслом. Потом ему разрешили выйти во двор дома. Там было множество важных дел, вплоть до самой середины дня. В кузнице рядом работал его отец, он чинил разную сельскую утварь. И первое его дело было постараться помочь своему отцу. Самое главное, по мнению юного жителя страны Марэ, в этой помощи заключалось, что самые большие заготовки из железа необходимо было подтащить ближе. Дальше, как и всегда, было важно поиграть с псом Таем и наконец суметь его обогнать. Потом было не менее важное дело: исследование местности со своим другом из соседнего дома. Особой задачей было изучение чащи, которая так удачно начиналась за забором заднего двора. Мальчики много раз обнаруживали там следы разных животных, как им казалось, и были уверены, что все они появлялись ночью, именно в то время, когда им к этому место приближаться было не разрешено. А дневные засады на деревьях не приносили желанных результатов. Несмотря на то, что у одного из них был небольшой лук с тремя стрелами, а у другого деревянный меч, что был грозным оружием, но только днем они могли вести свою охоту. А ночью нужно было спать, чтобы их мамы не ругались.

Так, после завтрака, мальчик в кузнице, где пахло дымом горящих дров и угля, нашел длинный железный прут и, взяв его, потащил волоком к отцу. Звонкий звук молотка и наковальни заглушили его натужное кряхтение. Отец, как и всегда, не сразу оценил великую помощь юного кузница, и, посетовав, что мальчик испачкался сажей, отправил его играть с друзьями. А это означало время новой охоты. Но верный товарищ с луком так и не пришел в очередной поход. А позже случилось небывалое: отец затушил горн наковальни до обеда, а не поздним вечером, как обычно. Мальчик видел, как его родители в суматохе бегали по дому, он подумал: они что-то потеряли. Юный охотник уже хотел им помочь и для начала узнать, что они ищут. Но мама строго-настрого наказала ждать её на крыльце дома и никуда не уходить. Вскоре мальчик увидел, как некоторые важные вещи, а порой и вкусные, его папа и мама складывают в повозку, и было уже подумал, что они хотят кому-то это отдать. Но позже его родители сказали, что они всей семьей отправляются в путешествие. Юный сын кузнеца этому несказанно обрадовался и, не забыв прихватить свой деревянный меч, отправился в дорогу вместе с семьей.

День, как заметил маленький путешественник, пошел не по привычному распорядку не только у него. Многие другие дети и его друг тоже в это время также решили путешествовать вместе со своей семьей. И что было удивительно, все отправились в одном направлении. Мальчик внимательно наблюдал из своей повозки и видел, что некоторые пошли даже пешком на зов приключений. А вот многие пожилые люди остались, как и говорили мама с папой, в возрасте люди не любят приключения. И так в пути прошел целый день. Сначала было тепло и дул приятный ветер, но потом небо заполонили тучи, стало холодно. Такую погоду мальчик не любил, да ее мало кто любил.

Путешествие проходило не так, как мальчик себе его представлял. Все время приходилось сидеть в повозке, и вокруг не было ничего интересного. Потом и вовсе было невозможно проехать, у повозки впереди что-то случилось. Так ему пришлось узнать одну из главных проблем путешествий — ожидание. Иногда, конечно, происходило что-то интересное. Такое, как например, целых тринадцать всадников, что прискакали на всех парах откуда-то, среди них было двое девушек, таких, каких он раньше не видел. Они сидели верхом на лошадях, как мужчины, одна была с большим мечом в черных ножнах, почти таким же могучим, как и его деревянный. А другая с волосом цвета огня. Прямо как героиня из сказки, что рассказывала так часто мама перед сном. Эту группу все, кто встречал, пропускали очень быстро, и даже туда на холм, куда остальным почему-то ехать было запрещено. В остальном приходилось только ждать. Это утомило начинающего путешественника, и он решил немного поспать, а точнее не успел это решить и просто заснул. Под голос мамы и папы, которые без остановки шепотом обсуждали, видимо, план их приключения. Звуки криков людей вокруг и лай пса Тая выдернули мальчика из сна. На улице было темно, звезды и луна придавали дороге загадочный тон, на ней скопилось много повозок. Мальчик, открыв глаза, увидел, как мама зажгла факел и смотрит куда-то вдаль. Оказалось, что его отец некоторое время назад ушел проверить, что происходит.

Верный пес Тай все это время не покидал мальчика, а деревянный меч был под рукой на случай опасности. Вскоре отец мальчика вернулся и колонна повозок и людей наконец стала двигаться. Удивительным было то, что мама не заставляла спать. Мальчик удивленно смотрел по сторонам, за повозками вдалеке скакало такое количество солдат, что сосчитать он не мог. И впереди тоже шли солдаты, и еще странные люди в серых накидках. И самое интересное, что девушка с рыжими волосами тоже скакала где-то впереди. Мальчик подумал, что если она отправилась в путешествие туда же, куда и он, то возможно, они потом смогут встретиться. Оказалось, что ехать по дороге уже было не обязательно, можно было и по полю. В небе громыхал гром и капал мелкий дождь. Повозка тряслась и скрипела от неровностей земли, колыхая своим покачиванием факел в руках мамы. Та лишь изредка обращала на мальчика свое внимание, а остальное время следила за дорогой и тем, что происходило.

— Все будет хорошо, Глад, — сказала мама мальчика, посмотрев на него.

— Конечно, — мальчик одобрительно кивнул в ответ, не до конца поняв, о чем шла речь.

Глад подумал, что это совсем не такое путешествие как он себе представлял, но если что случиться, он обязательно защитит свою маму и папу. И также юный странник решил, что пес Тай в случае чего непременно поможет. Он был настороже, как и сам мальчик. Это путешествие его не страшило.

***

Где-то вдалеке раздался очередной раскат грома. Рядовой солдат, собирающий в деревянный короб разноцветные флаги, замер и посмотрел в небо и вдруг неожиданно упал вперед от удара. Виновником был один из младших офицеров сзади.

— Быстрей, амеба серая, времени полные штаны что ли, — рыкнул офицер, проходя мимо.

В этот момент на лошади проезжал Роберт со спутницами. Рядом с ними был Фольрэд с отрядом разведки. По пути солдаты в спешке собирали самые необходимые вещи в дорогу. Оружие и провизию в первую очередь грузились в деревянные коробы, которые бойцы носили по двое в неуклюжем шаге. В лагере стоял шум и гам, звенящий звук вещмешков был повсюду, в них бились друг о друга походные котелки, вилки и прочее необходимое барахло.

— Вот, господинчик мой, хотел на службу, а не думал, что так же бы тумаков каких-нибудь получал бы за то, какие флажки собирать надо. И на кой они им сейчас-то сдались, тут бы ноги свои унести, — Грави проговорила, смеясь, глядя на суматоху вокруг.

— Это не какие-то флажки, а инструмент для координации войск. Их даже в темноте видно. А еще видно, что долго они собираются. Уже строиться должны были, а еще лошадей не всех снарядили. Куда тут офицеры смотрят, не ясно. До нас им еще далеко, они даже свое снаряжение нормально уложить в мешке не могут. Эта орава бестолочей как замыкать ряд-то будет, уже гражданские собрались, а эти все тележатся, — Фольрэд скривил нос.

— И мы тоже этими флагами будем пользоваться? — Роберт словно что-то считая в голове, проговорил в слух.

— Сейчас нет, с нами гильдейцы же есть. Основная их часть с нами будет. Они переговариваться между собой так умеют, а нам передавать должны. Флаги это на всякий случай, — пожал плечами гвардеец.

— Ох, и тухлый план у нас, тут хоть флаги, хоть умники ваши гильдейские. Мы-то, понятно, сможем двигаться, людишки, возможно, что пошустрее окажутся. А вот главный ваш в конце, с этими бестолочами, как говоришь уже не успевают, и слишком хвост далек будет. Если каша такая, как вчера, начнется, был бы у нас такой хвост, кто до лагеря бы добрался бы, а кто нет. Что молчишь, разведчик? — Грави злобно усмехнулась.

— Не понимаешь, да? Наш главнокомандующий потратил все силы, чтобы собрать людей. Он бы мог сам с нами отправиться и бросить половину позади, и неважно, доберутся или нет. Только не такой он человек. Тебе, рыжая, видимо не понять, — сплюнул на землю гвардеец.

— Ты кого рыжей назвал, я тебя сейчас с твоей кобылой скрещу, уродец, — голос Каритас прозвучал как нож, которым пытались резать другой металл.

— Хватит, Грави, я прекрасно знаю твое умение заводить друзей и быть доброй. Сейчас не до этого. Если тебе это все не нравится, скачи куда хочешь. Не держу! — Роберт не выдержал и повысил голос.

— А ты что, мой господин хороший, в герои подался? Сам недавно только и делал что сбегал. Или после тропы сильным себя почувствовал? — Грави еще сильней завелась.

— По сторонам посмотри, скоро и бежать, возможно, некуда будет, — брови Роберта поползли вверх.

— Ну и черт с тобой, то на север собирался, то в герои записался, — Грави фыркнула и подала лошадь вперед.

— А ты на север что ли через океан, в предел хотел попасть? Гиблое там место, я бы труханул. А с рыжей зря ты так, я одно знаю. Бабе говорить, что она может идти куда хочет, это худшее, что можно ей сказать. Хотя так ей и надо, — Фолрэд засмеялся.

— Да она сама спит и видит, как мы с ней распрощаемся. А на север я попаду рано или поздно, если… — странник неожиданно осекся. — Ну, ты понял, — продолжил он после паузы.

— Говорят они одно, а думают, сами не понимают, что. Поэтому неспроста она такая ерепенистая. Я тебе говорю как тот, что был дважды женат, — снова улыбнулся гвардеец, посмотрев на Роберта. — Но хороша, конечно, даже завидую тебе. Такие две красавицы, скажу больше, еще с первой нашей встречи мы все тебе завидуем. Что одна, что другая — загляденье просто, — Фольрэд посмотрел на Онвир, та, как и всегда, не обратила внимания.

Новые раскаты грома заглушили голоса и шум вокруг. Ветер сменился, редкие капли дождя забарабанили по земле. Небо неторопливо из черного и необъятного переходило в серое и пасмурное. А последние звезды, что всю ночь скрывались за тучами, получили шанс ненадолго быть увиденными. Три барабанщика начали играть походную песню. Сначала послышались редкие размеренные удары большого походного барабана. Потом к нему присоединился средний барабан и последним заиграл малый, который издавал более частые удары. Команды солдатам раздались по цепочке. К троице подъехала мастер Рима и сообщила, что приготовления завершены, и эвакуация началась. Огромное количество человек направилось на восток, как и было в планах главнокомандующего. Земля задрожала от тысяч копыт. Ширины дороги не хватало, её заполонили повозки. Некоторые беженцы намеревались скакать быстрей остальных, но солдаты разведки вкупе с первой дивизией пресекали все их попытки. А желания отправиться в обратную сторону ни у кого не возникало. У всех была волей обстоятельств одна дорога. Онвир ненадолго закрыла глаза, наклонив подбородок немного вниз. Это не ушло от внимания Роберта, он постоянно поглядывал неё.

— Онвир, все хорошо? — не дождавшись, когда девушка откроет глаза, проговорил странник.

— Приемлемо, мой мастер. Но надо сменить курс вправо, — потерла лоб девушка.

— И как же нам менять его, там же поле. Повозки не смогут проехать по нему, — вздохнул Роберт.

— Это предоставьте мне, — Рима, выпрямив спину, подняла руки вверх, пальцами ладоней к друг другу и что-то зашептала. — Роберт, я с вами хотела обсудить пару вопросов, не сейчас, конечно, — и снова проделала то же движение, от которого словно волна ветра прошла по полю, клоня стебли овсяницы к земле. — Вы знаете, мне представился случай поговорить о вас с высшим мастером одаренных, — Рима снова прервалась для манипуляций с силой. — И хочу вам сказать, что нам обязательно нужно пообщаться, могу вас заверить, что эта беседа и ваших интересах, — подмигнула с улыбкой одаренная.

Строй людей медленно начал поворачиваться, приказ главнокомандующего был в том, чтобы выбирать направление, которое укажет Онвир. А гвардейцы из разведки, что уже были в такой ситуации, с полной уверенностью передавали остальным, куда нужно было двигаться. Роберт в сотый раз глубоко вздохнул и поморщил лицо, воздуха не хватало, сотни лошадей поднимали пыль с травы, а слабые капли дождя лишь раздражали, но прибить её к земле не могли. Первые лучи солнца сквозь пасмурное небо появились на пути. Постепенно темп марша увеличивался. Путник оглянулся назад, но края строя видно не было. Построение военных и гражданских походило на длинную гусеницу, что так же неуклюже и медленно передвигалась. Повозки переселенцев скрипели и стучали при езде по полю, но благодаря мастеру Риме могли как-то ехать. Лошади натужно дышали, но шли вперед. Путник заметил, что не смог увидеть ни одного радостного лица. Только сплошные напряженные и уставшие взгляды, иногда испуганные, иногда уже безразличные. Ему, будучи просто верхом на лошади, этот путь давался гораздо легче, чем многим. Сзади было видно несколько солдат, что почти засыпали на ходу и незамедлительно получали удар по ноге или плечу от офицеров.

— Кто еще спать посмеет, сучьи дети, — снова заорал один из офицеров где-то вдалеке.

— А ведь они не спали всю ночь, и. наверно, прошлый день. Может, права была Грави. Поступил бы на службу и либо меня бы так будили, либо за Онвир бы прятался все время. Какой там герой, придумала тоже. Как вообще еще живой, непонятно. Но на север я обязан попасть, остальное смысла не имеет, — пробормотал себе под нос Роберт. — А где, кстати, эта Грави? — вновь оглянулся он, высматривая рыжеволосую одаренную.

Девушка из горной страны держалась ближе к краю, иногда ускоряясь, но потом снова сбавляла темп. Огненные волосы она уложила в пучок, обе руки крепко сжимали поводья лошади, а взгляд был направлен куда-то в сторону. И поэтому Роберт не мог увидеть, как пламя костра в глазах боролось будто с дождем. Роберт направил лошадь в её сторону, как вдруг услышал гул, который перебил даже игру барабанов. В месте, где ещё недавно была деревушка и лагерь гвардейцев, все было объято серой мглой смерти. С каждым новым раскатом грома ветер усиливался и нарушал строй всадников, хоть лошади и интуитивно шли под темп барабанов. Слева появились новые столбы серого. Роберт не мог услышать рокот духов, но слышал всем телом, будто это было где-то рядом. Он не мог почувствовать запах мертвой воды, но ощущал его. В глубине строя, где шли гражданские, звучали сотни криков женщин и детей. Некоторые ускорились так, что могли загнать своих лошадей. Строй стал ломаться, но лишь на мгновение. Кольцо из гвардейцев не пропускало никого ни вперед, ни назад и навязывало один путь всем.

— С тыла все в тропах уже, край еле успел. Слева так же. Но еще далеко. Твоя сказала, что надо ускоряться. Край сейчас в петлю пойдет, — Фольрэд быстро проговорил страннику и проехал дальше.

Роберт, обернувшись, увидел, как подразделение главнокомандующего и весь хвост прибавил темпа и изогнулся вправо. Единичные наездники, что скакали поодаль от остальных по всем краям, увеличили радиус. Они двигались по цепочке, в зоне видимости друг друга. Их задачей было незамедлительно сообщать основному соединению, если появлялись новые очаги троп. С правой стороны строя все было чисто, чего невозможно было сказать про левое, то, в котором была столица

Лошади натужно утаптывали поле копытами, а крайние уже скакали по избитой и голой земле. Черный шлейф вытоптанной почвы потянулся за маршем. Звуки барабанов, грома, воющего ветра, ржания лошадей и криков смешался в невообразимый и давящий в виски грохот. С одного края бойцы разведки, что скакали на расстоянии от остальных, падали один за другим на землю, пронзенные стрелами. Люди снова как прилив попытались сменить направление, и в этот раз солдатам пришлось приложить еще больше сил, чтоб удержать их в кольце. Гвардейцы исполняли приказ, как могли. Дева неба уже некоторое время не меняла направление. Сосредоточенно двигалась вперед и в этот раз даже не оглядывалась на Роберта. Не посмотрела она и в сторону северо-востока, откуда неожиданно возникла орда всадников-лучников. Именно от их выстрелов погибли солдаты. Войско надвигалось на строй как хищная рыба в косяк планктона. Определенной символики на неприятелях не было, в легких кожаных доспехах, с закрытыми наполовину лицами, они после каждого крика выпускали рой стрел, которые в полете жужжали, словно шершни. И продолжали скакать напролом, не боясь вступить в ближний бой.

— Варвары, оружие готовь, — эхом раздался приказ от десятков офицеров.

— Безумцы, — прорычал Роберт и поскакал быстрей.

***

Факел в руках женщины вновь почти погас от ветра. Мальчик по имени Глад от постоянно прыгающей и качающейся повозки не мог найти себе место. Шум и гам наполнял все вокруг. Он уже не мог разобрать, что кричал его папа, стоя и держа поводья лошадей. В небольшое окно ребенок видел, как словно косяк рыб, меняющий свое направление, все повозки вокруг сменили свой путь. Он смотрел и видел, как множество солдат начали перестраиваться, раздавались какие-то команды, из-за которых теперь солдаты были не вокруг, а лишь с одной стороны. На пути чего-то надвигающегося, того, что было не видно, пока не видно. На холмах показались сотни коричневых пятен и впереди тоже. Мама мальчика прокричала ему прижаться к полу повозки и не поднимать головы, но любопытство у Глада было намного сильнее желания выполнить указание мамы, и при каждой возможности он старался понять, что происходит. Путешествие оказалось очень опасным для него и его семьи. Каждый раз, когда он, держась рукой за скамью, садился на пол, пес также прижимался ближе к нему, лай сменился на редкое поскуливание.

— Напали, напали на нас. Безбожные ублюдки, в такое-то время. Чтоб их всех мертвецы с собой забрали, — громко выругался отец мальчика.

— Кто же это такие, что им нужно? — с трудом выговорила мама Глада.

— Да что им нужно, нажива только и нужна. Мерзкие варвары, наверное, какие-то. Мало нам бед было, так еще и они тут как тут, — на лбу отца мальчика проступили капельки пота.

Мальчик снова смог разглядеть что-то вокруг. Повозки людей из его деревни и те, кого он не знал, еще сильней отдалились от солдат. Видимо, теперь военные будут заниматься другими делами, подумал Глад. И также мальчику иногда удавалось впереди увидеть девушку с копной рыжих волос, она и небольшая часть гвардейцев скакала впереди. На лице Глада появилась улыбка, он сам сначала не понял от чего, но про тревогу ненадолго смог забыть. Ребенку было слышна плеяда скрипов, которая исходила от каждого из четырех колес повозки. Чувствовалось, как тяжело дышала лошадь и как она неуверенно перебирала ногами. Но вскоре темп сбавили все. Мальчик услышал истошный вой откуда-то из глубины земли, от которого пес залаял, как бешеный. Глад увидел взгляд мамы, он был таким же, как когда он сильно болел и не мог встать с постели. Юный путешественник сильней сжал рукоять своего меча, а другой прикрыл нос и сморщился, воздух стал неприятный, ему он напомнил запах сырого хлева. Все вдруг стало холодным.

— Да этих негодяев ничто не останавливает, — отец мальчика резко ударил лошадь поводьями, говоря эти слова.

Все повозки тяжело и валко поползли вперед, ускоряясь с каждым новым оборотом колеса. Глад увидел, как с холма рядом к ним направилось множество коричневых точек. Все снова затряслось и заскрипело. Неожиданно рядом одна из повозок перевернулась и там был никто иной, как друг и товарищ юного странника.

— Мама, папа, подождите, — закричал Глад. качаясь в неустойчивой повозке, но его никто не услышал.

Глад вспомнил, как они с товарищем обещали не бросать друг друга в беде. А также в голове прозвучали слова отца, что слово свое мужчина держать обязан. Юный странник считал, что его деревянный меч могуч, и он уже готов быть настоящим мужчиной. И он сдержит своё слово.

***

С холма заревел вражеский горн с такой силой, что заложило уши. Люди вокруг на секунду замешкались, но продолжили движение. Крики вокруг заполнили воздух вместе с запахом дыма. Роберт в хаосе затерялся меж повозок, уже несколько раз его почти столкнули с лошади. Очередная повозка пролетела рядом, не щадя кобылу, которая уже падала с ног. Беженцы что в испуге неслись сломя голову, даже не заметив, как краем повозки задели ногу Роберта, от чего тот вскрикнул и выругался от боли. Строй переселенцев начал закручиваться в людскую спираль, не зная куда податься — навстречу мгле или под стрелы врагов. А гвардейцев из разведки было мало. Все они стягивались ближе к холму, где появился еще один отряд захватчиков. В этой суматохе Роберт с трудом смог отыскать только Фольрэда.

— Сволочи, весь план из-за них пошел, — шум вокруг заглушил крайнее слово Роберта. — Новый есть? — насколько громко, насколько это было возможно, прокричал Роберт.

— Есть, там первая дивизия пусть разбирается. Как только тропы будут близко, начнут отступать. Твоя указывает, что надо между холмов пройти, опасно. Наше подразделение и гильдейские к холму, где враги, двинем. А гражданские, если в себя придут, поди, не разбредутся. Всех не соберем сейчас. Мы должны выдюжить, пока второй полк подоспеет, — сказал Фольрэд, ругаясь, он пытался выбраться из потока испуганных людей.

— А как они потом выбираться будут, мы же уже дальше уедем, — прокричал Роберт, но гвардеец уже не услышал его.

Очередной раскат грома раздался в небе, солнце дало увидеть новую тропу, что простиралась рядом. Роберт скривил рот, неосознанно он это делал при каждом новом ударе неба. Странник последовал примеру гвардейца и выбравшись из стада людей и лошадей, обогнул его, направившись в центр. Все буквально налетали друг на друга. Оглядевшись, он наконец увидел Онвир, дева неба его также заметила.

— Мой мастер, я вас потеряла. Не отходите от меня далеко. Тут есть что-то еще, кроме новых троп смерти, — Онвир сказала, приподнявшись в седле, и внимательно осмотрела Роберта, но темп движения не сбавила.

— Да куда еще что-то. Где Каритас, не могу найти, — Роберт, говоря это, не заметил, как пришпорил лошадь от возмущения, от чего та его чуть не скинула с себя.

— Была рядом. Я видела. Впереди враг, мой мастер, но с ним справимся. Главное — там сможем пройти вдали от мглы. Только там, — сказала Онвир, ненадолго засмотревшись вдаль.

Новый раскат грома раздался над землей. Группа одаренных остановили своих лошадей перед холмом, в месте, куда не могла долететь вражеская стрела с возвышенности. Десяток адептов выставили свои руки вперед, сжав пальцы, и опустили их к земле. И замерли на месте, закрыв глаза. Тем временем впереди одаренных отряд гвардейцев завершил свое линейное построение. А часть из них направилась в обход за холм.

— Вперед, — прокричал командир.

Солдаты ровной линией направились к вершине, откуда ранее в них выпускали свистящие стрелы. Теперь же ни одна из них не долетала, а лишь ударялась о невидимый купол и падала плашмя на землю. Ветер донес незнакомые крики с вершины, откуда незамедлительно показались налетчики. С копьями в руках они мелкими шагами побежали вниз. Каждый из варваров кричал что-то свое. Они бесстрашно неслись на гвардейцев, что были верхом.

— Это они зря, — сказал Фолрэд и оскалил зубы.

Под очередной гнев неба, шеренга гвардейцев как коса сквозь траву, прошла построение варваров. И через мгновение ни один их них не стоял на ногах. Командир отдал приказ о возращении на исходную позицию. Целью было вернуться быстрей под купол одаренных. Свист стрел пронзил воздух. С вершины холма послышался новый крик на чужом языке. Фольрэд даже не оглядывался, а, как и все, поспешил вернуться. Закинув щит на спину, плотно прижал руки к туловищу. Он видел, как одна стрела за другой пролетала мимо, и либо от неё оставалось торчать оперение из земли, либо она попадала в цель.

— Отступаем! — прокричал командир отряда. — Шевелитесь вы. Эти суки, чтоб ловушки устроить, своим сдохнуть дали, — уже сам себе добавил он.

С холма хаотичным потоком на гвардейцев поползла орда. И теперь стало видно, что их было намного больше. Верхом на лошадях у отряда разведки было преимущество, но не в той ситуации, когда все место вокруг было готово заполниться врагом. Часть всадников не смогли добраться до безопасного купола. Разведчики снова выстроились в линию для атаки. Тем временем все больше людей смогли пройти вперед, и они не были атакованы стрелами. Все ближе был второй полк. Все чаще гремели раскаты грома, которые предвещали появления новых участков серой мглы.

***

— Грави, твою мать, где ты есть? — проворчал Роберт, осматриваясь.

Рыжеволосой девушки не было видно. Путник глубоко вздохнул и резко выбился из потока беженцев, развернув своего коня назад. В голове отчетливо прокрутил намерение найти трудную спутницу, для того. чтобы Онвир могла узнать о его действиях. Роберт до конца не понимал, как это работает, и не был уверен в том, что дева неба может услышать его мысли, но сделал это в очередной раз. А еще подумал также о том, что она не должна бросать свою задачу по выводу людей ради него. С этими мыслями он устремился на крики варваров и звон стали.

В южном направлении тропа духов прорезала все от земли до неба, закрыв непроглядным серым туманом все за собой. Длинная вереница повозок тянулась, словно змея. И Каритас нигде не было видно. Роберт снова закашлял от столба пыли, что тянулся по бокам. Осмотревшись, он понял, что заехал дальше, чем предполагал, как и то, что просто так девушка не могла убежать. Как минимум из-за их связи, и в этом хаосе при всей свой вспыльчивости девушка не отважилась бы идти одна. Большинство людей ей бы не представляли угрозы, но эти внезапные тропы с духами могли, против них все бессильны. Немногие сопровождающие гвардейцы, что встречались ему по пути, лишь отрицательно махали головой и проносились мимо. Выходило, что Грави уже давно никто не видел. Роберт не останавливался и лишь ускорял лошадь, как вдруг услышал будто взрыв, что отозвался волной и прошел по земле. До боли знакомый взрыв. Он устремился на юг, туда, где был эпицентр.

Поднявшись на небольшой пригорок, обильно усыпанный полынью, странник увидел, как десяток — другой варваров убегали во все стороны как от огня. Огнем для них стала рыжеволосая девушка. Остальные налетчики пытались атаковать одаренную. Один из них, с криками высоко задрав саблю, побежал на Каритас. Мех на плечах варвара заиграл от ветра, а он сам небольшими шагами бежал сквозь траву. Но приблизившись на пять шагов, он упал с криками боли. Рыжеволосая стояла полубоком на чуть согнутых ногах, одна ее рука была чуть направлена вперед с сомкнутым большим и безымянным пальцем. А другой она придерживала мальчика с деревянным мечом в руках.

— Минус одно сухожилие. Кто следующий? — зычно выдала Грави.

В этот момент очередной варвар обходил её с одного края, а другой с другого, брав на прицел своего лука. Третий по большому кругу пытался зайти с тылу. Каритас понимала, что как только она отвлечется на защиту от одного, другой сразу попытается нанести удар.

— Ближе, подойди еще ближе, — шепотом проговорила девушка.

Очередной раскат грома стал словно командой для варвара, тот резко ринулся на одаренную. Как и другие, на расстоянии около пяти шагов, налетчик упал, корчась от боли, повалив траву под собой. Безумно дергаясь и крича, как зверь, словно внутри него появилось что-то инородное, что-то, причиняющее неимоверную боль, варвар пал. В этот же миг стрела уже летела в Грави, свистя и крутясь вокруг своей оси, но, не долетев до Каритас, упала в пяти шагах от нее. В наконечнике стрелы было два отверстия, похожих по форме на каплю дождя. Грави крутилась на одной точке и теперь уже следила за лучником, что мгновение назад пытался одарить ее стрелой. Роберт направился к девушке и вскинул руку с полусжатым кулаком, немного замедлившись, снова ускорился. Один из нападающих, что пытался зайти со спины к Каритас, тучно повалился на землю. Странник пролетел на лошади мимо него, немного свешавшись с седла, ударив его пяткой по затылку. Лучник варваров, как только увидел, что из своих он остался один, обнажил саблю и побежал на Грави. Варвар смотрел прямо, практически не моргал, не сбавлял темп, и даже когда его начало клонить от боли к земле, он продолжал смотреть на рыжеволосую. В налетчике словно не было страха. И закрыл он свои глаза лишь тогда, когда уже не мог даже ползти.

— Ну что, кто еще хочет. Подходите, пообщаемся! — Каритас закричала, смахивая капельки пота со лба.

— А со мной общаться будешь? — Роберт сказал, спешившись с лошади.

— С тобой, просто Роберт, буду, но для тебя, к счастью, пока по-другому, — ответила Грави.

— Ты что тут делаешь? Я замучился искать тебя. Ребенок-то что тут делает? И где твоя лошадь? — спросил Роберт, сморщив нос.

— Конечно, замучился ты, бедный мой. Дело государственное, думал, просто даваться должно? Подстрелили лошадку мою, вот и решила этому мелкому природу показать. А тут эти, — Каритас специально медленно произносила все слова, улыбаясь, но руку с плеча мальчика не отпускала.

Маленький воин, крепко ухватившись за свой деревянный меч, старался его задрать как можно выше, чтобы его видели. Он направил его в сторону Роберта и хоть его глаза иногда начинали хаотично бегать и выдавать испуг, оружие свое он не выпускал и не бежал.

— Я Глад, я тоже могу сражаться, — звонким голосом сказал мальчик, вызвав совсем другую улыбку рыжеволосой, нежели у неё обычно была.

— А я Роберт, и я помогу тебе отсюда выбраться. Опусти свой меч, мы не враги, — задрав бровь, сказал Роберт, сдерживаясь от смеха.

— Не бойся, Гладик, поверь, ты воин намного лучше, чем он! Этот только прикидывается сильным, а сам трусит, — сказала Грави, присев на одно колено.

— Пусть так. Но нам надо двигаться, а то отстанем. Запрыгивайте на мою лошадь.

— Ну хоть в этом ты прав, господин мой хороший. — проговорила Грави как-то вдруг грустным тоном.

***

В небе загрохотали непрерывные раскаты грома. Колеса повозок скрипели и стучали от каждой новой кочки. В массе шума терялись взволнованные людские голоса. Онвир во главе узкого строя продолжала вести за собой всех остальных. В сотый раз она на миг обернулась, прошлась взглядом по массе лиц и наездников позади себя. В сотый раз не увидев того, кого желала увидеть, немного изменила выражение лица и снова устремила свой взор вперед. Дева неба уже несколько раз меняла направление, иногда сходила с тракта, но потом возвращалась на него вновь. Рядом с ней двигались гвардейцы из отряда разведки и часть одаренных.

— Какая длина сейчас? — прокричала Онвир.

— Около четырехсот пятидесяти шагов, — через некоторое время ответил одаренный в серебряном тулупе.

Дева неба периодически спрашивала, какова длина строя, чтобы высчитывать путь, при котором хвост строя успевал бы пройти. Онвир слышала надвигающийся рокот и вой призраков, в отличие од других людей. Чувствовала запах гнили, что разносился от них. Видела изменения в небе, как его словно разрезало до самых облаков. Ощущала изменения в потоках энергии, которые все чаще останавливались, застаивались и натыкались, словно на стену, тогда как должны были беспрепятственно течь вместе с ветром через все океаны, моря и земли. Волосы девушки были завязаны в тугой хвост, а синие глаза мерцали при каждой вспышке молний. Дева глубоко вздохнула, снова оглядевшись. Холодные капли дождя попали на её лицо, солнце начало прятаться под натиском туч. Впереди с правой стороны начиналась опушка небольшого леса. Онвир направила строй левее и замедлила ход.

— Разведка докладывает, что слева замечены отряды врагов. Есть возможность обойти справа? — сказал воительнице один из разведчиков.

— Нет! — не оборачиваясь, проговорила Онвир.

Про разведку гвардии царства всегда говорили только положительно, отмечая их выдержку, опыт и отвагу. И в этот день их навыки не подвели. Информация была верной, неприятель уже ждал поредевший отряд бойцов и гражданских. Основные силы после сражения находились в хвосте. Как только подоспел второй полк, он заставил отступить все отряды варваров. Марш двигался непрерывно на восток, дальше от мест, где разбушевались тропы. Каждый раз казалось: еще немного и можно вздохнуть с облегчением, но вновь появлялся на горизонте новый очаг серой мглы, который позже соединялся с другим. Что было сейчас там, где они прошли, — загадка. Возможно, эти места ныне стали под властью мертвых. Онвир не обращала внимания наотставших, не спрашивала, все ли могут продолжать движение, просто двигалась вперед так, чтобы их мог нагнать её мастер. На каждые пятьдесят шагов у одного из гвардейцев в руках был синий флаг с длинным древком. Именно по ним примерно могли сосчитать длину строя, что петлял между холмов и чащ, избегая троп духов и защищаясь от налетчиков. Строй, где людей связало лишь несколько целей, спастись и спасти.

***

Капля дождя, что родилась в небе, проделала огромный путь за короткое время до земли и ударилась о крышу юрты. Стекая по ней, она попала в маленькую щель наспех собранного купола и забралась внутрь, снова начав свое падение, пока не попала на лицо страннику. Роберт тяжело открыл глаза. После этой холодной капельки он не мог больше пребывать в забытье. Открыв глаза, путник почувствовал онемение рук и ног. Виной этому была веревка, что туго стягивала запястья и голени. Затекшие суставы отозвались болью вместе с тошнотой от запаха шерсти и жира. Глаза недолго привыкали к свету маленькой свечи и вскоре он смог рассмотреть очертания юрты, в которой он лежал. Недалеко от него сидел мальчик, который был прикован к деревянному сундуку рядом.

— Ты в порядке? — словно пьяным голосом сказал Роберт. — Что вообще тут такое, — невнятно продолжил он.

— Я в порядке, — чуть слышно ответил Глад.

— Как мы тут, не помню, — Роберт сказал, попробовал изменить положение тела, но не смог.

— Нас схватили, — снова тихо произнес мальчик. Это негодяи, папа их так называл, — после паузы добавил он.

— Как схватили, мы же вместе поехали, потом не помню, — пробормотал Роберт.

— Негодяи это все. Вы уставшие были и уснули. А потом сюда нас, это, привезли, — прошептал Глад.

— Уставшие, конечно. Паскудство какое-то. Где Грави?

— Её увели, это. Куда-то. Они не любят, когда громко говорят, — сказал Глад и демонстративно ощупал свежий синяк на виске.

— А ты не плачешь даже, хотя ребенок. И я плакать не буду, надо выбираться, — сказал шепотом странник и немного улыбнулся.

Гомон за пределами юрты говорил о том, что они в каком-то лагере и рядом далеко не один из тех, кто их схватил. Роберт мысленно прокрутил в голове всю эту ситуацию так, чтобы если все же Онвир его могла слышать, она поняла, что он в плену. Но сможет ли она его понять, по-прежнему оставалось загадкой. Несколько щелчков суставов послышались, когда странник попытался дотянуться пальцами рук до своих пяток. Эта попытка не увенчалась успехом, его связали на совесть. Мысли закрутились в круговороте. Миг, когда он своей шуткой хотел подбодрить ребенка, прошел, и наступила тяжелая реальность. Где он находился — было неизвестно, как и то, где сейчас Каритас.

Роберт осмотрелся по сторонам, его интересовали две вещи. Первую требовало пересохшее горло, как и ожидалось, воды рядом не было. Вторую он также не надеялся увидеть, это его снаряжение, сиск. Через щель в юрте странник смог разглядеть, что на улице пасмурно и время близится к закату. Перевернувшись на спину, путник снова попробовал перекинуть руки из-за спины, но ничего не вышло, мешал дополнительный узел. Глад на удивление выглядел спокойным, насколько это было возможно. и молча сидел на одном месте.

— А ты почему не уснул? Ты видел, кто нас сюда притащил, расскажи все, что видел, — сказал Роберт.

— Мы ехали. Потом вы уснули. И пришли такие же негодяи, как и, это, что на нас тогда напали. А я не уснул. Потом сюда, это, привезли, — прошептал Глад.

— Прекрасно, — сказал Роберт и скривил рот.

— Хербен туро, — проговорил Варвар, что неожиданно зашел в юрту вместе с другим.

Свет от костра снаружи ударил по глазам. Роберта подняли за руки и поволокли за собой. Два варвара были на одно лицо. Оказавшись снаружи, стало понятно, что лагерь был невелик. А на реакцию странника, по поводу того, что ему как-то надо перебирать связанными ногами, удар в живот от варвара отчетливо показал ему настрой к его персоне. Роберт постарался увидеть все возможные детали. Одной из них было, что остальные налетчики, что были рядом, внимательно на него смотрели. И в совокупности с тем, что вокруг были только варвары в кожаных доспехах, путник сделал вывод, что других пленников здесь скорей всего не было. Увидев холмы рядом и пролесок, определить, где они находятся, он не смог. Но вдалеке за горизонтом часть заката обрывала серая стена мглы. Это дало мысль Роберту, что он где-то юго-восточнее. Капли мелкого дождя, что сыпались с неба, бодрили разум, как никогда. Он смог заметить еще одну деталь: лошадей рядом было немного. Меньше, чем самих варваров. И когда они нападали днем, все их составы по большей части были пешими. Еще тогда Роберт подумал, что это невыгодная позиция, нападать на своих двоих на конных бойцов. Даже при использовании засад и особенностей местности скорости передвижения никогда не хватит. Роберт не обращал внимания, как его почти тащили по земле. Отогнав все ненужные мысли, он пытался построить хоть какое-то подобие плана. Вскоре он увидел Грави.

Рыжеволосая была привязана к столбу. На ее шее висел небольшой мешочек на бечевке. Роберта просто отпустили рядом и он, не успев сориентироваться, повалился на землю и вызвал этим смех варваров. И тоже улыбнулся, к удивлению своих недругов, но причина была в другом. Первое, что он отметил для себя, это тот самый пылающий взгляд Грави, точь в точь как и в их первую встречу на аукционе гильдий. Вокруг девушки ходило двое. Путник улыбнулся еще шире, сейчас его интересовали только ответы на вопросы. Эти два человека в непонятных тряпках и со связками костей вместо ожерелья могли быть теми, кто был виновен в их неожиданном сне. Двое, как только увидели связанного, подошли к нему, небрежно потрогали за волосы, осмотрели руки и отошли. ни на миг не прекращая разговаривать между собой на чужом языке.

— Нравится тебе смотреть на меня, связанную и беззащитную, — сказала Грави, наигранно захлопав своими ресницами. — Только сильно не радуйся, тебе еще горло не вспороли только потому, что не знают условия нашей связи. То, что ты мой хозяин, так сказать, они прошерудили. А вот если ты помрешь, помру ли я, непонятно.

— Как хорошо, что они не знают. Я тоже, кстати. Им-то ты зачем сдалась, знаешь? — кряхтя и пытаясь встать, сказал Роберт.

— Красивая я, дар кому-то или что-то такое, — ответила абсолютно спокойно Каритас.

— Да уж. Свет клином на тебе сошелся, все тебя хотят, — Роберт усмехнулся и снова получил под дых и начал кашлять.

— Да, всю жизнь хотят, — ответила рыжеволосая стальным голосом.

Двое что осматривали ее, наконец, перестали переговариваться друг с другом и начали по очереди без остановки кричать на девушку.

— Они хотят, чтоб ты разорвал контракт. Кое-что из слов я понимаю, и они спрашивают, хочешь ли ты умереть или отдать меня им. И как там Гладик? — спросила Грави.

— Он молодец. Не дал мне раскиснуть, — усмехнулся Роберт. — А по поводу контракта, ты хочешь уйти с ними, Грави, или причина, почему два плешивых деда тебя привязали как овцу к столбу и они еще целы, в другом? — Роберт, говоря это, ожидал очередной удар, но его не последовало.

— О да, обожаю быть связанной. Но уж лучше с тобой, чем с ними, в дороге к уродцу хану. Кулон в мешке на мне, видишь, он как та цепь черная, — сказала Грави, приподняв одну бровь.

— Вот как. А я и смотрю, что мне такой почему-то не подарили, — Роберт маленькими прыжками прокрутился на месте и встал спиной к Грави. — Вы совсем отбитые на голову? Нам духи на пятки наступали, люди спасались, и вы тут. Вы хоть раз были на тропе духов, когда мертвые рядом, видели их? Или только такому неумехе, как я, когда он связан, в дыхло бить можете? Олени вы тупоголовые. Как мне надоели эти неожиданные события, проблемы, нестыковки. У меня ведь был простой план, попасть на север. Дойти до столицы и на Леванте по-быстрому туда долететь. Ну, надо мне туда, почему все мешают. То найди девчонку, то не умри от рук духов, то вот тебе огромная куча людей и только у тебя есть спутница, что может понять, где лягут новые сучьи тропы. Что молчите, не понимаете, что говорю. Так слушайте еще раз, надоело это все! Но времени было достаточно. Грави, прости меня за это, — Роберт смеялся и по очереди смотря на варваров рядом, говорил свой монолог.

Правая рука все это время не раз поменяла положение, пальцы словно играли на каком-то инструменте, словно пристраиваясь к неудобному положению связанной кисти. Лица варваров, пока они это слушали в большинстве своем выражали ошеломление и полное непонимание происходящего. А некоторые усмехались и явно давали понять, что потом чужаку будет больно. И момент настал: будто ухватившись за незримый камень, Роберт покраснел и со стоном припал на колени. Но его измученного голоса никто не услышал, его затмил звук крика Грави, на груди которой порвалась часть одежды. Неожиданный крик Грави обнажил её богатый внутренний мир, как и порванная рубашка в зоне декольте. Из её носа проступила капелька алой крови и упала вниз, на мешочек что недавно висел на шее.

— Больно, бес его. Прощаю, — Грави проговорила, оголив свои верхние зубы в страшной улыбке.

Время ускорилось. Крики двух ближайших варваров с костяными ожерельями затихли первые. Они оба упали на землю окрасив её своей кровью, которая словно вскипела в их телах. Грави повисла на столбе и словно расслабилась всем телом, кроме пальцев рук, что заиграли. И в этой игре остальные захватчики падали на землю в невообразимых позах. Земля задрожала, в воздухе запахло металлом и дымом. Роберт повалился на землю в тот момент, когда все вокруг наполнилось криками боли. В тот момент, когда рядом один за другим падали люди, столб, к которому была привязана рыжеволосая девушка, разлетелся в щепки. И тогда нити, связывающие его, сначала стали горячими, а потом ослабли. Странник сел на землю и мутными глазами, почти снова впав в забытье, смотрел, как девушка с огненными волосами и немного оголенной грудью подняла одну руку и с улыбкой словно перекрашивала землю в красный.

— Ну и саданул же ты по мне, с тебя новая рубашка, — сказала наигранно серьезно Грави.

— Как скажешь. Но пока еще полюбуемся тобой. Надо найти мальчишку и бежать. Пока все не сбежались, — Роберт вздохнул и осмотрелся.

— И снова с тобой согласна, господин мой хороший. Мы начинаем находить общий язык, — ответила Грави, смеясь.

— Отлично. Теперь бы еще не помереть.

Последние лучики солнца убегали прочь и прятались где-то за горизонтом. Они уже не освещали временного лагеря налетчиков, где шумы и крики доносились из каждого его уголка. Звезды и луна, чей час наступал с приходом темноты, безмолвно смотрели, как варвары отступали, собираясь в небольшие группы и с луками наизготовку собирались выпускать стрелы. Костры колыхались от ветра, разнося запахи горящей древесины, показывая два облика, мужчины и девушки, которые осторожно двигались сквозь лагерь. Роберт был напряжен, это уже отдавалось болью в висках. Только сейчас он до конца начал осознавать свое положение. Все в полной мере отражалось на его лице, на скулах, что постоянно были в напряжении, на нижней губе, уже в которой раз прокусанной им самим, на красных глазах, что боялись лишний раз моргать. Грави в свою очередь была более слаженной в своих движениях.

— Будь начеку, не расслабляйся, откуда угодно могут напасть, — прошептал Роберт.

— С людьми, если так этих уродов назвать можно, справлюсь. Не впервой. А шаманов только двое было, думаешь остальные прячутся от меня, — тихо ответила Грави и улыбнулась.

Роберт еще сильней нахмурил брови и промолчал. Неожиданно одна стрела со свистом пролетела рядом, в то место, где еще мгновение назад был путник. За ней последовало еще три стрелы, которые в нескольких шагах от Каритас рассыпались. И снова тишина, свет от огня на миг показал несколько силуэтов. Их тени пробежали рядом и скрылись в темноте. Никто не закричал боевой клич, никто не вышел на бой в открытую. Несколько выстрелов и сразу отступление.

— Идем в обход, Грави, они догадываются, что раз мы еще здесь, то ищем мальчика, — сказал Роберт, взяв Каритас за плечо и остановив ее. — Еще бы неплохо мою лошадь и остальное найти, — продолжил странник.

— О, ну это, мой господин умный, так ли важно, — закатила глаза Грави.

Но когда они добрались до юрты, где их держали, его опасения подтвердились. Мальчика в ней уже не было.

— Сволочи, — сквозь зубы процедил странник.

— Они у меня на людей похожи не будут, — Грави выругалась.

— И теперь они знают, что мы ищем мальчишку. Удивлюсь, если не следят за нами. Нужен план, срочно отходим, — Роберт проговорил медленнее обычного, оглядевшись вокруг.

— Ты что, надо быстрей бежать и искать его, — возмутилась Каритас, порываясь идти к центру лагеря.

— И сделать ровно то, что они хотят. Нет уж, отойдем, — Роберт говорил это, внимательно посмотрев на рыжеволосую. Та в ответ цокнула языком, но согласилась.

— А план будет такой, либо получится, либо лучше умереть.

***

Редкие слезы неба пропадали, касаясь бушующего огня. Юрты пылали огнем и испускали столбы темного дыма, который разносил смрад паленой шерсти и кожи. Ветер неуклонно дул с севера, перенося огненных зайчиков на новые жертвы, добавляя жара и света в ночи. Глаза Роберта уже слезились, воздух стал густой и тяжелый. А на его лице и спине проступил пот, липкое неприятное ощущение сковывало все тело. Он снова схватил рыжеволосую девушку за шкирку и опрокинул на землю. Грави тяжело поползла вперед, врываясь пальцами в землю с пеплом. Странник с криком саданул её ногой по спине.

— Куда намылилась сволочь, я тебе разрешал? Это все из-за тебя, дрянь, — зло проговорил Роберт.

Каритас начала кашлять и попыталась отползти дальше. Каждый раз, когда она пыталась встать, странник снова валил её на землю. Он с силой в вцепился в тунику на девушке, что она недавно нашла в лагере, и потянул на её себя. Грави только и успела издать звук, похожий нечто средне на хрип и стон одновременно.

— Что ты нацепила на себя, я тебе разрешал. Иди сюда, дрянь, — Роберт снова закричал, схватив огненные волосы девушки и уселся на неё верхом. — Я тебе сейчас в огонь идти прикажу, если не будешь делать. что мне надо, — продолжил он.

Грави не могла ничего сделать в ответ, только постаралась закрыть руками лицо и грудь, чтобы иметь хоть какую-то защиту. Роберт продолжал кричать, словно обезумел, что девушка — это его собственность, и она не имеет права ему возражать. Странник ухватил одну из её рук своей ладонью, а другой поднес нож к горлу. И тяжело дыша с красными глазами и лицом навис над ней. Во взгляде Каритас отразилась боль вперемешку с ненавистью, огни пожара отражались в янтарных глазах, и казалось, будто они тоже пылают.

— Будешь еще сопротивляться, дрянь, ты моя, поняла это, — Роберт прокричал и наклонившись лицом к девушке, то ли укусил её, то ли поцеловал. — Из-за тебя он погиб, невинный ребенок, — крик его голоса разносился по лагерю.

— Он погиб, и ты тут, сука, сдохнешь, — не унимался Роберт, его бешенные глаза бегали и кровожадно смотрели на рыжеволосую.

— Форад горма. Ора харбен туро, — прокричал варвар, что появился откуда ни возьмись, а за ним вышли на свет и еще несколько.

Роберт резко встал и, держась за волосы девушки, посадил её перед собой, словно собаку.

— Только попробуйте, я эту гадину на вас натравлю, костей не останется, — прокричал Роберт. — Мальчик мертв, а эту на вас пущу, даже если подохнет, не жалко, — потряс за волосы он девушку.

— Они говорят, чтобы ты не убивал меня, — прошипела Грави, скривившись в лице.

— А вы, когда пацана убивали, такие мысли у вас не появлялись почему-то. Передай им мои слова, быстро! — Роберт говорил сквозь зубы.

— Да ты совсем с ума сошёл. Я-то чем виновата. Они не убивали его, говорят, обмен предлагают, — Грави громко ответила, пытаясь убрать руку со своей головы.

— Так он жив! Жив! Слышишь, дрянь. Сын жив, — засмеялся Роберт так сильно, что начал кашлять, слишком много заглотив дыма.

— Я согласен. Но не здесь. На краю лагеря, и чтобы один из вас его привел. Понятно? — Роберт посмотрел безумным взглядом на варвара. — Переводи, быстро, — добавил он, уже смотря на Каритас.

— Они говорят, что один не пойдет. Только пятеро. Ну ты и тварь, Роберт! — громко проговорила Каритас.

— А где гарантии, что вы не прирежете меня? Переводи, сука, — Роберт снова закричал.

— Говорят, ты им не нужен уже, и мальчишка тоже, — прошипела Грави.

Огонь медленно захватывал все новые участки лагеря, почти половина юрт пылали, создавая непроходимую стену на земле, и черную полосу дыма в небе. На противоположном от пожара крае лошадь Роберта нервничала и металась, но будучи привязанной, отойти дальше, как хотела, не могла. Еще больше лошадь начала тянуть свою привязь и пытаться вырвать её, когда увидела своего хозяина что выглядел как-то по-другому. Он шел задом наперед и почти тащил за собой девушку и одновременно словно прикрывался ей как щитом. Двигался изгибом, меняя направление и огибая прямой путь.

— Вот как значит, отдашь меня, а слов-то сколько было. Тебя надо не просто Роберт называть, а подлый Роберт, — проговорила Грави.

— Замолчи, дрянь. Мальчика уже ведут, вон видишь! Это малая цена. О такой как ты, никто переживать не будет, — проговорил, задыхаясь, странник.

С другого края лагеря пятеро варваров не торопясь шли и вели за собой мальчика. По центру шел воин, который отличался от других. Он был старше, на смуглом лице было несколько шрамов и седая борода. Не присматриваясь, было понятно, что пластинчатый доспех, инкрустированный камнями и с позолотой, выдавал главаря. Как и приличного размера сабля в дорогих ножнах. Еще двое захватчиков рядом так же являлись не рядовыми солдатами. И пусть их одеяния выглядели скромнее, более высокий статус, чем у других, было не отнять. Уверенная походка, холодный и спокойный взгляд, некая видимость расслабленности в поведении говорили об этом. Один из них был тем, с кем Роберт договаривался об обмене. Глада вел простой воин, крепко держа мальчика за шкирку. Ребенок по-прежнему держался, как мог, и не пытался вырываться или плакать. Только маленькие глаза, что часто начинали в суматохе бегать, выдавали страх.

Повисла тишина, которую нарушал только треск огня и иногда подвывающий ветер. Роберту стало холодно, какое-то время он не чувствовал этого ветра, тело еще помнило жар огня. Но с каждым шагом отдаляясь, на смену огнищу приходил холод. А вместе с ощущениями холода — ощущение страха и неуверенности. Молчание нагнетало атмосферу, даже лошадь, что была рядом, старалась вести себя так, чтобы её не замечали, и, не издавая звуков, следила за происходящим. Роберт почувствовал на лице волосы Грави, что скользнули рядом. Так близко до этого дня девушка к нему ни разу не была. Она была тем огнем, что мог его согреть, но только не сегодня.

— Отпустите мальчика! Переводи, быстро, — не выдержал Роберт и прервал тишину.

— Переводить мне не нужно. Изучал этот язык, было дело. Я Бамий, — усмехнулся воин в центре, некоторые звуки в словах он произносил слишком жестко.

— Отдай мальчишку. И разойдемся, — проговорил Роберт.

— Не, а еще нас варварами называют. Даже не представился, — усмехнулся Бамий.

— Это после всего я приличия соблюдать должен! К делу, — жестко проговорил Роберт.

— Ты тоже дел натворил немало, налево посмотри! Это война, ты не лучше нас. Так ты, значит, хочешь мальчишку в обмен на бабу? — Бамий внимательно посмотрел на странника.

— Не только! Еще чтобы вы оставили меня в покое, как только получите девчонку. И не я на вас напал первым, — Роберт говорил, пытаясь быть сдержанным.

— А не пошли бы вы оба на, — закричала Грави, но не смогла договорить, Роберт сжал её горло так, что она начала кашлять.

— А мне тебе на слово поверить надо, что ты проблем создавать не будешь потом? — усмехнулся предводитель налетчиков. — Вот как будет. Ты и баба идёте с нами, когда контракт с ней будет разорван, мы отдадим мальчишку и отпустим тебя. А если нет, то этому юнцу прямо сейчас горло перережут. А дальше делай, что хочешь. И мы, как и договаривались, пришли впятером, но остальные мои люди недалеко. Решай, переговоров больше не будет, — монотонно сказал Бамий, не изменившись в лице.

— Вот тварь! — прошипел Роберт.

У мальчика перед горлом засверкал изогнутый кинжал. Глад открыл рот и прерывисто начал дышать. А глаза налились слезами, но из последних сил он держался и не начинал плакать. Роберту ничего не оставалась. Он даже не стал ничего говорить варварам, только скупо кивнул головой с холодным взглядом. Мысли в его голове обрушились каменной стеной. В горле пересохло, а язык стал тугим и непослушным. Грави чуть повернула голову на странника и искоса посмотрела, но не проронила ни слова. Лишь поджала губу. В этот момент почти бегом к ней подбежал варвар, оттолкнув Роберта, он повесил на девушку кулон с символами. А потом туго связал её руки за спиной, не церемонясь, затянул, так что лицо девушки скривилось от боли. Путник в этот момент застыл на месте, и по лицу показалось, что он потерял ход событий, и будто это происходило не с ним, а он был просто наблюдателем.

— Не твоё это — переговоры вести. Молод ты еще и глуп. Что встал как вкопанный, сам пойдешь или как? — сказал все так же спокойно Бамий, положив руки на пояс.

Связанную и беспомощную рыжеволосую бесцеремонно потащили дальше от Роберта. Странник еще не вернулся в реальность и перебирал сотни вариантов своих действий, как вдруг словно не его голос прозвучал в голове: хватит думать, просто действуй. И этот голос отрезвил, заставил перестать трястись руки, помог восстановить дыхание, что было хаотичным до этого мига. И позволило сделать шаг, первый шаг который ранее казался невозможным. И в этот момент Глад, видя, как Каритас грубо тащат за волосы, дернулся в сторону и побежал навстречу девушке со всех ног. Мальчик случайно или нет отлично выбрал момент. Именно в миг, когда часть варваров уже отвернулись, а часть наблюдала за девушкой, ребенок смог ускользнуть.

— Не трогайте её, негодяи! — закричал Глад, задыхаясь от бега.

Время ускорилось, а пылающий огонь словно замедлился, как и все происходящее рядом. Роберт метнулся в сторону. И неожиданно остановившись, вскинул руку и пальцы его кисти в привычном движении нащупали иллюзорный шар в воздухе. Варвара, который тащил связанную девушку, швырнуло на землю, капли его крови фонтаном остались на мгновение в воздухе. Увидев эту картину, остальные не стали дожидаться приказа командира. Двое, достав сабли, ринулись в сторону странника. Бамий усмехнулся и встал неподвижно, словно не пытаясь ничего предпринимать. А тот варвар, что упустил мальчика, уже намеревался его вернуть.

— И как это вы свои поганые луки-то не достаете, — чуть слышно пробормотал Роберт.

Странник продолжал держать одну руку впереди, а другой поднял с земли саблю, что была кем-то там оставлена. В восьми шагах от него варвары остановились и стали идти осторожнее. Один начал его обходить. Такую тактику Роберт уже видел, когда они нападали в поле на его спутницу.

— Бер канген фиро дант. Гобсен волен дайр. Хемран гуро, — проговорил Бамий на родном языке, что означало: В нем нет силы. Атаку не повторит. Захватите его.

После слов своего командующего двое ускорились в продвижении вперед. И с каждым шагом становясь все ближе к страннику, окончательно уверовали, что еще одной атаки не последует. Если бы странник еще раз использовал этот прием, он бы уже не мог двигаться в полную силу, даже единичное использование силы духа его сильно изматывало. Губы одного из варваров скривились в улыбке и предвкушении момента, когда он доберется до цели. Роберт держал саблю, словно у него в руках дубина. Но с места не двигался и свой взгляд не отводил. Варвары уже оказались на расстоянии пяти шагов, и ринулись еще быстрей. Именно на такой дистанции рыжеволосая поражала своих врагов. Но Роберт так не мог, и его противник окончательно в этом убедился. Странник немного попятился, вытянув вперед лезвие сабли.

И в это время боевой клич захватчиков сменился на крик ужаса. Оба в нескольких шагах от странника ушли под землю. Точнее, земля обрушилась под их весом. Роберт не проверял, что с его неожиданно исчезнувшими противниками. Он так быстро, как только мог, снова бежал. Его внимание разделялось между варваром, что был сзади него, и тем, который почти настиг мальчика.

Маленький Глад, добежав до девушки, ошарашенно встал рядом. Грави закрыла его собой и быстро прокричала:

— Развяжи веревку, Гладик, быстрей, — рыжеволосая в этот момент с ненавистью смотрела на Бамия.

Мальчик замешкался, но потом полез за кинжалом рядом лежащего варвара. Все происходило быстро. Роберт, ругаясь про себя, уже не обращал внимания на командующего лагерем, и на воина, что аккуратно шел за ним сзади. Тот боялся провалиться под землю, как его товарищи, и прощупывал каждый кусочек земли, куда ступал сапогом. Все внимание путника было поглощено нападавшими на девушку. Их сабли прозвенели от удара в воздухе и разошлись в стороны. Кисть Роберта сковало болью, он почти потерял равновесие, но устоял на ногах. И не успев опомниться и что-то предпринять, ноги сами его отодвинули на шаг назад, так как изогнутый клинок рубящим ударом прошел рядом и задел его самым концом лезвия. По руке побежала теплая кровь, а путник прошипел от резкой боли. Варвар не собирался останавливаться после первого раза, когда их оружия соприкоснулись, он сразу продолжил атаку без мига промедления.

— Черт, — задыхающимся возгласом вырвалось из уст Роберта.

Мальчик снова впал в ступор, но, в конце концов, нашел нож. Роберт, почти падая от натиска, отшвырнул своего оппонента с помощью духовной силы. С близкого расстояния промахнуться было невозможно. И удар невидимым сгустком воздуха дошел точно в цель, после которого варвар упал на землю. Как и странник, от потери сил. Его разум затуманился, а в глазах все поплыло. Воздух, насыщенный дымом, стал особо невыносим, и каждый новый вздох доводил до тошноты. Только редкий дождь, который то прекращался, то снова начинал моросить, приводил в чувство. Бамий цокнул языком, немного размялся в плечах и достал со спины небольшого размера лук и несколько стрел.

— Видно, что подготовился, но стратегия тоже не твое, — спокойно проговорил он.

Стрела начала кружиться в полете. В небольшие отверстия в наконечнике при движение вперед попадал воздух и, выходя, порождал тонкий свист и заставлял её крутиться. В мгновение Грави всхлипнула от шока. И в этот же миг вражеский снаряд пронзил плечо Роберта, что успел встать в последний момент между стрелой и Каритас. Странник захрипел, но удержался на ногах. Все закружилось вокруг. А разум стал, словно он был во сне, очень неприятном сне. Варвар, что был позади, уже почти добрался до своих жертв. Каритас только и успела произнести не своим голосом имя Роберта, когда вторая стрела попала ему в ногу.

— Ах ты, урод, мразь, — прокричала Грави.

Руки девушки, наконец, стали свободны благодаря мальчику. Она резко сдернула с себя кулон и швырнула его прочь. Изменения обстановки варвар осознать не смог и приблизился уже к свободной рыжеволосой слишком близко. Это стало его последними мгновениями жизни. Упав, он не издал ни звука. Как упала и стрела на таком же расстоянии, что не смогла достичь цели. Бамий немного постоял спокойно с прежним взглядом и наблюдал картину, как Каритас крутилась вокруг странника и что-то не останавливаясь говорила. Вожак достал стрелу с необычным наконечником, поджег его и выстрелил в небо. После этого он развернулся и пошел, не оборачиваясь.

— Ты куда собрался, иди сюда, — закричала Грави, увидев уходящего варвара.

В небе раздались раскаты грома, но для Роберта они показались неестественными. Как и все вокруг, смутное и непонятное. Как и локон огненных волос, что прокатился мимолетным касанием по его лицу. Как и прикосновение жарких ладоней девушки, что потерялись в омуте боли. Но, как и все, что он чувствовал, начало куда-то уходить и колючая боль тоже.

— Давай же, Роберт, нужно идти, — Грави проговорила, не пытаясь скрыть слезы.

— Они вернутся. Уходи с мальчиком, быстрей, — Роберт с трудом проговорил, хрипя и стоная.

— Нет уж, господин ты мой хороший. Уйдем вместе. А этих я тут порешу всех, — Грави попыталась посадить странника, но не смогла и капля слезы упала на его лицо.

— Нет, Грави, хватит. Убегайте, это мой приказ, — Роберт медленно поднялся, каждое движение приносило жуткую боль, от которой он почти терял сознание, кровь мелкими каплями сочилась и капала со стрел, торчащих из тела.

— Нет, я сказала, — закричала Грави. — Только не так.

— Уходи, они идут, — немного улыбнулся Роберт.

Вдали послышался вой горна.

Новый раскат снова показался, каким-то глухим и странным. Он сел на одно колено и подобрал саблю. Свет пожара показал источник крика, на него двигался отряд варваров верхом на лошадях. Копья бойцов вздымались в небо. Пьяным взглядом странник посмотрел на них. И бросив саблю на землю, приготовился, в надежде суметь еще один раз совладать с духовной силой. Роберт подумал, что это может на мгновение их задержать, мгновение, которое спасет жизнь Каритас. И с этой мыслью горькое чувство родилось в глубине его души, а за ней пришло и понимание, что вместе с приходом его смерти, конец придет и для Онвир. Это осознание заскреблось в душе и начало причинять боль, что заглушила все остальное. Слеза потекла по щеке путника.

— Прости меня, Онвир, — из сдавленного горла он смог выдавить тихие слова.

Роберт приготовился атаковать в свой последний раз, и как только пришел нужный момент, его рука затряслась, и противник, которого он выбрал, не упал. Упал Роберт, боль молнией прошлась по всему телу и не позволила держаться даже на коленях. Странник повалился на спину и еще раз мысленно прокрутил свои последние слова. Впадая в пелену забвения, он уже не услышал раската молний, что бедствием для всех обрушились рядом.

***

— А план его был сущим безумием, но сработал. Ты бы видела, как он меня лупил и орал. Советую тебе, лучше не зли его. Потом даже тебе мало не покажется. Но ты не поверишь, этот бредовый его план сработал, и они с мальчишкой показались. Только это урод, их главный, оказался не лыком шит. Устроил все так, что Роберту деваться было некуда. Я думала все, доигрались мы. Но тут Гладик помог, сам вырвался. Повезло, конечно, очень повезло, что его какой-то осел нерасторопный держал. Тут Роберт и проявил себя, подумать только, ведь сил совсем нет, а четверых положил там. И меня спас, и Гладика. Не испугался, большинство бы сбежали. Уже не знаю, как его воспринимать после всего случившегося. Необычный он человек. Вроде не герой, но решил помочь тем людям, и меня спас, как ни крути, — Грави говорила тихо, но быстро.

— И меня спас тоже, — тихо прошептала Онвир.

Странник лежал в повозке, он не открывал глаза. Голоса рядом эхом отдавались в голове. Боль по всему телу была приглушенной и словно далекой, но все же была. Смутно он понимал, что рядом с ним находятся Онвир и Грави. Это даже в тумане приносило ему радость, и он при этой мысли без опаски погрузился в свой глубокий сон. На лице Роберта проступила еле заметная улыбка. Девушки заметили её и замолчали. Повозка, поскрипывая, ехала на восток.

Глава 5

Кубок, коснувшись своим основанием дубового стола, с силой врезался в него, от чего послышался глухой хруст. Но внешне все казалось абсолютно спокойным. Мужчина сильно стиснул зубы, это было понятно по напряженным скулам лица. Сделав очередной глоток эля, он мимолетно осмотрел помещение. Все и выставлено, словно по линейке. На полках десятки книг группировались по цвету оплетки и высоте. Вазы с цветами стояли строго посредине каждой из стен. Карты на рабочем столе аккуратно свернуты, и даже кисточки из золотой нити у каждой из карт располагались в одном направлении. Хозяина этой комнаты можно было отличить легко. На свежем, равномерно загорелом лице — идеально ровная бородка и усы. Волосы уложены, словно над этим работал специальный мастер, как и над бровями. Воротник белоснежной рубашки был отглажен безупречно, запонки с гравировкой блестели. Все эти мелочи будто дополняли четкие и элегантные черты лица человека, что со строгой осанкой сидел на противоположном краю стола и медленно кушал запеченное мясо, отрезая каждый раз себе небольшой кусочек.

— Вы так и будете молчать, сеньор Сесил? — спросил мужчина, отложив серебряный столовый нож.

— Сеньор? — сухо сказал кучерявый. — Неожиданно, особенно от вас, мастер Герборт, — на слове «мастер» Сесил сделал особое ударение, но собеседник сделал вид, что этого не заметил.

— Я вижу, в вашем сопровождении нет ни одной девы неба, сеньор Сесил. Вы же новый глава моей гильдии. У вас возможностей больше, чем у кого-либо. Что вам мешает? — спокойно проговорил Герборт, голос его был четким, но негромким.

— Мне это не нужно, — выдержав паузу, ответил кучерявый, словно прожигая взглядом собеседника насквозь. — Никому это не нужно, — добавил Сесил.

— Разве никому? — Ридус Герборт внимательно посмотрел в глаза собеседнику. — А как же незнакомец, которому ты отдал одну из самых ценных дев? Хотя волю вашу я нарушать не намерен, сеньор Сесил. Больше аукционов не будет, если таково ваше решение. Впрочем, они и для меня уже ни к чему. Как и для всех в нынешнее время.

— Мастер Герборт, разговаривать я должен был не с вами. К чему все это? — Сесил продолжал сохранять спокойное выражение лица.

— Я предоставлю вам, сеньор Сесил, все ответы на интересующие вас вопросы совсем скоро, — закончив трапезу, проговорил одаренный, посмотрев куда-то вдаль.

И в этот момент пол помещения на мгновение словно начал уходить из-под ног. А после первой задрожала на столе бутылка с элем. Потом остальные предметы словно завибрировали, так что глазами было не уловить, но звук не услышать было невозможно. Сесил, как только это началось, прижался к стулу и невольно схватился за стол. И сразу поймал взгляд Ридуса, очень внимательный взгляд. Все нутро кучерявого будто сжалось. Воздух, пахнущий только что прошедшим дождем, повеял из окна. Левант медленно поднимался к небу, строго вверх. Сначала медленно и будто неуклюже, но потом все быстрее. Кучерявый ощущал всем телом, как целый замок на кусочке земли вопреки всему вздымал в небо. Невообразимый вес, что оторвался от поверхности, путал ощущения тела, это не походило ни на полет, ни на чувство, когда находишься ногами на поверхности.

— А это еще к чему, вы могли взлететь после моего ухода, — осматриваясь и сев в неестественную позу, сказал Сесил.

— Времена сейчас такие, сеньор Сесил, в небе мне комфортнее. А разговор нам предстоит особый. Хочу вас заверить, это один из самых надежных Левантов, — проговорил Герборт.

— И мне теперь никуда не уйти, если захочу, — сухо сказал Сесил.

— А что, на это разве влияло то, где мы находимся, в небе или на земле, сеньор Сесил. Вы можете покинуть мой Левант, когда только пожелаете. После того, как мы обсудим насущные дела, — сказал Герборт уверенно и без единой доли агрессии.

— Выходит, мастер Герборт, я как бы свободен, но не совсем. Перейдем тогда к нему? — Сесил заерзал на месте.

— Да. Перейдем. И пора дать огласку некоторым моментам. Тот человек, встречи с которым вы ждали, его не существует. По сути, это я вам помог стать исполняющим обязанности главы гильдии. И вы здесь, потому что фактически глава — это вы, сеньор Сесил, и у меня есть дело к вам, как к главе. Не буду томить вас ожиданием. Я вам предлагаю отдать команду о том, чтобы все члены гильдии, у которых есть в подчинении девы неба, вернулись в город. Те, которые сейчас отрезаны непроходимыми участками на земле, получат другие указы в зависимости от места, где они находятся. В нынешнее время нельзя позволить потеряться хозяевам ценного дара.

— Получается, вы сами стали главой гильдии, подчинили весь дом неба, в свою честь создали целый город, разрешили эти аукционы. А потом просто помогли все прекратить, мне помогли, мастер Герборт. Если поверить во все остальное, что вам мешало просто отдать распоряжение. Зачем такие сложные схемы, зачем был нужен я? — Сесил проговорил, ничуть не повысив голос, но кубок в его руках потрескивал от нажима.

— Смотря с какой стороны посмотреть на этот вопрос, сеньор Сесил. Когда-то все задумывалось несколько иначе. Но это уже неважно. Ваше содействие в этом вопросе было наиболее быстрым способом сменить власть в гильдии. Они могут и дальше винить свою алчность. Человека исправить невозможно, можно потратить жизнь и не выйдет. Мы можем только выбрать другого. И я выбрал вас, нового управляющего. Выпьем за вас! — Ридус неожиданно поднял бокал и сказал тост.

— Не все могут, мастер Герборт, просто выбрать другого. Иногда надо мириться и принимать то, что есть, — холодно ответил Сесил и не поднял свой кубок.

— Возможно. К этому вопросу мы вернемся позже, — Герборт чуть замедлил слова и задумался, а после продолжил. — В скором времени, по вашему распоряжению, сеньор Сесил, безусловно, члены гильдии, которые обладают девами неба, должны будут отправиться на Левантах к северному пределу. Все возможные девы. А также все, кого можно нанять, у кого есть в подчинении девы неба.

— Мастер Герборт, посмотрите в окно, не долго ли вы проводите времени в небе. Город постепенно окружают тропы. Слышали про такие, беда любого, если на земле. Связи со столицей практически нет. В город все больше прибывает людей. А основная сила — как бы паскудно не было, это девы. Стражи не хватит и пьяного крестьянина остановить. Все завязано на них, я не собираюсь просто всех отправить не пойми куда и остаться в городе на грани войны за еду. И вы выбрали не того, — покачал головой Сесил с очень тяжелым взглядом, что не подействовал на мастера одаренных.

— Отнюдь. Это не моя прихоть, как и все мои действия, это необходимость. Посмотрите в окно, сеньор Сесил. Там дальше, куда по земле не так быстро дойти, находятся страна за страной. И все они в подобной ситуации. Города и деревни отрезаны друг от друга. Люди болеют новой болезнью, голодают, воюют, умирают. Капкан сжимается. И те, кто могут парить в небе, способны отчетливо увидеть, что мир идет к своему закату, — спокойно, но четко вещал Герборт.

— Это понятно и без неба, — прервал его монолог Сесил. — Я так понимаю, мастер Герборт, сейчас вы мне расскажете, зачем мне это делать и для какой цели. Побережём время, мастер! Мои финансы и вложения в этом городе. И заботиться я буду только о нем, какой бы он не был. И о гильдии, как бы там не было. Остальное неважно. Что дальше, замените меня? — холодно проговорил Сесил.

— Возможно, — сказал Герборт после повисшего вопроса. — Но даже если не брать во внимание то, что вся эта катастрофа идет с края севера. Не брать во внимание, что если ваша воля спасти город и гильдию, то остановить это можно только там. Сможете ли вы остаться при своей позиции, зная, что прекратить, как вы выразились, сеньор Сесил, подчинение дев неба, также можно там, куда я призываю отправить их, — проговорил Герборт и отпил из своего бокала, не сводя глаз с собеседника.

— Я вам не верю! — изменившись в голосе, произнес Сесил.

— А можете позволить себе не верить мне? Отнюдь, сеньор Сесил. Как и сказать, что я выбрал не того. То, что было только в ваших мечтах, к чему вы стремились, сеньор Сесил, все там. И это исполнить можете только вы, а не ухватившиеся за власть и богатства старики из гильдии. Ошибся ли я? Отнюдь, — Герборт положил руки на стол ладонями вверх и продолжал говорить.

Кучерявый мужчина замер и не мог выдавить из себя ни слова. Левант уже был высоко в облаках, паря над городом тревожных и испуганных людей.

***

Ветер сменился и подул с севера с новой силой. Крыши из черепицы, вереницы двухэтажных домов заскрипели от его порыва. Этот звук ненадолго заглушил громкий смех со второго этажа одного из розовых домиков. Проходящая мимо согнутая старушка, которая словно тащила на плечах тяжкий груз, услышав смех, замерла на мгновение, недовольно задрала голову и посмотрела на балкончик дома. И, плюнув на вход к дому, с ворчанием тяжело поковыляла дальше.

— Тут такое, а им лишь бы хохмы травить, кто-то голодает, а эти радуются, — продолжала ворчать бабушка.

Смех снова раздался на пустынной улице. Люди старались не покидать своих жилищ без особой надобности. Вокруг не было ни детей, ни домашних животных, только шум ветра и редкого дождя. Мелкие капли стекали по черепице вниз на каменную брусчатку и бежали дальше по улице. И это тоже ничуть не прерывало смех с балкончика.

— Рыба из Перка божественна, попробуй, Онвир, — Роберт проговорил с улыбкой.

— Да, мой мастер, я уже оценила, — ответила спокойно дева неба.

— Ну ладно тебе, Онвир, улыбнись, — сказал Роберт, подмигивая девушке. — Грави, ты тоже должна попробовать. Кто еще знает, когда такой случай выпадет.

— Чувствую, не скоро, при таких-то раскладах. Как твои раны, Роберт? — спокойно спросила Каритас.

— Лучше, — смутился странник. — Спасибо, что спросила. Надо решить, что делать дальше. Как бы ни хотелось, но время не ждёт. Поэтому скоро решим, а пока давайте выпьём! — снова улыбнулся Роберт и развалился в плетеном кресле.

— Или лучше решим сейчас, мой мастер. Время и вправду не ждёт. — Онвир выразительно посмотрела в глаза своему мастеру.

— Ну что ты. Как там, троп мертвых вроде нет рядом же, или есть? Время отъедаться и веселиться, отдыхать! — поднял свой бокал Роберт.

— Я тоже за то, чтобы спланировать действия. Сейчас, — поежившись в кресле, сказала Грави после паузы.

— Да ладно тебе, хочешь совет? Он прост. Туфта эти планы. Я устал. Выжили и без него, — поморщил лицо Роберт.

— Мой мастер, поспите немного. А потом нужно обдумать, что делать теперь, — спокойно сказала Онвир.

Широкие янтарные глаза Грави удивленно уставились на Роберта в ответ на слова черноволосой. Под этот взгляд с улыбкой на лице странник прошел в свою комнату и, закрыв дверь, сел на кровать. И в этот же миг улыбка сошла с его лица. Он обхватил голову руками и лёг, замерев неподвижно.

— Хотел попасть на Левант, попасть на север к вратам, к своей мечте. Думал, что все так просто? Глупец. Теперь выдавливаешь из себя улыбку стараясь показать, что все в порядке. И что в итоге? Будешь строить планы? Сможешь собраться? Глупец. Но ты должен продолжить путь, — Роберт в душе разговаривал сам с собой, это угнетало, но заглушало боль от ран. Он не мог себя почувствовать как прежде.

Уснуть странникснова не мог.

Новый день ознаменовался ясным небом, запах вчерашнего дождя еще витал в воздухе. Грави в очередной раз покрутилась перед зеркалом, осматривая себя. Матовая белая рубашка села на ней как родная. Каштановые стеганые штаны и куртка подходили к её цвету волос. Изумрудно-зеленой нитью был прошит весь наряд и оживлял его.

— Не думал я, господин, что в такое время эту вещь купят, ей-богу, — проговорил продавец лавки. — Необычная вещица, господин, тончайшими нитями из золота, магния и тайного прочного метала, прошита на уйму слоев, одним мастером одаренных. Такие металлы могут расплавить только люди со способностями, обычные печи кузнецов недостаточно жаркие, если так выразиться можно. Многое сдюжить под силу такой ткани. Эх, раньше розовый квартал в наших краях был лучшим местом. Не Вирнага, конечно, но в наших краях самый лучший выбор был здесь. Корабли издалека видели нас, цвет зданий такой чудной поэтому. Такие яркие цвета поначалу забавят иноземцев. А сейчас последнюю неделю стража туда-сюда бегает, никакой торговли. И людей много слишком, не сказать, что клиентов. Хоть и говорят многие, что это скоро закончится и напасть уйдет. Вот и удивлен я, и спасибо вам. Поклон мой вам от всей души за покупку эту. Да хранит вас достопочтенная Марис. Мне ведь семью кормить надо, — кучно проговорил хозяин лавки.

— Да пожалуйста. Задолжал я ей одежку. Вот и хорошо, что вы не закрылись, — улыбнулся Роберт.

Ко второму зеркалу подошла Онвир, одевшись в платье лазурно-синего цвета с запахом и поясом, она внимательно осмотрела себя. А потом перевела взгляд на Роберта. Тот уставшими и невыспавшимися глазами посмотрел на нее в ответ и спокойно кивнул головой. Дева неба замерла на миг и, развернувшись, затерялась в рядах стоек. Девушки по очереди подходили каждая к своему зеркалу и примеряли все новые образы. В то время как странник, разговаривая с лавочником, все больше погружался в себя.

— А эти прекрасные госпожи — подруги ваши или еще кто? — спросил продавец.

— Я не знаю, — задумчиво ответил Роберт и поймал удивленный взгляд мужчины. — Не подскажете, есть тут лавка с оружием, которая еще открыта?

— Есть, есть, господин. Оружейникам тяжелей всего сейчас. Но одну такую даже стража не посмела закрыть. Очень известный и рукастый мастер. С краю квартала его лавка, называется, господин «Слеза стали», — сказал лавочник. — А у меня для вас тоже есть одеяние. Давайте покажу, господин.

— Как же хорошо, что мы твою лошадь нашли в том лагере, а в седле были денежки спрятаны. Роберт, ты выглядишь так по-новому. Мы теперь к оружейнику пойдем? — проговорила на выходе Грави с мешком в руках.

Роберт был в новых темных штанах и серой стеганой длинной куртке с капюшоном, под которую он надел кожаный легкий нагрудник с заклепками. Лавочник его заверил, что такой может выдержать попадание стрелы благодаря все тем же секретным металлам, что плавятся с помощью сил одаренных. Недавние воспоминания от стрел проходились потом по спине странника. Он это всячески скрывал и каждый раз начинал улыбаться, как только было желание скривиться в лице.

— Да хорошо, но жаль там моего меча не было. Надо бы нам туда. Но сейчас мы пойдем в гильдию, обещали увидеться с Римой, — спокойно сказал Роберт своим обычным тоном.

— Не хочу обидеть, но тебе бы лучше с арбалетом научиться управляться. Как ты меч держишь, я уже видела, — неуверенно проговорила Грави.

— Не хочешь обидеть! — подчеркнул удивленно Роберт. — Идея хорошая, только стрелять я тоже не умею.

В тишине троица продолжила свой путь. На пути к гильдии одаренных им по-прежнему встречалось мало людей и много стражи. Хоть комендантский час был введен только с позднего вечера, ощущение создавалось, что он происходил и днем. Несколько раз их останавливали силы местной гвардии и первое, что они делали, это осматривали глаза на наличие заражения, а потом узнавали, куда направляется троица. Так делали только члены местной гвардии, они облачались в темно-синие цвета и на их шевронах были вышиты золотой нитью рыбы. Такие атрибуты для города Перка, что располагался на берегу восточного моря, обычное дело.

Город был важной транспортной артерией этой части страны. И если бы вокруг не было духа трудных времен, он бы казался радужным и цветным местом. Но сейчас даже насыщенные краски не могли скрыть гнетущую атмосферу. А у лика женщины с длинным волосом и морскими звездами на одеянии, монументы которой были повсюду, казалось, глаза выдавали грусть и скорбь.

Здание гильдии города Перка было будто возведено другим мастером. В его фасаде не было ярких красок, причудливых форм или цветной черепицы на крыше. Чуть вдали от основных улочек оно было серым пятном среди розовых, березовых и желтых строений. Трехэтажным чуждым местом с темной крышей и такими же окнами. По пути странник и девушки не раз на себе ловили пристальные взгляды горожан, те хоть и не выходили на улицу, но момент поглазеть из своих окон не упускали.

Сейчас весь город был поделен на несколько частей. Основную составляли местные жители, они были в центре. В прибрежной располагались моряки и странники, что прибывали до последних событий с моря. Последние дни мало кто мог отважиться покинуть причал. Западные ворота и земли вокруг стали местом, где расположился корпус гвардии и беженцы, те самые, которым помогла добраться Онвир. Когда проходил патруль из этих полков, все они знали, кто такая черноволосая дева неба, каждый гвардеец хотя бы однажды, но видел спасительницу или слышал описание в ярких красках от сослуживцев. И никто из них не смел её останавливать. В памяти этих солдат у большинства она осталась как девушка, что провела их через серпантины очагов троп духов и не дала растянутому и неуклюжему строю зайти в тупик.

— Понятно, где все люди скопились, вот же они, — с усмешкой проронила Грави.

— Ну хоть познакомимся, — улыбнулся Роберт.

— Это не самая лучшая идея, мой мастер. Я слышу, что они говорят. Мы привлекаем внимание. Это ни к чему, — Онвир в очередной раз выразительно посмотрела на Роберта.

— Да ладно тебе Онвир, что они нас съедят. Тут столько гвардии на каждом шагу. Просто пройдем, куда нам нужно.

Толпа у главных ворот гильдии насчитывала по числу около трехсот человек. Им не мешал намечающийся дождь и другие неудобства. Их также не пыталась разогнать стража, но вокруг гильдии её было особо много и, заняв посты вокруг столпотворения людей, они лишь наблюдали. На импровизированную сцену из стола и стульев вылез мужичок с окладистой бородой и, сверкая протертыми почти до дыр старыми сапогами, орал во все горло, крутясь поочередно в каждую сторону.

— Беды этакие не приходят просто так, это еще наши отцы и прадеды сказывали. Хвори эти каждый раз появлялись, когда мы забывали заветы предков. Это здание против нашей веры, и они плюют на наши традиции. Наша богиня, справедливая Марис, завещала, как вы все знавали люди, завещала почитать море и брать себе только то, что необходимо. Наша богиня, что бережет нас долгие годы, велит нам чтить её и её дары божественные. Наша богиня указывает нам, что жить надо в совести и гармонии как предречено нам, в дружбе с морем. — зажестикулировал мужчина одной рукой после каждого предложения, и, дождавшись одобрения публики, продолжил.

— А что мы, что мы, люди, делаем? Почитаем ли мы все нашу богиню, что бережет нас, небольшая земля нас оберегала все годы, а море. Мы с вами вместе позволили процветать этому сборищу неверующих в нашем городе, кормиться за счет нас, честных детей Марис, делать свои дела нечестивые и богу неприятные. Мы с вами допустили, что дары нашей богини уходили на большую землю. А ведь ныне их все меньше море рождает. И промысловых мест тоже меньше. Мы с вами допустили, что у наших ворот теперь это сборище, рассадники заразы. А если они принесут эту заразу в наши дома, защитит ли нас богиня, когда мы нарушаем её заветы? Скажите мне, люди, — еще громче закричал мужчина, начав уже подхрипывать.

Гомон в толпе раздался с еще большей силой, все это начало походить на восстание. Но пока дело ограничивалось разговорами и редкими провокационными выкриками из толпы. Только большинство детей, что пришли с родителями, не обращали внимания на крики взрослых и собирались в небольшие компании для игр. Еще часть зевак наблюдало на все это со стороны. Онвир с трудом отговорила Роберта идти напролом, через толпу и убедила его подождать и осмотреться. Люди встали непроглядной стеной на пути к главному входу в гильдию, заняв всю площадь рядом, все участки газонов и доходили краями до соседних домов.

Грави не удержалась и начала шутить на тему, сколько бы ей понадобилось времени, чтобы силовым методом расчистить путь до дверей. К этой дискуссии подключилась Онвир и также решила теоретически оценить свои возможности. Разница в их диалогах была в том, что рыжеволосая в красках описывала возможные муки людей, а Онвир сухо проговорила каждое свое возможное действие. Роберт не стал в этом участвовать, как и останавливать их, а просто замер и отстранился. Иногда все же посматривая по сторонам, делая вид, что он скучает и ему надоело наблюдать за этим. Тем временем, к его удивлению. девушки пришли к выводу, что они вдвоем смогли бы быстро разогнать эту толпу и очистить проход, и это было бы самым быстрым и удобным решением.

— Не, ну ты посмотри, Онвир, как этот уродец вещает, рукой машет в такт словам, прикрывая это все верой и какой-то дебильной идеей, что исполняя заветы своей богиньки, будет им и еда, и защита. И ведь давит на то что беженцы прибыли — это плохо, болезнь распространяют. Это видимо тоже в заветах, бросить ближнего и сберечь еду. Это было бы хорошо. А они уши развесили и слушают с открытыми ртами, — цокнула языком Каритас.

— Такие всегда туманят разум людей на почве основных страхов. И всегда люди в трудную минуту вспоминают про веру и ищут в ней спасение, забывая про свою слабость и ответственность, — задумчиво сказала дева неба.

— Ну да, я это и хотела сказать, урод пользуется, что люди боятся и слушают этого вшивого старика, — улыбнулась Грави.

— Так, все, идем в гильдию, мы их до самого вечера ждать будем. Пройдем мимо, покричим за их богиню. И быстро просочимся внутрь. Что они нам сделают? — быстро проговорил Роберт.

— Мой мастер, это не лучшая идея. Они увидят, когда мы пойдем к дверям. Сложно будет за всем уследить, — Онвир спокойно ответила.

— Я проведу вас. Я от мастера Римы. Добрый день! — сказал мужчина, неожиданно подобравшийся к троице.

Обходной путь привел странников сначала в чей-то дом, потом в подвал, а после непродолжительного путешествия по подземному проходу привел всех в здание гильдии. Главный зал, несмотря на облик снаружи, встретил гравировками морской тематики. Огромный бордовый осьминог из мозаики окутал потолок, серебряные рыбы словно плыли вдоль каждой стены. Держатели для свечей были в форме черных морских коньков. От света все это отражало десятки бликов на каменном полу цвета моря.

— Интересно, снаружи выглядит, как и гильдия в Вирнаге, и внутри расположение схоже, за исключением всего рыбного, — отметил задумчиво Роберт.

— Да, может, если бы снаружи было бы также, по-Перковски, а не унылое и серое, то может эта толпа бы тут не стояла, обдумывая как снести все во имя своей богиньки, — рассмеялась, Грави посмотрев на Роберта.

— Эта здание было заложено до того, как город появился в том виде, что есть сейчас. И каждое отделение практически одинаково и возводилось в одно и то же время. Внутренние обустройство обновили не так давно, насколько мне известно. Приветствую вас, — послышался с лестницы голос Римы.

— В городе Герборт гильдия отличается, мой мастер, — сухо заметила Онвир.

— Все верно, то отделение построено намного позже остальных, другим зодчим, — без промедления, не дожидаясь вопроса, сказала Рима. — Рада видеть вас в здравии. Очень ждала нашей новой встречи с вами. Как вам жилье, еда, лечение наших адептов? У вас все есть, что нужно, ничего не беспокоит?

— Все прекрасно, спасибо за внимание. У меня есть вопросы и, как я понимаю, у вас тоже. Предлагаю перейти к делу, — странник проговорил спокойно и четко.

— Хорошо. Ваши спутницы могут подождать за тем столиком, а мы с вами, Роберт, обсудим пару вопросов, — Рима мило улыбнулась.

— Лучше, если мы все вместе обсудим пару вопросов, — мгновенно ответил Роберт.

Шум и гам от толпы жителей за окнами обители одаренных стихал по мере продвижения в другую часть строения. Роберт следовал за мастером Римой по коридору с множеством картин на стенах. Уже не было морской символики, яркие цвета сменились на матовые оттенки темного гобелена. Странник не смог отыскать ни одно знакомое полотно, что видел раньше. Отличался и его собеседник, невысокая девушка с аккуратной фигурой, подхватив рукой низ фиолетовой робы, быстро перебирала мелкими шагами вдоль коридора. Вскоре троица попала в один из кабинетов, окна которого смотрели на противоположную сторону, через которые лишь отдаленно было слышно шум.

— И часто тут такое происходит, или это лучше спросить у местного мастера, который, похоже, зарылся куда-то и спрятался. В моих землях уже бы отправили одного серебряного, и он бы их успокоил по-быстрому, — Грави игривым голосом прервала тишину.

— Местный глава сейчас на подступах в город, помогает прибывающим людям и следит за тем, чтобы болезнь Черного глаза не пришла к нам, — после паузы проговорила Рима, пронзительно посмотрев на рыжеволосую. — Ситуация неоднозначная, а глава города никогда не жаловал нас. И, как вы знаете, мы не поклоняемся богам.

— А кому поклоняетесь, Герборту? Все же во что-то верят, — проговорил Роберт.

— Герборту! — протянула со странной улыбкой Рима. — О нет, Роберт. Он очень сильный и талантливый одаренный и его почитают, если так можно выразиться, лишь в одном городе и одном отделении. Думаю, в каком — понятно без слов. Остальные, я надеюсь, верят в знания. Я лично верю в науку. В наблюдение, в анализ. В логические выводы. Смешивать передовые знания с архаичной верой в богов — это порочно. Такой образ мышления считается рудиментарным в нашей кругах, — Рима заиграла глазами.

— Сложно было сказать попроще, что вертели вы этих людей с их божками, — зевнула Грави.

— Такое сказать весьма просто, если бы только это было так. Конечно, я бы выразила это другими словами, любезнейшая Грави Каритас, — покачала головой Рима. — Но мы не против веры этих людей и их идеологии и принимаем позицию народа. Но сами не верим. Гильдии находятся по всему континенту и везде есть свои боги и свои правители. Мы же остаемся при своих идеалах. В собственной позиции, нейтральной, как я думаю.

— Ну, я соглашусь с Грави, я простой странник и могу потеряться в рассуждениях о вере и её, как это, рудиментарности для вас. Меня это мало заботит и интересует сейчас, — протянул Роберт и поймал краем глаза улыбку Грави.

— Даже так, — улыбка Римы засверкала одновременно с чуть прищурившимися глазами. — А что вас сейчас заботит и интересует, Роберт?

— Многое. Например, кто напал на нас? Зачем и почему они похитили Каритас. Как попасть в столицу, как можно разорвать контракт подчинения Герборта. Что сейчас происходит на краю севера? Мне продолжать дальше? — повел бровями Роберт. — Еще очень интересует, почему, когда много говорю, пить сильно хочется.

— Чудесно, — закатилась смехом Рима. — Я постараюсь ответить на твои вопросы, кроме одного, конечно. И нам скоро принесут то, чем можно утолить жажду. Но взамен попрошу ответить на пару моих вопросов.

— Постараюсь, — уселся поудобней странник в ожидании.

— Скажу свои мысли и то, что знаю, — Рима резко переменилась, и лицо стало строгим и сдержанным. — Напали на нас островное поселение Крунтов, они называют себя как-то сложнее, но звучит примерно так. Подчиняются они своему хану, он единственный, кто может отдать приказ орде, это их армия. Остров Крунтов находится у западных берегов континента. Каких-либо торговых отношений с нашей страной они никогда не вели и нападать не решались. Для открытого противостояния они слишком малы. И у них нет ни Левантов, ни отделений гильдий. Обычно они могли осмелиться лишь изредка напасть на одинокий корабль или сделать вылазку в ничейные земли. Послужило ли причиной их атаки разрозненность царства сейчас, это неизвестно. Вопрос, почему именно на наше царство напали, остается открытым, и были ли нападения на другие государства — тоже. Из этого следует, что предположение, что их задачей было похищение Грави Каритас, может быть ошибочным. И если брать во внимание тот факт, что девушка редкого дара у многих считается ценным трофеем, сказать, что это стоит войны на другом конце света, весьма сложно.

— Это вот так, значит, — фыркнула Грави.

— Это не то, чем стоит хвастаться, — вздохнул Роберт. — Продолжайте, пожалуйста, мастер Рима, — сказал Роберт, на что Каритас снова издала какой-то звук недовольства.

— Спасибо, Роберт. Сейчас орда Крунтов в основном покинула наши земли. Хотя оставшиеся отряды вылавливают до сих пор. Им несказанно повезло, что все Леванты царства сейчас не могут покинуть границ. Иначе их нападение кончилось бы быстрым крахом. Приняв во внимание все эти факты, предполагаю, что похищение Грави Каритас было случайностью. За исключением того факта, что когда вы смогли выбраться из плена и попали в город, войска орды начали возвращаться к своим кораблям, — задумчиво сказала мастер одаренных.

— В этом есть логика. Грави увидели варвары, когда она пыталась спасти потерявшегося мальчика. Если бы этого случая не было, они бы не смогли до неё даже добраться и этого бы не произошло, — вздохнул Роберт.

— О да. Слышала эту историю. Родители ребенка уже отчаялись, а потом вы его вернули им. Доблестный поступок, — снова переменилась Рима и начала улыбаться.

В этот момент бесшумно зашел один из учеников, не поднимая головы, поставил на стол поднос с напитками на выбор, и так же бесшумно ускользнул в дверь. Дева неба все время сохраняла молчание, но по немного постукивающему пальцу руки об колено, выдавала свое несвойственное состояние. Роберт это заметил, как и задумчивый взгляд девушки. И то, что к ни одному напитку она не прикоснулась. В отличие от Грави, которая выбрала себе питье покрепче. Странник также сделал глоток пенистого олуса. Рима ограничилась отваром из трав, который пах мятой и ромашкой. Запах мяты наполнил кабинет. И, сделав глоток, мастер гильдии продолжила.

— Вернемся к нашим вопросам, Роберт. Боюсь, как попасть в столицу, мне сейчас не известно. Тропы уже разделили страну на пять частей. И не только нашу, к слову. Столица закрыта на данный момент даже для меня. А безопасной дороги нет. Впрочем, царские Леванты могут сейчас добираться до любой точки государства. Но они все в обороне границ и столицы. Есть еще путь по морю, но он неизвестен. Позже появится понимание, что сейчас происходит со страной. Такое уже случалось в далеких временах, об этом знает узкий круг. Тогда был потерян забытый континент, считается, что никто на нем не выжил. Сейчас многие постараются переждать беду, — внимательно посмотрела на странника Рима.

— Значит, такое уже было, но никто об этом не знает? И от этого не спастись, выходит, — Роберт сменился в голосе.

— Такое знание может быть вредным, особенно сейчас. Паника опасна. Мы всеми силами распространяем информацию, что это временное явление. Хотя точно не уверены, насколько. Если надолго, то огромных жертв не избежать, — чуть тише сказала Рима. — Но этого вопроса в списке не было. А был про контракт подчинения. И боюсь, все что я знаю, это то, что один из мастеров в храме древних давно изучает этот вопрос. Но есть ли результаты, мне неизвестно, как и то, не забросил ли он это дело. Остался последний, что сейчас на краю севера происходит. Об этом месте и в былые времена однозначный ответ было трудно дать. Мелкие вспышки аномалий, как мы их называем, там возникают еженедельно. А вот крупные — строго один раз в двадцать четыре зимы. Но точного времени нет, каждый раз по-разному. Сейчас как раз период, когда должна произойти крупная аномалия, что приведет к новому проходу. Куда он будет вести, насколько я знаю никому не известно. Предполагаю, что свои военные соединения и Леванты в свете новых событий увели оттуда не только наше царство. Добыча артефактов и ресурсов сейчас не так важна для Марэ. Важнее суверенитет страны и еда для подданных. И конечно, как я могла забыть. Когда человек говорит, железы во рту начинают работать сильнее, это рефлекс. Но у каждого процесса свой ресурс, отчего в итоге появляется сухость во рту и чувство жажды. Ну вот я и справилась, — улыбнулась Рима. — Моя очередь.

— Есть еще один у меня, расскажите про Герборта, что вы знаете? — задала вопрос Онвир, от чего ненадолго повисла тишина.

— Хорошо, — заговорила Рима. — Впрочем, знаю тоже, что и все мы лично не знакомы. О мастере Ридусе Герборте впервые стало известно в одной гильдии империи Сох. Его приняли уже в зрелом возрасте около тридцати лет назад. Все, кто его знал, отмечали его способности и уровень силы. И его дар не сказать, что редкий, он может вкладывать информацию в материю, но уровень мастерства затмил всех остальных в этой области. Мастер Герборт является лучшим в области начертания сложных многоступенчатых заклятий, если говорить доступно, — улыбнулась Рима. — Он быстро стал одним из высших мастеров. Одной из его миссий было наладить дипломатические отношения с домом неба, когда появилась аномалия во вратах на юге. У него был приемный сын, он же ученик, который погиб по неоднозначным причинам, на мой взгляд. Многие страны приложили руку к этой неурядице, если так можно выразиться. Остальное я думаю, Онвир, вам известно лучше, чем мне. Он сотворил единственное в своем роде заклинание немыслимого масштаба. Чем вызвал, к слову, недовольство многих мастеров. Его радикальная мера нарушила все законы одаренных, но не законы стран континента. Открыто признать его врагом по ряду причин они не могли. Чем занимается сейчас мастер Герборт, неизвестно, основные связи с одаренными он прервал. Слышала, его Левант видели на краю севера несколько раз. Это все, что мне известно.

— Да уж, тот еще урод. И как его земля только носит, — усмехнулась Грави.

— Очень обеспечено и все дозволено, — спокойно сказала Рима. — А теперь наконец, моя очередь. Меня интересует, какова твоя цель, Роберт?

— А разве из моих вопросов это не стало очевидным, мастер Рима, — улыбнулся Роберт.

— Интересно, давай рассуждать, Роберт. Ты жаждешь попасть в столицу, хочешь развеять заклинания контракта со спутницами и отправиться в путешествие на край севера. Очень необычный набор целей, тебе так не кажется? — Рима хитро улыбнулась.

— Очень, вы не представляете, как мне это временами кажется. Изначально я хотел в столице поступить на службу на Левант. И служить стране. Но потом появилась Грави и эти беды, — пожал плечами Роберт.

— А на Лев и на край севера зачем? — Мира заговорила четко и уже без лишних слов.

— Ну как же. Страну защитить, богатств нажить, мир посмотреть, — ответил Роберт.

— Вот как. Ну зачем ты так, Роберт. Знаешь, твой поступок оценил главнокомандующий Лирэд и принял бы тебя на службу. И если выживем, там бы было и богатство, и защита нашего царства, и путешествия. Может мне замолвить за тебя словечко о твоих порывах? — Рима словно пропела с улыбкой на устах эти слова.

Роберт заерзал в кресле.

— Боюсь, что не стоит. Но я знаю, что теперь могу к нему с этим обратиться мастер Рима, — с паузами сказал Роберт.

В этот момент в дверь постучался один из учеников и после разрешения говорить сообщил, что группа жителей начали стучаться в дверь и требовать, чтобы их пустили в здание. А также информацию, что толпа начала брать отделение гильдии в кольцо.

— Как жаль. Очень не во время. Роберт, я постаралась ответить на все твои вопросы. А ты нет. Это нехорошо, — голос Римы стал холодным и жестким. — Впрочем, твое поведение тоже ответ. И остальное тебе придётся принять на веру. Сегодня в полночь с причала отплывет корабль «Серебряный Альбула», он отправится к острову, где располагается храм древних. По факту это главное отделение среди гильдий. И если тебе надо прервать контракты, это можно сделать там. И все вопросы, что ты не задал, можешь задать там. На корабль вас троих пропустят, и в храм тоже. О вас уже известили мастеров. Включи логику, Роберт, и подумай, боюсь, что времени тебя убедить я не имею, — Рима спокойно и жестко ответила Роберту.

— А это вообще где? — удивленно спросил Роберт.

— Почти на краю юга, Роберт. Очень далеко.

Роберт глубоко вздохнул. Грави хихикнула. Онвир сохранила молчание. В таком состоянии путники снова через подземный проход покинули здание гильдии. Оказавшись на улице, стало видно, что толпа людей не стихала и наполняла шумом пустынный город. Эти звуки беспокойных голосов тревожили, дополняли атмосферу и заглушали страх в душах жителей. Временно заглушали. Роберт двигался по каменной кладке дороги и задумчиво посматривал на деву неба. Каблуки его ботинок снова и снова в тишине издавали стук, задевая камни. Дождь вяло капал и начинал раздражать. За каждый мимолетный взгляд на Онвир странник успевал запечатлеть в памяти её ровную походку с чуть покачивающейся талией, лицо в капельках дождя, ясный взгляд, который словно видел все вдаль за холмы, горы и моря. Её пряди волос, которые волновались в такт её мерному шагу. И как только Онвир, словно чувствуя его взгляд, обращала на него внимание, он тут же начинал смотреть себе под ноги. В его голове одна мысль сменялась другой и ни одна не находила ответа. В былые времена, если он не мог найти решения, он откладывал вопрос и переключал свое внимание. И это, по его мнению, было верным. Но в текущем моменте такой подход не приводил к результату. Результата не было, каждый новый вопрос он пропускал и каждый следующий оставался без ответа. Грави, на удивление, не нарушала тишину и в свою очередь посматривала на Роберта. Дождь словно смывал и перемешивал мысли в этом пути.

— Знаете, — заговорил Роберт. — Раньше думал, что не попади я на край севера, не исполнив свою мечту, то мог бы жить спокойно в своем доме. Мог бы каждое утро просыпаться и заниматься обыденными делами. Тогда мне это не нравилось, сейчас бы я с радостью провел такой обычный день. Просыпаешься в своей кровати. Оцениваешь каждое утро вкус каши. Оправдываешь твердый хлеб, что пекли неподалеку. Идешь в лавку продавать путевые грамоты. Проживаешь каждый день, как и прошлый. Засыпаешь под треск дров, в печи укрывшись одеялом. И нет печалей тебе, когда тропы проходят там же, где и были сотню лет. Когда нет набегов убийц, заразы этой, всего непонятного. Просто проснуться и прожить день. Сейчас это был бы для меня идеальным днем, — странник говорил задумчиво и очень тихо.

— Я понимаю вас, мой мастер. Я бы составила вам компанию в такой день, — Онвир также тихо проговорила.

— Да ладно. В моем идеальном дне все свободны и делают, что захотят. И ты бы была далеко, в своем мире. Далеко от той глубинки, где я жил, — губы Роберта на миг попытались изобразить улыбку.

Дева неба задержала взгляд на страннике, и будто что-то хотев сказать, её губы почти шевельнулись. Почти. Роберт снова погрузился в раздумья. Пламя души Грави мерцало и словно сдавалось под натиском неба и дождя. Девушка молчала. Она представляла, как странник просыпается с утра, завтракает, идет в лавку в теплую и радужную погоду. Как он улыбается. Как он возвращается под свет звезд домой, слушая стрекот кузнечиков. Как кладет березовые дрова в печь. Многие вещи про идеальный день она дополнила сама и в красках это представила. Как и то, как будто она находится рядом и смотрит на играющие огоньки печи. И вдруг все прекратилось. Девушка неожиданно спросила.

— Ты ведь решил отправиться в храм древних Роберт? Я ведь права? — спокойно спросила Грави, вытирая капли дождя со лба.

— Да, — казалось, что Роберт решил не отвечать и после долгой паузы, наконец, сказал. — Наверное, да. Я не знаю. Мне нравится местная еда, местная выпивка. Я бы остался, может. Просто на день или больше. Куда идти-то. Тут хоть мертвых гадов нет и орды тоже. Есть вы. Но отбытие уже сегодня, другого шанса может и не быть. Что думаете, Грави, Онвир? Так далеко, кто его знает, что будет на этом пути.

— А на край севера было близко? Или легкая прогулка, считаешь? Как по мне, тут тоже со дня на день хрен пойми, что начаться может. В этот храм древних просто так не попадешь, там самые сильные и мудрые старики сидят. Хоть меня эти старые уродцы еще когда сама в гильдии была, бесили. Они точно должны знать, как свои шкуры спасти, и наши заодно, если мы там осядем на время, — Грави, усмехнувшись, проговорила на одном дыхании.

— Согласна, мой мастер, тут небезопасно. За нами кто-то следит, я чувствую. Но не могу пока увидеть, кто. Если верить словам, оттуда мы узнаем, как попасть на край севера. Хотя вы так и не поведали нам, зачем вы туда стремитесь, мой мастер, — тихо сказала Онвир.

— Зачем стремлюсь, — вздохнул Роберт с этими словами. — Да уже и сам не знаю зачем, мы, видимо туда не попадем. Скоро там откроются новые врата, кто знает, что будет. А если все страны и вправду увели свои подразделения оттуда, то там одним быть — верная смерть. Этот вопрос не имеет значения теперь. Интересно, если врата откроются и появится враг, как бывало, его никто не остановит. Хотя, что ему тут ловить, в нынешнее время. Убежит, видя в каком состоянии континент, — улыбнулся Роберт.

— Возможно, мой мастер. Но враги бывают разные, очень разные, — ответила Онвир.

— Это пусть старикашки и корольки всех мастей решают, какое нам до этого дело. Особенно если в храме древних будем, — пробубнила Грави.

— Да, какое нам дело. Мы просто снова бежим. Как и всегда, — лицо Роберта выглядело так, будто он наступил в что-то неприятное. — Пора наведаться к этому оружейнику. Заодно и хвост проверим, за нами или нет идет, — сквозь зубы сказал Роберт.

Хозяином «Слезы стали» оказался коренастый мужчина в возрасте, с ничуть не поседевшей от лет бородой. Коротким приветствием он встретил своих редких покупателей и начал показывать товары лавки. У каждой стены стояли уставшие деревянные стеллажи, которые словно держали тяжелый товар из последних сил. В середине красовались особо внушительные экземпляры. Порядком похудевший мешочек с монетами за пазухой странника позвякивал при каждом шаге. От звука монет продавец стал разговорчивее, а Роберт еще хмурее. Плотно набитый монетами мешок ранее позвякивания не рождал.

— Ха. У них и такое есть, — оживилась Каритас. — Смотри, Роберт. Знаешь, что это?

— Не уверен, что да, — крутя в руках небольшой меч, ответил Странник.

— Это спектр элемента. Моего, кстати. С ним могу фокусировать силы дальше, у меня такой был, пока уроды не отобрали, — Грави запела своим голосом рядом с Робертом, губы её выглядели, словно она была готова съесть что-то сладкое и вкусное.

В руках рыжеволосой был жезл размером с локоть, цвета бронзы, с набалдашником, в котором был кварц внутри. Роберт отрицательно покачал девушке головой. Каритас сначала будто вспыхнула, но потом сдержалась. Её скулы сбросили напряжение, тонкие пальчики рук расслабились, а губы, которые она прикусила, перешли в легкую улыбку. Сделав три круга вокруг путника с ухмылкой на лице, с порхающими словно бабочки ресницами и сверкающими янтарными глазами, девушка исполнила свой план. Роберт сдался и согласился. И на покупку небольшого ножа тоже. Тем более после того, как мигом раньше без всяких уговоров согласился на выбор набора метательных кинжалов черного цвета с широкими лезвиями для Онвир. Странник между делом вновь посмотрел в окно, осматривая очередной клинок. Видно никого не было.

— А вы каким стилем боя пользуетесь, уважаемый? — спросил продавец.

— Стилем «махни и беги», — улыбнулся Роберт.

— Так вам не меч нужен, а булава или дубина. С ней ваш стиль заиграет по-новому, господин, — заржал в ответ продавец.

— А мне казалось, меч эффектнее выглядит и опаснее. А это для моего стиля очень важно, — с наигранно умным видом сказал Роберт.

— Не знаю, что там эффектнее. Но вот если махать неумело мечом, то против бойца в доспехах мало толку будет. Убежать-то может и не выйдет. А вот если булавкой доброй да неожиданно приложить по шлемику, то хорошо зазвенит и действенно. Прям с размаху, прям как следует. Может и бежать не придётся. Это, конечно, против меча, например, как у спутницы вашей, не сработает. Дистанции разные. Да и оружие её непростое, видится мне. Но и управиться вы, господин, уж простите меня, с мечом не сумеете. Это по тому, как вы их держите, сразу понял. Рука у вас не как у мечников, тоже видно. Вот у девушки вашей рука мечника, жилистая, не сильно сухая, пальцы в первых фалангах крепкие, хват правильный. Поэтому булавка для вас самое то. Хотя можно и сразу побежать, — пробасил продавец.

— Иногда бежать уже некуда. Защищаться я этой булавой как должен? — Роберт крутил в руках небольшую булаву, рассматривая её, словно вшивого котенка.

— Так же, как и мечом, если не умеешь им пользоваться. А еще лучше арбалет возьмите небольшой и в упор стреляйте, там целиться особо не надо будет. И навыков, как если бы это лук был, тоже. А еще лучше все же бегите. А вообще ты уж прости меня, господин, что лезу к тебе. Но мой батька говаривал: если взял в руки меч, то им воспользоваться придется. Если не умеешь, то и не бери в руки, чтоб судьбу не дразнить. Милостивая богиня Марис мудра. И благоволит таким же, — снова засмеялся продавец.

— А если выбора нет? — приподнял бровь Роберт и посмотрел на мужчину.

— А про это мой батька ничего не говорил. Говорил, что оружие, если выковано, должно быть продано. Нечего ему на полке прохлаждаться, не для того металл на него тратили. Поэтому выбирайте, господин, это я так. Нынче мало покупателей, вот и разговорился, — убрав улыбку с лица, сказал продавец.

— Жаль, что он ничего не говорил, если нет выбора, — чуть слышно сказал Роберт. — Мне бы это помогло.

— Помолитесь богине, она всех слышит. И помогает тем, кто достоин.

Роберт приподнял бровь и решил промолчать, молиться он не собирался.

Солнце медленно терялось где-то за горами в стороне, как говорили местные, большой земли. Город Перка каждое утро мог видеть восхождение светила, но не его закат. Полуостров отделяли небольшие горы, которые создавали тайну для жителей, тайну вида заката вблизи самой ночи. Небо озарилось розовым светом, сквозь которые проступили самые крупные и яркие звезды. Первые из сотен других. Ветер доносил запах соли и шум морского прибоя. Крики толпы людей рядом с гильдией стихли. Странник не сомневался, что прыткая и собранная мастер Рима справится с этой ситуацией. Опыта разговора с ней хватило, чтобы понять, что первое впечатление в её отношении ошибочно. Роберт сидел в своей комнате, пропав в череде мыслей. Когда он вместе со спутницами попал в дом, он вспомнил, как с утра смеялся и пил огненную воду. Как намеренно позволил себе быть легкомысленным. Как хотел, чтоб было все легко и просто, и можно было выпивать и смеяться. И не сдерживаться. И сейчас он попытался поймать это чувство. Но себя было уже не обмануть, и его улыбки даже не успели увидеть. Она пропала при виде убегающего из поля зрения солнца. Неожиданно в его дверь постучались.

— Мой мастер, я хотела с вами поговорить, — спокойно и тихо сказала Онвир. — Вы изменились, я чувствую. Что с вами? Вы не говорите.

— Нет, я просто приходил в себя, отдыхал. Сейчас все хорошо, — Роберт, говоря это, заерзал на кровати, словно что-то у него зачесалось.

— Отдыхали, но спать не могли. Вы боитесь? Что вас гложет? — Онвир села рядом со странником.

— Онвир. Со страхом мириться я давно привык. С неизвестностью тоже пришлось. Все в порядке. Ты же со мной еще, — глубоко вздохнул Роберт.

— Чувствуете мою ладонь, мой мастер, — Онвир взяла за руку странника. — Сегодня лавочник говорил, что у меня рука мечника, она должна быть грубой и жесткой. Но разве это так? Сегодня вы слышали, что не стоит сражаться, если не умеешь. Но разве вы не побеждали? И я буду с вами. Мы сможем добраться на север, — голос девы неба, словно туман, окутал Роберта, погрузив в себя, растворяя все вокруг.

— Я ведь думал, что умру. И ты бы умерла. Понимаешь, Онвир. Из-за меня. Понимаешь? — прерывистым голосом сказал Роберт.

— Нет. Не из-за вас, мой мастер. Это все воля судьбы. Так случилось. В наших силах только идти вперед, куда бы эта дорога ни привела. Именно сейчас. И я пойду вместе с вами и не допущу такого вновь. Поверьте, — глаза девушки, не отрываясь, смотрели в глаза странника.

— Да. Ведь контракт он таков. И мы его сломаем. Ты будешь свободна. Мы доплывем до чертового храма древних и найдем способ, Онвир. А потом я попаду на край севера в любом случае. Но ты будешь свободна, — спокойно сказал Роберт после паузы.

Теплая и мягкая рука Онвир выскользнула из ладони Роберта, черные волосы сверкнули в слабом свете и дверь закрылась. Роберт еще какое-то время ощущал запах ландыша, этот терпкий и прохладный аромат у него давно ассоциировался с Онвир. Странник замер, пытаясь остаться в моменте, что бесследно ушел, как поток ветра.

— Нежная. Очень, — прошептал Роберт.

Рыжеволосая девушка оперлась на стену рядом с дверью комнаты. Её алый облик нарушал спокойный цвет сине-голубых стен. Черная тень мелькнула из двери, удалившись на нижний этаж. Девушка не тронулась с места. Он замерла, прислушивалась. Наступила тишина, она почти могла услышать биение своего сердца. Его частые удары снова звенели в её голове. Сделав шаг, будто это её первый шаг в жизни, она остановилась. Маленькая свеча родила тень на полу. И попятилась назад. Снова остановилась. Аккуратные пальчики сжались в кулачок на её руке. Тишина в доме слилась с пустотой и мраком за окном. Грави постучала коротко два раза в дверь.

— Роберт. Спишь? Я хотела кое-что сказать тебе, — Каритас говорила почти шепотом.

— Нет, Грави. Нет, — ответил Роберт, внимательно посмотрев на рыжеволосую.

— Я тут думала. Знаешь, — прервалась на мгновение Грави. — Я, знаешь, хотела сказать тебе спасибо. Что тогда не бросил меня и что помог. Хоть и сама бы выбралась, но мне редко кто-то пытался помочь и тем более рисковать ради меня.

— Да, говорил же тебе, что не оставлю. Да и не только тебе помочь хотел. Мальчик в беде был, — медленно сказал Роберт.

— И за него спасибо. Я бы не смогла, знаешь, если бы его не нашли. Если бы он пропал. Как бы ни говорила, не смогла бы. И без тебя не смогла бы, — с каждым словом Грави говорила все тише, Роберту уже приходилось прислушиваться.

Голоса в комнате затихли, и без того тихие голоса. Каритас молчала и рассматривала все вокруг, будто пытаясь, что-то найти глазами. Надолго задержала внимание на картине, на которой была изображена богиня Марис. Божество в виде женщины, прикрытая морскими звездами, она держала в руках длинное копье с крючком на конце. Лицо богини было суровым и не сказать, что красивым, но и уродливым тоже не было. И если спустя время кто-нибудь бы задал вопрос Каритас, как выглядит покровитель города Перка, та самая мудрая владычица морей, рыжеволосая не вспомнила бы эту картину. Внимание и мысли Грави были поглощены другим.

— А потом, когда расторгнешь со мной контракт, что ты будешь делать? — чуть громче спросила Грави.

— Отправлюсь на край севера. Ты же знаешь, Грави, — спокойно сказал Роберт.

— Один?

— Один!

— Так и думала, — снова тихо сказала Каритас.

Облик девушки исчез за закрытой дверью. Роберт в тишине остался сидеть неподвижно на кровати. В комнате словно стало меньше света, как только её покинула девушка. Свеча на столе освещала кровать и странника в одиночестве. На его лбу грубо проявились складки и выражение лица не менялось.

— Не нужно тебе это все, Грави, и я, — Роберт проговорил, посмотрев в потолок.

***

Время, когда было необходимо снова отправиться в путь, настало. Конь фыркнул. Он надеялся на сон, но его хозяйка потащила его своей жесткой хваткой. В отличие от лошади путника. Та, иногда фыркая, прерывисто стукала копытами о брусчатку.

— Не переживай, коняшка, до порта близко. Устать и то не успеешь, — погладила лошадь Грави с этими словами.

Под светом луны розовый квартал преобразился. Цвета потеряли яркость, подчиняясь темному нечто. Двухэтажные домики образовали коридор для троицы. Домики, что раньше были наполнены весельем и смехом от хмельных приезжих, теперь сообщали о своей жизни только слабым светом из окон. Странник уже готовился к встрече с патрулем, и вопросам о причинах нарушения запретного времени для нахождения за пределами жилища, как вдруг на фоне лунного света заметил несколько фигур на крыше. Те показались на миг и исчезли. Онвир многозначительно посмотрела на Роберта, но не проронила ни слова.

— Может, воры. Им-то все к делу, — прошептала Грави.

— Может, — прошептал в ответ Роберт и поймал еще один взгляд Онвир. — Или нет! — вздохнул он.

В ночной улочке слышался стук копыт двух лошадей, гул ветра, скрип черепичных крыш. Дева неба, как и всегда, шла чуть впереди, держа за поводья своего коня. Смотря только вперед, не отворачиваясь при легком ветерке, что дул в лицо. Её глаза слились с темнотой ночи и потерялись в ней. Роберт, всматриваясь чуть дальше своей группы, не видел ничего. Но даже он в пустынной улице мог расслышать много скрипов сверху, словно по крышам с одной на другую прыгали какие-то звери с большими когтями. Много воров нынче, и куда гвардия смотрит, про себя подумал Роберт. Лицо его исказилось, чего в темноте никто не мог бы увидеть. Но если защитники закона молчат, то есть же Грави, продолжал рассуждать странник, и следуя этой идее заключил, что девушка может решить проблему этих ночных воров. В своем стиле, привычном ей. С перебитыми и пережатыми сухожилиями или органами внутри их тел, даже не прикасаясь к ним.

— Знаете, раньше решил бы, что надо разделиться, уйти от слежки и встретиться на причале. По-тихому. Но мои прошлые идеи заводили нас сами знаете куда. Грави, а может ты с этими ночными уродцами, как бы ты сказала, поговоришь, как ты любишь? — неожиданно сказал Роберт достаточно громко.

— Да ну. Сейчас? — удивленно кивнула головой Каритас.

— Мой мастер, это не… — осеклась Онвир и резко обернулась.

В темноте улицы послышались редкие шаги, за ними появился неразборчивый силуэт, а вскоре послышался и голос. Показался мужчина с накинутым капюшоном на голову, так, словно онпрятался от сильного дождя. А за ним еще несколько людей остались в тени. Фонарь на доме освещал небольшой пятачок улицы, разделяя её на две части. Шорохи прекратились. Челюсти Роберта заскрипели и сжались, не дав выйти на свободу тем словам, что у него были на уме.

— Вот уроды, — послышалось от Грави.

Странник вцепился взглядом в незнакомца и не заметил, как дева неба, словно по дуновению ветра, оказалась рядом с ним. Как Грави, оглядевшись, размяла кисти в запястьях и чуть согнула руки. Как лошади, почуяв, что на них не смотрят, отошли чуть в сторону к ближайшей стене. Странник оценивающе взглянул на незнакомца.

— Кто ты такой? — резко спросил Роберт.

— Это не важно. Зовите меня М. Главное, что я могу предложить. О, и всем доброй ночи, — проговорил спокойно незнакомец.

— Вы можете предложить оставить нас в покое, — приподнял бровь Роберт.

— И возможность разорвать контракт с Грави Каритас, — незамедлительно и все так же спокойно сказал М.

— Что? — Роберт протянул фразу после паузы. — Что вам нужно?

— То же, что и вам. Отмену контракта для Грави Каритас с вами. Насколько мне известно, в этих краях нет такого рода специалиста. Но таков есть у меня. Я хотел вам предложить свои услуги еще в Вирнаге, но мы разминулись. Как замечательно, что встретил вас здесь в такое время, — чуть ближе с этими словами подошел М.

— И конечно, услуги не бесплатные, — усмехнулся Роберт.

— Смотря в каком ключе рассматривать. Для вас это будет безвозмездная помощь, — проговорил М.

— В каком ключе ни смотри, а все это попахивает. Смотри, какой нашелся добродетель. Лучше бы ты уже сказал, на что я тебе сдалась-то, — вмешалась в диалог Каритас в своей манере разговора.

— Я разговаривал не с тобой. Роберт, не могли бы вы попросить помолчать объект нашей дискуссии, — холодно и спокойно проговорил М.

— Нет уж. Ей можно делать все, что она хочет, — прервал незнакомца Роберт.

— Это расходится с моей информацией. Что ж. Перейдем к делу. И прошу дослушать до конца. Немного вводных. Первое: как видите, стражи в этой части города нет, не надейтесь её увидеть. Второе: одаренных из местных тоже, они все заняты. Третье: мои люди при первой команде готовы появиться, и поверьте, их достаточно. Четвертое: жителей города тут немного. Пятое: вы можете пойти со мной, и Грави Каритас получит столь желаемую свободу, а вы, Роберт, сможете пойти своей дорогой. Шестое: вы все втроем можете отправиться со мной в другую страну, и Грави Каритас получит свободу, а вы, Роберт, особое положение и возможности в будущем исполнить свои цели. Шестое: вы сопротивляетесь, и происходит пятая вводная. Решение за вами. Я подожду ближе к причалу, там и увидимся. Буду ждать вашего решения, — монотонно и как-то безразлично проговорил М. и тут же удалился в тень.

— Ну конечно, и как я забыл! Просто пройти до причала, но нет. Все как обычно! — Роберт заулыбался, как обезумевший. — Знакомая рожа у него, откуда, черт его знает. Э, люди на крышах, не подскажете, случаем? — громче сказал странник.

— Они сейчас не слышат нас, но они рядом, мой мастер. Вы его видели в городе Вирнага, он ждал встречи с комендантом Гидеоном. И сейчас не стоит кричать о своих мыслях, мой мастер, — спокойно сказала Онвир.

— Вот урод. Это из тех, кто меня там словить хотел. Далеко забрался, и тропы все ему побоку. Настойчивый какой выискался, — проворчала Грави.

— Да не то слово. Его только не хватало для полного счастья. Любитель цифр и чтоб не перебивали его. Одно точно, он в себе уверен, раз дал время и ушел. Хотя мог напасть сразу тогда, это вопрос, на кой тогда беседы. А еще если не блефует, то у него там недалеко сидит какой-то одаренный, который может контракт снять. Это и хорошо и не очень. Отправиться вместе с ним — такой расклад меня не радует. Ему ты, Грави, нужна зачем-то. Зачем только, — Роберт говорил и смотрел в небо, будто читал незримый текст.

— Да зачем еще-то. Для Левантов этих неладных. Для Левантов, — усмехнулась Грави.

— Онвир, а много их там? Кто такие? Можешь понять?

— Много, мой мастер. Но кто, не могу разобрать, — ответила дева неба.

— И что думаете? Грави, хочешь быть свободной? — приподнял брови Роберт.

Рыжеволосая девушка замерла на месте, словно желание что-то сказать неожиданно её настигло с такой силой, что эти слова она не смогла произнести. Но смогла передать все взглядом, которого Роберт от неё совсем не ожидал. Странник привык видеть либо демонический огонь в её глазах, либо ненависть, которая могла сжечь даже на расстоянии. Либо пламя, что будто плакало маленькими искрами в темноте. Но никак не вулкан лавы, который неожиданно настиг лютый холод, остановив его течение и усмирив жар. Грави молча и спокойно смотрела на странника.

— Ну конечно. Грави, помнишь? Если нас хотят поймать в ловушку, что они получают в ответ? Они ведь не отстанут, если в этом безумии нас дождались. И будь что будет, — улыбнулся Роберт.

Огонь вспомнил, что значит пылать без пощады как в последний раз. Вспомнил, что значит быть апогеем жара. И сковывающий лёд не смог выстоять, бурным потоком воды и пара исчезал в никуда. Грави улыбалась, так что её верхние зубы чуть виднелись из-под губ. Её взгляд изменился.

Странник медленно шёл вперед. Осматривался. Рядом с ним была Онвир. Девушка шла как всегда, грациозно и величественно. Она прихватила волосы тесьмой в хвост, оголив шею. Её рука в перчатке крепко сжимала ножны меча, который она несла острием вверх за спиной. Онвир смотрела вперед глазами, в которых можно было увидеть небо и потеряться в них. Роберт когда в них смотрел, терялся. Казалось, что они не выражают ничего. Но страннику нравилось думать, что там, за океаном её души, есть что-то еще. То, что как молнии зарождаются в небе, освещая небесную гладь. И Роберт пытался думать, что этот свет рождается для него. Онвир молчала. А путник представлял, как в небе нет черных оков, что могли бы сдержать ветер с грозой, простирающийся над океаном.

— Онвир, защити меня, не дай умереть. В каком бы ни был состоянии, я должен выжить, и тогда ты тоже, — приблизился к девушке Роберт.

— Мой мастер, даже если весь этот город мне понадобится уничтожить, я не допущу этого, — сказала шепотом Онвир.

— Ну, уж город-то не виноват, — улыбнулся Роберт.

— Как знать, мой мастер, — ответила дева неба.

В ответ странник задумчиво посмотрел. Он даже не вдумывался в её слова. Его поглотило воспоминание, как однажды они, словно парочка, в ночи шли в неизвестность. Он не мог отпустить мысль, что сейчас он так же может прижать Онвир к себе, и она не скажет «нет». Но разумного объяснения для этого не было в данной ситуации. Или было, простая причина, которая уплывала от него в череде хаотичных мыслей. И внутренняя команда, что нужно собраться и думать о другом, ему не помогала. Но помог облик М., что появился. Среди розоватых домов с темными окнами, без капли света, среди шума прибоя моря, что был недалеко, среди десятков теней от света лампы, их ждал незнакомец с мертвым и безразличным взглядом. Сливаясь с ночью, он стоял, держа руки в карманах, и смотрел холодным взглядом.

— А где же Грави Каритас? — произнес М.

— Увидишь, когда мы увидим твоего этого специалиста по контрактам. Я решил выбрать, как ты говоришь, вводную номер семь, — сухо ответил Роберт словно зевая.

***

Шорох послышался где-то сверху, скользнул по мокрой крыше, которую слабо освещала усталая луна. Силуэт человека насторожился, замер. В череде дребезжания от ударов капель дождя об крышу и какую-то ржавую кастрюлю возле дома было сложно отчетливо разобрать источники звука. Тень на крыше снова скрипнула, сначала показался черный хвост, потом и сама кошка, она мяукнула и прошмыгнула в щель в окне где-то на чердаке дома. Парень, что услышал какое-то движение, уныло вздохнул. И с силой пнул ржавую кастрюлю, звон которой прошелся по округе, нарушая пустоту череды розовых стен.

— Не, ну какого мы тут забыли, леший знает. Ходим, вшивых кошек пугаем и мокнем, — проворчал парень напарнику.

— Да не начинай ты, Олаф. Деньги не нужны, скажешь, с дырявыми-то карманами. Тут со дня на день конец света настанет, а у нас не то, чтоб девку снять, нету, тарелку похлебки купить не сможем, — ответил парень постарше.

— Дак а зачем нас в этот край-то понесло, благодаря кому, братец? Сидели бы дома, все лучше. Нет, тебя на любовь потянуло, а баба-то не хотела. И ведь вся деревня слышала, что не хотела, орала и рыдала, как будто ты её там заживо резал. Теперь чтоб твою шкуру спасти, мы в этом дерьме. А ты еще смеешь, Шольц, опять о юбках заикаться, — прошипел сквозь зубы Олаф.

— Хватит. Только и умеешь, что припоминать мне это. Лиху дал, признаюсь. Но об одной бабе забывать не стоит, только она не в юбке ходит. А в штанах, и волос у неё рыжий, как хвост лисы. Хотя под штанами, думается мне, все как у всех, баба — она хоть в латах, а баба, — улыбнулся Шольц, потерев руки.

— Не фантазируй, уймись. Говорили же, увидели, убежали, доложили. Слушок не зря проходил, краля не простая. Вроде как прихлопнуть на раз может. Поэтому ручонки свои спрятал бы, пока в могилу нас не завёл, — скривился Олаф.

— Ну, ну, братец. А если повезёт, возьмем целенькой бабенку. Что, прям так и сразу отдадим? Рыженькую-то! Я тебя прям не узнаю, краля рядом, а ты её просто поведешь и сам все упустишь, — словно кот, заурчал Шольц.

— Не, ну тут, — осмотрелся Олаф. — Ну пару улиц до нанимателя и корабля идти-то хоть как. Там посмотрим, чуток может и задержимся. Только это, с ней еще какой-то хер ходит, и баба из этих, небесных. С такой точно лучше не связываться, — улыбнулся Олаф.

— А, небесная дева. С такой бы я познакомился, очень хорошо познакомился. Видел там на корабле на нашем целых четыре таких было, смотрят так, что не подойти, но какие они, не чета девкам деревенским, — вздохнул Шольц.

— Да видел, видел. Потому и увидим чего, сразу побежим. Небесные пусть разбираются и наниматель. А ты бы со всеми на свете познакомился, я смотрю, будь твоя воля. Сдох бы, и все тут. Больной придурок, — махнул рукой Олаф, — дальше пойдём.

Время замедлялось, звуки разделялись шумом прибоя моря. Олаф и Шольц увидели недалеко от себя девушку. Та попыталась потеряться между домов. Шольц с небывалой прытью бежал за ней, и не смотря на тучную фигуру, двигался быстрей худого брата. Младший пытался его остановить, но не смог и в безысходности последовал за ним. Девушка словно скользила по мокрой брусчатке каблучками, спотыкалась, но продолжала бежать. Её напуганный взгляд не видел прямой дороги и вел её петлей, до того момента, пока нависшая тень с толстыми руками не прижала её к мокрой, холодной стене. Пока тень не закрыла потной рукой её рот с тонкими губами. Пока над небольшим лицом девушки с веснушками не нависла квадратная ряха, усыпанная угрями.

— Это не та девка, Шольц, придурок ты эдакий. В могилу нас сведешь, — запыхавшись, прошипел Олаф. — Ты посмотри внимательней, уходим.

— А какая разница, смотри какая. С веснушками, мелковата, конечно. Но да ладно. Не бойся дорогая, мы тебя защитим, — захрипел Шольц еще сильнее, прижав незнакомку к стене.

Девушка заплакала, без сил проронить и слова, слезы потекли в ритм дождя. Молния прогремела где-то вдалеке на мгновение, осветив тучное лицо с мелкими глазами и неприятным выражением губ. Ставня окна хлопнула несколько раз, и небольшая надежда девушки развеялась при осознании, что это всего лишь ветер, и в этом доме так же никого нет, как и в домах рядом. Как вдруг хват ладони на её лице ослаб, сначала казавшийся огромным незнакомец осел и будто стал меньше. Словно захлебываясь, Шольц упал на колени и оперся лицом об землю, пуская пузыри. Олаф не успел к нему подбежать, не успел увидеть мутные глаза, которые не смогли прикрыть веки. Боль в колене поразила младшего брата так, что он припал на другое, распластавшись рядом. И не успел проронить и слова, как холодное лезвие оказалось у его горла. Капельки с металла сбегали на шею и казались холоднее остальных.

— Беги отсюда, — сказала Грави девушке. А ты прикуси язык. Уродцы, зря вы к ней полезли, защитнички чертовы!

Девушка, глубоко дыша, попятилась прочь. В узком проходе хрип захлебывающего Шольца уже утих, когда его младший брат оказался прижатым к стене.

— Говори! Меня ведь искали? Сколько вас, уродов? — проговорила Каритас.

— Не знаю, больно. Я не знаю. Брат, что с ним? — словно задыхаясь, выдал Олаф.

— О себе беспокойся лучше. Раз не знаешь, сколько, значит, не так уж и больно. Сейчас вспомнишь быстро и сколько, и кто такие, — усмехнулась Грави.

— Нет, не надо. Мы не сними, нам заплатили. Всего около тридцати человек, на корабле было. Было вроде четыре баб воинов, из небесных. Главный мужик неразговорчивый. Еще, какие-то были, кто — не знаю. Не убивайте, нам это не нужно. Что с моим братом? — прерывистым голосом проговорил Олаф.

— Может, помер, а может, и нет. Какая разница, урод ведь. А на каком кораблике приплыли, где стоит?

— Крайний от бухты, серый корабль с фиолетовыми парусами. Отпустите нас, прошу, мы не знали. Леший попутал, честное слово, — начал умолять Олаф.

— Конечно, отпущу, зачем ты мне, уродец. Но ходить не сможешь. И говорить, — соединила три пальца между собой Грави, её собеседник потерялся и осел.

Путь рыжеволосой продолжился после вынужденной остановки. Проходить тихо и без шума ей пришлось научиться еще в детстве. Первым серьезным опытом был уход из гильдии одаренных. Потом не раз приходилось скрываться от чужих глаз. По пути несколько раз встречались такие же наемники, их Грави не трогала. Как и не стала бы трогать двух братьев, если бы те не воспользовались случаем ради своих желаний. Иногда она останавливалась и прислушивалась, смотря куда-то вдаль, и цокнув языком, продолжала идти к кораблю. В этой ночи это уже второй раз, когда она искала судно на берегу. Первый раз был сразу после разделения с Робертом. Он поручил ей найти корабль, на котором они должны были отплыть, и предупредить представителя гильдии, подчиненного мастера Миры. Теперь же она проходила по периметру причала в поисках другого корабля, в поисках неприятеля, который может нести угрозу. Одного такого, встретив, ей пришлось усыпить. Люди могут впадать в беспамятство от болевого шока, и как этого добиться, Грави было прекрасно известно. Каритас это выводило из себя, оттого что это не её стиль и метод, девушке приходилось все делать тихо. А скверная ночь будоражила воспоминания на каждом шагу о том, когда у неё так же не было выбора и приходилось скрываться без шума, словно вор, идти сквозь ночь. При каждой такой мимолетной мысли носик девушки немного морщился. Первые годы своей жизни, после ухода из гильдии, она ненавидела особо сильно.

Фиолетовый парус слабо различался при свете тусклой луны, облака и тучи густо текли по небу. Иногда они скрывали ночное светило, иногда открывали и в этот момент на берегу становились более отчетливо видны силуэты и цвета. Некогда радужные оттенки в темноте были блеклыми, некогда ярко-фиолетовые паруса теперь означали беду. Беду не для каждого. Каритас, спрятавшись за пустыми бочками с судна, побледнела и скорчилась. Бочки были из-под квашеной капусты. В тишине вокруг она еле сдержалась, чтоб не начать ругаться. Такой шаг однозначно бы привлек внимание, даже издалека ветер доносил тихий отголоски голосов людей. Именно туда было направлено внимание гравии. Где-то там находился Роберт. Ей казалось, что совсем близко, но из-за угла дома его не было видно. Девушка зажала нос руками и попыталась дышать ртом, наморщив при этом лоб. И в очередной раз подумала, что все так, как и говорил Роберт. Он рассудил, что М. не мог добраться из Вирнаги по суше, а значит, приплыл на корабле. И его подручные скорей всего тоже. В сложившейся ситуации троица решила, что отступать после захвата рыжеволосой М также собирается по воде. И времени у него для этого до утра. Как только окончательно завершится инцидент с жителями города и гильдией, у неизвестного снова будут связаны руки.

Каритас попыталась вспомнить запах цветка примулы, нежный и мягкий, эти цветы росли на родине девушки в горах. Но её попытки были тщетны, из пустых бочек исходило зловоние, больше похожее на то, что капуста в бочках хранилась несколько лет, и за это время кто-то в ней нашел свой конец бытия. Кто-то, кто и при жизни пах не очень приятно. Время начало тянуться. Тянуться настолько, что дало повод Грави прокрутить в голове недавний разговор с Робертом в его комнате. Руки девушки несколько раз сжали с колени, а она сама немного покачивалась, словно от этого ей думалось лучше. Поджав губы, она посмотрела на небо, усеянное сотнями неизвестных звезд, и ни одна из них ей не дала ответа, почему она так реагирует на желание странника расторгнуть с ней контракт. Ни одна звезда не могла показать, что сейчас происходит за углом дома. Далекие светила безмолвно пропустили вопрос девушки, зачем именно сейчас странник так рискует. А покачивания на месте не дали ответа.

Ожидание начало утомлять рыжеволосую, идти вперед для неё всегда было лучше, чем сидеть на месте и копаться в своих мыслях. И каждый раз, избегая раздумий и двигаясь по миру, Грави осознавала, что справляться с собственными рассуждениями и ждать она так и не научилась. Обратившись теперь и к луне на небе, девушка мысленно пожелала, чтобы Роберт остался цел. Луна промолчала. Но море смотрело на Каритас сотней глаз в каждом отблеске неба. Море все слышало, все, что не могли услышать звезды и луна, ведь они были далеко. А море было близко, настолько, насколько мало кто мог себе представить. Каждая капля воды вокруг становилась частью моря.

***

Люди по своей природе обманчивы, подумала Онвир. Она смотрела в темноту и ощущала десятки живых сердец рядом. Их биение сначала было ровным, но по мере приближения частота ударов увеличивалась. И из состояния покоя пульс людей уходил в словно стрекот роя насекомых. Дева неба не всегда слушала слова и их суть. Для неё они были обманчивы и расплывчаты. Но проявления, что не видны большинству, говорили намного больше любых слов. Человек мог улыбаться, но его частота дыхания, сердцебиение, энергия, что от него исходила, могла говорить об обратном. Также было и сейчас, её мастер разговаривал с незнакомцем, который представился как М. И только он не выражал ничего, был спокоен, безлик, безразличен. Непонятен. В отличие от его подручных, которые только что не кричали о своей готовности по первой команде вступить в бой. Которые предвкушали сражение, упиваясь смесью чувства опасности и страха. Эти эмоции наполнили воздух вокруг, и сквозь редкие капли дождя доносили металлический вкус.

Дева неба снова быстро осмотрелась. Каждое пространство она делила на окружности. Первый был всегда вокруг неё. Это радиус, куда доставал кончик её меча. В нем сейчас находился Роберт, и дева неба хотела, чтоб её мастер был в первом круге. Вторым кругом был край, куда она могла рывком прыгнуть с места. Третий был предел её способностей по управлению силой ветра и воды. Четвертым максимально возможным был диаметр использования способностей в управлении энергией. Четвертый круг охватывал весь причал и часть моря. Для Онвир в таких ситуациях было важно, чтобы все попадали в один из ее кругов. Для каждого был определен свой круг, и кому какой, решала только дева неба. Мятежные сердца людей, словно стаи рыб, курсировали через окружности, что незримо разделяли пространство вокруг. Грани, что видела только она сама. На этом было сконцентрировано её внимание, а слова что звучали рядом, уже были бессмысленны. Мысль заканчивалась простым итогом, есть Роберт, что должен быть в первом круге, есть другие люди, что не должны доходить до первого круга. И так Онвир делала давно, не задумываясь о лишнем и не существенном. Но вдруг мимоходом взглянув на странника, вспомнив их первую встречу и последующую дорогу, еду, запахи, новые краски, она захотела когда-нибудь не знать, где граница первого круга, не помнить и про существование остальных. Но сейчас кто-то стремительно нарушал границы отведённого для него пространства, и миг воспоминаний закончился для Онвир.

***

На мгновение показалось, что все замерло. Так почувствовал Роберт. Но Онвир пронзительно посмотрела и без слов развеяла это ощущение: по ней стало видно, что все её мышцы пришли в готовность. Носок левой ноги чуть подался вперед, колени едва заметно согнулись, меч в ножнах неуловимым движением переместился к поясу девушки. Этого хватило страннику, чтобы понять, что его дева неба в любой момент готова обнажить клинок. И это было неспроста.

— Вы, видимо, не так меня поняли, Роберт. О торге и проверке речи не было, — прозвучал голос М.

— Так значит, — тихо прошипел Роберт. — Хорошую сделку проверять надо, вот и все.

— Это была не сделка, — сухо ответил М и махнул головой.

Первыми побежали несколько человек в темных накидках, скрывающих голову и плечи. Второй круг был непредсказуем для большинства людей. Обычно в нем они начинали выхватывать свое оружие наизготовку и планировать, как поступят с врагом. Расстояние при входе на этот круг люди использовали, чтобы оценить оппонента, сформировать тактику. Перышко, подумал Роберт, увидев деву неба, которая в одно движение оказалась впереди него на пять шагов и размашистым выпадом достала концом лезвия обоих одним ударом. Темный клинок беззвучно рассек воздух, не встретив сопротивления, и опустился к земле, роняя алые капли, чтобы вновь подняться через миг. Онвир замерла на месте, спокойно наблюдая за остальными, её левая нога боком ступни будто уперлась в невидимую преграду. Расположение кругов снова поменялось, как и расположение противников.

— Этого ты хотел? — тихо прошептал Роберт и вздохнул.

Смотря на две фигуры, окрашивающие камень в алый цвет, Роберт упустил из внимания М, что отошел дальше. И потерялся за рядами других, которые не стали повторять ошибки предшественников и уже обнажили свои орудия, уже были наготове ринуться на двоих странников. Но ждали. Роберт, не успев задать себе вопрос для ответа, чего они ждут, сразу все понял. Булава, крепко сжатая в руке, показалась особо бессмысленной, как только из темноты на крышах показались силуэты людей с луками. Как только в темных накидках по углам появилось несколько человек, как откуда ни возьмись, словно кошки, тихо и бесшумно пришли четыре девы неба. Глаза странника забегали, а лицо не сдержалось и исказилось, создав обилие складок на лбу. Роберт ожидал ловушки, предполагал такой исход, но отругал себя, что не подумал о возможном масштабе западни. И звуки шагов сзади говорили о невозможности бежать. Но изначально скрываться в его планах не было. Было нечто другое. Была идея осветить эту гнетущую ночь, хотя бы ненадолго. Так он и поступил, свет, что слепил глаза, показывая все, что скрывает мрак, в этот раз был направлен не только в людей. Свет осветил даже причал, с моря могло показаться, что за розовым домиком родилась новая звезда.

Грави сама не до конца понимала, почему сжимающиеся предметы при должной сноровке становились настолько горячими, что могли загораться. Кое-что для этого она делала по-другому, разное положение пальцев, разное представление процесса сначала в душе, разные слова, разные эмоции. И все же вопрос этот был для неё открытым. Даже сейчас, когда после её манипуляций с силой духа корабль с фиолетовым парусом разгорался все сильней. Ветер, подувший вдруг сильнее, словно помог огоньку перескочить с одной мачты на другую, рождая за собой красно-золотой дождь. Корабль пылал, осветив причал. Роберт улыбнулся, прошептав похвалу Грави. Незнакомец М медленно повернул голову, осмотрев корабль, снова переключил свое внимание на двоих странников. И дав понять остальным, что цель по-прежнему такая же, молча замер на месте.

— Глупо, — необычно медленно сказал М.

С необъятных широт неба перестали падать капли дождя, словно кто-то сверху сосредоточенно наблюдал за маленькими людьми и их распрями и дождь мешал это делать. Мешал видеть, как ножны черного меча стукнулись о камень на земле, издав глухой звук. Как черноволосая девушка молнией приблизилась к краю своего второго круга. Как мечница резко оказалась справа от нападающего и выпадом по наименьшей траектории, коснулась кончиком лезвия горла противника. Казалось, что только коснулась, не причинила вреда. Так показалось и наемнику, до того момента как он попытался сделать шаг вперед, при котором ноги его подвели, а глаза закрыл вязкий туман. Небо смотрело, как девушка в этот же миг, не дожидаясь исхода, снова очутилась в рамках первого круга, рядом со своим мастером. Небо было заворожено этим представлением маленьких беспечных людей.

Роберт побежал со всех ног назад, решив, что впереди намного больше врагов. Его дыхание еще не успело перестроиться, резкие быстрые шаги сначала дались трудно. Воздух наполнился запахом черного дыма, корабль неприятеля пылал.

— Я сам, — прокричал быстро Роберт.

С десяток стрел без шума устремились в сторону странника, но, как и прежде. они не смогли пробиться через барьер из воздуха, который создавала дева неба. Она следовала за ним. Время ускорилось, в его безумном течении смешался момент, когда дочь дома гроз отбила первый удар незнакомой сестры. Момент, когда странник замахнулся широко и сильно, как и советовал продавец в лавке с оружием, но в шаге до врага, отбросил его своим навыком. Второй противник на миг замедлился. Наемник, держа в руках дубину с шипами, был сложенный и жилистый, словно его предками были дикие обезьяны. Лицо скрывала маска. Короткими ногами он резко подобрался к Роберту и в шаге, словно в грубом танце, перевел тело левее. Ожидал невидимого удара. Сапоги снова пробарабанили по каменной брусчатке. Странник менял положение тела, держал дистанцию. И неожиданно ринулся вперед, замахнувшись в голову неприятелю. Боль пронзила все тело Роберта, сообщив ему о сильной ошибке. Прыткий наемник за время увесистого размаха путника успел в танце уйти в сторону и коротким ударом всадить дубиной по колену. От этого у Роберта потемнело в глазах. Но времени падать не было, подтаскивая левую ногу, словно ей уже не управлял, он смог неуклюже отойти. А вскинутая рука дала ему несколько секунд прийти в себя. Незримой атаки наемник явно опасался. Странник уже без былой скорости снова кинулся на врага и снова широко замахнулся, но без прежней силы. Наемник снова ушел левее и там нарвался на удар в грудь. Но Роберта снова сковала боль. Наемник уже целился в левую руку, он пытался лишить противника возможности использовать свою силу. Вышло, что они одновременно нанесли увечья друг другу.

— Как ты меня уже достал, сволочь, — выругался Роберт, не выдержав.

И не желая продолжать поединок, от которого уже пострадали две конечности, он в третий раз ринулся вперед, замахнувшись размашисто свой булавой. Наемник с хриплым дыханием после полученного удара ушел правее. И неожиданно пал на спину. Роберт чуть ниже сжал левую кисть в кулак, этого момента он и ждал, и не собирался больше пытаться победить булавой.

— Вот тебе и тактика «ударь и убеги», — проворчал Роберт.

В это время Онвир не могла помочь мастеру. Её внимание было поглощено четырьмя сестрами в масках. Воздух во втором круге словно закипал. Все противницы девы неба были так же, как она, с мечами. Нападали по двое, сначала первая пара, потом вторая. Не давая продыху противнику. Эту тактику Онвир видела не впервой. Встав в защитную стойку с вытянутым мечом, она так контролировала дистанцию. Третий круг был заполонен наемниками, которые не спешили оказаться в следующем. Там была территория дочерей дома неба. Клинки звонко сходились и расходились, теряясь в темноте. Черноволосая понемногу отступала вслед за своим тяжело ковыляющим мастером. И к этому её противники начали привыкать, очень осторожно пытаясь обходить. Проверять каждый раз на прочность. Допускать специальные ошибки и ждать. Глаза Онвир очень слабо светились глубоко синим цветом. А её улыбки остальным было не разобрать в темноте. Слабой улыбки, кончики губ лишь немного поднимались от сдержанного напряжения мышц. Но для Онвир с её характером это можно было назвать улыбкой.

Крыши домиков синхронно заскрипели, где посыпалась черепица, падая, разлетаясь на множество частей. Лучники знали свою цель. Цель, которая не имела защиты от стрел. Но лучники не знали про то, что они уже находятся там, где должны были быть. Прежде они были в четвертом кольце, теперь же в третьем. И кучно толпились на дистанции от странника. И только казалось, что Онвир за ними не следила, в её внимании были все. Новый кусок черепицы полетел вниз из-под сапога лучника. А следом и сам лучник от потока ветра. Черепица с треском словно взорвалась, соприкасаясь о камень. Наемников начал сбивать ветер одного за другим. Их крика было не скрыть. Онвир в этот момент успевала широкими ударами отбиваться от сестер из дома неба. Окна в домах затрещали, на земле боролись люди, в воздухе начал противостояние ветер. Потоки обрушивались друг на друга, образуя смерч и разнося все, что было плохо прикреплено. Роберта почти задело. Ледяной ветер уже добирался до него, пройдясь по воротнику и затылку. И без того тяжелый шаг странника перешел в пьяную походку с покачиванием. В этот момент он подумал, что остальным так же, как и ему, перемещаться очень непросто. В этом был и положительный, и отрицательный эффект. До прохода к причалу еще было около сорока шагов, долгих шагов.

***

Стражи не было, отметила для себя Грави, пробегая мимо очередного дома, за которыми разбушевался ветер. Она подумала, что скорей всего это дело рук черноволосой. От этого шума звук бега позади неё потерялся, но не исчез. Её преследовали. С горящего корабля часть команды смогла добраться до земли. Девушка мелкими шагами бежала вперед, в надежде увидеть впереди себя странника. Когда они разделились, было несколько исходов событий. То, что происходило сейчас, был почти самым худшим из них. В самом неудачном стечении обстоятельств Роберт уже был бы мертв. В лучшем боя бы не было.

— Ничему вас жизнь не учит, уроды. Ну, подождите у меня, — запыхавшимся голосом проворчала Каритас.

Причал города в ночи был мрачным и словно холодным в эти времена, но в отличие от остальной своей части, сейчас будто пел звуками битвы. Тяжелая мелодия разносилась из того места, где был странник. Такая же рождалась позади Грави. Её атаковали. Девушка только успевала отбиваться от невидимых атак, не столько сильных, но очень точных. По крышам за ней бежали и другие прихвостни с корабля, их атаки были физические. Стрелы с тяжелыми наконечниками.

— Где же ты, Роберт? Где эта стража или кто еще? Вымерли все, что ли, — снова проворчала рыжеволосая.

Время еще есть, подумала Каритас. Её пытались окружить, взять в кольцо. И она прекрасно понимала, что справиться с одаренными за спиной можно, приблизившись. Но из-за дистанции с лучниками было труднее. На такое количество врагов Роберт не рассчитывал. И она тоже. А сбитые мышцы в ногах сигнализировали, что пора менять тактику. Уставать девушке было нежелательно, её главным оружием были духовные силы. А они напрямую связаны с телом. Вымотался в одном, во втором тоже становишься слабее. Грави уже давно придерживалась мнения, что в любой ситуации нельзя изматывать себя до предела. Но в последнее время она нарушала свое правило. В последнее время она сражалась не одна.

Сосуд души словно кувшин. Он полон чистою водой. Если вода спокойна в нем, кувшин крепчает день за днем. Но стоит воду загрязнить, пустить поток вихрем внутри, кувшин тогда обречен. Он падает и разбивается ниц, — вспомнила Грави слова старого мастера из отделения, в котором училась. Держаться в равновесии где-то между безразличием, спокойствием и яростью, желанием победить было её слабой стороной. И это она осознала в очередной раз, когда разместила ладони друг напротив друга и хотела создать подвижный вакуум перед собой, а получился взрыв из пара, который ошпарил ближайшего к ней противника.

— Ну, так тоже вроде неплохо, — осмотрелась недовольно Каритас и снова побежала вперед.

***

Онвир снова немного улыбнулась. Точнее, её нижняя губа немного изменила положение. Не от напряжения на лице, не от усталости. Просто потому, что дева неба себе хотела позволить это. Плотно связанные в хвост волосы рассекли воздух в движении во время очередного полуразворота. Темное лезвие синхронно разделило пространство впереди нее напополам. Мокрая брусчатка заскрипела от давления. В пустых рамах окон завыл ветер. Онвир резко самым острием меча пронзила пространство между камней на земле. Шепот из её уст эхом прошелся по улице. Четыре девушки при виде этого метнулись вперед. Быстрей, чем раньше. Отчаянней. Не успели. Рассекая воздух, словно крачки в охоте за добычей, они все устремились на черноволосую. Но эхо шепота было не остановить. Из-под каждого камня заструилась ледяная вода, везде, но только не там, где была Онвир и её мастер. И в это мгновение дочери дома неба в масках остановились, а кто были за ними, и вовсе попятились назад. Замешкались все, кроме Онвир. Тяжелая вода заполнила весь второй круг фехтовальщицы. Её каблуки клацнули о мокрый камень. Там, куда падал шаг девушки, вода уходила. Сейчас во втором круге только она и её мастер могли перемещаться без препятствий. Сейчас только её меч мог быть быстр настолько, насколько могут быть быстры дочери дома неба.

Пятки ног Роберта неожиданно скукожились от холода. Кисти рук онемели. Спрятавшись за укрытием, он смотрел, как мимо его спутницы не может никто пройти. Смотрел, как розовые стены осыпаются, как разбитое стекло крошится на все более мелкие части, как алые капли сливаются с каплями дождя и капают с крыш. Дождя, который пытался, будто смыть этот ужас, пытался, но не мог. От послышавшегося взрыва рядом он понял, что Грави уже где-то за углом. И скоро они с ней могут соединиться. Он выругался про себя. Нога и кисть руки жутко гудели, быстро идти он не мог. Все, что он смог придумать, это стоять чуть дальше за укрытием и смотреть за происходящим. С искривившимся лицом то ли от боли, то ли от своей беспомощности. Смотря на бой дев неба, Роберт, в какой-то момент даже пожалел противниц Онвир. Им сейчас приходилось нелегко. Только сейчас странник понял в полной мере, что значили слова «одна из сильнейших». Её четыре сестры не могли достать черноволосую силой духа, не могли её задеть мечом. Могли только терпеть её удары, лезвие по ним ударяло плашмя. А еще чаще они падали, словно их сбивал сильный ветер. Странник понимал, что все они, включая Онвир, сражаются не по своей воле. Именно по этой причине, видимо, сестры девы неба еще живы. Но как он для себя отметил, бьет она их ничуть не слабее, чем других. А может даже и сильнее. Пребывание в наблюдении дало время страннику задать вопрос. Момент, которого ждал и на который надеялся странник, настал.

— Где эта сволочь? — закричал Роберт.

— Его тут нет, мой мастер, — спокойно, но громко ответила Онвир.

— Пора отходить.

Водная гладь покрыла улицу так, что почти с головы до ног скрыла обездвиженные тела дев неба, всех, кроме черноволосой. От количества влаги по пояс поднялся туман, такой же холодный, как и все вокруг. Сустав Роберта от холода стал приносить меньше глухой боли. Но тело оцепенело и трудно управлялось. Единственное теплое чувство исходило от Онвир. Она помогала ему ковылять немного быстрей, чем он мог себе позволить. Роберт выругался. Он подумал, что устранение подручных неизвестного проблем не решит. В его план входило остановить М. Любой ценой, именно сейчас. Но неизвестный скрылся в этом хаосе.

— Ты знаешь, где Грави? Этот её не смог бы упустить из виду. Как мы его, — прокряхтел Роберт.

— Она сражается, мы скоро будем рядом, мой мастер, — ровно сказала Онвир.

У странника помутнело в глазах. Он себя почувствовал так же, как когда его ранили стрелами. Но он лишь крепче обнял девушку, и на душе стало легче. Это дало сил, надежду, что скоро все закончится. Самые опасные враги были повержены. Осталось найти Каритас и сбежать на корабль, что их ждет. Невольная мысль промелькнула в голове странника, что дева неба ничуть не смущается от того, что он её так крепко, как только мог, прижал к себе. Мозг мгновенно ответил, что в этой ситуации это последние, о чем стоит думать. И вернул мысли в русло текущих действий. Роберт немного облегченно вздохнул, когда увидел корабли и причал. Он подумал, что дело осталось за малым.

Но эти мысли развеялись, когда из облака тумана появился силуэт. Слабо разборчивый облик кого-то с копьем в руках. Роберт не успел ничего понять. Не успел почувствовать, как теплая рука его спутницы соскользнула с плеча. Не успел увидеть, как Онвир встала, заслоняя его собой и, отбив первый удар, не стала уходить с места. Длинное копье прошлось по её ноге. Она не закричала, не издала не малейшего звука. Странник не видел лица, но ему показалось, что в этот момент оно не изменилось даже на малую долю. Его сердце бешено заколотилось при виде крови, что потекла по ноге Онвир.

— Мой мастер, отойди чуть назад, — спокойно сказала Онвир.

Черноволосая вытянула меч перед собой и начала им понемногу водить из стороны в строну, двигаясь по кругу. Не хромала. Движения были плавными и в тоже время четкими. А в месте с ней начала двигаться девушка с копьем. Её лицо, как и у других нападавших, было скрыто маской, чуть более крупного телосложения, чем Онвир, нападающая держалась на расстоянии выпада своего копья. Золотистое одеяние неизвестной стало все отчетливей видно при слабом свете.

— Я Браза. Знаменитая Онвир, — голос нападающей был неприятный и слишком глухой для девушки.

Онвир промолчала.

— Молчишь, знаменитая, а пропустила.

Онвир снова сохранила тишину.

— Ну так попробуй это, — громче сказала Браза.

Поток воды, откуда не возьмись, хлынул в сторону Онвир. И двигался он вслед за копьем, что все быстрей опускалось к земле. Словно иглы, вода попыталась устремиться вперед. Онвир не шелохнулась, ни одна мышца не двинулась. Роберт только успел подумать, но еще не успел закричать, как из кончика лезвия вырвалась небольшая молния, которая ослепила странника, осветила грустные дома. Молния, что пробежала хаотичным шаром через все водные иглы и, не теряя скорости, растворилась на груди Бразы, отбросив ту на пару шагов назад. Раздался плеск воды, когда уже пятая сестра из дома неба плюхнулась без сознания в холодную воду. Онвир по-прежнему не сдвинулась с места. Меч все так же был вытянут вперед. Лишь голова её немного наклонилась вбок. Онвир оценила деву, пораженную молнией, и после просто опустила меч и подошла к своему мастеру как ни в чем не бывало.

— У тебя кровь, — после немой паузы произнес Роберт. — Надо перевязать.

Страннику показалось, что девушка снова немного улыбнулась.

— А с теми четырьмя почему так сразу не сделала?

— Они не использовали воду, были осторожны, — спокойно сказала Онвир. — И так скучно побеждать, мой мастер.

Роберт поднял брови и, не найдя нужных слов, поковылял с Онвир вперед. Девушка начала припадать на раненую ногу. Повернув за угол дома, стало видно причал. И Грави. Та стояла, опершись на стену. Рыжие волосы были растрепаны, от неё словно исходил пар. С первого взгляда стало ясно, что она вымотана. В одной руке одаренная держала недавно приобретенный спектр. Роберт глубоко вздохнул. Глубоко и одновременно радостно и как-то грустно.

— Не, я тут из кожи вон лезу. А они в обнимку гуляют, — улыбнулась Каритас.

— Как спектр? — спросил Роберт.

— Отлично. Всех уродцев покарала.

— Молодец, Грави. Пора на корабль.

Шумы рядом утихли. Стало снова безмолвно. Троица двигалась к нужной части причала. Но где-то вдалеке крики людей нарастали и становились все ближе.

— Не прошло и года. Заметили. У них в городе войну устроили, а они только проснулись. Стражи, бес его, — проворчал Роберт.

— Это не стража, мой мастер, — внимательно посмотрела Онвир на странника.

Толпа людей приближалась все ближе. Факелы показали словно огненную змею, с шумом плывущую по краю причала. Сотни отражений огня показались в необычно спокойном море. Впереди толпы шел мужичок, громко кричащий что-то. Роберт опять почувствовал себя, как на той поляне, когда впереди на него двигалось множество людей. Это ощущение ему не понравилось.

— Вот эти нелюди, что беды к нам на порог принесли, — закричал уже знакомый оратор с площади. — Вот те, кто ломает то, что мы так долго строили. Они пошли против нас, исконных жителей города. А значит, они и против нашей уважаемой защитницы, Богини. Посланники Зла. Пригретые другими нечестивыми, из обители богохульников. Это они их привели в город, они им дали нести зло в наши дома. И только мы, люди, под наставлением защитницы моря можем спасти себя. Решение за нами. Мы должны выгнать зло с наших улиц, из наших домов. Оградить наших детей, — прокричал мужичок, и толпа поддержала его.

— Не, ну как тупо. Этих умалишенных недоставало для полного счастья. Что с ними делать-то? — посмотрел Роберт сначала на Онвир, потом на Грави.

— Ну а что с ними сделаешь. Охладить их бы и все, — пожала плечами Грави.

— Они те, кто чуть совсем ребенка не опорочили своими желаниями бесовскими. И они сильны, но с нами защита, что дал нам благодетель и почитатель нашей богини. Это древний лик морского камня уважаемой Марис защитит нас от их злых и проклятых чар. Нас много, люди, вместе мы сила, что очистит этот город, защитит наших детей. Только с помощью веры мы сможем пережить эти смутные времена, — громко завопил мужичок.

— А что, такое бывает? — указал Роберт на статуэтку. — Попробую с ними поговорить.

— Добрые люди этого города! Мы не несем угрозы для вас, и лишь путники, которые хотят покинуть этот город. На нас напали, и мы просто защищались. Сначала давайте поговорим, — прокричал Роберт.

— Ты меня извини, Роберт, но переговоры это не твое. А статуэтка их хлам, как мне кажется, — засмеялась Грави.

— Да я знаю, Грави. Прошлые переговоры тоже не удались. А что вы такие спокойные, или вы со всеми ими сражаться решили? Раз у них и защиты нет? Простых людей убивать собрались? — глаза Роберта забегали.

— Я вам говорила, мой мастер, даже если весь город будет против нас, я вас защищу. И их защита не в артефакте бога, а в двух одаренных, что прячутся в толпе.

— Ну это уже ближе к правде, — вздохнул Роберт. — Все, задержим их, никого не калеча и сразу уходим.

— Как ты себе это представляешь? Если они под защитой одаренных, то издалека мало что сделаем. Если я даже стену сотворю, обойдут и в другой части города нагонят.

— Значит, как-нибудь дойдем до штаба стражей. Пусть с ними разбираются. А стена — неплохая идея, — проворчал Роберт.

Толпа ускорилась. Словно голодная змея, которая увидела слабую добычу. Змея, что шумела сотнями голосов и криков. Онвир приготовилась. Почти все они уже были в третьем её круге. Грави крепче сжала спектр. Роберт несколько раз попытался увидеть в толпе незнакомца М, но так и не смог. И обреченно посмотрел на все происходящее. Уже не было страха за жизнь, желание добиться цели. Была только усталость и ощущение безысходности. Море смотрело на Роберта триллионом глаз, спокойное и безмятежное. Этот берег славился спокойным приливом. Но сегодня был не такой. Вода вспенилась, забурлила. Создалось ощущение, что море начало кипеть. Люди из-за собственного шума этого не услышали, не заметили. Онвир обращала внимание на все. И стояла неподвижной. И когда стена воды обрушилась на причал, для Роберта это стало неожиданностью. Для Грави тоже. Но дева неба за миг до этого знала, что будет. Табун строптивых жеребцов из воды прошелся по огненной змее из людей, забирая за собой все в соленую воду. Раз за разом, пока просмоленный деревянный причал, некогда занятый горожанами, стал усеянным ракушками и песком.

— Что-то не спасла вас ваша богиня, — прошептал про себя Роберт.

Троица отправилась к кораблю. Люди в воде спешно плыли к помосту, ругаясь, крича, создавали настоящую кашу. Незнакомец М с ошарашенным лицом пытался плыть к берегу, иногда получая удары локтей от других тонущих. Как ни крути, а граждане морского города в воде себя чувствовали увереннее, чем он. Уже никого не заботило, что происходит в городе, кто прав или виноват. Цель стала максимально простой и понятной. Добраться до берега. А вода отрезвляла разум. И такое же стремление было написано на лице у М. Его заметили в этой неразберихе. Случилось то, чего ждал странник, персона неизвестного потеряла сдержанность и безразличие. Глаза М, красные от соленой воды, жадно смотрели на берег, а рот судорожно глотал воздух. Роберт улыбнулся и, немного подумав, решил, что лучше будет, если он не выплывет, но поступить так он не мог. Думал, что готов к такому выбору, но когда дело доходило до решающего момента, странник мешкался. Но на то, что Каритас взмахнула спектром и крик М потерялся в водной глади, Роберт закрыл глаза. Шансы доплыть у М немного сократились, как и подвижность его ноги.

— Ваши лошади, как вы и просили, на корабле. Тут в городе столько произошло. Я попросил помощи, уже прочесывают район. Пока мы тут были, люди взбунтовались против ордена. На ворота и лагерь гвардии кто-то напал. Сейчас идет поиск зачинщиков, — протараторил одаренный на корабле.

— В воде искать надо, — буркнул Роберт.

— Приветствую. Я Навор, капитан корабля. Это мое судно, «Серебряная Альбула», одно из быстрейших на востоке. Располагайтесь, скоро будем отплывать. Дождемся, как море окончательно успокоится. Давненько я не видел, чтоб богиня Марис так бушевала. Вас, наверное, берегла, так что значит сможем доплыть на попутном ветре, — проговорил молодой мужчина, на вид слишком молодой для капитана.

Роберт утвердительно кивнул и похромал к каюте.

— Хорошо придумала с водой, Онвир. И сильно не пострадали и, как Грави говорила, остыли, — грустно улыбнулся Роберт.

— Это была не я, мой мастер.

— А кто?

— Я не знаю, — ответила спокойно Онвир.

— Ну не богиня же, — вздохнул Роберт.

Онвир промолчала и не ответила ничего. По палубе проходил капитан, напевая песенку про то, что море слышит все, море видит все, Марис всех мудрей, Марис всех добрей.

Глава 6

Густое облако, похожее на кролика, изменило форму. Там, где совсем недавно были очертания головы и ушей, сейчас показался огромный каменный массив передней части Леванта. Казалось, что этой глыбе не составляет труда пронзить что угодно на своем пути. Герборт взял в руки письмо с печатью империи Сох. Письмо было обмотано лентой нефритового цвета. Мастер одаренных аккуратно его развернул, положил красивую ленту ровно и вертикально на столе. Не сменив позы, начал внимательно читать, иногда останавливаясь и обдумывая прочитанное.

«Задача не выполнена. Объект два является владельцем сильной девы неба, имя Онвир. Смогла ликвидировать пять сестер, четырех из низшей ступени ветра, одну из стихии воды. Объект один остался в подчинении объекта два. Объект слаженно управляет подчиненными. В городе П был инициирован переворот среди граждан. Основные силы были ликвидированы. Агент М остался в изоляции. Преследование невозможно. Ориентировочное направление целей — южная часть континента. Действующий приказ — отмена задачи.»

Мастер Ридус спокойно отложил письмо. Посмотрел на него, поправил замятый уголок. Задумался. Посмотрел в окно, в темноте ночи не было ничего четко видно. Из окна повеяло холодом и свежестью. Слабый ветер качнул цветок герани на столе, маленький лепесток упал на ковер из шерсти, шелка и драгоценной нити. Герборт прикрыл окно и поднял маленький белый листик. В дверь постучались, два коротких стука пронзили звуком его кабинет.

Девушка, что зашла, была из дома гроз. Среднего роста, в пышных штанах и туники с множеством заклепок, которые блестели от редкого света. При виде Герборта она на мгновение поджала нижнюю губу. Мастер одаренных заметил мимолетное изменение в лице девушки. Этой небольшой детали в поведении было достаточно. Большинство сестер из дома неба были с девства приучены держать свои эмоции в секрете. Это было и их силой, и слабостью, считал Герборт. Ведь если такая девушка делает хоть малейший промах, ей не удается сдержать себя. Можно все понять по маленькой детали. Дева неба молча сделала еще один шаг.

— Доброй ночи. Доклад. Западное крыло в полудне от нас. Большая часть построения прибудет на точку сбора по графику. Чеглок с утра приступит к выполнению миссии, — монотонно сказала девушка.

— Отправляйся на Чеглок, ты будешь гарантом успеха, — ответил Герборт.

— Такое поручение может отдать только мой господин, — холодно и спокойно сказала девушка.

— Воля, — выдержал паузу Ридус. — Она будет, можешь не сомневаться.

***

Корабль покачнулся. Роберт открыл глаза. Потянулся и рука наткнулась на что-то мягкое, одновременно нежное и словно бархатное. Странник быстро отдернул ладонь. Утро было тихим. Он уже привык к плавным покачиваниям, но когда корабль резко кренило, путник всегда это замечал. И просыпался. При каждом таком покачивании черные локоны, лежащие на его плече, покачивались вслед за кораблем. Они щекотали, будоражили тело. Роберту казалось, что в каюте стоит букет с ландышами. Он невольно пошел взглядом от ног. Стройные ножки ладно перетекали в талию. Практически не прикрытые. Льняная рубашка на девушке ему казалась прозрачной, хоть и была довольно плотной. Элемент ночного гардероба не мог прикрыть все. Мужчина неуверенно вел взгляд, неуверенно и немного смущенно. Взгляд, который неожиданно соприкоснулся с двумя лазуритами, сверкающими из-под густых ресниц. Онвир открыла веки и внимательно смотрела на него. Не шевелилась. Словно сердце глубокого и синего океана посмотрело в его душу. Странник молниеносно отвел глаза.

Послышались бранные слова. Грави Каритас проснулась. В штанах и рубашке она старалась спать так, чтобы не быть близко к деве неба. И наутро ругалась на свое затекшее тело. Кровать в каюте была одна. Роберт предлагал спать отдельно на полу, предлагал не очень настойчиво. Грави, посмотрев на Онвир, немного скривила носик и снова уставилась в потолок. Вздохнула. Каюта была небольшой, но с окном. Утром чайки оповещали о скором подъеме. Вещи были сложены к одной стены, у другой находилась кровать и небольшой столик. Жаловаться было бессмысленно, большая часть пассажиров спала в общей каюте. Онвир резко встала, подошла к своему мешку и скинула льняное исподнее. Стоя голой, она мимоходом посмотрела на своего мастера. Тот успел отвернуться, он привык к этому. Сделал это медленно, то ли из-за не размятого тела, то ли потому что еще не до конца проснулся. Или по другой причине.

— Не! Ну вот чего все-таки не ожидала. Вообще не стесняется нисколько. Я бы так оголялась перед ним и тобой, посмотрела бы, — проворчала Грави.

Солнце на главной палубе уже раскалило доски. Матросы активно шныряли вокруг. Одаренные из гильдии с самого рассвета концертировали ветер в парусах, и Серебряная Альбула была поистине быстрой. Судно не зря назвали в честь одной из самых шустрых рыб, обитающих в соленых водах. Команда не обращала на Роберта никакого внимания, когда он был один. Но как только спутницы были рядом, матросов вокруг постепенно становилось все больше. Как-то так случалось, что в этом месте надо было просмаливать доски, проверять узлы, переносить дырявые бочки, проверять мачту. Поэтому после шести дней плавания Роберт шел к корме один. Давая достаточно времени Грави привести себя в порядок.

Он смотрел на север и знал, что где-то там есть место, куда он обязан попасть. То, о чем он думал долгое время и планировал, становилось для него все более отдалённым. Все более недостижимым. Раньше каждый день он точно знал, зачем он стремится на север, делает шаги, чтоб туда попасть. Каждый миг своей жизни он чувствовал эту потребность и не мог выбросить её из головы. Словно каждый день был лишь ожиданием этого события. Теперь, когда прошло столько событий, ему казалось, что он терял важность всего этого. Ему приходилось вспоминать, в этот момент он крепко сжимал перила палубы. Это было болезненно.

Путь его строился часто от кормы к носу корабля. Роберт шел с каменным лицом. В то время, когда другие попутчики еще не проснулись. С утра путнику давалось размышлять лучше, он предавался воспоминанием. Странник уже начал привыкать к таким иногда приятным пробуждениям. И перестал удивляться смене курса пути. Еще недавно он бы и подумать не мог, что окажется так далеко на юге. В этот день у передней части судна странник обнаружил капитана Навра.

— Вы мои хорошие, кушайте, кушайте. Это вам, дорогие мои, — словно с ребенком говорил капитан, бросая небольших рыбок подальше от корабля.

Маленькая группа дельфинов курсировала рядом, их спинные плавники рассекали сверкающие волны. У них было время утренней кормежки.

— Любите вы их, — кивнул головой Роберт капитану.

— Их все моряки любят, особенно вблизи берегов. Их посылают добрые боги. Без них никак, — улыбнулся в ответ капитан.

Роберт промолчал, но на лице отразился вопрос.

— Ну конечно, те, кто мало плавал, не знает. Дельфины очень умные. И знают океаны и моря как никто. Они избегают путей духов под водой. Вблизи земли, если дельфины плывут рядом, то значит, путь безопасный. Для нас, что связаны с морем, это жизненно важно. — капитан описал рукой бесконечный горизонт. — Сегодня к вечеру будем у берега острова.

Странник смотрел вдаль. Он представлял, что где-то там впереди будет берег. Погода стояла прекрасная, теплый ветер трепал его волосы. Роберту не верилось, что совсем недавно все было иначе. В океане было спокойнее. Он отметил для себя, как менялись его мысли. Теперь его взор был устремлен на юг. В той стороне он сможет скинуть свои оковы ответственности. Он представлял улыбку на лице Грави, когда будет снят контракт. А потом думал о Онвир, погружался в долгие размышления. Что она скажет? Какое у неё будет лицо? Чем она займется дальше? Эти вопросы не покидали его. А еще с этими размышлениями приходило странное чувство где-то в глубине, от которого на южную сторону не хотелось смотреть более. И каждое утро, когда темные локоны девы неба прикасались к нему, когда он чувствовал её мирное дыхание, когда от неловкого движения рука ощущала бархат, это желание забыть про юг становилось все отчетливей. И с этим пониманием путник делал глубокий вдох, потом следующий и следующий. До той поры, пока ум не брал вверх и не ставил все на свои места. Его спутницы должны быть свободны, он должен попасть на край севера. Остальное неважно. Странник грустно смотрел вперед, на бесконечную водную гладь, ловя потоки ветра. Корабль был и вправду быстрый, подумал странник. Даже чересчур, мог бы и медленнее плыть. Эта мысль проскользнула в душе и была прогнана Робертом в небытие.

***

Обычно тропические леса были полны насекомых, разного рода ползучих гадов и прочих существ, неудобных людям. Об этом думал странник, когда за два дня пути сквозь густые заросли его не укусил даже один комар. Единственное, что мешало, это влажный, но жаркий воздух. Он уже снял с себя часть одежды, и это никак не спасало. При каждом подъеме воздуха не хватало. Его спутницы также убрали свои куртки в мешки. Онвир чувствовала себя лучше остальных, это можно было увидеть сразу. Её блузка была сухой и чистой. А дыхание ровным. Грави из-за этого в очередной раз искоса посмотрела на черноволосую. Ей было жарко и тяжело, и смотрелась она не как дочь дома неба. Одежду Каритас можно было выжимать.

— А вы знаете, что по всей земле ходят слухи о местном зверье? Есть очень опасные твари. Говорят, это монстры. Огромные. И такие только тут вроде как бывают. Поэтому и называют это место землями древних. И такие вот зверюшки по писаниям в древности повсюду были. Обычный человек для них всего лишь закуска. Страшно? — пыхтя нарушила тишину Грави.

— Что, прям страшней духов? Пока только обезьян желтозадых видел. Попугаи, туканы, лягушки. Сам про это слышал, что где-то на юге монстры есть. Надеюсь, это выдумки, — пожал плечами Роберт.

— Монстров рядом нет, мой мастер, — проговорила Онвир.

— Это звери. Просто большие. Архимедведь такой же, как и обычный, только больше. И так же не любит, когда на его территорию неожиданно заходят. А божественный тигр очень мудр и держится в стороне от людей. Есть еще конечно Дегдусы. Эти да, страшные создания, — поддержал беседу одаренный Сидус. Он приплыл на том же корабле и шел к храму древних вместе с троицей.

Молодой парень был тут не впервые.

— А что это за Дегдусы? — спросил Роберт.

— Ну они похожи на червей, только размером с небольшой дом. И у них множество пастей с десятками зубов. От этого и название. В переводе с древнего языка — зубы! Не приятны тем, что люди им для питания подходят. Впрочем, они все живое жрут, что им попадается. Но их можно встретить в другой части острова. Вообще это очень занятные создания, я их даже изучать хотел одно время. Но мне запретили, — обрадовавшись от вопроса, в красках рассказывал Сидус.

— Очень занятные, — брови Роберта поползли вверх. — Как странно, что не дали изучать.

— И я так же думал! Когда я ознакомился с исследованиями других предшественников, стало ясно, что ни одно из них не было законченно. И к несчастью, в живых этих мастеров тоже не было. Тогда я решил, что знание превыше всего, и стоит любых усилий. Но мне запретили, — поправил свои очки одаренный на последних словах.

— Всех сожрали? — спросил Роберт.

— Да, — коротко ответил Сидус.

— Очень! Занятные создания! — Грави не удержалась и начала смеяться.

— Их уникальность в другом, — после паузы продолжил Сидус. — У них, как предполагается, нет души. Раз вы здесь, то, наверное, слышали, что раньше в мире не было троп духов. И континентов было больше. В древние времена считалось, что мир населяло множество животных, которых сейчас считают монстрами, богов стихий и людей. Но потом появились первые тропы уже на мертвом континенте. И они пошли дальше. А сейчас снова начали разрастаться. Именно тогда вымерли почти все древние создания и боги в том числе. Но Дегдусы, как полагали исследователи, не боятся троп духов, есть теория, что это так, потому как у них нет души, и они невероятно быстро регенерируют, могут выдержать встречу с духами.

— А на этом острове есть тропы духов? — быстро спросил Роберт.

— Нет, по крайней мере, раньше не было ни одной, — ответил Сидус.

— Насколько я понял, орден не верит в богов. Выходит, что целый континент когда-то был уничтожен мертвецами, и сейчас все повторяется, — повысил голос странник.

Повисла тишина.

— В том понимании, в котором в богов верят люди, орден нет. Но в книгах, что смогли сохраниться, не раз были описаны факты проявления сил, которые невозможно объяснить.

— Может эти самые факты, рождали одаренные, такие как мы, а люди принимали это за богов, — сказала Грави.

— И такая теория бытует. И является главной причиной споров, — ответил Сидус.

— Против падших мало иметь защиту. Их не сразить обычным оружием, — неожиданно сказала Онвир, что-то обдумывая.

— Есть и такое убеждение. Но вопрос до конца не изучен, — проговорил одаренный.

— Ты уж поверь на слово. Мы это убеждение на собственной шкуре прочувствовали, — усмехнулась Грави.

— Вы сражались с духами? Но как? Вы выжили, — чуть не уронил свои очки Сидус.

— С трудом, — буркнул Роберт.

Весь последующий путь главной темой была неудачное пересечение тропы духов. Впоследствии к ней подключились и другие одаренные, что шли чуть позади. Грави взяла на себя роль рассказчика и в красках описывала все, словно приключение. Кто-то из слушателей даже пытался делать записи на бумаге на ходу. Роберт не вмешивался, даже на той части, где эффективность земляных ловушек Грави была, на его взгляд, преувеличена. Но, к удивлению странника, вмешалась Онвир.

— Ну а в конце господин Роберт, — усмехнулась Грави. — пошел, отыскал потерявшуюся слугу и все, все живы и счастливы.

— Мой мастер не просто меня нашел. Он спас меня, вступил в бой с духом. Смог вынести меня за пределы тропы. Он не сдавался до самого конца. В бою, в который бы мало кто вступил. И один из них был низложен. Не смей, — металлическим голом сказала дева неба. В тишине её конь фыркнул в знак согласия.

— Ну да, ну да. Спаситель Роберт. Величайший из … — проворчала Грави.

— Вы победили духа? Но как это возможно? — восторженно проговорил один из одаренных.

— Он оказался дальше других от тропы. Видимо поэтому от заряженного силой меча просто исчез, — пожал плечами Роберт.

***

Все здания ордена были построены по одному чертежу. Все, кроме двух. За плотным слоем мангровых деревьев скрывался контур серого храма. Строение уходило куда-то вдаль, в скалы и терялось в зарослях. Его внешние стены были высоки, почти без окон, за которыми шел следующий ярус меньшего размера. А за ним еще один. Все это походило на какую-то пирамиду прямоугольной формы, если смотреть с высоты птичьего полета. Роберт подошел ближе, провел рукой по одному из камней в стене. На пальцах остался мох и песок. Грави повторила это действие.

— Такой уж прям древний, — вытерла ладонь о лист Каритас.

— Однозначно не маленький, — подметил Роберт.

Храм сражался с зарослями, не пускал их дальше. Бой был неравный и бесконечный. Древний камень против постоянно обновляющейся жизни. Камень останавливал время, мангровые деревья были проявлением его. Роберт на миг задержал взгляд на этом массиве и понял, что победитель в этом сопротивлении был определен с самого начала. Время не остановить. Это единственная сила, которой не обладал ни один одаренный. И даже боги, если они и существовали, были скорей всего бессильны против него.

Длинный коридор был усеян картинами. Резные рамки потеряли былую золотистую краску, она осыпалась. Как и блекли сами холсты, на которых были изображены события из истории континента. Роберту в день прибытия не позволили встретиться с главой ордена или еще с кем-либо. Всем троим путникам предоставили кельи, помогли расположиться. Онвир сначала хотела поселиться вместе со своим мастером, тот, в свою очередь, без энтузиазма отговорил её от этой идеи. В храме было безопасно, на его взгляд, и причины в этом не было, логичной причины. Наутро настал момент решить, вопросы столь долго и мучительно остающиеся без ответа. Странник мимолетом смотрел на холст за холстом и не мог задержать внимание ни на одной картине. Предвкушение не давало отвлечься.

Вскоре путник, поднявшись по каменной лестнице, очутился на третьем ярусе. В это место имели свободный доступ только высшие мастера ордена. И пустили туда только его одного, без сопровождения. Как ему сказал проводивший его одаренный, Роберт получил особое приглашение от главы, коим оказался вполне обычный мужчина лет шестидесяти. С поседевшими волосами и бородой, прямым длинным носом, задумчивым взглядом. В обычной темной рясе. Роберту показалось, что когда-то она была пурпурного цвета, но теперь стала просто блекло-темной. Глава ордена встретил Роберта крепким рукопожатием. И обычным рабочим местом. Несколько столов, деревянные скамьи и стулья не первой свежести. Никаких изысков. На кабинет главы целого ордена это все было слабо похоже.

— Дай-ка посмотреть на тебя, молодой человек, — басом сказал глава. — Я Бонум.

— Меня зовут Роберт, мастер Бонум.

— Мастер не обязательно, ты не из нашего ордена, в конце концов. Ты гость, — спокойно сказал глава.

— Гость с просьбой, я бы даже сказал, проблемой. Поэтому лучше буду обращаться как к мастеру, — немного улыбнулся Роберт.

— И какая такая проблема? Ты хочешь попасть к вратам на севере? Или расторгнуть контракты с девчонками, которых нахватал по пути сюда? Может, осесть тут желаешь? Или отправиться домой? — развел руками Бонум.

— Не удивлен вашей осведомленности, это именно то, что меня интересует. И в первую очередь, как расторгнуть контракты, — Роберт немного замялся.

— Хочешь совет, Роберт? — глава многозначительно взглянул на него. — Я бы на твоем месте не эти бы вопросы задавал и ставил их в первоочередные. А то, как стать сильнее и как получить знания. Молчишь? Есть у меня сводочка по твоим похождениям. Разве не силы ты должен искать и знаний для себя? Тебе этого откровенно не хватает. Удача не постоянна.

— Мастер Бонум, — задумался Роберт. — Знания я получал, как только мог, и силу, к которой у меня способностей нет, — тоже. Но сейчас мне важно другое, при всем моем уважении. Я хочу расторгнуть контракты, я хочу, чтобы мои спутницы были в безопасности. Ради этого я здесь.

— Похвально. Как скажешь. Но давай тогда уговор. Я помогу тебе, а потом ты к моему совету прислушаешься. Как тебе? — улыбнулся мастер.

— Я не против.

Глава сел на скамью поудобней, положив на неё небольшую подушечку и такую же предложил Роберту. Странник отказался, но принял предложение выпить отвар из ягод, что растут в местном лесу. Напиток был черный, как смола, и терпкий, немного горчил. Но бодрил ум. И стал намного приятнее, когда Бонум капнул в него несколько капель крепкой настойки себе и гостю.

— Ну ладно. Но мне, право слово, даже как-то неудобно тебе про это говорить, но! — глава сверкнул глазами. — Контракт с рыженькой ты уже давно расторг.

— Не понял! — нахмурившись, выдавил Роберт.

— Тут такое дело. Большинство таких техник — повтор наших. Там условие есть. Если ты ей однажды отдал приказ, по смыслу означающий что она может делать, что хочет, то связь стирается, — понимающе посмотрел Бонум.

— А это точно? — сглотнул и отпил Роберт, в горле резко пересохло.

— Точно, точно. Я такие вещи вижу. Неудобно было тебя так ошарашивать, но правда есть правда.

— А с девой неба так же можно? — Роберт замер в ожидании.

— Эх. Ожидал этого вопроса, — цокнул языком мастер. — С ней так просто не выйдет, там не наше ядро текста. Но, тем не менее, способ вроде как есть. Но ты скорей всего будешь первым, если попробуешь.

— Какой? Скажите, мастер Бонум. Пожалуйста! — дыхание странника участилось при этих словах.

— Тут в двух словах не выйдет. И если я тебе сейчас скажу часть, появится много вопросов, — глава отвел взгляд в сторону и задумался на миг. — Но знаешь, не хочу интригу создавать. Есть место, где можно найти создателя этого контракта, это очень далеко и там опасно. Угадаешь, где?

— На краю севера, — тихо произнес Роберт.

— Верно. Но чтобы тебе сейчас отправиться туда, еще многое надо узнать. Не все так просто. Сначала выполни мою просьбу.

— Разве у меня есть на это время? Я не понимаю, — вздохнул Роберт.

— А ты сейчас не думай об этом, времени у нас уже у всех нет. Тебе нужна сила и знание. Иначе все зря. Смотри, как поступим, я направлю тебя к мастеру Витис. Многие мечтают об этом, чтобы она обучала. С ней позанимаешься, а позже я тебя найду и все обсудим. Как тебе? — сказал глава.

— Видимо, мне подходит, — уныло ответил Роберт.

— Видимо! — улыбнулся мастер. — Отлично. А рыженькой-то расскажешь? А то она как бы и не знает и с тобой будет пока. Вдруг помощь её пригодится. Может, пока промолчать?

— Я не смогу. Правда есть правда, — грустно улыбнулся Роберт.

Бонум внимательно посмотрел на странника.

Сохранялась тишина. Грави молчала. Некоторое время назад Роберт залетел в её келью и на одном дыхание рассказал то, что только что узнал. По пути к Каритас у него было два варианта развития событий. Он пытался представить, как все будет. Первый был желаемый, что девушка обрадуется. Второй приемлемый, начнет ругаться на всех и на вся, но после все равно будет счастлива. Теперь же странник чувствовал себя идиотом. Грави спокойно молчала и лишь слабо усмехнулась. Янтарные глаза рассматривали странника. О чем-то словно говорили. Повисла гнетущая тишина. Роберт не присел, не решил, как лучше это сделать и просто остался на месте. В голове крутился один единственный вопрос: что происходит. Девушка молча сидела на кровати, положив ногу на ногу. Словно огненная фея из сказок. В таком настроении она показалась страннику неестественной, загадочной и чужой. Каритас прищурилась, внимательный взгляд сжигал его изнутри. А потом девушка неожиданно подошла к Роберту и уперлась головой в его плечо. На объятья это не походило, но и на что-то другое тоже.

— Теперь могу сделать с тобой что-нибудь эдакое, Роб, — шепотом сказала Каритас. — Помнишь, убить тебя обещала.

— Давай в другой раз, — тихо проговорил Роберт.

— Давай.

— Что ты планируешь теперь делать, Грави?

— Не знаю, буду тут. Чтоб сюда попасть, надо над книгами годами пыхтеть. Раз такая возможность, почему бы и нет. Да и с тобой позже разобраться нужно будет. Я же свободна теперь, — спокойно сказала Грави. — А ты, Роб, на север?

— Да. На север.

***

Вокруг пахло мятой и яблоками. Стальной чайник с горячей водой был источником ароматов. А деревянная тарелка, в которой некоторые плоды были переспевшими, разносила запах фруктов. В камине озорно потрескивали дрова и словно общались между собой в пламенной беседе. Пол был теплый, и все вокруг казалось таким же. За окном ветерок приносил отголосок свежести цветов и травы. Роберту было хорошо. Мир был прекрасен для него, все вокруг прекрасно. Рядом сидела девушка в светлом платье. В её волосах был цветок лотоса. Странник подумал, как он мог тут оказаться, и сразу забыл об этом вопросе. Глаза девушки искрились в свете огня камина, она улыбалась. Нежная рука поглаживала его по голове. Медленно и нежно. Ладонь была теплой. Не было никаких границ между ним и ей, только этот момент. Он захотел поцеловать её, она потянулась в ответ. Черные волосы скользнули по лицу. Девушка закрыла глаза. Роберт обнял ее, сначала чуть касаясь, но потом не удержался и прижал к себе сильней. Иллюзия, что так делать нельзя, — развеялась. Девушка была реальна, ощущаема, ей это понравилось. Как вдруг стало очень жарко, силуэт с огненными волосами возник рядом. Горящие руки словно из лавы потянулись к лицу странника. Его ожидал поцелуй пламени. Все стало невыносимо горячим.

— Хватит. Остановись, — резкий, но спокойный голос Витис прервал путника. — Ты запутался, я вижу, результат не тот.

Роберт молчал.

Просидев половину дня на полу, его ноги начали порядком неметь. Каждый перерыв начинался с подобных слов мастера Витис. Роберт застопорился на месте. Данное упражнение у него не выходило.

— Послушай меня. Смысл не в том, чтобы отказаться от своего идеального и желаемого через внутренний конфликт. Не надо внутри себя создавать противоречия. Тебе необходимо всем сердцем представить то, что ты желаешь. Сделать максимально яркий образ, настолько, чтобы он показался явью. А потом представить, что этого нет и не будет и принять это. Не через событие, не через конфликт. Без мыслей, почему и зачем и прочих бесполезных умозаключений. Просто принять действительность такой, какая она есть. И не надо ограничивать себя в своих фантазиях. Никто этого не видит. Это только для тебя, — спокойно сказала мастер Витис. — Отдохни, и вечером попробуем снова.

С прокручиванием этого наставления Роберт отправился на второй уровень храма. В обеденную зону. Центральный проход разделял весь этаж наполовину. Двери сменялись одна за другой. Странник зажал нос. Он проходил мимо лабораторных комнат. Из одной такой сейчас несло запахом серы вперемешку с чем-то, схожим с навозом. Посмотрев мимоходом в приоткрытую дверь, он понял, что у двух одаренных что-то пошло не по плану. В тусклой комнате со стола стекала сомнительная зловонная масса. На полках рядом в десятках мензурок причудливых форм и странных палитр, видимо, не нашлось не одной с чистой водой, чтобы смыть эту беду. А расплавленное и пожелтевшее стекло говорило о том, что проблемы у двух юных алхимиков только начинались. Мраморный поцарапанный пол, который мало чем можно было отмыть от стольких лет экспериментов, начал пениться и закипать. Даже на картинах рядом у людей лица были грустные или раздраженные.

— Дурдом, — тихо проговорил Роберт.

Потом шли комнаты кабинетов и учебных помещений. В них странник ни разу не бывал. Кроме огромного помещения библиотеки. Там он проводил время каждый день. Иногда не один. Коридор с проходами в кельи был самым спокойным местом, причем днем там было даже тише, чем вечером. При свете солнца они почти все были пусты, а с приходом луны наполнялись шепотом. Весь этот путь он проделал ради трапезной, дверь которой всегда была открыта. И, к великому счастью странника, там экспериментов никто не проводил, даже рядом. Пахло приятно и вкусно, все рецепты были давно изучены и отточены. Онвир было не видно. Роберт вздохнул и отправился на первый уровень храма.

Там его ожидали склады разного назначения, коими был занят почти весь первый уровень, конюшни, мастерские, оружейные, тренировочные площадки. Дева неба посещала каждый день одну из таких. И посвящала себя интересному занятию. Расставляя чучел в хаотичном порядке, она завязывала себе глаза. Сначала крутилась по комнате то в зад, то вперед. А потом, с тренировочным мечем в руках, начинала метаться меж своих целей и методично их уничтожать. И так каждый день. Для оценки своего прогресса она засекала время с помощью песочных часов.

— Немного не хватило, — улыбнулся Роберт.

Последняя песчинка упала до того, как Онвир успела сбить последнее чучело.

— Я смогу, мой мастер, — спокойно ответила девушка.

— Да не зови ты меня мастером, сколько раз говорить. У меня мало что выходит, чтоб так называться.

— Все решает тренировка. И исправляет. И сомнения. И страхи. И у вас так будет.

— Базовую вещь не могу сделать. Очистить мысли. Принять действительность, как мне говорят. Теряем время. Упустим момент, и все бессмысленно. А если его уже там нет, не сможем разорвать контракт, — проворчал странник.

— Такие мысли, как раз одна из причин вашей неудачи в этой практике, — помолчав, сказала Онвир. — Когда начинаешь думать только про будущие, теряешь настоящее. Когда взор направлен только на то, что будет, появляются ожидания. Сильные ожидания пагубны. Они затягивают в петлю. И потом от этой петли действительность всегда рушится.

— На словах звучит понятно. Но вот на практике. Онвир, ты ведь проходила такие тренировки, как ты с ними справлялась? — спросил Роберт.

— От нас добивались подобного результата, но не таким путем. Когда я была только кандидатом, жизнь строилась так, что было некогда думать о том, что было бы дальше. Спасать себя и сражаться было необходимо каждый день, год за годом. Голодной, без сна, с болью, без веры в лучшее. Пока это состояние не стало привычным. А потом мне дали свободу, мнимую, и уголок безопасности. Чувство что что-то может быть по-другому. И как только я к этому привыкла и полюбила, все забрали, и наступил ад. Все снова стало, как было раньше. Привыкаешь к боли, тебе дают отдых. Привыкаешь к доброте, и в тот же миг оборачиваются против тебя все. Дают новую вещь, и когда ты к ней проникнешься и не хочешь отпускать, её забирают, — спокойно сказала Онвир.

— Это ужасно! И так было все время с тобой? Можно же сойти с ума. — глаза Роберта округлились.

— Можно, может так и случилось. Так было со всеми девами войны. Ровно до того момента, пока становилось безразлично, нападают на тебя или нет. Есть жизнь или её нет. Потому такая тренировка, как у вас, нам уже была не нужна, мой мастер, — отметила последние слова интонацией девушка.

— И что, тебе вообще не важно, что с тобой происходит? Совсем? — спросил тихо Роберт.

— Нет, это не так. Мне важна моя жизнь и судьба. Но я принимаю её такой, какая она есть, иду вперед намеченным путем. Делая все, что от меня зависит сейчас, не пытаюсь угадать, как будет, или решить, как должно быть.

— Я так не могу, — проговорил Роберт.

— Мой мастер. О чем вы думаете, что формируете в душе? — наклонила голову Онвир.

— Ну, — протянул странник. — тихий теплый день. Мир, где все счастливы, где все в безопасности. Где мне хорошо и уютно. Где есть…зачем ты спросила, Онвир?

— Мне стало любопытно, — ответила девушка. — Попробуйте, представив свой идеальный миг, найти в нем что-то плохое. А потом в самом ужасном найдите что-то хорошее для себя. Звучит странно, но полностью черного и белого ведь не существует. Всегда есть капля другого. Так вам легче придет ощущение, что все едино. Когда мне приходилось выживать в детстве, мне нравилось ощущать, что я сильная и могу выжить. А в спокойное время приходило осознание, что без боя сильней я не стану, — Онвир внимательно посмотрела на Роберта.

— Может, ты меня весь день будешь избивать тогда. А на следующий — подлечишь мои раны? — засмеялся Роберт.

— Боюсь, дня не хватит. Но ваши раны я постараюсь вылечить, мой мастер. Все меняется. Ничего не остается навсегда, — спокойно сказала Онвир, не изменившись в лице.

Роберт недовольно вздохнул. Эмоций у девушки, как и всегда, не было. Или их было не видно.

Второй этаж снова ждал путника. Обеденное время еще не закончилось, а еды в желудке не было. В длинном коридоре скрыться было невозможно. И Грави не смогла, лишь сделала вид, что не увидела Роберта, и ускорила шаг. Уже третий день она редко выходила из своей кельи. Странник её окликнул, но она словно не слышала. Скрылась за рассохшейся дверью комнаты. Это было совсем не то, чего он ожидал. И не первый раз, когда так происходило. Когда Онвир приводила себя в порядок после своего акта агрессии против рода чучел, Роберт уже пытался поговорить с Каритас. Но то ли её не было в своей комнате, то ли она не хотела его видеть, в ответ странник получал лишь диалог с самим собой. Довольно нудную беседу про то, что правильно, и как в жизни он должен поступать. Вопрос, а как он хотел сделать, не звучал ни разу.

Обед и ужин для Роберта стали временем сбора информации. Иногда они проходили в компании знакомых ему одаренных. Иногда достаточно было просто помолчать и прислушаться. Провести трапезу в тишине, когда была рядом Онвир, не составляло труда.

— Вот. Там, в Герборте, никогда столько Левантов отродясь не было. Но как только континентальное геоизменение троп началось, много туда прибыло. И потом улетели. Небылица какая-то. Удивительно, что все страны, значит, отозвали своих на родину. Говорят, что отступник Герборт нашел тайное место, где безопасно. Такое же, как это. И всех инакомыслящих своих забрал туда, — проговорил один одаренный.

— Не мудрено. Сейчас до осеннего сезона число людей может сократиться минимум наполовину. Голод. Это тебе не храм с запасом еды на пару лет. Там почти все поля брошены. Хозяйства в деревнях похерены. И еще черный глаз не забывай. А если тропы еще разрастутся, то и все, пиши пропало, — продолжил второй.

— И впридачу еще и воюют. Слышал, империя та границу Марэ пересекла. Уже войска у Вирнаги стоят. В такое время истинное лицо свое показали. Царству вообще не везет в последнее время. Изначально и так надвое тропой поделенное, сейчас больше других областей мертвыми занято. На неё в первые дни ханы напали. Теперь имперцы. Если это и закончится хорошо, то точно не для этого царства. Восток весь сильней пострадал, до запада даже болезнь не дошла, как говорят.

— На западе и стран сильных нет, так-то. Маленькие и дикие города. Кто его знает, что там на самом деле. Сейчас каждый день может последним быть. Жаль в храме мед не дают. А было бы самое то.

— Тут ничего такого не дают. Причем никогда. Если ты не в фиолетовой одежке, конечно. Теперь еще посмотрим, к кому врата будут. Может, они увидят, что тут происходит и убегут прочь. Такого они явно не ожидают. Лучше бы на юге портал открывался, оттуда все поприличней люди выходят, — улыбнулся одаренный.

Роберт задумчиво ковырялся в тарелке. Каждый раз он надеялся услышать что-то хорошее. Но этого не было. Лучше на большой земле не становилось. Мысль, что вот с этим он должен смириться, его раздражала. Так проходили его по-своему новые, странные дни. Но безопасные дни, как он считал.

Мастер Витис резким движением зажгла благовоние в маленьком кадиле. Комнату наполнил сладкий и терпкий запах. Женщина с острым личиком, очень высокая и худая, смотрела на сидящего в центре помещения странника. Она сложила длинные пальцы в лодочку и замерла, словно статуя. Как монумент в фиолетовой накидке. Доска под ней немного скрипнула. Витис тут же взглянула на странника, тот не шевельнулся, она улыбнулась. Роберт мысленно был далеко. Там, где было спокойно. Там, где огонь был очень мягкий и нежный, который заботливо согревал его уютный дом. В котором на деревянном столе, стояла чаша со сливами. Настолько сочными, что от маленького нажатия капли попадали на игрушку в виде лошадки, стоящую рядом. Хозяйка, которая забыла её, посапывала на втором этаже. Роберт был счастлив, а рядом с ним умиротворенная Онвир подшивала соломенного медведя.

Рука девы неба старела, держа иголку. Она подшивала теперь уже спальную подушку. Странник подошел к зеркалу и увидел сморщенное седое лицо, словно похожее на сливу, что были у него когда-то. Сливу, что закатилась за стол и про неё забыли. Потрепанный временем дом был уютный, знакомый и скучный. Овальная картинка знакома до боли. Размеренный вечер, такой же, как и вчера. Странник сел на табуретку и начал смотреть в пламя камина. Онвир не обращала на старца никакого внимания. Монотонно занималась своим делом. Сотни старческих морщин заиграли на его лбу. А густые седые брови почти закрыли глаза от хмурого выражения. Огонь казался очень ярким, необузданным, настолько чужим, что смотреть Роберту на него было не по себе. Вот и все, подумал странник, ощутил это слабым сердцем.

И вспомнил пору радости и молодости, вспомнил множество дней, прожитых в райских землях его маленького мира. Пока снова не вернулся к вечернему ожиданию сна. Вот и все! Подумал он снова. Но было хорошо, так должно. Пробежала мысль. Страннику показалась, что он готов заснуть в последний раз. Он внимательно рассмотрел лицо Онвир. Запомнил все, что смог запечатлеть. И решил, что если есть такая возможность, можно еще полюбоваться напоследок. Огонь потрескивал дровами, такой простой и привычный, понятный. Роберт спокойно засыпал.

— Хорошо. Достаточно, — остро улыбнулась мастер Витис.

Еще какое-то время странник с открытыми глазами сидел неподвижно.

***

— Высоко, твою мать, — выругался Роберт.

Странник высунул голову в окно в очередной раз. По его оценке, он смог бы досчитать до десяти, падая вниз. Потом бы был небольшой козырек. И где-то в темноте была земля после высоты стены первого яруса. Роберт неуклюже высунул ногу из окна, пытаясь нащупать карниз ниже. Благо он был по ширине почти в две стопы.

— Что я делаю, — шепотом сказал путник.

После сегодняшнего занятия он попытался поговорить с Грави. Через запертую дверь, которая не хотела отворяться перед ним. И когда на дребезжание от стука двери начали появляться лишние взгляды, он отступил. Но оставить все так не мог, не хотел. В точности узнав, сколько шагов от одной стены его комнаты до другой, пройдя это расстояние множество раз. появилась идея. Которая показалась вполне неплохой, пока он находился внутри, а не снаружи. Роберт подумал, что можно было бы попросить Онвир, он бы не удивился, если бы девушка в одном прыжке смогла добраться до цели. Но сделать это было необходимо по его решению самостоятельно. И теперь странник двигался со скоростью улитки, причем больной. Влажный ветерок еще недавно казался тихим и спокойным, теперь же было чувство, будто он вот-вот готов попытаться научить Роберта летать. Такой метод обучения путника никак не устраивал. Тем более под звуки уханья обезьян где-то в мангровом лесу.

— Да заткнитесь вы, желтозадые, — пробормотал Роберт.

Цель была близка. И видна. В комнате горела небольшая свеча. Этот путь по расстоянию в семь обычных шагов длился, как вечность Странник, как краб, медленно подобрался к подоконнику. И улыбнулся. Окно хоть и было мутное от времени, но скрыть формы Каритас, беспечно виднеющиеся из-под сползшего одеяла, не смогли. Он отдельно посмотрел на ножки, на то, что было выше — мельком. В комнате на полу были разбросаны вещи рыжеволосой. Со стула свисала белая рубашка для сна. Рядом с кроватью стоял пустой кувшин. И, на счастье Роберта, одна створка окна была приоткрытой. Он приблизился еще, запахло забродившими ягодами. Очень аккуратно приоткрыл окошко. Все получилось сделать тихо. Занес сначала правую ногу. Еле сдерживаясь, чтобы не закряхтеть, подтянул левую. Получилось, подумал Роберт, но на первом шаге скрипнул пол и огненное кроватное море заволновалось.

— Отправила бы тебя обратно в окно, маньяк, но голова болит, — икая, сказала Грави.

Вяло подтянув одеяло, она закуталась так, что было видно только её спутанные и растрепанные волосы. Роберт вздохнул. Сел с краю кровати, очень медленно.

— А где ты выпивку взяла? Тут же её нет, — сказал Роберт, немного помолчав.

— Кто ищет, тот найдет, — послышался голос из-под одеяла.

— Грави. Я хотел поговорить. Что с тобой происходит? Ты сама на себя не похожа. Меня избегаешь. Никуда не выходишь почти, — спокойно заговорил странник. — Я ведь не дурак, Грави, и понимаю.

— Ты не дурак? —перебила Каритас и даже немного показала лицо. — Да я все последние дни только и думала, какой ты кретин.

— Что я сделал не так-то? Ты сама ждала времени, когда будешь свободна от меня, — сказал громче Роберт.

— Я ждала, что больше не буду одна, — тонко прозвенела девушка.

Оба замолчали.

— Грави. Как и раньше, ты сама решаешь, как жить. А я, как и прежде, если ты будешь в беде, помогу тебе, — сказал Роберт.

— Ты все-таки кретин. Лучше бы ты, пока я в рабстве была, воспользовался мной, и все бы было проще, а не строил этого героя из себя. Правильного, — резко выдала Каритас.

Роберт замолчал. А потом резко сдернул одеяло с девушки в дальний угол. Поток ветра от этого действия обдул огненные пряди Грави. Она предстала перед странником в одеянии Евы, нагой и готовой вспыхнуть в ярости. В это мгновение он мог лицезреть её всю и вдоволь насладиться. Начиная с белых ножек в смущенной позе, лона прикрытой рукой и двух холмов, для которых лето резко сменилось на осень. Аккуратной шеи, частично закрытой огненной осенью, словно спадающими листьями. Но Роберт, не отрываясь, внимательно смотрел на два янтаря, которые еще не решили, загораться им безумным огнем или быть светом, что согревает. Его сердце забилось быстрее, словно потерявшее контроль. Замерший огонь немного шевельнулся. Странник резким движением схватил запястья Каритас так, чтобы она даже не смогла сжать руку в кулак. Огненное море взбунтовалось, заиграло, но потом от безысходности обессилело и успокоилось. В ожидании. Даже пламя усталой свечи замерло, как и ветер за окном.

— Говоришь, этого ты хотела, — прошипел Роберт. — приди в себя, где та, что не боялась никого? Где та, что помогла спастись, когда призраки смотрели в лицо? Где та Грави, что готова была идти в бой ради спасения других? Где та, которую я опасался и так же сильно уважал? Где та, которой я восторгался? Я ведь просто Роберт. Но ты — совсем другое. Ты — Грави Каритас, необыкновенно сильная одаренная, которая может сама решать, какой будет мир вокруг неё. Так этого ли ты хотела? — прошептал на ушко девушке Роберт.

Его лицо было непростительно близко. Настолько, что он мог запомнить каждую веснушку на белом личике девушки. И в миге до её щеки, бархатной и встревоженной, его пронзила сильная боль. Грави ударила его коленом и смогла вырваться. Роберт был готов закричать.

— Я просто не знала, что делать дальше, не обольщайся, просто Роберт, — проговорила Каритас, надевая рубаху на себя.

— Так-то лучше, — прокряхтел в ответ Роберт, уткнувшись лицом в постель.

Время шло за полночь, а они все говорили. Иногда предаваясь воспоминаниям. Иногда грустным, но чаще веселым. Роберту было тепло, огонь его согревал, но не хотел обжечь. Огонь был нежен. И часто начинал смеяться и радоваться. В комнате стало теплей и радужней, несмотря на весь обитающий в ней хаос.

— Уже поздно. Я, пожалуй, в этот раз воспользуюсь дверью, — улыбнулся Роберт.

— После всего, Роб, просто уйдешь? — приподняла бровь девушка. — Окно справа. Как пришел, так и уходи, — улыбнулась Каритас в ответ.

***

Дождь шел третьи сутки подряд. Уставшее лицо Гидеона смотрело куда-то вдаль. Он невольно обернулся, увидев позади себя город Вирнага. Замер на месте. И продолжил неспешный путь. Недавно ему поступил новый приказ из империи, который заключался в сборе агентов в городе и выводе их из него. Еще необходимо было встретить одного ближе к восточной границы на окраине поселений. Деревья вокруг не выглядели так, как должны были в летний сезон. Небо было затянуто тучами и без уже привычного прикрытия стен города ветер казался крайне неприятным. Гидеон ежился и каждый раз сильней поправлял воротник кителя. Где-то вдалеке облака обрывала стена серой мглы. Еще одна новая преграда для пешего человека. Бывшему коменданту ополчения было необходимо спешить. Разведка докладывала, что еще был прямой путь в империю. Но его наличие могло прерваться в любой момент. Группа из города, которую он собрал, ждала его в брошенном поселении. В этой ситуации перемещения для него облегчало то, что большинство людей оставили деревни, в надежде спастись от беды в стенах города. Не зная, что люди без надежды — еще большая беда.

Тот, кого он ожидал, шел один, немного прихрамывая на одну ногу. Приблизившись, бывший комендант не поверил своим глазам. Хромающий путник отображал на лице палитру боли. Глаза сосредоточенно смотрели под ноги. А трость, шоркая землю при движении, помогала мужчине не упасть.

— Знатно тебя потрепало Мултфас, — проговорил Гидеон.

— Я М. Хотя какая теперь разница. Это все благодаря твоему бывшему агенту, — недобро посмотрев, сказал М.

— Не ожидал, что он столько проблем принесет. Тем более тебе.

— Как и я, — ответил Мултфас. — Какой приказ?

— Скоро отправимся к вратам. У империи новый Левант Чеглок.

— Вот как. А ты еще с нами? — холодно сказал М. — Мог бы в городе остаться.

— В чужом городе! Мог бы. Но все же я тут, не знаю, правда, зачем, — ответил Гидеон.

— Долг. Ты обязан. И сейчас как никогда надо исполнять свои обязанности, — сухо сказал М.

***

Роберт всегда думал, что в плане использования силы духа он до обидного бездарен. И эти его мысли вновь подтвердились. Учебный зал наполнился бранью мастера Витис. А страннику снова пришлось вытирать кровь, что хлынула розовым потоком из носа.

— Еще раз. Твоя духовная основа не настроена. Ты неправильно даешь команду, потому что не веришь в неё. Нет духовного ядра в теле, нет возможности пользоваться силой. Истощаешься от слабого применения, словно глыбы двигаешь, а не пустой стакан, — резко заговорила Витис.

— Не выходит, — гундося, ответил странник.

— Не выходит, потому что пытаешься представить и осознать процесс. Потому рождаешь сомнения. Не думай, как это будет. Сформируй лишь четкое желание, представь. А подсознание пусть выполняет работу за тебя. Поверь, у него выйдет лучше. Тебе необходимо представить духовный котел внутри себя. А рядом с ним еще четыре малых. Это самая база. Не надо думать, как лучше разместить в своем теле или какой должен быть размер котла. Единственное, что в твоей команде должно быть, это его наличие и цель. А после добавь к этому то, сколько он должен вмещать и как быстро восстанавливаться.

— Я так загадаю сколько угодно, — перебил мастера Роберт.

— Только от этого быстрей не станет. Подсознание, поверь, знает лучше тебя, какой нужен размер, чтобы не сломать твою душу и тело. Все что ты можешь, это правильно и четко задать команду. Остальное за подсознанием. Отдохни. Продолжим позже.

Серые ступеньки, подло плетущиеся вниз, давались страннику тяжело. Носки его ботинок словно не понимали, где край, и тело постоянно норовило плашмя полететь вперед. Это раздражало. Вялыми неуверенными шагами Роберт брел в свою келью. Он еще не знал, что за сегодня еще не прочувствовал всю прелесть витиеватых лестниц. На пути его встретил мастер Бонум и предложил провести запоздалую экскурсию по храму. Старый мастер необычно часто поглаживал свою короткую бороду и рассказывал про историю храма. Как и предполагал путник, строение было старше, чем современная история континента. На удивление странника, экскурсия проходила не от нижнего яруса к верхнему. А наоборот.

— Основа всегда самая важная. Вот и здесь, Роберт, все началось с основы. Первый этаж самый крепкий и сложный. Сейчас ты на этапе построении собственной структуры духа. Важнейший этап и сложный для любого. Но от него зависит твое дальнейшее развитие. Станешь ты сильней или навредишь себе. Заложи ты для дома слабый фундамент, что будет? — подмигнул глава.

— Не выдержит, — пожал плечами Роберт.

— Именно! Не сдержит влагу, холод, тяжесть стен. Не даст опоры. И поэтому мы сейчас идем на первый этаж. Это основа этого места. Это то, что поможет пережить непростые времена. Видишь этот проход? Тебе, наверное, говорили, что за ним вход в склад в скале. Мы направляемся туда, — пробасил мастер Бонум.

Центральный проход первого яруса словно обрубали ворота до самого потолка. Однажды впервые увидев их, Роберт подумал, что за ними хранится что-то ценное. Ворота были из дубового теса, пронизанные сотнями бронзовых стяжек. Поверх была изображена звезда, которую держали две ладони. Рядом, как и всегда на посту, был одаренный который однажды и рассказал страннику, что проход запрещен. Или другой член гильдии, Роберт не запомнил. Но однозначным было наличие и днем и ночью одного привратника.

— Видишь этот символ, Роберт? Не задумывался, что это? Это изначальный символ всего ордена. Он символизирует основу, что мы в себе формируем, нашу силу. Дисциплину и то, что мы можем направлять силу. Но не подчинять её до конца. Руки ведь только придерживают звезду. Это основа, — спокойно сказал Бонум. — Пройдем же внутрь.

Скрипя и осыпая пол старой штукатуркой и пылью, массивные двери открылись. Роберт ощутил запах застоявшегося воздуха. Коридор сменился широкой лестницей, которая вела строго вниз. Выругавшись про себя, страннику снова приходилось идти по каменным ступеням. На стенах кристаллы света помогали разбирать путь. Мастер Бонум теперь молчал, прытко спускался вниз, от чего Роберт постоянно отставал от него.

— А странный склад, мастер Бонум. И, как кажется, неудобный в плане погрузки и разгрузки. Что-то тяжелое как спускать-то, — прервал тишину странник.

— Ты прав. Но ты знаешь, ценность, которая тут хранится, не покидает этих стен. Этого нельзя допускать. Скоро все увидишь, — улыбнулся глава.

Неизвестно, сколько прошло времени. Роберту показалось, что целая вечность. Считать кристаллы, испускающие свет, он в итоге перестал. По его приблизительной оценке, глубина уже была такой, как если бы он с первого яруса поднялся на самый вверх третьего. И ничего не менялось, однообразный лестничный проход. И молчаливое поведение мастера, сопровождающего его. В этой монотонной тишине и затхлом запахе странник неожиданно попал в шарообразное помещение с куполом, скрывающимся в темноте. По краям стен кристаллы света показывали очертание помещения. Размер впечатлял. А тень скрывала почти все детали. Словно отшлифованные, покатые камни иногда переливались слабым светом. Вытесаны они были, по мнению странника, из необычного камня. В центре помещения был единственный нормальный источник света. Купол меньшего размера переливался белыми и золотыми нитями, которые словно искрились. Это дало начало череде неприятных ассоциаций у странника и воспоминаний. Но он сдержался, промолчал. Ждал.

— Это ядро, Роберт. А в его центре живет, а если быть точным, спит дух Каелестис. Этот Левант сможет взлететь только благодаря ей, — задумчиво сказал глава.

— Так этот храм — Левант? — все, что смог сказать Роберт.

— Этот остров, Роберт, — Левант и всегда им был. С очень древних времен, — усмехнулся мастер Бонум.

— Такой большой! — удивленно сказал странник.

— Да, один из самых больших из ныне существующих, — улыбнулся глава Бонум.

— Так вот как можно попасть на север, мастер Бонум! Этот Левант полетит, — резко выдал Роберт.

— Нет, Роберт. Туда он лететь не должен. У него другая цель. Он в самом худшем случае защитит тех немногих, что мы смогли собрать. И культура, и цивилизация сможет восстановиться. Храм старый, и Каелестис тоже. По секрету скажу, что далеко летать ей не хватит сил. Сейчас она спит, и это продолжается очень долго. Ты даже не представляешь, насколько долог её сон. И все ради одного полета, — смотря на сферу света, медленно сказал Бонум.

— Значит, мне это никак не поможет. Могли бы просто рассказать все словами, мастер. Как мне попасть на север? — еле сдержавшись, сказал Роберт.

— Тише, — проговорил глава. — Это особое место. Видеть и услышать — очень разные вещи. Мы говорили, что ты станешь сильней, и я помогу. Разве это случилось? — покачал головой глава Бонум.

— Я не понимаю, мастер, как мне это поможет. Мне так и не ясно, как, находясь в другом конце света, я смогу быстро попасть на край севера. Может, у вас круг перемещения для этого есть или какой-то другой быстрый способ. Так не проще ли сказать про него и тогда я буду знать, для чего мне надо стать сильней. Что это условие моего пропуска, — сдерживаясь, тихо проговорил Роберт.

— Стать сильней тебе нужно для самого себя. И желательно это уже понять, а не гнаться в место, где тебе не выжить. Снова будешь полагаться на Онвир? Она сильная, спору нет, но у неё своя судьба, а у тебя своя, как мне видится. И пусть ваши пути переплетены, но предначертано вам разное, — спокойно и очень тихо сказал глава, смотря в глаза странника.

— Теперь начались загадки и намеки на предвидения будущего? Мастер Бонум, загадки не по мне. Чего вы хотите? — Роберт поменялся в лице.

— Ты сам загадка ходячая, Роберт, а мне запрещаешь. Я желаю, чтобы ты стал сильней. И без всяких пророчеств, что ты упомянул, я просто вижу, как текут события и к чему они могут привести. И не противлюсь этому. А сопровождаю, поддерживаю. Словно рука, что держит звезду, — тихо промолвил Бонум.

Они оба замолчали. И не отрываясь смотрели на купол света, в глубине которого были видны слабые очертания человеческого тела. Роберт не знал, что сказать. Мысли бурей настигали его, как и эмоции. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, и иногда посматривал на главу ордена. Тот, в свою очередь, словно не замечал странника. Не шевелился, замер. как статуя. Их разговор просто прервался, словно его и не было, и ничего не происходило. Роберт глубоко и показательно вздохнул, скривив брови.

— Заждался? Необходимо было посоветоваться, — неожиданно сказал мастер.

— И с кем же? — перебил Роберт.

— А ты угадай, — усмехнулся Бонум. — Слушай, как я и говорил, этот Левант на север не полетит в любом случае. И другого быстрого пути нет или круга перемещения тоже. Но есть, конечно, варианты, о которых ты подумать не мог. Такие возможности есть всегда. Ты так же хочешь расторгнуть контракт со своей девой?

— Несомненно, — замешкавшись, сказал Роберт.

— Что ж, — хлопнул в ладоши глава ордена, выразительно взглянув на него. — Ты должен стать сильней, и мое предложение к тебе следующее. Я не могу подвергать опасности членов ордена, и так не всех собрать смогли. И ставить под удар миссию. Мой долг — сохранить это место. Но и не делать шагов, чтобы предотвратить катастрофу, не в моих правилах.

— Причем тут я и катастрофа? — снова перебил мастера Роберт.

— А ты дослушай и узнаешь. Но потом. К сути. Духов ядра осталось очень мало, и чтобы ты и я достигли своих целей, нужен такой дух. Скажу честно, это непростая задача. Если он будет у тебя, мы вернемся к разговору снова. И я расскажу все остальное. Хоть это и не быстро. И конечно, тебе надо построить свой фундамент. Подумай сначала. Ответ дашь позже.

Роберт глубоко вздохнул и ничего не ответил.

***

Подул свежий ветер. Он немного растрепал черные локоны. Роберт замер, смотря на это. Грави фыркнула и прошла мимо. На крыше третьего яруса храма древних оказался плацдарм большого круга перемещения. Троица была на самой вершине. На удивление, там росли фруктовые деревья и цветы. Роберт подошел к краю и увидел ту густо заросшую часть острова, к которой его недавно доставил корабль. Все казалось маленьким. Море при свете солнца блистало перекатами волн. Путник ненадолго остановился и во все глаза рассматривал округу. Рядом стояла Онвир и делала ровно то же самое. Взглянув на неё, странник немного улыбнулся, так и не сумев определить, что было прекрасней, пейзаж или дева неба, которая была так близка к своей стихии.

— Не, Роб, долго любоваться будешь или уже делом займемся. Я зря пошла с вами? Вас вдвоем тут оставить? — послышался недовольный голос Грави.

— Ты же сама захотела. Мол, медовуха в храме кончилась, делать нечего, — ответил Роберт.

— Да. И теперь мне её опять захотелось, — фыркнула рыжеволосая.

После нудной беседы с мастером Бонумом странник на длительном подъеме по ступеням из подземелья уже знал свой выбор. Браня архитектора и устало взбираясь, у него было время все обдумать. Хоть он и спросил Онвир, согласна ли она с его решением, путник знал ответ девушки, как и то, что она последует за ним. Это портило его настроение. От этого было зудящие чувство где-то в глубине души. С другой стороны, ныне свободная Каритас, когда он рассказал про новые планы, сразу сказала, что пойдет с ним. Сославшись на какие-то свои мотивы, странные и в то же время понятные Роберту. В итоге их ждала самая верхняя точка храма. С большим кругом перемещения. На камнях были начертано множество символов, каждый из которых одаренный промазал каким-то составом. Кварцевый порошок также обильно посыпали в определенных местах и еще некоторые компоненты, что стояли по краям круга в закрытых черных колбах. Время приготовления ритуала троица потратила на прогулку по остальной части яруса. Место было красивое.

— Все готово, — сказал одаренный в серебряном одеянии. — Вы окажетесь на острове недалеко от этого, на туманной земле. Вас там встретят. И еще одно. Мастер Бонум просил передать, чтобы вы относились уважительно к обитателям острова. Они не терпят пренебрежительного поведения.

— Слышала, Грави? Побольше молчи, — сказал Роберт.

— А я-то что, Роб, я сама любезность, — усмехнулась Каритас.

Круг под ногами некоторое время мерцал мутно-зеленым светом и вибрировал. А потом Роберта охватил сначала сильный холод, потом жар, а потом и вовсе было непонятно, что происходит. Ощущение сложилось, будто земля резко ушла из-под ног. А солнце завертелось с бешеной скоростью в одно мгновение, сменяясь то на ночь, то на день. И как только ноги почувствовали твердую почву, пришло новое состояние. Тошнота и головокружение. Роберт упал на колени. Открыв рот, словно рыба, попавшая на берег, и жадно глотая воздух. Осмотревшись, слезящимимися глазами он увидел, как Онвир стоит как ни в чем не бывало, Грави тоже. Рыжеволосая смеялась.

— Ты что, в первый раз в круг входил? Надо было воздух задержать, Роб, — Грави со смехом похлопала Роберта по спине. Легче от этого не стало, только хуже.

— Раньше не могла сказать, — прерывисто сказал странник.

— Ну, ты же просил больше молчать. Я послушалась, — состроила глазки Грави.

Иногда бывает ощущение, что все вокруг иллюзорно. Небо над головами троицы было с фиолетовым оттенком, мутное и туманное. А солнца и вовсе не было видно, лишь отчаянные лучи, что пробивались сквозь густые необычные облака. Тропический лес шептался на сотнях языков, словно обсуждал своих новых незваных гостей. Роберт осторожно сделал шаг с каменной плиты, на которой очутился. Черный сапог увяз в белом мхе, что покрывал землю. Он посмотрел на Онвир, девушка молчала и осматривалась, была спокойной. Странник решил, что можно идти вперед. Обилие папоротника, растущего рядом, мешало двигаться. Плотно усаженные деревья смыкали местность в круг. Неожиданно что-то скользнуло по шее Роберта. Он резко завертелся, ничего не увидев. И потом снова. Пробираясь сквозь обилие странной жизни, стало очевидно, что растения только не ходили. Каждый проход через листву заканчивался пахучими объятьями листьев и ветвей. Ругать это место страннику надоело, но от тяжелых показательных вздохов он отказаться не мог.

Странный лес не спешил выпускать троицу. Роберт остановился, осмотрелся. Он замер.

— Онвир, ты знаешь, куда идти? Что-нибудь видишь? — спросил Роберт.

— Нет, — сказала дева неба и чуть позже добавила. — Мне казалось, что вижу тропу, но она менялась каждый раз, мой мастер.

— Гадство. Что-то мне это начинает напоминать, — охнула Каритас.

— Согласен, — протяжно сказал Роберт.

Крики птиц были слышны, словно звук проходил через воду. Лес шуршал и потрескивал. Роберт стоял на месте и обдумывал, что необходимо делать. Потом резко снял с пояса тесьму. Та держала место стыка нагрудника, нескольких слоев хватило, чтобы обвязать ей свою кисть и кисти девушек. Такое его решение должно было защитить от риска потерять друг друга. Потом покрутившись на месте, он развернулся в обратную сторону и потащил за собой остальных. Онвир без слов последовала за ним. Грави сказала что-то колкое, но спорить не стала.

— Решил вернуться к кругу перемещения? Роб, ты понимаешь, что я его запустить не смогу. Или мы просто сбегаем? — тяжело дыша, сказала Каритас.

— Мы не сбегаем, до этого мы плутали и поворачивали, ходили как овцы возле ворот. Теперь идем прямо, — резко проговорил Роберт.

— Смотри, какой уверенный. С чего ты взял, что это поможет? — спросила Грави.

— Интуиция, — спокойно сказал странник.

— Это что-то новенькое. Только боюсь, не обкатанная она у тебя… — голос рыжеволосой сменился на крик.

Троица пролетела расстояние высоты маленького замка, прежде чем увенчать конец падения хорошими фейерверками из голубоватой воды. В виске Роберта зазвенело и стало тепло. Грави, всплывая, приложилась ему ногой в голову. А идея связать друг друга показала один из своих минусов. Плыть было крайне трудно. Вода была пресной, путник, пока добирался до ближнего берега, успел прилично её заглотать и почти захлебнулся. Как и Грави. В итоге всех спасла дева неба, которую теперь можно было называть и владычицей воды. Так как гребла воду она за троих. И даже тяжелый клинок не смог ей помешать в этом.

— Не, Роб, — кашляя, заговорила Грави. — Давай за предчувствие и прочую муть, будет Онвир отвечать. Я за план. А ты просто весели нас, хорошо?

— Но лес-то мы покинули, — спокойно выжимая волосы, сказала Онвир.

— А разве было невесело? — устало улыбнулся Роберт.

Рыжеволосая одаренная удивленно посмотрела на странника. И выразительно состроила брови. Этого Роберт ожидал. Но взгляд Онвир, при котором она медленно порхнула ресницами и на секунду почти улыбнулась, застал его врасплох.

Дальше троица продолжила путь в тишине. Мир вокруг приобрел знакомые черты. Трава была зеленой, деревья не спешили двигаться со своего места, небо стало понятным и привычным. Но, как и прежде, вокруг не было ни единой души. Уже начинало темнеть. Онвир по-прежнему не могла определить какое-либо направление. И Роберт принял решение идти вдоль поляны, подальше от деревьев, хоть те и не пытались его сжать в своих объятьях. Он хотел найти какое-либо место для привала. На усталости путника сказывался душный и влажный воздух. Грави после неожиданного водного погружения выглядела растрепанной. При этом, фыркая носиком и иногда выдавая скабрезные комментарии, имела свой шарм. Это все кардинально отличалось от того, как вела себя Онвир. Которая, хоть и в мокрой одежде, с прилипшими к лицу волосами, но с гордо поднятой головой шла за Робертом. Словно так и нужно было. Словно все шло согласно плану.

А любой план может дать плоды. Даже если это просто опыт. Так и сейчас: прямая незамысловатая тропа через поляну привела троицу в сад. А наличие белокаменных арок и скамеек намекало на присутствие осознанной жизни. В прошлом или настоящем. Крупнолистовые бархаты необычного березового цвета были дополнены белыми цветами на тонких стеблях. Аккуратная тропинка, вымощенная белыми камнями, оплетала овалами растительность в саду. Роберт улыбнулся. Как и его спутницы. Никто не смог не умилиться этим местом. Даже Онвир остановилась и глубоко вдохнула всей грудью насыщенный цветочный запах. И жар в этом месте ощущался иначе. Словно они переместились на остров, который находился дальше к северу. Странник посмотрел на расположение цветов: они словно были высажены по линейке. Как и деревья. Лишних растений не росло, только похожие друг с другом по цвету и в шахматном порядке.

— Красивое место, явно за ним ухаживают. Это шанс найти живую душу, — задумчиво сказал Роберт.

— Да, мой мастер, и одна из них уже идет к нам, — ответила Онвир.

В дальнем краю сада возникла фигура человека. В белом балахоне до пола, к ним шел мужчина. Каждый раз переходя с одной тропинки на другую.

— Нам стоит опасаться, Онвир? — тихо проговорил Роберт.

Дева неба отрицательно покачала головой. Мужчина подходил все ближе. Роберт впервые задумался о том, что одаренный, который готовил круг, упоминал, что их должны встретить. Но этого не случилось. Странник усмехнулся, подумав, что идти по плану этот поход, как и остальные, не обязан.

— Так, действуем по обстоятельствам, посмотрим, что будет. Но помним, что ведем себя тихо. Слышишь, Грави? — прошептал Роберт.

— Да слышу я, Роб.

Мужчина медленно подошел к ним и поклонился. Странник со спутницами поклонились в ответ. Сначала Роберт, за ним повторила Онвир. Грави немного скривилась в лице и будто что-то увидела на земле, сотворила нечто напоминающее поклон. Неизвестный в балахоне промолчал и указал рукой, чтобы троица следовала за ним. Через некоторое время молчаливого и нудного перешагивания с одного каменного овала на другой они, наконец, дошли до поселения. Белые стены в два человеческих роста опоясывали дома.

— И тут тоже круглое все. Форм других не знают, — пожала плечами Каритас.

— Тихо, Грави, — прошипел Роберт, не поворачивая головы.

Стены были с идеальными гранями, на каждой из которых были начертаны серые символы. Ни один из них Роберт не смог узнать. Попав дальше вглубь, они увидели, что все строения были шарообразных форм и белые по цвету. На равном удалении друг от друга и от главного здания. Оно выглядело так, будто огромный шар закопали наполовину в землю. Молчаливый проводник отвел троицу именно в это помещение, снова поклонился и без слов ушел. Роберт не успел рассмотреть, где он оказался, и неуклюже поклонился в ответ. А были они в месте, похожем на святилище.

К ним медленно шел мужчина, что когда-то видел, как пал целый континент. И на мир вокруг он смотрел глазами человека, который готов лицезреть последние дни всего сущего. Люди для него были не более чем очередные тени в летописях времен. Седые, свисающие со лба волосы практически скрывали его лицо. Его это никак не беспокоило, как и его облик. Роберт мудреца сразу приметил и выделил из остальных обитателей храма. Все, кроме этого старца, были прилежно одеты, причесаны, немного чопорны. Храм показался безопасным и очень холодным местом. Грави, словно проявления чувств и пламени, согревала все рядом с собой. Когда она неловко чихнула, на её лице было эмоций больше, чем во всех людях вокруг, вместе взятых. Даже Онвир на их фоне ощущалась по-другому, более живой. Дева неба в свою очередь все так же контролировала все вокруг и была близко к Роберту. Неожиданно путник подумал, что слишком привык к чувству, когда дочь дома неба рядом. А попытка представить, как бы он себя в этот момент чувствовал без неё, повергла его в состояние, когда он пропустил приветствие седого мужчины.

— Добро пожаловать в Кинерее-Флавакью, посланники четвертого ордена, — повторил старец, ожидая осознанного взгляда Роберта. — Я хранитель, Деус. Приготовьтесь, — сухо сказал седой мужчина, внимательно осматривая по очереди Онвир и Грави.

Роберт был ему не интересен. Когда странник заговорил и попытался представить себя и своих спутниц, Деус быстро сказал, что ему это неважно. И лишь указал следовать за ним. Роберт неуверенно последовал за ним, переглянувшись с девушками. Каритас хихикнула в ответ, Онвир сохранила молчание.

— Ты молчишь, потому что не хочешь говорить или нечего сказать? — прошептал Роберт.

— И то и другое, мой мастер. У слов должна быть цель, — ответила дева неба.

— Можно было и просто немного поговорить.

— Когда завершим дела, мой мастер, — спокойно сказала Онвир.

— Роб, со мной можешь поговорить, почти в любое время. Желательно с тем, что можно выпить и развеселиться, — сверкнула глазами Каритас.

— Непременно, — прошептал Роберт.

Онвир внимательно посмотрела на путника и снова ничего не сказала. Роберт глубоко вздохнул. Все трое оказались в центре куполообразного храма, когда старец неожиданно остановился и замер в одной позе, смотря себе под ноги. Прозвенел колокольчик. Впереди открылись ворота. Массивные серые двери на удивление легко распахнулись, показав за собой черный туман, через который не проникал свет ни с одной из сторон. В этот момент, под шепот десятков людей, внутрь прошел один из присутствующих и после первого шага пропал в темной арке. После этого шепот в толпе на миг затих, а потом снова усилился.

— И что тут происходит? — спросил Роберт.

— Это в стиле Бонума. Сразу виден уровень вашей осведомленности и осмысленности, — ответил Деус.

— Ну, как есть, так и есть, — пожал плечами странник. — И все же, что тут происходит?

— Если бы последователи четвертого ордена напоминали своих предшественников, было бы все иначе. Зачем вы здесь? — прозвенел голос Деуса.

— Ради духа ядра, — еще неуверенней сказал Роберт, внимательно следя за реакцией старца.

— И зачем он тебе?

— Передать мастеру Бонуму, — после паузы сказал Роберт.

— А ему он зачем? И так ли это? Думаешь, это свиток, который просто передать? — впервые взглянул на странника старец. — Ты не понимаешь, что это за остров, пришел сюда, потому что тебе так сказали, не знаешь правил и причин этого. Не знаешь истории. Ты не готов. Невежество со стороны ордена отправлять таких, как ты.

— И все же я тут, — вздохнул Роберт. — Я, правда, не совсем понимаю, что происходит и что мне делать, поэтому обратился к вам.

— Честность тоже качество. Но объяснять тебе суть вещей не моя вотчина. В этом проходе ты найдешь, что ищешь. Если сможешь отдать больше, чем остальные. Но если потерпишь неудачу, вернешься иным. Решать только тебе. Как только услышишь звон, если решишься, то иди. Более ничего не скажу. Это твой путь, — спокойно и монотонно сказал Деус.

Сложно было представить в этот момент, что множество зим назад Деус был молодым. В голове странника никак бы не уложилась картина улыбающегося в молодости старца. Во времена, когда четвертого ордена еще не существовало, во времена, когда континентов было несколько, во времена, когда неизвестные врата не существовали. Все вокруг еще больше показалось холодным и чужим. Даже в воздухе не было никаких ароматов. Ни пылинки, не признаков жизни, белый пол и стены купола. Роберт подумал, что сам по себе старец Деус выглядит единственным, кто тут живет. Остальные словно оболочки идеального и непонятного.

— Да уж, от мастера Бонума такого не ожидал. Приди туда, не знаю куда. Возьми то, не знаю что. И что это значит — иным? Что я там могу предложить? Напоминает очередной гребаный аукцион. Ну и ладно. Справимся, и не такое бывало. Что думаете? — улыбнулся Роберт.

— Не, настрой хороший, Роб. Но тут один момент, если совсем этим, иным вернешься. Не бойся, в беде не оставлю. Заключим контракт, даже если калекой будешь, мне послужишь, кормить тебя буду иногда, — сдерживаясь от смеха, похлопала по плечу Роберта рыжеволосая девушка.

— Спасибо. Знал, что могу на тебя положиться, — вздохнул странник.

— Там портал, мой мастер. Но он другой и ведет не к какому-либо месту. Скорее, в облако силы, все что видно. Мне это незнакомо. Вам не стоит туда идти, не смогу отыскать вас там, если не вернетесь, — проговорила Онвир.

— А есть выбор? Выглядит не очень страшно, хотя чем-то тропу напоминает. Ты ничего не знаешь про это место, так, Онвир?

— Нет, мой мастер. Не ходите туда.

— Тут я с ней согласна, остальные не выходили еще. Кто его знает, что задумали уродцы из гильдии и местные. Они вроде не шибко лучше, — задумчиво сказала Каритас.

— Вы правы. Никто не знает. И вот сложно было все понятно на пальцах объяснить бы. Нет, надо это испытание веры, каждый раз. Если я таким на старости буду, стукните меня. Чтобы важность слов и объяснений вспомнил. Где этот колокольчик, звени давай. Зря шел, что ли? — улыбнулся Роберт.

И, как по заказу, прозвенел глухой колокольчик. Роберт быстро сжал кисть одной рукой Грави, другой Онвир. Выразительно моргнул и с улыбкой первым направился к проходу. Не оборачиваясь, проваливаясь в темное ничто, теряя опору в ногах и словно падая в туман, он не увидел закатившиеся глаза рыжеволосой и пристальный взгляд Онвир. Дева неба как-то неуверенно сделала шаг, чуть не выронив свой тяжелый меч из рук. Потом замерла на месте, успокоила прерывистое дыхание. Заострила внимание на арке портала и не сводила с неё глаз. В этот момент Роберту уже стало невыносимо холодно. Странник падал вниз.

***

Цели рождают средства, а когда необходимо, то и оправдывают их. Вновь повторил эту догму Сесил. Не так давно он покинул город Герборт. Собрав костяк гильдии одаренных, ему пришлось использовать все свои связи, чтобы на Леванте оказалось максимальное количество дев неба и их господинов. И когда город, объятый со всех сторон тропами духов, остался далеко за горизонтом, Сесил понял масштаб происходящего. Десятки неизвестных западных Левантов устремились на север. Некоторые присоединялись с востока. Словно небесное крыло, они плыли в небе сквозь облака. И тот, на котором летел Сесил, был флагманским. На нем был и сам мастер Герборт и еще множество его приближенных. Центр континента и империя Сох уже были пройдены. Дальше ожидали дикие горные земли. Кучерявый мужчина поправил куртку, высоко от земли было значительно холоднее. Свежий ветер пронизывал тело насквозь. Такова была цена за возможность побыть одному. Очень малая цена для столь ценного момента, по мнению Сесила.

— На закате небо особенно красиво, — послышался голос приближающегося Гидеона.

— Очень красиво, особенно когда никто не мешает им любоваться, — усмехнувшись, ответил Сесил.

— Для некоторых вещей иногда нужна компания, — спокойно сказал бывший комендант ополчения.

— Смотря какая компания, бывает лучше одному, чем с некоторыми.

— Согласен. Хотя наши первые оценки не всегда верные. Вот, например, на этом Леванте, так ли вы всех хорошо знаете? — спросил Гидеон.

— Достаточно хорошо, — выдержав паузу, сказал кучерявый. — Все очень достойные и уважаемые люди, которые готовы преуспеть даже в такое непростое время. Находясь далеко от земли, четко знают, как на ней не оказаться и приумножить свое состояние. Такие умения выше всякой похвалы.

— Возможно. На земле сейчас мало кто хотел бы оказаться.

— Если бы всю еду не сгребли с собой, захотел бы любой. Но, как оказалось, достойные и сильные важнее менее титулованных людей, — снова усмехнулся Сесил.

— Некоторые ради идеи готовы даже впроголодь идти к цели, — проговорил Гидеон.

— Некоторые не готовы даже подставить под риск собственный зад, зато с мужеством могут отправить на риск тех, у кого нет выбора.

— Некоторые тут и вправду не по своей воле, — хмыкнул Гидеон.

— Некоторые, видимо, сами не до конца понимают, зачем они тут, — широко улыбнулся Сесил.

— Скорее не некоторые, а все, — задумчиво сказал Гидеон. — Кроме одного человека, разумеется.

— Это да. А ты, я слышал, общался с парнишкой, Робертом зовут. Верно? — после недолгой паузы спросил Сесил.

— Да, Случалось. Неоднозначное знакомство. Непредсказуемое, я бы сказал. Хотя если бы он был один, разговор бы был иной. Дева сильная ему служит, рядом с ним всегда.

— Рядом всегда, говоришь?

***

Пытаться что-либо разглядеть было бесполезно. Даже понять, открыты сейчас веки или нет, не представлялось возможности. Было уже неясно, холодно или жарко. А вопрос в голове о том, сколько прошло времени, словно растворился в тумане, в череде беспорядочных мыслей и образов. Тело не слушалось, точнее, его словно и не было. Только призрачное представление, каким оно должно быть. Роберт начал с этого. Сначала представил себя, медленно проговорил, кто он. Услышать его никто бы не смог. В воображении силуэт странника уселся на невидимый пол, положив руки на колени. Пришлось также представить, как дышат легкие. Разум после этого действия стал приходить в порядок.

Теперь был только странник и необъятное и непонятное ничто вокруг. И множество новых эмоций. Словно вместе с новым сформированным телом появились и человеческие эмоции. Они бушевали в душе. Страх был окольцован непониманием происходящего. Желания были зажаты чувством собственной беспечности. Гнев был задушен унынием от безысходности. Время тянулось болезненно долго. И даже ощущение свободного падения пропало, теперь было лишь ничто.

Ни звуков, ни запахов, ничего. Роберт попытался собраться с мыслями. Теперь, когда вопросы о том, что с ним будет и что было, стали нерешаемы, когда не было понимание, что поменяется ли что-либо когда-либо, в этой темной бесконечности пришло смирение. И с болью появился простой план. Не размышлять над происходящим, не пытаться вырваться или что-либо увидеть или почувствовать. А сделать то, что сейчас возможно. Не думать о будущем, смириться с нынешним.

Миг назад или много лет назад в представлении странника, выражение лица менялось от безумной улыбки до взгляда полной безнадежности. А дыхание, которого не было, то прерывалось, то становилось ровным. Он формировал образ своего тела раз за разом. В его мыслях его силуэт излучал свет, создавая барьер вокруг. Посередине груди был шар, наполненный светом. А рядом с ним — еще четыре поменьше. Синеватый огонь становился все ярче, огонь, что словно поток воды перетекал из одного шара в другой. А потом концентрировался в главном. И так раз за разом. В какой-то момент это стало привычным, и уже не было необходимости воображать этот процесс. Он происходил сам по себе. Роберт акцентировал мысли на том, чтобы его свет охватил все вокруг. Синева медленно побеждала серое ничто, заполняя пространство. Поток света ускорился и вихрем закрутился в груди между четырьмя элементами, наполняя центральный с невиданной скоростью. И чем плотнее была консистенция силы, тем дальше проникал свет сквозь черный туман. Если нет солнца в этой темноте, я создам его, подумал странник.

Тепло. Первое ощущение, что за долгое время он смог почувствовать. Синий свет дотянулся до другого, себе подобного. Золотая звезда замерцала.

— Твоя сила слаба, — послышался голос.

— Уж какая есть, — мысленно ответил Роберт.

В ответ послышался смех. И это был первый звук за долгие годы или дни, что услышал путник. Его метафизическое лицо не выразило никаких эмоций. Сердце, которого не было, не забилось быстрей. Роберт методично решил дотянуться до золотой звезды, охватить её пламенем. Интуитивно он почувствовал, что это главное сейчас. Волны в груди ускорились еще сильней, источая свет. Странник этого не видел, все его внимание было на золотом огоньке где-то вдалеке. Яркое золото не желало покориться синему пламени.

— Зачем ты пришел? — вновь послышался голос.

— Чтобы вернуться домой, — подумал Роберт.

— Какой ценой? — голос был звонкий и при этом мягкий.

— Откуда мне знать, — спокойно пробормотал странник.

Синее пламя добралось до крайней точки золотого ареала. Женский смех наполнил все вокруг. Неожиданно стало снова холодно, но золото впереди испускало тепло. Темное ничто заиграло красками. Роберт словно почувствовал чье-то прикосновение на лице. С этим ощущением наступила тьма. Новая привычная реальность вновь изменилась.

***

Ладони с силой ударили по плитке на полу. Парень, что некоторое время назад вышел из прохода, уселся рядом с вратами. С красными глазами, он снова и снова ударял руками возле себя. Безумным взглядом он смотрел на людей вокруг и смеялся. Иногда передвигаясь и скользя белым одеянием по полу. Парень забыл привычное действие — моргать глазами и от этого казалось, что его голова сейчас может лопнуть.

— Да, когда этот говорил, что возвращаются другими, мог просто сказать, что становятся дебилами. Было бы понятней, — скривившись, проговорила Грави.

— У этого человека нарушены все духовные процессы, это не просто помешательство, — ответила Онвир.

— А если Роб таким вернется? Что будешь делать? Хотя тебе лишь бы он жив был, тогда и ты не умрешь. Дебил он или нет, тебе без разницы, — процедила Каритас.

— Мастер сможет справиться со всем. Я верю в него. И мне не без разницы, — спокойно сказала Онвир.

— Да ладно. Ты разве не видишь, как он смотрит на тебя. Только на тебя так глазеет. А ты вечно молчишь в ответ. Не было бы контракта, ты бы с ним и вовсе словом не обмолвилась. Это ясно как белый день.

— Я уважаю своего мастера за его качества и верю в него. Этого достаточно, — внимательно посмотрела на рыжеволосую Онвир. — Остальное решать ему.

— Да уж, ничего ты не понимаешь, мудрая ты наша. У вас вообще мужики-то были, я что-то не слышала? Все про вас знают, а как вы детей делали — нет. От кого? Сами собой появлялись небось, из ледяной глыбы, наверное. Или вы все по девочкам, поди, — усмехнулась Грави.

— Женщины нашего дома с рождения были наделены особыми силами. И из таких был сформирован наш дом, который попал на континент через врата и остался здесь. Но на родине были мужчины, и многие из них достойные, пусть и не такие сильные. Многие из дев неба связывали свою судьбу с мужчинами, — спокойно проговорила Онвир.

— А ты, видимо, такая гордая и великая, да и никого не нашла себе, — выразительно протянула Каритас.

— Моя судьба связана с моим мастером. Он сам меня нашел.

С обратной стороны ворот на пьяных ногах вышел Роберт. Бледный и уставший, словно не спал множество лун. Знатно размявшись в плечах, он смог с трудом выправить спину. Его за плечо придерживала девушка. Золотистый волос скользнул по его лицу, а рука пропала в чем-то мягком и теплом. Девушка сильней его прижала к себе, чтобы он остался на ногах. Роберт увидел своих спутниц и помахал им рукой с уставшей улыбкой на лице.

— Вот, встречай пополнение у своей судьбы, — усмехнулась Грави, наигранно помахав рукой в ответ.

Онвир внимательно осмотрела своего мастера с ног до головы и коротко кивнула головой.

— И почему именно такие выходят в рассудке? Умеет Бонум выбирать людей, умеет, — проворчал Деус, увидев странника.

Девушка с золотистыми кудрями осмотрелась и неожиданно засмеялась, на удивление десяткам людей в белом, что не утихали ни на минуту в своих обсуждениях происходящего. Роберту жутко хотелось уснуть, прямо здесь, даже если стоя. Но спать ему пока было не дано.

***

В маленькой келье в храме древних в окно постучались первые лучики солнца. Мутное от времени стекло в рассохшейся раме с неохотой пропускало свет. Роберт пребывал в полусне. Умом он понимал, где сейчас находится. Даже мог представить эту комнатку. С пожелтевшими стенами, маленьким столиком, у которого разошлись ножки под тяжестью черного меча. Разбросанные вещи по углам, женская белая рубашка, скомканнаявперемешку со штанами. Свисающий ремень со спинки кровати, который был в миге от падения вниз из-за железной пряжки. Но при этом странник как наяву видел странный сон. От которого на его лице проступил пот, а сердце забилось быстрей, будто он бежал без остановки. Роберт мог ощутить даже запах елей, сквозь которые он пробирался. Терпкий и липкий запах. Мог отчетливо слышать хруст высохших веточек под своими сапогами. Чувствовать ту зудящую эмоцию от мысли, что это лес нескончаемый, и он уже бродит по нему целую вечность. В месте, где темные и угрюмые кроны почти скрывают небо. В месте, где нет ни зверей, ни людей. И полная безысходность происходящего.

Так продолжалось долго в царстве сна, и всего лишь промежуток раннего утра наяву. В тумане неожиданно появилась черная волчица с красивыми синими глазами. Она медленно и спокойно шла к страннику, поблескивая шелковистым черным мехом, как вороново крыло.

— Назову тебя Онвир, — проговорил Роберт и сразу подумал, что он несет какую-то несуразицу.

Как только он дал имя волчице, та в мгновение ока превратилась в девушку, которую путник видел не раз. Обнаженную девушку. И как само собой разумеющееся, без лишних слов она аккуратно последовала за ним, ступая по земле босыми ногами, словно паря. Сам того не осознавая, путник побрел дальше вместе со своей новой спутницей. И на душе у него стало спокойней. Сквозь сон он подумал, что эта встреча странная, но при этом необычайно приятная. И лес для него показался не таким серым, как прежде. Волчица в человеческом облике молчала. А Роберт боялся рассмотреть её получше, без причины не позволял себе этого. Но иногда все же пытался, от чего не заметил рыжую как огонь лису, что подобралась к нему и пошла рядом. Лисичка прытко перебирала лапками, задирая пушистый хвост.

— А ты будешь Грави, — ошарашенно произнес странник, ожидая повторения представления, как было с волчицей.

И вот пред ним уже была рыжеволосая девушка с веснушками на лице и янтарными глазами. Смотрела на Роберта с улыбкой, которая выражала нечто среднее между радостью и гневом. Она отошла подальше от черноволосой девушки и пошла рядом по другую руку. Бывшая лисичка была чуть ниже ростом, и, в отличие от другой, что-то говорила. Сквозь туман сна странник не понимал суть её слов. Его пленили округлые формы, которыми она блистала и не стеснялась. Лес показался для путника не таким холодным и промозглым, как раньше. Не таким одиноким и безжизненным. Но при этом выхода так и не виднелось, череда исполинских деревьев, мох, мокрый папоротник и засохшие ветки и иголки вокруг. И ничего более.

Единственное, что выбивалось из однообразной картины, была бело-золотистая дикая кошка, сидящая на ветке дерева и посматривающая на троицу. Абсолютно кошачий взгляд, в котором было непонятно, смотрит кошка на добычу или просто наблюдает.

— А тебя будут звать, — осекся Роберт и замолчал, задумался. — Рики. Твоё имя Рики.

Золотой свет наполнил силуэт кошки, и уже на землю грациозно спустилась девушка. Кудри, близкие по цвету к белому золоту прикрывали грудь ровно настолько, чтобы было видно почти все, но не совсем. Стройные ножки по щиколотку утонули в сухой листве. Девушка легким движением оказалась рядом с Робертом и так же легко прижалась к нему. А пухлые губы излучали улыбку. И даже в человеческом облике взгляд был кошачий. Кто все-таки был странник для Рики, добыча или кто-то еще, оставалось неясным. В это мгновение в недавно темном лесу стало светлей. Где-то вдалеке стал виден конец хмурого леса. Но еще очень далеко.

— Черненькая, рыженькая и блондинка. Почти коллекция. Брюнетки не хватает, — пробормотал Роберт.

— Ты совсем за этими вратами ополоумел. Коллекционер недоделанный, — на всю маленькую комнату зазвенел голос Грави.

Роберт открыл глаза. Мутное сознание еще не начало работать должным образом. Плечо критично затекло, оно было скрыто золотистыми кудрями. Рики спала на нем вместо подушки. Другое сторона тела чувствовала себя чуть лучше. Онвир пожалела странника, но все же была максимально близко. Грави же ютилась на краю кровати и видимо спала более чутко, чем остальные, и не смогла пропустить сонный бред странника мимо своих ушей.

— Повелитель пожелал еще одну, когда есть я, — сильнее прижалась к страннику Рики и прошептала эти слова ему на ушко.

Вчерашняя ночь понемногу начала выстраиваться в памяти. И тот момент, когда вслед за новой спутницей дева неба, а потом и одаренная рыжеволосая приняли решение ночевать вместе с Робертом. И хоть Грави свои причины и озвучила, Онвир промолчала, а Рики даже спрашивать не стала, странник так и не понял, как это произошло. Но сил сопротивляться не было. Пришлось бы доказывать Грави, что её комната в двух шагах и сил дойти у неё хватит. А Онвир — что опасности для жизни нет. А Рики искать ночлег где-нибудь и видимо тащить туда силой.

— Повелитель, бес его, — проворчал Роберт.

Взгляд, которым на него смотрела Онвир, которая как оказалось, не спала, страннику не понравился. От него холодный пот прошел и по спине. Но дева неба, как и всегда, молчала. Солнце захватило светом всю келью. Показав почти все, что Роберт ранее видел во сне, уже наяву.

— Зря поленился, — проворчал Роберт.

Он попытался тактично покинуть переполненную постель. Неуклюжесть была ему не присуща, но сейчас было так, словно он с ней родился в обнимку. Три девушки в одной кровати многих мужчин могут сделать нескладными в движениях. Три девушки в кровати Роберта заставили его бежать. Конечно, на важные утренние дела. Впереди ожидал север, так думал странник. Он подбадривал себя этой мыслью. Он позволял себе верить, что это крайняя точка его пути.

***

Роберт очень глубоко вздохнул и вместе с выдохом воздуха пытался отправить с ним все мысли и чувства, которые на него сейчас свалились от услышанных слов. Очередной глоток отвара не спасал.

— Что это значит, мастер Бонум? — тяжело сказал Роберт.

— Это значит, что ты теперь один из редких счастливчиков, у тебя есть дух ядра. Тебе нужен Левант. Чтобы его достать, я скажу, что нужно делать, и помогу его восстановить. Вот твой способ попасть на север. Что тебя смущает? — развел руками глава ордена.

— Что смущает, мастер? То, что когда я отправился в это непонятное место, вы не предупредили, что там будет. Вы не сказали, что дух ядра будет привязана ко мне. И даже забыв про вопрос, как управлять Левантом и что с ним делать, сколько это займет времени. У меня его нет, я уже должен был быть там, — прерывисто и еле сдерживаясь сказал Роберт.

— Ты снова гонишься за временем. Не становись его пленником. Делай, как нужно тебе. А как ты туда попадешь? Другого Леванта нет. Сам знаешь, почему. Круга перемещения тоже. На корабле? Ну, доплывешь ты до вечного льда, а потом что? Торопишься. Левант — это единственное средство дойти до края. И не умереть. Бескрайние льды ты как собрался пересечь? То, что ты хочешь, ты сможешь сделать, только если будешь сам распоряжаться Левантом. Найди и попади ты на другой, что дальше? Ты об этом думал? — спокойно сказал Бонум.

— Я это всегда понимал, поэтому и хотел попасть туда, когда открываются врата по циклу в летний сезон. В это время шансы даже на земле выжить есть. Но время уходит, и управлять я им никак не могу. Левант — это не лошадь купить, в конце концов, — вздохнул Роберт.

— Да, согласен. Не лошадь совсем, — покачал головой Бонум. — Но я понимаю твое недоверие. Слушай, а ведь ты выполнил условия, Роберт. Мои поздравления. Стал сильнее, и мое поручение исполнил. Я, кстати, тебе все не рассказал, так как могло ничего не выйти, если бы ты знал суть. Так вот, думается мне, пора тебе рассказать некоторые вещи. А ты потом сам решай, что делать, — погладил бороду Бонум.

— Я весь внимание, мастер, — закатил глаза Роберт.

— Я вижу, — улыбнулся глава. — Ну, так слушай и радуйся, что я не самолюбивый и обидчивый и не веду себя так, как мелкие корольки государств запада. Как ты, наверное, слышал, раньше было несколько материков в мире. Сейчас с пока еще живыми людьми остался один и с десяток островов. Все остальные земли под властью троп. Так вот, орден уже перерождался три раза. Первый орден смог спастись очень давно, точной даты нет. Тогда еще не было Левантов. И наши предшественники верили в богов и были больше религиозным объединением. И именно тогда был возведен этот храм. Во времена второго ордена уже были исследованы южные врата. Многое нам рассказали из них иноземцы в то время. Это раса людей с шестью пальцами на руках и странными голосами. У тех из них, кто выжил, врожденное непринятие солнечных лучей, они гибли от них. Их сейчас, к слову, осталось очень мало, и никто уже не помнит о тех временах.

— Я пока не улавливаю суть, мастер, — перебил Роберт.

— Скоро все станет понятно. Терпение, Роберт. На чем я остановился? Как раз тогда был открыт тот остров и технология Левантов. Первые поднялись в небо как раз во времена второго ордена. Тогда мои предки пережили смерть, заплатив высокую цену. Множество гениальных одаренных погибло. Но часть людей выжила. И был создан на этой основе третий орден. Тогда были возведены все те знания гильдий на материке и каждое из них было с ядром Левант, как и этот храм.

— Так много? — брови странника поползли вверх. — Но это не спасло.

— Именно. Такое количество Левантов помогло пережить третьему ордену самое последнее бедствие. И на земле, где причалил каждый из них, появились города, а потом и страны. Это было около ста зим назад. И именно тогда появился четвертый орден одаренных и пришел к тому виду, что есть сейчас. Но временем не только ты не можешь управлять. Тогда Леванты помогли людям переждать наступление духов, тропы заняли свои места, и люди на свободных участках смогли построить свои дома. А знание о происходящем увядало с каждым новым поколением. Болезни и тяжесть времени после нашествия духов сыграли свою роль, благо выжили дети и человечество вновь пустило корни. Ныне из этих отделений ордена смогут взлететь единицы, — задумавшись, сказал глава ордена.

— От старости умерли те, кто заключал контракты с духами ядра? — спросил Роберт.

Кабинет главы ордена наполнился тишиной. Казалось, они уже общаются целую вечность. А странник все не мог понять, что происходит, и от этого лицо его становилось все более хмурым.

— Да, верно, — после паузы сказал глава. — Когда такое происходит, дух слабеет и может находиться только внутри ядра Леванта. И сил у него хватит только на один или два полета. Если, конечно, в момент смерти хозяина он был в ядре.

— А построить другой, видимо, невозможно, раз все так. Это очень интересно, мастер, но все же суть я пока не улавливаю, — сделав глоток сказал странник.

— А видится мне, никто не знает, как создавать Левант. Мы нашли знания, как использовать их, но не как создавать. Об этом и вправду можно долго рассуждать, но итог этого в том, что орден был не в состоянии перед следующим приходом духов обеспечить себя нужным количеством Левантов. Но помогли новые государства. У них были и ресурсы, и деньги, и кандидаты. Которых, к слову, погибло больше, чем вернулось.

— Как замечательно, что вы мне это сказали только сейчас, мастер, — с каменным лицом сказал Роберт.

— Да. А что предлагаешь делать? Ты же хотел исполнить свои желания. Ну так вот, видится мне, что использовать они их начали в своих глупых целях в том числе. Но, собственно, какая разница, сейчас большая часть таких Левантов сохранит жизни людей.

— Да. Я так понимаю, людей непростого происхождения, — покачал головой Роберт.

— Наверное. Но в вопросах выживания людей как вида жертвы неизбежны. Да и кто выживет — тоже. Лишь бы кто-то выжил. Не думай, что это все было просто устроить.

— Это понятно. Значит, у меня не выйдет использовать чужой Левант, даже если есть дух ядра? И остальные не полетят на север, а будут пережидать просто в небе. Что еще мне нужно узнать, мастер? — вздохнул Роберт.

— А следующее. Как я уже говорил, мы не можем создавать основу Леванта. Все, что сейчас на ходу и были раньше, взяли готовую основу. Это, скажем, то, что осталось от одних иноземцев с южных врат. Как и вся эта технология. Тебе нужно взять один из последних фундаментов. Он на другом конце острова. Самый маленький из всех, его не тронули из-за этого. Но он целый, и ты сможешь его использовать. Остальное я расскажу тебе позже. Видится мне, выбора у тебя нет, Роберт, — улыбнулся Бонум.

— Еще не все, мастер. Выходит, вы даете мне задания, я их исполняю. И каждый раз получаю долю информации. При этом не могу видеть всю картину. Мне это надоело. И зачем вам отдавать один из последних Левантов и духов ядра такому, как я? Вы же могли это использовать все для своих целей, впрочем, у вас есть мотив. Непонятный мне, мастер. — резко, на одном дыхании, выдал странник.

— Не все сразу. Позже, как будет Левант, я все расскажу. А помог именно тебе и даю это задание, так как больше некому. У тебя уже есть дева неба, одаренный, который может запустить ядро, и дух для него. Таких людей мало. А Левант, что ты найдешь, может вместить немного народу, но если ты используешь его, видится мне, это может все поменять. Но об этом, как и говорил, потом. У тебя много дел, и у меня тоже. Мы не можем управлять временем, а оно уходит, — грустно сказал Бонум.

— Оно уже ушло, — пробормотал Роберт.

***

Пусть и времени не оставалось, но и бежать сломя голову в другой конец острова странник не хотел. Долгий разговор с главой гильдии сколько дал ответов, столько же оставил и вопросов. Беседа имела странный привкус надежды с болью. Необходимо было приготовиться. Каждый из квартета это делал по-своему. Грави умудрилась найти себе огненной воды и через некоторое время из окна её кельи начали доноситься звуки дремы. Дева неба после недолгой тренировки осталась сопровождать Роберта. Рики же теперь проводила время в библиотеке храма. После того, как в хранилищах гильдии она смогла найти себе одежду, дух ядра сказала, что ей необходимы знания. Сославшись на то, что об этом времени она знает немного. Роберт же, получив свободный доступ почти во все части храма, только успевал перемещаться от одной к другой. На втором ярусе строения он нашел одаренного Сидуса. Нужно было сопровождение по острову. На третьем ярусе Роберт долго разговаривал с мастером одаренных, сведущим в области Левантов. И после очередного глупого, на взгляд мастера, вопроса был отправлен в библиотеку ордена. На первом ярусе странник учился использовать новый навык, что приобрел. Точнее, запас сил для него.

— Твоя предрасположенность — это управление энергией. Не путай с материей вещества. Одаренная Грави Каритас — одна из немногих, кто может управлять материей вещества. Дева неба Онвир может использовать силы двух стихий и то, что они рождают. Ты же можешь управлять только энергией и это хорошая основа, пусть и не столь редкая. Свет, что ты мог создавать, — это свойство энергии, как и возможность дистанционно двигать предметы. Ты говорил, что владеешь третьим навыком, от которого однажды почти умер. Силовой ореол, тогда для тебя он был слишком духовно затратным, но теперь ты сможешь его использовать, — монотонно отчеканила мастер Витис.

— А у духов ядра какие способности, мастер? — спросил Роберт.

— Они не люди. И оценивать их человеческими рамками ошибочно. Хоть у них и появляется физическое тело, пока они не в своем эфирном мире, они остаются существами, отличными от нас. Их запас духовной силы и скорость её восполнения в сотни раз больше и быстрей, чем у любого самого сильного одаренного. А привязки к определенным способностям нет как таковой. В древности именно их часто принимали за богов. Впрочем, каждый из духов ядра использует те или иные силы чаще, — задумалась мастер Витис.

— А зачем они в этом эфирном мире пребывают или почему приходят в наш мир? — почесал голову Роберт.

— У тебя же есть дух ядра? Вот и поговори с ней. Мы тут для того, чтобы ты потренировался и не умирал после одного или трех использований сил, — повысила голос мастер.

Тренировочная площадка завибрировала. Пол словно пошатнулся под ногами. Воздух стал густым и горячим. Онвир чуть согнула колени, наклонилась вперед. В закрытом помещении, откуда ни возьмись, несколько потоков ветра потревожили её локоны. Роберт соприкоснулся взглядом с глазами девы неба. И потерялся в них на миг. Странник улыбнулся, ему понравилось наблюдать именно так за ней. Онвир в ответ чуть наклонила голову вбок и сделала движение, которое Роберт не успел рассмотреть. Его немного откинуло назад, и он, не удержавшись на ногах, упал на пол, хорошо саданувшись той самой частью тела.

— Невнимательный. Соберись и не трать мое время, — зазвенел голос Витис.

— Ну что же ты меня так, Онвир, — заворчал Роберт, поднимаясь.

Встав на ноги, он приготовил чуть ниже пояса ладонь со сжатыми пальцами. После стольких падений ему начало казаться, что Онвир нравится неожиданно его атаковать. Он уже мог почувствовать барьер, что он создает, понимать, когда он ломается. Ощутить его величину. И теперь это не истощало, как раньше, хотя предел, несомненно, был, но страннику показалось, что он больше, чем он мог себе представить. И новая резкая атака Онвир не прошла в шаге от странника: искра расползлась словно на невидимой паутине и исчезла.

— Хорошо. Конечно, до мастера тебе очень далеко. И если бы твоя дева неба была серьезна, ты бы не выжил. Но это уже что-то. Ты освоил основу. На этом моя роль закончена, — миролюбивей, чем раньше, сказала мастер Витис.

— Спасибо, мастер. Что мне нужно еще освоить? — спросил Роберт.

— Что еще? Все! — сверкнула глазами мастер. — Ты знаешь только базовые вещи. Отточи их, потом изучай новые способы управления энергией, — снова жестко ответила Витис.

Эти слова обучающегося мастера застыли в голове Роберта. Он прокручивал все события, что произошли за последние время. В череде изменений до этого времени подумать он не находил. Тренировка его все же вымотала и, позволив себе забыть об остальных намеченных делах, странник завалился на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Онвир аккуратно села на край кровати. Солнце было в зените, отчего пришлось закрыть шторку в келье. Этот остров начал раздражать Роберта. Он не мог почувствовать себя на нем как дома, пусть и находился тут некоторое время. А чувство безопасности не появлялось от событий, что происходили в мире. Чувство, по которому странник соскучился и уже начал забывать, что это значит. Ему хотелось забыть хоть на мгновение про все, что было. Про то, что ожидает его в будущем.

— Я не хотела вас ранить, мой мастер, — заговорила Онвир.

— Я знаю. Но мне показалось, что ты недовольна.

— Это не так. Я ощущаю, что события ведут вас к испытанию. Вы сами рветесь на него, мой мастер. Несмотря ни на что.

— Да. Я лишь хотел попасть домой. А остальное само как-то получилось, — вздохнул Роберт.

— А где ваш дом, мастер?

— Где. Да уже не помню, он далеко. Очень. Так же, как и твой. Но я его найду, и ты, когда станешь свободной. Ты знаешь, что на краю севера будет Герборт. И он мне поможет в этом, чтобы ты стала свободной, — посмотрел на деву неба странник.

— Поможет, мой мастер? Вы так думаете? — внимательно взглянула на него Онвир.

— Ну, сначала он откажет. Потом окажется, что за услугу он захочет это сделать. Или еще какой-то другой вариант. Мир везде одинаков. А может, мы его и не встретим. Сложно что-либо предположить, — скорчил гримасу Роберт.

— И этого вы желаете? Разорвать нашу связь и попасть домой?

— Ну, если так можно выразиться, то наверное, да. Разве ты не хочешь вернуться на родину? — замялся Роберт.

— Без вас я не хочу, — спокойно сказала дева неба.

— Онвир, когда мы разорвем нашу связь, как ты сказала, и ты будешь сама решать, как жить. Я позову тебя с собой, а ты сама решишь, какой сделать выбор. И только так, как бы мне не хотелось иного, — скомканно сказал странник, ошеломленный фразой Онвир.

— Значит, я буду ждать этого момента, мой мастер. И вы упрямый человек. Мне же просто надо подождать. Как и всегда. В мире, который везде одинаков, но меняется сейчас прямо на глазах, — немного улыбнулась Онвир.

Роберт завороженно наблюдал за этой скромной улыбкой. И еле сдерживался, чтобы не потянуться к ней и не обнять её. На душе у него стало теплей. Он улыбнулся в ответ.

***

Каждый Левант должен достичь облаков. Об этом сказала Рики. Странник обдумывал эту мысль все последнее время. Группа отправилась в дальнюю часть острова в поисках основы ядра. Тропический лес был по-прежнему мягок к гостям. Все смело шли сквозь заросли, не опасаясь насекомых или прочих обитателей леса. Рики держалась рядом с Робертом, рассматривала все вокруг, щупала руками листву, пробовала на вкус фрукты с деревьев. Умудрилась испачкать лицо, надкусывая плоды моринда, а потом долго пыталась перебить горький вкус чем-нибудь другим. Странник через какое-то время привык к поведению новой спутницы и перестал обращать внимание на неё. Рики тогда неожиданно споткнулась о лиану и упала на землю, поранив голые колени и замарав свое бежевое платье. И вместо того, чтобы встать, стала звать Роберта на помощь. Теперь она шла рядом с ним почти под руку. Грави от этой картины всю дорогу язвительно улыбалась в моменты, когда её отпускало похмелье. Онвир, как и прежде, была сдержанной и молчаливой. В воздухе витал сладкий запах. Сидус знал дорогу, которая приведет в нужное место без лишних проблем. Как он и говорил ранее, некоторые древние звери просто не любят, когда ходят по их территории. Поэтому их путь постоянно петлял.

— А эти твари зубастые, как их там, забыл название, надеюсь, нам не встретятся? — заговорил Роберт.

— А, Дегдусы. Не должны. Они все в ущелье на одном краю острова. Спят в основном. В барьере, — ответил Сидус.

— Ну, это хорошо.

— Да. Но, наверное, не для них. Они спят, когда мало еды. А всю в пределах барьера давно съели. Все до голой земли. Теперь спят, пока не появится пища. Раньше насекомые были, которые залетали к ним, теперь со временем насекомых тоже не стало. И птиц тоже, — спокойно сказал одаренный.

— Птицы-то зачем к ним подлетали. Они же умные. Как только появляется место, где их убивают, они со временем обходят его стороной. Не знаю — все, не все, — проговорил Роберт.

— Птицы ушли от нехватки пищи. Всех насекомых множество лет ели Дегдусы. На острове вообще мало осталось представителей фауны, — ответил Сидус.

— Выходит этих тварей надо было давно убить, — повысил голос Роберт.

— Это практически невозможно, они все равно появлялись. Единственным решением было запереть в барьере.

— Это вы просто плохо пробовали, — икнула Грави.

— Грави, а когда найдем Левант, ты сможешь это ядро сформировать? — резко сменил тему Роберт.

— Конечно, смогу, — снова икнула рыжеволосая. — Меня уроды из гильдии, как только поняли мою предрасположенность к силе, с девства на это науськивали. Там должна быть центральная, главная сфера для твоей новой игрушки. И три или более мелких. Зависит от размера Леванта. В них необычный проводник, состоит из частиц. Некоторые элементы известны, типа кварца и магния. Некоторые нет. Я должна буду в главной сфере сжать все до кристаллической формы. С почти предельной плотностью. В остальных, наоборот, довести до газообразного состояния одну, до плазмы другую и до жидкого третью. Если малых сфер больше трех, то там зависит от свойств Леванта. К примеру, плазменные сферы менее стабильны, но прибавят скорости. Их в процессе можно менять. Ну и, конечно, периодически поддерживать центральное ядро и настраивать остальные. Особенно в полете за этим надо следить и постоянно поправлять состояния. И еще область вокруг ядра и размер надо структурировать, — с кислой миной проговорила Каритас.

— Я удивлен, — сказал Роберт.

— А ты думал, если я так разговариваю, то безграмотная, а, Роб? — более тонким голосом сказала Грави.

— А потом что, когда ты это сделаешь? — пропустил Роберт мимо ушей колкость Каритос.

— А потом, господин, мой черед. Я должна буду заполнить ядра своей духовной силой, и он сможет покорять небеса, — вмешалась Рики.

— И ты должна будешь всегда оставаться внутри центрального ядра? — спросил Роберт.

— Ну, если вы тираничный повелитель, то да. Но вы же не такой. Мне, чтобы Левант летел, достаточно поддерживать уровень энергии в ядрах. Остальное время я бы предпочла проводить, как захочу, — пропела Рики.

— А чем ты хочешь заниматься? — спросил Роберт.

— Еще не знаю. Поговорим об этом наедине как-нибудь, повелитель, — улыбнулась Рики.

— Хочешь совет, Роб? Посади её в ядро и пусть там сидит. Про духов обычно говорили, что это чуть ли не боги, а ты себе какую-то странную урвал. Ведет себя она как-то не божественно. Клеится к тебе, как обычная девка, — проворчала Грави.

— Ты кого назвала девкой, много о себе возомнила? Не тебе мне говорить, как я себя должна вести. Или ты сомневаешься в моих силах? — неожиданно стальным голосом заговорила Рики.

— А что ты мне сделаешь, игрушка светлоголовая? — сверкнула глазами Грави.

— Так, хватит. Дня не прошло, а вы уже ругаетесь. Мы в одной лодке, вы мне все нужны. Грави, спасибо за совет, но принуждать никого не хочу. Рики, не угрожай. Онвир! — задумался Роберт. — Онвир, улыбнись.

— Так необычно. Не помню, ругалась ли я раньше с человеком. Я все поняла, повелитель, — замурлыкала Рики.

— Все! И зачем я поперлась сюда, непонятно, — махнула рукой Каритас.

Дева неба посмотрела на путника и её губы сложились в нечто, отдаленно похожее на улыбку. Выглядело это странно. Выходило, что она просто выполнила приказ. И как только это увидел Роберт, он укорил себя за необдуманную фразу. Его настроение резко ухудшилось. Группа замолчала. Каритас медленно, но верно уничтожала запас воды группы. Рики уже держалась за руку и улыбалась, словно это была не более чем прогулка. Странник абсолютно не понимал, что у неё на уме. В эфирном мире она вела себя иначе. И сейчас её поведение было странным и непонятным.

— Не, Роб. А ведь если дело выгорит, ты, так сказать, завидным мужиком будешь. Со своим Левантом, да и одаренный какой-никакой. В любой стране, если они еще останутся, тебя с распростертыми объятьями будут ждать. Богатым будешь. Это я к чему. Раз ты не мой хозяин и не мой мужчина, значит, ты мой наниматель, выходит. И тогда вопрос. Где мои деньги, Роберт? — нарушила тишину Каритас и хихикнула.

— А может, мы партнеры, и всю добычу будем честно делить? Или я твой мужчина, ты просто этого еще не знаешь. Ну, или есть вариант, что из-за чувств ко мне ты готова бесплатно помогать, — ухмыльнулся в ответ Роберт.

— Из-за чувств к тебе я готова тебя убить. Мужчина, про которого не знаю, идет под ручку с другой, как на прогулке, — закатила глаза Каритас.

Роберт промолчал в ответ. Он решил, что если скажет шутку в ответ, то словесная перепалка продолжится. А сильно нарушать спокойствие леса он не желал. Задача была пройти тихо. Успокаивало то, что Онвир несла свой меч на плече, это говорило только о том, что врагов рядом быть не должно. Несколько моментов были все же не ясны. Один из них заключался в непонимании того, что если весь остров — Левант, то почему не избавились от Дегдусов. Роберт подумал, что их можно было посадить под барьер в безлюдных землях. Но спрашивать об этой возможности Сидуса не стал. За время пребывания в храме древних странник понял, что информация о том, что весь остров — Левант, доступна далеко не всем. И раскрывать чужих тайн он не хотел. Вторым вопросом была кажущейся странной ситуация, что рядом с храмом есть заготовка основы ядра другого. И если верить главе ордена, то нынешние люди не могут повторять эту технологию. И наконец, ему казалось невозможным за столь короткий срок поднять в воздух готовый к путешествию небесный корабль.

Онвир резким движением схватила темный клинок в левую руку. Группа замерла на полушаге.

— Мы близко, за деревьями на берегу нужное место, — тихо сказал Сидус.

— Там что-то есть, мой мастер, — проговорила Онвир.

Уже на цыпочках, стараясь не тревожить листву и не создавать лишних звуков, группа пошла дальше. Рики по просьбе странника замыкала группу. Он опасался, что она могла снова упасть или что-то еще, что привлекло бы к ним внимание. И через некоторое время осторожного движения стало ясно, что насторожило деву неба. Высотой где-то в два человеческих роста, из полупрозрачной серо-черной массы с сотнями ртов по всему телу, с крючковатыми острыми зубами, создание походило на огромную личинку гусеницы, над которой надругался её создатель. Это был один из дегдусов. Без ног или других конечностей. Глаз также не было видно, только пасти, которые словно грызли все вокруг себя без остановки. Вокруг бестии не было травы, и шлейф голой земли тянулся куда-то вдаль. Создание жадно пыталось поглотить ворота, которые вели внутрь сферы. Шарообразный купол, весь заросший растительностью возвышался посередине небольшого клочка земли. А место входа можно было увидеть по слабому углублению. Дегдус будто знал, где проход и снова и снова проверял старые ворота на прочность, не давая им передышки.

— Отвратно, — вздохнул и выругался Роберт. — Он хоть нас не видит, надеюсь? И что он там забыл, жрал бы деревья, чем не еда?

— У них нет глаз. А туда он идет понятно отчего. Дегдусы поедают все с частицами силы духа. Они есть во всем. В ядре силы, несомненно, больше, — задумчиво сказал Сидус.

— Так эта тварь нам весь план похерит, если внутрь попадет? Как его одолеть можно? Или прогнать? — скривился Роберт.

— Никто не знает, как, — чуть подумав, ответил Сидус.

— Может барьер. Как только его создать? Я умею только вокруг себя создавать. И удержит его или нет, не знаю, — Роберт посмотрел на всех по очереди, все молчали.

— Я попробую, мой мастер, одолеть его, — в ответ спокойно сказала Онвир, крепче затягивая тесьмой свои волосы.

— Нет уж. Подожди, — покачал головой Роберт.

— Роб, если ты барьер защиты на себя накладываешь, то и на других можешь. То же самое, только направляй в другое место и наизнанку, — прошептала Грави.

— Сидус, а у тебя какая предрасположенность в силе? — спросил странник.

— Подчинение животных. Некоторым зверям я могу навязать свои команды. Дегдусы не в их числе. С ними такое невозможно в принципе, — ответил одаренный.

— Замечательно! — протянул Роберт. — Просто замечательно.

— Повелитель, если я запущу ядро, то любое использование сил духа могу приумножить и сделать так, чтобы оно подпитывалось моей силой. И не рассеивалось. И врата для меня откроются, — с детской улыбкой сказала Рики.

— Сделаем так, — после паузы спокойно сказал странник.

Даже укус одной пасти дегдуса с основном смертелен, вырваться невозможно. Об этом сообщил одаренный остальным. И именно эти слова прокрутил в голове странник, когда медленно, по большому радиусу стал обходить монстра. За ним почти шаг в шаг следовала дева неба. Дегдус, скрипя и фыркая, вгрызался в камень, его заостренные акульи зубы издавая мерзкий звук, царапали старые двери. Роберт осмотрелся, не торопясь, внимательно. Небольшая поляна, на которой он находился, вела к обрыву, который завершался берегом. Важно было понять, что рядом нет других представителей вида зубастых. Онвир на безмолвный вопрос её мастера отрицательно качнула головой, она не чувствовала других монстров. На противоположной стороне из кустов показалась Грави и помахала рукой путнику.

— Наверное, глупо было их вдвоем оставлять, передерутся. Тебя к ним тоже надо было назначить. Я бы и сам справился, — тихо проговорил Роберт.

— Я должна быть с вами, мой мастер, — откидывая в сторону темные ножны, сказала Онвир.

— Пора начинать, — размял кисти Роберт и закричал во все горло. — Тварина многоротая, хватит портить мой будущий Левант.

Дегдус не обратил на человека вдалеке никакого внимания и продолжал обстоятельно точить сотни зубов о камень. Ничего не поменялось. Грави издалека почти было не видно, но путник мог поклясться, что услышал её язвительный смех. Роберт вытянул руку вперед и через мгновение выпустил невидимый сгусток энергии в пожирателя монстра. И это тоже не дало эффекта. Роберт проворчал себе под нос ругательства и подумал, что раз дегдус не реагирует на всплески силы духа, то либо они слишком далеко, либо то, что внутри ядра, гораздо аппетитнее для него.

— Онвир, дорогая моя, можешь чем-нибудь садануть по этой гусенице ненасытной, — приподняв бровь, сказал Роберт.

— С удовольствием, мой дорогой мастер, — выразительно поглядела на странника дева неба.

Роберт уже давно отметил для себя, что все, что делает черноволосая, выполняется отточенными и одновременно плавными и красивыми движениями. Это проявляется во всем у девушки, вплоть до походки. Вот и сейчас, вскинув и чуть приподняв одну руку, а другую заведя за спину, дева неба немного сместила вес тела на одну ногу. Это больше походило на начало танца. Странник, немного зная о том, как девушка становилась той, кем является теперь, не совсем понимал, где проходила грань между обучением бою и танцем. И пока он это обдумывал, где-то посередине поляны между ним и монстром образовалось сначала синее свечение, потом оно переросло во что-то, напоминающее шаровую молнию. И как только шар сформировался окончательно, он с огромной скоростью перелетел половину поляны и с фонтанами искр погрузился в тело дегдуса. Распыляя остатки разрядов молний вокруг твари. Монстр захрипел сотней ртов, но с места не сдвинулся. Крутанулся на месте, вокруг своей оси. А потом с места метнулся в сторону Грави и Рики.

— Да вот же тварь, — закричал Роберт и побежал вперед. — Онвир, повтори!

Вторая молния была чуть меньше и менее эффектно поразила монстра. И это лишь замедлило странное создание. Роберт подбежал ближе к чудовищу и снова применил на нем свой самый популярный прием использования духа. Обычные люди после такого падали на землю, а по дегдусу даже было не ясно, заметил он это или нет. Из-за отсутствия головы было невозможно понять, на что реагирует создание. Как был и неочевиден момент смены курса у зубастого создания. Поэтому неожиданно Роберт затормозил ногами после бега, раскидывая землю пятками сапог. И после этого резко побежал назад вместе с Онвир. Та хотела попробовать ранить противника заряженным силой мечом, но странник этого сделать не дал и потащил за собой. Ему снова послышался иллюзорный смех Каритас. Он был уверен, что его резкий разворот выглядел смешно и нелепо. Но при этом был необходим. Дегдус для своей формы и размера оказался на редкость прыткой тварью и по скорости почти превосходил человека, бегущего на разрыв. Именно так бежал странник. И если его деве неба такой темп давался легко, то ему уже казалось, что земля уходит из-под ног.

Многоротый не останавливался. Даже когда край утеса был рядом. Даже когда девушка и парень разделились и в этот момент Онвир в очередной раз ударила разрядом молнии по чудовищу. Даже когда на пути к добыче по краям разбушевался вихрями ветер. Но дегдус остановился в тот момент, когда лакомая добыча исчезла в один прыжок из поля зрения и дальше был лишь обрыв и вода.

— Да сука, — вздохнул Роберт. — План два.

Странник вытянул полусогнутые руки вперед и сделал движение, словно поймал перед собой невидимый шар. Ему очень быстро было нужно успокоить дыхание, заглушить как положительные, так и отрицательные эмоции. Представить в голове завершенный образ силового духовного поля вокруг монстра. Проиграть ощущение, как сила формируется в руках, питаемая его душой. Завершить действие, задав ему цель. И в это мгновение Роберт смог ближе рассмотреть все однообразие ртов создания. Дегдус подбирался все ближе. Барьер не вышел.

— Я помогу, мой мастер, — послышался из-за спины голос Онвир.

Дева неба в три рывка добралась до чудовища, взяв клинок в обе руки очень размашистым ударом, словно косой задела самым концом острия плоть противника. Черная жидкость брызнула в стороны. Дегдус не остановился. Дева неба резко отбежала в сторону и как только отдалялась хоть на какое-то расстояние снова меняла направление. Ей понадобилось немного времени, чтобы заметить, что создание свою скорость перемещения набирает постепенно. А значит, удирать от него по прямой сложнее. И то, что дева неба это все поняла раньше всех, вновь поразило Роберта. Но его и испугало то, что все ранения, что наносила Онвир, затягивались в тот же миг. Роберт снова попытался создать барьер вокруг зубастого создания и снова потерпел поражение.

— План три, — закричал громко странник во все горло.

Кошки и лисы дружат весьма редко. Но и те, и другие также часто держатся вдали от волков и им подобных. И когда дева неба вдалеке снова обегала по кругу монстра, рассекая его клинком, шипя друг на друга, Рики и Грави подобрались к воротам Леванта. Дух ядра не лгала. Как только она к ним приблизилась, они отворились. Застоявшейся порядком запах хлынул из разрастающейся щели прохода. Каритас забежала внутрь первой, провалившись своими сапожками по щиколотку в пыль и что-то серое и непонятное.

— Не подведи моего господина, одаренная, надеюсь твой язык наравне с навыками, — жестко сказала Рики.

— Смотри сама не оплошай, а то за ручку с ним не походишь больше, — огрызнулась Грави.

— Твоя зависть глупа. Никто тебе не мешает в твоих желаниях, — надменно сказала Рики.

— А, да иди ты. Все, не до тебя, больная, — махнула рукой Каритас.

Можно сотню раз повторить теорию, но это никогда не заменит хоть одного практического действия. Каритас изучала теорию формирования ядер Левантов сотни раз. Но делала это впервые. Именно у этого образца оказалось семь ядер. Три маленьких, три — более крупные и одно центральное. Сейчас перед рыжеволосой одаренной стояла задача запустить минимум четыре из них. Практически в полной темноте, по щиколотку в пыли и том, что оставило внутри время, Каритас пыталась привести в нужные состояния материи в каждом из ядер. И то ли от того, что по факту это сейчас был один из самых старых Левантов, которые никогда не использовали, то ли это была особенность конкретно этого экземпляра, но Грави терпела неудачу за неудачей, а её запас сил быстро кончался. Уже через некоторое время она упала на четвереньки, так как не смогла удержаться в положении сидя. В глазах помутнело, и темнота смешалась в одурманенном взгляде. Одаренная, тяжело поднимаясь, снова приступила к своей задаче, вытерев пол со лба, прекрасно зная вид надменного духа ядра, что стоял за спиной. Прекрасно представляя насмешку в её глазах. Но отвлекаться было нельзя, времени было недостаточно.

Умом монстр не блистал, подумал странник. Но компенсировал это невероятной живучестью и невосприимчивостью к атакам. Онвир без остановки гоняла создание по всей поляне. Резко сближаясь, нанося удар и снова отступая. Иногда она применяла силу духа, но эффект от использования был меньше, чем от тяжелого клинка. Дегдус в погоне за ней не обращал никого внимания на Роберта. И у странника появлялись возможности снова и снова пробовать создать барьер. Н оу него не получалось. И оставалось путнику только смотреть, как дева неба одна сражается с созданием, а точнее тянет время.

Даже среди себе подобных Онвир отличалась невероятной волей. И она не была бы собой, если бы не пыталась в кажущемся заранее проигранном сражении искать способ победить. И раз за разом она использовала разные комбинации и приемы. Видя, как девушка сражается, никто бы не подумал, что ей тяжело, никто бы не поверил, что её суставы ноют, как и у всех, никто бы не спросил, устает ли она. Постоянная маска на её лице все это скрывала, ей было удобно не показывать свои чувства, но от этого ноша была не менее тяжела. И хоть после продолжительного боя черный клинок казался особенно увесистым, эти труды дали пользу. Онвир поняла, что оболочка создания гасит всю духовную силу. А пастям и подавно нанести какой-то урон сложно. Они постоянно клацают зубами с любыми ранениями и по ощущениям способны перегрызть и размолоть даже металл. Но в миг, когда наружная серая оболочка рассечена, за ней защиты нет. Туда можно нанести удар. Но вся сложность была в том, что наружная оболочка почти мгновенно восстанавливалась, как бы сильно её не разрывали.

В сути плана три Онвир должна была довести за собой дегдуса ближе к ядру Леванта. И сделать это она была готова, даже если сможет только ползти. Небольшая улыбка проступила на губах, сражение ей нравилось. Оно было тяжелым. Как только она оказалась в нужной точке, дальше она должна была отступить. Но это не означало, что атаковать она не могла. И дева неба проделала то, что придумала во время боя. Улыбка на её лице стала более отчетливой и хищной.

Роберт подбежал к проходу в ядро и на ступенях внизу нашел лежащую без сознания Грави. Девушка была белой, мокрой и холодной. Странник быстро проверил дыхание — оно было. Казалось, что Каритас уже ползла навверх и отключилась от бессилия. В бессознательном состоянии рыжеволосая ухватилась за руку путника и потянулась к нему. Роберт сунул ей в руку флягу воды и оторвался от объятий.

— Прости, Грави, времени нет, ты молодец, — тихо проговорил путник спускаясь по лестнице.

Все, что было дальше, было залито золотым светом. Ядро оказалось во много раз меньше, чем-то которое он видел в храме древних. И сейчас в центре стояла Рики, её светлые волосы развевались от невидимого ветра. А ладони излучали тот самый свет, она протянула их к небу. Рики улыбалась, надменно озирая странника.

— Это ядро и все, что вокруг, теперь в моей власти, повелитель, — послышался голос с тоном, как при их первой встрече в эфирном мире. Одновременно стальной и властный.

В ответ Роберт коротко кивнул головой и так быстро, как только смог, поднялся наверх. И как только каменные ступени перешли в ровную поверхность земли, он услышал громкий визг, который одновременно издали десятки ртов. От этого звука все внутренности у странника сжались, и появилось нехорошее предчувствие. Дыхание участилось, он, как шальной, метнулся на источник шума. Онвир смогла исполнить свой план. Вновь сблизившись на дистанцию в три шага от дегдуса, она, держа одной рукой клинок, рассекла верхнюю оболочку снизу вверх. Нагретый от боя клинок взмыл в небе, напряженный и звенящий. И в этот же миг другой рукой дева неба направила разряд голубой молнии в разрез. Все произошло настолько быстро, что глаза странника не смогли рассмотреть даже все движения. И только успели увидеть, как черноволосая девушка уже была в семи шагах от монстра. Дегдус заревел и завертелся на месте, словно пытаясьуйти под землю. В воздухе неприятно запахло паленой гнилью, это перебило и без того беспокойное дыхание.

Дева неба медленно по кругу обходила чудовище и внимательно смотрела на его реакцию. Монстр впервые перестал шевелить челюстями и его движения стали медленней. В неожиданном рывке Онвир с такой силой утопила лезвие почти по самую гарду в монстра, что это потребовало много усилий для неё, и это было видно по напряженным скулам и вискам. Роберт это заметил. И замер. Темное лезвие заискрило, и монстр завизжал сильней в момент, когда черноволосая наполнила его силой и начала поворачивать и крутить внутри плоти. И вдруг случилось то, чего она уже не ожидала. Словно раненый зверь, дегдус взбесился. И крутнувшись на месте, отшвырнул деву неба от себя. Онвир до последнего не выпускала свой меч, который так и остался торчать из чудовища. И в итоге она отлетела и силой в печаталась в каменную защиту ядра. Дегдус, издавая визг, неровно потащился к упавшей девушке. Которая, как только очутилась на голой земле, в одно движение поднялась на ноги, сгруппировалась, ушла от атаки вправо, успев в этот момент всадить в торчащий меч еще один разряд молнии. Можно было только представлять, сколько тренировок прошла Онвир, чтобы в любой ситуации не мешкая и на интуитивном уровне защищаться и нападать одновременно. Но, сколько бы ни было тренировок, банальных ошибок порой не избежать. Черноволосая споткнулась и упала. Сказывалась усталость и то, что в последнее время она непрерывно сражалась. Ей понадобилось мгновение, чтобы начать вставать, как и дегдусу, чтобы оказаться в паре шагов от неё. Как и Роберту, который бежал со всех ног.

— План четыре, бес его, — прохрипел, задыхаясь, странник.

Сначала путник швырнул свою булаву в монстра, как он и предполагал, это не замедлило монстра ни на миг. Та отскочила и упала рядом. Потом он отправил сгусток энергии величиной, какую только смог создать, в чудовище. И это дало ту каплю времени, чтобы Онвир успела подняться и отойти. Монстр урона не получил, но немного замедлился, а свою скорость движения создание набирало не сразу.

— Онвир, встать за мной, быстро, — крикнул странник. — Теперь нет выбора, — шепотом добавил он себе.

Его руки обхватили словно невидимый шар. Роберт с силой выдохнул весь воздух, что был в легких и потом наполнил их до отказа снова. Очень быстро представив все те мысли, как сильно эта тварь ему противна за то, что она причинила боль Онвир. Представив, как дегдус умирает и верещит от боли. Заглушил эти эмоции идеей, что это глупое существо не стоит презрения. Не стоит эмоций. И в момент, когда руки Роберта наполнялись энергией, которая перетекала из области сердца, пришло понимание, которое казалось неприступной стеной. Что если сейчас не получится, то это будет конец для него и его спутницы. И пришла мысль, что если этому суждено быть, этого не избежать. Пришла мысль, что он будет бороться до последней капли крови в любом случае.

— Как будет, так будет, — прошептал Роберт.

И в шаге от странника чудовище ударилось о почти невидимую преграду, попятилось, и там случилось то же самое. И через несколько попыток дегдус забился в истерике, пытаясь пробить барьер по очереди с каждого края. Роберт шатнулся на ногах, ощутил горячие ладони Онвир на спине, она его придерживала, не давала упасть. Руки странника затряслись от напряжения. А вены на лбу разбухли. Чувство крови во рту отдавалось железным привкусом. И все это казалось для него не важным, черные волосы скатились по его плечу, дева неба прижалась к нему и не давала упасть. Роберт улыбнулся, подумав, что тесьма, которой девушка так тщательно стягивала волосы, не выдержала встречи с этим чудовищем. И вдруг он почувствовал радость от этого момента, от мысли, что он смог защитить Онвир. Ему захотелось принять её объятья. Это давало сил держать барьер, ему показалось, что он сможет вместе с ней поддерживать его вечно.

Барьер вдруг стал золотого цвета и вместе с этим изменением Роберт облегченно опустил руки. Монстр без остановки бился в истерике, темный клинок по-прежнему торчал из его тела. Страннику было сложно даже стоять на ногах, но он медленно пошел к ядру. Там была Грави, которой нужна была помощь. Там была Рики в неизвестном состоянии.

— Онвир, ты почему не убежала? Убить его невозможно, — спросил Роберт.

— Любого врага можно победить. Если узнать как, мой мастер. Я ошиблась, — как-то нескладно и прерывисто проговорила дева неба, что было несвойственно ей.

— Ты себя ведь измотала, а наш уговор после разрыва контракта забыла? Кто беречь себя будет до этого момента-то? Я ведь его жду, — улыбнулся Роберт.

— И я, мой мастер.

***

В тумане путь лежит порой, это принять нам должно. Но цель всегда подсвечена звездой, будто она порочна. Именно это означала небольшая гравировка внутри ядра. Роберт долго и задумчиво смотрел на эту надпись на незнакомом ему языке, выцарапанную рунами. А потом вновь пошел по кругу внутри. Ему до сих пор с трудом верилось, что теперь это все его. И иногда мелькала в голове мысль, что определенно должен быть какой-нибудь подвох в этой истории. После стычки с дегдусом прошел день. Сразу после пленения монстра странник помог Грави. Как он и предполагал, запуск ядра Рики дался более легко, чем рыжеволосой. И легче, чем самому Роберту. По итогу дня у него не было сил даже удивляться. И потому появление Сидуса в компании огромного тигра было проигнорировано. Помощь к тому моменту уже не требовалась. В то время путник попросил одаренного сообщить в храм о том, что им на пути встретилась бестия. И пока Сидус этим занимался и искал зверя себе в помощь, чудовище было пленено. Все были вовлечены в подготовку летающего ядра, и у Роберта получалось время от времени обмолвиться парой фраз с остальными.

— Роб, ты почему от этого уродства еще не избавился? И куда местные смотрят, — послышался голос Каритас.

— А специально оставил. Будет бомбой, раз так случилось, — пожал плечами путник.

— Бомбой? — протянула Грави. — Это вообще что?

— Это когда неожиданно и разрушительно, — улыбнулся Роберт.

— Странное слово. С настройкой котлов Леванта закончила, Роб. Все работает.

— Грави, ты просто золото, — сильней улыбнулся странник.

— Да что вы говорите, господин мой хороший, — с улыбкой и хитрыми глазами ответила рыжеволосая.

У Леванта уже состоялся первый полет, если это можно было так назвать. Ядро с небольшим куском земли, оторвавшись от острова, поднялось чуть выше крон деревьев и приземлилось рядом с храмом древних. Теперь все это готовилось к полноценному странствию. Из знаний одаренных из храма было ясно, что это ядро планировалось как одно из самых маленьких. И назначение его было как у спасательной шлюпки. А характеристики малых ядер были приспособлены под скорость и малый вес сооружения. Роберт решил усилить это свойство и сделать минимальное сопротивление воздуху. Эта идея отвечала его цели. Поэтому площадка вокруг ядра была стреловидной формы. Грави с небольшими перерывами на отдых шаг за шагом уплотняла участки земли вокруг центра Леванта. А одаренные из храма со способностями к геомантии превращали в твердый камень внешний слой основы. Строение вокруг ядра было спланировано в виде шарообразного купала. Мастера и одаренные сначала сопротивлялись этой идее Роберта. В их умах было привычнее воздвигнуть малое подобие отделения гильдии. Но сопротивляемость воздуху у шарообразного здания была меньшей, и вес тоже. В ущерб прочности. Купол строился из дерева, стекла, металла и камня. Первое время было удивительно смотреть, как Левант очень быстро преображается, когда строительством были заняты обладатели сил духа. Многие тяжелые процессы, такие как просушка древесины, создание нужного изгиба у цельного куска породы, происходили в тот же миг.

Многим из того, что обычно делали в Леванте, Роберт был готов пожертвовать. Так же, как и когда-то в своем доме в царстве Марэ. То его жилище больше походило на домик охотников в лесу. Небольшой и наскоро построенный. Странник, когда смотрел, как строится его новый необычный дом, иногда вспоминал о старом. И предположил, что его теперь кто-то уже занял или вовсе разграбили, или теперь эти земли принадлежат духам. Про дегдуса в оковах барьера так же не забыли, и после того как с трудом вынули меч Онвир из его туши, вокруг монстра построили сплошную каменную стену с металлическими прутьями на верхушке. Если верить выводу Сидуса, эта могло сдержать чудовище ненадолго в случае рассеивания барьера. Небольшой кристалл на камне служил как поглотитель шума и визга, который издавали десятки пастей создания.

Мастера и одаренные некоторое время с интересом занимались новым проектом. Происходило это по определенным причинам. Такого рода задачи уже очень давно не выполнялись и текущая отличалась от всех прошлых своей идеей. Одаренным из храма нужно было досконально просчитать и проложить акведуки в земле для лучшей работы ядер. А также верно высадить растительность на клочке земли. Как оказалось, чтобы Левант взмыл в небо и мог долго там быть, вокруг него должны быть многие элементы, что есть на земле. Внутренние течения воды, земля, камень, растущие деревья и трава. А также в задачу мастеров силы входило обеспечение нового Леванта всеми доступными приспособлениями.

До этого момента Роберту не верилось, что за столь короткий промежуток времени можно такое сделать. Когда он смотрел на огромные глыбы камня с фортами и замками по центру, даже ребенок понимал, что это мог быть труд нескольких поколений. Но то, что воздвигалось сейчас парящими в небе молотками и зубилами, должно было быть завершено совсем скоро. Купол должен был в себе спрятать два этажа. На первом ярусе планировались расположить вход в центр ядра, общий холл, мастерскую с подобием лаборатории, оружейную, совмещенную с кладовой, обеденную зону. На втором — шесть небольших комнат и зал управления Левантом и смотровую площадку. По всем меркам выходил самый скудный набор помещений. Но и самый быстро возведенный.

Завершение строительства все приближалось, а вместе с ним и беседа с мастером Бонумом. Секреты, что он задолжал страннику, должны были выйти наружу.

— Должен быть наречен, повелитель, — указала Рики пальчиком на купол.

— Название, — задумался Роберт. — Антарес.

— Почему Антарес? — спросила Рики.

— Это название яркой звезды. Её по ночам было видно из окон дома, — ответил Роберт.

— Значит отныне я дух Антареса, повелитель, — неожиданно серьезно сказала Рики.

Отныне ты его пленница, подумал Роберт, но не стал это говорить вслух, все было написано на его лице. Странник побрел бесцельно теперь уже по контуру основы, наблюдая, как металл из твердой формы становился текучим и потом снова нерушимым. Под его ногами прямо на глазах росли травы и цветы, ярко-зеленые листики вперемешку с белыми лепестками бутонов. Рядом на равном расстоянии друг от друга тянулись к небесам стволы вишни. Одаренные, что могли повелевать растениями, помогали им пройти путь роста за день.

— Удивительно, согласись. На что способен человек, обладая силой духа, — заговорил мастер Бонум, появившийся откуда ни возьмись.

— Соглашусь. Уже почти все готово, — ответил Роберт.

— Да. И несмотря на это, несмотря на все это могущество, мы опасаемся троп духов и всего, что с ними связано. Знаешь, моя предрасположенность — это огонь. Я им управляю. Могу все вокруг заставить пылать. Но духам огонь и любые другие духовные силы не страшны. И вот со всем этим могуществом мы должны прятаться или сбегать, пережидать. В свое время, когда континент впервые встретил членов дома неба. Их испугались такие как мы с тобой, в первую очередь. Как думаешь, почему? — спросил глава ордена.

— Они имеют сопротивляемость к силам духа, — повел бровями Роберт.

— Именно. Чем больше власть, тем страшнее её лишиться, Роберт. Благо дом неба занял нейтральную позицию и не стал лезть в сложившийся уклад. Зато в него залез Герборт. И был довольно близок, — засмеялся Бонум.

— Я так чувствую, речь сейчас о нем пойдет, мастер, — чуть тише сказал странник.

— О да! И не только. Хотя он одна из ключевых фигур этой истории. Ирония Герборта, как говорится, — улыбнулся и хлопнул в ладоши Бонум.

— Не слышал такого, мастер. Как и до сих пор не услышал, зачем вы мне помогаете. Или вы со всеми так щедры, что велите всем мастерам храма помочь незнакомцу? — резко обрубил Роберт.

— Ну, незнакомцев тут немного, а если даже и есть, то они не являются хозяевами сильнейших дев неба. Не имеют дружбы с одаренными с силой как у Грави Каритас. И уж точно они не заключали контракт с духом ядра. А вот ты везде успел, — засмеялся мастер гильдии.

— И дальше последует, что я должен что-то сделать, раз такие расклады, — вздохнул странник.

— Нет, — спокойно ответил Бонум. — Дальше расскажу тебе кое-что. А что делать — это только твой выбор.

— Или только видимость его, а если задуматься, то выбора нет, мастер. Это я уже проверил сполна.

— Думаешь? — внимательно взглянул на него Бонум. — Разве хоть один из моих коллег заставлял тебя делать что-то? Или я когда-нибудь? Помнишь изображение внутри храма, рука, что поддерживает звезду? Идея четвертого ордена — не заставлять, а лишь направлять. Выбор остается за тобой. Ты сам сюда пришел и, замечу, попросил помощи.

— Расскажите про это Грави, её еще с малого детства не выпускали из гильдии, пока не сбежала, — усмехнулся Роберт. — И есть такая вещь, как манипуляция. Грань между ней, наставлением и поддержкой очень тонка.

— Согласен. Но ответственность за решения в итоге на нас самих. И снимать с себя эту ответственность — означает не разобраться в себе. А Грави Каритас держали в стране Монтивагус. Знаешь, не все придерживаются моих правил. Континент большой, и чем дальше, тем сложней уследить. Вот, как и сейчас, когда больше половины северных отделений, где-то на краю севера с одним отступником предали орден, — спокойно сказал Бонум, не заметив вызова странника.

— И снова мы возвращаемся к теме этого человека, мастер. Выходит, я должен спросить, зачем и почему? — пожал плечами Роберт.

— Спроси! Не отвечу. Не знаю! — огляделся глава, отведя взгляд. — Я по докладу одного шпиона знаю, что он делает, лишь отчасти. Но зачем и какова цель, не знаю. И вот сейчас он собрал всех людей, каких только смог, у кого контракты с девами неба, и направился на край севера. Прихватив с собой почти всю армию. А зачем — не ясно.

— Странно. Он же создал эти узы. Он мог просто давным-давно сам подчинить себе хоть весь дом неба, — медленно сказал Роберт.

— Вот и нет. Ирония Герборта. Когда он создавал это цикличное заклинание силы, глава дома, великая Оруэль, внесла поправку в него в последний момент. Её дом проиграл, но и своего Ридус не добился. И чтобы заключить контракт и чтобы ритуал был успешным, дева сама выбирала себе хозяина. И ни одна из них не выбрала самого творца контракта. Ирония Герборта в том, что если чего-то сильно желаешь и готов пойти на все немыслимое, именно это тебе не достанется никогда. Не напоминает желание во чтобы то ни стало попасть к северным вратам, Роберт? — похлопал по плечу странника Бонум.

— А зачем вообще ему на краю севера нужны девы неба? — после паузы спросил странник, сделав вид, что пропустил последнюю фразу мастера.

— Этого я точно сказать не могу. Я лишь знаю, что Онвир и ей подобные могут выживать на другой стороне врат. Именно это и просил у них Герборт до войны. Дом неба отказал ему. Дальше ты знаешь. Видимо, цель его не изменилась. Он что-то хочет сделать за вратами. И ему нужны сестры неба с их сопротивляемостью. А сейчас для него самый благоприятный момент, ведь все Леванты, что были на границе врат, вернулись в свои государства. И для него путь открыт.

— Ну а что он хочет сделать, может закрыть их? — спросил Роберт.

— Может. Только после того раза, когда его видели там в последний раз, его Левант вопреки приказам охраны границы врат приблизился к ним. После этого тропы духов начали движение. Мы давно догадывались, что духи так или иначе прибывают из северных врат, — проговорил Бонум.

— И вы хотите его остановить, мастер? С армией одаренных, дев неба и множеством Левантов? — повысил голос Роберт.

— Я лишь хочу времени. А для этого надо заморозить врата. Закрыть их неподвластно никому, я думаю.

— Ради спасения мира и доблести, конечно, — цыкнул Роберт.

— Не ради мира. Ради себя, Роберт! Ради себя, — поднял вверх палец Бонум. — Ты жаждешь попасть на север, но ты можешь сделать нечто большее. Твоя спутница из дома неба сможет тебе помочь, как и остальные. И те силы, что я могу туда отправить. Я не хочу поднимать в последний раз этот храм и пережидать смерть в небе, лишь приближая этим свою собственную. Это не по мне! Но и заставлять тебя бессмысленно. Решай сам. А я лишь могу поддержать тебя в этом и поэтому помогаю, отвечая на твой первый вопрос, — развел руками мастер Бонум. — И да, если Герборт пропадет в тех краях, контракт с Онвир не разрушить.

— А вы не боитесь мне помогать, мастер? Я ведь не даю гарантий, что начну исполнять ваши идеи. У меня свои сугубо личные цели, — спокойно сказал Роберт.

— Я знаю твои путь и те выборы, что ты делал. А значит, могу верить, что ты сделаешь то, что нужно. Могу верить, Роберт. Подумай над этим.

— Я знаю, что я явно не тот, кому под силу что-либо сделать с вратами, и Онвир рисковать я не намерен, — прошептал Роберт, когда его собеседник уже ушел.

День двигался к закату. Все вокруг строительства Антарес было наполнено запахами свежей листвы, дерева, горелой смолы. Каменная ограда почти в человеческий рост складывалась кусочек за кусочком. Путник заинтересовался вопросом, почему при таких умениях в строительстве храм древних выглядит таким старым. Людям, которым для этого даже не надо брать молоток в руки, и в голову не приходит подлатать и обновить древнее здание? Но этот вопрос было некому задать. Роберт отошел уже дальше и смотрел на Левант чуть издалека. Силуэт Антареса выделялся, и стало ясно, что причудливая форма, где бы он ни оказался, будет привлекать к себе внимание. Странник брел сквозь траву, сам не зная зачем, может потому, что хотел все обдумать. А может и потому, что там чуть дальше Онвир смотрела на закат солнца. Ослепительные лучи, отражаясь от морской глади, перетекали в багровые цвета, окрашивая синюю бесконечность вод. Ветер взмывал в воздух бесчисленную пыльцу цветов. Растениям приходилось тяжело без насекомых, и они приспосабливались, как могли.

Дева неба по пояс скрылась в траве и спокойно наблюдала за морем. Вид был замечательный. Роберт аккуратно присел рядом, без слов. Он побоялся нарушить этот момент, эту песню приливов воды и потоков ветра. Ему показалось, что сейчас Онвир в необычном состоянии. Об этом ему сказала расслабленная поза девушки, откинутый в сторону темный клинок, задумчивый взгляд. А самое главное — живое лицо, не каменное и словно безразличное, как он привык видеть. Он было умиротворенное, но при этом брови говорили о задумчивости.

— Мастер, если вам придется выбирать между возможностью разорвать контракт со мной и добиться своих целей, что вы выберите? — нарушила тишину Онвир.

— Неожиданно, — помедлив, сказал Роберт. — Сильно надеюсь, что такого выбора не будет. Но выберу твою свободу.

— А если придется выбирать между тем, что просил сделать глава, и мной? — сразу спросила дева неба.

— Я тобой рисковать не буду. Нет уж, — хмуро ответил странник. — И никем не буду.

— Но если это будет необходимо? Если выбора не будет, — посмотрела в глаза Онвир.

— Значит пусть все идет к черту. Это все череда случайностей, что привела нас к этому. И ты не должна страдать из-за меня. Если все пойдет скверно, значит, мы переждем этот гребаный потоп смерти в небе. Вместе, и никак по-другому, — Роберт не отводил взгляд от глаз девушки.

— Вы думаете, случайность и то, что вы — мой мастер? Все, что было, не случайность. И никогда этим не было, мой мастер, — спокойно сказала Онвир.

— Да без разницы. Мы можем гадать сколько угодно. Нет смысла думать. Все равно все пойдет черт знает как. Но такие жертвы — это не выход. Знаешь, смотрю на этот закат, это возможно последний раз, когда мы так спокойно можем сидеть и разговаривать. И сейчас, хоть это и неправильно, но я хочу сделать кое-что. Извини меня.

Роберт одним движением прижал к себе черноволосую девушку. Их лица стали совсем близко, как и их души. Странник чувствовал немного холодный аромат цветов. Но такой приятный для него. Он крепко сжал ладонь Онвир и замер. Она смотрела ему в глаза синим океаном, отражавшим бесконечное звездное небо. Она не сопротивлялась.

— Я бы жалел потом, если бы это не сделал. Хоть и нарушил свои правила, — улыбнулся странник, сильней прижимая к себе деву неба.

Онвир промолчала, её лицо не отражало ничего. Странник глубоко вздохнул, ослабив свои объятья.

— У меня есть просьба, мой мастер, — немного помолчав, сказала черноволосая. — Если вам все же придется выбирать, выберите не меня, а шанс для людей. Я не смогу противиться вашей воле. Но я хочу именно этого. Я хочу за это сразиться. Ведь все не случайно.

Роберт замер неподвижно, смотря в далекую точку где-то в море, точку, что скрывалась все быстрей во тьме.

Глава 7

Снег беспощадно засыпал огромный Левант. Остроконечные крыши башен терялись в хлопьях снегопада, сообщая о себе огнями в окнах. Деревья озябли и потеряли часть листвы. Снег хрустел под сапогами Гидеона, сад рядом с главным зданием был пуст. То с одной, то с другой стороны горные заснеженные хребты пронзали небо. Бывший комендант ополчения сильней задрал воротник с овечьей шкурой, медленно подойдя к дальнему краю ограды, через которую было не перелезть. А если это и сделать, то за ней была лишь пустота. Флагманский Левант Герборта приближался к северному пределу. Гидеон походил на месте, вытоптав себе в снегу небольшой участок и достав темную деревянную трубку, медленно, будто смакуя, закурил её. И начал пускать огромные клубы синеватого дыма, иногда делая из них кольца. Так продолжалось некоторое время, пока в одном из клубов дыма не возникла свернутая записка и не упала рядом. Мужчина осмотрелся: в темноте под светом луны все было белым-бело и никого не виднелось. Взяв записку, делая вид, что он обронил мешочек с табаком, Гидеон быстро её развернул. Прочел. Сжег.

В небольшом письме было сказано, что последняя птица взмыла в небеса и готова прибиться к стае. Молодой птице нужна поддержка. Как и другим, которые выбирают не бежать от зимы на юг.

Мужчина прошел немного вперед. Несколькими ударами об ствол березы выбил пепел из трубки. Обновил содержимое. Закурил зеленоватым дымом. Пуская кольца дыма в одну и ту же сторону. Снег ему сильно мешал. В какой-то момент он быстро протянул руку с листком в пустоту и листок исчез. Гидеон потушил трубку и сильно закашлял. Покачал головой, его лицо искривилось, словно ему стало больно.

— То еще удовольствие, — прохрипел мужчина.

***

Было удивительно, как Антарес поднялся в небо. Первый полет после пленения дегдуса был странным. Все тряслось, а Левант мотало из стороны в сторону, как пьяную муху. Но теперь кусок земли, покрытый камнем, длиной около ста шагов, с легкостью и плавностью достиг облаков. Солнце наполнило своими лучами все вокруг, а Роберт еще не до конца верил в происходящие. Антарес летел и не переставая набирал скорость, будто весил как пушинка, которую подхватил ветер.

— На какое-то время хватит, мой господин, — послышался голос Рики, что только что поднялась из центра ядра.

— Главное, вернись туда до того, как энергия закончится, — проворчал Роберт.

— Непременно, мы сразу же почувствуем это. Антарес начнет падать, господин, — засмеялась Рики.

— Шикарно. Потом гадай, от чего раньше окочуримся, от встречи с землей или от дегдуса. Раз такие дела, в честь первого полета торжественно предлагаю напиться! — наигранно серьезно сказала Грави.

— Так ты уже! — поднял бровь Роберт.

— Не. Я же тебе в любви не признаюсь, еще. И на своих двоих пока хожу. Когда потом такая возможность будет, Роб, — улыбнулась Каритас.

— И то верно. Нам еще лететь и лететь до точки встречи, — задумчиво сказал Роберт.

Однозначно это талант, подумал странник. На первом этаже Антареса была подсобка, заботливо набитая членами ордена разными вещами. И в этих узлах с утепленной одеждой, инструментом, походными вещами уже был найден пятый закупоренный кувшин с медом. Как Грави смогла их туда незаметно вложить, оставалось только гадать. Но это сейчас никого не интересовало, важней было то, что кувшины не кончались. И еда в кладовой, что находилась рядом, тоже. Полки на ней были заставлены в изобилии. Достав очередную порцию питья и сверток с вяленым мясом, осмотрев мутным взглядом запасы вкусностей, в голову путнику пришла мысль. Что можно и никуда не лететь, а переждать в небе бедствие, добраться до спокойных мест, если такие существуют, ничего не менять. Роберт отогнал эту мысль, закрыл дверь кладовой.

— Вот, слушай. Ты же не выглядишь, как силачка, но такой вес тягать можешь. И пьешь со мной, но ни в одном глазу. Как так? — проговорила Грави.

— Так могут все мои сестры и я. Духовные силы помогают нам быть быстрей и сильней, — сделав глоток, сказала Онвир.

— Выходит, раз я одаренная, тоже могу. Как сделать? — пьяным голосом сделала вывод Каритас.

— Не думаю. Мы по-разному используем силы. Люди могут что-то одно. А наш дом, как считается, одарила своим благословением богиня Сторм, всех похожими силами, — спокойно сказала дева неба.

— Давай-ка проверим, кто сильней. С благословениями твоими, — усмехнулась Грави.

Испытание силы было быстрым. Дольше пришлось освобождать стол от кружек и тарелок. Чтобы Грави оказалась напротив Онвир, и они смогли определить, кто кого сможет перебороть. Как только дуэль началась, рыжеволосая проиграла в одно мгновение. И, опустив голову, проворчала, что и тут она потерпела поражение от Онвир. Потом Каритас вызвала на поединок силы Рики, которая все это время была рядом со странником и о чем-то ему рассказывала, лишь наблюдая за происходящим со стороны. Но отказывать не стала. И так же молниеносно победила. Сказав при этом, что благословение богов ей не нужно, чтобы управлять духовной энергией, как ей вздумается. Последним шансом был Роберт, и он также получил приглашение. Роберт внимательно посмотрел на Грави, взгляд у девушки не фокусировался на чем-то одном, а улыбки и след простыл. Он увидел, что стадию хмельного веселья она уже прошла, и на подступах к душе был этап пьяной грусти. Небольшая горячая ладонь охватила его руку и начала давить, скулы на аккуратном личике заиграли. Веснушки на носике девушке тоже напряглись. Роберт ослабил мышцы и его костяшки приземлились со стуком о деревянный стол.

— Из нас, как и думала, ты самый слабак, Роб, — вскрикнула Грави и, качаясь, дошла до небольшой скамьи, освоила её и потерялась во сне.

Напротив Роберта села дева неба. Ладонь была прохладной, немного жесткой. Но длинные пальцы девушки не начали сдавливать кисть. Онвир замерла в неподвижной позе и внимательно смотрела на странника. Он в свою очередь не упустил возможности полюбоваться ей в этот миг. И понемногу начав делать усилия, понял, что дева не сопротивляется. И как только он сказал, что пора сразиться, его рука повалилась к столу. Когда же пришла очередь Рики, та начала играть со странником и её бархатную и нежную ладонь странник побоялся сжать. Последний раунд закончился ничьей. И на этом интерес всех к этому мероприятию пропал.

Роберт тяжело побрел по ступеням в свою комнату. Запах свежего промасленного дерева на лестнице бил в хмельную голову. Оказавшись внутри помещения, странник закрыл дверь на засов. Рики иногда порывалась спать рядом, от этого все могли в итоге оказаться в его комнате. Странник этого не хотел. Простая деревянная кровать в стиле храма древних, но новая, звала его. На какое-то время он даже забыл, где он, пока не посмотрел на овальную стену, и не увидел облака с летящими птицами в треугольном окне. Привыкнув к ощущению полета Антареса, иногда забывалось что это не просто круглый шарообразный дом, а Левант. Как и забывалось, зачем этот Левант летит строго на север. Но Роберт еще раз прокрутил в голове, как Онвир не шелохнулось в поединке силы рук, пока он не сказал. Вспомнил, как обнял её на острове, но она лишь промолчала с каменным лицом. И пьяные стены больше не могли сдерживать память, возвращалось понимание. После этого вечера Роберт больше не пил алкоголь, как и не задумывался о том, чтобы остаться в небе и переждать беду.

***

Пустой зал холла оживился от стука каблуков Герборта. Этот, как и многие вечера, он проводил наедине с самим собой. Несмотря на огромное количество комнат в замке, в каждой из которых были люди, которые считались его приближенными. Из их дверей иногда доносился смех бывших правителей разных мастей, иногда приглушенные голоса одаренных силой духа, иногда крики. Всех обитателей объединяло наличие контракта хоть с одной девой неба. Всех, кроме самого Герборта, Сесила и Гидеона и еще нескольких людей. Отголоски человеческих голосов казались чужими для сильнейшего заклинателя силы на континенте. Они превращались для него в раздражающий шум. И только в центральном холе было спокойно, прохладно и безлюдно. Герборт, шагая по отполированному паркету, мог подумать.

Ему недавно пришло сообщение с отчетом о положении дел на континенте. Там говорилось о попытке империи Сох занять земли рядом с городом Вирнага. Это совсем не входило в планы мастера одаренных. Но при этом и не мешало. Торговый город, окруженный в кольцо, без возможности подкрепления из столицы царства уже его не интересовал. Хотя ранее, когда в нем находилась редкая одаренная, которая способна формировать ядро Леванта, Герборт пристально следил за ситуацией. Такая возможность для него была не лишней.

Все последние годы до этого времени он собирал, наращивал свое влияние. Отправлял в разные страны своих людей. Покупал благосклонность правителей западных государств. Или добивался этого иными способами. Каждый новый аукцион приближал его к своей цели. Все больше средств поступало из гильдии, все больше дев неба было освобождено. В этом процессе всегда было многое непредсказуемо, кто станет обладателем девы неба. Приходилось постоянно работать над задачей подбора возможных кандидатов и отправкой их на каждый аукцион. Изначально, в первые годы существования гильдии к ларцам допускался только узкий круг лиц. Но итогом этого было очень малое количество освобожденных сестер из дома неба. И когда появилась идея устраивать аукционы и продавать такую возможность, было выполнено две задачи. Постоянное пополнение финансов и все большее число освобожденных воительниц. Каждый, кто заполучал к себе в служение такую спутницу, не мог просто уйти. Он попадал под взор людей из гильдии. И часто с ним по итогу связывались представители Ридуса.

Немаловажным моментом было и то, что такие возможности помогали наладить отношения с теми, у кого были Леванты. Многие богачи желали себе и своим детям таких телохранителей. Многие цари готовы были идти на компромисс ради такого актива. И лучшим гарантом этого мог выступать создатель этого контракта, сам Герборт, пусть он и не мог уже влиять на процесс. Об этом знали немногие. К огорчению его самого, путь к духам ядра был для него открыт лишь однажды. И попасть на скрытый остров без благосклонности храма древних было невозможно. А отношения с главой ордена предсказуемо были разрушены после войны с домом неба. Мастеру одаренных всегда мешало царство Марэ и её Леванты, чьей задачей было патрулирование северного предела. Но сейчас этой стране доставалось больше всего, и наличие старого и мудрого правителя не могло её спасти. Некогда города, разные по своим культурам, отделялись от столицы. Так, по сообщениям в городе Перка тяжелой ценой обошелся бунт жителей. Иноземцы, которые спровоцировали конфликт, посеяли зерна раздора среди людей. Один из чужаков сбежал на юг. Мастер Ридус уже слышал об этом человеке, он, как и множество других обладателей дев неба, был в поле его зрения. Но теперь о нем можно было забыть, одаренный предполагал его местонахождение. Храм древних был закрыт для его глаз. И впридачу было набрано достаточное количество сестер из дома неба, было нужное число Левантов, были выполнены все условия. Путь был чист, страны в непростое время были поглощены собственными проблемами и не могли себе позволить расточительно использовать одни из главных своих воздушных сил.

Все готово для последнего этапа, еще раз подумал Герборт. Врата севера готовятся открыться в своем привычном цикле. Через десятки дверей и сотни окон уже сочился морозный ветер. Левант был на пороге центральной точки севера, на самом его краю.

***

Странник не тот, кто много путешествовал, а тот, что прошел путь, которого не выбирал. Роберт никогда бы не подумал, что его будет ждать столь длинная дорога. Не мог предположить, что где то на земле в тот самый момент его Левант провожает взглядом мальчик Тай, которого он некогда спас. Те дни в уютном Леванте навеяли прошлые привычки. И мягкая кровать стала предательски родной очень быстро. Маленький уголок мира, что, замерев в небесах, защищал от всех земных невзгод. Роберт привык видеть растрепанную по утрам Грави, которая часто искала воду в это время, чтобы утолить жажду. Спокойную и задумчивую Онвир, которая все свободное время находилась в командной комнате Антареса и следила за тем, что происходило в небе. Появляющуюся из ниоткуда Рики, меняющую поведение от детского ребячества до надменного взрослого тона за один миг. И теперь, видя намерзшие на окнах снежинки, застывшие горы и бескрайние снега, до Роберта медленно и болезненно доходила мысль, что это все скоро может закончиться. Маленький, теплый рай, что добровольно стремится в глубины ледяного ада.

Антарес присоединился к недавно сформированному соединению Левантов. Всего их было шесть. Трое были еще недавно отделениями гильдий одаренных из южных стран континента. Один принадлежал царству Марэ, и это стало удивительным, что царь позволил ему присоединиться к экспедиции. Оставалось гадать, на каком уровне глава ордена сотрудничает с верхушкой управления этой страны. Пятый Левант принадлежал графу Вернеку из северных земель. Роберт не видел своих союзников, не знал, что это за люди, только очертания огромных плавучих скал медленно летели рядом. Антареса приходилось постоянно тормозить, Рики, управляющая им, так и норовила оторваться и быть впереди всех. И если Леванты ордена были относительно невелики и могли хоть как-то угнаться за ними, то платформа графа Вернека, несущая на себе целый замок и военный форт страны Марэ, были очень медлительны и неуклюжи.

— Ну тебе идет, Роб, ты прям другой человек, — проговорила Каритас.

— Скоро буду прежним, — ответил Роберт, в который раз пытаясь выправить рубашку под бархатным жилетом.

— Ну как же, ты теперь на собственном Леванте, это престижное дело, скажу тебе. Надо соответствовать! Иначе графы там всякие, командиры, смотреть косо будут, ни во что не ставить. Так что веди себя важно, а то прознают, откуда ты вылез, и все. Пиши пропало, — засмеялась Грави.

— А я тебя с собой возьму, чтоб ты их успокоила, если что. Платье сейчас найдем только, и водой холодной твой опохмел смоем, — засмеялся в ответ Роберт.

— Ох, нет, господин мой бывший. Там вон твоя ненаглядная прихорашивается. Пусть она им рты и затыкает, если что. Это её дело, — внимательно посмотрев на него, ответила рыжеволосая.

— А твое дело тогда в чем, Грави? — выдержав паузу, сказал странник.

— Мое? Не знаю уже, Роб. Быть наивной дурой, видимо. Когда мы были связаны, оказывается, все было проще. Сейчас же уже не знаю к чему это все, — задумчиво сказала Каритас. — В любом случае, с тобой пока лучше, чем со старыми пердунами или на земле, да и кувшины еще не все закончились. А дальше видно будет.

— Грави, спасибо, что помогла мне. Я бы не справился без тебя. Если мертвых можно заморозить и остановить, это шанс для тебя и многих других на жизнь, а не выживание. Но если ты увидишь, когда мы достигнем врат, что все будет скверно, беги. Я пойму. Сохрани свою жизнь. Я не хочу, чтобы с тобой случилась беда.

— А что, Роб, боишься, что чувство вины будет мучить или самолюбие пострадает, что сгубил бедную девочку Грави? — фыркнула Каритас.

— И да, и нет. Тяжело с тобой, — вздохнул странник. — Не хочу, и все. Только не с тобой. Да и нельзя таким красавицам на севере пропадать, — засмеялся Роберт.

— Ой, да ладно ты, Роб.

— Я же видел, знаю, о чем говорю.

— Не вспоминай, целее будешь, — посерьезнев, сказала Каритас задрав указательный палец.

— Ну иногда можно же, — улыбнулся Роберт.

— Возможно, но только иногда. И только по ночам, — с серьезным видом сказала Грави и вдруг, не удержавшись, громко засмеялась. За ней засмеялся Роберт.

Веселье рыжеволосой Онвир поддержать не смогла. Она с лицом, не отражающим абсолютно ничего, просто смотрела на них и молчала. Только зайдя в комнату Роберта она было захотела сразу выйти, но Грави её остановила, сказав, что ей пора по важным делам. Роберт подумал, что рыжеволосая опять сегодня напьется. По его мнению, с этим уже надо было что-то делать, но он не знал, что конкретно, и уповал на то, что по его подсчетам, запас алкоголя должен был скоро закончиться. Совладав с парадным костюмом, который, по предположению странника, никак не должен был пригодиться, он осмотрел спутницу. Синий цвет всегда ей шел, это платье сочеталось с оттенком глаз. А черное кашемировое пальто подходило к тону её локонов. Дева неба выглядела будто не из этого времени. К слову, она пришла из южных врат, как и все её сестры, и была ребенком не этого континента. Она была другой. И только сейчас эта простая идея, наконец, дошла до странника. Онвир никогда не была такой, как местные, хоть она и находилась среди них, шла по тем же дорогам, была в тех же городах что и остальные. Она была другой, одинокой и отличной. Нигде не задерживаясь и не строя новые знакомства, она оставалась мимолетным воспоминанием. И придуманным идеалом для самого странника. Холодной и загадочной девушкой, что живет не в своем мире.

Может, стая полярных волков воем оповещала других сородичей о своем местонахождении, а может, это было и недовольство шестью глыбами земли, что близко подлетели друг к другу и почти заслонили лик луны. Ответа на этот вопрос не было, но вой волков упорно продолжался. Антарес медленно приближался своим передним краем к Леванту царства Марэ, который носил название Белатор. Шея Роберта сжалась, пытаясь утонуть в воротнике серого кителя. Онвир же шла с гордо поднятой головой, северные ветра, видимо, её не беспокоили. Воздух был морозный и свежий. Странник перед уходом попросил Рики и Грави следить, чтобы на Антарес не проник никто посторонний. И дева неба так же, как и всегда, наблюдала за всем вокруг. Несколько шагов по деревянному трапу над пропастью, что вела во тьму и снег, — и странник с Онвир уже были на Белаторе. А позже, после такого же действия их ждал Левант Аримасп.

— Здравие всем прибывшим. Я вице-адмирал Меден, — пробасил крепкий офицер в форме страны Марэ. — Поблагодарим графа Вернека, что организовал на своем Леванте этот совет, — худой мужчина без слов махнул приветственно всем головой. — Приветствую мастера Шогу, Када и мастера Приода, ваша мудрость нам поможет. И добро пожаловать, — послышался долгий тянущийся звук от Медена. — Роберт, его направили из центра гильдий. На первом совете шести мы обсудим план битвы, — резко закончил офицер.

— А разве мы летим на сражение, уважаемый вице-адмирал? Насколько мне известно, наши задачи несколько иные. И они могут включать в себя дипломатию, — проговорил мастер Приода, он казался слишком молодым для своего статуса. Он был даже младше Роберта.

— А что это, по-вашему? Светская встреча прелюбодеев? Там будет предположительный враг, который уже уничтожил посты охраны. Переговоры будем вести после победы, — пробасил вице-адмирал.

— Шикарный настрой, хорошая драка по мне. Только их больше раз так в пять, а то и в шесть. Тут может дело выгореть, — проговорил звонко коренастый граф Вернек.

— Если верить разведке, у врагов тридцать две единицы Левантов и численность около одного гарнизона людей, в числе которых около пятисот воительниц неба, — резко сказал Меден, смотря по очереди на реакцию всех остальных.

После последних слов вице-адмирала все, кроме Роберта, забыли про пафос и чопорность и принялись спорить. Странник слушал остальных и не хотел присоединяться. Он внимательно изучал людей рядом. Овальный стол иногда скрипел и дергался, так как мастер Приода с горящими глазами то и дело вскакивал со стула и кричал громче остальных, пытаясь донести до всех свою, несомненно, верную мысль. Все это сильнее раздражало адмирала, что легко читалось по его лицу, которое становилось на глазах все более пурпурным.

— Слушай, малой, — заговорил граф Вернек. — Как видишь, я не сильно похож на графа, так как титул в моих краях может достаться, а можно и урвать его. Как ты, надеюсь, догадался, если умеешь так делать, конечно, я свой титул добыл себе сам. И не разговорами. И вот если ты так рвешься поговорить с Гербортом или что-то там еще, то вперед. Мы посмотрим, если твой Левант начнет гореть и падать, нам меньше вопросов, — крутя в руках небольшую ложку, граф прожег взглядом молодого мастера одаренных.

— Если Герборт собрал такую армию, не думаю, что разговоры помогут, но и прямое столкновение будет самоубийством. Давайте все успокоимся, вспомним, кто мы и зачем тут, и выслушаем вице-адмирала, — впервые спокойно заговорил мастер Шогу.

— Как я уже сказал, боя не избежать! Но он должен быть на наших условиях. Белатор и Аримапс — это защищенные Леванты, способные выдержать длительный бой. Гильдейские же способны осуществлять поддержку на расстоянии, — снова замялся вице-адмирал и обратился к страннику. — Роберт, какие особенности у вашего Леванта? И сколько человек на нем?

— Скорость. Четверо, вместе со мной и духом ядра, — сразу ответил странник.

— И все? И с этим ты отправился в эту задницу? — не сдержавшись, прозвенел граф Вернек.

— Какой диапазон основного орудия? — хмуро спросил вице-адмирал.

— Основного орудия? — после паузы переспросил Роберт.

— У каждого Леванта есть основное орудие и вспомогательное. Дляатаки на наземные и воздушные цели. Не знать этого, Роберт, преступление для командующего, — тяжелым голосом сказал военный.

Роберт промолчал. Внешне сохранил спокойствие. Внутри не смог. И как только продолжился разговор, и внимание с него немного спало, он украдкой посмотрел на Онвир, сидящую рядом. Девушка все это время была неподвижна и смотрела сквозь людей. Странник озадачился, что она могла подумать по этому поводу. Какие мысли были у нее, когда мастер, которого она восхваляла, оказался в такой ситуации. Эти мысли он пытался отогнать из головы, но те вцепились как клещ и не желали его покидать.

— Тактика будет в том, чтобы растянуть силы противника. Мы приблизимся к вратам с восточной стороны, на максимальной высоте огибая главный хребет. И потом, когда вызовем на себя ответный удар их соединения, оттянемся назад. Там будут ждать в боевой готовности Леванты гильдий. Потом снова отступим к восточному краю ледяных пустошей. До самого края отдельными атаками надо разделить формирование противника. И потом уничтожать их по одному. Левант Роберта будет разведывать и отвлекать вражеские Леванты южнее. Карты с подробными маршрутами я предоставлю после встречи. Все корректировки внесу сейчас. Мастерам из гильдий необходимо организовать сообщения между Левантами. Расчетное время прибытия к вратам — завтра к закату солнца. В полночь начнем боевую операцию. Наша главная задача — прервать присутствие возле врат Герборта и его подручных на ближайшие шесть дней. Для этого мы будем разделять его формирование и точечно наносить удары для дестабилизации сил противника, — четко проговорил вице-адмирал.

Совет шести продолжился еще некоторое время, в котором оговаривались разные детали предстоящего сражения. Роберт, как и прежде, молчал и слушал. Все, что он думал по этому поводу, говорить было неуместно, а предложений, как у некоторых, у него и вовсе не было.

— Скорость — это важное преимущество, мой мастер. Быстрый мечник может один на один победить защищенного врага, — нарушила тишину Онвир в пути на Антарес.

— Да, только при таком превосходстве Герборта один на один не выйдет, чувствую! И что это за главное орудие, впервые слышу о таком, — вздохнул Роберт.

В стенах родного Антареса странника встретила Грави. И, увидев хмурое лицо и опустившийся в пол взгляд, она утешительно покачала головой и похлопала его по спине. И улыбнулась, когда он этого не увидел. Каритас пребывала в хорошем настроении и с интересом слушала странника. Все это продолжалось до момента огласки расстановки сил. После услышанного количества сил противника, Каритас сразу пошла за кувшином с очередным пойлом, и только после первого глотка из её уст посыпались ругательства разного характера, адресованные людям, начиная с мастера Бонума и заканчивая всеми теми, кто встал на сторону отступника Ридуса.

— Главное орудие у нас есть. Находится в передней части основы. Луч света, что осветит тьму. Владыка, разве вы не знали? — пропела Рики.

— Нет, ни хрена я не знал. Как дурак сидел и не знал, что сказать, — поморщился странник, хлебнув из стакана Каритас.

— Есть и второе. Тепловой луч. Его кристалл в самой нижней точке Антареса, — продолжила Рики.

— Да, это чтоб челядь под ногами разгонять. Большие Леванты так целые армии усмирять могут, — заговорила Каритас.

— И ты про их наличие знала? Не удивлюсь, если знали все, кроме меня, — почесал лоб странник.

— Ну конечно я знала, Роб. Я же ядра настраивала. А ты все это время не задумывался, почему Леванты так ценны? Думаешь, только из-за того, что летают? Эта сила, которая может сражаться с целой армией почти безнаказанно. Сам подумай, что ты с летающей скалой сделаешь еще и с защитным барьером. Стрела не поможет, баллиста тоже, как и десяток-другой одаренных. Только другой Левант. Вот подумал бы и спросил. А то, сколько летим, ты только на нас смотришь, о чем-то там думаешь, витаешь в облаках в прямом и переносном смысле, — пробубнила Грави.

— Владыка, наш Антарес не только один из самых быстрых, но и один из самых высокоходных. А большинство не привыкли сражаться с тем, что выше них, будучи всегда сами высоко. Забыли эту опасность. Разучились в своей беспечности и уверенности в превосходстве. Антарес задумывался как хищник, самый опасный среди равных, — властным и неестественным голосом заговорила Рики, глаза её наполнились светом.

— Мне говорили иное. Интересно, — задумчиво сказал Роберт. — Одно верно, не на то я время тратил, и не веселился все эти дни и ничего полезного не сделал. А мог бы и то, и то успеть, — улыбнулся Роберт. — Сделаем так: я, конечно, не великий стратег и не граф, что все заполучил сам, и не мудрый или не очень мастер гильдии. Но что-то мне кажется, единственный кто сейчас знает о вратах больше остальных, это Герборт, будь он неладен. И именно он нам и нужен. А этот план, что придумал адмирал, может и хорош, но нам нужен только этот… Я хочу освободить от контракта Онвир, я хочу закрыть эти врата, и я хочу после этого попасть в место за вратами. Пока еще есть время. И вам придется в этом мне помочь. Я расскажу, как мы поступим, — спокойно сказал Роберт.

— А зачем тебе за врата, Роб? — спросила Грави.

— Я хочу домой.

В главном зале Антареса повисла тишина, все замолчали.

***

Ветер благоволил Антаресу. Воздушное течение, что огибало континент, проходя путь с юга на север, в скором времени должно было развернуться назад. Этот поток за свой путь видел многое. Тысячи людей, которые бросили свои дома и отправились в путь дальше от троп духов. Бесчисленное число мертвых, что с гулом плелись по серой земле. Армии людей, которые пересекали границы, ранее недоступные. Ветер мог слышать все, что было рядом. Мольбы богам растворялись в нем, как и плач женщин и детей, как и воинственные призывы и шепоты стариков по ночам, для него это все было единым. Свой путь он проходил всегда, и, что бы ни происходило, унося за собой ароматы цветов или дыма смога пожаров, поток двигался на север. И не специально, но и не обращая внимания, он разгонял вместе с собой небольшой Левант. И от этого время, что было у Роберта, заканчивалось.

Чувствовалось напряжение, которое нагнеталось ожиданием. Странник не мог усидеть на месте, уже несколько раз обойдя участок вокруг ядра, проверив монстра дегдуса на заднем дворе, спустившись в основу Леванта, он не мог сосредоточиться. Скорое приближение к цели действовало на всех по-разному. На рыжеволосой это отразилось отказом от огненной воды. А Онвир погрузилась в процесс заточки меча, в какой-то момент Роберту начало казаться, что клинок стал более узкий и девушка переусердствовала. Рики почти все время проводила в ядре, накачивая его своей силой. От этого действия было чувство, что все под ногами вибрирует и находится в непрерывном движении.

— Ты говорила, каждый Левант должен летать, — заговорил Роберт в попытке отвлечься.

— Прошу, владыка, — Рики указала на место на тахте рядом с собой. — Каждый Левант должен достичь облаков, я так говорила.

— Для чего? Выходит, это случилось, — присаживаясь, проговорил странник.

— Еще нет, владыка, — мелодично сказала Рики. — Каждый Левант должен достичь облаков, в царстве неба обретем мы свободу, все забытое вернется к нам вновь, озарив завершение ложных запретов. Вы все еще мой владыка! А значит, все только впереди.

— Честно! Я ничего не понял, — выразительно сказал Роберт.

— Я тоже не понимаю, — засмеялась Рики. — Но это знали все подобные мне при пробуждении. Как вы думаете, кто я?

— Древний дух, — немного неуверенно сказал путник.

— С одной стороны да. А кто такие духи? Думаете, между нашими душами большая разница? Любая душа произошла от одного источника и стремится в своем завершении к нему. Разница только в длине пути. Так, душа однажды появляется в теле, когда рождается человек, потом переходит в иное состояние, старые души становятся хранителями сродни богов. Но все в итоге возвращаются к источнику, — Рики с каждым словом становилась ближе к Роберту и в итоге он уже мог почувствовать тепло от её света. Внутри ядра она и все вокруг искрилось золотом.

— Выходит, ты богиня? Но была человеком?

— Возможно. Я не помню, владыка, никто из нас не помнит. Но я знаю, что быть сердцем Леванта — это путь к свободе. Все про это знали. Здесь нет следов богов, они ушли давно. Души, что не могут найти покоя, губят все. Они нарушили естественный ход жизни. Они не могут стать чем-то большим, не могут восполнить свою потерю, не могут идти дальше, — одежда Рики засветилась с новой силой, а точнее не одежда, а то, что под ней, от этого странник начал терять ход разговора.

— Ну а Леванты-то тут при чем, разве это свобода для тебя? — пробормотал Роберт.

— Если сравнивать с бесконечной тьмой — то да, но время не пришло. Однажды весь мир будет доступен мне и таким, как я, — улыбнулась Рики.

— Связи не улавливаю, как это должно произойти.

— А зачем думать, как? Достаточно знать, что это будет. И все. Время можно потратить на множество других вещей, — странно улыбнулась Рики.

— Можно, наверное. Когда-нибудь, только не поклонник я слепой веры во что-либо. Хотя хотелось бы, это удобно, — вздохнул странник.

— Поверите, владыка. И вы тоже обретете однажды свободу. Все идет своим чередом. Вот сейчас послание, что вы не ждете, попало к нашим дверям, — с улыбкой прошептала Рики, приблизившись.

То, что на Антаресе появился инородный предмет, почувствовала не только Рики. Дева неба увидела след силы сквозь деревянные стены без труда, отчетливый тусклый огонек. А Гравии вовсе смогла лицезреть все своими глазами, то, как неожиданно перед дверьми возник голубоватый дым, закрутился вихрем в кольцо, и из него выпал небольшой сверток. Рыжеволосая ошивалась в этот момент на улице и как только дымок растворился в хлопьях белого снега, она аккуратно подошла к посланию.

Вчитавшись в суть письма, Роберт побледнел. И не проронил ни слова. Лишь осмотрелся вокруг, постаравшись запомнить в мельчайших подробностях все то уютное и теплое рядом. Странник глубоко выдохнул.

***

С виду все шло согласно плану. Ночной покров окутал горные хребты, а падающий снег скрывал отряд шести. Было тихо, лишь звук монотонного ветра, скользя сквозь застывшие льдины, иногда со свистом разгонялся, иногда будто затихал для отдыха.

— Уже бы впору начинать снег чистить, — пробормотал Роберт, посматривая в окно.

На земле вокруг ядра уже были сугробы, которые до середины скрывали стволы вишни. А ограждение по контуру и вовсе начало исчезать. Погода и темнота играли на руку страннику и его спутникам, и в то же время доставляло неудобств, как и всем. Стеганое пальто с воротником скрывало под собой нагрудный доспех, добавляло веса, тяготило вниз. Прикрепленная к поясу булава немного качалась в такт полета Леванта. Онвир и Грави также были тепло одеты. Дева неба чуть легче. Без изменений осталась только Рики, в ядре Антареса сейчас было жарко, все было переполнено энергией. Рики была воплощением этой энергии. Но Антарес двигался медленно, плыл украдкой. Страннику было тяжело рассмотреть лица спутниц, свет потушили в каждой комнате, темнота окутала все. Только луна иногда помогала разобрать, что было впереди.

Антарес двигался в удалении, впереди от остальных, медленно огибая горный хребет, за которым внимательно следила Онвир. На нем могли оставить разведчика, который бы сообщил своим о приближении неприятеля. Но люди Герборта почему-то так не поступили. Путь был чист. В задачу Роберта было оценить количество противников и отступить южнее, выводя врага на линию удара союзников. И чтобы не прозевать врага, Роберт не спешил, не хотел быть обнаруженным первым. Но каждый новый воздушный шаг приближал его к месту, где хребет перестанет скрывать их.

Соратники мастера-отступника не скрывались. Крыло из дюжины Левантов полукругом закрывало врата, словно звезды освещая огнями множества окон все вокруг себя. О приближении к ним предупредила Онвир, но план был в том, чтобы Антарес заметили. И это случилось. Позже, чем предполагалось. Сестры Онвир должны были уже давно почуять присутствие маленького Леванта, как бы он не был скрыт. Но этого почему-то не случилось. Внимание врага было поглощено другим. Их размеры огромных замков терялись на фоне врат. Круг окольцовывал портал и уходил вершиной в облака. Мерцая из темно-фиолетового и снова черного, все терялось в тени врат. Слои непонятного словно наслаивались друг на друга, образуя круг, верхней точки которого не было видно. Свет от пожара рядом не мог осветить эту величину. Левант, который пал возле портала, пылал красным пламенем. Его было не спасти.

Первым делом Роберт передал информацию о расположении и количестве сил противника. В этом помог камень, который ему передали одаренные. С ним Роберт мог напрямую донести краткий текст до вице-адмирала. И в ответе ему последовал приказ, согласно которому Антарес должен атаковать первым и вернуться к основным силам шести.

— Есть и другие павшие Леванты, мой мастер, я ощущаю их след. Они под нами. Они повержены, — в полной тишине сказала Онвир.

— Нам это сыграет на руку, — пытаясь что-либо разглядеть, ответил Роберт.

— А какого лешего с ними случилось, видимо, никого не интересует, — фыркнув, проговорила Грави.

— Это мы, к сожалению, скоро узнаем, — задумчиво ответил странник. — Рики, полный вперед, к вратам на полной скорости, — уже холодным голосом продолжил Роберт.

Дух ядра слышала и видела все, что происходит на Антаресе, когда она была в его ядре. Её ответ не заставил себя ждать. Ветви вишни, усыпанные снегом, сначала немного качнулись, в подсобке зазвенели кувшины и бутылки, со стола покатился пустой бокал. Левант в несколько мгновений будто пробудился и ускорился. Грави даже пошатнулась на ногах и резко ухватилась неразборчиво в темноте за что-то. Это оказалась рука Роберта. Но приспешники Герборта его словно не замечали. Ни одна из огромных глыб не нарушила построение. Подлетая все ближе, снег окрасился в неприятный фиолетовый оттенок. Стал неестественным, ненормальным. От этого Роберту было не по себе, он почувствовал холод в руках, на спине. Казалось, что-то нависает над ними. То, чего не было слышно и видно. Но присутствие этого ощущалось всей душой. И где-то рядом начал витать страх, еще не явный, еще не принятый нутром, но уже готовый сжимать сердце и дурманить мысли. Роберт крепче сжал теплую ладонь Грави. Он не видел её взгляда, но предполагал, что она так же напугана. Странник взял руку Онвир. С мыслями, что дева неба маловероятно, что боится, но ему просто хотелось поддержать и её тоже. И в порыве придать уверенности своим спутницам он не заметил, как смог успокоиться сам. Мутный свет врат уже закрыл весь горизонт, и чем ближе был к ним Антарес, тем они казались необъятней в своих размерах. В этот момент Роберту поступило сообщение от командующего шести, в этот момент преграда Левантов пришла в движение, в этот момент странник уже был не готов отступать.

План путника заключался в идее, что свои преимущества необходимо показать в самый последний момент. И ровно тогда, когда в сторону Антареса направилась почти округлая глыба земли, на верхней части которой находился квадратный форт с оборонительными башнями по углам, когда Онвир быстро предупредила, что противник готов нанести удар, Роберт за миг до этого дал команду на набор высоты. Огненная стрела по размеру с небольшой дом пролетела под Антаресом и, удалившись, огненным вихрем, прожгла скалу. На месте падения заряда начался пожар, которому был не важен холод и снег, он должен был гореть, и он горел, что бы ему не мешало. Шарообразный Левант, издавая треск, попытался наклониться и вновь осветил все вокруг себя светом выстрела. Который, как и его предшественник, не попал в цель. Антарес был высоко. Барьер вокруг Леванта странника работал в полную силу и уже даже снежинки лишь таяли на нем и скатывались тысячами капель, будто по невидимой стене. Кольцо противника окончательно расформировалось. Атаки посыпались одна за другой. Антарес продолжал набирать скорость, плыл дугой, наклонив один из своих бортов. И если внутреннее убранство в основном не падало благодаря письменам, которые нанесли на них в храме древних, мебель, вещи словно были прибиты к полу, то в отличие от них Роберт прокатился по полу вперед и уткнулся лицом в Каритас, которая оказалась в том же положении. Девушка вскликнула, а потом начала бранить путника. Без особого рвения, словно для виду.

Антарес уклонялся вновь и вновь, и еще ни один удар даже не достиг барьера. Рики с улыбкой видела, как Роберт иногда падает и, как казалось, она отправляла его по очереди в полет то в сторону девы неба, то в сторону одаренной Каритас. Странник в со своей стороны после полученного опыта, который был в том, что Онвир, в отличие от Грави, его успевала ловить, наконец смог схватиться за поручень лестницы. Один из Левантов противника, что был несколько меньше остальных и представлял собой вытянутую основу с замком такой же формы, держался немного вдали и не атаковал. Его серые стены уже несколько раз лишь промелькнули рядом, а желтый свет в маленьких окнах наблюдал сотней глаз за Антаресом. От вице-адмирала поступило сообщение, что они двигаются к вратам и срочный приказ отступать. Но Роберт уже вознамерился попасть за темно-фиолетовый свет. Несколько рывков отделяли его от другого, потустороннего края.

Как вдруг острое металлическое копье пробило купол барьера, затормозилось об него и рухнуло, как ветка, в снег меж стволов вишни. Снег в месте падения разлетелся в разные стороны, зонт из десятка прутьев открылся на острие копья. И в этот же момент образованный круг заискрился. Из него успело выйти четверо человек, пока свет и дымка не пропали.

— Это еще что? — увидев силуэты людей за окном, закричал Роберт.

Следующие слова странник не успел сказать, ножны черного меча глухо ударились об пол, а Онвир уже неслась за двери. Грави в разы медленнее пошла за ней. И в это время новый удар окутал барьер, и еще одно стальное копье упало рядом. И из него также вышел враг. Снег мешал быстро идти. Дева неба оказалась почти по колено в нем. Ей пришлось резко уклоняться от атак. Некоторые из незваных гостей были одаренные, другие с арбалетами заняли позиции чуть дальше от входа. Быстро прыгнув с места к ближнему противнику, Онвир пришлось окутать себя защитой от летящих в её сторону болтов и зарядов энергии. Взмахнув рукой, она оглушила одного из них. Человек с ног до головы был закутан в латы. В местах сгибов рук была видна кольчуга поверх подлатника. Лицо Онвир с привычным ей выражением не отражало ничего. Но после её первого удара мечем, который соскользнул по металлу доспеха, от чего латник неуклюже пошатнулся, но не упал, она быстро крутанулась в сторону и, вскинув руку, пробила колючим ударом врага в щель между нагрудником и шлемом. Онвир на мгновение удовлетворительно кивнула головой. Другой заключенный в металл противник направился к ней. Он шел медленно, утопая в снегу, и каждое следующие его движение было все менее резким. Таких промедлений дева неба не прощала. И следующей её целью стали те, кто атаковали на расстоянии. Грави встала в дверях, не делая и шага в снег, и смотрела, как некоторые из незваных гостей при содействии Онвир перелетели через ограду Антареса. Роберт, замешкавшись, последовал примеру рыжеволосой. Как вдруг о барьер Леванта ударилось еще несколько копий и пришло сообщение от вице-адмирала, что надо срочно увеличить дистанцию.

— Пора с этим завязывать. Рики, давай к этому источнику гостей ближе подлетим. Долги надо возвращать, — спокойно и холодно сказал Роберт.

Леванты Медена и Вернека наконец смогли достичь территории врат. Вице-адмирал заполнил каждую ударную бойницу и башенку лучниками и одаренными. На большой территории военного форта встали укрепленные посты солдат и арбалетчиков. Барьер звенел, встречаясь с потоками ветра. А баллисты были взведены и готовы к выстрелу. Меден отдал приказ на огонь, как только один из противников оказался впереди. Белый шар устремился вперед и, не долетев трех дюжин шагов до края врага, распался. Это первым зафиксировал офицер форта, наблюдающий за противником через телескоп. И незамедлительно доложил расчетное расстояние до цели вице-адмиралу. Левант графа Вернека также сделал небольшой пристрел. Его замок и все его люди были облачены в броню и держали оружие на изготовке. А сам граф управлял всем с увесистого балкона своего замка. Оба остановились на расстоянии возможного выстрела и одновременно начали вести огонь и пытаться пробить барьер ближнего врага. Соратники Герборта снова сформировали полукольцо на разных высотах и постарались приблизиться к своим нежданным гостям. Небо и землю озарила череда вспышек света и огня, которыми обменивались небесные тихоходы. А воздух наполнился запахом серы. Грохот от взрывов был повсюду, от этого трещали перепонки, дрожали стены, стонала земля. Команды вице-адмирала уже стали песней в этой ночи и его каждый громкий призыв к огню увенчивался вспышкой света, что таяла снег, разрезала воздух, заставляла барьер противника трещать по швам. Как и удары стрел баллисты, которые в щепки разбивались об барьер врага, а иногда и пробивали его. Так продолжалось, пока воздушные глыбы не приблизились друг другу на расстояние полета стрелы. Как только это произошло, в ту и другую сторону полетели сотни стальных наконечников. В тяжелом танце Леванты закружились, поражая друг друга сталью и огнем. Казалось, уже земля начала дрожать от воздушного боя, пусть он и был от неё далек. И без того уставшая земля.

И пока могучие форты проверяли друг друга на прочность, Рики приблизилась к источнику гостей Антареса совсем близко. В бой уже пришлось вступить и Грави. Противникам не было конца. Каритас заняла участок земли, вытягивала на себя солдат, заставляла их приблизиться. А потом быстро нападала, продвигаясь все ближе к переднему краю. Роберт создавал барьеры вокруг своих обеих спутниц по очереди, чтобы исключить шанс причинения им урона. Ни один из гостей до него добраться не смог. Всем телом странник ощущал волны от взрывов, что были за спиной. Ветер доносил сотни криков воинов позади, что сейчас ставили свои жизни на кон. Ледяной ад пылал. Левант противника уже в который раз ускользал. До Роберта наконец дошла стратегия врага. Диверсионные отряды были отвлекающим моментом, основная цель была в том, чтобы Антарес попытался сбежать за дистанцию выстрела копья перемещения и попасть под радиус атаки основного орудия.

— Рики, это же была не максимальная наша скорость, я уверен. Надо отлететь от них, и как только они решать выстрелить, мы должны оказаться над ними. Верю в тебя, с меня потом причитается, — пробормотал Роберт.

И в это же время Антарес поменял курс. Сделал в точности все, как и задумал странник. Время словно летело с бешеной скоростью. Но на самом деле неистово несся Левант. Роберту хотелось быстрей закончить этот бой. Он хотел ринуться в атаку, взять на себя удар. Видеть уставшую и напряженную Грави, которая от малейшей ошибки могла пострадать, было так, словно он сам был на её месте. А дева неба, что с силой пробиралась сквозь снег, отбиваясь все от новых противников хоть и не показывала усталость, и даже могло показаться что ей это нравится, все это заставляло странника принимать решения быстрей. И наконец задуманное путником случилось, Антарес оказался в необходимой точке. Невидимые барьеры зазвенели от соприкосновения с друг с другом. И в этот момент Роберт впервые отдал приказ об осуществлении выстрела. Луч света устремился к земле и, встретив преграду, как нож прошелся по строению противника. Заставляя черепицу на крыше пылать, скрыв свой удар облаком пара и пепла. Но этого было мало. Этот удар не был целью странника. Это лишь отвлекающий маневр. Десятки одаренных и военных не успели опомниться. Не успев зарядить новые стрелы перемещений, не успев поменять курс, они не увидели главного подарка. С неба, скрипя зубами, на них падала непонятная масса зубов и чего-то серого. А дикий визг сотен ртов становился все более отчетливым. Дегдус рухнул на землю рядом со зданием и теперь барьер его не сдерживал. Лишь очертания вытянутого куска земли и длинное здание было перед ним. И много людей и всего прочего, что для монстра было лишь едой. А этот Дегдус не ел уже приличное время.

— Не благодарите, — прошипел Роберт.

— Так вот что такое бомба, — усмехнулась Грави.

Антарес все дальше отдалялся от звуков войны. Врата оказались сильным источником тепла, именно оно не давало все это время застыть озеру рядом. Создавая поодаль от себя ледяные вихри разных форм, врата нагревали землю вблизи. Фиолетово-серая пелена окутала Роберта и все вокруг. Ничто не мешало проходу вперед. Звук ветра и шума словно стал слышен через воду, искаженно и нереалистично. Антарес скрылся во мгле.

***

Издревле было табу, что нельзя заступать за линию врат. Считалось, что вернуться было невозможно. Но ходили слухи и рассказы тех, кто нарушил это правило. В них были несметные богатства и загадочные миры, которые не поддавались какому-либо объяснению, которые были похожи, но при этом чужды для гостей. Правды, что на самом деле находилось за пеленой, никто не знал. Раньше проход оборонялся днем и ночью от тех, кто мог прийти, и тех, кто хотел в него войти. Северные и южные врата отличались: если с одних можно было получить выгоду и диалог, то от других исходила только война. Впрочем, и тут люди не упустили свою выгоду, бойцы, что приходили из северных врат, отличались и несли с собой что-то новое и ценное. Металл, что не был изучен, технологии, что были совершенней, изделия, что было не найти на континенте.

И зная про это, Роберту было удивительно видеть не загадочный дивный мир за вратами. Не воинственные народы или сооружения. А лишь снег, горы, земля, все ровно такое же, как и на другой стороне. То, что разделяли врата, другая сторона озера и горный хребет, который тянулся через весь край севера. И только небо, скрытое мутным куполом говорило о том, что это место необычно.

— Роб! Попасть за врата — это верная смерть, ты в курсе? Вот на кой я за тобой пошла! Это вино не стоило этого. Совсем. Мы втроем и еще эта странная, не пойми где и ради чего. Ты может, не понял, но Онвир-то, дорогуша, не шибко против быть твоей. Я-то знаю, вижу! А ты все хочешь её, как ты говоришь, освободить. И что, тут поляжем все или может отсюда и вовсе не выбраться? Могли спокойно пережить нашествие уродов, и всем бы было хорошо. Ты упрямый, Роб, и лучше бы ты был трусливым, как я думала. Мы бы здесь не оказались, — выпалила неожиданно Грави.

Роберт промолчал.

— Молчать о своих истинных мыслях, соглашаться на меньшее, чем желаешь, не задумываться и закрывать глаза на то, что нужно увидеть. И после этого ты называешь меня странной? — неожиданно возникнув, с улыбкой проговорила Рики.

— Ой, избавь меня от этого. Неинтересно. О, великий дух или кто ты там, — закатила глаза Каритас.

— Нам это не может. Мы уже здесь. Таково было решение мастера. Мы должны следовать за ним. Мы должны быть едины. Наш путь должен был привести нас сюда, — проговорила Онвир, делая паузы между каждым предложением.

— Наша цель — прежняя. Найти Герборта. Грави, ты права в чем-то. Но мы должны доделать начатое. Рики, при любой опасности увези Грави назад, даже если я не смогу вернуться. Мы сможем закрыть эти врата и заставим, а сначала, возможно, попросим разорвать контракт. В любом случае все так, как говорил Гидеон в письме. Сначала найдем его. Когда все завершится, я постараюсь уйти домой. Я должен буду попасть в озеро. Рики, я же совсем не нужен для Антареса, — прервал неожиданно всех Роберт. Голос его был спокойным и четким.

— Ну как же, господин. Вы ведь мой единственный и незаменимый человек, и без вас никак, — прильнула к Роберту светловолосая, при этом изучая реакцию остальных.

— Управлять Левантом сможешь же, если я пропаду? — не обращая внимания, продолжил все тем же тоном Роберт.

— Смогу. После смерти первого господина Левант продолжает жить, пока не иссякла я, — не получив нужной реакции, отвернувшись, ответила Рики.

— Значит, так и поступим, когда все пойдет не по плану, собственно, которого нет. Мы должны выжить и выполнить задуманное. Только так и не иначе. Назад пути нет. Хотелось бы иначе, но по-другому не дано. Вместе справимся. А если и нет, то покажем этому Герборту все, что можем. И всем, кто против нас, — чуть громче сказал Роберт.

Дальше путь продолжился в тишине. Антарес снова шел медленно под покровом ночи, разведывая путь. Онвир находилась возле окна, просматривая дорогу. Рики снова удалилась в ядро. Каритас была рядом с Робертом, молчала, о чем-то думая. Ей казалось, что с момента встречи со странником прошла вечность и что она знала его очень давно. Казалось, что прошли годы с момента путешествия в городе Вирнага, и всего, что было дальше. Так долго она была не одна. Роберт в это время посматривал на Онвир, его картина действий не складывалась. Он в ней вновь выступал слабым звеном, из-за которого может погибнуть его спутница. Это условие сковывало. Он решил для себя, что теперь бегство в озеро, которое должно было его привести домой, было невозможно. Но если это сделать не одному, эта мысль пробегала все чаще. И вслед за ней приходил вопрос, а что останется здесь. Странник хотел поставить точку во всех вопросах, старался не думать, что может быть, если это не произойдет. Старался в принципе ни о чем не думать, останавливаясь на идее, что он сейчас просто должен найти Герборта. Остальное решит потом. Не планировать все наперед и делать каждый шаг, концентрируясь лишь на нем, а не на конце пути. Последний шаг тут был близок, как считал Роберт. Но его силы были на исходе.

В этих раздумьях дева неба сообщила о том, что какой-то большой объект уже совсем близко. И этим строением был Левант мастера-отступника. Он был на земле, окутанный снежным покровом. Дворец с приглушенными огнями окон возвышался на небольшом снежном плато. Одинокий и чужой. Можно было ожидать сопротивления или атаки с его стороны, но этого не случилось. Как и не виднелось людей на нем. Словно он тут на причале уже давно, и свеча в одном из сотен окон последняя из несгоревших. Это настораживало.

Антарес тихо приблизился к одинокому Леванту. Роберт после споров уговорил Каритас остаться для защиты Рики и ядра. Рыжеволосая никак не хотела то ли отпускать странника, то ли оставаться одна. И обещания скорого возвращения не добавляли ей уверенности. С девой неба в этом плане было проще. Черноволосая девушка не спорила, не требовала своё, соглашалась. И именно это, как яд, убивало странника. Он хотел, чтобы она хоть раз ему воспротивилась. Сказала свои истинные мысли и показала искренние чувства. Как это делала Каритас, если это было так. Онвир часто говорила, что она честна с собой, но Роберт словно этого не слышал. И когда она без слов согласилась следовать за ним на недружественный Левант, он вновь посчитал это итогом контракта между ними.

— И что, тут никого нет что ли, — проворчал Роберт.

Дева неба в ответ отрицательно покачала головой. Страннику стоило усилий как можно незаметней пробраться на Левант Герборта. Сначала пришлось спешиться на некотором расстоянии от цели. Идя вперед, Роберт утопал в снегу, балансируя между желанием быть менее заметным и инстинктом резко пройти через снег, который попадал в сапоги, холодом обжигал лодыжки, от этого казалось, что мерзнет все тело. Потом путнику пришлось взобраться через винтажные ворота, почти пластом упасть в сугроб. Доведя свое тело до состояния тряски от макушки до пят от мороза, войдя в резонанс после ощущения тепла Антареса, наконец он добрался до ворот. И после всего этого путник обнаружил, что прятаться было не от кого. Онвир каждый раз в ответ на вопросительный взгляд своего мастера отрицательно кивала головой. Девушка осматривалась, будто пытаясь что-то разглядеть вдалеке, прислушивалась к монотонной тишине, но не могла никого заметить.

— Дальше, мой мастер, в этих снегах, что-то происходит. Я еще не вижу, что, — задумчиво сказала Онвир.

— Не нравится мне это все. Куда делась вся команда? Осмотримся внутри и потом сразу на Антарес. Гидеон и раньше не славился честностью, странно было ожидать от него этого теперь. Как и того, что Герборт нам все на блюдечке выложит, как нам добиться своего. Раз за разом, Онвир, я лезу куда-то, абсолютно не понимая, что происходит на самом деле. Я ошибся, что готов, не могу рисковать. Не могу больше. Это не моё, — вздохнул Роберт. — Такой вот тебе достался мастер.

— Я выбрала вас, моя суть это сделала, и другого было не дано. Мы там, где должны были быть. Именно мы, и никто другой, — схватив за руку странника, сказала девушка, это его обескуражило, её ровный и в то же время такой живой голос. — Если это конец пути, то он будет не напрасным, моя душа не сопротивляется, я чувствую, что так должно быть, мой мастер Роберт.

Дева неба говорила и вела себя иначе, её взор сейчас не был где-то далеко. Он был направлен на Роберта. Её слова не были пусты и безразличны, они были спокойны и при этом живые, как морская гладь. От этого странник ненадолго забыл, где он, он пропал в этом море, внимая эти простые слова как бесценный дар. И может, потому что Онвир ослабила свое восприятие, а может и потому, что Гидеон был одаренным с предрасположенностью к кругам перемещения, он был не замечен странниками. Бледный круг, тихо возникший на стене, появился лишь на миг. И как только из него вышел бывший комендант ополчения и после первого шага тут же упал на колено, круг исчез. Стук и свой собственный хрип Гидеон скрыть не смог и был быстро найден.

— Я надеялся, что вы появитесь. Не думал, что сейчас. Но сейчас как раз вовремя, — прижавшись спиной к стене, тяжело дыша, сказал Гидеон.

— Что тут происходит? Вовремя для чего? — сухо проговорил Роберт.

— Времени у нас немного и всего объяснить не смогу. Дальше по коридору вас ждет мастер Герборт. Сейчас здесь только он, я и вы, ну и прислуга прячется в подвале. Остальные в экспедиции. И там все очень плохо. Там какое-то существо, и с ним будут сражаться все девы, что были с нами. Это не то, с чем нужно воевать. Я ушел раньше, чем сошел с ума. Нельзя этому монстру дать выйти за врата, он погубит всех. Герборт что-то задумал, но что — не смог узнать. И зачем он ждет тебя, тоже. У меня осталось мало сил, я должен рассказать, что происходит, главе ордена. Это моя главная цель! — Гидеон был потрепан, истощение духовной силы было не скрыть. Говорил он тяжело и сбивчиво, не так, как при их первой встрече.

— Беру свои слова назад. Видимо, мне все преподнесут на блюдечке или как обычно. И, как всегда, захотят, чтобы я помог, — глубоко втянул воздух странник.

— Помни. Герборт просчитывает своё каждое действие на много шагов вперед. И за каждым его словом стоит какая-то цель. Для него все лишь инструмент и не более. Будь предельно осторожен. Он ничего не делает просто так. И я не знаю, хочет он остановить этого монстра или это еще одна часть его плана. Поэтому я должен предупредить орден, а ты должен остановить его, если это потребуется, — с каждым словом все тише говорил Гидеон.

— Я тут не для этого. И уж точно не смогу, — тоже тихо в тон коменданту сказал Роберт.

— А разве есть выбор? Впрочем, как и у всех нас. Удачи, — уходя в новый круг перемещения, сказал Гидеон.

— Впрочем, как и всегда. Нашел, сука, на кого все свесить. Снова! — сам себе шепотом сказал странник.

Путь по коридору проходил в тишине. Воздух стал сухой и лишенный полностью каких-либо запахов, словно жизни тут и вовсе не было. Черноволосая молчала, после слов Гидеона она погрузилась в себя. Словно была не здесь. И от этого Роберт так и не стал её ни о чем спрашивать, хоть ему и хотелось узнать, о чем она думает. В монотонных звуках шагов по-пустому Леванту он уже потерялся в собственных мыслях. Чувства перемешались, и какое-то время странник просто осматривался по сторонам, поставив себе цель только идти. Идти вперед. До тусклого света, сочащегося через проем двери где-то вдалеке, который являлся здесь лишь одним доказательством жизни. Двери, которая должна была расставить все точки. Передав положение дел Рики, оставалось еще несколько шагов. К открытию некоторых дверей невозможно быть готовым, как невозможно и пройти мимо них. Роберт потянул рефренную ручку и прищурился от света.

— Приветствую вас. Уже увенчанный славой мистер Роберт и, конечно, легендарная Онвир. Прошу, присаживайтесь, — сказал Герборт, внимательно рассматривая своих гостей.

— И вам того же, таинственный мастер Герборт Ридус, что без охраны, совсем один, в столь поздний час, — спокойно и протяжно сказал Роберт с той же интонацией, что и собеседник.

— Охрана нужна, когда есть опасения, мистер Роберт. Сейчас в ней надобности нет.

— Никогда не знаешь, когда может пригодиться то или иное. Тем более в такие-то времена и в таком-то месте.

— Согласен. Впрочем, смотря, что воспринимать под охраной. Знания могут выступать лучшей защитой. И я владею таковыми, мистер Роберт. Замечу, многие годы были отданы ради их получения, — поднял стакан Герборт и демонстративно отпил.

Роберт не изменился в лице и сделал ровно то же самое. Странник быстро осмотрел кабинет мастера. Аккуратный и геометрически рациональный, как и все элементы. С одним выходом и только необходимыми вещами. И в этот момент в голове Роберта возникла мысль про Онвир. Он впервые обратил внимание на неё. Девушка не попробовала выпить, как иногда это делала в таких случаях. Её лицо было каменным и на мгновение страннику показалось, что она сейчас не в обычном состоянии. За спокойным лицом скрывался взгляд, который сейчас был не сквозь вся и все. Он был направлен на мастера-отступника. А рукоять черного меча была сжата в её кисти. Странник понял, что когда еще звук щелчка пальцев не успеет разойтись по комнате, черное лезвие уже окажется у горла её цели. Онвир ждала малейшего повода и была поглощена этим.

— И что же это за знания такие, мастер Герборт, что могут защитить к примеру, от клинка, что мало какой доспех остановит? — после паузы продолжил Роберт.

— Весьма обширные, мистер Роберт. У нас как раз есть какое-то количество времени до момента, когда я откланяюсь по своим делам. Поэтому могу рассказать вам их. Давайте включим воображение. Предположим, вы здесь, дабы отменить мое цикличное заклинание подчинения, попали на край севера под предлогом помощи ордену в вопросе урегулирования проблемы врат и истекающих от них опасностей. При этом, желая попасть в проход врат в озере. Предположим. Как и то, что сколь неизученные сами северные врата, столь и загадочное и непонятное озеро под ним, которое самой своей сущностью является проводником и ведет не туда, куда открытые врата в свой цикл. Тем самым являясь словно неуместным индивидом этого мира, нарушая его, вы проделали, мистер Роберт не простой путь. Но так как вы не знаете причин происходящего, следствие, которое вам открыто, искажается в призме вашего сознания. И тем самым вы готовы не дать уважаемой Онвир обнажить клинок, дабы узнать причины происходящего, — спокойно сказал Ридус.

— Предположим, я больной на голову и не понял половины слов, и не буду сдерживать чужой клинок, — с каменным лицом сказал Роберт.

— Такое сложно предположить, зная историю ваших действий. Вы осмотрительный и умный человек, мистер Роберт. Прекрасно осознающий свою нехватку информации. Которую вы так же, как и я, пытались добыть. Это природа человека, когда он попадает в незнакомую среду для выживания и адаптации, человек за короткий срок может накопить уйму новых знаний и навыков. Это мне известно по самому себе. Люди по своей сущности очень странные, мы не можем довольствоваться необходимым. Нам нужно больше, и мы ищем к этому возможности. Взять, к примеру, тигра. Он будет охотится ровно столько, чтобы утолить голод, и не станет выбирать, на кого ему вести охоту в пищевой цепочке. Добыча будет та, что наиболее удобна и менее сложна. Тигр не подумает менять условия в экосистеме или жизни. Он готов прожить жизнь тигра, что и его потомки, такую же от начала и до конца. Обитая в привычном ходе вещей, и не меняя его. А люди так не могут и потому мы с вами здесь, — оживившись в лице, сказал Герборт.

— И нападать на медведя тигр не станет или же злить стаю волков. Хотя слышал, иногда это случается. Порой некоторые тигры не выживают. Но это все не важно, у тигров, как и у других животных нет ассоциативного мышления и нет речи. От этого им такое в голову прейти не может. Мозжечок развит лучше, чем полушария мозга. Человек же может представить, сформировать идею, сотворить. Новое, иное. Это знают все, — снова отпил Роберт.

— Про мозжечок и доли головного мозга, несомненно, знают все, на этом континенте. Но вы правы, мистер Роберт. Человек может творить, представлять, изменять мир. И однажды таким творцам пришла мысль, навеянная экзистенциональными страхами смерти и идеей победить её. Творцам показалось, что столь разумный и уникальный вид не должен быть подвластен увяданию тела и разума с годами. И эта задача казалась немыслимой, но человек как вид способен делать немыслимые вещи. И вот представьте, когда было досконально изучено тело и клетки человека. Причины, почему плоть начинает стареть. Оказалось, что как это заложено в нашем физическом теле, то приход старости ровно так же заложен в нашей душе. Потребовались годы, как ни странно, чтобы понять простую идею, что тело от души неотделимо. И что с души как раз и надо начинать.

— Мы поговорили о животном мире, теперь о духе и теле. Предлагаю перейти к этапу политики и к вопросу тоталитарных режимов против демократических, — с усмешкой сказал Роберт.

— Демократических режимов нет, мистер Роберт. Удобная иллюзия для большинства. Вы это должны прекрасно знать. Но мы продолжим про разговор о духе и теле. И вот творцы люди, возомнившие себя богами, решили изучить путь этой самой души. Оказалось, все, как и говорили наши потомки еще с начала всех времен. Как вам видится путь души человека, мистер Роберт?

— Осмелюсь предположить, что мы перерождаемся все в новых реинкарнациях. Проходим жизненный путь, получаем опыт и так далее, — повел бровями странник.

— Получаем опыт и развитие. Несомненно, и вот тогда появилось предположение, что если путем вмешательства не позволить душе покидать тело и изменить цикл, то человек будет жить вечно. И начнется эра великой стагнации человечества. Трудно поверить, но силой науки и понимания основ сил духа это было исполнено. Имиллионы смогли преодолеть рубеж столетия и обрели счастье, если так можно выразиться.

— Но что-то пошло не так, — глухо проговорил Роберт.

— Это не трудно предвидеть любому, что такой процесс опасен. Но люди в желании бессмертия этого не замечали. Оказалось, как не омолаживай тело и не привязывай к нему душу, процессы, заложенные изначально, не остановить. И вскоре, как это тогда называлось, некоторые долгожители были подвержены деменции. Но это было нечто другое. Душа, что не могла пройти свой путь, теряла себя и становилась безумной, а вместе с ней и тело. Как вы думаете, мистер Роберт, что тогда предприняли люди творцы? — Герборт внимательно посмотрел на Роберта.

— Оградили сбесившихся от остальных, если это было непоправимо. Ограничили тех, кому доступно бессмертие. Скрыли, к чему это приводит.

— И снова в точку. Больших трудов стоило изолировать миллионы бывших элит людей от общества. Эти люди с пустыми душами, все естественное и живое стало им чуждым. А их облик — безобразным. Города, которых они достигали, становились мертвыми землями. И вот тогда у остатков человечества появилась уникальная по своей сути идея, еще более необычная как идея с бессмертием, отправить этих существ в другой мир, а точнее в другой промежуток времени. Концепцию врат в крайних точках полюса планеты уже разрабатывали очень давно. Там было оптимальное место и сосредоточение силы. И мертвые еще не добрались на тот момент к этим безлюдным землям. Так были созданы врата. Северные вели в будущее, южные в прошлое. Кто бы мог подумать, что время в пространстве — словно череда бесконечных ступеней. Каждая ступень ниже — это прошлое, каждая выше — будущее. Пытаясь победить отведенное жизни время, люди начали искать спасение в его промежутках. Иронично, не правда ли?

— Весьма, — сухо проговорил Роберт.

— Но цикл, с которыми врата могут открываться, не был изучен людьми тех времен. И к моменту первого открытия практически весь тот мир был уничтожен. Остались горстки людей и более ничего. При этом оказалось, что мертвые вполне успешно смогли пройти врата и закреплялись все на новых промежутках, вариантах, если так можно выразиться. На удивление, в какой-то момент они были заключены в то, что здесь называют тропами. И хоть они и стали пленниками одних и тех же маршрутов, опасность продолжали нести. Ступень за ступенью, вариант за вариантом. Каждый цикл, каждые двадцать лет. Проходя бесконечно по замкнутому кругу каждый раз, разрастаясь и принося все живое в тлен.

— И поэтому, мастер Герборт, вы хотите закрыть врата? Или? — еле сдерживаясь и стараясь удержать себя в руках, немного хрипя, заговорил Роберт, горло предательски подставляло.

— Северные врата должны быть закрыты навсегда. Но, естественно, это не просто. В этом месте между вариантами духи скапливались долгое время, и появилось то, что можно назвать скверной эволюцией или мутацией. У этой сущности, которая состоит из миллиардов оболочек душ, нет имени, но есть одна неудобная способность аннигилировать любое проявления сил духа. И именно за ней есть основа врат. Чтобы закрыть врата, надо пройти мимо этого существа. Тем уникальней мне показался дом неба, когда оказалось, что их силы духа черпаются из них самих и именно девы неба могут сразиться с этой сущностью. К несчастью, мои порывы глава дома неба не поддержал.

— И теперь вы, мастер, ждете от меня решения, которое поможет вам и всему континенту, — тихим голосом сказал странник немного прейдя в себя.

— Нет. Зачем мне что-либо ждать от вас, мистер Роберт. Как сказано ранее, существо уничтожает все силы духа, прошлые и настоящие. Поэтому любая дева, находясь рядом с ним, автоматически освобождается от контракта. А зная их менталитет и воспитание, они все, даже будучи свободны, будут сражаться с угрозой жизни для своего дома, будут сражаться со злом, если так можно выразиться. Это у них в крови. Посмотрите, мистер Роберт, на уважаемую Онвир. Если бы она могла, то уже бы была рядом с сестрами, что прямо сейчас готовы жертвовать собой. А тем временем у меня своя роль. Все давно было подготовлено для этого. Вы, мистер Роберт, фактор, который я не мог предвидеть, но позволил ситуации развиваться под определенным контролем. Добрались бы вы до края севера или нет, здесь уже достаточно дев неба для боя. Как и ресурсов. Вы лишь возможное дополнение к моему плану, и не более. А вся ваша ценность — в вашей союзнице. Я покажу вам, где вступить в озеро, к этому времени Онвир уже будет неподвластна вам. Так каких решений надо ждать? Они, мистер Роберт, уже давно приняты за вас.

Роберт не пошевельнулся и погряз в мыслях, что он может ответить. Слишком долго.

— Мистер Роберт, это весьма хорошо, что вы способствовали в том, что уважаемая Онвир успела к мероприятию. Её сила и таланты помогут задержать существо. Но не берите на себя много. Вы могли бы просто уйти со своей командой на своем Леванте. И я исполню задуманное. Или дать уважаемой Онвир возможность сразиться рядом со своими сестрами против монстра, а самому уйти в искажение в озере. И при этом я исполню задуманное. Или вы можете мне помочь, и будет один результат. А можете приказать уважаемой Онвир меня убить, и тогда врата не закроются, и вы станете причиной гибели всего континента. Можете меня задержать, и будет такой же исход. Как видите, мистер Роберт, у вас есть выбор, если его можно так назвать. Но на итог влиять вам не дано. Я не думаю, что у вас остались какие-либо вопросы ко мне. Как исполнить ваши собственные стремления, я вам рассказал, — с прищуром, но со спокойным лицом сказал Герборт.

Было видно, что весь этот разговор ему доставляет удовольствие.

Странник не сдвинулся с места и когда Герборт ушел из кабинета. Молча смотря в одну точку на столе, он просидел еще какое-то время. Дева неба была рядом и ждала. Мысль о том, что изгой-мастер его обыграл, не покидала головы странника.

— Возвращаемся на Антарес. Все же у меня есть к нему пару вопросов, — резко встав, выпалил Роберт.

***

Левант словно падал и поднимался. Рики никак не могла удержать высоту. С каждым новым воздушным шагом по округе проходила волна, от которой дрожали стены, трещали стекла, сжимало грудь. Остальным было так же тяжело, казалось, разум был задурманен, мысли путались в кавалькаде несвязных изображений в голове. Роберт, попав на Антарес и рассказав о встрече с мастером-отступником, принял решение приблизиться к месту, где обитает неизвестное существо. Странника не покидала мысль, что он должен увидеть все своими глазами. Должен был позволить Онвир воссоединиться со своим домом. Оказалось, что пребывание духа Рики в этом месте губительно для неё самой. И чем дольше она находилась за вратами, тем больше истощала себя. Здесь не было возможности восполнить духовные силы. Левант Герборта двигаться больше не мог. С виду почти привычный горный пейзаж по своей сути был мертв. Каждая снежинка, каждый кусок земли и камня был истощен и выжат. Роберт и сам чувствовал, что после нескольких раз применения своих способностей он будет на пределе.

И как только в белых снегах стали просматриваться укрепления дома неба, Антарес приземлился. Дальше путь должен был проходить по измороженной земле. Крайняя точка озера уже была далеко. Роберт в который раз задумчиво посмотрел в её сторону, постукивая пальцем по раме окна. Покачав головой и неловко улыбнувшись, он старался запомнить каждый камень рядом с краем озера, каждый участочек земли. Мутный свет, который наполнял странное небо, в этом ему помогал. Даже тут была разница между днем и ночью. Наступал день.

Грави Каритас отказалась остаться на Леванте, сказав, что просто этого не хочет и все. Рики же не могла оставаться тут более, ей предстоял сложный путь назад к вратам. Это было опасно — тотправлять её одну, такого никто и никогда не делал, не допускал. Но выбора у странника не было, и хозяйка Антареса была уверена, что сможет справиться. Перед тем как она ушла в ядро, Рики поцеловала Роберта в щеку. А на его вопросительный взгляд лишь улыбнулась и сказала, что ведь люди именно так проявляют симпатию. Странник отчаянно надеялся, что Левант сможет за ними вернуться. Онвир же все это время была поглощена желанием скорей воссоединиться с сестрами. Как только троица ступила на землю, она стала задавать темп шага, за которым было сложно угнаться. В этой стремительной вылазке по ледяной земле Роберт неожиданно увидел первые следы людей. А точнее, их тела. Быстро осмотрев одно из них, он понял, что смерть этого бывшего барона пришла от меча. Статус выдавали бархатные одеяния с мехом из песца. И по всей дороге с рытвинами от тяжелых телег встречались останки тех, кто не смог дойти. Дальше впереди все отчетливей была видна горбатая серо-черная скала с расщелиной внутри. А мерзкие порывы чего-то невидимого, от которого проносились удары в голове, учащались. Из-за погони вперед у Роберта руки повисли как плети, а голова начала раскалываться так, что он словно пьяный оступался раз за разом. Его затошнило, но он продолжал идти вперед, пока рядом с одной из брошенных повозок не увидел сидящего Сесила.

— Привет, дружище, давно не виделись, — кое-как сумев улыбнуться, сказал кучерявый, ненадолго задержав мутный взгляд на Онвир.

— И ты тут! — удивленно выдавил Роберт и, немного помедлив, спросил: — Что тут произошло?

— Да вот. Говорят, от дыхания твари, что в скале сидит, костлявая приходит. Или она нужду так справляет. Первые на себе это почуяли, когда еще за вратами были. Потом монстр опять домой к себе отдохнуть пошел, а мы, дураки, думали он нас приглашает, к себе. А нет. Просто решил ближе подпустить. Чем ближе, тем больше людей горячку словили. Некоторых даже пришлось успокоить. Девы стоят, держатся, куда нам до них, дружище, — тяжело проговорил Сесил.

— Ну а ты-то зачем сюда полез, ради этого? — тяжело выдохнув, сказал Роберт.

— Ради мечты, дружище, ради мечты, — со слезой на щеке улыбнулся Сесил. — Я думал, это освободит их от оков. Думал, им нельзя жить в цепях. И в итоге я глупец. Может, теперь они и свободны, но выжить не смогут. Я сам их привел на убой этой твари. А надо было оставить все как есть. Теперь мне все понятно. Я же говорил, у судьбы извращенный нрав.

— Герборт все это знал, — жестким голосом сказал странник.

— Этот червь все именно так и сделал. Использовал меня. Не знаю, что он задумал, но даже у худших душегубов бывают правила. Это ли цена, никакому делу нет такой цены, дружище. Сам-то, гнида, за барьером прятался, — теряя сознание, пробормотал Сесил.

Осмотревшись, Роберт скривился в лице, в спешке он не до конца рассмотрел сотни тел в разных позах, что были вокруг. Перевернутые повозки или просто утопшие в снегу, лошади, которые уже были не в силах идти дальше и лежали рядом, словно пораженные болезнью. Посмотрев на Онвир, стало понятно, что девы дома неба и вправду могут переносить это место. А вот по Грави этого сказать было нельзя. Её лицо побледнело, появились мешки под глазами и стало ясно, что через какое-то время её ждет участь остальных, кто был рядом со скалой. Как и самого Роберта.

— Грави, бери этого горе главу мастера и топай назад. Там как Рики вернется, надо всех, кто еще жив, оттащить подальше от этого места. На Антарес. — проговорил Роберт.

— Что? Ни за что, Роб. Не для того я шла. Прибьют тебя без меня. На этого мужика мне вообще плевать! — ошеломленно ответила Каритас.

— А на себя? Что толку тут рассудок терять. И это приказ, — улыбнулся Роберт.

— А с чего ты мне приказывать вздумал. Сама решу, как быть, Роб.

— Грави, пожалуйста, уходи! Я в барьере какое-то время выдержу. На тебя его не хватит. Лучше помоги Рики и забери нас потом отсюда. А то снова тебя окольцую контрактом, чтоб слушалась, — снова улыбнулся странник.

— Ну-ну. Может и надумаешь так сделать, когда ненаглядная тебе подчиняться перестанет и свинтит по своим делам от тебя подальше. Но мне надоело, что ты уходишь, а мне приходится тебя ждать и на что-то там надеяться. Я больше этого не хочу. Не смей помереть, так как после всего этого у нас будет очень важный разговор, Роб, и о своем доме тоже забудь. В последний раз я подожду, мой господин хороший. Только такой кретин, как ты, мог так поступать, — усмехнулась Каритас и, приблизившись, поцеловала Роберта. А потом с ухмылкой посмотрела на черноволосую.

И пока Роберт еще ощущал немного сладкий вкус ягод на губах, Сесил получил удар ногой под ребро от Грави. Её способ отрезвления людей был своеобразным. Еще какое-то время, обернувшись, они могли видеть друг друга и делали это не раз. Пока их облики совсем не отдалились. Грави в надежде шла в сторону врат, за которыми еще была жизнь, Роберт же с Онвир направлялся в место, где надежд уже не осталось.

Серая скала на поверку оказалась скопом окаменелых изуродованных тел, похожих на тех, что блуждали в тропах смерти. В разных позах они для скалы были камнями, из которых она состояла. И если издалека было видно только черно-серое пятно, то, подходя ближе, это походило на скалу тысячи мертвых лиц. С открытыми ртами, словно в крике ужаса и пустыми глазницами черепов. Из щели в этой скале мрака и вправду доносилось словно тяжелое дыхание, по которому можно было определить колоссальную величину существа. А по ухудшающемуся с каждым шагом состоянию и нрав этого монстра без имени.

— Мой мастер. Я должна помочь своим сестрам, спасибо за то, что позволяете мне это. Я должна вам сказать, что Герборт — это тот человек, который творит только зло. Какими бы причинами он не прикрывал свои действия. Это его суть, которую мне видно.

— Я знаю. Но не знаю, что я могу сделать. На ногах-то стоять с трудом выходит. А что делать с этими вратами, ума не приложу, если честно. И как быть с чудищем этим. Попробую разобраться на месте. План ведь составлять смысла нет, — грустно улыбнулся Роберт.

— Верьте в себя, мой мастер. Вы можете больше, чем кажется. И поверьте в меня. Этот монстр не устоит. Я не позволю. И один план все же будет. Когда все закончится, вы найдете меня и может тогда вы поверите в мои слова, что я останусь рядом, — снова взяв за руку странника, сказала девушка спокойным голосом.

— Онвир. Конечно, поверю, особенно когда ты меня мастером перестанешь называть, — с трудом улыбнувшись, проговорил путник. Время нахождения на этой земле сказывалось все больше.

— Милый Роберт, — немного промедлив, проговорила Онвир. — Я этого буду очень ждать, — приблизившись, на ушко продолжила она, а потом неожиданно поцеловала Роберта.

Он застыл на месте от прикосновения холодных и нежных губ. А потом крепко обнял её, забыв про гнетущую мертвую землю. Это все было неважным для него сейчас. Был важен лишь этот миг и чувство приятного холода на губах.

Это чувство теперь было с ним, было его. Не покидало ни на мгновение, когда внимательные взгляды десятков сестер из дома неба изучали его. Оно было осязаемым, когда силы терпеть натиск этого места стали заканчиваться и пришлось создать слабый барьер вокруг себя. Слишком рано, такой возможностью странник мог воспользоваться лишь несколько раз до момента истощения. Но с ним было что-то новое, только что обретенное. И оно придавало сил. Когда Онвир взошла на уступ и громко заговорила на непонятном Роберту языке, все девы неба замерли и иногда что-то дружно выкрикивали. Знать их родной язык ему было необязательно. Он и так прекрасно понимал, что это речь о том, чтобы настроиться на предстоящий бой. И в ней говорится про честь, доблесть, про то, что вместе они смогут победить любого и прочие вещи, к которым путник всегда относился со скепсисом. Но когда такой призыв звучал от Онвир, странник не мог не смотреть. Он внимательно запоминал каждое её движение, каждый взмах рукой. Подумав, что её стиль немного отличается от привычного. Девушка говорила громко и спокойно, без эмоций. Но это работало. Каждая из дев неба крепче сжала свое оружие. Каждая была готова уже идти в бой. Онвир и вправду являлась одной из предводительниц дома неба. Об этом говорило все, что происходило.

— Я должен любой ценой закончить это. Что бы ни случилось, я справлюсь. Я смогу найти выход, — проговорил про себя Роберт. И повторял это вновь и вновь, когда его одолевали сомнения и страх.

То, чего боишься, всегда, всегда подкрадывается быстро и незаметно. Все члены дома неба разделились на три отряда, равные по количеству. Целью первого отряда было спровоцировать существо выйти наружу. Целью второго — как только это случится, нанести удар. В задачу третьего отряда входил удар с тыла по монстру. И это все должно было позволить Роберту проникнуть внутрь пещеры в скале. Как и Герборту. Которого, как ни старался странник, увидеть не мог.

И как только все заняли свои позиции, первый отряд осторожно, но быстро, словно поток воды, приблизился к щели в скале. Во главе отряда была Вемлер, воительница, что долгие годы служила третьему сыну одного западного королевства. И теперь, когда отпрыск монаршей семьи потерял свой рассудок и обрел покой в снегах, а дева потеряла контракт с ним, она первой воочию увидела монстра. Любой бы на её месте издал хотя бы малейший звук. Позволил бы хоть одной мышце на лице дернуться. Ощутил бы хоть на миг ужас и чувство собственной беспомощности. Но только не Велмер. Та, которую не удивляла жестокость страны, где рабство было разрешено. Та, которая видела всю изнанку поступков тех, кто был прикрыт короной. Сейчас она лицезрела существо необъятного размера. С тридцатью хаотично разбросанными глазами по почти квадратной голове. Желтые глазницы наблюдали за ней, от этого взгляда другие девы были готовы упасть на месте в беспамятстве или погрузиться в слепую ярость. Каждый глаз мог творить свой эффект на того, кто был в его поле зрения. Тело высотой со скалу с десятком ног и таких же рук, было не разобрать, что есть что. Горбатая спина создания задевала вершину пещеры, а множество щетинок и щупальцев словно сканировали воздух. Поведение Велмер не изменилось ни на миг, она скомандовала к атаке. Десятки желтых глаз зло посмотрели на неё, а небольшой рот монстра неестественным голосом проговорил:

— Присоединитесь ко мне, все присоединитесь ко мне. Я есть все и все есть я.

Десяток шаровых молний, как небольшие искры от костра, попали в черное тело создания. От этих попаданий не осталось и следа. Монстр медленно двинулся вперед, снова повторив свою фразу, которую слышала только Велмер. Другие её сестры могли разобрать призыв в том, чтобы вспороть себе живот или сделать это ближней сестре. Предводительница первого отряда быстро отдала приказ отступать, и группа как поток ветра проскользнула по белой глади рядом со скалой. Земля затряслась, существо двигалось вперед. Задрожала и сама скала сотней мертвецов. Давление в воздухе усилилось, а его самого словно перестало хватать. Даже небо будто потемнело с выходом наружу этого существа, и без того тусклое и необычное небо.

Второй отряд, являющийся центральным, был под управлением Онвир. Существо медленно вышло из своей обители. И с каждым его шагом на землю обрушивались сотни ударов, которые было не увидеть глазами обычного человека. Но члены дома неба их чувствовали и за мгновение до того, как земля под ногами превращалась в смесь пепла и словно растворялась, они успевали уклоняться. Почти все. Территория вокруг скалы уже была усыпана сотней новых кратеров, а воздух закипел. Онвир отдала команду своему отряду, и десятки воздушных ударов устремились в монстра. Был слышен только треск земли и голос существа. Девы неба работали слаженно. Без криков или излишних команд. Они снова и снова перестраивались, атаковали с расстояния и повторяли эту процедуру вновь. Третий же отряд не привлекал к себе внимания, словно не замечал того бедствия, что происходит вокруг. Отряд группировался на уступе скалы из мертвецов. Он ждал команды. Как и Роберт. Странник двигался вокруг поля битвы. Не в силах как-то помочь. Его барьер угасал, а вместе с ним голос существа становился все более невыносимым. Он твердил, что путник должен стать частью, должен стать единым с ним целым, что путник должен не сопротивляться. Монстра не останавливали потоки воды, что появлялись у него под десятками кривых ног. Ветер, что должен был опрокинуть его, но не мог даже пошатнуть. Но атаки дома неба не прекращались. Как и желание Роберта во что бы то ни стало идти вперед. И ждать сигнала Онвир.

Огонек света вылетел из первого отряда в небо. Голубой шар, что стремительно пронзил мутные пустые облака и распался на триллионы звезд. В этот момент все девы неба небольшими группами образовали кольцо вокруг существа. Кольцо, которое с каждым мгновением становилось все отчетливей. Кольцо, которое с каждой минутой начало сужаться. А третий отряд на скале наконец вступил в бой. Щупальца монстра закружились в воздухе как безумные, оставляя после себя волны лезвий из темной массы, разрезающие воздух и все, что впереди них. Земля вновь задрожала и словно заревела от всех тех порезов, что обрушились на неё. Такие разрушения даже мертвого могли заставить закричать. Роберт уже не оглядывался на создание. Огонек был сигналом и для него. Падая и шатаясь, он бежал к входу в скалу. Он старался не думать о том, как Онвир и её сестры жертвуют собой на поле брани. Странник должен был идти вперед.

Камни предательски попадались под ноги путника, и уже в который раз он, запнувшись в темноте, практически упал. Пробороздив коленом до крови, он не чувствовал боли. Он должен был идти. Голос в голове иногда стихал, а иногда начинал звучать словно собственный. Если бы внутренний голос был мерзким и состоял из сотен разных в одном звуке. Но к счастью Роберта, в пещере исполинских размеров, в которой не было видно очертаний ни стен, ни верха, в ее крайнем углу находился обелиск высотой в несколько этажей и это был единственный источник света. Обелиск испускал такое же неестественное свечение, как и врата. И как только странник приблизился к нему, он увидел самого Герборта. Мастер-отступник появился из воздуха рядом с ключом.

И в этот же момент Ридус написал в воздухе невидимый символ рукой и Роберта отшвырнуло в сторону на несколько шагов и прижало к холодной земле. Камни как иглы впились в спину, а дыхание сбилось. Роберт тяжело закашлял и смог лишь приподняться, но не встать. Его барьер таял на глазах. Тот небольшой заряд силы, что он в него заложил, иссякал. И восстановить его было опасно. А голос существа был все привычней и отчетливей в душе. Он перебивал собственные мысли, заглушал звуки, туманил разум. Но слова Герборта разобрать странник смог.

— Не знаю, зачем вы тут, мистер Роберт, но у меня, боюсь, нет на вас времени. Ваш последний шанс на выживание находится не здесь, — сказал, не оборачиваясь Ридус, осматривая обелиск и что-то помечая на листке бумаги.

— Что ты хочешь сделать, мастер Герборт. Сколько людей ты готов погубить по глупости ради этого? — закричал Роберт так сильно, как только смог.

Мастер-отступник не обратил внимания на слова странника и был полностью поглощен своими действиями.

— Вот ты, мастер Герборт, такой мудрый стратег, а разработать более совершенный план не смог, — продолжил вопить Роберт.

Ридус снова сохранил тишину. Не отвлекаясь на прикованного путника, он сначала начертал в воздухе один символ. Загорелся желтый огонек, освещающий один край обелиска. И бордовый шар осветил основу обелиска. Мастер-отступник немного пошатнулся на ногах, размял плечи, глубоко вздохнул. И начал рисовать третий символ перед собой. Роберт внимательно наблюдал искоса за тем, что делает одаренный.

— Это, видимо, какая-то месть дому неба за то, что когда-то тебе отказала одна из них. И сыночка твоего они оприходовали. Ты им отомстить решил, натравив на них этого монстра, а сам слинять решил. В место, где никто такого не знает, и плеваться рядом с тобой не будут. Весь твой ум — это видимость, ты глуп и не понимаешь главного.

Герборт на секунду остановился. Было непонятно со спины, что его задержало, усталость или слова Роберта. Роберт же не утихал. Подбирал слова. И наблюдал.

— Ты решил, что девушки только задержат чудище, но ты, видимо, знаешь, кто они такие на самом деле, у тебя не было такой возможности. Ведь ни одна дева неба тебя не выбрала. Так знай, они этого монстра тут и похоронят. Все твои расчеты — полная чушь. Ты наивен. И все твои потуги бессмысленны.

Герборт обернулся, посмотрел на странника с лицом, словно видит какого-то неприятного жука. Но промолчал и уже шестой цветной шар отправился к обелиску.

— Невозможно рассчитать все в жизни, — засмеялся Роберт, собираясь с силами. — Иногда надо просто верить, слепо, глупо, но верить. В себя и в своих товарищей. Даже если кажется, что шанса нет. А ты никому не веришь, и тебе никто не доверяет. Ты только рассчитываешь логические возможности, свои причины и следствия. В этом твоя слабость, мастер Герборт. И все твои знания ничего не стоят. Мир везде одинаков, а ты выбрал быть в нем глупцом!

Герборт наконец обернулся и, немного промедлив, заговорил.

— Это создание людей, мистер Роберт, уже уничтожило вместе со своей армией четыре варианта миров, и там люди так же слепо верили, что могут победить. Это их не спасло. Вы так ничего и не поняли. Как вы думаете, если рушить ступень за ступенью у лестницы, что будет в итоге? Не будет ничего. Поэтому существо нужно закрыть в этом варианте навсегда. И тогда другие смогут жить. Миллионы смертей ради миллиардов жизней. Если вы этого не понимаете, то нам не о чем больше говорить. Не надо мне мешать, я не буду тратить силы, чтобы заставить вас замолчать. Я остановлю эту ошибку людей здесь и сейчас. Своими методами, — громко и в то же время размеренно сказал Герборт и вновь вернулся к процедуре.

— Выходит, ты готов принести весь континент на убой, не попытавшись найти настоящих союзников и не инструмент, чтобы сделать это иначе. Но теперь уже точно можно сказать, что именно я здесь должен был оказаться. По судьбе, в которую ты не веришь. А знаешь почему, мастер Герборт? — спросил Роберт, но ответа не было, — Вот первое, чему я научился в этом мире.

Роберт с трудом поднял одну руку и, нащупав в темноте словно небольшой шар, провел по его контуру пальцами, сжимая до малого круга. И в этот момент в нужной точке свет ярче всего, что тут было, загорелся в его руках и в его белом потоке потерялся обелиск вместе с мастером-отступником. У странника потемнело в глазах, а тело мгновенно онемело и тысячи иголок словно пронизывали его. И как только свет утих, обелиск начал переливаться разными цветами в хаотичном порядке.

— Что ты наделал, глупец! — с выкатившимися от безумия глазами заревел Герборт. — Настройку ключа нельзя прерывать, это может привести к хаотичным переходам врат. Ты понимаешь, что даже если они уничтожат создание, оно возродится вновь? Ты понимаешь, что так ты точно никогда не вернешься в свой вариант? Ты хоть осознаешь, что это приведет к гибели всех возможных циклов и твоего мира тоже?

— Видно будет. Но то, что ты задумал, точно нельзя допустить, — откашливаясь, еле выговорил Роберт.

И снова повторив недавний жест, странник осветил ярким светом все вокруг себя. И уже ожидая нового удара от голоса существа, Роберт сжался на месте. Но его не последовало.

На поле битвы не было живого места. Казалось, что сюда упало какое-то небесное тело и уничтожило все вокруг. Но это был результат атак существа. Оно отходило дальше от своего пристанища. Словно еще одна скала, монстр медленно и тяжело двигался к вратам. Весь этот путь был усеян павшими девами неба. Онвир, упав на колени, оперившись на свой меч, с трудом дышала и переводила дух. Снег вокруг неё был алого цвета. Сильных атак она смогла избежать, но порезы её все же настигли. Как и других оставшихся в живых сестер, что были рядом в подобном состоянии. Свободные и изможденные, девы неба из остатков сил сформировались в один отряд и отступили. Им предстояло подготовиться к следующему удару. Онвир застыла на месте, её связь с Робертом была разрушена. Он его не чувствовала, как она ни старалась. Посмотрев на скалу, она не могла увидеть, жив он или уже нет. Сделав несколько глубоких вдохов, ей оставалось только верить. И она верила. С этими мыслями черное лезвие снова возвысилось над землей. С этими мыслями она холодным и жестким возгласом призвала отряд приготовиться к атаке. Вспомнив обещание, данное бывшему мастеру, она решила ударить по чудовищу вновь.

Глаза монстра были, по мнению Онвир, единственным уязвимым его местом. И первоначальный план был выманить его из пещеры, отвлечь, а потом отряд со скалы должен был попасть на голову создания и вырезать его глаза. Но это не получилось, даже ценой потерь двух отрядом разрушительная сила создания не позволила его остановить, не дала приблизиться. А применить масштабное слияние с небом, чтобы поразить чудовище в этом месте, не было момента. Небо было закрыто пеленой. Поэтому Онвир решила заманить чудовище меж скал и напасть, попробовать снова поразить желтые и мерзкие глаза.

И пробежав доброе количество шагов, отряд взобрался на первые уступы скал. Издалека могло показаться, что черные тени, словно капли, пробежали по скале, но только не вниз, а вверх. Все, как и Онвир, собрав свои силы в один прыжок и один зацеп могли подниматься все выше по скале. Словно зная каждый уступ для шага, который не обвалиться и будет идеальным. Застуженный ветер с запахом пепла не мог их остановить, невообразимое существо, что надвигалось позади, не могло их отвлечь, мысли о безнадежности этого плана не могли их замедлить. И поэтому каждая из сестер дома неба шаг за шагом, быстро взбиралась на вершину скалы без какого-либо снаряжения. Такой трюк обычному человеку было не выполнить. Обычный бы человек тут давно погиб бы или сошел с ума. Монстр не мог формировать мысли осознанно. Но он интуитивно знал, что новую угрозу необходимо уничтожить здесь и сейчас. И это был не тот случай, когда спустя время воля врагов падет. Это был не тот случай, когда можно было не обращать внимание на мелких существ, что однажды станут частью самого существа. Это был тот редкий случай, когда существо знало, что оно должно прогнать или убить незваных гостей для своего существования. И поэтому монстр шел, не зная усталости и не ведая конкретных эмоций. Он просто должен был идти вперед, пока все не станет частью его. Пока он сам не станет сутью этого мира. Только тогда вечная жажда, которую невозможно утолить, может закончиться. Монстр двигался по следу дома неба, который ввел в расщелину меж скал.

Бесконечный белый снег и черные скалы. Тишина, разделяемая монотонными шагами, отзвуком отдавались в каждом кусочке земли. Онвир замерла, присев за камнем. Черная, плотно связанная коса колыхнулась от потока холодного ветра. И потек крови на виске уже словно замерз. Девушка задумчиво посмотрела на пещеру создания. Задержала на ней взгляд. Потом посмотрела в сторону врат. Нужно было ждать. Онвир сделала глубокий вдох, закрыла глаза, прислушалась. Сделала еще один другой вдох, представила себя ветром. Попыталась оказаться рядом с пещерой, услышать, что происходит там. Не было слышно ничего. Но от врат исходил звук. Время наступало. Черный и тяжелый клинок в руках казался иголкой в сравнении с существом, что приближалось. Иголкой, которая начала сверкать синим светом. И с каждым мигом все ярче и ярче. С каждым вдохом Онвир клинок становился все длиннее. Черный металл плавно перетекал в луч света. Черноволосая на мгновение снова посмотрела на мертвую скалу вдали. И с выдохом перевела взор на создание. Теперь она была сосредоточена только на нем. Снова настал момент только битвы, битвы, которая должна была подарить новую жизнь.

Собрав оставшиеся силы и победив ноги, которые, словно ростки травы на ветру, тряслись от изнеможения, Онвир попыталась сделать прыжок в пустоту. И волна невидимого, исходящая от существа, отбросила её назад. Девушка с трудом поднялась и как только оказалась на ногах, снова ринулась вперед. Это все видела Рики, не своими глазами. Просто могла видеть. Антарес на максимальной скорости несся на чудовище. И каждый миг силы, что были у древнего духа, утекали, словно песок в часах. Каждый миг становился все тяжелее, словно воздух был все плотнее и стремился стать непроходимой стеной. Но Левант был готов во что бы то ни стало оказаться над созданием. И как только это случилось, Грави, что все это время готовилась на участке возле вишни, сжала на макушке создания воздух, плоть, пространство. Саму суть материи она попыталась уместить в одну точку. Снег вокруг рыжеволосой растаял, вся сила, которая у нее была, исчезла за один миг. Все свои мысли и образы она уместила в одном ударе. И, падая без сил, с улыбкой на лице, чуть слышно её губы проговорили имя Роберта. Это заставило монстра промедлить. И этого было достаточно, чтобы дегдус рухнул на голову монстра. И с визгом вгрызся в его плоть. Десятки ртов поглотили серые щетинки создания, не в силах преодолеть верхнюю плоть, зубы снова и снова клацали. Дегдусы не бывают сытыми, и даже недавний десерт из Леванта, на который он рухнул, его не останавливал от новой поживы. Голод и жадность привел его на Антарес в очередную клетку. И это же его столкнуло с существом, которое он не сможет проглотить и за вечность. Это заставило исполина замедлиться на секунду. Десятки желтых глаз в этот миг постарались взглянуть на то, что было сверху. Это было непривычное движение для век, что привыкли смотреть на то, что внизу. И только один глаз создания не успел выполнить команду. Именно он видел, как девушка с черными волосами как горная кошка прыгнула со скалы вперед. Как сверкающий черно-синим светом меч оставил след в воздухе, словно он комета. И теперь уже все глаза пытались понять, что происходит вокруг. Желтые глазницы бешено забегали, а туловище пошатнулось. Это чувство было испытано впервые. Это было невиданное ощущение боли. Все, что было вокруг монстра в хаотичном порядке рассыпалось в ничто. Ярость без крика наполнило создание, голоса молчали, все просто должно было исчезнуть и стать единым. Десятки глаз наблюдали, как десятки шлейфов от комет устремились к нему со скалы. И впервые для создания земля показалась такой близкой. Онвир не почувствовала боли от взрывов вокруг себя, черный клинок утопал среди щетинок монстра. Черный клинок сверкал как никогда.

Разум сильнейшей из семьи гроз был далеко. Там, где зарождается молния, там, где облака в своей грусти перерождаются в тучи. Где-то там она чувствовала поддержку своих сестер, они дарили свою силу. С высоты птичьего полета была видна точка свергающегося меча. Была видна туша монстра, что не унимался и не хотел сгинуть. И вместе с духом Онвир, что отправился назад в свое тело, за ней последовали легион разрядов. Никогда еще замерзшие земли не испытывали на себе, что такое гром и молния. Звуки неба заглушили рев монстра.

Казалось, что тело уже будто не принадлежало страннику. Оно не слушалось, оно словно было чужое. Но в то же время, голос в голове был только собственный. И он кричал, что прямо сейчас нужно встать. Как бы ни было тяжело, нужно идти. Земля под ногами ходила ходуном, а над головой что-то сыпалось, напоминающее прах. Первый шаг, словно падая в бездну, сделать получилось. И второй. И третий. Обернувшись, он понял, что Герборт в отчаянной попытке захотел успокоить обелиск, который мерцал и трескался прямо на глазах. Мастер-отступник истекал кровью, но судорожно творил символ за символом. Роберт был все ближе к выходу, все ближе в мутному свету, который сочился снаружи. И чем дальше странник был от тьмы пещеры, тем отчетливей он видел поле битвы. С рытвинами на земле, снегом алого цвета и десятками тел.

Путник раз за разом вбивал в свою голову мысль, что Онвир не могла стать одной из павших воительниц. И его вгляд вдруг задержался на одной из сестер неба. Девушка не двигалась, мирно закрыв глаза, она пала с оружием в руках. Роберт ее уже видел. Это была Мола, юная дева неба с аукциона.

Раз за разом он повторял, что она самая сильная из них и смогла пережить этот бой. Когда задрожало даже небо, когда все вокруг окрасилось в неестественный свет, когда даже ветер словно замер, Роберт почувствовал тепло в ногах. Озеро вскипело, вышло из своих очертаний, быстро накрывало собой гладь измученной земли. Падая, вставая и снова падая, странник бежал по следу, куда пронесся Антарес. Там вдалеке он увидел черноволосую девушку со сломанным мечом в руках. Она побежала ему навстречу. Девушка улыбалась. Мысли и чувства нахлынули на Роберта. С каждым шагом он понимал все яснее, что у него все же был план, и он оказался неимоверно сложным. С каждым шагом становилось все понятней, что многое он должен был сделать уже давно. С каждым шагом долгожданная встреча становилась все ближе. Встреча, ради которой был весь этот путь.

По колено в теплой воде, они наконец достигли друг друга. И остановившись в шаге замерли. Оба хотели просто упасть на землю, и только желание увидеть друг друга держало их на ногах. Мгновение прошло, и без раздумий Роберт обнял Онвир. Девушка словно утонула в его объятьях, пока они вдвоем утопали в воде. И все вокруг пропало, была только она. А для Онвир остался только он. И даже когда вода заискрилась неестественным светом, и почва ушла из-под ног. Были только они. Северные врата пали. Роберт, не в силах больше держаться, закрыл глаза, все сильней прижимая к себе девушку. Последнее, что он подумал, что ему пора отдохнуть. Небо отразилось в бесконечном числе капель озера. Северное, чистое и уже безмятежное небо.

Эпилог

Стая аистов пролетела мимо, отражаясь в морской глади, косяк двигался на юг. Глава ордена задумчиво проводил пернатых взглядом, это было предзнаменование скорого прихода сезона холодов. Его Левант также двигался в том направлении. Последние дни Бонум был поглощен изучением места вокруг северных врат. Он также должен был сам удостовериться, что врата закрыты. И теперь, когда это случилось, старый мастер мог облегченно вздохнуть, ему оставалось только смотреть на очертания континента вдалеке и надеяться, что под светом теплого солнца жизнь и люди найдут свой путь. Поглощенный фантазиями будущего, Бонум не заметил шаги женщины. Оруэль, глава дома неба, приветственно кивнула головой. Глаза, которые видели дальше, чем чьи-либо, завораживали старого мастера, словно гипнотизировали. Он мечтал о таких же.

— Вы так и не смогли почувствовать ее? — спросил глава ордена.

— Нет, Онвир очень далеко, — скрестив руки, ответила Оруэль.

— Это вас беспокоит? Про местоположение некоторых все же известно. Левант, названный Антаресом, покинул северные врата. Но, правда, без нее и её хозяина, — что-то обдумывая, сказал Бонум. — Где же они?

— Она там, куда вел ее выбор. Выбор, который сделан сердцем, всегда приводит к нашим мечтам, этому я ее учила, — смотря куда-то вдаль, проговорила владыка сестер неба.

— Вы видели, что все произойдет именно так?

— Нет, кто я, по-вашему, — бог? Я просто сделала выбор в согласии с собой. Как и Онвир, и она жива.

— Вы это видите?

— Я в это верю!

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Эпилог