Невинная ложь [Клаудиа Дэйн] (fb2) читать онлайн

Клаудиа Дэйн Невинная ложь

Глава 1

Карибское море

1715 год

Солнце согревало ее обнаженную кожу, а ветер, почти такой же теплый, как и лучи дневного светила, рябил воду залива. Это был ласковый ветер, поскольку солнце уже опускалось за горизонт, давая передышку всему живому до следующего дня. К вечеру стихал и ветер, мирно гулявший над волнами темнеющего моря.

Ветер трепал волосы девушки, блестящие в лучах заката, игриво разбрасывая их по плечам и спине. Постепенно замирая, он словно ласкал их, и тогда локоны падали на глаза и щеки. Солнце, наполовину спустившееся за горизонт, золотило не только ее волосы. В его лучах сверкали лезвия обнаженных клинков, были отчетливо видны струйки крови, стекавшие по смуглой коже капитана, а также его глаза, еще горевшие от возбуждения после только что совершенного убийства. Глаза, в которых она читала желание обладать ею... О том же напоминали веревки, стягивавшие ноги и руки.

Спасения не было...

Ветер между тем становился все прохладнее, но с каждым мгновением слабел. Солнце уже почти поглотили темно-синие морские волны, с наступлением темноты заметно увеличившиеся.

Девушка смотрела на красный диск солнца, все быстрее погружавшийся в море. Когда же от него осталась лишь узкая светящаяся полоска, она отвернулась, чтобы не видеть полное исчезновение светила, ибо умирание солнца казалось ей и собственным трагическим поражением. Теперь девушка видела лишь залитую кровью палубу и окровавленные ноги пиратов, захвативших ее в плен. Ветер доносил до нее фразы из разговоров бандитов.

– Мы взяли больше, чем ожидали, – сказал один из пиратов, бросив жадный взгляд на девушку.

Она понимала, что является обузой для этих людей... Нет, не обузой – добычей!

– Эх, если бы я не притащил сюда эту девку... – ответил другой.

– Не присваивай себе чужую славу, Нед, – возразил первый. – Ее захватил не ты, а Пьер.

Нед громко выругался и утер рукавом вспотевшее лицо. Девушка поняла, что должна благодарить какого-то Пьера за то; что тот не убил ее. Иначе валяться бы ей сейчас вместе с другими на палубе разбитого вдребезги корабля, который уже поглотило море. И все же у нее почти не было шансов спастись.

«Нет! – решила она. – Не смей покоряться неизбежности! Попытайся найти выход из этого отчаянного положения! Ты должна выжить! Жизнь слишком прекрасна, чтобы расстаться с ней без борьбы».

Но как бороться, не имея ни оружия, ни даже надежды на то, что подоспеет помощь? Надеяться на чудо? Но на это рассчитывать просто глупо!

– Пьер не должен один получить эту добычу! – снова услышала она голос Неда. – Мы должны, как всегда, поделить ее между собой.

– Добычу делит капитан. Кроме того, нам достался еще и груз.

– Красный Джек разделил бы все по справедливости. Но он мертв. И теперь у нас другой капитан.

– Краснее прошлого, – усмехнулся кто-то из пиратов.

– Да, теперь у нас другой капитан. Он всегда отстаивал справедливость. Но вот как теперь разделит добычу?

– Скорее всего тоже по справедливости. Во всяком случае, мне так кажется.

– Посмотрим, что будет, когда капитан засмеется!

– Он не улыбается, глядя на эту девицу. Что ж, капитан постоянно утверждал, что нужно меньше убивать, но при этом и не брать пленных.

– Но мы же взяли пленницу! И я искромсаю на куски каждого, кто попытается присвоить ее себе.

Мысли беспорядочно теснились в голове девушки, понимавшей, что стала добычей пиратов, и теперь они будут бросать жребий, кому она достанется первой. А может, порядок установит капитан...

Солнце утонуло в море. Но его розовые лучи еще отражались в облаках и освещали людей, столпившихся у ее ног, привязанных к мачте. Сам вид их внушал ей ужас. Эти дикие звери, воры, грабители, убийцы, насильники не знали пощады. И если каждый из них овладеет ею, к утру она умрет...

Но девушка не хотела умирать! Более того, жажда жизни с неведомой прежде силой охватила ее. Нет, она не должна умереть! Во всяком случае, не сейчас! И уж конечно, не такой страшной смертью.

Но что же делать?

Надо думать... Думать... Думать...

Капитан разделил добычу между пиратами...

Разделил так, как счел нужным...

Может, сейчас ей надо просить, умолять его?..

Девушку насмешила эта наивная мысль. Умолять? Кого?! Ведь капитан – такой же пират, как и все остальные! К тому же он возглавляет шайку. По его приказу они нападали на мирные корабли, грабили, убивали, насиловали! Он не вел всех этих людей по пути добра...

Пиратство... Убийства и грабежи на море... Этими людьми управляет лишь жажда добычи, а это вселяет в их души безжалостную жестокость и холодный расчет. Выгода, и расчет... Что же ей предложить главарю, поклоняющемуся этим двум демонам? Ничего!

Ничего...

Ничего? Нет! У нее есть что предложить злодею! Есть! «Предложи ему себя! Сделай это, чтобы выжить».

Девушка страстно хотела жить...

Значит, необходимо думать о том, что делать. Думать хладнокровно, как учил ее отец. Она не позволит этим мерзавцам обращаться с ней, как с бессловесной тварью. В конце концов, у нее есть вера в Отца Небесного, более могущественного, чем любой из этих пиратов! Да, все это так. Но ведь Бог далеко! Вот и сейчас: солнце село, а тьма кругом все сгущается.

В душе девушки нарастал страх, почти паника. Но необходимо что-нибудь придумать! Найти путь к спасению! Кто может это сделать? Кто?!

«Ты сама! И никто больше! Ты должна вступить в бой с этими извергами. И победить! Но как?..

Несомненно, всё эти гнусные негодяи хотят тебя. Вот и используй эту похоть против них самих!»

Если... Вот если бы капитан тоже захотел ее! Захотел так, что отказался бы делить ее с другими бандитами... Тогда, может, ей удастся спасти жизнь хотя бы такой ценой? Она должна попытаться! Должна, поскольку другого способа выжить нет!

Судя по доносившимся до девушки отрывочным фразам и жадным взглядам, которые бросали на нее бандиты, это вряд ли им понравится. Но ведь капитан, видимо, крепко держит их в руках. Всех до одного. И только он мог бы решиться на подобный шаг. А она не осмелилась бы положиться ни на кого из других бандитов. Особенно на Пьера, которого пираты уже благодарили за предусмотрительность по отношению к попавшей в его руки женщине. Да, ее единственный шанс – капитан! Лишь использовав этот шанс, она выживет.

Удрученная тем, что солнце слишком быстро скрылось за горизонтом и свет померк, девушка пристально смотрела на палубу. Еще несколько минут, и все кругом потонет во тьме. Тогда уже ей не удастся поговорить с капитаном, ибо она не будет видеть его лица.

Между тем пираты разделились на группы, и все выжидающе смотрели на капитана.

Этот высокий человек с черными вьющимися волосами казался в наступавшей темноте особенно смуглым. Но даже теперь его глаза светились. Девушка заметила, что у капитана невероятно мускулистые руки и грудь, а на щеке глубокий шрам. Капитан выглядел чистым и сравнительно опрятно одетым. Вообще его внешность могла быть куда хуже при таком роде занятий. Поэтому девушка мысленно поблагодарила Всевышнего за то, что этот человек не внушает ей отвращения. Она молила Бога помочь ей одержать победу в столь неравной борьбе. Девушка даже не помышляла о том, что когда-нибудь обратится к Господу с подобной молитвой, да еще с таким жаром и пылом. Она понимала, как трудно ей будет завлечь в свои сети этого человека, не знающего милости и пощады. Причем сделать это так, чтобы он не отдал ее на потеху пиратской шайке. Для этого он должен пожелать ее!

Только это девушка знала наверняка, ибо была невинна...

«Боже! – шептала она про себя. – Не сочти это за грех! Я должна выжить!»

Конечно, Господь не проявит к ней жестокости! Он сохранит ей жизнь и не осудит сурово! Ведь у нее нет никакого оружия, кроме собственного тела.

Но размышлять, уже не было времени. Капитан стоял перед девушкой, окруженный бандитами, которые ждали лишь сигнала, чтобы наброситься на нее. Между тем почти стемнело. А капитан должен хорошо рассмотреть ее, оценить и... захотеть!

Девушка старалась не обращать внимания на боль, причиняемую ей веревками, крепко стягивающими тело. Ей даже удалось слегка откинуть назад голову и податься навстречу капитану бедрами и грудью.

Собрав всю свою волю, она молча призывала его взглянуть на нее внимательнее и... и захотеть!

Капитан же соединился с толпой пиратов, с трудом подавляя растущее в душе негодование. У него на корабле появился пленник... Вернее – пленница. А он никогда и ни при каких обстоятельствах не брал пленных. Капитан твердо придерживался этого правила, убедив не отступать от него еще покойного Красного Джека. Но Красный Джек мертв. И теперь он стал капитаном, убив единственного соперника, стоявшего на его пути. Капитан не провоцировал эту драку, но вышел из нее победителем. И сейчас полновластно распоряжался кораблей и его экипажем. Он долго ждал этого момента, и пленница могла все погубить. Ибо на корабле не должно быть пленников. Не должно быть свидетелей... Приказ капитана отличался полной ясностью: забрать товары, убить как можно меньше людей и плыть прочь на всех парусах! Будь проклят этот Пьер, пощадивший эту женщину! И вот что из этого вышло: вместо того чтобы перегружать груз из трюма разбитого корабля и думать, где этот товар выгоднее продать, вся команда сгрудилась вокруг мачты и спорит о том, как поступить с этой женщиной!

Большая часть кораблей всегда сдавалась при появлении пиратов, считая бессмысленным вступать в бой с людьми, вооруженными до зубов. Пиратам незачем было уничтожать тех, кто находился на этих судах. Пленных они не брали, не желая возиться с ними. Убивали лишь в случае необходимости. Только Пьер постоянно нарушал эти правила, чем доставлял капитану и всему экипажу много хлопот. Так произошло и сейчас, когда из-за Пьера на корабле появилась пленница.

Капитан не знал, как выйти из создавшейся ситуации. Если отдать пленницу всей шайке, то женщина, переходя от одного пирата к другому, не доживет до утра. Особенно если она девственница. У опытной женщины была бы хоть какая-то надежда выжить. Черт побери эту девушку и Пьера, притащившего ее на корабль! Если капитан допустит какой-нибудь промах с пленницей, Пьер непременно воспользуется этим, поскольку давно мечтает занять его место. Может, для этого он и взял девчонку на корабль?

Бросив украдкой взгляд на Пьера, капитан утвердился в своих подозрениях. Вся команда с вожделением глазела на пленницу. Все, кроме Пьера. Тот смотрел на капитана. Выжидал, наблюдал, прикидывал...

Будь проклят этот Пьер!

Капитан ни разу не взглянул на привязанную к мачте жертву, однако внимательно следил за настроением команды. Пираты с нетерпением ждали начала дележа добычи. Выпитый ром еще более подогревал кровожадных бандитов. Они были готовы взять несчастную немедленно, даже не отвязывая от мачты. Или же бросить на грязную, залитую кровью палубу и начать омерзительную оргию. Уже потом они отмоют все следы и утром начнут охоту за новой добычей, в которой не было недостатка на океанских просторах. А женщина... женщина в таком случае вряд ли доживет до рассвета... Чертов Пьер!

Наконец капитан поднял голову и посмотрел на пленницу, ставшую причиной всех его неприятностей. И то, что он увидел сквозь сгущавшуюся тьму, заставило его забыть и о Пьере, и о толпе похотливых пиратов, и даже о захваченной добыче. Женщина показалась ему вызывающе чувственной, распутной и изнемогающей от непреодолимого желания. Ее разметанные ветром темно-русые волосы падали на красивые округлые плечи. Да и вся она казалась округлой и соблазнительной – от высокой груди до бедер и стройных ног. Одежда ее была разорвана почти донизу. Рукава превратились в тряпки. Полная грудь вздымалась в вырезе платья.

Капитан с трудом оторвал взгляд от прекрасней груди пленницы и посмотрел ей в лицо. Он сразу заметил, что брови девушки темнее волос и изящно изогнуты. Из-под длинных черных ресниц на него взирали необычайно светлые, искрящиеся глаза. Слегка приоткрытые губы были полными, а нос – прямым.

Не удержавшись, капитан снова посмотрел ей в глаза. Никогда еще он не видел, чтобы в женском взоре горело такое желание. И никогда ни одна женщина с первого взгляда не зажигала в нем столь сильного вожделения.

Внезапно капитан понял, что нашел решение мучившей его проблемы, связанной с этим мерзким Пьером, который подошел к нему вплотную и подтолкнул локтем.

– Что ж, капитан, пора делить добычу.

– Да, Пьер, пора.

Женщина чуть подалась вперед, глубоко вздохнула и провела кончиком языка по пересохшим губам.

– Мы захватили довольно приличную добычу. Ее надо разделить в соответствии с рангом каждого. Все вы отлично знаете, – добавил капитан, метнув взгляд на Пьера, – что мы никогда не берем пленных. И раз уж сегодня вы нарушили это правило, пленницу я возьму себе. В таком случае из-за нее не возникнет споров.

– Капитан, это несправедливо! – Один из пиратов стиснул рукоятку абордажной сабли.

– Несправедливо? – Капитан выгнул бровь. – Но если я отдам девушку тебе, а ты пустишь ее по кругу, она не выдержит и умрет. И тогда кто-то останется обделенным. Начнется ссора, а возможно, и драка. Я не допущу бунта на корабле из-за женщины!

Он обвел суровым взглядом команду.

– Не будем больше спорить об этом. Вам ведь отлично известно, что в первом же порту каждый найдет себе женщину по вкусу.

– В каком порту? – осведомился другой пират.

– В любом! – язвительно рассмеялся капитан.

– Но, капитан, – вставил Пьер, – сейчас мы не в порту. И на борту нашего корабля женщина, которую вы намерены присвоить себе.

– Правильно! – завопили бандиты. – Капитан хочет получить свою долю добычи и еще женщину в придачу!

Из толпы донеслись возгласы: «Несправедливо!» Капитан посмотрел на пиратов и рассмеялся, широко разведя руками и заставив тем самым толпу отступить на пару шагов.

– Разве я сказал, что возьму и женщину, и свою долю добычи? Ничего подобного! Я беру себе пленницу, а мою долю добычи поделите между собой.

Толпа притихла. Доля капитана всегда была самой большой. Это сулило выгоду каждому. К тому же капитан прав: в каждом порту полно женщин, всегда готовых к услугам. А дополнительная доля прибыль сулила деньги, которые не так-то легко доставались. И отказываться от подобного предложения было бы неразумно.

– Вы не шутите, капитан? – спросил Пьер. – Неужели готовы отказаться от своей доли ради этой девицы?

Капитан сурово посмотрел на своего первого помощника и, заметив, как хитро сверкнули его черные глаза, резко ответил:

– Эта женщина – моя доля в сегодняшней добыче. Я так решил!

Пожав плечами, Пьер обратился к команде:

– Что ж, пусть будет так!

– Да, пусть будет так! – бросил капитан, охваченный злостью.

Услышав это, девушка с облегчением вздохнула, хотя ее живот, руки, ноги и плечи по-прежнему были крепко связаны веревками, которые глубоко врезались в тело. Но капитан потребовал ее себе! Причем твердо стоял на этом. Пока она почувствовала себя в относительной безопасности. Но только пока... Особенно обольщаться в ситуации, которая могла измениться каждую секундуj не следовало. Все теперь зависело от воли или каприза капитана. Ей придется воспользоваться своим единственным оружием и обольстить его! Причем так, чтобы это видели все бандиты. Возможно, чуть позже, когда они останутся наедине с капитаном... После того как... Но сейчас надо вести себя соответственно тому, что выражали ее глаза. И девушка еще более сладострастно посмотрела на капитана.

Пока пираты спорили, она вообще старалась не думать. Теперь же к ней вновь вернулась прежняя мысль: как внушить главарю желание обладать ею? Неотрывно глядя ему в глаза, девушка твердила про себя: «Захоти меня!.. Захоти!.. Захоти!..»

Через несколько мгновений она догадалась, что эти молчаливые призывы услышаны...

Капитан подошел к ней, обнажил меч и начал перерезать веревки, которыми девушку привязали к мачте. Она закрыла глаза, но тут же заставила себя снова открыть их и посмотреть в лицо капитану...

Его глаза были цвета янтаря. В них словно сиял отсвет осеннего солнца. Они притягивали к себе с неумолимой силой. Ее сердце сильно забилось. Она вновь подумала, что такие глаза не могут быть у бездушного пирата.

Эти лучезарные глаза на мгновение сломили ее решимость и волю. Она даже перестала посылать капитану свои молчаливые призывы.

Капитан отступил от девушки на шаг и нахмурился. Но она видела лишь янтарный блеск его глаз.

«Я хочу тебя! – внушала она главарю пиратов. – Захоти и ты меня!»

Он снова подошел к ней вплотную. Помедлив, капитан схватил девушку за руку и повлек за собой. Он больше не хмурился.

Девушка поняла, что теперь появилась надежда на спасение. Только бы капитан продолжал оставаться во власти ее гипноза! Забыв обо всем, что ее окружало – о крови на палубе, о пиратах, – девушка смотрела капитану в глаза и молча твердила: «Захоти меня так, как я хочу тебя!»

От этого зависело ее спасение. А она хотела жить. Очень хотела...

Освобожденная от пут, она казалась мягкой, уступчивой и... простодушной. Тем не менее в походке девушки чувствовались уверенность и твердость, и это свидетельствовало о том, что она готова ко всему. Каждым жестом она стремилась показать, что умеет не только испытывать наслаждение, но и дарить его. Поэтому предстоящая неделя сулит капитану море удовольствия. И он не пожалеет, что ради нее отказался от своей доли награбленного.

Он втолкнул ее в капитанскую каюту, и она огляделась. Сразу же бросилась в глаза спартанская обстановка. Она надеялась угадать характер хозяина. Но казалось, в этой каморке вообще никто и никогда не жил. В каюте было холодно, неуютно и пахло пылью.

Пока девушка рассматривала каюту, капитан закрыл дверь и запер ее. Потом, скрестив на груди руки, оглядел девушку с головы до ног. Наедине с ним она явно почувствовала себя спокойнее и свободнее, чем на палубе. Власть и авторитет капитана на корабле не вызывали сомнений. Девушка понимала, что теперь защищена от грязных домогательств пиратов. Она даже с благодарностью посмотрела на капитана. Как ни странно, этот человек не внушал ей ужаса, хотя был изранен и залит кровью. Нет, он не зверь. Это девушка сразу определила по его глазам. Теперь она опасалась, что капитан не получит в ее объятиях того наслаждения, на которое рассчитывал. И все же сейчас девушке ничто не угрожало. Во всяком случае, пока. Более того, она могла свободно передвигаться.

Правда, идти ей было некуда...

Наблюдая за девушкой, капитан убедился, что первое впечатление не обмануло его. Несомненно, его пленница владеет искусством постельных игр, однако это вовсе не значит, что она портовая шлюха. Сейчас, несколько успокоившись, девушка выглядела очень привлекательно: смуглая, с тонкими, даже благородными чертами лица. Руки ее не огрубели от работы. Одежда, порванная и не совсем модная, была прекрасно сшита, видимо, у хорошего портного. Ее голубой цвет прекрасно гармонировал с голубизной глаз. Нет, она не имела ничего общего с портовой проституткой. Кроме того, ни одна шлюха не могла бы путешествовать на том роскошном корабле, от которого сейчас остались лишь обломки. Но самое главное, глаза пленницы светились умом. Перед капитаном, тоже скрестив на груди руки, стояла женщина, возможно, привыкшая больше думать, нежели чувствовать. Ибо он заметил, как желание постепенно покидает ее.

Капитан продолжал внимательно изучать пленницу. Сейчас она уже не казалась ему столь соблазнительной, как несколько минут назад на палубе.

Он видел, что девушка явно нервничает.

– Я заверил свою команду, что вполне удовлетворен своей долей добычи. А вы довольны своей?

Она вздрогнула и глубоко вздохнула, ибо вдруг забылась и выдала свое состояние, чего поклялась не допускать. В первый момент пребывания в капитанской каюте девушка убаюкивала себя тем, что она наконец в безопасности. Но так ли это? Можно ли успокоиться, находясь в обществе главаря бандитской шайки? Задача состояла лишь в том, чтобы выжить!

Снова и снова девушка повторяла про себя все те же слова: «Я хочу тебя! Пожелай и ты меня!»

Жила ли она до того, как стала произносить их? Девушка не помнила этого. Теперь все зависело от того, поверит ли он в эту ложь.

«Я хочу тебя! Захоти и ты меня!»

Капитан видел, что в глазах девушки горит желание, видел, как она трепещет, как учащенно бьется жилка на шее. Нет, она не портовая шлюха! Может быть, куртизанка? Женщина из общества, услаждающая мужчин за солидные деньги? Да, пожалуй, это похоже на правду. Наверное, его пленница действительно куртизанка! Причем знающая себе цену, а заодно и котировки на этом специфическом рынке. Наверное, девица делает все это весьма успешно.

Капитан медленно приблизился к пленнице. Нет, она отнюдь не вульгарна, и это обрадовало его. Надо вести себя с ней достойно, соблюдая этикет.

– Не лишил ли я вас сегодня спутника? – вежливо спросил капитан.

Она посмотрела на него безучастным взглядом.

– Может, вы боялись, что я, не поняв, с кем имею дело, отдам вас на поругание команде?

В душе девушки вспыхнула надежда. А чти, если и среди пиратов есть люди, не чуждые милосердия? И стоящий перед ней капитан пиратского судна как раз к ним и относится? Ведь как-никак он избавил ее от толпы грязных бандитов, несмотря на их недовольство. Нет, она не обманулась в том, что прочитала в его глазах! Этот человек, бесспорно, не лишен моральных принципов, учтивости, сострадания. Даже если он предпочел овладеть ею, лишившись своей доли пиратской добычи. Он сильный, и это защитит ее. Капитан будет держать ее у себя в каюте, пока корабль не пришвартуется в каком-нибудь порту. Там она сойдет на берег, и никто никогда не узнает, что ей пришлось здесь пережить. А капитан поплывет дальше вместе со своей бандитской командой.

– Да, – отозвалась девушка, опустив руки.

– Поверьте, я не грязный и тупой негодяй, неспособный отличить обыкновенную шлюху от высокооплачиваемой жрицы любви. Убежден, вы относитесь к последней категории. Причем к высшим ее кругам. Поэтому не опасайтесь: перед вами джентльмен, который отпустит вас, получив свою долю добычи. Согласитесь, что это справедливо. Не так ли?

Девушка проклинала себя за глупость. Ведь пираты не знают пощады. И ей не на что надеяться. Этот человек – пират. Пусть капитан улыбается, говорит мягким, вкрадчивым голосом и даже не лишен шарма, все равно он – пират! И привык лгать. Лжет и сейчас, несмотря на показное сочувствие в глазах. Капитан считает ее падшей женщиной и хочет получить бесплатно. А потом обещает освободить. Но как он поступит, убедившись, что она не проститутка, не важно, высокооплачиваемая или нет?

Девушка через силу улыбнулась:

– Да, это справедливо.

Капитан галантно поклонился. Ее поразило, как искусно этот главарь бандитов разыгрывал милосердие, сочувствие и воспитанность. Ну что ж, значит, она тоже сыграет роль куртизанки из салонов столичного света...

Капитан овладел собой и на время подавил желание. Пленница хочет обставить все так, как это делают великосветские куртизанки? Пусть! Единственное, чего он никогда не станет делать, так это дрожащими руками расстегивать свои бриджи и задирать ей юбку, как желторотый птенец, впервые увидевший женщину!

Капитан подошел к привинченному к полу столу, стоявшему в углу каюты.

– Бренди?

Девушка никогда еще не пила крепких напитков, но поняла, что сейчас должна это сделать.

– Да, прошу вас!

Слегка поклонившись, он откупорил бутылку, наполнил два бокала и протянул один ей. Хотя каюта капитана не отличалась ни богатым убранством, ни уютом, бокалы были великолепными.

Девушка взяла бокал и посмотрела на капитана, ожидая, что он выпьет первым. При этом она ни на мгновение не забывала о том, что должна выказывать желание принадлежать этому человеку и стремиться пробудить в нем страсть. Взглянув на бокал в руке капитана, девушка с удивлением отметила, что бренди и его глаза почти одного янтарного цвета. Правда, глаза капитана были чуть темнее и напоминали мед – теплый, сладкий, густой.

«Я хочу тебя!»

Теперь эта мысль не показалась девушке странной. Она вдруг осознала, что уже спокойно поднимает голову и смотрит в глаза главарю пиратов.

А он, стоя совсем рядом со своей пленницей, заметил, что ее глаза не совсем голубые, а с зеленоватым оттенком, похожим на цвет морской воды в неглубокой тропической бухте. Странно, но это был цвет его любимого моря...

Девушка не потягивала из бокала бренди, а выпила его залпом. Как и он. Пустой бокал застыл в ее руках. Она смотрела на капитана, ожидая, когда тот набросится на нее, и молилась, чтобы спиртное поскорее подействовало.

– Судя по тому, как вы разделались с бренди, – капитан мягко улыбнулся, – напиток пришелся вам по вкусу.

– Да, – машинально отозвалась она и протянула бокал, чтобы капитан наполнил его.

Улыбаясь, он снова налил ей бренди и с удивлением проследил, как она опять залпом осушила бокал. Капитан решил, что пленница привыкла к возлияниям. Но все же она не производила впечатления шлюхи, для которой ничего не стоит лишний раз задрать юбку. Видимо, эта девушка придирчиво выбирала себе клиентов...

Она не сдвинулась с места. Ноги ее не дрожали. Вероятно, его пленница привыкла пить.

На самом же деле страх и решимость проявились в ней настолько сильно, что бренди уже просто не оказывал почти никакого воздействия. Но теперь девушке стало легче дышать, ибо по всему телу разлилось приятное тепло.

Она неподвижно стояла, во все глаза глядя на капитана и размышляя о том, как он с ней поступит. И ждала.

Он видел это и чувствовал ее страх. Черт побери, неужели девица полагает, что он бросится на нее? Неужели она так уверена в действенности своих чар? В том, что ее гипнотический взгляд поднимет бурю в его душе?

Но буря в душе капитана не была очень уж яростной, хотя он и признался себе, что никогда еще не испытывал такого страстного желания. Эта женщина пробудила в нем что-то давно забытое. Чувства, в которых капитан никогда не пытался разобраться. Они не имели ничего общего с теми, что владели им на протяжении многих лет и были связаны только со стремлением выжить...

Нет, в этой каюте, рядом с ней, на своем корабле капитан не думал о выживании. Он хочет ее! И будет обладать ею! Капитан считал это чувство страстью. Жаждой потребления. Но опасался, как бы пленница не догадалась о том, что сейчас мучило и пожирало его...

Сила его желания передалась и ей. Девушка не подозревала о том, что нечто подобное вообще существует. Конечно, ей говорили о том, что такое страсть. О том, как гибельно обольщение и падение. Она молчаливо усваивала такие уроки. Но не верила ни одному сказанному слову. Они не доходили до ее ума и сердца. Разве можно поверить в то, что стремление к слиянию способно возобладать над всеми другими желаниями? Тем более что сама девушка еще не имела сексуального опыта и не замечала таких чувств у других. До этой минуты...

Капитана, казалось, опьяняло предвкушение предстоящего. Течение несло его по бурной реке похоти с такой же силой, с какой приливная волна притягивает корабль к берегу. Но почему же он застыл на месте и ничего не предпринимает? Или для него это давно усвоенная манера поведения в подобных ситуациях? А что должна делать она? Он привел ее в эту каюту с единственной целью. И ей не следует обольщаться, ожидая от него снисхождения или милости. Этот человек не знает ни того ни другого. В нем живет лишь похоть! Похоть, подавляющая ум. Убеждать его или умолять о снисхождении бесполезно. Ведь он пират. То есть бандит. И если капитан потеряет к ней интерес, она неминуемо умрет! Непременно умрет... Конечно, Бог простит ей все грехи. Но ведь она не хочет умирать! А капитан, столь внимательно изучающий ее, может стать как причиной смерти, так и избавлением. Да, избавлением! Девушка вновь и вновь уверяла себя в этом. Горящий в его глазах огонь желания вселял в нее надежду. Кроме того, этот огонь воспламеняет и ее. Хотя девушка и говорила себе, что его похоть не имеет ничего общего ни с душевным порывом, ни с милосердием. Снова и снова она повторяла себе, что перед ней пират, не знающий ни пощады, ни снисхождения к своим жертвам. Однако он хочет ее! Но настолько ли сильно, чтобы затем отпустить?

«Я хочу тебя... Хочу... Хочу...» – говорили ее глаза.

Капитан негромко застонал и упал на стоявшую у иллюминатора койку. Нет, он не набросится на нее, не унизит себя насилием. Все будет совсем иначе!

– Разденьтесь, и начнем, – спокойно сказал он. – А я пока перевяжу свою рану, чтобы не испачкать вас кровью.

Эти слова в какой-то степени приободрили девушку. Если у него кровотечение, он, возможно, не заметит ее крови, сопутствующей утрате невинности. И тогда не догадается, что перед ним девушка.

Сидя на край койки, капитан ждал, когда пленница разденется. Но для нее это было непросто... Она еще никогда не раздевалась перед мужчинами, стесняясь даже родного отца. Сейчас же остаться нагой перед незнакомым человеком, к тому же еще и пиратом казалось ей совершенно немыслимым. Но необходимо пройти через это, чтобы, выжить! Бог даст ей силы!

Закрыв глаза, чтобы не видеть сидевшего на койке пирата, девушка потянулась к шнуркам корсета, туго стягивавшего высокую грудь.

Капитан внимательно следил за движениями ее рук.

– Поднимите глаза, детка! – приказал он, заметив, что она закрыла их. – И смотрите на меня!

Сейчас его голос звучал властно и холодно.

Девушка подчинилась, понимая, что иначе он тут же приставит кинжал ей к горлу, чего никак нельзя допустить. Он пожирал пленницу глазами. Уголки его губ нервно задергались. Боже!

Капитан явно начинал злиться.

Глядя на него, она старалась сохранить прежнее выражение лица и продолжала раздеваться. Делать это следовало аккуратно, не спеша, ничем не выдавая волнения или смущения. В противном случае все рухнет. С открытыми глазами девушка чувствовала себя особенно неловко.

– Зачем попусту тратить время, детка? – прошептал капитан. – Ведь все это – лишь прелюдия к яростному шторму, который ждет нас обоих! И он будет повторяться через определенные промежутки времени, необходимые, чтобы отдышаться. Повторяться до тех пор, пока мы не покроемся соленой пеной, как штормовое море!

Она едва понимала его. Эти сравнения для нее ничего не значили. И все же соски ее набухли, в ушах стучало, в самом низу живота ныло. Смысл его слов ускользал от девушки, но она все понимала по глазам, в которых читала непреодолимое желание и восхищение, почти тронувшее ее, точнее, приятно пощекотавшее женское самолюбие. Однако она даже не пыталась оттянуть время, зная, что это невозможно.

Расшнуровав корсет, девушка сняла его и в упор посмотрела на капитана. Усилием воли она заставила себя выполнить его приказ и понравиться ему, хотя не имела абсолютно никакого жизненного опыта. Но что теперь? Что еще он потребует от нее? И сможет ли она исполнить это новое требование?

– Почему вы остановились? – с упреком осведомился капитан. – Вы же понимаете, что я должен детально ознакомиться со своей долей добычи? В конце концов, это мое законное право!

Да, она была долей добычи главаря пиратов, и он имел полное право досконально исследовать то, что выбрал. Груз, добыча, пленница, распутная девка – такое мнение сложилось у него о ней. Но, Господи, ведь это все неправда! Тем не менее она должна пройти через подобные унижения! Должна!

Девушка была благодарна пирату за то, что он не бросился на нее, как голодный зверь. Даже разрешил ей самой раздеться, прежде чем обесчестить. Пикантность ситуации насмешила девушку, и ее губы чуть тронула улыбка. Выходило так, что этот пират проявил своего рода благородство, собираясь изнасиловать ее.

Но день еще не кончился...

Капитан смотрел на свою жертву, не сомневаясь, что она намеренно тянет время, чтобы позлить его. Девчонка же видит, какой огонь зажгла в его крови! Но он ничем не выказал, что взбешен до крайности. Даже когда ее глаза ясно сказали: «Бери меня!» – лицо выражало: «Иди к черту!» Проигрывая большой куш и оставаясь ни с чем, капитан всегда начинал блефовать. И сейчас, не спуская с нее глаз, он безмятежно улыбнулся:

– Уверен, вы сами знаете, что сделали все это отменно! А теперь не согласитесь ли проделать то же самое со мной? Пожалуйста, окажите мне такую любезность!

Протестовать было бессмысленно. Пират не просил, а приказывал. Как, впрочем, постоянно в тех случаях, когда обращался к ней. Возможно, он считал ее полной идиоткой. Или же догадывался, что она подчиняется крайне неохотно. Если бы Бог внушил ему первое! Если бы этот человек и впрямь счел ее идиоткой! Ведь в другом случае все тут же закончится ее гибелью. Капитан взъярится и,., отправит ее на тот свет, несмотря на неутоленное желание! Именно так сложатся отношения между женщиной и мужчиной в этой каюте, если она не проявит мудрости. Конечно, девушка не могла с уверенностью это утверждать. Но он-то может! Да, в этой ситуации скорее всего имеет смысл самой проявить инициативу и дотронуться до него. Дотронуться так, как невеста дотрагивается до жениха, который вот-вот станет ее мужем. Девушка хранила это прикосновение для принца, которому должна была стать женой...

Но увы, через несколько минут ей придется делить узкую койку у стены неуютной темной каюты с капитаном пиратского корабля! Девушка представила себе брачную постель отца и матери, и ей стало страшно.

Усилием воли она Отогнала от себя это укоряющее видение. Сейчас нельзя об этом думать. Как и вообще ни о чем, кроме того, омерзительная близость с кем, возможно, спасет ей жизнь.

Девушка сделала неуверенный шаг к нему. Его глаза не отрываясь смотрели на нее, горя и плавясь, как янтарь на огне. От выпитого бренди сердце ее неистово билось. Это биение отдавалось в сосках и внизу живота...

Она подошла вплотную к капитану и опустилась на колени, собираясь снять с него сапоги. Так она помогала раздеваться сестрам: сначала снимала с них туфли.

Но сейчас ей предстояло другое. На краю койки сидел человек, пышущий энергией и силой. Под его кожей, бронзовой от загара, бешено билось сердце. Капитана переполняла едва сдерживаемая страсть. Казалось, в его душе бушует шторм, готовый в любую минуту вырваться наружу, страшный и всесокрушающий, и капитан только ждет сигнала. Сигнала от нее...

Он не шевелился, предоставляя девушке выбрать самое подходящее мгновение. И она была благодарна ему за эту сдержанность...

Капитан чуть подался вперед, чтобы ей легче было снять его дорогой темно-серый шелковый жилет, запятнанный кровью и пропитавшийся потом. С галстуком не предвиделось никаких хлопот, поскольку он был завязан широким свободным узлом. В отличие от пояса, над которым ей пришлось потрудиться. Просоленная же рубашка почти намертво прилипла к телу и издавала отчаянно неприятный запах морской воды и запекшейся крови. Девушка подумала, что нагнуться над ним и раздеть его до конца у нее не хватит сил...

И все же было в этом человеке что-то притягивающее, покоряющее, заставлявшее ее трепетать. Прежде всего янтарные, солнечные глаза, то горевшие яростью, то вдруг становившиеся мягкими, почти нежными..! И все же... И все же перед ней сидел... пират!

Он тоже смотрел в холодные глаза пленницы, наблюдая, как они теплеют, когда она прикасается к его коже, стаскивая рубашку. Движения ее рук поражали осторожностью, мягкостью, даже заботливостью... Пленница была хороша... Очень хороша. Особенно когда на ее щеках заиграл румянец...

Слегка замешкавшись, девушка расстегнула пуговицы на его бриджах, и они соскользнули на пол.

Капитан встал, приподнял Пленницу за локти так, что ее бедра оказались напротив его торса, и удовлетворенно прошептал:

– Черт побери, детка, ты покорила меня!

Она промолчала, подумав: «Покорила? Это чем же?»

Но уже в следующий момент он прильнул к ее губам, явно ожидая, что девушка ответит на поцелуй. У нее не было другого выхода. И их губы слились. Сам того не зная, капитан обучал пленницу искусству любви. Она старательно повторяла каждый его жест, движение, страстный стон, вырывавшийся из груди. И все лишь для того, чтобы ублажить капитана, не позволить ему разочароваться в ней. Для девушки это был вопрос жизни или смерти. Его язык проник между ее губами. При этом пират гладил волосы, плечи пленницы, постепенно спускаясь ниже, пока ладони не обхватили полушария ее молодых высоких грудей. Затем его руки скользнули еще ниже – к талии, бедрам, низу живота. Обхватив пленницу обеими руками, пират пробежался пальцами по ее ягодицам.

И тут же впился губами в ее соски, а его пальцы скользнули в плоть, уже увлажнившуюся от желания.

– Итак, вы готовы принять меня? – пробормотал он.

– Да, – шепнула она, не до конца осознавая смысл его слов. – Готова...

Внезапно девушка поняла, что сейчас последует. Этот человек разорвет ее плоть, и ее кровь смешается с его кровью. Конечно, когда-то родители пытались ей все это объяснить. Но о том, что такое страсть, они почему-то умолчали. И вот теперь девушка ощущала, что это значит. Ее охватила слабость, дыхание участилось. Почему это происходит, она еще не догадывалась, но уже была готова ко всему.

Капитан не расслышал ее шепота. Измученный долгим ожиданием и похотью, он повалил пленницу на койку и тут же проник в нее, вскрикнув от наслаждения. Но долго пират выдержать не мог. Два-три движения, и все было кончено. Он получил свою долю добычи...

– Вот и замечательно, детка, – пробормотал капитан, оторвав губы от ее шеи. – Вы сражались с большим искусством и одержали заслуженную победу!

Она лежала неподвижно и думала: «Одержала победу? Так ли?»

Крупная слеза скатилась по ее щеке...

Глава 2

Боль не отступала. Чувствуя на себе тяжесть пирата, девушка осторожно пошевелила ногой, но ненароком сдвинула повязку с его раны. И тут же ощутила на своем бедре теплую кровь. Теперь уже она не сомневалась, что их кровь смешается, и это скроет правду.

Да, она больше не девственница.

Но зато осталась жива.

И все же нельзя ни на секунду не забывать, что спасение может быть временным. Этот пират, конечно, захочет получить наслаждение сполна. А если в конце концов устанет от нее? Боже, там, на палубе, собралась ревущая толпа похотливых самцов, голодных волков, только и ждущих этого момента! Но ведь она не ягненок! И знает повадки волков. А потому справится с ними. Самое страшное уже позади. И сейчас девушка испытывала некоторое облегчение. Всего несколько часов назад ей грозило групповое изнасилование и гибель в морской пучине. И девушка благодарила Бога за избавление от ужасной смерти.

К тому же теперь она поняла, что означает стать капитанской долей в пиратской добыче. Ведь этот человек взял ее, по сути дела, силой. Началось с того, что он напал на ее корабль и разграбил его. Да, он избавил ее от толпы пиратов, но лишь для того, чтобы удовлетворить собственную похоть! Капитан овладел совершенно незнакомой ему женщиной. И после всего этого лежит рядом с ней на узкой койке и удовлетворенно улыбается! Нет, он вовсе не таков, как она надеялась. Пират вел себя как грубое, грязное животное. Совершенно по-скотски! Доверять этому человеку нельзя. Не обращая внимания на боль и еще не до конца удовлетворенное желание, она пристально следила за ним. За каждым его движением. Ибо больше не чувствовала себя в безопасности рядом с этим бандитом. Пока ею сделан лишь один шаг к спасению жизни. Всего один! Она должна вести себя так, как этого хочет пират.

Ему нужна шлюха?

Что ж, она постарается до конца сыграть эту роль.

Капитан почувствовал, что девушка пошевелилась, и, приподнявшись на локте, посмотрел ей в глаза. Ясные, светлые, они не выражали ни желания, ни умиротворения. Черт побери!

– А теперь настал мой черед одержать победу, детка! – прошептал он, нахмурившись и глядя на ее соски, плотно прижатые к его волосатой груди. – Вы убедитесь в этом. Или я уже больше ни на что не гожусь!

Девушка не поняла смысла этого вызова. Ведь пока она не выиграла ничего, кроме временного права остаться в живых. Потеряла же все, чем доселе дорожила. Но ему этого почему-то мало.

Между тем капитана вновь охватило безудержное желание. Он потерся лицом о живот пленницы, жадно вдыхая ее запах. Этот, запах ванили походил на тот, который капитан как-то вдыхал в тропиках, на одном из маленьких островов, где прятался со своим кораблем. Ему хотелось раствориться в этом запахе и понять, естествен ли он или дело в женских ухищрениях. В последнем случае это, видимо, обошлось его пленнице в кругленькую сумму.

Обняв девушку за талию, пират прильнул к ее губам. И тут же, снова почувствовав знакомый запах, убедился, что ни о какой косметике нет и речи. Рука капитана соскользнула с талии и сжала грудь девушки. Пальцы начали играть сосками, сразу же затвердевшими, как кораллы. В темноте он удовлетворенно улыбнулся, предвкушая новое наслаждение, хотя только что обладал этой женщиной. Капитан снова хотел ее и еще более страстно, чем раньше. Итак, сейчас он ладонями и губами начнет ласкать ее тело, и тогда их обоих охватит всепожирающий огонь безумной страсти. Да, он добьется этого! Заставит вспыхнуть ее холодные глаза цвета морской волны. Пусть ради этого придется сломить ее волю! Она ведь не каменная! Трепещущее тело девушки свидетельствует об этом...

Его ладони скользнули вверх и задержались на обнажённых плечах. Притянув пленницу к себе, капитан вновь впился в ее губы. Его язык проник между ее зубами. Это напоминало какой-то причудливый танец, движения которого она стала послушно повторять. Ее соски плотно прижались к сильной груди пирата. Он накрыл ладонями очаровательные полушария.

Но бедра девушки не подались ему навстречу. Из груди не вырвалось ни одного страстного стона. Она не извивалась в его объятиях.

Девушка боролась с собой. Пират возбуждал в ней страстное желание, которое не удавалось подавить. Все тело ее горело. Жар спускался все ниже. А его горячий язык исполнял у нее во рту какой-то неистовый танец.

Но она держалась. Хотя капитан уже чувствовал, что пленница получает удовольствие от его грубоватых ласк, все же он был озадачен ее сдержанностью. Равнодушие женщины к лежащему с ней в постели обнаженному мужчине не соответствовало его представлению о куртизанках.

И тут капитана осенило. Именно так куртизанка показывает, что одержала победу над партнером, который пришелся ей не по душе? Она вызвала непреодолимое желание у мужчины, чтобы победить его и подчинить себе.

Пленница заплатит за это!

Теперь он действовал с куда большим жаром, чем вначале. Но девушка искусно скрывала нарастающую тревогу за притворной страстностью, ибо опасалась, что капитан обвинит ее в холодности. Она извивалась в его объятиях, отвечала поцелуями на поцелуи, лаской на ласки. При этом ничего не предлагала первой, а только зеркально отражала все движения пирата, внимательно следя за ними.

Эта подозрительная покорность раздражалакапитана.

Теперь он уже понимал, что сдержанная страсть, свидетельствовавшая об уязвленности и неприязни, была средством расплаты в этом своеобразном торге. Женщина бросила ему приманку, и он клюнул на нее. Черт побери, ему удастся разбудить в ней настоящую страсть! Это и станет его долей в добыче!

Девушка продолжала смотреть ему в глаза, как, впрочем, он и велел. Помимо всего прочего, это позволяло ей предугадать каждое его последующее действие. Девушке не нравился жестокий блеск в его взоре, предвещавший яростный шторм.

Нет, расчетливому искушению наступал конец. Вскоре пират, несомненно, набросится на нее, применив все известные ему приемы секса. А в том, что он знал таковых немало, она не сомневалась. И в конце концов она сдастся... Растает! После этого неизбежно наступит пауза, и тогда она сделает все, чтобы вновь стать холодной и бесчувственной. Но сначала пират увидит, как она задыхается, стонет и извивается – якобы от страсти. Чего он от нее и хотел. Той же страсти, которая пожирала его самого. Хотел, чтобы ее глаза горели, как у куртизанки, за которую она с самого начала и выдавала себя.

Капитан приник к ее губам долгим поцелуем. Пальцы его сжимали соски девушки. Оторвавшись от ее губ, он начал поочередно сосать их. Пират ощутил удовлетворение, когда задрожали ее бедра, а из груди вырвался первый стон...

Он приподнял голову и улыбнулся девушке, торжествуя свою победу.

Кончики ее пальцев игриво пробежались по его спине. Потом – по бедрам... И по ягодицам...

Капитан дрожал и стонал, проникая в нее все глубже, чувствуя тепло ее ладоней у себя на ягодицах и прерывистое дыхание на шее.

Чего еще он мог ожидать? Чтобы эта незнакомая женщина раскрыла ему душу? Такое почти невероятно. Об этом они и не договаривались. К тому же, отдав ему все без остатка, она потеряет себя. Потеряет лишь для того, чтобы отдать... Кому же? Пирату! Которому она не доверяет и не может доверять... Эта женщина явно не верит ни в его показную нежность, ни в милосердие. Ибо до этого момента видела только грубияна и насильника. Однако капитан догадывался, что она играет, а потому с трудом сдерживал смех. Как бы то ни было, но ведь эта женщина хочет его, ибо не получила полного удовлетворения. Просто какая-то ненасытность!

– Нет, детка, – вздохнул он. – Я не могу больше, несмотря на все ваше очарование. Поймите, здесь, на корабле, я в первую очередь капитан. И мой долг – находиться на палубе.

Он отстранил ее, сел на край постели и начал натягивать на себя бриджи.

– Прошу прощения, я нечаянно запачкал вас кровью, запах которой в постели для меня невыносим.

Она лежала, не сводя глаз с главаря пиратской шайки. Он был высок, строен, мускулист, со встрепанными иссиня-черными волосами и широкими плечами.

– Поспите, – предложил пират. – Никто сюда не войдет и не потревожит вас. Чувствуйте себя в полной безопасности. Я вернусь, когда кончится вахта.

Он повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

Как только шаги капитана затихли в конце коридора, девушка вскочила и, подбежав к стоявшей в углу бочке с водой, тщательно умылась. Потом вытерлась висевшим на стене полотенцем, облачилась в корсет и надела платье, завязав на спине кружевные тесемки. Бросив взгляд на койку, она заметала пятна крови на простыне. Взяв лежавший на крышке бочки кусок, мыла, она долго и тщательно замывала следы своей утраченной девственности. Не сразу, но это ей удалось...

Итак, теперь пират уже никогда не узнает, что она не была ни шлюхой, ни куртизанкой до их встречи...

Стоя у иллюминатора, девушка смотрела на темные волны океана. Ощущая беспокойство, она стала молиться. Да, Бог покинул ее в этой тьме. Но все же девушка не впала в отчаяние, зная, что Бог везде. И во тьме – тоже. А потому она не совсем одинока!

Нет, она не одинока!..

Но так ли это?..

Глава 3

Он еще не видел своей команды, но уже слышал ропот и выкрики спорящих. Речь, конечно же, шла о женщине, не доставшейся им. Капитан вспомнил, как черные глаза Пьера сверлили его, когда он снял пленницу с мачты и увел вниз. Пьер считал, что капитан не имел права присваивать себе пленницу, предназначавшуюся всей команде «Дракона» этого замечательного, быстроходного судна, способного уйти от любой погони.

Отдав команде на растерзание эту женщину, капитан успокоил бы своих подчиненных, но лишь на время. Кровь все равно непременно пролилась бы, как только они начали бы предъявлять права на пленницу. И те, кому не довелось бы изнасиловать ее, завидовали бы счастливчикам, успевшим насладиться жертвой. Завязалась бы драка. В ход пошли бы ножи. Без этого в разборках у пиратов никогда не обходится. И уже сейчас вся палуба была бы залита кровью. Но самым ужасным для капитана было бы увидеть лежащую на ней мертвую юную женщину.

Он был почти счастлив, что она осталась жива. Однако Пьер не разделял его радости. Капитан знал, что тот спит и видит, как бы занять его место. Вот и сейчас он стоял посреди группы орущих пиратов, подогревая их недовольство.

Оставаясь в тени, капитан прислушивался к доносившимся крикам и размышлял о том, как поступить. Подойти к ним и выразить желание сразиться с ними? Неразумно. Их слишком много. Но все же надо дать почувствовать пиратам свою силу. Тогда большая часть команды, возможно, пойдет за ним.

Улыбнувшись, капитан вышел на палубу. Пираты, увидев его, тут же притихли. Это был хороший знак.

– Держи прежний курс, Джон! – приказал он рулевому. – Мы пойдем на север вслед за Гольфстримом.

– А я полагаю, капитан Дэн, что нам следовало бы направиться к острову Нью-Провиденс. Там мы сделали бы остановку.

– Это все не для нас, – Ответил капитан Дэн.

– Но ведь там мы взяли бы куда больше, чем с тог корабля, шедшего с Багамских островов, который ощипали. Мы можем притаиться в какой-нибудь укромной бухте острова и ждать своего часа. Причем ждать в том месте, где так много красивых женщин...

– Пьер, – прервал его Дэн, – будет у тебя свой корабль, тогда и поплывешь к острову Нью-Провиденс или куда угодно. Пока же капитан «Дракона» я. А потому мы держим курс на север.

Дэн решил больше не топить мирные корабли, вей заниматься грабежами и убийствами. С этим покончено! Он не желает оставаться пиратом! А сейчас, капитан, может направить свой корабль куда угодной! Поплывет в Бат, Северную Каролину, в свой любимый порт Эдвард-Тич. В Бате, где к пиратам относятся терпимо, он распустит свою бандитскую команду, наберет честных моряков и с ними спокойно отправится дальше.

– Мы пройдем вдоль берега до Бостона, – продолжал Дэн, – а затем повернем в сторону Азорских островов. Поверьте мне, это будет очень веселое путешествие. К тому же по пути мы встретим немало кораблей.

– Для вас, Дэн, путешествие будет особенно веселым, если вспомнить, кто сейчас находится в капитанской каюте, – цинично ухмыльнулся Пьер. – Кстати, эта дамочка стоит того, что вы за нее заплатили?

Дэн снова улыбнулся. Отвечать на этот вопрос следовало очень осторожно. Ведь если он признается, что пленница доставила ему неземное наслаждение, то вся эта толпа похотливых скотов тут же вновь потребует ее выдачи. Причем с еще большим остервенением. Этого капитан не мог допустить, решив держать пленницу в своей каюте до конца плавания, подальше от их жадных, похотливых взглядов. Тогда, возможно, вся эта банда забудет о ней. Хотя способен ли здоровый мужчина забыть необыкновенный цвет волос и голубые, как морская волна, глаза? Сам Дэн уже сознавал, что эта женщина глубоко запала ему если не в душу, то в память. Нет, он не отдаст ее им на потеху! Поэтому сейчас надо солгать.

– Я полагал, что расплатился причитающейся мне частью добычи, – усмехнулся капитан. – Но, видимо, я мало смыслю в рыночных делах.

Часть пиратов громко рассмеялась. Дэн поднял руку и добавил:

– Но я справедливый человек. И ни о чем не жалею. Хотя, по-моему, вам досталась лучшая часть.

Последовал новый, на этот раз общий взрыв смеха. Только Пьер стоял с каменным лицом и смотрел на капитана холодными как лед глазами.

– В таком случае, – процедил он сквозь зубы, – передайте эту шлюху нам, чтобы все мы оценили ее достоинства и проверили правдивость ваших слов.

– Правдивость моих слов? – тихо переспросил Дэн.

– Видите ли, – фыркнул Пьер, – то, что не очень нравится вам, может привести в восторг нас. Что до меня, то я не слишком разбираюсь в женщинах.

Не обращая внимания на окруживших его пиратов, капитан говорил с Пьером так мягко и с такой обворожительной улыбкой, что все поняли: еще немного, и Дэн убьет его.

– Выбрав себе не лучшую долю добычи, – продолжал капитан, – я не прошу вас поделиться со мной вашей. Поэтому не просите меня делиться с вами моей.

Внезапно схватив Пьера за горло, он прижал большим пальцем его кадык. Пьер захрипел. Глаза его почти вылезли из орбит.

– Хороша или плоха девчонка, – прошипел Дэн ему в лицо, – но она моя! Ты понял?!

Он отпустил бандита. Тот бросил на него злобный взгляд и отступил на два шага. Но по его глазам было ясно, что борьба не закончилась. Пьер твердо вознамерился стать капитаном «Дракона», и только Дэн стоял у него на дороге. Пьер не сомневался, что с помощью команды устранит его. И тюка капитан будет тешиться у себя в каюте со шлюхой, не важно, хороша она или нет, он склонит на свою сторону остальных пиратов и станет капитаном «Дракона». Идея взять в плен девицу была великолепна! Это поможет ему достичь заветной цели!

Пьер был свидетелем спора между Дэном и Красным Джеком по поводу убийства пленников. Дэн всегда выступал против этого. В тот момент спор зашел слишком далеко. Красный Джек набросился на Дэна с ножом. И это был тот самый шанс, который Пьер упустил. Ведь если бы он в тот момент сам убил Красного Джека, то стал бы капитаном «Дракона»! Но Пьер замешкался, и Дэн трижды ударил ножом в грудь бывшего капитана, поразив его насмерть.

Тогда Пьер и взял в плен ту женщину, сделав ее орудием в борьбе за обладание кораблем. Он понимал, что Дэн станет за пленницу грудью против всей команды, независимо от того, проститутка она или нет. Его нервы сдадут, когда она, растерзанная и оскверненная, будет умирать на залитой кровью палубе. Защищая ее, он вступит в бой со всей командой. И Дэн умрет, а «Дракон» будет принадлежать Пьеру. Это произойдет на этой же неделе!

Пока Пьер предавался мечтам, Дэн решил, чт» тот уже достаточно напуган, а потому поднялся на мостик. Там он проверил показания приборов, определил местонахождение судна и нанес на карту предстоящий курс. Из всей команды только Дэн владел этим искусством. Своими знаниями капитан поделился лишь с одним из членов команды, Джоном, поэтому доверял ему руль. Но ничего больше!

Стоя возле руля, Дэн чувствовал, как кровь бурлит в нем все сильнее. Ибо в этот момент он думал о своей пленнице, оставшейся в капитанской каюте. Черт побери! Нет, он не отдаст ее на потеху этим бандитам! Но почему она не выходит у него из головы? Уже изголодался? Наверное! А она?.. Тоже? Это еще вопрос... Впрочем, в прямом смысле поесть ей уж пора!

– Уолтер! – крикнул Дэн.

Уолтер по возрасту годился ему в отцы, если не в деды. Из всей команды Дэн до конца доверял только ему. И только Уолтеру мог позволить спуститься сейчас в каюту капитана к женщине, которую решил оставить себе. К тому же Уолтер уже давно потерял интерес к прекрасному полу, предпочитая предаваться утехам Бахуса.

– Слушаюсь, капитан! – вытянулся в струнку старый пират, сделав шаг вперед.

– Ступай вниз и принеси женщине поесть из моих запасов.

– Понятно, капитан! Желаете восстановить ее силы Для новых любовных утех? Что ж, мы не дадим голоду все испортить!

– Ты попал в точку, старина! – рассмеялся Дэн, похлопав Уолтера по плечу. – Только сделай это быстрее, чтобы еда не успела остыть.

– Бегу, капитан? Заодно еще раз взгляну на вашу пассию.

– Но при этом не забудь дать ей поесть.

Уолтер расхохотался и бросился вниз по трапу. Дэн насмешливо смотрел ему вслед. Уолтер казался рыхлым и старым. Кроме того, он сильно сутулился, припадал на левую ногу, да и был глух на одно ухо, глаза потускнели. Но он был очень дружелюбным и не таким жестоким, как другие члены команды. Словом, Дэн не нашел бы на корабле никого, кому мог бы с легким сердцем поручить доставку пленнице еды и вина.

Сам же Уолтер был очень доволен возложенными на него новыми обязанностями. Вбежав в камбуз, он властным тоном сказал коку, служившему одновременно и корабельным врачом:

– Берт, положи на самую большую тарелку все, что у тебя есть, а я отнесу это пленнице. Таков приказ капитана.

Берт не обратил никакого внимания на вторжение Уолтера. Он держал над огнем огромную сковороду, собираясь переложить ее содержимое – жареную рыбу и картошку – на серебряное блюдо. На маленькой тарелочке лежала булочка, намазанная сливочным маслом. Рядом стоял большой кувшин с отменным ромом.

– Дэн хочет, чтобы эту шлюху хорошенько накормили. Добавь на тарелку что-нибудь еще.

Берт молча подложил несколько кусков мяса, прибавил к булочке теплый хлеб и вручил обе тарелки Уолтеру. Тот осторожно взял их и, не отрывая жадного взгляда от еды, понес в капитанскую каюту. Дважды он останавливался в коридоре, после чего ром в кувшине заметно убывал...

Услышав негромкий стук, пленница встала с койки и выжидающе посмотрела на дверь. Та приоткрылась, впустив в каюту Уолтера. Не говоря ни слова, тот поставил на привинченный к полу стол блюдо с едой и кувшин с ромом. Вытерев испачканные соусом ладони о брюки, он пробормотал:

– На корабле ничего нельзя скрыть. Нет никакой возможности уединиться. А потому уже ни для кого не секрет, чем вы с капитаном занимались ночью в каюте.

Девушка на миг опустила глаза, но тут же снова подняла их и с вызовом посмотрела на старого пирата. Тот покраснел, еще больше ссутулился и тихо сказал:

– Поверьте, вам не удастся здесь долго укрываться. Не поможет и то, что вы спите с капитаном. Каюта принадлежит ему. Мне же поручено лишь приносить вам еду и вино и забирать грязную посуду. Но это дает мне возможность входить сюда. Вы же никаких прав здесь не имеете. Тем более что Дэн остался не очень доволен своей долей добычи, и все на корабле уже знают об этом.

Пленница молча слушала...

Итак, капитан недоволен ею. И сообщил об этом всей команде.

Наверное, ей следовало больше стараться. Но как? Ведь она реагировала на каждое его прикосновение. Ни разу не отвернулась... Не закрывала глаза... Не сжимала колен... Учащенно дышала... Нет, вот последнее у нее не совсем получалось! Может, поэтому он и догадался о ее притворстве?

Да, теперь, когда Дэна рядом не было, девушка осознала свой промах...

Он остался недоволен его...

Его имя – Дэн...

Сев за стол, она принялась за еду, но очень скоро почувствовала, что совсем лишилась аппетита, поэтому и не готова к столь обильной трапезе... Да и еще к кое-чему... Теперь это стало ей ясно. Хотя в тот момент девушка и притворялась изо всех сил. Но, как видно, это у нее не очень получилось...

Все же она заставила себя есть, решив набраться сил для того, через что ей еще предстояло пройти.

Итак, его имя – Дэн...

Она вдруг почувствовала, как внизу живота начинает разгораться пожар. Дэн... Он недоволен ею... Как же теперь быть?

Постаравшись выкинуть из головы тягостные мысли, девушка вновь принялась за еду. Надо быть сильной!

Скоро тарелка опустела. Пленница посмотрела на нее с удовлетворением.

Да, Дэн тогда стоял перед ней, ожидая, когда она разденет его. Она старательно делала это, вдыхая исходящий от него запах моря. Потом обняла капитана, прильнула к его губам, а затем раздвинула ноги...

Она наблюдала за тем, как он ласкал, целовал ее, облизывал соски, иногда покусывал их. Тихо вскрикнула от боли, когда он проник в нее.

Да, она отдала ему свою невинность...

Но этого оказалось мало. Собрав пустую посуду, девушка выставила ее за дверь, которую сразу же заперла. Ведь у капитана есть второй ключ. Впрочем, захочет ли он снова прийти к ней. Может, вместо него сюда ворвется озверевшая толпа пиратов, которым ее отдадут на потеху? От них не спасет никакой замок...

Спасти ее может только капитан Дэн... Поэтому теперь необходимо исправить оплошность и понравиться ему... Но как это сделать?

Сев На край постели, девушка подвинулась к иллюминатору и выглянула наружу. Море было спокойным. В черном небе мерцали заезды. Она не увидела ни луны, ни предрассветной зари на горизонте. А вчерашнее солнце еще вечером утонуло в морской пучине у нее на глазах...

Глава 4

Когда Уолтер вернулся к капитанской каюте, грязная посуда стояла у запертой двери. Это удивило его. Странно, что обычная шлюха собрала использованную посуду и выставила ее за дверь. Дамочки такого рода, как правило, все оставляют в беспорядке на столе.

Уолтер оторопело посмотрел на запертую дверь, пожал плечами, взял посуду и пошел наверх, размышляя о том, что эта девица все же очень скоро умрет...

Берт уже стоял у открытой двери камбуза и с явным нетерпением ожидал возвращения старого пирата, получившего столь пикантное поручение.

– Ну и как? – спросил он.

– Сожрала все до последней крошки. Каково? Правда, ты приготовил такую вкусную еду, что иначе и быть не могло!

С палубы в камбуз спустился Пьер, чтобы согреться очередным стаканчиком рома. Берт подсчитал, что за утро это было уже в третий раз.

– Значит, ты только принес ей поесть? – Пьер с гадкой ухмылкой посмотрел на Уолтера. – Неужели не позволил себе ничего другого?

Стоявший рядом Джордж громко рассмеялся.

– Что еще старина Уолтер может себе позволить в его-то годы?

«Старина Уолтер» не обратил внимания на этот выпад, решив, что Джордж и Пьер очень глупы, если так интересуются женщиной. Тем более если она через несколько дней, судя по всему, покинет этот мир.

Дэн с капитанского мостика слышал этот разговор через окно, камбуза, выходящее на палубу, поскольку все трое говорили громко. Но никак не отреагировал на услышанное, поскольку с самого начала дал понять бандитам, что никто из них не получит пленницу. Однако капитан решил, что и оскорблять ее не позволит. Даже если она и проститутка, то остается женщиной – существом хрупким, и беззащитным. Причем сейчас она одна на всем корабле в окружении мужчин, незнакомых с принципами морали. Нет, он не позволит – никому из них тронуть ее!

Уолтер между тем покинул камбуз и тоже поднялся на мостик. – Она ела? – спросил его Дэн.

– Еще как, капитан! Слопала до последней крошки все, что я принес.

Кивнув, Дэн отпустил Уолтера. Он был доволен, что пленница не отказалась от еды и, видимо, не собирается объявлять голодовку.

Отбросив на время мысли о пленнице, Дэн сосредоточился на управлении кораблем и определил по звездам его координаты. Конечно, к услугам капитана «Дракона» были и компас, и секстант, и другие навигационные приборы. Но все же ночным светилам Дэн доверял больше. Обучил же его этому искусству моряк с одного из бесчисленных маленьких островов Тихого океана. И теперь Дэн мог безошибочно определить местонахождение корабля и найти дорогу в любой порт, не прибегая к приборам. Никто, кроме него, на «Драконе» этого не умел, о чем прекрасно знала вся команда. Дэн же пользовался своим преимуществом, поскольку пираты понимали, что им без него не обойтись. Благодаря этому он уже четыре года чувствовал себя в полной безопасности.

Стоя на мостике и глядя на темное небо, Дэн ждал появления второй путеводной звезды. До этого он не имел права спуститься в свою каюту, поэтому ему приходилось подавлять нараставшее желание...

«Когда мы вновь останемся вдвоем в постели, – думал Дэн, – не надо спешить». Она должна испытать экстаз первой. Он же последует за ней. Все в этой пленнице таинственно и загадочно. Никогда еще ему не попадалась такая женщина. А главное, капитану не удавалось разгадать ее! Он не сомневался лишь в одном – в чувственности этой женщины. Но и здесь далеко не все было ясно. Дэн заметил, что даже в момент пика страсти она проявляет отчужденность и холодность. Казалось, женщина принуждает себя к близости, преследуя какую-то цель. То есть пытается ввести Дэна в заблуждение, обмануть его притворными ласками.

Но этого капитан Дэн никак не мог принять!

Грустная улыбка пробежала по его лицу. Дэн осознал, что его влечет к незнакомке. Все остальное не должно иметь никакого значения. В частности и то, получает ли она наслаждение или хотя бы удовлетворение от их близости.

Но не лукавит ли он с собой? Имея дело с другими женщинами, Дэн никогда о них не думал. А с тех пор как он стал хозяином прекрасного корабля и капитанской каюты, у него появилось место для встреч.

Однако на сей раз все обстояло совсем иначе. С того момента, как Дэн отвязал, пленницу от мачты и опустил на палубу, он ни разу не увидел в ее глазах отражения хоть каких-то чувств. Капитан не назвал девушке своего имени, но не узнал, как зовут и ее. Впрочем, это не помешало ему обладать пленницей. И он будет обладать ею вновь и вновь... Хотя теперь его ласки будут более изощренными. Он заставит девушку забыться и испытать истинную страсть. Что ж, опыта ему не занимать.

Первая путеводная звезда уже сияла на ночном небосклоне. Однако было необходимо дождаться второй. А она все не появлялась. Но скоро должна взойти. Всего через несколько минут... Не позже... И тогда он наконец спустится вниз, – где его ждет эта загадочная женщина. Интересно, лежит ли она бесстыдно нагая на койке, как и перед его уходом? Может, даже пытается сама удовлетворить себя, не получив желаемого от него?

Да где же наконец эта чертова вторая путеводная звезда?!

А если незнакомка уже встала с постели, оделась и сейчас расчесывает свои роскошные волосы, ниспадающие на божественно красивые смуглые плечи? Думает ли, когда он вернется? И вернется ли вообще?..

Впрочем, пусть думает! Вторая путеводная звезда еще не засияла на небе...

Ступеньки трапа заскрипели, и из темноты появился Пьер.

– Я мог бы сменить вас у штурвала, капитан. – Он многозначительно ухмыльнулся. – Наверное, вам куда приятнее проводить время в каюте, чем на мостике.

Дэн бросил на Пьера раздраженный взгляд и промолчал, внимательно всматриваясь в горизонт.

– А не лучше ли заменить вас в постели? – цинично осведомился Пьер. – Девица, наверное, уже устала иметь дело с одним и тем же мужчиной, который к тому же должен управлять кораблем, а потому постоянно исчезает из каюты?

Дэн снова промолчал и даже не взглянул на Пьера.

– Клянусь, я могу держать курс на север не хуже вас, – не унимался Пьер. – Ведь с этим кораблем каждый дурак может справиться!

Дэн подошел к поручням мостика и крикнул во тьму:

– Джон! Поднимись сюда и стань у руля.

– Слушаюсь, капитан! – донеслось снизу.

Джон, взлетел на мостик и взялся за штурвальное колесо. Дэн же быстрыми шагами направился к трапу. Пьер, проводив капитана недобрым взглядом, припал к горлышку бутылки с ромом и осушил ее.

Глава 5

Дэн распахнул дверь каюты, даже не постучавшись. Действительно, зачем ему стучать в дверь, если каюта и все, что в ней находится, принадлежит ему?

Нагая пленница лежала в постели. Лишь край простыни слегка прикрывал ее соски. Дэн с раздражением подумал, что в таком виде застал ее и Уолтер; когда принес еду.

Улыбнувшись, девушка протянула навстречу Дэну руки. Простыня сползла вниз, полностью обнажив грудь и талию.

– Я соскучилась – прошептала она, – и готова снова принадлежать вам.

Черт побери, она, видите ли, готова! Но на этот раз он не готов! Дэн подумал, что расстановка сил отнюдь не способствует осуществлению его намерения взять инициативу в свои руки. И это злило его. Он должен сделать что-то и переломить ситуацию!

– Я тоже готов, детка, – солгал Дэн. – Но сначала неплохо было бы перекусить!

И он засмеялся. Девушка нехотя опустила руки. В этот момент раздался стук в дверь.

– Войдите! – отозвался Дэн, не отрывая взгляда от лица пленницы. Глаза девушки расширились.

От этого стука ей стало ен по себе. Капитан не сомневался, что стук в дверь не нарушит его уединения. У нее такой уверенности не было. Поэтому, тревожно взглянув на дверь, девушка поспешно прикрылась простыней.

Дверь приоткрылась, и рука Уолтера поставила на пол тарелку с едой. После чего дверь захлопнулась, а Дэн присел на край койки и начал есть, украдкой поглядывая на пленницу. Прошла минута, другая... Дэн убедился, что его пленница отнюдь не горит желанием очутиться в его объятиях. Более того, от нее веяло холодом.

Подобное начало не сулило Дэну ничего хорошего. Он убедил себя не ускорять ход событий. Способствовать этому мог бы какой-нибудь разговор.

– Как вас зовут, детка? – спросил он.

Она почувствовала, что вот-вот разрыдается. Ведь этот человек с самого начала прикасался к ней с какой-то особой нежностью, хотя не знал, как ее зовут, кто она, чем занимается... Но как ответить на этот вопрос? Причем ответить надо очень быстро, чтобы у капитана не возникло сомнений в ее правдивости. Но если она откроет ему свое настоящее имя, то не скомпрометирует ли этим всю семью? Нет, этого девушка не могла допустить! Собственная честь беспокоила ее гораздо меньше. Она уже потеряла невинность на этой койке. Но втянуть в подобную грязь родных и близких?! Нет и еще раз нет! Она не скажет Дэну правду!

Но если назвать вымышленное имя, то где гарантия, что, забывшись или не откликнувшись, она не выдаст себя? Тогда капитан придет в ярость от ее лжи, и результаты этой ярости скажутся немедленно. Что ж, она назовет ему только свое имя. Это не будет ложью и вместе с тем коснется лишь ее одной.

– Мое имя – Лидия.

– Лидия. – Дэн улыбнулся, поднес ее руку к губам и поцеловал. – Очень приятно познакомиться, Лидия. Это прекрасное имя. К сожалению, не могу похвастаться своим. Оно звучит очень бледно. Меня зовут Дэн.

И вместо того чтобы лечь рядом с Лидией в постель, как она ожидала, капитан опустился на стул. У нее перехватило дыхание. Наверное, Дэн все больше уставал от нее. Значит, страшная казнь лишь немного отодвинулась. Кстати, не так ли сказал и тот старик, принесший ей еду? По его словам, капитан недоволен выбранной им долей добычи. Теперь Лидия видела это сама. Но на карту была поставлена ее жизнь. А потому без борьбы сдаваться нельзя! Пусть она безоружна. Но у нее есть цель – выжить любым способом! В такой ситуации нельзя сидеть, сложа руки и покорно ждать конца. Тем более что Лидии уже удалось отвоевать у смерти несколько часов. Значит, надо держаться и дальше!

Отбросив простыню, Лидия встала с койки и медленно приблизилась к сидевшему на стуле Дэну.

– Я ждала вас целую вечность, – прошептала она, изо всех сил стараясь, чтобы ее голос звучал искренно. – За это время небо стаж» черным, а океан – и того чернее. Я думала о вас. И боялась, что вы больше не придете ко мне. Не захотите видеть меня в своей постели. Тогда как я готова принадлежать вам. Только вам.

Что из сказанного Лидией правда? – спрашивая себя Дэн.

Он наблюдал за девушкой, слушал ее и прерывисто дышал.

– Я села на койку и как бы вновь ощутила ваше прикосновение, – продолжала Лидия. – Дотронулась до простыни и почувствовала запах вашего тела. Смотрела в окно и думала только о вас. Хотела вас, ждала, чтобы вы пришли, поцеловали меня и... Лидия протянула руку и пробежала кончиками пальцев по спине Дэна. Ее обнаженная грудь оказалась напротив его лица. Дэн тяжело дышал. Недопитый бокал рома выскользнул из его рук.

– Я хочу вновь ощутить вашу тяжесть, – шептала Лидия. – Хочу, чтобы вы прижали меня к этим ароматным простыням...

Она облизнула пересохшие тубы. Глаза ее вспыхнули горячим призывом, как бы подкрепляя страстные слова. Пальцы Лидии уже скользнули вверх по шее Дэна и утонули в сто густых волосах. Но он схватил ее за руки и отстранил от себя.

Теперь Лидия могла лишь смотреть на него, взглядом умоляя обладать ею. Обладать так, как не смог бы никто другой в целом мире.

Дэн тоже облизнул пересохшие губы...

Он еще дальше оттолкнул Лидию, не желая, чтобы она вновь коснулась его. Зачем слушать ее искушающие слова? Нельзя позволить ей одержать победу в этой борьбе. Нельзя, хотя его поражение будет сладостным.

Дэн отпустил ее руки.

Лидия видела, что ее попытки соблазнить Дэна отвергнуты. Не только видела, но и чувствовала. Желание дотронуться до Дэна исчезло. Она стояла перед ним обнаженная, униженная, побежденная и отчаявшаяся.

Дэн жадно глотал воздух, алчно глядя на нагую пленницу и с трудом сдерживая желание наброситься на нее. Да, он, конечно, сделает это. И очень скоро! На не сейчас, а чуть позже... Кате только она вновь коснется его. Если коснется...

Поднявшись, он сделал шаг к Лидии. Теперь ее соски касались его рубашки. В глазах капитана вдруг потемнело, по телу пробежала дрожь... Но – нет, не сейчас!.. Позже!..

– Я вернулся, – объявил Дэн и улыбнулся. – Но у нас впереди целая ночь. Я больше никуда не уйду. Впрочем, так же как и вы...

В его словах звучала угроза. Угроза, полная соблазна... Но Лидия не слышала этого. Она поняла только одно, что Дэн не выгонит ее. По крайней мере до утра. И облегченно вздохнула.

Но все же почему Дэн колеблется? Почему сказал всем пиратам, что недоволен ею, если на самом деле все обстоит как раз наоборот?

Лидия вдруг ощутила глубокую обиду. Для нее было непостижимо, почему Дэн не ухватился за ее соблазнительное предложение, как только вошел в каюту? Ведь он пират. А пираты всегда берут все, что хотят. И каждый из разбойников отлично знал это. Лучше, чем она... Почему же Дэн отстранился от нее? Впрочем, ответ напрашивался сам собой: она перестала интересовать его. Но что же она за женщина, если не способна пробудить желания даже в пирате, стоя перед ним совсем нагой? А ведь несколько часов назад капитан Дэн страстно желал ее! И еще пытался объяснять, почему люди так стремятся к близости? Конечно, Лидия не причисляла себя к числу подобных людей. Такого с ней никогда не случалось. Но почему же этот пират упорно не желает прикоснуться к ней? И что теперь делать?

Пока Лидия размышляла, Дэн отступил от нее еще на шаг и посмотрел в иллюминатор. Море было спокойно. Свет звезд поглощался чернотой неба и океана. О борт корабля лениво плескались небольшие волны...

Лидия стояла неподвижно и молчала. Однако от Дэна не укрылось ее душевное состояние. Что ж, теперь он найдет в себе силы противостоять ей! Да, они будут принадлежать друг другу. Но только тогда, когда он сам этого захочет. Не раньше!

– Итак, Лидия, – дружелюбно начал Дэн, – чем вы занимались здесь, пока я был на палубе?

– Думала о вас.

– И, ожидая моего возвращения, лежали нагая в постели? Или же все-таки на какое-то время оделись?

Мысли Лидии пришли в полное смятение. Какой ответ больше устроит капитана? Очевидно, ее нагота не произвела на него никакого впечатления. Или же Дэн хотел бы, чтобы она разделась при нем? И это пробудило бы в нем желание?

Времени на размышления не было. И Лидия решила, что Всевышний, смилостивившись, подскажет ей правильный ответ. Она помедлила еще несколько мгновений, снова внимательно посмотрела в глаза Дэну и заподозрила, что он предпочел бы видеть ее одетой.

– Я оделась вскоре после того, как вы ушли, – тихо ответила Лидия. – И вновь разделась всего лишь несколько минут назад, перед самым вашим появлением. Ибо была уверена, что вы непременно вернетесь...

Дэна охватил огонь желания. Но у него вдруг мелькнула мысль: Лидия предвидела и предчувствовала, что он непременно вернется!

– Надеюсь, вам не пришлось слишком долго ждать? – язвительно осведомился Дэн.

Лидия вздохнула:

– Ожидание всегда кажется очень долгим. А если ждешь вас, то становится настоящей мукой. Я уже почти отчаялась увидеть вас!

Она сделала шаг к Дэну. Он рассмеялся, отступил на такое же расстояние и оказался возле стола, на котором стояла почти нетронутая еда.

– У меня, как у всякого мужчины, ожидание всегда вызывает обостренное чувство голода. К, тому же я долго стоял на мостике и изрядно проголодался. Здесь, на корабле, еду никогда не подают вовремя. А для мужчины с хорошим аппетитом это весьма мучительно!

Лидия с любопытством наблюдала за тем, как Дэн взял ложку и начал с явным удовольствием есть. И тут ее осенило: у этого человека отличный аппетит, поэтому он с трудом переносит голод. Значит, надо заставить его изголодаться по ней! Тогда он не потеряет интереса к своей пленнице!

– Вижу, отсутствием аппетита вы действительно не страдаете, – усмехнулась Лидия, желая, чтобы очередной кусок не полез в горло капитану. – И это мне нравится.

«Зачем она опять лжет?» – подумал Дэн, отлично понимая, что наблюдать за его трапезой вовсе не по душе Лидии. Так же как не по душе лежать в постели с широко раскинутыми ногами. Но она сказала это с такой очаровательной улыбкой и так непосредственно, что Дэну захотелось поверить ей. И она это отлично сознавала.

Дэн сделал глоток рома и закусил вареной рыбой.

– Итак, – начал он, проглотив кусок, – вам нравится, что у меня отменный аппетит. Значит, вы из тех мягкосердечных женщин, которых легко удовлетворить.

Или я ошибаюсь? Может, другие мужчины говорили вам нечто противоположное?

Лидия догадалась, как опасен этот вопрос. Она восхищалась всем, что делал или говорил Дэн, и это явно раздражало его. Даже, пожалуй, оскорбляло. Недаром он спросил о других мужчинах. Играть в подобную игру всегда небезопасно. А с пиратом, особенно в такой ситуации, это грозило смертельным исходом.

– Я такая, какой вы меня видите, – осторожно ответила Лидия.

– То есть женщина, которой нетрудно понравиться? – не без ехидства спросил Дэн.

Забыв об осторожности, Лидия пустила все на самотек. Дэн, несомненно, был очень раздражен. По какой причине, ей оставалось только догадываться. Но она должна любыми способами расположить к себе этого человека! Чтобы выжить...

Быстро подойдя к Дэну, Лидия села к нему на колени, обняла за плечи и, притянув к себе, начала ласкать. Она целовала его лицо, щекотала кончиком языка мочки ушей и бормотала:

– Я именно такая, какой вы хотели бы видеть меня, чтобы овладеть мной!

Дэн тоже обнял ее и покрыл поцелуями. Стремясь пробудить в Лидии желание, он старался не утратить контроль над собой.

Она, как всегда, отзывалась на каждое его движение...

Черт возьми, он будет обладать ею! В этом Дэн уже не сомневался, поскольку каждый новый поцелуй Лидии становился все более жарким и продолжительным.

Лидия отметила про себя, как лихорадочны поцелуи Дэна, и догадалась, что он изголодался по женщине. Поэтому она все отзывчивее реагировала на каждое движение его разгоряченного тела. Лидия держалась все более уверенно. Дэн сжал ладонями ее груди и с удовлетворением заметил, как дрожь пробежала по телу Лидии. Это предвещало близкую капитуляцию пленницы. Но Дэн понимал, что действовать надо очень осторожно, не позволяя себе никаких резких движений, чтобы Лидия потеряла контроль над собой.

Однако ни страстные поцелуи Дэна, ни прикосновения к груди и соскам, ни безумные объятия не вызывали у нее равноценного ответа. Она оставалась почти холодной...

Почему? Даже когда Дэн поднял ее на руки и понес к койке, Лидия совершенно бесстрастно лежала в его объятиях. Почему?

Да потому, что она уже наперед знала все, что ее ожидает, включая собственные ощущения. Для нее уже не существовало ничего таинственного и загадочного в том, что произойдет в следующие несколько минут. Да, так будет. Так должно случиться. Поэтому ничто в постели капитана Дэна уже не могло напугать его пленницу.

Опустившись на Лидию, Дэн упивался мыслью о том, что подчинил ее себе. И каждое новое проникновение в нее, казалось, доказывало это. Да, он одерживает верх над ней в этой игре плотских желаний! И вновь, овладеть ситуацией Лидии уже не удастся. Похоже, она сама начинала понимать это.

Однако...

Однако Дэн уже неплохо изучил пленницу, наделенную способностью весьма правдоподобно разыгрывать неистовую страсть, оставаясь при этом совершенно холодной и ничуть не воспламеняясь от мужских прикосновений. Поэтому капитан догадывался, что до победы ему еще очень далеко.

Лидия лежала под Дэном, крепко обняв его за спину и вцепившись в нее своими, изящными пальчиками с острыми ноготками. Ей безумно хотелось как можно дольше чувствовать на себе его крепкое, сильное тело. Но Дэн позволял ей это лишь отчасти, постоянно приподнимаясь на локтях и слегка отстраняясь. А пока он целиком сосредоточился на красивой груди Лидии с набухшими сосками. Дэн проводил кончиком языка то по одному из них, то по другому.

Наконец он просунул колено между ее ног, и Лидия с готовностью раздвинула их. Дэн ощутил на колене теплую вязкую влагу.

Отпустив грудь пленницы, он обхватил ее голову ладонями, притянул к себе и крепко поцеловал в теплые губы. Лидия не протестовала, и Дэн снова поздравил себя с успехом. Осторожно он опустился на нее. Она глубоко вздохнула и крепко прижалась к нему бедрами.

Дэн прервал затянувшийся поцелуй, посмотрел в глаза Лидии и улыбнулся. Она положила ладони на его ягодицы, как бы желая удержать.

Дэн снова улыбнулся, еще раз поцеловал Лидию, а его руки скользнули по ее плечам и снова застыли на груди. Она выгнулась всем телом навстречу ему, что вызвало у него очередную удовлетворенную улыбку. Дэн крепко сжал пальцами ее соски. Из груди Лидии вырвался страстный стон. И все же ей не удавалось столь же энергично отвечать на каждое его движение, поскольку она уже все знала и ничего не боялась. Знала, что Дэн не причинит ей боли и не оскорбит. Он был нежен и внимателен. Ведь именно капитан пиратского корабля прислал к ней матроса с огромной тарелкой, полной разнообразной, очень вкусной еды. И при этом приказал своему посыльному уйти сразу же после того, как тот выполнит поручение. Ведь это что-то значило!

Лидия уже доверяла Дэну и была почти уверена, что капитан сохранит ей жизнь.

Когда он снова отстранился, Лидия расстегнула его бриджи, в спешке оторвав несколько пуговиц, положила ладони на его ягодицы и с радостью отметила, что Дэн прекратил сопротивляться. Нет, теперь он уже не покинет ее! Слишком много она отдала сил, чтобы удержать его!

Но в следующее мгновение Лидия вновь почувствовала в себе его разгоряченную плоть. И поняла, что если сейчас все еще остается хозяйкой положения, то очень скоро все изменится.

Дэн нежно пощекотал кончиками пальцев ее подбородок.

– Если бы вы смогли полностью удовлетворить мой аппетит, – прошептал он, – это было бы очень хорошо для нас обоих.

– Что ж, рада слышать!

– Я верю вам.

В тот момент капитан Дэн действительно верил Лидии, хотя ее откровенность несколько озадачила его. Он не услышал в ее тоне даже намека на стыдливость или смущение. А потому вновь напомнил себе, что имеет дело с куртизанкой.

– Вы просто великолепно владеете вашим искусством, – усмехнулся Дэн. – Впрочем, наверное, и сами это знаете.

Не понимая, что он имеет в виду, Лидия сказала.

– Спасибо.

Дэна вдруг охватило любопытство. Ему захотелось узнать как можно больше о лежавшей в его постели женщине. В том, что Лидия куртизанка, он не сомневался. Но откуда она? И кто?

– Откуда вы родом? – поинтересовался Дэн. – Мы захватили вас в маленьком городке, названия которого я не припомню. Кажется, Элевтера. Или что-то в этом роде. Вы там родились?

Лидия и сама мало знала о городке, куда приехала ненадолго, чтобы помочь тетке оправиться после тяжелых родов. При этом она редко выходила из дома, а потому основательно познакомиться с городом и островом, на котором он располагался, у нее не было возможности.

– Нет, родом я не оттуда, – ответила Лидия, надеясь, что Дэн удовлетворится этим. Но он тут же задал следующий вопрос:

– Откуда же вы? – Лидия закусила губу.

– Послушайте, Лидия, – продолжал Дэн, не дождавшись ответа. – Я просто хотел бы лучше узнать вас, что вполне естественно, не так ли? – С этими словами он снова проник в нее, после чего с усмешкой добавил: – Очень трудно находиться подолгу в море без женщины. Вы меня устраиваете. Эти часы мы провели очень приятно, правда?

Слова Дэна и его тон обескуражили Лидию. Она лежала под ним, чувствовала его в себе, а он только недавно спросил, как ее зовут! Что же дальше? Час или два пустых разговоров?

Это смешно! Надо сказать ему, откуда она.

– Я из колоний, – призналась Лидия, надеясь, что больше вопросов не последует. Но она ошиблась.

– Из колоний? – удивился Дэн. – Каких?

– Североамериканских.

– Их много. Из какой именно?

Североамериканские колонии Англии были разбросаны по всему Новому Свету, хотя в основном оставались малозаселенными. Поэтому говорить о них с Дэном более подробно было небезопасно. В конце концов, он без особого труда выяснит, кто она и откуда. Если, конечно, захочет... – Я живу на побережье, – вновь уклончиво сообщила Лидия.

– Как и многие другие, – усмехнулся Дэн и, наклонив голову, поцеловал Лидию в щеку.

Разумеется. Ведь волей-неволей приходится пользоваться морским транспортом. Поэтому лучше жить вблизи побережья.

– О да, вы правы. – Дэн лизнул ей мочку уха.

Лидия отодвинулась от него, не нарушая, однако, возникшего у обоих ощущения близости. Но Дэн тут же напомнил Лидии, за кого ее принимает.

– Откровенно говоря, меня удивляет, что вы так упорно отказываетесь назвать место, где живете. Ведь для женщин вашей профессии, связанной с удовлетворением естественных потребностей мужчин, предпочтительно всегда оставаться на виду. Кстати, если вы мне понравитесь, не исключено, что я захочу когда-нибудь возобновить наше знакомство. Возможно, что это станет приятной неожиданностью и для вас.

Не так ли? Будет весьма досадно, если мне не удастся отыскать вас.

Лидия поняла, что капитан Дэн принимает ее за продажную женщину. Он уверен, что в своем родном городе, точнее – в порту, у нее нет недостатка в здоровых, молодых и не очень молодых, но щедрых мужчинах. Наверное, кое-кто называет ее куртизанкой... А на самом деле Лидия скорее всего обыкновенная портовая шлюха.

В том, что Дэн действительно так считает, она уже не сомневалась.

Такое мнение капитана давало Лидии гарантию анонимности. Проституткой она никогда не была, и если Дэн начнет искать ее среди женщин подобной профессии, то никогда не найдет.

– Вы правы, капитан, – согласилась Лидия. – Я не такой уж интересный предмет для изучения. А живу в Виргинии.

– В Виргинии? Наверное, это место сильно изменилось с тех пор, как я побывал там в последний раз.

– Вы были в Виргинии? – удивилась Лидия.

– Да. Правда, много лет назад.

– Но все же вы были там!

Лидию встревожило, что Дэн сохранил в памяти воспоминание о Виргинии. По ее мнению, это делало капитана более человечным. Возможно, у него остались там родные или друзья, по которым он иногда тосковал. Значит, не исключено, что Дэн может когда-нибудь появиться в Виргинии и попытаться найти ее.

– Вы долго жили в Виргинии? – спросила Лидия.

– Нет, к сожалению. Ведь я моряк. На суше меня притягивает очень немногое. Правда, это можетизмениться...

Дэн многозначительно улыбнулся. Его глаза пытливо изучали Лидию в ожидании ответа на это признание. Он подумал, что опытная куртизанка, несомненно, тут же легла бы с ним в постель. Но Лидия пока не проявляла особого энтузиазма.

«Дай тебе Бог навсегда остаться моряком!» – подумала она.

Лидию тревожило, что ностальгия Дэна по Виргинии может плохо для нее кончиться. Но вспомнит ли он ее, если они когда-нибудь встретятся? Вряд ли... Впрочем, почему она об этом размышляет? Какое это для нее имеет значение? Ведь для капитана пиратского судна она всего-навсего очередная женщина, с которой он приятно провел несколько часов. Таковых у Дэна, Наверное, было немало... Но... но в ее памяти этот человек останется навсегда... Лидия не сомневалась, что никогда не забудет его лица. Мало тога, внутренний голос убеждая Лидию, что она и не захочет его забыть. Правда, этот голос звучал очень слабо. Но все же... звучал...

И Лидия не могла заглушить его...

– По-моему, вы никогда не позволите себе отклониться от курса, прежде чем не достигнете цели, – улыбнулась она. – Не сомневаюсь, в Мировом океане есть множество экзотических земель и островов, где вы еще не побывали. А потому стоит ли вспоминать о какой-то Виргинии?

– Море всегда кажется очень знакомым, а вместе с тем – чужим и неизведанным. Человек теряется, пытаясь познать эту могучую стихию. Но никогда не жалеет об этих мгновениях.

– Вы и в самом деле никогда ни о чем не жалеете?

– Да. До сих пор именно так и было.

Глядя на Лидию, Дэн задавался вопросом, что же заставило эту полную сил и красивую женщину торговать собой? Неужели она не могла найти другого способа зарабатывать на жизнь? Впрочем, кто он такой, чтобы спрашивать ее об этом?

Дэну уже не хотелось терять время на праздные разговоры о Виргинии или берегах далеких экзотических островов, разбросанных по бесконечной глади морей и океанов. Он всем телом прижался к Лидии, проник в нее и припал губами к ее соскам. И тут же забыл обо всем.

Лидия, казалось, тоже больше ничего не хотела знать о пирате. Бывал капитан Дэн в Виргинии или нет, он никогда там ее не найдет. Даже если и захочет. А для начала он должен ее отпустить. Но...

Но слишком много «если»! И слишком слабая надежда на удачу... Однако она обязана выиграть это своеобразное сражение! А потому постарается доставить пирату Дэну такое наслаждение, какого он никогда еще не испытывал. Хотя и здесь надо не перегнуть палку! Нельзя вскружить Дэну голову до такой степени, чтобы он вообще не пожелал отпустить ее и оставил у себя.

Боже, что за глупая мысль? Разве пираты бывают однолюбами? Ведь Дэну и в голову никогда не придет связать с ней жизнь. Поэтому ей не стоит и помышлять об этом. Подобная проблема для нее не существует! Надо продолжать игру так, как она начала ее. И начала весьма неплохо. К тому же Дэн оказался очень неплохим партнером. И привлекательным внешне. Более того, Лидия заподозрила, что он старается понравиться ей.

Дэн покрывал поцелуями шею, грудь, живот Лидии. Он осторожно сжимал зубами соски, а ладонями – округлые груди. Лидия изгибалась всем телом и отвечала на каждый поцелуй. Ее плоть увлажнилась, а кожа стала горячей.

А главное, Лидия чувствовала себя на верху блаженства...

Ее поведение было не так уж разумно. И она это отлично понимала. Поэтому, сохраняя контроль над ситуацией, позволила себе в какой-то мере расслабиться. Прикосновения рук Дэна вызывали у Лидии ощущения, каких она еще никогда не испытывала. Даже во сне. Он обещал ей шторм, и теперь Лидия догадывалась, что имел в виду капитан.

Конечно, все это не могло длиться бесконечно. Каждый раз, когда Дэн проникал в нее, Лидия устремлялась ему навстречу. И все же он не мог до конца насытиться. Ему нужно было взять от нее все. Но наступал очередной пик блаженства, и страсти на какое-то время утихали. Утихали, чтобы через несколько минут вспыхнуть вновь. Лидия снова прижимала к себе капитана, чувствовала, как он все глубже проникает в нее, взрывается в ней, после чего затихает, чтобы собраться с силами.

Лидия опять прижимала Дэна к себе, трепетала, из груди ее вырывался стон, но...

Но сердце оставалось глухим. Оно молчало...

Распрямив согнутые в коленях ноги Лидии, Дэн снова опустился на нее. Глаза их встретились, и они долго не могли оторваться друг от друга. Одной рукой Дэн обнимал Лидию за талию, а другой сжимал по очереди ее груди. Она, трепеща, отвечала на каждое его движение, словно добросовестно отрабатывала свой хлеб...

Однако и Лидия чуждалась в отдыхе. Ничего, чуть позже она отдохнет! Но не сейчас, когда Дэн старается лишить ее самообладания...

В темноте каюты капитан Дэн улыбался, предвкушая свое близкое торжество...

Глава 6

– Он не выходил из своей каюты по меньшей мере с час. И как по-вашему, чем там все это время занимался?

Пьер для большего эффекта выдержал длинную паузу, обвел всех собравшихся на палубе взглядом и ехидно улыбнулся:

– Наш капитан развлекался в своей койке со шлюхой, которая ни разу, не перевернулась со спины с тех пор, как он утащил ее к себе в каюту. Вот так-то!

– Но ведь Дэн без опоздания поднялся на мостик, когда наступил час его вахты, – возразил Уолтер.

– Ха! Скажи-ка, если эта потаскуха и сейчас лежит голая в постели, то почему бы ей не раздвинуть ноги также для меня или для тебя?

Несколько пиратов одобрительно закивали, поскольку не видели причин, мешавших пленнице отдаться каждому из них. Конечно, если капитану она уже успела надоесть. В конце концов, это было бы справедливо! Дэн получил ее первым, объявив своей долей добычи. Теперь же должна наступить очередь всех остальных.

– Слишком много мы болтаем здесь об этой бабе! – возмутился Уолтер. – Взамен шлюхи Дэн отдал нам свою долю добычи. Кстати, не забывайте: самую большую из всех! Какие могут быть, например, у меня к нему претензии? И почему?

– А потому, старый дурак, что мы могли бы получить и то и другое! – раздраженно фыркнул Пьер. Эти слова были встречены гробовым молчанием. Слышен был лишь свист ветра в снастях. Большая волна ударилась о борт корабля, обдав солеными брызгами спину Пьера. За ней поднялась другая, еще более высокая. Пьер отступил на шаг от борта, остановился и обвёл взглядом команду. Его темный силуэт почти терялся на фоне черного неба и сердитого мрачного моря. Но пираты не сводили с него встревоженных глаз. Каждый из них думал об одном и том же: ведь для того, чтобы получить долю добычи капитана и пленницу, надо было... Надо было убить Дэна!

Франко, с интересом слушавшего тирады Пьера о женщинах и справедливом дележе добычи, вдруг охватило кровожадное чувство. И все же пират понимал, что на корабле нет моряка, более, достойного быть капитаном «Дракона», чем Дэн, вместе с которым он бороздил моря и океаны уже не один год.

– Убить Дэна не так-то просто, – жестко бросил Франко. – Все, кто на моей памяти пытался это сделать, сами отбыли в мир иной.

– Полагаешь, что один человек может укокошить пятнадцать? – резко оборвал его Пьер.

– Меня беспокоит только один из этих пятнадцати. – Франко ткнул пальцем себе в грудь.

Пираты одобрительно закивали. Никому из них не хотелось умирать ни за что ни про что. Тем более что каждый получил часть капитанской доли добычи. Что же касается женщины, то...

– Кто готов умереть за эту бабу? – с вызовом спросил Уолтер. – Я лично не такой дурак!

Пьер понял, что момент упущен. Настроение команды сложилось явно не в его пользу. Если бы не Уолтер и Франко, то все приняло бы совсем другой оборот. Пираты, возможно, поддержали бы его. Тогда Дэн был бы уже мертв, а Пьер завладел бы кораблем! За это стоило рискнуть жизнью. Во всяком случае, сам Дэн, несомненно, так бы и поступил!

Франко наблюдал за тем, как толпа пиратов постепенно редела. Последним с палубы ушел Пьер. Франко проводил его настороженным взглядом. Он отлично понимал, что приобрел в этом головорезе злейшего врага. Но участвовать в кровопролитии и рисковать Жизнью без всякой для себя пользы ему отнюдь не хотелось. Заявив, что убить Дэна вряд ли под силу даже пятнадцати пиратам, Франко не преувеличивал, ибо был свидетелем подобного случая.

Уолтер стоял у борта, опираясь на поручни, когда Франко подошел к нему и, оглядевшись по сторонам, спросил:

– Как ты думаешь, стоит ли нам рассказать Дэну о проделках Пьера?

– Зачем? Что такое Пьер? Ничто! И если Дэн сам не может послать его ко всем чертям, то как я после этого буду подчиняться такому капитану?

Добавить было нечего. Уолтер не лукавил. Если Дэн не в состояний защитить то, что хотел бы удержать для себя, тогда ему действительно лучше умереть. По закону волчьей стаи, вожака, промахнувшегося при нападении на жертву, сразу уничтожают его собратья. Так же и у пиратов. Только самый смелый и безжалостный из них способен стать главарем. Когда же главарь теряет силу, он утрачивает право не только на лидерство, но и на жизнь. Таков закон, известный каждому пирату.

Берт, стоявший во время этой сцены на верхней ступеньке трапа, слышал разговор Уолтера и Франко. Корабельный повар и лекарь отличался от других пиратов. Да; он участвовал в морских сражениях и в драках возникавших порой на «Драконе». Убивал, когда на него кидались с обнаженным мечом. И все же не был рожден для такой жизни.

Впрочем, отчасти это относилось ко многим членам команды «Дракона». Каждый из них пришел к пиратству своим путем. Порой – трагическим и кровавым. Причем выбранным добровольно.

Дэн был серьезным пиратом. Пьер же – безумцем, убивавшим ради удовольствия, без всяких причин или необходимости. Просто так... Ему нравилось убивать. Нравилось проливать кровь...

Берт не хотел бы служить под командой Пьера. Помимо неприязни, которую внушал ему этот человек, Берт отлично сознавал, что Пьер, став капитаном корабля, помыкал бы им; Кроме того, Берт считал, что поступить с Дэном так, как предлагал Пьер, крайне несправедливо.

Поэтому Берт спустился с палубы и постучался в каюту капитана.

Дэн открыл дверь и вопросительно посмотрел на кока-лекаря. Капитан был голым, и Берт краем глаза заметил силуэт такой же нагой девы, возлежавшей на койке.

– Она стоит того, чтобы умереть за нее? – без околичностей спросил Берт, указав пальцем в сторону пленницы. – Я имею в виду планы Пьера, которыми он только что поделился с командой.

– Ни одна женщина на свете не стоит того, чтобы умирать за нее, – добродушно фыркнул Дэн. – И Пьер знает это не хуже других.

– Да, да, капитан! – кивнул Берт. – Я тоже так считаю. Но Пьер мутит воду, убеждая членов команды, что Они могут получить пленницу в придачу к своей доле добычи.

– Пленница моя доля добычи. Об этом я прямо заявил с-самого начала, И никто тогда не стал мне возражать.

– Но сейчас Пьер старается убедить всех в обратном. И говорит, что каждый член команды, помимо своей доли, имеет право в порядке очереди попользоваться пленницей.

– То есть мне не оставляют ничего, так? Это называется справедливостью? Разве капитан не имеет права выбора при дележе добычи? В том числе если речь идет и о женщине?

– Но Пьер требует, чтобы теперь вы отдали женщину ему, а, потом – всей, команде!

– Довольно! – взорвался Дэн. – Я не намерен ни с кем делиться тем, что принадлежит мне по праву! Не важно – будь то золото или женщина. А если Пьер желает драться со мной, я готов на это в любую минуту. Корабль не так велик, чтобы он не смог меня найти!

– Понятно, капитан! Извините, Но я беспокоился за вас. Видимо, напрасно!

– Я тоже так думаю.

– По-моему, единственный человек, которому стоит за себя беспокоиться, – это Пьер?

Дэн улыбнулся, но в следующий момент его лицо приняло жесткое, мрачное выражение.

– Когда дойдет до дела, у Пьера уже не останется времени беспокоиться за свою жизнь...

Глава 7

Она проснулась, когда уже давно наступило утро. Солнце отражалось от зеркальной глади океана, бросая яркие блики на потолок каюты. Лидия так ждала солнца, так тосковала без него, и вот оно вновь появилось, и теперь пляшущие на потолке веселые зайчики резали ей глаза.

Дэн ушел. И Лидия в одиночестве лежала в постели. В его постели...

Она отбросила простыню и спустила ноги с кровати. Голые ступни коснулись деревянного пола, на котором у самой койки стоял поднос с едой, такой же огромный, как и принесенный накануне Уолтером. Только вместо рыбы на нем теперь лежали поджаренные ломтики хлеба и сыр. Ридом с блюдом стояла бутылка. Но уже не с ромом, а с водой. Легкий завтрак... Вполне достаточный для того, кто ничего не делал, а все время лежал в постели или спал.

Итак, она жива! Ночь прошла спокойно. Вчера вечером Лидия не смела и надеяться на это! Спала же она, видимо, очень крепко, ибо даже не слышала, как кто-то Вошел в каюту и поставил на пол поднос с завтраком. При этом Лидия лежала совсем нагая. Но кто же принес завтрак? Хорошо, если Дэн, которого она уже не стеснялась. Но мог прийти и кто-то другой. Например, тот старый полуглухой пират, который принес ей вечером ужин.

Черт возьми, почему Лидия должна позволять кому-то беспокоить себя? Конечно, тот старый пират уже полная развалина, а потому не представляет для нее никакой опасности. Другое дело – Дэн... использующий ее лишь для собственного удовольствия. Впрочем, разве эта неожиданная и странная встреча не доставила наслаждения и ей самой? И не только наслаждение. Она дала Лидии шанс выжить. Причем все это оказалось не таким уж страшным, как представлялось Лидии днем раньше, А потому она поступила бы нечестно, отплатив Дэну неблагодарностью…

Лидия подняла с пола поднос, поставила его на стол и принялась за еду. Хлеб оказался очень свежим, теплым и мягким, сыр – острым, вода – кристально чистой и прохладной.

Лидия ела медленно», смакуя каждый кусок и глоток, Но все же покончила е завтраком гораздо быстрее, чем хотела бы. И только очистив блюдо, сообразила, что сидит за столом совсем нагая. Как она позволила себе подобное?!

Поставив поднос на пол, Лидия наскоро оделась, слегка затянув тесемки платья и застегнув его только на две пуговицы. После чего поправила растрепавшиеся волосы, что было не так-то легко сделать при отсутствии зеркала.

Покончив таким образом с туалетом, Лидия бросила взгляд на постель со смятыми простынями и подушкой, на свои босые ноги и поспешила надеть сандалии, валявшиеся в дальнем углу каюты. Она привела в порядок и постель, разгладив простыни и взбив подушку.

Сделано все это было как раз вовремя, ибо дверь каюты без предварительного стука распахнулась и на пороге вырос старый Уолтер.

– Вы уже встали? – Он нагнулся и взял: с пода поднос с грязной посудой, – Не хотел вас беспокоить. Ведь он очень скоро придет и снова возьмется за вас на этой койке. Разве не так? Кстати, что заставило вас подняться с постели и одеться, детка?

Действительно, почему она встала? Слова Уолтера задели Лидию больше, чем она ожидала; Лидия не хот тела, чтобы этот человек видел ее боль и унижение. Да и не только он, а кто угодно из всей этой шайки головорезов – и грабителей! Хотя какое значение имеет ее унижение, когда на карту поставлена жизнь? Пусть эти бандиты смеются над ней и презирают ее! Не Уолтер и ему подобные, а капитан Дэн держит сейчас в руках ее судьбу. Именно его должна обворожить Лидия. В минувшую ночь ей это отчасти удалось. Вот что сейчас главное?

А старый пират между тем продолжал:

– Выдумаете, что приручили капитана Дэна, проведя с ним ночь? Ошибаетесь! Дэн не тот человек, которого женщина может так легко заарканить. Кроме того, имейте в виду, что на пиратских кораблях капитаны приходят и уходят. Хорошо, если Дэн дотянет до ближайшего порта.

Уолтер взял поднос и вышел. Лидия же села на край койки и задумалась. Права ли она, надеясь, что Дэн защитит ее от оголтелых пиратов? Конечно, пока он делал решительно все для этого. Но долго ли Дэн останется капитаном корабля? И кем в конце концов станет она? Корабельной шлюхой или собственностью капитана Дэна?

Не в силах ответить на эти вопросы, Лидия пришла к выводу, что от нее почти ничего не зависит. Тем более будущее самого корабля и его капитана! Так что, сделав ставку на Дэна, она должна держаться этой линии поведения.

Итак, Лидия оделась, позавтракала, убрала постель и отдала Уолтеру грязную посуду. Чем еще ей заняться до наступления ночи? Но может быть, Дэн появится раньше?

Прошлую ночь Лидия спала долго и на удивление спокойно. Проснулась она полная сил, но не знала, где их применить. Ничего подобного Лидия никогда не испытывала. Во всяком случае, не помнила. Случись такое дома, она помогала бы младшим сестрам готовить уроки или работала бы в саду вместе с отцом...

Нет, надо избавиться от подобных мыслей! Они только расслабляют, а сейчас ей надо быть сильной, как никогда!

Дэн.

Этот странный пират совсем не походил на тот образ морского разбойника, который Лидия раньше рисовала в своем воображении. Ему не были чужды жалость и нежность. Его утонченные манеры никак: не сочетались с пиратским ремеслом. К Лидии же он относился и вовсе доброжелательно.

Боже, она не должна так думать о морском разбойнике.

Встав со стула, Лидия уже в который раз подошла к иллюминатору и долго смотрела на блестевшую под лучами солнца голубую гладь бескрайнего океана. Был полдень, и светило стояло в зените. Через открытое окно в каюту залетал теплый морской бриз. И Лидия, сама не зная почему, вдруг вспомнила дыхание Дэна.

Нет! Капитан пиратского корабля – для нее только средство выжить! Ни в коем случае нельзя представлять его себе привлекательным, а тем более романтическим. Это помешает ей проводить избранную линию поведения. Ведь, в сущности, Дэн – убийца, насильник, грабитель. Хотя ее-то он вовсе не изнасиловал, не ограбил, не пытался убить! Но все же Дэн наверняка проделает нечто подобное. И проделает очень скоро. Возможно, она умрет. И капитан Дэн никогда не узнает, что его несчастная пленница никогда не была проституткой, за каковую он ее принимал...

Но... но почему она не переставая думает об этом человеке и не может прогнать мысли о нем? Кстати, о чем думают профессиональные проститутки? О темных густых волосах очередного партнера? Запоминают прикосновения его рук к своей груди? Вспоминают тепло поцелуев и мягкость губ? Или только оценивают вес партнеров?

– Отец Небесный! – молилась Лидия. – Милостивый и Справедливый Отец Небесный! Прости меня! И тяжко страдаю и безнадежно больна! Прости меня и помоги мне!

В смертельном страхе Лидия бросилась на колени и горько зарыдала...

– Господи! Спаси меня! Спаси!..

* * *

Дэн стоял на капитанском мостике. Солнце припекало ему голову, а прохладный ветерок теребил волосы. Проходящий вдоль североамериканских берегов Гольфстрим вместе с попутным ветром быстро подгонял «Дракона», оставляющего за собой пенистый след.

Солнце в этих широтах безжалостно палит в любое время года. Но сегодня благодаря бризу было не слишком душно.

И все же капитанская каюта по мере приближения часовой стрелки к полудню все более и более раскалялась. Дэн размышлял о том, что Лидия сейчас, наверное, задыхается от духоты. Если она уже оделась...

А может, Лидия задремала после завтрака который он Принес ей рано утром? Дэну хотелось позавтракать с ней вместе. Но Лидия так сладко и безмятежно спала, что он не решился ее будить. Тем более что она провела бессонную ночь. Впрочем, и он – тоже...

Интересно чем занимаются куртизанки в отсутствие клиента? Дэн не мог представить себе женщину этой профессии без кавалера. Так чем же все-таки занимается сейчас Лидия? Ей же нужно как-то убить время до его прихода! Думает ли она о нем, стоящем сейчас под жарким солнцем на капитанском мостике? Наверное, думает. И готовится к встрече, чтобы продемонстрировать искусство жрицы любви. Ведь она прекрасно умеет это делать! Все ее движения медленны и изящны. А он тем временем умирает от нетерпения!

Но может, теперь Лидия изобретет для него что-нибудь новенькое, совсем необычное? Любопытно так ли, Лидия вела себя и с другими своими клиентами? Но этой ночью она сделает все, чтобы понравиться ему!

Нет, Дэн не верил ей! Она слишком быстро реагировала на все его движения. Казалась неестественно разгоряченной, слишком часто и лихорадочно дышала. Как хорошая актриса!

И все же как Лидия проводит время, оставшись наедине с собой? Дэн представил себе Лидию смертельно усталой. Но может быть, женщины в подобных ситуациях ведут себя по-разному? Одни предпочитают оставаться дома. К таким, видимо, относится и Лидия. Или же нет? Приятно ли ей вернуться на залитую солнцем палубу? Скорее всего это заставит бурлить в жилах кровь, вернет румянец щекам. Хотя всего этого можно добиться и другим путем!

Дэн улыбнулся и еще крепче сжал штурвал. На палубе сегодня было спокойно! Все вчерашние волнения улеглись. Даже Пьер вроде бы успокоился и больше не предъявлял претензий на обладание кораблем. Что ж, слава Богу! Теперь Дэн тихо и без скандала высадит его на берег в Бате, куда они придут завтра вечером. К концу недели у «Дракона» будет уже новая команда. Все признаки пиратства исчезнут, включая следы крови на палубе. И мир станет таким, каким должен быть. Каким был раньше. А последние четыре года разбоя и пиратства Дэн вычеркнет из своей памяти.

Но все это в будущем. Пусть даже и недалеком. А сейчас у него в каюте заперта пленница, тогда как сам он стоит на мостике у руля и следит, чтобы корабль не сбился с безопасного курса.

Ни разу в голову Дэну не пришла мысль высадить в Бате и Лидию. Просто потому, что он уже не мог ее отпустить. Уже сейчас от сознания того, что эта девушка там, внизу, его сердце учащенно билось, и капитан «Дракона» ощущал доселе незнакомую радость. Он хотел ее. И считал, что их отношения не должны прекратиться только потому, что корабль придет в очередной порт.

Ну а Лидия? Впрочем, какое значение имеет для куртизанки, где она, если рядом с ней надежный защитник?

Размышляя подобным образом, Дэн и не помышлял о том, что как раз в этот момент Лидия стоит на коленях в капитанской каюте и молит Всевышнего о своем спасении и освобождении из пиратского плена...

Освобождении от.... него.

Глава 8

Лидия поднялась с колен в тот момент, когда на горизонте засияла первая путеводная звезда. У нее болела спина, кружилась голова, а ноги не желали разгибаться. Все же Лидия встала, подошла к койке, вновь разгладила простыни и еще раз взбила подушку. Потом уже в который раз постаралась привести волосы в порядок.

Скоро должен был прийти Дэн. При одной мысли об этом внизу живота Лидии вспыхивал огонь. Дыхание становилось прерывистым почти лихорадочным.

Лидия боялась новой встречи с Дэном, хотя это могло бы спасти ей жизнь. Вместе с тем ее пожирало непреодолимое желание...

Нет, она больше не могла лгать себе! Не смела лгать Богу, который так и не ответил на ее мольбы о спасении, избавлении, помощи в поисках выхода из создавшейся ситуации. Бог оставил ее одну в каюте, где царила мертвая, леденящая душу тишина. Неужели она избрала греховный путь для своего спасения? И не потому ли Всевышний отвернулся от нее?

Лидия не знала что думать. Нет, Бог не мог покинуть ее в столь страшный час, когда Его помощь нужна, как никогда?

У кого еще ей просить защиты? Кому еще верить, как не Богу? Ему Лидия вручила свою жизнь и душу. А теперь ждала от Него защиты и Спасения. Кто еще мог стать для нее путеводной звездой?

Лидия не знала ответа на этот вопрос. Вряд ли что-нибудь изменится и с приходом Дэна, с его доброй улыбкой и дьявольскими глазами...

Вторая путеводная звезда наконец появилась на горизонте, сменив первую. Дэн сдерживал себя, хотя это было нелегко. Никогда еще ни одна женщина не захватывала его так, как Лидия. Капитану это казалось почти невероятным, даже противоестественным. И все же он владел собой, надеясь, что ему удастся контролировать ситуацию и там, в каюте.

– Франко? – крикнул Дэн. – Поднимись на мостик и стань у руля.

Франко тут же появился.

– Вам, вижу, не терпится вновь увидеть свою добычу? – усмехнулся он, – Не волнуйтесь: она Так же жаждет этой встречи, как и вы. Возможно, даже еще сильнее.

– Я стою у руля до второй звезды, Франко. Сегодняшняя вахта не составляет исключения. Если же внизу, в постели, меня ждет женщина, То кого благодарить за это? Наверное Пьера? Ведь это ему пришла в голову мысль взять на борт корабля пленницу!

– Не спорю, Дэн, вы абсолютно правы!

– Так что, Франко, принимай штурвал и наслаждайся.

– Чем?

– Чудесной ночью, небом, звездами.

– Хорошо, но и вам желаю самых больших удовольствий от этой ночи.

– Спасибо!

Спустившись по трапу в коридор, Дэн направился к камбузу. Берт уже стоял в дверях и выжидательно смотрел на капитана. Дэн молча кивнул. Кок-лекарь понял все без слов. Нагрузив большую тарелку разнообразными яствами, он протянул ее Дэну. Тот рассмеялся.

– Похоже, вы чем-то обеспокоены, Берт. Или я ошибаюсь?

– Ошибаетесь, капитан. У меня нет никаких причин для беспокойства, поскольку я уверен, что удовлетворил не только ваш аппетит, но и пленницы.

В коридоре появился Уолтер, явно собирался исполнить данное ему поручение кормить «шлюху».

– Я сделаю это сам, Уолтер, – сказал Дэн. – Тем более что все равно иду к себе в каюту.

– Рад слышать, капитан? – Уолтер поднес ко рту горлышко бутылки рома. – Мне всегда претило иметь дело с холодными, бездушными бабами. Независимо от того, свои у них зубы или искусственные.

– Видимо, дама внизу не очень ласково обошлась с тобой, Уолтер! – хмыкнул Дэн. – Признайся, это так?

– Так. Она холодна, как арктический татар.

Дэн ничего не ответил на эту шутку, радуясь тому, что Лидия сохранила свою душевную теплоту для него. Черт побери, но как, наверное, тяжело женщине ее профессии заставлять себя держаться на расстоянии от мужчин! Ведь это противно самой природе! Да еще при таком огненном темпераменте! Дэн счел бы себя сущим лицемером, если бы не признался, что очень доволен продолжительностью каждого акта их любви!

Взяв поднос, капитан быстро направился к своей каюте. Открыв дверь, он окинул взглядом комнату, вошел и поставил поднос на Стол. И только Тогда заметил сидевшую около иллюминатора Лидию. Она смотрела не на море, не на дверь и не на занимавшее весь поднос огромное блюдо с едой. Ее взгляд был прикован к Дэну.

Платье на Лидии было не до конца застегнуто, ноги оставались босыми, волосы – распущенными. И выглядела она восхитительно.

– Привет! – не совсем естественно засмеялся Дэн. – Вижу, вы уже поднялись. Когда я уходил, вы спали сладким сном. Сном младенца.

– Да, я выспалась, теперь отлично себя чувствую и вполне готова к лучшей части суток, Хотите – верьте, хотите – нет!

– Верю. Наверное, не такое уж большое удовольствие лежать одной в постели. Правда, гораздо легче остаться в ней, чем уйти.

Что имел в виду Дэн? Было ли ему трудно покинуть сегодня утром в постели именно ее? Конечно, да! Ведь Дэн не только пират, но и пират похотливый» А она – единственно доступная для него женщина в пределах нескольких сотен миль. Простая логика. И все же в глазах капитана светилось не только желание. Лидия чувствовала, что нравится ему. Очень нравятся...

– Я должна дожидаться вас в постели, – усмехнулась Лидия. – Хотя бы потому, что еще никогда и никого не покидала в постели.

Дэн улыбнулся:

– Мне бы и в голову не пришло подозревать вас в чем-то подобном!

– Такого действительно никогда не было! – повторила Лидия.

Ей очень не хотелось, чтобы Дэн считал ее проституткой. Хотя она знала, что он думал о ней именно так и, видимо, не собирался менять своего мнения. Что ж, ничего удивительного в этом нет: не она ли с самого начала стала играть роль женщины легкого поведения? И видимо, делала это вполне убедительно!

– Да, со мной вы действительно не поступили столь жестоким образом, – через силу улыбнулся Дэн. – И я должен вам за это запла...

Дэн остановился на полуслове, заметив, что глаза Лидии расширились так, будто ее очень больно ударили. Хотя Дэн и считал эту женщину проституткой; но не хотел ранить ее. Напротив, он решил подарить Лидии золотое украшение или даже два в качестве платы за ее услуги. Но неожиданная реакция Лидии заставила капитана закончить начатую фразу совсем не так, как он намеревался: – ...должен заплатить, одев вас в новое платье. Лидия улыбнулась и кокетливо расправила складки на юбке.

– Наверное, я смертельно надоела вам в этом наряде.

– Нет, мне ничто в вас не надоело, я просто хотел бы видеть вас прилично одетой. Или же нагой. А потом... – Дэн сделал паузу, после чего серьезно добавил: – Я спустился с палубы отнюдь не для того, чтобы вести беседы о вашем гардеробе или же о его отсутствии.

– Тогда для чего же?

– Чтобы поесть. И предпочтительно – вместе с вами.

– С радостью составлю вам компанию!

– Именно это я и хотел от вас услышать. – Дэн поклонился и указал Лидии на стол.

– Будем считать, что мы отлично поладили, – кивнула Лидия. – Ибо для меня нет большего удовольствия, чем исполнять ваши желания.

– Прекрасно! – воскликнул Дэн, – Тем более что мне всегда весьма приятно подучить именно то, что я хочу.

– Это я уже заметила.

Лидия села за стол. Дэн расположился напротив, расставив тарелки. Сегодня он решил действовать осторожно, не позволяя Лидии играть первую скрипку, как это произошло минувшей ночью.

– Прошу вас, перекусите, – предложил Дэн. – Или у вас нет аппетита?

Лидия посмотрела в его янтарные глаза и прочитала в них не только юмор. Было и что-то еще, пока не совсем понятное. Но Дэн явно намеревался настроить ее на шутливый тон. И Лидия приняла его.

– Я не потеряла аппетит. Даже в буквальном смысле этого слова, А если говорить иносказательно, вы и сами все отлично понимаете.

– Верно, – согласился Дэн, обнажив в улыбке белоснежные зубы. – Вы принадлежите к категории женщин с отменным аппетитом, который не так-то легко удовлетворять.

– Серьезно? Ну, сейчас это, наверное, следствие морского воздуха.

– Которым вы почти не дышали в этой душной каморке.

– Вы правы. Возможно, на меня действует корабельная качка. Порой она очень чувствуется и в каюте.

– Да ну? Но ведь море совершенно спокойно!

– Неужели? Я бы этот не сказала. Особенно по ночам.

Лидия взяла с тарелки большое румяное яблоко и надкусила его.

– Значит, ночи приносят вам беспокойство? – насмешливо спросил Дэн, сделав глоток рома.

– Эти ночи... были просто безумными, – прошептала Лидия, глядя в глаза Дэну.

– Да, это так, – шёпотом отозвался Дэн.

Он взял дольку лимона и, перегнувшись через стол, приложил ее к губам Лидия-. Та сначала растерялась, но все же взяла дольку зубами и начала не без удовольствия сосать. Сок сбегал по руке Дэна и капал на стол. Ни он, ни она не замечали этого.

– Клянусь, Лидия, что этой ночью я с лихвой удовлетворю ваш аппетит! – продолжал шептать Дэн.

– Верю, – отвечала Лидия, еще не до конца понимая, что имеет в виду Дэн.

Она высосала дольку лимона и положила остатки на тарелку. Потом взяла лежавший рядом бифштекс и поднесла ко рту Дэна. Он с аппетитом откусывал кусок за куском, ухитряясь попутно целовать пальцы и ладони Лидии.

Затем взял ломтик хлеба и намазал его толстым слоем масла. Лидия подумала, что теперь он начнет кормить ее из своих рук. Но Дэн усмехнулся и съел бутерброд сам, после чего обнял Лидию. Она слышала его учащенное дыхание. Дэн между тем расстегнул рубашку и спустил бриджи. Лидия, скользнув взглядом по его телу, отметила, что смуглый живот капитана казался еще более темным на фоне белой расстегнутой рубашки.

– Ну, Лидия, а теперь попытайтесь правильно оценить мой аппетит, – усмехнулся Дэн.

Он взял ее руку и положил на свое затвердевшее от возбуждения естество.

– Я уже оценила. – Свободной рукой Лидия положила в рот Дэну ломтик поджаренного хлебца. Дэн улыбнулся и начал медленно жевать.

– А ваш аппетит легко удовлетворить? – спросил он.

– Пожалуй, очень, – усмехнулась Лидия. – Но это лишь полуправда. Видите ли, мой аппетит стал стремительно возрастать с тех пор, как...

– С каких это пор?

На этот вопрос Лидии нелегко было ответить, ибо в любом случае пришлось бы лгать. Ведь и она вела свою игру с капитаном. А потому не могла быть искренней.

Лидия молчала, а Дэн ждал ответа. Не дождавшись, спросил:

– Вы будете, это есть?

– Да, – прошептала Лидия одними губами.

Она чувствовала, как в ней растет желание, с которым трудно бороться. Соски ее набухли, все тело горело, пелена застилала глаза.

– Значит, вы не возражаете, чтобы я спас вас от голодной смерти?

– Нет…

– Тогда съешьте этот кусок мяса.

Лидия повиновалась и вдруг ощутила облегчение. Правда, голод остался. Но голод уже совсем другого рода...

– Я не сыта, – призналась она. – Даже еще более голодна.

Дэн обхватил Лидию за талию и приник лицом к ее животу.

– Я... Я не хочу ничего с этого стола. – Голос Лидии прерывался.

Дэн еще сильнее прижался к ней. Она уже чувствовала его всего. Но этого было мало. Их разделяла одежда...

– Так вы не хотите это есть? – с вызовом спросил Дэн, указав на блюдо с едой. – Ведь прошло уже много времени, и вы наверняка успели проголодаться, или вам не нравится то, что я принес?

Лидия посмотрела на тарелки с аппетитными яствами. Она давно уже не притрагивалась к еде и все же сознавала, что не в состоянии сесть за стол. Даже думать о пище ей вдруг стало неприятно. О какой еде может быть речь? Ведь рядом стоит Дэн. Полураздетый, пожирающий ее жадными глазами…

Положив ладони на грудь Дэну, Лидия прижалась к нему всем телом. Теперь они были уже совсем близки друг к другу. И все же не до конца...

Лидия знала, что Дэн играет с ней, хотя и не понимала, с какой целью. Она также ничуть не сомневалась, что не надоела ему. И это вселяло в нее уверенность. Да, надо продолжать игру, не думая о том, кто станет победителем. Но... Но для этого необходимо, чтобы «аи сначала... прикоснулся к ней!

– Да! Конечно! – прошептала она, скользнув ладонями под его расстегнутую рубашку к плечам.

– Я обязательно отведаю все, что вы мне принесли…

Рубашка Дэна упала на пол. Лидия погрузила пальцы в его густые темные волосы, оказавшиеся на удивление мягкими. Трогать их было для нее наслаждением. Голова Дэна откинулась назад, а руки Лидии скользнули с его затылка на шею.

– Прошло много, очень много времени с тех пор, как я наконец-то немного утолила голод, – шептала она. – Прошу вac, накормите меня!

– Вы ненасытная женщина! – усмехнулся Дэн.

– Вовсе нет! Просто я проголодалась.

Их губы слились. Лидия чувствовала, что Дэн хочет ее так же страстно, как и она его. И это все больше разжигало ее. Лидия уже почти не сомневалась в том, что достойно продержится до конца этой странной игры, потому что теперь именно она, а не капитан, стала хозяйкой положения. Он будет касаться ее, утоляя тот самый голод, о существовании которого Лидия еще совсем недавно даже не подозревала.

Она прервала их бесконечный поцелуй. Оба сознавали, что стали участниками своеобразной дуэли.

– Вы все еще голодны? – спросил Дэн.

– Уже не так смертельно.

– Не знаю, радоваться мне или огорчаться! Женщина, столь ненасытная, едва ли вполне здорова.

– Ошибаетесь. Во всяком случае, я чувствую себя вполне здоровой. Разве я плохо выгляжу?

– Зрение бывает обманчивым.

– А рука?

– В зависимости от того, чья она.

– Ваша, например?

– Хотите попробовать?

– Да.

Дэн протянул правую руку и дотронулся до груди Лидии. Она тут же подалась вперед.

– Сердце сильно бьется, – заметил Дэн.

Между тем его ладонь, скользнула по спине Лидия вниз, Колени ее дрогнули, а тело снова подалось навстречу ему.

– Плоть вполне свежая, но в нижней части тела не совсем спокойна, – поставил Дэн следующий диагноз.

Отпустив Лидию, он стал перед ней на колени так, что его лицо оказалось на уровне ее бедер. Рука Дэна спустилась по спине Лидии и застыла на ее ягодицах. Пальцы же другой руки заскользили по бедрам.

Лидия вздрогнула всем телом. Бег пальцев Дэна тут же продолжился. На этот раз он замер под кудрявым треугольником. Мгновение, и Лидия ощутила в себе пальцы Дэна.

– Там тепло, – прошептал он.

Лидия затрепетала от сладостной муки и вновь подалась всем телом навстречу Дэну. Но тот все стоял на коленях, осторожно проводя пальцами по ее лону. Лидия застонала и, откинувшись спиной на стол, широко развела ноги. Такого Дэн был не в силах перенести. Его губы приникли к лону Лидии, а язык коснулся заветного бугорка.

Из груди Лидии вырвался крик восторга и ужаса. Она попыталась освободиться от губ Дэна, но он не позволил ей сделать этого. Сбросив тарелки с остатками пиршества на пол, он сдвинул Лидию к противоположному краю стола так, что ее голова повисла над подом, а волосы каскадом упали вниз. Теперь она целиком открылась для его жадных губ. Встать Лидия не могла, поскольку правая рука Дэна прижимала ее спиной к Столу.

Лидию охватило отчаяние. Страх соединился с желанием, не оставив в ее душе места чувству вины за совершаемый грех. Никогда еще не испытывала она такого испепеляющего огня страсти! Он пожирал ее, высасывал воздух из легких, заставлял кипеть кровь, в жилах. И лишал способности думать. Но хуже всего было то, что Лидия уже не чувствовала ни силы, ни желания противостоять ему... Дэн улыбался, предвкушая победу. Жертва лежала перед ним на столе с широко разведенными ногами.

– Я голоден, – вырвалось у него.

Лидия понимала, что этот человек разрушил, уничтожил ее. А между тем не ощущала к нему никакой ненависти.

– Вы голодны? Я сейчас накормлю вас! – прошептала она.

Стоя на коленях, Дэн еще шире развел ноги Лидии и проник в нее.

– Дэн!.. – выдохнула Лидия.

Дэн поднял Лидию на руки и перенес на постель. Душу его наполняло торжество: От холодности Лидии не осталось и следа. Он исполнил данную себе клятву. Теперь эта женщина без остатка принадлежала ему. И все же надолго ли она запомнит капитана пиратского корабля «Дракон»? Не будет ли это воспоминание ассоциироваться у нее с насилием? Но было ли совершено насилие? Нет, если он останется с Лидией! А он может это сделать. Но не на этом корабле! Хотя и здесь уже никто не посмеет прикоснуться к ней, если хочет остаться в живых!

Дэн был уверен, что Лидия согласится соединить, с ним жизнь. Ведь он обеспечит ее всем, чего она только пожелает. Не от нужды ли Лидия стала проституткой? Даже если они охладеют друг к другу, она будет богатой, самостоятельной женщиной. Разве подобный союз не выгоден им обоим? Конечно, выгоден! И несомненно, Лидия с радостью примет eгo предложение.

Но в голове у Лидий роились, совсем другие мысли. Итак, она проиграла игру! Барьеров, отделявших ее от главаря пиратов, больше не существовало. Он лишил ее всего – невинности, чести, гордости. Приравнял к себе! Остались разве что боль внизу живота и возможно, синяки на ягодицах...

Проводя время с Дэном, Лидия почти всегда была обнажена. Но теперь к физической наготе добавилась и совершенно иная, еще более постыдная. Она обнажила свое сердце. Дэн сорвал с него покров целомудрия вот на этом мерзком столе. Сорвал своими грубыми руками, жадными губами и твердой как сталь плотью.

Но самое ужасное заключалось в том, что ведь она… она этого захотела!

Стыд, так долго дремавший в Лидии, внезапно охватил ее. Кем же теперь она стала? Того ли хотела от капитана? И то ли отдала ему, что хотела? Да, она отдала ему тело. Отдала в силу необходимости. Иначе ее ждала неминуемая смерть. Но ведь свою проснувшуюся страсть Лидия отдала добровольно! А потому покрыла себя позором. Было кое-что и похуже. Чувствуя на себе пожирающий взгляд Дэна, она знала, что поступила бы так снова и снова. Лишь 6ы этот человек продолжал прикасаться к ней. И тут Лидия услышала голос так долго молчавшего Бога. Голос был твердым, повелительным, ясным. Он произнес всего одно слово:

– Беги!

Глава 9

В эту ночь Лидия почти не спала. Рядом лежал к мирно похрапывал Дэн.

Она не могла заснуть, а лишь временами задремывала и через несколько минут открывала глаза. И каждый раз в ее ушах звучало слово Господа: «Беги!»

Нет, это не было велением просто бежать с корабля. Всевышний повелевал бежать от человека, неожиданно завладевшего телом, мыслями и чувствами Лидии…

Бежать... На как?

Броситься за борт к надежде, что небо пошлет для ее спасении, скажем, дельфина? Лидия не раз слышала о том, как дельфины спасали утопающих. Но cпасет ли он ее?

Конечно, Дэн мог все решить по-своему: скажем, передать Лидию кому-нибудь из команды или высадить в ближайшем порту. Правда, теперь ей это было почти безразлично.

Лидия лежала, вздрагивала, когда Дэн вдруг очень уж громко всхрапывал, и думала…думала…думала… Она больше не опасалась, что он отвергнет ее. Опасность таилась совсем в другом: хватит ли у нее самой сил расстаться с ним, когда придет время? Лидий все отчетливее осознавала, что не захочет этого...

Итак, она не желала оставить пирата, использовавшего ее, как обычную портовую шлюху! Ужасно, омерзительно, невозможно! Но страдать это было трудно.

Боже, что же с ней произошло? Как все это понять? Может, это неосознанный внутренний протест против... Против чего? И в любом случае при чем здесь Дэн? Почему ее внутренний протест проявился именно так?

Впрочем, что же тут странного? Ведь Дэн не очень похож на обычного пирата. Он опрятен, приветлив, остроумен. Иногда ведет себя, как мальчишка. Его можно даже назвать обаятельным.

Лидия подозревала, что будь Дэн кровожадным, жестоким, подлым, ей было бы с ним куда проще. Если бы... Ах, опять эти «если бы»! На деле все обстояло так, что Лидия вдруг оказалась любовницей главаря бандитов. И, что самое страшное, это ей... нравилось!

Понемногу темнота в каюте начала рассеиваться. Лидия уже более отчетливо различала очертания двери, стола, двух стульев... Наступал рассвет, ас ним – новый день. Ее новый день на пиратском корабле... Поразительно, что еще два дня назад она и не подозревала о существовании капитана Дэна и его разбойничьей шайки. А сегодня? Сегодня Лидия со страхом смотрела на него, чувствуя, что постепенно как бы теряет частицу себя...

По тому, как изменилось дыхание Дэна, Лидия поняла, что он вот-вот проснется. Она закрыла глаза, заставила себя ровно дышать и притворилась спящей. Но Дэн уже догадался, что Лидия не спит. Он открыл глаза, повернулся к ней, приподнялся на локтях и посмотрел ей в лицо. Затем осторожно прикрыл девушку простыней. Она не пошевелилась. Понимая, что Лидия притворяется спящей, Дэн нежно пробежался, кончиками пальцев по ее голой руке. Она слегка приподняла плечо. Дэн нагнулся и поцеловал его.

– Вы так прекрасны, Лидия! – прошептал он. – Какая шелковая кожа! Какие изумительные плечи! Глаза, как драгоценные камни!.. А локти! Сколько в них изящества!.. Клянусь, они могли бы вдохновить поэта на создание бессмертных сонетов!

Лидия приоткрыла глаза и тихо рассмеялась. Кто еще в этом мире мог бы так возвышенно сказать о ее локтях?

– О нет! – театральнопромолвил Дэн. – Она вовсе не спит. Она уже проснулась! И что подумает, услышав мои комплименты ее локтям?

Лидия оглядела свою «шелковую» кожу, достойные сонетов локти и плечи. Потом перевела взгляд на пирата, взявшего ее в плен два дня назад. Его янтарные глаза изучали ее, глядя из-под темных густых ресниц, На губах играла улыбка. Нет, он вовсе не производил отталкивающего впечатления! И уж совсем не походил на жестокого, кровожадного морского разбойника!

– «Она», наверное, подумает, что капитан Дэн слишком много времени проводит в плаваниях, а потому отвык от женщин, – в тон ему отозвалась Лидия.

– Никто и никогда не проводит в плаваниях «слишком много времени». – Дэн рассмеялся, повернул Лидию на спину и жадно поцеловал в губы. Она тут же ответила на поцелуй. – Вам понравился вчерашний ужин? – игриво осведомился Дэн.

В его голосе прозвучало удовлетворение. Заметив это, Лидия язвительно усмехнулась:

– Наверное, не совсем, если я снова чувствую голод. – Видя, что Дэн намерен оправдываться, она тут же добавила; – По правде говоря, мне действительно хотелось бы что-нибудь съесть!

– А не хотите ли избавиться от голода в этой постели? – Дэн пытливо посмотрел на Лидию.

– Мне, если не ошибаюсь, всегда это удавалось, – откликнулась она.

– Не спорю. – Дэн поцеловал Лидию в щеку, поглаживая ладонями ее грудь и живот. – А ведь признайтесь: мы очень приятно проводим время. При попутном ветре скоро придем в Бат. И если там еще не перевелись хорошие ткачихи, приобретем вам какую-нибудь обновку. Что вы на это скажете?

Бат... Люди... Свобода... Замкнутая жизнь, в душной полутемной корабельной каюте сменится для нее большим светлым и свободным миром... Всевышний не позволяет ей забыть, что эта конура на пиратском корабле не весь мир. А Дэн далеко не Бог... Предлагая купить ей «какую-нибудь обновку», он просто пытается выманить свою жертву из раковины, в которую та спряталась от него. Бог не может быть насмешливым. Воля его всегда должна неукоснительно исполняться. Он повелел ей бежать отсюда! И она убежит! Но... Бат, Северная Каролина – все это так далеко от родного дома! А у нее совсем нет денег...

Лидия уже не была настолько наивна, чтобы надеяться на то, будто все тут же кинутся помогать вздорной девчонке, не имеющей средств к существованию.

– Лидия?! – окликнул девушку Дэн, заметив резкую перемену в ее настроений. – Почему молчите? Неужели не хотите получить новое платье?

– Может, и хочу.

– Какая женщина откажется от красивых вещей? – рассмеялся Дэн, стараясь приободрить Лидию.

– Даже та, которой некуда их надеть? – вздохнула Лидия.

Дэн с пониманием посмотрел на нее. Конечно, Лидия чувствовала себя очень одинокой в этой душной каюте, напоминавшей тюремную камеру. Особенно пока он находился на падубе, В те часы она наверняка ощущала себя узницей. Причем узницей на пиратском корабле! Дэн же считал ее своей женщиной.

В комнате стало уже почти совсем светло. Тарелки с остатками пищи лежали на полу и выглядели отвратительно...

Дэн поцеловал Лидию так страстно, что по телу ее пробежал огонь, а соски тотчас набухли.

Ответив ему таким же поцелуем, она тяжело вздохнула. Лидия вспомнила, что через несколько минут Дэн поднимется на палубу и заступит на вахту.

А он с радостью думал о том, что к концу дня Пьер и все остальные члены пиратской команды навсегда покинут борт корабля. И у него больше не будет проблем с экипажем. Тогда и Лидия сможет выйти из своей душной каюты и подняться на палубу. Дэн с нетерпением ждал этого часа. Потом, сойдя на берег в Бате, он купит ей новое платье. Причем такое, что Лидия потеряет дар речи от восхищения. Для этого надо заранее узнать ее размер...

Еще поцелуй... Еще одно ласковое прикосновение... Дэн встал с постели, надел бриджи, свежую рубашку и через пару минут уже был на капитанском мостике, подарив напоследок Лидии нежный взгляд.

На палубе было жарко, несмотря на прохладный бриз. Над головой – ни облачка. Надутые паруса корабля сверкали ослепительной белизной на фоне голубого неба.

– Уолтер! – весело крикнул Дэн. Принеси пленнице поесть, да побольше. И не задерживайся там!

Уолтер что-то буркнул в ответ. Дэн не расслышал ни слова, но по выражению лица старого пирата понял, что тот не в восторге от порученной ему роли прислужника «портовой шлюхи». Правда, Уолтер отлично понимал, что выбор пал на него в силу преклонного возраста.

Дэн проводил Уолтера насмешливым взглядом и снова взялся за штурвал. Его мысли приняли весьма приятное направление. Лидия прекрасна! Звонкий и завораживающий смех девушки в тот момент, когда его губы коснулись ее локтя, все еще звучал в ушах Дэна, как чарующая музыка. И эта красавица принадлежит ему! Только ему! Ибо в тот момент, когда Дэн отвязал Лидию от мачты и объявил ее своей долей добычи, капитан «Дракона» поклялся, что навсегда останется в памяти этой женщины. И что никогда ни один мужчина не сможет ей заменить его. Да, он отпустит Лидию, но не сейчас. Не в Бате. Лидия еще не расплатилась с ним до конца за то, что он спас ей жизнь. Прежде чем она вернет ему долг, пройдет не один месяц... Ведь он принес ей в жертву не так уж мало!

Уолтер же в это время твердил себе, что тоже кое-чем пожертвовал ради пленницы капитана. Прежде всего гордостью и твердым принципом не держать женщин на борту корабля. В том числе и портовых потаскух! А потом уж кому-кому, но только не ему – старому бывалому морскому волку.

– Вам не кажется, Лидия, что во мне все же есть что-то привлекательное? – усмехнулся Дэн.

– Привлекательное? Например?

– Ну, к примеру, сила и ум?

– Пожалуй. Но я бы сказала точнее: в вашей силе чувствуется ум. Или иначе: ваш ум выражается в силе.

– Ну уж нет! Я не согласен ни с тем, ни с другим. Признаться, ваши представления о мужской привлекательности довольно наивны, даже примитивны.

– И все же?..

– Бросьте! Давайте лучше поговорим о вас. Вы, несомненно, тоже обладаете силой, но совсем другого рода.

– Какого же?

– Красотой.

– Вы имеете в виду лицо или тело?

– И то и другое. А еще вы довольно покладисты и послушны. Как добрая, хорошо обученная собака.

– Собака? Вы хотите сказать – домашняя собачонка, которую хозяева держат для удовольствия? И которая бежит по первому их зову?

– Пусть так. Но скорее даже не собачонка, а симпатичный маленький щенок. Разве это не мило звучит?

– Мило. А кто хозяин?

– Как кто? Да я же, конечно!

– Странно...

– Что в этом странного? Разве вы не принадлежите мне?

«Надолго ли?» – подумала Лидия, не решившись сказать этого вслух.

– Значит, вы спустились с палубы лишь для того, чтобы выложить мне все это? – фыркнула она.

– Вовсе нет. Я пришел, чтобы забрать вас с собой наверх. Совсем скоро мы; станем на якорь в порту Бата. Там очень красивые закаты. И мне хотелось бы, чтобы вы полюбовались их прелестью. К тому же вам очень полезен свежий воздух.

Лидия кивнула. Дэн взял ее за руку и вывел из каюты. Они поднялись сначала на палубу затем на капитанский мостик. После душной каморки Лидия опьянела от ветра, от открывшегося ее взору безбрежного простора. Она уже не чувствовала себя узницей.

Появление Лидия на мостике стало; приятным сюрпризом для Пьера, никак не ожидавшего подобного поворота событий. До этого момента вся команда знала, что в капитанской каюте находится женщина вероятно, проститутка, на которую каждый из пиратов имел виды. Теперь же она; появилась, совершенно отрыто. И не где-нибудь, а на мостике, радом с капитаном. А туда, помимо самого Дэна, разрешалось подниматься только рулевому.

Пираты пожирали Лидию глазами. Пьер заметил, что она выглядит гораздо лучше и свежее, чем два дня назад. И теперь не только он, но и все остальные осознали, чего каждый из них лишился и какое лакомство досталось капитану.

Стоявший у руля Франко тоже заметил, что пленница явно отдохнула, отоспалась и, видимо, насладилась любовными утехами. Такими, которые мог подарить ей лишь один человек на корабле – его капитан. Но разве это справедливо? Почему-то, о чем просит вся команда, достается одному Дэну?

Так думал и Франко. Но он не был настолько глуп, чтобы бросить вызов капитану. Пусть это сделает Пьер.

Лидия и не подозревала о царившем на судне напряжении. И даже, казалось, не видела устремленных на нее похотливых взглядов. Она сама находилась в таком смятении, что ей было не до происходившего вокруг. Расстояние до берега теперь уже не казалось очень большим. Лидия четко различала очертания деревьев и жёлтую полосу песчаного пляжа.

Все это действительно было близко...

Но Лидия почти не умела плавать!

Дэн знал, что команда из-за козней Пьера осталась крайне недовольна дележом добычи. Однако даже он не был готов к тому взрыву ненависти и негодования, который вспыхнул на палубе при появлении Лидии на капитанском мостике. Дэн тут же взял себя в руки. Бороться с разъяренными головорезами ему приходилось не впервые. Он отразит любое нападение, даже если на него набросится с обнаженными кинжалами вся эта шайка. Кстати, и сами пираты знали, что убить капитана Дэна не так-то просто.

Но все же женщина была слишком привлекательной. Каждый из пиратов мечтал дождаться своей очереди и заполучить ее. Однако такая возможность появится только после того, как Пьер убьет Дэна. Деньги же для пиратов мало что значили: корабль находился в плавании, и их все равно негде было бы потратить. А женщина стояла на мостике. То есть совсем рядом! И насладиться ею казалось каждому вполне реальным и легко достижимым.

Что ж, такова философия пиратов!..

Когда Лидия слегка перегнулась через поручни и обвела взглядом алчущую ее толпу, снизу донесся почти звериный вой. Она физически ощутила жадные взгляды, раздевающие ее.

Правда, нечто подобное уже происходило здесь два дня назад. Но теперь ситуация изменилась. Лидия не была привязана к мачте. Веревки не опутывали ее руки и ноги. А главное, рядом стоял Дэн, закрывая ее собой от злобной пиратской толпы. Рука его лежала на рукоятке висевшего на поясе меча.

– Вы обманули нас! – выкрикнул Пьер. – И присвоили себе самую лучшую долю добычи.

Маски были сброшены. Все поняли, что кровавая развязка неизбежна.

– Намерены ли вы поделиться ею с нами? – вновь крикнул Пьер. – Тем более, по вашим словам, эта женщина не стоит тех денег, от которых вы ради нее отказались!

– Стоит или нет, – спокойно ответил Дэн, – но я за нее заплатил. А потому она моя!

– Хороший капитан отдал бы ее команде, чтобы каждый мог получить свою долю наслаждений!

– Ты считаешь, что хороший капитан обязан уступить часть общей добычи, доставшуюся ему по праву? – с саркастической улыбкой спросил Дэн.

– Если эта часть женщина, то – да! – бросил Пьер. – К тому же женщину очень просто поделить между всеми, никого не обидев. Чего нельзя сделать с деньгами. Вы должны передать ее нам, капитан!

– Я не собираюсь ни с кем ею делиться, – все так же спокойно отвечал Дэн. – Лучше скажи мне, Пьер, так ли уж нужна тебе эта женщина, что ты готов пролить за нее кровь? Насколько я понимаю, речь идет именно об этом?

Дэн говорил громко, чеканя каждое слово, чтобы его слышали все. Поэтому даже те, кто был занят работой, оторвались от нее и в напряженном ожидании смотрели! на капитана.

– Итак, – продолжал Дэн, – ты утверждаешь, Пьер, что хочешь получить эту женщину? А не честнее ли признаться, что речь идет не о ней? И всю эту кутерьму ты затеял, чтобы попытаться завладеть кораблем? Потому-то кровь и закипела у тебя в жилах!

Никто из команды уже давно не сомневался, что таково и было истинное желание Пьера. Но только Дэн сейчас сказал об этом вслух. Да, Пьер хочет заполучить «Дракона». Дэн же стоит у него на пути. Поэтому Пьер готов драться с ним. Драться насмерть. И если он победит, то женщина достанется команде, а корабль – ему!

Пираты образовали свободный круг в центре палубы для схватки. При этом все сознавали, что к предстоящей драке никакого отношения не имеют. Просто два волка намерены перегрызть друг другу глотки. Команда же потом последует за победителем.

– Что ж, Дэн, вы знаете, чего я хочу! – Пьер обнажил клинок.

– Тогда попытайся получить желаемое! – ухмыльнулся Дэн и тоже выхватил из ножен клинок.

Он опередил Пьера, спрыгнув с мостика в самый центр круга, и занес меч над головой противника. Но тот увернулся, и клинок Дэна лишь слегка рассек ему подбородок. Пьер громко выругался и бросился на врага. Дэн отбил удар. Их клинки на какой-то момент скрестились и застыли в воздухе, но этого оказалось достаточно, чтобы Дэн со всей силой ударил Пьера сапогом по колену. Тот вскрикнул от боли, но успел отскочить на шаг.

Лидия, замирая от волнения, наблюдала за схваткой, которая могла кончиться только смертью одного из противников. А бой между тем возобновился.

Дэн сменил тактику. Он больше не нападал на Пьера, а кружил вокруг него, ловко увертываясь от ударов и стараясь измотать противника. Но при этом не упускал возможности достать Пьера. В один из таких моментов Дэну удалось нанести ему сильнейший удар кулаком в нос. Кровь брызнула на палубу. Пьер на миг потерял сознание. Воспользовавшись этим, Дэн рассек острием клинка спину противника и поднял меч, чтобы нанести ему смертельный удар по голове. Однако тот успел подставить свой клинок. А затем, чуть опустив меч, резким выпадом попытался вонзить его в живот Дэна. Но тот мгновенно отскочил в сторону, и удар не достиг цели. Острие клинка лишь оставило глубокий порез, из которого хлынула кровь. Но рана была не смертельной и лишь удвоила ярость Дэна. Воспользовавшись тем, что Пьер сжимал рукоятку меча обеими руками, оставаясь, таким образом, абсолютно незащищенным, Дэн снова ударил его ребром ладони в уже разбитый нос. Удар был настолько силен, что проломил череп.

Пьер замертво упал на палубу. Дэн же рассмеялся и со всего размаха вонзил клинок в корабельную мачту...

Лидия с ужасом и отвращением следила за этой кровавой сценой. Варварский и дикий смех Дэна, зверское выражение его лица окончательно убедили ее в том, что капитан «Дракона» был и остался пиратом. Это затмевало все его привлекательные черты. Бог открыл Лидии глаза. Ответил на молитву. И очень вовремя!

Лидия посмотрела на воду. И вдруг совсем близко увидела морское дно, покрытое песком и водорослями, колышущимися от подводного течения. Берег почти рядом! Корабль же двигался так медленно, что Лидии показалось, будто она слышит скрип песка под килем. Бросив взгляд на мостик, она заметила, что у руля никого нет. «Дракон» плыл по течению, никем не управляемый! Команда же, увлечённая поединком, забыла обо всем на свете. Лидия поняла, что если кто-нибудь немедленно не бросится к штурвалу и не выправит курс, то судно непременно сядет на мель. А может быть, и сейчас уже слишком поздно...

Впрочем, какое ей до этого дело? Не сам ли Бог протягивает ей руку спасения?

Бежать!..

Да, Лидия это поняла. Она уже достаточно насмотрелась всякой мерзости на борту «Дракона»! А то, как Дэн с диким хохотом вонзил меч в мачту, а потом вытер окровавленное лезвие о бриджи мертвого Пьера, переполнило чашу терпения. Нет, ни часа больше не останется она на этом страшном корабле! Ни часа!

Бежать!

Бог настойчиво убеждает ее в этом! Тем более что теперь она уже не утонет: здесь совсем неглубоко и до берега можно добраться вброд. Да, Лидия слышала голос Всевышнего! Она увидела Дэна таким, каким он был на самом деле, – пиратом и головорезом! На нее он не взглянул ни разу! А между тем все бандиты дружески похлопывали его по плечу!

Не оглядываясь, Лидия бросилась вниз, никем не замеченная пробежала через спускавшийся почти к самой воде грузовой трап и по поручням соскользнула в холодные волны Атлантики...

В первый момент она с головой ушла под воду. Но тут же почувствовала под ногами песок и поняла, что дно резко поднимается в сторону берега. Лидия сделала два шага вперед, и ее голова вновь показалась, над водой. Она с тревогой посмотрела вверх, на борт корабля. У поручней никого не было. Видимо, пираты продолжали поздравлять своего капитана. Значит, пока никто ничего не заметил!

Разгребая перед собой воду руками, Лидия двинулась к берегу, выбрав ориентиром дерево, растущее сразу же за песчаным пляжем…

Вернувшись на капитанский мостик, Дэн не сомневался, что найдет там восхищенную его подвигом Лидию. И очень удивился, что ее там не оказалось.

Он подумал, что вид крови и жестокой драки шокировал пленницу, и она, возможно, вернулась в каюту. Снова рассмеявшись, Дэн поспешил вниз. Но, открыв с торжествующей улыбкой дверь каюты, обнаружил, что она пуста.

Взлетев по трапу на палубу, Дэн чуть не сшиб с ног Берта и Уолтера, перетаскивавших тело Пьера поближе к борту, и, задыхаясь, проговорил:

– Где?..

Что-либо объяснять было излишним. Берт молча указал рукой за борт. Взглянув туда, Дэн увидел совсем рядом берег и женскую фигуру, бредущую по колено в воде. Она вышла на песок возле большого развесистого дерева. В одно мгновение, скинув бриджи и рубашку, бросив на палубу меч, Дэн схватился за поручни. Не спуская глаз с удалявшейся женской фигуры, он хотел кинуться в воду, но его остановил холодный голос Берта:

– Вы никак решили бросить свой корабль?

Дэн медленно опустил уже поднятую над поручнем правую ногу, поняв, что собирался совершить очень серьезную ошибку. Нет, он не смеет покидать корабль! Без него «Дракон» окажется в руках шайки бандитов. К тому же корабль стал его миром, домом, самой судьбой – тем единственным, что еще принадлежало ему в жизни. Нет, да не может его оставить! Даже ради Лидии! Не может!

Стоя у борта и проклиная себя за то, что прикован к кораблю, Дэн еще pas взглянул в сторону берега и увидел, что Лидия вот-вот скроется за деревьями.

– Поймите, капитан, – глубокомысленно заметил Уолтер, – вы должны радоваться, что так легко отделались от головной боли и снова стали свободным и независимым. А ведь всего этого могли вот-вот лишиться! Что же касается дамочки, которая сбежала от вас, то она либо умрет с голоду на этом диком и безлюдном берегу, либо уже ближайшей ночью ее растерзают хищные звери.

Дэн молчал, продолжая смотреть в сторону берета. Нет, Лидия не умрет! Ее не растерзают хищные звери! Такое может случиться с кем угодно, только не с ней! Она просто ушла! Ему же сейчас надо не разглядывать ее силуэт в тени между деревьями, а вернуться на мостик и попытаться снять корабль с мели, оказавшейся так кстати для Лидии!

Потом Дэн приведет корабль в Бат, где расстанется с командой пиратов и наберет себе новую. На это уйдет один день – не больше. А те люди, которые только что шумели на борту, легко и без всякого сожаления сменяют «Дракона» на любое другое судно. Он же уже на следующее утро поплывет под всеми парусам» на север. Туда, где уютно расположилась колония под названием «Виргиния». В которой живет... она...

Глава 10

Если бы Дэн не так хорошо узнал Лидию, то подумал бы, что она умерла. Но он был уверен, что это не так.. Мог умереть кто угодно, но только не эта девушка! Если она ухитрилась остаться живой, на пиратский корабле, значит, справится с кем угодно – с разъяренным медведем, голодным волком или... с насильником.

Дэн уже три месяца искал Лидию, но не мог обнаружить, ее следов. В Ваше – самом близком из портов, куда, как он предполагал, она должна была направиться по роду своих занятий, Лидию никто не видел. Тогда Дэн поплыл на север, обойдя стороной Уильямсберг, где его могли схватить, но тщательно исследовав побережье Чесапикского залива. Все напрасно.

Тогда Дэн решил, что Лидия скорее всего намерено избегает встречи с ним. По ее словам, она живет в Виргинии. Значит, там ее и надо искать! Именно там! Эта чертова шлюха ошибается, если воображает, что он будет тратить время да ее поиски по всем портам побережья!

Но... Но ведь разве не этим сейчас занимался капитан Дэн?

После Чесапикского залива он направился дальше на север и вскоре доплыл до Ньюпорта. В Бостон же решил не плыть, не надеясь найти там Лидию.

Однако в Ньюпорте ее тоже не было. Как и в Нью-Йорке, Аннаполисе и Балтиморе. Впрочем, Лидия не могла забраться так далеко на север. И Дэн поплыл на юг, в Чарлстон. Но и там ее не оказалось...

Ему не оставалось ничего, кроме Виргинии. В этой колонии находился родной город Лидии. Несмотря на ремесло Лидии, она отнюдь не казалась Дэну ветреной или легкомысленной. По крайней мере в здравом смысле ей отказать было нельзя. Поэтому Лидия скорее всего выбирает крупные города, где много богатых мужчин. Значит, далеко уехать, скажем, от Бата она вряд ли могла. Тем более что одета была, мягко говоря, не лучшим образом. Дэн даже не помнил, были ли на ней туфли. Впрочем, он видел Лидию в основном нагой, а потому такую «мелочь», как туфли, мог и не заметить! К тому же мужчины, имея дело с проститутками, редко интересуются их обувью.

В своих поисках Дэн обследовал едва ли не каждый порт. И заглянул почти в каждый бордель. Однако не нашел не только самой Лидии, но даже кого-нибудь, кто видел бы ее, пусть даже мельком. Хотя многим Дэн описывал ее внешность весьма подробно.

И все же он ничуть не сомневался в том, что Лидия жива. Внутренний голос убеждал его в этом. Но почему она прыгнула за борт? Ведь он был очень добр к ней! Несмотря на то что в постели Лидия вела себя довольно эгоистично. Немногие мужчины позволили бы подобное своим партнершам! Женщины ее профессии знают, когда лечь в постель, и так, чтобы их оттуда не вышвырнули. Дэн уже понял, что Лидия была умна. Но то, что она убежала от него, свидетельствовало об обратном. А он-то еще хотел купить ей новые наряды!

Дэн залпом осушил стакан рома и со злостью отодвинул стоявшую перед ним тарелку. С тех пор как Лидия ушла, у него пропал всякий аппетит. А с этого стола Дэн и вовсе ничего не хотел брать...

Бат... Он снова выйдет из этого порта и на сей раз поплывет прямо в Виргинию, более внимательно обследует весь этот регион и найдет Лидию! Да будь он трижды проклят, если допустит, чтобы его доля добычи так оскорбительно ускользнула! Ничего себе: прыгнуть в море с борта корабля!..

– Но, Пэтси, это вряд ли был Дэндридж! – спорила Анна Уотерс.

Они дружили уже более сорока лет. И всегда жили рядом – замужние, овдовевшие, постаревшие, но никогда не покидавшие Уильямсберга. Их дружба выдержала все испытания, Пэтси Уэйли порой проявляла упрямство. Анна это хорошо знала. Но Дэндридж был ее больным местом, и здесь она не уступала подруге.

– Он, конечно, сразу приехал бы к тебе, если действительно вернулся. Но ты говоришь, что за все время не получила от него ни одной весточки. Если дело обстоит именно так, то это точно не он!

Однако убедить Пэтси было не так-то легко. Она понимала, что Анна всем сердцем сочувствует ей, а потому просто не в силах произнести роковые слова о том, что Дэндриджа скорее всего уже нет в живых. Четыре года – это очень много. Даже слишком много, чтобы не получить от него ни одного известия!

– Анна, я люблю тебя, как родную сестру, – вздохнула Пэтси. – Однако ты все видишь в очень уж мрачном свете. Ну сама посуди: возможно, Дэндридж не давал знать о себе только потому, что был ужасно занят. А потом ему стало стыдно напоминать о себе после стольких лет молчания. Вот он и не решается появиться! Конечно, это чистой воды эгоизм!

– Пэтси, прошло уже четыре года!

– Да. И вполне логично предположить, что он умер. Понимаю. Но мне также известно, что многое в Дэндридже нельзя объяснить обычной логикой. Он – само очарование! Честное слово, Дэндридж слишком хорош, чтобы не иметь врагов или соперников. Но убить его нелегко. Даже если кто-то и попытался бы это сделать!

– Я не имела в виду, что Дэндридж умер, Пэтси! Конечно, нет!

– Ты прекрасный друг, Анна, поэтому так и говоришь? Знаешь, за эти четыре года я ни разу не подумала, что его нет в живых. Но если «Дракон» бросил якорь в Уильямсберте, а Дэндридж так и не пришел домой, то ему лучше очутиться в могиле, чем иметь дело со мной.

– Извини, но он вполне заслужил наказание за все волнения, доставленные тебе.

– Я начала волноваться с того момента, когда впервые увидела этого чудного мальчика. Ты же все отлично помнишь! И все же я считаю счастливейшим Днем моей жизни тот, когда Мэтью, упокой Господь его душу, привел Дэна в наш дом. Ему тогда еще не было и шестнадцати лет, но он уже год плавал в море. Мэтью заменил ему отца. И хотя любил сквернословить, но всегда делал это так, чтобы Дэндридж не слышал. Уильям и Мэри долго ждали, пока Дэн вернется из плавания. В первый раз он провел в море более двух лет. Но все же вернулся. И к тому времени уже не был мальчиком. В восемнадцать лет он уже превратился во взрослого мужчину. Жаль, что до этого дня не дожил мой покойный брат. Он был бы счастлив увидеть, каким чудесным юношей стал его сын!

– Да. От отца Дэндридж унаследовал смелость, – заметила Анна.

– А от матери – прекрасные глаза!

– О, у него действительно глаза Лрентисов! Сказать тебе комплимент?

– Скажи.

– Итак, знай: я всегда завидовала твоим глазам. С самого детства, Пэтсн рассмеялась, взяла Анну за руку и повела по улице, спускавшейся к центру города. На своем пути Пэтси не пропускала ни одного встречного смуглого мужчины, хоть немного похожего на того, кого она так хорошо помнила, Пэтси не сомневалась, что если «Дракон» действительно бросил, якорь в порту Уильямсберга, то любимый племянник, несомненно, находится наборту этого корабля. Правда, хорошо зная Дэндриджа, она понимала, что он не придет к ней в дом. Не из чувства стыда за долгое молчание, а потому, что просто не захочет услышать укоры тётушки Пэтси. Поэтому она вознамерилась обойти все улицы города и, только не найдя племянника, смирится и прекратит поиски. Но Пэтси была уверена, что непременно найдет его. Ведь в ней текла та же кровь. Кровь семьи Прентис.

А между тем Дэндридж Прентис блуждал по Уильямсбергу, пытаясь отыскать пропавшую долю своей пиратской добычи. При этом он очень рисковал, поскольку здание муниципалитета, где размещалось и полицейское управление, находилось совсем неподалеку от порта. Встречи же, с представителями закона Дэндридж опасался не на шутку.

Но поиски его были тщетными. Никто из тех, кого он спрашивал о Лидии, подробнейшим образом описывая ее внешность, не мог припомнить, чтобы когда-либо видел такую женщину.

Несколько ранее, во время второго посещения Бата, счастье, казалось, почти улыбнулось ему. Дэн встретил фермера, который сказал, будто видел девушку, очень похожую на ту, что ищет его новый знакомый, и она произвела на него впечатление падшей. Но при этом в глазах девушки было столько чистоты, а манеры отличались таким аристократизмом, что фермер невольно обратил на нее внимание. Она поговорила с ним несколько минут, объяснив, что хочет добраться до Уильямсберга, но у нее нет денег на дорогу...

Вот так Дэн и очутился в Уильямсберге. Он надеялся, что Лидии удалось заработать обычным путем какие-то деньги и тоже добраться сюда.

Задерживаться в этом городе Дэну не очень хотелось. Многие могли узнать его. Он родился в окрестностях Уильямсберга, потом переехал в сам город, где окончил колледж Вильгельма и Марии, находящийся напротив здания муниципалитета на Глостер-стрит. Население этого района насчитывало всего восемьсот жителей, которые знали друг друга в лицо. Поскольку отец Дэна был здесь преуспевающим адвокатом, то многие, верно, и сейчас его помнили. Дэн же внешне очень походил на него...

Кроме того, дядя Дэндриджа состоял членом местного парламента. Уж того-то здесь, несомненно, знают все! Не исключено, что некоторые помнили и его племянника, внешность которого с тех пор хотя и изменилась, но не настолько, чтобы Дэна нельзя было узнать.

Лидия, видимо, тоже связана с Уильямсбергом, но вряд ли живет в этом квартале, традиционно населенном фермерами, плантаторами и государственными чиновниками. С ремеслом этой негодной девчонки здесь просто нечего делать!

Стараясь держаться подальше от здания мэрии, Дэн свернул на соседнюю улицу, миновал парикмахерскую и уже хотел перейти на другую сторону, когда перед ним мелькнуло что-то светло-голубое. На мгновение ему показалось, что это глаза Лидии. Дэн остановился, посмотрел на обладательницу чудесных глаз и вздохнул: нет, это не она!

За ней шла другая девушка. В ней тоже было что-то от Лидии. Но и это была не она. Еще через несколько шагов Дэн увидел третью, чем-то напоминавшую ему ту, которую он так неистово мечтал встретить... И снова это оказалась не Лидия...

Во всех трех девушках, которые сейчас прошли мимо него, Дэн не увидел и толики тех достоинств, так привлекавших его в бывшей пленнице. Их сходство с Лидией ограничивалось лишь глазами. Особенно это относилось к последней девушке.

Дэн не выдержал и пошел за ней. Та свернула за угол. Дэн ускорил шаг и тоже повернул. Но незнакомка с глазами Лидии исчезла. Дэн огляделся. Рядом был подъезд, куда эта девушка вполне могла зайти. Дэн поднялся по ступенькам и толкнул дверь. Она оказалась открытой. Он хотел перешагнуть через порог, но тут... тут...

Но тут чья-то холодная рука обхватила его за шею.

– Наконец-то! – раздался до боли знакомый голос. – Что ж, малышня все-таки нашла тебя!

Дэн вздрогнул и, обернувшись, увидел тетушку Пэтси. Ее янтарные глаза пронзили его насквозь.

– Четырехлетнее ожидание делает встречу еще более сладостной, не так ли, малыш?

Годы, сморщили лицо Пэтси и посеребрили ее пышные волосы. Но все же перед Дэном стояла та самая тетушка Пэтси, у которой еще ребенком он играл на коленях, – смелая, решительная и не терпевшая возражений.

– Через четыре года вы все такая же энергичная и юная, как и раньше! – улыбнулся Дэндрдцж, наклоняясь, чтобы поцеловать тетушку в макушку, – А дядя Мэтью – все тот же старый джентльмен, разрешающий вам бегать до улицам, легко обгоняя всех своих сверстниц?

– Твой дядя Мэтью, увы, умер, – вздохнула Пэтси. – И ты бы узнал об этом давно, если бы соизволил пораньше вернуться домой. Ладно, что уж тут! Лучше, скажи, почему ты, приехав в Уильямсберг, даже не зашел в родной дом, где тебе всегда рады? Совершенно посторонние люди сказали мне, что «Дракон» бросил якорь в здешнем порту. Что все это значит?

Дэн снова нагнулся и обнял тетушку.

– Мне очень жаль Мэтью. Дядюшка был выдающейся личностью. И нам будет еще многие годы его не хватать. Когда он умер?

– Два года назад. Они показались мне очень длинными. А где все-таки был ты, мой мальчик, и почему не приехал раньше?

Дэн постарался уйти от прямого ответа на этот вопрос, заметив скромно стоявшую чуть поодаль Анну Уотерс, и обратился к ней:

– Очень рад видеть вас, миссис Уотерс. – Подойдя к Анне, Дэн поцеловал ей руку. – Теперь, когда я вернулся домой, не пригласите ли вы меня на домашний обед? Я просто жажду отведать ваши знаменитые кукурузные лепешки!

Анна зарделась от удовольствия.

– Что ж, ведь прошло уже почти шесть лет с тех пор, как ты в последний раз сидел за моим столом, Дэндридж. Честно говоря, мне не очень верится, что после этого ты так и не попробовал чего-нибудь повкуснее кукурузных лепешек.

– Но это действительно так, мэм!

Пэтси внимательно слушала разговор Дэндриджа с Анной. Обе они уже четыре года жили надеждой, что ее племянник наконец объявится. Порой Пэтси с ужасом думала, что его, возможно, уже нет в живых. Но вот он все-таки вернулся!

Пэтси решила поскорее отвести Дэна домой.

– Пойдем, мой мальчик. – Она взяла племянника за руку. – Извини, но для меня ты всегда останешься именно мальчиком. Пойдем, пойдем домой! Анна, мы встретимся с тобой завтра утром в церкви после воскресной службы. И мы втроем попьем великолепного чая!

Анна посмотрела им вслед. Итак, Дэндридж вернулся. И это замечательно! Уйльямсберг без него был каким-то не таким.

– Оставь в покое Анну, – выговаривала тетушка Дэну, – Право же, стыдно флиртовать с женщиной годящейся тебе в матери! Ну, ладно Я попридержу язык! Ты вернулся домой целым и посвежевшим. Надеюсь, с удовольствием увидишь знакомые лица. Впрочем, ты так давно здесь не был, что, возможно, ничего и никого не узнаешь?

Конечно, Дэн все узнавал. Узнал и дом с дощатым и несколько асимметричным фасадом и четырьмя печными трубами, казавшимися нелепыми на фоне голубого июльского неба, слуховыми окнами, тянущимися, вдоль высоких кедров, стоявших вдоль всего здания. Дом выглядел солидным и даже респектабельным.

– Этот дом просто великолепен, тетя Пэтси! – улыбнулся Дэндридж. – Дядя Мэтью очень постарался.

– Верно, хотя ему, увы, так и не довелось насладиться плодами своих трудов.

– Что же с ним случилось?

– Удар настиг Мэтью на улице. А к ночи дядя скончался. Но все это уже в прошлом, мой мальчик.

Они вошли в дом. Пэтси провела племянника в гостиную и усадила на деревянный стул с изящной резьбой.

– Ну а теперь расскажи мне, как твои дела? Все идет успешно?

Дэн задумался. Ответить на этот вопрос было нелегко. Ибо начинать пришлось бы с событий четырехлетней давности, когда он только стал моряком и был готов на любые подвиги. Александр Спотсвуд по наущению дядюшки Мэтью дал Дэндриджу важное задание: взять его корабль «Дракон», только что сошедший со стапелей, и начать охоту на пиратов, терроризировавших океанские побережья почти всех цивилизованных стран. Сам Спотсвуд смертельно ненавидел морских разбойников и был исполнен решимости уничтожить их. Дэндридж с радостью принял поручение и корабль вместе с уже набранной командой. Для начала Спотсвуд назначил его первым помощником капитана. Но в дальнейшем «Дракон» должен был перейти в полную собственность Дэна.

Отныне все, чем он владел в подлунном мире, воплотилось в этом корабле.

Так и не проронив ни слова, Дэн вспоминал, как началось его первое плавание. Уже на третий день на мачте «Дракона» взвился пиратский флаг Красного Джека и его команды. Нет, это не было случайностью. Все планировалось еще на берегу, где надеялись, что Дэндридж непременно погибнет во время организованного бунта. Но этого не случилось. Дэн остался жив. Хотя все пираты, интересующиеся только наживой, чему капитан Дэн, несомненно, попытался бы воспрепятствовать, желали видеть его мертвым.

В такой ситуации единственным спасением для Дэндриджа было примкнуть к разбойничьей шайке. Что он и сделал после того, как получил в драке резаную рану на щеке и понял, что сопротивление бесполезно.

Итак, Дэндридж Прентис из охотника за пиратами превратился в одного из них. Ибо хотел выжить. Это ему удалось, хотя пришлось пойти на своего рода предательство. Впрочем, об этом Дэн никогда не жалел, поскольку не имел выбора.

Но как быть теперь? Как объяснить все тетушке Пэтси? Поймет ли она поведение племянника? Нет, не поймет! Дядя Мэтью понял бы. Пэтси – никогда!..

И Дэн решил сказать полуправду, оградив тем самым тетушку от лишних переживаний.

– Отчасти все у меня идет неплохо, – уклончиво ответил он.

– Только отчасти? – тут же прицепилась к необдуманной фразе племянника тетушка Пэтси.

– Именно, – срочно переориентировался Дэн. – Видите ли, пиратские корабли не так-то легко обнаружить, когда там знают, что за ними охотятся. Вместе с тем пираты оказываются тут как тут, если видят беззащитный корабль.

– Но за четыре года тебе все же удалось захватить некоторые из пиратских кораблей?

– Конечно, – не моргнув глазом солгал Дэндридж.

– Значит, ты выполнил поручение Спотсвуда! – с гордостью заявила тетушка Пэтси. – А что говорит на сей счет он сам?

Дэн подумал, что теперь Спотсвуд наверняка превратится из его друга в злейшего врага. Если, конечно, узнает правду.

– Я еще не видел Спотсвуда, – осторожно промолвил он.

– Губернатор, думаю, по достоинству оценит твои успехи! Но если ты имел возможность постоянно держать шефа в курсе своих дел, то почему не подал ни одной весточки своей единственной оставшейся в живых тетке, которая так любит тебя?

В голосе Пэтси прозвучала обида. Дэн тут же начал оправдываться:

– Мой корабль находился далеко от берегов, тетушка. А Спотсвуду я посылал донесения с оказиями, когда встречался с каким-нибудь судном, не имевшим отношения к пиратам. К тому же я надеялся на скорое возвращение, хотя, как оказалось, этим надеждам не суждено было сбыться. Откровенно говоря, я предвидел подобную ситуацию. Но всегда и всей душой желал, чтобы вы за меня не беспокоились. На море время течет по-разному: когда медленно тянется, а когда мчится с сумасшедшей скоростью. Однако, тетушка, я постоянно вспоминал вас. Как, верно, и вы меня!

Монолог Дэна тронул тетушку Пэтси почти до слез. Тем более что вызван он был теплыми и добрыми чувствами. Дэн любил ее, не хотел ни огорчать, ни заставлять страдать. И все же так легко покинул!

– А как же Ривер-Ран, тетушка? Насколько я понимаю, вы оставили это столь любимое всеми нами местечко и перебрались в Уильямсберг?

– Еще при жизни Мэтью я так привыкла регулярно приезжать сюда, что и после его смерти не могла отказаться от этой привычки. Постепенно я перебралась в Уильямсберг, оставив вместо себя мистера Маккензи, который с успехом управляет имением. Мой мальчик, после моей смерти оно достанется тебе. А Маккензи уже превратил наш Ривер-Ран в процветающую ферму. Он относится к ней совершенно по-отечески. Плоды же этой любви будешь пожинать ты.

Дэндридж слушал тетушку вполуха. У него не было намерений когда-либо превратиться в лендлорда. Особенно после того, как он стал владельцем прекрасного Корабля. Нет, Дэн никому не отдаст «Дракона», на котором прошел через столько испытаний и морских сражений! Но даже в эту минуту он сосредоточенно думал о Лидии. Дэн уже не сомневался, что она в Уильямсберге или на ближайших плантациях. Но живет ли постоянно в городе или бывает здесь лишь наездами? Пэтси, возможно, видела ее и все знает. Но удобно ли спрашивать тетушку? Как объяснить ей свою связь с проституткой? Нет, так поступать нельзя! Чтобы сохранить в чистоте свой образ в душе тетушки, надо придумать что-нибудь толковое?

У Пэтси действительно была чувствительная душа и исключительно доброе сердце. Это очень поддерживало ее. А потому было бы просто бесчеловечно сейчас одним махом разрушить весь уютный мирок тетушки. Нет, Дэн не сделает этого! Пусть тетушка Пэтси навсегда сохранит в душе созданный ею же образ племянника! К тому же признаться тетушке, что он был пиратом, значило просто-напросто убить ее...

– Завтра утром ты непременно пойдешь со мной в церковь послушать воскресную проповедь пастора, – заявила Пэтси.

– Извините, тетушка, но завтра утром мне надо непременно вернуться на корабль.

Но тетушка возмущенно замахала руками.

– Какой еще корабль? Ну, нет уж! Как хочешь, но ты должен выкроить время для посещения церкви! Завтра воскресенье. Это день, освященный самим Господом, когда каждый смертный должен молиться Создателю, славить его и отдыхать! Или ты забыл, что работать в воскресенье – большой грех? Но может быть, на твоем корабле вообще нет воскресных праздников?

– Это действительно так, мэм, – улыбнулся Дэндридж, с трудом удерживаясь от хохота.

– Так я и думала! Но завтра утром мы вернем тебя на праведный путь, мой мальчик! Слышишь? Вернем! Ты будешь чтить воскресение Господне и воздавать в этот день хвалу Спасителю нашему!

– Боюсь, тетушка, из этого ничего не получится, – вздохнул Дэндридж. – Я не смею надолго оставлять свой корабль даже по такому случаю.

– Что ты сказал? По такому случаю?! Послушай, мальчик мой, ты не стал священником, но, надеюсь, не сделался и богоотступником? В нашей семье воскресенья всегда почитались за святые дни, и давай прекратим этот разговор! Или ты хочешь отметить свое возвращение в Уильямсберг греховным поступком? Я совершенно не понимаю твоего беспокойства по поводу корабля. Ведь ты его хозяин! Корабль никуда не уйдет без тебя! Дэндридж оставил монолог тетушки Пэтси без ответа, но в конце концов все-таки согласился пойти утром в церковь на воскресную службу. Это был своего рода подарок тетушке, сделанный племянником во время его пребывания в Уильямсберге. Тем более что Дэн намеревался покинуть этот город, как только отыщет... Отыщет свою... долю пиратской добычи...

Глава 11

Почти до самого рассвета Лидия лежала в постели с открытыми глазами. Она старалась заснуть, но не могла. За последние три месяца такое происходило с ней едва ли не каждую ночь. Жизнь Лидии разительно изменилась с тех пор, как... С тех пор, как появился...

Даже в мыслях она не хотела называть его имени. Равно как и давать определение всему тому, что он с ней сделал. Но это была просто игра. Игра с самой собой. Ибо, не называя его имени, Лидия видела перед собой глаза этого человека, его смуглое лицо со шрамом на щеке. А если Лидии удавалось на полчаса уснуть, она даже чувствовала тепло его мягких губ...

Лидия убежала от него. Но не покинула...

Дни проходили легче, чем ночи. Поскольку днем Лидию занимали дела и домашние хлопоты. На улицах было полно людей, которые вечно куда-то спешили, смеялись, оживленно и громко разговаривали, шумели. Этот хаос позволял на время забыть о нем.

Но с наступлением ночи, окутывавшей все непроглядной тьмой, именно он становился ее главным врагом. В тишине темной комнаты Лидия собирала все силы, чтобы бороться с ним. И при этом с тоской и отчаянием сознавала свою слабость.

Она была благодарна судьбе за то, что ни мать, ни отец не могли стать свидетелями ее ночных баталий и... поражений. Вернувшись домой с помощью добрых и отзывчивых людей, встретившихся на ее пути, Лидия рассказала родителям обо всем, что с ней произошло, и умоляла простить ее. Она была уверена, что их прощение облегчит тяжелую ношу, неожиданно свалившуюся на ее плечи. И не была разочарована. Анна и Роберт Макинтайр заключили свою старшую дочь в объятия, в которых было больше любви, чем когда-либо раньше. На несколько дней Лидия вновь почувствовала себя счастливой. Особенно когда убедилась, что ее месячный цикл благополучно восстановился.

Вроде бы все наладилось. А главное – она осталась жива. Пережила этот кошмар.

Но все же что-то ушло. Ушло безвозвратно... И изменилось...

Мозг Лидии превратился в фантастическую кладовую образов, ощущений и чувств, о существовании которых она раньше даже не подозревала, но теперь они рвались наружу. Каждую ночь они завладевали ее памятью. Лидия отчаянно боролась с ними, стараясь отогнать от себя. Заснуть ей не удавалось. Она мечтала лишь о том, чтобы поскорее наступило утро: Дэн продолжал жить в ней, в каждой ее клетке. И от этого нельзя было никуда убежать. Лидия носила образ Дэна в себе...

Как легко Лидия призналась матери в том, что лишилась девственности! И как была уверена в неизменности любви родителей к своему выросшему чаду, и стремлении все так же заботиться о нем! Но насколько отличным от этого признания должно были стать новое. То, которое Лидия не могла сделать. Ибо тем самым призналась бы в еще большем позоре.

Эта мысль Не давала покоя Лидии...

Она не представляла себе, что признается кому-нибудь, дажематери и отцу, в том, что Дэн пронизывает собой каждую ее мысль, контролирует каждый поступок. И что сама она смертельно тоскует о нем. В этом Лидия не признавалась даже себе.

Но вот наступал рассвет, а с ним приходило облегчение...

Так было и сегодня утром. Через окно Лидия видела, как быстро светлеет небо, а редкие облака окрашиваются в малиновый цвет первыми лучами восходящего солнца. Снизу доносились голоса Рут и Энни – самых младших сестренок Лидии. К ним присоединилась и Мириам – средняя сестра, которая была всего на три года моложе ее. Вместе с родителями она; видимо, собиралась в церковь на воскресную службу.

Эти звуки заставили Лидию подняться с постели и на время забыть свои ночные видения. Наступал новый день, и она готовилась радостно встретить его.

– Лидия! Ты встала?

Десятилетняя Рут, дожидаясь ответа, распахнула дверь и вбежала в спальню Лидии.

– Как видишь, встала! – улыбнулась ей старшая сестра. – А ты подумала, что я позволю себе опоздать в церковь?

Вскоре в дверях появилась Мириам.

– Доброе утро, Лидия!

– Доброе утро, Мириам!

Лидия с любовью посмотрела на сестер. Мириам – старшая из них – очень походила на нее характером. Холодная, рассудительная, но всегда приветливая и отлично воспитанная, она, как и Лидия, любила предаваться раздумьям. Но в отличие от старшей сестры почти всегда находилась в прекрасном настроении. Лидии же была свойственна практичность и невозмутимость. Во всяком случае, такой она оставалась до того, как в ее жизнь вошел Дэн.

Рут не принадлежала к робкому десятку. И никто не мог бы заставить ее стать иной. Впрочем подобных попыток ее родители никогда не Предпринимали. Девчушка сама придумывала себе игры, всегда была веселой и беспрестанно бегала по дому из комнаты в комнату. Казалось, она рождена, чтобы излучать радость и делиться ею с окружающими.

Совершенно не походила на нее Энни. Рядом с Рут она казалась не по годам взрослой, всегда имела обо всем собственное мнение, которое отстаивала даже в спорах со взрослыми. Энни никогда ничего не принимала на веру. Она никому не заглядывала в глаза, ловя каждое слово.

– Так, а теперь прошу всех вас выйти из комнаты, – Строго сказала Лидия. – Иначе я и впрямь опоздаю!

– Хорошо, – ответила за всех Рут. – Но все же поторапливайся!

Рут сокрушенно вздохнула: ей тоже очень хотелось пойти в церковь. Но она и Энни были еще слишком малы для этого, а потому оставались дома.

Церковь Бэртон-Пэриш пользовалась в Уильямсберге большой популярностью. Почти все жители небольшого городка регулярно или не очень, но посещали ее. Лидия с родителями и Мириам влились в толпу прихожан, также спешивших к началу службы. Чуть ли не каждое лицо было знакомо. Приветливые улыбки сияли со всех сторон. Лидия отвечала тем же, хотя внутренне, а отчасти и внешне оставалась холодной и сдержанной. О ее состоянии свидетельствовали усталые глаза и мертвенная бледность лица, прежде тронутого нежным румянцем. Люди, знавшие Лидию, замечали это. Она плохо выглядела, поэтому все решили, что морские путешествия ей не на пользу.

Роберт Макинтайр слушал пересуды, улыбался и кивал, но молчал...

Пастор поднялся на кафедру, собираясь начать проповедь. Все взоры обратились на него.

– Сегодня я буду говорить о главе тридцать девятой Книги Бытия, – объявил он и тут же приступил к подробному ее изложению.

Лидия рассеянно слушала проповедь до слов «Солги мне!».

Слова эти относились к Святому Иосифу, который во всем оставался мужчиной, но никогда не поддавался похоти. Когда искушение все же стало одолевать Иосифа, он бежал. И Бог протянул ему свою спасительную длань.

Здесь Лидия вся обратилась в слух. Она вдруг почувствовала, как краска стыда заливает ее лицо, шею, даже тело... Ей показалось, что пастор сказал о пагубности похоти специально для нее. Ho украдкой взглянув на сидевшего рядом отца, Лидия не заметила на его лице никаких эмоций. Роберт даже не посмотрел на дочь. Тогда она перевела взгляд на пастора, с замиранием сердца ожидая, что тот укажет перстом на нее, как на грешницу. Но этого тоже не произошло. Лидия облегченно вздохнула и огляделась, Никто из прихожан явно не принимал на свой счет слова пастора.

Но сама Лидия приняла.

Она хорошо знала притчу о Святом Иосифе и чужой жене, пытавшейся соблазнить его, в этот момент чувствовала себя той самой распутной женой. Разве она с голодной жадностью и гpexoвным вожделением: не мечтала о прикосновениях Дэна?. Разве не желала отдаться ему?

Но вместе с тем Лидия ощущала себя и... Иосифом! Ведь подобно ему она бежала; от искушения. Хотя сделала это слишком поздно...

Однако – выжила!

Удовлетворен ли этим Господь так же, как и она сама? Лидия не решилась бы задать такой вопрос пастору. По крайней мере здесь, при всех...

Она слегка вздрогнула, когда прихожане поднялись еда своих мест, и не сразу сообразила, что воскресная служба закончилась. Боже, как же она погрузилась в свои тяжелые мысли, если настолько отрешилась от действительности!

Мириам, сидевшая справа от Лидии, тоже встала со скамьи и ласково улыбнулись старшей сестре. Родители ждали дочерей у выхода.

Лидия подумала что это была совершенно обычная, рядовая воскресная служба, без каких-либо открытий и озарений. Теперь они вернутся домой, сядут всей семьей за воскресный стол и за приятной беседой отдадут дань вкусному праздничному обеду. В целом же ничего нового и из ряда вон выходящего остаток дня не сулил.

Впрочем, кто может предсказать даже самое ближайшее будущее?

Лидия предпочитала не задумываться о будущем. Она знала лишь то, что осталась жива и вернулась в родной дом.

При выходе из церкви что-то заставило ее обернутся. Нет, Лидия смотрела не на красивый алтарь, а на губернаторскую скамью, с которой только что подвились сэр Спотсвуд и еще несколько членов местного муниципалитета. Все они плотным кольцом окружили высокого черноволосого молодого человека. Его Лидия разглядеть не могла, но он был явно не из их прихода, ибо здесь она знала в лицо каждого. И все же, как не странно, внешность молодого человека издали показалась ей знакомой.

Но кто же это?

Мириам легонько подтолкнула Лидию к выходу. Та сделала шаг и снова обернулась. Молодой человек смотрел прямо на нее. И Лидия вдруг почувствовала, как мурашки побежали по ее спине. «Нет! Не может быть!» Он не может быть здесь, в этой церкви, да еще разговаривать с самим губернатором! Но... Но ведь он смотрел на, нее так, как смотрят только на кого-то очень знакомого!

«Нет! Нет! Это исключено!» – убеждала себя Лидия желая, чтобы неожиданно Возникший призрак рассеялся.

Но если это действительно Дэн, то разве он подчинялся ее воле?

Лидия выскочила из дверей церкви и бросилась бежать, несказанно удивив и шокировав этим Мириам. Добравшись до дому, она взлетела по лестнице на второй этаж, заперлась в своей комнате, упала на колени и подняла глаза к потолку. Лидия призывала Творца спасти ее от этого человека. Но вместе с тем молилась и за Дэна. За то, чтобы в этот момент он не был арестован или брошен в тюрьму. Ведь пиратство по закону каралось смертной казнью через повешение, причем приговор приводился в исполнение немедленно. А здесь, в Уильямсберге, заседало правительство всей Виргинии...

Боже, зачем он приехал сюда?

Ответив себе на этот вопрос, Лидия содрогнулась...

В первый момент он не увидел ее, ибо сидел вместе с тетушкой Пэтси в первом ряду, а оглядываться во время проповеди было неудобно. Правда, самой проповеди Дэн почти не слышал, поскольку все его мысли были поглощены Лидией, тем, как ее отыскать, увезти с собой и снова сделать своей. К досаде Дэна, Спотсвуд заметил его еще до того, как он Поднялся, чтобы уйти, исполнив свой долг скорее перед тетушкой Пэтси, чем перед Богом.

Губернатор радушно приветствовал Дэна, и тому волей-неволей пришлось приблизиться к нему. В душе Дэн проклинал Спотсвуда, помешавшего ему внимательно осмотреть заполненный прихожанами зал церкви. Сам не зная почему, но Дэндридж чувствовал, даже знал, что Лидия здесь и ищет его взгляда.

Она и впрямь была в церкви. Прекрасная, какой он ее запомнил, и такая же измученная, как после страстных, бессонных ночей на корабле. Дэн улыбнулся ей. Он и не подозревал о том, кто лишал Лидию сна в эти теплые весенние ночи, но твердо решил, что больше так продолжаться не может. Он был здесь, а Лидия принадлежит ему, только ему! Потому что лишь начала выплачивать свой долг…

На мгновение вспыхнувшее в душе Дэна негодование затмило собой похотливое желание. Какую игру тогда вела с ним Лидия? И как отважилась на это распутница? Но сегодня в церкви Лидия выглядела очень достойно. Скромно и со вкусом одета. Манеры аристократические...

Но как же так? Ведь шлюха всегда остается шлюхой. И должна одеваться так, чтобы каждый сразу же мог определить род ее занятий!

В этот момент Дэн ненавидел Лидию за двуличие.

Его размышления прервал Спотсвуд. Он тронул Дэна за локоть и чуть заметно усмехнулся:

– Я был почти уверен, что вы погибли, Дэндридж. Прошло столько месяцев, нет – лет с тех пор, как я получил от вас последнее донесение.

Услышав слова губернатора, тетушка Пэтси не сдержала возгласа удивления. Дэндридж не поставил в известность шефа о своих делах?

Невероятно! Это совсем на него не похоже! Но если так, то о чем тогда думал ее племянник?

– Вы правы, сэр, – вздохнул Дэндридж. – Прошло целых четыре года. Но в местах, где я бросал якорь, как правило, даже не слышали о почте.

– И вы решили вернуться, чтобы сразу отчитаться передо мной за весь истекший период? Так прикажете вас понимать? Право, очень приятно это слышать, Прентис! Но лучше было бы информировать своего шефа регулярно и почаще. Словом, приходите завтра в мэрию к десяти часам. Там мы обо всем и потолкуем. С нетерпением жду вашего рассказа.

– Буду ровно в десять утра, сэр. – Дэндридж поклонился, после чего взял тетушку Пэтси под руку и вышел вместе с ней из церкви.

Спотсвуд долго и очень внимательно смотрел ему вслед. Прентис плавал в океане уже несколько лет. На его корабле была профессиональная команда, А сам корабль, отличавшийся превосходными мореходными качествами, был снабжен сильной артиллерией. То есть Дэндридж имел в своем распоряжении все, о чем только мог мечтать. И это внушало Спотсвуду серьезные опасения, даже подозрения. Он знал немало примеров, когда капитан и команда, получившие задание охотиться за пиратами, сами становились на преступную стезю. Многие в результате угодили на виселицу...

Однако Дэндридж, раскланявшись со Спотсвудом, думал отнюдь не о нем и не о завтрашнем докладе в мэрии. Его мысли были с Лидией. Вот он и отыскал ее. Но как быть дальше? Ситуация значительно осложнилась. Он уже не мог схватить Лидию в охапку и потащить к себе на корабль под пристальным взглядом шефа. Обходительность Спотсвуда не обманула Дэна: губернатор не так недалек, чтобы не поинтересоваться всеми подробностями его четырехлетнего пребывания в море. Нет, Спотсвуд далеко не глуп! Но и он, Дэндридж, тоже имеет голову на плечах.

У выхода из церкви Дэндриджа и тетушку встретило чуть ли не все местное женское общество. Пэтси гордо представляла собравшимся любимого племянника Дэндриджа Прентиса. Глаза всех цветов радуги с любопытством впились в великолепно сложенного смуглого мужчину с правильными чертами лица.

Итак, Дэн стал героем этого утреннего часа в Уильямсберге.

– Рад всех вас видеть, милые дамы, – говорил Дэндридж, раскланиваясь направо и налево.

Он выглядел утонченным аристократом в своем модном пальто и шелковых бриджах.

– Поздравляем вас с возвращением домой, мистер Прентис, – сказала моложавая сероглазая дама. – Для всех нас не только удовольствие, но и большая честь встретиться с человеком, столь доблестно служившим своему государству.

– Спасибо, леди, но я, право, не заслужил столь лестных слов. – Дэн поклонился. – Я весьма приятно проводил время на прекрасном корабле и по мере сил старался принести пользу своему отечеству.

– Мистер Прентис, – обратилась к Дэну другая дама, – это, наверное, очень опасно – охотиться за пиратами?

– Господи, что за вопрос? – фыркнула тетушка Пэт-си, раздраженно стукнув по земле палкой.

– Ужасно! – улыбнулся Дэн. – Знаете, леди, порой между двумя кровавыми сражениями мы едва успевали перекусить.

– А много вам удалось поймать пиратов? – спросила еще одна дама.

– Много, мадам. Моря кишат всякого рода хищниками, к каковым я отношу и себя.

Глаза задавшей вопрос дамы расширились от страха и отвращения. В те времена не всякий молодой человек решился бы пожертвовать своим именем и, честью, добровольно оказавшись среди морских разбойников.

– Во всяком случае, – смешалась задавшая вопрос дама, – вам, вероятно, очень приятно снова оказаться в Уильямсберге, где можно приятно провести время и отдохнуть.

– Конечно, – согласился Дэн. – Тем более что на военных кораблях не бывает женщин. И вы, верно, поймете, как мне не хватало общества этих прекраснейших созданий Господа нашего! Боюсь, за годы, проведенные в обществе грубых мужчин, я превратился в монстра!

Толпа «прекраснейших созданий» шумно запротестовала, услышав эти слова. Пэтси же расцвела от счастья, став свидетельницей подобной реакции. При этом она подумала, что для ее любимого племянника сейчас самое время остепениться, осесть на берегу и жениться. Пэтси полагала, что, став семейным человеком, Дэн, возможно, уже не будет так тосковать по морским просторам.

Еще раз взглянув на племянника, тетушка Пэтси заметила, что тот уже устал от внимания представительниц прекрасной половины человечества, и поспешила ему на помощь.

– По-моему, здесь не самое удобное место для таких бесед, – обратилась она к дамам, – да и времени у нас с Дэном очень мало.

Пэтси взяла племянника под руку и хотела уже увести, но их задержала Анна Уотерс.

– Мистер Прентис, – обратилась она к Дэндриджу, – не исчезайте надолго! А для начала я хотела бы пригласить вас к себе домой на чай. Гарантирую кукурузные лепешки, роскошный торт и разнообразную выпечку, пользующуюся известностью в здешней округе.

– Я не могу похвастаться тортами и выпечкой, а тем более кукурузными лепешками, – вмешалась миссис Парке, – но в моем доме для молодого человека есть кое-что, возможно, более интересное.

– Что именно? – осведомился Дэн.

– Недавно овдовевшая дочь. Кроме того, мой сын учится в колледже Вильгельма и Марии. С ним очень интересно поговорить.

Дэндридж внимательно посмотрел в выцветшие глаза миссис Парке и на ее изборожденное морщинами лицо. Нет, эта женщина не может быть матерью Лидии!

– Спасибо за столь любезное приглашение, миссис Парке, – галантно поклонился он почтенной даме.

– Мою дочь зовут Мэри, – не унималась та. – Она тоже собиралась в церковь, но, к сожалению, неожиданно заболела. Если ей не станет лучше, придется обратиться к мистеру Макинтайру и попросить его порекомендовать какое-нибудь лекарство.

– Мистеру Макинтайру? – переспросила тетушка Пэтси. – Это опытнейший фармацевт. Уж он-то знает, кому и какое лекарство назначить!

Тетушка Пэтси подумала, что у Роберта Макинтайра, которого все считали прекраснейшим человеком, есть две дочери на выданье. Они только что вышли из церкви. При этом Пэтси заметила, что старшая, Лидия, задержала взгляд на Дэндридже. Кстати, эта Лидия – очаровательная Девушка! Как и ее младшая сестра Мириам. И та и другая вполне могут пробудить в молодом холостяке мысль о женитьбе и создании собственной семьи. Если познакомить с ними Дэндриджа, возможно, он присмотрится к девушкам и выберет одну из них. Эти привлекательные леди совсем недавно, всего три с небольшим года назад, переехали в Уильямсберг. В этом они имели немалое преимущество перед своими здешними сверстницами, ибо Дэндридж любил все новое. Давние знакомые Дэна не могли рассчитывать на успех у него именно по этой причине. Тетушка Пэтеи мечтала, чтобы он увлекся какой-нибудь местной девчушкой из солидной семьи. Но сейчас все разъехались по плантациям, и надеяться на скорое возвращение молодых леди не приходилось. А ждать времени не было. Пэтеи опасалась, что если Дэндридж не влюбится тотчас же, то его вновь и, возможно, уже безвозвратно увлечет море. Дочери же Макинтайра были бы для него не самой плохой партией.

– Да, – согласилась тетушка Пэтеи, – это очень хороший человек, честный и по-настоящему преданный своей профессии. К тому же у него очень милая жена и четыре очаровательные дочери. Обрати внимание, Дэндридж, – четыре!

– Эта фамилия мне неизвестна, – пожал плечами Дэн.

– Иначе и быть не может, – включилась в разговор Анна Уотерс. – Все Они только два года назад переехали из Англии.

– Три, – уточнила Пэтеи.

– Пусть три. Мистер Макинтайр – фармацевт самого высокого класса. Ваша тетушка, Дэндридж, совершенно права. А его старшие дочери – прекрасные девушки, как внешне, так и внутренне. Кроме того, эта семья пользуется всеобщим уважением в городе.

– Итак, – авторитетным тоном обратилась Пэтеи к племяннику, – я считаю, что ты непременно должен познакомиться с семейством Макинтайр и сам все решить. Не сомневаюсь, ты по достоинству оценишь обеих девушек. Если, конечно, не имеешь предубеждений против очень светлых блондинок.

– Нет, мэм, никаких предубеждений подобного рода у меня нет и никогда не было. – Дэн заметно заинтересовался, поскольку волосы Лидии были именно такого цвета. – Но скажите, тетушка, какой приз меня ждет, если я сыграю роль Париса, выбравшего красивейшую из женщин? Кстати, старших дочерей мистера Макинтайра зовут не Афродитой и Артемидой?

– Нет, мой мальчик. У них вполне христианские имена.

– Какие же?

– Старшую из них зовут Лидией, а младшую – Мириам.

Он нашел ее! И так легко!

Однако в первый момент Дэн был ошеломлен, узнав, что Лидия принадлежит к уважаемой в городе и очень состоятельной семье; Этого он никак не ожидал. Но, с другой стороны, кто знает, как она проводила время в Англии? Ведь Лидия не была девственницей, когда они встретились на корабле. А потом, Дэн все же успел в какой-то мере узнать ее и понять, что она очень чувственна, не отличаясь при этом ни манерностью, ни притворной неприступностью! А главное, Лидия Макинтайр принадлежала ему!

Глава 12

Салли вошла в гостиную и поставила на стол поднос с блюдом, на котором лежал аппетитный кусок жареной телятины. Лидия подвинула свою тарелку и прибор к торцу стола и села. Отрезав себе мяса, она положила его на тарелку.

Салли хмуро посмотрела на свою молодую хозяйку и торопливо вернулась на кухню. Она не сомневалась, что с Лидией не все ладно. Началось это после ее возвращения из морского путешествия. С каждым днем Лидия выглядела хуже и хуже, а поведение ее становилось все более странным.

Сама Салли терпеть не могла морских путешествий. Когда ее корабль пересекал Атлантику, она чувствовала себя отвратительно. Да и потом чуть ли не целую неделю мучилась от головной боли. Слава Богу, что мистер Макинтайр помог ей и на корабле, и дома. Через неделю головная боль прекратилась, и все пошло нормально.

Со дня же возвращения из плавания Лидии прошел уже не один месяц, но улучшение не наступало. Напротив, ее плохое состояние усугублялось с каждым днем.

«Неужели она подхватила какую-нибудь страшную болезнь?» – с ужасом думала Салли, раскладывая зелень по краям большого блюда. Она уже давно заметила, что Лидия очень ослабела, мучилась бессонницей и стала невероятно рассеянной, чего за ней никогда не наблюдалось.

Может, так начинается желтая лихорадка – ужасная болезнь, унесшая уже не одну тысячу жизней по обоим берегам Миссисипи? Ведь именно от нее умер старший брат Салли.

Чем дольше служанка следила за Лидией, тем больше утверждалась в своем мрачном подозрении, что та заболела желтой лихорадкой. Но ведь эта болезнь прилипчива! И очень скоро сразит весь дом. Дом, в котором живет и она, Салли! Уйти же отсюда ей нельзя, не выплатив сполна всего долга. Значит, остается одно: ждать печального конца. Правда, она все же постарается держаться подальше ото всех, пока не убедится, что болезнь обошла семью стороной.

Слава Богу, пока, судя по всему, никто, кроме Лидии, не заболел. Видимо, эта разновидность недуга распространяется очень медленно.

Салли принесла в гостиную блюдо с зеленью, поставила его на стол перед Лидией и бегом бросилась на кухню.

После нее в гостиной появилась Мириам. Она тоже уже давно обратила внимание на то, что старшая сестра не такая, как раньше. Но Мириам не приписывала состояние Лидии телесному недугу, а подозревала, что та переживает тяжелую душевную травму. Об этом говорили ее постоянная нервозность, взвинченность, замкнутость и неизменно плохое настроение. Ничего подобного в Лидии не было до морской поездки к тетушке Джейн, нуждавшейся в помощи и поддержке. Скорее всего что-то произошло на корабле, захваченном пиратами. И не все там обошлось так благополучно, как рассказывала родителям и сестрам Лидия. По словам сестры, ее освободили немедленно, как только корабль подошел к берегу, Лидия утверждала, что пираты не берут пленников и интересуются только ценностями. У нее же ничего с собой не было. Поэтому, не видя смысла удерживать на корабле женщину, они и отпустили ее. А потом Лидия долго добиралась до Уильямсберга. По дороге она встретила много добрых людей, которые помогли ей, в частности, и деньгами.

И все же за последние месяцы Лидия очень изменилась. Мириам видела, что покой сестры нарушен...

В гостиной появилась Анна Макинтайр с кувшином чистой артезианской воды. Наступало время семейного обеда. Но куда-то запропастились две младшие девочки. Роберт пошел искать их. Анна же села за стол рядом с Лидией и украдкой пытливо посматривала на нее.

За столом царила гнетущая, тревожная атмосфера. Такое происходило далеко не впервые. Что-то стало неладно в доме еще с момента отъезда Лидии на Багамы. И даже, казалось, благополучное возвращение сестры не принесло успокоения. Более того, в доме начали возникать все новые и новые проблемы. Лидия поведала родителям и Мириам о некоторых подробностях своего плена на пиратском корабле. Чтобы сохранить честь семьи, было решено не выносить эти разговоры за стены дома. Что же касается Рут и Энни, то Лидия не сомневалась: обе девочки тут же забыли все, что слышали из разговоров взрослых.

Чуть позже, в одну из тихих лунных ночей, Лидия призналась отцу и матери в том, что ее изнасиловали на корабле. О нет! Она отчаянно боролась с бандитами! Но не за свою девичью честь, а за возможность выжить. Это ей удалось. Хотя и греховным путем...

Конечно, о последнем Лидия никому, кроме отца и матери, ничего не сказала. Только родители знали, что их любимая старшая дочь легла в постель с мужчиной, который не был ее мужем. Они считали, что Лидия пошла на это только ради того, чтобы Спасти жизнь. Для них не была секретом причина резкой перемены, происшедшей с Лидией по возвращении из плавания. Родители понимали, какую высокую цену заплатила их дочь за свое освобождение.

Но всего Лидия не сказала даже им...

Месяц пролетал за месяцем. Анна Макинтайр молилась за исцеление дочери. И делала это с каждым днем все более и более самозабвенно. В первые недели после приезда дочери Анна постоянно наблюдала за ней. И первой заметила, что Лидия почти не спит. Анна серьезно поговорила с мужем, и они решили предоставить Лидии маленькую комнатку в мансарде, находившуюся в отдалении от других помещений дома. Роберт и Анна надеялись, что уединение будет способствовать выздоровлению дочери.

Родители заметили также, что Лидия не в состоянии не только поддерживать, но даже следить за ходом любой беседы, продолжающейся более пяти минут. После этого она начинала рассеянно оглядываться, изучать собственные туфли или рассматривать ногти. Ела Лидия через силу. И вообще садилась вместе со всеми за стол с явной неохотой...

Наконец в гостиной появился Роберт с младшими дочерьми. Он вел их за руки, делая вид, что рассержен.

– Я наконец отыскал их, Анна. Давайте скорее сядем за стол, а не то они еще куда-нибудь убегут.

– И где же вы были? – строго спросила Анна.

– Мы старались пробраться в церковь.

– В церковь? Почему туда надо было именно пробираться?

– А мы не хотели, чтобы нас увидели.

– Почему же вы не хотели, чтобы вас видели?

– Давайте продолжим этот разговор после молитвы, – предложил Роберт.

Все склонили головы и зашептали слова благодарности Спасителю за все... За все... За все...

– Итак, почему вы решили тайком пробраться в церковь? – возобновила допрос Анна, после того как молитва была произнесена.

– Мириам сказала, что сегодня в церкви был интересный молодой мужчина.

Лидия побледнела и, схватив стакан с лимонадом, залпом выпила почти половину. Мириам вспыхнула.

– Это не так, Рут! Я сказала только, что в церкви сегодня был незнакомый мужчина.

– Но, по твоим словам, незнакомец очень молодо выглядел, – возразила Рут.

– Возможно. Но я не называла его интересным.

– Ты же говорила, что он высокий, черноволосый, стройный и прекрасно одет!

– Значит, он действительно очень интересный! – заключила Энни.

– И все же, – вмешался в спор Роберт, – я так и не понял, почему надо было пробираться в церковь тайком?

– Потому что мы боялись, что тот молодой человек нас заметит. Это мы хотели на него посмотреть. А если бы он увидел нас, мы не смогли бы хорошо рассмотреть его и тут же убежали бы. Правда, его окружало столько женщин, что он все равно бы нас не увидел!

Лидия с такой силой растянула лежавшую у нее на коленях салфетку, что послышался треск рвущейся материи.

– Женщин? – переспросила она, и голос ее дрогнул.

– Да, – подтвердила Рут. – Там их было не меньше двух десятков.

– Боже мой, да такого количества женщин нет во всем городе! – фыркнула Мириам.

– Ну, не два десятка, а один, – уступила Рут.

– Вообще-то их было всего шесть, – призналась Энни.

– Ему представила их миссис Уэйли, а они набросились на него, как голодные утки на кукурузные зерна, – пояснила Рут.

– Рут, что за выражения! – возмутилась Анна.

– Может, и нас представили бы этому джентльмену, не уйди мы раньше времени домой, – вздохнула Мириам, которую раздражало мрачное настроение Лидии. – Мы не ушли раньше времени, – возразил Роберт.

– Но нас ему так и не представили, – откликнулась Рут. – Хотя мы и узнали его имя. Сказать?

– Нет! – воспротивился Роберт. – Я предпочел бы узнать его только после того, как нас представят этому джентльмену.

Но Лидия знала имя молодого человека. Его зовут Дэном... Дэндриджем. Он пират; А потому ее отец никогда не подаст ему руки.

– Скажи, Мириам, – обратился Роберт к средней дочери, желая сменить тему разговора, – тебе понравилась сегодняшняя проповедь?

– Мне она показалась провокационной. Раньше я никогда не задумывалась о том, что женщине порой приходится бороться с похотью.

– Пастор говорил об этом? – удивилась Рут.

– Да. Он рассказывал о женщине, пытавшейся соблазнить святого, и о том, какие несчастья ожидали бы его, если бы он уступил ее домогательствам.

– А когда я вырасту, мне можно будет слушать такие проповеди?

– Нельзя назвать взрослой маленькую девочку, подслушивающую чужие разговоры, – назидательно промолвила Анна.

– Мириам, – обратился к дочери Роберт, – прежде ты считала, что женщина не может испытывать плотских чувств к мужчине. А как по-твоему, мужчина должен бороться с похотью?

– Да.

– Ты полагаешь, что Святой Иосиф поступил правильно, сбежав от той женщины?

– Конечно, у него не было другого выхода.

– Ты права. – Роберт улыбнулся дочери.

– А я все-таки думаю, что уже повзрослела и могу тоже слушать такие проповеди, – вставила Рут.

– И я! – поддержала сестру Энни.

– Ваша мама решит, когда позволить вам это. А пока слушайте то, чему она вас учит. И меня тоже слушайтесь.

Лидия рассеянно слушала этот разговор и думала, что очень легко рассуждать о том, как бороться с искушениями и плотскими желаниями, сидя в светлой гостиной за обеденным столом. И как трудно все это в реальной жизни. Да, она тоже считала, что от искушений надо бежать и уступать плотским желаниям нельзя. Но была уверена, что спасти от соблазна мужчину или женщину может только Бог. Только в Его власти удовлетворить все потребности души. Но сама Лидия не могла забыть, как воспламенило ее прикосновение мужчины...

И она вновь хотела гореть в этом пламени...

Лидия ненавидела себя за подобные мысли, но не могла с ними бороться. Как не могла бороться там, на корабле, с охватившими ее греховными чувствами. Поняв же свою слабость, она просто сбежала от искушений и того, кто стал их воплощением. Да, сбежала... Сбежала, чтобы спастись... Но оказалось, что это ничего не дало.

Искушения и плотские желания жили в ней самой... А человек, внушивший эти греховные чувства, преследовал ее.

Лидия потратила три месяца на борьбу со всеми этими мыслями, желаниями и воспоминаниями. Старалась выкинуть из памяти Дэна. Но лишь довела себя до полного изнеможения. Об этом не знал даже ее отец. Он не подозревал, как его любимая дочь ежеминутно пытается подавить греховные мысли, убежать от воспоминаний, сопровождающих каждый ее шаг!

Да, отец ничего не знал об этом. Не знал, что Дэн уже здесь, совсем рядом. И это куда опаснее, чем греховный хаос, бушевавший в душе и голове Лидии!

Но придет ли Дэн к ней? Даже после того, как увидел ее в церкви? И означает ли его появление, что пиратский корабль бросил якорь в Уильямсберге ради нее?

Но если нет, то зачем он здесь?

Зачем?..

Глава 13

Под предлогом воскресной прогулки Дэн прошел милю или чуть больше до причала, у которого пришвартовался «Дракон». Он покинул свой корабль накануне, но без него ему было не по себе. «Дракон» стал бы убежищем для Дэна, если бы дела здесь пошли из рук вон плохо и ему угрожала бы опасность.

А это представлялось Дэндриджу вполне реальным. Ведь если Спотсвуд узнает, как его подопечный провел последние четыре года, то уже на следующее утро Дэн будет болтаться на перекладине. Поэтому он чувствовал бы себя более уютно на борту своего корабля.

Впрочем, так было всегда. В первые дни своего вынужденного пиратства Дэндридж тосковал по земле, по дому, семье, цивилизованной жизни и ее распорядку, к которому так привык.

Но постепенно ностальгия исчезла. Месяц проходил за месяцем, год за годом. Дэн привык к новой жизни, которую сам поневоле выбрал, научился управлять ею, ценить свободу и беззаконие, позволявшие ему удовлетворять все свои желания. Добродетель и порок шли на «Драконе» рука об руку, как и на всех пиратских кораблях. Главным лозунгом стало «выжить»! Постепенно тоска по берегу и вовсе исчезла.

Так продолжалось до тех пор, пока...

Пока не появилась Лидия...

О ней Дэндридж тосковал так, как если бы от этой девушки зависела его жизнь. А жизнь он хотел сохранить во что бы то ни стало.

Невдалеке уже виднелись мачты «Дракона», когда чей-то знакомый голос окликнул Дэна. Он обернулся.

– Я слышал, вы вернулись, Дэндридж, и пожелал убедиться в этом. Очень рад вас видеть, Прентис!

Дэндридж слегка поклонился, но ничего не ответил. Бен Чарлтон никогда не принадлежал к числу его друзей, хотя они учились в одной школе, принадлежали к одному и тому же обществу, получили схожее воспитание и образование. Но по складу характера и темпераменту это были совершенно разные люди. Чарлтон никогда не понимал Дэндриджа.

– Я был в верховье реки и только что вернулся. – Чарлтон сделал вид, будто не замечает холодности Дэндриджа. – Мне сразу же сообщили о вашем появлении. Честно говоря, я едва поверил в это. Поэтому поспешил разыскать вас и удостовериться, что все так и есть. И вот вы здесь, передо мной!

– И вот я здесь, перед вами, сэр.

– Прошло столько лет!

– Четыре года.

– Да. Четыре года. Представляю, как все это время волновалась ваша тетушка!

– Ей больше уже не о чем беспокоиться.

– А губернатор? Как он отнесся к вашему долгому отсутствию?

– Я видел его сегодня в церкви. По-моему он обрадовался нашей встрече.

– Наверное. И это естественно.

– Возможно, он рад моему возвращению даже больше, чем вы полагаете, сэр.

– Наверное. Я тоже очень рад вас видеть. Ведь вам было дано поручение, которое по силам разве что Геркулесу. Опасности подстерегали вас на каждом шагу. Честно говоря, я даже опасался за вашу жизнь.

– А потому поспешили убедиться, что я все-таки не умер? Надеюсь, я не разочаровал вас?

Бен рассмеялся:

– Нет. То, что я вижу вас живым и невредимым, уже хорошо. А то, что будет дальше, известно лишь Всевышнему. Ни в чем нельзя быть до конца уверенным. Видите ли, в таком маленьком городке, как Уильямеберг, это особенно остро чувствуется. И долгое отсутствие человека вашего положения непременно становится предметом всякого рода домыслов, спекуляции и фантазий. Впрочем, уверен, здесь вас ожидает радушный прием.

– Спасибо, Бен.

– Признаться, я с самого начала не сомневался в вашем успехе. Если и существует настоящий охотник за пиратами, так это вы, Дэндридж Прентис! Но вместе с тем четыре года – большой срок. И за это время Спотсвуд не получил от вас почти ни одного известия. Вот почему мы считали вас либо мертвым, либо...

Бен не докончил фразы, ибо отлично понимал, что. Дэндридж, принадлежащий к одному из самых почтенных и респектабельных семейств в Уильямсберге, тем не менее мог стать пиратом. Чему, кстати, способствовали его импульсивность и авантюризм. Возможно, сейчас Дэндридж попал именно в такое положение, балансируя на грани закона и преступления. Правда, Бен пока не был в этом уверен. Но если Дэндридж действительно превратился в преступника, став морским пиратом, Бен сам будет преследовать его и не успокоится, пока не накинет на шею бывшего однокашника петлю. Ибо, несмотря на происхождение подозреваемого, морской разбой – одно из самых страшных преступлений. Всякий, кто ступил на эту стезю, должен болтаться на перекладине.

Но, посмотрев еще раз на мужественное лицо Прентиса, его крепкую мускулистую фигуру, шрам через всю щеку, Бен все же пожелал, чтобы его мрачные подозрения не оправдались.

– Либо что? – спросил его Дэн, едва сдерживая ярость.

– Мы предполагали, что в результате кораблекрушения вы оказались на каком-нибудь необитаемом острове, откуда не можете выбраться.

– «Дракон» слишком надежный корабль, чтобы опасаться этого. Он выдерживает любые капризы моря. Да и я хорошо владею искусством мореплавания.

– Вы очень самоуверенны, Дэн.

– Верно. Ну а теперь мне пора. Прощайте, Чарлтон!

Дэндридж небрежно кивнул Бену и быстрыми шагами направился к кораблю, стараясь поскорее забыть неприятную встречу.

Но это не удавалось. Дэндридж знал, что Чарлтон далеко не глуп. Этот человек всегда отличался холодной рассудительностью и железным самообладанием. Чарлтон мог долго ждать удобного момента для нападения. Каждое решение Бен принимал после упорных и тщательных размышлений, что требовало времени. Вот этого-то времени Дэн не хотел, да и не мог ему предоставить. Ибо визит Прентиса в Уильямсберг носил молниеносный характер: Дэн приплыл сюда за Лидией и нашел ее. Теперь он знает фамилию Лидий и то, в какой семье она родилась. То есть знает все, что ему нужно. И задерживаться в Уильямсберге у него нет никакого желания. Поэтому времени на то, чтобы обдумать шаги по разоблачению пирата Дэндриджа, у Бена Чарлтона почти не осталось...

Дэн поднялся на борт корабля, поглощенный мыслями о Лидии. Рассеянно кивнув Джеку, своему новому помощнику, Дэндридж занял место на мостике.

Команда, ловя каждый взгляд и движение капитана, четко, без суеты выполняла его приказания, ибо слышала о строгости и непредсказуемости Дэндриджа.

Но Дэн думал о Лидии, а не о своей новой команде. Она должна вернуться, потому что хочет его. Хотела все последние месяцы. И сейчас он здесь. Лидия сама найдет его и не пожалеет об этом. Но прежде ему предстоит завладеть ее душой. Покинуть Уильямсберг она должна лишь после того, как поймет, что никто не способен дать ей того, что может дать Дэндридж. А понять это ей удастся только на борту «Дракона», где Дэн – полновластный хозяин. Она останется на борту корабля и отправится с ним в бесконечные скитания по морям. Только в таком случае Дэн будет уверен в ее верности.

Но надо спешить. Нельзя забывать о том, что в Уильямсберге он может угодить в смертельную ловушку. Надо бежать отсюда как можно скорее!

Итак, очень скоро Лидия вновь будет принадлежать ему. Дэн опять вернется к прежней жизни моряка.

Дэн вдруг задумался. Ему показалось странным, что он снова здесь, в Уильямсберге, в окружении честных и преданных людей, однако самым дорогим для него остается открытое море.

Это было совсем не то, что четыре года назад. Тогда Дэн испытал свое первое поражение, схватку со смертью, и ему пришлось стать пиратом. Тогда надо было выжить. Выжить до прихода корабля в ближайший порт, где Дэн мог бы спрятаться. Но выяснилось, что для пиратов не существует безопасных портов. И Дэн прочно связал свою жизнь с разбойничьим кораблем. Так было четыре года назад...

Но сейчас ему ничего не стоило покинуть корабль. Он мог просто сойти на берег, затеряться в городе и вернуться к прежней честной жизни, К жизни в Уильямсберге, на плантации, с тетушкой Пэтси... С Лидией...

Так почему бы ему не порвать навсегда с преступным, кровавым прошлым и не начать светлую, радостную жизнь?

Дэндридж не мог ответить на этот вопрос...

Глава 14

Чай был свежим и крепким. Но Дэндридж мучительно тосковал по своему любимому рому. Однако, если бы он предложил немного выпить, тетушка Пэтси возмутилась бы: в этом доме употреблять спиртное по воскресным дням строжайше запрещалось.

На море воскресений не было...

Она сидела напротив пылающего камина. Тетушка и племянник устроились очень удобно, расположившись, как короли на шахматной доске перед началом партии. Друг против друга...

Дэн знал, о чем думает тетушка Пэтси. Тетушка Пэтси тоже знала, о чем думает Дэн.

Лидия... Лидия Макинтайр...

Она хотела, чтобы Дэн нашел ее и постарался бы снискать ее расположение. И женился бы на ней.

Пэтси мечтала, чтобы племянник женился, с того дня, как он окончил колледж Вильгельма и Марии. Она была уверена, что брак отобьет у Дэна тягу к морю. И не понимала, что ничто не заставило бы племянника отказаться от этой привязанности. Уж во всяком случае, не женщина? Теперь больше, чем когда бы то ни было, Пэтси желала, чтобы Дзндридж наконец осел на берегу, остепенился, стал бы рачительным хозяином, любящим мужем и отцом. Конечно, чтобы достичь всего этого, нужны женские чары.

Дэн видел, что тетушка очень близко к сердцу принимает его отношения с девушками и молодыми дамами, поэтому поощрял попытки Пэтси устроить его личную жизнь. Пэтси, не догадываясь об этом, принимала все за чистую монету.

Лидию тетушка Пэтси решила преподнести Дэну, как праздничную индейку на дорогом блюде. Она считала, что не должно возникнуть и тени подозрения, будто Дэндридж домогается расположения старшей дочери Макинтайров. Слишком много глаз следили за ними в Уильямсберге. Среди них Пэтси была далеко не последней, и Дэн отлично, знал это. Как и то, что тетушка мечтает поскорее женить его и привязать к дому. Ну уж нет. Если он заполучит Лидию, то немедленно полетит с ней по волнам морей и океанов. Но все это необходимо ускорить, поскольку время – враг Дэна.

Теперь время помогало Чарлтону в поисках фактов, порочащих Дэндриджа. Время испортило бы отношения Дэна с тетушкой Пэтси. Время развязало бы Лидии язык, и она рассказала бы, чем Дэн занимайся вдали от Уильямсберга последние четыре года. Он почти не сомневался, что только потрясение, испытанное при виде его в церкви, и желание Лидии скрыть от всех в городе собственные грехи заставляли ее молчать. Окружающие не знали, кто такая на самом деле Лидия Макинтайр. В противном случае здешнее общество выдворило бы девушку из города, несмотря на все заслуги ее отца перед горожанами.

Нет, время не было союзником Дэндриджа! И все же ему придется подождать, пока тетушка Пэтси сделает первый ход в этой своеобразной партии, не подозревая о том, что ее король получит мат, как только ветер надует паруса «Дракона».

Наблюдая, как тетушка потягивает чай из большой чашки, Дэн с нетерпением ждал ее слов.

– Мне так приятно видеть тебя; мой мальчик! – указала Пэтси. – И я очень благодарна тебе за то, что ты посвятил часок любящей тетушке. Ведь я очень долго ждала этого!

– Я тоже рад, что вновь оказался дома, тетушка, – улыбнулся Дэндридж, сделав глоток из фарфоровой чашки.

– Завтра ты встречаешься со Спотсвудом, если не ошибаюсь?

Дэн кивнул.

– Вот и прекрасно – удовлетворённо улыбнулась Пэтси. – Ну а потом мы предадим этот период твоей жизни забвению. Ведь имение в Ривер-Ран ждет тебя. Там нужна сильная и энергичная рука молодого мужчины.

– Вы надеетесь, что эта встреча помешает мне вернуться в море? И хотите, чтобы я забыл о своем долге?

– Ха! Долг? Пусть мистер Спотсвуд поищет себе кого-нибудь еще. Ты уже сполна исполнил свой долг, отдав ему много сил, здоровья и времени. И при этом рисковал жизнью!

– Человек никогда не отдает своей стране всего, что он должен ей, тетушка! Поэтому у меня пока нет намерений покидать мой корабль.

Тетушка Пэтси поставила чашку и нежно посмотрела на племянника.

– Я очень беспокоюсь за тебя, Дэн! Ведь человеку в море бывает очень одиноко. Особенно такому энергичному, как ты.

Дэн улыбнулся и тоже поставил чашку на стол.

– Почему же одиноко? Ведь вместе со мной на корабле – целая команда честных, сильных и умных товарищей. Кроме того, на капитане лежит такая ответственность, что страдать от одиночества не приходится!

– Я же не говорю о твоей команде, мой мальчик. Все эти люди, какими бы честными, порядочными и умными они ни были, не могут удовлетворить твоих потребностей. Меня беспокоит то, что ты, видимо, лишен женской ласки. В твои годы пора подумать о создании семьи. Скажи, тебе никогда не приходила в голову такая мысль?

– Никогда. В море для подобных мыслей нет времени. Да и осуществить их на практике моряку очень сложно.

– Я так и думала! – вздохнула Пэтси.

– Серьезно? Тогда мы легко поймем друг друга.

Тетушка Пэтси отодвинула от себя недопитую чашку. Она так злилась на племянника, что не могла произнести ни слова. Дэн нарушил затянувшееся молчание:

– Вы хотите развлечься во время пребывания в городе?

Пэтси оживилась:

– Да. Возможно, приглашу к нам на ужин семейство Макинтайр. Роберт – весьма культурный и образованный человек. Не так давно приехал из Лондона. Говорить с ним – одно удовольствие. Думаю, и тебя он заинтересует.

– Это тот самый джентльмен, о котором вы мне рассказывали?

– Да, это человек, глубоко уважаемый всеми в городе, с незапятнанной репутацией, отец четырех дочерей.Очень предан своей семье.

– Значит, и сам мистер Макинтайр, и его очаровательные дочери отмечены Божьей благодатью.

– Конечно. Особенно повезло дочерям. Они получили в дар от Всевышнего редкую красоту и заботливого, любящего отца.

Пэтси внимательно посмотрела на племянника. Ее удивило, что сегодня он во многом соглашался с ней. С ним это случалось чрезвычайно редко. Хорошо зная Дэна, тетушка Пэтси тут же поняла, что он отнюдь не возражает против знакомства с дочерьми Роберта Макинтайра. Как знать, может, Дэн согласится жениться на одной из них! А все его заявления о неприемлемости самой идеи брака – всего лишь поза.

– Уверена, мое приглашение на семейный ужин будет с радостью принято четой Макинтайр, – сказала она. – Кроме того, они, наверное, привезут с собой двух старших дочерей – Лидию и Мириам. Видеть гостей за моим столом доставит мне большое удовольствие. Тем более что шестеро не собиралось за ним ни разу с тех пор, как умер Матью.

– Вот и чудесно! Пора восстановить прежнюю традицию семейного гостеприимства. Тетушка Пэтси, обязательно пригласите их всех на ужин. Я сгораю от нетерпения познакомиться с этими несравненными красотками!

В глазах Пэтси вспыхнуло торжество. Да, она без отлагательств организует прием, пока Дэндридж не передумал! А при характере племянника такое вполне могло случиться...

– Тогда я пошлю им всем приглашение на среду. Макинтайры живут неподалеку, на Палас-Грин. Там же находится и аптека Роберта. Для меня это очень удобно: в мои годы не мешает иметь под боком хорошего фармацевта с лекарствами!

У Дэндриджа сильно забилось сердце при мысли о том, что Лидия где-то здесь, совсем рядом.

Он собирался прогуляться до аптеки Макинтайра, когда слуга доложил, что приехал посыльный от Спотсвуда. Дэн только теперь вспомнил, что его визит к губернатору назначен на десять часов. С холодной галантностью он позвал посыльного и распорядился передать Спотсвуду, что непременно будет в условленное время. Дэн отлично понимал, что подобное послание губернатора означало не что иное, как приказ. В записке Спотсвуд перечислил вопросы, которые намеревался задать Дэндрвджу, а также сообщил, какие ответы на них ожидает получить.

Посыльный покинул дом, но уходить, видимо, не спешил. Дэн видел, как он прошел немного по улице и свернул за ближайший угол, где и остановился. Оттуда можно было спокойно и незаметно наблюдать за парадным, подъездом дома тетушки Пэтси, а также за двумя переулками, пересекающими главную улицу.

Итак, часовой уже поставлен! Теперь Дэну уже никуда не удастся пойти вечером, иначе об этом тут же станет известно Спотсвуду.

Что ж, Лидии придется немного подождать. Впрочем, после трехмесячного ожидания лишняя ночь не должна показаться слишком долгой. Дэн подумал об этой вынужденной отсрочке свидания с немалой досадой. Ладно! В конце концов, речь идет всего об одной ночи. Он готов ждать. Завтрашнее утро наступит совсем скоро, а вместе с ним и встреча. Нет, еще не с Лидией... Сначала ему предстоит трудный разговор со Спотевудом, губернатором Виргинии и королевским представителем в этой колонии. Спотсвуд потребует подробных и правдивых ответов на все свои вопросы, И если эти ответы не; удовлетворят его, капитану «Дракона» грозит арест, а через сутки – смертная казнь.

Потягивая чай, Дэндридж не мог отогнать от себя мыслей о том, в какой странной ситуации оказался. Александр Спотсвуд – его друг, точнее, был другом, причем очень близким. И вот теперь Дэну, чтобы сохранить, жизнь, придется скрывать от него свое прошлое. Прошлое морского разбойника...

Дэндридж понимал, почему так сдержанно отнесся к нему Александр, не получивший от него ни одного известия за четыре года. Но губернатор молчал, пока не обвиняя Дэна в преступлении. Хотя не должен был молчать. В его молчании Дэн усматривал желание, Спотсвуда попытаться спасти его. Возможно, во имя их прошлой дружбы.

Или же нет? Спотсвуд оказал ему покровительство, поручив охотиться на пиратов. Да, это так! Но сумел ли сам Спотсвуд подобрать подходящую команду для «Дракона»? Как получилось, что на корабле собрались скрывающиеся пираты? И могло ли это произойти без ведома королевского представителя в колонии? То есть без ведома Спотсруда? Сомнительно! Ну а в таком случае, если его, Дэндриджа, обвинят в пиратстве, он выступит со встречным обвинением. Обвинит власти Уильямсберга в потворстве морским разбойникам, захватившим «Дракона»!

Дэн никогда не считал, что последние четыре года, был настоящим пиратом. Он просто боролся за жизнь и победил. Так он думал все эти годы. И только теперь все предстало перед ним в совершенно ином свете. Да, он занимался морским разбоем! И за это может угодить на виселицу! Так непременно и случится, если его преступная деятельность будет разоблачена!

Правда, Спотсвуд, бывший друг Дэна, скорее всего и сейчас не знает, кем стал его подопечный. Пэтси же, так горячо любящая племянника, с отвращением отвернется от него, если узнает правду, потому что пираты омерзительны. Дэн и сам придерживался такого мнения до поры до времени. И даже согласился бороться с ними...

Но вот к чему это привело!

Старые друзья, любимая семья, близкие – для всех он станет изгоем. Все будут проклинать его и горько сожалеть, что были знакомы с ним. Это непременно произойдет, если они узнают о пиратском периоде его жизни. Новые друзья? Господи, да у него их уже никогда не будет, потому что он – пират, разбойник, убийца...

Лишь один человек в Уильямсберге знает всю правду – Лидия. Лидия, искавшая его ласк. Лидия, сбежавшая от него... И теперь в ее руках его жизнь...

Глава 15

Если бы Дэн был столь же безжалостным, как настоящий пират, он убил бы ее. Ибо четыре года пиратства научили его следовать закону разбойничьего мира: «Убей или убьют тебя!» Но Дэн не мог убить Лидию.

К такому выводу Дэн пришел после бессонной ночи, в течение которой осушил бутылку рома. Несмотря на то что он сделал с Лидией, убить ее ему не по силам.

После того как тетушка Пэтси удалилась в опочивальню, Дэн вышел из дома и долго бродил по улицам, чтобы сбить со следа шпионов Спотсвуда. Впрочем, в потреблении рома не было ничего противозаконного. Дэн много думал, строил планы и в конце концов решил, что пинта рома поможет ему гораздо больше, чем чашка самого крепкого чая. Конечно, пить алкогольные напитки в воскресенье – большой грех. Но мало кто следовал этому запрету. Дэн решил не быть исключением и после очередного стакана рома попытался разузнать от тетушки о семействе Макинтайр. В частности, о Лидии.

То, что он услышал, усугубило жажду Дэна и обещало ему массу ночных кошмаров.

Лидию все считали хорошей девушкой из прекрасной семьи. Что же касается ее путешествия на Багамы, то она сочла своим долгом навестить больную тетку и помочь ей. Поскольку же Лидия вернулась из этой поездки совершенно измученной, то все родные и знакомые решили, что морские путешествия ей противопоказаны.

Дэн едва не рассмеялся, услышав такое. Но смех застрял у Дэна в горле, ибо все факты свидетельствовали против него. Да и сам он не проявлял к себе никакого снисхождения. Лидия, как оказалось, была девственницей, когда попала к нему. Он утащил ее к себе в каюту и там лишил невинности. Причем в неистовом порыве похоти даже не заметил этого. Только теперь Дэн вспомнил, как Лидия, скрестив руки, стыдливо прикрывала грудь. Как опускала глаза, полные – он это тоже понял лишь сейчас – страха.

Да, Дэн взял ее девственницей. Но... Но разве он поступил бы иначе, если бы знал об этом?

Этот вопрос для Дэна был самым трудным из всех, потому что он знал ответ на него.

Пираты не жаловали ни девственниц, ни распутниц.

Дэн снова вспомнил, как смотрела на него Лидия, привязанная к мачте пиратского корабля. В ней были чувственность проститутки и женская ранимость. При этих воспоминаниях кровь вскипела в жилах Дэндриджа.

Нет, даже зная тогда, что Лидия невинна, он не отказался бы от нее.

Дэн тяжело вздохнул.

Действительно, Лидия с самого начала вела себя отнюдь не как женщина легкого поведения. Он провел с девушкой какое-то время, насладился ею, разговаривал с ней, шутил, кормил.

Дэн снова вздохнул, ощутив непонятную горечь во рту. Если Лидия станет умолять его, постарается объяснить свое бегство, ему придется выслушать ее. Дэндридж никогда не насиловал девственниц. Лидии следовало признаться в том, что она невинна. Но Лидия скрыла правду, притворившись чувственной и, в сущности, вынудив его вести себя с ней соответственно. Возможно даже, что ей захотелось сыграть роль проститутки. И это означало, что в душе Лидия все же порочна. Дэн был ее первым мужчиной. И это вполне могло воспламенить неопытную девушку.

Нет, он не убьет ее! Но и не отпустит!..

Ночь была для Дэна не слишком мучительной. Он даже на короткое время заснул. Бодрствуя же, обдумывал предстоящий разговор с губернатором. К рассвету Дэн уже знал, как будет вести себя со Спотсвудом.

Он разгладил складки на камзоле, расправил плечи и гордо поднял голову. Здание мэрии находилось недалеко от дома тетушки Пэтси, поэтому Дэн вполне успевал на встречу. Он уже не боялся потерпеть фиаско в разговоре с губернатором. Дэн не привык терпеть поражение. И сейчас тоже должен победить! Потому что победить для него означало выжить...

Хорошо продуманный план представлялся Дэну безупречным. Но на пороге мэрии его ожидал неприятный сюрприз: Бен Чарлтон пожелал проводить Дэндриджа в кабинет губернатора.

– Не ожидал встретить вас здесь, Чарлтон, – поморщился Дэн. – Что заставило вас задержаться в Уильямсберге?

– Я избран в местный парламент, поэтому должен весь июль провести в городе.

Дэндридж невольно подумал, что в других обстоятельствах членом парламента Уильямсберга мог быть избран не Чарлтон, а он. Правда, Дэн не испытывал большого желания быть связанным с Виргинией и городом, являвшимся сердцем колонии.

Дверь в кабинет губернатора была открыта, и Дэндридж вошел, не замедляя шага. Спотсвуд не сидел, как обычно, в большом, напоминающем трон кресле, а стоял спиной к окну в глубине овального кабинета. Лицо его скрывала тень. Поскольку приглашения сесть не последовало, Дэндридж стоял посреди комнаты. Бен Чарлтон остановился у него за спиной, чуть левее. Дэн инстинктивно сделал шаг вправо, чтобы видеть обоих мужчин, Тем более что стоявшего у него за спиной Бена он не любил.

От Спотсвуда и Чарлтона не укрылось это движение.

– Весьма странное поведение для человека, находящегося среди друзей, – усмехнулся Спотсвуд.

Дэн понял, что светской беседы не предвидится. Допрос начнется сейчас же и очень скоро закончится. Если конечно, у них это получится. Дэндридж уже имел опыт; подобных игр, из которых пока неизменно выходил победителем.

– Я уже четыре года не был в кругу друзей, – ответил он, посмотрев на Чарлтона и Спотсвуда. – А причина того, что я пришел сюда сегодня, сэр, заключается в том, что я никогда и никому не показывал спины.

– Вы оскорбляете нас, сэр, – холодно заметил губернатор. – И я, откровенно говоря, не могу понять! этого.

– Тогда позвольте мне объясниться. – Дэн натянуто улыбнулся.

«Но стоит ли это делать?» – подумал он. Ведь эти вполне приличные на вид джентльмены намерены убить его. И как можно скорее.

Глядя на них, Дэндридж размышлял, какая степень откровенности с ними предпочтительнее. И насколько откровенен с ним будет Спотсвуд. Лица губернатора и Чарлтона были суровыми и непроницаемыми.

– Команда «Дракона», которую отбирал не я, а другие, оказалась далеко не лучшей, – начал Дэндридж. – В сущности, она состояла из отбросов общества, собранных по всему побережью. Капитан Красный Джек не составлял исключения. К сожалению, это стало очевидным, когда мы отошли на порядочное расстояние от берега. Но тогда было уже слишком поздно.

Дэндридж заметил, что губернатор нахмурился. Затем его лицо выразило нечто похожее на жалость, которая тут же сменилась подозрительностью. – Но ведь вы живы, – возразил Снотсвуд.

– Да, жив. И пришел сюда, господин губернатор, чтобы спросить: кто готовил «Дракона» к отплытию и несет за это ответственность? Я был слишком молод и видел в возложенной на меня миссии лишь возможность служить на море своей прекрасной стране.

С каждым словом голос Дэна звучал все увереннее. Он мрачно усмехнулся и добавил:

– Вы дали мне разрешение воспользоваться кораблем. Но кто-то набрал за меня команду. Интересно – кто?

К удивлению Дэна, Спотсвуд спокойно воспринял его выпад. Это свидетельствовало о том, что губернатор сильный и смелый человек. Без тени смущения он ответил:

– Подготовкой корабля занимался ваш дядя, назначение капитана я взял на себя, охоту же за пиратами поручил вам. Теперь скажите мне» как вам удалось остаться в живых, находясь среди пиратов?

За все время знакомства со Спотсвудом Дэн не помнил ни одного случая когда тот действовал бы вне установленных рамок своих полномочий. Так что его ответ видимо, содержал долю истины или же, по меньшей мере, был продиктован определенными целями. А вот насчет дядюшки Мэтью Дэн не допускал и мысли, чтобы тот мог предать его. Мэтью относился к нему, как к родному сыну. Дядюшка был богатым, влиятельным и всеми уважаемым джентльменом. Дэна он обожал, несмотря на страсть племянника к морю. Отец Дэндриджа оставил сыну состояние, назначив Мэтью душеприказчиком. По желанию Дэна все доставшиеся ему деньги были вложены в корабль. Дядя Мэтью из любви к племяннику согласился с этим, несмотря на энергичные протесты тетушки Пэтси.

Мэтью никогда не принял бы участия в заговоре е целью убить Дэна. Это исключено еще и потому, что сам Мэтью ничего бы от этого не выиграл.

Итак, Спотсвуд ответил на обвинение Дэна. Теперь очередь была за Дэндриджем. Ему предстояло пройти по тонкой проволоке при штормовом ветре» Но такое случалось не впервые, и до сих пор он ни разу не сорвался.

– Я остался жив, убедив их, что предпочту стать пиратом, нежели умереть. – Дэн слегка улыбнулся. – Согласитесь, джентльмены, что другого выбора у меня не было.

Дэн подумал, что теперь, если Спотсвуд хочет его смерти, он может просто дать ему кинжал и предложить заколоться. Но губернатор, похоже, пока не желал такого исхода. Дэн же продолжал улыбаться, ибо что-то убеждало его, что выбранный путь защиты правилен и может привести к спасению.

Но лицо Спотсвуда стало еще более суровым.

– Есть ли разница между пиратом и тем, кто уподобляется ему?

Дэн всегда считал, что разницы нет. Но в этот момент перед его глазами возникла Лидия, привязанная к мачте и ждавшая расправы Она знала правду! Сейчас ему надо солгать. Солгать, чтобы выжить.

– Да, господин губернатор, разница есть. Я брал на абордаж пиратские корабли и сдавал их команды губернаторам близ лезайщих портовых городов. Те, кого атаковал «Дракон», получили по заслугам.

Ради этого Дэна и послали в море. Поэтому он сказал то, что хотел услышать от него Спотсвуд. Это спасет его от петли, если, конечно, Спотсвуд не станет изыскивать еще какую-нибудь причину, чтобы повесить капитана «Дракона».

Губернатор нахмурился:

– О каких кораблях вы говорите?

– Например, о «Морской русалке», «Эльфе», «Золотом гусе». Все эти пиратские корабли мы и потопили.

Дэн не упомянул о двух французских и трех испанских кораблях, которые не имели к пиратам никакого отношения, но все же стали жертвами «Дракона». Тогда он еще не был капитаном, а потому не нес ответственности за гибель находившихся на них людей. Более того, каждый раз Дэн протестовал против бандитских налетов на мирные суда, хотя мог поплатиться за это головой.

Дэндридж заложил руки за спину, как будто губернатор и Чарлтон могли увидеть пятна крови на его ладонях.

– Я хотел допросить тех преступников и повесить здесь, в Виргинии, – сказал Спотсвуд.

– Мертвые остаются мертвыми, господин губернатор. Не так уж важно, где их повесили.

– А где капитан вашего корабля? Его, кажется, звали Красный Джек?

– Да.

– Где же он?

– Мертв, – не моргнув глазом ответил Дэн. Спотсвуд долго и внимательно смотрел на Дэндриджа. Спрашивать, как капитан «Дракона» нашел свою смерть и от чьей руки, было излишним. Чарлтон казался бледной тенью в этой комнате, где воцарилась атмосфера недоверия и лжи.

– Почему вы не покинули гадюшник, в который превратился ваш корабль?

– Именно это я и хотел сделать, господин губернатор. Однако пиратские корабли бросают якоря в пиратских же портах. Бегство с «Дракона» не дало бы мне ничего, кроме того, что я потерял бы дорогу домой. А со смертью Красного Джека я стал капитаном и сам определял курс корабля.

Как-то само собой разумелось, что Красный Джек умер совсем недавно. И никто не должен был знать о Лидии и о той роли, которую она сыграла в возвращении Дэна.

– Я все же ожидал от вас известий в ходе плавания, – заметил Спотсвуд. – Согласитесь, четыре года полной неизвестности – слишком большой срок.

Дэндридж взглянул в окно, через которое в кабинет уже вливались яркие солнечные лучи, и рассмеялся.

– Именно эти слова я услышал и от моей тетушки, как только вернулся. Я ответил, что на корабле время летит очень быстро. Море – это очаровательная любовница, джентльмены, поглощающая мужчину всецело, лишающая его сил протестовать. Но все же...

Жестом руки Дэндридж остановил Спотсвуда, пытавшегося возразить.

– Однако из Мадраса я послал вам одно длинное послание. Этак месяцев шесть назад. Но стоит ли удивляться, что вы его так и не получили? Ведь пиратство продолжает процветать. А почту со взятого на абордаж судна морские разбойники почему-то не берут.

Это была чистейшая ложь. Никакого письма Дэн из Мадраса не отправлял. Сначала потому, что чувствовал недоверие, а потом потому, что Уильямсберг стал казаться ему чем-то туманным и очень далеким.

Губернатор и Чарлтон переглянулись. У них явно поднялось настроение. От ответа Дэндриджа веяло правдой. Возможно, потому, что говорил он очень уверенно. Как знать, не заподозрили ли они невиновного человека? Человека, пережившего предательство. Ведь его честность не подверглась бы сомнению, если бы он погиб.

– Будем считать, что вы отчитались, Прентис, – сказал Спотсвуд, немного подумав. – Осмелюсь предположить, что теперь вы начнете разыскивать человека, предавшего вас. Не так ли? Но будьте осторожны! Не вздумайте носиться по колонии, разбрасывая обвинения направо и налево и ожидая, что попадете в точку.

– Я обязательно найду его!

– Убежден, – холодно резюмировал Спотсвуд. – Когда вы наберете достаточно доказательств, приходите ко мне. Предателя тщательно допросят с соблюдением всех законных норм, а его дело будет слушаться в открытом суде. Вы ищете справедливости, сэр, но ее нет вне рамок закона.

На пиратском корабле единственно справедливым считался самосуд, всегда кончающийся чьей-то смертью. А в крови Дэна уже было немало от пирата. Поэтому он ничего не ответил на предостережение губернатора.

– Вы были подло преданы, Дэндридж – сочувственно повторил Спотсвуд. – To что вы постараетесь отыскать преступника, мне не нравится. Но поймите, сэр, человек, уважающий закон, не должен требовать в законного удовлетворения от обидчика.

Дэн понимал, что имеет в виду Губернатор. Если Дэндридж, станет искать справедливости, те разоблачит себя. Ибо только оп его дальнейшим шагам Александр Спотсвуд будет судить о том, виновен Дэн или нет. Он снова подумал, что если бы Александр хотел его смерти, та не дал бы ему подобного шанса.

А если Дэндридж хочет жить, то не станет иметь дела с человеком, подобным ему самому, Во всяком случае, в колонии Виргиния...

Глава 16

– Ты заметил, что вчера она была молчалива в течение всего ужина? – спросила мужа Анна Макинтайр, когда они работали в саду.

– Ее вчерашнее молчание ничем не отличалось от того, которое мы в последнее время наблюдаем чуть ли не целыми днями, – вздохнул Роберт, явно не желавший расстраивать себя подобными разговорами.

– Да именно в последнее время, – повторила Анна. – Видишь ли, дорогой, наша дочь чувствует себя все хуже и хуже после случившейся с ней на корабле беды.

– Болезни и расстройства, особенно психического характера, порой требуют длительного лечения. Дай ей время, Анна.

– Я не выражаю никакого нетерпения, Роберт. На против, готова предоставить Лидии вечность. Лишь бы она вылечилась. Но ты же видишь, что ей становится все хуже. Вчера вечером это было заметнее, чем раньше.

Роберт осторожно растер между ладонями листок и поднялся с колен. Он выращивал в саду лекарственные растения для своих пациентов и очень гордился каждым новым растением. Так же внимательно следил он за тем, как эти гомеопатические средства действовали на больных, приходивших к нему чуть ли не каждый день. А между тем как мало мог дать Роберт собственной дочери? Она вернулась домой измученная, истерзанная душевно и физически. Да, он промыл ее ссадины, кормил, отдал ей всю любовь, на которую был способен, простил прегрешение. Роберт был бесконечно счастлив уже от того, что Лидия жива. И все же болезнь прогрессировала. Прекрасный уход, красивые наряды, деликатесы – ничего не помогало! Лидия избегала отца. Тогда он стал истово молиться Отцу Небесному о ниспослании исцеления дочери. Длань Всевышнего она не могла бы отвергнуть.

– Да, я заметил, – ответил он наконец на вопрос жены.

– Еще бы! – вздохнула Анна, прижавшись к плечу мужа. – Я все время внимательно следила за Лидией, надеясь увидеть хоть мельчайшие признаки улучшения. Тогда я, возможно, сумела бы ей помочь.

– И что ты увидела в результате этих наблюдений, Анна?

То, что она увидела, казалось совершенно невероятным... Абсурдным... Но так глубоко засело у Анны в душе и сознании, что она рада была снять с себя хотя бы часть непосильной ноши, поделившись своими тревогами с Робертом. Тем более что Анна полностью полагалась на его трезвый логический ум.

– Тот человек в церкви, – вымолвила она.

– Человеке церкви?

– Ну да! Тот, с кем так хотела познакомиться Мириам и за которым шпионили наши малышки.

– Так что же?

– А то, что Лидия чуть не упала в обморок, когда мы за столом заговорили о нем.

Роберт не сразу ответил, не зная, как отнестись к сообщению супруги, и не понимая, что, собственно, она хочет от него услышать.

– Я думаю... Мне кажется... Мне кажется, что это тот самый мужчина, который изнасиловал ее, – прошептала Анна.

– Исключено! – бросил Роберт.

– Почему? Ведь ты не наблюдал за Лидией, как я! Тогда ты заметил бы, как она побледнела, увидев, что он разговаривает с губернатором. А вспомни, как Лидия сразу же убежала домой и заперлась у себя в комнате. Ты заметил, что за столом, когда все заговорили об этом молодом человеке, она от волнения чуть не разорвала салфетку, лежавшую у нее на коленях? Лидия почти ничего не ела. И все время молчала, молчала, молчала... Разве раньше она вела себя подобным образом?

Роберт не мог оспаривать факты, приведенные Анной. Однако ему казалось невозможным, чтобы пират свободно ходил по улицам Уильямсберга и даже присутствовал на воскресной службе в церкви. Это же просто невероятно!

– Ты считаешь возможным, чтобы пират был одет по последней моде и присутствовал на церковной службе, Анна? – спросил он. – Для чего это ему понадобилось?

– Я еще не научилась читать мысли пиратов и прочих бандитов.

– Рут утверждает, что этот бандит был представлен вдовой Уэйли всем ее друзьям и родственникам. Неужели сия почтенная дама так близко знакома е ним? Да нет же, Анна! Это совершенно немыслимо! Трудно поверить, будто бы человек в церкви – тот самый мужчина, который...

Роберт не закончил фразы.

Анна легонько потрепала мужа ладонью по щеке.

– Конечно, это невозможно, милый! Я просто забыла о том, что миссис Уэйли представляла того молодого человека своим друзьям и близким. Ты прав, Роберт. Это не тот мужчина. Может, он только похож на того... Это и ввело нашу дочь в заблуждение.

– Нет, это не он, – согласился Роберт, – ты рассуждаешь вполне логично. Нет, не он...

– Нет, не он, – эхом повторила Анна, хотя не вполне была в этом уверена.

Предоставив мужу возиться с лекарственными растениями, она вернулась в дом. Дети сидели в гостиной, где все окна были открыты настежь. Комнату заполнял ароматный и теплый воздух начинающегося лета. Голоса маленьких девочек ласкали слух Анны. От них веяла добротой, невинностью, счастьем. Вообще Анне нравилась жизнь в этой колонии, и она радовалась, что приехала сюда. Здесь было спокойно, тихо, уютно...

– Я просто не понимаю! – воскликнула Энни, бросая на стол мелок, которым что-то писала на миниатюрной доске.

– Но, Энни, – мягко возразила ей Лидия, – умножение гораздо более Острый и удобный способ увеличения цифр, чем сложение.

– Не для меня! – фыркнула Энни.

Занятая совершенствованием своего почерка Рут сочувственно посмотрела на сестренку. Она не любила математики и жалела Энни, которую заставлял и заниматься цифрами, сложением, вычитанием, умножением.

– Энни, – посоветовала она, – выучи раз и навсегда эту противную таблицу, и все будет в порядке, Я так я сделала.

– Наверное, я просто не очень старалась. Придется еще раз попробовать.

– По-моему, слишком уж стараешься, – сказала Анна, переступая порог гостиной. – Давай на время забудем про математику, пойдем на кухню и поможем Салли делать бисквиты. Рут, ты тоже можешь пойти с нами, если пообещаешь закончить свой урок чистописания к концу дня.

– Обещаю! – радостно воскликнула девочка и схватила мать за руку.

Дверь гостиной вновь открылась, впустив Мириам. Улыбнувшись ей, Анна украдкой бросила взгляд на Лидию. Старшая дочь стояла у окна и задумчиво смотрела вдаль. Анна уже поняла, что разгадать мысли Лидии ей не удастся. Она вновь посмотрела на старших дочерей и вдруг подумала: «А может, Лидия скорее откроет душу сестре? Ведь та младше ее всего на два года».

Но нет! Лидия взрослая женщина: И уже давно могла бы стать замужней дамой, иметь и воспитывать собственных детей. Однако она ответственный, возможно, даже слишком ответственный человек. Когда Анну начали мучить необъяснимые приступы слабости и быстрая утомляемость, Лидия тут же взяла в свои руки все домашнее хозяйство, заботу о младших сестренках и успешно справилась с нелегким грузом обязанностей. Это было как раз то время, тот возраст, когда сама Лидия должна была бы иметь поклонников и думать о замужестве. Но хоть два или три молодых человека проявлял» к ней интерес, ничего серьезного из этого так и не вышло, Анна подозревала, что Лидия не давала ни одному из них поводов для надежд. Она почему-то считала, что ее долг и интересы лежат в совсем иной области. И вот результат: Лидия несколько лет назад взявшая на себя всю заботу о семье, могла остаться старой девой, незамужней тетушкой для деток своих младших сестер...

Теперь ситуация еще более усложнилась. Много ли найдется столь благородных мужчин, которые согласятся дать свое имя женщине, потерявшей невинность?..

Да, обстоятельства сложились далеко не благоприятно для старшей дочери Анны. Оставалось надеяться на Бога. Но все-таки надо узнать, что так мучает Лидию?

Мысль о том, что она откроется Мириам, не впервые приходила в голову Анне. Она уже как-то говорила об этом со второй дочерью. И та поняла, что от нее нужно.

Когда младшие сестренки ушли с Анной на кухню, Мириам и Лидия остались вдвоем. Они молча собрали лежавшие на столе учебники, потом подмели пол в гостиной, вытерли пыль. Мириам украдкой взглянула на Лидию. Та была сосредоточенна, задумчива и казалась неимоверно исхудавшей.

Мириам испугалась за сестру. В этот момент из кухни донесся веселый смех Энни. Лидия вздрогнула, сняла с крючка у двери соломенную шляпку и вышла в сад. Мириам последовала за ней. Они опустились на колени у грядки и начали обрабатывать посадки.

Лидия работала рассеянно. Видимо, посадки ее совсем не интересовали, а были только предлогом, чтобы хоть чем-то заняться. Ее мысли по-прежнему были с Дэном. Она невольно вспомнила, как он похвалил ее локти, как заразительно при этом рассмеялся. Потом кормил из своих рук. Лидия снова подумала, что такая заботливость не совместима с образом кровожадного морского разбойника. А теперь он сам нашел ее. И с такой жадностью старался поймать ее взгляд в церкви. Это случилось вчера...

В церкви он был совершенно другой. Аккуратно и со вкусом одетый. Чисто выбритый. Его янтарные глаза вспыхнули от радости, когда их взгляды встретились. Даже на расстоянии, несмотря на разделявшую их толпу прихожан, Лидия поняла, что Дэн хочет ее. И это согрело Лидию, ибо ее тоже охватило желание. Да, Лидия хотела его. И убежала вчера от дверей церкви из-за того, что в ней вспыхнуло желание. Да, он хочет ее. И она f, хочет его. А он уже здесь...

Лидия не могла бы никому рассказать об этой безмолвной борьбе желаний, ибо боялась унижений. И скорее всего была права: наверное, здесь никто не понял бы ее. Но хуже всего то, что и себе она уже не во всем признавалась!

Лидию беспокоило, зачем Дэн приехал в Уильямсберг и что намерен здесь делать? Она не на шутку опасалась, что он решил отдать себя в руки властей, а значит, по собственному желанию угодить на виселицу. Но и не только это. Лидия боялась, как бы Дэн не стал распространять здесь то, что знал о ней. Не для этого ли он и приехал? Конечно, все, что Дэн сделал с ней и что она позволила ему сделать с собой, выглядело скверно и грязно. Но чтобы обо всем этом узнали все!.. Нет, она не позволит так опозорить свою семью. Лучше уж сбежит отсюда. Сбежит! Но куда?

И вдруг Лидия поняла, что все ее страхи совершенно напрасны. Ведь если Дэн вознамерится опорочить ее, ему придется рассказать очень многое и о себе самом. А это для него чревато виселицей. Нет, Дэн не сделает этого! Не расскажет никому, как она радостно смеялась и таяла в его объятиях!

Но зачем же он все-таки приехал в Уильямсберг? И вообще – кто он такой, этот капитан Дэн?..

Мириам старательно обрабатывала грядку рядом с Лидией, но та, казалось, даже не замечала ее присутствия. И Мириам поняла, что старшая сестра не будет с ней откровенна. Во всяком случае, не начнет первой столь тяжелый разговор. Значит, надо ей самой проявить инициативу, чтобы попытаться помочь Лидии, которую она так любила...

И Мириам решилась.

– Ты все думаешь о своих несчастьях, не так ли? – спросила она, глядя в глаза сестре.

– Что? – переспросила Лидия, поглощенная в эту минуту своими горькими размышлениями.

– Я говорю, ты все время думаешь о том, что произошло на пиратском корабле?

– Что?! – снова повторила Лидия, на сей раз испуганная и озадаченная, ибо эту тему она с Мириам никогда не обсуждала. – Я... Я думаю о... пиратах? С чего ты взяла?

– Да. Ты думаешь именно об этом. И думаешь с тех пор, как вернулась.

– Что ж, возможно... – неуверенно ответила Лидия. – Это было из ряда вон выходящее событие в моей жизни. И я не могу так быстро его забыть.

– Поделись со мной, Лидия, Надеюсь, это поможет тебе.

Лидию удивили слова Мириам, хотя она хотела поговорить с кем-нибудь о Дэне, Но с младшей сестрой?.. Мириам – невинная девушка, такая, какой и она сама была еще совсем недавно. Очень многое Лидия не могла сказать Мириам, опасаясь оскорбить ее целомудрие. Но кое-что все же могла...

– Да, – неуверенно ответила Лидия, – мне есть чем с тобой поделиться.

– Ты ведь тогда была очень напугана, правда?

– Да, я каждую секунду ожидала смерти.

– Они... Скажи, кто-нибудь, кроме тебя, попал в плен?

– Нет. Остальных убили.

Лидия вспомнила молодого адвоката и его помощника, курчавого черноволосого мальчугана... плантатора с трубкой в зубах, талию которого охватывал парчовый пояс... Все они лежали в лужах крови на палубе. Всех их убили со зверской жестокостью. Без жалости и колебаний... Этого она никогда не забудет, Лидия со страхом подумала о том, что тогда страстно желала почувствовать прикосновение Дэна. Прикосновение рук, омытых в крови невинных людей.

– Вся падуба была в крови. – Лидия очень серьезно посмотрела в глаза Мириам. – Кругом валялись обезображенные тела. В живых осталась только я.

– Боже мой Лидия! – Глаза Мириам наполнились слезами. – Это Господь пощадил тебя!

Лидия опустила взгляд на свои испачканные влажной землей руки. Господь? Но ведь это Дэн отвязал ее от мачты! Дэн увел ее с палубы от бандитов! Дэн спас ее от этих убийц!

Боже, как же она глупа! Разве Дэн не был одним из них? Разве его руки не были так же па локти в крови, как и у всех остальных бандитов? Да он такой же пират, как и они. И наверное, Мириам права: только благодаря Спасителю она осталась жива.

– Да это была водя Господа, – согласилась Лидия.

– Как же они пощадили тебя?

– Таково было решение капитана.

– И они подчинились?

– Он заставил их подчиниться.

Лидия вспомнила, как Дэн боролся за ее жизнь, чтобы... Чтобы обладать ею!.. Чтобы удовлетворить свою похоть. ...Но при этом сумел воспламенить и ее. Причем сделал это явно намеренно.

– Он, наверное, очень сильный человек. И кроме того, в нем сохранилось какое-то доброе начало, если он решился на это.

– Да, он защитил меня.

– Это о нем ты думаешь все последнее время?

– Да. Я думаю о нем и помню его. Он... он...

Лидия вздрогнула. Он пират! А она все никак не может забыть его!

– Он спас тебе жизнь, и ты вспоминаешь о нем без злости, – заключила Мириам.

– Верно, я не держу на него зла. Он был добр ко мне, хотя и не имел для этого никаких причин. И шел на смертельный риск, оградив меня от других пиратов и не позволив никому из них до меня дотронуться. Отвел в свою каюту, накормил. И... и предоставил мне постель, так что я смогла выспаться. Он очень красноречиво и умно говорил. Обращался со мной с галантностью, которой я никак не ожидала от морского разбойника. Даже рассмешил меня, Мириам!

Лидия вспыхнула и умолкла. Мириам, слушая рассказ сестры, испытала сначала удивление, а затем ужас. Ведь речь шла о пирате, который напал на мирный корабль и убил всех, кто находился на его борту. Кроме... Кроме ее сестры... Лидия, казалось, не помнила этого. И была чуть ли не очарована страшным разбойником!

– Он даже рассмешил тебя? – холодно осведомилась Мириам.

– Да. Отчасти из-за этого я так увлеклась им. Я постоянно думаю об этом Капитане, и он кажется мне все лучше и лучше.

Заметив мрачное выражение лица Мириам, Лидия поспешно добавила:

– Думаешь, что я не понимаю, кто такой этот человек? Что он пират и его руки в крови? Или же осуждаешь за то, что я хочу его помнить? Дорогая сестричка! В этом-то и состоит моя отчаянная борьба с самой собой!

Я помню этого человека и те дни, которые хотела бы забыть. То, что ежеминутно происходит в моей душе, куда более жестоко и ужасно чем любое морское сражение! А от мыслей нельзя убежать! Понимаешь? не могу никуда убежать, нигде укрыться! Это все во мне!

Мириам понимала, и ее сердце разрывалось от боли за любимую сестру. Желая облегчить ее страдания, Мириам напряженно размышляла, как оправдать это безумное увлечение Лидии морским разбойником. И не находила ответа. Оставалось лишь молиться Богу и надеяться на исцеляющую силу времени.

– Он, наверное, необычный человек, – тихо сказала Мириам.

– Да, он был таким, – так же тихо отозвалась Лидия.

А между тем ей хотелось кричать во весь голос: «Не был, а есть! Он в Уильямсберге! Это тот самый человек, которого все вы видели в церкви! Он все так же хочет меня!»

Но она никогда бы не крикнула: «Он – пират!» Пораженная разговором с сестрой и поднявшимся в голове вихрем мыслей, Мириам поспешила уйти из сада. Она догадалась, что сейчас Лидии лучше остаться Одной и еще раз все обдумать. До Мириам никак не доходило, почему Лидия – практичная, с логичным складом ума, хладнокровная – так запуталась в своих чувствах, так поглощена воспоминаниями о преступном пирате... Нет, с этим Мириам не могла смириться! Оставшись одна Лидия продолжала возиться в земле, благо почву часто перекапывали и она была очень мягкой. Хотя этим летом прошло так мало дождей, что семена почти не прорастали. Но Лидия копалась в грядке, чтобы чем-то заняться и отвлечься от тяжелых мыслей. Разговор с Мириам не рассеял их. Напротив, Дэн овладел душой Лидии еще более властно, чем раньше. Поделившись мыслями и чувствами с сестрой, Лидия как бы еще шире открылась навстречу ему. Его присутствие она чувствовала почти физически. И это было естественно: ведь капитан пиратского корабля находился где-то неподалеку.

Но хуже всего было та, что Лидия получала все большее удовольствие от этих воспоминаний. Она уверяла себя в том, что они ничем не навредят ей. Ведь воспоминания нематериальны. Это просто видения и духи прошлого, неспособные коснуться ее. Надо смириться е тем, что Дэн сейчас а Умдьямсберге и он отнюдь не дух и не призрак, а вполне реальный человек. Но она не желала думать об этом. А еще меньше хотела забыть...

Расстегнув верхнюю пуговицу блузки, Лидия машинально посмотрела наверх и через широкую щель в дощатом заборе увидела... его.

Дэн стоял, прислонившись к забору, шагах в десяти от Лидии и смотрел на нее. По сравнению с жаром, пылавшим в его янтарных глазах, солнце бросало на землю холодный свет.

Лидия, опустившаяся на колени возле грядки, своей позой напоминала раскаявшуюся блудницу, столь же грешную, сколь и чистую. Но Дэн не хотел молиться на нее. Как не хотел и убивать. Он желал взять Лидию. Взять здесь, между грядок.

Детский смех прервал эту сцену. Рут и Энни выбежали из дома и бросились к сестре. Она повернулась к ним и строго сказала:

– Девочки, разве вы не знаете, что бегать по саду нельзя?

Но Рут и Энни, не обращая внимания на слова Лидии, подбежали к ней и повисли у нее на шее. Лидия обняла их и каждую поцеловала в затылок.

Дэн наблюдал за ними сквозь широкую щель в заборе. Стоявшая на коленях и обнимавшая смеющихся детей Лидия казалась ему воплощением любви, доброты и чувственности...

– Вы сейчас вываляете сестру с головы до ног в пыли, если не отпустите ее, – громко сказал Дэн, улыбнувшись детям.

Рут и Энни замерли от неожиданности и испуганно досмотрели на незнакомца. Но уже в следующий момент их личики расцвели счастливыми улыбками: они узнали того, на кого хотели посмотреть, тайком пробравшись к церкви!

На Дэна теперь уставились три пары глаз. Лидия вдруг подумала, что этот непрочный забор не может быть серьезной преградой даже для животного, а уж тем более для пирата...

– Я знаю вас! – воскликнула Рут.

– Неужели? – улыбнулся Дэндридж, глядя при этом на Лидию.

– Рут, – строго сказала Лидия, – веди себя прилично!

– Ой, извините, – смутилась девочка. – Добрый день, сэр.

Рут сделала книксен. Энни – тоже. Но при этом повторила слова сестренки:

– Я знаю вас!

– И вы, тоже, маленькая мисс? – осведомился Дэн. – Откуда же вы знаете меня?

– Я видела вас у входа в церковь. Вы разговаривали с миссис Уэйл и…

Дэндридж облегченно вздохнул. На: лице его вновь заиграла добрая улыбка.

– Серьезно? А вот я почему-то вас не заметил.

– И не могли заметить, – засмеялась Энни. – Мы от вас прятались.

– Ах вот как! Но вы, наверное, делали это очень умело. Ведь от меня очень трудно спрятаться. Или я был слишком занят разговором, а потому и не заметил двух маленьких очаровательных девчушек.

Лидию смутил непринужденный разговор Дэна с сестренками. Она подумала, что пират Дэндридж не тот человек, с которым им следовало бы знакомиться, хотя в эту минуту он казался воплощением галантности. Но могла ли Лидия забыть кровь на его руках? Или этого не было?

– Рут, Энни, – строго повторила она. – Вам пора заняться уроками. Я вымою руки и сразу приду. К тому же нам не стоит отвлекать этого... джентльмена от его дел.

Рут и Энни переглянулись. Разговаривать с незнакомым джентльменом доставляло им большое удовольствие. Далеко не такими интересными выглядели уроки математики и чистописания.

– Мне было так приятно встретиться с вами, юные леди, – с улыбкой промолвил Дэн и поклонился. – Разрешите иногда навещать вас? Достоин ли я чести узнать, как вас зовут?

Лидия подталкивала девочек в сторону дома. Она не хотела, чтобы Дэндридж приближался к ним, ибо знала, как он опасен.

– Идите, – настойчиво твердила Лидия сестренкам. – Идите домой и скажите маме, что я сейчас приду.

Рут и Энни повернулись и неохотно побрели к дому. Лидия смотрела им вслед и, только когда девочки поднялись по ступенькам и скрылись за дверьми, с облегчением вздохнула.

Но напряжение вернулось вновь, едва она взглянула на Дэна.

– Прикажете понимать это как предупреждение? – улыбнулся Дэндридж. – Уж не опасались ли вы, что я перемахну через забор, схвачу вас в охапку и унесу?

Лидия ответила не сразу, ибо не знала, стала ли бы возражать против подобного поворота событий. Дэн стоял перед ней, хотя она уже не надеялась когда-нибудь увидеть его. Но он был здесь, и если бы Лидия бросилась к нему, то скорее всего Дэн действительно перепрыгнул, бы через забор, схватил ее в охапку, унес и спрятал от всего мира.

– Я просто велела девочкам идти домой делать уроки, – наконец сказала Лидия. – И ничего больше.

– Извините? – Дэн приложил ладонь к уху. – Я не расслышал. Между нами слишком большое расстояние. Да еще к тому же этот забор!

– Бросьте! Вы отлично слышите меня! – фыркнула Лидия, но все же сделала два шага к забору.

Она должна приблизиться к нему. Хотя бы немного.

– Но забор разделяет нас! – ухмыльнулся Дэн. Нет, ближе она не подойдет! Во всяком случае, не сейчас. И вообще – никогда.

– Вы встречались со Спотсвудом? – спросила Лидия, желая переменить тему разговора, а заодно успокоиться и... и удовлетворить любопытство.

– Да, сегодня утром. В общем-то я только что оттуда.

Хотя Лидия и не знала, что Дэн сказал Спотсвуду и почему тот освободил его она испытала облегчение. И. ей сразу стало стыдно. Кто же такой Дэндридж, если так легко обходит английские законы?

– Он... – неуверенно пробормотала Лидия, – губернатор не счел нужным задержать вас?

– Нет. А вы надеялись, что он решит иначе?

– Нет. Меня просто удивляет, что.

– Ближе к делу, Лидия! – оборвал ее Дэндридж. – Извините, но мои уши, кажется, слышат не совсем то, что говорят ваши глаза.

И Дэн рассмеялся. Хотя Лидии было не до веселья, чувство облегчения не оставляло ее. Она сделала еще два шага вперед, остановившись совсем неподалеку от забора.

– Taк лучше слышно.

– Лучше. Но все же не слишком хорошо. – Жаркий огонь, вдруг вспыхнувший в глазах Дэна, заставил Лидию отступить на шаг. Дэндридж сдвинул брава и с укором посмотрел на нее. Ведь до сих пор Лидия никогда не отступала перед ним. Она поняла этот взгляд, но решила не уступать и не поддаваться гипнозу; Отчасти ей помогало и то, что их разделял забор.

– Дэн, миссис Уэйли – ваша родственница? Или просто хорошая знакомая?

Он не понял, почему был задан этот вопрос. Разве что Лидия хотела вызвать его на откровенность. В сущности, ей действительно нужны факты, проливающие свет на еголичность. При желании она могла бы выложить их перед губернатором, чтобы доказать, кто такой на самом деле капитан Дэндридж. Одно слово Лидии тут же сорвало бы с него маску добропорядочности, безнадежно разрушило бы все хитросплетения правды и лжи, представленные Дэном при первой встрече со Спотсвудом.

Но нет! Он не попадется на эту удочку!..

– Да, – отозвался Дэн, – Пэтси Уэйли – моя родная тетя.

Лидия не поняла, почему Дэндридж так холоден. Возможно, опасается за репутацию Пэтси, которую Лидии ничего не стоило запятнать. Она усмехнулась про себя: какое ей дело до репутации миссис Уэйли, когда ее собственная висит на волоске?

– Ваша семья носит фамилию Уэйли? – продолжала допытываться Лидия.

– Нет! – отрезал Дэндридж. – Моя семья носит фамилию Прентис.

Признавшись в этом, он не проявил особой смелости. Дэн рассудил, что Лидия без труда узнала бы его фамилию чуть ли не у первого встречного. Так пусть лучше услышит от него самого.

На мгновение она остолбенела. Прентис! Дэн носит фамилию Прентис! Фамилию семьи, пользующейся глубоким уважением.во всем городе! Фамилию древнего богатого рода, никогда и ничем себя не запятнавшего!

Дэндридж Прентис!

Дэн!

Невероятно!

Но это было так! Сомневаться не приходилось. Дэн – племянник миссис Пэтси Уэйли, и та представляла его своим друзьям на ступенях церкви. Тогда его тепло приветствовал сам губернатор. Дэндридж был наследником огромного состояния, имея собственный корабль и считался искусным моряком. А ранее окончил колледж Вильгельма и Марии.

Все это теперь Лидия знала. Как давно знали и все. Но самого Дэна никто из ее семьи ни разу не видел. Макинтайры приехали в Америку, когда Дэндридж уже давно был в море... Дэндридж...

Дэндридж...

Дэндридж Прентис...

Дэндридж Прентис – пират...

Это не укладывалось у Лидии в голове. Она хорошо знала Дэна как пирата. Но не как аристократа! Однако не мог же он быть одновременно тем и другим. И все же именно Дэндридж Прентис стоит за невысоким забором, жадно глядя на нее через щель между досками. Но он пират! У Лидий на этот счет не было никаких сомнений.

Что ж, пусть так! Но ведь Дэндридж Прентис присутствовал на воскресной службе в церкви вместе со своей вдовствующей тетушкой...

Окончательно запутавшись в своих мыслях, Лидия прошептала:

– Кто же вы, наконец? Пират или аристократ? Для меня вы пират...

Этот вопрос был слишком болезненным для Дэндриджа, и он не выдержал:

– А мне очень хотелось бы знать, кто же вы на самом деле? Куртизанка или примерная дочь солидного семейства и всеми уважаемого родителя? Для меня вы...

Прежде чем Дэн докончил фразу, побледневшая Лидия отскочила на два шага назад, помяв только что посаженные цветы, и хриплым шепотом бросила ему в лицо:

– Вы пират! Мерзкий пират!

И устремилась по дорожке к дому. Дэндридж, с трудом сдерживая ярость, смотрел ей вслед. Он проклинал себя за то, что потерял контроль над собой. Но Лидия сама спровоцировала его! Дэн клялся себе, что в следующий раз уже не поддастся на подобную уловку. Причем тогда сделать это будет гораздо легче, поскольку он уже видел Лидию. То есть первый, самый мучительный этап был пройден.

Между тем из-за угла дома за ними наблюдала Рут. Она не слышала ни слова из их разговора. Но то, что видела, произвело на нее, неприятное впечатление...

Глава 17

Высокий мужчина с копной темных волос, одетый в бордового цвета камзол, кипя от злости, быстро прошел мимо окон их лавки и направился в сторону Глостер-стрит. В руках у него была прогулочная трость, которой он размахивал, как дубинкой. Анна, расставлявшая горшки с геранью на подоконнике, оторвалась от своего занятия и посмотрела ему вслед.

Она знала, кто это. Анна видела этого человека, когда он разговаривал через забор их сада с Лидией.

Не только Рут стала свидетельницей этого бурного объяснения, и не только она заметила, как расстроил Лидию этот разговор. Как и Рут, Анна не слышала ни слова, но тоже была поражена увиденным.

Нет, это не походило ни на беседу незнакомых, случайно встретившихся людей, ни на встречу друзей.

Анна тут же допросила Рут и выяснила, что разговаривавший с Лидией у забора высокий брюнет – тот самый незнакомец, которого они видели около церкви, которого Пэтси Уэйли представила всем как своего единственного племянника Дэндриджа Прентиса.

Анна при этом напомнила Руг, что подслушивать и подглядывать неприлично. Но в данном случае дело касалось старшей дочери, нуждавшейся в срочной помощи. А потому все средства были хороши.

Конечно, узнав, кто этот человек, Анна согласилась с Робертом, что он не пират, лишивший Лидию невинности, однако довел ее до депрессивного состояния. Казалось очень странным, что незнакомый молодой мужчина обладает необъяснимой властью над их старшей дочерью. Да, он хорош собой, однако таких немало. Лидия же не из тех девушек, которые бросаются на шею первому встречному. И все же факт оставался фактом: она была явно увлечена им.

Причину бурного объяснения в саду Анна не могла ни понять, ни объяснить, но сочла необходимым рассказать обо всем мужу.

– Роберт, – начала она, – вчера Я случайно видела, как Лидия разговаривала в саду через забор с тем самым мужчиной, которого мы видели у церкви.

Роберт оторвался от лекарственных растений, которые тщательно растирал в порошок, и посмотрел на жену. Однако тут же вернулся к своему занятию, ибо, зная общительность Лидии, не придал словам жены особого значения.

Не дождавшись ответа, Анна продолжила:

– Я выяснила, что этот человек – Дэндридж Прентис, племянник вдовы Уэйли.

Роберт снова прекратил колдовать над растениями и взглянул на супругу уже с большим интересом. Узнав имя и положение незнакомца, Анна сомневалась в том, что именно он лишня Лидию невинности, однако глава семейства Макинтайр решил все серьезно и детально обдумать. Обычный пират никогда не стал бы свободно разгуливать но улицам города, а Дэвдридж Прентис мог себе это позволить. Дэндридж Прентис владел большим первоклассным кораблем, Дэвдридж несколько лет отсутствовал и никому не давал о себе знать. А теперь Дэндридж Прентис разговаривает с его старшей дочерью, в уединенном уголке сада. Почему?

– Ну и как же выгледел со стороны их разговор? – спросил Роберт.

– Они держались совсем не так, как чужие люди. Не, вместе с тем я не заметила никаких: намеков на интимности. Оба выглядели в высшей степени раздраженными.

– Да, судя по твоему рассказу, здесь есть о чем поразмыслить.

Их беседу прервали чьи-то осторожные шаги. Супруги повернули головы и увидели мальчика – слугу миссис Пэтси Уэйли.

– Извините, мадам, сэр, – чуть заикаясь, сказал он. – Я принес вам приглашение от моей госпожи. Она велела мне дождаться ответа.

Анна взяла из рук мальчугана конверт и вынула оттуда сложенный вдвое листок дорогой бумаги, скрепленный восковой печатью. Развернув его, она быстро пробежала глазами послание и молча протянула Роберту.

Это было приглашение на ужин к Пэтси и ее племяннику, назначенный на ближайшую среду. Оно относилось не только к чете Макинтайр, но также к старшим дочерям – Лидии и Мириам.

Роберт подумал об очевидной связи целого, ряда событии, происшедших в последние дни. Во-первых, Лидия убежала из церкви, увидев там Дэндриджа. Во-вторых, все последнее время она была такой нервной и взвинченной, что Роберт уже собирался дать дочери какое-нибудь успокаивающее средство. Потом ее эмоциональное объяснение с Прентисом. И вот теперь приглашение на ужин от дамы, с которой Макинтайры поддерживали самые дружеские отношения с первого дня приезда в Америку. Но приглашение последовало только сейчас. Почему? В связи с возвращением племянника Пэтси? Странно! А не был ли сам Дэндридж Прентис его инициатором? Или же это лишь предположение самого Роберта?

– Спасибо, – сказал он мальчику, подавая ему монету. – Ты подождешь нашего письменного ответа или достаточно устного подтверждения?

– Достаточно вашего слова, сэр. Значит, я могу передать миссис Уэйли, что вы принимаете приглашение?

– Конечно.

– Спасибо.

Мальчик поклонился и исчез.

– Итак, мы идем? – спросила Анна.

– Идем.

– А надо ли? – нахмурилась Анна. – Ведь Лидия вот уже несколько месяцев сама не своя. А встреча с этим молодым человеком ее еще больше расстроит. Я понимаю, что это, возможно, и не... и не он, но... Но во всяком случае, Дэндридж Прентис очень нервирует Лидию. Не знаю стоит ли им встречаться в такой, я бы сказала, семейной обстановке?

– Думаю, Лидии сейчас надо оправиться от трех страшных месяцев, в течение которых ее явно мучили демоны, – вздохнул Роберт.

Анна не стала спорить. Бог создал мужчину защитником и кормильцем семьи, то есть весьма активным. Поэтому мужчина всегда предпочитает смотреть в лицо не только страху, но и демонам. Он стремится победить их, а если возможно – уничтожить. Цели же женщины обычно менее значительны.

Вздохнув, Анна тихо сказала:

– Роберт, от некоторых демонов надо бежать. – Супруг, красноречиво посмотрел на нее, сознавая, что не имеет аргументов для спора с очевидным.

На следующее утро, за завтраком, Роберт сообщил всей семье о полученном приглашении. Рут и Энни, узнав, что их не берут, надулись и долго ни с кем не разговаривали. Мириам расцвела в предвкушении удовольствия. Анна внимательно наблюдала за Лидией. Та не выразила особого восторга по поводу предстоящего визита. Более того, казалось, приглашение Пэтси расстроило ее. К завтраку она не притронулась, не произнесла ни слова и разорвала салфетку, лежавшую у нее на коленях.

– Со стороны миссис Уэйли очень мило пригласить нас на ужин, не так ли? – обратилась мать к Лидии.

– Да, очень мило, – безучастно отозвалась та.

– И совершенно неожиданно! – добавила Мириам.

– Верно, – бесцветным голосом подтвердила Лидия.

– А меня все же удивляет, почему это произошло так скоропалительно. – Мириам посмотрела на мать.

– Видишь ли, ее горячо любимый племянник только что вернулся из долгого и трудного плавания, – пояснил Роберт, украдкой взглянув на Лидию. – Миссис Уэйли, видимо, хочет развлечь его, а заодно показать нам, что она вправе гордиться им.

– В церкви она очень гордилась им, – вставила Рут.

– Это за ним вы вчера шпионили?

– Да.

– Тогда вот что: если вы когда-нибудь встретитесь с этим джентльменом, извольте извинишься перед ним.

– За что?

– За то, что нарушали его уединение и упорно старались попасться ему на глаза.

– Да, папа! – воскликнули девочки.

– Но мы уже... – Рут хотела что-то добавить, но ее прервала Лидия:

– Смотри, у тебя в чашке плавает муха! Выплесни ее. – Рут внимательно посмотрела в чашку.

– Никакая это не муха, а желудь! Я его сосу.

– Боже мой! – поморщилась Лидия. – Зачем?

– Но так или иначе, – не унималась Рут, – а у мистера Прентиса есть...

– Рут! – вновь оборвала сестру Лидия. – Лучше скажи, зачем ты сосешь желуди?

– Лидия, не кричи! Я сосу желуди, чтобы они стали совсем пустыми. Тогда из них можно сделать очень красивое ожерелье.

– Чудесно, Рут! – улыбнулась Анна, надеясь отвлечь младшую дочь от Дэндриджа Прентиса. – А теперь я попросила бы вас помолчать, пока не закончите завтрак. Смотрите, у нас на тарелках уже ничего не осталось. А вы только принимаетесь за еду. Не отвлекайтесь. В конце концов, просто неприлично заставлять всех сидеть за столом и ждать, пока вы изволите позавтракать.

Рут придвинула к себе тарелку. Она была очень обижена, ибо хотела поведать еще много о мистере Прентисе, но ее никто не слушал.

– Мама, – сказала Лидия, – я плохо себя чувствую. Можно мне немного отдохнуть?

– Конечно.

С трудом поднимаясь по лестнице на второй этаж, Лидия ощущала себя старухой. Колени у нее подкашивались, сердце бешено колотилось, в висках стучало; Больше всего ей хотелось броситься, на кровать и уже никогда не вставать.

И виной всему этому Дэн.

Но почему он приехал в Уильямсберг? Не только же потому, что здесь живет его тетка!

Однако ведь раньше он не приезжал! С какой же стати появился именно сейчас?

«Потому что... – отвечала себе Лидия... – потому что он пират. А пираты исполняют любые свои капризы». Вот и все! Лидия знала это лучше, чем кто-либо другой.

Итак, он пират... А она?.. Нет! Она вовсе не та, за кого Дэн принимал ее. Теперь он должен знать, что Лидия Макинтайр никогда не была шлюхой.

Но ведь и он – Дэндридж Прентис, что не помешало ему стать пиратом!

Нет, не помешало! Он стал морским разбойником: Напал на ее корабль. Дэн и его головорезы грабили, убивали, насиловали...

Но ее-то он не изнасиловал! Не применяй к ней силу... Она сознательно, по собственной воле пошла на близость с ним! И сейчас снова стремилась к нему... Даже во сне!

Лидия повернулась на бок и прижала колени к животу. Неужели правда, что она – шлюха? Проститутка!

Эти сомнения мучили Лидию не меньше, чем желание отомстить Дэну. Не меньше, чем воспоминания о нем...

Вспоминая его веселый смех, Лидия... улыбалась. Иногда она просыпалась среди ночи, прижимала ладони к своей обнаженной груди и при этом почти ощущала, как его плоть проникала в нее...

Безнравственна ли она? Кто мог бы лучше ответить на этот вопрос, чем пират Дэндридж, с его богатым опытом общения с женщинами легкого поведения.

Итак, пират и шлюха...

Ее голова пылала. Лидия мечтала заснуть... Забыться... И больше... И больше ничего!

Глава 18

Лидия почувствовала себя несравненно лучше после крепкого и продолжительного сна. Прекратились голорные боли, исчезли мысли о Дэне, перестал болеть живот. Да, сон был ей очень полезен. Правда, еще оставалась дымка перед глазами, но Лидия решила, что избавиться от этого ей помогут прогулки при мягком солнечном свете раннего вечера. Кроме того, при движении и кровь быстрее побежит по жилам.

Родители одобрили намерение старшей дочери почаще совершать прогулки. Ведь за последние три месяца Лидия выходила из дома либо для того, чтобы посетить церковь, либо выполняя поручения отца и матери. Теперь же она просто дышала свежим воздухом.

Вот и сегодня Лидия остановилась на несколько минут, чтобы полюбоваться зеленым просторным парком Палас-Грин вход в который находился напротив их дома, а затем направилась в сторону Глостер-стрит. Хотя день уже клонился к вечеру, Лидия встретила там много знакомых. Вообще же Глостер-стрит была очень милой, тихой и красивой улицей, каких она никогда не видела в Лондоне. Лидия была рада, что уехала из Англии, обосновалась в этом небольшом городке Виргинии и попала в совсем иной мир.

Идя по улице, она словно излучала радость бытия и доброжелательность. Знакомые улыбались девушке и благосклонно кивали ей. Часто Лидию останавливали, спрашивали, как она поживает, желали счастья и удачи. Приглашения следовали одно за другим:

– Приходите к нам на чай в субботу.

– Как чувствует себя ваша матушка? Мы были бы рады видеть у себя вас обеих.

– А что ваши младшие сестренки? Приходите вместе с ними к нам в гости. Наша маленькая Энн очень скучает без Рут и Энни!

– Передайте, пожалуйста, вашему папе, что его лекарства отлично действуют.

Скоро Лидия осознала, что ее прогулка чревата бесконечными встречами и болтовней на разные темы. Поэтому она свернула в тихий переулок, где не было ни грохочущих экипажей, ни знакомых.

Дэн следовал за Лидией с того момента как она вышла из дома. Чуть помедлив, он свернул и в этот переулок, увидел впереди стройную легкую фигурку и улыбнулся ей вслед. Дэн уже не злился на Лидию. Во всяком случае, не так, как несколько дней назад, И вообще теперь он дня не мог прожить без того, чтобы хоть издали не увидеть ее, Дэн открыл в этой девушке нечто новое. Так, она никогда не одаряла его своей радостной улыбкой, казалось, способной согреть весь мир.

Дэн чувствовал, как сам становится добрее и чище. Совсем недавно он не представлял себе, чтобы в глазах женщины, так холодно и равнодушно раздевавшейся перед ним и с брезгливой миной ложившейся на грубые простыни койки в капитанской каюте, пылая такой яркий ОГОНЬ.

Узенькая улочка вдруг резке оборвалась, я Лидия очутилась за городом. Кругом расстилались бескрайние фермерские поля. Повсюду виднелись небольшие уютные домики, характерные только для сельской местности. Слышалось мычание коров.

Лидия остановилась и огляделась, однако не заметила, что в двадцати шагах позади нее спрятался за углом дома Дэндридж Прентис.

За четыре года, которые Дэн провел в море, здесь почти ничего не изменилось. А потому ой отлично знал, куда направилась Лидия и куда ведет дорога, в которую вливалась улица. Зная все это, Дэн радостно улыбался, А Лидия, постояв еще Минуту, пошла дальше, все ускоряя шаг. Ей было приятно, что она ступает все тверже, дышит ровнее, наслаждаясь свежим воздухом, и к тому же не должна никуда спешить, хотя солнце уже садилось за горизонт. Издали доносилось пение птиц, лицо ласкал мягкий ветерок, а под ногами она ощущала мягкую упругую землю.

Вслушавшись в пение птиц, Лидия почувствовала радость единения с природой. Это божественное ощущение, помимо всего прочею, помогало ей отрешиться от мыслей и воспоминаний о Дэне.

И все же до конца забыться не удавалось. Лидия вспомнила, свой разговор с Мириам, и краска стыда залила ее лицо. Что подумала эта чудная, добрая и невинная девочка, услышав признания своей старшей сестры? Ужасна! Вернувшись домой, она обязательно извинится перед Мириам и все ей объяснит. Сестра, конечно, поймет ее, Лидия считала, что Бог одарил ее замечательными сестрами. Рут и Энни, хотя и заняты всегда своими детскими делами, проявляли к ней доброту и нежность. Лидия вновь вспомнила, как радостно они бежали через сад ей навстречу...

Она думала об этих дорогих ей существах, не подозревая в том, что от воспоминаний о них совсем недалеко до мыслей о Дэне и обо воем, связанном с ним.

А он между тем следил за Лидией. В глазах Дэна горела страсть, так хорошо знакомая Лидии. Например, стоя перед зеркалом и вспоминая о Дэндридже, Лидия неизменно видела такой же огонь и в своих глазах.

Сделав еще несколько шагов, Дэн остановился и тихо позвал:

Она обернулась и увидела его. Значит ей не удалось отделаться не только от мыслей Прентисе, но и от него самого. Дэн оказывался везде куда бы она ни шла, Чаще всего Лидия старалась не замечать Дэндрнджа, но всегда чувствовала его присутствие. И вот он снова здесь, стоит перед ней.

Нет, Дэн не отпустит ее! Такую сладкую мысль Лидия и не хотела прогонять. Теперь она знала, зачем Дэндридж Прентис явился в Уильямсберг! Он пошел на этот смертельный риск вовсе не потому, что пожелал увидеться с тетей. Он приехал к ней, к Лидии Макинтайр! Ведь она же сказала ему, что живет в Виргинии. И вот он здесь!

Янтарные глаза следили за ней, изучали и... оценивали. Лидия старалась подавить желание, не позволяющее ей оторваться от этого гипнотизирующего взгляда...

Дэн приехал к ней... Приехал потому, что его гордость была уязвлена. Ведь она убежала от него! И сейчас во взгляде Дэна не было даже намека на нежность. Перед Лидией стоял мужчина, охваченный лишь эгоистическими помыслами. Пират, потерявший свою долю добычи и решивший вернуть ее во что бы то ни стало...

«Старайся видеть его таким, каков он на самом деле!» – приказывала себе Лидия. Ведь она не нужна ему. Он хочет всего лишь обладать ею...

– Лидия! – повторил Дэн, подходя ближе.

Птицы вернулись в свои гнезда. Кругом воцарилась полная тишина. Не было слышно даже стрекота цикад. На небе появились облака, плывшие с запада. А на желтой песчаной дороге стояли Дэн и Лидия. Только эти два создания Всевышнего...

Лидия со страхом подумала, что эта встреча – воля провидения. Что таков перст судьбы. Но тут же ее мысли приняли вполне земное направление, никакой это не перст судьбы! Их свели вместе похоть и злоба, заставившие Дэндриджа приехать в Уильямсберг и найти ее! И сейчас, глядя на Дэна, девушка снова почувствовала, как опасен этот человек. Куда опаснее, чем она считала раньше.

– Вы очень удалились от своего дома, – заметил Дэн. – Я не подозревал, что вы такая любительница прогулок.

Лидия с вызовом посмотрела на него.

– Вы приехали в Уильямсберг ради меня? И нашли! Интересно, как вам это удалось?

– Земля велика и обширна, но океан все же шире! – усмехнулся Дэн. – И если я отыскал вас в тумане Атлантики, то неужели не нашел бы в этой небольшой колонии?

Снова Лидии почудилось, будто ею управляет рука судьбы. Но она решительно изгнала эту мысль из головы. Неужели Дэн будет преследовать ее? От Бога ли то, что он упорно не желает оставить ее в покое?

Лидия не знала ответа на этот вопрос и не нашла в себе сил отступить назад. Дэн стоял очень близко к Лидии и пугал ее своим жгучим, огненным взглядом. И еще тем, что вопреки всему Лидию неудержимо тянуло к нему...

– Никогда не подумала бы, что вы начнете искать меня, – солгала Лидия, надеявшаяся только на это.

– Незачем удивляться тому, что я приехал к вам, – дружелюбно ответил Дэн.

И улыбнулся ей. Но теперь Лидия видела то, что знала вся его пиратская команда: улыбка Дэндриджа никогда не была доброй.

– Ради вас я совершил убийство, Лидия, – жестко продолжал он. – Лишил жизни Пьера. И только потому, что он хотел отнять вас у меня. Забрать добычу, по праву принадлежавшую мне. Как же я мог допустить, чтобы вы ушли от меня?

Вряд ли это можно было назвать объяснением в любви. И Лидия снова упрекнула себя за то, что идеализировала Дэндриджа. Да и правда ли, что именно из-за нее он убил Пьера? И не она ли сама хотела этого с самого начала, когда оказалась среди пиратов? Нет, сама Лидия ничего не сделала, чтобы погубить Пьера. Она лишь хотела привязать к себе капитана так крепко, чтобы он не выдал ее бандитам. И результатом стала смерть человека. Пусть он погиб не от ее руки. Нет. 0на не леди Макбет, тщетно пытающаяся смыть с себя кровь. Но разве стараться стереть пятна крови с юбки не то же самое?

Дэн молча смотрел на Лидию. Перед ним стояла не та женщина, которая страстью отвечала на его страсть. Не такая, какой он помнил ее и какой хотел видеть. Лидия боялась его. И Дэн это понимал. Возможно, именно страх и убивал чувство к нему которое – Дэн в этом не сомневался – все еще жила в Лидии, Да, он взял ее девственницей. Но теперь-то она уже не невинна! А тогда пострадала только потому, что не призналась в своей невинности, не сказала кто она и откуда. Точно так же Лидия не признается и сейчас в том, что принадлежит только ему. В ней нет прежней мягкости. А в глазах – даже намека на страсть: Ту страсть, ради которой Дэн оставил за кормой моря и океаны, обшарил чуть ли не весь континент. И только для того, чтобы взглянуть в лицо Лидии ж ощутить тепло ее губ... Конечно, он может найти себе женщину в любом порту. Но ему нужна только эта!

Дэн пришел в ярость оттого, что Лилия убила образ, который он создал в своем воображении. Образ, который, как он верил, соответствовал правде. Что ж он полон решимости превратить эту холодную девицу в чувственную женщину, какой она была тогда. В куртизанку, за каковую принимал Лидию на корабле. Желание в Дэне возобладало над злостью. Лидия заметила это и не на шутку испугалась, когда он коснулся ее щеки.

Она не пошевелилась.

Дэн улыбнулся:

– Неужели вы полагали, что я не приеду за вами? Что океан ослабит те цепи, которыми мы сковали себя друг с другом? Ах, Лидия... – И он сокрушенно вздохнул. – Куда девалось бушевавшее в вас пламя? Где закипающая от страсти кровь?

Но теперь Лидия уже обрела способность говорить, поскольку перед ней был тот Дэн, которого она больше всего боялась. Не пират, способный безжалостно убивать, но мужчина, пробудивший в ней неугасимое пламя. Отчего она и убежала тогда...

Лидия покачала головой:

– Во мне нет огня, Дэн!

И уклонилась от его прикосновения. Но Дэн взял в ладони ее лицо и заглянул в глаза.

– Нет огня? – усмехнулся он. – Никто не знает так хорошо, как я, что это ложь. Для меня этот огонь не угасал. Он только затаился в вашей душе за прошедшее с тех пор долгое время.

Дэн наклонился и нежно поцеловал Лидию в губы.

– Тлеющий огонь можно раздуть, Лидия. Вы снова вспыхнете для меня жгучим и ярким пламенем!

Нет, больше не существовало пиратского корабля. Не существовало глаз, просящих взять ее и... отпустить. Не существовало куртизанки. Дэн знает ее, и его желание непременно зажжет в ней огонь страсти! Они вспыхнут вместе и сгорят до конца!

Так думал Дэн, уверенный, что не ошибается...

Лидия отскочила на шаг назад, отчаявшись сохранять дистанцию между собой и Дэном. Однако бежать было некуда...

– Нет во мне никакого огня! – вновь солгала она. Дэн улыбнулся и, обвив рукой Лидию за талию, прижал ее к своей груди.

– Вы лукавите, дорогая. Я помню все признаки этого огня с нашей первой ночи. И не клянитесь мне, что сейчас вы не ощущаете того же. Честное слово, я знаю вас лучше, чем вы сами.

Дэн приподнял подбородок Лидии, посмотрел ей в глаза и крепко поцеловал в губы. На какой-то момент Лидия забыла, что ее жизнь больше не зависит от этого человека. Вкус его губ был знакомым и сладким. Она помнила его и уже не чаяла когда-либо вновь ощутить...

К своему ужасу, Лидия осознала, как истосковалась по своему пирату. А сейчас он держал ее в объятиях точно так же, как тогда. Крепко, жадно, словно не было месяцев разлуки, и Дэн по-прежнему не желал отпускать ее. Лидии показалось, что в этом долгом и горячем поцелуе было что-то от... от любви...

А Дэн снова приник к ее губам, и этот поцелуй был еще более длительным и страстным, чем первый. Лидия почувствовала, как его бедра прижимаются к ней...

Боже, как же легко Дэн доказал, что она лжет!

С того момента, как их глаза встретились и неотрывно вглядывались друг в друга в капитанской каюте на корабле, страсть шквалом налетала на обоих. Они вместе то взлетали на гребень волны, то падали в пропасть. И каждый раз им хотелось повторения. Так изголодавшийся путник не может – насытиться. Их души сливались, как и сердца. Лидия уже почти не сомневалась, что все это время Дэндридж непрестанно думал о ней... Услышав скрип колес приближающегося фургона, Лидия вырвалась из объятий Дэна и в страхе отскочила в Сторону. Но тут же облегченно вздохнула. Появление постороннего человека дало ей возможность опомниться и удержаться от очередного морального падения. Дэндридж бросил на девушку иронический взгляд, ибо сразу все понял по выражению ее лица, и сказал с укором:

– Вы ошибаетесь, мисс Макинтайр, если думаете, что одинокий фермерский фургон, управляемый всего одним человеком, помешает мне соблазнить вас. Разве не помните, как я увел вас к себе в каюту в присутствии целой толпы озверелых пиратов? Подумайте, что случится с этим фермером, если он попытается встать между нами.

Он сжимал ее запястья, но Лидия не чувствовала этого, ибо похолодела от страха. Казалось, кровь застыла в ее жилах.

– Вы будете моей, – заявил Дэн. – Никто и ничто теперь не отнимет вас у меня. И предлагаю вам помолиться за того, кто посмеет это сделать.

Лидия поняла, что Дэн не шутит. Но тут же ее мысли снова отвлекло поскрипывание колес, фургона, который был уже совсем близко. Сейчас фермер подъедет и увидит ее в сумерках на пустынной дороге в объятиях мужчины. И при этом уже весь город знает, что она недавно вернулась из морского путешествия и далеко не в лучшем виде. Пойдут пересуды. Что будет с родителями? Какой позор обрушится на них! Нет, Лидия не предаст их. Теперь она думала не о Дэне и не о себе. Все мысли были об отце, матери и сестрах. Их доброе имя может быть запятнано!

Повернувшись к Дэну, Лидия прошептала:

– Прошу вас, пожалуйста!

«Пожалуйста»... Она никогда ни о чем не просила Дэндриджа. И сейчас хотела от него совсем немногого. Он грубо лишил ее невинности на корабле, и она молчала. Дэн грозил опозорить се, ославив как проститутку, обвинил в смерти Пьера. Лидия ни слова не ответила ни на оскорбление, ни на страшное – обвинение. Такая стойкость покорила Дэна. В нем пробудилось уважение к Лидии.

Боль в ее глазах проникала в его душу. Дэну захотелось сделать для нее что-нибудь очень приятное, не думая о себе. Такого с ним не случалось уже многие годы. Но при этом Дэн опасался, как бы Лидия не заметила его слабость. Для Дэна это было бы равносильно самоубийству.

Он опустил руки и отступил на шаг.

– Вы свободны. Но не заблуждайтесь, Лидия, – это ненадолго! Вы – моя!

Лидия почти не слышала его слов. Все ее внимание было поглощено приближающимся фургоном. Дэн должен немедленно исчезнуть. Нельзя, чтобы их видели вместе!

– Больше никогда не убегайте от меня! – Дзндридж снова приподнял подбородок Лидии и поцеловал ее в губы. – Я хочу видеть вас такой, как на «Драконе». Именно так будет и дальше!

Фургон был совсем рядом. Дэн посмотрел на Лидию и кивнул:

– Я все понял! – Он бросился к находившемуся рядом саду. Под развесистыми деревьями, в уже поглотивших землю сумерках, его не было видно.

Лидия стояла на дороге, протянув вперед руки. Но она сообразила, что эта поза неестественна. Лучше просто направиться к городу. И Лидия пошла. Но через несколько шагов остановилась, рассудив, что странно идти пешком, если можно попросить фермера подвезти ее.

Она подняла руку. Фургон остановился, и с облучка раздался знакомый голос:

– Поздно гуляете, мисс Макинтайр.

Лидия пригляделась и узнала Джексона – фермера, жившего по соседству с ними.

– Не подумайте, будто я заблудилась, мистер Джексон, – засмеялась она. – Просто пошла прогуляться и не рассчитала времени.

– Приятная ночь для прогулок.

– Да, прекрасная погода?

– Как я понял, ваш спутник решил продолжить прогулку?

Лидия зябко поежилась. Конечно, наивно было бы надеяться, что Джексон не видел Дэна. На таком открытом пространстве и белка не проскочила бы незамеченной.

– Да, – ответила Лидия, – он только что сошел с корабля и хотел немного размять нога.

– Вы знаете его?

– Он приезжий, и мы незнакомы.

Джексон посмотрел на Лидию и слегка пожал плечами. Приезжий или нет был тот мужчина, с которым только что говорила мисс Макиятайр, но он очень смахивал на Дэндриджа Прентиса. Интересно, что Прентис делал в такое время на сельской дороге далеко от города?..

Глава 19

– Где тебя носило? Посмотри, весь грязный, бриджи порваны! Боже мой!

Так выговаривала Дэндриджу тетушка Пэтди, когда племянник вернулся домой.

– Одежда превратилась в лохмотья! Неужели ты не понимаешь, что джентльмен в городе должен всегда выглядеть прилично? А для прогулок надо и одеваться соответственно. Это тебе давно известно.

Тетушка Пэтси стояла посреди комнаты и недовольно смотрела на Дэна.

– Честное слово, после общения с пиратами от твоего былого аристократизма не осталось и следа!

Дэндридж почтительно выслушивал ворчание тетки, ибо уважал ее чуть ли не с появления на свет, но с трудом сдерживал смех. Боже, если бы только тетушка Пэтси все знала!

Но, может, она права? И годы пиратства действительно изменили его не в лучшую сторону? Дэн никогда об этом не задумывался. Стремление выжить занимало его полностью, и ни на что другое он не обращал внимания. Но сейчас Дэн решил не вступать в спор с теткой, поскольку она выражала откровенное недовольство любимым племянником.

– О, Дэндридж, о чем ты думал? – продолжала ворчать Пэтси.

– Я думал о прогулке на свежем воздухе, дорогая тетушка, а отнюдь не об одежде.

– Улицы Уильямсберга не так грязны, чтобы приличный джентльмен, гуляя по городу, так изодрал бриджи!

– Да. Но я гулял не по городу, а по сельской дороге, что за окраиной. Вообще-то она больше похожа на тропинку. А потому очень удобна для уединенных прогулок. Вы ведь знаете, что на улицах Уильямсберга всегда полно народу и гулять по ним – сомнительное удовольствие!

Пэтси с тревогой посмотрела на Дэна. Что за невозможный мальчишка? Без году неделя как вернулся домой и уже устал от цивилизованной жизни!

– Если ты так ищешь уединения, дорогой мальчик, поезжай в Ривер-Ран. Там очень тихо и спокойно, уверяю тебя. Мистер Маккензи спрашивал о тебе чуть ли не с первого дня твоего отплытия и невероятно обрадуется встрече. Он умирает от желания продемонстрировать молодому хозяину свои успехи в благоустройстве имения! Ведь я уже сообщила ему о твоем возвращении.

Дэн слушал тетушку и понимал, что никуда не поедет в ближайшие два дня, поскольку должен присутствовать на улице в честь четы Макинтайр, а главное, их дочерей.

– Вы предлагаете мне поехать в имение и тем самым пропустить мой первый званый ужин в Уильямсберге? – Дэн притворился чрезвычайно встревоженным. – Я не из тех племянников, которые покидают своих тетушек в подобные дни. – Выдержав короткую паузу, он спросил: – Так они придут или нет?

Его интерес к предстоящему событию осчастливил Пэтси. Дэн, несомненно, хочет встретиться с Макинайрами!

– Мне приятно сообщить тебе, – торжественно ответила она, – что они придут. Ужин назначен на среду.

Когда ты вернулся с прогулки, я уточняла меню. Что бы ты хотел добавить к нему?

– Я согласен на все, кроме вяленого мяса и галет, которыми пресытился еще в море.

Пэтси кивнула, размышляя о том, что предложить дочерям Роберта и Анны. У каждой из них, наверное, есть свои гастрономические пристрастия. Лидия предпочитает все экзотическое. Так что, возможно, вкусы ее и Дэндраджа совпадут. Но эта девица, как казалось Пэтси, была слишком серьезной. Мириам на вид гораздо веселее и темпераментнее. Впрочем, Дэндридж должен выбирать сам.

– Мистер и миссис Макинтайр – очаровательные люди! – Пэтси явно старалась подготовить племянника к предстоящей встрече. – Разговаривать с ними – истинное удовольствие!

– А девушки? – поинтересовался Дэн.

– Они замечательные! – улыбнулась тетушка. – Неизменно привлекают всеобщее внимание на всех светских раутах. Как ты знаешь, Лидия – старшая, очень серьезная, глубокая и вдумчивая. Как, впрочем, и всякая старшая дочь в любом семействе. Мириам – живая, приветливая, однако не лишена рассудительности.

– Вы, видимо, предпочитаете младшую? – усмехнулся Дэн.

– Я никого не предпочитаю, мой мальчик, – поморщилась Пэтси. – Мы сейчас говорим лишь о тех, кого пригласили к обеду.

– Надеюсь. – Дэндридж вскинул свои черные брови. Нет, но это невозможный мальчишка!

– Я сочла, что тебя заинтересуют наши гости. Зачем же так волноваться?

– Волноваться? Вы считаете, что эти девушки способны меня взволновать?

– Не будь смешным! Ведь предстоит самый обычный ужин. И не придавай ему такого большого значения.

– Уверяю вас, у меня и в мыслях такого не было. – В глазах Дэндриджа заплясали веселые огоньки. – Значит, у нас будет обычный ужин с аптекарем, его женой и старшими дочерьми? Наверное, мне не обязательно надевать для этого смокинг или облачаться во фрак?

– Дэндридж! Я сама одену тебя самым достойным образом. Мой любимый племянник должен выглядеть элегантным и красивым. А теперь иди к себе и прими приличный вид! Право, невозможно видеть...

Слова тетушки Пэтси прервал громкий стук в дверь, Она переглянулась с Дэном, всем своим видом выражая недовольство чьим-то неожиданным вторжением, ибо считала, что одета слишком по-домашнему, а уж о племяннике и говорить не приходилось!

Появление на пороге Бенджамина Чарлтона положило конец семейному разговору. Пэтси, хотя и несколько удивленная, обрадовалась бывшему однокашнику племянника. Все, имевшее хоть малейшее отношение к прошлому Дэна, вызывало у тетушки особую симпатию. А Бен, по ее мнению, был чем-то вроде звена между взрослым Дэндриджем и совсем юным Дэном.

Дэндридж же отнюдь не обрадовался Чарлтону. Он имел предубеждение против этого давнишнего, но далеко не близкого знакомого, поддерживавшего сейчас дружеские связи с нынешним губернатором.

Сам о том не подозревая, Бен пришел по причине, которая была бы весьма приятна Пэтси, если бы та узнала о ней. Чарлтон намеревался признаться Дэндриджу, что не верит в его пиратское прошлое, хотя, как человек далеко не сентиментальный, заметил происшедшие в нем перемены. Так, от Бена не ускользнуло, что внешне Прентис очень огрубел, словно заковал себя в жесткую, непробиваемую броню. Утратил прежде присущее ему чувство юмора. Стал скучным, раздражительным. И вообще выглядел как человек, ходящий по проволоке над глубокой пропастью. Конечно, Прентис объяснил многое во время разговора со Спотевудом, при котором Чарлтон присутствовал свидетелем. Однако в этих объяснениях Бен не услышал ни слова правды. Ему показалось, что Дэндриджу очень хотелось бы сбросить свою броню и снова очутиться в кругу бывших друзей. Но... Чарлтон пришел к заключению, что теперь у Прентиса нет друзей. И это Бену не нравилось.

– Надеюсь, я не нарушил вашего покоя, мадам? – обратился он к Пэтси, когда та провела его в гостиную.

– Вовсе нет, мистер Чарлтон! Хотя минуту назад я убеждала племянника пойти к себе и переодеться.

Бен уселся на старинный, украшенный затейливой резьбой деревянный стул и улыбнулся Дэну.

– Вижу, вы недавно с прогулки, Прентис? – Бен бросил взгляд на покрытые пылью сапоги Дэндриджа и порванные бриджи. – Не у старых ли мельниц изволили бродить?

– Нет, я прогуливался по Уиллерроуд, – холодно ответил Дэн.

– Решили размять ноги после долгого плавания?

– Да, с вашего позволения.

Пэтси очень огорчилась. Если еще требовались доказательства того, что долгое плавание подорвало здоровье ее племянника, то теперь она услышала их.

– Мистер Чарлтон, – вмешалась она в разговор, к обоюдному удовольствию Дэна и гостя, – скажите, вы, довольны своим положением в колониальном правительстве? Мой покойный супруг был очень доволен.

– Имя вашего мужа до сих пор с уважением произносят все, кто знал его, мадам, – с легким поклоном ответил Бен. – Да, мне доставляет большое удовольствие работа на благо жителей нашей колонии.

Пэтси насторожилась. Она не хотела слушать признания этого молодого человека о готовности служить своей Стране. И не желала, чтобы их слышал Дэндридж, поскольку видела в Чарлтоне возможного конкурента племяннику, если тот действительно осядет на берегу.

– По-вашему, вы меняете облик Виргинии и создаете стабильное будущее для всех, кто здесь живет? – поспешно уточнила она, пока Бен не сказал чего-нибудь еще.

– Да, это именно то, чего мне хотелось бы.

– И вы регулярно советуетесь по этому поводу с губернатором Спотсвудом? Ведь он в высшей степени способный администратор, не так ли?

– Миссис Уэйли, Александра Спотсвуда не случайно назначили на эту должность. Он уже сделал немало для колонии.

– У него очень способные помощники. – Пэтси посмотрела на Чарлтона, потом на своего молчавшего племянника.

– Да, мадам, – улыбнулся Бен. – Но Дэндридж отдал гораздо больше сил, чем я, чтобы обеспечить безопасность всех англичан, живущих в нашей колонии. Я имею в виду его самоотверженную и героическую борьбу с пиратством, когда он подвергал себя ежеминутной опасности. Моя работа в этом отношении намного спокойнее.

– Я постоянно говорю Дэну то же самое! Он занят очень опасным делом, хотя и в высшей степени почетным. Ведь Дэн жертвует собой ради блага своей страны! Не знаю, есть ли государственная служба, более опасная, чем эта. Вы согласны, мистер Чарлтон?

– Конечно, мадам! – Бен бросил взгляд на Дэндриджа.

Но Дэндридж – главный и несчастный герой этого разговора – не сказал ни слова. Впрочем, его участия и не требовалось. Более того, Дэн был уверен, что если выскажет свое мнение, то его, вероятнее всего, здесь не поймут.

А тут Пэтси еще заговорила о званом ужине в среду, желая заинтересовать племянника.

– Эта неделя для меня самая беспокойная и загруженная за все последние месяцы. Сначала приехал Дэндридж после долгого отсутствия. А сегодня вечером – ваш любезный визит.

– Надеюсь, я не причинил вам особых неудобств при столь плотном расписании?

– Вовсе нет, мистер Чарлтон! – улыбнулась Пэтси. – Я очень рада вашему приходу. Через два дня у нас дома будет весьма важное событие: мы пригласили на званый ужин супругов Макинтайр и их двух старших дочерей – Лидию и Мириам.

Глаза Бена загорелись.

– Они обе очаровательные девушки. У вас будет прекрасный вечер. Хотя, к сожалению, я видел Лидию и Мириам довольно редко, поскольку много времени проводил в путешествиях. И все же они меня заинтриговали.

Хороши! И очень! Честно говоря, я даже завидую вам, Дэндридж: шутка ли – провести вечер с такими девушками!

Эти слова, хотя и сказанные от души, были встречены враждебно. Но Бен этого не понял.

Пэтси встревожилась. Этот человек, привыкший вмешиваться в чужие дела, не должен и здесь стать соперником ее любимого племянника, хотя совершенно очевидно, что Дэндридж имеет перед ним неоспоримые преимущества. Дэна всегда окружало множество женщин, и он мог выбрать любую. Чарлтон же давно был женат, и, кажется, брак ему наскучил.

Дэну тоже не понравился энтузиазм, с каким отозвался о сестрах Макинтайр Чарлтон. Лидия жила здесь всего три года. Бен – всю жизнь. Какие отношения их связывают? Не было ли у этого человека чего-нибудь с дикой, неуправляемой куртизанкой?

В янтарных глазах Дэна вспыхнуло бешенство. Таким Дэн не помнил себя с той поры, как Пьер пытался завладеть «Драконом» и... Лидией.

Пэтси, желавшая, чтобы Бен поскорее ушел, встала из-за стола.

– Извините меня, мистер Чарлтон, но я хотела бы отдохнуть. Что-то очень разболелась голова. К тому же уже поздно.

Стрелки часов еще только подбирались к восьми... Бен также поднялся.

– Вы самая добрая и гостеприимная хозяйка из всех, к которым я когда-либо являюсь без предупреждения. Спокойной ночи, мадам!

– Спокойной ночи, – сухо ответила Пэтси и пошла к лестнице, предоставив Дэндриджу провожать непрошеного гостя.

– Перед тем как уйти, – сказал Бен Дэндриджу, – я хотел бы предложить вам встретиться завтра за ленчем в ресторане. Скажем, в час дня. Не возражаете?

– Конечно, нет.

Дэн согласился бы встретиться с Беном где угодно, лишь бы не упускать его из виду.

– Вот и прекрасно! – улыбнулся Чарлтон. – Что ж, спокойной ночи!

Дэн молча закрыл за ним дверь.

– Какое бесстыдство! – воскликнула Пэтси с лестницы, когда Бен ушел. – Не сомневаюсь, что он набивался к нам на ужин!

– Похоже, так, – кивнул Дэн. – Неприятный человек! Кстати, мы никогда не были близкими друзьями.

– Теперь я понимаю почему! – хмыкнула Пэтси и скрылась на втором этаже...

Ее мысли были далеки от игры. Фигуры партнерши уже стояли по всей шахматной доске. Лидия же защищалась крайне неумело, делая какие-то странные, бессмысленные ходы. Ситуация в игре очень напоминала то, что происходило у нее с Дэном.

Она непрестанно думала о нем, вспоминая их встречу на дороге. Тогда Дэн снова дотронулся до нее. Лидия запомнила это прикосновение. Память не обманывала ее. В тот момент больше всего на свете Лидия, хотела, чтобы Дэн прикоснулся к ней. Хотела сгореть в огне его страсти. Что бы случилось, если бы не появился тот фургон? При этой мысли онавздрогнула и очнулась.

Улыбнувшись Мириам, с которой играла в шахматы, Лидия сделала очередной ход.

Анна, стоявшая за спиной Мириам, внимательно следила за старшей дочерью.

– Ты сама не своя, Лидия. Что-то случилось? – встревожено спросила она. – Дрожишь, побледнела...

– Наверное, слегка простудилась. Ничего другого и быть не может.

– Простуда, головная боль с утра и долгий тяжелый сон! – резюмировала Анна. – Все это, вместе взятое, говорит о том, что у тебя неладно со здоровьем. Или я слишком много начиталась медицинских книг и статей?

Мысли в голове Лидии закружились бешеным вихрем. Как точно матушка определяет ее состояние! И как легко было бы сейчас этим воспользоваться! Ведь она не сможет пойти на ужин к Прентисам, если сляжет в постель.

Боже, какой же лгуньей ей пришлось стать!

– Нет, дело не в медицинских статьях, – отозвалась Лидия. – Скорее всего вы просто угадали то, о чем я даже и не подозревала. Мне действительно нездоровится. Точнее, я плохо себя чувствую. Разрешите мне лечь. Говорят, хороший сон – лучшее лекарство от многих болезней.

Анна видела отчаяние в глазах дочери, желание поскорее уйти, а потому сразу же согласилась:

– Конечно. Иди к себе и ложись. Чуть позже я принесу тебе чаю.

– Спасибо, мама. Я, пожалуй, и в самом деле пойду. – Поднявшись в спальню, Лидия настежь открыла окно, разделась донага и легла, все ее мысли были с Дэном. Она вспоминала, как он смотрел на нее на дороге, как поклялся, что теперь уже ничто никогда не разлучит их. Как целовал ее, держа в своих крепких объятиях...

Это были бесплодные туманные мысли, беспорядочные обрывки воспоминаний. Лидия не представляла себе Дэндриджа без крови на руках, издававших запах смерти. Да, он совершил убийство! Богопротивный поступок. Такой же, как прелюбодеяние... Разве она сама безгрешна? Но как иначе ей удалось бы избежать ужасной смерти?

Ненужные и глупые мысли! Можно ли: изменить прошлое? Или… изменить Дэна? Что он сказал, предостерегая ее от нового бегства? Пожелал ли, чтобы она захотела его теперь так же страстно, как на «Драконе»? Нет, ничего подобного! Вместе с тем Лидия не была уверена, хочет ли она, чтобы Дэн исчез. И в том, что постарается убедить его сделать это.

Нет, конечно, она хочет, чтобы он ушел! И оставил ее одну...

Боже, зачем же так лгать самой себе?!

Ночь была теплой. Лидия решила умыться. Налив в кувшин воды, она намочила полотенце и начала тщательно обтираться. Проведя мягкой тканью по соскам и промежности, Лидия вспомнила прикосновения Дэна... Он заставлял ее трепетать. Смешил... Он...

Лидии сразу стало жарко, показалось, что в комнате так душно, что почти нечем дышать.

Может, она и впрямь заболела?

Сердечная недостаточность... Нет, скорее, любовная лихорадка...

Надев ночную сорочку, Лидия упала на кровать. Теперь можно отдохнуть. И тогда все снова станет на свои места…

Однако Дэн последовал за ней в постель. Лидия вновь и вновь чувствовала в себе его разгорячённую плоть.

Снизу донесся смех Энни. Затем – ей в ответ – мягкий, добрый голос отца. Там, внизу, была вся ее горячо любимая и любящая семья...

А она лежала в постели на втором этаже, оторванная от нее. Больная, усталая, измученная... Страдая от непреодолимого желания, заставлявшего ее лежать в постели вдали от всех и скрежетать зубами...

Но, да простит ее Бог, Лидии начинала нравиться эта необычная болезнь...

Глава 20

– Дэндридж Прентис? Наконец-то ты дома. Добрый день, дорогой! Поздравляю с возвращением на берег! Я уже отчаялся тебя когда-либо увидеть, равно как и моя жена. Но вот мой сын Брэдфорд – ты, верно, помнишь его по школе – сказал, что ты вернулся. И прибавил, что если на свете я существует кто-то, наводящий ужас на морских разбойников, то это только Дэндридж Прентис. Я рад, что он оказался прав, а я ошибался. Кстати, не говори ему этого. Поскольку в глазах сына отец всегда должен быть прав.

Но теперь объясни мне, почему ты все время торчишь здесь, напротив аптекарской лавки? Не захворал ли после всех этих приключений на протяжении трех или даже четырех лет? Нет? Рад слышать. Надеюсь, и твоя тетушка здорова? У тебя найдется время прогуляться со мной? Брэдфорд тоже хотел бы тебя увидеть. Но это позже. Кстати, этот мальчишка никогда не терял надежды на твое возвращение. Ну, ладно, я пошел! Еще раз – с возвращением!

Дэн, за все время монолога мистера Бойла не сумевший вставить ни слова, с улыбкой наблюдал, как этот степенный джентльмен на удивление легкой походкой пересек улицу и скрылся за дверьми своего дома.

Впрочем, Бойл был далеко не единственным, – кто приветствовал Дэна на улице напротив аптеки Роберта Макйнтайра. Многих он хорошо помнил. Другие вспоминали и узнавали его. Но те и другие доброжелательно и открыто улыбались ему. За время долгого «дежурства» перед лавкой Макйнтайра Дэн успел пожать руки нескольким бывшим однокашникам, друзьям его родителей, товарищам по охотничьим забавам. Словом, кого там только не было! И Дэндридж вдруг почувствовал, что ему рады, что без него скучали, его не хватало...

И тени такой сердечности не было на борту «Дракона». Там шла борьба за власть и выживание. Когда на корабле кто-то подходил к Дэндриджу и протягивал руку, тот инстинктивно хватался за рукоятку меча или кинжала. А здесь на него смотрели славные люди и искренне радовались, что молодой Прентис вернулся живым.

Но так ли это? Не ошибаются ли все эти милые люди? Ведь они просто не знают, что прежнего Дэндриджа Прентиса больше нет. Он действительно умер. Перед ними совсем другой человек. Честный, с добрым сердцем. Человек, родившийся в кровавой борьбе за собственное выживание.

«Но кто я теперь?» – спрашивал себя Дэндридж. Тот, каким все они его помнили, или же тот, каким он стал? На этот вопрос Дэн пока не имел ответа. Сейчас Прентис знал только одно: он никогда не покинет Лидию Макинтайр и не допустит, чтобы она бросила его. Даже если, оставшись рядом с ней, он подвергнется угрозе смерти.

Захваченный такими мыслями, Дэн ходил взад-вперед перед аптекарской лавкой Роберта Макйнтайра, не отдавая себе отчета в том, зачем это делает.

Конечно, причиной подобного дефилирования под окнами мистера Макйнтайра была его дочь Лидия, но Дэн не мог в этом никому признаться. Тем более самому Роберту Макинтайру, который стал удивленно посматривать из окна на бесцельно гуляющего перед его домом джентльмена.

В конце концов Роберт открыл дверь и пригласил Дэна, полагая, видимо, что тому нужны какие-то лекарства, но он стесняется зайти. Дэндридж несколько мгновений колебался, но все же решился войти.

– Доброе утро, сэр – улыбнулся Дэндридж Роберту, глядя, впрочем, не на стоявшего за прилавком аптекаря, а на выстроившиеся вдоль длинных полок склянки с различными лекарственными зельями, на банки с отварами и пакетики с травами. Он понимал, что человек за прилавком – отец Лидии, а потому избегал смотреть ему в глаза.

– Чем могу быть полезен вам, сэр? – спросил Роберт.

– Честное слово, не знаю.

Макинтайр с удивлением уставился на странного посетителя:

– Зачем же вы пришли.

Дэн наконец решился взглянуть на отца Лидии:

– Откровенно говоря, сэр, я не знаю, что мне нужно, ибо ничем не болен. У меня нет ни лихорадки, ни спазмов в желудке, ни перебоев в сердце. Но я как бы сам не свой. Я долго ходил взад-вперед около вашей двери, размышляя, войти или нет.

– Я это заметил.

– Как видите, я все-таки вошел. Не пропишете ли вы мне что-нибудь тонизирующее?

– Хорошо. – Роберт задумался. – Судя по вашим словам, речь идет об общем недомогании. Такое довольно часто случается в весенний период. Попробуйте вот это средство.

И Роберт протянул Дэну пакетик, перевязанный сверху тонкой тесемкой.

– Спасибо, сэр. – Дэн расплатился мелкими монетами.

Поскольку с этим в колониях всегда была проблема, Роберт с удовольствием принял их.

– Возможно, мне следовало бы начать наш разговор с другой темы, мистер Макинтайр. – Дэн широко улыбнулся. – Ведь мы с вами встретимся сегодня за ужином у нас дома. Меня зовут Дэндридж Прентяс.

– Очень рад с вами познакомиться. – Деликатный Роберт не признался Дэну, что знал, с кем имеет дело, хотя слышал обрывки разговоров молодого Прентиса у дверей аптеки с приветствовавшими его жителями города.

– Мне хотелось познакомиться с вами еще до ужина, – вкрадчиво начал Дэн. – Как поживает ваше семейство?

Роберт понял, почему Дэндридж задал этот вопрос, и ответил, внимательно глядя ему в глаза:

– Спасибо, неплохо. Вот разве что чуть приболела старшая дочь. Она лежит в постели с недомоганием, напоминающим ваше, сэр. Мы молим Бога, чтобы ей стало лучше к Лидия вместе с нами посетила бы ужин у вашей тетушки.

– Мне очень жаль, сэр. Но, надеюсь, все обойдемся. А сейчас, сэр, мне пора. У метя есть еще несколько важных встреч. Удачи вам, мистер Макинтайр.

– И вам того же, мистер Прентис.

Дэн вышел из аптеки, но, удалясь на небольшое расстояние, продолжал издали наблюдать за дверью дома Макинтайров. Какая же лгунья Лидия! Он обнимал и целовал ее накануне, а теперь она явно прячется от него, притворяясь больной. Но как же Лидия плохо знает Дэндриджа, если думает, что столь наивным способом избавится от него!

Спустившись еще немного по улице, Дэн увидел знакомую своей тетушки. Не желая больше выслушивать восторженных поздравлений и отвечать на надоевшие вопросы, Дэн свернул за угол и оказался на улице, где располагался ресторан «Маро» – тот самый, где ему предстояло встретиться за ленчем с Беном Чарлтоном. Хотя до назначенного часа еще оставалось время, Бен уже ждал его у входа.

– Добрый день, Дэндридж.

Дэну очень не хотелось отвечать, но простая вежливость требовали этого.

– Добрый день. – буркнул он.

Они сели за столик в дальнем углу зала. Тут же подскочил официант в кожаном фартуке.

– Ром! – заказал Дэн.

– Здесь готовят очень вкусные ростбифы, – подсказал Чарлтон.

– Ром – повторил Дэндридж.

Официант записал заказ и исчез.

– Как себя чувствует ваша тетя? – спросил Бен.

– Прекрасно.

– Я слышал, будто вы только что побывали у Макинтайра. Не правда ли, очень приятный джентльмен?

– Вы слышали слишком много – раздраженно бросил Дэндридж.

Он снова подумал, что Чарлтон, живя в Уильямсберге, мог пользоваться расположением Лидии.

– Давайте вернемся к нашим делам, – мрачно предложил Дэн.

Официант поставил на стол бутылку рома. Дэндридж придвинул ее к себе и налил полный стакан.

– Итак?

Поскольку подозрения Чарлтона в отношении Дена ничуть не уменьшились, он не хотел бы громких объяснений. В зале было слишком много народа. Кто-то мог услышать их разговор. А раньше времени накидывать петлю на шею Прентису не входило в планы Бена. И все же агрессивный тон Дэндриджа выводил его из себя.

– Вы упомянули о делах. – Бэн понизил голос. – Что касается моих дел, то они заключаются в поддержании порядка на улицах города. И, полагаю, вас, Дэндридж, это может непосредственно коснуться.

– Я еще не нарушил ни одного закона в этом городе.

– Разве? А клятва, которую вы совсем недавно дали в здании неподалеку от этого ресторана? А то, что вы потеряли доверие всех, кто знал вас раньше? Видите ли, Дэндридж, я хотел бы убедиться, что все это не так, и предпочел бы не обвинять вас в пиратстве.

Дэн бросил злой взгляд на сидевшего напротив него человека и угрюмо ответил:

– Я не пират. И сделал лишь то, что мне следовало для спасения жизни. Примкнул к ним только потому, что не имел другого способа сохранить жизнь в создавшейся ситуации. Пусть это выглядело отвратительным. Впрочем, вы все равно не поймете!

Бен действительно не понимал его, поскольку спокойно жил в Уильямсберге. Рядом с Лидией...

– И все же это не ответ, – покачал головой Бен, – Скажите, вы нападали на мирные корабли, не имевшие отношения к пиратству? Убивали ради добычи? Руководили пиратскими операциями?

– Я не пират, – упрямо повторил Дэн и в несколько глотков осушил свой стакан.

– А я не дурак, – возразил Чарлтон. – И потому жду от вас честного ответа на заданные мной вопросы. Вы уверяли меня и губернатора, будто вынуждены были примкнуть к пиратам, чтобы выжить. Но как можно примкнуть к пиратам и не стать одним из них?

– Я выжил! – процедил Дэн.

– Ну и что из того?

Этот вопрос слишком глубоко проник в душу Дэндриджа, и он не пожелал на него отвечать и даже обдумывать его. Кем он стал, желая утолить свою жажду жизни? Что сделал с Лидией ради удовлетворения своей похоти?

Дэн смотрел в глаза своему бывшему однокашнику, а ныне противнику и думал, что снова должен постараться выжить.

– Я ведь тоже не дурак. – Он холодно улыбнулся.

– Это мне известно, – ответил Бен.

– Тогда давайте на этом и разойдемся. – Дэндридж поднялся.

Бен тоже встал, но Дэн жестом задержал его:

– И еще вот что. На ужине у моей тети будет шесть человек. Для седьмого гостя места не предусмотрено.

Бен не отреагировал на эту ремарку. Они расстались без улыбок и рукопожатий.

Чтобы избежать новых встреч, Дэн решил не возвращаться по Глостер-стрит, а проник к дому Лидии через сад. Она как раз спускалась по ступенькам террасы небольшого летнего домика, расположившегося вдали от главного строения.

– Вам, кажется, лучше? – спросил он, оказавшись в нескольких шагах от нее.

Лидия взглянула на него и густо покраснела.

– Трусиха! – фыркнул Дэн, – Утеряю, если я захочу вас видеть, то ни запертые двери ни заборы, ни жадные до сплетен языки всего Унлшмсберга не остановят меня.

Несмотря на неприятный разговор с Чарлтоном, Дэндридж находился в состоянии эйфории, ибо сейчас чувствовал себя в безопасности, если для него и существовала какая-то угроза, то исходила она только от Лидии. Если бы эта девушка хотела поведать людям о его пиратском прошлом, то сделала бы это именно сейчас. Но поскольку до сих пор Лидия никому ничего не сказала, подобный поворот событий казался Дэндриджу мало вероятным.

Дэн доверял Лидии. Она не предала его и, хотя от этого ничего не выиграла, хранила страшную тайну. Этот дар, нежность, бесконечная теплота к этой женщине. Эти чувства не чем не омраченные, были для Дэна такими новыми, что поразили его, показались странными, порождая ревность. Ревность же означала слабость, а слабость грозила смертью – кровавой и быстрой. Подобные эмоции были чужды Дэну, так как не имели ничего общего с ежечасным стремлением выжить, определявшим его поведение. Осуществляя это стремление, Дэндридж достиг подлинного искусства.

Но ведь Лидия сбежала от него. И кто-то послал его на корабль, полный пиратов. Нет, он не откажется от принципа выживания, во что бы то ни стало ради призрачного, ощущения доверия и теплоты!

Лидия следила за Дэном, как олень за охотником. Каждое мгновение она готова была убежать, однако не делала этого, сама не понимая почему. Главным был панический страх. Страх потерять моральные ориентиры, которым она следовала последние месяцы. Но теперь Лидия думала уже не о Боге, чести и семейной репутации, а только о Дэне, о том, как его удержать. Он подчинил себе ее волю...

Но почему так случилось? Ведь Дан не сверхчеловек, а упорный мужчина, привыкший всегда добиваться того, чего хотел. Лидия не могла отделаться от него. Он всегда был рядом, если не физически, то в душе. Почему? Этого Лидия совершенно не понимала. Ведь у Дэндриджа было много женщин. Она стала еще одной в длинном списке. Почему бы Дэну не отпустить ее на все четыре стороны? Собственно, он и должен был так поступить! Но не делает этого... Он здесь, в Уильямсбеше, никуда не собирается уезжать и... и хочет ее! Лидия не понимала всего этого, но... покорялась неизбежному, ждала, надеялась, верила в него...

Решительно отвернувшись от Дэндриджа, Лидия быстрым шагом направилась по тропинке к дому. Нет, она не станет утолять голод, который властно давал знать о себе. Она подавит его и уйдет!

– Не собираетесь ли снова убежать, Лидия? – усмехнулся Дэн, устремившись за ней. – Вы ведь однажды сделали это. И что получилось? Неужели вы полагаете, что я забыл нежность ваших рук, обвивавших мою шею? А вы? Неужели вы способны выкинуть из памяти то, что произошло между нами? И вы, конечно же, помните, что мы с вами завтра ужинаем у моей тетушки.

Об этом Лидия совсем забыла! Нет, никогда она не сможет сидеть за одним столом с ним, с матерью, отцом и младшей сестрой! Сидеть и обмениваться улыбками! Это исключено.

Дэн читал ее мысли, как раскрытую книгу. Лидия больше не покинет его. Возможно, сейчас убежит, желая доказать ему и себе, что их никогда ничего не связывало, кроме...

Черт побери, но ведь он рискует, придя сюда! И кроме того, Дэн смертельно устал от этих игр! От того, что Лидия постоянно отвергает его... Хватит!

– Не вздумайте помешать мне, Лидия! – воскликнул он. – Не забывайте, что вчера обещали вновь стать прежней куртизанкой, хотя бы для одного меня! Для всего остального мира сохраняйте видимость чистоты и невинности, если уж вам так хочется этого! Но помните о том, что я-то знаю, кто вы на самом деле.

Нет, она не куртизанка! И никогда не была ею. Это ложь! Она скажет ему всю правду! Скажет, находясь на безопасном расстоянии от него, при дневном свете и один на один!

– Я совсем не та, за кого вы меня принимаете! – Лидия обернулась к своему преследователю, следя за тем, чтобы расстояние между ними не сокращалось.

Но Дэн хотел пробудить в ней не злость, а желание. Да, он ошибался, считая Лидию куртизанкой. Теперь Дэн знал это. Он помнил чистый и звонкий смех Лидии и тепло, исходящее от нее. Теперь же слышал от этой девушки только ложь и постоянно чувствовал враждебность. Дэн не мог добиться того, чего так хотел. Это было бы гораздо проще с той женщиной, которую он помнил, – страстной, неистовой, всегда желавшей его. Именно ту женщину Дэн так долго искал! Но какой бы ни была Лидия, он никогда не оставит ее. Потому что она – его доля пиратской добычи. И именно она ему нужна!

– Не та? – улыбнулся Дэн, стараясь уязвить Лидию. – Разве вы не та женщина, которая ждала меня в постели и упрекала за то, что я не спешил к ней? Не та, которая уверяла, что тоскует, не ощущая меня в себе? Не та, что предлагала мне себя, когда я ел бифштекс? Неужели это были не вы?

Пока Дэн говорил, в памяти Лидии всплывали картины не такого уж далекого прошлого. Она помнила все. И тосковала о прошлом все сильнее и сильнее. Да, той женщиной была она...

Лидия с тревогой посмотрела на выходящие в сад окна дома, опасаясь, как бы кто не увидел их. Но еще больше она боялась, что кто-нибудь услышит, что Дэн называл ее обманщицей.

– Не вы ли лежали на столе в моей каюте, предлагая мне себя в качестве лакомого блюда? – продолжал издеваться Дэндридж. – И не отведал ли я львиную долю этого блюда? Наконец, Лидия, не мы ли та самая пара, которая будет завтра сидеть за одним столом во время званого ужина у моей тетки? Честное слово, я жду не дождусь этого часа!..

Глава 21

В среду к полудню Анна убедила Лидию встать с постели. Помимо всего прочего, необходимость помогать Рут и Энни готовить уроки раздражала ее. Энни громко расплакалась, получив выговор от матери за то, что никак не могла справиться с умножением.

Анна полагала также, что работа в саду исцелит Лидию от ее непонятного недуга. Но та категорически отказалась выйти из дома. Это было на нее совсем не похоже. Лидия нервничала и волновалась из-за одежды, поминутно заставляя Салли отпарывать и снова пришивать кружева к платью. Словом, старшая дочь доставила матери множество неприятностей, чего раньше никогда не случалось.

Лидия и сама не понимала, что с ней происходит. Ей было трудно дышать. Она хотела уйти из дома, но не могла придумать для этого благовидного предлога. Истина же состояла в том, что Дэн зная, где ее всегда можно найти. Лидия не решалась выйти и в сад, поскольку он насквозь просматривался через низкий забор. События последних дней показали, что в этом Лидия не ошибалась.

Отец, иногда заглядывавший к дочери через выходившую в аптеку дверь; дал ей несколько полезных советов и предложил принять лекарство.

– Она должна принимать его не менее двух раз в день, – наставлял Роберт мальчика-слугу, передавая ему снадобья для дочери. – А если станет хуже, то три.

– Наверное, вы правы, сэр, – ответил мальчик, ничего не смысливший в медицине.

– Это всего лишь настой репейника, гвоздичное масло и цитраль, – разъяснял Роберт. – Полагаю, ты слышал обо всех этих снадобьях. Никакого вреда они не принесут, но все же более трех раз в день их принимать не стоит. Запомни и передай мисс Лидии. Это очень важно!

Лидия ответила отцу через того же мальчика, что готова регулярно принимать лекарства, но хотела бы Проведать доктора Уортона, жившего неподалеку, и предложить ему кое-что из них.

Тогда Роберт сам зашел в комнату дочери и выразил мнение, что посещать доктора Уортона не нужно. Но Лидия настаивала на своем. Через несколько минут Роберт уступил.

Посещение доктора Уортона было для Лидии лишь предлогом, чтобы сбежать из дома в безопасное место, где Дэн не мог бы отыскать ее. Роберт же не догадывался о причине упрямства старшей дочери, более типичном для Рут.

Рут напомнила о себе часом позже, придя в аптеку и наябедничав отцу, что Лидия исчезла. Очень удивленный, Роберт послал к Уортону Мириам, благо доктор Уортон жил неподалеку. При этом Роберт наказал младшей дочери напомнить Лидии, что их ждут к ужину у Пэтси Уэйли.

Мириам дважды постучала, прежде чем дверь открыли. Если бы она не думала, что Лидия находится там, то, наверное, решила бы, что в доме доктора Уортона давно никто не живет.

– Я пришла узнать здесь ли моя сестра, мисс Макинтайр, – сказала она Уортону, когда тот открыл дверь.

– Да, она первой сегодня посетила меня, поэтому нет ничего удивительного в том, что вслед за ней появились и вы. Извините, но я не знаю, ушла ли ваша сестра. Чтобы это проверить, придется подняться по лестнице. А мне это сделать очень трудно.

– Я сама посмотрю, – ответила Мириам.

– Неужели вы полагаете, что я позволю вам пачкать грязными башмаками мой чистый пол? Ведь мне, тяжело больному человеку, пришлось затратить огромный труд на уборку дома. Нет уж! Извольте подождать здесь, я сам разыщу вашу сестру.

Дверь закрылась прямо перед носом Мириам. Прошло минут десять. В замке повернулся ключ, и дверь вновь отворилась, выпустив из дома Лидию. – Вот и ты наконец-то! – радостно воскликнула Мириам. – Ну, как чувствует себя мистер Уортон? Ему лучше? Мы надеялись, что ты здесь не задержишься.

– Я вернулась бы раньше, но милый старик очень нуждается в помощи.

Мириам нахмурилась:

– По-моему, он страдает от болей в желудке. Не понимаю, чем ты можешь ему помочь? Он отказывается принимать лекарства?

– Нет, ничего подобного! – поспешно ответила Лидия, бросив тревожный взгляд на улицу и не закрывая дверь, чтобы в случае опасности спрятаться за ней. – Он очень неуверенно стоит на ногах, сильно ослабел и... И вообще нуждается в постоянном уходе. Но экономка слишком занята домашними делами, а потому не успевает помогать Уортону. Вот я и решила позаботиться о нем сама. Это мой христианский долг, Мириам!

– Ты права, Лидия. Но как же быть с сегодняшним ужином у миссис Уэйли? Как я поняла, ты не пойдешь туда?

– Боюсь, не смогу.

– Ну, тогда давай на время расстанемся. Я расскажу папе, что у тебя здесь неотложные дела. А когда ты все-таки освободишься?

– Наверное, к тому времени, когда вы все вернетесь от миссис Пэтси. Прошу вас всех: не беспокойтесь обо мне.

– Хорошо.

И Лидия закрыла за Мириам дверь.

Вернувшись домой, Мириам рассказала о разговоре с Лидией. То, что та не будет на званом ужине, привело всех в уныние. Анна написала записку Пэтси, сообщая, что на ужине будет одной гостьей меньше, а потому она может сделать соответствующие поправки в расписании вечера и в меню. При этом Анна подумала, что все это, возможно, даже к лучшему. Вполне вероятно, что Бог оберегает их дочь от встречи с Дэндриджем Прентисом. Родителей Лидии не на шутку тревожили ее отношения с этим человеком.

Анна поделилась своими соображениями с Робертом. Молча выслушав жену, тот согласился, что необходимо наблюдать за Лидией, однако сделал из услышанного собственные выводы. И в первую очередь решил во время ужина внимательнее присмотреться к Дэндриджу...

Глава 22

Пэтси разочарованно прочитала записку Анны и тут же распорядилась убрать один стул из гостиной, где стоял накрытый для ужина стол с белоснежной скатертью.

Итак, Лидия Макинтайр на ужин не придет! Пэтси восприняла это как неожиданный удар. Дэндридж почти весь день провел на корабле. Чем он там занимался тетушку не интересовало, но племянник вернулся, домой в приподнятом настроении. Пэтси не знала, отнести ли это к предстоящему ужину или каким-то приятным событиям на «Драконе». Так или иначе она возлагала большие надежды на встречу с Макинтайрам и, надеясь женить Дэна и тем самым привязать его к берегу. Приманкой должны были стать две старшие дочери Анны. А теперь, после отказа Лидии, оставалась только одна. Правда, Мириам была моложе Лидии, к тому же очень живая и на редкость хорошенькая...

Дэндридж, необычайно красивый в своем новом черном камзоле, спускался по лестнице в гостиную, когда раздался стук в парадную дверь. Это пришли гости. Пэтси бросилась встречать их, но на секунду задержалась у лестницы, желая сообщить Дэну, что Лидии не будет. Стук повторился. Заставлять гостей ждать на пороге было бы неприлично. Поэтому Пэтси не удалось перекинуться словом с племянником. К тому же на объяснения с ним по этому поводу времени не было. Он сам все поймет, как только откроется дверь. И тогда, возможно, обратит внимание на Мириам.

– Добрый вечер, мистер Макинтайр, добрый вечер, миссис Макинтайр, – засуетилась Пэтси, когда слуга открыл дверь и гости переступили через порог. – Как мило, что вы пришли!

– Спасибо за приглашение, миссис Уэйли, – с легким поклоном ответил Роберт. – Разрешите представить вам нашу дочь Мириам.

– Добрый вечер, мадам, – церемонно присела девушка.

Пэтси бросила быстрый взгляд на Мириам, отметив, что у нее нежный цвет лица, классическая фигура и красивая высокая грудь. Едва ли Дэндридж найдет во внешности Мириам какой-нибудь изъян. Но почему он вдруг так нахмурился?

– Это мой племянник, Дэндридж Прентис, – начала Пэтси, – которого я очень люблю и глубоко уважаю. Дэн, познакомься, пожалуйста, с мистером и миссис Макинтайр и их дочерью Мириам.

Дэндридж слегка улыбнулся и галантно раскланялся.

– Тетя, – обратился он к Пэтси, – насколько мне известно, вы послали приглашения четверым членам этого уважаемого семейства. А где еще одна дочь мистера и миссис Макинтайр?

Дэндридж задал вопрос очень вежливым тоном, и только Роберт уловил, что у него чуть дрожит голос. Ему показалось странным, что этот совершенно незнакомый им человек так озабочен отсутствием Лидии.

– Ты прав, Дэн, – поспешила объяснить тетушка Пэтси. – Наши гости действительно хотели прийти вчетвером. Но поскольку ты совсем недавно вернулся с корабля, я не успела сообщить тебе, что неожиданно наши планы претерпели изменение. Мисс Лидия отказалась нанести нам визит и просила извинить ее.

– Она заболела? – учтиво спросил Дэн.

– Нет, сэр, – ответил Роберт, – Лидия здорова. Но ей приходится ухаживать за тяжело больным человеком. И именно сегодня он особенно нуждается в ее помощи. Поэтому Лидия отказала себе в удовольствии воспользоваться любезным приглашением вашей тетушки.

– Вы имеете в виду мистера Уильяма Уортона? – спросила Пэтеи.

Роберт кивнул:

– Лидия поддерживает порядок в его доме, поскольку экономка мистера Уортона – женщина крайне неряшливая, да к тому же еще и сварливая.

– Вы должны гордиться такой дочерью, мистер Макинтайр, – заметила Пэтси.

Дэн отвернулся от гостей. Чертова кукла эта Лидия! Нашла время заниматься благотворительностью! И почему именно сегодня? Нет, он выбьет все это из нее – чувство долга, претензии на невинность и так называемую чистоту!.. Сорвет с нее все эти маски, скрывающие настоящее лицо! Проклятие!

– Простите, – прервала размышления племянника тетушка Пэтси. – Я, наверное, плохая хозяйка, коль скоро заставляю вас так долго ждать в прихожей, тогда как горячий ужин уже на столе. Признаюсь, за многие месяцы после кончины моего незабвенного супруга я не устраивала званых вечеров. А теперь прошу вас – пройдите в гостиную и садитесь к столу. Все разговоры мы продолжим за ужином.

Что бы ни говорила миссис Уэйли, стол оказался роскошным. На нем сверкали серебряные приборы и хрусталь. Поражал великолепием и дорогой китайский сервиз. В середине стола красовались причудливой формы бутылки с самыми дорогими и изысканными винами. Стулья были орехового дерева с затейливой резьбой. В канделябрах на стенах горели свечи. В центре же стола, в тяжелом медном подсвечнике, горела одна огромная свеча.

Вся эта роскошь поразила Мириам.

Не успели гости и хозяева расположиться, как слуги внесли блюда с жареной свининой, курами, индейками, рыбой. Были поданы разнообразные колбасы, ветчины и устрицы.

Тетушка Пэтси, чуть склонившись к Дэндриджу, шепнула ему:

– Веди себя достойно. Не хмурься и не строй недовольных мин; Нельзя обижать гостей!

Дэн ничего не ответил, но, чтобы успокоить тетушку, решил, следовать всем правилам этикета, несмотря на полное равнодушие к стоящим на столе яствам и деликатесам. Он также дал себе слово не вступать в какие-либо споры. Дэн хотел видеть только Лидию. Видеть сейчас... Здесь...

– Мистер Прентис, – заговорил Роберт, – кажется, вы состоите на службе у губернатора Спотсвуда и выполняете его задания. В том числе опасные, связанные с операциями на море. Как вам живется на корабле? Вы довольны своей службой?

– Да, сэр, очень доволен.

Тетушка Пэтси бросила на племянника убийственный взгляд. Глупый мальчишка! Неужели он забыл, чего они от него ждет за этим ужином?

– Мой отец частенько говорил, что некоторые созданы для службы на море, – улыбнулся. Роберт. – Страсть к морской стихии похожа на болезнь. – Вы согласны?

Дэн посмотрел на тетушку и чуть не расхохотался. Глаза ее горели гневом. Но он сдержался и решил немного потрафить Пэтси. Конечно, Лидия уверена, что перехитрила его, уклонившись от встречи. Не беда! Надо только чуть подождать. Ведь он знает, где она! И их встреча лишь немного откладывается.

Взглянув на Роберта, Дэн ответил:

– Да, сэр. С тех пор как я себя помню, море всегда завораживало меня. И с самого детства мне больше всего на свете хотелось переплыть через океан. Но тетя Пэтси может подтвердить, что я никогда не обучался морскому искусству, хотя был рожден для этого.

– Вам повезло, что вы нашли путь служить своему отечеству с максимальной для него пользой и одновременно исполнили самые сокровенные устремления своей души, – сказал Роберт. – Не всякому это удается! – Сделав короткую паузу, он добавил: – А вот у моей дочери Лидии нет тяги к океанским просторам. Она не так давно вернулась из морского путешествия, полная весьма отрицательных впечатлений.

Дэн напрягся. Не говоря ни слова, он, смотрел на Макинтайра, пока тетушка Пэтси не нарушила затянувшегося молчания.

– Я очень хорошо помню ее возвращение, – проговорила Пэтси. – Лидия выглядела больной и несчастной. Я знаю, что она плавала не ради удовольствия, а желая помочь тяжело больной женщине – близкой родственнице. Тем не менее для вашей семьи было бы лучше, если бы Лидия оставалась дома.

– Пожалуй, – кивнула Анна. – Полагаю, и она считает так же.

– Возможно, для некоторых это хотя и тяжелое, но желанное испытание, – возразил Дэндридж.

Пэтси, придерживавшаяся полностью противоположного мнения на этот счет, гневно сверкнула глазами на племянника, снова посмевшего ослушаться.

– Мне не трудно поверить вашей дочери. – Она поднесла ко рту вилку с зеленью. – Тяжелая, одинокая жизнь с плохой пищей и отвратительной компанией.

Прошу вас, не оскорбляйте мой слух баснями о «зове моря» – этими бреднями, выдуманными теми, кто соблазняет в портах молодых людей наниматься на корабли. Гнусный обман, и ничего больше!

– Но ведь ваш племянник отнюдь не обманывался, когда решал стать моряком! – мягко возразил Роберт. – Британии нужны смелые люди, которые плавали бы по морям и защищали на океанских просторах ее интересы. Мистер Прентис прав: пиратов надо карать и освобождать от них наши морские пути. Надеюсь, сейчас пиратов, нападающих на мирные суда, стало меньше, чем до начала вашей благородной деятельности? Или напротив – еще больше?

Дэн улыбнулся и сделал маленький глоток вина.

– Число пиратов растет постоянно. Поэтому я всегда занят по горло.

Роберт откусил кусочек жареной утки и внимательно присмотрелся к человеку, сидевшему напротив него. Судя по одежде и манерам, это был, несомненно, джентльмен. Но в нем угадывалось и что-то другое. Бросающаяся в глаза физическая сила наводила на мысль о жестокости Дэндриджа Прентиса. Эта сила ощущалась так явственно, что, казалось, подавляла всех собравшихся.

Роберт взглянул на жену и дочь, вкушавших изысканные блюда и оживленно беседовавших о чем-то с хозяйкой дома. Они не выказывали никакого интереса к племяннику тетушки Пэтси. Роберта это поразило!

– Вы избрали весьма тяжелый и опасный путь в этой жизни, мистер Прентис, – заметил Роберт.

Женщины прервали разговор и удивленно взглянули на Макинтайра.

Дэн снова улыбнулся, поднял свой бокал и посмотрел сквозь него на ярко горевшую свечу в центре стола. Красное вино в бокале потемнело, приняв кровавый оттенок.

– Этот путь привычен для меня, поскольку я следовал по нему много лет, мистер Макинтайр. Чувство опасности притупилось. А свою работу я не считаю слишком рискованной и трудной.

– Чувство опасности может притупляться, но опасность от этого не уменьшается, напротив, увеличивается, – возразил Роберт. – Либо человек в этом случае теряет бдительность. Так что хорошо освоенный путь не всегда безопасен.

Дэндридж пристально посмотрел на своего гостя, уловив в его тоне подозрительность. Но любое подозрение, чтобы стать обвинением, должно подкрепляться фактами. А фактов у Макинтайра, очевидно, не было. Лидия же никогда ему их не предоставит. Дэн доверял ей и полагался на нее.

– Меня можно обвинить в чем угодно, – пожал плечами Дэн, – но только не в утрате бдительности. Человек моей профессии не вправе себе этого позволить, сэр.

– Вы видели много пиратов, мистер Прентис? – включилась в разговор Мириам, весьма заинтересовавшись теперь этим статным, красивым джентльменом, добровольно посвятившим свою жизнь опасной деятельности на благо своей страны.

Дэндридж непринужденно засмеялся.

– Да, мисс Макинтайр, я видел много, очень много пиратов. Они ужасны! А потому мне так приятно сидеть сейчас в столь милом обществе.

Мириам покраснела от смущения.

– Пираты действительно так кровожадны, как о них рассказывают, и никогда не раскаиваются?

Снова улыбнувшись, Дэн украдкой просил взгляд на отца этой очаровательной девушки.

– Я не хотел бы вам этого говорить... боюсь ранить вашу тонкую и еще совсем юную душу, но... Пираты – злобные, не знающие пощады существа, убивающие людей без всяких угрызений совести.

– И, при такой жестокости они лишены даже чувства стыда или раскаяния? – осведомилась Мириам, потрясенная его словами.

– Я не встречал ни одного раскаявшегося пирата, мисс Макинтайр.

– Но, мистер Прентис, многие грешники исправляются, обратившись к Богу, к его безграничной любви и высшей справедливости. – Роберт Макинтайр вступил в разговор, желая оградить от подобного спора свою неопытную дочь.

– Вы хотите сказать, что Бог может полюбить пирата, мистер Макинтайр? – с вызовом спросил Дэндридж. – Вряд ли такое возможно!

Роберт улыбнулся:

– Честно говоря, это выше моего понимания, сэр! Человек должен признавать не только Всемогущего Бога, но и Всемилостивейшего. Грешат все без исключения, будь то пират или аптекарь.

– Прошу вас, мистер Макинтайр, – вмешалась Пэт-си, – не сравнивайте вашу благородную профессию с разбоем. Я очень сомневаюсь, чтобы пирату когда-нибудь удалось искупить свои грехи. Это мерзавцы, заслуживающие самого сурового осуждения!

Заметив злобу в глазах Дэндриджа, Роберт возразил:

– Но пират все же человек, мадам! Значит, и он способен искупить свои грехи. А это может победить даже саму смерть!

– Ваш аргумент не лишен логики, – заметила Пэтси. – Но я с большей готовностью приняла бы его, если бы знала хоть один пример того, как пират искупил свои грехи.

Роберт улыбнулся, но ничего не ответил. Он полагал, что поверить увиденному своими глазами очень легко. Гораздо труднее принять на веру то, чего никогда не видел. На это способен лишь глубоко верующий человек, каковым Макинтайр считал и себя.

Ужин завершился десертом из свежих ягод – черники, ежевики, клубники, смородины, а затем – чаепитием с большим пирогом с малиной, собранной Пэтси в своем саду. Дэндридж попробовал всего понемногу и вытер салфеткой губы, давая понять тетушке, что закончил трапезу. Пэтси, которая все время следила за племянником, это удивило, поскольку он всегда обожал сладости и ягоды.

Роберт и Анна осыпали тетушку Пэтси комплиментами по поводу ее божественного угощения, великолепной посуды и интересной беседы. Они считали, что вечер удался на славу, и горячо благодарили хозяйку. Мириам же тайком наблюдала за Дэндриджем, который произвел на нее огромное впечатление. Дэн же, поняв это, поразился тому, как легко покорил младшую сестру Лидии, Пэтси тоже испытывала удовлетворение. Она заметила, какое внимание оказывал племянник Мириам, и в душе ее затеплилась надежда. Правда, жаль, что за ужином не было Ладии.

По пути домой Анна взяла под руку супруга и с восторгом отзывалась о чудесном доме миссис Уэйли, о Дэндридже Прентисе, его отменных манерах, завидной внешности, умении вести беседу и остром уме.

Роберт пошел в дом вдовы Уэйли, чтобы увидеть племянника Пэтси и понять, какой он человек. Визит этот он считал отнюдь не бесполезным. Но все же ему еще предстояло выяснить, способен ли Дэндридж на необдуманные и опрометчивые поступки.

– Миссис Уэйли прекрасная хозяйка, – сказал он, – но ведет очень замкнутую жизнь после смерти мужа. Полагаю, нам следовало бы пригласить ее к себе на обед или ужин, А также мистера Прентиса.

– Конечно, – охотно согласилась Анна. – Давай сделаем это в следующем месяце.

– Нет, Анна. Доследующего месяца еще далеко. Лучше устроить званый обед для них поскорее.

Роберт хотел доставить удовольствие вдове, но главной его целью было увядать Дэндриджа и Лидию вместе. Только так он мог убедиться в том, что Прентис – тот самый пират, который обесчестил его дочь и лишил ее покоя. А присутствовать Лидию на этом ужине он заставит!

Глава 23

– Мне вовсе не трудно остаться у вас на всю ночь, мистер Уортон, – говорила Лидия, когда больной старик провожал ее вниз по лестнице к двери. Единственным источником света в доме была свечка, которую Уортон держал в руках.

– Я уже устал повторять, мисс, что мне не нужна помощь. И не просил вас приходить ко мне. Это было ваше желание.

– Но вы же едва стоите на ногах, мистер Уортон! – убеждала упрямого старика Лидия.

– Ничего, я еще справляюсь. Ступайте домой и, ради Бога, не беспокойтесь обо мне!

Старик вывел Лидию на ступеньки крыльца и захлопнул дверь.

И все же план Лидии сработал. Ей удалось уклониться от ужина у Пэтси и встречи за столом с Прентисом, от его пронзительного взгляда и теплых рук. Кроме того, Лидия все-таки помогла больному старику, несмотря на его протесты. Поэтому настроение у нее заметно улучшилось.

Но оно тут же сменилось бы безнадежным унынием, если бы Лидия знала, что Дэн, прятавшийся все это время в тени дома Уортона, теперь следует за ней.

По бодрой походке Лидии, ее гордо поднятой голове Дэн догадывался о состоянии ее духа. Уверенная что перехитрила его, она птицей летела домой. Но пока не догадывалась, что ее успех временный. Что ж, очень скоро Лидия все поймет!

Дэну доставляло огромное удовольствие тайное преследование ничего не подозревавшей Лидии. Она, конечно, не сомневалась, что провела Дэндриджа. Ее план, возможно, и удался бы, если бы ее кто-то сопровождал. Но Лидия шла одна. А зря! Ее родители поступают недальновидно, во всем доверяя дочери. На их месте Дэн ни за что не позволил бы Лидии свободно расхаживать по городу, да еще в ночное время. Однако Дэн не имел на нее никаких прав.

Как и вообще не имел никаких прав за пределами палубы своего корабля. Так по крайней мере обстояли дела последние четыре года... И этого Дэндридж не мог изменить. Вместе с тем он чувствовал, что не в силах отказаться от Лидии, а также спокойно относиться к тому, что она постоянно ускользает от него. Но для начала необходимо удостовериться в том, что Лидия хочет его не меньше, чем он ее!

Лидия вздрогнула, когда сильная рука обвила ее талию, быстро обернулась, и тут же чьи-то горячие губы прильнули к ее губам.

– Вы сегодня вечером уклонились от встречи со мной. Но я назначил другую.

Дэн привлек Лидию к себе. Она вырвалась и отпрянула.

– Не смейте прикасаться ко мне! – Дэн улыбнулся.

– Я обходился без своей доли добычи уже три месяца, но теперь намерен наверстать упущенное.

– Я не доля пиратской добычи! – возмутилась Лидия. – Я вправе распоряжаться собственными чувствами.

– Боже мой, Лидия! Я знаю ваши чувства и разделяю их.

В эту минуту Дэндридж выдавал желаемое за действительное, хотя отчасти говорил правду, мечтая, чтобы Лидия тоже прониклась страстью к нему.

Однако добиться этого от нее Дэндридж не мог. Лидия в страхе озиралась по сторонам, надеясь, что кто-нибудь придет ей на помощь. Но кругом никого не было.

И вдруг неподалеку она увидела огонек, светившийся в окошке оружейника, который, видимо, засиделся допоздна. Ей сразу стало легче. В конце концов, можно перебежать через улицу и скрыться за дверью этого дома. Оружейник не откажет ей в помощи. А потом... Потом придется дождаться удобного момента и добраться до собственного дома. Она так и сделает! Тем более что Дэн сегодня ведет себя довольно пассивно. Может, такова воля Бога? Или Дэн опасается публичного скандала?

Лидия сделала шаг к дому оружейника. Потом второй... Третий... Она понимала, что свет – ее спасение. Но во всей округе светился только этот огонек. Все остальное тонуло во мраке. А мрак – союзник Дэндриджа...

Дэн разгадал ее маневр и в два прыжка перекрыл дорогу к дому оружейника. Сделав шаг навстречу Лидии, он положил ладони ей на плечи. Поистине от этого человека нигде нет спасения!

– Повторяю, не смейте прикасаться ко мне! – прошептала Лидия.

Дан молча прижал ее к своей груди.

– Вы хотите меня. Хотите так же страстно, как и я вас!

– Нет, не хочу!

– Какая же вы лгунья, Лидия! – Дэн скользнул ладонями к ее бедрам.

– А вы не лжец? – уже несдерживая ярости, крикнула Лидия. – Полагаю, ваша тетушка не подозревает, чем занимался ее племянник за пределами Виргинии!

– А ваш уважаемый батюшка знает, с каким жаром и страстью его любимая дочка ублажала лежащего с ней в постели мужчину? Или вы ему этого не рассказывали?

Лидия задыхалась в объятиях Дэндриджа и, жадно ловя воздух, дала себе клятву во что бы то ни стало вырваться. Но... но не сделала для этого ни одного движения...

Его ладонь скользнула спереди по ее юбке и прижалась к заветному месту. Лидия не оттолкнула его. Тогда другая Ладонь Дэндриджа проникла под сорочку и застыла на ее груди. Лидия не шелохнулась.

Она позволяла ему...

Свет в окне оружейника погас. И теперь все погрузилось во мрак. Где-то рядом находился дом Лидии, но в темноте она не могла разглядеть его.

Дэн повернул Лидию к себе лицом. Его силуэт вырисовывался на фоне усеянного звездами неба.

– Между нами не должно быть больше лжи, Лидия, – вздохнул Дэн. – Нам нужно отказаться и от хитростей. Я знаю вас такой, какая вы есть... И хочу вас... Вы нужны мне...

Его поцелуй был нежным. Даже нежнее, чем Лидии порой снилось по ночам. Поднявшись на цыпочки, она всем телом прильнула к Дэну. А его ладонь все сильнее сжимала ее грудь. Сладостная боль пронзила Лидию. Да, она знала Дэна, как и он знал ее. И Дэн завладел ее душой. Лидия с готовностью отдавала ему все. Ее неуверенность и сомнения исчезли, растаяли, как туман в солнечных лучах. Ей ничего больше не было нужно. Только он... Он один... И сейчас...

Сейчас...

В нескольких шагах от них хлопнула дверь. Лидия отпрянула от Дэна. Ей стало стыдно, а потом она почувствовала негодование.

– Вы хотите взять меня прямо здесь, в этой грязи?

– А вы позволите?

Лидия в тот момент ненавидела Дэндриджа за то, что он вновь напомнил, кем ее считал. И кем она действительно стала... Дэн же злился на Лидию за то, что она обвиняла его, пытаясь, сама выглядеть невинной и чистой. При этом Лидия не скрывала, что он недостоин уважения и нежеланен.

Когда Лидия ушла в ночь, Дэн не удерживал ее. Он найдет эту девушку. Тьма не пугает его...

«А вы позволите?»

Эти слова преследовали Лидию, как и голос, произнесший их. Голос, обвинявший и унижавший ее, представлявший такой, какой она себя ненавидела...

«А вы позволите?»

Его лицо... Его прекрасное лицо, пылающее страстью к ней... Только она была сейчас перед его глазами...

«А вы позволите?»

Если бы он приподнял ее юбки... Если бы Лидия сама подняла их до талии, вошел бы он тут же в нее? Утолил бы страстную жажду, мучившую ее столько времени?

«А вы позволите?»

Проститутки поднимают юбки и берут за это монеты. Да, так делают проститутки. А этой ночью Дэн обращался с ней, как с проституткой! Но когда он вел себя иначе? Он всегда выказывал презрение, оскорблял ее, вел себя с Лидией отвратительно. Дэн – пират. А она... она целовала, его прямо на улице, прижималась к нему всем телом, сетуя лишь на то, что их разделяет одежда, и желая стоять перед ним нагой. Почувствовать на себе его вес и то, как плоть Дэна входит в ее лоно...

Лидия шла к собственной гибели. Даже не шла, а бежала. Пророческий голос из ее снов звучал громко и настойчиво. Это раздражало Лидию. Она не хотела, чтобы внутренний голос заявлял о себе так властно...

Неужели она стала проституткой, распутницей, подчиняясь непреодолимому желанию отдаться этому человеку?..

Глава 24

Ей удавалось заснуть лишь ненадолго. Но покидать эту маленькую комнатушку в мансарде Лидия не желала. Потому что именно здесь она чаще всего во сне и в мечтах принадлежала Дэндриджу. Здесь она могла не спать, а предаваться свободному полету мечты. И блуждать по самым сокровенным уголкам своей памяти...

Если Лидия не вставала к восьми утра, ее навещала Мириам. Она знала, что кто-то постоянно посещает сестру в мыслях и воображении. Лидия догадывалась об этом, а потому досадовала на Мириам. Ибо не хотела, чтобы ее одиночество нарушали.

– Можно, Лидия? – Мириам приоткрыла дверь.

– Да, – ответила Лидия, глядя в потолок.

– Ты плохо себя чувствуешь? – Не очень хорошо.

– Позвать маму?

– Нет.

Мириам вошла в комнату, закрыла за собой дверь и присела на край кровати.

– Я не успела рассказать тебе о вчерашнем ужине. О, Лидия, как жаль, что тебя не было! – Помолчав, Мириам спохватилась: – Ой, я даже не спросила тебя, как здоровье мистера Уортона! Кстати, так мило с твоей стороны заботиться о больном старике.

Лидия привстала, с раздражением расправила простыни и снова легла, повернувшись лицом к стене.

– Он очень страдает? – спросила Мириам, не обращая внимания на то, что сестра всем своим поведением выражает желание остаться одна.

– Когда я уходила, он сказал, что чувствует себя значительно лучше, – нехотя ответила Лидия.

– Как хорошо, что ты помогла ему.

– Да, я очень рада этому.

– В следующий раз я возьму на себя обязанности сиделки, а ты займешься своими делами. Ты всегда подаешь мне прекрасный пример, и я часто молю Господа, чтобы Он ниспослал мне твою силу и бескорыстную доброту.

Лидия повернулась к сестре.

– Не бери с меня пример, Мириам. Право же, этого не следует делать.

Мириам улыбнулась и взяла сестру за руку.

– Что бы ты ни говорила, я знаю: моя старшая сестра – необыкновенная женщина! И так считают все! Уверена, если бы ты вчера была на ужине, мистер Прентис не удостоил бы меня ни одним словом. Все его внимание было бы устремлено на тебя.

Слова Мириам поразили Лидию. Конечно, сестра хотела сделать ей комплимент. Но, судя по всему, прошлым вечером Дэндридж заинтересовался Мириам. Лидия встревожено посмотрела на сестру:

– Значит, тебе этот вечер доставил удовольствие?

– Да, Лидия!

Мириам улыбалась, а в ее голубых глазах сверкали веселые огоньки. Несомненно, ужин у миссис Уэйли воодушевил Мириам.

– А что мистер Прентис? – осведомилась Лидия чуть дрогнувшим голосом.

– Он самый галантный и воспитанный джентльмен из всех, кого я когда-либо встречала. Мистер Дэндридж был очень любезен с гостями, внимателен к своей тетушке, а к тому же оказался прекрасным рассказчиком.

– О чем же он рассказывал?

– Главным образом о пиратах и о том, как их ловят. Я спросила мистера Дэндриджа о его подвигах в борьбе с пиратством, и он откровенно, без тени смущения, поведал об этом. Лидия, то, что мистеру Дэндриджу пришлось увидеть, ужасно! Он, конечно же, благородный и храбрый человек, если добровольно посвятил столько лет бескорыстному служению стране на этом поприще! Ты согласна?

Лидия не знала, что ответить. Она слегка кивнула и, задумавшись, села на постели. Лидия догадывалась, что самое большое впечатление на Мириам произвел не сам вечер, а Дэндридж Прентис. Неудивительно. Но все это не нравилось Лидии. И не только из-за ревности к младшей сестре. Очевидно, Дэну удалось убедить гостей и тетушку Пэтси в том, что он действительно охотился за пиратами все четыре года. Видимо, он сумел обвести вокруг пальца и Спотсвуда. Недаром же губернатор так любезно разговаривал с ним возле церкви и спокойно отпустил после беседы в мэрии! Какую же хитрую и коварную игру ведет Дэн! И при этом еще имеет наглость называть ее лгуньей!

Негодование охватило Лидию, но вдруг она вспомнила шрам на щеке Дэна. Подумала Лидия и о том, что он, очевидно, получил прекрасное воспитание. Наверное, Дэн начинал свою карьеру с намерением лестно и преданно служить короне. И пользовался, уважением в обществе. Но что-то произошло в его жизни и перевернуло все вверх дном. Широкий белый шрам снова возник в памяти Лидии. Обычно подобные шрамы не получают при охоте на пиратов в составе законопослушного экипажа. Видимо, произошло что-то очень дурное. И Дэн был замешан в этом.

Он пират! G горечью и болью Лидия признавалась в этом только себе, не доверяя никому ужасную тайну.

– Могу тебя обрадовать, – лукаво улыбнулась Мириам. – В ближайшую пятницу отец и мать решили пригласить Пэтси Уэйли с племянником к нам на ужин. Мама уже послала приглашение и заручилась согласием мистера Прентиса. Нам всем надо хорошо подготовиться к этому вечеру! Но почему ты так побледнела, Лидия? Я позову маму!

Дэн будет здесь! В ее доме! Нет, этого не может быть! Никогда! Или она сбежит из дома! Сбежит от него! Нет, Лидия не желает видеть этого человека!

Она упала на кровать, чувствуя, как к горлу подступает тошнота. В таком состоянии ее и застала Анна.

Но это было весьма на руку Лидии.

– Бедное мое дитя! – Анна дотронулась до лба дочери, опасаясь, что та подхватила лихорадку. – Ты ужасно выглядишь!

– Да, мама, мне очень плохо.

– Может, из-за того, что вчера ты слишком много работала, совсем забыв о себе? Мне не следовало отпускать тебя к мистеру Уортону. Ты не заразилась от него?

– Не исключено, – ухватилась за предположение – матери Лидия. – Что-то неладно с желудком и противно даже думать о еде.

– Плохо, – мрачно сказала Анна, присев на край кровати. – Мириам, попроси папу подняться к нам. Может, он назначит Лидии какое-нибудь сильное лекарство?

Роберт, Энни и Рут с интересом наблюдали за беготней Мириам и Анны по лестнице. Но при этом у каждой была для этого своя причина. Энни такая суматоха в доме казалась странной, а потому любопытной. Рут же захотела узнать, что происходит наверху. Роберт понимал, что должен подняться на второй этаж и принять участие в семейной кутерьме. Вскоре к нему прибежала Мириам и попросила подняться к Лидии.

Роберту и самому хотелось поскорее увидеть Лидию. В чем причина ее столь странного поведения? В каких сетях она запуталась и тщетно пытается выбраться из них?

– Что тебя болит? – спросил он Лидию, входя в комнату.

– Она думает, что заразилась от мистера Уортона, – объяснила Анна.

Роберт долгим испытующим взглядом посмотрел на дочь. Потом обратился к жене:

– Оставь нас на минутку вдвоем, Анна. Очень тебя прошу!

– Хорошо, – ответила Анна, давно уже не видевшая супруга таким раздраженным, и вышла из комнаты.

– Сама-то ты веришь, что заразилась от Уортона? – обратился Роберт к дочери, когда они остались вдвоем.

– У меня, как и у него, неладно с желудком. Кроме того, я даже думать не могу о еде. С мистером Уортоном происходит то же самое. И постоянная тошнота.

Об этих симптомах своей болезни Уортон вчера рассказал Лидии.

Роберт внимательно смотрел на дочь. Он очень любил ее. А она явно лгала ему. Глаза у Лидии были ясными и живыми, и это убеждало Роберта в том, что она не страдает от болей в желудке. Он заметил, что дочь подавлена и напряжена, но живот у нее мягкий. Это верный признак того, что желудочных заболеваний у Лидии нет. Однако выглядела она ужасно. Может, устала от постоянной лжи? Или ее мучает что-то еще?

– Лидия, – серьезно сказал Роберт, – ты не могла заразиться от Уортона. Я знаю, чем он болен. И если бы эта болезнь была заразной, я не пустил бы тебя к нему, как бы старику ни было плохо. Прошу тебя держать это в секрете, но болезнь мистера Уортона неизлечима. Своими лекарствами я только облегчаю страдания старика до той поры, когда Бог призовет его к себе. Сам мистер Уортон ничего об этом не знает. И я не хочу ему ничего говорить из сострадания и милосердия. В конце концов, Бог может смилостивиться и исцелить его. Ведь для Всевышнего не существует невозможного!

Лидия побледнела как полотно. Отец поймал ее на лжи! Что может быть хуже? Разве что он узнает, что его дочь проститутка!

Нет, этого нельзя допустить! Отец не должен о ней так думать. Пусть уж лучше считает ее законченной лгуньей!

– Не стану спорить с тобой, – холодно ответила Лидия, – но чувствую себя действительно очень неважно.

– Несколько дней назад ты прекрасно выглядела, – возразил Роберт, мысленно связывая недомогание дочери с недавним появлением в городе Дэндриджа Прентиса.

Лидия же в тот момент думала о долгих месяцах одинокого томления, страстных мечтах о жестоком пирате и все усиливающемся желании принадлежать ему. Однако она призналась отцу:

– Я уже давно плохо себя чувствую, с тех пор как вернулась из путешествия. И с каждым днем мне становится все труднее скрывать это от тебя.

Роберт никогда еще не видел дочь такой растерянной и беспомощной. Он понимал, что в ее словах есть доля правды, но все же не верил Лидии. Однако Роберт всей душой желал помочь дочери исцелиться.

– Может, тебе стоит сменить обстановку? – предложил он.

Лидия вспомнила, как недавно сделала такую попытку. Эти воспоминания мигом захватили ее и отозвались такой болью, что она не сдержала слез. Не в силах вымолвить ни слова, Лидия лишь покачала головой.

Глядя на нее, Роберт страдал. Его родная дочь подавлена и душевно изранена. Наверное, она нашла для себя лучший выход из положения, умоляя Бога об излечении. Ему и самому остается только молиться за нее.

– Оставайся в постели, Лидия. Надеюсь, это поможет тебе. Но все же я советовал бы тебе сегодня немного погулять. Иначе ночью ты не заснешь.

– Спасибо, папа! – прошептала Лидия, сердце которой разрывалось от сознания тяжести греха и благодарности к отцу за то, что невольно избавил ее от завтрашней встречи с Дэном на семейном ужине. Ведь поскольку она будет лежать в постели, то не выйдет к гостям!

Однако радость оказалась преждевременной.

– Постарайся отдохнуть, чтобы завтра присутствовать на ужине. – Роберт погладил дочь по голове.

Заметив страх в ее глазах, он подумал, что Лидии вновь привиделись демоны, постоянно осаждавшие ее в последние месяцы. Но они исчезнут, раз уж она увидела их. Так должно быть!

– Не думаю, – заикаясь, прошептала Лидия, – я... не уверена, что смогу выйти к столу завтра вечером.

– Не беспокойся. У нас будет тихий, спокойный семейный ужин. С твоей стороны будет нетактично снова пропустить встречу с этим семейством. Миссис Уэйли и ее племянник могут обидеться. А мне не хотелось бы этого.

– Конечно, – отозвалась Лидия, понимая, что отец прав, и она не должна пропустить званый вечер.

Оставшись одна, Лидия натянула одеяло до подбородка. Простыня под ней скомкалась, и это раздражало Лидию. Одеяло было слишком теплым, подушка – жесткой и плоской. И вообще кровать доставляла Лидии только неудобства.

Она встала с постели, опустилась возле кровати на колени и начала молиться с таким жаром, как никогда раньше. Бог должен услышать ее! Должен! Он совершит чудо, избавит ее от греховного желания и необходимости всех обманывать! Тогда она вновь станет такой, какой была прежде! Но Бог молчал...

Лидия еще никогда не испытывала такого одиночества. Даже на «Драконе» она чувствовала присутствие Всевышнего. Но здесь, в родном доме, в кругу любящих родителей и сестер, она оказалась в полной изоляции. Стала всем чужой.

Именно это и было самой главной проблемой. Она здесь чужая! Чужая для отца и матери. Чужая для Мириам, Рут и Энни... А Бог? Помнит ли Он о ней? Знает ли ее семья? И знает ли она себя?

Она изменилась необратимо и продолжает изменяться! И никто этого не замечает... Никто!

Кроме Дэна...

Глава 25

Легкий восточный бриз играл парусами «Дракона», стоявшего на якоре. Казалось, ветерок звал корабль выйти в открытое море.

«Дракон» действительно уже слишком много времени провел в порту и истосковался по синим просторам океана, как и его приунывшая команда. У Дэна было такое же отвратительное настроение, как и у других членов экипажа. Все они уже давно не занимались погрузкой, не брали в плен пиратских кораблей и не получали никакой прибыли.

– Пора бы сниматься с якоря, капитан, – заметил Джон. – Долгие стоянки никогда не приносили прибыли морякам!

Дэн оторвал взгляд от берега. Там возвышалась церковь, куда по воскресеньям ходила Лидия. Он понимал, что должен находиться на корабле, иначе команда забудет, кто здесь капитан. Но всей душой Дэн хотел бы оказаться на берегу.

Впервые с тех пор, как Дэндридж помнил себя, он мечтал о чем-то, кроме собственного корабля. Ничего подобного с ним еще не случалось. И только «Дракон» всегда был его мечтой, которая, наконец, осуществилась. Корабль и море... Больше, как прежде казалось Дэну, он ни в чем не нуждался. Плантация, работа в колониальном правительстве, колледж – все это уже кануло в прошлое. Голубая гладь океана стала его единственной страстью.

И вдруг Лидия вытеснила первую настоящую любовь Дэна. Страсть к ней завладела им полностью. А между тем Лидия постоянно убегала и отрицала, что питает какие-либо чувства к нему, тем более страсть.

Конечно, она обманывала его. Дэн никогда не позволил бы перевернуть вверх дном всю свою жизнь женщине, не питающей к нему никаких чувств; А в том, что в душе Лидии тоже бушевала страсть, он не сомневался. Но она никогда не признавалась в этом!

Лидия лгала. Лгала не только теперь, но и раньше. И может солгать снова. А Дэну оставалось только доказывать, что она лжет.

– Снова собираетесь на берег? – спросил Дэна рыжий лохматый моряк по имени Уилл.

Дэн еще раз взглянул на церковь.

– Чуть позже.

– Вы часто спускаетесь на берег. Чаще, чем другие капитаны.

– Я волен поступать так, как хочу, – улыбнулся Дэндридж.

Только на бывшем пиратском корабле знали, насколько опасна его улыбка.

– Подолгу простаивая в порту, много не заработаешь, – продолжал Уилл. – Я нанимался на корабль, чтобы идти в море, а не торчать у причала.

– Ты нанимался на «Дракон» и останешься на нем, куда бы он ни пошел и как долго ни стоял бы на якоре. – Дэн незаметно повернулся так, чтобы в случае необходимости выхватить меч. – Джон! – крикнул он с той же улыбкой своему первому помощнику. – Пусть Уилл хорошенько, вычистит трюм. Это отвлечет его от насекомых, замучивших беднягу на палубе.

Уилл сжал кулаки.

– Какое дело пирату до того, как пахнет в трюме его корабля?

Дэн почувствовал, что тучи сгущаются. Это было ему хорошо знакомо. Несколько человек образовали вокруг него полукруг и окинули недобрыми взглядами. Пока они не предпринимали никаких действий. Но выглядели угрожающе. Силы были неравны. Пятнадцать против одного. Дэн попадал в подобные ситуации и раньше, а потому отлично знал, как играть в такие игры.

– Я не пират, – ответил он, рассмеявшись. Именно так он смеялся перед тем, как убить Пьера.

– Франко в Бате говорил другое, – возразил Уилл.

– Слушай, что я говорю сейчас. Это касается тебя, Уилл, – продолжал холодно улыбаться Дэндридж.

– Я и раньше слышал о вас, – злобно бросил Уилл. – И не я один. Мы здесь не дураки. И желаем урезать вам довольствие. А еще – донести властям о том, кто, вы такой.

Дэн молчал. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Уилл подошел к нему вплотную.

– Надо быть круглым болваном, чтобы приплыть сюда и ждать, когда на голову накинут петлю!

– Значит, я болван? – Дэн еще шире улыбнулся. Не успел Уилл опомниться, как Дэн схватил его за горло.

– А ну-ка повтори, что твой капитан болван! – Дэндридж все сильнее сжимал горло Уилла.

– Повтори! – крикнул он.

Тот не мог повторить, поскольку уже задыхался, а его глаза почти вылезли из орбит. Но как только Уилл начал терять сознание, Дэн разжал руку, и тот рухнул на палубу.

Впервые за многие месяцы Дэндридж почувствовал отвращение к себе.

Как?.. Как случилось, что он стал пиратом? Ведь он хотел только выжить! Как ягненок среди волков! А вместо этого Дэн оказался вожаком волчьей стаи, готовым перегрызть горло любому, кто осмелится ему противоречить. И не только готовым, но и желающим это сделать. Перегрызть с наслаждением!

Морской бриз трепал его темные волосы, Дэн откинул прядь со лба. Сколько человек убиты его рукой? Девять? Двадцать? Да, он дрался насмерть, чтобы сохранить себе жизнь. Убивал тех, кого король все равно велел бы повесить. Он уничтожил многих, и без всякого сожаления.

И кем же он стал?

Отвращение комом подкатило к его горлу. Дэн отвернулся от все еще стоявших полукругом моряков и снова посмотрел на церковь. Он хорошо помнил эту церковь, это место И то, кем когда-то был. В памяти его всплывала прежняя мирная жизнь. Друзья. Товарищи. Это все у него обязательно появится вновь. Потому что он не пират!

Теперь, владея «Драконом», Дэн мог делать на нем все, что хотел. В этом корабле больше не осталось ничего пиратского. Как и в новой команде. Никто здесь не знал ни того, что сделал Дэндридж Прентис, ни имена тех, кого убил, чтобы выжить. Свидетельствовать против него могла бы только Лидия, но Дэн был уверен в ней и знал, что она никогда на это не пойдет. Да, Лидия убежала от него. Но не предала! И не предаст!

Глаза Дэна потемнели. В этот момент он избирал для себя новый путь в жизни. Он – капитан первоклассного корабля, наследник имения в Ривер-Ран, сын уважаемого отца и племянник грозной тетушки Пэтси Прентис Уэйли. Он свободен поступать по своему усмотрению. А море всегда будет ждать его. И Дэн вернется к нему в любое время. А вот Лидия неуловима.

Последние несколько лет Дэн вычеркнет из жизни. Забудет обо всем, кроме широкого шрама на лице. И кроме Лидии. Лидии Макинтайр...

А еще, оставаясь в этом порту, он должен непременно найти человека, который предал его, набрав на корабль пиратов.

Несколькими часами позже Дэн и Чарлтон сидели в том же ресторанчике «Маро», что и в первый раз. Они пили... Пили, но не пьянели. Во всяком случае, не очень пьянели...

Хотя Дэн пил уже несколько часов, никто не назвал бы его пьяным. Возлияние «до чертиков» в пиратском порту и пиратской компании было верным путем на тот свет. Очень часто одного из собутыльников на следующее утро находили мертвым. Поэтому Дэн никогда не напивался. И больше уже никогда не смог бы напиться: старые привычки отмирают медленно.

Но виски, поздний час, затемненный зал ресторана – все это помогло Дэну расслабиться так, как он не расслаблялся уже давно. Бен мягким и сипловатым голосом рассказывал Дэндриджу о том, чем занимался в течение многих лет. При этом, как джентльмен и дипломат, не спрашивал о том же Дэна.

– Итак, после того как Гордон умер, не оставив после себя детей, его вдова вернулась в Англию. Насколько я помню, в Шропшир. Я же купил его поля за довольно приличную цену, почти удвоив тем самым свои владения. Конечно, это удвоило и работу. А когда я принял предложение занять свое нынешнее положение представителя губернатора, то времени на выращивание и сбор урожая у меня не осталось, поскольку мне постоянно приходилось заниматься колониальными проблемами. Не было и женщины, способной управлять имением после моей смерти. – Бен сделал большой глоток виски.

– Вам нужен управляющий, – заметил Дэндридж.

– Отделаться от управляющего, если он пожелает стать наследником, нелегко.

– Верно, но я не говорю о наследнике. Достаточно, чтобы управляющий получал долю с дохода.

Бен вздохнул и посмотрел поверх горевшей в центре стола свечи на Дэндриджа.

– О наследнике не думает тот, кто многие годы боролся за жизнь, скитался по морям и снова боролся за жизнь. – Дэн посмотрел в темный угол зала. – Ежедневные сражения, смертельные схватки на морских просторах. Это те самые игры, в которые я научился играть. Каждую ночь, почувствовав себя живым, я понимал, что выиграл очередной бой.

Поставив стакан на стол, Бен впился взглядом в суровое лицо Дэна и напряженно вслушивался в его глухой голос. Чарлтону казалось, что живыми на этом лице оставались лишь глаза янтарного цвета, ярко блестевшие из-под низко нависших черных бровей, Дэндридж походил на затравленного волка.

– Жестокая жизнь, Прентис, – промолвил Чарлтон. – Могу только посочувствовать вам.

Дэн рассмеялся.

– Жизнь бывает жестокой только для мертвых, Бен. – Он поднял свой стакан и сделал еще большой глоток виски. – Жить всегда приятно и хорошо. При любых обстоятельствах.

– Но тогда... Тогда как же? То есть это не то, что...

– Не то, что должно быть?

Дэндридж снова улыбнулся и отпил еще глоток виски.

– Вы правы. Вот и сейчас я пытаюсь найти того, кто четыре года назад сдал меня пиратам! Уж наверное, этот человек не заботился о моем благополучии и спасении души!

– Вы говорили о том, что дрались со своей командой...

Дэндридж рассматривал свой стакан, не зная, до какой степени стоит открыться Чарлтону. Спотсвуд оправдал его. Чарлтон был свидетелем этого. Значит, ему нечего опасаться Чарлтона. Правда, Дэну было стыдно, что он жил среди пиратов и был одним из них. Но прежде всего он Дэндридж Прентис, сумевший выжить! Стыд не падет на его голову, потому что стать пиратом его вынудила необходимость. Кто же стыдится желания выжить?

– Вся команда состояла из пиратов, – ответил он Бену. – Вся, включая капитана. И я не старался бы выжить среди всей этой стаи только для того, чтобы рассказывать вам сказки. Да, я дрался! Дрался со всеми! И...

Дэн подвинул к себе свечу и показал Бену широкий шрам на лице.

– Это не несчастный случай... – прошептал Бен. – Нашелся кто-то, желавший...

– Не только желавший, но и хорошо подготовивший мое убийство.

– Вы знаете – кто?

– Пока нет. Но я обязательно разыщу его!

Да, он найдет его! Как нашел Лидию. Но для этого надо сначала перестать о ней думать. Пока же все мысли Дэна были поглощены Лидией. Не помогало даже обильное винное возлияние.

В этот момент их разговор был прерван появлением двух человек. Не джентльменов, не торговцев и даже не фермеров. Оба были с «Дракона». Увидев их, Дэн поставил недопитый стакан на стол и расправил плечи. Вид сидящего за ресторанным столиком капитана подействовал на матросов, самовольно покинувших корабль, как красная тряпка на быка. Дэн понял, что просто так они отсюда не уйдут. Тем более что ни тот ни другой ничуть не испугались, увидев его. Видимо, они рассчитывали на то, что недавнее прошлое, которое Дэндридж хотел бы скрыть, заставит его проявить сдержанность. Словом, моряки решили заняться обычным шантажом, чтобы беспрепятственно уйти отсюда.

Между тем сидевшие в зале местные жители уже заметили, что назревает ссора. Вторжение двух посторонних наглецов в место их мирных встреч явно не понравилось им.

Дэн же не хотел публичного скандала рядом с домом, где родился. А потому колебался. Джо и Барто – так звали моряков – приняли его нерешительность за трусость. Впрочем, Дэн уже наперед знал, что так и будет.

Как джентльмен, Дэндридж извинился перед Беном, а затем медленно направился к Джо и Барто, посмевшим вопреки его приказу сойти на берег.

– Приказываю вам вернуться на корабль, – сказал он, не повышая голоса.

Джо и Барто переглянулись. До появления здесь они посетили игорный дом, где провели много времени за картами, а тепер! пришли сюда выпить.

– Нет, – воинственно заявил Джо. – Мы останемся здесь, как и вы!

Дэн улыбнулся. Сжав кулак, он наотмашь ударил в зубы Джо, В следующее мгновение он нанес ему сильнейший удар в висок. Джо рухнул на пол, даже не издав стона. Барто же схватил со стола полупустую бутылку, разбил ее о скамью и хотел ударить ею Дэна по голове, но тот сжал его руку и сильно дернул к себе. Барто потерял равновесие и закачался. Дэн обхватил его за туловище и швырнул к дальней стене. Барто распростерся на полу; бутылка выпала из его рук. Дэндридж подскочил к нему и нанес несколько ударов кулаком. Теперь Барто лежал без сознания рядом со своим приятелем.

Бен наблюдал всю эту сцену...

Перекинув Джо через плечо, как мешок с мусором, Дэн другой рукой ухватил Барто за пояс и, не сказав никому ни слова, выволок обоих на улицу.

Бен же, проводив Дэндриджа взглядом, решил, что как бы ни велика была сумма, на которую Прентис уменьшил колониальную казну за время своего плавания, он, несомненно, заслужил ее...

Глава 26

Это был очень симпатичный военный. Даже единственный военный. Но все же миссис Пэтси Уэйли сомневалась, что будет с ним часто встречаться. К такому решению она пришла после всего услышанного или подслушанного.

Подобный разговор редко можно подслушать в дорогом магазине. Тем более в пятницу утром. Но Пэтси ухитрилась услышать эту омерзительную, злобную, завистливую сплетню. После чего немедленно вышла на улицу, громко хлопнув дверью. Никто не посмел бы произнести при ней такую чудовищную и гнусную ложь о ее племяннике! Это самая откровенная клевета и ничего больше! И если бы тетушка Пэтси не обладала столь доброй и открытой душой, то непременно обратилась бы в суд, чтобы защитить от грязных наветов честное имя Дэндриджа Прентиса.

Однако Пэтси пока еще не знала, кто первым пустил подобную сплетню, хотя только об этом и думала по дороге домой. Правда, у нее мелькнуло подозрение, что скорее всего слух распространил Бен Чарлтон. Разве не он постоянно соперничает с Дэндриджем? И не он ли так бессовестно напрашивался на званый ужин, на который были приглашены старшие дочери семейства Макинтайр?

Пэтси поджала губы и крепко сцепила пальцы, в своей модной муфте.

Говорили, будто бы порочащая Дэндриджа ложь родилась во время ссоры в «Маро» – модном ресторане Уильямсберга. Что за чушь! Ни один джентльмен, занимающий такое положение, как ее племянник, никогда не устроит скандал в общественном заведении! Дэндридж – благородный джентльмен. Не говоря уже о том, что он пожертвовал четырьмя годами молодости ради служения королю и на благо своего отечества. К тому же Дэн принадлежит к одному из самых респектабельных английских семейств! Кто знает это лучше, чем она? Ведь он ее племянник!

Кто знает о; нем больше, чем она?

Оказалось, что кое-кто знал...

– О, Пэтси! – с отчаянием воскликнула Люси Смит. – Как себя чувствует наш бедный Дэндридж после вчерашнего происшествия в ресторане? Боже, какой кошмар! Наверное, мальчик всю ночь не спал! Из-за чего возник такой скандал? Я слышала, будто-бы...

– Не понимаю, о чем вы, Люси? – недовольно, но не выходя за границы вежливости, прервала ее Пэтси. – Дэндридж, как всегда, отлично себя чувствует. Извините, но у меня масса неотложных дел, поэтому нет времени обсуждать на улице происшествия в городских ресторанах. Тем более со случайными знакомыми. До свидания!

Мерзавка! Незачем было приглашать ее много лет назад на свадьбу! Вот результат подобного мягкосердечия! Надо сначала хорошенько подумать, а уж потом рассылать приглашения! Не доходя квартала до своего дома, Пэтси встретила сестер Гаррисон – Мэри и Элизабет. Догадываясь, что сейчас случится, Пэтси готова была пуститься бегом к своему дому, но Гаррисоны остановили ее.

– Пэтси, дорогая, а мы только что собирались посетить вас и принести соболезнования, – затараторила Мэри, схватив тетушку Пэтси за руку.

– Мы в ужасе! – добавила Элизабет.

– Никак не ожидали встретить вас на улице, – вставила Мэри. – Ведь ясно, что вы...

– Да, ведь ясно как день, что... – вновь перехватила инициативу Элизабет.

– …что вы, конечно, знаете о... – продолжила Мэри.

– …о том, что вчера случилось с Дэндриджем в ресторане, – возбужденно закончила ее сестра.

– Уверяю вас, – раздраженно ответила Пэтси, сжимая изнутри муфту, – уверяю вас, что ничего с Дэндриджем не случилось!

– Как? А ужасная драка с двумя пьяными матросами, во время которой один из них бросился на Дэндриджа с бутылкой!.. – воскликнула Мэри.

– С разбитой бутылкой, – уточнила Элизабет.

– С разбитой бутылкой в руке! Неужели вы ничего об этом не слышали? Странно! Ведь такого в Уильямсберге никогда не было!

– Разве вы регулярно посещаете местные рестораны и знаете, что там происходит? – съязвила Пэтси.

– Пэтси, мы отлично понимаем, как Оно вам сейчас! – заверила ее Мэри. – Ведь вашего племянника могли убить той бутылкой! Хотя никто не понял, зачем Дэндридж подошел к тем матросам. Они не сделали ничего, чтобы рассердить его. И как я слышала, были настроены весьма миролюбиво.

– Пока Дэндридж первым не ударил одного из них, – подсказала Элизабет.

– А когда матросы уже лежали без сознания на полу, ваш племянник схватил их обоих за воротники и выволок на улицу, как.

– Как мешки с зерном...

– Да-да. И с тех пор ни одного из них никто не видел!

Злобные карие глаза сестер ждали ответа. Пэтси знала и ту и другую давно. Еще в детстве она играла с ними. Причем не всегда эти игры хорошо кончались. По настояниям матери, Пэтси вместе с ними брала уроки танцев. Потом, по настоянию отца, пригласила обеих на свое бракосочетание. Боже, почему она так слушалась родителей? И почему они упорно сводили ее с этими недалекими и неискренними созданиями? А ведь их маменька не выносила ни Пэтси, ни ее родителей. Между тем ее мама всячески ублажала эту насквозь фальшивую и злобную женщину! Возможно, именно поэтому Пэтси, став взрослой, никогда и ни перед кем не заискивала.

– Дэндридж Прентис, мой племянник, всегда был и остался одним из самых обаятельных мужчин в нашей колонии, – с вызовом сказала Пэтси. – Сам губернатор выбрал его для выполнения опасного и важнейшего поручения – охоты за пиратами, постоянно грабившими не только мирные корабли, но и прибрежные города. Дэн в высшей степени усердно выполняет это задание. Хотя другие оказались не столь благородными. Кое-кто клевещет на Дэндриджа, завидует ему, поскольку он занят достойным делом, приносящим, огромную пользу стране. Кроме того, некоторые недовольны тем, что он занимает такой пост. Вот они-то и распространяют сплетни, клевещут на Дэндриджа и поливают его грязью...

– Извините, Пэтси, – прервала ее вспыхнувшая Мэри. – Я не лгу! Это со слов очевидца происшедшего.

– Кто же он?

– Бенджамин Чарлтон.

– Да, да! Чарлтон в это время был в ресторане и все видел! – подтвердила Элизабет.

– Бенджамин Чарлтон?! – воскликнула Пэтси, у которой уже зародились смутные подозрения. – Чарлтон завидует Дэну больше, чем кто-либо другой, ибо соперничает с ним из-за... ну, из-за двух молодых девушек на выданье. Он даже напрашивался ко мне на ужин, когда я пригласила этих девушек. Я не доверию ни одному слову мистера Чарлтона и советую вам относиться ко всему, что он говорит, таким же образом.

– Но, Пэтси... – попыталась возразить Мэри, но остановить тетушку Пэтси было уже невозможно.

– Скажите честно, Мэри, – эмоционально продолжала она, – можете ли вы представить себе Дэндриджа участником столь отвратительной сцены? Разве Дэн не всегда опрятен? Не всегда вежлив? Не пользуется уважением в своем департаменте? И этот человек станет драться в общественном месте?! Вы же не так наивны, чтобы поверить во всю эту чушь!

– Конечно, нет! – отозвалась Мэри.

Никто и никогда не считал ее наивной. То, что Пэтси сказала о Чарлтоне и его зависти, наверняка справедливо. Но в таком случае события в ресторане «Маро» представали в совсем ином свете. Часто люди лгут по причинам гораздо менее серьезным, чем зависть. Дэндридж действительно мог считаться эталоном элегантности и аристократизма. И конечно, было совершенно немыслимо представить его участником драки в ресторане?

– Рада это слышать, – уже значительно мягче проговорила Пэтси, удовлетворенная тем, что ей удалось погасить хотя бы этот разгоравшийся огонек клеветы. – Но теперь, извините, мне пора домой!

– Конечно, – ответила Мэри. – И если кто-нибудь станет снова клеветать на Дэндриджа, я откровенно поведаю о причинах, побудивших Чарлтона вести себя подобным образом.

– Не сомневаюсь! – холодно улыбнулась тетушка Пэтси.

В этот момент ее выражение лица разительно напоминало Дэндриджа. Его команда тотчас бы все поняла. Сестры Гаррисон – нет...

– Я не верю этому!

– Не понимаю почему? Ведь это правда! Я подслушала, как миссис Гаррисон говорила, что...

– Ты не должна подслушивать чужие разговоры, Рут, – упрекнула сестру Мириам. – И сама это отлично знаешь!

– Я не устояла! Они остановились около нашего забора, а я в это время пряталась в кустах.

– Тебе следовало дать им знать о своем присутствии!

– Это в моем-то собственном саду? Мириам, послушай! Дэндридж Прентис кулаком сшиб мужчину с ног!

– Ты уже сообщила это, а я ответила, что не верю.

– Я говорила тебе о первом мужчине. А это был второй! Дэндридж уложил кулаком в ресторане двух здоровых матросов! И никто не помогал ему. Ты когда-нибудь слышала о чем-то подобном?

– Нет, не слышала, – холодно ответила Мириам. – Но я не верю ни единому слову! Это грязная сплетня. Ложь! Не понимаю, зачем миссис Гаррисон понадобилось лгать...

– Лгать?! Почему ты считаешь это ложью? Конечно, это правда! Жаль, что я не была в среду у миссис Уэйли. Скажи, Мириам, он действительно ужасно жестокий?

– Разумеется, нет!

– Совсем-совсем?

Рут приуныла, хотя и понимала: Мириам права, не говоря младшей сестре того, что ей еще рано знать. Боже, как ужасно быть маленькой!

– Рут! Я считаю недостойным повторять грязные слухи о мистере Прентисе! Советую и тебе не делать этого.

– Ладно, – согласилась Рут, обиженная недоверием Мириам и нежеланием поделиться с ней тем, что, знает о человеке, занимавшем все мысли младшей сестры. Ведь речь шла о загадочном мужчине и очень привлекательном внешне!

Рут надула губы: Мириам только раздразнила ее своей скрытностью. Неужели она сама этого не понимает?

– Не знаешь, где Лидия? – спросила Рут, бросив на Мириам лукавый взгляд.

– Надеюсь, ты не намерена расстроить Лидию, выложив ей всю эту ложь и мерзость? – осведомилась Мириам. – У Лидии в последнее время голова и так кругом идет!

– Не до такой степени, чтобы я не смогла оценить того, что готова поведать мне младшая сестричка, – раздался с порога голос Лидии, слышавшей если не весь разговор то часть его.

Проведя почти весь вторник в постели, прячась от собственной семьи и от Дэна, Лидия была в ужасном состоянии накануне ужина с Дэндриджем и его тетушкой. Однако она не думала, что ее переживания затронут и других членов семьи. Да, Дэн завладел ее жизнью, но губить из-за него сестер Лидия не собиралась.

– Лидия, – сказала Мириам, – ведь ты не желаешь слушать о...

– Не говори за Лидию, – вмешалась Рут. – У нее своя голова на плечах. Уверена, она не назовет меня лгуньей в отличие от тебя, Мириам!

– Я не называла тебя лгуньей, а только сказала, что не верю клевете и сплетням.

– Мне уже известно, что произошло, и теперь я сама решу, как к этому отнестись.

Лидия вспомнила все, что произошло с ней на корабле. Нападение пиратов... То, как ее привязали к мачте... Дэна... Их первую ночь... И все, что за ней последовало...

Она вновь почувствовала себя в объятиях Дэна, услышала его голос, ощутила тепло мягких губ...

– Лидия, ты слышишь меня? – раздраженно спросила Рут.

– Слышу, – ответила Лидия, оторвавшись от своих мыслей.

– Так вот. Я сидела в кустах, делая вид, будто...

– По-твоему, Лидия должна выслушивать и это? – возмутилась Мириам.

Рут вздохнула.

– По-моему, нет.

Однако ее голубые глаза расширились. Еще раз вздохнув, она начала снова:

– Сидя в кустах, я услышала, что вчера вечером в ресторане «Маро» мистер Прентис без всякой на то причины ввязался в драку с двумя незнакомыми мужчинами и избил обоих до потери сознания. И при этом действовал только кулаками. А затем вытащил их обоих за дверь. С тех пор их никто не видел. Как ты думаешь, Лидия, они живы?

Призрак черноглазого человека, умирающего на палубе от рук Дэна, мгновенно возник перед глазами Лидии. Дэн участвовал в драке... Мог ли он при этом убить? Да, мог!

– Рут! А тебе не кажется, что те двое хотели убить мистера Прентиса? – покраснев от возмущения, осведомилась Мириам. – Лидия, ведь ты не веришь ни одному слову этой мерзкой сплетни, не так ли? Кому-то, видимо, очень хочется очернить мистера Прентиса!

Лидия знала, что Дэн способен убить и уже один раз сделал это у нее на глазах. Страшная трагедия того дня преследовала ее в кошмарах. Она рыдала, уткнувшись лицом в подушку, проклиная себя за то, что любит человека, павшего так низко. Но теперь Дэн совершил насилие над жителями Уильямсберга – столицы Виргинии! Значит, пиратская натура лает о себе знать. Нет, он не должен оставаться в Уильямсберге! И уж конечно, она с ним больше не встретится. Дэндридж Прентис уедет отсюда! Или... Или его повесят как пирата. И это будет справедливо!

Но ведь Дэн никуда не уедет! Лидия знала это, потому что он приехал сюда за ней...

От этих мыслей Лидию охватила дрожь, и она с трудом уняла ее. Нет, с этого момента она должна думать только об одном: как заставить Дэна покинуть Уилъямсберг. Иначе он умрет.

Лидия заставила себя сосредоточиться так же, как на «Драконе», когда ее привязали к мачте. Разница состояла лишь в том, что теперь она заботилась не о своей жизни, а о спасении Дэна. Он здесь ради нее, она знала это. Кому же, как не ей, спасти его? Но как? Может быть... Может быть, ей самой уехать из Уильямсберга? Тогда, возможно, Дэндридж устремится за ней. И это спасет его от виселицы...

Возможный выход?..

Возможный...

– Лидия! – словно издалека донесся до нее голосок Рут. – Ты ведь веришь мне, да? Ведь ты не думаешь, что кто-то возводит напраслину на мистера Прентиса?

Лидия посмотрела на сестренку.

– Верю, – вздохнула она.

– Ты не веришь, – прошептала ей на ухо Мириам.

– Верю, – повторила Лидия. – Почему?

Лидия взглянула на Мириам с грустной улыбкой.

– А почему ты не веришь?

– На этот вопрос мне легко ответить. Дэндридж – джентльмен из аристократической семьи. В городе он пользуется большим уважением; У него отменные манеры, Дэндридж тщательно взвешивает свои слова. Он любящий и любимый племянник миссис Уэйли. И...

– И что еще?

– И еще то, – промолвила Мириам, слегка покраснев и опустив взгляд, – что Дэндридж прекрасно сложен и очень строен...

– То есть тебе он кажется привлекательным, – подытожила Лидия, стараясь скрыть закравшуюся в душу тревогу Мириам посмотрела на сестру и улыбнулась:

– Очень.

Ответ влюбленного ребенка! Лидия поняла это по выражению лица Мириам.

Нет, Лидия не ревновала к Дэндриджу младшую сестру, назвавшую его привлекательным. Просто Дэн, человек воспитанный, вел себя на том вечере, как настоящий джентльмен, оказывая внимание совсем юной девочке. Однако именно такого внимания он никогда не проявлял к Лидии.

Но ведь Дэн не джентльмен! Он пират! Безжалостный, кровожадный пират, убийца! И поведение Дэна с Мириам не изменило отношения к нему Лидии. Да, Прентис обаятелен, но это обаяние чувственности. И если Дэн заинтересовался Мириам...

При этой мысли у Лидии перехватило дыхание. Почему?

Итак, если Дэн и заинтересовался Мириам, то это лишь минутное любопытство, которое не принесет юной девочке ничего, кроме душевной боли и страданий... Ибо этот капитан пиратского корабля весьма ненадежен и непостоянен. Не важно, что он клялся Лидии, будто никакие моря и океаны не смогут разлучить их, а она принадлежит, и будет принадлежать только ему! Или уверял, что никогда не забудет и не отпустит ее. Лидия не строила иллюзий насчет того, что Дэн будет вечно думать о ней. Он вел себя по-разному. Но верность не из числа его положительных качеств, Возможно, Дэн заинтересовался Мириам, привлеченной его внешним лоском и манерами. Кстати, и то и другое Дэн скорее всего демонстрировал специально для нее. Но при этом он оставался пиратом. Никто не знал этого лучше, чем Лидия. А пираты без угрызений совести берут то, что хотят, не думая ни опоследствиях, ни о собственных душах!

И если... когда... Дэн устанет от нее, Лидии, то не вернется ли вновь в Уильямсберг, чтобы сорвать цветок, который сейчас с такой надеждой и простодушием распускается для него? Не станет ли Мириам следующей женщиной, которую Дэн уложит к себе в постель на «Драконе»? А кто потом? Рут? Затем – Энни? Не намерен ли Дэндридж использовать так всех ее сестер? Пронестись над семьей Макинтайров, как страшный ураган на море? И каждый раз срывать новый цветок, наслаждаться очередным свежим телом, когда предыдущее наскучит ему?

Что ж, это было бы очень удобно для Дэндриджа Прентиса! И он вполне способен так поступить. Ведь Дэн – пират, а значит, безжалостный бандит! Утолив сексуальный голод с каждой из сестер Лидии, он будет бросать их по очереди, как последних шлюх, в портах по пути следования корабля...

Он может так поступить! Он способен на это! Именно таким образом он рассчитывает расквитаться и с ней, Лидией!

Пламя ревности охватило Лидию, как страсть, которую она не так давно испытала. Дэн, заставил ее пережить самые разнообразные эмоции – ужас, панический страх, желание, безнадежное отчаяние. Теперь к этому прибавилась еще злоба. Но удивительнее всего, что это новое чувство доставляло Лидии наслаждение...

Сегодня вечером Дэн придет к ней в дом. Сядет за стол, чтобы отдать должное яствам. И при этом оценивать взглядом хорошеньких девочек...

Нет, сегодня же Лидия начнет борьбу с ним! Беспощадную, возможно, даже смертельную. Она разоблачит его перед сестрами и родителями. И сначала перед Мириам, дабы та первой не попалась обольстительному и коварному искусителю. О да! Дэн умеет казаться очень обаятельным, когда ему это надо! Когда где-то близко маячит постель...

Но с Мириам у него ничего не выйдет! Лидия поклялась себе в этом.

Впервые за три месяца она почти с нетерпением ожидала появления Дэндриджа на пороге своего дома.

Дэндридж уже хотел постучать в дверь, но Пэтси, удержала его, схватив за руку.

– Не забудь, что сегодня ты должен оказывать внимание не только Мириам, но и Лидии, ее старшей сестре. Поскольку с Мириам ты уже встречался, то разговор, с ней будет более непринужденным. Но не вздумай игнорировать Лидию! И не забудь ее имя!

– Я запомнил, тетушка: старшую дочь мистера Макинтайра зовут Лидией.

– Не подтрунивай надо мной, Дэндридж. – Тетушка Пэтси сняла перчатки. – Ты умеешь кокетничать с молодыми девицами. Поверь, я не настолько стара, чтобы не заметить, как быстро пошло дело у вас с Мириам! И будет очень некрасиво, если ты не окажешь должного внимания...

– Лидии, – закончил за нее Дэн.

– Да. В прошлый раз ее не было на вечере. Дай шанс и этой девушке. Конечно, она немного старше Мириам, но это, возможно, даже к лучшему!

– Боюсь, что ваши матримониальные планы едва ли осуществятся, тетушка!

– Можешь говорить что угодно! Но в любом случае изволь вести себя достойно! По крайней мере на сегодняшнем вечере.

– Мне кажется, что я сумею найти общий язык с Лидией. Правда, не обещаю оказывать ей особое внимание. – Дэндридж улыбнулся Пэтси, беспокойство которой его почему-то очень развеселило. – Поверьте, дорогая тетушка, я все-таки умею вести себя с дамами.

Пэтси сокрушенно покачала головой:

– Пока доказательств этого я не вижу. К тому же, дожив до вполне солидного возраста, ты так и не нашел себе жену.

– Тетушка, существуют и другие критерии оценки успеха у женщин. Наверное, неправильно смотреть на каждую как на потенциальную жену.

– Успеха у каких женщин? – насторожилась Пэтси.

– Стоит ли говорить о них, тетушка?

Пэтси удовлетворенно вздохнула, подумав, что племянник все-таки не утратил умения достойно держаться в обществе и вести разговоры, даже и не очень для него приятные.

Тем временем Рут и Энни подглядывали за ними из полуоткрытого окна над дверью. Больше всего девочек, конечно, интересовало, о чем сейчас говорят миссис Уэйли и ее племянник? Почему они не стучат в дверь? Почему не хотят беседовать за столом в гостиной? К тому же уже наступило время ужина. Все проголодались. Почему же гости медлят и не входят в дом? И вообще, что у них за секреты, которые надо так тщательно скрывать?

Дверь в комнату открылась, и вошла Лидия.

– Чем вы занимаетесь?

– Сидим и разговариваем, – ответила Рут. Лидия посмотрела на сестер с укором. Энни опустила глаза и смущенно призналась:

– Мы шпионим.

– За кем?

– За мистером Прентисом и его тетей, – пояснила Энни.

– Рут!

Голос Лидии звучал очень строго. Рут потупилась. – Мне хотелось увидеть следы крови на мистере Дэндридже после вчерашней драки, когда он кулаком уложил на пол сразу двух здоровых и сильных мужчин. Но сегодня мистер Прентис выглядит очень опрятно и аристократично. Только мы никак не можем понять, почему они с тетушкой вот уже полчаса о чем-то говорят и не стучат в дверь? Может, они передумали и не хотят у нас ужинать?

– И давно вы торчите у окна? – улыбнулась Лидия.

– Минут пятнадцать, – ответила Рут. – Но у меня уже устали ноги.

– И не пятнадцать, а всего пять! – сморщив носик, уточнила Энни.

– Пять минут? – удивилась Лидия. – Ну, это не так уж долго. Миссис Уэйли – весьма воспитанная дама и никогда не заставит хозяев долго ждать ее, особенно в столь поздний час. Это было бы неприлично. Но опоздание на пять минут допускается. И даже считается аристократичным. Хотя я с этим не согласна.

– Но все же о чем они говорят? Может, мистер Прентис убеждает тетушку не входить в наш дом? Потому что сам не хочет?

Лидия многозначительно улыбнулась:

– Уверена, миссис Прентис очень хочет поужинать с нами, и они сейчас постучат в дверь. А вы отойдите от окна и отправляйтесь спать! Имейте в виду, что Салли вот-вот придет вас проверить. Кроме того, если вы будете вести себя очень тихо, то сможете подслушать, о чем мы будем говорить за столом. Поняли?

Рут и Энни переглянулись, кивнули старшей сестре и, как два зайчонка, шмыгнули в спальню, предвкушая удовольствие.

Лидия сказала правду. Дэн действительно не упустил бы возможности войти в их дом, ставший ее последним убежищем. Он явно хочет получить почти садистское удовольствие, подвергнув Лидию мукам в кругу ее собственной семьи. Ведь Дэндридж – пират, А пираты отличаются особой жестокостью.

Стук в дверь разнесся по всему дому и, как показалось Лидии, проник в ее сердце. Да, это Дэн! Она ждала его. И он пришел...

Лидия начала спускаться по лестнице. Ноги ее стали ватными. В голове шумело. Она держалась за перила, чтобы не упасть.

Но должна была идти к нему, чтобы защитить сестер...

Роберт, Анна и Мириам уже тепло встречали гостей. Все с нетерпением ждали этой встречи. И каждый имел для этого свою причину. Роберт хотел понаблюдать за старшей дочерью и Дэндриджем. Мириам, очарованная мистером Прентисом, с замиранием сердца считала часы и минуты, оставшиеся до его появления. Кроме того, она хотела показать ему, что не верит ни слову из сплетен, распространившихся по городу. Пэтси очень надеялась, что на этот раз, увидев обеих старших дочерей Макинтайр, ее племянник наконец сделает выбор. И тогда через несколько недель можно будет сыграть свадьбу. А это, в свою очередь, означало, что ее племянник покинет свой корабль и навсегда расстанется с морем.

Дэн же, войдя в дом, искал глазами Лидию и думал о том, что может предложить ей в будущем. Согласится ли она стать хозяйкой какого-нибудь приличного магазина? Ей бы это очень пошло!

Но Лидии в холле не было. Она в нерешительности стояла на верхних ступеньках лестницы, где Дэн пока не видел ее...

До ушей Роберта донеслось легкое и знакомое шуршание. Лидия давно не снимала с вешалок платяного шкафа свои самые дорогие юбки, но сейчас надела одну из них. Надела для Дэна...

Прентис, не отрываясь, смотрел на нее. Лидия выглядела великолепно. Темно-зеленая блузка с длинными рукавами, отороченными кружевами, и такого же цвета, юбка живописно оттеняли золотистые локоны. Глаза Лидии казались изумрудными.

Она остановилась на нижней ступеньке, гордо вскинула голову и посмотрела в глаза Дэну. И тут же воспоминания о том, что ей пришлось пережить на «Драконе», нахлынули на Лидию. К горлу подкатил комок, дыхание почти остановилось, а ноги не повиновались ей. Но, судя по глазам Дэна, он чувствовал то же самое...

Этот безмолвный поединок продолжался не менее минуты. Затем Дэн улыбнулся, поняв, что Лидия все еще хочет его, но упорно борется с желанием. Он должен доказать ей, как глупа эта борьба. И убедить в главном, чего она пока не поняла: что Дэндридж Прентис не может жить без нее! Что не только плотское желание заставило Дэна искать Лидию в Уильямеберге, где он легко мог угодить на виселицу. Теперь он хотел ее не только физически – к Лидии тянулась его душа. Дэн начинал сознавать, что новое чувство не имеет почти ничего общего с тем, что происходило в его капитанской каюте. Потому ему необходимо объяснить Лидии, заставить ее понять, что она не должна его бояться. Ибо он уже не пират и не разбойник. И ей не следует скрывать свои истинные чувства к нему.

Но для этого надо было удостовериться, что Лидия любит его и больше не считает пиратом.

– А это, видимо, ваша старшая дочь, мистер Макинтайр? – спросил Дэн, и в его глазах заплясали чертики. – Пожалуйста, представьте меня.

Роберт и Анна онемели от удивления. Итак, Дэндридж делает вид, что никогда не встречался с Лидией. А между тем они долго говорили друг с другом через забор сада. Анна не понимала, почему Дэн лжет? Может, он не хочет показать, что знаком с Лидией, пока их официально не представят друг другу?

Тетушка Пэтси расцвела от удовольствия: столь изящно выраженная просьба еще раз доказывала, что ее племянник за годы плаваний не утратил светского лоска.

На Лидию же слова Дэна произвели совершенно противоположное впечатление. Вся прелесть появления Прентиса в ее доме мгновенно исчезла, ибо Лидию глубоко возмутила его ложь. Ведь совсем недавно он разговаривал с ней у забора сада, и все видели это! Зачем же так нагло врать?

Да, Дэн разозлил ее, но Лидия подумала, что это все же лучше, чем желание.

– Конечно, мистер Прентис, – слегка поклонился Роберт. – Позвольте представить вам мою старшую дочь Лидию. Лидия, познакомься, пожалуйста, с мистером Дэндриджем Прентисом.

Дэн церемонно поклонился Лидии. Его улыбка была неотразимой. А когда он галантно поцеловал ее руку, Лидию охватил трепет. Вряд ли Мириам в прошлый раз удостоилась такого поцелуя!..

Тем не менее Лидия попыталась вырвать свою руку. Дэн слегка усмехнулся и еще сильнее сжал ее.

Лидия негодовала, что Дэн так дерзко соблазняет ее на глазах всей семьи. Он вел себя бесстыдно и цинично. И она не допустит, чтобы Дэндридж проявил такую же развязность по отношению к ее сестрам. Прежде всего нужно сделать так, чтобы Мириам увидела истинное лицо этого человека и поняла свою ошибку.

– Я в восторге от встречи с вами, мисс Макинтайр! – говорил между тем Дэндридж. – И очень сожалею, что недомогание мистера Уортона не позволило вам посетить наш дом в прошлую среду.

При этом Дэн бросил нежный взгляд на Мириам. Но Лидия была настороже. Если этот человек полагает, что ему удастся внести Мириам в список соблазненных им женщин, то глубоко заблуждается! Она не питала особых иллюзий по поводу того, что сумеет убедить Дэна отказаться от плана обесчестить поочередно всех ее, сестер. Но защитить от него Мириам пока возможно. А потому пусть сегодня вечером Дэндридж ведет себя с ней самой как ему угодно. Но Мириам должна видеть это! Видеть и сделать вывод о том, каков на самом деле этот обаятельный мистер Прентис. И тогда она, наверное, предотвратит его посягательства!

Высвободив, наконец, руку, Лидия отступила на шаг и с деланным восхищением, посмотрела на Дэна. Да, она использует все способы, лишь бы спасти любимую сестру!

Дэн еще никогда не видел Лидию такой. Он помнил ее практичной куртизанкой или же трепещущей и пунцовой от стыда девушкой, внушающей ему уважение. Сегодня же он видел перед собой противника, энергично и твердо противостоящего ему.

Это заинтриговало Дэндриджа...

Сияя счастливой улыбкой, к ним подошла Мириам:

– Спасибо, мистер Прентис.

– За что? – изумился Дэн.

– За вечер в прошлую среду. Вы доставили мне огромное удовольствие.

– И всем нам! – добавила Анна, взяв младшую дочь под руку. – Надеемся, что сегодня все пройдет не хуже.

Прошу всех к столу. Ужин подан. Хотя он вряд ли может сравниться с тем, которым угощала нас ваша тетушка в прошлую среду.

– Вот уж не верю! – откликнулась Пэтси. – В чужом доме аппетит всегда лучше, чем в собственном! Однако благодарю вас за комплимент. Так или иначе, мы с племянником с нетерпением ждали этой встречи за вашим семейным столом.

Анна взяла Дэна под руку и повела в гостиную. За ними последовали Роберт и Пэтси. Замыкали процессию Мириам и Лидия.

– Ты все еще полагаешь, что он способен устроить публичный скандал? – шепнула Мириам сестре.

– Не сомневаюсь. К концу ужина ты, наверное, согласишься со мной.

Мириам задумалась. И продолжала размышлять об этом, сидя за столом. Поведение Лидии удивляло ее. Может, все дело в недомогании и сестре следовало остаться в постели?

Как и предупреждала Анна, угощение за столом было более скромным, чем неделю назад в доме Пэтси Уэйли. И все же недостатка в разнообразии блюд не ощущалось. Гости и хозяева отдали должное куриному супу, приготовленному Анной, копченой ветчине, приправленной свежей зеленью, разнообразным салатам, жареной телятине. При этом оживленная беседа не прерывалась.

– Лидия, – обратилась к девушке Пэтси, стараясь приободрить старшую дочь Роберта и привлечь к ней внимание племянника. – Надеюсь, благодаря вам мистеру Уортону стало лучше. Вы проявили подлинное благородство, оказав больному такое внимание!

– Ему действительно лучше, но я тут совершенно ни при чем.

– Вы заблуждаетесь, Лидия, – возразила Пэтси, сочтя скромность девушки наигранной. – Заботливая рука и поддержка никогда не бывают лишними. Конечно, вы очень помогли ему. Кажется, вы говорили, что мистер Уортон выглядел значительно лучше перед вашим уходом?

– Я ничего подобного не говорила. – Лидия усмехнулась, вспомнив, как нелюбезно больной провожал ее.

– Нет, именно благодаря вашей заботе мистеру Уортону стало чуть лучше, – поддержал тетку Дэндридж.

Лидия исподлобья посмотрела на него. Все это время, сидя за столом, ни украдкой наблюдали друг за другом. Она не могла простить Дэну, что он навсегда искалечил ее жизнь, но ненависти к нему не питала, как не боялась и за себя. Лидия испытывала только страх за Мириам. И влечение... к Прентису. Несмотря ни на что...

– Конечно, нет, – ответила она Дэндриджу. – Мистер Уортон хотел отделаться от меня задолго до того, как я собралась уйти.

– Больные часто сами не знают, что для них лучше, – вздохнула Анна.

– Больной или здоровый, – отозвался Дэн, потягивая вино из бокала, – но я не стал бы выпроваживать вас из своего дома, мисс Макинтайр, особенно ночью!

– Правильно! – согласилась с ним тетушка Пэтси. – Незачем девушке ходить одной по темным улицам, где может случиться что угодно.

– Раньше я возразила бы вам, мадам, – холодно отозвалась Лидия, – но не теперь. Вы правы, и я больше не позволю себе подобного безрассудства.

– Вам больше и не придется ничего опасаться, мисс Макинтайр, – улыбнулся Дэндридж. – Потому что, если не возражаете, я всегда готов сопровождать вас во время таких прогулок. Я не смогу спокойно сидеть дома, зная, что вы бродите в темноте. Темнота рискованна для тех, кто к ней не привык.

– Вы, разумеется, привыкли к ней! – с вызовом бросила Лидия.

Дэн пожал плечами:

– Верно, привык.

– Привыкли на практике или теоретически? – язвительно осведомилась Лидия.

– Хочешь маисовую лепешку, Лидия? – поспешно спросила Анна, подвигая к дочери плетеную хлебницу.

Что бы Анна ни думала о Прентисе раньше, сейчас она растерялась. Ее старшая дочь и Дэн говорили друг с другом настолько вызывающим тоном, что дело непременно кончилось бы дуэлью, будь Лидия мужчиной.

Сделав еще глоток вина, Дэн обратился к Мириам:

– Пожалуй, на практике. Во время плавания я определяю курс корабля по звездам. А они видны только ночью.

– Как прекрасно, сэр, находить путь по звездам! – Глаза Мириам сияли счастьем.

– Вы совершенно правы, – улыбнулся ей Дэн.

– Местонахождение определяют также и по солнцу, – возразил Роберт.

– Верно, но я предпочитаю ночные плавания и звезды. Ведь замечательно наблюдать, как звезды зажигаются, проплывают под куполом неба и опускаются за горизонт, словно утонув в море. Я наблюдал эту картину не один год. И до сих пор мне это не надоело.

– Какая честь для звезд! – саркастически заметила Лидия.

Коварство Дэна и простодушие Мириам не на шутку разозлили ее.

– Передай мне, пожалуйста, масло, – попросила старшую дочь встревоженная Анна.

Лидия передала розетку с маслом матери, ни на секунду не спуская глаз с Дэндриджа, который нагнулся к Мириам и что-то шептал ей на ухо. Неужели ее глупенькая сестренка еще не поняла, что Прентис – негодяй? Разве настоящий джентльмен позволит себе при всех нашептывать что-то на ухо скромной, хорошо воспитанной девушке? Разве у респектабельного и добропорядочного человека могут быть такие глаза, горящие похотью? Как Мириам не видит того, что рядом с ней сидит воплощение опасности, злобы и соблазна в человеческом обличье? Что это пират, который погубит ее?!

Было совершенно очевидно, что Мириам ничего этого не видит. Она с восторгом ловила каждое слово Дэна, заливисто смеялась каждой шутке, смотрела на него с обожанием. Нет, она не представляла себе, как опасен этот человек! Не подозревала об этом.

Но Дэн был опасен только для Лидии.

Роберт чувствовал это и удивлялся, что ни одна из сидящих за столом женщин, кроме Лидии, не понимает, что среди них – волк! Волк, хищник... Аристократическая внешность и сверхмодная одежда не могли скрыть его дьявольского нутра. Говорят, что внешность обманчива. Неужели это тот самый случай?

Неужели Дэндридж Прентис – пират?

Лидия знала точно, что Дэн – пират. И не спускала с него взгляда. Ей очень хотелось, чтобы Прентис пересел от сестры, оставил ее. Ибо Дэн, болтавший с Мириам, флиртовавший с Мириам, смеявшийся с Мириам, казался Лидии совершенно невыносимым...

На самом ли деле он такой ветреный и неверный? Это слишком даже для пирата.

А Дэн, демонстративно заигрывавший с Мириам, на самом деле был целиком поглощен наблюдением за ее старшей сестрой. Он украдкой следил за каждым ее жестом, постоянно менявшимся выражением лица и глаз. Дэн видел, что Лидия зла на него, почти в бешенстве. Что это? Ревность? Дэн надеялся, что это так. Может, в ревнивом угаре Лидия додумается до правды? Да, Мириам – очаровательная девушка. Но внутреннего огня, вырывавшегося из Лидии, в ней не ощущалось.

Дэн решил, что пора открыто переключить внимание на Лидию.

– Извините меня, мисс, – улыбнулся он Мириам, – но не кажется ли вам, что нам не следует игнорировать тех, кто сидит сейчас за столом? Вы заставили меня забыть о них.

Мириам вспыхнула и стыдливо опустила глаза. Лидия же, истолковав это по-своему, едва сдержалась, чтобы не бросить через стол в лицо Прентису что-нибудь тяжелое. Рука ее уже потянулась к кувшину с водой, но тут Дэн выгнул дугой брови и насмешливо улыбнулся Лидии. Та поспешно отдернула руку.

– Хотите пить? – спросил Дэн.

– Нет. С чего вы взяли?

– Похоже, вы голодны, но почему-то ничего не едите. И потянулись к кувшину с водой. Неужели вам не по вкусу то, что лежит на этих многочисленных блюдах?

– Мне нравится ужинать со своей семьей. А уж что подается к столу, не так важно!

– То есть у вас сегодня плохой аппетит, хотя обычно его легко удовлетворить? Мне не хотелось бы так думать!

Лидия побледнела. Эти слова она слышала от Дэна в каюте на корабле. Тогда они глубоко запали ей в душу. Теперь же он повторяет их при всей ее семье. И явно нарочно! Да как он смеет так мучить ее?.. А впрочем... Впрочем, он же пират! Разве у пиратов есть жалость? Нет! Тогда чего же она ждет от него? Доброты? Утешения?

Лидия никогда не видела ни того, ни другого от капитана Дэна. Так почему же ждет сейчас?

Потому что надеется... Надеется пробудить в нем любовь...

– А вот у меня всегда хороший аппетит! – продолжал Дэн. – Я и сейчас еще голоден!

– Голоден? – мрачно спросила Пэтси, недовольная тем, что ее племянник явно намеревался поссорить старших дочерей Макинтайр. – Надо быть глупцом, чтобы жаловаться на голод, сидя за столом, который ломится от еды!

– Что ж, значится глупец, тетушка! – улыбнулся Дэн, упорно продолжая смотреть на Лидию. – Да, стол действительно ломится от яств, но я не вижу на нем того, чего хотел бы сейчас больше всего на свете. И что по-настоящему утолило бы мой голод. Я знаю наверняка, поскольку однажды имел удовольствие отведать это блюдо и не могу до сих пор забыть тех ощущений.

Лидия вспыхнула, поняв, что Дэн уже не владеет собой. Значит, очень скоро он дотронется до нее, возьмет ее, будет обладать ею так, как только один Дэндридж и умеет. Все это она помнила в мельчайших подробностях. Но как ему удалось вновь зажечь в ней огонь страсти? Как он сумел заставить ее так ярко сохранить в памяти все происшедшее между ними? Скомканные простыни на узкой койке, звезды, отражающиеся в спокойной глади океана, мерное покачивание корабля... Стол перед ними... Не такой роскошный, как этот, но все же стол с большим блюдом жареного мяса...

– Прошу прощения! – Лидия закашлялась, встала и вышла из гостиной.

Роберт, Анна, Мириам и Пэтси молча смотрели ей вслед, пока она не спустилась по ступенькам террасы в сад. Только на лице у Дэна появилась загадочная улыбка.

– Пожалуйста, простите Лидию, – смутилась Анна. – Она очень плохо себя чувствовала все эти дни.

– Конечно! – кивнула Пэтси. – И вместо того чтобы отлежаться в постели, помогала этому... мистеру Уортону. У вас очень добрая, великодушная дочка, миссис Макинтайр!

– Да, миссис Уэйли, – тихо ответила Анна.

– Ну а теперь, мистер Прентис, поведайте нам, что за блюдо вы отведали и почему никак не можете о нем забыть? – обратилась к племяннику Пэтси.

Дэн посмотрел на тетушку, а затем обвел взглядом всех собравшихся.

– Это экзотическое блюдо я попробовал в трактире одного из дальних портов, куда случайно зашел наш корабль. Превосходное блюдо! Я запомнил его, наверное, на всю жизнь!

– Звучит заманчиво, – отозвалась Пэтси. – Но неужели ты надеялся найти его здесь, в Уильямсберге?

Дэндридж улыбнулся и, помолчав, сказал:

– Извините также и меня.

– Конечно, мистер Прентис, – кивнула Анна. Дэн промокнул губы салфеткой, положил ее на стол рядом с тарелкой и поднялся.

Роберт не вымолвил ни слова, наблюдая за тем, как Дэндридж вышел на террасу, спустился в сад и исчез за яблонями. Макинтайр не сомневался, что Дэн последовал за Лидией, а потому с облегчением посмотрел на широко раскрытые двери террасы, выходящей в сад. Небольшой сад при открытых настежь дверях просматривался почти насквозь. Это отчасти успокоило Роберта, всерьез опасавшегося за старшую дочь.

Лидия направилась по тропинке в летний домик. Но, не доходя до его дверей, остановилась, внезапно ощутив неутолимое желание. Оно вспыхнуло в ней после слов Дэндриджа, и скрыться в таком состоянии за дверьми летнего домика, которые он мог бы легко открыть, было небезопасно. Свернув с тропинки и сделав еще несколько шагов, Лидия снова остановилась.

Ночь была теплая. Чуть шелестели листья от легкого ветерка. На небе мерцали звезды. Серп луны медленно плыл между редкими облаками. В траве стрекотали цикады.

Ночь для влюбленных... Но Лидия не была влюблена. Ее мучило неудовлетворенное желание. Удовлетворить его с пиратом нетрудно. Но это не любовь.

Потому что любовь между ними Лидия теперь считала невозможной. Она была уверена в том, что Дэн не любит ее. Это доказывало его поведение...

Лидия смотрела на звезды и улыбалась, ощущая нежное прикосновение теплого ветерка. Ей уже не казалось ужасным желание принадлежать Дэну. И чем больше она твердила себе об этом, тем легче ей представлялось сделать этот шаг.

«Я хочу тебя, Дэн! Хочу!»

Да, это так просто!

И естественно. У них были интимные отношения. Так почему бы им не продолжиться теперь?..

«Я хочу тебя!»

Лидия вновь вышла на тропинку и медленно побрела к дому. Неожиданно на пути ее возникла чья-то тень. Она не удивилась, ибо знала, кто это.

Да, он ждал ее. Она должна была прийти. И он дотронется до нее.

Лидия остановилась. Сейчас Дэн протянет руку и коснется ее. И она не воспрепятствует этому. По его прикосновению она поймет, любит ли он ее.

Дэн нежно обнял Лидию и прильнул губами к ее шее. Она вдруг почувствовала себя маленькой, беспомощной, но защищенной в этих объятиях. Его губы, оторвавшись от шеи, прижались к губам. Они были теплыми, влажными и зовущими. Дэн прильнул к ней всем телом. И Лидия ощутила в этом что-то очень знакомое и желанное.

«Я хочу тебя...»

Губы Дэна лихорадочно касались ее лба, носа, щек, шеи.

– Поплывем снова вместе, – прошептал Дэн. – Разве ты забыла наши чудесные ночи в капитанской каюте на «Драконе»? Они повторятся вновь. И я обещаю удовлетворить любой твой голод, каким бы ненасытным он ни был... Мы будем бесконечно наслаждаться друг другом на океанских просторах! А наша любовь будет такой же безбрежной, как океан.

И Лидия почувствовала во рту его упругий язык.

Да, это правда. Она изголодалась по нему. Изголодалась так, что, казалось, вот-вот умрет. Но разве Дэн сказал хоть слово, о любви к ней?

Лидия не сомневалась, что, если она опять взойдет на борт «Дракона», Дэндридж тут же покинет Уильямсберг; И тогда ему уже не будет угрожать позорная смерть на перекладине. А она будет с ним...

Лидия растерялась. Она пыталась собраться с мыслями, пока его губы скользили к ее обрамленному кружевами декольте. Да, с каждым мгновением неумолимо приближалось то, что несколько минут назад представлялось невозможным. Это заставит Дэна забыть о Мириам. О Мириам, слишком очаровательной и чистой для него. О Мириам, не заметившей в нем страшной опасности для себя. Сестра не видела в этом человеке того, что отлично знала и понимала Лидия. Не могла вообразить, как он страстно прижимается к Лидии и жадно приникает к ее губам.

Но уже в следующее мгновение все мысли о Мириам вылетели из головы Лидии. Голод победил все! Желание полностью захватило ее. Удовлетворить его мог только Дэн.

– Увези меня отсюда! – прошептала она. – Увези на борт своего корабля!

– Ты согласна?

– Я хочу тебя!

– И останешься со мной?

Дэну было важно услышать честный ответ на этот вопрос. Не для того он искал Лидию, преследовал ее и, наконец, нашел, чтобы она вновь убежала от него. Лидия должна по своей воле избрать его. Захотеть Дэна и стать его частью. Ведь если Лидия, девушка из аристократической семьи, выберет его, это будет означать, что он вовсе не пират! Лидия Макинтайр никогда не отдаст себя пирату. А он и не пират. Он Дэндридж Прентис и никогда не был пиратом. Он боролся за свою жизнь, в чем нет ничего позорного. Дэн знал это. Но то же самое должна узнать и Лидия! Если Лидия и все остальные готовы принять его таким, каков он есть на самом деле, значит, Дэн не пират!

– Ты действительно останешься со мной? – с отчаянием спросил Дэн, презирая себя за слабость. – Я люблю тебя! И ты это знаешь! Должна знать! Так же, как и то, что я хочу тебя...

«Ты нужна мне...»

Этого Дэн не смог ей сказать. Ибо тем самым подтвердил бы свою слабость. Но ему действительно была нужна Лидия. Он хотел освободиться от своей вины. И только она способна помочь ему.

Лидия бессильно припала к нему. Дэн смотрел в ее глаза, отражающие, свет луны.

– Ты любишь меня? – прошептала Лидия.

– Прошу тебя, не сомневайся! Разве все то, что я делал до сих пор, не свидетельствует об этом? Разве не так себя ведет по-настоящему любящий человек?

Может, она не понимала его до этой минуты? Принимала глубокое, искреннее чувство за похоть? И может, упорные преследования Дэна тоже были продиктованы любовью, а не плотским желанием? И те высокие слова, которые он говорит сейчас, идут от самого сердца?

Лидия хотела верить в это, потому что слова Дэна целебным бальзамом ложились на ее душевные раны. Потому что их говорил человек, которого она хотела любить...

«Всевышний! Сделай так, чтобы он полюбил меня!» – молча взмолилась Лидия.

Она подняла глаза на Дэна:

– Ты... ты хочешь жениться на мне?

Этот неожиданный вопрос застал Дэндриджа врасплох. О браке с Лидией он никогда не думал. Она была для него прекрасной партнершей для секса, веселого времяпрепровождения, удовлетворения желания и самоутверждения. Но Дэн не видел в ней ни хозяйку дома, ни мать, ни жену. Да, он хотел ее, но не как законную супругу.

Все эти чувства так ярко отразились на лице Дэна, что Лидия поняла горькую правду.

Она высвободилась из его объятий и отступила на шаг, как бы не желая запачкаться в новой лжи.

Ложь, только ложь всегда лежала между ними. Так было с самого начала. С первого взгляда, первого слова и первого прикосновения. Лидия задыхалась в опутавшей всю ее жизнь лжи. И потому хотела так же больно ранить Дэндриджа, как он ранил ее. Но оружием против Прентиса она изберет правду.

Не станет она больше лгать и себе...

– Я не хочу вас, – громко сказала Лидия, перейдя снова на вы.

Дэндридж слегка побледнел, но тут же рассмеялся:

– Лжешь!

Видимо, он имел право смеяться, ибо только что Лидия поклялась себе никогда впредь не лгать.

– Я никуда не поеду с вами!

– А если я заставлю вас?

– Тогда я снова сбегу, перепрыгнув через поручни. – Дэну было неприятно напоминание о том, что Лидия рисковала жизнью, желая убежать от него. Она, видите ли, не хочет его! Должна захотеть!

– Все изменилось, – добавила Лидия, видя его ярость.

– Ничего не изменилось! – вскричал Дэндридж, бросаясь на Лидию.

Он обхватил ее своими железными руками и крепко прижал к себе. Его горячие губы приникли к ней, а рука, скользнув под декольте, сжала грудь. В Прентисе вновь проснулся главарь пиратов, привыкший повелевать, командовать и не знающий поражений. Сейчас он не сомневался в том, что легко заставит Лидию подчиниться его воле. Но...

Но на этот раз так не получилось. Дэн сжимал ладонями груди Лидии, ласкал ее соски, однако она оставалась холодной и совершенно безразличной.

Дэндрадж рассвирепел.

– Ты с готовностью отдалась мне на «Драконе! И сейчас хочешь меня не меньше, чем тогда. А захотела с первого взгляда!

Лидия помнила, что тогда ее первой и единственной мыслью было выжить любым путем. Она не хотела его. Ей надо было выжить – и только!..

– Нет, – холодно бросила Лидия. – Такого не было! – Дэн обескуражено смотрел на Лидию. Такого не было? Она не хотела его? А разве тогда, на палубе, глаза Лидии не умоляли Дэндриджа взять ее? Неужели и это была ложь?!

– Значит, ты просто-напросто шлюха! Грязная шлюха, отдающая свое тело тому, кто больше заплатит!

Слова Дэндриджа сразили Лидию, потому что-то же самое она столько раз говорила себе. Но...

Но разве шлюхи способны любить?

Она поклялась никогда больше не лгать. В том числе и себе. И вот сейчас правда предстала перед ней во всей наготе. Дэн – пират! И она не могла любить пирата! Он был также Дэндриджем Прентисом. Но Лидия не имела морального права любить человека, стоявшего настолько выше ее на социальной лестнице. Он взял ее невинность, как испорченный ребенок, не осознавая, какой бесценный дар она ему приносит. Да, все это было так! Наверное, поэтому Лидия убежала от Дэна, обманывала его и в конце концов восстала против него. Но...

Но она любила его!

Это многое объясняло.

И несколько утешало Лидию.

– Нет... – твердо ответила она. – Я не шлюха! И никогда не была ею! Меня взяли в плен пираты, и я отлично знала, что меня ожидает. Поэтому и выбрала мужчину, с помощью которого могла бы выжить!

– И ты выбрала для этого меня? – взревел Дэндридж.

Он не сомневался, что Лидия лжет, и эта ложь взбесила его. Она же, видя боль Дэна, понимая его негодование стыдилась того, что получает от этого удовольствие. Хотя Дэндридж уже столько раз оскорблял ее и наносил ей такие душевные раны, что отплатить ему за это вряд ли грешно. Но она не станет больше лгать ему! Дэн должен увидеть ее такой, какая она есть, и знать, где был обман, а где – чистая правда. Лидия больше не желает, чтобы Дэн считал ее шлюхой.

– Я выбрала человека, способного надежно защитить меня от взбесившихся пиратов.

– То есть капитана, – холодно заключил Дэн, поняв наконец, на что тогда пошла Лидия, чтобы выжить.

– Да, – кивнула она. – Капитана.

Дэну было нечего возразить. Лидия не хотела его! Она хотела капитана! Если бы в той кровавой драке победу одержал Пьер, то она пошла бы за ним. Если бы капитаном «Дракона» оказался старик Уолтер, Лидия была бы с ним...

– Любой порт хорош во время шторма, – вздохнул Дэндридж.

– Да, во время сильного шторма действительно хорош любой порт.

Она заставила себя поверить в эту истину, потому что та исходила от Дэна. А они с самого начала лгали друг другу. И теперь и Лидия, и Дэндридж с недоверием относились к каждому слову, сказанному кем-то из них.

– Что ж, в таком случае у нас гораздо больше общего, чем ты полагаешь, – заметил Дэн. – Ты делала все, что могла, стремясь выжить. И я – тоже. Хотя немного раньше. Нам обоим это казалось главным. Но мы забыли, что бессмертна только правда. Теперь пора вспомнить об этом. И не отрицай, что ты с первого взгляда захотела меня и хочешь сейчас.

Тогда это было правдой... Но сейчас обстоятельства изменились. Лидия уже не хотела Дэна. Не хотела, потому что он по-прежнему видел в ней шлюху. Она не могла смириться с этим, поскольку никогда не была шлюхой. Как и Дэн не был пиратом. Теперь он превратился в Дэндриджа Прентиса. А она? Ее ожидала катастрофа. Это означало, что тогда, на корабле, Лидия выжила только физически, не более...

А Дэн? Станет ли его жизнь счастливой и благополучной?

– Садись на свой корабль и плыви подальше отсюда. – Лидия положила ладонь на его руку.

Это прикосновение было роковой ошибкой, ибо воспламенило обоих. Дэн обхватил Лидию за талию и прижал к себе. Она попыталась высвободиться, но тщетно. И вдруг Лидия почувствовала, что уже не боится этих сильных рук. Не боится ночной тьмы...

Между тем Роберт Макинтайр вышел на террасу, спустился по ступенькам и сделал шаг в темноту. Его силуэт четко вырисовывался на фоне открытой двери в гостиную, где ярко горел свет. Отсюда он не только видел свою старшую дочь с Дэном, но и слышал каждое слово, сказанное ими.

Пират находился в его саду. Пират, изнасиловавший его дочь. Роберт не сомневался, что будет оправдан судом, если убьет негодяя.

– Лидия! – громко крикнул он.

Она вздрогнула, как от удара. Но Роберт смотрел не на нее. Он хотел рассчитаться не с дочерью, а с ее преследователем, обидчиком и насильником.

– Ступай домой, – он указал дочери в сторону террасы, – и запрись в своей комнате. А с этим типом позволь рассчитаться мне!

Роберт так презирал Дэндриджа, что не мог даже назвать его по имени. Тот отпустил Лидию, и она бросилась к дому, стараясь не смотреть на отца, чтобы он, не увидел ее пунцового от стыда лица.

Виновник же всего происшедшего спокойно взирал на Роберта и явно не чувствовал никакого раскаяния. Похоже, он ожидал подобной сцены. И был почти удовлетворен, поскольку появление Роберта значительно облегчило ему осуществление задуманного плана.

Макинтайр выхватил револьвер и направил его на Дэндриджа.

– Вы изнасиловали мою старшую дочь и сейчас поплатитесь за это!

Прентис вздрогнул.

– Никакого насилия не было, – возразил он.

– Было! Вы поступили омерзительно, завладев тем, что должно было принадлежать ее будущему мужу! Как джентльмен, вы должны отдавать отчет в своих поступках.

– Все произошло совсем не так. Лидия отдалась мне добровольно, заявив, что занимается прости...

– Лжете! – оборвал его Роберт, сжимая дрожащей рукой пистолет. – Лидия никогда не занималась ничем подобным! Вы выдаете желаемое за действительное и пытаетесь убедить в этом меня.

– Это не ложь! – воскликнул Дэн, понимая, что его жизнь сейчас в руках отца Лидии.

Роберт имел полное право покончить с ним, как с пиратом, разбойником и насильником...

– Не оправдывайтесь! – продолжал Роберт. – Вы были пиратом и остались им, независимо от того, как одеты и каковы ваши манеры.

Холодок пробежал по спине Дэна. Он стоял под дулом пистолета с видом проштрафившегося пса. И это случилось с ним впервые.

– Если так, убейте меня! Наверное, я заслужил это. Убейте! Вы имеете на это полное право!

– Нет! – Роберт опустил пистолет.

– Убейте! – взмолился Дэндридж.

– Я не стану убивать вас, потому что не желаю превращаться в такого же преступника, как вы.

Повернувшись, Роберт пошел к дому. Дэн остался один в ночной тьме.

Глава 27

Пэтси, рассыпавшись в извинениях за странное поведение племянника, распрощалась и пошла домой. Она не сомневалась, что Дэндридж уже там, поскольку не встретила его ни в саду, ни на ближайших к дому улицах.

Дэн слишком долго пробыл в море. А потому жизнь в Ривер-Ран очень благотворно подействует на него. К тому же покойный супруг Пэтси, благоустроивший это имение, намеревался передать его племяннику. Пэтси горячо одобряла этот план. Тогда же там появился мистер Маккензи, которому было поручено временно управлять имением. Этот господин произвел на Мэтью и Пэтси не самое хорошее впечатление. Но он не принадлежал к семье Прентисов, а те непременно хотели передать имение наследнику. Мистеру Маккензи, кристально честному человеку, можно было спокойно доверить управление Ривер-Ран, до тех пор, пока имение не станет собственностью их племянника – Дэндриджа Прентиса.

Но Дэн должен предварительно ознакомиться с состоянием дел в имении и своими глазами увидеть, как управлял им мистер Маккензи. Теперь тетушка Пэтси преисполнилась решимости убедить племянника немедленно отправиться туда. Она сделает это, как только найдет Дэндриджа, внезапно сбежавшего из дома Макинтайров…

Дэндридж Действительно был уже дома. Он сидел в гостиной вместе с мистером Маккензи и двумя десятниками из имения. Пэтси удовлетворенно улыбнулась: можно ли было найти лучшего управляющего для Ривер-Ран!

Между тем Маккензи, приехав в Уильямсберг, преследовал свои личные интересы, связанные с возвращением туда Дэндриджа Прентиса. Входя в гостиную, Пэтси услышала конец фразы:

– … узнав о вашем прибытии, сэр, я помчался в Уильямсберг, чтобы приветствовать вас. Клянусь, я едва дождался вашего приезда!

После всего происшедшего у Макинтайров Дэндриджу не хватало только объяснений с человеком, приехавшим «приветствовать» его. Он очень смутно помнил тощего и лысого Маккензи. Но знал понаслышке, что в свое время тот долго обхаживал его отца и в конце концов получил место управляющего. Дэна это всегда настораживало, поскольку он не слишком доверял Маккензи. Этот человек никогда не имел друзей. Большинство обитателей местечка Ривер-Ран сторонились его.

Кстати, именно Маккензи было поручено наблюдать за отправлением в плавание «Дракона». Он же отвечал и за подбор команды.

Маккензи был амбициозен... А Дэндридж – подозрителен...

– Боже мой, мистер Маккензи! – воскликнула запыхавшаяся от быстрой ходьбы Пэтси. – Почему вы покинули Ривер-Ран? Кто же там наблюдает за работами в ваше отсутствие?

– Мистеру Маккензи необходимо кое-кого увидеть здесь, тетушка, – холодно пояснил Дэндридж.

– Да... я... только что сказал мистеру Прентису, миссис Уэйли, что услышал о его возвращении и поспешил засвидетельствовать ему свое почтение.

Неужели он проехал многие мили по разбитым дорогам только для того, чтобы «засвидетельствовать почтение» своему хозяину?

– Чушь! – фыркнула Пэтси. – Что вам здесь понадобилось, господин управляющий, и почему вы бросили без присмотра порученную вам усадьбу? Только не говорите мне, будто очень захотели увидеть моего мальчика, ибо я не поверю этому. Ведь вы почти не знаете Дэндриджа!

– Он знает меня лучше, чем вы предполагаете, тетушка Пэтси, – с сарказмом заметил Дэн. – И очень печется о моем благосостоянии. Разве не так, Маккензи?

Дэндридж не сомневался в своей правоте. Он знал, что дядюшка Мэтью доверил этому человеку всю работу по снаряжению в дальнее плавание «Дракона». Тогда же самого Дэна назначили помощником капитана. Маккензи не только набрал всю команду, но и рекомендовал капитана по имени Красный Джек, заверив Прентиса, что это первоклассный моряк и чрезвычайно честный человек. Дэн, мечтая поскорее отправиться в плавание, положился на Маккензи. Дядюшка Мэтью, больше интересовавшийся делами в Ривер-Ран, полностью доверял Маккензи и не желал вникать в детали подготовки «Дракона» к плаванию. Словом, управляющий одурачил и предал всех!..

Маккензи нервничал, понимая, что просчитался, абсолютно неправильно оценив реакцию на его появление в Уильямсберге.

Дэн холодно улыбнулся. Этот человек надеялся отхватить лакомый кусок пиратской добычи в случае смерти племянника миссис Уэйли.

– Что ты имеешь в виду, Дэндридж? – осведомилась Пэтси.

– Извольте, тетушка, сейчас все объясню. Макензи был уверен, что я погиб во время плавания, и имел для этого все основания, поскольку позаботился об этом.

Пэтси на мгновение лишилась дара речи. Маккензи побледнел и сделал шаг к двери. Но в тот же момент Дэндридж, этот «очаровательный воспитанный мальчик», каким его все считали четыре года назад, преградил ему путь и ударом кулака в челюсть свалил на пол. Затем нагнулся над ним и, схватив за горло, крепко сжал его.

– Ты это сделал! – бросил Дэндридж ему в лицо. – Ты нанял команду, состоявшую из пиратов. Ты подобрал им всем под стать и капитана!

Дэндридж смотрел в глаза лежащего на полу Маккензи, все более убеждаясь, что не ошибся. Именно этот человек сломал ему жизнь! Именно Маккензи поставил на нем позорное клеймо, более страшное, чем глубокий шрам на его лице. Именно он убил в Дэидридже честного парня, вынудив его стать пиратом!

Маккензи виновен и в том, что Дэн так глубоко травмировал Лидию.

– Что толкнуло тебя на это? – продолжал Дэн. – Жадность? Желание получить часть пиратского барыша? Неужели ты всерьез рассчитывал, что Красный Джек поделится с тобой своей долей добычи? Говори!

Посиневший Маккензи кивнул.

– Дурак! – усмехнулся Дэндридж. – Ни один пират никогда не откажется даже от сотой части своей доли! Кем приходился тебе Красный Джек? Откуда ты его знал?

– Мы были друзьями, – прохрипел Маккензи. – Друзьями детства.

– Тогда ты вдвойне дурак! У пиратов не бывает друзей!

– Не убивайте меня! – вдруг взмолился Маккензи. – Я не думал, что вы отправитесь в то плавание. Ваша тетя уверяла меня, что никогда не отпустит вас в море! Она может подтвердить это! Я не хотел вашей смерти! Я надеялся лишьразбогатеть.

Взбешенный Дэн еще сильнее сдавил его горло. Так вот что исковеркало ему жизнь! Деньги! Жажда богатства! Низменные желания негодяя!

– Не убивайте! – прохрипел Маккензи.

В его словах было столько ужаса и боли, что Дэндридж на мгновение разжал руку, стиснувшую горло Маккензи. Его пронзила страшная мысль, что он едва не убил этого человека! Пусть Маккензи заслужил это, но...

Но это значит, что он, Дэндридж Прентис, остался пиратом!

Тик чем же он отличается от мерзавца, которого держит за горло? Ничем!

И снова в ушах Дэна зазвучали обличающие слова Роберта Макинтайра и собственные жалкие, ничтожные попытки оправдаться. Да, оправдываясь, он пытался переложить вину на другого человека. На Лидию! Дэн не пожалел ее, стоя под дулом пистолета Роберта!

А разве не то же самое он делает и сейчас? Жестокость... Безжалостность... Вот чем переполнена его душа! А еще он отвергнул Лидию, не пожелав жениться на ней. Она, видите ли, недостаточно хороша для него! И это при том, что вся его жизнь построена на лжи! Правда же казалась Дэну отражением солнечного луча в морской глади. Пляшущим солнечным зайчиком, доставляющим лишь беспокойство!

– Вставай! – сказал он, отпустив Маккензи. – Я не стану тебя убивать. Бог повелел мне сжалиться над тобой! Но ты предал меня и всю нашу семью! А потому изволь сегодня же убраться подальше из Виргинии! И не вздумай когда-нибудь сюда вернуться!

Это было гораздо больше того, на что Маккензи смел надеяться. Он вскочил, бросил беспокойный взгляд на Пэтси, готовую растерзать его собственными руками, и устремился за дверь в темноту.

Пэтси серьезно посмотрела на племянника.

– Нам надо с тобой о многом поговорить, мой мальчик. Теперь я понимаю, что ты, не желая травмировать меня, рассказывал мне сказки о своей морской жизни. Все это вранье. А сейчас изволь выложить мне всю правду, какой бы горькой она ни была!

Взглянув на тетушку, Дэндридж улыбнулся и сказал:

– Хорошо, мэм!

В гробовом молчании Макинтайры разошлись по своим спальням, оставив Салли убирать со стола, расставлять по местам стулья и мыть посуду.

Прошло примерно полчаса. Анна и Роберт, постучав, вошли в комнату Лидии. Анна присела на край кровати дочери, а Роберт – на стул перед ней.

– Что ты нам скажешь? – спросил он Лидию.

Она подняла глаза на отца и тяжело вздохнула, понимая, что уже ничего не потеряет, поведав родителям всю правду без утайки.

– Дэндридж – пират, – прошептала она. – Пират... Мне он представился Дэном. Это тот самый человек, который... который... Я никогда не думала, что снова встречусь с ним. И все это время ничего о нем не знала... Но когда он снова появился и я опять его увидела...

– Он приехал, чтобы найти тебя, – заметил Роберт.

– Да, он так и сказал мне, – кивнула Лидия.

– Дэндридж признался мне в этом.

– Он взбешен тем, что я сбежала от него. Он за меня заплатил. – Лидия вспыхнула от стыда. – Я была его долей в пиратской добыче.

– Моя бедная девочка! – Анна взяла руки дочери в свои и хотела обнять Лидию, но та решительно отстранилась.

– Вы оба не понимаете... Я не могу... Я хочу...

– Я понимаю, – мрачно возразил Роберт. – Ты любишь его.

Лидия растерялась. За что она любит этого человека? Он ничего не сделал, чтобы заслужить ее любовь.

Но приложил все усилия, чтобы внушить к себе ненависть. Есть ли здесь логика? И где же ее женская гордость?

– Ты имеешь основания считать, что он тоже любит тебя? – спросил Роберт.

«Только то, что Дэн сказал мне это», – подумала Лидия.

Но ведь это была ложь! Он всегда и во всем лгал. Но эта ложь казалась ей настолько сладкой и желанной, что Лидии хотелось принять ее за правду. Однако если мужчина по-настоящему любит, он хочет жениться. Так происходит всегда. И так же наверняка считают все, включая ее родителей. Дэн же не пожелал жениться на ней. И Лидия знала: причина в том, что он сделал с ней. Нет, не он. Она позволила ему так поступить!

– Нет, у меня нет никаких оснований так считать, – прошептала Лидия.

– Есть ли основания надеяться, что он оставит тебя в покое? – допытывался Роберт.

Лидия вспоминала каждое его прикосновение, каждое сказанное им слово, каждый поцелуй. Нет, никогда Дэн не оставлял ее в покое. И постоянно утверждал, что всегда будет хотеть ее...

Как она может противиться такой решительности и необузданной страсти? Это выше ее сил! Это понимал и Дэн.

Но он не любит ее, хотя убеждает в обратном?

– Не думаю, чтобы он оставил меня в покое. – Голос Лидии дрогнул.

– Понятно, – кивнул Роберт. – В таком случае лучший выход из создавшегося положения – твой отъезд.

Ты должна уехать из Уильямсберга на несколько месяцев, пока он не остынет. Когда-нибудь это непременно произойдет. Все его раздражение и злоба порождены гордыней. Это не может долго продолжаться. Он отправится в очередное дальнее плавание, а твои страдания утихнут. Но тебе не следует находиться здесь.

Лидия была согласна с отцом. Она уедет из Уильямеберга. А Дэн отправится в новое плавание и забудет о ней...

Но забудет ли?

На этот вопрос Лидия не знала ответа, а потому тяжело вздохнула и покорно сказала:

– Да, я уеду, но куда?

– К моей сестре в Чарлстон. После того как твоя кузина Мэри вышла замуж, Маргарет осталась совсем одна. И будет, конечно, очень рада неожиданной гостье.

– Когда мне ехать? – спросила Лидия отрешенным голосом.

Да, они расстанутся! Дэн уже не найдет ее и вновь начнет бороздить океаны. И больше она никогда его не увидит...

– Завтра утром, – сказал Роберт.

– Завтра... – эхом отозвалась Лидия. Это так скоро!..

А может быть, и слишком поздно...

Погода стояла прекрасная. День был теплым и солнечным. Дул попутный ветер. Берег Виргинии отдалялся с каждой минутой. Деревья слились в одну зеленую массу, которая вскоре превратилась в узкую темную полосу на горизонте.

Лидии казалось, что ей не избежать приступа морской болезни.

Она путешествовала под девичьей фамилией своей матери. Корабль шел вдоль берега, но на большом расстоянии от него, заходя чуть ли не во все порты, расположенные к югу от Виргинии. Теперь он не найдет ее... Не найдет никогда... Никогда...

Она стояла у поручней на верхней палубе, смотрела на удалявшийся берег и плакала.

В отчаянии Лидия взывала к Творцу, моля Его о помощи и утешении. Слезы ее были искренни. Нет, никогда больше она не будет лгать! Никому! Даже себе! И уж конечно – Богу!

– Я люблю его, – шептала Лидия. – Я хочу его, – признавалась она себе. – Я люблю его, но... Но никогда не буду принадлежать ему, если Ты этого не захочешь! Ты – наш Создатель и Спаситель!..

Вытерев ладонями щеки, она продолжала взывать к Всевышнему:

– Пожалуйста, помоги мне! Молю тебя! Я безумно люблю его! Так люблю, что готова на все! Я не знаю ни покоя, ни сна, ни отдыха. Он стал частью меня. И я утратила эту часть. Я не вынесу этой муки! Господи, я не могу жить без него!..

Да, Лидия любила Дэндриджа Прентиса... И хотела его... Но не могла противиться воле Бога. А потому она соединится с Дэном только с благословения небес! Или же не соединится никогда...

– Я буду знать, – шептала Лидия, глядя на небо, – пойму Твою волю, если он найдёт меня сегодня! Именно сегодня, а не завтра... Дэн должен оказаться здесь до того, как солнце опустится за горизонт. Он должен, должен найти меня сегодня! Найти и предложить мне выйти за него замуж...

– Ты видел, что она стояла у поручней? – спросил Дэн, схватив Чарлтона за плечо и повернув к себе лицом.

– Да, видел, – ответил удивленный Бен.

– На каком корабле? – Бен пожал плечами:

– Кажется, на «Надежном».

– Куда он направлялся?

– Понятия не имею! Но думаю, что будет заходить во все порты побережья.

– На север или на юг?

– Не знаю.

Бен, видимо, и впрямь не знал. И дальше расспрашивать его, было бы пустой тратой времени. Дэн задумался.

И вдруг его осенило: пусть Бен не знает, куда отправилась Лидия, но в городе есть человек, которому это наверняка известно.

Роберт Макинтайр!..

Глава 28

Дверь дома была заперта. И Дэн принялся колотить в нее с такой силой, будто намеревался пробить насквозь. Наконец в замке заскрипел ключ и на пороге появилась насмерть перепуганная Салли. Она никогда еще не видела ни одного настоящего пирата, а потому испуг в ее глазах сменился ужасом.

– Да, сэр? – спросила побледневшая Салли.

– Где мистер Макинтайр? – спросил Дэндрадж.

– Извините, сэр, но его нет дома.

– Нет дома? Ничего, сейчас он появится! – Отстранив Салли, Дэндридж прошел в холл и направился в жилую половину дома.

В комнате для занятий Дэн увидел сидевших за столом Мириам, Рут и Энни. Они с удивлением уставились на незваного гостя.

– Где она? – обратился Дзндридж к Мириам.

– Кто?

– Лидия, ваша старшая сестра.

– Она уехала, – подала голосок Энни.

– Куда?

Энни растерянно огляделась.

Даже всегда словоохотливая Рут лишилась дара речи. И не мудрено: в таком состоянии они еще не видели Прентиса.

В этот момент открылась дверь, ведущая в сад, и в комнату вошел Роберт. Он обрабатывал свои лекарственные растения, когда из дома до него донесся громкий и раздраженный мужской голос. Макинтайр знал, кто пожаловал к нему в гости, а потому смотрел на Прентиса без всякого удивления. Роберт не сомневался: тот потребует, чтобы он сказал, куда уехала Лидия.

– Где она? – резко осведомился Дэндридж.

– Насколько я понимаю, вы спрашиваете о Лидий? Она уехала.

– Черт побери! – вскричал Дэндридж. – Я отлично знаю, что она уехала. Меня интересует: куда?

Только когда в комнате появилась Анна и увела малышек, сделав знак Мириам оставить отца наедине с разбушевавшимся гостем, Роберт холодно отозвался:

– Лидия уехала, чтобы быть подальше от вас, сэр. Дэндридж наконец овладел собой и миролюбиво посмотрел на Роберта:

– Я хотел бы знать, куда она уехала.

– Этого вы не узнаете. К счастью, моя дочь уже далеко, и вам ее не найти.

– Я понимаю вас, сэр, и вы, конечно, правы. Но я должен найти ее!

Макинтайр тряхнул головой и повторил:

– Вы не узнаете этого.

Запустив пальцы в свои густые волосы, Дэн умоляюще взглянул на Роберта.

– Прошу вас, выслушайте меня, сэр. Не знаю, как объяснить вам те чувства, которые я питаю к Лидии... И то, чего от нее хочу... Наверное, сейчас для этого неподходящее время. Но я должен найти ее! Причем немедленно! Сегодня же, до заката солнца!

Дэн молча смотрел в глаза Роберту. Его лицо, искаженное болью, поразило Макинтайра, потому что именно таким он видел Прентиеа во сне. И тут Дэндрвдж неожиданно произнес ту самую фразу, которую Роберт слышал от него все в том же сне:

– Жить без нее для меня все равно, что умереть! – Роберт был потрясен. Да, это указующий перст Господа! Во сне Всевышний указал ему на Дзндрнджа и повелел исполнить его просьбу. Значит, так должно быть! Так нужно! И. в первую очередь для его дочери?

– Сэр, поверьте мне! – взмолился Дэн. – Лидия нужна мне больше всего на свете. Ничего подобного со мной никогда не происходило! Я готов дать ей все – мое состояние, имя, даже жизнь! Если только она согласится простить меня...

– Тогда вам следует для начала попросить у нее прощения, сэр.

– Я сделаю это, как только найду Лидию. Роберт долго молчал, потом вновь внимательно посмотрел на Дэндриджа.

– Она отправилась морем в Чарлстон на корабле «Надежный»...

Глава 29

Весь день ветер дул не переставая, и корабль летел, как птица. На небе не было ни облачка. Солнце совершило свой путь по небосклону и теперь клонилось к закату.

Лидия все так же стояла у поручней и напряженно всматривалась в даль. Веселившиеся и шумные пассажиры раздражали ее. Она хотела остаться одна в тот момент, когда диск солнца коснется линии горизонта. Именно в тот момент Бог ответит ей. Ответит, что Дэн не появится... И Лидии придется жить без него. Сколько лет она проведет в одиночестве, пока не кончится этот тяжкий земной путь?

Лидия перешла на нос корабля и подставила лицо ветру, осушившему слезы на ее щеках. Между тем пассажиры, желавшие полюбоваться закатом, устремились к правому борту. Казалось, они что-то увидели вдали. Лидия проследила за их взглядами. Там, куда все смотрели, белели паруса большого трехмачтового корабля, стремительно несущегося наперерез «Надежному».

Через несколько минут любопытство пассажиров сменилось тревогой. Кое-кто явно испытывал с трах. Причиной тому были жерла орудий, видневшиеся из открытых бойниц неизвестного корабля. Еще больше обеспокоило всех отсутствие флага на мачте. Люди заподозрили, что им угрожает встреча с пиратским кораблем.

Лидия все это уже пережила, и совсем недавно. Пиратский корабль... Он нагоняет их судно. Нагоняет и...

В этот момент от борта неизвестного корабля отделилось белое облачко, после чего донесся звук пушечного выстрела. На морском языке это означало, что им предлагают остановиться.

«Надежный» был безоружным. Поэтому капитан приказал убрать паруса и лечь в дрейф. Корабль без флага подошел совсем близко к их борту.

Лидия не отрывала взгляда от странного корабля, и сердце ее билось все чаще. Теперь она уже не сомневалась, что их преследовал «Дракон», поскольку ясно видела Дэна на капитанском мостике. Все происходило так же, как и тогда... Но на этот раз он приплыл за ней! Приплыл, исполняя волю Господа!

Команда «Дракона» выстроилась на борту с обнаженными мечами, готовая взять «Надежного» на абордаж. Но Лидия знала, что ничего подобного не будет. «Дракон» преследовал совершенно иную цель.

Между тем Дэн стоял на мостике и рассматривал. «Надежного» в подзорную трубу. Сразу увидев Лидию, он почувствовал, как бешено заколотилось у него сердце. Да, Лидия стояла на носу корабля и ждала его...

Среди пассажиров «Надежного» оказались также пожилые сестры Мэри и Элизабет Гаррисон. Они плыли в Чарлстон навестить племянницу.

– Я предполагала, что мы совершаем ошибку, отправляясь в это путешествие в такую прекрасную погоду, – вздохнула Мэри. – Ведь именно в такие дни все негодяи вылезают из своих нор! А честные и смелые мужчины выходят в море, когда...

– Когда начинается шторм, – закончила фразу Элизабет.

– Но теперь нам предстоит самое худшее! – воскликнула Мэри. – Смерть от рук...

– От рук пиратов. – Элизабет развела руками.

– Банда мерзких разбойников! – Мэри едва не разрыдалась. – Посмотри хотя бы вон на того типа! Наверное, это их капитан. Одет как граф. – Мэри прищурилась, чтобы получше разглядеть капитана. – Постой-ка, Элизабет! Он никого тебе не напоминает?

– Кого же?

– Погоди. Так. Волевой подбородок. Янтарные глаза. Шрам на щеке... Боже, да это же Дэндридж...

– Прентис! – ахнула Элизабет.

Корабли уже стояли борт о борт, а потому Дэн с капитанского мостика слышал все разговоры, доносившиеся с палубы «Надежного». Бросив взгляд на двух пожилых женщин, он сразу узнал приятельниц тетушки Пэтси.

– Уважаемые дамы! – обратился он к ним. – Надеюсь, вы простите меня за то, что я несколько нарушил ваш покой. Но мне необходимо поговорить с мисс Макинтайр. Вы, верно, догадываетесь, что речь идет о делах сердечных, И наверное, помните, что любовь – чувство импульсивное и подчас безрассудное. Как по-вашему, у меня есть шанс на успех?

– Уверена, она девушка очень... – начала Мэри.

– Отзывчивая, – докончила Элизабет.

– Она весь день казалась очень одинокой и...

– И все время плакала.

– Тогда мне следует поспешить, – отозвался Дэндридж. – У меня в кармане есть прекрасный носовой платок.

И он бросился на нос корабля, где еще в подзорную трубу увидел Лидию.

– Как ты думаешь, Пэтси знает об этом? – спросила Элизабет у сестры.

– А если не знает, следует ли ей рассказать?

Лидия ждала. Ее глаза выражали волнение и нетерпение. Дэн должен сказать только три слова: «Стань моей женой!» Именно их она хотела услышать. Именно их повторяла все это время...

Остановившись в двух шагах от Лидии, Дэндридж прошептал:

– Прости меня, умоляю!

Увы, это были не те три слова! Отчаяние и жгучая боль охватили Лидию. Дэн не предложил ей стать его женой! Ему нужно только получить прощение. Он даже не хочет дотронуться до нее!

Во взгляде Лидии было столько боли, что у Дэна сжалось сердце. Лидия не сказала ни слова, но он не осуждал ее за это. Нет3 она не простит его, потому что он не заслуживает прощения. Она не хочет его прикосновений, поскольку он слишком глубоко оскорбил ее. Чем Дэн заслужил любовь этой девушки? Ничем! Она не питает к нему ничего, кроме ненависти. А что он может предложить Лидии? Свое имя? Но что такое его имя? Ведь Дэндридж Прентис не только аристократ, но и пират... Морской разбойник... Убийца... Насильник...

Пусть так! Но ведь этот пират и убийца любит Лидию! Пирата звали Дэндриджем Прентисом. Значит, ее любил именно Дэндридж Прентис, независимо от того, чем он занимался и кем был. Важно лишь то, что он не мыслит себе жизни без нее.

Ответа на этот вопрос и ждал сейчас Дэн от Лидии. Потому что, не простив, она не полюбит его. Он больше никогда не причинит ей боль, не потребует от Лидии того, что она не может ему дать.

Лидия видела: Дэн только что сделал первый шаг по пути, который непременно уведет его из ее жизни. Конечно, если она не удержит Дэна. На сей раз бежать намеревался именно он. Хотя Господь убедил Дэна нагнать их корабль и предстать перед ней. Может быть, теперь она должна произнести слова, способные удержать его? Неужели Дэндридж Прентис не стоит этого?

Что ж, будь что будет!

– Я прощаю тебя, – тихо сказала Лидия.

Дэн вздрогнул и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Мы были вместе на «Драконе» только две ночи, – печально промолвил он.

– Я знаю, – улыбнулась Лидия. Дэн сделал шаг вперед.

– Я прощаю тебе, – вновь заговорила она, – даже то, что ты оказывал внимание Мириам.

Дэн рассмеялся и подошел еще ближе.

– С мисс Мириам я вел себя лишь чуть галантнее, чем это было необходимо.

– Я знаю...

– И что еще? – прошептал Дэн, любуясь неземным светом, который излучали глаза Лидии.

– Я прощаю тебя и за то, что ты поручил приносить мне еду глухому на одно ухо матросу.

– Я сделал это, потому что он был очень стар. – Лидия кивнула:

– Я поняла это.

– Лидия, умоляю тебя искренне простить мне все! Ведь жизнь без тебя теряет для меня всякий смысл. Превращается в темную беззвездную ночь. Это хуже, чем смерть!

Янтарные глаза Дэна лучились обожанием, когда он наклонился и нежно поцеловал Лидию в губы.

– Я люблю тебя... – прошептал Дэндридж.

С улыбкой надежды и с радостным ожиданием Лидия взяла его руку и поцеловала ладонь. Да, накануне вечером Дэн сказал, что любит ее. Но только теперь, в эти минуты она поверила в это. Сейчас его слова шли из самой глубины души, от чистого сердца.

Бог ответил ей! Внял ее страстным мольбам. Дэн любит ее! Эта любовь уже не омрачалась никакой ложью, обещая Лидии безоблачную, счастливую и долгую жизнь.

– Я стремился к тебе наперекор судьбе. И нашел, чтобы предложить стать моей женой. Лидия, ты должна согласиться!

Она улыбнулась сквозь слезы счастья. Из-за них Лидия не совсем ясно видела того, кого послал ей Бог. Солнце, казалось, улыбалось им, опускаясь в океан и окрашивая все волшебным светом своих последних лучей. Ласковый морской бриз игриво трепал волосы влюбленных. А янтарные глаза Дэна открывали для. Лидии новый, прекрасный мир.

Он приплыл к ней. Никакие темные силы не смогли помешать этому, ибо такова была воля Всевышнего...

Лидия прижалась губами к его губам.

– Я знаю это, – прошептала она, на мгновение, прервав горячий поцелуй...

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29