Любовь всегда риск [Леона Арленд] (fb2) читать постранично, страница - 3

возможно, знает о деле больше, чем мы с вами.

Замечательно, мрачно подумала Джессика, еще и разносторонний мистер Хайбридж на мою голову! Еще один мужчина, считающий, что знает больше всех. Уж лучше бы это оказался юнец, честное слово: юнца легче поставить на место.

— Кстати, где-то у меня должно быть… А, вот оно. Это вам, мисс Спайк, чтобы вы не перепутали.

Мисс Метьюз порылась в ящике стола и положила перед девушкой большую фотографию. Джессика взглянула на изображение с заведомой неприязнью… и сердце ее забилось в несколько раз сильнее.

Она же его видела — на первой странице каталога мод! Только решила, что это не фотограф, а один из манекенщиков. Потому что такая внешность обычно достается моделям и киноактерам.

Иссиня-черные волосы, каких быть не может — наверное, дело в том, что фотография черно-белая. Темные глаза с живым блеском смотрят из-под густых бровей. Черты лица твердые, мужественные… Немного хищный прищур глаз придает улыбке нечто демоническое. Наверное, в его жилах течет южная кровь, возможно итальянская… Так и приходит на ум римский император с его знаменитым изречением: «Пришел, увидел, победил!»

На снимке Джастин сидел в своей студии, на фоне многочисленных смутно различимых фотопортретов в рамках, оседлав стул так, что локти опирались на изогнутую спинку. Почему-то эта небрежная поза показалась Джессике воплощением мужской самонадеянности. Верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, так что видны ключицы.

Джессика почувствовала, что щеки ее заливает румянец, и смутилась. О Боже, только бы никто не подумал, будто бы этот наглый красавчик ее чем-то привлек!

— Да, я видела это фото… в каком-то каталоге, — небрежно произнесла она, убеждая себя, что ей все равно.

Сжатые губы мисс Метьюз тронула полуулыбка.

— Он очень приятный джентльмен. Надеюсь, вы сработаетесь. Только, мисс Спайк…

— Да?

— Не забывайте, что вы на работе. — Девушка вспыхнула до корней волос от такого фривольного намека.

— Конечно, не забуду, — ледяным голосом отозвалась она. — С чего бы мне забывать?

Джессика старалась не подпускать мужчин близко к себе — в любом смысле слова. Что было и неудивительно после постоянных баталий за место под солнцем — сначала с отцом, потом с мужем своей сестры, а в последнее время с парнями вроде Айвена.

Уж чего она точно не собирается делать, так это увлекаться кем бы то ни было и ставить крест на своей карьере. Отдавать время и душевные силы какому-то мужчине — да ни за что! В особенности развязному красавчику, чья профессия — нажимать кнопочку на фотоаппарате…

— Да уж, дела, — в очередной раз протянул Джастин Хайбридж, откидываясь в кресле.

Они втроем сидели в комнате Энтони, старшего из братьев, где они с детства привыкли собираться в случае неприятностей. Правда, то, что их тетушка выиграла в лотерею пятнадцать тысяч фунтов, вряд ли можно было считать неприятностью.

Кто из них на досуге не размышлял, что бы он сделал, будь у него много денег. Джастин, например, представлял себе новенькую яхту, кругосветное путешествие и лучшую японскую аппаратуру для фотосъемок. Но это все были так, досужие вымыслы. Он прекрасно знал, что деньги с неба не падают, а его собственный заработок всего-навсего обеспечивал ему сносную жизнь в Лондоне, одном из самых дорогих городов мира.

— Если бы я знал, что так бывает, всю жизнь покупал бы эти самые билеты, — подал голос Оливер, второй из братьев по старшинству.

В отличие от остальных он не пошел по пути семейного бизнеса и вместо фотографии занимался живописью. Одевался Олли, как и подобает художнику: небрежная блуза вместо пиджака и изрядно измятые брюки. Чего-чего, а шарма в нем никогда не наблюдалось — только добрый и мечтательный характер и недюжинный талант.

— Никогда не верил в лотерею, — пожал плечами Энтони. — Это пустая трата денег… По крайней мере, раньше я так думал.

— Пятнадцать тысяч фунтов, — задумчиво протянул Джастин. — По пять тысяч на каждого. Олли, что ты будешь делать с деньгами?

«Брошу все подработки и займусь чистым искусством», — едва не сказал Оливер, но передумал и произнес:

— Пока не знаю. Пять тысяч — это не шутки, братишка.

— Тоже мне, новость, — хмыкнул Джастин.

Он не любил, когда братья нарочно указывали ему на то, что он младший по возрасту. С раннего детства у него остался этот комплекс младшего и не исчез даже в тридцать лет. Джастин отвернулся к окну, созерцая прекрасный сад тетушки Агаты. До того, как Агате Хайбридж достался самый крупный лотерейный выигрыш в истории Лондона, она содержала небольшую чайную на первом этаже своего особнячка. Также славилась старушка благотворительностью. Вообще она всегда была очень добра — настолько, что заменила мать троим осиротевшим подросткам, сыновьям своего брата.

Сад всегда был гордостью тетушки Агаты, и этот маленький рай предназначался только для близких. Тетушка могла в прохладном английском климате вырастить любой экзотический цветок, и тот чувствовал себя