В. ГРАНОВ
ПРО КОЗЛИКА,
ПРО БАБУШКУ
и
ПРО ДРУГИХ
САТИРИЧЕСКИЕ И ЮМОРИСТИЧЕСКИЕ СТИХИ
*
РИСУНКИ Ю. ФЕДОРОВА
М., Издательство «Правда», 1961
В. ГРАНОВ
ГРАНОВ Вильгельм Исаакович родился в мае 1895 года. Начал печататься в годы гражданской войны во фронтовой газете «Красный боец».
В 1925 году вышла первая книжка, «Красноармейская тальянка», с предисловием М. В. Фрунзе. Затем книжки выходили в Государственном военном издательстве, в издательстве «Правда» (библиотека «Крокодила») и в издательстве «Советский писатель».
В «Крокодиле» В. Гранов стал печататься в 1928 году.
ЗЕЛЕНЫЙ ШУМ
ЗЕЛЕНЫЙ ШУМ
[Профилактические стихи]
Апрель. Цвести еще не время вишням,
Еще листвою не оделся клен…
Но тем не менее не будет лишним
Навеянный апрелем фельетон.
Для парка предназначенный участок
Решительно крапивою зарос.
Красуются следы визитов частых
Воистину неисправимых коз.
Ни корешка, ни деревца, ни ветки
(Для вида хоть какой-нибудь сучок!),
Шатался на ветру заборчик ветхий,
И тот разнес взъярившийся бычок…
Но… чу! Наполнен медью день весенний,
Гремят оркестры. Действует баян.
Бравурный «Марш Зеленых Насаждений»
Исполнил джаз, весельем обуян.
Теплом душа оратора согрета,
Он произносит речь не наобум:
«Друзья! Как говорится у поэта,
Идет, бредет, гудет зеленый шум!..
Дабы цвести привольно было розам,
Монументальный возведем забор:
Пусть высится на страх нахальным козам.
Упрямому бычку наперекор!»
Окончен праздник. Отгремели трубы.
И вот недели пронеслись бегом.
По парку прогуляться поутру бы,
Озоном подышать бы вечерком!
Но где там! Сохраняя те же позы,
На смятых клумбах обретя уют
(Читатель ждет знакомой рифмы — козы!),
Ну да, и козы и бычок жуют…
А что же дальше? Круг определенный:
Придет весна — и снова грянет медь,
Пройдут озеленителей колонны,
И вновь начнут ораторы шуметь.
Всю важность насаждений осознают,
Цитату приведут не с кондачка…
…И впрямь зеленый шум напоминает
Старинный сказ про белого бычка.
БЕЗ ДОТАЦИИ
Он в школе числился из бойких,
Но был не чересчур учен:
Обычно выезжал на тройках
И не был этим удручен.
Уроков не долбил, как дятел,
Любил пломбир и шоколад,
Отцом положенный «оклад»
Он на кафе досрочно тратил.
По мере сил, где только мог,
Транжирил денежки сынок.
Отец читал ему нотации.
Сынок, однако, не тужил
И долго беззаботно жил
За счет родительской дотации.
Итак, дотационный вирус
Всосался в кровь его и в плоть…
Прошли года, он рос и вырос
До управляющего вплоть,
Иван Степанович к финансам
Имел особенный подход:
Он положительно весь год
Шел с отрицательным балансом.
Баланс от минусов распух,
Но управляющий был глух,
Не замечал сигнализации,
И комбинат, где он служил,
Довольно беззаботно жил
На государственной дотации.
И вдруг его предупредили:
Был в совнархозе разговор,
Что называется, в упор:
— Живите без дотаций, или…
Иван Степаныч задрожал,
Как будто в грудь ему кинжал
Вонзили.
Начал он шататься — и
Шептали бледные уста:
— Но как? Без всяческой… дота…
Но как же можно без дотации?!
НЕ БУДЬТЕ НА НИХ ПОХОЖИ!
[Зарисовки среди молодежи]
Вот некто. Нос багрово-красен,
И весь он хмелем обуян:
Для окружающих опасен
Развязный молодой буян.
Но, к этаким питая жалость,
Поют иные «соловьи»:
«Ну что ж худого? Клюкнул
малость,
К тому же выпил на свои!»
Сей лирик нежной страстью
дышит,
А многогранен до чего!
Посланья под копирку пишет:
«Кумиру сердца моего!»
Всем адресатам без запинки
До заключительной строки
Штампует бойко на машинке,
Вставляя имя… от руки.
С ним сложный медицинский случай,
Он частый гость у докторов:
У парня аппетит могучий,
Работать ложкой он здоров…
Трудиться ж нет ему охоты,
Но хлопотать ему не лень,
Чтоб ловко избежать работы
И… заработать бюллетень.
Звонком особенным, заметим,
Подвешен у него язык,
Молодчик инструментом этим
Звонить без устали привык.
Во всем всеведущ чрезвычайно,
Он, чтоб в звонарстве не отстать
Служебную способен тайну
Всем… по секрету разболтать.
В его приемной нет поблажек:
Когда работник взаперти,
В плену у множества бумажек,
Нам без доклада не войти!
Ему занозистых собраний
Реляции милей в сто крат:
Пред нами молодой, да ранний
Вполне созревший бюрократ.
АВТОЛИНИЯ НЕ НА ЛИНИИ
Отлично помню и поныне я
Торжественных событий ход:
Автоматическая линия
Пришла недавно на завод
Гремела музыка без устали
(Народу в клубе — не пройдешь!),
Все записными златоустами
С трибуны выступали сплошь.
Но отзвучала часть хвалебная,
И — не поймешь, по чьей вине, —
Вся автоматика волшебная
Стоит, прижатая к стене.
Стоит в уединенье скромненьком,
Музейной редкости под стать.
Сюда паломник за паломником
Спешат новинки изучать.
Знакомится с новейшей техникой,
Которая у нас в чести,
Чтоб до ступеньки самой верхненькой
В ближайшем будущем дойти.
…А цех работает в унынии
Вручную. К сожаленью, тут
Никак до новой автолинии
У цеха руки не дойдут!
ПРО КОЗЛИКА,
ПРО БАБУШКУ И ПРО ДРУГИХ
Жил-был у бабушки серенький козлик.
Жил со старушкою булочной возле.
Бабушка козлика холила, мыла,
Сытно и вкусно поила-кормила.
Козлика пичкала пищей особой:
Свежим батоном и пышною сдобой.
Если же хлебом, то просто единым —
Сплошь бородинским, поскольку он с тмином!..
К бабке приехал колхозник-племянник.
Бабушкин козлик докушивал пряник,
Гостю досадно, обидно до боли:
— Бабка! С катушек ты съехала, что ли?
Бабка ругнулась в ответ — Между прочим
Ты разоряйся, любезный, не очень.
Есть и другие, меня помоложе,
Козликов хлебцем кормящие тоже!..
…Чистую правду сказала старуха:
Не на одну, мол, старуху проруха…
Скоро ли будет привычка изжита —
Скармливать козам добротное жито?!
ПОВЕСТЬ О НАЧИНАЮЩЕМ
Смотри в корень!Козьма Прутков
Жил поэт молодой, начинающий,
И была ему помощь нужна еще.
Не случайно СП отделение
Объявило, что это — явление!
И поэта, пока неизвестного,
Весь актив литераторский пестовал,
За подшефного всячески ратуя,
Так что книжка его (сыроватая)
Не лежала в издательстве издавна,
А была беспрепятственно издана.
Восторгаясь незрелыми ямбами,
Разразилась печать дифирамбами.
Появились рецензии бурные
На явление литературное.
А тогда и СП отделение
Удосужилось высказать мнение:
«Невозможно откликнуться звонче нам,
С начинающим дело закончено!»
И законченный гений, прославленный,
Зашумел, сам себе предоставленный;
Легкой славы завидевши марево,
Штуки разные он выкомаривал:
Нос задрал выше дуба ветвистого,
Процветал в ресторанах неистово
Под парами ликера и вермута:
Дескать, он новоявленный Лермонтов!
И стихи и учеба заброшены,
Он прославился больше дебошами.
Преисполненный буйной амбиции,
Гостевал в отделенье милиции…
Ну, а что же СП отделение?
В отделении тоже бурление.
Литераторы, ярости полные,
Мечут громы и молнии.
Шесть часов заседали, не менее
И клеймили гнилое явление.
Так и сяк обсуждали маститые:
— Где же корни его ядовитые?
По заслугам попало богеме. Но
Надо в корень смотреть своевременно!
ПОРТРЕТ
Перед ним на диване блокнот.
Романист возлежит величаво,
Удивительный счет он ведет,
Ставит галочки справа.
— Ах, какой я сюжетец испек!
Вот — главлиния, вот — боковая.
(И на правый натруженный бок
Повернулся, диван сотрясая.)
— А находки словесные — вот!
Не отыщешь смешнее нигде ведь.
(На текущий заносится счет:
— Тридцать пять…
Тридцать семь…
Тридцать девять…)
— Я героев сумел подобрать! —
Он доволен отрадной картиной:
Отрицательных образов пять,
Положительных — семь с половиной.
Кто же он? Вроде ясен ответ:
Мол, писатель срисован с натуры.
Нет!.. Мы скажем весомое: — Нет!
Он бухгалтер от литературы!
ТУРИСТ-НАДОМНИК
Отпускника обступили в отделе.
Все восторгались, шумели, галдели:
— Вот так загарище! Ай да Лукич!
Вот чего можно на юге достичь!
Знать, постаралась туристская база:
Сразу видать, что вернулся с Кавказа…
— Ты, уважаемый, не угадал.
Я, брат, Кавказа в глаза не видал.
То есть видал я, но лишь на открытке,
Я человек на поездки не прыткий,
Я уважаю родимый очаг
И от любимых широт ни на шаг!
До горизонта рукой дотянись ты:
Дали холмисты и рощи тенисты.
Посередине синеет река —
Волга не Волга, а все ж широка!
Сядешь на весла — окрестности ярки:
Прямо картину пиши ты с байдарки,
Можешь при этом налечь на стихи…
Рыбки наловишь для вкусной ухи.
За день находишься — тут же с устатку
Без люминала заляжешь в палатку —
И до утра в благодатной тиши
Без сновидений озоном дыши.
Я на Эльбрусе не знал перевалов,
Под кипарисом не делал привалов.
В нашем районе под сенью берез
Тонну здоровья мне отдых принес!..
* * *
Не ошибемся мы в наших расчетах:
Мы — за туризм на различных широтах.
Только неплохо добавить к сему:
«Важен туризм и у нас, на дому!»
РАССКАЗ О ВИОЛЕТТЕ
Рассказ в стихах, не в прозе,
Хоть прозаична фабула.
В одном большом колхозе
Коровушка жила-была.
К корове масти черной
Здесь отношенье тонкое,
И звать ее зазорно
Чернушкой иль Буренкою.
С пеленок Виолеттой
Корова величается.
Удой коровы этой
В газетах прославляется.
Три речи предколхоза
Сказал весьма блестящие,
При этом принял позы
Сугубо подходящие.
Нет, не жалел забот он
И был работник с искрою;
Запечатлен на фото
Он вместе с рекордисткою.
Снимался слева, справа,
За свой престиж он ратовал.
Дабы упрочить славу,
Призвал он литератора.
Поэт в колхоз приехал
И в сорок строк, не менее,
Отнюдь не без успеха
Сложил стихотворение.
Те строки композитор —
В тематике не узок он —
Прочел и деловито
Переложил на музыку…
Дела-то вот какие:
Доярки все расстроены —
Коровы остальные
Не радуют удоями.
Лишь Виолетта в форме,
Ей почести оказаны,
А прочих вдоволь кормят
Одними только фразами.
* * *
…Коровы, как известно,
От жвачки поправляются,
Но жвачкою словесной
Не у-дов-лет-воря-ют-ся.
ТАКАЯ ФИГУРА
[Дуэт одной пары]
— Мы обыкновенные брюки.
— А я пиджак, которых множество.
С нами проделывают разные трюки,
Выдумывают разные художества.
— Мы, брюки, сшиты по моде вроде,
Но даем, между прочим, тревожный звонок:
Для нас не найдется в природе
Хотя бы пары подходящих ног.
Обе штанины живут в раздоре,
Хоть и сделаны из одного куска:
Одна штанина широка, как море,
Как ручей, другая узка.
Но закройщик роняет, пожав плечом
(И тон солидный, не тон балагура):
— Извиняюсь, гражданин, я ни при чем —
Это у вас такая фигура!..
— А я, пиджак, взываю, кричу,
Что со мной сделали эти кудесники!
Глядите, от одного к другому плечу
Можно взбираться по лесенке!..
Едва ли мне кто-нибудь будет рад,
Вряд ли найдутся такие люди.
Впрочем, я могу сидеть в аккурат
На двугорбом, допустим, верблюде.
Заказчик свирепеет от такого фасона,
Он, как тысяча тигров, лют.
Заказчик пытается весьма резонно
Доказать, что он не верблюд!
А закройщик роняет, пожав плечом
(И тон солидный, не тон балагура):
— Извиняюсь, гражданин, я ни при чем,
Это виновата ваша фигура!
КАК МЫ ОБМЕНИВАЛИСЬ ОПЫТОМ
[Исповедь командировочного]
Случился этот камуфлет
Как раз в начале года.
Я приглашен был в кабинет
Директором завода.
Перехожу к его словам,
При этом буду точным:
«Лететь в командировку вам
В порядке самом срочном.
Вы в Нижний двинете Тагил.
Туда далековато,
Но там новинку сотворил
Один большой новатор.
И вам лететь не одному,
Задача не проста ведь:
Я попрошу вас потому
Комиссию составить.
В нее Семен Ильич включен,
Он сам изобретает.
Пускай же местный опыт он
Себе на ус мотает…»…
Вот, оторвавшись от земли,
Мы быстро прилетели.
Знакомство с цехом завели,
Своей добились цели.
Сказал начцеха: — Я вам дам
Чертеж и поясненье.
Чудесное, скажу я вам,
На ять приспособленье!
Добавить нужно, что оно
У нас повсюду в моде,
Но, между прочим, рождено
На… вашем же заводе!
О МУЗАХ И МУЗЫКЕ
О музыке пойдет беседа
У нас
в предновогодний час.
И два колхоза, два соседа,
Послужат темою для нас.
В одном роскошный Дом культуры
Возник, Элладу возродив,
Куда ни кинешь взор — скульптуры
На древнегреческий мотив.
Знать, с эстетическим уклоном
Здесь был у предколхоза вкус:
Он зал украсил Аполлоном
В созвездье вдохновенных муз.
Мы Дому не откажем в лоске,
И трат на мраморы не счесть.
Сам почитаемый Козловский
Здесь выступать сочтет за честь.
Но путь певцам сюда неведом
(Не удосужились пока!),
И вот классическим соседом
Вдруг завладела грусть-тоска.
Домище он воздвиг богатый,
Почти столичному под стать.
Но в Доме средь кричащих статуй
Концертов что-то не слыхать!..
Сосед знакомою дорогой
В «Победе» мчит на полный ход,
Спешит к соседу за подмогой:
Не за горами Новый год!
— Слыхал я достоверно, друже,
Творишь ты просто чудеса:
Твой скромный клуб намного хуже,
Но в нем какие голоса!
Я слышал у тебя их. Чудо!
Всех похвалил я: «Молодцы!»
Скажи: приехали откуда
Твои певицы и певцы?
— Дружище! Проморгал ты, что ли?
Тебе давно пора бы знать,
Что самодеятельность в школе
Певцов сумела воспитать!
Случился с этим Домом пышным
Такой классический конфуз…
Иной раз музыки не слышно
Среди заимствованных муз!
ЛИРИЧЕСКИЕ ШУТКИ
ПОРОША
На рассвете мглистом
Заплясал снежок,
В пику футболистам
Лыжников разжег.
Скатертью-порошей
Пригород устлал.
Снарядился Леша
И на лыжи стал.
В поле Катю встретил,
С ними, тоже юн,
Увязался третий —
Ветер-говорун.
Леша не боится
Стужи и жары.
Развернет он бицепс,
Мускулы — шары!
Но при взгляде милых,
Чуть лукавых глаз
Наш силач не в силах
Вымолвить — Я вас…
И молчит он строго,
От смущенья ал:
Промолчал дорогу,
Промолчал привал.
Леша со смекалкой,
Хоть на слово скуп:
Пишет лыжной палкой
Пишет: «Я вас люб…»
На открытке снежной
Почерк разобрав,
Катя пишет нежно:
«Вы мне тоже нрав…»
Ветер рявкнул низко,
Он на Лешу зол:
— Тоже переписку,
Бюрократ, развел!..
СВИДАНИЕ
Петр Иваныч, инженер-механик
(Холост, возраст — двадцать восемь лет
Перед шкафом, затаив дыханье,
Свой осуществляет туалет.
Скромный галстук самых строгих линий
Инженером был подобран в тон;
Обтекал фигуру темно-синий
Элегантно скроенный бостон.
Ясно вижу, это описанье
Мудрого читателя смешит:
— Расфуфырен — значит, на свиданье
К милой обязательно спешит…
Дорогой читатель, вы не правы,
Вы не угадали, как на грех:
Инженер стопы свои направил
На работу в револьверной цех…
Я, читатель, огорчил вас малость,
Но зато порадую вдвойне:
Все-таки свиданье состоялось
После смены в парке при луне.
Почему же он рискнул отважно
В цех войти, в обновку нарядясь?
Потому что (это очень важно!)
В цехе ликвидирована грязь.
Он пришел, разряжен и причесан,
К вязу, где ждала его она,
И с собой из цеха не принес он
Ни одной соринки, ни пятна.
ФУТБОЛ И СЕРДЦЕ
1
Они впервые встретились на даче,
Она сумела сердце покорить.
И он решился на футбольном матче
О самом главном с ней поговорить.
Он ожидал ее у стадиона,
Сто пар локтей впилось в его бока.
О вратаре шептал он упоенно,
Она была взволнована слегка.
Извещает программа
Футбольных атак,
Что сегодня с «Динамо»
Сразится «Спартак».
2
Они дошли до северной трибуны,
Уселись чинно на свои места.
Глаза у них невыразимо юны,
И радость их взаимная чиста.
Он был готов без помощи гитары
Воспеть ее тропический загар.
Но двух сердец созвучные удары
Разъединил один штрафной удар.
Начинается драма,
Бывает и так:
Он болел за «Динамо»,
Она — за «Спартак».
3
Она на юношу взглянула грозно;
В груди болельщика двойная боль.
И вдруг, представьте, этот матч серьезный
Окончился блистательным «ноль-ноль»!
В груди у юноши утихла вьюга,
У девушки от сердца отлегло.
И вот они взглянули друг на друга
И улыбнулись дружески, тепло.
Мы признаемся прямо:
Все бы кончилось так,
Если даже «Динамо»
Побил бы «Спартак».
ВЫСОКОГОРНАЯ МЕЛОДИЯ
[Из курортного блокнота]
Субтропическим солнцем палимый,
По горам он ступал тяжело.
Чтобы стройным явиться к любимой,
Похудел он на восемь кило.
Но влюбленный за эту потерю
Получил возмещенье вполне.
Дорогая шепнула: «Я верю
В ваше яркое чувство ко мне…»
Летний вечер был дымкой окутан.
У счастливца лицо расцвело,
И от радости в ту же минуту
Наверстал он все восемь кило!
РАЗРЕШИТЕ ПОБЕСПОКОИТЬ!
РАЗГОВОР С ЧАЙНИКОМ
Мой старый чайник отслужил
В трудах необычайных.
Один приятель удружил —
Принес мне новый чайник.
Я слушал чайника напев
И думал: «Что за птица?
Еще ничуть не закипев,
Он начал кипятиться».
Я крикнул, поддержав престиж: —
Да не свисти, не фыркай!
Взъярился чайник:
— Засвистишь,
Коль выпускают с дыркой!
Он бракоделов крыл, сипя,
Назвать их обещая…
И чайник вышел из себя,
А я ушел без чая.
ВЕСЕННИЕ ПРИМЕТЫ
ВО ДВОРЕ
«Весна. Выставляется первая рама»,
Выставляется с треском
футбольным мячом.
Но Петя отцу заявляет
упрямо:
— Вини управдома, а я ни
при чем!..
И впрямь, управдома позиции
шатки:
При доме не видно спортивной
площадки.
В ТРЕСТЕ
Настигла трест весенняя страда,
Петру Петровичу не жаль
труда.
Прикидывает он с утра до
ночи:
Как сочинить командировку в
Сочи?
В ИНСТИТУТЕ
Весна влетела в институт стремглав,
Все испытанья на пятерки сдав.
Студентам мил весенний аромат…
Но как сдружить весну и сопромат?!
В СТОЛОВОЙ
В столовых — близки мы к
такому дню —
Салат «Весна» появится в
меню.
Весна отнюдь не возражала б,
Чтоб избежал он «Книги
жалоб».
ПЕРЕСТРОИЛСЯ
К поэту-лирику пришла весна,
Видны ее приметы ранние:
Поэта вдруг настроила она
На спешное переиздание.
Здесь творческий заметен сдвиг
Большое у поэта рвение:
«Осенние сонеты» вмиг
Он переделал на… «весенние».
СТАРЫЕ БАСЕНКИ НА НОВЫЙ ЛАД
ЛЯГУШКА И ВОЛ
«Лягушка, на лугу увидевши вола»,
О дутых штатах разговор с ним завела.
ТРИШКИН КАФТАН
«У Тришки на локтях кафтан продрался…»
В «Коопремонте» Тришка сутки дожидался.
КЛАССИЧЕСКИЙ СЛУЧАЙ
Из Сандуновских бань великий Архимед
Бежал в костюме праотцев и в мыле.
— Открыли что-нибудь?
А он в ответ:
— Наоборот, горячий кран закрыли!
КРОКОДИЛЬСКИЕ ЧАСТУШКИ
Мой миленок — счетовод,
На Луну ракеты ждет:
Высчитал, что суточные
До Луны нешуточные!
__________
Вот что значит обхожденье!
Мне любимый на рожденье
Преподнес портрет Луны
С той и с этой стороны.
__________
Предзавкома огооошен:
— Суп в столовой нехороший?
Ведать я не ведаю:
Дома я обедаю!
__________
Гладко, лектор, говорите
О культурном новом быте.
Как приятно, ежели вы
Сами тоже вежливы.
__________
Гордо, как на пьедестал,
Некий зав на лыжи встал.
Вместо палок был опорой
Подхалим его матерый.
__________
Хорошо живется Сене,
Ни забот, ни горя нет:
Он еще на иждивенье,
Хоть ему за тридцать лет.
И сестра его Малаша
Припеваючи живет:
В поле трудится мамаша,
А Малаша хлеб жует.
Мы начнем частушки с хода,
В них понятные слова:
Эх, в семье не без урода,
А иной раз целых два.
__________
В нашем парке чудный воздух,
В небе ясном синева,
Но притом в коньячных звездах
Утопает вся трава.
__________
Всплыл карась из рыжей мути,
В грусть решил удариться:
— Я в сметане, не в мазуте
Обожаю жариться!
__________
Вот поэма у поэта
Целине посвящена,
Хоть поэт в вопросе этом
Сам сплошная целина.
__________
Сеня кончил агрономом,
Только в знаньях не силен:
Глину спутал с черноземом,
А с гречихой спутал лен.
__________
Дочка хлопала глазами,
Не сдала опять экзамен.
И винит брюнетку-кошку,
Пересекшую дорожку.
__________
Крупный куш на ресторан
Мамой был Павлуше дан.
Эта мамочка, признаться,
Воспитала тунеядца.
__________
Петр Кузьмич в жару, в мороз
Не болеет за колхоз.
Урожай ему собрать бы
Только с собственной усадьбы.
__________
Поллитровкин, работяга,
На своей работе лих:
Спозаранку у продмага
Он хлопочет на «троих».
__________
Стала доктором Людмила.
Ехать ей в район не мило.
Дома лечит кошку Муру,
Мерит ей температуру.
МОИ ДРУЗЬЯ
ПЕРЕВОДЫ
С украинского
Поликарп ШАБАТИН
ПЕРЕГРУЖЕННЫЙ
(Басня)
Недавно встретил я приятеля-поэта.
— Здорово, старина! Завиден твой удел.
Как уголь, почернел ты — верная примета,
Что на курорте отдохнул от тяжких дел.
— Да нет! В колхозе я провел все лето.
Колхозных дел неизмерим предел.
Тебе не в силах передать я
Про все мероприятья.
Какой там пруд! Я там весь день сидел,
Купался, загорал, чернея.
Дочурке раков наловил на дне я —
Бедняжка так перепугалась,
Что подходить к пруду боялась.
А сколько дичи там:
Чирков, перепелов да уток…
Гам окунь, кроме шуток,
На удочку нацеливался сам!
Диковин всех тебе не передам…
— А люди как? Ты понял, в чем их сила,
Ты изучил их жизнь и, не щадя чернил,
Небось, поэму сочинил?
— …На это времени, признаться, не хватило!
С украинского
Владимир ИВАНОВИЧ
СВИНЬИ НЕ ВИНОВАТЫ
У Кондрата
Хлев, что хата.
Здесь свинья
Живет богато.
Он в свинье
Души не чает,
Вкусным пойлом
Угощает.
За свиньей уход отличный:
За свиньей, учтите,
Личной.
У Кондрата
И поныне
Верещат
На ферме свиньи;
Верещат они открыто,
Что лишили их… корыта,
Что Кондрат, щадя затраты,
Позабыл про концентраты.
Свинок держит
В черном теле:
Не свои ведь —
Из артели…
С эрзя — мордовского
Иван ШУМИЛКИН
(Басни)
1. СПЕСИВЫЙ КОЛОС
Однажды в зной среди ржаного поля
Какой-то Колос устремился ввысь.
Другим иная вышла доля:
Они, сгибаясь, книзу подались.
Все поле оглядев, длиннющий
Колос Соседу подал голос:
— Дивлюсь тебе я, глядя с высоты:
Как все растешь ты бестолково,
Земле по пояс кланяешься ты,
И нет в тебе отличья никакого.
Ты, словно в море, потонул среди других
Поник, смирился и притих,
Тебя никто не удостоит взглядом.
А я — приметен, на виду, с тобою рядом
И сам-то примечаю все кругом,
Весь день гляжу я в солнечное небо,
Веду беседу с резвым ветерком.
Да я!.. Да про меня!.. Да мне бы!..
Так без конца кичился б самохвал,
Как вдруг он похвальбу прервал:
На поле, рядом с Колосом предлинным,
Колхозница остановилась с сыном.
— Гляди-ка, — молвила она, —
Склоненными колосьями полна вся нива,
А этот потому возвысился спесиво,
Что нет в нем ни единого зерна,
И от него не будет хлеба.
Подумай-ка над басенкой простой:
Точь-в-точь, как этот колосок пустой,
Зазнайки задирают нос до неба!
2. СТЕКЛО И РАМА
Сдружилось с крепкой Рамою Стекло.
С тех пор и лет и зим немало утекло.
Вдруг вздумало Стекло расстаться с этой самой
Привычной Рамой.
Брюзжит оно:
— Известно, все жильцы подряд
Об этом говорят:
Светло у нас в квартире.
Откуда свет?
Да это не секрет:
Стекло его дает, как дважды два — четыре.
Зимой жильцам тепло.
Кто греет их? Опять же я, Стекло!
И факты, как всегда, упрямы:
Само собой,
Вам подтвердит столяр любой,
Что не было б Стекла, так не было б и Рамы…
— Несешь ты вздор! —
Вступила Рама в разговор. —
Уж лучше помолчи ты.
Твое бахвальство слушать мне невмочь,
Тебя я охраняю день и ночь,
Надежнее, чем я ты не найдешь защиты!..
— Ах, так! Грубишь! Так ты имей в виду
Что я тебя сейчас покину, Нахальную дубину,
И без тебя не пропаду!
И тут Стекло из Рамы выскочило браво,
Качнулось влево, вправо —
Дзинь! — стукнулось со звоном о паркет,
И — нет Стекла, лишь есть осколков след!
Читателю нетрудно убедиться,
Что выходить из рамок не годится!
С эрзя — мордовского
Виктор АЛДАНСКИЙ
ГЛУХАРЬ-РЕВИЗОР
На должности завхоза в промтехстрое
Работала почтенная Сова.
Она была для лодырей грозою:
Ей дело нравилось, не пышные слова.
Так хорошо она работала сначала,
Такой авторитет завоевала,
Так показала мастерство свое,
Что сделали начальником ее.
Тут, повышение использовав умело,
Сова-начальник раздобрела,
И у нее остыл
К работе пыл.
Все это точно
Дошло до ревизора Глухаря.
И вот с ревизией летит он срочно,
Сову разоблачить желанием горя.
На промтехстрое потрудившись три недели,
Вскрыл ревизор большие неполадки в деле.
Сова рыдает, слезы источая:
— Да это клевета, поклеп!
Враги меня хотят упрятать в гроб.
Я все вам объясню за чашкой чая…
И вот, усевшись чинно,
На вина бросив благосклонный взор,
Промолвил ревизор:
— Мне выпивать, пожалуй, не по чину…
— Да что вы, что вы, дорогой!
Не пьете водки — кушайте мадеру.
Ну, выпьем с вами по одной-другой,
Сама я в этом знаю меру…
Так протекал застольный разговор,
Весьма приятный и не очень скромный,
А у хозяйки глазки были томны…
Совсем растаял ревизор.
У Совушки, как подтвердились факты,
Он засиделся до утра,
А поутру единым росчерком пера
Перечеркнул подписанные акты.
Мораль, читатель, примечай:
Иному ревизору вреден… «чай»!
С татского
Данил АТНИЛОВ
ИСТОЧНИК МУДРОСТИ
Однажды Лев, Лиса да Волк
Затеяли охоту утром рано.
И вышел из охоты толк:
Промыслили Оленя, Зайца и Фазана.
Лев соизволил Волку дать приказ:
— Добычу раздели сейчас!
Волк рассудил довольно тонко:
«Я буду справедлив вполне —
Фазан-красавец — Льву, Лисе —
зайчонка,
Олень — само собою мне…»
Лев, Волку оторвав башку,
взревел со злобой:
— А ну, теперь, Лиса, вести дележ попробуй!
Лиса подумала и молвила затем:
— Тебе, великий Лев, на завтрак Заяц
нужен,
В обед — Олень, Фазан тебе — на ужин,
А что останется, уж я доем!
Лев похвалил:
— Вот это — дело!
Как ты додумалась, в чем здесь
секрет?
А хитрая Лиса ему в ответ:
— На волчью голову глядела!
Более подробно о серии
В довоенные 1930-е годы серия выходила не пойми как, на некоторых изданиях даже отсутствует год выпуска. Начиная с 1945 года, у книг появилась сквозная нумерация. Первый номер (сборник «Фронт смеется») вышел в апреле 1945 года, а последний 1132 — в декабре 1991 года (В. Вишневский «В отличие от себя»). В середине 1990-х годов была предпринята судорожная попытка возродить серию, вышло несколько книг мизерным тиражом, и, по-моему, за счет средств самих авторов, но инициатива быстро заглохла. В период с 1945 по 1958 год приложение выходило нерегулярно — когда 10, а когда и 25 раз в год. С 1959 по 1970 год, в период, когда главным редактором «Крокодила» был Мануил Семёнов, «Библиотечка» как и сам журнал, появлялась в киосках «Союзпечати» 36 раз в году. А с 1971 по 1991 год периодичность была уменьшена до 24 выпусков в год. Тираж этого издания был намного скромнее, чем у самого журнала и составлял в разные годы от 75 до 300 тысяч экземпляров. Объем книжечек был, как правило, 64 страницы (до 1971 года) или 48 страниц (начиная с 1971 года). Техническими редакторами серии в разные годы были художники «Крокодила» Евгений Мигунов, Галина Караваева, Гарри Иорш, Герман Огородников, Марк Вайсборд. Летом 1986 года, когда вышел юбилейный тысячный номер «Библиотеки Крокодила», в 18 номере самого журнала была опубликована большая статья с рассказом об истории данной серии. Большую часть книг составляли авторские сборники рассказов, фельетонов, пародий или стихов какого-либо одного автора. Но периодически выходили и сборники, включающие произведения победителей крокодильских конкурсов или рассказы и стихи молодых авторов. Были и книжки, объединенные одной определенной темой, например, «Нарочно не придумаешь», «Жажда гола», «Страницы из биографии», «Между нами, женщинами…» и т. д. Часть книг отдавалась на откуп представителям союзных республик и стран соцлагеря, представляющих юмористические журналы-побратимы — «Нианги», «Перец», «Шлуота», «Ойленшпегель», «Лудаш Мати» и т. д. У постоянных авторов «Крокодила», каждые три года выходило по книжке в «Библиотечке». Художники журнала иллюстрировали примерно по одной книге в год. Среди авторов «Библиотеки Крокодила» были весьма примечательные личности, например, будущие режиссеры М. Захаров и С. Бодров; сценаристы бессмертных кинокомедий Леонида Гайдая — В. Бахнов, М. Слободской, Я. Костюковский; «серьезные» авторы, например, Л. Кассиль, Л. Зорин, Е. Евтушенко, С. Островой, Л. Ошанин, Р. Рождественский; детские писатели С. Михалков, А. Барто, С. Маршак, В. Драгунский (у последнего в «Библиотечке» в 1960 году вышла самая первая книга).INFO
ЗЕЛЕНЫЙ ШУМ ПРО КОЗЛИКА, ПРО БАБУШКУ И ПРО ДРУГИХ
Редактор С. Смирнов.
ВИЛЬГЕЛЬМ ИСААКОВИЧ ГРАНОВ
А 01260. Тираж 150 000 экз. Издательский № 366. Подписано к печати 30/III 1961 г. Объем 0.75 бум. листа. 70х108 1/32—2,05 п. л. Учетно-издат. л. 2,28. Заказ № 214.
Ордена Ленина типография газеты «Правда» имени И. В. Сталина. Москва, ул. «Правды», 24
…………………..
Сканирование и перевод в DJVu, Борис Ледин — 2015 www.cartoon-twins.ru FB2 — mefysto, 2023
Последние комментарии
35 минут 39 секунд назад
36 минут 45 секунд назад
1 час 38 минут назад
6 часов 56 минут назад
6 часов 56 минут назад
6 часов 57 минут назад