Волькура [Надежда Георгица] (fb2) читать онлайн

Надежда Георгица Волькура

Задавался ли кто-нибудь из вас вопросом, почему куры разучились летать? Да и умели ли они, вообще, когда-либо летать? И почему говорят: «Курица — не птица…»? Скорее всего, над такими вопросами большинство из вас никогда не задумывалось.

Вот и героиня сказки «Волькура» курица-несушка и не помышляла даже о том, кто она, какого рода и вида, зачем живет на белом свете и почему, имея крылья, не может летать? Жила себе припеваючи на богатом деревенском дворе у добрых людей, несла свои «жемчужные яйца» и упивалась славой королевы двора.

Но слава, как известно, портит тех, кто не имеет в себе сильного нравственного стержня, чтобы вынести ее тяжесть. У «куриной королевы» из-за ее зазнайства, жадности и страсти к обжорству этот внутренний стержень совсем надломился и ее понесло…

То, что случилось с Несушкой после того, как ей пришлось срочно покинуть привычный деревенский двор, перевернуло всю ее куриную жизнь, открыло ей новые просторы и совершенно новые возможности. Добрый Волшебник, давший курице крылья, помог ей укрепить их и научил летать, воспламенив ее сердце любовью. Именно любовь помогла курице преобразиться и стать настоящей птицей — свободной и счастливой! А преобразившись, она поняла, что Волшебник действительно существует! И не только в сказках, но и в реальной жизни, и, что Он очень добрый, любит все свои создания, даже таких неуклюжих, неловких, не умеющих летать, как она.

В новой жизни Несушке посчастливилось узнать и увлекательную историю своего цесарского рода; понять, почему куры разучились летать и, что нужно сделать, чтобы вернуть свое прежнее птичье достоинство…

Имеющий крылья да взлетит!

Глава первая

КОРОЛЕВА ДВОРА

Жила-была курочка-несушка. Ее так все и звали Несушка. Жила она в дружной семье домашних животных на одном деревенском дворе. Двор этот был большим, хорошо обустроенным, с добротными хозяйскими постройками, удобными для проживания всех обитателей двора. Его хозяева — Иван Федорович и Марфа Петровна — были людьми очень трудолюбивыми и добрыми. Они с радостью ухаживали за своими животными: курами, гусями, утками, коровой Буренкой, свиньей Толстушкой и псом Барбосом. Да и как не любить, ведь они жили-не тужили, имея, благодаря своим питомцам, в изобилии молоко, масло, творог и яйца. Излишки этих продуктов они продавали на деревенском рынке. А Барбос сторожил их большое хозяйство, отгонял непрошеных гостей: лис, волков и двуногих воришек. Его по праву считали самым грозным сторожевым псом во всей округе!

Несушку хозяева любили особо, потому что несла яиц больше, чем другие куры, да и внешне они сильно отличались: были крупнее обычных, прочнее и такие белые, что, казалось, отливали перламутром. Сельчане быстро их раскупали и даже занимали очередь именно за этими яйцами, когда Марфа Петровна приносила их на рынок. Все уже знали, что у нее самая лучшая курица-несушка во всей деревне, просто рекордная курица! А яйца у нее не только красивые и большие, но еще и очень вкусные! Хозяева нарадоваться не могли на свою необыкновенную курицу, называя ее любовно золотой курочкой из-за множества золотистых перышек в ее пестром оперении. Марфа Петровна старалась кормить ее чаще и вкуснее, чем других кур. Каждый день она давала ей дополнительно к общему куриному рациону рисовые зернышки, которые Несушка особенно любила.

Но от постоянного восхваления у Несушки испортился характер. Она возомнила себя королевой двора! Каждый раз, после очередного снесенного яйца, она расхаживала с гордым видом по двору и всех критиковала или давала указания, что и как надо делать. То свинья не тем боком чешется о забор, то гуси своими широкими лапами все ее любимые зернышки затаптывают. А бедная Буренка в ужасе переставала жевать траву, когда Несушка приближалась к ней. «Ну, опять сейчас обзывать меня будет «вечно жующей скотиной». Просто житья от нее нет. Противная курица!» — мысленно сокрушалась несчастная корова.

Был у нее и другой недостаток, который, однако, не помешал ей стать хозяйской любимицей. Это — обжорство. Чтобы нести много яиц, надо много есть. Это понятно. Хозяева тоже это понимали и усиленно кормили Несушку. Но ей все было мало. Уподобляясь свинье, она могла есть все подряд, лишь бы это было съедобно. Несушка не брезговала и тем, что казалось несъедобным для других: мелкими стеклышками, камушками, бумажками. Страсть обжорства сделала ее жадной, алчной и завистливой. Несмотря на переполненность своего желудка после очередного обеда, она начинала подбираться к кормушкам других птиц, которые клевали не так быстро, как она. Гуси и утки старались защитить свой корм от зарвавшейся куриной «королевы», воинственно растопырив крылья во время кормежки. Но курица, со свойственной ей наглостью и напором все же прорывалась сквозь их хилую оборону и, словно пылесос, молниеносно опустошала их кормушки. Даже свинья стала опасаться дерзких атак на свой корм этой нахалки. Только пес Барбос, казалось, спокойно наблюдал за внутренней жизнью двора, нежась на солнышке у забора в хорошую погоду или равнодушно поглядывая из своей будки, когда шел дождь. Но это было только видимое равнодушие. Он давно невзлюбил фаворитку хозяев из-за ее эгоизма, хамства, бесцеремонности и вынашивал план, как ее проучить.

Глава вторая

ПТИЧИЙ БУНТ

И вот однажды, мгновенно склевав свою очередную утреннюю порцию корма, Несушка вприпрыжку побежала к другим птицам, чтобы «перехватить» кое-чего дополнительно от их рациона. Но не тут-то было! Гуси, утки, и обычные куры держали против нее, как всегда, совместную оборону. Так их научил Барбос. Они встали плотно вокруг своих кормушек, широко расправив крылья. Благо кормушки их были рядом, и всем своим видом показывали Несушке, что ей не прорваться к их драгоценному «подаянию»! Раздосадованная курица стала озираться по сторонам, выглядывать, кто еще не успел доесть свой завтрак. Свинья глотала, не прожевывая куски хлеба с вареной картошкой, лишь бы скорее «упрятать в закрома» свою самую большую ценность. Когда Несушка подбежала к ее корыту, она уже дожевывала последний кусок хлеба. Курица с досады клюнула ее в толстый бок и, опасаясь сдачи, отскочила в сторону, как драчливый петух. Но тут ее взгляд неожиданно упал на миску Барбоса. И она с радостью для себя увидела, что в его миске было еще много еды! А пес, тем временем, дремал себе на солнышке…

Раньше Несушка не рисковала связываться с Барбосом, зная, какие у него острые и крепкие клыки. Но сейчас у нее все клокотало внутри от этого птичьего бунта! «Какие нахалки! Да кто они такие? Да как они смеют не пускать меня к своим кормушкам?» — гневные мысли без передышки, напористо наскакивали одна на другую. Бдительность по отношению к опасности, грозящей ей от Барбоса, если она посягнет на его еду, совсем притупилась от разбушевавшейся внутри ее страсти гнева. И Несушка с петушиной воинственностью неуклюжими прыжками подскочила к миске Барбоса и… ну клевать, что там осталось от его завтрака! А Барбос специально не доел остатки хозяйской каши и вареных овощей, решив проучить на этот раз наглую «королеву».

Глава третья

ИЗГНАНИЕ. СУДЬБОНОСНАЯ ВСТРЕЧА

Увлекшись содержимым миски Барбоса, Несушка не сразу заметила, как пес, настраиваясь на бой, оскалил зубы и свирепо зарычал! В следующий момент он с угрожающим рыком бросился на нее! Но не успел схватить наглую курицу своими клыками, так как у Несушки была превосходная реакция! С испугу у нее сработал природный инстинкт самосохранения и, несмотря на чрезмерную упитанность, курица подпрыгнула так высоко, что Барбос не смог дотянуться до нее. Объятая страхом, она помчалась со скоростью молнии куда глаза глядят. А глядели они за околицу, на край поля, где начинался лес. Бежит, крыльями машет, а взлететь не может… Добежала до ручья, да как с перепугу подпрыгнет вверх, продолжая махать крыльями, все быстрее и быстрее! Так и перелетела через ручей. Приземляясь, чуть было не свернула шею от своей неловкости, но страх гнал ее дальше, к лесу. А Барбос, хоть и умел плавать, но не захотел мочить свои лохматые бока из-за какой-то сумасшедшей курицы. Он злобно лаял ей вдогонку пока она была в поле его видимости. Потеряв ее из виду, пес постепенно успокоился и медленно побрел обратно, мстительно представляя, как намнет бока и повыдергает все золотые перья из крыльев этой королевы-самозванки, когда она вернется. А то, что она вернется, он не сомневался: уж больно хорошо ей жилось у его добрых хозяев…

Продолжая свой неистовый бег, курица добежала до леса и, услышав приятный птичий голос, остановилась. Это была белая куропатка, она сидела высоко на дереве на самом краю леса и поэтому видела, как курица бежала вприпрыжку сломя голову и чудесным образом перелетела через ручей.

— Ты что несешься, словно смерть гонится за тобой, глупая птица? Курице не понравилось, что ее назвали глупой, да еще птицей, так как она часто слышала от людей, что «курица — не птица». А вот кто она, ей не хотелось даже и задумываться. У нее было имя — Несушка — и все тут!

— Меня звать Несушка. А ты кто? — задирая голову вверх, чтобы разглядеть куропатку, спросила курица.

— Я куропатка, можно сказать родственница твоя, из отряда куриных, зовут меня Стрелкой.

— Хорошо, сестрица, я рада услышать здесь в лесу приятный, спокойный голос и вижу, что ты действительно похожа на меня. Спускайся вниз, поговорим, — сказала она тоном, не терпящим возражения — властно и повелительно.

— Нет, сестричка, лучше ты взлетай ко мне на дерево. Здесь, как ты понимаешь, гораздо безопаснее, — спокойно ответила куропатка, не придавая значения командным ноткам курицы.

— Конечно, безопаснее, сестрица, но я же не умею летать! — завопила курица.

— Вот так, так! А как же ты перелетела через ручей? — подзадоривала Стрелка, потому что все видела и прекрасно понимала, как и почему все это случилось.

— Это чистая случайность! От страха, наверно. Я никогда раньше не летала даже через лужу, — бормотала курица, словно извиняясь за это свое «геройство».

— И много вас в деревне таких «нелетающих недотеп»?

— Почти в каждом дворе, — бросила в ответ курица, часто дыша и нервозно бегая вокруг дерева, на котором сидела куропатка.

— Двор — это что? Клетка для птиц? — поинтересовалась куропатка, слетая на этом вопросе на самую нижнюю ветку дерева.

— Нет, совсем и не клетка! Ворота нашего двора часто бывают открыты, и мы ходим иногда погулять по деревенской улочке, чтобы лучше размять лапки и посмотреть, как идет жизнь на других дворах. Правда, боимся далеко отходить от своего родного двора: мало ли кто может напасть на нас? — озираясь по сторонам, словно, она сейчас находится на той самой улице, проговорила Несушка.

— Значит, вы просто живете в неволе, но по собственной воле? — засмеялась Стрелка, довольная своим каламбуром.

— Наверно, ты права, сестрица, я никогда раньше не думала об этом. У вас здесь в лесу своя жизнь, у нас в деревне с людьми, своя. Вам нас не понять…

— А почему же вы все-таки не можете летать? Ведь крылья у вас, как и у нас — куропаток — такие же по форме и подходящие вам по размеру, то есть, приспособлены к полету? — допытывалась неугомонная Стрелка. — Если бы пес догнал тебя еще до того, как ты добежала до ручья, ты бы могла погибнуть!

— Это уж точно! Кво-кво-о-о… — со вздохом ответила курица и застонала, представляя страшную картину насилия. — Но я все же успела! Я перелетела через ручей! — победно вскрикнула она через несколько мгновений. Несушка встрепенулась, расправила крылья и стала махать ими изо всех сил, стараясь запрыгнуть на ту ветку дерева, на которой сидела куропатка. Боевой дух в ней снова восторжествовал! Она мгновенно переключилась с роли «потенциальной жертвы» на роль «победителя» и стала вспоминать все свои прошлые заслуги:

— Я очень быстрая и ловкая! — выкрикнула курица, с жаром подпрыгивая вверх. — Я храбрая, я красивая, я, я, я выдающаяся курица-несушка! На этих словах она почему-то перестала прыгать и начала с рвением голодной курицы рыть лапами землю, словно искала там червяков. Земля фейерверком летела назад из-под ее сильных лап. — Меня на моем дворе все зовут королевой! Видишь, какое у меня золотое оперение?! — распластав крылья, словно для объятия, с восторгом проговорила, нет, пропела, курица. Кружась на полянке, словно в танце, Несушка демонстрировала куропатке свои золотые, вперемежку с белыми, перья. — А хозяева-то как мной довольны! Ты не знаешь, дорогая сестрица, какие я несу яйца — будто волшебные, с перламутровым отливом! На рынке их раскупают, как драгоценный жемчуг! — хвасталась Несушка, гордо, по-петушиному вышагивая перед ошеломленной куропаткой, словно вдоль базарных рядов, где лежат ее необыкновенные яйца.

— Ладно, будет тебе устраивать тут мне свою презентацию! — сказала Стрелка. А про себя подумала: «Вот это тщеславие! Вот это гордыня — во всем своем великолепии! Ох и трудно же тебе будет, голубушка, привыкнуть к новой вольной жизни, где все строится не на самовосхвалении, а на воспевании всемогущего Волшебника за его доброту». С назидательной строгостью она произнесла:

— Ты вот теперь попробуй вернуться в свою клетку к этому злющему псу… Посмотрю я на твои «королевские» перышки, которые точно разлетятся как клочки по закоулочкам вашего двора!

Глава четвертая

ЧТО ТАКОЕ СВОБОДА И КАК

ЕЕ ОБРЕСТИ?

Курица перестала кудахтать о своих заслугах, ошеломленная представленной картиной. Ведь куропатка права: прежде, чем она успеет пожаловаться хозяевам на Барбоса, он раздерет ее в клочья! «Нет, надо что-то делать! Но что? Здесь в лесу оставаться небезопасно, потому что я не могу летать…» — подумала Несушка и тут же поведала куропатке о своих опасениях, но уже без былой заносчивости, как-то неуверенно и даже робко. А та, увидев в этом хороший знак, начала ее по-доброму воспитывать:

— Подожди, подожди, дорогая моя, не спеши с выводами. Там на своем дворе, может, ты и вправду несешь какие-то особенные яйца, а здесь, милочка, ты несешь полную че-пу-ху! Во-первых, ты можешь летать, раз ты так ловко перелетела через ручей, оставив с носом этого Барбоса. А во-вторых, чтобы ты могла летать всегда и, чтобы это было для тебя естественным, тебе надо учиться этому заново! Вернее, даже не учиться, а просто вспомнить, как ты это делала раньше, то есть не ты, а твои предки, — многозначительно изрекла куропатка, слетев с ветки на землю, чтобы беседа с курицей обрела более доверительный характер.

— Нет, это для меня совсем невозможно! Ведь летать как птица — это для нас, кур — «на грани фантастики!» — как любит говорить наш дворовый петух Фортис.

— Нашла на кого ссылаться! Ваш доморощенный философ слеп, как и все вы, куры! Даже люди говорят между собой о «куриной слепоте»! Света белого не видите там на своем «тюремном дворе»! Не видите красоты небесной!

Курица, наклонив голову на бок, быстро взглянула одним глазом на небо, словно хотела тут же убедиться в истинности слов куропатки. А та с горячностью опытной наставницы продолжала:

— Неужели ты думаешь, что Всемогущий Волшебник, который дал тебе крылья, не поможет тебе и взлететь?

— А где Он этот Всемогущий Волшебник? — спросила Несушка с изумлением и испугом.

— А вот куда ты только что смотрела, там Он и живет… Да, Он все может, ведь это Он создал и небо, и землю, и нас с тобой, да вообще все живое и неживое на земле! Что, философ твой Фортис, разве не говорил тебе о Великом Творце всего сущего?

— Нет, не говорил. Мы вообще с ним на «запредельные темы» никогда не разговаривали.

— Ну, конечно! Если уж многие из людей забыли о Едином Творце, то, что уж о курах-то говорить! — сама себе сказала куропатка на своем наречии, так что Несушка не поняла ее быстрого квохтанья.

— Интересно, а что вас волновало там, в неволе, больше всего? — спросила Стрелка, снова взлетев на ветку дерева, которая находилась над головой курицы, словно хотела тем самым показать Несушке ее земной уровень существования, в сравнении с другими птицами, к которым принадлежала и она, белая куропатка.

— О! У нас с петушком было много тем для разговоров! Ведь надо же было всех обсудить: кто, как живет на нашем дворе, кто, сколько ест и что ест? Кем хозяева довольны, а кем нет? У кого какие недостатки характера, фигуры, оперения и вообще, кто, на что способен и не способен? — курица сразу приободрилась, вспоминая активную дворовую жизнь, позабыв на мгновенье, в какой критической ситуации она находится.

— Так, так, так! — возмутилась Стрелка, — а про крылья вы с петухом никогда не разговаривали?

— Н-е-е-е-т, а зачем?

— Вот те раз! — снова возмутилась куропатка, — раз уж вы говорили про фигуры друг друга… Зачем курам нужны клюв и лапы, например, знаю, ответишь без запинки, а крылья вам зачем?

— Наверное, чтобы удобнее было запрыгивать на свои жердочки, да в моменты опасности перепрыгивать через препятствия, — сконфуженно, вспоминая свой полет через ручей, ответила Несушка.

— И это все? — крикнула пораженная Стрелка, перелетев при этом на другую ветку повыше. — Неужели тебе не хочется взлететь, подняться над всей этой дворовой суетой — борьбой за корм да за «яичные» рекорды? Неужели не хочется увидеть мир с высоты птичьего полета, почувствовать настоящую свободу?

— А что такое свобода? — спросила курица.

Стрелка просто остолбенела от удивления! Она даже клюв открыла, словно хотела схватить пролетающего мимо жука. Это была первая птица, которая задавала ей такой вопрос. Вот уж действительно у нее, да, наверное, и у всех птиц в неволе мозги набекрень… «Хм, как же ей это лучше, доступнее объяснить?» — подумала куропатка.

— Свобода — это, когда ты несешь яйца для продолжения своего рода — раз или два в году, в зависимости от того, теплое ли выдастся лето, а не ежемесячно для того, чтобы кто-то продавал их на рынке. Как и цыплят, которых ты высиживаешь, стараешься, отдаешь им свое материнское тепло, а их у тебя забирают и тоже продают, как яйца. А это такое счастье — заботиться о своих птенчиках, кормить их, растить, радоваться их взрослению!

Курица при этих словах куропатки вдруг совсем погрустнела, опустила голову, над чем-то глубоко задумалась.

— Что с тобой, сестричка? Почему ты так опечалилась? — насторожилась куропатка.

— Ты мне напомнила о моем первом и единственном выводке. Я смогла его высидеть, потому что хозяева тогда еще не обратили внимания на то, что мои яйца крупнее и белее других — вот и вылупились четыре цыпленка. Такие чудесные желтые пушистые комочки бегали по двору! Как я за них волновалась тогда, как опекала их! И как тосковала по ним, когда их продали на деревенском рынке…

— Ну, вот видишь теперь, в каком вы, куры, находитесь рабстве! — патетически произнесла, почти прокричала Стрелка. Она была довольна тем, что ей удалось-таки уличить Несушку в несвободе.

А та все никак не могла отойти от воспоминаний о своих цыплятах, которые могли стать смыслом ее куриной жизни…

— И еще, — продолжала воодушевленная своим красноречием куропатка. — Свобода — это, когда летишь туда, куда хочешь, и никто тебе не может в этом помешать! А вы, там у себя в неволе, даже по улочке рядом с двором боитесь ходить! И вообще, по большому счету, свобода — это…, — тут куропатка внезапно остановилась, подбирая слова, чтобы Несушка могла ее правильно понять. Но потом передумала и произнесла:

— Впрочем, сама узнаешь, если рискнешь начать новую жизнь, то есть учиться летать.

Риск — дело благородное, а у Несушки благородство, пусть и неосознаваемое пока, но было в крови, и сильный характер помогал зачастую идти наперекор обстоятельствам. Однако ее грызли сомнения, что она сможет научиться летать как настоящая свободная птица, и она сказала куропатке:

— Я еще ни одной курицы не видела на своем веку, которая смогла бы научиться летать, как летают вольные птицы! Да и не слышала ни от кого про такое чудо и на других дворах! Уж петух-то наш, всезнающий Фортис поведал бы мне про таких кур!

— Ну вот! Опять двадцать пять! Я же тебе только что сказала, что Добрый Волшебник, которого люди называют Творцом Милосердным, поможет тебе в этом!

Куропатка замахала своими крыльями, крепко держась лапами за ветку дерева, чтобы не взмыть ввысь, словно давала первый урок полетов незадачливой ученице.

— Да как же Он мне поможет сейчас, если не помог раньше? — быстро нашлась, что ответить курица.

— Не помог! Не помог! Куд-кудах! Куд-кудах! — передразнила Несушку куропатка.

— А ты хотя бы просила об этом Волшебника?

— О чем? — не поняла Несушка.

— Да все о том же, чтобы научиться летать, как птица!

— А я и не думала о том, чтобы мне превращаться в какую-то птицу! Мне и так было хорошо на моем дворе, где я была королевой!

— Ну вот, ты снова за свое: королева, королева! Да если бы ты была настоящей королевой, разве этот «цепной пес» посмел бы наброситься на тебя! Ведь он должен был бы защищать тебя! Служить тебе, королеве!

Это было для курицы «убийственным доводом», и она в замешательстве промямлила:

— Наверно, ты права, дорогая сестрица.

А в душе у нее был настоящий переворот! Ей казалось, будто ее только что всю ощипали, словно сняли с нее все королевские одеяния, и вот-вот, еще немного и отрубят голову, чтобы сварить из нее бульон! Она не могла больше произнести ни слова в свое оправдание, ни звука, выражающего ту или иную эмоцию: впала в настоящий ступор!

Стрелка была довольна полученным эффектом от разорвавшейся в сознании курицы бомбы! Она была хорошим психологом и прекрасно понимала, что происходит в душе этой гордячки. Чтобы увести ее от грани отчаяния, на которой оказываются все развенчанные «короли и королевы», она со спокойной уверенностью произнесла:

— Не переживай, дорогая сестрица, ты мóжешь стать воистину настоящей принцессой или даже королевой! Только поверь в то, что Добрый Волшебник поможет тебе! Поможет обязательно! Как Он помог уже очень многим попавшим в беду живым существам среди птиц, зверей и людей, выжить и обрести счастье… Поверь, когда научишься летать, то в полете почувствуешь такую радость, что дух будет захватывать! И будут моменты, когда ты ощутишь себя не птицей, и даже не бабочкой легкокрылой, а нежным, ласковым ветерком, который обнимает собой все, что видит вокруг потому, что ему все любо и мило… Почувствуешь благоухание величавой первозданной природы, и это будет для тебя настоящим праздником жизни!

— А что делать-то надо, чтобы этот Волшебник помог мне научиться летать? — оживляясь, спросила курица.

— Искренне, от всего сердца, попросить Его о помощи. И Добрый Волшебник посредством Лесного Духа поможет тебе стать вольной птицей. А как Он это устроит для тебя конкретно, я не знаю. Ведь только Ему одному ведомы все пути наши. К каждому живому существу у Волшебника свой подход. Но всех без исключения Он ведет к свободе, к истинной свободе! Усвой себе, невольница ты куриная, что Добрый Волшебник любит все свои создания, потому Он и добрый, и хочет, чтобы все спаслись, то есть обрели свободу и стали счастливыми!

Этого, видимо, было вполне достаточно, чтобы курица поняла, наконец-то, что она действительно была несвободна, и что свобода — это бóльшие возможности и простор, которого ей действительно уже не хватало на том дворе… «Не было бы счастья, да несчастье помогло!» — пронеслось в голове у Несушки. Вспомнились ей и слова петуха-философа: «Все, что ни делается — к лучшему!» Что ж, она рискнет, пожалуй, испытать свою судьбу и начать новую жизнь. Тем более что возвращаться на хозяйский двор ей было и вправду небезопасно… Самое главное, что усвоила себе Несушка от общения с куропаткой, — это существование Всемогущего Волшебника, которому, оказывается, есть и до нее — домашней курицы — дело! И Он по-настоящему любит ее! При мысли о Волшебнике курица задирала голову вверх, словно хотела увидеть там Его среди облаков и разглядеть, какой Он? На кого похож? А спросить об этом у куропатки она почему-то не решалась.

По ее виду куропатка поняла, что Несушка хочет узнать, что такое свобода на своем собственном опыте. А это значит, что она сможет вспомнить, как летать, надо ей только немного помочь. И она показала курице, как обращаться к Доброму Волшебнику за помощью через Лесного Духа, предупредив, что залог успеха такого обращения — вера в то, что Дух Лесной всегда находится рядом.

— Ты меня здесь подожди, — сказала довольная происходящим Стрелка, а я слетаю к мудрой сове Сакре. Уж она-то, наверняка, знает эту историю про вашу неволю, как вы — курицы — в нее попали и почему разучились летать. Она про все птичьи роды и виды все знает, хранит в своей памяти все наши родословные. Не уходи далеко от этого дерева, чтобы я знала, где тебя искать. А то лес у нас действительно большой, не то, что ваш дворик деревенский, здесь и потеряться можно! И куропатка улетела.

Оставшись одна, курица продолжала размышлять о своей жизни. Со свободой она разобралась: нет у нее такого счастья! А почет, а уважение, а звание лучшей курицы-несушки двора, да и всей деревни?! Этого ей будет очень не хватать, что бы там ни говорила ее новая знакомая Стрелка. Но желание обрести истинную свободу перевешивало весь дворовый почет. Несушка знала одну простую житейскую истину, что за все надо платить! И она, хотя и не без сожаления, но готова была заплатить за обретение свободы своими «королевскими почестями». Да и почестей-то у нее, даже если ей удастся вернуться, похоже, уже не будет. Утки, гуси и ее дворовые сестры — куры — устроили бунт, пес готов был разорвать ее на куски, свинья всегда ее недолюбливала, а корова, хотя и не подавала виду из-за своей природной дипломатичности, но случись ей подать голос против Несушки, чтобы «свергнуть ее с пьедестала», сделает это и глазом не моргнет! Вот такая вырисовывалась неприглядная картина ее последнего дня жизни на хозяйском дворе.

«А хозяева-то как будут без меня?» — вдруг вспомнила о них Несушка. Ведь именно, благодаря их стараниям она чувствовала себя «королевой»! Марфа Петровна первой заметила, что ее яйца отличаются от остальных, оценила их по достоинству и стала кормить ее вкуснее и обильнее других кур. А Иван Федорович даже место в курятнике определил ей на отдельной жердочке и наказал петуху следить, чтобы никто из других птиц не занимал место выдающейся курицы. «Как же они расстроятся, когда узнают, что я убежала, назовут меня предательницей, неблагодарной! А как им будет не хватать моих драгоценных яиц!» — думала расстроенная Несушка. Слезы навернулись на ее куриные глаза. Впервые в жизни она кого-то пожалела… «Но будут ли хозяева, когда я вернусь, создавать мне, как раньше, особые условия, если мои яйца из-за всего того, что мне пришлось пережить, не будут такими же большими и перламутровыми, как были до моего побега?» — пронеслось у нее в голове. И она поняла, что путь к отступлению у нее полностью перекрыт. Врожденная рассудительность помогла Несушке трезво оценить ситуацию, в которой она оказалась. Курица приняла решение отдаться на волю судьбы, которой, оказывается, руководит Волшебник — Всемогущий Творец, живущий на Небесах. Для Несушки это было удивительным открытием…

Время клонилось к вечеру, когда хозяева дополнительно подкармливали Несушку рисовыми зернышками и хлебными крошками, надеясь, что ее яйца станут еще больше и белее. Обычно приближение этого времени кормления она всегда чувствовала своим желудком: сосало «под ложечкой». Но на этот раз Несушка ничего не почувствовала. «Наверно, у меня стресс», — пришла ей в голову мысль и курица запаниковала. Вспомнив о своих хозяевах, которые всегда вовремя кормили своих питомцев, курица со страхом подумала: «А кто же меня здесь будет кормить?» Но тут же она вспомнила про куропатку, которая назвалась ее сестрой, и ей стало легче. «Куропатки живут здесь как-то, и я выживу», — услышала она внутри себя голос здравого смысла, — у них же есть тут Лесной Дух, который, наверно, и с пропитанием им всем помогает! Она стала представлять свою новую жизнь в лесу среди куропаток и других свободных птиц, и эта воображаемая жизнь увлекла ее своей новизной и непредсказуемостью, но главное — свободой! Надо отдать ей должное: Несушка очень любила все необычное… Может, поэтому и яйца у нее были не как у всех — особенные? «Я, наверно, авантюристка», — подумала курица, вспомнив рассуждения петуха о разных куриных характерах, — но ведь люди считают меня не такой, как другие куры, а все авантюристы — особенные! Все логично!» Петух Фортис упрекал ее раньше в нелогичности, когда, бывало, они спорили о чем-либо своем, курином. Ей было трудно ему возразить. Но теперь она почувствовала себя гораздо умнее его, как будто она повзрослела сразу на целый год! Да и узнала она от куропатки о такой жизни, которая ему, петуху деревенскому, и не снилась! А главное — узнала о свободе и поверила, что Лесной Дух поможет ей обрести эту нежданную, но желанную свободу…

Несушка очень уважала петуха Фортиса, он был для нее не только достойным собеседником, но и частенько защищал ее от наглой свиньи и старого ворчливого гусака. Она почувствовала, что ее куриное сердце наполняется каким-то, непонятным ей пока, чувством: то ли тоски, то ли сожаления… В общем, ей стало грустно оттого, что она, может, больше никогда не увидит дорогого ей петуха-философа. А может, увидит? И она стала представлять, как прилетит на двор, когда научится летать и… Но тут вернулась куропатка и поведала ей интересную и весьма поучительную историю про ее куриный род, о которой она узнала от мудрой совы Сакры.

Глава пятая

ИСТОРИЯ ЦЕСАРСКОГО РОДА

«Было время, дорогая сестрица, когда все наше многочисленное семейство куриных: перепела, фазаны, рябчики, тетерева, индейки, мы — куропатки — и твои прямые предки — цесарки — жили в одном прекрасном саду. Люди называли его «райским садом». Все птицы были летающими и даже не представляли своей жизни без неба, без свободных полетов. Для них летать было также естественно, как дышать… Наши предки вольно летали там, где им хотелось, вили гнезда там, где им было удобно, и откладывали яйца лишь для продолжения потомства. Они занимались прочими птичьими делами, которые были им совсем не в тягость, а в радость, потому что все эти необходимые дела проистекали из их птичьего естества и вполне согласовывались с окружающей природой. Корма было достаточно, опасности никакой, так как все обитатели этой страны: люди, звери, птицы, насекомые — жили в полном согласии между собой. Никто никого не убивал, хищников просто не существовало: все животные были травоядными. В общем, жили в настоящем раю!

Но однажды в этом райском саду, в нашем общем с тобой семействе куриных, случилось нечто совершенно необыкновенное: одна из цесарок снесла золотое яйцо. Оно было, конечно, не из золота, но золотого цвета и очень крупное по размеру. Гнездо этой цесарки было на дереве, которое росло близ жилища первых людей Адама и Евы. Не заметить его среди ветвей было нельзя. Когда на гнездо падали солнечные лучи, яичко переливалось таким золотым блеском, словно маленькое солнышко пряталось в лохматых ветвях кедра! Любопытная по своей женской природе Ева, заметив блестящее яйцо, захотела достать его, чтобы поближе разглядеть новоявленное чудо. Цесарки не было на месте, и Ева смогла беспрепятственно взять золотое яичко из гнезда. Оно едва умещалось у нее на ладони и было еще теплым. Видимо, цесарка только что улетела в поисках корма. Любуясь яйцом, Ева думала, как же ей уговорить Адама оставить это необычное яйцо в своем жилище, чтобы не пропустить момент появления из него чудесного птенца. Она была уверена, что из этого золотого яйца вылупится не простая птичка-цесарка, а, возможно, сказочная золотая жар-птица…

Долго уговаривать Адама ей не пришлось. Он подумал, что Бог создал новый вид птиц, а значит, ему, Адаму, предстоит дать этому виду название. И он решил взять под контроль происхождение нового вида. Когда-то Адам по повелению Творца нарек имена всем животным на земле, чтобы владычествовать над ними, и был рад сейчас продолжить эту благородную миссию вместе с Евой. Посовещавшись, как им лучше поступить, чтобы не навредить ни будущему птенцу, ни его маме-цесарке, они отправились к ее гнезду. Положив яйцо на прежнее место, Адам с Евой стали ждать появления цесарки, чтобы предложить ей пожить в их усадьбе, пока она высиживает свое необычное яйцо. Цесарка совсем не испугалась появлению людей у своего гнезда. Напротив, ей было даже лестно такое их внимание к ее золотому яичку. Вместо трех обычных на этот раз она снесла только одно, но совершенно необычное — золотого цвета! «Чем же я угодила Доброму Волшебнику, что Он даровал мне это золотое яичко?» — думала цесарка. Люди стали уговаривать птицу «переехать», то есть перелететь в их усадьбу, обещая вкусно кормить ее и проявлять заботу обо всех ее птичьих нуждах. Человек в раю был повелителем всего животного мира, поэтому цесарка сразу покорно согласилась поменять место своего жительства. Адам бережно перенес ее гнездо в свою усадьбу, и жизнь цесарки начала постепенно меняться. Ей понравилось жить рядом с людьми. Не надо было улетать далеко в поисках корма или беспокоиться о том, что гнездо может разрушить сильный ветер или поток дождя. Люди окружили ее такой заботой, что она почувствовала себя особенной среди прочих птиц — тоже, наверное, считала себя королевой, как ты!» — при этих словах куропатка вытянула шею, задрала клюв к небу и медленно стала поворачивать голову то вправо, то влево, словно осматривая свои королевские владения. Несушка не удержалась от смеха — закудахтала, как одержимая, на весь лес! «Неужели я такая заносчивая и гордая?» — захлебываясь от смеха, произнесла курица. «А ты не у меня спрашивай, а у гусака с твоего двора или у Барбоса. Они тебя еще лучше изобразят! Ну, ладно, слушай дальше, что было с твоими предками.

Когда из золотого яичка цесарки вылупился птенец, и все увидели, что это был обычный цесаренок, хотя и крупнее на вид, цесарка перестала гордиться своим особым положением. Она даже захотела улететь снова в лес, но Ева ее удержала. Она не подала виду, что была разочарована, что вылупился обычный птенец, потому что сильно привязалась к цесарке. Ей было приятно заботиться о ней и ее птенчике.

Так цесарка прижилась среди людей. Они принимали всех ее птенцов, которые периодически, два раза в год, у нее появлялись. Но люди заметили, что каждое следующее потомство стало отличаться от прежнего: они были крупнее, лапы у них стали крепче, а крылья слабее. Повадки их также изменились. Они разучились самостоятельно добывать корм, а когда наступало время кормления, они уже были у своих кормушек и покорно ожидали, когда люди наполнят их. Это называлось тогда хорошей дисциплиной. Так, постепенно цесарки стали подневольными птицами и впали в полную зависимость от людей. Уже с третьего поколения они почти разучились летать, совсем обленились, расслабились… Да и зачем им летать? Внизу на земле у них было все необходимое. Люди прекрасно заботились о них, не обременяли никаким обязанностями. Что еще нужно для счастья?

Но, к сожалению, эта идиллия однажды неожиданным образом закончилась. Люди сильно провинились перед Творцом, нарушили Его заповедь и были изгнаны из райского сада на землю. В тот роковой день — в день изгнания Адама и Евы из рая — и люди, и звери, и птицы перестали понимать друг друга и не могли больше общаться между собой, разговаривать, как раньше. Покидая райский сад, люди увлекли за собой и всех животных. Вот так, дорогая сестрица, наши с тобой предки оказались на земле. Каждый род и вид обосновался в том месте, которое было определено им Всемогущим Волшебником.

Мои предки: куропатки, рябчики, фазаны и другие птицы из нашего отряда куриных расселились в новой жизни отдельно — по лесам и полям. А твои — одомашненные цесарки — совершенно забыв о своем вольном прошлом, сразу рассеялись по человеческим дворам и усадьбам. Различий между домашними и вольными птицами год от года становилось все больше. Правда, в новой жизни, как говорит Сакра, цесарки перестали увеличиваться в размере, ведь люди уже так не заботились о них, как это было в раю. К ним стали относиться как к домашней скотине и начали употреблять в пищу их мясо и яйца.

Вот так, бедняжка, ты и тебе подобные куры — в прошлом вольные птицы — докатились до такой подневольной жизни. Как говорит наша мудрая сова: «Эволюция одних видов животного мира не помешала деградации других…»

Глава шестая

НОВАЯ ЖИЗНЬ — НОВОЕ ИМЯ

— Да, интересную историю ты мне поведала, сестрица, — в грустной задумчивости проговорила Несушка, — но как же мне теперь быть? Жить по-прежнему, узнав свою родословную, я уже не смогу, а стать другой — вольной — птицей, у меня может и не получиться…

— Ну вот, ты опять за свое: сомневаешься в себе, в своих способностях! Ведь если в генах что заложено Мудрым Волшебником, оно обязательно проявит себя, как говорит наша сова Сакра. И потом, не забывай про помощь свыше…

При этих словах куропатка взглянула вверх и, не опуская головы, глядя в лазурную синь неба, продолжала:

— Я, кажется, теперь понимаю, почему Сакра пообещала направить к тебе высококлассного инструктора по полетам — рябчика по имени Вольчик. Он тоже из нашей общей куриной породы, тебе с ним будет легко, интересно и очень даже приятно… Он гораздо крупнее нас, куропаток, даже среди рябчиков — один из самых больших и сильных. Так что, считай, тебе повезло, что сова посылает именно его в качестве инструктора. Он сможет даже одним своим крылом поддерживать тебя во время тренировочных полетов. Такие у него сильные и мощные крылья! Когда он пролетает близ меня, будто ураган проносится мимо — так стремительно он летает!

Куропатка, сложив крылья вместе, резко махнула ими под самым клювом курицы слева направо, чтобы продемонстрировать мини-ураган.

— А как он высоко может летать! Как горный орел! Честное слово! Сама увидишь. И… влюбишься в него! Да не смотри ты так! В него просто невозможно не влюбиться — он настоящий принц! Да, да, сущая правда! Принц всех лесов, лугов и полей!

Курица очень смутилась при этих словах куропатки и, пытаясь перевести разговор на другую тему, спросила:

— Скажи, сестрица, а мы — все птицы — сможем когда-нибудь снова попасть в ту сказочную страну, из которой Творец-Волшебник изгнал людей? Как было бы хорошо жить там, где тебе ничто не угрожает, где все свободны и счастливы!

— Вот это вопрос! Не в бровь, а в глаз, как говорят люди. Да это же самая главная цель жизни человека — вернуться на свою Небесную Родину. Так называется место, где расположена та райская страна, о которой я тебе рассказала. И жить вечно! Благодаря человеку и мы, животные, сможем попасть в эту райскую страну и мирно жить там с людьми. Я слышала от совы, что возвращение туда стало возможным, благодаря Сыну Всевышнего Творца. Он пришел на землю и совершил подвиг — спас всех людей, а значит, и нас — животных. Слава Ему! Но подробностей я не знаю. Это таинственная человеческая история — не нашего птичьего ума. Если тебе интересно, узнаешь потом подробнее у совы или у инструктора своего — рябчика. Он часто общается с Сакрой и многое познал от нее. Но я скажу тебе главное: свобода нам — птицам — для того и нужна, чтобы вернуться в райскую страну вместе с людьми. Первый шаг к свободе для тебя — это научиться летать.

И чтобы подбодрить курицу еще больше, она напомнила ей о ее достоинствах и достижениях:

— И вообще, разве королевы сомневаются в себе? Как там, у людей, говорится про грибочки, напомни мне, пожалуйста!

Но сбитая с толку курица не поняла, что за грибочки куропатка имеет в виду? Причем тут грибочки? А та, вдруг вспомнив пословицу, хлопнула себя крыльями по бокам и громко завопила:

— Назвался груздем — полезай в бочку! У королевских особ всегда все получается, и даже не смей сомневаться! Вон, какая ты красивая! И впрямь королева! Не даром же яйца несешь особенные, как и твоя прапрапрабабка, только не золотые, а жемчужные…

Куропатка отлетела от нее на несколько метров, села на ветку огромной сосны и стала раскачиваться на ней вверх-вниз, вверх-вниз… А потом как завопит пуще прежнего:

— Груздь! Груздь! Груздь! Поняла теперь, почему этот гриб пришел мне на ум! Тебя надо назвать по-другому, дать тебе другое имя, понимаешь? Новая жизнь — новое имя! Иначе, это твое несуразное имя «Несушка» будет постоянно тянуть тебя обратно, в прошлое… А ты должна умереть для прошлого! Да не пугайся ты, глупышка! Я же в переносном смысле говорю. Согласна поменять имя, сестричка?

Курица смотрела на свою новую приятельницу, вернее, обретенную сестру, как на сумасшедшую. Она никогда не сталкивалась раньше с таким странным поведением… Хотя в ее словах и был определенный смысл, но она не все понимала и поэтому единой целостной картины того, о чем ей поведала сейчас куропатка, она не имела. Но у нее была очень хорошая интуиция, которая всегда позволяла ей успешно выходить из сложнейших жизненных ситуаций и придавала уверенность ее поступкам. Курица решила и в этот раз прислушаться к ее голосу. А интуиция давно ждала, когда курица к ней обратится, и, стоило Несушке вспомнить о ней, как она зычным голосом самой курицы завопила:

— Я со-глас-на! Я хооочу получить новое имя! Очччень хочу!

— Вот и прекрасно!

Куропатка на минутку затихла, даже качаться на ветке перестала. Курица поняла, что она придумывает ей сейчас новое имя.

— Есть! Эврика! Ты будешь у нас Волькура! То есть вольная кура! По-моему, звучит очень красиво, а смысл-то какой! Ты на своем дворе была королевой, а здесь будешь принцессой. И принцу-рябчику благодаря своему новому имени будешь под стать! Ты только послушай, как все в лесу будут вас звать: принцесса Волькура и принц Вольчик! Ну, как?

— Это просто фантастика! Как ты смогла придумать такое красивое имя? — спросила восхищенная куропаткой Несушка.

— Я его не придумала, а со-тво-рила. Разницу видишь? — куропатка снова встала в позу наставницы. Видимо, это ей очень нравилось. Но углубляться сейчас в тонкости процесса словотворчества она не захотела. Не потому, что боялась, что ее новоявленная сестра от долгой невольной жизни совсем поглупела и ничего не пойметиз ее умных речей, а потому, что ей не терпелось поскорее увидеть начало процесса превращения лягушки, то есть курицы, в принцессу, в настоящую вольную принцессу! Куропатка искренне радовалась, что участвует в этом чудодейственном процессе, и что сова доверила ей «пост дозорного» именно на этой опушке, которая находится недалеко от деревни, где много домашних птиц. Прозябать в ожидании, кому бы помочь, ей пришлось недолго. Как говорят: «На ловца и зверь бежит!»

Несушка, вдохновленная новым красивым именем, была готова «тряхнуть» прежней, подневольной куриной жизнью и с помощью неожиданно обретенной лесной родни начать возрождаться к другой жизни, которая ей представлялась просто сказочной, такой, какая была у ее прапрапрабабки — цесарки в райской стране. Она снова почему-то вспомнила о дворовом петухе Фортисе. Он был единственный петух на всю их многочисленную «куриную компанию». Несмотря на это, он обхаживал ее чаще других. Еще бы! Ведь она была королевой двора «Эх, философ ты мой, петушок Фортис! Кого ты теперь там вместо меня по-королевски обхаживаешь, кого защищаешь от противного гусака и Барбоса?» — думала Несушка. Ей стало немножко грустно. Но, оглядевшись вокруг и увидев другой — не дворовый пейзаж с хозяйственными постройками, а полный упоительной щедрости матушки-природы во всем ее первозданном великолепии, она начала ощущать себя частью этого когда-то родного для нее (по цесарскому роду) лесного мира. Чистый, легкий, прозрачный воздух, пьянящий запах луговых цветов и разнотравья, радостный щебет свободных лесных птиц — все это навеяло ей какие-то смутные, но сладостные воспоминания чьей-то другой, но близкой ей по духу, жизни.

Наделенная с «младых когтей» богатым воображением, курица увидела себя летящей над этим прекрасным сказочным лесом. Ее туловище, казалось, в несколько раз уменьшилось, стало легким, как у юной куропатки, а мощные крылья прекрасно держали ее на восходящих воздушных потоках. «Как хорошо быть Волькурой!» — кричал ее внутренний голос, а лесное эхо, подхватив ее новое имя, вторило ему: Волькура! Волькура!

Внезапный порыв ветра прервал ее мечтания. Над лесом сгустились темные облака. Ветер был таким сильным, что поднял высоко над деревьями стаи стрекоз, бабочек и мелких птиц, словно они были пылинками. Перепуганная курица, нахохлилась, замахала крыльями, как она это всегда инстинктивно делала в час любой опасности, и, захваченная мощным грозовым вихрем, стремительно поднялась в воздух, почти до самых макушек деревьев. Зацепившись за большую еловую ветку, Курица начала испуганно кудахтать. А когда ветер немного утих, не удержавшись на дереве, свалилась вниз. Бока, конечно, слегка помяла, но это ее теперь, когда она настроилась на новую жизнь, не очень беспокоило. «Ведь прежде, чем я научусь летать, придется не один раз шлепнуться на землю», — строго сказала самой себе Несушка после того, как страх от внезапного полета совсем прошел. Обычно такую грозу она вместе со своими сородичами — домашними курами — пересиживала в курятнике, поэтому не знала, как себя вести, когда такая «страсть» кругом: гром и молнии, да еще и ливень хлещет как из ведра! Она стала оглядываться по сторонам, чтобы найти куропатку. Но та, захваченная сильным потоком ветра, отлетела в сторону еще дальше. Стрелка никогда не сопротивлялась ветру, а отдавалась его силе и направлению, понимая, что сопротивляться бесполезно. Даже люди не любят «идти против ветра». Она обратилась к Лесному Духу, чтобы он помог курице благополучно пережить эту грозу, пока она найдет инструктора Вольчика.

Несушка, не найдя поблизости куропатки, сначала немного растерялась, но эта растерянность длилась всего несколько минут, потому что она мысленно уже начала перевоплощаться в Волькуру… Курица, словно заводная, начала быстро своими сильными когтистыми лапами окапываться среди груды старых листьев, хвои и мха, чтобы укрыться от ветра и дождя. Видимо, вследствие стихийного бедствия, в ней начал просыпаться вольный дух цесарского рода. Когда убежище, похожее на маленькую пещерку, было готово, страх прошел окончательно. Несушке удалось даже уснуть. А уж, какой ей снился сон, можно только догадываться…

Глава седьмая

ПРИНЦ ВОЛЬЧИК

Куропатка и инструктор с трудом нашли курицу, спящую в своем убежище под старым упавшим деревом.

— Смотри, Стрелка, твоя новая подопечная уже, как настоящая цесарка, замаскировалась, спряталась, словно от охотников, и не увидишь ее сразу. Видимо, зов предков начал звучать в ее сердце. И это хорошо! Вот что значит естественные условия жизни! Это действительно жизнь, а не выживание в искусственно созданных условиях… Вольчик, как и петух Фортис, любил пофилософствовать. Курица уловила это даже спросонок.

— Вот, дорогая сестрица, тот инструктор, которого направила для твоего обучения полетам, наша сова Сакара. Его звать Вольчик. Помнишь, я тебе уже говорила о нем?

— Очень приятно, — сказала в замешательстве Несушка, потому что она еще только-только начала перевоплощаться в дикую птицу — цесарку — и была немного не в себе после всех свалившихся на нее напастей прошедшего дня.

— А вот и наша принцесса Волькура, из рода цесарок. Звучит прямо как «царского рода», — продолжала бойко Стрелка, — она, по несчастью, будучи долгое время домашней курицей, забыла, как летать, и ей надо помочь вспомнить, как это делается. Поможете, господин инструктор? Только пусть вас не смущает ее странная манера поведения, потому что она была у себя во дворе «куриной королевой…»

— Рад служить ее королевскому высочеству! — подхватил игривый тон Вольчик. Хотя куропатка заочно и представляла его курице как «настоящего принца», сам он себя, похоже, так высоко не возносил, был весьма скромен, и это помогало ему всегда держаться на плаву, при любом житейском «шторме». «Да, это настоящий принц! Какая стать, какая выправка, а перья — вся палитра радуги! Куда там деревенскому петуху-философу до него!» — подумала курица, и сердце ее симптоматично дрогнуло…

— Ты, кстати, обратилась уже к Лесному Духу с просьбой помочь тебе научиться летать? Как я тебя учила?

— Да, конечно, сразу, как только ты улетела. По-моему, Лесной Дух и вправду меня услышал! Так высоко поднял меня с вихрем ветра, что я чуть не разбилась, когда упала с верхушки дерева!

— Конечно, услышал! И представился тебе этой грозой, чтобы ты почувствовала его силу и мощь! Ха-ха-ха! — засмеялась довольная своей шуткой Стрелка.

— Так вы готовы, моя госпожа, начать тренировки? — спросил строго, но галантно инструктор Вольчик.

— Да, мой принц, готова! С вами я хоть на край света готова лететь, и в любой момент, хоть сейчас! И не зовите меня, пожалуйста, госпожой и королевой. Я, я … просто Волькура, — с непривычной для нее застенчивостью и даже как-то смиренно проговорила курица. Назвав себя новым именем, она и вправду почувствовала в себе какую-то перемену. Но ей некогда было сейчас разбираться со своими новыми чувствами. А Стрелка отметила про себя еще один признак перевоплощения курицы в цесарку — внезапно проявившуюся скромность. Это ее приятно удивило и порадовало. А Вольчик тем временем достал из-под крыла небольшой сверток и, быстро разворачивая его, положил перед курицей, комментируя то, что делает:

— Вот вам для начала усиленное питание после вчерашнего стресса. Надеюсь, что эти червячки, корешки и зернышки вам понравятся. Но завтра будете самостоятельно добывать корм. Стрелка покажет вам «хлебные места». А водицы после вчерашней грозы в лужах хоть отбавляй! Завтракайте и начнем первый урок.

Куропатка отошла в сторону и наблюдала за этой «царственной парой» с большим интересом, думая при этом: «Какая же мудрая у нас Сакра, все-то она про всех знает! Сердцем, наверное, чувствует проблемы своих подопечных и всегда очень тактично помогает их решать. Вот и Вольчику сейчас, похоже, помогает решить проблему одиночества. Засиделся он в холостяках… Невест много, а выбрать все никак не может! И сам очень страдает из-за этого. А тут такая красавица-ученица цесарских кровей! Пусть толстовата и неуклюжа, но это дело поправимое. С таким суперинструктором быстро постройнеет! Главное, чтобы характерами сошлись!» Стрелка с тревогой посмотрела на новоиспеченную принцессу, стараясь предугадать, сможет ли она окончательно справиться со своей заносчивостью? Это негативное качество характера крепко сидело в ней и мешало адаптироваться в новых условиях жизни. Она боялась, что это может помешать и рождению ответного чувства к Вольчику, без которого ей не удастся оторваться от земли и взлететь.

Глава восьмая

БЕГЛЯНКА УЧИТСЯ ЛЕТАТЬ

Но куропатка напрасно беспокоилась за свою новую подопечную. Курица была настолько поражена необычным образом своего инструктора, его благородством, скромностью, выдержкой и мастерством, что без ума влюбилась в него с первого взгляда и с первых слов! А Вольчик, никогда раньше не тренировавший куриц, с интересом приступил к порученному делу. Очень скоро, наряду с профессиональным, у него появился и другой интерес — личный… Уже с первого урока Волькура и Вольчик стали прекрасно понимать друг друга, буквально с полуслова. Каждый чувствовал в другом родственную душу. И — дело пошло! А после третьего урока курица, сделав небольшой разбег, могла уже сама взлетать вверх. Правда, не очень высоко, метров на шесть-семь, опасаясь падения, но зато, она делала это сама, без посторонней помощи. Сильное крыло Вольчика больше не поддерживало ее при взлете. Очень скоро она могла уже летать довольно далеко и на хорошей высоте, пока крылья не уставали и не становились тяжелыми, словно каменные. Тогда они с Вольчиком делали привал и устраивали «разбор полетов».

— Вам, дорогая Волькура, нужно еще сбросить вес, хотя бы граммов двести, и укреплять крылья специальными упражнениями, которые я показывал вам на прошлом уроке. Тогда уставать будете меньше и летать сможете выше.

Любое замечание Вольчика Несушка воспринимала очень болезненно. Порой даже обижалась на него, не понимая его тактики в обучении полетам. Но она очень сильно хотела угодить ему и занималась с завидным рвением. О способной ученице стало известно всему птичьему братству. Самые разные птицы: галки, синицы, лесные голуби, трясогузки, ореховки, сороки, зяблики, перепела, фазаны, рябчики, цапли и множество других представителей птичьего населения — стали слетаться на их тренировки, чтобы посмотреть на курицу и насладиться инструкторским мастерством Вольчика. Даже журавли прилетали на эти необычные представления, не поверив диким уткам про успехи домашней курицы. Все с нетерпением ожидали того дня, когда новообращенная цесарка Волькура предстанет перед экзаменационной комиссий, демонстрируя свое «летное мастерство».

День страшного экзамена приближался. Волькура волновалась так, что у нее «тряслись поджилки», но она старалась не показывать виду. Ей очень хотелось доказать всем, что она уже больше не домашняя курица, способная только нести яйца, да кудахтать от страха или голода, а настоящая цесарка — вольная птица, умеющая летать высоко и красиво! Она сильно поменялась внешне: стала поджарой, легкой, обрела благородную осанку, подражая своему инструктору, но главное — почувствовала огромный прилив сил именно в крыльях, будто сам Дух Лесной наполнял их своей силой! Да так оно, по сути, и было. Летая, курица-цесарка переживала настоящие девственные моменты жизни. Полет для нее стал счастьем! А полет рядом с ее инструктором — двойным счастьем! Волькура переживала воистину благодатное состояние, о котором рассказывала ей Стрелка. Порой ей казалось, что она совсем не чувствует собственной тяжести, будто ветерок легкий летит… Не хотелось опускаться на землю — так бы и летала, летала, летала…

Накануне экзамена она поделилась со Стрелкой своими впечатлениями от тренировок с Вольчиком, откровенно восхищаясь им как инструктором. И призналась, что не только ради себя, но и ради него ей хотелось бы получить высокую оценку комиссии за свои «показательные полеты». Чтобы даже Сакра признала его мастером высочайшего класса! Самым лучшим среди лесных инструкторов!

— Знаешь, сестрица, а тренер мой — Вольчик, хотя и строгий, но такой искусный — просто залюбуешься, когда он в полете! — глаза Волькуры при этих словах так горели, что Стрелка ни секунды больше не сомневалась в том, что она влюблена в своего тренера. Это было, пожалуй, главным признаком перевоплощения курицы в свободную птицу цесарку. Поэтому куропатка и решила поддержать Волькуру таким напутствием:

— Давай, сестрица, во имя твоей любви, докажи всем и, прежде всего, самой себе, на что ты теперь способна! Какая ты стала вольная и породистая цесарка! Настоящая принцесса!

Волькура, услышав слова Стрелки о любви, вся запылала внутри. Она действительно полюбила Вольчика, но думала, что никто этого не замечает…

Глава девятая

ЭКЗАМЕН НА ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ

А Вольчик тем временем волновался ничуть не меньше Волькуры, потому что он решил именно в этот знаменательный для своей ученицы день объясниться ей в любви и сделать предложение создать семью. Но он сомневался в том, что она тоже любит его, потому что Волькура, как настоящая леди, была сдержанна в выражении своих чувств. Чтобы не навредить Волькуре своим признанием перед экзаменом, Вольчик решил посоветоваться со Стрелкой — ее первой наставницей. «Наверняка Волькура делилась с ней своими впечатлениями обо мне и наших тренировках», — подумал он и полетел искать белую куропатку.

Стрелка не удивилась, когда Вольчик поинтересовался, как Волькура относится к нему? Их роман был виден ей невооруженным глазом. Те чувства, которые они испытывали друг к другу, спрятать было невозможно! Хотя они очень старались их скрывать. Стрелка видела, как любовь преображает курицу и внутренне, и внешне. Видела, как она, благодаря своему чувству, вдохновенно овладевает летным искусством. И, что самое главное, куропатка была уверена, что Волькура теперь сможет поверить в то, что Добрый Волшебник действительно существует, уже поверила… А Вольчику она сказала всего лишь одну фразу: «Да она с первого взгляда без памяти влюбилась в тебя!»

Этого было достаточно, чтобы Вольчик стремглав взвился в небо, оставив на земле свою робость и сомнения в ответном чувстве Волькуры. Он полетел к своей возлюбленной, чтобы признаться ей в любви. Вольчик знал, что любовь окрыляет даже бескрылых существ, а тут курица, да еще цесарского рода! Такое признание ей не только не навредит, но, он был уверен, поможет успешно сдать экзамен! «Дух Лесной, помоги!» — взмолился Вольчик, как он делал обычно в ответственные моменты своей жизни.

Улучив удобный для объяснения момент, он, преклонив лапы пред своей принцессой, признался ей в любви… Волькура давно мечтала услышать эти слова, но их все не было и не было. И она уже было, подумала, что Вольчик — настоящий «сухарь», только и знает, что командовать да критиковать ее! А на любовь он просто не способен! Хотя критиковал ее он вполне тактично, но ей — в прошлом «королеве двора», привыкшей к постоянным похвалам своих хозяев, такое сдержанное, корректное отношение было непонятным и даже где-то неприятным. И она решила про себя, что взаимная любовь ей не грозит, как бы она не старалась произвести впечатление на красавца инструктора! И тут — вдруг такое! Она чуть в обморок не упала от неожиданности! У нее закружилась голова, подкосились лапы, но быстрый и ловкий Вольчик успел подхватить ее своими сильными крыльями, нежно повторяя:

— Держитесь! Держитесь, моя принцесса! Вам еще экзамен сдавать! Будьте сильной и благоразумной! Вы такая умница, красавица, такая талантливая ученица! Вы действительно цесарских кровей!

Потрясенная, но счастливая, Волькура приходила в себя, лежа в тени раскидистого дерева. Вольчик, обмахивая цесарку одним крылом, вторым нежно поглаживал ее золотые перышки. Он и сам был на седьмом небе от счастья, наслаждаясь проснувшимся прекрасным чувством, которое он испытывал к своей принцессе. Как же долго он ждал настоящей любви! Направляемый Лесным Духом и мудрой совой Сакрой, он многого достиг в своем инструкторском деле, но полноты жизни не ощущал. Долгое время Вольчик сам не понимал, чего ему еще не хватает для счастья. Любовь к Волькуре открыла его сердце и наполнила жизнь новым смыслом. Он был счастлив как никогда!

Экзамен прошел на «ура»! Волькура, окрыленная любовью, выделывала в небе такие пируэты, что ястреб — мастер воздушных «выкрутасов» — даже присвистнул! Все птицы, шумно махали крыльями, радостно аплодируя Волькуре и ее инструктору. Гордый своей воспитанницей и невестой Вольчик, вообще потерял дар речи! Даже он не ожидал от бывшей курицы такого быстрого и потрясающего перевоплощения! Она обрела совершенную внешнюю форму: стала стройной, как куропатка, и наработала высочайшее мастерство полетов. Он действительно гордился ей! И ему было приятно, что Волькура демонстрировала сейчас и его работу, его тренерское мастерство. Но умудренный опытом жизни Вольчик прекрасно понимал, что без помощи Волшебника и Лесного Духа он не смог бы научить летать не только эту курицу, но и других одомашненных птиц. Как толь летное испытание закончилось, он стал горячо благодарить Доброго Волшебника и Лесного Духа за помощь. И подумал, что надо бы научить и Волькуру благодарить их от всего сердца.

Все ждали заключительного слова Сакры — председателя экзаменационной комиссии. Никто не сомневался в ее высокой оценке и в том, что Волькура будет принята в сообщество лесных свободных птиц со всеми вытекающими отсюда привилегиями… Сова, действительно, дала самую высокую оценку как Волькуре, назвав ее технику полета «высшим пилотажем», так и инструктору Вольчику, отметив его высокое тренерское мастерство. Более того, она призвала всех лесных инструкторов равняться в своей тренерской работе на Вольчика — короля полетов! А ему повелела описать свой многолетний инструкторский опыт для передачи начинающим тренерам. Так Вольчик получил почетный титул «короля» среди лесных инструкторов!

Волькура и Вольчик были счастливы, получив столь высокие оценки, но еще больше радовались тому, что оба проявили, наконец, свои чувства, объяснились и решили создать семью. Множество птиц, прилетевших «поболеть» за новенькую цесарку, подлетали поздравить ее и Вольчика с успехом, искренне радуясь за них. Вся «группа поддержки» была приглашена на свадьбу принцессы Волькуры и принца Вольчика. Вот теперь принцесса по праву становилась королевой, настоящей королевой, выходя замуж за короля. Предсказание Стрелки сбылось…

Оглавление

Глава первая

  КОРОЛЕВА ДВОРА

Глава вторая

  ПТИЧИЙ БУНТ

Глава третья

  ИЗГНАНИЕ. СУДЬБОНОСНАЯ ВСТРЕЧА

Глава четвертая

  ЧТО ТАКОЕ СВОБОДА И КАК

Глава пятая

  ИСТОРИЯ ЦЕСАРСКОГО РОДА

Глава шестая

  НОВАЯ ЖИЗНЬ — НОВОЕ ИМЯ

Глава седьмая

  ПРИНЦ ВОЛЬЧИК

Глава восьмая

  БЕГЛЯНКА УЧИТСЯ ЛЕТАТЬ

Глава девятая

  ЭКЗАМЕН НА ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ