Луперкалии (СИ) [anaitik] (fb2) читать онлайн

Луперка́лии — один из древнейших римских праздников, пастушеский праздник очищения и плодородия.

— Салазар, ты позвала гриффиндорцев?

— Все факультеты, — процедила сквозь зубы Пэнси.

— И эта гря.. — запнулась Дафна, — и даже заучка будет?

— Прийти могут все, — ухмыльнулась брюнетка, — но Грейнджер и носа не сунет.

— Куда я не суну носа?

Слизеринки оторопели, когда прямо за их спинами оказалась сама Гермиона Грейнджер.

— Луперкалии, — спохватившись протараторила Дафна.

— Следующая пятница, полночь, Запретный лес, дресс-код мантия и ничего более, - издевальческим тоном проговорила Пэнси, высокомерно оглядывая Гермиону с головы до ног. — Мантия чёрная, разумеется.

— А вы согласовали этот…

— Грейнджер, — перебила ее Пэнси, ехидно улыбаясь, — такое не согласовывают. Приходи, если хватит смелости, гриффиндорка.

— Обязательно приду, — разозлилась Гермиона.

“Да не страшнее полета на драконе, нашла кого пугать! Только что за Луперкалии в конце мая?“

— Отличненько, тогда я всем сообщу, — завершила перепалку Дафна.

— Пренепременно!

Раздосадованная чванливостью слизеринок, Гермиона отправилась на Древние руны, памятуя поискать что-нибудь об этой странной традиции Хогвартса чествования римского бога полуголыми студентками.

***

— Вот и она!

Выкрик вырвал Гермиону из мыслей, когда она оказалась около кабинета Зельеварения. Ее однокурсники с интересом на нее поглядывали.

— Любишь догонялки, — томно заговорил Кормак Маклаген, оттолкнувшись от стены и опасно сокращая дистанцию между ними, — мы с тобой отлично поиграем, куколка.

Он уже хотел коснуться ее лица, как Гарри подхватил застывшую Гермиону под руку и увел к стене, как самый что ни на есть спаситель.

— Ты и правда участвуешь? — удивлённо зашептал Гарри. — Не думал, что такое нарушение правил тебе по душе.

— Стоп, что происходит? В чем участвую?

— Луперкалии, или они пошутили, — Гарри задумался. — Черт, я так и знал, что нельзя доверять слизеринцам.

— Ох, Паркинсон, я ее убью.

Гарри недоуменно глядел на нее своими изумрудными глазами, в полном непонимании происходящего

— Да, я участвую, — протянула Гермиона, — только объясни мне, что это за традиция?

— Ну, я… — Гарри замялся.

— Входите же, входите, — раздался мягкий голос Слизнорта.

Словно радуясь возможности улизнуть, Гарри поспешил в кабинет. Усевшись с ним за одну парту, Гермиона продолжила буравить взглядом своего лучшего друга.

— Гарри, ты так и не рассказал.

Он вздохнул и зашептал, — Это обряд плодородия и очищения, понимаешь, все принимают зелье и ищут… свою пару.

— О, и всего лишь? Паркинсон мне такого наговорила, — облегчённо вздохнула гриффиндорка. — Как думаешь, Рон согласится пойти вместе?

Гарри страдальчески смотрел на нее.

— Герми, понимаешь, пару надо искать на самом ритуале.

Брови Гермионы поползли вверх.

— Какие… Какие интересные игры, — задумчиво заключила она.

— Давай просто Джинни тебе все расскажет, хорошо?

***

— Так повтори мне все ещё раз, но медленнее. Я должна нарядиться в это, упиться зельем, затуманящим мне разум, бегать по Запретному лесу, пока меня не поймает кто-то из моих пьяных сокурсников, а потом предаться…

— Если о-о-очень упрощать, то да! — радостно заключила Джинни, и в ее глазах заиграли маленькие бесенята. — Да это будет весело! Все тайное станет явным, неужели тебе самой не любопытно проверить вашу с Роном связь и магическую совместимость? Знаешь ли, это очень влияет на плодовитость пары. Мама с папой тоже участвовали в Луперкалии в ночь Кровавой луны, и посмотри, ведь все сработало!

Гермиона с ужасом думала о детях, а от такого возможного количества ей хотелось спрятаться под кровать.

— Дети, это, конечно, хорошо, — замялась она. — Но скоро экзамены, да и вообще я не сильно заинтересована в семье и прочем…

Джинни ухмыльнулась.

— Да не бойся, на самом деле такую совместимость найти практически нереально. К тому же, если это будет не идеальное совпадение, то ты и не вспомнишь с кем провела эту ночь, — рыжеволосая мечтательно заулыбалась, смотря куда-то в потолок. — В этом-то вся и магия, прекрасное развлечение с таинственным незнакомцем. А на утро никакого стыда, может быть, только сладкая боль…в некоторых местах.

— ДЖИННИ!

Уизли разразилась смехом.

— Гермиона Грейнджер, мы на 7 курсе, давай немного повеселимся, потом все равно никто не вспомнит, с кем был, в этом же вся и прелесть!

— А как же Гарри? Он разрешил тебе?

— Мне не нужно спрашивать его разрешение, — деловито заявила Джинни. — Вот и проверим, созданы ли мы друг для друга. Это ведь ему предстоит отыскать меня среди десятка других ведьм.

***

Вся неделя прошла в напряжении, переглядки старшекурсников, шепот девушек и безудержное хихиканье сбивало весь учебный настрой.

— Дорогие студенты, — пискляво вещал профессор Флитвик. — Давайте сосредоточимся на отработке чар, они обязательно будут на экзамене.

Но, увы, его никто не слушал, наверное, кроме Гермионы. Ребята перекидывались записками, а кто-то вообще откровенно развернулся к друзьями с задней парты.

— Да что ж это такое! — возмущённо взвизгнул профессор.

— Сегодня ночь Кровавой луны, сэр, — как ни в чем не бывало ответила Паркинсон, придирчиво разглядывая себя в маленьком зеркальце.

Профессор стушевался и даже (!) немного покраснел.

— Тогда на сегодня все. И будьте аккуратны в лесу.

Джинни развернулась к Гермионе с многозначительным взглядом, показывая всем своим видом «Я же говорила, что это традиция, в которой все участвуют!».

Гермиона лишь фыркнула в ответ.

На задней же парте Рон удивлённо шептал Гарри:

— Не могу поверить, что наша Гермиона будет в этом участвовать.

На что Гарри лишь пожал плечами.

— Ну, это же Гермиона, наша Гермиона, это не в ее духе, она же больше любит библиотеку, а не такое сумасбродство, — не унимался Рон. — Да точно, это Джинни ее подбила, сама бы она не решилась.

Гарри же уже совсем не слушал бормотания рыжего друга, задумчиво разглядывая шевелюру своей девушки.

Зато слушал кое-кто другой.

Он сжимал свои бледные пальцы и то и дело крутил свой фамильный перстень.

Драко Малфой знал, что за зелье все примут и что сопротивляться он не сможет.

И это ебаная катастрофа.

— Да нет, — продолжал свою песню рыжий, словно убеждая самого себя. —Нет, Миона не разоденется при всех в такое. Ты вообще можешь представить ее в чем-то кроме формы?

А Драко мог, ещё как мог, особенно после случая в ванне старост на 4-м курсе. Черт бы побрал Грейнджер, забывшую запереться.

Он до сих пор помнит, в каком был шоке, когда увидел голую спину гриффиндорки и такую отличную задницу. И он от шока просто автоматически наложил на себя невербальное дезиллюминационное заклятие.

Автоматически.

От шока.

Он долго убеждал себя, что остался ещё на целый час наблюдать за купанием Грейнджер, только чтоб не нарваться на проблемы и не получить ещё одну взбучку от Грюма.

После ее кудрявая шевелюра магнитом притягивала его взгляд, Драко оправдывал этот больной интерес тем, что так он следит за врагом. И гнал все мысли о ней из своей головы.

«Черт бы тебя побрал, Грейнджер!»

Но тело сладко замирало, когда она оказывалась поблизости.

***

Ночь была прохладной и ясной, луна окрашенная красным цветом, освещала нагих юношей одетых только в шкуры волков на бедрах.

— Они вообще собирались приходить? Я чувствую себя идиотом нарядившимся в волчью шкуру! — возмутился Финниган.

— Но ты и есть идиот, Финниган! — вставил Забини.

— Что там зашипело? Змеи вылезли из подземелья и решили пошутить? Где ваша Паркинсон, это она все затеяла! — не унимался Симус.

— Смотрите! В небе! — прервал ссору Гарри.

А сверху к ним летела самая настоящая ведьма, в мантии и на метле. Чем ближе она приближалась, тем понятнее становилось, что это и есть та самая слизеринка.

— А вот и я! — игриво пропела Пэнси, ловко слезая с метлы. — Ну что, не заскучали мальчики? — и переключая взгляд на Забини, — Ты все принес?

— Да, мэм, — блеснул глазами мулат.

— Это какой-то розыгрыш, Паркинсон? почему ты одна? — начал разъярятся Финниган, надвигаясь на слизеринку.

— Придержи гиппогрифов, Финниган, — прошипела Пэнси и ткнула его своим острым накрашенным ноготком прямо в грудь. — А то потеряешь все силы со мной, а потом перепутаешь сестричек Патил, вот скандал-то будет. Ах, вот и девочки.

Позади парней начали появляться девушки, в самом темном и развратном своем воплощении. Невилл смущённо отводил глаза, да даже у Драко перехватило дыхание.

Воистину ведьмы. В длинных черных мантиях, с распущенными волосами, дымно-темными глазами и алыми губами. Теперь Малфой уже и не знал, кто на кого тут будет охотиться. Он пробегал глазами по лицам пока не нашел ее, и ебаный пиздец, теперь он точно пропал.

Драко знал, что он отправится за ней, как только капля зелья коснется его губ. Он смотрел на ее лицо и впитывал, впечатывал в разум эти обострившиеся черты, эти огромные темные глаза. Салазар, и эти губы… Хвала Мерлину, Грейнджер не любила краситься, иначе он сдался бы ещё раньше, и не было бы зелья, кровавой Луны и других оправданий слабости его тела.

Гермиона же совсем не замечала его, как, впрочем, и других. Она о чем-то нервно переговаривалась с рыжей пассией Поттера и неловко поправляла мантию. Нагота ее тела угадывалась сквозь прореху мантии, и низ живота Драко начало стягивать узлом. Именно в этот момент Драко оценил идею ношения волчьих шкур, дабы не высказать своего интереса к ведьме раньше положенного времени.

Сейчас Малфой жалел, что не напился заранее.

***

Часом ранее.

— Может всё-таки остаться? Не представляю, что делать одной в лесу всю ночь.

Джинни хохотнула.

— Одна ты точно не останешься. Если что, развлечешься с Кормаком, — пожала плечами рыжая.

— Кто угодно, только не он, — ужаснулась Гермиона.

— Ну тогда с Малфоем, — предложила Джинни.

На это уже хохотнула Гермиона:

— Я бы хотела на это посмотреть, он даже и рядом не станет стоять, побоится запачкаться.

— Ну не знаю, он так пялится на тебя постоянно, — сказала Джинни, оторвавшись от нанесения темных теней.

Гермиона скептично закатила глаза.

— Я так и не нашла упоминание о зелье, тем более о его составе. Ты уверена, что это безопасно?

— Ну-у-у, — протянула рыжая. — Есть, конечно, некоторые риски, всем сносит голову, но на утро никто ничего не может вспомнить. Да все будет нормально! Может, сегодня ночью ты встретишь свою судьбу!

Наконец-то собравшись, они прошмыгнули по темным коридорам Хогвартса и отправились в Запретный лес. Гермиона чувствовала себя голой, Мерлина побери, она и была практически голой! Чёрное кружевное белье, что так долго ждало своего часа на самом дне ее чемодана, щекотало ее кожу, а мантия приятно развевалась при ходьбе.

Она чувствовала себя настоящей ведьмой, отправляющейся на шабаш, а общее взбудораженное настроение сокурсниц только подстегивало на безумства. Их становилось все больше, из-за деревьев появлялось все больше старшекурсниц, готовых к ритуалу. Общее возбуждение нарастало, кто-то хихикал, а кто-то поправлял свои волосы. И такой гордой процессией они пришли на поляну, уже освещённую красным светом луны.

— Оох, — послышался вздох из толпы.

— Я чувствую себя голой! — зашептала Гермиона.

— Ты и должна быть голой, — тихо захихикала Джинни.

На них смотрели однокурсники, одетые лишь в волчьи шкуры, прикрывающие бедра. Она скользила взглядом по молодым мужчинам, пока не застыла на белокожем торсе исполосованном шрамами. Их было несколько десятков, не меньше, будто множество лезвий взорвалось у самого сердца.

«Кто же тебя так».

Но заметив эту отвратительную Темную метку на его руке, она вздрогнула. Малфой смотрел на нее, наблюдая за тем, как она разглядывала его. Платиновые волосы переливались красным, а на скрещенных руках напряглись бицепсы. Малфой не отводил взгляд, смотрел ей прямо в глаза и усмехался, будто бы был доволен, что застукал ее.

Вся ее жалость испарилась в миг, и она поскорее отвернулась, торопя Джинни, чтобы получить зелье.

— Что в составе? — спросила Гермиона, буравя взглядом Пэнси.

— Фамильная тайна!

Джинни просто выхватила у нее два флакончика и поспешила ретироваться подальше от этой слизеринки.

— Это точно безопасно? — ещё раз засомневалась Гермиона.

— Абсолютно, — кивнула Джинни и откупорила флакончики. — До дна!

Чокнувшись, они залпом выпили зелье. Оно разлилось по горлу огнем.

От крепости зелья, Гермиона уткнулась губами в сжатый кулак, боясь вздохнуть.

«Это же смесь зельев, да она просто сумасшедшая… Амортенция, животворящий эликсир, дурманящая настойка, зелье забывчивости и…»

— Паркинсон! Зелье похоти! Ты с ума сошла, это незаконно!

Паркинсон во всю заулыбалась.

— Уже пробовала такое, Грейнджер? А я тебя недооценивал, — улыбался ей Забини.

Парни заулюлюкали.

— Гермиона, ты и правда пробовала его, расскажи мне все!? — Джинни была в своем репертуаре.

Гермиона лишь отмахнулась. Не будет же она рассказывать, что готовясь к скитаниям в поисках крестражей, она готовила множество зелий, пробовала их, чтобы не быть случайно отравленной.

— Все выпили? — прокричал Забини. — Да начнется охота!

Гул из горна оглушил весь лес.

— Беги, беги, — крикнула ей Джинни.

Суета охватила поляну, часть парней уже рванула на ведьм. Визг и крик вперемешку с хохотом. Гермиона застыла, загипнотизированная этой картиной. Кто-то уже предавался ласкам прямо на земле, кто-то гонялся за смешливыми ведьмами.

А прямо перед ней Рон крепко притянул к себе Лаванду и поцеловал.

Шум в ушах.

Ох, Рон.

Она развернулась и побежала со всех ног.

Земля не колола нежные ступни, а в лесу было светло, она бежала, огибая деревья, петляя между ними. Зелье начинало действовать, и лёгкость внутри щекотала лёгкие, хотелось смеяться. Ей не было грустно, она не была влюблена. Просто этой ночью не хотелось оставаться одной.

— Ну и пусть! — прокричала она. — Я свободна!

Шум за ней затихал, только изредка в кустах слышался сладкий шепот и рычание.

Впереди блеснули рыжие волосы, а потом Гарри.

— Моя! — победно кричал ее друг, обнимая рыжую бестию.

Гермиона блаженно улыбалась, смотря на эту пару, пока не поняла, что не готова лицезреть то, что сейчас произойдет.

— Прочь, убегаю прочь! — кричала и хохотала она.

Скрывшись от всех в глубине леса, она сбавила темп. Ветер ласкал лицо, было приятно бродить в свете луны.

— Я пьяна и свободна!

Все плыло перед глазами, в груди было тепло, она чувствовала лёгкость и томящее ожидание.

Было тихо. Гермиона прислонилась к дереву и прикрыла глаза, умиротворенно прислушиваясь к лесу.

«Так хорошо, мне давно не было. Надо будет выпытать рецепт зелья»

— Грейнджер, ты вообще знаешь, что такое охота?

Встрепенувшись, она увидела Малфоя, стоящего на другой стороне опушки, где-то в 10 метрах от нее.

— Когда убивают дичь? — предположила она.

Он стоял так спокойно, будто пришел на занятие в школьной форме, а не был практически голый. Его тело серебрилось в свете луны. Он словно украл его у Давида Микеланджело. Гермиона не могла отвести взгляда от шрамов.

— Охота – это когда хищник загоняет в ловушку. И как бы жертва быстро ни бежала, ее все равно догонят.

Гермиона не слушала, она как в тумане была очарована движением его губ. По ее телу разливалось предвкушение.

— Беги.

— Малфой, это же я, Гермиона Грейнджер! Чистокровные в другой стороне.

— Беги, Грейнджер.

Она не понимала, но внутри клокотало желание и паника.

— БЕГИ, — проорал Малфой и стукнул ладонью по дереву.

Запинаясь, со всех ног ведьма рванула вглубь леса, ветки били по лицу, в горле жгло и не хватало воздуха, а кровь неслась по венам. Обретая второе дыхание, ей хотелось хохотать. Какое безумство, ей угрожал Малфой, будто они могли быть парой этой ночью!

— Свободна! — прокричала Гермиона.

Но рычание сзади, словно опровергало ее слова. Он гнался за ней.

Малфой.

С обезумевшими глазами, словно волк, что почуял кровь, ее грязную кровь.

И словно чертовка, она рассмеялась и побежала ещё быстрее, будто зелье, что билось в ее венах, было в экстазе от происходящего.

Ритм, пульсирующий в висках, резонировал с дыханием, в ушах шумело и ей казалось,что она практически оторвалась, как твердые и сильные руки крепко обхватили ее сзади.

========== Часть 2 ==========

Комментарий к Часть 2

Песня

Desire — Meg Myers

— Грейнджер, Грейнджер, — тихо шептал Малфой. Она чувствовала, как он водит носом по ее макушке.

— Отпусти меня! — возмутилась Гермиона и попыталась вырваться, что было абсолютно тщетно.

Малфой лишь усмехнулся и наклонялся все ниже, пока его губы не оказались рядом с ее ухом.

— Конечно же, нет, — ухмыльнулся слизеринец.

Гермиона могла поклясться, что Малфой самодовольно улыбался, но повернуться, чтоб увидеть это, было выше ее сил.

— Мал-фой, сейчас же! — ещё сильнее извивалась Гермиона.

— Повтори ещё, — томно шептал ей слизеринец на ухо.

— Отпусти! Сейчас же! — она попыталась развернуться, чтоб пронзить его взглядом, полным негодования. Гермионе пришлось изрядно извернуться, но она видела только его подбородок.

— Нет, Грейнджер, повтори мою фамилию.

Она зачарованно смотрела, как двигаются его губы.

— Мал-фой, — прошептала тихо.

Все в этой фамилии как и он.

Раскрыть губы на вдохе.

МА.

Коснуться языком зубов.

Л.

Поманить и скрыться, высказав свое фи.

ФОЙ.

Три изящных движения рта, но какой горький итог.

Она не считала его врагом. Мерзавцем, что обижал ее. Да. Человеком, что сделал неправильный выбор. Да. Чертовски красивым засранцем. Бесспорно. Весь ее разум кричал бежать. Какое неправильное и опасное решение, а тело так ныло и отзывалось.

В омут с головой, а завтра все забудется.

Он лишь шумно вздохнул, прижимая ещё сильнее, словно лесной ветерок мог охладить их кожу и мысли. Гермиона чувствовала как его живот касается ее спины, когда он дышит. Лишь в попытке уменьшить соприкосновение, она выгнула спину, тем самым ещё сильнее прижавшись задницей к его паху.

Малфой знал, что она давно сдалась, но тянул неизбежное. Первый поцелуй словно выстрел, в шею, рядом с ушком, вырвал предательский стон из ее горла.

Целовал ее шею, держа за горло, будто воровал украдкой, пока их не видят, пока они сами не встретились взглядами и не признали свое поражение. Будто нет их имен и прошлого, а только желание и обряд, что творят ведьмы в полнолуние. Все ее тело томилось и жаждало его прикосновений, как освобождения.

— Я спрошу тебя, Грейнджер, прежде чем дать тебе убежать, только будь честной, — голос Малфоя убаюкивал ее рассудок. — Ты хочешь отдаться мне?

В этот момент Гермиона к ужасу поняла, что не заметила ещё одного важного компонента зелья, компонента, что не имеет вкуса и запаха, веритасерума, сыворотки правды.

Он откинул ее волосы с одной стороны шеи и продолжил медленно целовать, руки Малфоя блуждали по ее телу, скользя по гладкому шёлку, касаясь ее талии и бедер.

— Мерлин, да! — Гермиона не могла солгать и закрыла глаза, откидывая голову прямо на его плечо.

Драко поцеловал ее жарко и грязно, вторгаясь в ее рот, оставляя только похоть и жажду. Он покусывал ее нижнюю губу и исследовал языком, засасывал и ласкал. Внизу живота Гермионы все откликнулось зовом, как никогда. Ей так хотелось запустить руку себе в трусики.

Они ласкали друг друга языками, словно пытаясь выиграть в этой игре. Сражаясь, будто последнее слово все оправдает. И оторвались пьяные, впервые встретившись глазами.

Гермиона никогда не видела его так близко, эти серые радужки глаз, что практически скрылись за черными зрачками. Светлые ресницы, что оказались намного длиннее вблизи, чем она думала. Поджарое тело, что прошло множество тренировок по квиддичу и все время было скрыто за рубашками и мантиями. Она касалась его легонько, боясь порезаться об острые края скул. Обводила рукой нежно, касаясь шеи и дальше к ключицам, накачанной груди и вниз к кубикам пресса.

Малфой задерживал дыхание, отдаваясь ее воле, бездействуя лишь до того момента, пока она не сбросила мантию, потянув за одну завязку.

В своем черном кружевном белье Гермиона Грейнджер была порочнее его самой смелой фантазии.

Мгновение и Драко придавил ее собой к земле прямо на мягком мху, покрытом шелковой мантией словно простынью.

Гермиона чувствовала тяжесть мужского тела, а пульсация внизу живота усиливалась.

Изгибы тел так идеально подходили друг другу.

Ее кудрявые волосы разметались, а глаза Гермионы блестели черным огнем. Драко не мог налюбоваться, но не хотел терять и секунды.

Он прижал ее руки над головой, нависая и опускаясь ниже, вдыхая запах нежных цветов. Ведя носом по шее к артерии, где испуганно бился пульс. Такая хрупкая, один укус — и сломана вдребезги.

Малфой коснулся нежного места зубами и оставил засос на светлой шее. Гермиона зашипела и вздохнула, а он лишь шлёпнул ее по бедру рукой.

Спуская черные лямки лифчика, Драко оголил сначала правую грудь. Аккуратный розовый сосок затвердел от трения его пальцев. Он вобрал его в рот и посасывал, поглаживая обе груди.

Подаваясь бедрами вперёд, Гермиона запустила руки в белоснежные волосы Драко. Как же она мечтала испортить его идеально небрежную прическу. И теперь он поднял глаза, оторвавшись от ее груди. Пряди падали ему на лицо, что делало Малфоя ещё сексуальнее.

Он смотрел на нее в упор, пока его рука двигалась вниз. Под разочарованный вздох Гермионы его рука миновала трусики и начала дразнить ее бедра. Малфой ласкал ее подушечками пальцев, заставляя Гермиону раздвинуть ноги шире.

— Малфой, сукин ты сын! — не выдержала Гермиона, когда голова слизеринца оказалась между ее ног.

На что блондин лишь ухмыльнулся.

Малфой же стал стаскивать зубами её трусики, опаляя дыханием ее киску. Оказавшись без них, Гермиона не выдержала и коснулась себя пальцами. Постанывая, она принялась ласкать клитор, как к ее пальцам присоединился теплый и влажный язык. Малфой облизывал ее естество, поглаживая бедра руками. Его полные губы были нахально идеальны для своего занятия.

Драко поглядывал, как Гермиона выгибалась и на пике ее стона ввёл палец.

— Мал! Фой! Да! — стонала гриффиндорка, насаживаясь на его палец.

Малфой лишь ускорял темп, доводя ее до грани пальцем и языком.

Не выдержав, Гермиона потянула его вверх, набрасываясь на его губы и срывая с него все, чтобы добраться до члена.

Когда она ощупала его рукой, то на мгновение замерла. Член был большой, намного больше, чем она ожидала. Нет, конечно, она догадывалась, что он не спроста такой самодовольный, но чтоб такой большой.

Малфой с прищуром и ухмылкой смотрел на ее губы:

— Тсс, я буду нежен, Грейнджер.

— А я нет, Малфой.

Приняв игру, он прикусил ее за мочку уха.

— Ведьма!

Пристроив член у ее входа, он наконец-то толкнулся внутрь. Такой большой, так сильно растягивал её. Гермиона дышала ему куда-то в ключицу, царапая спину, когда он приподнялся, меняя угол проникновения и кладя ее ноги себе на плечи.

Это было идеально, он вбивался в нее резко, одной рукой поглаживая ее ногу, а второй дразня клитор.

Ускоряя темп, он огладил большим пальцем ее нижнюю губу и протолкнул его в рот, чтоб она его облизала.

Гермиона посасывала его палец, чувствуя что скоро кончит. Малфой начал двигаться все быстрее в каком-то бешенном и рваном темпе, как волна наслаждения накрыла ее. Гермиона чувствовала как он изливается в нее и дрожит, хрипло дыша. Волны неги разливались от эпицентра оргазма, а она продолжала подмахивать бедрами, продляя такую долгожданную разрядку. Все произошло так быстро.

Блаженство и нега отразились расслабленной улыбкой на лице Гермионы.

Она только что занималась сексом с Малфоем, и это было великолепно.

Он навалился на нее всем весом, тяжело дыша, обдавая запахом морского одеколона, пота и леса. Прикрыв глаза, Гермиона лежала в надежде выровнять дыхание, смакуя расслабление, мягкий мох под спиной и великолепное тело слизеринца.

***

— Не хочешь меня отпускать?

Открыв глаза, Гермиона поняла, что задремала. Укрытая волчьей шкурой, она чувствовала себя очень уютно. Видимо во сне она непроизвольно стремилась прижаться к Малфою, что сейчас вальяжно лежал в чем мать родила. Опершись на один локоть, он наколдовывал какие-то замысловатые узоры и тут же их рассеивал мановением палочки.

Гермиона вдыхала запах леса и пыталась собрать воедино картину прошедших часов. Сексуальное желание подутихло, но голова все ещё немного кружилась. Она села, натягивая шкуру повыше и потирая виски.

— Грейнджер, поверь, я на всю жизнь запомнил, как ты выглядишь голой. Можешь даже не стараться, — Драко говорил это, не прекращая свое занятие с узорами.

— Малфой, — серьезно начала Гермиона.

— Прошу, не начинай, не порть мне вечер, — прервал ее Малфой.

— Но ты даже не знаешь, что я хотела сказать! — возмутилась Гермиона.

— Все я знаю, давай просто помолчим.

И видя возмущение Гермионы, и то как она набирает воздух, чтоб разразиться тирадой, он не нашел ничего умнее, как заткнуть ей рот своим языком.

Она выдохнула ему в рот и нервно поерзала. Все ее слова о том, что это была ошибка, минутная слабость и чертово зелье, растаяли на языке.

Его руки скользнули на ее плечи и нежную спину. Почувствовав ее отзывчивость, он углубил поцелуй, и тут уже Гермиона начала покусывать его губу и ласкать его тело, проходясь руками по груди и животу.

Блять.

У него снова встал.

Блять.

Он отстранился от нее, пытаясь рассматривать верхушки деревьев, перебирая в голове компоненты зелий, чтоб хоть как-то успокоиться.

— Драко, — его имя так необычно было слышать из ее уст. — Я сделала, что-то не так?

Гермиона коснулась его руки, на что его член призывно дернулся.

Малфой застонал:

— Все нормально, Грейнджер. Просто, если ты не прекратишь меня дразнить, я трахну тебя стоя вот у во-о-он того дерева.

Ее глаза округлились, а щеки стали покрываться румянцем. Гермиона, к своему ужасу, понимала, что от одной этой фразы уже намокла. Эта грубость ее заводила, как и вообще весь чертов Малфой.

— Я понимаю, никто не может сопротивляться зелью похоти, — иначе она не могла объяснить его реакцию.

Драко хотелось рассмеяться.

— Грейнджер, — он повернулся, чтобы посмотреть прямо в ее большие карие глаза. — Я мечтаю трахнуть тебя с 4-го курса.

Гермиона от удивления даже приоткрыла рот.

— Не может быть.

— К сожалению, может. Я сейчас еле сдерживаюсь.

Гермиона закусила губу, задумавшись. Но импровизированное одеяло из волчьей шкуры решило окончательно добить Драко и начало съезжать, обнажая ее груди.

Малфой пытался решительно концентрироваться на ее глазах, но сегодня терпение было не на его стороне. Окончательно распахнувшись, Гермиона решительно оглядела его с головы до ног.

— Малфой, сделай это. Завтра мы все равно ничего не вспомним. И пока действует это зелье, нам никуда не деться от этого чертового влечения.

— Кто ты и что сделала с Гермионой Грейнджер, которую я знаю? — дразнить ее было еще одним удовольствием.

— Заткнись, Малфой, и иди сюда. Это все зелье.

Он не стал говорить ей, что не зелье тому виной, но не оставлять же ведьму в беде.

Малфой просто притянул ее к себе, пока она не придумала чего-нибудь ещё.

***

Этой ночью они предавались сексу со всей ответственностью перед древними богами, что придумали этот праздник.

Драко трахнул ее у дерева так, что боялся на ее крики сбредутся кентавры или ещё какие-нибудь звери.

Он нежно отлизал ей, пока она схватившись за его волосы стонала его имя. Малфой очень старался, и по ее глазам понял, что такого ей ещё никто не делал.

Но когда она оседлала его и прыгала на нём, совсем не щадя, Малфой понял, что пропал.

Они держались за руки, пока не кончили. Гермиона, довольно улыбаясь, улеглась на его грудь. Ее кудрявые локоны грозились задушить его, а Малфой думал, что это была бы прекрасная смерть. Он обнимал ее крепко, пока она не откинула свои волосы назад. Их лица были так близко. Гермиона разглядывала его, своими маленькими пальчиками обрисовывала его черты и, задержавшись на губах, застыла. Драко поцеловал ее подушечки пальцев, выдавая этой нежностью себя с потрохами.

Ее взгляд переменился, но Гермиона ничего не сказала.

— Я думаю, нам нужно обратно в замок.

— Да, — согласилась Гермиона, поглядывая на небо, где уже разгоралась заря.

Накинув мантию и закончив с завязками, Гермиона поняла, что Малфой ждёт ее готовый.

Ну как ждёт. Летает в метре от земли. На метле.

На метле!

— Неееет! — простонала Гермиона.

— Да-а-а, — заулыбался Драко, подлетая к ней ближе. — Я знаю, ты боишься летать. Но я буду нежен.

Он двусмысленно поигрывал бровями и кружил вокруг нее.

— Откуда ты знаешь?

— Грейнджер, брось.

Она только насупилась. Ей совсем не хотелось сейчас лететь, но и идти пешком до замка, тем более.

— Гермиона, — он протянул ей руку.

— Ладно, все самое худшее я уже совершила.

— Так, я попрошу! Ты могла отделаться одним разом! — наигранно обиделся Драко.

Она взяла его руку и вскарабкалась спереди него. Малфой плотно обхватил ее, прижавшись всем телом, и показал, как надо держаться за древко.

— Держись крепко, ты можешь представить, что это мой…

— Господи, перестань!

Малфой резко повел метлу вверх, взмывая над лесом.

— Ты можешь звать меня Драко, а не Господи, — усмехался он.

Гермиона же ловила ртом воздухом, задыхаясь от страха и восхищения. Розовеющее небо отражалось в озере, а на лугу виднелись редкие парочки семикурсников, тянущиеся к замку. Весь Хогвартс был как на ладони. Она не могла не улыбаться этой волшебной ночи.

Когда она забиралась в окно своей спальни, то проклинала всё и громко ругалась. Малфой улюлюкал и смеялся, что всегда знал, что она плохая девочка, но чтоб настолько. Успел шлёпнуть ее по заднице, пока она торчала ногами в окне. Мерзавец.

Помахав на прощание этому несносному блондину, Гермиона вздохнула:

— Мне жаль забывать эту ночь, Драко.

— Так запомни меня, Гермиона, — он был так серьёзен.

Она не нашла что сказать, а он улетел, оставив ее встречать рассвет, что сотрёт из ее памяти все, что случилось этой ночью.

***

— Значит, ты ничего не запомнила? — выпытывала из нее Джинни следующим утром на немноголюдном завтраке в большом зале. — Даже цвет волос? Так мы могли бы его вычислить.

— Ничего. Тем более цвет волос. Ночью было темно, — отнекивалась Гермиона.

На удивление, она все помнила. Всю эту бессонную ночь. И как Малфой развернул ее и запустил руку в ее волосы.

И как крепко поцеловал, останавливая поток вопросов.

И как его губы оказались на удивление мягкими и тёплыми.

И сам поцелуй. Долгий. Страстный. Как терпкий напиток, после жаркого дня совсем не утоляющий жажду.

Жаркий секс.

Полет на метле и рассвет.

Гермиона лишь не понимала, почему зелье дало сбой и не стерло все воспоминания. Ее сердце почему-то немного колола грусть.

Малфой сидел за слизеринским столом вместе с Забини, не подавая вида и ни разу не посмотрев в ее сторону. Оба выглядели слегка помятыми, как и остальная кучка старшекурсников, что доползла до завтрака.

Рона и Гарри, естественно, не было.

Забини что-то нашептывал блондину, когда в Большой зал начали залетать совы.

До катастрофы их разделяло пару мгновений.

Первый среагировал мулат, нервно закричав:

—Сожги его, сжигай!

Но маленький красный конвертик разразился громким и протяжным голосом Малфоя старшего, прямо в лапках несчастного филина.

— Драко Люциус Малфой! Как. Ты. Посмел! Обручиться с этой…

Эту ядовидую тираду оборвало инсендио Забини.

Драко побледнел и наконец-то поднял глаза прямо на Гермиону.

Ужас осознания пронзил ее существо. Сердце затрепыхалось как птица в клетке.

Как там говорила Джинни? Ты не забудешь свою пару, только если это не идеальное совпадение.

Этого не может быть.