Лицо в кадре [Николай Сергеевич Оганесов] (fb2) читать постранично, страница - 59

через пучок света, падающего на экран, и остановился у зашторенного окна.

— Обухова предполагала худшее, — сказал он. — После планируемого похищения сберкнижки естественно было ожидать следствия. Тут-то и пригодились бы показания дочери о незнакомом мужчине, который интересовался ее дедом. Тебе Елена Евгеньевна говорила о посетителе, но для большей убедительности хотела продублировать свои показания свидетельством дочери.

— Зачем было организовывать это посещение? Она могла попросить дочь подтвердить ее слова, — сказал Соловьев.

— Не могла, — твердо возразил Логвинов. — Таня не пошла бы на это.

— Тогда зачем было посылать именно Левина? — не унимался Соловьев.

— Обухова и не хотела его посылать. Она просила Нину Кузьминичну направить к Тане в обговоренное время своего знакомого. Если надо, заплатить ему.

— Но она не учла, что Левин хотел увидеться с дочерью, — вставил Скаргин. — Возможно, он не думал об это, когда ехал сюда из Мурманска, но здесь ему представилась возможность, и он ею воспользовался.

— А вот Арбузова это учла, — продолжал Логвинов, — переговорила с Левиным и, скорее всего, содрала с Обуховой лишнюю десятку. Левин, несмотря на запрет бывшей жены, встретился с Таней.

— А очки, шарф, фотографии, наконец? — спросил Соловьев.

— Конспирация, — ответил Сотниченко. — Фотография — деталь, добавившая таинственности. Тем более что снимок не из семейного альбома, его не знала дочь Обуховой. Таким образом обставленное посещение не так-то просто забыть, а этого и добивалась Обухова.

— Теперь ты понимаешь, почему Елена Евгеньевна настаивала на том, чтобы мы встретились с Таней? — спросил Скаргин.

Соловьев промолчал. Выражения его лица из-за темноты не было видно.

— Обухова, наверное, до сегодняшнего дня не знает, что у Тани был Левин, — воспользовался заминкой Сотниченко.

— Не наверное, а точно, — заметил Логвинов. — Иначе она была бы осторожней.

Сотниченко усмехнулся:

— В изобретальности ей не откажешь.

— Арбузова тоже не лыком шита, — сказал Логвинов. — Получила за пленку денежки, а два кадра оставила себе: вдруг представится возможность шантажировать Обухову или Левина.

В зале загорелся свет. Изображение на экране померкло. Демонстратор поднял шторы, выключил эпидиаскоп и вышел, прикрыв за собой дверь.

— Вот ты, — обратился Скаргин к Сотниченко, — попробуй смоделировать поведение Левина. Представь себя на его месте. Каковы твои действия, скажем, в настоящее время, после совершения второго по счету убийства?

Сотниченко одернул пиджак.

— Реальны два варианта. Первый: я постарался бы улизнуть из города.

— Каким образом? — попросил уточнить Логвинов.

— На самолете, поездом или автобусом.

Скаргин кивнул Логвинову.

— Аэропорты, вокзалы, все выезды из города, — доложил тот, — перекрыты с половины четвертого.

— Первый вариант отпадает еще по одной причине, — сказал Скаргин. — Я назову ее чуть позже. Так. Второй.

— Отсидеться в городе, ждать, пока представится случай вырваться.

— И третий выход — повеситься, — сострил Логвинов. — Фотографии Левина размножены и переданы по линиям.

— В твоих рассуждениях только одна ошибка, — сказал Скаргин. — Ты, как всегда, немного спешишь и забыл о том, что убита Арбузова.

— Ну и что?

— Она свидетель, — пояснил Логвинов.

— Убийство Арбузовой, — продолжал Скаргин, — тщательно продумано Левиным и Обуховой, и нам с вами следовало предвидеть это. Минус нам в нашей работе.

— Владимир Николаевич… — хотел было возразить Сотниченко, но Скаргин перебил его:

— Да, мы могли и должны были это предвидеть. Еще вчера у нас были все данные. Не зная имени убийцы, мы обязаны были подумать о том, что преступнику страшны два свидетеля: Нина Кузьминична и Обухова. Только они знали, кто убийца Пруса. Убери двух свидетелей — и ты неуязвим, так рассуждал преступник.

— Сообщников, — поправил Логвинов. — Не свидетелей, а сообщников.

— Да, сообщников, — согласился Скаргин. — Вот модель поведения преступника, которую я имел на вчерашний день. Ошибку допустил я — посчитал, что в опасности находится лишь Елена Евгеньевна. Арбузова больна и практически, как мне казалось, выбыла из игры. Но у страха глаза велики. Левин оказался гораздо осторожней и опасней, чем все мы могли предполагать… Елена Евгеньевна, покорная его воле, подавленная событиями седьмого января, помогла избавиться от Нины Кузьминичны. Она без особого труда узнала, где находится Арбузова, купила в аптеке яд, приготовила раствор. Остальное сделал Левин. Арбузова умерла, но осталась Обухова. Она знает еще больше, чем Нина Кузьминична, а после второго убийства стало смертельно опасным оставлять ее в живых… Со вчерашнего дня квартира Обуховой блокирована. Вы, Логвинов, подключайтесь к товарищам из уголовного розыска, а ты, Сотниченко, продолжай поиски фотографа. Сколько тебе осталось?

— Три фотоателье.