Мир победившей Смерти (СИ) [Павел Александрович Зверев] (fb2) читать онлайн

Интеграция 2. Мир победившей Смерти.

Глава 1. Взгляд с той стороны.

До отделения мы добрались быстро. Хоть я и ожидал, что посадят меня в служебную машину за решетку, но всё было иначе. Расположился даже с комфортом на заднем сидении черного лексуса. Следователь за рулем, сбоку от него один постовой, а рядом со мной на заднем сидении второй. Неразговорчивые ребята. На все мои вопросы переводили стрелки на старшего следователя, который объяснит всё по месту. Хотел, было, позвонить, но попросили, причем вежливо, отложить звонок на попозже, чтобы, значится, иметь на руках уже необходимую информацию. Ну а я, что я? Послушался. Спорить и качать права? Нет уж, увольте.

А мысли внутри черепной коробки летали с бешенной скоростью. Множественные причины на арест накладывались одна на другую и тут же выбрасывались в топку. На данный момент версий было только две: фактически похищение из больницы Кости и проблемы с финансами. Но вроде как вторым должны заниматься не простые следаки. Хотя хрен его знает, не знаток я таких нюансов.

В общем, добрались мы с ветерком. Отделение местной полиции, где уже был, когда писал объяснительные, встретило суетой. На меня практически никто не обращал внимание, так что до кабинета добрались быстро. Патрульные остались снаружи, а внутрь зашли только мы вдвоем со следователем.

— Кофе? Чай? — предложил он, подходя к шкафу.

— Чай, — вздохнул я, внутренне понимая, что, кажется, всё это затянется. — И две ложки сахара, если можно.

— Можно, конечно, — хмыкнул мужчина.

Дальше несколько минут прошли в тишине и только закипающий чайник её нарушал.

Чай здесь, кстати, мне понравился куда больше, нежели тогда у Сан Саныча. Не какие-то пакетика, а самая настоящая заварка! Запах от чая был немного странный, терпкий, с нотками фруктов. Скорее всего какой-то сбор.

— Итак, в чем меня обвиняют? — спросил я, уже устав от тишины.

— Юрий Владимирович, — улыбнулся мужчина, — подождите немного. Придет старший следователь и всё вам расскажет.

Мерное тиканье часов убаюкивало. Как же мне хотелось спать. Глаза прямо-таки закрывались. Тело погружалось в легкую негу, а мир вокруг терял свои краски и расплывался.

Слишком поздно я понял, что что-то не так. Попытка зацепиться за эту мысль так и осталась попыткой. Переведя взгляд на следака, наткнулся на его хмурый и слегка растерянный взгляд и попытался подняться. Меня тут же повело в сторону, от чего я зацепился за стол, но ногах устоять смог. В этот момент дверь открылась и в помещение вошло еще двое. Переведя на них взгляд, увидел сначала улыбки на их лицах, а после их, как ветром сдуло.

— Витя, какого хрена он еще в сознании? — прошипел тот, что постарше. — Вали его на пол!

— Да не знаю я! — рванул ко мне следак, вцепившись в руки. — Всё, как обычно! Выпил кружку уже минуты три как!

Навалившаяся на меня тяжесть трех мужиков заставила взреветь. По крайней мере так я думал. Вместо этого изо рта донеслось лишь сипение и меня споро повалили на землю. Правую руку вывернули в сторону, после чего почувствовал давление и укол. Что-то горячее полилось по венам и разум начал уплывать окончательно. Секунда, другая и темнота.

В себя приходил тяжело. Чугунная голова, мыслям в которой вообще не было места. В теле какая-то неприятная тяжесть и ломота. Во рту пересохло и появился мерзкий кислотный привкус. Глаза открываться вообще не хотели, как и ощущение собственного тела тоже не хотело возвращаться.

— Да всё я правильно рассчитал! — на грани слышимости звучал голос следака.

— Крепкий малый, — со смешком бросил другой. — Даже после укола не сразу отъехал. Что делать будем, Михалыч?

— Да по схеме всё, — раздался третий, спокойный и твердый. — Как закончите, наберите. И не церемоньтесь, как в прошлый раз! Время — деньги.

Хлопок дверью прозвучал слишком громко, от чего я невольно вздрогнул. Способность мыслить критически потихоньку возвращалась. Вместе с ней начал понемногу ощущать и тело. Так, сижу на стуле, руки за спиной в наручниках. Браслеты и на ногах. Вокруг тихо, ни радио, ни каких других звуков. Кажется, все вышли провожать этого самого Михалыча.

Итак, что мы имеем?

Мозги ворочались неохотно, уже хоть что-то.

Ублюдки явно подмешали мне что-то в чай, ну а после, когда не отключился, был укол. Увезли меня хрен пойми куда и явно не на шашлыки. Но, что самое скверное, всё это провернули прямо в отделении полиции. Черт. Приятного мало, а выводы так вообще безрадостные.

Очередной хлопок дверью и снова два голоса.

— Через сколько очухается, как думаешь? — тот самый следак, что и напоил чаем.

— После полноценной дозы-то? — хмыкнул второй. — Часов через шесть, не меньше. Сам знаешь, как эта дрянь по башке бьет.

— Опа, — замер следак на пороге, увидев меня. — Клим, этот Большов очнулся. Зови Александра Петровича, разговаривать будем.

Понять, что я очнулся и правда было не сложно. Я в общем-то и не скрывался. Рассматривал место, где оказался и по скрипу двери повернул голову. Теперь вот смотря на то, как второй мужик ушел, так и не зайдя, крутил в голове разные мысли.

— Лучше бы тебе не артачиться, Юра, — хмыкнул следак. — Тогда, глядишь, и живым останешься.

На его слова я даже бровью не повел, чем заставил улыбку с его лица пропасть, словно её и не было. Наручники, что стягивали руки за спиной не казались мне такой уж проблемой. Да, были такие и на ногах, но тоже сильной обеспокоенности по поводу них не испытывал.

Держали меня на кухне какого-то старого дома. По крайней мере потемневший старый брус говорил именно об этом. Слева небольшой стол с цветастой клеёнкой, два табурета. Справа от меня газовая плита на две конфорки с духовкой и непосредственно большой газовый баллон. Дальше холодильник, по возрасту явно старше меня и несколько шкафов. Чуть дальше справа выход в другую комнату. Он находился сбоку от входной двери, так что бросился в глаза одним из первых. Лампочки вот уже из современности: две светодиодные, ватт на двадцать каждая.

Мысли, мысли, мысли. Люблю я подумать вот так, практически под дулом.

Если меня не убили сразу, значит я нужен живым. Для чего? Придется подыграть и не размолотить их всех сразу. А то после моего взгляда, взгляда по сути двадцати пяти летнего парня, что даже тени страха не испытал, следак явно занервничал. Навскидку ему лет сорок-сорок пять, а значит опыт какой-никакой, но имеется. Второй же, которого удалось разглядеть лишь мельком, представлял собой человекоподобный шкаф. Да еще и с кобурой на поясе, что смотрелась какой-то игрушкой. Интересно, интересно.

Александр Петрович с этими двумя метрами безобразия появился практически сразу. И минуты не прошло. Тот, кого вызвали, внешний вид имел, хм, доброго дедушки? По виду ему больше пятидесяти, аккуратная седая борода, прическа ровная, ухоженная, без залысин. Из одежды вязанная светлая кофта с воротником под горло и темные джинсы. Взгляд вот, правда, добротой не располагает, а так отличный вариант на роль Деда Мороза.

— Шустрый ты, Юра, шустрый, — криво усмехнулся «дедушка». — И организм молодой, крепкий. Что ж, надеюсь проверять его и дальше на прочность не придется. Разговор у меня к тебе. Будешь мне полезен — останешься жив и даже цел, ну а если нет — будет больно и грязно. Мы друг друга поняли?

Я только головой тряхнул от такой наглости.

Параллельно с этим потянулся к артефактам и убедился, что их не сняли. Кольцо крови, защитный амулет и амулет на подсветку аур. Всё было на месте. Источник заполнен на треть, что довольно-таки неплохо.

Сразу, как убедился в наличии, связал своё ядро с амулетом на подсветку аур. Подсознательно я ждал подвоха, но, если судить по тому, что увидел, его не было. Покрутил головой, чем заработал смешки от всей тройки и немного успокоился. Думал, вдруг это всё связано с миром по ту сторону? Но нет, никаких аур, амулетов и тому подобному. Просто три идиота, которые считают, что в своем праве.

— Что, что вы от меня хотите? — сбился я специально, хоть и играть роль испугавшегося давалось тяжело.

Всё-таки передо мной всего лишь люди. Тогда как вылазки по ту сторону знатно так

сбили компас моих опасений.

— Хороший вопрос, Юра, — улыбнулся Александр Петрович, присаживаясь за стол. — Ты тут внезапно богачом стал, а? Стрельбище строишь, да с таким размахом, что даже мне завидно стало! А раньше вообще рядовым работягой был, без особы успехов. Откуда денежки, Юр? Откуда?

— Наследство, — сглотнул, втянув голову в плечи, — дедушка драгоценности оставил. Получилось продать и вот, решил, что деньги должны работать.

— Это ты правильно решил, Юр, — хохотнул дедуля. — Но бизнес ты выбрал такой себе. Прямо скажу — гавно, а не прибыль ты с него получишь. Но это ладно, это мы сейчас не об этом. Ты жить-то хочешь? Да и матушку чтоб твою никто не трогал, тоже, наверно, хочешь?

— Не трогайте её! — попытался я выкрикнуть, но якобы сорвался на фальцет. — Что вам надо? Я все сделаю!

— Тише, парень, тише, — улыбнулся урод. — Подпишешь кое-какие бумаги, отдашь все деньги и можешь быть свободен. И да, где твоя матушка живет, мы знаем. Хороший там поселок, душевный. Так вот, мы тебя даже отпустим живым и целым. Ну а если в органы пойдешь, то, считай, сам себе и матери своей билет в один конец выписал. Я понятно объясняю?

Я закрыл глаза. На несколько секунд прикрыл веки, чтобы этот нехороший человек не увидел в них лишнего. Был ли я зол? Нет, конечно, нет. Я был в бешенстве. Во-первых, ненавижу, когда мне угрожают. Всё естество сразу встает дыбом, из-за чего контролировать собственные слова и поступки становится очень и очень сложно. И, во-вторых, за мать порву любого. Она вырастила меня одна, вытащила, когда, казалось бы, еще чуть-чуть и завтра может не наступить. Работала, как проклятая, лишь бы у меня было будущее. И сейчас какой-то ущербный дед смеет ей угрожать?

В прочем, я услышал всё, что мне было нужно. Ну а разогнанный бешенством разум картинку дорисовал. Отделение полиции и следак вон стоит дверь подпирает. Скверно, конечно, но не критично. Главное узнать, кто в курсе их дел, кто владеет информацией и кто всё это крышует. Уроды, мля.Доигрались.

— Да, да, конечно, — открыл я наконец глаза, с трудом уняв гнев. — Я всё подпишу! Все данные по счетам дам!

— Хороший ты парень, Юр! — хлопнул дед по столу ладонью. — Коль, тащи бумаги! И чайку нам согрей, отметим это дело!

К моему удивлению с меня даже наручники сняли. Хмурый Клим не сводил с меня взгляда, постоянно то опуская руку на кобуру, то складывая их на груди. В общем, всем видом показывал, что стоит мне только дернуться, как наша милая беседа мигом превратится во что-то другое.

Поднявшись на ноги со стула, меня немного повело. Слабость и некоторая затуманенность перед глазами всё еще никуда не делись. Именно поэтому пока не приступал к активным действиям. Нужно было убедиться, что тело справилось с той дрянью, что мне ввели, а уже после начинать.

Тут, кстати, мысли плавно перетекли к защитному амулету. Его интересное и избирательное действие слегка раздражало. То есть, получается, защитить он может только от пуль, ну либо быстролетящих предметов. От того же шприца защита не спасла, как и от тварей, что просто сносили меня своим телом. А значит, что? Значит, не такая уж это и ультимативная защита, как я думал. Придется иметь в виду.

Присев за стол прямо напротив деда, тряхнул головой. Эти несколько шагов позволили понять, что тело далеко не в отличном состоянии. Организм справлялся, это да, но справлялся не так быстро, как мне бы того хотелось. Но в любом случае нужно что-то делать, а то следак уже принес стопку бумаг и даже ручку положил, не сводя, впрочем, с меня пристального взгляда.

— Ну, — поторопил Александр Петрович. — Не заставляй меня...

Что он там хотел сказать, меня уже не волновало. Молния на кончиках пальцев так и не сорвалась в его надменную рожу, хотя очень того хотелось. Вместо этого заряд бодрости пробежался по телу, вымывая из него слабость. Мир замедлился, а во мне появилась сила. Стол летит в сторону, а я коротким, но быстрым ударом отправляю деда в нокаут. Следующий на очереди Клим. С этим и вовсе сюсюкаться смысла не было. Вокруг левой руки из моей крови появился небольшой щит, который ребром вошел прямо в нижнюю челюсть мужика. Бил я хорошо, со всей своей новоприобретенной силы. Поэтому, когда его челюсть смялась, а щит прошел и через позвоночник, отделяя голову от тела, слегка замешкался. И зря.

Следак среагировал быстро. Выстрел прозвучал и левое моё плечо пронзило болью. Разворачивался я к нему с шагом в сторону, ибо ствол пистолета смотрел точно в меня. Под руку подвернулся как раз-таки вскипевший чайник, что и полетел ему в голову. Вошел он хорошо, прямо в нос. А порция кипятка произвела просто наипрекраснейший эффект.

Эффект ускорения закончился, как раз тогда, когда по дому разнесся крик боли. Там уже я, не обращая внимания на своё собственное резко ухудшающее состояние, в два шага оказался рядом со следаком и тяжелым прямым ударом отправил в нокаут еще одного.

Тишина. Только моё тяжело и хриплое дыхание. Ядро пустое, аж свербит. В левой руке сквозная рана от выстрела, слабость от ускорения подобралась уже практически вплотную.

— Весело, — протянул я, падая на стул.

Из-под тела Клима натекла уже приличная по размеру лужа крови. Место раны неприятное, рваное. Голова его так вообще представляет собой мерзкое зрелище.

Смотря на дело рук своих, пытался понять, что чувствую. Всё-таки убил человека, да и остальных двух тоже оставлять в живых не планирую. Хм. На этом моменте ничего внутри меня не дрогнуло. Ни сомнений, ни какого-то страха. Странно всё это.

Но, как бы то ни было, на Александра Петровича наручники я надел. Подумал, подумал, и на следака надел тоже. Утащил их двоих в другую комнату, усадил на пол и приковал к кровати. Старая такая, массивная и железная. Сам в это время вернулся на кухню, повертел в руках чайник, да поставил его снова. Аппетит разыгрался нешуточный.

Пока кипел чайник, проверил карманы каждого из троицы. Телефоны отключил, документы убрал в сторону. Три пистолета тоже в сторону. После вышел на улицу, посмотрел на снежную пустошь вокруг, хмыкнул и вернулся назад.

По всему выходило, что это чей-то охотничий домик. Чуть дальше от него, метров, наверно, в пятидесяти виднелось замерзшее озеро. С другой стороны, вполне себе нормальная чищенная дорога. Рядом с домой сарай, а за ним стоит черный, тонированный в круг крузак.

Вернувшись назад, заварил себе чаек, нашел в холодильнике хлеб, сыр, колбасу и нарезал несколько бутербродов. Вид головы Клима слегка подпортил аппетит, так что пришлось её убирать в комнату, прямо на колени деду. Очнется, будет ему праздник.

За перекусом изучал документы и увиденное мне не нравилось. То есть абсолютно. Следак, а именно Златов Виктор Владимирович и, правда, был следователем. Корочка, все дела. Клим вот оперативник, а Александр Петрович Слесарев у нас помощник прокурора. Компания собралась прикольная, чего уж греха таить. А уж дела, которые они проворачивают, и вовсе ни в какие ворота не лезут. Если у нас тут помощник прокурора, тогда, что? Тогда — жопа. Прибавим к этому еще тот факт, что опоили меня прямо в полицейском участке, и жопа приобретает вес, клыки и рога.

Резкий и какой-то девичий вскрик не позволил доесть последний, десятый бутерброд. Пришлось подниматься и заглядывать в комнату. Там ошалелыми глазами глядя на голову, тряс, хм, головой, помощник прокурора. Но стоило только мне появиться в поле его зрения, как всё внимание завладел именно я.

— Ты, сучара, вообще понимаешь, что сделал? — то ли просипел, то ли прошипел он. — Тебе пиздец! Слышишь меня? Тебя по частям резать будут! Тебя и мать твою! Всех родственников твоих найдем и выпотрошим!

— Рот закрой, — тихо произнес я. — И подумай. Ты сейчас одной ногой на том свете. Оставлять тебя в живых у меня резона нет, лишний свидетель, сам понимаешь. Так что на твоё балабольство мне плевать. Угрожай, не угрожай, но именно ты, можно сказать, уже не жилец.

— Ты, сучоныш, кем себя возомнил? — повысил он голос.

Что-то там было еще, но я уже не слушал. Сходил на кухню, включил чайник и захватив недоеденный бутерброд, вернулся в комнату. Там уже и следак очнулся. Постанывая, он только злил Слесарева.

— Ты как? — спросил я деда. — К пыткам приспособлен?

— Что? — мгновенно заткнулся тот.

Ну да, то, как буднично я это произнес, заставило его насторожиться.

— К пыткам, говорю, как относишься? — закинул я в рот последний кусок хлеба с колбасой. — А то мне информации из тебя много вытащить надо, вот и думаю, с чего начинать.

— Слышь, молокосос, — снова начал заводиться помощник прокурора. — Ты вообще осознаешь в какую угодил ситуацию, а? Ты понимаешь....

— Господи, да срать я на твои страшилки хотел! — возмутился уже я. — Это ты, кажется, нихрена еще не понял! Ладно, объясню коротко и ясно, так что лучше не перебивай.

Из кухни я вернулся с чайником, чем заработал еще один настороженный взгляд. Подошел ближе, улыбнулся и начал выливать кипяток прямо на ноги Слесареву. Вой поднялся, хоть уши закрывай.

Продлилось это, в прочем, недолго. Чайник-то маленький, на полтора литра всего лишь.

— Ну что, Александр Петрович, — хмыкнул я, присаживаясь на корточки напротив него. — Дальше объяснять надо или поговорим?

— Сука, — прохрипел он. — Да я тебя....

— Значит, объясняем дальше, — вздохнул я, и призвал небольшой нож из крови.

Вот здесь деда повело. Выпучив глаза, он не мог оторвать взгляда от алого лезвия, которое спустя несколько секунд вошло ему в ступню. Снова крики, только теперь уже не такие громкие. Зато нужного эффекта я добился.

— Рассказывай, деда, — похлопал я его по бледной щеке. — Всё рассказывай. И тогда, возможно, живой останешься. Как ты там говорил? Погоди, погоди: ну а если трепаться начнешь, то сам себе билет в один конец выпишешь.

Забавно, как быстро такие вот уроды превращаются в трусливых и жалких шакалов. Стоило только мне отбросить человечность и начать его резать, как он запел. Мой телефон, что нашелся среди их гаджетов, записывал всё, расположившись на полке одного из шкафов. А заливался Петрович соловьем. Мне аж не по себе стало.

Вся эта схема работала уже на протяжении более десяти лет. И чем выше по карьерной лестнице взбиралась местная гоп-компания, тем более нагло они начинали действовать. Сейчас вот помощник прокурора, и, мать его, начальник местного отделения полиции находились в одной связке. Под ними еще человек пятнадцать исполнителей разной степени вовлеченности и десятки загубленных жизней. Не зря домик этот расположился в этой заброшенной деревни на берегу озера. Местные рыбки уже привыкли обгладывать тела незадачливых предпринимателей, что привлекли внимание этих уродов.

— Ну вы и мрази, — покачивая головой, протянул я.

Схема на самом деле простая. Имеется бизнес и его хозяин. Нужно сменить хозяина? Легко. Похищение, пытки и всё быстренько переоформляется. После с месяц держат бедолагу здесь, чтобы ни родные, ни друзья ничего не заподозрили. Командировка и все тут. Телефонные разговоры под наблюдением людей, которые умеют убеждать не делать глупостей. Ну а после концы в воду. В прямом и переносном смысле. Ну а когда кто из родственников начинал искать правду, заканчивалось всё, в общем-то, так и не начавшись.

Не знаю, каких усилий мне стоило сдержаться. А уж когда мозг начал подсовывать картинки о том, что было бы со мной или матерью, то красная пелена и вовсе застелила глаза. Пришлось выйти наружу, подышать свежим, холодным воздухом.

— И что мне теперь делать? — несомненно риторический вопрос.

Нет, с этими двумя понятно — в расход. А вот, что делать с ситуацией в целом?

Глупо было думать, что я такой весь из себя рыцарь на белом коне начну нести справедливость. Ага, как же. Как начну её нести, так меня и снесут. Система не позволит. А идти против неё, ну уж нет, увольте. Даже со всеми своими способностями я так, всего лишь песчинка. Тогда что? Ну, во-первых, нужно хорошенько замести следы здесь. Это уже, во-вторых, придется думать, как из этого дерьма вылезти, и засунуть в него всех причастных мразей. В нашем-то городке, понятное дело, справедливости уже не найдешь, раз такие шишки всё это крышуют. Словно какие-то девяностые, мать его. Придется в Москву ехать, другого варианта я здесь не вижу.

— С места в карьер, а, Юр? — спросил своё отражение, что поймал в окне дома.

Там твари мертвые, здесь твари живые. Разница не шибко большая. Что тех не должно существовать, что этих. Так что отбросим в сторону рефлексии и за дело.

Рядом с домом в сарае нашел несколько канистр, как оказалось с бензином. Полные и это хорошо. Было там еще много всякой разной утвари и только часть из них можно соотнести с охотой или рыбалкой. А так, судя по засохшим бурым следам, это явно не пролитый гранатовый сок.

Внутри, как это ни странно, но ничего не изменилось. Два хмурых затравленных взгляда и запах, хм, испражнений. Интересно, кто из них в штаны напрудил? Впрочем, до этого мне нет никакого дела.

— Юр, — привлёк моё внимание дед, — может, договоримся?

— Конечно, Петрович! — оскалился я. — Я ж не зверь какой, найдем общий язык, нормально всё будет.

Канистры поставил на кухне, подальше от любопытных глаз. Что-то я выдохся. Усевшись на стул, вновь согрел себе чайник и даже не дождавшись пока он вскипит, задремал. Причем состояние получилось странное. Я прекрасно всё слышал, будто просто закрыл глаза, но и совершенно точно пребывал во сне. Какие-то бредовые картинки моих безумных сновидений, одеревенелое тело и затекание правой руки, на которую опустил голову.

В себя пришел часа через полтора. Вздрогнул от слишком громкого скрипа из комнаты и поднял голову. Состояние мерзотное, сухость во рту и слабость в конечностях не позволили просто так взять и подняться на ноги. Пришлось приводить себя в порядок растиранием лица, с щепоткой силы волы. Привел, поднялся и заглянул в проем. Петрович лежал на боку и старался подползти к двери. Следак, так как был пристегнут к нему же, не скулил, но даже пытался помочь. Картинка забавная. Особенно, если смотреть со стороны.

— Чайку захотели? — хмыкнул я, чем, кажется, нарушил их идиллию.

— Сука, — прохрипел следак, — порву!

Ну-да, ну-да. Хотя дернулся он знатно. По крайней мере Петрович вскрикнул вполне себе натурально.

— Ладно, — вздохнул я. — Засиделся я что-то.

Тряхнув головой, провел небольшой обыск в доме, нашел свою верхнюю одежду, ключи от круза и пошел за канистрами. Лучше огня один хрен следы ничто не скроет. А так, глядишь, фора у меня будет. Тем более разработкой меня занимался непосредственно Петрович, так что остальная гоп-компания обо мне не шибко и в курсе. Там еще двое постовых, которые со следаком приходили, но с ними разбираться уже в городе придется. Сюда они не ходоки.

Под завывания и стенания двух ушлепков, бензином я полили всё, до чего дотянулись руки. После открыл на кухне баллон с газом и хлопнув себя по лбу, вернулся в комнату. Там двумя короткими ударами отправил смертников в нокаут и снял с них наручники. Рано или поздно, но на это место выйдут, так что лишней информации давать не хотелось. А так, пусть гадают, что же здесь произошло на самом деле. Ах да, еще труп Клима перетащил непосредственно к газовому баллону, как и его голову.

Стоя на улице, щелкал зажигалкой, всё не решаясь переступить черту. Убийство в пылу сражения это одно, а вот так, с полным пониманием обречь на смерть, причем не такую уж легкую, двух, пусть и уродов, но тяжко. Я чувствовал, как внутри меня, словно гитарная струна натянулось «что-то». Эмоции смешались в такой дикий коктейль, что он невольно туманил разум.

— Хватит, — одернул сам себя, прикрывая глаза. — Меня бы они не пожалели.

Зажигалка начала медленно падать на бензиновую дорожку и спустя секунду огонь устремился к дому. Рвануло хорошо. Смотря на всё это со стороны, мне казалось, что слышу крики сгораемых заживо. Пришлось даже головой тряхнуть, благо это помогло. Огонь разошелся не на шутку и старенький деревянный домик вспыхнул, словно соломенный. Дальше стоять и смотреть не было смысла, поэтому развернулся и неспешно побрел к машине. Правда, не дойдя до неё, сплюнул и развернулся к дороге.

Пятнадцать километров до трассы не такое уж и большое расстояние. На улице совсем не холодно, минус пятнадцать, где-то. Тяжелые свинцовые облака уже начали потихоньку посыпать землю снегом, так что совсем скоро место пожара скроет под снежной пеленой. Ну а там, хрен его знает, когда кто-то решит сюда приехать. Обычно Петрович со своими отморозками здесь и на неделю задерживается. Обрабатывают, так сказать, клиента. Так что еще плюс несколько дней мне обеспечено. Поэтому и машину брать не стал, чтобы, значится, сбить возможных ищеек со следа. Интересно, дадут ли этому делу ход официально или нет?

На этой мысли сбился с шага. Внутри начало разливаться уже знакомое ощущение зарождающейся трещины. Но в этот раз что-то было не так. Жарче! Намного жарче! И тут взгляд зацепился за блеклые вспышки прямо передо мной. В считанных метрах трещина появлялась прямо здесь! Они искрила, то уходя вверх, то вновь сжималась, превращаясь в точку.

Непроизвольно в руке оказался ПМ. В доме на стене еще висела два охотничьих ружья, но их брать не стал. Вместо этого ограничился пистолетом Клима. Две запасные обоймы тоже оказались у меня и сейчас, даже с пустым ядром и легкой слабостью в теле, чувствовал себя немного уверенней.

Только вот хватило этой уверенности ненадолго. Ровно до момента, когда трещина разошлась в очередной раз и из неё попытался вырваться мертвяк, одним только своим видом вызывая рвотные позывы. Я даже уже ствол вскинул, понимая, что он здесь не помощник, но выстрелить не успел. Трещина вновь схлопнулась до точки, разрезая тварь попалам. Та обиженно взревела, но один хрен рванула в мою сторону, буквально вгрызаясь в землю своими когтями. Длинные руки, широкая морда с выпирающей пастью и раскрывающаяся нижняя челюсть, из которой слюна прямо-таки бежала.

Звук выстрела показался оглушающе громким. Пуля попала твари точно в глаза и этого хватило. С такой дистанции хочешь-не хочешь, но промазать не сможешь. И только я хотел опустить руки, как точка вновь превратилась в трещину и начала медленно расти в ширь. С той стороны стал просматриваться пейзаж. Темный, с какими-то зеленоватыми прожилками на камне, что удалось разглядеть. А после в одно мгновение с той стороны показалась фигура в темном балахоне. Еще успел отметить посох в костлявой руке и череп, как будто бы ссохшегося мертвеца. Только вот глаза у этого мертвеца были живые. Существо наклонило голову на бок, тонкую полоску его губ исказило в усмешке и выстрел, прозвучавший неожиданно даже для меня, всё это закончил. Еще успеваю заметить, как пуля из ПМа входит прям в глазницу существа, как в стороны брызгает бурой жижей и трещина схлопывается, будто её и не было. Только половина мертвой твари всё еще лежит передо мной, не позволяя усомниться в реальности произошедшего.

Глава 2. Первый шаг.

Это было странно. Странно и немного пугающе. Еще никогда трещины не появлялись вот так, прямо передо мной. Да еще и таким образом. Будто бы это было не естественное открытие, а искусственное. Хм. То есть, то существо в балахоне специально хотело открыть трещину прямо передо мной? От этой мысли мурашки пробежали по всему телу. Ведь если бы всё получилось, то не уверен, что ПМ стал бы моим спасением. По виду тварь была опасна. Черная кожа, больше походила на камень, множественные игольчатые наросты, втянутая пасть и длинные шипы, выходящие из предплечий. А еще глаза — они не были глазами мертвой твари.

Как-то сразу захотелось вернуться и сесть за руль. Бросив взгляд назад, только поморщился, когда мысль крутанулась вокруг ключей от джипа и вернулась назад. Теперь только пешком.

Дальше я шел уже не так расслабленно, как до этого. Не знаю уж, чего стоит открыть трещину вручную, но для меня это может закончиться плачевно. Тем более сейчас. Но мозг не желал на этом останавливаться. Теперь, получается, нужно быть всегда начеку? Эта хрень может появиться в любой момент? Снова табун мурашек и холодное касание страха. Нет, холодное не потому что вокруг зима, а потому что разум, сука такой, всё подсовывает и подсовывает картинки внезапных открытий.

— Вот черт, — выдохнул я, когда пришла другая мысль.

А мне ли одному посчастливилось встретить гостя? Нет, надо срочно в город. Что-то плохое предчувствие не просто бродит на задворках, оно прямо долбиться во все двери.

Пятнадцать километров. Расстояние, которое для меня пронеслось практически незаметно. Нет, я не бежал. Просто быстрый шаг под надвигающиеся сумерки. Календарь на телефоне дал понять, что в отключке после укола пробыл я сутки. Гадать, что за дрянь мне вкололи не было смысла. Тело потихоньку справлялось, так что с этим лучше. С чем не лучше, так это с ситуацией вокруг трещины. Теперь вот видя существо в балахоне, мир по ту сторону становится более понятен. Не всё там мертво, не все. Вот такие вот кукловоды никуда не делись. Интересно, лич или просто некромант?

Хорошее такое развлечение размышлять о превратностях судьбы и судьбе того мира. Но именно благодаря этим мыслям три часа ходу пролетели практически незаметно. Появление сети застало меня врасплох телефонным звонком. Бросив взгляд на экран, увидел контакт Ратнера.

— Да, Алексей, слушаю, — принял я вызов.

— Юра, ну наконец-то! — выдохнул он с явным облегчением. — Больше двух недель до тебя дозвониться не могу! А уже после твоего прошлого звонка как-то мысли дурацкие в голову лезут.

— Все нормально, — мотнул я головой. — Командировка была, на крайний север, ага. Там связи не было, поэтому немного потерялся. У тебя-то как дела?

— Да у меня всё хорошо, — я прямо-таки представил, как он рукой махнул. — Юр, тут такое дело, по просьбе твоей. В общем не смог я найти в продаже рубины подобные твоим. То есть вообще голяк, как будто их никогда на рынке и не было.

— Забей, — бросил я, чуть сморщившись. Стало немного неудобно — озадачил и слинял. — В этом уже нет нужды. Скажу больше — скоро в гости приеду. Прошлая наша встреча покажется игрой в куличики.

— Даже так? — озадачился мужчина. — Что ж, всегда рад, всегда рад.

Параллельный вызов заставил меня проглотить следующие слова и убрать трубку от уха. Звонил Костя.

— Поговорим при встрече, — вернулся я к Алексею. — Извини, мне пора. Дела.

— Да, да, конечно, — быстро произнес мой личный скупщик. — Кстати, Катя была рада. Спасибо тебе.

Быстро нажав отбой, тут же принял вызов друга.

— Да! Слушаю! — нервяк накатывал все сильнее.

— Юра, бля, ты где? — Костин голос заставил напрячься. Вроде и спокойной, но какой-то напряженный. — У меня трещина прямо перед носом открылась. Тварь, сильно похожая на тех, что на болоте видели, вывалилась. Хорошо, что подарок твой под рукой был, иначе, думаю, допрыгался бы. Это нормально?

— Нихрена это не нормально, — сплюнул я. — Ствол теперь всегда с собой таскай. Даже спать без него не ложись. Херня какая-то происходит. Ща, погодь, Палычу наберу. У меня тоже гости были. Надо инфу подбить. Ты как в целом? Жив?

— Цел, орел, — продолжил за меня друг. — Понял тебя, буду на стреме.

Отбой он нажал первым, а я уже набирал Палыча. Тот поднял трубку с долгим запозданием, и я уже было подумал о плохом.

— Да, Юр, что? — спросил он, усталым голосом.

— Рядом со мной и Костей трещины открылись, — начал я сразу с места в карьер. — Такое чувство, будто тварей специально на нас натравили. Ты как? Ничего странного не чувствуешь?

— Что? — выдохнул он, кажется, не сразу поняв. — Твою мать! Ты где? Костя как? У меня всё нормально, ничего странного ни вокруг, ни рядом.

— Живы, — расслабился я немного. — Палыч, пушку всегда под рукой держи. Открытие трещины ни с чем не спутаешь. Не знаю пока, что происходит. И да, меня тут менты похитили. Долгая история. Забрать сможешь?

— Какие нах менты? — по голосу Палыча можно было понять, что находится он в крайней степени удивления. — Так, ладно. Говори, где ты. Только подождать придется. Твой трактор же у дома стоит?

— Да, там, — огляделся я по сторонам. — Ключи от квартиры за верхней коробкой входной двери. Там щель, пальцами проведи, зацепишь. От машины ключи на столе в комнате, слева от бука.

— Понял, жди, — и Палыч отключился.

Отправив карту Палычу, тут же полез в инет, но никаких кричащих заголовков не обнаружил. Возможно еще рано, либо же, подобные сюрпризы коснулись только нас. Тогда сразу вопрос: какого хрена?

Постаравшись унять волнение, сошел с места. Оставаться на месте и ждать было не по мне. Так что сначала вышел на трассу, а после пошел навстречу. До города отсюда сотка, так что ехать Палыч будет часа полтора. Хотя, если прибавит, то может и быстрее. Надо бы ему доверенность накатать, что ли. Правда, в прошлый раз, когда он сидел за рулем, по этому поводу он вообще не переживал.

Еще час пешего пути прошел в думах. Крутил мысли и так, и эдак, но все они сводились не к моему похищению, ни даже к продаже огромного количества рубинов, а к словам того вояки, которому дал обещание. Насчет самого обещания тут речи вообще не шло — выполню. По-человечески это. Крутился у меня в голове другой вопрос — надо ли мне становиться сильнее? То есть регулярно шарохаться на ту сторону и пропускать через тело энергию, чтобы, значится, оно продолжило меняться. И как диагноз — надо. Почувствовавши силу и малейшее отличие от других людей, от подобного уже не отступит. Вот и я не собирался. Теперь-то уж точно. Я не знаю, что ждет меня завтра, но в одном уверен точно — чем сильнее буду, тем более светлым это самое завтра для меня станет.

— Рассказывай про ментов, — именно этими словами встретил меня Палыч.

Я даже усесться, как следует не успел.

— Ты не поверишь, — хмыкнул я, ну и вывалил на него всё.

Палыч, хм, удивился. Сильно так, матерно. И пока он думал, я снова полез в инет. И вот тут, стоило только мне открыть инсту, как менты вылетели из головы, словно никакой проблемой не являлись.

— Палыч, — хрипло бросил я, — тормозни.

Тот бросил на меня взгляд, но видимо что-то прочитав по моему выражению, тут съехал на обочину. Развернув видео на полный экран, взял его в руку так, чтобы и Палыч всё видел. А посмотреть было на что.

Сначала девушка, судя по голосу, снимала своим подружек, что фотались около какой-то кафешке. После же в камеру попало появление прохода. И нет, это не было таким же, как в моем случае. Тут трещина появилась сразу и на всю высоту. Появилась, чтобы пару мгновений спустя из неё вырвалась массивная тварь под три метра. Оголенная гнилая плоть, вместо рук острые костяные клинки, а голова — одна только черепная кость, даже без глазниц. Набор острейших зубов, что росли в разнобой, так же бросились в глаза. Мимолетный взмах и пару человек разрезало на части. Но тварь на это не обратила никакого внимания. Она ранула вперед, казалось бы, просто вперед в самую людскую гущу, но не тут-то было. Прямо по направлению её движения, воздух вдруг пошел маревом и он, приняв форму шара, разбрызгивая асфальт и стену дома, устремился к цели. Столкновение случилось спустя мгновение. Тварь разлетелась на ошметки, но вместо неё из трещины вывалилось еще три такие же. И снова те рванули в едином направлении. Камера выхватила какого-то невысокого мужика, что внезапно подпрыгнул метра на две с места и вскочив на козырек дома, что снес своей магией, скрылся внутри здания. Твари, естественно, последовали следом за ним, по пути разрывая и частично пожирая тех, до кого дотягивались. Трещина же, как я заметил, переведя на неё внимание, так же, как и в моем случае, начала схлапываться. Но схлопнулась она только после того, как выпустила еще одну, пятую тварь. И вот эта уже не рванула неосознанно за мужиком, а осмотрелась и вдруг выдохнула зеленоватый дым, который начал быстро-быстро заполнять собой площадь.

Дальше девушка уже не выдержала. Точнее она, наверно, так бы и продолжила снимать, находясь в ступоре, но кто-то схватил её за руки и потащил прочь от этого места. А на фоне слышались крики. Очень много криков.

Когда видео закончилось, еще пару десятков секунд мы просидели в тишине, даже без движения. После, словно отмерев, я попытался, было, включить его заново, но сначала вылетела ошибка, а после пришло оповещение, что видео удалено.

— Это что сейчас было? — просипел Палыч, в изумлении хлопая глазами.

Ответить не успел, тренькнуло сообщение от Кости со ссылкой и тремя восклицательными знаками. Сглотнув, я не сразу набрался смелости его открыть. Но всё-таки себя пересилил.

Ночь, зима и сугробы явно более глубокие, нежели у нас. Камера висит на углу какого-то дома и снимает дорогу и ближний двор. Вот по ней за ручку идут парень с девушкой, как позади вспыхивает свечение трещины. Парень разворачивается быстро, практически мгновенно И тут же с его с руки слетает вал пламени. Напор такой, что снег в округе тает мгновенно, но дальше трещины не уходит. А там виднеется полупрозрачный алый купол, сдерживающий этот напор. Я даже сначала и не понял, что произошло дальше. Парень вдруг запнулся и в одно мгновение лишился головы. Поток пламени исчез, словно его и не было, а на расстоянии вытянутой руки от мертвеца замер его убийца. Вроде бы обычный на первый взгляд мертвяк. Без костяных клинков и даже какой-никакой видимой защиты на теле. Только лишь глаза его испускали темно-зеленое свечение, да вокруг правой руки, которой он смахнул голову парню, сверкало алое свечение.

Девушка побежала. Но сделать успела шага четыре, как этой же рукой тварь пронзила её насквозь, а после разорвала пополам. Трещина к тому времени уже пропала, но мертвяк и не думал исчезать. Он принялся жадно жрать тела убитых, не обращая абсолютно никакого внимание на окружение.

Что было дальше понять не удалось. Видео обрывалось, на том моменте, когда тварь вдоволь насытившись, медленно побрела к ближайшему дому.

Ошеломление от увиденного прервал звонок Кости. Ответил я на громкой связи, так чтобы и Палыч всё слышал.

— Юра, что происходит? — напряженно спросил друг.

— Да я понятия не имею! — вырвалось у меня.

Увиденное никак не укладывалось в голове.

— Вы ведь заметили, что им было плевать на простых людей? — нарушил тишину Палыч. — И, если прибавить к этому, что проходы появлялись рядом с вами.

Продолжать нужды не было.

— Палыч, — перевел я на него взгляд, — ты точно ничего странного не чувствовал?

— Нет, — мотнул тот головой. — Если по времени всё произошло примерно в одно время, значит, по каким-то критериям я не подхожу. И это, сука, радует!

— Кость, у тебя, как, тварь сильная была? — спросил я друга.

— Ты знаешь, — задумчиво начал он, — только сейчас понимаю, что дохлая какая-то была. В отличии от этих, так вообще будто зомбарь какой медлительный. Да страхолюдина, да здоровая, но ни прыти, ни силы в ней не было. Сдохла от одной пули в лобешник.

— У меня почти тоже самое, — кивнул я. — Только её еще пополам разрезало. Трещина нестабильна была.

— Если сейчас такое по всей стране начнется, — медленно покачал головой Палыч.

— По всему миру, — хмуро бросил я. — Твари явно настроены на выпил таких, как мы.

— Потому что вы трещины за собой закрываете, — ударил Палыч по рулю. — Логично же!

— Вот черт, — рассеянно бросил Костя. — Так, надо встретиться и всё обсудить. Это сейчас нам, можно сказать, повезло. Но где гарантия, что в следующий раз по наши души вот такие вот гости не заявятся? Всё, отбой, короче. Жду вас дома.

Костя отключился, а Палыч, поиграв немного педалью газа, вывел машину на дорогу. Мне же не составило провести параллели и сложить два и два. Мы с Костей пока слабосилки и по наши души твари пришли, а в моем случае, даже и не дошли, не шибко опасные. На видео двое, что на порядок меня сильнее. Чего уж про Костю говорить. И там всё было по-другому. А значит подобное напрямую зависит от силы, но почему? Врубай логику, Юра, врубай!

Почему сильнее? Потому что более развито ядро, а значит оно и больше энергии впитывает. Тогда получается чистый проход зависит от количества накопленной ядром энергии. Значит, эта самая энергия, энергия того мира, она как бы разъедает границу между двумя мирами? Тогда становится понятно, почему в наших с Костей случаях нам так повезло.

А еще мозг начал набрасывать гавно на вентилятор в виде картин того, что сейчас может происходить в отдельных участках Земли. Сколько таких, как мы? Не думаю, что единицы. А значит, и тварей здесь появится немало. И как скоро власти наши начнут действовать активно и, главное, адекватно? Очень хороший вопрос, ответ на который, к сожалению, не настолько хорош.

— Палыч, — бросил я каким-то не своим голосом. — Нам нужны нормальные пушки.

— Знаю, — слишком резко ответил он. — Сколько у тебя денег? Сколько можешь на приобретение оружия пустить?

— Около сотни, — выдал я практически сразу.

— Немного, — сморщился Палыч, а я только хмыкнул.

— Миллионов, — исправился я. — Около сотни миллионов.

Машину слегка дернуло в сторону, но в целом Палыч сдержался.

— Займусь, — только и сказал он. — Надо место надежное, под хранение. Чтоб просто так не попасть.

— Есть у меня идея, — кивнул я. — Ты главное стволы достань. Остальное после думать будем.

У Кости мы оказались через час с небольшим. Заехали в магазин, я накупил себе тонну еды, а после в гараж. Забрал оттуда всё легализованное оружие и патроны. Так же заставил себя проглотить пару рубинов, ожидая мгновенного результата, но его не последовало. Только зуд от пустого ядра чуть приуменьшился и на этом всё.

Дома же у Костя нас встретила его сестра. Машка, только увидев меня, тут же кинулась на шею, шепча при этом слова благодарности. И плевать ей было, что Палыч тоже с нами ходил.

— А ну-ка прекращай на нем виснуть! — слегка повысил голос Костя. — Переоделась бы лучше, он мужик, между прочим.

— Мужик, который спас тебе жизнь! — показала Машка язык брату, но после всё-таки меня отпустила. — Спасибо, Юр!

Девушка чмокнула меня в щечку и повиливая попкой, что была затянута в короткие домашние шортики, юркнула к себе в комнату. Про майку её вообще лучше не вспоминать. А то как-то с её третьим размером, да еще и без лифчика, в общем мысли о тварях, проходах итрещинах куда-то испарились.

— Жрать хочу, как волк, — буркнул я, подавая Косте пакет. — Поставь воду на пельмени.

— Сделаю, — кивнул он, скрывая смешинку в глазах.

Через тридцать минут мы сидели на кухне за столом и думы думали. Пока я уплетал пельмени, шел треп практически не о чем. Машка тоже была здесь, так что разговаривать о мире по ту сторону как-то не хотелось. Как и о том, что происходит уже в нашем мире. Благо информация об этом не то чтобы не афишировалась, она оперативно удалялась! И вот это мне совершенно не нравилось.

Но, тем не менее, такое не скроешь и нудящий до этого КВН внезапно прервался экстренным выпуском новостей.

— Кость, сделай погромче, — попросил его Палыч.

Друг сначала бросил взгляд на сестру, сморщился, но громче сделал. Тут ведь как, хочешь не хочешь, но шила в мешке не утаишь.

— Интересно, что эти тупни придумали, — проворчал друг. — Нападение инопланетян?

— Ага, — криво усмехнулся я. — Свет отразился от Венеры и попал на пузырь газа метана.

— Вы о чем? — не поняла нас Маша.

— Сейчас увидишь, — хмуро бросил Палыч.

Заставка новостей в этот раз прошла очень быстро. Точнее её словно обрезали на половине. С той стороны экрана новости вела совсем молодая девушка. Лет двадцать навскидку. Прическа собрана кое-как, лицо бледное, в глазах испуг. А вот что я еще заметил, так это в отражении её стеклянного стола, людей в военной форме. Не в полицейских погонах, а именно в военной форме. Они, правда, пропали почти сразу, но заметить их я успел.

— В эфире Анастасия Самойлова с выпуском экстренных новостей, — немного робея начала девушка. — Сегодня в некоторых городах нашей страны группой террористов был произведён ряд терактов. В особо людных местах неизвестные распылили галлюциногенный и отравляющий газ. Пострадали сотни человек. Паника очень быстро распространялась по улицам, из-за чего случались массовые давки и истерия. На данный момент происходит вброс фейковой информации о якобы видеозаписях с места происшествий. Всё это наложенная графика, не имеющая ничего общего с реальность. Сделано это с целью подрыва общества и создания массовых беспорядков. По всей стране вводится комендантский час. Запрещены выходы на улицу после десяти часов вечера. Убедительная просьба запастись едой, водой и медикаментами. Ситуация находится под контролем властей. В некоторые города для поддержания правопорядка вводятся армейские части. Повода для беспокойства нет.

— Серьезно, блять? — мой вопрос вырвался сам собой. — И они думают, что те, кто всё это видел, поверят?

— Их заставят поверить, — сморщился Палыч. — Сейчас работать будут жестко. Любое несогласие будет подавляться. Не удивлюсь, если еще интернет отключат. Властям не нужна паника, тем более при нападении неизвестного противника. А террористы-то что, враг уже понятный, так и списать на них можно всё, что угодно.

— Но комендантский час? — Костя выглядел удивленным донельзя. — По всей стране! Это как вообще?

— В больших городах именно армейцы и будут это контролировать, — вздохнул Палыч. — А вот по маленьким уже полицией обходиться будут. Проблема в том, что недовольство будет расти и очень быстро. Не тот у нас народ, чтобы безропотно подчиняться таким требованиям. Тем более сейчас, в двадцать первом веке.

— Эй, народ, — помахав рукой, привлекла к себе внимание Маша. — Вы о чем вообще? Что происходит? Какие теракты? Какой галлюциногенный газ?

— Смотри, сеструнь, — протянул ей телефон Костя. — Нужно, чтоб ты понимала всю серьезность ситуации.

Как оказалось, видеоролики Костя успел скачать. Причем была там еще парочка других, но уже более коротких не из России. Один явно из Америки, второй откуда-то из Азии. Но так же страшно и кроваво. В первом случае плотный, даже немного тучный мужчина лет под пятьдесят, своей магией стер не только тварь, вышедшую из трещины, но и человек двадцать, что оказались на пути каких-то невидимых лезвий. Но тут практически ничего понять было нельзя. Площадь, группа людей, съемки, наверно, достопримечательности. В один миг мимо что-то проносится, превращая людей в фарш. Крики, много крови, стон, плач. И чуть дальше по кадру этот самый мужик и трещина, которая уже закрывается.

Второе видео, что из Азии было такое же полноценное, что и те первые два, которые мы успели увидеть. Камера видеонаблюдения, расположенная на высоте в три этажа, снимала двор какой-то конторы. В один момент из неё вышел мужичок, совсем такой неприметный, в одежде обычного клерка. От входной двери он успел пройти метров пять, как появилась трещина. Она вспыхнула чуть выше обычного, и из неё сразу выпорхнула тварь. Что-то летающее, гуманоидной формы. Тварь сразу рванула на мужичка, но пролетела только с метр, как её буквально приплющило к земле. Растрескался асфальт и каменными крошками брызнул в разные стороны вместе с каплями крови и внутренностей. Но следом из трещины стали появляться другие. Здесь был целый зоопарк и вместе с обычными, но шустрыми мертвяками перли то скелеты в доспехах, то тучные груды плоти, метра под три.

Смотря, как легко и играючи этот ходок справляется с тварями, чуть ли не завидовал. Правда, всё это закончилось страшно.

Мужик видимо понял, что надолго его сил не хватит и внезапно, первый этаж многоэтажки за его спиной сжался, а после и вовсе превратился в груду осколки. Строение начало медленно заваливаться прямо на место бойни и, казалось бы, вот-вот раздавит всех: и тварей, и мужичка, но нет. Тот просто-напросто окружил себя полупрозрачным куполом и застыл на месте. Соответственно, когда здание рухнуло, поднялось облако пыли, видео затряслось и пропала хоть какая-то картинка.

Где-то минуты через полторы на перемотке, когда пыль улеглась, было видно только груду осколков и ровную такую дыру, в том месте, где стоял мужичок. Ну и трещины, естественно, никакой уже не было.

— Не поняла, — нахмурилась Маша. — Вы меня сейчас разыгрываете?

Она подняла на нас несмелый взгляд и улыбнулась.

— Это ведь кадры из какого-нибудь нового кинца, да? — спросила она, с надеждой.

— Юр, покажи ей, — хмуро буркнул Костя.

Лишние вопросы были ни к чему. Если он решил, что она должна знать, значит, так тому и надо.

Положив левую руку на стол, расправил ладонь и усилием воли начал формировать меч. Небольшой и совсем тонкий, чтобы крови много не потратить, он, тем не менее, впечатление произвел. Машка смотрела на него завороженным взглядом и не могла оторваться. Кажется, девушка вовсе перестала мыслить. Медленно поднеся руку к мечу, она дотронулась до его плоской грани, да так и застыла на пару мгновений.

— Это, что, получается, — тихо и как-то даже жалко протянула она, — я тоже успела подышать этим газом?

— Нет, ну вот иногда ты прям дура-дурой! — хлопнул по столу Костя. — Не было никакого газа! Ни газа, ни террористов! Включи мозги и вспомни книжки свои любимые, мульты! Фентези-шментези, аниме там! Или ты, правда, думаешь, что Юра меня в другую клинику возил?

В шоковом состояние, что Костя, что Машка выглядят одинаково. Брат и сестра, что с них взять. Хотя Машка всё-таки симпатичнее, да.

— Аниме, — протянула девушка, всё еще находясь в ступоре.

— Ну, кавай же, — не смог я удержаться.

Слегка приоткрытый ротик и распахнутые до невозможности глаза. Цветастая футболка, в которую она переоделась и немного растрёпанные волосы. Нет, сестра у Костика определённо няшная.

— Юра! — рявкнул на меня друг. — Ты-то хоть с ума не сходи!

— Костя прав, — вздохнул Палыч. — Нужно собраться и обдумать наши дальнейшие действия. Сейчас не до смехуёчков.

— Оружие нужно, — пожал я плечами. — И еще людей толковых. Кому доверять можно. Вон, стрельбище уже есть, натаскаем и будет у нас своя небольшая армия. Пока эти за террористами гоняются, мы подготовимся.

— К чему подготовимся? — перевел на меня хмурый взгляд Палыч.

— А ты думаешь этим всё и закончится? — вздернул я бровь. — Если с той стороны так жаждут убрать тех, кто может закрывать трещины, значит, что? Значит, им нужно, чтобы они были открытыми. Объяснять для чего, надеюсь, не надо?

— Твою ж, — подавился Костя воздухом.

— А эти, — кивнул Палыч на телевизор, — так и будут херней маяться, да людей в неведении держать.

На несколько минут кухня Костиной квартиры погрузилась в тишину. Не знаю, о чем думали остальные, а я вот обдумывал, как же мне теперь в Москву прорваться. И будет ли рынок такой же, как до сегодняшнего дня.

Черт, а сестра у Кости всё-таки красавица.

— Маш, а Маш, скажи «ня»? — снова не удержался я.

Но вместо «ня», Машка просто перевела на меня взгляд и хлопнулась в обморок.

Глава 3. Второй шаг.

Это я, конечно, немного переборщил. Видимо еще не отошел от всего случившегося дерьма, вот мозги и выдают такие не шибко умные перлы. Костя-то ладно, привык уже за долгие годы дружбы к подобным вывертам моего разума, а вот Машка, подумала о родителях, и поплыла. А они ведь где-то там, в Москве.

— Не думаю, что с поездкой могут быть проблемы, — вещал Палыч. — Комендантский час по всей стране? Бредом попахивает. Если, где и введут, так только в тех городах, где пиздецом этим попахивает. Да и то, сам понимаешь, на первых порах всё спустя рукава будет. Так что проскочить можно. Тоже сейчас, пока суд да дело, смотаюсь до друга своего, в часть. Посмотрим, чем разжиться можно будет. В любом случае с пустыми руками не приеду. Но, Юр, деньги нужны и желательно налом.

— Значит, сниму, — кивнул я. — После Москвы. Там знакомый у меня, скину ему рубины, да уже непосредственно с каждым из вас рассчитаюсь, по равной доле.

— Какой еще нахрен равной доле, — недовольно проворчал Костя. — Это мне вам еще приплатить надо, для очищения совести. Что я там делал-то? Валялся, да обузой был.

— Не обсуждается, — отрезал я. — Уходили втроем, значит, на троих и делим.

Друг засопел. Ну не любил он подачки, прям, терпеть не мог. Но и после того, как я жизнь его спас, слова против говорить тоже не мог. Всё-таки с того света вытащил, а это многого стоит.

— Держи, кстати, — стянул он кольцо с пальца. — Надеюсь, не понадобится больше. А тебе, смотрю, пригодится. Тварь зацепила?

— Кстати! — хлопнул я себя по лбу. — Ты ведь еще не в курсе.

— Не в курсе чего? — насторожился друг.

Машка, кстати, после того, как привели её в чувства, наглоталась таблеток и ушла спать. Шутить и веселиться ей больше не хотелось. Так что сейчас сидели мы втроем и говорить можно было спокойно.

— Менты меня похитили, — хмыкнул я, а после выложил всё по этой истории. — Такие дела.

— Это, что же получается, — выдохнул Костя, — у нас не город, а доильня для ментовской ОПГ?

У бедняги прям шарики за ролики заехали. Костя у нас к полиции относится с уважением. Сам хотел пойти, но отец отговорил. Хотя, помнится, друг этой идеей горел. Теперь вот сидит, глазами хлопает.

— В самую, мать его, точку, — проворчал Палыч.

— Всё ниче, — сморщился я, — но теперь нужно убрать еще двух постовых, с которыми следак за мной приходил. Они тоже в курсе всей этой истории. И, как только станет известно о пожаре, инфа обо мне разойдется. А там ублюдки и мамкин адрес нарыли, так что рисковать я просто не имею права.

— Уверен, что нужно именно «убрать»? — перевел на меня взгляд Палыч. — По-другому никак?

— Ну-ка, ну-ка, — аж повернулся я к нему. — Будьте любезны, Виктор Павлович, озвучьте мне хоть один подходящий вариант?

Палыч даже подорвался что-то сказать, но только сморщился и мотнул головой.

— Просто дико это, — родил он наконец. — Вот так, сидеть на кухне и убийство обсуждать.

— Я займусь, — удивил всех Костя.

Да что там удивил, я, если честно, слегка охренел.

— А не шибко ли ты быстро от «О, другой мир!», перешел к «Пойду ментов резать»? — вырвалось у меня.

— Я знаю, как ты к мамке относишься, — твердо встретил мой взгляд друг. — А эти уроды границу уже перешли. Никаких мук совести у них не будет. Так что, Юр, займусь. И не спорь.

Всё, что я мог, так это смотреть на Костю и медленно качать головой. Друг изменился и нет, даже не внешне, хотя и здесь странные изменения его лица скорее озадачивали, нежели удивляли. Было что-то еще. Что-то таилось в уголках его глаз. Что-то, что я никак не мог уловить.

— Скину тебе видео с камеры, — кивнул я наконец. — Там их рожи хорошо видно. Пробить только надо, да обставить всё, как следует.

— Помогу, — буркнул Палыч.

Откинувшись на спинку стула, прикрыл глаза. Вроде и немного коробит, но с другой стороны, кажется, компания у нас подобралась подходящая. Вот и посмотрим, насколько эти двое черту пересекать умеют.

— Кость, у меня к тебе еще партзадание будет, — выдохнул я, открывая глаза. — Ты мужиков наших навести, с которым стрелять мотались. И постарайся донести, что всё это дерьмо нихрена не галлюцинации. Хотя, думаю, умные люди сами всё поймут. Фотошоп, как же.

— Сделаю, — отрывисто кивнул Костя. — Есть у меня, чем их удивить.

— Так, что еще, — задумчиво пробормотал я, побарабанив пальцами по столу.

— Сейчас на фоне всего этого, — заговорил Палыч, — правительство гайки закручивать начнет. Где хорошо, а где не очень. Уроды всякие головы поднимут, так что ты, Юр, осторожнее будь. Особенно с ментами. Там бывает вообще от вседозволенности башку сносит похлеще, чем у террористов всяких. На рожон не лезь.

— Разберемся, — кивнул я. — И да, народ, оружие с собой всюду таскайте. Кость на тебе оформление «Сайги», что тебе притащил. Пусть с документами будет. И, вы, как хотите, но я мамку свою сюда притащу. Через не хочу всякие. И вы подумайте, что, значится, лучше. Кость, с родителями переговори. Знаю, упертые они у тебя, но, как мне кажется, здесь им безопаснее будет.

— А вот я в этом не уверен, — медленно покачал головой Палыч. — Вы двое теперь, как красная тряпка, для быка. Нет, поближе их перетащить это да, можно. Всё спокойнее будет. А вот рядом находиться вариант такой себе.

— Черт, — сморщился я. — Ладно. Деньги есть, и будут еще. Продумаем этот вариант.

Помолчали.

— Еще на ту сторону идти планируешь? — спросил вдруг Костя.

— Да, — ответил я, уже без тени сомнения. — Мне тут птичка на ушко нашептала, что сильнее мы становимся, именно при постоянной подпитки энергией. А так, как на Земле энергетический фон слабый, нужны прогулки туда. И да, кстати, рубины глотать можно. Они так напитывают тела энергией. Так что в будущем подумайте, что для вас в приоритете: бабки или сила.

— О как, — явно удивился Палыч. — Но дрянь эту глотать я точно не буду. Да и изменений этих у себя пока не наблюдаю. Повременю.

— А мне, пожалуй, — задумчиво и смотря куда-то в сторону, начал Костя, — оставь часть рубинов. Проверить кое-что надо.

Задавать вопросы не стал. Нет, я прекрасно видел, что друга что-то гложет, но раз он пока ничего не говорит, то и спрашивать бесполезно. Не такой он человек. Пока сам не созреет, хрен, что выдаст.

— Лады, — хлопнул я ладонями по столу. — Значит, за дело.

Не знаю, как так получилось, но почему-то именно я стал во главе нашей небольшой ячейки. Хотя, с другой стороны, оно и понятно. Но опять же, если по возрасту, то я самый мелкий. Костя на два года старше, Палыч вон вообще мужик не то чтобы в годах, но с опытом таким, что зависть лютая берет. Но опять же, одеяло на себя не тянет, что хорошо. Посмотрим, как дальше всё будет, пока же от ответственности бежать я не собирался. Не тот у меня характер.

Казалось бы, что такое снять деньги, которые твои и лежат на твоей карте? Если без матов, то лучше промолчу. В нашем городке просто-напросто не было офиса нужного мне банка. И, собственно, всё. На этом все мои приключения и закончились.

— Палыч, — набрал я его номер и тут же заговорил. — Едешь без денег, пока только на поговрить. С налом проблема, только в Москве снять смогу.

— Добро, — кивнул он сразу. — Всё равно в первую встречу никаких серьезных разговоров не будет. Всё, отбой.

Так я и собрался в столицу, теперь уже мимо Питера. Загрузил небольшой пакетик во внутренний карман куртки, на пассажирское сидение положил «Вепрь» без сумки, разгрузку, рюкзак с патронами и поехал. Перед выездом сделал звонок в банк и оформил пожелание снять нал. Причем мелочиться не стал, сразу выйдя на сумму в восемьдесят миллионов. И, что самое приятное, никаких вопросов задано не было. Только лишь сказали, что по срокам это сутки, не меньше, и на этом всё. Ну а так как меня это устраивало, поблагодарил и повесил трубку.

Палыч оказался прав. Насчет комендантского часа никто жестить пока и не думал. То есть по выезду из города даже поста не было. Спокойно выехал, пусть даже под ночь и через полтора суток въезжал в столицу. Вот здесь пост имелся, и не абы какой, а армейский. Пара БТР и ребята с автоматами. Причем служивых я насчитал под три десятка. И да, среди них не было ни одного подходящего под призывной возраст. Интересно.

— Старший лейтенант Скромных, — представился мужик, что подошел ко мне. — Ваши документы и цель визита в Москву.

Машины, кстати, останавливали навскидку. То есть не было поголовной проверки. Так, шапочная. Но даже из-за этого создалась пробка. Правда на все недовольство просто-напросто поворачивалась башня КПВТ какого-нибудь БТРа и, как правило, всё недовольство сразу заканчивалось.

Смотря на всё это, я только офигевал. То есть им дали настолько широкие полномочия?

— Да, пожалуйста, — протянул я документы. — С целью всё просто — еду по работе. Если надо, могу выйти на встречающего, чтобы подтвердил.

— Не стоит, — мотнул головой мужчина, быстро пробежав глазами по документам. — Почему оружие заряжено и без чехла? Надеюсь, разрешение на владение имеется?

«Вепря» я не стал прятать специально. Очень уж хотелось посмотреть на реакцию и уже от этого плясать.

— Не хотелось бы остаться беззащитным, если террористы вдруг дорогу перебегут, — криво усмехнулся я. — Да, с документами всё в порядке. Держите.

Снова протянул документы, но солдат, кажется, даже не просмотрел их, как следует. Так, мазанул взглядом и вернул.

— Накройте чем-нибудь, — только и бросил он. — Проезжайте.

Получалось совсем уж странно. Думал, начнутся проблемы, но нет. Надо проехать до места, где всё произошло, глянуть. Да вообще по городу проехаться и посмотреть, что к чему.

Интересно, это Москва такой город или пока еще везде так? Людей было столько, словно ничего не произошло. Единственное, что бросалось в глаза, так это обилие патрульных и постовых машин. А вот проехать до места, где произошло событие с видео в инсте, не получилось. Перекрыты были все подъезды. Причем по приличному такому диаметру. И перекрыты не абы кем, а армейскими. Те же БТРы и служивые под сраку лет. По крайней мере, никого из зеленых юнцов, только-только пришедших на службу, увидеть так и не удалось.

К магазину Ратнера, сразу после банка, подъезжал с легкой опаской. Прошлое посещение Москвы так и не выветрилось из головы. Подсознательно я ждал, что вот сейчас увижу черный тонированный крузак, но его не было.

— Екатерина, добрый день, — поздоровался я с девушкой, зайдя в магазин. — Алексей у себя?

— Здравствуйте, — слегка нахмурилась она. — Вы по какому вопросу?

Ах да, без грима меня и не узнали. Теперь-то уж чего маскироваться, когда спалил свой настоящий номер. Да и не шибко грим этот помог.

В магазине, кстати, людей не было Вообще. То ли потому что уже практически вечер, то ли по какой другой причине. Но девушка откровенно скучала.

— Надеюсь, новогодний мишка не слишком тебя стеснил? — позволил я себе улыбку.

Надо отдать должное, держать лицо Катя умела. Лишь брови немного приподнялись, да улыбка на лице стала чуть менее официальной.

— Юра? — наклонила она голову на бок. — Так тебе больше идет. За подарок спасибо, но не стоило. Я уже не в том возрасте, чтобы мне мягкие игрушки дарили.

— Ой ли? — усмехнулся я. — А Алексей сказал, что ты была рада.

— Папа, — тихо буркнула девушка, закатив свои милые глазки. — У себя он, у себя. Проходи.

Мимо девушки я проходил, прямо-таки кожей ощущая её оценивающий взгляд. Причем, её совершенно не смущало, что этот взгляд я прекрасно видел.

Алексей тоже удивился, увидев меня без лишнего маскарада. Но признал, в отличии от дочери, сразу.

— Сегодня без десертов, — разочаровал я его практически с порога.

Ратнер уже хотел что-то сказать, но четыре мешочка, что я выложил на стол, не дали это сделать. А уж их объем, да количество камешков внутри, настроили Алексея на деловой лад в ту же секунду.

— Посмотрим, посмотрим, — пробормотал он, приступая к своему излюбленному делу. — Как я понимаю, разделил ты их не зря?

— Есть такое, — кивнул я. — Левые мешочки выделить в одну строку, правые в другую.

Кроме этого камни я еще разделил по размерам, то есть самые крупные отдельно, а мелочь отдельно. Теперь же Ратнеру предстоит продать, как рубины, что причитаются, непосредственно нашей тройке, так и те камни, которые я запишу на счет семей погибших по ту сторону. Нарушать слово я не намерен.

— Боюсь даже представить, какой размер у кубышки твоего деда, — покачал головой Алексей. — Тут навскидку миллионов на двести. Сам понимаешь, денег таких у меня нет, так что придется подождать, пока продам.

— По срокам сориентировать сможешь? — спросил я, задумавшись.

— Да дня два-три, — отмахнулся Ратнер. — Я тут пока пытался воплотить твою просьбу в жизнь, немного больше узнал о рынке этих камешков. Найти-то на покупку не смог, а вот вопросы позадавать получилось. В общем, есть целая группа компаний, которая отслеживает рынок драгоценностей на предмет подобных рубинов. Тут, сам понимаешь, связи у них ого-го. Так что знающие люди выходят на них напрямую, без аукционов и рынков. Поэтому в свободной продаже их и нет. Так что спасибо тебе еще и за это. Там какие-то артефакты еще предлагали, — на слове «артефакты» Ратнер показал пальцами кавычки, давая понять, что он об этом думает, а вот я заинтересовался, — но даже спрашивать не стал.

— Это ты зря, — покачал я головой. — Советую держать руку на пульсе. Сам ж видел, что происходит.

— Ты про террористов этих? — усмехнулся Алексей. — Еще скажи, что ты из тех, кто верит в подлинность видеороликов!

— Доверие за доверие? — хмыкнул я, вытягивая ладонь и призывая на ней кровавый кинжал. — Это не фейки. И ни разу не террористы. А по артефактам ты всё же узнай. У них наверно и прайс-лист имеется. Ознакомиться бы.

Алексей не мог оторвать взгляда он кинжала. Про дар речи можно и вовсе умолчать. Только открывал и закрывал рот, в попытке сказать хоть что-то. Его слегка безумный взгляд скользил от проявления магии к моему лицу и обратно. И так, наверно, раз десять.

— Юр, — совсем тихо прошептал он, — что происходит? Что за чертовщина?

И хотел бы я ответить, да вот, кажется, не судьба.

Обычно ощущение появления трещины сопровождается теплом в груди и чувством тоски, что ли. В этот раз это ощущение буквально ворвалось в тело, выжигая грудь раскаленным жалом. Стало трудно дышать, перед глазами всё поплыло. Тело перестало слушаться и начало медленно заваливаться на пол.

Именно удар о пол позволил немного прийти в себя. Саданулся прилично, пусть боли, как таковой, и не было, но висок об ножку стола рассек нормально. Ратнер что-то суетливо говорил, совал салфетки, но я его не слышал. Вместо этого в висках набатом звучал треск разрываемой материи. И я, кажется, понял, что именно рвется с таким треском. А еще хуже было то, что расстояние до прохода метров двести, не больше.

— Закрывай магазин, — прохрипел я. — Уезжать надо.

— Что? — только по губам и смог прочитать я.

— Монстры, что на видео, скоро будут повсюду, — тряхнул я головой, прогоняя мерзкий звон. — Надо уезжать!

Не знаю почему, но поверили мне сразу. Алексей пулей выскочил в магазин, а я прикрыл на несколько мгновений глаза. Мысли, подобно звери в клетке, бесновались. Можно ли просчитать последствия того, что произошло? Конечно, нет. Если армейские успеют, будет терпимо. Если же нет.... Продолжать не хотелось. Вместо этого распахнул глаза, открыл один из пакетов с рубинами и закинул в себя один из тех, что побольше. Пустое ядро это не то, что мне сейчас нужно.

Подхватив остальные пакетики, засунул их туда же, откуда достал. Быстрым шагом последовал за Алексеем и наткнулся на картину, когда он суетливо запихивал в сумки всё, что лежало на витринах. Катя стояла в стороне и только глазами хлопала, не забывая, правда, что-то высказать отцу.

— У нас мало времени! — бросил я, и уже не шагом, но бегом, сорвался к выходу.

— Да-да, сейчас, — болванчиком закивал Ратнер и абсолютно меня не послушал.

Махнув рукой, я вылетел на улицу, на которой еще мало кто что-то понимал, и рванул к машине. Та стояла через дорогу, так что пришлось разрядом молнии немного поддать себе ускорение.

На сидение я падал, тут же взглядом прикипая к «Вепрю». Разгрузка с магазинами лежит сзади, как и рюкзак, пусть и меньше походного, с патронами.

Двигатель взрыкнул резво и так же резво я рванул руль влево. Сигналы машин не заставили себя ждать, но мне было не до этого. Вклинился в поток, проходя его поперек, и вырулил практически к самому магазину. В это время металлические ставни на окнах уже плавно опускались, а через стеклянную дверь видел всё еще суетящегося Ратнера.

И тут удар в боковое пассажирское стекло. Ожидая худшего, перевожу туда взгляд, но вижу какого-то бородатого типа в расстегнутой кожанке и его черный лексус, стоящий рядом. Бедняга, наверно, хотел качать права, но не преуспел. Заполошную автоматную очередь услышал даже я, сидя в закрытой машине. А после прозвучал взрыв и снова очередь, только уже явно не автоматная. Жахало что-то тяжелое.

— Хочешь совет? — крикнул я, выпрыгивая из машины с «Вепрем» наперевес. — Вали отсюда нахрен! И желательно не оборачивайся!

Ответить мне мужик хотел. Причем я прекрасно видел, как в гневном порыве скорчилась его рожа и даже рот уже открываться начал. Но вид оружия в руках, как известно, отрезвляет. Вот и сейчас всё получилось на высшем уровне. Стоило только меня увидеть, как я накидываю разгрузку, как затягиваю ремни «Вепря», так всё желание возмущаться сразу в ноль и ушло. Ну а я уже не обращал на бородатого никакого внимания. Залетел в магазин и тут же практически столкнулся с Катей.

— Что за паника? — стараясь держать себя в руках, буквально процедила девушка. — Ты тоже газом надышался?

Иронизировать находясь на нервяке она явно не умеет.

— Не сядешь в машину, — бросил я на неё короткий взгляд, — закину силой. Алексей, твою мать! Цацки не дороже жизни!

— Да-да, — вновь бросил Ратнер. — Уже иду!

Нет, понять его, конечно, можно. В первые разы, когда только-только приходил, видел я местные цены. Тут товара на сотни миллионов рублей, если не больше. Одно колье, что как-то попалось на глаза, ценник имело с восемью нулями.

— Слышь, мужлан! — повысила голос Катя. — Ты, что вообще о себе возомнил?

Проигнорировал я её со стойкостью оловянного солдатика. Очень уж хотелось сказать пару ласковых, но сдержался. Вместо этого мазанул взгляд по разгневанному лицу, да всё на этом.

— На улице жду, — бросил я Алексею. — Если услышишь близкую стрельбу, считай, что уже поздно.

Выходя на улицу, я тут же схватил странное чувство. Будто ветерком подуло. Приятным таким, теплым. И только спустя секунд десять дошло — это не ветер. Изнутри прямо-таки обдало теплом, а ядро заурчало, словно сытый кот. Никогда еще до этого я не ощущал, чтобы через трещины выходил столь сильный напор магической энергии. Сейчас же вот оно. И сразу стало не по себе. Неспроста это.

— Ратнер, блять! — рявкнул я, дергая входную дверь.

Поздно.

Рев какой-то твари заглушил все остальные звуки. Казалось бы, даже гул машин и тот притих, испугавшись рева неизвестного существа. Правда, неизвестность продержалась еще секунду, не больше. Справа, метрах в ста от магазина имелся перекресток и сейчас прямо в самую кучу машин влетело что-то массивное и явно не нашего мира. Всё, что я успел рассмотреть, так это хаотичную груду костей, с гнилой плотью на них, что каким-то неведомым образом еще и двигается.

— В жопу, — выдохнул я, врываясь в магазин.

Рывок и буквально закидываю Катю себе на плечо, абсолютно игнорируя его крики и удары маленьких кулачков по спине. Ратнер эту картину застал. Он только и смог, что бросить на меня взгляд, как тут же оставил свои попытки сложить в сумку остальные драгоценности и рванул к двери.

Выбежали мы очень вовремя. Огромная мертвая туша бесновалась на перекрестке, расшвыривая в разные машины. Тех людей, что попадались под её лапы, тут же закидывала в пасть. Внешний вид и впечатлял и ужасал. Метра под четыре, может больше, груда плоти, что словно пластилин, слеплена из десятков мертвых тел.

— Мама, — пискнула на моем плече Катя.

Подлетев к машине, я сгрузил девушку на заднее сидение и чуть ли не пинками загнал туда Ратнера. Тот тоже завис, смотря на всё это великолепие. Мне же было не до этого. Оставаться здесь, значит попасть в самый эпицентр мертвой задницы. Так что по газам и ходу!

Где-то минут через пять суматошной езды, над нами пролетели вертолеты. К звукам выстрелов добавились и взрывы посерьёзнее взрывов гранат. Меня всё это волновало мало. Точнее вообще не волновало. Встревать в это месиво не было никакого желания. Вместо этого набрал Костю и стал ждать ответа.

— Да, Юр, слушаю, — раздался его спокойный голос.

— Костян, — рявкнул я, — в Москве жопа! Трещина здоровая открылась! У вас как?

— Чего? — не въехал друг. — Твою ж, мать! Ты как там? Где сейчас? У нас нормально всё! Тихо!

— Пытаюсь из города вырваться! — бросил я, обруливая очередного идиота. — Звони Палычу, наших всех знакомых поднимай, пусть под ружье встают! Оружейку тормоши в ноль! Патроны главное! Я хер его знает, насколько далеко всё это дерьмо зайдет!

— Понял тебя, — напрягся друг. — Какой район Москвы?

— Да я хер его знает! — возмутился я. — Ни разу не москвич!

— Юр, — голос Кости начал звенеть от напряжения. — Смотайся до родителей моих. Пожалуйста.

— Адрес в телегу кинь, — не стал я спорить. — Дальше по обстоятельствам. У нас тут вояки, вертушки, БэТэРы. Надеюсь, смогут раскидаться. Выстрелы и взрывы на всю Москву бахают! Хрен они теперь газами отмазаться смогут!

— У нас тихо, — сглотнул друг. — Черт, Юра, как доберешься, набери.

— Всё, не ссы, — бросил я. — Сделаю всё, что в моих силах. Поднимай наших.

Сбросив вызов, я даже как-то немного успокоился. У нас тишина, уже хорошо. Хотя там и стрелять-то не кому, но с другой стороны патрульных видел прилично. Черт! Идиоты, мля. Газ галлюциногенный. Как Москву прикрыть, так они не поленились армейские части пригнать, уроды.

— Юр, насколько всё плохо? — голос Алексея прозвучал на удивление спокойно.

— Не знаю пока, — дернул я плечом и тут тренькнуло сообщение. — Нам в Люблино надо. Далеко отсюда?

— Минут сорок, если без пробок, — спустя мгновение ответил Ратнер. — Это что вообще происходит? Вторжение какое?

— Оно самое, — выдохнул я. — Гости с другого мира. Если коротко — магия, нежить, личи. А теперь молча подумали, представили и замолчали. Мне на дороге сосредоточиться надо.

Правды ради, Катя, как раз-таки молчала. Но это я так, острастки для. В голове до сих пор не укладывалось, что всё завертелось настолько серьезно. Теперь нужна инфа и срочно.

— Инет насилуйте! — снова бросил я. — Нужна любая инфа! По пробкам, по новостям! Всё, что покажется странным!

Примерно через два квартала уже стало невозможно объезжать длинные пробки. Выстрелы были слышны еле-еле, а люди так вообще, бродили по тротуарам, словно ничего не случилось. Они еще не в курсе, они еще не знают. И теперь я хотел только одного — чтобы армия справилась и не допустила прорыва нежити дальше по городу. Да, сейчас итак будет много жертв. Очень много. Но, если твари прорвутся, то станет совсем плохо. Причем со всех сторон.

Глава 4. Крылатый друг.

Костины родители встретили нас, как родных. Даже удивились немного. Но вот все наши рассказы воспринимались в штыки. Нет, агрессии никакой не было, была лишь жалость. Жалость к тем, кто попал под атаку террористов и надышался газом. Да нам даже скорую предложили вызвать! Только вот по знакомому всем номеру никто не отвечал. Занято там было. Как, впрочем, и по номеру вызова полиции, МЧС и даже до газовых служб и тех дозвониться не получилось. Ну а на попытки вывезти их из города, Костины родители ответили категорическим отказом. Позвонил бы самому Кости, да связь оказалась перегружена, а интернет, фактически закончился. Всё, что осталось, так это телевидение, опять же, со сбоями, да радио, где по всем волнам крутили повседневные передачи.

— Юр, — обратился ко мне Алексей, стоило мне выйти на балкон, — что делать будем?

Костины родители жили в десятиэтажном муравейнике, на предпоследнем, мать его, этаже. Вид отсюда открывался прекрасный, тут даже не поспоришь. А еще балконные окна смотрели, как раз в ту сторону, где сейчас была открыта трещина.

— Если хотите, можете уезжать, — мотнул я головой. — Я другу обещал, так что оставить их не могу.

Помолчали.

— Ты ведь знаешь куда больше других, да? — нарушил тишину Ратнер.

— Есть такое, — не стал отпираться я. — И рубины эти, они с той стороны. Поэтому аналогов на Земле им и нет.

— Что ж, — вздохнул Алексей. — Это многое объясняет. А скажи, твои способности, артефакты это, это что вообще?

— Магия, — пожал я плечами. — Самый простой и одновременно сложный ответ. Знаю не больше вашего, так, предположения одни.

— Понятно, — пробормотал Ратнер.

После разговор как-то не ладился. Я был напряжен и немного зол на упертых родителей Кости. Нет, понять их можно, сказки какие-то рассказываю. Но, черт подери! И на этом всё возмущение утихает. Кинжал на своей ладони я тоже им показал. Побледнели, да, кто ж спорит. Но тут даже гадать не надо было, когда услышал от них, что видимо пары газа остались на нашей одежде и всё это им мерещится.

Квартира у Костиных родителей просторная, места на переночевать хватило всем. Всю ночь до самого утра я не сомкнул глаз. Пил кофе литрами и часто выходил на балкон, слушая ночной город. Из самого главного отличия, так это звуки сирен, которые практически не умолкали. А вот телевизор и радио молчали. Интернет не грузился, связи не было. Так что всё это время провели в неведении и на нервах. Катя, кстати, довольно быстро пришла в себя, но смотреть мне в глаза как-то опасалась. Да и на вопросы отвечала холодно и односложно. Ну а я, видя это, решил к ней не приставать. Пусть сначала переварит новый мировой порядок, а уже после будем продолжать общение.

Понемногу нервное напряжение отпускало. Где-то с трех часов ночи по всем радиостанция, словно под копирку, шло только одно сообщение. Ситуация, мол, под контролем, паника ни к чему. И как-то хотелось в это верить.

На протяжении всей ночи довольно часто удавалось услышать гул вертолетов. Пару раз даже над нами пролетал десяток, причем явно боевых, а не какой-то там гражданской авиации. Истребителей вот не было, что однозначно хорошо. А то если бы подняли в воздух эти машинки, считай всё, дело труба.

Утро встретило нас ярким солнцем и морозцем под минус пятнадцать. Смешно, конечно, но для местных это прям трагедия. Просыпались все тяжело, с больной головой, но эта боль быстро выветрилась, стоило только включить телевизор. Ни по одному каналу не было ни передач, ни реклам, ни чего-то другого. Только надпись, гласившая, что в восемь утра будет прямое включение с министром обороны России.

В восемь утра, все собрались у телевизора, словно, мать его, в Новогоднюю ночь. Шампанского только не хватало, хотя я бы чего-нибудь выпил. Нервы ни к черту и за целую ночь без сна настроение скатилось куда-то под плинтус.

Когда картинка ожила, сменив надпись, перед нами предстал человек в военной форме, сидящий за большим белым столом. Кабинет пустоватый, но просторный. Единственное, в чем заключалась странность, так это в том, что лицо было мне незнакомо. Хотя надпись внизу экрана и гласила: министр обороны России — генерал-армии Беляков Евгений Геннадьевич.

— Насколько помнится, — озвучил мои мысли Ратнер, — еще вчера министром обороны был другой человек.

Военный на видео, тем временем, сидел спокойно. Вообще на вид суровый мужик. Лет пятьдесят, подтянут, с сединой на висках. Усы и борода аккуратно обрамляют лицо. Глаза карие, смотрят с лёгкой прищурью. На левом виске виднеется рваный шрам. Подбородок немного узковат, нос пусть и ровный, но перебит в центре. Верхняя губа с левой стороны тоже пересечена шрамом. Сложенные в замок руки, что лежат на столе, производят сильное впечатление. Форма надета не по уставу: верхние две пуговицы на рубашке расстёгнуты.

— Уважаемы Россияне, — начал он жестким глубоким голосом, — Вчера, восемнадцатого января, мы столкнулись с неведанным. С чем-то неизвестным и противным самому пониманию слова «жизнь». Эти существа, эти монстры, они — неживые. Нежить, как могут называть их сведущие в этой области. Еще несколько часов назад, — хмыкнул он, — я бы назвал таких людей самое слабое, так это фантазёрами, гиками, если хотите. Но сейчас реальность такова, что наша Земля начинает соприкасаться с другим миром. Мы еще не знаем всех физических процессов, на ясно одно — как прежде уже не будет.

На несколько секунд воцарилась тишина. Генерал давал время каждому осознать его слова.

— Вчера погибло много людей, — продолжил он. — И военных и простых гражданских. Сейчас мы только составляем списки, но уже сейчас, по предварительным данным, их больше тысячи. Но, что самое страшное, подобное произошло не только у нас. Америка — Лос-Анжелес, Китай — Чунцин, Германия — Берлин, Бразилия — Рио-де-Жанейро. Количество погибших везде разнится, но в любом случае это страшная трагедия для каждого жителя Земли. Да, именно так. Не для какого-то города, страны или нации. Для всех нас, для человечества.

Снова молчание на целых двадцать секунд.

— К сожалению, это уже не прихоть, — поджал губы военный. — Комендантский час — единственное, что кажется правильно верным. Сейчас по всей стране происходит мобилизация армии. Реструктуризации полиции и органов правопорядка в целом. Мы не знаем где, а главное когда подобное может повториться. Но в то же время мы должны быть готовы. Никто не должен остаться беззащитным! Каждый гражданин нашей страны, будь то ученый с мировым именем или простой работник в обслуживающей сфере, должны чувствовать, ощущать защиту! Наша армия сильна, как никогда! И я клянусь вам, мы бросим все силы именно на защиту! На защиту каждого из вас!

На этой высокопарной ноте генерала слегка повело. Он закашлялся и потянувшись к стакану, опустошил его залпом. Хотелось верить, что прозрачное в нем это вода.

— Сейчас я хочу обратиться к людям, которые знают о том мире больше других, — взгляд генерала потяжелел. — Нам нужны ваши знания. Нам нужны вы, как проводники и пастыри! Исполните свой гражданский долг! Придите на помощь Родине! Тут речь идет уже не о войне, а о выживании! Только вместе мы сможем что-то противопоставить этой новой угрозе!

Дальше я его уже не слушал. Началось зазывалово, речи о Родине, о долге. Тьфу. Раньше вы где были? Патриоты херовы. Прямо так и вижу, как ходоки ринутся просвещать армейские чины о своих способностях и деньгах на счету. Ну-ну. Во всей этой ситуации радует только одно — глобального пиздеца не случилось. Отбились-таки. Но опять же встает вопрос на долго ли?

Связь и интернет заработали только к обеду. К этому времени у меня случилось целых два серьезных разговора. Один с Ратнером, второй с Костиными родителями. И если первый слушал меня внимательно, особенно, что касается советов, то вот вторые.... В общем после часа пустого трепа послал их, хм, общаться с сыном. Нет у меня столько нервных клеток, нет и всё тут! Теперь хоть понятно в кого Костян таким бараном вырос. Упертым, то есть. Да, упертым.

Перед возвращением в свой город было у меня еще одно дельце. Теперь вот, правда, не уверен, что ему даже ход дадут. Ибо на фоне всего этого дерьма, подобные инциденты никому не нужны. Хм, а может поверить в справедливость? Вышлют группы, заметут всех, чтобы, значит, людей еще больше не стрессовать и показать, мол, вон мы какие молодцы! Работаем!

— Да не, бред какой-то, — вырвалось у меня.

Но делать, тем не менее, всё же что-то надо.

Поэтому флешку размножил, создав с десяток физических носителей. Кроме всего прочего раскидал электронную версию видеозаписи по всем самым крупным новостным изданиями. После подумал, и решив ими не ограничиваться, прошелся и по желтой прессе. Только потом занялся развозкой запечатанных писем по адресам офисов полиции, прокуратуры и ФСБ. Если продублирую по разным отделам, глядишь, толк будет. Хотя, если честно, не верил я в него. Не верил и всё тут.

Покидал Москву я со смешанными чувствами. Особенно не по себе стало, когда при выезде наткнулся на пробку, в которой простоял семь гребаных часов. Некоторые особо умные люди решили, что подобное может произойти только в столице и, надо понимать, решили из неё свинтить. Зато, что порадовало, так это конкретный такой пост, который представлял собой уже не просто пару десятков человек и два БТРа, а целую роту, при поддержке тяжелой военной техники. Видеть такое, да еще и в пределах Москвы было дико. По крайней мере для большей части населения нашей страны. Я же потихоньку радовался. Хотелось верить, что, хотя бы в этот раз, всё будет не через жопу.

На следующий день, пока я всё еще был в дороге, со мной связался Ратнер. Его магазинчик даже почти не пострадал. Ну, подумаешь, стены лишился, а так всё в порядке. Даже не обокрал никто.... Потому что некому было. Весь тот район... не стало его в общем. Точнее там не осталось живых. Кто сбежал, а кто стал кормом для тварей. Сейчас это одно больше кладбище. Военные оцепили его полностью и никого за периметр не пускают. Только КАМАЗы, груженные черными пакетами, выезжают, да вертушки туда-сюда летают.

Пока ехал, много всякого наслушался. По радио болтали псевдоученые, со своей болтовней, что лишь больше паники создавала. Наш всеми любимые ютуб так и вовсе заблокировали. И, насколько стало известно, блокировке он подвергся вообще повсеместно, а не только в Росси. Там просто-напросто не успевали блокировать видеоматериалы, что выкидывали, жаждущие лайков идиоты. А такихбыло непозволительно много. Все социальные сети, все новостные издания буквально смаковали каждый нюанс произошедшего. И это было страшнее самого инцидента. Потихоньку паника выходила на вершину своего апогея и, если бы не яйца у тех, кто сидит повыше, хрена с два обошлось бы малыми жертвами. А так, интернет в России перестал жить. Дернули-таки рубильник, оставив только мобильную связь, да и то, ни о каких четыре-ге речи не шло. Старая добрая ешечка, да всё на этом. Чувствую, в ближайшие несколько дней будет нас ждать тишина. И еще неизвестно, что страшнее. Правда, спустя пару часов начались радиовещания на всех частотах с одной заезженной записью. Не поддаваться паники, всё под контролем, интернет будет восстановлен в ближайшие дни и так по кругу.

Но самое удивительное меня ждало по возвращению домой. Я примерно понимал, каким продовольственным пиздецом всё это может обернуться. У нас ведь народ такой, чуть что, гречку, сахар и туалетную бумагу бегут скупать тоннами. А здесь, как говорится, по законам военного времени, подобное пресекли мгновенно. Не знаю, как в городах поменьше, но даже в наш сто тысячник пригнали военных. Причем в приличны таких количествах. Солдаты на улицах попадались чуть ли не через сотню метров. БэТэРы тоже глаза мазолили, а про полицейских я вообще молчу. Хотя эти ходили какие-то потерянные, словно сомнамбулы. Ну оно и понятно, подрезали им крылышки, причем знатно так подрезали.

В сухом остатке добраться я смог только спустя четверо суток. И к этому времени уже всё более-менее устаканилось. Вместо паники мир замер в осторожном ожидании. Даже местечковые конфликты и те прекратились. Верно кто-то когда-то сказал, что общий враг, он объединяет.

О точной дате своего приезда решил никому не говорить. Хотелось хотя бы день отдохнуть, просто лежа на диване! Но, видимо, не судьба.

В почтовом ящике лежало целых две бумажки, точнее одна бумажка и конверт, адресаты отправления которых ничего хорошего не предвещали. Конверт с налоговой, а простая бумажка, ничто иное, как повестка для дачи показаний. Что первое, что второе настораживало. Особенно в свете заинтересованности мной не шибко чистыми на руку.

Чуть позже, уже после душа, изучал оба документа, потихоньку закипая. В первом случае приглашали меня в отделение для дачи показаний по делу о похищении Краснова Константина Николаевича. Ну, а в конверте лежало письмо, написанное, как обычно, в таком формате, что хрен их вообще разберет чего они хотят — с налоговой, то есть. Через дебри тупых фраз удалось пробраться попытки с третьей. Зато дошла и причина отправки этой макулатуры.

— Кто бы сомневался, — проворчал я, откладывая листы в сторону.

Сразу статьи, сразу штрафы какие-то непонятно за что. Дебилизм, одним словом. Доходы мои покоя не дают, ну это и не удивительно, хотя ужасно бесит.

В любом случае обе бумажки убрал, решив хотя бы остаток этого дня немного отдохнуть. Заказал себе доставку еды, сходил в местный магазинчик и слегка удивился, что он закрыт. Решив прогуляться, дошел до следующего небольшого магазина, который располагался в подвале дома через несколько дворов, и снова та же картина. А вот супермаркет через дорогу оказался открыт. Но, что самое интересное, около него стояло сразу две полицейских машины, а внутри по бокам от двери чуть ли не по стойке смирно, расположились армейцы. Двое хмурых парней, лет под тридцать, с сержантскими погонами. Оружие, а точнее калаши, на груди, вид боевой, взгляд суровый.

— Мужики, а вы чего это? — я настолько удивился, что вопрос вырвался сам собой.

По мне прошлось два колючих взгляда, после чего один из них снизошел до ответа.

— Чтобы у людей желания скупать гречку не было, — бросил он немного устало.

— И чтобы местные барыги цены не думали завышать, — вторил ему второй. — Непонятно, правда, кого от кого защищаем.

— Ага, — снова хмуро первый. — То ли людей от высоких цен, то ли барыг от злых людей, которые за эти цены всё здесь разхреначат.

Видимо вид моего охреневания крайней степени знатно их позабавил. Даже улыбки на усталых лицах появились.

Уже сидя дома набрал племянника Палыча, помня, что он вроде как юрист. Если на налоговую мне было плевать, благо заранее об этом позаботился, то вот с полицией хотелось бы утрясти дела как-нибудь заочно. Без личного посещения участка.

— Могу сам съездить, — обрадовал меня Петр, — как твой представитель. Там по сути только объяснительную и дать. Напиши от руки, так, мол, и так, а я заскочу, заберу, да отвезу. Сомневался в компетентности местных врачей. Давали три дня жизни и смерть со стопроцентной вероятностью. Отказывали в перевозке. Решил взять всё в свои руки и получается, что не зря. Потерпевших-то нет, так что этого с них хватит.

— Успокоил, прям, — выдохнул я с облегчением. — Что у нас по клубу, кстати? Нормально всё?

— Деньги на закупку нужны, — я прямо-таки увидел, как Петр пожал плечами. — А так уже работать можем.

— Миллионов десять хватит? — прикинув количество наличности, спросил я.

— Вполне, — немного удивившись, ответил Петр.

— Ну, тогда, еще, как приедешь, нал заберешь, — кивнул я собственным мыслям. — На счет организации закинь, с них и зарплату, кто там у нас по кадрам числится, проводи. По источнику дохода я тебе бумагу чуть позже скину, передашь в бухгалтерию, чтобы по отчетам всё чисто было.

— Сделаю, — снова спокойный ответ. — Единственное, проблемы с ценами могут возникнуть, ну и с наличием продукции. На что приоритет делать будем?

— На патроны, — тут же ответил. — По стволам упор делай на «Сайги» и «Вепри», плюс постарайся магазины и патроны побольше пробить. Ну и по обвесам тоже без изысков. Так, самое необходимое.

Уходить в разнообразие оружия не хотел от слова «совсем». Тем более рассчитывал на Палыча и его друга. Боевые стволы в приоритете, а всё остальное это своего рода прикрытие. Ну и второе дно, о котором подумал вот только что, снимать со счетов не стоит. Армия и полиция это, конечно, хорошо, но вот то малое количество людей, которое сейчас умеет обращаться с оружием это вообще ни в какие ворота не лезет.

— Кстати, — хмыкнул я, тут же выдав идею, — запусти-ка рекламную компанию в стиле: научись сам защищать свой дом! Думаю, на фоне прорыва и нежити неплохо зайдет. И скидки тем, кто будет обращаться семьями. Ну и цены делай ниже рыночных. У нас сейчас приоритет не на прибыли будет.

— Стесняюсь спросить, — заворчал племянник Палыча, — откуда тогда у нас вообще деньги будут.

— Это уже мои проблемы, — отрезал я. — Мне нужен наплыв желающих учиться. Чтобы с нашим клубом считаться начали. Осилишь?

— Если с деньгами вопрос не стоит, — раздался задумчивый хмык, — то вообще без проблем.

На этом и порешили. Я хоть от текучки немного избавился, решив посветить вечер отдыху. А то, страшно подумать, каких-то жалких двадцать пять годиков, а уже времени на вечерок с пивком нет! Стыд и позор, стыд и позор.

Но, похоже, хрена с два судьба даст мне такой радости.

Звонок от Палыча застал меня как раз на открытии второй бутылки пива. Горячая пицца с ананасами уже заждалась, так что вечер обещал быть спокойным. По крайней мере до звонка.

— Слушаю, — бросил я в трубку, делая хороший такой глоток прохладной пшенички.

— Юра! — голос Палыча заполошный, даже где-то напуганный. — Тут с Костей что-то не то! У него крыша поехала! Он неадекватен! У него морда плывет и когти на руках выросли!

Хорошо, что глоток сделать успел, иначе подавился бы.

— Конкретно! — рявкнул я в трубку, прерывая треп Палыча. — Причина? Где находитесь?

— Мы патрульных тех повязали, — сбивчиво начал Палыч. — Костя трещину почувствовал, решили их просто на ту сторону выкинуть. Но один из них Костю ножом пырнул и тот буквально сошел с ума! Он одному из них руку оторвал!

— Где вы? — повторил я, внутренне холодея.

— Немного до «Морошки» не доехали! — бросил Палыч. — Костя их отпустил к домам! Мне кажется, он охотится на них!

— Скоро буду, — бросил я, нажимая отбой.

Черт, черт, черт!

Собрался я мигом. По пути таки закинул в себя кусок пиццы, но проглотил её, даже не прожевав. Естественно, с пустыми руками ехать не стоило. Хрен его знает, насколько у Костяна потек котелок. Поэтому снаряжался, как на прогулку по той стороне. Разгрузку с магазинами, «Вепря» на ремни и вперед.

Выбежав на улицу, выругался еще раз. Поздний вечер, а именно одиннадцатый час и видимость ни к черту. В этой сраной «Морошке» сейчас наврятли кто есть, поэтому и темень там должна быть лютая. А так, восемь улиц, с примерной протяженностью в полтора километра.... Да твою ж мать!

— Огородник, сука, — ругнулся я, заводя машину.

До нужного места домчался быстро. Минут через двадцать уже был возле невзрачной старенькой иномарки, что стояла на обочине с Палычем, её подпирающим. Выглядел он неважно. На пол лица синяя гематома, куртка порвана практически в хлам, ну и правая рука висит плетью.

— Юр, — кивком поприветствовал меня Палыч. — Мне кажется это уже не Костя. Он бешеный какой-то. Не знаю. Мне кажется, будто он в мертвяка превращается. Могли же ведь заразить? Как в фильмах про зомби.

— Разберемся, — выдохнул я, прикрыв на мгновение глаза. — Иди в машину мою, погрейся. Трещина где? Он говорил что-нибудь?

— Дальше по дороге километров пять, — отрывисто кивнул Палыч. — Вроде недалеко от дороги.

Пояснение, конечно, было такое себе. Хрен ты найдешь трещину, если её не чувствуешь. Хотя, есть у меня идейка.

В садово-огородническое товарищество я заходил пешком. С «Вепрем» наперевес, всматриваясь в темноту дачных домиков. Передо мной была одна дорога, уходящая под наклоном вверх, что делила всю «Морошку» пополам. Дороги шли параллельно друг другу, примерно со стометровым интервалом. И вот вообще непонятно куда идти. Снега не было уже несколько дней, так что никаких следов на чищеной дороге видно не было. Попытка же дозвониться до Кости уперлась в отключенный телефон. И так бы я, наверно, монетку кидал, да одинокий ружейный выстрел позволил определиться тут же. Причем звук был не «Сайги», а какой-то двустволки. Причем долбанули дуплетом, подобное, кто слышал, уже не спутает.

На звук я рванул сразу и без промедления. И нет, не жизни ментов меня беспокоили, а то, что творится с Костей. В какой-то степени именно я виноват во всех этих метаморфозах друга, так что и разгребать мне.

Нужный дом нашелся буквально через четыре строения. Огороженный невысоким деревянным забором участок, и прочищенная дорожка к нему. Здесь на снегу хорошо виднелись следы крови, причем не просто капли, а прямо-таки небольшая лужа. Кровавый след уходил дальше в дом, где открытая настежь дверь сразу же бросилась в глаза. Как и окно, через которое сейчас вылетел какой-то мужик. Ну а следом показался Костя. По крайней мере, куртка на этом существе была точно его. Серая кожа лица, на котором не было носа. Просто две темные дырки. Губ тоже не было. Зато набор острых клыков просматривался на ура. Но кроме всего прочего в глаза бросились, хм, глаза. Посреди алого моря белка — черный зрачок. И тут же молнией жахнуло воспоминание об отражении в гостинице. Точно такая же картинка, что и там. Но тогда я еще подумал, что это моё отражение, этакая устрашающая галлюцинация. Только вот, похоже, не отражение это было.

— Костя! — рявкнул я, привлекая внимание существа. И то отреагировало.

— Убери его от меня! — заверещал патрульный.

Зря.

Костя, наверно, Костя, перемахнул через окно, оказавшись снаружи, и одним легким движением поднял мужика на вытянутой руке. Держал он его за шею и, кажется, улыбался. После же случилось что-то странное и пугающее. Он ног патрульного по окантовке его тела, прошла еле заметная полупрозрачная волна. Она поднималась ввысь и через Костину руку растворялась в нем без остатка. Тело же незадачливого мужика ссыхалось на глазах, чтобы спустя секунд десять превратиться в иссушенный труп.

Всё это время я не сводил глаз с лица существа. «Вепрь» держал крепко, но стволом вниз. И вот с каждой секундой, пока Костя выпивал человека, а по-другому это не назовешь, лицо его возвращало себе человеческий вид. Как, впрочем, и руки. Длинные, черные когти втягивались, а кожа теряла серый оттенок, вновь становясь вполне себе человеческой.

— Наелся? — вырвалось у меня.

Зря.

Костя перевел свой взгляд с тела, что всё еще держал, и в глазах его разума я не видел. Животное, которое только раззадорило свой аппетит.

Рванул он на меня быстро. Отбросив в сторону мумию, сорвался с места, как заправский спринтер. Сорвался, чтобы наткнуться на прямой и жесткий удар прикладом. Для обычного человека подобный удар вполне мог бы стать смертельным. Но здесь иной случай. Костя только кровь сплюнул, да оскалился. Здесь уже не стал миндальничать и вскинул «Вепрь». Нас разделяло метра полтора, не больше, так что среагировать Костя успел. Снова рывок ко мне, где руки его вновь обзаводятся когтями. Взмах снизу-вверх и ствол задирает в небо, а пуля проходит выше правого плеча. Успеваю сделать шаг назад, но когти проносятся в опасной близости. Чуть доворачиваю корпус в сторону, но подставляю под удар карабин. Скрежет металла неприятно бьет по нервам, а после чувствуется слабость в натянутых ремнях. Снова шаг назад, от удара наотмашь, и уход в правую сторону на разрыв дистанции. Только вот никто мне этого сделать не дал. Бешенный напор Кости сводил на нет все попытки выиграть в метрах между нами. Слишком быстрый!

— Костя! — рявкнул я, увернувшись в очередной раз. — Приди в себя!

Но тщетно. Только оскал на лице и безумие в глазах.

Разряд молнии прошел по телу, как раз в тот момент, когда при очередном взмахе рукой, когти зацепляются за ствол. Рывок был такой силы, что удержать карабин в руках не вышло. Зато сразу за этим с левой руки у меня выходит круглый кровавый щит. Принимаю на него удар и ухожу в бок. Молния собирается на кончиках пальцев и срывается точно в цель. Костю знатно так тряхнуло, отбрасывая от меня метров на пять. Но, судя по выражению его лица, лишь раззадорило.

Зато появилась нужная мне дистанция, правда ствола в руках уже нет. Кровавый щит меняет форму, перетекая в короткое копье, что тут же уносится вперед. Снова нужные мне секунды и рывок к лежащему в стороне «Вепрю». Успеваю поднять его прежде, чем Костя сокращается дистанцию и стреляю. Дуплекс приходится в левое плечо и от силы попадания друга вертит вокруг своей оси, отбрасывая назад. Тот оказывается на четвереньках, и снова безумная попытка рвануть на меня. Выстрел! Лишь чудом успеваю подавить инстинкт самосохранения, сместив наводку с головы в другое плечо. И снова попадание. В этот раз более тяжелое, но снова без того эффекта, который, по идее должен быть. Но всё же сейчас что-то изменилось. Больше не было рывка ко мне. Из-за спины друга показались массивные кожистые крылья, взмахнув которыми, Костя оказался в паре метров над землей. Еще один взмах и его силуэт теряется где-то за деревьями. Третий взмах уже не вижу, но слышу. Он раздается совсем уже дальше от меня, после чего всё затихает.

— Да твою ж мать, — выдохнул я, опуская «Вепрь».

Глава 5. По мозгам.

Мне хватило пары секунд, чтобы мозги настроились на рабочий лад. В сторону Палыча я рванул на всех парах, но в этом не было нужды. Почему-то мне показалось, что Костя рванет именно сюда и только чуть позже, проведя параллель, пришел к другому выводу. Помнится, тогда в гостинице, стоило только открыться трещине, как меня оставили в покое. Вот и здесь, похоже, рванул Костик на ту сторону. Иначе был бы уже здесь.

— Что там? Где Костя? — выйдя из машины, нервно бросил Палыч.

— Улетел, но обещал вернуться, — выдохнул я, тряхнув головой. — Жопа, короче. Сейчас нужно за ним убрать, думать будем после.

— Насколько всё плохо? — нервно бросил Палыч. — Он еще человек?

— Палыч, — сморщился я. — Не знаю я! У меня инфы столько же, сколько и у тебя! У Костяна явно проблемы, и просто так рубить ему голову, пока ничего толком неизвестно, я не буду.

Палыч хотел что-то ответить, но не стал. Скривился и только рукой махнул.

Тело второго патрульного нашлось в том же самом доме. Выглядело оно точь-в-точь, что первое. Такая же иссушенная мумия. Ружье, кстати, из которого стреляли, лежало на полу. Похоже, кто-то из этих двух бывал в этом доме, потому-то сюда и рванули. Теперь вот нужно подумать, что со всем этим делать. Нет, можно, конечно, оставить всё, как есть. На человека подобные трупы списать сложно. По крайней мере, пока. Но с другой стороны, чем меньше будет информации, тем лучше. А то нагонят еще спецов каких из Москвы, расхлебывай потом.

В конечном итоге вспыхнул домик основательно. Даже бензин искать не пришлось, хватило спирта, что нашли в морозилке. Ох, чувствую, аукнется мне всё это. Тем более сейчас, когда непонятно, что делать с Костей. Надо бы проехать дальше, до ориентировочного места появления трещины. Глядишь следы какие найти удастся.

И таки да, следы нашлись. Через полтора километра светом фар удалось выловить участок снега, разнесенный кругом в разные стороны. Словно приземлилось что-то крылатое. Ну а дальше несколько следов, за которыми тянутся капли крови и внезапно всё это обрывается.

— Зачем ему туда? — задумчиво произнес Палыч. — Понял, что натворил?

— Если бы всё было так просто, — сморщился я. — Встречался уже с такими. Как понимаю, для поддержания жизни им нужна энергия. А с той стороны её намного больше в самом фоне. Так что и нахождение там для них в радость.

Да уж, разговаривать на эту тему не хотелось. Теперь вот еще с Машкой как-то объясняться. Вытащил, млять, друга с того света.

— Что по оружию? — уже на обратном пути спросил Палыча. — Успешно?

— Вроде бы, — пожал тот плечами. — Предварительное согласие получено, теперь только личная встреча. По списку он ничего конкретного не сказал, но обещал, что найдется на любой вкус.

— Когда? — бросил я, хмуро.

Личная встреча? Зачем?

— Как будем готовы, — ответил Палыч. — Один звонок и можно ехать.

— Тогда давай на завтра, — подумав, решился я. — Чем раньше со всем этим разберемся, тем спокойнее мне будет.

— Нашел уже, где складировать всё будем? — спросил Палыч. — На самом деле место должны быть более чем надежным. Сам понимаешь, это уже не игрушки.

— Нормально всё будет, — хмыкнул я, в который уже раз благодаря свою паранойю. — Там точно искать не будут.

И да, я действительно считал, что лучшего места, кроме как в подвальных помещениях стрелкового клуба не найти. Тем более при строительстве были там заложены необходимые помещения. Да и на общем плане они отсутствуют, что тоже на руку. Ну а спрятать на видном месте, прямо за сейфовой комнатой с легальным оружием, ну это классика.

Домой я вернулся вымотанный скорее морально. Короткая стычка с Костей не отняла так много сил, как самокопание. Закинув в рот небольшой рубин, прошел к столу, глянул на остывшую пиццу, открытую бутылку пива и еле-еле сдержался, чтобы не швырнуть всё это в стену.

— Надо отправить Машку в Москву, — пробормотал себе под нос.

Если Костя вернется, то вернется ли он в нормальном состоянии или снова будет на всех кидаться? То-то и оно — нет у меня ответа. А позволить ему навредить своей сестре я просто не могу. При следующей встрече придется действовать по-другому, более жестко. Нужно будет его вырубить, да где-нибудь сковать цепями. Авось получится достучаться, если, конечно, он это всё еще он. Хм, интересно, а не подобных ли тот вояка говорил опасаться? Что ж, очень подходит.

День для меня началось в семь часов. Сон пришел еле-еле под утро, но тех двух часов, что провалялся в легком забытье, хватило. Хоть и чувствовал себя всё еще не в своей тарелке, но именно сейчас нужно делать то, что могу. Остальные несбыточные или же сложно выполнимые задачи оставим на потом.

Разговор с Машей дался тяжело. Пришлось изворачиваться и врать, но своего добился. Даже биллеты ей сам заказал, так что уже сегодня она покинет город и уедет к родителям. Хоть с одной стороны удалось решить всё без сучка, без задоринки. Следующим же на очереди было посещение налоговой. Тут тоже всё должно пойти по моему плану, так что особо не переживал.

Встретила и приняла меня, ажно старший инспектор! Тетенька лет под сорок и весом далеко за сотню. Неприятные маленькие глазки, на обрюзгшем лице, боевой макияж, а-ля хоть сейчас в фильмах ужасов играть, да надменное выражение лица. Одного только взгляда, брошенного на неё, хватило, чтобы вздохнуть. Подобные привыкли к той маленькой власти, что собралась у них в руках, так что вежливого разговора, скорее всего, не получится.

Так и вышло. Разговаривала эта, хм, Эльвира Петровна, со мной, словно с маленьким. Гонор, правда, так и сквозил в каждом слове и фразе. Мол, нарушаем, должны ответить, штрафы, объяснительные и административка. Ну, или можно договориться и решить всё по-хорошему. На этом у меня аж искры из глаз посыпались, и не опусти я веки, вполне вероятно, что посыпались бы в прямом смысле слова.

— Ознакомьтесь, — достал я небольшую стопку бумаг. — Здесь указан источник получения денежных средств. Так что вопросов ко мне возникнуть не должно.

Бедную чуть удар не хватил. А уж когда она подробнее ознакомилась с договором на кредит, который я якобы оформил через Ратнера, то морда её лица сразу приобрела другое, кисло-злое выражение.

— Кредит? Под ноль процентов годовых? — подняла она на меня взгляд. — Это где такие раздают? Вы, молодой человек, знаете, что за подделку документов статья полагается?

— Контактные данные указаны, — пожал я плечами. — Созванивайтесь, уточняйте. И да, это заверенная нотариусом копия, так что можете оставить у себя.

Наверно с моей стороны это было не очень красиво, но сдержать легкую улыбку я не смог. Чем, кажется, выбесил её еще больше.

— Почему тогда эта справка нигде у вас не указана? — с затаенной злостью бросила

— У нас разве изменились сроки подачи декларации? — иронично спросил я. — Вот и замечательно. Ко мне еще какие-нибудь вопросы есть? Нет? Тогда, я пойду?

— Иди, — состряпав недовольную рожу, выдавила из себя эта жаба, — те.

Уже находясь на улице под снегопадом, вдыхал свежий воздух, относительно, конечно, свежий, и понемногу остывал. Можно, было, конечно, и претензию написать, но мне, откровенно говоря, лень. А так удачно всё получилось. Кредиты-то налогом не облагаются, да и срок подачи документации вроде бы до мая месяца. Так что ребятки в местной налоговой явно чего-то напутали. Интересно, много ли тех, кто им отслюнявил?

Тем не менее, настроение у меня чуточку улучшилось. Даже желание перекусить появилось.

Сидя в кафешке листал те немногие новости, что всё еще остались доступны. И когда внезапно наткнулся на кричащий заголовок о ментовском беспределе, как-то сразу и понял о чем речь.

Открыв новость на материнском сайте какой-то газетенки, увидел свою видеозапись и сморщился. Забавно получается, крупные издания зассали-таки, ибо нигде больше этой информации не было. Да и то, я даже запись до конца досмотреть не успел, как всплыла ошибка и, собственно, всё. Не было больше ни новости, ни записи, ни самого сайта. Такие дела.

Чтобы не перебивать себе аппетит, решил выкинуть этот нюанс из головы. Сейчас главная задача это решить вопрос с оружием, после уже сам займусь этим «ментовским беспределом». Хотя, конечно, всё это может быть прикрытием для разработки дела.... Только вот не верилось в подобное, совсем не верилось.

Нужная нам часть находилась от нас за триста километров. Чуть больше, конечно, но кто будет эти метры считать. Да и встреча назначена была в небольшом поселке городского типа, что с ней соседствовал.

Приехали мы вовремя, но всё равно первыми не были. Встреча проходила в баре «Сытый кот» и нас там уже ждали. Друг Палыча, такой же почти дед, но решивший не бросать службу. Сейчас он был в обычной гражданке, но насколько помнил со слов, вроде бы полковник. Внешний вид, ну, такое себе. Если на Палыче возраст если и сказался, то только сединой, да редкими морщинами, то вот здесь прямо эталонный пенсионер. Лысая голова, обилие морщин на лице, прищуренный с хитрецой взгляд и тонкие руки.

— Виктор Сергеевич, — представился дед, пожимая мою руку. — Ты, стало быть, и есть тот самый Юра?

— Не уверен насчет «тот самый», но да, Юрой меня звать, — кивнул я ему.

— Палыч о тебе рассказывал, — почесывая шею, хмыкнул дед. — Уверен, что оно тебе надо? Молодой же совсем, а тут, если вдруг повяжут, то, считай, всю жизнь свою загубишь.

— Значит, — хмыкнул я, — сделаем так, чтоб не повязали.

— Хе-хе-хе, — скрипуче рассмеялся старик. — А он мне нравится. Сразу к делу?

Сейчас мы находились в вип комнате на втором этаже бара. Небольшой, по сути, только стол, да четыре мягких стула. Людей здесь кроме нас троих никого не было, ну а входная дверь, не простая какая-то межкомнатка, а хорошая, такая, дубовая.

Кроме всего прочего, стол пустым не стоял. Графинчик, явно не с водой и закуски, тоже явно не для воды. И вот глядя на всё это, ажно слюнки потекли. Поэтому, когда Виктор Сергеевич взял графин в руку и молчаливым кивком предложил мне, отказываться, в отличие от Палыча, я не стал.

— Ну, — выдохнул дед, — за знакомство!

Залетела стопка хорошо. Даже закусывать бы не стал, если бы не маринованные грибочки, сальце, да огурчики.

— Ну, молодой человек, — вдоволь насладившись закусками, с благодушной улыбкой начал Виктор Сергеевич, — извольте озвучить ваши хотелки, а там уже я подключусь.

Можно, было, конечно, поднять вопрос о доверии, но не стал. Палыч ему доверяет, причем без толики сомнения, так что лишнее это. Тем более гарантий, именно стоящих и основательных гарантий, ни я, ни старик друг другу дать не сможем.

— Расценки бы узнать хотелось, — пожал плечами, — а там уже подобью по средствам и понятно будет, чего и сколько.

Старик захохотал, но не обидно, а так, видимо и правда повеселил я его.

— Ты, думаешь, я тебе сейчас прайс-лист достану что ли? — отсмеявшись, спросил он. — Или, может, в соседнем подвале витрина стоит? Ну, насмешил, Юр, насмешил. И да, сайта для предзаказов у меня тоже, к сожалению, нет.

— Ладно, — тоже усмехнулся я. — Калаши нужны, желательно семьдесят четвертые. По чем?

— Ну, тут всё просто, — хмыкнул старик, — полмиллиона за штуку и цинк с патронами в подарок. Сколько их тебе, два-три?

Что ж, никто не обещал, что купить калаш можно будет по себестоимости. Правда, и полмиллиона это раз так в десять больше их средней рыночной стоимости. Только вот не купишь их на рынке-то, ага.

Прикинув по своим возможностям, пораскинул мозгами насчет желаний и пришел к выводу, что ограничивать себя не буду.

— Если бы мне нужно было два-три калаша, я бы ВПОшками обошелся, — сморщился я. — В общем, хочется услышать мои хотелки? Пожалуйста. Семьдесят четвертые, модернизированные, штук тридцать-сорок. Подствольники к ним, ВОГи, естественно. Цинков сорок с патронами, можно бронебойные, бронебойно-зажигательные. Гранаты, ящиков сто. Они же по двадцать штук идут? МОНки можно, от «Мух» тоже не откажусь. СВДС, «Печенеги» или «Корды». Тоже, само собой, с патронами к ним. По количеству в районе десяти штук каждого. Так, что еще? Хотя, пока хватит, а то вдруг ваши возможности не соответствуют моим хотелкам.

Улыбка старика стала какой-то натянутой и слегка фальшивой что ли. Он бросил быстрый взгляд на Палыча, и тут же вся расслабленность с него спала, словно её и не было. Теперь вот передо мной словно бы сидел другой человек. Даже взгляд изменился, стал более жестким и колючим.

— О, кстати! — решил добить его окончательно. — От ВАЛов не откажусь, желательно с полноразмерными магазинами. Плюс разгрузки военных образцов, шлемы, под установку систем ПНВ, ну и броники какие-нибудь облегченные.

Что ж, кажется, нужного эффекта я добился.

— Палыч, — обратился он к своему сослуживцу, — ты кого ко мне привел, а?

— Спокойно Вить, спокойно, — хмыкнул Палыч. — Я же тебя предупреждал, чего ты теперь морду воротишь? За него я ручаюсь, говорил уже. Или тебе моего слова мало?

— Да причем тут это!? — скривился, как от кислого лимона, старик. — Ладно, не моё это дело. Ты хоть примерно представляешь в какую всё это сумму встанет?

— Вполне, — спокойно кивнул я. — Тут вопрос уже в другом. Запросы мои удовлетворить получится, или всё, что по силам, так это два-три калаша?

Как говорится — держи фашист гранату! Ибо здесь вам не там. А, если серьезно, то оно и понятно, почему ко мне такое отношение. Морда у меня больно уж смазливая, тут не отнять.

— Погоди, не нагнетай, — сморщился сослуживец Палыча. — Дай с мыслями собраться. Будешь?

Последнее относилось уже к графинчику, так что я только кивнул.

— Мне тоже плесни, — решил присоединиться Палыч. — А то чего это я, в самом деле.

Виктор Сергеевич вдруг довольно улыбнулся и разлили уже всем троим.

— Значит, говоришь, ручаешься? — перевел он взгляд на Палыча. — Давайте тогда по-взрослому. Эх, за понимание!

Выпили, закусили. Хорошо идет, однако.

— Тут вообще безопасно на такие темы разговаривать? — задал я вопрос, спустя пару минут неспешного поедания закусок.

— Не переживай, — отмахнулся старик. — Бар-то мой, так что здесь всё чин чинарем. Мужики, я тут шашлык заказал, но раз такая пьянка, то мало будет. Вы как? Присоединитесь?

— Почему нет? — пожал плечами Палыч. — Давненько я не того самого.

— Поддерживаю, — кивнул я.

Хотя на меня, последнее время, алкоголь не так сильно влияет. Ну оно и понятно.

Пока ждали еду, пока её заносили, да в таких объемах, что я только диву давался, разговоров ни о чем серьезном не было. Обмусолили тему с вторжением, нежитью и всем тем, что с этим связано. Перемололи косточки нашей власти, но стоит отдать должное, некоторые шаги у них получилось вполне себе неплохие. По крайней мере ввод армии в города многих успокоил, особо всяких больных на голову. А то, как мне кажется, без мародерства бы точно не обошлось.

К делу решили вернуться, спустя минут сорок. Первый графин как раз опустел, так что в промежутке самое оно. Казалось бы, ну какие серьезные дела на пьяную голову? Да только что такое семьсот грамм на троих? То-то и оно. Можно даже сказать, что вообще не пили.

— Итак, Юр, смотри, — начал старик чиркать что-то на листе, — калаши отдам по сто двадцать за штуку. И не смотри на меня так! Приходят тут, знаешь ли, всякие. По кабанам с боевого пострелять, идиоты. Вот и приходится заворачивать таким образом. Сорок штук не наберу, но вот тридцатку достану. По патронам тоже проблем нет, там хоть пару тонн отсыпать смогу. Их списать вообще проще простого. Гранаты, «Мухи» тут мне смотреть надо, не факт, что в озвученных количествах будут. Но что смогу, наберу. ВОГи тоже нормально, хватает их. СВДС вот нету, простые есть, а «Корды» и «Печенеги», ну, не больше пяти штук на каждую позицию. Кстати! Могу еще сто третьи предложить, по семьдесят косых за штуку. Там они у нас с дефектом пришли. Крышки на ствольных коробках все в трещинах, стволы крошатся, да штоки, как глиняные. Короче исправимо, но кому оно надо в части-то? По разгрузкам, шлемам, броникам тоже проблем не вижу. С тебя размеры. А вот насчет ВАЛов тут ничем помочь не могу. Не той у нас специфики часть, не той.

— МОНки, — напомнил я сразу, как старик замолчал.

— Точно, — хлопнул тот себя по лбу. — Этого говна даже не поштучно, а тупо кузовом отсыпать могу. На учениях неплохо списали. Вроде и минное поле нужно было, а вроде после обстрела «Акациями» там уже никто и придраться не смог, что мин-то на поле и не было!

Заржал Виктор Сергеевич громогласно, на всю, так сказать, ширину души своей русской. Я же только головой качал, про себя, разумеется. Легкая неприязнь к этому старику, как появилась, так никуда и не делась. Даже с учетом того, что по цене меня всё устраивало более чем.

Список по пунктам составляли уже после того, как принесли второй графинчик. Выпили, закусили и уже предметно. Что, сколько, по чем.

В общем, обеднел я почти на семьдесят миллионов. Правда, шесть миллионов с них это цена за КАМАЗовский седельный тягач. Сбыт, как оказалось, тоже продуман на несколько шагов вперед. Грузят, запаковывают, сверху докидывают дешевой мебелью и всё. Вот тебе адрес, ключи с документами через посыльного, а дальше уже сам. И всё это в пару недель укладывалось, так что никакого долгого ожидания. Единственное, пару цинков с патронами попросил вперед, ибо иметь в гараже пустые калаши как бы и бесполезно.

Стоя на улице, сразу после того, как закончили с этим делом, невольно думал о подобных сторонах нашей страны. Это ж насколько у них всё здесь налажено, что даже сбыт такой партии не проблема. Тут даже не коррупция, тут, скорее, заговор какой. Кто-то списывает, кто-то грузит, кто-то вывозит, и всё это определенно не один человек.

Грузиться подобными мыслями, тем более для меня, плохая идея. Поэтому тряхнув головой, направился к своему двухсотому. Уже сидя в машине, включил погромче музыку и стал ждать Палыча. Тот, в принципе, не заставил себя ждать. Так что уже через несколько минут мы ехали по трассе, а я отмечал, что с шести стопок даже не опьянел.

— Ты вообще каким наше будущее видишь? — спросил внезапно Палыч. — Именно Земли, как планеты в целом.

Признаться, я завис.

— Ну и вопросы у тебя, — качнул я головой. — С чего вдруг?

Палыч тоже не сразу ответил. Бросил задумчивый взгляд за стекло автомобиля и продолжил только спустя минуты три.

— Затишье настораживает, — сказал он вроде бы ровно, но что-то в его голосе заставило не отмахиваться. — Вроде с таким апломбом, сам видел в том же Лос-Анджелесе разрушения, и всё стихло. Тут, вроде бы, думаешь, лелеешь надежду, что дальше всего этого не зайдет, но с другой стороны, почему-то тревога внутри только нарастает.

— Это потому что ты видел, что с той стороны, — сморщился я. — Для остальных сейчас вся инфа, как подается? Великая российская армия отбилась! Мы справились! Мы молодцы! Но ремни нужно затянуть, ага. Вдруг повторится?

— Вот и я о том же, — сморщился Палыч. — Вот и хочу твои размышления послушать. А то вдруг это у меня просто горшочек варить перестал, да старость так сказывается.

Теперь задумался уже я. Мыслей, на самом деле, было много. И хороших там кот наплакал.

— Как мне кажется, — начал я, — это был пробный шар. Мы ведь практически не знаем, что там по части разумности. Хотя существование некромантов и живых людей доказано, это да. Но вот только всё это частности, без конкретики. Я уверен, что попытки будут. Не сейчас, возможно, чуть позже, но обязательно будут. И будут они куда как серьёзнее первой. Опыт есть, какие-никакие выводы сделаны. Так что подготовка к следующему шагу будет серьезной.

— А зачем? — задал вопрос Палыч.

И этот, по сути своей, простой вопрос поставил меня в тупик. Катал его и так, и эдак, но ответа не находил. По крайней мере логичного ответа. И, правда, а нахрена вообще вторгаться в наш мир? Больше крови богу крови? Точнее: больше смерти богу смерти?

— Не знаю, Палыч, не знаю, — вздохнул я. — Нам бы как-то наладить связь с разумными того мира, да побольше разузнать о нем в целом. Тогда и гипотезы какие строить можно. Пока же всё это вилами по воде писано. Не больше, не меньше.

— Ладно, оставим пока причинно-следственные связи, — махнул рукой Палыч. — Как будет развиваться сценарий при полномасштабном вторжении?

— Если клювом щелкать не будем, то отбиться вполне по силам, — пожал плечами. — Сам видел, твари хоть и опасные, но имея в руках оружие, не так чтобы очень. Грамотное руководство, грамотно командование и по-хорошему трудностей возникнуть не должно. Ну, в самом деле, что сможет даже орда таких тварей противопоставить взводу тех же «Солнцепеков»?

— Так-то оно так, — сморщился Палыч, — но это если стенка на стенку, да в чистом поле. В городе, если всё начнется, сценарий другой будет. Смерти, паника, никакой чёткости в действиях. А людям куда бежать? Где спасаться?

— Ну это вопросы уже не ко мне, — аж передёрнуло меня, — я человек маленький, вооружу кого смогу, а там, даже не знаю.

— Нам нужен план на случай самого дерьмового развития событий, — подытожил все сказанное Палыч. — Идеи есть?

— Эй, эй, Палыч, не гони! — возмутился я. — Ты мессию-то из меня не делай, окей? То, что я пушек немного прикупил, еще не делает из меня ответственного за всё это дерьмо! Мне двадцать пять, Палыч! Я, блять, сопляк еще, какие идеи? Выжить бы! Вот моя идея!

— Сопляк он, ага, — криво усмехнулся Палыч. — Давай-ка не прибедняйся. Окей? Есть в тебе сейчас один серьезный недостаток, есть. И это не возраст. На видео некоторые ребята танковой бригаде по огневой мощи не уступят, у тебя же пока этого нет. И это надо исправлять. Не знаю уж, рубины тоннами жрать, или с той стороны не вылазить, но ты должен, нет, обязан, этот недостаток устранить. Усек, сопляк? А пока ты будешь там, я здесь заниматься буду. Народ, — хмыкнул Палыч, — под ружье поставлю. Знающих людей подтяну, да покумекаем над всем этим. А ты, Юра, давай-ка силенок набирайся. Чтобы, значится, с тобой не только твари рядовые считались, но и повыше кто. И это я сейчас далеко не о нежити говорю.

— Тебя куда-то не туда понесло, старый, — проворчал я. — Последняя стопка лишняя была?

— А ты не хохми, Юра, не надо, — как-то по-другому произнес Палыч. — Ты сейчас себя-то защитить не можешь, а всё мамку свою поближе тащить собрался. И? Что ты будешь делать, когда трещина около твоего дома откроется и тварей орды попрут? Патроны они, знаешь ли, кончаются.

— Ядро тоже не бездонное, — вяло огрызнулся я.

— Я всё сказал, — пожал Палыч плечами, внезапно успокоившись. — Дальше уже сам думай. Не маленький.

Вот загрузил, так загрузил, черт старый! Это прям мечта детства, ага, взвалить на свои плечи ответственность за чужие жизни. Сплю и вижу, прям. Единственное, с чем можно согласиться, так это с тем, что по индивидуальной силе я сейчас так, лишь немногим сильнее обычного человека. Ну ладно, не совсем «немногим», конечно, но тоже не далеко ушел. Взять того же Костю. Уже сейчас по грубой силе и скорости без моих читов он где-то на моем уровне. И это ахренеть, как неприятно. Судя по всему, подобные развиваются быстрее и намного раньше становятся опасными противниками. Знать бы еще возвращается ли к ним разум, хотя, если, опять же, вспомнить гостиницу в Москве, то по всему выходит, что возвращается.

Уснуть я в эту ночь не смог. То есть вот вообще. Слова Палыча не давали. Крутил их по-разному и подходил с разных сторон. Нет, однозначно вешать на себя чужие судьбы не буду. Ну его. Других пусть ищут, благо подобных мне, да с силенками побольше вон хватает. Вот их пусть под ружьё и на передовую. Мне как-то и так неплохо живется. А вот в чем Палыч прав на все сто, так это в том, что надо бы уже силенок-то набираться.

На этой мысли тренькнуло сообщение и глянув, улыбнулся, словно кот, объевшийся сметаны. Оповещение о переводе, тем более от Ратнера, они всегда такие приятные. А уж две суммы по сто с лишним миллионов каждая, так и вовсе подействовали лучше любой колыбельной. И плевать, что на улице уже светает, а часы показывают начало девятого утра. Выспаться надо, потом уже думы думать буду.

Глава 6. Туда и не обратно.

Вместо будильника сегодня была трещина. Появилась во втором часу дня и этим разбудила. Вот только в этот раз расстояние до неё варьировалось где-то на уровне ста пятидесяти километров, что определенно рекорд. Тем не менее, глянув на часы, решил подниматься.

Вчерашний вечер отложился в памяти с кристальной ясностью. Вспомнить смог всё до мельчайших подробностей, так что нагружать мозги не потребовалось. За завтраком, а точнее уже обедом, вновь пробежался по всему случившемуся и только похвалил умного себя. После уже начались обычные хлопоты.

Созвонился с Петром, отправил ему скан документа об оформлении кредита, на всякий, так сказать, случай. После сам принял звонок от Палыча, который немного ворча, предложил мне приехать и забрать эти сраные цинки. Выгрузили их у него, так что тут понятно. Ну и чтобы совместить приятное с полезным, решил наведаться в клуб и глянуть более подробно на те самые помещения, которые решил использовать под схрон.

Вообще изначально я собирался сделать там что-то как раз наподобие сейфа. Для этого и дверь специальную заказывал и установку у сторонних ребят, уже после фактически сдачи всех помещений. Теперь вот в складских подвальных помещениях имеется по сути две оружейные комнаты. Одна для разрешенного оружия, вторая же — всё, как в лучших шпионских фильмах, за отодвигаемым стендом! Одним словом — шик, блеск, красота! Ну, это, конечно, уже не одно слово, но не суть.

Еще одной головной болью был перевоз всего того богатства, что вытащил с последнего, хм, пусть будет рейда. Передвигаться по городу, где военных больше, чем полиции, с нелегальным оружием, это, конечно, то еще удовольствие. Этим-то ребятам на лапу не дашь, так что приходилось потеть, нервничать и наматывать круги.

Но, как бы, то, ни было, ближе к вечеру справился. Уже находясь в клубе, приятно удивился наплыву людей. Ну, как наплыву, человек семь в приемной находилось. Причем мужиков было всего лишь двое, тогда как остальные пять девушки. Две совсем молоденькие, порядка двадцати лет, и три женщины от тридцати до пятидесяти. М-да. Занималась ими пока наш секретарь. Она же бухгалтер, она же кадровичка. Девушке двадцать девять, но два высших образования как бы обязывают соответствовать.

Вообще никакого кастинга никто не устраивал и даже не думал. Сразу после того, как утвердил Петра, заполнением свободных вакансий занялся именно он. С меня же вообще, по сути, только и надо было, что деньги трясти, а так всё шло своим чередом.

— Юр, — поймал меня Петр, — тут Палыч обещал еще инструкторов притащить, их как, в штат берем или в конверте?

— Всех в штат, — отмахнулся я. — Все проверки, коли такие будут, тоже официально проводи. И не забудь спецов каких-нибудь нанять, ну там по пожарной безопасности и прочей херне. В общем, чтобы без сучка, без задоринки! Чтобы даже самый упоротый проверяющий ничего обнаружить не смог. На деньги плевать.

— Тут это, — слегка смутился Петр, — я почти все, что ты тогда дал, потратил. Закупку крупную сделал, точнее, почти скупил наш охотничий магазин. Надо ведь уже с чем-то работать, а пока доставка придет, сам понимаешь.

— Уууу! — возмутился я. — Транжира! Значит так, мы как-нибудь объяснить поступления сейчассможем? Ну, отбрехаться, чтоб от той же налоговой.

— Не уверен, — почесал затылок племянник Палыча. — Это к Лене лучше. Я хоть и экономист, но вот нифига не бухгалтер!

— Так, ладно, — выдохнул я. — Заскочу к ней, и решим этот вопрос.

Господи, чем я занимаюсь!?

С Леной у нас вышел долгий и обстоятельный разговор. Причем в нем даже Ратнер участие принял, ибо у девушки никак в голове не укладывалась та схема, по которой работал банк, в котором мы обсуживаемся. И поначалу она даже отказывалась в этом участвовать. Пришлось убедить. А так, как язык у меня подвешен хорошо, особых проблем не возникло. Подумаешь, надавил на возможное появление трещины в нашем городе, и что именно мы, прям рыцари на белых лошадках, будем готовить к этому людей. А так, как поблажек и помощи нам ждать неоткуда, помогать себе придется самим.

В конечном итоге, Лена полностью взяла на себя всю работу с отчетностью и тандемом вместе с Петром они должны справиться. Посмотрим, что из этого выйдет, но на данный момент по бумажкам голова у меня болеть не должна.

Уже под вечер, когда основная суета в клубе рассосалась, решил, наконец, заняться трофеями.

В первую очередь нужно было всё оружие проверить и почистить, к чему, кстати, привлек и Палыча с племянником. После были стрельбы. И, признаться, калаши не разочаровали. Как, впрочем, и «Грачи». Если бы нужно было поставить итоговую оценку, то здесь однозначно десять. А уж с учетом бронебойных семерок.... В общем, я был рад.

— Палыч, ты за старшего, — бросил я ему, когда уже заканчивали. — Трещина висит в ста пятидесяти кэмэ, так что, если до завтра не пропадет, то с утра отлучусь.

— Понял, — кивнул тот размеренно. — Завтра, как раз к обеду должны двое приятелей подъехать, пообщаюсь с ними.

— Ты их сразу мордой во всё это дерьмо не макай, — сморщился я. — Пусть пока инструкторами пообтесаются.

— Вот ты бы меня еще учил, — проворчал он, но так, незлобно. — Во сколько планируешь? Увезу.

— Давай, прям в шесть утра, — махнул я рукой. — Раньше уйду, раньше приду.

На этом и договорились.

Ночь пронеслась для меня словно один миг. После клуба только перекусить успел, как начало клонить в сон. Но, тем не менее, в душ всё же сходил. Даже одежду и снаряжение подготовил, останется только за оружием и разгрузкой с утра заехать.

Как-то после нашего прошлого посещения той стороны, сейчас к походу туда я готовился уже не как к прогулке на несколько часов. В рюкзак поместил многое, что может пригодиться, если вдруг придется остаться на ночь. Хотя не очень-то и хотелось.

Палыч заехал за мной ровно в шесть утра, причем был он не один. Думал, снова возьмет мой двухсотый, но нет, в этот раз заехал на «Патриоте», сидя сбоку от водителя. Сам же водитель ничего особенно из себя не представлял. Мужичок лет под сорок, худой, как жердь и высокий. Волосы вот только неподходящие под внешний вид — густые, кучерявые.

— Юр, привет! — поздоровался Палыч. — Знакомься, Владимир. Владимир Уваров — полковник в отставке. Отслужил в Московском ОМОНе. Друг детства, одноклассник. На пенсии вот решил на малую родину вернуться.

— Доброе утречко, — с немного кривовато улыбкой, протянул руку Уваров. — Слышал, Палыч тут о тебе сказки какие-то рассказывает? Говорит, молнией жахнуть можешь?

Ну, я и жахнул. Не сильно, но ощутимо. Провел заряд прямо через рукопожатие, чем заставил мужика нехило так вздрогнуть и зашипеть.

— И вам не хворать, — хмыкнул я в ответ. — Это чтобы вопросов лишних не было. И всё равно ведь показывать бы пришлось.

— Шустрый малый, — бросил Уваров Палычу, но после повернулся уже ко мне. — Значит, правда всё это? Не вброс?

— После выступления министра обороны до сих пор есть сомнения? — удивился я.

— Знаешь, — вздохнул мужик, — в нашей стране придумать могут всё, что угодно. Лишь бы народ продолжить доить.

— Хах, — хохотнул я. — Как я понимаю, вас ушли, а не уволились?

— Ушли, ушли, — сморщился он, всё еще разглядывая свою ладонь. — И насколько мощный заряд выдать можешь? И вообще, Палыч говорил, подковы гнуть могешь?

— Насчет подков не пробовал, — пожал плечами. — Если по мощности, то, думаю, взрослого человека на тот свет отправить хватит.

— Чудны дела твои, господи, — пробормотал Уваров. — Веселые нас ждут деньки, однако.

Как оказалось, Владимир Викторович был одним из тех инструкторов, что Палыч обещал найти. И нет, будет он не только по стрелковой части, а по общей подготовке боя в городских условиях. Там, правда, обычно против человеческой толпы учения проходят, но здесь, по сути, разницы особой не будет. Дисциплину, глядишь, привьет, да знания какие-никакие.

Доехали мы без особых проблем. Сначала, правда, заскочили в клуб, и уже оттуда я выходил, ну, словно на войну. Хотя в какой-то мере так оно и есть. Было немного непривычно чувствовать в руках семьдесят четвертый вместо «Вепря», но нужно привыкать.

Треп в дороге ничем серьезным не выделился, да и я в основном молчал. Добрались за полтора часа до нужного сворота, который, опять же, если судить по карте, чистится для проезда к какому-то предприятию. Там еще километра полтора, пока трещина не вышла в перпендикуляр к дороге.

— Всё, тормози, — хлопнул я Уварова по плечу. — Здесь выйду.

Как-то так получилось, что никаких «вы» не было. Отбросили эту ненужную вежливость в сторону, и всем стало проще.

— И ты вот так, по целине пойдешь? — кивнул Уваров в сторону леса. — Сколько до трещины этой?

Сугробы здесь и, правда, были немаленькие. Особенно впечатлял вал от чистки снега, который собрался уже как бы ни с мой рост. Вывозить-то, понятное дело, отсюда никто не будет, вот и стаскивают на обочину.

— Километра два, — бросил я, натягивая разгрузку. — Нормально. С той стороны ведь не зима, так что главное добраться.

— Я б, наверно, и не сунулся, — покачал головой Уваров.

— Ладно, хорошо трындеть, — одернул его Палыч. — Юр, ты как? Указивки какие будут?

— По еде пробей, — чуть подумав, кивнул я. — Консервы, крупы. Всё, что достать получится. И, вот даже не знаю, схроны может наделать? Если совсем всё плохо будет. Кстати! Смотайся в Москву, адрес я тебе кидал, оформи счет, деньги тебе перевести надо.

— В Москву? — сморщился Палыч. — Сейчас?

— А когда еще? — возмутился уже я. — Нал снимать тот еще геморрой, так что покупаешь биллет на самолет, пусть Петр тебе командировку оформляет и вперед.

— Ишь, раскомандовался, — даже как-то удивился Уваров.

— Ладно, — вздохнул Палыч. — Сделаю. И, Юр, ты давай там, аккуратнее. Ладно?

Отвечать ничего не стал. Пожал плечами, закинул рюкзак на спину и натянув ремень калаша, сделал первые шаги.

Настил снега, мягкий и рыхлый принял меня сразу по колено. Неприятно, но терпимо. Зная, через что придется пройти, зашнуровал всё, как следует. Теперь вот только ветер беспокоит, да минус пятнадцать, ибо на мне далеко не зимняя куртка.

Что такое два километра по снегу, да еще и по лесу? Скажу одно — мне не понравилось.

Когда до трещины осталось метров триста, начал замечать изменения в окружении и сразу насторожился. Снег, словно в нулевые из-за котельных, покрылся черной сажей. Явственно ощущался поток теплого, пусть и гнилостного, воздуха. А еще, как и при открытии огромной трещины, прямо-таки кожей ловил порывы насыщенного энергией фона. И от понимания этого стало как-то не по себе.

На расстоянии прямой видимости вышел метров за двести от прохода. Вышел и замер, отмечая, сразу два нюанса. Нет, трещина огромной не была. Более того, достав бинокль, удалось убедиться, что она вполне себе обычного размера. А вот второй нюанс заставил напрячься. Вокруг места её появления бродили скелеты. Десятка два навскидку. От обычных человеческих их отличала только походка и пальцы, что имели вид длинных заострённых когтей. Относительно походки-то, передвигались они сгорблено, практически касаясь руками земли. Ах да, еще пасти их внушали опасения. Челюсти намного массивнее, а уж про богатый набор зубов можно и вовсе умолчать. Там любая акула обзавидуется. Довершали картину остатки гнилой плоти. Какие-то невнятные ошметки висели на костях и зачастую качались в такт движения скелетов. Неприятное зрелище, особенно в те моменты, когда плоть оставалась на голове.

Что ж, кратник на калаше позволял уверенно вести цель даже на таком расстоянии. Подходить ближе к такой ораве однозначно плохая идея. А так, пока они до меня доберутся, да еще и по снегу, глядишь, и удастся сократить их количество вдвое.

Первый выстрел разнесся по округе тихим хлопком. Да, выстрел с глушителем это не так тихо, как показывают в фильмах, но всё равно заметно тише, нежели без него. А еще, как я понял после первого попадания, на такой дистанции твари меня не видят. Хотя глаз-то у них и нет, так что, скорее, не чувствуют. Притихли и замерли это да, что мне было только на руку.

В итоге отстрел двух десятков превратился в какой-то фарс. Мазал я неприлично часто — опыта на такой дистанции не так уж и много. Но, тем не менее, справился за один магазин. Правда, был он на шестьдесят патронов, но не суть. И, естественно, сразу рваться вперед не стал. Замер, прислушался к воцарившейся тишине и чуть не получил инфаркт жопы, когда внезапно зазвонил телефон.

— Слушаю, — принял я вызов от Палыча.

— Юра, что за выстрелы? Помощь нужна? — голос спокойный, пусть и слегка напряжен.

— Нормально, — дернул я щекой. — Около двух десятков скелетов возле трещины бродило. Пришлось пострелять. Но они даже не чухнули — дистанция большая была.

— Понятно, — с облегчением выдохнул Палыч. — Думал уже, что серьезное.

— О, кстати! — хмыкнул я. — Вы раз еще не уехали, давайте-ка по моим следам, рубины соберете. Сейчас как раз запомните, где тела лежат, чтоб потом в снегу не ковыряться. «Сайга» с собой?

— Естественно, — ответил Палыч. — Дождешься? Или пойдешь?

— Пойду, пожалуй, — подумав пару мгновений, бросил я. — Не хочу время зазря терять.

— Давай, удачи тебе, — связь оборвалась, а я продолжил осмотр окрестностей в прицел.

Когда убедился, что больше никого нет, принялся набивать пустой магазин. И вроде бы в разгрузку таких помещалось пять, но один хрен, пренебрегать даже такой мелочью не стал. Справился быстро, и уже подходя к трещине, замер, уловив непонятный звук где-то на границе слышимости. Но постояв несколько секунд, чуть повел плечами, опознав в нем звук работы бензопилы. Далекий, собака, от того с первого раза и непонятный.

— Что ж, — повел я плечами, — пора.

Ожидание отсутствия снега с той стороны жестко обломилось, стоило только калейдоскопу картинок пропасть. Не было вокруг ни леса, ни полей, ни гор. Только темный рукотворный туннель, уходящий вдаль, да небольшие клочки флуоресцентного мха, что разгонял кромешный мрак.

Как интересно.

Неприятное, даже скорее мерзкое послевкусие тут же поселилось во всем теле. Местный фон, он был забит гнилью, а если точнее смертью. Обволакивая ядро, он буквально пропитывал всего меня. Напористо, жестко. Даже сильнее, чем в прошлый раз в долине. Спустя несколько секунд и вовсе стало казаться, что только-только прожевал кусок протухшего мяса. Во рту появилась неприятная, тягучая слюна и тут же отрыжка тухлым яйцом.

— Какая мерзость, — вырвалось у меня шепотом.

Обернувшись назад, наткнулся на точно такой же проход. Вот теперь стало совсем не по себе. Не то чтобы я клаустрофоб, но одно дело, когда ты посреди, пусть даже мертвого, но леса, и совсем другое, когда стоишь посреди длинного, уходящего непонятного куда, туннеля. Причем он абсолютно точно рукотворный. Ровная, каменная кладка идеально сохранилась, как и подставка под факел, что виднелась чуть дальше. Ширина туннеля метра три, высота — четыре. Благодаря этому стены и потолок не сильно уж давили на нервы. Пол сухой, без мусора. Воздух затхлый, с гнилостным послевкусием.

Фонарик включился спустя пару минут прислушивания. Толстый луч фонаря устремился вперед, высвечивая коридор на десятки метров вперед. Позади была точно такая же история. Ни поворотов, ни ответвлений. По крайней мере, пока.

Небольшой выбор, куда идти и минимум раздумий. С одной стороны, хорошо, конечно, но вот с другой.... Мозг уже начал свои любимые игры — картинки одна радостнее другой. А если выхода наверх вообще нет? Или он завален? И какие твари могут здесь поджидать?

Тряхнув головой, избавился от навязчивых мыслей и выключил фонарик. Мох дает достаточно света, нужно только привыкнуть. Фонарик оставлю на возможное потом. А еще поймал себя на мысли, что не помешал бы маркер.

Первая сотня метров пролетела незаметно. И следующая тоже. И другая за ней, и еще, и еще. По внутренним ощущениям прошел с километр, когда наткнулся на первую у-образную развилку. Слева коридор уходил под уклоном вниз, а справа вверх. И, естественно, я пошел вверх. Но успел пройти только метров двадцать, как услышал шарканье. Сам я старался передвигаться, как можно тише, да и подпривык уже к окружающей тишине. Так что посторонний звук достиг ушей практически сразу. И практически сразу появился источник этого звука. Появился настолько резко и неожиданно, что всё произошло на автомате. Вскинуть калаш, навестись на цель и одиночный выстрел. Только секундой позже пришло понимание, аж ладошки вспотели.

Коридор впереди имел множество ответвлений в стороны. С промежутком в десять метров они черными провалами расположились по обе стороны от коридора. И сейчас, даже после убийства первой твари, шорохи не прекратились. Даже наоборот! Они стали активнее и всё ближе ко мне. Но, что самое странное, я абсолютно не видел следы их ауры. Даже перепроверил связь с артефактом, но здесь всё было четко.

Следующий скелет не вышел, а буквально вылетел из проема слева. Оттолкнувшись от стены, он бросил себя на потолок и уже оттуда в мою сторону. Короткая очередь на три патрона прошла хорошо. Но это было только начало. Всё, что успел, так это сделать пару шагов назад, чтобы хоть немного разорвать дистанцию. И понеслось.

Их было много. Они были быстры. После первого десятка пришлось запускать молнию по венам. Движения скелетов замедлились, но это их мельтешение от стены к стене и по потолку сбивало всю концентрацию к черту. Белые костяки выбивались на черном фоне и буквально слепили. Замыливание дало о себе знать на втором магазине. Пришлось включать фонарь, но стало только хуже. И тогда в дело вступил ВОГ. Осколочный снаряд улетел метров на тридцать и жахнул так, что уши слегка заложило. Зато костяки раскидало, что стало чуточку легче. Совсем немного, но вдохнуть смог. И сразу пожалел о том, что шумел столь сильно.

Хруст и скрежет со спины заставили волосы встать дыбом. Всё, что успел, так это рвануть вперед, буквально кинув своё тело в ближайший левый проем. Разворот вокруг своей оси прямо в полете, и падаю на жопу, тут же вскидывая калаш к плечу. Успеваю заметить лишь темную фигуру, что проносится мимо, как всё затихает. Быстро-быстро перебираю ногами, отползая назад и не зря. Из-за угла выглядывает голова скелета с явным намерением рвануть на меня, но что-то внезапно утаскивает её назад. Слышится хруст костей, удары, рев и тишина.

Казалось бы, радоваться надо! Только вот ни в этом случае. Особенно, когда убившая скелетов тварь показалась мне на глаза. Медленно так, словно красуясь, гипертрофированная человеческая морда показался из-за угла. Я только и успел отметить серую кожу, отсутствие гнили и ясные, вроде бы даже живые, глаза.

Выстрел разорвал хрупкую тишину, и пуля калаша унеслась точно в цель. Прямо в центре лба у твари появилась аккуратная дырочка, а сама тварь рухнула бездыханным телом на пол. Вывались рука, точнее лапа, где когти это словно оружие мясника. А еще в глаза бросилось наличие кольца на среднем пальце, что блеснуло в свете включенного тут же фонаря.

Но всё это прошло фоном, тогда как вниманием завладело входное отверстие пули. Спустя какие-то секунды оно начало выталкивать из себя металлическую болванку, а глаза распахнулись. Но тут я не стал ждать завершения процесса регенерации и начал посылать в череп твари пулю за пулей. И, казалось бы, от подобного калибра черепушка должна была разлететься в щепки, но нет. Пули входили, словно в сверхплотный комок глины, оставляя после себя лишь небольшие отверстия. Да, по всей площади головы и в частности морды, но что-то мне подсказывало, что толку от этого будет мало.

ВОГ залетел в подствольник одновременно с осознаванием последнего факта. Выстрел! Голова и частично верхняя часть туловища превращается в ошметки, что бурыми кусками разлетаются по стенам, и вот только здесь появляется чувство, что на этом уже всё.

Поднимался я медленно, постоянно прислушиваясь. Коридор позади меня, так же, как и другие, уходил в темноту. Чуть дальше, высветив его фонарём, справа виднелся еще один темный проем. Так что ухо нужно держать востро. Но сейчас в приоритете другая цель, а именно тело непонятного существа. Уже подойдя ближе, отмети, что строение уцелевшей нижней части тела абсолютно не человеческое. Сразу за ребрами шла ребристая костяная пластина, что прикрывала брюшную полость. Тазовая кость заметно массивнее, а ноги длиннее. Причем дополнительный сустав и строение лапы, подобно волчьей, и вовсе закрывали всё сходство. А еще в глаза бросилась кровь. Под светом от фонаря она быстро густела, превращаясь в этакий холодец. Ну и цвет, само собой — антрацитово-черный.

И вот стоя посреди коридора, где чуть дальше раскиданы белесые кости от более чем двух десятков скелетов, а прямо у ног лежит тело существа, для которого попадание в голову не смертельно, я как-то и не испытывал радужных чувств. И ладно, если коридор на длину, хотя бы, метров в пятьдесят без ответвлений и проемов — можно успеть среагировать. А вот в таком месте, как я сейчас, приятного мало. Свезло, так свезло.

Мимолетное затишье затянулось на целых полчаса. С места уходить не стал, лишь забился в угол, чтобы исключить внезапное появление какой-нибудь твари из проемов, да стал набивать магазины. В голове крутились мысли, что местные стены каким-то образом блокируют возможное видение аур. У самих-то мертвяков они есть, а вот обнаружить их не в прямой видимости, не представлялось возможным.

Вообще ситуация дерьмовая, если называть всё своими именами. Ни места для маневра, ни возможности хоть как-то выстроить маршрут. Про выход отсюда я и вовсе молчу, хоть что-то мне подсказывает, что всё будет очень и очень плохо. А еще непонятно каких тварей здесь можно встретить. Эти два представителя явно не весь местный зоопарк. И теперь внимание вопрос: а нужно ли идти дальше? И, главное, куда идти?

Ответы я так и не получил. Забил магазины, дождался, пока тела окончательно сгниют и собрав рубины, неспешно двинулся дальше. Сидеть на одном месте не вариант, так что вперед и только вперед.

Рубины, кстати, со скелетов были заметно больше тех же, но с мертвяков. А вот с другой твари камешек так и вовсе порадовал. Правда, его я тут же проглотил, ибо была надежда, что чуть уменьшится напор окружающего фона и да, так и вышло. Стоило только рубину провалиться в желудок, как стало чуточку легче переносить эту мерзотную атмосферу гниения. Ядро начало напитываться изнутри, что позволило немного перевести дух, и даже тошнота отошла куда-то задний план.

Спокойной прогулки не вышло.

Уже минут через десять, даже еще никого не видя, услышал. Шаркающий звук и звук, словно по камню волоком тащат тяжеленный дрын.

Фонарь лишь на мгновение высветил коридор дальше, но этого хватило. Дальше по ходу движения коридор шел прямой стрелой, но вот ответвлений там было достаточно. И звук доносился откуда-то справа.

Вновь темнота и снова максимальное сосредоточение на слухе.

Когда источник звука оказался в поле зрения, я уже был готов. И, казалось бы, любая тварь, что покажется на глаза, тут же получит пулю в голову! Ага, как бы ни так, если голов восемь.

Завис я на пару секунд точно. Скелет представлял собой смешение не меньше десяти простых человеческих костяков. Нагромождение черепов, словно этакий горб. Два пары длинных рук, что хаотично торчали в разные стороны и дрын, как раз таки в одной из них. Ах да, высотой этот звиздец был метра под три.

Выстрел всё же прозвучал. Правда, получилось это на автомате, и каково же было моё удивление, что я даже попал. Только вот удивляться пришлось уже на бегу. Ибо сразу за выстрелом случились две вещи. Тот самый дрын полетел в меня с такой скоростью, что как бы ни преодолел звуковой барьер. А вот второе, это рывок твари в мою сторону, где её габариты, кажется, совершенно не имели вес. Я еще успел выпустить ВОГ, отмечая дрын, что вошел в стену по самую рукоять где-то на полголовы выше моей. И рванул до ближайшего проема, который выглядел заметно меньше, нежели размеры твари. Почему-то те тридцать метров, что нас разделяли, совершенно не казались мне достаточными, для быстрого поражения оставшихся голов.

Семь метров до проема и тридцать до твари, даже под моим ускорением сработали как-то не так. Тяжелый удар по рюкзаку я ощутил всем телом и дальше по ответвлению полетел, как выпущенный из пушки. Левая стена мягкостью не отличалась, так что упор руками ознаменовался стесанной до мяса кожей на пальцах. И это еще повезло, что я всё же успел. Уже разворачиваясь к проему, вижу, как скелет пытается протиснуться следом за мной. Одна из его рук в паре десятков сантиметров передо мной, но лишь скребет по стене. А вот головы видны все. Прямо тир какой-то.

Медлить не стал. Одиночные выстрелы в каждую черепушку и чуда не произошло. Скелет всё так же рвался до меня, как бы даже и не отреагировав на попадания. Пришлось заряжать очередной ВОГ, а их у меня с собой всего десять.

Взрыв прозвучал глухо и не серьезно. Зато эффект мне понравился. Кости разметало по туннелю, словно сухие ветки. Только вот, когда сошла пыль, от радости не осталось и следа. Скелет до сих пор существовал. Пусть уже не в том виде, в котором был минутой ранее, но всё же. Верхняя часть его тела теперь уже спокойно помещалась в проход, и он полз. Настырно, медленно, но полз. Этакий ком костей, с одной торчащей рукой, которой он и цеплялся за выступы пола.

— И куда, млять, в тебя стрелять? — проворчал себе под нос.

Патроны тратить, откровенно говоря, не хотелось. Пусть я и взял в целом под тысячу штук, но обилие местных тварей и непонятки с выходом, как-то не располагают к активным и бесполезным тратам.

Немножко подумав, решил жахнуть молнией. Да не просто так, а вовсю ширь души своей русской! Точнее на весь объем ядра.

Подойдя чуть ближе, уже привычно сосредоточился на этом ощущении силы на кончиках пальцев и вместо того, чтобы выпустить прямо вот сразу, принялся ждать. Заряд накапливался быстро. Я прямо на физическом уровне ощущал, как пустеет ядро, и вся энергия собирается именно в ладони правой руки. На третьей секунде запахло озоном, на пятой раздался еле слышный треск электрических разрядов, а на седьмой, когда ядро опустело, давление изнутри достигло своего апогея, и над раскрытой ладонью вдруг соткалась самая настоящая шаровая молния.

— Вот же ж, — только и смог выдохнуть я.

Полупрозрачный голубоватый шар, десяти сантиметров в диаметре, исторгал из себя небольшие кривые дуги. Они трещали, а сама шаровая молния слегка гудела, будто небольшой трансформатор.

Выкидывая ладонь вперед совершенно не знал, чего ожидать и вот здесь эффект превзошел все ожидания. Снаряд преодолел тот десяток метров за считанные мгновения, а вот следом я даже и не понял, что вообще произошло. Вроде бы и взрыв, но с другой стороны практически беззвучный. Небольшая электрическая волна разошлась в стороны, обдавая меня еще большей концентрацией озона, а дуги, что вырвались при столкновении, неплохо так подкоптили стены. Скелет же, казалось бы, совсем не пострадал. Точнее не так. Кости остались целым лишь местами подгорелыми, нарушилась сама целостность костной структуры. Нежить просто-напросто развалилась на составляющие, причем в ту же секунду в свете электрических вспышек блеснул и рубин.

Смотря на эффект от применения магии, не мог удержать скептический взгляд, брошенный на калаш. Как-то вот эффективность разнится, правда, только в этом, конкретном случае.

Кажется, пришло время начать активные эксперименты со своими способностями. Благо, пусть и гнилой, но столь плотный магический фон не позволит ядру находиться на границе пустоты.

Глава 7. Отчаянные времена требуют отчаянных решений.

К моему удивлению скорость заполнения ядра была выше той, что в долине. За каких-то сорок минут я вновь почувствовал, как оно заполнилось буквально до краев. К этому времени всё, чем я занимался, так это еле слышно бродил по местным коридорам. Сказать, что я заплутал, это ничего не сказать. У местных тоннелей не было никакой системы, что меня, как лютого перфекциониста неплохо так раздражало.

— Что ж, попробуем, — пробормотал я, стоило только ядру впитать последнюю каплю необходимой энергии.

Для экспериментов пришлось искать подходящее место, что в подобных условиях сделать непросто. Поэтому ограничился лишь тупиковым углом двух сходящихся проходов, да и всё на этом.

Всё началось с количества используемой энергии. Пытался разобраться во всех мельчайших подробностях и плоды свои это принесло.

Весь смысл заключался не в количество подаваемой энергии и даже не в скорости, а в ширине канала, по которому она выходила. Немного подумав, пришел к выводу, что это как-то связано с теми самыми энергетическими каналами, что связывают моё ядро с артефактами. Так и здесь. Чем шире я открывал канал, тем большая у него была проводимость и соответственно тогда получалась шаровая молния. А вот если сечение этого канала сжать, то получалась вполне себе обычная молния. Там уже всё зависело от скорости выхода, но от этого варьировалась лишь мощность самого проявления.

Но была у всего этого одна тонкая грань, а именно самая середина этой ширины. Казалось бы, стандарт это и есть середина! Но вот хрена с два. В отношении ширины канала стандарт это самая мелкая его ширина, то есть ширина на активацию обычной молнии. А вот середина.... В общем, в этом случае молния так и оставалась обычной, но приобретала свойства на скачки. Узнать это получилось только при очередной стычке, так что не факт, что допер бы до этого в тепличных условиях. А так, на данный момент, в моем распоряжении появилось целых три разновидности атаки. Обычная молния, цепная и шаровая. Мощность, правда, далека до того идеала, который бы мне хотелось, но подвижки есть и это, несомненно, радует.

Вторым пунктом испытаний шла молния, направленная уже внутрь собственного тела. Для, так сказать, усиления. И вот здесь тоже нарисовался интересный нюанс. Не обязательно было накачивать энергий всё тело целиком, можно было сосредоточиться на каких-то частях по отдельности. А уж когда начал копать в этом направлении, опять-таки, наткнулся на развилку. И развилка эта снова оказалась завязана на ширине канала, через который я пропускал энергию. То есть узкий это усиление качества будь то органа, или мышцы. Широкий — вся энергия уходила на подстегивание регенерации. В последнем случае омрачала лишь дикая трата, относительно эффекта, но сам результат, он того определенно стоил.

И всё это, конечно, дико круто и делало бы из меня машину для убийств, если бы не одно «но». А именно размер моего ядра. Вот здесь уже всё становилось не так радужно. То есть для той же шаровой молнии нужно ни много ни мало, а ухнуть в это дело весь объем. А, например, чтобы эффективность простой молнии достигла той грани, чтобы отправить в небытие простого скелета, потратить нужно было больше половины вместилища. И как-то вот на фоне всего этого эффективность магии, конкретно в моем случае, вставала под вопрос.

Во время всех этих научных изысканий, в кавычках, конечно же, под руку попалось кольцо, что снял с тела той второй разновидности местных существ. Как-то в пылу боя и не придал значение тому, что закинул в рюкзак, а вот сейчас выдалась свободная минутка. Кольцо это, в общем, и не кольцо даже. Возможно, для твари оно и налезло на палец, а вот мне не подошло ни на один. Скорее это даже не кольцо, а девичий браслет. Витой, изящный, из белого золота с инкрустацией зеленых, голубых и красных камней. Сам металл переплетался этакими резкими ломаными линиями и в местах, где они пересекались, имелись небольшие бутоны, внутри которых и утопали камни. Красивая вещь, но рисковать именно сейчас и пытаться как-то на неё настроиться, не стал. Решил отложить это дело до дома. Там, правда, еще три штуки лежит, и опять же с ними нужно будет что-то делать.

Хождение по лабиринту в темноте: что может быть лучше? Риторический вопрос, на самом деле, но приятного мало.

Прошло уже часов шесть и всё, что я видел, так это длинные коридоры, скелеты разных видов и размеров, да и всё, пожалуй. Подобных той темной твари больше пока не встречал. Единственное, что заметил, так это мусор. Чем дальше я уходил, тем больше мусора виднелось на полу. Коридоры до этого сильно отличались. Там почти не было пыли, кладка практически без изъянов и сколов. Здесь же, будто попал в заброшенную часть этого лабиринта. А еще уже целых полчаса никого не встретил. Если раньше не проходило и десяти минут, как натыкался на очередное творение безумного некроманта, то вот сейчас тишь, да гладь. Хотя, опять же, с чего это я взял, что все эти твари это проделки некроманта? Вдруг, какое стихийное веяние магии смерти, коей здесь пропитан фон.

Внезапное появление трещины спутало все планы. Появилась она где-то в полукилометре позади меня, но выше метров на пятнадцать. Остановился, задумался. Стоит ли возвращаться, если я ни разу столь серьезных подъемов не видел? И вообще, вполне вероятно, что открылась она на поверхности, а не в местных коридорах. И вот это уже может стать проблемой. Как мне вообще отсюда выбираться???

Чтобы хоть немного успокоиться, решил остановиться на полноценный перекус. Всё, как обычно, а именно сухпаек. Сухое горючее, подогреть и развести вдобавок чай.

Пока сидел, гонял мысли по кругу. Если с магией всё более-менее понятно, то вот с артефактами нет. Хотелось какого-то более безопасного способа их проверки, нежели на себе любимом. А то вот лежит браслетик в рюкзаке и, как говорится, и хочется и колется.

Перекус, всё-таки, хорошее дело. Пришла одна мысль, относительно сквозняка в пещерах. Мол, что-нибудь зажечь и посмотреть, в какую сторону будет тяга. Правда, объемы здесь куда как больше, так что уверенности в эффективности метода не было. А еще после еды снова вернулась тошнота. Да еще такая сильная, что удержать пищу внутри себя стоило больших усилий. Постоянное сильное слюноотделение и жуткая мерзкая отрыжка.

В общем, моя гениальная идея такой осталась только на бумаге. Найти-то, что поджечь труда не составило, только вот результат оказался странный. Оказалось, что внутри этих коридоров есть ветерок. И он, собака такая, дует то с одной стороны, то с другой. Несильный, еле заметный, но есть.

— Что ж, не очень и хотелось, — проворчал я.

Еще через час картинка наконец-то изменилась. Коридоры из идеально сохраненных, начали превращаться в какие-то руины. Кладка во многих местах высыпалась, а где-то обвалы и вовсе перегородили все проходы. Очень часто приходилось поворачивать назад и искать другой проход.

Когда за очередным поворотом передо мной престала винтовая лестница вверх, я даже не сразу поверил в её реальность. Постоял на месте, подумал, послушал. Здесь было тихо. То есть абсолютно. А еще, почему-то, выше по стенам не шел флуоресцентный мох.

Вверх пошел медленно, ловя любой шорох. Метр за метром, ступенька за ступенькой. И если сначала, заглядывая выше, не видел там ничего, то уже через десяток метров появился еле различимый свет. Даже глаза, привыкшие к темноте, и то уловили его далеко не сразу.

Ожидал я чего угодно, но не того, что в итоге увидел.

Подъем затянулся. По внутренним ощущениям взобрался на высоту этажей в двадцать и вот здесь, когда достиг источника света, слегка завис. Как оказалось источником были окна. На самой вершине башни, которая чуть расширилась кверху, имела место быть круглая комната, с выдавленной по дальней границе окружности, печатью. Небольшие окошки освещали всё это тусклым ночным светом, и заставляли её, казалось бы, слегка светиться. А вот снаружи раскинулся город. Точнее то, что от него осталось. Огромный пустынный город, где все постройки это руины, от которых практически ничего не осталось.

Слишком поздно я понял, что что-то не так. Пока рассматривал город, пока доставал бинокль, магический фон вокруг меня только уплотнялся. А из-за того, что и внизу он был плотным, понимание изменений пришло с опозданием. Вот еще секундой ранее всё было хорошо, как внезапно скрутила резкая и невыносимая боль. Я только и успел, что бросить взгляд на вспыхнувшую печать, как рухнул наземь, не в силах даже кричать. Всё тело свело судорогой, легкие сжались, будто бы не в состоянии раскрыться для вдоха. И как апогей всего этого, мертвенный холод начал проникать сквозь тело, в попытке добраться до ядра. Он сковывал разум и туманил мысли. Меня словно сжимало тисками льда, что тонкими иглами проникал сквозь плоть в самую суть любого существа.

Не знаю, на каких морально-волевых, но пустить по венам электрический разряд у меня всё-таки вышло. На долю секунды стало легче. Туман в мыслях пропал, даруя, пусть и мгновение, но всё же. И именно это позволило осознать единственный шанс на спасение.

До этого момента я никогда не пускал весь объем ядра усилением внутрь своего тела. И вот, кажется, момент настал.

Обжигающая волна, хотя, скорее, стремительная молния пронеслась сначала по венам, а после сосредоточилась вокруг ядра. Вспышка! Что электрическими разрядами разнеслась по округе, но тут же весь этот потенциал сосредоточился вокруг ядра. Мертвый холод отступил. Не полностью, нет. И совсем не так, как я ожидал. В последнем рывке он всё же прошил тело насквозь и после сжался до мелкой, еле ощутимой точки внутри ядра. Молния смогла выжечь остатки и частично нивелировать весь его эффект, но вот окончательно выдавать из ядра не получилось. Льдинка застыла внутри, этакой еле ощутимой точкой. А молния послужила клеткой, что не позволяла ей увеличиваться.

Всё это пронеслось как-то фоном. Немногим стало легче дышать, пропали судороги и лишь слабость никуда не делась. Мышцы дрожали, словно после дикой нагрузки. Подняться на ноги мне удалось с большим трудом. Сцапав скинутый до этого рюкзак, еле как доплелся до лестницы и буквально скинул себя вниз, подальше от печати. Пусть я пролетел кубарем метров десять. Путь, кажется, вывихнул руку и заработал целую кучу других менее серьезных травм. Всё это меркло по сравнению с тем ужасом, что я успел испытать в тот самый момент, когда ледяная хватка смерти сжалась вокруг моего сердца.

— Гребаные маги, — хрипел я, пытаясь собрать мозги в кучу. — Сраные труполюбы. Чтоб вам только мертвые постель грели. Угребыши бездушные.

Злость придавала сил. Никогда бы не подумал, что столь частое выражение в литературе на самом деле имеет вес. Чем больше я злился, тем больше сил находилось внутри тела. Кое-как поднялся, собрался и поплелся вниз. Даже калаш, вроде бы, схватил правильно, хотя перед глазами всё еще гуляли светлые пятна.

А сверху башни до сих пор шла вниз волна насыщенного магией смерти фона. И даже мои скрюченные от всего этого мозги, смогли выстроить стройную цепочку причин всего этого.

Не уверен, что простой человек, не обладающий магией, смог бы противиться этому напору. А значит, среди мертвого воинства прибыло бы. Когда смотрел на город, подобных возвышающихся башен видел еще не сколько. И это порождало неприятные выводы.

Уже находясь в самом низу, где даже дышать стало легче, смог перевести дух. Уселся прямо на холодный пол, прислонился к стене и прикрыл глаза. Изнутри всё еще расходился холод. Уже совсем не так, как там, наверху, но всё же ощутимо. Неприятное чувство. А еще пустое ядро уже начало сбавлять свой напор и мне начало казаться, что совсем скоро я снова почувствую ледяную хватку на сердце.

Судорожная попытка найти рубины, увенчалась успехом. Кое-как обнаружив самый крупный, тут же закинул его в рот и проглотил. Томительные минуты ожидания, страх, смешенный с паникой и толика покоя, когда энергия, чистая энергия, начала заполнять ядро.

Каждый раз, каждый гребаный раз, переходя сюда, я внутренне готовлюсь к очередному непонятному пиздецу. Прогоняю в голове различные сценарии, стараюсь предугадать любое, даже самое фантастическое развитие событий, но всё тщетно. И вот этот очередной раз явное тому доказательство. Хотя, чего я, собственно, ожидал?

— Да к черту, — выдохнул я, и стер с лица капли пота. — Спасибо, что живой, мать его.

Зная, что местные коридоры относительно чисты, решил выделить время на ревизию внутренних резервов. То, что произошло наверху, оставило после себя горькое, а скорее гнилое послевкусие. По моим размышлениям подобные башни являются чем-то на подобии маяков для смерти. Они собирают в себе энергию, а после она волнами расходится по окрестностям. Точно так же, как это происходит сейчас. Я чувствую её. Чувствую, возможно, четче, чем мне бы того хотелось.

Не знаю, сколько я вот так просидел. Может полчаса, может час. Слабость практически ушла, пусть и осталась этаким отголоском где-то на границе чувств. А еще к этим самым чувствам прибавилось другое, совсем непонятное. Что-то внутри меня изменилось. Я стал по-другому ощущать тело. Обострилась реакция на внешние раздражители. Совершенно точно острее стал слух. Тьма уже не казалось такой всепоглощающей, даже при отсутствии флуоресцентного мха. И даже имея за пазухой слабость, на ноги я поднялся легко. Повел плечами, сжал кулак. Странно всё это.

За это время ядро полностью напиталось энергией. Я чувствовал его наполненность, как и силу внутри тела. А еще я чувствовал, прямо-таки на физическом уровне ощущал существование небольшой льдинки внутри себя. Она так никуда и не делась. Она, словно бы, вымораживала эмоции и чувства. Они отдалялись и притуплялись. Не сильно, нет. Но вполне себе заметно, чтобы я обратил на это внимание. Не было больше пиков у эмоций. Страх? Нет, скорее легкий испуг. И очень хорошо, что понимание этого никуда от меня не делось. А значит, контролировать подобное мне по плечу.

Не сразу я заметил и еще одно изменение. Пропала тошнота. Нет, насыщенный магией смерти, фон так и никуда и не делся, а вот тошнота пропала. Как и пропало то давление смерти, что отзывалось неприятными позывами внутри собственного тела. И это наводило на неприятные мысли. Правда, пораскинув мозгами, пришел к выводу, что это всё может быть, как одной стороной медали, так и двумя разными. Любо всё это результат пропуска через себя слишком большого количества энергии смерти. Либо же, к этому можно отнести только льдинку внутри ядра, отсутствие тошноты и притупление эмоций. А вот относительно физических параметров, так это может тело, наконец, напитало достаточное количество энергии, чтобы выйти в свой пик. Кажется, подобное говорил перед смертью тот вояка. Мол, сначала по средствам напитки идет улучшение физических возможностей тела, а уже после начинается развиваться само ядро.

— Как интересно, — пробормотал я, бросив взгляд наверх.

Именно в этот момент в голове созрела одна, очень идиотская идея. Как раз подстать мне. Для развития ведь нужна энергия. Много энергии. Очень много энергии. А тут под рукой целый реактор. Порождающий магию смерти, конечно, но, как показали события, противопоставить ей у меня есть что.

— Отчаянные времена, требуют отчаянных решений, — слова сорвались с губ прежде, чем я сделал первый шаг наверх.

В этот раз тащить с собой рюкзак не стал. Снял его чуть выше по лестнице, на одной из площадок, коих здесь было в достатке. Оставил только калаш, ибо не хотелось, в случае чего, остаться с голыми руками.

Еще при подъеме рассматривал кладку, на предмет пробития её гранатой. Но, по всему выходило, что подобный вариант не прокатит. Слишком уж внушительно выглядели эти стены. Да и вообще странно выходило, что окна только на самом верху, а где-то на уровне земли нет ни дверей, ни даже намека на них. Специально рассмотрел всё, как следует, но тщетно.

Когда я снова оказался на вершине, напор магии смерти уже утих. Печать перестала светиться, а фон постепенно терял свою плотность. Теперь уже всё моё внимание было направлено внутрь этой площадки, а не наружу. Размеры её не впечатляли. Метров, наверно, десять в диметре. По центру выход винтовой лестницы, а сама печать вырезана в камне практически у стены.

Ближе к ней я подходил настороженно. А когда увидел, то в голове тут же пронеслись воспоминания о первом моем использовании свитка. Именно на пергаменте я тогда увидел подобный абразивный материал. И вот, подойдя ближе и присев на корточки, убедился в своих выводах. В небольшой каемке, которая и была телом печати, оказался рассыпан рубиновый порошок. Мелкая фракция застыла единым телом и, как я понял, именно она была основой всего.

Именно на этом моменте мой взгляд упал на кольцо. То самое, что позволяло в какой-то мере оперировать моей кровью. В том самом месте, где должен был находиться камень, сейчас была пустота. Судорожно довернув руку, только сморщился, понимания, что нет и остальных камней. А после, пронзившее стрелой понимание заставило достать из-под футболки и два амулета. Тут-то я и заметил, что на одном из них, в том самом месте, где должен был находиться очередной драгоценный камень, сейчас лишь мелкий-мелкий песок. Его тут же сдуло, то ли от моего дыхания, то ли от легкого дуновения ветра.

— Да твою ж мать, — вырвалось у меня.

Дальше на месте я уже не стоял. Сорвался вниз, к рюкзаку и там судорожно достал, сначала кольцо-амулет, а после пакетик с рубинами. И если у первого было тоже самое, что и с остальными артефактами, и именно песок от разрушенных камней, то вот с рубинами ничего не случилось

Что ж, могло быть и хуже.

Хотя потеря артефактов и была неприятной, но, признаться честно, для меня всё и правда могло закончиться намного хуже. Зато благодаря этой потере удалось приобрести еще крупицу знаний об этом мире.

По всему выходило, что рубины отвечают за аспект магии смерти, тогда, как все остальные камни это любое другое проявление магии. Именно поэтому тогда при контакте с кольцом, от защитных чар рассыпаласьчасть рубинов. И именно из-за этого с артефактами произошло то, что произошло. Напор несовместимой по типу магии. Конфликт жизни и смерти.

Сняв уже ненужные безделушки, убрал их в отельный карман рюкзака и пошел назад. Нет, сомнений в правильном выборе не было. Сейчас я уже примерно знал, что можно ожидать от печати, так что нивелировать любой её отрицательный эффект постараюсь заранее.

Вторая накачка и активация печати прошла чуточку медленнее. Наверху я простоял около минуты, когда вспышка разнеслась по комнате, на мгновение ослепляя. И, наверно, в этот раз я бы тоже рухнул от боли, но в противовес напору магии смерти вышла молния. Весь накопленный потенциал ядра ухнул внутрь моего тела, тут же вычищая и боль, и помутнение рассудка и не позволяя тому самому холоду развиться еще сильнее. Казалось бы, только-только опустошенное ядро, оно вновь наполнилось до краев. Пусть мерзкой по вкусу, пусть с гнилым ароматом, но энергией. И снова она, переработавшись, ушла молнией по телу. Ушла, чтобы на какое-то мгновение породить в голове вакуум. Сознание приобрело кристальную ясность, но вместе с этим начала нарастать и боль. Странная, до этого не испытываемая, она проносилась по телу, ломая его и корежа. Словно что-то внутри меня выло от перенапряжения и это «что-то» отнюдь не мышцы.

Уже сидя в самом низу башни, потихоньку отходил от очередной непонятки. Руки слегка дрожали, но, что самое странное, вместе с ними тряслось и ядро. Оно мелко вибрировала, создавая после себя болезненные спазмы. Не сильные, но этой боли хватало, чтобы морщиться от каждого подобного приступа.

И опять же, провести параллели с физическим телом труда не составило. Скорее всего, это реакция ядра на чрезмерные нагрузки. Подобно тренировкам. Здесь уже встает другой вопрос: а нужно ли время, как в случае с физическими нагрузками, чтобы тела начало эти нагрузки пускать на нужный путь? Иными словами, а толк от этого будет?

В любом случае отступать я не собирался. Здесь относительно безопасно, еды пока хватает. Та самая «льдинка» внутри меня в размерах, вроде бы, не увеличилась. Так что, смертельный марафон объявляется открытым!

Правильно говорят, заставь дурака богу молиться....

В общем, спустя трое суток печать, кажется, сломалась.

С каждым разом ей нужно больше все больше времени на подзарядку. Началось всё с десяти минут, а закончилось двумя с половиной часами. Сейчас же, я сидел наверху башни и, откровенно говоря, скучал. Прошло уже четыре часа после последней вспышки, но никаких подвижек не было. Да даже местный фон как-то сдулся, что ли. Не было уже той плотности. Не осталось и неприятных ощущений от нахождения здесь. А вот эффект был. Объем ядра определенно увеличился. И еще, если судить по внутренним ощущениям, магия стала мне даваться проще. Не было нужды в какой-то запредельной концентрации. Не нужно было и сосредотачиваться именно что на магии. Всё происходило по наитию, хватало только лишь небольшого усилия воли.

Но всё хорошее рано или поздно заканчивается. Вот и мне, похоже, можно возвращаться. Правда, опять же, как?

За эти трое суток трещина появлялась еще дважды. И оба раза выше уровня подземелий. А еще начиная со второго дня, начали заглядывать мертвяки. Пока еще простые скелеты, хотя не шибко и простые, но, тем не менее, каких-то серьезных тварей еще не было. Правда, опять же, мне совсем не ясна логика всего этого. Почему столь насыщенный фон, родной для них направленности, наоборот отпугивал их, а не приманивал? Что кроется за ответом на этот вопрос?

В любом случае, смотря через пролом окна в бинокль, я искал непонятно что. Просто скользил взглядом по окрестностям, отмечая полную разруху и чуть ли не в пыль разрушенные дома. Понять, где какой район не представлялось возможным. Казалось бы, ну уж дворцы там, или любые другие крупные строения должны бросаться в глаза, но нет. Не было их. Точнее остовы были, руины были и это всё, что осталось от местного огроменного города.

Разум еще не осознал. Не до конца обработал картинку, но что-то мысли царапнуло. Вернувшись назад, чуть настроил резкость, принявшись скользить по руинам буквально сантиметр за сантиметром. Бинго! Один из местных кратеров, что я встречал и в другом большом городе, словно от бомбардировки, оказался столь глубоким, что пробил толщу грунта и вывел на свет туннели. Заваленные камнями и другим хламом они абсолютно не бросались в глаза. А вот стоило только сосредоточиться на поиске, как по определенным нюансам увидеть столь нужный выход получилось.

Теперь вот, найдя нужное, передо мной встали три проблемы. Внизу не прямая линия метро, а нехилый такой лабиринт. И, второе, до нужного пролома, вот так навскидку, километров десять. Ну и, третье, словно насмешка — трещина совершенно в другой стороне и расстояние до неё, даже отсюда, порядка двадцати пяти километров. Нет, город-то мертвый, хе. Как в прямом, так и в переносном смысле. По крайней мере, никаких тварей за все эти три дня я не видел ни разу.

Дальше ждать у моря погоды я смысла не видел. Печать так и не засветилась, а фон, как был бледным, так и остался. Пришлось настраиваться на долгую прогулку, благо отдохнуть за трое суток успел я с лихвой.

Уже через полчаса, спустившись вниз, я двинул в нужном мне направлении. Перед этим достал компас и свершившись с направлением еще наверху, неспешно пошел в нужную сторону.

Туннели, туннели и еще раз туннели. Всё ничего, но через полчаса, когда они начали уводить меня далеко в сторону, а своротов в нужную не было, немного напрягся. А уж когда до слуха донеслись тяжелые шаркающие шаги, стало как-то не до переживаний.

Огромная туша гнилой плоти появилась внезапно. И вообще ждал я её с другой стороны. А тут привычного вида мертвяк, только с раздутым донельзя животом, и опять же, каким-то запредельным количеством рук, торчащих в разные стороны. Меня он увидел сразу, хотя наверно у них в ходу какое-то другое чувство. И споро так поплелся на своих коротких, но толстенных лапках. Очередь калаша разнесла тишину в клочья, как и голову твари. Только вот мертвяк, как шел ко мне, так и продолжил это дело.

Нас разделяло метров двадцать, не больше. Поэтому немного разорвав дистанцию назад, замер на пару секунду, собирая энергию на кончиках пальцев, и искрящаяся шаровая молния унеслась к цели, на долю секунды высвещая коридор электрическими вспышками.

Жахнуло знатно. Огромную часть плоти буквально выжгло, оголяя скелет, что представлял собой знакомое уже зрелище десятка слепленных костей.

Вторая шаровая молния унеслась с небольшой задержкой. Попал я четко в выжженную до этого дыру. И снова всё по сценарию. Небольшой взрыв, электрические дуги в разные стороны и вот в этот раз этого хватило. Туша так и рухнула на пол, расплывшись гнилым мясом в стороны.

Уже привычным движением закинув небольшой рубин в рот, принялся ждать. Помнится, после того здоровенного скелета камешек остался, что надо. Так и здесь, можно было надеяться, что рубин меня не разочарует.

Не разочаровал.

Камень оказался лишь немногим меньше того, что остался после скелета. По времени же, ждать пришлось часа полтора, что для такой туши прямо рекорд. Скорее всего, это местный насыщенный фон так влияет на скорость разложения тварей.

Еще около полукилометра я шел совершенно в другом направлении. Пару раз натыкался на обычных, только, пожалуй, чуть более быстрых, мертвяков. Эти слепки, как стал их называть, несмотря на всю свою неповоротливость, двигались довольно шустро. А еще, стоило им оказаться ближе, как в дело шла рвота. В прямом, мать его, смысле. Первый раз, увидев сие зрелище, чуть его не повторил. Гнилостные миазмы разнеслись по туннелю, а камень, в месте попадания этой зеленой жижи, начал превращаться в какую-то, неприятного вида, пену.

Когда за внезапным своротом показался просторный перекресток, где сходилось сразу шесть туннелей, прошло уже часа четыре моих блужданий. Уже хотел, было, возвращаться назад, ведь шел по прямой, не сворачивая ни в какие боковые ответвления, но не пришлось. Эти проходы оказались крупнее и больше. Словно главные дороги, если сравнивать с реальным миром. Но здесь уже не стал медлить и сверившись с компасом, выбрал нужное направление, да, наконец, пошел туда, куда надо.

Ровный, как стреляя туннель растянулся километров на пять. Были и свороты, и ответвления, таких же крупных размеров. Тварей тоже хватало. На пару десятков мелочи, что выползала на моё появление, имелся один здоровяк. И если туши гнилой плоти угрозы, как таковой, не представляли, то вот такие же скелете, своей скоростью заставляли попотеть. Благо слышно их было далеко заранее, так что пустить молнию по венам я успевал.

Найти обвал и выход на поверхность оказалось не так сложно, как я себе нафантазировал. В какой-то момент просто уловил дуновение свежего ветерка, чей запах буквально-таки кричал о поверхности. Прохладный и приятный, он позволил взбодриться и начать искать. Правда, среди этих сраных туннелей на поиски пришлось потратить практически час. Один раз вышел не с той стороны и наткнулся лишь на обвал, который напрочь перегородил весь проход. А вот после, когда нашел обходной путь по кругу, зрелище дыры в потолке пришлось по нраву. Да здесь даже подняться можно без каких-то ухищрений! Наваленных камней было предостаточно, так что уже через несколько минут темнота подземных коридоров сменилась темнотой поверхности.

Что можно сказать об этом месте? То, что когда здесь был город, понять можно, только смотря сверху. Нагромождение каких-то камней, которые за остовы домов принять-то сложно. Множественные ямы и кратеры. Такое чувство, будто это место, специально сравняли с землей. Не было каких-то четких очертаний улиц и домов. Всё превратилось в сплошные руины.

А еще снова эта тишина. Там, внизу, она ощущалась по-другому. Здесь же всё иначе. Она кажется чуждой и неправильной, из-за этого мурашки по телу пробежали непроизвольно.

Но всё же на поверхности немного проще. Больше места для маневра, сложнее оказаться загнанным в угол. Так что, повертев головой по сторонам, определился с направлением и двинул дальше.

Странное ощущение, что за мной следят, появилось минут через тридцать. За это время я пока не встретил ни единой твари, но вот чужой взгляд лопатками ощущал. Этакий неприятный зуд, что не дает покоя. Но сколько бы я не оборачивался, сколько бы ни пытался рассмотреть что-либо даже через бинокль и на большом расстояние, никого обнаружить не удалось. Подумал, было, что это всего лишь разыгравшаяся паранойя, как где-то в нескольких сотнях метров позади, раздался взрыв. Даже не взрыв, а скорее громкий хлопок. Но внимание моё он привлек. Тут же найдя глазами самое большое скопление камней, рванул туда и замер.

Минуты текли медленно, даже слишком. Но я даже шевелиться опасался. Всё ждал, максимально сосредоточившись на слухе. А в окружающей тишине любой, даже самый малейший шорох разносится на десятки метров вокруг.

Звуки голос я услышал заранее. Сначала их, а уже после скрежет обувки по камням. Но не это насторожило, а то, что речь была незнакома. Этот говор не походил ни на что, слышимое мной ранее. А уж когда в этот бубнеж вклинился женский голосок, пусть и приглушенный, стало как-то не по себе. Неужели снова глюки?

Но звуки приближались. Когда нас разделяло метров пятьдесят, смог определить, что голосов четыре. Три мужских и один женский. Говорить стараются тихо, но не прям шепотом. А еще я совершенно точно понял, что эта речь не нашего мира.

Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы ни другие звуки. С противоположной стороны от идущих, раздалось сначала тихое сипение, а после рычание на низких нотах. Протяжное такое, пробирающее до самых костей. И вот вовремя я повернулся на этот звук. Тварь, что его издавала, оказалась метрах в двадцати.

Наверно, когда-то это было псом. Сейчас же, застыв, стоило только мне обратить на неё внимание, тварь больше походила на оживший ужас плохого кинолога. Метра полтора в холке, мощное строение, пасть такая, что лучше бы в нее не смотреть и глаза — две пары глаз. Только вот больше всего меня удивило не это. Голову твари обрамлял шипастый шлем, а вдоль боков шли пластины черного металла, что скреплялись гнилую плоть.

И всё бы ничего, да только вот поймав взгляд этой твари, краем глаза отметил движение в сторонах от неё. Там из-за камней появлялись еще подобные особи, и было их отнюдь не пара штук. Успел насчитать с десяток, когда окрик со стороны идущих подтолкнул пружину напряжения. Еще услышал хлопок тетивы, свист стрелы и что-то на подобии пения? Выстрел из калаша оказался куда как громче, даже с учетом глушителя. Короткая очередь попала четко в голову, но пробить металл не смогла. Тварь лишь дернулась, припав на лапы, а после рванула вперед, высоко задрав пасть и оглашая окрестности своим хриплым воем.

Глава 8. По накатанной.

Столь яркая ошибка, как поднятие головы, не прошла мимо меня. Не воспользоваться таким удобным случаем? Ну, уж нет! И, возможно, с любым другим живым организмом это бы сработало, только вот передо мной были мертвые существа.

Пули из калаша буквально в клочья разорвали шею твари, но на этом всё и закончилось. Псина даже не замедлилась! Расстояние между нами сократилось до опасных десяти метров, так что шаровая молния показалась самым удобным вариантом.

Наверно, из-за переизбытка эмоций, в этот раз вбухал заметно больше энергии, чем во все предыдущие случаи. Шарик получился приличных размеров, где-то с футбольный мяч и когда он влетел в тварь, что ж, на ошметки она разлетелась красиво. Электрические дуги, пусть и не имевшие такой же силы, но сбили спесь с еще трех самых шустрых псин. Те замедлились, и это позволило мне вылететь из-за укрытия, чтобы немного отступить.

Тут-то взгляд и упал на тех разумных, что шли за мной попятам. Увидев меня, вылетевшего из-за камня, реакция у каждого из четверки была разная. Высокий мужик перевел в мою сторону лук, девушка, хотя, скорее женщина, что певуче тянула слова, а вокруг неё образовывался небольшой воздушный смерч, сбилась, чем явно запорола магию. Второй мужик, невысокий, коренастый, словно консервная банка — весь в доспехах, бросил, совершенно точно что-то матерное, четвертый же, хмурый воин, с полуторным мечом в руках, даже глазом не повел.

Я помнил, чем закончилась встреча с местными викингами. И на подсознательном уровне ожидал, что и от этого знакомства ничего хорошего не будет. Только вот особого выбора у меня не было. Была надежда, использовать преследователей, как заслонку между собой и псинами, так что подставляться я не собирался.

Остаток энергии молнией разнесся по телу, добавляя прыти. Стрела с лука так и не слетела. Наверно, её остановил окрик от мужика с полуторным дрыном, но недовольное выражение лица лучника, я таки приметил. А вот дальше стало не до разглядывания. Сразу две РГДшки улетели мне за спину, а палец со спускового крючка переместился к крючку гранатомета. Впереди передо мной расположилось невысокое нагромождение камней, куда я и взлетел, тут же разворачиваясь на месте. Мгновенная оценка ситуации, и ВОГ летит в скопление мертвых псин.

Сразу три взрыва раздались одновременно. РГДшки чуть позади основной массы, но хвост стаи зацепило. ВОГ размолол бочину сразу паре тварей, но особо на их прыти это не сказалось.

Короткая очередь из калаша по лапам ближайшей твари, показала правильность этого решения. Будь ты хоть трижды мертв, без лап не шибко и побегаешь. Дальше я уже разбираться и особо думать не стал. Короткие очереди по лапам и редкие взгляды на четверку пришлых. Те, кстати, тоже без дела не стояли. Лучник так и вовсе удивил похлеще всяких там воздушных магий. Шутка ли, попасть бегущей псине прямо в глаз! Точнее в крохотную щелку шлема, да еще и самому не стоя на месте. Остальные же, ну машут дрынами, да машут. Быстрые, умелые, но не более того. Магиня так и вовсе представляется мне самой слабой. Только и может, что окучивать тварей чем-то на подобии плотного сгустка воздуха. Работает так себе, ведь поломанные ребра для них проблема не серьезная.

К моему удивлению всё закончилось намного быстрее, чем я ожидал. Два дрыномахателя показали класс. Да и магесса, видя, насколько эффективно я лишаю тварей подвижности, тоже перестала тратить энергию впустую. Ну а лучник так и вовсе казался самодостаточен. Со своими, мать его, самонаводящимися стрелами. Иным его меткость объяснить, как-то не получается.

Когда всё стихло и никаких мертвых тварей на горизонте не осталось, всё мое внимание перешло на четверку гостей. Те, вроде бы, вели себя спокойно, но понимание, что за мной они шли не любопытства ради, спокойствия не добавляло. И я уже, было, крепче ухватил калаш, стоило только поймать на себе их взгляды, как тот самый, четвертый, что казался мне лидером группы, демонстративно закинул свой меч в заспинные ножны и показал мне обе пустые руки. Остальные, кстати, тоже, пусть и ворча, но оружие спрятали. Тут-то и выдалась свободная минутка рассмотреть их, как следует.

Мужик-лидер представлял собой, хм, да обычный мужик! Лет под сорок, короткий ежик темных волос, серые глаза, волевое лицо и легкая небритость. Кожаный доспех с редкими металлическими вставками, ну и торчащая из-за спины рукоять меча. Ах да, еще какой-то странный плащ буро-зеленого оттенка. Пару раз обращал внимание, что когда кто-то из них поворачивался ко мне спиной, они словно пропадали. Взгляд замыливался тут же, практически не позволяя рассмотреть их на общем фоне. И такие плащи были у каждого из четверки.

Женщина выглядела самой, пожалуй, что нормальной. Не знаю, почему так решил, но смотря на эту особу, тоже, кстати, отнюдь, немолодую, видел, вполне, себе обычную женщину. Короткие темные волосы, зеленые глаза и выражение лица этакой уставшей от всего светской львицы. Из одежды на ней тоже кожаная бронька, только более облегченная версия. Ну и посох в глаза бросался. Этакая белоснежная длинная палка, с навершием в виде четырех коротких лучей.

Третий член местного квартета представлял из себя консервную банку. Даже плащ не спасал. Полный металлический доспех, где присутствовал даже шлем. Но, к моему удивлению, смотрелся доспех не массивно, а как-то даже и органично. Словно вторая, пусть и металлическая кожа. Местами из небольших чешуек, а местами, как, например, на животе — из узких пластин. Морда лица же этого индивида тоже чем-то особенным не отличалась. Немолодой дядя, с кустистыми такими бровями, усами а-ля алкаш дядя Ваня из соседнего подъезда, ну и взглядом того же дяди Вани, когда выпить хочется, а выпить не на что.

На десерт оставил лучника. Вот здесь уже проглядывалось какое-никакое, но отличие от остальных и это возраст! Навскидку лет двадцать пять — мордашка смазливая и сразу пришла параллель с эльфом. Нет, ну а кто еще так стрелы ложить может? Только вот уши у него обычные, не заостренные. Из одежды под плащом так же угадывался легкий кожаный доспех. Только в отличие от карих у предыдущих, этот был бледно-зеленый, с янтарными прожилками. Ну и лук — обычная рабочая лошадка. Не ростовой, но судя по мощным плечам отнюдь не игрушка. А понимания, какое усилие требуется на натяг конкретно этого экземпляра, худощавое телосложение лучника уже не обманет.

Закончив с детальным осмотром, что ни от кого не укрылось, я полез за пазуху и достав из неё мешочек с камнями, закинул один из них себе в рот. Реакция на это была странная. Женщина вздрогнула и только крепче сжала посох. Крепыш в полном доспехе сплюнул, а лучник тяжело и так осуждающие по-старчески покачал головой. Только лидер группы никаких эмоций не проявил.

Разделяло нас порядка десяти метров. Так что когда лидер группы медленно направился ко мне, время на принятие решения у меня было. Интересно, не зная языка друг друга, какой вообще толк?

— Дуо, — с кивком бросил мужик, остановившись за пару метров передо мной. — Киа та’мэ?

— Моя твоя не понимать, — хмыкнул я, покачав головой.

— Бо, — сморщился собеседник. — Ир но ки?

Странный говор, с легким придыханием, странные короткие слова, которые абсолютно никак не хотят укладываться в моей голове.

Тут к нам подошла женщина. Вблизи она выглядела, конечно, лучше. Лет тридцать пять навскидку, симпатичная, пусть и явно уставшая. Между ними завязался разговор, причем чуть ли не на повышенных тонах. Уже после, когда последнее слово явно осталось за лидером группы, магесса повернулась ко мне.

— Ти, на роука? Хо зан? — её слова сопровождались жестами, и вот судя по жестам, вопросы понять удалось.

Ну, поднятая перед собой рука со сжатым кулаком, где вторая рука показывает расходящиеся волны, после чего указывает на башню — тут без сомнений. После указывающий палец сместился с башни на меня и приподнятая бровь, как окончание. Пришлось кивать. Скорее всего, речь шла об столь частой активации башни с волнами, расходящейся смерти. По крайней мере, именно это пришло на ум, видя жесты женщины.

— Хагр? — спросила она, вытянув руку и призвав небольшой воздушный смерч на ладони.

— Хагр, — хмыкнул я, проделывая тоже самое, только призывая небольшие электрические дуги между пальцев.

На этом они как-то странно переглянулись. Женщина закусила губу, а мужчина довольно улыбнулся. После снова начался словесный понос. Иначе эту тарабарщину назвать и не получалось. Стоя немножко в стороне, сначала пытался хоть как-то вникнуть в суть темы разговора, тем более жестикулировали они активно, но после бросил это бесполезное дело.

Продолжалось всё это, пока лидер отряда вдруг не взмахнул резко рукой, прерывая собеседницу. Далее последовало два коротких слова, и девушка, поджав губы, умолкла. После мужчина повернулся ко мне всем телом, извиняюще улыбнулся, после спохватился и медленно покачал головой. Ну а дальше началось рисование на песке.... Как я понял, мужик выводил очертания материка, на котором мы сейчас находимся. После он добавил еще тройку, задумчиво глянул на меня, на калаш и еще один, самый дальний, если судить по расстоянию от других. Следом поочередно ткнул в каждого из своей группы и указал точки на центральном материке. Причем, ну, наверно, родина лучника находилась дальше всех остальных от той точки, где мы находились сейчас.

— Ун, — оторвавшись от рисунка и посмотрев мне в глаза, кивнул мужчина, — зоц?

Этого следовало ожидать. Лидер квартета протягивал мне ветку, которой чертил, предлагая указать место, откуда я родом. Что ж, играть в несознанку желания не было. Тыкну куда-нибудь ни туда и всё, появятся проблемы на ровном месте. Тем более явной агрессии с их стороны нет, да и не было, если так рассудить.

Приняв палку, я кивнул в сторону нарисованной карты и покачал головой. Надеюсь, блин, концепцию плоской Земли они уже пережили, а то неловко получится.

Рисунок мой не отличался какими-то деталями или красотой. Просто два круга, где внутри одного схематично изображен местный континент, а внутри другого Евразия. Между ними волнистая линия, что, по моему мнению, должна изображать трещины проходов. Ну а после я палкой тыкнул в каждого из них, указывая при этом на первый круг, и следом на себя и второй круг. Дальше путем нехитрых жестов постарался донести, что перехожу сюда через трещины и, кажется, моя дотошность была лишней. Поняли они всё сразу, еще на этапе рисования.

— Ко’хо, — потрясенно выдохнул лидер.

И я прямо-таки видел, как загорелись его глаза, как внутри его черепной коробки уже начали зарождаться десятки мыслей и предложений, но не судьба. Прервал всё это, как ни удивительно, лучник. Одна его короткая фраза, хотя, у местных иначе не бывает, и, собственно, всё.

Сначала я подумал, что это касается меня. Магесса сделала два шага назад, лидер группы цыкнул и повел плечами. Лучник наложил стрелу на тетиву, а крепыш подкинув свой дрын, ловко перехватил его двумя руками.

Причина всего этого появилась буквально через пару секунд. Я еще размышлял, стоит ли мне начать палить, как первые мертвяки показались в поле зрения. Знакомые уже массивные туши, представляющие из себя горы гнилой плоти. Только вот в этот раз они были со свитой и свита эта мне совершенно не понравилась. Вроде и те же зомбаки, но все их движения прямо-таки кричат об опасности. Резкие, быстрые. Да и передвигаются они совсем не как обычные зомби. На полусогнутых, постоянно, будто что-то вынюхивая. Про стандартный набор острейших зубов, в количество сотни, так точно, и когтей, сантиметров в десять, можно даже и не упоминать. Единственное, что кроме движения их выделяло, так это костяные выросты прямо из макушки. Словно этакая корона.

— Ну, всё, — криво усмехнулся я, — наговорились, кажется.

Проблема в том, что мне до трещины километров пятнадцать. А оставаться с этим квартетом нет ну никакого желания. Мне бы домой, без всяких вот этих вот задушевных разговоров.

Бросив взгляд назад, в ту сторону, где сейчас висит трещина, невольно сморщился. Это не укрылось от взгляда лучника, который прокомментировал это презрительной усмешкой. Вот ссссука! Залетев на ближайшее возвышение, калаш я вскидывал с одной единственной целью. Точнее, целей было много, но это уже частности.

Пуля 7,62, да еще и бронебойная, это, конечно, не дуплекс. Утрирую, ясное дело, так что погнали.

Семь трехметровых туш гнилой плоти, расстояние до которых метров сто двадцать. Головы с маленькими глазками видны у всех. Для калаша подобное расстояние не критично, как и для пули. А уж мягкая, податливая плоть так и вовсе не преграда.

Первая очередь на три патрона пристрелочная. Но, видимо сыграла злость, и пули вошли точно в головную часть одной твари. И, к моему удивлению, этого хватило. Тушу повело, и она всем своим весом рухнула наземь. Дальше — больше. Три выстрела, повреждение мозга, хотя какой та мозг! И очередная тварь падает вниз. Не прокатило только с двумя. Видимо умный дядя некромант фокус с уязвимой частью тела продумал не для всех.

Отрываясь от прицела на перезарядку, поймал на себе уже другой взгляд от лучника. Тот смотрел пусть и удивленно, но преобладало там другое, а именно зависть. Что ж, продолжим.

Пока квартет готовился к встрече с мертвяками, мертвяков, как таковых, и не осталось. У последних двух туш мозг оказался в животе. Ну, прям, ни разу ни странно. Количество плоти там просто-напросто зашкаливало. И, опять же, что такое гнилая мертвая плоть, для бронебойки 7,62? То-то и оно. А вот с обычными тварями так лихо не получилось. Это эти неповоротливые громадины, словно мишень, а вот шустрые и резкие мертвяки, не стоящие и мгновения на месте, цель уже другого уровня. Пришлось, даже, разгоняться, после чего дело пошло веселей.

В итоге из орды тварей, которая заставила квартет сосредоточенно готовиться к бою, до нас не дошел никто. Да, красанулся. Да, потешил своё ЧСВ. Но этот смазливый стрелометчик своей презрительной усмешкой реально выбесил!

И в тот момент, когда все мы выдохнули с облегчением, местный мирок дал понять, что рано его списывать со счетов. Эта волна была всего лишь авангардом, тогда, как за ней перли другие твари. Глядя через прицел на скелетов в доспехах, с ярким зеленым огнем в глазницах и с мечами в каждой руке, уверенности в калаше как-то не было. И нет, не потому что сомневался в возможности пробития шлема, хотя, помнится, с псинами именно это и случилось, а напрягало прикрытие в виде тройки некромантов. Точнее личей. Эти скелетообразные с посохами явно не относятся к живой братии.

Смотря на них, поймал себя на мысли, что во мне жаба борется со здравым смыслом. Там ведь столько рубинов! Но как-то и жить хочется тоже.

— Короче, — выдохнул я, отлипая от прицела. — Вы, как хотите, а я делаю ноги.

Естественно, меня никто не понял. Но, если честно, уже плевать. Тут выжить бы. Прицел имел достаточно кратности, чтобы можно было разглядеть всё на дистанции в полкилометра. Мертвых было много. Очень, мать вашу, много. И это уже не простое гнилое мясо, а что-то на уровень выше.

Рванул я сразу и с места в карьер. Квартет, ничего не понимая, провожал меня взглядами, но спохватились они быстро. Я еще успел заметить трубу в руках лидера, как вся их компания скрылась из моего поля зрения. Не знаю, зачем они вообще шли за мной. Видимо столь частая активация башни смерти что-то, да значила. Теперь вот я не собирался тратить на них время. Кто его знает, что у этих аборигенов на уме. Тем более такой довесок мертвяков, что удалось увидеть, явно не способствует долгому нахождению на одном месте.

Пятнадцать километров. Вроде бы, если бежать, минут за сорок должен добраться. Именно так я думал, вырываясь на просторную площадь, где, словно камнем по затылку — девушка. В легком платьишке, стоит такая, ручки прижав к груди. И смотрит на меня взглядом, полным страха и надежды. А личико то, настолько милое, что желание защитить встало! Хм, появилось, в смысле. Мужик я, в конце концов, или так, погулять вышел? Тут любовь с перового взгляда, иначе быть не может! В такие глаза невозможно не влюбиться!

Только вот остаток самообладания сработал, что надо. Палец на спусковом крючке дрогнул и словно в замедленной съемке я видел, как смертельный подарок летит в голову, столь прелестному созданию. Идиот!

Идиот, что увидев данную особу, первым делом посмотрел в глаза. Пуля не попала. Точнее попала, но лишь чиркнула девушку по щеке, оставляя кровавую полосу, что зажила тут же. И следом вся красота с этого невинного лица испарилась, будто её там и не было. Серая пергаментная кожа, с черными полосками вен. Вместо пухлых алых губ, тонкие полоски, где из-под верхней выглядывают клыки. Глаза алые озерца, с черным зрачком по центру. И руки, которые уже больше лапы, с тонкими скрюченными когтями, сантиметров по пять.

Наваждение слетело, пусть и не полностью. Я всё еще разрывался между защитить и убить. А тварь, тем временем, уже неслась на меня, очень и очень активно сокращая метры. И неслась явно не объятий для.

Молния выручила и здесь. Разряд позволил взбодриться и выкинуть из головы лишние сомнения. Теперь передо мной был враг и никак иначе. Да и замыленный взгляд, наконец, перестал проецировать в мозг милую девчушку в платьишке. Теперь то, что неслось на меня, вообще не было похоже на девушку! Страхолюдина такая, что увидь её на пьяную голову, протрезвел бы мигом. Этакая помесь девушки и вампира в самых худших его интерпретациях.

Жопа почти настала. Но выручило оперение стрелы, внезапно появившееся из глазницы твари. Нас разделяло метра четыре, так что спутать его с чем-то другим просто не получилось бы. Ну а после в это мертвое тело прилетел воздушный удар, что отправил тварь в далекий полет, метров так на сорок.

И вот стою я такой, смотрю на подошедшего лучника, на его довольную, но спокойную улыбку, и понимаю, как же он меня, сука, бесит!

Следом показались и остальные. Пара коротких фраз, на которые я только головой покачал.

— Да не стал я за эти две минуты вас понимать! — вырвалось у меня. — На кой хер вы вообще за мной поперлись?

— Шо, — ткнул лидер пальцем себе за спину, — зуны.

Ну, логика в этом есть. Пожав плечами, я все так же побежал дальше, и эти отставать не стали. Не скажу, что это напрягало... хотя нет, напрягало это безумно! Ожидал ли я удара в спину? Скорее да, чем нет. Непонятные какие-то типы.

И снова беззаботный бег не продлился долго. Уже через полторы минуты боковым зрением увидел движение в низких тяжелых тучах. А уж когда из них вырвалась немаленькая такая тварюшка, стало как-то не по себе. Особенно с тем учетом, что следом за первой появилась вторая, а там и третья. Чем-то эти существа напоминали мне тех, что встречал на берегу. Отличие было лишь в массивных крыльях и черной коже, что издалека смотрелась как чешуя.

Рассматривал новых существ я в кратник, немного сбросив скорость бега. Поэтому и выстрел лучника заметил только тогда, когда стрела появилась в поле зрения прицела и вонзилась в глаз твари. Да как так-то!? Тут расстояние метров двести, тварь летит абсолютно не по ровной и пологой траектории! Да её бросает из стороны в сторону, словно в эпилептическом припадке, а этот хрен попал вот так запросто!

Стоило мне только оторваться от прицела и бросить взгляд на лучника, как его рожа, с этакой снисходительной улыбочкой, очень и очень сильно запросила кирпича.

— Гребаный читер, — бросил я, вновь припадая к прицелу.

Нет, лучник, конечно, крут, только вот даже от попадания стрелой в глаз, тварь, как летела в нашу сторону, так и летит.

— Всё приходится делать самому, — с тяжелым вздохом, обратился я к лучнику.

Улыбка на его лице подъувяла, что, несомненно, сказалось на моём настроении.

Выстрел из калаша это вам не стрелы метать. Так что уже моё попадание вычеркнуло подранка окончательно. Тварь кубарем полетела к земле, тогда, как двойка других нырнула назад в тучи.

Снова бег. Только теперь я бросал взгляды не только назад, но и вверх. Не нравилось мне, что та самая туча, в которой спряталась пара летающих тварей, стала темнее. Да и опустилась ниже.

Короткая очередь навскидку прошила тучу насквозь и мои опасения подтвердились. Вниз посыпалась пара существ, заметно более мелких, чем те, первые и это словно прорвало платину. Из тучи начали вылетать десятки этих тварей. Они неслись прямо на нас, закручиваясь при этом вихрем, и в центре этих вихрей еле-еле проглядывалась пара их более крупных собратьев.

С тоской посмотрев в сторону трещины, до которой еще пилить и пилить, пришел к выводу, что бег это не вариант. По крайней мере, конкретно с этим противником. Лидер квартета тоже, кажется, пришел к таким же выводам, так что к прицелу я возвращался уже под прикрытием их группы. Чуть в стороне от меня завыл ветер. Небольшое свечение привлекло внимание и краем глаза я смог увидеть, как нашептывая что-то над стрелой, лучник заставлял её наконечник светиться ярко-красным светом. Сам лидер вместе с крепышом вышли чуть вперед, став этаким острием. Ну а я, мысленно похвалив себя, что с патронами не поскупился, начал стрелять.

Я не стал зазря тратить патроны на мелких существ. Вместо этого пытался подстрелить здоровых особей. Но получилось это так себе. На каждый выстрел, в месте попадания в смерч, количество мелких особей резко увеличивалось, чем нивелировалась вся мощность пули. А расстояние, тем временем, сокращалось. Первый магазин уже полностью пуст, зарядка на второй и касание моего плеча от стрелка. Тот показал мне стрелу, наконечник которой уже не светился, а практически полыхал, после чего кивнул в сторону облака. Короткая фраза, показ ладонью жеста, который я трактовал, как взрыв и мой кивок.

— Ку, торпа, — расслышал я слова лучника, после которых раздался хлесткий удар тетивы и свист сорвавшейся стрелы.

Видимо не взрывом единым, потому что, как только стрела достигла цели, и там вспучился огненный шар, что-то выкрикнула и магесса. Воздушные потоки за какое-то мгновение разогнали пламя в разные стороны, что буквально испепелило большую часть мелочи. Здесь-то и стал виден крупняк. Им, кстати, тоже досталось, но не так чтобы сильно. Немного опалило крылья, да заставило снова броситься ввысь, в попытке спрятаться за свинцовыми тучами. Здесь уже включился я, и пули начали рвать плоть сначала первой твари, а когда та кувыркнулась и мертвой тушей понеслась к земле, плавно перевел прицел на вторую. Здесь и вовсе получилось справиться тремя выстрелами. Первое попадание пришлось куда-то в загривок, вторая пуля срикошетила от черепа и третья пронзила его насквозь.

Смотря, как и вторая тварь падает на землю, внутри поселилось какое-то удовлетворение. Словно от хорошо выполненной работы. Остальные тоже пребывали в неплохом расположении духа. Даже несколькими фразами обменялись, причем одна из них была сказана в мою сторону и явно похвальная. Мне же, всё что оставалось, так это пожать плечами. Хрен его знает, чему они там радуются. У нас на хвосту явно не свидетели Иеговы.

Дальше снова бег. Причем в этот раз бежали уже все и на виду. Мне даже пришлось немного сбросить скорость, ибо не все за мной поспевали. А в полезности этих ребят убедиться я смог. Можно долго рассуждать о доверии, но не в подобной ситуации. Пока за твоей спиной шагает армия мертвых, живые друг для друга союзники в любом случае.

Трещину удалось увидеть заранее. В этот раз она расположилась прямо фронтальной частью, так что видна была невооруженным взглядом. На кивок в её сторону и вопрос от лидера квартета я только кивнул. Ну и напрягся, чего уж греха таить. Палец выловил свободный ход спускового крючка, а молния разбавила кровь.

Не знаю, чего я ждал. Но когда до прохода оставалось порядка сорока метров, вся четверка внезапно взяла в сторону. Раздалось несколько довольно своеобразных выкриков, крепыш махнул мне своим дрыном, бесячий лучник кивнул и в этот раз не столь бесяче, а магесса позволила себе нормальную человеческую улыбку. Лидер отряда отсалютовал правой рукой, сжатой в кулак и кивнул. На этом, собственно, наше прощание и закончилось.

В трещину я залетал, всё еще ожидая удара в спину. Стрела там, магический удар. Но нет, всё прошло нормально. Сухой горячий воздух в один момент сменился обжигающим холодом, а снег скрыл меня буквально по пояс. И сразу накатила такая расслабленность, будто я уже в безопасности. Хотя пришлось тут же себя одергивать. Воспоминания о том, как я заходил в этот раз, никуда не делись.

Но нет, вокруг даже снежное полотно тронуто не было, ни следами, ни воздействием потоками теплого воздуха с другой стороны. Тишина. Даже ветра, казалось бы, не было. И хорошо. Да, именно что хорошо.

Как обычно бывает в такие моменты, телефонный звонок нарушил эту небольшую идиллию. Скидывая рюкзак и доставая телефон, пришлось возвращаться в реальность этого мира. Проблемы той стороны остались там, ну а здесь, что ж, нужно было перестраиваться.

— Да, Палыч, слушаю, — ответил я на вызов.

— Наконец-то вернулся, — с толикой недовольства в голосе проворчал он. — У меня для тебя две плохие новости. И вот не знаю, одно вытекает из другого или же всё это не связано.

— Ну, — вздохнул я, поведя плечами, — жги, что ли.

— Позавчера в общаге политеха погибло сто семнадцать человек, — начал Палыч спустя пару секунд тишины. — Большинство тел обглодано до костей. Потом эти же обглоданные тела поднялись и пошли в город. Локализовать всё смогли только за четыре часа. Как понимаю, одними мертвяками дело не ограничилось. Вояк нагнали столько, что до сих пор разгребаем. Плюс еще ребята какие-то мутные из столицы понаехали. Ходят, выспрашивают.

— Я уже не хочу слушать вторую новость, — тяжело вздохнул я.

— А придется, — ни менее тяжело вздохнул Палыч. — За день до этого Костя объявился.

Глава 9. Друг.

— Да ну, бред, — дернул я головой, отгоняя нехорошие мысли. — Общался с ним? Как он?

— Тоже не верю, что это он, — вздохнул Палыч. — Адекватен. Вроде бы. Но какой-то он другой. Тяжело с ним, Юр. Ну и сам понимаешь, это для нас с тобой он «не мог», а если гости про него пронюхают, будет плохо.

— Чтоб тебя, — прикрыл я глаза. — Ладно, разберемся. Забрать сможешь?

— Кидай карту, — ответил Палыч. — Приедем.

Приехал Палыч, как и отвозил меня, со своим другом — Уваровым. Выглядел тот слегка помято, в отличие от того же Палыча.

— Как оно? — пожав мою руку, спросил бывший начальник московского ОМОНа.

— Нормально, — пожал плечами, закидывая рюкзак в багажник. — С аборигенами пообщался.

После пришлось рассказывать об общении с местными, так что дорога до дома пронеслась, как один миг. Выкинуло меня, кстати, не так чтоб уж и далеко от города. За семь километров от трассы, это да, но до города там было не больше двадцати.

— Кстати, — уже под самый приезд, хлопнул себя по лбу Палыч, — с оружием всё в порядке. Пока вся эта суета с общагой была, провезли и разгрузили.

— Отлично, — вздохнул я. — Ты карту себе оформил?

— Оформил, оформил, — проворчал Палыч. — Сутки потерял, туда-сюда летая.

— Проблемы были? — спросил, глядя в окно. — Как Ратнер встретил?

— Юра, твою- то мать, — вздохнул Палыч. — Тебе сколько? Двадцать пять? А мне почти пятьдесят! Это я должен за тобой, как наседка, бдеть! Заканчивай, давай с этим. Раздражать начинаешь, честное слово.

Хмыкнул и я и Уваров. Ворчание Палыча это уже, как эдакая добрая традиция. Если он ворчит, значит всё нормально.

— Мне тут нашептали, — заговорил Уваров, — что в Москве тоже не всё в порядке. Пара случаев, что и у нас, имеются. Органы на ушах стоят, но имея прецедент, заткнуть новостные издания можно без проблем. Кстати! Палыч тут рассказал о твоих похождениях с ментами местными. Что делать думаешь? Я бы тебе предложил под шумок убрать их всех к чертям собачьим, да с таким количеством нагнанных вояк, только проблем огрести можно.

— Всё бы вам убирать, — Палыч явно сморщился.

— Подождем, — произнес я ровно. — Может с Москвы, как раз по ним и приехали. Пока по течению плывем. Если что начнется, как говорится — уходя, гасите всех.

Тут-то и посетила меня мысль, что, если меня начнут топить со стороны властей, аукнуться может всем. И в первую очередь пострадает клуб. Так что надо бы подушечку мягкую для него постелить, а точнее оформить дарственную на Палыча. На всякий, так сказать, случай.

— Так, мужики, — пришел я к еще одной мысли, — армия под боком, это хорошо, но надо жить своим разумением. Как насчет охранки? Есть парни на примете? Пока только в охрану клуба. Не эти деды с метлами, чтобы на проходной сидели, а нормальные ребята с карабинами.

— Как понимаю, всё будет с более глобальным заделом? — задумчиво бросил Палыч. — Это к чему. То есть наемных пацанов найти не проблема, но это так, смазка в нынешних реалиях. Чуть что, где аукнется, разбегутся. Либо просто от тебя, либо на защиту по домам.

— Именно, — щелкнул пальцами Уваров. — Есть ребята на примете, но, Юр, скажу сразу, на простую наемную работу тащить их не хочется.

Прикрыв глаза, я откинулся на сидении и задумался. Если Уваров и правда уверен в том, что он говорит, то пару балов в свою карму он заработал. И тут есть о чем подумать уже мне. Наемные работники — хорошо, но вот, если пойти чуть дальше?

— Тут недалеко от клуба, — начал я, — стройка идет. Целый мини-квартал. Три восьмиэтажки, садик, магазины. Как насчет беспроцентного кредита под покупку квартиры? Пусть семьями едут. Если надо — перекупим то, что уже выкупили другие.

— И будут у нас под рукой свои люди, готовые защищать не просто клуб, город, но свою семью, — кивнул Уваров. —Именно к этому я и веду. Ответственности не боишься, а Юр?

— Поздно бояться, — пожал я плечами. — Сами-то, как? На салагу надеяться не влом?

Переглянулись.

— За молодыми будущее, — хмыкнул Палыч.

— Ты главное в ересь не скатывайся, — поддакнул ему Уваров. — А там всё пучком будет.

Лестно, лестно.

Дальнейшие дни пронеслись для меня в какой-то непонятной суете. Отдыхать получалось только в самолете, да и то, часов этих люто не хватало. Плюс вечные жесткие досмотры, что в городе, что в аэропорту, они выматывали.

Первым делом я, естественно, посетил Ратнера. Не стал мучить жопу и зазря тратить время на поездки за рулем и просто-напросто улетел самолетом. Струхнул, конечно, знатно, когда в какой-то момент в воздухе нас начали сопровождать истребители. Но пронесло.

Москва, ну, что Москва? Стоит. Всё та же суета и обилие народа. Даже, несмотря на почти случившийся прорыв. Количество военных, правда, зашкаливает, но к этому все уже начали привыкать. Ратнер, кстати, вернулся в свой офис. По крайней мере, вернулся временно, но уже оформил переезд и остались какие-то формальности. А вот с камнями дело веселое. Разлетаться они стали, чуть ли не быстрее, чем до этого. К тому же цена на них подросла раза так в два. И сразу вдогонку новость плохая — камнями заинтересовалось правительство. К Ратнеру уже приходили вежливые люди в пиджачках, с корочками, которые лучше бы не видеть. Спрашивали, интересовались, но пока всё в рамках закона. А как работают эти ребята, когда им действительно надо, каждый знает не понаслышке. Так что пока только приняли во внимание и пересмотрели возможные контакты.

По возвращению назад решил заняться Костей. Только вот впустую. Не было его дома, не отвечал он и на телефон. Точнее номер оказался неактивен. На работе его не видели, Машке и родителям он не звонил тоже. Засада.

На эти поиски угрохал три дня. Прокатился по друзьям, знакомым. Наши охотники, кстати, стали постоянными гостями в моем стрелковом клубе. Благо скидка им была обозначена почти в девяносто процентов, так что с этим всё в порядке. Да и вообще клуб постепенно начал набирать балы. Когда бы я туда не приезжал, вечно аншлаг. И это мне чертовски нравилось. Тем более появились сподвижки в качестве помощи от администрации и, надо же, самих вояк. Довольно часто я видел там их представителей и даже получил согласование на мастер-класс от армейских спецов!

Понятное дело, была у этой монеты и вторая сторона — конкуренция. Пожелание встречи от руководства второго клуба висело у меня неприятным пунктиком. И надо бы, и времени жаль на этот пустой треп. Ну вот, о чем нам разговаривать? Не буду я приводить цены к общему знаменателю. Не буду и всё тут. А им конкурировать со мной — даже не смешно. Для меня прибыль это далеко не главный аргумент, так что общих тем для разговора не предвидится.

Следующим пунктом в личных заботах стала мама. Зная её нелюбовь к большим городам, факт переезда должен был стать для меня той еще головной болью.

Не стал.

Заготовив целую речь, и внутренне приготовившись к самым сложным для меня дебатам, я слегка окосел, когда после десяти минутного монолога, мать даже спорить не стала. Кивнула, улыбнулась и пошла собирать вещи. Так я и остался стоять оловянным солдатиком, совершенно не понимая, что вообще происходит?

— Голову, поди, ломаешь? — озвучила она мои мысли, выходя из комнаты.

— Есть такое, — не стал отмазываться я.

— Юр, ну что ты как маленький? — улыбнулась она, подходя ко мне и делая то, что я не позволял никому — взлохматила мои волосы. — Я вижу и понимаю, к чему всё идет. И самое последнее, чего хочет мать своему ребенку, чтоб его сердце было неспокойно. Надо в город, значит, надо. Только я не уверена, что ты будешь рад девяти моим кошкам у себя в квартире.

— Я тебе свою куплю, — отмахнулся я, как от проблемы, что и выеденного яйца не значит.

— Так, — вмиг нахмурилась она. — Ты мне ничего рассказать не хочешь?

— Ну, мааааам! — протянул я, смотря на неё щенячьими глазками.

Не прокатило.

Пришлось рассказывать всё от и до, чего бы мне не шибко хотелось. Особенно меня корежил тот случай с амером, до сих пор вызывая внутри противоречивые чувства. Его крик, кажется, навсегда остался со мной. Но больше всего я волновался, насколько это скажется на маме, насколько сильно она во мне разочаруется.

— Ох, Юр, — прижала она ладошку к губам, но после подошла и обняла. Крепко-крепко, как в детстве. — Если кто-то тебе скажет, что поступил ты неправильно, разрешаю его ударить.

И вот так всегда, сколько себя помню. Она постоянно на моей стороне, всегда и во всем. А сколько ей пришлось пережить, чтобы поставить на ноги такого обалдуя, как я и вспоминать не хочется.

Вся эта суета отняла месяц моей жизни. Москва, Ратнер, мама, переезд, жилищный вопрос с потенциальными работниками и куча других нюансов, которые требовали непосредственно моего участия. Казалось бы, триста с лишним миллионов на счету, уж о чем, а о деньгах точно переживать не стоило, но нет. Через месяц у меня осталось чуть больше тридцати.

Поднимаясь к себе в квартиру, после очередного «собеседования» с присланным Уваровым парнем, мыслями я был далек от дома. Не нравилась мне суета военных вокруг моего клуба. Нет, несомненный бонус от их присутствия всё-таки есть, но напрягает. Просто напрягает. Знаем мы, как это делается — прихватизация в военных целях в военное время и хрена с два правду найдешь. Показывать же зубки вообще не вариант. Не те у нас весовые категории, далеко не те.

Квартира встретила меня тишиной и призрачной аурой покоя. Именно здесь я чувствовал себя в состоянии всё хорошенько обдумать. Этакая дань уважения моему прошлому стилю жизни. Где не было никакой суеты, нежити и других миров. А только комп, пара бутылок пива и музыка, без лишней надобности выходить наружу.

Заходя в комнату, включил свет и застыл. Электрические дуги непроизвольно побежали по правой руке, а между пальцев начала собираться шаровая молния.

— Как-то неприветливо друга ты встречаешь, — ухмыльнулся Костя, сидя на кресле. — Неужто не рад видеть?

Выглядел он так, словно ничего не случилось. Словно не терялся он на месяц, словно не пытался убить меня до этого. Только взгляд изменился и, пожалуй, манера подать себя. Нет, Костя и до этого скромником не было, но, как бы сказать, всегда старался держать себя в определенных рамках, здесь же передо мной сидел человек, привыкший брать от жизни всё и чуточку сверху.

— Пиво будешь? — спросил я, беря под контроль и эмоции и магию.

Костя кивнул, а я прогулялся до кухни, где в холодильнике всегда лежит пиво.

Мысли? Да не было их. Все проблемы, что крутил в голове, пока поднимался, как-то и испарились. Сейчас я просто не знал, что делать.

Уже передавая бутылку Кости, поймал его немного ироничный взгляд и внезапно успокоился. Он мой друг. И тот факт, что он изменился, этого не отменяет. Тем более есть один нюанс, который не дает мне покоя — во всем, что с ним происходит, есть и моя вина.

— Как оно? — спросил я, чтобы спросить хоть что-то.

— Ты знаешь, — улыбнулся друг, — лучше, чем когда-либо. Ты, смотрю, тоже на месте не сидишь? Ядро прокачал, деятельность бурную развел, с вояками на короткой ноге. Видной фигурой становишься, а, Юр? Даже Наталью Викторовну под бок перетащить смог, уважаю!

Если сначала его речи слова воспринимались нормально, то вот упоминать мою мать ему явно не стоило. Разряд молнии пронесся от кончиков пальцев правой руки к плечу и обратно. Возможно, угрозой его слова и не были, но Костя слишком хорошо меня знает, чтобы сболтнуть всё это просто так. Тем не менее, реакции на мою магию не было никакой. Только его взгляд, пожалуй, стал чуточку жестче.

— А ты неплохо так обо всем этом осведомлен, — хмыкнул я. — Что ж за месяц даже в гости не зашел? Я ведь искал тебя, думал, может помощь, какая нужна.

— Один раз ты уже помог, — тут же ощерился друг. — Больше не надо.

— Ауч, — хмыкнул я, делая глоток пива, даже не ощущая его вкус. — Жизнь ведь тебе спасал.

Неуловимым для глаза образом Костя вдруг изменился. Чуть запали глаза, челюсть стала массивнее, чуточку заострились и удлинились уши. Кожа на руках стала серой и грубой, а ногти удлинились на сантиметр другой и заострились.

— У благих намерений всегда одна дорога, — голос у друга тоже изменился. Стал более низким, с явными шипящими нотками. — Сила это всегда приятно. А сила, с которой мало кто может соперничать, приятнее вдвойне. Только вот у всего есть своя цена. Скажи, друг, ты бы принял «такую» силу? Когда в моменты тебе сносит крышу настолько, что даже родные кажутся лишь аппетитным куском мяса? Когда ты не можешь себя контролировать, особенно в моменты голода? Когда люди, вокруг тебя, только лишь вместилища такой притягательной маны? Словно бурдюки с холодной водой, посреди тысяч километров песков. И ты мне еще будешь что-то говорить про помощь?

На последних предложениях Костя и вовсе потерял человеческий вид, превратившись в то существо, что я видел тогда, у поселка. Но в этот раз он очень быстро взял себя в руки, и до белых костяшек сжав кулаки, откинулся на спинку кресла. Секунда, другая и вот передо мной снова тот человек, с которым мы дружим уже лет десять. И я вижу, как он борется с той тварью, что сидит внутри него. С тем монстром, который оказался внутри его мыслей именно по моей вине. Черт.

Давненько мне не было так херово. Я такой человек, что зачастую проецирую на себя проблемы других. Да и не только проблемы, а перенимаю само их мировоззрение, мысли, переживания. Вот и сейчас только лишь на мгновение попытался понять, какого это и тут же прикрыл глаза. Мне повезло — я получил доступ к магии, а вот для Костяна всё сложилось иначе.

— Кость, — начал, было, я, но был нещадно перебит.

— Ой, да завались уже, — с насмешкой махнул он рукой. — Помнится, должок за тобой. А то с работой у меня теперь проблемы, так что денжатам был бы рад.

Без лишних слов я достал из кармана бумажник и протянул ему карту. Её Палыч забрал у Ратнера, когда ездил оформлять свою, именную.

— Там сорок лямов, — бросил я тихо.

— Хо, — выдохнул Костя удовлетворенно. — Что ж, этого должно хватить. И да, Юр, просьба у меня к тебе будет.

— Ну, — бросил я недовольно.

Тут ведь даже додумывать не надо, в текущей ситуации я выполню всё, что от меня зависит, и даже сверху накину.

— О Машке позаботься, — бросил он. — А то, знаешь ли, я не уверен, что смогу быть рядом. Да и не примут меня такого.

Господи, как же дерьмово.

Громкий требовательный стук в дверь прервал возможную паузу. И видя, как напрягся Костян, по моей спине пробежали неприятные мурашки.

— Ждешь кого? — спросил он вроде бы спокойно, но его изменившееся лицо не позволило меня обмануть.

— Нет, — покачал головой. — Жди. Сейчас всё решу.

Поднимался я, с настолько тяжелой головой, что, казалось бы, без промедления спущу гостей с лестницы. Дверь открывал резко, в глубине души надеясь, впечатать её кому-нибудь в морду. Только вот стоило мне увидеть, кто стоит с той стороны, как все мысли выдуло нахрен.

— Юрий Владимирович? — спросил мужчина, лет сорока, в военной форме и с погонами полковника. — Нам бы поговорить.

И вроде он улыбнулся, правда, улыбка, скорее дежурная, не несущая в себе ничего, кроме фальши. А вот стоящие за его спиной индивиды не испытывали нужды в такой мелочи, как улыбка. Один в штатском, с неприятной полуулыбкой на лице, и одутловатой мордой работника скотобойни. Двое прямо-таки вояк, не то чтобы в форме, а полной боевой выкладке. Был и еще один, стоявший чуть выше на лестничной клетке. Тоже в штатском, замшевое пальто, туфли, начищенные до блеска, и скука на холеном лице.

— Пришли передать тридцать сребреников, а, Юр? — голос Кости из-за спины стал тем самым камешком, что зачинает лавину.

Один из вояк, что стоял ближе всего, увидел Костю, и глаза его вмиг расширились. Он вскидывает калаш, который, кстати, с какого-то хера держал наизготовку и нажимает на спусковой крючок. Всё, что успеваю, так это сделать шаг и ударом увести ствол оружия в сторону. Дульная вспышка режет по глазам, а грохот от выстрела оглушает на левую сторону. И тут же из-за спины тихое рычание, что рвется вперед. Успеваю пустить молнию по венам, что сосредотачивается в ладони правой руки. Разворот вокруг своей оси и наэлектризованная ладонь ударяет Костю в грудь. Вспышка и того откидывает метра на два внутрь квартиры.

Твою мать!

Подстегнутый молнией, мозг заработал вовсю. Прямо здесь и сейчас может случиться бойня. Бойня, последствия которой ничего хорошего за собой не принесут.

Еще разряд!

Молния устремилась по телу, выбивая все мышцы на максимум своей активности. Мозг словил приход, и мир вокруг меня превратился, словно в детскую раскраску. Полковник — пустой, черно-белый, как и двое военных за его спиной. Тот, что стоял за ними — фиолетовый, а на лестнице — оранжевый. И стоило только раздаться выстрелам, как цветные шарики в их груди вспыхнули, собирая вокруг себя квинтэссенцию родной палитры.

Да пошли вы к черту!

Молния сорвалась с левой ладони и толстым пучком устремилась к оранжевому. Рев сзади и толчок меня в спину. Больно! Словно тяжеленный брус приходится в спину и хорошо, что за мгновение до удара рев предупредил меня о нем. Успеваю молнией запустить туда поток магии, и это чуть нивелирует силу удара. Тем не менее, силу инерции никто не отменял и меня, словно шар из кегельбана метнуло в толпу вояк. Еще успеваю отметить черный крылатый силуэт, что буквально вбивает фиолетового в стену. Хлопок! И тягучая волна спрессованного воздуха расходится в стороны, сбивая со стен подъезда штукатурку и заставляя одну-единственную лампочку лопнуть от переизбытка давления.

Звон в ушах не самое худшее, что могло случиться. Снова разгоняю тело посредствам магии и выхватываю общую картину произошедшего. Мир замедляется, позволяя оценить большую часть деталей. Два солдатика представляют из себя отбивную, но вроде бы дышат. Полковник, кажется, кончился. Слишком уж шея под неестесвенным углом. А вот два светлячка живее всех живых. Правда, кажется, ненадолго. И если оранжевый после моей молнии, тряся головой уже осматривается, то вот фиолетовый готовится стать ужином для моего друга.

Отталкивался от стены я без сомнений. Разгон тела на пределе и удар заряженным кулаком в височную долю крылатого вампира. Костю бросает о перила, а после по ним же вниз по лестнице. И в этот момент меня сносит с места поток ревущего пламени. Не знаю, за счет чего успеваю среагировать и накачать тело молнией, но пламя лишь неприятно обжигает, хотя должно было сжечь в пыль. Успеваю отметить голубоватое свечение вокруг себя, но это всё мельком. С нижней лестничной площадки вырывается смазанный темный силуэт, что напрочь снося перила, врезается в оранжевого. Снова хлопок, только уже глухой и вместо волны тягучего воздуха — пламенный вал. Только вот на этот раз он спадает, не добравшись до меня пары десятков сантиметров. И практически сразу стало понятно почему.

Костя в облике крылатого уродца через огненный барьер пытался пробиться к телу оранжевого. Отбивал его руки, что в бесплодной попытке пытались собраться на удар, и буквально рвал барьер когтями. Казалось бы, что может физика противопоставить пламени? Ревущему огню, что этакой сферой окружал мужика, что минутой ранее выглядел, как эдакий педант? Так вот — огонь проигрывал. Когти Кости оставляли тусклые борозды прямо поверх полупрозрачной сферы. И в какой-то момент огненная защита вдруг лопнула, что ознаменовало радостный рев, разнесшийся по подъезду.

Наверно, я хреновый друг.

Яркий молниевый росчерк устремился от меня, прямо в тело вампира. Дуга высветила каждый миллиметр подъезда, который, наверно, никогда не видел столько света.

Костю вынесло через окно, попутно высвечивая окружающей фон, делая его бесцветным. Больше не было радуги в глазах — окружение вернуло себе привычную расцветку. И вместе с этим пришло чувство практически пустого ядра. Нет, на донышке еще что-то плескалось, но этого было чертовски мало. А уж когда я поднимался на ноги, видя и оранжевого и фиолетового, что приходили в себя, пустое ядро не самое лучшее, чего бы хотелось ощущать.

Новый раунд начался внезапно и снова не мной. Полковник не свернул себе шею, и выстрел его пистолета раздался неожиданно. Пуля рванула мне плечо, заставив сжать челюсть, чтобы крик не разбавил только-только появившуюся тишину подъезда. Только вот не было причин молчать, ибо я, как цель, стал приоритетом для цветных.

Оранжевый, стоя не верхней лестничной площадке, практически горел. Не в эмоциональном плане, нет, хотя и отхватил он знатно. Вокруг его тела собиралось пламя, что стекалось к нему в ладони, собираясь в этакие шары.

Фиолетовый же, ну здесь мне повезло больше. Мужик только-только приходил в себя, смотря на окружение очумелыми глазами, но уже стягивал к себе ману. Надежды на мирный исход не было, но и убивать их тоже не вариант. Кажется, я выкопал себе нехилую ямку.

И снова всё пошло через одно место.

Черный крылатый силуэт ворвался назад, до конца выбивая оконную раму. Оранжевого, даже не смотря на его пламя, буквально смело с места. Он кубарем полетел по лестнице, сбивая внизу только-только поднявшегося на ноги фиолетового. И следом за ним уже рвался Костя. Вампир подхватил тело оранжевого, словно тот ничего не весит, и впечатал беднягу затылком в стену. Удар был такой силы, что вмятина осталась приличных размеров. Соответственно и сознание мага улетело в неведомые дали, а друг только крепче сжал ладонь на его шее.

За мгновение до того, как клыкастая пасть Кости сомкнулась на шее бедняги, сношу друга с места всем своим телом. Маневр хоть и удался, но я словно в стену врезался. И тут же почувствовал, как острые когти распарывают мне плечо, куда следом вонзаются и клыки. Боли, как таковой, не было. Было странное ощущение умиротворения. Будто бы так и должно было быть. Будто всё на своих местах и мне сейчас только и нужно, что расслабиться.

Понимание неправильности собственных же мыслей пришло резко и неожиданно. Молния нехотя заструилась по венам, вымывая из тела всё чуждое. Тут и пришла боль. А следом и злость. Остатки энергии разнеслись по организму, и это позволило окончательно сбросить наваждение. Тяжелый удар под дых вампиру явно не понравился. А уж когда следом за первым, но уже запитанный на молнию, пришелся второй, Костю отбросило от меня в ближайшую стену. Вместе, естественно, с вырванным куском плоти.

Боль я заглушал уже на ходу. Длинный шаг вперед, нырок под взмах когтистой лапы и четкий, можно даже сказать академический апперкот. Искры от удара посыпались, причем не в переносном смысле. Приоткрытая челюсть схлопнулась с такой силы, что был бы он человеком, остался бы без зубов. Дальше толчок в грудь, попытавшегося было отлипнуть от стены вампира, и еще один удар, но уже прямой, точно в нос. Хрустнуло знатно. Костя явно поплыл, причем еще после апперкота. Сейчас и вовсе удар на какое-то мгновение выключил его сознание, ну а я не останавливался. Удары посыпались один за одним, что буквально вбивало друга в стену. Но, всегда есть чертово «но».

В сторону нас сносит синхронно, от удара чем-то тяжелым и большим. Явственно слышу хруст своей правой руки, боль застилает разум, а перед глазами всё плывет. Когда более-менее очухиваюсь, осознаю себя на улице. Перевожу взгляд в сторону дома и вижу просто неприличных размеров дыру в том месте, где раньше было подъездное окно. Магией снесло к херам всё: и нас и часть стены. А еще успеваю заметить, падающее со второго этажа, ничком вперед, тело фиолетового. Причем падал он без каких-то видимых воздействий. Просто стоял, опершись о часть стены, и словно внезапно потерял сознание.

На ноги я поднимался, пытаясь увидеть тело Кости. Только вот не было его нигде. Фонари вокруг высвечивали грязный и мокрый снег. Где-то далеко на фоне звучала сирена. Включался свет во всех окнах нашего дома. Чуть со стороны в мою сторону бежала отряд вояк, что встали, как вкопанные метров так за двадцать до меня. И стволы калашей, что были направлены в мою сторону, говорили намного больше, чем выражения их лиц.

— Да твою ж, — выдохнул я, опускаясь жопой прямо в снег.

Глава 10. Могло быть и хуже.

Забавно, однако, складывается жизнь. Сижу вот уже, как третий час в небольшом кабинете, рассматривая висящую на стене напротив, картину с изображенной на ней лесной полянкой. Стул твердый, без спинки. Стол простой, деревянный, с какой-то нелепой кухонной клеенкой. Сам кабинетик находится на минус первом этаже здания, в котором раньше располагался банк. Сейчас это что-то на подобии штаба местных вояк, так что и привезли меня именно сюда. Наручники, как бесполезный атрибут, тоже, кстати, на месте. И плевать им на сломанную у меня правую руку, на вырванный шмат плоти с левого плеча и пулевое ранение где—то там же. Живой и ладно.

Что ж, та самая ямка, про которую уже думал, сейчас больше похожа на выкопанную могилку. Попал я, конечно, знатно. Чего уж тут думать. Но, в любом случае, за решетку я не пойду. Пока не трогают, порегенерирую малех, а там, будь, что будет. На крайняк свалю в другой мир, и пусть ищут ветра в поле.

Дверь в кабинет открылась неожиданно. Наверно я даже успел задремать, так как состояние у меня далеко от идеала.

— Прошу прощения за столь долгое ожидание, — буквально ворвался в кабинет мужчина, лет тридцати.

Он, совершенно точно, хотел продолжить свою речь, но словно на стену наткнулся, когда увидел мои ранения.

— Они тут что, совсем охерели? — казалось, удивление было не наигранным, но оно и понятно. Лужица крови подо мной образовалась приличная. — Прошу, Юрий Владимирович, подождать еще немного.

К моему удивлению меня таки заштопали. Этот франт, а иначе его воспринимать не получалось, постарался на славу. Довольно шустро прибыла пара военных медиков, все раны промыли, наложили повязки и даже таблетками напичкали. На мою небольшую просьбу в виде пакетика с парой рубинов, что всегда при мне, так же отреагировали положительно. Франт с любопытством наблюдал, как я закидываю камень в рот и тут же его глотаю. К этому времени в кабинете мы остались одни, так что лишних свидетелей не было.

— Итак, Юрий Владимирович, надеюсь, теперь мы сможем с вами поговорить, — улыбнулся франт, присаживаясь напротив.

У него, кстати, была точно такая же табуретка, что и у меня. Ну а что касается моего ему прозвища, так ничего другого на ум просто не приходило. Какой-то серо-мраморный костюм, с черной лоснящейся рубашкой под пиджаком, туфли с явным ковбойским уклоном и золотые часы. Галстука вот или бабочки не хватало. Но рубашка с двумя верхними расстегнутыми пуговицами дополняла картину ничуть не хуже.

— Виктор, — еще раз удивил он меня, протягивая руку для рукопожатия. — Виктор Сергеевич Плисецкий. Специальный представитель президента по делам закрывашек. Ой, прошу прощения, ходоков. Первый термин носит неофициальный характер.

Забавно.

— Юрий, — кивнул я, левой рукой пожимая протянутую ладонь. — Можно без отчества.

— Что ж, Юр, поддержу, — позволил Плисецкий себе легкую улыбку, — на «ты» это всегда проще. Тогда сразу к делу?

И судя по тому, что на столе появилась небольшая папка с документами, вопрос его носил явно риторический характер.

— Отмывание денежных средств, уход от налогов, незаконное обогащение, убийство двух или более лиц, совершенное по предварительному сговору, нападение на представителей власти, покушение на убийство, причинение тяжких телесных повреждений должностному лицу, находящему при исполнении. Я ничего не упустил?

— Понятия не имею, о чем ты, — хмыкнул я, пожимая плечами.

Попытался, по крайней мере. Ибо стрельнувшая боль заставила этого не делать

— Ну-ну, Юр, — сморщился он. — Давай не будем опускаться до лжи. В этой папке хватит документов, чтобы в лучшем случае приговорить тебя на пожизненное. В худшем же, как по законам военного времени — расстрел.

— Бессмертные вы все что ли, — тяжело вздохнул я, ловя взгляд Плисецкого. — Хорошо, Витя. Свой кнут ты обозначил, молодец. Теперь моя очередь. Сейчас я убиваю тебя, потом пробиваюсь наверх, через всех ваших вояк. Ну а после хрена с два вы меня найдете на той стороне. Как тебе такой расклад, специальный представитель президента?

И чтобы слова мои не были голословными, цепь, связывающая кольца наручников рвется, а я складываю руки на столе. Бесит. Терпеть не могу, когда мне угрожают.

— Тише, тише, — поднял руки, ладонями ко мне, Плисецкий. — Это всё, — постучал он по папке пальцем, — не угроз ради. Чего ты сразу зубы показываешь. Простая демонстрация того, что на тебя имеется. Не более того.

Что ж, умничка ты такая, говорливая. Весь из себя белый и пушистый. Тьфу.

На остатки энергии, что успела накопиться, иду на блеф. Молния скользит по пальцам, чтобы после устремиться к браслетам. Вспышка, еле заметный запах паленой плоти, и металлические душки падают на стол.

— Простая демонстрация того, что есть у меня, — произнес я, смотря в глаза франту.

Нарывался? О, несомненно! Ошейник всегда нужно проверять на натяжение.

— Как же с вами сложно, — медленно покачал головой Плисецкий. — Ощутили в руках силу и думаете, управы на вас нет? От пули в затылок никто не застрахован, будь ты хоть трижды одарен магией. Ну и не хотел я с этого начинать, но ведь ты не сирота, а Юр? Мать у тебя имеется, друзья какие-никакие. Понимаю, был бы один, как дуб в чистом поле, но нет ведь. Ладно, всё это зашло куда-то не туда. Угрозы взаимные, словно дети малые. В общем, смотри сюда, что мы можем тебе предложить. Вот это, — постучал он пальцем по папке, — аннулируется. Если ты идешь нам навстречу. Под словом «нам» я подразумеваю не кучку каких-то маразматиков, а страну в целом. Закрывашки слишком полезный актив, чтобы разбрасываться ими направо и налево. Слишком. Видишь, я честен с тобой. И максимально открыт. Сотрудничество в обмен на то, чтобы мы закрыли глаза, на некоторые твои вольности. Что скажешь?

Гладко стелешь, фраерок — так и хотелось бросить в ответ. Но я промолчал. Хотел, было, облокотиться о спинку стула, да вспомнил, что сижу на табуретке. Что ж, пораскинем мозгами.

Вариант свалить в другой мир — блеф чистой воды. Нет, как самый-самый крайний он еще может сгодится, но вот рассматривать его буду только в том случае, когда за спиной начнут гореть мосты. Сейчас же, судя по спичу Плисецкого, есть шанс договориться. Точнее не так — я им нужен. Иначе никаких договоров и поблажек не было бы. Альтернатива же, ну, скажем честно, не радует. Что я могу противопоставить власти? Слово «ничего», по идее, нужно заменить матерным, ибо оно более полноценно раскроет всю суть ситуации. Устранить меня или избавиться проблема не такая уж и большая. Особенно с тем учетом, что под ружье, таких, как я, они всяко уже поставили. Так что улыбаемся и машем, улыбаемся и машем. По крайней мере, пока.

— Что именно скрывается под этим красивым словом «сотрудничество»? — иронично бросил я. — Под скальпель не лягу, сразу говорю.

— Господи, — тяжело вздохнул Виктор, посмотрев на меня, как на ребенка. — Ты книг перечитал что ли? Вивисекторов не держим. Такие, как ты, полезнее живыми, так что выкини лишние мысли из головы. Только работать мешать будут. Что насчет сотрудничества, так ничего такого, где бы тебе пришлось переступать через себя. И уж точно дергать тебя каждый раз, чтобы закрыть очередную брешь, мы не будем.

— Как-то всё слишком просто, — наклонил я голову набок. — Вроде на меня там и убийство чье-то повешать хотят, да еще двух и более лиц. А тут — давай сотрудничать и будут у тебя пони радугой какать!

— А просто не будет, — убрал Плисецкий улыбку. — Или ты думаешь, что командировка это проезд в другой город на достопримечательности посмотреть? Например, если мы с тобой договоримся, для тебя уже есть дело. Нужно будет сопроводить на ту сторону небольшую группу людей и через пару дней вернуть их обратно. Живыми. Всех.

— Вот те рас, — удивленно выдохнул я. — Там не курорт, а я не всесилен.

— Ты уж постарайся, — обозначил Виктор улыбку, — на кону ведь твоя жизнь. Да и дураков с тобой никто не пошел. Это будет хорошо слаженная боевая группа и тройка ученых. Тоже, кстати, не из робкого десятка.

— Они знают, что могут вернуться уже не совсем людьми? — спросил я, поймав взгляд франта.

— Со своими втемную не играем, — спокойно ответил он.

И вот как бы было здорово, если бы я ему поверил. Но почему-то хотелось только рассмеяться и посетовать на то, что меня принимают за какого-то дурачка.

— Что нужно будет делать? — спросил я, не выпуская наружу сарказм.

Что ж, ставки сделаны, ставок больше нет.

Мог бы я заартачиться? Ну, в теории мог бы. Только вот что потом? Скрываться? Бояться каждого шороха? Жить по каким-то помойкам? Идти против системы? Я хоть и дурак, но не до такой степени.

Домой я возвращался в таком себе расположении духа. Понятное дело, что ремонт дома повесили на меня. И вот смотря на эту дыру, которую, между прочим, сделал не я, настроение как-то не радовало.

Следующим утром за мной приехали. Вроде бы невзрачная на первый взгляд машина, но сидящий по выправке парень прямо-таки бросался в глаза. Ну и на приветствие он ответил скомкано, так, что даже беседу поддержать не удалось.

Уже через полчаса мы приехали на военную базу, что по-быстрому соорудили для себя местные вояки. Точнее не то чтобы соорудили, а банально отжали у местных полигон для каких-то там спортивных игрищ. Здания-фанерки возвели буквально за месяц, а дальше всё пошло по накатанной. Местная часть расположилась во всей своей боевой красе, которая лично у меня вызывала только тошноту и неприязнь. Веселое зрелище, если не знать, какая жопа эта сраная армия.

На КПП встречал нас сам Плисецкий. Смотря на него, понимаю, что кроме, как франт называть его иначе не получается. Кашемировое пальто, начищенные до блеска туфли, с какими-то вышитыми витыми узорами, черные брюки и белоснежная рубашка, что проглядывалась сквозь пальто.

— Доброе утро, Юр, — поприветствовал он, с радушной улыбкой на губах. — Спрашивать, как спалось, не буду, поэтому давай сразу к делу.

— Утро добрым не бывает, — проворчал я, топая практически след в след.

Пусть местность вокруг и была очищена от снега, но грязи от этого меньше не стало. Местные срочники, бедняги, носятся с лопатами, метлами и песком. Что-то подсыпают, копают, ну типичная армейская служба! В случае чего покажут врагу, как правильно землю копать.

Долго нам идти не пришлось. Типовое длинное здание на два этажа, где нам именно на второй. Там в самый дальний левый угол и просторный кабинет, в котором уже ждали. М-да, компания подбирается веселая.

— Товарищ майор, — шутливо отдал честь Плисецкий, — вот, знакомьтесь, Юрий Владимирович Большов. Закрывашка. Как вам и обещал, он будет сопровождать вас через разлом.

— М-да, — цыкнул один из присутствующих. — Дожили. Теперь и школьников в армию тащат? Да еще и ущербных?

— Виктор Сергеевич, — сморщился другой. — Нам еще за яйцеголовыми бдеть.

— Ничего-ничего, — улыбнулся Виктор. — Сработаетесь!

И, собственно, всё. Хлопнула дверь, и мы остались одни. Я и четверо солдат.

В принципе никакой другой встречи я и не ожидал. Со своей смазливой мордашкой я, поди, даже под старшеклассника сойти смогу, а тут сидят вон четверо матерых вояк, которые, наверно, порох на завтрак едят. К тому же сломанная вчера правая рука, пока еще так и висит плетью, что, совершенно точно, не добавляет мне балов.

— Хороши смертнички, — хмыкнул я, внимательно разглядывая каждого из четверки. — Прям, как на подбор.

— Какой дерзкий малыш, — улыбнулся вроде бы по-доброму, самый здоровый из пятерки. Только вот глаза его так остались холодными, а взгляд неприятным.

— Малыша в туалете увидишь, — хохотнул я. — Когда поссать пойдешь.

— Командир, — спрятав смешок, обратился здоровяк к командиру группы, — можно я с ним поздороваюсь? Ну, по-свойски?

И то, как он хрустнул костяшками пальцев, сомнений в его методе общения не оставило.

— Отличная идея! — оскалился я, приподнимая левую руку ладонью вверх. — Посмотрим, как твоя шкурка переживет удар в две тысячи вольт.

Над ладонью тут же вспыхнула шаровая молния, что начала разбрасывать в стороны небольшие электрические дуги. Напряжение в лампочках просело моментально, но общее эмоциональное напряжение возросло многократно.

Не уверен, что не зайди еще один мужик в форме, всё так и ограничилось бы словами. А так, дверь отворилась, и в кабинет зашел, судя по пагонам, ажно генерал-майор! Мужик, лет пятидесяти на вид, крепкий, невысокий. Форма на нем, кстати, была полевая, а не парадно-выходная. Полностью седая голова, гладко выбритое лицо и карие, спокойные глаза.

Оказавшись в кабинете, он обвел всех нас слегка ироничным взглядом, на несколько мгновений остановился на искрящей шаровой молнии, хмыкнул и прошел к своему месту.

— Ну, смотрю, вы уже познакомились, — присев заговорил он. — Горняков орлов своих урезонь. А ты, Юр, прекращай мне напряжение просаживать. Внизу вон суета уже начинается, ищут источник замыкания.

Не скажу, что спокойная речь генерала подействовала на вояк прямо-таки моментально, но какой-никакой эффект всё же был.

— Итак, Юра, — обратился генерал ко мне, — я генерал-майор Слепцов Андрей Александрович. Эти обалдуи, как я понимаю, тебе не представлялись? Значит, справа налево: командир группы специального назначения майор Горняков Павел Юрьевич — позывной Гор.

Молчаливый, высокий, лысый. Лет тридцать пять-сорок на вид. Хмурый взгляд серых глаз смотрит требовательно, но без заскоков. За всё то время, что его подчиненные устраивали тут представление, так ничего и не сказал. Только смотрел оценивающе.

— Дальше, — продолжил генерал, — Вон то двухметровое безобразие Лопата — лейтенант Лопатников Сергей Сергеевич. За ним сидит Бездарь — лейтенант Колымов Игорь Викторович. И последний — капитан Голицын Владимир Иннокентиевич. Позывной — Вол.

Двухметровое безобразие описывает Лопату прямо на все сто. Смотрю вот на него и вижу шкаф, причем с антресолью. Рост точно за два метра. Ладони такие, что сразу становится понятен его позывной. Лицо слегка одутловатое, взгляд, как у деревенского дурачка. Глаза, правда, рушат весь этот образ, а чуть сощуренный взгляд и вовсе заставляет опасаться не столько шкафообразное тело, сколько скрытый внутри разум.

Бездарь же, ну именно он меня школьником и назвал. Невысокий, словно в противовес Лопате. С белыми, скорее всего высветленными волосами. А еще, судя по смешинке в его глаза, мужик тот еще тролль.

Ну и последний, он же Вол. Флегматичный пофигист, медленно и размеренно жующий жвачку. Квадратная морда лица, ярко-голубые глаза, черные, как смоль, волосы и перебитый в двух местах нос. Тоже отнюдь немаленький дядя. Хотя других в этой группе и не было.

— Ну а перед вами Юрий Владимирович Большов, — обратился генерал уже к солдатам, — закрывашка. Проводник на ту сторону и человек, от которого будут зависеть ваши жизни. Двадцать пять лет, холост. Отслужил год и после определенного рода инцидента отбыл на гражданку.

— Это, какого-такого инцидента? — тут же включился Бездарь.

— Сломал руку прапорщику, — вместо Слепцова ответил я. — А был бы ствол под рукой, завалил бы к херам.

— Суровый малый, — покивал головой Лопата. — Значит, оружие тебе в руки не даем.

— За что? — коротко бросил Гор.

— Ему мальчики нравились, — перевел я взгляд на майора. — Особенно сироты. Одного вот после общения с ним повешенным нашли. Естественно все молчали в тряпочку, ну этот боров и обнаглел. Начал руки на всех подряд распускать. Со мной тоже попытался. Только после кипятка в лицо его желание как-то увяло. Ну а после я немного сорвался.

— Семь поломанных ребер, — вклинился генерал, — сломанная в трех местах правая рука. Сломанные пальцы на обеих руках. Отбитая селезенка и печень. Выбито четыре передних зуба, ну и закрытая черепно-мозговая травма в довесок.

Свист от Бездаря показался мне этакой положительной оценкой.

— Хрена се «сорвался», — хохотнул Лопата. — И как ты после этого на свободе гуляешь?

— Военная прокуратура умеет уговаривать, — пожал плечами. — Я не афиширую, они не предъявляют обвинение.

— Мне нравится этот пацан, — спокойно произнес Вол. — Сработаемся.

— А, правда, что у закрывашек физические кондиции запредельны? — с интересом спросил Лопата.

И глядя в его глаза, очень хорошо читалось, что рано или поздно, но от спарринга мне не отвертеться.

— Закончили, — захлопнул папку Слепцов. — Юр, присаживайся, буду вводить в курс дела.

Стул мне, что самое забавное, передал Лопата.

— Перейдем к нашим баранам, а точнее к поставленной задаче, — вдохнул-выдохнул генерал. — Скажу сразу — мне всё это дерьмо не нравится. Но приказ есть приказ. Наша задача охранять группу из трех ученых и по возможности не препятствовать их пожеланиям. Гор — ты за старшего, тут всё, как обычно. Если бы не два «но».

— Дайте угадаю, — криво усмехнулся он. — Ученые и закрывашка.

— В точку, — цыкнул генерал. — С первыми сам всё понимаешь — их задача — первостепенна. На ваши плечи ложится сопровождение и охрана. Со вторым нюансом всё сложнее.

— У нюанса есть имя, — недовольно проворчал я.

— В общем, Гор, — хмыкнул Слепцов. — Личное дело его прочтешь, поймешь больше. Но он не твой подчиненный. То есть Юра у нас просто сопровождающий. Консультант, если хотите.

— Консультант, от которого зависит наш выход обратно, — недовольно проворчал Бездарь. — И нам, что теперь, на руках его носить?

— Прислушиваться, содействовать и учиться, — с недовольной миной явно кого-то процитировал генерал. — И да, он должен выжить.

— Снова здорова! — всплеснул руками Бездарь. — Может, нам ему еще задницу подтирать?

— У тебя грабли слишком грубые, — хмыкнул я, глядя ему в глаза. — Так что, если подойдешь со спины — получишь разряд.

Лопата хохотнул, генерал сморщился, а Гор только тяжко вздохнул.

— Еще что? — спросил командир этих бравых молодцев.

— А теперь давайте послушаем, что о той стороне нам скажет закрывашка, — кивнул мне генерал. — Юр, только самое важное, пожалуйста.

— Давайте сразу и на чистоту, — вздохнул я. — Вас всех предупредили, что вернуться вы можете не совсем людьми? Вампирами, если хотите. Это, пожалуй, и есть самое важное.

— Не понял, — нахмурился Лопата.

— Предупредили, предупредили, — отмахнулся Слепцов. — Есть данные, что подобные метаморфозы связаны с серьезными повреждениями организма. Хроническими или физическими. Проще говоря, рак там, или какие-то серьезные травмы ведут к изменению тела. Вы, кстати, должны были всё это прочитать, прежде, чем документы подписывать!

— Эм, ну, как бы, — зачесал затылок Лопата. — Что-то такое припоминаю, ага.

— Возможность неустановленного воздействия на организм посредством влияния агрессивной среды? — всё так же спокойно процитировал Вол. — Кажется, превращение в кровососущего монстра и эти слова, они как бы немного разнятся.

— Хренасе немного, — хмыкнул Бездарь. — Нет, заполучить эльфийску стать я не против, но вот всё остальное...

— Отставить балаган! — слегка повысил голос Слепцов. — Выжимки по этой теме я вам скину отдельно. Раз такие впечатлительные, то завтра утром жду от вас короткое эссе.

— Есть, подготовить эссе, — вроде и бодро, но с явной угрозой в голосе, отрапортовал Гор. — Обязательно всё изучим!

И брошенный им взгляд на Лопату, не сулил тому ничего хорошего. Бездарь же, кажется, даже покраснел.

— Продолжай, Юр, — снова обращение генерала ко мне. — Только давай вот без этих вот пугалок. А то, — хмыкнул он, — как видишь, парни тебе попались впечатлительные.

Очень многое я хотел сказать этому Слепцову. В конце концов, альтернатива это появление еще пары вампиров, а приятного здесь мало. Но, это армия и по-другому, по-человечески, они, кажется, не умеют. Так что, как он там сказал? Консультант? Что ж, будем соответствовать.

Весь оставшийся день прошел как-то непонятно. Лично для себя полезного ничего не поимел. Больше четырех часов провел в медблоке. Мне хорошо — лежал и регенерировал, а местные врачи пытались всё это запротоколировать. Бедняги, право слово.

Ближе к трем часам позвонил Палыч. Разговора у нас, как такового, не случилось. Слишком уж много лишних ушей было рядом. Поэтому сразу за разговором пошло общение через телегу.

Такое чувство, будто вчера не существовало. То есть, никаких последствий ни для меня, ни для клуба. В информационной сфере тоже тишина. Да даже Лена и Петр вообще не в курсе произошедшего! Вот это контора работает, однако. Зато сразу стало понятно, что франт это так, лишь винтик. Слишком уж он какой-то простой что ли. А тут работают явно спецы уровнем повыше. И вот вся эта суета вокруг меня, она не к добру.

А еще к вечеру объявился Костя. Хотя, как объявился? Пришло его «спасибо», причем по ВК. И сразу после этого удаление странички владельцем. Что ж, вот это радует. Вот это хорошо. Значит, мозги у него всё же пашут понемногу.

На полноценное заживление перелома ушло пять дней. Постоянная напитка руки энергией сделала своё дело, так что в строй я вернулся быстро. Эти пять дней прошли, по большей части, впустую. Пришлось делать вид, что я пай-мальчик и вообще проблем со мной не будет. Занимался какими-то незначительными делами и просто отдыхал. Надобности во мне на военной базе пока не было, так что никто не дергал. А вот когда появилась трещина, начал раскручиваться маховик очередной вылазки. Звонок Гору, передача примерных координат и началась судорожная подготовка. Ну, это у них, по крайней мере. Я-то приехал в часть уже собранный, с заполненным рюкзаком и своим оружием.

— А неплохо, неплохо, — покивал Лопата, почесывая подбородок.

— Откуда? — это уже Гор.

— Трофеи с той стороны, — пожал плечами. — Вы, надеюсь, не с хламом идете?

Оказалось, не с хламом.

Мы прошли в небольшое здание, стоящее отдельно, что сочетало в себе функции и арсенала и мастерской. Причем не общего назначения, как я понял. Первый этаж служил, своего рода, складом. Правда, никакого порядка здесь не было. Куча наваленного на столы оружия, каких-то приспособ. Ящики с патронами, с гранатами. В углу этакой грудой свалены бронежилеты, разгрузки,шлема.

— Обязательно глушенное брать? — кивнул на мой калаш Гор.

— Уже не уверен, — вздохнул я. — Нас итак орава целая идет. Но лучше всё же перестраховаться. Кратники тоже советую, ну, если вы такие многозадачные, то оптику с собой берите. Выручает. Подствольники вот в обязаловку. Ну и патроны лучше бронебойные брать. Причем с хорошим таким запасом. Может повезти и назад вернемся часов через шесть. А, может, и жопа случится, и застрянем на пару дней.

Понятливые мужики попались и это хорошо. Гор только кивнул, и началась у них суета. Того нет, этого не привезли, это потеряли... Армия! Сколько же было матов, сколько же было телефонных звонок и разговоров на повышенных тонах. Смотрел на всё это я со стороны и только фыркал периодически. Особенно весело стало, когда калаши оказались под патрон 5,56, а те семьдесят четвертые, что привезли, были списаны в какой-то из частей и по идее должны были отправиться на утилизацию, но это же Российская армия! Великая и могучая, мать его.

Спустя часа четыре Гор ходил злющий, как собака. Его ребята тоже пребывали не в лучшем расположении духа. Шутка ли, на обуви даже размеров нужных не оказалось, а бронежилеты с каким-то там браком. Сейчас все притащили сюда свою стандартную снарягу и пытались сделать хоть что-то, чтобы не идти со стандартным боекомплектом. А стандартный боекомплект, в части, которая приписана к городу, это тот еще позор.

— Ответьте мне на один вопрос, — ворчал Бездарь. — Почему гражданский, снаряжение имеет лучше, чем бойцы специального подразделения?

— У него нет рамок, — флегматично бросил Вол.

— И, что ты предлагаешь? — с иронией спросил Бездарь. — В магазин ехать и покупать всё за свой счет?

— Как и всегда, друг мой, как и всегда, — ответил ему Вол. — Лепим из говна котлетку. Авось прокатит.

— Так, бойцы, — буквально залетел в помещение Гор. — Прибыли ученые. Слепцов с ними, так что сейчас бардак будет решаться. Отставить маяться херней! На выход.

Я с ними не пошел. Ну его нафиг. Развалился в офисном кресле, закинув руки под голову, и попытался задремать. У меня это даже почти получилось. По крайней мере, в негу я провалился и мозг уже начал выдавать какие-то бессвязные картинки, но, видимо, не судьба.

— Нет, нет и еще раз нет! — приятный женский голос вклинился, словно бур в податливую почву. — Павел Юрьевич, держите себя в руках! Отказываться я не буду. А если вы так за меня переживаете, то просто лучше делайте свою работу!

Открыв глаза, я увидел довольно-таки интересную картину. Молодая девушка, лет двадцати пяти, стояла напротив Гора и выговаривая всё это, тыкала ему в грудь пальцем. Причем роста у неё максимум на метр семьдесят, тогда как Гор возвышался над ней головы так на полторы точно.

— Ань, — Горняков старался говорить спокойно, словно с маленьким ребенком, — есть вещи, от которых автомат не защитит. О матери подумай, в конце концов! Мы можем не вернуться. Но и это не самое страшное. Никто не знает, как тот мир влияет на людей. Ты же сама читала выжимки, ну включи ты уже голову! Это не прогулка в леса Амазонки за треклятой неопознанной лягушкой! Тут другой мир! С нежитью!

— То была ящерица, — сморщилась девушка. — И всё равно мой ответ — нет! Я не сниму свою кандидатуру! Прими уже к сведению — я выросла! Я сама вправе решать, как мне жить и что мне делать! Тем более у нас будет проводник. Где он, кстати? Ты знал, что в пиковой форме физически они превосходят людей, чуть ли не вдвое! Вот бы изучить механизм этих метаморфоз. Там явно идут какие-то изменения во внутренних органах. Возможно, это будет величайший шаг для современной науки!

— Или нелепая смерть для одной дурочки, — зевнув, подал я голос.

Удивились оба. Гор нахмурился, а девушка ойкнула, и невольно спряталась за мужчиной. Дочь, что ли?

— Это кто? — шепотом спросила девушка.

— Наш проводник, — вздохнул Гор. — Ты же хотела его увидеть, вот, знакомься — Юра.

С кресла я поднялся ни знакомства для, а потягушек ради. Всё-таки подремать немного успел. Так что сейчас хотелось только кофе, а не вот это вот все.

— А это точно он? — с сомнением протянула девушка. — Па, ты шутишь что ли?

— Долго вы еще? — проигнорировав девушку, спросил Гора. — Трещина закрыться может, и тогда снова ждать придется.

— Через час выдвигаемся, — ответил мне Горняков. — Мы почти готовы.

Прошагав мимо этого семейного подряда, напрочь игнорируя скептическое выражение лица девушки, оказался на улице и вдохнул прохладный воздух, окончательно просыпаясь. Небо хмурилось. Появился неприятный холодный ветер. Его резкие порывы пробегали по округе, заставляя торопиться тех, кто невольно оказался на улице. Вечерело. Часть вокруг меня и до этого была не шибко спокойной, а теперь, когда приехал генерал с учеными, и вовсе стала похожа на растревоженный муравейник. А еще, судя по громкому ору Слепцова, что раздавался неподалеку, кто-то очень и очень накосячил.

Сборы и правда не затянулись дольше, чем на час. Ученные были представлены тремя людьми. Одна, уже виденная мной, девушка и двое мужчин. Обоим немного за сорок, выправка такая, что они больше походили на военных. Бородатые, хмурые и неразговорчивые. Игнатьев Павел Андреевич, какой-то там физик, химик, математик и Павлов Савелий Алексеевич, тоже имеющий какие-то там ученые степени. Вникать еще и в эти нюансы не хотелось от слова совсем.

Аня же, или, как она в приказном порядке сказала к ней обращаться — Анна Павловна, имела ученые степени в области биологии, культурологи и истории. Не доктор наук, конечно, но всё же. И это в её двадцать пять. Моя одногодка, получается. А еще я правильно догадался — она дочь Гора и отношениях у них, ну такие себе. Причем внешний вид девушки многих заставлял оборачиваться. Пусть невысокая, но зато фигурка, что надо и личико такое, что ей не в ученые идти надо было. Ну и характер пробивной, этого не отнять. Авторитетов для неё нет, правил для неё нет, и мозгов у неё тоже, кажется, нет.Пусть она хоть трижды кандидат наук. В прямом, мать его, смысле.

Машину до точки входа нам выдали. Точнее автобус. Загрузились, да поехали. Всю дорогу Гор старался донести до ученых несколько стандартных правил. Они кивали, соглашались, но судя по их глазам, были явно не здесь. И глядя на это настроение моё всё сильнее скатывалось к плинтусу. Так ведь еще обязанность есть, вытащить всех живыми. Черт. Хорошо хоть не я один буду этим озадачен. Бойцы Гора вроде бы кажутся серьезными вояками, так что есть шанс, что всё пройдет нормально. Только вот почему от всего этого дерьма такое хреновое предчувствие?

Отступление 1.

В закрытой комнате одного из кафе города сидели двое. Генерал-майор Слепцов с аппетитом уминал стейк с кровью, закусывая всё это загрилеными овощами, а Плисецкий неспешно потягивал кофе.

— Ну, как оно? — спросил второй, сделав очередной глоток.

— Нормально, — отмахнулся Слепцов. — Психи твои неплохо поработали. На контакт идет, пусть и огрызается порой. Дерзкий парнишка. Мне бы его в штрафбат, спесь мигом бы сбил.

— Хо-ро-шо, — по слогам бросил Плисецкий. — Иначе с ним нельзя. Итак уже трех закрывашек устранить пришлось. Работать вообще не с кем. Их ведь деньгами не заманишь, у каждого счет такой, что зависть берет.

— А родину любить мама их не учила, — хмыкнул Слепцов, делая глоток малинового морса.

— Сейчас ценности не те, — вздохнул Плисецкий. — Это мы с тобой патриоты до мозга костей, а там всё иначе.

— Что по другу его делать думаешь? — промокнув губы салфеткой, спросил генерал. — Пострадали мои люди.

— Устранять надо, — пожал плечами Плисецкий. — Думаю, ты тоже прочитал показания Говрюхина?

— Если Большов узнает, что мы к этому причастны, — покачал головой Слепцов. — Боюсь, лишимся еще одной закрывашки.

— Значит, надо сделать так, чтоб не узнал, — слова, прозвучали, как приговор. — Но с другой стороны, уровень силы Юры не так, чтобы впечатляет. Заткнем им пару дыр, а там можно и гайки закрутить.

— Не боишься? — хмыкнул генерал.

— Как ты правильно сказал, мои психи знают своё дело, — ощерился Плисецкий. — Как только им покажется, что мы теряем над ним контроль, приказ об устранении будет у тебя на столе.

Глава 11. Цена.

До трещины мы добрались без особых проблем. Да и какие могут быть проблемы у пятерых, вооруженных до зубов, мужиков? То-то и оно. Там даже до прохода долго идти не пришлось — двести метров по снегу, смех, да и только. А вот уж около самой трещины начались танцы с бубнами. Не у нас, слава богам, а у ученых. Причем не только той тройки, что пойдет с нами, но и еще одной группы, которая оказалась здесь, после звонка одного из двух ученых мужей, чьи имена и фамилии даже запоминать не было желания. Сидели, в общем, и ждали.

Цирк в виде трех К-700 приехал шустро. Не знаю уж, что за разговоры там были, но уже через час перед нами раскинулся, ни много, ни мало, но целый лагерь. Оборудование, датчики и куча ученых. Бегали, измеряли, записывал. И глядя на всё это дерьмо, хватило меня часа на полтора. Та матерная триада, которая родилась сама собой, словно бы ушла в пустоту. Но стоило только мне направиться к трещине, игнорируя любые просьбы, а после и приказы, как засуетились уже нужные мне люди.

— Давайте, давайте, — поторапливал я тройку ученых. — Связываемся и вперед. Гор, ты со своими первые идите. Ученые следом, я замыкающий. Как окажетесь на месте, сразу максимальное внимание по сторонам. Хрен его знает, где выкинет.

— Так, все всё слышали, — чутка повысил голос Гор. — Работаем, как обычно. Ну, с богом!

Первый ушел Гор, следом за ним, практически шаг в шаг Лопата, после Бездарь и Вол. Ученые тоже не заставили себя ждать, и нырнули в трещину один за другим. Последней же перешла Аня, ну а я, бросив взгляд на суету около трещины, только сморщился и сделал шаг вперед. Зимний пейзаж сменился потоком теплого воздуха. Сухая трава, редкие деревья и удивительно чистое небо. Местное светило жарило во всю, и вот так навскидку температура была порядка двадцати градусов.

— Ну, вот мы и на месте, — выдохнул я, крепче сжимая калаш.

— Как-то не вижу я отличий, — пробормотал напряженный Лопата.

— То есть, смена времени года тебя не смущает, да? — хмыкнул Бездарь.

— Молча восторгаемся, — одернул их Гор. — Отстёгиваемся и в оба по сторонам!

Связка стала тем самым пробным вариантом при переходе группой. Я помнил, еще по переносу нас с Палычем и Костей, что, держась через носилки, затащило нас всех вместе. Вот и здесь пробный заход увенчался успехом. Пусть топорно и абсолютно не научно, как плевался Игнатьев, но всё работало! Крепежные ремни вокруг пояса каждого из нас, и шеренгой по двое с минимальным промежутком.

Щелкнув карабином, отстегнулся от центральной связки и прошелся немного взад-вперед. Попрыгал, присел пару раз и только после этого заговорил.

— Так, ладно, — хмыкнул я. — Обычно твари либо в лесах, либо в пещерах. По степям редко кого встречал, так что морды попроще сделайте. Ну и особое внимание обращайте на землю, на холмики. Потому что нежить, можно сказать в спячке. Либо чтоб солнце не высушивало, либо просто годами пролежали и их присыпало. В любом случае, друг друга из поля зрения не выпускайте. Ну а дальше своей головой, не маленькие.

Ворчание со всех сторон я стойко проигнорировал. Бросил взгляд на солнце, по сторонам, и проверив рацию через гарнитуру, пошел на прогулку. Мне было абсолютно плевать, на всё, что осталось за спиной. На суету со стороны ученых, на переговоры у вояк. Я просто решил пройтись кругом, километра на полтора, чтобы разведать чуть больше местности.

Вокруг было пусто. На удивление пусто. Кажется, обычная степь, где-нибудь в средней полосе России. Единственное, что постоянно жужжало в мозгах, так это тишина и отсутствие какой-никакой живности. Ни птиц, ни насекомых.

Отсутствовал я около сорока минут. Далеко не отходил, но приличную зону вокруг разведал. Возвращался уже после вопроса Гора по рации — потеряли. Ну а ученые за это время развернулись вовсю. Два разборных столика, ноутбуки, какие-то датчики, непонятная аппаратура. Причем даже что-то наподобие химического стола было. Где, кстати, несколько мензурок уже бурлили непонятной жидкостью.

— Юр, подойди, пожалуйста, — позвал меня, вроде бы, Павлов. Суровый мужик, под пятьдесят. С густой бородой, высоким лбом, чуть раскосыми глазами и сединой во всю голову. Он мне почему-то лесника напоминал, нежели ученого со степенями.

— М? — ограничился я минимумом слов.

— Тут набор датчиков, — протянул он мне вакуумированный пакет. — Будь добр, размести на теле. Там два на груди, один в виде браслета и небольшая присоска на висок. Схема, кстати, тоже имеется.

— Для чего это? — с интересом спросил я.

Какой-то агрессии не было, только реальный интерес.

— Хотим проследить, будет ли реакция тела на открытие прохода, — пояснил он с кивком. — Ты нам только сразу сообщи, как почувствуешь это. Датчики будут следить за тобой в режиме реально времени, так что потом просто сверим показатели. Глядишь, может, получится узнать об этом феномене чуть больше.

— Без проблем, — пожал плечами, забирая пакет.

Тема вроде бы неплохая, так что артачиться не стал. Может, после, наши ученые дойдут до возможности искусственного открытия проходов. Было бы неплохо вернуться тогда, когда тебе надо и прямо с нужной точки.

Пока занимался всем этим делом, отметил, что и вояки не сидят на жопе ровно. По периметру на треногах раскидано что-то вроде небольших камер. Датчики движения, похоже. Плюс ноутбук у них имелся тоже, и картинка со всех этих камер выводилась на него. Причем, заметил переключение спектра, когда по клавишам щелкал Вол. Вот еще обычная картинка, с возможностью неплохого такого приближения, а вот тепловой спектр. И под занавес всего этого меня отвлек звук запускающегося квадрокоптера. То, до чего не дошли руки у меня. Причем экземпляр явно не за пару десятков тысяч. Эта махина, да еще в таком массивном кейсе, явно не один миллион стоит. Интересно, когда они попробуют себя танки протащить? И прокатит ли такое в принципе?

Вся эта исследовательская деятельность протекала вполне себе спокойно. Ученые не уходили далеко, ограничившись тем участком, что взяли под контроль вояки. Ну а я, сидя на походном стульчике, наслаждался покоем. Размышлял, прикидывал и строил планы. Хорошего в моем положении мало и это бесило больше всего. Не люблю поводки. Не люблю правительство. Не люблю хитровыебанных специальных представителей президента.

Жопа, как это обычно бывает, подкралась незаметно. И ведь чувствовал же...

Началось всё с удивленного возгласа одного из ученых, Игнатьева, вроде бы. Пусть внешне они разнятся, как мышь и кот, но вот голоса у них чертовски похожи. Игнатьев, в отличии от Павлова, был высок, худощав и всегда гладко выбрит. Ах да, очки еще носил, вроде бы золотые. Ну и чутка манерный был, что не нравилось прямым, как палки, военным. А так, обычный вроде бы мужик. С оружием обращаться умеет, как, впрочем, каждый из их тройки, ну и с лишними вопросами не лезет, что тоже отдельный плюсик.

— У нас контакт! — повысив дрожащий от волнения голос, выдал он. — Контакт! С местными!

Сбежались все. Чего уж говорить, даже я подорвался со стула, так как с основной частью «местных» очень и очень хорошо знаком. Но увиденное на экране в новинку было даже для меня.

С высоты прилично ниже птичьего полета, дрон снимал бойню. Как-то иначе назвать то, что мы видели, язык не поворачивался.

Караван с людьми атаковали полчища тварей. Нежити было столько, что я сразу же поставил крест на защищающихся. Нет, они отчаянно сопротивлялись, эти воины в доспехах. Крутили своими дрынами, убивали мертвяков десятками, только вот их были сотни.... А еще поддержку для нежити я отметил сразу. Чуть в стороне от основной толпы стояли трое. Две изящные девушки лет двадцати и мужик под сорок. Что самое напрягающее, так это то, что были они без доспехов. Девушки вообще в каком-то диком смешении охотничьего костюма средневековых времен и наличием юбки, а мужик по виду типичный темный властелин. Не в том смысле, что чернокожий актер порно, а в том, что словно клишированный злодей из фэнтези фильмов. Черный плащ, развивающийся за спиной, что-то вроде костюма и посох, с навершием в виде черепа, у которого болотным зеленым светом горят пустые глазницы.

— Паш, — обратился я к Игнатьеву, сидящему за буком. — У вас на дроне ракет нет, а?

— Не, — дернул тот головой. — Не военный образец.

— Мы должны помочь! — ну кто бы сомневался. — Там же дети! Мы не можем просто стоять и смотреть!

— У нас тоже дети, — на удивление сухо ответил Гор. — А там — смерть.

— Я слишком стар для этого дерьма, — хмуро вторил ему Лопата.

На несколько секунд воцариалась тишина, и девушка переводила взгляд с одного на другого.

— Это потенциальный, полноценный контакт, — сощурилась Аня. — Если мы им поможем, то заполучим их благодарность! А это, как минимум, составление языковой базы, возможно с подкреплением местной литературой. В конце концов, мы просто можем спасти людей! Разве этого мало?

Это не моё дело. Не моё.

Отвернувшись от экрана ноутбука, отошел в сторону и зажмурившись, уставился на местное светило. Черт. Ненавижу свой разум. Просто ненавижу. Проецировать на себя то, что сейчас происходит у каравана, это такое себе. Я не герой на белом коне, да я вообще не герой! Но, сука...

— Юр, — отвлек меня голос Павлова. — Если мы встрянем, наши шансы?

— Высокие, — не стал скрывать я. — Там есть три важные цели, если Вол не промахнется, остальная нежить — мишени в тире.

Вол снайпер отряда, причем с крупнокалиберным «Выхлопом». Да, казалось бы, спорное решение, в виду его ограниченной дальности по сравнению с другими крупнокалиберными образцами, но мать твою, 12,7 это уже охренеть, какой весомый аргумент!

— Не промахнусь, — как всегда спокойно произнес Вол. — Главное цели обозначь.

— Что ж, — вздохнул я, прикрывая глаза. — «Люди в черном» все смотрели?

— В смысле? — встрял Бездарь. — А инопланетяне здесь каким боком?

— Да это-то здесь при чем? — сморщился я. — Стрельбище Джея помните? Где он в девчонку стрельнул? Вот здесь то же самое. Там позади основной толпы стоят трое — они и есть основная цель.

— В смысле? — и снова Бездарь. — А, понял! Некроманты?

— Скорее всего, некр и вампиры, — выдохнул я. — Ну, если пойдем по клише. Дядя там вот точно некр. Так что его первым валить надо, баб уже напоследок. Не знаю я всех механизмов некромантии. Вдруг, после его смерти они подохнут? И да, Вол, — повернулся я к мужику, — возможен магический щит или еще какая дрянь. Так что на один выстрел не рассчитывай.

— Хех, — впервые подал он эмоцию и улыбнулся. — Сделаю в лучшем виде!

— Что касается остальных, — с тяжелым вздохом я обвел в первую очередь вояк, — наше преимущество это оружие. Вблизи — вы трупы. Так что работаем с максимальной дистанции, и пусть живые боги этого мира будут на нашей стороне.

Не знаю, на что я рассчитывал, произнося последнюю фразу.... Точнее я вообще ни на что не рассчитывал. Но резкий порыв ветра, вместе с которым пришло непонятное, хотя скорее, жуткое ощущение чьего-то запредельно, чуждого пониманию, взгляда, заставило заткнуться и начать озираться. И, кажется, ни я один что-то почувствовал. Заозирались все, а Аня так и вовсе побледнела.

— Почему мне кажется, что за моей спиной кто-то стоит? — почесывая подбородок, протянул Лопата.

— Это интересно, — пробормотал Игнатьев, щелкая клавишами ноута.

— Ладно, — мотнул головой Гор. — Выдвигаемся. Если хотим спасти хоть кого-то. Вы тоже с нами, но держитесь позади. И смотрите в оба!

Последние предложения относились к ученым, но оно и понятно. Оставлять их одних несусветная глупость, так что пусть лучше будут с нами, но позади.

— Кстати, — одернул я свои мысли. — Насчет «смотрите в оба». Вампирам в глаза смотреть не стоит ни при каких обстоятельствах! Те еще гипнотизеры. И еще, присматривайте друг за другом. С этими тварями никогда не знаешь, какой эффект будет у гипноза.

Собранные кивки стали мне ответом.

Забег наперегонки со смертью начался. До точки сражения от нас порядка четырех километров, так что придется поднажать. Это для меня подобное расстояние даже в полной выкладке не шибко уж большая проблема. А вот для остальных обещает стать настоящим испытанием. И если относительно вояк сомнений у меня не было, всё-таки к этому делу они привычные, то вот на ученых поглядывал с тревогой. Ибо спустя уже полтора километра началась у них отдышка. Аня так вовсе сбросила темп до быстрого шага, из-за чего пришлось под неё подстраиваться.

— Бегите, — выдохнула она, — без нас. Нагоним.

— Бездарь! — бросил на бегу Гор. — Остаешься с ними! Остальные на ускорении вперед!

— Снова нянькой!? — возмутился Бездарь, но его уже никто не слушал.

Взбираясь на холм, за которым шла нужная нам долина, я уже накачивал себя магией. Молния разнеслась по телу, разжигая мышцы и связки. Цветность мира ушла — он стал черно-белым. Только вот если физическое проявление мира потеряло цветность, магическое лишь приобрело. Потоки энергии, гнилые цвета нежити и один яркий факел, на месте некроманта и двух его спутниц.

— Навелся, — тихий голос Вола в гарнитуре от рации. — Легкого полета.

Хлопок получился знатный — и следом сразу второй. Даже, несмотря на глушитель, звук от «Выхлопа» это прям ощутимый удар по барабанным перепонкам. Глупо было надеяться, что всё закончится с первого попадания. Но оно закончилось! Вспышка магической энергии была столь сильной, что я невольно ослеп. А когда удалось проморгаться, то от «костюма» не осталось ничего, кроме его посоха. И еще вампирши. О, эти твари выжили и сейчас неслись к нам во весь опор!

— Внимание на десять часов! — рявкнул я. — Две цели! Идут к нам! Они наша первостепенная задача!

Выстрел, выстрел, выстрел!

— Я не могу в них попасть! — удивление, смешанное с обидой??? — Они быстрее пули!

— Мертвяки пошли на нас, — спокойный голос Гора. — Лопата — жгем! Вол эти двое на тебе!

Я и сам уже видел, что толпа мертвых внезапно перестала реагировать на остаток защитников и понеслась в нашу сторону.

«Печенег» Лопаты грохнул сначала одиночным, а после пошел работать короткими очередями. Ему вторили выстрелы Гора и мои. Всё это прерывалось тихими, по сравнению с пулеметом, хлопками «Выхлопа» и громкими матами Вола.

Триста метров. Именно такое расстояние разделяло нас и орду мертвяков. Так много и так мало. Казалось бы, одна пуля — один труп, но, когда их столько, невольно срываешься на короткие очереди. А еще напрягали два рвущихся к нам алых росчерка. Вампиры теряли плотность, превращаясь в этакие размазанные силуэты, тем самым напрочь игнорируя выстрелы.

— Ну, ссука, — расслышал я тихое шипение снайпера.

Момент, когда клыкастые добрались до скудных сил защитников каравана, отложился в памяти неприятных мазком. Они прошли сквозь них, словно не заметив. Секунда, другая и из двенадцати воинов лишь один всё еще стоит на ногах. В какой-то момент аура его начала светиться чуть ярче, а движения ускорились. Он даже стал поспевать за яростными атаками, но ненадолго. Хватило его секунд на семь, после чего кинжал одной из тварей вонзился тому в щель забрала и сразу за этим прозвучал выстрел Вола. Мне оставалось только удивляться его выдержки и реакции. Успел-таки.

Голова вампирши разлетелась на ошметки, забрызгивая мертвого уже защитника кровавыми сгустками. И тут же всему этому вторил крик. Полный боли и ненависти он принадлежал второй твари.

— Кажется, у нас проблемы, — спокойный голос Гора разбавил звуки выстрелов.

Что ж, понять его можно.

Всё дело в том, что в движении вампиры теряли плотность и плевать хотели на пули. Они просто проходили сквозь эти росчерки, не причиняя никакого вреда. И вот Вол молодец — успел среагировать, когда одна из них приобрела плотность и даже попал. Только вот вторая теперь во весь опор несется к нам и почему-то я был уверен, что плотность обретать она будет лишь перед самым убийством.

— Вол, — мой тихий голос заставил снайпера ругнуться. — Оставь её. Ищи другие цели.

— Юр? — вопросительный, а после и напряженный тон Гора ворвался почти сразу, как я замолчал. — Ты куда?

— За трофеем, — спокойно ответил я. — Работайте по мертвякам. Здесь всё равно не успеете среагировать.

— Я бы с тобой поспорил, — недовольно проворчал Вол.

— Юр, ты в порядке? — напряжение в голосе Гора только усилилось. — Ты еще с нами?

— Да куда ж я денусь, — усмехнулся я. — Мозгами пораскинь. Появится она в десятке сантиметров перед тобой, успеешь ей в голову пальнуть?

— А ты, значит, успеешь? — встрял Лопата.

— Сейчас и посмотрим, — ответил я, собирая магию в правой ладони.

Тут к гадалке не ходи — если её не убить, умрут все. Никто просто не успеет среагировать, так что и флаг мне в руки.

Чтобы притупить бдительность несущейся ко мне смерти, периодически посылал в неё пули. Бесполезно, понятное дело, но давать ей пищу для размышлений не хотелось.

Сто пятьдесят метров и молния пошла по венам. Окружение немного замедлилось, а острота зрения увеличилась.

Сто метров и короткая очередь прошла в паре метров позади силуэта. Специально не стал брать упреждение, чтобы не выдать своей скорости.

Пятьдесят метров и энергия всего ядра перетекает в ладонь правой руки.

Двадцать метров. Десять. Пять.

Контур тела вампирши вспыхивает ярко-красным светом и начинает проявляться с уже занесенным кинжалом. Вижу оскал на её изуродованном лице. Клыки длинные, глаза полностью красные. Еще успеваю отметить ток её черных вен, как резко выкидываю правую руку ладонью вперед, тут же материализуя шаровую молнию. Расстояние между нами сантиметров сорок, так что всё это заняло мгновение, не более. Сухой оглушающий треск, гулкий хлопок и чавкающий звук разлетающегося на ошметки тела. Непроизвольно пытаюсь закрыться от них, вытягивая из ядра всё до капли и в какой-то момент по телу разносится мертвенный холод. Та самая льдинка, что до этого была крошечной, внезапно увеличилась, заполняя собой всё. Приходит странное чувство насыщения, когда лица касается непонятная еле ощутимая взвесь. Параллельно с этим все те ошметки, что должны были заляпать меня с ног до головы, просто огибают тело, будто оно этакий волнолом. А еще, что более странно, источник вновь полон.

Всё это пролетело буквально за секунду. И убийство вампирши, и мои ощущения, и заполнение ядра. Так что заминка, если и была, то заметил её только я. Заметил, отметил и уняв бешено стучащее сердце, как ни в чем не бывало, вскинул калаш, да начал отстреливать мертвяков. Пропустил мимо ушей возгласы от вояк и сосредоточился только на одном: что это, мать вашу, только что было?

Когда звук привычных четырёх стволов разбавился пятым, удалось немного отвлечься. Подключился Бездарь, что сопровождал ученых. Ну а остальные начали потихоньку отходить. Волна тварей перла и пусть мы повыбивали особо шустрых, остальных, такое чувство, будто меньше не стало.

— Юр, отходи, — голос Гора в наушнике. — Нужно держать дистанцию! Сомнут!

Всё это я прекрасно видел, но отходить не собирался. Прямо у моих ног заканчивал формироваться рубин от вампирши и размеры его, прямо скажем, впечатляли. Даже сейчас, еще не до конца сформированный, он уже был больше всех тех, что попадались до этого. Ну и сам процесс выглядел весьма занимательно.

На том самом месте, где тварь разорвало, стягивая к себе тонкие нити из крови, рождался камень. Его незаметное свечение можно было бы даже пропустить, если не знать, куда смотреть. Хотя это свечение и видел только я. Магические потоки закручивались внутри камня спиралью, твердели, а после всё застывало уже в форме рубина. Залипательное зрелище.

— Да что ты такой упертый? — тон Гора спокойным уже не был. — Отходи, идиот!

Оторвавшись от формирования камня, поднял взгляд и выдохнул. Молния перетекла от ядра к ладони и цепной формой сорвалась вперед. Три, пять, девять, семнадцать! Двадцать три? Ахренеть! Причем ядро опустело, хорошо, если на треть! Мертвяки падали на землю, словно подкошенные. Не было нужды добивать, так как я прекрасно видел вытекающую из всех отверстий головы, густую бурую жидкость. И сразу за этим замер, ожидая такого же прикосновения, что было в случае с вампиршей. Но тщетно. Была у меня мысль, что льдинка внутри ядра связана с магией смерти и каким-то образом удалось поглотить душу твари. Проверка показала, что ошибся. Или нужно сократить расстояние?

Только подумав об этом, решил не откладывать дело в долгий ящик. Рывок вперед, к ближайшей твари, игнор крика в наушнике и молния, снова цепная, срывается с ладони. Количество поражённых целей переваливает за три десятка и снова ничего. По крайней мере, ничего снаружи, а вот внутри что-то происходило. Хотелось сопоставить условия с теми же, так что источник опустошил в ноль. Льдинка зашевелилась вновь. Увеличилась в размерах, пытаясь заполнить собой всё ядро, но также внезапно опала, возвращаясь к изначальному размеру. Ха! Как интересно.

Сложно сказать, скольких мы упокоили. Если судить по выпущенным пулям, то под тысячу, точно. А так, наверно, сотни три. В первые минуты после убийства некроманта и одной из вампирш, Вол выбил самых шустрых и массивных. Ну а дальше осталась лишь орда. Не самые опасные твари, если ты стоишь от них на расстоянии в пару сотен метров, да еще и имеешь в своем распоряжении автомат.

Подбираясь ближе к каравану, я невольно ожидал проблем. Выживших видно не было, а вот мертвецов хватало. В том смысле, что мертвых людей, которых убили твари. Навскидку здесь было около сотни человек. Двенадцать больших телег, запряженных кем-то на подобии буйволов, только с двумя парами рогов. Мертвяки, естественно, не пожалели и их. Небольшая низина, по которой шла еле заметная дорога, буквально утопала в крови. Её было столько, что сухая до этого земля уже превратилась в месиво. А еще трупы. Мужчины, женщины, дети. Растерзанные, частично разорванные на части, обглоданные.

— Не успели, — прошептала Аня и тут же согнулась в приступе рвоты.

Она, кстати, оказалась чуть крепче двух её коллег. Те даже подойти не смогли, так и остались в сорока метрах позади под присмотром Бездаря и Вола.

— Сколько материала для исследований, — бросил я, разглядывая фургоны. — Надеюсь, это именно то, зачем вы сюда так рвались?

Девушка хотела, было, мне что-то сказать, но её снова согнуло пополам.

— Наверно, надо перенести поближе ваш лагерь, — продолжил издеваться я. — Чтобы за пробами далеко ходить не пришлось.

— Хватит, — попытался осадить меня Гор.

— Хватит, что? — с иронией бросил я. — Мы ведь здесь именно ради этого. Так что, милости просим! К столу, так сказать! О, кстати! Пойду перекушу. Что-то проголодался.

Вот не понимаю я таких. Они, что, правда думали, что понюхают цветочки, посмотрят на расположение звезд и всё на этом? Детский сад какой-то. Не удивлюсь еще, если ученые кого-то из вояк пошлют фургоны изнутри изучать, да хлам доставать. Вот умора-то будет. И да, насчет чая я не шутил.

Пока эти блевали, а другие их охраняли, скинул рюкзак и достав термос с контейнерами для еды, присел на перекус. Это воякам пришлось идти налегке, а вот для меня подобный лишний вес не проблема. Теперь вот сижу и смотрю за эффективной работой, хм, желудков нашей экспедиции. Лепота!

Как я и думал, вояк нагрузили. Сначала поработали грузчиками, потом переносчиками, а после — добытчиками. Пытались и меня заставить лазить по фургонам, но были вежливо послано. Хотя, не так уж и вежливо. Точнее вообще не вежливо. И даже после этого от меня не отстали.

— Юр, — через несколько часов подошел ко мне Павлов. — Я бы хотел получить тот камешек, что ты поднял с вампирши.

— Нет, — бросил я сразу, хотя видел, что ученый явно хотел продолжить свою речь.

— Но он нам нужен, — нахмурился он. — Это важно!

— Один у вас есть, — пожал плечами. — И куча более мелких экземпляров. Так что вам хватит.

— Мне придется доложить Плисецкому, — поджал Павлов губы.

— Делай, что хочешь, — махнул я рукой. — Но всё, что я добуду в рейде — моё. На трофеи вояк не претендую, так что свои хотелки реализуйте через них.

Павлов ушел. Всей своей спиной он выражал несогласие и толику злости.

Следующим гостем стал Игнатьев. Причем пришел он с ноутбуком и его сосредоточенный взгляд немного напрягал.

— Юр, тут это, — начал он, как-то неуверенно. — Поглядел на информацию с твоих датчиков, плюс, сравнил показания анализов с Земли. Юр, кажется, у тебя развивается рак.

Глава 12. За границы.

— Который под камнями? — хмыкнул я, не принимая всерьез сказанное.

— Нам неизвестна физиология таких, как ты, — пожевал губами мужчина. — Может статься, что сейчас это твои привычные показатели. Но лучше пройди полноценное обследование.

— И желательно, там, где скажете вы? — наклонил я голову на бок.

— Юр, — на пару мгновений мне показалось, что Игнатьев собирается ругнуться, но нет. — Одно другому не мешает. Я не буду ходить вокруг, да около. Пройди обследование в нашей клинике. Возможно, это спасет не одну жизнь! Я поговорю с Плисецким, он подумает, чем тебя заинтересовать.

— Знаем мы эти ваши «заинтересовать», — сморщился я. — Кнут и пряник. Только вот обычно пряник получается чёрствый и невкусный.

— Нет, нет, — мотнул головой Игнатьев. — Ты, подумай, что реально хочешь за два-три дня, проведенных в клинике? Будь уверен, я сделаю всё, чтобы ты остался доволен! Да и сам посуди, а вдруг, у тебя действительно рак? Как ты себя вообще чувствуешь? Что-нибудь беспокоит?

Участие в голосе мужика подкупало, чего уж тут скрывать. Но зная наше правительство, верить в его сладкие речи как-то не хотелось. Нет, он может и честен, только не факт, что честными будут люди по другую сторону переговорного стола.

Что касается своего самочувствия, так прислушавшись к телу, ничего странного или беспокоящего не уловил. Всё, как всегда. Ни боли, ни ломоты.

— С самочувствием всё отлично, — пожал плечами. — Что касается твоей просьбы, я подумаю.

— И на том спасибо, — тяжело вздохнул мужчина.

После того, как Игнатьев ушел, паломничество ко мне продолжилось. Следующим на очереди был Гор.

— Что посоветуешь, для организации ночного лагеря? — сразу же взял быка за рога он.

— Не оставаться здесь на ночь, — хмыкнул я.

— Уже семь часов, — не принял мою шутку майор. — Удивлен, что еще не темнеет, но если нам придется остаться, то лучше бы подготовиться, как следует.

— В чистом поле? С ограниченной видимостью? Где даже сверху может тварь какая напасть? — иронии в моем голосе было хоть отбавляй. — Не вариант. Вот вообще.

— А, если эти заартачатся? — кивнул он головой в сторону ученых. — Сам понимаешь, их работа это приоритет всей вылазки.

— Приоритет это наши жизни, — убрал я улыбку. — Если понадобится, то за шкирку их и на выход. Но ночь посреди степи всё равно, что пулю себе в висок пустить. О!

Замер я, ощущая разливающееся по телу тепло и это неприятное чувство ностальгии и тоски. Открытие трещины перестало мне нравится раз эдак на десятый.

— Что? — тут же напрягся Гор.

— Трещина, — бросил я, хрустнув шеей. — Восемнадцать километров на юго-запад. Собираться надо. В ночь лучше не идти.

— Пошли тогда вместе к этим, — сморщился мужик, словно от лимона. — Авторитетом давить будем.

Ну, мы и пошли.

— В конце концов, у вас есть пушки! — зло выговаривала Аня своему отцу. — Вот и делайте свою работу! А он, — тычок пальцем в меня, — вообще ходячий трансформатор!

— Ань, — сделал короткий вдох Гор. — Нас всего четверо.

— И несколько часов тому назад вы остановили целую толпу этих тварей! — не стала она дослушивать.

— Мы остаемся, — вмешался Павлов. — А вы сделайте всё, чтобы мы выжили. Точка. Больше здесь обсуждать нечего.

Пятидесятилетний учений бросил на меня кривой взгляд и усмехнулся. Зря.

Несильный разряд молнии сорвался с ладони и отбросил мужика метра на полтора. Вокруг повисла неприятная тишина, и тот дымок, что шел от груди Павлова, стал эпицентром сосредоточения взглядов всех собравшихся.

— У вас есть полчаса, чтобы собрать всё самое ценное, — скучающим тоном бросил я.

— Да кем ты себя возомнил! — сорвалась вдруг Аня.

— Не самоубийцей, точно, — усмехнулся я, глядя ей в глаза. — И по возвращении у меня будет долгий разговор с Плисецким. Но конкретно вас я больше сопровождать не буду. Идиотами пусть занимается кто-нибудь другой.

Всё. Надоело. Это просто какой-то феерический бред. У этих дебилов вообще отсутствует чувство самосохранения. Я закрыл глаза на это, когда Павлов голыми руками хотел поднять посох некроманта. Промолчал, когда вместо охраны, Лопата и Бездарь таскали вещи. Закрыл глаза, на попытку Ани заставить Вола глотнуть из фляги одного из погибших защитников каравана. Но вот это желание остаться на ночь уже переходит все границы. Причем, что Гор, что остальные вояки, всецело меня поддерживают! Они-то прекрасно понимают все прелести ночного дежурства в таком развеселом месте. Но вот этим, кажется, море по колено. И даже сотня мертвых человеческих тел для них не погибшие ужасной смертью люди, а, млять, образцы и научные изыскания!

К моему удивлению, после выходки с молнией, даже Гор взял, наконец, свои яйца в кулак. Нет, я понимаю, у него есть приказ, но в конце то концов! Павлов вот только плевался. Угрозами кидался, обещал меня закопать. Правда, заткнулся сразу же, стоило мне только приподнять правую руку и вызвать пару искр между пальцев.

Да, я прекрасно понимал, что всё это может мне ой как аукнуться. Но в тоже время, нужен я им не меньше. Так что, как-нибудь разгребемся. Главное, чтоб у Плисецкого мозги работали нормально, а не так, как у этих вот умников.

Сборы не заняли много времени. Аккуратно и по отдельным пластиковым контейнерам было сложено всё, в том числе и посох некроманта. Моё предупреждение не хватать артефакты голыми руками бесследно не прошло. Всё делалось осторожно, при помощи щипцов из свинца и контейнеров из толстого пластика.

Кроме самого посоха, по контейнерам лежали кинжалы вампирш. Четыре вполне себе изящные зубочистки, с нанесенными на лезвия, письменами. И если в том же посохе я частично видел остаточный след затухающей магии, то вот эти казались пустышками. Тем не менее, предосторожность была и здесь. Хоть в чем-то мозги у них работают.

Кроме этих образцов, были собраны кусочки кожи погибших людей, части их одежды, трава и местный грунт. В нагрузки шли предметы обихода, фляги, кружки и тарелки. Туда же ушел обычный охотничий нож, шерсть с тел буйволов и кусочки пищи. Но все эти находки меркли по сравнению с книгами. О, как же Аня носилась с ними, как только Бездарь вытащил пару штук из одного фургона. Все хорошо сохранившиеся, не блеклые, не старые. Письменность абсолютно незнакомая, а стиль написания явно ручной.

В конечном итоге, чтобы освободить место в рюкзаках, они решили оставить здесь сборные столы и часть дешевого инструментария. Нагружать рюкзаки военных не позволил Гор, а меня же никто и не просил. Хотя, думаю, все понимали, каков будет мой ответ.

— Можно выдвигаться, — раздался голос Павлова в наушнике. — Мы готовы.

— Очень даже вовремя, — проворчал я.

— Юр ты со мной впереди, — начал отдавать приказы Гор. — Вол в центре вместе с головастиками. Лопата, Бездарь — замыкающие. Всё, двинули!

Кажется, когда Плисецкий говорил, что эта тройка ученых не лыком шиты, слегка преувеличил их возможности. Уже через десять километров наша скорость заметно упала. Восторженные разговоры между Павловым и Игнатьевым сошли на нет. Аня еще пыталась делать фотки и какие-то заметки в своем планшете, но тоже сдулась, уронив взгляд в землю.

Еще через несколько километров стал виден конец степи. Высоченный лес, сухих до потрескавшейся коры, деревьев, что сплошной стеной стояли на пути, с расстояния в пару сотен метров смотрелся пугающее. Пусть кора и была суха, но вот крона у этих деревьев была. Черные длинные листья, росли столь часто, что крона шла сплошным потоком. Ветви деревьев соприкасалась, порождая этакий ковер, что полностью перекрывал свет местной звезды. Так что, когда мы заходили под сень этих деревьев, холодом и сыростью пахнуло сразу. А еще гнилью. Сырая земля под ногами, казалась перепаханной вот-вот. Мягкая, пружинистая, она мгновенно налипала клочьями на ботинки, добавляя прилично веса.

— Сколько нам еще? — спросил Гор, с толикой напряжения в голосе.

— Метров пятьсот, — ответил я, тихо. — Но нам лучше поторопиться. Дерьмовое место.

— Земля — словно посреди братской могилы, — бросил Лопата.

— А мне почему-то огород вспомнился, — это уже Бездарь. — Такая же каша на ногах.

— Надо образец грунта взять, — Павлов.

— И листвы, — пробормотала Аня. — Она здесь странная какая-то, слишком сочная что ли. Сок изучить, вдруг полезными свойствами обладает?

Если с первым проблем не было, и Павлов тут же ловко подхватил часть земли в небольшую мензурку, то вот сорвать листик просто так не получится. Крона начиналась на высоте метров так десяти-двенадцати. И до неё массивные стволы вообще не имели веток. А обхват их, наверно, метра четыре в диаметре.

— Товарищ майор, — обратился Павлов к Гору. — Вы не могли бы очередью срезать какую-нибудь ветвь? Тут и правда может оказаться очень интересный состав.

Гор сморщился, но повернувшись к Волу, кивком показал ему наверх. Пусть выстрел «Выхлопа» громче глушеного калаша, но так хоть будет шанс закончить всё одним точным попаданием.

Вскидывал винтовку Вол легко и непринужденно. Дальше был выстрел, практически навскидку и вот чуть в стороне от нас, на землю упала достаточно толстая ветвь. Звук её падения получился глухой, но тяжелый. Словно листья и правда весили прилично. А вот дальше случилось странно — шелест листьев в кроне разнесся на многие метры вокруг. Только вот ветра не было. Абсолютно. Полный штиль. Но, тем не менее, движение листвы было такое, будто по кроне прошелся хороший такой порыв.

— Боже, что это? — удивленный возглас Ани раздался неожиданно. — Какого??

Бросив взгляд в её сторону, брови у меня полезли на лоб со скоростью очень близкой к скорости света. Девушка буквально отпрыгнула от ветви, которая кровоточила. Разрезанныйнапополам лист, половина которого лежала на земле, обильно кровоточил. Вместо травяной мякоти виднелась человеческая плоть. А белые росчерки внутри неё, больно уж походили на кости.

И тут деревья вокруг нас начали взрываться. Кора разлеталась щепками, оголяя наполовину сгнившие человеческие тела. Они падали на землю и тут же приходили в движение. Этому движению вторило другое — за мертвяками внутри деревьев, словно змеи из плоти, нехотя скользили толстые жгуты.

— Ходу, ходу, ходу! — заорал я, первым посылая пули в ближайший ствол дерева.

Тот скрежет, что раздался в ответ, прошелся наждачкой по нервам. Жгуты с неимоверной скоростью понеслись ко мне, но молния, всё-таки быстрее.

Разряд по венам и мир чуть замедляется. Этого оказывается достаточно и очень вовремя. Подшаг назад, доворот корпуса вбок и вскинуть автомат. Два выстрела в основание жгута и пуля калибром 7,62 разносит податливую плоть в клочья. Чуть отклонить голову, пропуская второй жгут мимо и снова два выстрела. Отпустить спусковой крючок, увести правую ладонь выше, к крючку гранатомета и плавно потянуть за него. Хлопок! ВОГ устремляется к стволу и взрыв порождает скрежет уже со всех сторон. Как в замедленной съемке вижу, группу вояк, в центре которых трое ученых. Сверху на них сыплется дождь из мертвых, полуразложившихся тел, и всему этому вторит множественное движение толстых жгутов внутри деревьев, что ждали своего часа за ними.

Ограничить, подчинить, управлять!

Цепная молния сорвалась с выкинутой левой ладони и внутри неё, словно бы остался осколок моего разума. Он управлял дугой, что, минуя людей выжигала деревья по ходу их движения. И тут снова оно — чувство прикосновения к лицу непонятной, еле ощутимой взвеси и следом насыщение. Полное ядро исторгает очередную цепную молнию и снова три слова, которые позволяют подчинить саму стихию. Вторая дуга несется по другую сторону от группы людей, а я падаю на одно колено от боли. Следующий поток энергии, что буквально врывается в ядро, корежит тело и туманит разум. Оно не в силах принять такое её количество! И тогда сыто заворочалась льдинка. Она вспыхнула сверхновой, заполняя собой всё. Мертвенный холод разошелся по телу, достигая макушки и кончиков пальцев на ногах. Боль пропала и мир вернул себе привычную скорость. Вернул, чтобы взорваться сотнями точек, раскиданных вокруг. Одни совсем тусклые, пусть и светят стабильно, а вот вторые, о это прям произведение искусства! Толстые, яркие, массивные. Они находятся ниже уровня земли и медленно пульсируют, распространяя жгутами свой гнило-зеленый свет на десятки метров вверх. А там, в вышине он расходится тонким саваном, что заменяет собой небо. И всем этим я могу управлять. Только протяни руку, только отдайся ему, стань частью чего-то большего. Чего-то?

— Нет, кого-то! — тихий шепот вклинился в мысли, а следом смех.

Тихий, вибрирующий. Он проникал внутрь головы. Выжигал мысли, чувства, переживания. Подчинял своей воле, ломая все барьеры и ограничения. Холод стал приятен. Зеленый свет — желанен. А семь двигающихся, где-то впереди, точек — уродливое вкрапление, на столь идеальном полотне вечности.

Встать!

Приказ не мне, но лежащим телам. И они подчинились воле того, кто через меня наделил их новой, свершенной жизнью.

Встать! — уже мне. И поднимался с одного колена я, как во сне.

Сухой еле слышный треск, что зародился где-то в складках одежды, стегнул по коже не слабее прута раскаленного железа. И именно эта искра породила бурю. Сияющее в груди ледяное солнце жалобно звякнуло, когда изнутри ядра вырвалась молния. За какое-то мгновение она пронеслась по телу, подчиняя себе тот океан энергии, которым наполнилось тело. Чуждый смех отрезало мгновенно. Следом пропал и холод. Его просто снесло жаром от дуг, пляшущих вокруг меня. Осознание себя, как личность, а не как часть, чего-то большего — было следующим. А дальше — пробирающий до самых костей, животный страх.

Слух вернулся предпоследним, тогда как финальным, завершающим штрихом стало зрение. Сухой треск вклинился в мысли, следом яркие молниевые вспышки, что разносились от меня пучками на несколько метров вокруг. Они тонкими росчерками выжигали ту зеленую взвесь, что обильно падала сверху. А еще крики в наушниках...

— Юра, твою мать, где ты там! — орал, кажется Гор. — Куда нам бежать?

— Да сделайте что-нибудь? — этот истеричный крик так не подходил Павлову.

— Никогда не думал, что подохну в другом мире, — спокойный голос Вола.

— Обитель зла отдыхает, — нервно хохотнул Бездарь.

— Помнится, ты даже первую часть пройти не смог, — хмыкнул Лопата.

Семь точек, где? Вижу.

Сорвался с места я на пределе своих возможностей. Треск в ушах стоял такой, что заглушил любые другие звуки. И всё это под вспышки дуг, что разносились от меня в разные стороны, выжигая и мертвые деревья, и сам мертвый фон. И с каждой такой вспышкой, ядро вновь заполнялось до краев, чтобы снова исторгнуть из себя молнию.

Ограничить, подчинить, управлять!

Возле группы я оказался спустя секунд пять. Пусть и разделяло нас не меньше сотни метров, но пролетели они слишком уж быстро. Подчиняясь моим приказам, молния огибала тела людей, не причиняя им никакого вреда.

— За мной! — рявкнул так, что голос перекрыл трески электрических разрядов.

Моё появление ввело в ступор всех. Но надо отдать должное Гору, реакцией он обделен не был. Схватил за руку Аню и рванул следом, тогда, как остальные опоздали секунды так на две. Пришлось даже сбросить скорость, чтобы успели все. Но творящийся вокруг пиздец послужил лучше всякого нашатыря. Скрежет умирающих деревьев, сыплющиеся сверху листья из плоти и падающие гнилые тела, что сразу же пытаются подняться, но не преуспевают — молния выжигает плоть, оставляя лишь черный костяк, не имеющий в себе ни капли магии.

— Ремни, карабины! — ору, понимая, что до трещины метров двадцать. — Сцепка!

Резко торможу, разгоняя свою скорость и пропуская вперед остальных. Руки скользят с бешенной скоростью, буквально спаивая ремни и карабины. Дальше снова рывок! Где я уже, словно тягач, тяну остальных. Есть контакт! Чувство прикосновения к трещине бьет по нервам не хуже оголенного провода. Перед глазами мелькают смутные образы и ледяной воздух на судорожном глубоком вдохе становится полной неожиданностью. Очередная молниевая вспышка вновь опустошает ядро, но в этот раз дармовая энергия его не наполняет. Спазм, словно пытаешься вдохнуть полной грудью, находясь на приличной глубине, и вместо воды, заполняющей легкие — дичайшая слабость. Сил нет даже на то, чтобы удержать веки. Ничком валюсь в снег, пытаясь заставить работать легкие. Но и для этого сил не находится. Тук-тук — стук сердца набатом в ушах. Тук-тук — он же, но уже тише. Тук...

Глава 13. Медицинская.

Темнота, сквозь которую доносятся еле различимые звуки, убаюкивала.

— Да не знаю я! — мужской голос. — Вывалился из портала и сразу рухнул! Сердце отказывается работать! Делаю непрямой массаж! Понял!

Тишина. Она была приятна. Но вдруг её разбивает ритмичный гул винтов. Что-то холодное касается груди, и всё тело пронзает вспышкой боли. Следом еще раз и еще. После становится легче. Время течет странно, но это течение я прекрасно ощущаю.

— У него рак четвертой степени! — в мысли ворвался холодный женский голос. — Гортань, желудок, кишечник. Поражения обширные. Я никогда такого не видела.

И снова вокруг темная пустота, где только тишина давит на уши.

В следующий раз в мой разум ворвалось сразу два голоса. Всё тот же женский, что был до этого и незнакомый мужской.

— Так может, попробуем его подзарядить из розетки? — вроде и сказано всерьез, но прозвучало как-то не очень.

— Он вырабатывает электричество не потому что у него внутри стоит генератор! — недовольства в женском голосе было хоть отбавляй. — Его тело каким-то образом научилось преобразовывать магическую энергию, ману, если хотите, в молнию. Это не совсем электричество в привычном нам понимании. Я не уверена, но там, кажется, даже законы физики попираются. То есть, ни электронов, ни ионов в его молниях нет.

— Но это же невозможно, — обладатель мужского голоса явно нахмурился. — Это же сама основа!

— Невозможно? — с иронией и толикой удивления в голосе, бросил женский голос. — Вы сейчас серьезно? Там мертвые встают!

Тишина. Кажется, ответить мужчине было нечего.

— Что вы предлагаете? — спустя секунд двадцать снова мужской голос.

— Ждать, — раздался простой ответ. — Либо организм справится сам, либо его путь закончится на этой койке.

Странное состояние понимать, но не осознавать сказанное. Слова засели в подкорке, но на этом всё. Как-то осмыслить сказанное не получалось.

Забавно, но в себя я пришел с уже открытыми глазами. Осознал белый потолок над головой, писк приборов и жар, что терзал тело. А еще очень хотелось пить.

Попытка встать не увенчалась успехом. Слабость была такая, что даже дышать было сложно. Пришлось смириться и просто лежать. Гонять в голове мысли, в надежде, что кто-нибудь зайдет, да попытаться разобраться со всем случившимся по ту сторону.

Итак — та часть ядра, которую я называю льдинкой, есть аспект магии смерти. Здесь уже никаких сомнений. По всей видимости, тогда в башне, те волны концентрированной энергии смерти изменили ядро. Теперь оно неоднородно. И это открывает передо мной еще одну грань магии. Грань, которой я бы вообще не хотел касаться. Только вот, судя по случившемуся, от моего желания там мало, что зависело. Сейчас, смотря на всё это со стороны, становится жутко. Тот голос, а после и смех.... Когда просто-напросто изменилось мировоззрение. Как это вообще возможно? Тут же полноценная перестройка личности! И от этого уже просто так не отмахнешься.

Так, ладно. Противодействие этому у меня есть. Точнее не так. Есть определенные шаги, или правила, соблюдая которые, подобное можно избежать. Отсюда плавно переходим к следующему пункту моих размышлений, а именно, непосредственно, к магии смерти. Поглощение души? Сомневаюсь. Слишком уж это как-то фантастически звучит. Даже с учетом наличия магии и проходов в другой мир. Тогда что? Что ж, включаем логику и проводим параллели. Если наполнялось ядро, значит, дело в энергии. То есть при смерти выделяется определенное её количество, которое, благодаря аспекту магии смерти внутри моего ядра, им же и впитывается. Тогда почему при убийстве тех же мертвяков ничего подобного не было? Работай, логика, работай!

Хм, а что, если в мертвяках просто не было достаточного количества энергии? Взять ту же вампиршу. С неё и камешек получился приличных размеров, да и вообще, как враг, она та еще проблема. Да и деревья эти. Тоже ведь явно нерядовые противники, в отличие от тех же зомбаков.

Тогда, что получается? Убивая опасную нежить, при пустом ядре, когда балом правит льдинка, я впитываю выделяемую при смерти энергию? Как вариант сгодится.

Дальше!

Подчинение смерти.

Вспоминая об этом сейчас, по телу непроизвольно бегут мурашки. Не хотелось бы потерять себя. И вот чтобы этого не случилось, правило номер один — в ядре всегда должна оставаться энергия. Так как, находясь в нем, полярность её явно противоположна смерти. И именно это не позволяет ей развернуться вовсю, чтобы привлечь внимание, хм, кого? Бога? Не хотелось бы останавливаться именно на этом выводе, но никаких других мыслей у меня просто нет. Какой-нибудь залетный некромант? Тот, что этот мертвый лес создал? Да нет, сомневаюсь. Было там что-то другое. Что-то, что заставляет смотреть на мир с той стороны иначе. Без напускной бравады и веры в собственные силы.

Возможности размышлять и дальше, меня лишили. Нагло, бесцеремонно, но, черт подери, красиво!

Дверь в палату отворилась резко, да так, что стук её о стену, невольно заставил вздрогнуть. Девушка в белом халате, зашла быстрым шагом и увидев мои открытые глаза, позволила себе легкую улыбку. Строгие черты лица, только подчеркивались круглыми очками. Ярко-красные волосы, стянуты в тугую косу и отброшены назад. Пухлые губы, лишь чуточку подчеркиваются бледной помадой. Высокие скулы, немного курносый нос и верхние, наверно, сто десять, что никак не скрывает медицинский халат.

— Как интересно, — бросила она, закусив губу.

Каюсь, засмотрелся.

— Как ты себя чувствуешь? — подошла она ближе.

— Слабость, — прохрипел я, с трудом разлепив губы. — И пить хочется.

Последнее было сказано без какой-либо заднее мысли, но, когда эта нимфа налила стакан воды и придерживая мою голову, помогла напиться, мысли у меня были явно не о воде.

— Всё в порядке, — произнесла она с теплотой в голосе. — Ты в безопасности. Всё будет хорошо.

Ох, женщина, лучше бы ты молчала! Да еще и так близко от моего лица!

— У тебя рак, — озвучила она итак известный мне факт. — Не видела бы результаты анализов собственными глазами, не поверила бы. Пусть и выглядишь ты бледно, но не как человек, с четвертой стадией, да еще и с целой россыпью очагов. Сейчас, когда ты пришел в себя, нужно всё повторить и уже после будем разрабатывать метод твоего лечения.

Что-либо говорить не было ни сил, ни желания. Поэтому я просто кивнул, погружаясь внутрь собственных мыслей.

Четыре дня. Именно столько времени ушло на полное обследование моего тела. И что-то мне подсказывало, что не раком единым.

— Это потрясающе! — ворвалась в мою палату Виктория.

Именно так звали моего лечащего врача и по совместительству, самую красивую женщину, которую я когда-либо видел.

— Да, я такой, — хмыкнул я, убирая телефон.

Только вчера меня отпустила та лютая слабость, что терзала все эти дни. Даже встать смог и самостоятельно дошел до туалета! А это, знаете ли, прогресс.

— Еще позавчера, спроси меня кто, и я бы дала тебе от силы неделю жизни! — всплеснула руками женщина. — Мы нашли семь очагов раковых опухолей! Семь! Четвертая стадия, Юр, ты понимаешь? А сейчас все они локализованы в эпицентрах и интенсивность раковых клеток упала практически до нуля! С четвертой до второй! Как это вообще возможно?

Интересно, интересно.

— Возможно, — начал я осторожно, — будь у меня больше энергии....

— Нет! — тут же резко прервала меня Виктория. — Именно эти камни и вызвали рак! Растворяясь внутри тела, они не полностью перерабатываются в энергию. От них остаются микроскопические частицы, что агрессивно воздействуют на живые ткани. Проглоти такой камень обычный человек, и уже через пару дней можно будет спрогнозировать дату его скорой смерти!

Жопа.

Получается, чтобы регенерировать, мне нужна энергия, но получив эту энергию из рубина, обзаведусь проблемой, на решение которой эта самая энергия и уйдет. Замкнутый круг, мля.

Сейчас моё ядро практически пусто. И это напрягает. Не столько из-за опасения относительно магии смерти, сколько из-за бессилия. Как-то я уже привык, что круче меня только яйца.

— Есть один нюанс, — задумчиво бросил я. — При наличии энергии, я могу направлять её, непосредственно, в нужную мне точку. Чтобы ускорить процесс регенерации. Как раз и проверим, что сильнее: рак или возможности магии.

И заодно настоящую причину того, почему мне не позволяют принимать рубины. Правда ли заботятся о моем здоровье, или же специально держат в таком состоянии, чтобы можно было меня контролировать?

Я видел, как Вика колеблется. Как в привычном жесте, закусила губу, как на лбу появились еле заметные морщинки.

— Давай попробуем, — сдалась она наконец. — Только у меня будет небольшая просьба. Ты не против сделать это под наблюдением оборудования?

Хм, интересно девки пляшут.

— Не вижу в этом проблем, — пожал я плечами.

Уже через сорок минут я лежал совершенно в другой палате и различных датчиков на мне было столько, что я даже пошевелиться боялся.

— Начнем с самого маленького экземпляра, — обратилась ко мне Вика. — Держи.

Чувствую, день будет долгим.

Так и вышло.

К себе в палату я вернулся только к восьми вечера. Но вернулся на своих двоих, а не на каталке! Да и самочувствие заметно улучшилось, как и настроение в целом. Ядро заполнено наполовину, слабость ушла полностью, а Виктория, хм, кажется, словила когнитивный диссонанс. Хотя тут ничего удивительного нет. Подумаешь, своим существованием, такие, как я, попирают множественные незыблемые постулаты. Все внутренние органы получили качественный скачок. Увеличилась плотность костей и качество мышечных волокон. Сигналы ЦНС ускорились, пусть и не до каких-то немыслимых значений. Острота зрения, слух, обоняние — всё это тоже подошло к пиковой форме, доступной человеку. Печень так и вовсе превратилась в какой-то уникальный орган, что способен выводить из крови даже сильнейшие токсины. Что-то там связанное с качеством гепатоцитов и их количеством. Не стал во всё это вникать, так как мне это было неинтересно. Ну, была у меня утром третья стадия рака, а к вечеру она деградировала до первой, и что здесь такого? Подумаешь. Но нет, не «подумаешь». Назавтра в клинику должны были приехать ведущие онкологи страны, так что информационный бум получился знатный.

Что касаемо меня, так вернувшись к себе в палату, стал собираться на выписку. Больше здесь находиться у меня не было никакого желания. Кое-какую информацию получил и ладно. Выводы относительно онкологии, рубинов и своего организма в целом, сделал, так что можно сваливать. И так что-то подзадержался.

Но спокойно уйти не получилось. Открывшаяся дверь явила моему взору Плисецкого. Этот франт выделился и сегодня. Правда, в какую-то другую сторону. Потертые джинсы, берцы и голубая приталенная рубашка, как обычно с расстёгнутыми двумя верхними пуговицами.

— Юр, добрый вечер, — кивнул он мне, осматриваясь. — А здесь ничего. Думал, будет хуже.

— Дома один хрен лучше, — проворчал я. — И тебе не хворать.

— Что-то радости в голосе не слышу, — хмыкнул мужчина. — Не каждый день, знаешь ли, четвертая стадия рака первой становится.

— Жаль впустую потраченного времени, — сморщился я. — Сразу бы рубин закинули в рот, давно бы уже дома был.

— Ну, кто ж знал! — всплеснул он руками. — У нас по всем выжимкам стоит одно — рубины причина онкологии. А у тебя итак четвертая стадия! Ладно, ладно — третья. Не могли мы так рисковать.

— Ага, ага, — покивал я. — И такой удобный предлог, чтобы меня на больничную койку определить, да, словно, неведому зверушку поизучать.

— Ой, да не прибедняйся ты, — отмахнулся франт. — Тебя даже кишку глотать не заставляли! А всё остальное сущие мелочи.

Кажется, мой тяжелый взгляд и внезапно просевшее напряжение слегка уменьшили энтузиазм Плисецкого.

— Не люблю, когда мной играют, — произнес я, смотря в глаза тому.

— Никаких игр, Юр, — в миролюбивом жесте, поднял он руки. — Тебе в любом случае нужна была помощь. Или, что? Нам надо было тебя домой доставить? Когда у тебя сердце билось только благодаря Гору?

— Ладно, — сморщился я, понимая правоту сказанного. — Проехали.

— Не проехали, — покачал головой франт. — У меня Игнатьев был. И очень уж за тебя просил. А конкретно за обследование. И знаешь, никто не скажет, что я не умею быть благодарным. У меня будет к тебе одна просьба. Выполнишь и все заведенные не тебя дела закроются. Словно их не было. Дальнейшее сотрудничество только по обоюдной выгоде. Как тебе?

— Даже боюсь предположить, — криво усмехнулся я.

— Еще один день в клинике, — попросил он. Именно попросил. — Завтра здесь будет тесно от врачей разных квалификаций. И мне бы хотелось, чтобы ты побыл подопытной зверюшкой.

— Прости? — сказать, что я удивился, это ничего не сказать.

— Да блин, — хлопнул себя по лицу Плисецкий. — Как-то слишком агрессивно выразился. Нет, Юр, резать тебя никто не будет. И проверять насколько твоя регенерация сильна, тоже. Нас в первую очередь интересует механизм деградирования раковых опухолей. Ты представляешь, скольких это может спасти?

— А скольких озолотить, — с видом знатока, покивал я головой.

— Да чтоб тебя, Юр! — цыкнул Плисецкий. — Откуда такой скепсис к нашей работе? Результаты в любом случае не уйдут в частный сектор. Сейчас такое время, что престиж нашего государства в приоритете. Ты просто не понимаешь, какие дела творятся в большой политике!

— Да везде одно и то же, — сморщился я. — Двадцать первый век. Во главе угла всегда стоят деньги.

— Какой же ты упертый, — сморщился франт. — Да, худо нынче у молодежи с патриотизмом.

— Это о каком таком патриотизме ты говоришь? — фыркнул я. — О том, где местные депутатки жируют за счет простых людей? Строят себе дворцы, покупают стометровые яхты? Или о том, где отмазывают своих выродков, даже при наличии погибших? Коррупция миллиардами, саботирование законов? И такие честные приговоры — простой дядя Ваня с завода украл лист железа — пять лет тюрьмы. А, если депутата Андрея Васильевича поймали, за хищением пары сотни миллионов, то подписка о невыезде и свободен! Или как мусарская ОПГ годами под угрозами отбирает бизнес, а после свидетелей на дно? Это должно воспитать во мне патриотизм? Ты это сейчас всерьез сказал или не подумав?

— Да работаем мы над этим! Работаем! — взорвался Плисецкий. — Думаешь, так просто, прийти к главному прокурору и отправить его за решетку!? Нужны железобетонные доказательства! Иначе это уже самосуд!

Ну вот. Теперь я знаю, что они знают. И они знают, что я знаю.

— Как ты меня там стращал? — прищурился я. — По законам военного времени, а? То есть меня, простого обывателя, можно, а его нет? Так получается?

— Не передергивай, — сморщился Плисецкий. — Это совершенно разные вещи.

— Ну да, — криво усмехнулся я. — Как же. Именно об этом я и говорю. Есть хорошая песня, послушай на досуге. Lumen — Государство.

— Я так люблю свою страну, но ненавижу государство, да? — хмыкнул Плисецкий, а после его лицо приобрело вид восковой маски. — Знаешь, я могу тебя понять. Но привычный порядок вещей нельзя поменять вот так просто, по щелчку пальцев. Если, конечно, целью не стоит анархия. Сейчас с появлением другого мира, мы, фактически, находимся в состоянии холодной войны со всеми. Знания той стороны, магия, возможно и какие-то другие аспекты — именно это ценность наивысшего порядка. И мы должны приложить все силы, чтобы стать в этом деле первыми. Ты, правда, думаешь, что подобным не заняты наши заклятые друзья? Или Европейский союз? По нашим данным только в одной Поднебесной работает порядка десяти групп, мотающихся туда-сюда. И если мы опоздаем, если дадим слабину, то нас сожрут. Не важно, кто это будет. Без разницы, кто найдет какой-нибудь ультимативный способ по контролю мира первым — именно он навяжет свой мировой порядок. Представь державу, которая первой сделает шаг по направлению, например, к альтернативам привычной энергетики? Или какой прорыв в медицинской сфере? Да за лекарство от рака, за одну только возможность избавиться от этой болезни, мы не просто вырвемся вперед, мы станет лидерами мировой фармацевтики! То-то и оно, Юр. То-то и оно. Нам нельзя медлить. Нельзя оглядываться, и спрашивать себя, а правильно ли мы поступаем? Именно поэтому сейчас идет реорганизация всей судебной системы и системы правоохранительных органов. Если сегодня, например, мы расстреляем того же прокурора, то, где гарантия, что уже завтра не начнутся массовые беспорядки и самосуд на местах? Если с изучением того мира нужно не просто идти вперед, а бежать, что есть мочи, то вот с чисткой внутри страны торопиться не стоит. Иначе нас всех захлестнет хаос. А хаос внутри страны, это не только море крови, это команда фас всем нашим соседям. Будь то заклятые друзья или же союзники. Нас разорвут. Я мог бы много тебе рассказать о геополитике, но не буду. И так уже наговорил лишнего. Просто подумай обо всем этом, Юр. Подумай, и завтра дай ответ. Хорошо?

Всё, что мне оставалось, так это кивнуть. Слишком уж эмоциональным получился монолог Плисецкого. И вот мне совсем непонятно, прорвало ли его на эмоции, либо всё это сказано для такого дурачка, как я? Нет, в чем-то он, несомненно, прав, тут даже семи пядей во лбу иметь не надо. Только вот влезать во всё это дерьмо как-то совсем не хочется.

Тем не менее, собираться я не перестал. Заодно проверил и сохранность своей снаряги, которая находилась под замком в соседней кладовке. Пришлось, правда, на матах пообщаться с местными, но это мелочи. Зато убедился в сохранности всего и вся, что определенно добавило мне настроения. Рубины, кстати, так же оказались на месте. Все до одного. Горсть мелких, что собрал с части обычных мертвяков, убитых мной и крупняк с вампирши. Было у меня опасение, было, но всё оказалось чуточку лучше, нежели мои параноидальные мысли.

До дома добирался на такси. Вызвал, подождал и уже через полчаса заходил в свою квартиру. Заходил, предварительно сняв калаш с предохранителя и поднакачав собственное тело молнией.

Никого.

Неприятное, надо признать, чувство. Когда ты вот так заходишь к себе домой. Мой дом — моя крепость, да? Так вот это явно не про меня. И это напрягает.

Телефон оказался в руке параллельно с тем, как я скинул рюкзак на пол. Несколько секунд на поиск нужного контакта и вызов.

— Да, Юр, слушаю, — раздался спокойный голос Палыча.

— Ты где сейчас? — спросил я, водя глазами по комнате. — Дело есть.

— Так знамо где, — усмехнулся Палыч. — В клубе мы. Выписался, что ли?

— Именно, — хмыкнул я. — Никуда не уходите. Скоро буду.

Имея некоторую привилегированность, калаш оставлять в сейфе не стал. Захватил его с собой, как и несколько запасных магазинов. Пусть я и сам далеко не мальчик для битья, но вот со стволом как-то спокойнее.

По дороге к клубу, скинул Ратнеру фотку рубина с вампирши. В ответ же пришел только один охреневший от удивления смайл, с приоткрытым ртом и ниточкой слюны, тянущейся из него. Что ж, согласен — вкусно.

У клуба даже в десятом часу вечера пустынно не было. Доносилась стрельба, пусть и редкая. На стоянке расположилась тройка машин. Фонари по периметру хорошо высвечивали окружающую территорию, да так, что, наверно, было светлее, чем днем.

— Добрый вечер, Юрий Владимирович, — поприветствовал меня старший охранник. — На объекте всё спокойно. Без нарушений.

Вот за что нравится работать со служивыми, так это за их субординацию. Вроде и стоит передо мной суровый мужик, под сорок, а всё же здоровается по имени отчеству, без всяких натяжек.

Обменявшись с ним парой слов, вышел на стрельбище. Сейчас здесь работало две группы. На первой линии стоял Палыч с Уваровым и в работе у них был какой-то явно зарубежный карабин с оптическим прицелом. Чуть дальше, через одну, уже работал инструктор. Двое пожилых мужчин пытались приноровится к «Сайге» и судя по их кислым физиономиям, получалось там не очень.

— Для четвертой стадии ты на удивление бодр, — хмыкнул Палыч, протягивая ладонь.

— Ага, — с кривой усмешкой вторил ему Уваров. — Прям Кощей Бессмертный.

— Врут, — моргнул я. — Всё врут! Никакой четвертый стадии — первая уже.

— В смысле? — аж завис Уваров. — Как так?

— Особенности измененного организма, — пожал плечами.

— Вот как, — прикрыл на несколько секунд глаза Уваров. — Рад. Извините. Курну пойду.

Проводив взглядом сгорбившегося мужика, с немым вопросом во взгляде повернулся к Палычу.

— Жена у него от рака умерла, — тяжело вздохнул тот. — Сейчас у младшей дочери лейкоз. Уже больше года борется, но шансы сам понимаешь.

Что-либо говорить не хотелось. Материться тоже. Только взгляд увел вверх, к чистому небу, на котором задорно подмигивали россыпи звезд.

Бывает такое, что решил для себя что-то и кажется, будто ничто не способно изменить твоё решение. А потом жизнь такая: «Подержите-ка моё пиво». И начинает возюкать тебя мордой по коричневой массе, при этом с наслаждением комментируя всё это в мельчайших подробностях.

— Секунду, Палыч, — кивнул я ему и отходя немногим в сторону, достал телефон.

Так, книга контактов, нужная фамилия, ага. Трубку Плисецкий поднял только на девятом гудке. Я уже хотел, было, нажать отбой, но с той стороны ответили.

— Да, слушаю, — раздался немного усталый голос.

— Завтра с утра буду в клинике, — сказал я спокойно.

— Понял, — и голос вот совсем не повеселевший. — Спасибо.

Нажав отбой, я убрал телефон назад в карман и снова бросил взгляд на небо. В конце концов, всего лишь день. Ничего страшного ведь не случится. Правда?

Глава 14. Да кто бы, блять, сомневался!

— Так какое у тебя там дело было? — отвлек меня Палыч.

— Идем, чайку бахнем, — вздохнул я, отгоняя лишние мысли. — Уваров, как, присоединится?

— Дай ему пару минут, — сморщился Палыч.

Ну и давить я, естественно не стал. Лишнее это, да и ни к чему.

Через несколько минут мы сидели в общем зале нашего кафе и ждали, пока принесут кофе. Уваров, кстати, подошел как раз к выносу, так что ждать его не пришлось.

— В общем, — начал я, как только девушка, принесшая кофе, отошла, — проблема в том, что в своей квартире я не чувствую себя в безопасности. Да, думаю, и не я один.

— Тоже мне, Америку открыл, — проворчал Уваров. — С «Сайгой» в обнимку спать приходится.

— Это хорошо, — поддержал его Палыч, — если вообще уснуть получается. А так уже который день бессонница мучает. И тут даже, скорее, не сама бессонница, а опасение быть во сне сожранным.

— У тебя есть какое-то предложение, так ведь? — сразу же перешел к сути Уваров.

— Скорее пока еще только набросок, — сморщился я. — Смотрите. Сейчас я выкупил двадцать квартир в той новостройке. Все они разбросаны по дому и это не есть хорошо. Что, если, попробовать договориться с застройщиком и немного поменять уже купленное? То есть, чтобы за нами был целый подъезд. И там уже легче будет налаживать взаимодействие. Да и охрану какую-никакую, но организовать получится. Те же двери поменяем на укрепленные. Решетки на окна, камеры. Подъезд можно в крепость превратить и спать спокойно.

— Это недешево обойдется, — задумчиво произнес Палыч. — Сколько там? Восемь этажей? Это тридцать две квартиры. Двадцать уже куплены, останется двенадцать. Плюс, дополнительные расходы на доделку. Ну и наверняка, придется дать застройщику на лапу.

— Чувствовать себя дома в безопасности, как-то немного выше котируется, — пожал я плечами.

— Денег на всё это у тебя хватит? — спросил Палыч, поймав мой взгляд.

— Вполне, — кивнул я. — Смотаюсь к Ратнеру и можно приступать.

— Зачем? — спросил, вдруг, Уваров.

Сказать, что мы с Палычем посмотрели на него, как на, хм, странного человека, это ничего не сказать.

— Херня всё это, — хмыкнул он, спустя несколько секунд молчания. — Укреплять, доделывать, переделывать. Тем более многоэтажку. Ну, поставим мы решетки на окна, ну, двери качественные воткнем, толку-то? Там стены такие, что волк дунет и всё развалится к чертям собачьим. Не, мужики, если уж деньгами сорить, то строить с нуля. Основательно. Продумать все нюансы сразу, еще на стадии планировки и начать. А вот это вот всё оно, конечно, хорошо, но смысла особо не вижу.

— Двадцать квартир уже куплено, — фыркнул Палыч. — Предлагаешь, перепродать? Так вот что-то я сомневаюсь, что получится быстро найти покупателей. Там до сих пор больше половины квартир не выкуплено.

— Зачем перепродавать? — почесал подбородок Уваров. — Обернем сделку. Вернем деньги. Делов-то.

— И как ты себе это представляешь? — иронии в голосе Палыча было хоть отбавляй. — Наведаемся к Петрову лично в гости? Стволом в морду тыкать будем?

— Зачем стволом в морду? — удивился Уваров. — Мешок на голову и в лес — могилку себе копать. Шутка. Всё это делается куда как проще. Нанимается независимый эксперт, подключаются юристы, и проводится экспертиза построенного. Собственно говоря — всё. Сейчас такие залипухи строят, что найти проблемы сможет даже пятиклассник. А эксперт, да еще при поддержке грамотного юриста и вовсе походя справится.

— Если дело пойдет через суд, — медленно покачал я головой. — Затянуться может.

— А ты у нас на что? — удивленно посмотрел на меня Уваров. — Сходишь, бровями поиграешь. Своими связями с военными покичишься. Ножкой потопаешь, в конце концов. Давайте уже по взрослому начинать думать, а не вот эти вот игры в песочнице устраивать. Дел у нас больно много, чтобы с черепашьей скоростью вперед идти. Привлеки этих «Братьев Че», что клуб строили. Толковые, вроде бы, ребята. План проработать мы с Палычем им поможем, а там уже только ждать.

Задумался я крепко. Хотя, если честно, к подобной идее относился всецело положительно. Теперь, главное, чтобы всё получилось именно так, как мы здесь порешали. Ибо подводных камней у задуманного не просто много, а дохренища!

— Палыч, — начал я, — звони племяннику, пусть подключается. Уточни, потянет он, или, может, есть кто на примете? Тебе Володь, надо заняться планировкой. Рассчитывай домов на сорок-пятьдесят. Скорее всего, остановимся на двухэтажных домиках, с небольшими участками, сотки так на две-три. В общем, не мне тебя учить. Ну а на мне, как обычно, денежный вопрос.

На этом наш разговор не закончился. Обсудили еще какие-то нюансы. Я более подробно рассказал о своих делах с Плисецким, ну а мне справедливо заметили, что бежать нужно от этих обязанностей и как можно дальше.

Очередное возвращение домой было вновь при сопровождении калаша. Но и на этот раз впустую. Никого в моей квартире не было, так что это немного успокоило. На часах почти двенадцать и сна ни в одном глазу. Выспался уже, пока в клинике лежал, так что сейчас тело так и требовало действий. Помыкавшись по квартире, ничего на ум не пришло, кроме как проездки до схрона, за кольцами и браслетом с вояк. Барахло, по идее, они с собой не должны были брать, так что есть шанс обзавестись чем-то полезным. На этом моменте, кстати, решил проверить вопрос с выплатой денег их семьям. До этого то, хотел себя обезопасить и выделив сумму, поставил автоплатеж на другие оформленные счета. Теперь вот это лишнее и можно, наконец, сбросить этот геморрой с плеч. Один хрен об уровне моего достатка известно, так что во всех этих манипуляциях больше нужды нет.

Уже подъезжая к клубу, получил оповещение о последнем переводе. Теперь вот еще одна семья стала богаче на тридцать миллионов и уже завтра данные для доступа к счетам будут у них. Гештальт закрыт, пусть мужики покоятся с миром.

— Юрий Владимирович, — с удивлением встретил меня старший охранник. — Что-то случилось?

— Да нет, всё в порядке, — отмахнулся я. — Бессонница. В оружейке покопаюсь.

— Это бывает, — вздохнул мужик. — У самого года два со всем этим проблемы были.

— И как, справился? — спросил я, вежливости ради.

— Есть такое, — позволил он себе улыбку. — Примерно так же, как и вы. В ОМОН устроился, а там контакт с оружием успокаивал.

— Понятно, — хмыкнул я. — В целом вы как тут? Проблем нет?

— Да какие тут могут быть проблемы, — сморщился Роман. — Это не работа, это, для таких, как мы, мечта. Доступ к оружию есть, пострелять можно. Зарплата более чем, так еще и возможность приобрести квартиру. Новую, просторную. И без лишних переплат банку.

— Кстати, насчет этого, — почесал я нос и видя, как слегка напрягся мужик, тут же продолжил. — Переиграли мы с этим делом. Дома будем строить, персонально под каждого. В общем, что-то по типу небольшого района будет. Высокий забор, камеры, охрана. Чтоб люди, которые работают, не беспокоились за свои семьи.

— Вот как, — немного расслабился мужик. — А по времени примерно сориентируете? Нет, нам грех жаловаться, — замотал он головой. — Просто хотелось бы конкретики. Дома строить ведь не быстрое дело. Тем более двадцать.

— Пятьдесят, — поправил я его и видя, как в удивлении его глаза улетели в космос, усмехнулся. — Сейчас главное уладить всё с юридической стороны. А там, думаю, к лету заселяться будете.

— Это, — не нашел, что ответить, Роман, — радует. Спасибо.

Им и, правда, грех жаловаться. На данный момент съем квартир оплачиваю именно я, причем без вычета из зарплаты. Благотворитель, мать его. Зато результат налицо — уважение ко мне не пустой звук. И, смею надеяться, дальше будет лучше.

Оружейка встретила меня небольшим бардаком. Кажется, кто-то торопился. Или просто полный раздолбай. На столе лежала разобранная «Сайга», чуть дальше, весь в масле, калаш. На угловой стойке, закреплённым висел второй калаш. Этот претерпел изменения и сейчас находился в процессе обвеса всяким разным. Заходя в складскую комнату, немного удивился тому, что полностью переделанных стволов поднабралось уже с десяток. До тех трех, что я тогда вытащил, им, конечно, далеко, но уже то, что я вижу, выше всяческих похвал. Надо бы дать распоряжение Петру, чтобы на обвесах не экономил.

Плавно мысли сместились к деньгам. Как я уже говорил Плисецкому, именно они главное мерило и поезд, тянущий вперед. Без денег в нашей стране ты, к сожалению, никто и добиться сможешь малого. Вот и мне сейчас деньги нужны в масштабах, которые простой человек себе позволить не в состоянии. Даже с учетом доступа к тому миру. А вот взаимодействуя с военными, в частности сопровождая их в экспедиции, получить можно куда как больше, нежели на вылазки буду ходить один. Да и закрытые в мою сторону глаза, тоже стоят немало. Хм, так это, что получается? Я сейчас сам себе привожу доводы за сотрудничество с военными? Однако. К чему бессонница приводит.

Ладно, подумаю об этом утром. Там, вроде бы, должно оно быть мудренее, вот и посмотрим. Сейчас же нужно заняться другим.

Два кольца и браслет. Помнится, один из них говорил, что артефакты сильно фонят. Что бы это значило? Но то, что они носили только по одному, слишком важно, чтобы от этого отмахиваться.

Итак, начнем с колец.

Первое, довольно простецкое, по виду очень похоже на обручальное. Тонкое, золотое, с семью камнями бледно-голубого цвета. Без каких-то символов или узоров. Простая полоска металла, с небольшими углублениями под камни. Посмотрим.

Надевая кольцо, параллельно с этим сосредоточился на своем ядре. Ага, есть контакт. Жгут магической энергии от артефакта устремился вперед и тут же буквально впился в ядро. Максимально сосредоточившись на ощущениях, чтобы в любое мгновение прервать контакт, замер. Ого! Размер ядра увеличился скачкообразно, принося с собой знакомое чувство — хотелось еще энергии. Хотелось, чтобы её было в избытке. Чтобы она текла по венам, вымывая усталость, боль и слабость. Хотелось почувствовать себя наполненным!

Резко оборвав контакт с кольцом, вернул мысли в привычную колею. Тряхнул головой, вдохнул-выдохнул и пошел на второй круг. Теперь, зная, что ожидать, столь сильный напор эмоций удалось пригасить. Что ж, становится понятен выбор в сторону именно этого артефакта.

Просидев с закрытыми глазами минут десять, удалось почувствовать ту тонкую грань, что отделяла ядро и артефакт. Объемы получились где-то двадцать на восемьдесят и это не в мою пользу. Теперь понятен тот эффект, что накрыл меня при первом контакте. В моем распоряжении появилось слишком много энергии и это с учетом, что вместилище кольца было заполнено лишь наполовину.

Дальше.

Снимал я кольцо с сожалением. Хотя, правильнее будет сказать, с неимоверным усилием. Ибо мне абсолютно не хотелось возвращаться к тому объему, что был до этого. Пришлось одергивать себя и брать в руки, а то, как ребенок, честное слово.

Второе кольцо отличалось в сторону изящности или даже вычурности. Крупный зеленый камень, в форме шестиугольника, с обрамлением из кривых ломаных линий. Металл черного цвета, с золотистыми вензелями, что опоясывали тонкую строчку символов.

— Начнем синхронизацию, — хмыкнул я, надевая кольцо.

Тут всё пошло по тому же сценарию, с тем лишь отличием, что эйфории не было. Жгут соединился с ядром и, собственно, всё. Походил, подумал, да даже палец себе порезал! Но всё тщетно. И вот, как в таком случае узнать функционал артефакта? Попробовал призвать молнию, после даже визуализировал её на ладони, но снова мимо. Может, кольцо работает только в паре с другим артефактом? Вернув на палец первый, пережил вспышку эйфории и стал ждать. Попробовал чуть подать энергии, попробовал её же потом и забрать. Ни-че-го. Словно простая болванка, чего не может быть априори! Значит, придется его какое-то время поносить. Глядишь, и сработает какой триггер. Ну а пока переходим к браслету.

Оба кольца для чистоты эксперимента ушли в сторону, а место на левом запястье занял браслет. Небольшие чешуйки из зеленоватого металла, наслоенные друг на друга, смотрелись интересно. Слегка розоватого оттенка мелкие камешки в количестве семи штук, вставлены в углубления и практически не выступали. Браслет, пусть и сидел практически впритык, но никакого дискомфорта я не ощущал. Даже массивная застежка, которая, казалось бы, должна была напрягать, почти не чувствовалась. Что ж, теперь надеемся на чудо.

Чуда не произошло. Снова никаких сподвижек, странных ощущений или чего-то еще. Словно не артефакт вовсе, а простое украшение. Неприятно. И раздражает. Не могли бирку с инструкцией оставить, что ли?

В конечном итоге уезжал я со всеми тремя артефактами на себе. Не знаю уж про какой такой фон шла речь, но отказываться от преимущества я не собираюсь. Да и в любом случае, нужно разобраться какая от них польза, а уже после думать.

Ночь пролетела, как один миг, а уже в восемь утра я был возле клиники. И если, когда я уезжал, машин было не так много, то вот сейчас их количество впечатляло. К тому же сюда нагнали и военных. Заприметил два тентованных КАМАЗа и обилие солдат по периметру. Хорошо хоть танки видно не было, хотя БТРы стояли.

— Юр! — привлек моё внимание Плисецкий.

Он как раз разговаривал с каким-то, серьезного вида, мужчиной, что курил прямо на крыльце. Ах да, мужик этот был в халате, так что можно было предположить, что он как раз таки из гостей.

— Доброе утро, — поприветствовал я обоих. — Людно тут как-то.

— Здравствуйте, молодой человек, здравствуйте, — пожал протянутую руку мужчина. — Андрей Семенович Шпалько — врач-онколог.

— Андрей Семенович не любит афишировать свои заслуги, — хмыкнул Плисецкий. — Он, между прочим, первое лицо, можно сказать, светило нашей отечественной медицины!

— Ну, что вы Виктор Сергеевич, — сморщился онколог. — Давайте без этого. Я просто делаю свою работу. Не больше, но и не меньше.

— Смею надеяться, — стал серьезен Плисецкий, — что сегодняшний день изменит многое.

— Честно говоря, — бросил на менябыстрый взгляд Шпалько, — мне до сих пор не верится. Те отчеты, что я прочел, больше похожи на какую-то сказку.

Дальше начался пустой треп, который, наверно, из уст специалиста многого стоит. Только вот для меня все эти слова были лишь словами. Да и неинтересно мне это было. От слова «совсем».

Единственное, что можно сказать об этом дне — наконец-то он закончился! И дело даже не в каких-то там исследованиях, опытах и тому подобному. Нет, дело в том, что я там присутствовал для галочки. Зачем? Вопрос, который надо задать Плисецкому.

— Надо поговорить, — именно с такой банальщиной я к нему и подошел.

— Да, конечно, — с удивлением во взгляде, произнес он. — Что случилось?

— На кой хер я здесь? — начал сразу, без обиняков. — За весь день, только и делаю, что мордой свечу.

— А ты думал, мы тебя на операционный стол положим? — хохотнул Плисецкий.

Глухой, протяжный, металлический стон, что ворвался в холл клиники, заставил умолкнуть каждого. Напряжение просело настолько сильно, что лампочки практически перестали светить. Помещение погрузилось в полутьму, но ненадолго. Сосущее чувство пустоты заполнило грудь, как раз в том месте, где находилось ядро. Льдинка внутри него вдруг начала вибрировать, что порождало неприятные спазмы во всем теле.

ГРАУ!

Звук в десятки раз сильнее предыдущего и следом за ним взрыв! Землю под ногами затрясло, а сверху посыпалась штукатурка. С улицы раздались звуки машинных сигнализаций, и как апогей пришло ощущение открывающейся трещины. Столь сильное, что на несколько секунд перед глазами всё потемнело. Шум в ушах заполнил собой всё и вместе с ним во рту появился металлический привкус крови.

— Юра, Юр, — тряс меня кто-то. — Да твою мать, приди в себя!

С трудом, но мне удалось скинуть с разума ту пелену, которой его накрыло. Молния заструилась по телу, вымывая лишнее.

— В норме, — хрипло бросил я, приходя в себя. — Что случилось?

Открыв глаза, огляделся. Стою на коленях, уперев руки в пол. Подо мной немаленькая такая кровавая лужица. Вокруг сущий беспорядок. Электричества нет вообще, частичная разрушенность здания.

— Пытаюсь узнать, — сквозь зубы прошипел Плисецкий. — Линия перегружена!

— Трещина, — сплюнув сгусток крови, удалось подняться на ноги. — Больше, чем в Москве. Где-то совсем рядом.

Плисецкий побледнел.

На улицу мы побежали вместе. Я тоже пытался дозвониться, судорожно набирая все знакомые номера. Первые несколько попыток не увенчались успехом, но затем вызов пошел.

— Да, Юр, слушаю! — к моему удивлению Палыч ответил практически сразу. — Что это было? Что за взрыв?

— Трещина, — тут же бросил я. — Поднимай всех наших, пусть эвакуируются из города. Раздай им оружие с боекомплектом. Твою ж...

Оказавшись снаружи, не увидеть трещину было нельзя. Она кривой ломанной линей уносилась вверх, метров так на сорок. Воздух вокруг неё гудел и искрил. Края расходились в стороны, позволяя увидеть черные тучи неба другого мира.

И стоило только её увидеть, как новый спазм разошелся по всему телу. Снова те же ощущения, но в этот раз молния послужила буфером. Меня только чуть повело, но на ногах устоять удалось.

— Какого? — вырвалось у меня, когда следом накрыло еще одним приходом, а после еще и еще.

Тут уже ноги не выдержали, и я рухнул на землю, сжавшись эмбрионом. Льдинка то сжималась в еле ощутимую точку, то полностью заполняла собой ядро. Она разрывала тело с такой силы, что хотелось лишь одного — чтобы всё это закончилось. Шум в голове оглушал. Перед закрытыми глазами мельтешили сотни картин, заставляя разум биться в агонии. Смешалось всё: крики, гул в голове, выстрелы. Выстрелы?

Разрываемый на части вибрацией ядра, только и смог, что выпустить прорву энергии внутрь своего тела. Она плотным коконом легла поверх меня, сжимая льдинку в тисках и не позволяя ей диссонировать в такт отрытых трещин. Стало немногим легче. По крайней мере, удалось приподняться, чтобы оглядеться и увиденное мне не понравилось.

Какая-то летающая тварина рухнула на один из БТРов и смяла его своей массой. Выстрелы из калаша для неё, словно горох — никакого эффекта. А еще на её спине сидел всадник. В черных доспехах, он сжимал поводья и сквозь щели в его шлеме виднелись чуть светящиеся красным глаза.

Молния только-только начала собираться в ладони, как грохнул КПВТ, стоящего где-то позади меня, БТРа. Седока снесло с твари в сторону, а сама тварь с безумным ревом попыталась подняться ввысь. Не вышло. Тяжелый пулемет буквально разорвал её в клочья, тогда, как всадник снова появился в поле зрения. Бедняга только-только преисполнился величием, смотря на нас, как на жалких смертных, но, видимо не судьба. Сначала снесло с седла, а теперь вот, когда он показался на виду, вырвавшись из куста, заработала стамиллиметровая пушка с «Бахчи». Там уже только фарш разлетелся по округе, что неплохо так добавило антуражу.

— Юр, ты как? — крикнул Плисецкий, подбегая ко мне.

— Дерьмово, — сквозь сжатые зубы, выдавил я. — Трещина не одна. С десяток где-то. Такое чувство, будто город ими в кольцо взяли.

— Твою ж, — потрясенно выдохнул Плисецкий. — Какого хрена вообще? Что происходит?

— Либо полноценное вторжение, либо им что-то нужно именно здесь, — тряхнул я головой. Звон в ушах и расфокусировка взгляда раздражали. — Поднимай всех. Иначе нас сметут.

Собрав волю в кулак, нырнул к кольцу и буквально вырвал из него энергию, чтобы заполнить ядро до краев. Стало намного легче, но тут же часть этой энергии разлилась по телу обжигающей молнией. Она буквально выжгла всю слабость, а льдинка в ядре и вовсе превратилась в еле заметную точку. Так-то лучше.

Телефон оказался в руке в ту же секунду, как вернулся в привычный мир. Набор номера и Палыч на том конце.

— Палыч, слушай внимательно, — сразу начал я. — Никакой эвакуации. Трещины по всему периметру города. Я сейчас в клинике на другом конце города. Ни в клуб, ни домой добраться не смогу. Поднимай всех наших. Пусть Уваров организует полноценную группу и нужно искать укрытие. Бомбоубежище на почте еще как, в адекватном состоянии?

— Не знаю, Юр, — сглотнул, пораженный Палыч. — Так, ладно. Понял тебя. Собрать и снарядить группу. Обеспечить поиск укрытия и охрану. Всё. Будем работать.

— Маму мою не забудь, — бросил я напоследок и получив скупое «понял», прервал вызов.

В телефоне зазвучали гудки, а я только с силой сжал телефон. Еще бы чуть-чуть и он бы лопнуть к чертям. Но так лишь экран треснул, на что плевать.

Подобный сценарий у нас не оговаривался вообще. Но Уваров и Палыч калачи тертые, надеюсь, не подведут.

— Витя, — крикнул я Плисецкому. — Инфа есть?

Выстрелы КПВТ не позволили тому ответить, да и я напрягся. В вечернем небе мало что увидишь, но росчерки пулеметных очередей неплохо его подсвечивали. Сразу десяток летающих тварей, подобных той, что убили до этого, летели на нас. И тоже с всадниками. Черная чешуя в отблесках выстрелов отдавала золотом. Длинные шеи с тупыми клыкастыми пастями, массивные крылья, что служили и передними лапами, и крупные мощные тела, размером с носорога. Извивающийся хвост метался из стороны в сторону и заканчивался изогнутым костяным жалом.

Они неплохо так справлялись, уворачиваясь от выстрелов, пока не оказались слишком близко. Только вот незадача — изначально БТРа было три. Один уже непригоден, а два остальных, против десяти тварей слишком сказочно звучит.

Кроме бронемашин здесь присутствовали и простые солдаты с оружием. Калаши практически не умолкали, правда стрельба там была больше судорожная, нежели прицельная. Но вот раздался глухой хлопок и вспышка реактивной струи.

— О, попал, — удивился я.

Солдатик в это время скинул с плеча трубу гранатомёта и тут же подхватил следующую.

Дальше на наблюдение времени не осталось. Из клиники высыпали люди, хотя дураку понятно, что лучше бы наружу им не выходить. Кто-то бежал непонятно куда, а кто-то вполне понятно — к машинам. Крики, суета, выстрелы, взрывы. Всё это смешалось в такую какофонию звуков, что я невольно застыл. Мысли метались с бешеной скоростью, но какого-то выхода или решения не было. И тут сработал древний инстинкт самосохранения: бей или беги. Ну, я и побежал.

Рывок до своей машины, открыть дверцу и подхватить калаш. Черт, глаза разбегаются.

Короткая очередь резанула морду одной твари, которую после этого качнуло, но на этом всё. Зато меня заметили, и именно на меня переключилось её внимание. Ближе. Давай. Хлопок и ВОГ устремился к цели, чтобы взорваться прямо перед пастью твари. Тут уже эффект получился лучше. Тварь клюнула мордой воздухе и начала падать. Метров семь высота вроде и небольшая, но наездник не стал дожидаться падения. Он подпрыгнул и встал на седло ногами, собираясь спрыгивать перед самым ударом о землю. И, наверно, у него бы это получилось, если бы не точное попадание. Нет, пули из калаша пробить его доспехи не могли, в этом уже убедились, но вот её останавливающего свойства вполне хватило, чтобы покачнуть наездника и не позволить ему спрыгнуть вовремя.

Удар твари об угол здания получился хорошим. Та снесла часть стены и разорвав об обломки крыло, завалилась на землю. Наездник свалился чуть раньше и с высоты метров в пять, рухнул на землю. Сгруппироваться он уже не успел, так что падание получилось тяжелым.

С места я сорвался с понятным намерением добить. Пока что всё противостояние сузилось для меня в бой с одной тварью. На остальное даже не рыпался.

Наездник нашелся ровно там, куда и упал. И он уже поднимался на ноги. Миндальничать я не стал, тут же посылая в него одиночную молнию. Вспышка высветила окрестности и отбросила противника метра на два. Того протащило по земле, но он снова начал подниматься. Через щель в забрале виднелись глаза и часть мертвенно-бледной кожи. Заряд и еще одна молния срывается с ладони, чтобы попасть точно в шлем. С хлюпающим звуком лопается голова и тело, наконец, замирает.

И вроде бы такой шанс передохнуть, но подбитая мной летающая тварь вдруг приходит в себя. Удар хвостом пришёлся вскользь, но этого хватило, чтобы отбросить меня в сторону. Словно бревном получил по ребрам, тут же забыв, как дышать. Пока кубарем катился по мокрому асфальту, надо мной просвистели пули из КПВТ. Поднимался я уже зная, что увижу. Размочаленная морда твари и вытекающая из неё черная кровь.

— Плохо дело, — бросил я, взбадариваясь разрядом.

Преимущество явно не на нашей стороне. И это, как я понимаю, лишь разведчики.

— Семь минут до прихода вертушек! — громкий крик Плисецкого чуточку успокоил.

Осталось только протянуть эти самые семь минут.

Взгляд по сторонам, и насчитать удалось только четыре твари. КПВТ работал короткими очередями, пытаясь сбить одну из них. Пушка «Бахчи» не стреляла, но вела другую. Третья тварь только что влетела в стеклянное окно клиники и крики оттуда явно не радости полны. А вот четвертая на сближение не спешила. Тварь парила заметно выше остальных, причем что-то в ней было иначе. С такого расстояния сложно понять, но вроде бы прижатыми к животу виднеются передние лапы. А значит, разновидность другая, ближе к дракону, нежели виверне. Вожак стаи? Впрочем, не важно.

С места я сорвался, с намерением заскочить в больничку. По пути подобрал «Муху», что в мертвых руках держал, один из лежащих на земле, солдат, а семьдесят четвертый перекинул за спину.

В просторный холл ворваться удалось очень вовремя. Тварь мотала какого-то беднягу, жизни в котором уже не осталось. Наездник же, прижав за шею к стене молодую девушку, вытягивал из неё жизнь. Я видел, как за считанные секунды она иссыхает словно мумия, после чего уже безжизненным куском сухой плоти летит в сторону.

«Надеюсь, кумулятив» — пронеслась в голове мысль, прежде чем «Муха» легла на плечо.

С тварью нас разделяло метров десять, не больше. Но даже так выцеливать голову я побоялся. Граната вырвалась из трубы, как раз в тот момент, когда наездник повернулся ко мне. Еще успел заметить его вспыхнувшие краснотой глаза, после чего он рванул в мою сторону, расслаиваясь на несколько силуэтов.

Молния по венам устремилась мгновенно. Сразу за тем, как мир чуть замедлился, энергия скользнула в ладонь, а там вспыхнула шаровая молния. Поднимаю руку, чтобы её выпустить, но понимаю, что не успеваю. Усилие воли и она срывается так без лишней необходимости в выцеливании ладонью. Мимо! Снаряд проходит в считанных сантиметрах от наездника и даже задевает его одной из дуг. Как раз в это время взрыв гранаты разносит бочину летающей твари, заставляя ту с ревом вздыбиться на задние лапы. И тут прямо мне в грудь, с растопыренными пальцами, летит рука наездника. На пределе своих возможностей выкидываю левую руку и сбиваю с траектории удара руку наездника. Успеваю чуть довернуть корпус, как пальцы вампира с отросшими когтями скользят по грудине, распарывая и одежду, и плоть. Слышу, как когти скрежещут по ребрам и напитывая правую руку молнией, пытаюсь оттолкнуть вампира в сторону. Это удается не так, как я рассчитывал. Отбросить его получилось сантиметров на десять, не больше.

Мне чертвоски не хватает времени, чтобы собрать достаточный заряд!

Больше на усиление тела!

Разряд проносится по мышцам, сводя их судорогой.

Еще!

Запах палёной плоти, моей плоти, неприятно врывается в разум.

Еще!

Несколько электрических дуг вырвались из тела просто так, без моего усилия. Следом мышцы наливаются силой, пусть и деревенеют. Становится так легко, но в то же время с отголоском ноющей боли в каждой клеточке тела. И один хрен этого недостаточно. Значит, больше!

Последние капли энергии покидают кольцо, чтобы через ядро раствориться в теле. Чувствую, как оно становится столь легким, что уже нет необходимости в земле, как в опоре. Меня подкидывает в воздух метра на полтора, и когда руки вампира снова устремляются к моему телу, в надежде вцепиться, с протяжным гулом в стороны разносится полупрозрачная голубоватая сфера. Она отбрасывает его к стене с такой силой, что тот пробивает её насквозь. Пол вокруг меня, потолок и даже сам воздух оказываются выжжены электрическими разрядами. Они устремляются следом за сферой и гаснут, стоит ей разойтись метра на три. Но, что самое интересное, я чувствую ту энергию, которая осталась в радиусе действия сферы. Стягиваю её назад и очень вовремя. Вампир отбрасывает в сторону кусок стены и подрывается на ноги. Параллельно с тем, как он срывается с места, вся доступная энергия стекается мне в руки. Они начинаю искрить и раскаляться, подобно металлу, через который пропускают высокое напряжение. Будет только шанс! Поднимаю обе руки, сцепляя их в замок и наблюдаю за тем, как расслаиваясь, вампир несется прямо на меня. Молния, что запитана на всю доступную мне ману, срывается вперед и ослепляет даже сквозь крепко зажмуренные глаза. Плавно приземляясь назад на пол, с трудом удерживаю равновесие. Опустошенное тело почти не слушается. Звон в ушах не позволяет получить информацию об окружении. Разлепляя слезящиеся глаза, вижу нижнюю половину тела вампира. Верхней, где-то по пояс, нет. Остался только выжженный до черноты след, что оставила молния. А еще ловлю какой-то нереально концентрированный запах озона. Слишком резкий и неприятный. До слуха, словно сквозь толщу воды, доносятся непонятные хлопки. Вспоминаю летающую тварь и то, что граната вроде бы пробила её, но не убила. Перевожу в ту сторону взгляд и вижу, как снаряды пушки «Бахчи» рвут её уже мертвую плоть.

На улицу выхожу в надежде, что станет чуточку легче. Из мешочка на шее достаю рубин и с удивлением отмечаю, что при абсолютно пустом ядре никаких побочек. Более того льдинка всё так же ощущается незначительной точкой в том океане пустоты, которым сейчас и является вместилище. Еще одна странность в копилку? Пусть будет.

Снаружи идет снег. Большие, пушистые хлопья медленно падают с неба. Ветра нет. Даже, кажется, потеплело.

Плисецкий подошел ко мне спокойной походкой, что странно. Взгляд его, правда, был далек от спокойствия.

— Что у нас? — спросил я, явно вырывая его из омута собственных мыслей.

— Жопа, Юр, — выдохнул он, тряхнув головой. — Только по России семь очагов открытия уже даже не трещин, а полноценных врат. Питер, Москва, Хабаровск, Новосибирск, Нижний Новгород. Еще один в Уральских горах и второй в Северо-Сибирской низменности. Это только то, о чем известно. Есть плюс — врата нестабильны. Именно поэтому нас еще не захлестнуло. Штаб поднимает авиацию, но сам понимаешь. Мы пока не в приоритете.

— Вокруг нас, что? — прикрыл я на несколько мгновений глаза. — Военные аэродромы есть? Поддержка с воздуха будет? Что-нибудь посерьезнее вертушек.

— Будет, — сморщился Плисецкий. — По запросу. Сейчас для нашего участка формируются артиллерийские полки. Наша задача не дать тварям захватить город. Эвакуации не будет. На, глянь на присланную карту.

Взяв планшет из рук Плисецкого, принялся рассматривать снимки со спутника. Что ж, да. Это уже не совсем трещины. И да — жопа. Одни самые большие врата расположились рядом с нами. Трое других где-то в километре от города по его периметру. Плюс россыпь более мелких и тоже вокруг. Ни единой точки внутри. Почему? Хороший вопрос.

— Твари, что вырвались первой волной никуда не идут, — произнес Плисецкий. — Рассредоточились по местности и словно чего-то ждут. Только нам так повезло. Ты связь с этими порталами чувствуешь?

— Да, — ответил я, прислушавшись к себе. — С каждым из них.

— Остальные закрывашки — тоже, — кивнул Плисецкий. — Значит, природа произошедшего не изменилась.

— Не факт, — мотнул я головой. — Почему именно эти места? Почему нет открытия внутри? Было бы проще, появись портал в городе. Это нежить, а мертвые тела это приятный довесок в пополнении своей армии.

— Думаешь, тут уже идет речь о войсках? Командовании? — напрягся Плисецкий.

— Эти твари, — кивнул на тело ближайшей виверны, — не бездумные монстры. Последнего, кстати, подстрелили? Да и на снимках, глянь, вот здесь.

Я нашел нужный мне и приблизив, показал Плисецкому. Стройные ряды больно уж похожи на формирование ударного кулака.

— Думал, мне показалось, — ожесточенно потер лоб Виктор.

— Почему здесь, Вить? — передал я ему планшет. — Почему именно наш город?

— Думаешь, не совпадение? — озвучил он, как по мне, вопрос, ответ на который вполне очевиден.

— Нет, — покачал я головой. — Все города — крупнейшие в России. Как они именно на них настроились? И если настройка была именно на города, то, тогда, при чем здесь Урал и Северо-Сибирск. Там ведь почти ничего нет. Ни крупных городов, ни нашей инфраструктуры.

— Черт, — вырвалось у Плисецкого.

Переведя на него взгляд, увидел, как тот побледнел. После судорожно полез в планшет и после, буквально, минуты, поднял на меня взгляд.

— В этих местах, — начал он, облизнув враз пересохшие губы, — наши исследовательские центры. Там изучаются добытые артефакты. Не эти безделушки, — кивнул он на мои кольца, — а вещи посерьезнее.

— Посох некроманта, — дошло до меня тут же. — Нужно его уничтожить!

И по тому, как замешкался Плисецкий, стало понятно, что что-то не так.

— Они не выходят на связь, — бросил он, сжав челюсть так, что заиграли желваки. — Лаборатория в бункере под сталелитейным заводом. Сорок метров бетона и стали. Без синхронизации двух карт доступа изнутри и снаружи, туда не попасть.

Да кто бы, блять, сомневался!

Глава 15. В окружении.

— Да это невозможно! — удар кулаком по столу от генерала получился внушительным. — Мы не в состоянии перекрыть все подходы к городу! У меня просто людей не хватит!

В штаб мы буквально влетели. Вокруг стояла такая суета, что больше походила на панику. Теперь вот еще Плисецкий давит на генерала, буравя его взглядом.

— А у нас нет выбора, — вопреки генеральскому повышенному тону, спокойный голос Плисецкого убаюкивал. — Пока мы здесь тратим время, нам, возможно, остается всё меньше и меньше.

— Я и так делаю всё, что от меня зависит, — сузил глаза генерал. — Или, может, есть какая-нибудь гениальная идея? Ты, лучше СУшки запроси. Без поддержки с воздуха шансов у нас не то чтобы мало, их вообще нет!

Телефонный звонок моего телефона прервал зачинающийся спор. В карман я полез с дурным предчувствием. На экране светился контакт Палыча и предчувствие стало еще хуже.

— Слушаю, — принял я вызов.

— Юр, помощь нужна, — подозрительно спокойно начал он. — Нас в клубе зажали. Пока отстреливаемся, но их сотни. Из леса вышли, в основном обычные мертвяки, но очень уж их много.

— Скоро буду, — только и смог, что выдавить я. — Держитесь там.

С места я рванул на скорости, близкой к скорости звука.

— Большов! Стоять! — рев генерала застал меня в дверном проеме.

Поворачивался я к нему со всем желанием запустить молнию. Дрожь в руках и подергивающее веко только раздражали.

— С тобой пойдет группа Гора, три роты пехоты, четыре «Бахчи» и десять «восьмедесяток», — проговорил он, смотря мне в глаза. — Четвертый сектор за вами.

— И сколько мне их ждать? — буквально процедил я.

— Минут пять, не больше, — спокойно ответил генерал. — Они почти готовы.

Дверью хлопать не стал, пусть и очень хотелось. Закрыл её аккуратно, вдохнул, выдохнул и постарался взять себя в руки. Эмоции сейчас ни к чему. Нужен трезвый рассудок.

От появления трещин прошло минут тридцать, не больше. В клубе, скорее всего, сейчас человек десять, остальные просто не успели бы добраться. Да и из тех десяти половина это гражданские, так что пять минут могут стать критичными. С другой стороны, я один пусть и единица, с которой стоит считаться, но всё же ощутимый вклад внести вряд ли смогу. Так что ждём.

Улица встретила меня резким порывом ветра. Погода сходила с ума, а уж бег туч и вовсе казался каким-то нереальным. Тяжелые свинцовые облака нависали шапкой и такое чувство, будто кружили над городом.

— Большов! — окрик со стороны отвлек от разглядывания небес. — Ты Большов?

Бегом ко мне подбежал мужик лет сорока. Погоны старлея, полная боевая выкладка и взгляд точно уж не срочника.

— Я, — кивнул в ответ.

— Капитан Приходько, — протянул он руку. — Как понимаю гражданский? Закрывашка? На мне командование по четвертому сектору. Вместе едем.

— Да на все вопросы, — пожал его ладонь. — Вы скоро?

— Колонна строится, — кивнул он. — Две минуты. Значит, смотри. Ты и Гор со своими вне моего подчинения. Моя задача удержать направление с четвертого сектора. Эвакуируем твоих людей и отходим ближе к городу.

Близкий взрыв не дал старлею закончить. Поднимающий черный дым привлек внимание многих, а судя по направлению, рванула заправка. Довольно странно, ведь она в черте города и никаких боевых действий там пока не идет. И только я об этом подумал, как раздались звуки заполошной стрельбы, причем явно не одного ствола.

С капитаном мы только переглянулись. Он сорвался с места куда-то в сторону штаба, а я понесся к своей машине. Ждать их было выше моих сил.

На дорогу выруливал, параллельно проверяя магазины калаша. Почти пустая шестидесятка заряжена и еще два полных в бардачке, вот и весь мой боекомплект. Из одежды джинсы и кофта с высоким воротником. Куртка осталась где-то возле клиники. Энергии в ядре где-то на четверть, так что закинуться рубинами точно не помешает. Рак? Какой к черту рак, когда сейчас именно от энергии зависит моё выживание! Разберусь потом. Если оно будет это потом.

Сорвав с шеи мешочек, высыпал на ладонь штук шесть и не задумываясь отправил их в рот. Горло неприятно резануло острыми краями, но это мелочи. Такие же мелочи, как и, подкатившая моментально, тошнота. Пришлось сделать пару глотков колы, из полупустой бутылки, что уже несколько дней катается в машине. Стало немногим легче. По крайней мере удалось подавить тошноту.

Город агонизировал. Я видел это так же ясно, как и панику на его улицах. Наверно, сейчас такое время, что внутри каждого из нас живет страх услышать сирену и слова о том, что это не учебная тревога. Вот и сейчас происходило именно это. Слецов не пошел по пути сокрытия информации, а жухнул сразу и на всю свою широкую русскую душу. Выли сирены, а громкоговорители гоняли по кругу одни и те же предложения.

— Внимание! Это не учебная тревога! Город находится в окружении врага! — уже в который раз доносился до меня этот, пробирающий до самых костей, голос. — Всем оставаться по домам! Закройте окна и двери! Не поддавайтесь панике!

И так по кругу. Понятно, что помогало это слабо. Да какой там, когда даже оставленные следить за порядком менты поддались этой тягучей атмосфере страха. И только солдатики, тоже, кстати, бледные, как мел, пытались не допустить полного хаоса на улицах города. Правда, получилось у них слабо. Ибо выстрелы как-то не способствуют спокойствию. А выстрелов было много. Канонады звучали сразу с трёх направлений и зачастую им вторили взрывы.

Полчаса. Что может произойти в городе за полчаса?

Вечер, густой снег и порывы ветра. Страшные и нереальные, ибо перекрёстные. То с одной стороны тебя накроет холодным дыханием зимы, то с другой — сухим и даже где-то обжигающим, воздухом другого мира.

Выруливал на объездную дорогу я, выжимая из машины всё. Поворот в сторону клуба и картина, что запечатлелась в памяти на очень долгое время. Бегущие люди, из домов поблизости, а за ними по пятам мертвяки. Нужно было проехать еще метров триста, но, видимо не судьба.

Удар по тормозам и машину уводит чуть в сторону. Автомат своей тяжестью добавил уверенности и рывок из машины наружу. Мир привычно чуть замедляется, дыхание выравнивается и понеслась!

Короткие очереди по два-три патрона разрывали и без того убитую тишину. На всё у меня уходила буквально секунда. Навестись, задержать дыхание — выстрел! Я шел вперед со скоростью, с которой обычно ходил по городу, но теперь каждый мой шаг сопровождался стрельбой. Крики среди людей проходили фоном, а количество мертвяков, лишившихся головы, очень быстро перевалило за два десятка. Жаль только с магазинами беда, но как-нибудь переживем.

Свист тормозов позади резанул по ушам и разворачивался я, припадывая на колено. Свои. Хорошо. К моим выстрелам добавилась и стрельба группы Гора. Ребята подскочили очень вовремя. Где-то в соседнем дворе лаем разрывалась собака. К ней добавлялись редкие ружейные выстрелы и рев мотора, что работал на низких оборотах.

— Я пустой! — крикнул за спину, с сожалением отмечай сей факт.

Пришлось даже притормозить, так, как в голове закрутились шестеренки решений и мыслей.

Внезапно появившийся рядом Лопата кинул мне под ноги разгрузку, с забитыми магазинами и продолжил отстрел.

— «Бахчи» через две минуты! — крикнул он, стараясь перекричать звуки выстрелов. — Нужно вывести людей!

Лай собаки сменился скулением, которое практически сразу затихло. Черт. От двора нас отделял ряд высоких гаражей, так что увидеть происходящее там не представлялось возможным. На этом моменте с той стороны прозвучал ружейный выстрел и следом крик. Страшный, тягучий. Так кричат те, кто заглянул в глаза смерти.

Те пятьдесят метров вперед, за которыми виднелся сворот во дворы, пролетел секунды за две. Черная Нива крутилась по дворам, сбивая тварей, в попытке помочь хоть чем-то. Высокий особняк с бетонным забором служил настоящей преградой. Оттуда и велись редкие выстрелы, а увидев еще пару стоящих возле него машин, сердце пропустило удар. Из-за «Патриота» выглядывал Уваров и с какого-то допотопного ружья, долго прицеливаясь, пытался попасть по шустрым тварям. На передовой три бойца с ОМОНовскими щитами и в полном обмундировании выживали непонятно как. В руках простые топоры, все замазанные кровью с ног до головы. Вот один из них отталкивает щитом мертвяка и тут же поскальзывается в луже крови. Благо второй успевает ловким ударом размозжить твари голову и не дать товарищу умереть. Выстрел со второго этажа дома прозвучал очень вовремя. Картечь снесла другого зомби, словно пушинку, но ощутимых увечий не нанесла. Тварь поднималась снова и вместе с ней были десятки других.

Ограничить, подчинить, управлять!

Цепная молния зародилась в ядре и вылетела из ладони быстрее мыслей. То небольшое количество маны, что успел накопить, полностью вбухал в этот заряд и не зря. Вспышка получилась знатной и сразу все мертвяки, что находились в зоне моей видимости, завалились на землю с поджаренными мозгами.

— Вы какого здесь? — прокричал я Уварову.

— Не доехали! — рявкнул он в ответ. — Надо было людям помочь!

Со стороны улицы раздались тяжелые выстрелы пушки «Бахчи», а следом длинная очередь ПКТМа. Бросив взгляд в ту сторону, откуда прибежал, вижу запыхавшегося Лопату.

— Ты, блять, Скороход гребаный! — проорал он, вскидывая ствол и стреляя куда-то в сторону.

— Вас сколько? — это уже я Уварову.

— Со мной двенадцать, — ответил он, выходя из-за своей машины и вытирая рукавом лоб. — Чутка за снарягой не доехали.

— До клуба зачистим, — кивнул я на машины, что стояли по бокам от «Патриота», — подъезжайте и загружайтесь! Калаши, патроны, ВОГи. Выносите максимум, пока есть время! Наверняка в городе будет жопа!

— Да там уже она, — устало бросил один из трех мужиков, что был со щитом. — Кое-как сюда добрались.

— Всё, отставить треп, — мотнул головой. — Вперед не лезьте!

Смотря, как во двор забегает Гор, а за ним и сразу с десяток солдат, стало чуточку легче. Рев БТРов ушел чуть дальше вперед, а значит, они прорываются. Пушки пока стреляли редко, в основном работали ПКТМы, да и то короткими очередями.

Кивнув Уварову рванул назад, а дальше вслед за войсками по дороге. Позади останавливались КАМАЗы из которых выбегали солдаты и узкой цепью расходились в стороны. «Бахчи» тоже не все шли по дороге, взгляд отметил одну метров за пятьдесят от дороги, при поддержке двух восьмидесяток. КАМАЗы же, выгрузив солдат и при их же помощи, помогали тем, кто не успел убежать, грузиться в кузова. Куда их потом, вопрос уже не для меня, сейчас нужно добраться до клуба.

Оставшиеся двести метров мы буквально прогрызались через орду мертвых тварей. То тут, то там, включались в работу стомиллиметровые пушки и тогда становилось немногим легче. Мертвяков буквально разрывало на части, что, несомненно, давало нам фору.

Когда же клуб стал виден, во рту внезапно пересохло. Высокий забор, который, по большей части, был сайдинговым, зиял множеством дыр. Мертвяки буквально облепили его по всему периметру, а горы тел там, где металл поддался, бросались в глаза.

— Ходу, ходу, ходу! — мимо меня как раз пронесся Приходько, сидя на броне восьмидесятки.

Я только и успел, что отпрыгнуть в сторону, как рыча двигателями, сразу четыре БТРа начали расходиться в стороны, пытаясь зачистить местность по бокам вокруг клуба. Следом за ними шли КАМАЗы с солдатами. Только удавалось найти относительно спокойный участок, как грузовики тормозили, а из кузовов выпрыгивали бойцы. Отстрел шел по всем направлениям и растянулся на полкилометра точно. Звучали взрыва гранат, даже, кажется, слышал хлопки минометов. Всё это разбавлялось звуками работы КПВТ, но даже так, мне казалось, что всего этого чертовски мало.

Тем не менее, во внутреннюю территорию я ворвался первым. Мертвяков здесь тоже хватало, благо само здание строилось на совесть. Решетки на окнах не позволили им прорваться внутрь, а вот вести стрельбу получалось очень результативно.

Сразу за мной шел Гор и Лопата. Они почему-то были вдвоем, но уточнять не стал. Просто принял, что спину мне прикрывают и зачищал местность, стараясь не тратить патроны зазря.

Мертвяки не были привычными зомбями из знакомых фильмов. Эти в скорости совсем не уступали людям. А вот, если у них получалось добраться до человека, то шансов у того практически не было. Когти, клыки и явное наличие каких-никаких мозговых способностей из-за чего тварь не просто стремилась укусить, а, в первую очередь, именно что убить.

— Да сколько же вас! — проорал за моей спиной Лопата. — Пуст!

Беря на время перезарядки и его направление, в очередной раз отмечаю отсутствие более опасных существ. Странно это. Но дальше развить тему не удалось. В какой-то момент мертвяки просто-напросто закончились, а я увидел голову Палыча, что выглядывал из окна второго этажа.

— Мужики, — выдохнул он устало, — как же я рад вас видеть.

— Потери? — сходу спросил я.

— Семеро, — посмурнев ответил Палыч. — И еще там, — махнул он рукой в сторону, — две машины уехать не успели. Видел только, как их, словно волной накрыло.

— Юр, — тронул меня за плечо Гор. — Времени у нас немного. Сейчас метров на двести откинем и отходить будем. Не задерживайтесь.

— Принял, — кивнул я.

Уваров на своем Патриоте въехал на территорию клуба буквально через минуту. За ним еще три машины: Газелька, Нива и, кажется, Делика. Въехали они прямо по телам мертвяков, буксуя, давя тела и раскидывая колесами их гнилую плоть.

Выгребать прямо-таки всё из своей потайной комнаты мы не стали. Калаши под весь состав с небольшим запасом, цинки с патронами и ВОГи. Рассчитывать на кого-то, а конкретно сейчас на вояк, было бы слишком глупо. Да и зависеть от них мне совершенно не хотелось.

Пятнадцать минут. Управились ровно за столько и ни минутой больше.

— Палыч, — бросил я ему. — Там на дороге двухсотый мой стоит. Бери его и давайте к центру.

— А ты? — нахмурился он.

— А я пока здесь, — пожал плечами. — Объяснять надо?

— Нет, — сморщился он, как-то иначе посмотрев на меня. — На рожон не лезь. А то перед матерью твоей стыдно будет.

Прощания, как такового не было. Мужики уехали, оставив меня одного посреди внутренней территории клуба.

За эти пятнадцать минут я успел влезть в свое привычное снаряжение. Лишь разгрузку оставил ту, которую передал мне Лопата. Военного образца, она была намного удобнее той, что я купил в магазине. По остальному всё, как и на вылазках. Берцы с высокой шнуровкой, охотничьи штаны, цвета хаки с кучей карманов, кофта осталась той же — вязаная с высоким горлом, а уже поверх неё легла разгрузка. Под низ накинул термобелье. Справа в ременно-бедренной системе — ПЯшка. В разгрузке пять магазинов на шестьдесят бронебойных патронов и четыре ВОГа. Что ж, теперь можно и повоевать.

За пределы клуба выскочил вовремя. Можно было видеть, как задним ходом медленно возвращаются «Бахчи». Их пушки стреляли не так часто, так что можно предположить, что всё более-менее нормально.

— Большов! — окрик со стороны заставил тряхнуть головой и собраться. — Твои всё? В город укатили? Можем больше не ждать?

— Да, — крикнул я, ибо иначе Приходько не услышал бы. — До каких границ отступаем?

— Ты, значит, решил с нами остаться? — без каких-либо эмоций спросил он, спрыгивая с брони. — Хорошо. Пока с группой Гора побудешь, чтоб у меня за тебя голова не болела. Так, по отступлению. Стройку заводскую знаешь? Вот до неё идем, и там закрепляемся. Больно плацдарм удобный. Ну, и, что касается тебя. Приказывать не могу, распоряжение Плисецкого. Но ты парень, вроде, толковый, да и опыт по тварям этим имеется. Возьми рацию, частоты дам. Если что, выходи прямо на меня.

Кивнул я, не говоря ни слова. Не было нужды в пустом сотрясании воздуха. И так всё понятно.

Стройка, которую предстояло занять, представляла собой здоровенное такое пятиэтажное здание. Заброшена она была лет тридцать назад, так что каждый житель города знал её еще с детства. Когда мальчишками бегали сюда, развлечения ради. Вокруг приличных размеров пустырь, чуть ближе к городу начинаются гаражные ряды. По сторонам поля. Если со стройки смотреть в сторону выхода из города, то можно увидеть вал объездной дороги. До нее метров триста, так что да, отличное место для отстрела всяких тварей. Портал находится как раз напротив этого места, где-то в километре. Понятное дело, что полностью перекрыть направление просто невозможно. Но вот вывести основную толпу на себя вполне по силам. Единственная проблема — надвигающаяся ночь. Фонари уже не горят, слишком много обрывов по сети. Как еще город не погрузился во тьму, но чувствую, скоро произойдет и это.

Через полчаса я стоял на крыше стройки и смотря на суету, творящуюся внизу, думал. Правильно ли поступил, что остался здесь, а не рванул с Палычем в город? Скорее да, чем нет. Пусть я далек от армии, но сейчас моё место здесь. Можно сколько угодно тешить себя надеждами, что справятся и без меня, но я просто не могу иначе. Сейчас по всему периметру города идут тяжелые бои и отсиживаться за спинами солдат как-то неправильно. Тем более с тем учетом, что могу я куда больше простого солдата.

Накрывавшая меня слабость стала неожиданностью. Она пришла вместе с резонансом внутри ядра, который порождала льдинка. Знакомое ощущение. Значит...

— Внимание всем! — заговорила рация, голосом Слепцова. — Началось. Основные врата стабилизировались. Будьте сильными и помните, за нашими спинами мирные жители! Мы не имеем права отступать!

Яркие вспышки со стороны объездной дороги привлекли внимание тут же. Следом уловил быстрые тени, что, скрываясь среди облаков, неслись в нашу сторону. Прикладываясь к прицелу примерно знал, чего ожидать. Так и оказалось. Черные виверны с вампирами на них. Вроде бы немного, десятка два, но проблема в том, что расходились они широкой дугой и часть явно прорвется к городу.

— И эти здесь, — процедил я.

Уловить присутствие и других тварей смог лишь на мгновение. Низкие тучи чуть разошлись, позволяя увидеть массивные горбатые фигуры монстров, похожих на летучих мышей. Вокруг них вились их мелкие сородичи, буквально укрывая своими телами, словно саваном.

— Опять ты, — вырвалось у меня.

Увидеть силуэт, лишь немногим отличающийся от других виверн, удалось случайно. Эту тварь можно было бы назвать драконом, но слишком уж безобразно она выглядит. Такая же длинная, как у виверн шея. Тупая морда, больше похожая на лягушачью, нежели, как у ящерицы. Массивные передние лапы, прижаты к телу так плотно, что в темном вечернем небе практически не видны. Хвост, точно! Отличие заметное, если знать, куда смотреть. Если у виверн хвост заканчивался этаким костяным клинком, то у этой особи он раздваивался, словно язык змеи.

— Вол, — переключился я рацию на вторую частоту. — Слышишь?

— На связи, — тихо ответил он.

— Цель для тебя есть, — бросил я, держа тварь на прицеле.

— Сейчас буду, — раздалось в наушнике.

— Идут! — крик снизу не был неожиданным, но заставил вздрогнуть.

За валом объездной дороги лес располагался метрах в десяти. Густой, темный, он никогда не пользовался у нас популярностью. Ни грибов там, ни ягод. И вот сейчас из него по наши души рвались мертвяки. Пока видел лишь обычных, хотя, как, обычных, это для меня всё это уже обыденность, а вот для солдат настоящее испытание. Твари не шли, они бежали. Словно хищники — низко пригнувшись к земле. Гнилая плоть болталась лоскутами, а с оскаленных пастей капала слюна.

— Сориентируй, — оказался рядом Вол.

— Небо, — кивнул наверх. — Видишь, виверны с седоками? Это простые воины. Относительно, конечно, но не факт. Но есть среди них другая тварь. Вон летит, выше всех и чуть приотставая. Видишь?

— Погоди, — раздались щелчки прицела. — Вижу. Дергается сильно. Нет плавности. С раздвоенным хвостом?

— Он самый, — кивнул я. — Не знаю, на что он способен, но его надо убрать. Что у клиники видел подобную пару, что здесь.

— Это будет непросто, — протянул Вол. — Не жди, что получится сразу. Расстояние слишком больше и цель нестабильная. Буду выжидать. Точно приоритет? А то других мог бы пострелять.

Колебался я несколько секунд.

— Приоритет, — кивнул наконец. — С обычными «Бахчи» неплохо справляются.

— Что тут у вас? — Гор оказался рядом, как по волшебству.

— Волу прикрытие надо, — кивнул на задумчивого снайпера, что скользил взглядом по крыше.

— Бездарь в пару, — мотнул головой Гор. — Идут они.

Лопата и Бездарь оказались на крыше секунд через десять. Напряженные, сосредоточенные.

— Бездарь, — командным тоном бросил Гор. — Вы с Волом, как обычно.

— Есть, — отрывисто кивнули оба.

Всегда улыбчивый Бездарь сейчас не улыбался. Хмурился, нервно теребя автомат.

— Лопата, — следующий приказ, — мы пока прикрытие для Юрца. Дальше видно будет.

— Шустрый он больно, — сморщился Лопата. — Можем банально не уследить.

— Приказ свыше? — в вопросительном жесте изогнул я бровь.

— Здравый смысл, — хмыкнул Гор. — Ты своей магией по-любому привлечешь к себе внимание. Так что спину прикроем.

Магия. Сказать или нет? Пожалуй, не буду. А то застрелят еще ненароком. Но мне в любом случае нужно быть осторожным. Ибо что-то такое висит в воздухе. Неприятное, словно липкое мимолетное внимание. И нет, не со стороны дракона и его всадника, а такое чувство, будто бы отовсюду. Да и льдинка внутри ядра всё никак не войдет в состояние покоя.

В начавшейся канонаде выстрелов тихий хлопок «Выхлопа» был практически не слышен.

— Готов, — как обычно спокойно бросил Вол.

Поворачивался к нему я на автопилоте, еще даже не осознав произошедшего.

— Красава, — хлопнул его по плечу Бездарь.

— Твою мать! — крик Гора и вовсе внес сумятицу. — В стороны!

Запускаю молнию по венам и поворачиваюсь в сторону, куда был направлен взгляд майора. Три шара зеленого пламени несутся прямо на нас и с каждой секундой размер их только увеличивается.

С места я сорвался на всей доступной мне скорости. Рывок до лестницы и прыжок сразу на два пролета вниз. Мягко пружинятся ноги и тут взрыв сверху. Звук его походил на рев какого-то чудовища и судя по тому, как закачались стены, мощность там тоже запредельная.

Надеюсь, мужики успели.

Это мысль только-только пронеслась в черепной коробке, как крик снизу со стороны наших войск, заставил в недоумении повернуться на звук. Твари еще не должны были добраться до позиций. Слишком быстро!

Рывок на десяток метров вперед и выпрыгивая из окна, я прямо в полете пытался высмотреть причину криков. Она, впрочем, не нуждалась в том, чтобы её высматривали.

Метрах в двадцати от меня девушка в черном доспехе буквально вгрызлась в шею молодого парня в солдатской форме. Вокруг неё маревом шел воздух и в нем застревали все пули, что пытались её поразить. Даже три стамиллиметровых снаряда были не в силах преодолеть это поле. Даже взрыв гранаты, застыл, словно в янтаре, а облако осколков неспешило разлетаться по сторонам.

В этот раз на ноги я рухнул не так мягко, как до этого. Пришлось кувырком погасить инерцию, а когда поднимался, вскидывая автомат к плечу, тварь уже закончила. Иссушенное тело солдата лежало в стороне, тогда, как взгляд вампирши смотрел прямо на меня. Глаза в глаза.

Глава 16. Сила.

Ненавижу вампиров.

Именно эта мысль пронеслась в голове, прежде чем почувствовал чужое воздействие на разум. Руки налились свинцовой тяжестью и опустились. Секундой позже и всё остальное тело перестало слушаться. Застыл, словно комар в янтаре. А вампирша только довольно оскалилась, показывая свои белоснежные клыки.

Мгновение! И вот она уже передо мной. Проводит тыльной стороной ладони по щеке и довольно щурится. Еще успеваю почувствовать непонятное тепло, что поднимается по моей левой руке, как вампирша впивается мне в шею. Боли не было. Более того появилась эйфория. Хотелось, чтобы всё это не кончалось. Хотелось, чтобы каждая капелька крови пришлась ей по вкусу.

Всё закончилось внезапно. Добравшись до моего ядра, то тепло, что поднималось по руке, волной разнеслось по всему телу. Чужое влияние испарилось, позволяя вернуть над собой контроль. Сразу за этим молния устремилась по венам, заставляя вампиршу отпрянуть. Успеваю собрать чуть маны и вскидываю калаш к плечу. Выстрел! Две пули вылетают из ствола и должны попасть точно в голову! Но нет. Одна лишь чиркает ей по щеке, а вторая и вовсе проносится мимо. На лице твари удивление, перемешанное со злостью. Еле уловимое движение и от удара меня сносит назад, будто бы я ничего не вешу. Успеваю почувствовать дикую боль в грудине, как задеваю ногами что-то жесткое и дальше лечу уже кубарем. Стена на пути тормозит, но ударяясь об неё затылком, на несколько секунд теряю сознание.

Когда удалось прийти в себя, точнее лишь немного открыть глаза, то вампирша была уже рядом. Она возвышалась надо мной долгую секунду, после чего подхватила меня за горло и подняв, уперла в стенку. Снова взгляд в глаза, от которого поплыл. Сознание расслоилось на два потока, где один готов подчиняться, а второй бьется в агонии. Очень странно и непонятно, когда ты осознаешь оба эти состояния. Понимаешь, но не можешь сделать выбор.

Выстрелы откуда-то со стороны прервали зрительный контакт, заставляя вампиршу зашипеть и увести взгляд в сторону. За её спиной маревом вспыхнул воздух и в нем начали застревать пули. Успеваю выхватить из кобуры «Грач», сгибаю руку и направив ствол в подбородок вампирши начинаю стрелять. Выпустить удалось целых три пули, и они даже попали! Я видел разлетающиеся капли крови, прежде чем меня с рычанием отшвырнули в сторону. Вновь полет, в этот раз не такой долгий и снова стена. Удар выбил из легких остатки воздуха, заставляя судорожно хватать его ртом. Перед глазами всё плывет, но какие-то силуэты разглядеть удается. Точнее их мельтешение. Звуки также доносятся до меня, словно через толщу воды. С трудом, но удается подняться на ноги и даже сомкнуть руки на калаше, как эта тварь снова передо мной. Лицо её уже совсем не человеческое. Черты лица поплыли, словно это восковая маска.

— Подчинись! — почему-то на русском слетает с её губ и в этот раз никакой эйфории, а только боль.

Сознание уплывает в непонятные дали и как бы я за него ни хватался, как бы ни пытался удержаться, всё тщетно.

Осознавать себя лежащим на полу было немного странно, ведь я помню, что стоял. И тут же в уши врывается дикий крик. Поворачиваюсь в его сторону и вижу, как по полу, держась за голову, катается вампирша. Воспоминания возвращаются неохотно, как и контроль над собственным телом. Сначала приходит боль, но это и не удивительно. Следом начинают работать мозги и с пола я подрывался, вложив в это все свои силы. Естественно безуспешно. Только и удалось, что упереться в пол, находясь на коленях, как меня повело в сторону и я рухнул на него плашмя.

Вторая попытка далась легче. На ноги я поднимался, упираясь об стену. Из-за какой-то неимоверной слабости тело практически не слушалось. Тем не менее, калаш в руках оказался сразу, как только удалось выпрямиться. Наводя ствол на вампиршу, обращаю внимание на сожженный к херам левый рукав кофты и саму руку, что выглядела будто побывала в печке — один сплошной ожог. Странно, что боль не такая яркая, как должна была быть. Но об этом после.

Делаю не шибко твердый шаг вперед, после чего поднимаю калаш к плечу. Навожусь на голову мечущейся на полу твари и не мешкая, жму спусковой крючок. Короткая очередь чуть не вырывает автомат из рук, но в цель попадаю. А дальше просто начинаю методично посылать пули в голову вампирши. Выстрел за выстрелом они разносят башку твари в клочья, пока та и вовсе не перестает двигаться. Только вот меня это не останавливает. Обхожу тело по кругу, как раз к обрубку шеи. Всё остальное её тело заключено в доспех, так что не стал даже пытаться его пробить. А вот возле шеи присаживаюсь на корточки и воткнув дуло в плоть, снова нажимаю на спусковой крючок. Кровавые ошметки разлетаются по сторонам, но меня это заботит мало. Останавливаюсь лишь тогда, когда пустеет магазин. И даже после этого не успокаиваюсь. Из кармана разгрузки достаю гранату и сдернув чеку, засовываю её в это месиво. После несколько шагов назад, чтобы укрыться за стеной. Взрыв догоняет меня спустя секунду, а следом в ядро буквально врывается поток маны. Он заполняет его за доли секунды, после чего разносится по телу и до краев наполняет кольцо. И даже так остается избыток энергии. Пока еще внутри тела, но я прямо физически ощущаю, как она исторгается в мир.

— Да вот хрена с два! — с трудом выдавил я.

Пришлось судорожно пускать большую часть доступной энергии внутрь тела и не сказать, чтобы зря. Чувствовал себя дерьмово, так что взбодриться не помешает. А помня, что со мной происходило в клинике, это был единственный возможный вариант.

— Юрец, ты как? — практически кубарем слетел с лестницы Лопата. — Ой, ё!

Да, первое, что он увидел, так это практически вывернутый наизнанку доспех. Граната не разорвала его полностью, но чуть вспучила и добавила несколько рваных отверстий. Из них-то вся плоть и разлетелась по сторонам, буквально закрашивая стены красным.

— У вас все целы? — прохрипел я, перебарывая сильное першение.

— Живы, — сморщился здоровяк. — Волу сильно досталось. Под эту зеленую срань попал, подпекло сильно.

— Тащите сюда, — сглотнул я. — Возможно смогу помочь.

По звуку быстро удаляющегося топота понял, что меня поняли правильно. Сам же уже во второй раз рассеял часть энергии по телу, чувствуя, как начинает уходить и боль.

— Да не знаю! — услышал я окрик Лопаты. — Ты можешь что-то другое предложить?

— Он, мля, электрик, а не целитель! — на повышенных тонах выдал Бездарь.

— Заткнулись оба! — рявкнул Гор.

И его командный тон заглушил даже звуки выстрелов снаружи стройки.

— Экий ты негостеприимный, — пробормотал Бездарь, не в силах оторвать взгляда от доспеха вампирши.

На ноги я поднимался легко и непринуждённо. Тело, напитанное энергией, так и просилось в бой. Только вот бросив взгляд на Вола тут же пришлось себя одергивать. Лопата знатно преуменьшил этим своим «сильно досталось».

— Отойдите, — выдохнул я. — Мешать будете.

— Давай, братка, — похлопал Вола по плечу Лопата. — Держись.

Вол был плох. Настолько, что даже я не дал бы ему пары часов жизни. А я тот еще оптимист.

Запеченное до черной корочки лицо, и такие же руки. Сгоревшая кусками одежда и участки виднеющейся черной кожи. Пузырящаяся кровь на губах и тяжелое, натужное с хрипами дыхание.

— Ладно, — выдохнул я. — Попробуем.

Мой исцеляющий фактор зависит не от молнии, как таковой, а от самой напитки энергией. То есть именно она исцеляет, так что в теории всё должно получиться. На практике же всё может быть совсем иначе.

Возле тела Вола я присел на колени и положив руки ему на грудь, ушел в себя. Попытка соединиться с ним, как с артефактом, не увенчалась успехом. Я просто не видел и не чувствовал ни самого Вола, ни возможной точки к чему можно присоединиться. Так, ладно. Еще одна порция энергии снова ушла внутрь моего тела, заставляя появляться вокруг меня небольшим искрам. Они вспыхивали, то тут, то там, а руки мои начала бить непонятная дрожь.

И снова попытка как-то почувствовать Вола ушла мимо.

— Твою мать, — ругнулся я, открывая глаза. — О! Дебил.

Открыв глаза не слабо так удивился, увидев перед собой ток маны. Хотя и до этого, помнится, именно такой эффект был у чересчур сильной накачки себя энергией. Я же решил поиграть в непонятно что, пытаясь соединить какие-то эфемерные ауры. Теперь вот видно всё достаточно четко и можно пытаться.

Убираю правую руку от груди Вола и подношу её к его лицу. Небольшое усилие и энергия струится по ней, изливаясь в реальный мир. А так как в реальном мире под ладонями располагалось лицо и грудь Вола, энергия медленно и неохотно начала проникать внутрь его тела. Сначала, было, почувствовал легкое сопротивление и заметил, что мана начала как бы облегать его тело, но быстро исправился. В таком состоянии энергию я могу контролировать в определённых границах от своего тела, так что небольшое усилие и то, что нужно!

Аура, назову это так, Вола, была слишком тусклой. Еле-еле заметные очертания тела и почти полная пустота внутри. Нет, какие-то всплески, то тут, то там, еще были видны, но с каждой секундой их становилось всё меньше.

Что ж, надеюсь, я всё правильно делаю.

Усилив напор, все излишки маны, что пока еще удерживало моё тело, начал перекачивать внутрь ауры Вола. Я видел, как она растворяется в ней без остатка. Секунда, вторая, а за ней и десятая. Ухнул уже дохрена, а толку никакого нет. Черт, Юр, включай логику! Мысли забегали бешеными тараканами и в какой-то момент все они уперлись в одно — ядро. У Вола его нет, а значит и тело просто-напросто не знает, что делать с энергией. Логично? Да понятия, блять, не имею! Так, ладно, пойдем по другому пути. Никакой накачки тела, попробуем сосредоточиться на наиболее пострадавших местах. Так, ожоги кожных покровов проблема не основная, пусть и важная. Судя по хрипам легкие там сплошной гриль, а значит, упор делаем на них.

Убрав ладонь от лица, расположил их как раз по обе стороны от груди. Ток энергии изменился, став более концентрированным и перестал распыляться. Уводим её чуть глубже, вот здесь разводим в стороны, словно этаким зонтиком и ждем. Получилось так, что ток маны раскрылся как бы внутри легких, а там, небольшое усилие и она не расходится в стороны, а начинает впитываться в ткани.

Выныривал из этого полумедитативного состояния я с полной потерей ориентации в пространстве. Даже глаза отказались выдавать какую-то понятную картинку, хотя это скорее сбоил мозг. Слишком уж странным получалось то восприятие мира, что испытывал, находясь в промежуточном состоянии.

А Вол дышал. Дышал полной грудью и уже почти без хрипов. Дыхание постепенно выравнивалось и больше не казалось предсмертными хрипами умирающего. Значит, направление я выбрал верное и можно чуть поработать с плотью, а уже после с кожными покровами. Не уверен, что смогу избавить его от шрамов, ведь даже свои собственные свести не получается, но облегчить боль должно получиться.

В конечном итоге на эти манипуляции ушла вся энергия, что удалось задержать внутри своего тела. Осталось лишь заполненное ядро и кольцо. На ноги я поднимался, отмечая, что вокруг никого нет. Выстрелы вот никуда не делись, так что Гор с Лопатой и Бездарем, скорее всего, снаружи.

Поднимая калаш с земли, взгляд упал на свою левую руку. Обожжённая до этого, сейчас она выглядела заметно лучше. Да, как уже и говорил, полностью избавиться от шрамов не вышло. Сеточка их змеилась от запястья и выше, также полностью покрывая тыльную сторону ладони. Но всё это прошло фоном, когда взгляд зацепился за браслет, а точнее за те три камешка, что были на виду. Каждый из них пусть и сохранил целостность, но вот скользящие по ним трещины прямо-таки бросались в глаза. Пришлось прокрутить браслет вокруг и тогда стало понятно, что из семи камней целыми остались лишь два. Да и то цвет из них ушел полностью и сейчас они представляли собой бесцветные куски стекла, не более.

Додумать сей занимательный факт не дал шум со стороны дверного проема. Вскидывал автомат я уже не рефлексах, так что, когда забежал Лопата, то его голова оказалась как раз в прицеле.

— Эй, эй, — приподнял он руки. — Как вы тут?

— Жить будем, — кивнул я, опуская ствол. — Оба. Но его убрать бы отсюда, желательно под наблюдение врачей. Сколько я провозился?

— Минут десять, — мотнул головой Лопата. — Бля, Юрец! Человечище! Там машина с ранеными через несколько минут уходит, я его загружу, а ты давай в тир. Много их очень.

Проходя мимо бойца удостоился крепкого рукопожатия и искреннего «спасибо». На что только кивнул. Сейчас не время для всех эти расшаркиваний, и так десять минут на жопе ровно просидел.

Улица встретила меня более громкими звуками и неприятным запахом пороховых газов. То место, где порезвилась вампирша, сейчас уже вновь было занято солдатами. Чуть дальше впереди лежали сразу две виверны. Хотя, что это именно они, угадал только по цвету чешуи и наличию крыльев. Ибо то месиво, в которое превратились их тела, опознать было довольно сложно.

— Три крупные цели на десять часов! — крик с правой стороны заставил перевести взгляд по озвученному направление.

О, да, вот и крупняк пожаловал.

Правда, за те секунды, что я их рассматривал, количество туш увеличилось до десятка. Но даже это не всё. Внимание привлекло движение у их ног и калаш тут же оказался у плеча. Взгляд в прицел и маты, которые так и не удалось сдержать. Вокруг здоровых туш вились те самые псины, чьи доспехи спокойно держали пулю калибра 7,62.

— Внимание всем! — тут же заговорил я в гарнитуру рации. — Псины в доспехах спокойно держат выстрел из калаша. Бейте по ногам! Повторяю, бейте по ногам!

Буквально через секунду мои слова повторились уже голосом Приходько. Тот говорил в громкоговоритель, так что информация разнеслась над полем боя, даже вопреки адской канонады непрекращающейся стрельбы.

— Большов, — зашипело у меня в наушнике. — По тушам что? Какая степень опасности?

— Мясо, — бросил я в ответ. — Мозг не всегда в голове. Много боеприпасов пожрут.

Кажется, план бросить одних только солдат без тяжелой техники работал так себе. Нет, количество уничтоженных мертвяков просто поражало, но вот и проблем хватало. Что такое двенадцать единиц техники, пусть и с тяжелыми пулеметами и пушками? По сути пшик, когда кончается боеприпас. Да и автоматы тоже не могут стрелять вечно, а вот количество тварей, кажется, и не думает кончаться.

Взгляд вырвал из нашей импровизированной полосы обороны пулеметные точки. Понятное дело, без мешков с песком, но с целым десятком солдат в придачу. Короба для патронов заряжались тут же на ходу, а пулеметы стреляли по очереди. Еще дальше в тылу видел, как заряжаются и магазины для калашей. Бледные, совсем еще зеленые пацаны, трясущимися руками запихивают в них патроны, а после скидывают в цинки. Вот заполнился очередной и пара парней хватает его и несет к полосе. Там меняются стрелки, давая оружию остыть и заполнить свои опустевшие разгрузки. Еще чуть дальше слышны хлопки минометов. Их немного, около десятка, но взрывы мин раскидывают тварей десятками. ПКТМы и пушки «Бахчей» почти не ведут огонь по полю боя. Их задача воздух. Слишком опасны вампиры со своими зверушками посреди пехоты. Слишком большие из-за них потери. Вот и работают тяжелые пулеметы по крылатым тварям короткими очередями. Им вторят очень редкие выстрелы снайперов, но там, зачастую, упор идет на наземные силы. Спецов, способных повторить подвиг Вола, здесь больше нет.

Ладно, хватит глазеть.

Запрыгнув на корпус ближайшей восьмидесятки, выбрал для себя самое проблемное направление. Бойцы там еле-еле справляются и именно туда очень часто приходится направлять ПКТМы. Самый центр всей этой волны. Как раз то направление, по которому несутся псины. Туши-то разошлись вширь и идут сплошняком вдоль всей линии, так что здесь хватит каждому.

Срывался вниз я как раз к ящику с магазинами. Пусть разгрузка полная, но впихнуть невпихуемое еще можно. Так к моим шестидесятникам добавилось еще пять обычных тридцаток. Вдох, выдох и бегом на позицию.

Занимал своё место я среди обычных солдат. Импровизированная траншея состояла из всякого мусора. Сюда сгребли металлический хлам, крупные камни от бетонных плит и разломанные перекрытия. Всё это успели сделать за те минуты, что мы возились у клуба и сейчас только эта груда мусора отделяет обычных людей от волны мертвых тварей. Что ж, постреляем.

Запрыгнув повыше, выбрал себе удобную позицию и присел на колено. Всё, как в тире. Только мишени немногим отличаются.

Слыша краем уха заполошную стрельбу, настроил свой разум на покой. Нет, страх никуда не делся, но пройдя через всякое дерьмо, стал чуточку легче к нему относиться. Он всё еще терзал, сжимая своей холодной рукой сердце, но уже не было такой паники, что заставляла других выпускать сразу по пол рожка. Короткие очереди по два-три патрона и этого, как правило, хватало. В какой-то мере это даже успокаивало. Ну и время на подумать тоже есть. По крайней мере до тех пор, пока вон та стая псин не подберется поближе.

Погнали!

Звуки моих первых выстрелов еще только разнеслись по округе, а мысли уже закрутили свой хоровод.

Та самая волна тепла, итог которой ожог на всю руку и треснутые камни в браслете. Теперь понятен функционал артефакта — защита от ментала. Не будь на мне браслета, боюсь, закончилось бы всё иначе. Для меня и для сотен других. А возможно, даже, и тысяч. Слишком уж запредельным казался уровень её силы.

Кстати, нужно не забыть и достать с неё камешек. Он должен быть выше всяческих похвал.

Первый магазин закончился и несколько движений спустя уже полный занял его место, тогда, как пустой, вернулся в разгрузку.

Продолжим.

Теперь относительно всего этого дерьма с льдинкой. Полезная, однако, штука. Здесь на Земле, во всяком случае. И не только тем, что позволяет напитать ядро, но еще и тем, что такой поток энергии, что хлынул в моё тело, явно прокачал его энергетическую составляющую. Мало того, что объем ядра стал больше, причем вдвое, так еще и накапливать, и выпускать энергию теперь заметно легче.

На этой моей мысли стая из трех десятков псин подобралась ближе. Краем глаза вижу, как в нашу сторону поворачивается пушка ближайшей «Бахчи», но в этом нет нужды. Выкидываю руку вперед и с неё срывается яркая молния, что длинной цепью поражает, каждую на её пути, тварь. Задержать дыхание, пустить ману в руку и следующий разряд! На несколько секунд вокруг становится ярко, словно днем, а когда темнота вновь входит в свои права, на земле лежит уже запеченное в доспехах гнилое мясцо. Три десятка за два раза, даже без накачки тела энергией. Вот так походя, а ядро опустело лишь наполовину. Неплохой такой скачок в качестве. И теперь плавно переходим к выводам.

Вновь перезарядка, которая заняла от силы секунду. Поменять два магазина местами, передёрнуть затвор, навестись и снова по головам.

Помнится, говорил мне тот мужик, что усиление тела идет за счет энергии. И для них, вполне естественным способом, было нахождение по ту сторону и медленная его накачка. Плюс поглощение рубинов, что тоже имеет неприятный нюанс. О, его я ощутил во всей своей красе, в те мгновения, когда ядро было полностью опустошено. Стремительный рост раковых клеток как-то не стыкуется с современной медициной, а значит, не раком единым. Это что-то другое. Что-то, что лишь напоминает онкологию, скрываясь под ней, как под ширмой. Тоже тема, над которой надо усиленно подумать, но сейчас не об этом. Сейчас о росте своей силы.

Третья перезарядка произошла так же быстро, как и две другие. На нашем направлении количество мертвяков заметно так упало. Обычно солдаты держат их на дистанции в сотню метров, а теперь вот приходится стрелять на все двести. Надо, однако, уйти чуть в сторону.

Мой рывок на двести метров влево пронесся за каких-то десять секунд. Здесь дела обстояли не так радужно. Вместо вала из мусора, лишь стащенные сюда машины. Такое себе прикрытие, если твари всё-таки доберутся. Да и уставшие бледные лица солдат тоже говорят о многом.

Запрыгнув на крышу микроавтобуса, вновь настроился на методичную стрельбу и выбрав первую цель, плавно нажал на спусковой крючок.

Итак, сила. Это опьяняющее чувство, когда она тебя переполняет. Когда энергия заполняет каждую клеточку тела и позволяет стоять выше. Позволяет ощущать не просто силу, но власть! И, что, добиваться этого нудными походами на ту сторону? Сраный кемпинг на пару дней, лишь бы почувствовать её мимолетное дыхание? Ну уж нет! Этот путь явно не для меня. Теперь вот предстоит узнать насколько сильной должна быть тварь, чтобы качественный скачок произошел еще раз. Надеюсь, не сильнее вампирши, иначе нарисуется проблемка. Кто тут у нас поблизости?

Взгляд отошел от прицела и окинув всю линию боя, сосредоточился на тушах. Как вариант, попробовать можно, но что-то мне подсказывает, что энергии после их смерти будет не то чтобы много. Уводя взгляд ввысь, поймал летающую где-то там виверну и сморщился — не подходит, тварюшка вроде бы живая. А вот седок у неё самое оно.

— Капитан, прием, — бросил я в гарнитуру. — Закрывашка на связи.

— Слушаю, — раздалось секунд шесть спустя. — Гениальная идея?

— Почти, — криво усмехнулся я. — Попробую выманить на себя кого из крылатых. По крыше стройки не шмаляйте.

— Уверен? — раздалось неуверенное в ответ.

— Более чем, — оскалился я, срываясь с места.

Адреналин жег тело. Остатки силы всё еще туманили разум, так что на крыше я оказался очень быстро. Хотя это даже и не крыша, а скорее незаконченный пятый этаж. Вид отсюда открывался хороший, но сейчас я здесь не за этим.

Черные быстрые тени уже не лезли на рожон. Осталось их немного, но они всё еще кружили над нами, совершенно непонятно с какой целью. Бывает, одна покажется из-за облаков и даже пролетит с сотню метров. Но стоит только какой-нибудь пушке навестись в её сторону, тут же уходит из зоны видимости. Отвлекают? Вполне возможно.

Поймать в прицел одну из виверн было не так уж и сложно. Те тучи, что кружили над городом, явно не естественного происхождения. Высота, на которой они плывут, не превышает полукилометра, что в природе невозможно.

— Ну же, — прошипел я. — Давай!

Короткая очередь унеслась ввысь, но тщетно — промазал. Слишком уж быстро виверна вильнула в сторону и снова скрылась за облаками. Тут краем глаза увидел другую и стоило мне только навестись, как она тоже теряется из виду.

— Да блять! — вырвалось у меня.

Всё, что оставалось так это сцепив зубы, опустить калаш.

Подходя к краю крыши с автоматом, закинутым на плечо, осматривал окрестности. Та нежить, что накатывает волна за волной, слабаки. Их убийство бесполезно и не несет в себе никакой пользы. Конкретно для меня, по крайней мере.

Тряхнув головой, на какое-то мгновение удалось прояснить мысли. Это навязчивое желание дорваться до силы только раздражало.

Внезапная вспышка из леса за объездной федеральной дорогой привлекла внимание в ту же секунду, что глаза её уловили. Прицел тут же оказывается на уровне глаз, позволяя лучше рассмотреть источник. Вижу, как иссыхают деревья, за какие-то мгновения превращаясь в труху. Бледно-зеленая волна тумана расходится в стороны, поглощая всё больше растительности. Снег сходит, будто под лучами палящего солнца. Обнажается земля, которая тут же высыхает и превращается в мертвый сухой песок. А посреди всего этого стоит тройка высоких существ в мантиях, с посохами в руках. Капюшоны откинуты назад, что позволяет рассмотреть лица. Бледные, обескровленные, они казались бы восковыми масками, если бы не их выражения. Тот, что по центру, улыбается. Добро так, спокойно. Правый смотрит, слегка наклонив голову, с кривой усмешкой на губах. Левый же, закинув голову и раскинув в стороны руки, словно смеётся.

— А вот и сразу три ступеньки, — облизал я враз пересохшие губы.

Глава 17. Не сейчас и не сегодня!

— Капитан! — вызвал я Приходько. — Поднимайся на крышу, у нас проблемы.

Прежде, чем я его вызвал, долгие две минуты внутри меня боролись два чувства. Чувство самосохранения и жажда силы. Победило, всё же первое. И за эти две минуты вокруг некромантов постепенно собиралось войско. Ибо толпой это уже не назвать. Часть мертвяков с тушами всё еще шла вперед, оттягивая на себя тонну боеприпасов, а эти готовились. Стягивались в единый кулак, который даже сейчас уже вызывал опасения.

— Что тут? — появился капитан с недовольной миной, но оно и понятно.

— Вон туда глянь, — кивнул я в сторону дороги. — Пятно видишь?

Приходько видел. Благо бинокль у него с собой был.

— Вот твари, — не сдержался он, скользя взглядом из стороны в сторону. — Не потянем. Черт.

— Тут без поддержки с воздуха никуда, — сморщился я, глядя на выныривающих из туч виверн. — Или дальнобойное бы что.

— Сам знаешь, в какой мы заднице, — мотнул головой Приходько. — Пошел с начальством связываться. Если что — ори.

Капитан оставил меня одного, шустро свинтив вниз. Не выстоим мы. Тут даже к гадалке не ходи. Как накинутся толпой, так всё, считай, закончится оборона. А вот была бы стоящая артиллерия, тут даже не сомневаясь, поставил бы на нас. Пару «Солнцепеков» хватило бы за глаза.

Относительное затишье продолжалось минут сорок. Сорок минут кулак мертвых все разрастался, набирая такую мощь, что сметет не только наши ряды, но и город целиком. А с нашей стороны всё еще была тишина. Нехорошая такая, тягучая.

Когда звук десятков двигателей вторгся в мои мысли, я даже не сразу осознал их присутствие. Только спустя секунд десять осмотрелся и глядя на два десятка тентованных КАМАЗов, радости как-то не почувствовал. А уж когда из них начали выпрыгивать и занимать места солдат, люди в штатском, стало совсем не по себе.

— Они там, что в край охерели? — прошипел я, срываясь с места.

Уже через двадцать секунд я был около Приходько и слушал вводные от мужика с майорскими погонами.

— Позицию оставляем, — водил он пальцем по карте, — отходим вот сюда. Там сейчас тяжелая техника работает, огневые позиции укрепляет. Две тысячи резервистов уже на месте. Да не плюйся ты так! Пришлось тех, кто есть, под ружье ставить. Частичная мобилизация, мать его, за ногу. И так по всем направлениям. На севере еще хуже, но там регулярники держатся. Основной напор идет с самого большого портала, пришлось вертушки задействовать, а их у нас сам знаешь, хрен да нихрена.

— Помощь будет? — играя желваками, спросил капитан.

— Не знаю, Петь, — выдохнул майор. — Москва в огне. Все силы туда брошены. Истерия такая стоит, что хоть стреляйся. В общем, пока сами. К нам три танковые бригады идут и одна артиллерийская. Но, сам понимаешь, это сроки не ближайшего часа. Может три, а может и все четыре.

— Железкой? — сделал последнюю затяжку и отбросив сигарету в сторону, уточнил Приходько.

— Что-то хотят десантировать, — криво усмехнулся майор. — Не знаю. Слепцов там сейчас матами разговаривает. Ладно, труби отход Петя, будем отступать.

— Большов, — привлек моё внимание Приходько, — приказывать не могу, только просить. С группой прикрытия останешься? У тебя результативность стрельбы бешеная какая-то. Ребят поберечь надо.

— Останусь, — прикрыл я на мгновение глаза. — Магазинов только побольше и прикрытие на воздух.

— БэТэРы уже с нами отходить будут, — чуть повеселел капитан. — Спасибо. Значит, есть шанс пожить подольше.

Вот же ж странные люди, военные эти. Никогда их не понимал. Есть приказ и даже если он отдает самоубийством, то ты берешь его и исполняешь. И радуешься только тому, что поживешь еще чуть-чуть. То есть не самому факту — выжил, а тому времени, возможно, даже незначительному, на которое отодвигается срок твоей смерти.

Хотя нам по сути и отступать-то некуда. Осмотревшись по сторонам, вижу, как место некоторых солдат, занимают люди в простой гражданской одежде. Куртки и пуховики, поверх которых криво сидят армейские разгрузки. Взгляд выцеплял преимущественно людей постарше, явно за сорок. Но, тем не менее, калаши в руках они держали крепко, что уже не могло не радовать.

— Как я понимаю, — вклинился в мои размышления голос Гора, — мы пока остаемся?

— Можете отходить, — пожал плечами, запихивая магазины даже в карманы.

— Ты, думаешь, один такой? — не шибко дружелюбно огрызнулся Бездарь.

— Я вот не понимаю, — повернулся я всем телом к Горнякову. — Вы на самом деле ко мне зачем приставлены? Прикрывать или контролировать? Так, интереса-ради вопрос.

— Первое, — хмыкнул Гор. — Не ищи врага там, где его нет, Юр. Ты, считай, единица повышенной ценности. Так что приказ звучал, как прикрывать и по возможности оберегать от необдуманных решений. Всё.

— Хорош лясы точить, — прервал нас Лопата. — Пострелять пора.

До организации отступления мне не было никакого дела. Бросил взгляд назад, на смену позиций, какую-то, как по мне, излишнюю суету и всё на этом. Проверил магазин, передернул затвор и на позицию.

Сложно сказать сколько сотен, а может и тысяч тварей, лежит перед нами. Земли под телами практически не видно, хотя часть из них уже и сгнила, оставляя после себя рубины. Местами лежат целые горы, и через них карабкаются и рвутся к нам другие. Да, их стало меньше, но из-за того, что и наши ряды поредели, напор будто и не угасал.

Стрелял я уже на автомате. Даже не шибко отмечая убил или нет. Подпускали их всё так же на дистанцию в пятьдесят метров, стараясь не тратить зазря патроны. Тонкая цепь солдат, протяженностью уже в полкилометра. Твари расходились вширь и казалось, будто им нет конца.

— Отступаем! — минут через десять, раздался крик сначала Приходько, а после его подхватили и другие.

Не знаю, как офицерам удалось удержать людей на той тонкой грани, где это еще не бегтство. Я же, в основную толпу вливаться не стал. Вместо этого залетел на стройку и найдя тело вампирши, попытался найти камень. Что ж, хорошая попытка. По всей видимости, камень еще не сформировался. Вместо рубина внутри доспеха пульсировал отвратительный шмат мяса, висевший на тонких нитях плоти. Пришлось выдергивать его, и в таком виде заталкивать в один из карманов разгрузки. Неприятно, но не оставлять же возможные миллионы.

Новые позиции увидел почти сразу. Окраины города, с редкими двухэтажками и преобладающими частными домами, сейчас выглядели совсем иначе. Гул работающей техники, казалось бы, перебивал стрельбу. Тракторы и экскаваторы создавали что-то совсем далекое от ровной огневой полосы. Ямы прерывались валами земли и мусора, местами в кучи сгребались целые дома, что создавало непроходимые преграды. Чуть дальше на возвышениях видел и огневые позиции для пулеметчиков. Из окон вторых этажей так же торчали стволы. И всё это освещалось прожекторными установками на базе, кажется, ЗИЛков. Толстые лучи света скользили и по земле, и по небесам. Разрывая тьму, они выхватывали из неё темные крылатые силуэты, которые сразу становились целью для тяжелых пулеметов. И снова грохот выстрелов. Снова не слышно ничего, кроме этой адской канонады.

Найти себе место получилось далеко не сразу. То слишком всё захламлено, то зона обстрела маленькая. Пришлось изрядно побегать, пытаясь определиться, но всё-таки получилось. На глаза попалось отличное возвышение из стащенного в одну кучу, когда-то красивого частного дома, где на высоте второго этажа получилась этакая небольшая площадка. Залетев туда, занял позицию и замер, переводя дух. Вид отсюда открывался отличный. Чуть выше остальных преград и без лишнего мусора.

В правильности создаваемых баррикад удалось убедиться спустя несколько минут. Мертвяки уже не перли напролом. Те, кто пытался перемахнуть валы, часто застревали в грудах мусора. Те, кто шел в обход них, разделялись по множеству проходов и получалось так, что банально рассеивались. Уже не было такой толпы, которая пугала. Отстреливать тварей получалось достаточно легко и единственным минусом было отсутствие слаженности и распределения секторов обстрела. По одному и тому же мертвяку, бывало, палило сразу с десяток стволов, что только увеличивало расход боеприпасов. И этот нюанс, естественно, был очень и очень весомым.

— Юр, прием, — раздался в наушнике голос Приходько.

— Слушаю, — бросил я в ответ.

— Ты где? Подойти к красному кресту сможешь? — спросил капитан.

Завертев головой по сторонам, обозначенный красный крест найти удалось с трудом. Две перекрещенные балки, стащенные как раз-таки крестом, в глаза не бросались от слова «совсем». Только наличие возле них сразу десятка КАМАЗов привлекло внимание и позволило мозгам, пусть и со скрипом, но сопоставить эти железяки и крест.

— Сейчас буду, — произнес я, спрыгивая вниз.

Гадать о причине очередного вызова не стал. Узнаю всё на месте.

Пока стрельба немного стихла, добрался до нужной точки и наткнулся на этакий импровизированный штаб. В металлическом гараже еще советских времен, по центру стоял стол с кучей разных бумаг. Взгляд успел выцепить карты кусков города и фотографии, сделанные явно с дронов. Плюсом было и наличие ажно шести связистов, что расположились у дальней стены и такое чувство, будто переговаривались между собой.

— Юр, держи, — протянул мне спутниковый телефон Приходько. — Там Слепцов на связи, просит коротко о том, что ты видел.

Кивнув, я без лишних слов взял трубку и попытался выстроить мысли в стройную цепочку доклада. Получилось так себе, ибо в голову лезло, что угодно, но никак не доклад по уставу.

— Слушаю, — бросил я, тряхнув головой.

— Большов, Слепцов на связи, — раздался явно охрипший голос генерала. — Коротко, четко, своими словами.

— Жутко Опасная Патовая Абстановка, — выдохнул я, родив эту дичь. Послышались короткие смешки, но я уже собрался. — Три некроманта стягивают вокруг себя кулак из нежити. Если он доберется до нас, а он доберется, то городу хана. Нужна либо поддержка с воздуха, либо тяжелая артиллерия. Желательно второе, потому что воздух не за нами. Вертушки здесь долго не протянут, только истребители.

— Что по некромантам? — спросил Слепцов, стоило мне умолкнуть. — Насколько опасны?

— Максимально, — даже не думая, выдал я. — Мы держимся только потому, что у них нет стрелков и ничего дальнобойного. Теперь вот есть. При поддержке полноценной магией этот кулак разорвет наши силы в клочья. Если нежить доберется до наших позиций, думаю, даже отступить не сможем. Все здесь и поляжем.

Тишина в четыре секунды показалась мне слишком долгой.

— Что? — раздался слегка приглушенный голос Слепцова. — Какой к черту сто восьмой гвардейский? Они совсем там ебанулись? У них воздух за врагом! Отзывай их к черту! Отзывай!

И снова тишина. Только уже слово «мертвая» подходит к ней, как никогда к стати.

— Спаси и сохрани, — как приговор тихо прозвучали его слова. А после уже явно мне. — Большов! Прямо на ваши позиции десантируется сто восьмой десантно-штурмовой полк. Полным составом. Я не знаю, откуда пришел приказ. Они уже над вами.

По моему враз изменившемуся лицу, все, кто на меня смотрел поняли, что что-то не так.

Перекинув телефон капитану, буквально вылетел на улицу. Взгляд вверх, на низкие тяжелые тучи и мозг начал разгонять привычные ему картинки. Почему-то в памяти всплыла библия и её реки крови. Там, наверху сейчас начнется ад для наших ребят. Для тварей же это будет пиршество. И ты абсолютно бессилен. Только и можешь, что стоять внизу и от злости сжимать кулаки. Сколько их доберется до земли? И доберется ли хоть кто-нибудь?

В этот момент прямо над нашими позициями появилась БРДМ. Она неслась вниз носом к земле, а над ней, словно змеи, вились веревки оборванных парашютов. Еще успел заметить открывший люк и как из него вылез солдат. Оттолкнувшись от корпуса, он зачем-то отправился в свободное падение, хотя парашюта на нем не было. Только вот даже так долететь до земли ему было не суждено. Тут же из туч вырвалась стая мелких тварей, в центре которой виднелся силуэт более крупной особи. Секунду, другая и они окружают беднягу, а его участи явно никто не позавидует. И тут раздаются выстрелы. ПКТМ ближайшей восьмидесятки навелся на стаю и начал стрелять. Команды о прекращении огня разлетелись слишком поздно и тяжелые пули, пронзив некоторых тварей насквозь, унеслись ввысь. А из низких туч к земле уже летело наше подкрепление. Железным дождем оно падало прямо на позиции, заставляя всех разбегаться в страхе. Только вот этот страх не шел ни в какое сравнение с тем ужасом, что поднял голову, когда сверху начали сыпаться части человеческих тел. И всё это под аккомпанемент алых капель крови.

Не удивительно, что от такого зрелища у некоторых особо впечатлительных случилась истерика. Я и сам находился на грани, но грань та отделяла меня от безумной и всепоглощающей ярости. Не страха, нет, а именно что ярости. Именно поэтому, когда рядом со мной какой-то мужичок начал причитать об апокалипсисе и стал призывать окружающих покаяться во грехах, жахнул его молнией. Тот, как стоял на коленях, в молитвенном жесте вскинув руки к небесам, так и рухнул без сознания.

— А это тебе кара небесная, — процедил я, безумным взглядом скользя по солдатам. — Ну ка собрались! Мы не имеем права бояться! Не сейчас! Сначала сотрем эту погань с земли нашей, а уже потом хоть ссытесь от страха!

Наверно на эмоциях так получилось, что непроизвольно напитал маной голосовые связки. Ибо голос мой разлетелся по округе, заглушая даже не такие уж далекие взрывы.

— Подобрали сопли! Сжали задницы! — вроде и не кричал я, но громкости хватало. — Мы не имеем права бояться! Не сейчас и не сегодня!

По расширившимся от ужаса глазам ближайшего солдата понял, что что-то не так.

Разворачивался я, пустив по венам нехилый такой разряд. Именно поэтому успел среагировать на падающий рядом со мной БТР. Острием морды он вошел в грунт, создавая приличную воронку и ударную волну. За ним же, прямо на нас пикировала группа тварей. Впереди неслась виверна, а позади неё несколько стай летучих мышей. Во рту виверны находился живой еще человек, но прожил он недолго. Усилие челюстей, словно показательное, и молодой еще парень лишается нижней части туловища, а на землю перед нами падает верхняя. Он был еще жив. Несколько мгновений точно. Судорожно вздохнул, прежде чем одна из лап опустилась на него, погребая под собой в куче грязи.

Это было последней каплей. Поток ярости смел все барьеры и напрочь закрасил красным сознание. Та молния, что устремилась по венам в след за первой, обжигала. Боль вскинула, было, голову, пытаясь достучаться, но тут же трусливо спряталась за волной всепоглощающей ярости. Снова это чувство легкости, когда тело не нуждается в опоре. Когда пространство вокруг начинает бурлить от переполняющей его магии.

В быстром рывке морда виверны устремляется прямо ко мне, но проходит намного ниже. Небольшое усилие и я уже на высоте метра в три. Вся доступная энергия, проходя через ядро, собирается в ладонях. Еще успеваю заметить, как в пепел превращаются рукава одежды, как белеют пальцы, а следом и ладони целиком. По длинной шее твари в мою сторону рвется вампир, в руках которого обратным хватом лежат тонкие кинжалы.

— Не сегодня, — срываются с моих губ слова и им вторит треск выпускаемой молнии. — Не сейчас.

Привычная для цепной молнии мантра вспыхивает в сознании и этого уже достаточно. С выкинутых вперед рук рвется два молниевых пучка, расходясь дугами в разные стороны. Один приходится в голову виверны, а второй в вампира. С противным хлюпающим звуком внутри черепной коробки летающей твари лопаются мозги. Словно попкорн. Они мерзкой бурой жижей лезут из всех доступных отверстий. Второй пучок приходится на вампира. Вижу, как заряд переходит через скрещенные в защитном жесте кинжалы на его ладони, а после устремляется к телу. Тот даже успел частично уйти в свою промежуточную форму, но этого однозначно не хватило. Его сносит в сторону, словно пушинку и еще в полете вижу, как чернеет и рассыпается его плоть. Дальше молния расходится веером, устремляясь к стаям летучих мышей. Мелкие твари вспыхивают и просто перестают существовать, осыпаясь пеплом. С крупными всё иначе. Молния уже не имеет той силы, но её все же достаточно, чтобы коротнуть нервные окончания и отправить летающих уродцев в глубокий нокаут.

Дальше всё случилось одно за другим. Сначала закончилась легкость, и я мягко приземлился на дно перевернутого БэТэРа. Из-за слабости меня чуть повело в сторону, так что пришлось искать обо что опереться. И только я дотронулся до колеса, как внутрь ядра хлынул поток маны. Не столь обильный, как в случае с вампиршей, но всё-таки ощутимый. Вместилище заполнилось полностью, а следом и кольцо. В очередной раз усталость отошла в сторону, но почему-то не пропала полностью. Я чувствовал её где-то на границе восприятия, но и только. В остальном же всё было хорошо.

— Идут! — раздался заполошный крик. — Орда идет!

Сплюнув, я сунул руку в карман, куда до этого клал рубин, но наткнулся только лишь на песок. Ничего не понимая, схватил горсть и вытащив наружу, на секунду завис. Что ж, теперь понятно почему мозги виверны лопнули так легко. Каким-то образом я смог вытащить из камня всю энергию, обходя момент в необходимости его поглощения. Скорее всего с дикими потерями, но всё же.

Прервал мои мысли далекий и еле знакомый гул. Сначала я и не понял, что это, но стоило ему только приблизиться, как улыбка, хотя, скорее, даже оскал, не заставили себя ждать. А еще через несколько секунд в полукилометре сбоку от нас показалась пятерка истребителей. Они неслись низко, как раз под тучами и создавая завихренья, разрывали их в клочья. Вот перед одним из них внезапно вынырнула виверна, но пилот справился на пять с плюсом. Самолет нырнул чуть в сторону, где-то даже лениво обходя тварь и продолжил свой полет. Продолжил, чтобы после вместе со всеми выпустить полный ракетный боезапас и так же внезапно, как появились, скрыться в дали.

Не знаю, что за боезапас у них был, но взрывная волна донеслась даже до нас. А это метров семьсот. Точно не ядерка слабой мощности. Такую, думаю, ни один идиот вблизи города использовать бы не стал. Хотя снеба до сих пор летят остатки некогда десантного полка, так что исключать ничего нельзя.

— Целый, целый летит! — словно в ответ на мои мысли очередной крик ворвался в сознание. — Еще один!

Найти причину труда не составило. Немного позади наших позиций из туч вырвалось что-то похожее на БэТэР. Еще чуть дальше похожий, но с более солидной пушкой. Оба, причем, гусеничные. И тут же в сторону одной из этих машин понеслась стая летучих мышей. Словно в замедленной съемке я видел, как в сторону тварей повернулся ствол орудия. Выстрел! Какой бы плотной не казалась стая, в клочья разорвало даже крупную особь. И следом выстрел из второй машины, чуть слабее, но всё же. Этот унесся в самую глубь нависших облаков и взорвался уже там. От этого взрыва сдернуло их часть, позволяя рассмотреть то, что творится поверх них. А там тоже велся бой. Десантники высаживались не с лопатами и свои жизни старались продать задорого. Виднелись дульные вспышки, взрывы тяжелых артиллерийских орудий и пулеметов. Вот от слишком резкого рывка при выстреле у одного из орудий оборвалась одна из строп парашюта. Казалось бы, нельзя больше стрелять! Нельзя! Но нет — прямая наводка в несущуюся на целую группу десантников тварь и выстрел.

Они попали. Но ценой этому стал полный обрыв строп и стремительное падение вниз.

Наверно, зубы сейчас заскрежетали у многих.

В такие моменты очень хочется поверить в чудо. Что какая-нибудь невидимая рука их поймает и прервет это страшное падание. Но нет. Чудес не бывает.

Не в силах смотреть на момент столкновения машины с землей, отвернулся и на мгновение прикрыл глаза. Грохот выстрелов не прекращался, так что хотелось верить, что этот шум скроет момент удара, но снова нет. Даже сквозь безумную канонаду звук удара заставил вздрогнуть. А мозг вовсю подкидывал картинки их последних секунд. Их мысли, страхи и переживания. Черт! Ненавижу свой разум.

Чтобы хоть как-то отвлечься от этих мыслей, решил попытаться рассмотреть местность за объездной дорогой. Взглядом нашел более-менее приемлемую возвышенную точку и уже через десяток секунд находился на ней. И хоть лучи прожекторов периодически скользили по той местности, один хрен видно ничего не было. Прицел и вовсе оказался бесполезным, так как всё в той стороне напрочь закрыла густая черная дымка. Лишь совсем уж вдалеке угадывались очертания огромных врат. Стоило мне чуть сильнее напитать глаза энергией, как эти очертания приобрели более четкие границы. Да, эти врата всё-таки уступали в размерах тем, что я видел, находясь около клиники. Но в любом случае две пятидесятиметровые трещины, воздух между которыми слегка мерцал, внушали.

Новый звук, что вторгся в мысли, привлек к себе внимание с небольшим запозданием. Лишь когда громкость этого шипения достигла своего апогея, глаза заскользили по округе в поисках источника. Что ж, смотреть надо было выше.

Шесть белых шлейфов неслись откуда-то со стороны. Неслись чертовски быстро. И от момента, когда их заметил, до того, как ракеты влетели в проход, прошло от силы секунд шесть. На какое-то мгновение сердце замерло, пропустив пару ударов. Слишком громоздкими казались корпуса ракет, слишком страшен допустимый вариант использования ядерного оружия.

В этот раз рвануло куда как сильнее, чем от ракет, выпущенных самолетами. Вал пламени вырвался из врат, но тут же его словно отрезало, когда врата внезапно перестали существовать. Вот еще я улавливаю их еле заметное мерцание в энергетическом плане, а вот уже только часть взрывной волны расходится по сторонам, чтобы добраться до нас совсем слабым отголоском.

И как апогей всего этого позади нас становится слышен гул вертолетных лопастей. Со стороны города к нам приближалось звено из пяти вертолетов КА-52. Если ты хоть раз видел эти машинки, то уже никогда их ни с чем не спутаешь. Летели оно довольно низко и заходили сильно со стороны, видимо, чтобы не стать помехой для десанта или целью, для внезапных нападение из туч.

Звено замерло где-то в паре километров от нас, а после, видимо получив приказ, машинки начали резко набирать высоту. Секунда, другая и вот они разрывают чародейские облака и скрываются за ними. Места их прохода долго не затягиваются, а спустя минуты полторы и вовсе начинают расходиться в ширь. Прямо на наших глазах тяжелые черные облака истаивали, превращая в ничто. Показалось чистое вечернее небо и россыпь звезд. Редкие парашютные купола и твари, у которых уже не было укрытия. Только сейчас удалось понять, как же их на самом деле много. Одних только виверн насчитать удалось больше трех десятков. А вот стаи летучих мышей, что кружили вокруг своих крупных собратьев, и вовсе, казалось бы, заполонили всё небо

И вот вроде бы что такое пять вертолетов против этой орды? Только теперь, когда удалось избавиться от низких туч, и видеть примерное расположение десантирующихся войск, в дело вступили и наземные силы. Короткими очередями заработали ПКТМы. Пушки «Бахчей» стали скользить за целями, чтобы наведясь, посылать свои стомиллиметровые подарки. Управляемые ракеты с вертолетов создали между десантом и тварями неплохую такую зону чистоты. За какую-то минуты больше десятка виверн перестало существовать. Не знаю насчет их наездников, но сами твари черными глыбами летели к земле. И падение каждой такой глыбы сопровождалось криками радости.

— Большов, прием! — раздался в наушнике уже поднадоевший голос Приходько.

— Слушаю, — ответил я с небольшим запозданием.

— У нас приказ на продвижение вперед, — заговорил он быстро. — Нужно дойти до точки закрывшихся врат и по пути всё зачистить. После будет перегруппировка на другие направления. С востока город потерян на три километра. Бои идут уже на улицах. Нам необходимо убедиться в безопасности маршрута для эвакуации жителей. Как понял? Прием.

Значит, еще далеко не конец.

— От меня, что надо? — спросил я в лоб.

— Ты с нами или в город? — вопросом на вопрос ответил капитан. — Если из тварей кто и выжил, то мне бы очень хотелось, чтобы ты прикрывал наши задницы.

На раздумья я потратил не больше четырех секунд.

— С вами, — мотнул я головой.

Всё-таки безопасный коридор для эвакуации он как бы приоритетнее еще одного ствола в городе. Уверен, что Слепцов делает всё, что от него зависит, так что успею еще присоединиться.

Глава 18. Слишком долгая ночь.

Перегруппировка на наступление заняла от силы минут пятнадцать. И как-то так получилось, что первым шел я. За моей спиной, уже привычно чувствовал прикрытие в виде Гора, Лопаты и Бездаря. Ребята явно воспряли духом, так как буквально десять минут назад пришла информация о Воле. Мужик очнулся и уже рвется в бой. Не пускают, ясное дело, но это не мешает ему надоедать медицинскому персоналу.

— Под ноги смотрите, — бросил я, поднимая небольшой рубин. — По деньгам ходите.

— Нам не положено, — цыкнул Гор.

— А даже, если начни мы собирать, — с тоской проводил Бездарь очередной камешек, что я закинул себе в мешочек, — нам их банально сбыть некуда.

— Попытаемся, — вздохнул Лопата, — и по шапке получим.

Посмотрел на них, как на не самых умных людей.

— Можно через меня, — пожал плечами. — На меня-то эти ваши приказы не распространяются.

— Командир? — просящий тон Бездаря слишком уж контрастировал с его насмешливым выражением лица.

— А по сторонам смотреть кто будем? — недовольно бросил Гор, но было видно, что он уже того. — Ладно. Черт с вами. Бездарь собирай на всех, мы с Лопатой смотрим по сторонам. Юр, какой процент возьмёшь?

— Процент? — иронично встретил его взгляд. — Давай вот не будем опошлять, а?

— Понял, — кивнул майор.

— Да ты куда смотришь, слепошарый! — раздался возмущенный голос Лопаты. — Левее вон лежит! За камнем тем! Да, да, там!

— Не лезь под руку! — огрызался Бездарь. — Сам вижу! О! Моя ж ты прелесть...

Самый богатый на камни участок начинался как раз на дистанции в пятьдесят метров от наших позиций, что были около стройки. Пусть небольшим размером, но рубинов было много. Не прям, что они покрывали землю целиком, но вполне прилично, чтобы не мучиться с их поиском. А вот еще через сотню метров начинался участок с темной дымкой, которая, словно густой туман, стелилась по земле. И если бы это были последствия ракетного удара, то ветер уже бы всё разогнал. Но нет, имеем, что имеем. Полоса этой дымки уходила далеко в стороны и поднималась метров так на десять ввысь.

— Судя по съемки с дрона пятно километра два в диаметре, — произнес Гор. — Перекрывает часть объездной дороги в самом удобном для эвакуации месте.

Всё это я знал и так, но прерывать майора не стал.

Стоя в паре метров перед дымкой, улавливал чересчур сильные эманации маны смерти, что исходили изнутри. Сейчас солдаты при поддержке восьмидесяток обходили этот участок по кругу и пока выстрелов слышно не было. Позади нас в нерешительности топталась без малого рота солдат. Причем именно солдат, без разбавления мобилизованными.

— Так, ладно, — встряхнулся я. — Зайду первым, посмотрю, послушаю, что как. За мной, от греха подальше, пока не лезьте.

— Может всё же прикроем? — с сомнением протянул Бездарь.

— А если там в воздухе яд какой? — мотнул я головой. — Просто ждите.

Задержав дыхание, сделал шаг вперед. Сопротивление воздуха было слишком сильным, чтобы от него отмахнуться. Почувствовал, словно прошел через какую-то плотную пелену. Все звуки извне сразу отрезало. В глаза как будто песка насыпало, а нос неприятно защипало.

Пробный вдох делал медленно, постоянно прислушиваясь к себе. Вот поток проходит через рот, оставляя гнилостный привкус, вот начинает заполнять легкие, а вот выходит обратно через нос. Следующий вдох, а за ним и другие — вроде всё нормально.

Видимость вокруг была никакой. То есть метров шесть впереди себя я может еще и мог разглядеть, а вот дальше одна сплошная дымка. Столь густая, что как-то и не хочется ею дышать. Попытки же развеять её руками не увенчались успехом. Она абсолютно никак не реагировала на воздушные потоки, так что и пытаться перестал почти сразу.

— Эй! — крикнул я довольно-таки громко.

И тут же словил странное чувство, когда звук твоего голоса словно обрезает, стоит ему только вылететь изо рта.

— Ну, нахер, — выдохнул я, делая шаг назад.

И, собственно, ничего не изменилось.

Оборачивался я с плохим предчувствием. Не было за моей спиной видимого окончания дымки. Снова шаг, а затем и рывок метров на десять, после которого уже замер на месте, как вкопанный. Лишь калаш крепче сжал, да на всех своих чувствах сосредоточился.

Тишина. Вокруг стояла мертвая тишина. Поэтому, когда откуда-то слева до слуха донесся шорох, повернулся я туда мгновенно. Даже искры из глаз посыпались, причем явно не в переносном смысле.

— Думай, Юра, думай, — облизал я враз пересохшие губы.

А вот мыслей-то и не было.

Понятно, что ничего не понятно. Игра с разумом? Или всё намного хуже и это что-то по типу другого карманного пространства? Одновременная смерть трех некромантов, выброс колоссального объема маны смерти и, что? Что это, мать вашу, за место?

Шарканье сбоку сбило весь настрой, заставляя резко поворачиваться. И снова ничего. Только теперь на грани слышимости, совсем тихо, слух начал улавливать неразборчивый шепот. А еще начал теплеть браслет на левой руке. Пока еще не обжигающе, но уже ощютимо.

Так, стоять на месте точно не вариант. Но и идти вслепую? Электрический разряд унесся от груди и сосредоточился на уровне глаз. Тут же пришлось зажмуриваться, ибо та яркость от переизбытка энергии, что присутствовала в окружении, просто ослепила. И словно насмешка — острой болью в груди отозвалось ядро. Льдинка начала пульсировать в такт биению сердца. Тут-тук, тук-тук. И это напрягало больше всего остального.

С места я сорвался, крепко-накрепко натянув ремни автомата и убрав с него руки. Стрелять — не вариант. Я опасался, что границы этого непонятного места могут оказаться рядом с реальностью и пуля кого-нибудь зацепит. Из-за этого и молнию не стал выпускать, лишь накачал ею тело. Здраво рассудив, что, если бежать прямо, то рано или поздно, но я куда-нибудь прибегу. Так, в принципе и вышло.

Сначала наткнулся на резкий подъем, а после застыл посреди асфальтированного куска дороги. Взгляд по сторонам и бег прямо вдоль неё, в надежде, что это хоть какой-то ориентир.

Но не успел я пробежать и двадцати метров, как сбоку раздался звук идущей на всей скорости машины, а после резкий визг тормозов. Судорожная попытка найти источник так и не увенчалась успехом, тогда как я был уверен, что меня вот-вот собьют. Нырок на обочину и звуки, как отрезало. Только свет удаляющихся фар, который, впрочем, погас слишком быстро, чтобы быть реальным.

Вновь верчу головой и когда вижу место позади без дымки, без сомнения несусь туда. Вновь небольшой подъем, словно опять же на дорогу, но в этот раз нет. Какой-то слишком крутой холм, на вершине которого вся дымка внезапно пропадает. Передо мной возвышается многоэтажка и я совершенно уверен, что это здание из центра города! Табличка с надписью: «Почта России» только подтверждает вывод, тогда как дымка расходится дальше, позволяя увидеть не только само здание, но и улицы, что расходятся от него в разные стороны.

Затишье продлилось секунды полторы, как и мой ступор. Резко распахиваются двери здания, выпуская наружу бегущих в панике людей. Резко оттягиваю калаш и вскидываю ствол к плечу, так как за ними несутся мертвяки. Выстрел! И пуля проходит насквозь, совершенно не причиняя твари никакого вреда. Вспышка молнии тоже проходит насквозь, словно передо мной лишь какие-то голограммы, не более. А действие, тем временем, набирает обороты.

Словно сквозь толщу воды до слуха доносятся далекие выстрелы. Вижу солдат, что пытаются отрезать от людей вроде бы небольшое количество мертвяков. Правда те совсем не обычные: слишком шустрые. Что люди, что солдаты умирают за какие-то секунды. А пули лишь безвредно скользят по вспыхивающей бледно-зеленой пленке, что окружает тварей.

Опускал калаш я, пытаясь перевести дух. Понятно, что это какой-то морок, а совсем не реальность. Хотя выглядит всё чересчур уж по-настоящему. Особенно когда в какофонию выстрелов и криков вклинился звук винтов вертолета. Он появился спустя несколько секунд и тут же завис в боевом положении. Небольшая задержка и тяжелые пули его пулемётов выкашивают целые полосы посреди толпы бегущих людей.

Слыша бешеный стук собственного сердца, взглядом зацепился за знакомые лица.

— Палыч? — хрипло выдохнул я.

Его, Уварова и группу наших ребят спутать было просто невозможно. Они вели огонь, редкий, но всё же вели. Пытались оттянуть на себя внимание тварей, что рвались по пятам убегающих. Гибли, но стояли, лишь медленно пятясь назад. Когда же начал стрелять вертолет, один из парней среагировал почти мгновенно. Развернулся и вскинув калаш, отправил в полет ВОГ. Парня тут же снесло полупрозрачным лезвием, что с шипением вылетело откуда-то сбоку. Тут-то моё внимание сразу туда и устремилось, тогда как сердце пропустило пару ударов.

Вперед я рванул на одних только рефлексах. Мозг отказывался принимать происходящее, как морок. И какого же было моё удивление, когда тело, напитанное молнией по самые края, снесло в сторону тварь, что уже замахнулась своей чудовищной лапой в сторону Палыча. Секундная задержка, что у меня, что у мертвяка, после чего его глаза останавливаются прямо на мне. Рывок монстра прошел мимо, а меня уже не было на том месте, где стоял мгновением ранее. Спина твари слишком хорошая мишень и яркая молния срывается точно в неё. Заряда хватает, чтобы отбросить тварь в сторону, игнорируя даже защиту. Следом я уже оказываюсь над ней и еще один заряд, что входит прямо в повернутую в сторону голову, заставляет ту разлететься ошметками гнилого мяса.

— Какого черта? — вырывается у меня, но дальше снова некогда.

Полупрозрачное лезвие проносится совсем рядом. Только чудом услышав шелест, увожу тело чуть в сторону. Поворачивался я с длинным отпрыгом в сторону. Высокий худощавый силуэт, окутанный черной дымкой, различался еле-еле. Только и видел, что его контуры, да, наверно, движение энергии внутри его тела. Словно этакая плотная тень, что состоит из потоков разных оттенков зеленого. И стоило мне только сосредоточиться на нем, как остальной мир чуть потерял плотность. Теперь окружение больше походило на дерганые картинки без особой четкости. Правда эту самую четкость стали обретать твари, которые с видимым усилием, словно пробиваясь через невидимый барьер, оказывались здесь. Оказывались, чтобы в ту же секунду сорваться в мою сторону.

Да к черту!

Толстая молния срывается с ладони, чтобы дальше разойтись дугой по ближайшим тварям. Рывок в сторону, чтобы уйти от сгустка энергии от тени и снова молния. Количество мертвяков перевалило за три десятка и защитная пленка на них неплохо так срезает мощность моей магии. Значит, меняем цель!

Вперед к тени я рвусь, параллельно с этим выпуская в тварь короткую очередь. Не знаю, на что рассчитывал, видимо хотел отвлечь внимание, но получилось даже лучше. Пули начали отскакивать от фигуры, сминаясь и искря. Тогда уже не мешкая, выпускаю ВОГ и начинаю стягивать молнию к ладоням. Мертвяки, тем временем, несутся ко мне, но заметно медленнее, чем до этого. Хотя это скорее я ускорился. Тень вдруг резко воспаряет метра на три и вокруг неё вспыхивает шар зеленой энергии. Миг! И он летит прямо в мою сторону, тогда как я выкидываю руку и выпускаю мощнейший заряд молнии. Казалось бы, столкновение неизбежно, но дальше случается совершенно не то, что я ожидал. Молния проходит шар насквозь и попадает в тень, а шар так и продолжает лететь в мою сторону. Только и успеваю, что дернутся вбок, но этого недостаточно. Еще чувствую ожигающий холод смерти, как всё тело накрывает боль. Чувствую, как лопаются глаза, и магия смерти проникает всё глубже. Выжигает рот, горло и устремляется дальше внутрь. Ядро вдруг взрывается и последним, что чувствую, как сначала осколки ребер пронзают сердце, а после оно начинает рассыпаться в пепел.

И тут судорожный вздох заставляет открыть глаза. Отголоски фантомной боли всё еще гуляют по телу, а я нахожусь в совершенно другом месте. Большая каменная площадка где-то под черным грозовым небом. Тяжелые свинцовые тучи летят по нему слишком быстро. Вспышки молний сопровождаются оглушительными раскатами грома. Холод пронизывает насквозь, но позволяет сбросить с разума тот кошмар, в центре которого я был парой секунд ранее. Получается, конечно, с трудом. Ибо я всё еще чувствую ту боль и это, совершенно точно, не располагает к спокойствию.

Чтобы не стоять на месте и хоть немного отвлечься, направляюсь к краю площадки. Но не доходя до него, невольно сбиваюсь с шага. Тот вид, что начинает открываться, заставляет покрыться холодным потом. Тем не менее до края я дохожу, и с трудом сглатываю. Подо мной простилается мой родной город. Узнаю некоторые многоэтажки и рисунки улиц. Зрелище до боли знакомое, так как что-то похожее я видел при посещении того мира. Разрушенные дома и огромные воронки от взрывов. Растительность, что уже захватила здесь власть и пустота.

Понимание сего факта еще только-только угнездилось в сознание, как мир вокруг сотряс затяжной и сильный подземный толчок. Тряхнуло прилично, да так, что с ног меня сбило с легкостью. После успел заметить трещину, что пошла по верхней площадке дома и он начал складываться внутрь себя. Вместе с обломками, вниз полетел и я. Попытался, было, напитать тело молнией и хоть как взять ситуацию под контроль, но тщетно. Первый же крупный камень выбил из меня дух, а после всё смешалось. Боль, грохот и целая завеса пыли, что моментально забила глаза. На какое-то мгновение я даже сознание потерял, а стоило ему вернуться, как мир вокруг приобрел лишь один оттенок — оттенок боли.

Я лежал, придавленный бетоном и не мог даже пошевелиться. Дышать получалось с трудом, да и то, те куцые вдохи полноценными не назвать. Тяжесть давила на грудь и конечности. Руки вывернуты и явно сломаны, ног не чувствовал вовсе. Во рту постепенно скапливалась кровь, что затекая в горло, заставляла захлебываться.

Это был первый раз, когда я пожалел о своем усиленном теле. В любой другой ситуации уже бы сдох, а здесь разум цеплялся до последнего. Сквозь боль и сиплое бульканье, что сменило хрипы. Попытка задействовать магию успехом не увенчалась. Нет, что-то даже получилось, но стоило только сосредоточиться на попытке пустить молнию по венам, как перед глазами темнело и мир терялся.

Не знаю, сколько длилась эта пытка. Но последний удар сердца я воспринял, словно благо. Разум бился в агонии и с ней соседствовал ужас. Паника достигла своего апогея, как раз тогда, когда все закончилось.

И снова, словно по щелчку пальцев, я открываю глаза и вижу перед собой темную улицу с домами, явно не двадцать первого века. Какие-то лачуги, дорога — одно сплошное грязевое месиво. И звуки бряцанья металлом откуда-то со стороны.

— Пиздец, — только и успел выдохнуть я, как внезапно небо надо мной озарилось тусклым зеленоватым светом.

Перевожу взгляд наверх и вижу падающие шары зеленого пламени. Миг и один из них приземляется в стороне, а меня сносит ударной волной. Следующий шар уже приходится прямо на меня и сознание тухнет.

Умирал я еще раз сорок. Каждый раз по-разному, но очень редко, когда мгновенно и безболезненно. В основном была боль. Много боли. И совсем непонятные мне картинки вокруг.

Смерти на пятнадцатой, получилось как-то абстрагироваться. Я знал, что меня ждет, знал, чем закончится очередное «видение» и ждал. Ждал момента смерти, постепенно перебарывая страх перед ней. Да, было много боли. Да, зачастую хотелось убить себя собственноручно, но всегда меня опережали. Первые раз десять и вовсе пытался выжить, а после просто плюнул и смирился. Наверное, даже сдался. Перестал искать выход, перестал сопротивляться. Лишь сменяющиеся события хоть как-то поддерживали на плаву.

Очередное пробуждение получилось другим. В этот раз я открыл глаза, смотря в ночную даль неба. Звезды издевательски подмигивали, а порывы холодного ветра неприятно скользили по лицу.

Спустя несколько секунд пришло понимание того, что лежу я на холодной земле. Вокруг только ветер воет и больше ничего. Мозг тут же начал подкидывать картинки очередной возможной смерти, так что пришлось брать себя в руки.

На ноги я поднимался неохотно. Вообще не видел в этом смысла, ведь сейчас в очередной раз случится что-нибудь эдакое, что заставит меня снова переживать смерть во всем её великолепии.

Какого же было моё удивление, когда удалось осмотреться.

Находился я в кратере от взрыва, на самой его границе. За кратером — мгла. Точно такая же темная и густая, как та, в которую вошел, казалось бы, вечность назад. Но всё это меркло по сравнению с тем, что находилось в самом центре воронки. Там, посреди еле видимых зеленых завихрений, парили, хм, наверно останки той троицы некромантов. Видел я три черепа, расколотые на множество кусков, но по воле какой-то силы, куски эти держали форму черепов. Видел и другие обломки костей, но там уже о какой-либо форме сказать было нечего. Видел и их посохи, что слиплись навершиями и периодически испускали волны энергии смерти. Кроме всего этого среди кусков костей парили и другие предметы. Видел два кинжала, порядка десяти колец и три амулета. Разной формы и размера, они буквально притягивали взгляд. Еще там были две разные серьги, один браслет и полуторный меч с черным лезвием. Что-то наподобие диадемы, по виду прям терновый венец, черная пластичная перчатка с когтями и какая-то небольшая пирамидка из серебристого метала. Последнее, что бросилось в глаза, так это полая сфера, как будто сотканная из черных нитей, внутри которой тускло мерцал осколок зеленого кристалла. Небольшая, по своим размерам, она, тем не менее, даже как-то выделялась. Кристалл пульсировал в такт посохам и точно так же, как они, выплескивал в мир энергию смерти.

— Как интересно, — впервые за все эти смерти во мне проснулось что-то на подобии любопытства.

Понять, что всё это артефакты, труда не составило. Причем, судя по тому, что все они уцелели, артефакты явно не из последних. А значит, заполучить парочку таких было бы кстати. Только вот прикасаться к ним, не имея за пазухой с пару кило рубинов? Ну уж нет, увольте.

Хотя...

Привычным действием напитав глаза маной, стал видеть энергетические потоки. Хотелось проверить наполнение артефактов, да и вообще как следует осмотреться.

Что ж, не зря. Совсем не зря. Увиденное впечатляло.

Те еле видимые завихренья, которые таковыми казались при обычном зрении, сейчас представляли собой целый вихрь из насыщенных и плотных, темно-зеленых потоков энергии. Эти потоки исходили из спаянных наверший посохов и кружили вокруг черепов, пронзая их и напитывая маной. Её излишки взвесью расходились в стороны, подпитывая окружающую мглу. Остальные же артефакты выглядели пустыми. Их бесцветные оболочки блекли, и на фоне всего этого даже как-то терялись.

— А теперь вопрос, — пробормотал себе под нос. — Будет ли при опустошенном вместилище артефакта, работать его возможная защита?

Достав мешочек, в который складывал рубины, приоткрыл его и бегло пробежался по камням. Порядка тридцати мелких и около десятка средних. Ничего выдающегося, так что жалко их не будет. Уходить отсюда даже не попытавшись, было выше моих сил.

— Так, ладно, — вдохнул, выдохнул и постарался выкинуть лишние мысли.

Молния заструилась по телу, накачивая его силой. Неспешно обходя вихрь магии по кругу, присматривался к артефактам, одновременно с этим по спирали сокращая дистанцию. Естественно хотелось заполучить меч. Вроде бы простой на вид, но он так и просился в руки. Знаю, что для меня это будет просто железяка, но черт подери! Это же настоящий меч! Да еще и артефакт!

Но всё не могло быть так просто.

Когда расстояние до вихря сократилось метров до десяти, ощутил сопротивление в воздухе. И дальше с каждым шагом оно только росло, пока я вовсе не встал на месте, ощущая просто неимоверную тяжесть.

— Врешь, не возьмешь, — прошипел я, пуская по телу еще больше маны.

Молния вырвалась из ядра и, собственно, всё. Успел почувствовать, как под действием вихря энергия мгновенно покинула моё тело, выбивая меня в легкую прострацию. Но одновременно с этим пришло понимание сразу двух нюансов. Во-первых, только сейчас удалось заметить, что льдинка внутри меня никак не реагирует на ту тонну маны смерти, что витает вокруг. И, во-вторых, по мере того, как опустошается ядро, уходит и тяжесть. А это значит? А это значит, что риски возрастают многократно. Замануха? Вполне возможно. Слишком всё это странно. Правда браслет абсолютно холодный, тогда как в моменты «видений» он всегда оставался теплым.

Жаль монетки под рукой нет, так бы подбросил.

Эта мысль только вспыхнула в сознании, как тут же пришлось её прогонять. Нет уж, надеяться на какие-то эфемерные силы не в моих правилах. Перекладывать ответственность? Да вот хрена с два! Если и рисковать, то это должно быть целиком и полностью моё решение! И никак иначе.

Рывком вся та мана, что осталась в ядре, потекла по телу, но тут же стала всасываться вихрем. Одновременно с этим и я пошел вперед. Шаг, второй, третий.

Когда ядро полностью опустело и осталась лишь льдинка, первое мгновения ничего не происходило. Я уже было расслабился и зря. Холод не просто ворвался в тело, он завладел им за долю секунды. Но также быстро, как завладел, так и угас, сжимаясь до размеров ядра. Льдинка заполнила его целиком, а я стал не просто видеть окружающую ману смерти, но чувствовать. Казалось, протяни только руку, и она твоя! Вся! Целиком и без остатка! Сила, к которой я так стремился, только дай ей волю. И именно на этом моменте тепло браслета сдернуло с разума эту пелену. Артефакт начал нагреваться, а все три черепа оказались повернуты глазницами прямо на меня.

— Нехорошо, — бросил я и сорвался с места, прямиком к артефактам.

Еще успеваю заметить, как на одном из черепов срастаются пара кусочков кости, но об этом подумаю позже. Буквально влетаю вихрь из маны смерти, но понимаю, что до меча добраться просто не успею. Браслет раскалился до белизны и в окружающей тишине раздается треск предпоследнего камня. Тут же в голове разрывается сверхновая, туманя сознание и путая мысли. Наотмашь кидаю руку и как только удается почувствовать что-то твердое, сжимаю ладонь. Сразу за этим чувствую, как вокруг меня тисками сжимается энергия смерти и ей навстречу изнутри меня рвется льдинка. Взрыв! С ослепительной вспышкой вихрь расходится в стороны, снося меня, подобно пушинке. Боль кажется уже настолько привычной, что отмечаю её лишь краем сознания. Вместо этого пытаюсь сосредоточиться на окружении, но это довольно трудно сделать, когда после взрывной волны тебя кубарем несет по земле. Перед глазами только яркие засвеченные пятна, а удары о землю выбивают воздух из легких.

По ощущениям закончилось всё метров через сорок. Замер в позиции лежа на животе, мордой в земле. В ушах стоял дикий звон, во рту стойкий привкус крови. Голова безумно кружилась, и первая же попытка подняться на ноги успехом не увенчалось. Только и смог, что приподняться на руках, как повело в сторону и содержимое желудка запросилось наружу. Пришлось оставить все попытки и остаться лежать на земле.

Звон в ушах прошел внезапно — словно отрезало. Стали слышны завывания ветра и очень далекие, буквально на краю слышимости, взрывы. Осознав это предпринял еще одну попытку подняться. На этот раз получилось лучше. Удалось сесть на задницу и осмотреться. Как ни удивительно, но вокруг была всё та же мгла. Той густоты в ней, правда, не было, но видимость всё равно была не больше двадцати-тридцати метров.

После осмотра по сторонам, взгляд переместился на сжатую в кулак, левую ладонь. Разжимал я её с небольшим усилием, так как до этого сцепил просто с неимоверной силой. Наверно, даже, мышцы свело.

Понятно, что выхватить меч не удалось. На ладони красовался браслет. Обычная цепочка с привычными на вид небольшими звеньями, имела антрацитово-черный цвет. По центру стилизованный под минимализм оскаленный череп. У черепа во лбу достаточно крупный камень. Сейчас он полностью прозрачен, так что цвет его понять нельзя. В металле черепа вокруг камня выдавлены символы. Очень мелкие, за счет чего их достаточно много. Угловатые, состоящие, в основном, из острых углов и точек.

— Надевать я тебя, конечно, не буду, — пробормотал я, убирая браслет в карман.

Не хотелось мне рисковать, так что пока пусть полежит там.

На ноги поднимался, вовсю вертя головой. Окружающая местность прилично отличалась от той, что видел, когда только-только зашел во мглу. Теперь это больше походило на просто густой туман, не более.

Пораскинуть насчет всего этого мозгами мне не позволили выстрелы. По звуку удалось определить только направление, но не дальность. Направляясь в ту сторону, попутно достал телефон. Засветился экран с часами и глядя на время, слегка запнулся. Я четко помню, что заходил в час сорок пять, сейчас же время было час сорок шесть. И судя по этому, прошла лишь минута, хотя по внутренним ощущениям, вместе со всеми этими смертями, должно было пройти не меньше суток.

Единственный способ проверить, а не сошел ли я с ума, был выход. Благо выстрелы и не думали утихать, так что уже через пару минут удалось разглядеть конец всей этой мглы. И стоило мне только перевести дух, даже где-то немного расслабиться, как окружающий магический фон снова начал набирать плотность. Видимость падала практически на глазах, так что оставаться на месте было нельзя. Рванул я, словно заправский спринтер и выныривая из смыкающего за спиной густого туману, как кегли сбил троицу спецов. Сам тоже не смог удержаться на ногах, и запнувшись о Лопату, рухнул на землю.

— Юра, мать твою, — прокряхтел он.

— Большов, — прямо так, с позиции лежа, умудрился рявкнуть Гор, — доложить обстановку!

— В туман никому не входить! — просипел я. — Там небезопасно. Устал умирать.

Тишина была мне ответом. Только спустя секунду осознал, что сказанное можно трактовать по-разному.

— Ё, — уставившись на меня, ажно дернулся Бездарь. — Чего это с тобой?

— Юр, ты как? — не остался в стороне Гор.

— Что не так? — нахмурился я. — Чувствую себя нормально. Руки-ноги целы.

— У тебя волосы седые, — сглотнул Лопата. — И глаза белые.

За телефоном я полез на автомате. Как он бедняга всё еще цел оставался, загадка прямо на миллион. Но все мысли улетучились, стоило мне включить фронталку.

— Пиздец, — вырвалось у меня.

Абсолютно седые волосы и даже брови. К тому же зрачок тоже словно бы выцвел. В остальном без изменений. Даже морщин не добавилось, хотя, если провести параллели с сединой, то должны были.

— Значит, эвакуационный коридор отменятся? — нахмурился Горняков.

— По крайней мере, не здесь, — мотнул я головой. — Скорее всего, люди без ядра, либо сразу на тот свет отправятся, либо с ума сойдут. Говорю ж — раз сорок умирал. Причем, всё было слишком натурально. Да и смерти не из легких.

Невольно потер правый бок, куда в одном из видений, пришлась ржавая заточка. Причем это ранение напрочь отрезало меня от ядра. Так что всё, что мне оставалось, так это лежать у стенки дома и медленно умирать.

— Плохо дело, — вздохнул майор. — Слева от нас врата и полностью занятый нежитью пригород. Справа густой лес и тоже врата. Полноценной эвакуации не получится. Теперь вот еще эта херь дорогу перекрывает.

— Если и пробовать, то только от железки, — убрал я телефон назад в нагрудный карман кофты. — Подстраиваться под прибытие подкрепления и уже прорываться вместе с ними. Что у нас с основными вратами?

— Скоро сам всё увидишь, — сморщился Гор. — Оставляем часть ребят на прошлой позиции и отходим в город. Наша помощь там лишней не будет.

Глава 19. Смерть — это покой.

Пока мы возвращались в город, появилась свободная минутка, чтобы подумать.

Итак, область внутри мглы, что это? Есть мысль, что это не что-то спонтанное, а этакая защита. Словно яичная скорлупа, внутри которой восстанавливаются некроманты. Мне ведь, совершенно точно, не показалось сращивание двух кусков кости одного из черепов. Получается, даже после того, как их практически распылило, эти твари способны на восстановление? Вот так неприятность. Хотелось, конечно, высказаться грубее, но не стал.

Есть еще один нюанс, а точнее вопрос: что именно послужило триггером на выпуск меня в реальность? Почему этот безумный хоровод смертей не продолжился? Последняя моя смерть вроде ничем необычным не отличалась. Ключевое слово здесь «вроде» и надо бы восстановить этот момент в памяти.

Неприятная смерть. Корабль, наверно, море и моя смерть под толщей воды. Захлебывался я минут пять. Сначала пытался выплыть, боролся с тварью, что утаскивала меня на дно, и даже вырвался из её цепких лап. Но выплыть вот не успел. Легкие заполнились водой и, собственно всё. Медленное падение вниз, затухающий свет и смерть. Слишком долгая смерть. Я бы сказал нереально долгая.

Хм. После остановки сердца и заполнения легких водой, в сознании я пробыл еще минут десять. Неприятно вспоминать эти минуты, но это именно так. Разве без воздуха мозг может так долго оставаться функциональным? Помню, что всё еще пытался грести. Хотя эти смешные попытки сложно назвать чем-то серьезным. Так, вялое дерганье руками и болтанка ногами. А потом у меня открылось второе дыхание. Как иронично, однако. Но нет, только сейчас понимаю, что нихрена это не второе дыхание. Тот холод, что заструился по телу, тогда я подумал, что это от близкой смерти. Точнее от её прихода. Только вот расходиться он начал от груди, а если точнее, то от ядра. Льдинка заполнила собой всё, и именно это послужило толчком, который дал силы и продлил агонию на долгие десять минут. Палка о двух концах, мать его. Но, тогда получается, я всё-таки умер. И, что? Стал нежитью? И именно это стригерило мой выход в реальность? Но это же просто видения! Игры с разумом! Не имеющие никакого отношения к реальности!

Вынырнув из собственных мыслей, тут же приложил два пальца к шее. Пульс был. Сердце билось, как обычно, без сбоев. Из изменений только седина и обесцвеченные глаза. Ну и полный контроль над аспектом смерти внутри себя. Черт. Становится не по себе. Температуру тела бы еще измерить, но сейчас явно неподходящее время.

Ладно, подведем итог. Скорее всего, именно этот нюанс позволил мне выйти из кошмара. Стал ли я нежитью? Сомневаюсь. Получится ли подобное провернуть во второй раз? Сомневаюсь, часть два. Всё-таки какой-никакой, но разум внутри этих черепков остался. Иначе меня бы не вышвырнуло прочь.

Если мы всё-таки выживем, нужно нагнать жути. Пусть Плисецкий организовывает стену вокруг этого места. Никак нельзя, чтобы кто-то еще обнаружил там артефакты. Этот десерт я оставлю для себя. По-хорошему, кроме закрывашек там никто и не выживет. Да и те закрывашки, что сунутся, не имея в своём ядре аспект смерти, навряд ли смогут выбраться назад. Хм, как вариант, толкну идейку, что с каждым погибшим там, приближается воскрешение некромантов. Как вариант, могут попробовать накрыть это место еще парой ракет, но что-то мне подсказывает, что подобное не прокатит. Всё-таки имеются там какие-то фокусы с пространством, а значит, так просто эту проблему не решить. Да, так и сделаю.

Разобравшись с собственными мыслями, сосредоточился, наконец, на окружении. Назад к городу мы добирались не пешком. Сразу после того, как я вывалился из мглы и после получения информации, нас забрал один из КАМАЗов. Причем забрал только Гора с ребятами и, собственно, меня. Остальные солдаты будут возвращаться к оставленным позициям, и выстраивать оборону уже там. То, что получилось закрыть одни врата, еще не значит, что теперь это направление безопасно. Смежные проходы всё так же функционируют, хотя мне и непонятна причина. Если пара ракет может с этим справиться, то почему мешкаем?

Додумать эту мысль не дал застывший, словно изваяние, Гор. До слуха донеслось бубнение в его наушнике, так что всё внимание переключилось на него.

— Принял, — ответил он, наконец.

— Большов, прием, — тут же раздалось уже у меня.

— Слушаю, — напрягся я.

— Ваша задача, — начал почему-то Плисецкий, — усилить роту солдат у Зеленого. Не справляются они там. А этот микрорайон хрена с два быстро эвакуируешь, да и нет у нас больше людей.

— Насколько всё плохо? — спросил я, сжав челюсть.

Именно в том районе снимал квартиру для матери. И пусть Палыч должен был вывести её ближе к центру, но сердце один хрен ёкнуло.

— Полчаса до прихода состава, — спустя секунд десять тишины, продолжил Плисецкий. — Если они опоздают, боюсь, нас просто сметут. Без тяжелого вооружения шансов у нас нет.

— А закрыть порталы? — спросил я. — С одним же получилось.

— Через восточные прошло семь ракет, — Плисецкий говорил тяжело и с долгими паузами. — Результат — нулевой. До основных они даже не долетают. Есть предположение, что изначально все они были обособлены. Поэтому с вашей стороны всё и получилось. Сейчас же все они связаны в единую схему и подпитываются, непосредственно, от центральных. Как их закрыть? Понятия не имею. Пытаемся пробиться в бункер, но сам понимаешь, защита там была не галочки ради.

— Есть мысли насчет закрывашки? — не задать этот вопрос я просто не мог.

— Вы все их чувствуете, — тяжело вздохнул Плисецкий. — Так что да, шанс, что при переходе закрывашки на ту сторону, врата схлопнуться, есть. Только вот добраться до врат — это на грани фантастики. По крайней мере, сейчас. Да и дураков на путь в один конец просто нет.

— Понял, — бросил я в ответ.

Что ж, хорошего мало. По сути, нам только и остается, что надеяться на чудо. Ждать прихода помощи и держаться. Как вариант, остается прорыв единой колонной через юго-восток или юго-запад. Да, там тоже врата, но не такая концентрация тварей. Только вот эвакуировать сто тысяч человек? По пересеченной местности? Смешно. Нужны силы для прорыва, и они же нужны для прикрытия. Нет, это даже не вариант. Просто массовое самоубийство, не более.

— Если выживем, — вырвал меня в реальность голос Лопаты, — будет, о чем детям рассказывать.

— Судя по лицу нашего беловолосого Электрика, — это уже Бездарь, — шансы на это сильно стремятся к нулю.

— Отставить разговорчики, — проворчал Гор. — Проверить боезапас. Пять минут до выхода.

Хоть перед заходом до участка мглы, каждый из нас и забился по самое «немогу», но по карманам хлопать начали все. Я в том числе. Калаш в руках, с магазином на шестьдесят патронов. Последний с бронебойками, остальные пять в разгрузке уже с простыми. Пять ВОГов, две гранаты РГД. «Грач» в набедренной кобуре и три магазина к нему. Это из актуального. По артефактам — два кольца, одно из которых всё еще темная лошадка, бесполезный уже браслет, со всеми треснутым камнями, и браслет некромантов, что так и лежит в кармане. Порядка сорока рубинов в мешочке, который висит на ремешке и убран под одежду. Ну и наполовину заполненное ядро, жадно впитывающее ману смерти, что так щедро разлилась по нашему городу. Ах да, льдинки уже нет. После того момента в центре мглы, когда она рванула навстречу сжимающей меня энергии смерти, эта часть ядра перестала восприниматься, как что-то отдельное. Теперь вместилище, словно этакий монолит, умещающий в себе сразу два аспекта: смерти и молнии. Симбиоз? Пожалуй, нет. Скорее слияние.

— Приехали, — озвучил Гор и так понятный факт.

Скрип тормозов КАМАЗа и чересчур резкое торможение опередили его слова на пару секунд.

Наружу я выпрыгивал первым. Микрорайон Зеленый представлял собой эдакий прямоугольник, с г-образными домами по углам. Семиэтажные, они были обособленными границами, между которых располагались зеленые участки густого парка. В центре района еще четыре многоэтажки — эти уже на десять этажей. Они располагались крестом, с крупным парком по центру. Кроме всего прочего, чуть дальше в сторону от города имелась стройка. Точнее, даже, уже почти законченные объекты садика, школы и магазинов. Всё с размахом и приличными такими парковыми зонами.

— Капитан Пантелеев, — оказавшийся возле нас мужичок слабо тянул на боевого офицера. — Когда остальное усиление придет? У меня парни устали! Нам бы отдохнуть чутка.

— Все устали,капитан, — цыкнул Гор. — Что у вас по обстановке? Выстрелов не слышу.

— То есть вы четверо — это всё? — удивленно выдохнул Пантелеев.

— Доложить обстановку, капитан, — нахмурился Горняков. — Четко, коротко, по существу.

— Есть доложить обстановку! — попытался капитан встать по стойке смирно.

И глядя на его выпяченное пузо, смеяться как-то не хотелось.

— Сто сорок человек списочного состава рассосредоточены малыми группами по территории микрорайона Зеленый, — бодро начал Пантелеев. — При усилении двух единиц бронетехники «Бахча», удалось отбить нападение группы неживого противника, а также сбить семь единиц живой авиации противника. Основной вектор нападения со стороны стройки! Восемьдесят человек расположены в квартирах на первом и втором этажах, прилегающих к ней домов.

— Хватит, — прервал этот бессвязный поток Гор. — Жители почему не эвакуируются?

— Не могу знать, товарищ майор! — попытался Пантелеев втянуть живот. — Отказываются!

— Гор, — отвлек я Горнякова от пыток, — давай рации на одну частоту выставим, да отойду.

Гор только кивнул, тогда как я с тревогой поглядывал на знакомые машины, что стояли у нужного мне подъезда. По идее, все они сейчас должны были быть где-то в центре. В идеале в бомбоубежище под почтой. Но почему-то все они заняли место под окнами дома, создавая что-то вроде искусственной баррикады. А в окнах второго и третьего этажей, то тут, то там, мелькают силуэты с оружием.

В подъезд я входил, невольно себя накручивая. А уж когда увидел вместо холла одну сплошную свалку из кучи мебели, стало и вовсе не по себе. И стоило только мне крепче сжать калаш, как откуда-то с противоположной стороны глаз зацепился за движение.

— О! Шеф! — раздался голос с легкой хрипотцой. — Вы к нам какими судьбами? Ля, а что с волосами?

Буквально через пару секунд на глаза показался один из тех ребят, что притащил Уваров. Вроде бы Михаил, пока еще не успел отметиться на стрельбище, но запомнил его я по комплекции. Этакий боров, размером с Костю, и грацией легкоатлета.

— Усиление для солдат, — кивнул в сторону улицы. — А вы почему здесь? И сколько вас?

— Все тут, — хмыкнул мужчина, сделав вид, что не замети моего игнора на вопрос про волосы. — Вы, давайте, через окно, что слева от входной двери. Здесь идти — только ноги ломать.

Уже через полминуты я стоял за этой импровизированный баррикадой и только головой крутил от удивления. Все квартиры на первом этаже этого подъезда, превратились в труднопроходимые лабиринты. Где забиты двери, где так же, как и в холле, разбросана мебель. В конечном итоге, первый этаж стало практически не взять наскоком, что, конечно хорошо. Напрягает лишь сам факт подобного, но об этом переговорю уже с Палычем и Уваровым. Их, кстати, нашел в квартире матери. Втроем они сидели на кухне и при свечах чаевничали. Стоило мне только отворить входную дверь, которая оказалась не заперта, встретила меня мама. Не знаю уж, как узнала, но не успел я собраться с мыслями, как уже сидел на стуле, с кружкой горячего чая в руке и гладил одного из её кошаков, при этом стараясь не смотреть ей в глаза. Были они на мокром месте, и причина этому понятна — спутать седину с белым цветом только дурак может.

— Что-то от меня ускользает смысл всего этого, — посмотрел я в глаза Палычу.

— В городе — жопа, — вместо него ответил Уваров. — Паника, мародёрство и местами нежить. Люди, в основном, по квартирам заперлись, да на чудо надеются. Бомбоубежище забито напрочь, там даже здание почты битком. Не, Юр, в центре нам делать нечего. Тем более линия боев постепенно смещается всё ближе и ближе. Здесь оно как-то спокойнее, знаешь ли. Плюс, вон рота солдат есть. Капитан там, правда, дурной, оружие у нас забрать хотел, но это уже рабочие моменты. Сам-то как? Что по обстановке в целом? Насколько всё плохо?

— Хорошего мало, — тяжело вздохнул я, даже не зная, с чего начать.

Посидел с полминуты, пытаясь выстроить в голове стройный темп повествования, а после плюнул и вывалил всё, как есть. Умолчал лишь об артефактах в центре мглы, тогда как про некромантов ничего скрывать не стал. Насчет волос только отмахнулся, совершенно не желая вдаваться в подробности.

И как-то вот эта обстановка с чаем, да свечами, действовала успокаивающе. Не сказать, чтобы я прям воспрял духом, но многие тревоги отпустил. Печеньки эти еще, мои любимые — с изюмов, да негромкий треск радио.

Допить чай так и не удалось.

Пока еще редкие выстрелы с улицы, заставили подняться и подойти к окну. Движение я увидел сразу, и тут же пришлось рвануть к выходу. Знакомые по видению твари, слишком быстрые и опасные для простых бойцов. К тому же, должна там присутствовать и тень, что намного опаснее простого мяса.

— Что там? — подорвались с места Палыч, а за ним и Уваров.

— Сидите здесь, — бросил им. — Сами разберемся.

На недовольство с их стороны мне было, откровенно говоря, наплевать. Сейчас не время миндальничать и тем более зазря рисковать людьми. Раз согласились взвалить всё на мои плечи, пусть не жалуются.

Вниз по лестнице я слетел секунд за пятнадцать. Молния уже текла по венам, так что физические возможности были на пределе.

— Эти твари опасны, — бросил на бегу парням, что дежурили в холле на первом этаже. — Близко к себе не подпускайте. И передайте, что, если кто увидит тень, пусть не лезет. Там тварь, только так, магией швыряется.

Не став слушать ответы, так же через окно вывалился на улицу и прислушался. Выстрелы пока одиночные и какие-то ленивые что ли. Не воспринимают всерьез? Зря.

Крик с той стороны, куда я смотрел через окно, только подтвердил мои мысли. А вот после, стрельба началась заполошная, причем на два ствола сразу. И внезапно — тишина. Гадать о её причине не приходилось, так что из-за угла дома я не выбегал, а аккуратно выглядывал. За спиной уже был слышен приближающийся топот, так что за спину был спокоен.

Небольшой пост на пять человек, находящийся как раз между домами на парковой лавочке, сейчас был залит кровью. Всё, что я успел увидеть, как одно из мертвых тел пропадает за деревом и больше ничего. Там в темноте парковой зоны только мельтешение темных силуэтов, которые не шибко-то и разглядишь.

— Что тут? — оказавшись рядом, тихо спросил Гор.

И вполне возможно, что всё могло пойти иначе...

Оказывается, вместе с Гором, Лопатой и Бездарем, бежал еще десяток солдат. И если майор со своими действовали грамотно, то вот эти слоны, недолго думая, рванули прямо к точке поста. Активно подсвечивая подствольными фонарями, они только-только успели преодолеть метров десять и моё запоздалое «Куда!?» словно стало спусковым крючком.

Пожалуй, мне давно не было так страшно.

Еще успеваю заметить фигуру с посохом, как внезапно весь десяток солдат падает замертво. Вижу, как из их тел вырывается полупрозрачная субстанция и перетекает в посох, а после темнота парка взорвалась. В нашу сторону понеслась целая орда тварей, и были это далеко не простые мертвяки. Эти и выглядели иначе. Передвигаясь на четвереньках, за их рывками было сложно уследить. Словно скелеты, обтянутые серой кожей, с непропорционально длинными руками. Глаза горят призрачным зеленым цветом, а челюсть занимает большую часть головы.

Всё, что я успел, так это пустить молнию по телу. Вскидываю калаш и открываю огонь.

Первый выстрел и первое попадание. Мажу мимо головы, но попав в плечо, сбиваю тварь с хода. Значит, не пуленепробиваемые. Уже лучше.

— Гор, прикрытие! — ору в микрофон, срываясь с места. — Много! Некромант сзади! Бойся!

Что-либо объяснить времени не было, а поэтому постарался всё донести именно так.

Расстояние между домами не превышало сотни метров, и именно пробежав к углу второго, хотел всех мертвяков зацепить на себя. Что-то даже получилось. Тормозя у угла, разворачивался практически на лету. Близкий скрежет когтей не позволял испытывать время. Прямо на бегу, разворачиваюсь спиной, да так и вхожу в неё на полной скорости. Параллельно с этим выкидываю руку, и молния срывается вперед. Толстый пучок буквально испепеляет тварь, а в голове только одна мысль — идиот! За первой тварью уже была вторая, ну а я, нервничая, не расширил до нужной степени энергетический канал. Из-за этого молния не пошла дальше, всей своей силой приходясь на первую тварь. И тут же, словно ушат холодной воды, то самое ощущение, когда ядро впитывает, выделяющуюся после смерти существа, энергию. Как? Да похер!

Второй мертвяк нарывается на длинную очередь, и краем глаза вижу, что план мой сработал. Гор, Лопата и Бездарь отходят, не забывая поливать тварей огнем, а вся эта орава летит прямо на меня.

Рожок пустеет слишком быстро, но времени на замену нет. Только и успеваю, что напитать тело молнией еще больше и вот теперь электрическая дуга получилась на славу. Снесло с десятка два самых ближних, позволяя перезарядиться. Хлопок! И ВОГ летит чуть дальше. Врыв приходится точно в одну из тварей, от чего её раскурочивает напрочь. Тут же, понимая, что энергии не так уж и много, пускаю еще часть внутрь себя. Мне нужна скорость реакции! А еще напряженно ожидал подлянки со стороны некроманта и дождался.

Стоило только глазу уловить зеленоватую вспышку с его стороны, как завопили все инстинкты. С места в сторону я рванул, буквально захлёбываясь от страха. Успеваю вовремя, так как толстый зеленый пучок, словно бревно, врезается в угол дома, разнося его на осколки. А следом там всё покрывается черным туманом, изнутри которого словно кто-то воет. Один из мертвяков, что чуть задел этот туман, тут же скукожился и за секунды истлел до состояния пыли. А после всё закрутилось еще быстрее.

Выстрелы из окон домов, причем, как я видел, не только из того, где расположился Палыч, но и из того, к которому унесся я. Пули устремляются вглубь парка и часть даже в сторону некроманта, но вокруг него вспыхивает купол, который не только защищает его, но и чуть подсвечивает окружение. Словно в замедленной съемке вижу, набухающий шар бледно-зеленого пламени, что срывается с посоха лишь при мимолетном его движении. Взрыв! И крики, что прорываются даже сквозь звуки выстрелов. Магия пришлась в дом, где сидели мои ребята, и сердце пропустило пару ударов.

Второй магазин опустел сразу за этим. Понимая, что расстояние для напитки ядра слишком большое, осознанно перестаю стрелять. Нужно подпустить их поближе. Но тогда шанса на ошибку у меня не будет.

Вся оставшаяся в ядре энергия, раскалённой волной разносится по телу. Движение мертвяков замедляются еще больше, а вокруг меня, то и дело, проскакивают небольшие дуги. Шаг вперед, второй, третий и вот я уже бегу вперед. Двадцать метров, пятнадцать, десять! Короткая очередь и ничего. Пять метров, два — выстрел! Упустить это мгновение было попросту невозможно. Крохи энергии абсорбируются ядром и тут же уходят на подпитку тела. Некогда думать! Некогда мешкать! Некогда бояться!

— Большов, назад! — окрик в наушник сбивает весь настрой.

Но оглядываться и думать нет времени. ВОГ устремляется в ближних, а сам срываюсь назад. Тут же за спиной раздаются тяжелые взрывы, а после вижу выехавший БэТэР. ПКТМ взрывается целой очередью и из-за него вылетает две ракеты. Скорее всего, в ход пошли РПГ, но об этом будем думать после. Еще успеваю пробежать метров десять, как жопой чувствую — в сторону! Рывок получился на загляденье, а мимо пронесся уже знакомый луч, что угодил прямо в БТР. Тяжелую машину от удара отбросило на бок, прям на тех, кто стоял за ней. И тут же волосы встают дыбом, от непонятного чувства всепоглощающего страха.

Тум! Тум! ТУМ! Откуда-то сверху прямо на бегущих в нашу сторону солдат, падают полупрозрачные зеленоватые кресты. От них в стороны расходится густой черный туман и только чудом кому-то удается спастись. После, со стороны парка, дикий вой, явно неживой и не принадлежащий живому существу. Поворачиваю голову туда, и вижу силуэт. Метра четыре в высоту, он рябит, словно опутанный черной паутиной. Словно человек в рясе с глубоким капюшоном и косой в руках... Взмах этим чудовищным оружием порождает волну, что расходится в стороны, а после одним тягучим ударом прямо в дом. Грохот стоит чудовищный, на что сердце в очередной раз замирает на несколько секунд.... чтобы снова начать свой забег, когда двери подъезда отворяются и оттуда начинают выбегать люди. Первая тройка — парни с оружием. Они тут же становятся на отстрел, а за ними уже выбегают жители. Вижу Палыча, что тоже занимает место рядом с тройкой и Уварова. Дальше уже пошли простые жители и как только вижу маму, понемногу начинаю брать себя в руки.

Горсть рубинов из нагрудного мешочка отправляется в рот, а браслет некроманта занимает своё место на левой руке. Цепочка стягивает запястье, словно живая, но больше ничего не происходит. Предпоследний магазин заряжен и рывок вперед. Внутренний двор между домами представляет собой какую-то адскую картинку. Мечущиеся твари, выстрелы и несколько опорных точек, благодаря которым удается вести перекрёстный огонь. Белые росчерки реактивных струй и хлопки АГСа. Крики раненых и умирающих, которые, впрочем, очень быстро замолкают. Ни твари, ни магия смерти, второго шанса не дают.

— Гор, — бросаю в микрофон. — Нужна взрывчатка с дистанционным подрывом.

План, как разобраться с магом смерти еще только начал зарождаться, а эта тварь уже тут, как тут. Неспешной походкой, опираясь на посох, он медленно подходит к дому. По его бокам две какие-то двухметровые образины. Словно мертвяков перекачали, наделив бугрящимися мышцами, которые лишь оттеняли общую картину — непомещающиеся в пасти клыки и когти, сантиметров так по двадцать.

— Мощность? — вопрос прилетает спустя секунд двадцать.

— Чем больше, тем лучше, — выдыхаю в ответ. — И как можно быстрее.

— Две минуты, — раздается в наушнике напряжённый голос майора.

В это время оказываюсь у угла второго дома и уже отсюда разряжаю очередной магазин. Шестьдесят патронов очередями по три-четыре выстрела уходят секунд за двадцать. Перезарядка, и вновь вскидывая автомат, до слуха доносится звук битого стекла сверху. Успеваю увести ствол в ту сторону, но выстрелить успеваю лишь раз. С высоты второго этажа тварь рухнула на меня всем телом. Тяжелый удар, когти, рвущие грудину и очередь в упор. Умудряюсь перебить позвоночник, но этого мало. Калаш щелкает пустым магазином, а перед лицом смыкаются клыки мертвяка. Пересилить тушу, весом явно за сотню, удается с трудом. Благо нижняя часть тела у неё не работает, так что сбросить с себя и подорваться на ноги всё-таки получается. «Грач» прыгает в руку, и практически вся обойма уходит в голову твари. Перезарядиться, скинуть с ремней лишний уже калаш и взгляд наверх, прямо на звук.

Открывшаяся картина отложилась в мозгу, словно нарисованная. Выбитые окна, летящие вниз человеческие тела, вперемешку с которыми, падают мертвяки. Обойма пистолета кончается слишком быстро. Убить удается только одну тварь, да и то чудом. Последняя пуля приходится в глаз, и только она смертельная. Разворачиваюсь, чтобы по-честному драпануть, и даже успеваю сделать несколько шагов, как меня сносит с места. Тяжелый удар приходится в левое плечо, и вспышка боли только придает сил. Рука явно вывихнута, но помогая правой, еще в падении скидываю мертвяка в бок, благодаря чему приземляюсь отдельно от него. На ногах оказываюсь спустя секунду и рывком правой и двумя ударами, вставляю плечо на место. От боли отмахиваюсь, как от пустяка и выхватываю нож. Больше оружия нет.

— Ну же! — кричу в морду твари, что сбила меня с ног. — Давай!

Та не заставляет себя ждать и рвется вперед. Прыжок на меня с вытянутыми лапами, заканчивается для твари мгновенно. Стойка полубоком, где левой рукой хватают одну из вытянутых ко мне лап, и резко дергаю в сторону. Шаг в противоположную сторону и резкий удар с оттяжкой. Лезвие кинжала входит по рукоять в висок и этого достаточно. Крохи энергии переходят в ядро, но мне некогда — другие уже рядом.

Напитанное молнией тело не подвело. Скорости и силы мне хватало, а боль от ран проходила фоном. В конце концов, что такое царапина, когда ты полтора часа умирал, наблюдая, как твои кишки пожирает массивный и явно полуразмный волчара?

— Держись! — крик в ушах кажется каким-то ненастоящим.

Когда противников вокруг начало косить еще в зачатке движения, о причине этого мозг сообразил с секундным опозданием. Слишком сосредоточился на бойне, пытаясь просчитать движения тварей.

— Юра, — оказавшийся рядом Лопата, тяжело дышал. — Твою мать! Ты как? Живой?

— Дха, — закашлялся я, даваясь кровью, что пришлось проглотить. — Взрывчатка где?

Передышка в несколько секунд — это всё, что мы могли себе позволить. Лопата начал стрелять мне за спину, а глаза его полезли на лоб. Поворачивался я туда с плохим предчувствием. В нашу сторону, раскидывая более мелких тварей, неслась та самая образина, что до этого была рядом с некромантом. Пули из калаша застревали в её плоти, не доставляя той никакого неудобства. Голову же, и морду в частности, мертвяк закрывал рукой, ткани на которой регенерировали быстрее, чем появлялись новые раны.

Когда мимо пронесся заряд ВОГа, я только и успел, что припасть на колено. Сразу за взрывом сорвался с места вперед.

— Куда!? — запоздалый окрик Лопаты, но это уже пустяк.

Энергии в ядре набралось чуть-чуть, и вся она устремилась к ладони. Чувствую небольшую совсем, податливую шаровую молнию и возвращаю взгляд на нежить. Взрыв ВОГа не причинил ей существенного вреда. Та рука, которой она укрывалась, лишилась всей плоти по локоть и только-то. Еще осколки немного посекли тело, но всё это, словно слону дробина. Тварь даже, кажется, скорость не сбавила, так что разделяли нас считанные метры. Уже вижу, как мертвяк замахивается и резко выкидывает в мою сторону правую руку. Вижу еще удлинившиеся когти и подныривая вниз, ухожу боком, попутно буквально вбивая шаровую молнию твари в бочину.

Взрыва, как такового, не случилось. Треск и вспышка остались за спиной, а следом меня догнал и рев твари. Чувствует боль? Интересно.

На месте я разворачивался, доставая гранату и срывая чеку. Тот вид, что передо мной открылся, несомненно, радовал. В боку нежити зияла приличных размеров дырень, сквозь которую виднелись осколки ребер. Лопата, тем временем, пустил еще один ВОГ и тот прилетел точно в загривок твари, что развернулась ко мне. Вновь рев и уже разворот в сторону Лопаты, только какой-то неуверенный. Ну а мне только это и было надо. Срываюсь с места, и просто-напросто закидываю гранату в дырень на боку. Тварь еще пытается отмахнуться и даже рвануть следом, но три секунды проходят слишком быстро.

Прозвучавший взрыв показался каким-то глухим. Зато по эффекту очень даже ничего. Внутренности нежити кровавым дождем разлетелись по округе, а сама тварь рухнула на бок. Только вот была она еще жива, пусть и лишилась большей части подвижности. Скребя когтями по асфальту, мертвяк всё еще пытался ползти в мою сторону. Вторая граната и звонкий звук отброшенной чеки. Металлический шар закатился как раз под голову мертвяка, и второй взрыв закончил начатое. Поток энергии, не сказать, чтобы обильный, заполнил ядро наполовину. Часть маны тут же ушла в места ранений, избавляя меня от этого неприятного зуда.

— Какая же мерзость, — тяжело дыша, подошел ближе Лопата. — Держи.

В руках у меня оказалась взрывчатка и взрыватель. Первое это этакий брусок, килограмма на два, словно обмотанный черным целлофановым пакетом. Второе — небольшой пульт с закрытым пластмассой, рычажком.

— Сработает без задержки, — кивнул на брусок, Лопата. — Так что осторожнее.

— Понял, — кивнул я, заталкивая взрывчатку в разгрузку.

Точнее даже сказать за пазуху, ибо от разгрузки ничего и не осталось. Рванье одно, что висит на нескольких лоскутках.

— Нам надо, — начал я, но внезапный сильный толчок от Лопаты отбросил меня в сторону.

Недоумение, что испытал, сменилось осознанием его смерти. Метровый полупрозрачный череп, пронесся сквозь него, иссушая мужика до состояния мумии за считанные мгновения. Метрах в тридцати от нас стоял некромант, с вытянутым, навершием вперед, посохом. Сейчас он смотрело прямо на меня, и я видел, как в кристалле зарождается яркий сгусток гнилой энергии.

Казалось бы, тридцать метров, так что увернуться успею, но внезапно почувствовал дикую слабость в теле. Вокруг всё потемнело и даже потеряло цвета. Земля покрылась чернотой, из которой вынырнули костяные руки, что крепко сомкнулись на ногах. Сопротивляться? Зачем? Ведь смерть это покой, а я так устал...

Глава 20. Кто-то же должен.

Кто бы мог подумать, что такой ультимативный щит, как у некра, имеет столь серьезную уязвимость.

Наблюдать за всем этим, словно я просто пассажир в собственном теле, раздражало. Ненавижу, когда ты попадаешь под ментальный контроль и разум как бы делится на два потока. Один — подчиняется, второй — только и может, что наблюдать.

Вот и сейчас я всё прекрасно видел. Как, не долетев до щита, на землю упала граната. Как прокатилась прямо сквозь него еще с метр, а уже там, практически у самых ног мага, взорвалась. Тут же и вернулся контроль над телом, так что зеленый сгусток пронесся мимо, угодив в землю позади меня.

С места в карьер я рванул, лишь мельком бросив взгляд по сторонам. Увиденное мне не нравилось. Твари зажали людей у подъезда, заставляя некоторых вернуться в полуразрушенный дом. Те, что успели выбежать и оторваться, сейчас находились под прикрытием солдат. Тех, правда, я видел всего ничего — хорошо если полтора десятка. Откуда-то со стороны, скорее всего из-за дальнего угла дома, раздавалось уханье «Бахчи». Тяжелые пули её пушки рвали мертвяков на части, но стрелять приходилось прицельно. Внутренний двор представлял собой безумную кучу малу, равномерно распределённую по территории. Но всё это не стоит ровным счетом ничего, пока жив некромант. А он жив — печенкой чую.

Тридцать метров для меня под молнией это сущие пустяки. Секунды, может, две. Облако пыли, что поднялось от взрыва, еще даже не успело развеяться, а я уже был рядом. И тут, как насмешка, упираюсь в щит, который и не думал пропадать. Удар получился неприятный, да еще и магией шандарахнуло так, что в полет я отправился, словно выпущенный из пушки. Тут только и успел, что разжать руку, да бросить на землю брусок взрывчатки. Ну а после меня приняло асфальтное покрытие и несколько тел мертвяков. Их я сбил еще в полете, так что кубарем летели вместе. Как остановился, даже и не понял. Лишь ощутил боль в спине и звон в ушах. Да пытался протолкнуть в лёгкие хоть чуточку воздуха, ибо он наотрез отказывался проходить дальше трахеи.

— Юрец, что с тобой? — донесся сквозь звон в ушах, голос Палыча. — Куда прилетело? Где рана?

Ответить я не смог при всем своем желании. Почувствовал только тяжелый удар, хотя, скорее пинок, что снес и меня и Палыча еще дальше. В глазах снова искры, но на этот раз хоть не в прямом смысле. И пусть боли стало больше, зато удалось-таки вдохнуть. Ныло всё тело. Ныло неприятно и местами при движении отдавало острой болью в груди. Пришлось судорожно всю ману пускать внутрь, дабы хоть немного прийти в себя.

Резкое наполнение тела столь большим количеством маны, взбодрило не хуже нашатыря. Распахиваю глаза, и картинка перед ними заставляет подорваться с места. Выкинуло меня в сторону подъезда и вот здесь всё стало намного хуже. Палыча, словно игрушку, держала за плечо вторая здоровая тварь — охрана некроманта. Мужик явно без сознания, а из носа буквально водопадом хлещет кровь. Тварь отбрасывает его в сторону, в самую кучу мертвяков и те тут же набрасываются на тело.

Рывок вперед чуть не стоил мне жизни. Чудом слышу шипение рассерженной змеи, размером с самолет, и плюхаюсь на землю. Надо мной проносится очередной зеленый сгусток и падая на землю, разрывается кислотой. Один из солдат, кому она попала на ногу, страшно закричал, а после захрипел и рухнул уже замертво. Остальные шарахнулись в стороны, а я увел взгляд туда, откуда подарок прилетел.

Некромант смотрел прямо на меня. Морда перекошена, на щеке рваная рана, что уже не кровоточит. Серая мантия прошита осколками, и выглядит словно дуршлаг.

И тут бы мне струхнуть, так как камень в посохе снова начинает светиться. Только вот внимание привлекает брусок взрывчатки, что лежит в полуметре от мага, вокруг которого купол ловит пули. За время всего этого пиздеца, ладонь левой руки так и не разжалась, крепко сжимая взрыватель. Что ж. Без лишних слов одним движением убираю защитный пластиковый кожух и тяну рычажок вниз.

Накаченное молнией тело, работало быстрее. Именно поэтому момент взрыва отложился в памяти четкой картинкой. Вот яркой вспышкой вспыхивает огненный шар и буквально за секунду поглощает в себе мага. Дальше — оглушающий взрыв. Еще успел мысленно поблагодарить тварь за такой шикарный пинок. Расстояние в пятьдесят метров исключает возможные травмы от самого взрыва, но различные осколки отменять не стоит. Поэтому и закрыл голову руками, лишь сильнее вжавшись в землю. Ну а когда затылком почувствовал, как по мне проходит эхо ударной волны, сразу подорвался на ноги. Взгляд по сторонам и рывок в ту сторону, когда громила выкинул Палыча. Самой здоровенной твари нигде видно не было, так что выкинул её из головы. Еще успел по пути подобрать калаш из мертвых рук молодого солдата, и прямо на бегу начал стрелять. Слепая надежда на чудо не позволила оступиться. И когда куча мертвяков внезапно вспучилась, а после одного из них откинуло в сторону, только уже сломанной куклой, взгляд отметил знакомую фигуру.

Выпрямился Палыч спокойно и, кажется, даже показательно. Повел плечами, а после удар в ближайшего мертвяка и того сносит метров так на десять. Другая тварь, что кинулась на мужика и даже вцепилась ему в шею, умерла быстрее, чем пуля, выпущенная мной. Я четко видел, как клыки мертвяка смыкаются на плоти. Видел и понимал, что это смертельно! Но нет. Секундный ступор, когда вижу напрягшиеся мышцы челюсти существа и никакого эффекта. А после Палыч просто схватил тварь и оторвал ей башку. Играючи так, без усилий. Дальше он по-молодецки размахнулся и от всей души своей русской впечатал кулак в морду другого мертвяка. Дальше лишь чуть покачнулся, когда еще один налетел на него, начиная рвать когтями. Те, правда, рвали только одежду, а я даже крови не видел. Тут Палыч снова всё решил быстро и по-простому. Быстрый рывок рукой, хват за нижнюю челюсть и голова твари разделяется надвое.

Только после этого удалось как-то собрать мозги в кучу и перестать изображать из себя соляной столб. Крепко прижав калаш к плечу, неспешно шел вперед, выбивая самые удобные цели. Магазин оказался практически полный, так что полтора десятка тварей упокоить я смог. И когда уже оказался рядом с Палычем, невольно заострил взгляд на его лице, в поисках тех самых изменений, что когда-то видел на лице Кости. Но ничего этого не было. Лишь зрачки чересчур яркие, да пар, что исходил из его тела.

— Ты как? — бросил я, не зная, что сказать.

— На удивление живой, — выдохнул он, опустив взгляд на свои руки. — Странно это.

А после просто рухнул на землю, словно из него вынули стержень.

Рядом с ним оказался мгновенно. Приложил два пальца к шее, пульс нащупать удалось сразу. Еще бы! Сердце работало с такой силой, что, казалось, артерия вот-вот лопнет. А еще температура тела явно за сорок.

Быстрый взгляд по сторонам и относительно безопасное место находится сразу. Наши парни всё так же отбиваются у подъезда, причем пока довольно удачно. Ухают ВОГи, а короткие четкие очереди указывают на то, что паники, как таковой, нет. Ну и грамотно расставленные машины, что опять же, создают этакий лабиринт и не позволяют тварям рваться вперед единой волной, дают дополнительное преимущество.

Рванул я туда, с Палычем на плече. Были мы чуть в стороне, так что попасть под огонь не боялся. Бой сейчас разделился на два участка. Как раз у подъезда и чуть дальше в сторону, где отстреливались солдаты.

Добежать мне удалось без проблем. Лишь раз какой-то олень со стороны солдат пустил в мою сторону короткую очередь, но не попал. А еще прямо на бегу осознал, что не чувствую наушника в ухе. Да и в разгрузке нет рации, так что поддерживать связь не получится.

— Юра, сюда! — окрик Уварова позволил сориентироваться и в два прыжка оказаться рядом. — Что с ним? Живой? Думал, уже на том свете отдыхает! В такую кучу улетел!

— Жив, — вдохнул я, сбрасывая тело на землю. — Магазины есть? Я пустой.

Вместо ответа в меня кинули разгрузкой, в карманах которой виднелись магазины.

— Тридцатки, бронебойки, — кивнул один из мужиков, что с раненой ногой сидел в стороне и набивал магазины. — Последний цинк у нас. Дальше только на ножах.

Пока менял разгрузки местами — снимал своё рванье и перекладывал ВОГи с парой гранат, взгляд вовсю метался по окрестностям. По всему выходило, что основной напор мы отбили. Не было уже орды, как таковой. Твари не рвались сломя голову вперед, пытаясь напасть из темноты пустых окон.

— Я пошел, — бросил, наконец, закончив. — Мага проверю. Попытайтесь к солдатам уйти. Всё равно придется новое убежище искать.

Ответы слушать не стал. Только передернул затвор и заходя полукругом, рванул в сторону взрыва. Отсюда до него метров сто пятьдесят, так что нужно поторопиться. Тело требовало активности. Молния внутри не терпела медлительности, так что это расстояние преодолел секунд за десять. Петляя через центральный участок парка, через детскую площадку, к месту взрыва вышел с противоположной стороны. Небольшая совсем воронка, выкрошенный угол дома и полное отсутствие тела некроманта.

— Сссучоныш, — вырвалось у меня.

Взгляд заметался по округе и увидеть удалось только группу из четырех тварей, что пятились от меня метрах в сороках в сторону парка. Не нападали, не прятались в темноте, а именно пятились. Попытался, было, посмотреть в прицел, но калаш в руках не мой. Этот даже без обвесов, простой семьдесят четвертый, можно сказать, стоковый.

Сплюнув, рванул к тварям, выдергивая из разгрузки гранату. Ушла она хорошо и попала как раз за спиной мертвяков. Те задергались, было, но взрыв хорошо дал им по спине. Там уже попасть по головам проблем не составило, так что перепрыгивая через их тела, только оскалился. Изрядно потрепанная здоровая тварь, та самая, коих было две, тащила за шкирку тело некроманта. У того не было ног и правой руки. Часть морды стесана напрочь, обнажая череп без нижней челюсти. Но рука, казалось бы, трупа, всё еще крепко сжимала посох. Пусть кристалл на нем уже не мерцал столь ярко, как парой минут ранее.

С каким-то злым удовлетворением, я навел ствол калаша прямо на спину твари. Глухой хлопок и ВОГ летит четко в цель. Граната приходится по темечку твари и на землю та падает уже без башки. К их телам подхожу неспешно и заходя чуть в сторону. Чтобы, значит, не быть в зоне прямой наводки возможной атаки посохом. Мертвяк точно отбросил копыта — голову его разнесло в клочья. А вот некромант, судя по тому, что свет кристалла посоха так и не погас, всё еще не сдох. И тут дилемма: не рисковать и закидать гранатами, либо же подойти ближе, чтобы впитать посмертную энергию?

Честно говоря, было немного страшно. Вдруг, какое, проклятье будет? Но жажда силы всё-таки пересилила пусть и не до конца.

Вплотную подходить не стал. Выбрал позицию за близким деревом и уже оттуда, четко наведясь на черепушку, начал посылать в череп пулю за пулей. Первые три, впрочем, не достигли цели. Они замерли в считанных сантиметрах, и на каждую срабатывал посох. Кристалл вспыхивал бледным светом, с каждым таким попаданием становясь всё тусклее и тусклее.

Четвертая пуля прошила черепушку некроманта насквозь, разбрызгивая мозги по земле. Еще успел заметить последнюю вспышку кристалла, как меня накрыло. Волна энергии ворвалась в ядро целым цунами, а после, когда наполнила его до краев, пронеслась по телу. Чувство эйфории было столь сильным, что на несколько секунд выпал из действительности. А когда вновь смог соображать, мир вокруг изменился. Теперь не было нужды напитывать глаза маной, чтобы акцентировать внимание на энергетических потоках. Хватало небольшого усилия, чтобы, как и сделать их ярче, так и убрать полностью, возвращая окружению привычный вид. К тому же заметно увеличился объем ядра. Той энергии, что впитал, хватило заполнить и его, и кольцо. И вот теперь их объемы практически выровнялись, что уже дает мне нехилый такой буст.

Приятно, черт подери!

Поведя плечами, не смог сдержаться и призвал на ладони шаровую молнию. Сгусток, размером с мяч, плавно парил над рукой, периодически разбрасывая в стороны небольшие дуги. Цель для него нашлась сразу — небольшая группа мертвяков, количеством особей в десять, появилась на глаза, как нельзя кстати. Мимолетный взмах рукой и шар устремляется к ним, за секунду преодолевая метров сорок. Ту тварь, в которую он попал, превратило в пепел за мгновение. После раздался сухой треск, и электрическая волна разошлась кругом, разбрасывая вдобавок и приличные по толщине дуги. Навскидку, круг поражения составил метров двадцать, не меньше. А те твари, что оказались на пути волны, в общем, тоже превратились в пепел.

Ощущение силы опьяняло. Пусть уже не так, как в случае с вампиршей, но всё же по мозгам дало прилично. Опустил взгляд на руки, сжал ладони в кулаки и простоял вот секунд, наверно, десять. Без мыслей, без чувств и эмоций.

Приятно, черт подери!

Это непередаваемое чувство, когда твоё тело наливается силой. Когда ты понимаешь, что сильнее большинства живущих на Земле. Это ли не есть истинная свобода?

Отголосок сильного взрыва, что раздался как раз за домом, позволил прийти в себя.

Тряхнув головой, я постарался выкинуть из неё всё лишнее. Получилось без особых проблем. Помня, какая жажда силы меня посетила при первом всплеске, еще тогда с вампиршей, сейчас чувствовал себя получше. Не было того оголтелого желания нестись вперед, собирая свою жатву. Да, где-то глубоко внутри это чувство всё еще зудело, но не поддаваться ему было вполне по силам.

Наверно, мозг постепенно привыкает. Такая сила может свести с ума и это бесспорно. Шутка ли, сейчас я даже не представляю, насколько мощной может быть шаровая молния, вбухай я в неё всю емкость ядра. Надеюсь, и проверять не придется.

На этой ноте взгляд зацепился за тело некроманта и посох, что всё так же сжимала костлявая ладонь. Помня о какой-то невозможной живучести этих тварей, решил поставить жирную точку. С силой опустив ногу на шею некроманта, а после и рывком добился того, что голова его оказалась у меня в руках. Плотный напор маны скользнул из ядра и сосредоточился на ладони. Кожа на ней сначала начала краснеть, а после и побелела. Вспышка! И от головы некроманта остается лишь пепел. После выпустил мощный пучок молний уже, непосредственно, в тело мага. Плоть начала чернеть не сразу. Словно имело место быть какое-то сопротивление. Но продержалось оно недолго — секунды три от силы. Хотя, это опять же, с какой стороны посмотреть. Целых три секунды я изображал из себя гребаного ситха, тратя на это чуть ли не половину объёма ядра. Но оно того стоило. И судя по тому, что после того, как тело вдруг резко почернело и после, так же, как и череп, превратилось в пепел, а я почувствовал отголосок впитываемой маны, сделал я всё правильно.

Что ж, теперь вторая часть.

Оставлять посох вот так лежать на земле, тоже не было никакого желания. Скорее всего, для некромантов это не просто инструмент, так что лучше перебдеть. Сейчас эта сучковатая палка, что заканчивалась тупым навершием, в которое острием вставлен массивный кристалл, смотрелась куце. И даже почти безобидно. Сам кристалл полностью потерял цвет, хотя до этого и сверкал своим гнило-зеленым цветом. По размеру он, кстати, внушал. Этакая слегка кривоватая тридцатисантиметровая пирамида, с десятью, кажется, гранями.

— Ну-с, — выдохнул я, нагоняя энергии в руку, — посмотрим.

Помня, что энергия смерти и энергия стихий, по сути своей есть противоположности, закончить всё решил без лишних прелюдий. Была, конечно, мыслишка оставить артефакт у себя, но решил эту мысль гнать подальше. На мне вон и так уже висит браслет, который хрен его пойми, какой функционал имеет. О, кстати! Камешек-то на нём уже непрозрачный. Виднеются в его глубине яркие зеленые искры, пусть пока и еле различимые. Что странно, жгута на сцепление с ядром пока не ощущается, ну а на эксперименты просто нет времени.

Возвращаясь к нашим баранам, а точнее к посоху, брал я его аккуратно, словно гадюку. Сначала сомкнул раскаленную до белизны правую ладонь на деревяшке, а уже после, когда не почувствовал ничего подозрительного, переместил её на кристалл. Вот здесь слегка кольнуло. Боль была ноющей и не шибко серьезной, но, тем не менее, вполне себе заметной.

Начав сжимать кристалл, сопротивление ощутил сразу. Параллельно с тем, как напрягались мышцы, увеличивался и ток энергии, которой приходилось напитывать руку. Так еще и напор боли потихоньку нарастал. Терпимо, конечно, но звоночек уже неприятный.

Разрушение кристалла произошло внезапно. Сначала раздался еле слышный треск, а после он просто-напросто рассыпался песком. Не было никаких спецэффектов. Разве что палка начала очень быстро темнеть, а после и вовсе превратилась в труху. И снова, словно легкое дуновение ветерка, ядро уловило отголоски маны. Объемы незначительные, но сам факт говорил о завершенности.

Глядя на дело рук своих, испытывал чувство удовлетворения. Пусть и ушло на это дело приличное количество энергии, но оно того стоило.

Обратно я побежал, перекачивая ману из кольца в ядро. На кончиках пальцев сразу начали формироваться заряды, так что, стоило мне только оказаться внутри двора, мертвяков ждал неприятный сюрприз.

Первая же группа тварей осела пеплом, даже не успев на меня среагировать. Особей, наверно, тридцать. Они уже не рвались бездумно вперед, но рыская за любыми укрытиями, старались сблизиться с засевшими за машинами бойцами. Те, кстати, тоже не палили вовсю, ограничивая себя одиночными выстрелами.

После задерживаться не стал и продолжил забег. До вояк добрался спустя секунд двадцать. Те так же, как и мои парни, засели у подъезда, гражданских загнав в дом. Здесь дела обстояли получше, пусть и тварей хватало. Основная их масса распределилась по двору, частично заняв и дом. Множество выбитых окон и стрельба изнутри говорили именно об этом.

Закончилось всё минут за десять. Без некроманта твари явно потеряли в прыти, так что стало заметно легче. Ну а там, где появлялся я, хватало и вовсе пары секунд. Вспышка, сухой треск и вместо мертвяка на землю оседает черный пепел.

— Юра! — донесся до меня крик со стороны. — Большов!

Повертев головой, источник нашел сразу. Гор и Бездарь бежали ко мне со стороны, а я только тяжело вздохнул.

— Ты Лопату не видел? — метров за двадцать до меня, выкрикнул Горянков. — К тебе с взрывчаткой посылал.

— Погиб он, — бросил я. — Некромант убил.

— В смысле? — нахмурился Бездарь. — Ты это видел? Собственными глазами видел? Нашу Лопату просто так перебьешь!

И видно было, что хохмить мужик пытался, защиты ради, но получалось дерьмово.

— Нет его больше, — отвел я взгляд. — Он жизнь мне спас.

Смотреть на то, как у мужиков меняются лица, было не по себе.

— От него хоть что-нибудь осталось? — тихо спросил Гор. — Похоронить бы по-человечески.

— Серега, — сглотнул Бездарь. — Как же так.

Сильный подземный толчок погоревать мужикам не позволил. Следом за этим раздался взрыв. Гулкий, тяжелый и неприятный. Снова у меня в мозгу пролетели ассоциации с взрывом ядерной бомбы, и взгляд судорожно заметался по небу. Воображение уже вовсю рисовало грибок, но увидеть удалось другое.

Весь небосвод окрасился в ядовито-зеленые тона. По тому участку неба, что можно было разглядеть между домов, пролег толстый энергетический жгут. Словно подсвеченный направленный поток ветра, он двигался в сторону, разрезая и разбрасывая в стороны облака.

К выходу из внутреннего двора, рванул я без промедления. Выбежал на более-менее открытое пространство, да так и замер на месте. Там в вышине происходило что-то странное и пугающее. Словно северное сияние, потоки магии жгутами расходились в стороны. Они исторгались из основных врат, чьи границы-трещины виднелись даже отсюда. Медленно и неотвратимо, под грохот подземных толчков, эти границы отодвигались в стороны. Проход становился всё больше и больше, а потоки магии заполняли собой небосвод.

Еще один подземный толчок сотряс землю, когда один из жгутов магии, ударил куда-то на восток. И тут же второй жгут на западе. Соотнести примерное расположение имеющихся уже врат труда не составило. По всему выходило, что врата якорятся в нашем мире и это пиздец как дерьмово. А еще хуже было то, что я переставал ощущать связь с вратами. Уже сейчас она была зыбкой и еле ощутимой, тогда как остальные чувствовал всё еще так же ярко.

— Что про...? — Гор оказался рядом вот только, но тут же замолк.

Да, тут всё и невооружённым взглядом видно.

— Нужна связь с Плисецким, — бросил я. — И срочно.

— Дальнобойка у солдат есть, — неуверенно протянул Гор. — Жопа, да?

Вместо ответа я сорвался с места и понесся уже в обратную сторону. Времени на разговоры не было. Если врата здесь закрепятся, то ни о каких выживших речи не будет. А после, вся эта местность станет плацдармом для смерти...

— Нужна связь с Плисецким или Слепцовым! — подлетел я к солдатам.

Тот самый капитан, что был за главного, только взглядом по мне мазанул.

— Не положено, — дернул он головой, продолжая пялиться вверх.

Мне хватило лишь прикосновения, чтобы тучный мужик, килограмм под сто двадцать, осел на землю без сознания. Остальные солдаты, было, наставили на меня стволы, но появившийся за спиной Гор заставил их встать по стойке смирно.

— Без этого нельзя было? — огрызнулся он, кивая на капитана.

— Бесит, — просто сказал я. — Не время строить из себя недотрогу.

Уже минуты через полторы со мной на связи был Плисецкий. И судя по его усталому голосу, он тоже не сидел без дела.

— Большов на связи, — бросил я в рацию.

— О, на ловца, как говорится, — с толикой удивления проговорил Плисецкий. — Как у вас обстановка? Всё там же? Светопреставление уже видели?

— От нежити отбились, и да на оба вопроса, — ответил я. — У нас проблемы. Врата якорятся. Если их не закрыть пока еще есть возможность,после, даже и не знаю, получится ли.

Недолгая тишина была мне ответом.

— Да, есть предположение, что это именно так, — расслышал я тяжелый вздох мужика. — Мы пытались. Полтора часа назад к вратам ушла усиленная группа с закрывашкой. Связь они держали до последнего, так что, как они умирали, слышали всем штабом. Концентрация нежити возле врат не позволяет к ним пробиться. А область обезвреживания ракет увеличилась до семи километров по радиусу от врат. Причем электроника там работает — проверено. Как и огнестрельное оружие. А вот ракеты не взрываются.

На несколько секунд Плисецкий прервался, но быстро вернулся и продолжил.

— В общем, Юр, слушай, — начал он уже серьёзнее. — По ваши души отправлен вертолет. Ты и Гор со своими нужны мне здесь. Сейчас планируется операция по прорыву и эвакуации города. Другого выбора у нас нет. Состав с тяжелой техникой прибыл, так что какой-никакой шанс у нас есть.

— Эвакуировать сто тысяч? — прервал я его. — Да мы половину потеряем!

— У нас нет другого выбора, — сухо ответил он. — Либо поляжем все, либо спасем хоть кого-то. Всё, Юр, отбой. И без тебя всё понимаю.

Неприятная тишина разлилась вокруг, а я еле сдержался, чтобы не раздавить в руке рацию.

— Гор, ты всё слышал, — выдохнул я. — Собирайтесь. Я пока к своим схожу.

Что ж, ни Гор, ни Бездарь в восторге от идеи не были. Ну а я вовсе пребывал не в своей тарелке. Тем более сейчас мне нужно было оставить ребят, большая часть из которых ранена.

— Володь, — крикнул я на бегу, стоило только увидеть Уварова. — Информация есть.

— Судя по твоей роже, — криво усмехнулся он, — приятного мало?

— Эвакуация будет, — сморщился я. — В масштабах всего города. Под прикрытием оставшихся сил и подкрепления в количестве четырех бригад техники. Три танковые, одна артиллерийская.

— Кровью умоемся, — посмурнел он. — А, черт!

После был удар кулаком в стоящий рядом «Патриот» и несколько выражений, значения которых сводились лишь к одному — пиздец.

— За мной сейчас вертушка придет, — продолжил я, как только мужик успокоился. — Скорее всего, кинут куда-нибудь в эпицентр, чтоб внимание отвлек. Так что вы тут сами. Палыч как? В себя не пришел?

— Нет, — сморщился мужик. — Юр, ты не обязан.

— Да кончилось уже право выбора, — хмыкнул я, поднимая взгляд к небесам. — Сейчас каждая выигранная минута на счету будет. Ты, главное, ребят вытащи и гражданских. А там, живы будем, всё заново отстроим.

Снова эта тягучая и неловкая тишина. Признаться, уже начинает раздражать. Сказано уже всё.

— С матерью попрощаешься? — отведя взгляд в сторону, спросил Уваров.

— Зачем? — удивился я. — После и поговорим. Не надо меня раньше времени хоронить. Я вон раз пятьдесят уже умирал, да всё-таки жив остался.

— То-то и оно, — сморщился мужик, а потом застыл и перевел на меня подозрительный взгляд. — То есть, ты это мне предлагаешь объяснять ей, куда сын её делся, а?

— Сегодня многие сыновей потеряли, — пожал плечами. — А вообще мне пора. Вертушка вон летит.

Свалил я быстрее, чем Уваров смог выдавить из себя хоть слово. Он только и стоял, буравя меня взглядом, да пытаясь подобрать что-то более-менее цензурное. Ну а я, что я? Лишнее это. Нельзя сейчас забивать мысли ненужными разговорами. Есть только боевая задача, а всё остальное лишняя мишура.

Прилетел за нами вполне себе обычный МИ-24 «Крокодил». Рабочая, так сказать, лошадка. Загрузились без лишних слов и так же в тишине добрались до места нашего нового временного штаба. Находился он на центральной площади, в районе парка Победы. Администрация вся под военными, а дорога и зона парка, этакая импровизированная стоянка для техники. Её, кстати, хватало. Пусть часть и выглядела, словно вернувшаяся с того света.

Сразу по выходу из вертолета нас перехватил совсем еще молодой паренек. Какой-то болезненно-бледный, он, сильно заикаясь, попросил следовать за ним. Оказалось, что конечной точкой маршрута был кабинет. Когда-то местного мэра, сейчас в нем с удобством разместились Слепцов и Плисецкий. Генерал где-то успел получить ранение левого плеча, а Плисецкого теперь и франтом не назовешь. Первый в рубашке, с закатанными рукавами, где сквозь ткань виднеются бинты с явными следами крови, а второй в растянутой футболке с чужого плеча и спортивках а-ля пьяный батя.

— Где Лопата? — без предисловий спросил Слепцов. — Ранен?

— Погиб, — коротко ответил Гор.

Тишина. Слишком много тишины для одного дня.

— Чай горячий? — спросил я, кивнув на кружку в руках Плисецкого.

— Только налил, — выдохнул тот. — Держи. Сейчас вам тоже сделаю, садитесь пока.

Пока Плисецкий наливал чай, а Слепцов делал нам бутерброды, мы расселись по стульями и молча ждали. Уже после, так же в тишине подняли кружки и сделали по глотку. Понятное дело, что ни о каком алкоголе речи быть не могло, хотя и очень хотелось.

— Значит, эвакуация? — нарушил я тишину.

Плисецкий отреагировал странно: закатил глаза и отвернулся в сторону. Слепцов же, только устало покачал головой.

— Карта на столе, с пометками, — кивнул генерал. — Фотки с коптеров под ней. Дальше сами. Не маленькие.

Встал со стула, убрал кружку в сторону и навис над картой. Хорошая такая, масштабная. Как раз весь наш город и километров по десять по бокам. Ну и отметки на ней, куда уж без этого. И по мере того, как всё это складывалось в единую картинку, только волосы на голове дыбом не вставали. А уж если приплюсовать ко всему этому фотки, становилось как-то не по себе.

— Да мы, блять, обречены, — в удивлении бросил Бездарь. — Может, ну его? Коллективную могилку ебнем, да и хер с ним?

— Поднимут же, — мрачно бросил Гор, скользя глазами по карте.

Я же просто вернулся на стул, взял чай и сделал большой глоток.

Обжигающая жидкость скользнула по языку, в пищевод и желудок. Боли даже не заметил, лишь отметил, что Плисецкий любит послаще.

Весь наш город это, по сути, сильно вытянутый овал. С одной стороны, как раз клиника, где и распахнулись основные врата. С другой стороны — мгла. По бокам от неё по порталу, местность вокруг которых буквально кишит нежитью. Ну и еще два портала чуть ближе к основному. Таким образом, круг захлопывался и город, стотысячный город, оказался в петле. Ах да, уже тридцать процентов этого города не за нами. Как раз со стороны основного портала прут орды нежити и вот там не простые мертвяки. И даже не просто шустрые мертвяки. Там что-то уровнем повыше. Закованные в доспехи твари, пятиметровые туши и химеры, каких сложно представить даже в самых жутких кошмарах. Ну и на десерт кровососы. Эти твари орудуют, как на земле, выбивая наши закрепленные силы, так и в воздухе, на своих лягушачьих вивернах. Что самое «не смешное», так это то, что мы, по сути, воюем пока только с мясом. На фотке отлично видны некроманты, которые, вот так сюрприз, от основных врат и не думают отходить. Десятка, наверно, полтора. А фотографии с промежутком в двадцать минут и их уже скопилось с полтора десятка, а эти всё там.

— И как только мы начнем двигаться, — пробормотал я вслух, — начнут двигаться и они. Очевидно же. Добыча бежит, а значит, нужно догнать. Черт. Какая роль отведена мне? Не просто ведь так в штаб притащил. Может, твои яйцеголовые плащ-невидимку придумали? Или катапульту волшебную? Что меня, значится, туда зашвырнуть.

— Не иронизируй, — сморщился Плисецкий. — Я за сегодня четверых потерял. Четыре закрывашки и человек под двести обученных спецов. Не вижу смысла тебя туда посылать — сдохнешь, как и остальные. Для изощренного самоубийства у меня для тебя есть другое задание. Возьмешься?

Выслушал я его бредовую идею и, как правильно думал, заключалась она в отвлечении внимания. Этакая диверсия у самых дальних, от планируемого вектора отхода, врат. Причем диверсия массированная, с большим отрядом самоубийц, хм, точнее добровольцев. Бред, как по мне, но, по мнению аналитиков, сработать должно. Почему? Потому что там буду я. Двух из четверых закрывашек убили не во время попытки прорваться к вратам, а вот так, походя. Можно даже сказать диверсантами. И теперь внимание вопрос: а так ли случайно появление некроманта в Зеленом? Теперь-то вот сильно в этом сомневаюсь.

— Полчаса на отдых, — закончил вводную Плисецкий. — Гор, приказывать просто по-человечески не имею права. Поэтому спрошу: ты с ним?

— Да, — пожал плечами мужик. — Насчет Ани что-нибудь известно?

— Мы не смогли пробиться в центр, — поджал губы уже Слепцов. — Но, скажу прямо, Паш, шансов уже не осталось.

Майор только отрывисто кивнул. Хотя в его глазах можно было прочесть многое.

Тридцать минут. Много это или мало? Не знаю, как для других, но мне хватило и пяти. Вышел из здания администрации, прошел до парка и присел там на скамейку. Мысли... О, их было много! Хотя, признаться честно, все они сводились к одному: риск для себя или для других?

В конечном итоге оказался я перед палаткой Гора, хоть и не решался в неё зайти.

— О, а ты чего здесь? — вышел он в одной только майке, с полным мусорным пакетом в руках.

— Дело есть, — вздохнул я. — Поговорить можем?

Майор встретил мой взгляд, и устало кивнул. Да, это не моя выносливость. По сути, все мои геройства не стоят ничего. Я мог, я не уставал. Если кто и герой, то вот такие вот простые вояки.

— Что? — бросил он, стоило нам выйти наружу.

— Ты же понимаешь, что если не закрыть портал, нам всем жопа? — поймал я его взгляд. — Отступление это пир на костях.

— Ну, Америку ты мне не открыл, — хмыкнул он, подавив зевок. — Да, что мы можем?

Господи, Юра, какой же ты идиот.

— Мне нужен пилот, — бросил я, и слова мои прозвучали в полной тишине. — Готовый на билет в один конец.

Из взгляда Гора тут же пропала вся расслабленность.

— Ты что задумал? — нахмурился он.

— Нужно закрыть врата, — ровно сказал я. — Но пешим ходом путь мне туда заказан. Слишком уж их много. Истребителей под рукой нет, так что, только вертушка. Сам я вертолетом управлять не смогу, так что нужен смертник. Причем смертник не просто умеющий за штурвалом сидеть, но в кой-то мере немного даже ас. Виверн там десятки, если не сотни. Даже не знаю, сможем прорваться или нет.

— И ко мне ты пришел, — начал он, играя желваками, — рассчитывая, что у меня для тебя смертник на примете есть?

— Я ни на что не рассчитывал, — устало пожал я плечами. — А так, будет хоть шанс.

— Я пойду, — вышел из палатки Бездарь. — Если есть хоть призрачная возможность всё это закончить, то я готов.

Немного неожиданно, если честно.

— Эх, — с тоской взглянув вверх, вздохнул Гор. — Мы самоволкой? Или?

— Не обязательно, — нахмурившись, начал, было, Бездарь, но только подзатыльник от Гора схватил.

— Я твой командир, сынок, — криво усмехнулся он. — Так как? Самоволкой?

— Именно, — сморщился я. — Посылать закрывашку в один конец они не хотят. Слишком ценная, мол, боевая единица.

— Узнаю генерала, — цыкнул Гор. — Задача?

— Долететь до портала, — пожал я плечами. — А там уже по обстановке. Главное его пересечь. И времени у нас, не то чтобы много.

Господи, как же я ненавижу эту тишину!

— А меня, вы, значит, на земле оставите? — раздавшийся из-за угла голос заставил напрячься. — Я ведь зайцем пройду, но хрена с два вас без толкового снайпера отпущу.

Уже через пару мгновений перед нашими глазами стоял Вол. Чуть бледноватый, но в целом вполне себе бодрый.

— Вот только ущербных нам там нахватало, — хохотнул Бездарь. — Рад, что ты с нами, брат!

— Отставить! — тихо рявкнул Гор.

Кто бы сказал, что тихо можно рявкать, сроду бы не поверил.

— Солдат, тебе мало было? — ощерился он, наступая на Вола. — Ты и так выжил лишь чудом! Пиздуй в больничку и лечись!

— Командир, без обид, — дернул головой Вол. — Но это чудо вон стоит, и на тот свет собирается. Тем более Лопата.... черт! В общем, не могу я так. С вами я. А прогонять будете, в морду заеду.

— Юр, — повернулся ко мне Горняков. — Тебе решать.

Взгляд Вола я встретил твердо и без сомнений готов был послать его на раскладушку, но, черт подери, не смог. Хоть и прекрасно понимал, что возможно, обрекаю его на смерть. Не прощается такое, да и не по-мужски.

— Значит, — улыбнулся я, — нас уже четверо.

— Отряд! — бросил резко Гор. — Слушай мою команду! Десять минут на сборы! Максимальная выкладка! Боеприпас, сухпай и сменное белье. Авось, вернемся. Приступать!

Что Вол, что Бездарь, лихо козырнули, и развернувшись, резво разбежались в разные стороны. Глядя на них, внутри меня появилось такое щемящее чувство тоски, что хоть волком вой. Ну не был я готов жертвовать кем-то еще! Да твою-то мать! Я и собой жертвовать не хотел, но, черт подери, выбора нет. Просто нет.

— Пойду жене позвоню, — хлопнул меня по плечу Гор.

— Я, — начал, было, я, но не смог сказать и слова.

— Нормально всё будет, — бросил майор, находясь спиной ко мне. — Кто-то же должен.

Отступление 2.

В тишине темного кабинета раздавалось лишь тихое тиканье настенных часов. Два человека сидели за рабочим столом, друг напротив друга, и каждый из них думал о чем-то своем.

— Как думаешь, сработает? — протянул один, тот, что постарше.

— Должно, — пожал плечами второй. — Говорил же уже, у парня слишком сильно развито чувство долга. Жаль, что не так открыто, как хотелось бы. Вот и приходится огороды городить. Благо, есть кому мозгами пораскинуть.

— Аукнется же, Вить, — опустил на парня взгляд, генерал. — Если Большов узнает — жди беды.

— Знаем только мы, — пожал плечами специальный представитель президента. — Так что здесь я спокоен.

— Товарищ генерал! — влетел в кабинет солдат с капитанскими погонами. — Несанкционированный взлет борта номер семь! Предположительно дезертиры! С-300 уже наготове!

— О, «Сапсан» выбрали, — хмыкнул Плисецкий, опрокидывая в себя что-то лишь отдаленно напоминающее чай.

— Отставить С-300, — сморщился генерал. — Поднимай вообще всех. Седьмому борту нужно будет прикрытие. И мы его обеспечим.

Глава 21. Ты же не собираешься жить вечно?

Что такое десять минут на сборы? Чертовски мало, если бы мне пришлось делать это с нуля. А так, свой калаш я забрал еще с Зеленого, а всё остальное подобрал уже здесь. Наша задача по отвлечению была у местных на слуху, так что никто палки в колеса не вставлял. Полностью заменил одежду, оснащаясь во всё армейское, плюс не забыл забить и рюкзак. Жаль, правда, что без особого разнообразия, но и сухпайки тоже нормально.

А вот дальше начался процесс «угона». Правда, тут всё вышло настолько просто, что даже удивительно. Добрались до импровизированной вертолетной площадки, поглядели на птичек, да выбрали. Охрана тут была, как без этого. Но опять же, отправить их в легкий нокаут труда не составило. Без членовредительства и ладно.

По выбору на чем лететь, тоже мудрить не стали. Да и выбора-то особого не было. Знал я только «Крокодилы», коих здесь имелось шесть штук и еще четыре единицы чего-то непонятного. По крайней мере, когда Бездарь назвал эту машинку «Сапсаном», мне это не сказало ровным счетом ничего. Единственное, что внушало, так это наличие вооружения и вот здесь я был всеми руками «за». НУРСы, ПТУРы, два курсовых пулемёта и пара авиационных бомб — убойная огневая мощь. Особенно зная, через какую жопу нам придется продираться.

— Как лететь будем? — запуск винтов я встречал, стоя в переходе между кабиной и основным отсеком.

— Напрямую вообще не вариант, — раздался в наушниках голос Бездаря. — Если судить по фоткам, банально не прорвемся. Там этих драконов до жопы.

— Виверн, — на автомате поправил я его.

— Да хоть куриц чешуйчатых! — немного нервно бросил он. — Жопа, один хер. Придется вираж закладывать либо сбоку, либо сверху. Но, как по мне, если хотим, чтобы всё получилось, придется нырять сверху. Тучи смотри какие низкие, глядишь и проскочим!

— Тебе виднее, — пожал я плечами. — Главное, прорваться на ту сторону.

— Выжить бы еще не помешало, — проворчал Гор.

Он, кстати, был как раз за второго пилота.

— Ну, ни пуха, ни пера, — выдохнул Бездарь и вертолет начал отрываться от земли.

С тревогой я поглядывал на землю, ожидая, что вот-вот до кого-нибудь дойдет неправильность вылета, но либо из-за обстановки в общем, любо по каким-то другим причинам, покинуть базу нам удалось без проблем.

— Странно, — озвучил мои сомнения Гор.

Дальше пошли томительные минуты ожидания, пока вертолет наберет нужную высоту. Четыре тысячи километров это тот минимум, что сам себе поставил Бездарь. Здесь я был с ним полностью согласен. Лучше, как говорится, перебдеть. И только после того, как необходимая высота была набрана, мы полетели в сторону врат.

С каждой секундой мандраж только нарастал. Я уже перегнал всю доступную энергию в ядро, наполовину опустошив кольцо. Незначительные, пока еще, потоки энергии струились по телу, позволяя мне находиться в тонусе. Не знаю, как со всем этим справлялись остальные, но с каждым пережитым часом уважением к ним только росло.

— На месте, — раздался в наушниках сухой голос Бездаря. — Точность навигатора такая себе, помехи сильные. Нырять будем практически вслепую. Готовьтесь.

«Нырять». На вертолете. Ага.

Когда машина резко пошла вниз, тело отреагировало соответствующе. И если для других это были сдержанные маты, то вот для меня — молния, что заскользила по мышцам. Я всё так же стоял в проеме, так что открывшееся зрелище проанализировал первым. Нам, несомненно повезло, что вынырнули мы практически над самыми вратами, только вот это везение со знаком минус. Вертолет не умеет в столь острое пике, а значит, придется заходить полукругом. И это, мать его, чудовищная трата времени. Портал достиг высоты метров в триста, а тучи из которых мы вырвались, висели где-то на двух с половиной тысячах. Соответственно два километра по широкой дуге, настолько быстро вниз, насколько позволит конструкция машинки.

— Матерь божья, — пронеслась единственная фраза, что нарушила тишину.

Что ж, я бы высказался иначе — это пиздец!

Черная, словно выжженная, земля широким пятном расползалась от врат. Какой там снег! Не было его вовсе. Две трещины, ограничивающие проход, мерцали, словно новогодняя елка. И пусть пока с такой высоты нежити еще не видно, но один хрен, впечатления не из приятных. А вот что буквально бросалось в глаза, так это взрывы. Очень много взрывов, как в черте города, так и по его границам.

— Седьмой «Сапсан», на связи штаб, как слышимость? — раздался в наушнике голос Слепцова.

— Седьмой на связи, — с небольшой задержкой ответил Гор. — Слышимость четыре.

— Значит так, — убрав всякую мишуру, заговорил генерал, — все наши резервы пущены в бой. Мы отвлечем их, насколько это вообще возможно. Удачи вам, мужики. И спасибо.

Что-либо говорить в ответ не было смысла. Да и переговариваться между собой тоже не шибко хотелось.

Под мерный гул винтов снижение как будто бы замедлилось. Чем ниже мы спускались, тем лучше становилось видно всё, что там происходит. А уж когда удалось заметить виверн, которые, естественно, приоритетной целью выбрали нас, стало вовсе не до разглядывания.

— Бездарь, — бросил я в микрофон. — Не забывай, что ракеты не работают. Только автоматические пушки, да мы с Волом на пулеметах.

— Помню, — ответил тот. — Аккуратней там, потрясет.

Становясь за пулемет с правой стороны, что располагался в проеме боковой двери, приготовился стрелять во всё, что увижу.

Напряжение достигло своего апогея, как раз в тот момент, когда заухали курсовые пулеметы. Вид из прохода грузовой части вертолета открывался неполный, так что понять обстановку мог лишь частично. Правда, как только одна из виверн показалась в поле зрения, мысли из головы выдуло напрочь. Пулемет выплюнул короткую очередь, позволяя мне настроиться, ну а дальше понеслось.

Вертолет мотало из стороны в сторону, да так, что зачастую лишь ремни страховки удерживали внутри кабины. Стрелять при такой болтанке было почти невозможно, но скорость наше всё.

— Пятьсот метров до врат! — раздался уже крик Бездаря. — А, черт! Спереди!

Курсовые пулеметы уже не стреляли, а заполошный и где-то даже панический окрик Бездаря, заставил высунуться на всю допустимую длину страховки. Следом и молния рванула по телу, намного быстрее, чем мозги вообще осознали обстановку.

Там вперед, прямо напротив нас из портальных врат вылетела тварь, подобная той, что видел уже не раз. Они всегда кружили над полем более, не спеша встревать в саму мясорубку. Уже не виверна, а дракон. По размеру больше раза в три, а по внешнему виду хоть в книгу Лавкрафта.

— Боком! — рявкнул я, собирая всю энергию на кончиках пальцев. — Дай мне прямую видимость!

Пятьсот метров для вертолета, который летит на всей скорости, это буквально секунд пять. Не знаю уж, как со всем этим смог справиться Бездарь, но он смог. Машину увело в сторону не сильно, градусов на пятнадцать, но мне хватило. Ощутил еще, как замедляется скорость полета вертушки, а всё моё внимание устремилось вперед.

Тварь со столь близкого расстояния и правда поражала воображение. Махина раза в три больше виверн. Массивная голова с множеством шипастых наростов. Пасть с клыками такая, что лучше в неё не заглядывать. Сейчас она, кстати, распахнулась в реве, что только на пользу!

Выкидывал вперед руку я, понимая, что от этого удара будет зависеть всё. Именно поэтому энергии вбухал максимум. Так что, когда с ладони сорвалась молния, шириной явно с меня, даже закрытые веки не помогли спрятаться от вспышки.

— Твою мать! — раздался то ли вой, то ли крик Бездаря.

Секунды потекли очень медленно. Столь резкое опустошение ядра ударило по телу неприятной слабостью.

— Держитесь! — это уже Гор.

И сразу за этим пришло ощущение, будто меня выключили. Пропали абсолютно все чувства, кроме самосознания. Я понимал, что существую, но только и всего. Секунда, вторая, третья. А после всё вернулось с такой силой, что сознание на несколько мгновений не в силах удержаться, уплыло в какие-то дали.

Первое, что удалось почувствовать, это холод. Пробирал он до самых костей, вымывая из тела всё тепло. Следом вернулись сразу и слух, и зрение, заставляя меня зажмуриться и замотать башкой. Тягучее чувство опустошения, что поселилось в ядре, вдруг лопнуло, разгоняя по телу волну боли. Голова закружилась, к горлу подступил ком тошноты, а уши снова заложило. Зато краем глаза смог увидеть уже его — другой мир.

— Да! — рев в ушах появился внезапно.

— Мы сделали это! — вторил ему второй голос.

А я во все глаза смотрел на город, что проносился внизу. На черные шпили массивных дворцов и убогие домики, что с ними соседствовали. На широкие улочки из серого камня и людей. Вроде бы даже обычных на вид, но каких-то других. На архитектуру, преимущественно темных тонов, с редкими вкраплениями темного-зеленых оттенков. Всё какое-то угловатое, с острыми гранями и шипами по углам. Местами картину дополняли массивные цепи, служащие то ли на самом деле полезным функционалом, то ли существующие просто для такового вот извращённого украшения.

— Спаси и сохрани, — шепот в наушниках слишком контрастировал с предыдущими возгласами.

С трудом протолкнув внутрь ядра ману, что никак не хотела покидать кольцо, удалось немного прийти в себя. Перед глазами всё еще гуляли яркие пятна, а слабость так и норовила отобрать контроль над телом, но в целом удалось вернуться. И тут же, как удар пыльным мешком по голове, осознавание масштабов города — он был огромен. Мана смерти струилась по улочкам, по стенам домов и собираясь этаким туманом, неспешно стягивалась к дворцам со шпилями. Там она уплотнялась и устремляясь вверх, собиралась в навершиях, что аккумулировали её в огромных кристаллах. Уже после вся эта энергия толстым сконцентрированным пучком уходила ввысь, где упиралась в заметный, даже обычным взглядом купол. Этот купол расходился над всем городом и медленно переливался, словно северное сияние.

— Нужно убираться отсюда, — выдохнул я, ощущая во рту сильную сухость.

— По наши души! — окрик Вола прозвучал неожиданно.

Метнувшись к его стороне, увидел виверн. А еще карем глаза удалось заметить, как медленно и неохотно, напитываясь всё большим количеством энергии, две трещины притягиваются друг к другу. Расстояние между ними сокращается и вот-вот должно схлопнуться вовсе.

Внезапное шипение привлекло внимание сразу. Оказалось, Бездарь решил проверить две неуправляемые ракеты вырвались из сопел. Одна устремилась к шпилю, а вторая к куполу.

— Есть контакт! — радостно выдал он, когда первая ракета достигла цели. — Твою ж, — а это уже, когда вторая врезалась в купол, позволяя понять, что он имеет плотность.

Первая цель тонкий, наверно метра четыре в диаметре, шпиль, надломилась и полетела вниз. Попадание случилось практически у самой верхушки, так что обломков много не было. Зато я прекрасно видел, как прервался пучок маны смерти, а кристалл вдруг на мгновение погас, чтобы после вспыхнуть еще ярче. И, как апогей всего этого, его соприкосновение с землей. Звука взрыва, как такового не было. Было что-то напоминающее скрежет пенопластом по стеклу, только усиленное раз эта в сто, а после в разные стороны разнесся шар зеленой искрящейся энергии. Он поглощал строения, будто те сделаны из соломы. Причем, как стало видно парой секунд позже, шар этот поглотил и землю.

Спустя десяток секунд, как всё улеглось, стал виден нехилый такой кратер. Навскидку метров пятьдесят в диаметре и еще под сотню вокруг него, где осталась только пустошь.

— Бездарь, пали по всем шпилям! — рявкнул я в микрофон. — И не сбавляй скорость!

По наши души с земли поднималось всё больше и больше виверн. Они стекались с разных сторон, но куда им угнаться за вертолетом. Чешуйчатые пташки явно не могут развивать столь высокую скорость, так что небольшая фора у нас есть.

— Бездарь, — зазвучал голос Гора, — только не говори мне...

Закончить он не успел.

Краем глаза замечаю, как со стропил срывается авиационная бомба. Тяжелый округлый снаряд медленно и словно в замедленной съемке несется вниз. Провожаю его взглядом, не в силах оторваться и момент активации вижу предельно четко. С тяжелым грохотом вспыхивает огненный шар, а взрывная волна расходится в стороны. И, казалось бы, такая мощь! Но вот она не идет ни в какое сравнение с тем взрывом, что случился после падения огромного кристалла, наполненного маной смерти.

А Бездарь, тем временем, развлекался во всю. В этот раз вперед унеслась уже управляемая ракета. Заложив крутой вираж, она ушла в сторону, к шпилю с той стороны. И следом еще одна, только уже по прямой. Дальше Бездарь начал уводить машину в другую сторону, нацеливаясь на еле видимые границы города.

Два мощных взрыва позади, ознаменовали начало еще двух мощных всплесков маны смерти. Сначала грохот от попадания ракет, а уже после, секунд через пять, взрывались кристаллы. И чем больше они были, тем больше разрушений после себя оставляли. Каждый уничтоженный шпиль, заставлял купол вокруг города всё сильнее блекнуть.

— Не успеем! — прошипел Бездарь.

Оторвавшись от пулемета, рванул к проему и увидел картинку целиком. Виверн от стены поднималась целая туча. Прорваться через них не получится при всем желании. Видимо, понимая, что не возьмут в скорости, наездники на них решили использовать тактику живого щита. Твари поднимались с широким охватом по площади, так что пронестись на ходу не получится.

Плавный разворот по дуге в сторону города и зрелище не из приятных. Шпили, словно обломки костей, торчали на всем протяжении. Какие-то больше, какие-то меньше, они против воли притягивали к себе взгляд.

— Нужно сбить, как можно больше! — бросил я в микрофон. — Иначе не уйдем!

Словно только моих слов и ждали: две управляемые ракеты, с коротким промежутком унеслись каждая к своей цели.

— Осталось еще четыре! — произнес Бездарь. — Чем ближе к центру, тем шпили выше! Может придержим?

— Рискуем! — это уже Гор. — Там могут быть те здоровенные твари! От них уже так простой не уйдешь!

— Летим к центру, — даже не стал я раздумывать. — Если купол не убрать, то рискуем остаться здесь насовсем!

Напряженный полет в сторону центра продолжался в течении долгих пяти минут. И везде, где бы мы не пролетали, за нами поднимался след из десятка летающих тварей. Они явно за нами не поспевали и это немного успокаивало. Только вот, чем ближе к центру мы оказывались, тем чаще отмечал появление тех самых здоровых тварей — драконов. Вот им было вполне по силам тягаться с нами в скорости, пусть не превосходя её.

— Похоже, центральный! — напряженно выдал Бездарь, хоть в этом и не было нужды.

Не увидеть эту бандуру не получилось бы при всем желании.

Раза в два выше всех тех даже самых высоких, что мы видели до этого. Массивный, тяжелый, он казался целой башней. Наверху же, стоило мне только попытаться глянуть на энергетические потоки, тут же схватил зайчиков. Воздух там буквально искрил от переизбытка маны. Он густым туманом расходился вокруг, создавая что-то вроде клубов густого зеленого пара.

— Метров сто в высоту, — прикинув, выдал Гор. — Одной ракеты может не хватить.

— А мы наверняка, — криво усмехнулся Бездарь. — За Лопату вам, уроды.

Сразу четыре ракеты унеслись вперед, тогда как вертушка начала резко набирать высоту и уходить в сторону. Рванув к задним иллюминаторам, смотрел, как белые росчерки проходят через зеленый туман, а после достигают цели. Были опасения, что и здесь будет что-то подобное, как на Земле, но нет. Одновременный взрыв четыре ракет разметал часть шпиля на осколки и тот начал медленно заваливаться на бок. И по мере этого движения к кристаллу всё так же продолжала стягиваться мана. Её потоки завихреньями расходились в стороны, создавая какие-то нереальные сюрреалистичные картинки.

Наверно я оглох. Ибо ничем другим внезапную потерю слуха объяснить невозможно.

Взрыв, что произошел позади нас, превзошел все ожидания. Земля провалилась, будто где-то там в глубине рванули ни меньше, чем ядерку. Искрящийся зеленый шар вспучился в разные стороны, поглощая всё, что только попадалось на пути. Словно полупрозрачное зеленое пламя, с искрами внутри него, он разрастался с неимоверной скоростью, чтобы после разорваться с уже вполне себе реальным грохотом. Слух вернулся, только для того, чтобы все оглохли.

— Есть контакт! — засмеялся довольный Бездарь.

Да я и сам уже видел, как медленно расползается купол. Словно подожжённая паутина, он расходится в стороны, оголяя, а иначе и не скажешь, темно-серое ночное небо.

— Ядерную бы туда, — так же, как и я, Вол не отрывал взгляда от удаляющегося города. — Килотонн на пятьсот. Чтобы с землей сравнять это место.

— Сегодня нам сильно повезло, — медленно покачал я головой. — Кто даст гарантию, что подобное получится повторить снова? Со стороны Земли вокруг портала ракеты вообще не взрывались.

— Ну да, — бросил Гор. — Теперь они будут готовы.

Под мерный гул винтов, вертолет уносил нас подальше от города мертвых. Направление, естественно, было выбрано наугад. На самом деле нам сегодня сильно повезло. И что прорвались сквозь портал, закрыв его к хренам собачьим. И что ту методу против ракет, которая использовалась на Земле, применить здесь, почему-то, не удосужились. Да и сам факт отсутствия, как таковой, защиты у шпилей, тоже сбрасывать со счетов не стоит. Все эти нюансы наложились друг на друга, позволяя нам выжить. Теперь вот, правда, вернуться бы еще без потерь и вообще всё хорошо будет.

Пока выдалась свободная минутка решил провести инспекцию своего организма. Закрыл глаза, погружаясь внутрь собственных мыслей и расслабился. Итак, ядро. На первый взгляд в порядке. Сейчас заполнено чуть больше, чем наполовину. Мана не ощущается чужеродной, а само ядро ведет себя спокойно. Попробовал взять из него чуть энергии и пустить по телу. Молния заскользила по мышцам, приводя их в тонус и смывая усталость. Проходимость энергии тоже везде в норме. Обычно, если какие травмы или ранения, то её ток в этом месте чуть отличается от привычного. Сейчас же, даже места появления раковых очагов не беспокоят, словно их и нет вовсе.

Теперь артефакты.

Ну с кольцом накопителем всё понятно — отклик стабильный, как и связь с ним.

Второе кольцо тоже связано с ядром, только вот никакого эффекта от этого я не ощущаю. Попробовал было прервать связь, но изменений нет. Снова вернул связь и переключился на браслет.

А вот тут уже интереснее.

Приоткрыв глаза, засучил рукав и принялся с интересом его рассматривать.

Всё дело в том, что я начал ощущать его вместилище. Только вот как-то иначе, нежели с другими артефактами. Если в обычном случае, артефакт прямо-таки норовит соединиться с источником, то вот здесь нет. Он, словно этакая медуза, выпустил сразу с десяток жгутов, которые сейчас плавно колышаться вокруг него, ни к чему конкретному не притягиваясь.

— Интересно, — пробормотал я.

Камень, кстати, цвет приобрел — серый, ага. То есть, если не знать его изначальную, а точнее пустую расцветку, можно даже ничего не понять. А так, камень потерял прозрачность, став серым. Даже тех искр зеленого цвета, что были чуть ранее, сейчас видно не было. И, что бы это могло значить? Непонятно.

— Потрясет немного! — отвлек меня голос Бездаря в наушниках.

Поднявшись с места, с интересом глянул наружу. Черные плотные тучи были везде, докуда только хватало взгляда. Можно было сказать, что они грозовые, только вот ни грома, ни молний не было. А еще, что достаточно странно, местами сквозь тучи прорывались, будто бы, лучи местного светила. Только вот были они зеленого цвета.

— Бездарь, снизься, а, — попросил я его. — Не нравится мне это.

Бездарь только успел, что бросить взгляд в боковое окно. Хмыкнул и потянув рычаг на себя, плавно повел вертолет вниз. Именно в этот момент тучи разверзлись прямо перед нами и вместо пучка зеленого цвета оттуда вырвалась полупрозрачная рука гигантских размеров. Она устремилась прямо к вертушке, но схватить успела лишь воздух.

— Что это, блядь, такое!? — заорал Бездарь, уже более резко уводя вертолет вниз.

А тучи, тем временем, начали рваться, исторгая из себя плотные зеленые пучки, что словно копья неслись вниз. С протяжным стоном они устремлялись к земле, где при соприкосновении с ней разлетались, словно кусками стекла. А после эти самые куски вспучивались зеленым пламенем и расходились во округе целым каскадом взрывов.

— В сторону! — крик Гора застыл в ушах, а после оборвался звоном.

Одно из зеленых копий пронзило вертолет насквозь, окрашивая мир в черно-белые оттенки. Повреждений физического плана не было, вместо этого в разнос пошло всё, что завязано на магическую энергию и саму жизнь. Вертолет тряхнуло в сторону, но для меня это прошло фоном. Я вовсю пытался совладать с ядром, что шло в разнос. Оно то сжималось в точку, концертируя в себе всю доступную мне энергию, то разлеталось на жгуты, которые наждачной бумагой проходились по нервным окончаниям.

— Да твою-то, мать, — прохрипел я, в попытке призвать молнию.

Получилось легче, чем можно было ожидать и уже через секунду она заструилась по телу, чтобы после сомкнуться вокруг ядра электрическим шаром. Это позволило его стабилизировать и вытащить меня из того промежуточного состояния, в которое вогнало попадание копья.

— Надо, взять на заметку, — пробормотал я, выпрямляясь.

Хотел, было, продолжить, но валяющийся без сознания Вол не дал это сделать. Вертолет мотало из стороны в сторону, как и его тело. Правда, пассажир сейчас заботил мало и уже через мгновение оказываюсь в кабине. Гор и Бездарь так же без сознания. Хорошо хоть пристегнутые ремнями, никто из них не рухнул на доску приборов. Суматошный взгляд по сторонам, где копья всё так же падают из туч и мысли, что начали метаться по черепной коробке, со скоростью звука. На стоявший в кабине писк уже практически не обращал внимание, как и на то, что машину ведет сильно в сторону и вокруг своей оси. Рука на шею Бездаря, попытка нащупать пульс и тщетно. Разряд! Молния прямо через ладонь встряхнула мужика, да так, что тот дернулся всем телом. Не помогло. Разряд! Только вот в этот раз я направлял молнию прямо к сердцу, минуя распыление её по телу.

Есть контакт!

Судорожный вздох и мужик открывает глаза.

— Выровняй его! — ору ему, чувствуя, как вертолёт начинает заваливаться на бок и уходит сильно вперед носом.

Меня бросает вперед, но успеваю ухватиться за дверной проем. Рывок ближе к Гору и молния, уже по проторенному пути, устремляется цельным пучком прямо к сердцу майора. Уже краем глаза вижу его вдох и несусь в багажное отделение. Мгновение и рядом с Волом, чтобы послать заряд магии и в него.

— Держитесь! — сиплый ор Бездаря в наушниках.

Вертушку кидает вверх, сила тяжесть упирается в ноги, а следом тяжелый удар в бочину. Вижу, как сгибается металл, слышу его скрежет и мельком тень, что проносится по иллюминаторам. И снова удар! Но уже снизу и с такой силы, что пол выгибается, а меня подбрасывает чуть вверх.

— Да сдохни, тварь! — грохот выстрелов курсовых пулемётов заставляет подорваться к кабине.

— Ё, — выдыхаю я, видя здоровенную черную крылатую спину.

Она уходит вверх, но дорожка от попаданий режет глаз приятными брызгами темной крови. Шипение ракет срывается вдогонку, но из шести неуправляемых попадет лишь три. Рев твари перерывает даже звук лопастей, а я начинаю аккумулировать энергию в ладони. Подбегаю к левой двери и отталкивая в сторону пулемет, что скрежещет по полу, пытаюсь выглянуть наружу. Вижу яркий шар пламени, несущийся прямо на нас и секунда на реакцию. Бросаюсь в сторону, глубже в отсек и еще даже не успеваю упасть на пол, как взрыв сотрясет всю машинку. Закладывает уши, лопаются стекла, и писк приборов врывается в разум.

— Пиздец, — на удивление спокойно произносит Бездарь.

Еще один огненный шар взрывается прямо перед носом вертолета. Стекла летят в кабину и вместе с ними самый настоящий огненный вал. Всё это вижу лишь краем глаза, тут же пытаясь прикрыть голову руками. Следом порядка трети энергии пускаю на усиление тела и вовремя.

Первый удар о землю ознаменовался скрежетом и грохотом. Вертолет потащило по земле кубарем, а мы, словно запертые в банке, катались по его стенкам меняя пол с потолком.

Второй удар случился уже тогда, когда движение вроде бы замедлилось. Что-то тяжелое ударилось в хвостовую часть вертолета, заставляя корпус крутанутся уже по другой оси. И сразу за этим хруст и металлическое лязганье, когда задняя часть вертушки просто-напросто лопается. Здоровенный кусок фюзеляжа вместе с хвостовой частью отваливается, обнажая внутренности грузового отсека. Поток воздуха хлынул внутрь вместе со стойким ароматом гнили, а до моего слуха, даже сквозь звон, донеслось мерное хлопанье огромных крыльев. Пытаюсь подняться на ноги, но мутит настолько сильно, что с первого раза ничего не получается и запутавшись в собственных ногах, падаю на пол. Какая-то железяка больно впивается в ладонь и взгляд тут же сосредотачивается на крови. Её было много, и вся не моя. Чуть дальше Вол, насаженный на какой-то штырь, хрипит и пускает кровавые пузыри. Что случилось с мужиками в кабине даже и думать не хочется. Но я еще жив, так что сдаваться рано.

С трудом поднимаюсь на ноги и подходя к дыре, слышу удаляющееся хлопанье крыльев. Аккуратно выглядываю в ту сторону и вижу спину дракона, а на ней и седока. Здоровенная тварь поднималась выше и закладывала вираж, явно собираясь вернуться.

Занырнув обратно в вертолет, взгляд заметался по всему тому, что здесь валялось. Пустые ящики, чьё содержимое свалено грудами. Патроны, пустые болванки гранатомётов и другой хлам. Всё это бесполезно, особенно против такой громадины. А вот это может пригодиться.

В два прыжка оказываюсь около одного из «Кордов», что на этакой выкатной платформе находился у левой двери, и пытаюсь его снять. Крепежные винты только мешают, а их размер не позволяет смахнуть пулемет вот так походя. Молния устремляется к руке, где заряд накапливается, чтобы после вырваться уже небольшой ограниченной дугой. Металл винтов начинает краснеть почти сразу, а после хватает и рывка.

Двадцатипятикилограммовый «Корд» в руках до невозможности неудобная штука. А еще эта лента, которая двухметровой змеей так и норовит зацепиться за любые выступы и торчащие железяки. Тем не менее, к пролому кое-как протискиваюсь и замираю, сосредотачиваясь только на слухе. Далекое хлопанье приближается, и амплитуда его становится реже.

Помня о том, что тварь вполне себе лихо плюется огнем, выходить прямо в лоб не было никакого желания. Да и наездника сбрасывать со счетов тоже не стоит: явно ведь не простой кровосос там сидит. А поэтому выжидал, боясь даже дышать.

Взмахи крыльев приближались. Размеренно, не торопясь, дракон подлетал ближе и судя по звукам, снижался.

Когда здоровенная тень прошла прямо над нами, из вертолета я выбегал, молясь всем, кому только можно, чтобы лента ни за что не зацепилась. Разворот прям на уходящую тварь, прицелиться навскидку и дать пробную короткую очередь. Грохот выстрелов неприятно прошел по ушам, но я только отмахнулся. Стрелять с этой дуры вот так с рук было жутко неудобно. Отдача была такая, что уже после первой очереди стало понятно, что ни о какой прицельной стрельбе речи быть не может. На каждый выстрел ствол мотало из стороны в сторону, да так, что даже моя хваленая сила пасовала. Но всё-таки я попадал. Если первая короткая очередь прошла сильно ниже, то вот уже вторая из пяти выстрелов, двумя пронзила тварь в области лопаток. Дальше вести цель стало легче. И пусть ствол дергался, словно отбойный молот, где-то половина снарядов всё же летела в цель.

Рев дракона и его попытки вилять из стороны в сторону закончились неожиданно даже для меня. Вот, поднимающиеся для следующего взмаха крылья вдруг замерли, а после опали вниз, утягивая за собой и саму тварь. Медленно и неумолимо она понеслась к земле, а я всё пытался высмотреть её наездника.

— Где же ты, сука, — слова вырвались сами собой, а от напряжения пересохло во рту.

От падения такого огромного существа поднялся целый вал пыли. Разделяло нас метров двести, так что видел его хорошо. А вот дальше мне стало не до этого.

Вспышка чуть левее, но ближе, привлекла внимание сразу. Еще только поворачивался в ту сторонувсем корпусом, вместе с пулеметом и уже понимал, что не успеваю.

Метрах в пятидесяти от меня, прямо в воздухе, вспыхнула геометрическая фигура с множеством углов и тут же из её центра в мою сторону устремилась бесформенная алая клякса. Уже в полете она раскинулась в стороны, принимая вид сетки, что охватывала приличную по площади территорию. Пришлось бросать «Корд» на землю и буквально срываться в сторону. Молния поддала ускорения, позволяя уйти из зоны поражения только-только. Успеваю бросить взгляд по сторонам и вижу черную фигуру, зависшую в воздухе. Навскидку метров сорок, так что зазря тратить ману не хотелось. Накачка тела еще больше и вперед несусь уже кометой. Ладони начинают искрить, собирающейся вокруг них маной и внезапно силуэт пропадает. По инерции пробегаю еще метров десять, как чувство опасности со спины заставляет резким прыжком уйти в сторону. Мимо с ревом проносится что-то аморфное, словно здоровенная пасть какой-то твари и тут же, прямо из-под моих ног вверх устремляется черный шип. Только и успеваю, что сделать шаг в сторону, пропуская его в считанных сантиметрах от себя. А после сильный удар в спину бросает прямо на него и от соприкосновения с ним раздается беззвучный взрыв. Сознание схлопывается моментально и плевать на всю накачку тела молний. Словно дернули рубильник.

В себя пришел внезапно, от падения на землю. Открываю глаза и пытаюсь подняться на ноги. Тело нещадно ломит, а перед глазами всё засвечено, будто долго-долго смотрел на сварку. Ядро ощущается странно. Каждую каплю маны из него приходится буквально выдирать. Тем не менее что-то, да удается. Экономить уже бессмысленно, поэтому весь свой имеющий резерв пускаю именно внутрь тела. Объем больше половины емкости ядра растекается по телу обжигающей волной. Зрение восстанавливается, а слабость проходит. Более того, конечности наливаются силой и воздух вокруг начинает искрить. Окружающее пространство тоже преобразовывается. Теперь это смесь привычного мира и мира энергетических потоков. Вижу потоки маны смерти, что стекаются все в одну сторону. Ну а там, в их эпицентре стоит фигура, объятая целым океаном энергии. Сам силуэт выделяется даже так. Четкие контуры, выедающей глаза, яркой красноты. Фигура зависла в воздухе на высоте в пару метров. За её спиной будто плащ, колышутся яркие сгустки энергии. Отовсюду, докуда хватало глаз, магические потоки стекались именно к ним. Они искрили уже даже в физическом мире. А искры, падая на землю, образовывали небольшие насыщенно-зеленые смерчи.

Признаться, на какое-то мгновение руки опустились. Как можно победить ЭТО? Аура существа подавляла. Казалось, что ему достаточно лишь бровью повести и от меня не останется ничего, кроме пыли. Но, я ведь еще жив, да?

Вперед я сорвался, выхватывая из кобуры «Грач». Смешно, наверно, рассчитывать на эту игрушку, когда перед тобой такое. Только вот она нужна была мне не для поражения цели, а для прощупывания почвы.

Когда дистанция между нами сократилась до восьми метров, существо всё так же стояло и даже не двигалось. В физическом плане оно выглядело, как высокий человек, в черном легком доспехе, с капюшоном, что полностью скрывал лицо. Звук от выстрела показался каким-то ненастоящим, словно детская хлопушка. Пуля преодолела расстояние мгновенно и даже попала, причем в голову. Только вот смявшись об черноту, что царила под капюшоном, просто-напросто упала на землю. Но главное понять мне удалось — никакой защиты вокруг цели нет.

Резко меняю вектор движения прямо перед существом и ныряю в бок. Правый кулак уже искрится и устремляясь к цели, раскаляется добела. Удар! Треск разрядов, вспышка и меня откидывает в сторону под тихий шелест движения руки противника. Тело деревенеет еще в полете, а когда падают на землю, и вовсе перестаю чувствовать всё, что находится ниже шеи. Попытка хоть как-то обратиться к ядру натыкается на стену. Страх потихоньку крепнет, с каждым мгновением всё сильнее поднимая голову. Только и могу, что вращать глазами, с трудом проталкивая внутрь себя капли воздуха.

Существо оказывается рядом спустя несколько секунд. Взгляд буквально прикипел к тьме, что скрывалась за капюшоном и когда руки медленно, словно в замедленной съемке, потянулись к нему, сердце отчего-то пропустило пару ударов. Шёлковая ткань уходить за спину, позволяя увидеть лицо. Женское и довольно красивое лицо. Причем живое, без бледности и следов гнили. Алые полные губы, глаза, цвета морской волны и черные густые волосы, одна из прядей которых непослушно упала на лицо.

«Насладись этим» — проносится в моей голове явно не моя мысль. — «Это последнее, что ты увидишь».

Женщина поднимает руку, над ладонью которой медленно, точно напоказ, из зеленых потоков маны формируется кинжал. Мгновения текут медленно, выпивая из тела остатки силы. Кинжал приобретает завершённость и так же медленно скользит к моей груди. Там он замирает прямо напротив сердце и улыбка женщины, превращается в неприятный оскал. Её ладонь сжимается в кулак и кинжал резко устремляется вперед.

Что видит человек перед смертью? Не знаю, я ведь не умер.

С хрустальным звоном кинжал разлетается на тысячи осколков, которые тут же превращаются во взвесь магической энергии и растворяются в воздухе. Бешенство на лице женщины сквозь маску отстранённости проступает столь ярко, что ни о какой красоте речи быть уже не может. Она приближает своё лицо к моему и только спустя несколько мгновений я осознал, что это меня притянули, а не она приблизилась. Слышу её голос и непонятные слова, а после, женщина приподнимает мою правую руку и с интересом рассматривает кольцо. То самое, третье, функционал которого до сих пор был мне неизвестен. Крупный зеленый камень сейчас постепенно тускнел. Почему-то именно сейчас я обратил внимание на тот факт, что зеленый цвет этого камня сильно отличался от гнилых оттенков магии смерти. Он был, скорее, изумрудным и каким-то светлым, что ли. А вот женщине кольцо это определенно не пришлось по вкусу. Столь яркого отвращения во взгляде я давно ни у кого не видел. Переведя взгляд на меня, она только усмехнулась и провела тыльной стороной ладони по моей щеке. В след за её движением плавно собирались капли крови. Они вытягивались из меня, и я прямо-таки физически ощущал, как с ними выходить жизнь.

«А знаешь, я передумала», — вновь чужой голос в мыслях. — «Ты станешь моим личным рабом, моей живой игрушкой».

Тело наливалось тяжестью, а мысли путались и постепенно разбегались. Все попытки предпринять хоть что-то оканчивались неудачей. Вот из-за спины женщины плавно вылетели ярко-красные жгуты, которые мне, почему-то, показались щупальцами. Их были десятки. Они, плавно скользя, устремились мне за спину и через мгновение я почувствовал прикосновение к своей спине по всей длине позвоночника. Холодные уколы, а после словно хват ледяной руки вокруг. Медленно поднимаясь от пояса, почувствовал, как и вокруг шеи смыкается ледяная петля. До мозга стал доходить запах паленой плоти и только лишь с опозданием, боль от ожогов.

Звук выстрела раздался неожиданно и резко. Я даже сначала и не понял, что это за треск и почему голова девушки так сильно дернулась в сторону. Зато ярость на её лице стала для меня приятна. Я даже, вроде бы, улыбнулся. Сложно сказать, ибо всё в голове перепуталось. Но судя по брошенному на меня взгляду, всё-таки улыбнулся. Правда, тут же беззвучно закричал, когда тело скрутило такой болью, которая, по идее, должна выключать сознание. Она разливалась от позвоночника и острыми уколами вбивала сознание в пучину безумия. И никакие прошлые её проявления с ней даже близко не стояли. Разум снова разделился на два неравнозначных потока. Один тонул в боли, второй отмечал всё, что происходит вокруг.

Два выстрела от Вола из его крупнокалиберной снайперской винтовки отсрочили приближение моей судьбы на пару десятков секунд. Жаль только это стоило ему жизни.

Отбросив мою тушку в сторону, словно мешок с картошкой, женщина всё свое внимание перевела на снайпера. Третье попадание тоже случилось. Пуля срикошетила и ушла в сторону, а женщина выкинула руку вперед. Из-под ног Вола вырвались алые колья, что устремившись вверх, буквально разорвали мужика на части.

Мысль о том, что со мной, похоже, играли, еще только оформилась в сознании, как в том месте, где находилась женщина, расцвел здоровенный огненный шар. Взрыв разлился по окрестностям оглушающим грохотом и при этом досталось и мне. От ударной волны меня отбросило еще дальше, да так, что кубарем пронесло еще метров тридцать. Нервные окончания буквально взрывались от переизбытка боли, но разум отчаянно цеплялся за реальность, отказываясь отправлять меня в спасительное забытье. А звуков, тем временем, становилось всё больше. К взрывам добавился треск и шипение рассерженной змеи, размером так с поезд. А еще смог уловить незначительные подземные толчки.

Рассмотреть что-либо не получилось бы при всем моём желание — тело начало отказывать. Первым стало подводить зрение. Картинка превратилась в какую-то бесцветную мазню, без четкости и плотности. Дальше — хуже. Если до этого дышать получалось хоть как-то, то теперь легкие просто встали. Да я даже задыхаться не мог! Просто лежал, словно манекен, с распахнутыми глазами и считал секунды до своей смерти. В ушах только медленный и такой слабый стук сердца. Всё, что мне оставалось, так это хвататься за него и надеяться на чудо.

Тук-тук. Тук. Тук.

Чудо с карими глазами появилось внезапно. Картинка вдруг приобрела четкость, оформляясь в женское лицо с приятными чертами. Немного замаранное сажей, оно даже так выглядело предельно прекрасно. А может это угасающий разум просто дорисовывал свои черты.

Слух вернулся следом. По крайней мере её голос услышать удалось. Только вот почему-то кроме него ничего слышно не было. А еще, я её понимал.

— Странно, — шептала она себе под нос, — так долго цепляться за жизнь. Аура уже потухла, а тело всё еще живет. Хм, источник? Ты маг?

Я только и смог, что глазами моргнуть. По крайней мере попытался. Столь простое действие далось настолько тяжело, что открыть их уже не смог. Зато смог почувствовать тепло прикосновения. Как ладошка давит сначала на лоб, а после на грудь. Боль начинает утихать и вместе с ней затухает сознание. Тьма становится густой и такой мягкой. Последнее, что отчетливо отразилось в мыслях, это громкое и уверенное биение сердца. После для меня этот день, наконец, закончился.

Отступление 3.

— Всё еще не понимаю, на кой ляд ты с ними возишься? — недовольно проворчал здоровенный детина, протирая грязной тряпкой свой двуручник. — Этот так вообще с печатью подчинения. В расход его и дело с концом.

— Твоё дело мечом махать, а не советы мне давать, — огрызнулась девушка. — Печать не закончена, так что есть шанс его вытащить. А вообще, мог бы проявить хоть толику уважения. Именно благодаря ним эта тварь покинула город. Да и зверюшку её они убили, так что считай, Гхарн отомщен.

— Он был мой, — хмуро произнес воин, бросив взгляд в сторону, где лежало тело дракона.

— Что, старина, зависть берет? — встрял в разговор совсем молодой, по внешнему виду, парень. Он, закинув руки за голову, расположился чуть в стороне и прислонившись к широкому стволу сухого дерева, с легкой полуулыбкой смотрел в небо. — Это ж прикинь какие деньжищи за его сердце выручить можно!? А клыки? Да я сам в очередь за ними встану, а после подкоплю монет и к Эльману заскочу, чтоб на пробой зачаровал.

— Давай сначала выберемся отсюда, а потом уже будем делить тушу убитого дракона, — вступил в разговор четвертый член отряда. Одет он был в простую и невзрачную, на первый взгляд, походную одежду. И только знающий разумный, да еще и обладающий большим даром, смог бы увидеть настоящую ценность этих вещей. — Тем более Стразза ушла, так что времени у нас немного. Мин, уверена, что надо их с собой тащить? Две недели пути с обузой на плечах могут нам аукнуться.

— Уверена, — мотнула головой девушка. — Эти люди из-за Грани, и они тоже воюют со смертью. Чтобы выжить нам нужен любой союзник, а их оружие, ты сам видел, на что оно способно. И заметь: никакой магии!

— Ваше сиятельство! — привлек к себе внимание один из следопытов Воющих топей. — Тушу разделываем полностью или берем только самое ценное?

Закусив губу, девушка выпрямилась и устремила свой взор на восток. В сторону одного из городов мертвых. Туда, куда сбежала недобитая Стразза, Гончая Смерти.

— У вас есть полтора часа, — решилась, наконец, Миная. — Пуст кто-то займется волокушами. Не на себе же всё это тащить.

Отступление 4.

Через сорок восемь часов после открытия врат.

Большой просторный кабинет с массивным п-образным столом в обычное время вмещал в себя до сотни человек. Чиновники, пресса, охрана — все они могли расположиться здесь даже с некоторым удобством. Сейчас же на своих местах присутствовали далеко не все. Да что там не все, не было ни прессы, ни охраны ни тем более обслуживающего персонала. Только непосредственные руководители тех или иных направлений, без лишней свиты ненужных чиновников. Все ждали только одного человека, который, почему-то сильно задерживался. Хотя подобное за ним не было замечено ни разу.

Когда входная дверь отворилась, внимание она привлекла всех без исключения. Министр обороны, а ныне временно исполняющий обязанности президента России вошел в кабинет быстрым шагом. Многие уже даже перестали задаваться вопросом, почему именно он, а не Председатель Совета Министров занимает этот пост. Ибо особо рьяные в этом деле внезапно вообще переставили интересоваться политикой и досрочно уходили на пенсию.

— Итак, дамы и господа, — усевшись во главе стола и открыв папку, начал генерал-армии Беляков Евгений Геннадьевич, — начнем, пожалуй. Только попрошу сразу — без официальщины. Все мы тут друг друга хорошо знаем, да и без камер нынче. Сначала нужно самим всё обсудить и прийти к каким-то общим знаменателям. Миш, давай, начнем с тебя. Что там у нас по твоей части? Как друзья наши заокеанские поживают? Ну и в целом по обстановке в мире.

Тучноватый лысеющий мужчина впечатление создавал обманчивое. Кто-то, кто его не знал, мог бы обмануться и принять его за слабую и бесхарактерную личность. Многие, впрочем, именно на этом и погорели. Михаил Арсеньевич Шестопалов человеком был старой закалки, а количество белых пятен в его прошлом навеивало определённые мысли. Только вот никто дальше мыслей все эти думы выносить не пытался. Чревато.

— Что ж, — вздохнув и протерев платочком лысину, начал Михаил Арсеньевич. — Слушайте, и не говорите потом, что не слышали. Такое, пожалуй, даже лучше записать, хе-хе. Внукам чтоб, значится, показывать.

— Не томи, — слегка сморщился Беляков. — Я сегодня всей этой словесной мишуры наслушался уже. А впереди ночь, похоже, бессонная.

— Жень, оно того стоит, — хохотнул Шестопалов. — Чтоб вот так, с подводкой. У меня тут провод обрывал канцлер Германии, лично причем. А за ним премьер Франции и Италии. Помощи просят, точнее уже просят. Сначала требовать пытались, но когда пришлось звонить во второй раз, гонор-то поумерили. В общем, плохо там всё. Европа внезапно оказалась один на один с нежитью. Закрывашек у них тоже хватает, вот и натащили артефактов с той стороны целую кучу. Сказать тебе, сколько по всей Европе, по нашим данным, исследовательских лабораторий забахано? Больше сорока! И вот каждая стала маяком для Врат. Великобритания, кстати, кажется того. Теперь её можно смело переименовывать, как Туманный Альбион Смерти. Наши самолеты разведчики только туман по всему острову и видят. Радиочастоты молчат, спутники пробиться не могут, словно и нет там никого. Из живых, по крайней мере.

— Ирландия что? — поджав губы, коротко спросил Беляков.

Какая бы неприязнь к этой стране у генерала не была, но сбрасывать со счетов их военную мощь не стоило. Так что потеря такого игрока всем еще аукнуться может.

— То же самое, — пожал плечами Шестопалов. — С Австралией те же беды, кстати. Только там какие-то масштабные песочные бури. Не вдавался в подробности, но думается мне, что и там всё плохо. Из таких крупных игроков кто у нас еще? Китай справляется, потери, конечно, дикие, но справляются. Япония, на удивление, отделалась лишь одним очагом, да и то скудненьким каким-то. Африка, Индия, если останутся наедине со своими проблемами, через пару недель и вовсе существовать перестанут.

— Миш, ты сейчас специально, да? — хмыкнул министр обороны. — В США что? Все остальные интересуют постольку-поскольку.

— А вот тут, — поднял Шестопалов указательный палец вверх, — всё веселее. Все артефакты они стащили в одну точку. Угадайте куда? Зона, мать его, пятьдесят один! Ну и когда всё началось, значится, недолго думая, накрыли её ядеркой. А потом еще одной. И еще, м-да. Первая-то в общем-то взорвалась, как и вторая. Но радоваться вот не получилось. Еще две ракеты зависли в воздухе, на высоте в полтора километра. Фотки со спутников потом отправлю, там сюр чистой воды. Висит болванка такая, радиацией фонит, а вокруг неё воздух маревом плывет, периодически искры в стороны разбрасывая. Ну а порталы, кстати, все закрыть не удалось. Их, правда, много там было, десятка полтора по периметру приличной по площади территории. Осталось три и они вполне себе еще функционируют. Боевые действия там сейчас идут серьезные, но ядерки больше не пускают, да.

— Южная Америка? — приподнял бровь Беляков.

— Легко отделались, — отмахнулся Михаил Арсеньевич. — Семь порталов — два закрыли сразу, мгновенно почти. Еще три чуть погодя, ну и один, вот пару часов назад. Остался последний, возня вокруг него идет, но думаю, справятся.

— Так, ладно, — сделав себе какие-то пометки в бумагах, генерал покачал головой, а после поднял взгляд на представителя другого направления. — Давай, Паш, твоя очередь.

Семенов Павел Андреевич был ни кем иным, как министром по чрезвычайным ситуациям. А ничем иным, кроме как назвать этот пиздец чрезвычайной ситуацией язык не поворачивался.

— Хабаровск и пригороды потерян полностью, — жестко и сразу по больному начал Семенов. — Новосибирск в руинах. Нижний-Новгород потери колоссальные. Москва, Питер — наполовину в руинах. Уральские горы контролируется авиацией, но уже сейчас нужно выдвигать туда полноценные войска. Северо-Сибирская низменность закрыта туманом, но есть надежда на низкую температуру. Крыловск разрушен наполовину, но ситуация там стабилизирована полностью. Портал закрыт, нежить либо разбежалась, либо уничтожена. Нужна полноценная зачистка области. Страна в одном шаге от гуманитарной катастрофы. По предварительным данным потери составляют порядка десяти миллионов человек. Инфраструктура городов, где были открыты Врата, уничтожена практически полностью. Некоторые, как Новосибирск и Нижний-Новгород восстановлению не подлежат. Уже сейчас можно сказать, что последствия всего этого разгребать будем не одно десятилетие. И если страна пойдет по тому же пути, что и впредь, шансов даже на тень от светлого будущего у нас не будет. У меня всё.

После того, как Семенов закончил, кабинет погрузился в тишину на долгие минуты. Каждый, скорее всего, думал о чем-то своем. Да и чего греха таить, своя ведь рубашка к телу ближе, так? Так. А значит, то что произошло где-то там, там и останется.

— Значит так, — прервал тишину Беляков, поднимая глаза.

И взгляд его не понравился каждому кто сидел в кабинете.

Оглавление

Глава 1. Взгляд с той стороны.

Глава 2. Первый шаг.

Глава 3. Второй шаг.

Глава 4. Крылатый друг.

Глава 5. По мозгам.

Глава 6. Туда и не обратно.

Глава 7. Отчаянные времена требуют отчаянных решений.

Глава 8. По накатанной.

Глава 9. Друг.

Глава 10. Могло быть и хуже.

Отступление 1.

Глава 11. Цена.

Глава 12. За границы.

Глава 13. Медицинская.

Глава 14. Да кто бы, блять, сомневался!

Глава 15. В окружении.

Глава 16. Сила.

Глава 17. Не сейчас и не сегодня!

Глава 18. Слишком долгая ночь.

Глава 19. Смерть — это покой.

Глава 20. Кто-то же должен.

Отступление 2.

Глава 21. Ты же не собираешься жить вечно?

Отступление 3.

Отступление 4.