Притчи мудрого кота [Максим Задорин] (fb2) читать постранично, страница - 2

посыпанной пучками укропа. А помимо чугунка, на столе стояли миска свежих огурцов, множество разномастных пустых кружек и глиняная крынка, до краев наполненная парным молоком. Так вот, что я вам скажу, это был самый лучший в моей жизни завтрак. Ничего вкуснее той самой картошки мне пробовать до сих пор не доводилось, – с улыбкой закончил говорить безымянный попутчик.

Нависшую тишину в купе разрядил уставший повторять одно и то же голос проводника, проходящего за дверью:

– Поезд будет стоять на станции двадцать минут.

– Пойдем, подышим свежим воздухом, – предложил один из приятелей.

– Ну да, можно, – согласился с ним другой.

– Вставай давай. Станция. В дороге поспишь, – сказал он, обращаясь к задремавшему товарищу. Уже в коридоре вагона один из них сонно спросил:

– А о чем история-то была?

– О картошке, – донеслось до человека, оставшегося сидеть в купе.

Шанс

– Подсудимый, встаньте! – гулко разнеслось в большом сумеречном зале.

Мужчина, освещенный тусклым светом матовой лампочки над головой, в надетой на голое тело длинной хлопковой рубахе до пят, поднялся с места, озираясь по сторонам.

– Вы обвиняетесь в проявлении праздности и бездействия в течение вашей жизни. Вам есть что сказать в свое оправдание? – голос звучал сурово, откуда-то сверху, из темноты.

– Д-да, есть, – неуверенно ответил мужчина, вытирая вспотевшие ладони о белую рубаху.

– Мы слушаем, – сильный голос прозвучал холодно и громко.

– А кто мы-то? – неожиданно для себя нашелся мужчина и, выпрямившись, смело посмотрел в пустоту, откуда шел невидимый голос.

– Вершители человеческих судеб, имеющие все основания для вынесения окончательного вердикта, – голос усилился на последнем слове.

– Вот себя и обвиняйте, раз вершители, – зло отозвался мужчина. – В этом случае какие могут быть претензии лично ко мне?

– Обвинение, зачитайте свое заключение, – повелительно потребовал голос.

По правую сторону от обвиняемого появился круг света, на котором стоял пожилой человек в пенсне, держащий в руке небольшой лист бумаги. Немного откашлявшись, он монотонно-скрипуче зачитал:

– На протяжении последних трех лет жизни подсудимый неоднократно пребывал в нерешительном бездействии и ничего не предпринимал для развития своих задатков ввиду отсутствия каких-либо стремлений. Принимая во внимание всю тяжесть последствий вины подсудимого, прошу назначить ему наказание в виде последующей реинкарнации в камень.

– Подсудимый, Вам все понятно? – спросил голос.

– Вообще-то нет. Если есть обвинение, то должна быть и защита, – с недоброй ухмылкой ответил обвиняемый.

– Слово предоставляется адвокату, – огласил невидимый голос с нотками раздражения.

Слева мгновенно проявился точно такой же круг света, в котором находилась девушка в строгом деловом костюме, с собранным на голове пучком черных волос. Без каких-либо бумаг в руках она быстро проговорила:

– Учитывая незнание степени своей ответственности, прошу для подсудимого смягчения приговора и возможности выбора места, где он будет находиться в качестве камня.

– Это все?! – ехидно спросил мужчина в белой рубашке. – Ну спасибо, адвокат. Старикан хотя бы потрудился на бумажке суть изложить, а эта практикантка на ходу свою блестящую защиту выстроила.

И уже обращаясь к незримому судье, упрямо сообщил:

– В качестве своей защиты я намерен выступать сам. Это возможно?

– Возможно, – с явным неудовольствием ответили из темноты.

В ту же самую секунду круг света переместился под самого обвиняемого, растворив в полумраке девушку в строгом костюме. Мужчина, оглядев свое одеяние при новом освещении, с вызовом выпалил:

– Настоящим заявляю, что всю степень ответственности я осознавал в полной мере! Более того, я ждал этого случая, чтобы иметь возможность высказаться в нужный адрес.

– Вы хотите сказать, что намеренно совершенно ничего не предпринимали в последние три года своей жизни? – уточнил пожилой обвинитель, поправляя пенсне на своем носу.

– Именно!

– Но почему? – не выдержав, удивленно спросил голос сверху.

– Потому что я отказываюсь играть по вашим правилам. Мои стремления всегда сопровождались трудностями, в то время как другим постоянно предоставлялись безграничные возможности, но они не пользовались ими достойно и в полной мере…

– Вы забываетесь! Об этом не Вам судить! – громогласно разнеслось по всему залу так, что человек в пенсне съежился, а круг света под ним уменьшился в диаметре.

Мужчина в белой рубашке, переступив с ноги на ногу, неуверенно отреагировал:

– Может быть. Но раз такое дело, то к чему весь этот балаган? Судят они меня, видите ли. Камнем грозят сделать. Да плевать я хотел! Уж лучше так, чем постоянно лоб расшибать о закрытые двери. Куда ни сунься, связи нужны или деньги. Ты, дядя, что-то скудно свой листок исписал, – обращаясь к человеку в пенсне, сказал подсудимый. – Там, наверное, не указано, сколько раз я заявки на