Софочка [Lily Alex] (fb2) читать онлайн

Глава 1

– Софочка? – женщина, уже в возрасте, заглянула в комнату.

Молодая женщина, лет двадцати пяти-шести, поднялась из-за компьютера.

– Ох, да, простите! – она отдала хозяйке плату за комнату, а сама опять села проверять почту.

"Мы будем иметь в виду вашу кандидатуру." "К сожалению, позиция уже занята…"

Она подпёрла голову руками.

Три письма от мамы… А что написать ей в ответ?

Ну, как всегда – полные оптимизма – здорова, зарплату заплатили, запись вернули…

"Нет, нет, это я писать не буду," решила Софи. "Лучше так; 'послала образцы ещё в две компании…'"

Разумеется, она посылала запрос и в Корпорацию Чёрнсына, но даже вежливого отказа не получила – как в пустоту.

"Может я не на тот адрес послала?" думала Софи. Она ещё раз набила название в поисковике, но сейчас, расстроенная, нечаянно нажала не на результаты поиска, а на предложенные картинки.

Скользнув по ним взглядом, хотела уже закрыть, когда промелькнувшее знакомое лицо привлекло её внимание.

"Это уж не Бренда ли?" Софи увеличила изображение.

Невозможно было усомниться – такие характерные кошачьи глаза в сочетании с орлиным носом делали лицо женщины буквально незабываемым.

Качество было не очень хорошим, поэтому Софи набила полное имя своей бывшей однокурсницы по колледжу.

"Результатов не найдено."

Она ничего не поняла.

Вернувшись на страничку с найденной картинкой, Софи прочитала статью, очередную о деятельности Корпорации, и только в конце – одной строкой: "На фотографии Ф.Тремблей."

– Тремблей? – Софи смутилась. Они не настолько дружили, чтобы она была уверена в фамилии. – Ну, может она замуж вышла?

Софи набила: "Тремблей" приплюсовав название Корпорации.

"Франсин? Да Бренда ли это? Странно, разве её отец не умер?" подумала Софи, глядя на фотографию крепкого брюнета с мальчиком лет трёх на руках.

– Ой, да что я заморачиваюсь! – воскликнула она, сама себе. – Всё равно завтра делать нечего – съезжу да разберусь на месте…

* * * * *

В обеденное время Софи вошла в центральный подъезд Корпорации и приблизилась к столу с охраной.

– Вы к кому? – спросили её.

– К Франсин Тремблей.

– Ваше имя?

– Софья Бельская.

– Вас нет в списке визитёров, – ответил охранник, глядя на экран монитора. – У вас точно на сегодня назначена встреча?

"Ух, какая занятая!" Софи не знала, что делать.

– Да, действительно! – воскликнула она. – Извините!

Софи вышла и в недоумении остановилась у входа в подъезд.

Весна уже уступила своё место лету, но жаркие деньки были ещё впереди. А сейчас даже здесь, в центре города дышалось легко, и хотелось петь, танцевать и ни о чём не думать.

Автомобиль остановился у входа.

Софи, конечно, даже не обратила на это внимание – машины подъезжали почти непрерывной чередой, привозя или забирая посетителей и работников.

Так что, когда очередная женщина в деловом костюме, в сопровождении двух телохранителей, прошла мимо неё, Софи не сразу поняла, кто это.

Только когда та садилась в автомобиль, Софи узнала и кинулась к ней;

– Бренда!

Один из телохранителей захлопнул дверцу.

– Бренда!!!

Софи схватилась было за ручку, но двое охранников мгновенно "скрутили нарушительницу порядка", автомобиль рванул прочь, а Софи буквально не успела перевести дыхание, как оказалась в небольшом помещении, где, явно бронированное, окновыходило в коридор.

Всё убранство комнатки составляла пластиковая скамья, намертво закреплённая вдоль стены.

Сквозь окно Софи видела, как один из охранников, держал в руке её документы, а в другой – телефонную трубку.

Она села на лавку и пригорюнилась.

И вдруг, как порывом ветра распахнутая, отворилась дверь, и в комнату вошёл высокий, спортивного вида мужчина, лет сорока, с русыми волосами и классическими чертами лица.

Идеально подогнанная униформа подчёркивала мужественную гармоничность его тренированного тела. Его голубовато-серые, внимательные, как у беркута, глаза обежали Софи, словно сканируя.

– Мисс Бельская, – обратился он к ней. – Пожалуйста, проверьте и убедитесь, что все ваши вещи вам возвращены в целости и сохранности.

Софи так и сделала и молча подписала протянутую ей бумагу.

– Вы выглядите приличной девушкой, – заговорил он спокойным, распологающим голосом. – Вроде ещё не так уж и жарко… Позвольте узнать, что вызвало ваше нападение на автомобиль нашего секретаря?

– Мы с ней в колледже вместе учились…

– С мадам Тремблей?

– С Брендой…

– А причём здесь Франсин Тремблей?

– Что? – Софи растерянно взглянула на него. – Я подумала… Мне показалось…

Она перевела дыхание.

– Тонущий хватается за соломинку. – Она усмехнулась. – У меня в этом городе никого нет. Деньги кончаются. Чаевые там в кафе ещё те… Обидно возвращаться домой лузером, хотя мать-то любой примет. Верно?

– Верно… – прошептал он, проводя рукой по лицу. – Извините, я вчера только с похорон матери вернулся. Меньше, чем на два месяца отца пережила. Вот какая любовь бывает-то… И это среди людей… Надо же же! – повторил он, словно сам себе не веря. – Среди людей!

– Ну, у животных тоже… – Софи смутилась, видя как дико он глянул на неё.

"Дура я бестактная!" отругала она себя.

– Простите меня! Я имела в виду – голуби там, лебеди… Простите ещё раз… Мои самые искренние соболезнования!

– А какую именно работу вы искали? – уточнил он, переведя дыхание.

– Я работаю с рекламными видеороликами. Оцениваю их эффективность. Ну, корректирую, если нужно.

– А вы были близкими подругами с… как вы сказали?

– Брендой? – Софи стыдливо улыбнулась. – Ну, честно говоря – нет. Она всё с парнями ошивалась, машины любила…

– Что ж, Франсин тоже машины любит. Я думаю, вы с ней даже сможете подружиться.

– Что? – изумилась Софи.

– У нас, насколько я знаю, нет пока свободных позиций по вашему профилю, – объяснил он. – Но стажёром вас могут взять.

Он достал свой смартфон. – Так… Два дня вам хватит на подготовку?

– Да я хоть завтра!

– Нет, миссис Чёрнсын очень занята… Через два дня, после обеда.

Он достал бланк пропуска, заполнил его и протянул Софи.

Она взглянула на его подпись, выполненную твёрдым уверенным почерком, слегка вычурную, но чёткую, словно на римских скрижалях: "Глеб Орлов".

– Спасибо, – прошептала она.

– А позвольте, всё-таки, полюбопытствовать, – заговорил Глеб снова. – если вы не так уж дружили с Брендой, как же вы собирались просить её дать вам работу?

– Ей очень нравились мои картинки. – Софи грустно улыбнулась. – Я часто птичек рисовала, с большими клювами. Она всегда смеялась, что, мол, карикатура не неё получается.

– Да? Можете попробовать повторить?

Пожав плечами, Софи достала блокнот и быстро сделала несколько набросков.

Орлов взял протянутые листки.

– Ба! – изумился он. – Позволите моей жене показать? У неё "клювик" ещё тот…

Он взглянул на Бельскую уже внимательнее и только сейчас заметил – её нос был примерно того же размера и формы. Просто Бренда – Франсин – как угодно, всегда "прилизывала" волосы, что ещё больше подчёркивало её сходство с птицей.

А вот волосы Софи были в точности, как у Мэри, если бы та их не красила – тёмно-пепельные, с каштановым отливом, пышные и кудрявые. Они едва касались её плеч, полу-скрывая черты лица, словно ветки куста.

* * * * *

Орлов проводил Бельскую в вестибюль, где оставил её возле стола охраны, договариваться о встречи с Мэри, а сам прошёл в офис жены.

Дождавшись паузы между визитёрами, он бросил секретарше: "Не пускай никого!" а сам вошёл в кабинет.

– Что? – Кошачьи глаза Франсин вспыхнули, как у рыси. – Что это мой дорогой заскочить соизволил?

– Орлицу мою проведать заглянул. – Он обнял её на секунду. – Но, честно говоря, вопросик имеется.

– Ну?

Он выложил на стол картинки с птичками.

– Ой! – Бывшая Бренда схватила листочки. – Откуда добыл их?

– Догадаешься, кто художник – скажу!

– Что гадать-то! Софи, конечно! Мы ж не просто вместе учились – соседи были – у нас дома рядом! Но как…

– Она тебя углядела. По Интернету, скорее всего. Хорошо Рон, как папаша твой, замаскировал, кто ты есть на самом деле. А то я, честно говоря, уж собрался ликвидировать её. Эх, надо было нам нос-то твой подправить обратно. А сейчас уже поздно – "стервятники" вой поднимут, ещё больше внимания привлечём. Но, будем надеяться, не у всех такая профессиональная память на детали.

– А что она вообще тут делает?

– Я её на стажировку хотел устроить в отдел по маркетингу. Она же тоже пять языков знает, вот будете вместе рекламы редактировать.

– Ой здорово! Я по Софи, наверное, единственно по ком и скучала. Тогда как раз "Код Да Винчи" во всех кинотеатрах крутили. Вот её девки подкалывали из-за того, что главную героиню так же зовут! Я, по-моему одна только и заступалась…

– Ну, так давай её на ужин пригласим? Вроде как познакомиться поближе?

– Нет никого мудрее Смерти! – Франсин подмигнула, a Орлов набрал на мобильнике номер.

– Мисс Бельская? Это Глеб Орлов вас опять беспокоит. Раз вы сказали, что готовы к послезавтрашнему интервью, может отужинаете с нами? Если у вас, конечно, вечер свободен? Ну, и отлично! Нет, мы за городом живём, я за вами машину пришлю.

Он отключил мобильник, и супруги хлопнули друг другу ладоши.

* * * * *

Софи изумилась, когда после около получаса езды по трассе (плюс ещё минут двадцать – сквозь лес) они въехали на территорию буквально мини-города; несколько многоэтажных зданий, церковь, даже стадион!

Автомобиль обогнул огромное здание, напоминающее то ли дворец, то ли музей, и подъехал к небольшому двухэтажному дому, расположенному, хоть и отдельно, но явно являвшемуся частью центрального жилого массива.

Водитель помог ей выбраться из машины, и, держа в руках гостинцы, Софи направилась ко входу. Очень стандартно оформленный передний дворик: дорожка, аккуратно подстриженный газон, веранда с подвесной качалкой…

Тысячи подобных домиков рассыпаны по всей Северной Америке от Калифорнии до Квебека, и от Флориды до Аляски…

Если бы Софи не помнила, как её сюда привезли, она, пожалуй, даже не могла бы сказать, где именно она оказалась.

Ей не пришлось звонить или стучать – её ждали.

Глеб Орлов, в вечернем костюме, с галстуком, распахнул дверь.

Улыбнувшись, сделал приглашающий жест, пропуская Софи внутрь.

Когда Бельская вошла, она увидела того самого брюнета, c Интернетной картинки, держащего на руках мальчика, лет четырёх, тоже одетого в костюмчик.

Женщина в длинном, закрытом платье, вышла ей навстречу.

''Да, это точно не Бренда," подумала Софи, сама не понимая рада или огорчена она по этому поводу.

Она помнила однокурсницу вечно перекрашивающей волосы в самые дикие цветовые сочетания. А тёмно-каштановые волосы хозяйки были аккуратно, по-деловому подстрижены и уложены.

Она помнила Бренду с презрительной ухмылкой, и как та умела так сексуально приоткрывать ротик, что преподаватели-мужчины начинали запинаться, вызывая хохот у студентов. А около доброжелательно улыбающихся губ Франсин заметны были наметившиеся складки – следы пережитых страданий.

Но самое главное – взгляд. Такое же выражение глаз она видела только на фотографиях людей, прошедших концлагерь.

"Да," опять подумала Софи. "Мы с Брендой были где-то одного возраста, а эта женщина, наверное, ровесница мистера Орлова."

– Добрый вечер! – произнесла хозяйка мелодично, нараспев, и Бельская снова усомнилась, в том, кто перед ней.

Но женщина указала на брюнета и окончательно развеяла сомнения Софи;

– Мой отец – Рон. Сын Даниель.

– Добро пожаловать! – вежливо отозвался брюнет, улыбаясь сквозь густые усы. – Извините, что мы не будем принимать участие в застолье. Даниелю нельзя нарушать режим. Мы идём в бассейн. Желаю приятно провести вечер.

Софи отметила, что мальчик, как сидел, отвернувшись, обхватив деда за шею, так и не шевельнулся.

Взгляд хозяйки перебегал с ребёнка на гостью с явной тревогой, и Софи решила не настаивать на более близком знакомстве.

"Ну, застенчивый ребёнок," думала она. "Что его пугать?"

Рон унёс мальчика, и Франсин вздохнула.

Они сели за стол, Бельская добавила свой тортик, а Глеб начал наполнять бокалы.

– Извините, я не пью спиртные напитки, – уточнила Софи.

– Мы тоже! – Орлов улыбнулся. –Это – безалкогольное вино. Но если вы предпочитаете сок, газировку или воду, просто скажите!

После нескольких минут обмена стандартными фразами, Франсин обратилась к гостье; – Это очень трогательно, что я вам напомнила однокурсницу. Я уверена, вам хочется рассказать о вашем городке. Вы же, я вижу, здорово скучаете? Особенно о маме?

– Да, – Софи вздохнула. – Именно из-за неё я опасаюсь возвращаться "с пустыми руками". Вот мама-то моей подружки… Вы ей – никто, я могу говорить откровенно. Ведь ведьма просто, простите за такое сравнение! От неё и так все шарахались, вон дочка родная убежала из дома! Хотя Бренде сам чёрт, как говорится, был не страшен, уж не знаю, что надо было такое сделать с девчонкой! А уж как она мужа, несчастного гоняла! Я-то сама с двумя отчимами росла. Все завидовали Бренде – такой отец у неё был заботливый!

Она остановилась на секунду, не понимая, почему Глеб бросил на жену странный взгляд, а та сидела, как окаменев, не поднимая глаз.

– Рассказывайте, рассказывайте, – настаивал Орлов. – Так что этот ''заботливый отец''?

– Ну, я уже уехала к этому времени, но мама говорила, что на его похоронах… Он умер несколько лет назад. Мать Бренды вызвала скандал. Мама даже не хотела вдаваться в подробности. Просто сказала, что та начала нести такой ужас, что все гости буквально разбежались, а её "скорая" увезла. А теперь она мою мать каждый день спрашивает, если я приехала. Мама очень миролюбивый человек, но она боится за меня.

– Мда, – Орлов разглядывал нежно- розовый напиток в своём фужере.

– Такие… Нервные люди… Иногда во сне умирают.

– Да нет. – Бельская хмыкнула. – Ни я ни мама ей зла не желаем.

– А я тем более, – спокойно произнесла хозяйка дома. – Она мне – никто.

"И зачем это было говорить?" не поняла Софи. "И так ясно."

– Ну, вы, девочки, поболтайте немножко вдвоём, – Глеб поднялся. – А мне в бассейн зайти надо. Увидимся позже!

* * * * *

Сегодня в бассейне Чёрнсынов присутствовали все; наблюдая за происходящим, Мэри сидела около лесенки, на бортике, на краю, свесив ноги и иногда покачивая ими. Артур устроился в шезлонге рядом.

В параллельно расположенном "лягушатнике" Рон загонял Даниеля в воду.

Мальчик упорно пытался вылезти, а Рон, приговаривая, так же настойчиво усаживал его обратно.

Энн, словно русалка, почти не появлялась на поверхности воды, лихо ныряя до самого дна.

А Альберто следил уже не только за ней; полуторагодовалый мальчик с каштановыми, очень густыми для такого возраста, волосами, плавал неспеша вдоль бортика, как морской котик, так же, подобно этому зверьку, останавливаясь иногда вертикально в воде. Правда, ему приходилось придерживаться за сеть, натянутую вдоль стенки. Но передохнув, он снова пускался в плавание.

Когда Глеб, уже тоже только в плавках вошёл в бассейн, Чёрнсыны приветливо помахали ему, а Энн, которая, казалось, замечала всё на свете, завизжала: "ПапА!"

Ловко, как обезьянка, вылезла по сетке; её волосы, цвета опавшей листвы, отросшие уже ниже плеч, прилипли к её мокрому мускулистому, словно у мальчика, телу.

Вприскочку, Энн припустила к Орлову, но остановилась, глядя на Рона, по-прежнему борющемуся с Даниелем.

– Дэн, плавай! – крикнула она. Видя, что это не производит никакого впечатления девочка топнула ногой; – Плавай, б**!

Артур рассмеялся, а Мэри злобно выкрикнула, обращаясь к Глебу; – Твоя Вишнёвка дурацкая!

– Мы же туда уж вовек не поедем, – мрачно отозвался тот, беря девочку на руки. – Рон, спасибо, идите домой. Мне кажется ему хватит на сегодня.

Рон молча позволил Даниелю вылезти и за руку увёл в раздевалку.

Энн погладила лицо Орлова. – ПапА…

– Дядя Глеб, – он поправил её.

– Дядя Глеб, – послушно повторила девочка. – Дэн плавать не хочет.

– Заставлять людей плохо! – Глеб пошёл в сторону хозяев. – Тебе же не нравится, когда тебя заставляют?

– Дисциплина должна быть! – повторила Энн любимую фразу Мэри.

– Вот именно! – подтвердила та. – Пусти её дальше плавать!

Глеб спустил девочку на пол, и та с воплем; "Мама, обнять!" кинулась на шею Мэри, столкнув её в воду.

Артур опять расхохотался.

– Каждый раз что-нибудь эта мартышка вытворяет!

Он поманил компаньона к себе.

– Что эта за история сегодняшняя с "покушением" на Франсин? – очень тихо произнёс он по-итальянски, тем не менее покосившись в сторону бассейна, чтобы убедиться – Мэри ещё там. – Что, надоела уже жёнушка-то, раз её потенциальную убийцу на службу нанял?

Глеб закатил глаза на минуту.

– Вы хоть запись то смотрели?

– А то! Слушай, раз она подружка Бренды, может она тоже…

– Я её себе присмотрел! – Глаза Глеба сверкнули, а Артур поднял руки.

– Да ладно, я же спросил только! Всё равно не в моём вкусе. А тебе-то что понравилось?

– Ж*** и патлы, – искренне ответил Орлов, "заблокировав" мысль; "В точности, как у Мэри…"

– Ты ж у нас верный муж? – съехидничал Чёрнсын.

– Если дамочка сама лезет, ты – не мужчина, если откажешь, – Глеб ухмыльнулся. – А флиртовать с ней или ухаживать за ней я и не собираюсь. Я столько раз от Ядвиги получал за это, что зарёкся на веки вечные.

– Да, а с жёнушкой моей?

– Пример можете привести?

–– Ээээээ. Вишнями угостил?

– Да и принёс в роддом розы, которые она ненавидит! A, забыл "гробовую" лилию! Крошки со стола Хозяйского, мне, как псу вашему преданному, самой Библией гарантированы. Будете пренебрегать Хозяйкой – не обижайтесь, если она использует меня, чтобы утешиться, а не очередного Джерри.

– Шшшшш! Она идёт…

Мэри села уже в шезлонг, рядом с мужем и смерила взглядом обоих мужчин. – Знаю я ваши рожи! Опять б*** обсуждали? Могу поспорить, ту, что ты, Глеб, подобрал сегодня! Скатываешься, братец, до уровня Джерри!

– Так вы возьмёте её на работу.

– Ага…

– С чего вдруг так, сразу?

Мэри щёлкнула пальцами и в её руках появился смартфон, показывающий "прямой репортаж" из гостиной мадам Тремблей.

Франсин, поставив локти на стол, подпёрла подбородок. Она смотрела на Софи с таким нескрываемым счастьем, что у Глеба сжалось сердце.

– Может, вы переедете жить к нам? – говорила мадам Тремблей. – Зачем вам выкидывать деньги, снимая эту дыру? На работу можно будет ездить всем вместе. Мы даже доплачивать вам будем. Иногда, если вы сможете присматривать за Даниелем.

– Ох, да с удовольствием! – Бельская захлопала в ладоши.

– Не всё так просто. – Франсин опустила глаза. – Даниель – "проблемный" ребёнок. Он не желает ни с кем общаться. Даже с нами. И чем старше становится, тем активнее это проявляется. Конечно, лично вам мы предоставим две отдельные комнаты с туалетом и душевой кабинкой и даже с отдельным выходом во дворик, но…

– Не страшно! – понимающе улыбнулась Софи. – Мой брат, сын второго моего отчима, как переехал к нам – почти год не разговаривал с нами. Ничего – подружились!

– Ну и прекрасно! – Хозяйка обняла гостью. – Попробуем! Оставайся сразу ночевать! Ещё о городочке своём расскажешь, так интересно!

– Спасибо, – Софи не могла поверить услышанному. – Да нет, это большой город. Итальянский Квартал просто.

– Да я знаю! – воскликнула Франсин.

~ ~ ~ ~ ~

– Ба! – Артур всплеснул руками, а Мэри оскалилась, как кошка при виде крысы.

Но Франсин и сама сообразила, что проговорилась.

– Извините, – произнесла она. холодно. – Мы всегда очень тщательно проверяем, откуда потенциальный работник. Вам придётся даже сдать отпечатки пальцев.

– Не страшно! – повторила Бельская, улыбаясь. – Мне скрывать нечего…

~ ~ ~ ~ ~

Мэри выключила приборчик, и он так же исчез.

– Трепло эта сучка, – бросила она со злобой. – Но сообразительная тварь!

– И где же ваше всепрощение? – насмешливо поинтересовался Глеб.

– А что? – окрысилась на него Мэри. – Я даже её подружку "по блату" на работу беру!

– Спасибо. – Глеб ничего не добавил в ответ, но он блокировался и Мэри это злило.

Она сделала рукой магическое движение, и на её коленях мгновенно оказался малыш из бассейна.

– Маааарк, тюпутюсенька мой! – Мэри поцеловала сына. Его кукольные губки были копией материнских, но, когда малыш слегка отодвинулся, они обменялись с Глебом совершенно одинаковыми взглядами.

– Даже то, что вы дали ему такое имя, – продолжил Орлов холодно. – А то мы все не поняли почему – Франсин постоянно больно делать!

– Ну, что ты! – осклабилась Мэри. – Не переименовывать же Даниеля обратно было? Твои родители не поняли бы, а сейчас уже "стервятники" не позволят. Итак та история, что мы запустили в оправдание моего "материнства" – более чем не убедительна. Хорошо, как-то вскользь проскочило.

У Марка на груди висела шестиконечная звезда, и Глеб уточнил; – Что, всё-таки убедились, что я – был прав? Не сработал крестик-то?

– Пришлось! – спокойно объяснил Артур. – Это единственный символ, которым и Мэри и я можем пользоваться, чтобы контролировать месторасположение Марка. Он вчера первый раз телепортировался, и не появлялся, пока Мэри рыдать не начала.

– Ух ты, – Глеб хмыкнул горделиво. – Вы только в два года это освоили, после чего меня и приставили к вам. Ваша мамаша так и не научилась справляться с вашими выкрутасами.

– А я смогу, будь уверен!– прошипела Мэри, дёргая цепочку на шее сына, словно тренировочную удавку на щенке. – Сидеть!

– Позволите мне уйти? – резко спросил Орлов. – Неудобно оставлять гостей так надолго!

– Она тебе не гость теперь, а гувернантка! – Мэри бросила на него хитренький взгляд воспитанницы иезуитов.

– Секс со слугой не измена, это входит в их обязанности? – насмешливо поинтересовался Глеб.

– Я ещё не настолько скатился до уровня Джерри, чтобы следовать примеру Шварценнеггера и завести ребёнка от гувернантки, как сделал это губернатор Калифорнии!

И он, быстро, не оглядываясь, вышел из помещения бассейна.

* * * * *

Для Франсин теперь не было большего счастья, чем читать сыну книжку перед сном. Он так же не смотрел на неё, но женщина знала, что он слушает.

Когда он наконец заснул, женщина кивнула Рону, укладывающемуся спать в кровать, стоящую параллельно кроватке Даниеля, а сама прошла в семейную спальню.

Она нырнула под одеяло. Глеб лежал отвернувшись, но женщина знала, что он не спит.

– Милый? – она оглаживала его плечи и спину. Он не двига лся, а когда её ласки перешли на более интимный уровень, буркнул; – Я только позавчера мать похоронил…

Он не выдержал, и развернувшись к жене, признался;

– Ты – единственная женщина во Вселенной, перед которой я могу не сдерживать слёз! Но, Валентина Макаровна тоже была такой. Да, я, Я! рыдал, расставаясь с ней, а она, ОНА! утешала меня! Улыбалась от счастья…

– А Мэри не поехала!

Его, как холодной водой облили. Он сел и закурил.

– Глеб?

– Нет больше смысла беречь это тело! – огрызнулся он.

– Глеб! – она вырвала его сигарету, скомкала, передёрнувшись от боли ожога.

– Ты спятила? – он разжал её кулак, одним движением исцеляя ей ладонь.

– Зачем ты это сделала?

– Посмотреть, если тебе не всё равно, когда мне больно.

– Зачем ты так? – прошептал он с упрёком.

– А ты зачем? Думаешь, мне не будет больно, если тебя не станет? За тысячелетия скольких дорогих тебе существ ты потерял? Эта девчонка, Софи, всколыхнула мои воспоминания! Я потеряла отца и мать в один день. Ну, ладно, Мэри там-то хоть была не причём… Но из-за неё я потеряла мужчину, которого до сих пор люблю, хотя мы были вместе меньше, чем сутки…

– Марк – охранник?

– Да… Я верила в Джерри, но его душа и сердце всегда принадлежали Мэри! А эта эпопея с Дэном… – Она замолчала на секунду. – Я могу понять, как ты себя чувствуешь. Когда нельзя даже обнять своего ребёнка! Когда надо сидеть с каменной рожей, а хочется схватить его, прижать, кричать: "Деточка! Кровиночка моя!"

Франсин знала, что будет дальше. Она уже была готова, когда он уткнулся ей в грудь, рыдая и не скрывая этого. Она обняв, покачивала его.

– Это хорошо… – шептала Франсин. – Хорошо… Милый мой, хороший… Это не слабость – проявлять чувства! Слабость – трусливо прятать их!

Он перевёл дыхание, покачал головой, не поднимая на жену глаз.

– Не жалеешь, что спасла её?

– Если я совру – ты почувствуешь, – отозвалась она холодно. – Промолчу – и так поймёшь. Да, не было дня, чтоб не жалела. Но, Бог мой свидетель! Случись всё заново – поступила бы так же!

– Вот почему я не стал отказываться он нашей женитьбы! – чуть ли не выкрикнул он. – У тебя душа – не золото – платина драгоценная. Ты, и только ты можешь понять меня сейчас… Я позавчера мать схоронил, сегодня сына видел, которому не могу открыться, которого мне даже на руки брать не позволяют! На которого надели, как на собачонку ошейник, да ещё мне в лицо этим тычат!

– Какой ошейник? – не поняла Франсин.

Орлов объяснил.

– Ох… – Она покусала свои тонкие губки. – Но, ведь Марк – маленький. Глупенький ещё. Мало ли куда он полезет. Как же не следить?

– Да нет, я сам понимаю! – Он с досадой отбросил в сторону очередную сигарету, возникшую в его руке. – Но я-то не посторонний! Я – гораздо ответственнее их обоих, вместе взятых! А меня вышвырнули! Вышвырнули в прямом смысле, как использованный гондон!

Он опять закрыл лицо руками, а Франсин снова обняла его.

Глава 2

Глеб не то что бы забыл о Софочке Бельской, но, как-то подсознательно, да он и не ожидал, что она вскочит в такую рань.

Сонный, войдя в кухню, он ахнул, видя "Мэри", одетой в один из домашних халатиков Франсин.

Она обернулась на его голос, и Орлов, узнав Софи, всё вспомнил.

А девушка тоже растерялась; вид стоявшего на пороге мужчины потряс её.

Чернота коридора позади него, казалась бездной Тьмы, и на этом фоне Глеб, освещённый яркими кухонными лампами, смотрелся ещё эффектнее.

Сейчас он был одет лишь в домашние трусы, и всё его спортивное, явно тренированное, тело атлета было доступно для её глаз.

Особенно поразили Софи его ноги; напомнившие ей африканского страуса; длинные, мускулистые, но гладкие и даже изящные, словно у музейной древнегреческой или римской статуи; с мощными бёдрами, ровными коленями и точёными икрами.

Она не поняла, откуда он взял халат, но уже в следующую секунду, Глеб одел его на её глазах.

– Ох, прошу прощения, мисс Бельская! – произнёс он искренно, с раскаянием в голосе. – Что это вы – ни свет ни заря?

– Я вообще-то "ранняя пташка", – призналась она, краснея. – Хотела приготовить завтрак…

– У нас же домработница для этого!

– Да, но я не знала, что она здесь так и живёт… Думала – спит ещё. Извините… Она мне показала, как пользоваться… – Софи замялась. – Она назвала это "шкафчиком"… Это что, новые технологии? Синтезатор пищи?

– Тут не только для еды. – вздохнув, Глеб подошёл к девушке, стоявшей возле прибора, вделанного в стену. – Я знаю, вы атеистка, верите только в науку. Что такое мысль? Электромагнитные импульсы мозговой активности. Когда вы прижимаете ладонь к этой панели, механизм считывает ваши пожелания, сигнал идёт на склад и требуемое пересылается, да, с использованием других технологий, но тоже ничего неестественного, просто сквозь пространство, напрямую.

– Телепортация? Я читала, что военные сейчас разрабатывают такие технологии.

– Вот видите, как хорошо! – Орлов даже вздохнул от облегчения. – А в чём проблема?

– Я хотела маргарин "заказать", а, видно никак сосредоточиться не могу – всё время шоколадная паста получается…

Орлов закатил глаза на секунду.

– Подсознание – даже сильнее сознания! – объяснил он, прижимая ладонь к считывающему устройству. Прибор звякнул, как сигнал микроволновки или тостера. – Откройте, пожалуйста, и бросьте то, что там получилось, вон туда!

Глеб указал на маленькую пластиковую панель мусоропровода, а сам прошёл к кофеварке.

Недоумевающая девушка открыла дверцу и увидела пачку сигарет, уже открытую, одна даже немного, призывно выступала.

Софи глянула на Орлова, демонстративно стоящего к ней спиною, и поняла.

Она никогда не курила, но эта пачка смотрелась так соблазнительно, что у неё буквально слюнки потекли.

Выбросив её, как было приказано, Бельская растерянно посмотрела на ряд баночек с шоколадной пастой.

– В холодильник не пытались заглянуть? – насмешливо поинтересовался Глеб, поворачиваясь к ней и прихлёбывая душистый кофе. – Не хочется звучать негостеприимно, но получаемые телепортацией продукты, обходятся нам, ой, как дорого! Зарплаты у нас с Франсин, неплохие, но денег мы не печатаем.

– Ой, извините! – Софочка торопливо открыла дверцу и почти сразу же увидела банку с обезжиренным маргарином без соли.

Вообще, судя по содержимому, хозяева придерживались "правильного питания"; xлеб оказался многозлаковым, тоже с ограниченным количеством соли, а ореховое масло – "органическим".

Бельская начала готовить себе завтрак, а Глеб разглядывал её, но девушка чувствовала – это не было сексуальным любопытством; он явно хотел что-то спросить у неё, но то ли не решался, то ли не мог сформулировать вопрос.

– Я услышала, что вы болтаете! – ухмыляясь, в кухню вошла Франсин и приблизилась к мужу. – Как ты, милый?

– А Орличка моя как? – Он обхватил её за талию, и супруги чмокнули друг друга в губы.

Именно не поцеловались, а обменялись порцией утренней энергии и взаимного счастья, видя друг друга.

– Я в зал пошёл, – Глеб направился к другой двери, но задержался, и, помедлив, обратился к Софи.

– Вы указали в резюме, что знаете иврит… На каком уровне?

– Ну, – она покраснела. – Честно говоря – минимальном.

– А фразу, если я вам укажу, прочесть сможете?

– Скорее всего – да… – ответила Бельская не очень уверено.

Глеб достал шестиконечную звезду на цепочке, но не успел ничего добавить.

– Ты спятил! – Франсин метнулась к мужу и вцепилась в мёртвой хваткой в цепочку, что он держал в руке. – Не смей даже думать об этом!

Супруги начали не просто спорить – чуть ли не драться.

Они переругивались сперва на испанском, а потом перешли на такую дикую смесь итальянского, английского и латыни, добавляя сочные французские ругательства, перемежаемые многоэтажным русским матом, что, хотя Софи и знала все эти языки, она ничего не помогла понять.

– Ты мне больно делаешь! – Франсин вдруг произнесла очень сдержанно, но Глеб замер, словно она выстрелила ему прямо в сердце.

Он отпустил звезду и ушёл, не оглядываясь, а мадам Тремблей торопливо спрятала "отвоёванную добычу" в карман халата.

– Ему с сыном не дают общаться, – объяснила Франсин. – Он уж на всё готов, чтобы не терять с ним контакт.

– Он хочет принять иудаизм?

– Глеб не может. У него такая работа – он не имеет права принять какую либо веру – надо быть стопроцентно нейтральным. Но он верит в магию, а звезда "Давида" – один из сильнейших символов.

– Ааааа. – Софи не знала, что добавить.

– А ты, я вижу, не веришь? – Франсин смогла изобразить улыбку.

– Вообще-то я – атеист, – призналась Бельская.

– Ну, и отлично! – прошептала хозяйка дома, мадам Тремблей.

* * * * *

Софочка хотела продолжить знакомство. Теперь ей предстояло самое сложное – Даниель.

Девушка сидела за кухонным столом. Рон ввёл Дэна за руку, а мальчик не поднял на неё глаз.

– Поздоровайся с леди! – приказал дед.

Мальчик молчал.

– Хочешь, чтобы она обняла тебя?

Судя по тому, как передёрнулся ребёнок, для него это было угрозой.

– Доброе утро, леди, – произнёс он очень чётко, но так же не глядя на неё.

– Ты хочешь, чтобы я ушла? – спросила Софи.

Вот тут-то он взглянул на неё! У девушки мурашки пошли по спине; малыш смотрел на неё с недетской тоскою, словно умирающий, с такой болью, как будто ему руку отпиливали!

– Ты уйдёшь. – Его голос прозвучал с тоскливой безнадёжностью.

– Нет-нет! – ужаснулась Бельская. – Я никуда не уйду!

Не отвечая, мальчик деловито подвинул кухонную лесенку и забрался по ней, открыв подвесной кухонный шкаф. Он взял было пачку мюслей, но покосился на Софи и на её гренки. Поставив пачку на место, так же аккуратно закрыл шкаф. Оттолкав лесенку на место, Дэн взял два куска хлеба и, под присмотром Рона, засунул их в тостер.

Пока они жарились, мальчик начал грызть яблоко, но вдруг замер, глядя на банки с шоколадной пастой.

Рон нахмурился и выбросил банки в мусоропровод.

– Ему нельзя шоколад, – объяснил он. – И так у него с нервами не в порядке. Потребление лишних возбудителей нежелательно.

– Шока ушёл. – Мальчик вздохнул.

У Софи словно что-то щёлкнуло в голове. "Ты уйдёшь. Шока ушёл."

Боль в голосе и во взгляде. Боль ПОТЕРИ.

– Мы сейчас позавтракаем, – Рон обратился к Софи. – И я отведу Дэна в детскую группу. Франсин сказала – вы можете посидеть там, понаблюдать. Не всегда удаётся выдержать все три отведённых нам часа, но может в этот раз повезёт.

Девушка не стала уточнять, что и почему. "Посмотрю сама, на месте, " решила она.

* * * * *

В детский центр можно было пройти и по специальному тунннелю и по "верху."

Погода была хорошая, так что они прошлись. Дорожка вела прямо от дворика через лужайку и до небольшого сквера, где расходилась на три аллеи.

Одна вела к "Стадиону." Туда они и пошли.

Уже входя в отделение которое, Софи догадалась было специально отведено для детей, вроде школы закрытого типа, они услышали тигриный рык.

– Что это? – пролепетала Бельская с ужасом, невольно вспомнив рассказ Стивена Кинга.

– "Здесь тоже водятся тигры", – Рон ухмыльнулся сквозь усы.

Софочка нервно засмеялась. – Вы словно мысли мои прочли!

– Я читал этот рассказ, – Рон не врал. – А эти три тигра – любимчики Глеба. Но не заблуждайтесь на их счёт – они только его признают, а любого другого – растерзают не колеблясь.

– А если они выскочат? Убегут? Тут же дети совсем рядом!

– Вы же, я вижу, помните рассказ? Глеб… скажем так, вставил им что-то вроде электронных чипов – "запрограммировал", чтобы даже случайно детей не тронули.

* * * * *

Когда они вошли в помещение, отведённое для возрастной группы Даниеля, Рон встал в сторонке, а главная воспитанница указала на скамеечку в углу, откуда комната прекрасно просматривалась, и где можно было сидеть, не привлекая особого внимания детей.

Но те, видимо, привыкли к такого типа визитёрам. Только некоторые бросили на Софи парочку-тройку беглых взглядов.

Даниель же, ни на кого не глядя, сразу прошёл к ящику с играми и взяв, наверное, его любимый набор, уселся и начал складывать мозаику.

Неожиданно к ним подбежала такая высокая девочка, что Бельская подумала: "Ей же лет пять уже!"

– Добро пожаловать! – Девочка произнесла с театральным жестом, и захохотала так звонко, что у Софи уши заложило.

Хотя распущенные, ниже плеч локоны цвета опавшей листвы, издали придавали ей ещё более взрослый облик, огромные, в пол-лица, голубые глаза и наивная улыбка пухленьких губок вызывали невольное умиление.

– Дэн! – Девочка порывисто обняла Даниеля.

Тот не сопротивлялся и даже взглянул на неё, погладив ей волосы.

– Ты уйдёшь.

– Ага! – девочка уже рванулась обратно к другим, но помощница воспитательницы подошла к столику.

– Молодец, Энн! – произнесла она вкрадчиво. – Помоги Даниелю собрать картинку.

Мальчик сразу набычился и потрогал руку Энн.

– Мисс Бонгаaд уйдёт, – он произнёс так же грустно, как и до этого. – Ты уйдёшь. Я уйду.

– Не уйду! – Девочка послушно села напротив, и они занялись картинкой вместе. За ними очень забавно было наблюдать; огонь и лёд!

Энн быстро перебирала кучу кусочков, время от времени предлагая выбранный Дэну.

Тот деловито рассматривал и либо кивал, аккуратнейшим образом вставляя в основу, либо мотал головой, и со словами: "Кусочек уйдёт!" откладывал в сторонку.

И всё шло вроде бы хорошо и спокойно.

Другой мальчик, из группы подошёл к ним, рассматривая мозаику.

Он потянулся к кусочкам, но Дэн стукнул его по руке, выкрикнув: "Н'Tожь бять!"

Вряд ли тот, другой мальчик, знал, что это значит, даже Софи и то не поняла. Но, обидевшись, новоподошедший схватил основу и швырнул на пол, рассыпав уже собранные кусочки.

– Катинка ушла! – Даниель кинулся к развалившейся мозаике, сгребая кусочки. – Катинка ушла!

Он начал хрипеть, и вдруг забился в судорогах, завыв так, что у Софи волосы дыбом встали.

Его голос заглушил бешеный визг. Словно дикая рысь, Энн метнулась к другому мальчику, но помощница воспитательницы успела перехватить её.

Дети в группе кричали и плакали; Рон занялся Даниелем…

И вдруг суровый женский окрик; "Тихо!" словно заморозил всех присутствующих.

Ребятишки замолчали, как перепуганные грозой птенчики, и только Энн по-прежнему вырывалась и кричала; – Не честно! Он первый начал! Мама, это нечестно!

Софи взглянула и увидела совладелицу Корпорации Чёрнсына, Мэри, и Артур тоже стоял рядом – словно они сошли с фотографии бизнес-страниц газеты.

– Замолчи, Энн! – прикрикнула Мэри на дочку. – Сейчас домой отправишься! Без бассейна на сегодня ты уже осталась!

– Папа, скажи ей! – Девочка зарыдала, а Софи с изумлением заметила – Артур буквально попятился от тяжёлого взгляда жены.

– Энн, милая! – отозвался он неуверенно. – Маму слушать надо.

– Я ненавижу маму! – Энн вопила на английском, и коротенькое слово "hate" выскочило легко и звучало наивно-беспомощно.

Так же она "ненавидела" расчёсываться, вылезать из воды, и варёные овощи.

– Дисциплина должна быть! – Мэри обращалась ко всем. Её властный голос менеджера, тренированный, сильный, не просто самоуверенный – леденяще строгий, прогремел, словно она в рупор рявкнула.

Даже Софи почувствовала себя школьницей, вызванной в кабинет директора.

"Вот от кого Энн глотку-то взяла," невольно подумала она. "А ведь надо же! Метр-с-кепкой, а голосище-то…"

Чёрнсын вдруг повёл головой, словно змея, охотящаяся за мышью.

– Энн, молчать! – прикрикнула Мэри уже конкретно на дочь, а сама шепнула Артуру очень тихо, но Бельская смогла услышать. – Давай, ты тоже её приструни! Я не хочу, чтобы она выросла бандиткой, как её отец!

"Да уж," подумала Софочка. "Редкий магнат – не бандит бывший…"

И тут Чёрнсын взглянул ей прямо в лицо. Его странные жёлтые глаза, которые Бельская впервые увидела не просто "в живую", но так близко, казалось проникли в самую глубину души девушки.

– Меня уже второй раз на этой недели вызывают! – продолжила Мэри, снова обращаясь к дочери, но Артур легонько толкнул жену, что-то шепнув.

"И как они попали сюда так быстро?" невольно подумала Софи, пугаясь ещё больше; Мэри развернулась к ней.

Тёмно-синие глаза Леди Чёрнсын потемнели до черноты, засветились желтоватым светом, совсем, как у её мужа, вспыхнули, напоминая холодные куски янтаря, освещённые отблесками пламени.

– Меня уже второй раз на этой недели вызывают! – повторила она, адресуя это уже Софочке. – Хорошо мы с мужем и так шли сюда, уже тут, в коридоре, буквально в дверях "сигнал" получили.

"Врёт и не краснеет!" – Артур подумал с восхищением.

– А… Понятно, – кивнула девушка.

Мэри достала мобильник.

– Франсин, – заговорила она. – Мы тут в садике, вместе с мисс Бельской. ТВОЙ ребёнок опять истерит. Я видела тебя в коридоре, когда уже сюда заходили. Так что присоединяйся к нам. Я полагаю тебе хватит минут пять дойти от Тигриного павильона. И поаккуратнее! Они чуть Джину не сожрали – не окажись следующей!

Она выключила мобильник.

– Маська! Маська!

Софи слышала, как Дэниель выкрикивал это, но не поняла, почему лицо Мэри погрустнело.

Неожиданно ворвалсяГлеб.

– Пожалуйста! – взмолился он . – Не наказывайте мою жену! Она же вам жизнь спасла!

– И не собираюсь! – холодно отозвалась женщина. – Если бы речь шла о МОЁМ ребёнке… Да, кстати, вызови Альберто…

– Нееееееееет! – заверещала Энн, услышав это имя.

Словно паникующая птица, влетевшая в помещение, она кинулась в окно.

Защитный экран мягко отбросил девочку на пол, а подняться ей не дали; помощница воспитателя прижала и удерживала её тем самым приёмом, которому обучают учителей в местных школах, и применение которого сейчас вызывает столько дискуссий.

Софочка не заметила, как в комнате появился мужчина совершенно несуразных, особенно для детского сада, размеров.

Она думала – малышня испугается ещё больше, но дети двинулись вперёд, как зверьки из норок повылезали. Они явно знали, что сейчас будет и с нетерпением ждали представление.

Помощница воспитателя лишь на секунду ослабила хватку, и Энн вывернулась.

С рёвом, она бегала вдоль окна, швыряя всё, что могла ухватить, во взрослых, загоняющих её в угол.

– Будешь знать, как мать не слушать! – злорадно выкрикнула Мэри.

Великан схватил Энн. Даже ему пришлось перехватить ребёнка несколько раз – с таким бешеным отчаянием вырывалась девочка.

Дети в группе визжали и смеялись от восторга, хлопая, словно в цирке.

А он спокойно унёс "добычу", самодовольно скалясь, подобно людоеду из сказки.

– Маська! Маська! – продолжал выть Даниель.

Женщина поколебалась, но подошла к Рону, по-прежнему удерживающему мальчика в руках.

Тот не смотрел на Мэри, но явно видел.

Когда женщина приблизилась, он намертво вцепился ей в плечо, захватив воротник блузки одной рукой, оцарапав ей шею. Другой рукой, хоть Рон и пытался помешать ему, мальчик злобно колотил всё, до чего мог дотянуться.

– Уберите его! – визжала Мэри, отбиваясь.

Но даже не от этого зрелища у Софи застыла кровь в жилах.

Дети. Другие дети наблюдали со спокойным интересом, словно смотрели мультфильм, где герои лупцуют друг друга почём зря.

Когда женщина всё-таки вырвалась, Даниель переключился на себя.

– Маська ушла! – кричал он. – Дэн плохой! Плохой!

– Да – плохой! – Мэри прорычала, оправляя одежду, растирая кровь от царапин. – Все, все от тебя уйдут! Никто не любит злых!

Хотя это звучало вроде бы правильно, Софочка Бельская покачала головой.

Теперь она поняла проблему Даниеля.

– Ну и детки! – Мэри выругалась, "как извозчица". – Просто монстры какие-то! Единственно Марк, сынок МОЙ ангельский!

Орлов опустил голову, и Софи, холодея, осознала, кто именно была та женщина, не позволявшая Глебу общаться с сыном.

Бельская читала о случаях "использования работников-мужчин не по-назначению", но впервые столкнулась с этим в "живую".

Наконец в комнату вбежала Франсин.

"Ну, насколько хватит терпения Мэри?" с ужасом думала она; далеко не в первый раз случалось такое…

Все участники вышли в коридор, и уже собирались разойтись каждый по своим делам, но в этот раз Софи Бельская взяла инициативу в свои руки.

– Я прошу прощения! – заговорила она решительно. – Я считаю, что мы все должны обсудить ситуацию. Дети страдают. И Даниель больше всех. Мы просто обязаны что-то предпринять.

– Мы? – изумилась Мэри. – Вы-то что можете добавить? Вы разве не видео-рекламу редактируете?

– Да, но с учётом психологического влияния на зрителей.

– Мне действительно очень больно за Даниеля! – Мэри бросила, с вызовом глядя на Франсин и Глеба. – Позволите напроситься к вам в гости, после работы?

– Разумеется, милости просим! – отозвалась мадам Тремблей, бывшая Бренда, та, которая называлась "Люси Гонзалес", когда она родила сына.

* * * * *

Мэри должна была прибыть с минуту-на-минуту.

Софи уже переодевалась в своей комнате, когда, постучав, вошла Франсин.

– Прости, пожалуйста, – заговорила она. – Ты не обратила внимания, КАК мистер Чёрнсын среагировал на тебя?

Бельская хотела ответить шутливо, но не смогла.

– Мне показалось, он прочитал мои мысли, – призналась она наконец.

– Да, у него – специальный приборчик для этого, – объяснила Франсин, радуясь, что наконец-то можно просто врать, не заморачиваясь. – Радиус действия – шесть метров! Но я принесла тебе… То, что поможет.

Это было серебряное ожерелье, точнее медальон-зеркало, почти с пол-ладони размером. Цепочка шла не колечками, а плотными звеньями, как браслет часов, фиксируя подвеску отражающей стороной – к коже.

Софи молча надела ожерелье; не спрашивая и не споря – так напугали её сегодняшние события в детской группе.

"Не стоит рисковать," решила она.

* * * * *

Во входную дверь позвонили. Дверь открыла домработница.

Орлов и мадам Тремблей стояли у входа в салон, плечом-к-плечу, переплетя пальцы рук.

Софи примостилась в одном из кресел, чуть в стороне.

Мэри вошла, окинула присутствующих царственным взглядом, и Бельская поднялась навстречу своей будущей начальнице.

Глеб сделал приглашающий жест, и женщины расселись в кресла вокруг журнального столика.

Орлов наполнил их бокалы (каждой – свой напиток) и тоже присоединился к ним.

Рон замкнул круг, и Мэри заговорила, словно бизнес-конференцию открыла;

– Итак, мисс Бельская, мы ждём отчёта о ваших наблюдениях.

– Спасибо, – отозвалась та. – Прежде всего – несколько вопросов. Кого Даниель успел потерять?

Все переглянулись.

– Боже мой! – Мэри прижала ладонь ко рту. – Ну, если ТАК рассуждать… Я почти год ухаживала за ним, вместо матери родной!

– Я уже два года с ним! – выкрикнула Франсин.

– Ему было всего семь месяцев, когда я попал в тюрьму… – внёс свою лепту Рон. – Но я через год вернулся!

– Ох, какие мы все невинные! – с сарказмом произнёс Глеб. – Но, Софи, ты думаешь всё это так, вместе наложилось?

– Я опасаюсь, что – да. Он подсознательно боится привязаться. Даниель боится терять. Это даже взрослому больно, что уж говорить о нервном малыше!

– А делать-то что?

– Собрать волю в кулак. Понять. Терпеть. Я тоже попробую…

– Вы можете рассчитывать на полную поддержку с моей стороны! – решительно заявила Мэри. – Работа консультанта – ваша! Свободный график… Только помогите Даниелю! – Она зарыдала, уткнувшись в ладони.

Не ожидавшая такой реакции, Софи замолчала, Франсин сидела, не поднимая глаз, а Глеб обменялся с Роном понимающими взглядами.

Глава 3

Глеб и Франсин, уже в кровати, долго обсуждали сегодняшний день; надежда снова ожила в их сердцах.

– Нам сам Бог послал Софи! – женщина улыбалась, перебирая волосы мужа, а тот шаловливо толкал её головой, как ласкающийся тигр.

– Я очень боялся, что ты неправильно истолкуешь моё признание…

– Что она тебе очень нравится?

– Да… Не могу поверить – ты не ревнуешь!

– Я бы ревновала, если б ты скрыл от меня этот факт. Но я знаю и тебя, и Артура. Если б ты не "присвоил" девчонку, Хозяин наверняка рано или поздно тоже разглядел бы это сходство с Мэри. А он – существо… скажем так, мягонько, любопытное.

– А не потому, что ты меня не любишь? – спросил Орлов грустно, в свою очередь нежно массируя её шею под волосами.

– К Мэри же я тебя ревную!

– Как ты ловко ушла от ответа. – хмыкнул он. – Да, нет, я понимаю. Никто не любит Смерть. Вон Марк, которого ты забыть не можешь, и то ужаснулся, тому что делал, хотя занимался ЭТИМ менее трёх лет. А я тысячелетия отнимаю детей у матерей, зачастую прямо из их рук! Даже сейчас…

– Как ты согласился на такую работу?

– Это наказание. – Он вздохнул. – Я – одно из самых ответственных существ во Вселенной, но Жестокость – моя сестра. Но даже я добровольно не взялся бы за эту работу. Дети есть дети. Они хулиганят, и должны получать наказания. Меня только создали. Ты же знаешь, КТО был Первенцем, так вот, Люцифер, был вторым. "Сын Утренней Звезды" назвали его, именно из-за этого – его создали на заре Деятельности. Нас много. Рон уже был, когда создали меня. Я помогал обустраивать Марс. Именно там сперва планировалось поселить людей…

Он замолчал.

– Можешь не продолжать, – шепнула она, целуя его, словно окаменевшее, лицо. – Мне не надо, чтобы ты страдал, заново переживая всё это. Да и детали не нужны, догадываюсь – он как-то спровоцировал тебя, и ты "испортил дело"? Поэтому Марс не "доделан"?

Он кивнул.

– Рон старше, Рон мудрее – он предупреждал меня! Я не буду снимать с себя ответственность. Так что теперь разгребать и вывозить г** – именно моя работа.

Он был воплощён в мужском теле, а она знала наилучший способ отвлечь и утешить мужчину.

ТОГДА, Марк-охранник, даже понимая, что ему предстоит "Поездка в Ад" за нарушение приказа Хозяина, а может именно из-за этого, отозвался на её ласки.

А уж Глеба она изучила прекрасно, и знала, как довести его до "нужной кондиции".

– Да, да, милая, именно так, – шептал Глеб, постанывая от удовольствия.

Его жена извивалась на нём, прижимаясь всем своим трепетным телом.

Он ласкал её, как тигр – подругу – и носом и языком, теряя себя в ощущении её аромата и вкуса.

Его рот был прижат к её губам, но не к тем, которые, вместе с её умелым язычком, выделывали нечто аналогичное на его нижней половине тела…

От наслаждения перехватило дыхание, и он невольно стиснул кулаки, комкая простынь.

Именно ради ЭТОГО он отказался от Рая Hебесного…

… Она развернулась и медленно скользила по нему вверх, к его лицу, демонстративно облизывая свои натруженные губки.

– Puta, – Глеб улыбался. – Б***, – уточнил он на русском. – Ты же не любишь меня, тварь! Я для тебя – неандерталец, затащивший за волосы в пещеру!

– Ага! – Она целовала его. – Огромный, смелый и сильный!

– Нравится – буду кем ты захочешь, – засмеялся он, грубо разворачивая её к себе спиной.

Изгибаясь от его мощных движений, Франсин повизгивала от восторга.

"Он со мной, а не с НЕЮ!" И это мысль была слаще всего…

Но Франсин вдруг почувствовала – муж, за её спиной замер, но НЕ так, как она ожидала и хотела.

– Милый?

Он не ответил.

Женщина развернулась, и он упал на четвереньки на кровать, хватая ртом воздух, не в состоянии вздохнуть.

– Нет… – Она вскочила, хлопком в ладоши включив свет.

Её муж лежал, плашмя, лицом вниз, а когда она, насмерть перепуганная, смогла перевернуть его на спину, Глеб не дышал. Совершенно белоснежное лицо завершало его сходство с музейной статуей, a ледяные руки только усиливали это впечатление.

" Люси , Люси Гонзалес…" всплыло в её памяти. "Ты вечно будешь для меня Люси Гонзалес."

Выпрямившись, Франсин стиснула руки, посылая призыв сквозь Подпространство: "Артур!"

Он появился сонный, в домашнем халате, ухватился за кровать, чтобы не упасть.

– Ой, ну, что ещё… – Начал он недовольно, но увидел Глеба и сразу всё понял.

– Не моя епархия, – покачал он головой. – Мэри!

Она возникла в комнате, явно "выдернутая" из душа – мокрая и совершенно голая.

– Ну знаешь! – окрысилась она на мужа.

Увидела Франсин, тоже без одежды, и поджала губки, блокируя мысли: "Да, представляю, КАК я смотрюсь на ЕЁ фоне, Вот cyчкa! Такая фигурка – и безо всяких утяжек!"

Артур молча показал на Глеба.

Ахнув, Мэри всплеснула руками и, подбежав, прижала ладонь к его груди.

Его тело передёрнулось, но без какого-либо дополнительного результата.

Она перевела дыхание и, потерев ладони, уже сильно толкнула, вжимая, как электроды дефибриллятора.

По крайней мере, это произвело соответствующий эффект.

Его тело подбросило, и Глеб застонал, не открывая глаз.

Чёрнсыны подтащили его на подушки, и Артур, достав уже знакомую Франсин фляжку с "сердечным снадобьем", поил своего компаньона.

– Что ж ты так, приятель? – приговаривал Чёрнсын. – Ах, да! Ты ж у нас "закодированный"! Что, не удержался – глотнул?

– "Кроватью перескрипели"! – Мэри словно плюнула. – Ну, Бренда, как тебя там, Франсин! Мужа моего уморить не удалось, за отца моего ребёнка взялась?

Мадам Тремблей молчала, закрыв глаза, даже и не пытаясь сдержать или скрыть свои слёзы.

"Пускай говорит, что захочет," думала она. "Она вернула его МНЕ. Вернула…"

– Хе-хе-хе! – Артур игриво толкнул компаньона. – Виагры перебрал? Говорил тебе – не бери тело атлета – у них часто проблемы с ЭТИМ.

– Идите к чёрту… – простонал Глеб слабо, по-прежнему не открывая глаз.

– Так я уж тут! – Чёрнсын подмигнул. – Или к какому другому посылаешь?

– Люси, детка моя! – Орлов взглянул на жену. – Ну, не плачь! Что, ты рыдаешь над моими старыми костюмами, которые выбрасываешь? Вместе выберем мне новое тело…

– Советую побыстрее. – Холодно уточнила Мэри, заворачиваясь в покрывало с кровати, и объясняя Франсин. – В следующий раз может понадобиться гораздо большее количество Энергетики, если вообще сработает! Это – как компьютер. Пока существо контролирует тело – перенести информацию в другое тело – как сделать копию жёсткого диска и переставить в другую оболочку. А вот если комп перегорел… Мало того, что это гораздо более болезненный процесс – на себе испытала! Так ещё и информация теряется. Вон, Альберто забыл тебя напрочь!

– Ну, кстати! – уже хозяйским, приказным тоном заговорил Артур. – Не вздумай оставлять память, кого бы ни выбрал! Хватит нам "Вишнёвского" опыта! Но, Мэри, милая, думаешь, он "протикает" ещё хотя бы несколько месяцев? У нас же сейчас такая запарка…

– Я прошлым телом больше сорока лет пользовался! – Глеб сел на кровати уже уверенно.

– Над ним так не издевались, как над этим! – уточнил Чёрнсын. – Ты вон и то, так толком курить и не смог бросить, а тот парень сигареты изо рта не вынимал. A уж из запоев отнюдь не с помощью Энергетики выходил!

– Хозяюшка меня хорошо зарядила, – признался Глеб. – Второй раз вы мне жизнь спасаете… Спасибо.

– Да ладно, – Мэри опустила глаза. – Я присоединю тебя к оберегу Марка.

Она чувствовала, как наглухо заблокировалась Франсин, и ехидно подумала: "Ха-ха! Получила по морде? Опять я победила!"

* * * * *

Софи не знала о ночных событиях.

Её комнаты расположены были в другой части дома, а та "скорая помощь" прибыла без сирены и "мигалок".

Так что выйдя к завтраку, она удивилась, видя Глеба очень весёлым и оживлённым, а Франсин с каким-то потерянным видом, сидела за столом, двумя руками держа кружку с кофе.

– Мадемуазель! – Орлов галантно отодвинул стул. – Позвольте за вами поухаживать!

– Вы разве "качаться" не идёте? – Улыбнулась Бельская.

– Мне переписали схему упражнений, – объяснил он, а его жена вдруг зарыдала.

– Ой, извини, Софи… – пробормотала она. – Мне просто сегодня такой кошмар приснился – до сих пор под впечатлением…

– Насчёт Даниеля? – Бельская спросила сочувственно. – Мог наш вечерний разговор сказаться…

– Да уж… – Мадам Тремблей перевела дыхание.

– Милый, не переживай, – Франсин видела, как огорчился её муж. – Ты же знаешь, когда человек не высыпается… Я в обеденный перерыв в комнату отдыха зайду…

– Семьдесят восемь? – к крайнему изумлению Софи, Глеб спросил совершенно ледяным тоном. – Голубей покормить? Клетку-то давно уже почистили!

– Ой, ты ещё ревновать будешь! – пожав плечами, Франсин спокойно начала пить свой кофе.

Разумеется, Бельская промолчала.

"Захочет – сама расскажет," думала она. "Что я буду лезть в их семейные дела."

– У вас встреча в два сорок три, – обратился к ней Орлов. – За вами заедут в час. Хотя здесь ехать около сорока минут, можно попасть в "пробку", а миссис Чёрнсын, хоть и вроде как обещала вам работу, но просто физически не будет иметь время принять вас, если вы пропустите назначенное время. Но вы теперь относитесь к работникам среднего звена; у вас будет офис, секретарь и водитель, правда не персональный…

Он сделал многозначительную паузу. Франсин засмеялась.

– У Глеба была женщина-шофёр, – объяснила она, хитро подмигивая.

– Ба! – Орлов взмахнул руками. – Софочка может подумать чёрт знает что!

Вообще-то Бельская так и подумала, тем более слыша последовавший диалог.

– Ты же знаешь, что у нас с ней ничего не было!

"Ага, как же," думала Софи.

– А то я не знаю, что она бы переспала с тобой по первому, не только зову – вздоху!

Франсин, как девчонка, по-детски показала мужу язык, а тот закатил глаза на секунду.

О Бельской, тихо передвигающейся по кухне, супруги вроде как забыли, но она изучала психологию и понимала, что их разговор адресован именно ей.

– Думаешь, почему её муж так ревновал? – Мадам Тремблей уже откровенно обратилась к Софи. – Он даже Глебу один раз по морде заехал!

– Ох! – Та почувствовала, что надо ответить. – Его уволили?

– За что? – Орлов пожал плечами. – Я отношусь к работникам объективно, вне зависимости от своих чувств и эмоций. Я сам напросился. Ты – не мужчина, если позволяешь оскорблять ту, которую любишь, да ещё в твоём же присутствии! Ладно, девочки, вечер, вернее утро воспоминаний считаю законченным! Вы поняли, мадемуазель Софи? Или предпочитаете обращение синьорина?

– Мисс Бельская, мне привычнее. – Она улыбнулась. – Можно просто – Софи.

– Нет, у меня несколько старомодные взгляды, – ухмыльнулся Орлов. – Так что позвольте, мисс Бельская, откланяться! Вот телефон – любой свободный водитель подъедет в течении пяти минут и отвезёт, куда прикажете!

Он шутливо отсалютовал и вышел, и Франсин тоже поднялась.

– Да, Софи, я поехала. А ты как?

– Не знаю… Может я с Дэном пообщаюсь немного?

– Ну, как хочешь. "Ты – не пленница и не рабыня!" – Франсин процитировала фразу Марка, произнесённую им дважды, в тот судьбоносный день.

Но Бельская об этом не знала, и с удивлением посмотрела вслед хозяйки дома – та выбежала из кухни, закрыв руками лицо.

* * * * *

Софи вышла на задний дворик, где для Даниеля установили мини детскую площадку.

Чего там только не было! Горка, лесенки, даже домик-паровозик. А Даниель сидел у подножья лестницы, задумчиво разглядывая что-то в траве.

Рон стоял неподалёку.

– Мы пытались сперва приглашать детей, – грустно объяснил он. – Они играли, а Дэн – нет.

Софочка подошла к малышу и села рядом.

Она взяла яркий небольшой мячик и покатила в сторону Даниеля. Он толкнул его назад, к ней, наблюдая очень внимательно.

Повторив пару раз и убедившись, что мальчик заинтересовался игрушкой, Софи специально толкнула мячик так, что он укатился под лесенку.

Обычный ребёнок обязательно побежал бы за ним, а Даниель вообще отвернулся!

Софи сама сходила и принесла мячик, но малыш и не смотрел на него, а когда Бельская подсунула игрушку в поле зрения Даниеля, он злобно выбил мячик из её рук, но так же не взглянул даже в ту сторону, куда тот укатился.

– Мячик ушёл!

Софи поднялась, возвращаясь в дом.

– Вот и ещё одной игрушкой меньше… – уточнил Рон, когда она проходила мимо.

Она снова прошла на кухню и, сев на стул, пригорюнилась.

"С ним профессионалы работают," думала она. "Куда я лезу?"

Она подняла голову, и её взгляд наткнулся на "шкафчик".

'Тут не только для еды', вспомнила она слова Глеба. 'Подсознание – даже сильнее сознания.'

Подойдя к прибору, она прижала ладонь к считывающему устройству и, когда раздался звонок, открыла дверцу.

Там лежала ОТКРЫТКА.

В совершенной растерянности, девушка достала её.

Очень простенькая, а с её точки зрения вообще примитивная.

Верхняя картонка была сделана в виде, вроде как, тёмного облака, но это могло изображать и ночь, потому, что когда Софи открыла, внутри было солнышко с бело-голубыми облачками.

"Смотрится, как будто солнце ЛЕЖИТ НА облаках." подумала она, разглядывая.

На левой, внутренней стороне, слово "ВСЕГДА" окружали, тоже абстрактные, изображения крылатых существ, которые в глазах верующего могли быть ангелами, для атеиста же – напоминали голубей, или просто световые блики.

"Похоже на тест 'Пятна Роршаха', для психоанализа," подумала Бельская. "Только чернила не чёрные, а цветные."

Такой результат её хоть и удивлял, но устраивал.

Она снова вышла во дворик.

Погода весь день менялась, вот и сейчас, небо затянули облака, и в этом тусклом свете малыш, одиноко сидящий на траве, смотрелся ещё более жалко.

Софи опять села рядом с Даниелем и положила открытку на траву.

Мальчик посмотрел на это, взял в руки и раскрыл.

– "Всегда", – прочитала ему Бельская.

– Это Бог, – спокойно заявил малыш.

Софи вздохнула. "Дурят мозги с рождения," подумала она с досадой.

– Нет, – возразила она. – Это – солнце.

Мальчик закрыл открытку. – Солнце ушло.

Внезапно Бельская догадалась.

– Ночь ушла. – Дэн снова открыл открытку. Он погладил буквы. – Всегда.

Яркий луч выглянувшего солнца осветил открытку словно прожектором.

Малыш поднял голову, а затем опять дотронулся, теперь уже до изображения внутри.

– Всегда.

– Конечно, милый, это закон природы! – Софи радовалась удачному эксперименту.

– Закон. – повторил Даниель. – Бог будет всегда.

– Солнце! – раздражённо поправила она его.

– Всегда. – Мальчик закрывал и открывал открытку. – Туча ушла. Солнце ушло. Всегда. Ночь ушла.

Он посмотрел прямо в глаза Софи. – Ты уйдёшь. Ты будешь всегда?

– Да, конечно… – пробормотала она, теряясь.

А он вдруг порывисто обнял её, потом – кинулся к Рону, с открыткой в руке.

– Ты будешь всегда?

Тот присел на корточки.

– Тьма ушла? – спросил Рон неожиданно для Софи.

– Тьма. – Даниель погладил обложку – облако. – Тьма ушла.

Он снова раскрыл открытку.

Крепко держа её за край, Даниель залез к деду на руки, тот поднялся, а мальчик продолжал открывать и закрывать открытку, перечисляя и разнообразя слова, из которых "Бог" не был последним.

Когда Бельская снова проходила мимо Рона, он покачивал мальчика и взглянул на Софи с беспредельной благодарностью.

– Я бы сказал вам одну фразу, но не могу! – прошептал он. – Когда кто-то чихает, говорят..?

– Благослови вас Бог? – изумилась Софи. [God Bless You]

– Да! Да!! Да!!! – он отозвался со слезами в голосе, крепче прижимая к себе Даниeля.

"Дают чеканутым детей нянчить, а потом удивляются." Настроение Бельской было подпорчено.

Она прошла к себе, переоделась, по номеру данному ей Глебом, вызвала водителя, который действительно приехал минуты через две-три после звонка.

Моросило, и шофёр держал для неё зонт.

Софи одела плащ-дождевик и направилась к припаркованной на подъездной дорожке машине.

– На работу? – произнесла она неуверенно, когда водитель спокойно вырулил на главную дорогу поместья.

– Вы знаете, где это? – уточнила Софи.

– Центральное Здание Корпорации? – он отозвался таким тоном, словно она спросила его, знает ли он своё собственное имя.

По дороге он задавал стандартные вопросы, как обычно делают шоферы, и Софочка хоть и кратко, но отвечала.

Она так же получила информацию:

– Мистер Чёрнсын такой супер-босс, – говорил водитель буквально с благоговейным трепетом. – Что Президент по сравнением с ним – просто – тьфу, а вот жена-то его, как раз всем и заправляет. Он, мистер Чёрсын, сам её боится, – добавил он, подмигивая, но Бельская это и так уже поняла, вспоминая, их поведение в детской группе.

Они уже подъезжали. За пару кварталов до Здания Бельская вдруг увидела Глеба, выходящего из мощного, огромного, как катафалк, лимузина. Они как раз остановились на светофоре, и Софи могла разглядеть всю сцену в подробностях.

Орлов, наклонившись, сказал что-то кому-то оставшемуся в салоне, показывая рукой. Потом обменялся парой фраз с двумя стоящими рядом мужчинами и спортивного типа женщиной. Один из них сел обратно в автомобиль, а те двое пошли в разные стороны.

Весь день время от времени прорывался дождь, и длинный тёмно-синий плащ Глеба смотрелся совершенно естественно, но Бельская выросла в Итальянском Квартале и прекрасно знала в КАКИХ случаях носят такого типа одежду.

Орлов стоял, вроде как задумавшись, но, когда они проезжали мимо, Софи увидела его лицо и изумилась.

Он буквально светился от счастья, наслаждаясь полнотой жизни.

Такое выражение бывает у тех, кто идёт на свидание, да не просто с любовницей – с возлюбленной.

Так что, вспомнив утренний диалог на кухне, Бельская подумала; "Вот почему они перемывали его связь с шоферихой. Неужели он ещё кого-то присмотрел?"

Они отъехали совсем недалеко, и Софи обратилась к водителю;

– Высади меня здесь!

Тот остановил машину вне поля зрения Орлова, и девушка пошла по улице назад, скрываясь среди других пешеходов.

Она увидела Глеба – он как раз направился туда, куда собирался, и Бельская следом за ним скользнула в переулок.

Глеб не ожидал слежки, поэтому и не заметил её.

Софи не ошиблась; возвращённый назад, да ещё и подпитанный Светлой Энергией, Орлов действительно едва удерживался, чтобы не взлететь в прямом смысле этого слова. Насвистывая, поглядывая по сторонам, Глеб шёл уверенной, скользящей походкой хорошо тренированного биатлониста.

"Даже курить не хочется!" радовался он. "Ах, Мэри, положила ты меч обнажённый между нами! Эх, сгрести бы эти кудряшки, да как следует…"

Он остановился и потряс головой, осознав, что женщина в его эротических мечтах была Софочка Бельская…

* * * * *

…Орлов уже почти дошёл до места назначения, но во дворике, который ему надо было пересечь, увидел парней из местной группировки, контролирующей эти несколько кварталов.

Обычно он не снисходил до прямого "контакта" с уличной шпаной.

Чаще всего – проходил невидимым, когда время поджимало – телепортировался, но иногда…

Мальчики – всегда мальчики.

Иногда его забавляло поддразнить смертных, стоя или медленно прохаживаясь в Энергококоне, довести их до "белого каления", а потом показаться в своём натуральном облике.

99% людей после этого разбегались, а тех кто продолжал "лезть на рожон", он отмечал "Печатью Смерти", как будущих солдат для Армии Ада.

Вот и сейчас он уже повернулся, заворачиваясь в невидимость, как вдруг заметил Софи, выглядывающую из-за угла, и он тут же вернулся на уровень доступный зрению людей.

Она увидела его и снова спряталась, а Орлов нахмурился.

"Невидимый или телепортировавшись – я исчезну для неё," понял он. "И эта дурында выскочит, пацанчики заметят её. В любом случае придётся вмешаться. Чёрт, сами дали ей оберёг, как мне её теперь вылавливать? По дворам гоняться? Те же гопники с удовольствием присоединятся. Так, а если их усыпить? Невидимость, эта дура выскочит – схватить её… Гипнозом стереть воспоминания… А если она заорать успеет? Люди повыглядывают – не помочь, конечно, из любопытства. Или ещё со-товарищи подтянутся… Ну, уж нет! Столько Энергетики тратить, да и времени мало…"

Кроме того его, теперь уже снова здоровое тело, пропустившее утреннюю тренировку, аж вибрировало от жажды физической активности, "гормон играл", а присутствие вожделенной самки стимулирует любого самца.

Глеб ещё раз, уже оценивающе, оглядел "дворовых", отложил в Подпространство свой, скрытый плащом, разнообразный арсенал и налегке направился навстречу приключению.

С точки зрения Софи, наблюдавшей из своего укрытия, всё произошедшее дальше напоминало кадры из "Матрицы", где главный герой – Нео лихо расшвыривает врагов.

Правда Бельская не смотрела этот фильм, но сцены эти уже стали классикой, как знаменитое "I'll be back" Шварценеггера или поцелуй с "Человеком-Пауком" висящим вниз головой.

Орлов даже почувствовал лёгкое разочарование – так просто далась ему эта победа.

"И на х** мне новое тело?" думал он, с удовольствием закуривая. "Я ещё и в этом – ого-го! Всё, сегодня же на "Шестой Этаж" заскочу, а вдруг у меня только на Люси Гонзалес ТАКАЯ реакция? У них вроде как обновление, мне же отчитывались… Надо в любом случае сходить – проверить… А может и "Кудряшка" какая затесалась?"

То ли эти мысли его отвлекли, то ли он опять недооценил смертных, но один из поверженных парней подскочил к Глебу и ударил его ножом.

Не ожидавший этого, Орлов не только не был под защитой Энергетики, но и чисто физически не успел среагировать и отбить или хотя бы заблокировать удар.

Умело направленный, он свалил Глеба замертво, на месте, но остатки Светлой Энергии сработали как аварийные батарейки, мгновенно затянув смертельную рану.

Взбешённый, Орлов со злобным удовольствием колошматил паренька, выплескивая досаду на самого же себя.

Совершенно забыв о своих супер-способностях, Глеб сейчас полностью переключился на свою человеческую основу, и, избивая доставшего его, использовал только грубую физическую силу.

Он бил его жестоко, немилосердно, даже когда тот уже снова упал.

Переведя дыхание, поставил на лоб своей жертвы "Печать смерти".

"Вот гадёныш крепкий," думал он, нервно затягиваясь. "Ничего, оклемается на этот раз. Ему ещё три месяца на Земле отведено. Даже любопытно, каким путём он сдохнет. Вот, Дьявол! Какой прыткий сучонок попался… Ах, да! А Софи-то где? Я ж из-за неё всё затеял. Во, 6***, забыл из-за этого недоделка…"

Он с облегчением вздохнул, заметив её, выглядывающей из-за стенки возле подъезда.

"А, девочка, понравилось, как я этого пацанчика измочалил? Небось, думала – я только расшаркиваться могу?"

– Видите! – Глеб выкрикнул, с вызовом глядя вверх, на снова нахмурившееся небо. – Какая молодёжь на смену Джерри растёт!

Хлынул ливень, затушив его сигарету, а вдалеке прогремевший раскат грома напоминал горестный вздох.

Дело было сделано, и Орлов, отшвырнул сигарету, вошёл в здание, бросив быстрый взгляд назад, на Софочку, вышедшую из "засады".

Та, действительно потрясённая увиденным, растерянно стояла, глядя на дворик, усеянный словно настоящее поле боя стонущими, ползающими, с трудом поднимающимися на ноги, и совершенно неподвижными парнями и мужчинами.

Она успела почувствовать словно порыв ветра за спиной.

Мужчина набросил ей на голову, то ли пиджак, то ли куртку, ловко зажав ей рот одной рукой, а другой скрутив её так умело, что Софочка ничего не могла сделать, когда он грубо поволок её куда-то.

Он затащил её в явно закрытое, сухое помещение, хотя, судя по запахам – отнюдь не в первоклассный отель.

– Ох, сахарок, – услышала она его хриплый от вожделения голос.

Софи трясло – она чувствовала, как он примостился рядышком.

– А не думала, что не везде можно гулять в одиночку? – Он слегка затянул край того, чем по-прежнему была замотана её голова. – А ты не думала, что я могу придушить тебя, как цыплёнка?

Софи чувствовала, как он расстёгивает её дождевик, медленно, явно наслаждаясь этим процессом. Огладил её трепещущее тело.

– Ммммм, как ты сладко дрожишь, детка! – Он одним движением разорвал её блузку.

Софи уже начала всхлипывать – холодное лезвие медленно двигалось по её вздрагивающей коже.

– Гладенький животик… – Он перерезал ей лифчик, но не освободил её грудей, даже не дотронулся. – Хочешь вспорю?

– Пожалуйста, пожалуйста, – пробормотала она. – Не убивайте меня!

– Да и не собираюсь! – Его насмешливый голос прозвучал странно-знакомо.

Он отпустил её, она больше не чувствовала его тела и не знала где он.

Ей стало ещё страшнее. Бельская села рывком, сдёргивая с головы потрёпанную ветровку.

Глеб Орлов примостился на ступеньках, ведущих из подвала вверх.

В его руках Софи увидела автоматический выкидной нож, которым он поигрывал, ловко крутя между пальцами.

– Если бы вы не были подружкой Франсин… – холодно заявил он, закрывая лезвие и убирая оружие. – Я не люблю, когда за мной шпионят, и очень редко прощаю такое даже дочерям Земли.

– Что?

– Вы атеистка, а я привык цитировать Библию! – отрезал он. – Но, даже вы, я думаю, слышали: "Не искушай ближнего своего!" Выскочи вы во дворик – здешние мальчики вам бы не только кофточку порвали!

Она разрыдалась, застёгивая пуговицы дождевика, а Глеб покачал головой.

– Девочка, вы ж не в деревне росли! – произнёс он мягко. – Пожалуйста, не рискуйте так больше! Сейчас мой человек проводит вас на работу. В вашем офисе есть комната, где – шкаф со сменной одеждой, бар. Через секретаря сможете заказать, что захотите. Там так же – софа. Полежите, музыку послушайте. Отдохните, одним словом, перед собеседованием.

– Я вообще-то о Даниеле хотела вам рассказать, – призналась Бельская. Она преподносила произошедшее со своей точки зрения, и Орлов нахмурился.

– Оу-оу! – перебил он Софи. – Ничего не понимаю! Погодите, я сам запись посмотрю…

Он достал свой смартфон.

Его лицо лицо сохраняло невозмутимое выражение, и девушка не могла понять, о чём он думает и что испытывает.

– Устами младенца, – прошептал он.

– Вам не кажется, что Даниель слишком мал для религиозного дурмана?

– "Религия – опиум для народа?" – процитировал он с сарказмом. – Не вздумайте ляпнуть такое моей жене, а уж тем более миссис Чёрнсын! Она-то вообще при монастыре выросла и монашкой хотела заделаться. А вас мне искренне жаль. Ужасно, когда слепой не может осознать красоту радуги, но, когда зрячий надевает специальные очки, чтобы не видеть…

Он покачал головой.

– Мы, пожалуй, посмотрим запись без вас, чтобы избежать религиозной дискуссии. Мы, все трое, включая Рона, очень верующие и стараемся растить Даниеля в том же духе. Свобода "Совести и Слова" гарантированны Конституцией, и никто не посмеет отказать вам в работе. Но если вы не можете уважать нормы, принятые в нашем доме, которые мы вам, кстати, и не навязываем! Корпорация может позволить себе предоставить вам служебную жилплощадь. В разумных пределах, конечно.

– Да, извините. – Бельская сглотнула. – Можно мне остаться?

Его глаза сузились. – Если вы не будете забывать, что я – женат.

– Я вроде бы не давала вам повода думать так… – Софи почувствовала, как вспыхнули её щёки.

– В тот день, когда вы дадите такой повод, – отозвался он холодно, помогая ей встать. – Я лично вышвырну вас из нашего дома!

Не обменявшись более ни словом, они вышли из подвала.

Снаружи их уже поджидал тот самый мужчина, с которым Орлов разговаривал стоя возле лимузина.

Конвоируемая прочь, Софи оглядывалась несколько раз, но Глеба больше не видела.

Глава 4

Когда Мэри вошла в бассейн, веселье было в самом разгаре.

В этот раз все набились в "лягушатник."

Заводилой был Глеб. С пьяным от счастья лицом, он хлопал по воде выпущенными голубыми крыльями, делая волны.

Он придерживал Марка, и мальчик тоже улыбался, время от времени хватаясь за сильные руки, которые держали его так уверенно.

Энн с визгом металась по бассейну; скакала словно маленькая лошадка.

Она то лезла на Глеба, то подбегала к Артуру, сидящему на бортике, с ногами в воде, а тот, подыгрывая, плескал на неё время от времени.

Но, что самое главное – Дэн играл! Он подходил к Орлову, гладил то Глеба, то Марка, приговаривая: "Всегда! Ты уйдёшь! Всегда!"Со смехом гонялся за Энн…

Мэри смотрела на них, тая от счастья…

Вдруг она заметила – Даниель даже не заходил на ту половину, на торце которой сидел Чёрнсын, не говоря о том, чтобы приблизиться к нему.

А Марк явно ревновал! Хотя Глеб вроде как уделял всё своё внимание именно ему, когда подбегал Дэн, глазки младшего мальчика слегка сужались, приобретая характерное выражение, свойственное только Демону Смерти, в каком бы теле он ни находился бы и какое имя бы ни носил.

А когда Энн и Даниель порывисто обнялись, Марк дёрнулся, изгибаясь, и его улыбка казалась оскалом разозлённого тигрёнка.

"Интересно," вдруг сообразила Мэри, глядя на сына. "Он НИКОГДА не смеётся!"

– Глеб! – окликнула она. – Пойдём, поговорить надо!

Она направилась в раздевалку и не слышала последовавшего разговора.

– Альберто! – позвал Чёрнсын.

Тот подошёл мгновенно.

– Возьми Энн и Марка поплавать как следует!

Тот взял Марка на руки, но Энн топнула. – Не пойду!

Альберто шагнул было к ней, но Артур остановил его знАком.

– Мэри ушла, можно и не перегибать палку.

Чёрнсын щёлкнул пальцами, и в "лягушатнике" засновали огромные золотые рыбки, жадно хлопая круглыми ртами.

С визгом ужаса Энн кинулась к Артуру и забралась на него.

– Что, – засмеялся тот. – Так и боишься, что они тебя съедят?

Та, сидя у него на колене, кивнула, отводя с лица длинные пряди мокрых волос.

– Не волнуйтесь, мисс Энн! – отозвался Глеб.

Девочка взглянула – мёртвые рыбы плавали брюхами вверх.

Даниель нажимал на них, а рыбы снова оказывались на поверхности воды.

– Всегда! – радостно приговаривал мальчик, когда очередная рыба "утопленная" им, всплывала.

Энн перевела взгляд на Орлова.

– Ты плохой, – произнесла она очень серьёзно. – Все, все от тебя уйдут! Никто не любит злых!

– Слова Мэри! – засмеялся Чёрнсын, обнимая и покачивая дочь. Он взял мобильник, лежащий на полу неподалёку.

* * * * *

Софи и Франсин ужинали, сидя за кухонным столом.

– Ну, как тебе миссис Чёрнсын? – спросила мадам Тремблей, с улыбкой глядя на подругу.

– Не понимаю, почему её боятся. – Софи пожала плечами. – Я уверена Бренда, ну, подружка моя, её бы поняла.

– Ты думаешь? – хозяйка дома ухмыльнулась.

– Да, конечно! Она мне рассказывала, как их там, в католической школе, муштровали! Всё, что миссис Чёрнсын требует – беспрекословное подчинение и дисциплину. Ей явно не хватает гибкости и мягкости, но это не её вина, а беда. В конце-концов, она же может быть более чем вежливой с бизнес-партнёрами. Просто её приучили к мысли, что детям только розга нужна.

– Я как-то сама сказала ей, что Энн нуждается в дисциплине, – призналась Франсин. – По-моему, она восприняла это слишком буквально. Я теперь чувствую себя виноватой.

– Слушай, пока никого нет, – шепнула Софи. – По какому поводу у вас такая… Ну, неприязнь к друг другу?

– Более чем мягко сказано. – Франсин рассмеялась. – Я ей жизнь спасла.

– И это вызвало её ненависть? – изумилась Бельская.

– А до этого переспала с её мужем.

– С этим сморчком? – Софи не могла поверить ушам. – От такого мужика, как Глеб?

– Я там выблевалась, на свиданке-то! – Франсин рассмеялась. – А с Глебом мы тогда были "на ножах".

– Серьёзно? Да, я изучала такие случаи. Когда какой-то человек вызывает очень сильные эмоции. Это как пружина – чем сильнее сжимаешь… Ну, зато вы сейчас – прям пара голубков!

– Не говори так! – выкрикнула Франсин и уткнулась в ладони.

– Ты что? – Софи не ожидала такой реакции.

– Голубка погибнет – и голубю не жить, – прошептала мадам Тремблей. – А я – не вечная.

– Да это сказки! – Бельская обняла её за плечи. – Да и женщины живут обычно дольше мужчин.

– Не всё так просто… – Франсин покосилась на подругу. – Мистер Чёрнсын собирается поменять Начальника Oхраны. И он, Начальник будущий, мне нравится.

– Ух ты!

– Ты же знаешь такой тип мужчин, как Глеб. Если его уволят, я боюсь его инфаркт хватит. Или застрелится.

– Может, – Софи кивнула. – А инфаркт в его возрасте – приговор. Лучше уж в старости, намного больше шансов выжить. И ты так спокойно говоришь об этом?

– Ты должна знать, раз уж ты наш "семейный терапевт", – серьёзно ответила Франсин. – Я не люблю Глеба. Я очень уважаю его, мне его жалко. Но вечно быть с ним я не собираюсь. Я согласилась выйти за него в тот же день, как овдовела. Я просто не могу жить, не цепляясь за мужчину.

– Тоже распространённая ситуация. – Софи пожала плечами. – Это в тебе внутренняя неуверенность говорит.

– Неважно, что там говорит, но не осуждай меня, если я введу в дом другого мужчину, может даже на следующий день после похорон Глеба!

– Да главное, что б тебе было хорошо! – Бельская улыбнулась. – Я не лицемер. Жизнь так коротка! Я не признаю все эти условности, что, мол, надо быть верной банке пепла или, прости за жестокое сравнение, куче костей и гниющего мяса.

– Ну и отлично…

– А я его видела?

– Кого?

– Ну, который будет новым начальником? Я правда, первый день на работе… А фотка у тебяесть?

– Могу достать. – Франсин радовалась реакции Бельской.

Зазвонил телефон, и мадам Тремблей сняла трубку.

– Да, мистер Чёрнсын… – пролепетала она.

– Софи, выручай! – обратилась она к подруге. – Рон куда-то делся, а Хозяин требует побыть с Даниелем! Мне нельзя в бассейн – Хозяйка считает, что у меня фигура лучше – до сих пор ревнует!

– Да без проблем! – отозвалась Бельская. – Сейчас, только купальник возьму…

* * * * *

Когда Бельская вошла в помещение бассейна, только Глеб стоял возле "лягушатника", где по-прежнему играл Даниель.

Пропустившая начало сцены, Софи, издалека, подумала: "Какие игрушки натуральные!"

А когда приблизилась – у неё мурашки пошли по коже.

– Хозяин золотых рыбок запустил, – Глеб произнёс спокойно, не глядя на неё. – А это вода с морской солью. А это пресноводные рыбы.

– Сколько же времени они тут? – удивилась Бельская. – Что ж это они так быстро сдохли?

Орлов повернулся к ней. Он ахнул, обводя её взглядом с головы до ног и обратно.

"Что, я так ему понравилась?" Софи подумала сперва польщёнo. Но тут же вспомнила его угрозу, там, в подвале, и замерла, не зная, что делать.

– Вы что, охy… Дьявол! Охренели одевать СЮДА бикини? – Схватив рядом лежащее полотенце, Орлов накинул его на плечи Софи, сунул в руки ключик. – Сорок шестой шкафчик! Номер на бирке. Там купальник моей предыдущей жены. У вас схожие фигуры, так что немедленно переоденьтесь!

– Ну, и сказали бы, что здесь… Ортодоксы?

– Ёб@ри здесь, понятно? – злобно парировал Глеб. – Половина наших охранников – зеки бывшие. Вырядиться в бикини – знак, что вы готовы на секс хоть с любым, хоть со всеми…

Он ухмыльнулся.

– Хотя, может вам досадно, что я не предоставил вам такой возможности сегодня утром, там, во дворике? Ну, тут по крайней мере тепло.

– Это не очень вежливо упрекать благородным поступком…

– Вежливо? – Он аж подавился. – Употреблять непечатные слова в разговоре с дамочкой – вежливо? О каком благородном поступке вы говорите? Что я не выeб@л, вас там, в подвале? Подите вон отсюда! Возвращайтесь прилично одетой, а лучше не возвращайтесь вовсе! Я не нянька вам – постоянно следить, чтоб вы в грязь не лезли!

Софочка кинулась к раздевалке, а Глеб сел на бортик и потёр лицо руками.

"Ох, б*** безмозглая! Ну, Франсин меня подставила! Хорошо я сегодня пляжные шорты одел, а не плавки. Чёрт, никакой материал не выдержал бы."

– Она будет всегда.

Сердце Глеба пропустило такт. Он взглянул на Даниеля, произнёсшего это.

– Софи будет всегда, – уверенно повторил малыш.

* * * * *

"Сам м*д@к", думала Софочка, отпирая шкафчик под номером сорок шесть. "Хамло, мерзавец! Надо же, бедная Франсин! Нет, не могу я её оставить, бросить с этим монстром! Не удивительно, что она его не любит…" Бельская вспомнила ещё много выразительных эпитетов из всех пяти известных ей языков…

…Она изучала психологию, и прекрасно понимала, что пытается обмануть саму себя.

Там же в шкафчике лежала и шапочка для волос. Софи надела и её.

Закрытый, очень скромный купальник с юбочкой, хоть и подошёл по размеру, но смотрелся нескладно.

"Да, у неё сиськи круглее, а попа выше," Софочка подумала, рассматривая себя в зеркало. "Ну, ладно, это же не конкурс красоты."

Она ополоснулась в душе, а когда вышла, даже не сразу поняла, что купальник сидит, как влитой.

"Вот это ткань!" восхитилась Бельская, ни секунды не удивившись.

* * * * *

Когда она вернулась, Глеб, не спускавший глаз с Даниеля, опять не сразу заметил её. А когда оглянулся – ахнул, осознав свою ошибку.

– Снимите шапочку!

– Ну, знаете! – разозлилась Софи. – То наденьте, то снимите! Да идите вы…

– Да я…

– Мэри, а ты разве не в комнате отдыха? – перебил Орлова глубокий вкрадчивый голос, прозвучавший так сексуально, что у Софи соски стали заметны даже сквозь двойную прокладку чашечек.

"Ну, всё," она подумала грустно, видя странный, остановившийся взгляд Глеба. "Теперь он точно решит, что я – б***."

Окликнувший её, Артур Чёрнсын, двигался в их сторону походкой гордо шествующего леопарда.

Но, когда приблизился и разглядел её лицо, он описал круг, словно гиена вокруг возможной добычи. Эти небольшие, жестокие хищники-падальщики, нападают только на слабых.

– О Мой Отец! – произнёс он с лукавой ухмылочкой. – Мадемуазель Бельская! Ах, какой сюрприз! Фантастика! Надо же, какие красавицы обитают на нашей грешной Земле!

"Я точно б***," – грустно подумала Бельская. – "Да нет, просто парня давно не было. Мне этот чувак тоже нравится!"

Если Глеб был сама Сила Богатырская, то Артур – Королевское изящество; быстрые, но плавные движения, царственный взгляд, гордый поворот головы, как у древнеримского императора.

"Принц, принц, сказочный принц…" Бельской было стыдно своих чувств.

Если Глеб напоминал ей страуса, то Артур – журавля – такой же грациозный и элегантный!

"Вот этот-то материться точно не будет…" Софи не чувствовала, как её губы невольно растянулись в доверчиво-глупенькую улыбочку. "Не солдафон какой-то."

– Я искренне извиняюсь, но нам надо идти. – Чёрнсын произнёс тем же проникновенным тоном. – Обсудить с Мэри и Глебом несколько вопросов… Касающихся безопасности Корпорации. Вы позволите покинуть вас, прекрасная леди?

"Вот, о чём Франсин и говорила!" подумала Софи. "Ну и правильно, пусть этого амбала вышибут к чёрту. Любой другой Начальник Охраны будет лучше. А кто он, интересно, тот парень-мужчинка? Вроде Франсин сказала – холостяк? Ничего, она и так не нищая, а я, может, смогу… Раз Франсин всё равно… Ну, посмотрим…"

– Разумеется, мистер Чёрнсын! – отозвалась она кокетливо, видя, что это злит Глеба. Тот даже глаза закатил на секунду.

"А! Не можешь мне гадостей наговорить, при начальстве-то!" подумала Софи злорадно.

Артур протянул руку. Они уже обменивались рукопожатиями там, на работе. Поэтому, ничего не подозревающая девушка спокойно дотронулась до его ладони.

А он вдруг ухватил её кисть хоть и страстно, но предельно деликатно, как бокал из тончайшего стекла, и с тем же трепетным восхищением, поднёс к губам для поцелуя.

Его длинные, как у пианиста, тонкие пальцы, пробежались по её коже так вкрадчиво, возбуждающе!

У неё голова закружилась и дыхание стало неровным. Его губы коснулись её руки, но Софи показалось, он поцеловал её в самое сердце, на секунду замершее от наслаждения…

…Она даже не поняла, как эти двое ушли…

Ещё под действием пережитого, Софи села на бортик, потерянно глядя на Даниеля.

Tот улыбнулся ей: – Они ушли. Они будут всегда.

"Устами младенца," подумала девушка.

* * * * *

В коридоре, уже на подходе к комнате отдыха, где Мэри ожидала Глеба, Орлов остановился. – Хозяин!

Артур сделал вид, что не слышит.

Глеб быстрым шагом обогнал Чёрнсына и, упёршись ладонью в стену, перегородил коридор рукой, как шлагбаумом.

У Артура сузились глаза, и Орлов опустился на колени.

– Я сегодня ещё раз доказал вам свою преданность. Пожалуйста, оставьте девочку в покое!

– А что, с неё убудет? – цинично отозвался Чёрнсын. – Мы делились даже жёнами. Что, жалко гувернантку мне одолжить?

– Могу я повторить свою просьбу?

– Можешь. А сейчас изволь пропустить меня к моей жене. Если не хочешь, чтобы кто-то зашёл к ТВОЕЙ.

Орлов молча поднялся и шагнул в сторону, а Артур царственно проследовал мимо.

* * * * *

В этой комнате отдыха вокруг изящного столика стояло несколько кресел. Бело-розовая цветовая гамма, стильный декор делали помещение похожим на коробку зефира.

И подобно эдакой конфетке, Мэри Чёрнсын расположилась в одном из кресел. Её пушистый белоснежный халатик, похожий на шубку, слегка распахнутый, эффектно и, вроде как ненавязчиво, показывал её аппетитные ножки.

Она сидела, опустив глаза, но сквозь ресницы с удовольствием наблюдала, как эти двое буквально замерли у входа.

Изящно повернувшись, она взглянула на них.

– Милый? – обратилась она к мужу ласково, но с лёгкой насмешкой в голосе. – А ты-то зачем нам?

– Мешаю?

– Да нет, конечно, я просто хотела уточнить, если Глеб уже начал приглядывать новое тело…

– Сейчас не до этого, – вдруг холодно заявил Артур. – Вас обоих, что, не удивило отсутствие Рона?

Мэри и Глеб впились в него глазами, а Чёрнсын пройдя к столику, налил себе красного вина и выпил почти половину бокала.

– Милый? – повторила Мэри уже встревоженно.

– В чём дело, Хозяин? – подключился Орлов.

Артур развернулся к ним лицом.

– Меня сегодня вызвали "на ковёр". Что это за история с открыткой?

Мэри кратко рассказала.

– Это ТЕБЕ, дорогуша, следовало послать такой запрос. – Артур хмыкнул. – Да милая, теряешь квалификацию!

– Ещё бы! – та выкрикнула злобно. – Потому что мне приходится тратить Светлую Энергию на твоих перее*вшихся бандитов! Глеб! Ты уже присмотрел себе тело?

– Нет, – холодно отозвался тот. – И пока что не собираюсь. Внезапная остановка сердца случается у многих спортсменов. Если вовремя запустить, как сделали вы, спасибо, ещё раз! Можно жить ещё довольно долго, даже без лекарств.

Он опустился на колени и поцеловал её стопу. – Спасибо за Марка…

– Это тебе спасибо, – Ухмыльнулся Артур. – Чей бы бычок не прыгал – телёночек наш.

– Спасибо, что не ревнуете.

– Вот именно поэтому я и не выпущу Рона, пока не разберусь, кто из вас двоих "воду мутит" и со мной в прятки играет.

Глеб вскочил, а Мэри ахнула.

– Да, дорогие мои, – продолжил Чёрнсын. – Отец упомянул, что один из Ангелов Мести, а именно – Демон Ревности приобрёл человеческое тело. Именно поэтому мы практически не ревнуем друг друга. Он или она – где-то в нашем окружении.

– Отпустите Рона! – взмолился Орлов. – Мне всё равно не сказали бы! Это может сказаться на качестве моей работы.

– А я тем более не в состоянии просканировать всех работников! – огрызнулась Мэри. – Около трети из них – демоны. Почему именно этот тебя так встревожил?

– Ревность – самый жестокий, а главное бессмысленный Демон, – объяснил Глеб вместо Артура. – Ревность провоцирует самоубийства и жесточайшие убийства. А и то и другое бессмысленно – невозможно удержать объект своей любви.

– А какие-то "особые приметы"? – уточнила Мэри.

– Она ли – он должен быть зачат в акте, вызванном не любовью и даже не желанием, а чистой ревностью.

– Ну, это, конечно, сужает круг "подозреваемых"… – Она задумчиво потёрла нижнюю губу.

– Ладно, я отпущу Рона, – проворчал Артур. – Я верю, что вы сообщите мне свои идеи. Лучше, если мы вычислим этого ангелочка. Его, или её желательно задабривать, чтобы не ревновал именно нас.

Он обвёл рукой полукруг, и в комнате возник Рон, совершенно голый. Его тело блестело от душистого сиропа, и не трудно было догадаться, что Рона забрали… рановато.

– Упс! – Артур покосился на поджавшую губки жену. – Что, приятель, не наигрался ещё?

– Прошу прощения, Хозяйка, – хмыкнул Рон сквозь густые усы. Он мгновенно оказался в пляжных шортах, а сироп превратился в чистую воду. – Ах, Хозяин! На "Седьмой-то Этаж" вы не так часто меня допускаете.

– Пошли вон, кобели треклятые! – рявкнула Мэри, и те, все трое, так и сделали

В коридоре они остановились и рассмеялись, закуривая и толкая друг друга, как мальчишки, которых выгнали из класса.

– Ловко вы меня увели! – рассмеялся Глеб. – Спасибо большое! Но что ж Хозяйка так настаивает, чтобы я тело поменял?

– Женская логика. – Чёрнсын пожал плечами. – Сама же тебя женила, сама же жалеет. П**а у неё чешется, понятно? А так – получишь тело холостяка, ну, у неё, вроде как, и совесть спокойна. Не, правда, выбери блондина – во разочарование будет!

– Ой, не надо! – простонал Рон. – Она, пожалуй, опять на меня переключится! А я терпеть не могу толстожёп**!

– Ты поаккуратнее о моей жене-то! – Артур нарочито нахмурился, но не выдержал и рассмеялся. – А ты, разве, не старенький, а?

– Поэтому вы меня в ТАКОМ виде показали, чтобы она увидела, что я – не столь "старенький"?

– Она же, бедняжка, уже третий раз задницу подтягивает, видно, чтоб именно тебе нравиться!

– Да, зря я обет безбрачия дал, – Рон погладил свои усы.

– Кстати, Глебушка, а ты не подумывал об этом? – обратился к нему Артур. – Твои три последние жёнушки мне столько свиней подложили – хоть свиноферму открывай! А уж "сейчасная" как в душу плюнула – вовек не забуду! Ну, что тебя удерживает? Оттикает она на Земле, ну, максимум лет девяносто, и – адью!

– Да, братик, – поддержал Рон. – Большинство нас так и сделали, потеряв единственную, настоящую любовь. А 6***и для разрядки будут существовать столько, сколько стоит Земля.

– Когда я смотрю на Софочку… – медленно заговорил Глеб.

– Ба! – перебил его Артур. – Ну, давай, сразу проверим! Уже вечер, моя жёнушка обиделась, так что я могу спокойно потратить остатки суточной порции Энергетики. Мне самому любопытно. Ты же знаешь, как я ценю настоящую любовь! Если у тебя с Софи действительно серьёзно – Отец Мой – Свидетель мой! Даже и думать не буду. Ну, готов?

Орлов подумал.

– Да! – решительно ответил он.

Они зашли в глухой закуток – техническое ответвление коридора.

Только несколько слабеньких аварийных лампочек едва освещали голые стены с наглухо запертыми дверями.

Чёрнсын встал посередине, а Глеб Орлов опустился перед ним на колени. Рон забился в уголок, прижавшись спиною к стене.

Артур поднял вверх и лицо и руки.

– Я, – заговорил он голосом, не слышимым для смертных. – и этот слуга мой, мы знаем, что ты и есть Любовь. Мы восхищаемся Творениями Рук Твоих, и наказаны за то, что используем их, крадя у людей. По Доброте Своей, и Безграничной Милости Твоей, позволь этому верному служаке понять , КТО его НАСТОЯЩАЯ любовь и принять решение! Благодарим Тебя за Свободную Волю, что Ты дал нам!

Глеб почувствовал-увидел словно дождь начался, каждая капля была имя-тело женщины, мужчины и даже ребёнка; ЕГО воспоминания, накопившиеся за тысячелетия.

И М Я ? – прозвучал вопрос.

Как найти среди капель, ту, единственную?

Пошёл град…

Он становился крупнее, и воспоминания чётче. А градины – всё крупнее и крупнее. Глеб стиснул зубы, получая удары ледяными шарами, размерами уже с теннисный мяч.

Холодные факты – имя-тело-лицо…

И М Я ? . . . . . . Глеб не знал.

И вдруг – ВОТ ОНО!!! Пылающая сфера шаровой молнии медленно скользила по воздуху, покачиваясь на волнах сквозняка.

Одно из редчайших явлений, не до конца понятое, так и необъяснённое учёными Земли – НАСТОЯЩАЯ любовь.

Глеб схватил её.

Да, это ОНА… Жар, перед которым меркнет Адское Пламя, судороги, как под разрядом тока на электрическом стуле – гаснут и мысли и разум, но тело всё чувствует.

Нет, это не огонь – ЕЁ волосы…

Нельзя дотронуться до шаровой молнии…

Во вспышке взрыва он увидел тоненькую, хрупкую женщину. Её изумрудные, слегка раскосые глазки скользнули по нему, и она отвернулась, растворяясь навеки…

И М Я? – как гаснущее эхо.

– Ядвига! – Рыдая, Глеб колотил кулаками по полу, а друзья его стояли молча, как на похоронах.

– Ядвига!! Ядвига!!!

Невозможно удержать тень…

– Ну, вот тебе и ответ, – пробормотал Артур. – Мне очень жаль, приятель.

Глеб уткнулся в ладони. Все молчали.

Переведя дыхание, Глеб распахнул свои чёрные крылья и поднял голову.

– Перед лицом двух свидетелей и перед глазами всех Сфер Мироздания, – заговорил он ровным, решительным голосом. – Я клянусь, что Бренда – Люси Гонзалес – Франсин Тремблей – моя последняя жена на Земле. Семейное ложе – свято, да не будет у меня такового во веки веков!

– Аминь! – произнесли они все трое одновременно.

– Добро пожаловать в наши ряды, брат мой! – Рон обнял Орлова, помогая ему встать.

* * * * *

Уже подходя к бассейну, Чёрнсын, ухмыляясь, обратился к Глебу;

– Ну, что, морду мне бить за Софочку больше не собираешься?

– За кого? – Орлов недоумённо взглянул на хозяина, но тут же словно проснулся. – Ох, да! Ах, Хозяин! Простите моё поведение!

– Да ладно, приятель! – Артур хлопнул слугу по предплечью. – А то я сам – не мужик! Это бабы думают, что только они от гормонов могут беситься да кидаться на всех.

– Да уж, – Глеб закурил. – У нас в Вишнёвке, так на каком дворе сука течная – кобели порой двухметровые заборы перепрыгивали, доски в ладонь толщиной прогрызали, а уж подкопы – похлеще экскаваторов копали!

– Ну, и лады! – рассмеялся Артур.

* * * * *

Разозлённая, тем, что вечер, который она планировала сделать таким романтическим, обернулся пошлым балаганом, Мэри почти бегом вернулась в бассейн.

– Альберто! – прикрикнула она на слугу. – Неси Марка сюда! Энн?

Мэри пропустила эпизод с рыбками и удивилась – Энн вылезла без своего обычного нытья. Миссис Чёрнсын уже сворачивала грудное вскармливание, которое давным-давно поддерживала только Светлой Энергией.

Постоянный стресс не мог не сказываться, и если бы время-от-времени Глеб не снимал его, женщина даже представить боялась, что бы она делала.

Пока гувернантка переодевала и умывала Энн, Мэри села в изголовье кровати и предложила Марку грудь, но мальчик, только схватил на секунду и передёрнувшись, отпрянул.

Марк последнее время капризничал.

"Наверно, зубки режутся," думала Мэри, хотя до этого такой проблемы никогда не возникало, в отличии от Даниеля, который чуть ли не умирал каждый раз, плача буквально сутками, выматывая и себя и всех окружающих.

Маленький Марк успокаивался и даже начинал улыбаться, когда ему массировали плечи и лопатки, и это очень беспокоило женщину.

Не доверяя результатам, полученным Энергетикой, и даже Светлой Энергией, она настояла сделать рентген, но он тоже ничего необычного не показал.

Нянечка уложила Энн в постель и вышла, предоставив матери возможность пообщаться с дочерью перед сном.

– Здесь, здесь, здесь! – вдруг заговорил Марк, извиваясь на руках матери и указывая на кровать Энн.

– Мам, уложи его ко мне, – грустно попросила Энн.

Женщина так и сделала, и сестра с братом обнялись.

– Что там у вас случилось в бассейне пока меня не было? – спросила Мэри.

– Дядя Глеб *ыбок убил, – пожаловалась девочка.

– Каких рыбок? – не поняла миссис Чёрнсын.

– Злых *ыбок.

– Ну, так, раз рыбки злые – правильно, что убил, – отозвалась недоумевающая Мэри.

– Не паавильно! – Энн явно не знала, как объяснить.

– Убил, – подтвердил Марк, улыбаясь. – Пада Глеб.

– Падре Глеб – хороший! – строго произнесла Мэри. – Хороший.

– Ему пвосто Фаансин моськи вые6*, – спокойно заявила девочка.

– Вые6* напрочь, – подтвердил Марк. [f*ck out]

Мэри сперва даже не поняла, ЧТО говорят её дети, а когда осознала – схватилась за голову.

– Кто, кто такое сказал? – пробормотала Мэри, естественно по-английски, а ответ получила на русском: "xy* его знает!"

Скорее всего Энн ответила так по звуковой ассоциацией со словом Who.

"Ну и слуги и нас!" Мэри перевела дыхание. "А меня попрекают, что я озлобилась! Да в таком окружении странно, что я ещё не окончательно озверела. Надо будет с Глебом поговорить на эту тему…" Но тут она вспомнила сегодняшний разговор о Демоне Ревности.

"Энн!" Мэри с ужасом посмотрела на уже спящую дочь. "Ведь я даже и не думала её заводить! Это был акт, стопроцентно вызванный Ревностью…"

Глава 5

Софочка Бельская и Артур Чёрнсын, оба голые, сидели в постели, лицом друг к другу. Он прислонился спиной к куче подушек в изголовье, она сидела на нём, цепляясь за верхний край спинки кровати. Изгибаясь, отклоняясь назад, она чувствовала его ласки, его жадные тонкие губы, его пальцы, ловко, умело скользящие по её вздрагивающей коже, бегающие по всему её разгорячённому телу.

"Где я?" мелькало у неё в голове. "Как я сюда попала?"

Ей казалось, что в неё проникла змея, она чувствовала себя в его объятиях, как в кольцах удава.

Её дыхание перехватило, и Софи не могла понять, передёргивается её тело от недостатка воздуха, смертельного ужаса или от примитивного чувства животного оргазма.

– Что, девочка, понравилось? – прозвучал насмешливый голос.

Софи взглянула – это был Глеб Орлов.

* * * * *

…Бельская, вся в холодном поту, буквально вывалилась из своей кровати в доме Орлова-Тремблей.

Она окончательно очнулась в туалете и даже не поняла, вырвало её, или она просто стоит на четвереньках у унитаза, спуская, и спуская воду.

Её трясло, она даже подумать боялась, чтобы снова лечь в постель.

Вернувшись в спальню, она услышала – кто-то ходит по кухне, и отправилась туда.

Глеб, со странным, каким-то отрешенным выражением лица, кружил здесь, даже не просто как тигр в клетке, а словно оглушённый транквилизатором.

Он постоял возле кофеварки, провёл рукой по тостеру. Пройдя дальше, покопался в вазе с фруктами и завершил очередной круг у холодильника, где встал, открыв дверцу и просто смотря внутрь.

"А к 'шкафчику' даже не подошёл," отметила Бельская. "Словно боится. Наверное, уволили, вот он и не хочет увидеть там, например, пистолет… Хотя у него, как у Начальника Охраны, наверняка есть табельное оружие."

Глеб оглянулся на Софи, и выражение его лица изменилось.

Он явно взял себя под контроль, хотя бы внешне, и сделал гостеприимный жест, приглашая её сесть.

Она так и сделала, и Орлов присоединился к ней, выставив по пакетику сока.

– Если не знаешь, что хочется – бери что-то полезное.

– Согласна! – Бельская ухмыльнулась.

Поставив локоть на стол, он сидел, подперев щёку кулаком, разглядывая девушку так странно, словно видел впервые.

"Наверное извиниться хочет, что таким грубым был," думала она, невольно бросая на него кокетливые взгляды, и даже сама не замечая этого.

– Девочка милая, – вдруг прошептал он на латыни. Он протянул руку и спокойно, уверенно, но ласково, погладил ей щёку. Его ладонь скользнула от её виска вниз, до середины горла, и, едва касаясь её кожи, он провёл кончиками пальцев обратно, вверх, по тому же маршруту.

Она даже представить не могла, что его глубокий, слегка хрипловатый голос может звучать так чарующе нежно.

Она замерла, мурашки пошли по её коже, но не от удовольствия, а от последовавшей фразы;

– Неужели случится, что ваш ночной кошмар станет явью…

– Как вы знаете, – пробормотала она, запинаясь. – Что мне снилось?

– Ну, приснись вам что-либо приятное, – произнёс он уже привычным ей насмешливым тоном. – Вы бы сюда не выскочили, верно?

Он выбросил пакетик и сел обратно, откинувшись на спинку стула, развалился в расслабленной позе.

– У вас – неприятности? – Софи заметила – как облачко пробежало по его лицу, а губы нервно дёрнулись в горестной улыбке. – По работе?

– Глеб! – Они услышали встревоженный голос.

Бельская взглянула на другую дверь и увидела мадам Тремблей, в ночном халатике, стоящую на пороге. Женшина цеплялась рукой за косяк, словно у неё ноги подгибались. – Я так волновалась!

– Глубже Ада не провалишься, – мрачно отозвался её муж.

– Ты опять пьёшь! – голос Франсин дрожал от слёз.

Софи оглянулась и с изумлением увидела Глеба, окаменело глядящего на пустую бутылку и гранённый стакан. До неё долетел незнакомый резкий запах, и девушка даже головой помотала.

"Заснула я что-ли? Когда же он успел всё вылакать?"

– Я не пил…

"Ага!" подумала Бельская, видя – Франсин кусает губы, чтобы не плакать.

– Я не пил! – заорал он, хватая бутылку за горлышко. Грязно выругавшись, он запустил бутылкой в жену, та, явно привычно, отклонилась, и бутылка, врезавшись в косяк, отбила большой кусок краски.

Она не разбилась, а покатилась в сторону, с отвратительным звуком, словно не разорвавшаяся граната.

Женщина молча развернулась и вышла, а Бельская снова взглянула на Глеба.

Тот сидел, снова откинувшись на спинку стула, но закрыв лицо руками.

– Ну, – произнёс он горько. Потёр щёки и снова поставил локоть на стол.

Девушка не могла поверить глазам – перед ним стояла ещё одна бутылка, уже полная.

"Рожает он их что-ли?" недоумевала она.

– Давайте, читайте мне лекцию, о том что моё поведение – типично для алкоголика! – произнёс он с вызовом. – Я психологию тоже изучал и НАМНОГО дольше, чем вы, девочка!

– Можете вы мне показать ваших тигров? – вдруг спросила она.

– Что? – растерялся он.

– Нам обоим не мешалось бы "проветриться", но я помню ваш "урок", там, в подвале.

Он хмыкнул и поднялся.

– Ну, что ж, – отозвался он, выкидывая бутылку в мусоропровод. – Пройдёмся, пожалуй…

– Лень идти переодеваться, – призналась Софочка. – Если я дождевик прямо на пижаму накину… – Она остановилась, видя как вспыхнул взгляд Глеба Орлова, а ноздри дрогнули, как у тигра.

– Я вижу он для вас теперь – фитиш-одежда? – игриво спросила Бельская – Вы меня не изнасилуете?

– Первое верно, – ответил он спокойно. – А второе – нет. У меня была такая возможность утром… – Он взглянул на часы. – Вчера утром, там, в подвале. Никто не узнал бы, даже вы. А сейчас – идите спокойно. Со мной вы даже в Преисподнюю совершенно голой можете зайти. Сам Дьявол не посмеет обидеть вас, если я – рядом.

"Типичное пьяное бахвальство," подумала Софочка.

– А вот я как раз переоденусь, – уточнил Орлов. – Вы когда-нибудь были на охоте?

– Нет.

– Для безопасности охотники одевают яркий жилет или повязывают красный платок, чтобы не попасть под выстрел своего же, – объяснил он.

* * * * *

Они вышли через ту же калитку, как Софи уже проходила, идя в детский сад.

– Не могу поверить! – Бельская покачала головой. – Я же только третий день здесь. Да, в тот же день, что я "напала" на Франсин, вы пригласили меня в гости, а потом – и жить здесь. На следующей день – детский сад, а вот сегодня! Ой, ну, вчера… Такое впечатление, что я здесь – несколько месяцев!

– Когда Франсин сюда попала, тоже много всего случилось, – хмыкнул Орлов. Софи заметила – его форма светилась в темноте голубоватым светом.

Лето только началось, утренние тучи разошлись, и вся влажная теплота ночи будила в душах и телах самые глубинные желания и первозданные чувства.

Бельская потрясённо оглядывалась – парочки и даже группы пристраивались то тут, то там, в открытую занимаясь любовью под ясным звёздным небом, под деревьями или в кустах, никого это, явно, не удивляло. Изредка она видела светящиеся фигуры.

"Служащие, вроде Глеба," догадалась она. Оттенки униформ были разными, но ни одной – как у Орлова.

Она поняла почему. Встречные мужчины узнавали его уже издалека, салютовали, вставая чуть ли не навытяжку.

А вот женщины потрясли Софи. Хотя ни одна из них не решилась приблизиться, они издали слали Глебу такие соблазнительные предложения, иногда приглашая и "его спутницу", что у Бельской лицо горело и от стыда и от невольного возбуждения.

"Не удивительно, что он не пристаёт ко мне," думала она. "У него тут не букет – цветник! Но откуда они столько 6** понабрали? Бедная Франсин… А ведь у миссис Чёрнсын тут девочка растёт!"

– Что у них помещений для этого нет? – Софи не удержалась от вопроса

– Ну, тут у нас Рай Земной! – Орлов рассмеялся в ответ. – Сад Наслаждений, и не видят они наготы своей!

"Бордель," подумала Софи злобно, боясь признаться даже себе, что не отказалась бы проделать что-то подобное с Глебом там, на берегу прелестного искусственного прудика, мимо которого они прошли пару минут назад.

Дурманящий воздух… A звёзды, равнодушно взирающие на происходящее, свидетели ещё и не такого, они бы не осудили…

Софи увидела парня, удивительно похожего на Глеба, но крупнее, даже выше, с эффектным чубом. Совершенно голый, он стоял на взгорочке, залитый лунным сиянием, подкрашенный светом от ближайшего садового фонарика, и две девицы 'обрабатывали' его и спереди и сзади.

– "Парень с нашего села", – мрачно объяснил Орлов, затягиваясь. – Он никогда не один – значит где-то его братан поблизости ошивается. Хозяин привёз их два года назад. Те ещё отморозки.

– И почему же вы их взяли на работу? – пролепетала Бельская.

– Они моим тиграм ПОНРАВИЛИСЬ. – Глеб рассмеялся.

Они пошли дальше.

Женщины так же заигрывали с Орловым, он игнорировал большинство из них, но некоторым отвечал в том же духе – у Софи просто "уши вяли."

Но один диалог поразил её больше всего.

– Ох, месье Орлов, – простонала молодая женщина, говоря на французском. – Неужели вы не остановитесь на парочку минут? Я только… – Она объяснила своё желание кратко, но очень выразительно.

Но не это потрясло Софочку, уже почти привыкшею к эдакому, а ответ Глеба.

– Детка, – он ухмыльнулся. – мы с этой дамочкой идём к МОИМ ТИГРАМ.

– Оооо, – протянула женщина разочаровано. – Но, может, на обратном пути?

– Нет, дорогуша. Уж за полночь, мне к жёнушке ещё возвращаться, а завтра – на работу с утра.

"Что он имеет в виду?" Софи почувствовала мурашки по коже. "Он, что собирается меня там… Да, он же сказал, что хотел, там, в подвале… В доме-то Франсин может приловить…"

Она оглянулась. "Уйти? Нет, уж лучше – с ним. Здесь без его охраны и до дома-то не дойдёшь. Ну, что ж, значит судьба такая…"

Она не могла забыть, как уверенно, крепко, держал он её в своих руках, уволакивая в подвал…

"Конечно, знай я, что это ОН… Хе-хе-хе. Это во мне память предков говорит, когда самок в пещеры затаскивали…" Дыхание Софи давно уже стало прерывистым, глаза посвёркивали, а рот и губы пересохли. Но совсем не воды ей хотелось. "А ведь он только прикрывается грубостью, как тело – одеждой. Каким же нежным он может быть… Да, тут поживёшь, пожалуй, сама начнёшь мужиков ловить… Они тут все такие красавчики! Подбирают их, что ли? Но это бы надо всю Землю под контролем держать, чтобы такой выбор иметь…"

– А вы… – осторожно спросила Бельская. – занимаетесь безопасным сексом?

– Всегда, – Орлов отозвался спокойно, не удостоив её даже беглым взглядом.

– Да, а как же вы тогда заделали ребёночка миссис Чёрнсын?

Орлов развернулся к ней. – А что, Марк похож на меня?

– Да, честно говоря – нет! – поддразнила его Софочка. – Но шила в мешке не утаишь. Так всё-таки?

– Мы оба хотели этого, – объяснил он с едва уловимым презрением в голосе. – И я тогда только-только развёлся. Ну, что, вы ещё не раздумали идти, смотреть тигров? Там вас сюрприз поджидает, будьте уверены!

– Догадываюсь… – пролепетала Софи, опуская глазки.

– Да? И? Я вас силой не волоку.

– Ну, решили идти – так идём! – Софочка решительно устремилась к зданию стадиона.

Глеб, медленно затягиваясь, неспеша следовал за ней.

"Какие же бабы дуры," – думал он грустно. "Эх, Ядвига, воительница моя! Как же ты ошиблась, согласившись "идти смотреть тигров". Девочка моя, на веки любимая…"

Он чётко представил Софочку, беспомощно бьющуюся о стекло вольера… Изнутри.

Уже не раз он наблюдал такое… Его тигрики приближаются неспеша. Дочка-лентяйка! Она редко подключалась, предпочитая наблюдать, как родители разделываются с жертвой.

– Жертвоприношение… – шептал Демон Смерти, весь растворившись в воспоминаниях. – Жертвоприношение Богине Любви…

* * * * *

Софочка и Глеб вошли не через тот, "школьно-детсадовский" подъезд, а через служебный вход, который Орлов открыл, прижав к детектору ладонь левой руки. Мертвенный свет аварийных ламп, делал коридор похожим на технический проход в морг.

Глеб теперь шёл слегка впереди неё, с бледным, совершенно неподвижным лицом.

"Маска Смерти…" Софи стало даже страшней, чем снаружи.

– Мистер Орлов? – пискнула она.

Он не ответил.

– Куда мы идём? – уже паникуя, она схватила его за рукав, но, когда он повернул голову и взглянул на неё, Софи уронила руки и едва удержалась, чтобы не упасть в обморок.

– А вы как думаете?

– Тигров смотреть…

– Вот именно… – Он снова пошёл вперёд, и Софочке ничего другого не оставалось, как припустить следом.

* * * * *

Они вышли в небольшой холл, где центральная прозрачная стена, отделяла вольер. Орлов замедлил шаг, пропуская Софи вперёд, и она подошла к стене первой. Глеб встал рядом.

– Ну, как вам пещерка? – спросил он уже опять своим хрипловато-насмешливым голосом.

Бельская оглядела вольер. Сперва он показался очень обычным, можно сказать – стандартным.

Дерево с подвешенной шиной, каменистая ступенчатая горка, травка, на которой так хорошо поваляться, просторный водоём – тигры любят купаться и плавать…

И вдруг до неё дошло, что имел в виду Глеб.

Пещера, направленная отверстием к ним, была каменным воплощением женских гениталий, в таком ракурсе, словно женщина стояла на четвереньках, или склонилась вперёд, располагаясь спиной к ним. Две колонны – "бёдра ног", и посаженные в соответствующих местах кустики подчеркивали это сходство.

У Софи волосы встали дыбом.

"Да он же – маньяк…" У неё сердце колотилось в желудке. "Конечно, вот и слуги соответствующие. О чём я думала? Ведь он же предлагал мне вернуться, не ходить… Как любезно с его стороны…"

Она перевела на него взгляд.

Орлов слегка постучал по стеклу, особенным стуком.

Тигрица выбежала сразу. Она кинулась к ним и начала ласкаться, потираясь мордой и боками о стену. Самец вышел следом.

Он явно хотел подойти тоже, но, словно настоящий мужик, "сохраняя лицо", сперва сел, умыл морду, совершенно, как огромный кот, и только потом приблизился и ткнулся лбом в стекло.

– Там ещё дочка, – объяснил Глеб. – Схожу за ней. Как говорит миссис Чёрнсын: "Дисциплина должна быть!"

Потрясённая, Софочка даже не удивилась видя, как он спокойно прошёл сквозь прозрачную стену и направился к пещере.

Софи стояла окаменев, и даже не сразу осознала, что тигров уже трое, а Глеб, опять по эту стороны стены, разглядывает её, словно палач, прикидывающий как по-эффектнее разделаться с приговорённой.

– Чем вы лучше Ядвиги? – продолжил он. – Она тоже припёрлась сюда, влекомая похотью и чувством зависти к чужому, не принадлежащему ей! Бедная Франсин! Вы видели, какие у нас Хозяева, вы поняли, какие у нас слуги!

Он покачал головой.

– Вы, "луч света в тёмном царстве"! Знаете ведь, что работа с Даниелем только начата, и моя жена ещё намучается с ним. Франсин ухватилась за вас, как за соломинку! А вы собирались поступить так подло, пользуясь моим физическим влечением к вам! Люси… Вы же знаете, как франко-итальянцы, особенно католики, любят давать несколько имён. Santa Lucia…

Он закрыл глаза.

– КАК она поёт эту песню! – В его голосе зазвучали слёзы. – Ядвига растоптала моё сердце, Люси – исцелила! Справедливо, что забрала его навеки… Вы когда-нибудь теряли, того, кого любили? Вы же росли с двумя отчимами?

– Да нет, – пробормотала Софи. Она примирилась со своей участью, и испытывала уже не страх, а тоскливую обречённость принятия неизбежного. – Я была слишком мала, чтобы помнить отца. Первый отчим тоже только промелькнул. А Этот – ничего… Ничего особенного.

– А я ушёл из дома… – Глеб горько рассмеялся. – Ушёл нагло, с вызовом! Чтобы иметь возможность е***ться напропалую!

Он потёр лицо руками. – Ох, как это звучит!

– Вы же верующий…

– "Блудный сын", э? – уточнил он с сарказмом.

– Вы боитесь, что не простят? Не примут?

– Самое ужасное, – прошептал он. – Я знаю, что простят, я уверен – что примут! И это-то и терзает мою Гордыню болезненней всего.

– Погодите-ка, – вспомнила Люси. – Вы же сказали, что ваши родители умерли…

– Да, – он хмыкнул. – Но есть, Тот, кто создал их…

– Дедушка?

Он дико взглянул на неё и вдруг расхохотался.

– А! Не зря Его изображают чаше всего именно дедушкой!

Он закурил.

– Даже атеисты и демоны в минуту отчаяния вспоминают и обращаются к Богу! А то я не знаю, как вы молились, там, в подвале, чтобы вас хотя бы не убили! Куда же ваша "вера" делась? Дитя, хулиганя и разбив коленку, бежит плакаться! И тот, кто любит – всегда пожалеет…

Глеб затянулся и произнёс очень холодно, по-деловому.

– Мне много раз давали шанс. Иногда мне удавалось воспользоваться, иногда – нет. Я тоже дам вам шанс. Я очень ценю профессионализм. Я усомнился в вашем, когда вы доверились мне, будучи свидетелем, как я чуть не убил жену, у вас на глазах! Ладно, молодо-зелено. Если вы сможете привести аргумент, почему я не отправлю вас моим тигрикам – я провожу вас домой, а дальше – делайте, что хотите.

– У меня есть целых три… Не уверена, конечно, сколь убедительные…

– Бог троицу любит. Послушаем.

– Вы – глубоко верующий. Начни я умолять вас именем Бога, это могло бы сработать.

– Верно.– Он кивнул. – Дальше!

– Вы не захотите огорчить Франсин, уничтожив меня.

– Правильно подмечено.

– Ну, и – вы любили мать, и сжалитесь над моей…

– Это – самый слабый аргумент. – Он спокойно затушил сигарету о ладонь.

– Многие, пережившие боль, норовят и других заставить страдать. Ну, да ладно. Я видел, как вы среагировали, когда услышали намёк служанки, что я практически всегда, оказавшись здесь, ''разряжаюсь''. Позволите?

Закусив губу, Софочка начала расстёгивать пуговки пижамной кофточки.

Глеб закатил глаза на секунду.

– Слушайте! – бросил он резко. – А вам не будет завтра стыдно смотреть в глаза Франсин?

– А вам? – Софи пробормотала сквозь слёзы.

– Мне? – изумился он. – Я попросил у вас разрешения расслабиться, а вы мне опять сиськи в морду пихать норовите!

Плюнув, он развернулся и, пройдя через боковую дверцу, снова оказался в вольере.

Он ласкал и тискал тигров, обнимал их мощные шеи.

Они, все четверо, бегали по всему помещению, играя. Глеб ловко карабкался по горке, дразня своих любимцев, прохаживался по ступенькам, куда тигры забраться не могли. Бельская глазам не могла поверить, КАК высоко подпрыгивали эти тяжёлые животные, пытаясь достать Глеба.

Он, как Тарзан на лиане, перелетал на канате с одного конца вольера на другой, раскачивался в воздухе, ловко отталкиваясь ногами от стен, а тигры бегали за ним, подпрыгивая и размахивая лапами…

Софочка могла бы ещё долго наблюдать за ними, но вдруг кто-то с с диким визгом вцепился ей в волосы, повалив на пол. Жестокие пинки посыпались на неё, но Глеб был уже рядом и оттащил "агрессора".

Потрясённая, Софи села, глядя на миниатюрную брюнетку в объятиях Орлова. Он держал её крепко, но видно даже издалека – очень нежно, покачивая, как ребёнка или больную, оглаживал ей спину и чёрные волосы ниже плеч. А та замерла, как птенчик, вернувшийся под крыло.

Глеб взглянул на Софи.

– Я редко бью женщин, – произнёс он холодно. – И, простите мою жестокость, я рад, что вам немного "мозги прочистили". Интересно, сколько уроков вам надо преподать, чтобы вы перестали на меня лезть? Как же лицемерен мир Земли! Её сожитель приучил её к наркотикам, "одалживал" друзьям, иногда даже не одному одновременно! А когда она, доведённая таким обращением, в беспамятстве запыряла его кухонным ножом, её же! приговорили к смертной казни… Теперь эта девочка обречена жить здесь, и не может выйти наружу. Она – одна из служительниц, что ухаживают за тиграми.

Глеб не стал уточнять, что женщина сама не хотела менять место обитания, так как каждое утро, наслаждалась зрелищем, наблюдая, как её сожителя терзают эти самые тигры. Именно такое наказание и выбрали этому отморозку, здесь, в Аду.

* * * * *

Глеб вошёл в семейную спальню и остановился на пороге.

– Ложись уж, – позвала Франсин, не открывая глаз.

Он снял халат и скользнул к ней под одеяло. Осторожно огладил жену, а она нежно обняла его в ответ.

– Софи где?

– Спит у себя. – Он вздохнул.

– Что так и не соблазнила тебя? – женщина рассмеялась. – Ну, и потрахались бы на здоровье! Когда я жила с Джерри…

– Б***! – Он рывком сел в постели. – Ещё раз раз упомянешь это имя я…

– Что? – Тоже сев, она бросила на него взгляд БРЕНДЫ.

– Я полюбил тебя, как Люси и всегда ненавидел, как Бренду!

– А Марк любил меня именно Брендой… – прошептала она.

Он лёг, повернувшись к жене спиной, и она – тоже, отодвинувшись на самый дальний от мужа край кровати.

Глава 6

Софочка Бельская, уже одетая в рабочийбизнес-костюм, вышла на кухню позавтракать.

К её удивлению, сидящая здесь Франсин, была по-прежнему в домашнем халате.

Держа двумя руками высокую чашку с кофе, словно грея ладони, она улыбалась как-то очень странно.

– Доброе утро, – пробормотала Софи.

"Ой, действительно!" промелькнуло в её голове. "О чём я думала? Мне УЖЕ стыдно смотреть ей в глаза, хотя Глеб и ''отбился''. Действительно, просто бред какой-то."

– Дооооооооброе, – напевно ответила женщина, дотрагиваясь до своего напитка губами, словно целуя.

Чувствуя себя ужасно неловко, Бельская занялась завтраком.

Вошёл Глеб, в полной униформе. Обхватив, потискал жену, а та засмеялась.

– Вы такими свежими выглядите! – невольно удивилась Софи.

– А у меня в сутках сто двадцать восемь часов! – ответил Глеб, подмигивая. – На всё время хватает.

Франсин хмыкнула.

– А ты, разве на работу не идёшь? – уточнила Софочка.

– Не-а. – Кошачьи глаза мадам Тремблей сверкнули. – Я уволилась. Хочу с Даниелем больше времени проводить. Вчерашний эпизод с рыбками меня очень огорчил, даже напугал.

– А что такое?

– Он РАДОВАЛСЯ мёртвым рыбкам.

– Ну и что? – Софи пожала плечами. – Он маленький, не понимает.

– Энн – его ровесница. Она ОГОРЧИЛАСЬ.

– У всех же разная реакция на смерть… – Софи осеклась, заметив как супруги уставились друг на друга после этих слов.

"Аааааааааааа! Ну, почему он такой красивый!" Чуть не завыла Софи, пытаясь оторвать свои глаза от лица Глеба. "Какие губы… Ох, как же он, наверняка, целуется здорово…"

Франсин перехватила её взгляд и ухмыльнулась.

– Понравился тебе дизайн пещеры у тигров? – мурлыкнула сна. – Это ведь я предложила! Круто, а?

– Да уж… – У Бельской весь аппетит пропал.

– Поехали вместе, – вдруг предложил ей Глеб, состроив рожу озабоченного гангстера, "снимающего " уличную проститутку. – В МОЁМ лимузине. А что? Моя жёнушка, Джина, однажды ТАК уе***сь в лимузине Босса – привезли её мне с "глазами в кучу".

– С мистером Чёрнсыном? – изумилась Софи.

– Ну, – Орлов пожал плечами. – Ни он ни я тогда ещё не были женаты. Честно признаться, мне до его ''уровня'' не дотянуть, хоть пачку Виагры заглотай. А у меня и так… проблемы сердечные.

– A мистер Чёрнсын изменяет жене?

Супруги рассмеялись.

– Нет! – Франсин хлебнула подостывший кофе. – Только в нерабочее время. А ты, Софочка, когда-нибудь пробовала себя с другой женщиной?

У Бельской челюсть отвисла.

– А зря! – Франсин забавляла реакция подруги.

– Мррррррррр! – Орлов опять обхватил жену. – А что, давайте, мисс Бельская, поразвлекаемся все вместе, а? Тогда уж я точно не откажусь!

У Софи дыхание перехватило.

– Да, например, в кино втроём сходим, – произнесла бывшая Бренда своим характерным супер-невинным голоском. – Или в парк… А ты, Софочка, о чём подумала?

Вспыхнув до корней волос, Бельская выбежала из кухни под совместный хохот супругов, и не видела, как те победно хлопнули друг другу ладоши.

* * * * *

На работе Софи прежде всего просмотрела почту и электронную и ту, что отсортировала ей секретарь.

Самым важным был приказ Мэри зайти к ней в обеденный перерыв.

А сейчас Софочка занялась своей непосредственной работой.

Она просматривала присланные ей видеоклипы, которые "не работали" или не произвели достаточного впечатления на зрителя.

Просматривая, Софи делала пометки. Потом анализировала с учётом той местности, в которой показывали рекламу.

Если она была не знакома с менталитетом именно конкретного города, или даже страны, Бельская отсылала запрос другому консультанту, а то и пересылала целиком всё видео.

А там уже либо заново анализировала рекламу, либо окончательно отказывалась.

Это была её обязанность – ''чистосердечное признание'' если некомпетентна именно в этом вопросе. Сотрудников было много, и в интересах Корпорации было не запугивать их, а получать качественные результаты.

После обеда она должна была просматривать новые, только поступившие видеоклипы-образцы, в том числе присланные "со стороны", желающими получить работу или хотя бы единовременный контракт.

Попадались очень интересные, даже забавные, поэтому Бельская просматривала их во второй половине рабочего дня, чтобы расслабиться.

А сейчас – серьёзная, напряжённая рутинная работа.

Закончив с одним клипом, Софи опять просматривала почту и сообщения, переговаривалась с секретарём, уточняя, что нового, и снова запускала следующую рекламу, отключаясь буквально от всего окружающего мира.

Поэтому она очень удивилась, когда в её кабинет, без предварительного доклада вошёл Артур Чёрнсын.

Рабочий стол Бельской располагался вдоль стены, параллельной входу, не отгораживая от посетителей, так что она просто развернулась вместе с креслом к своему неожиданному визитёру. Софочка невольно вздрогнула, вспомнив свой сон.

Но сейчас, при свете дня, Артур выглядел совершенно ''мирно''.

Его иссиня-чёрный деловой костюм, под определёнными углами отливал изумрудом, как перья ворона или тело змеи. Изумительно подогнанный по фигуре, он смотрелся на Чёрнсыне, совершенно естественно, словно кожа. Брюки и даже пиджак не только не сбивали, а подчёркивали его, по-королевски мужское изящество.

Плавные, грациозные движения, как у танцора или иллюзиониста буквально завораживали.

А уж когда он заговорил, его глубокий, вкрадчивый голос проникал в самую глубину души человеческой.

Сейчас в ушах Софочки Бельской он звучал ТАК сексуально, что от чисто инстинктивного возбуждения, она не сразу поняла о чём говорит официальный Владелец Корпорации.

– Извините, что врываюсь и отвлекаю. – Он вроде как по-деловому пожал ей руку, но его пальцы неуловимо быстро, пробежавшись по её кисти вызвали ощущение, как от слабого электрического тока; она невольно почувствовала мурашки по всему телу.

Но это не было страхом.

– Зашёл проведать, как, не обижает вас Франсин?

– Почему? – не поняла Софочка.

– Она у нас шутница… Вы позволите закурить?

– Да, конечно. – Бельская обежала глазами рабочий стол и вдруг увидела небольшую, изящную пепельницу, выполненную из тёмно-серого металла.

"Как я её раньше не заметила?" Впрочем, Бельская не очень удивилась; всего-лишь второй день на работе, а порядок в офисе поддерживала секретарь.

– Глеб и я никак курить не бросим, – пожаловался Артур странным, слегка насмешливым тоном, словно удачную шутку сказал, и именно это, а не смысл произнесённого вызвал на губах Софи улыбку.

"Типичный пример талантливого трепача," отметила она. "Не хочется даже называть его оратором… Вроде, он в политику не лезет? А зря – Гитлера бы переплюнул."

– Ах, Софочка… Ведь именно так вас бабушка называла?

– Да… A как вы…

– Разве Глеб не говорил вам, что у нас – несколько агентов в вашем городе, и даже квартале.

– Ну, это уже я догадалась, – пробормотала она, вспомнив дворово-подвальный инцидент.

– Глеб, извините меня – лапоть деревенский, – мурлыкнул Артур, словно отвечая на её мысли. – Он, естественно, отчитался мне, как напугал вас вчера. Аи-ай-ай! Признаюсь, я тоже здорово напугал Мэри, добиваясь первого свидания. Видно парень не придумал ничего другого, чтоб понравиться вам посильнее.

– Как понравиться? – пробормотал Софи, чувствуя, как краснеет.

– А то! Он же супер-гипнотезёр, не знали? Он мог погрузить этих парней в сон буквально секундой. Нет, надо было супер-героя разыграть.

Артур стоял, Софи сидела в кресле, поэтому сейчас, когда он взглянул на неё сверху вниз, перед её мусленным взором невольно возникла типичное изображения Змея-Искусителя на дереве, и Еву – внизу.

Особенно, когда он продолжил; – Ещё бы! Эдакая красавица живёт в его доме!

– Не хорошо женатому мужчине говорить такое…

– Это не комплимент. – Чёрнсын пожал плечами. – Просто констатация факта… А что, вы восприняли это, как попытку с моей стороны флиртовать с вами?

Он засмеялся, видя её совершенно потеряной.

– Да, мне уж Глеб сказал, что вы всё воспринимаете, как сексуальное домогательство. Современная женщина, что поделаешь!

Он произнёс это так горестно, что у Софи аж слёзы навернулись.

– Я скажу Глебу, чтобы он устроил вам не "ночной поход к тиграм", а нормальную, ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ экскурсию к нам в дом, в Главное здание. А просто страдаю от мыслей о прошлом. Ну, что за жизнь стала! Мужчина положил букет на крыльцо понравившейся ему женщины, а его на два месяца арестовывают! Читали?

– Да, как-то некогда…

– Я вам ссылочку скину на email, – он достал свой телефон. – Будет минутка/настроение – взгляните.'А Франсин – такая су… Ох, простите! Конечно, она Мэри жизнь спасла, поэтому я ей всё простил и прощать буду.

– Вы так жену любите? – саркастически уточнила Софочка.

– Да, – он ответил без тени иронии, глядя ей прямо в глаза. – Я ТАК люблю её, что вы даже осознать не можете. Но, как Библия говорит, аж ангелы небесные покидают Небесную Обитель, лишь бы быть с Дочерями Земли.

– Я думала, это только прошлое имеется в виду. – Ей, атеистке забавно були такие высказывания Босса.

– Не вы ли научили Даниеля слову ''Forever''? – Тонкие губы Чёрнсына изогнулись в характерной сардонической ухмылочке. – Всегда, вечно! Ваш урок. ВАМ урок. "В начале было Слово." Вам ли, как психологу не знать, как может действовать слово! Словом можно убить, словом можно спасти… А насчёт женщин – я тоже преклоняюсь перед этими созданиями! Жаль, мы не в мусульманской стране. Как же лицемерен "Западный" мир! Идея однобрачия ущемляет, а не защищает интересы женщин. Настоящих мужчин мало, а уж достойных – ещё меньше. Почему-то у нас считается, что женщина, нашедшая такого мужчины, если тот уже осчастливил одну женщину – воровка, вступая с ним в связь. Любовница – объект насмешек! Любовница – презираема и осуждаема! А ведь добавься она, как жена – и все были бы счастливы…

Захваченная его речью, Софи не замечала, что Артур уже давно оглаживает её тело, причём ПОД пиджаком.

Их поцелуй, как вздох, произошёл совершенно естественно…

…Но когда Софи открыла глаза, возвращаясь к реальности, Чёрнсына рядом с ней не было.

Пепельница сверкала чистотой, но изысканный запах дорогой сигареты неуловимо висел в воздухе.

"Что это было?" Бельская сидела, словно окаменев, и никаких логичных мыслей не возникало в её голове.

* * * * *

Франсин вышла во дворик. Рон стоял рядом с дверью, и вид его встревожил женщину.

– Что? – она взглянула на сына и похолодела.

Мальчик снова сидел возле горки, разглядывая что-то в траве.

Франсин подошла и опустилась рядом с ним. – Дэн?

Он не реагировал.

– Дэн!!! – завизжала она.

– Держите себя в руках! – напомнил ей Рон.

"Почему? Почему?" думала женщина, уткнувшись в ладони. "Он же поверил."

С трудом переведя дыхание, она снова обратилась к сыну.

– Ты хочешь в садик?

Он помотал головой.

"Ответил! Слава Богу!"

– Почему?

– Там шумно. Дети. Всегда.

– Ну, ладно, отдохни… Она потянулась обнять сына, но получила привычное: "Н'Тожь бять!"

– Дэн, – она покусывала губы. – Ты любишь маму?

Он не ответил.

– Ты ненавидишь маму?

"Даже не смотрит!"

– Мама сейчас уйдёт!

Полное игнорирование.

– Щас в садик пойдёшь!

– Сто ты хотис? – Тон, взгляд Джерри-Альберто, да и Глеба, пожалуй, когда она уж очень донимала их. – Оставь мальтика одного!

– Я уйду!

– Ты вернёшься, – возразил он, по-прежнему копаясь в траве. – Всегда.

"Ничего," думала Франсин, приободрившись. "Что я, действительно к мужику пристала? Сейчас какую-нибудь игрушку возьму… Машинку… Но, что же он там делает?

Она встала на четвереньки, вглядываясь в траву, да так и замерла.

Там проходила муравьиная дорожка. Крохотные насекомые двумя тонюсенькими ручейками спешили в обе стороны.

А Дэн давил их. По одному.

– ФоЕва, – приговаривал он, вдавливая в землю очередного невезунчика. –ФоЕва…

––

Forever (англ) – вечно, всегда, беспрестанно, навсегда

==========================================

Приказ – есть приказ.

В обеденный перерыв Софи направилась в офис руководительницы Корпорации, Генеральному Директору, держателю контрольного пакета акций – Мэри Чёрнсын.

Софочка долго анализировала утренний инцидент и в конце-концов пришла к выводу: "Я устала. Не выспалась. Тот сон про Чёрнсына показывает, что Босс меня возбуждает в сексуальном плане. Ничего удивительного, что у меня было такое видение. Наверняка – задремала за компьютером. Уже несколько раз это случалось. А запах, конечно же – от предыдущего хозяина кабинета. Дым обычно так хорошо впитывается, что запах может чувствоваться ещё несколько месяцев. Ну, вот и сработал, как дополнительный фактор-участник в создании моей эротической фантазии."

* * * * *

Когда Софи вошла, секретарь уточнила; – Миссис Чёрнсын отдыхает. Войдя в кабинет – идите налево. Дверь-коридор-дверь. Там её комната отдыха.

Софи уже устала удивляться.

Так что, когда она подошла к указанным дверям, она спокойно остановилась, подождав, пока панель отодвинулась в сторону.

Коридор оказался настоящим воздушным шлюзом, как на подводной лодке или даже – космическом корабле.

Но, когда открылась следующая дверь, Софочка поняла, зачем такая конструкция.

Её охватило тёплое, густое облако чарующих запахов, наполняющих это, довольно просторное помещение, декорированное в нежно голубовато-золотой гамме..

"Ароматерапия," профессионально отметила Бельская. "Цветотерапия. Всё – чтобы снимать стресс."

Сделав несколько шагов, она оказалась как бы на подиуме или даже веранде, откуда несколько ступенек вели на вторую половину комнаты, расположенную несколько ниже.

Слева – как бы небольшой салон, с диванчиком и тремя мягкими креслами:

А прямо по центру, в огромной джакузи, Мэри Чёрнсын, совершенно голая, полусидела-полулежала, прихлёбывая шампанское.

Увидев Бельскую, она спокойно поднялась, вылезла, по дороге захватив белоснежный банный халатик, пушистый как шубка.

Она не сразу одела его – просто накинула на плечо.

Проходя в салон, миссис Чёрнсын знаком поманила Софи за собой, а сама, наконец, закутавшись в халат, устроилась в одном из кресел.

– Принеси шампанское, – услышала девушка, спускаясь по ступенькам.

Она так и сделала, взяла и фужер и бутылку, но невольно подумала: "Служанка я тебе что ли?"

Поставив на столик и то и другое, она замерла уже по привычке, как официантка в кафе, но женщина ласково обратилась к ней; – Садись, Софочка, отдохни! Хочешь выпить?

– Не откажусь, пожалуй… – Софи взяла себе свежий бокал.

– Ты обедала?

– Да.

– Умница! – Мэри улыбнулась. – Знала, что начальство может "заболтать" и перекусить время не будет?

Софи рассмеялась.

– Вообще-то правила нашей Корпорации категорически запрещают какие-либо "служебные романы". – Теперь уже голос миссис Чёрнсын был строг и холоден.

Софи молчала."Так что, Артур всё-таки заходил?" думала она.

– Нехорошо разгуливать по ночам с женатым человеком, – продолжила Мэри. – Кстати, разве Франсин не ревнует?

Тон её голоса включил у Бельской профессиональное чувство психоаналитика.

"Она ХОЧЕТ чтобы Франсин ревновала," поняла Софи. "Почему… А! Да она сама ревнует – ребёнок-то у неё от Глеба! A Глеб не с ней. Даниель жил с ней больше года, до сих пор выделяет её из окружающих. Так, надо лавировать, чтобы не подвести ни Франсин ни Орлова."

– Ну, что? – настаивала Мэри? – Не обижает она вас?

– Ну, иногда… – осторожно произнесла Софочка, следя за реакцией миссис Чёрнсын.

– Она – подлая, хитрая манипуляторша, хотя и спасла мне жизнь, – Мэри закурила, и Бельская едва сохранила невозмутимое выражение, почувствовав запах марихуаны.

Миссис Чёрнсын вздохнула.

– Я очень люблю моего мужа, а она сделала ему такую подлость! В детали вдаваться не буду, но она задела мужа так сильно, что он до сих пор страдает! Я могу простить очень многое, направленное против меня. Но в данном случае, мне ТАК больно за Артура! Он ничем не заслужил такой подлости, что она ему устроила.

Она затянулась, прикрыв глаза, и глотнула шампанского.

– Артур – нежный и ласковый муж, хороший отец. Как он любит детей! Особенно Энн. Я консультировалась у многих психологов, спрошу и у вас. Как её не избаловать? Она получает всё, что хочет, но я стараюсь, чтобы дисциплина была. Я так её люблю! Но я не понимаю её. Вроде бы я должна радоваться – она такая ранимая, всё сердцем хватает! Но ведь так нельзя! Мир жесток. Дисциплина должна быть! Меня ТАК муштровали в приюте… Спросите Франсин – она в школе католической учились, а ведь за сирот вообще никто обычно и не заступается! Я не хочу, чтобы моя дочь делала, что ей вздумается…

Она всхлипнула.

– Извините, мисс Бельская. Нервы ни к чёрту стали, прости Господи! Бизнес требует отдачи всех сил – конкуренты идут не по пятам – бок-о-бок! Страны, которые можно было игнорировать несколько лет назад, тоже начинают "толкаться". А дома тоже не отдохнёшь. Видели, какие у нас слуги – a все жалобы, все разборки идут ко мне! Я стараюсь проводить время с детьми…

Она сделала паузу.

– Мне, конечно, объясняли, что, потому что, мол, я никогда не видела, не чувствовала ни ласки ни заботы, я не знаю, как это высказывать. Но тут бОльшее. Я пыталась играть с Энн. У Артура это получается великолепно. А я как-то села рядом… Они играли в "гости". Посадили за стол игрушки, "поили" из пустых чашек!

Я предложила, налить настоящий… Артур засмеялся, Энн рассердилась, начала меня обзывать… В конце-концов всё кончилось общей руганью и слезами…

Мэри покачала головой, словно не веря сама себе.

– С куклами играет в гости, а как в настоящие гости идти – хоть стой, хоть падай! Так начинает себя вести – сколько раз мечтала просто сквозь землю провалиться! Тут очень важную запись надо было сделать. А на телестудии… Слава Богу, не прямой эфир! Секундой отвернулись – эта обезьяна залезла наверх, где лампы! Там же ток! Лестницы подставляли – умоляли, звали! А она хохотала… Ей было весело! Я мечтала поймать её, задушить и самой повеситься! А мне говорят – за радость, за веселье нельзя наказывать… Но дисциплина-то быть должна…

Она полу-легла в кресле.

– Всем нужен уголок, куда можно забиться, спрятаться иногда от жизни… У меня его нет. Я хочу, чтобы у вас был. Жить в чужом доме – ужасно. Как бы хорошо к вам ни относились и Глеб и Франсин, вы же в гостях, не так ли?

– Да, – призналась Софи.

– Ну, вот. Корпорация предоставляет вам квартиру, тут, недалеко. Даже пешком можно дойти. Безопасный квартал, – уточнила она с улыбкой, и Бельская покраснела.

"Ох, и она знает, как я ''шпионила'' за Глебом…"

– Глеб – грубое, примитивное животное! – произнесла Мэри злобно, снова садясь и выпивая следующий фужер буквально залпом. – Если бы он не был отличным работником… Ничего, скоро его сменят…

"Франсин была права!" ужаснулась Бельская. "Бедный Глеб!"

– Не считаете ли вы, что это жестоко – выгонять отца вашего ребёнка? – спросила она в лоб.

Мэри взвилась, как пружиной подброшенная.

– Что, этот медвежара тупой проговорился или Франсин?

– Я сама догадалась, – холодно отозвалась Бельская.

– Не важно. – Мэри опустила глаза. – Я знаю, он и с Даниелем возится… Сейчас пойдите, осмотрите квартиру. Глеб вас проводит. А в субботу, вечером, приходите к нам в гости. Все впятером. Франсин уволилась… Ну, её дело. Мисс Бельская, я видела, как ваши действия буквально исцелили Даниеля… У нас много консультантов. Будьте с Дэном, если это нужно – просто доложите секретарю, что опоздаете или не придёте. Идите с Богом…

Глаза у Мэри закрылись, а фужер выпал из рук.

Софочка передвинула спящую женщину на бок, лицом слегка вниз, чтобы та не захлебнулась, если её вдруг вырвет.

Уходя, Бельская обратилась к секретарю; – Миссис Чёрнсын спит…

– Да, я знаю, – отозвалась та, поглядывая на экран монитора. – Я слежу, спасибо!

Бельская отправилась к себе в офис.

"Глеб проводит меня!" – пело в её душе. – "Проводит в НОВУЮ квартиру…"

Придя к себе, Софочка обежала кабинет, прикидывая, что ей нужно взять, но ничего "специфического" не нашла.

"Надо же…" подумала она. "Но, действительно, я ж фактически даже не освоила его…"

Дверь отворилась, но в этот раз Глеб Орлов вошёл в кабинет, своим уверенным быстрым шагом.

Он запер дверь, и Софочка обмерла, когда он повернулся к ней.

Там, у вольера с тиграми, у него было примерно такое же выражение лица, но тогда смягчённое горечью утраты.

А теперь только определение: "Смертельный Ужас." мог описать чувства Софи. Она даже не узнала его. "Да Глеб ли это?"

Они сейчас оба стояли перед её рабочем столом. На глазах у Софочки, он спокойно достал револьвер одной рукой, а другой, явно убедившись, что это записано, выключил камеру слежения с помощью пульта дистанционного управления.

– Снимите ожерелье! – Он ткнул ей дулом почти в лицо.

Путаясь в цепочке, поскуливая от ужаса, Софи выполнила приказ.

– Сюда положите. – Он указал на полку рядом.

Она так и сделала, а Глеб снова включил камеру.

Он двинулся на Софочку, словно танк, держа револьвер в левой руке. Орлов подхватил девушку правой и посадил на стол под таким углом, чтобы ничто не мешало записи происходящего.

Он разорвал на ней и блузку и лифчик одним движением, но Софочка невольно отметила – он проделал это так ловко, что она не почувствовала ни малейшей боли, только животное возбуждение.

"Это защитная реакция организма…" промелькнуло у неё в мозгу. "Стрессовые гормоны стимулируют силы, чтобы бороться и выжить…"

– Нет, девочка, – шепнул он страстно. – Ты просто действительно ОЧЕНЬ хотела этого…

У Софи голова пошла кругом; неожиданность случившегося, страх, возбуждение от звука его нежного голоса, его умелые ласки…

А когда он ухватил губами её ухо, именно не поцеловал, а перебирал, словно массировал, она потеряла себя, полностью отдавшись тому инстинкту, который не зря называют ''основным''…

… Софи немного пришла в себя и взглянула на Глеба, который стоял неподвижно, переводя дыхание.

– Что, девочка, понравилось? – произнёс он в точности, как в её сне. – Ничего, повторенье – мать ученья, а вам, как психологу, надо было бы помнить, что нехорошо провоцировать людей…

Орлов развернул её, теперь уже прижав её к поверхности стола не спиною, а грудью и животом.

Она не "вырубилась" больше, но, ахая от наслаждения его мощными движениями, чувствовала – словно бурная речка уносит её неизвестно куда…

…Он наконец отпустил её, и Софи съехала на пол, совершенно оглушённая, а он подцепил медальон-зеркало дулом револьвера и кинул ей.

– Оденьте, если не хотите, чтобы кто-то другой проделал бы с вами нечто подобное.

Он достал мобильник.

– Миссис Чёрнсын. Я только что вые*** Софочку Бельскую. Да!

"А не тебя, размечталась!" подумал он, прикрывая глаза на секунду.

– Всё записано, сообщайте в полицию. Я еду домой. Даже не пытайтесь меня задержать.

Он выключил мобильник и шепнул, склонившись к Софи, по-прежнему очумело сидевшей на полу, но уже с ожерельем на шее.

– Мы вас в дом к себе взяли, а вы нам жизнь сломали! – произнёс он с горьким упрёком. – А не убил вас не только и не столько, потому что Франсин умоляла меня это не делать. Но ТАК меня бы попытались арестовать ещё раньше, может даже на подходе к дому. А я хочу попрощаться с женой по-человечески…

– Мистер Орлов… – пролепетала она.

– О дура! – Он заметил, что медальон весит поверхностью зеркала НАРУЖУ, а не к КОЖЕ. Морщась, поскрипывая зубами от боли, он быстро перестегнул ожерелье, выпрямился и направился к двери.

– Глеб! – закричала она, вставая на четвереньки, но не в силах подняться.

Он вышел, не оглянувшись.

Глава 7

Бельская так и сидела на полу, когда к ней в кабинет ворвались оба Чёрнсына.

– М*д*к, – проворчала Мэри, вроде как сочувственным тоном, помогая Софочке перебраться на топчан. – Ничего, миленькая, мы это так не оставим! Ты права была, Франсин и есть Бренда. Она так любила соблазнить женатика, да запись показать ладно одной жене, да на YouTube выложить! Вот, пусть почувствует на своей шкуре, cyкa эдакая!

Софи не могла поверить ушам.

– Ага! – Артур рассмеялся. – Нет, милая, таким путём отомстить ей не удастся. Наверняка Глеб сперва её пристрелит, чтобы не давать на растерзание СМИ-чным ''стервятникам''.

– Да, ну хоть страховку выплачивать не придётся, – проворчала Мэри. – А Даниель к нам назад, наконец переедет…

– Вы! – Софочка ахнула. – Вы приказали Глебу сделать это? А ведь скажи я не слова – полслова, он остановился бы! И вы и я знаете, скажи я 'Нет' и Глеб не стал бы…

Она потёрла лоб.

– Какой Католический Орден опекает приют, где вы выросли? Не Иезуитский ли? Обучение психологической манипуляции входит в программу обучения… Мне кажется, Глеб даже сам надеялся, что я скажу 'Нет'. Он в открытую! ДВА раза спросил меня, если я хочу, если мне нравится! И я не возразила… Это тот случай, я изучала, когда женщине стыдно признаться в своём влечении, а так – вроде, как вынудили… Он же спрашивал меня… ДВА РАЗА!!!

– Типичный случай, когда женщина винит себя в провоцировании изнасилования, – мурлыкнула Мэри.

Она хотела погладить Софочке волосы, но та отшатнулась.

– Я не буду орудием вашей мести! Мы просто игрались! Понятно вам?

– Вот как? – калейдоскопические глаза Мэри похолодели, превратившись в острогранные сапфиры. – На рабочем месте?

– А, вы жалеете, что он не обслужил вас в комнате отдыха?

– Довольно! – Мэри выпрямилась. – Мы не просто уволим вас. Мы вам присудим выплату такой неустойки, что до конца жизни не выплатите!

– Да я лучше в МасDonald's-е буду снова полы мыть! – Бельская словно плюнула. – Бренда вам жизнь спасла, а вы…

– Вы – атеистка… – прошептала Мэри. – Вы не понимаете – смерть – иногда спасение…

– Ну, милая моя, – Артур фамильярно толкнул жену в бок. – Я тебя так запросто не отпущу!

– Я знаю, – простонала Мэри. – Мне самой не вырваться… Сгори я там, тогда…

– Ну, и поступите, как Глеб! – выкрикнула Софи.

– Детка, я ИМЕННО ТАК и собираюсь поступить! – Мэри расхохоталась, а Софочка в ужасе выбежала из кабинета.

* * * * *

Глеб и Франсин лежали рядом в семейной постели.

– Ну, мне пора… – Он нежно поиграл локоном возле её виска. – Ты уверена? Милая, если мы оба переменим тела…

– Не начинай всё заново. – Она вздохнула. – Прости, я честно отслужу свой срок на Земле, но не буду пользоваться крадеными телами, которыми Бог выдал не мне. Я потеряла отца, Марка и Джерри. А скольких потерял ты? Неужели ты не устал терять?

– Именно поэтому! – с горечью ответил он. – Я не хочу, я не могу тебя терять! Ты – единственное существо, удерживающее меня на Земле. Дай мне шанс! Одну, ну, хоть только одну жизнь, но добавь, а?

– Посмотрим, – шепнула Франсин. – Может, когда подойдёт старость, я буду сильнее привязана к земной жизни…

– Ну, а сейчас пойдёшь со мною? Тело выберем, какое тебе приглянется?

– Не важно, – она поцеловала его. – Я приму тебя любым.

– А я приглядел одного шведа… Блондин. – Глеб подмигнул. – Пусть Мэри на стену лезет.

Они оба рассмеялись, и он вылез из кровати.

Оглянулся.

– Тебя ''стервятники'' будут мучить. "Как вы жили с таким монстром?"

– Не важно, – она хмыкнула. – Полают да отстанут. Но если я поменяю тело – я потеряю Даниеля. Я слишком через многое прошла, чтобы заполучить его назад. Что мне какие-то папараци. Да и ты – не Тайсон, чтобы о твоём ''преступлении'' особо долго и громко кричали бы.

Её мобильник заиграл мелодию: "Незнакомый звонок".

Франсин ответила, специально включив громкую связь, чтобы Глеб, который сейчас экономил Энергетику для перехода в новое тело, мог слушать тоже.

– Это мадам Франсин Тремблей? – спросил незнакомый мужской голос.

"Ну, вот, началось," подумали супруги одновременно.

– Это вас водитель такси беспокоит, – продолжил тот с несомненным акцентом. – Тут моя пассажирка с вами поговорить… Эй, мисс!

– Бренда! – Они услышали голос Софочки Бельской. – Глеб уже приехал?

– Да.

– Передай ему телефон!

– Он слышит.

– Глеб! Я не буду заявлять! Богом вас заклинаю, не убивайте Бренду!

– И не собираюсь, – ответил Орлов, с удовольствием затягиваясь.

"Сигаретка перед казнью."

– Я отказалась поддержать Чёрнсынов, я еду, пожалуйста, давайте всё обсудим.

– А что тут обсуждать? – Глеб пожал плечами. – Изнасилование с применением оружия плюс злоупотребление служебным положением. Лет двадцать, и то, если Мэри позволит набрать более-менее ''добреньких'' присяжных.

– Я не буду заявлять!

– Bам тогда вколют что-нибудь, чтобы крыша поехала, да к моим же действиям и припишут. Лет десять добавят. А знаете, орлы, всю жизнь проведшие на воле, в клетке жить не могут.

– Эй-эй, мисс! – услышали они перепуганный крик шофёра. – Мистер, кем бы вы там ни были! Эта мисс вены вскрыла. Ай! Я в госпиталь еду!

– Дура! Дура! – Глеб стукнул кулаком по стене и жалобно посмотрел на жену.

– Я буду навещать тебя в тюрьме, – Франсин ухмыльнулась. – Спасай эту дурочку. Ради меня.

Он исчез мгновенно.

– Остановите машину, – приказала таксисту мадам Тремблей.

– Я и так на светофоре… Ай-ай! Ой, шайтан!!!

"Глеб прибыл," поняла Франсин, выключая мобильник.

* * * * *

Когда Софочка Бельская открыла глаза, она не поняла, где находится.

Она сидела в лимузине, прислонившись спиной к кому-то… К какому-то мужчине… Её голова лежала на его плече, таком сильном, надёжном.

Он слегка придерживал, обнимал её одной рукой, как брат или даже отец.

"Меня что, успокоительными накололи, что ли?" сонно думала Софи. Сегодняшние события Артур – Мэри – Глеб казались даже не кошмарным сном, а промелькнувшими бредовыми мыслями.

А сейчас она испытывала покой… Только покой…

Но боль в запястьях становилась всё заметнее, грубо возвращая в реальность.

Софочка застонала.

– Вы же психолог, – прозвучал над её ухом грустный голос Глеба. – Разве вы не знаете, что самоубийство – не решение, а бегство от проблемы.

Она слегка отодвинулась, глядя на него со слезами в глазах.

– Простите меня!

– Я бы сказал; "Бог пусть прощает", но вы в это не верите.

– Я хочу чтобы вы и Бренда меня простили.

– Я не умею прощать. Извините. Я умею только примиряться с произошедшим.

– А Бренда?

Он не ответил.

Дверцу лимузина открыли, и слуга помог Софи выбраться наружу.

Она увидела, что они приехали в дом Орлова-Тремблей; Глеба и БРЕНДЫ.

Так же, не говоря ни слова, они прошли на кухню, где Франсин уже сидела за столом.

Глеб направился к кофеварке, а Софи села напротив своей подруги.

– Кто тебе выдал меня? – спросила она Софочку.

Девушка заметила – хозяйка дома долила остатки бренди себе даже не в бокал, а в керамическую кружку.

"Надеюсь, она не одна вылакала всю бутылку." Невольно подумала Софи.

– Миссис Чёрнсын.

– Ну, кто же сомневааааалсяяя, – слегка пропела Франсин, своим чарующим голосом.

– Прости меня.

– То, что ты пoтpaxaлacь с Глебом волнует меня меньше всего. – Бренда пожала плечами. – Я с четырнадцати лет занимаюсь ЭТИМ, и не могу понять, почему люди или тот же Глеб делают из этого проблему.

"А что Глеб – не человек, что-ли?" невольно подумалось Софи.

– А вот то, что тебя теперь затаскают…

– Да, девочки, не будем лезть на рожон. – Орлов с кружкой кофе сел за стол. – Безкофеиновый! – уточнил он, перехватив взгляд женщин. – Мне в тюряге здоровье, ой, как понадобится.

Софи опять заплакала. Она хотела уткнуться в ладони, но дёргающая боль в туго забинтованных запястьях не позволила ей сделать это.

Бельская помнила, как вскрыв себе вены маникюрными ножницами, она потеряла сознание там, в такси… Дальше – туманная пустота, без воспоминаний о том, что случилось, но спросить Орлова она стеснялась.

"Да, таксист же вёз меня в госпиталь," думала Софочка. "Наверное там и накололи. Когда попытка самоубийства – всегда так делают. Хорошо, что Глеб меня забрал. А то посадили бы, как психа, в отдельную палату."

– Что мне сделать, чтобы облегчить вашу участь?

– Прежде всего – не кончать с собой! – Отозвался он резко. – Действия, вызвавшие самоубийство! Вы, что, хотите, чтобы мне вышак дали? Тут, конечно, инъекция – одно удовольствие помирать, да до исполнения насидишься.

– Я не хочу, чтобы вы кончали с собой…

– Почему? Вы же пытались это сделать? Думаете, мне легче запертым сидеть?

Софи даже плакать уже не могла.

– А тебе понравилось? – вдруг спросила Бренда, развратно подмигнув.

У Бельской аж дыхание перехватило, но сознание очистилось мгновенно.

"Во нализалась!" невольно подумала она.

– Скажи-скажи! – настаивала хозяйка дома. – Хочу знать, не зря ли мой муженёк меня покидает. У него и так комплекс по этому поводу.

– Вы из-за этого пить начали? – полюбопытствовала Софочка.

– Сперва из-за размеров, – невозмутимо отозвался Глеб, прихлёбывая кофе.

– Любимый ты мой! – Бренда расхохоталась. – Я тебя обожаю!

Тот только плечами пожал.

– А если вы, мисс Бельская, действительно хотите помочь – постарайтесь не плакать в суде. Вам обязательно будут задавать провокационные вопросы, чтобы довести до слёз…

– Понятно, – мрачно отозвалась Софочка. – На присяжных это здорово действует.

– Да. Ну, напирайте на то, что просто растерялись, а не были напуганы. Мол, думали у меня револьвер – на предохранителе…

– У револьверов нет предохранителей, – возразила бывшая Люси.

– Откуда Софочке это знать? Или скажите, что верили – он не заряжен…

– А он был заряжен? – потрясённо пробормотала Софи.

Глеб только глаза закатил, а Бренда снова пьяно рассмеялась.

Во входную дверь позвонили, и все трое замерли на своих местах.

"Не буду плакать, не буду плакать…" Франсин стиснула кулаки.

Все трое медленно поднялись – в кухню царственной походкой, не вошла – вплыла Мэри Чёрнсын.

Она подошла в Франсин и вдруг обняла её.

Глеб слегка нахмурился.

"Что это?" изумилась Софи. "Какую гадость она ещё придумала?"

А Мэри села, жестом приглашая остальных сделать тоже самое.

– Налей нам всем, – приказала она.

Орлов молча принёс тюльпанообразные, суженные кверху, бокалы.

– Я не пью спиртное! – Софочка постаралась, чтобы её голос прозвучал нейтрально. – А мистер Орлов – ''закодированный''.

– Ох, я вижу вы полностью готовы взять на себя обязанности по обслуживанию Глеба? – Мэри нервно глотнула свой напиток. – Что ж ты, Бренда, спокойно к этому относишься?

– Представьте себе – да! – Бренда-Франсин подняла бокал. – Ваше здоровье!

– Молодцы вы, девочки. – Мэри вздохнула. – Прости меня, Франсин. И ты Глеб тоже. Кто старое помянет – тому глаз вон. Не стоит мой муженёк, того, чтобы на несчастной девчонке отыгрываться. Франсин, я понимаю, что мы не можем быть друзьями. Но ради Даниеля, я тоже готова на многое. Забудем сегодняшний "офисный инцидент". Рон отчитался, что?

– Даниель по-своему понял слово "вечно". – Бренда выпила свой бокал залпом и сама налила себе следующий. – Он теперь не хочет общаться ни с кем, потому что верит – мы никуда не денемся.

Софочка всплеснула руками, а Мэри задумчиво потёрла губы.

– Да, мисс Бельская… Работы на два фронта вам предстоит много… Корпорация оставляет за вами ту квартиру. Можете и здесь жить, раз хозяев дома это устраивает. В любом случае, вам некуда больше идти.

– Что? – Софи обмерла.

– Глеб? – голос миссис Чёрнсын снова зазвучал строго и холодно.

– Там был пожар, – объяснил тот, не поднимая глаз. – Ваша мать, отчим, оба брата погибли.

Потеряв сознание, Бельская просто упала на стол.

Рон появился неслышно, поднял её на руки.

– Пойди, – обратилась Мэри к Франсин. – Приведи её в чувство и посиди с ней.

Когда они остались вдвоём с Орловым, женщина холодно обратилась к компаньону своего мужа. – Зачем ты это сделал?

– Я не хотел, чтобы вы могли шантажировать Софочку, угрожая сделать что-либо её любимым людям, – спокойно ответил он, по-прежнему попивая кофе, и не дотрагиваясь до бренди.

– A не потому ли, что хочешь, чтобы она была рядом всё время?

– Вы всегда были умной женщиной, – бывший Роджер Сатани процитировал самого себя .

* * * * *

Софочка Бельская уехала на похороны.

Хотя Бренду уже ''разоблачили'', а скорее всего именно из-за этого, Софи ничуть не удивилась нежеланию той ехать тоже. Бельской приставили одну из служанок, польку, круглую, как колобок, и ласковую, как мама-кошка.

Ах, Джина бы узнала свою горничную с Острова Чёрнсына!

* * * * *

Они так и не могли придумать, что делать с Даниелем.

Пока решили оставить его расписание без изменений и заставлять его проводить с другими детьми в детском садике хотя бы эти злополучные три часа.

Впрочем, как положительный момент – Даниель ''переехал'' из "лягушатника" в основной бассейн, и даже играл и с Энн и с маленьким Марком без сор и проблем.

Франсин всё равно не решалась приходить в бассейн, но Рон каждый раз приносил видеозапись, и женщина радовалась хотя бы этому.

А в быту сын игнорировал её. И это было ужасно.

Единственным утешением для Франсин служило то, что и к Мэри он относился примерно так же.

Детский психолог объяснял им что-то насчёт такого проявления крайней формы любви, но обе женщины никак не могли примириться с этим.

Вот и сейчас – Даниель, как всегда перед садиком, сидел на дворике, давя муравьёв.

Они обсуждали возможность уничтожить муравейник, но боялись, что это будет для мальчика шоком.

Вдруг маленький Марк, сын Мэри, возник между ними.

Франсин медленно поднялась.

– Батик! – Даниель радостно потянулся к младшему мальчику. А тот сидел, улыбаясь – в точности "классический" ангелочек, даже не с иконы, а с какой-то слащавой открытки.

– Марк говорит – ты ревнуешь. – произнёс Даниель, глядя на мать. – Что такое ''ревнуешь''?

Она не успела ответить.

Маленький Марк зашипел, начал дёргаться, сопротивляясь невидимой человеческим глазом, силе; цепочка на его шее тянулась в сторону.

Он вдруг заплакал, как обычный ребёнок, и кофточка его лопнула, разорвалась в клочья, освобождая крылышки, совершенно, как у сокола.

Даниель тоже завопил, и, обхватив друг друга, мальчики исчезли.

Потрясённая, Франсин повернулась к Рону.

Но, опять-таки (события разворачивались быстро) Франсин услышала двойной плач.

На площадке возникла Мэри, растрёпанная, с перекошенным лицом, едва удерживая обоих мальчиков.

Рон подбежал, подхватил Даниеля, но не только не смог оторвать детей друг от друга, a попятился, как будто его стукнули.

– Марк сильнее меня!

Чёрнсын и Орлов появились одновременно.

Глеб погрузил Даниеля в сон и передал его Рону.

По-прежнему цепляясь за шею матери, маленький Марк плакал, жалобно хлопая уже обвисающими крылышками.

– Ну, Глебушка! – воскликнули Чёрнсыны одновременно.

Тот только плечами пожал.

– У некоторых тигрольвов вырастают гривы, у других – нет, – объяснил он. – А крылышки Марка означают, что вы, Хозяюшка, всё-таки тоже гибрид. Самцы тигрольвов всегда стерильны, в то время как самки – нет. Так же и ангелолюди. Поэтому вам так легко далось владение Светлой Энергией.

– Отлично! – саркастически отозвалась Мэри. – И что нам теперь делать?

– Ну, придется одевать специальный блокирующий жилет, пока он не научится контролировать этот процесс.

– А вот ты лучше скажи, что нам делать с его телепортационными побегами? – настаивала Мэри. – Опять он сбежал от нянечки! Мне пришлось уйти с совещания! А я не собираюсь из-за него превращаться в домашнюю клушу – ангельские крылья или куриные – неважно!

– А зря, – холодно возразил Глеб. – Такую участь для женщин сам Бог установил.

class="book">– A Бог тебе физическое тело запретил иметь! – злобно парировала Мэри. – Нет, ты регулярно крадёшь очередное, чтобы трахать 6*** да влюблённых дурочек!

Орлов молча взял на руки сына, оглаживал ему спинку, убирая, вправлял крылышки.

– Может Франсин тоже подсоединить к его контролю… – начал было Глеб.

– Нет! – вдруг зашипел ребёнок, разворачиваясь лицом к потресённой мадам Тремблей и снова распахивая крулья.

– О Мой Отец! – медленно произнёс Чёрнсын.

– Что? – Мэри не поняла.

– Марк и есть Демон Ревности, – объяснил её муж. – Хе-хе, Глебушка, так ты не по любви, а из ревности, ко мне, конечно, Марка-то заделал? А ты, дорогуша, к кому ревновала?

Мэри словно споткнулась, но все поняли и взглянули на Франсин.

У той сердце пропустило такт.

– Я думала, это – Энн, – призналась Мэри.

– Джерри искренно любил тебя. – Артур вздохнул. – Энн – продукт Любви.

– Я ни одному демону не позволю контролировать меня! – разозлилась Мэри. – Плохой, Марк, плохой!

Малыш заплакал, его крылышки втянулись. Он начал проситься назад, к матери и та взяла его на руки.

Мальчик уткнулся в неё, обхватив за шею, а женщина обвела остальных растерянным взглядом.

– Ну, и что делать будем?

– Ревность можно контролировать, – Глеб.

Миссис Чёрнсын вздохнула.

– В свидетельстве о рождении он – Марк Антоний, – объяснила она Франсин. – Всегда нравился этот герой. Прости, что втирала тебе соль в рану. Пока будем звать его так, постепенно перейдём просто на Энтони. Софочка вернётся – всё-таки приходите в гости. Постараемся дружить семьями. Все согласны?

Возражений не последовало.

Глава 8

Похороны – всегда тяжелейшее событие в жизни, а когда – вся семья…

И закрытые гробы – даже нельзя увидеть в последний раз!

Простится, поцеловать…

Ведь ТАМ мог быть кто угодно…

Софочке всё казалось, что они, её родные, просто… не встретили её.

Она не видела их три года, просто не видит и сейчас.

Софи смотрела на бумаги, на их имена, но это были лишь буквы…

Ведь напечатать что угодно можно!

Её уговаривали не ездить на пожарище.

Она поехала.

Даже подвал прогорел до стен фундамента. Словно прямое попадание бомбы.

Она невольно отметила, что соседские заборы не повреждены, гараж с беличьим гнездом внутри и двумя ласточкиными – снаружи, тоже даже копотью не был покрыт.

Казалось – кто-то накрыл невидимым колпаком здание и сжёг до основания, но предельно аккуратно, не задев даже дерево, росшее рядом, с дуплом, в котором вот уже много лет обитали скворцы…

''Точечная зачистка''.

Кошка, наверное, гуляла той ночью, когда случился пожар. Её взяла соседка; не мать Бренды, а с другой стороны от их участка.

Софочке нечего было больше делать в том месте.

Подписав договор о продаже, Бельская покинула в прямом смысле этого слова "родное пепелище".

* * * * *

В аэропорту её встречал только Артур Чёрнсын, но Софочке было сейчас всё равно.

Он молча обнял её, совсем по-отцовски, и Софи почти обрадовалась; мудрый, он не задавал вопросов и ничего не сказал.

Никакие слова не имели бы смысла…

Только уже в фиолетовом полумраке салона лимузина Бельская начала хоть как-то возвращаться к жизни.

– Я отвезу вас в квартиру, не в дом Орлова-Тремблей, – объяснил Артур очень ровным голосом. – Я не думаю – вы хотите наблюдать чужое семейное счастье, только что потеряв своё собственное. Когда будете готовы – у вас есть номер для вызова водителя.

* * * * *

В квартире Софочка машинально прошла за Чёрнсыном в салон, не глядя по сторонам, повалилась на диван и замерла, закрыв глаза.

Она почувствовала, как её заботливо укутали лёгким пледом, мягким и пушистым.

– Софочка, милая моя девочка, здравствуй…

Она вдруг услышала голос матери.

Не веря себе, Софочка рывком села.

Артур сидел в кресле – словно сказочный король на троне.

Бельская оглянулась – у неё голова пошла крУгом; салон был копия их.

А с экрана телевизора не неё смотрела МАТЬ.

Её записывали как раз в той семейной комнате, где они и гостей принимали.

У них не было возможности выделить для этих целей отдельную…

– Мистер Чёрнсын был так любезен, что удостоил нас своим визитом.

Камера "отодвинулась", показывая всё помещение.

Её отчим с братьями сидели за столом и приветственно помахали. Оператор вернулся к её матери, она и Артур расположились рядом в двух креслах возле журнального столика.

Кошка нагло ходила по нему, выгибая спину, ласкаясь, красуясь и громко мурлыча. Чёрнсын гладил её, и на его тонких губах играла загадочная улыбка Великого Сфинкса.

– Я мотаюсь по всей Земле, – мурлыкнул он, словно мирно настроенный лев, и с таким же царственным видом взглянул в кадр. – Как я мог не зайти?

Её мама снова заговорила…

Говорила те же наивно-ласковые, нелогичные и бессвязные фразы, полные любви и эмоций, как большинство мам, "застигнутых врасплох" возможностью передать видео-письмо.

Только сейчас Бельская сообразила, что, получив работу в Корпорации, просто кратко звякнула матери и послала email с новым адресом и номерами телефонов. А потом лавина событий захватила её.

"Четыре дня…" Софочка не могла поверить сама себе. "Моя ''атака'' и приём на работу, визит детского сада, ''подвал'' с утра и ''тигры'' – ночью, и на следующий день – то дикое происшествие с Глебом… Всего четыре дня! Конечно, я просто не успела связаться с ней, например, через Skype… И опоздала FOREVER."

Она словно в живую увидела Дэна, играющего открыткой.

"Он решил, что все существуют вечно. А это мы теряем, теряем навечно. Навсегда. Forever."

Она не сразу поняла, что Чёрнсын уже приблизился к ней.

Она подняла на него взгляд как тогда, в её кабинете.

Эти странные жёлтые глаза, мудрая, циничная ухмылочка.

Софи помнила его вкус, его тонкие сильные губы и язык, гибкий и ловкий, как у настоящего змея.

Фантазия это или явь? Софи не знала, и ей было всё равно.

"''Змей Искуситель''," невольная ассоциация возникла в её сознании. "Он дал нам возможность самим решать, что есть зло, а что добро. Считается, что зло, ''грех'' вступить в связь с женатым мужчиной. Мэри такое устроила и мне и Глебу… Только справедливо будет, если я ей отомщу хоть сколько-нисколько…"

– Спасибо вам за всё… – прошептала она открывая и протягивая Артуру и губы и руки…

* * * * *

… ТОТ сон воплотился в реальность…

Но сейчас Софочка не испытывала и тени страха.

Она даже представить не могла, что мужчина может быть таким ласковым, внимательным к малейшим нюансaм её чувств и реакций на его прикосновения и действия.

Он обращался с ней, как с нежнейшим цветком, с хрустальной, хрупкой вазой, как с богиней, спустившейся на землю!

И в то же время он ловко использовал её ''точки''.

"Как же…" мысли Софочки туманило наслаждение; жаркое, сладкое, как расплавленный шоколад. "Как он знает… Мы же первый раз вместе…"

* * * * *

– Вся наша жизнь – игра, – процитировал Чёрнсын, уходя первым. – Шоу. А шоу должно продолжаться… Я пошёл на работу и искренне советую вам сделать то же самое.

Софи послушалась совета Артура.

Здание Корпорации располагалось в том же квартале, и один из охранников подъезда проводил Софочку, передав её буквально с рук-на-руки подчинённым Глеба Орлова.

* * * * *

…Какое же счастье, когда есть куда вернуться!

Приехав после работы в дом Орлова-Тремблей, Софочка увидела Даниеля, сидящего на ступеньках веранды рядом с Роном.

Тот поднялся, расшаркался, церемониально поцеловав ей руку.

Это смотрелось так трогательно-старомодно, что Софочка расплакалась от умиления.

Дэн! Даниель!!! Тоже обрадовался – залез к ней на руки! Он возбуждённо рассказывал ей что-то, повторяя "Ма'aк", "батик", "Кыля".

Софочка ничего не поняла, но всячески поощряла малыша.

Почти следом подъехала Франсин.

Дэн кинулся к матери, схватил её за руку и потащил к Софи.

Женщины обнялись.

– Я так скучала! – Мадам Тремблей всхлипнула, словно это она вернулась с похорон.

– Бренда…

– Пожалуйста, зови меня ''Франсин'', – перебила та. – У нас могут быть большие неприятности, если моё реальное имя раскроют посторонние.

Они прошли на кухню, сели за стол, и хозяйка дома ужинала, слушая Софочку.

Та не хотела портить Франсин настроение, поэтому о грустном упомянула лишь вскользь, в основном сосредоточив рассказ об общих знакомых.

Глеб приехал, как всегда, позже.

Когда он вошёл в кухню, и они увидели друг друга, оба поняли – им долго придётся сдерживать истинные чувства к друг другу.

Он то ли ахнул, то ли у него просто дыхание перехватило, но Бельская видела – он вздрогнул и слегка выгнулся, словно его в спину толкнули.

"Как же ему идёт форма…" мечтательно думала Софи, любуясь его ладной, спортивной фигурой.

А он замер на мгновение, зачарованно глядя на неё, и его строгие губы изогнулись в робкой виновато-счастливой улыбке. Сероватые глаза полыхнули голубизной – словно облака очистили весеннее небо.

Но он тут же перевёл взгляд на жену, подошёл к ней, обнял и поцеловал её в голову.

– Как прошёл день? – спросила та.

– Стандартно, – отозвался он.

У Софочки перехватило дыхание от звука его голоса.

''Как же я соскучилась…" поняла она.

Дикая фантазия пришла ей в голову: "Вот бы он схватил меня и приложил бы прямо здесь, на кухонном столе… А Франсин бы за руки меня держала… А Рон целовал бы…"

Софи помотала головой.

"Стрессовые гормоны," напомнила она себе. "Организм напрягает все силы, чтобы бороться с шоковой ситуацией, а ''основной'' инстинкт – сильнейший стимулятор."

– Пойду переоденусь. – Орлов игриво потискал жену. Выпрямился. – Как съездили, мисс Бельская?

– Нормально, – она ответила тем же тоном, что и он – на вопрос жены.

Просто констатация факта. Дружеский обмен вежливостью.

Он вышел, но Софочка успела перехватить его взгляд.

"Могу поспорить – у него промелькнула похожая фантазия," подумала Бельская, невольно улыбаясь.

* * * * *

Вечером она легла в свою постель, потянулась, и чувство спокойного счастья охватило её, утягивая в нежные лабиринты странных снов и мечтаний, словно навеянных или подобранных кем-то.

* * * * *

Софочка ожила – жизнь наладилась, жизнь продолжалась!

В первое же утро после возвращения она стояла в кухне, сонно глядя в холодильник, когда вошёл Глеб, в домашнем халате, который на нём смотрелся, как тога гладиатора.

Он воровато оглянулся назад, в коридор, явно проверяя, не идёт ли за ним жена, и Софочка замерла, чувствуя не просто приятное, а нетерпеливое возбуждение.

Он повернулся к ней снова.

"Он, наверное, на лыжах обалденно бегает…" невольно подумалось Бельской, когда он двинулся в её сторону, и ему, с такими длинными ножищами достаточно было сделать буквально пару шагов, чтобы оказаться рядом.

– Я хотел, – начал он виновато-смущённым голосом, но тут же осёкся, и прищёлкнул языком, а его прищурившиеся глаза снова сделали его похожим на озабоченного гангстера.

– Что? – Она прошептала, кладя ему руки сперва на плечи, а потом – скользнув по его халату вниз, на бёдра. Она не сомневалась, и убедилась, что это – его единственная одежда сейчас. Хотя совсем, внутрь, она не решилась залезть.

– Вообще-то извиниться за мои действия в офисе, – объяснил он едва слышно. – Но, вижу, в этом нет необходимости.

– Ага, – Софи продолжала оглаживать его напрягшееся тело, а он, взяв её кисть, передвинул её руку ПОД полу халата.

– И это – максимум, – ухмыльнулся он, видя её изумление, да пожалуй, и разочарование. – Не тяну по сравнения с Хозяином? По прежнжму хотите, чтобы я присоединился?

– Ну, вообще-то… – Она опустилась на колени.

"Не может быть, дай посмотрю… Мда. А если попробовать?"

Он не мешал ей некоторое время, явно наслаждаясь процессом, затем уточнил; – Так как? Присоединиться мне к вам в СЛЕДУЮЩИЙ раз?

– Не откажусь, – мурлыкнула она, поднимая на него взгляд. – А вы?

– А я откажусь, – произнёс он совершенно ледяным голосом. – Пока Франсин существует на Земле. Конечно, если она не погибнет… в огне.

Софи окаменела, а он сгрёб её за пижамную кофточку, грубо заставив подняться, притиснул спиной к холодильнику.

– Не советую играть со Смертью. – Она даже не узнала голос Орлова, словно говорил кто-то другой.

"Это потому что он говорит на латыни…" Её мозг атеистки тут же выдал объяснение.

– Не дразните Смерть! Что, мало вам урока, полученного в родном Итальянском квартале?

У Софи остановилось дыхание.

– Вы… вы…

– Я всегда следую за Хозяином… – Он улыбнулся, отпуская её, и Бельская съехала вниз, в беспросветно-чёрную пустоту..

* * * * *

– Софочка! Софочка!!! – встревоженный женский голос начал возвращать её в реальность, а резкий запах нашатыря сделал это почти мгновенно.

Франсин сидела рядом с ней на корточках, вглядываясь в лицо.

– Где Глеб? – простонала Бельская.

– Уехал давно. Сказал – на работе позавтракает… Может ты отгул возьмёшь? Вижу, ты ещё не… Ну, после поездки-то.

– Да нет, – Софочка поднялась. – Нельзя расслабляться – в тряпку превратишься.

* * * * *

"Не, надо прекращать мечтать о Глебе", думала Софочка, спокойно попивая кофе. "А то вон спросонья какая ахинея мерещится! Надо же, до чего меня мои эротические фантазии доводят. Привидится же такой бред! Ничего, Артур дал мне телефон ''посвящённого'' охранника. Всегда сможем повидаться, если ОН, конечно свободен. Ну, ничего, Артур – ловкий – захочет выберется."

– А правда… – начала она осторожно, обращаясь к Франсин, завтракавшей за тем же столом. – У Глеба… не столь большой… как хотелось бы?

– КОМУ хотелось бы? – Хозяйка дома продемонстрировала ухмылку Бренды. – Меня устраивает. А тебя? Как, в офисе-то, что, толком не разглядела?

Софи готова была сквозь землю провалиться.

– Когда насилуют… – начала она.

– Ой, да прекрати! – Франсин откинулась на спинку стула. – А то у него другой возможности не было – только под ''присмотром'' видеокамер, а? Да он вообще собирался застрелиться! Да тебя, дуру, пожалел – спасать кинулся. Хоть бы сейчас застрелился – может ты на него лезть перестанешь!

– Как ты такое можешь говорить о муже, пусть даже нелюбимом?

– Я намучилась с ним, – Франсин в данном случае не врала. – А он – профессионал. Говорит – может застрелиться так – вообще не почувствует. А от инфаркта умереть – хоть и быстрый да довольно болезненный процесс.

– Если он будет Виагру самогоном запивать… – Софочка осеклась, видя как Франсин подливает бренди в свою чашку с кофе.

Не добавив ни слова, Бельская взяла свою посуду и, ополоснув, поставила в посудомоечную машину.

"Во cyкa, действительно," думала она о подружке. "Какой была – такой осталась. Да, у нас же в колледже действительно женатый преподаватель с собой покончил, когда она в Интернете видеозапись с ним выложила! Не зря её Мэри так ненавидит. Мне почему-то кажется, миссис Чёрнсын даже обрадуется, если узнает, что Артур со мной. Надо будет ''прощупать почву''. А эта тварь… Бедный Глеб! Вот уж жёнушка-змея! Ничего, я его в обиду не дам. Никому."

* * * * *

Софочка, придя на работу, первым делом записалась на приём к миссис Чёрнсын.

"Ой, как здорово! Уже в 11:43!"

Она занялась делами – их, за время её отсутствия накопилось немало.

Софочка заранее направилась в то отделение Здания Корпорации, где находились кабинеты Мэри, и её знаменитая Комната Отдыха.

"Посижу в приёмной," решила Бельская. Выходя из офиса она заметила охранника-''сводника'', приставленного Артуром, но не подошла к нему.

"Надо сперва с его жёнушкой разобраться," думала Софи. "Шила в мешке не утаишь, Мэри всё равно узнает. Лучше представлять её реакцию заранее."

Уже повернув, она заметила Орлова, отчитывающего двух охранников.

Она попятилась. Ей не хотелось сейчас видеть даже Глеба. Софочка оглянулась. На двери рядом красовалась табличка с надписью "Комната Отдыха 78", и девушка нырнула туда. Она замерла от восхищения, видя небольшой, но эффектно оформленный внутренний сад.

Пышные растения в бочках и вделанных прямо в пол контейнерах с землёй, расположенные вдоль стен, создавали иллюзию открытого пространства, а уютные, удобные кресла и искусственные водоёмчики с ручейками и фонтанчиками завершали убранство.

В самом центре был установлен, построенный в форме правильного пятиугольника, вольер, разделённый на секции с разного вида птицами.

Сетка клетки вверх шла до самого потолка, а нижняя половина была выполнена из стекла, чтобы перья, корм и прочий мусор не сыпался наружу. В секции номер четыре расхаживали декоративные голуби, разнообразных пород и окрасок, занимаясь своими птичьими делами.

Голоса всё равно приближались, и Софочка спряталась среди густой зелени какого-то, неизвестного ей, растения.

Вошли двое; один из тех охранников, которого ругал Орлов, а второй – Альберто.

Вот он-то и встал возле секции с голубями, а его приятель плюхнулся в ближайшее кресло.

– И чё ты сюда всё таскаешься? – спросил он, закуривая. – ведь сдохла ж она давно.

– Неееет, – Софи не могла поверить – как нежно звучал голос Альберто. – Улетела моя голубка…

– Ну и забей!

– Мне слишком мало оставили воспоминаний, – возразил Альберто, тоже закуривая. – А это – то, что я не смогу забыть даже после смерти.

– Странно, что тебе позволили помнить, что Энн – твоя дочка, – хихикнул Приятель. – Впрочем, она – настолько твоя копия, небось, хошь-не-хошь, а вспомнил бы.

"О чём это он?" Изумилась Софочка, разглядывая Альберто. "Он же брюнет, черноглазый, да и носопяра – Бренду переплюнет… А Энн – голубоглазая, курносенькая, да и волосы у неё – словно листья опавшие…"

– Тут несколько причин, – спокойно объяснил Альберто. – Хозяйка понимает, что, как отец Энн, я буду охранять её до последнего дыхания – Дьяволу горло перегрызу! Потом, ты знаешь, как я е*** люблю, ну, вот, что бы обезопасить Энн на будущее. Я хоть и отморозок, в буквальном смысле этого слова, но на инцест не пойду. Ну, и, конечно, что бы шантажировать меня. Я ради Энн в Ад вернулся. Боже Всесоздатель, прости меня за это! Может Он смилуется надо мной в день Страшного Суда…

– Разве Хозяйка заставляет делать кого-либо, что не подходит под Божьи заповеди?

– Пока – нет. Но эта невразумительная история с мистером Орловым…

– Да уж! Не так часто мы подключаем полицию, а тут вообще какой-то идиотизм получился. А что эта жи***a так у них и обитает?

– Я даже Марку не позволял это слово при мне употреблять! – Рявкнул Альберто, разворачиваясь к Приятелю.

– Да ну, тебя на х**, остынь! – Тот поднял руки. – Чёрт тебя не поймёт – "тут помню – тут не помню".

– Между прочим, политику национальной терпимости в наших рядах никто ещё не отменял, – холодно напомнил Альберто. – В Аду наказания распределяют за поступки, а не за цвет кожи или глаз.

– Да уж! – Приятель расхохотался. – Но ведь это из-за Бельской мистер Орлов так и не застрелился! Эх, жаль он её спас – такую конфетку сладенькую могли бы заполучить…

"Они что, трупами пользуются?" ужаснулась Софочка. "Да уж, я теперь точно за жизнь цепляться буду. Конечно, моё тело всё равно не будет ничего чувствовать, а наличие души – наивная сказка. Но одно дело на органы – польза людям, а другое дело – игрушка извращенцам. Ой, какой ужас!"

Она чуть не плакала.

"Ох, бедный Глеб! Ради меня готов был в тюрьму пойти, что для него явно хуже смерти… И Франсин его не ценит! Нет, Мэри – права – Бренда всегда была стервозиной. Да и, пока вместе учились, она до меня снисходила только из-за картинок этих дурацких… А сейчас – во как ей неймётся муженька-то угробить! Свеженького ё***ря она, видите ли, уже присмотрела! Ой, Глебушка, миленький! Спасу – никому не отдам!"

Софочка еле дождалась, пока эти двое уйдут, время уже поджимало, и она бегом направилась к офису Мэри.

* * * * *

Бельская вошла в кабинет Мэри Чёрнсын и робко села в кресло посетителей.

Отделённая довольно широким столом, Мэри сидела на высоком офисном стуле.

"Умно," профессионально отметила Софи. "Она смотрится гораздо и строже и солиднее."

Под ледяным взглядом Генерального Директора Корпорации Софочка совершенно растерялась.

– Мне поступил отчёт, – заговорила Мэри. – что отредактированный вами видеоклип поднял рейтинг интереса зрителей. На сколько – данные ещё обрабатываются, но мне обещали предоставить результаты к концу рабочего дня.

Бельская заметила – Мэри выключила камеру слежения.

– Так, это насчёт Глеба? – спросила женщина совсем другим тоном. – Как же вы разочаровали бедного парня!

– Я? – Софочка не могла поверить ушам.

– Именно! – Мэри слегка отклонилась назад и рассмеялась. – Когда вы, эдак взбрыкивая, как коза при виде козла, выскочили из моей комнаты отдыха, я сразу поняла, какие у вас планы на Глеба. Он почему-то решил, что вы – какое-то чистое, неземное существо! Откуда бы у Бренды была такая подружка. Скажи, кто твой друг, э? Глеб пообещал застрелиться, если вы отдадитесь ему, не сопротивляясь.

– Он угрожал… – Софочка чувствовала слёзы в глазах. – Заряженным револьвером…

– А сегодня утром каким ''револьвером'' он вам угрожал? – Мэри презрительно хмыкнула. – Не вините пацанчика – он не доносчик. Видели у него на шее два жетона? Один из них передаёт мне всю информацию, что он делает и где. Как камера слежения. Я не смотрю каждую секунду за ним, но проверяю регулярно.

– А у вашего мужа есть такой? – Софочка бросила с вызовом, но тут же снова испуганно сжалась; Мэри буквально оскалилась.

– Ух, ты! – Миссис Чёрнсын произнесла вроде как даже восхищённо. – Знаете, мы больше десяти лет женаты, но до сих пор поражаюсь, как он умеет дамочек в постель заманивать. Это приглушает моё чувство вины. Вам говорили-нет – я планировала быть монахиней, а сейчас… Собака цепная! На ''травку'' подсела, чтобы бедного Глеба поменьше беспокоить. Он стресс снимать умеет, как никто на Земле, но ему это, ах, как тяжело даётся!

– Как тогда, в моём кабинете? – саркастически поинтересовалась Софочка.

– Нет. Как когда он вёз вас домой, с перебинтованными запястьями!

Софи опустила глаза.

– Конечно, я могу вас понять, – Мэри произнесла сочувственно. – А ведь я предупреждала вас! Ну, тело у него так работает. Не может он спокойно трахать. Я полтора месяца с ним, как жена прожила, знаю. Мой муженёк чёрт знает что утворил! Я, как супруга его перед Богом, а Глеб, как компаньон, разгребали за ним г***!

Мэри вздохнула.

– Но к концу этого испытания, я поняла, что как бы хорош ни был господин Орлов, я – миссис Чёрнсын, и навеки-вечные останусь ей… Глеб любил меня ТАМ.

– Я чувствовала, что любил! Не так, конечно, как Джину – вечный покой её душе! А так, простенько, как подругу, как помощницу, как опору. Так что Марк-Антоний, Энтони, итог нашего мирного расставания.

– И не жалко вам отца вашего ребёнка?

– Слушайте вы, жалостница! – Мэри подалась вперёд. – Благотворительный фонд "Джина" – тремя этажами ниже! Идите туда и можете делать пожертвования! Глеб – прекрасный мужик, да вот-вот сопьётся. Мы готовы были отпустить его с очень хорошим выходным пособием…

– Да, если он на работе умрёт, – уточнила Софи. – страховку вдове придётся платить, а? Почему вы так ненавидите Франсин?

– Потому, что… Сколько раз повторять? Я люблю мужа. А Франсин ему в душу плюнула. Она притворилась, что ИСКРЕННЕ любит его. Он поверил… Я даже уйти сама хотела! Хотя, по нашему брачному контракту, инициатор развода остаётся буквально ни с чем. Мне наплевать на его разрядки с 6***!

Мэри стукнула кулаком по столу, опрокинув несколько предметов, но даже не заметив этого.

– У него, в его отдельном туалете – писсуар в виде женского рта! А вам нравится, что вы – следующая – на здоровье! Знаю, некоторые жёны не позволили бы мужу, а я его люблю! Нравится – пусть пользуется, хоть куклой надувной, хоть вами! [Мэри так выругалась, что у Софи ''уши завяли''] В субботу ждём вас в гости, а до этого покажетесь мне на глаза, я лично…– у Софочки волосы дыбом встали от того, что она услышала.

"Ничего себе НЕ ревнует!" подумала Бельская, в ужасе выбегая из кабинета.

Глава 9

Выгнав Бельскую, Мэри несколько минут сидела, просто уставившись в пустоту.

Переведя дыхание, она прошла направо – в официальную комнату, где она принимала посетителей, заслуживающих не просто встречи – диалога.

Сев в одно из кресел, он позвала сквозь подпространство: "Глеб!"

Тот возник мгновенно.

"Артур!"

Пауза.

"Артур!!"

Глеб закусил губы, сдерживая ухмылку.

"Артур!!!"

– Хозяюшка! – ласково напомнил ей Орлов. – ''Обеденный перерыв''.

– Доставь мне его. – Мэри скрипнула стиснутыми зубами. – Прямо сейчас.

Словно волна прошла по телу Глеба, и Чёрнсын мгновенно возник рядом со своим компаньоном.

– А ко мне Софочка приходила, – ехидно сообщила им Мэри.

Глеб и Артур переглянулись.

Они начали переругиваться, обвиняя друг друга, а Мэри следила, даже забавляясь их перепалкой.

Злоба из её души улетучилась, и только одно крутилось в её голове:

"Мы, бабы, действительно – дуры! Из-за этих двух г***юков… Мы, бабы, сами виноваты. Самые паршивые мужичонки всегда объединяются в войско, а мы, бабы, тянем одеяло только на себя. Вот и упустили власть Матриархата…"

– Можете ругаться хоть до вечера, хоть до утра! – перебила она, наконец. – Я еду домой!

– У вас же конференция в три-тридцать-пять! – напомнил Орлов.

– Если ты думаешь, что Бельская – вторая Бренда, – Артур произнёс суровым тоном прокурора. – Ты очень ошибаешься!

Он обвёл рукой полукруг и от пола до потолка возникла видео-сфера, как проектор, показывающая события.

Чуть сверху, как будто снимали с вертолёта – чёрный квадрат прогоревшего фундамента, на зелёном фоне травы как смертельная рана.

Девушка, такая маленькая по сравнению с окружающим миром, ходит-мечется, словно птичка у разорённого гнезда.

Она остановилась, вскинула голову, и "камера" приблизилась, показывая только лицо, обрамлённое чёрно-пепельными кудряшками с характерным каштановым отливом.

Глаза, полные слёз, растерянное недоумение во всём облике.

"Камера" снова отодвинулась – нет, это девочка, накрепко привязанная в детском сиденье.

Совершенно одна, в темноте. Совершенно одна.

"Мама! Мама!"

Удар по губам: "Молчать! Дисциплина должна быть!"

Беспомощное отчаяние – одиночество в темноте…

И вдруг – ''луч света в тёмном царстве''!

Из Тьмы на Свет выступает, ОН, Артур.

~ Мой Ангел Спаситель…

~ Я сбилась со счёта, сколько раз ты выручал меня… Никогда мне не расплатиться за твою доброту и заботу…

Опять кромешная, ледяная чернота… Одиночество… Смертельный ужас беспредельного одиночества.

И снова – словно свет маяка!

К НЕМУ, к нему! Сквозь муки, сквозь боль, сквозь страдания!

АРТУР!!!

Она села на диванчике, возвращаясь к жизни, протянула руки, хватаясь за него, как утопающий – за спасательный круг…

"Камера" отодвинулась, повернулась, показывая обнявшую Артура женщину.

Софочка Бельская…

– Ты – ''часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо'', – медленно процитировала Мэри. – Ты вернул её к жизни, как вернул меня. Бедная девочка! Я так её напугала… О Артур! Я поделюсь куском хлеба с умирающим от голода! Как в ''Молчании ягнят'' – всех не спасти – так хоть одного! Я поняла – ты сделал это, потому что ты любишь меня!

– Как я люблю тебя, мой ягнёночек, – ни одно существо на Земле любить не сможет, искренне отозвался её муж.

"Обмануть, не соврав…" Демон Смерти процитировал сам себя.

– Я готовилась к этой конференции больше месяца! – Женщина приблизилась к мужу, и супруги обнялись. Орлов опустил глаза.

– Вот, Роджер, – обратилась к нему Мэри.

– Глеб, – поправил тот.

– Нет! Именно, Роджер! Вот почему несчастная Джина цеплялась за Артура! Смерть может только отнимать! Земное счастье может дать только Владелец Земли! Прости меня, Артур! Я люблю тебя и не подведу!

Она выбежала из кабинета. Чёрнсын закурил.

– Приходит муж домой – а на нём – трусы дамские! – напомнил Глеб старый анекдот. – ''Ты у меня такая умница! Сама придумай объяснение!"

Артур только хмыкнул.

– Тела спасаем – души губим? – Глеб подмигнул.

– Вот именно. Смотри, приятель, не затягивай с заменой тела, – напомнил ему Хозяин. – Понятно, не самый приятный момент, но помрёшь – ведь намучаешься вдвойне, а то и втройне!

– А то я не знаю… Ой, дайте зaтяжечку!

Артур передал ему сигарету. Глеб схватил её трясущимися руками.

Чёрнсын только головой покачал.

– Мы с Мэри мне и то начали тело подбирать. Я тут инсульт у себя едва предотвратить успел.

– Да всё из-за дурочки этой, – признался Глеб. – Никак не сообразим, как ей объяснить. Тут Франсин пыталась намекнуть, о пересадке мозга, мол, у меня же сердце слабое. А Софочка:''Они просто деньги с вас тянут – пересадка сердца насколько проще!'' Вот и поговори с ней… Ох, как же я стою на неё, Хозяин! А сейчас попробовал – вообще свихнусь! Хозяйка специально её подсунула в доме у нас жить. Может Франсин и ревнует – эту б** хрен поймёшь! Запутался я с ними! Хоть гарем заводи!

– Претензии к Папаше моему! – Чёрнсын хмыкнул. – Может позволит переместиться куда-нибудь… Где потеплее. А ты, надеюсь, не в претензии, что я её… утешил?

Орлов только грустно покачал головой.

– Нет. Она была счастлива. Я действительно не умею утешать. Хозяйка как всегда – права! И это самое ужасное…

* * * * *

Почти прибежав к себе в кабинет, Софочка затравленно оглянулась.

"Надо предупредить Артура."

Она набрала его номер.

~…Оставьте сообщение.

– Пожалуйста, зайдите ко мне, когда сможете. – было единственное, что она смогла придумать сказать.

Бельская занялась делами, стараясь отвлечься, но вдруг вошла Мэри, и девушка буквально подпрыгнула от ужаса.

– Пожалуйста, не считайте меня уж очень-то монстром, – горько произнесла миссис Чёрнсын. – Я искренне хочу извиниться и за то, что натравила на вас Глеба, и за то что так напугала сегодня. Девки гроздями вешаются на них обоих, а писем от ''влюблённых поклонниц'' буквально со всего света, они получают мешками, хоть и меньше, конечно, чем певцы или артисты. Простите, что приняла вас за одну из них!

Она вдруг рассмеялась.

– Вот отбросит мой муженёк копыта, Глеб загнётся, наконец-то – мы все сможем начать свежий старт! – Мэри обняла совершенно обалдевшую девушку и, пританцовывая вышла.

"Во обкурилась!" Софи только головой покачала. "Да, марихуана – не героин… А вот Глеб, пожалуй, может подсесть. Если он перешёл с эксклюзивного коньяка на самогон. Да, вот почему Франсин и Мэри не ладят! Слишком похожи! И обе ждут-не-дождутся, чтобы мужей уморить!"

Она набрала номер Глеба.

Он ответил: – Что?

– Вы заняты?

– Очень. Сегодня – конференция. Много посторонних. Какая-то проблема?

– Может вы зайдёте?

– Нет уж, спасибочки! – Он рассмеялся. – Наберите по внутреннему, через шестёрку 738. Пришлют кого пожелаете. Корпорация оплачивает.

– Кого пришлют? – не поняла Софочка.

– Тут люди рядом, я б сказал кого! – Он отключился.

Софочка примерно догадалась, но из любопытства решила позвонить.

Ей не пришлось ничего говорить – ей ответили: "Каталог доставлен на email."

Бельская открыла присланный файл и увидела фотографии мужчин, женщин и даже животных, с подробными описаниями, как они могут ''обслужить''"

Софочку снова охватил ужас.

– Ноги моей здесь больше не будет! – схватив сумочку она кинулась к выходу.

* * * * *

В коридоре она, тем не менее замешкалась.

"Надо всё-таки сказать Глебу…" пыталась она придумать себе оправдание, чтобы увидеть его напоследок.

– Где проводится Конференция? – спросила она охранника.

Тот глянул на её служебную бирку и объяснил, как пройти.

Когда Бельская добралась до указанного места и, немного побродив, увидела Орлова, распределяющего людей, её мысли снова изменили направление.

"Нельзя его бросать!" думала она. "Если его жена сдалась… Ой, ну, я – классический пример дурочек, которые надеются, что именно они – то, что надо для мужчины, а жена – сво. Но, ладно бы она развестись хотела бы! Она хочет уморить его, а убийства я не допущу! Особенно сердечнику – как просто – не дал во-время лекарство – и кранты!"

Словно подтверждая её мысли, Орлов сделал условный жест, один из офицеров заменил его, а сам Глеб, с совершенно бледным лицом, отошёл куда-то за угол.

Воспользовавшись людьми, как прикрытием, она скользнула следом и, заглянув увидела, как Орлов хлебнул из небольшой фляжки. Постоял, явно проверяя эффективность действия, повернулся…

Софочка почти убежала, снова смешавшись с толпой, и смотрела, как Глеб вернулся уже оживлённый, румяный и почти весёлый.

По крайней мере, он сказал что-то подменявшему его офицеру, и они оба рассмеялись.

"Уже на работе пьёт!" Ужаснулась Софочка. "Нет! Сегодня же поговорю с ними обоими! Надо спасать парня…"

* * * * *

Вечером Софочка, специально попивая крепчайший кофе, чтобы не уснуть, устроилась на кухне. Здесь не было телевизора, и она принесла свой лэптоп и то развлекалась, то проверяла почту, то просматривала присланные видеоклипы.

Время шло незаметно, так что, услышав голос Франсин, Бельская вздрогнула, даже не сразу сообразив, где находится.

– Что не спишь? – женщина спросила хоть и ласково, но со своим характерным насмешливым оттенком в голосе. – Ты ж, вроде, жаворонок?

– А ты разве Глеба ждать не будешь?

– Зачем, раз ты уж у нас готова? – парировала женщина. – Пусть он в тебя бутылками швыряет. Мне уже надоело.

– И что не разведёшься? – Софочка не отвела взгляда. – Идти некуда?

– Это МОЙ дом, – холодно объяснила мадам Тремблей. – Как бы не ненавидела меня Мэри – она относится ко мне справедливо. Она дала мне именно такой дом, о каком я мечтала. Она дала мне отца, который заменил мне моего!

– Да, Рон – замечательный мужчина, – признала Софи. – Жалко – он уж старый такой… Что? – удивилась она, заметив как странно вспыхнули глаза её подруги.

– Дело в том, – медленно заговорила Франсин. – Что мы, действительно присматриваем нового гувернёра. Рон хочет выйти на пенсию. А те парни, что у нас есть на примете – по манерам и поведению – ну, копия Рон, только что внешность другая.

– Да? И где ж таких готовят? – полюбопытствовала Софи.

– В специальной школе гувернёров! VIP. По Интернету не найдёшь. – Франсин подмигнула. – Слушай, а что? Выходи за него замуж.

– За кого? – не поняла Бельская.

– За нового гувернёра! Раз тебя он в моральном плане устраивает, вызовем того, кто тебе приглянется по фотографии… Или тебе обязательно начальника охраны надо? – уточнила Франсин снова холодно.

– Очень смешно, – Софи хоть и слегка смутилась, но не сдавалась. – Сейчас надо попытаться Глеба спасти, если ты испытываешь к нему хоть тень чувства! Ты знаешь, что он уже и на работе стал прикладываться! Сама видела.

– Опять шпионишь! – оскалилась Франсин. – Дура влюблённая! Мало тебе, что он всю твою семью уничтожил?

– Наговаривай на него сколько хочешь, – спокойно отозвалась Бельская. – Такой ''точечный'' пожар ни один человек не смог бы устроить.

– Вот именно – ЧЕЛОВЕК, – женщина потёрла свой лоб.

– Видимо, так совпало направление ветров, – продолжала Софи. – Ты же знаешь, иногда торнадо ''работает'' в точности так. Наверняка смерч ударил дом. Он очень старый был, скорее всего, проводку в подвале замкнуло. А сильные восходящие потоки воздуха сработали, как в дымоходе печи – усилили тягу, в то же время не давая огню распространится вокруг. Дорогая моя, всему и всегда есть логичное объяснение! Ах, да! Ты ж веруюшая! Думаешь Бог за мои грехи молнией свыше мой дом уничтожил?

– Я знаю, что нет! – Франсин подалась вперёд. – Я ещё я знаю, что Глеб предупреждал тебя о недопустимости ''шуточек'' на эту тему! Он ещё вчера хотел тебя вышвырнуть, когда ты Монику Левински вздумала в семейной кухне разыгрывать! Да жаль тебя мистеру Чёрнсыну выбрасывать. Не обольщайся! Ему всё равно какую б*** обхаживать! Да уже вчера он… – Франсин ухмыльнулась. – Не пробовала звонить ему в обеденный перерыв?

У Софочки дыхание перехватило.

– Ага! – Франсин рассмеялась. – Значит пробовала? ''Оставьте сообщение''? Я знаю, ты мне не веришь – рискни, спроси миссис Чёрнсын, что значит, когда её муженёк ''мобильник выключает''! Вот она взовьётся! А тебе – спасибо! Я-то никак не придумаю, как бы ей хоть какую-то гадость сделать.

– Да она меня сама аж поблагодарила за это! – Бельская со злорадством отметила, как передёрнулось лицо её подруги.

– Миссис Чёрнсын ещё раз уточнила, чтобы я жила у вас и в субботу пришла в гости!

– Ну и живи в Аду, раз понравилось! – холодно отозвалась женщина, поднимаясь. – А миссис Чёрнсын – вполне достойна своего муженька!

– Франсин, – позвала Софочка с раскаянием. – Ну, прости меня! Мне действительно Глеб так нравится! Но не надо лицемерить! Ты же знаешь – я ему тоже! Зачем же мучить друг друга?

– Я тебе Глеба не отдам, – произнесла женщина с усилием. – Серьёзно, подумай о молодом Роне! Я искренне желаю тебе мужа – сдержанного, доброго семьянина, а не алкоголика и убийцу! Что он пил сегодня?

– Из фляжки… Франсин, если он начал пить потихоньку – это ОЧЕНЬ плохой знак!

– Я заню. – женщина закусила губу. – Даже представить не можешь, КАКОЙ плохой…

Она быстро вышла, а Софочка осталась.

* * * * *

Уже за полночь она скорее угадала, чем услышала звук подъехавшего лимузина.

Её всегда поражало, сколь бесшумно двигался этот огромный автомобиль, похожий на катафалк.

Продолжая держать в руке кружку с кофе, Софи подошла к открытому кухонному окну. Высокий фундамент делал первый этаж практически вторым. К тому же дом стоял на возвышении, и место для временной парковки располагалось значительно ниже.

Она увидела, как из лимузина вылез Глеб.

Какой-то мужчина метнулся к нему, и Орлов машинально принял оборонительную позу, несколько охранников тоже выскочили, вроде как ниоткуда, но человек опустился на колени и, Глеб сделал знак, отсылая посторонних прочь.

– Всё-таки решился? – спросил он с уважением. – Ну, передай там привет от меня лично.

Ярко освещённый садовым фонарём, Орлов спокойно достал пистолет с глушителем, человек поднялся на ноги, и Глеб прижал дуло к животу жертвы.

Совершенно потрясённая, Бельская просто замерла, не в силах поверить в увиденное.

Едва слышный хлопок – тело убитого обвисло, а убийца некоторое время удерживал его, слегка покачивая, словно утешая или баюкая.

"В объятиях смерти," невольно промелькнуло у Софи в голове.

Глеб передал труп на руки вновь подошедшим слугам и повернулся лицом к дому.

– А мисс Бельская! – рассмеялся он. – Меня поджидаете? Понравилось следить за мной?

Он вскинул пистолет.

Софочка не услышала выстрела, но кружка в её руке разлетелась вдребезги, обдав её остатками уже остывшего кофе.

Софи убежала к себе.

Переодеваясь, трясясь всем телом от ужаса, она слышала, как Глеб, насвистывая, прохаживается по кухне, потом присоединился и голос Франсин, но у Бельской уже напрочь пропало желание пойти ''поговорить'''.

* * * * *

Утром, когда Софочка села за стол завтракать, Орлов и мадам Тремблей вошли одновременно – плечом-к-плечу. Одного взгляда на них было достаточно – они оба готовы были биться за свою семью.

Франсин занялась приготовлением завтрака, а Глеб направился к кофеварке.

– А вам, Софочка, тоже заварить? – поинтересовался он насмешливо. – А то я вчерашний ваш разлил. О вас же позаботился – кофе на ночь вредно.

– Самогон – по ночам тоже вредно! – огрызнулась она.

– Правильно! – Орлов поставил чашки жене и себе. – Вот и давайте друг друга поддерживать. Врагов, ненавистников и недоброжелателей нам и так хватает!

– Я… – Софи опустила глаза. – Я не буду к вам лезть, обещаю! Только и вы… Не губите себя!

Онавзглянула на супругов со слезами в глазах, а те молча смотрели на неё.

– Мистер Орлов… Глеб… Многие самоубийцы думают: ''Без меня ему/ей будет лучше. Я недостоин её! Я должен отпустить её.'' Это не так. Вы нужны Франсин! Живите ради неё! Пожалуйста, живите!

Супруги переглянулись. Франсин кивнула, а Орлов пожал плечами.

– Ну, постараюсь… – пробормотал он неуверенно.

* * * * *

Супруги уехали на работу, а Софочка воспользовалась свободным графиком, разрешенным миссис Чёрнсын. Тем более вчера вечером она успела пересмотреть все присланные ей видеоклипы. Рон увёл Даниеля в детский сад, домработница уехала за продуктами, так что Софочка осталась одна.

Она решила осмотреть ту часть дома, куда уходили Орлов и Франсин, но куда её ни разу не приглашали.

"Но мне же и не запрещали сюда заходить, верно?" говорила Бельская сама себе, осторожно двигаясь по коридору.

Всего пара шагов – и вот три двери; налево и впереди – наглухо закрытые, направо – распахнутая настежь.

Она прежде всего ткнулась в левую дверь.

Софи как чувствовала – это была комната Глеба. Кабинет – домашний офис; рабочий стол, вдоль стенки – шкаф-купе, тоже наглухо закрытый.

Она обратила внимание – ни одного зеркала на виду.

"Показатель внутреннего, глубоко запрятанного страха," профессионально отметила она. "Вот, то-то он такого крутого из себя постоянно разыгрывает! Но чего же он так боится? Наверно, всё-таки – инфаркта…"

Бельская не решилась дотронуться до чего либо и перешла в открытую дверь напротив.

Хотя комнату явно только что прибрали, какой-то внутренний беспорядок всё-таки чувствовался.

Не жалюзи, а занавески на окнах, какие-то салфеточки, цветочки, мягкие игрушки – по всей комнате. Софочку больно задело, она не могла не позавидовать – фотографии Франсин с Глебом, иногда ещё и с Даниелем были буквально везде – на стенах, на тумбочках, на полках и даже на брелоке с ключами, валяющимся на столике.

Вот тут уж были зеркала! И на двери, и на шкафу. Трюмо с девятью ящиками…

Коротенький коридорчик вёл в комнату, где Франсин переодевалась – что-то вроде прихожей. Там Бельская заметила огромное, в рост человека, зеркало на подвижной раме.

Софочке очень хотелось пойти посмотреть какие эдакие наряды есть у Франсин.

"Нет, неприлично," сдержала она себя. "Да тут и камеры слежения могут быть."

Но в ванную комнату она всё-таки заглянула.

Тут вовсе не было ни двери ни даже занавеса.

"Она унитазом пользуется, не стесняясь, что кто-то может увидеть!" Бельская покачала головой.

Бренда, однажды, в колледже, когда рассказывали о скульптуре "Писающего мальчика", потребовала рассказать о соответствующей статуе "Писающая девочка", установленной в 1987 году в Брюсселе. А когда преподаватель замялся, она запрыгнула на кафедру и, скинув одежду, изобразила КАК выглядит эта злополучная скульптура… Причём в действии.

"Постоянный вызов обществу!" думала Софочка. "Она из тех, кто сжигают лифчики перед парламентом…"

Вся сантехника, коврики, полотенца, мочалки, шампуни и прочее, прочее – демонстрировали всевозможнейшие оттенки фиолетового, сиреневого и лилового.

"Тот, кто предпочитает этот цвет – очень раним и чувствителен," напомнила себе Бельская.

Она вернулась в основную комнату, хотела уже выйти, но заметила дверцу как будто ведущую в сказочный домик. Софочка поколебалась, но зашла.

Это оказалась молельная.

Подставка для коленопреклонений располагалась перед возвышением со статуей Иисуса, с ребёнком, сидящем у него на руках.

"Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное," – шла надпись по пьедесталу.

Внизу, у подножья, стояли две фотографии в траурных рамках.

Одна изображала рыжеволосого мужчину. Бельская только скользнула по нему взглядом. А вот вторая заинтересовала Софочку.

"Энн Чёрнсын?" подумала она, увидев издалека. Приблизившись, она изумилась; это был молодой плечистый мужчина.

``Энн – такая копия тебя``, вспомнила Софи разговор охранников.

"А, наверное – брат Альберто!" подумала она. "Вот внешность по ДНК и передалась Энн. Видимо, охранник сказал : ''Копия твоего брата'', а я, не зная, что у Альберто был брат, не так поняла."

Пожав плечами, Софочка отправилась проверить последнюю дверь.

Она догадывалась – это была Семейная Спальня.

Но Бельской не удалось даже дотронуться до ручки двери – словно невидимая упругая стена отделяла, защищая вход.

Но это удивило Софочку меньше всего.

"Надо же, какая прозрачная резина… Пластик?" думала она, возвращаясь к себе.

Софочка прошла во дворик. Да, Рон уже привёл Даниеля из садика.

Как всегда, малыш перевозбудился, и его специально оставляли на детской площадке с Плюшем, чтобы спокойно поиграть перед обязательным дневным сном.

Рон выглядел усталым и измученным.

"Единственно более-менее нормальный в этом доме сумасшедших," подумала Софочка почти с нежностью. "И то заскок – боится произнести слово 'Бог'. Hо, хоть в остальном на человека похож. Может действительно, выйти замуж за какого-нибудь молоденького ''Рона'', а не маяться третьей-лишней. Ой, да он сейчас свалится, наверное!"

– Пойдите, отдохните, – предложила Софочка. – А то и перекусите. А я послежу за Дэном.

Старик кивнул и ушёл, а девушка села на ступеньках, наблюдая за мальчиком, но думая о сегодняшней "экскурсии".

"Ну, вообще-то, особо нового я не узнала," подвела она итог. "Франсин, как была закомплексованной, жаждущей любви и внимания девчонкой, так ей и осталась. А этот маньяк…" Софи пыталась понять свои чувства к Глебу.

"Мэри уверяет, что то, что он утворил со мной в офисе – для него норма. Если откинуть его эмоциональный стресс – его же вынудили на это – то его поведение вполне можно понять. Он комплексует из-за размеров и старается компенсировать это чисто физически. Ммммммммм… И по-моему весьма удачно…"

Она пригорюнившись, подпёрла руками подбородок. "Эта б*** Франсин… Не удивительно, что они так запирают спальню. Если она спроектировала эдакую пещерку для тигров, представляю, ЧТО ТАМ у них… Вернее даже представить боюсь. Ну, как она не понимает! Ему не Виагру пить надо, а бром, успокоительные. И не поощрять его дикости, а наоборот успокаивать, подсказывать спокойные пути. А то она на него небось лезет по пять раз за ночь, вот бедный парень и боится ''ударить в грязь лицом''. А может она специально? Чтобы уморить его побыстрее? И пойди докажи! Во тварь… Бедный, бедный Глеб…"

Вдруг Плюш заурчал, зашипел, с завыванием, и Бельская увидела небольшую рыжую лисицу, трусцой пересекающую дворик по диагонали.

Выстрел бабахнул у неё прямо над головой. Мявкнув, котик мгновенно исчез. Софочка невольно схватилась за уши, с ужасом глядя на рыженького зверька, теперь уже неподвижно вытянувшегося на траве.

– Не трожь, 6***! – крикнул Глеб на русском, видя что Даниель потянулся к лисице. Он подбежал с винтовкой в руках и дулом аккуратно перевернул тельце, внимательно разглядывая. Вздохнул с облегчением.

– Ну, можешь поиграть, – разрешил он сыну.

– Навсегда! – Малыш радостно потискал мёртвую лисицу. Снова положил на землю и погладил. – Лиса будет всегда?

– Да, – спокойно подтвердил Глеб. – Сделаем чучело – будет всегда!

– Прекратите! – возмутилась Софи. – Как же можно при ребёнке такое устраивать!

Плюш опасливо подобрался поближе.

– Осенью, вообще, с собой, на охоту возьмём. – Глеб пожал плечами. – Хозяин любит лисиц затравливать.

– Это же запрещено законом?

Орлов только рассмеялся.

– А что ж вы не на работе? – не сдавалась Софочка.

– Мне сигнал поступил, – объяснил он холодно. – О вторженце на нашу семейную территорию. А семью мою, – Глеб держал винтовку одной рукой и демонстративно встряхнул её, перезаряжая. – Семью мою я буду защищать до последнего вздоха.

– Да? – иронично поинтересовалась Софочка, делая вид, что не поняла намёк.

– И каким образом? Убивая невинных зверюшек?

– Любого, кто вторгся, – настаивал Орлов; его злила насмешливо-презрительная ухмылочка Софи.

– Тогда советую начать с муравейника! – бросила она, возвращаясь в дом. – Как раз ваших размеров… враги…

Она расхохоталась, и, даже не оглядываясь, прекрасно понимала его реакцию.

Глава 10

Суббота подскочила незаметно.

Готовясь к визиту в дом Чёрсынов, Софочка выбирала платье.

После ''разоблачения'' Артур ни разу даже намёка не делал, а его, как всегда супер-галантное обращение, не выходило за рамки приличия.

"Истинно женская логика," Софи злилась сама на себя, тем не менее думая; "Вот выряжусь, как супер-модель, будет знать от кого отказался!"

Платья уже валялись по всему дивану и креслам, она продолжала передвигать вешалки, когда услышала лёгкое постукивание по косяку открытой двери.

– Софочка? – прозвучал вкрадчивый голос Франсин.

Бельская измученно оглянулась.

Мадам Тремблей вошла в комнату с коробкой в руках. Сама она была одета в длинное тёмно-синее платье, с золотой отделкой. Более чем скромного покроя, оно тем не менее смотрелось на Франсин, как наряд средневековой королевы, а бледность и худоба женщины прекрасно подходили под этот образ.

– Что, никак не выберешь? – полюбопытствовала Франсин, скользнув взглядом по ''выставке'' одежды. – Вообще-то, идти уже скоро.

Софи только застонала.

– Хочешь, чтоб он увидел-сдох, э? – Франсин подмигнула. – А то – использовал всего лишь раз, как извини меня, гондон, а потом так же и выбросил!

Софи аж затрясло.

– Ну, нечего, нечего одеть! – Она злобно захлопнула дверцу шкафа.

– Вот поэтому, посмотри, ЧТО я взяла напрокат! – мурлыкнула женщина, сдвигая часть платьев на диване.

Она поставила коробку и осторожно достала нечто, ослепительно изумрудного цвета. – Мне кажется, тебе должно подойти.

Софочка пожала плечами и, сняв халатик, занялась примеркой. Франсин помогала ей, хотя модель казалась очень простой.

Бельская оправила складки и взглянула на себя в зеркало.

Она даже не узнала себя в первую секунду. Когда девушка поворачивалась, платье сверкало и искрилось, как чешуя или драгоценные камни. Хозяйка Медной Горы, фея, богиня! Софочка и представить себе не могла, что какая-либо одежда может так изменить человека.

– Да я прямо русалка! Сирена! – Бельская упивалась зрелищем.

– Ну, вот, и замани ЕГО на камни, – хмыкнула мадам Тремблей.

– Да, видно, что прокатное, – Возбуждение Софи уже немного спало, уступая место реализму. – Вон как левая бретелька подтянута! Явно у предыдущей пользовательницы эта грудь была меньше, чем правая.

– Это точно, – Франсин ехидно хихикнула. – Ну, с деньгами-то сиськи подкорректировать не трудно. А бретелечку мы сейчас оформим!

Она схватила шкатулку со швейными принадлежностями и, в несколько минут и распорола подшитую бретельку, и зашила заново, ловко замаскировав шов и смятый материал крохотным букетиком искусственных ландышей.

Выполненный из тряпочек, он сам был произведением рукодельного искусства – смотрелся словно живые цветы, просто уменьшенные волшебным образом до размеров броши.

– Ой, как красиво! – Бельская не могла налюбоваться на своё отражение.

– Ну, давай, штукатурься и пойдём! – Подмигнула мадам Тремблей.

Она помогла Софочке уложить волосы, но перед выходом, закутала девушку в длинную накидку, полностью скрывшую платье.

– Глеб ничего не понимает в нарядах, – объяснила Франсин. – Опять начнёт ныть и выть! Ну, его.

– Да уж! – Бельская вспомнила, как её взбесило требование Орлова там, в бассейне, снять шапочку для плавания, которую она только что натянула с таким трудом.

* * * * *

Действительно Глеб скользнул по ней более чем критическим взглядом.

Он, Рон и Даниель были одеты в практически одинаковые чёрные ''тройки'', и Софочку в который раз позабавило это ''ограничение свободы мужчин''.

– Хоть бы цвет выбрали разный, – предложила она.

– Мы не попугаи! – парировал Орлов.

– Да, а пингвины! – Софочка хмыкнула. – Можно подумать, мы идём на похороны или свадьбу! А вам вообще костюм не идёт! Что, у вас парадной формы нет?

– Ну, правильно, что я – на парад? – огрызнулся Глеб. – Как вы видели, на Конференцию я уже одевался эдак, ясно?

"Как же мы все связаны условностями," думала Бельская, следуя за супругами. Рон и Даниель замыкали шествие. "Мы видим друг друга каждый день, а вон вырядились, нафасонились, как будто идём к кому-то незнакомому!"

* * * * *

Когда они вошли в центральное здание, Бельскую снова поразило – ВСЕ, буквально все служанки были красавицами. Всех рас, в основном со стандартно-женственными фигурами, но попадались и аппетитнейшие толстушки, и худощавые ''супер-модели''.

"Откуда, откуда?" продолжала недоумевать Софочка. "Как им удалось насобирать столько красоток?"

Охранники салютовали Орлову, работники просто вытягивались, демонстрируя уважение и готовность выполнять приказы.

А тот шёл, словно римский полководец – не глядя на слуг, отвечая на приветствия только высшим офицерам.

Бельская не могла не отметить, что служанки, хоть и опускались в реверансах, но молчали, никто не испустил ни звука. И Софочка невольно вспоминала те откровенные призывы, что она наслушалась в ночь ''похода к тиграм''.

Из центрального холла роскошная, в пол-зала парадная лестница в стиле рококо вела наверх, но они пошли по коридору направо.

Чёрнсыны ждали их в небольшой, очень уютной зале, тоже декорированной в изысканном стиле Эпохи Возрождения, но уже с уклоном к классицизму.

Артур, Мэри и Марк-Энтони стояли рядышком, а Энн, разодетая, как куколка, с шикарным бантом на голове – слегка впереди.

Альберто расположился у стенки, словно статуя, и Бельская заметила его совершенно случайно.

"А Франсин-то, словно на казнь идёт!" невольно отметила она. "Ууууу! Как мне знаком этот её взгляд! Ну, держитесь, Чёрнсыны! Сейчас она явно устроит вам нечто."

Видимо у Глеба мелькали те же мысли: Софи заметила, как он несколько раз, довольно сильно дёрнул жену за руку. Но женщина, гордо вскинув голову, только с вызовом улыбалась, словно не слыша его.

Энн вышла ещё более вперёд и изящно, как балерина, опустилась в реверансе.

– Добро пожаловать в наш дом! – произнесла она приветливо. Поднялась и демонстративно сорвала с себя бант.

– Энн! – холодно улыбаясь, окликнула её миссис Чёрнсын.

– Бантик г'язный, – лукаво поглядывая на мать, отозвалась девочка.

– Ничего подобного! – возмутилась та, а Энн явно только этого и ждала.

Она положила бант на пол и нарочито вытерла об него ноги. – Г'язный!

– Говорил тебе – не заставляй её! – рассмеялся Артур.

И Софочка скорее угадала, чем услышала:

– Дисциплина должна быть!

– Пватье г'язное… – начала девочка, наблюдая, как среагирует мать.

– Альберто! – позвала женщина. Тот шагнул вперёд, и Энн с готовностью залезла ему на руки.

– Я тебя ненавижу, – спокойно заявила она, обнимая его. Повернулась к матери и уточнила; – И тебя ненавижу. А папу люблю.

Марк-Энтони радостно запрыгал, но тут же начал передёргиваться, словно ему тесна была одежда.

Он заплакал, потянулся к матери, и та подняла его.

– НимИ! нимИ!! нимИ!!! – твердил он всё громче и громче, то обнимая, то отталкивая мать.

– Иво кыля боят, – сочувственно объяснила Энн. – Нет! – прикрикнула она на брата. – Дисипина бить дозна!

Но Софочка поняла только последнюю фразу.

Даниель тоже заплакал и забрался на Рона.

Энтони зашипел, словно дикий кот, и, так же по-кошачьи, полоснул Мэри по лицу.

– Забери своего выродка! – завизжала женщина.

К ужасу Бельской, Мэри швырнула сына, словно баскетбольный мяч, и уткнулась в ладони.

Но Орлов ловко подхватил малыша.

Софочка не успела даже перевести дыхание – Глеб, с совершенно невозмутимым лицом, запихал бесящегося Энтони в птичью клетку, такую, в какой носят орлов или больших попугаев, и передал подошедшей на шум гувернантке.

– Пусть полетает немного в вольере пока не успокоится, – произнёс он обыденным голосом, а у Софи волосы дыбом встали.

"Что они делают с несчастным ребёнком?" ужасалась она. "Судя по всему это – совершенно привычное событие! И ювенальную полицию не подключишь – действительно вколют что-либо – мозги растворят, а то и пристрелят спокойненько, как Глеб – того чувака, прямо на моих глазах…"

– Извините, мисс Бельская, – Мэри натянуто улыбнулась. – Что втягиваем вас в наши семейные проблемы.

"А мне показалось, Энтони-сын, её до крови оцарапал!" удивилась Софочка, разглядывая совершенно гладкие щёки миссис Чёрнсын. "Даже пудра не смазана… Да, от страха что только не померещится!"

– Раз уж мы, вроде как, решили действительно объединиться, – продолжила Мэри почти ласковым тоном. – Да и вы – теперь наш семейный консультант, не так ли? А что ж вы – в накидке? Прошу вас, раздевайтесь! Чувствуйте себя, как дома!

– Я помогу! – Франсин метнулась к Бельской и сдёрнула с неё плащ одним эффектным движением.

– Та-да! – пропела мадам Тремблей, и её мелодичный сильный голос прозвучал, как труба Апокалипсиса.

Софочка замерла в недоумении, видя округлившиеся глаза миссис Чёрнсын и как та прижала ладонь ко рту.

– О мой Отец! – произнёс Артур раздельно.

"Что это? Что происходит?" Софочка взглянула на сопровождавших её.

Закусив губу, Глеб стоял, не поднимая глаз, Рон неодобрительно покачивал головой, и только Франсин демонстрировала супер-наивненькую улыбку Бренды.

– Вам не понравилось? – проблеяла она жалобным голоском.

Мэри медленно приблизилась к Софочке и, взявшись за букетик ландышей, перевернула бретельку. Отпустила и взглянула прямо в лицо Бельской.

Софочка уже видела, как странно, в зависимости от настроения, меняется цвет глаз Мэри, сейчас – серые с фиолетовыми крапинками.

– Простите, простите, – пролепетала Софи. – Клянусь! Я не знала, что это ваше платье!

– Моё обручальное платье, – уточнила Мэри ОЧЕНЬ ровным голосом. – НЕ свадебное, но гораздо более важное. Оно было на мне в тот вечер, когда Артур объявил меня своей невестой. В ту ночь, когда перед лицом Божьем, мы поклялись быть вместе навеки. Вы, психолог! подскажите мне, как поступить, если не отправить Франсин в Ад прямым ходом?

– Да, да, – Софочка старалась, чтобы её голос звучал уверенно. – Вы – мудрая и сильная женщина! Я знаю свою подружку с колледжа. У неё всегда же были заскоки! Давайте все вместе повеселимся! Не обращайте внимание на психов, – прошептала Бельская, подмигивая. – Им лучше подыгрывать – безопаснее будет!

Вообще-то она думала о Мэри в том же духе.

«Нельзя её нервировать!» Софочка очень надеялась, что приём сработает. «Сумасшедшим, особенно агрессивным, всегда приятно, когда кого-то другого называют ''чеканутым''. Ой, только бы выжить – умотаю отсюда, на дно залягу – носа не высуну. Ой, мамочка милая, ну, я влипла!»

– Да, вы правы! – калейдоскопические глаза Мэри вспыхнули тем же цветом, что и злополучное платье.

Мэри развернулась ко всем присутствующим. – Ну, что ж, Франсин! Хотела поиграть – поиграем! Раз уж Софочка надела обручальное платье, пусть уж оно будет её СВАДЕБНЫМ! Глебушка, дорогой, опозорил девушку – изволь жениться! Загладь ''зверское изнасилование под угрозой револьвера!''

– Прекратите! – холодно парировал тот. – Я – женат!

– Неужели?

Софочка не поняла, откуда в руках у Мэри брачная лицензия.

– Ох, – заговорила миссис Чёрнсын на русском, медленно, демонстративно разрывая документ. – «Какие мелкие кусочки»! Ну, ничего, у вас и дома и на работе есть принтер – напечатайте хоть сотню таких бумажонок! Только уж какой-нибудь другой Город укажите. В ЭТОМ такой записи нет ни в одной регистратуре.

– Я дал обет безбрачия!

– Ооооо, значит всего сутки после свадьбы сможешь пробыть в этом теле? – осклабилась Мэри. – А я думала, ты уж давно собирался застрелиться, что ж оттягиваешь?

– Прекратите! – Софи попыталась вмешаться. – Я и не собираюсь ни за кого замуж!

– Ты пойдёшь либо под венец, либо на костёр! – окрысилась на неё Мэри. – И Франсин с удовольствием факел поднесёт! Уж, поверь, мне ОЧЕНЬ хочется именно этот сценарий! Но видит Бог! Я за свою душу всё ещё бороться пытаюсь! Так что, Софочка? Не хотите в ''невесту'' – можно в Жанну Д'Арк сыграть!

– Нет-нет! – пролепетала Софи. – Я согласна! Свадьба – это здорово! Только мне не хотелось, чтобы Глеб застрелился…

– Я отравиться могу, – Орлов спокойно пожал плечами. – Уж разыгрывать, так классику! Зарезаться-то сможешь, Джульетта новоявленная?

– А это обязательно? – Софи обмерла.

– Ну, опыт попытки самоубийства у вас уже есть… – Словно атакующий беркут, Глеб не спускал с неё своих глаз.

– Я просто ТОГДА не хотела вас же подводить! – отозвалась Софи горько. – Вы правы! Мне нравилось, мне понравилось, как вы…

Она покосилась на внимательно слушающую Энн и тут же взяла себя под контроль.

– Я не думала о том, чтобы покончить с собой, даже глядя на то, что осталось от моего дома. От тех, кого я любила. Моя смерть не вернёт их, а они хоте ли б, что бы я жила. Делать вам нечего – стреляйтесь – травитесь! А то, – она кокетливо стрельнула глазками в сторону Франсин. – Ведь есть и более приятные способы, а, мадам Тремблей?

– Да на здоровье! – спокойно отозвалась та.

– Нет, господа, – Мэри оскалилась. – Вы не поняли! Их сейчас ОБВЕНЧАЮТ!!!

Ох, как тут уже взвился Глеб!

– Вы не посмеете! – заорал он на Мэри. – Мне Люси обещала…

– Что? – холодно перебила его Франсин. – Ещё одну земную жизнь? Во-первых, я -человек, и могу и врать и не сдержать своё слово. А во-вторых, я и не собираюсь проводить с тобой Вечность. Никому не нравится быть запертой, даже в янтаре!

Орлов вскинул голову, словно она залепила ему пощёчину.

– Ты такая же неблагодарная тварь, как и Ядвига! – произнёс он с горечью. – Ничуть не лучше… Вам всё отдаёшь, буквально не знаешь какое место лизать, а в ответ – только в душу плевки! Стоило исцелять мне сердце, чтобы снова его растоптать?

– Нет, нет, Глеб! – позвала Софи осторожно. – Хоть вы и молоды – будьте мужчиной! А то рассуждаете, как влюблённый подросток!

Он взглянул на неё.

– Да, вы правы… – пробормотал он. – Ничего, всё равно рано или поздно вы осознаете, на ЧТО идёте…

– Ну, и отлично! – Мэри рассмеялась. – Франсин и АЛЬБЕРТО будут свидетелями…

Софочка не поняла, почему услышав это, мадам Тремблей передёрнулась, как от удара.

– А ты, Артур, будешь посаженным отцом!

– Ух ты, как ловко! – отозвался тот.

Софи не поняла, почему Глеб засмеялся.

– В чём дело? – потребовала она объяснений.

Все уставились на Чёрнсына, и он смущённо кашлянул.

– Ну, я, конечно, грешник, но и для меня есть святые вещи. Приёмный ли, посажёный отец, но став таким, я буду относится к вам сугубо и только по-отцовски.

– Ну и что ж здесь плохого? – Бельская пожала плечами, думая: «Ещё лучше! А то ''полезь'' он снова – вряд ли бы я отказала!»

– Ну, и отлично! – повторила Мэри. – Раз все согласны…

Она оценивающе осмотрела Софочку.

– Так, кое-что одолженное – моё платье… Кое-что новое – фата у вас будет. Кое-что старое – туфлёнки ваши…

Мэри так пнула ''лодочку'' Софи, что та едва удержалась на ногах.

– А что же синее? – продолжала миссис Чёрнсын. – Фингал что-ли поставить? да Франсин его больше заслужила!

– У меня есть! – Глеб достал футлярчик и вынул перстень с голубым бриллиантом. – Ядвига бросила его, как и меня! А раз вы меня подобрали, надеюсь, и колечком не побрезгуете! Не возвращать же его в музей, действительно!

– Дэн! – позвала Мэри нежно, и мальчик охотно подошёл к ней. – Не уронишь подушечку с кольцами?

– Не уванить! – Oн потянулся к женщине, и та подняла его на руки, бросив на Франсин торжествующий взгляд.

– Энн! Цветочки будешь раскидывать?

– Буду! Буду! – девочка захлопала от восторга.

– Ну, пошли тогда готовиться!

Миссис Чёрнсын унесла Даниеля, и Альберто с Энн последовали за ними.

Глеб вдруг метнулся к Рону, и тот обнял его как брат, как отец.

Орлов замер на секунду, затем медленно повернулся к женщинам.

– Добилась, cyкa, – обратился он к Бельской. – Ничего, я такой яд приму, я так сдыхать у тебя на глазах буду, что может твоя железобетонная психика и выдержит, но, седину я тебе гарантирую! А тебе, Франсин милая, я эту ''запись'' в каждый сон вставлять буду, тварь неблагодарная!

– Марка-охранника запытали насмерть у меня на глазах, – возразила та спокойно. – Что, меня будет огорчать, как его палач мучается?

И, закрыв глаза, она расхохоталась, с вызовом, с презрением.

Мелодичным, звенящим, переливчатым смехом БРЕНДЫ.

* * * * *

Очень довольная собой, почти успокоившись, Мэри села с краю, на самый последний ряд, на стороне жениха.

Тут все скамейки были, естественно, полны, а на сторону невесты ''наскребли'' несколько человек; секретарь Софочки да горничная из городской квартиры. На самом дальнем сидении примостились несколько мужчин – охранники из Центрального здания.

Но Мэри смотрела не туда, а вперёд, где перед алтарём, спиной к залу, слегка ссутулившись, стоял жених.

Играла музыка, и Мэри улыбалась, вспоминая своё венчание здесь же.

Прошла Энн, с наисерьёзнейшей мордахой. Она начала было горстями раскидывать цветы, но приставленная следить за порядком служанка быстро напомнила ей, как надо действовать, и девочка послушно пошла дальше, аккуратно доставая по несколько штук, чтобы хватило на всю дорожку.

Под стандартный марш: "Идёт невеста", Чёрнсын ввёл Софочку Бельскую.

Ей прямо на платье одели белый кружевной чехол на юбку и такую же жилетку, выправив букетик ландышей наружу.

Может при ярком освещении это и смотрелось бы не совсем изящно и гармонично, но в полутёмном помещении, где горели только лампады и свечи, Софи выглядела обычной невестой.

Проходя мимо жены, Артур подмигнул ей и поднял вверх большой палец руки.

"Люблю тебя!" Они обменялись этой фразой НАПРЯМУЮ, на уровне слышимом только им двоим.

Супер-способности? Нет, есть счастливые парочки, способные на такое.

Обычные люди, и бывает это так редко! Но, Слава Небесам, бывает и будет, пока существует человеческий род.

Даже когда ему подвели невесту, жених едва повернулся в её сторону, по-прежнему стоя спиной к залу. Маленькая Софочка казалась ребёнком рядом с этим широкоплечим, высоким шатеном.

"И не оглянется – обиделся…" думала Мэри. "Ничего, лучше уж ей, чем Франсин! Во тварь, действительно, Глеб – прав, неблагодарная! Ну, что ей ещё надо? Не пойму, как она могла так гробится, чтобы спасти меня? Да, нет… Прости меня, Боже! Я бы тоже попыталась…"

Охваченная воспоминаниями, она даже не заметила, как прошёл Даниель, сосредоточенно глядя на подушечку с закреплёнными на всякий случай кольцами.

Мэри утонула в Прошлом, словно в знаменитой Вишнёвской трясине, и только шум и аплодисменты вернули её к событиям сегодняшнего дня.

"Надо же," подумала она отрешённо. "Я пропустила: ''Можете поцеловать невесту…'' Ну и наплевать… У меня есть Артур… Глеб – табу. Теперь уже на веки-вечные…"

– Вы так уверены в этом, Хозяюшка? – прозвучал знакомый насмешливый голос.

Мэри изумлённо открыла глаза, глядя на Глеба, нависшего над ней, словно коршун над цыплёнком.

– Пришлось сесть на стороне невесты, – он ухмыльнулся. – Раз уж я истребил её семью.

– Глебушка… – она прошептала, чувствуя слёзы в глазах. – Мы не можем… Мы не должны…

– Мы никогда не будем вместе, но всегда будем идти бок-о-бок, – ухмыльнулся он. – Жизнь и Любовь, Дисциплина и Смерть, Чувство Долга и Запретная Страсть! Вечный Соблазн и Покаяние… Эх, Хозяюшка! Не согрешив – не покаешься, не покаявшись – не спасёшься! Пойдёмте, поздравим новобрачных!

Словно во сне, Мэри пошла вперёд, не слыша, как похрустывают цветы под ногами.

Она приблизилась, и новоиспечённый муж повернулся, наконец, к ней лицом.

– Рон… – миссис Чёрнсын не смогла сдержать улыбку. – Усы сбрил! Волосы покрасил!

– Что ж, – он погладил свою шевелюру, сейчас того же цвета, что и у Глеба Орлова. – Неловко было жениться на такой молоденькой, будучи совершенно седым!

– Ну, почему я не встретила тебя до того, как познакомилась с Артуром? – наверное в миллионный раз повторила Мэри, покачивая головой.

Она повернулась к Софи.

– Ох, девочка! КАК же вам повезло! Вы сейчас всё равно не поймёте, но у вас впереди – вечность, чтобы осознать это!

– Да, конечно! – поддакнула Бельская, думая; "Ох, обошлось! Как я боялась, что Мэри окончательно взбесится! Ну, что ж, Рон, действительно знает её лучше, чем я…"

Софочка была так рада, что всё удалось спустить на тормозах, как вдруг прозвучал очень властный, и в то же время вкрадчивый женский голос;

– Поздравляю, Рон! Очень рада за тебя!

Бельская изумилась; Мэри опустилась в реверансе чуть ли не до земли, Артур тоже церемониально поклонился.

Но больше всего Софи поразила реакция Глеба.

Словно окаменев, он стоял, буквально не дыша. Отблески пламени от свечей и лампад превратили его, совершенно бледное, неподвижное лицо, в подобие ритуальной маски.

Эти странные, пугающие предметы существуют по всей земле – в Африке и на Американских континентах, на тихоокеанских островах и в Австралии – по всему миру – маски для похорон, маски, изображающие духов, маски для мистических обрядов.

Всё это промелькнуло в голове Софочки Бельской, когда она недоумённо переводила взгляд с Орлова на медленно приближающуюся изящную, как лисица женщину.

Франсин, с тем же гордым видом и вызовом во всём облике, взяла Дэна на руки.

"Да кто же это?" Софи ничего не могла понять, но, следуя примеру Мэри, тоже опустилась в реверансе.

– О Рон! – Новоприбывшая рассмеялась. – У тебя не просто красивая жена, да ещё и умница какая!

– Благодарю вас, Ваше Величество! – Он поклонился, в точности, как Чёрнсын. – Если она покончит с собой, молю Вас, помните об этом!

"Во далось им моё ''самоубийство''!" с досадой подумала Софочка. "Впрочем, врачи считают, что после попытки суицида за индивидуалом надо следить не менее пяти лет. Теперь достанут постоянными напоминаниями! Сами все чеканутые, ну, и меня за психа держат."

– Глеб! – окликнул Рон.

Орлов не среагировал.

– Глеб!!!

Тот вздрогнул, приходя в себя и тоже склонился; – Ваше Величество!

Та не удостоила его даже взглядом. Она приблизилась к Рону, обняла, они трижды прижались к друг другу щеками. Затем шагнула к Бельской.

Софочка готова была уже ''отдаться'', но женщина отпрянула от неё и, слегка нахмурившись, смерила Софи странным, непонятным для той, взглядом.

– Кто дал ей оберёг?

– Не я! – Чёрнсыны воскликнули одновременно.

– Я дала! – бросила Франсин с вызовом.

Словно язык костра под порывом ветра, Лилит развернулась в её сторону.

– Ни секунды не сомневалась!

У Софи кровь застыла в жилах; это говорила сама Ненависть и Злоба.

"Кто бы ни была эта ''Королева''", промелькнуло у Бельской в голове. "Франсин – дура, что лезет на рожон. Ишь ты! Её сам Чёрнсын явно боится, Мэри готова на коленях ползать! Глеба чуть кондрашка от страха не хватила… Да кто же это?"

– Понавесила побрякушек на всех! – продолжила Королева тем же тоном. – А ну, дай мне поздороваться с внуком!

"Ух ты!" изумилась Софочка. "А по ней не скажешь… Впрочем, здесь такая темень… ''Новые технологии''! Лучше б электричество сюда провели. И духота какая! Даже вентиляторов нет, не говоря уж о кондиционерах…"

– Снова придушить вас, как там, в Вишнёвке? – Окрысилась на неё Франсин, крепче прижимая сына к себе.

– Это я тебе ещё припомню! – прошипела Лилит, исчезая.

Бельская даже и удивиться не успела – Глеб рухнул, как подкошенный, но Рон и Артур подхватили его.

– Глеб!!! – и Мэри и Франсин вскрикнули в один голос.

– Он не твой больше! – миссис Чёрнсын окрысилась на мадам Тремблей.

– А ночью со мной останется! – та рассмеялась, чуть ли не язык показав.

– Пока вы цапаетесь, – заорала на них Софи. – Он вообще ничей будет!

Она оглянулась – только Артур стоял возле алтаря.

– Девочки, успокойтесь! – произнёс он примирительно. – Очухался наш красавчик. Подумаешь, от духоты в обморок упал! Там, на газончике, уже сидит. Дайте парню отдышаться, а?

"Тут, видно, где-то выход сразу наружу," промелькнуло у Софи в голове. "Какая темень!"

Подойдя к стенке, она начала ощупывать её в поисках двери.

– Мисс Бельская! – oкликнул её Чёрнсын. – К вам, доченька, тоже относится! Вас сейчас отвезут в вашу городскую квартиру – справляйте вашу брачную ночь!

"Ещё и с Роном переспать?" у Бельской голова кругом пошла. "Да всё равно, только б уехать отсюда… А Рон – добрый, порядочный, не обидит. Разберёмся как-нибудь…"

Глава 11

Софочку под конвоем двух служанок проводили в её комнаты в доме Орлова-Тремблей.

Она торопливо переоделась в свой любимый серо-розовый спортивный костюм.

Одна из служанок забрала злополучное платье, а вторая шла рядом с Софочкой до самого лимузина.

Рон стоял возле открытой двери и галантно помог жене забраться внутрь, но присоединился к ней не сразу.

Софи смотрела, как к нему подошёл Даниель.

Встав на одно колено, Рон что-то тихо говорил ему, гладя по голове и похлопывая по плечам.

Потом обнял и подтолкнул в сторону Франсин, ожидавшей неподалёку.

Мальчик погладил лицо гувернёра и, оглядываясь, направился к матери. Та обняла его, но Дэн передёрнул плечиками, и женщина, со вздохом, убрала руки.

– Будь мужчиной! – Рон выкрикнул на латыни.

Дэн отсалютовал ему; – Всегда!

Рон сел в автомобиль, но не рядом с Софочкой, а на боковое сидение.

Когда они поехали и разворачивались, выруливая на дорогу из поместья, Бельская успела заметить Франсин и Даниеля, прощально машущих руками им вслед.

– Хотите, украсим машину, привяжем пустые банки – пусть сзади волокутся-гремят? – предложил Рон.

– Да ну, глупости какие! – Бельская пожала плечами. – Я так счастлива, что этот балаган, наконец, закончился.

– Вы уж вместе с Дэном подберите по фотографии нового гувернёра.

– Да мне-то какая разница? – Софочка недоумённо пожала плечами.

– Вы разве больше не будете с ними?

– Очень хотелось уехать, – призналась Бельская. – Но Даниеля жалко. А что они с Марком делают!

– Так всё-таки?

– Что?

– Насчёт подбора нового гувернёра, – уточнил Рон.

– Да, меня уж Франсин ''сватала''! – Софочка рассмеялась. – Как предчувствовала нашу с вами ''свадьбу''! Да, прекратите! Вы что, действительно помирать вздумали?

– Нарушивший клятву, обязан покинуть тело в течении суток, – он ухмыльнулся, машинально дотрагиваясь до верхней губы.

– Пожалуйста, не внушайте себе эту глупость! – Софи взяла его руку в свою. – Глеб правильно сказал: "Подсознание – сильнее сознания!'' Вы же сами изучали психологию! Внушить себе можно практически что угодно!

– Давайте, вы пообещаете мне, что подберёте гувернёра, который вам будет нравиться, как мужчина, а я не буду заговаривать о том, что мне осталось чуть больше двадцати часов.

– Прекратите! – Бельская отбросила его руку.

– Так каким способом, вы хотите, чтобы я умер на ваших глазах?

– Хорошо, – Софи вздохнула. – Почему вы все так усиленно пихаете мне жениха?

– Потому что в Глеба влюблено достаточно много женщин, – холодно заметил ей Рон. – И причём каждая свято уверенна, что именно ОНА знает, что для него было бы хорошо.

Софочка закусила губу.

– Милая моя, – нежно обратился Рон к ней. – Если б я мог остаться, я искренне постарался бы организовать вам тот уют и семейный покой, которого вы так хотите! Которого вас лишили так жестоко! Дайте шанс тому, молодому мужчине, который приедет один, в чужой город, может быть даже в чужую страну. Вы же сами видели, какие здесь работники и слуги! Что, неужели не захотите поддержать молодого человека? И тогда ни у Глеба ни у Франсин не будет веской причины и повода указать вам на дверь.

– Да, пожалуй… – Софи улыбнулась от этой мысли.

* * * * *

Когда они наконец вошли в её квартиру, Софочке стало, ну, не то чтобы страшно, а даже вроде как любопытно.

Рон, без усов и с шевелюрой, как у Глеба, выглядел и непривычно и гораздо моложавее, словно другой человек.

Они, не сговариваясь, прошли в её салон-гостиную.

– С вашего позволения, я посмотрю спортивные новости? – обратился к ней Рон.

– Да, конечно, располагайтесь… Пива хотите?

– Не откажусь. И чипсы! Теперь уже можно. – Он вздохнул, а у Софочки погасло зарождающееся было возбуждение.

Она молча принесла и то и другое и села на диван, глядя на мужа.

– Что, милая? – ухмыльнулся он. – И так, вот так, и именно так, много-много лет… Почему же вы, женщины, так рвётесь замуж?

– Потому что мы мечтаем, чтобы муж таращился на нас, – Софочка даже рассмеялась. – а не на посторонних мужиков, потных и метущихся по полю или колошматяших друг друга.

Она покачала головой. – Да, это одна из загадок человеческой психологии, почему мужчинам, НЕ геям! нравится смотреть спорт…

Мэри Чёрнсын вошла без звонка или стука, и у Софочки глаза округлились от удивления.

"Наглость какая!" подумала Бельская. "А если б мы тут е***?"

– Вот номер, – Мэри показала карточку. – Позвоните, чтобы забрали тело.

– Да идите вы!!! – Софи злобно схватила визитку, смяла и отшвырнула в сторону.

Миссис Чёрнсын спокойно подняла её, слегка разгладила и демонстративно придавила телефоном.

– Ещё раз выбросишь – пальцы отрежу, – миролюбиво мурлыкнула Мэри, демонстрируя свою ангельскую улыбочку.

Она вышла, а Софочка так и осталась стоять, трясясь от ужаса.

– Идите спать, – обратился к ней Рон. – Я сделаю потише.

Совершенно оглушённая событиями сегодняшнего дня, Бельская ''на автопилоте'' прошла в спальню и, даже не раздевшись, повалилась на кровать, отключившись от действительности, которая была хуже любых диких снов.

* * * * *

Вечером Франсин, после вечернего душа, ввела сына в его спальню.

На пустой кровати Рона сидел игрушечный Мишка, чёрный, стандартного размера, но с пуговицами вместо глаз, пришитых КРЕСТИКОМ, так, как рисуют, когда хотят изобразить кого-то МЁРТВЫМ.

– Откуда этот Мишка? – пробормотала Франсин больше для себя.

– Папа дав, – спокойно объяснил Дэн. – Гововит – пусь место охваняет.

Он показал на левую лапу игрушки.

– Я назму – папа пвидёт.

Франсин только губу закусила.

Она укутала сына и, сев рядом, прочитала сказку о том, как мальчик пришёл в театр, и смотрел, как артисты меняют костюмы и играют разные роли.

– А когда мы Вону новое тево выбевем? – поинтересовался малыш.

– Рону отдохнуть надо, – объяснила Франсин. – Мама пока с тобой будет. Я не буду ходить на работу. Тебе разве плохо с мамой?

– Плохо, – отозвался малыш спокойно.

– Почему? – Франсин надеялась – её голос не дрогнул.

– Ты хоошая.

– Так разве это плохо?

– Дистипина дозна бить.

Франсин зажмурилась. То чувство в её душе было не ревность, не злоба – агония.

– Это миссис Чёрнсын сказала? – поинтересовалась она.

Дэн не ответил. Плюш лёг ему, как всегда под бок, и мальчик обнял его, притиснув к себе, словно игрушку. А котик не только не протестовал, а мурлыкал от удовольствия.

Убедившись, что сын спит, Франсин направилась в Семейную Спальню, но в коридоре, буквально нос-к-носу столкнулась с Мэри, выходящей оттуда.

"Она могла бы телепортироваться," бывшая Бренда ни секунды не сомневалась в этом. "Но специально пошла, чтобы напомнить, кто здесь НАСТОЯЩАЯ хозяйка."

– Глеб в порядке, – холодно произнесла миссис Чёрнсын. – Прислать кого-нибудь ночевать с Даниелем?

Прижавшись спиной к стене, Франсин едва сдерживала свои истинные чувства.

– Спасибо, не надо, – она смогла отозваться не сразу, но не выдержала и зарыдала. – Пожалуйста, не отнимайте у меня сына! Пожалуйста!

– Господи! – Потрясённая, Мэри искренне обняла всхлипывающую женщину. – Видит Бог! Я ещё не скатилась до такого! Я же не сказала – возьму, я предложила помочь, тебе же, дурочка! Рона небудет некоторое время, Софи вернётся-нет – неизвестно. Как Дэн один, а вдруг опять задыхаться будет?

– Ну, там же камеры стоят. – Франсин вытерла глаза и отстранилась. – Что Глеб?

– Сказала же – в порядке! – Миссис Чёрнсын поджала губки. – Да ну тебя, б*** действительно! Мы там об охране здания говорили, а не е***! А мне просто с тобой увидеться хотелось, да в очередной раз я пожалела об этом!

Передёрнувшись, и продолжая бормотать под нос; "Буду я изводить Энергетику! Тут пять минут до дома идти!" Мэри ушла, а Франсин прошла в свою ванную комнату.

* * * * *

Когда она вошла в Семейную Спальню, Глеб лежал поверх одеяла в своём натуральном виде.

Франсин приблизилась, и он демонстративно закрыл крылом ''её'' половину постели. – У тебя своя спальня есть!

– Ой, да у тебя тоже! – Спокойно подвинув его крыло, сейчас – иссиня-чёрное, женщина села на край кровати. – Софочка права! Ведёшь себя как мальчишка!

– Я ладонь до костей сжёг, чтобы принести оберёг твоему сыну! – с горьким упрёком заговорил он. – Я вытащил тебя из горящего блока, получив такую дозу, что до сих пор сказывается! И после этого ты…

– Что? – перебила его Франсин грустно, но ласково. – Хотела дать тебе заботливую жену на века?

– Мне никто не нужен кроме тебя! – Цвет его крыльев показывал состояние его души, и сейчас синева совершенно исчезла, уступив место оранжевому отливу, словно на углях костра или в камине.

– Не зацикливайся… – Она погладила его лицо с неуловимыми, нечёткими чертами – это мог быть кто угодно… – Мне внешность совсем не важна…

– Вот возьму женское тело – будешь знать! – произнёс он по-прежнему тоном обиженного ребёнка, втягиваясь в оболочку Глеба Орлова, до этого скрытую размерами ангельского тела.

– Какая разница! – Франсин пожала плечами. – Могу поспорить, ты, будучи женщиной всё равно бы такого же Мишку подарил Даниелю.

– А чем не хорош медведь? – искренне удивился Глеб, начиная ласкать жену, совсем НЕ по-женски.

– Видишь! – Она отозвалась. – Ой, не заморачивайся – всё равно никогда не поймёшь… А, кстати, почему Рон – демон? Он же – Забота?

– Он поставляет ''булыжники'' благих намерений, – объяснял Глеб, не прекращая своих ласк, а Франсин уже забралась к нему на постель. – Это именно благодаря чрезмерному поклонению ''Заботе'' вырастают эгоисты и белоручки, не приспособленные к жизни, а то и преступники! Наш хозяин – пример первой части, а твой милый Джерри – другой! Семейка Тремблей до сих пор наиболее влиятельная и уважаемая в том месте, где он вырос. Его родители постоянно выручали его, ''заботились'', прощали! Вот он и привык вытворять, всё что вздумается…

– А что тебе Софочка так не приглянулась в качестве жены на века?

– Ой! – Он досадливо закатил глаза. – Этому телу просто нравится её тело! Чисто физически. А я в любом случае заведу другое! Ну, а если она не будет подходить под его вкусы? И что тогда?

– А… Ты думаешь, если Софи попадёт в Ад…

– Ну, это сто процентов! – Глеб расхохотался. – Я знаю, ты не читала рассказ Брэдбери "Земляне" из его знаменитых Марсианских Хроник. Там прелестно описан такой тип упёртых дубодолов. Кратко: прилетели земляне на Марс… Рассказ старый, тогда ещё надеялись, что Марс обитаем.

~ В общем, у марсиан, по сюжету, безумие выражалось в проецировании образов, звуков и запахов. Психиатр сначала ракету осмотрел, повосхищался, какая классная иллюзия, а потом перебил команду, мотивируя это тем, что они плод больного воображения капитана. Потом из гуманных соображений – вылечить я тебя не могу, так хоть мучится не будешь – порешил капитана. Потом офигел от того, что ракета и тела все еще на месте, решил, что тоже заразился безумием и ''само-вылечился'', застрелившись!

– Какой ужас! – Франсин села в кровати. – Но, думаешь, Рон не заступится? Лилит его не послушает?

– Ну, самое лучшее, что Софочке может достаться – нянчиться с детёнышами-демонами. Ты вот любишь детей, а пошла бы работать в детский сад воспитательницей?

– Нет! – она воскликнула тут же.

– Вот-вот! – Он кивнул. – А с такой ''заведующей" как Лилит… Представь сама!

Они рассмеялись и вплотную занялись любовными играми, забыв обо всех остальных жителях Ада или Земли.

* * * * *

Мэри Чёрнсын, одетая в лёгкий пеньюар, цвета её волос, неслышно проскользнула в спальню мужа.

Артур спал один, на своей роскошной королевской кровати с балдахином.

Все ткани кремово-персиковых тонов гармонировали со светлым деревом мебели.

Некоторое время она просто любовалась мужем, затем, осторожно целуя, разбудила.

– Что, ягнёночек мой? – Он улыбался, и сердце Мэри таяло.

– Покажись… – произнесла она условную фразу.

Он скользнул из-под одеяла, его человеческое тело скрылось под иссиня-чёрной чешуйчатой кожей с изумрудным отливом. Упругий, изгибистый ''шланг'' толщиной с винный бочонок, казался бесконечным. Он вытекал и вытекал, сползая на пол, укладываясь посередине комнаты огромными кольцами.

Мэри привычно забралась на них, улеглась, словно в гигантском кресле.

Его тело, именно той температуры, что ей хотелось, поддерживало каждый миллиметр её собственного, повторяя все изгибы. Женщина покоилась подобно Дюймовочке – на заботливой, нежной ладони.

Она погладила его гладкую, словно лакированную кожу, а Змей положил ей голову на плечо, и его длинный, раздвоенный язык, скользнул ей под пеньюар.

– Зря ты уменьшила правую грудь, – прошипел он. – Ну, подумаешь – несколько разные! Могла левую увеличить!

– Недостаточно большие, а? – Мэри рассмеялась, гладя его плоский лоб. – Развратник! Эх, не везёт этому платью!

– Считаешь, что не везёт? – он произнёс грустно, и женщина поцеловала его голову, наслаждаясь терпким запахом мускуса с нежным оттенком аромата ландышей и белых орхидей.

– А зато мне с тобой повезло! – нарочито серьёзно проворчала она, не в силах спрятать улыбку. – Свинтус ты, а не Змий! А то ты не видел, КАКОМУ жениху невесту вручаешь!

– Ну, как папаша ответственный за судьбу дочери, – Он хихикнул. – Я считаю Рон-Забота, гораздо лучший муж, чем Глебушка-Смерть. Тем более парень и сам не хотел, а Рону – и так тело менять. Одним выстрелом перестреляли всех зайцев! Прям, как из автомата!

Она опять засмеялась, теперь уже хлопнув его ладонью по лбу. А тот зашипел, притворяясь обиженным, но оба знали – это только игра, которой они наслаждались.

– Твоя Мачеха так меня напугала! – пожаловалась Мэри.

– А меня думаешь – нет? – Его голос прозвучал соответствующем тоном. – Вот Папаша мой, это он как раз, скотина! Хоть бы пол-намека сделал, когда благословлял Рона!

– А может Рону и сообщил?

– Может. Ты же знаешь, мы с ним не ''Вась-Вась''. – Он вздохнул. – Наверняка все трое ждали, что я, как Глеб, глаза вытаращу!

– А вот ты, с мужской точки зрения, – поинтересовалась Мэри. – объясни, почему он так в эту атеистку вцепился? Мало баб о нём сохнет?

– Именно поэтому! Она всему находит логическое объяснение! Спорим, что даже попав в Ад, она подумает – фабрика, концлагерь, а всё что чуть ''не так'' – обман зрения, галлюцинации, гипноз! Смотри, береги малыша Марка! Не попыталась бы она его учёным переправить, как ''ценного мутанта'' с крыльями!

– Ой, и не говори! А Франсин – тоже дура упёртая! Ну, дала бы Лилит с Даниелем поздороваться! На нём такой оберёг – сам Отец твой украсть не посмеет!

– Да я тоже, честно говоря, готов перед ней на коленях ползать! – он отозвался с тревогой в голосе. – Тебя чуть не потерял, за Энн страшно!

Кольца его тела пошли волнами, качнув женщину, слегка сжали её, но ничуть не больно, и она снова нежно погладила иссиня-чёрные ''подлокотники кресла'' по обоим бокам от себя.

– Милый мой! – шептала она. – Любимый на веки-вечные! Враг Человечеству, а мне – поддержка и опора…

– Опора! – Он игриво подкинул жену, и та взвизгнула от восторга.

– Обожаю! Как на надувном круге – по океану!

– Вшшшш! Вшшшш!! Вшшшшш!!! – Он симулировал звуки прибоя. – Кля! Кля!! Кля!!!

– Не, чайки у тебя не получаются! – Хохотала Мэри.

– У, гадкая, задушу!!! – Он обвил, укрыл её кольцами тела, словно одеялом, и женщина замерла, растворяясь в ощущении счастья.

– Спокойной ночи… – пробормотала она, засыпая.

– Я буду беречь твой покой… – прошипел он, подобно Королевской Кобре, охраняющей драгоценнейшее Сокровище.

* * * * *

Софи ничуть не удивилась и не испугалась, обнаружив Рона утром, всё так же в кресле, но уже мёртвым. Он, правда выключил телевизор, а может просто сработал авто-выключатель для экономии электричества.

Так думала Софочка Бельская, набирая номер телефона, указанный на помятой карточке.

Буквально через несколько минут в дверь позвонили, и вошли несколько человек, но не стандартные медики, а в какой-то странной ядовито-оранжевой униформе.

А следом за ними – грациозная женщина, одетая в глубокий траур. Чёрное элегантное платье подчёркивало изящество её форм, кокетливая шляпка казалась короной, а густая вуаль полностью скрывала и волосы и черты.

Они прошли в салон. Женщина постояла, глядя на Рона, сидящего в кресле так спокойно, словно он просто спал. Она погладила его густую шевелюру, поцеловала его голову, и по её знаку сопровождавшие быстро упаковали тело, и вышли, а женщина спокойно села в это же самое кресло.

– Заприте дверь и возвращайтесь, – произнесла она настолько уверенно и безапелляционно, что Софочке и в голову не пришло ослушаться.

К тому же она догадалась, это – та же женщина, которая так перепугала всех вчера, в церкви.

''Кто бы она ни была – надо действовать предельно осторожно," говорила себе Бельская, выполняя приказ.

Опять войдя в гостиную, она встала перед гостьей, которая уже отодвинула вуаль.

– Ваше Величество, – уважительно произнесла Софи, опускаясь на колено и протягивая Королеве перстень. – Если я правильно поняла, это кольцо Вашей покойной дочери. Будет справедливо, если оно будет принадлежать Вам.

Та не отказалась, взяла и, надев, полюбовалась, изящно отставив руку слегка в сторону.

– Вы – очень умная девушка, – мурлыкнула Лилит, делая приглашающий жест. – Присаживайся, дорогая, поговорим.

Софочка примостилась на диванчике рядом.

– Ну и подружка у вас, Франсин-то, – горестно произнесла Королева. – так вас подставить! Это же просто непорядочно, не так ли?

Бельская только кивнула.

– Я знаю, вы очень любили свою бабушку, – вдруг услышала Софи и с изумлением уставилась на странную гостью.

– Только она звала вас ''Софочка''… – продолжила та, не сводя глаз с девушки.

– А откуда вы…

– Покопалась в информации собранной моим бывшим зятьком. – Лилит хмыкнула. – И могу вас уверить, Франсин тоже приложила ручку к тому ''кабинетному'' событию. Глеб, хоть и м*д*к, да никогда б не решился дотронуться до вас без её согласия. Вы мне верите?

– Да. – Софи трясло. Она помнила с каким виноватым видом Орлов прибежал в кухню на следующее утро.

"Франсин, конечно, надеялась, что я обижусь на Глеба. А он, бедняга, сам расстроился. У него и так проблемы, а эта cy*a его ещё и провоцирует!"

– Она не даёт мне видеться с внуком! – продолжила Лилит чуть ли не плача. – Представьте, как бы ВАША бабушка чувствовала себя!

У Софи мучительно сжалось сердце. Она помнила бабушкину ласку, её глаза, вечно полные любви и тревоги. Её нежный голос; ''Софочка…''

Она посмотрела на женщину, которая как раз отодвинула вуаль.

"В церкви я не разглядела её," подумала Софи. "А ведь она так похожа на мою милую бабушку… И у Франсин хватает наглости лишать эту несчастную женщину такого счастья, как, хоть мельком, да повидаться с внуком! У неё и так дочка погибла из-за этой семейки. Интересно, Глеб сам скормил жену тиграм или просто наблюдал, как они её хомячат?"

– Пока у Даниеля нет гувернёра, – Бельская осторожно дотронулась до руки визитёрши, в точности как у её бабушки – маленькой, слегка дрожащей, с по-старчески тонкой кожей… – Я постараюсь устроить вам встречу.

– Это не просто, – вздохнула та. – Франсин надела на сына… Детектор. Он сразу сообщит Глебу, если я рядом с Даниелем.

– Да… – Софи нахмурилась. – Я попробую… А как я свяжусь с вами?

– В этом нет необходимости, – Лилит улыбнулась. – Как только вам удастся снять этот проклятый оповеститель с несчастного малыша, МОЙ детектор мне сразу покажет. Я примчусь к вам, где бы вы ни были! У вас золотое сердце…

Она зарыдала, уткнувшись в ладони, и Софочка тоже не смогла сдержать слёз.

* * * * *

Софи пришла на работу после обеденного перерыва, и начала просматривать присланные клипы.

Ей было и горько и больно.

"Ничего, нельзя сдаваться," говорила он сама себе. "Интересно, Рон отравился или умер от самовнушения? Хороший был старичонка. Муж! Ой, и смех и грех. Ну, это лучшая концовка. Эх, Франсин, ты, конечно, изобретательная, подлюга, да ещё посмотрим кто будет смеяться последним."

К ней заглянула и миссис Чёрнсын. – Ты в порядке?

Бельская только кивнула, даже не вставая, делая вид, что поглощена работой.

– Ты… Вежливо обошлась с миссис Лилит? – осторожно поинтересовалась Мэри.

Софи развернулась к ней вместе с креслом. – А почему именно она забрала тело?

– Рон был одним из её лучших друзей, – миссис Чёрнсын объяснила спокойно.

– Страховка Рона обговаривала метод обращения с его телом. Но, ты, как жёнушка, что, на похороны хотела?

– А что, мне нельзя?

– Вас миссис Лилит пригласила? – холодно поинтересовалась Мэри.

Софочка замялась.

– Вот сидите и делайте свою работу! – заявила Совладелица Корпорации. – Не хотите – вас силой не держат. На ваше место много желающих имеется!

Она гордо вышла, а Бельская повернулась к компьютеру.

"Ничего," злобно думала она. "Вот налажу контакт этой Лилит с внуком, посмотрим тогда! Не зря они её зовут ''Королевой'' – попаду в разряд её фавориток, вы тогда все у меня запляшете!"

Следующий клип был с пометкой: ''Для Начальника Охраны''.

Софочке он очень понравился.

``Ночь, где-то разбили окно. Камера показывает, как женщина в маске сгребает вещи из комнаты, а мужчина в маске держит ребёнка под дулом револьвера.

Вдруг ворвалась мультипликационная лисица(лис?)

Она лихо завалила женщину, как супер-герой вышвырнула мужчину в окно, и подняла ребёнка.

Лиса поставила одну ногу на поверженную женщину, ''показала бицепсы'' одной лапы, другой удерживая ''спасённое'' дитя.

Камера сфокусировалась на логотипе Корпорации, висящем на шее лисицы, как медаль.

Текст внизу: ''Мы позаботимся о вашем малыше!''~~

"Прекрасно!" подумала Софи. "Ребёнок, ''мультяшка'' и миленькая зверюшка – всегда производят впечатление, запоминаются лучше всего. Да, надо Глебу переслать…"

Но тут новая мысль пришла ей в голову.

"Нет, пусть уж СЮДА идёт!" решила она ехидно. Она оставила ему сообщение, а сама занялась другими клипами.

* * * * *

Орлов зашёл уже с самом конце рабочего дня.

– В чём дело, мисс Бельская? – поинтересовался он холодно.

– Вам, что, совсем наплевать, что сегодня умер человек, который нянчил вашего сына, пусть и не родного? – поразилась Софи.

– У нас постоянно кто-то умирает, – Глеб ухмыльнулся, но Софочка только презрительно передёрнула плечиками и включила видео.

Он смотрел молча, но Бельская заметила, как его лицо бледнеет прямо на глазах.

"Чего это с ним?" удивилась девушка. – Вам что, не понравилось?

Он молчал. Попятившись, сел на её топчан.

– Вам плохо? – Софи вскочила.

Он попытался ответить, но не мог вдохнуть.

Глеб прижался спиной к стене и полез за снадобьем, хотя руки его уже немели.

– Прекратите! – Софочка выхватила фляжку и отбросила её в сторону. – Я сейчас скорую вызову…

"Ой идиотка," подумал Орлов, обречённо закрывая глаза. "Вот уж – ''услужливый дурак – опаснее врага''… П***ец телу."

У Глеба теперь уже не было возможности перенаправить Энерго-поддержку на стабилизацию работы сердца. Энергетика удерживала его в человеческом теле, но не глушила боль – сигнал тревоги.

Он мог вытерпеть ещё и не такие страдания, но у любого организма есть предел сопротивления болевому шоку.

А Энергетика тупо держала его в сознании, словно насос, который нагнетает горючее в двигатель с порванным приводным ремнём.

И с тем же эффектом.

"Интересно когда мозги перегорят?" думал он, не в состоянии покинуть тело, терзаемое агонией.

Так, тонущий в знаменитом Вишнёвском болоте, не может выбраться из затягивающей трясины.

Испуганно оглядываясь на Глеба, бьющегося в конвульсиях на её топчане, Бельская торопливо нажала «9-1-1».

– Неправильно набран номер. – голос автомата сменился короткими гудками.

Софочка перевела дыхание и аккуратно набрала три цифры.

– Неправильно набран номер…

Она нажала «ноль».

– Оператор слушает.

– Пришлите скорую! – закричала Софочка, уже рыдая. – Это…

В ответ повисла та глухая тишина, когда не просто нет связи – телефон ''мёртв''.

Неверяще, девушка положила трубку, беспомощно оглядываясь, попятилась и наткнулась на кого-то спиной.

Она развернулась – Мэри Чёрнсын склонилась над Орловым.

– Глебушка, милый, потерпи, – бормотала та, обшаривая его униформу.

– Господи! Ты что, снадобье взять забыл? Да где же она…

– Вы это ищите? – робко пробормотала Софи, указывая на фляжку, валяющуюся в углу.

Мэри метнулась, подхватила флягу со снадобьем.

– Придержи ему голову! – крикнула она.

Двое охранников тоже присоединились к ним.

Все вместе, они едва удерживали Глеба, и все уже были забрызганы густой красной жидкостью, пока Мэри наконец удалось влить ему хотя бы несколько капель.

Он хрипло вдохнул, ахнул, и Мэри споила ему остатки.

Софочка не заметила, как появился Артур, который передал свежую, полную флягу, Глеб сел и уже сам начал прихлёбывать оттуда, потряхивая головой, восстанавливая дыхание, окончательно приходя в чувства.

Охранники козырнули и вышли.

– Курица слепая! – Мэри накинулась на Софи. – Ты что, не видела, что он фляжку уронил?

– Я… – Софочка с ужасом взглянула на Глеба.

Но тот только хмыкнул.

– Мисс Бельская наверно подумала, – произнёс он уже своим обычным хрипловато-насмешливым голосом. – Что я опять за г*д*ом полез, вот и кинулась звонить в полицию.

– Я не в полицию… – Софи переводила взгляд загнанного кролика с лица на лицо. – Я в ''скорую''…

– Вы по инструкции должны МНЕ звонить в этом случае! – Мэри потёрла рукою лоб. – Что вообще случилось-то?

– Мы просто видеоклип смотрели…

– Порнографический? – Артур подмигнул, а Орлов невесело рассмеялся.

– Да, уж, лучше б такой, чем…

– Покажи! – приказала Мэри.

Софочка исполнила приказ.

Чёрнсыны смотрели, нахмурившись, а Глеб, не поднимая глаз, допивал содержимое фляги.

– Мда, братец, – Артур покачал головой. – Уж отдали бы вы ей этого, в прямом смысле, недоноска…

– Пшёл вон! – взвилась Мэри.

– У тебя дочь здоровая, сын маленький, – не сдавался Чёрнсын. – а ты всё за этого задохлика борешься!

Она размахнулась, но Глеб уже пришёл в норму и успел перехватить её руку.

– Оу-оу, Хозяюшка! Пожалейте зубки муженька вашего!

– Я тебе [Мэри пригрозила Артуру в таких словах и выражениях, что у Бельской просто дыхание перехватило]

Тот только головой покачал и вышел, а Глеб снова сел на топчан, протирая лицо влажной салфеткой.

– Почему ты оттягиваешь смену тела? – заговорила миссис Чёрнсын, полностью игнорируя присутствие Софи.

– Вишнёвка. – Он ухмыльнулся. – В новом теле это будут уже не воспоминания, а просто информация, словно я прочитал об этом, или – максимум – увидел кино. А я не хочу просто знать, что существовала некая Машенька Орлова…

– Дурачок… – прошептала она, лаская его голову и волосы.

Бельская видела, как его руки скользнули Мэри под пиджак; Глеб и миссис Чёрнсын не просто не замечали Софочку – она не существовала для них сейчас.

А та не отворачивалась, наоборот, внимательно наблюдала, изучая отношения этих двух странных объектов.

– У нас есть сын, – шептала женщина, целуя его голову. – У него – волосы твоей матери, Валентины Макаровны. У него форма носа будет, как у твоего отца, Олега Петровича! Ты не забудешь…

«Как интересно они целуются,» отметила про себя Софи. «Губы едва касаются, в основном языками работают. Да, я не разу не видела, чтобы он и Франсин целовались ''взасос''. А меня он вообще в губы ни разу не целовал… Даже ТОГДА… Может он задохнуться боится? У него, небось от постоянного курева и с дыхалкой проблемы…»

– Приводи Даниеля в бассейн сегодня! Энтони, да и Энн так любят играть с ним! – Не оглядываясь на Софи, Мэри и Орлов вышли из её кабинета, бок-о-бок, продолжая по-дружески беседовать.

«Дурдом,» подумала Софочка. «Надо спасать Даниеля. Эта Лилит выглядит более-менее нормальной. Надо бы с ней пообщаться поближе… Да вот как?»

* * * * *

Вечером, в доме Орлова-Тремблей, Софочка вышла на кухню поужинать.

Глеб увёл Даниеля в бассейн, а Франсин сидела за столом, грея ладони о кружку c кофе.

– Это, что, была месть за мой розыгрыш с платьем? – спросила она Софочку.

Та не сразу ответила.

Она села за стол и подняла крышку-полусферу, которой был закрыт её ужин, приготовленный домработницей.

– Я была уверена, что во фляжке – спиртное, – объяснила Бельская холодно.

– Великолепно! – Франсин произнесла с сарказмом. – Ни xy* не знаешь – но во всём уверенна!

– Ты ж вроде сама хотела, чтоб твой муженёк побыстрее скапустился бы? – окрысилась на неё Софи.

– Я не попугай – повторять одно и то же, – устало отозвалась женщина.

– А как Даниель отнёсся к отсутствию Рона? – поинтересовалась Софочка.

– Рон и Глеб давно его подготавливали…

– Представляю! – Софи неодобрительно покачала головой.

* * * * *

Она специально вышла в кухню снова, когда Даниелю давали ужин.

Сейчас он ел уже почти сам, просто время от времени застывал в задумчивости, но, когда ему напоминали, продолжал уверенно орудовать маленькой детской вилочкой.

– Ты выбала Вона? – спросил он Софочку, когда она села за стол напротив.

– Рону отдохнуть надо, – напомнил ему Глеб.

– Вечно! – не удержалась Бельская.

– Отдохуть. – Малыш кивнул. – Не месать! Не будить.

– Хорошо поиграл в бассейне? – приставала Софочка.

– Энн холосая. – Даниель даже посмотрел на Софи. – Батик холосый. Папа, я тозе кыля хотю.

– У Энн нет крыльев, – спокойно ответил Глеб. – У мамы нет крыльев. У Альберто нет крыльев. У Энн синие глазки. У тебя глазки, как у мамы. У вас нет крыльев. У всех – что-то своё.

– А мне, что, тоже нельзя в бассейн? – поинтересовалась Софи.

– Вечером – пожалуйста, – отозвался Орлов довольно миролюбиво.

Франсин увела Даниеля укладывать спать, и Софочка остались с Глебом один-на-один.

– Извините, что так получилось с фляжкой… – пробормотала она.

– Да уж! – К её изумлению он рассмеялся. – Устроили вы мне ''Поездочку в Ад''! Ну, Бог вам судья, хоть вы в Него и не верите.

– Спасибо, что не выдали меня миссис Чёрнсын…

– А вам спасибо – что не выдали Франсин… – Он подпёр рукой щёку.

– Вы опять на коньяк перешли? – Бельская только сейчас увидела бутылку перед Глебом.

– Это Анапский Вишнёвый коньяк, – прошептал он мечтательно. – Нет. Не буду пить. Просто приятные воспоминания… Хотите попробовать?

– Споите вы меня! – Бельская засмеялась. – Я так, шампанское иногда могу, но коньяк – это слишком… А почему Франсин ходит вечером в бассейн, а вы – нет?

– Так я же, с ребятишками…

Но его глаза забегали, и Софочка дотронулась до его руки.

– Глеб, – произнесла она доверительно. – Что такое? Какие-то неприятные воспоминания? Ваша та жена, дочка Лилит?

Он медленно кивнул.

– Вы любите Франсин? Вам хорошо с ней?

Он снова кивнул.

– Ну вот, и пойдите! – предложила Софи. – Никого нет, полу-потушенный свет… Так романтично! Могу заверить вас – Франсин будет ТАК рада!

– Да это – точно… – Орлов огладил бутылку, и у Софочки округлились глаза.

– Так это – бренди? Был же коньяк… – Она встряхнула головой. – Вы же – Начальник Охраны! Зачем вы фокусничаете?

– Ловкость рук и никакого мошенства! – Рассмеялся Орлов.

– Да, – Бельская кокетливо стрельнула глазками. – Я помню, как ловко вы ''выкидуху'' в подвале крутили…

– Лучше б вы помнили, что я обещал вас вышвырнуть! – тем же игривым тоном, что и она, отозвался Глеб.

У Софочки пропала улыбка, а Орлов вышел из кухни, не добавив ни слова.

Глава 12

Глеб медленно вошёл в помещение бассейна.

Действительно, освещённый только аварийными ночными лампами, бассейн смотрелся совсем по-другому.

Золотистые и красные лампочки располагались вдоль стен, у самого пола, а на дне бассейна специальные прожектора вообще никогда не выключали.

Изумрудные, тёмно-синие, голубые отсветы от поверхности метались по стенам, словно цветомузыка.

А вода в центральном водоёме шла волнами от сильных движений хорошо тренированной женщины, плывущей кролем в его сторону.

Орлов стоял и мог только любоваться ею.

Франсин доплыла до стенки, развернулась под водой и поплыла было прочь уже на спине, но увидела мужа и тут же ринулась обратно.

– Глеб? – Она вылезла, неверяще глядя на него.

А он смотрел на неё, словно видел впервые.

– Люси… – шепнул он, обнимая её, не просто как жену, как половинку, как часть самого себя. – Люси Гонзалес…

И хоть она была высокой, очень высокой, ему пришлось склониться, когда он ласково огладил её острые скулы и волевой подбородок, до того как их губы нежно коснулись друг друга.

* * * * *

Софочка, обиженная грубостью Глеба, прошла к себе в спальню, даже легла в постель, но заснуть не могла.

– Лицемер чёртов! – шептала она. – Хозяйку у меня на глазах щупать – пожалуйста! А тут – безобидный флирт! Скотина… Интересно, а он всё-таки пошёл в бассейн?

Некоторое время она лежала, борясь с желанием пойти проверить.

Но любопытство сгубило не только кошку, но и Еву, и её отдалённый потомок, Софочка, очевидно унаследовала эту черту.

«Опять шпионю за Глебом,» с грустью думала она, крадясь по тёмному коридору в сторону бассейна.

Да, они оба были там. Плавали, резвились, как два дельфина. Смеялись беззаботно… Обняв друг друга, скрывались под водой, выныривали, словно взрывом выброшенные.

Софочка смотрела, и сама боялась признаться себе, какое бешеное чувство зависти терзало её.

«А я – никогда… Никогда…» билось в её голове. «И вряд ли когда-нибудь…»

Да ты и плавать-то толком не умеешь, прозвучал в её голове насмешливый голос.

Закусив губу, Софочка убежала к себе, и не увидела, как Глеб распахнул крылья в пол-бассейна, и хлопал по воде, а Франсин качалась на волнах и хохотала от счастья…

Но даже увидь это, Бельская, конечно бы подумала: «Я устала, спать пора… Вот и мерещится чёрти что…»

А Глеб, в истинном обличии, обхватил свою Земную жену всеми конечностями, обвил руками, ногами и крыльями, заключив, словно в кокон. В этом состоянии он не мог чувствовать её, как мужчина женщину, но тут шло единение душ, а это ощущение было гораздо сильнее любого физического оргазма.

* * * * *

«Развлекаются там, в бассейне,» с досадой думала Софочка, забыв, что она сама же посоветовала это. «А ребёнок один, брошенный!»

Она прошла в комнату Даниеля. ''Мёртвый Мишка'' ужаснул её тоже.

«Это просто пуговицы так неудачно пришиты…» говорила она сама себе. «Какой кошмар! Бедный ребёнок!»

Она села на его кровать. Мальчик, по-прежнему худенький, едва угадывался под плотным одеялом.

Софочка осторожно посмотрела бечевку ладанки, надетой на Даниеля.

«Как можно позволять такому малышу спать с верёвкой на шее? А если он задушится?» Потягивая за бечёвку, Софи осторожно сняла ладанку.

«Ну, и как Лилит сюда заявится?» Она пожала плечами. «Двери заперты, даже на окнах сигнализация. Не говоря уж о том, что всё поместье – за забором, не въедешь не замеченным…»

Софочка осмотрела ладанку.

«Ну их на фиг,» подумала она. «Обязательно поговорю с ними завтра об этом, а пока, лучше одену обратно…»

Она потянулась к Даниелю и обмерла, видя откинутое одеяло и пустую постель.

«Когда он успел встать?» Бельская вскочила.

– Дэн! –позвала она. – Даниель, ты где?

Включив свет, бегло осмотрела комнату, встав на четвереньки, заглянула под кровать, а когда подняла голову – увидела в дверях мадам Тремблей с прижатыми к щекам ладонями и Орлова, высящегося за её спиной.

Оба были одеты в совершенно одинаковые тёмно-фиолетовые махровые банные халаты.

– Нет, Глеб, нет! – Вдруг вскрикнула Франсин, разворачиваясь и повисая на шее мужа.

– Он где-то здесь… – Пробормотала Софи, поднимаясь. Она не сразу правильно истолковала выкрик подруги.

Только когда Орлов, сдвигая жену, как экскаватор, продвинулся в комнату, Бельская поняла. «Он же убьёт меня сейчас…»

– Это не решение! – выкрикнула мадам Тремблей. Глеб замер, закрыв глаза.

– Прости меня… – прошептал он.

Франсин погладила его щёку, и супруги молча вышли.

Растерянно держа злополучную ладанку, зажатой в кулаке, Софочка последовала за ними, как побитая собачонка.

Они прошли в гостиную. Женщины сели в кресла, а Глеб налил жене полный фужер бренди, а когда она осушила его залпом – снова наполнил.

Он оставил бутылку рядом с её креслом, а сам присел на край дивана.

– Ну, Софочка! – услышала она вкрадчивый голос Артура Чёрнсына.

– Скажите, спасибо, что вы – моя дочка теперь, я не позволю Глебу убить вас на моих глазах!

– Можете отвернуться, – холодно отозвался тот.

Мэри просто заняла своё место в кругу женщин, а Артур устроился на пуфе, слегка в стороне от всех.

– Вы так уверены, что его украла Лилит? – потрасённо уточнила Софи.

Все молчали.

– Ну, вы же должны знать, где она живёт! – закричала девушка.

– Сообщите в полицию! Она влиятельна, ну, подключите общественность!

Все так же смотрели на неё, как на обезьяну в зоопарке.

– Её муж… – Артур начал неуверенно. – Мой Отец… Он…

– Аааа! Я поняла! – вдруг воскликнула Софочка ко всеобщему изумлению.

– Так вот почему, вы зовёте её ''Королевой''! Она замужем за каким-нибудь нефтяным шейхом?

– Браво! – Франсин демонстративно хлопнула три раза, вроде как аплодируя.

– Но такие никогда не ездят одни! – настаивала Софочка. – Обратитесь прямо к её мужу! Раз он ваш Отец, мистер Чёрнсын!

– Я – внебрачный сын, к тому же – отнюдь не любимчик, – признался Артур.

– Но ведь можно же что-то предложить ему в качестве обмена!

– Вас, например! – предложил Орлов злобно. Софочка обмерла.

– Ой, какая ценность! – Мэри слегка нахмурилась. – Атеистка да даже и не девственница! Так, ну, мне переговоры вести, как всегда…

– Я с вами! – предложил Орлов.

– Ну, уж нет, Глебушка! – Мэри покачала головой. – Ещё наговоришь там гадостей, всё дело сорвёшь.

Она вышла, а все так и остались сидеть.

Бельская ничего не понимала, но тоже не решалась подняться первой.

«Что они все ждут?» недоумевала Софочка. «Тут до города – почти час ехать… А может они где-то здесь остановились… Поместье-то огромное…»

…Когда миссис Чёрнсын снова вошла в комнату, но уже с Даниелем на руках, Бельская заметила, как мужчины уставились на Мэри, а потом обменялись какими-то странными взглядами.

Покусывая губы, Артур опустил голову, словно от удара. Глеб поднялся. Франсин кинулась к сыну, но мальчик, одетый в какой-то странный костюмчик, увернулся от неё и забрался на Орлова.

– Я не мамитькин синок, – объяснил он серьёзно. – Я – музык.

– Вы – ублюдки!!! – завизжала Бельская вскакивая. – Такой спектакль разыграть, чтобы меня проучить! Несчастного ребёнка втянули! Я сейчас же переезжаю! Спасибо, господа, владельцы Корпорации, за предоставленную квартиру!

Она швырнула ладанку на столик.

– Ну, разыграли вы меня! А я-то голову ломаю, а вы тут все сговорились просто! – Она кинулась к себе. Все переглянулись.

– Железобетон. – Глеб покачал головой. – Простите, Хозяин. Мне правда больно за вас.

– Что такое? – Франсин взглянула на Мэри.

– Он предложил на выбор, – спокойно ответила та. – Твоя душа или моё тело. Ничего, после того, как я провела полтора месяца, ''скрипя кроватью'' с Глебушкой, мне сам Дьявол ангелом показался.

– Вы не должны были этого делать! – Франсин кинулась ей в ноги, но Мэри решительно подняла её.

– Ты спасла это тело! – миссис Чёрнсын улыбнулась. – А я не могла допустить, чтобы после всего, через что ты прошла, ты снова потеряла бы душу! Да, ну, тебя, дурища! Что я – не мать?

Она оттолкнула тихо рыдающую Франсин и приблизилась к мужу.

Опустившись на колени, заглянула в лицо.

– Прости меня! Если хочешь – хоть сегодня перемещусь в другое тело!

– Нет, это ты прости меня… – прошептал он, опуская голову ещё ниже.

– Дурачок, мой любимый… – Она целовала и оглаживала его.

Во входную дверь позвонили. В сопровождении слуги вошёл водитель, оба отсалютовали и прошли в глубину дома.

Через некоторое время вышли, обвешанные сумками и чемоданами.

Софочка шла впереди с сумочкой.

– «Оскара» надо давать за такие розыгрыши! – бросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.

Оставшиеся снова переглянулись.

– Железобетон, – повторил Орлов, покачивая головой.

Глава 13

Софочка Бельская специально вышла на работу на следующий день, чтобы выяснить обстановку.

Её не уволили.

Секретарша так же поприветствовала её, передала отсортированную почту и записки, и Софи прошла к себе в кабинет.

Просматривая email, она обнаружила присланную открытку «Сожалею о произошедшем».

Вместо подписи – мультяшка-лиса, в точности такая же, как была в видеоклипе.

«А!» злорадно подумала Бельская. «Стыдно им стало, что так подло разыграли меня! Я-то думала, действительно, что-то с Дэном случилось! Переживала… А они его просто спрятали, как фокусник – кролика в шляпе!»

И ещё одна открытка: «Прости, что не могу быть с тобой» тоже Лиса, с букетом алых роз…

«Глеб!» вдруг вспыхнуло у Бельской в мозгу. Она вспомнила видеоклип.

«Надо бы выяснить, почему он произвёл на Глеба такое впечатление. Не зря он сейчас использует лИса вместо подписи. Чтобы я, только Я поняла, КТО пишет, а ни его жена, ни миссис Чёрнсын не догадаются, если обнаружат.»

* * * * *

Она уже собиралась уходить на обед, когда вдруг её внутренний телефон показал, что звонит Глеб.

– Мисс Бельская, – его голос звучал как-то странно. – Можно я зайду к вам?

– Да, конечно…

Она растерянно огляделась. Её тело аж заныло от желания.

«Это просто та сцена в бассейне на меня произвела такое впечатление…»

Она начала собирать бумаги на столе, но тут же горячей волной нахлынули воспоминания, с какой бешеной, дикой страстью они занимались ЭТИМ, прямо здесь же…

Софи раздвинула все предметы и легла грудью на стол, изогнулась как кошка.

«Ой, камерa!»

Она тут же села. «Вот говорят ''с ума по ком-то сходит''… Ох, ну, чем он так меня привлёк? Импотент бесх***! С нежной, ранимой душой…»

У неё в голове все мысли смешались.

Глеб вошёл, и она повернулась к нему не то со вскриком, не то со вздохом.

Орлов остановился, даже не закрывая дверь.

– Вы в порядке? – спросил он осторожно.

– Заходите… – Софочка чувствовала, как полыхают её щёки.

– Да нет, пожалуй, не буду… Я…

Софи выключила камеру и кинула ему пульт дистанционного контроля.

Она даже не сомневалась, что Глеб поймает его именно так – эффектно, одной рукой. Она смотрела на Орлова, как на мечту ставшую явью.

Глеб аккуратно закрыл за собой дверь.

– Запри! – Софи сама не узнавала свой голос.

Орлов рассмеялся, разворачиваясь к ней.

– Там, возле вольера с тиграми, – Софочка повлекла его за собой, на топчан, где он полулёг-полусел, разглядывая её словно коршун, прикидывающий, как начать терзать добычу. – Я привела вам три причины, чтобы отпустить меня. А теперь ваша очередь…

Она забралась на него.

– Я женат? – ухмыльнулся он.

– Миссис Чёрнсын сказала – у вас фиктивный брак! – Она скинула пиджак.

– Вы – жена Рона?

– Рон умер… – Она избавилась от блузки. – Нового гувернёра ещё не наняли!

Её бюстгальтер отлетел в сторону. – Франсин не будет ревновать…

– Что самое ужасное – вы правы… – грустно отозвался Глеб. Он ласкал её, но думал только о Мэри.

«Он, наверное, специально Виагру сегодня не принял,» досадовала Софочка. Она уже измучилась, пытаясь осуществить всё по «полной программе».

Потом просто плюнула на все ''правила'', и их взаимные игры вполне утешили и удовлетворили обоих.

Софочка не знала, о чём думал Глеб, когда, наконец, он ушёл, напоследок шлёпнув её по пухленькой голой попе, с видимыми следами его страстных ласк.

А она, совершенно очумелая, долго ползала по полу кабинета, с трудом находя предметы своей одежды.

Она пару раз задрёмывала, лёжа прямо на ковролине.

«Нет,» поняла она. «Всё, рабочий день окончен. Хорошо, теперь живу совсем рядом…»

* * * * *

… А уже у себя в квартире, она заснула, так даже и не добравшись до кровати, словно упившийся вдрызг алкоголик…

* * * * *

Мадам Тремблей сразу поняла, что что-то не так. Ещё утром, когда Глеб уехал, не позавтракав.

«Может обиделся, что я остаток ночи провела, не отходя от сына?» думала она.

Франсин старалась соблюдать тот же режим, что и при Роне.

Сегодня Даниель вёл себя почти идеально. В садик пошёл без нытья и уговоров. Даже не только поиграл с Энн, но и постоял, хотя бы глядя на игры других детей.

В течении дня он пару раз отвечал матери, и женщина даже думать забыла о странном поведении мужа.

Только когда подошло время вести Дэна в бассейн, Франсин снова заволновалась.

Она позвонила Орлову, но смогла только «оставить сообщение».

Малыш уже подпрыгивал в нетерпении, и женщина сама чуть не плакала.

«Что же мне делать? Из двух зол Мэри – в прямом смысле – меньшее…» думала она, набирая номер.

– Миссис Чёрнсын, – робко начала она. – Глеб запаздывает…

– Ну, и приводи Дэна сама! – Мэри отозвалась совершенно спокойно.

* * * * *

Франсин ни разу не была в бассейне в ''детское время''. Она вошла неуверенно, а Дэн радостно припустил к большему водоёму.

Энн играла с Артуром на мелком конце, как всегда – вопя во всё горло, хохоча и взвизгивая.

Увидев Даниеля, Энтони вылетел из воды в прямом смысле этого слова.

Антигравитацию он уже освоил, но крыльями для корректировки полёта пользоваться ещё не научился. Поэтому Альберто и держал его на настоящем поводке – выдвигающемся то короче, то длиннее.

Мальчики сперва хлопнули друг другу ладони, а потом – Энтони махнул крылом, а Дэн подставил руку.

Они засмеялись, и ангелочек развернулся в сторону Франсин. Его крылья мгновенно потемнели. – Где пада?

– Падре Глеб занят, – ответила его мать. – Работает.

– Не хотю её! – Энтони уставился на Франсин. Его крылышки втянулись, и он упал в воду, заплакав, как обычный капризный ребёнок. – Убей её! Убей её!!

– Так! – одним магическим движением, Мэри заполучила сына в руки, держа его аккуратно, словно дикого зверька.

– Сколько раз повторять – не сметь такое говорить!

– Мама… – он жалобно заплакал, обнимая её, и женщина приласкала его.

– Пусь удёт…

– Дэну нужна мама! – строго произнесла миссис Чёрнсын.

– Ты – мама… Она – плохая.

– Я пойду. – Франсин натянуто улыбнулась.

– Не волнуйся, Альберто отведёт его. А с Глебом я поговорю.

– Не надо, – холодно отозвалась Франсин. – Я и так всё поняла. А вы – нет?

Их глаза встретились.

«Почему, чтобы мы ни делали друг другу хорошего, это всё равно только ухудшает наши с ней отношения?»

class="book">Они подумали буквально слово-в-слово.

* * * * *

Франсин вернулась к себе и остановилась на пороге кухни.

Глеб сидел над чашкой с кипятком и, подёргивая за ниточку, смотрел, как пакетик чая медленно окрашивает прозрачную жидкость янтарными разводами.

– Ну, и преврати сразу в вино! – саркастически предложила мадам Тремблей.

– Очень смешно, – отозвался он угрюмо.

– Слушай, раз Мэри так поступила ради меня…

– Вот именно! – Он взглянул на жену злобно, почти с ненавистью. – Этот ангел… И всё для тебя – б*** подзаборной!

Франсин молчала.

– Мэри не только Дэна вернула! – Глеб рассмеялся, передёргиваясь. – Можешь даже не цеплять эту хрень ему на шею! Ни один демон теперь не посмеет дотронуться до него! А Лилит аж на три года под домашний арест упекли!

– Да миссис Чёрнсын Папашу Артура шантажирует и деятельностью Корпорации и связями ''Свыше''! – процедила Франсин презрительно. – Могу поспорить, что если б ей уж очень не хотелось – хрен бы Он её получил!

– Не суди по себе! – Он развернулся к ней, вскочил, отшвырнув стул в сторону.

– Тоже мне, новая Магдалина нашлась!

– Ну, и ударь меня, как Альберто – из-за неё же! – выкрикнула она с невольной горечью.

Зарыдав, Франсин убежала к себе в комнаты.

Она никак не ожидала, но Глеб был уже там.

Вбежав, она врезалась прямо в него, попала в цепкие Объятия Смерти.

– Пута, – шептал он, страстно целуя её шею под волосами. – Не отдала она душу твою… Ну, останься же со мной, останься! Неужели я хуже всех тех с кем ты е**, не задумываясь ни на секунду!

– Я не осталась ни с кем, – отозвалась она грустно. – Не останусь и с тобой. И тебя я не держу…

– Держишь, тварь, – шептал Демон Смерти, приняв свой истинный облик, и обхватывая её крыльями. – Блудница моя желанная! Любимая моя… Жизнь моя…

* * * * *

Вечером Мэри села, как всегда к Энн.

Энтони буквально настоял на переезде в её комнату.

Пользуясь его особенностями, родители устроили его на втором ярусе, над кроватью старшей сестры.

Можно было не бояться – ангелочек, как птенчик-слёток, уже не ударился бы, даже выпав, хотя бортик они установили надёжный.

Оба ребёнка деловито прослушали вечернюю сказку. Энн, прочитав «Отче наш», почти сразу же крепко уснула.

Всё было, как обычно, но Марк-Антоний крутился, время от времени раскрывая крылышки.

«Лучше б его зубы мучили,» в очередной раз подумала женщина.

Она в конце-концов взяла уже плачущего малыша на руки и начала ходить по комнате, покачивая. Она не успела заблокировать мысли о Даниеле; Мэри ещё не привыкла помнить о супер-способностях сына.

– Ты хотесь Дэн с нами… – прошипел он полу-телепатически; малыш, он ещё путался в уровнях общения.

– У Дэна своя мама, – снова возразила Мэри.

– Ты не хотесь убить Фасин…

– Энтони, миленький, – Мэри качала и ласкала сына. – Мама огорчается. Мама не хочет убить. Мама любит тебя.

– Ты любис паде Глеба?

– Ой, нет! – женщина аж вздрогнула.

– Пусь паде с Дэном…

– Ну они же и так… – Мэри осеклась. – Падре Глеб не может каждый день играть в бассейне – он работает.

– Нет… Он с ней…

Женщина заблокировалась, но маленький демон успел почувствовать свой любимый вкус Энергетики.

– Ты левнуес! Я левную…

– Франсин – хорошая! – решительно заявила Мэри.

– Ты влёс… Хотю папу.

Уже измученная, Мэри даже телепортироваться не могла и пошла по коридорам в спальню мужа.

A малыш на её руках то плакал, утыкаясь ей в шею, как простой ребёнок, то шипел на ухо такие ужасы, что даже Артур не решался произносить при ней.

* * * * *

Просматривая бумаги, Чёрнсын полусидел в кровати, но, увидев жену, тут же отложил их. Энтони вырвался и перелетел к нему. Уютно устроился под боком.

– Мама вьёт, – пожаловался он отцу.

– Мама – человек, – терпеливо объяснил Артур. – Люди могут врать.

– Как мне вать? Хотю вать.

– Ну, ты можешь многое другое, что детки не могут. – Чёрнсын взъерошил сыну волосы.

– Люблю тебя… – пробормотало дитя, наконец засыпая. – Ты левнуес…

– Я свихнусь! – пожаловалась Мэри, ложась к мужу с другой стороны. – Как поговорили с Глебом?

– Да ну его, истерику устроил! – Чёрнсын аж передёрнулся.

– А ты…

– Слушай, – перебил её Артур решительно. – к Отцу Моему я даже тебя ревновать не могу! Он – для меня всё! А вот то, что ты осталась тогда в Вишнёвке… Когда Глеб наконец, сменит тело? Да, могу тебя порадовать – он ушёл от Франсин.

– Что? – Мэри аж села.

– А я надеялся тебя обрадует, что ЕЙ больно.

– А тебя радует, что мне больно? – возразила Мэри с горечью. – Что бы я не чувствовала к этой несчастной женщине – мне всегда было её жалко!

– Да я знаю, мой драгоценный ягнёночек, – шепнул он, и жена его снова прикорнула у него под рукой, уже до конца этой ночи.

* * * * *

Мэри ничуть не сомневалась, в каком виде застанет Глеба в его городской квартире – опять в обнимку с бутылкой.

– Так, – холодно поинтересовалась она. – Что к Люси Гонзалес мы уже не ходим?

– Она исчезла в Вишнёвке, – грустно отозвался тот. – Бренду я всегда презирал и ненавидел, а Франсин Тремблей сама не хочет быть со мной.

– Налей мне тоже, – приказала Мэри, ставя себе такой же стакан, как у него.

– Это не вишнёвый коньяк, Хозяюшка, а самогон!

– А то я по запаху не чувствую, – проворчала Мэри.

Он покачал головой, но налил, а она спокойно выпила.

– ЗдОрово, – ухмыльнулся Орлов. – Сынок наш научил?

– От него дождёшься, пожалуй. Так по какому поводу тебе Франсин на дверь указала?

– Я не понял.

– Не понял мой вопрос, или почему от тебя все женщины рано или поздно сбегают?

Она вздохнула. – Потому что ты – трус.

Он вскинул голову, но Мэри не отвела глаз.

– Да, ты часто поступаешь смело, но Смерть труслива! Ты забираешь больных и слабых, а перед сильными духом зачастую отступаешь!

~ Гордыня твоя – предельная стадия страха – боязнь показать свои истинные чувства, боязнь отказа, боязнь оказаться ''не на высоте''! А ведь это высшее мужество – не бояться показать свою слабость! Бабой бы тебе быть! Одна из наших привилегий – проявлять чувства и слабость. Ну и сиди, хлебай пойло своё, пока не сдохнешь! Да ведь и в новом теле ты трусом и останешься!

Он не отвечал.

Мэри покачала головой и вышла, не желая изводить Энергетику на телепортацию.

* * * * *

Весь следующий день Софочка Бельская ходила под впечатлением от происшедшего в её кабинете.

Она просматривала клипы, но образ Глеба влезал в каждый из них, не давая сосредоточиться. К своей досаде, она не могла найти тот, ''с лисою''.

«Не могла я его удалить!» Oна перекапывала email и папки, где всегда сохраняла копии. Другие консультанты его не получили, даже приглашённый Бельской компьютерщик после пары часов безрезультатных поисков сдался.

Он смог восстановить все удалённые за неделю файлы, но ТОТ клип исчез совершенно бесследно.

Очень расстроенная, Софочка нажала кнопку прямой связи с Начальником Охраны, но ответил его заместитель. Она попробовала бизнес-канал – её пере-направили к секретарю.

Уже встревожившись, Софочка позвонила ему на мобильник и оставила бессвязное сообщение, в основном умоляя связаться с нею любым способом.

День она ещё выдержала, а ночь у себя, в квартире, провела терзаемая кошмарами.

Прибежав на работу на следующее утро, ни-свет-ни-заря, она проверила все методы коммуникации… Ни слуху ни духу ни от Глеба или о нём.

Она решилась позвонить мадам Тремблей.

– А… – спросила она неуверенно. – А где господин Орлов?

– Он ушёл, – Франсин отозвалась потухшим голосом.

Софочка уронила трубку.

«Умер…» Положив руки на стол, Софочка зарылась лицом в рукава пиджака. «Неужели мы тогда ''переиграли'', но он же так и не… Ой, а вдруг он покончил с собой после этого?» ужаснулась Бельская.

Она нажала кнопку прямой связи с Мэри.

– В чём дело? – услышала она ледяной голос миссис Чёрнсын.

– Как умер Глеб? – спросила Софочка, стараясь не плакать.

– Что?

– Каким образом умер господин Орлов? – не выдержала Бельская и зарыдала в голос.

После тяжёлой паузы прозвучал холодный ответ; – Пойди проспись, дура!

В совершенном недоумении Софочка долго смотрела на интерком, пока сигнал о поступившем новом письме на email не вывел её из состояния прострации.

Опять лиса!

<<Приходи сейчас же; кафе…>> далее следовало название, и Софи знала где это – совсем неподалёку! <<Никому не сообщай.>>

– Глеб! – прошептала Софи, уничтожая письмо.

«Он наверно, хочет чтобы мы убежали – уехали вместе,» мечтала она, торопливо собирая вещи.

Помня всякие трюки из ''шпионских'' фильмов, Софочка сказала секретарю, что идёт совсем в другое место, а выйдя на улицу, зашла в первый попавшийся МcDonald's.

В туалете она переоделась в спортивный костюм, а свою деловую одежду сложила в рюкзачок. Ну, разумеется – парик и тёмные очки – как же без них!

«Глеб будет мной гордиться!» думала она, проверяя свой облик в зеркале.

Хотя кафе действительно располагалось неподалёку, Софочка направилась туда не сразу, попетляла, проверяя нет ли ''хвоста''.

Вроде за ней никто не следовал, и девушка решительно вошла в заветную дверь.

Внутри помещение этого очень дорогого, престижного кафе, скорее – ресторана – разделено было на три части – зал, подешевле и попроще, полу-кабинки и отдельные кабинеты с дверями. Вот к одному из них и подвели Софочку, когда она назвала себя.

Два охранника в ядовито-оранжевой униформе стояли по обе стороны двери.

«Такие же забрали тело Рона…» У Бельской сердце замерло, но опомниться ей не дали, чуть ли не затолкнув во внутрь, мгновенно захлопнув за ней дверь, словно дверцу мышеловки.

Софочка уже всё поняла и не с удивлением, а грустью смотрела на Королеву Лилит, сидящую за столиком.

– Присаживайся, милая, – обратилась она к Софочке. Девушка села, а официант поставил перед ней её любимое мороженное и чашечку кофе.

– Да, неудачно у нас получилось, – заговорила Лилит, пригубив свой коктейль в высоком фужере. – Извините, не могла встретиться с вами раньше! Эти три дня я провела под ''домашним арестом'', а для меня-то это как три земных года было!

«Ещё бы,» подумала Бельская. «Только кажется, что ''гаремные'' жёны в раю живут.»

– Я Вас понимаю, Ваше Величество! – сочувственно произнесла она. – Иногда и три минуты тремя годами покажутся!

Лилит поперхнулась, дико взглянув на Бельскую.

– Ах, да! – Королева аккуратно промокнула губы. – Да, конечно, ПОКАЖУТСЯ.

Она поставила бокал на столик.

– У моего мужа были такие жуткие неприятности из-за этого! – пожаловалась Лилит. – И для Него тоже установлены определённые законы, а миссис Чёрнсын – опаснейший манипулятор. Она умудрилась так повернуть события, что моё безобидное желание заполучить внука превратила в вымогательство с принуждением к сожительству!

Лилит нервно закурила. – Да она уж с вами попрактировалась, подослав Глеба! Какие же эти кобели идиоты! Кто бы ни были! Мой муж, подлец, сразу всю вину на меня перекинул! А как вы, дорогая, считаете, кто виноват во всём произошедшем?

– Франсин, конечно! – Бельская пожала плечами. – Позволь она вам мирно общаться с внуком – никаких проблем вообще бы не было… Погодите-ка! Да, Мэри выходила куда-то, минут на двадцать… Она что, поговорила с вашем мужем, а запись передала в полицию, как доказательство попытки вымогательства?

– Я преклоняюсь перед вашей логикой! – Лилит смотрела на Бельскую с искреннем восхищением, и девушка зарделась, польщённая тем, что сочла за комплимент.

– Спасибо! Извините, что не смогла помочь… А где похоронили Рона?

– Его тело кремировали, а пепел будет брошен в жерло Этны.

– Ой, как романтично! – Софочка ахнула. – Жалко, что он был уже такой старенький…

– Вам разве ещё не показывали кандидатов на нового гувернёра?

– Нет… Ой, а мне, что, обязательно выходить замуж?

– Что вы! Этим гувернёрам запрещено жениться! Просто хороший друг – надёжный компаньон… Если вы хотите по-прежнему жить у Орлова-Тремблей…

– Да я оттуда уехала, – призналась Софочка.

– Напрасно-напрасно, – Королева нахмурилась. – Извольте придумать способ вернуться! Мне нужен информатор и осведомитель, и попробуйте только отказаться или доложить миссис Чёрнсын. Она с удовольствием отдаст вас, вы верите мне?

– Да… – пролепетала Софочка, поднимаясь.

* * * * * *

Она шла, как во сне, сама не зная, идти ей на работу или домой.

Здание Корпорации, было ближе, и она как раз подходила к подъезду, когда, как всегда, совершенно бесшумно, подкатил лимузин Орлова. Софи замерла.

Глеб вышел с таким мрачным выражением лица, словно вернулся с похорон. Он мельком взглянул на неё, и остановился, осматривая её и с удивлением и явно любуясь.

«Какая же у него улыбка…» Софи стояла, забыв обо всём на свете.

– Что это вы, мисс Бельская, спортом в обеденное время занимаетесь? – произнёс он своим хрипловато-насмешливым голосом. – Браво! А что же, наш спортивный зал вас не устраивает?

– Я просто… пробежалась, – она стрельнула глазками.

Глеб сделал знак, и охранники отошли.

– Мисс Бельская, – заговорил Орлов очень спокойно. – Вас уже предупреждали, что в Корпорации отношения, которые у нас с вами складываются, совершенно недопустимы. Я вам гарантирую, что с моей стороны такого никогда не повторится. Если вы желаете сохранить свою работу, пожалуйста, видите себя соответственно. У вас есть отдельная квартира, у вас достаточно хорошая зарплата, чтобы снять номер в гостинице. Хоть в парке е***! – не удержался он. – только не на рабочем месте, ясно?

Он молча прошёл в здание, а Софочка медленно развернулась; в её голове созрел новый план.

* * * * *

У себя в кабинете Глеб проверял накопившиеся записи и сообщения.

Он курил, но даже не замечал этого. Он стёр сообщение Софочки, даже не прослушав. «А от Франсин ничего нет…» Орлов присел на край рабочего стола. «Нет, надо делом заняться…»

Он почувствовал опять накатывающий приступ тахикардии и снова достал свою фляжку со снадобьем. – За ваше здоровье, Софочка! – пробормотал он, прихлёбывая.

Глава 14

У Бельской остался ключ от дома Орлова-Тремблей.

Она отперла и прошла внутрь.

«Как же здесь хорошо…» невольно думала она. «Мирно. Дом… Настоящий ДОМ.»

Да, Франсин сидела за столом в кухне, над бутылкой бренди.

Софочка молча села напротив.

«Кошмар какой…» Бельская с горечью смотрела на подругу. «Она лет на десять постарела… Ни макияжа, ни волосы не уложила, ногти ''облезли''… И опять курит!»

– Из за чего вы поссорились с Глебом?

– А ты не догадываешься? – Мадам Тремблей хрипло рассмеялась.

– Ты видела – Хозяйка нас поженила, Хозяйка нас развела! Но я не пойду за Глеба замуж! Пусть он хоть сдохнет у меня на глазах!

– За что ты его так ненавидишь?

– Неееет, он же – святое существо! – отозвалась Франсин саркастически.

– Убийца, палач, гробовщик и мусорщик! Я ни слова не говорила, но Даниель, Даниель! Он давит муравьёв! Он обрадовался сдохшим рыбам! Он ждёт чучело лисицы!

Франсин затянулась. – A его сыночек Энтони – вообще монстр…

– Ну, такое твоё отношение к ребёнку мужа от другой женщину вполне естественно…

– Тебя послушать – всё естественно…

– А Дэн спит?

– Что, хочешь опять оберёг снять? – окрысилась Франсин. – Да, на здоровье! Хоть повесься на бечёвке этой!

Бельская молча прошла в комнату Даниеля.

Он сидел на кровати Рона, гладя ''Мёртвого Мишку".

Мальчик бросил на неё взгляд полный надежды. – Ты выбала Вона?

– Скоро будем… Хочешь вместе?

Он кивнул, разглядывая левую лапу игрушку.

– Назму – папа пидёт. – Мальчик опять жалобно посмотрел на Софи. – Мама говоит – незя. Папа пидёт?

Бельская подвинула к себе малыша. – Иногда мама бывает не права. Не всегда надо слушаться маму.

«Ой, я не дело говорю!» думала Софочка. «Но ведь дитё явно скучает! Сама-то Бренда с отцом заботливым росла, а сына хочет лишить такой возможности!»

– Хочешь, я нажму? – предложила Софочка, протягивая руку, но получила и удар и соответствующую фразу; «НьТёжь бять!»

– Ну и жми сам! – разозлилась девушка, вставая.

– Не сусать маму! – Дэн нажал на лапу Мишки. – Всегда. Не сусать маму!

– Нет, нет, маму надо слушать! – Софи чувствовала, что окончательно запуталась.

– Папа! – завизжал Дэн радостно.

Бельская вскочила, изумлённо глядя на Орлова, а тот смотрел на неё с таким же недоумением.

Глеб молча прошёл в комнату, и малыш забрался к нему на руки, уткнулся в шею.

– Не буду сусать маму! Всегда! Не буду сусать! – бормотал он, вцепившись как клещик, всхлипывая и передёргиваясь всем своим худеньким тельцем.

– Что за бред? – Орлов недоумённо взглянул на Бельскую.

– Я… – Софочке хотелось провалиться сквозь землю.

– Ты! – Франсин стояла в дверях с совершенно перекошенным лицом. – Ну, сам напросился!

Она демонстративно сняла с себя крестик, зажав в руке, выставила вперёд и начала произносить Католическую молитву для изгнания демонов.

Бельская села на кровать Даниеля, с любопытством наблюдая за происходящим.

Глеб попятился, передёргивая плечами. Он вдруг слегка выгнулся вперёд. Вся его верхняя половина одежды лопнула, освобождая угольно чёрные крылья, распахнувшиеся от стены до стены, порыв воздуха от этого движения опрокинул Софочку.

«Круто!» думала она с восторгом.

Мелодичный, сильный голос Франсин, наполнял маленькую комнатку, словно музыка органа – часовню.

«Сейчас он эффектно исчезнет!» В нетерпении ждала Софи. «В облаке ''дыма и серы''!»

А ЕГО крылья, переливаясь, светлели прямо на глазах.

Франсин замолчала.

Голубовато-белые, с золотистыми прожилками…

Он укрыл ими себя и малыша, словно набросил светящееся покрывало.

– Браво! – Софочка зааплодировала. – Я один-к-одному видела в Иерусалиме, лет пять назад, когда мы к кузену маминому в гости ездили. Вот здорово!

Они оба смотрели на неё, но совсем не так как она ожидала.

«Да они сейчас оба заплачут!» промелькнуло у неё в голове.

– Ну, так, я принимаю ваш спектакль, как разрешение жить у вас снова? – робко поинтересовалась она.

Истерически расхохотавшись, Франсин кинулась к мужу, и он пустил её тоже к себе под крыло.

– Ну, я пойду, позвоню, чтобы вещи привезли! – Софочка воскликнула в полном восторге. – Я так рада, что мы все помирились!

Напевая, она выбежала из комнаты.

* * * * *

Артур вошёл в «комнату наказаний» Энн.

Внутренний сад: растения, журчащая вода, рыбки предположительно должны были успокаивать нервы этого гиперактивного ребёнка.

Но сейчас девочка сидела, злобно сбрасывая рисовальные принадлежности на пол.

Служанка терпеливо поднимала их и снова клала на стол, а Энн, ругаясь и обзывая её по-всякому, опять расшвыривала всё.

Увидев отца, Энн испустила торжествующий вопль и, как Мэри делала очень часто, стукнула кулаком по столу; – Посла вон, тваль!

Чёрнсын засмеялся, а служанка упала на колени:

– Умоляю вас! – Она рыдала. – Хозяйка же накажет меня!

– Tы – в Аду, а не на курорте! – Артур обнял дочку и поднял её на руки.

– А не на куоте! – Энн подпрыгивала. – А не на куоте!

Всхлипывая, вся поникнув, служанка покорно вышла.

– Лошадка моя! – Артур сел на пол. – А сегодня что утворила?

– Я спецайно! – Девочка погладила отца по голове. – Не хотю маму. Показись!

Когда Змей улёгся кольцами посередине сада, девочка устроилась поудобнее и потребовала: – И Дэна пиведи!

Мальчик, в плавках, оказался в комнате тут же.

– Я к папе хотю! – крикнул он злобно, колотя кулачком по упругому телу змеи.

– Ух ты, маленький фашистик! – Хихикнул Артур. – Никуда твой папочка не денется! Если меня будешь слушаться! Я – Хозяин, понял?

– Не смейте пугать моего сына! – Уже появившийся здесь, Глеб поднял мальчика на руки. Малыша трясло, он спрятал лицо, прижавшись к отцу.

– Слабак! – выкрикнула Энн и вопросительно посмотрела на Змея. Тот кивнул, и девочка засмеялась. – Тьяпка! Мамекин сынок!

– А ты – бять, как твоя мать! – вдруг заявил Даниель, разворачиваясь к девочке.

– Ба! – Змей вытянулся мордой до самого лица Глеба. – Что, твоя жёнушка так о моей даже при ребёнке говорить не стесняется?

Орлов не ответил.

– Пусти Дэна поиграть! – приказал Хозяин.

Глеб спустил сына на пол и, глядя глаза-в-глаза, заговорил;

– Твой био-папа был солдат и выполнял приказы. Я – солдат и выполняю приказы. Приказы не обсуждают. Ты будешь солдат или будешь тряпкой?

– Я буду содат, – грустно ответил мальчик. – Ты не уйдёс?

– Никогда, милый мой! – Глеб обнял сына и подтолкнул в сторону Энн. – Иди играй!

Подождав, пока Даниель забрался наверх, к Энн, Артур прошипел злобно на ухо компаньону:

– А ты пойди поразвлекай мою жёнушку там, в бассейне! Заодно и с сынком пообщаешься! Прям семейная идиллия будет!

Орлов исчез, а Змей подтянул голову обратно к детям.

– Сказку! Сказку!!! – закричали они оба, устраиваясь поудобнее.

– Тока не ''Синдилелу''! – Девочка задрожала. – Сеста пятку отезала! А мама говоит; добиться своего любою ценой!

– Папа казал, – поддержал Даниель. – ''Хозяйка всегда плавильно говоит!'' А мама казала, она – бять!

– Да, – Энн кивнула. – Мама тозе говолит: она – бять!

– Ой, детки, – перебил их Артур. – Не надо такие слова говорить! Есть глупые женщины, их называют шлюхами. Есть продажные женщины, их называют проститутками. А есть самые лучшие, самые мудрые женщины на свете! Их называют по разному. Но они – умные! Они делают так, что мужчины выполняют всё, что они захотят…

– Как мама? – уточнила Энн.

– Умница! – Змей легонько толкнул её головой.

– Так вот, я расскажу вам историю, как Синдирела залезла в постель к принцу, пройдясь ''по головам'' своих сестёр.

– Чтобы целовались! – потребовала Энн.

– А сестёл пусь казнят! – уточнил Даниэль.

– Нет! – Энн толкнула его.

– Я с дамотьками не делусь! – гордо ответил Даниель.

– Я тебя люблю! – Энн страстно обняла егo и поцеловала, а Дэн, хоть и не ответил, но и не сопротивлялся.

– Мррррр, МОИ ДЕТКИ… – прошипел Змей. – Ну, слущайте МОЙ вариант сказки…

* * * * *

В помещении бассейна Глеб принял свой натуральный облик, отстегнул Марка-Энтони от поводка и, держа сына на руках, устроился рядом с Мэри.

Женщина, как обычно, сидела на бортике, свесив ноги в сторону воды.

– Да уж, – произнесла она улыбаясь. – пообщайтесь, два ангелочка!

– Мама левнует! – подпрыгивая на руках отца и хлопая тёмно-коричневыми крылышками, радостно лепетал малыш. – Папа левнует!

Мэри потёрла лицо руками. – Слушай, а Артур во сколько заговорил?

– После трёх.

– А что, Энтони такой гений?

– Гени! Гени! – Ангелочек хлопал и руками и крылышками.

– Как вы знаете, Хозяюшка, ваш муж – безкрылый.

«А ты – бесх***,» злобно подумала Мэри, тем не менее блокируясь. Её задело высокомерие с которым Орлов произнёс ту фразу. Оба демона поднялись в воздух.

Придерживая Энтони за руку, Глеб кружил по помещению, обучая сына, как контролировать перемещение по воздуху.

Малыш устал быстро, его крылышки начали обвисать, и Орлов снова опустился в воду. Энтони сел на него верхом, и Глеб нырнул, показывая сыну, как вести себя под водой. Мэри любовалась ими.

– Глеб и Энтони… – шептала она. – Артур и Энн… Даниель… и Франсин… Она – лишняя! Прости меня, Боже, за такие мысли… Прости меня…

* * * * *

Воспользовавшись неожиданностью своего возвращения, Софи улеглась в кровать Рона, в комнате Даниеля.

«Раз я его – жена… вдова,» думала она. «Имею полное право. Вот повезло Франсин! Kак бы я хотела иметь мужа, который не против ''поиграться''! Ooooo, Глеб! Как мы здорово возились там, в кабинете! А сегодняшнее представление… Ах, как возбуждающе! Hе удивительно, что они с Франсин так привязаны друг к другу. Это так редко, когда именно супруги, не любовники, любят ролевые игры. А материал его ''крыльев'' хорош! Жалко не удалось пощупать получше…»

Она засунула руку себе в пижамные брючки и легла на бок, чтобы камеры не зафиксировали её действия.

«Он сам намекнул, что в здании Корпорации нельзя, а вот где-нибудь в другом месте – вполне можно! Надо будет его попросить его в следующий раз ''крылья'' одеть! Есть, конечно, специальные насадки и на более доступные места, но у него и так комплекс об этом. Сам не проявит инициативу – лучше не бередить рану. А вот ''крылья'' это круто. Ох, аж в жар бросило…»

Переведя дыхание, она прошла в душ, слегка ополоснулась, а когда вернулась – Даниель, по-прежнему спал, но СИДЯ в кровати.

Она, покачав головой, попыталась уложить малыша, но тот будто окаменел.

Плюш, громко мурлыча, вспрыгнул на постель, и мальчик лёг сам, обхватив котика, словно игрушку. Бельская вернулась в кровать Рона.

«Эх, ну, почему, почему… Я же вижу, как я нравлюсь Глебу! А Франсин – лишняя, лишняя, лишняя…»

* * * * *

В своей Семейной Спальне Глеб и Франсин лежали рядышком; оба с дымящимися сигаретами.

– Мне так нравится, что ты снова куришь! – мурлыкнул он.

– Хочешь, чтобы я умерла от рака лёгких?

– Нет, детка! У тебя такое тельце, что и в девяносто сможешь хоть кашлять, а дымить! – Он засмеялся, и, приблизив лицо к её груди, медленно провёл языком по её коже, от того места, где бьётся сердце и вверх, до самого уха.

– Как же я люблю твой вкус!

Она нежно зарылась пальцами в его гладкие русые волосы. – Глеб…

Он пристально взглянул ей в лицо. – Когда ты полюбила меня?

Она пожала плечами.

– Я не знала, почему я испытывала к тебе такое странное чувство, – заговорила она медленно. – Я всегда слышала, что мужчина, проявляющий чувства – слабак.

Он кивнул.

– Но я никогда не могла принять эту теорию! Больше всего на свете я ценю именно откровенность! Пусть грубость, но не сокрытие! Все мои ''выходки'' – именно раскрытие истинных чувств людей! Я ненавижу лицемеров! Именно поэтому я так ненавижу твоих Хозяев…

– Ты бы предпочла, чтобы Хозяйка отправила тебя в Ад?

– Может быть… – Франсин затянулась. – А так я должна быть ей благодарна, за то, что она перепихнулась со своим свёкром, чтобы вернуть мне моего сына!

– Прекрати! – Глеб сел рывком.

– И ты тоже! – Франсин холодно смотрела на него. – А то я не знаю, как тебе нравится и Хозяйка и подружка моя, Софочка!

– Милая моя… – Орлов приласкал жену. – С самой Вишнёвки у нас с Мэри ничего не было, клянусь тебе! И к Бельской, я обещаю тебе – больше не прикоснусь! Ты мне веришь?

– Глупыш ты, – прошептала она. Затушив сигарету, Франсин начала ласкать мужа. – Я – человек. Когда я смотрю в твои голубые глаза, я забываю, что ты – то же самое существо, кто приказал не трогать лицо Марка, чтобы я видела, как он корчится под пытками…

– Это – моя работа.

– Твоя работа – доставлять души, а не помогать этому ублюдку!

– Это – плата за обладание физическим телом.

– Вот именно. – Она прижала ладони к его лицу, фиксируя их взгляды – глаза-в-глаза. – Поэтому я не хочу быть его заложницей. Я не буду менять тело. Прости. А как ты можешь быть уверен, что в том, новом теле, ты будешь чувствовать к Мэри меньшее влечение?

– Поэтому я приглядел блондина. Хозяйка их терпеть не может. А если она сама не будет лезть, своё желание я вполне смогу контролировать в любом теле.

– А Софочка… – Франсин покусала губу. – А вдруг она… забеременеет от тебя?

– Сразу после зачатия Энтони я сделал вазэктомию. – Он улыбнулся. – А резинки – так, чтобы не подхватить что-нибудь. Я достаточно трачу Энергетики на подавление канцерогенных клеток.

– Лёгкие?

– Горло. Не волнуйся, милая, даже земными методами рак горла почти всегда излечим. Я слежу за процессом.

– И продолжаешь курить!

Он только вздохнул. Затушил сигарету и подарил жене взгляд побитого щенка.

– Я столько раз получал от Ядвиги по морде, что теперь уже боюсь что либо делать для тебя, чтобы не обидеть, пытаясь сделать тебе приятное! Родная моя, ну, скажи сама, а?

– Почему ты называешь минет "Рождественским Подарком"?

Орлов выругался и сел, снова беря сигареты.

– Бабы – дуры, а я – вдвойне дурак, что пытаюсь вам угодить!

– Ооооо… – Франсин тоже села. – Ух ты! Как романтично-то! Хрен ты от меня ещё раз получишь это!

– Но, Машенька… Тьфу, чёрт! – Он закатил глаза на секунду.

– Пшёл вон! – Она толкнула его так, что, не ожидавший этого, Глеб съехал с кровати на пол, соскользнув по шёлковой простыне.

– Мэри… Дьявол! – Он потряс головой. – Франсин, милая, ну, затмение просто какое-то нашло!

– Не хочу тебя видеть! – Она повернулась к нему спиной.

– Мне никто не нужен кроме тебя! – произнёс он с горечью.

Она развернулась к нему рывком, села, вглядываясь в лицо. – Ты же не можешь врать!

Он молчал, закусив губу. ''Слабость – скрывать свои чувства.''

– Не топчи моё сердце, – заставил он себя говорить. – Оно и так болит.

– Глупыш ты… – Франсин протянула к нему руки, и Глеб осторожно забрался к ней снова в постель. – Там, в Вишнёвке, я впервые услышала выражение: ''Жалеет – значит любит.'' И ЭТО – тебе мой ответ…

* * * * *

Софочка Бельская всегда просыпалась очень рано.

Вот и сегодня, малыш ещё спал, и она прошла в свои комнаты, вернее в ванную комнату. Она с удивлением осмотрела обе комнаты и санузел.

«Крепко же я спала,» подумала она. «Надо же не только привезли все вещи… А я и не услышала… Так ещё и расставили всё в точности так же как было! Правильно, по закону тот, кто сдаёт жилплощадь, должен сделать фотографии в каком виде сдал-принял помещение, что бы потом – если у квартиросъёмщика какие-то претензии – были бы доказательства.»

… Когда Софи прошла на кухню, ей предстала типичная, классическая картина ''возвращения блудного мужа''.

Глеб, уже в униформе, заискивающе заглядывал в лицо сидящей за столом Франсин. Постоянно вскакивал, суетился, предлагая то то, то другое. А женщина сидела, опустив глаза, с хитро-счастливой ухмылочкой на губках, аккуратно накрашенных ярко-фиолетовой помадой.

Она положила руки на стол, прижав ладони к большой чашке с кофе. Безукоризненный маникюр и лак цвета лепестков фиолетовых колокольчиков подчёркивал изящество её длинных тонких пальцев.

Время от времени женщина прихватывала ягодку винограда из вазы с фруктами, которую Орлов услужливо переставил к ней поближе.

Завтрак для Софи уже стоял на столе, даже тоже со свежим кофе, испускающем чарующий аромат миндаля. Софочка отсутствием аппетита никогда не страдала, поэтому с удовольствием присоединилась к хозяйке дома.

– Как спалось после вчерашнего? – поинтересовался Глеб своим типичным хрипловато-насмешливым тоном.

– Часто Даниель спит сидя? – Софи спросила вместо ответа. Они оба перестали улыбаться.

– Как Плюш следит за этим, – произнесла Франсин нежно. – Ни один гувернёр не сможет.

Орлов критически поджал губы и, передёрнув плечами, вышел из кухни, а Франсин уточнила с грустной ухмылкой; – Ревнует. Котика мой предыдущий муж подарил.

– А ты вообще, сколько раз замужем была? – полюбопытствовала Софи.

– Ну, первый мой муж погиб… – Франсин вздохнула. – А с Альберто мы разошлись… Очень не по-хорошему.

– Альберто… – Бельская ахнула. – Так вот почему ты так передёрнулась, когда миссис Чёрнсын его тебе в свидетели прибавила!

– Да. – Франсин глотнула кофе. – Неважно. У Альберто – мозги повреждены. Частичная амнезия. Он даже не помнит обо мне.

– Ну, это, наверное, даже лучше? – робко уточнила Софи.

– Да, уж, как мой муженёк говорит – ''Хозяйка всегда права!'' А ты, что кофе не пьёшь? Остынет!

Бельская машинально сделала несколько глотков, но странный вкус заставил её остановиться. Глеб как раз вернулся в кухню и заметил реакцию девушки.

– Что, мисс Бельская? – Он подмигнул. – Уже соскучились?

– Вы что-то добавили в кофе? – пробормотала Софочка.

– Я? – Глеб перевёл взгляд на Франсин, а та так и ухмылялась.

– Да, подумаешь, – иронично отозвалась она. – Синильную кислоту. А то, что она на тебя лезет постоянно. Какая жена выдержит.

– Как же так… – Бельская поднялась было, но её голова закружилась. Девушка упала на четвереньки, её вырвало, мучительный спазм в горле перекрыл доступ воздуха.

– Ну, ты даёшь, дорогуша! – Софи услышала, как Орлов засмеялся, и всё покрылось беспроглядной темнотой.

* * * * *

Софи открыла глаза, с недоумением глядя на миссис Чёрнсын.

Сама Бельская лежала, но не сразу поняла где, и что происходит.

Вдруг она осознала, это – салон в доме Орлова-Тремблей, она – на диване, а Мэри сидит в её ногах.

Глеб и Артур стояли неподалёку, а Франсин спокойно курила, уютно устроившись в кресле.

– Очухалась, – холодно констатировала миссис Чёрнсын.

– Ну, Бренда, всегда будет Брендой! – Артур покачал головой.

– ''Ведь роза под другим названьем'', – Орлов рассмеялся. – Знаешь, я Шекспира люблю, ''Леди Макбет'' решила разыграть?

– Да ну, подумаешь – простое рвотное! – Франсин хмыкнула. – Проблевалась же – и ничего!

– Рвотное? – Цепляясь за спинку дивана, Софочка с трудом села.

– Да уж, – Мэри неодобрительно покачала головой. – Франсин, так ведь по-настоящему уморить можно! Особенно такую нервную дурочку! Ну, вот померла бы она у тебя на глазах, и что?

– А чё, вы б её не оживили что-ли? – огрызнулась та.

– А может и нет… – медленно, тоже с вызовом, произнесла миссис Чёрнсын.

– Отправила бы тебя в тюрьму за ''непредумышленное'', а Даниеля забрала бы! Как тебе такой вариант? А, не нравится!

«Получила по морде?» Софи с невольным злорадством смотрела на подругу, сжавшуюся в кресле. «Ох, нарвётся когда-нибудь она со своими розыгрышами!»

– Ну, так, мадам Тремблей, вот вам и наказание! – продолжила Мэри.

– Софочка будет жить у вас! Как вы собираетесь ладить – ваши проблемы!

– Нет, я уеду… – начала было Софи.

– Заткнись! – оборвала её миссис Чёрнсын. – Я едва удерживаюсь, чтобы не отправить тебя к Лилит, в её гарем! Да даже не наложницей, а так, рабыней! Хочешь, а?

– Нет… Нет… – Девушка почувствовала – у неё волосы дыбом встали.

– Скажи спасибо – Артура огорчать не хочу! – Мэри бросила взгляд на мужа.

– Будешь к Глебу лезть?

– Я поняла! – Софи даже плакать не могла от ужаса. – Я не буду, клянусь вам!

– Попытаешься покончить с собой, даже если башку разобьёшь – оживим! – продолжала миссис Чёрнсын тем же ледяным тоном. – Видела, как мы Глебушку вылечили ''домашними средствами''? А медицина в нашем распоряжении такая – вставим твои бессмысленные мозги в коровье тело, да отправим на промышленную скотоферму! Сомневаешься, что мы можем это сделать?

Софочке очень хотелось снова отключиться, но сознание её давно уже не было таким ясным.

– Ну, может TAK до неё действительно дойдёт! – Артур с улыбкой обнял жену.

– Пойдём дорогая.

– Мисс Бельская, – заявила Мэри, поднимаясь. – Ваша деловая активность выгодна Корпорации. Мы сохраняем за вами должность консультанта и редактора. Отдохните сегодня, а завтра – на работу, ясно?

Чёрнсыны вышли, и Глеб тоже воспользовался этим. Он страстно обнял жену и припустил следом за хозяевами. Мадам Тремблей и Софочка остались вдвоём.

– Ну ты ваще, – Софи только головой покачала. А Франсин, не отвечая, так и сидела, сжавшись в кресле, напоминая птенца выпавшего из гнезда.

Глава 15

Когда всё хорошо – время летит незаметно.

Софочку втянула ежедневная круговерть.

Дома они с Глебом флиртовали и дразнили друг друга даже ещё больше, чем до ''кофейного'' розыгрыша.

Они сперва стеснялись Франсин, но заметив, что женщину это только забавляет, старались вовсю.

На работе же они вообще не контактировали.

Мэри заходила пару раз, но со стандартной проверкой.

Несколько раз её навещал и сам Артур Чёрнсын. Бельскую поражало, как он умел, действительно, совершенно по-отцовски, расспросить, поддержать и ободрить.

Всегда после его ухода, у неё играла улыбка на губах, а то их, единственное свидание, казалось Софочке уже даже не сном, а пост-травматической бредовой иллюзией.

И ''дружба домами'' тоже стала налаживаться.

Чёрнсыны сами приходили в дом Орлова-Тремблей.

Детей отправляли во дворик играть под присмотром Альберто, а взрослые спокойно общались, первый раз – сидя в гостиной, а второй раз – устроив классический-приём барбекю.

Глеб, как хозяин, жарил и сардельки и гамбургеры, а Бельская, Франсин и Мэри хвастались друг перед дружкой приготовленными пирогами, салатиками и желе.

Глеб никогда не пропускал ''детское'' время в бассейне, но теперь, они с Франсин частенько убегали туда после закрытия, со спокойной душой оставляя Софочку с Даниелем.

И ей нравилось это!

Франсин читала сыну на ночь сказку и уходила, а Бельская ложилась в кровать Рона – ''Мёртвый Мишка'' переехал на полку.

Даниель редко, но рассказывал о том что было в бассейне, но Софочка слушала вполуха, только поддакивая и задавая наводящие вопросы.

«Надо же, какая фантазия у малыша!» думала она. «Ну, у застенчивых детей это бывает часто…»

Она помнила, какие дикие истории придумывал сын её отчима, когда только-только переехал в их дом.

* * * * *

И это утро было как утро.

Даниель ещё спал, а взрослые собрались на кухне.

– Ох, Софочка, – заметила Франсин. – Что-то ты шоколадным кремом увлекаться стала! П*** чесаться не будет? От диатеза…

– А я уж не ребёнок, – Бельская хихикнула. – И если и чешется, то HE от апельсинов или шоколада.

– Это надо не на гренки мазать, – Глеб подмигнул Софи, но потискал плечи жены.

– Ага, – отозвалась та. – А на булочку для хот-догов. И небольшая и мягкая.

– Зато в рот хорошо влезает! – парировала Софочка, показывая подруге язык.

– Ну, ты же у нас, прям, как миссис Чёрнсын – обе любите всё подряд в рот совать, – съехидничала Франсин, поглядывая на мужа, а тот только глаза закатил. – А уж Хозяйка-то вообще на Рождество подарки всем всегда раздавать норовит…

– А в Центральном Торговом Центре, – уточнила Бельская, – будет распродажа ''Рождество в Середине Лета''!

– Ой! – Франсин захлопала уже всерьёз. – Софочка! Пошли вместе!!!

– Иииииииииии!!! – подруги завизжали, хлопнув друг-другу ладоши.

Орлов только головой покачал.

– Франсин, милая, ну, ладно Софи ещё в новинку. Кстати, спасибо огромное, мисс Бельская, за моё спасение от этой пытки! Ведь Франсин же опять накупит шмоток бессмысленных, обуви, которую в жизни потОм носить не будет – полный багажник! Поваляется всё это несколько дней, ну, неделю – максимум, да слугам же и отправим!

– Ну, и пусть тоже радуются! – мадам Тремблей пожала плечами. – У кого ещё муж – Начальник Охраны! Жалко тебе жену порадовать?

– Милая моя, – прошептал он, обоими руками перебирая ей волосы. – Да хоть весь банковский счёт опустоши! Но на поездку-то оставь, a?

– Поездку? – переспросила Софочка.

– Да! – Франсин игриво оттолкнула мужа. – Вот именно! Забыла Совсем! Софочка, мы тебя ещё хотим поэксплуатировать.

– В сексуальном плане… – протянул Глеб, эффектно изгибаясь.

– Куда уж сексуальнее! – рассмеялась мадам Тремблей. – Мы раньше каждый год уезжали в Вишнёвку… В Россию.

– Ух ты! – Бельская даже руками всплеснула.

– Не поедем больше. – Орлов отошёл к холодильнику.

– Как его родители умерли, – Франсин шепнула подруге. – Всё, как отрезало. Но, – продолжила она вслух. – Дэн уже бOльшенький. Мы хотим в лагерь семейный съездить на пару месяцев. В горы. Там озеро, речка. Ну, а тебя в качестве гувернантки и взять. Ты ж знаешь, как Даниель не любит посторонних. А к тебе он привязался.

– А что не на море? – грустнопоинтересовалась Софи.

– Дэну нельзя перегреваться, – напомнил Глеб. – А вам, мисс Бельская, в качестве компенсации, оплатим любую поездку в зимнее время – Флорида, Карибы, Гавайи – что захотите. Устроит вас это?

– Ещё бы! – рассмеялась Софи.

* * * * *

Софочка сквозь сон услышала какие-то ''неправильные'' звуки.

Она спала на кровати Рона и сейчас села рывком, с изумлением глядя на постель Даниеля, где примостился не только он, но и Энн и Марк-Антоний.

Все трое болтали о чём-то своём. Энн гладила Плюша, а Энтони держал ''Мёртвого Мишку'' и задумчиво ковырял глаза-пуговицы, время-от-времени пытаясь выкусить их зубами.

Софи потрясла головой.

– Вы как попали сюда? – пробормотала она потрясённо.

– Энтони телепотивал нас, дула, – спокойно отозвалась Энн.

– Все бабы-дувы, – уточнил Даниель, поглядывая на девочку. Та даже не среагировала.

– А мама где? – настаивала Софи, нажимая кнопку тревоги.

Глеб, в банном халате, появился практически сразу.

– Папа! Пада! – выкрикнули оба мальчика, забираясь на него.

– Ты – слуга и вон посол! – злобно крикнула Энн. – Я игать хотю!

– А мы в вагей едем! – похвастался Даниель. – А тебя не бевём!

– Я маме сказу – она вас наказет! – Энн попыталась стукнуть Дэна, но Орлов приподнял его повыше.

– Опять он сбежал!

Софи не заметила, как здесь появилась и миссис Чёрнсын.

Мэри забрала Энтони у Глеба.

– Плохой мальчик! – говорила она, но так нежно, что Софи только губы поджала.

«То же мне – отругала!» думала Бельская. «Это поощрение, а не наказание!»

– Энтони, я буду каждый день приходить к тебе! – Глеб произнёс явно не в первый раз.

– Надеюсь, – холодно отозвалась женщина. – Пошли, Энн!

– Не хотю! – Энн вцепилась в одеяло. – Иди в Ад!

Мэри перевела дыхание.

– Как надо сказать, чтобы мама не сердилась? – произнесла она миролюбиво.

– Я тебя люблю! – Энн кинулась ей на шею, обнимая и мать и брата.

– Я хотю с Дэном игать!

– С Дэном, – повторил Энтони, кивая.

– Батик! – отозвался тот, улыбаясь и дотрагиваясь до Марка-Антония.

– Ну, давайте пойдём к нам… – Мэри осеклась, видя Франсин, стоящую в проёме двери, смотрящую на них словно забитая собачонка.

Миссис Чёрнсын вздохнула.

Она уложила всех троих детей в кровать Даниеля.

– Сиди с ними! – приказала она Орлову, a женщины вышли, оставив Глеба ''отдуваться''.

* * * * *

Они прошли в салон и разместились по ''своим'' креслам.

Сжавшись, словно от холода, Франсин закурила и нервно затягивалась. Софи видела – её подруга передёргивалась, в точности, как Даниель, когда тот волновался или злился.

Мэри вальяжно развалилась в кресле. В её маленьких пальчиках тоненькая сигаретка *** смотрелась совершенно естественно.

Домработница принесла Франсин бренди и шампанское – для Мэри. Она взглянула на Софочку, но та только отрицательно покачала головой, и служанка ушла.

– Милые детки! – Мэри вздохнула. – Они сегодня уже сбежали один раз. Да прямо в зал заседаний! У нас переговоры зашли в тупик. Я уже не знала, что и делать, и вдруг вплывает моя красавица с Энтони на руках! Я аж обмерла, ну, думаю, сейчас начнёт свои штучки! А она – нет, наоборот! Все начали умиляться на них, двух ангелочков, ну, а я под шумок дельце и провернула…

– А что, мистер Чёрнсын совсем не может иметь детей? – Не выдержала Бельская.

Мэри осеклась.

– Зачем спрашивать то, что и так ясно? – пожав плечами, женщина медленно затягивалась.

«То же мне собачонку нашла,» думала Франсин, блокируясь. «Что, Даниель ей – игрушка? Хотя всё-таки остатки совести у неё есть! Постеснялась у меня-то уж на глазах забрать Дэна. А не прийти я вовремя?»

Она решительно затушила сигарету. План новой жизни сформировался в её душе. «Да поможет мне Бог!»

– Я пойду проверю детей, – Франсин поднялась.

– С ними же Глеб, – Мэри аж подпрыгнула в кресле.

– Я уверена – они уже спят! – Мадам Тремблей направилась в ту сторону. – Так что, миссис Чёрнсын, извольте забрать своих!

«Выродков,» добавила она про себя.

Франсин шла быстро, не, оглядываясь.

Изумлённые Софочка и Мэри следовали за ней по пятам.

Орлов сидел на кровати Рона и взглянул на женщин тоже с удивлением.

Энн спала, обняв Энтони, а Даниель – Плюша.

– Глеб, помоги миссис Чёрнсын отнести детей, – безапелляционно заявила мадам Тремблей. – Я сегодня ночую здесь.

Мэри и Орлов молча взяли на руки спящих Энтони и Энн.

У девочки даже дыхание не сбилось, а малыш слегка застонав во сне, обнял мать за шею, шепнув сквозь сон: «Ты левнуес…»

Все вышли, а Франсин села на кровать, глядя на сына со странной, кривой, не улыбкой – нервной ухмылкой.

– Бренда, ой, то есть Франсин… – начала было Софочка.

– Вот именно, – мадам Тремблей глянула на неё так, что Бельская осеклась. – Ты, твоё появление воскресили Бренду! Я этого не хочу. Поди вон, пока я тебя не вышвырнула! Я не ревную… Боже Всевышний! Какое же это счастье…

Она рассмеялась, и в её смехе не звучало ни боли не горечи.

«Это действительно больше не Бренда,» невольно подумала Софочка, покидая комнату.

* * * * *

…Мадам Тремблей вела машину прочь, прочь от поместья Чёрнсынов.

Они ехали ещё по лесу.

Даниель был пристёгнут в детском креслице сзади, а Плюш, в клетке – рядом с ним.

Дэн играл машинкой. Возил её то по стеклу, то по клетке с котом.

Франсин взяла только минимум вещей, даже не полный багажник.

Она уезжала, сама ещё не зная куда.

«Я не позволю им губить душу моего сына,» думала она. «Ни за что…»

Что-то бросилось на ветровое стекло, словно белка-летяга.

Она инстинктивно дёрнула руль, и их машина выскочила на встречную полосу, прямо в ''дальнобойный'' грузовик, но опыт и тренинг помогли женщине избежать прямого столкновения.

Когда машины остановились, и её и дверца Даниеля были притиснуты к боковой стороне грузовика, а левая нога женщины – намертво зажата смятым металлом.

Её отлично ''натаскали'' – Франсин заблокировала восприятие боли почти полностью. Она оглянулась назад – и мальчик и котик совершенно не пострадали.

Даниель, по-прежнему держа машинку в руке, с любопытством разглядывал грузовик. Ремни удержали клетку котика на месте, хотя Плюш, правда, забился в самую глубину.

Водитель грузовика распахнул другую дверцу.

– Вы в порядке? Ой… – Он увидел её ногу.

– Выньте сына, – выдавила она с трудом.

– Да уж, – пробормотал водитель, не говоря ей, о том, что машина загорелась, но Франсин и сама это знала.

Мужчина потянулся к Дэну, но тот дико завизжал и начал отбиваться, колотя машинкой.

Водителю удалось отстегнуть мальчика, но тот сполз вниз, под сидение матери, и дрался, как загнанный в угол опоссум.

Задыхаясь, мужчина отпрянул.

– Ну, извините, леди, у вас – монстр, а не ребёнок! – Он перевёл дыхание.

– Я позвонил в полицию…

– Вытащите его! – завизжала женщина, дёргаясь всем телом, но смятый металл держал её крепче любого капкана.

Она зубами бы отгрызла себе ногу, если б у неё было время…

– Что, вы с ребёнком справиться не можете?

– У меня же огнетушитель в кабине! – Водитель кинулся обратно, к грузовику.

– Дэн! – молила Франсин. – Вылезай, солнышко!

Он не отзывался.

Она смотрела на дорогу: такая неширокая, ровная, с канавой по краю…

– Лес! – Она рыдала, пытаясь вырваться любою ценой. – Вон бабочки! Цветочки!

Она схватила его машинку, бросила наружу.

А Дэн так и сидел там, как в норе.

«Хоть Плюш пусть спасётся…» Франсин сдалась.

Она отперла клетку, но кот не выходил. Ей удалось ухватить то ли хвостик, то ли лапку, и она, уже зверея, вышвырнула кота на дорогу, словно тряпку, словно игрушку.

Злобно мявкнув, котик сел и начал вылизывать бочок.

– Плюс! – Даниель высунулся из ''убежища''.

– Да, да! – пролепетала женщина, с вновь вспыхнувшей надеждой. – Лови кисоньку! А то убежит!

Мальчик выбрался из автомобиля, а котик не спеша потрусил прочь.

«Беги, Плюш!» молилась Франсин, уже не чувствуя боли. «Не дай себя поймать!»

– Плюс! – Мальчик припустил за котом.

Водитель грузовика кинулся к мальчику.

Даниель как раз ухватил Плюша, а подбежавший мужчина подхватил их обоих.

Он спрыгнул в кювет, и Франсин поняла ПОЧЕМУ.

Пламя уже охватило машину полностью, но женщина не чувствовала жара – плечистый молодой человек протягивал ей руки, и его рыжие волосы терялись на фоне огня.

– Марк? Я думала – Глеб заберёт меня?

– Встречает всегда тот, кто любил тебя всех сильней на Земле! – отозвался Марк. – Я дважды умер ради тебя! Останешься со мною на веки-вечные?

– А Даниель?

– Это НЕ его время. О нём позаботятся.

Она не услышала взрыва.

Вместе с Марком, они взмыли вместе навстречу Сиянию.

И Свет принял их, позволив раствориться в бесконечной Любви и безграничном Счастье.

Глава 16

– Мама… Мамиии… – Голос сына доносился до Франсин словно сквозь белый туман.

«Мне уже не вернуться…» думала она.

Вдруг чисто физическая, резкая боль заставила её открыть глаза.

«Опять ногу свело!» с досадой думала она, растирая икру.

Она обвела комнату Даниеля удивлённым взглядом.

«Приснилось!» Она взглянула на сына. – Что ты, милый?

– Ты потему патесь? – Он дотронулся до её лица. – Ты кичава. Я здесь. Ты кичава ''выезай''. Я вывез из кавати. А ты пвачешь.

– Тебе не жалко лисичку? – Франсин обняла сына.

– Какую виситьку?

– Которую… Глеб убил.

– Сто такое ''завка''?

«Боже!» ужаснулась женщина. «Он даже слово ''жалко'' не знает!»

– Маме было больно. Мама плакала. Тебе её ЖАЛКО. Лисичке было больно. Тебе её жалко?

– Иса не пакава.

– Лисичка просто не успела заплакать. Тебе её жалко?

Малыш задумался.

– Завка, – признался он наконец. – Ыбкам быво бовьно?

– Конечно! – Франсин заглянула в лицо сына. – И муравьишкам больно. Жалко?

– Не буду босе! – Он забрался матери на руки. – Завка. Ты патес! Завка…

– Я знаю, – медленно начала Франсин. – Ты любишь папу. Ты же знаешь, он скоро поменяет тело, как костюм, помнишь?

Малыш кивнул.

– А мы пока уедем, чтобы ему не мешать. Хорошо?

– Незя месать, – Дэн кивнул. – Папе месать незя!

– Ну, и умница! – Женщина вскочила. – Ты можешь взять три игрушки и один конструктор.

– А Плюса?

– Ну, конечно! Я сейчас принесу клетку…

Она смотрела, замерев; Дэн взял ''Мёртвого Мишку'', и машинку… Такую же… Ту же самую.

«Конечно!» одёрнула себя Франсин. «Она – его любимая! Даже странно если бы он выбрал другую.»

Она пошла собираться.

* * * * *

Когда она с сыном вошли в кухню, Глеб, ещё в халате, задумчиво смотрел в холодильник, а Софочка в кокетливом пеньюаре, не скрывавшем, а подчёркивающем все её аппетитные формы, изогнувшись, сидела на стуле.

Перед ней стоял высокий стакан с соком, который девушка оглаживала двумя руками, не спуская глаз с Глеба, и думая явно не о напитке.

«Это твои ''девичьи грёзы'',» хотела сказать Франсин, но ей было уже всё равно.

Глеб обернулся к жене и увидел её с рюкзаком за плечами. В одной руке она держала ручку огромного чемодана на колёсиках, а в другой – клетку с Плюшем.

Даниель тоже с рюкзачком, обнимал ''Мёртвого Мишку'', удерживая ещё и машинку.

Глеб захлопнул дверцу с такой силой, что холодильник вздрогнул.

– Ох, истинно женская логика! – он рыкнул, словно тигр оскалился.

– Добиться клятвы в вечной в верности – а сама: ''Прощай, любовь, прощай''? Я тебе жизнь спас! – напомнил он горько.

– Для меня или для себя? – уточнила она.

Он не ответил.

– Для меня или для себя? – повторила Франсин.

Глеб молчал.

– Поедешь со мной? – Франсин не отвела глаз. А вот Орлов открыл было рот для ответа, но только опустил голову.

Она приблизилась. Отпустив чемодан, нежно погладила его щёку.

Он не отклонился, не протестовал.

– Эх, Глеб Олегович, – заговорила она по-русски. – Это была ваша лучшая ипостась! Вишнёвка даже Марку помогла покаяться. А вам Гордыня не позволяет.

Она вздохнула.

– Я тебя понимаю. – прошептала она. – Деньги, секс и безнаказанность! Я не буду тебя осуждать. Ты много мне делал хорошего. Благослови тебя Бог!

Он прижал её руку к губам.

– Возьми! – Он сунул ей мобильник. – Это будет мой единственный способ контакта с тобой… До того как приду за твоею душою.

– Меня встретит Марк.

– Ух, даже так? – Он прищурился. – Ну, для этого тебе придётся не ''сбиваться с пути истинного'' до самого последнего дыхания!

– Я постараюсь!

Она кивнула им обоим и вышла.

* * * * *

Когда Франсин увидела приближающийся грузовик, она тут же остановила машину на обочине.

Что-то, словно белка-летяга, ударилось о ветровое стекло.

Грузовик проехал мимо, и женщина вылезла из автомобиля.

Маленький демон, Марк-Антоний завис перед ней в воздухе.

– Левнуй! – потребовал он.

В сознании Франсин промелькнули ''кадры'' Глеба и Мэри, но женщина только грустно улыбнулась.

«Они – не просто, словно брат и сестра…» думала она. «… близнецы! Артур, Мэри, Глеб… прям ''тройка гнедых''! Да мужики не понимают, что коренник-то – именно она, а они так – пристяжные…»

– Отнеси падре Глебу! – она отдала Энтони мобильник. – Не потеряешь?

– Не потеяю! – Он кивнул, и исчез.

Франсин повернулась и обмерла, видя Мэри Чёрнсын.

«А вот это конец,» обморочно подумала Франсин. «Она даже сильнее, чем Смерть!»

– Это свинство – уехать не попрощавшись, – горестно произнесла Мэри.

– Я…

– Боялась – не пущу? – ухмыльнулась Мэри.

– Простите… – Франсин покусала губу. – Я не буду пугаться, если вы… иногда будете появляться. Я не хочу, чтобы Даниель забыл вас…

– Можешь звать его Марк. – хмыкнула миссис Чёрнсын. – Это же твой сын.

– У нас у обоих теперь другие имена! – засмеялась та, которую звали когда-то Бренда.

– Удачи тебе, девочка! – женщины обнялись.

Автомобиль уехал, а Мэри ещё долго одиноко стояла на обочине, совсем, как Рон, почти пять лет тому назад.

* * * * *

Глеб Орлов сел за кухонный стол и положил перед собой руки.

Он сжимал и разжимал кулаки, время от времени поглядывая на ладони.

Сидящая напротив Софочка наблюдала за ним с изумлением.

– Вы… – начала она робко. – На работу не идёте?

Он не ответил – вскинул голову. Софочка с удивлением повернулась, следуя его потрясённому взгляду.

– Энтони? – изумилась она, видя маленького мальчика, спокойно сидящего в торце стола. – Откуда он взялся?

Малыш, поглядывая на отца, крутил в ручках мобильник Франсин.

Орлов поднялся и взял у сына телефон. Некоторое время просто молча смотрел, а потом, дико выругавшись, запустил в стену, разбив вдребезги.

– Да не переживайте вы так! – Софочка поднялась из-за стола. – Она же не единственная женщина на свете.

Он взглянул на Софи.

– Девочка, – заговорил он насмешливо. – Что ты на меня лезешь? Ты – молодая, здоровая и крепкая, как пони! На х** тебе стареющий импотент?

– Да разве это главное в жизни! – воскликнула она горестно, робко приближаясь к нему.

– Для мужчины – да… – Он криво ухмыльнулся. – А для женщины?

– Дети. Семья. – Она положила ему руки на плечи.

– Я поклялся никогда не дотрагиваться до вас, – ухмыльнулся Орлов. – А я не могу пообещать и не выполнить.

– Какая глупость! – разозлилась Софочка. – Мы нравимся друг-другу!!! Вы ничего с этим не поделаете!

– И блондины вам нравятся? – Глеб подмигнул.

– Всё думаете о пересадке мозга? – грустно спросила Бельская. – Ну, вам виднее. Я всегда вас буду любить. Любым.

Орлов помолчал.

– Знаете, – заговорил он мечтательно. – Как чаще всего реагирует тело мужчины моего возраста на стресс? Обширный инфаркт, разрыв сосуда, молниеносный кардиогенный шок… Суровая правда беспристрастной статистики…

Всё так же улыбаясь, он закрыл глаза. Софочка почти не испугалась, когда Орлов замертво рухнул на пол кухни.

Она перевела дыхание, контролируя себя.

Залезла ему за пазуху и достала заветную фляжку со снадобьем.

Аккуратно придерживая голову Глеба, влила немного красной густой, как кетчуп, жидкости в его слегка приоткрытый рот…

… С таким же результатом она могла бы ''поить'' статую в парке.

«Что это вообще за лекарство?» Софи затрясло.

Почти на ''автопилоте'' поднесла фляжку ко рту и попробовала. «Кровь?»

Она услышала странный, совершенно нечеловеческий смех, и оглянулась на Энтони, испустившем его.

Когда их глаза встретились, в голове Софочки зазвучал мужской голос, совсем, как у Глеба – чарующе-хрипловатый, он пел на русском, под гитару:

~…пьют они кровь христианских младенцев; И как-то в пивной мне ребята сказали…

– Что это? – завизжала Софи.

–… в сочетании с кровью девственниц… – прошипело существо, распахивая чёрные, как у летучей мыши крылья. – ''Коктейль Дракулы''!

Зарычав, Бельская запустила в него фляжкой, как гранатой, и та полетела, крутясь в воздухе. Софи забыла завинтить пробку – красная жидкость сопровождала полёт кровавым ''хвостом''.

Она подбила демона, словно птицу – камнем.

Энтони упал плашмя, спиной на стол, мгновенно приняв облик обычного двухлетнего мальчонки.

– Мама, мама! – звал он, мотая совершенно человеческими ручками и ножками.

Софочка потеряла сознание за долю секунды до того, как в кухне появилась Мэри Чёрнсын.

Женщина всплеснула руками, и перевела взгляд с сына на два неподвижных тела, лежащих возле её ног голова-к голове.

«Ромео и Джульетта,» с досадой подумала она, выругавшись, ''как извозчица''.

Эпилог

Прошло три дня.

Первые сутки миссис Чёрнсын буквально не отходила от Бельской ни на шаг.

Софи ни словом не заикнулась об Энтоне-''демоне'', хотя Мэри и задавала провокационные вопросы о нём.

«Мало ли что почудится от такого стресса,» думала Софочка. «А спросить мать; ''а что, ваш сын летать умеет?'' Эдак прямым ходом в ''психушку'' отправят.»

Вторые сутки с ней провёл сам Чёрнсын.

О пересадке мозга Глеба в другое тело, Мэри говорила уклончиво, а уж как Артур умел уходить от ответа – тут уж с ним никто потягаться не мог.

Только на третьи сутки Софочку оставили в покое, разрешив прийти на прощальную церемонию.

… Войдя в зал прощаний при крематории, Софочка Бельская остановилась на секунду, беря себя в руки.

Покусывая губы, чтобы не плакать, Софи приблизилась к открытому гробу на возвышении. Поставила принесённые орхидеи на заготовленное для цветов место и взглянула на тело Глеба Орлова.

Он показался ей даже краше, чем живым. Лицо музейной статуи, та же мечтательная ухмылочка…

Ей хотелось завыть в голос.

«Словно он подглядывает на меня из-под ресниц!» думала Софи.

Она поцеловала его в лоб. Его кожа показалась ей теплее, чем тогда, в кухне.

Трясясь всем телом, Софи села рядом с Мэри, которая вместе с Артуром прощались, естественно первые.

Сейчас Чёрнсыны спокойно разговаривали на какие-то домашние, обыденные темы, словно сидели не в похоронном здании при крематории, а в кафе, во время обеденного перерыва.

– Неужели за три дня он уже выздоровел настолько, что его из больницы выписали? – обратилась она к Чёрнсынам.

Мэри проигноририовала её вопрос, заданный, наверное в сотый раз, а Артур снова процитировал: «А на третий день он воскрес…»

Бельская поджала губки.

– Скажите спасибо, что вас вообще пустили! – проворчала Мэри. – Вы ему никто!

– Ну, дорогуша! – возразил Артур. – Она же моя дочка!

Миссис Чёрнсын только слегка нахмурилась.

– Как же вы можете не знать, – приставала Софочка. – в какое тело пересадили его мозг?

– Спорим, что – блондин? – дразнил жену Артур. – Накаченный, как бык и с волосами ниже плеч! Там был такой кандидат, мы с Глебом обсуждали – швед.

– У него охранная фирма в Стокгольме, – объяснил он Софочке. – Проблемы финансовые. Вены вскрыл, прям как вы, простите за напоминание! А так – тело крепкое, здоровое.

«Ну, пусть будет швед,» мечтала Софочка. «Эдакий викинг…»

Прощающиеся входили и входили. Останавливались возле гроба на некоторое время, потОм проходили в глубину зала.

– А как мы его узнаем? – настаивала Софи.

– Новый Начальник Охраны, дура! – злобно отозвалась Мэри.

Мужчины замирали навытяжку, салютовали. Женщины приносили цветы, многие плакали, и Софочка скрипела зубами от ревности.

Вошла очередная, супер-эффектная дамочка.

Бельская снова поджала губки.

Одетая в элегантное траурное платье, эта темнокожая, длинноногая леди казалась ожившей статуэткой, выточенной из эбонита.

Коротко стриженные волосы сохраняли свою природную кучерявость.

Но больше всего Софи поразили её туфли; ослепительно алые, на высоченных платформах-каблуках.

Другая женщина даже стоять бы не смогла на таких, а эта вошла спокойненько, двигаясь изящно, как антилопа, и легко, словно плыла по воздуху, едва касаясь ''грешной земли''.

В руках она держала белую лилию.

Увидев её, Мэри всплеснула руками.

– О Мой Отец… – произнёс Артур неверяще.

– В чём дело? – пробормотала Софи, потрясённая их реакцией.

– Видать его Кондолиза Райс вдохновила! – Чёрнсын расхохотался.

– Провалитесь вы все в Преисподнюю, шутники х***ые, – простонала Мэри, потирая лоб.

– Это его любовница? – с неприязнью поинтересовалась Софочка.

«Конечно, если он теперь – блондин, » думала она с досадой. «он должен нравится черномазым. А эта, небось, его пассия из Стокгольма.»

Леди-на-каблуках в задумчивости постояла возле гроба, подала знак, и двое работников опустили крышку.

Она положила свою лилию сверху и повернулась к залу.

Все, даже Артур и Мэри встали, аплодируя, а органная музыка заиграла громче.

Только Софочка сидела, отказываясь воспринять реальность.

А Леди, слегка передёрнувшись, приблизилась к ним.

– Разрешите представиться, – заговорила она с Британским акцентом. – Анхелла Морт, новый Начальник Охраны.

– Очень смешно! – фыркнула Мэри.

А Софочка закричала. Она просто мечтала отключиться, но в этот раз, словно по закону подлости, сознание её оставалось мучительно ясным.

Чёрнсын поморщился, а Анхелла рассмеялась.

– Вот здорово! – произнесла она с радостным удивлением. – Хозяин, а меня-то женский визг уже не нервирует!

КОНЕЦ