Эхо [Мару Аги] (fb2) читать постранично, страница - 2

столовой.

Здесь всё время так: нет ничего чистого, без примесей, без двойного дна, подтекста, полутонов, намёков. Нет ничего лично твоего. Я ужасно устала от этого. Может быть, командир прав, и мне действительно стоит отдохнуть. Пытаюсь представить место, в котором хотелось бы оказаться, но не могу: перед глазами всплывают лишь унылые пустынные пейзажи за высокой бетонной стеной спецчасти.

Ускоряю темп. Возможно, если сегодня пробегу достаточно, получится быстро провалиться в сон. Было бы чертовски здорово.

– Иди ко мне, – улыбка и белые волосы, падающие на глаза.

Он протягивает руку, я вкладываю в неё свою ладонь и через мгновение оказываюсь в его объятиях. Целую в шею и обвожу кончиком указательного пальца татуировку в виде перевернутого месяца с треугольником над ним. Он касается моей ключицы в том же месте.

Просыпаюсь с дико колотящимся сердцем. Скатываюсь с кровати, выпутываясь из простыней.

Нащупываю выключатель в ванной. Лампа над зеркалом вспыхивает, в отражении появляется моё лицо со сведёнными вместе бровями. Такое… незнакомое лицо. Живот предательски подводит.

Подхожу ближе и оттягиваю горловину футболки вниз. Кожа под правой ключицей чистая, а под левой – еле заметный горизонтальный шрам, побелевший от времени. Чувствую его подушечками пальцев, как тонкий шов на гладкой материи.

Таких шрамов на моём теле несколько – последствия осколочных ранений, как мне сказали в госпитале, где я очнулась три года назад, не помня даже своего имени.

Снова касаюсь кожи под ключицей, вспоминая картинки из сна и в этот момент память возвращается. Я знаю того мужчину с татуировкой. Знаю, кто я такая.

Как странно: ведь нужно что-то почувствовать, хотя бы злость, но внутри – абсолютная пустота.

В ангаре для пленных никого не удивляет моё появление посреди ночи: у меня высший допуск, а о временном отстранении никто не знает. Дежурный безразлично протягивает ключи от камеры.

Он сидит, прислонившись к стене и свесив голову на грудь. Руки по-прежнему связаны, а вот тряпки на глазах и кляпа во рту нет.

Услышав шум, поднимает голову, встречаясь со мной взглядом. В голубых глазах под тёмными бровями – не страх и не отчаяние, которые я привыкла наблюдать во время исполнения служебных обязанностей. В них – тоска и сожаление.

Тогда-то эмоции, доселе запертые в подсознании, обрушиваются на меня. Свалившись на колени, хватаю ртом воздух. Том подползает ко мне, и я цепляюсь за его плечи, не в силах произнести ни слова.

– Я искал тебя три года, Элли, – хрипит он мне в ухо.

Мы отчаянно скрывались от военных, повстанцев, даже от красного креста. О том, что все они делают с интуитами вроде меня ходили разные слухи, и никто по доброй воле не стал бы проверять их правдивость.

Мы с Томом не были ни солдатами, ни борцами за новую власть: просто двое влюблённых, – человек и интуит, – оказавшихся не в то время не в том месте.

Они нашли нас. Забрали меня, стёрли память и превратили в машину для дознания.

Если бы лавина эмоций задержалась хоть на несколько минут, у нас мог быть шанс, но я потеряла драгоценное время.

В дверях камеры стоят двое. Курки взведены. Я закрываю глаза, прижимаясь к Тому крепче. Хотя бы умру так, как всегда хотела – с ним в один день.

Выстрел вспарывает тишину. Том обмякает в моих руках.

– Ты не виновата, Эхо, я должен был это предвидеть… – слышу откуда-то издалека голос командира. – Зачистить её! Начнём сначала…

В подвальном помещении допросной воздух сырой, с привкусом извести и плесени.

Лампы под потолком с противным жужжанием окрашивают небольшую комнату в жёлтый цвет – в тон облупившейся краски и коричневатых подтёков на стенах и потолке.

Грязный линолеум с бледным рисунком из ромбов противно липнет к подошве. Большой металлический стул с широкими кожаными ремнями завершает убранство комнаты, но выглядит здесь неуместным: слишком чистый и новый.

Зелёное кресло в стиле хай-тек на фоне прокопчённой бревенчатой стены… Я знаю, откуда это воспоминание.

Мужчина, пахнущий ванильным табаком и крепким кофе, подходит ближе и кладёт руку на моё плечо.

– Ты готова, Эхо?

Я киваю. Дважды. Он должен был заметить это, но капитан уверен в себе чуть больше, чем следовало. Нож входит в его грудь по рукоятку между третьим и четвёртым ребром. В глазах мужчины мелькает удивление.

– Эхо?.. – хрипит он. Изо рта вырываются капельки крови, смешанные со слюной.

– Это не моё имя.