Туманный… цикл! [Н. А. Черняков] (fb2) читать онлайн

Н. Черняков Туманный… цикл!

Пустота. Всепоглощающая белизна полностью окутывала растерянного человека, являя собой единственную доступную ему реальность. Туман? Промелькнувший вопрос казался знакомым, но он ускользнул, прежде чем человек смог за него зацепиться. Пустота поработила его внимание. Ведомые невидимым бризом, клубы вырисовывали причудливые, наслаивающиеся на воздушное полотно узоры. Расступаясь, необыкновенные рисунки создавали иллюзию открытия. Словно, заглянув за них, можно понять тайну его заточения. Занавес разъедется, и на магической сцене окажутся ответы на все волнующие его вопросы, но, сколько бы он ни выискивал, за белоснежным покровом скрывалась лишь череда новых.

Человеку захотелось осмотреться, и он шагнул вперед. Движения не было. Я не ощущаю собственного тела! Шокированный искатель воскликнул в ужасе и сразу умолк. Звук так же отсутствовал. В этот миг человек, наконец, осознал, что не слышит не только своего голоса, а вообще ничего. Абсолютный вакуум. Страх пронзил душу и вырвался истошным воплем. Искатель старался уловить любой намек на шум. Бескомпромиссная тишина. Даже ложный звон не доносился из глубин сознания. Я… оглох? В панике, он попытался осмотреть себя, ощупать, поморгать, открыть рот, покрутиться. Ничего. Пустота оставалась неизменной. Человек никак не мог повлиять на внешнюю реальность. Обволакивающая его белизна слилась в неразличимое пятно и затмила туман. Я… ослеп?

Стоило этой мысли возникнуть, как мир исчез. Будто невидимая рука дернула за рубильник и отключила свет. Тьма поглотила человека. Всеобъемлющий страх окреп. Закованный в темницу, узник бился в истерике, пытался дергаться и орать, жалобно молил о помощи и убивался вновь – ничего не помогало. Пленник не представлял, сколько прошло подобных циклов, прежде чем он, наконец, оставил эти тщетные попытки.

Если бы у него было горло, оно бы уже охрипло. Если бы у него было тело, оно бы уже устало. Тьма полностью уничтожила бы его, если бы он был, но его не было. Прошлое не могло быть забыто, а будущее утеряно. Ведь его не существовало.

Меня нет? Только он задал себе этот вопрос, как сознание затуманилось. Небытие вмиг заслонило едва окрепшую нить существования. Человек безвозвратно растворялся, но последним порывом сумел зацепиться за действительность. Я есть! Мысли путались. Кто? Есть! Герой буквально втаскивал свое «Я» обратно в реальность. Он твердил эту фразу вновь и вновь, пока окончательно не вырвался из небытия.

Я! Я… – вопил человек, наконец обнаружив себя во мраке и тут же возобновил борьбу. Я… должен выбраться. Почему? Блуждающие мысли сами возникали из глубин. Он застыл… Я не могу тут остаться, потому что… – резко продолжил человек и тут же запнулся. Нет, не могу, ведь там… – Он хотел договорить, но не мог завершить фразу. А что там? Вопрос застал его врасплох. Там… Как бы ему ни хотелось ответить, растерянный узник не мог ничего выцедить из отсутствующих воспоминаний. Я… не могу потому… что… Потому? Что я… Сражение остановилось. Кто ты?

Кто я есть?! – повторил про себя искатель. Казавшийся достигнутым, апогей страха приобретал новые формы. Вездесущая тьма не просто окутывала пленника – она проникла в его суть, заслоняя все, чем тот был или мог бы стать… но ведь я… Я? Я! Человек рыскал внутри себя в поисках ответов, но везде находил один мрак. Пустота. Кем бы он ни был раньше, та личность утеряна. Кого бы он ни искал, его там больше нет.

Пленник обвис – морально, ведь у него не было сущности, чтобы сделать это физически. Он прекратил даже помышлять о сопротивлении. Зачем пытаться попасть туда… Куда? Стремиться к тому, чего, возможно, нет. Борьба вмиг теряет значение, если пропадает цель… в бессмысленной войне, само сражение становится смыслом. Против кого я дерусь? Он не пытался ответить на эти вопросы, – и все же ему казалось важным их задать… за что сопротивляюсь? Обязательно их услышать. Последний вопрос возник сам: Разве это имеет значение?

Человеку показалось, будто перед ним проскочило нечто, неуловимое, настоящее. Он воспрял, мигом схватившись за новое чувство. Разве это все, что может существовать? Пустота… Я в это не верю. Внутри разгорался свет. Там есть… Что? Большее. Должно быть! Разве призрачное нечто не лучше определенного ничего? Вновь, на грани сознания, мрак пронзила полоса. Едва уловимая линия растаяла прямо возле узника. Находиться здесь только потому, что там может не быть? Витать во тьме потому, что не знаешь, как ее покинуть? Отказаться от сражения ввиду того, что прошлые попытки оказались неуспешными? Неужели борьба настолько утомительна, что ты готов провести целую вечность в забвении?

– Нет! – возразил себе человек. Пустота поглотила звук прежде, чем тот раздался. Пленник распознал уловку. Он не мог до конца объяснить разницу, но слова буквально ощущались иными, существующими.

– НЕТ! – Герой вопил изо всех сил. Крик все так же не доносился из черноты, однако нутро подсказывало, что звук есть. Нет! Он определенно это знал. Бездна скрывала все, включая его голос.

Внутри вспыхнул свет. Белоснежная полоса мгновенно разрезала черноту. Сияние линии не могло ничего открыть, ведь в пустоте нечего было раскрывать. Тьма набросилась на гостя и поглотила его прежде, чем тот смог укрепиться, но человека это не смутило. Отчетливо и безошибочно, он узрел иную форму и цвет. Обратную реальность. Доказательство его правоты.

Желание вырваться обратилось неутолимой жаждой. Я тут не останусь! Нет? Воскликнул про себя боец и дернулся в сторону. Визуально ничего не изменилось, но ощущения твердили обратное. Однообразная тьма исказилась. Тебе меня не удержать! Он не знал, с кем разговаривает, но упорно продолжал вести внутренний диалог. Слышишь меня? Боец сделал еще один рывок. Пустота казалась прежней. Я выберусь отсюда. Ты слышишь? Белоснежная линия в третий раз пронзила бездну и на этот раз задержалась. Я вы… бе…

– …русь! – Человек отчетливо расслышал свой ор.

Луч вклинился в пространство. Не способная его поглотить, тьма медленно сжимала сереющие края вторженца. Человек рванул к выходу. Белизна приблизилась, однако цель находилась еще в десятке подобных бросков. Полоса истончалась на глазах. Беглец старался ускориться, но все равно недостаточно быстро приближался к заветному проходу.

Сияние уже почти окутывало его, оставалось только войти. Человек сделал финальный бросок. Свет иссяк. Нееет! – раздался внутренний крик. – Я должен вырваться! Жажда сопротивления вспыхнула в нем с новой силой. Воин сражался как никогда, он дергался в разные стороны, давил и сжимал пространство вокруг. Пустота оставалась неумолимой. Беспросветная реальность не позволяла ничего определить, но ощущения обострились до предела. Он просто знал, что с каждым рывком преодолевает все большее расстояние. Я выберусь! – уверенно заключил про себя воитель, в этот раз он и не думал сдаваться. Воодушевленный пленник был готов сопротивляться целую вечность, пока окончательно не преодолеет тьму.

Осознание не успело укрепиться, как плотный луч света колом вонзился в пустоту. В пару мощных рывков беглец оказался возле расширяющихся ворот. Точно не понимая, что собирается делать, человек потянулся к свету. Он пытался ухватиться за него, как умел, сознанием. Проход увеличивался, словно принимая блудного путника. Человек старался за гранью возможностей. Иллюзия предела манила своей доступностью. Нужно просто остановиться… Страдалец никак не мог добраться до сияния. Нет! …и боль уйдет! Герою стало казаться, будто его сущность выпрямлялась в длинную нить. Я не сдамся. Поглощенный процессом, он не заметил, как врата заполонили большую часть пространства. Последний рывок. Волна разлилась по пустоте.

Туманная белизна вмиг закружила гостя. Витающие клубы раскинули свою узорчатую паутину до самого горизонта. Тьма набрасывалась на вторженца, но закручивающиеся рисунки поглощали в себе ее остатки. Два громадных разлива вздыбились о края видимости и схлестнулись, окончательно растворив в себе мрак. Остаточная вибрация проскочила по новообразовавшемуся миру, прежде чем тот окончательно застыл.

Человек торжествовал. Туман заботливо обволакивал вернувшегося странника. Новая белизна лишь отдаленно напоминала изначальную, она переменилась, стала не такой скупой. Герой не знал, как это объяснить. Внешне все казалось прежним, но свет перестал слепить, а пространство больше не сливалось в единое пятно. У реальности появились очертания, глубина, предел. Едва уловимый контур придавал форму узорчатым клубам. Обремененные весом, туманные рисунки стелились перед ним. По сравнению с первоначальной белизной, эта скорее стала серой, зато казалась реальнее.

– Да! – Воскликнул человек, отчетливо разобрав свой голос.

Внутреннее… я, я… желало носиться, орать, кружиться и ликовать. Непоколебимость стала верным ответом. Нутро жаждало награды за искреннюю веру, целеустремленность. Человеку очень хотелось радоваться и быть, но он не мог, ведь его все так же не было.

Жажда торжества улетучивалась по мере накатывающего на него осознания. Перед ним открылось новое испытание. Достигнутый результат являлся лишь ступенью на пути к заветному будущему. Он осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, как поступить дальше. Будучи различимым, мир казался еще пустынней. Воин понятия не имел, что собирается делать, однако он определенно преодолеет и эту ступень. Узник выбрался из одного заточения не для того, чтобы навеки застрять в другом. Уверенность крепла с каждой секундой. Он не сомневался в успехе.

Человек резво кинулся вперед в поисках ответов. Здесь рывки давались ему гораздо легче, чем в темноте. Его сущность беспрепятственно проходила туманный занавес. Узорчатые шторы проносились прямо сквозь суть его естества, раскрывая однообразие мироздания. Странник витал в разные стороны, натыкаясь на одно и то же вездесущее ничто. Белизна стала реальней, но осталась такой же неизменно пустой.

Минула целая вечность. Движение превратились в инерцию, а вера в одержимость. Циклы мельтешили. Такое уже было! Осознание заставило путешественника мгновенно застыть. Все повторялось. Только в этот раз циклы были иными… видимыми. Действие останется бессмысленным, если не наполнить его им. Человек осмотрелся по сторонам в попытке осознать, что же он делает не так, и, главное… как сделать правильно? Вдруг его взор застыл на клубах. Туманные волны завораживали. Он следил за рисунками, будто пытаясь рассмотреть в них скрытую суть. Закручиваясь в спирали, гребни углублялись в себя. Они взбирались вверх и опускались обратно. Круговорот повторялся до тех пор, пока узоры окончательно не растворялись в пустоте.

Вот оно! Человек посмотрел наверх и вниз. Как он раньше об этом не думал? Ведь ответ находился прямо перед ним, точнее над ним, но глупец его не замечал. Зациклившись в одной плоскости, упускаешь другие. Прозревший герой мигом рванул ввысь.

Мир стремительно менялся, оттенки растворялись в белизне. Целеустремленный воитель не обращал внимания на происходящее. Его естество снова вытягивалось в полосу, возносилось все выше. Вдруг сознание ускользнуло, лишь на мгновенье, но опомнившийся беглец, наконец, заметил всепоглощающее сияние. Реальность исчезала, а вместе с ней и он сам.

Нет! Путник застыл настолько резко, что увидел вздыбившуюся над собою нить. Что это? Линия? Она казалась ему удивительно знакомой, будто он знает ее столько же, сколько и самого себя. Я? Это я? Нет? Человек смотрел на себя впервые, но был в этом уверен. Именно этой полосой сейчас ощущалось его естество. Инерция уносила изгиб прочь от взгляда. Нутро подсказывало, что если воин продолжит движение, то окончательно сгинет. Он не мог исчезнуть, так и не обретя свободы. Действовать нужно было срочно, изгиб нити уже растворялся в пустоте… но как? Развернуться вниз на такой скорости казалось невозможным. Беглец принялся рывками кидаться на полосу. Я выберусь отсюда! – напомнил он данное себе обещание. Экспериментатор пытался зацепиться за линию ощущениями, как делал это раньше, но всякий раз проскальзывал мимо. Нить слишком отличалась от этого мира. Она являла собой его физическое проявление, была реальной. Боец рвался вперед, старался изо всех сил, но никак не мог ее схватить. Вздымающийся изгиб слился с белизной. Сознание затуманилось. Больше времени нет. Еще мгновенье и его не станет… снова? Конец! Человек приказал телу ухватиться за веревку. Неожиданно он обнаружил себя обвитым вокруг нити.

Удивляться было некогда – половина мгновенья уже миновала. Герой воспользовался линией как опорой и заскользил вниз. Ответы находились по другую сторону пустоты. Скорость нарастала. Веревка закончилась, и позади раздался громкий хлопок. Невидимая волна подтолкнула его дальше. Человек мчался с таким рвением, что мир слился в единый проносящийся мимо луч. Новоприобретенная физическая сущность горела, умоляя хозяина остановиться, но тот был непреклонен. Он точно знал, что находилось Здесь; пришла пора узнать, что скрывалось Там. Мир быстро изменялся. Незамеченной проскочила сереющая пустота, из которой совсем недавно вырвался путник. Ощущения обретали вес. Пространство становилось больше, реальнее, живее. Беглец был уверен, что движется в искомом направлении. Ускорение достигло предела. Обступившая его плотными стенами белизна застыла, словно он не двигался. Человек не успел смутиться, как врезался в твердую поверхность.

Удар оказался настолько сокрушительным, что сознание померкло. Путнику понадобилось время, дабы реальность вернулась к нему. Взгляд уперся в новую сущность. Такого он еще не чувствовал, это было совершенно другое, физическое ощущение. Преграда казалась непроходимой. Машинально боец попытался проскочить глубже, но не смог. Твердая поверхность удерживала его на себе. Как бы сильно он не давил, сколько бы ни старался пробиться сквозь нее, преграда не поддавалась. Дрожащее тело ныло от напряжения. В этот раз все окончательно стало иным, очевидно различным. Если раньше пространство казалось реальным, то сейчас оно таким являлось. Новый мир действительно был настоящим, полным, живым.

Человек вскочил. Привычный туман едва ощутимой дымкой пронизывал буйство жизни. Открывшееся многообразие красок завораживало. Первым внимание привлекал шум. Твердые формы громко сталкивались вместе. Рассыпаясь, они ниспадали на поверхность и собирались в новые сущности. Между цельных образований разливались тягучие материи, что венозной системой тянулись к субстанциям, подобным себе. Сливаясь воедино, жидкие формы поглощали остальные, пока не испарялись на мелкие частички, став частью окутывающего поверхность тумана.

Материи плавно плыли и резко дергались, скатывались в камни и расползались, закручивались в спирали и обрушались, прыгали и срастались, плыли и возгорались, сгущали и отражались, накрывали и расстилались, таяли и распылялись, стояли особняком и объединялись, отделяли и сливались, существовали и казались. Разнообразие материи порождало единство гармонии.

– Я знал! – воскликнул человек и бросился вперед.

Торжествующий герой дал долгожданную волю своим желаниям. Он носился по твердым поверхностям и лежал на мягких, катался на скользких и погружался в тягучие, парил на легких и витал в кажущихся. Вслед за простором свобод обнаружились оковы ограничений. Некоторые можно было перепрыгнуть, другие обойти, под третьими проползти, а иные и вовсе оказалось не преодолеть. На смену силам приходила усталость. Боль сменяла радость. Неиссякающий поток желаний заслонял сознание. Жажда и голод. Жар и холод. Желания и лень. Свет затмевала тьма, а черноту рассвет. Человек носился все дальше и скорей, создавал решения, находил ответы, приспосабливался – и сам не заметил, как потерялся.

Скиталец, наконец, застыл. Как давно он бродит по миру? Усталым взглядом человек окинул формы, которыми так восторгался. В чем их цель? Раньше он об этом не задумывался… в чем моя? Циклы повторялись, а путник не заметил их за сгустившимся туманом. Погруженный в процесс, он вернулся в состояние, от которого бежал. Человек настолько глубоко погрузился в реальность, что та растворила его пуще пустоты.

Забытая жажда возгорелась опять. Нет, это не может быть все! Должно быть еще, нечто более реальное, живое. Некто похожий на него! Мысль отразилась вибрацией на окружавшей его пелене. Из глубин всплыло чувство, что сопровождало его на протяжении всего пути. Скрытое ощущение, напоминавшее… боль, вело его с момента самоосознания. Возможно, он просто убегал и только сейчас понял, от чего… одиночество.

Тяжелое дыхание участилось. Страх. Возникшие оковы обратились жаждой забвения, что пыталась загнать его как можно дальше. Ведь… таким многообразием форм еще можно обогатиться. Нет! – отрезал герой: он не станет бежать от вскрытых страхов.

Туман обступил тело плотной стеной, взгляд сам вознесся к единственному видимому просвету – к небу. Непроизвольно человек выискивал в небе надежду, ответы. Воспоминание о прошлом мире казались столь же туманными, как и он сам. Остались только отголоски. Пустота над ним выглядела неизменной, но искатель продолжал всматриваться. Неспособность найти ответ не делает ложным поиск. Наитие еще не подводило его, и сейчас оно указывало именно туда. Взор сам зацепился за едва уловимые искажения. Прозрачные волны медленно развивались над миром материи.

Небесный образ казался обманчивым, но человек впился в него взглядом и не собирался отпускать. Иллюзия становилась реальнее с каждой секундой. Воздушные изгибы растянулись вдоль горизонта. Видение… или действительность? Едва различимое искажение на глазах делилось на множество полос. Линии выглядели знакомо, но беглец не мог вспомнить, почему. Свет преломился, окончательно проявив воздушное чудо. Линии больше не казались, а определенно были. Охотник не сводил с них взора. Нутро подсказывало ему, что он точно знает эти… – нити?! – наконец, осознал человек.

Затмевая небосвод, над великолепием мира развивался, переливаясь всеми цветами радуги, парус. Ослепительное полотно состояло из сотен тысяч линий. Разрозненные струны изгибались в причудливых формах, каждый раз изображая неповторимый рисунок. Живая картина поражала своей грацией, изощренным танцем на небесном холсте. Открывшееся чудо увенчало многообразие материи.

Нити выглядели знакомо, они напоминали о покинутой пустоте, были связанны с ней… связаны с ним. Неожиданно в памяти всплыл образ удерживаемой нити. Это же… они были мной! Непроизвольно тело героя подалось вперед.

– Я не одинок, – даже идеи хватало, чтобы притупить боль одиночества.

Вот оно! Человек точно не знал, отчего, но ему нужно было за них ухватиться. Нити колебались слишком далеко. Упорный боец продолжал изо всех сил вытягиваться ввысь. Бескомпромиссный взгляд сверлил раскинувшийся над ним парус. Глаза выискивали подсказку, любой одобряющий его намерения знак. Несмотря на разрозненность резонирующих линий, внешне полотно оставалось единым. Каждая полоса извивалась в уникальном ритме. Взгляд никак не мог зацепиться ни за одну из них. Я не сдался раньше, не сдамся и сейчас! – твердо заявил воитель и продолжил поиски. В тот же миг взор уловил шаблон, повторяющиеся изгибы. Только ему удавалось их заметить, как изгибы пропадали опять. Искатель впился в закономерность цепким взглядом, пока буквально не выпутал одну нить из общего холста. Его тело растянулось до предела. Выскользнувшая полоса оказалась чуть поодаль от остальных.

Весь мир померк, осталась только цель. Он ее не упустит! Тонкая нить медленно отслаивалась от небесного полотна к поверхности. Борись. Опустившись достаточно глубоко, полоса смогла обрести контроль. Скручиваясь в пружину, она рывками выстреливала в направлении человека, с каждым разом ниспадая все глубже, и вдруг застыла. Невидимые тиски крепко удерживали ее в изломе. Пытаясь выбраться, линия беспомощно дрожала. Противодействующая сила тянула беглянку обратно. Она обессилела. Не привыкшая к сопротивлению, нить сдалась.

– Борись! – выкрикнул человек и сорвался с места. Его физическая сущность вмиг оказалась на пике самой высокой из материй. – Знакомый мир манит привычной простотой, но только через тернии неизведанного можно обрести себя!

Нить моментально встрепенулась, но сила тащила ее назад. Полоса дергалась, старалась сопротивляться. Резкие порывы срывали все тщетные попытки бегства. Не равный бой лишь слегка замедлял неизбежность возвращения.

Физически не способный вытянуться дальше, человек беспомощно наблюдал за борьбой. Цель оставалась недосягаемой. Внутри героя вспыхнул свет. Доминантная сила нещадно трясла нить в разные стороны, уверенно загоняла ее обратно. Беглянка слишком ослабла. Не способная больше сражаться, она окончательно поникла и тут же полетела обратно к полотну.

– НЕТ! – воскликнул, дернувшись за ней, человек.

Ореол вырвавшегося сияния на миг затмил видимость. Туман развеялся. Плоть треснула, ничего не заметивший спасатель рвался выше. Враг уже вплетал нить на свое законное место. Ее не различить. Непроизвольный рывок, мимолетный треск, боль разлилась по телу так же быстро, как и растворилась. Человек видел только приблизившееся полотно. Времени нет. Она не уйдет! Он ощутил давление противодействующей силы и, вопреки реальности, рванул дальше. Прошла не одна тысяча циклов с момента его последней столь самоотверженной борьбы. Вытянувшись в линию, воитель оседлал невидимого врага. Нить слилась с полотном, но герой был неумолим. Мгновенье – и он оказался прямо перед развевающимся парусом. Узел связывал его с нитью. Обратный рывок.

Опомнившийся враг пытался их разорвать, но крепость сплетения не поддавалась. Мощными толчками небесная сила прибивала спасателя обратно к поверхности, а линию отдергивала к полотну. Опытный воитель ловко лавировал на чужеродных порывах. Он скручивался назад в пружину и выстреливал дальше на силовых волнах. С легкостью преодолев остаток пути, союзники оказались на твердой материи. Сила растворилась.

Человек впервые не ощущал себя одиноким. Нить радостно сжимала их крепкий узел. В едином порыве, связка покатилась вперед. Вместе они кружились на твердых материях и прыгали на мягких, окунались в тягучие и витали на легких. Привычный мир в одночасье изменился, скиталец словно видел его впервые. Чем дальше они продвигались, тем большим количеством узлов переплетались, и вскоре их стало не различить.

Циклы быстро сменялись. Связи наслаивались, становились все массивнее, как вдруг человек осознал, что они обращались в… ношу. Раскрывшаяся тяжесть укоренилась в сознании и отразилась на поверхности… страхом. Поворот в сторону! Острый выступ, мимолетный порез, и все изменилось. Первый узел распустился. Нет! Человек пытался не придавать значения случившемуся, но заостренные формы стали встречаться все чаще. Узлы распускались, а новые не завязывались. Движение влево. Очередной порез. Вправо… больше их ничего не связывало. Легкий толчок. Они разлетелись.

Человек застыл в плотном облаке. Когда он успел так сгуститься? Путник удивленно осмотрелся по сторонам, едва разобрав силуэт удаляющейся союзницы. Она двигалась дальше, словно и не видела пелены. Нет! Воин рванул вперед. Быстрым движением он хотел за нее ухватиться, но тело скользнуло по пустоте. Испуг гнал его дальше, однако разглядеть линию в густом тумане становилось все сложнее. Беглянка полностью исчезла.

– Стой! – жалобно крикнул предоставленный себе изгой, но ему никто не откликнулся.

Это моя вина… продолжил он про себя… моя. Туман становился беспросветным. Она ушла… – донесся голос из глубин. Нет, ему хотелось возразить, броситься за ней. Я найду… Что это? Небесный блеск привлек его внимание. Пораженный человек увидел десятки развивающихся нитей. Раскинувшись от полотна веером, волоски ниспадали вниз к твердой поверхности. Уже знакомая противоборствующая сила тянула их обратно.

– Нужно им помочь, – взбудораженный герой обратился к союзнице. Ее нигде не было.

Мир оскудел. Сереющие клубы медленно витали, заслоняя плохо различимые формы. Он остался один. Желание погони ощущалось таким же пустым, как и пространство вокруг. Одиночество. Паника. Боль. Разраставшиеся страхи охватили его оковами. В этот раз эмоции не гнали путника вперед, а просто сжимали изнутри. Нет! Он уже нашел выход. Человек не успел осознать решение, как тело уже вытянулось в пустоту.

Вмиг оседлав воздушный порыв, охотник поймал десяток ближайших к себе полос. Поток растворился, и он застыл. Нити больно обвивались вокруг. Спасатель видел еще десятки таких же полос, противоборствующая сила уносила их прочь. Враг аккуратно обходил те струны, что уже были связанны с человеком. Еще! Воитель хотел было дернуться дальше, но не смог. Спасенные линии сжимали тело. Буквально сползая по нему вниз, они тащили спасителя обратно к твердой поверхности. Герой сопротивлялся, но нити сковывали движения. Вперед! Человек и не думал сдаваться. Он свернулся петлей и окинул беглецов, затем еще несколько раз, пока, наконец, не обездвижил паникеров. Связка растянулась до самой поверхности. Герой сдавил получившийся канат покрепче и рванул наверх к небесному парусу. Враждебная сила пыталась его задержать, но было слишком поздно. Она не могла сбить его импровизированную опору. Охотник активно цеплял новые нити. Воздушные порывы старались заглаживать полосы обратно, но те вновь отслаивались и хватались за спасителя. Наконец, последняя нить устремилась по человеку вниз. Враждебные толчки утихли. Герой окинул угомонившееся полотно взглядом. Единый парус развивался чередой дисгармоничных струн. Желающих не осталось.

Спаситель снизошел на твердыню, наконец, расслабив уставший хват. Нити усыпали его единой горой. Десятки узлов обратились сотнями, и новый клубок покатился в тумане. Человека окружали несчетные связи, но чувство одиночества только усугублялось. Покидало ли оно его… или только притуплялось? Линии цеплялись за освободителя, однако, чем дольше они кружились, тем меньше ему хотелось с ними соприкасаться. Шершавые и плоские, колючие и скользкие, изворотливые и пустые, полосы тянули спасителя в разные стороны. Инерция катила плоть дальше, но его уже не было с ними. Хватит. Он резко остановился. Клубок мгновенно осыпался следом расползавшихся нитей. Узлы распускались быстрее, чем изначально возникли. Шар истончился до него одного.

Изнутри скручивал знакомый… Страх. Человеку мерещилось, будто тело сжали источавшие черную дымку кандалы. Развеивающееся от оков облако затмило привычный туман, отрезало пленника от внешнего мира. Хорошо. Странным образом ему не хотелось выбраться из пелены. Да. Беспросветный ореол не просто окутывал отшельника, он укрывал от слепящих красок, заполнял собою пустоту. Оставалось только… принять его. Видение растворилось, в отличие от общего мрака. Вместо борьбы пришло смирение, желание укутаться в темном покрывале, остаться в нем навек.

Циклы сменялись. Бросок противоборствующей силы потащил завесу от беглеца, пока не разбился о колонны позади него. Опомнившись, человек обернулся за порывом – и замер от изумления. Череда высоченных канатов тянулась от поверхности вверх. Бескрайний лес тросов колосился в небе. Небесный парус распустился миллионами нитей, что, скрутившись тысячами мостов, сползали на твердую поверхность. Порывы были бессильны. Изредка цепляя отдельных беглецов, они уносили их обратно к парусу, но нитям уже некуда было вплетаться. Освобожденные пленники ниспадали обратно.

Человек не верил своим глазам. Представшая картина пугала своей необратимостью. Мир стал другим. Лучшим. Тревога нарастала, но оставалась снаружи, вне его. Мрачный ореол опять собирался из глубин беглеца. Пелена заслоняла не только вид, но и раскрывшиеся вместе с ним эмоции. Будто из укрытия, он наблюдал за миром сквозь сереющие клубы. Я должен исправить… отдаленно до него донеслась тоска по небесному великолепию. Взгляд поднялся к расползавшемуся полотну и опустился обратно к линиям …сохранить воздушное чудо. Нет, это их желание. Искатель еще раз взглянул на опустевший небосвод. Они выбрали свободу. Нити сами спустились на поверхность, к нему. Желая того или нет, они подарили скитальцу последний шанс.

Человек бросился за ними вслед. Спасительные узлы вновь цеплялись к телу. Некоторые распускались, другие кололись, третьи держались. История повторялась, но на этот раз не беспокоила его. Переживания находились далеко, за пределами его защитного ореола.

Новые хозяева усыпали поверхность. Они сдавливали твердые формы и вонзались в мягкие, обвивали высокие и углублялись в тягучие. Большие сплетения поглощали меньшие. Сферы распирало до тех пор, пока они не упирались друг в друга и, в конечном итоге, срастались. Пришельцы меняли мир под себя. Они стали осушать жидкие вещества, разбивать твердые и развеивать газообразные. Сплетения достигали невообразимых размеров. Содрогаясь под собственным весом, монструозные конструкции, наконец, осыпались и начинали сцепляться опять. Мелькавшие пред глазами циклы вытянулись в полосу, что устремилась в бесконечность.

Человек самозабвенно катился с остальными, и окончательно растворился бы во мраке, если бы из глубин сознания не пробился вопрос: «ЗАЧЕМ?». Именно для этого, в тот же миг раздался ответ. За шальной мыслью пришло осознание беспросветной пустоты. Жить, чтобы жить – или жить, чтобы не умереть? Он видел эту тьму раньше… Любой из вариантов верен. …в другом, изначальном мире… Не слишком ли просто: быть, чтобы быть? …сражался с ней, побеждал! Что еще нужно? Цель. Стоило осознанию окрепнуть, как цикличная полоса схлопнулась. В тот же миг герой остановился.

Узлы оказались недостаточно сильными, чтобы утащить бойца против воли. Ближайшие нити были вырваны вместе с беглецом. Оставшиеся связи распались в падении. Человек остался наедине с собой. Сфера укатилась, не заметив потерь.

Решительность воителя пошатнулась. Страх сковал движения. Одиночество… в этот раз не оно пугало человека, а обступившая тело пелена. Некогда густой туман обратился черным. Он уже не просто скрывал пространство, а пожирал его. Знакомый мрак страшил героя, как и при первой встрече. Эта тьма являлась лишь легким отголоском изначальной бездны, но определенно была частью одной с ним сущности. Обратная сторона реальности. Абсолютная противоположность легкому, привычному этому миру туману. Плотная завеса сгущалась, скрывая и мир материи, и бескрайнее пространство над ним.

Резкий грохот раскатистым эхом пронесся по поверхности. Клубы были слишком темными, чтобы человек мог разглядеть в них даже самого себя, не говоря уже об источнике шума. Прогремела вторая волна. Пространство содрогнулось.

Искатель опасливо оглядывался в поисках источника тревожного грома. Мрак не раскрывал своих секретов. Еще раскат… Нет! Герой отказался подчиняться нападкам паники. В тот же миг мощнейший порыв воздуха сбил завесу – вместе с ней окончательно улетучились и остатки его одержимости. Да. Однажды он уже превозмог бездну… давно. Одолею и эту! Воитель сделал шаг вперед. Небесные потоки вторили его движениям. Некогда враждебная сила уносила за собой пелену, высвобождая клубы привычного тумана. Легкая дымка казалась белоснежной на фоне беспросветной пелены. Воздушные порывы резкими мазками стирали завесу. Кромешная мгла нехотя расступилась, и перед человеком раскрылась ужасающая картина нового изувеченного бытия.

Нити заполонили пространство. Громадные канаты разворотили привычный ему мир. Объединенные воедино, монструозные переплетения вонзились в твердыню и высоко возвышались над ней. Эта паутина не имела преград, она сцепилась сквозь тягучие и газообразные материи, прорезала формы насквозь и, не оставив места для поверхности, сама стала ею. Линии скатывались в сферы на широких отростках своих же сплетений. Гладкие снаружи, истерзанные внутри, они плутали в цикличной борьбе. Шершавые связки цеплялись за скользкие, длинные сжимали широкие, короткие сгибали высокие, полые кружили над плотными, а тяжелые давили легкие. Бесконечное разнообразие, объединенное жаждой роста. Омерзительное представление заставило беглеца попятиться назад. Мир стал чужим, не осталось ни одной знакомой ему формы. Все сущности были извращены, деформированы… Уничтожены. Наблюдателю хотелось кричать, броситься вперед, остановить их, но тело застыло от шока.

Очередной грохот привлек его внимание. Человек увидел заостренную форму, нависшую над другой материей. Удерживающие клинок полосы отпустили орудие. Удар. Две части расколовшейся сущности исчезли в поднявшемся облаке мелкодисперсной пыли. Серая туча стелилась по поверхности, смешивалась с копотью тлеющих изделий и дымчатым ореолом линий, она величала, пока не залатала все образовавшиеся в тумане пустоты.

– Остановитесь, – ошеломленно прошептал человек, когда образы пропали окончательно.

Разочарованный спаситель буквально ощущал, как нити проникали все глубже, взбирались все выше. Паутина сплетений крепла. Слои один за другим обвивали твердыню. Это уже давно было не приспособление, а порабощение.

– Прекратите, – отчаянно взмолился страдалец.

Мрак сгущался. Человек не нуждался в новых тревожных сценах. Эта одержимость была ему знакома. Нити страшились пустоты, прятались от нее в объятиях тумана. Плотные клубы не только укутывали полосы, они заполняли пустоту смыслом. Мимолетные влечения. Долговечные связи. Боязнь не заметить, потерять, упустить. Жажда доминировать. Борьба за сущее. Гонка со временем. Бесконечные задачи… чем яснее цель, тем проще ей упиться, забыться. Ужас полностью контролировал беглецов. Они не знали, как существовать без него. Сама идея небытия страшила нити пуще любого ущерба. Ведь для того, чтобы осмотреться, нужно остановиться, дать пустоте возможность их нагнать. Они найдут любые оправдания, лишь бы избежать подобного свидания.

Человек ощущал, как страхи тлеющими шрамами отпечатывались внутри линий. Каждое решение, любое движение отзывалось всплеском мрачной пелены. У них нет времени оплакивать содеянное. Они… уничтожат все… …бежали дальше. …включая себя.

– Хватит! – воскликнул герой. Новый порыв раскрыл иную картину.

Заостренные формы были занесены не над безжизненными материями, а над другими нитями. Несчетные толпы брошенных в ямы пленников с трудом сцеплялись в жалких попытках выбраться. Медлительные и сморщенные перемешались с ранеными и слабыми, продираясь сквозь возню, самые удачливые узники тщетно карабкались по стенам. Изгои отличались от собратьев не только внешне, но и внутренне. Они оставались иными даже среди себе подобных.

Взгляд уперся в единственную, возвышавшуюся над остальными полосу. Непокорная пленница тянулась к свободе. Она была измазана багровыми пятнами, но спаситель сразу ее узнал. Сколько прошло циклов? Слишком много! Она изменилась. Время отпечатало на линии свой след, будто стараясь скрыть беглянку. Бесполезно. Он всегда ее узнает, ведь она была первой встреченной им жизнью… союзницей. Острые формы обрушились.

Человек оказался возле нее прежде, чем клинки успели упасть. Его сущность разделилась на копии, что перехватили лезвия над остальными ямами. К восторгу публики орудия были отброшены прочь. Линии ликовали, причем не только жертвы, но и их мучители. Одна из копий раскинулась сетью и накрыла ближайшие нити. Все бросились врассыпную. Линия-клон сдавила улов и слилась обратно с оригиналом, тот возрос. Новые гильотины рухнули на ямы. Синхронно изогнувшись, воитель и его клоны поймали все смертоносные орудия и наставили их на хозяев. Отчаянные палачи сорвали тюремные крышки, но выставленные лезвия не дали ловушкам захлопнуться. Легким движением, дубликаты отбросили круглые формы прочь. Вторая сеть вплелась в тело, и человек вновь увеличился.

Поверхность пошатнулась. Громадные отростки, на которых они стояли, ожили. Волны старались скинуть наездников, но канаты были слишком медлительными, чтобы нанести клонам вред. Человек без проблем лавировал меж тяжелых атак. Его дубликаты цепляли врагов и воссоединялись с носителем. Вскоре тело достаточно разрослось, чтобы обвить один из крупных тросов. Разлетевшиеся узлы подавили остальные связи, и канат обвис.

Сферы укатывались изо всех сил. Туман заслонял большую часть исполинских сплетений, но доносящийся из темноты хаос невозможно было скрыть. Улепетывающие нити цеплялись за рассыпающиеся сферы, комками ссыпаясь с отростков в бездну. Паутина извивалась ходуном. Клубы старались поглотить открывшуюся картину, но каждое движение воителя сопровождалось энергетическим потоком, сбивавшим пелену.

Дубликаты ловили всех, даже забившихся в ямы узников. Одна союзница осталась нетронутой. Она была единственной, кто старался пробиться к спасителю, и только ее избегали жадные ловцы. Линия уперлась в возвышающийся над ней столп сплетений человека. Вдруг ее подхватил воздушный порыв. Воспользовавшись знакомым трюком, она оседлала невидимую силу и понеслась наверх к спасителю.

– Пришла пора ответить за деяния! – воскликнул человек. Он обязан их… остановить!

Тело продолжало впитывать клоны и разрастаться. Поймать всех! Молниеносный выпад – и схваченный им канат обвил главный щуп паутины. Очередная волна устремилась из основания сплетений на него. Воин отправил обратное колебание. Изгибы встретились на середине и взорвались фонтаном осыпающихся полос. Узлы завязывались с воителем прямо в падении. Нужно исправить… Отчистить поверхность.

– Но как? – удивился ходу собственных мыслей человек.

– Отправив их обратно, – донесся из глубин сознания ответ.

Потоки возносили союзницу вдоль грандиозного монумента. Выхлестывающиеся из основания сплетения так и норовили сбить помеху, но она держалась. Воздушная сила перебрасывала ее выше. Она должна пробраться мимо связей к самому спасителю.

Обратно? – удивился человек. Небесного паруса больше не было. Выше. Он знал только одно место, находящееся над этим миром. Унеси их туда! Где можно растворить сущее… Туда! …где они не смогут никому навредить… Туда! …где ничего нет.

– Избавь этот мир, – вновь раздался голос, – от них… и от себя.

– Да! – окончательно решил для себя человек и бросился вперед – вычищать поверхность.

Избавитель подчинял все новые полосы и увеличивался до невообразимых размеров. Щуп за щупом, он обвивал паутину, разрушал ее структуру и вбирал остатки. Громоздкая конструкция осыпалась на глазах. Да! – повторил про себя мститель. Он собирался поглотить всех… всех? Промелькнуло ощущение упущенного… Всех! Он отправится с ними туда, откуда они пришли. Мир вздохнет свободнее, когда нас не станет.

Одинокая полоса продолжала лететь к цели, когда внезапно перед ней выросла странная губительная копия спасителя. Она казалась похожей на него, но оставалась иной: темной, тонкой, острой. Рывок. Дубликат вырвал ее из потока и потащил за собою в бездну.

Последняя сеть вросла в столп. Клонов больше не осталось. Избавитель замер. Он поработил достаточное количество сплетений для своего творения. Исполинский колосс возрос над туманом. Возвышаясь над черной гладью, каратель намеревался раскинуться сетью и накрыть оставшиеся конструкции. Неожиданно мощный порыв силы приковал его взгляд к себе. Воздушный поток указал на скрывшуюся в тумане полосу.

Она? – вспомнил человек. Он хотел вырваться из своего монумента, но узлы тянули его назад. Воспоминание терялось с каждой секундой промедления. Как я мог забыть… кого? Вездесущие клубы словно проникали вглубь сознания и заслоняли мысли. Он боролся с наваждением, но туман казался слишком плотным. Я должен выбраться… зачем? Спаситель забыл ответ, он просто кинулся вперед… куда? Не упустить… ее?

– Себя! – воскликнул храбрец и оказался на свободе, оставив в крепких тисках позади очередной клон. Человек ускользнул от преследователей и ворвался в туман. Никого. Подталкиваемый невидимым союзником, он парил по воздуху. Упустил… что?

– Оставь, – послышался манящий назад клич. Колосс грузно следовал за создателем.

Взгляд бессмысленно рыскал над черными облаками в поисках забытой идеи. Тщетность намерений тянула его обратно. Забудь. Он хотел развернуться, но сила воздушными порывами вела его дальше.

Вдруг герой заметил нечто удивительное под собой.

Туманное море раскинулось до самого горизонта. Беспросветные клубы застилали поверхность, но не они привлекли внимание человека, а крошечные пустоты, что врезались в бескрайнюю гладь. Чернота скрывала эти редкие экземпляры. Только оказавшись над ней, можно было различить уникальные островки. Заинтересованный спаситель перенесся к ближайшему такому пятну. Монумент позади застыл.

Мрак буквально обступил островок стеной. Пораженный исследователь внимательно изучал аномалию. Закручиваясь в обратную сторону, темнота никак не могла поглотить брешь. Внутри царила прежняя атмосфера с привычным легким туманом.

Необычный шум застал искателя врасплох. Человек никогда раньше не слышал ничего подобного. Звук не был случайным порождением хаоса. У него была структура, смысл. Он изливался, как струится жидкость. Гремел, как содрогается материя. Парил, как витают облака. Очаровывающая гамма возносила его над излишним. Ощущение свободы напомнило о белоснежных клубах изначальной пустоты. Удивительно, но путник осознал тоску по теплой белизне. С опытом ему стало не хватать ее чистоты и гармонии. Искренность эмоций крепла, а плотность мглы редела.

– Брось! – донесся крик из пустоты. Тьма вмиг уплотнилась обратно, зацепив мечтателя.

Человек вырвался назад и ненароком наткнулся на источник шума. Имоказались обычные нити, что, вытянувшись в струны, вибрировали в унисон. Своей уникальностью они напоминали брошенных в ямы узников. Забери их всех! Звук затихал и нарастал, разрывался феерией оттенков и пропадал. В миг слабости мгла пыталась просочиться внутрь, но новые всплески тут же отбрасывали незатейливого противника прочь.

Звучания доносились с разных сторон, издалека и вблизи. Они множились и величали, сливались в единую… мелодию. Как он не слышал ее раньше? Тишина. Знакомый голос казался искаженным. Звуков нет? За вопросом внутрь пробилась мгла. Воодушевленный герой столь мгновенно ускользнул ввысь, что клубы сомнений едва коснулись сознания. Беги… – Исполинский монумент безжизненно возвышался над туманной гладью. – …назад!

– Спаси мир, – звучал голос вдали. Спаситель не слушал. Потоки вели его дальше.

Десятки образов проносились перед взглядом. Нити восстанавливали разрушенную материю и творили новую. Они вытягивались в струны и изливались музыкой. Резко дергались и ритмично изгибались. Создавали нечто иное. Осколки прошлых сущностей являлись базой для будущих. Формы изменяли звуки, сохраняли величественные образы, служили инструментом и были убежищем. Столь разнообразные проявления оставались частью одного целого. Любая сущность могла слиться с этим единением, все зависело только от державшей ее личности.

– Отчисти его, – внутренний голос остался без ответа, и колосс содрогнулся.

Парящий над многообразием человек резко застыл. Его зачаровало очередное проявление их… искусства… разрезанное туманом изображение. Исчерченные следами пустоты вырисовывали две нити. Каждая была замкнута в собственном кругу. Первая вздымалась от поверхности, вторая опускалась к ней навстречу с небесного полотна. Реальные клубы непроходимой стеной витали меж рисунков, разделяя пару… союзников.

– Другого пути нет! – Возникшая из неоткуда пелена вмиг окутала человека.

– Беги! Оставь! Забудь! – наперебой затараторили голоса. – Отчисти!

– Пустота! Тишина. Беги. Назад. Забудь!

Искатель вылетел из облака, темнота ринулась за ним. Воин кружил от преследователя вокруг картины. Мелькавшее под ним изображение оказалось абсолютно зеркальным. Линии менялись местами, но рисунок оставался прежним. Одна полоса тянулась вверх, другая вниз. Человек нырнул под очередным сгустком и заметил живое пятно. Крошечная нить огибала контур картины. Движения давались ей с трудом, но оставались точными. Окунаясь в тягучую жижу, полоса создавала новые отпечатки. Измельченные куски материи придавали раствору цвет. В некоторых местах она надавливала сильнее, другие проходила за несколько мазков, третьи едва задевала, оставшихся и вовсе избегала. Самозабвенно художница выводила только ей доступные хитросплетения.

Это… – Мрак затмил взгляд в секунду осознания. Клубы старались пробиться к зачаткам восприятия. – …она! – наконец вспомнил человек и ринулся вниз. Нашел! Опутавшие тело облака оказались настолько плотными, что он буквально погряз в них. Нет!

– Ты навлек на мир эту напасть, – послышался голос из пустоты, – твоя вина.

– Сохрани его! – прорвался с другой стороны крик. – Спаси!

– Твоя, – отозвалось эхо с третьей, – и только твоя!

Оставь ее! Голоса множились, доносились как снаружи, так и изнутри. Ты привел их сюда. Уничтожил этот мир! Некоторые звучали настолько близко, что человеку мерещились парящие рядом силуэты. Ты всему виной! Избавь мир! Отчисти! Он озирался по сторонам. Только ты можешь все исправить. Вокруг царила одна пелена. Одиночество! Избавь мир от них… Кто ты?! Воскликнул про себя испуганный герой.

– …избавь от себя! – хором прорычали голоса.

Воитель дернулся прочь из облака. Вырвавшийся взгляд сразу наткнулся на полосу. Нить не замечала суматохи над собой и продолжала самозабвенно выводить следы. Он окликнул союзницу, но тьма скрыла его туловище прежде, чем клич успел вырваться.

– Оставь ее, – нашептывал мрак, – не тронь. Беги! Назад!

– Где ты? – выпалил в пустоту воитель. Крик оборвался, так и не успев прозвучать.

– Забери их всех! – гремели в ответ голоса. – Унеси!

Тело выстреливало из мрака, но туманные веревки держались за плоть, и клубы пружинили вслед за беглецом, настигая его снова и вновь. Каждый новый рывок давался воину все трудней. Невероятным образом тьма продолжала сгущаться. Спаситель в очередной раз бросился вперед, но клубы сдержали его. Он возносился вверх и резко обрушался, дергался рывками и плавно извлекался. Все тщетно. Пелена была повсюду. Воздушный союзник стремительно прорезал тьму, пытаясь помочь человеку, направить к цели, но та оставалась недосягаемой. Фразы сыпались со всех сторон, как раскаты грома:

– Тебя не должно здесь быть…

– …их не должно быть здесь!

– Отчисти поверхность от собственной напасти.

– …твоя вина…

– Одиночество…

– …страх… забери.

– …твоя!

– Кто вы? Покажитесь! – Скованное тело не позволяло даже шелохнуться, не говоря уже о том, чтобы осмотреться. Слова было не перекричать, но все же боец не оставлял своих попыток и вопил все громче и сильней: – Где вы?

Беги! Страх! Собери их всех! – наперебой вторили голоса изнутри… Кто… Где? Тирада заслоняла даже мысли. Сомнения множились, отражались витками оков на теле. Не успел узник их осознать, как проявившиеся кандалы уже крепко обвивали туловище. Призрачные цепи тлели мглой, сливаясь с окружающими клубами. Чем сильнее он вырывался, тем глубже запутывался в облачной паутине.

– Трус!

– Забери их всех…

– …беги, забудь!

– …освободи прежний мир.

– Забудь!

Унеси. Туман опутывал сознание, заслоняя… Все! Невидимые шоры отрезали цель из мыслительного поля зрения. Человек ощущал пропадавшее… естество! Я помню… что? Просветы мышления тут же растворялись во мраке. Где… кто? Она. Воздушные потоки продолжали биться о пелену, истончая занавес вокруг союзницы. Едва различимый контур полосы не давал спасителю окончательно провалиться в бездну. Из последних сил воитель держался за тонкую нить, что вела к остаткам самого себя. Я помню! Окончательно поработив сущность, клубы пожирали последние крохи его сознания.

– Тебя нет.

…Пустота!

– Тебе не уйти.

…Беглец!

– Зачем ты осознал себя?

…Глупец!

– Ты обрек их на эту судьбу.

…Губитель!

– Все, к чему ты прикасаешься, угаснет.

…Тьма.

– Ты в пустоте.

…Одиночество.

– У тебя одна дорога.

…Небытие.

– Лучше бы тебя не было.

…Разочарование!

Туман сгустился настолько, что провалился в черноту. Беспросветные клубы стали неразличимы. Мир слился в единое ничто. Бесконечная, опустошающая, всепроникающая бездна. Абсолютная тьма.

Знакомая пустота. Он уже видел ее раньше, находился в ней… Выбирался. Наивность оптимизма позволила ему освободиться в первый раз. Существовал ли я вне ее? Разум человека плутал. Нет! Камень за камнем время и опыт засыпали тот выход. Видел ли я иное? Что? Пустота была повсюду… была всем. Ничего не осталось, даже его самого… а что было? Нужно просто поддаться, расслабиться и позволить себе окончательно раствориться. Тьма поглотит все, чем он стал. Значит, я был? Нет! Тогда откуда я? Один выдох – и борьба прекратиться. Наступит тишина. Нужно просто отпустить…

Оставь! Тьма! Поглоти! Забери! Назад! Небытие! Просто поддайся! Пропади! Отчисти! Забудь! Исчезни! Освободи! Беги! Трус! Одиночество! Губитель! Отпусти! Пустота! Оставь! Поддайся! Пропади!

…нить! Он крепко схватился за туманный образ. Я помню ее. Ударом, бездну пронзила вибрация. Во тьме засияла белая точка. Помню… Кого? …себя! Тирада фраз исказилась бессмысленным рыком. Второе пятно врезалось в пустоту. Я был! Я есть! Обвинения продолжали звучать вокруг него. Нет! – отказался от пути забвения человек. – Нет! Пустота дрожала. Нет! Тьма сохраняла плотность, только теперь ее усыпали белоснежные светила. Лучи прорывались сквозь черноту, а умиротворенный человек витал меж ярких звезд. Да, – он уже одолевал бездну, но сколько раз ни выбирайся из мрака, со временем тот снова тебя настигнет. – Я не сдамся. Борьба будет продолжаться, пока существует жизнь, остается только научиться в ней побеждать!

– Ты один! – прогрохотала со всех сторон тьма.

– Нет, – ответил человек.

…Это твоя вина… Нет! – отозвался про себя бескомпромиссный герой.

– Забудь…

– Нет!

…У тебя одна дорога… Нет! …Небытие… Нет!

– Исчез…

…Нет!

– Я говорю тебе: «НЕТ»! – искренний вопль затмил тираду обвинений.

В одночасье воин оказался в одной из ярких точек, на свободе. Оковы кинулись за ним в погоню. Человек ускользнул от них к другому пятну света. Тьма обступала его стеной, но спаситель влетел в белизну, прежде чем преграда успела сомкнуться. Цепи вонзились в яркий барьер. Окрыленный боец стремительно понесся вверх. Он уже бывал в подобном мраке и прекрасно знал, как в нем перемещаться. Отражая натиск пустоты, белоснежные точки выстроились перед хранителем в тоннель. Клубы тщетно бились о ясный столб, не способные проникнуть внутрь. Наконец, пелена изверглась черными лучами. Сплетаясь в сети, беспросветная паутина пожирала сияние позади беглеца, но никак не могла настичь его самого. Весь туманный покров взмыл от поверхности, пытаясь нагнать человека, и истончился у основания. Воздух лезвием отсек сереющий шлейф от поверхности и обнажил одинокую полосу. Художница безмятежно вырисовывала новые узоры. Неожиданно возносящийся все выше спаситель растворился. Бездна раздраженно завибрировала. В следующее мгновенье герой уже находился на поверхности напротив столь долгожданной цели. Удивленная нить застыла, как и время вокруг союзников.

Человек подхватил объединивший их узел. Когда тот образовался? Связь крепко держала их вместе. Радостная полоса сжимала его в ответ. Распускался ли он вообще? В тот же миг, спаситель ощутил сотни переплетений. Как это возможно? Эмоции захлестывали его все сильнее. Могли ли они оставаться связанными все это время? Они были едины. Можно ли найти то, что всегда было с тобой?

Кромешная тьма обрушилась на них водопадом, пытаясь раздавить. Купол отгородил союзников от разгневанного врага. Черные цепи молотили по невидимой защите. Герой пытался найти выход из образовавшейся ловушки, неожиданно он ощутил, как движется назад. Линия тянула их обратно, в сторону своего рисунка. Ее стремление казалось неумолимым, как вдруг… она обессилела! Нить резко поникла. Барьер сжался.

Узлы разом ослабли. Человек старался крепче за них ухватиться, но связи ускользали. Полоса содрогалась, а купол вслед за ней. Даже в таком состоянии, она продолжала тянуть его назад. Наконец, спаситель поддался и посмотрел на изображение. Знакомая картина изменилась. Нарисованные союзники уже не просто тянулись друг к другу, а были связаны. Пелена пропала с картины, раскрывая спрятанный под туманом узел.

Сокрушительные удары отвлекли спасителя. Купол едва держался под натиском темноты. Оставались считанные секунды до того, как мрак поглотит их. Союзница отчаянно старалась сфокусировать внимание героя на рисунке.

– Смотри, – послышался со стороны его же голос.

Человек цеплялся за остаточные волокна сплетений. Дрожь нити передавалась его телу. Внимай. Блуждающий взгляд слеп до истин. Купол треснул, и чернота ринулась на них. Последним движением, союзница укрыла его взор. В тот же миг мрак развеялся.

Герой застыл от изумления. Он не мог поверить своим глазам. Тьмы не было. Они находились на открытом пространстве. В воздухе царили клубы легкого тумана. Закатные лучи цеплялись за поверхность, заливая небосвод палитрой красок. Удивительно, но он никогда раньше не замечал, сколь мир полон света. Красота материи дополнялась смыслом блуждающих меж форм жизней. Замкнутые в невидимые тюрьмы, потерянные нити бились о пустоту. Он ощущал умиротворение… Тьмы не было. За всепоглощающим многообразием спаситель не сразу заметил, как союзница окончательно ослабла.

Связь пропала. Человек держался все отчаяннее, пока не осознал, что сжимает воздух. Нить развеивалась прямо сквозь его объятия. Герой уловил… торжество? Она ликовала. Мгновенье – и линия испарилась, став неотъемлемой частью белоснежного тумана.

Последний луч соскользнул за горизонт, и видение пропало. Глаза открылись. Отблеск заката исказился на линзе осыпающегося купола. Реальность встретила героя лавиной мрака. Бездна сомкнулась. Путник не успел осознать произошедшее, как обнаружил себя во тьме. В подобной пустоте растворялось само понятие красок, ее беспросветность пожирала всю суть сущего. Чернота вновь добралась до его глубин… Небытие! Страх! Одиночество! Да, нити не стало, но герой не чувствовал тоски. Всепроникающая безграничность тумана не могла заслонить оставшийся у них узел. Он ощущал полосу так же отчетливо, словно она находилась рядом. Ее больше нет, но крепость их связи уже было не разорвать. Линия оставила после себя нечто, что невозможно скрыть. Осознание, яркость которого не затмить. Мысль, что уже не забыть. Да! Тьма застилала взор, но сколь бы всеобъемлющим не казался мрак, он больше не страшил человека… ведь…

– …его нет, – заключил герой, и тлеющий внутри огонек всполохнул. Тумана нет!

Сущность изверглась светом. Клубы пропали. Возникшее сияние испарило внутренние оковы с остатками пелены. Заботливая белизна приняла спасителя в теплые объятия. Плутавший странник словно вернулся домой. Атмосфера чистоты и искренности избавила сознание от ограничений. Сомнения исчезли. Человек ощущал долгожданную свободу, но счастье оказалось мимолетным. Откровенье быстро растворялось в красках. Пропитывая белоснежную вселенную извне, пятна заполняли пустоту цветом. Пространство вбирало форму, мигом обернув хранителя в новую действительность.

Небесное светило озарило синеву над героем. Освобожденный мир приветствовал гостя широтой простора. Тело обволакивали легкие клубы. Островки тумана могли бы остаться незамеченными, если бы не пронизывающие их лучи света. Храбрец аккуратно коснулся пелены, как вдруг ветер закружил ее вокруг него и потащил клубы за собой. Прозрачная дымка ласково укутывала поверхность до самого горизонта. Реальность безвозвратно изменилась.

Узнаваемых очертаний не осталось. Деформированные материи скрывались под толщей сплетений. Воин ошибочно полагал, будто избавил мир от интервентов, но, как и прежде, поверхность буквально тонула под их новыми слоями. Господствующие нити так же проникали и обвивали, подчиняли и извращали, но больше его не пугали. Они сами были в ужасе. В отсутствие черного ореола явственно обнажились все их притупленные пороками страхи. Неуверенность заточила линии в источаемый ими же мрак, а растерянность заставляла в нем блуждать. Эта правда не казалась человеку новой, но только освободившись от собственных оков, можно принять чужие. Спасителю уже не хотелось загнать мир в первичные рамки, ведь, чтобы прозреть, нужно вырваться за его пределы. Поверхность продолжала жить, только иначе. Сейчас он ощущал единение с новой реальностью, равно как и с ее жителями. Нити несомненно являлись результатом его деятельности, и настала пора взять на себя ответственность.

Храбрец ринулся сквозь легкие клубы. Последний раз коснувшись рассекаемой дымки, он решился – и тут же взмыл в воздух. Тумана нет. Исполинский колосс ждал своего хозяина в оцепенении. Линии поспешно укатывались от неподвижного монумента… да, вспомнил избавитель, он не завершил начатое дело. Черной мглы не существовало, но для полос она была реальнее, чем их сомнения. В тот же миг перед ним проявилась гигантская тень, отражение бездны. Темный след расстилался вдоль всей поверхности. Человек узнал врага – отголосок беспросветного тумана. В его гладь даже врезались освобожденные островки. Одна из пустот все еще хранила рисунок союзницы, ту самую картину связанных между собой нитей. Да, они всегда вместе. Мрак расплывался миражом, но героя уже было не обмануть.

Вижу, – сконцентрировал внимание избавитель. – Я его вижу! Сомнения давно отпали. Вибрирующая тень пыталась сгинуть в дневном свете, но вместо этого становилась лишь яснее. Вижу ваш туман! – воскликнул герой и сознанием выбил врага с поверхности. Скудная тьма дергалась в разные стороны, пыталась сбежать от преследователя, но ее клубы предательски вздымались вверх. Они хотели было затеряться в белой дымке, но та умело расступилась. Иллюзия окончательно материализовалась. Человек окинул зависший мрак взглядом. Тебе не скрыться! Действовать оказалось труднее, чем решиться. На мгновенье его взор вернулся к одинокому рисунку. Его союзница являлась прямым свидетельством их жертвенности. Он не смел более колебаться.

Хранитель рванул в обратную от колосса сторону. Громадный монумент рассыпался на фоне удаляющегося создателя. Человек наращивал прыть. Впервые он двигался вперед, а не убегал. Внутри звучала воодушевляющая мелодия нитей. Она напомнила о первичной пустоте. Да, я отчищу мир… Вдохновленный герой несся все стремительнее. …и сделаю это правильно. Тело молнией прорезало туманную гладь. Слившись с порывами некогда противоборствующей силы, он летел еще быстрее. Чернота завихрялась позади. Беспросветные облака вырывались, обнажая удивленные взоры полос. Поверхность скидывала тяжкий груз, оживала. В свете забытых красок нити распрямились в сторону избавителя. Да, он исполнит задуманное и истинно спасет мир.

Темный вихрь следовал за творцом, вытягиваясь вдоль всего небосвода. Бескрайний ураган сопротивлялся, цеплял пространство, пытался замедлить своего проводника, но тот лишь набирал обороты. – Я достигну цели! – скомандовал храбрец, и плоть треснула. Это казалось невероятным, но скорость продолжала взвинчиваться. Раздался взрыв. Оглушительная волна унесла за собой физическую оболочку. Последние ограничения спали. Наконец, уподобившись свету, хранитель развил поистине невообразимое ускорение. Он моментально облетел весь мир, затем еще раз – и снова. Все быстрее и быстрее. Сияние уже не просто мелькало перед полосами, а заполонило всю реальность, не оставив потаенных уголков для теней. Даже темный шлейф затерялся в ярких лучах, впрочем, смерч все еще закручивался за героем. Осталась одна белизна. Нити ощутили чистоту, избавление. Воссозданный миг первозданного освобождения, последний для спасителя. Человек был везде и нигде. Он чувствовал присутствие всех, даже тех, кого уже не было в живых. Она рядом. Если бы у него был рот, он бы улыбнулся. Если бы у него был взгляд, он бы в последний раз бросил его на одинокий рисунок союзницы. Если бы он был! – но его опять не было. Поверхность стала свободной. Теперь только им решать, как распорядиться даром. Избавитель вознесся. Кромешная тьма вихрем покинула мир вслед за ним. Свет угас. Застывшие нити еще долго тянулись к небу, пока яркость ощущений не растворилась в красках новой действительности.

Человек вырвался за небеса. На мгновенье перед взором пронеслась знакомая картина. Усыпанная звездами чернота. Спасителю хотелось задержаться в великолепии момента, однако он не смел. Ураган позади уже начал заслонять точки света. Его цель находилась выше, вне пределов бренной реальности. Беглец повидал слишком много циклов, пришла пора вернуться домой. Силы покидали его, но человек не замедлял темп. Звезды слились воедино, и героя окутала первичная белизна. Чувства притупились. Боль и ценность потерь. Жажда и радость владения. Страх и жертвенность одиночества. Гнев и воодушевление неудач. Грусть и чистота пустоты. Растерянность и искренность освобождения. Заботы стали казаться незначительными, потом безразличными, а вскоре, когда их было уже не вспомнить, они пропали. За переживаниями затерялись сомнения, за оттенками – краски, за светом – тьма. Все слилось с пустотой.

Сознание углублялось в небытие. Тянущийся за спасителем шлейф постепенно тускнел, но темный оскал завихрений еще осквернял белизну. Человек знал, что должен взмыть выше. Вскоре пространство исчезло, а он продолжил возноситься. Выше. Очертания блекли. Выше. Мир терял вес. Выше. Первичная пустота принимала его обратно. Выше. Скудные крохи урагана окончательно растворились в белоснежных клубах. Выше. Последний образ погас, сохранилась одна чистота. Туман стал единственной доступной ему реальностью, не осталось ничего, включая его самого. Пустота поглотила все, чем он был, стал или мог бы стать. Завершилось достаточное количество циклов, и человек вернулся в искренность первоначальной белизны.

Пустота. Всепоглощающая белизна полностью окутывала растерянного человека, являя собой единственную доступную ему реальность. Туман? – промелькнул в голове знакомый вопрос…