33 Буквы [Макс Армай Трубадурень Фабелиус] (fb2) читать постранично

Макс Армай 33 Буквы (Избранное 1993 — 2019 гг).

Ваш дивный голос, словно солнца свет...

Лене Ш.

Ваш дивный голос, словно солнца свет,

Меня ласкал, лица касаясь нежно.

Вы что-то говорили о судьбе,

А я кивал, внимая Вам прилежно,

Хоть не согласен с Вами был почти во всём.

И всё ж не возражал –

- Не смел я это делать,

Когда в моей руке Ваша ладонь,

Прохладная, доверчиво лежала.

И я молчал. А пальцев Ваших дрожь

Меня, меж тем, всё больше волновала.

Я их ласкал, касаясь, как фарфор

Касаются, что тоньше, чем бумага…

Но тут, на миг, Вы наш прервали разговор,

И, улыбнувшись, мило и лукаво,

Вдруг мягко вырвали из рук моих ладонь.

Сентябрь 1993 г.

Я заслонюсь рукой...

Я заслонюсь рукой

От пламенного ока.

К чему вопросы,

Коль ответа нет?

Средь тысячи времён

Есть только лишь дорога.

И нет, увы, совсем,

Обетованных мест.

21.07.94.

В знойный день поёт мне ветерок...

Лене Ш.

В знойный день поёт мне ветерок,

С нежностью лаская мои кудри,

Что мой милый друг, увы, далёк;

И целует шаловливо в губы.

И от солнца разомлевшую листву

Приголубив, шепчет мне лукаво:

- Раз тебя покинул милый друг,

Не отвергни поцелуев тех, кто рядом!

Ласково он смотрит мне в глаза,

В его речи столько сладкой дрожи:

- Лишь моя всех краше госпожа!

Не упрямься и взойди на её ложе…

И прохладною рукой полуобняв,

Сладострастным вновь смущает словом:

- Она любит пламенней огня!

Она дарит – неземным восторгом!

Приходи ж, испей её до дна.

Нет на свете ничего дороже!

Её волосы – душистая волна.

И как облако, нежна девичья кожа.

Но, по-прежнему, я мрачен и угрюм:

Ни к чему сейчас мне это счастье.

Я во власти невесёлых дум:

- Где все письма? Кто их рвёт на части?

Улыбнулся кротко ветерок,

Заслонясь от солнышка рукою:

- Рвёт их, видно, чей-то чёрный рок!..

Верно, быть тебе – с моею госпожою!

01.08.94.

День был ясен и свеж...

День был ясен и свеж,

Как парное молоко.

А затем, вдруг, скис

В творог облаков.

И заплакал дождём,

И нахмурил лоб:

Вспомнил он о том,

Что вечером – умрёт.

Лето 1994 г.

Я заблудился среди снежных вихрей...

Я заблудился среди снежных вихрей.

Я вышел в путь, забыв о фонаре,

В чужом краю, в неведомой отчизне,

Оставив всё, наперекор судьбе.

Ушёл я в ночь, и тьма меня объяла.

Я прочь бежал от ложного огня.

И страх терзал, и сердце трепетало,

Но я искал, средь этой тьмы – себя.

Скрипучий снег. И колкие снежинки.

Что впереди – о том не знал никто.

Моё дыханье превратилось в льдинки.

И день настал, что мутное стекло.

И тут же я стёр этот день рукою:

Я не хотел, чтоб был неясным свет.

Но две звезды, столкнувшись надо мною,

Тот час свели мои труды на нет.

И я упал, ослепнувши от горя.

Упал лицом в холодный, липкий снег…

И вот всё кончено: толпится надо мною,

Терзая тело, стая злых комет.

01.01.95.

День расплавленной магмой вливался в сознанье...

День расплавленной магмой вливался в сознанье.

Солнце – оком безумным пылало с небес.

И одно за другим испарялись желанья,

Словно чьим-то дыханьем, уносясь от телес.

Возогналась душа, вдруг, под скорбные звуки.

Тень вздохнула и прочь вместе с ней отошла.

И остался лишь дух, да сознание скуки

Видеть мир только в чёрных и белых тонах.

И остался лишь дух – враг безумных желаний,

Враг любви, состраданья, надежд и мечты.

Тот холодный, пустой, что создал все созданья

И обрёк на познанье той своей пустоты.

27.05.95.

В тумане прошлого, безжалостном и зыбком...

Наташе Тунеевой.

В тумане прошлого, безжалостном и зыбком,

Уж мая отцвела зелёная улыбка,

Растаяв призрачно в безликой пустоте,

Где быть когда-то надлежит и мне,

И где, как в братской упокоены могиле

И Древний Мир и след вчерашней пыли.

О, мир бессмысленный! Жестокая судьба!

Зачем исчезнет всё – и этот мир, и я?

И музыки чарующие звуки?

И сердца стук, и радости, и муки?

Зачем уходит всё в бездушное Ничто?..

Сколь хрупок мир!.. Он – тонкое стекло,

Раскрашенное всем, что сердцу мило…-

Ах! Только б жизнь всё это не разбила! –

- И ведь не много: мама, книги, я,

Несчастный брат, да