Сентябрь [Михаил Евгеньевич Московец] (fb2) читать постранично, страница - 42

теплится во мне, я чувствую её. Не отдам!» – кричал Иван. Снова попытка рывка… Но он не мог сделать ни одного телодвижения, не мог произнести ни слова, а просто лежал во тьме, висел в пустоте. Некоторые тени тоже начинали петь, другие продолжали радоваться и кричать. Это был словно пандемониум, жертвоприношение. И будто бы приносили в жертву жизнь Ивана. Будто бы злые духи старались забрать её, вырывали из груди, высасывали, поглощали. «Она течет во мне, я чувствую!» – он понимал, что уже обманывает себя, что уже уходит. «Нет, оставьте… молю вас, я не хочу прощаться с жизнью, с душой. Оставьте, молю!» – стонал он, пристально вглядываясь во тьму. Он уже отчаялся, но сделал последний рывок своей души… Нет, он погряз, на этот раз безвыходно. Внутри сжалось ещё сильнее, невыносимая боль пронзила его тело, но она была словно где-то далеко, не в его теле. И он понимал, что плачет, но не ощущал влаги на глазах. Нет, не по той причине, что он больше не увидит могучего солнца, планомерно и важно встающего каждое утро на востоке из-за старых домов, освещая их сзади и, казалось, преображая их, заливая всё небо жёлто-красным оттенком, ассоциирующимся всегда с началом чего-то великого и бесконечного, и ближе к вечеру, перед сумерками, заходящего на западе за невысокие крыши, оставляя за собой живописное алое зарево с сиреневыми облаками, тем самым медленно зазывая ночь. Не потому, что не увидит он более ночного неба – этого божественного, звёздного и нескончаемого купола с рассеянным на всем видимом промежутке белёсым Млечным Путём, переливающимися разными красками недостижимыми звездами, безудержно манящими к себе; этого неба, которое, будто бы по-матерински, окружает нас каждую ночь, но остается зачастую без нашего благодарного внимания; не почувствует дуновения весеннего ветерка, принёсшего теплоту и душевную радость. Нет! Он горевал по своей человеческой жизни, которую не ценил, которой не дорожил ещё некоторое время назад. Забылись и солнце, и небо, и ветер. Он хотел мыслить, чувствовать! Он хотел быть! Неожиданно его осенило: «Я встречусь с моим гостем, как он говорил. Я буду в достойной компании, среди достойных людей, но в ином мире. Может, в таком же», – он перестал бороться, приобретя уверенность, которой так недоставало раньше. Да, он встретится со своим призраком, приходящим во сне, он встретится с другими, снисходящими до людей в минуты сомнения, и станет сам этим таким озаряющим видением. Вот его цель, прежняя цель – наставлять людей. Пусть в другой ипостаси, но это он, Иван. Он расслабил тело и дух, полностью отдавшись происходящему. Скоро он будет там, с другими.

А эта прежняя жизнь и её живописные краски останутся там, на противоположном берегу. Навсегда, без него…Мрак безудержно плясал и нависал над ним, над его сознанием и душой. Тени уже протянули свои руки к нему. Свет погас, жизнь погасла.