Существо, которое ты знаешь (ЛП) [In_Dreams] (fb2) читать онлайн

========== Пролог ==========

14 июня 2000 года

Это было год назад. Прошел год, а Гермиона Грейнджер была истощена по всем показателям: эмоционально, физически и умственно.

Австралийские целители из волшебного госпиталя в Брисбене сказали ей, что восстановление невозможно. Услышав об этом, целители Святого Мунго согласились с коллегами. Ущерб был непоправим.

Если бы она, возможно, произнесла другое заклинание, или же не накладывала вообще ничего, или… почему она вообще произнесла это заклинание? Гермиона устала это слышать. Устала слышать, что ее родители никогда больше не признают себя Патриком и Джин Грейнджер, что они никогда больше не признают ее своей дочерью.

Моника и Венделл Уилкинс теперь должны стать нормальными личностями в своей измененной реальности.

— Должен же быть какой-то выход, — умоляла она целителей, их помощников, всех, кто был готов ее слушать.

— Мне очень жаль, мисс Грейнджер, — сказал целитель Карлсон, один из ведущих целителей в деле ее родителей. — Мы просто ничего не можем сделать. Их умы приняли это изменение. Даже если бы мы могли отменить заклинание, это было бы слишком.

— Спасибо вам, целитель Карлсон, — вздохнула Гермиона, хотя горячие слезы уже наворачивались на ее глаза. — Я ценю ваши усилия.

Она отошла, сгорбившись от поражения, прижав пальцы к вискам в попытке отсрочить назревающую мигрень.

— Попроси колдуна, — прошипел кто-то из кладовки. Пара темных глаз расширилась, когда она подошла ближе. Это был сотрудник отдела магического обслуживания, если судить по оранжевой мантии.

— Того знахаря? — поинтересовалась Гермиона. Но дверь перед ней захлопнулась.

Она уже слышала про него раньше. Его имя произносили шепотом, уносимым ветром, и обладатели этих голосов прятались, как будто сам знахарь мог их услышать. Как будто лишь мысль о таком персонаже леденила кровь.

А когда она попыталась узнать больше, то стала привыкать к тому, что двери закрывались у нее перед носом, шипя предупреждения. Похоже, никто не был готов вдаваться в диалог с ней на эту тему.

Но она была не в состоянии отпустить все.

Она спросила об этом целителя Карлсона, который заметно отшатнулся с широко раскрытыми глазами и нахмуренным лбом. От него она узнала, что тот странный знахарь вовсе не врач, а злой колдун, знаток целительной магии и народной медицины, дом которого был спрятан глубоко в австралийской глуши.

— Но разве он может помочь? — взмолилась Гермиона.

— Я не знаю, — отрезал Карлсон, качая головой. — Но вы должны спросить себя, стоит ли это того. Те, кто даже возвращается после консультации с колдуном… они никогда не бывают прежними.

Но Гермиона была совершенно опустошена, измучена и полна желания вернуться домой. С родителями на буксире. Она была готова попробовать все, что угодно. Разве встреча с этим знахарем может быть хуже, чем встреча с Волдемортом?

***

Она искала информацию, и прошел очередной месяц, прежде чем она нашла хотя бы отдаленно достоверный источник. Колдун жил глубоко в глуши в хижине, которую не мог найти ни один человек.

Поэтому она наняла гида, потратив на эту попытку последние галеоны из своего денежного вознаграждения, полученного от Министерства за заслуги во время войны.

Гид, плохо говоривший на английском языке, дал ей список необходимых вещей. Оказалось, что они могли только трансгрессировать насколько это возможно, а остальная часть пути должна пройти пешком.

Она проигнорировала зловещий голос в глубине своего сознания, говорящий, что все не зря ее предупреждали — это плохая идея.

Вооружившись рюкзаком с едой, водой, медикаментами и спасательным снаряжением для борьбы с палящей жарой и зловещей пустошью, Гермиона и ее проводник отправились из предместий Брисбена, трансгрессировав из города как можно ближе к кромке пустоши, а затем продолжили путь.

К середине дня вовсю палило солнце, Гермиона вся взмокла от пота, а гид не желал давать никаких сведений об их продвижении.

Когда они остановились перекусить сушеным мясом и каким-то местным хлебом, Гермиона предложила разбить лагерь на ночь, но проводник лишь бросил на нее быстрый взгляд, собрал сумку и снова отправился в путь, хотя солнце уже клонилось к горизонту.

Когда стало темнеть, и свет от палочки Гермионы почти не освещал многочисленные корни и препятствия вдоль скудной тропы, они наконец наткнулись на тускло освещенную хижину, и Гермиона не была уверена, стоит ли ей вздохнуть с облегчением или развернуться и убежать. Сама энергия, исходящая из хижины, заставила ее магию злобно отпрянуть.

Проводник держался на безопасном расстоянии и просто указал на хижину, широко раскрыв глаза. Очевидно, он не осмелится войти внутрь.

Собравшись с духом, Гермиона резко постучала в деревянную дверь. Сама хижина выглядела так, словно вот-вот развалится, и если бы не предчувствие, от которого у нее похолодели кости, она могла бы напомнить Гермионе о Норе.

После чрезвычайно напряженной паузы дверь распахнулась внутрь. Лишь несколько факелов мерцали в темной глубине хижины, очерчивая закутанную в плащ с капюшоном фигуру, стоявшую сразу за порогом. Гермиона не видела его лица.

— Так это вы знахарь? — почти шепотом спросила она.

— Да, — ответила фигура хриплым и слабым голосом.

— Я ищу вашего совета, — Гермиона тяжело сглотнула, — и, если возможно, то помощи. Видите ли, мои родители…

— У твоих родителей изменились воспоминания, — прохрипел знахарь. — Ты за это отвечаешь. Ты войдешь внутрь.

Нервно оглянувшись на своего проводника, который нетерпеливо кивнул, но с испуганными глазами, Гермиона последовала за колдуном в темную хижину, стараясь не вздрогнуть, когда дверь за ней закрылась, и этот звук резким эхом разнесся по тесному пространству.

— Вы знаете о моих родителях? — спросила Гермиона, нерешительно присаживаясь на низкий стул перед резным деревянным столом.

— Да, — просто ответил знахарь. — Хочешь чаю?

— Пожалуйста, — сказала Гермиона, удивленная этой банальной вежливостью. Колдун пронесся мимо, держа в руках странно украшенный чайник. Она прикусила губу от отвратительного запаха, который проник ей в ноздри. Он налил ей стакан чая, как и себе, а потом сел по другую сторону стола.

Гермиона все еще не видела его лица, но буря внутри нее почти успокоилась.

Она сделала глоток чая, и он показался ей чужим и потусторонним. Она вдруг задалась вопросом, был ли он отравлен?

— Гермиона Грейнджер, — сказал знахарь, — ты зря проделала такой долгий путь. Я не буду исправлять то положение, в которое ты поставила своих родителей.

— Не будете? — спросила она, удивленная тем, что они так быстро и раздраженно ввязались в это дело, что он даже не выслушал ее. — Или не можете?

— Я не буду, — сказал колдун, и его голос прозвучал яснее, чем раньше. — Судьба твоих родителей изменилась в тот день, когда ты подняла свою палочку. Ты уже один раз нарушила естественное равновесие, и я больше не буду этого делать.

— Но ведь их жизни были в опасности! — настаивала Гермиона, безуспешно пытаясь говорить ровным голосом. Она так устала слушать и не получать нужного ответа. — Если бы я ничего не сделала, они могли бы умереть!

— Тогда они бы умерли, — спокойно сказал знахарь, — и волшебство мира осталось бы в равновесии. Твои действия в тот день сделали больше, чем ты того хотела.

— Пожалуйста, — взмолилась она, не заботясь о том, как выглядит. — Я уже все перепробовала! Это моя последняя надежда!

— Твои усилия достойны восхищения, — сказал знахарь, склонив голову набок. — Но они, боюсь, напрасны. Теперь я позволю тебе уйти. Считай это милостью.

— Вы должны мне помочь, — прошептала Гермиона, умоляя знахаря передумать. — Я знаю, что вы можете помочь им, пожалуйста, только в этот раз.

— Гермиона Грейнджер, — рассмеялся знахарь, и от его смеха по коже побежали мурашки. — Я дал тебе возможность уехать. Тебе не мешало бы научиться смирению и уважению. Я не буду этого делать, и тебе лучше уйти.

Гермиона резко встала, чувствуя, как внутри поднимается гнев, несмотря на глубоко сидящий в ней страх. Она больше этого не вынесет. Она должна была спасти своих родителей.

— Я знаю, что ты можешь все исправить, и все же ты говоришь загадками! — воскликнула она с бешено бьющимся сердцем. — Сколько это будет стоить? Пожалуйста, просто скажи мне!

— Стоимость этой магии намного больше, чем я готов заплатить, — сказал знахарь, тоже поднимаясь, возвышаясь над Гермионой. — Ты умна, Гермиона Грейнджер, но тебе явно не хватает мудрости! Предупреждаю тебя — уходи сейчас же.

— Мне все равно! — фыркнула она, стиснув зубы. — Чего это стоит? Ты сидишь здесь, в этой дурацкой хижине, один, с невообразимой магией, и все же ты не хочешь помочь!

Фонари в хижине замигали, когда пол задрожал. Глаза Гермионы широко распахнулись, когда к ней приблизился знахарь.

— Ты еще научишься, Гермиона Грейнджер! — объявил знахарь, и воздух в хижине начал кружиться и завывать вокруг маленького помещения. Гермиона содрогнулась от глубокого, неестественного страха, когда прохладный ночной воздух окутал ее, холодный ужас охватил ее из-за дерзкого нрава, который она выказала. — Я проклинаю тебя! Ты научишься уважению, смирению и мудрости, и ты будешь той, кто заговорит загадками! В течение тысячи дней ты будешь жить проклятым существованием, одна, и если ты не научишься, то будешь проклята до конца своей ограниченной жизни!

Гермиона задохнулась от внезапного ужаса, когда почувствовала, как холодная и мстительная магия закружилась вокруг нее. Что же она натворила? Она задыхалась от слов, которые не могла произнести, чтобы взять назад свои резкие суждения, и слезы выступили у нее на глазах, когда колдун выпрямился во весь рост, собирая всю свою силу.

Гермиона совершила ужасную ошибку, придя сюда.

Она в панике посмотрела на дверь, и та запульсировала темным светом, когда колдун приблизился, и под капюшоном она увидела его ужасную, злую ухмылку, его кривые и грязные зубы.

— Пожалуйста, — выдохнула она, и воздух вырвался из ее легких, когда грубая, неочищенная магия настигла ее.

Боль, которую она испытала только однажды, пронзила ее кости, разрывая мышцы, и Гермиона закричала, когда холодные волны силы накатывали на нее, одна за другой, пока она не смогла больше терпеть. Последние остатки ее сознания ускользали, и когда магия начала отступать, ее глаза закрылись, и она упала на землю, потеряв сознание.

========== Глава 1 ==========

27 июля 2002 года

Стеклянный пузырек выскользнул из руки Драко Малфоя и тут же разлетелся вдребезги, ударившись о каменный пол.

Выругавшись, Драко быстро взмахнул палочкой, уничтожая беспорядок, но сердце продолжало бешено колотиться. Глазами он быстро обежал комнату, как будто мог каким-то образом найти источник своего дискомфорта.

Шок, который только что пробежал по венам Драко, почти сбивал с ног. Тяжело дыша, он оперся рукой о ближайший стол, чтобы восстановить дыхание. Он никогда не чувствовал ничего подобного.

— Мистер Малфой! — воскликнул мастер Эрреро. — Что такое, во имя Мерлина?..

Мастер зелий резко остановился, увидев его состояние, широко раскрыв глаза и разинув рот. Спустя пару секунд мужчина двинулся вперед, протягивая ему руку. Драко поднял глаза, встречаясь взглядом со своим наставником, и нахмурился.

— Мне нужно идти, — выдохнул он, все еще чувствуя беспокойный стук своего сердца.

— Отлично, — согласился мужчина, махнув рукой в сторону двери. — Тогда идите.

Не раздумывая, Драко схватил свою сумку с ближайшего крючка и аппарировал домой, чувствуя внутри поднимающуюся панику.

— Тео, просыпайся, — осторожно растолкал своего лучшего друга Драко.

— Какого черта, Драко! — прорычал Тео Нотт, резко открывая глаза и переводя взгляд на окно. — Сейчас же полдень!

Драко закатил глаза.

— Совершенно подходящее время, чтобы быть бодрым и продуктивным.

— Ошибаешься, — просто ответил Тео, переворачиваясь на другой бок. — Дай мне поспать.

— Вставай, — процедил Драко сквозь зубы. Он подошел к окну и распахнул шторы, несмотря на нечеловеческое рычание, исходящее от его друга. — Нам нужно идти. Я чувствую… что-то странное.

Тео снова приоткрыл один глаз, потом другой, оценивая выражение бледного лица Драко.

— Что-то? Например…

— Да, — пробормотал Драко, нахмурившись. — Мне нужно идти.

И в самом деле, он почувствовал, как зов пробежал по его венам. Ему было сложно сосредоточиться на этом бессмысленном разговоре с Тео, когда каждая клеточка его существа требовала, чтобы он ушел.

Застонав, Тео поднялся с кровати, и Драко отвел глаза, когда его приятель натянул пару маггловских джинсов и джемпер на голое тело, раздраженно накинув капюшон на лицо и засунув палочку в карман.

— Возьми тоник, я не хочу чтобы ты превратился в пыль, — сказал Драко, сунув флакон в руку Тео, и темноволосый парень выпил зелье без претензий. Кровь стучала в ушах Драко, умоляя ответить на зов. — Пошли отсюда.

— Ты уверен, что это не что-то другое? — спросил Тео, приподняв бровь. — Ты думал, что это случилось в тот день, когда в первый раз появились твои крылья, но это было лишь ложной тревогой.

— Заткнись, Тео, — нетерпеливо сказал Драко, прижимая пальцы к вискам.

— Тебе даже не нужно, чтобы я шел с тобой, — напомнил ему Тео. Он с тоской посмотрел на свою кровать, и Драко с трудом отмахнулся от растущего гнева, даже когда он почувствовал, что руки потеплели, а волосы на затылке встали дыбом. — А как ты вообще найдешь ее?

— Никак, — просто ответил Драко. — Зов очень силен, он меня поведет, — сжав руки в кулаки, он сделал несколько глубоких вдохов, затем схватив Тео за предплечье. — И, блядь, веди себя прилично!

— Как и всегда, — ухмыльнулся Тео. Драко закатил глаза. Зов так сильно отдавался в его голове, что, казалось, его сейчас вырвет.

Он сосредоточился на зове и аппарировал с другом из квартиры.

— Это чертовски неприятно, — сухо прокомментировал Тео, и Драко был склонен с ним согласиться.

Мало того, что они прибыли на свадебный прием, вообще не одетые по случаю, так это, похоже, была свадьба не кого иного, как Гарри Поттера.

— Здесь, наверное, человек пятьсот, — сказал Драко, паника закралась в его сердце, даже когда пульсация крови усилилась в десять раз из-за такой непосредственной близости. — Она может быть где угодно в этой чертовой толпе.

Драко видел, как Поттер и его невеста, та странная блондинка из Когтеврана, смешались с различными гостями. Оркестр играл веселую, жизнерадостную мелодию, в то время как другие гости танцевали, пили и участвовали в праздновании, от которого у Драко скрутило живот.

— Разве ты не чувствуешь ее? — спросил Тео, неловко переминаясь с ноги на ногу и натягивая капюшон еще ниже. Драко почувствовал укол жалости: Тео еще не привык к таким большим сборищам.

— Да, — сказал Драко, прищурившись, когда его глаза привыкли к солнечному свету, — но мои чувства обычно сходят с ума в этот момент. Это должна быть она, Тео. В прошлый раз я не чувствовал себя так, как сейчас.

— Тогда мы найдем ее, — успокаивающе ответил Тео.

Драко блокировал пульсирующие, кричащие позывы достаточно долго, чтобы обратить внимание на своего друга.

— Ты уверен, что с тобой здесь все хорошо?

— Нет, — с нервной усмешкой сказал Тео, которая сверкнула его острыми, как бритва, клыками, — но я должен когда-нибудь научиться, не так ли?

— Сейчас не время учиться, — сказал Драко, направляясь в ту сторону, откуда раздавался зов. Его сердце учащенно забилось в предвкушении. Все его чувства были полностью сосредоточены на этой пульсации. Вот оно, наконец-то он встретится с ней.

Люди оборачивались и смотрели на Драко, когда он проходил мимо. Его глаза остекленели, он попытался заставить свое дыхание замедлиться, а его естественно соблазнительные феромоны успокоиться. Он не проявлял никакого интереса ни к одной из этих женщин и даже к горстке мужчин.

— Нет, это не так, — поморщился Тео, — но ты был рядом со мной, когда не должен был быть. Так что пошли. Но только… если мы сможем избежать танцующих людей… перенапряжения, ты понимаешь.

— Конечно, — сказал Драко и ради Тео отступил от группы танцующих.

Пока он шел, он почувствовал зов, и тот стал частью его существа. Его сердце, его разум, каждая клеточка его тела тянулась к ней. Его половинке.

Краем глаза Драко следил за Тео, пока они шли, просто чтобы убедиться, что его друг не отвлекся, но он не чувствовал ничего, кроме своей цели и предназначения, пока шел в направлении большого шведского стола.

Он найдет ее, схватит и заберет с собой…

Драко остановился, почувствовав физическую боль, которая ударила его в грудь, как камень.

Там, где только что раздался этот призыв, такой настойчивый и всеохватывающий, теперь ничего не было. Осталась пустота.

— Она ушла, — выдохнул Драко, прижав руку к сердцу. Его голова кружилась, сердце бешено колотилось, даже когда он с тревогой оглядывал толпу, на случай если другие чувства каким-то образом подвели его.

— В смысле ушла? — спросил Тео, снова поправляя капюшон. Драко чувствовал, что его дыхание становилось все тяжелее. Он должен был как можно скорее вытащить Тео отсюда. — Например, она трансгрессировала?

— Я даже больше не чувствую ее присутствия, — выдохнул Драко. В голове у него стучало, а от солнечного света его чуть не стошнило. — Даже не отдаленно, как это было раньше.

— Но как это возможно? — выдохнул Тео, понизив голос. Он был бледен под капюшоном, бледнее, чем обычно. В его глазах засветились красные крапинки, и он тяжело сглотнул, высунув язык, чтобы облизать пересохшие губы.

— Я не знаю, — проскрежетал Драко, хватая Тео за руку, — но я вытащу тебя отсюда.

Затем, когда он уже собирался трансгрессировать их обоих домой, Драко увидел, что Поттер заметил их сквозь толпу, и последующее на его лице удивление. Драко заставил себя улыбнуться и коротко кивнуть, и пока Поттер расспрашивал свою невесту, воспользовался возможностью уйти.

Как только они вернулись в свою квартиру, он толкнул Тео в кресло. Тот грыз свою нижнюю губу, и под его зубами кожа легко рассекалась, однако и заживала почти так же быстро, как будто он пытался подавить вожделение.

— У тебя здесь есть кровь? — спросил Драко, держась на безопасном расстоянии, с волшебной палочкой в руке в кармане.

— В моей комнате, — Драко старался не обращать внимания на то, как глаза Тео метнулись к его горлу.

Он должен был сначала подумать, чем выводить Тео из дома без подпитки. Когда призыв затих, Драко обнаружил, что его концентрация вернулась, что беспокоило его так же сильно, как и облегчало. Может быть, это все-таки была не его пара?

Он хотел бы, чтобы целители могли дать ему некоторые реальные ответы, а не простые оценки, основанные на том, как его разбавленная кровь вейлы может пробуждаться.

Очевидно, его кровь была более изменчивой, чем кровь отца в этом возрасте, который никогда не чувствовал призыва к спариванию или же другие признаки, которые с легким ужасом обнаружил Драко.

Он схватил пакет с кровью из деревянного ящика, в котором у Тео был свой тайник, и бросил его через гостиную своему другу, который немедленно разорвал там две небольшие дырочки своими клыками и начал пить.

Прошло уже три месяца с тех пор, как Тео укусили и обратили, и Драко никогда даже не думал бросить старого друга. Несмотря на свою осторожность, он сделал все возможное, чтобы помочь Тео пройти через мучительный переход. А Тео только дважды пытался напасть на него.

Но если вы спросите Тео, женщина, которая превратила его в вампира, несмотря на результат, стоила того.

Затем, почти два месяца назад, когда вейловское наследие Драко начало проявляться себя на его двадцать втором дне рождения, Тео отплатил ему тем же.

Тео кивнул, пока целители, вызванные в его квартиру, так как Драко было слишком больно, чтобы двигаться, проверяли, что с ним происходит.

В то время как кровь вейл Люциуса Малфоя никогда не проявляла себя, как и ни у одного из его предков, да и вообще ни у кого на протяжении многих поколений, Драко нашел старый дневник из середины девятнадцатого века, в котором Малфой испытал похожие симптомы и призыв к супруге.

Но ничто из этого не подготовило Драко к тому, что у него впервые выросли крылья.

Или появлению огня из его рук.

Тео высосал пакетик досуха, не пролив ни капли, и смущенно улыбнулся Драко через всю комнату.

— Ты огорчен.

— Все в порядке, — ответил Драко, пренебрежительно махнув рукой. — Мне следовало бы знать обо всем лучше. Но если честно, я также не ожидал, что мы трансгрессируем в толпу людей.

— Как ты думаешь, куда она пошла? — спросил Тео, снова взяв под контроль свою жажду крови.

— Понятия не имею, — ответил Драко, проводя рукой по лицу. — Она была так близко, а потом просто ушла. Вообще.

— И ты уверен, что это была твоя пара? — задумчиво спросил Тео. — Как странно. Может быть, она еще вернется.

— Почти два месяца прошло, как я впервые это почувствовал, — пожаловался Драко. — Если бы она просто ушла, я бы все еще чувствовал ее, не так ли? Как я чувствовал ее, когда был дома.

Тео пожал плечами:

— Может быть, она живет в другой стране, и расстояние слишком велико, — усмехнулся он. — Может быть, она скандинавская супермодель.

Драко фыркнул от смеха, радуясь возможности отвлечься. Тревога не давала ему покоя с тех пор, как зов таинственным образом исчез. Он опустился на кушетку, вертя в руках волшебную палочку.

Но он не мог игнорировать внезапную пустоту, которая поселилась в его груди подобно тупой пульсации. И он не думал, что расстояния будет достаточно, чтобы полностью убить это совершенно навязчивое желание. Найти. Взять.

— Почему-то я сомневаюсь, что Поттер знает слишком много скандинавских супермоделей, — признал он, и Тео усмехнулся, пожав плечами.

— Наверное, нет, — согласился Тео. — И если она знает Поттера, то она, вероятно, англичанка. Хотя, раз она покинула свадьбу в середине приема, то она не очень хороший друг, либо слишком ветреная.

— Кто бы она ни была… — Драко замолчал, застыв, когда тень того же самого чувства эхом отозвалась в глубине его сознания, словно предупреждающий колокол. Он цеплялся за это чувство, за единственный клочок доказательства того, что его пара вообще существует.

— Драко? — спросил Тео, приподняв одну бровь.

Драко рассеянно поднял один палец, снова сосредоточившись на ощущении, заставляя его выйти на передний план разума. Это было инстинктивно, как он обнаружил, позволяя сосредоточить свое внимание на ауре своей пары.

— Он вернулся, но очень слабый. Я не могу его понять, — пробормотал он, на мгновение закрыв глаза. Или, может быть, он не совсем исчез, но был так далеко, что он сначала даже этого не понял. Словно он искал его на ощупь.

— Ты можешь ее найти? — спросил Тео, не мигая. Это был аспект вампиризма, к которому Драко еще не привык и вряд ли когда-нибудь привыкнет.

— Я пытаюсь, — сказал Драко, извлекая зов, как тонкую, тонкую нить, захватывая его суть в сжатый кулак. — Я так думаю. Пошли.

Тео метнулся через комнату, снова накидывая свой капюшон, и как только он был готов, Драко трансгрессировал их двоих из комнаты.

На этот раз они добрались до опушки леса, и, в отличие от предыдущего раза, вокруг никого не было. Драко немедленно напрягся от полного отсутствия звуков, не было даже пения птиц или насекомых, и его рука дернулась к карману с волшебной палочкой.

Если это был какой-то трюк…

Тео издал странный сдавленный звук рядом с ним, и Драко развернулся, чтобы проследить за его взглядом, вытаскивая палочку. Его сердцебиение ускорилось, стирая слабую нить связи, но рука была тверда, когда он занял оборонительную позицию.

Прямо за линией деревьев притаилась львица, ее прищуренные глаза смотрели на них обоих, а тело было напряжено и готово к прыжку. Драко мельком взглянул на Тео, и его друг, истекая слюной, остекленевшими глазами пристально смотрел на львицу.

— Не смей, мать твою, — прошипел Драко себе под нос. — Возможно, ты уже мертв, но я очень даже жив и намерен оставаться таким и впредь.

Тео фыркнул:

— Я мог бы ее убрать, — он даже не вытащил свою палочку. Хотя теперь Драко полагал, что Тео сам по себе стал хищником.

Он почувствовал укол страха при мысли о том, что его пара находится рядом с этим лесом, рядом со взрослой львицей. И вообще, что делал лев в английском лесу? Ведь Драко не смог бы трансгрессировать без разрешения в другую страну.

Он раздумывал о том, чтобы оглушить животное и просто уйти, но если его пара была здесь, он должен был найти и спасти ее. Нить стала такой слабой, что почти исчезла. Неужели львица напала на нее? Может быть, поэтому связь была такой слабой? При этой мысли его сердце бешено заколотилось.

Но когда он посмотрел на нее, то его брови нахмурились. Дикая кошка выпрямилась, глядя на него в упор. Затем она склонила голову набок, ее зрачки расширились. И что-то было там, в ее глазах, разум или понимание.

Распознавание.

Драко заколебался, но все же убрал палочку, подняв руки в знак капитуляции.

— Какого хрена ты делаешь? — вскрикнул Тео, повернувшись к нему с недоверчивым выражением лица.

— Это не лев, — пробормотал Драко. — Анимаг или что-то в этом роде, — львица фыркнула, как будто смеясь над ним. Глаза Драко удивленно расширились, а брови взлетели вверх. — Ты ведь понимаешь меня, правда?

Львица снова фыркнула, перекатившись на спину в траве. Тео, все еще выглядя озадаченным, пристально смотрел на массивного кота, как будто это была его следующая еда. Драко не знал, смеяться ему или бежать, но что бы он ни сказал, от этого стало бы все равно смешно.

Внезапно львица встала и пошла дальше в глубь леса. Вопреки своему желанию, Драко последовал за ней на безопасном расстоянии, и Тео пошел следом, качая головой.

Они вышли на небольшую поляну, и у входа в небольшую пещеру, которая явно была логовом льва, виднелся клочок придавленной, мертвой травы. Но львицы нигде не было видно.

Драко обернулся на звук позади себя, и его глаза широко распахнулись, когда несколько вещей одновременно пришли ему в голову, и он не знал, что было более шокирующим.

Там, где предположительно была львица, теперь стояла Гермиона Грейнджер, прислонившись к дереву, ее кудрявые волосы были растрепаны, а выражение лица оставалось безучастным.

И, что еще более важно, когда Драко задохнулся при следующем вдохе, каждая клеточка его тела и души теперь кричала о своей паре. Грейнджер — его пара. Он ничего не слышал из-за стука своей крови в ушах. Тео косо взглянул на него.

Он сделал шаг к ней и остановился, собрав всю свою волю в кулак. Потому что Грейнджер смотрела на него так, как будто он был чем-то отвратительным, заставив его остановиться.

Она долго жевала свой язык, как будто пытаясь решить, что сказать. И наконец-то…

— Что ты здесь делаешь? — она выплюнула эти слова как будто с большим трудом.

— Очень неловко, — пробормотал Тео рядом с ним, и взгляд Грейнджер метнулся к нему. Она отшатнулась, словно от неожиданности, и осторожно втянула носом воздух. Драко задумался, не усилил ли ее человеческие чувства тот факт, что она львица.

Драко уставился на него, не зная, что ответить. Он не думал, что вот так вот прямо заявлять о ней как о своей паре было лучшим вариантом. Но она даже не взглянула на него во второй раз, а ведь с тех пор, как его наследство проявилось, он едва ли мог пройти по улице, не привлекая постороннего внимания.

Грейнджер снова фыркнула, нахмурив брови и пристально глядя на него.

— Что ты… — но она оборвала себя, повернувшись к Тео. — Где находится самый глубокий океан? — она поморщилась, покачав головой, хотя и покраснела. — Пожалуйста, подумай хорошенько.

— Какого черта, Грейнджер? — спросил Драко. Тем временем Тео кивнул и задумался над неожиданной загадкой.

— На самой глубине, я так полагаю, — ответил Тео через мгновение. Драко покачал головой, совершенно сбитый с толку.

— Спасибо, — с тяжелым вздохом сказала Грейнджер. Она издала неловкий смешок, на который никто не ответил. — Нервный тик.

Она снова покачала головой, скрестив руки на груди. Драко почувствовал, что его глаза следили за этим движением, останавливившись на ее груди. Он облизнул пересохшие губы.

— Малфой, — воскликнула она, свирепо глядя на него. Его кровь взревела, когда она произнесла его имя. — Что ты здесь делаешь? И почему вы оба так странно пахнете?

Драко резко поднял глаза и встретился с ней взглядом.

— Это похоже на разговор, который нуждается в алкоголе, — Грейнджер усмехнулась, скривив губы и пристально глядя на него. — Ты присоединишься к нам в «Дырявом»?

— Нет, — неуверенно ответила она, — но в более уединенном месте — да. Я бы хотела знать, как вы меня нашли.

— А где мы вообще находимся? — спросил Драко, оглядываясь вокруг. Это ведь не Запретный лес Хогвартса, не так ли?

— Это лес Дин, — пренебрежительно ответила Грейнджер, даже когда вытаскивала свою палочку из кучи мертвой травы. Она пожала плечами, когда они уставились на нее. — Я же не могу носить ее с собой, пока нахожусь в шкуре льва. Никто другой не увидит ее здесь, даже если они будут искать.

— А почему ты была львом? — сухо спросил Тео. Его жажда ее крови, казалось, угасла с тех пор, как она снова превратилась в человека. И это было хорошо, потому что Драко не хотел нападать на Тео, если тот решит напасть на его пару.

Драко поймал себя на том, что снова смотрит на нее, и зов, который был таким слабым, пока она была в своей кошачьей форме, призывал его приблизиться, но ему удалось подавить свои желания.

— Это долгая история, — пожала плечами Грейнджер. — Я расскажу тебе, когда ты объяснишь, почему вы оба пахнете не человеком.

— Верно, — сказал Драко, смахивая остатки транса, в котором он находился, когда пристально смотрел на нее. Кончики его пальцев покалывало от желания почувствовать тепло ее кожи, и он осторожно сложил руки вместе. — За пределами Глостера есть небольшое колдовское селение. У них там есть небольшой паб недалеко от доков.

— Прекрасно, — легко сказала Грейнджер, снова скрестив руки на груди. — Я буду ждать тебя там.

И она исчезла с громким хлопком.

— Драко, — сказал Тео, качая головой. — Что за хуйня. Твоя пара — Грейнджер.

— Да, — пробормотал Драко, чувствуя, как улыбка скользнула по его лицу, когда он задумался. — Она чертовски хороша, не так ли? Эти волосы…

— Ты много лет смеялся над ее волосами, — напомнил ему Тео.

— Они прекрасны, — прошипел Драко, сузив глаза.

— Я удивлен, что ты не набросился на нее прямо тогда, — сказал Тео как ни в чем не бывало, игнорируя его. — Интересно, насколько крепче была бы связь, будь ты чистокровной вейлой?

— Я думаю, мы это выясним, — сказал Драко с гримасой на лице. — Пошли отсюда.

***

Когда они пришли, Грейнджер уже сидела в пабе, с тревогой оглядываясь на других посетителей. Официант подошел к ней, когда Драко скользнул на стул с другой стороны стола, а Тео рядом с ним.

Грейнджер агрессивно покусывала нижнюю губу, пока официант ждал заказ. Она почти умоляюще посмотрела на Драко.

— Три огневиски, пожалуйста, — сказал Драко через мгновение, нахмурив брови.

Грейнджер вздохнула с облегчением, но затем, прежде чем официант успел уйти, выпалила:

— Я летаю без крыльев, я плачу без слез. Кто я такой?

Официант повернулся к ней, совершенно сбитый с толку, и Тео разразился лающим смехом. Но Драко нахмурился, увидев разочарование и смущение на лице Грейнджер. Его руки начали нагреваться.

— Эм-м-м, я не… — начал официант, почесывая шею.

— Ответом будет облако, приятель, — сказал Драко, хлопнув парня по плечу. — Не обращай на нее внимания.

Он наклонился через стол, притягиваемый к ней, когда официант ушел, нахмурив брови.

— Что это за загадки, Грейнджер? — тихо спросил он. Она с подозрением встретилась с ним взглядом и быстро отвела глаза.

— Я ничего не могу с собой поделать, — просто сказала она, но ее голос был слишком хриплым, чтобы выглядеть беспечным. Она скрестила руки на груди, явно не решаясь быть здесь с ними обоими. — Итак, ответы? Как ты меня нашел? И, — она махнула рукой между ними, — что здесь происходит?

Драко взглянул на Тео, поджав губы. Он еще не был готов рассказать Грейнджер, как он нашел ее и что она была его парой. Тео пожал плечами, рассеянно оглядывая паб.

— Вейла и вампир заходят в бар, Грейнджер, — Драко ухмыльнулся, когда ее глаза расширились.

Было что-то совершенно хищное в том, как напряглись ее плечи, словно она не могла решить, бежать ей или напасть. Драко задумался, сколько же времени она проводит в своей животной форме.

— Вейла, — повторила она, сглотнув, когда посмотрела на Драко, а затем на Тео, — и вампир? — Тео кивнул. Грейнджер тихо фыркнула. — Я думаю, что Малфои не такие чистокровные, как они всегда говорят. И Нотт, это объясняет, почему ты пахнешь кровью, — тот не улыбнулся, просто сверкнул клыками. Ногти Грейнджер впились в стол, и на долю секунды Драко показалось, что они превратились в когти, но затем она спокойно положила руки на деревянную поверхность.

— Ну да, — Драко пожал плечами. — Прошли века с тех пор, как кровь вейл была введена в мой род. Обычно она находится в спячке. Твой ход. А ты кто такая? Значит, это не анимагия? — Драко оценивающе поднял бровь.

Грейнджер вздохнула и покачала головой.

— Я сфинкс. Или, скорее, плохое его подобие.

Драко откинулся назад, его брови нахмурились в испуге.

— Какого черта, Грейнджер? — спросил Тео, рассмеявшись. — Это что, какая-то плохая шутка? Как ты вообще можешь быть сфинксом?

Но выражение ее лица говорило о том, что это была далеко не шутка. Драко продолжал пристально смотреть на нее, пока она кружила свой напиток в стакане, принесенный официантом.

— Наполовину человек, наполовину лев, — рассеянно перечислила она, — склонный к загадкам.

— Черт возьми, Грейнджер, как же так? — спросил Драко, широко раскрыв глаза. — Я что-то не припомню, чтобы ты разглагольствовала о загадках в Хогвартсе. И я не думал, что сфинксы могут перемещаться между формами?

— Вообще-то, они не могут, — сказала она, закусив губу. Грейнджер тяжело вздохнула и нахмурилась, повернувшись к Драко. — Накорми меня — я буду жить, дай мне напиться — я умру.

— Огонь, — легко сказал он, — а теперь продолжай.

— Спасибо, — с очередным усталым вздохом сказала она. — Они, очевидно, выходят очень часто. Легче просто позволить этому случиться. Как бы то ни было, после окончания нашего восьмого курса я была в Австралии, пытаясь найти способ восстановить память моих родителей после того, как я изменила их личности во время войны.

Драко кивнул, он знал эту историю. Почти все вышло наружу после финальной битвы Хогвартса.

— Через год у меня уже не было выбора, и я была расстроена, — сказала Грейнджер, закусив губу. — Но там был один колдун, который жил глубоко в пустыне. Все предупреждали меня, чтобы я не искала его, но я все равно наняла проводника и нашла его. Он отказался помочь, заявив, что я нарушила естественный порядок вещей, и, скорее всего, я слишком дерзко ответила, — она поморщилась, и Драко едва удержался от смеха. Грейнджер сделала большой глоток виски, наслаждаясь им.

— Знахарь был колдуном с плохим чувством юмора. Он заявил, что я думаю, что знаю слишком много, тогда как на самом деле не знаю ничего, и мне нужно научиться смирению. Он проклял меня, — она судорожно сглотнула и сделала еще один глоток.

— Честно говоря, это не звучит так ужасно, — сказал Драко. — Значит, ты задаешь слишком много загадок и превращаешься в льва. Это ведь весело, правда?

— Я решила стать львом из-за загадок, — с гримасой сказала она. — Ты только думаешь, что это не так уж плохо, потому что знаешь ответы.

— Погоди, а что будет, если мы неправильно отгадаем загадку? — с внезапным любопытством спросил Драко. Тео тоже заинтересованно склонил голову набок.

— Это довольно неприятно, — сказала Грейнджер, поморщившись. — У меня возникло бы внезапное и необъятное желание преобразить и поглотить тебя. Видите ли, мне трудно долго оставаться в человеческой форме.

— Это ужасно, — сказал Драко, когда Тео рассмеялся рядом с ним. Драко закатил глаза, ведь тому было достаточно легко рассмеяться — его не так-то легко убить. — Какое странное проклятие. Но мне интересно, почему он превратил тебя в сфинкса.

— Я обвинила его в том, что он говорит загадками, — сказала Грейнджер, в очередной раз вздохнув. — На самом деле все это очень запутано.

— Мы закончили восьмой курс три года назад, — сказал Тео, поворачиваясь к Грейнджер. Драко подозревал, что большую часть разговора он наблюдал за посетителями. — И с тех пор ты стала львом?

— Ну, это было за год до того, как я исчерпала свои возможности и пошла к знахарю. Я провела еще один год после этого в Австралии, пытаясь найти выход из этого проклятия, но, похоже, он исчез. Или, по крайней мере, я просто не смогла найти, независимо от количества попыток. Наконец я вернулась в Англию, и последний год я провела в своей львиной форме, до сегодняшнего дня, — Грейнджер допила свое виски, и глаза Драко расширились; его это почти не тронуло.

— Свадьба Поттера, — кивнул Драко. Зов был намного слабее. Это объясняло, почему он не чувствовал ее, пока она не преобразилась.

— Как ты узнал о свадьбе Гарри? — спросила Грейнджер, встретившись с ним взглядом.

Сердце Драко екнуло, когда он осознал, что случайно раскрыл эту информацию. Его пульс снова начал учащаться, руки зазудели и потеплели.

— И не думай, что я не заметила, как ты не ответил на мой вопрос о том, как вы нашли меня сегодня, — сердито сказала Грейнджер. — Ты тоже был на свадьбе Гарри? Ты что, искал меня?

Рядом с Драко, Тео начал подниматься со своего места. Драко хлопнул рукой по плечу Тео, удерживая его на месте. Он быстро убрал руку, когда джемпер Тео начал тлеть. Глаза Грейнджер широко распахнулись.

— Малфой, — начала Грейнджер, теперь ее прищуренный взгляд хищно уставился на него, все ее тело напряглось. — Почему ты, вейла, искал меня?

Драко осторожно сжал руки, желая, чтобы жар рассеялся. Он чувствовал, как его феромоны выливаются из него: потребность в защите, ощущение угрозы для своей пары. И неважно, что именно он был этой самой угрозой.

— Мое наследие начало проявляться чуть меньше двух месяцев назад, в мой день рождения, пятого июня, — как можно небрежнее начал Драко. Его руки стали теплее, и он старался держать их подальше от деревянного стола. Между лопатками зазудело, и Драко зажмурился, желая, чтобы крылья остались на месте.

— Малфой, — прошептала Грейнджер, ее глаза остекленели. — Что ты со мной делаешь?

— Проклятье, — пробормотал Драко, чувствуя, что теряет контроль. Он попытался удержать контроль над феромонами. Рядом с ним занервничал Тео, словно решая, стоит ли ему сдерживать Драко.

Грейнджер моргнула, и часть света вернулась в ее глаза. Она покачала головой, ерзая на стуле, как будто собиралась уходить.

— Грейнджер, — пробормотал Драко, встретившись с ней взглядом. Он не хотел знать, что она увидела. Он крепко сжал руки в кулаки, пытаясь сдержать огонь. — Я нашел тебя через зов — брачный зов.

— Ни за что, — быстро ответила она, ее глаза скользнули по его рукам. Она снова покачала головой, медленно, недоверчиво. — Ни в коем случае.

— Это правда, — сквозь зубы процедил Драко. — Ты же моя пара.

— Вовсе нет, — прошипела она, сверкнув глазами. — Отличная шутка, Малфой.

Она поднялась, чтобы уйти, и Драко тоже встал, не в силах остановить феромоны, которые теперь исходили от него густыми, тяжелыми волнами. Грейнджер уставилась на него, ее губы приоткрылись, и она тяжело сглотнула. Она обошла вокруг стола и шагнула к нему, не сводя глаз с его губ.

Драко просто смотрел, чувствуя ее близость где-то глубоко в своей душе, в своем бешено бьющемся сердце.

— Драко, — огрызнулся Тео. Драко оторвал взгляд от Грейнджер и сердито посмотрел на Тео, которыйпрервал его. Словно на него вылили ведро воды, феромоны смыло прочь. Драко понял, что весь паб уставился на него, и его дыхание сбилось, когда он повернулся к Грейнджер, которая хмуро смотрела на него.

— Никогда больше так со мной не делай, — прошипела Грейнджер, поднимая палец, чтобы ткнуть его в грудь.

Драко поймал ее запястье своей рукой, все еще пылая горячим пламенем, и Грейнджер закричала, как будто ожидая ожога. Его кровь заревела в ушах от этого прикосновения. Но Грейнджер тут же расслабилась. Огонь, которым можно было защищать свою пару, никогда бы не навредил ей.

— Я не выбираю, кто моя пара, — быстро прошептал Драко, удерживая ее взгляд, — и я не ожидал, что это будешь ты, — он провел большим пальцем по пульсирующей венке на ее запястье, сглотнув от пьянящего прикосновения. Краем глаза Драко заметил, как Тео подошел к бару, чтобы расплатиться, и был благодарен за уединение. — Но я буду заботиться о тебе, я буду защищать тебя ценой своей жизни, и я отдам тебе этот гребаный мир, Грейнджер.

— Ты серьезно, — выдохнула она, как будто наконец все поняла.

Он только тихо повторил:

— Ты моя пара, — Драко поднес ее запястье к своему лицу, вдыхая ее сладкий аромат, его веки затрепетали.

Но когда он снова открыл их, Грейнджер смотрела на него с ужасом. Она вырвала свое запястье из его руки и попятилась.

— Тебе нужно найти кого-то другого, — пробормотала она, крепко зажмурившись. — Я не могу быть твоей парой. Не ищи меня больше. Если ты придешь в мой лес, то я растерзаю тебя на месте.

Их взгляды вновь пересеклись, достаточно надолго, чтобы передать угрозу, после чего она спешно ушла.

Комментарий к Глава 1

О всех обновлениях и внезапных изменениях в расписании выхода глав можете узнать здесь:

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 2 ==========

30 июля 2002 года

Драко боролся изо всех сил. Точнее «борьба» была скорее очень мягким словом, учитывая почти постоянную, всеохватывающую потребность, которая овладела им с тех пор, как он понял, что Грейнджер была его парой.

Он не мог спать, не мог думать, не мог работать. Его вены горели огнем, а крылья постоянно были на грани того, чтобы дать всем о себе знать, и за все это время он почти три раза сжег квартиру.

Почувствовав прикосновение кожи Грейнджер, ее крови и плоти так близко, Драко не мог вынести даже близости с кем-то еще, не говоря уже о прикосновениях. Он боялся даже навестить свою мать или стоять слишком близко к Тео.

После того катастрофического случая Драко даже не мог встать с кровати два дня, не в состоянии представить себе даже мысль о том, что нужно чем-то заняться. На второй день мастер Эрреро предложил им приостановить обучение, пока тот не уладит ситуацию со своей подругой. Драко с благодарностью согласился.

Тео стал вести ночной образ жизни, хотя Драко не был уверен, что это только из-за него. Он, казалось, поддерживал его, как и всегда, и воспринял инциденты с огнем лучше, чем ожидал Драко. Но Драко мог только вообразить, насколько он стал раздражающим.

Как бы сильно он ни хотел уважать желание Грейнджер оставить ее в покое — Драко не мог бороться с желанием увидеть ее. Дюжину раз он останавливал себя от аппарации в ее лес, хотя чувства внутри него настолько бушевали, что он даже не был уверен, переместилась ли она в другое место.

Слабая нить, за которую он ухватился в тот день, когда впервые обнаружил свою пару, заняла постоянное место на переднем плане его сознания, подталкивая, заставляя его искать ее.

Драко не знал, сколько еще он продержится.

Его сознание требовало, чтобы она дала ему шанс проявить себя. Она едва успела его выслушать, пригрозила ему физической расправой и ушла.

Драко, как и все остальные, помнил ту вражду, которая существовала между ними в школе. Соперничество, которое в конечном счете привело их на противоположные стороны баррикад. Он прекрасно понимал ее.

Но теперь, когда его вейловское наследие пробудилось, Драко также знал, что сделает для нее все, что угодно. Даже в самых смелых мечтах она не могла представить себе, что встретит кого-то, кто будет относиться к ней лучше. Его сердце жаждало увидеть ее почти так же сильно, как его тело жаждало заявить на нее свои права.

Из исследований на эту тему Драко знал, что у его пары будет время, чтобы принять его, но чем дольше он будет проводить время без нее, тем больше будет ухудшаться его состояние.

Найденное, однако, не очень убедило его, но Драко понял, что у него осталось где-то от трех до шести месяцев, прежде чем его вейловская сторона перейдет грань и исчезнет, забрав с собой человеческую душу Драко.

Драко не радовался этой мысли — он также не предвкушал отчаяния, которое придет вместе с такой безнадежностью.

Ему нужно было убедить Грейнджер дать ему шанс. Хотя бы маленький шанс. И тогда, если она все равно не примет его, Драко спокойно уйдет. Он понимал, что ее счастье и согласие были превыше всего и в конечном счете превозмогли бы любые другие человеческие инстинкты выживания.

Без его пары жизнь стала бы скучной. Еда на языке будет иметь привкус пепла. Цвет исчезнет с лица земли. А потом… он уйдет.

Может быть, Драко попросит Тео превратить его в вампира, и они смогут красться по деревням ночью, живя вне закона, забирая все, чего захотят.

Но если вейла в Драко каким-то образом переживет переход, то он просто обречет себя на вечную тоску по своей паре, тоску настолько болезненную, что он будет желать смерти, которая никогда не придет.

Нет, если Грейнджер действительно не хочет его, Драко примет смерть.

Но только не сегодня.

***

Гермиона расхаживала между кустарниками, как делала уже три дня. Она не осмеливалась принять человеческий облик с тех пор, как увидела Малфоя и Нотта в пабе в Глостере.

Сколько бы она об этом ни думала, Гермиона никак не могла понять точку зрения Малфоя.

Все это могла быть одна продуманная шутка, но почему? И как бы он обнаружил ее, аппарировав прямо к ее участку леса, несмотря на ту мощную защиту, которую она наложила? Никто не должен был найти ее, не говоря уже о том, чтобы трансгрессировать прямо сюда.

Он явно обладал какой-то странной магией. Она видела, как его руки обожгли джемпер Нотта, но когда он прикоснулся к ней, его кожа была прохладной и успокаивающей. Если быть честной, то его прикосновение зажгло в ней что-то такое, от чего она не могла избавиться.

И он сделал кое-что еще, там, в пабе. Она была захвачена, восхищена его энергией. Она хотела быть ближе, прикоснуться к нему. От одной этой мысли ее чуть не стошнило.

Единственным выводом, к которому она могла прийти, было то, что он действительно оказался вейлой, как и утверждал. Это соответствовало тому, что она знала на эту тему: его светлые волосы и цвет лица, его, притягательная внешность. А еще она знала, что вейла выделяет мощные феромоны и склонна выбирать себе пару на всю жизнь.

Гермиона также знала, что вейла преданна и сострадательна к своей паре. Но если бы она была его парой, что звучало действительно смешно, то сначала она должна была бы принять его. Или же сделать что-то еще, она не могла точно вспомнить. И, к сожалению, в облике львицы у нее не было доступа в библиотеку.

Может быть, он умрет? Эта мысль неприятно шевельнулась в глубине живота Гермионы.

Возможно, он изменился, а может и нет. Если бы она была его парой, инстинкты вейлы преодолели бы его потребность оскорблять ее на каждом шагу. Возможно, он был бы вполне сносен в общении.

Но из-за ее проклятия она не могла пустить его в свою жизнь, не обрекая себя на гибель. Колдун, вероятно, предвидел это и, наверное, теперь долго смеялся над ней.

И она почему-то сомневалась, что Малфой захочет львицу себе в пару.

Но как она могла приговорить его к смерти?

Гермиона продолжала расхаживать вдоль кустарников.

***

Драко стиснул зубы, пытаясь отогнать импульсивные порывы, обрушивающиеся на него волна за волной, толкающие его на поиски своей пары.

Он подозревал, что, испытав эту тягу, даже банальное чувство приведет его именно туда, где он должен был быть.

Но он не сомневался, что Грейнджер выполнит свою угрозу, искалечив его, если он появится в ее лесу. И он знал, что сейчас она находилась в своей львиной форме. Грейнджер нападет первой и не задаст ненужных вопросов, так как он будет мертв.

Если бы он настолько отчаялся, то это был бы один из надежных способов выйти наружу. Хотя, конечно же, не самый чистый и не самый болезненный.

Драко сжал пальцы в кулаки, чувствуя, как огонь поднимается к поверхности его ладоней. Он попытался успокоить свое дыхание, но стук его сердца, рев крови в черепе только усилились.

Тео, как обычно, спал. Драко обычно старался не задавать слишком много вопросов о том, что Тео делал, когда его не было дома каждую ночь. Все, что волновало Драко, было то, что Тео не убивал и никого не обращал.

Драко чувствовал ее каждой клеточкой своего существа. Казалось, он чувствовал все ее эмоции, которые так болезненно связывали их.

Ему нужно было увидеть ее, и к черту последствия. Тоска захлестнула его, как толчки физической боли.

— Черт, — прошипел он сквозь зубы, борясь с желанием вырвать свои собственные волосы.

Ему даже не придется пытаться аппарировать, настолько сильным был зов, давящий на него. Ему просто нужно отпустить ниточку, и в тот же миг он найдет ее.

Он бросил взгляд на закрытую дверь комнаты Тео. Тео всегда был хорошим другом.

Но Драко не мог даже взять перо, чтобы написать ему прощальное письмо, ведь его руки так сильно дрожали. И перо, вероятно, вспыхнуло бы от его прикосновения, даже если бы он попытался.

Тео обязательно догадается, если Драко никогда не вернется. Если только Грейнджер не вскроет его на месте.

Его глаза затрепетали и закрылись. Он сдался.

***

Драко снова прибыл в лес Дин. Очевидно, Грейнджер решила не переезжать.

Она была рядом, он знал это, потому что его чувства, ранее бушевавшие вне контроля, успокоились, как будто находясь в ожидании. Его вейла поняла, что он не сможет приблизиться к Грейнджер, даже если та будет шипеть и брызгать слюной, как дикий зверь. Вместо этого существо внутри него лениво потянулось. Драко подавил инстинктивные феромоны, которые начали вырываться наружу, ища ее.

Грейнджер была недовольна, когда он в последний раз позволил им окружить ее.

Настроившись на свои чувства, Драко сосредоточил свой острый нюх и слух, пытаясь найти ее. Хотя бы для того, чтобы узнать, что она придет, если собирается напасть.

Он следовал за ее кошачьим запахом, осторожно пробираясь в лес к тому месту, где находилась ее пещера. Драко был доволен своей бесшумной походкой.

Он чувствовал ее и знал, что она нашла его. Драко подозревал, что он мог бы уже быть мертв, если бы она планировала исполнить свою угрозу.

Он осторожно поднял руки, словно сдаваясь.

— Я знаю, что ты сказала мне не приходить, — тихо пробормотал он, глядя сквозь деревья. — И если ты собираешься напасть на меня, пожалуйста, сделай это быстро. Но знай, что я не причиню тебе вреда — я не могу этого сделать. Поэтому я не могу защищаться. Мне просто… нужно было увидеть тебя.

Чья-то лапа шлепнула по земле позади него, шурша листьями и ветками в подлеске. Драко медленно повернулся на месте.

Львица стояла, присев на передние лапы, ее большие глаза сузились, а из глотки вырвался низкий рык.

— Я знаю, Грейнджер, — умоляюще прошептал он, проводя рукой по волосам. — я знаю, что ты не можешь так поступить. — Это чертовски далеко от идеала. Если бы я мог помочь, я бы оставил тебя в покое, — его голос упал до шепота. — Ты можешь трансформироваться? Пожалуйста.

Львица шагнула вперед, каждое мускулистое движение кричало о ее силе. Кошка подошла прямо к нему, и Драко почувствовал, как колотится его сердце от неуверенности, нападет она на него или нет.

Осторожно, держа руки перед собой, Драко присел на корточки перед львицей. Большие карие глаза, пристально смотревшие на него, были единственной приметой того, что она была человеком в теле льва.

Он мог различить ее запах, едва уловимый, но именно этот запах привлек его сюда. Но в значительной степени его перекрывал дикий запах кошки.

С предупреждающим рычанием львица угрожающе прижалась к земле. Нахмурившись, Драко протянул руку и положил ее на морду, поглаживая мягкий мех. На мгновение, что Драко даже засомневался, что ему не показалось, он услышал мурлыканье львицы, и ее морда уткнулась ему в ладонь.

Но затем рык вырвался из ее глотки так быстро, что Драко отпрянул, откинув свою руку обратно.

— Если ты собираешься убить меня, то так тому и быть, — выдохнул Драко, удерживая шоколадный взгляд львицы. — Но я не могу просто оставить тебя в покое.

Львица снова зарычала, отступая от него. Драко ощутил потерю ее близости как физический удар.

Затем на в месте львицы оказалась Грейнджер, качающая головой, и чувства Драко атаковало ее человеческое присутствие.

— Ты ведь серьезно, правда? — фыркнула она, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Вставай, Малфой.

— Я никогда еще не был так серьезен, — усмехнулся он, пытаясь собраться с мыслями.

— Хорошо, я верю, что ты вейла, — признала Грейнджер, пожимая плечами. — Но я имела в виду то, что тебе придется найти другую пару.

— Так не бывает, — сквозь зубы процедил Драко. — Я не выбираю кого-то.

— А ты пробовал? — язвительно спросила она.

— Мысль о ком-то другом отвратительна, — коротко сказал он, проводя рукой по волосам и вздрагивая. — Мысль о том, чтобы прикоснуться к кому-то еще…

— Отлично, — пробормотала Грейнджер. — Но тебе придется что-то придумать. Я же проклята, помнишь? — затем, словно по команде, она закатила глаза и спросила: — Что происходит, когда идет дождь?

Драко ненадолго задумался, а затем сказал:

— Открывается зонтик.

В глазах Грейнджер мелькнуло что-то похожее на благодарность.

— Ты думаешь, мне насрать на то, что ты загадываешь загадки, Грейнджер? — ухмыльнулся он, глядя ей прямо в глаза. — Это очень мило.

— Загадки, львица — это только часть проклятия, — она нахмурилась, ее глаза вспыхнули. — Всем остальным я не собираюсь с тобой делиться, но все, что тебе нужно знать — это то, что моя жизнь тебя не касается.

— Тогда я умру, — ответил Драко, удивленный тем, как буднично он произнес эти слова.

— Значит, вот как это работает? — спросила Грейнджер, но ее тон стал гораздо мягче, а в глазах появилась искорка жалости. — Я не могла вспомнить. Но проклятие… я не могу быть с тобой. Даже если бы я захотела, чего, честно говоря, я не хочу, — она нахмурилась и скривила губы. — Но я не… я не хочу, чтобы ты умер, — ее голос сорвался на последнем слове.

— Я отдам свою жизнь за твое счастье, здоровье и безопасность, — поклялся Драко, делая шаг вперед. Грейнджер пожевала нижнюю губу, пристально глядя на него.

— Я целый год пыталась избавиться от этого проклятия, — сообщила она ему, заколебавшись. — Проклятие должно длиться тысячу дней при определенных условиях. Но если я потерплю неудачу, а согласие стать твоей парой будет считаться неудачей, проклятие будет преследовать меня до самой смерти.

Драко наклонил голову, обдумывая ее слова.

— А сколько еще дней осталось?

— Я тут все подсчитала, — покачала она головой. — Но если я буду следовать этим условиям, то тысяча дней закончится 11 марта 2003 года.

Драко почувствовал, как у него ухнуло сердце. До этого момента оставалось почти восемь месяцев. Он заставил себя улыбнуться, пытаясь рассеять беспокойство на ее лице. Он знал, что она ничего не чувствует к нему, кроме угрызений совести при мысли о том, что она несет ответственность за его смерть. Он не мог смириться с мыслью, что она грустит.

— Для меня гораздо важнее, — пробормотал Драко, глядя на прекрасное лицо своей пары, — чтобы ты сняла свое проклятие. У тебя будет шанс найти кого-то, кто сделает тебя счастливой.

Его улыбка дрогнула, когда он попятился, даже когда его сердце разбилось при одном только видении ее с кем-то другим. Никто и никогда не сможет относиться к ней так, как он.

Игнорируя все свои чувства вейлы, Драко сделал еще один шаг назад, желая запомнить черты ее лица, оттенок ее глаз.

Потому что Драко не собирался страдать в течение следующих шести месяцев, борясь с безумием, которое влекло его к ней. Грейнджер очень ясно заявила, что не примет его, не сможет принять, и Драко должен был уважать ее решение. Он не знал подробностей проклятия, но ему и не нужно было знать больше. В конце концов, она была для него самой важной вещью на свете, и он сохранил достаточно человечности, чтобы не принуждать ее.

Драко хотел проклясть всю свою родословную, кровь вейлы, которые поставили его пару в такое трудное положение. Но если бы наследие никогда не проявилось, у него никогда не было бы шанса понять, насколько красивой, насколько совершенной она была.

Грейнджер смотрела на него, приоткрыв рот, не зная, что сказать. Драко так сильно хотел попробовать ее губы на вкус, всего один раз. Но он твердо стоял на своем.

— Я больше не побеспокою тебя, — пробормотал он, сжимая губы в, как ему казалось, убедительной улыбке. Но Драко знал, что она видит это в его глазах, поэтому он прошептал: — Прощай, Грейнджер.

Словно освобождаясь от чар, Грейнджер шагнула вперед, протягивая к нему руку.

Но Драко крепко зажмурился, прижав ее лицо к своим векам, и аппарировал прочь.

Он приземлился в своей квартире, и даже вейла внутри него была подавлена, онемев от шока. Драко поплелся в свою комнату и рухнул на кровать.

Он больше не причинит Грейнджер боль, не будет принуждать ее к чему-либо. Он навестит мать, объяснит Тео ситуацию и расставит все по своим местам.

Остальное… Драко выяснит позже.

Он провалился в беспокойный сон.

***

Гермиона была в панике. Она снова принялась расхаживать по помещению, забыв даже снова превратиться в львицу.

Она видела это в его глазах — она отказалась признать его своей парой, и Драко Малфой тихо ушел в лес, чтобы умереть, так сказать. Она не понимала всю глубину контроля вейлы над тем придурком, которого она знала со школы, но Гермиона не могла нести ответственность за его смерть.

«В действительности было бы не так уж плохо, — в отчаянии подумала она, — быть парой вейлы». Он никогда не будет сбиваться с пути, никогда намеренно не причинит ей вреда, он будет обращаться с ней, как с золотом. Это все, что она знала, несмотря на то, что не знала вообще ничего о таком человеке, как Драко Малфой.

Конечно, ситуация могла стать еще хуже.

И она даже не рассматривала этот поворот, потому что он умрет, если она не примет его. И, судя по всему, он не собирался ждать, пока его настигнет горький конец. Она не могла себе представить, что могут сделать с ним месяцы ожидания.

Принятие Драко Малфоя было выше, гораздо выше единственного варианта, когда альтернативой было то, что она будет ответственна за его смерть. Как холодна и бессердечна она должна быть, чтобы приговорить его к смерти из-за юношеского соперничества.

Но проклятие… Она должна была оставаться одна — и Гермиона была совершенно уверена, что супружество с вейлой нарушит это условие. И, очевидно, Малфой не искал львицу в качестве своей пары. Она не знала, сможет ли она вернуться в свою человеческую форму, если проклятие станет вечным.

Она закрыла лицо руками. Он был даже не так уж плох. Никто никогда не понимал и не принимал ее загадок. Он не только знал ответы на все эти вопросы, но и ухмылялся ей, называя их милыми, а его сверкающие серые глаза согревали его лицо так, как она никогда не видела.

Гермиона топнула ногой, прекращая свое бесконечное хождение. Должен же быть какой-то выход, что-то, чего ей не хватало.

А сейчас она просто найдет Малфоя и попытается объяснить ему все детали, все, что знала, потому что тогда, после злополучного визита к колдуну, она проснулась посреди дикой местности, а хижины поблизости не оказалось.

У него явно было время, но его было недостаточно, чтобы он смог дожидаться завершения проклятия в марте следующего года.

Гермионе нужно было убедить его продержаться.

Если было еще хоть что-то, что можно сделать — она это сделает. Даже если это означало спасение его жизни.

Но она понятия не имела, где он живет. Ей придется взломать записи Министерства.

Порывшись в поисках волшебной палочки, она наложила на себя чары скрытности. Затем, проклиная под нос всю ситуацию, Гермиона глубоко вздохнула и трансгрессировала из своей добровольной изоляции в самое сердце Лондона.

Через два часа, а также после нескольких напряженных стычек, в которых она чуть не покалечила нескольких сотрудников Министерства, Гермиона агрессивно стучала в дверь одной из квартир здания в престижном районе Лондона. Она никогда бы не подумала, что Малфой будет жить в квартире в Лондоне.

Ответа не последовало, и, чувствуя, как в груди снова поднимается паника, Гермиона постучала еще громче.

Дверь распахнулась внутрь, и перед ее глазами предстал Нотт, бессвязно ворчащий и натянувший капюшон на лицо. Даже в темноте Гермиона видела, что его глаза налились кровью.

Но его глаза расширились, когда он увидел ее, после чего он быстро оглянулся назад.

— Малфой здесь? — спросила Гермиона, внезапно почувствовав робость. Что, во имя Мерлина, она ему скажет?

— Не знаю, — резко ответил Нотт, проводя рукой по лицу. Он довольно нервно посмотрел на ее горло. — Спит, наверное.

— Ты можешь проверить? — взмолилась Гермиона, борясь с желанием вскочить на ноги и самой вбежать в дом. Она напряглась, готовая отбиваться, если вампир попытается напасть на нее.

Нотт пожал плечами, провел ее внутрь и жестом указал на диван, стоявший в гостиной, а затем исчез в коридоре.

Она нерешительно присела на краешек дивана и стала ждать, покусывая язык. Загадки всегда приходили реже, когда она отвлекалась.

— Он спал, — Нотт уже вернулся. — Он велел мне сказать тебе, что все в порядке и чтобы ты ушла.

— Я никуда не уйду, — сказала Гермиона, вскакивая на ноги. — Мне нужно поговорить с ним. Это очень срочно, пожалуйста.

— Какого хрена ты сделала? — грозно спросил Нотт, скрестив руки на груди. — Только не говори мне, что ты его отвергла.

Гермиона прикусила губу, размышляя о хищной позе Нотта. Его глаза сузились, а зубы оскалились в ответ на ее молчание, что Гермиона даже увидела его острые, как бритва, клыки и инстинктивно сделала шаг назад.

— Ты хоть понимаешь, что натворила? — прошипел Нотт, приближаясь. — Неужели ты, блядь, не понимаешь, что отказать ему — это смертный приговор!

— Ну да! — в отчаянии воскликнула Гермиона, — и если бы не это проклятие…

— Мне плевать, если ты будешь задавать ему загадки до конца своих гребаных жизней вместе…

Гермиона метнулась вокруг Нотта, радуясь, что некоторые ее животные привычки сохранились и в человеческой форме, и побежала по коридору, из которого недавно вернулся Нотт.

Оглянувшись назад, чтобы посмотреть, не следует ли за ней Нотт, Гермиона болезненно столкнулась с чем-то твердым в коридоре. Воздух выбило из легких, когда она оказалась перед Малфоем, когда его руки легли ей на плечи, чтобы поддержать ее, а затем быстро отпустили.

— Что ты здесь делаешь? — пробормотал он. Он выглядел еще более бледным и болезненным, чем несколько часов назад. Его светлые волосы потускнели, стали жидкими, а глаза потеряли прежний огонь.

— Я должна была объяснить, — быстро сказала Гермиона, пытаясь встретиться с ним взглядом, но он отвел глаза. Она задавалась вопросом, может ли даже сейчас этот отказ повлиять на его физическое состояние, если вейла, возможно, уже сдалась. — Не делай ничего опрометчивого.

— Я же говорил тебе, — пробормотал он, — что твоя жизнь значит для меня больше, чем моя.

— И я не собираюсь стоять и смотреть, как ты умираешь, Малфой, — прошипела она, и он наконец посмотрел на нее. — Я не могу принять это сейчас, но собираюсь объяснить тебе. И может быть что-то можно будет сделать.

Малфой просто смотрел на нее, холодно оценивая.

— Сколько у тебя времени? — вздохнула она, полностью осознавая, как близко он стоял. Она снова почувствовала присутствие его вейлы, ощутила неуверенное прикосновение его феромонов.

— До того, как ты отвергла меня как свою пару, — он задыхался, как будто это слово было физически болезненным. Может быть, так оно и было. — Я думал, что у меня есть от трех до шести месяцев. Но теперь… кажется, что это совсем не займет много времени.

Действительно, его дыхание казалось неглубоким. У Гермионы защипало в глазах.

— Если есть что-то, что я могу сделать, — выдохнула она, встретившись с ним взглядом, — какой-то выход из этой неразберихи… я помогу.

Малфой скептически поднял бровь.

— Я хочу, чтобы ты сняла свое проклятие, — ответил он. — А если ты не можешь этого сделать и принять меня… не выбирай меня. Ты мне ничего не должна, Грейнджер.

— Если есть что-то, что можно сделать, — просто повторила она. — Но если я не смогу снять проклятие, ты все равно меня не получишь.

— Могу я тебе помочь? — пробормотал он, сжимая пальцы в замок. Гермионе показалось, что она заметила слабую искорку жизни, вернувшуюся в его глаза, и понадеялась, что это означало, что вейла в нем воспряла духом.

— Я не знаю, — сказала Гермиона, качая головой. — Но ты можешь попробовать. Я… — она стиснула зубы, и он ухмыльнулся, пристально глядя на нее в ожидании. — Пока меня не измерят, я еще не знаю, как ты будешь скучать по мне, когда я улечу.

Малфой долго смотрел на нее, сглотнув слюну.

— Время.

— Может, поговорим? — спросила она, глядя на открытую дверь позади него. Ей совсем не нравилась идея снова иметь дело с Ноттом.

— Только не в моей спальне, — с полуулыбкой сказал Малфой. — Это не кажется мне хорошей идеей.

— Верно, — пробормотала Гермиона, и румянец залил ее щеки. — Конечно, — она развернулась и пошла обратно в гостиную, остро ощущая присутствие Малфоя позади себя.

Нотт, похоже, снова заснул, и Гермиона вздохнула с облегчением. Она нерешительно села на диван, и Малфой опустился на подушку рядом с ней, держась на безопасном расстоянии.

— Итак, — тихо произнес он, нервно перебирая руками, — почему бы тебе не рассказать мне о своем проклятии?

Комментарий к Глава 2

;)

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 3 ==========

1 августа 2002 года

Драко сидел за кухонным столом, лениво рисуя узоры на листе пергамента, пытаясь успокоить нервы.

Даже спустя несколько дней у него кружилась голова от информации, которой поделилась с ним Грейнджер.

Что она искала того знахаря, надеясь, что он поможет спасти ее родителей, но вместо этого он проклял ее, заставляя выплевывать дурацкие загадки и оставаться в животной форме с целью обучения смирению. Но самое худшее — она должна оставаться в одиночестве тысячу дней, иначе проклятие из временного станет постоянным.

Точная формулировка была расплывчатой, и Драко понял, почему даже мысль о нахождении рядом с ним заставляла ее нервничать. Само проклятие звучало нелепо, и он заподозрил, что тот знахарь, возможно, психически неуравновешен.

Если бы это значало ожидание ее до марта, Драко ждал бы ее, но единственная проблема состояла в том, что вейла внутри него к тому времени завела бы его в потусторонний мир.

А до тех пор Драко приходится цепляться за толику надежды, которую она ему дала: если они найдут решение проблемы, то она примет их связь.

Потому что она даже не знала, что произойдет, если нарушит условия проклятия, приняв его сейчас. То ли она будет вынуждена загадывать загадки всю оставшуюся жизнь, то ли просто однажды превратится в львицу без возможности возврата в человеческую форму. Или же случится что-нибудь другое.

Первое не особо беспокоило Драко, так как он недавно узнал, что довольно искусен в загадках. Но последнее действительно разочаровывало.

Когда Драко намекнул, что готов сам разыскать знахаря и объяснить ему сложившуюся ситуацию, она лишь нервно усмехнулась и пожелала ему удачи.

Стук в дверь вывел Драко из задумчивости. Он встал, поправил галстук и разгладил несуществующие складки на рубашке.

Драко, после того как она поделилась с ним своей историей, упомянул, что поможет ей с исследованиями, отведя в библиотеку, из-за чего она мгновенно побледнела. Вспомнив, что Гермиона предпочитает избегать людей, Драко долго смотрел на нее, прикусив язык, после чего предложил отвезти ее в библиотеку Малфой-мэнора.

Конечно, это было лучше, чем жалкая библиотека в Министерстве, но то, как она застыла в тот момент, стараясь не показывать своего ужаса при этой мысли, заставило Драко немедленно отказаться от этой идеи.

В последний раз, когда Грейнджер была в Малфой-мэноре, на полу в гостиной ее пытала его же тетка, и Драко меньше всего хотелось заставлять ее снова переживать те воспоминания.

Он даже не хотел обсуждать это, но полагал, что если они найдут решение и она примет их связь, то впереди у них будет целая жизнь, чтобы «очистить воздух».

Но, как ни странно, она согласилась.

Драко открыл дверь, и тут же при виде девушки его сердце учащенно забилось. Грейнджер стояла в дверном проеме, одетая в красивый фиолетовый джемпер и маггловские джинсы, она выглядела гораздо более собранной, чем тогда, когда он видел ее в лесу.

Ему пришлось заставить себя не смотреть на нее и держать руки при себе.

— Грейнджер, — пробормотал он в знак приветствия, отходя от двери, чтобы она могла войти. — Не хочешь чаю?

— Спасибо, — коротко ответила она, входя в квартиру и теребя рукав, — но, может быть, нам стоит начать с исследования?

— Ты прекрасно выглядишь, — выпалил Драко, глядя на нее широко раскрытыми глазами. — Твои волосы… мне так нравятся твои волосы.

Грейнджер приподняла бровь и поджала губы.

— Да, но когда я провожу много времени в львином обличье, трудно найти настоящий душ. Я обычно… ну, знаешь, купаюсь в ручье.

— И ты умудрилась принять душ, — тепло сказал Драко, кивнув, хотя ему очень хотелось замолчать. Он думал, что это прозвучало деликатно, но подозревал, что его попытка потерпела крах.

— Я ходила в старый дом моих родителей, — тихо объяснила она. — Обычно я избегаю этого, но поскольку мы едем в Малфой-мэнор… — она замолчала, оборвав себя на полуслове. — А твои родители тоже там будут?

Драко моргнул, нахмурив брови, и уставился на нее. Она, должно быть, была невероятно отрезана от остального мира в Австралии, а уж тем более в последующий год в лесу в качестве львицы.

— Мой отец сейчас в Азкабане, — тихо пробормотал Драко, — а мама предпочитает проводить большую часть времени с моей тетей Андромедой. Ее не будет в поместье, — Драко почесал затылок, а Грейнджер нахмурилась. — Возможно, это и к лучшему, если честно. Она еще не знает, что я нашел свою пару, и она, вероятно, не очень любезно примет эту ситуацию.

— Ситуация — это мое проклятие, — невозмутимо ответила Грейнджер, прищурившись.

Драко поднял руки, защищаясь. У него невероятно пересохло в горле, когда он тихо сказал:

— Ситуация такова, что я вполне могу умереть в течение шести месяцев.

Выражение лица Грейнджер мгновенно смягчилось.

— Я бы выпила чаю, если бы не тот факт, что нам пора идти, — она на мгновение прикусила нижнюю губу, после чего неуверенно улыбнулась Драко. — Но давай остановимся на этом.

Грейнджер неловко протянула руку ладонью вверх, и у Драко перехватило дыхание при мысли о прикосновении к ее руке.

Драко осторожно скользнул рукой в ее ладонь, изо всех сил стараясь не обращать внимания на волны удовольствия, которые поднялись от прикосновения ее обнаженной кожи, на желание прижать ее ближе. Ему было интересно, слышала ли Грейнджер стук его сердца.

Их взгляды на мгновение пересеклись; она глубоко вздохнула, и Драко подумал, что, может быть, она тоже это чувствует. Затем она крепче сжала его руку и трансгрессировала из квартиры.

Гермиона быстро отпустила руку Малфоя, будто пытаясь стряхнуть покалывание кожи там, где она касалась его. Ее сердце бешено колотилось, и она сделала шаг назад. Выражение же его лица ничего не выражало. Ей стало интересно, это опять влияние его феромонов?

Они вышли в переулок, и Гермиона провела его полквартала до места назначения. Его глаза расширились от резкого неонового освещения, суеты людей и громкого жужжания машин из-за прилавка.

— Что это за место? — пробормотал он себе под нос.

— Это кофейня, — ответила она, когда они встали в очередь. — Ты можешь заказать чай, и они нальют его в бумажный стаканчик, чтобы ты мог унести его с собой.

— Я хорошо разбираюсь в кофе, — пробормотал он, кивнув. Его глаза скользнули по большим доскам меню над их головами. — Это все разные сорта кофе?

— Большинство из этого — их фирменные напитки, — объяснила Гермиона. — Попроси что-нибудь и я заплачу.

— Чепуха, — сказал он, махнув рукой и роясь в своей сумке с книгами. — Сейчас заплачу.

— Они не принимают галеоны, Малфой, — невозмутимо ответила она. Он остановился, прикусил язык и оглянулся на нее.

— Отлично, — сказал он, засовывая руки в карманы. — Тогда в следующий раз, — его глаза снова пробежались по меню, пока он продвигался в очереди. — А что ты будешь?

Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но тут мужчина, стоявший впереди них в очереди, пошевелился и на мгновение поймал взгляд Гермионы. Резко выдохнув, она спросила:

— Беззвучный плач, бескрылый трепет, беззубый укус, беззвучное бормотание. Кто я?

— Прошу прощения? — спросил мужчина с таким видом, словно посчитал ее сумасшедшей.

— Подумайте хорошенько, пожалуйста, — сказала она, стиснув зубы и сжав кулаки. Мужчина продолжал тупо смотреть на нее, и Гермиона вздрогнула, почувствовав, как ее когти вытянулись из пальцев в ладони, а плечи напряглись.

Она почувствовала, как ее щеки вспыхнули от смущения, особенно из-за присутствия Малфоя. Приехать сюда было плохой идеей. Ей придется бежать.

— Я не знаю, что вы… — начал мужчина.

— Это ветер, приятель, — легко сказал Малфой, его серые глаза встретились с ее, и он толкнул ее плечом. Мужчина фыркнул и закатил глаза, подходя к стойке, чтобы сделать заказ. Малфой все еще смотрел на нее. — С тобой все в порядке?

— Да, — выдохнула Гермиона, когда ее клыки начали отступать, и она раскрыла ладони.

— У тебя идет кровь, — сказал Малфой, озабоченно нахмурив брови. Он понимающе покачал головой. — Неужели все происходит так быстро?

Гермиона могла только кивнуть, чувствуя горячий укол стыда. Ей жутко захотелось, чтобы они оказались не в маггловском заведении, чтобы она смогла залечить раны.

Быстро оглядевшись, Малфой собрал ее руки вместе и сжал в своих. Гермиона почувствовала легкое покалывание в ладонях, и когда он отпустил ее руки - раны затянулись.

— Ты можешь творить беспалочковую магию, — выдохнула она. В ответ он лишь пожал плечами.

— Немного. И только с тех пор, как начался переход, — пробормотал он. — Я все еще учусь контролировать себя, но, полагаю, что с тобой это будет легче.

— Спасибо, — сказала она, засовывая чистые руки в карманы.

— Не стоит благодарности, — сказал он с легкой улыбкой. Мужчина впереди них отошел, бросив недовольный взгляд на Гермиону. Малфой равнодушно уставился на него, высоко подняв брови, и тот быстро ретировался.

Они подошли к стойке, где веселая молодая женщина спросила их заказ.

— Мне, пожалуйста, мокко с соленой карамелью, — сказала Гермиона, встретив взгляд Малфоя с легкой улыбкой. Он повернулся к бариста, широко раскрыв глаза.

— Я буду мокко с белым шоколадом и мятой со льдом, спасибо, — сухо сказал он, читая с доски.

— Хороший выбор, — пробормотала Гермиона, и он проследил за ее движениями, когда она протянула кассиру бумажку, чтобы расплатиться за напитки.

— Спасибо, — коротко сказал он, когда они отошли в сторону, чтобы подождать заказ, а затем направились обратно к стойке выдачи. Малфой выглядел смущенным, когда потягивал свой напиток через соломинку, но затем его глаза расширились. — Это очень вкусно.

— Я же тебе говорила, — рассеянно сказала она, осторожно открывая крышку своего стакана, чтобы выпустить пар.

— Ты готова? — спросил Малфой, пристально глядя на нее. Гермиона закусила губу и заставила себя кивнуть, на что он поднял бровь. — Ты же знаешь, что это не обязательно. Я не могу себе представить… — он замолчал, качая головой. — На твоем месте я бы не стал туда возвращаться. Я сам редко там бываю.

— Все в порядке, — ответила Гермиона, сжимая губы в неком подобии улыбки. — Просто… если бы мы могли избежать той комнаты…

— Конечно, — быстро ответил он. — Во всяком случае, ее отремонтировали. Ты бы ее не узнала.

— Неужели? — спросила она, взглянув на него.

— Да, — тихо сказал он. — В той комнате произошло гораздо больше событий, чем мне хотелось бы помнить.

Гермиона долго смотрела на него, пытаясь понять, искренне ли он говорил или просто подкидывал ей очередную шутку. Но его глаза, линия бровей, выражение лица показывали, что он был честен. Это было не то, к чему она привыкла, и, возможно, ей нужно было принять тот факт, что он действительно пытается.

— Ладно, пошли, — выдохнула она.

Он взял ее за руку, обиженно улыбнулся, и они с хлопком исчезли.

Драко отпустил ее руку лишь когда они оказались на широкой гравийной дорожке, ведущей к кованым железным воротам поместья Малфоев. Живые изгороди, все еще безупречно ухоженные, возвышались с обеих сторон.

Пара белых павлинов с важным видом подошла посмотреть, что случилось, а затем развернулась и снова пошла прочь, решив, что их появление не стоит их внимания.

Драко бросил на Грейнджер косой взгляд; она выглядела так, словно разрывалась между восхищением и дискомфортом.

— Если ты передумаешь, — пробормотал он, — просто скажи мне.

Грейнджер кивнула и сделала шаг вперед. Драко следовал за ней на некотором расстоянии, давая ей пространство, в котором она, вероятно, так нуждалась, чтобы привыкнуть к тому, что ничто здесь не причинит ей вреда. Несмотря на то, что все, что он хотел сделать, — это затащить ее в библиотеку и творить с ней разврат. Эти маггловские джинсы без конца отвлекали его.

Драко сделал большой глоток своего напитка.

Грейнджер остановилась перед железными воротами, словно ожидая чего-то ужасного.

— Ты со мной, так что тебе нечего бояться, — беззаботно сообщил ей Драко. — Если только ты не находишься здесь тайно по более дьявольской причине — в этом случае я бы развернулся и убежал.

Грейнджер бросила на него недовольный взгляд, но ее губы все равно дрогнули. Она протянула руку к воротам, и они бесшумно распахнулись сами собой.

На самом деле, вся территория поместья казалась мирной и тихой, павлины расхаживали с важным видом, а экстравагантный фонтан создавал единственные звуки в округе.

Иногда Драко все еще удивлялся тишине в поместье после всего произошедшего, даже спустя годы после окончания войны.

Стряхнув с себя воспоминания, Драко последовал за Грейнджер через ворота, и они коварно захлопнулись за ним. Он сделал шаг ближе к шатенке, когда она приблизилась к входной двери.

— А кто следит за садом? — тихо спросила она, глядя на высокие двери.

— Моя мать любит ухаживать за ним сама, — ответил Драко. — Но когда ее нет — эльфы, — он закатил глаза, когда Грейнджер открыла рот, чтобы что-то сказать. — С ними прекрасно обращаются, уверяю тебя. И я не думаю, что кто-то когда-либо говорил тебе, но они действительно любят свою работу. Они считают это честью. Добби был своего рода аномалией, потому что мой отец никогда не относился к нему хорошо, но эльфы в поместье Малфоев вполне счастливы.

Грейнджер захлопнула рот, склонив голову набок.

— Откуда ты знаешь, что я собиралась сказать?

— Грейнджер, я не думаю, что твоя кампания за свободу эльфов в Хогвартсе ускользнула от чьего-либо внимания, — с ухмылкой сказал он. — И ты можешь даже спросить у эльфов. Им предоставляется щедрое ежемесячное пособиена собственные покупки. Больше, чем они обычно тратят.

Грейнджер сжала губы, но не стала развивать эту тему.

— С дверьми немного сложнее, — сообщил ей Драко, беря ее за руку. — Обереги на крови — они не узнают тебя одну. Хотя, — он заколебался, задумавшись, — я думаю, что они могли бы принять тебя в качестве моей пары.

Грейнджер предпочла не отвечать. Драко сотворил сложное заклинание, и двери распахнулись.

Она следовала за Драко, пока он вел ее по дому, широко раскрыв глаза. Он допил свой кофе и заставил пустой стаканчик исчезнуть. Напиток был вкусным, но чересчур сладким.

— Должна признаться, я не была полностью сосредоточена на декоре, когда была здесь в последний раз, — тихо сказала она. — Здесь очень мило.

— Этот дом стоял здесь, в Уилтшире, с 1066 года, когда мой предок Арманд Малфой прибыл в Англию с Вильгельмом Завоевателем, — объяснил Драко, засовывая руки в карманы, чтобы не прикасаться к ней снова. — На протяжении веков земли были аннексированы у соседних магглов, и были внесены небольшие изменения в поместье.

— Это очаровательно, — признала Грейнджер. — Хотела бы я знать историю своей семьи хотя бы наполовину так же далеко.

— Мои предки очень старательно составляли свои дневники, — сказал Драко, нахмурившись. — Даже когда они, вероятно, не должны были этого делать, если ты понимаешь, к чему я клоню.

— Думаю, что да, — сказала Грейнджер с дрожью в голосе. — Я могу себе представить, что там были записаны какие-то неприятные вещи?

— Неприятно — очень хорошее слово для этого, — мягко согласился Драко.

— Значит, ты должен знать, откуда взялось твое наследие вейлы? — спросила Грейнджер, останавливаясь, чтобы рассмотреть мраморный бюст патриарха Малфоя из семнадцатого века.

— Да, — сказал Драко, — только эти записи на самом деле довольно плохо сохранились. Последним Малфоем, который вообще демонстрировал какие-либо признаки вейлы, был человек по имени Тобиас Малфой в середине девятнадцатого века. Но, на самом деле, он испытывал только призыв к спариванию. Это его прадед женился на женщине-полувейле, влив кровь вейл в родословную Малфоев.

— Твоя кровь, должно быть, сильно разбавлена, — заметила Грейнджер, отступая вслед за ним.

— Невероятно разбавлена, на самом деле, — сказал Драко, проводя рукой по волосам. — Но несмотря на это появилось слишком много симптомов. Даже Тобиас Малфой не испытал так много, как я.

— Например… огонь? — почти нерешительно спросила Грейнджер. — И как это работает?

— Я не совсем уверен, — признался Драко, — и не могу же я просто спросить кого-то. Кажется, он появляется, когда я злюсь или кому-то угрожаю. Или, как в тот день в пабе, когда я был ошеломлен. Мои руки нагреваются, и если я не могу справиться с этим… ну, это неприятно.

— Вроде превращения во льва с целью напасть на кого-то… так неприятно? — Грейнджер слегка улыбалась.

— Да, это довольно неприятно, — пробормотал он, ухмыляясь. — Я должен спросить: ты когда-нибудь кого-то покалечила?

— Ну, когда это случилось в первый раз, я была так удивлена и почти… да, — ответила она, выглядя пристыженной. — Я довольно сильно распорола одного человека, и его пришлось госпитализировать в бессознательном состоянии, — она нахмурилась, уставившись в пол. — Год, который я провела в Австралии, пытаясь избавиться от проклятия… я провела большую часть этого времени в львиной форме, боясь, что это случится снова. Из-за этого было довольно трудно добиться какого-либо прогресса.

— Могу себе представить, — сказал Драко, сворачивая в последний коридор, ведущий к библиотеке. — Ну вот мы и пришли.

Глаза Грейнджер расширились, и она повернулась, чтобы посмотреть на него. Драко жестом пригласил ее зайти вперед.

— Что значит свобода для птиц и людей? — она покачала головой от абсурдности всего этого. Драко долго и удивленно смотрел на нее. Он нахмурился и покачал головой. — Малфой, — выдавила она, ее руки напряглись.

— Крылья, Грейнджер, — усмехнулся он. — Если я не буду знать ответа на такую простую загадку, то разрешаю тебе напасть на меня сразу же.

Грейнджер уставилась на него, широко раскрыв глаза.

— Ты просто ужасен!

— Верно, — согласился он, — разве ты не поняла?

— Полагаю, я думала, что вся эта твоя затея со спариванием вейл будет означать, что ты станешь водить меня за нос, — насмешливо проворчала Грейнджер. Драко рассмеялся, и ее глаза заблестели от этого звука.

— Честно говоря, я начинаю понимать, что сила приходит и уходит, — сказал Драко, прикусывая свой язык. — Я всегда это чувствую, особенно когда мы с тобой вместе. Но бывают моменты, когда потребность настолько велика, что я едва могу функционировать, — он встретился с ней взглядом и сглотнул. — А бывают времена, когда мне достаточно просто быть с тобой.

Грейнджер повернулась к нему, нахмурив брови и выдержав его пристальный взгляд. Он видел, как она быстро втянула воздух, как потемнели ее глаза, когда она смотрела на него сквозь ресницы.

— А прямо сейчас? — как бы невзначай спросила она. Драко быстро подавил выплеснувшие из него феромоны.

— Где-то посередине, — ответил Драко с натянутой улыбкой. Он заставил себя сделать глубокий вдох, и она моргнула. — Вероятно, это результат разведения моей крови. Но это, конечно, лишь догадка.

— Верно, — выдохнула Грейнджер. Она все еще была достаточно близко, чтобы Драко мог почувствовать ее запах. Ему потребовалось все его самообладание, чтобы не схватить ее в свои объятия. — Когда ты сказал, что у тебя есть от трех до шести месяцев… как ты это узнал?

— Дневники, отчеты из первых и вторых рук, — рассеянно пробормотал он, пожимая плечами и не сводя глаз с ее губ. - А почему ты спрашиваешь?

— Мне только интересно, может ли этот отрезок времени меняться в зависимости от силы наследства вейлы, — пробормотала Грейнджер, закусив губу. Драко прерывисто вздохнул, пожелав сделать с ее губами тоже самое. На всякий случай он засунул руки в карманы.

— Ну и что же? — спросила она.

Драко моргнул, пытаясь вспомнить, о чем говорила. Он резко поднял глаза и снова встретился с ней взглядом.

— Понятия не имею. И это не то, с чем я хочу поэкспериментировать, понимаешь?

— С тобой все в порядке? — спросила Грейнджер, нахмурившись. — У тебя расширенные зрачки.

— Не уверен, — выдавил Драко, поморщившись. — Может быть… тебе стоит сделать шаг назад. Я не могу, прямо сейчас…

— О! — воскликнула Грейнджер, спотыкаясь и отшатываясь от воздействия его феромонов. — Конечно. Мне очень жаль.

— Не стоит, — с резким вздохом ответил Драко. Он вынул руки из карманов, и они задрожали. У него зудели лопатки. Он пытался заставить оставаться крылья скрытыми; сердце бешено колотилось.

Глаза Грейнджер скользнули по его рукам, и они почти незаметно расширились.

Драко делал все, что только мог придумать, чтобы замедлить дыхание и не дать крыльям раскрыться.

— Это что… огонь? — тихо спросила Грейнджер. — Или что-то другое?

— Что-то другое, — выпалил он, крепко зажмурившись. Наконец его дыхание замедлилось, и зуд в спине начал отступать. Он открыл глаза и снова встретился взглядом с Грейнджер. — Мне жаль.

— Что только что произошло? — спросила она, пытаясь дотянуться до него, но на полпути передумала.

— У меня есть крылья, — коротко сказал Драко, выдавив улыбку, которая, как он подозревал, больше походила на гримасу. — И прежде чем ты спросишь, я не могу контролировать их, и я понятия не имею, почему они иногда появляются.

Грейнджер сжала губы и в ужасе покачала головой.

— Крылья, — выдохнула она. — Так ты умеешь летать?

— Обычно, когда они появляются, я слишком сосредоточен на том, чтобы заставить их исчезнуть. Я и не пытался, — Драко пожал плечами. — Но мы уже пришли, — вмешался он, желая отвлечься от небольшого эпизода, свидетелем которого она стала.

— Да, конечно, — сказала Грейнджер, и ее щеки слегка порозовели.

Напряженно кивнув, Драко распахнул дверь в библиотеку и решительно, без предисловий, вошел, игнорируя годы укоренившегося в плоти этикета. Он услышал позади себя резкий вздох Грейнджер, но заставил себя идти дальше, чтобы между ними оставалось пространство.

Но он обернулся, когда шаги сзади него утихли. Грейнджер с благоговейным страхом уставилась на полки с книгами, скрестив руки на груди, как будто не желая дотянуться до них всех.

— Ты жил здесь, когда рос? — ахнула она, широко раскрыв глаза. — Я никогда не видела столько книг.

— Я действительно провел здесь много времени, — признал Драко. — Тебе стоит воспользоваться заклинанием по поиску ключевых слов, если только тебе не нравится лазать по лестницам и искать все самой. Ты можешь брать столько, сколько захочешь, но будь осторожна. Некоторые из этих книг древнее самого поместья.

— Конечно, я буду защищать их, — сказала она, шокированная этой мыслью. Она наклонила голову, глубоко задумавшись. — Полагаю, мне следует начать с проклятий, сфинксов и вейл.

— Но почему именно вейл? — спросил Драко, подняв брови.

— На случай, если мы найдем что-нибудь, что сможет помочь, — просто сказала она. — И еще, наверное, простое любопытство.

Драко на мгновение встретился с ней взглядом и пожал плечами.

— Как тебе будет угодно.

Грейнджер кинула в воздух сортировочное заклинание, и Драко пригнулся, когда со всех сторон полетели книги.

— Они будут собираться здесь.

Он подвел ее к ряду рабочих столов, где книги, с выбранными ею ключевыми словами, начали аккуратно выстраиваться на полке, сортируясь по значимости.

— Это поразительно, — вскрикнула Грейнджер, качая головой, стоя рядом с ним вне пределов досягаемости летающих книг.

— Так, позволь мне спросить тебя кое о чем, Грейнджер, — сказал Драко, не глядя на нее. — Ты вернулась в Англию на целый год, и в тот день, когда я нашел тебя, ты впервые превратилась в человека? Как ты объяснила это Поттеру и Уизли?

— Они не знают, — мягко сказала она, но ее щеки снова порозовели. — Мы с Роном почти не виделись с тех пор, как я уехала в Австралию, и он решил, что я ушла от него. Гарри и я переписывались, пока я была там, но постепенно общение сходило на нет. Я думаю, что Луна сейчас занимает большую часть его времени. Я отправилась к нему, когда увидела возле пещеры сову с приглашением на его свадьбу, — она пожала плечами и снова обхватила себя руками. — Я сказала ему, что плохо себя чувствую, и убежала с его свадьбы. Он не стал задавать вопросов.

— Ты скучаешь по нему? — спросил Драко, мельком взглянув на нее.

— Конечно, — пренебрежительно сказала она. — Мы с Гарри все время были вместе. Но из-за этого проклятия трудно сохранять рядом друзей, понимаешь? Не все такие понимающие, как ты, и это только потому, что ты таким и должен быть. И, кроме того, большинство людей долго думают над загадками или же не понимают, почему я спрашиваю, и тогда…

— Я понял, — пробормотал Драко. — Мне не нужно ничего понимать, Грейнджер, просто чтобы ты знала. Вейла не уничтожает меня только потому, что выбрала тебя своей парой. Она хочет, чтобы ты чувствовала то же самое, очевидно, любыми методами. Отсюда и феромоны.

— Ты не можешь это контролировать? — спросила она, повернувшись к нему.

— Я учусь понимать ее, — сказал Драко, пожимая плечами. — Естественно, как вейла, я излучаю определенное количество энергии независимо от того, обедаю ли я, иду ли по улице или делаю что-либо еще. Но когда ты рядом, это усугубляется. Я не хочу, чтобы на тебя влияли таким образом, поэтому пытаюсь управлять ею.

— Значит, ты, как Драко Малфой, чувствуешь себя не в своей тарелке из-за вейлы? — она почти сразу же покачала головой. — Прошу прощения, не хочу быть назойливой. Я просто пытаюсь понять.

— Вовсе нет, — пробормотал он, улыбаясь. — Я ничего другого и не ожидал от тебя. Не думаю, что можно разделить чувства вейлы от чувств Драко Малфоя, потому что, как только вейла проснулась, мы стали двумя половинами одного целого. Все, что я имел в виду раньше, — это то, что я не отказался от того, кем и чем был раньше, если это важно.

Драко колебался, пытаясь облечь свои мысли в слова.

— Как я уже говорил тебе в лесу, не думаю, что когда-либо сознательно выбрал бы тебя своим партнером, но вейлам наплевать на наше прошлое, на войну, на статус крови. Есть ли в этом смысл? — он поджал губы и повернулся к ней. Она медленно кивнула, понимая: — Моя пара, по существу, выбрана как та, с которой у меня лучшая совместимость и лучшие шансы передать ген. А совместимость, естественно, включает в себя интеллектуальную, эмоциональную… физическую, — Драко отвел взгляд.

— Элементарное выживание, — кивнула она. — Кажется, я понимаю. Так что пока ты наполовину вейла, ты все еще остаешься собой.

— Да, — согласился Драко. — Я не могу объяснить это. Инстинктивно, и это перевешивает все, что я чувствую как человек, моя цель состоит в защите своей пары. Может быть, это означает умереть за тебя… — он судорожно сглотнул. — Или убивать ради тебя.

— А разве вейлой управляют? — спросила она, повернувшись к нему. — Я слышала о таких случаях, когда вейлы забирали жизнь из-за гипотетической угрозы жизни своему супругу.

— Да, — неуверенно ответил Драко. — Но если угроза действительно есть.

— Я понимаю, — тихо сказала Грейнджер, переступая с ноги на ногу. Последние книги уже стояли на полке, и она широко раскрыла глаза, увидев, как много их собралось.

Драко провел рукой по волосам, поворачиваясь, чтобы встретиться с ней взглядом.

— Послушай, Грейнджер, как бы там ни было… Прости меня за все. За то, что ты пережила во время войны, за то, что я заставил тебя чувствовать в Хогвартсе.

Глаза Грейнджер расширились, и она удивленно нахмурилась. Она долго смотрела на него, а потом кивнула.

— Я принимаю твои извинения, — тихо ответила она. — И я приношу свои извинения за то, что творила взамен. Я думаю, что если мы собираемся работать вместе, а может быть и ради чего-то большего, то лучше просто оставить все позади.

— Да, — сказал Драко, чувствуя волну облегчения. — Мне бы этого хотелось.

Грейнджер слегка улыбнулась ему.

— Тогда, я так полагаю, нам следует начать.

Комментарий к Глава 3

:3

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 4 ==========

9 августа 2002 года

Гермиона сидела на полу своей пещеры, скрестив ноги и зажав в зубах перо. Ее глаза быстро перебегали от одной строчки текста к другой на пергаментах, расположенных прямо у ее ног.

Ранее пол был покрыт мешаниной из одеял, подушек и сухой травы; в последнее же время там царствовали записи и книги. Тусклое освещение от маленьких капель света в многочисленных цепочках сгоревших волшебных свечей, которые она стащила из ближайшей деревни, придавало пещере неземной вид.

Она так давно не пользовалась настоящей библиотекой, так давно ей хотелось найти ответы на все свои вопросы… Она была очень благодарна Малфою за этот неограниченный доступ в его мэнор.

Гермиона почти неделю не выходила из своей пещеры, изучая бесчисленные тексты, свитки и дневники, изредка лишь меняя прочитанное чтиво на что-то новое из его библиотеки.

За то время, которое она потратила на поиски, она нашла на удивление мало ответов, хотя много нового узнала о вейлах и сфинксах. Не то чтобы у нее не было информации, но вся имеющаяся сводилась к сущности львицы и постоянному загадыванию загадок.

Малфой несколько раз навещал ее в пещере, и увидев ее в первый раз слегка с маниакальным взглядом, с волосами, собранными в неаккуратный пучок с воткнутым в него пером… начал приносить ей еду.

В последующем он будет заниматься с ней исследованиями или просто сидеть рядом — и во время редких перерывов они будут обсуждать вещи, не имеющие к делу большого значения.

Гермиона вынуждена была признать, что после стольких месяцев одиночеста весьма приятно иметь кого-то рядом. Но в этом-то и была проблема: она должна была остаться в одиночестве. И она не знала точно, когда же проклятие проявит себя.

Но пока что ничего необычного не происходило, и, как она решила на второй день, когда Малфой вновь навестил, что сделает все, что угодно, лишь бы не дать тому увянуть. Гермиона подозревала, что его визиты благотворно действовали не только на нее, но и на его рассудок. Было странно видеть то, как быстро он начал приходить в себя.

Гермиона подняла глаза, когда за пределами ее пещеры зашуршала трава, пытаясь сдержать улыбку, когда его светлая голова нырнула в отверстие пещеры.

Драко ухмыльнулся, размахивая бумажным пакетом с едой.

— Привет, — сказала Гермиона, отложив перо, приняв пакет и открыв его, глубоко вдыхая разносившийся аромат. Это определенно превосходило тощих, игривых тварей и грызунов, на которых она охотилась львицей. И она подозревала, что именно так он и думал. — Спасибо.

— Без проблем, — пробормотал он, усаживаясь на землю рядом с ней. — Что-нибудь новенькое?

— Нет, — ответила Гермиона, доставая из пакета дымящуюся миску супа и ложку, которые волшебным образом оставались горячими. — А у тебя?

— Не особо, — сказал он, поворачиваясь к ней. — Я вроде как подумал, что об этом не стоит упоминать, так как это, вероятно, была одна из первых вещей, пришедших тебе в голову, но ты была у разрушителя проклятий?

Гермиона замолчала, на мгновение прикусив язык.

— Вообще-то нет, — призналась она. — Хотя я много раз об этом думала. Я не могла найти ни одного в Австралии, а там все и так было достаточно сложно и без разговоров с большим количеством людей, — она заколебалась, склонив голову. — Думаю, после возвращения в Англию, я уже достаточно смирилась со всем этим, поэтому просто ожидала конца. Очевидно, пока ты не нашел меня.

— Это может помочь, — предложил Малфой, нахмурив брови. — А что в этом плохого?

— Я сушу, становясь мокрым, — начала она, поморщившись.

— Полотенце, Грейнджер, честное слово, — перебил он. — Твои загадки становятся все проще и проще?

— Может быть, — пожала она плечами, — я не думаю о них сознательно, пока те не вылетают. Тем более я лучше не буду узнавать о их простоте, ведь, как ты помнишь, я могу покалечить десятки людей.

— Ладно, ты преувеличиваешь, — поддразнил Драко. — Один — два, не больше, — он снова стал серьезным. — А что, если я пойду с тобой? Я мог бы стать закрепленным за тобой ответчиком на загадки.

— Это неплохая идея, — сказала Гермиона, обдумывая эту мысль. — И я думаю, чем больше я об этом думала, тем больше мирилась с тем фактом, что мне придется разбираться в этом самой.

— Я посмотрю, смогу ли я найти разрушителя проклятий и назначить с ним консультацию, — сказал Малфой, вытаскивая теплый рулет из пакета с едой и откусывая от него.

— Нет необходимости, — с гримасой на лице сказала Гермиона. — Я знаю одного. И, так уж случилось, он женат на полувейле.

— Ты серьезно? — спросил Малфой, разинув рот. — Кто же это?

— Билл Уизли, — сказала Гермиона, поджав губы и ожидая его реакции.

— Ну что ж, — сказал он, приканчивая булочку и сжимая руки вместе. — Звучит так, будто мы должны с ними встретиться, не так ли?

— Да, — согласилась Гермиона. — А если я напишу письмо, ты отправишь его совой?

— Естественно.

***

Позже в тот же день Гермиона развалилась на груде подушек и лениво потянулась, отдыхая от своих, казалось бы, бесконечных поисков. Малфой задумчиво оглядел ее пещеру, вернувшись после того, как она написала письмо Биллу и Флер.

— Ничего не имею против декора, — сказал он, — но почему ты решила жить в пещере? Разве тебе не было бы удобней жить человеком, пока ты одна? Загадки ведь приходят только тогда, когда с тобой кто-то еще, верно?

— Верно, — ответила она. — А почему бы и не в пещере? Честно говоря, у львицы жизнь намного проще. И если бы у меня была квартира, мне бы пришлось искать работу, платить за квартиру, за счета, быть рядом с людьми весь день и… — она вздрогнула. — Нет уж, спасибо. Наверное, я просто думала, что как только избавлюсь от проклятия, то смогу этим всем этим заняться.

— Верно подмечено, — сказал он, вытягивая перед собой длинные ноги и пристально глядя на девушку. — Знаешь, ты могла бы переехать жить ко мне с Тео. Квартира находится в моей собственности, поэтому за аренду платить не надо.

Гермиона чуть не рассмеялась вслух от этой мысли, но потом поняла, что он говорил совершенно серьезно. Она прикусила губу, глядя на него и видя в его глазах искреннюю ранимость. Она сглотнула и отвела взгляд.

— Я думаю, Нотт убьет меня во сне, — выдохнула она, усмехаясь. — Тогда ты почувствуешь себя обязанным отомстить, а я не хочу быть причиной вашей вражды, понимаешь?

Она не хотела признаваться себе, что боялась слишком сблизиться с ним — слишком привыкнуть к тому, что он рядом.

— Он не посмеет, — сказал Малфой, закатывая глаза, но тут же успокоился, как будто понял легкомысленность ее ответа. — Кроме того, он уходит по ночам, и я не спрашиваю, что он делает, прекрасно зная, что он осторожен. Обычно он приходит домой с мешками крови из больницы Святого Мунго.

— И как же ему это удается? — невольно полюбопытствовала Гермиона.

— Он там работает… работал, — поправил себя Малфой и замолчал. — Но я думаю, что он все еще там числится. Не знаю, как его не уволили, учитывая его жесткие прогулы в течение нескольких месяцев. Наверное он что-то сделал с расписанием, из-за чего все считают, что он работает в другую смену. А это значит, что он может взять всю кровь, которую захочет. В пределах разумного.

— Он что, целитель? — удивленно спросила Гермиона.

— Да, — кивнул Малфой. — Это он предложил мне вступить в наследство вейлы, когда все только началось. Но из-за того, что он никогда не видел такого перехода, вызвал более опытных целителей.

— А как он превратился в вампира? — задумчиво спросила Гермиона.

Малфой пожал плечами.

— Он не поделился подробностями, и я не особенно хотел их знать, — ответил он. — Но что мне известно, так это произошло в одну из «ночей» его жизни.

— Заметано, — деликатно пробормотала Гермиона, на что Малфой усмехнулся. — А как же ты? У тебя есть работа или ты настолько богат, что тебе она не нужна? — она подавила улыбку, увидев его возмущенное выражение лица.

— У меня есть работа, спасибо, — сказал он, насмешливо округлив глаза. — Я учусь на мастера зелий в аптеке «Каркитт Маркет». Но когда все пошло наперекосяк, мастер Эрреро предложил отложить обучение. Конечно же, я рассказал ему обо всем, когда принял свое наследие. Он был более чем благоразумен.

— О, — протянула Гермиона, склонив голову набок. — Полагаю, это имеет смысл. Меня не удивляет, что ты занялся зельеварением.

— Это еще почему? — спросил он, подняв бровь.

— Ну, ты же всегда был очень хорош в этом, не так ли? — спросила она, нахмурив брови и пристально глядя на него.

Малфой расслабился, прислонившись спиной к стене.

— Я ожидал насмешки с твоей стороны.

— А-а-а, — задумчиво протянула Гермиона, улыбаясь. — Например, что ты был любимчиком Снейпа или что-то в этом роде?

— Что-то вроде этого, — его губы дрогнули в улыбку. — Но это действительно был один из моих любимых предметов в школе, и я решил проявить больший интерес к нему после Хогвартса.

Гермиона порылась в бумажном пакете с едой, который он принес, и достала контейнер с кусочком пирога.

— А как же ты? — спросил Малфой, повернувшись к ней, когда она откусила большой кусок лакомства. — Если бы тебе не пришлось ехать в Австралию, ничего бы этого не случилось. Какой же был план для блестящей Гермионы Грейнджер? — его губы изогнулись в улыбке.

— Это немного ироничная история, — сказала Гермиона, проглатывая кусок пирога. — Я всегда думала, что хочу работать в Министерстве, в сфере защиты прав магических существ, — она рассмеялась, рассматривая десерт. — Я думаю, что с таким же успехом уже могу причислять себя к ним. Не говоря уже о том, что вейлы попадают под ту же категорию.

— Верно, — задумчиво произнес Малфой, встретившись с ней взглядом. — Технически, я больше даже не считаюсь чистокровным.

— Это просто смешно, — сказала Гермиона, закатывая глаза. — То, с чем я всегда хотела бороться. Но я полагаю, что после всего этого и жизни в дикой природе… работа в офисе больше не привлекает меня.

— А что же тогда привлекает? — спросил он, сверкая глазами и рассеянно перебирая сухую траву, торчащую из-под одеял. — Если бы ты могла заняться всем, чем только захотела.

Гермиона открыла было рот, но тут же закрыла его, метнув взгляд в его сторону. Она склонила голову набок и поджала губы.

— Честное слово, Малфой, — наконец сказала она. — Понятия не имею, — она достала из пакета салфетку и вытерла руки. — На самом деле это не то, о чем я позволяла себе думать, так как проклятие перечеркнуло большую часть моих вариантов.

— Ну, — сказал Малфой, и его улыбка стала печальной, а брови нахмурились. — Тогда тебе придется подумать об этом, не так ли? Когда ты избавишься от проклятия — со мной или без меня — тебе понадобятся варианты, верно?

От его слов внутри Гермионы все похолодело.

14 августа 2002 года

Гермиона нервно поежилась, когда они с Малфоем подошли к парадной двери коттеджа «Ракушка». Гермиона не была в этом маленьком приморском домике со времен войны, когда они бежали из поместья Малфоев. Она взглянула на высокого блондина рядом с собой, не считая важным делиться этой деталью с ним. Она знала, что он взвалил на свои плечи достаточно вины за все случившееся.

И хотя прошли годы с тех пор, как закончилась война, Гермиона все еще была склонна испытывать острую боль от тех воспоминаний. Она не знала, через что прошел Малфой, но было очевидно, что и его тоже изменила война.

Ее глаза метнулись к маленькому надгробному камню на берегу, и сердце сжалось при воспоминании о потере Добби в тот роковой день.

— Ты готова? — спросил Малфой, неверно истолковав ее сдержанность. — Есть и другие варианты… Ну, ты понимаешь, если это не сработает.

Гермиона повернулась к своему странному спутнику и выдавила из себя улыбку. На его лице была привычная маска, но сквозь нее, в его глазах она могла рассмотреть тихий намек на отчаяние, к которому она уже привыкла. Она открыла рот, чтобы заверить его, что они продолжат свои попытки, если даже в этот раз ничего не получится, но вместо этого вздрогнула.

— Я очень важна для жизни, и все же захватываю дух. Я и в тебе, и вокруг тебя, — с надеждой выдохнула она.

Малфой на мгновение задумчиво уставился на нее, и его взгляд метнулся к морю, после чего ответил:

— Вода, — он рассеянно поднял руку к ее спине, его пальцы слегка прошлись вдоль ее позвоночника, после чего исчезли, как будто их там и не было.

— Спасибо, — пробормотала Гермиона, вздрагивая от его прикосновения. — Я готова.

Она резко три раза постучала в дверь, не в силах оторвать от него глаз, пока дверь не распахнулась и она не повернула голову, чтобы увидеть в дверях Билла Уизли с улыбкой на его исчерченном шрамами лице.

— Гермиона! О, Мерлин, сколько же лет прошло! — воскликнул он, на мгновение обхватив ее руками. Рядом с ней Малфой мгновенно напрягся, его руки сжались в кулаки, и как только Билл отпустил ее, Гермиона инстинктивно придвинулась ближе к Малфою.

Взгляд Билла метнулся к ее спутнику, выражение его лица изменилось на удивленное, рот приоткрылся. Он осторожно отступил на шаг от Гермионы.

— Малфой, — сказал он, переводя взгляд с него на нее и медленно качая головой. — Это интересно, не так ли?

— Интересно — это всего лишь одно слово, которое не может описать всю ситуацию, — съязвила Гермиона. Малфой продолжал сердито смотреть на нее, и она слегка толкнула блондина локтем в бок, из-за чего его лицо мгновенно расслабилось.

— В твоем письме говорилось, что тебе нужна помощь с проклятием? — спросил Билл, внимательно наблюдая за ними обоими. — Нет никакого способа разорвать связь с вейлой, если тебя это интересует.

Малфой удивленно повернулся к Биллу.

— Ты знаешь?

— Я женился на вейле, — легко ответил Билл, пожимая плечами. — Это легко рассмотреть. И ясно, что Гермиона — твоя пара. Почему бы вам двоим не войти в дом? Флер будет рада поздороваться с вами, я уверен.

Гермиона обменялась взглядом с Малфоем, и он осторожно последовал за ней через порог в коттедж Ракушка. Пока они шли, Билл бросил на нее ободряющий взгляд.

— Флер как раз укладывает Викторию спать, — объяснил Билл, указывая на кухонный стол. — Давай обсудим это проклятие. Как я уже сказал, связь с вейлами считается одной из самых естественных магий, но все равно в наше время некоторые люди, связанные с этими прекрасными существами связью, думают, что это проклятие… — Билл хитро усмехнулся, на что Малфой надменно поднял бровь.

— Как оказалось, дело не в вейлах, — деликатно начал он.

— Я была проклята, Билл, — тихо сказала Гермиона. — Чуть больше двух лет назад, в Австралии. Вот почему я не… часто бывала здесь.

— Проклятье? — спросил Билл, наморщив лоб. — Какое?

Гермиона сжала губы и посмотрела на Малфоя. Его ухмылка, как ни странно, заставила ее почувствовать себя более расслабленной.

— Я превратилась в подобие сфинкса, — сказала Гермиона, встретив нервный взгляд Билла. — Я бесконтрольно выдаю загадки, и если кто-то не может на них ответить, то у меня появляется ужасное желание съесть их. Но чтобы избежать этого, я превращаюсь в львицу.

Билл моргнул, подозрительно покосившись на Малфоя.

— Это правда, — согласился блондин. — Я это уже проходил. Да и в загадках я неплохо разбираюсь, если так можно выразиться.

— Сфинкс, — медленно произнес Билл. — Но сфинкс всегда наполовину человек, наполовину лев.

— Да, — покраснев, ответила Гермиона. — Даже если не настоящий, не так ли?

— Ладно, подожди, — сказал Билл, качая головой и проводя рукой по своим длинным рыжим волосам. — Как это случилось?

— Ладно, — сказала Гермиона, глубоко вздохнув. — Какие три ключа не открывают дверей? *

— Ключи? — переспросил Билл, переглянувшись с Малфоем. — Ключи…

— Ах, ключи, — воскликнул Малфой, и Гермиона поморщилась. — Эм-м-м, обезьяны?

Девушка кивнула, сжимая руки в кулаки.

— Ослы, — быстро добавил Билл. Она уже чувствовала, как когти удлинялись, впиваясь в ладони.

— Обезьяны, ослы… — перечислил про себя Малфой.

— Пожалуйста, поторопитесь, — выдохнула Гермиона. Она чувствовала, как против ее воли начиналась трансформация, отчаянно пытаясь взять себя в руки.

Двое мужчин снова посмотрели друг на друга: Малфой — с опаской, Билл — с удивлением.

Гермиона чувствовала, как по телу начал проступать мех; Малфой сжал свою волшебную палочку в пальцах. Она вскочила со своего места, готовясь бежать, если они не смогут дать ответ.

— Индейки, — неожиданно выпалил Малфой.

С глубоким вздохом облегчения Гермиона вернулась на свое место. Она поджала губы, переведя дыхание и избегая взглядов.

— Простите за это.

Малфой долго смотрел на нее, после чего взял ее руки в свои, исцеляя открытые порезы на ее ладонях. Она одарила его легкой благодарной улыбкой.

— Это было интересно, — пробормотал Билл себе под нос, широко раскрыв глаза. Это резко углубило его шрамы. — У нее ведь не так уж много времени на раздумья, правда? — он взглянул на Малфоя.

— Я никогда не слышал, чтобы она загадывала загадку с ответом из трех слов, — ответил Малфой, нахмурив брови.

Несмотря ни на что, Гермиона расслабилась от их разговоров.

— Они редки, — прошептала она, чувствуя, как уголки ее губ дрогнули.

— Ну что ж, — сказал Билл, положив руки на стол. — Я тебе верю. Но как это случилось?

Гермиона пересказала историю с колдуном, копаясь глубоко в своей памяти в поисках любой детали, которая могла бы помочь. Когда она добралась до той части, где речь шла о том, чтобы учиться смирению в одиночку в течение тысячи дней, брови Билла поползли вверх.

— Одной, — сказал Билл, качая головой. — Но ведь это не сработает, если он будет болтаться без дела, не так ли? — Он указал на Малфоя, у которого хватило такта отмахнуться.

— В этом-то и проблема, не так ли? — спросила Гермиона. — Мой первоначальный план состоял в том, чтобы просто оставаться львицей до конца тысячи дней. Но затем появился он.

Малфой ткнул ее в плечо длинным пальцем, его губы дернулись в искренней улыбке.

— Когда ты понял, что она твоя пара? — спросил Билл, поворачиваясь к Малфою.

— Двадцать седьмого июля, — через мгновение сказал он. — Около двух с половиной недель назад. По моим подсчетам, если она не примет предложение в течение шести месяцев…

Билл согласно кивнул.

— Я не могу помочь в этом. Как только я узнал о Флер, ну… я имею в виду…

— Мы поняли, — Гермиона подавилась смехом. Малфой злобно ухмыльнулся рядом с ней.

— Интересно, есть ли способ затормозить магию связи, — задумчиво произнес Билл. — Какова доля крови вейлы в тебе? Четверть? Половина?

— Даже близко нет, — поморщился Малфой. — Очень маленькая. Во мне вообще ничего не должно было проявиться, не говоря уже о том, чтобы так сильно. Никто из целителей и специалистов по магическим существам не мог в это поверить.

— Я займусь этим, — сказал Билл, делая неразборчивую запись на листе пергамента, лежащем на столе. Затем он повернулся к Гермионе. — Если ты не возражаешь, я наложу на тебя несколько диагностических заклинаний. Довольно стандартная батарея тестов: сила проклятия, тесты на темную магию, изменило ли проклятие твою естественную магию… и все в таком духе.

Сглотнув, Гермиона кивнула. Малфой ободряюще сжал ее руку. Она даже не подумала, что проклятие могло повлиять на ее внутреннюю магию.

— Сюда, пожалуйста, Гермиона, — сказал Билл, указывая на свободное место в гостиной.

Гермиона неловко стояла на месте, пока Билл водил у ее тела палочкой, рассеянно делая пометки на своем клочке пергамента. Малфой не сводил с нее глаз, его подбородок был опущен вниз, а челюсти сжаты, и Гермиона вдруг почувствовала облегчение от того, что она одна беспокоилась по этому поводу.

Даже несмотря на то, что все было бы гораздо проще, если бы она все еще оставалась одна.

Наконец Билл отступил назад, растеряно проводя рукой по своему лицу.

В этот момент вернулась Флер, удивленно вскинув руки.

— У нас гости! `Эрмиона, как я рада тебя видеть!

— Привет, Флер, — сказала Гермиона, позволяя другой женщине обнять себя. — Я тоже очень рада тебя видеть.

— Флер, это Драко Малфой, — сказал Билл, указывая на Малфоя, который поднялся, чтобы поприветствовать Флер.

— Я помню тебя по `Огвартсу, — с застенчивой улыбкой на лице сказала Флер. Она шагнула к Малфою, как будто тоже собиралась обнять его, но внезапно замерла, переводя взгляд с Малфоя на Билла и Гермиону. Она опустила руки по бокам, и Малфой заметно расслабился. Флер осторожно отступила на шаг и, казалось, что-то сказала Малфою. — Всегда пожалуйста, Драко Малфой. Прошло уже много времени с тех пор, как я видела другую вейлу.

— Спасибо, — с усмешкой сказал Малфой. — Мы очень ценим ваше гостеприимство.

Флер махнула рукой и поспешила приготовить чай. Если у нее и были какие-то вопросы относительно того, что они делали в ее доме, она воздержалась от них.

— Ну, Гермиона, я не знаю, что тебе сказать, — сказал Билл, когда они снова заняли свои места за кухонным столом. — Ты определенно проклята, и очень мощно. Это не темная магия, что весьма хорошо. Но, и мне неприятно это говорить, магия проклятия прилипла к твоей основной магии.

— И что это значит? — резко спросил Малфой.

— Это значит, что я не знаю, как сломать его, не затронув ее волшебное ядро, — с тревогой сказал Билл. — Но это странно, я даже не могу понять, что может произойти. Это может быть простое изменение, которое ты можешь даже никогда и не заметить, или же все станет плохо настолько, что магия безвозвратно повредится, Гермиона.

— Повредится, — выдохнула она, чувствуя, как ее сердцебиение учащается. Малфой тут же нежно взял ее за руку, слегка сжав ее в своей ладони. Она быстро переплела их пальцы, благодарная ему за понимание и за его присутствие рядом. — Значит, если… скажем, мне не удастся снять проклятие, то через тысячу дней… — ее глаза метнулись к Малфою, и она увидела, что оба мужчины поняли ее.

— Я не могу подтвердить догадку без более детального исследования, — тяжело произнес Билл, нахмурив брови. — Но вполне вероятно, что в каком-то контексте, твоя магия будет затронута.

Рука Малфоя обмякла в ее ладони, его челюсть заметно сжалась.

Внезапно вернулась Флер с чайным сервизом на подносе, который она тут же поставила на стол, и разлила чай по четырем чашкам. У Гермионы закружилась голова.

— Позволь мне все прояснить, — сказала она, потирая лоб свободной рукой, в то время как ее мозг неудержимо гудел. — Это проклятие будет держать в тисках мою магию до марта. Если я доживу до этого момента в одиночестве, то, можно предположить, что проклятие освободит мою магию и исчезнет.

— Если у проклятия строгие рамки, — сказал Билл, его тон и выражение лица были серьезными. — Но Гермиона, ты должна понимать, что формулировки бывают невероятно конкретны. Что касается твоего случая, мне интересно, что значит мудрость и смирение? Как именно ты должна этого достичь, если ты будешь жить в шкуре львицы?

— Я не знаю, — выдохнула Гермиона, чувствуя прилив паники. — Какой самый худший съедобный овощ на корабле?

Малфой, который был нехарактерно молчалив, только моргнул. Билл прикусил язык и посмотрел на Флер.

— Лук-порей, конечно же, — промурлыкала она, махнув рукой. — Но, `Эрмиона, сейчас не подходящее время для загадок.

— Ты права, Флер, — пробормотала Гермиона, — это действительно так, — она долго смотрела на Малфоя, который с каменным лицом уткнулся в свою чашку чая. — Билл, как ты думаешь, что произойдет, если связь будет принята?

Малфой заметно вздрогнул и перевел свой пристальный взгляд на нее, глубоко вздохнув.

— Он ведь уже сказал, не так ли? — тихо ответил Малфой. — Твоя магия будет повреждена, утеряна… навсегда.

— Это действительно трудно сказать, — сказал Билл, проводя рукой по волосам. — Я не хочу никого из вас обескураживать, но и лгать вам тоже не хочу. Ситуация не радужная. Если связь будет завершена, то проклятие примет постоянную форму. Если связь не завершится…

Никто из присутствующих не нуждался в окончании фразы.

— Каковы симптомы твоего проявления? — спросила Флер, поворачиваясь к Малфою. — Кроме призыва к спариванию, конечно.

— Бросаюсь огнем, — легкомысленно ответил Малфой, — есть и крылья, хотя я и не могу ими управлять.

Флер широко раскрыла глаза.

— Крылья! — воскликнула она. — А кто из твоих родителей был полноценной вейлой?

— Никто, — пожал плечами Малфой. — Один мой предок в девятнадцатом веке женился на вейле. Моя кровь невероятно разбавлена. Это чудо, что во мне хоть что-то проявилось.

— Я не могу не задаться вопросом, — сказал Билл, потягивая свой чай, — может ли сила твоего проявления, унаследованная от потомка стольких поколений назад, предполагать более сильную конституцию, чем у большинства вейл. Возможно ли, что ты мог бы провести больше времени без завершения связи?

— Не думаю, что хотел бы это узнать, — коротко выдал Малфой. — Но я ценю твое внимание.

Флер бросила на Билла быстрый взгляд.

— Я бы и злейшему врагу не пожелала слишком долго откладывать процесс спаривания, — промурлыкала она, затем, словно раскаявшись в своих словах, она перевела пристальный взгляд с Гермионы на Малфоя. — Извини, я просто услышала, что это неприятно.

— И я тоже, — легко согласился с ней Малфой. — Но ты же понимаешь, Флер, если это поставит Гермиону под угрозу…

— Конечно, — воскликнула Флер, и выражение ее лица смягчилось. — Конечно. Я бы сделала то же самое.

Гермиона, переполненная отчаянием и стыдом, могла только крепче сжать его руку. Он ответил на этот жест ответным пожатием.

— Гермиона, если ты согласишься посетить Гринготтс на этой неделе, то мы сможем попытаться провести более обширные тесты, — сказал Билл, как бы пытаясь уйти от тяжелого напряжения, которое нарастало вкомнате. — Малфой, ты тоже должен прийти.

— Мы придем, — ответил Малфой прежде, чем она успела вымолвить хоть слово. — Просто назови день.

— Во вторник, — сказал Билл, делая очередную пометку на своем листе пергамента. — Скажем, в два часа?

— Хорошо, — сказала Гермиона, тяжело сглотнув. — Звучит просто прекрасно.

После этого разговор плавно перетек на обыденные темы, хотя Гермиона не была уверена, что вообще что-то слышала.

Комментарий к Глава 4

* What are three keys that open no doors?

Какие три ключа не открывают дверей?

Ответ:

MonKEYs, donKEYs, and turKEYs.

Обезьяны, ослы и индейки.

========== Глава 5 ==========

20 августа 2002 года

Во вторник днем Драко прибыл в ее пещеру. Он почти не спал всю неделю, отчасти из-за мрачного прогноза разрушителя проклятий, отчасти из-за того, что давно не видел ее. Он не знал, как использовать ту новую информацию, которую они узнали, и, захочет ли она его снова видеть…

— Привет, — выдохнула она, дотрагиваясь до его руки. Драко был благодарен тому, что предусмотрительно надел кофту с длинными рукавами, несмотря на летнюю жару, ведь ее прикосновения было достаточно, чтобы вывести его из себя.

— Привет, — резко выдохнул Драко. — Как ты себя чувствуешь?

— Нервничаю, — ответила она, покусывая нижнюю губу. — А как ты?

— Не нервничай, — пробормотал Драко. — Мы все равно все скоро узнаем, верно?

— Верно, — ответила Грейнджер, и это прозвучало не очень убедительно. Драко рассеянно улыбнулся. Он бы исчез из ее жизни, даже ценой собственной, если бы это помогло спасти ее от проклятия.

— Вчера я читал запись, — сказал Драко, чтобы заполнить огромное напряжение между ними, — о вейле, которая почти год не принимала свою связь.

— О! — воскликнула Грейнджер, широко раскрыв глаза. — Ну что же, это хорошая новость, не так ли?

— Вроде того, — пожал плечами Драко. — Я имею в виду, что к тому времени он уже превратился в ужасающее месиво, не способное ни к чему привязаться… но мне ведь не нужен целый год, не так ли?

— Нет, — в ужасе выдохнула Грейнджер.

Драко прикусил язык, понимая, что это, возможно, не лучший способ поднять ей настроение.

— Может быть, Билл сумеет найти способ снять проклятие с твоей магии.

— Может быть, — рассеянно ответила Грейнджер мягким голосом.

Драко повернулся к ней лицом, боясь прикоснуться, хотя одно ее присутствие творило чудеса с его измученным и меланхоличным душевным состоянием.

— Грейнджер, с тобой все в порядке? У нас действительно не было возможности поговорить о том, что сказал Билл.

— Прекрасно, — пренебрежительно сказала она. Затем девушка покачала головой, крепко зажмурившись. — Во всяком случае, я беспокоюсь за тебя. Я не… я не могу, не хочу быть причиной твоей боли. Как бы я хотела, чтобы этого проклятия никогда не было… как бы я хотела…

Она задыхалась и часто моргала из-за непрошеных слез в уголках глаз.

— Грейнджер, — сказал Драко, и его сердце бешено заколотилось от ее слов. — Это вне твоего контроля. Я тоже хотел бы найти более простое решение проблемы. Но не смей мучить себя из-за того, в чем нет твоей вины. Я с радостью уйду, принимая все, что влечет за собой мой уход, если это означает, что ты сможешь продолжать нормально жить.

Грейнджер только покачала головой, нервно теребя зубами нижнюю губу. Драко незаметно придвинулся ближе, пристально глядя на нее тяжелым взглядом. От ее близости у него закружилась голова и пересохло во рту.

— Ты не можешь умереть, — выдохнула она. Ее маленькая рука скользнула в его ладонь, и Драко едва расслышал ее слова из-за шума крови в ушах.

— Ты мне ничего не должна, Грейнджер, — процедил Драко сквозь стиснутые зубы. — Ничего.

Ему пришлось напрячь все свои силы, чтобы не притянуть ее ближе. Расстроенный, Драко попытался обуздать свои феромоны, прежде чем те подкрались бы к ней. Она моргнула, и слабый блеск слез исчез из ее глаз.

— Я не могу позволить тебе умереть… — повторила она, качая головой.

— Может быть, я и заслужил это, Грейнджер, — тихо сказал Драко.

И вот оно — убеждение, которое росло глубоко внутри, с тех пор как он узнал правду о своей паре. Что женщина, которую он любил, женщина, к которой он стремился всем своим существом и даже больше, не могла спасти себя и принять его.

— Возможно, это своего рода кармическое возмездие за все, что я сделал. За все, через что я заставил тебя пройти в детстве.

— Мне все это безразлично! — воскликнула Грейнджер, и ярость в ее голосе застала его врасплох. — Не говори, что ты заслуживаешь смерти, Малфой, потому что я никогда не переживу этого, если ты это сделаешь!

— Из нас двоих, Грейнджер, — прошипел Драко, пытаясь вызвать в своем сознании что-то еще, кроме чистого, неподдельного желания, — ты не та, кто заслуживает отдать свою жизнь.

Грейнджер захлебнулась рыданием, ее рука скользнула к его руке, и она шагнула ближе.

Драко хотел обнять ее, прижать к себе — он чувствовал тепло ее дыхания на своей шее, и его глаза затрепетали, закрываясь от агонии и экстаза. Против своей воли он зарылся рукой в ее волосы, притягивая ее ближе, его сердце бешено заколотилось от такой близости.

Ее волосы были словно шелк, и он не мог удержаться от глубокого вдоха, уткнувшись лицом в них, купаясь в аромате.

— Грейнджер, — предостерегающе прорычал он, — тебе нужно отойти. Сейчас.

В его венах струился огонь. Вейла внутри него ревела, требуя взять свою пару. Ее губы были достаточно близко, чтобы ощутить их вкус, он опустил голову…

Грейнджер отшатнулась назад, быстро моргая. Ее грудь тяжело вздымалась, и глаза Драко опустились на это движение, языком рассеянно облизнув губы. Она вырвала свою руку из его ладони, и рука Драко упала с ее волос.

Он осторожно отступил назад, не в силах встретиться с ней взглядом, когда стыд волна за волной накатил на него.

— Мы должны идти, — прошептала Грейнджер, выглядя такой маленькой и неуверенной, когда Драко повернулся к ней.

— Я могу уйти, если ты хочешь пойти одна, — пробормотал он. — Я прошу прощения… это было…

— Это была не твоя вина, — с мучительно натянутой улыбкой отрезала Грейнджер. Ее голос стал мягче. — Я бы хотела, чтобы ты тоже пошел. Мне нужен мой специальный ответчик на загадки, не так ли?

— Я тоже так думаю, — тихо согласился Драко. Он откашлялся и сделал еще один шаг назад, оставляя безопасное расстояние между ними. — Значит, к «Дырявому»?

Грейнджер поморщилась.

— Верно. Тот самый «Дырявый».

— Есть какие-нибудь загадки, которые ты можешь задать заранее, сбив с толку свое расписание? — спросил Драко, пытаясь разрядить ужасно плотную атмосферу между ними.

— К сожалению, они любят ждать неподходящих моментов, — тихо хихикнула Грейнджер. — Но я ценю твое предложение.

— Тогда пошли, а то мы опоздаем, — отрезал он, протягивая ладонь в рукаве, которую Грейнджер приняла, стараясь не задеть ее голой кожей. Не обращая внимания на тепло ее руки даже через ткань, Драко трансгрессировал их обоих к «Дырявому котлу».

— Я ведь не очень хорошо все это продумала, правда? — с нервным смешком спросила Грейнджер, оглядывая посетителей паба.

— Все будет хорошо, — сказал Драко, — просто держись рядом со мной, если у тебя появятся какие-нибудь загадки. Или… если только ты не хочешь идти вместе.

Драко только сейчас понял, как это будет выглядеть — их увидят вместе на публике. Он не хотел подтверждать свои самые худшие опасения, но Косой переулок был печально известен своими сплетнями.

— Конечно, я хочу пройтись с тобой, — сказала Грейнджер, высоко подняв голову. — Ты единственный, кто был рядом со мной все это время.

Драко моргнул, странно тронутый ее словами. Они дошли до Гринготтса в относительном молчании, если не считать одной загадки, на которую он с усмешкой ответил.

— Гермиона, — с улыбкой поприветствовал ее Билл, несмотря на мрачную обстановку. — Малфой. Рад снова видеть вас обоих. Флер порадовала встреча с еще одной вейлой.

— Как и меня, — с вежливой улыбкой ответил Драко.

— Гермиона, у меня здесь есть оборудование, которое может помочь определить степень связи проклятия с твоей основной магией, — сказал Билл, и Грейнджер кивнула, нахмурив брови. Драко хотел взять ее за руку, но передумал, учитывая произошедшее в лесу.

Билл позволил Драко занять место в кабинете, пока тот проводил диагностику Гермионы, что было весьма хорошо. Он не думал, что у него хватило бы сил подождать снаружи. Был шанс, что офис Билла сгорел бы дотла.

И несмотря на сложные процедуры и странное на вид оборудование для разрушения проклятий, Драко знал, что Уизли давно считали Грейнджер одной из них, и именно эта мысль странно обнадеживала.

После того как с тестами было покончено, Грейнджер заняла место рядом с ним, а Билл сел в кресло напротив.

— Я получу все результаты в течение недели, — объяснил Билл. — Куда отправить сову?

— Отошли их Малфою, пожалуйста, — быстро сказала Грейнджер. — У него квартира в Лондоне. Он может отправить их мне.

— Очень хорошо, — сказал Билл, приподняв одну бровь. — Оттуда, если у тебя появятся какие-либо вопросы, ты более чем сможешь запланировать еще одну консультацию. Я очень надеюсь, что у меня будут хорошие новости для тебя.

Драко выдавил еще одну вежливую улыбку, когда все трое попрощались, и они с Грейнджер пошли обратно к «Дырявому котлу». Так или иначе, мысль о том, чтобы оставить ее одну в ожидании потенциальных результатах, заставила его желудок сжаться.

— Могу я угостить тебя выпивкой? — выдохнул он, повернувшись к ней. — Я все еще должен тебе после кофейни.

— Ты мне ничего не должен, — сказала Грейнджер, взмахнув рукой, хотя и нервно прикусила нижнюю губу. — Но я думаю, что было бы неплохо.

Драко подошел к бару, не сводя глаз с Грейнджер, пока та выбирала столик. Он чувствовал, как его сердце сжималось каждый раз, когда кто-то проходил мимо, готовый в случае необходимости прийти на помощь. Но никто к ней не приблизился, и Драко почувствовал облегчение, подойдя к ее столику с двумя кружками сливочного пива.

Улыбка Грейнджер, когда он скользнул на стул напротив нее, заставила его сердце сжаться.

— Спасибо, — пробормотала она, играя со своей подставкой под бокалы вместо того, чтобы использовать ее для своего напитка. — Ты сделал все намного проще, чем я себе представляла.

Драко рассмеялся.

— И также в миллион раз хуже. Это самое меньшее, что я могу сделать, не так ли?

Грейнджер пожала плечами, отводя взгляд.

— Нет, — тихо ответила она. — Я не думаю, что тебе действительно нужно что-то делать. И тебе, конечно, не нужно быть таким понимающим.

— Я думаю, ты переоцениваешь мое самообладание, — с усмешкой сказал Драко, почувствовав, что они приближались к опасной территории. Он не был уверен, что у него хватит сил держаться от нее подальше, даже если он попытается.

Но Грейнджер смотрела на него с любопытством, как будто он был заклинанием, которое она твердо решила выучить.

— Ты не заслуживаешь смерти, знаешь ли, — сказала она наконец, делая большой глоток своего сливочного пива. — Когда я вспоминаю, как ты учился в школе… мне кажется, что я не могу примириться с тем, кто ты сейчас, с тем, кем ты был тогда. Но даже если бы ты все еще был таким… не думаю, что ты заслуживал смерти.

— Спасибо, Грейнджер, — сказал Драко, чувствуя, как у него сдавило горло, а сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Он тяжело сглотнул. — Я тебе очень признателен.

— Даже когда ты обнаружил, что это была я, — продолжала Грейнджер, ее голос слегка дрожал. — Что твоя парой не оказалась какая-то чистокровная богатая ведьма… Ты даже не дрогнул.

— Ты что, не понимаешь? — прошептал Драко. — Все это уже не имеет значения. Ты единственная, Грейнджер, — он не мог смотреть в ее глаза, в которых светилось какое-то отчаянное восхищение, поэтому он отвел взгляд. — Я бы… отдал свою жизнь за тебя, Гермиона.

Ее имя казалось ему одновременно чужеродным и потрясающим. Драко не думал, что он когда-либо использовал его без ее злобно прикрепленной фамилии. Ему было интересно, заметила ли она это.

— Я не могу позволить тебе сделать это, — выдохнула она, глядя на него так, что его сердце остановилось и взорвалось одновременно. Она прочистила горло. — И не буду.

Драко рассеянно улыбнулся и сделал большой глоток сливочного пива. Он знал, что если все дойдет до этого, то она ничего не сможет сделать. Он не позволит ей вечно проклинать себя за его смерть, особенно когда они понятия не имели, на что способно это проклятие.

Наконец он сжал губы и встретился с ней взглядом.

— Спасибо, Грейнджер.

— Спасибо, — в ответ пробормотала она, — за выпивку. И за то, что пришел со мной сегодня.

— Всегда к твоим услугам, — ответил Драко, чувствуя, как на его губах появилась легкая улыбка. — Хотя, надеюсь, у нас не заведется привычка посещать разрушителей проклятий.

— Мерлин, нет, — воскликнула она с улыбкой. — Конечно, нет.

С тяжелым сердцем Драко заметил, что она почти допила свой напиток. Этот момент был самым близким к свиданию, чем те встречи, которые у них когда-либо были, но он все еще не был готов к тому, что их времяпровождение закончится.

— Еще по одной? — спросил Драко, указывая на ее кружку.

Грейнджер слегка улыбнулась ему.

— Нет, думаю, хватит, спасибо.

Только ожидание ее ответа удерживало Драко от того, чтобы пригласить ее к себе домой на ужин. Или навязаться на доставку еды ей в пещеру. Или на абсолютно любую чертову причину, по которой он мог бы провести с ней больше времени.

Он был выжжен — она была его оазисом в пустыне. Его спасением.

Драко кивнул и заставил себя проглотить остатки своего напитка.

Словно прочитав его мысли, Грейнджер нахмурилась.

— Послушай, Малфой, — сказала она, теребя выбившийся локон, свисавший ей на лицо. Драко напрягся из-за того, что она собиралась сказать. — Я не знаю, как это сказать, правда… это кажется действительно невозможно… Насколько я знаю, если следовать логике, мне не следует проводить время с тобой…

Она вздохнула, снова играя со своей подставкой.

— Я знаю, что это не вариант для тебя. Я пытаюсь решить, что лучше для нас обоих, но ответа все еще нет.

— Нет, — отрезал Драко, чувствуя сухость в горле. — Ответом будет все, что окажется лучше для тебя.

— Несмотря ни на что, — продолжала Грейнджер, сверкая глазами, — мне нравится проводить с тобой время. Я думаю, нет, чувствую, что моя жизнь не поставлена на карту: твоя — да. И я чувствую себя такой эгоисткой, думая о своих собственных проблемах, когда у тебя все так…

— Твои потребности не менее важны, — сказал Драко, не в силах встретиться с ней взглядом. Ее щеки пылали. — И не смей чувствовать себя эгоисткой из-за желания разрушить свое проклятие.

— Я знаю, что мы не очень хорошо знаем друг друга, — выдохнула Грейнджер, ее глаза блестели от слез, — но даже сейчас я не могу представить себе мир без тебя. И это будет моя вина, — она начала задыхаться, ее грудь тяжело вздымалась от частых вдохов.

Поддавшись порыву, Драко протянул руку, чтобы стереть слезу с ее щеки. Энергии, которая пульсировала в нем при этом контакте, было почти достаточно, чтобы вывести его из себя.

— Послушай меня, Грейнджер, — тихо и медленно пробормотал он. — Я могу только представить себе мир, где ты счастлива. И если это мир, частью которого я больше не буду являться, то пусть так и будет. Ты — мой единственный приоритет.

— Как я могу быть счастлива, зная, что стоила тебе жизни? — она задыхалась, слезы теперь свободно текли по ее щекам. Драко тяжело сглотнул, чувствуя ее боль.

— Грейнджер, — выдохнул он, перегнувшись через стол. Ее глаза, сияющие и прекрасные, встретились с его взглядом. Он потерял ход своих мыслей и неловко откашлялся. Драко надолго зажмурился. — Мы не должны беспокоиться об этом прямо сейчас, хорошо? Мы все еще можем что-нибудь придумать. Если мое время с тобой ограничено… могу ли я извлечь из этого максимальную пользу?

Шмыгая носом, Грейнджер кивнула, вытирая ладонью со щек влагу.

— Да, — прошептала она, в ужасе оглядывая «Дырявый котел». — Как неловко. Наверное, я сейчас выгляжу пугалом.

— Ты выглядишь чертовски великолепно, — съязвил Драко, пытаясь поднять ей настроение. Несмотря на свою печаль, Грейнджер рассмеялась и покачала головой.

— Пошли, — сказала Грейнджер, покусывая нижнюю губу. — Я знаю отличное место, где делают сэндвичи на вынос. Может ты умеешь играть в Рамми?

— Понятия не имею, что это, — улыбнулся Драко. — Но звучит прекрасно.

24 августа 2002 года

Гермиона оторвалась от книги, почувствовав приближение Малфоя к пещере. Он вошел без предупреждения, одарив ее улыбкой, устраиваясь в куче подушек рядом с ней, скрестив свои длинные ноги у лодыжек.

Он повернулся к ней лицом, сверкая глазами.

— Привет.

— Именно тот человек, которого я надеялась увидеть, — сказала Гермиона, чувствуя, как на ее лице появляется улыбка. — Займешься кое-чем со мной сегодня?

— Конечно, — с легкостью согласился Малфой. — А чем?

— У меня ужасно мало человеческих нарядов, — сказала Гермиона, прикусив губу. — И так как я провожу больше времени как человек… ну, мне пришлось сбежать из трех разных маггловских магазинов этим утром, у меня уже опускаются руки. Я подумала, может ты мог бы пойти со мной?

— Ты хочешь, чтобы я пошел с тобой за одеждой? — спросил он, подняв бледную бровь.

— Я быстро выбираю, честное слово, — поддразнила она его. — Я не из тех девушек, которые часами примеряют одежду, заставляя своих парней ждать.

Она поняла, что сказала через несколько мгновений после сказанного. Рот Малфоя слегка приоткрылся, но он тут же его закрыл, и довольная улыбка появилась на его губах.

— А что если я хочу посмотреть, как ты примеряешь красивые наряды? — пробормотал он, сверкая серыми глазами.

Гермиона усмехнулась и отвела взгляд. Несмотря на его близость и чувства вейлы, которые, как она знала, управляли им, он был вполне приличным собеседником, обычно воздерживаясь от любого рода личного контакта.

Он избавил ее от необходимости отвечать, когда продолжил:

— Прежде чем мы что-нибудь решим, у меня есть для тебя сообщение.

— Почта? — удивленно воскликнула Гермиона.

— Почта, — повторил Малфой, его тон и выражение лица были недовольными. — Похоже, во вторник в Косом переулке мы были не слишком осторожны.

Он вытащил из кармана брюк небольшую пачку писем, бесцеремонно развернул пергамент и протянул ей. Гермиона поморщилась, узнав почерк.

Гермиона

Есть ли какая-то особая причина, по которой ты избегаешь нас с тех пор, как вернулась в Англию? Где ты остановились, что место неопознаваемо и защищено от сов, и почему?

Ханна сказала Рону, что видела тебя в Косом переулке с Малфоем!. А потом эта чертова Флер сказала нам, что ты навещала ее и Билла!.. Что происходит, Гермиона? Пришли сову обратно немедленно!

P.S. Луна передает привет и надеется, что нарглы тебя больше не беспокоят.

Гарри (и Рон)

Малфой снова поморщился, когда она закончила читать письмо, с виноватым видом повернувшись к нему.

— Прежде чем ты спросишь: моя сущность не является достоянием общественности, я об этом позаботился, так что, если Билл и Флер не расскажут им, то об этом никто не узнает, — он щелкнул языком и продолжил: — Я не хотел читать твою почту. Он пришел ко мне с угрозами, чтобы я отдал письма тебе, потому что я, очевидно, знаю, как до тебя добраться, — последнюю фразу он произнес насмешливым тоном, сделав пальцами в воздухе кавычки.

Гермиона вздохнула, теребя свои волосы.

— Ты не обязана с ними встречаться, если не готова, — решительно сказал Малфой, но ухмыльнулся. — Я буду счастлив передать им твое сообщение.

— Наверное, мне действительно следует сделать это, — тяжело вздохнула Гермиона. — Тем более что мне теперь предстоит не один, а два неловких разговора. И я не думаю, что они воспримут это хорошо.

— Ты хочешь, чтобы я был рядом? — с немалым трепетом спросил Малфой.

— Я не думаю, что могу просить тебя об этом, — сказала Гермиона, закусив губу. — И я не уверена, будет ли от этого лучше или хуже.

— Если ты еще не заметила, Грейнджер, — протянул он, — я буквально сделаю для тебя все, что угодно. Даже борюсь с генетикой, как видишь.

— Ты сделал для меня больше, чем думаешь, — сказала Гермиона, встретившись с ним взглядом. Его серые глаза блестели, брови нахмурились, когда Драко посмотрел на нее в ответ. Вспыхнув, она оторвала от него взгляд. — Я думаю, что это то, что мне нужно сделать в одиночку, — она тяжело вздохнула. — Только я знаю, что ни Гарри, ни Рон не сильны в загадках. Последнее, что мне нужно — это напасть на одного из них.

— Я рад, что ты это сказала, — фыркнул Малфой. — Ты хочешь, чтобы я был рядом?

— Я не знаю, — ответила Гермиона, протирая глаза. — Я отправлю им сову и позабочусь о том, чтобы устроить встречу.

— Я знаю, что это не мое дело, но я все равно переступлю через себя, — сказал Малфой, с дразнящей улыбкой поворачиваясь к ней. — Если ты почти не виделась с ними больше двух лет, и ты вернулась в Англию год назад… но все же они связались только тогда, когда услышали, что ты была со мной? Ты действительно им что-то должна?

— Теперь у них свои собственные жизни, — сказала Гермиона, ее доводы прозвучали довольно слабо. Она прикусила язык, обдумывая его слова. — Нет, наверное, нет. Но даже если так, они все еще мои друзья.

— Я доверяю твоему мнению, — легко сказал Малфой, удобнее устраиваясь на подушках и закрывая глаза. — И если ты хочешь, чтобы я был где-то поблизости, — я буду. На всякий случай.

— Я ценю это, — задумчиво сказала Гермиона, положив перо и лист пергамента на бугристый пол перед собой. Она быстро нацарапала ответ, в котором назначала встречу в тихом месте. — Можешь ли ты отправить это совой для меня?

— Конечно, — сказал Малфой, принимая сидячее положение, но спустя мгновение насмешливо проворчал: — Пора достать тебе твою собственную сову.

Комментарий к Глава 5

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 6 ==========

27 августа 2002 года

Гермиона тихонько приоткрыла дверь маленького, грязного на вид паба, стоявшего чуть в стороне от проторенной дорожки в Косом переулке. Она откладывала свое прибытие почти до позднего вечера, не собираясь задерживаться здесь, ожидая Гарри и Рона.

Хотя она понимала беспокойство Малфоя, все равно не думала, что стоит объяснять двум ее старым друзьям, почему же рядом с ней их заклятый враг, а также где она была все это время. Тем не менее, она не могла полностью избавиться от беспокойства в глубине своего сознания. Может быть, она делает ошибку?

Хотя Гермиона не могла сдержать рассеянной улыбки, появившейся на ее лице при мысли о походе за покупками, который он устроил ей на днях. Как дотошно и деловито Малфой отправлял ей вещи на примерку, которые в обычное время она бы ни за что не надела и которые, в конце концов, ей понравились, особенно после того, как он стоически отрицал, что ему скучно.

Почти машинально она стала следить за движениями в пабе, когда подошла к столу, загороженному кабинкой, где сидели две до боли знакомые ей головы. Лучший способ держать загадки в узде — это отвлечь поток мыслей на что-то другое.

Деревянные барные стулья у стойки с потрескавшейся отделкой и пошатывающими ножками. Какое-то странное и нервирующее пятно на полу. Бесчисленное количество вешалок в проходах.

— Привет, — выдохнула Гермиона, подойдя к Гарри и Рону.

— Гермиона! — хором воскликнули двое, привставая и неловко обнимая ее со своих мест.

— Рад тебя видеть, — сказал Гарри, подталкивая ее локтем, когда она села рядом с ним. Отношения между ней и Роном все еще находились в рамках легкого напряжения, вызванного ее отъездом после войны в Австралию.

Лесная зелень и кобальтово-голубые полосы джемпера Гарри. Румянец на щеках Рона. Инициалы, вырезанные на деревянной поверхности стола.

— Я тоже, — с самой искренней улыбкой, на которую была способна, ответила Гермиона, хотя чувствовала, что нервишки шалили.

Возможно, ей следовало хотя бы сказать Малфою, куда она направляется. Он мог бы легко вписаться в эту толпу, если бы надел мантию, чтобы скрыть свою столь очевидную личность.

— Очень жаль, что мы не смогли провести с тобой больше времени на свадьбе, — продолжил Гарри, не заметив ничего необычного. — Луна надеялась, что ты присоединишься к ней в танце для благословения духов.

— Мне жаль, что я пропустила это, — с гримасой сказала Гермиона. — Ну и как вам живется в браке?

— Хорошо, — кивнул Гарри, потягивая из грязной на вид кружки что-то огненно-зеленое.

Она рассеянно махнула рукой недовольной официантке, которая закатила глаза и пошла за выпивкой для Гермионы.

— Хорошо, — сказала Гермиона, теребя ремешок своей расшитой бисером сумочки. — А как ты поживаешь, Рон? Ханна хорошо себя чувствует?

— С ней все хорошо, — сказал Рон, и его румянец стал еще ярче. — Я тоже в порядке. А ты?

Борода Мерлина, это было неловко.

— Со мной все нормально, — сказала Гермиона, заставляя себя снова улыбнуться. — Ты же знаешь, как это бывает, когда я занята.

Бездельничать в своей пещере. Исследовать, как человек может снять проклятие. Играть в карты с вейлой.

— Слишком занята, чтобы поддерживать с нами контакт? — спросил Гарри, нахмурив брови. Гермиона с трудом подавила желание закатить глаза.

— Поддерживать контакт — это работа для двоих, — растерянно сказала Гермиона.

— Я пробовал отыскать тебя совой, — сказал Гарри, раздраженный ее ответом.

— Больше одного раза? — спросила Гермиона, подняв бровь. Гарри замолчал.

Она глубоко вздохнула, изо всех сил желая, чтобы когти оставались скрытыми внутри тела. Это был случайный и довольно неудачный побочный эффект проклятия.

Ее напиток расплескался по бокам кружки, которую довольно бесцеремонно поставила перед ней угрюмая официантка. На кружке был изображен человек на гоночной метле, преследующего птицу.

То, как напиток просачивался в трещины на столе.

Гермиона сделала еще один глубокий вдох и нацепила на лицо улыбку.

Как бы ей хотелось, чтобы Малфой все-таки был с ней.

— Я отсутствовала по кое-какой веской причине.

— И по какой же? — влез Рон. Оба парня выжидательно смотрели на нее, подняв брови.

Гермиона откашлялась, с трудом заставляя себя перестать теребить грязную кружку с чем-то, что ей принесли.

— Я была проклята.

— Что значит «проклята»? — спросил Гарри, и его хмурый взгляд раздражения сменился беспокойством. — И когда же?

— Два года назад, когда я была в Австралии, — ответила Гермиона, закусив губу. — Я пыталась помочь своим родителям, и мой поиск ответов привел меня к колдуну, который известен только как знахарь. Он отказался помочь мне… — она замолчала, прикусывая свой язык.

Мягкий материал ее новых, смехотворно дорогих джинсов, на которых настоял Малфой. То, как ее кудри сжимались в руке.

Гарри и Рон смотрели на нее с равной долей беспокойства.

— Ну, как бы то ни было, это долгая история, но я поругалась с ним, и он проклял меня, сделав… сфинксом. Я провожу большую часть своего времени львицей, потому что когда я рядом с людьми…

Она чувствовала, как ее язык перестает подчиняться мозгу. Первый предательский знак, что загадка уже в пути.

Ее глаза забегали по всему пабу, отчаянно ища что-нибудь, чтобы отвлечься.

Эти загадки были очень похожи на свербящее ощущение, которое возникает, когда хочется покашлять. Чем больше думаешь об этом и пытаешься предотвратить это, тем хуже все становилось.

— Вы должны… — она отчаянно смотрела на Гарри и Рона. Ее слова больше не были под контролем. — Я тянусь к небу, но держусь за землю; иногда я ухожу, но я всегда рядом.

— Львица? — озадаченно спросил Рон.

— Ты стала анимагом, Гермиона? — спросил Гарри, нахмурившись. — А почему это должно тебя удерживать от нас? Какое это имеет отношение к проклятию?

— Ответьте на загадку, — процедила сквозь зубы Гермиона. — Пожалуйста.

— Загадку, — сказал Рон, моргая. — А какое это имеет отношение ко всему происходящему? Ты можешь ее повторить?

Слезы выступили в уголках ее глаз, когда когти впились в сжатые ладони. С трудом, но она снова прошипела загадку.

— Тянусь к небу, — задумчиво произнес Гарри. Гермиона чуть не подавилась рыданиями, готовясь в случае необходимости выскочить из паба. Она сжала губы в тонкую линию, когда клыки начали вытягиваться из ее десен, трансформация против ее воли начинала ускоряться. — Гермиона, с тобой все в порядке?

— Загадка! — воскликнула она, глядя себе на колени. Кровь лилась из ее стиснутых рук, портя ее прекрасные новые джинсы.

— Мы не знаем, — сказал Рон, лихорадочно озираясь по сторонам.

Гермиона встала, чтобы попытаться трансгрессировать или убежать — но последующее ее совершенно обескуражило.

Недружелюбная барменша прошла мимо, усмехаясь. Гермиона подняла полусформировавшуюся лапу и, когда слезы хлынули из ее глаз, резко ударила.

Светлая вспышка пронзила ее затуманенное зрение. Когти нашли плоть, и шипение эхом отдалось в ушах. Сильные руки обняли ее за плечи, крепко прижимая к себе, несмотря на то, что превращение продолжалось.

— Что это была за загадка? — настойчиво спросил новый голос, прерывистый от боли.

Она смутно осознала, что повторила загадку, даже когда ее когти погрузились глубже, а клыки обнажились.

— Дерево, Грейнджер, — выдавил Малфой. — Это же дерево.

Гермиона с ужасом заморгала, увидев кровь на своих руках, когда рухнула на свое место, частичная трансформация исчезла столь же быстро, как отступление разрушительного торнадо.

И слезы боли мгновенно превратились в слезы страха. Малфой схватился за плечо, кровь сочилась из ряда порезов на его куртке. Гермиона не могла точно сказать, насколько глубоки были раны под его разорванном рукавом.

Гарри и Рон смотрели во все глаза, наблюдая за разворачивающейся сценой, в немом ужасе.

За спиной Малфоя стояла барменша с широко раскрытыми глазами и протянутой рукой, открывая рот, чтобы позвать на помощь.

— Обливиэйт, — проворчал Малфой, махнув рукой, и барменша отошла, выглядя немного ошеломленной. Так или иначе, их столик был спрятан далеко в углу, и никто больше этого не заметил.

Схватив ее окровавленные руки своими собственными, Малфой залечил порезы на ее ладонях, однако в его серых глазах были боль и страх. Затем он прижал ладонь своей здоровой руки, скользкой от крови, к изрезанному плечу. Кровотечение прекратилось, и он очистил их обоих от крови. Его грудь с усилием вздымалась от избытка беспалочковой магии.

Малфой опустился рядом с ней, несмотря на свободное место напротив нее, настойчиво ловя ее взгляд. Гарри фыркнул и скользнул за угол круглой кабинки, так что оказался напротив Гермионы и рядом с Роном.

— С тобой все в порядке? — спросил Малфой, демонстративно игнорируя Гарри и Рона, которые все еще молча смотрели на разворачивающуюся сцену. Он нахмурился, выдержав ее взгляд, и поднял руку к изгибу ее плеча. Малфой понизил голос, чтобы его никто не услышал. — Я чувствую твое эмоциональное напряжение.

— Спасибо, — выдохнула Гермиона, осознав произошедшее. Она чуть не растерзала его. В отчаянии она стала вытирать слезы, все еще выступающие из глаз.

— Гермиона, — выдохнул Гарри, сглотнув. — Что это было, во имя Мерлина?

Выдохнув, Гермиона снова повернулась к Гарри и Рону.

— Как я и сказала — проклятие.

— Черт, — выругался Рон, качая головой. — Нельзя было хотя бы предупредить? Например, я не знаю, если я начну выдавать загадки, ответьте на них?

— Я же попросила тебя ответить, — процедила сквозь зубы Гермиона. — Вместо этого ты занялся семантикой.

Рядом с ней напрягся Малфой, его рука задержалась на ее руке. Гарри несколько раз моргнул, качая головой.

— Хорошо, предположим, что мы просто примем то предположение, что ты загадываешь загадки и превращаешься во львицу, но как именно Малфой вовлечен во все это? — спросил Гарри, переводя взгляд с одного на другого и задерживаясь на том, как Малфой оберегающе держал ее за руку.

— Я хорошо умею отгадывать загадки, — жеманно протянул Малфой. — В отличие от…

— Малфой — мой друг, — прервала его Гермиона, бросив на него быстрый взгляд. Ей показалось, что в его глазах что-то промелькнуло, но через мгновение оно исчезло.

— Твой друг? — скептически спросил Рон, как будто это была самая безумная часть информации, которую она только что ему выдала.

— Это долгая история, — сказала Гермиона, чувствуя себя опустошенной. События последних нескольких минут измотали ее; она хотела вернуться в свою пещеру и уснуть.

— Как ты узнал, где мы находимся? — спросил Гарри, прищурившись и глядя на Малфоя. — И как же ты трансгрессировал через защиту?

Малфой сглотнул и, опустив руку, посмотрел на Гермиону. Она положила свою руку поверх его с ободряющей улыбкой. Малфой долго смотрел на нее, и его взгляд смягчился.

— Я вейла, — тихо сказал он, не отводя от нее взгляда. — А Грейнджер — моя пара.

— Что?! — воскликнул Гарри, вскакивая на ноги. Его глаза были широко раскрыты, а голова отрицательно качалась из стороны в сторону.

— Ни за что! — закричал Рон, сжимая кулаки. — Гермиона, это не может быть правдой!

— Но это правда, — отрезала Гермиона, сцепляя пальцы с блондином рядом с ней. Она позволила успокаивающей энергии вейлы, мчащейся между ними, успокоить ее колотящееся сердце. — Малфой пытается помочь мне найти выход из проклятия.

— Мы могли бы тебе помочь! — прошипел Гарри, нахмурившись от гнева. Он неуклюже вернулся на свое место. — Если бы ты вообще пришла к нам с этим!

При этих словах на Гермиону нахлынула волна вины. Малфой пристально посмотрел на ее руку и нежно сжал.

— На случай, если ты не понимаешь, мне трудно находиться среди людей, — сказала Гермиона, разрываясь между обидой и гневом. — Если бы не Малфой, я бы пережила остаток проклятия в облике львицы.

— Мне не нравится, что он замешан, — сказал Рон, обвиняюще указывая пальцем на Малфоя.

— Прими это, Уизли, — протянул Малфой, поднимая бровь. — Это вне нашего контроля.

— Он плохо с тобой обращается, Гермиона? — тихо спросил Гарри, стиснув зубы.

— Ты серьезно? — воскликнула Гермиона, озадаченно глядя на Малфоя. — Разве ты только что не видел, как он кинулся мне на защиту вне зависимости от того, что могло бы с ним произойти?

Гарри нахмурился, но ничего не ответил.

— А как это вообще работает? — спросил Рон, готовый продолжить спущенный гнев Гарри. — Неужели он просто произвольно выбрал кого-то на эту пару?

— Честное слово, Уизли, — сказал Малфой, крепко зажмурившись. — Я не выбирал свою пару, а уж тем более того, кто ей станет.

— Вот почему ты ходила к Биллу и Флер! — внезапно воскликнул Гарри. Затем он нахмурился, кровь отхлынула от его лица. — Гермиона, ты уже приняла это? Тебе ведь и не обязательно, понимаешь?

— Я прекрасно понимаю, что не обязана, — сухо ответила Гермиона. — Но отказ от этой связи принес больше проблем, чем я готова решить.

Под столом Гермиона почувствовала, как Малфой прижался к ней коленом.

Гермиона открыла рот, чтобы продолжить:

— Что падает, но никогда не разбивается?

Гарри и Рон обменялись паническими взглядами, их глаза расширились, когда они услышали вторую, совсем неожиданную загадку.

— Ночь, — легко ответил Малфой с легкой улыбкой. Затем его глаза затрепетали, и он заметно поморщился, схватившись за руку. Когда Гермиона присмотрелась внимательнее, то заметила, что он выглядел еще более бледным, чем обычно.

Ему следовало бы пойти в больницу, а не торчать здесь вместе с ними, особенно с учетом дополнительного напряжения в виде беспалочковой исцеляющей магии. Гермиона оторвала его руку от раны, обнаружив, что она снова покрылась кровью. Ее глаза расширились от ужаса.

— Полагаю, исцеляющее заклинание, которое я использовал, было недостаточно сильно, — выдохнул он.

— Я отвезу тебя в больницу Святого Мунго, там твою руку вылечат как следует, — мгновенно отозвалась Гермиона. Она бросила на стол несколько галлеонов за выпивку, к которой даже не притронулась, и бросила настороженный взгляд на Гарри и Рона. — Я была бы вам очень признательна, если бы вы оставили при себе все то, что я вам сегодня рассказала.

— Гермиона… — начал Гарри, словно желая поспорить.

— Я пришлю тебе сову, — с некоторым отчаянием воскликнула она, выталкивая слабеющую вейлу из их стола, и последовала за ним, крепко держа его за здоровую руку. — Поговорим позже!

Если они и ответили, то она не расслышала их слова, выводя Малфоя из паба и трансгрессируя к Мунго.

***

Гермиона фыркнула, вышагивая по коридору перед больничной палатой Малфоя.

Она вкратце сообщила целителям, что его руку ранило дикое животное — и, к счастью, они не стали задавать лишних вопросов. Но затем ее тут же выставили из палаты.

— Извините, мне нужно туда зайти, — сказала она, поспешно догоняя целителя, выходившего из палаты.

— В настоящее время только ближайшие родственники, — ответил целитель, рассеянно проверяя свои карты.

— Но я же его пара, — воскликнула Гермиона, не обращая внимания на умоляющий тон своего голоса. — Мне нужно с ним увидеться.

Он резко вскинул бровь, забыв о картах.

— Так вы и есть его половина? — лекарь раздраженно фыркнул. — Если он вам небезразличен, закрепите связь. Вы только приносите еще больше боли. Несвязанные супруги не являются ближайшими родственниками.

Гермиона нахмурилась, глядя на лимонно-зеленое одеяние удаляющейся спины целителя, хотя чувство вины уже пронзило ее. Может быть, он страдает больше, чем показывает?

Гермиона моргнула, когда высокая светловолосая женщина вошла в приемную, лихорадочно осматривая голубыми глазами все вокруг. Она подошла к стойке, как всегда являя собой образец элегантности и изящества.

— Миссис Малфой, — произнесла Гермиона, и это было сказано скорее из-за удивления.

Нарцисса Малфой испуганно подняла глаза и долго смотрела на Гермиону, словно пытаясь понять, откуда они друг друга знают.

— О, мисс Грейнджер, — рассеянно сказала Нарцисса, натянуто улыбаясь. — Я не думаю, что вы видели моего Драко? Мне только сообщили, что его привезли сюда для лечения.

Гермиона внезапно вспомнила, что Малфой еще не рассказал матери о сложившейся ситуации.

— Он здесь, — выдохнула она, указывая на дверь, возле которой стояла. — Я… —затормозила она. Гермиона чувствовала себя глупой и неуклюжей рядом с этой женщиной, когда Нарцисса пронеслась мимо, озабоченно нахмурив брови, и вошла прямо в палату.

Гермиона попыталась последовать за ней, ее сердце разрывалось от беспокойства, и пересилило чувство вины из-за того, что он был ранен по ее вине.

— Только семья, — строго сказал другой целитель, блокируя ей вход.

Нарцисса обернулась, чтобы посмотреть на происходящее, ее голубые глаза сузились от презрения.

— Пусть она останется, пожалуйста, — тихо сказал Малфой с кровати. Сердце Гермионы дрогнуло, а целители удивленно посмотрели на нее и позволили войти. Несколько мгновений спустя, когда Гермиона задержалась у двери, целители вышли из палаты, очевидно, завершив свою работу. Нарцисса Малфой пристально расчетливо наблюдала, как Гермиона покорно приблизилась к кровати.

Малфой был бледен, но улыбался, его рука успешно зажила. Было что-то мягкое и незаслуженное в его взгляде, когда он смотрел на нее — что-то, что заставляло ее сердце биться быстрее.

Позади нее Гермиона услышала резкий вздох Нарциссы, и женщина шагнула вперед, зажав рот рукой.

— Мама, — мягко сказал Малфой, — познакомься с моей подругой — Гермионой Грейнджер.

Нарцисса схватила Гермиону за руку, а Гермионаположила свою другую руку на руку Нарциссы. Обычно сдержанные глаза женщины были полны слез.

— Мисс Грейнджер, — выдохнула Нарцисса, словно увидела ее впервые. — Я так рада — я так боялась…

— Я знаю, — выдохнула Гермиона, жалея, что собирается разрушить надежды этой женщины.

Гермиона уставилась на Малфоя, чувствуя внезапный прилив эмоций — облегчение, беспокойство и щемящее чувство чего-то похожего на счастье. От взгляда, который он бросил на нее — теперь она поняла это так явно, что это должна была быть любовь, — у нее задрожали колени.

— Спасибо, что спасла меня, — пробормотал он, протягивая ей руку. Прилив энергии, который сейчас пронесся через нее, чуть не заставил ее задохнуться от рыданий.

— Что случилось, Драко? — тихо спросила Нарцисса, подойдя к нему с другой стороны кровати.

— Наткнулся на дикую пуму, — сказал Малфой, выдержав пристальный взгляд Гермионы. — Безрассудно с моей стороны. Мне повезло, что Грейнджер была рядом.

Гермиона сглотнула от напряжения в его глазах, не в силах и не желая отвести взгляд. Это были не феромоны, а нечто совершенно иное.

— Верно, — выдохнула она в подтверждение его слов. — Пума. Редкие, но иногда в глуши, знаете ли…

Она замолчала, понимая, что Нарциссу эта история не касается. Малфой, вероятно, знал об этом.

— Ты нашел свою пару, но все же остаешься несвязанным, — сказала Нарцисса так тихо, что Гермионе пришлось напрячься, чтобы услышать ее. Сердце упало в груди, когда она осознала всю напряженность момента.

Малфой снова улыбнулся ей.

— Мама, я выбрал правильный путь ухаживания за Грейнджер. Мы примем эту связь вместе, когда будем готовы.

Гермиона с облегчением вздохнула, поняв его намерения защитить мать от ужасающей правды. Она могла бы прожить тысячу жизней и не заслужить того уровня преданности, который он ей предлагал. Она сморгнула слезы, сжав его руку.

— Но… — начала Нарцисса, — ты не чувствуешь себя больным?

— Возможно, — сказал Малфой, пренебрежительно пожав плечами. — По словам целителей, мое ослабленное состояние от потери крови после нападения было сильно усугублено тем, что связь не была завершена. Конечно, моя магия в конечном счете тоже пострадает, но все проведенные тесты показывают, что у меня все еще есть много времени, чтобы побыть настоящим джентльменом.

Когда Гермиону захлестнула еще одна мучительная волна вины, Малфой дерзко подмигнул ей, с трудом заставив сдержать улыбку.

Его веки затрепетали, закрываясь, и Гермиона шагнула ближе, притягивая его руку к себе.

— Прошу прощения, — пробормотал он, — я очень устал.

— Конечно, — сказала Нарцисса, стряхивая с себя рассеянность. — Я дам тебе поспать. Но, пожалуйста, приходите в гости. Вы оба.

— Обязательно, — заверила Гермиона женщину, которая при других обстоятельствах стала бы ее свекровью. Резко кивнув и приложив руку ко лбу Малфоя, Нарцисса вышла из палаты.

Оставшись наедине с Малфоем, Гермиона вдруг почувствовала, как к ней возвращаются слезы.

— Мне так жаль, — выдохнула она, падая в кресло у его кровати.

— Не бойся, — спокойно сказал он. — Прошу прощения, что помешал твоей встрече. Я просто почувствовал твое горе, знал, что что-то случилось.

— Я должна была попросить тебя пойти со мной, — сказала Гермиона, качая головой. — Мне не следовало сомневаться в тебе, — она сделала глубокий, хриплый вдох. — Не могу поверить, что причинила тебе боль.

— Чтобы избавиться от меня, потребуется гораздо больше, чем просто вскрыть мою руку, — со слабым смешком сказал он. Его глаза снова закрылись. Когда он вновь раскрыл их, то смотрел на нее с той же теплотой, затопившей и вены Гермионы.

— Я так рада, что ты в порядке, — сказала Гермиона, опустив лицо на тыльную сторону его руки, которую она все еще держала, черпая силу из энергии между ними. — Если бы я серьезно ранила тебя…

— Но ты этого не сделала, — пробормотал Малфой, прерывая ее. — И это все, что имеет значение.

Гермиона кивнула, снова глубоко вздохнув и вдыхая его запах.

— Я действительно очень устал, — сказал он, ухмыляясь. — Это было не просто предложение, чтобы избавиться от моей матери. Постарайся ни на кого не нападать, пока я сплю, ладно?

— Я постараюсь, — прошептала Гермиона. — И я постараюсь оказаться здесь, когда ты проснешься, но если мне придется уйти, приходи ко мне, как только тебя выпустят, хорошо?

— Конечно, — сказал он хриплым ото сна голосом. И теперь его глаза окончательно закрылись. Его дыхание стало ровным, а рука ослабла в ее руке. Гермиона откинулась на спинку сиденья и позволила себе дышать спокойно.

Комментарий к Глава 6

Всю информацию о моем застое можете найти здесь:

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 7 ==========

1 сентября 2002 года

Драко наблюдал с другого конца пещеры, как глаза Грейнджер быстро бегали взад-вперед по листу пергамента, который содержал полный анализ ее состояния от Билла Уизли.

Чтобы не ерзать и не заглядывать ей через плечо, он лениво перекладывал несколько стопок одежды, которые она сложила вдоль одной из стен, в маленький комод, который он дал ей в безвозмездное пользование.

Украдкой взглянув в ее сторону, Драко осмотрел аккуратно сложенную стопку трусиков.

— Малфой, — предостерегающе прорычала она, и когда он обернулся, ее брови были высоко подняты, а глаза сужены.

Драко рассмеялся и осторожно положил ее нижнее белье в верхний ящик.

— Я впечатлен, Грейнджер. Я бы никогда не подумал, что ты такая… кружевная.

Если быть честным, просто представив Грейнджер в этих трусиках, Драко невероятно отвлекся и загорелся. Он глубоко вздохнул, пытаясь унять бушующие чувства.

Грейнджер усмехнулась и поднялась на ноги, даже когда румянец залил ее щеки. Она раздраженно кинула лист пергамента ему в грудь, и когда Драко схватился за письмо, Грейнджер подскочила и засунула стопку нижнего белья в ящик, захлопнув его, чтобы он не смог взглянуть поближе.

— Ты совсем не веселая, — поддразнил он, позволив себе улыбнуться. — Человек не может помечтать?

— Мечтай сколько хочешь, — высоким голосом сказала Грейнджер, скрестив руки на груди и безобидно прислонившись к закрытому ящику.

— О, Грейнджер, — усмехнулся Драко, дразня ее руками за плечи и притягивая ближе. Он уронил лист пергамента на землю, чувствуя, как она недовольно пыхтела у него на груди, но в конце концов ее руки обвились вокруг его спины.

Внезапно ощущение ее тела, прижатого к его груди, заставило чувства вейлы Драко прийти в бешенство. Давление ее рук на его спину — ее объятия на талии, ее запах…

Как легко казалось поднять ее маленькую фигурку на комод, позволить обхватить ногами его талию…

Драко зарылся лицом в ее кудрявые волосы, глубоко дыша, наслаждаясь соблазнительным ароматом своей пары. Он шагнул ближе, притягивая ее к себе еще теснее. Он чувствовал каждый ее вздох, каждое нежное дуновение воздуха на своей шее, ее пальцы, когда они нежно двигались вдоль его позвоночника.…

Обнаженная кожа ее шеи и ключицы дразнила его. Кровь вспыхнула, ускорила свое движение по венам, гулко стуча в голове, побуждая его идти вперед, потребовать, взять…

Заявить права на свою пару, которую он так сильно желал.

Драко не мог контролировать феромоны, которые волнами исходили из его кожи, не мог контролировать клыки, которые удлинялись и заострялись, его руки, когда он убирал волосы с ее плеч, но одновременно с этим пропуская их через пальцы.

Его голова склонилась вперед. Он чувствовал ее запах, все инстинкты кричали на него, подначивали к действиям — его зубы задели нежный изгиб ее шеи…

— Что ты делаешь, — хриплым голосом прошептала Грейнджер.

Драко уткнулся носом в ложбинку ключицы, высунув язык, чтобы попробовать на вкус ее плоть.

— Малфой… — выдохнула она.

Она требовала остановиться. Его глаза затрепетали, когда он обнажил клыки, и он наклонил ее голову в сторону…

Драко отшатнулся от внезапного резкого удара в его живот. Сквозь расплывчатый туман, он с трудом разглядел размытую фигуру Грейнджер, которая метнулась прочь от него к комоду, скрестив руки на груди, словно защищаясь.

Когда прилив крови притупился и инстинкты успокоились, Драко моргнул, чтобы сосредоточиться, и вместе с этим пришел ужас.

Он пристально смотрел на Грейнджер, ее карие глаза сверкали, и его брови нахмурились от смятения, от страха, от полного отвращения к самому себе.

Драко несколько раз моргнул, рев в голове уже почти исчез, и ему захотелось исчезнуть вместе с ним. Он провел рукой по волосам, не зная, что сказать.

— Грейнджер, — выдохнул он. — Я…

— С тобой все в порядке? — выдохнула она, отчаянно пытаясь поймать его взгляд.

— Мерлин, — сказал Драко, качая головой. — Я так… я даже трахаться не могу… — волна стыда захлестнула его. — Какого черта, — прошептал он. — Мне так жаль, Грейнджер.

— Малфой, что… — она задохнулась, ее глаза наполнились слезами, вызванными словами Драко. Он не мог даже смотреть на них. Она осторожно шагнула к нему — Драко тоже не мог этого видеть.

Он заставил ее плакать. Он заставил ее бояться себя.

— Я должен идти, — выдохнул он и аппарировал.

***

Драко захлопнул дверь своей квартиры, его руки расплавили дверную ручку, когда он отчаянно шагнул в гостиную.

Он провел рукой по волосам, отчаянно борясь с желанием вырвать тонкие пряди с головы. Что же он натворил?

Грейнджер никогда больше к нему не подойдет, учитывая его реакцию на ее близость. Он чуть было не завладел ею, вопреки ее воле, вопреки всему, что когда-либо говорил. Как она сможет снова ему доверять?

— Какого хрена ты натворил? — спросил Тео, слегка приподняв бровь, и спокойно уселся, сцепив руки на диване.

Драко резко остановился и в отчаянии повернулся к своему другу.

— Да, Тео, именно так! Что же я такого сделал? — спросил Драко, снова проводя рукой по своим и без того растрепанным волосам.

— Нет, я имею в виду то, что ты испортил дверь, — мягко сказал Тео. Он неопределенно махнул рукой в сторону двери, наполовину повисшей на петлях. На полу осталась древесная зола. — Но теперь мне стало любопытно. И что же ты сделал?

Тео откинулся на спинку дивана, заложив руки за голову, глядя на весь мир так, словно ему было все равно.

Драко был близок к полномасштабной панике. Он сел рядом с Тео, который выглядел чрезвычайно удивленным.

— Она больше никогда не посмотрит на меня, — выдохнул он, широко раскрыв глаза. — Тео, я пошутил насчет пикантности ее трусиков…

— Разумно, — прервал его Тео, кивнув.

— И я прикоснулся к ней, и она обняла меня, и… — он покачал головой, зажмурившись, чтобы прогнать воспоминания. — Я потерял контроль, Тео. Я был чертовски близок к тому, чтобы пометить ее.

— Неужели это стал бы конец света? — небрежно спросил Тео, сверкнув налитыми кровью глазами.

— Совершенно верно! — вскрикнул Драко, качая головой. Он прижал руки к дивану и быстро отдернул их назад, когда ткань начала тлеть. — Тео, если я помечу ее, пока она все еще проклята, она, скорее всего, никогда не сможет освободиться. Я не могу так поступить с ней.

— А есть другой выход, Драко? — спросил Тео, и его тон был резок. — По сравнению с тем, что ты умрешь, если этого не сделаешь?

Драко замолчал, плотно сжав губы.

— Ты же знаешь мою позицию по этому вопросу.

— Но это не значит, что я должен с этим соглашаться, — сердито возразил Тео. — Почему бы мне не навестить твою маленькую подругу? Напугай ее немного здравым смыслом. Если она не понимает, что на кону…

— Она все понимает, ясно? — проворчал Драко, начиная раздражаться на своего старого друга. — Конечно, она понимает, она чертовски умна. Но я не сделаю этого с ней.

— Отлично, — сказал Тео, глубоко вздохнув, из его позы исчезла вся небрежность. — Взгляни на это разумно, пожалуйста. Грейнджер знает, что ты вейла?

— Да, — выпалил Драко, закатывая глаза.

— Хорошо. И понимает ли она, что тобой движут инстинкты, которые уходят в прошлое на тысячелетия? — спросил Тео, его тон был опасно близок к покровительственному.

— Да, — повторил Драко, его руки все еще были горячими.

— Понимает ли она, блядь, как усердно ты пытаешься сдержать эти желания в девяноста восьми процентах случаев? — прорычал Тео. — Знает ли она, что ты буквально отдал бы свою жизнь, чтобы бросить вызов этим желаниям, если бы это означало обмен на нее?

— Да, — сказал Драко, и тяжелый вздох поражения обрушился на него.

— Ну что ж, — сказал Тео, снова откидываясь на спинку стула. Он взял со стола пакет с кровью, аккуратно проткнул его и сделал большой глоток. — Я буду готов к тому, что она ворвется в квартиру в течение следующих нескольких минут, учитывая, что ты разрушил дверь и деактивировал защиту.

Драко пробил огненную дыру в спинке дивана.

***

Гермиона нервно протиснулась в квартиру Малфоя и Нотта, стараясь не задеть все еще дымящееся дерево сильно покалеченной входной двери.

— Защита ослабла, — выдохнула она, заметив, что двое мужчин настороженно наблюдали за ней из гостиной. Она неловко указала на дверь. — Я имею в виду, эта дверь… — она глубоко вздохнула.

— Я знаю, — отрезал Малфой. — Я все исправлю.

— Эм-м-м, привет Нотт, — сказала Гермиона. Вампир просто кивнул, посасывая пакетик с кровью. Гермиона попыталась выдавить из себя улыбку. — Малфой.

— Грейнджер.

— Ты хочешь, чтобы я… — она снова махнула рукой в сторону двери. — Я не возражаю.

Малфой просто поднял бровь и опустился на полуразрушенный диван, на котором они сидели вдвоем. Плотно сжав губы, Гермиона опустилась в ближайшее к выходу кресло.

Малфой яростно жевал свой язык, отводя взгляд. Нотт пристально смотрел на нее, делая вид, что наслаждается своим пакетом с кровью. Гермиона чуть было не бросилась обратно в свою пещеру.

— Ну что ж, — сказала Гермиона, зажав ладони между коленями. — Это очень мило.

— Тебе не нужно притворяться, что все в порядке, Грейнджер, — наконец сказал Малфой. — Я знаю, что облажался. Я не жду, что ты когда-нибудь снова мне поверишь.

Гермиона на долгое мгновение прикрыла глаза.

— И в чем же ты все-таки виноват, Малфой?

— Все это, — проворчал он. — Мне не следовало прикасаться к тебе.

— Если я правильно помню, — сказала Гермиона, пробуя воду, — я коснулась тебя в ответ. Может, назовем это моей ошибкой?

— Я должен был лучше владеть собой, — прошипел Малфой. Гермиона практически чувствовала, как от него исходили волны ненависти к самому себе. Нотт рассмеялся сквозь кровь, полностью позабавленный ситуацией.

— Малфой, — сказала Гермиона, склонив голову набок. — Ты же знаешь, я знаю, как много ты работаешь, чтобы держать свои инстинкты в узде, верно?

Нотт многозначительно указал на нее своим мешком с кровью. Малфой закатил глаза и сжал руки вместе.

— Я знаю, что ты в курсе, — проворчал он.

— Тогда как же я могу не понимать? — спросила она тихо, умоляюще. — Как будто я не понимаю, что ты для меня сделал? Что ты продолжаешь делать для меня, каждый божий день? Я знаю, что это тяжело для тебя, Малфой.

Наконец он встретился с ней взглядом, его серые глаза были тусклыми и вялыми.

— И я хотела бы просто принять эту связь, понимаешь? — спросила она, разочарованно качая головой.

— Так сделай это, — бросил Нотт вызов, откладывая пустой пакет. — Ты бы предпочла проклятие или его смерть?

— Нотт, — прошипел Малфой, его губы сжались в тонкую сердитую линию. — Не надо…

— Это правда, — решительно сказал Нотт. — Я знаю, что ты понимаешь это, Грейнджер, и я знаю, что вы двое пытаетесь найти решение. Драко рассказывает мне почти все. Но разве это честно?

— Я не позволю ему умереть, — выдохнула Гермиона, чувствуя, как ее сердце сжималось от страха, как всегда, когда она думала об этом.

— Хорошо, — отрезал Нотт, натягивая капюшон на голову. Его глаза стали значительно менее красными. — Я заставлю тебя поверить в это, Грейнджер. И если я потеряю своего лучшего друга, ты потеряешь своего.

— Нотт! — воскликнул Малфой, сжимая кулаки.

Гермиона значительно побледнела.

— Я бы предпочла, чтобы ты пришел за мной, а не вовлекал кого-то еще, — рассудила она. — И кроме того, Малфой, вероятно, в эти дни стал и моим лучшим другом.

— Отлично, тогда ты, — сказал Нотт, махнув рукой. — Я не привередлив.

— Ты ни за кем не придешь, — сквозь стиснутые зубы сказал Малфой. — В самом деле, почему ты все еще здесь, участвуешь в этом разговоре?

Нотт пожал плечами, игнорируя вопрос.

— Ты ведь умрешь, правда? Ты не получишь права голоса, если решишь умереть.

— Значит, так все и будет? — спросил Малфой, его серые глаза сузились от ярости. — Если ты посмеешь пойти за моей парой, я вернусь с того гребаного света и…

— Прекратите это! — воскликнула Гермиона. Оба парня замолчали и повернулись в ее сторону с одинаково злобными взглядами. — Это все не имеет значения, потому что никто не собирается умирать!

— Я не могу умереть, — с усмешкой сказал Нотт. Малфой сделал ему грубый жест.

— Малфой не собирается умирать, — уточнила Гермиона. — Если дойдет до этого… я приму эту чертову связь, — она крепко зажмурилась, желая, чтобы ее сердце успокоилось. Она могла бы терпеть проклятие вечно, если бы это спасло Малфою жизнь. Хотя она и не знала, что сделает проклятие, если ей не удастся его разрушить.

— Докажи это, — потребовал Нотт, не сводя с нее своих карих глаз. — Черт возьми, поклянись в этом.

— Ни за что, — прорычал Малфой, вскакивая на ноги. — Грейнджер, не смей давать клятву.

Гермиона встретилась с ним взглядом и увидела неприкрытый страх в его серых глубинах.

— Я бы с радостью сделала это, — выдохнула она, сглотнув, когда встала. — Я не позволю тебе умереть.

Малфой подошел к ней, сверкая глазами. Он был так близко, что она могла вдыхать его запах; он почти дрожал от гнева. Ей показалось, что она видит жар, исходящий от его рук.

— Это, — прошипел он, сломленный и рассерженный, — не твое дело. Я бы лучше ушел, но не позволил бы тебе пожертвовать собой, Грейнджер.

— Чертов самодовольный гриффиндорец, вот ты кто, — усмехнулся Нотт.

Гермиона сердито посмотрела на Малфоя.

— Ты не можешь уйти.

— Я бы так и сделал, если бы это был мой последний вариант, — выдохнул он. Его взгляд на мгновение переместился на Нотта. — Пожалуйста, не обращай на него внимания. Он мутит дерьмо, потому что не понимает, как я к тебе отношусь. Это не личное.

— Я поняла, — сказала Гермиона, передразнивая его. — Я бы чувствовала то же самое.

— Я не позволю тебе принять обет, — добавил он, сверкнув бровями. — Я верю, что если мы найдем способ, который сработает для нас обоих, мы сможем продолжить, если ты все еще захочешь этого. Но я не могу позволить тебе взять на себя более серьезные обязательства.

— Я все равно хочу, чтобы ты не умирал, — невозмутимо произнесла Гермиона. — И если мы найдем способ, то да. Я приму связь, — она встретилась с ним взглядом, нахмурив брови. — Но даже если мы не найдем способ…

— Пожалуйста, Грейнджер, — прошептал он, крепко зажмурившись. — Если мы не найдем способ, то будем знать, что сделали все, что могли.

Гермиона долго смотрела на него; его серые глаза умоляли, умоляли ее согласиться с этим.

— Отлично, Малфой, — сказала она, заставляя себя улыбнуться.

Ясно, как божий день, что ей просто придется составить свой собственный план.

Нотт закатил глаза.

— Я даже не хочу больше слышать то, что вы двое говорите. До встречи, Грейнджер, рад был снова тебя увидеть. Ты знаешь, даже при таких ужасных обстоятельствах, у тебя кто-то есть.

Он встал и вышел из гостиной.

— И тебе того же, Нотт, — ответила Гермиона, невольно улыбаясь. Она снова повернулась к Малфою. — С тобой действительно все в порядке?

— Да, — сказал он, рассеянно махнув рукой в сторону поврежденного дивана; тот мгновенно восстановился. Малфой рухнул на подушки, и Гермиона последовала его примеру. Он провел рукой по лицу. — Я просто не могу поверить, что потерял над собой контроль. То, как ты смотрела на меня…

Он замолчал, качая головой. Гермиона ощутила его страх, словно острый аромат, пронизывающий комнату.

Гермиона робко села рядом с ним.

— Я немного испугалась, — призналась она. — Но я знаю, как сильно ты стараешься. Целители сказали мне, что ты действительно борешься со своими инстинктами.

Малфой пожал плечами, откинув голову на спинку дивана и уставившись в потолок.

— Честно, Грейнджер? — спросил он. Она кивнула, закусив губу. — Мне больно быть рядом с тобой. Но еще больнее держаться подальше, — Малфой нахмурился, скрестив руки на груди и устремив пристальный взгляд в потолок. — Все, чего я хочу, — это всегда прикасаться к тебе. И целовать тебя. И… ладно, — он пожал плечами, и Гермиона поймала себя на том, что смеется.

Он надолго закрыл глаза, прежде чем наконец повернуться к ней.

— Я хочу подарить тебе весь мир, Грейнджер. Я хочу отдать тебе все, но все, что у меня есть — это мое сердце. И оно уже твое.

Гермиона долго смотрела на него, нервно шевеля губами. Она почувствовала, как слезы подступили к уголкам ее глаз от его честных, искренних чувств. Она почувствовала себя под прицелом его пристального взгляда, ее лицо покраснело, но она не могла отвести взгляд. Он был самым великолепным существом, которое она когда-либо видела.

Ее зрение затуманилось, когда она уставилась на него, запоминая его черты. Дыхание участилось, сердце бешено колотилось, а веки отяжелели.

Ей хотелось зарыться ему в грудь и остаться рядом навсегда. Она хотела поцеловать его, прикоснуться к нему, почувствовать его руки на своем теле и… она хотела стать его парой.

Слезы прорвались и потекли дорожкой по ее щекам.

— Прими меня, — выдохнула она, встретившись с ним взглядом. Уверенность, с которой прозвучали эти слова, удивила ее. Она даже не осознавала, что эта мысль приходила ей в голову. — Малфой… Драко… Мне все равно, что будет дальше. Мне плевать, что я останусь проклятой.

— Грейнджер, — прошептал он, широко раскрыв глаза. — Ты же знаешь, что я не могу этого сделать.

— Если в конце концов до этого дойдет, — пробормотала Гермиона, придвигаясь ближе к нему, — не мучай себя еще больше.

— До этого не дойдет, — выдохнул Малфой, лихорадочно озираясь по сторонам. — Ты никогда не говорила мне, что было в письме от Билла.

— Ничего такого, чего бы мы уже не знали, — ответила Гермиона, рассеянно проводя пальцем по узору на ткани дивана. — Проклятие удерживает мою магию — он не знает, как снять его. Здесь нет выхода, Драко.

— Грейнджер, — прошипел он предупреждающим тоном, когда его глаза вспыхнули, отчаянно ища ее взгляд. — Я этого не сделаю.

— Мы сделаем это вместе, — прошептала она, и слезы все еще катились по ее щекам, — вместе.

У нее перехватило дыхание, когда она придвинулась ближе, одна рука поднялась, чтобы зарыться в его волосы. Его язык метнулся вперед, чтобы облизать губы, когда он повернулся к ней лицом.

Гермиона прижалась лбом к его лбу и одной рукой убрала со лба волосы.

— Я хочу быть связанной с тобой, — прошептала она и почувствовала, как он тихо застонал от ее слов.

— Я не могу этого сделать, Грейнджер, — пробормотал он, прищурившись. — Пожалуйста, не делай этого.

— Разве ты не хочешь этого? — ахнула Гермиона, чувствуя, как жар его тела обрушивается на нее, когда она придвинулась еще ближе; она оказалась почти у него на коленях. Ее веки так отяжелели от его близости — она никогда не представляла себе, как сильно потребность в нем может поглотить ее разум.

— Конечно, я… — прорычал он, хватаясь руками за подол ее блузки. — Ты даже не представляешь, как все плохо… Грейнджер, это неправильно. Но только не так. Ты не можешь ясно мыслить.

— Я хочу этого, — выдохнула Гермиона в его кожу, наслаждаясь феромонами, бурлящими между ними. Она подняла к нему лицо; его серые глаза практически светились серебром.

— Ты должна отодвинуться, Грейнджер, — выпалил Малфой, его дыхание было неровным. — Я не могу — это все феромоны…

Гермиона прижалась губами к его губам, так отчаянно желая попробовать его на вкус. Ее руки скользнули по его волосам и опустились на лицо.

— Грейнджер, — пробормотал он, закрыв глаза от их близости, и его дыхание, теплое и соблазнительное, коснулось ее губ. — Приди в себя — черт, пожалуйста. Грейнджер, да ты плачешь!

Гермиона не могла слышать слова — она могла только читать их с его губ, когда смотрела, совершенно зацикленная. Она моргнула, с трудом посмотрев в его серые глаза, ее грудь тяжело вздымалась, а по щекам продолжали катиться слезы.

Она откинулась назад, отпустив его лицо. Гермиона снова моргнула, и туман начал рассеиваться. В ушах у нее стоял какой-то коварный звон.

Измученная и расстроенная, она отодвинулась от него и села на безопасном расстоянии. Искоса взглянув на него, она сжала губы, когда они вновь встретились взглядами.

— Прости, — пробормотала Гермиона. — Я не знаю… что это было… феромоны? — она покачала головой, сердито вытирая засохшие следы слез на щеках.

— Да, — сказал он с тяжелым вздохом. — Считаешь, что мы квиты?

— Да, — она нахмурилась. — И тебе действительно нужно починить дверь.

Комментарий к Глава 7

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 8 ==========

14 сентября 2002 года

Драко откинулся на спинку стула и попытался не обращать внимания на целителей, которые сновали вокруг в своих вырвиглазных мантиях и проводили над ним всевозможные испытания.

Очевидно, вейла, решившая отложить завершение связи, была причиной для беспокойства.

Не то чтобы Драко собирался рассказывать им настоящую причину, по которой они с Грейнджер не продвинулись вперед, несмотря на ее заверения, что она готова принять его.

Как относительно известное магическое существо, Драко получил достаточно неприятного обращения. Он не мог себе представить, как они отреагируют на Грейнджер, если узнают правду о ее состоянии. Он не хотел подвергать свою девушку такому досмотру, он отказывался смотреть на то, как с ней обращались, как с животным в зоопарке.

— Какие-нибудь странные происшествия с вашей магией? — спрашивали целители. Драко сжал губы и отрицательно покачал головой. — Люмос, если можно.

Закатив глаза, Драко выполнил своей палочкой простое заклинание. Он не собирался позволять им знать, что он также может творить заклинания и без этого атрибута. Волшебники были скоры бросаться на любое магическое существо с необычной магией, и Драко не хотел, чтобы те знали, что его беспалочковая магия неуклонно развивалась с тех пор, как его наследие проявилось.

И он еще меньше интересовался ими, зная, что его беспалочковая магия недавно начала регрессировать.

Обычно это давалось ему легче, когда он оказывался рядом с Грейнджер, но после инцидента в пещере, за которым последовал инцидент в его квартире, Драко намеренно держал руки подальше от своей пары.

Это было к лучшему — мантра, которую он повторял себе снова и снова. Но близость и физический контакт с Грейнджер давали ему силу, как физическую, так и магическую.

Чем дольше это продолжалось, тем сильнее Драко чувствовал напряжение.

Прошло полтора месяца с тех пор, как он нашел свою пару. И это были одни из лучших — и самых трудных — дней в его жизни.

Ему было трудно объяснить Грейнджер, как сильно он иногда боролся. Как часто он не мог встать с постели, чтобы навестить ее в пещере. Как страстное желание быть рядом с ней, прикасаться к ней часто перерастало в физическую агонию.

Не только потому, что он не хотел ее беспокоить, но и потому, что не хотел, чтобы она принимала какие-либо импульсивные решения. Драко отказался дать ей шанс принять проклятие. И он знал, что если бы она осознала всю глубину его борьбы, то захотела бы помочь.

Драко тяжело вздохнул, когда он выполнил некоторые другие простые заклинания, и целители продолжили свою бесконечную батарею тестов.

Через полтора месяца. И по расчетам Драко, начиная с момента обнаружения его пары, у него осталось от трех до шести месяцев, прежде чем вейла начнет увядать без завершения брачной связи.

И хотя Билл Уизли предположил, что сила проявления Драко может означать то, что он продержится дольше, сам он сдержал в себе ответ, который, как он подозревал, полностью опроверг бы его слова. По тому, как сильно проявил себя Драко, он начнет страдать гораздо раньше. И больше.

Мысль о том, что ему осталось жить меньше двух месяцев, отрезвляла.

— Драко! — он поднял глаза и прикусил язык, когда его мать влетела в смотровую. — Я прошу прощения за опоздание.

— Все в порядке, — вздохнул Драко. — Ты же знаешь, что тебе не обязательно присутствовать.

— Я знаю, — сказала Нарцисса Малфой, ее голубые глаза слегка сузились. — Но я должна была сама убедиться в твоем состоянии, учитывая то, что ты мне точно ничего не скажешь. Я узнала о твоей проблеме только тогда, когда ты оказался в больнице!

— Ну, со мной ведь все в порядке, — сказал Драко, махнув рукой и взглянув на целителей. — Так ведь?

Один из целителей быстро состроил гримасу и стоически кивнул.

— Как и следовало ожидать, мистер Малфой, — отозвался другой целитель, — поскольку связь еще не завершена.

Драко почувствовал внезапную боль в животе.

— Ну, вот и все, — сказал он, повернувшись к матери с натянутой улыбкой.

— Драко, — сурово сказала Нарцисса, и Драко собрался с духом, чтобы выслушать ожидаемую им лекцию. — Я знаю, что ты хочешь поступить правильно, но неужели мисс Грейнджер не понимает, как это тяжело для тебя?

— Ну конечно, — сказал Драко, заставляя себя говорить приятным для нее тоном.

— А если он будет продолжать в том же духе, — сказала Нарцисса, повернувшись к целителям и небрежно взмахнув рукой, — как долго он проживет?

— Мама, — прошипел Драко, его глаза сузились.

— Трудно сказать, миссис Малфой, — слегка дрожащим голосом произнес первый целитель. — Два месяца? Три? Возможно, дольше… это действительно трудно сказать.

— Два месяца, — спокойно ответила Нарцисса, снова поворачиваясь к Драко и сжимая губы в тонкую линию. — Мисс Грейнджер понимает, что ее игры стоят тебе жизни? Твоей магии?

— Мама, она потрясающая, — сказал Драко, закатывая глаза. — Она умеет отсчитывать время. И если ты хочешь знать, Гермиона готова завершить эту связь. Я - тот, кто предложил подождать.

— Но почему, Драко? Для чего? Узнать друг друга получше? Но это можно сделать и после завершения связи!

Нарцисса нахмурилась, и ее челюсть дернулась. Драко приготовился к ее гневу.

— Это просто важно, ясно? — прошипел Драко. — Это наше с Грейнджер личное дело.

Нарцисса поджала губы, но отвернулась. Очевидно, она не хотела устраивать сцену перед целителями, которые упорно игнорировали эту ссору.

— Хорошо, — наконец лениво сказала Нарцисса, как будто ей было все равно. — Приходи на ужин на следующей неделе. В среду.

— В среду у Грейнджер день рождения, — сказал Драко, нахмурившись.

— В пятницу, — тихо ответила Нарцисса. — Андромеда была рада узнать, что мисс Грейнджер станет твоей парой. Она с нетерпением ждет встречи с ней снова.

— В пятницу, — согласился Драко, зная, что лучше не спорить. Можно только надеяться, что присутствие Андромеды и Тедди поможет рассеять любые конфликтные ситуации между Грейнджер и его матерью.

— Очень хорошо, — заявила Нарцисса, все еще выглядя довольно расстроенной. Она задержалась еще на несколько минут, пока целители заканчивали свои тесты, предлагая свою профессиональную оценку сложившейся ситуации.

Все было мрачно, это не было похоже на улучшение, и они настоятельно предложили ему завершить связь.

Драко тяжело выдохнул через нос. К черту их всех.

***

19 сентября 2002 года

Драко трансгрессировал в лес Дин и направился к пещере Грейнджер. Он попытался не обращать внимания на то, как у него дрогнуло в груди, когда увидел, как загорелись ее глаза.

— Привет! — воскликнула она, вскакивая от своей вездесущей стопки книг. Драко был бы удивлен тем, что она все еще исследовала проклятие, если бы не то, как хорошо он ее знал.

— Привет, Грейнджер, — Драко на мгновение вернул ей объятие, а потом отстранился и отступил назад. — С днем рождения.

— Спасибо, — сказала она, одаривая его улыбкой. — Знаешь, большинство людей склонны забывать о моем дне рождения.

— Под большинством людей ты подразумеваешь Поттера и Уизли, — с ухмылкой сказал Драко. Она шутливо закатила глаза, и это послужило ответом. — Ну, как ты знаешь, я не большинство людей. У меня есть для тебя подарок. Надеюсь, тебе понравится.

Он порылся в кармане в поисках маленькой коробочки; ее глаза расширились от возбуждения и дурного предчувствия.

— Просто открой ее, — с кривой усмешкой сказал Драко.

Она осторожно открыла маленькую коробочку и с почти неслышным вздохом вытащила оттуда серебряный браслет. Драко рассеянно улыбнулся, увидев выражение ее лица, когда она уставилась на него.

— Малфой! — воскликнула она. — Это уже слишком.

— Ничего подобного, — тихо сказал Драко.

Он подарил ей браслет: серебряную цепочку с маленькими изумрудами и рубинами, вставленными в центре, в комплекте с двумя шармами — один с изображением льва, а другой с парой крыльев. Кроме того, она могла бы прикрепить к нему дополнительные шармы, если бы того захотела.

— Это прекрасно, — выдохнула Грейнджер, перебирая крошечные бриллиантовые крылья.

— Кое-что, чтобы вернуться к истокам, — пробормотал он. Крылья как его вейла — лев как ее проклятие.

И если уж на то пошло, кое-что, чтобы она помнила о нем.

По выражению ее глаз он понял, что Грейнджер услышала слова, которые он не хотел произносить.

— Мне это нравится, — сказала она, одарив его ослепительной улыбкой. — Помоги мне застегнуть.

— Конечно, — сказал Драко, теребя застежку на ее запястье. — Чем ты хочешь заняться на свой день рождения? Я в твоем распоряжении, пока ты хочешь, чтобы я был здесь.

Он усмехнулся, когда она засмеялась и сделала вид, что задумалась.

— Я не хочу ничего особенного, — наконец сказала она. — Мы можем просто провести время вместе? Может быть, ты возьмешь что-нибудь на вынос позже?

— Как и в большинство других дней? — спросил Драко, рассмеявшись.

— Да, — сказала Грейнджер, закатывая глаза. — Только ты в последнее время бываешь здесь реже.

— Извини, — сказал Драко, пожимая плечами. Как он мог сказать ей, что чем ближе он становился к ней, тем больше он боялся, что не сможет просто уйти, когда придет время? Абсолютное внутреннее смятение, поскольку он так сильно хотел быть рядом с ней, что не мог этого вынести. — Наверное, у меня было много дел.

Он хандрил в своей квартире, пока Тео не начал раздражаться на него. Он попытался пойти к аптекарю, но мастер Эрреро заверил его, что зелья никуда не убегут от него, пока он не разберется со своей сущностью.

Драко подумал, что Эрреро мог бы заподозрить, что его несвойственный вейлам темперамент мог повлиять на приготовления зелий. Он читал, что это вполне возможно.

— Хорошо, — сказала Грейнджер, и ее улыбка дрогнула, когда она начала тасовать колоду карт. — Иногда я забываю, что у тебя есть своя жизнь вне моей маленькой пещеры.

Драко хотел сказать ей, что с радостью заперся бы в ее пещере навсегда.

Он нахмурился от внезапной грусти, которая сквозила в ее каждом движении. Ему было интересно, насколько одинока она была здесь одна, когда его не было рядом. Внезапно его пронзило острое чувство вины.

— Я действительно не знаю, — неожиданно для себя сказал он. — Я еще даже не могу продолжать свою учебу. Я буду приходить почаще, если ты этого хочешь. Наверное, иногда мне кажется, что ты предпочла бы быть сама по себе, а не заставлять меня все время торчать рядом.

— Мне нравится проводить с тобой время, — тихо сказала Грейнджер.

Драко тяжело сглотнул и взял карты, которые она начала раздавать.

— Мне тоже нравится проводить с тобой время, — рассеянно сказал он, избегая ее взгляда. — Забавно, как все меняется, правда?

— Да, — ответила она, хотя по тону ее голоса было ясно, что ей совсем не смешно. — Представь себе, что год назад кто-то сказал нам, что мы будем сидеть здесь и играть в карты. И что ты будешь тем человеком, с которым я больше всего на свете хочу провести свой день рождения.

В ее улыбке сквозила ностальгия вперемешку с тревогой, и Драко не мог вынести сильного желания поцеловать ее. Надо было только наклониться через кучу одеял и…

— Ты такая красивая, — выдохнул он, сглотнув. Удивленная, Грейнджер подняла глаза и встретилась с ним взглядом.

— Спасибо, — пробормотала она, смущенно нахмурив брови. Драко быстро отвел взгляд, играя свою очередь.

— Так расскажи мне, — сказал он, пытаясь разрядить обстановку. — Если ты найдешь способ избежать своего проклятия, например, завтра, что ты сделаешь в первую очередь?

— Помимо того, чтобы принять связь? — тихо спросила она. Драко пожевал язык и приподнял бровь.

— Да, Грейнджер, кроме этого. Притворись, что я не принимаю во внимание ситуацию.

— Я стараюсь не думать о таких вещах, — сказала она, нахмурившись. — Наверное, я снова попробую поговорить о своих родителях.

— Конечно, ты бы так и сделала, — с мягким смешком сказал Драко. — Ты всегда думаешь о других, да?

— Да, — сказала она, снова встречаясь с ним взглядом. — А как же ты? Скажи, что если бы я не была проклята, то мы связались бы сегодня вечером, — она сглотнула и отвела взгляд. — А что бы ты сделал или куда бы пошел?

— Легко, — сказал Драко с усмешкой. — Я бы взял свою новую пару и устроил настоящий медовый месяц.

— Куда это? — спросила она так тихо, что Драко пришлось напрячь слух, чтобы расслышать ее.

— Франция, — сказал Драко, склонив голову набок. — Италия, Греция, Испания, Канада.

— Канада? — сказала она, посмеиваясь. — Это ужасно далеко.

— А куда же еще? — выдохнул Драко, встретившись с ней взглядом. — У нас должен быть список на будущее, ты и сама знаешь, — он замолчал, и уголки его рта поползли вверх. — На тот день, когда ты больше не будешь проклята, и мы станем парой, и у нас будет вся оставшаяся жизнь впереди, без помех. Куда же мы отправимся, Грейнджер?

Грейнджер просто смотрела на него, и в течение долгого ужасного момента Драко казалось, что она вот-вот расплачется. Это не входило в его планы.

— Нью-Йорк, — вдруг выпалила она, и в глазах ее стояли слезы, но Грейнджер улыбалась. — В Нью-Йорк на Рождество. Я всегда хотела увидеть Таймс-сквер на Рождество.

— Значит, в Нью-Йорк на Рождество, — тихо сказал Драко.

— И Карибское море, — сказала Грейнджер, и ее глаза загорелись. — Есть такие волшебные круизы.

— Я слышал о них, — сказал Драко, наклоняясь вперед. — И они возят тебя по самым древним магическим поселениям, да?

— Да, — сказала Грейнджер, и ее глаза заблестели. — И они также останавливаются в маггловских портах, и ты можешь заняться подводным плаванием, парасейлингом и глубоководной рыбалкой.

— Давай сделаем это, — сказал Драко, сглотнув. — Звучит забавно. Я не знаю, что все это значит, но мы должны это сделать.

— Мы должны это сделать, — благоговейным тоном выдохнула Грейнджер. Она коснулась его руки, и Драко крепко сжал ее руку, забыв о своих картах. — Так и сделаем.

— Ладно, — выдавил Драко. Он заставил себя дышать ровно, чтобы не сломаться. Это было будущее, о котором он так мечтал и которое так ясно видел… но у них никогда не будет такого будущего. Когда-нибудь она отправится в круиз с кем-нибудь другим. — Что же еще?

Грейнджер на минуту задумалась и рассеянно потерла глаза свободной рукой, все еще крепко держа его руку в другой своей.

— Мы должны поехать на сафари в Африку.

— Да,— кивнул Драко. — И к пингвинам в Антарктиду. Мы тоже должны их увидеть.

— И к белым медведям тоже, — согласилась она, — на Северном полюсе. И на нас будут согревающие чары.

— Я думаю, мы бы все равно замерзли, — пробормотал Драко, улыбаясь. — Нам придется прижиматься друг к другу, чтобы согреться.

— Это будет прекрасно, — застенчиво сказала Грейнджер, — потому что мы станем парой, и нам не придется беспокоиться ни о чем подобном, — ее пальцы повернулись и переплелись с его, танцуя на тыльной стороне его ладони.

— Мерлин, Грейнджер, — сказал Драко и наклонил голову вперед, его волосы упали на лицо. — Ты даже не представляешь, насколько сильно…

— Я знаю, — выдохнула она, обрывая его. Она шмыгнула носом, и когда Драко поднял глаза, она уже вытирала слезы. — Я знаю, как тебе было тяжело и как упорно ты боролся против своей природы. Это было так несправедливо по отношению к тебе, и я хочу, чтобы все было по-другому. Жаль, что у нас нет времени.

Он долго и пристально смотрел на нее.

Это была роскошь, о которой он никогда не позволял себе думать. Она смотрела на него блестящими глазами, нахмурив брови.

— Не плачь, Грейнджер, — тихо сказал Драко, вытирая слезы с ее щек свободной рукой. — Это же твой день рождения. Я не хотел тебя огорчать.

— Я плачу, потому что ты делаешь меня счастливой, — тихо сказала она. — И ты ставишь себя перед неизмеримой болью за меня.

— Ты не сдалась, Грейнджер, — сказал он, прикусив язык, — и за это я готов вынести все, что угодно.

Девушка просто смотрела на него в течение еще одного долгого момента, невероятно сильно сжав его руку. Она снова шмыгнула носом и вытерла свежие следы от слез.

— Я думаю, что было бы так легко полюбить тебя.

— Не надо, — сказал Драко, поморщившись и глубоко вздохнув. — Пожалуйста, не надо, — когда Грейнджер нахмурилась, Драко продолжил: — Я не хочу, чтобы ты застряла в проклятии.

Его сердце колотилось и разрывалось одновременно. Как же ему хотелось услышать эти слова от нее… но еще больше он боялся их.

— Я не знаю, работает ли это таким образом, — тихо сказала она, качая головой. — Хотела бы я знать.

Драко резко поднял голову и нахмурился.

— С тех пор как я здесь, ты не задала мне ни одной загадки.

Грейнджер уставилась на него, плотно сжав губы.

— Ты совершенно прав, — она на мгновение заколебалась, словно пытаясь что-то вспомнить, ее глаза метались из стороны в сторону. — Ни одной.

— Как ты думаешь, что это значит? — он задумался, потом нахмурился. Это было обезоруживающе коварно. — Это заставляет меня нервничать. А что, если это волшебство действует иначе?

— Тысяча дней пройдет только через шесть месяцев, — нахмурившись, сказала Грейнджер. — А раньше я была просто львицей.

— А больше ты ничего странного не заметила? — спросил Драко, покусывая нижнюю губу. Может быть, они должны спросить Билла, что он думает. За это время она могла бы задать ему несколько загадок.

Грейнджер сознательно избегала его взгляда в течение долгого момента, после чего наклонила голову.

— Вчера я не смогла… трансформироваться. Примерно на час.

— Грейнджер! — воскликнул Драко, и сердце его тут же бешено забилось. — Тебе следовало сразу же сказать мне об этом.

— Я не хотела, чтобы ты волновался, — быстро сказала она, пристально глядя на него. — Через некоторое время все было в порядке.

— А раньше такое случалось? — коротко спросил Драко, проводя рукой по волосам. — Когда такое случится, ты мне сразу скажешь, верно?

Он чувствовал оцепенение — чувство вины и стыда накатывали на него волнами. Как же он не заметил, что проклятие изменяется и действует странно? Он не сомневался, что несет за это ответственность.

— Я так и сделаю, — тихо сказала она. — Я как раз собирала материал, когда ты сегодня пришел, — она бросила на него быстрый взгляд. — Я знала, что ты попытаешься обвинить себя в этом.

— Черт возьми, конечно я собираюсь винить себя! — воскликнул Драко, чувствуя, как потеплели его ладони. Между лопатками зачесалось. — Моя пара страдает от неизвестного проклятия, и я не могу ей помочь.

— Как будто ты страдаешь от манифестации, и я не могу тебе помочь? — спросила она, сверкая глазами.

— Да, именно так, — пренебрежительно сказал Драко, — за исключением того, что это полностью моя вина!

— И вот почему я не сказала тебе, — сказала Грейнджер, вырывая свою руку из его и в отчаянии поднимая ее вверх.

Драко пристально посмотрел на нее, пытаясь успокоить дыхание. Его крылья были опасно близки к появлению. Он крепко зажмурился, пытаясь убедить свою вейлу в том, что она не находится в непосредственной опасности.

— Я просто… Грейнджер, я не хочу видеть то, как ты справляешься с этим проклятием одна, понимаешь?

— Я знаю, — сказала она, подавляя свой гнев. Грейнджер нахмурилась, ее брови сошлись на переносице. — Я понимаю, потому что мне тоже неприятно видеть, как ты борешься.

Драко потер ладонями лицо.

— Мы выберемся отсюда, Грейнджер, — он покачал головой. — Я не знаю как, но мы это сделаем.

— Верно, — кивнула Грейнджер, и это слово прозвучало как-то глупо. — Конечно, мы это сделаем.

Они погрузились в неловкое молчание, пока Грейнджер не взяла свои карты.

— Теперь твоя очередь.

Драко вытащил карту и бросил ее.

— Ты знаешь, куда нам действительно нужно отправиться, Грейнджер?

— Да, — тихо ответила она. — Я знаю.

— Австралия.

— Да, — она вздохнула. — Я хотела избежать этого, но…

— Я знаю, что ты уже провела там много времени, — сказал Драко, качая головой. — Но если есть шанс, что мы найдем колдуна? Может быть, если я попытаюсь поговорить с ним…

— Я понятия не имею, чего ожидать, — призналась Грейнджер, и Драко внезапно понял, что она напугана. Это был тот самый человек-колдун, который проклял ее. — Как я уже говорила тебе раньше, у меня были трудные времена с загадками, и я пыталась найти колдуна самостоятельно… я действительно не продвинулась. Именно тогда я сдалась и вернулась в Англию, чтобы продолжать искать ответы здесь.

— Теперь все будет по-другому, — сказал Драко, впервые в жизни пожалев, что у него нет той самой храбрости гриффиндорца, из-за которой он насмехался над ней. — Мы ведь будем вместе, да? Мы найдем его.

Грейнджер с беспокойством прикусила нижнюю губу, когда она повернулась в следующий раз.

— А если мы его найдем?..

Драко сглотнул, встретившись с ней взглядом.

— Я ведь еще не настолько продвинулся с планом, не так ли?

— И когда же? — спросила Грейнджер, нахмурившись.

— Давай сначала кое-что выясним. Может быть, в следующем месяце, — рассеянно сказал Драко. Он поднял глаза, вспоминая. — Мы должны пойти на ужин к моей тете Андромеде в пятницу.

— Это было бы здорово, — рассеянно сказала Грейнджер, и Драко понял, что ее мысли все еще лихорадочно кружились вокруг проклятия. — Я уже давно не видела Андромеду и Тедди.

— Хорошо, — ответил Драко, хотя его не волновал семейный ужин. — Мы все спланируем заранее, Грейнджер. Мы можем связаться с гидами, сделаем все, что в наших силах. Мы пойдем подготовленными, верно?

— Верно, — сказала Грейнджер, резко кивнув и слегка улыбнувшись. — Если он наложил проклятие, то может и отменить его, верно?

— Определенно, — сказал Драко, с трудом сглотнув. — Скоро начнем строить план. Но сегодня вечером мы празднуем твой день рождения.

Грейнджер с победоносной улыбкой опустила руку.

— Я победила. Может ты голоден?

Драко закатил глаза.

— Однозначно. Пойдем.

========== Глава 9 ==========

21 сентября 2002 года

Гермиона нервно расхаживала по комнате в ожидании Малфоя, теребя свое платье. Она не могла вспомнить, когда в последний раз надевала платье, и ощущалось это весьма странно.

У нее даже не имелось ничего подходящего для ужина с Нарциссой Малфой, и она пробралась в маггловский бутик этим утром и купила платье, потратив свои последние деньги.

Оно было темно-фиолетового цвета с лифом в форме сердца и развевающейся юбкой до колен, и она не могла не понадеяться, что оно понравится Малфою. Особенно после того, как он угостил ее на день рождения два дня назад. Ей даже пришлось приложить немного усилий, чтобы успокоить свои буйные кудри.

Румянец пополз по ее щекам. Несмотря ни на что, и на все проблемы, которые лежали перед ними, он действительно начал играть важную роль в ее жизни. И Гермиона, если так можно было сказать, собиралась ответить ему тем же.

Она придерживалась своих слов на дне рождения: было бы весьма легко впустить его в свою жизнь, узнать получше, влюбиться.

Даже при том, что они были врагами в детстве, и даже при том, что его интерес к ней был вызван инстинктами вейлы — было что-то мягкое и успокаивающее в его глазах, когда он смотрел на нее. И это позволило Гермионе поверить, что это было связано отнюдь не только со стремлением объявить ее своей парой.

И она уже давно отбросила юношескую вражду, которая когда-то существовала между ними.

Малфой нырнул через вход в пещеру, приковав ее взгляд к красиво уложенным волосам. Он был одет в черные брюки, которые восхитительно обхватывали его бедра, шелковую серую рубашку и серебристый галстук, который подчеркивал его глаза.

Гермиона отвела взгляд, когда почувствовала, что ее лицо снова вспыхнуло. Он обычно выглядел хорошо — спасибо генетике вейл — но сегодня он действительно выглядел хорошо.

— Привет, — пробормотал Малфой, в один момент приподнимая глаза и застегивая серебряную запонку, а затем дважды вздохнул, несколько раз моргнув. Приподняв бровь, он ухмыльнулся. — Грейнджер, ты выглядишь достаточно хорошо для ужина. Давай просто пропустим его и останемся здесь, а?

Гермиона усмехнулась из-за его реакции, хотя ее желудок сделал приятное сальто от интонации его слов.

— Спасибо, — деликатно пробормотала она, благодарно кивая головой. — Очень остроумно.

— Я серьезно, — сказал он, неловко засовывая руки в карманы. — Красивое платье. Когда ты его купила?

— Только сегодня, — сказала Гермиона, подходя к нему. — Я рада, что тебе понравилось. Я не была уверена — учитывая твою мать и все такое…

Малфой пренебрежительно махнул рукой.

— Я думаю, что ты могла бы появиться в потрепанной старой рубашке, и моя мать все еще была бы счастлива, что я нашел свою пару.

— Пока она не узнает, что я половину времени провожу в образе львицы? — поддразнила Гермиона, и легкая дрожь в ее голосе отрицала легкость, с которой она говорила. — И что я проклята, и это моя вина, что мы не завершили связь?

— Все будет хорошо, Грейнджер, — сказал Малфой, толкая ее в плечо. — Моя мать не знает ничего, чего ей не следует знать. Ты можешь рассказать ей о своем проклятии, если хочешь, но, насколько ей известно, это из-за меня мы не продвинулись дальше.

— Я доверяю тебе, — мягко сказала Гермиона. — Ну что, пойдем?

— К сожалению, — сказал он, закатывая глаза. Злая ухмылка появилась на его лице. — Однако я предпочел бы остаться здесь.

— Я тоже, — прошептала Гермиона, и у нее перехватило дыхание от его дерзости.

— Но увы, — пробормотал он, протягивая ей руку, и его серые глаза заблестели. Гермиона просунула руку в сгиб его локтя и через несколько мгновений почувствовала знакомое дробление аппарации.

***

Драко отпустил Грейнджер, как только они приземлились у дома Андромеды, несмотря на то, что каждая клеточка его существа требовала, чтобы он увез ее подальше и держал при себе.

Она не понимала, что это платье сделало с ее стройными ногами. И ее задницей. Драко заставил себя отвести взгляд, тяжело сглотнув.

Он повел ее к двери и поднял руку, чтобы постучать, когда дверь распахнулась и маленький мальчик с бирюзовыми волосами встал на пороге, возбужденно подпрыгивая на носках ног.

— Драко! — воскликнул Тедди, бросаясь к Драко, который нежно обнял мальчика и быстро выпутался из его объятий.

— Маленький человечек, — с усмешкой поприветствовал его Драко, оказавшись в безопасности рядом с Грейнджер. — Как поживаешь?

— Отлично, — сказал Тедди, потирая лицо. — Бабушка говорит, что я не могу летать до обеда, — затем мальчик повернулся к Грейнджер, широко раскрыв рот. — Гермиона! Что ты здесь делаешь?

— Я здесь с Драко, — сказала Грейнджер, одарив мальчика самой обаятельной улыбкой. Она нырнула на его уровень, придерживая платье одной рукой. — Знаешь, тебе не следовало открывать дверь. А что, если бы мы были незнакомцами?

— Извини, Гермиона, — сказал Тедди, пожав плечами. — Драко, мы можем полетать после ужина?

— Конечно, — усмехнулся Драко. — Ты поработал над тем, чему я научил тебя в прошлый раз?

— Да! — воскликнул Тедди, и глаза его загорелись. Мальчик начал рассказывать Драко обо всем, что произошло за неделю до того, как он попытался совершить какой-то маневр, и как злилась Андромеда. Драко ободряюще посмотрел Грейнджер в глаза, когда Тедди потащил его к лужайке, где лежала его метла.

Грейнджер нерешительно двинулась было за ним, но Драко, подмигнув, кивнул в сторону открывающейся двери.

***

Гермиона повернулась к двери и увидела приближающихся Нарциссу и Андромеду.

— Я же сказала этому мальчику, чтобы он не открывал дверь, — сказала Андромеда, качая головой и крепко обнимая девушку. — Гермиона, я так рада тебя видеть. И при таких… интересных обстоятельствах!

— Верно, — ответила Гермиона, возвращая материнское объятие с легким уколом ностальгии. — Я тоже рада тебя видеть, Андромеда.

— Мисс Грейнджер, — кивнула Нарцисса, как только Гермиона отступила назад.

— Здравствуйте, миссис Малфой, — сказала Гермиона, мягко наклонив голову. — Я тоже рада вас видеть.

— Взаимно, — довольно сухо сказала Нарцисса, вспомнив, как вела себя та девушка, когда они оба оказались у постели Малфоя в больнице Святого Мунго. — Пожалуйста, дорогая, зови меня Нарцисса. В конце концов, мы должны скоро стать семьей.

— Конечно, — сказала Гермиона с улыбкой, игнорируя укол вины в животе. Она не знала, как долго сможет лгать матери Малфоя о своем проклятии. — И зовите меня Гермионой.

Нарцисса чопорно кивнула, сложив руки вместе.

Гермиона посмотрела на лужайку, где Тедди что-то шептал Малфою на ухо. Блондин подмигнул, заметив ее взгляд, отвечая мальчику каким-то экстравагантным жестом руки.

— Эти двое могут говорить о полетах весь день, — сказала Андромеда с нежной улыбкой. — Пожалуйста, входи. Ужин почти готов.

Бросив последний взгляд в сторону Малфоя и Тедди, Гермиона сглотнула и последовала за Андромедой и Нарциссой в дом. Она пыталась убедить себя, что просто беспокоится, но что-то в том, как Малфой общался со своим юным кузеном, вызывало у нее бабочки в животе.

Не в последнюю очередь из-за того, что его жизнь буквально была на кону, если они не смогут найти никаких ответов в Австралии, а также его отношения со всеми присутствующими.

Гермиона немного поболтала с Нарциссой и Андромедой, потягивая бокал восхитительного вина, очевидно, из лучшего винограда, выращенного на виноградниках их семьи во Франции.

Наконец Малфой вошел в дом с радостно визжащим маленьким мальчиком на руках, волосы которого переливались различными оттенками лимонно-зеленого и бирюзового.

— Драко, — неодобрительно сказала Нарцисса. Малфой рассмеялся и усадил Тедди на диван рядом с Гермионой, а сам сел напротив нее. Инстинктивно Гермиона придвинулась ближе, так что ее нога почти коснулась его. Его пальцы рассеянно скользнули по тыльной стороне ее ладони.

Она сверкнула глазами, встречаясь с ним взглядом. Он напрягся, не сводя с нее умоляющего взгляда. Гермиона натянуто улыбнулась.

— Итак, Гермиона, — с широкой улыбкой на лице сказала Андромеда, несмотря на несколько напряженную атмосферу в комнате. — Чем ты занималась все это время?

— Ничем особенным, — ответила Гермиона, и нервный смешок вырвался из ее горла.

— Она недавно вернулась из Австралии, — вставил Малфой, кивая.

— О, как чудесно, — ответила Андромеда. Нарцисса тоже кивнула, и ее накрашенные губы растянулись в улыбке.

— А что привело вас в Австралию? — вежливо спросила Нарцисса. Домашний эльф предложил ей чашку чая, и женщина послушно отхлебнула из нее.

Эльф с широко раскрытыми глазами протянул Гермионе чашку чая. Она, вздрогнув, приняла напиток.

— Эм-м-м, спасибо, — пробормотала она, не желая устраивать сцену, но поклявшись себе внимательно следить за благополучием эльфа. — Вообще-то там живут мои родители. Я переехала туда после окончания войны, чтобы быть ближе к ним.

— Это прекрасно, — сказала Андромеда с улыбкой. — Я уверена, что они это оценили.

— Да, — ответила Гермиона, не в силах улыбнуться. Она сделала большой глоток чая, при этом обжигая язык. Так или иначе, эльф точно знал ее вкусы: в чае было достаточно сахара и немного молока.

— Я на некоторое время отлучился от своего обучения по зельям, — объявил Малфой всем в комнате. — Мастер Эрреро посчитал, что так будет лучше всего, когда гормоны вейлы начнут бушевать. Это дает нам с Грейнджер время получше узнать друг друга, не торопиться с принятием решения.

Нарцисса сжала губы в еще одной теплой улыбке. Гермиона подозревала, что Нарцисса была не совсем довольна тем, что они все еще не завершили связь.

— Фантастика, — воскликнула Андромеда, явно более выразительная из двух сестер. — Тогда это будет более плавный переход, не так ли?

— Именно это я и имел в виду, — кивнул Малфой. Гермиона искоса взглянула на него, понимая, что он делал. — Мама не совсем так это понимает, но для нас это имеет смысл.

Он одарил свою тетю и мать лихой улыбкой.

— Чепуха, Нарцисса, — сказала Андромеда, махнув рукой. Глаза белокурой сестры почти незаметно сузились. — Пусть дети делают то, что считают нужным.

— Конечно, — сказала Нарцисса, склонив голову набок. — Я уважаю их выбор. Только я думаю, что Драко было бы гораздо лучше, если бы он не боролся так сильно.

— Любая любовь — это борьба, не так ли? — усмехнулся Малфой. Гермиона прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы насмешливо не рассмеяться над этой странной сценой.

Нарцисса снова улыбнулась ему, но улыбка не коснулась ее глаз.

— Я просто так рада, что Драко нашел свою пару. Конечно, нам с Люциусом никогда не приходилось иметь с этим дело. Ты не можешь не дать матери шанс должным образом поприветствовать вхождение партнера своего сына в семью.

— Верно, не могу, — отрезал Малфой. Гермиона была рада, что ей не пришлось вносить большой вклад в разговор, который, казалось, мог легко зайти не в ту сторону. — И как я уже говорил, когда придет время, мы с Гермионой полностью посвятим себя друг другу.

— После свадьбы, — быстро ответила Нарцисса. — Не только брачные узы.

— Да, конечно, — сказал Малфой, одарив Гермиону медленной кривой улыбкой, от которой у нее скрутило живот и подскочило сердце. Его большой палец все еще рассеянно поглаживал тыльную сторону ее ладони, и Гермиона почувствовала, как феромоны хлынули через их прикосновение.

— Конечно, — неожиданно для себя добавила она. Брак. Почему-то эта мысль для нее казалась чем-то абстрактным. Она улыбнулась Нарциссе, протягивая фигуральную оливковую ветвь. Женщина улыбнулась в ответ, и Гермиона заподозрила, что улыбка эта была искренней. — Я с нетерпением жду этого.

— Как и я, — пробормотал Малфой, его тон был искрящимся, когда он поднес ее руку к своему рту, прижимая свои губы к его тыльной стороне. Сердце Гермионы мгновенно забилось сильнее, и она не могла оторвать от него взгляда.

У нее пересохло в горле, и она понимала, что должна отвести взгляд, но его серые глаза держали ее в плену, пока она не почувствовала, что ей нужно уйти.

— Драко, — усмехнулся Тедди. — Ты собираешься жениться?

— Верно, — с легкой усмешкой сказал Малфой, отведя свой пристальный взгляд и развернувшись к своему кузену.

Вспыхнув, Гермиона старалась не смотреть на Нарциссу или Андромеду, хотя боковым зрением видела, как они переглянулись.

— Ужин готов! — доложил эльф с порога гостиной.

— Хвала Мерлину, — пробормотала Гермиона себе под нос. Малфой ткнул ее в бок, вставая рядом с ней. Тедди побежал вперед в столовую, Андромеда тут же отругала его вслед, а Нарцисса проследовала за ним.

— Никаких загадок? — тихо спросил Малфой, нахмурив брови. — Это заставляет меня… нервничать. Как будто магия меняется.

— Еще нет, — выдохнула Гермиона. Она заставила себя улыбнуться. — Но ты же узнаешь об этом первым.

— Это же нормально, да? — спросил он, заглядывая ей в глаза. — Мама немного раздражена тем, что мы еще не завершили нашу связь, но только потому, что она беспокоится обо мне. Она уважает наше решение и ценит тебя. Я знаю, что это так.

— Хорошо, — прошептала Гермиона, глубоко вздохнув. — Да, это прекрасно. Я рада, что мы здесь вместе.

— Конечно, — сказал он, рассмеявшись. — Я бы не стал посылать тебя сюда одну.

Гермиона легонько толкнула его локтем под ребра и последовала за всеми в столовую.

***

— Все прошло не так уж плохо, правда? — спросил Драко, толкая Грейнджер локтем в плечо, когда они откинулись на диван в его квартире, переполненные невероятно вкусной едой.

— Нет, — пробормотала она, откинув голову на спинку дивана. — Я думала, что все будет еще хуже. Твоя мама, казалось, согрелась после того, как у Тедди вырос клюв.

— Она не любит признаваться в этом, но этот мальчик — ее слабое место, — объяснил Драко с усмешкой. Когда-то, когда он был в таком же возрасте, и он был ее слабым местом. — И я знал, что так и будет. Если уж на то пошло, она очень нервничала из-за встречи с тобой.

— Нервничала, — усмехнулась Грейнджер. — С чего бы мне заставлять ее нервничать?

— По многим причинам, — легко ответил Драко. — Ты была лучшим другом с Поттером, который, по сути, спас ее от участи провести жизнь в Азкабане. Ты же герой войны. И только потому, что ты и я не так хорошо видим ситуацию, она понимает, что моя жизнь в твоих руках. И не думай об этом с негативом. Она просто достаточно хорошо понимает мое состояние, чтобы понять правду.

— Малфой, — начала Грейнджер, сжимая губы вместе. — Ты видел своего отца?

Драко заколебался, встретившись с ней взглядом.

— Периодически. Его можно навещать раз в месяц, если я захочу его видеть. Однако я не видел его с тех пор, как началось мое превращение. Я не думаю, что он в курсе всего этого.

— А твоя мать его навещает? — нервно спросила Грейнджер, как будто она переступила какую-то невидимую черту. Как будто Драко мог что-то скрыть от нее, даже если бы захотел.

— Я так не думаю, — тихо сказал Драко. — Она живет с Андромедой уже почти три года, — он помолчал, покусывая губу. — Я не знаю, насколько мои родители теперь связаны друг с другом.

— Как ты думаешь, они разведутся? — тем же извиняющимся тоном спросила Грейнджер.

Драко рассмеялся.

— Я так не думаю. Развод не слишком распространен в волшебном мире, хотя я слышал, что в маггловском мире он популярен. Разные ценности, я так полагаю, хотя никогда не знаешь наверняка. Моя мать все еще достаточно молода, чтобы встретить кого-то нового, если бы захотела, я так думаю. Ведь мой отец в Азкабане еще как на минимум десять лет…

Он замолчал, проводя рукой по волосам.

— Прости, я не хотела совать нос в чужие дела, — выпалила Грейнджер, широко раскрыв шоколадные глаза.

— Ты же не любопытствуешь, — заверил ее Драко. — Если мы найдем выход из этой передряги, они однажды тоже станут твоей семьей. Я просто предполагаю… если мой отец выйдет, даже если они все еще захотят жить вместе дальше… они больше не будут теми людьми, какими были раньше, понимаешь?

— Я понимаю, — задумчиво пробормотала Грейнджер. — Я думаю, что это было тяжело для твоей матери.

— Невероятно, — сказал Драко, кивая. — Сначала, когда мой отец был приговорен, она не хотела покидать поместье. Она ничего не ела, почти не спала… я был единственным, кто отправил сову к Андромеде, прося ее о помощи. Это было очень хорошо для мамы — выбраться из этого дома и снова побыть со своей семьей.

— Это было очень любезно с твоей стороны, — сказала Грейнджер, нахмурив брови.

Драко пожал плечами.

— Это был не совсем альтруизм, уверяю тебя. Ее хандра через некоторое время стала раздражать, — он рассмеялся, качая головой от воспоминаний. — Мои родители были вместе еще со времен Хогвартса. Она так и не научилась жить самостоятельно, по-настоящему. Мой отец был для нее всем в течение долгого времени.

— Я вижу это, — сказала она, поворачиваясь к нему лицом и покусывая нижнюю губу. — Я думаю, что это единственная хорошая вещь в ситуации с моими родителями. По крайней мере, они все еще есть друг у друга, понимаешь?

— Да, — пробормотал Драко, искоса взглянув на нее. Выражение ее лица было отсутствующим, отстраненным. — И ты знаешь, что они счастливы, если не больше. Мы проверим их, когда доберемся до Австралии.

— Я не могу поверить, что ты едешь со мной в Австралию, — вспыхнув, сказала Грейнджер.

— Ну, — сказал Драко, высоко подняв брови, — у нас вроде как кончаются другие варианты, не так ли? А что еще делать вейле, когда его суженая проклята психически больным колдуном? — он усмехнулся, обнимая ее за плечи. Он твердо подавил феромоны вейлы, которые вспыхнули при этом контакте. — Это будет наша первая совместная поездка заграницу.

— Я рада, что ты так уверен, — призналась Грейнджер, встретившись с ним взглядом. — Это действительно помогло, понимаешь?

Драко фыркнул от смеха.

— Тогда мы исключаем тот день, когда я думал, что ты меня отвергла и я пошел домой умирать.

— Да, — прошептала Грейнджер, обнимая его за плечи, — этот день не считается, потому что ты тогда не знал всех обстоятельств, — ее карие глаза были открыты и немного грустны, когда она смотрела на него.

Тео вошел в гостиную и рухнул в кресло напротив них, подбросив в воздух пакет с кровью. Драко закатил глаза и откинулся назад, продолжая обнимать Грейнджер.

— Драко, — поприветствовал его Тео, — Грейнджер. И почему я не удивлен, увидев вас здесь?

— Я почти никогда не бываю здесь, Нотт, — напомнила ему Грейнджер. Тео пренебрежительно махнул рукой и внимательно осмотрел содержимое пакета с кровью.

— Еще одну ночь будешь терроризировать добропорядочных граждан Лондона? — небрежно спросил Драко.

— Да, — кивнул Тео, прокалывая клыками две дырочки в мешке. — Мне придется заехать на работу, — он подчеркнул это слово резкими воздушными кавычками. — У меня осталось мало припасов.

— Неужели никто не замечает, что количество крови постоянно уменьшается? — недоверчиво спросила Грейнджер.

— Конечно, нет, — невозмутимо ответил Тео. Он отхлебнул из пакета, и Грейнджер съежилась, почти незаметно погружаясь еще глубже в его объятия. Драко притянул ее ближе, держа на коротком поводке урчащую внутри него вейлу.

Драко рассмеялся. Если Грейнджер перестанет реагировать на провокации Тео, он просто сдастся. Он не мог не спросить себя, победит ли в бою вампир или львица, не то чтобы он хотел, чтобы это когда-нибудь произошло.

— Ты же никого… не обращаешь, правда? — неуверенно спросила Грейнджер, пытаясь говорить как можно более непринужденно.

— Нет, — отрезал Тео. — Ночная жизнь не для всех, ты же знаешь, — он еще сильнее натянул капюшон на голову и глубже погрузился в кресло. Драко подумал, не беспокоил ли его запах Грейнджер. Они с Тео прожили вместе достаточно долго, и он знал, что вампир уже привык к нему.

— Верно, — кивнула Грейнджер. — Ладно, это хорошо. А почему тебя обратили?

— Потому что, — сказал Тео, делая еще один большой глоток. — Женщина, которая обратила меня, смотрела на это иначе. Я полагаю, она считала, что пакеты с кровью на остаток жизни — весьма хорошая затея.

Грейнджер обдумала эту мысль, ее глаза загорелись очарованием от осознания того, что Драко узнал ее так хорошо.

— А ты бы хотел, чтобы этого не произошло? — спросила она, подавшись вперед в своем кресле.

— Грейнджер, — сказал Тео, усмехнувшись и шутливо покачав головой. — А ты хотела бы быть приговоренным к бессмертному существованию, потребляя только кровь и выходя только ночью, когда люди инстинктивно боятся тебя, не понимая, почему?

— Наверное, нет, — извиняющимся тоном сказала она. Она нахмурилась и открыла рот, чтобы заговорить снова.

— И в этом разница между тобой и мной, — перебил ее Тео, ухмыляясь, его клыки были очевидны. — Потому что мне это нравится. И я живу с экспертом по зельям, который изобрел тоник, так что я могу даже выходить в течение дня.

— Так это ты его изобрел? — спросила Грейнджер, поворачиваясь к Драко.

— Изменил его, — уточнил Драко, чувствуя себя неловко от восхищения в ее глазах. — Это была старая формула, способная вампиру протянуть начало рассвета. Я просто… изменил рецепт и продолжительность, чтобы он длился от рассвета до заката.

— Это впечатляет, — сказала Грейнджер, обменявшись взглядом с Тео, который резко кивнул.

— Это не раз спасало мою задницу, — согласился Тео.

По крайней мере, эти двое наконец-то пришли к согласию, даже несмотря на то, что темой разговора были зелья Драко.

— Ну что ж, — сказал Тео, допивая свой пакет с кровью и демонстративно облизывая губы, — мне пора идти. Там есть на что посмотреть, ты же знаешь, как это бывает. Драко, Грейнджер, веселитесь, детки. Не делайте ничего такого, чего бы не сделал я.

— А это значит ничего, — уточнил Драко, качая головой. — Наслаждайся собой.

Тео встал со своего места, многозначительно изогнув брови, и покинул квартиру.

Грейнджер повернулась к Драко, открыв рот и качая головой.

— Он действительно… — она осеклась, широко раскрыв глаза. — Что может удержать воду, имея в себе дыры?

— Грейнджер, — протянул Драко, резко выдохнув, его сердце мгновенно забилось быстрее. — Губка, Грейнджер.

— Губка, — повторила она шепотом, но затем усмехнулась, сверкнув глазами. — Я никогда не думала, что буду счастлива загадать тебе загадку.

— Я тоже, — сказал Драко, возвращая ей улыбку, облегчение пробежало по его лицу, даже когда оно смешалось с ужасом от того, что проклятие продолжало работать. — С возвращением, Грейнджер.

Комментарий к Глава 9

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 10 ==========

Драко лениво напевал какую-то заурядную мелодию себе под нос, накладывая заклинание поиска в библиотеке Малфоев. Ему было очень хорошо. Помимо неожиданной паузы, случившейся неделю назад, когда Грейнджер самым коварным образом перестала загадывать загадки, ничего необычного не происходило.

Они снова погрузились в легкую рутину: собирали информацию, готовились к поездке в Австралию, брали еду на вынос, играли в карты. Они стали проводить больше времени в его квартире, и Грейнджер с Тео, похоже, неплохо поладили.

Драко видел свою жизнь рядом с ней, и у него не было никаких сомнений. Даже с вейлой внутри, удовлетворенной присутствием пары, словно животное, греющееся на солнце.

Все было хорошо.

Но станет еще лучше, если они смогут найти способ разрушить проклятие.

Он постучал ногой и уселся за один из больших дубовых столов в центре библиотеки, ожидая, пока книги подлетят со всех углов библиотеки.

Австралия, колдовство, странная родовая магия в австралийской глубинке. Он обещал Грейнджер, что они будут готовы к путешествию, и на Грейнджеровском языке это означало многочасовые исследования.

Накануне он заехал в министерство, чтобы забронировать международный портключ, который можно было бы активировать по команде, когда они будут окончательно готовы к отъезду.

Он был уверен, что они разберутся с этим. Он сделает все возможное, чтобы найти колдуна, который проклял ее, и убедить его снять проклятие. А потом… Драко старался не думать так далеко.

По прошествии, казалось, нескольких часов книги закончили летать вокруг. Драко отодвинул одну из стопок в сторону на будущее и сжал около дюжины книг в миниатюру, надежно спрятав их во внутренний карман своей мантии.

Если все пойдет хорошо, они уедут из Лондона где-то в начале октября. Прошло уже почти два месяца с тех пор, как он узнал, что Грейнджер оказалась его парой, так что Драко с нетерпением ждал возможности отправиться туда побыстрее.

Он остановился в любимом сэндвич-кафе Грейнджер, взял ее обычное блюдо - ветчину, швейцарский суп и ростбиф для себя - и трансгрессировал в лес Дин.

— Грейнджер, — тихо пробормотал Драко, приближаясь к ее пещере. Он знал, что она была здесь; он чувствовал слабую нить, которая говорила ему, что она находилась в своей львиной форме. Он всмотрелся в тускло освещенную пещеру, давая глазам привыкнуть.

Справа раздался тихий шелест, и Драко почувствовал, как у него упало сердце. Она лежала в своей постели из одеял и травы, закрыв лапами морду.

Драко осторожно приблизился к ней, поставив пакет с едой на землю у стены. В тот же миг его сердце бешено забилось, ладони нагрелись. По ее запаху и эмоциональному состоянию он понял, что случилось что-то ужасное.

— Грейнджер, ты не можешь перекинуться? — пробормотал он, проводя рукой по лицу. Львица слабо, но отчетливо покачала головой. Драко проглотил комок в горле. Это была его вина. — Ты хочешь, чтобы я ушел? — львица снова покачала головой и шлепнула большой лапой по земле.

Вздохнув, Драко осторожно сел рядом с ней на импровизированную кровать. Пара печальных шоколадно-карих глаз устремилась за ним, будто оценивая.

— Это моя вина, Грейнджер, — он отвернулся, жалея, что не может исчезнуть. — Я думал… я думал, что все в порядке, — он сглотнул, чувствуя, как начинают зудеть лопатки. — Если бы я не надавил на нее… мне нужно просто оставить тебя в покое.

Львица издала низкий рык, эхом разнесшийся по пещере.

— Ты этого не заслуживаешь, — сказал Драко, качая головой. — Я хочу помочь тебе, Грейнджер… но я не буду причиной, по которой ты застрянешь здесь, — еще один рык, который перешел в тихое мяуканье. Львица подошла поближе, внимательно вглядываясь в его лицо. Затем она рухнула рядом с ним, ее тело прижалось к нему, и она положила голову ему на ногу.

Драко нерешительно поднял руку и опустил ее на мягкую голову, поглаживая мех за ушами. Ее большие глаза были плотно закрыты, и тогда он почувствовал мягкое урчание у своей ноги. Она мурчала.

— Мне так жаль, Грейнджер, — прошептал Драко, проводя пальцами по ее меху. Большая лапа ударила его в грудь, и она раскрыла глаза, чтобы посмотреть на него. — Ну и что же? — прошипел Драко, нахмурившись. — Если бы не я, ты бы так себя не вела.

Она уткнулась лицом ему в грудь, толкая его всем телом, чтобы он откинулся на одеяла, а затем устроилась, растянувшись наполовину поперек его груди, наполовину на земле. Ее большая морда фырчала ему в лицо, передние лапы покоились на его плечах.

Сдавшись, Драко подложил под голову подушку и обхватил рукой массивную кошку, остро осознавая тот факт, что ее длинные когти могли разрубить его на куски при малейшем недовольстве.

Она уткнулась носом в его шею, снова замурлыкав, и Драко расслабился.

— Я знаю, Грейнджер, — пробормотал он, вздохнул и отвернулся. — Я знаю.

Ее большие глаза были зажмурены, когда Драко рискнул еще раз взглянуть на нее, его сердце сжалось при виде ее образа: пойманной в ловушку альтернативной формы из-за него.

— Я принес тебе сэндвич, — чуть не задохнулся он после долгого молчания от крайнего отвращения к самому себе.

Она фыркнула, что могло бы сойти за смешок, и встала, с силой ударив когтями по бумажному пакету. Она обнюхала бутерброды и метнула один из них в его сторону, разрезая бумажную обертку другой своей большой лапой.

— Я открою его… — начал Драко, когда она развернула сэндвич и проглотила его целиком. Он осторожно вытащил из своего бутерброда изорванную бумагу и съел его, затем аккуратно сложив книги из кармана на пол. Грейнджер снова устроилась на его груди, зарываясь в него носом.

Драко почувствовал, как его глаза защипало от жара стыда и разочарования, даже когда Грейнджер тихонько замурлыкала рядом с ним, пока она не заснула. Тепло ее тела сморило его, и он не смог удержаться, чтобы не задремать, умственно истощенный.

***

Когда на следующее утро Драко проснулся, что-то было не так, и потребовалась всего лишь секунда, чтобы определить, что же произошло. Его глаза распахнулись, лихорадочно осматриваясь вокруг.

Он заснул на полу пещеры Грейнджер, и при бледном свете раннего утра, проникающем через вход, он осознал, что проспал всю ночь.

Но еще тревожнее было то, что Грейнджер спала у него на груди — в человеческом обличье.

Разрываясь между непреодолимым желанием обладания своей парой, ее запахом, ошеломляющим в такой близости, и необходимостью оттолкнуть ее, прежде чем он сделает что-то, о чем потом пожалеет, Драко замер, застыв в какой-то нерешительной агонии, и просто смотрел на нее спящую, широко раскрыв глаза.

Пока она не моргнула, приходя в сознание, и шоколад ее глаз не встретился с его глазами.

Они смотрели друг на друга в полном недоумении, пока румянец не залил щеки Грейнджер, и она не отодвинулась.

— Доброе утро, — рассеянно пробормотала она, облизывая губы.

— Доброе утро, — тихо ответил Драко. — Ты, должно быть, обратилась назад… где-то ночью. Я не…

— Верно, — сказала Грейнджер, потирая лицо. — Это я знаю, — немного подумав, она добавила: — Извини.

— Все в порядке, — пробормотал Драко, не сводя глаз с ее розовых губ, которые были так близко.

— Такого никогда не случалось раньше, — выдохнула она, и Драко продолжал мучиться от ее близости, — чтобы я перекинулась, сознательно не думая об этом.

Драко проглотил тяжелый комок в горле.

— Похоже, твое проклятие действует непредсказуемо… и все из-за меня, — он с большим усилием перекатился на спину, приглаживая рукой растрепанные после сна волосы. — Мне нужно оставить тебя в покое. Проклятие хочет, чтобы ты была одна.

Грейнджер продолжала пристально смотреть на него, и он чувствовал на своем горле мягкие, теплые дуновения ее дыхания.

— Я не хочу отказываться. От нас.

От тебя.

— Тебе это нужно, — отрезал Драко. — Ради твоего же блага.

— Мы так близко, — прошептала она, закусив губу. — А что, если мы найдем ответы в Австралии?

— А что, если нет? — мгновенно возразил Драко, резче, чем намеревался. Грейнджер растерялась, и он тут же пожалел о своем тоне. — Я просто говорю… мы должны быть готовы к любой неожиданности, — он глубоко вздохнул. — Я не позволю тебе попасть в ловушку этого проклятия из-за меня, Грейнджер.

— Но я же не собираюсь приговаривать тебя к смерти! — воскликнула она, сверкая глазами. — И не смей говорить мне, что это не мой выбор. Я так же вовлечена в это, как и ты!

Драко повернулся, чтобы посмотреть на нее, но все, что он хотел сделать, это защитить ее — схватить ее, заявить на нее права — и его лицо ухнуло вниз.

Во рту у него пересохло, и он высунул язык, чтобы облизать губы.

— Как ты можешь желать пожертвовать собой ради меня? — выдохнул он, снова глядя на ее губы. Она была так близко, что он мог так легко поцеловать ее…

Он импульсивно поднял руку и провел кончиками пальцев по ее скуле. Его рука погрузилась в ее растрепанные волосы, а веки затрепетали и закрылись.

— Точно так же, как ты готов пожертвовать своей жизнью из-за меня, — выдохнула она, и рука Драко задрожала от этого прикосновения, его инстинкты вейлы ожили, а феромоны вырвались на свободу.

— Я согласен, потому что ты - вся моя жизнь, — задыхаясь, выдавил Драко, борясь с каждым инстинктом, каждым побуждением, чтобы наклониться и завладеть ее ртом. — Потому что без тебя я все равно умру.

— И чем же, — прошептала она, открывая глаза и встречаясь с ним взглядом, — это так отличается от меня? Как ты думаешь, я смогу просто продолжать жить?..

— Грейнджер, — выдохнул он, понизив голос с предупреждением, — тебе нужно отойти.

— Нет, — пробормотала она, качая головой. Ее рука поднялась, чтобысхватить его. — Я не позволю тебе умереть, — процедила она сквозь зубы. - Драко, если бы я только согласилась…

— Не надо! — воскликнул Драко, и сердце его бешено заколотилось. Внезапно он вырвал свою руку из ее хватки и резко отстранился. Задыхаясь, он прошипел: — Не принимай ее, Грейнджер.

— Тогда не сдавайся, — взмолилась она, нахмурив брови и неожиданно покраснев. — Мы собираемся найти ответы в Австралии, помнишь?

Драко сел, прислонившись спиной к стене, и уронил голову на руки.

— Австралия, — выдавил он наконец. — Но если с Австралией ничего не получится, Грейнджер… придет конец всему.

Она поджала губы, сверкая глазами, и тоже присела, вырывая длинную траву, росшую между ее эклектичными постельными принадлежностями.

— Я не согласна с этим.

— У меня есть еще одно предложение, — твердо продолжал Драко, глядя себе на колени. — Если это… событие произойдет, я не хочу беспокоиться о тебе, — он поднял глаза, сверля ее взглядом. — Пожалуйста, приходи жить в мою квартиру, там есть еще одна комната. Пусть это ненадолго, только до Австралии. Ты не будешь мне ничего должна, Грейнджер. Мне просто… нужно знать, что ты в безопасности.

Он напрягся, готовясь к спору, но Грейнджер просто уставилсась на него, явно теряя самообладание.

— Хорошо. Я так и сделаю.

— Правда? — выдохнул он, проводя рукой по волосам.

— Да, — сказала она, отрывисто кивнув. — Я думаю, что провожу достаточно времени как человек… было бы неплохо заиметь настоящую кухню и надлежащие удобства.

— Я тоже так думаю, — ухмыльнулся Драко. — О, и просто игнорируй Тео, если он побеспокоит тебя.

— Я могу справиться с Ноттом, — сказала Грейнджер, закатывая глаза.

— Конечно, можешь, — сказал он, одарив ее улыбкой. Драко тяжело сглотнул, не веря, что она так легко сдалась. — Тогда сегодня же.

— Прекрасно, — сказала Грейнджер, покусывая нижнюю губу. — Сегодня. Но я оставляю свою пещеру под защитой заклинаний на случай, если захочу вернуться.

— Это справедливо, — сказал Драко, склонив голову. Он оглядел скудно обставленную пещеру. — Значит, только твоя одежда и книги?

— И это все, что мне нужно, не так ли? — сказала она, пожав плечами. Взмахом волшебной палочки маленький комод и различные стопки книг уменьшились до миниатюрных версий, и она убрала их в карман.

— Полагаю, это все, что тебе нужно, — со смешком согласился Драко. Он встретился с ней взглядом и протянул ей руку. Грейнджер осторожно просунула свою руку в его, и Драко трансгрессировал в свою квартиру.

***

Гермиона сидела на кровати в своей новой спальне, прислонившись спиной к изголовью, и лениво слушала, как Малфой объяснял ей про защиту в квартире.

Она спрашивала себя, будет ли она чувствовать себя пойманной в ловушку в квартире, будучи так привыкшей к дикой природе леса, своей пещере, с ее бесконечным доступом свежего воздуха. Она полагала, что всегда сможет вернуться в лес и убежать, если почувствует в этом необходимость.

Прошло уже много лет с тех пор, как она в последний раз спала в постели. Лениво взмахнув палочкой, книги, которые она собрала в Малфой-мэноре, полетели на пустую книжную полку вдоль стены. Возможно, он одолжит ей еще денег, чтобы у нее появился какой-нибудь материал для чтения, а не только для исследований.

Если и было что-то хорошее в проклятии, так это то, что у нее не было большой потребности в деньгах или работе, пока не появился Малфой. Она отказалась от съемного жилья после того, как чуть не растерзала владельцев постоялого двора в пригороде Брисбена, и как только научилась достаточно хорошо охотиться, ей уже не понадобились деньги на еду.

Не то чтобы она не предпочитала вкусную горячую еду веселым лесным тварям, к которым уже привыкла. Но этого было достаточно, чтобы выжить, и в то время ей казалось, что этого достаточно.

Только когда Малфой пришел в ее жизнь, она поняла все то, что так сильно упустила. Комфорт домашнего очага, вкусная еда, дружеское общение.

Она взглянула на блондина, который замолчал и уставился на нее, нахмурив брови.

— С тобой все в порядке? — спросил он, осторожно присаживаясь на край ее кровати.

— Да, — ответила Гермиона, одаривая его улыбкой. — Просто слишком много навалилось, понимаешь?

— Я тоже так думаю, — пробормотал он, — но все так и должно быть. Я одолжу тебе немного денег, чтобы привести твою комнату в порядок, если хочешь.

— Я действительно должна найти способ зарабатывать деньги для себя, если собираюсь остаться здесь, — сказала Гермиона, нервно теребя губу зубами. Мысль о том, что она будет весь день находиться среди людей, заставила ее съежиться. — Может быть, странная, одинокая работа. Я не буду полагаться на то, что ты будешь оплачивать любую мою прихоть.

— Просто чтобы поставить тебя на ноги, — пробормотал Малфой. — Ты здесь не в ловушке. Ты ведь тоже хочешь чем-то заниматься, правда?

— Сомневаюсь, — пробормотала она, оглядывая комнату. — Мне кажется, что это самое подходящее место для продолжения моего вынужденного одиночества.

— По крайней мере, у тебя будет компания, — сказал он с усмешкой.

При этих словах Нотт просунул голову в дверь, его карие глаза сузились.

— Грейнджер, — отрезал он. — Добро пожаловать.

— Спасибо, Нотт, — сказала Гермиона, радуясь, что на этот раз вампир не собирался действовать ей на нервы. Возможно, со временем он научится принимать ее такой, какая она есть. При условии, что она не окажется ответственной за смерть его лучшего друга. Но она скорее останется проклятой.

Нотт развернул деревянный стул у стола вдоль стены, опустился на него и сложил руки на груди.

— Здесь есть правила, знаешь ли, на случай, если Драко не упомянул о них, — сказал Нотт.

Гермиона с трудом подавила желание закатить глаза. Возможно, Нотт ставил себя не так дружелюбно, как она надеялась.

— Заткнись, Тео, — сказал Малфой, рассмеявшись.

Нотт проигнорировал его слова.

— Во-первых, никаких вечеринок, — он поднял один палец, потом другой. — Второе: убирай за собой. Третье: держись подальше от моей комнаты.

— Я никогда не собиралась заходить в твою комнату, Нотт, — сказала Гермиона, встретив веселый взгляд Малфоя. Она усмехнулась. — Хотя теперь я вполне могу это сделать.

Глаза Нотта сузились, и он угрожающе ткнул пальцем в ее сторону.

— В-четвертых, — продолжал он, — если за мной когда-нибудь прилетят совы из Святого Мунго, сожги письма, не вскрывая их, пожалуйста.

Гермиона рассмеялась и покачала головой, хотя и сказала:

— Отлично. Договорились по всем пунктам.

— Это мне напомнило, — сказал Малфой, откинувшись на локтях кровати. — Тео, конечно, не ест, но мы с тобой можем разделить еду вместе, если хочешь. Только не жди деликатесов. Я научился готовить только пару лет назад.

— Ну, я тоже не слишком опытна, — сказала Гермиона, почувствовав облегчение от того, как небрежно это было сказано. — И кроме того, раз ты позволяешь мне остаться здесь, то самое малое, что я могу сделать, - это внести свою собственную лепту в ваш быт.

— Конечно, — сказал Малфой, пренебрежительно пожимая плечами. — Но, как я уже сказал, это делается не только для твоего удобства, но и для моего душевного спокойствия.

— И все же, — рассеянно сказала Гермиона, поправляя одеяло на своей новой кровати. — Эта комната всегда была обставлена мебелью?

— Частично, — ответил Малфой, избегая ее взгляда, когда Нотт рассмеялся. — Возможно, я приготовил ее на тот случай, если ты когда-нибудь решишь переехать.

— То есть он приготовил ее несколько недель назад, — усмехнулся Нотт.

Малфой сжал губы, когда слабый розовый румянец пополз к его щекам. Гермиона с улыбкой прикусила губу.

— Ну вот я и здесь, — сказала Гермиона, ткнув его в бедро носком ботинка. — Если только ты не надуешься и не вышвырнешь меня вон.

Малфой усмехнулся, но ничего не сказал. Нотт громко рассмеялся, натягивая на голову свой неизменный капюшон. Блондин сердито посмотрел на него, а Гермиона насмешливо надула губы.

— Я просто шучу, — пробормотала она. Внезапно Малфой схватил ее за икру, оказавшуюся в пределах его досягаемости, и потянул к себе, так что ее голова упала на постель. Тихий крик удивления вырвался из ее горла, и она притворно ударила Малфоя в плечо.

Нотт закатил глаза.

— Пожалуйста, не могла бы ты оставить его до тех пор, пока я не выйду из комнаты?

— Расслабься, — усмехнулся Малфой, отпуская ногу Гермионы, и она быстро выпрямилась. — Все в порядке.

Нотт посмотрел на них обоих.

— Мы ведь команда мечты, верно? Вампир, вейла и чертов долбаный сфинкс, — он с усмешкой покачал головой. Гермиона улыбнулась в ответ и встретилась взглядом с Малфоем. — Просто потрясающе.

Комментарий к Глава 10

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 11 ==========

1 октября 2002 года

— Драко!

Гермиона подняла глаза от книги, небрежно положив ноги на кофейный столик. Со своего места она смогла увидеть видеть раздраженное выражение лица Нотта, тайком выглядывающего из своей комнаты в коридор.

— Малфоя нет дома, — крикнула она, и налитые кровью глаза Нотта сузились.

— Твою мать! Куда он исчез? — недовольно прошипел он. — Мне нужно поговорить с ним. Срочно.

— Он в Святом Мунго, — сказала Гермиона, возвращаясь к своей книге и переворачивая страницу. — У него там назначена встреча.

— Черт возьми! Он сказал, когда вернется?

— Нет, — отрезала Гермиона, подводя черту под их диалогом.

Нотт преувеличенно тяжело вздохнул и подозрительно оглянулся на свою комнату.

— Ты можешь отправить ему сову?

Гермиона тяжело вздохнула и отложила книгу.

— Он занят, Нотт. Что тебе нужно? Может быть, я смогу помочь?

Нотт поморщился и плотно сжал губы. После долгой заминки он проскользнул из двери и закрыл ее за собой.

— Я облажался, Грейнджер, — сказал он, выглядя при этом невероятно расстроенным. Гермиона уставилась на него, ожидая дальнейших объяснений. На его щеках заиграли желваки. — Вчера вечером со мной произошел… несчастный случай.

— Несчастный случай, — повторила Гермиона, подняв брови. Она рассмеялась, покачав головой. — Я не осуждаю тебя, Нотт, но твои подростковые фантазии меня не интересуют.

— Отвали, Грейнджер, — сказал Нотт, закатывая глаза. — У меня произошел… несчастный случай.

Он оглянулся в сторону своей комнаты, но уже не так незаметно. Глаза Гермионы расширились.

— Здесь кто-нибудь есть, Нотт? — спросила она, глядя на его закрытую и заколдованную дверь. Неожиданная догадка щелкнула у нее в голове. — Ты кого-то обратил?

Нотт поднял руки, защищаясь, его налитые кровью глаза были полны паранойи.

— Несчастный случай, Грейнджер! Черт! — он закрыл лицо руками. — Я понятия не имею, что делать. Это была ошибка — я попался, она собиралась умереть, а потом…

— Дыши, — сказала Гермиона, схватив Нотта за предплечье. — Она уже очнулась?

— Да, но сейчас она в ярости. Она уже выпила всю мою заначку и пытается сбежать. Я не могу так просто отпустить ее, — быстро объяснил Нотт, его глаза метались из стороны в сторону. — Она может сжечь себя или напасть на бог знает сколько людей…

— Нотт, притормози, — сказала Гермиона, взволнованно закусив губу.

— Ты даже не должна здесь находиться! — воскликнул Нотт, вскидывая руки вверх. — Если на тебя нападут, Драко убьет меня. Черт, черт, черт!..

— Хватит паниковать! Я могу обернуться львицей за три секунды, если возникнет такая необходимость, — воскликнула Гермиона, широко раскрыв глаза. — Но ведь могло быть и хуже, правда?

— Я не знаю, — сказал Нотт, медленно дыша. — Вообще-то нет. Я не хотел, Грейнджер. Я не хотел, чтобы… — его тон, выражение лица были умоляющими.

— Я верю тебе, — легко сказала она. — Но сейчас нам нужно решить, что с ней делать дальше, — она склонила голову набок, размышляя. — Есть идеи?

— Нет! — воскликнул Нотт, проводя рукой по своим и без того растрепанным волосам. — Я ни хрена не знаю, что делать, а до вампирши, которая меня обратила, не долетают совы!

— Ну и что же в итоге с тобой вышло? — деловито спросила Гермиона. — Ты все же успешно прошел через этот переход. И ты не настолько кровожаден, чтобы не уметь себя контролировать.

— Драко помог мне, — тихо сказал Нотт. — Он связал меня, нашел несколько мешков с кровью и заставил ее пить, пока я снова не пришел в себя.

— Тогда почему бы не сделать этого и с ней? — спросила Гермиона, скорчив гримасу.

— Она уже выпила запас крови на целую неделю! — воскликнул он. — И она ничего не оставила мне, в ее сознании полностью отсутствуют проблески здравого смысла! И я не могу просто держать ее здесь.

— Ладно, — сказала Гермиона, лихорадочно соображая. — Вот что мы сделаем.

Нотт смотрел на нее с какой-то надеждой и отчаянием.

— Я напишу Малфою и попрошу его принести тебе немного крови на обратном пути из Святого Мунго, — начала она, глубоко задумавшись. Положив на кофейный столик лист пергамента, Гермиона быстро написала послание, вскоре послав его вместе с совой Малфоя.

Внезапно ее поразила другая мысль, сопровождаемая вспышкой воспоминания.

— Я уже встречала другого вампира раньше, — быстро сказала она. — Возможно, он знает, как нам помочь.

Нотт снова закрыл лицо руками; Гермионе показалось, что он тихо ругался про себя.

— Кто же это? — наконец прохрипел он, подняв голову.

— Он был знаком с профессором Слизнортом, — сказала Гермиона, задумчиво задержав перо над другим листом пергамента. — Хотя я не уверена, как до него добраться, так что нам придется связаться с самим Слизнортом.

— Слизнорт, — простонал Нотт, театрально откидываясь на спинку дивана. — Что за черт.

— Эй, от меня больше толку, чем от тебя, — прошипела Гермиона, начиная раздражаться. — Перестань жалеть себя, и мы вместе найдем выход из этой ситуации.

Нотт смотрел на нее очень долго и пристально, и на одно напряженное, страшное мгновение ей показалось, что он собирается напасть на нее. Она приготовилась перекинуться, из-за чего ногти превратились в когти.

Налитые кровью глаза Нотта скользнули по ее рукам, и он нахмурился.

— Прекрасно, Грейнджер, — пробормотал он, сдуваясь. — Я очень ценю твою помощь. Честно говоря, ты доставишь мне меньше хлопот, чем Драко.

Гермиона нахмурилась, но ничего не ответила. Она набросала краткое, сухое объяснение ситуации, и они послали сову Нотта к Слизнорту, ожидая ответа от вампира Сангвини.

— И что теперь? — выдохнул Нотт, откидываясь на спинку дивана. — Мы не можем ее выпустить. Сейчас она надежно заперта там без возможности кому-либо навредить.

— Остается только ждать, — сказала Гермиона, пожимая плечами. Она пожевала губу, глядя на Нотта. — Она тебе понравилась?

— Она? — спросил он, указывая большим пальцем через плечо в сторону своей комнаты. — Я ее почти не знал. Но, во всяком случае, не могу сказать точно.

— Очень жаль, — сказала Гермиона, широко раскрыв глаза. — Может быть, она стала бы твоей подружкой-нежитью.

Взгляд Нотта, направленный на нее, не возымел на нее должного эффекта.

— Или нет, — сказала Гермиона, подняв руки в защитном жесте. Она плотно сжала губы, глядя на Нотта. — Может, ты хочешь сыграть в карты?

***

Когда Драко вернулся домой из Мунго, все внутри него ожидало увидеть разгром в квартире. Если Грейнджер и Тео по какой-то странной причине начали работать вместе, затребовав как можно больше крови, которую он мог бы контрабандой вынести из больницы, то это были плохие причины.

Единственное, из-за чего он сразу же не сорвался со своей встречи, так это то, что Грейнджер писала это, находясь в нейтральном расположении духа.

Если бы она была в опасности, Драко сразу бы это почувствовал.

Но все же, когда он ворвался в квартиру с сумкой украденной крови, оказался весьма удивлен.

— Пас, — сказал Тео, потирая виски и глядя на свои карты. Грейнджер вздохнула и вытащила верхнюю карту из колоды, затем взволнованно показала ее Тео, который заворчал себе под нос.

— Какого хрена тут происходит? — спросил Драко, падая на кушетку и бросая сумку с кровью в Тео, который поймал ее, даже не глядя на него.

— Мы играем в карты, — совершенно серьезно ответил Тео.

— Карты, — повторил Драко, скептически подняв бровь. Он взглянул на Грейнджер, которая бросила на него заговорщический взгляд. Ее губы дрогнули в намеке на улыбку. Драко откинулся на спинку сиденья, сцепив руки за головой. — Так вот почему мне срочно прислали сову, чтобы украсть столько крови, сколько я смогу — что, позвольте вам сказать, было подвигом.

— Пить захотелось, — отрезал Тео, вытаскивая из сумки пакет с кровью и вгрызаясь в него зубами.

Драко сжал губы, тяжело дыша через нос.

— Тео. Что за черт.

Тео тяжело вздохнул, уронив голову на руки, лежащие на кофейном столике. Его голос был приглушен рукавом, когда он выдавил:

— Я облажался, Драко.

Драко повернулся, чтобы посмотреть на своего старого друга. Что-то в тоне Тео замедлило ход мыслей в его голове. Тео всегда был относительно спокойным человеком, несмотря на то, как ужасно его отец относился к нему в детстве, особенно после смерти матери. Тео всегда превращал свои слова в сарказм и черный юмор, словно это было средством борьбы с окружающим миром.

Драко даже был впечатлен тем, как легко его друг воспринял свой переход к вампиризму.

Но в словах Тео было что-то такое, что Драко видел лишь несколько раз за всю жизнь их дружбы. Что-то похожее на боль.

— Что случилось? — тихо спросил Драко.

Тео сел, тяжело откинувшись на спинку сиденья.

— Я обратил девушку. Случайно.

Сердце Драко резко упало в груди. Он провел рукой по волосам, и зловещие карие глаза друга проследили за его движением.

— И где она сейчас?

Взгляд Тео метнулся в сторону коридора.

— Она в твоей комнате, не так ли? — пробормотал Драко, глубоко вздохнув. — Вот почему тебе понадобилась вся кровь.

— Я не знал, что делать, Драко, — умоляюще сказал Тео. — Я не хотел этого делать.

— Я знаю, что ты не хотел, — тихо сказал Драко. — И что мы будем делать с этим?

— Она вышла из-под контроля. Грейнджер отправила сову Слизнорту, — сказал Тео, кивая в сторону подруги Драко, которая нервно покусывала губу, наблюдая за их разговором.

— Я вспомнила, что на шестом курсе на его рождественской вечеринке присутствовал вампир Сангвини, который…

— Я помню его, — сказал Драко, удивленно моргая. — Ты полагаешь, что другой вампир знает, что с ней делать, — он посмотрел на них обоих; Грейнджер и Тео обменялись взглядами. Драко пожал плечами. — Это хорошая идея. Надеюсь, это сработает.

— Надеюсь, — прошептал Тео, тупо уставившись на кофейный столик.

— А кто она? — спросил Драко, но тут же поправился: — Кем она была?

— Он сказал, что едва знает ее, — рассеянно вставила Грейнджер. Тео кивнул, нахмурив брови.

— Едва ли, — согласился он, задумавшись. — По-моему, она была из Когтеврана или Пуффендуя. Пуффендуя.

— Подожди, она была на нашем курсе? — спросил Драко, широко раскрыв глаза. — А как ее звали?

— Нотт! — воскликнула Грейнджер, вскакивая на ноги. — Ты не говорил, что она училась с нами в Хогвартсе!

— Ну да, — неуверенно сказал Тео, ковыряясь в кушетке. — Вот так мы и разговорились, а потом все случилось, и я пригласил ее к себе…

— Мы поняли, — сказал Драко, поднимая руку. — Признаюсь, я не знал никого из пуффендуйцев на нашем курсе. Ты знаешь, как ее зовут?

Грейнджер смотрела то на одного, то на другого, и ее лоб исказила паника.

— Это было, эм-м-м… — Тео замолчал, несколько раз щелкнув пальцами. — Сулли?

— Салли-Энн? — воскликнула Грейнджер, широко раскрыв рот. — Ты превратил Салли-Энн в вампира? Черт! — она глубоко вздохнула и откинулась на спинку дивана, схватившись за грудь.

Тео лишь ткнул пальцем в сторону Грейнджер, продолжая сердито смотреть на самого себя.

Грейнджер тяжело вздохнула, выглядя раскаивающейся.

— Мы не знаем, сколько времени потребуется, чтобы все пришло в норму, — пробормотала она, глядя на Тео. — Может, нам стоит выпустить ее из комнаты Нотта?

— Нет, абсолютно нет, — отрезал Драко, нахмурившись. — Я не собираюсь подвергать тебя риску, выпуская на волю свежеобращенного вампира, пусть которого ты раньше и знала, — глаза Грейнджер слегка сузились, но Драко решительно удержал ее взгляд, сжав губы в тонкую линию. — Она останется там, пока мы что-нибудь не придумаем.

— По крайней мере, я дам ей немного этой крови, — устало вздохнул Тео. Он отнес сумку на кухню и оставил несколько пакетов на стойке, а остальные отнес в свою комнату. Вскоре он вернулся и снова тяжело опустился на свое место.

— И что теперь? — спросила Грейнджер, оглядывая комнату. Затем она мягко ответила на свой собственный вопрос: — Я думаю, мы продолжим ждать.

Драко указал на лежащие на столе карты.

— Тогда раздавай на меня.

***

Через несколько часов после нескольких партий в карты, раздался тихий стук в дверь.

Драко обменялся гримасой с Тео, а затем с Грейнджер, его сердце бешено колотилось при одной только мысли о том, что она подвергнется опасности со стороны других вампиров, за исключением Тео, которому он мог доверить свою жизнь.

— Пожалуйста, будь готова обратиться, если возникнет нужда, — тихо прошептал он, и ее карие глаза вспыхнули, когда она открыла рот, приготовившись на это ответить. — В противном случае тебе надо будет выбежать за дверь, потому что аппарировать отсюда нельзя.

— Я никуда не уйду, — сказала она, закатывая глаза.

— Конечно, нет, — проворчал Драко, опять поджимая губы.

Он небрежно распахнул дверь, инстинктивно прищурившись, когда увидел на пороге взрослого вампира. Его длинные каштановые волосы были густыми и грязными, а серо-черные полосатые одежды были потерты и кое-где подраны.

Драко сложил руки на груди, а вампир ухмыльнулся, сверкнув зубами, и заглянул в квартиру через дверной проем.

— Я Сангвини, — у вампира был гнусавый голос с сильным восточным акцентом. Драко затаенно наблюдал, как Тео приближался к дверному проему, и облегченно вздохнул, когда Грейнджер осталась позади. Сангвини многозначительно указал на порог. — У тебя чудесная квартира.

Драко взглянул на Тео; его друг явно нервничал. Рука Драко сжала палочку в кармане, и он почти незаметно кивнул.

— У нас здесь молодой, только что обратившийся вампир, — сухо объяснил Тео, и Сангвини весело посмотрел в сторону Тео.

— Как чудесно, — сказал Сангвини, приподняв брови от волнения. — Но, конечно… — его взгляд мелодраматично скользнул между ними. — Я не могу помочь из коридора.

— Да, — сказал Тео сквозь стиснутые зубы, — входи.

Драко боролся с желанием вздрогнуть, когда Сангвини вошел в квартиру, делая мысленную пометку, чтобы настроить защиту так, чтобы Сангвини просто не смог однажды вернуться. Он встал рядом с Грейнджер, словно защищая, не обращая внимания на ее острый взгляд.

Он не собирался позволять этому жуткому вампиру находиться рядом со своей парой, и ему было все равно, сердилась ли она на него из-за этого.

Сангвини сжал пальцы вместе и с восхищением оглядел гостиную.

— Она здесь, в этой комнате, — проворчал Тео, указывая на свою комнату. — Мы надеялись, что вы подскажете нам, что делать. Она ни на что не реагирует.

— Конечно, нет, — промурлыкал Сангвини. — Ты должен дать ей кровь.

— Да, — ответил Тео, и Драко увидел, как напряглись плечи его друга. — Это не помогло.

— Это может занять целую неделю, — сказал Сангвини, прищелкнув языком и внимательно осмотрев чайник на кухне. — Я заберу ее в свою колонию.

— Вашу колонию, — сказал Тео, нахмурившись. Драко быстро взглянул на Тео. — И где же она? В Трансильвании?

— Нет, — сказал Сангвини, его акцент слегка пропал, когда он махнул рукой, — в Уэльсе.

Драко боролся с желанием усмехнуться, увидев внутреннее смятение на лице Тео. В то время как его друг не знал, что делать с девушкой, и не хотел брать на себя ответственность присматривать за ней, Драко заметил, что тот не хотел отсылать ее прочь.

Словно почувствовав ее колебания, Сангвини усмехнулся и сказал:

— После я верну ее тебе.

— Отлично, — все еще с подозрением сказал Тео. — Но если она не вернется через неделю…

Драко искоса переглянулся с Грейнджер. Уголки ее губ дернулись в усмешке. Возможно, Тео привязался к этой девушке сильнее, чем показывал.

Драко осенило. Может быть, он втайне надеялся на кого-то еще рядом, кто разделил бы его проклятие.

— Я хочу объяснить ей все, — сказал Тео, пристально глядя на Сангвини, как будто ожидая, что тот скажет что-нибудь еще.

Сангвини только улыбнулся и сложил руки на груди.

Пока Тео снимал защиту со своей двери и проскользнул в комнату, Драко взглянул на Грейнджер, которая вежливо улыбалась. В комнате воцарилось неловкое молчание, а Сангвини продолжал бродить по кухне.

— Можно мне это взять? — спросил он, размахивая чайником.

— Нет, — сказал Драко, скорчив гримасу. — Это наше.

— Конечно, — с сильным восточноевропейским акцентом сказал Сангвини и поставил чайник на место.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Тео вывел Салли-Энн из своей комнаты, связав ей руки магическими путами. Девушка посасывала пакетик с кровью, ее дикие глаза быстро забегали по комнате.

Она замерла, увидев, что Драко стоял рядом с Грейнджер, и разинула рот, опустив пакет с кровью.

— Гермиона! — воскликнула она, — что ты здесь делаешь?

Ее глаза были налиты кровью, и Грейнджер прикусила губу от этого вида.

— Я живу здесь, Салли-Энн, — наконец ответила Грейнджер. — С Ноттом и Малфоем.

— А ты тоже вампир? — спросила Салли-Энн, широко раскрыв глаза. — Ты можешь в это поверить, Гермиона? Вампир! Моя жизнь разрушена!

Тео поморщился, ведя Салли-Энн к Сангвини.

— Нет, только Нотт вампир, — коротко объяснила Грейнджер.

— А теперь он отправляет меня в какую-то колонию, — сказала Салли-Энн, довольно сильно ткнув Тео локтем в ребра. На лице Тео, к его чести, было извиняющееся выражение.

— Это всего лишь на неделю, а потом ты сможешь делать все, что захочешь, — пробормотал Тео.

— Разве ты не должен присматривать за мной или что-то в этом роде? — спросила Салли-Энн, бросив злобный взгляд на Тео, который поджал губы. — Как мой создатель или…

— Я ведь пытался, — прошипел Тео. Салли-Энн пристально посмотрела на него и снова отпила из своего пакета. Драко беспокойно дернулся, когда ее глаза метнулись к горлу Грейнджер.

Салли-Энн фыркнула, побежденная.

— Ну и ладно. Верно, отошли меня, и тебе больше не придется иметь дело со мной, — ее красные глаза вспыхнули.

— У тебя появится много друзей в моей колонии, — прервал его Сангвини веселым взглядом. — И если ты захочешь уйти, то можешь сделать это в любое время. Но многие предпочитают остаться.

— Ты же сказал через неделю, — процедил Тео сквозь зубы.

— Ну, очевидно, ты не хочешь, чтобы я была здесь, — сказала Салли-Энн, закатывая глаза и неловко протягивая связанные руки за очередным пакетом крови. — Так почему же тебя волнует, вернусь я через неделю или нет?

Тео стиснул зубы, но ничего не ответил. Он просто протянул ей свежий пакет, и она неуклюже разорвала его зубами, расплескав немного на пол. Драко съежился и наблюдал, как взгляд Нотта переместился на кровь. Драко спросил себя, достаточно ли тот себя кормил?

— Пора идти, — произнес Сангвини, хлопнув в ладоши. Он осторожно взял Салли-Энн за руку, и Тео отпустил ее.

— Удачи тебе, Салли-Энн, — сказала Грейнджер, нахмурив брови от печали или беспокойства. Она взглянула на Сангвини, который был занят осмотром мебели, после чего прошептала: — Малфой может сделать тебе тоник, чтобы ты смогла находиться на солнце.

— Отлично, — отрезала Салли-Энн, и ее глаза снова вспыхнули красным. — Было приятно снова увидеть тебя, Гермиона. Просто хотелось бы, чтобы это произошло при других обстоятельствах, при которых я бы не хотела разорвать твое горло.

Грейнджер моргнула и рассеянно сделала шаг назад к Драко. Он тут же почувствовал нарастающее тепло в руках.

— Я тоже была рада тебя видеть, Салли-Энн, — вежливо сказала Грейнджер, когда Драко увидел, что у нее появились когти. — Может быть, как только ты привыкнешь к этому притяжению, мы сможем наверстать упущенное.

Салли-Энн одарила Грейнджер улыбкой, хотя мгновение спустя ее губы изогнулись, обнажая клыки. Драко быстро притянул Грейнджер поближе к себе, а Тео снова схватил Салли-Энн за руки.

Сангвини только улыбнулся, как будто вся эта ситуация казалась ему забавной.

— Нам пора идти, — сказал он, сверкнув зубами. — Мы станем хорошими друзьями.

Салли-Энн зарычала, и Тео отступил назад, засунув руки в карманы.

— Тогда пока, — пробормотал он. — Удачи.

Нахмурившись, Салли-Энн сказала:

— Прощай, Тео.

Тео встал рядом с Драко, когда Сангвини, нахмурившись, вывел Салли-Энн из квартиры. Драко похлопал своего старого друга по спине. Тео нахмурился и долго смотрел на дверь даже после того, как она закрылась.

— Может быть, ты увидишь ее снова, — предположила Грейнджер.

Тео просто сжал губы и рассеянно кивнул. Затем с тяжелым вздохом он молча удалился в свою комнату.

Драко обновил защиту на квартире, чтобы Сангвини не смог снова войти, а затем встретился взглядом с широко раскрытыми глазами Грейнджер. Гормоны вейлы все еще бурлили в его теле, готовые защитить его пару от угрозы двух неизвестных вампиров.

Измученный, он рухнул на диван и притянул Грейнджер поближе к себе, когда та села рядом с ним.

— Спасибо, что помогла сегодня Тео, — пробормотал он, тупо уставившись на кофейный столик. — Я знаю, что он оценит твою поддержку.

— Конечно, — тихо ответила Грейнджер. — Он же твой лучший друг, — она покачала головой, погруженная в воспоминания. — Он был так напуган. Я никогда не видела его таким.

— Верно, — кивнул Драко, повернувшись и зарывшись лицом в волосы Грейнджер. Он глубоко вздохнул, позволяя ее запаху успокоить его напряженные нервы. Она еще теснее прижалась к его боку, как будто чувствовала то же самое. — Тео более эмоционален, чем обычно показывает.

— Как ты думаешь, он хотел, чтобы Салли-Энн осталась? — тихо спросила Грейнджер.

— Конечно хотел, — ответил Драко. — Но он не знал, что с ней делать, и не хотел, чтобы она напала на одного из нас. Он всегда был строг к самому себе, запрещая себе даже думать о превращении кого-то в вампира. Но, возможно, мысль о том, что рядом будет кто-то еще, кто понимал бы его, была весьма привлекательна. Хотя у нас с тобой имеются свои собственные проблемы, я думаю, что это даже в сравнении не идет с вампиризмом.

— Ты думаешь, он сделал это нарочно? — спросила Грейнджер, повернувшись к нему лицом.

— Нет, — сказал Драко, качая головой, — не намеренно. Но ему все равно было тяжело смотреть, как она уходит.

— Может быть, она когда-нибудь вернется, — прошептала Грейнджер, закрыв глаза.

— Возможно, — согласился Драко. Он долго молчал, а когда открыл рот, чтобы заговорить снова, то понял, что Грейнджер заснула.

Драко долго смотрел на свою пару, находя утешение в ее теплом, спокойном присутствии, после чего отнес ее в комнату, и, борясь с желанием присоединиться к ней, уложил ее в постель, после чего ушел к себе.

Комментарий к Глава 11

Приглашаю в гости~

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 12 ==========

5 октября 2002 года

Гермиона потянулась то в одну, то в другую сторону, ненадолго оторвавшись от рукописи, над которой корпела уже несколько часов.

Скрестив ноги на полу гостиной, окруженная различными журналами и статьями, они с Малфоем проводили почти каждую свободную минуту, пытаясь найти хоть что-нибудь, что могло бы дать им преимущество над знахарем.

С того момента, когда Малфой понял, кто его пара, прошло уже три месяца, однако напряжения, казалось, стало еще больше.

Это было скорее похоже на последнюю отчаянную попытку заставить вещи встать на свои места, при этом не получив откат в виде ужасающих последствий.

— Называй меня бесчувственным, — сказал Нотт, развалившись в кресле и свесив голову на подлокотник, одновременно с этим присасываясь к пакету с кровью, — но почему Драко не может просто ворваться туда и пригрозить сжечь эту так называемую хижину, если тот мудак не снимет проклятие?

— Все не так просто, — сказала Гермиона, делая глоток уже давно остывшего чая из своей чашки. — Что-то мне подсказывает, что знахарь не из тех, кто склонится перед обычными угрозами.

Нотт пожал плечами, выпрямляясь, и взглянул на Малфоя, который сильно нахмурил лоб при прочтении старинной записи о загадочной магии и ее владельцах.

— Как же так получается, что с этим человеком практически никто не встречался? — наконец пробормотал он, качая головой. — Должна же быть у него какая-то слабость.

— Когда я впервые искала его, — объяснила Гермиона, закусив губу, — все предупреждали меня об этом. Даже главный целитель, работавший с моими родителями, сказал, что большинство людей, ищущие его, никогда не возвращались, а если и возвращались, то никогда уже не были прежними.

— А, — глубокомысленно произнес Нотт, — так это был твой намек на то, чтобы сбежать и найти его. Теперь я все понимаю.

Гермиона швырнула в него книгу.

— Я никогда не говорила, что это самое мудрое решение, которое я когда-либо принимала, — призналась она, чувствуя, как краска прилила к ее щекам

— Нам нужно, чтобы ты научилась этому смирению, — с мягкой ухмылкой сказал Малфой.

Ее желудок сжался при виде его улыбки. Жизнь в одной квартире с ним только усугубляла то, что происходило между ними, и Гермиона едва могла смотреть на него, не испытывая острого желания наброситься. И она не была полностью уверена, насколько это было связано с феромонами, которые он обычно испускал, или же это был лишь способ его вейлы укрепить связь, играя у нее на нервах?

Или это было вызвано ее собственным растущим интересом к нему.

— Хотелось бы иметь меньше двусмысленности в проклятии, — тихо сказала она, жуя кончик сахарного пера, которое Малфой принес ей домой, после того как она однажды упомянула о том, как наслаждалась ими в школе.

Загадки приходили как и обычно, и хотя она оставалась в своей человеческой форме гораздо чаще, все равно превращалась в львицу каждое утро и вечер, убеждаясь, что проблем с переходами из одной сущности в другую не возникает. Проклятие заставило ее смириться с новой и жуткой жизнью, несмотря на то, что она теперь была не так одинока, как до встречи со знахарем.

Но все же что-то неловко всколыхнулось в ней при упоминании пункта о смирении. Она поймала себя на том, что все больше и больше думает о том, как можно выполнить этот пункт, если сейчас она все меньше времени проводит в одиночестве. И как вообще понять это «смирение»? Гермиона поклялась себе спросить об этом у колдуна при встрече.

— Мне кажется, — почти извиняющимся тоном сказал Нотт, — что эти ответы вы не найдете в книгах. Я знаю, Грейнджер, это тоже шокирует меня!

Гермиона закатила глаза. Нотт, как всегда, был неумолим в своих поддразниваниях и саркастических замечаниях, но его слова приобрели небывалую мягкость с тех пор, как она помогла ему с Салли-Энн.

И хотя в последующие несколько дней он хандрил по всей квартире, не уходя даже ночью, как обычно, Гермиона воздерживалась от вопросов, которых Нотт не хотел слышать.

— Возможно, ты и прав, — вздохнула она.

— Я имею в виду, ты ведь знаешь, как его найти, верно? — спросил Нотт, аккуратно складывая свою пустую сумку. — И там тебе придется попытаться, ну не знаю, договориться с ним или что-то в этом роде?

— Или что-то в этом роде, — с гримасой вставил Малфой, пробегая пальцами по своим и без того взъерошенным волосам.

— В прошлый раз мне пришлось нанять проводника, который знал, как найти его хижину, — задумчиво сказала Гермиона. — Полагаю, на этот раз мы сможем сделать то же самое. Защита на его жилище делает невозможным найти иначе.

— Кстати, когда вы уезжаете? — спросил Нотт, небрежно листая один из журналов. — Ну, знаешь, чтобы я мог организовать собрание своего ковена, когда квартира окажется в моем распоряжении.

— Никакого шабаша, — невозмутимо произнес Малфой, хотя его губы дрогнули в намеке на улыбку.

— Как жаль, — сказал Нотт, прищелкнув языком.

— Мы собирались уехать, когда у нас появится хоть какой-нибудь план действий, — продолжил Малфой, игнорируя своего старого друга, — но нам не очень везет.

— Верно, — сказала Гермиона, — но мы ничего не нашли. Может быть, в Австралии найдется что-то, что сможет помочь. Возможно, нам придется смириться с тем, что наша поездка окажется длиннее, чем планировалось изначально.

— Хорошо, — согласился Малфой, проводя рукой по лицу. Она практически чувствовала исходящее от него напряжение.

Он так усердно трудился, пытаясь помочь ей найти освобождение от этого проклятия, несмотря на то, что все, чего она хотела, — это завершить их связь, чтобы он не испытывал той ужасающей боли каждый день. Она нахмурилась и пристально посмотрела на него.

— Тогда отправимся завтра, — тихо сказала она. — И сейчас сделаем перерыв.

— А что такое перерыв? — со смешком спросил Малфой.

— Я люблю отдыхать, — сказал Нотт, выпрямляясь на стуле. — Карты есть?

— Конечно, — сказала Гермиона, пожав плечами. — Хотя я думала совсем о другом.

Резко поднявшись и легонько помассировав виски, Гермиона порылась в кухонных шкафах, вернувшись с неполной бутылкой огневиски и тремя стаканами.

— Ты серьезно, Грейнджер? — разинув рот, спросил Нотт.

— Ну да. Мы уже несколько дней занимаемся этим исследованием, — она заколебалась, покусывая губу. — Ты что, больше не можешь пить огневиски?

— Конечно, могу, — усмехнулся Нотт, потянувшись за стаканом. — Я просто не думал, что в тебе это есть.

Малфой просто медленно улыбнулся ей, его серые глаза засияли так, как не сияли уже последние пару дней.

— Этого будет недостаточно, если мы начнем, — тихо пробормотал он. Его взгляд метнулся к Нотту, который тут же усмехнулся. — Нам нужно проникнуть в винные погреба поместья Малфоев.

Нотт мгновенно вскочил на ноги.

— Пошли отсюда.

Малфой тоже встал, поправляя рубашку и закатывая рукава. Он протянул руку Гермионе и помог ей подняться на ноги, мягкая улыбка задержалась в изгибе его губ.

Гермиона почувствовала, как у нее перехватило дыхание, когда она уставилась на него, завороженная светом в его серых глазах.

— После виски из подвала, эта бутылка станет похожа на драконью мочу, — с очаровательной улыбкой пробормотал он, удерживая ее взгляд.

— Отлично, — ответила Гермиона, судорожно сглотнув. Он все еще держал ее за руку, и она переплела их пальцы.

Его язык высунулся, чтобы облизать губы, и когда он открыл рот, чтобы сказать что-то еще, Нотт преувеличенно вздохнул.

— Пошли, — повторил он, переминаясь с ноги на ногу, и Гермиона поняла, что он предвкушает грядущую дегустацию виски.

— Верно, — сказал Малфой, продолжая пристально смотреть на Гермиону. Она почувствовала, что краснеет от жара его взгляда. Он прикусил нижнюю губу, пряча улыбку. — Встретимся там, Тео.

И все еще держа ее за руку, он с Гермионой трансгрессировал в Малфой-мэнор.

Некоторое время спустя Гермиона поймала себя на безудержном хихиканье, когда Нотт потчевал их своими ночными приключениями. Она со смехом откинула голову назад при мысли о трех обычных ворах, которые пытались ограбить вампира, и убежали, крича при виде его клыков.

— Ты должен был согласиться и пойти с ними домой, — фыркнула она, слегка запинаясь.

— Темная Грейнджер, — рассмеялся Малфой,допив свой стакан виски и налив себе добавки.

— Ну тогда им лучше знать, — возмутилась она.

— Теперь да, — сказал Нотт, широко улыбаясь и сверкнув острыми как бритва зубами.

Гермиона рассмеялась, повернувшись к Малфою, который сидел рядом с ней на диване, положив одну руку на подушку за ее плечами.

— И если бы ты тоже был там, — хихикнула она, тыча его пальцем в грудную клетку. — Ты швырнул бы в них огонь.

— Драко просто должен отрастить крылья, и все тут же разбегутся, — сказал Нотт, рассмеявшись.

— А я могу их увидеть? — спросила Гермиона, повернув к нему голову и, как она понадеялась, убедительно улыбнувшись. — Я никогда не видела твоих крыльев.

— Мне они не нравятся, — коротко ответил Малфой, нахмурившись. — Я стараюсь держать их в себе, насколько это возможно.

— Но что, если тебе нужно улететь от опасности? — спросила она, моргая. — Что тогда?

— Полагаю, я сам решу, попаду ли я когда-нибудь в ситуацию, когда мне нужно будет улететь от опасности, — ответил Малфой с полуулыбкой, его глаза были тяжело прикрыты. — До этого момента — нет.

— Отлично, — с насмешливым неодобрением сказала Гермиона, которое тут же исчезло, когда она снова рассмеялась.

— А как насчет тебя? — спросил Малфой, повернувшись к ней лицом и нахмурив брови. — Ты могла бы защитить меня.

— Совершенно верно! — с усмешкой воскликнула Гермиона, расплескав виски в своей чашке. — Я бы защитила вас обоих.

— Как мило, Грейнджер, — с усмешкой сказал Нотт. — Знаешь, учитывая то, как мы все трое облажались, мы не так уж и страшны.

— Какой негатив, Нотт, — протянул Малфой, потирая висок.

— Типа, ты знаешь? — Нотт продолжал, кивая. — Я бы поставил на нас в драке.

— И я тоже, — сказала Гермиона, прищелкнув языком. — Ладно, но кто победит между вампиром и вейлой?

— Очевидно, вампир, — сказал Нотт. — Я бессмертен.

— Ты все еще можешь прогореть до хрустящей корочки, нет? — пробормотал Малфой себе под нос, глядя на Нотта поверх своего стакана. — Просто говорю. Должны же быть способы победить тебя.

— Я думаю, что проиграю, — сказала Гермиона, задумчиво склонив голову набок. — Вам обоим.

— Ты будешь бить меня, потому что я физически не могу причинить тебе вреда, — заметил Малфой, нахмурив брови. Гермиона подняла брови, пристально глядя на него.

— Хорошо, но если бы это было не так, — пробормотала она, указывая на его грудь.

— Ты легко можешь выпотрошить меня, — предупредил Малфой. — А я бы и не заметил, что ты делаешь. Твои чувства сильнее моих.

— Ты превратишь меня в кучу пепла, — фыркнула Гермиона, — а потом улетишь от опасности.

Нотт со смехом откинул голову назад. Малфой нахмурился, выглядя расстроенным.

— Ладно, но какого они цвета? — спросила Гермиона, тыча пальцем ему в лопатку. — А они похожи на крылья птицы или летучей мыши?

Малфой долго смотрел на нее, прикусывая свой язык.

— Вот что я тебе скажу. Если мы найдем ответы в Австралии и переживем эту катастрофу, я тебе их покажу.

— Отлично, — улыбнулась Гермиона. — И возьми меня с собой полетать.

— Я возьму тебя с собой полетать, — с похотливой усмешкой сказал Малфой, из-за чего Гермиона вспыхнула и ткнула его локтем в бок. Он фыркнул. — Если ты хочешь прокатиться.

— Разве ты не боялась летать, Грейнджер? — вмешался Нотт. — Или мне это приснилось, и это был кто-то другой?

— Это была я, — сказала она легкомысленно, наклонив голову. — Хотя я полагаю, что после полета на гиппогрифах, фестралах и драконах… это не сравнится с полетом с вейлой, которая, как я знаю, не причинит мне вреда.

Нотт и Малфой уставились на нее, когда Гермиона пожала плечами и сделала глоток виски.

— Какого хрена, — пробормотал Нотт себе под нос.

— Ладно, — сказал Малфой, вскидывая руки в воздух. — Тогда я возьму тебя в полет. Если у нас все получится, и если я смогу понять, как летать.

— Я верю в это, — сказала Гермиона, откидываясь к нему назад. Он опустил руку на подушку и обнял ее за плечи. Малфой встретил ее пристальный взгляд, нахмурив брови, в его серых глазах появилась искренность.

— Я тоже верю, — тихо пробормотал он, — что мы сможем это выяснить.

— Хорошо, — сказала Гермиона, покусывая губу и пристально глядя на него. — У нас все получится.

Она теснее прижалась к нему, рассеянно вырисовывая узоры пальцем на его животе через рубашку. Его кадык дернулся.

— Я ухожу! — объявил Нотт, допивая свой напиток. Он встал и пристально посмотрел на них обоих, затем его лицо смягчилось. — Если у меня не получится увидеть вас до отъезда, то говорю сейчас: не вздумайте возвращаться без хороших новостей.

— Спасибо, Нотт, — сказала Гермиона, странно тронутая его словами.

Малфой одарил своего друга улыбкой.

— Ты присматривай за ним, — сказал Нотт, указывая на Гермиону. — И знаешь, выпотроши этого сумасшедшего колдуна, если понадобится.

Малфой поморщился и перевел взгляд на Гермиону.

— Повеселись сегодня вечером, — тихо сказала Гермиона, затем рассмеявшись.

Неловко махнув рукой, Нотт покинул квартиру.

Гермиона развернулась к Малфою, глядя на него затуманенным взглядом.

— Мы все выясним, потому что будем вместе. И мы достаточно умны.

Малфой усмехнулся, притягивая ее ближе.

— Хорошо, Грейнджер. Потому что мы будем вместе.

Она моргнула, проведя кончиками пальцев по его скуле.

— Я хочу поцеловать тебя, ты же знаешь, — прошептала она.

— Не говори так, — выдохнул Малфой, тяжело сглотнув, — потому что я уже выпил достаточно виски, и у меня не хватит сил сдержаться.

— Так сделай это, — с вызовом бросила она, ее глаза прикрылись, когда она посмотрела на его губы.

— Я не могу, Грейнджер, — пробормотал он, теребя ее шоколадный локон, его серые глаза остекленели. — Тебе нужно снять свое проклятие.

— Мы это и сделаем, — прошептала она, прижимаясь к нему, позволяя его феромонам плыть между ними. — Завтра.

— Так что подожди до завтра, — с тяжелым вздохом выдохнул Малфой, уверенно приподняв рукой ее подбородок. — Ты даже не представляешь, Грейнджер, как все плохо…

— А ты не устал ждать? — прошептала она, запустив руку в его мягкие светлые волосы. Его веки затрепетали и закрылись, а голова наклонилась вперед. Она наклонилась к нему так близко, что почувствовала вкус виски в его дыхании. — Мы собираемся разрушить проклятие… мы будем вместе. И… все это просто станет историей, которую мы когда-нибудь расскажем нашим детям.

— Нашим детям, — он задохнулся, словно ее слова причиняли ему физическую боль. В его глазах появилась искра, когда он посмотрел на нее, и Гермиона увидела в их глубине бесконечные мучения, вызванные самим собой.

— Я не могу так поступить с тобой, Грейнджер, — прошептал он, Гермиона почти ощутила движение его губ.

— Можешь, — выдохнула она в ответ.

— Нет, — сказал он, медленно качая головой, в уголках его глаз появились слезы. — Нет, пока мы не разрушим твое проклятие… и не будучи пьяными и отчаявшимися.

С прерывистым вздохом он отодвинулся, как будто не мог этого вынести.

— Ты, — дрожащим голосом выдохнул Малфой, — для меня все. Я умру за тебя, и я отдам все, если это потребуется.

Он поднял руку, когда она открыла рот, чтобы заговорить.

— Я чертовски люблю тебя, Грейнджер, больше, чем я могу себе представить, больше, чем я сам того понимаю, и это пугает меня, — прошептал он ей в шею, его руки сжимали ее, как спасательный круг. — И я отказываюсь делать все, что может причинить тебе вред. Так что, как бы это ни было больно, как бы сильно я ни хотел тебя, как бы чертовски ты мне не была нужна, как кислород…

У Гермионы перехватило дыхание, когда она почувствовала его слезы на своей шее, когда он уткнулся лицом в ее волосы.

Малфой судорожно сглотнул.

— Я с радостью умру, но не подвергну тебя опасности, моя Грейнджер.

— Ладно, — выдавила Гермиона, запустив руки в его волосы и не находя в себе ответных слов. Никогда еще она не видела его таким. Обычно он был таким сильным, таким отчужденным, поэтому вид его такого опустошенного, такого безнадежно потерянного, надломило что-то глубоко внутри нее. — Я обещаю тебе, Драко, — прошептала она ему на ухо, — мы обязательно это выясним. Так или иначе, это сработает, и твоя боль закончится.

Малфой отстранился, кивая, хотя выражение его лица было пустым, а глаза — тусклыми и безжизненными.

— Ну конечно, Грейнджер, — его серые глаза метнулись к ней, а затем в сторону, когда он пробормотал: — Прости.

Гермиона просто покачала головой и крепко обняла его, чувствуя, как ее собственные слезы подступают к уголкам глаз.

Она не заслуживала такой преданности, которую он предлагал.

И она собиралась сделать все, что необходимо, чтобы в конце концов он обрел свое собственное счастье.

6 октября 2002 года

Драко проснулся, чувствуя, как холод скручивает его внутренности.

В голове у него стучало, а в горле отвратительно пересохло.

Его чувства ожили, и когда он пришел в сознание, то понял, что Грейнджер спит, полулежа на его груди.

Его сердце на короткий миг сжалось, пока он осматривался вокруг. Они, очевидно, уснули на диване, полностью одетые, оставив значительную пустоту в его запасах.

Прошло уже довольно много времени с тех пор, как Драко так много пил, и поэтому было непривычно чувствовать пульсацию в каждой мышце своего тела.

— Грейнджер, — пробормотал он, толкая ее локтем. — Просыпайся.

Со стоном она пошевелилась, протирая глаза.

Она уставилась на него, слегка приоткрыв рот, потом отвела взгляд и покраснела.

Драко не был полностью уверен во всем, что произошло прошлой ночью, но неприятное чувство в животе говорило о том, что он унизил себя.

— Доброе утро, — высоким голосом сказала она, крепко зажмурившись. — Пожалуйста, скажи мне, что у тебя под рукой есть антипохмельное зелье.

— Мерлин, я надеюсь на это, — пробормотал Драко, проводя рукой по волосам.

Грейнджер сползла с его груди, и Драко попытался встать, неуклюже спотыкаясь о собственные ноги. Подойдя к шкафу с зельями, он облегченно вздохнул и взял оттуда два флакона.

Он отпил из одного и бросил другой Грейнджер, которая удивленно моргнула, увидев, что ей без проблем удалось поймать зелье.

— Итак, — тихо произнесла Грейнджер, когда зелье начало действовать. — Прошлая ночь была очень интересной.

— Верно, — сказал Драко, прикусив язык. — И полной огорчений.

— Почему же? — она вздохнула, и ее взгляд метнулся к нему.

— Я не могу вспомнить, — признался Драко, чувствуя себя смущенным, — хотя я чувствую, что что-то произошло.

— Ты извиняешься за то, что сказал, что любишь меня? — спросила она, и хотя ее лицо было красным, а слова мягкими, в этом чувстве было что-то тихое, дразнящее.

Сердце Драко резко ушло в пятки.

— Ну и что? — пробормотал он, прикусив язык, чтобы удержаться от вопроса, который ему отчаянно хотелось задать. Он слишком поздно понял, что нервно постукивает пустым флаконом по подлокотнику дивана.

— Это не повод для сожаления, — почти извиняющимся тоном сказала она, и Драко смог прочитать ответ на свой невысказанный вопрос. — Если уж на то пошло, я бы тоже так сделала…

Драко поднял руку, чувствуя себя так, как будто он все еще мог выплеснуть содержимое своего желудка, несмотря на то, что зелье старалось максимально успокоить его тело.

— Нет, — пробормотал он, заставив себя улыбнуться. — Я уверен, что это никого не удивляет. Хотя, конечно, все не так, как я хотел тебе сказать.

Грейнджер нахмурилась, прикусив нижнюю губу.

— Наверное, я так старалась держать себя в стороне…

— Пожалуйста, не надо, Грейнджер, ты мне ничего не должна, — отрезал Драко. Внезапно он вспомнил кое-что еще. — Австралия. Сегодня, верно?

— Верно, — сказала Грейнджер, сжимая губы в тонкую линию. — Если ты все еще хочешь поехать. Думаю, мы могли бы найти больше информации о колдуне, находясь ближе к нему.

— Да, — согласился Драко, жадно кивая и стараясь подавить панику в своей груди, поскольку все больше его слов и действий прошлой ночью воспоминаниями возвращались к нему. Последнее, что ему было нужно, — это оттолкнуть ее. — Брисбен, верно?

Грейнджер рассеянно кивнула.

— Там живут мои родители. Вернее, они были там больше года назад, когда я вернулась в Англию.

— Тогда с этого мы и начнем, — кивнул Драко. — Собери сумку, и мы активируем портключ. Мы найдем ответы, Грейнджер.

Она кивнула и улыбнулась, поверив ему на слово.

Комментарий к Глава 12

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 13 ==========

6 октября 2002 года

Драко смотрел в окно гостиничного номера в Брисбене, в котором они остановились, в его голове бурлил целый поток мыслей и эмоций.

Они прибыли в Брисбен вечером, покинув Лондон еще утром.

Грейнджер настояла на том, чтобы убедиться, что с ее родителями все в порядке, и поэтому первой остановкой было найти их дом в одном из довольно элитных районов.

Хотя Драко был обеспокоен тем, что за такое время ее родители могли уже переехать, и у них возникли бы проблемы с их поиском, это вообще не было самой главной проблемой.

Тихий вздох Грейнджер рядом с ним предупредил Драко о присутствии ее родителей, смеющихся и болтающих, когда те заворачивали за угол к их дому. Увидев ее мягкую улыбку и слезящиеся глаза, Драко обнял ее за плечи и притянул к себе.

Они с безопасного расстояния наблюдали, как пара медленно шла по подъездной тропинке. У миссис Грейнджер был восхитительный смех, который эхом разносился в вечернем воздухе. Они были моложе, чем Драко мог себе представить, возможно, даже моложе его собственных родителей.

Но именно тогда, когда мистер Грейнджер придержал дверь для своей жены, а миссис Грейнджер повернулась, чтобы войти, в поле зрения появился ее округлый живот, а затем раздалось прерывистое дыхание Грейнджер.

Она вздрогнула, словно собираясь двинуться вперед, ее губы приоткрылись, а брови нахмурились.

— Беременна, — наконец выдохнула она, и когда Драко бросил нервный взгляд в ее сторону, благодаря свету уличного фонаря увидел следы слез на ее щеках.

Драко неловко перемялся с ноги на ногу, борясь с желанием еще сильнее прижать ее к себе.

— С тобой все в порядке? — прошептал он, встретившись с ней взглядом. — Хочешь уехать?

— Нет, — прошептала она, обхватив себя руками и закусив губу. — Я просто хочу посмотреть на них.

Но вскоре они исчезли в доме, и внутри зажегся свет.

Грейнджер продолжала смотреть на дом, как будто могла видеть сквозь стены. Она погрузилась в себя, как будто силы окончательно покинули ее.

— У них будет ребенок, — сказала она скорее себе, чем Драко. — У меня будет брат или сестра.

— Да, — сказал Драко, кивая, в горло сильно пересохло. — Это будет очень мило.

Он лихорадочно соображал, что бы такое сказать, чтобы успокоить ее.

Каким-то образом во всей этой неразберихе возникла мысль, что она все еще не смогла помочь своим родителям, что она стала проклятой, пытаясь спасти их, и все же не достигла своей изначальной цели.

Что так долго она боролась не только с собственным проклятием, но и с чувством вины за то, что наложила заклинание на своих родителей.

А теперь еще и это. Драко полагал, что они еще достаточно молоды, чтобы завести еще одного ребенка. Хотя, конечно, они не понимали, что у них уже есть дочь, которая сейчас стояла снаружи дома.

Наконец Грейнджер глубоко вздохнула и отстранилась.

— В Брисбене есть небольшое магическое сообщество, больница здесь обслуживает большую часть волшебной Австралии, — она задумчиво пожевала губу. — Я отправлю сову целителю Карлсон, чтобы договориться о консультации. Может быть, они узнали что-то о моих родителях, но у него также может быть больше информации о колдуне.

— Это хороший план, — тихо сказал Драко, засовывая руки в карманы. — А там есть совиная почта?

— Да, — лениво пробормотала она. — Я уже пользовалась ею раньше.

— Тогда пошли, — сказал Драко, протягивая руку.

Так что некоторое время спустя Драко понял, что терпеливо ожидает ее в их общем гостиничном номере — он был уверен, что попросит две отдельные кровати.

Вскоре после их приезда Грейнджер извинилась и ушла в ванную, а через несколько минут он услышал шум льющегося душа.

Но вода была отключена уже довольно давно, и Драко мог чувствовать ее эмоциональную нестабильность благодаря своей вейле внутри.

Он точно знал, что, вероятно, она винила себя за то, что до сих пор не смогла восстановить память своих родителей, или за то, что не осталась в Австралии, чтобы продолжить попытки. Или же она оплакивала тот факт, что никогда не сможет узнать своего младшего брата или сестру.

Драко стиснул зубы и зашагал по комнате, понимая, что ей нужно побыть одной. Он распаковал каждый из их чемоданов, левитируя одежду и личные вещи в соответствующие ящики в шкафу.

Когда он добрался до уменьшенной коллекции книг, которую взяла с собой Грейнджер, Драко ласково улыбнулся и вернул их прежний размер, аккуратно складывая каждую на небольшую полку.

Сердце Драко сжалось, когда он добрался до книги под названием «Узнай свою пару, вейла», и его дыхание стало прерывистым.

Он провел пальцами по ее корешку, ощущая всепоглощающую боль.

Он заметил, что в книгу была аккуратно вложена закладка, и на его губах невольно появилась улыбка.

Как бы много они не пережили, она каким-то образом решила, что он достоин ее усилий и внимания.

Если бы он только мог, то провел бы всю свою жизнь, пытаясь повернуть вспять прошлое, но даже тогда он бы не заслужил ее.

Его красивая, блестящая, невероятная пара.

Любопытство взяло верх, и Драко скользнул пальцем в книгу между страниц, где лежала закладка, намереваясь заглянуть в главу, на которой она остановилась, когда раздался тихий стук в окно.

Драко закрыл книгу и положил ее на полку рядом с остальными.

Он открыл окно и взял маленький свиток от совы, которая принесла ответ о просьбе Грейнджер из больницы. Сова тут же взлетела, не желая ждать ответа.

Драко колебался, не желая беспокоить Грейнджер, если только это не было срочно. Он сел на кровать, решив почитать книгу, пока будет ждать ее.

Но она появилась как раз в этот момент, ее волосы были влажными, а глаза красными. Она одарила его улыбкой, но Драко мог сказать, что ее сердце было не на месте. Грейнджер устроилась на его кровати рядом с ним, скрестив ноги.

— С тобой все в порядке? — спросил Драко, делая пометки на своей странице и откладывая книгу. — Ты кажешься расстроенной.

Наполовину ожидая легкомысленной отмазки или вынужденного веселого ответа, Драко был удивлен, когда Грейнджер испустила долгий вздох, заметно опустив плечи.

— Я думаю, это просто еще одна причина для беспокойства, — призналась она, покусывая губу и глядя на него. — Одно дело знать, что я тщетно пыталась восстановить их память… но теперь я знаю, что если мне это никогда не удастся, то я никогда не познакомлюсь с новым членом своей семьи.

Лоб Драко нахмурился, и он опустил руку на ее руку, поддерживая, поджав губы. Он не совсем привык к тому, что Грейнджер откровенничает с ним, и не очень хорошо разбирался в таких вещах.

— И я полагаю, что если быть по-настоящему честной, — мягко продолжила она, — есть маленькая часть меня, которая не может не чувствовать, что меня заменили. Я знаю, звучит ужасно эгоистично, тем более что это все моя собственная вина.

— Это не эгоистично, — ответил Драко, встретившись с ней взглядом. — Понимают они это или нет, но все эти годы они были твоими родителями, — он заколебался, прикусив свой язык. — Я бы чувствовал то же самое.

— Неужели? — с выражением одновременно боли и надежды на лице спросила она.

— Совершенно верно, — кивнул Драко, протягивая свиток. — Твоя сова только что вернулась.

Она с опаской взяла записку, быстро пробежав глазами по посланию.

— Целитель Карлсон встретится с нами завтра днем.

— Это хорошо, — сказал Драко, перемещая свою книгу на край стола, когда Грейнджер села рядом с ним и прислонилась к изголовью кровати. — Хотя странно думать, что сейчас ночь, когда мы проснулись всего несколько часов назад.

— Да, это так, — с легким смешком согласилась Грейнджер. — Я совсем не устала.

— Ни то, ни другое, — ухмыльнулся Драко. Он шумно выдохнул через нос, снова глядя на нее. — Твои родители, должно быть, были молоды, когда ты родилась, не так ли?

— Очень молоды, — кивнула она. — Моей маме было всего восемнадцать, когда она мной забеременела.

Драко глубоко вздохнул.

— Мои родители были примерно нашего возраста.

Он посмотрел вниз, когда Грейнджер зарылась ему в бок, устраиваясь поудобнее. Он мгновенно подавил феромоны, которые рвались выйти на поверхность всякий раз, когда она была рядом. Казалось, чем дольше они откладывали принятие связи, тем хуже становилась ситуация.

— Расскажи мне о них, — выдохнул он, просовывая руку ей за спину.

— О моих родителях? — спросила она, широко раскрыв глаза от удивления. — А что ты хочешь знать?

Драко с улыбкой пожал плечами.

— Все, что ты хочешь мне рассказать.

— Они оба дантисты, — задумчиво произнесла она. — Я имею в виду маггловских докторов, которые лечат зубы, — нежная улыбка озарила ее лицо. — Мы с мамой всегда были очень близки, она всегда любила поговорить о волосах и мальчиках, о книгах и философии… она действительно была невероятно разговорчивой и харизматичной. Она была единственной, кто мог взять под контроль мои волосы, хотя я получила свои кудри от папы.

Грейнджер хмыкнула, пойманная в ловушку воспоминаний.

— Папа всегда пытался меня чему-то научить. Правилам регби, или как починить двигатель в вольво, или каких птиц можно было встретить где-то в лесу. Он обожает исторические передачи по телевизору, археологические раскопки и все такое.

— Очаровательно, — пробормотал Драко, улыбаясь. — Звучит великолепно. Хотя, конечно, они должны быть такими, чтобы вырастить кого-то вроде тебя.

— Лестью ты ничего не добьешься, Драко Малфой, — поддразнила она, усмехаясь.

— Совсем никак? — спросил он, подняв бровь.

— Никак, — повторила она шепотом, подчеркивая каждый слог. Затем для большей убедительности она ткнула его локтем в ребра.

— Эй! — воскликнул Драко, хватая ее и бросая на одеяло.

Грейнджер оттолкнула его, смеясь и отодвигаясь подальше. Когда Драко, ухмыляясь, подполз ближе, Грейнджер одарила его невинной улыбкой и подняла руку со злобно острыми и смертоносными когтями, которые могли разрубить его одним ударом.

— Ты бы не стала, — сказал он, наклоняясь к ней. Его язык непроизвольно высунулся, чтобы облизать губы. Ее близость опьяняла.

Грейнджер выдержала его пристальный взгляд и провела одной стороной длинного когтя вниз по руке, не совсем глубоко, чтобы выпустить кровь.

— Ты прав, — выдохнула она и покраснела. — Во всяком случае, не намеренно… я высока, когда молода, и низка, когда стара.

Драко моргнул, застигнутый врасплох, его разум затуманился от ее близости. Он долго смотрел на нее, его мысли лихорадочно метались. И тут его осенило.

— Свеча.

— Тебе будет не хватать ответов на мои загадки, не так ли? — спросила Грейнджер с хитрой усмешкой на лице, когда пристально посмотрела на него.

— Хочешь верь, хочешь нет, не будет, — сказал Драко, закатывая глаза. — И тебе будет не хватать их, я полагаю. Заставлять меня думать слишком усиленно, с нависшей угрозой быть выпотрошенным твоими когтями, если я ошибаюсь.

— Хорошо, что ты не ошибаешься, — выдохнула Грейнджер, но затем ее взгляд прояснился. — Но я думаю, что буду скучать по своей львице. Это так… просто.

— Мне придется загладить свою вину, — прошептал Драко, ухмыляясь.

— Взяв меня в полет, верно? — спросила она, мило улыбаясь и краснея.

— Ты чертовски этого хочешь, — сказал Драко, перекатываясь на спину рядом с ней.

— А ты можешь сказать своей паре «нет»? — спросила Грейнджер, делая вид, что надувает губы.

— Конечно, могу, — возразил Драко, указывая на нее пальцем. — Особенно если это подвергнет мою пару опасности. И кроме того, мы не связаны узами.

— Если все пойдет хорошо, — тихо сказала Грейнджер, замолкая. Драко тяжело сглотнул при этой мысли. — Значит, скоро мы свяжем друг друга, — она пожевала губу, ее взгляд блуждал по потолку. — А на что похожа эта связь?

— Насколько я знаю, — пробормотал Драко, — появляется метка… и официальное «заключение» брака, — при этой мысли его феромоны забурлили в теле. Мерлин, если это действительно произойдет, то все проведенное рядом с ней время воздержание окажется лишь своеобразным упражнением перед завершением связи. При этой мысли Драко понял, что ему становится все труднее контролировать себя.

— Хорошо, — с придыханием в голосе сказала Грейнджер. — Это все, что я смогла найти по этому вопросу. Как именно надо получить метку?

— Я тебя укушу, — пробормотал Драко, демонстративно прикусив нижнюю губу. Чувствуя в себе смелость, он провел кончиками пальцев по чувствительной коже в месте соединения ее шеи и ключицы. — Прямо здесь.

Он нырнул ниже, проведя своими человеческими зубами по мягкой плоти, в которую ему так хотелось впиться. Дрожь пробежала по спине Грейнджер и эхом отозвалась в душе Драко.

Отбросив осторожность, он высунул язык, чтобы попробовать ее кожу, и в момент контакта его мозг взорвался. Ее кожа определенно имела вкус амброзии. Он провел языком по ее шее, его мысли кружились и туманились от ощущения ее тела.

Его вейла наслаждалась высвобождением феромонов, толкая его, искушая — Драко прижался губами к мягкой плоти ее шеи, его глаза почти закатились назад от ощущения того, как он зарылся руками в ее кудри, переместившись так, что навис над ней.

Грейнджер всхлипнула, когда Драко втянул кожу ее шеи между губами, человеческая сторона его разума почти стерлась из-за столь близкого расположения ее тела, готового и податливого.

Его зубы снова задели ее шею, его клыки удлинились в клыки, готовые отметить его пару.

— Малфой, — выдохнула она, выгибаясь ему навстречу, и глаза Драко, затуманенные и с отяжелевшими веками, распахнулись навстречу ее глазам.

В течение долгих мгновений, которые ему потребовались, чтобы прийти в себя, Драко просто смотрел на нее, на ее приоткрытые губы. Он поймал нить своих свободно текучих феромонов и затянул их внутрь.

— Грейнджер, — наконец выдохнул он, его грудь вздымалась от близости, ее тело было таким мягким и гибким. Драко несколько раз моргнул, восстанавливая контроль над своими чувствами, сжал губы и глубоко вздохнул. — Мы снимем это чертово проклятие.

— Да, пожалуйста, — прошептала Грейнджер.

— А потом, — пробормотал Драко, позволив себе быстро прикусить мочку ее уха, — ты вся моя.

***

Гермиона заставила свои руки оставаться неподвижно прижатыми к бокам, когда вошла в кабинет целителя Карлсона, Малфой следовал за ней по пятам. Она старалась не обращать внимания на беспомощные, отчаянные воспоминания о том времени, когда она в последний раз находилась в этой больнице, когда так много целителей говорили ей, что ничего нельзя сделать для ее родителей.

— Мисс Грейнджер, — быстро произнес целитель Карлсон, поднимаясь из-за стола, чтобы пожать ей руку с натянутой улыбкой на лице. — И…

— Драко Малфой, — мягко сказал блондин, коротко пожав руку Карлсона, прежде чем вытащить его руку и скользнуть на сиденье рядом с ней, когда целитель снова занял свое место.

— Что привело вас обратно в Австралию? — любезно спросил целитель Карлсон, глядя между ними.

— Мне было интересно, произошли ли какие-нибудь изменения в условиях моих родителей? — спросила Гермиона, проклиная себя за эту надежду. Наверное, он даже не навещал ее родителей с тех пор, как она уехала из Австралии.

Целитель Карлсон надел очки и пролистал лежащую на столе папку.

— Боюсь, что никаких изменений, — довольно резко ответил он. — Мы часто посылали к ним целителей, чтобы проверить, изменилось ли их поведение вообще. Кроме очевидного факта, что ваша мать ждет ребенка, ничего не изменилось.

— Верно, — сказала Гермиона, сжимая губы вместе и кивая. Рядом с ней сидел Малфой, выпрямившись во весь рост, с бесстрастным выражением лица, не мигая смотрел на Карлсона.

— Жаль, что мне больше нечего вам сказать, — нахмурился Карлсон. — И это все?

— Вообще-то нет, — со вздохом ответила Гермиона. Она с некоторым трепетом встретилась взглядом с серыми глазами Малфоя. — Помните, чуть больше двух лет назад я спросила вас о колдуне?

— Я помню, — сказал Карлсон, и его глаз дернулся. — И как я уже говорил вам два года назад, я не советую искать его. Я не думаю, что он будет склонен предложить вам какую-либо помощь в этом вопросе.

— Хорошо, — сказала Гермиона, пренебрежительно махнув рукой. — А что еще вы о нем знаете?

— Очень мало, — сказал целитель Карлсон, нахмурив брови. — Только то, что он могущественный колдун, который живет один в пустыне. Известно, что у него был ужасный характер и дурное чувство юмора.

Брови Гермионы дрогнули. Звучало иронично.

— А откуда вы знаете о его характере и чувстве юмора? — Малфой прервал его, наклонившись вперед. — А вы сами с ним встречались?

— Я слышал о таких случаях, — нервно ответил Карлсон. — Рассказах людей, которые с ним встречались. Людей, которые были прокляты. Мисс Грейнджер, вы не должны искать его.

— Я была проклята, целитель Карлсон, — спокойно сказала Гермиона, выдержав пристальный взгляд мужчины. — И мне нужно знать все, что вы знаете.

— Проклятье? — спросил Карлсон, широко раскрыв глаза. — В каком смысле?

— Я разыскала колдуна, — продолжала она, — когда была здесь в последний раз. Я была проклята, превращаясь в львицу и навязчиво задавая людям глупые загадки.

— Загадки, — невозмутимо ответил Карлсон. — А почему загадки? — он заколебался, подняв бровь. — Осмелюсь добавить, я вас предупреждал.

— Да, и я проигнорировала предупреждения, не так ли? — рявкнула Гермиона, чувствуя, как в ней закипает гнев. Рука Малфоя нашла ее руку. — Но теперь мне нужно освободиться от проклятия в преддверии назначенного колдуном срока в тысячу дней. А если я не смогу, проклятие станет постоянным.

— Вы, наверное, должны радоваться, что вам сказали о сроках, — без особого энтузиазма сказал Карлсон. — Это случается не так уж часто.

— Правильно, — сказала Гермиона, — если бы не тот факт, что Драко — вейла, а я его пара, и он умрет к назначенной дате, если я не смогу принять брачную связь.

Выражение его лица оставалось безучастным, даже когда Малфой крепче сжал ее руку.

— Это вейла? — спросил Карлсон, быстро переводя взгляд на блондина. Гермиона заметила в его взгляде академическое любопытство. — Мы не видим много вейл в Австралии. Чистокровный?

— Вряд ли, — фыркнул Малфой. — Далекий предок.

— Очаровательно, — пробормотал Карлсон, совершенно сбитый с толку. Гермиона сердито посмотрела на него. — Как вы думаете, я могу задать вам несколько вопросов?

— Почему бы вам сначала не ответить на наш вопрос, и потом я подумаю об этом? — Малфой поднял бровь, украдкой взглянув на Гермиону.

Целитель Карлсон сложил руки на коленях, по-видимому, став более сговорчивым.

— Мне бы очень хотелось помочь вам, честное слово. Но я сам никогда не встречался с колдуном, и после всех этих историй, которые я слышал, я и не собираюсь этого делать. Могу ли я предложить вернуться к вашему первоначальному источнику? Возможно, там повезет больше с той информацией, которую вы ищете.

Гермиона плотно сжала губы. Они знали, что это будет нелегко — им просто придется идти дальше.

— Это действительно хороший совет, — сказал Драко, когда они вышли из кабинета целителя Карлсона. — Где ты впервые услышала о колдуне?

— Я не помню, — призналась Грейнджер, закусив губу. — Я слышала о нем несколько раз, прежде чем всерьез рассматривала этот вариант. Конечно, теперь я жалею, что вообще это сделала.

Драко нахмурился.

— А ты не помнишь, кто тебе о нем рассказывал? А как насчет гида?

— Нет, подожди, — с отстраненным выражением лица пробормотала Грейнджер. — Это прошептал сотрудник больницы. Что я должна навестить его… но когда я подошла ближе, он убежал. Это был сотрудник клининга.

— Ты помнишь, как он выглядел? — спросил Драко, прикусив язык. — Было бы неплохо его тут поискать.

— Я, наверное, узнала бы его, если бы увидела, — задумчиво сказала Грейнджер. — Хотя я и не видела его вблизи. А что, если он здесь больше не работает?

— Мы найдем его, — заверил ее Драко. А если нет, то он сделает все возможное, чтобы получить информацию от Карлсона, в том числе ответит на его бессмысленные исследовательские вопросы о вейлах.

После более чем часового блуждания по больнице, стараясь казаться незаметными, Грейнджер напряглась рядом с ним, когда мимо прошел человек в оранжевом одеянии.

— Я думаю, это он, — прошипела она. Грейнджер всмотрелась внимательнее, следуя за мужчиной, который завернул за угол, кивая Драко. Она снова шла рядом с ним. — В прошлый раз он отказался говорить со мной и захлопнул дверь у меня перед носом.

Драко приподнял бровь, позволяя ухмылке скользнуть по его губам.

— Я выше угроз. А ты?

— Конечно, я выше угроз, — вздохнула Грейнджер, закатывая глаза.

Драко фыркнул.

— Ладно. Чары Конфундуса?

— Тогда иди, — через мгновение сказала Грейнджер, махнув рукой.

Пятью минутами позже Драко поймал мужчину, который озадаченно озирался по сторонам с затуманенным выражением лица, и затащил его в кладовку.

— А ты кто такой? — спросил мужчина, проводя рукой по лицу, его австралийский акцент был очень сильным.

— Меня зовут Драко Малфой, — вежливо представился он и указал на Грейнджер. — Это моя подруга Гермиона Грейнджер. Два года назад ты предложил ей навестить человека, колдуна, — он сделал паузу, наблюдая, как глаза мужчины расширились от ужаса. — А теперь скажи мне, какого черта ты послал ее к этому человеку?

— Вот дерьмо, — прошептал мужчина, поднимая руки. — Приятель, я могу объяснить. Это все чертово проклятие, понимаешь?

Драко замер с открытым ртом.

— Ты тоже был проклят? — спросила Грейнджер, шагнув вперед и широко раскрыв глаза. — Колдуном? Что он с тобой сделал?

— У него прямо ужасное чувство юмора, — мрачно сказал мужчина. Грейнджер изобразила на лице согласие. — Видите ли, к нему приходил мой друг, чтобы попросить о помощи. Но он вернулся проклятым, и когда я попытался предупредить всех об этом колдуне, он выследил меня, и я тоже оказался проклятым.

Мужчина расхаживал по кладовке.

— Я вовсе не собирался просить тебя пойти к нему, — с извиняющимся выражением лица сказал мужчина. — Мое проклятие состоит в том, что я вынужден говорить людям, ищущим ответы, что они должны посетить его. Я пытался остановить себя, когда увидел тебя, так отчаянно ищущей ответы. Я смог удержаться от того, чтобы сказать тебе что-нибудь еще, но для него это всего лишь игра.

— Это уж точно похоже на то, что он мог бы сделать, — сказала Грейнджер, нахмурившись. — Я тебя не виню.

Мужчина с облегчением вздохнул.

— Мне очень жаль, что ты тоже оказалась проклята.

— Ты можешь загладить свою вину, рассказав нам все, что сможешь, — вмешался Драко, не желая так легко отпускать этого человека, когда он мог получить так нужную им информацию. — Он выследил тебя? Ты хочешь сказать, что он покинул свою хижину?

— Нет, — мужчина махнул рукой. — Скорее, он сам меня вызвал.

Драко разочарованно вздохнул.

— А ты не знаешь, как добраться до его хижины? Как он действует? Как работает его магия?

— Я знаю немного, — признался мужчина. — Нам нужно спрятаться. Я расскажу вам все, что знаю.

========== Глава 14 ==========

9 октября 2002 года

— Вы уверены, что знаете, как найти хижину? — нахмурив брови, спросила Гермиона, глядя на их спутника.

Волшебный рабочий, Лукас Андерсон, в свой рабочий день согласился выступить в качестве их гида и привести их в хижину после того, как они пару дней провели в Брисбене, готовясь к грядущей встрече так хорошо, как получалось.

— Да, — сказал он, кивая. — Я уже много лет пытаюсь найти способ избавиться от этого проклятия. Я уже много раз ходил этим путем.

Колдун, как сообщил им Лукас, происходил из древнего рода могущественных провидцев. И, благословленный могучей магией, которую он оттачивал на протяжении многих лет, вскоре стал весьма грозным колдуном.

— Так как же мы заставим его снять проклятие? — спросил Малфой, проводя рукой по волосам. — Похоже, мы не сможем победить его, особенно если он такой могущественный провидец. Он будет знать, что мы идем.

— Вам лучше всего обратиться к его чувству справедливости, — объяснил Лукас. — Если он проклял мисс Грейнджер, потому что не верит, что она понимает баланс магии, что ей недостает смирения, то вы должны показать ему, что этому научились.

— Но разве он не предвидит, что я просто хочу снять проклятие? — спросила Гермиона, закусив губу.

— Может быть, — сказал Лукас, пожимая плечами. — Вы должны понять, что это всего лишь мои догадки. Никто не может предсказать действия колдуна, его воля настолько многогранна, насколько это вообще возможно, — Лукас помедлил, укладывая в сумку немного засушенной еды. — Но помните — вы хотите разрушить проклятие. Но не по своим личным, эгоистичным причинам. Вы хотите сломать его для него.

Лукас указал на скептически выглядящего Малфоя.

— Мне не нравится идти вслепую, — пробормотал он, и Гермиона была склонна с ним согласиться.

— Похоже, нам никогда не удастся одержать верх, — тихо ответила она. — Это ведь очевидно.

Малфой нахмурился, но кивнул в знак согласия.

— Я остаюсь рядом с тобой, и мне все равно, что будет дальше.

Гермиона ничего не сказала, хотя в глубине души была рада его покровительству. Мысль о том, что она снова увидит колдуна, не давала ей спать по ночам с тех пор, как они приехали в Австралию.

Она не была готова позволить Малфою узнать, как далеко зашла прошлой ночью, просто чтобы оказаться поближе к его успокаивающему присутствию.

— Все готово? — спросил Лукас, пристегивая рюкзак. Гермиона и Малфой дважды проверили свои сумки и последовали его примеру.

— Да, — тихо ответила она, инстинктивно вложив свою руку в руку Малфоя. — встретимся в точке за окраиной антиаппарационных чар?

— Верно, — кивнул Лукас. — Увидимся через минуту.

Гермиона повернулась к Малфою, нахмурившись.

— Вот и оно.

— Не говори так, — пробормотал он, нахмурившись. — Я буду с тобой прямо там. С нами обоими все будет хорошо.

Гермиона медленно кивнула, прикусив язык. Затем она обняла его, спрятав лицо у него на груди.

— Спасибо тебе за всю помощь, — выдохнула она.

Удивленный, Малфой на мгновение заколебался, после чего ответил объятиями. Она услышала ухмылку в его голосе, когда он спросил:

— А что еще мне оставалось делать, глупая ведьма?

Гермиона отшатнулась и шлепнула его по спине.

— Скоро, Драко, — прошептала она, жалея, что не верит своим собственным словам, — мы освободимся от этого.

— Я не могу дождаться, — прошептал он, целуя ее в волосы. — Пошли отсюда.

Гермиона схватила его за руку и трансгрессировала вместе с ним на окраину Брисбена.

Путешествие длилось столько же, сколько она помнила, хотя в этот раз оно прошло значительно менее мучительно, ведь Малфой находился так близко к ней. Даже присутствие Лукаса, который знал дорогу и был гораздо дружелюбнее ее последнего проводника, успокаивало.

Они двигались довольно быстро, останавливаясь только для краткогоотдыха и поедания их засушенной пищи из своих рюкзаков.

Лукас признался, что не присоединится к ним, но будет ждать на безопасном расстоянии. Гермиона подумала, что это к лучшему — последнее, что ей было нужно, это невольно втянуть его в это, когда он уже много лет из-за колдуна боролся со своими собственными демонами.

Она практически ощущала напряжение, исходящее от Малфоя, когда они подходили все ближе и ближе к хижине, и к тому времени, когда они прибыли, солнце уже полностью село, несмотря на то, что они покинули Брисбен рано утром.

— Обширная защита, не так ли? — пробормотал Малфой, явно негодуя из-за долгого пути, который им пришлось проделать, чтобы добраться до хижины.

— Очень, — согласился Лукас, выглядя таким же энергичным, как и тогда, когда они отправились в путь. — Теперь мы совсем рядом.

— Хорошо, — выдохнула Гермиона, проглотив тяжелый комок, образовавшийся у нее в горле. — Ожидание — это самое худшее, верно? — она повернулась к двум мужчинам, заставляя себя нервно улыбнуться.

— Верно, — кивнув, согласился Лукас. Малфой просто схватил ее за руку и переплел их пальцы.

Гермионе не нужно было слышать бормотание Лукаса, чтобы понять, что они прибыли. Она чувствовала тяжелую, темную плотность воздуха, когда они приблизились к хижине. Извращенная, жестокая магия, исходящая от самого знахаря.

— Вот здесь я вас и оставлю, — прошептал Лукас, и его улыбка впервые за весь день дрогнула. — Желаю вам удачи, Гермиона и Драко.

— Спасибо, Лукас, — кивнула Гермиона. — Ваша помощь была неоценима.

— Верно, — пробормотал Малфой, крепко пожимая Лукасу руку. Он глубоко вздохнул, собираясь с духом. — Если что-то пойдет не так, убирайтесь отсюда.

Мрачно кивнув и помахав рукой, мужчина удалился.

Гермиона схватила Малфоя за руку, пытаясь унять дрожь в своем теле. Ее обдували резкие потоки воздуха, и ей больше не хотелось ничего, просто отступить и пронести свое проклятие всю жизнь в пещере.

Но один взгляд на своего спутника укрепил ее решимость.

С тех пор как Гермиона слишком много думала о проклятии, что-то терзало ее глубоко в подсознании — мысль о том, что она вообще не понимала его смысл.

Услышав проклятие так быстро, она могла чего-то не услышать, не понять, сосредоточившись лишь на той части, которая требовала одиночества.

Но она все больше и больше задумывалась о том, какую роль играло смирение и мудрость.

Слова начали кружиться в ее голове, как заклинание; чем больше она пыталась игнорировать их, тем сильнее становилось ощущение, что она упустила что-то важное.

Она подняла руку, чтобы постучать, и в страхе сжала губы, но дверь распахнулась прежде, чем она успела к ней прикоснуться.

Она обменялась тревожным взглядом с Малфоем и, резко выдохнув, переступила порог.

Колдун, предмет ее ночных кошмаров, сидел за кухонным столом, его хижина выглядела точно так, как Гермиона ее помнила. Озорная улыбка исказила его суровое лицо, и он сделал глоток чая.

— А я все ждал, когда же ты вернешься, — вместо приветствия сказал колдун, и в его голосе прозвучали те самые ужасающие нотки, которые Гермиона два года пыталась забыть. — И Драко Малфой, твоя вейла, тоже пришел.

Гермиона почувствовала укол покровительства и чуть не встала перед Малфоем, но его рука сжала ее так сильно, что она не смогла бы двинуться вперед, даже если бы попыталась. Она вдруг почувствовала себя ужасно из-за того, что втянула его в эту ситуацию.

— Да, здравствуйте, — с придыханием пробормотала она. Дипломатия должна стать ее помощницей. — Я вижу, вы уже знакомы с Драко Малфоем.

— Да, — подтвердил знахарь, широко улыбаясь и обнажая несколько кривых зубов. — Я знаю все о твоей паре.

Только резко сжатые челюсти говорили о том, насколько на самом деле был напряжен Малфой.

— Мы пришли за разъяснениями, — заявила Гермиона, подняв руку, как будто это могло помешать любой злой магии прийти к ней. Как своего рода мирный жест.

— Присаживайтесь, — усмехнулся знахарь. — Могу я предложить вам чаю?

Вспомнив в прошлый раз потусторонний вкус чая, Гермиона улыбнулась, но вежливо покачала головой.

— Нет, спасибо.

— Невежливо отказываться от предложенного чая, — проворчал знахарь. Он все равно встал и налил две кружки.

Малфой скользнул на один из стульев у стола, потянув Гермиону рядом с собой. Она видела, как он выдержал пристальный взгляд знахаря, сделав глоток чая, на его лице невозможно было прочитать ни одной эмоции.

— Замечательно, — сказал знахарь, снова сверкнув зубами. — А теперь, Драко Малфой, почему бы тебе не рассказать мне о своем понимании восхитительного проклятия Гермионы Грейнджер.

— При всем моем уважении, — начал Малфой, скрипя зубами, — я бы не назвал это восхитительным.

— Но творческим и уникальным, нет?

Гермиона плотно сжала губы. У нее было нехорошее предчувствие, что колдун собирается только поиграть с ними. Это чувство усилилось, когда знахарь повернулся к ней со все еще ужасающей улыбкой на лице.

— К сожалению, из-за проклятия Грейнджер не может принять нашу связь, — Малфой пристально посмотрел на колдуна, сильно нахмурив лоб. — Мне кажется, сэр, она многому научилась за то время, что была одна.

Знахарь помрачнел.

— Я знаю о твоем тяжелом положении, Драко Малфой. Как жаль, что твоя пара попала в ловушку такого проклятия. Хотя, как я полагаю, ты большой любитель загадок.

Малфой поморщился и подождал, пока колдун продолжит.

— И я чувствую, как твоя жизненная сила исчезает, — сказал колдун, склонив голову набок. — Такой позор. Осталось несколько недель, не так ли?

Гермиона вздрогнула на своем месте, ее голова мгновенно повернулась к Малфою.

— Недель, — прошипела она, и сердце ее упало в желудок. Он бросил на нее напряженный взгляд.

— Я мог бы спросить вас, — сказал Малфой, снова поворачиваясь к знахарю, — не согласитесь ли вы снять проклятие Гермионы пораньше или если есть что-то, что мы могли бы сделать?

— Боюсь, что проклятие уже наложено, — мрачно усмехнулся знахарь. — Гермиона Грейнджер должна жить с последствиями своих действий. Я только сожалею, что это может стоить тебе, невинному свидетелю, жизни.

Гермиона с трудом перевела дыхание.

— Пожалуйста, — умоляла она, наклоняясь вперед на своем сиденье. — Неужели вы ничем не можете ему помочь?

— Тот факт, что ты просишь, Гермиона Грейнджер, показывает, что ты еще не изучила последствия изменения естественного хода вещей, — колдун покачал головой и неторопливо отхлебнул чаю. — Хотя я могу предложить тебе внимательнее присмотреться к условиям твоего проклятия.

Гермиона застыла — тревожные колокольчики вновь зазвенели в голове, но на этот раз на переднем крае ее сознания. Она что-то проглядела.

— Все дело в смирении, не так ли? — спросила она, от отчаяния повысив голос. — Смирение и мудрость?

— Очень хорошо, — сказал знахарь, сложив пальцы домиком. — Ты провела два года, скрываясь в одиночестве, осмелюсь предположить, что ты оставалась бы львицей до конца своих тысячи дней, если бы Драко Малфой не ворвался в твою жизнь. Но где же, Гермиона Грейнджер, в этом мудрость?

Она не могла дышать. Все было именно так, как она и боялась.

— Значит, проклятие не снимется и через тысячу дней? — почти шепотом спросила она. Гермиона не могла заставить себя посмотреть в лицо Малфою, не тогда, когда она была так ужасно, непостижимо не права. Ее щеки пылали от стыда и несчастья.

— Этого бы не случилось, — согласился знахарь. — Продолжительность времени было не единственным условием твоего проклятия. Так же как и твоя добровольная изоляция. Единственное утешение, которое я могу предложить тебе, Гермиона Грейнджер, — это то, что время все еще останется частью проклятия, так что ты можешь исправить свой курс. Есть одно условие, которое может сместить все остальные.

Малфой произнес слова, которые она не смогла произнести:

— А что она может сделать, чтобы исправить свой курс?

— Мудрости можно научиться, Гермиона Грейнджер. Смирение можно найти через опыт, в котором человек пытается учиться у других и на своих собственных ошибках, — колдун склонил голову набок, выглядя более задумчивым, чем когда-либо она его видела. — Я не хочу, чтобы твой друг-вейла умер, хотя ничего не могу поделать с твоим проклятием.

— Есть ли какой-нибудь способ спасти его? — ахнула Гермиона, боясь ответа настолько сильно, насколько она в нем нуждалась.

— Этот ответ ты должна узнать сама, — покачал головой знахарь.

— Вы должны нам что-то дать, — сквозь зубы процедил Малфой. — Какой-нибудь ответ, пожалуйста! Это наша последняя надежда!

Гермиона оглянулась, и его руки были сжаты; она видела, как воздух вокруг них мерцал, как кусок металла на солнце.

Она поймала его пристальный взгляд, молча умоляя держать себя в руках. Последнее, что им было нужно, это чтобы они оба оказались проклятыми.

— Что я могу сделать, — взмолилась Гермиона, — чтобы помочь ему?

— Я не вижу всех путей, — туманно ответил знахарь.

— Но вы предвидели это, — продолжила она, положив руку на стол рядом со своей нетронутой чашкой чая. — Вы знали, что мой друг-вейла будет искать встречи со мной, и что я не смогу принять эту связь?

— Я предвидел твою пару, — сухо ответил знахарь. — Наш выбор в жизни определяет пути, по которым мы идем. Твое понимание проклятия определило твой выбор. Я не знал, что исход будет таков.

— Тогда мы все еще можем изменить это, — со слезами на глазах прошептала она. — Пожалуйста, скажите мне что-нибудь.

— Твои попытки достойны восхищения, — просто ответил знахарь.

Малфой встал со стула, от его рук шел пар. Его челюсти сжались, когда он навис над колдуном, который оставался сидеть.

— Хватит об этом, — прошипел он. Его глаза, скорее серебристые, чем серые, сверкнули, и Гермиона быстро встала, схватив его за руку. Он проигнорировал ее, не сводя твердого взгляда с колдуна.

Воздух в комнате был напряженным и тяжелым, Гермиона не была уверена в том, из-за чьей магии.

— Ты собираешься ей помочь или нет? — спросил Малфой, свирепо глядя на колдуна. Его дыхание было тяжелым, грудь прерывисто вздымалась. Гермиона не была в этом уверена, но ей показалось, что черты его лица прямо у нее на глазах обострились.

Колдун помолчал, возможно, чувствуя чистую силу, исходящую от Малфоя. Он встал, стараясь находиться от них на расстоянии стола.

— Я ничего не могу сделать, — решительно заявил знахарь. — Есть путь, по которому она может помочь себе и тебе, хотя она очень слаба, и я не вижу, возможно ли это вообще. Я не вижу, куда он ведет, и есть ли у вас двоих время.

— Скажи ей, — прошипел Малфой, его руки запотели.

— Я этого не сделаю! — воскликнул знахарь, положив руки на стол. — А теперь уходи.

— Не без ответов, — сказал Малфой. Теперь Гермиона могла видеть, как происходит превращение в вейлу. В том, как его глаза сверкали, словно расплавленные лужицы металла, в том, как его светлые волосы искрились и пылали.

От него исходила какая-то сила, но это были не привычные феромоны. Гермиона не знала, на что он способен, и эта мысль ужаснула ее.

Стол внезапно вспыхнул пламенем, и Гермиона подпрыгнула, из ее рта вырвался тихий крик. Малфой и знахарь в напряженном противостоянии остались стоять у стола, не глядя вниз, как будто они оба ожидали этого.

— Оставь мой дом, — заявил знахарь, исчерпав все свои злые улыбки.

— Ты наложил это проклятие, сними его, — прошипел Малфой, и его клыки обнажились, когда он открыл рот.

— Малфой, — прошептала Гермиона, осторожно хватая его за руку, хотя и знала, что его пламя не причинит ей вреда. Все выглядело так, будто он контролировал его, так как огонь на столе не пошел дальше.

— Я не могу, — повторил колдун.

Малфой швырнул огонь в стену.

Колдун пожал плечами и осторожно отступил на шаг от горящего стола.

— Я могу сделать ей только хуже.

— Если ты сделаешь что-нибудь с моей парой, — тихим и ясным голосом прошипел Малфой, — я прикончу тебя.

Он взял Гермиону за руку и отвел ее назад, как будто мог защитить от гневной магии знахаря.

— Убирайся, — прошипел колдун. — Я больше не буду просить тебя об этом. Я не хотел, чтобы до этого дошло.

Малфой стиснул зубы и нахмурился. Она увидела, как напряглась его спина, и отпрыгнула назад, пораженная, когда белые, покрытые перьями, крылья вырвались из его лопаток.

Гермиона застыла на месте, не уверенная в том, насколько вейла захватила контроль, и насколько Малфой остался таким, каким она его знала. Он продолжал крепко и настойчиво сжимать ее руку. Его поза была напряженной, скорее животной, чем человеческой.

— Пожалуйста, — умоляла она, уткнувшись лицом в спину Малфоя между его крыльями, надеясь, что он почувствует контакт где-то глубоко внутри. — Давай уйдем отсюда.

Его крылья раскрылись, их полный размах занял большую часть хижины. Языки пламени плясали на кончиках его крыльев, как будто они могли превратить красивые белые перья в пепел, но этого не произошло. У Гермионы перехватило дыхание, она замерла. Это была самая удивительная вещь, которую она когда-либо видела.

— Малфой, — выдохнула она, выглядывая из-за его спины.

Колдун пристально смотрел на него, стиснув зубы и с неуверенным выражением на лице.

Малфой зашипел и рассеял огонь вокруг хижины из своей свободной руки; он становился опасно горячим, хотя она знала, что пламя не причинит ей вреда. Пот градом катился с ее висков.

Но колдун все равно не пошевелился.

Вздрогнув, Гермиона поняла, что он и не собирался этого делать. Он знал, что угрожал паре вейлы. Вероятно, он ожидал такой реакции. Возможно — и она заподозрила это по выражению его глаз, когда тот смотрел на них, — он сделал это, чтобы просто запечатлеть это в своей памяти.

Если и было что-то, к чему колдун относился с почтением, так это естественные проявления древней магии.

— Гермиона Грейнджер, — сказал знахарь, и Гермиона встретилась с ним взглядом, хотя Малфой крепко держал ее за руку. — Я очень надеюсь, что ты найдешь тот путь, который ищешь. И действуй быстро — у вас заканчивается время. Но теперь ты должна уйти.

Внезапно поняв, что Малфой не уйдет по своей воле, она потянула его к двери. Моргая своим расплавленным серебряным взглядом, он повернулся, его глаза сузились, когда она потянула его за руку.

— Я хочу уйти, — прошептала Гермиона, — может быть, ты заберешь меня отсюда?

— Да, — просто ответил он, и этот слово слетело с его языка, как ласка.

Его глаза все еще были прикованы к колдуну, который стоял в своей горящей хижине, как будто это было обычным делом, он попятился к двери, надежно удерживая Гермиону рядом с собой.

Затем он вышел наружу, подхватил ее на руки, как будто она ничего не весила, и взмыл в небо.

***

Ноги Малфоя коснулись земли где-то в глубинке, и Гермиона не была уверена, как долго он оставался в воздухе.

Его плечи отяжелели, глаза потускнели и опустились, вернувшись к своему обычному серому оттенку — крылья скользнули за спину, как тень, как будто их там и не было вовсе.

Он споткнулся и зацепился за дерево. Его голова склонилась к груди, дыхание было тяжелым.

— Мне очень жаль, — выдавил он после долгого молчания, в течение которого Гермиона стояла совершенно напряженная. Он покачал головой, сглотнув слюну. — Я уничтожил твой шанс избавиться от проклятия.

— Он не собирался помогать, — выдохнула Гермиона, и слова застряли у нее в груди холодным плотным грузом. Никакой помощи не последует. — Он ничем не мог помочь… он спровоцировал тебя.

Она подошла ближе и потянулась к нему. Дрожа, он оторвался от нее и углубился в кустарник.

— Малфой, подожди, — выдохнула она, опустив руку. — Не уходи.

Он остановился, но не обернулся.

— Ты же слышала его — ничего не поделаешь. И мое время почти истекло. Я не стану подвергать тебя опасности.

— Не смей сдаваться, — прошипела Гермиона, схватив его за руку и, надеясь, что они находятся вне пределов досягаемости защиты, трансгрессировала обратно в свой номер.

Малфой попытался вырвать свою руку из ее хватки, но Гермиона, почувствовав его реакцию, крепко удержала ее.

— Ты же слышал его, — прямо сказала она. — Все выглядит не очень хорошо. Но если есть шанс, Малфой… — она задохнулась от нахлынувших эмоций. — Если есть хоть какой-то шанс…

Он посмотрел на нее своими серыми глазами, вялыми и несчастными, и это разбило сердце Гермионы.

Она подошла к нему еще ближе.

— И для этого мне нужно, чтобы ты был рядом, — она схватилась за его лицо с бешено колотящимся сердцем. — Мне нужен мой друг… мой партнер… — прошептала она со слезами на глазах, — мне нужен мой супруг.

— Я не могу быть твоей парой, — прошептал он, его глаза блестели от отчаяния и слез.

— Так и есть, — задохнулась Гермиона, — так и будет.

— Я больше не могу этого делать, — выдохнул он, качая головой. — Я не могу продолжать борьбу, Грейнджер, не зная, что наш последний вариант провалился… я просто… не могу…

— Надежда все еще есть, — сказала она, умоляя его не сдаваться.

— Прости, Грейнджер, — пробормотал он, — я не могу… я просто чувствую…

Он выглядел плохо: бледное болезненное лицо, тусклые волосы. Она с ужасом поняла, что вейла сдалась и забрала его с собой.

— Не надо, — прошипела Гермиона, и слезы хлынули из ее глаз. Она схватила его за плечи. — Ты не можешь меня бросить!

— Я люблю тебя, Грейнджер, — прошептал он с отсутствующей, болезненной улыбкой на лице, которая сломила ее дух. — Ты для меня все, и я не променял бы эти последние месяцы с тобой на тысячу жизней в одиночестве.

— Прекрати, — сказала она, задыхаясь от рыданий. — Мы еще можем все решить… пожалуйста, Драко.

Его руки держали ее за плечи, как будто он нуждался в ней для равновесия, и он зарылся лицом в ее волосы. Драко заговорил так тихо, что Гермионе пришлось напрячься, чтобы расслышать его хриплый голос:

— Мы сделали все, что могли, Грейнджер. Будешь помнить меня?

Слезы хлынули из ее глаз, когда она всхлипнула.

— Я никогда не забуду тебя, — она взяла его руку и положила себе на сердце. — Оно бьется только для тебя… — выдохнула она, ее зрение затуманилось. — Ты должен остаться со мной. Пожалуйста, — она повернула свое лицо к нему, дыша ему в ухо. — Я тоже люблю тебя, Драко.

Его серые глаза встретились с ее, вспышка паники пробилась сквозь слезы, которые она там увидела.

— Прости, что втянул тебя в эту историю, — пробормотал он, прижимая руку к ее сердцу, словно пытаясь запомнить это ощущение.

— Нет, — прошептала Гермиона. Она пристально посмотрела ему в глаза, не дрогнув. — Я никогда не пожалею, что мне выпал шанс познакомиться с тобой. Я буду сожалеть только тогда, когда у нас не останется достаточно времени.

Слезы хлынули из его глаз, и Гермиона, обняв его лицо, отбросила всякую осторожность и поцеловала его.

В тот момент, когда его губы коснулись ее, разум Гермионы взорвался от ощущения близости, ее зрение взорвалось миллионом граней света, эмоции между ними пронеслись по всей поверхности ее кожи. Она провела пальцами по его светлым волосам, не уверенная, что слезы, текущие по ее щекам, были ее собственными, и отстранилась.

Малфой уставился на нее, нахмурив брови и потрясенно моргая серыми глазами.

— Грейнджер, — он задохнулся, дыхание резко сорвалось с его губ, и с каким-то придушенным звуком он запустил руку в ее волосы и снова притянул ее к себе, его губы встретились с ее губами с каким-то хищным желанием.

Гермиона растворилась в нем, отдавая последние силы, свои страхи, и поцеловала его так, как будто это было единственное, что могло когда-либо иметь значение.

Его язык встретился с ее языком, и Гермиона задохнулась от чистого осознания, которое распространилось по ее венам, чистой потребности, желания, желания ее мужчины. Он цеплялся за ее руки, как будто она была в буквальном смысле его спасательным кругом, и когда он целовал ее, безжалостно, страстно, Гермиона не находила в себе ничего, что могло бы помочь ей бороться дальше.

Если он не сможет выжить — ей нужно, чтобы он знал, что она тоже не сможет выжить.

И если все сводится к этому, она сможет жить с проклятием, зная, что он будет жить.

Гермиона не собиралась позволить ему умереть — и если его вейла собиралась сдаться, не прибегая к этому последнему, неопределенному варианту, это должно было произойти.

Она не знала, насколько силен был Драко Малфой, и насколько вейла стремилась заявить права на свою пару, но она все равно толкнула его на кровать, позволяя своим глазам закрыться, когда он перекатился и забрался на нее сверху. И то, как Малфой поцеловал ее, вернуло ее к жизни, как это казалось и для вейлы внутри него, которая почти сдалась.

Гермиона улыбнулась, чувствуя, как его длинные клыки скользили по коже ее шеи, зная, что борьба скоро закончится, хорошо это было или плохо. Его битва, наконец, подойдет к концу.

Его дыхание было горячим у ее шеи, а тело теплым и успокаивающим. Она встретилась с ним взглядом, расплавленным, серебристым и улыбнулась.

Его острые зубы снова впились в ее шею, нащупывая пульсирующую жилку, на которую он указал в ту ночь, когда они прибыли в Австралию. Теперь все стало вполне естественно, что там, где начиналась ее борьба — его заканчивалась.

Драко подмигнул ей, обнажив клыки с намеком на усмешку. Теперь он ушел, сдался вейле, чтобы сохранить жизнь обеим сторонам. Гермиона кивнула.

— Мне нужно, чтобы ты выжил, — выдохнула она, и слезы снова хлынули из ее глаз. Слезы облегчения, беспокойства, страха — скоро это не будет иметь значения.

Он снова моргнул, серебристая жидкость в его глазах заколебалась и засверкала серыми искорками.

— Грейнджер, — хриплым голосом сказал он.

— Все в порядке, — выдохнула она, улыбаясь. — Не останавливайся.

Она запустила пальцы в его шелковистые светлые волосы, возвращая его лицо к своей шее.

— Грейнджер, — повторил Драко, и его слова завибрировали на ее коже. Она напряглась, дрожа, когда его губы вновь коснулись ее шеи. Гермиона подождала мгновение, которое могло бы длиться целый год. — Я этого не сделаю, — пробормотал он.

— Все в порядке, — сказала она. — Я хочу, чтобы ты сделал это, — Гермиона встретилась с ним взглядом и снова прижалась губами к его губам. Он поцеловал ее так глубоко, насколько мог.

— Твое проклятие не сломлено, — прошептал он, как будто эти слова могли сломать его самого, и Гермиона знала, что так и будет.

— Я не позволю тебе умереть, — прошептала она в ответ. — Вот так мы и останемся вместе.

— Я не могу, Грейнджер, — сквозь зубы проскрежетал он, даже когда снова провел ими по ее коже. Его губы скользнули по ее шее, ключице, подбородку. Слезы задержались на ее глазах, когда он отстранился.

Он отстранился так резко, как будто это стоило ему последних сил, и Гермиона закрыла глаза, потеряв его контакт.

Драко остановился на пороге ванной, одной рукой держась за дверной косяк, и пробормотал:

— Мне просто нужно немного времени.

Дверь за ним мягко закрылась.

Лицо Гермионы уткнулось в подушку, горькие слезы разочарования покатились по ее щекам, пропитывая мягкую ткань.

========== Глава 15 ==========

Комментарий к Глава 15

Убедительная просьба: если увидите ошибку, маякните в пб.

10 октября 2002 года

На следующее утро Гермиона проснулась от холода и усталости. Она тихо плакала в ночи, потому что ее сердце полностью потеряло надежду.

После того, как Малфой вернулся в комнату, с пустыми и тусклыми глазами, он обосновался на балконе. Гермиона сидела рядом с ним, молча держа за руку, пока не начала клевать носом так часто, что он проводил ее внутрь, чтобы она поспала.

Но она боялась за него и за здоровье вейлы внутри.

Как будто почувствовав, насколько она обезумела, загадки внутри на какое-то время утихли. Она полагала, что ей следовало бы расспросить колдуна о таких аномалиях, но учитывая, что с проклятием ничего нельзя было сделать, это в любом случае не имело бы значения.

Теперь ей казалось, что в какой-то момент он вернулся в комнату и рухнул на другую кровать. Осторожно моргая, она встала и подошла к его кровати, надеясь, что он не оттолкнет ее. Маленькая, испуганная часть ее сознания боялась, что он не проснется.

Но Драко пошевелился, повернувшись к ней с пустым выражением лица. Он молча обнял ее и притянул ближе к себе. Гермиона переплела свои ноги с его и накрыла их обоих одеялом.

— Драко, — пробормотала она. Он приоткрыл один глаз, пристально глядя на нее. — Пожалуйста, не отказывайся от меня.

— Нет, — прошептал он, прижимаясь губами к ее виску, — я здесь с тобой столько, сколько смогу.

— Хорошо, — дрожащим голосом сказала она.

Все, что она могла сейчас сделать, — это цепляться за последнюю надежду, которую невольно дал ей колдун. Что есть еще один потенциальный путь, по которому она могла бы пройтись, освободиться и завершить эту связь. Она боялась, что это был единственный способ, на который он мог добровольно согласиться.

Шансы ничтожно малы.

А если придется, она обездвижит его и прижмется шеей к его клыкам. Связь есть связь, предположила она, и все, что теперь имело значение — это его выживание. Гермиона подозревала, что Нотт поможет ей в этом, если до этого дойдет.

С этой тревожной мыслью она снова погрузилась в беспокойный сон.

***

Драко медленно упаковывал свои вещи в сумку. Он не сказал об этом Грейнджер, но чувствовал, что его мозг работал только наполовину. Как будто он не спал уже несколько дней, и все его тело онемело и стало неуклюжим.

Он чувствовал, как вейла готовится отключиться — это почти произошло после разочаровывающего вчерашнего визита к колдуну. Только из-за того, что Грейнджер поделилась с ним своими чувствами, поцеловала его, вчерашний день не ознаменовал конец.

Он знал, что его время почти вышло, как еженедельно напоминали ему целители. Но он был согласен спокойно умереть, зная, что Грейнджер будет в порядке. Но он не мог жить, зная, что причинил ей неизмеримую, постоянную боль.

Драко знал, что Грейнджер этого не понимает, и Тео тоже не понимал.

Но у них не было внутри вейлы. Он и не ожидал от них этого.

От поцелуя Грейнджер голова Драко все еще кружилась, сердце колотилось о внутреннюю поверхность грудной клетки, когда он вспоминал вкус ее губ. Он даже не надеялся получить его, но хотелось бы, чтобы она сделала это в результате хороших новостей, а не плохих.

Он мог бы целовать ее всю оставшуюся жизнь. Он мог прикасаться к ней, обнимать ее, спать рядом с ней и никогда не уставать от ее присутствия.

Это была отчаянная тоска, о которой он едва позволял себе думать. Но теперь… зная, что конец был так близок, их надежды почти угасли — возможно, некоторые счастливые мысли не совсем пропадут.

Он снова упаковал книги Грейнджер, его руки задержались на мягкой обложке той, которую он почти открыл несколько дней назад, той, которая объясняла сложности становления парой вейлы.

Его сердце дрогнуло. Она была для него всем.

Грейнджер вышла из туалета и пристально посмотрела на него. Драко улыбнулся в ответ, положив руки ей на плечи. Удивленная, она улыбнулась, но он видел глубокую печаль в ее глазах и был уверен, что она отразилась и в его собственных. Он так устал.

— Ты хочешь еще раз увидеть своих родителей, прежде чем мы уедем? — спросил он, отворачиваясь, чтобы спрятать книгу.

Она на мгновение потрогала свою губу, прежде чем покачать головой.

— Нет, — пробормотала она, — по одной проблеме за раз, я думаю. Давай сначала разберемся с этим, а потом мы вернемся и вместе поможем моим родителям.

Драко улыбнулся ее безжалостной позитивности. Это поможет ей двигаться дальше.

— Звучит заманчиво.

Они молча упаковали оставшиеся вещи и уменьшили заклинанием.

***

В Лондоне стояла глубокая ночь, когда Грейнджер активировала портключ, и через мгновение они уже оказались на пути домой.

Когда они вошли в квартиру, первое, что заметил Драко, был Тео, сидящий с широко раскрытыми глазами за кухонным столом. При их внезапном появлении он чуть не выпрыгнул из кресла и поспешно собрал кипу писем.

— Привет, — сказал Драко, задумчиво глядя на стопку пергаментов.

— Вы уже дома! — воскликнул Тео и скривился, переводя взгляд с Драко на Грейнджер и обратно. Он на мгновение заколебался, оценивая выражение их лиц. — Значит, все прошло… не очень хорошо?

— Нет, — вздохнула Грейнджер, опускаясь на стул в конце стола. — Знахарь не смог нам помочь. Кроме как сказать, что есть очень маленький шанс, что мы оба сделаем все так, как нам бы хотелось.

— Итак, — сказал Тео, растягивая слово. — Ты ведь все равно собираешься завершить связь, верно? Я имею в виду, что у Драко есть…

— Около двух недель, плюс-минус, — вставил Драко, проводя рукой по волосам. — И нет.

Грейнджер прищурилась и обменялась с Тео взглядом, который Драко не совсем понимал. Он отметил темные круги под ее глазами, свидетельствующие о бессонной ночи, и чувство вины охватило его.

— Ну, Драко, похоже, что не…

— Тео, — сказал Драко, обрывая своего друга, когда тот рухнул на свободное место за столом. — Пожалуйста, только не сейчас.

— Хорошо, мы просто подождем, пока…

— Что, во имя Мерлина, ты делаешь? — спросил Драко, чувствуя, как в нем нарастает раздражение. — От кого все эти письма?

— Ни от кого, — прошипел Тео, — это всего лишь старые письма.

Драко ткнул одно из них кончиком пальца, пытаясь подтащить поближе. Тео выхватил его обратно, в ответ послышалось рычание.

— Ничего особенного, — ответил Тео, стараясь казаться безразличным, но Драко видел его насквозь. — По крайней мере, это не так важно, чем тот факт, что ты собираешься позволить себе умереть к чертям…

— Тео! — воскликнул Драко, проводя рукой по волосам. — Ну пожалуйста. Только не сейчас.

Усталость охватила его до такой степени, что он едва мог держать глаза открытыми. Вейла внутри него хандрила, позволяя отчаянию овладеть духом Драко.

— Мне нужно поспать, — объявил Драко, направляясь в свою комнату. — Я чувствую себя очень плохо. Тео, ты можешь насрать мне в душу позже, когда я проснусь.

Тео нахмурился, но кивнул, обменявшись еще одним подозрительным взглядом с Грейнджер. Слишком измученный, чтобы беспокоиться об этом или даже переодеться, Драко прошел в свою комнату и заснул в тот момент, когда его голова коснулась подушки.

***

Гермиона нахмурилась, глядя на коридор, где Малфой пробыл несколько долгих мгновений после того, как исчез. Он думал, что скрывает это, но она заметила эмоциональные и физические последствия визита к колдуну.

Она повернулась к Нотту, который начал лениво перебирать стопку писем. Он холодно взглянул на нее.

— Ну и что? — спросил он: — Что же на самом деле произошло?

— Примерно то же, что и со мной, — ответила Гермиона, рухнув на стол. Она также была невероятно утомлена, но ей нужно было поговорить с Ноттом. — Знахарь сказал, что видит путь, на котором все пойдет своим чередом, но он еле заметен, и мы почти потеряли время. Прошлой ночью я пыталась заставить его завершить связь — я думала, что он так и сделает, ведь его место почти заняла вейла, но он все еще останавливает себя.

— Упрямый придурок, — отрезал Нотт, качая головой. Гермиона нахмурилась, закусив губу.

— Нотт, — сказала Гермиона, — мне нужна твоя помощь.

Нотт повернулся к ней, глядя сквозь напряженную паузу.

— Чтобы убедить его.

— Да, — умоляющим тоном сказала Гермиона. — Я не могу позволить ему умереть. Он едва может стоять или бодрствовать… ты бы видел его после того, как знахарь сказал, что он не может помочь. Я думаю, что он прямо тогда почти сдался.

— Ну, он не хочет говорить об этом со мной, — сказал Нотт, нахмурившись. — У тебя есть какой-нибудь план?

— Я не знаю, — призналась Гермиона. — Если есть только один путь, который может решить эту проблему, как сказал знахарь, мне нужно выяснить, какой. А если нет… — она замолчала, запустив руку в свои кудри и пропуская сквозь них пальцы.

— Я имею в виду… — фыркнул Нотт. — Ты всегда можешь забеременеть, и он будет чувствовать себя обязанным остаться рядом… но я думаю, что если бы это было возможно, мы бы не беспокоились о том, что он завершит связь.

Гермиона уставилась на него, а потом рассмеялась.

— Тогда мы должны извлечь его сперму так, чтобы он этого не заметил, а затем сделать ЭКО…

— Я не знаю, что это такое, — усмехнулся Нотт, — но похоже, что это займет слишком много времени.

— Да уж, — рассмеявшись, согласилась Гермиона. — Но представь, что мы попытаемся.

Нотт громко рассмеялся при этой мысли, и Гермиона смахнула слезинку от смеха, проступившую на глазах. Затем, вспомнив о страшных обстоятельствах, они оба посерьезнели, глядя друг на друга.

— Я просто… — она слегка покачала головой. — Я борюсь, Нотт, и я не могу просить Малфоя помочь мне, когда я понятия не имею, что я ищу. На этот раз ему нужны хорошие новости. Он уже столько всего пережил из-за меня.

— Ну, — сказал Нотт, хлопнув ладонями по столу, — хорошо, что ты здесь не одна, не так ли? Похоже, у великой Гермионы Грейнджер нет всех ответов.

Насмешка Гермионы была наполовину искренней, ее разум и дух одновременно ощущали тяжесть и тревогу.

— Ты что, выше того, чтобы взять его с собой в путь? — спросил Нотт, подняв бровь.

— Я сейчас почти ничего не понимаю, — прошептала она, уронив голову на стол и глубоко вздохнув. — Мне просто нужно спасти его, и я не знаю как.

— Это похоже на ситуацию, когда мы должны привлечь большие пушки, — задумчиво сказал Нотт. Он положил перед собой чистый лист пергамента и перо и начал писать письмо.

— Кому ты пишешь? — спросила Гермиона, искоса взглянув на пергамент.

Нотт усмехнулся.

— Его матери.

***

Спустя три часа прерывистого сна Гермиона вышла из квартиры вместе с Ноттом, у которого в одной руке был пакетик с кровью, а в другой — дневной тоник. Малфой все еще спал, и убедившись, что он все еще дышит, они вдвоем отправились на встречу с Нарциссой.

Гермиона чувствовала себя немного виноватой из-за того, что действовала за его спиной, но ситуация становилась отчаянной, и она отказывалась позволить ему умереть.

Она решила, что они проведут вместе всю оставшуюся жизнь, чтобы заслужить его прощение.

Нотт все еще сидел за кухонным столом, когда она проснулась, пустые пакеты крови были разбросаны по столу, и она подозревала, что он вообще не спал.

— Ты писал Салли-Энн, не так ли, — пробормотала она, подергивая губами.

— Я… — голова Нотта повернулась к ней лицом. — Только Драко не говори.

— Ты должен сказать ему, — задумчиво произнесла Гермиона. — Ему бы сейчас не помешали хорошие новости.

— Вряд ли он будет счастлив, — усмехнулся Нотт. — Она пытается сбежать из колонии Сангвини, но каждый раз, когда она пытается сбежать, кто-то хочет попеть с ней или поиграть в игры, и… — он покачал головой. — Все это звучит невероятно странно.

Гермиона рассмеялась.

— Ты должен пойти и спасти ее.

— Я способен лишь на одно смелое спасение за раз, — с кривой усмешкой сказал Нотт. — Ну же, пошли. В идеале мы вернемся к тому времени, когда Драко проснется, чтобы он не поджег меня.

— Верно.

Гермиона глубоко вздохнула и кивнула. Нотт достал то, что, как она была уверена, было неучтенным портключом к ее старой пещере, на случай, если возникнут какие-то загадки, на которые он не сможет ответить. Она удивлялась, почему не подумала об этом, когда пошла встречать Гарри и Рона.

Она также забыла сказать ему, что в течение дня или чуть больше загадки подозрительно отсутствовали.

Нарцисса Малфой уже ждала в маленькой чайной, которую она назначила Нотту. Она подняла бровь, когда они оба приблизились, с ужасом глядя между ними.

— Мисс Грейнджер, — поздоровалась она, склонив голову набок. — Теодор.

— Нарцисса, — ответила Гермиона, и Нотт усмехнулся. — Спасибо, что встретились с нами так быстро.

— Сова Теодора была невероятно настойчива, — ответила Нарцисса, нахмурившись.— Надеюсь, это не связано с состоянием Драко?

— К сожалению, это так, — сказал Нотт.

— И это гораздо сложнее, чем вы думаете, — Гермиона глубоко вздохнула. — Нарцисса, нам нужна ваша помощь. Это долгая история.

— Тогда вам следует начать, — пробормотала Нарцисса, и ее голубые глаза подбодрили ее. — И я помогу вам всем, чем смогу.

Гермиона обменялась гримасой с Ноттом, и они вдвоем рассказали Нарциссе Малфой все.

***

Час спустя Нарцисса сидела, тупо уставившись на них, ее губы приоткрылись, и она смотрела то на одного, то на другого. На столе перед ними стояли три чашки чая, остывшие и нетронутые.

— Значит, ты говоришь правду? — спросила она. — Это проклятие и есть причина, по которой Драко не хочет принимать связь?

— Мы не могли бы придумать что-то настолько гребаное…

— Да, — сказала Гермиона, сердитым взглядом прерывая Нотта. — Мы потратили месяцы, пытаясь найти способ снять проклятие и завершить связь. Исследования, разрушители проклятий, возвращение в Австралию — и все впустую. Я боюсь, что мы почти растратили время, и Драко отказывается принять связь, в то время как я остаюсь проклятой, хотя я пыталась сказать ему, что больше забочусь о его выживании.

— Если я что-то и знаю о вейлах, мисс Грейнджер, так это то, что они никогда не причинят вреда своему супругу, — Нарцисса нахмурилась, сжав губы. — Но этот колдун, — сказала она, махнув рукой, — он сказал, что есть еще один вариант?

— Знахарь был не очень уверен в оставшемся варианте, — нахмурилась Гермиона. — Но это единственное, что у меня осталось.

Нарцисса тяжело вздохнула.

— Это проблема. Спасибо, что вы пришли ко мне с правдой. Иногда Драко чувствует необходимость защитить меня, и его намерения ошибочны.

— Есть идеи? — спросил Нотт, нахмурившись. — Серьезно говоря, дела у Драко идут не очень хорошо.

— Австралия сильно повлияла на него, — уточнила Гермиона, обмякнув на стуле. — Я не знаю, как ему помочь. Я в полной растерянности.

Нарцисса сделала глоток чая и сложила пальцы домиком.

— Я нахожу, что мне любопытен аспект смирения этого проклятия. Есть ли шанс, что вы ищете не в том месте решение проблемы? Может быть, все это сложный тест?

— Я больше ничего не знаю, — у нее перехватило дыхание. — Знахарь сказал, что я ошибаюсь. Что все это время я неверно истолковывала проклятие. Мне просто нужно узнать этот последний вариант.

— Вот мои мысли, Грейнджер, и они тебе, вероятно, не понравятся, — вмешался Нотт, наклоняясь через стол. Капюшон низко спадал на его лицо, придавая ему угрожающий и совершенно неуместный вид в таком людном месте.

В изнеможении Гермиона лениво подумала, знала ли Нарцисса о вампиризме Нотта.

— Ты сказала, что твоя главная забота — спасти Драко от того, чтобы вейла сдалась, — продолжил Нотт. — Нам нужно, чтобы он принял эту связь, несмотря на проклятие. А что, если он поверит, что ты избавилась от своего проклятия?

— Это все, что меня теперь волнует. Но что ты имеешь в виду? — спросила Гермиона, состроив гримасу и повернувшись к нему. — И как мне убедить его в этом?

Нарцисса подняла палец в направлении Нотта, кивая.

— Мисс Грейнджер, — задумчиво произнесла она, — мне кажется, что вам трудно просить о помощи.

— Это еще слабо сказано, — пробормотал себе под нос Нотт.

Гермиона переводила взгляд с женщины на парня, а внутри росло отчаяние, параллельно тяжелому комку в горле. Ее руки вцепились в стол до побелевших костяшек.

— Мне просто нужно спасти его.

— Я думаю, что хороший план действий состоит в том, чтобы убедить Драко поверить, что вы освободились от своего проклятия, — сказала Нарцисса,снова кивнув Нотту.

— Но если мы просто скажем ему, — сказал Нотт, нахмурившись, — он что-нибудь заподозрит. Нам нужно, чтобы Драко сам пришел к этой идее.

В голове Гермионы роились миллионы мыслей, ни одна из которых не задерживалась достаточно долго, чтобы дать ей какие-то конкретные идеи.

— Вы уверены, что это наш лучший вариант? Может быть, нам стоит сосредоточиться на том, что колдун…

— Грейнджер, — сказал Нотт, качая головой. — Прими помощь, хорошо?

Уставившись на него, Гермиона в недоумении подняла руки. Она тяжело сглотнула и пробормотала:

— Хорошо.

— А как мы убедим Драко? — спросила Нарцисса, высоко подняв брови. — А что заставит его поверить, что проклятие действительно исчезло само собой?

— Искусство хитрости, — сказал Нотт, хлопая в ладоши. — Слизеринская специализация.

***

Драко вышел из своей комнаты, проспав несколько часов подряд. Он прошел в гостиную, его мозг все еще был затуманен, и огляделся вокруг.

Стопка пергаментов Тео была убрана со стола, и ее нигде не было видно.

Как и Тео с Грейнджер.

Он нахмурился и заглянул в кухню.

— Тео? — позвал Драко, почесывая затылок. Он несколько раз моргнул и сел на диван. — Грейнджер?

Все его тело ныло от боли, которую он никак не ожидал почувствовать. За последние несколько месяцев он ощущал нарастающую борьбу, которую вела внутри него вейла.

Но после поездки в Австралию с Грейнджер, после печальных известий о том, что колдун не может помочь, Драко едва мог держать глаза открытыми. Вся его душа была опустошена, как будто он был слишком истощен, как и его источник магии.

— Грейнджер? — повторил он, тупо оглядывая гостиную.

Его сердцебиение стало учащаться, когда он снова не получил никакого ответа и направился по коридору к ее спальне. Время приближалось к обеду, и Нотт, скорее всего, уже спал, но Грейнджер обычно предупреждала его, когда уходила.

Возможно, она не хотела тревожить его сон. Может быть, ей нужно было бежать в свой лес.

Он прикусил язык, оплакивая неприятности, которые причинил своей паре. Драко жалел, что заставил ее пройти через все это — и несмотря на то, что вейла внутри него была так ужасно самоотверженна, Драко не мог заставить себя сожалеть о времени, которое он провел с ней.

— Привет, — внезапно сказала Грейнджер, выглядывая из туалета. Она казалась запыхавшейся, и Драко долго смотрел на нее.

— Привет, — ответил Драко, его брови дрогнули, когда Нотт тоже вышел из туалета.

— Грейнджер объясняла мне строение водопровода, — сказал Нотт, неловко махнув рукой. — Ты же знаешь. Краны и все такое прочее. Иногда мне становится любопытно.

— Водопровод, — повторил Драко.

Грейнджер сжала губы и кивнула.

— Это был один из интересов моего отца. Я знаю о сантехнике больше, чем хотела бы.

— Очаровательно, — пробормотал Драко, возвращаясь в гостиную. Ему не терпелось уйти от этого разговора. Когда он устроился на диване под одеялом — ему было очень холодно — он услышал, как дверь кабинета Нотта захлопнулась, и рядом с ним неожиданно оказалась Грейнджер.

Улыбаясь, Драко позволил своим глазам закрыться, когда она прижалась к его боку, благодарная за то, что у них пока есть время.

========== Глава 16 ==========

11 октября 2002 года

Драко проснулся поздно утром и сразу же вышел в гостиную, заняв свое место на диване. Голова у него все еще кружилась, хотя и не так сильно, как накануне.

Грейнджер и Нотт уже сидели за кухонным столом, перед другом лежало еще одно письмо, и Драко удивленно приподнял бровь, поклявшись спросить Грейнджер о том, с кем тот так часто и тайно общался.

Они оба обернулись, чтобы поприветствовать его, ослепительная улыбка Грейнджер проникла ему прямо в сердце.

— Оладьи? — воскликнула она, и Драко улыбнулся в ответ, кивая. — Я просто решила приготовить немного! Могу я предложить тебе чаю?

Улыбка Драко на мгновение погасла.

— Спасибо большое, — он посмотрел на нее, когда она принесла дымящуюся чашку чая. — Я не беспомощный, Грейнджер, тебе не нужно меня обслуживать.

— Но разве я не могу побыть милой? — она откинулась назад и вернулась к своим оладьям.

Драко покачал головой, пораженно моргая от ее странного поведения.

— Со вчерашнего дня ничего не изменилось? — послышался тихий голос Нотта, причем настолько, что Драко предположил, что тот обращается к Грейнджер. Заинтригованный, он повернулся и посмотрел на эту парочку.

Грейнджер повернулась к Нотту, прижавшись спиной к кухонным шкафам и задумчиво прикусив губу.

— Нет, ничего. Я всегда трансформируюсь каждый вечер и каждое утро, чтобы убедиться в этом. Но ничего не получается после Австралии.

Драко нахмурился и еще сильнее повернулся к ней лицом.

— И никаких загадок, — сказал Нотт, почесывая затылок. — Странно, не правда ли?

— Невероятно, — сказала Грейнджер, переворачивая оладьи, которые находились вне поля зрения Драко. — Ты действительно думаешь, что это возможно?

— Что твое проклятие действительно каким-то образом было снято? — Нотт пожал плечами, и сердце Драко подскочило к горлу. Он открыл было рот, чтобы прервать их разговор, но обнаружил, что не может вымолвить ни слова. — Может быть, знахарь проверял тебя и все-таки решил помочь?

— Мне трудно поверить, что все так просто, — тихо сказала Грейнджер, покачав головой и доставая из шкафа стопку тарелок.

Они как будто забыли, что Драко сидит с ними в комнате. Грейнджер не смогла превратиться в львицу? А ведь и правда, с того момента, как они уехали в Австралию, он так и не услышал от нее ни одной загадки.

Драко нахмурился, когда Грейнджер передала ему набор столовых приборов. Он встретил ее взгляд, нахмурив брови.

— Ты не можешь трансформироваться? — спросил он.

— Нет, с тех пор как мы вернулись домой, — сказала Грейнджер, покусывая губу. — И ни одной загадки. Нотт думает… — она оборвала себя, качая головой. — Ну, это невозможно. Я просто надеюсь, что магия не даст снова отката.

— Как ты думаешь, может, нам стоит еще раз навестить Билла? — Драко говорил тихо, почти не позволяя себе даже думать об этом. — Просто чтобы убедиться?

Нотт опустился в кресло, склонив голову в сторону Грейнджер.

— Это неплохая идея. Он может проверить и посмотреть, действует ли все еще проклятие, верно?

— Ну, я думаю, что можно послать ему сову, — сказала Грейнджер с извиняющимся выражением лица. — Я не хотела ничего говорить тебе, потому что это может быть просто всплеск моей магии. Но Нотт, кажется, думает, что это знак того, что проклятие было каким-то образом снято.

— Я просто говорю, — сказал Тео, поднимая руки, — что может этот знахарь и не был таким уж большим ослом. Ты же сама сказала, что он не хотел, чтобы Драко умер из-за этого, верно?

Драко изумленно уставился на них обоих. Это был новый поворот событий, о котором он никогда даже не задумывался. Он не мог замедлить свое бешеное сердцебиение, даже когда проклинал себя за эту надежду. Могло ли это быть правдой?

— Нет, но он также сказал, что не может снять проклятие, — сказала Грейнджер, присаживаясь на подлокотник кресла.

— Конечно, в свое время он сказал это, — усмехнулся Нотт. — Разве он не невероятно силен? Что за могущественный магический колдун накладывает заклинание, которое он не может отменить? И, кроме того, он ведь провидец, он ведь должен был видеть то, что произойдет, если ты останешься проклятой.

Драко не был уверен, что дышит.

Грейнджер вскинула руки вверх, защищаясь.

— Я отправлю сову Биллу, но Драко, я просто… я не хотела, чтобы у нас появилась надежда. Все это уже случалось раньше, с исчезновением загадок и неудачей в трансформации…

— Главное — мыслить позитивно! — воскликнул Нотт, поднимаясь со своего места. — Я принесу тебе подгоревшие оладьи, Грейнджер.

— О! — воскликнула Грейнджер, следуя за Ноттом на кухню.

Сердце Драко все еще бешено колотилось в груди, когда Грейнджер принесла ему тарелку с наполовину подгоревшими оладьями. Он жевал их, не чувствуя вкуса, и смотрел, как Грейнджер посылает сову, не смея даже надеяться.

***

Гермиона взглянула на Малфоя, убедившись, что он спит, прежде чем снова повернуться к Нотту.

— Ты уверен, что Билл согласится на это? — спросила она, прикусив язык и убирая чистую посуду обратно в шкаф.

— Да, — рассеянно ответил Нотт, — Нарцисса уже связалась с ним. Он не был уверен, стоит ли лишать тебя возможности таким образом избежать проклятия, но он все понимает. Она просто сказала ему, чтобы он обдумал эту же ситуацию в другом ключе, если бы это были он и Флер.

— Ладно, — сдалась Гермиона, все еще мысленно прокручивая миллион вариантов, как эта ложь может обернуться в дальнейшем. Но все равно это единственный оставшийся, неуловимый вариант.

— Грейнджер, — сказал Нотт, поворачиваясь к ней. — Поверь мне хоть немного, ладно? Поверь, что это сработает. Тебе не нужно решать все самостоятельно.

Гермиона повернулась к нему, тронутая до глубины души.

— Я ценю твою помощь, Нотт. Ты же знаешь.

— Ну, я делаю это не только для тебя, — мягко ответил он. — Хотя ты действительно помогла мне с Салли-Энн, и я не могу этого забыть. Мы собираемся решить проблему, Грейнджер.

— Ладно, — пробормотала она. — Тогда я договорюсь о встрече с Биллом.

Нотт взглянул на Малфоя, который полусидя спал на диване, укрывшись одеялом и опустив подбородок на грудь.

— Весьма удобно для интриг, что он всегда засыпает, если бы это не было так чертовски страшно.

Гермиона резко выдохнула в знак согласия и села писать письмо Биллу.

***

Драко моргнул и вздрогнул, когда увидел, что Тео и Грейнджер пристально смотрят на него, даже не отводя взгляда.

— Я что, пропустил день психопата? — пробормотал он, сбрасывая с разгоряченного тела толстое одеяло.

Грейнджер нервно рассмеялась, а Тео остался невозмутимым.

— Мы получили ответ от Билла, — объявил Тео. — Сегодня он может провести некоторые тесты на Грейнджер и узнать о состоянии проклятия. Он сказал, что можно заскочить к нему в любой момент.

Драко нахмурился, протирая сонные глаза. Он покачал головой, его желудок скрутило от волнения.

— А что, если это все обман? Последняя попытка сбить нас с толку.

— Неужели он был таким ужасным человеком? — спросил Тео, приподняв темную бровь. Он лениво водил мешком с кровью взад и вперед между своими руками, и Драко на мгновение застыл.

— Я чуть не сжег его хижину, — невозмутимо ответил Драко.

— Пустяки, — протянул Тео, пренебрежительно махнув рукой. — Драко, я знаю, что ты не хочешь обнадеживать себя, но что, если проклятие действительно снято?

— Тогда… — он замолчал, не позволив себе даже подумать о такой возможности. Казалось, что все это происходило во сне, не с ним, ведь скоро он сможет завершить связь с Грейнджер. С трудом сглотнув, он встретился с сияющим взглядом девушки. — Тогда будь что будет.

Рука Грейнджер нашла его руку.

— Ты не хочешь повидаться с Биллом? — тихо и хрипло спросила она, словно в предвкушении чего-то нового.

Драко почувствовал, как в его животе нарастает холодный страх. Он просто не понимал, как это может быть так просто. Последнее, в чем они все нуждались — это набрести на ложную надежду.

Но Грейнджер с затаенной надеждой на лице смотрела на него, и он должен был сделать это ради нее. Если каким-то чудом ее проклятие будет снято…

Драко откашлялся и отвел взгляд, надеясь, что она не заметит влагу, внезапно собравшуюся в его глазах.

— Конечно, Грейнджер, мы вместе пойдем к Биллу.

Он попытался подавить дрожь в теле, крепче сжав Грейнджер за руку, и позволил ей трансгрессировать вдвоем в коттедж Ракушка.

Драко стоял рядом с Грейнджер на ступеньке крыльца, его мозг был полон тревожности, а сердце бешено заколотилось, когда она постучала в дверь.

— Гермиона, — с усмешкой сказал Билл, распахивая дверь, — и Малфой.

Мужчина похлопал Драко по плечу, и тот заставил себя улыбнуться, хотя почти ничего не слышал из-за шума крови в ушах.

— Билл, — поздоровался он, кивая. — Спасибо, что принял нас так быстро.

— Совершенно верно, — сказал Билл, отрицательно качая головой. — Гермиона сказала, что с ее проклятием что-то могло измениться? — он повернулся к Гермионе, которая нервно улыбнулась Драко.

— Мы просто не уверены, Билл, — сказала Грейнджер, нервно перебирая пальцы одной руки другой. — Мы посетили человека, который наложил на меня проклятие, и хотя он сказал, что не может отменить заклинание, его симптомы таинственно исчезли с момента возвращения в Англию.

Драко моргнул, чувствуя, как у него перехватило дыхание. Что-то показалось ему неестественным, но он никак не мог понять, что именно.

— Это уже кое-что, — тихо сказал Билл. — Ну, тогда заходите.

Драко сидел за кухонным столом с Флер, его кожа заледенела, даже когда он рассеянно потягивал чай, наблюдая, как Билл накладывал простые диагностические заклинания, как и в первый раз.

Хотя он знал, что если бы по какой-то случайности проклятие Грейнджер было снято, его жизнь внезапно стала бы выглядеть совершенно по-другому — Драко не мог не чувствовать, что это какой-то зловещий обман. Он не поверил бы в это, пока не услышал бы профессионального мнения Билла.

Как ни странно, то, что Флер сидела рядом с ним, было облегчением, своего рода тихим утешением. Если кто-то и мог понять его точку зрения на ситуацию, а он знал, что даже Тео и Грейнджер не вполне ее понимали, — то это была Флер.

Он почти ожидал, что Тео и Грейнджер попытаются убедить его принять эту связь, несмотря на то, что проклятие Грейнджер все еще оставалось на месте. Но он просто не мог объяснить, почему он никогда не мог совершить такую вещь со своей парой.

Он широко зевнул, чувствуя, как к нему снова подкрадывается усталость. Несмотря на то, что он спал последние несколько дней, Драко все еще чувствовал вездесущую усталость. Он знал, что это его тело изо всех сил боролось, пытаясь сохранить вейлу внутри него живой.

Его чашка звякнула о блюдце, когда Грейнджер и Билл сели за стол, а девушка скользнула на сиденье рядом с ним.

Билл размахивал своей палочкой, накладывая очередную серию заклинаний, магически записывая результаты обследования на листке пергамента перед ним. Драко не мог разобрать ни цифр, ни букв, но Билл, похоже, понял, потому что его брови поползли вверх в ответ.

Его губы приоткрылись, брови нахмурились, он слегка покачал головой. Казалось, что время остановилось, мучительно давя своим весом.

— Я не знаю, что сказать, — наконец объявил он. — Гермиона не показывает никаких признаков проклятия.

Сердце Драко подскочило к горлу. Он долго смотрел на свою чашку, совершенно не дыша.

Потом дыхание Грейнджер сбилось, и когда он обернулся, ее глаза блестели от непролитых слез.

— Как это может быть? — прерывисто говорила она. — Это… высвободило мою магию?

Билл сжал губы и уставился на Грейнджер.

— Твоя магия чиста. Твоя кровь, твоя аура, твое тело. Никакого проклятия.

— Может быть, это ловушка? — спросил Драко, и голос его прозвучал совсем тонко, совсем не так, как обычно.

— Если это и так, — сказал Билл, глубоко вздохнув, — то я такого никогда не видел. Магия разрушителя проклятий очень всеобъемлюща, даже заклинания, которые я сейчас наложил, без всего надлежащего испытательного оборудования. Это… довольно трудно обмануть.

— Я с трудом могу в это поверить, — сказала Грейнджер, ее рука скользнула к нему и легла на его бедро.

Осознание пришло, когда Флер, глядя на Драко со слезами на глазах, едва заметным медленным кивком головы подтвердила эту новость.

— Никакого проклятия, — выдохнул Драко, смаргивая слезы с глаз. Он бросил осторожный взгляд на Грейнджер. — Должны ли мы провести более полное тестирование, просто чтобы быть уверенными?

— Драко, — пробормотала Грейнджер, и он уставился на нее, в ее шоколадные глаза, наполнившиеся надеждой. — Оно исчезло. Все будет хорошо.

Драко испустил еще один спертый вздох, сильно прикусив нижнюю губу, когда поток эмоций угрожал захлестнуть его. Он просто прижал руку Грейнджер к своей щеке и кивнул, потеряв дар речи.

***

Гермиона трансгрессировала вейлу в потрясенном состоянии домой из коттеджа Билла и Флер, неуверенная в своих чувствах.

Она едва могла смотреть на него, понимая всю глубину своего обмана. Несмотря на то, что это был не ее план, она согласилась с ним, взвалив на себя такую же ответственность.

Она просто не знала, что еще можно сделать.

Каждый раз, когда она думала о его смерти — о том, что он пожертвовал собой — мучительная волна отчаяния охватывала ее до самых костей, до самого сердца.

Она знала, что он будет чувствовать себя преданным и обиженным, и возненавидит себя за то, что завершил эту связь, когда узнает правду. Может быть, он даже возненавидит ее, Нотта и свою мать, когда загадки вернутся.

Но она просто не могла сидеть сложа руки и смотреть, как он угасает. Она не могла позволить ему умереть.

Ей не хотелось отказываться от того последнего шанса, который предложил ей колдун — далекого, неясного пути, который мог привести или не привести к тому, что все сложится вместе. Но у нее просто не было времени, и Гермиона полностью отдалась плану, который придумали Нотт и Нарцисса, несмотря на то, к какому исходу это приведет: к лучшему или худшему.

Она уже давно смирилась с тем, что останется проклятой, ведь это означало, что он выживет. А в Австралии, когда она поцеловала его, когда сказала, что любит, эта вера превратилась в нечто конкретное.

До такой степени, что она была готова отказаться от своей последней оставшейся надежды … и просто позволить всему идти своим чередом.

Тяжелое, густое чувство застряло у нее в горле, когда Гермиона усадила Малфоя на диван, его веки снова прикрылись.

Теперь ей придется обсудить вопрос о завершении брачных уз, что будет еще более осложнено тем фактом, что он не мог надолго оставаться в сознании.

— Ну и что? — спросил Нотт, прислонившись к стене в коридоре. — Что сказал Билл?

Малфой откинул голову на спинку дивана, и его глаза раскрылись. Он взглянул на Гермиону с непроницаемым выражением лица.

— Билл говорит, что ее проклятие исчезло, — объяснил Малфой, его голос был мягким и дрожащим, как будто он все еще не совсем верил в это.

Нотт разинул рот, его беспечность исчезла, когда он бросился к креслу.

— Что значит — исчезло? Колдун все-таки снял проклятие?

Гермиона закусила губу, встретив многозначительный взгляд карих глаз Нотта.

— Очевидно, — выдохнула она, положив ладонь на руку Малфоя, просто чтобы почувствовать комфорт от его присутствия. — Я не знаю, как это могло случиться.

— Грейнджер, — пробормотал Нотт, задумчиво щелкнув пальцами, — что это за фраза, которую используют маглы? Про лошадь, подарки и прочее?

— Вот именно, — сказала Гермиона, немного вопреки самой себе и серьезности ситуации рассмеявшись. — Более или менее.

Малфой растерянно уставился на них обоих.

— Это просто значит, что когда ты получаешь подарок, не сомневайся в нем, но будь благодарен, — пробормотала Гермиона. Брови Малфоя дрогнули.

— А как же иначе? — спросил он, честно глядя на каждого из них по очереди. — Колдун отказался помочь… он ясно сказал, что не может… а теперь это? Ты уверена, что не можешь трансформироваться?

— Билл сказал, что проклятие исчезло, Драко, — прошептала Гермиона, встретившись с ним взглядом. — Я знаю, что это кажется слишком приятным, чтобы быть правдой…

— Смотри, — сказал Нотт, наклоняясь вперед на своем сиденье. Он разорвал пакет с кровью и сделал большой глоток, прежде чем продолжить. — Ты хотел найти способ для Грейнджер освободиться от проклятия, чтобы завершить брачные узы, — он уставился на Малфоя, высоко подняв брови. — Грейнджер свободна от проклятия — ты можешь завершить брачные узы.

Малфой фыркнул, пожимая плечами.

— Я просто не до конца понимаю.

— Брачная связь, — повторил Нотт, растягивая слоги. — Ну, конечно, не в этот момент, пока я здесь. На самом деле, дайте мне пару минут, чтобы я мог уйти…

— Заткнись, Нотт, — проворчал Малфой, но на его лице появился легкий намек на улыбку. Ее Гермиона не видела со времен Австралии, и она почувствовала, как на нее нахлынуло облегчение. Она знала, что принятие ситуации будет нелегко для него, но она просто надеялась, что сможет положиться на то, что Нотт и Нарцисса превосходно знают парня.

Его серые глаза встретились с ее карими.

— Это не значит, что я не благодарен, раз знахарь по какой-то причине передумал.

— Я знаю, — задумчиво произнесла Гермиона, — мне тоже трудно это понять. Но, если проклятие исчезло… вот и награда за долгие месяцы поисков.

Малфой моргнул и уставился на нее, как будто эта мысль наконец-то дошла до его головы.

— Ты можешь стать моей парой, — выдохнул он.

Гермиона чуть не отвела глаза от стыда.

— Да, — ответила она. — Так и будет.

Он поднес ее руку к своим губам, мягко проводя зубами по коже ее ладони, в то время как его глаза удерживали ее взгляд.

— Просто… — пробормотал он, — сейчас? Или…

— Я пойду, — быстро сказал Нотт, махнув рукой в сторону двери. — Займитесь этим.

— Я не знаю, — призналась Гермиона. Так или иначе, эта внезапность показалась ей странной, как будто она не совсем продумала все до конца.

Она просто знала, что в последний раз, когда загадки исчезли, они вернулись через пару дней.

Это была настоящая, счастливая случайность, что загадки выбрали именно это время, чтобы исчезнуть. Она боялась, что весь план может быть сорван, если они вернутся раньше времени.

— Может быть, нам стоит это сделать, — неожиданно для себя сказала она, ненавидя себя за надежду в его глазах, — сегодня вечером. Раз уж ты так плохо себя чувствуешь.

— Завтра, — сказал он, и его губы изогнулись в улыбке. Он прикусил костяшку указательного пальца и уставился на нее. — Я хочу придумать для тебя что-нибудь приятное.

Впервые за много дней его глаза загорелись, и Гермионе захотелось заплакать при виде этого зрелища. С облегчением, что они наконец-то завершат эту связь, что он выживет, что его боль закончится. А также потому, что она не могла предать его, даже зная, что это было для его же собственного блага — потому что она знала, что это все еще причинит ему боль.

Она не была уверена, насколько сильно это ранит его.

— Хорошо, — выдохнула Гермиона, проводя кончиками пальцев по тыльной стороне его ладони. — Завтра.

========== Глава 17 ==========

12 октября 2002 года

Гермиона моргнула, резко проснувшись от стука в дверь. Бросив быстрый взгляд на часы, она поняла, что проспала дольше обычного. Когда воспоминания о вчерашнем дне заняли первое место в ее сознании, она подавила рвущийся наружу стон.

Прошлой ночью ей было трудно заснуть, ее мучила смесь из нервов и чувства вины.

— Войдите, — пробормотала она, сонно протирая глаза. Садясь на кровати, Гермиона поправила на себе ночную рубашку и провела рукой по растрепанным кудрям, пытаясь их хоть как-то утихомирить.

Ее дверь распахнулась, показав Малфоя, чьи серые глаза светились глубоким волнением, которого она никогда раньше у него не видела.

— Привет, — сказал он, поджав губы, а затем улыбнулся. — Прости, что разбудил тебя.

— Все в порядке, — сказала Гермиона, возвращая ему улыбку и продолжая теребить спутанные локоны. — Мне все равно пора вставать. У меня были проблемы со сном прошлой ночью.

— У меня тоже, — признался он, глядя на нее долгим взглядом. Он бочком вошел в комнату и устроился в ногах ее кровати. — И ты не передумала?

— Конечно, нет, — заверила его Гермиона, садясь рядом с ним и вкладывая свою руку в его. — Нервы, наверное.

Малфой открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но тут же закрыл его, и выражение его лица смягчилось.

— Я все еще не могу в это поверить. Мне полночи снились кошмары, что твое проклятие на самом деле не было снято.

Гермиона пожала плечами, а затем сделала такое лицо, как будто сосредоточилась.

— Никакой львицы, — наконец пренебрежительно сказала она. — Как бы то ни было, все хорошо.

Он еще долго с благоговейным трепетом смотрел на нее. В его глазах сверкали серебряные искорки, которые она привыкла ассоциировать с его вейловской стороной. Ей было интересно, какая сторона после принятия связи одержит верх.

— Сегодня вечером, — наконец выдохнул он, — ты станешь моей парой.

Малфой усмехнулся кривой улыбкой от смеси облегчения, счастья и искрящейся любви. Гермиона моргнула, у нее внезапно пересохло во рту.

— Да, — прошептала она, захваченная его неземной красотой.

— Я должен подготовиться, — сказал он беззаботно, оглядывая ее комнату. — Значит, тебе нужно остаться здесь.

— Тебе не нужно делать ничего сумасшедшего, — сказала Гермиона, зная, как легко он уставал в последнее время. — Мне не нужно… ничего особенного.

— Учту, — пробормотал он, — ничего сумасшедшего или особенного.

Малфой рассеянно улыбнулся, сжимая ее руку. Он наклонился и легонько поцеловал ее в щеку. Глаза Гермионы затрепетали и закрылись от этого ощущения. Он заколебался, на этот раз прижавшись губами к уголку ее рта.

Гермиона повернулась к нему лицом, ее сердце бешено колотилось от этого легкого прикосновения, и его губы коснулись ее губ, зажигая искру в ее груди. Он поймал ее нижнюю губу зубами, проводя языком по чувствительной плоти, и Гермиона едва успела всхлипнуть, отстраняясь.

Он прижался лбом к ее лбу, и Гермиона, открыв глаза, чтобы встретиться с ним взглядом, ощутила его дыхание на своих губах. Одна из его рук лениво скользнула по ее руке.

— Увидимся позже.

Гермиона моргнула, уловив намек на усмешку на его губах, когда он поднялся с ее кровати и вышел из комнаты. Она резко выдохнула и откинулась на спинку кровати, когда ее дверь мягко закрылась за ним. Она наклонила голову, ленивая улыбка скользнула по ее лицу, и она пробормотала:

— До встречи.

***

— Перестань ерзать, — сказал Нотт, лежа в кресле в гостиной. — И ради всего святого, перестань ходить туда-сюда.

Гермиона бросила на него сердитый взгляд.

— А разве тебе не надо посылать письма или что-то в этом роде?

— Только не сейчас, — пробормотал он, закатывая глаза. — Он вернется, когда вернется.

— А если что-то случится? — спросила Гермиона, широко раскрыв глаза, когда в ее воображении снова промелькнули всевозможные сценарии.

— А что, если он делает то, что и сказал тебе: готовится для завершения связи? — проворчал Нотт, натягивая капюшон пониже. — Я не знаю, что больная любовью вейла считает необходимым для брачного союза. Просто сядь и жди.

— Я ничего не могу с собой поделать, — призналась Гермиона, встретив налитый кровью взгляд Нотта. — Наверное… я чувствую себя виноватой.

— Ты бы предпочла чувствовать себя виноватой или смотреть, как он умирает? — рявкнул Нотт. — Это полный отстой, но мы с тобой оба знаем, что это был единственный выход.

— Какой единственный выход? — спросил Малфой, заходя в гостиную и выглядя таким же бодрым, как и раньше. Гермиона подскочила, схватившись за сердце, и упала на диван.

Гермиона взглянула на Нотта, который слегка пожал плечами.

— Мы говорили о Салли-Энн. И что отправить ее в колонию Сангвини было лучшим способом для нее приспособиться к вампиризму.

Малфой поднял бровь на Нотта, который определенно сердито посмотрел на Гермиону.

— Ты поддерживал контакт с Салли-Энн? — спросил Малфой, качая головой. — Вот с кем ты так часто переписывался!

— Спасибо, Грейнджер, — с сочившимся от сарказма тоном прошипел Нотт, закатив глаза. Он повернулся к Малфою, словно защищаясь. — И что с того, раз я это сделал?

— Значит, ничего, — сказал Малфой, моргая. — Я очень рад за тебя.

Нотт скорчил гримасу, его брови нахмурились, как будто он ожидал насмешки.

— Ну и ладно… — сказал Малфой, поворачиваясь на месте лицом к Гермионе. Его серые глаза снова засверкали серебром. — Ты готова?

— Да, — выдохнула она, чувствуя, как у нее перехватило дыхание.

— Веселитесь, ребята, — сказал Нотт, откидываясь на спинку стула с пакетом крови. — Будьте осторожны и все такое.

Малфой отмахнулся от него, хотя его пристальный взгляд все еще был прикован к Гермионе. Его рука изогнулась, протянулась к ней, и она вложила в нее свою. Его усмешка заставила ее сердце бешено заколотиться, и прежде чем она успела сказать хоть слово, почувствовала рывок аппарации.

Гермиона моргнула, увидев знакомую обстановку, когда они приземлились в лесу Дин. Бросив на него осторожный взгляд, она прокралась к пещере, которую посещала лишь изредка с тех пор, как поселилась в одной квартире с вейлой и вампиром.

Тихий вздох вырвался из ее груди, когда она достигла входа, увидев, во что он преобразил ее некогда скудную и странно обставленную пещеру. Мягкие шары света висели в воздухе, бросая на окружающее пространство уютный свет.

Стол был накрыт на двоих, на нем стояла их любимая еда. Гермиона осмотрелась и заметила кровать с другой стороны пещеры. Малфой внимательно наблюдал за ней, выражение его лица было нейтральным.

— Я подумал, что мы могли бы просто хорошо провести вечер вместе, — выдохнул он, как будто не осмеливался говорить громче.

— Это прекрасно, — ответила она, заходя внутрь. Она на мгновение задумалась, склонив голову набок. — Только…

Она взмахнула палочкой, и на одной из стен материализовалась карта мира. Рядом с ней он издал нервный смешок.

— Значит, мы будем строить планы на будущее, — пробормотал он, обнимая ее сзади за талию. Гермиона кивнула, смаргивая слезы. Это было то, о чем они обычно избегали говорить.

— Мы отправимся в Италию, Францию, Испанию и… — она замолчала, задумавшись.

— Грецию и Канаду, — подсказал он, и Гермиона почувствовала его смешок, когда его лицо коснулось ее затылка.

— Хорошо, — прошептала она, подходя к карте, постукивая по ней волшебной палочкой и окрашивая ее в зеленый цвет. Малфой подошел к ней поближе, наблюдая и проводя кончиками пальцев по ее спине.

— Карибское море, круиз, — пробормотал он, и Гермиона ткнула по скоплению островов. — И Африка для сафари, и Арктика.

Гермиона улыбнулась и повернулась к нему, прогоняя чувство вины, которое весь день преследовало ее. До тех пор, пока загадки не выберут ужасно неподходящее время для возвращения, пусть все идет своим ходом. И когда он узнает, как она обманула его, как ужасно предала его доверие, она могла лишь надеяться, что он простит ее.

А если загадки вернутся… она постарается отвлечься как можно лучше, и все, что она может сделать, — это надеяться, что этого будет достаточно.

— Ты что, проголодался? — спросила она, бросив взгляд на еду.

— Да, — ответил он, и его серые глаза блеснули серебром. На его губах появилась ухмылка, но затем Малфой покачал головой, как будто все еще не мог в это поверить. — Сегодня вечером ты станешь моей парой.

— Да, — эхом отозвалась она, и это слово прозвучало едва ли громче выдоха.

Она уселась за стол, распределяя еду по тарелкам, чтобы успокоить напряженные нервы, и хотя она старалась не думать о том, что загадки вернутся, или о том, как Малфой отреагирует, когда узнает правду, не сразу поняла, что ее руки дрожат.

— Грейнджер, — протянул он, протягивая руку, чтобы успокоить ее пальцы. Гермиона подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Он одарил ее трогательной улыбкой. — Не надо нервничать.

Она только сказала:

— Хорошо, — и передала ему булочку.

Он откусил кусочек булочки и высунул язык, смахивая с губ крошку. Взгляд, которым он одарил ее, был теплым, и Гермиона почувствовала, как ее сердце забилось быстрее.

Некоторое время они ели молча, Гермиона уныло ковырялась в своей тарелке, хотя еда была восхитительной, как всегда. Она откусила кусочек картофеля и осторожно отложила вилку в сторону.

— Я не нервничаю, — она почувствовала потребность сказать, торопясь произнести эти слова. — Я только хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя. И я сказала это в Австралии, не только потому, что все покатилось в тартарары. Но потому что я действительно так думала.

— Я тоже тебя люблю, — пробормотал Малфой, смущенно сдвинув брови.

— И еще, — быстро вздохнув, сказала Гермиона, — я хотела бы, чтобы все сложилось с самого начала. Мне жаль, что тебе пришлось разбираться с этим бардаком, и что тебе пришлось так долго страдать, Драко. Мне так жаль, что тебе было больно…

— Гермиона, — прервал он ее, наморщив нос. Драко произносил ее имя так редко, что ее сердце замерло, а глаза вновь встретились с ее глазами. — Чего ты не понимаешь, так это того, что, несмотря на все это, это были лучшие месяцы моей жизни. И я бы сделал все это снова, не задумываясь.

Чувство вины должно было поглотить ее живьем.

— Я не заслуживаю тебя, — выдавила она, качая головой. — Мы должны были завершить связь давным-давно.

— Ты была проклята, — мягко напомнил он ей. — Все будет хорошо, Грейнджер. После сегодняшнего вечера все это уже не будет иметь значения.

— Верно, — кивнула она, сглотнув слюну и заставив себя проглотить еще кусочек своего ужина. — Я просто… это того стоит.

— Я знаю, — выдохнул он, сжимая ее руку в своей. — И я не собираюсь лгать, — Малфой выдохнул, одарив ее плутоватой улыбкой. — Я рад, что все сложилось именно так. Я просто… я знаю, что ты действительно не можешь понять, Гермиона, я просто не мог подвергнуть тебя тому, чтобы ты оставалась проклятой. Не знаю, простил бы я себя когда-нибудь или нет. Я бы всегда смотрел на тебя и знал, что подвел тебя. Ты бы боролась до конца своей жизни, и это было бы из-за меня.

— Драко, — она задохнулась, комок застрял у нее в горле. — Ты бы ничего не испортил. Нет, если это было решение, которое я приняла. И я не вижу этого с такого ключа. Просто для меня важнее, чтобы ты выжил.

— Ну что ж, нам придется просто признать, что мы смотрели на это с разных сторон, — мягко сказал он. — Но сейчас нам не стоит об этом беспокоиться.

Он отпустил ее руку и вернулся к последнему блюду. Гермиона сжала губы, кивнула и заставила себя проглотить еще несколько кусочков ужина, пытаясь сосредоточиться.

Когда-нибудь он простит ее.

Он должен это сделать.

Он должен выжить.

Он как-то странно смотрел на нее через стол, когда взмахом волшебной палочки убрал со стола еду.

— Может быть, ты хочешь поиграть в карты?

Гермиона бы рассмеялась, если бы ей не было так плохо.

— Нет, Драко, — пробормотала она, встретившись с ним взглядом. — Все это прекрасно, но завтра мы можем поиграть в карты. И на следующий день, и еще через день…

Он кивнул, и она поймала его взгляд, мелькнувший позади нее, туда, где, как она знала, была кровать. Она улыбнулась ему, пытаясь унять дрожь в руках, и встала со своего места.

Дело было не в том, что она никогда раньше не занималась сексом, а в ситуации. Это, наконец, происходит.

И Гермиона даже не была уверена, чего она ожидала, но предположила, что для вейлы, которая была лишена естественной связи в течение многих месяцев, которая была на грани смерти, терпение точно не было главным приоритетом.

Когда он приблизился, его серые глаза вспыхнули серебряным светом, а губы встретились с ее губами с желанием, своего рода всеохватывающей потребностью, которую она никогда не могла себе представить. И Гермиона поцеловала его в ответ, зная, что ей это нужно почти так же сильно, как и желание связать их, как магии, настаивающая на том, чтобы она стала его парой.

Что для нее это тоже было сродни инстинкту, хотя и подавлялось так долго. Свобода, освобождение — сейчас связь казалась всем на свете.

Феромоны затопили ее разум, свободно вытекая из ее вейлы, и она зарылась руками в его волосы, покусывая его губу между своими зубами, а его язык предательски проник сквозь ее губы, с какой-то дикой страстью поймав ее собственный.

Гермиона застонала, ее руки скользнули по пуговицам его рубашки, когда она начала неуклюже расстегивать их, в конце концов сбросив рубашку с его плеч.

Он выругался ей в губы, когда ее руки пробежали по его груди, спине, и почти разорвал ее майку, отрываясь от ее рта только для того, чтобы отбросить лохмотья в сторону. Их губы вновь встретились, сокрушая друг друга, и Гермиона не могла думать ни о чем, кроме ощущения его тела, когда она подталкивала его к кровати.

Его колени ударились о матрас, и он упал назад, потянув ее за собой, и так быстро перекатился, что она оказалась под ним.

Малфой отстранился, оставляя дорожку из поцелуев вдоль ее подбородка, зажимая мочку уха между зубами, одной из его рук ловко расстегивая пуговицу на ее джинсах.

Гермиона заскулила, потираясь о него, пока его рот и язык дразнили ее, лаская чувствительную кожу за ее ухом. Она схватила его за задницу одной рукой, а другой расстегнула пуговицу с молнией, позволяя джинсам скользнуть по его бедрам.

Он зашипел, сбрасывая джинсы со своих лодыжек, крепко прижимаясь к ней и посасывая кожу на ее шее. Жар от прикосновения его горячего тела распространялся и на нее.

Гермиона выгнулась ему навстречу, потерявшись в ощущении, стремлении спариться, как животное, и быть спаренной.

Малфой провел дорожку из поцелуев вдоль ее ключицы к груди, прослеживая языком линию ее декольте, когда ее глаза распахнулись от внезапного ужаса.

Ее рука напряглась в его волосах, а его глаза пристально смотрели на нее из-под прикрытых грудей. Его щеки пылали, а губы были приоткрыты.

Гермиона прикусила язык, чувствуя, как волна паники захлестнула ее, когда первые признаки приближающейся загадки прокрались сквозь дымку желания, окутавшую ее разум.

Его глаза все еще смотрели на нее, и Гермиона с немым, невыразимым ужасом наблюдала, как его губы изогнулись в усмешке, а клыки обнажились, когда он снова уткнулся лицом ей в грудь.

Ее разум кружился от отчаяния, Гермиона прижалась к нему, когда он притянул клыки к ее ключице, его губы опустились к плоти, в которую, как она знала, он сейчас вонзится, чтобы отметить ее как свою пару. Он глубоко вдохнул через нос, как будто мог ощутить ее запах.

Язык у нее словно распух, и она знала, что у нее есть всего несколько мгновений до того, как загадка вырвется наружу.

Она почти всхлипнула от несправедливости ситуации, от ужасного, гнилого бремени проклятия.

Потому что если она сейчас выплюнет загадку, Гермиона не могла быть уверена, что Малфой, полностью уступивший место вейле, не отпрянет.

Она крепко зажмурилась, откинув голову назад, когда он начал облизывать ее шею, и почувствовала, как его клыки снова задели то место на ее горле.

Загадка вертелась у нее на кончике языка, готовая все испортить, и Гермиона почувствовала слезы в уголках глаз.

— Драко, — выдохнула она, выгибаясь ему навстречу, когда ее страх и трепет столкнулись с чистой, неподдельной потребностью в своем супруге.

Она почувствовала, как ее когти начинали вырываться из кончиков пальцев, удерживая загадку на расстоянии, и подняла руки за его спину, чтобы не разрезать простыни.

Ей придется броситься за своей палочкой, чтобы она могла трансгрессировать, если понадобится, и она хотела бы, чтобы у нее все еще оказался тот портключ, который сделал Нотт…

Все будет разрушено, Малфой откажется от уз, и будет тосковать по смерти, зная, что она пыталась обмануть его.

Он зарычал ей в шею.

Губы Гермионы с трудом раскрылись, ее язык двигался вопреки разуму.

— Что…

Она резко выдохнула, ее голова откинулась на подушку, когда его клыки погрузились в основание ее шеи, и Гермиона застонала от ощущения феромонов, проходящих через нее, вливаясь в ее кровь, разум и душу. Она задыхалась от непреодолимого потока эмоций, а также от чистой связи и любви, которые оначувствовала, и от того, что она чувствовала его…

Клыки Малфоя глубоко впились в ее шею, из-за чего грудь тяжело вздымалась, а веки затрепетали над прикрытыми глазами.

Мысли Гермионы закружились, все ее тело ожило от того, чего она никогда раньше не чувствовала.

Малфой застонал, и Гермиона ощутила вибрацию во всем своем существе — ее когти выскользнули, как будто побежденные силой его магии, и ее руки снова упали на его волосы, когда она купалась в ощущении связи.

Она поняла, что безостановочно шепчет его имя, как песню, молитву, ликование, и его губы сомкнулись вокруг раны, а язык медленно слизывал проступившую кровь.

Феромоны продолжали просачиваться сквозь укус, и Гермиона не могла контролировать свои чувства, так как нечто гораздо более древнее, чем она сама, взяло под контроль ее тело. Все, что она знала — это он, и то, как он заставлял ее себя чувствовать и…

На резком выдохе она открыла глаза, встретив его пристальный взгляд, когда Малфой отодвинулся от ее шеи. Его язык высунулся, чтобы облизать губы, он смотрел на нее сверху вниз, а медленная усмешка поползла по его лицу.

— Грейнджер, — выдохнул он, целуя ее, и она почувствовала странное сочетание магии, крови и феромонов на его языке, когда он поцеловал ее с отчаянием, которое она вернула откуда-то из глубины своей души.

Пара.

С резким движением он отпустил застежку ее лифчика, его язык проследил путь вниз по ее груди, когда он бросил материю на землю. Гермиона снова выгнулась ему навстречу, феромоны и связь между ними затуманили ее сознание, усиливая чистое осознание его присутствия.

Она схватила его за пояс трусов, стянула их с бедер, когда его пальцы скользнули под пояс ее трусиков. Вскоре она лежала полностью обнаженная под его взглядом, глядя на него снизу вверх, не чувствуя ничего необычного, когда его пристальный взгляд скользил по ее телу.

Он скользнул одним пальцем, а затем и другим внутрь нее, и глаза Гермионы закрылись. Драко уткнулся лицом в ее шею, прошептав:

— Я так сильно тебя люблю.

Она ответила ему тем же на выдохе, выгибаясь ему навстречу, сжимая его в своей руке, когда он погрузил свои пальцы в нее, постанывая в ключицу. Его язык прижался к отметине на ее шее, как будто напоминая себе, что это все реально, и толчок чистой энергии пронзил ее, выпустив крик из ее горла.

Она почувствовала ухмылку на своей коже, когда он сделал это снова.

— Драко, — воскликнула она, когда его пальцы исчезли, но тут же сменились твердым теплом.

Он простонал ее имя, погружаясь в нее, позволяя ей приспособиться на мгновение, прежде чем он начал двигаться. Гермиона снова закрыла глаза, чувствуя, как он накатывает на нее безжалостным приливом, и она тонула в нем, хотя никогда не испытывала ничего подобного.

Ее руки вцепились в мускулы его спины, ноги обвились вокруг его бедер, когда он толкнулся в нее, и поток проклятий и криков вырвался из ее горла, когда она почувствовала связь. Голова откинулась назад на подушку, когда его язык снова задел отметину у основания ее шеи.

Она снова притянула его губы к своим, встречая их со страстью и желанием, о которых даже не подозревала, пока он настраивал ее на свой особый ритм.

И с каждым толчком, с каждым погружением в нее она чувствовала, что движется по спирали к этому необъяснимому, бурлящему пику, ее сердце бешено колотилось, когда она прижималась к нему, целовала его, ее руки скользили по костям его позвоночника.

Он с трудом выдавил ее имя, снова уткнувшись лицом ей в шею, двигаясь все быстрее и сильнее, и Гермиона почти не могла больше этого выносить.

Его язык гладил отметину, и ее зрение взорвалось вспышкой, закружившись в темноте, когда ощущение его, их и их связи пронзило каждую клеточку ее существа.

Со стоном он вошел в нее в последний раз. Его висок был мокрым от пота, когда он уткнулся им о ее щеку. Малфой прошептал ее имя как молитву, и когда его глаза на мгновение прикрылись, а затем открылись, то в них появился невиданный ранее свет.

Его грудь тяжело вздымалась, пока он просто смотрел на нее, вскоре уступив и укладываясь рядом с ней.

Гермиона прижалась к нему, накрыв их обоих простыней, и ее ноги переплелись с его ногами. Он поймал ее лицо рукой и нежно поцеловал в губы.

— Моя пара, — выдохнул он, моргая на нее. — Я твой.

— А я твоя, — прошептала она, и сонная улыбка скользнула по ее лицу, когда она зарылась в него.

Магия метки остановила загадку на кончике ее языка, и она могла только оставаться благодарной. Завтра она разберется со всеми последствиями.

Свет померк от взмаха его руки.

Сегодня вечером существовали только они.

========== Глава 18 ==========

13 октября 2002 года

Как только Гермиона пришла в себя, увидела пару серых глаз, уставившихся на нее в темноте.

Кожу покалывало, тело изнемогало от усталости, а магия бурлила в ней, как бушующее во время шторма море. Она улыбнулась, вспомнив события прошедшей ночи.

— Доброе утро, — прошептала она в пространство между ними, — моя пара.

— Моя пара, — повторил Малфой, его губы изогнулись в самодовольной ухмылке.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она, придвигаясь ближе к нему под одеялом. Ее пальцы скользнули по обнаженной коже его талии.

— Я чувствую себя великолепно, — выдохнул он, ловя ее губы своими в коротком поцелуе. Затем он отстранился, пристально глядя на нее. — Лучше, чем когда-либо.

— Хорошо, — ответила она, чувствуя, как что-то в ее душе расслабляется. С ним все будет в порядке, а все остальное со временем наладится.

Он еще крепче прижал ее к себе, и Гермиона ощутила явное доказательство того, что он себя хорошо чувствует. С улыбкой она схватила его за шею и перекатилась на спину, увлекая за собой. Его ответная ухмылка была определенно порочной, когда он прижался жгучим поцелуем к ее губам.

***

— Только не говори мне, что ты ждал нас.

Драко окинул Тео любопытным взглядом, когда они с Грейнджер трансгрессировали домой, и увидел друга, сидящего на диване в гостиной, с грудой пустых пакетов из-под крови по одну сторону от него и со стопкой пергаментов по другую.

— Я и не ждал, — усмехнулся Тео, скривив губы. — Я вовсе не чертов урод. Я просто еще не ложился.

— Конечно, — сказал Драко, махнув рукой, — семантика.

Тео пристально смотрел на него, его налитые кровью карие глаза сузились, и должно быть было что-то в позе Драко, или в том, как Грейнджер сияла — она была красивее, чем Драко когда-либо видел ее — что заставило Тео расслабиться.

— Добро пожаловать обратно в страну живых, приятель, — сказал Тео, нахмурив брови. Он убрал груду пустых пакетов и вскочил с места. — И Грейнджер. Спасибо, Мерлин!

Драко щелкнул языком и сел на диван, увлекая за собой Грейнджер.

— Спасибо.

— Вот видишь, — сказал Тео, дерзко наклонив голову. — Все в порядке, нет?

— Все отлично, — сказал Драко с улыбкой.

Он был в приподнятом настроении. Воодушевленный. Живой. Драко никогда не чувствовал себя так хорошо за всю свою чертову жизнь, и он все еще не мог поверить, как все это произошло.

Рука Грейнджер легко переплелась с его рукой, их пальцы вплелись между собой так, будто были недостающей частью друг друга. Его нос сморщился, когда он уставился на нее, чувствуя нахлынувшую волну эмоций.

Он провел большую часть ночи без сна, наблюдая, как она спала, твердо решив ничего не упустить. Он знал, что это безумие, но ему было все равно. Вейла внутри него грелась и урчала так, как он никогда раньше не видел, и это было самым приятным изменением по сравнению с существом, которое намеревалось утащить его в могилу всего лишь двадцать четыре часа назад.

— Хорошо, — сказал Тео, преувеличенно тяжело вздохнув. Он хлопнул себя ладонями по бедрам и поднялся со своего места. — Мне нужен этот чертов сон.

Как только Тео ушел, Драко повернулся к Грейнджер, которая натянуто улыбнулась ему. Она была необычайно тихой с тех пор, как проснулась, но прошлое было неспокойным для всех них.

Только взглянув на нее, он почувствовал странное чувство в груди, и Драко понял, что никогда не забудет, как она его спасла. Как она не была осуждающей или жестокой, как без раздумий не отвергла его, несмотря на хаос в их прошлом. Как она боролась за него.

Она нахмурилась, и Драко понял, что все еще смотрит на нее. Он просто обнял ее за плечи и притянул ближе к себе. Она выдохнула и прижалась к его груди.

Это было все, чего Драко хотел — чтобы его пара была рядом. Улыбка скользнула по его лицу.

***

Гермиона проскользнула в свою комнату после того, как все трое разделили праздничный ужин из сэндвичей или же, как Нотт, огневиски.

Она лениво размышляла, захочет ли Малфой, чтобы она переехала к нему в комнату? В этом не было бы ничего особенного — на самом деле, после столь долгого ожидания и поиска ответов, это звучало неплохо.

Она хотела бы отпраздновать это с таким же настроением, быть беззаботной и счастливой, что это наконец сработало. Она была взволнована тем, что они завершили связь и находилась в восторге от того, что Драко был счастлив после столь долгой борьбы.

Но в конце концов загадки вернутся, и он поймет, что они лгали ему, что не только она и Нотт, но и Билл, и его собственная мать были в этом замешаны.

Она все еще чувствовала магию связи, пульсирующую в ее венах, но подозревала, что это чувство развеется и загадки вернутся. И она вовсе не хотела, чтобы он это узнал.

Она знала, что Нотт скажет: «Он жив, перестань волноваться, все будет хорошо».

Но она знала, как ему будет больно, если она не скажет ему правду, если бы ему пришлось узнать об этом от кого-то еще, как если бы она вдруг выплюнула ему в лицо загадку.

Раздался тихий стук в дверь, и Гермиона подняла глаза, заставляя себя улыбнуться, когда Малфой осторожно открыл дверь. Он прислонился к дверному косяку, вперив в нее любопытный взгляд серых глаз.

— С тобой все в порядке? — спросил он, сунув одну руку в карман, и Гермиона поняла, что это говорит о его нервах. — Я знаю, что это было… слишком тяжело принять.

— Я в порядке, — ответила Гермиона, и ее голос прозвучал мягче, чем она хотела. — Я так счастлива, Драко.

— Я тоже, — с медленной кривой улыбкой сказал он.

— Я могла бы просто выскользнуть на несколько минут, — сказала она, — знаешь, подышать свежим воздухом. Я думаю, что существует часть меня, которая скучает по львице, — она одарила его какой-то застенчивой улыбкой.

— Могу себе представить, — сказал он с натянутой улыбкой в ответ. — Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится.

Он повернулся и вышел из комнаты, дверь за ним закрылась с тихим щелчком.

***

Гермиона трансгрессировала из своей комнаты в переулок перед зданием, не в силах снова встретиться лицом к лицу с горячей волной стыда, которая поднялась в ее груди. Она должна была сказать ему об этом, иначе не смогла бы дальше смотреть ему в глаза.

Она шла по улице, бесцельно блуждая, и прохладный ночной ветерок обдувал ее тонкий свитер.

Гермиона испуганно подпрыгнула, когда сова пронеслась над ней по тихой улице, уронив маленький свиток в ее волосы. Она узнала четкий, аккуратный почерк Нарциссы и сунула письмо в карман, не желая смотреть правде в глаза, пока не выработает определенный план действий.

Она должна будет рассказать Драко до того, как загадки вернутся, но как лучше всего подойти к этой ситуации? Следовало хорошенько это обдумать. Ей надо было взять с собой блокнот, чтобы составить список всех «за» и «против».

Расстроенная, она, наконец, трансгрессировала из другого темного переулка к своей пещере, что только вернуло ей воспоминания о прошлой ночи. Нахмурившись, она подошла к карте мира и провела пальцами по зеленым подсвеченным странам.

Он должен был простить ее.

Она осторожно вытащила карту, свернула ее, уменьшила в размере и сунула в карман вместе с письмом от Нарциссы.

***

Ее глаза остановились на столе, а затем на кровати, слои эклектичных одеял все еще лежали на полу, и ей хотелось кричать, плакать или рвать на себе волосы.

Она больше всего на свете хотела, чтобы он выжил. Но как он мог простить то, что ему нагло лгали и вводили в заблуждение? Он был так счастлив, но ему будет так больно.

Ей необходимо пойти на пробежку, проветрить голову, и, возможно, решение придет к ней. Это было необходимо.

Она вышла из пещеры, голова все еще кружилась, а глаза щипало от жгучих слез. Ей нужно было убежать в простую душу своей львицы, хотя бы на время.

Она прыгнула в лес, мысленно в воздухе инициируя трансформацию… и бесформенной кучей рухнула на землю, прокатившись у кустов ежевики на лесной подстилке.

Нахмурившись, она поднялась на ноги и хрустнула шеей, отряхиваясь. Это было странно — она, должно быть, настолько отвлеклась, что не успела полностью завершить превращение.

Гермиона снова попыталась перекинуться — ничего. Она подняла руку, подавая знак когтям.

Она преувеличенно тяжело вздохнула. Мало того, что загадки исчезли, теперь она даже не могла трансформироваться. Проклятие, безусловно, сбоило в последние дни. И то и другое случалось и раньше, но вместе — никогда.

Внезапно она замерла, уставившись на короткие ногти на правой руке, желая, чтобы они изменились благодаря сосредоточенности взгляда.

Никаких загадок — никакой львицы. Ее дыхание ускорилось, сердце бешено колотилось. Это было именно то, в чем она убедила Драко, чтобы он поверил, что она избавилась от проклятия. Это была глупая шутка, и она грязно выругалась себе под нос.

Еще через десять минут, так и не увидев ни единого следа львицы, Гермиона в полном отчаянии рухнула на землю, прислонившись спиной к дереву.

Она не осмелилась бы поверить ни во что, кроме того факта, что трансформация в настоящее время не работает.

Она вздрогнула от громкого раската грома. Через несколько минут небеса разверзлись, и Гермиона обнаружила, что промокла до нитки, а ночная прохлада просочилась сквозь ее одежду.

Уже не в первый раз Гермиона поймала себя на том, что проклинает свое проклятие и трансгрессировала из леса.

***

Она обнаружила себя колотящей в дверь коттеджа Ракушка, вода капала с ее ресниц, когда она усиленно моргала.

— Гермиона! — удивленно воскликнула Флер. Билл подошел к ней сзади, нахмурив брови. — Все в порядке?

— Нет… я не знаю, — выдавила Гермиона, качая головой. Она встретила встревоженный взгляд Билла. — Мне нужна твоя помощь.

***

Полчаса спустя Гермиона сидела в своей пещере, онемевшая от холода и почти впавшая в ступор.

Она едва взглянула вверх, когда Драко вошел в пещеру, опустился на пол рядом с ней, завернув ее в одно из многих одеял, которые покрывали слой травы внизу, и обняв ее рукой.

— Львица ушла, — пробормотал он, прижимаясь губами к ее волосам. — Я чувствую твое эмоциональное напряжение.

— Львица ушла, — повторила Гермиона, и слова ее прозвучали неуклюже и невнятно, когда слетели с языка. — Проклятие исчезло.

— Я знаю, — сказал он, качая головой. — Я все еще не могу в это поверить.

— Проклятие исчезло, Драко, — повторила она, моргая. — Я не знаю, что с ним случилось

— Потребуется некоторое время, чтобы это осознать, — сказал он, бросив на нее странный взгляд. — Грейнджер, я понимаю, что все происходит в каком-то сумбуре, но мы узнали об этом еще два дня назад.

— Да, — сказала она хриплым голосом и кивнула. — Да, все верно.

Как оно вообще могло исчезнуть? Когда она переместилась к Биллу, чтобы проверить проклятие, то осталась в шоке. Никто из них не мог в это поверить.

Часть ее все еще подозревала, что колдун затеял какую-то игру, но как сказал Билл, когда они обманывали Драко, магию разрушения проклятий было невероятно трудно обмануть.

В какой-то момент, в промежутке между прошлым утром и сегодняшним днем, что-то случилось, что нарушило магию проклятия.

Ее взгляд метнулся к Драко, который рассеянно сидел рядом с ней на твердой земле. Где он проводил бесчисленные часы с ней прежде, когда она жила здесь в качестве львицы.

Это могло означать, что ей не придется рассказывать ему обо всем этом проклятом заговоре. Она не была проклята — он не станет винить себя сейчас, если бы узнал правду.

Это, наверное, из-за их связи, но все-таки как это произошло?

— Гермиона, — сказал он удивленным, но неуверенным тоном. — Я практически слышу твои шестеренки в голове.

Она повернулась к нему, уткнувшись носом в его грудь, ее пульс участился от открывающихся возможностей.

— Пойдем домой.

Ленивая усмешка скользнула по его лицу, когда он поднял ее на ноги и трансгрессировал вместе с ней в квартиру.

14 октября 2002 года

Вскоре после Грейнджер Драко вошел в гостиную, наблюдая, как та обменялась выжидающим взглядом с Тео. Нахмурившись, Драко продолжил наблюдать за ее странным поведением, которое, казалось, стало нормальным с тех пор, как они завершили связь.

За исключением ее энтузиазма накануне вечером.

Грейнджер резко подняла на него широко раскрытые глаза, когда он вошел в комнату, и упала на диван. Тео приподнял бровь при виде всей этой ситуации и впился зубами в пакет с кровью.

— Гермиона, — сказал Драко, нарушая напряженное молчание, — я отправил твои джинсы в стирку и вытряхнул все из твоих карманов, — он бросил ей уменьшенную и свернутую карту, которую она, должно быть, сняла со стены в пещере. — А твое письмо от…

Драко нахмурился, мгновенно узнав жесткий почерк своей матери.

— Спасибо, — выдохнула она, вскакивая и хватая короткое письмо. — Просто кое-какие приготовления, знаешь ли.

Драко пристально посмотрел на нее.

— Грейнджер, а почему моя мать так переживала из-за твоего проклятия? Когда ты ей об этом сказала? — это было единственное слово, которое он видел в коротком письме, — проклятие.

Его глаза сузились, когда Грейнджер и Тео через комнату обменялись еще одним нерешительным взглядом. Его плечи напряглись, чувствуя что-то неладное.

— Может быть, кто-нибудь скажет мне, чего я не знаю? — тихо спросил Драко.

Брови Тео взлетели вверх, и Грейнджер прикусила губу.

Драко прищурился, чувствуя, как его вейла ожила, ожидая худшего. Это было невозможно, чтобы Грейнджер и Тео… но тогда как же его мать была вовлечена?

— Правду, — прошипел Драко, его сердце инстинктивно забилось. Вейла была особенно нестабильна, учитывая то, что связь была такой свежей, и Драко не нравилась мысль, что что-то могло негативно повлиять на его пару.

— Хорошо, — сказала Грейнджер, прикусив язык, — мы сказали твоей матери. Мы были напуганы, ты все время спал и выглядел ужасно больным, Драко…

Нотт кивал, и выражение его лица было слишком невинным.

— Верно, — протянул Драко, пытаясь сдержать свой гнев, — и что еще вы двое решили скрыть от меня? А что сказала об этом моя мать?

Он не хотел огрызаться, но если бы знал свою мать (а он знал ее), то та не приняла бы эту новость так спокойно. Это заставляло его нервничать.

Черт возьми, это заставляло его нервничать еще сильнее. Дикая паника охватила его сердце, когда он смотрел на них обоих.

— Ну и что же? — снова спросил Драко хриплым голосом. Он размахивал руками, как сумасшедший. — Пожалуйста, скажи мне, что она не пыталась… я не знаю, состряпать какой-то план или…

Его дыхание было тяжелым, а в сердце поселилась тревожность.

— Грейнджер, с тобой все в порядке?

— Нарцисса не строила никаких планов, — со стоическим выражением лица сказал Тео.

Драко прищурился, глядя на своего старого друга, которого знал лучше всех.

— Тогда кто же придумал этот гребаный план, Теодор?

Грейнджер смотрела на него широко раскрытыми глазами, сдвинув брови.

Драко схватился за грудь, его дыхание стало тяжелым и быстрым. Что же они натворили? Нет-нет.

— Грейнджер, — прошипел он сквозь зубы, его голос был полон отчаяния, — что же ты натворила?

Ее глаза снова остановились на Тео, а руки вцепились в ткань дивана так, что костяшки пальцев побелели.

— Ладно, послушай, — сказал Тео, махнув рукой, движение могло бы успокоить его, если бы Драко уже не был близок к полной панике. — Очевидно, что мы не хотели этого, но это был единственный способ заставить тебя завершить связь, и с Грейнджер все было в порядке, и…

Драко не расслышал остальную часть предложения Тео, когда сердце упало в пятки, а глаза остановились на Грейнджер, которая ерзала на диване.

— Ты солгала мне, — выдохнул он, и его лицо исказилось. — Ты… ты что, убедила меня, что проклятие было снято, так что… — он не смог закончить фразу, проводя рукой по волосам. — Но Билл — он же…

Его сердце вот-вот разорвется и взорвется одновременно. У него кружилась голова, ему нужно было присесть…

Конечно, если бы в этом была замешана его мать, они бы рассмотрели все возможные варианты. Билл тоже был бы в этом замешан.

— Я не верю этому, — выдохнул он, не в силах взглянуть на Грейнджер, в ее умоляющие глаза. — Как вы оба могли… — но его отчаяние росло, и он снова повернулся к ней лицом, указывая пальцем. — Ты же знала, как важно для меня было то, что ты сняла свое проклятие! Я же говорил тебе, Грейнджер…

Он поперхнулся, сердито вытирая влагу в глазах.

Она все еще оставалась проклятой.

— Теперь все прошло, Драко, — умоляющим голосом сказала Грейнджер. — Я не знаю как, но что-то действительно сломало его, вот где я была вчера…

— Ну и что же? — рявкнул Тео, вскакивая на ноги. — Грейнджер, ты этого не делала…

— Довольно! — воскликнул Драко, снова проводя рукой по взъерошенным волосам.

Они оба замолчали с виноватым видом. Драко не знал, сможет ли он посмотреть на них обоих, и отвернулся.

— Позвольте мне все прояснить, — сказал он, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие и говорить, глядя в пол. — Я же сказал тебе, что не хочу завершать нашу связь, пока Грейнджер проклята. Вы двое проигнорировали мои пожелания и вместо этого пошли за моей спиной с моей гребаной матерью, чтобы построить лучший способ убедить меня завершить связь в любом случае, хотя это будет идти вразрез со всем, во что я верил. Я что-нибудь пропустил?

— Ты пропустил ту часть, в которой проклятие действительно снято, — прошептала Грейнджер. Глаза Драко на мгновение замерцали и остановились на ее глазах.

Его голос был хриплым, когда он прошептал:

— И как я должен поверить тебе на этот раз? Я думал… — он оборвал себя, качая головой. — Я думал, ты на моей стороне, Грейнджер.

Она тоже поднялась на ноги, пристально глядя на него. Она подошла к нему, выставив вперед палец, как и он ранее.

— Я на той стороне, где ты будешь жить, Драко Малфой, — Драко сжал губы и уставился на ее палец. — И я была готова, как уже говорила тебе, жить с проклятием, если это означало, что ты выживешь. Тебе не нужно было жертвовать собой из-за какой-то ерунды…

— Это не было ерундой! — прошипел он. — Это все было ради для тебя, Грейнджер, а ты не вейла, так что я никогда не ожидал, что ты, блядь, поймешь, но я отказался от жизни ради тебя! — он зашипел от гнева и снова погрузился в отчаяние, сердце сжалось и похолодело от мысли, что она намеренно ввела его в заблуждение.

Драко сжал руки в кулаки, тепло исходило от его рук, и он был удивлен, что еще не сжег ничего в огне. В воздухе повисло неумолимое напряжение.

Тео придвинулся ближе, поправляя капюшон.

— Значит, проклятие действительно снято, Грейнджер? — его брови дрогнули, и он тихо присвистнул. — Это довольно безумно, не так ли? Проблема решена?

— Проблема не решена, — выдавил Драко. — Потому что я даже не знаю… как я могу поверить во все это сейчас?

— Мы еще раз увидимся с Биллом, — быстро сказала Грейнджер. — У него есть результаты вчерашнего дня.

— И Билл, блядь, тоже мне соврал, — сказал Драко, вскидывая руки вверх.

— Это правда, Драко, — прошептала Грейнджер, умоляюще глядя на него. — Я знаю, что ты злишься на меня, и я чувствую себя ужасно, поверь мне, но оно действительно снято. Может быть, принятие связи или что-то еще…

— Интересно, было ли принятие брачных уз, несмотря на проклятие, проявлением смирения? — сказал Тео, задумчиво склонив голову набок.

Драко с раздраженным фырканьем повернулся к Тео

Грейнджер заговорила так тихо, что Драко пришлось напрячь слух, чтобы расслышать ее:

— Я пыталась представить себе, как от него избавиться, но не знала, что было так просто.

Драко повернулся к ней, медленно качая головой.

— Мы возвращаемся к Биллу, и на этот раз я собираюсь применить к нему легилименцию. Потому что я не знаю, как теперь верить любому из вас. Подумать только, я связался с тобой, когда ты была проклята…

— Драко, — выдохнула Грейнджер, делая шаг к нему.

— Грейнджер, — поморщившись, ответил он. — Я не знаю, как это все растолковать… ты для меня все, но прямо сейчас… я даже не знаю, что сказать, — он провел рукой по лицу, нахмурившись. — Дай мне знать, когда получишь ответ от Билла.

Он повернулся, не в силах больше смотреть им в лицо, когда его сердце разлетелось на миллион осколков. Зарывшись руками в волосы, он вернулся в свою комнату, тихо прикрыв за собой дверь.

Комментарий к Глава 18

До встречи послезавтра)

https://vk.com/arya_fenix

========== Глава 19 ==========

15 октября 2002 года

Гермиона подошла к дивану, на котором сидел Драко, и нахмурилась, присев рядом с ним. Его взгляд был рассеянным и отстраненным, когда он быстро посмотрел на нее, поморщился, но все же обнял ее, притягивая к себе.

Прошлой ночью они вернулись от Билла и Флер, и то, что Драко увидел в мыслях Билла, казалось, убедило его, что проклятие действительно исчезло.

Гермиона чувствовала, как он боролся с мыслью о том, что они солгали ему и вынудили принять эту связь, но независимо от того, испытывал облегчение, что все действительно закончилось. Ей было интересно, сможет ли колдун получить совиную почту.

Хотя Нотт настаивал, что она разрушила проклятие, просто приняв связь, Гермиона не была уверена, что это могло быть так легко.

Драко не придавал этому значения — по правде говоря, он вообще почти ничего не говорил.

Она обняла его рукой за грудь и прижалась к нему всем телом.

— Мне очень жаль, — выдохнула она.

— Я это знаю, — коротко ответил он, снова посмотрев ей в глаза. — И мне бы очень хотелось это понять. Точно так же, как ты не можешь понять, как чертовски я был напуган мыслью, что поймал тебя в ловушку этого проклятия.

Он на мгновение прикусил язык, прежде чем продолжить.

— Полагаю, мне следует извиниться за то, что я заставил тебя почувствовать, что ты не можешь прийти ко мне, просто поговорить. Но я все равно был бы не согласен, и мы бы остались в тупике.

— Думаешь, — она заколебалась, сглотнув, — ты когда-нибудь простишь меня?

— Я люблю тебя, Грейнджер, — сказал он, рассеянно глядя в потолок. — Я не злюсь, я просто… — он покачал головой и сжал губы.

— Я ранила тебя, — закончила она за него. Он ответил медленным кивком. — Мне так жаль, что я причинила тебе боль, Драко. Но мысль о том, что я буду смотреть, как ты умираешь… разве ты не видишь, как это было ужасно для… нас?

— Я пытался посмотреть на это с твоей стороны, — с горечью в голосе сказал он. — И я действительно это понимаю. К сожалению, мои инстинкты вейлы перевешивают все остальное, и все, о чем я могу думать, — это то, что ты пожертвовала собой, когда обязанность защищать тебя — моя.

— Мы защищаем друг друга, — сказала Гермиона, еще крепче прижимаясь к его груди. Его хватка немного усилилась, и она подняла на него глаза. — Я знаю, что это неуместно, но… проклятие исчезло, Драко.

— Это еще одна вещь, которую я не могу понять, — сказал он, качая головой. — Я знаю, что Тео думает, что это произошло просто из-за связи, и что это был акт смирения, но… из того, что я видел у колдуна, все должно было закончиться по-другому. И кроме того, он сказал, что единственный вариант, при котором мы оба вышли из этой ситуации, неясен и далек. Если бы это было так просто, как завершение связи… я чувствую подвох.

— Я не знаю, — прошептала Гермиона, сама не понимая ситуацию.

— Если только, — продолжил Драко, рассеянно жестикулируя свободной рукой, — это не было чем-то, чего он не мог предвидеть от нас обоих. И я только связался с тобой, что было инстинктивным и очевидным решением на данный момент. Так что ты, должно быть, сделала что-то неожиданное.

Гермиона подняла глаза, когда Нотт прочистил горло и устроился в кресле.

— Если я могу внести свой вклад, — сказал он, его глаза были спрятаны под капюшоном, — я не подслушивал до этого момента, но хотел бы отметить тот факт, что Грейнджер сама предприняла это, вложив веру в Нарциссу и меня, и мы кинулись с головой в этот омут, не имея ни малейшего понятия, сработает ли это.

Гермиона с минуту пристально смотрела на Нотта. Рядом с ней хмурился Драко.

Его голос был хриплым, когда он сказал:

— Это было бы неожиданно.

— Я был удивлен, — Нотт пожал плечами. — И Нарцисса тоже. Которая, кстати, продолжает слать мне сов, так как вы оба игнорируете ее.

— Итак, — сказал Драко, игнорируя последнюю часть, его глаза быстро метались по сторонам. — Несмотря на то, что Гермиона не хотела этого, она отложила свои собственные планы в сторону и приняла участие в поиске решения.

— Потому что, как оказалось, — продолжал Нотт с легкой улыбкой, — у нее нет всех ответов.

Все трое напряженно вздохнули и замолчали, а Гермиона неловко прижалась к Драко.

— Интересно, так ли это, — выдохнул он. — Так что, по сути, единственный способ действительно разорвать проклятие — это принять связь, пока она все еще оставалось проклятой, но не потому, что она поставила себя на второе место, а потому, что она потеряла контроль над ситуацией.

Нотт рассмеялся и поднялся со своего места.

— По-моему, это похоже на смирение.

— Я все гадала, почему загадки выбрали именно этот момент, чтобы снова исчезнуть, — сказала Гермиона, закусив губу. — Интересно, колдун действительно что-то увидел после того, как мы покинули его хижину?

— И это было все, что он мог сделать, чтобы подтолкнуть тебя в правильном направлении, — пробормотал Драко.

В этом не было никакого смысла, но тогда теперь все не имело смысла! Она воздержалась от упоминания, что была на грани того, чтобы задать загадку, когда Драко отметил ее.

Румянец вспыхнул на щеках Гермионы, когда она посмотрела в пространство между ними.

Драко все еще качал головой, когда сказал:

— Я выслушаю свою мать. Пошлю ей сову. Ты больше не на крючке, Тео.

— Отлично! — воскликнул Нотт с преувеличенным выдохом. — Потому что я действительно приехал сюда, чтобы сообщить вам обоим, что направляюсь в Уэльс.

— Самое время, — улыбнулась Гермиона. — Передай Салли-Энн мои наилучшие пожелания.

— Она может бывать здесь где-то поблизости, — сказал Нотт, почесывая затылок. — Ну, ты знаешь, очень часто.

— Все в порядке, Тео, — весело сказал Драко. — До тех пор, пока она не нападет на мою пару посреди ночи, которая, смею добавить, больше не может превратиться в львицу, чтобы защитить себя, Салли-Энн всегда желанный гость здесь.

Резко кивнув, Нотт вышел из квартиры.

Драко мрачно посмотрел на Гермиону.

— Я думаю, нам надо повидаться с моей матерью. Я пошлю ей сову, — его пальцы вырисовывали узоры на изгибе ее плеча. — К твоему сведению, я все еще расстроен тем, что вы действовали за моей спиной, но я полагаю, что это было к лучшему.

— Я справлюсь с этим, — пробормотала Гермиона ему в грудь. — Но я не жалею, что убедила тебя спасти себя. Потому что если бы ты этого не сделал, и я бы потеряла тебя… — она замолчала, и Драко крепче сжал ее в объятиях.

Он вздохнул.

— Мне знакомо это чувство.

Драко взял лист пергамента из стопки Нотта и нацарапал быстрое послание свободной рукой, протягивая его своей сове. Затем он снова повернулся к Гермионе и притянул ее к себе на колени.

— Ты должна знать, что моя мать захочет, чтобы мы поженились. Прямо сейчас. Что, по сравнению с брачной связью, кажется незначительным, на самом деле.

— Она упомянула об этом, когда мы встречались за ужином, — рассеянно сказала Гермиона, запустив руки в его шелковистые волосы.

— Она будет настолько пышной или самой скромной, как ты сама того захочешь, и не позволяй моей матери убедить тебя в обратном, — он встретил ее взгляд, высоко подняв брови. — Я меньше всего беспокоюсь о свадьбе, поскольку ты уже согласилась стать моей парой.

— Просто скромную, я думаю, — пробормотала Гермиона, положив голову ему на грудь. — Вообще-то у меня есть всего несколько друзей, а остальные члены моей семьи-маглы, — она вздохнула, расслабляясь под прикосновением его рук к своей спине. — Жаль, что там не будет моих родителей, Драко.

— Я знаю, — выдохнул он. — И теперь, когда все это закончилось, мы можем подумать о том, чтобы найти любой другой вариант, который мог бы помочь им.

— Да, — рассеянно ответила Гермиона. — Хотя я не могу избавиться от чувства, что все варианты исчерпаны. Даже профессиональные целители в Австралии и Англии ничего не придумали. Знахарь буквально был моим последним вариантом.

— Даже если и так, еще раз взглянуть не повредит, — сказал Драко. Но и в его голосе не было особого оптимизма.

— Возможно. Хотя мы не можем откладывать свадьбу только из-за смутной надежды, что однажды что-то может случиться, — она глубоко вздохнула ему в грудь, и его руки на ее спине притянули ее ближе.

Сова Драко вернулась, и он вздохнул, читая письмо.

— Мама хотела бы встретиться с нами прямо сейчас.

— Хорошо, — сказала Гермиона, кивнув, хотя и не собиралась вставать со своего места у него на коленях.

Драко приподнял ее подбородок и нахмурился.

— Мы можем продолжить поиски. Ты даже не представляешь, что может сделать с инициативой целителей швыряние крупной суммы денег на стол.

Гермиона рассмеялась, несмотря на меланхолию, охватившую ее при мысли о том, что у ее родителей будет не только ребенок, которого она, скорее всего, никогда не увидит, но и они пропустят ее собственную свадьбу.

— Я ценю это, но этого определенно не нужно, — мягко сказала она, вставая и подтягивая его к себе. — Пойдем к твоей матери.

Драко поморщился.

***

Нарцисса, казалось, была должным образом наказана, когда Драко сурово поговорил с ней обо всех причинах, по которым она не должна была вмешиваться в его жизнь и связь с его парой.

Но даже так, Драко было трудно смотреть на Гермиону, которая в конечном счете сломала свое проклятие через это вмешательство, и поэтому после того, как он закончил, он посмотрел матери в глаза и поблагодарил ее за заботу и ее «поход» против его убеждений.

Потому что, хотя все могло обернуться совсем по-другому, он понял, что все трое действовали по одной и той же причине, и эта причина исходила из глубины их сердец, которые достаточно заботилось о нем, чтобы желать спасти его жизнь.

Это само по себе было унизительно, тем более что Драко никогда не считал себя человеком, которого любят другие люди.

Поэтому в тот момент он тоже не мог по-настоящему смотреть на свою мать.

Гермиона тихо сидела рядом с ним во время его тирады, ее пальцы играли на тыльной стороне его ладони. Он взял ее руку в свою и успокаивающе сжал.

Когда он закончил и откинулся на спинку стула, Нарцисса сделала глоток чая и приподняла одну бровь.

— Ты закончил? — спросила она. Когда Драко утвердительно кивнул, женщина улыбнулась. — Очень хорошо. Твои опасения понятны и приняты во внимание. Я очень рада за вас обоих, что вы завершили эту связь. Гермиона, ты просто сияешь.

— Спасибо, Нарцисса, — просияла Гермиона.

— И еще, Драко, — продолжала Нарцисса, — я очень рада снова видеть тебя в добром здравии, и я верю, что ты выбрал самую замечательную пару. Но я не жалею о своих действиях.

Брови Драко дрогнули. Именно этого он и ожидал.

— А теперь — восхитительный вопрос о подготовке к свадьбе, — с застенчивой улыбкой на губах сказала Нарцисса.

— Маленькая, скромная свадьба, — сказал Драко, бросив взгляд на Гермиону рядом с собой. — Маленькая, только для близких друзей и ближайших родственников. Без собрания половины волшебного мира и всего высшего общества.

Нарцисса выглядела озадаченной.

— Но мой сын, наследник поместья Малфоев, должен жениться. Это очень важно, Драко!

— Это гораздо менее важно, чем связь, — сказал Драко, легонько толкая Гермиону в плечо, и она криво улыбнулась ему. — На самом деле, Гермиона позаботится о списке гостей.

Нарцисса выглядела не слишком взволнованной, но просто поджала губы.

— А за что я могу отвечать?

— Еда, — кивнул Драко. — Место проведения мероприятия, фотограф.

— Цветы, — вмешалась Гермиона, и лицо Нарциссы просияло.

— У меня самые красивые настурции, дорогая, — сказала она, глядя на Гермиону с какой-то нежностью, потому что та вспомнила любовь Нарциссы к садоводству. — А гортензии удостоены многих наград.

— Все, что ты считаешь лучшим, — заверила ее Гермиона. Нарцисса просияла.

— Какие цвета? — спросила Нарцисса, вызывая из ниоткуда блокнот и делая пометки в нем.

Драко взглянул на Гермиону, когда та состроила ему гримасу. Отведя взгляд, она пробормотала:

— Мне нравится зеленый цвет. Зеленой травы, хвойного леса.

— Ну конечно, — с улыбкой ответил Драко, поворачиваясь к матери. — И пурпурный. Как платье, которое Гермиона надела в твой дом.

Нарцисса кивнула, затем выжидательно подняла бровь в сторону Гермионы.

— Кстати, о платьях?..

Рядом с ним Гермиона побледнела, как будто забыла самую символичную из свадебных традиций. Он взял ее руку под столом, и вплетенный в нее палец мгновенно переплелся с его рукой.

— Учитывая, что моя мать находится в Австралии, я думаю, что рискну пойти к мадам Малкин и выбрать что-нибудь подходящее, — тихо сказала она.

Нарцисса фыркнула.

— Твилфитт и Таттинг справятся с этим лучше, — сказала она, снова поджав губы.

— Хорошо, я пойду туда, — сказала Гермиона, и Драко увидел напряжение в ее глазах, когда та улыбнулась Нарциссе. Ее взгляд на мгновение метнулся к Драко. — Если, конечно, Нарцисса, ты не захочешь пойти со мной.

Нарцисса несколько раз моргнула, прежде чем слабо улыбнуться Гермионе.

— Для меня это большая честь, моя дорогая.

Драко сжал губы, искоса взглянув на Гермиону. Он не знал, понимала ли она, насколько счастливой она только что сделала его мать, которая всю жизнь мечтала иметь собственную дочь.

— Мило, — мягко сказала Гермиона. — Тогда все решено.

И в течение следующего часа Драко сидел, по большей части молча, пока Нарцисса задавала шквал вопросов, а Гермиона отвечала на них с большим знанием дела. Было решено, что шафером будет Тео, а подружкой невесты Гермиона выбрала Луну, поскольку у нее было так мало подруг.

Гермиона несколько раз заверила Нарциссу, что задний двор в доме Андромеды абсолютно идеален, а Нарцисса настояла на приглашение лучших декораторов.

Самым лучшим, по мнению Драко, было выражение лица его матери, когда Гермиона спросила, осуществимо ли это в течение месяца.

Нарцисса разинула рот, нахмурилась и несколько раз моргнула, прежде чем выдавить из себя отрывистое:

— Конечно, дорогая.

Драко поцеловал Гермиону в висок.

Потом они попрощались и трансгрессировали домой, а Драко, измученный долгими разговорами о деталях свадьбы, рухнул на диван, вымотанный до предела. Гермиона устроилась на сиденье рядом с ним.

— Ты можешь поверить, что мы собираемся пожениться? — спросила она, искоса взглянув на него.

— Полагаю, теперь меня это мало удивляет, — сказал он, ухмыляясь. — Ноги уже гудят?

— Абсолютно нет, — сказала она с широкой улыбкой, и сердце Драко подпрыгнуло. — Хотя я полагаю, что должна отправитьсову Луне и спросить, действительно ли она хочет быть моей подружкой.

— Луна подождет, — сказал Драко, приподняв бровь и криво усмехнувшись. — Ты же знаешь, что сейчас квартира принадлежит только нам.

Когда она открыла рот, чтобы ответить, Драко нырнул к ней, поймав ее губы своими, опрокинул ее на диван. Гермиона улыбнулась ему в ответ, притягивая его к себе.

Почти сразу же ее руки начали расстегивать пуговицы на его рубашке, и Драко наклонился, ведя линию поцелуев вниз по ее подбородку к отметине на шее, что вошло в привычку напоминать себе, что все это не было сном.

Она судорожно вздохнула, ее глаза закатились, тело выгнулось навстречу ему, и Драко быстро расправился с ее джемпером, бросив его на пол, и отправил туда же ее топ.

Гермиона стянула его рубашку с плеч, и Драко оторвался от поцелуя лишь настолько, чтобы помочь ей, прежде чем перейти к джинсам и стянуть тугую ткань с ее кожи.

Он провел дорожку из поцелуев вдоль ее живота, снимая джинсы и носки, не переставая смотреть на нее сверху вниз.

Быть с Гермионой оказалось даже лучше, чем Драко мог даже мечтать. Иногда ему казалось, что его сердце буквально замирает при виде ее, распростертой перед ним.

Он никогда не устанет от этого.

Он снова поцеловал ее, протянув руку за спину, чтобы расстегнуть застежку лифчика, но замер, услышав стук в окно.

Его глаза распахнулись и встретились с ее глазами. Он сморщил нос и пробормотал:

— Держи эту мысль при себе.

Она кивнула, прикусив нижнюю губу, и Драко остановился как вкопанный. Она выглядела так восхитительно, лежа там, с раскрасневшимися щеками и растрепанными волосами, одетая только в лифчик и трусики.

Драко пришлось оторваться, чтобы открыть окно, и в комнату влетела незнакомая сова, уронив ему в руки свиток.

— Это для тебя, — пробормотал он, протягивая Гермионе маленький свиток пергамента.

Она сидела, прислонившись к подлокотнику, нахмурив брови, а ее глаза бегали взад и вперед по строчкам текста. Она резко выдохнула, и Драко, ничего не понимая, присел рядом с ней, нахмурившись.

Ее рука слегка дрожала, когда она передавала послание Драко, и он с некоторым трепетом принял его.

— Это от целителя Карлсона, — выдохнула она.

Драко замер на мгновение, прежде чем прочитать короткое письмо.

Мисс Грейнджер

Надеюсь, вы в хорошем здравии. Я пишу вам, чтобы сообщить о внезапном и неожиданном изменении в жизни ваших родителей. Я хотел бы поговорить с вами лично об этом вопросе, поэтому, если вы можете, пожалуйста, организуйте звонок по камину в удобное для вас время. Спасибо.

Целитель Карлсон

Глаза Драко широко распахнулись, когда он вернул ей письмо, наблюдая, как она снова перечитывала его.

— Как ты думаешь, что это может значить? — спросила она тихим голосом.

— Понятия не имею, — признался Драко, проводя рукой по волосам.

— Может быть, — выдохнула она, прикрывая рот руками, — с ними что-то случилось?.. может быть, они больны! Может быть, есть проблема с моей матерью, и ребенком, и…

— Гермиона, — пробормотал Драко, сдвинув брови.

— А ты не думаешь, что заклинание сработало с обратным эффектом, какой-то запоздалой реакцией, и…

— Гермиона, — повторил Драко громче. — Мы ничего не узнаем, пока не поговорим с целителем Карлсоном, хорошо? Нет смысла паниковать из-за того, что может оказаться лишь хорошей новостью.

Она застыла, глядя на него широко раскрытыми глазами.

— Как это может быть хорошей новостью?

— Я просто так сказал, — он поднял руки, — пожалуйста, не думай слишком много об этом, пока мы не поговорим с целителем, хорошо?

— Хорошо, — сказала она, бормоча себе под нос, пока искала лист пергамента и перо, ее руки снова задрожали, когда Драко поймал их своими. — Я отправлю целителю сову, назначу время для созвона по камину, а потом мы подождем.

— У меня есть другая идея, — сказал Драко, встречая ее встревоженный взгляд и потирая большие пальцы ее рук. Она моргнула, ее губы приоткрылись. — У тебя все еще остался тот портключ?

— Да, — сказала она, широко раскрыв глаза.

— Тогда одевайся. Мы возвращаемся в Австралию.

========== Глава 20 ==========

Комментарий к Глава 20

Пр нахождении ошибки, будьте добры, пожалуйста, скинуть ее в пб

16 октября 2002 года

— Мисс Грейнджер, — сказал целитель Карлсон, удивленно подняв глаза от стопки бумаг на своем столе, когда они с Драко вошли в открытую дверь его кабинета. — И мистер Малфой. Вот это сюрприз. Я ожидал получить от вас ответ через сову.

— Так получилось, — пробормотала Гермиона, нервно перебирая руками. — Предположим, нам было бы интересно услышать все, что вы скажете, лично.

— Конечно, — отрезал Карлсон, указывая на стулья по другую сторону стола. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Гермиона скользнула на один из стульев, взглянув на Драко, который вопросительно приподнял брови, когда занял другое место.

Карлсон пристально смотрел на нее, слегка нахмурив брови. Его взгляд метался между ними.

— Вы выглядите по-другому, — сказал он, наклонив голову. — Ваша магическая аура тоже претерпела изменения.

— Мы завершили связь, — коротко сказал Драко, его выражение лица было суровым, когда он немного ссутулился в своем кресле. — И Гермиона теперь свободна от своего проклятия.

— О! — воскликнул Карлсон, и его лицо осветилось тем, что Гермиона могла только предположить, было скорее академическим любопытством, чем искренним беспокойством. — Как интересно. И как чудесно, что вы освободились от своего проклятия!

— Верно, — протянул Драко, — у вас есть новости о родителях Гермионы?

— Да, — ответил Карлсон, положив руки на колени и наклонившись вперед. Он, очевидно, понял, что сейчас не время углубляться в связи с вейлами. — Хорошо, что вы уже присели.

Гермиона снова посмотрела на Драко, но его серьезный взгляд был полностью сосредоточен на целителе.

— Когда моя команда впервые начала работу с мистером и миссис Грейнджер несколько лет назад, мы не видели способа обойти заклинание памяти, которое использовала Гермиона, как вы знаете, — начал Карлсон, кивнув Гермионе, которая нервно жевала губу. — Но всякий раз, когда мы исследуем мозг человека, мы оставляем лазейку в его сознании, своего рода визитную карточку, на случай, если что-то когда-нибудь изменится. Она просто указывает пациенту, как они могут найти меня. И это очень полезно, учитывая, что ваши родители - маглы и не могут видеть больницу.

Рядом с ней резко выдохнул Драко, но не выразил нетерпения, которое, как она была уверена, испытывал.

— Полтора дня назад, — продолжил Карлсон, переводя взгляд с одного собеседника на другого. — Ваши родители появились здесь, в больнице.

— Что? — выдохнула Гермиона, вцепившись в подлокотники кресла, во рту у нее внезапно пересохло, а сердце моментально подскочило к горлу.

— Они появились? — спросил Драко, моргая. — Вы хотите сказать, через эту «визитную карточку»?

— Похоже, что так, — сказал Карлсон, проводя рукой по лицу. — Честно говоря, мне казалось, что с родителями Гермионы ничего никогда не изменится. Вот почему это стало для меня таким шоком.

— Так, подождите, что? — повторила Гермиона, изо всех сил стараясь не думать о том, что говорила целительница. — Значит, они помнили, что встречались с вами… или?

— Они пришли сюда, мисс Грейнджер, — сказал Карлсон, подавшись вперед на своем столе, — и искали вас.

У Гермионы перехватило дыхание, костяшки пальцев побелели, когда она вцепилась в подлокотники кресла. У Драко отвисла челюсть, когда он уставился на целителя.

— Они ее помнят? — спросил он, широко раскрыв глаза.

— Это… не похоже ни на что, что мы когда-либо видели здесь, — сказал Карлсон, слегка качая головой. — Как я уже сказал, надежды на то, что когда-нибудь что-нибудь изменится к лучшему, не было. Их разум так основательно принял новую реальность. Они, понятное дело, потрясены. Но все тесты, которые мы провели, показывают, что их память просто вернулась к своему прежнему существованию.

— Мои родители… — выдохнула Гермиона, ее взгляд был прикован к незримой точке на столе Карлсона, — помнят меня?

— На самом деле они очень хотят вас видеть. Это к лучшему, что вы прибыли прямо сюда, — сказал Карлсон. — Я просто хотел подготовить вас к встрече с ними, потому что они были совершенно не в духе.

— Я хочу их видеть, — выдохнула Гермиона, взглянув на Драко. — Сейчас, пожалуйста.

— Конечно, — ответил Карлсон, махнув рукой. — Я сейчас же отведу вас к ним, а потом еще раз опрошу, прежде чем их выпустят.

— Отлично, — прошептала Гермиона, лихорадочно соображая, что бы это могло значить. Что вообще могло измениться? Этого не могло быть…

— Пошли, — сказал Драко, подталкивая ее локтем в плечо. Он мягко улыбнулся ей, его рука скользнула в ее ладонь, и он поднял ее на ноги. Драко встретился с ней взглядом, и в его глазах отразился шок, который она испытала. — Я бы хотел познакомиться с твоими родителями. И кажется, мы должны написать дополнительные приглашения на свадьбу.

— Да, — выдохнула Гермиона и была благодарна Драко за то, что он крепко держал ее за руку, когда она шла за ним и Карлсоном, все еще не совсем веря, что это возможно.

— Я также должен упомянуть, — сказал Карлсон, остановившись и повернувшись к ним, его рука схватилась за дверную ручку. — Вопрос доверия должен быть решен. Первоначальный шок прошел, но они… довольно потрясены тем, что Гермиона применила магию, чтобы удалить себя из их памяти. По моему клиническому мнению, сеанс терапии поможет пройти этот тернистый путь. Конечно, в настоящее время они просто поражены и с нетерпением ждут встречи с вами.

— Конечно, — выдохнула Гермиона. Эта мысль была ей не в новинку. Это было то, что преследовало ее в течение многих лет, даже до того, как она была проклята — то, что они никогда не простят ее за то, что она нарушила их разум таким агрессивным способом.

А сейчас она просто хотела их увидеть. У нее будет время для всех мыслей попозже.

Карлсон распахнул дверь, и оказалось, что она вела в какую-то приемную. Гермиона осторожно последовала за Драко внутрь, ее глаза метались вокруг, украдкой оглядывая пространство, ища своих родителей.

Затем ее сердце остановилось, воздух застрял в горле, а глаза мгновенно наполнились слезами.

— Гермиона, — выдохнула ее мать, и с каким-то напряженным криком Гермиона бросилась в ее объятия. Тихие слезы полились из ее глаз, а когда она отстранилась, глядя на свою мать с каким-то застывшим недоверием, Джин Грейнджер тоже моргала сквозь слезы.

Руки Гермионы скользнули на большой живот матери, и она всхлипнула, когда на ее лице появилась улыбка.

— Ты беременна, — выдохнула она, и Джин рассмеялась, вытирая ей щеки.

— Да, — прошептала она. — Это мальчик.

— У меня будет маленький братик, — сказала Гермиона, улыбаясь, когда почувствовала легкий толчок ребенка.

И прежде чем Джин успела сказать что-то еще, Гермиона почувствовала, что ее заключили в одно из свирепых медвежьих объятий отца, и она подавилась рыданиями, почувствовав его сильные руки вокруг своих плеч, что не ожидала почувствовать когда-нибудь снова.

— Я так рад тебя видеть, малышка, — мягко сказал отец, и на его добром лице появилась улыбка, а Гермиона рассмеялась, взъерошив рукой буйные кудри отца. — Несмотря на то, что мы с твоей матерью хотели бы поговорить с тобой об использовании твоей магии на нас — из того, что нам рассказали целители, с тобой что-то случилось в Англии.

— Тем более она не должна была искать себе неприятностей! — воскликнула Джин, хлопнув Патрика по руке.

— Мы разберемся с этим позже, — сказала Гермиона, закусив губу. Она посмотрела на Драко, который терпеливо ждал в стороне, и она мысленно поблагодарила его за это. — Я хочу познакомить вас с Драко Малфоем. Он… Ну, все сложно, но он мой жених.

— Жених, значит, — пробормотал Патрик Грейнджер, шагнув к Драко и протянув ему руку, которую тот крепко пожал и кивнул в знак приветствия.

— Технически, он редкое магическое существо, и мы магически связаны на всю оставшуюся жизнь, — сказала Гермиона, и Драко усмехнулся, когда подошел к ней. — Так что свадьба — это просто формальность, правда.

— Редкое магическое существо, — сказала Джин Грейнджер, с любопытством глядя на Драко. — Гермиона всегда привлекала к себе самых интересных людей. Рада познакомиться с тобой, Драко.

— Я тоже, — пробормотал он, поднося костяшки пальцев Джин к губам.

— А что это за волшебное существо? — спросил Патрик, подняв бровь.

— Я вейла, — объяснил Драко, засовывая руки в карманы, и Гермиона толкнула его в бок. — Что более или менее означает, что я инстинктивно выбираю себе пару на всю жизнь и защищаю ее ценой своей собственной жизни.

— Я думаю, что смогу справиться с этим, — сказал Патрик Грейнджер, его губы дрогнули.

— Папа, — упрекнула его Гермиона. — Драко — замечательный, — она искоса взглянула на блондина, который ответил ей кривой усмешкой. — Вы оба полюбите его.

— Я уверена, что так и будет, — с теплой улыбкой сказала Джин, глядя на них обоих. — Так вот, с тех пор как мы сюда приехали, целители всячески тыкали и щупали нас, и они сказали, что как только мы встретимся с тобой, нас выпишут.

— Верно, — сказала Гермиона, и ее улыбка дрогнула при мысли о том, что она так скоро снова расстанется с родителями.

— Да, — кивнул Патрик. — У нас есть дом, который нужно продать, и жизнь, которую нужно перенести.

— В смысле перенести? — Гермиона поперхнулась, ее взгляд метался между ними.

— Ну конечно же, мы ведь возвращаемся в Лондон, — сказала Джин, махнув рукой. — Австралия была очень мила, но забеременеть в такую жару! Конечно, мы хотели бы быть ближе к тебе.

Гермиона тяжело вздохнула от облегчения, ее глаза снова защипало от слез.

— Я бы с удовольствием. У нас есть квартира в Лондоне.

— Ну что ж, мы приедем в гости, — сказал Патрик, хлопнув Драко по плечу, и тот нервно улыбнулся.

— Тебе придется подумать о моем лучшем друге-вампире, — добавил он, когда Гермиона рассмеялась.

— Вампир, — сказала Джин, качая головой. — Все это очень увлекательно. Гермиона, ты взвалила на себя слишком много!

Гермиона рассмеялась и покачала головой.

— Ты и половины не знаешь, мам.

— Тебе придется рассказать нам все, как только мы вернемся в Лондон, — сказала она, пренебрежительно махнув рукой.

— Конечно, — прошептала Гермиона, прижимаясь к Драко, пока ее родители суетились вокруг, собирая свои вещи, и все четверо временно попрощались, разойдясь в разные стороны.

Целитель Карлсон, который вышел, чтобы они могли уединиться, вернулся, когда ее родителей уже выписывали.

— Вернитесь в мой кабинет, пожалуйста, — пробормотал он.

Гермиона обменялась взглядом с Драко, когда они шли за целителем. Он обнял ее за плечи и широко улыбнулся.

— Я ведь говорил, что все будет хорошо!

— Ты думаешь, это… — прошептала она.

— А кто еще это мог быть? — сказал он, пожав плечами.

Они снова уселись за стол Карлсона, и целитель достал из верхнего ящика стола небольшой сверток.

— Это пришло вам вскоре после того, как ваши родители вошли в мои двери, — сказал Карлсон, почесывая затылок. — Как будто кто-то знал, что вы скоро приедете.

Гермиона снова обменялась взглядом с Драко, ее губы дрогнули.

— Мы осмотрели его на предмет проклятий, и он кажется безобидным, — сказал целитель Карлсон, пожимая плечами. — И все же я бы посоветовал вам быть осторожнее.

— Что-то подсказывает мне, что это не опасно, — пробормотал Драко, рассмеявшись, и целитель поднял бровь.

— Спасибо, — сказала Гермиона, помахав маленьким свертком. На нем не было ни записки, ни обратного адреса. — Я открою его, как только мы вернемся домой, если вы не возражаете.

— Конечно, — сказал целитель Карлсон, поднимаясь, чтобы проводить их из кабинета.

— Целитель Карлсон, — сказала Гермиона, поворачиваясь к мужчине. — Спасибо вам за все. Я рада расстаться на такой позитивной ноте.

— Как и я, мисс Грейнджер, — сказал мужчина с улыбкой. — Если вам когда-нибудь что-нибудь понадобится…

Гермиона благодарно наклонила голову.

— И мистер Малфой, если вы когда-нибудь захотите ответить на некоторые вопросы о вейле, — сказал Карлсон, его брови дрогнули, и незримое предложение повисло в воздухе.

Драко усмехнулся.

— Допустим, когда-нибудь я смогу вам помочь, но лишь после того, как улажу все дела дома. Пришлите мне сову.

— Совершенно верно, — кивнул Карлсон. — Позаботьтесь друг о друге.

Гермиона поймала себя на том, что крепко сжимает сверток в руках, когда Драко включил портключ, и вскоре они снова оказались в Лондоне.

Гермиона почти споткнулась о диван, отвлекаясь, когда она снова и снова переворачивала пакет, осматривая его.

— Как ты думаешь, это от колдуна? — спросила она.

— Думаю, да, — Драко пожал плечами и опустился на диван. — А кто еще мог отвечать за твоих родителей? И, очевидно, он уже знает, что ты избежала проклятия.

Гермиона просунула пальцы под отверстие в невзрачной бумаге и с удивлением обнаружила, что пакет был завернут маггловским способом, а не запечатан магией.

В ней оказалась небольшая сумочка, завязанная тонким металлическим шнурком, и ее нос сморщился от отвращения, когда она почувствовала запах ее содержимого.

— Это все тот ужасный чай, который он заваривает, — сказала она, невольно рассмеявшись.

— Выбрось его, — рассмеялся в ответ Драко. Он протянул ей маленькую записку, выпавшую из внутренней части пакета. Гермиона раскрыла ее и начала читать вслух.

Гермиона Грейнджер

Я хочу поздравить тебя с тем, что ты нашла путь к освобождению от своего проклятия. Я верю, что ты и твоя пара довольны сложившейся ситуацией. Иногда, чтобы по-настоящему познать истину, мы должны опустить руки и принять помощь других, поставить их проблемы во главе своих.

Я надеюсь, что ты усвоила этот урок, разрешив магии вести свой естественный путь. Твоя награда, как ты уже знаешь, — это возвращение воспоминаний о твоих родителях.

Наслаждайся своей новой жизнью с твоим новым партнером.

Колдун

П.С. Я знаю, как тебе понравился мой чай.

П.П.С. Сделай мне одолжение — никогда больше не приходи ко мне в гости.

Гермиона усмехнулась, глядя на Драко, и он улыбнулся в ответ.

— Ладно, — пробормотал он, — мы сохраним чай. Может быть, он когда-нибудь нам пригодится.

***

Голова Гермионы кружилась от событий сегодняшнего дня, и когда она наконец присела, чтобы перевести дух, то не могла до конца понять, что все это реально.

Ее родители переезжали обратно, они вспомнили ее, и у нее скоро появится маленький брат — и это было большее, на что она надеялась.

И не только это, но колдун действительно сделал что-то полезное для нее, и не просто полезное, а, по мнению целителей, чудесное.

То, что у него был такой глубокий, неисчерпаемый колодец магии, сбивало с толку, но то, что он использовал его, чтобы проклинать людей для собственного развлечения, заставляло Гермиону хмуриться, несмотря на благодарность, которую она испытывала.

Она никогда не поймет чувства юмора колдуна, но надеялась, что ей это никогда и не понадобится.

Это был первый раз за много лет, когда она действительно чувствовала себя совершенно спокойно. Такое было лишь до начала войны.

В первый раз в жизни у нее появились реальные перспективы на свою жизнь, причем не проклятую, а проведенную вместе с ее семьей и парой.

Драко моргнул, приоткрыл глаза и встретился с ней взглядом, все еще дремлющий на диване. На его губах появилась ухмылка, когда он обнял ее за плечи.

— О чем ты думаешь? — спросил он, уткнувшись носом ей в шею.

— О жизни, — задыхаясь, произнесла Гермиона, чувствуя, как все произошедшее вновь накатывает на нее волной. — Моя семья, мой новый брат, свадьба и… — она заморгала на несколько мгновений. — Это первый раз, Драко, когда я действительно могу думать о своем собственном будущем. Теперь я могу найти работу и что-то изменить в своей жизни.

— Да, это так, — сказал он, медленно расплываясь в улыбке. — Ты знаешь, я скоро вернусь к своему обучению по зельям, но я еще не отослал сову мастеру Эрреро.

— А почему нет? — спросила Гермиона, зарываясь в его теплые объятия.

— Потому что через несколько недель мы поженимся, — пробормотал он, прижимаясь поцелуем к отметине у основания ее шеи. — И я пообещал своей супруге потрясающий медовый месяц.

Гермиона пристально посмотрела на него, чувствуя всю глубину этих слов, когда те проникли в ее сердце. То, о чем они говорили раньше, к чему стремились, когда все казалось заполненным мраком, теперь превратилось в нечто большее, чем далекую надежду или отчаянное желание.

Это могло стать их реальностью, и у Гермионы перехватило дыхание при одной мысли об этом. Ее взгляд скользнул по карте, которую Драко повесил на стену в гостиной.

— Итак, — продолжил Драко, словно чувствуя тяжесть ее молчания, — если мы хотим что-то добавить к этому списку, то должны сделать это прямо сейчас.

Гермиона усмехнулась, повернув голову, чтобы посмотреть на него.

— Мне не нужно никуда специально направляться, Драко. Я счастлива везде, где есть ты.

— Я ценю это и могу заверить тебя, что это взаимно, — пробормотал он, сверкая серыми глазами, — но я хочу увидеть мир вместе с тобой.

— Хорошо, — пробормотала Гермиона, целуя его в уголок рта. — Я уверена, что мы придумаем еще парочку мест.

17 октября 2002 года

Драко помогал Гермионе готовить бутерброды к обеду (что означало воровство и поедание кусочков мяса), когда дверь из комнаты Тео распахнулась и вампир вышел в коридор.

— Тео, — сказал Драко, проглотив кусок ветчины. — Я и не знал, что ты уже вернулся.

— Да, все отлично, — сказал Тео, махнув рукой. — Как оказалось, Уэльс не так уж и интересен. Я знаю, ты надеялся, что я там останусь.

— Заткнись, — с усмешкой сказал Драко. Его глаза расширились, когда Салли-Энн последовала за Тео из его комнаты, украдкой оглядывая квартиру. — Салли-Энн. С возвращением.

Он придвинулся на шаг ближе к Гермионе, внимательно наблюдая за новообращенным вампиром.

— Салли-Энн! — воскликнула Гермиона, нерешительно выходя из кухни.

— Гермиона, — сказала девушка, нервно перебирая руками. — Я так рада снова тебя видеть. И я сожалею о том, что случилось в прошлый раз, когда я угрожала убить тебя.

Тео поерзал рядом с Салли-Энн, сунув руки в карманы.

— У нее дела идут гораздо лучше, чем тогда.

— Я все еще приспосабливаюсь, — с извиняющейся улыбкой сказала Салли-Энн, — но Тео сказал, что худшее уже позади, и нахождение рядом с людьми может помочь.

— Это помогло Тео, — согласился с ее словами Драко, пожав плечами. — Но я предупреждаю тебя прямо сейчас, я не буду колебаться, если ты когда-нибудь накинешься на Гермиону.

Его девушка остро пнула его локтем в ребра.

— Я не буду, — выдохнула Салли-Энн, широко раскрыв глаза. — Тео рассказал мне все обо всем. О том, что ты вейла, а Гермиона — твоя пара. Это потрясающе, я считаю.

— Спасибо, — сказал Драко, нахмурившись. Рука Гермионы коснулась его руки, и он улыбнулся ей в ответ. — Ты можешь остаться здесь с нами, Салли-Энн, если только внесешь свой вклад в общее дело.

Тео сжал губы, и его глаза с легким кивком метнулись к Драко.

— Спасибо тебе, Драко, — сказала Салли-Энн, снова нервно потирая руки. — Похоже, это будет вкусный обед. Я скучаю по еде… Я могу чем-нибудь помочь?

— Может быть, лучше пока не подходить к ним слишком близко, — пробормотал Тео, увлекая Салли-Энн в гостиную. Драко улыбнулся, наблюдая, как рука Тео нашла ее руку, радуясь, что его друг нашел кого-то, кто заинтересовался им.

Гермиона встретила его взгляд с озорной искоркой в шоколадных глазах, когда подготовила две тарелки бутербродов и две с пакетиками крови. Драко рассмеялся.

Он передал тарелки с кровью двум вампирам, присел в кресло и потянул Гермиону к себе на подлокотник, делая мысленную заметку, заказать побольше мебели.

— А как же колония Сангвини? — спросила Гермиона, жуя корочки от своего бутерброда.

— Смешная, — сказала Салли-Энн, размахивая своим пакетом с кровью. — Для группы немертвых бессмертных демонов, они все были слишком счастливы!

Драко фыркнул в свой стакан с водой.

— Каждый день недели имел свою тематику — игры и спорт, или музыка, или художественные практики — не поймите меня неправильно, это не было так ужасно. Я ожидала увидеть какую-нибудь темную, грязную яму в земле… но это было невероятно странно, — Салли-Энн закусила губу и улыбнулась. — Я ценю, что вы позволили мне прийти сюда.

— Конечно, — сказал Драко, махнув рукой. — Как будто здесь и без того не хватает безумия, одним волшебным существом больше, одним меньше… Какая разница?

Все четверо рассмеялись, и Гермиона улыбнулась ему, ответив:

— Я чувствую себя здесь слишком по-человечески.

Драко усмехнулся, притягивая ее ближе.

— Ты же моя пара. А это значит, что теперь ты тоже несешь часть моей сущности.

— И скоро станет женой, как я слышал, — сказал Тео с усмешкой. Он поднял свою кровь в шутливом тосте.

— Да, — сказала Гермиона, снова улыбаясь ему, и Драко почувствовал, что на мгновение у него перехватило дыхание. — Очень скоро.

Драко лучезарно улыбнулся ей. За все прожитые им дни, это было лучшее, что он мог вспомнить.

========== Глава 21 ==========

20 октября 2002 года

— Я знаю, что когда мы все виделись в последний раз, все закончилось не так хорошо.

Рон переводил взгляд с нее на Драко, сморщив нос от легкого отвращения. Улыбка Гарри, хотя и несколько вымученная, была словно героически выдавлена.

— Но! — невозмутимо продолжала Гермиона, когда Драко обнял ее за спину.— Я пригласила вас сегодня при гораздо лучших обстоятельствах.

Приподнятая бровь Рона говорила о том, что тот сомневался в этом, его взгляд был прикован к пальцам Драко, обхватившим руку Гермионы.

Гарри прочистил горло, повернулся к Драко и сказал:

— Твоя рука, кажется, уже зажила.

— Да, — растерянно ответил тот, — все верно.

Гермиона просияла, глядя на них обоих. Достав из сумки два листа декоративной картонки, она положила по одной перед Гарри и Роном.

— Гермиона, это… — Гарри замолчал, перевернул картонку и нахмурился, — приглашение на свадьбу?

— Да, — сказала Гермиона, улыбаясь Драко. — Я встретилась с Луной час назад, и она согласилась быть моей подружкой.

— Ты собираешься выйти замуж? — спросил Рон, снова пристально глядя на Драко. — Через… меньше чем через месяц?

— Шестнадцать дней, вообще-то, — поправила Гермиона, потянувшись через стол, чтобы указать на дату приглашения. — Это будет небольшая церемония, только для близких друзей и членов семьи.

— Это из-за того… — Гарри оборвал себя, неопределенно махнув рукой в сторону Драко, — что вейла?..

— Это потому, что моя мать — та, кто она есть, — протянул Драко, и на его губах заплясала ухмылка. — Гермиона и я больше заботимся о том, чтобы быть парой, чем стать женатыми.

Гермиона снова повернулась к нему и просияла:

— Вы уже завершили связь? — спросил Рон, крепко сжимая приглашение в руке, напрягшись.

— Поэтому ты теперь не задаешь загадок? — спросил Гарри, почесывая затылок.

— Да, — пробормотала Гермиона, улыбаясь. — Мы с Драко уже закрепили связь. И мое проклятие было снято, так что больше никаких загадок! И ради приличий общества и всего такого, мы собираемся пожениться. Смогу ли я рассчитывать, что там будут два моих самых лучших друга?

Гарри и Рон обменялись недоуменными взглядами, каждый выглядел так, будто у них было больше вопросов, чем ответов. Но затем они пожали плечами и неразборчиво пробормотали слова согласия.

— Превосходно! — Гермиона хлопнула в ладоши и погрузилась в объятия Драко, чувствуя, как ее нервозность буквально испаряется из тела.

***

— Видишь, все оказалось лучше, чем ты ожидала, — сказал Драко, когда они покинули «Дырявый котел» после напряженного обеда.

— Да, это так, — сказала Гермиона, рассеянно улыбаясь. — Возможно, им потребуется некоторое время, чтобы полностью принять происходящее, но я думаю, что у них получится сказать, что ты не такой, каким был в школе.

— И спасибо Мерлину за это, — пробормотал себе под нос Драко. Он поймал ее взгляд, пока они шли, и добавил: — Иди сюда. Я хочу показать тебе свой свадебный подарок.

— Тебе не нужно дарить мне свадебный подарок, — сказала она, закатывая глаза.

Драко ткнул ее в бок.

— Я могу, если захочу. То есть, если ты примешь его.

— Как я могу быть груба, отказываясь от подарка? — спросила Гермиона, усмехнувшись, и ткнула его локтем в ребра. — Но разве мы не должны подождать до окончания свадьбы?

— Это не свадебный подарок, — напомнил ей Драко. — Я забочусь о свадьбе лишь постольку, поскольку она по закону сделает тебя моей в глазах большинства волшебного мира. Но насколько я понимаю, наша связь — это лучшая часть всего процесса.

— Я согласна, — пробормотала она, встретившись с ним взглядом.

Так оно и было. С тех пор как они связались, Драко чувствовал себя рядом с ней так, как никогда. Уже изначально он понимал, что она станет самой важной частью его жизни, но никогда Драко не подозревал, что она станет буквально второй половиной его души, которой, как оказалось, ему всегда не доставало.

— И где же он? — дразнила она на ходу.

— Ты скоро его увидишь, — задумчиво произнес Драко, чувствуя, как нервная дрожь пробежала по его спине при мысли о том, что ей это может не понравиться.

— О, раз уж мы здесь, то должны заглянуть в «Флориш и Блоттс», — сказала Гермиона, беря его под руку. — Мне бы пригодилась новая пища для чтения.

— Хорошая идея, — пробормотал Драко, направляя ее к книжному магазину. — Потому что то, что я хочу тебе показать, тоже находится там.

— Ты купил мне книги? — спросила она, улыбаясь. — Как хорошо ты меня знаешь!

— Что-то вроде этого, — ответил Драко.

В поле зрения появился книжный магазин, и Драко посмотрел на нее, когда она замедлила шаг, нахмурив брови, когда они остановились снаружи. Большая вывеска «продается» была приклеена к витрине магазина, а поверх нее — объявление «продано».

— «Флориш и Блоттс» уже продали? — спросила она, нахмурив брови. — Надеюсь, новый владелец не закроет книжный магазин. Сколько чудесных часов я провела здесь!

Драко улыбнулся ей, встретив ее встревоженный взгляд.

— Полагаю, это будет зависеть от нового владельца.

— Я имею в виду, да, но… — Гермиона замолчала, моргая. Она застыла, уставившись на него. Улыбка Драко стала еще шире.

— Сюрприз?.. — прошептал он.

Он услышал, как она тихонько втянула воздух, и ее взгляд метнулся к витрине магазина, потом снова к нему.

— Ты купил мне книжный магазин? — спросила она тихим и неуверенным голосом. — Я же ничего в этом не смыслю…

— Если ты не хочешь этого, то документы еще не закончены, — пожал плечами Драко. — Я не хотел принимать решение, чтобы ты смогла сама определиться с твоей дальнейшей работой, но имелось несколько других предложений, и я должен был действовать быстро…

— Драко, — прошипела она, широко раскрыв глаза. — Ты купил мне книжный магазин?

— Да, — пробормотал он, крепко сжимая губы.

— О, Мерлин, — прошептала она, прижимая руку к груди. — Книжный магазин.

— Да, — повторил Драко, улыбаясь. — Старые владельцы готовы оставаться здесь до тех пор, пока мы не вернемся из нашего путешествия, но после этого, если ты захочешь — все это твое.

Ее грудь тяжело вздымалась в такт дыханию, а глаза загорелись. А потом, прямо посреди Косого переулка, она обняла его и поцеловала в губы.

— Ты лучший из всех вейл, — воскликнула она.

Чувствуя нарастающие эмоции в груди, Драко просто притянул ее ближе, целуя в копну волос.

— Я люблю тебя, — затем она отстранилась, и ее глаза заблестели. — Может, зайдем внутрь?

Сердце Драко воспарило от ее нетерпеливого кивка.

27 октября 2002 года

Нарцисса заверила Гермиону, что не составит никакого труда сшить подходящее платье к свадьбе. Она пренебрежительно махнула рукой на ужимки Гермионы, заявив, что причина, по которой дизайнеры в маггловском мире требовали так много времени, была просто из-за отсутствия магии.

И учитывая, что Нарцисса была постоянным клиентом «Твилфитт и Таттинг», платье Гермионы стояло в приоритете.

Нарцисса была в восторге, услышав, что Джин Грейнджер присоединится к ним — было весьма просто написать Кингсли Шеклболту и договориться о том, чтобы Джин разрешили зайти в Косой переулок к концу дня.

Поэтому Гермиона повела свою мать, одетую в слаксы и шерстяное платье для беременных, через Косой переулок, чувствуя острую боль в груди.

Она могла прочесть нерешительность в улыбках своих родителей с тех пор, как они вернулись в Лондон, и что-то внутри нее сломалось. Но она надеялась, что со временем они снова начнут ей доверять.

Они не особо сердились, и Гермиона пока могла справиться с их настороженными взглядами, помня совершенно другую альтернативу — пустую, незнакомую, чуждую.

И теперь взгляд Джин был полон удивления, как и всякий раз, когда родители провожали ее в Косой переулок за школьными принадлежностями. Она криво улыбнулась Гермионе, когда они вошли в бутик одежды, ее глаза блестели от волнения и непролитых слез.

— Моя Гермиона выходит замуж, — прошептала Джин, заламывая руки и плотно сжимая губы.

Гермиона улыбнулась в ответ, когда Нарцисса поднялась со своего места в магазине, чтобы присоединиться к ним.

— Вы, должно быть, Джин Грейнджер, — сказала она, по-женски протягивая руку матери Гермионы. — Я Нарцисса Малфой, мать Драко.

Джин моргнула, увидев внушительную фигуру Нарциссы в ее сшитом на заказ одеянии, идеально причесанную и с ухоженным маникюром. Затем она приняла руку Нарциссы, легонько пожав ее, когда та моргнула в ответ.

— Я так рада, что вы смогли присоединиться к нам сегодня, — сказала Нарцисса, с сияющей улыбкой убирая свою руку.

— Как и я, — натянуто улыбнулась Джин, многозначительно взглянув на Гермиону, которая улыбнулась им обеим. Это сделало бы скуку от покупки одежды более интересной.

— И вы беременны, — выдохнула Нарцисса, когда ее глаза скользнули вниз, протянув руку к большому животу Джин и затем опустив ее. — Поздравляю. Какой срок?

— Тридцать недель, — с теплой улыбкой сказала Джин. — Мальчик. Конечно, было странно то, как все это внезапно произошло, но мы с Патриком все равно взволнованы. И я думаю, так же как и Гермиона.

Гермиона жадно кивнула, нахмурив брови.

Нарцисса склонила голову набок и перевела взгляд от матери к дочери.

— Такие чудесные новости, и так приятно, что вы четверо снова будете вместе.

У Гермионы перехватило дыхание и она отвела взгляд от двух женщин. Она не знала, сможет ли прямо сейчас посмотреть на свою мать.

Нарцисса коротко кивнула и повернулась.

— Жизель поможет нам, — сказала она, махнув рукой в сторону женщины, сверкающей под светом лампы драгоценностями. — Ну что, начнем?

Гермиона подавила гримасу, начав перебирать различные стеллажи и каталоги, а также плавающие, мерцающие витрины с тиарами, вуалями и другими аксессуарами, на которые Гермиона не могла себе представить, что когда-нибудь захочет потратить деньги.

Она попыталась представить себе Драко в этом магазине и не смогла, лишь рассмеявшись про себя.

Наконец, решив выбрать определенный вырез, лиф и юбку, которые ей понравились, Жизель начала без остановки тыкать в Гермиону палочкой, пока та не почувствовала, что вот-вот задергается от напряжения. Женщина начала зачаровывать рулоны ткани, чтобы они приняли очертание желаемого. Наконец платье вышло, и Гермиона, повернувшись к зеркалу, почувствовала, как у нее защипало в уголках глаз.

Она никогда не думала, что выйдет замуж таким образом, и уж точно никогда не думала, что Драко станет ее женихом, но теперь она не могла представить себе ничего другого, и все, о чем она могла думать, — выражение лица Драко, когда он увидит ее в нем.

И это было больше, чем просто свадьба. Это было похоже на обещание, которое она собиралась дать — и подтверждение обещания, которое они уже дали друг другу как пара.

Она сморщила нос, когда повернулась к Нарциссе и Джин, те смотрели на нее с одинаковым выражением удивления, смешанного с отчаянием, их глаза были полны слез. Джин громко всхлипнула, и Нарцисса положила руку ей на плечо.

— Вот это, — выдохнула Джин.

— Да, — кивнув, согласилась Нарцисса. Она нахмурилась, и на ее лице появилась улыбка. — Драко оно понравится, если тебе понравится.

— Мне нравится, — выдохнула Гермиона. — Она бросила быстрый взгляд на мать. — Хотя я не уверена, сколько это стоит.

— У нас с твоим отцом есть кое-какие сбережения, — тут же сказала Джин. — Пожалуйста, позвольте мне взять его для тебя, — Гермиона резко выдохнула, прикусив свою нижнюю губу, и прежде чем она успела ответить, Джин добавила: — Я настаиваю.

Ее глаза снова защипало от выражения лица матери, и Гермиона кивнула.

— Тогда ты должна позволить мне помочь тебе с аксессуарами, — сказала Нарцисса, сияя.

Гермиона открыла рот, чтобы ответить, но Нарцисса уже встала, скользя между плавающими подносами с драгоценностями. Джин слегка пожала плечами и встала, чтобы присоединиться к Нарциссе, а Гермиона неохотно последовала за ней.

После еще одного часа в «Твилфитт и Таттингс», который включал в себя быстрый забег в Гринготтс, чтобы Джин могла обменять маггловскую валюту, Нарцисса настояла, чтобы они втроем остановились пообедать.

Поэтому, когда Гермиона наконец-то вернулась домой, она с нетерпением ожидала спокойного вечера с Драко.

Но когда она трансгрессировала в квартиру, то удивленно моргнула. Драко, Нотт и Салли-Энн сгрудились вокруг кухонного стола, пристально глядя на что-то. Она придвинулась ближе, проскользнула на сиденье рядом с Драко, нахмурив брови.

— Вы что… играете в «Эрудит»? — наконец спросила она, когда никто не поднял глаз.

— Салли-Энн тайком вывезла его из колонии Сангвини, — ответил Нотт, переставляя деревянные плашечки на своей территории.

Салли-Энн пожала плечами.

— Я была чемпионом колонии восемь дней подряд.

— Верно, — усмехнулся Драко, поднимая несколько букв со своего места и кладя их на доску. — Я почти выиграл, — с самодовольной ухмылкой он поднял глаза и повернулся к Гермионе, когда Нотт и Салли-Энн застонали. Он быстро поцеловал ее в губы. — Ты нашла себе какое-нибудь платье?

— Да, — пробормотала Гермиона, улыбаясь, несмотря на ее общее нежелание наслаждаться чрезмерно девчачьими вещами. — И наши матери прекрасно поладили.

— Отлично, — сказал Драко. — После того, как я выиграю эту игру, в которую мы играем… — он замолчал, его глаза изучали коробку на столе. «Монополия». — Ты в деле?

— Монополия с вейлой и двумя вампирами, — сказала Гермиона, качая головой. — Конечно, что может пойти не так?

Через два часа дым от опаленного стола почти рассеялся, и Гермиона взмахом волшебной палочки собрала с пола пустые пакеты из-под крови и остатки «Монополии».

Нотт умчался в свою комнату после того, как Драко и Салли-Энн заключили подозрительную сделку, которая была невыгодна ему, и после того, как игра закончилась, Салли-Энн отправилась за ним. Драко рухнул на диван рядом с Гермионой, его лицо исказила злобная гримаса.

— Если мы еще раз сыграем в Монополию… — пробормотал он.

— Верно, — согласилась Гермиона, — это была плохая идея.

Он повернулся к ней лицом, проведя пальцами по ее ключице.

— Можно мне посмотреть на твоеплатье?

— Конечно, нет! — возразила Гермиона, шлепнув его по руке. — Это плохая примета. Ты можешь увидеть его через неделю. И кроме того, оно все еще в магазине, остались лишь штрихи.

— Я не могу больше ждать, — с кривой улыбкой сказал он. — Я имею в виду, я знаю, что это действительно не имеет значения, так как ты уже моя пара, но есть все-таки что-то в той мысли, что ты будешь моей во всех смыслах этого слова.

— И ты будешь моим, — сказала Гермиона, опустив голову ему на грудь. Он обнял ее и притянул ближе, уткнувшись лицом в ее волосы.

— Мне нравится, как это звучит, — пробормотал Драко, проводя рукой по ее спине.

Гермиона подняла голову и с улыбкой встретилась с ним взглядом, спустя мгновение опустив глаза.

— Тебе грустно, что твоего отца там не будет?

Он сморщил нос и как-то неопределенно пожал плечами.

— Вообще-то нет. Если бы обстоятельства были другими, то возможно. Если он все еще оставался тем отцом, с которым я вырос. Но после войны и всего остального… я думаю, что все просто изменилось. Я не навещал его с момента моего пробуждения.

— А ты собираешься когда-нибудь сказать ему об этом? — тихо спросила Гермиона.

— Может быть, — сказал он, снова пожав плечами, а затем его губы скривились в ухмылке. — Просто чтобы посмотреть на его лицо, когда он узнает, что это ты.

Гермиона недовольно рассмеялась.

— Потому что твоя пара была не только магглорожденной, но и магглорожденной, которая была лучшей подругой Гарри Поттера.

Ее улыбка слегка дрогнула, и он крепче обнял ее.

— Все это уже не имеет значения. Во всяком случае, для меня.

— Ну ты же знаешь, — сказала Гермиона, теребя пуговицы его рубашки. — Иногда я смотрю на тебя и не могу примирить то, каким ты был в школе, с тем, какой ты сейчас. И я знаю, что многие из твоих реакций были из-за вейлы, но… — она покачала головой, моргая от внезапно набежавших слез. — То, как я узнала тебя сейчас… я действительно горжусь тобой, Драко.

Он нахмурился, глядя на нее, и его губы скривились в гримасе. Наконец он сказал хриплым голосом:

— Я ценю это.

Гермиона снова прижалась к его груди, чувствуя, как веки подергиваются от усталости.

— Мы будем жить в одной комнате? Я имею в виду, я знаю, что мы в значительной степени уже, но… официально, — спросил Драко, нарушая тишину своим голосом.

Гермиона удивленно посмотрела на него.

— Если ты этого хочешь.

— Я хочу, — сказал он уверенным голосом. — Я подумал, что мы могли бы переставить мебель так, чтобы стало больше места в моей комнате, и, возможно… — он встретился с ней взглядом, его язык высунулся, чтобы облизать губы. — Мы могли бы использовать твою комнату как библиотеку.

— Библиотеку, — прошептала Гермиона, и у нее перехватило дыхание. Он медленно кивнул, легкая улыбка тронула уголки его губ. Во рту у нее пересохло, когда она спросила: — Ты мне все покажешь?

Драко уставился на нее на мгновение, его потемневшие глаза были полуприкрыты. Гермиона почувствовала, как от его пристального взгляда по спине поползли мурашки.

— Да, я тебе все покажу.

Драко резко встал и перекинул ее через плечо, из-за чего Гермиона заливисто рассмеялась, а затем понес по коридору в свою спальню и опустил на пол, закрыв за собой дверь. Ее глаза на мгновение задержались на его невинном лице, улыбка изогнула ее губы.

— Очевидно, как только мы уберем кровать, у нас окажется больше места, — начал Драко, неопределенно махнув рукой в сторону мебели. — Стол может остаться, если ты хочешь, и мы можем перенести полки из моей комнаты сюда.

— Звучит прекрасно, — задохнулась Гермиона, когда его пальцы коснулись подола ее майки и скользнули под нее, задевая обнаженную кожу ее спины.

— Так и есть, — пробормотал он, двигаясь позади нее, другой рукой отпуская застежку на ее джинсах. — И поскольку у тебя теперь есть свой собственный книжный магазин, я думаю, ты будешь регулярно приносить домой книги. Нам понадобится… больше полок.

— Еще полок, — эхом отозвалась она, ее голос звучал отстраненно, когда его пальцы скользнули в ее трусики и два из них вошли в нее. Ее дыхание участилось, рука потянулась назад, чтобы поймать его за пах. Вслепую, она расстегнула пуговицу и молнию на его джинсах. — Чем больше полок, тем лучше.

— Конечно, — продолжал он тихим голосом, скользя губами по коже ее шеи, находя клитор большим пальцем и массируя его медленными круговыми движениями, — всему свое время.

— Хорошо, — согласилась Гермиона, судорожно сглотнув, когда его рука начала стягивать майку с ее груди. — Ну и что будет дальше?

— Когда-нибудь, — продолжил он, и Гермиона почувствовала его голос на своей коже, когда он расстегнул пуговицы своей рубашки и снял ее. — Я куплю тебе красивый дом. Не особняк, а дом, который мы выберем вместе. Место, где мы сможем создать свою собственную семью.

— Да, — кивнула Гермиона, — звучит замечательно.

— Так и есть, — согласился он, отступая достаточно далеко, чтобы снять с них обоих джинсы, прежде чем продолжить свои действия. Его голос понизился до шепота, а свободная рука скользнула вниз по лифчику, дразня пальцами ее сосок. — И у тебя будет такая огромная гребаная библиотека, что ты себе даже представить не можешь.

Гермиона подавилась всхлипом, чуть не кончив от его слов. Она одобрительно кивнула, потянувшись назад, чтобы стянуть трусы с его бедер, обхватывая пальцами его разгоряченную плоть.

Его лицо закрылось в ее волосах, язык коснулся метки на шее, и вскрик вырвался из ее рта от этого чувства.

— И, — выдохнул он, стягивая ее трусики вниз по ногам и поворачивая ее лицом к себе. — Я буду трахать тебя на каждом столе, у каждой полки, пока ты не перестанешь смотреть на эту чертову библиотеку таким же взглядом.

— Окей, — ее дыхание было прерывистым, сердце отчаянно пульсировало, когда он так смотрел на нее своим остекленевшим взглядом. Драко прижал ее спиной к стене, одним быстрым движением вжавшись в нее всем телом. Ее глаза закрылись со слабым вскриком, она обвила ногами его талию, откинув голову назад.

Драко отпустил застежку ее лифчика, отбросив его в сторону, и погрузился в нее. Гермиона поймала его губы своими, скользнув пальцами в его волосы, полностью теряя разум в дымке эйфории и потустороннего блаженства, которое только он мог ей доставить.

Он поцеловал ее глубже, и то, как его язык соприкоснулся с ее языком, повторяло ритм между ее ног, когда ее спина ударилась о стену, и низкий стон вырвался из ее горла от ощущения его, связи, магии, которая текла между ними.

И когда она надломилась, дрожа всем телом, а его имя слетело с ее губ, он последовал за ней через край, зарывшись лицом в ее волосы, пока не опустил ее на пол.

Он уставился на нее, чувствуя тяжесть в груди от бешено бьющегося сердца, и с медленной улыбкой швырнул ее на кровать. Гермиона мгновенно прижалась к нему, когда он скользнул рядом с ней, переплетя их ноги и руки. Ее веки затрепетали, закрываясь, и она погрузилась в быстрый и спокойный сон.

Комментарий к Глава 21

Осталось две главы ;)

========== Глава 22 ==========

5 ноября 2002 года

Ленивая улыбка скользнула по губам Гермионы, когда она наблюдала, как Драко разговаривал с Тео и Блейзом Забини. Трое парней чокнулись бокалами с шампанским, потрясающе выглядя в своих костюмах. На лице Драко расплылась широкая улыбка, его серые глаза буквально светились каким-то умиротворением, которого она раньше почти не замечала.

Она продолжала следить за ними взглядом, когда Тео, должно быть, что-то сказал, и все они со смехом откинули головы назад. Подсознательно Гермиона тоже улыбнулась.

Это был первый момент, когда она нашла себя с тех пор, как проснулась утром, и начался бурный вихрь волос, макияжа и одежды.

Церемония была небольшой, но великолепной. Нарцисса превзошла саму себя, цветами, украшениями и бесконечным количеством деталей, о которых Гермиона наверняка забыла бы. И как только церемония закончилась, Нарцисса и Андромеда тщательно подготовились к приему гостей.

Шары света висели в стратегически важных местах, создавая мягкую, уютную атмосферу в темнеющем небе. Струнный квартет играл самые красивые мелодии, и Гермиона почувствовала, как ее глаза закрылись, когда музыка поплыла по воздуху, достигая ее ушей.

Церемония была удивительно похожа на маггловскую, и хотя Гермиона не часто бывала на таких свадьбах, но все же она была прекрасна. Чиновник из Министерства провел службу, и искреннее чувство, выраженное в клятвах Драко, довело ее до слез.

Драко, не только ее пара, но теперь и муж. Он был само совершенство.

Родители Гермионы сидели в первом ряду вместе с Нарциссой и Андромедой — по их лицам текли слезы. И если ее пристальный взгляд задерживался слишком долго на любом из них, она чувствовала, как горячая влага собирается и в ее собственных глазах.

С тех пор как они вернулись в Лондон, Гермиона сознательно старалась проводить с ними как можно больше времени, делясь подробностями своей жизни.

Им предстоит пройти долгий путь, пока они снова не смогут полностью доверять ей. Но они вернулись — они были дома.

Остальное — детали.

Мамин живот выпирал из-под платья, и каждый раз, когда Гермиона смотрела в их сторону, ее охватывало радостное предвкушение, она не могла дождаться, когда станет сестрой.

Ее родители подошли к ней и Драко после церемонии, их глаза сверкали от счастья и пролитых слез, они обняли ее, бормоча на ухо нежные поздравления.

Отец держал ее на расстоянии вытянутых рук, нахмурив брови от нахлынувших эмоций, и говорил:

— Я горжусь тобой, моя девочка.

Это снова довело ее до слез, дав надежду и веру в то, что однажды все станет таким, каким было раньше.

Нарцисса весь день была вне себя от восторга, безмерно взволнованная тем, что Драко женился, и, как она уже много раз говорила, ликуя оттого, что Гермиона стала ее невесткой. Ее глаза тоже сверкали, когда она по очереди обнимала их.

— Гермиона, — сказал Гарри, бочком подходя к ней с улыбкой на лице и Роном рядом. Гермиона моргнула, очнувшись от нахлынувших воспоминаний. — Поздравляю. Вас обоих.

— Спасибо, Гарри, — сказала Гермиона, чувствуя, как ее вновь переполняют эмоции. Она обняла каждого из парней по очереди, через все пространство зала она заметила Драко, смотрящего на нее, который через мгновение улыбнулся ей уголками губ. — Я так рада, что вы оба пришли.

— Должно быть, он не так уж плох, — пожал плечами Рон. — Особенно если он инстинктивно обязан защищать тебя и все такое.

Гермиона широко улыбнулась ему. Она взяла бокал шампанского с парящего подноса, и Гарри с Роном последовали ее примеру.

— Он вовсе не так уж плох, — согласилась Гермиона, поднимая бокал, чтобы выпить с ними обоими.

— Похоже, в последнее время он стал порядочным, — сказал Гарри, делая глоток из своего бокала. — Я рад за тебя, Гермиона.

— Спасибо, Гарри, — сказала Гермиона, заметив искренность в его взгляде. — И разве Луна не прекрасна?

— Вот именно, — криво усмехнулся Гарри. — И на этот раз ты не сможешь отказаться

— присоединишься к ней на танце духов. Она упоминала об этом несколько раз.

Гермиона кивнула, сжав губы в улыбке.

— Думаю, сначала мне понадобится еще пара бокалов шампанского.

Гарри усмехнулся, его брови весело дрогнули.

— Я дам ей знать, что ты скоро придешь.

— Спасибо, — пробормотала Гермиона, чувствуя, как ее энергия рассеивается при мысли, что с самыми старыми ее друзьями все снова хорошо.

Краем глаза она заметила, что Салли-Энн и Дафна Гринграсс заявили свои права на Тео и Забини. Драко направился к ней, Гарри и Рону. Он чокнулся бокалом с ними тремя в молчаливом тосте, обнимая другой рукой Гермиону за талию.

— Поттер, Уизли, — пробормотал он, хотя его пристальный взгляд был прикован к Гермионе. — Если вы не возражаете, я собираюсь украсть свою невесту.

Обменявшись взглядами, Гарри и Рон вернулись в небольшую толпу.

Драко прикусил нижнюю губу и повернулся к ней, пристально глядя.

— Привет, жена, — сказал он.

— Муж, — задумчиво произнесла Гермиона, ставя пустой бокал на поднос и погружаясь в его объятия, обхватывая его руками за талию. — Моя пара.

— Моя пара, — ответил он низким, мягким голосом. Он потащил ее прочь от главной площади, к более уединенной нише с цветочными вазами, привезенными из поместья Малфоев. Он зарылся лицом в ее шею, его язык скользнул по метке на ее коже. Он снова встретился с ней взглядом, его некогда серые глаза потемнели. — Я не могу поверить, что мы женаты.

В печали его слов Гермиона почувствовала все, чего он не произнес.

Что они нашли друг друга, несмотря ни на что. Что они прошли через это, даже когда казалось, что надежда потеряна. Что они смирились с проблемами в их общем прошлом и позволили всему остаться в прошлом.

Что он всегда был рядом с ней, а она с ним — и не важно, что еще случится.

Она сглотнула и выдохнула:

— Но все же, мы здесь.

Драко покачал головой, погрузив одну руку в распущенные кудри на ее затылке.

— Я не думаю, что заслуживаю твоей любви, но я собираюсь провести каждый день до конца наших жизней, пытаясь заслужить ее.

Гермиона уставилась на него, прикусив нижнюю губу.

— Я не верю, что это все правда, — прошептала она. — Я думаю, что мы должны были пройти через все это вместе только для того, чтобы стать готовыми к этому моменту.

Хриплый вздох вырвался из его горла, и его серые глаза заблестели, когда он сказал:

— Я так сильно люблю тебя.

Гермиона поймала его за руку, их пальцы так легко переплелись.

— Я люблю тебя. Не могу дождаться начала нашей совместной жизни.

Его глаза сверкнули, но губы изогнулись в усмешке.

— Ты такая красивая. Я зарезервировал нам номер люкс… когда ты будешь готова.

Гермиона шагнула ближе, прижимаясь губами к его губам. Она улыбнулась, проведя подушечкой большого пальца по его запястью и слегка коснувшись манжеты рубашки.

— Скоро, — выдохнула она, — Я обещала Луне, что присоединюсь к ней в танце для благословения духов. Они с отцом почитают некоторые свадебные традиции, — пояснила она, поймав его недоумевающий взгляд. — Мне кажется, это дурной тон — лишать духов возможности благословить нашу свадьбу.

— Мерлин знает, может в будущем нам понадобится вся сверхъестественная поддержка, которую мы сможем получить, — усмехнулся Драко, притягивая ее ближе для еще одного поцелуя. — Я спасу тебя через тридцать минут, — он встретился с ней взглядом, высунув язык, чтобы облизать губы, его серые глаза были прищурены и полны страсти. — А потом мы с тобой сделаем этот брак официальным.

10 ноября 2002 года

— Ты уже готов? — спросила Гермиона, просунув голову в дверь, пока Драко собирал свою сумку. Его взгляд автоматически упал на блестящий камень на ее безымянном пальце. Это был самый любимый камень Драко из фамильного хранилища, он слишком хорошо на ней смотрелся. Он поднял глаза и улыбнулся.

— Почти, — ответил Драко, проводя рукой по волосам. — Мне все время кажется, что мы что-то забыли.

Гермиона вплыла в комнату и уселась на кровать рядом с его чемоданом.

— Ну, если мы что-то забудем, то, скорее всего, найдем это по дороге, — она на мгновение прикусила губу и нахмурилась. — Я только что виделась с Альберто Флоришем. Все приготовления для книжного магазина будут закончены, пока нас не будет. Я думаю, что он действительно взволнован тем фактом, что у него есть немного времени, чтобы остаться и попрощаться со своими постоянными клиентами.

— И тогда ты возьмешь шефство, — задумчиво произнес Драко, глядя на ее отсутствующую улыбку. — У тебя все получится.

— Ты уже говорил с мастером Эрреро? — она подняла бровь.

— Да, — кивнул Драко, складывая несколько пар джинсов взмахом волшебной палочки и отправляя из в чемодан. — Вообще-то я разговаривал с ним как раз перед свадьбой. Все в порядке, я вернусь к обучению после нашего возвращения. И конечно же, он дал мне список ингредиентов для зелий, чтобы забрать их, пока мы будем за границей.

— Ну конечно, — с усмешкой ответила Гермиона.

Драко фыркнул от удовольствия и пожал плечами.

— Некоторые предметы довольно трудно найти здесь, в Англии, — он пристально посмотрел на нее. — Если честно, я с нетерпением жду возвращения к своему обучению. После того, как мы вернемся, конечно. Как только я подтвержу свое мастерство в зельях, то смогу запатентовать парочку своих идей, которыми грежу уже вот пару лет. И я смогу официально производить дневное зелье Тео на основной рынок.

— Вампиры по всей Европе будут петь тебе дифирамбы, — с кривой улыбкой пробормотала Гермиона. Драко ухмыльнулся и шутливо кивнул ей.

— Ты уже закончила собирать вещи? — спросил он, засовывая несколько книг в открытую сумку.

— Почти, — сказала она, пожав плечами. — У нас еще есть два часа до того, как портключ активируется. Может ты скажешь мне, куда он нас отведет?

— Нет, — сказал Драко, заметив, что она надела браслет, который он подарил ей на день рождения, а ее пальцы играют с крылатым шармом. — Это сюрприз.

Драко поднял глаза на стук в открытую дверь. Там стоял Тео, засунув руки в карманы и высоко подняв брови.

— Надеюсь, я не помешал, — сказал он, входя в комнату. Он прислонился к стене, скрестив руки на груди.

— Вовсе нет, — ответила Гермиона, повернувшись к нему лицом со своего места на кровати.

— Я пришел пожелать вам счастливого пути, — сказал Тео непривычно вежливым тоном. Он посмотрел на них обоих, его губы сжались в тонкую линию.

— Выкладывай, Тео, — с улыбкой сказал Драко, отлично понимая, к чему ведут такие ужимки друга.

— Отлично, — выдохнул Тео. Он вытащил из заднего кармана пакет с кровью и проткнул его, сделав большой глоток, прежде чем выдохнуть. Драко поймал удивленный взгляд Гермионы. — Я тут подумал, что теперь, когда вы двое поженились, я и Салли-Энн… то есть…

Он в мгновение ока осушил половину пакета.

— Мы подумали, что было бы более уместно дать вам ваше собственное пространство, — выпалил Тео.

Лицо Драко вытянулось, когда он посмотрел на своего самого давнего друга — человека, который был рядом с ним чуть ли не всю жизнь, начиная с раннего детства.

— Ты же не… Тео, тебе не обязательно уходить.

Гермиона нахмурилась, теребя одеяло и глядя на Тео.

Тео пожал плечами, явно испытывая неловкость.

— Я так и думал, что ты это скажешь, но… ты ведь женился, и мне больше не нужно беспокоиться о твоей неминуемой смерти. Кроме того, я не хочу наткнуться ни на что подозрительное… — он покачал головой, делая еще один глоток крови. — И в любом случае мы далеко не уедем. Я купил квартиру по соседству.

Драко чуть не задохнулся от облегчения.

— По соседству! — воскликнул он.

— Я знаю, — сказал Тео, поднимая руку. — Тео, что ты делаешь, ты ведь только что познакомился с Салли-Энн…

Драко хмыкнул, чувствуя, как на его губах появляется ухмылка.

— Я думаю, что она великолепна.

— Мы уже обсудили все с ней. Это больше будет напоминать соседей по комнате, правда, за исключением того, что кто-то постоянно занимается сексом за стенкой, а другие являются вампирами… — он оборвал себя, глядя между ними с настороженным выражением лица. — Что вы думаете?

— Нам нравится Салли-Энн, Тео, — кивнула Гермиона. — Мы не считаем это странным.

— О, спасибо тебе, Мерлин, — сказал Тео, проводя рукой по волосам.

— Честно говоря, — сказал Драко, качая головой. — Ты думал, что мы найдем твою ситуацию странной?

— Ладно, — сказал Тео, склонив голову набок. Он колебался довольно долго, и Драко смог прочесть замешательство на его лице. — В этой квартире был настоящий взрыв жизни, за исключением нескольких событий. В основном в которых ты почти умираешь.

— Понятно, — сказал Драко, чувствуя странную щемящую боль в груди. — Я тоже буду скучать по тебе, Тео.

— Но мы будем жить по соседству! — воскликнул Тео, указывая куда-то со слишком большой агрессией.

— За стенкой, — кивнул Драко, плотно сжав губы. — И я уверен, что ты будешь появляться здесь все время, конечно…

— Конечно, — сказал Тео, моргая. — У нас будет ночь игры в «Эрудита», и я никогда больше не буду играть в «Монополию» с вами двумя, но…

— Я тоже, — кивнул Драко. Гермиона смотрела между ними, чувствуя себя не в своей тарелке. — Ну, тогда иди сюда.

Тео шагнул вперед и обнял Драко одной рукой, и тот поморщился, увидев наполовину полный мешок крови, плескавшейся у него за спиной. Тео отстранился, кивнул, засовывая свободную руку в карман.

— Мы уже уйдем, когда вы вернетесь, но… — Тео замолчал, высоко подняв брови. — Ты знаешь, где меня найти.

— Верно, — кивнул Драко, сглотнув. — Просто не забудь активировать защиту.

С кровати донеслось громкий всхлип, и Драко, обернувшись, увидел, что Гермиона вытирает глаза. Она рассеянно махнула рукой в их сторону.

— Да, — сказал Тео, еще раз натянуто кивнув. — Ну что ж, развлекайтесь, ребята.

— Спасибо, Тео, — выдохнула Гермиона, прикрывая рот рукой.

— Спасибо, приятель, — сказал Драко, хлопая своего старого друга по спине. Поморщившись, Тео вышел из комнаты.

Драко нахмурился и снова повернулся к Гермионе.

— Прекрати, — пробормотал он, — а то я тоже заплачу.

***

— Мы должны превратить комнату Тео в лабораторию зелий, так что ты можешь работать дома, если захочешь, — сказала Гермиона, искоса взглянув на Драко, когда они подошли к отделу международного магического сотрудничества, где они получат свой международный портключ, модифицированный для длительного путешествия по нескольким странам. Гермиона подумала, что это, вероятно, стоило Драко значительного количества галеонов.

Их сумки были упакованы, уменьшены и хорошо уложены.

Глаза Драко сверкнули, когда она вложила свою руку в его.

— Можно, почему бы и нет, — сказал он, пожимая плечами. — Я думаю, что мы могли бы убрать всю мебель, повесить несколько волшебных фонариков, покрыть пол странным набором одеял и покрасить стены в серый цвет.

Гермиона громко рассмеялась и вцепилась в его руку, не обращая внимания на недоуменные взгляды проходящей мимо пары.

— А мы могли бы сидеть на полу и играть в карты.

— И есть еду на вынос, — хихикнул Драко. — Совсем как в старые времена.

— Конечно, — ответила Гермиона, и на ее губах заиграла задумчивая улыбка. — Это было лучшее из времен, но одновременно с этим и самое худшее, — сказала она, склонив голову набок.

— Самое лучшее время, — подтвердил Драко, улыбаясь и притягивая ее ближе. — Это были самые лучшие времена с тех пор, как ты появилась у меня в жизни.

Гермиона застыла в пустом коридоре, улыбка задержалась на ее лице, когда она повернулась к нему. Она подняла руку, кончиками пальцев слегка коснувшись его челюсти и щеки.

— Я люблю тебя, — прошептала она. Он нахмурился и открыл было рот, чтобы заговорить, но Гермиона мягко покачала головой. — И еще, Драко, мы здесь вместе. На всю оставшуюся жизнь. На лучшие времена, худшие времена и времена между ними.

— Да, — пробормотал он, протягивая руку, чтобы схватить ее за бедро.

— Ты был здесь ради меня, больше, чем я когда-либо могла себе представить, — сказала Гермиона, чувствуя, как влага покалывает в уголках ее глаз. Ее голос упал, и она посмотрела вниз, уткнувшись взглядом в его грудь. — Драко, когда ты подошел ко мне в тот день, я подумала, что это глупая шутка, — она покачала головой, ее следующий вздох был слишком резким. — И ты оставался самым лучшим, что когда-либо случалось со мной.

Он просто смотрел на нее, его хватка ослабла. Гермиона подняла глаза и обнаружила поражающую глубину его мерцающих серых глаз.

— На нашей свадьбе, — с глубоким вздохом продолжила Гермиона, — ты сказал, что не заслуживаешь моей любви. Но, Драко, ты спас меня от жизни, полной одиночества и страданий. Ты научил меня, как впустить кого-то, как доверять людям и как научиться снова смеяться! Ты… для меня все.

Она рассмеялась сквозь слезы, и грустная улыбка тронула его губы.

Его губы приоткрылись, и он выдохнул:

— Ты восхитительна, — он поцеловал ее в губы. — Я вообще не думал, что это сработает. А потом я даже не думал, что переживу это и увижу своими глазами. Но теперь, когда у меня есть… Моя пара, моя невеста, — добавил он, качая головой. — Я думаю, что тогда мы спасли друг друга, и у меня просто не было другого выхода, — он глубоко вздохнул. — Я хочу каждую минуту гадать, как пройдет наша совместная жизнь. Я никогда даже не думал, что смогу так полюбить кого-то. Ты же моя, Гермиона, понимаешь?

— Я знаю, — выдохнула она, кивая. Потому что так оно и было.

Гермиона выдержала его взгляд, ее сердце бешено колотилось в груди, кровь бежала по венам и гулом отдавалась в ушах.

Она смахнула слезы с глаз и снова взяла его за руку.

— Тогда начнем наш путь, — сказала она.

========== Глава 23 ==========

21 декабря 2002 года

Гермиона смотрела на Средиземное море, волны которого покачивались и с тихим плеском разбивались о поверхность корабля. Рассеянная улыбка скользнула по ее губам, когда яркие грани угасающего вечернего света отразились от воды, оранжевые, красные, синие.

Она скрестила руки на перилах, чувствуя, как красота этого вида проникает в ее сердце, даруя умиротворение.

Драко скользнул рядом с ней, его руки обвились вокруг ее талии, притягивая ее тело к своей груди. Щетина на его подбородке мягко поцарапала нежную кожу ее шеи, и она улыбнулась, погрузившись в его тепло на холодном воздухе. Ее пальцы запутались в его волосах, заметно отросших, и она развернулась, чтобы улыбнуться ему. Драко отпустил ее и встал рядом с ней у перил.

— Вы сегодня прекрасно выглядите, миссис Малфой, — сказал он, скривив губы в намеке на улыбку.

— А вы прекрасны, как всегда, мистер Малфой, — поддразнила она в ответ. Он лениво улыбнулся, скользя пальцами по выступам ее позвоночника.

— Утром мы причалим на Мальте, — тихо сказал Драко. — Мы можем остаться там на два дня, а потом вернуться в Англию к Рождеству, верно?

— Верно, — согласилась Гермиона. Ее глаза заблестели, когда она посмотрела на него. — Я получила сову от целителей, которых мы наняли, чтобы помочь моей матери.

— И… — подтолкнул он ее к ответу, широко раскрыв глаза.

Гермиона сжала губы, затем сунула руку в карман и протянула ему маленькую, не волшебную фотографию своего новорожденного брата.

— Гермиона! — Драко разинул рот, затем повернулся и уставился на фотографию, щурясь в угасающем свете. — Посмотри на эти кудряшки!

— Да, — согласилась Гермиона. — У меня тоже были такие волосы, когда я родилась, — она глубоко вздохнула через нос. — Я так рада познакомиться с ним, Драко. Его назвали Кэш Эмброуз Грейнджер.

— Кэш, — усмехнулся Драко. — Звучит превосходно. Так что теперь определенно домой на Рождество.

Гермиона кивнула и сунула фотографию обратно в карман.

— Я уверена, что мы найдем место в Англии, где ты сможешь поработать над своими навыками сноубордиста.

Драко фыркнул, плотно сжав губы. Они провели мучительные три дня в канадских Скалистых горах, решив вдвоем научиться кататься на сноуборде еще в самом начале своего путешествия.

Драко, после этого изнурительного опыта, потребовал провести неделю на пляже, чтобы успокоить свои ушибленные и порванные мышцы… и эго. Гермиона была более чем готова пойти ему навстречу, хромая вслед за ним в шале в их последний вечер, погрузившись в горячую ванну с видом на горы в их отеле.

Из Западной Канады они отправились путешествовать по цепи островов в восточной части Карибского моря.

Они побывали во Франции, Испании, Канаде, Соединенных Штатах, а затем на юге Перу и Бразилии. Круиз по Средиземному морю был одной из их последних остановок.

Они исследовали древние руины инков, пробирались через пещеры в пышных лесных зеленых массивах, нежились на бесчисленных пляжах — они даже спрыгнули с утеса, а затем договорились никогда больше не совершать этого.

Они посетили небольшую деревню в Индии, и абсолютно опьянели в результате тура по виноградникам во Флоренции, Италии. Они побывали в пустыне к югу от Сахары и отправились на сафари, но согласились, что их путешествие в Арктику придется отложить до лета. Наблюдение за первым опытом Драко в маггловской машине было одной из любимых частей Гермионы. Они фотографировались, покупали всевозможные сувениры и слушали рассказы местных жителей, где бы они ни были.

Это было время жизни Гермионы. Она и представить себе не могла, что ей придется пережить хотя бы половину того, что они пережили за последние шесть недель.

Но именно тот факт, что она проделала все это вместе с Драко, сделал эту поездку такой особенной. Каждый день, проведенный с ним в ее жизни, — это приключение, и она никогда не примет его как должное.

— Кстати, о Рождестве, — задумчиво произнес Драко, приподняв уголки губ, что заставило Гермиону занервничать. — У меня есть для тебя ранний подарок.

— Драко! — воскликнула Гермиона, качая головой. — Как будто ты не подарил мне это удивительное путешествие вокруг света!

Он махнул рукой.

— Это было наше брачное путешествие, и оно было так же важно для меня, как и для тебя, — он вытащил небольшой пакет, казалось бы, из ниоткуда. — Это подарок только для тебя.

Гермиона стиснула зубы, принимая подарок и оценивая его вес.

— Тебе действительно не нужно было ничего мне дарить. А ведь еще даже не Рождество.

— Просто открой его, Грейнджер, — протянул он, закатывая глаза.

— Теперь я Малфой, — поправила Гермиона, ее губы дрогнули. Он запечатал пакет с помощью магии, поэтому Гермионе пришлось искать свою палочку, чтобы снять печать.

Она нахмурилась и села в один из шезлонгов на палубе круизного лайнера. С отсутствующим выражением лица Драко сел рядом с ней.

В пакете лежали маленькая потрепанная книжечка в кожаном переплете, пузырек с неизвестным зельем и маленький мешочек. Гермиона приподняла бровь, открывая рот, чтобы спросить о содержимом, но Драко махнул рукой, призывая ее посмотреть повнимательней.

Обложка книги была чистой, но название на ней гласило: «Магия трансформации», написанная архаичным почерком от руки. У нее перехватило дыхание, когда она посмотрела на бледно-голубое мерцающее содержимое флакона. В мешочке лежал маленький листок.

У Гермионы перехватило дыхание, когда она снова повернулась к нему лицом, она не знала, что сказать.

— Я знаю, как сильно ты скучаешь по своей львиной форме, — сказал Драко, потирая затылок. — Я сам сварил зелье и велел Эрреро перепроверить его, так что все будет в порядке. Но процедура кажется очень сложной, и ты, возможно, предпочтешь подождать, пока мы не вернемся домой.

— Это лист мандрагоры, — выдохнула Гермиона, глядя на него в поисках подтверждения. — Ты собираешься помочь мне стать анимагом?

— Да, — ответил он, дергая себя за слишком длинные волосы. — Во всяком случае, я постараюсь изо всех сил. Как я уже сказал, это звучит сложно, но я не сомневаюсь, что ты все сможешь понять.

— Это очень сложно, — сказала Гермиона, нахмурив брови. — Я уже думала об этом раньше, но потом, когда я превратилась в львицу… ну, в том больше не было смысла, не так ли?

— Полагаю, что нет, — усмехнулся Драко. — Может быть, ты снова станешь львицей.

— Может быть, я превращусь во что-нибудь с крыльями, — задумчиво произнесла Гермиона, — и мы вместе полетаем.

Он усмехнулся и подтолкнул ее локтем в бок.

— Кто бы это ни был, я уверен, тебе понравится. Судя по всему, согласно книге, вейла не может стать анимагом. Вот такие вот магические противоречия

— А как насчет полувейлы? — спросила Гермиона, отрываясь от книги. Он нахмурился и на мгновение заколебался, прежде чем пожать плечами. Она аккуратно сложила все предметы обратно в пакет.

— Я не уверен, — сказал он, — я не заглядывал так далеко.

— Может быть, ты тоже научишься. Спасибо, Драко, — сказала Гермиона, и у нее перехватило дыхание. — Это значит для меня больше, чем я могу сказать.

— Ну что ж, — начал он, проводя носком сандалии по истертому дереву палубы. — То, что ты приехала сюда вместе со мной, уже очень важно.

— Мне не нужна была эта поездка, Драко, как бы она ни была прекрасна, — сказала она, встретившись с ним взглядом. В глубине души она испытывала какое-то чувство, из-за которого не могла отвести взгляд.

— Я знаю, — отрезал он. — И я тоже, но все равно это было потрясающе, — он пожал плечами, отводя взгляд. — Все, что мне действительно нужно, — это ты.

Гермиона улыбнулась:

— Мне тоже.

— И однажды, — продолжал он, — когда мы будем готовы, черт возьми… — Мы заведем собственную семью.

— Однажды, — повторила Гермиона, вдавливая свой носок в его ногу на полу. — Хотя я знаю, что если бы Нарцисса добилась своего, то сделала бы это как можно скорее.

Драко рассмеялся и покачал головой.

— Я хотел бы наслаждаться своей жизнью с тобой еще некоторое время, прежде чем мы привнесем еще больше хаоса в эту жизнь.

Он взглянул на небо: солнце уже почти село, и луна заняла свое место в чернильной черноте неба, усеянного миллионами ярких звезд.

— Ты же знаешь… - сказал он, следя взглядом за созвездиями. Он повернулся к ней, приподняв бровь, оторвавшись от своих первоначальных мыслей. — Я инстинктивно нахожу дракона первым.

— Я тоже, — прошептала Гермиона, ее глаза нашли маленькое созвездие, которое было тезкой ее вейлы.

Он усмехнулся и покачал головой.

— Сегодня зимнее солнцестояние. Самая длинная ночь в году, — он повернулся, чтобы посмотреть на нее, и улыбка тронула его губы.

— А? — с придыханием в голосе спросила Гермиона. — Я тоже так думаю. Как ты думаешь, мы должны отпраздновать?

— Наверное, нам лучше не спать всю ночь, — его лицо было серьезным, когда он поднял бровь, скользя рукой по коже ее бедра.

Гермиона почувствовала, как дрожь пробежала по ее спине, по обнаженной коже рук, ног в холодном ночном воздухе. Она никогда не привыкнет к тому, что чувствовала, когда он прикасался к ней.

— Похоже, это хороший план, — тихо ответила она.

Но она все еще не была готова удалиться в их каюту, несмотря на то, что Драко, конечно же, зарезервировал самые роскошные апартаменты на всем корабле.

Она переместилась на его шезлонг, потянув его вниз вместе с собой, зарываясь в его грудь, ее голова повернулась так, чтобы она все еще могла видеть небо. Его руки обвились вокруг ее талии, притягивая ближе к себе.

Она поцеловала его в щеку и прошептала:

— За наше первое совместное приключение, за целую жизнь приключений.

Он прижался поцелуем к ее губам, отстраняясь, чтобы встретиться с ней взглядом. Кончики его пальцев скользнули по ее скуле, а ладонь зарылась в распущенные кудри. В свете луны она увидела, как в его глазах блеснуло серебро.

— Ты всегда будешь моим самым любимым приключением.

к о н е ц