Великий невольник (СИ) [Светлый Отец] (fb2) читать онлайн

========== Битва в Пашневой равнине ==========

Пашневая равнина. То самое место, из-за которого две страны обрушились друг на друга сталью и проклятьями. Безмятежный чернозем, который мог накормить одних и дать место для жилищ другим. Но амбиции венценосных особ всегда были больше границ государств, которыми они правят. Никто не хотел уступать и прибегнул к силовому разрешению спора.

На одном из холмов появилось войско. Один за другим в ряды строились солдаты в стеганках и гамбезонах, вооруженные копьями. Следом за ними шли стрелки с луками и арбалетами в кожаных куртках с капюшонами. Во главе каждого такого отряда стоял облаченный в длинную кольчугу сержант с двуручным мечом или с мечом и щитом. Впереди этой огромной армии шло две шеренги конных рыцарей в кольчугах и пластинчатой броне. Среди них был и полководец, чей шлем украшен большими черными крыльями, на ногах красовались вороненые шпоры, а конская сбруя была украшена золотом. Лорд Эдевин ди Колбург собрал все возможные силы, чтобы завоевать Пашневую равнину для своего сюзерена и королевства Валкония.

С другой стороны из леса показалось противоборствующее им войско. Солдат было меньше, но они были куда лучше вооружены и экипированы: воины носили кольчугу и чешуйчатые панцири, вооружены саблями и секирами, а лучники ходили в ламеллярах с составными луками и рогатинами. Во главе войска шел князь и великий воевода Ледимин, которому было поручено установить на этих полях власть Гревского княжества, чтобы здесь рос хлеб и ячмень.

Рыцари склонили копья и медленно двинулись вперед, выстроившись в клин. За ними следом также не торопясь шла пехота. Стрелки оставались на возвышенности и открыли огонь по противнику. Тем временем тяжелая пехота гревов бодрым шагом шла навстречу противнику, лучники пока стояли наготове. Когда валконцы понеслись галопом, Ледимин подул в рог два раза, дав команду лучникам произвести залп по наступающим конникам. Стрелы со свистом взлетели в воздух и впились в тела нескольких десятков рыцарей, нещадно пробивая их пластины и кольчугу. Большая часть успела прикрыть свои тела щитом, а лошади были защищены броней и спокойно скакали вперед. До строя гревов остались десятки метров. Подув в рог еще раз, Ледимин дал сигнал пехотинцам взяться за рогатины, которые они все это время волокли по земле, чтобы внезапно ощетиниться ими. Всадники не ожидали такого поворота событий, но отступать было поздно. Рыцари Валконии врезались в строй гревов. Кому-то повезло обагрить свою пику кровью, а кто-то напоролся на широкое лезвие тяжелых копий. Пехотинцы-копейщики поняли, что без них полководец пропадет, потому изо всех ног побежали на выручку. Стрелки с обоих сторон осыпали поле битвы стрелами и болтами. Гревы держались вместе и нещадно рубили рыцарей тяжелыми топорами. Однако скоро им пришлось отбиваться от сотен копий рассвирепевших валконцев. Те стали теснить строй массой. Окруженный воевода Ледимин решил достать козырь из рукава, подув в последний раз в рог несколько раз. Из леса высыпал отряд тяжелой конницы гревов и ударил во фланг лорда Колбурга.

Весы победы склонились в сторону валконцев. Несмотря на превосходство в вооружении и тактическом подходе к битве, лорду Эдевину удалось собрать под своим началом достаточно большую армию, чтобы задавить противника числом и множеством копий. Воевода Ледимин из последних сил сражался с окружившими его врагами, однако скоро все его телохранители были перебиты, его броня была изломана, а сам он пролил уже три ручья пота, отмахиваясь от десятков копий своей саблей. Но вот чье-то тяжелое древко со всего размаха врезается в его голову и выбивает его из седла. Воевода упал на траву, обагренную кровью верных бойцов и заклятых врагов, и потерял сознание.

Гревы, которым удалось бежать, скрылись в лесу. Остальные были либо убиты, либо взяты в плен. Несколько пехотинцев с гордостью предстали перед своим господином, демонстрируя им оглушенного предводителя вражеского войска.

- Прикажете отрубить ему голову и насадить на пику? - в предвкушении спросил один из них.

- Отставить. В кандалы его и отконвоировать в мой замок. Остальных продать в рабство, - ответил лорд, сняв шлем, чтобы отдышаться после битвы.

Так воевода Ледимин из Гревского княжества попал в плен королевства Валкония.

========== В цепях Туридона ==========

Гром битвы давно уже как стих. Долгое время была только тишина и холод, но затем Ледимин начал приходить в себя. Руки и ноги едва двигались под тяжестью цепей, в которые его заковали тюремщики. Воевода приоткрыл глаза и осмотрелся. Вокруг была типичная тюремная камера - сырой и замшелый камень, дыра с решеткой в стене, служащая окном, где-то пищит и копошится крыса. Услышав звон очнувшегося пленника, тюремщик удалился доложить господину.

Через некоторое время в тюрьму пожаловал высокопоставленный гость - сам владелец замка - лорд Эдевин ди Колбург. Это был старый вояка средних лет с поседевшими волосами, аккуратно подстриженными бородой и усами, в богато украшенной одежде и в плаще с меховым воротником. Тюремщик открыл дверь и вооружился дубинкой, чтобы в случае попытки побега усмирить заключенного.

- Вижу очнулся, гревский пес, - ухмыльнулся лорд.

- Негоже с равным по себе обращаться по-скотски, - нахмурил бровь Ледимин, пытаясь встать на ноги.

- Для меня ты не больше чем животное, - ответил лорд, толкнув воеводу ногой.

С этими словами лорд Эдевин ушел. Следом за ним темницу покинул и тюремщик, тихонько стукнув Ледимина дубинкой ради собственного удовольствия. Униженный и избитый, грев попытался сесть. По всей камере была разбросана солома, которая когда-то была лежанкой для заключенных. Больше получаса, пытаясь бороться с ломотой в конечностях, он пытался собрать солому, чтобы не простудиться на холодном тюремном полу. “Держи, твоя еда”, - лениво пробурчал тюремщик и просунул через дыру в двери миску с похлебкой и черствым хлебом. Пусть и к скудной, но Ледимин приступил к трапезе.

На следующий день к Эдевину прибыл посланник из Гревского княжества с письмом. Лорд сломал печать и раскрыл конверт: “Приветствую вас, благородный лорд Колбург. Пишу вам это письмо с наилучшими пожеланиями и смиренной просьбой, которая, уверена, посильна вашей светлости. Я знаю, что как и мой супруг, князь Ледимин, так и вы усердно служили своим сюзеренам и выполняли их волю. Нисколько не ставлю под сомнение ваши стремления и поздравляю с одержанной победой. Сейчас стало известно, что мой любимый муж оказался пленником и скорее всего содержится в вашем родовом замке Туридон. Именем Бога молю вас относиться к нему с уважением и кормить досыта. Уверена, что вы пожелали бы себе точно того же, окажись вы в плену такого же благородного властелина. Мы соберем выкуп и отправим его, как только пожелаете, но до этих пор прошу проявить снисхождение к находящемуся у вас в плену мужу. С уважением, княгиня Вилеска”. Эдевин с удовольствием слушал комплименты и вкушал сладость своего положения, когда от него ждут милосердия и готовы за это расстаться со значительными богатствами. Лорд зловеще ухмыльнулся и позволил посланцу удалиться прочь.

Вечером во дворе собралась небольшая пирушка по поводу недавней победы. Лорд Эдевин собрал вокруг себя самых доверенных среди солдат и командиров и приказал накрыть столы. Чуть позже к пиршеству подвели закованного в цепи Ледимина. Его посадили посреди столов и приставили двух охранников с дубинками. Пленник старался держаться с достоинством, но запах жареного мяса и желание хотя бы глотка вина терзали его изнутри. Солдаты это видели и всячески потешались над ним, кидая на землю мясо, как цепной собаке. В ответ Ледимин лишь презрительно смотрел на валконцев. “Друзья! Мне сегодня днем пришло очень интересное письмо! Послушайте только!” - усмехнулся Эдевин и достал письмо княжны. Тут лицо Ледимина изменилось. Насмешки и издевательства над его супругой, да и его семьей начали выводить его из себя. Глаза начали наливаться кровью, а руки самопроизвольно сжимались в кулаки. “Его домашние уже наверное последние серьги складывают в сундук, чтобы выкупить своего ненаглядного муженька. Ох, посмотрите на нашего грозного полководца! Как глазами стращает! Будь уверен, грев, я с твоей семьи сдеру столько, что они еще должны будут, а твоя княжна будет мне телом долги отрабатывать!” - разошелся на хмельную голову Колбург. Гревский князь вскочил с места и рванул в сторону лорда. Первый охранник попытался перехватить его, но тот обвязал ему цепь вокруг шеи и выломал позвонки, однако второй подбежал и дважды ударил Ледимина по спине и ногам, повалив наземь. Опешив от такой дерзости, лорд обнажил меч и, обойдя стол, подошел к нему: “Ты смел посягать на мою жизнь? На мою? На жизнь лорда Эдевина ди Колбурга? Ах ты собака гревская!” Властелин отобрал дубинку у охранника и нанес со всей силы несколько тяжелых ударов, после чего приказал унести побитого Ледимина обратно в камеру. Выпив еще кубок вина, Эдевин пытался вновь вернуться в веселое состояние, но ничего не вышло. Пнув ногой стол, он приказал всем немедленно расходиться и убрать тело со двора. За всем этим из окна своей комнаты наблюдала леди Равена…

========== Леди Равена ==========

Равена была младшей сестрой Эдевина. Если лорд уже покрывался морщинами и сединой, то она еще была сравнительно молодой женщиной. Её рождение само по себе было случайностью, так как родители не ожидали, что смогут зачать ребенка в столь поздний период своей жизни. Она была на пятнадцать лет младше Эдевина, рядом с ним казалась очень хрупкой, как фарфор. В свои двадцать лет она выглядела достаточно стройно, у неё были темно-русые волосы, тянущиеся до пояса, серые глаза и родинка на скуле. Одетая в лазурное платье, вышитое жемчугами, замшевые туфли, украшенные узором и в бархатном арселе, она в сопровождении пары служанок направилась в обеденный зал, где уже во главе стола сидел лорд Эдевин, подперев рукой тяжелую с похмелья голову.

- Доброе утро, дорогой брат, - сделав реверанс, поздоровалась сестра.

- Потише, Равена, прошу тебя. У меня голова раскалывается, - тяжело промычал Колбург.

- Ты вчера много выпил, а ведь в Библии написано “Не упивайтесь вином, от которого бывает распутство”…

- Ну, мне за все выпитое вино и так уже в аду гореть, так что лишний кувшин ничего не изменит, - отшутился лорд, дав знак слуге принести вина.

Из погреба выбежал молодой паж и принес своему господину кувшин вина. С гулким стуком мальчик поставил серебряный кубок на стол, чем вызвал гром в ушах лорда, и вследствие получил подзатыльник. Выругавшись на бестолкового пажа, Эдевин сделал глоток, после чего откинулся на спинку стула.

- Вчера у нас в гостях на пиру был барон Наркурт. Он очень беспокоился о твоем самочувствии… - начал Эдевин.

- Со мной все хорошо. По крайней мере чувствую себя лучше, чем ты, - ответила Равена.

- Знаешь, он достойный жених. Его богатство и власть сравнимы разве что со мной. А представь, каких высот достигнут наши семьи, объедини мы вас священным браком.

- Эдевин, барон мне не симпатичен. У него на лице родинка волосатая, он толще бочки монастырского вина, бровь одна от уха до уха, да и вообще от него пахнет, как от целой конюшни! Я бы охотнее за коня вышла замуж.

Видя неповиновение сестры, лорд хотел было ударить кулаком по столу, но реплика про коня насмешила его, что даже закашлялся. Сделав еще глоток и оправившись от смеха, Эдевин вернулся к теме разговора:

- Но зато он храбрый воин и надежный защитник. Уверен, вы сможете родить достойных наследников.

- К слову о храбрости. Я видела, как вчера на пиру какой-то безрассудный человек пытался напасть на тебя. Кто это?

- Это мой пленник, я захватил его в битве за Пашневую равнину.

- Он благородных кровей? Обычно мы у себя не держим пленников-простолюдинов.

- Верно. На днях его родственники прислали мне письмо о выкупе. Скоро в нашей сокровищнице будет на несколько сундуков больше золота, сестра!

С этими словами он встал из-за стола, поклонился Равене и отправился на охоту. Девушка некоторое время сидела, задумавшись о пленнике. Долгое время она общалась в основном с аристократами из валконского двора, а здесь возможность пообщаться с иноземцем. Однако, учитывая отношение обитателей замка к нему, он врядли сразу пойдет на контакт, поэтому она направилась в свои покои и до вечера стала размышлять, как наладить общение с гревским пленником.

Тем временем Ледимин лежал, терзаемый тяжелой болью от полученных ударов дубиной во время вчерашнего инцидента. Одежда его уже была окончательно изорвана, на многих местах виднелись синяки и кровоподтеки. Любое движение сопровождалось ноющей болью, поэтому он с трудом тянулся к миске с кружкой, в которой был подан ужин - кусок хлеба, немного овощей и прокисшее молоко. Князь с трудом клал в рот и запивал наполовину испорченные продукты, лишь бы не страдать от голода. Насытившись, он попытался поудобнее устроиться и хоть немного выспаться, хотя в холодной камере с крысами это едва ли возможно.

Вечером в замке была шумная трапеза. Эдевин забил большого кабана, который пытался напасть на него. Несмотря на свой возраст, лорд еще был в форме и ловко пронзил толстую шкуру дикого зверя. С ним на трапезе были его приближенные, а также все еще гостивший барон Наркурт с рыцарями. Напротив сидела благородная Равена и еще несколько благородных дам. В это время её служанка спустилась в темницу, робко выглядывая из-за каждого угла, стараясь реже встречаться с оголодавшими по женщинам тюремщиками. К счастью, охранник, карауливший Ледимина, решил подремать на стуле после сытного окорочка с пивом. Девушка, приподняв подол своего платья почти бесшумно пробралась к двери и сквозь решетку взглянула на пленника. Гревский князь лежал на кучке соломы, скрутившись калачом, и пытался поспать. Ночью здесь холодало настолько, что пар изо рта проступал. Девушка ахнула и поторопилась уйти.

Перед сном Равена приказала своей “разведчице” прийти и доложить о том, что она увидела:

- Рассказывай. Ты видела грева-пленника?

- Да, миледи, - робко опустив взгляд, ответила служанка.

- Как он выглядит?

- Я не смогла разглядеть его лицо - в камере было очень темно. Я только видела, что он спал на кучке соломы в рваной одежде. Он скрутился, как младенец, пытался хоть как-то согреться.

Равена тяжело вздохнула и позволила девушке пойти отдыхать. Сама она тоже легла, но долго не могла заснуть, продумывая дела на завтрашний день.

========== Акт милости ==========

На следующее утро Равена решила, что лично взглянет на пленного. Для этого она поднялась рано и, пока Эдевин спал, спустилась в тюрьму. Сонный тюремщик не сразу услышал шаги хозяйки.

- О, леди Равена! Доброе утро! - вяло промычал он.

- Хоть бы умылся, прежде чем приветствовать госпожу, - фыркнула девушка.

- Виноват, миледи. Я не думал, что вы придете.

- Я хочу взглянуть на пленника.

- Не позволено. Господин Эдевин велел никого не пускать к нему.

- А я сейчас велю посадить тебя в соседнюю камеру и дать тридцать плетей. Немедленно пропусти!

Упитанный смотритель тяжело вздохнул, пробубнив что-то про то, что ему влетит от Колбурга. Девушка прошла к решетчатой двери и посмотрела на Ледимина. Как и рассказывала служанка, гревского невольника содержали в самых худших условиях. Равена ахнула. Ей были знакомы суровые войны между феодалами, что чаще всего их предпочитали брать в плен ради выкупа, однако она не могла предположить, что её старший брат так жестоко отнесется к равному себе. Не желая больше задерживаться, она покинула темницу. В коридоре её догнал гонец.

- Леди Равена, простите, что беспокою. Старосты наших деревень спрашивают, к какому дню собирать налоги? Я хотел лично к лорду Эдевину подойти, но к нему не пускают.

- Да, конечно, идем, - отвлеклась Равена.

Вместе с гонцом девушка отправилась к замковому писарю, где Колбурги занимались экономическими вопросами в рамках своих владений, а также любыми другими делами, которые касаются непосредственно их. Писарь страдал бессонницей, поэтому был готов принимать своих повелителей в любое время суток. Присев за стол, Равене попалось на глаза раскрытое письмо, на котором был герб Гревского княжества. Периодически отвлекаясь на это письмо, она обсуждала размер собираемых с подданных налогов. Леди знала, что Эдевин не ведет переписок с гревскими князьями, да и в неверности своему сюзерену его упрекнуть было нельзя. Пока писарь и гонец удалились в соседнюю комнату за счетами, девушка быстро выудила с полки письмо и спрятала под корсет.

В полдень после завтрака Равена уединилась в покоях и достала письмо. Это было то самое, которая писала Вилеска лорду Эдевину. Девушка восхитилась красноречием гревской княгини и прониклась сочувствием. И хотя самой Равене пока не ведомо счастье семейной жизни, она увидела, что Ледимин горячо любим своей супругой, а также возможно и сам по себе человек очень достойный. Девушку раздосадовало, что родной брат так немилостиво отнесся к пленнику. Возможно у него на то были причины, но сердобольная младшая сестра сочла своим долгом исправить эту страшную несправедливость.

Когда Эдевин уехал собирать налоги с деревень, Равена и служанка отправились в темницу. Тюремщик очередной раз вздохнул из-за того, что не в силах пресечь нарушение приказа лорда Эдевина и смиренно уселся на стул. Равена прильнула к решетке и позвала Ледимина. Князь поднял голову, но ответом не удостоил. Его пронзительный недоверчивый взгляд даже немного смутил девушку. “Князь, не бойтесь, я не причиню вам зла. Я младшая сестра Эдевина ди Колбурга, Равена”, - немного сбивчиво представилась девушка. Ледимин с недоверием посмотрел на неё и опустил взгляд. Поняв, что первый разговор не заладился, девушка велела служанке просунуть ему в камеру шерстяное одеяло, после чего они обе удалились.

Некоторое время князь сидел, устремив взгляд в пол. Когда звуки шагов девушек утихли, грев посмотрел на неожиданный подарок. Конечно, одеяло не было украшено узорами и бахромой, однако лучше спать, закутавшись в теплую подстилку, чем прозябать на высохшей соломе в продуваемой камере. Он прополз, насколько позволяла длина цепей, и забрал одеяло, постелив им солому и стену, чтобы не так сильно морозили каменные стены и пол Туридона. Ушибы все еще ныли, но по крайней мере не так тяжело, как вчера. В пелене боли и неприятных воспоминаний в голове Ледимина появился образ любимой супруги. Сложив руки в замок, он стал молиться, прося Бога поскорее выбраться из замка и снова воссоединиться с Вилеской.

Тем временем Равена и её верная служанка возвращались в её покои.

- Миледи, мне страшно. Как бы господин Эдевин не начал гневаться, что мы идем против его воли, - робко сказала она.

- Не беспокойся. Прежде всего я его сестра, а значит он не посмеет на меня руку поднять или слово дурное сказать. А за тебя я заступлюсь.

- Храни вас Бог, госпожа.

- Да и потом валконцы - это прежде всего образец благородства и чести. Эдевин это видимо совсем забыл, погрязнув в войне. Надо будет спустить его с небес на землю.

Придя в комнату, девушки принялись за шитье.

========== Гнев и усмирение ==========

Прошло несколько дней. Лорд Эдевин вернулся с эскортом рыцарей в замок. Следом за ним ехало два тяжеловоза, груженых мешками золота. В общей сумме он владел пятью деревнями, которые приносили ему стабильный доход. В паре из них выдался отличный урожай, поэтому он распорядился изъять излишки и продать на рынке. Он и несколько слуг отправились в сокровищницу. Звон монет, сыпавшихся в сундук, услаждал слух седовласого лорда. Распорядившись о завтраке, Колбург решил “навестить” пленника. Услышав шаги хозяина, тюремщик занервничал и вспотел. Он постарался вести себя так, как будто ничего не произошло. Несколько мгновений на лице Эдевина сохранялась злорадная улыбка.

- Так… как здесь поживает наш заключенный? Это еще что такое? - послышался недовольный голос лорда.

- М-м-м-милорд? - дрожа от страха, выглянул из-за угла тюремщик.

- Откуда у него взялось это одеяло? Ты тут что, решил из себя состроить монахиню? - в ярости припер к стене его лорд.

- Никак нет! Я выполнял ваш приказ и стерег пленника!

- Тогда откуда оно там взялось?

- То была ваша сестра, леди Равена. Она угрожала мне плетьми, если я не пропущу её!

- Ты лжешь, грязный червь!

- Клянусь Богом! Я скорее отрежу себе сам язык, чем посмею наговаривать на вашу сестру!

- Смотри у меня. Если это окажется неправдой, я тебе рукой кадык вырву.

Гулкой поступью Эдевин ушел из тюрьмы. Страж Ледимина сел на стул, ухватившись за сердце. Так страшно за свою жизнь ему еще никогда не было.

Равена гуляла со служанками в саду и слушала приехавших в замок арфистов. К счастью барон Наркурт уехал в свое имение, так что девушка могла наконец расслабиться и спокойно прогуляться по двору. Её умиротворение прервал неожиданно нагрянувший старший брат. Он прогнал музыкантов и сел перед сестрой:

- Равена, я только что побывал в темнице и увидел у пленного шерстяное одеяло. Тюремщик сказал, что это твоих рук дело.

- Да это так, Эдевин.

- Ты с ума сошла? Сюсюкаться с нашим пленником? Может ты ему еще новенькую рубаху подаришь?

- Уже сшила. В той камере чудовищно холодно даже летом.

- Боже, что слышат мои уши? Послушай, женщина, этот замок принадлежит мне, и здесь все будет происходить так, как я того захочу! - пригрозил лорд.

- А теперь послушай ты, братец! Ты принадлежишь роду рыцарей Валконии, одного из величайших государств, чья история уходит в глубину веков. Мы известны всему миру прежде всего как благородные и честные люди, которые даже ко врагам относятся со снисхождением! Ты слишком увлекся войнами, превратившись в грубого и жестокого варвара.

- Эх… вырастил оратора под боком. Читает мораль тут сидит. Кто узнает о том, что я здесь творю со своим законно пойманным невольником?

- Вассалы короля, сам пленник и все соседние государства, я уж не говорю про Господа. Впрочем, его-то ты не боишься. Ты в последний раз был в церкви, когда мне было всего 6 лет…

- Довольно! Хватит! Я не могу слушать этот бред! - взорвался Эдевин и ушел.

Равена проводила его осуждающим взглядом и продолжила расчесывать волосы. Все это время её служанка в ужасе пряталась среди кустов, боясь попасть под горячую руку хозяина.

Приведя себя в приличный вид, Равена направилась в тюрьму. Кроме шерстяного одеяла под угрозами плетей она заставила тюремщика кормить Ледимина лучше и более свежими продуктами.

========== Дружелюбный разговор ==========

Равена, как и в прошлый раз спустилась в тюрьму со служанкой. Тюремщик нервно отошел в сторону, не желая связываться с бойкой сестрой хозяина. «Открой дверь и сними с него кандалы», — приказала Равена. Страж беспрекословно выполнил её приказ, но на всякий случай взялся за дубинку, если пленник вздумает убежать.

— Князь Ледимин, я Равена ди Колбург, сестра лорда Эдевина ди Колбурга, — представилась Равена, присев перед ним на стул.

— Чем обязан такой чести? — с недоверием спросил князь.

— Я хочу попросить у вас прощения за обиды, нанесенные вам моим братом. Он совсем забыл, кто он есть.

— Мда? А мне показалось, что это все делается только ради того, чтобы обобрать мою семью посильнее.

— Благородный князь, я вынуждена признать, что это неизбежность, но уверяю вас, что я это делаю не из корысти, а из человеколюбия. Пусть вы и вассал вражеского государства, вы так или иначе заслуживаете соответствующего к себе отношения. Я не знаю, за что с вами так поступает Эдевин, может у него свои мотивы.

— А я скорее всего догадываюсь почему. Мы с ним схлестнулись на Пашневой равнине. Моя дружина была хоть и мала, но мы ему очень сильно наподдали, прежде чем сгинуть в бою или в цепях.

— То есть вы считаете, что таким образом мой брат вам мстит?

— Иных причин я не вижу.

— Печально. Надеюсь, вы не против принять этот скромный дар лично от меня. Вы уже неделю у нас находитесь в этом холодном подземелье, а ваша одежда изорвана чуть ли не в клочья, — сказала Равена и протянула Ледимину новую суконную рубаху.

Князь подарок принял с нескрываемым удивлением, однако после этого замолчал. Равена больше ни о чем не смогла с ним побеседовать, потому вежливо откланялась и отправилась обедать.

На обеде почти никого не было, кроме Эдевина и Равены. В воздухе витало напряжение. С одной стороны лорд любил свою сестру, но с другой стороны не хотел мириться с теми добрыми делами, которые она сделала в отношении пленника. Ледимин прекрасно понимал, что он захочет с ним расквитаться за тяжелые потери на Пашневой равнине. Это подразумевало не только потери личного состава, но и безвозмездные траты на их снаряжение и оружие. Равена старалась не подавать виду, хотя внутри она была напряжена, так как не знала, чем отвечать на нападки брата.

— Равена, ты приняла предложение барона Наркурта? — с укором спросил лорд.

— Нет, не приняла, — сдержанно ответила девушка.

— Почему?

— Я уже говорила почему. Он мне не пара.

— Благородный Наркурт тебе не пара, значит, а вот ко всяким гревским недоноскам несешься едва поднявшись с кровати?

Равена тяжело вздохнула и, не доев, покинула трапезную. Уединившись в своей комнате, она достала с книжной полки одну из свои любимых книг про воина-музыканта, который в свободное время играл на лютне людям, а на войне сражался в рядах пехоты.

========== Тоска по дому ==========

Ледимин коротал в плену уже третью неделю. Доброжелательная Равена всячески старалась облегчить ему жизнь в плену, кормя досыта, дав новую одежду и снабдив теплым одеялом и подстилкой. Однако несмотря на её заботу, гревскому князю хотелось оказаться дома рядом со своей женой Вилеской, прогуляться по знакомым лесам, побузить со своими дружинниками, если кто-то остался в живых после той битвы. Целыми днями князь сидел в темнице, напевая старую гревскую песню о всаднике, который всю жизнь доблестно сражался вместе со своим верным скакуном. А потом он встретил девушку, в которую влюбился, но вдруг напали степняки и предложили ему отдать либо девушку, либо коня. Не желая предавать ни своего верного скакуна, ни любимую, он посадил её в седло и отправил как можно дальше, а сам вступил в неравный бой с врагами. Эта легенда трепетно хранится и почитается гревами, как символ добродетели. Валконцы не знают той дружбы и любви, какая ведома им. В королевстве друзьями должны быть только равные тебе в обществе: если ты простолюдин, то выше горожанина или крестьянина тебе не с кем найти общий язык, если ты барон или лорд, то дружба твоя возможна только между такими же, а всеми прочими - только строгая субординация. Да и романтика присуща только простым людям, в то время как высшие слои общества сватают своих детей только ради выгодных семейных союзов для расширения власти и богатства.

В этот момент за решетчатой дверью снова показалась леди Равена. Воспоминания мгновенно рассеялись, а тело вновь стало ощущать прохладу валконского замка.

- Приветствую вас, князь. Как ваше самочувствие? - поинтересовалась Равена, сделав реверанс.

- Доброе утро. Вашими стараниями пока жив, - сухо ответил князь.

- Все еще не доверяете мне? Как же мне заслужить вашу благосклонность, чтобы разговаривать с вами на равных?

- Зависит от того, что вы хотите знать. Враги могут допрашивать под пытками, а могут и подослать милую барышню, чтобы усыпить бдительность.

- Сочту за комплимент подобное высказывание. Буду откровенна - меня не интересует ни ваше состояние, ни численность армии вашей страны или какие-то еще подобные вещи. Вы пришелец из другого народа, о котором я ничего не знаю.

- Хм, вы член благородной семьи. И что же, ни разу не бывали в заграничных поездках?

- Нет. Вся моя молодость прошла в академии. Я познавала науки, риторику. Не было времени. А вы? Вам приходилось бывать в Валконии или где-то еще? В мирное время.

- Бывал. В степях бывал, что на востоке. Плавал на север к великим мореходам. Да и к вам заезжал десять лет назад, когда наши государства взаимный торговый интерес имели.

- И что вы думаете о моей стране?

- Не сочтите за обиду, но ваш народ пленим каменными громадами. Вы строите такие огромные замки, такие высокие крепостные стены, которые порой заграждают солнечный свет, а в городах нет ни одного деревца или хотя бы куста. А мы, гревы, любим природу.

- И что же вы в ней находите?

- Спокойствие, тишину, мир. В городах суматоха, в деревнях труды и заботы, на войнах опасности и приключения. Но иногда просто хочется расслабиться - прогуляться по лесу, полежать под яблоней, слушая воробьев и трясогузок, ощутить тепло солнца. Потому у нас в городах посажены деревья, есть сады.

- У нас в замке тоже есть сад. Если желаете, мы можем прогуляться по нему.

- А ваш досточтимый брат не станет возражать? Все-таки он здесь хозяин.

- С нами будет конвой. Поймите правильно, князь, вы все же пленник.

Ледимин не стал спорить и принял предложение Равены. Девушка велела тюремщику найти пару крепких воинов, подходящих на роль конвоя, после чего они направились в сад.

Велико было удивление солдат, видевших госпожу Равену, “выгуливавшую” пленного врага. Они миновали тренировочную площадку и прошли к небольшой рассаде из нескольких деревьев и небольшого искусственного пруда, обложенного булыжником. Между стволами на траве были установлены резные скамейки.

- Саагский дуб, - удивился князь, увидев знакомое дерево.

- Вы знаете, что это за дерево? - удивилась леди.

- Конечно. Мы их зовем “одинокое дитя степи”. Эти деревья растут восточнее княжества в степях. Высокие, могучие, одинокие. Сааги, наши восточные соседи-кочевники, считают, что эти деревья вырастают на том месте, где обрел покой какой-то из великих предков. Потому обычно они селятся рядом с ними, чтобы составить им компанию.

- Как трогательно. Так что же получается, мы посягнули на священность чужих традиций?

- Я уверен, вы это сделали не намеренно. Ваш брат просто хотел порадовать вас, вырастив красивые деревья в саду. Должен признать, здесь я даже немного чувствую себя как дома, - облегченно вздохнул князь и предпочел лечь под одним из деревьев, любуясь небом.

В это время во двор вышел сам Эдевин. Лорд несколько дней не тренировался, а для него это недопустимая оплошность. В юношестве отец жестоко наказывал его за отлынивание от тренировок, а потому сейчас он довел эту привычку до автоматизма. Однако, увидев Ледимина, гуляющего вне камеры, да еще и в сопровождении Равены привела его в бешенство. Лорд угрожающей походкой пошел на них, его глаза разбегались, то ли ему хочется дать сестре пощечину за откровенное неповиновение, либо ударить Ледимина, так появилось подозрение, что он мог повлиять на неё с помощью чар. “Ты! Я до сих пор проявлял снисхождение к твоим выходкам, Равена, но сегодня мое терпение лопнуло! - закричал лорд. - Сперва тепленькое одеялко, теперь новые шмотки и свежая похлебка, а сейчас ты еще и выводишь его прогуляться, распространяя гревскую вонь по моему двору? С меня хватит! Ты отправишься в столицу фрейлиной королевы! Там тебя научат повиновению!” Со злости Эдевин замахнулся и уже хотел было ударить Равену, как стоявший рядом Ледимин вступился за неё, ухватив его за кисть. Хватка князя была настолько сильна, что в руке Эдевина даже что-то хрустнуло. Ухватившись за нестерпимо болящую руку, лорд дал в ответ пинка в живот металлическим сапогом. “Увести их! Пленного в тюрьму, а леди Равену в её покои!” - велел он. Тюремные стражи подхватили Ледимина и увели его, а сопровождением Равены занялись ближайшие подозванные солдаты.

========== Тревожные времена ==========

Миновало два дня. Равена сидела взаперти в своих покоях. Ледимина снова заковали в цепи и отобрали все, что ему даровала сестра. Князя подвергли пыткам и унижениям, замковый священник пытался уличить его в сговоре с темными силами и требовал расколдовать леди Равену. Грев, не причастный ко всем обвинениям, лишь с презрением смотрел на своих мучителей. Кроме этого происходили еще другие события, которые также требовали к себе пристального внимания. С завоеванной Пашневой равнины стали приходить известия о нападениях гревских отрядов и союзных им кочевников. Поселения подвергались тотальному разграблению и уничтожению, а порой доставалось приграничным крепостям Валконии. Но с другой стороны была и хорошая новость - пришло письмо от княгини Вилески, в котором она сообщала, что за Ледимина готовы заплатить выкуп в размере двух тысяч золотых монет, а также дарами в виде мехов и драгоценных камней.

- Милорд, это настоящий куш! - восхищенно сказал писарь, рассчитав прибыль.

- Я потребую с них больше, - самозабвенно ответил лорд, ударив по столу.

- Куда уж больше, милорд? Мы и так получили за князя больше, чем ожидалось. Да и потом, вы уверены, что они смогут собрать больше?

- Соберут. Я заставлю их заплатить за все безумие, которое творится здесь. Равена, моя сестра, чуть ли не с ложечки кормила этого Ледимина. Еще чуть-чуть, и он бы в одиночку захватил крепость.

- Сэр, так может будет разумнее поскорее от него избавиться? Пусть его жена привозит выкуп, а его самого заберут, - предложил советник.

- Нет уж. Я заставлю его за все заплатить. А потом мне заплатят за него.

- Так пока вы будете ждать, может еще что-нибудь произойти. Ваши люди начнут ему симпатизировать, он сам уже найдет способ сбежать, а быть может у вас его вежливо попросят.

- Ты на что намекаешь?

- Не гневайтесь, милорд, но просто взгляните, как это смотрится со стороны - вы ценой тяжелых потерь одерживаете победу над гревским князем и захватываете его в плен. Выкуп за него должен полностью покрыть ваши материальные потери за кампанию в Пашневой равнине. Вот он у нас в плену. Вы по своему пожелали содержать его здесь, хотя княгиня Вилеска ожидала от вас других действий. Происходят некие события, которые причиняют вам беспокойства. Вы это вменяете в вину князю и потому требуете, чтобы поверх выкупа вам заплатили еще и за причиненные им неудобства. Но тогда это займет еще несколько дней, а значит таких накладок может быть хоть бесконечно много.

- Объясни простыми словами, я ничего не понял!

- Вас сочтут безумцем, сэр. Я бы вам рекомендовал отказаться от идеи повысить цену и принять то, что уже предложили.

Эдевин помешался. С одной стороны его, как гордого феодала, возмутила дерзость советника, но с другой стороны искра разума все же загорелась в его голове. Колбург долго смотрел на него, после чего с тяжелым вздохом махнул рукой и дал распоряжение писарю написать ответное письмо: “Принимаю ваше предложение. Пленник будет отпущен на свободу и эскортирован до границ Гревского княжества не раньше, чем обоз с указанной вами суммой достигнет ворот моего замка”. Чуть позже в замке началась суматоха - кроме посланника, которому приказано ехать в Гревское княжество, лорд Эдевин поднял на ноги своих рыцарей и конное ополчение, чтобы дать отпор налетчикам в приграничье и Пашневой равнине.

Молодой солдат стоял возле двери в покои Равены. Колбург строго велел не выпускать её наружу, и никого не пропускать к ней, кроме трапезного времени. Обычно на его месте стоял матерый алебардист-латник, достававший темечком своей головы потолок коридора, но сегодня его сменил этот молодой новобранец в короткой кольчуге и c подростковой щетиной. Он лениво расселся на табурете возле двери и растянул ноги на всю ширину коридора. Услышав эхо шагов, юнец тут же поднялся на ноги, поправил кольчугу, надел щит на спину и встал по стойке “смирно”. Однако он быстро расслабился, когда увидел, что это была лишь служанка леди Равены, к которой он неровно дышал.

- Здравствуй! - преградил собой её путь молодой воин.

- Привет, - не хотя ответила служанка, остановившись.

- Что тебя привело сюда?

- Мне нужно кое-что отнести госпоже.

- Не могу. Строгий приказ лорда Эдевина… хотя для тебя я могу сделать исключение.

- Ох, спасибо, - обрадовалась было служанка, но тут юный пехотинец снова остановил её.

- Всего лишь взамен на маленький поцелуй, - сказал он, посмотрев ей в глаза.

- Ох, ты слишком много у меня просишь. Поцелуй - это же священно, по любви должно быть.

- Так я давно питаю к тебе любовь, хотя и не было времени тебе об этом сказать. Молю тебя, всего лишь один поцелуй.

- Ох, ну ладно. Только закрой глаза, я стесняюсь.

Обрадовавшись, молодой охранник закрыл глаза и наклонился, чтобы ощутить первый в жизни поцелуй. Служанка тяжело вздохнула, выудила из-под подола тяжелый половник и с размаху треснула им по голове. “Господи, прости. Господи, прости. Прости меня, Господи”, - бубнила себе под нос девушка, выискивая на поясе оглушенного юнца ключ от двери. После чего она с трудом посадила охранника на табурет и едва слышно проникла в комнату Равены.

- Кто там? - утомленным голосом спросила леди.

- Моя госпожа, это я. Есть вести, которые я бы хотела вам рассказать.

- Как же ты проникла сюда? Ведь ко мне никого не пускают.

- Ох, лучше не спрашивайте. Такой грех, что мне потом всю ночь придется молить Бога о прощении. Вашего князя скоро отпустят домой. Вчера хозяин был у писаря и написал письмо его супруге о приеме предложения.

- И сколько за него заплатили?

- Не могу сказать, госпожа. Вы же знаете, что я считать не умею.

- Эх, хотела бы хоть попрощаться с ним перед дорогой. Так ведь Эдевин не пустит.

- Хозяин утром уехал, собрав войска. Кто-то бесчинствует на наших землях, так что его сейчас в замке нет. Если хотите, я могу достать для вас одежду служанки, и вы тайно пройдете к нему, чтобы попрощаться.

Равена обрадовалась и с удовольствием согласилась. Верная служанка развернула сумку, которая висела у неё на поясе, где было простое длинное одеяние из льна. Уверив, что оно чистое и свежее, девушка помогла своей госпоже облачиться на некоторое время в простую хранительницу порядка в замке.

Спустившись в тюрьму, девушки снова наткнулись на злосчастного толстого тюремщика. Увидев двух служанок, он нахмурил брови и заворчал: “Так, что вы тут забыли, грязные оборванки! Тут не уборная и не кухня! Идите отсюда прочь!” В ответ Равена стремительно подошла к нему и с размаха пнула в пах. Уронив алебарду, страж схватился за ушибленное место, встав на колени. В руке переодетой леди блеснул тонкий треугольный клинок кинжала. Он остановился среди кольчужных колец хауберка возле горла тюремщика. Еще хоть одно движение, и клинок проткнет ему кадык. “А теперь слушай ты, жирный кабан - хоть пикнешь, и этот окорочок на твоем столе будет последним, что побывало в твоей глотке перед эти клинком”, - прорычала сквозь зубы Равена, поднимая капюшон. Увидев переодетую хозяйку, тюремщик окончательно обалдел и поднял руки в знак того, что окончательно сдается.

Пока служанка стояла рядом, вооружившись половником, Равена подошла к клетке и ахнула - Ледимина снова раздели, но на этот раз его тело было иссечено плетьми.

- Господи, да что ж это творится на земле? За что вас так? - пустив слезу, шепнула девушка, прильнув к решетке.

- Знакомый голос. Леди Равена, это вы? - проснулся князь.

- Да, это я. Рада, что вы живы, хотя мне больно смотреть на то, что с вами сделали.

- Бросьте. Мне уже не привыкать к подобному обращению. Вы как тут оказались? И к чему этот маскарад?

- Моя служанка сказала, что выкуп за вас уже везут, а значит скоро вы освободитесь.

- Скорее бы. А что же вы? Ваш брат не будет гневаться на вас?

- Ну, раз я переодетая в служанку сюда проникла, то само собой будет. Он уже гневается, хочет отдать меня во фрейлины королевы. Считает, что там из меня сделают более послушную и покладистую, но это неважно. Раз вы скоро уедете, я бы хотела попрощаться с вами, пожелать доброго пути и поблагодарить за доверие.

Девушка протянула руку, а князь пододвинулся и пожал её. Она почувствовала, как её хрупкую ладонь сжала крепкая мужская рука. В этом чувствовалась сила, но не грубая солдафонская, а благородная рыцарская. Он смотрел на нее своим хмурым, но в то же время доброжелательным взглядом, чем заставил Равену смутиться и покраснеть. “Госпожа, надо уходить. Кто-нибудь может хватиться нас”, - поторопила служанка. Леди надвинула капюшон, снова пригрозила тюремщику, что она с ним сделает, если тот проболтается, и поторопилась скрыться.

========== Великий князь ==========

На границе Гревского княжества и ставшей уже валконской Пашневой равнине, эскорт покинул Ледимина. Князю дали немного еды и питья в дорогу, а также одели в плащ с капюшоном, чтобы он не простудился под дождем. Несколько часов он бродил по лесным тропам, пока не достиг родного владения. Увидев своегохозяина, крестьяне залились счастливыми криками и слезами, подхватили на руки и понесли к терему. Княгиня Вилеска вышла на необъяснимый шум толпы. Её сердце дрогнуло при виде любимого мужа, и она бросилась в его объятья, не обращая внимание на грязь и запах.

- Ледиминушка, любимый мой, я так по тебе скучала. Господи, что же с тобой сделали? - ужаснулась девушка, посмотрев на синяки и ссадины.

- Виленька, родная, я очень устал с дороги. Пусть кухарки сготовят обед сытный, а еще я бы хотел помыться, - погладил супругу князь.

Весь остаток дня Вилеска хлопотала вокруг Ледимина, распоряжаясь о кормежке, обработке ран, выдаче новой и теплой одежды. Она с невероятной пытливостью расспрашивала мужа о его проживании в плену. Ледимин не стал скрывать правду и рассказал, как хозяин Туридона бросил его в холодную темницу, заковал в цепи, насмехался над письмом жены и отпускал язвительные шутки в сторону семьи князя. Женщина была шокирована до самой глубины души. В прошлом между Гревским княжеством и Валконией уже происходили конфликты. Тогда валконцы считали себя лучшей цивилизацией в мире, а гревов считала отсталыми варварами с несовершенными традициями, даже хуже, чем у северные мореходы. Однако сейчас один из видных вассалов этой “лучшей цивилизации” сам показал себя бесцеремонным изувером. “Как хорошо, что нам удалось так быстро собрать за тебя выкуп. Страшно представить, что бы с тобой стало, проживи ты там хоть еще день” - ужаснулась Вилеска. Но здесь Ледимин решил рассказать о своем странном знакомстве с младшей сестрой Эдевина ди Колбурга - Равеной.

- Благодаря этой девушке я вышел из Туридона более-менее живым, - рассказывал князь.

- Как же это получилось? Быть может у тебя хотели что-то выяснить через безобидную девушку? - усомнилась Вилеска.

- Я сперва тоже так думал. Но эта леди всего лишь проявила ко мне сострадание и любопытство.

- Я ревную, - нахмурила брови княгиня.

- Нет смысла ревновать, любимая. Да, между нами бывали беседы, но наши отношения можно назвать больше приятельскими, нежели чем-то более серьезным.

- И что же она делала?

- По её милости я спал на шерстяном одеяле, вместо сухой соломы, которую едва ли можно под задницу подстелить…

- Ох, муж, ну можно же при мне такие грубости не говорить?

- Прости, родная, я забыл, что у себя дома. Отвык. Она кормила меня сытно, одела, позволила гулять, беседовала на интересующие её темы. Кстати, должен признать, очень умная особа, она явно окончила университет.

- Но Ледимин, если ты говоришь, что досточтимая леди Равена так хорошо обращалась с тобой во время пленения, так почему же ты пришел домой такой измученный?

- То все лорд Колбург. Он явно не простил мне тяжелую битву в Пашневой долине, а когда леди Равена проявила ко мне сострадание, лишив его удовольствия поглумиться надо мной, так он вовсе преисполнился ненавистью и яростью.

- Бессовестный человек. Бога он не боится!

- Ладно, супруга моя, довольно про плен. Скажи мне, что на родине происходит?

А на родине царствовал голод и раздор. Великий князь умер от болезни, а его наследник погиб в междусобных войнах с другими удельными князьями, каждый из которых стремился разграбить соседа, чтобы хоть как-то пережить это мрачное время. Владение князя не пострадало, однако его жители переживали не самые лучшие времена - деревня обнищала, тягловые лошади ослабли, коровы в большинстве были съедены, так как не могли уже давать молоко, из дружинников остались только самые преданные, которые смирились с отсутствием жалования, но обрадовались возвращению своего князя.

Выспавшись и набравшись сил, Ледимин отправился осматривать свои владения. С ним ехала супруга, дъяк, а также пешим ходом сопровождала горстка дружинников. Перед ним склонялись и снимали шапки деревенские мужики и бабы.

- Здоровы будьте, люди мои! - поприветствовал их князь.

- И тебе доброго здравьица, князь! - хором ответили люди.

- Как живете вы здесь без меня? Не таите ничего, я слушаю вас!

- Худо у нас, кормилец! Хозяйство едва кормит всех живущих здесь! Мы все боялись, как бы кто ни нагрянул из соседей, да пока Господь миловал и оберегал нас!

- Значит возьмемся все вместе за труд. Люди, я спущусь из своего княжеского седла, встану на ту же землю, по которой ходите вы. Я преклоню колени перед землей, дабы она даровала нам долгожданный урожай, который накормит и оденет всех вас. И пусть Бог станет свидетелем нашей самоотверженности!

Дальнейшие события вошли в историю Гревского княжества, как “Ледиминов год”. В течение года и двух месяцев удельный князь вместе со своими людьми собственноручно поднимал хозяйство своего владения, поднимал дружину и защищался от назойливых соседей. Постепенно к нему сбегались беглые крестьяне из других владений и горожане разоренных городов. Небольшая крепость превратилась в город, который нарекли Ледиградом в честь его хозяина. Большая часть удельных князей пыталась наведаться сюда с мечом и огнем, стремясь обогатиться за чужой счет, однако они встречали организованное и жестокое сопротивление. Ледимину пришлось буквально заново собирать страну по кусочкам, присоединяя земли разбойных соседей. Некоторые гревские властители сразу увидели в нем сильную власть, которая объединит народ и возможно возьмет реванш на Пашневой равнине, потому они охотно присоединялись к нему. Вскоре общим собранием высшей знати князя Ледимина провозгласили великим князем Гревского княжества.

========== На запад! ==========

Пашневая долина давно перестала опасаться нападения гревских всадников, так как их больше не было видно, да и к тому же Валкония все это время знала, что в княжестве царит раскол. Лорд Эдевин целыми днями занимался тем, что закатывал пиры со своими приближенными рыцарями и приезжавшими в гости баронами и графами. Все получили по наделу в Пашневой равнине и уже довольствовались их дарами. Равена, как и было решено братом, отправлена в столицу и стала одной из двенадцати фрейлин королевы. Сперва девушка и вправду думала, что здесь ей будет плохо, однако со временем она поняла, куда попала. Королева оказалась покровительницей просвещения и на дух не переносила необразованных людей. Несмотря на почетный статус, Равену в начале тщательно расспрашивали, сколько книг она прочла за свою жизнь и какие науки знает. В свободное время женщины нередко устраивали вокруг королевы дискуссии на разнообразные темы. Само собой леди ди Колбург набиралась новых знаний. Кроме этого её повстречался человек, который был ей симпатичен. К сожалению, этот человек был беднее предлагаемого братом барона, однако он был богаче его душой. Имя этого счастливца - сэр Грэддерик Обереженный, рыцарь-баннерет Валконии. Девушка заметила его на церемонии передачи земель, когда король раздавал земельные наделы в Пашневой равнине. Тогда в качестве награды за подвиг, совершенный Грэддериком в прошлом, король даровал ему участок на юге равнины, где она прерывалась морем. Место пока еще не обжитое, но очень живописное.

Тем временем Гревское княжество готовилось к войне. Великому князю удалось более-менее ослабить мучительную хватку голода, задействовав торговлю с северянами и степняками. Под его рукой собралась довольно большая армия, состоявшая из множества дружин удельных князей и добровольно присягнувших отрядов воинов-странников. Пока основные войска направлялись к границе с Пашневой равниной, Ледимин решил попрощаться с княгиней:

- До встречи, любимая моя. Молись, чтобы мы победили.

- Я прежде буду молиться, чтобы ты жив остался, муж мой. А после, чтобы вы победили.

- Я приеду с колоском с поля, дабы все видели, что скоро в нашем княжестве будет хлеб.

Поцеловавшись, великий князь взобрался на своего своего скакуна и дал команду дружине выдвигаться.

По приказу великого князя, в Пашневую равнину были отправлены гонцы. Один из них ехал прямиком в столицу Валконии, чтобы объявить королю, что Гревское княжество снова жаждет получить свою долю Пашневой равнины. Остальные гонцы были отправлены по деревням, которые были построены на этой земле. Князь первый и последний раз советовал всем, кто оказался на пути от гревской границы до замка Туридон немедленно уезжать, прихватив с собой все, что удастся увезти, в противном случае деревни будут полностью разорены. Естественно легко поддающиеся страху валконские простолюдины немедленно разбежались, оставив своих господ. Отчаявшиеся феодалы пытались собраться в большие отряды и устроить засаду гревскому войску, однако оно подобно клинку проходило сквозь льняную рубаху. Каждый меч или сабля, каждый топор, каждый щит, каждый доспех был окроплен потом самоотверженных мастеров, а некоторые были сделаны лично Ледимином.

На рассвете на горизонте показался силуэт Туридона. Ледимин дал команду остановиться и разбить лагерь. Все деревни на пути были разорены и сожжены, а все ценное для похода было собрано воинами. Над лагерями реял новый государственный стяг - белая рука, ломающая клинком собственные оковы на зеленом фоне. Гревы показали, что способны разрушить собственные оковы, будто то плен или голод. Тем временем защитники замка готовились к обороне. Сам лорд Эдевин запросил подмогу у короля и вассалов, надеясь, что за ночь у его стен соберется достаточно большая армия, которая сможет снова одержать верх.

На утро приехала армия короля, однако соперники не торопились изводить друг друга. Король Валконии поднял белый флаг и в сопровождении своих вассалов и выехал на половину расстояния до войска гревов. Ледимин подъехал им навстречу, также окруженный самыми верными союзниками и телохранителями. Формально поприветствовав нового великого князя, король попросил:

- Великий князь Ледимин, я призываю вас прислушаться к голосу разума и покинуть нашу землю. Ни к чему сейчас еще смерти.

- В вашем королевстве может и слышать не слыхали о смерти, а на моей родине она пожинает людские души, измученные голодом.

- Я вам глубоко сочувствую, но сделать ничего не могу…

- Можете. Вот наше требование - отдайте половину Пашневой равнины во владения Гревского княжества. Скрепим это решение своими печатями, и тогда мы уйдем с миром.

- Я не могу так легко отдать вам эти земли. Они завоеваны нами в честном бою, в коем ваша армия потерпела поражение. Это ведь не вернуть обиженному мальчику его деревянный меч. Тут будут куда более серьезные последствия.

- Значит сражения не миновать. Мы предпочтем смерть в бою и с честью, чем медленную и страшную от голода и немощи.

С этими словами эскорт князя начал разворачиваться. На мгновение Ледимин устремил взор на своего бывшего пленителя, после чего развернулся и уехал. Эдевин уловил его взгляд и рассмотрел его знамя. Очевидная насмешка князя вывела его из себя, хотя он и не осмелился выразить свои эмоции словами или какими-то действиями.

Армии построились и приготовились к бою. Впереди выстроились всадники, за ними следом шла пехота, а стрелки готовились к навесной стрельбе. Военачальники обеих сторон пока находились в тылу и наблюдали за битвой. Ледимин как обычно держал при себе свой рог, с помощью которого он и раздавал команды на поле боя.

Началась битва. Вздымая тучи пыли, кавалеристы понеслись друг на друга, ощетинившись копьями. У валконцев было преимущество - они съезжали с холма, набирая скорость, однако в отличие от гревов, теряли маневренность, чем те не побрезговали воспользоваться. В результате столкновения половина рыцарей промахнулась, в то время как всадники старшей дружины успешно поразили врагов, после чего отступили. Выжившие рыцари соединились с пехотой и уже единым строем шли навстречу гревам. Пехота Ледимина смешалась с лучниками, поэтому было неожиданностью, когда часть войска пригнулась, открывая стрелкам возможность прицельно выкосить передние ряды валконцев. Вражеские стрелки с холма пытались подавить огнем, но стрелы и болты вонзались лишь в вовремя подставленные щиты. Рыцари воспользовались моментом и попытались как можно скорее врезаться в строй гревов и создать неразбериху, пока не подоспеет пехота. Ледимин подул в рог, дав пехоте и стрелкам сигнал отступать назад, после чего взялся за пику и повел за собой конный отряд. Гревы-пехотинцы отступили, после чего приняли на себя удар рыцарей. Тем временем строй валконской пехоты очень сильно растянулся, оголив фланги. Этим и воспользовался Ледимин, сперва дав команду стрелкам произвести залп по незащищенной пехоте, а когда под градом стрел повалилось несколько сотен человек, большой конный отряд клином пронзил строй валконцев и принялся рубить и давить всякого, кто оказывался на пути. Рыцарей тем временем взяли в глухое кольцо. Тяжелые рогатины с легкостью проникали сквозь уязвимые места и кольчугу, хотя отчаявшимся валконцам было чем ответить - их мечи-бастарды со всего размаху рубили голову и с трех ударов разбивали щиты вдребезги. Тем временем старшая дружина с князьями и самим Ледимином уверенно разгоняла пехоту. В некоторых местах, подгоняемые строгими сержантами, копейщики и мечники пытались организованно сражаться, но им оставалось лишь с честью принять смерть в жестоком бою. За каждый такой клочок сопротивления конники платили своей кровью. В общей сумме за эту битву Ледимин потерял сорок процентов своего войска. Оставшиеся валконцы отступили в крепость Туридон, ожидая осады. Король ускакал вглубь страны, надеясь за отпущенное время собрать народное ополчение и поспешить на выручку Эдевину ди Колбургу до того момента, как его замок сравняют с землей.

На столицу Валконии опустилась ночь. Королева уже давно как легла отдыхать и распустила своих фрейлин отдыхать. Равена уединилась в своей маленькой, но комфортной комнате. Она уже собиралась отдыхать, но неожиданно в дверь постучали.

- Кто там? - спросила девушка.

- Госпожа Колбург, простите, что так поздно беспокою. Вам пришло письмо.

Стражник слегка приоткрыл дверь и просунул внутрь руку с конвертом. Девушка поблагодарила его за службу и отпустила. На конверте была печать с пока незнакомым ей гербом в виде руки, раскалывающей собственные цепи мечом. Присев возле ночной лампы, девушка расколола печать и принялась читать письмо:

“Приветствую вас, досточтимая леди Равена ди Колбург. Прошло больше года с тех пор, как наши пути разошлись, но теперь судьба снова заводит меня в ваши края. Теперь я великий князь. Мой народ все так же терзаем голодом, поэтому мы идем войной против Валконии. Я нахожусь под стенами вашего родового замка Туридон. Лорд Эдевин теперь возглавит оборону замка. Уверю вас, что ваш родной дом я не посмею разорять, однако возможно разочарую - я намерен поквитаться с вашим братом. Это решение принято и взвешено мной еще очень давно. Я не стану посягать на земли вашей исконной родины, все что мне нужно - это часть Пашневых равнин. Когда война закончится, я и Вилеска будем рады принять вас у себя в Ледиграде. С уважением, Ледимин, невольник Туридона и великий князь Гревского княжества”.

На следующее утро началась осада. С самого начала Ледимин грамотно командовал битвой - лучники заняли укрытия и подавляли огнем вражеских стрелков, пехота с нескольких сторон штурмовала стены, залезая по ним с помощью лестниц. Как правило первым, кто залезал на лестницу, был воин с булавой, чтобы растолкать врагов и ворваться на стену. К воротам подкатили таран и силой десятерых мужчин пытались сломать толстые дубовые двери. Всадники патрулировали вокруг крепости, чтобы лишить защитников возможности сбежать или получить помощь извне. Постепенно ряды защитников растаяли, следом за пехотой на стену забрались и лучники Ледимина, обстреливая оставшихся солдат уже с тех мест, на которых они стояли несколько часов назад. Лорд Эдевин спрятался в цитадели с последними бойцами, готовясь встретить смерть.

Через несколько минут дружинники Ледимина проломили дверь и окружили выживших валконцев. Следом за ними в зал вошел сам великий князь, держа в руках полуторный меч.

- Лорд Эдевин! Мы снова встретились, - ухмыльнулся он.

- Ледимин? Ты, гревская мразь! Колдун! Я так и знал, что ты не оставишь меня в покое! - взорвался руганью лорд.

- Вы в прошлом доставили мне слишком много обид, которых я был не достоин. И теперь я здесь, чтобы спросить с вас за все. Держите свой меч крепче, потому что это последняя вещь, которая будет в ваших руках перед смертью!

В отчаянии Колбург бросился вместе с остатками бойцов в атаку, не желая даваться живьем. Ледимин побежал навстречу и приказал солдатам всех пленить, а лично лорда не трогать. Пара валконских сержантов билась до смерти, а остальных удалось обезоружить или оглушить размашистым ударом древка рогатины. Сам князь тем временем фехтовал с Эдевином. Он не придавал значения тому, что Колбург устал после многочасовой битвы и был не так молод, как сам он. Его удары были резкие и сильные, отчего лорд шатался из стороны в сторону. После серии нескольких яростных ударов Ледимин делает выпад вперед и бьет эфесом своего оппонента в лицо. Со сломанным носом тот падает на пол и окончательно заливается бранью на все, на чем свет стоит. Когда Колбург встает, чтобы попытаться продолжить сопротивление, Ледимин делает оборот вокруг себя и таким размахом сносит своему бывшему пленителю голову. На этом битва была окончена.

Спустя несколько дней король Валконии и великий князь гревов подписывают соглашение, согласно которому Пашневая равнина разделена пополам между двумя государствами. Потерю части деревень Ледимин лично возместил, однако на своей половине равнины распорядился организовать крестьянские хутора и засеять все вокруг продуктовыми культурами. Замок Туридон по решению короля был отдан во владение местного религиозного ордена. К счастью, владения рыцаря Грэддерика, новоиспеченого мужа Равены, тронуты не были, так как находились южнее “пути разгрома Туридона”, как потом назовут в гревских летописях эту кампанию.

Равена и Грэддерик сидели на скамейке возле дома. Пока что их хозяйство на стадии зачатия, так как крестьяне только недавно переехали и начали строительство домов как своих, так и поместья своих повелителей. Рыцарю-баннерету был не по карманам неприступный каменный бастион, однако он мог пока что ограничиться добротным деревянным фортом с насыпями и баррикадами. Работы и времени на это уйдет много, но в целом благородная семья не видела причин торопить события. Тут внезапно на горизонте показался отряд всадников со знаменами. “Кто это?” - удивился Грэддерик и пошел навстречу им. Всадники ехали спокойно и не выглядели враждебно. Скоро хозяевам удалось разглядеть их знамя.

- Приветствую вас. Могу ли я знать имя властелина, в чьих землях оказался? - поинтересовался гревский всадник в богато украшенной броне с закрытым шлемом-личиной.

- Вы находитесь в моих землях, сэр. Я рыцарь-баннерет Валконии Грэддерик Обереженный. Приветствую вас и спрашиваю, какая нужда привела вас сюда? - так же учтиво ответил супруг Равены.

- Я собственно приехал к вам в гости. Знаю, что ваше хозяйство пока что не на высоте, поэтому мы приехали со своим угощением. Надеюсь, вы не будете возражать? - ответил грев, спрыгнув с седла и сняв шлем.

- Князь Ледимин? Вы? - озарилась улыбкой Равена.

- Мое почтение, леди Равена.

Девушка сделала реверанс, а великий князь поклонился. С позволения рыцаря, перед домом поставили обозы с угощением, и даже со столами и стульями. Гревы буквально привезли с собой праздник. За вечерним пиршеством старые друзья от души пообщались и поделились тем, что произошло за время разлуки. Равена рассказала о своей жизни фрейлины при королеве, об интересных книгах, которые ей довелось прочесть. Не забыла она упомянуть некоторых слуг. Её верная служанка была обручена с тем самым молодым солдатом, которого она огрела половником по голове. Девушка потом рассказала юнцу, что он от первого поцелуя упал в обморок, а шишка появилась от табуретки. Затюканный тюремщик по личному настоянию Равны был переведен из туридонской тюрьмы в столичную, где он стал настоящим королем - любой заключенный держался тише воды и ниже травы. Брата Эдевина похоронили возле стены родного замка. Орден рыцарей, расположившихся там, пытался полностью прикарманить себе казну, однако Равене удалось отвоевать для себя половину семейного состояния, как сестре лорда Колбурга.

Наутро следующего дня гревы начали собираться домой. Равена и Грэддерик продолжали спать, так как еда гостей была очень сытной, а напитки достаточно крепкими, чтобы до полудня спать крепким сном. Ледимин не стал беспокоить хозяев и лишь попросил служанку передать прощальный подарок - мешочек, в котором было три желудя саагского дуба, которые он добыл в Туридоне.