Свинопас
Жил-был бедный принц. Королевство у него было совсем маленькое, но всё-таки не настолько уж ничтожное, чтобы принцу нельзя было жениться; а жениться ему хотелось.
Это, конечно, было дерзко с его стороны — спросить дочь императора: «Пойдёшь за меня?» Впрочем, имя он носил славное и знал, что сотни принцесс с радостью приняли бы его предложение. Но вот что ответит императорская дочка?
Послушаем же, как дело было.
Отец у принца умер, и на его могиле вырос розовый куст невиданной красоты; цвёл он только раз в пять лет, и распускалась на нём одна-единственная роза. Но что это была за роза! Она благоухала так сладостно, что понюхаешь её — и заботы свои и горе забудешь. Ещё был у принца соловей, который пел так чудесно, словно в горлышке у него хранились все самые прекрасные мелодии, какие только есть на свете. И роза, и соловей предназначались в дар принцессе; их положили в большие серебряные ларцы и отослали к ней.
Император приказал внести ларцы прямо в большой зал, где принцесса играла с фрейлинами в «гости», — других занятий у неё не было. Увидав большие ларцы с подарками, принцесса от радости захлопала в ладоши.
— Если бы там оказалась маленькая киска! — воскликнула она.
Но в ларце был розовый куст с прекрасной розой.
— Ах, как мило она сделана! — залепетали фрейлины.
— Больше чем мило, — проговорил император, — прямо-таки великолепно!
Но принцесса потрогала розу и чуть не заплакала.
— Фи, папа́! — сказала она. — Роза не искусственная, а настоящая!
— Фи! — повторили все придворные. — Настоящая!
— Подождите! Посмотрим сначала, что в другом ларце, — провозгласил император.
И вот из ларца вылетел соловей и запел так чудесно, что ни у кого язык не повернулся сказать о нём дурное слово.
— Бесподобно! Прелестно! — затараторили фрейлины по-французски одна хуже другой.
— Как эта птичка напоминает мне музыкальную табакерку покойной императрицы! — сказал один старый придворный. — Тот же тембр, та же подача звука!
— Да! — воскликнул император и заплакал, как ребёнок.
— Надеюсь, что птица не настоящая? — спросила принцесса.
— Самая настоящая! — ответили ей послы, доставившие подарки.
— Так пусть летит куда хочет! — заявила принцесса и отказалась принять принца.
Но принц не пал духом: вымазал себе всё лицо чёрной и коричневой краской, надвинул шапку на глаза и постучался.
— Добрый день, император! — сказал он. — Не найдётся ли у вас во дворце какой-нибудь работы для меня?
— Много вас тут ходит да просит! — ответил император. — Впрочем, погоди — вспомнил: мне нужен свинопас. Свиней у нас тьма-тьмущая.
И вот принца назначили придворным свинопасом и поместили его в убогой крошечной каморке, рядом со свиными закутами. Весь день он сидел и что-то мастерил, и к вечеру смастерил волшебный горшочек. Горшочек был весь увешан бубенчиками, и, когда в нём что-нибудь варили, бубенчики вызванивали старинную песенку:
Ах, мой милый Аугустин,
Аугустин, Аугустин,
Ах, мой милый Аугустин,
Всё прошло, всё!
Но вот что было всего занимательней: подержишь руку над паром, который поднимался из горшочка, и сразу узнаешь, кто в городе какое кушанье стряпает. Да, уж горшочек этот был не чета какой-то там розе!
И вот принцесса отправилась на прогулку со своими фрейлинами и вдруг услыхала мелодичный звон бубенчиков. Она сразу остановилась и просияла: ведь сама она умела играть на фортепьяно только эту песенку — «Ах, мой милый Aугустин!», да и то лишь одним пальцем.
— Ах, и я тоже это играю! — сказала принцесса. — Вот как! Значит, свинопас у нас образованный! Слушайте, пойдите кто-нибудь и спросите у него, сколько стоит этот инструмент.
Пришлось одной из фрейлин надеть деревянные башмаки и отправиться на задний двор.
— Что возьмёшь за горшочек? — спросила она.
— Десять поцелуев принцессы! — ответил свинопас.
— Как можно! — воскликнула фрейлина.
— Дешевле нельзя! — отрезал свинопас.
— Ну, что он сказал? — спросила принцесса.
— Право, и повторить нельзя! — ответила фрейлина. — Ужас что сказал!
— Так шепни мне на ухо.
И фрейлина шепнула.
— Вот нахал! — рассердилась принцесса и пошла было прочь, но… бубенчики зазвенели так приманчиво:
Ах, мой милый Августин,
Всё прошло, всё!
— Послушай, — сказала принцесса фрейлине. — Пойди спроси, не возьмёт ли он десяток поцелуев моих фрейлин?
— Нет, спасибо, — ответил свинопас. — Десять поцелуев принцессы, а иначе горшочек останется у меня.
— Как это неприятно! — проговорила принцесса. — Ну что ж, делать нечего! Придётся вам окружить нас, чтобы никто не подсмотрел.
Фрейлины обступили принцессу и загородили её своими пышными юбками. Свинопас получил от принцессы десять поцелуев, а принцесса от свинопаса горшочек.
Вот была радость! Весь вечер и весь следующий день горшочек не снимали с очага, и в городе не осталось ни одной кухни, от камергерской до Сапожниковой, о которой не стало бы известно, какие кушанья в ней готовились.
Фрейлины прыгали и хлопали в ладоши:
— Мы знаем, у кого сегодня сладкий суп и блинчики! Мы знаем, у кого каша и свиные котлеты! Как интересно!
— Чрезвычайно интересно! — подтвердила обер-гофмейстерина.
— Да, но держите язык за зубами, я ведь дочь императора!
— Конечно, как же иначе! — воскликнули все.
А свинопас (то есть принц, но его все считали свинопасом) даром времени не терял и смастерил трещотку. Стоило этой трещоткой махнуть, как она начинала играть все вальсы и польки, какие только существуют на белом свете.
— Какая прелесть! — воскликнула принцесса, проходя мимо. — В жизни не слыхала ничего лучше! Подите спросите, за сколько он отдаст этот инструмент. Но целоваться я больше не стану.
— Он требует сто поцелуев принцессы! — доложила фрейлина, побывав у свинопаса.
— Да что он, с ума сошел? — воскликнула принцесса и пошла своей дорогой, но шагнула раза два и остановилась. — Надо поощрять искусство! — сказала она. — Ведь я дочь императора! Скажите свинопасу, что я по-вчерашнему дам ему десять поцелуев, а остальные пусть дополучает с моих фрейлин.
— Да, но нам бы не хотелось… — заупрямились фрейлины.
— Вздор! — сказала принцесса. — Уж если я согласилась поцеловать его, то вы и подавно должны согласиться! Не забывайте, что я вас кормлю и плачу вам жалованье.
И фрейлине пришлось еще раз отправиться к свинопасу.
— Сто поцелуев принцессы! — повторил он. — А нет — останемся каждый при своём.
— Станьте в круг! — скомандовала принцесса; и фрейлины обступили её, а свинопас принялся её целовать.
— Что это за сборище у свиных закут? — спросил император, когда вышел на балкон; он протёр глаза и надел очки. — Э, да это фрейлины опять что-то затеяли! Надо пойти посмотреть!
Он поправил задки своих туфель — они у него были совсем стоптанные — и быстро в них зашлёпал в ту сторону.
Придя на задний двор, он потихоньку подкрался к фрейлинам, которые были поглощены подсчётом поцелуев, — надо же было следить за тем, чтобы со свинопасом расплатились честь по чести и он получил ни больше и ни меньше того, что ему причиталось. Никто поэтому не заметил императора, и он стал на цыпочки.
— Это еще что за шутки! — крикнул он, увидев, что его дочка целуется со свинопасом, и хлопнул её туфлей по темени как раз в ту минуту, когда свинопас получал от неё восемьдесят шестой поцелуй. — Вон отсюда! — в гневе заорал император и выгнал из своего государства и принцессу и свинопаса.
И вот теперь принцесса стояла и плакала, свинопас бранился, а дождик поливал их обоих.
— Ах я несчастная! — ныла принцесса. — Отчего я не вышла за красавца принца! Ах, я горемычная!
Меж тем свинопас зашёл за дерево, стёр с лица чёрную и коричневую краску, скинул простую одежду и явился перед принцессой в своем королевском платье. И так он был хорош собой, что принцесса невольно сделала ему реверанс.
— Теперь я тебя презираю! — сказал он. — Ты не захотела выйти за принца! Ни соловья, ни розы ты не оценила, а согласилась целовать свинопаса за безделушки! Поделом же тебе!
Он вернулся в своё королевство и, крепко захлопнув за собой дверь, запер её на замок. А принцессе осталось только стоять да петь:
Ах, мой милый Аугустин,
Всё прошло, всё!
Последние комментарии
18 часов 44 минут назад
19 часов 19 минут назад
20 часов 12 минут назад
20 часов 17 минут назад
20 часов 28 минут назад
20 часов 42 минут назад