Люба [Жанна Даниленко] (fb2) читать постранично

Люба Жанна Даниленко

1

Праздник

Люба стояла в углу зала. «Как здесь красиво». Она представляла себя в сказке или на царском балу… Множество детей разных возрастов бегали и играли вокруг елки, некоторые были в карнавальных костюмах, другие просто нарядно одеты. Люба не хотела к ним, она не привыкла играть с детьми, да и на елке была впервые. Любе было пять лет. Но сегодня, на елке для детей научных сотрудников, она была счастлива. Во-первых, ее никто не знал, и она могла разглядывать всех, никого не стесняясь. Во-вторых, она ждала чуда, потому что, как и любая маленькая девочка, верила в чудеса. В-третьих, это был ее первый бал, первый праздник в ее жизни.

Вчера они с отцом ходили в магазин. Люба сама выбрала это алое бархатное платье с белым широким поясом и белым кружевным воротничком. Ее тонкие худые ноги в белых колготках смешно торчали из-под платья, но девочке все очень нравилось, особенно ярко-красные лаковые туфельки с пряжками.

Люба не была красивой, отец говорил, что она похожа на мать, но та была яркой, броской женщиной, а Люба — серой мышкой.

И вот она стоит в своем углу, отец отошел и разговаривает с каким-то мужчиной, праздник с минуты на минуту начнется.

И чудо случилось… К Любе приблизился молодой человек лет одиннадцати-двенадцати. Как он был красив, будто из сказки про звездного мальчика.

— Ты будешь со мной танцевать? — спросил он.

— Да, — шепотом сказала девочка, но тут вернулся отец.

— Извини, нам пора.

— Но праздника еще не было.

— Мне надо на работу, Люба, это не обсуждается!

— Пригласи кого-нибудь другого, — со слезами в голосе сказала Люба своему сказочному кавалеру, взяла отца за руку, и они ушли.

Люба опять была дома одна. Сначала она бродила по комнатам. Но не найдя ничего интересного, зашла в библиотеку отца, взяла книжку про пиратов и погрузилась в опасный фантастический мир… Уснула она там же, в библиотеке, и снилась ей пиратская шхуна и мальчик из сказки.

Утром из больницы вернулся отец. Приготовил завтрак. Все было как всегда. В понедельник и вторник отец говорил с ней только на английском, среду и четверг — на немецком, а пятницу и субботу — на французском. В свои пять лет Люба уже свободно говорила на четырех языках и училась в третьем классе школы. «Моя задача — дать тебе хорошее образование», — говорил отец и делал все, что мог.

Люба не гуляла на улице, не смотрела телевизор, она много занималась, читала и мечтала. Единственным человеком, присутствующим в ее короткой одинокой жизни, был отец. Он поздно приходил с работы и, как правило, не один. Отец любил женщин, а женщины любили его. Но когда они уходили, он занимался с дочерью.

«Моя задача — дать тебе хорошее образование, — повторял папа. — Я, наверное, плохой отец и никакая мать. Но образование ты получишь».

Люба очень старалась. Она его очень, очень любила…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Саша

Девочка ушла… Саша разочарованно подошел к матери. «Какие у нее были грустные черные глаза», — думал Саша и тут услышал разговор матери с женой отцовского начальника.

— Видела? Значит, у Корецкого все-таки есть дочь, а мы гадали, правду говорили или как.

— А какая она худая! Как мужчина в его возрасте один справляется с ребенком? Интересно, она нормальная?

— А мне интересно, его ли она? Если та история — правда, то есть ли гарантия, что девочка его?

— Никакой, но живет она явно с ним. И зачем она ему, при его-то положении и достатке?

— Действительно, недостатка в женщинах у него нет. Нашел бы приличную и родил по-человечески. А то воспитывает неизвестно кого. Девочка явно больная, бледная, худющая, одни глаза. И взгляд дикий какой-то.

— Жалко мужика, говорят, он очень ничего, несмотря на возраст.

— А что возраст? У него квартира — десять комнат. Сам академик, денег куры не клюют, читает лекции в Мадриде и Гарварде, холост — жених завидный.

Саша слушал разговор и ему становилось безумно жаль эту девочку, он даже не успел спросить, как ее зовут. И почему она ушла?

— Папа, почему тот мужчина увел с праздника свою дочь? — обратился он к отцу.

— На ткацкой фабрике случился пожар, говорят, много пострадавших, а профессор Корецкий — врач, директор клиники, ему надо на работу. Понимаешь, для врачей нет праздников, когда есть больные. Работа такая, сынок.

— Папа, ты будешь возражать, если я тоже буду врачом?

— Нет, почему я должен возражать? Только надо хорошо и много учиться. А ты пока особо не стараешься.

— Я понял, — сказал Саша. — Я подумаю.

Дома Саша долго размышлял о профессоре Корецком, о его черноглазой дочери и о том, что он обязательно станет врачом.

Саша с семьей жил в Москве, в Измайлово, в двухкомнатной кооперативной квартире. Мать — Марина Сергеевна — работала