Горький шоколад [Татьяна Воробьёва] (fb2) читать постранично, страница - 49

взглянули на де Пейрака.

— Что ж, — покачал головой мужчина. — Я намеревался показать вам очень много, открыть перед вами весь мир, но все зависит от слов вашей матери. Согласна ли она отправиться в путешествие с нами? — он выжидающе посмотрел на Анжелику.

Несомненно, она понимала, что муж не может остаться во Франции, а это значит, что ей с детьми, возможно, придётся навсегда покинуть родную страну, но это ее не волновало. Она любила его и не могла вновь потерять.

Анжелика выпрямилась.

— Если господин граф не забыл, то я до сих пор являюсь его женой. А это значит, что последую с вами повсюду. А если вы вздумаете покинуть меня, то я найму корабль и разыщу вас, где бы вы не были.

— Ни сколько в этом не сомневаюсь, — Жоффрей снова заключил Анжелику в свои объятия и прошептал: — Это так удивительно — открыть, что вы совсем не такая, какой я вас представлял… Необыкновенная моя жена, самая прекрасная, незабываемая… неужели именно вы достались мне в тот чудесный день в Тулузском соборе?

Анжелика с нежностью посмотрела на мужчину, которого никогда не могла забыть, которого любила и о котором тосковала все эти годы. Быть рядом с ним — лишь это желание владело всем ее существом. Она уже не могла представить себе жизни без него и отчаянно боялась, что все это лишь сон.

— Что ж, тогда мы отправимся в очень далекое путешествие, — торжественно произнес де Пейрак, посмотрев на детей и жену.

— Знаете, в детстве я однажды решилась на побег в Америку и подбила на эту авантюру деревенских мальчишек, — вспомнила Анжелика свою детскую проделку. — Правда, тогда мы добрались только до Нельского аббатства. Слава Богу, нас вернули домой.

— Америка! — с восторгом, словно название волшебной страны, повторил Флоримон. — Матушка, вы правда хотели сбежать в Америку?

— В детстве ваша матушка была еще тем сорванцом, — рассмеялся де Пейрак, наблюдая за Анжеликой, которая в обществе сыновей преображалась, становясь мягче, безоружнее. — Но теперь ей придется привыкать слушаться своего мужа, — нарочито строго посмотрел он на жену.

Анжелика лишь счастливо улыбнулась в ответ на его слова.

***

Две кареты стояли во дворе замка Плесси. Уже рассвело и только что проснувшееся солнце золотило верхушки деревьев, освобождая их от ночного тумана. Флоримон и Кантор сидели в одном из экипажей, возбужденно обсуждая грядущую поездку. С ними была и Барба, которая заявила, что, куда бы ни отправились граф и графиня с мальчиками, она останется со своими любимыми птенчиками.

Во вторую Дегре усадил связанного Сен-Круа. К Жоффрею и Анжелике подошел Молин.

— Господин граф, графиня, — поклонился управляющий.

— А, господин Молин, вы тоже были во всем этом замешаны? — с улыбкой посмотрела на гугенота молодая женщина.

— Простите, мадам, но господин граф и мэтр Дегре попросили меня не раскрывать вам их планов.

— Я знаю, — кивнула Анжелика. — Надеюсь, события этой ночи никак не повлияют на вас, господин Молин, и на дела поместья?

— Не думаю, мадам, — покачал головой управляющий. — Господин маркиз предпочтёт похоронить память об этой истории вместе с зарытыми трупами собак.

— Ну, это вряд ли ему удастся, — иронично заметил Дегре.

Он намеревался до конца раскрутить этот клубок ядовитых змей, чего бы ему это ни стоило.

Анжелика подошла к полицейскому:

— Дегре.

— Госпожа графиня, — слегка поклонился ей полицейский.

Анжелика порывисто обняла его.

— Прощай, фараон, — шепнула она мужчине, легко касаясь губами его щеки.

— Будь счастлива, маркиза Ангелов.

Он выпустил ее из своих объятий и отступил назад. Дегре всегда знал, что молодая графиня, которая когда-то пришла к нему за помощью, прочно вошла в его сердце, но никогда не будет с ним. Протянутый конверт и небольшой мешочек заставил Дегре очнуться от своих раздумий. Перед ним стоял граф де Пейрак.

— Возьмите, я оставляю на ваше попечение моего слугу Абдуллу. Он ранен, и я не могу ждать его выздоровления. Позаботьтесь о нем, я буду весьма вам благодарен.

— Всегда к вашем услугам, господин граф.

Солнце уже высоко поднялось над горизонтом, когда две кареты и два всадника покинули поместье Плесси и повернули в разные стороны. Но если дорога полицейского была предопределена и вела к справедливости и свершению правосудия, то будущее семьи де Пейрак было пока еще зыбким, словно замысловатый узор на песке.

Жоффрей размышлял, как в одночасье изменилась его жизнь, в которую отныне и навсегда вошли сыновья и Анжелика. Он был уверен, что впереди их ждут испытания и столкновения — слишком цельной и самодостаточной натурой была его жена. Слишком долго она жила сама по себе, чтобы теперь беспрекословно подчиняться мужу. И ему, несомненно, придется прислушиваться к ее мнению и уважать ее решения. Но именно такой он ее любил, именно такую любит и сейчас. Она будет его другом, соратницей, его любовницей. Он отдохнёт на ее груди. И