Второй закон термодинамики (СИ) [Нейромантка] (fb2) читать онлайн

====== 1. Поединок ======

Соби встал впереди Рицки и холодно выплюнул двум парням стоящим напротив в красном пространстве Системы:

— Назовитесь.

Рицка выглядывал из-за спины Бойца, чтобы рассмотреть сегодняшних противников. Это были два парня лет шестнадцати: один черноволосый, а второй рыжий. Черноволосый стоял немного позади, из чего Рицка сделал вывод, что Жертвой в этой Паре является именно он. Парни были сосредоточены и решительно настроены.

— Мы — Painless. Пришли за Аояги Рицкой, — объявила Жертва, внимательно рассматривая Соби. — Если ты хочешь сразиться, мы, конечно, можем устроить поединок, но, в принципе, нам нужен только он.

Черноволосый парень тоже уставился на Соби и ядовито улыбнулся.

— Ты, брошенка старшего брата, Агацума Соби, нас не интересуешь, поэтому советую не оказывать сопротивления. Просто отдай нам младшего братика — Аояги Рицку.

— Мне отдан приказ защищать его, поэтому вам придется либо уйти ни с чем, либо победить меня, что вряд ли возможно, — безразличным голосом возразил Соби, однако Рицка ощутил непривычное беспокойство, охватившее его Бойца.

— Кир, вызывай их, — последовал бесстрастный приказ черноволосого.

— Мы вызываем вас на Поединок заклинаний, — объявил рыжий и выставил одну руку вперёд, ожидая распоряжений своей Жертвы.

— Мы принимаем Вызов, — прозвучал сдержанный ответ Соби и Рицке внезапно показалось, что этот бой будет жестоким и беспощадным.

— Мы Painless. Те, кто не чувствуют боли, — их противники повернулись друг к другу, соприкоснувшись лбами.

— Рицка… — Соби послушно смотрел на него, хотя от Бойца исходили волны омерзения. Даже если Рицка и не умел бороться, то приказы от него в такие моменты требовались. Соби скомкано объяснял, что надо приказывать ему победить и все.

— Победи, Соби! Это приказ! — Рицка зажмурился — надо собраться и поддерживать Соби, хотя он почти задыхался от интенсивности эмоций своего Бойца, не понимая с чем они связаны. — Я верю в тебя!

— Хорошо, — Соби повернулся к Паре. — Начинайте.

Жертва противников радостно улыбнулась и что-то шепнула своему Бойцу, который мгновенно атаковал, но Соби парировал встречным заклинанием и черноволосого парня вмиг опутали светящиеся цепи, а рыжий немного покачнулся.

— Молодец, Кир, — все-таки похвалила Жертва противников своего Бойца и что-то зашептала ему в ухо.

Боец оценивающе рассматривал стоящих напротив Соби и Рицку и кивал. После ценных указаний, черноволосый парень мстительно улыбнулся и принялся всячески выводить Соби из себя, чтобы понять его слабые точки. Соби молча слушал выпады Жертвы, особо никак не поддаваясь на провокацию, только напрягся и сконцентрировался сильнее, но тут внезапно заговорил Боец противников, обращаясь именно к Рицке.

— Эй, а ты странный, ей-богу — я таких еще не видел. Ладно, сразу же отвечу на твой вопрос, который явно сейчас возник у тебя в голове — нет, ни одна Жертва в нашей школе не была настоящим эмпатом. Понимаешь почему ты можешь быть нам интересен? — рыжий посмотрел на него и улыбнулся. — Я знаю, ты чувствуешь что я говорю правду. И я скажу больше: твой псевдо-Боец — беспринципная сволочь — на такую низость даже я не был бы способен.

Рицка содрогнулся: неужели он даже со своей эмпатией отличился? Как это — больше нет таких как он? И что это значило? Почему Соби сейчас настолько напряжен, сконцентрирован и боится? Вопросы, вопросы… Он помотал головой, отгоняя непрошенные мысли: сейчас главное — помочь, а разобраться с этим можно и потом. Надо сосредоточиться и поддержать Соби! Хотя как ему помочь… он же не умеет сражаться!

— Соби, послушай меня! Не сдавайся, слышишь? Я верю, что мы победим! — Рицка прошептал своему Бойцу слова поддержки. — Попробуй использовать их самоуверенность против них же самих! Не бывает такого, чтобы человек не чувствовал боль! Это просто нереально!

Соби согласно кивнул и атаковал противников очередным заклинанием, которое, с легкостью отбил Боец, нагло ухмыльнувшись и посмотрев на противника с брезгливым отвращением.

— Агацума, все-таки ты — мразь, каких еще поискать! Этот малой всеми силами, даже при отсутствии знаний, пытается тебе помочь, а ты… То как ты с ним поступаешь — это низко, — лицо Бойца Painless снова перекосилось, словно он смотрел на что-то противное и гадкое. — Саю, пожалуйста, давай уже, наконец, скажем ребенку правду!

— Ну… — Жертва противников посмотрел на Рицку, не отводя глаз. Заметив немой вопрос в лиловых глазах подростка, он вздохнул и хлопнул своего Бойца по плечу. — Ладно, правда так правда! Если сможешь сказать ее в одном заклинании — вперед!

Теперь уже оба смотрели на Рицку, ожидая его согласия. Именно он должен был решить — остаться без ответов и победить или же принять правду и проиграть.

— Предупреждаю, Рицка, это будет больно, но это будет правда, — донесся до него голос Бойца противников.

Рицка опешил — почему даже противники ему сочувствуют и так презирают Соби? Что будет с ним и с Соби, если он согласится? Ответов хотелось как никогда, но ведь Соби будет чертовски больно, разве нет?

— Чтобы ты знал — правда разорвет вашу слабенькую псевдо-Связь, — будто понимая вопросы, которые мучали Рицку сообщила Жертва противников. — Ты потеряешь лже-Бойца, но у тебя будут ответы. И не бойся, сам брошенка останется жив, просто ему будет очень и очень больно, но он же такое любит…

Соби безмолвствовал. Не переубеждал его и не успокаивал — просто стоял там, в ожидании, будто его это никак не касается. И Рицка кивнул — пусть лучше страшные ответы, чем эта мучительная двойственность и недосказанность!

Мягкий туман обволок Рицку и Соби — щит защиты не выдержал и осыпался осколками, а Боец пропал из поля его зрения. Откуда-то доносились крики и стоны.

«Но ведь Соби не боится боли… ведь так? Значит это не он страдает?» — Рицка пытался ухватиться за эту мысль и успокоиться, но паника нарастала.

«Это не может быть правдой! Не может ведь? Не мог же Соби, заботящийся и преданный, быть таким расчетливым! Не мог же?! Ну скажите кто-нибудь, что это не правда! Этого не может быть! Соби не мог меня просто использовать! Он не такой! Он не стал бы мной манипулировать для достижения своих целей! Соби не может быть таким! Он не стал бы со мной так поступать! Только не Соби!» — Рицка захлебывался от собственных мыслей — его разрывало от боли предательства.

Он не хотел верить в такую правду. Не такой правды он хотел, соглашаясь на предложение противников. Соби не мог предать его так подло. Нет, только не Соби. Но мысли и чувства, поступающие в его сознание вместе с этим странным туманом, утверждали обратное. Этому соответствовали и эмоции самого Соби, которые улавливал Рицка.

Соби, стоящий над мертвым телом его отца и равнодушно копающий могилу… так значит отец мертв… и его убил Соби?!

Он всячески пытался не верить, не смотреть и не соглашаться с тем, в чем его хотели убедить, но правда продолжала проникать в Рицку вместе с туманом, снося все оправдания, строимые для сохранения и защиты Соби, пока он, обессиленный заклинанием, не упал, чувствуя, что теряет сознание.

Последнее, что он услышал, был шепот Бойца Painless.

— Бедный пацан, он-то ни в чем не виноват…

====== 2. За час до поединка ======

А ведь еще какой-то час назад Рицка лежал на кровати в своей комнате и размышлял о странных событиях произошедших с ним в течении последних трех месяцев.

Все началось с того, что старший брат Сеймей исчез, отец тоже ушел из дома по непонятной причине, а сам Рицка оказался в больнице с открытым переломом ноги. Он уже сбился со счета сколько бессонных ночей провел в попытках вспомнить события, которые с ним произошли до больницы, но память словно измывалась над ним — путала настоящее и прошлое. Как только казалось, он вот-вот выхватит нужное воспоминание, все тут же размывалось и исчезало, словно этих месяцев в его жизни и не было вовсе.

Мама несколько раз навестила его в больнице, но держалась отстраненно и, если уж начистоту, была немного не в себе — разговаривала с ним как с кем-то другим, сбивчиво рассказывала, что его отец решил развестись и ушел к любовнице, а брат уехал куда-то учиться. Обещала приготовить любимые блюда Рицки, которые точно не были его любимыми, говорила о друзьях, которые якобы звонили справиться о его самочувствии, но их имена ни о чем ему не говорили. На вопросы, почему не приходит отец, ведь не важно, что они разводятся, отцом-то быть он не перестал, устраивала истерики, крича что не желает видеть своего бывшего мужа и запрещает тому появляться в больнице.

Он старался не провоцировать маму, слушая ее рассказы о повседневной жизни: как дела у соседок и их детей, о письме Сеймея — у него все в порядке — учится, но пока домой вырваться не может. Рицке все больше казалось, что это не совсем правда, и мама просто сочиняет: версии событий отличались от одного рассказа к другому, а когда он задавал вполне логичные вопросы, напоминая, что в прошлый раз было иначе, она начинала злиться, спорила, пыталась его убедить в своих словах, путалась еще больше, начинала плакать и кричать…

Когда Рицку выписали и он вернулся домой, стало только хуже. Ни один день не обходился без истерик, переходящих в буйные припадки, во время которых мама, как обезумевшая, металась по дому, опрокидывала вещи, кидалась на него с кулаками, ножами, вазами — всем, что подвернется под руку и орала, что ее сына подменили.

Ей нельзя было перечить. Ни в чем. И он через силу ел блюда, которые она ему готовила, улыбался и нахваливал, хотя чаще всего пища была или подгоревшей, или откровенно сырой. Малейшее неудовольствие могло стать причиной новой истерики, поэтому приходилось пихать в себя несъедобное, а потом его выворачивало в туалете собственной комнаты.

Поначалу Рицка пытался с ней говорить, объяснять, старался понять, но мать находила все больше и больше отличий между «тем» сыном и «этим» и за каждую несостыковку в поведении он расплачивался побоями. Кажется в ее помутившемся сознании перемешались черты обоих сыновей — еще маленького Рицки и уже взрослого Сеймея— непонятно, ведь родительница не могла внятно объяснить, который из них был «тем самым». Однако в одном она была непреклонна — «нынешний» Рицка ей не нравился совсем: он ел не то, говорил не так, не называл ее мамой с какой-то определенной интонацией, не просился «на ручки», в общем — чужой ребенок и все.

Он пытался ей втолковать, что обладает очень высокой эмпатией — чувствует ее страдания, как свои, поэтому и закрывается, чтобы не умереть от груза чужой боли и эмоций, захлестывающих разум во время ее приступов, но всё тщетно — мать не слышала объяснений или не хотела их принимать и избивала его.

После целого ряда безуспешных попыток сблизиться и наладить подобие «нормальной жизни», Рицка решил, что разумнее всего будет пересекаться с такой мамой как можно реже. Втолковал ей, что в школе очень сложная программа, поэтому надо интенсивно заниматься, так что он будет или в библиотеке или в своей комнате — пусть не беспокоится, он сам поест и обо всем позаботится.

Его режим дня изменился: приходилось вставать до того как проснется мама, быстро готовить себе нехитрый завтрак из того, что было в холодильнике и бежать в школу. А после школы, забегать на кухню, снова хватать что-то из холодильника или просто на скорую руку делать себе онигири, чтобы заглушить голод, и поскорее закрываться в своей комнате — показываться на глаза родительнице было откровенно страшно.

Иногда, в моменты просветления, та стучала в двери его комнаты, заходила поговорить и тогда приходилось изображать из себя прилежного школьника — стопки учебников как раз стояли на столе для таких случаев, и рассказывать как он усердно учится. Мать чаще всего удовлетворялась таким представлением и иногда даже приносила поесть, однако со временем такие моменты почти сошли на нет и они оба жили почти автономно: не виделись по нескольку дней подряд, иногда общались при помощи записок на холодильнике, но в целом Рицке казалось, что мать о существовании «неправильного ребенка» просто не хочет вспоминать.

Но потом у нее начался период параноидальной мнительности, ей мерещились угрозы на каждом шагу и она теперь постоянно его контролировала — пришел ли он домой, делает ли уроки, сидела с ним, пока он ел, следя за каждым его движением. Дома стало совсем страшно и Рицка записался в школьную библиотеку, чтобы возвращаться как можно позже. Он сидел там ежедневно до самого закрытия, в тишине и покое, делая домашние работы или просто читая книги, пытаясь разобраться, что же происходит с его матерью и им самим.

Библиотекари быстро его запомнили и приветливо здоровались, охотно помогая симпатичному серьезному подростку, тихо сидящему в уголке и шуршащему страницами книг. Там было хорошо: тепло и светло, и не надо вздрагивать от малейшего шороха, прислушиваясь к состоянию психически больного человека рядом. Вокруг множество интересных книг на самые разные темы — просто бери и читай. В итоге успеваемость Рицки в школе, и до этого бывшая весьма неплохой, улучшилась настолько, что учителя стали приводить усердного ученика в пример.

Но никакие книги не способны были заменить живого человеческого общения, которого Рицка оказался лишен и, от одиночества, он сблизился с розоволосой девочкой — одноклассницей по имени Юико. Если бы не одиночество, то он бы, наверное, никогда бы даже и не посмотрел в ее сторону — слишком активная, слишком громкая, слишком много хаоса вокруг нее. Но она его подкупила своей жизнерадостностью, пока они вместе дежурили после уроков, а на следующий день села с ним рядом за парту и так они стали сидеть вместе, обедать вместе, ходить в библиотеку вместе и подружились.

Вторым его другом стал Яёй — стеснительный, немного замкнутый мальчик с длинными черными волосами и, как оказалось, безнадежно влюбленный в Юико, которая этого совсем не замечала. Рицка хотел было сказать ей правду о влюбленности Яёя, полагая, что он ей тоже нравится, но неожиданно узнал, случайно услышав разговор Юико с девочками, что нравится ей сам. Он сделал вид, что ничего не слышал и впоследствии ни словом, ни жестом не показывал, что Юико ему интересна, чтобы не обижать Яёя, и всячески подталкивал их друг к другу — сейчас романтические отношения интересовали его меньше всего — и так проблем хватает.

Этот странный треугольник, просуществовал какое-то время: они гуляли вместе, поочередно заваливаясь домой то к Юико, то к Яёю, играли в компьютерные игры, читали мангу и просто болтали. Но в один прекрасный день стеснительный Яёй набрался смелости и официально объявил о своих чувствах Юико, что повлекло за собой начало романтической фазы их отношений, а трио очень органично разделилось на пару и одного Рицку, который снова начал тусоваться сам по себе — торчал целыми днями в библиотеке и читал, читал, читал.

Примерно в то же время в его жизни появился Соби: однажды, на выходе из школьных ворот его окликнул высокий симпатичный блондин лет так двадцати-двадцати пяти. Представился как Агацума Соби — бывший однокурсник Сеймея, его близкий друг. Несколько заданных вопросов развеяли первоначальные подозрения — парень действительно хорошо знал Сеймея и его привычки. Однако новый знакомый оказался не особо разговорчив и вопросы Рицки о том, где сейчас брат и что случилось с их семьей, так и остались без ответа.

Он сообщил, что о многом ему рассказывать запрещено, однако то, что все-таки соблаговолил сказать, звучало в высшей мере странно: разумеется Сеймей не уезжал учиться — он связан со специализированной школой под названием «Семь Лун» и сейчас исчез. Раньше они были напарниками, а теперь он будет напарником Рицки — его «Бойцом» и, с этого момента, становится чуть ли не имуществом подростка, будет оберегать и защищать.

Рицка так и не понял от кого его собрались защищать, что это вообще за школа, да и что за термины такие непонятные — Боец и Жертва, но внезапное и бесследное исчезновение брата было крайне странным и подозрительным, а упоминания Соби о неких могущественных врагах, которые будут охотиться за Рицкой, а может быть уже что-то сделали с его старшим братом, вполне себе согласовались со специализированной школой, о которой совсем нельзя рассказывать. Соби утаивал информацию, но не врал — это Рицка, как эмпат, чувствовал, так же и в своем желании его защитить Соби был искренен. За неимением прочих вариантов, пришлось согласился на то, чтобы тот провожал его из дома в школу, а из школы — домой и попытаться все-таки получить ответы на свои вопросы.

Соби вписался в его жизнь достаточно незаметно: не мешал своим присутствием, терпеливо ждал у школьных ворот, провожал домой. Один раз столкнулся с его матерью, которая назвала Соби Сеймеем, но потом все же отрицательно помотала головой из стороны в сторону — мол обозналась и расстроенно ушла к себе. То, что мать упомянула имя брата, стало для Рицки косвенным подтверждением — возможно когда-то Соби был ей знаком, поэтому тот в глазах Рицки плавно перетек из категории «странный незнакомый парень» в категорию «напарник старшего брата, который защищит от врагов».

Однако, несмотря на близкую дружбу со старшим братом, Соби не был близким человеком, которому Рицка мог полностью довериться, поэтому он, исподтишка, пытался выведать у него больше о поединках, Бойцах и Жертвах, загадочной школе, что за опасность ему угрожает, но тот отмалчивался и сухо отвечал, что есть приказ, которому он должен подчиняться, а разглашать засекреченные данные права не имеет. И эти сухие ответы, как и присутствие человека, который его якобы защищает, но ничего нормально не объясняет, напоминали тот период, когда его мать следила за каждым его движением и контролировала каждый его вздох. В присутствии Соби появлялось странное гнетущее ощущение, иногда слабо уловимое, где-то далеко на грани сознания, а иногда достаточно ощутимое и достаточно сильно действующее на нервы.

Следующая пара месяцев прошла примерно так: Соби встречал его из школы, наведывался к нему в комнату — в присутствии Соби мать пряталась в своей комнате и Рицка нагло пользовался этим, предпочитая заниматься спокойно дома, а не торчать в библиотеке допоздна; сидел на полу, откинувшись на кровать, и читал книги по техникам рисования; особо не мешал, просто временами посматривал, чем там интересным занимается Рицка.

Сам Соби учился в университете на художественном факультете, потому ночью делал свои домашние занятия, днем посещал лекции, а остальное время проводил с Рицкой. По натуре самоназвавшийся охранник был замкнутым человеком, говорил мало, но уж, если о чем-то и рассказывал — описывал очень детально и красочно.

Рицка искренне пытался узнать его поближе, подружиться с ним, но постоянно наталкивался на идиотский и нелепый вопрос — «это приказ?», и желание тут же угасало. Он не любил приказывать и, тем более, не понимал слепого подчинения. Поведение Соби очень расстраивало и было непонятным — зачем командовать налево и направо, почему нельзя просто быть друзьями? Скомканные объяснения о том, что в Паре Жертва, которая является как бы аналитиком и стратегом, считается главной — отдает приказы Бойцу, а тот ей беспрекословно подчиняется, никак не добавляли желания приказывать.

С самого момента знакомства Рицку не покидало ощущение, что временами Соби очень сильно недоговаривает или попросту врёт: как эмпат он улавливал, что слова и эмоции, испытываемые парнем, зачастую не сходятся и этот диссонанс действовал угнетающе и настораживал, а, вкупе с тем, что тот не мог внятно ответить на вопросы, вызывал недоверие, усиливающееся с каждым днем.

То ли Соби уловил, что Рицка ему не доверяет, то ли действительно прислушался к его просьбам узнать друг друга поближе, но он начал приоткрываться и делал неловкие попытки разнообразить их совместный досуг: несколько раз приглашал Рицку к себе, где готовил удивительно вкусные блюда японской кухни, поил ароматным чаем и показывал свои картины. Рисовал он просто потрясающе — цветы и бабочки на его полотнах словно оживали. Рицка мог подолгу завороженно разглядывать творения Соби, отдавая должное его удивительному таланту — в такие моменты Рицке казалось что они, на самом деле, становятся ближе и он был готов простить Соби все его причуды и странности поведения… Если бы Соби додумался открыться в один из таких моментов, то Рицка бы точно его понял и простил все, что угодно, но увы…

Затем случилось нечто страшное, положившее конец их непонятной, но довольно спокойной совместной жизни. Это был один из тех редких случаев, когда Соби сам предложил погулять по парку. Весна уже полностью вступила в свои права, на деревьях распускались почки и уже кое-где начинала зеленеть травка. Рицка находился в приподнятом расположении духа, впереди было два выходных, когда можно выспаться, почитать, да много еще чего поделать, а тут еще и неожиданная прогулка. Он взял с собой фотоаппарат, чтобы снимать пробуждающуюся от зимнего сна природу, да и себя на её фоне. Все было просто замечательно. Соби взял его за руку, что сначала очень удивило, но потом очень понравилось, и, на какой-то момент, ему даже показалось, что он гуляет со своим старшим братом, и на душе от этой мысли потеплело.

Все утро между ними царила полнейшая идиллия: Соби увлекательно рассказывал о парке, его статуях, природе и деревьях, по просьбе Рицки фотографировал его во всевозможных позах и даже согласился на совместное фото. Однако волшебство момента было грубо прервано невесть откуда раздавшимся резким писком, заставившим его закрыть руками уши…

Внезапно посреди поляны, прямо из воздуха, возникла пара подростков — парни, чуть старше самого Рицки. Писк превратился в оглушающий звон, мешающий сосредоточиться и понять, что вообще происходит. Рицка, сморщившись, поднял голову и ошарашенно посмотрел на Соби, который мгновенно встал перед ним и заслонил собой, защищая. Рицке пришлось робко выглядывать из-за спины Бойца, чтобы рассмотреть странных визитеров.

Соби был сам на себя не похож: весь напрягся, отвечал короткими фразами, а в голосе сквозила еле прикрытая ярость. Такого Соби Рицка еще не видел — словно перед ним стоял совершенно другой человек. А затем, они вчетвером внезапно очутились в замкнутом пространстве красного цвета, и тут начались вообще невообразимые вещи: паренек, судя по интонации, выставил ультиматум и прочитал стих, после которого в них с Соби полетели ледяные иглы.

В последующие несколько секунд Рицка понял, что это никакой не спор и не урок литературы, а самое настоящее сражение, причин и правил которого он не понимает. Он зажмурился, готовясь к самому худшему, потом обнаружил, что жив и Соби тоже, а их окутывает голубоватый щит. Второй паренек что-то прошептал нападавшему, скорее всего своему Бойцу, и тот изменил тактику боя: шепотом продекламировал свои строчки и, на мгновение, обманул бдительность Соби, потому что иглы пробили щит и впились в тело Рицки, превращаясь в светящиеся цепи.

Опутанный цепями, Рицка грохнулся на колени, не в силах дышать, впервые в жизни чувствуя на собственной шкуре — что такое быть Жертвой в Паре — за ошибки Бойца ты расплачиваешься собственной болью и страданиями. Когда Соби обернулся и посмотрел на него, скованного и еле дышащего, Рицка увидел как красивое лицо блондина искажает гримаса ярости. Соби процедил сквозь зубы несколько строчек и просто изрешетил противников осколками льда. Цепи на запястьях и шее Рицки мгновенно пропали, красное пространство захлопнулось и словно выплюнуло их всех обратно, в реальный мир.

Соби тут же подскочил к нему и обеспокоенно поинтересовался, как он себя чувствует. Рицка его успокоил, что жив-здоров, только в теле слабость и голова тяжелая, а в остальном — все хорошо: цепей нет, дышит нормально и даже соображает, только медленно. Он посмотрел на поверженных противников — с ними дела обстояли намного хуже: они, как тряпичные куклы, валялись на земле и признаков жизни не подавали.

И тогда Соби поинтересовался:

— Мне убить их?

Сказанное Соби повергло Рицку в самый настоящий шок: «Как это убить? Что здесь вообще, черт возьми, происходит? Кто эти парни? Почему напали на них? Что это за красное пространство, в котором они вчетвером находились? Почему иглы не убили его, а превратились в цепи?»

У него было множество вопросов, но ни один не мог сравниться с тем, что задал ему Соби. Убийство — это же мало того, что преступление, но ведь ещё и бесчеловечно! Как можно просто кого-то убить, даже если это враги?! Соби его ошарашил до невозможности и он все никак не мог осознать, что парень способен на такое. Он отрицательно помотал головой и пролепетал:

— Не важно, что это враги, как ты говоришь! Людей убивать нельзя! Пожалуйста! Им же нужна помощь, чего ты стоишь?!

Соби лишь криво ухмыльнулся:

— Я не оказываю первой помощи врагам, тем более желающим твоей смерти. Отправлю-ка я их туда, где о них позаботятся.

Тела вдруг исчезли, словно их вовсе и не было, а подросток закатив глаза, плавно сполз на руки Соби, потеряв сознание. Соби обеспокоенно подхватил его на руки и начал звать по имени, но тот не реагировал. Чертыхнувшись, Соби поднял непривычно легкое тело своей Жертвы и телепортировался прямо домой, наплевав, что кто-то мог это видеть, сейчас самое главное — позаботится о Рицке.

====== 3. За час до поединка (продолжение) ======

Рицка очнулся в квартире Соби. Он лежал на кровати, закутанный одеялом и с холодным компрессом на лбу. Сам хозяин квартиры готовил что-то вкусное, судя по доносящимся запахам из кухни и тихому позвякиванию посуды. Когда Рицка, пошатываясь, тихо зашел на кухню и присел на стул, Соби ему осторожно улыбнулся и поинтересовался не голоден ли он.

Сначала хотелось демонстративно отказаться, но живот предательски заурчал и Рицка сдался — признался, что не против и поесть и, пока Соби сосредоточенно помешивал рис в сковородке, задал вопрос о произошедшем. Тот нахмурился, но все-таки скупо пояснил, что это был «Поединок заклинаний», который они с Рицкой выиграли. Все прочие вопросы были пресечены категорическим заявлением, что остального ему знать не положено.

На обеспокоенный вопрос Рицки существует ли непосредственная опасность для него на данный момент, Соби не смог ответить определенно и Рицка совсем растерялся, не зная как ему быть. Задумчиво съел свою еду, не чувствуя вкуса, и честно признался, что ему страшно возвращаться домой и вообще страшно сейчас быть одному. Соби сразу же предложил остаться на выходных у него — ему только в радость помочь и защитить от возможной опасности.

Это предложение было принято Рицкой с радостью. Выпив чай, он затребовал, чтобы Соби порисовал и до самого позднего вечера наблюдал за таинством — на изначально белом холсте постепенно рождалась невероятной красоты бабочка с бледно-голубыми крыльями. Ближе к полуночи Рицка уже начал клевать носом и вырубился.

Соби, как оказалось, мог быть хорошей нянькой — вкусно кормил, не мешал думать и просто тихо присутствовал рядом. Сутки Рицка восстанавливался и физически, и морально, а потом на него навалилась какая-то депрессия — настроение стало мрачным, будто завтра у кого-то похороны. Рицка вновь постарался исподволь выяснить, что же всё-таки в парке произошло, задавая, на первый взгляд, отвлеченные вопросы, но все его осторожные попытки провалились — Соби, по обыкновению, отмалчивался и сухо твердил, что не имеет права поведать больше, чем уже сказал.

Рицка снова чувствовал явную недосказанность и противоречие слов и эмоций, выдаваемых Бойцом: тот говорил одно, испытывал совсем другое, а делал — вообще третье. И тут Рицку прорвало: он плакал и орал, обвиняя весь мир в своих невзгодах, и высказал Соби все, но это не возымело совершенно никакого эффекта — тот продолжал молчать. Воскресенье было испорчено и Рицка засобирался домой. От предложения посидеть с ним дома отказался — позволил лишь проводить себя до входной двери и заперся у себя в комнате — ему было очень плохо.

С этого дня ненормальность их отношений стала ощущаться все более и более явственно: внешне ничего не изменилось — все те же встречи у школы, разговоры ни о чем, вопросы о том, как прошел день, а на самом деле происходящее тяготило обоих. Недоверие, словно пелена, продолжало душить Рицку, заставляя забывать все хорошее, постоянно вспоминать плохое и вечно подозревать худшее в каждой мелочи, взгляде, слове.

Он все еще заставлял себя верить словам Соби и лелеять призрачную надежду, что тот защищает его и заботится, потому, что искренне того желает сам, однако истинные эмоции Соби изменились — появилось какое-то странное обожание вперемешку с отвращением и страхом, хотя поначалу этого не было. Эти противоречивые эмоции, который Соби пытался тщательно скрывать очень беспокоили Рицку, ведь он не понимал чем они вызваны, но продолжал молчать и наблюдать, напоминая себе, что без Соби он останется один, беззащитным против тех, кто охотится на него, не узнает ничего о той загадочной школе, не найдет брата и ответов на свои вопросы.

Произошли еще три вызова на Поединок заклинаний, но все заканчивалось прежде, чем Рицка успевал что-то понять — Соби парой атак сковывал Жертву противников светящими цепями, ледяным голосом сообщал что убивать ему, к сожалению, запрещено и приказывал очередной Паре убираться прочь. На вопросы почему они не работают в команде, он же готов помогать, Соби сухо отвечал, что для того, чтобы сражаться вместе Рицке нужны тренировки, которых не было, а он сам по себе достаточно сильный и может справится, так что пусть не забивает себе голову…

Рицка тряхнул головой и посмотрел на часы — опять он полчаса потерял, пока вспоминал прошлое! А ведь сегодня он твердо решил, что снова попытается поговорить с Соби по пути в школу, может по-другому позадает вопросы, которые его продолжали мучить: почему продолжают появляться все эти противники? Когда это прекратится? Он, что всю жизнь вот так вот будет жить в неведении и Соби просто будет молча его защищать? Хотелось хоть какой-то ясности. Хотелось поделиться, что теперь он почему-то испытывает в присутствии Бойца какую-то непонятную тоску, расползающуюся противными щупальцами где-то глубоко внутри, и спросить не эмоции ли это самого Соби?

Если нет, то может Соби сможет внятно объяснить почему у Рицки в груди, когда он был рядом, начинало неприятно покалывать и снова появлялось то самое ощущение тумана и размытости, которое бывало, когда он пытался вспомнить свое прошлое? Кого ему мог напоминать Соби? Это ощущение в последнее время стало постоянным и заставляло нервничать и копаться в себе. Поэтому он и хотел поговорить — спросить совета или просто выговориться — может это поможет докопаться до истинного положения вещей и понять странные выходки своего подсознания.

Рицка посмотрел в окно, до выхода из дома оставалось еще время, не заметил у входа Соби и вздохнул — ну вот почему он такой ущербный? Не помнит собственного прошлого, путается между прошлым и настоящим, потерял почти всех родственников — ну, раз он не знает, что с братом и отцом, то считай, что потерял, да и мама, если уж начистоту…

Если так подумать, то все в его жизни, вернее в том отрезке времени, что он помнил, теперь казалось ему неправильным, но неправильность эта началась гораздо раньше, еще до появления Соби, — с того самого дня, когда он очнулся в больничной палате со сломанной ногой.

Что вообще случилось? Куда делись его брат с отцом? Почему его мать сошла с ума? Ведь должна же быть причина столь тяжелому состоянию? Как вообще его брат попал в эту секретную школу? Зачем теперь он нужен этим Семи Лунам? Это была лишь малая часть вопросов, которая не давала ему покоя. Кажется все ответы были в затуманенной части памяти, которая никак не желала их ему выдавать…

— Доброе утро, Рицка! — поздоровался Соби, когда он вышел из дома и повернул в сторону школы. — Выспался сегодня? Как настроение?

— Нет, не выспался и настроение не очень, — кошачьи ушки Рицки поднялись вертикально, а хвост задергался, выдавая напряжение подростка. — Пойдем?

— Рицка, может, что-то случилось? — Бойца явно беспокоил его тон и настроение. — Я сделал что-то не так?

— Я просто хотел с тобой поговорить, — хвост Рицки продолжал дергаться, демонстрируя напряжение хозяина и он рукой запихнул его в карман, чтобы тот не выдавал его реакции и не мешал ему расспрашивать Соби.

— О чем? — Соби ему улыбнулся.

— О Бойцах и Жертвах, — пресекая возражения, Рицка постарался говорить быстрее. — Я много раз задавал тебе разного рода вопросы и получал однотипные ответы. Знаю, что тебе запрещено об этом говорить. Скажи, на какие именно темы тебе… кхм… запрещено со мной разговаривать?

— Это приказ? — уголки губ Бойца еле заметно поднялись.

Рицку бесил это вопрос непередаваемо — почему он должен постоянно приказывать? У Соби фетиш какой-то? Или он мазохист?

— Это просьба, Соби. Обычная просьба. Разве я должен постоянно отдавать приказы? — Рицка уже привычно нахмурился — опять те же ответы…

Решительность таяла пропорционально появляющейся апатии и бессилию добиться правды. С одной стороны хотелось врезать этой упертой скотине, которая не желала просто по-человечески объяснить происходящее, с другой — хотелось его обнять и пожалеть. Он чувствовал, что Соби тоже не сладко — он ничего не может нормально рассказать, должен постоянно как-то изворачиваться, чтобы не обидеть его и не нарушить приказов. Он уже не знал, что и делать — ему просто нужны были гарантии, что он может доверять Соби, что может на него положиться, что тот когда-то все же расскажет ему правду и он, наконец-то, разберется со своей памятью, восстановит цепочку событий и перестанет чувствовать себя ущербным и потерянным. Вдохнув и выдохнув, Рицка решил не отступать.

— Соби, пожалуйста, нам необходимо поговорить. Меня продолжают мучить вопросы, возникают разные реакции, о которых я бы хотел с тобой поговорить. Просто хочу понять, сколько ты мне можешь рассказать…

— Мне запрещено говорить о твоей семье, Семи Лунах и обо всем, что связано с Системой и Связью, — Соби выплевывал сухие, скупые фразы, которые рушили все надежды Рицки на правду и ясность.

— Что будет, если ты не повинуешься? — Рицка, с замиранием сердца, ждал ответа — может, все-таки существовал альтернативный путь докопаться до истины?

— Мне будет больно. Очень и очень больно… — голос Бойца оставался все тем же, но в нем появилась некая дрожь.

— Ясно. Прости, — Рицка пытался не выказать своего разочарования — ответов у него получить явно не получится.

А вот то, что он улавливал позитивные эмоции Соби относительно происходящего — настораживало и не на шутку напрягало — чего это радости-то столько? Что за странный диссонанс — с дрожью в голосе говорит о боли, а сам — радуется?! На лице Бойца было обычное выражение лица, но эмоции, исходившими от Соби, были абсолютно другими — они противоречили его словам, и это озадачивало.

«Одно из двух — или у Соби также, как у мамы, поехала крыша или он хорошо научился врать».

— Знаешь, я устал от твоей лжи, — устало признался Рицка.

— Что ты имеешь в виду? — на лице Бойца читалось недоумение, хотя он сам насторожился.

— Почему ты мне все время врешь? — Рицка начал злиться и остановился, чтобы посмотреть Соби в глаза. — Почему ты сейчас насторожен? Что ты скрываешь, Соби? Может ты мне все-таки расскажешь?

— Мне нечего от тебя скрывать. Я рассказал тебе все, что смог, — Бойца сковал страх — Рицка прямо кожей ощущал эмоцию, исходящую от Соби.

— Тогда чего ты боишься? Тебе ведь сейчас страшно. Несмотря на то, что мы с тобой связаны столько времени, ты все также скрытен, — Рицка старался сдерживать себя, но его уже колотило от бешенства. — Что ты прячешь от меня, Соби?!

Их разговор был прерван знакомым писком, который сразу же перешел в противный звон в ушах — а вот и очередной вызов на поединок.

«Ещё вас здесь не хватало!» — раздражённо подумал подросток, понимая, что ему сорвали разговор, в школу он теперь точно опоздает — все совсем некстати.

Тряхнув головой, он заметил мелькнувшую на лице Соби радость, и нахмурился — понятно, Боец явно радовался тому, что их прервали, чтобы опять не пришлось играть в молчанку. Хотелось плюнуть на все и просто пойти в школу, как будто его это не касается.

«Как же все это достало, кто бы знал!» — фыркнул про себя Рицка, рассматривая Соби, который на него выжидающе смотрел — не может же он его бросить, даже если не умеет сражаться.

Если он сейчас уйдёт то Соби точно не сможет его защитить, если ещё кто-то надумает на него напасть по дороге в школу — ему же надо разобраться с этими противниками. Поэтому он, с какой-то обреченностью, протянул свою руку Соби, чтобы тот телепортировал их к Паре, бросившей вызов…

====== 4. План Седьмой ======

Минами Рицу курил, развалившись в кресле, выдыхая сизый дым и стряхивая пепел в хрустальную пепельницу своими длинными изящными пальцами. Он старался ничего не разбить в кабинете и не заорать матом — гнев, начавшийся с момента, когда он понял, что его идеальная защита взломана, даже не собирался отступать. Да и как успокоиться, если до сих пор не найдена брешь в собственном творении?

«Странно, что Соби выбыл. Что же там вообще произошло?!» — продолжал недоумевать аналитик.

Незнание подоплеки ситуации заставляло его беспокоиться — он любил быть в курсе происходящего, а тут — Соби доложил, что, к сожалению, задание провалено — поединок проигран, а он больше не является Бойцом Аояги Рицки.

«Боже, как же много отвлекающих факторов от самого главного!» — драматично закатил глаза аналитик и заставил себя вновь сосредоточиться на защите системы безопасности.

Он сделал пару глубоких вдохов и выдохов — нельзя терять лицо на рабочем месте, нельзя, даже когда все летит к чертям. Срочно требовались свежие идеи ибо своих уже не осталось, однако желания посвящать кого-либо из подчиненных в постыдную ситуацию собственного поражения не было. Приходилось в одиночку мучить компьютер и собственный мозг, не прибегая к помощи программистов Семи Лун, пытаясь найти лазейку, позволившую беглецу улизнуть с секретной информацией — рано или поздно она найдется — это уже дело принципа, и вот тогда кому-то очень и очень не поздоровится.

Сигарета неожиданно быстро закончилась. С сожалением затушив окурок, аналитик отхлебнул уже остывший кофе и продолжил, неизвестно по какому кругу, анализировать обрывки информации и свои эмоции по этому поводу. Он выстроил заново всю систему безопасности, бастион за бастионом, и, по праву, гордился своим творением, но уже совсем не обольщался, что его система идеальна — одной наглой Жертве удалось убедить его в обратном.

«Чертов Аояги Сеймей! Так меня опозорить! Мало того, что добыл компромат, так еще я, к своему стыду, даже не знаю, какие данные ему удалось украсть! А если все, что было на сервере?! Твою же мать…»

Уже не в первый раз Сеймей появлялся в прицеле пристального внимания Минами, вот и сейчас снова оказался умненьким мальчиком и поломал очередную игрушку Минами Рицу. И сейчас одураченный аналитик методично и, с каким-то мрачным удовлетворением, строил планы мести, ведь мог себе это позволить, а Сеймей — нет.

«Дурак ты, Сеймей. Найду же и просто придушу! На что надеешься? Ты один, без технической и силовой поддержки… против Семи Лун. Это же заведомо проигрышная комбинация».

Однако, даже имея за спиной все ресурсы своей могущественной организации, Минами Рицу не питал иллюзий — Сеймей славился своим интеллектом и неординарностью мышления. Достать его будет нелегко, поэтому пока приходилось душить этого выскочку лишь мысленно, в десятитысячный раз перепроверяя блокировки, пароли, логины и сохранность информации — снова облажаться в его планы совсем не входило.

Размышления прервал звонок Седьмой, сухо попросившей явиться в ее кабинет. Она наверняка уже в курсе взлома. Ну что же, хвалить его сейчас явно не будут. Минами Рицу потянулся всем телом и встал. Одернув брюки и смахнув невидимые пылинки, плавным движением подхватил кружку со стола и направился к двери. Поместив использованную емкость в раковину, окинул взглядом комнату и вышел.

А через несколько минут уже постучал в кабинет начальницы. Выждав положенные тридцать секунд, зашёл и тихо закрыл за собой дверь, оставшись стоять у порога, и невозмутимо наблюдал за эффектной брюнеткой, сидящей в кресле и говорящей по телефону. Та, как всегда, выглядела идеально: в строгом костюме, отлично подчеркивающем красивую фигуру, и туфлях на шпильке, еще более удлиняющих и без того длинные, точеные ноги.

В кабинете царил порядок, все стояло на своих местах, пыли не было и в помине, а в воздухе витал аромат тонких духов, смешанный с запахом дорогих сигарет. Судя по сдвинутым изящным бровям и красивым наманикюренным ногтям, мерно отбивающим дробь по поверхности стола, происходящий телефонный разговор не был ей особо приятен.

Мельком взглянув на Рицу, брюнетка сделала четкий кивок головой — то ли просто отмечаяфакт его появления, то ли здороваясь и приглашая присесть, и емко возразила невидимому оппоненту. Судя по появившимся металлическим ноткам в голосе, дела шли из рук вон плохо, что заставляло Седьмую хмуриться и кривить аккуратно накрашенные губы.

Она любила четко распланированные ситуации и скрупулезный просчет любых мелочей — это она умела и была в этом особенно хороша. Но когда приходилось сталкиваться с ограниченностью, тупостью и неосведомленностью, начальница выходила из себя, и металась по своему кабинету, выкуривая одну сигарету за другой, лихорадочно просчитывая незначительные нюансы, незаметные конкурентам, но сыграющие на руку ей.

Вскоре телефон был отброшен на стол — видимо, одна битва была проиграна, но финальное сражение еще только предстояло. Хрустнув пальцами, начальница в упор посмотрела на аналитика и проговорила мелодичным голосом:

— День добрый, Рицу-сан.

— И вам того же, Седьмая. Чего изволите желать сегодня?

По излому бровей он понял, что сарказм был оценен по достоинству. Начальница вздохнула и проговорила:

— Раз с любезностями покончено — перейдем к делу. Если вкратце, твои планы слегка поменялись. Я решила, что Соби отправляется на новое задание, а Рицка получает нового Бойца. Вопросы?

Брови Минами скептически поползли вверх:

— Что тебя сподвигло усомниться в Соби? Он предан, как собака, и создан как идеальный Боец. Все же шло по плану? Соби должен был создать Связь и стеречь пацана днем и ночью, поджидая, пока Сеймей вернется, после чего схватить и доставить мне для допроса. Он предан мне и только мне! Он же сам пришел и доложил, что Сеймей велел ему защищать парня, стать его Бойцом. Я согласился, и велел задержать Сеймея, как только тот появится!

— Минами, ты, как всегда, не до конца понимаешь мою логику, — Седьмая хищно улыбнулась. — Ладно, я поясню: Сеймей со своими наклонностями, способностями, а теперь уже и с компрометирующей информацией, откровенно опасен — наши сервера это только начало, мы больше не можем выжидать.

Минами скривился: ему не нравилось, что начальница права — он в одиночку так и не смог найти как Сеймей это провернул. Было неизвестно где он сейчас находится и каковы его дальнейшие планы — пора менять тактику. Он обречённо кивнул и Седьмая продолжила:

— Мне пришлось взять ситуацию в свои руки. Итак, согласно моему прямому указанию, в последнем поединке наша парочка Painless разорвала и без того нестабильную Связь Агацумы и Аояги. Там вообще едва ли можно было говорить о Связи… Сам знаешь, какой у твоего любимого подопечного пунктик относительно своей предыдущей Жертвы. Он его не поймает, даже если Сеймей явится сам и попросит его поймать. Соби, в своем нынешнем состоянии совершенно бесполезен, и более того, — также опасен для всех нас, как и Сеймей. В его голове такая каша, что он не знает кому подчиняться. Кто знает что ему прикажет Сеймей, если вернется?! Нет, твою любимую игрушку придется срочно отправить к Нагисе.

Минами после такой аргументированной тирады скривил губы, но задумался и снова кивнул смотрящей на него начальнице, подтверждая, что она может продолжать развивать свою мысль — он таки не справился. Седьмая тоже скривила губы, передразнивая аналитика, откинулась в кресле и продолжила:

— Нам на руку то, что связь между Соби и Сеймеем не разорвана до конца. Вернем Соби разум и свободу, и не успеем оглянуться, как он сам притащит нам Сеймея на блюдечке с голубой каемочкой! А вот Рицку хочу все же использовать дальше как Жертву. Неудача с одним неподходящим Бойцом не означает, что не получится найти ему адекватную замену…

— У тебя есть кто-то на примете? — встрепенулся аналитик.

 — Есть — Акаме Нисей. Ну очень занятный кадр, — улыбнулась начальница. — Предвосхищая твой вопрос, сразу перейду к делу. Помнишь, у нас был обмен учеными с Россией?

Минами Рицу нахмурился, вспоминая события минувших лет.

— Да, припоминаю. Пара наших много лет назад поехала в Россию, а мы получили парочку русских вместо них. И?

— Так вот, наша Пара была подвергнута генетической мутации втайне от них самих. Семи Лунам было жутко интересно поэкспериментировать, ведь особи, совмещающие в себе и способности и Бойца, и Жертвы для нас крайне актуальны — меньше народа и меньше мороки при обучении.

— К чему ты, собственно, клонишь? Их генетически модифицировали, и они стали воплощением того, о чем ты тут разглагольствуешь — супероружием и универсальными солдатами? Мы выпустим их и отправим ловить Сеймея?!

— Не совсем. Но гораздо интереснее… — начальница сделала паузу и заложила прядь волос за ухо, наслаждаясь эффектом.

Глаза Минами Рицу загорелись:

— Не томи, рассказывай уже!

Подняв руки в примирительном жесте, Седьмая тряхнула головой и продолжила:

— Ну, раз ты просишь… Не могу тебе отказать, когда ты смотришь на меня такими глазами, — она хитро улыбнулась. — У них родился сын, Акаме Нисей. Очень интересный экземпляр, должна отметить. Его способности до сих полностью не изучены, но главная его особенность — входить в Резонанс и многократно усиливать способности Жертвы, с которой он связан.

Тут аналитика покинула его хваленая сдержанность, и он, дрогнувшим голосом, произнес:

— Хочешь его приставить к Рицке, чтобы убить двух зайцев сразу?

Седьмая ухмыльнулась:

— Ну, наконец-таки, начал думать в правильном направлении! Однако у этого плана есть и свои подводные камни… куда без них!

 — Ну, начинается… Только не говори мне, что это второй Аояги Сеймей!

— Ну, не совсем, но тоже сам себе на уме мальчик. Короче, у Нисея была Жертва по имени Мая. Имелся Резонанс средней степени из-за того, что он её любил. Однако, эта дура, — тут начальница фыркнула, выражая все свое презрение относительно нелогичности поступка, — втюрилась в другого и обо всем рассказала Нисею. И произошла предсказуемая развязка: пребывая в расстроенных чувствах, Нисей утратил Резонанс, а девочка, переоценив свои способности, пала на поле боя. Парнишка был безутешен и ни одна, из предложенных ему Жертв, не смогла пробудить в нем даже ничтожного Резонанса. Ни одна, Минами!

 — То есть этот Акаме Нисей не идет на контакт, бунтует и всячески выказывает свое неуважение к школе Семи Лун, которая, как он считает, погубила Маю. Правильно я сложил?

Седьмая кивнула, а он, в очередной раз, убедился, что его начальница все-таки гениальна: столь блестяще использовать человеческий фактор в расчетах умеет только она. Это же надо — просчитать несколько десятков вариантов возможного развития событий и выбрать наиболее оптимальный! Начальница красноречиво замолчала, продолжая наблюдать за лицом собеседника. Минами уже совсем успокоился и расслабленно откинулся в кресле и махнул ей рукой, намекая, что можно дальше продолжать излагать, если ещё что-то осталось.

— Похоже, я угодила тебе, разгребла за тобой и к тому же подкинула новую идейку. Так что за тобой должок — теперь побудь душкой с Нагисой и прикинься ничего не знающим. Предполагаю, что в самое ближайшее время она к тебе примчится, чтобы предложить «новый суперпроект».

Рицу криво усмехнулся: нейропрограммер Нагиса была той еще занозой в заднице. Кокетничающая девушка-ребенок, наигранно строящая глазки и изо всех сил старающаяся его впечатлить— вот уж зрелище не для слабонервных!

— Весь в предвкушении…

Аналитик плавно встал и немного поклонился Седьмой.

— Ну что ж, ты, как всегда, порадовала меня своей остротой ума и прозорливостью. Благодарю.

Седьмая мило улыбнулась. Аналитиком Минами Рицу все же был отменным: быстро просек слабые стороны, вычленил недоработки, увидел перспективу, несмотря на личный конфликт интересов, и смог превратить свое согласие в некое подобие комплимента её способностям.

— Я польщена. Не каждый день услышишь такое из твоих уст. Ладно, держи меня в курсе событий и сильно не дави на Нагису, она же так ради тебя старается, — поддела его начальница и снова взяла телефон в руки.

Минами бросил истлевший окурок сигареты, про который он совершенно забыл, в пепельницу на журнальном столике. Улыбнулся, заметив пепел на шикарном ковре, но поднимать не стал — пусть Седьмая взбесится, когда заметит, и чинно удалился из кабинета.

====== 5. Неприятный разговор ======

Вернувшись в кабинет, Минами Рицу заварил себе кофе, обдумывая полученные данные, — игра действительно шла с размахом. Амбициозность Седьмой продолжала радовать — та никогда не разменивалась по мелочам и ее союзники всегда вознаграждались с лихвой. Иногда, впрочем, логика давала сбои из-за пресловутого человеческого фактора — любила она сочувствовать отдельным персонажам и спасать приглянувшихся личностей, и остальных в эту благотворительность втягивать…

Посетителей в ближайшие полчаса не ожидалось, поэтому аналитик уселся за стол, закинув ноги в дорогих туфлях на его поверхность. Моменты, когда можно хотя бы полчасика побыть самим собой, были необходимы как воздух — невозможно все время быть собранным, сдержанным и учтивым. «Никакого полета фантазии» — как любила поддевать его начальница, и и он никого не собирался в этом разубеждать — намного проще позволять людям верить в то, что они считают правдой, нежели тратить свое время, доказывая обратное.

На самом деле, он не был таким уж черствым сухарем — неприятный имидж позволял держать всех от себя на расстоянии пушечного выстрела: никто не лез в душу с вопросами, не прибегал, чтобы поплакаться на плече или построить глазки. Хотя нет, такие были, но они не смели заходить в его личный кабинет и посягать на личное пространство. Лишь несколько человек были вхожи в его святая святых, но это можно было пережить…

Минами Рицу обожал классические фильмы со смыслом и такую же музыку. Опера заставляла его трепетать, но в этом он бы не признался коллегам даже под пытками — любую свою слабость он всячески скрывал, считая что простым смертным не понять чарующую и хрупкую красоту гения, не оценить по достоинству его любовь к прекрасному и эстетике. Они увидят лишь слабость, на которую не применут надавить.

Как истинный перфекционист, ради достижения совершенства он мог пожертвовать многим — сном, едой, человеческими жизнями. Запретов и барьеров, ограничивающих действия во имя создания идеального положения вещей, не существовало в принципе. Безусловно, кодексы и правила Семи Лун соблюдались неукоснительно, но ведь никто же не запрещает импровизировать, не так ли?

Разумеется, расчеты и планы операций корректировала Седьмая, но все же она понимала его, как никто другой: сначала анализировала план в общих чертах, учитывала минусы, потом корректировала с учетом человеческого фактора, чтобы Совет директоров не содрал с них три шкуры. При этом она ни разу не обесценила его способностей, всегда находила верные слова для аргументов, но даже, сдавая позиции, он не чувствовал себя ущемленным, ведь любой переработанный план не нарушал эстетики картины, а зачастую даже добавлял колорита.

«Как же хочется включить музыку и забыться! Отвлечься от постылых обязанностей и сформировать красивый новый план!» — мечтательно подумал аналитик и вздохнул — такую роскошь он себе позволить мог только дома, тем более скоро нагрянет головная боль в лице ребенка-переростка.

Достав пачку из кармана пиджака и уже поднеся зажигалку к сигарете, Минами услышал легкий стук, после которого пришлось поморщиться, быстро убрать ноги со стола и сделать вид, что он пьет кофе и курит. Нагиса Саган с шумом захлопнула за собой дверь и плюхнулась в кресло напротив.

Сегодня она косплеила блондинку из какого-то аниме: плиссированная юбочка и матроска а-ля школьный стиль, а так же два хвостика и гольфы — внешний вид совсем недостойный серьезного ученого. В организации к её заскокам все уже успели привыкнуть, ведь они никак не влияли на мыслительные способности, однако каждый новый костюм неизменно повергал изысканного и рафинированного Минами Рицу в глубочайший культурный шок. Приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы не съязвить в самый неподходящий момент.

— И как оно?

— «Оно» — завершено, — Рицу неодобрительно поморщился от её вопроса — он не любил сленг. Единственный человек, с которым он мог вести словесные баталии любого уровня и в чьих устах даже мат звучал как музыка, была Седьмая.

Аналитик был пуристом и перфекционистом. Садизм и тирания переплетались с гибкостью психики и интеллектом, превращая их обладателя в человека язвительного, бескомпромиссного и бесстрастного. Он на все смотрел сквозь призму логики и выгоды. Кроме эстетики и оперы, еще душевный трепет в нем вызвали многоуровневые игры, в которых люди выступали в роли его марионеток. То, что многие не разделяли его методов и видения прекрасного, совсем не смущало Минами Рицу. Он считал себя самодостаточной личностью и ему было глубоко безразлично, что там думают другие.

— И как ты смог пережить проигрыш Сеймею? — поинтересовалась она, не вынимая леденца на палочке изо рта.

Аналитик задержал свой взгляд на её губах, прикидывая, насколько сильно повредит горло палочка от конфеты, если по ней ударить наотмашь. Собеседница, неверно истолковав его заинтересованность, покраснела и это немного потешило его самолюбие.

— С легкостью. Благодаря выходке этого выскочки, я довел нашу систему безопасности до совершенства. Да, и не разговаривай со мной с набитым ртом.

Нагиса, покраснев еще больше, вытащила леденец и, дрожащей рукой, опустила в хрустальную пепельницу, едва не выронив. Господи, какой же он резкий и бесчувственный, но это еще больше будоражило нервы! Минами Рицу скосил глаза на ярко-розовый овал, занимающий теперь добрую половину емкости для окурков и заметил пепел на столе от резких манипуляций «школьницы». Девушка, проследив за его взглядом, быстро поняла свою ошибку и решила перевести внимание владельца кабинета в более безопасное для нее русло.

— Неужто? И даже поражение Соби не заставило тебя разозлиться? — спросила она и спохватилась. Да он сейчас её выставит из кабинета — и прости прощай!

Аналитик едва заметно сморщился: произошедшее и впрямь ударило по его самолюбию — Минами Рицу считал Соби своим лучшим творением. Он годами выбивал из этого Бойца страх боли и инстинкт самосохранения, шаг за шагом взращивал бесстрастность ко всему — полное отсутствие эмоций в принципе. Агацума Соби должен был стать идеальным Бойцом — чистая логика, бескомпромиссность, стопроцентная целеустремленность и отсутствие человеческого фактора в принципе. И ради подобного совершенства аналитик не скупился ни на что: голод, побои, холод, мрак, лишения. И Соби почти стал тем, кем он хотел — идеальной машиной для истребления неугодных.

— Слишком много чести. Он не настолько важен, чтобы я сидел и вспоминал, как это — злиться, — он закурил следующую сигарету и вперил взгляд в сидящую рядом девушку. — Ладно, рассказывай зачем пожаловала.

Сидящая сейчас в кресле напротив, Нагиса действовала на нервы своими манерами и стилем самовыражения. Аналитика так и подмывало довести ее истерики, но он держал себя в руках — у нее были недурственные и смелые идеи, она не гнушалась экспериментами над психикой учеников Семи лун.

— Не поверишь, заглянула тебя развлечь одной бредовой идейкой, но тебе точно понравится, — собеседница даже начала мять край юбки в своих руках под его взглядом — ей явно было не по себе.

— Внемлю тебе, женщина… — на лице аналитика появилось подобие ухмылки. Он затянулся и прикрыл глаза, — говори уже, что пришло в твою прекрасную головку.

Нагиса даже слегка зарделась от этого нехитрого комплимента. Ей всегда нравился Минами Рицу, но нравился издалека — приближаться она даже не пыталась — себе дороже, как говорится. Аналитик был харизматичным, сильным и… полностью бесстрастным. Ничто не могло его вывести из себя и, временами, сей факт её очень бесил. Нагисе хотелось пылких взглядов, страсти, безбашенного поведения, но подобное совсем не сочеталось с имиджем Минами Рицу. Он как прекрасная статуя — красивая, но бездушная, а ещё умеющая одним словом припечатать так, что на всю жизнь заработаешь комплекс неполноценности.

А ведь ходили слухи, что он любил кого-то в прошлом. Нагиса потратила кучу времени, пытаясь найти какие-нибудь крохи информации по этому поводу, но тщетно. Конечно, не стоило списывать со счетов и саму Седьмую, из кабинета которой Минами всегда выходил с горящими глазами. Пока не получалось разузнать, что такого делала или говорила ему начальница, что он так внезапно оживлялся — этот ребус никак не давал ей покоя.

Нагиса без конца меняла имидж, пытаясь угадать, что же нравится неприступному Минами Рицу, но и это не дало ей преимущества перед соперницей — да, она расценивала Седьмую как охотницу до чужого добра. Нагиса Саган, не раздумывая, поставила на аналитике клеймо — «мое» и сдаваться без боя не собиралась. Шансы у нее, конечно, были откровенно слабоваты и все ухищрения, до сих пор, производили нулевой или даже отрицательный эффект. Поэтому она сегодня и завела этот разговор — заинтересовать аналитика настолько, чтобы незаметно втереться к нему в доверие, а потом уже и в душу…

Девушка вздохнула, собралась с мыслями, немного полюбовалась на прикрывшего глаза Рицу и начала:

— Раз затея с Соби провалилась, предлагаю его перепрограммировать для другой операции.

— Хым… Перепрограммировать… Звучит заманчиво. Что за операция? — аналитик приоткрыл глаза, затушил окурок и опять поудобнее устроился в кресле с закрытыми глазами.

Нагиса обрадовалась заинтересованности Минами Рицу и затараторила о том, что он уже знал: перепрограммировать Соби, Рицке дать нового Бойца Акаме Нисея, чтобы изучить их обоих, пересказала драматичную историю смерти Маи, а он пытался выглядеть внимательным и заинтересованным. Под конец он ухмыльнулся изложенному слово в слово плану Седьмой, который, ничего не подозревающая, Нагиса выдавала за свою гениальную идею, и задал контрольный вопрос, так как хотел понять, что Седьмая наговорила Нагисе, что та так загорелась этим проектом:

 — А с чего такая заинтересованность этим Акаме? И почему он в Японии?

 — Просто нашему проекту — ну, ты понял о чем я — он подходит идеально. В Японии он потому, что мы собирали самых сильных учеников из разных филиалов для той операции с конкурентами из Китая, помнишь? — Нагиса перестала тараторить и начала нормальным голосом задавать логичные вопросы.

Минами открыл глаза и посмотрел на собеседницу. Под его взглядом она снова напряглась и занервничала. Это было немного странно — какой бы взбалмошной ни была Нагиса, она мало чего боялась в своей жизни. Аналитик, отметив для себя эту особенность, решил разобраться с ней позже. Надо знать мотивацию тех, с кем ты связан — это правило номер один.

— Да, припоминаю. Значит, он чем-то отличился, раз его взяли? — поинтересовался он, подавив зевок.

— Именно. Думаю, он нам очень пригодится.

— Я тебя понял. Что мы будем с этого иметь? — отхлебнув кофе и проведя по глазам рукой, аналитик попытался сосредоточиться на разговоре, хотя разбираться с этим именно сегодня отчаянно не хотелось.

— Приручим непокорного Бойца, создадим уникальную Пару, поймаем неуловимого беглеца, и просто приятно проведем время. Разве тебе не скучно? — этот невинный вопрос попал просто в точку.

Глаза аналитика широко распахнулись и уставились на собеседницу. Та немного поерзала на стуле, но взгляд не отвела.

— Не то, чтобы очень, но мне нравится ход твоих мыслей, — резюмировал Минами Рицу.

Нагиса лучезарно улыбнулась.

— Хочешь с ним поговорить наедине? — она вскочила со стула, ожидая ответа. Юбка немного задралась, обнажив еще выше стройные ножки в гольфах. Минами-сан заметил её неловкое движение и ухмыльнулся.

— Ты меня немного заинтриговала. Пригласи этого бунтаря и оставь нас, — пряча улыбку за бесстрастным тоном, приказал он.

Нагиса сразу же сникла. Такой план по завоеванию Минами лопнул, как мыльный пузырь! А она ломала голову, как все поэффектнее разложить, чтобы он её похвалил. Пустая трата времени — его ничем не прошибить. Она раздраженно тряхнула волосами и походкой «от бедра» продефилировала к двери.

====== 6. Новая Пара? ======

Когда за Нагисой закрылась дверь, Минами позволил себе негромкий смешок: слишком уж эта особа неровно к нему дышит! Надо будет запомнить — данное обстоятельство может сыграть на руку в дальнейшем.

Чтобы сосредоточиться на предстоящем разговоре с этим самым Акаме Нисеем, он привел приборы на столе в порядок и заварил себе еще одну порцию ароматного кофе. Скосил глаза на пепельницу с леденцом, чертыхнулся и вытряхнул содержимое в мусорную корзину, потянулся, помассировал себе шею и сел обратно за стол.

Через минуту в дверь постучал и почти беззвучно вошел Акаме Нисей. Рицу как раз открыл его досье: с первого взгляда самый обычный юноша, ничего примечательного. Единственное, что выделяло Акаме на фоне других Бойцов: родители подверглись генной мутации, и у него появились способности, которые еще не успели изучить — вот и вся уникальность.

Сделав жест присесть, аналитик продолжил «ознакомление» с личным делом, наблюдая за парнем. Выглядел он лет восемнадцать, но мог быть и старше — биологический возраст Бойцов и Жертв порой заметно отличается от реального. Правильные черты лица, зеленые глаза, спортивное телосложение, длинные черные волосы, собранные в хвост, одежда черного цвета, выгодно подчеркивающая тренированное тело — Акаме Нисей выглядел как европеец, от японца в его внешности был только миндалевидный разрез глаз.

Парень сел на предложенный стул, и их глаза встретились.

«Мы одного роста» — про себя отметил Минами и отложил досье за ненадобностью.

Тут уже и идиоту было бы понятно, что его вычислили. Взгляд Нисея не был удивленным, наоборот — сосредоточенным и цепким: так смотрят люди, умеющие подмечать малейшие детали.

«Такому по ушам не поездишь» — вспомнилось изречение Нагисы.

— Когда ты был у парикмахера в последний раз? — внезапно нарушил тишину его вопрос.

Парень даже бровью не повел.

— Месяц назад.

Минами ухмыльнулся.

— Врешь.

— Вру, — так же спокойно ответил Боец.

Непринужденность, с которой он держался, заинтересовала аналитика: создавалось впечатление, что главным в этом кабинете был именно Нисей.

— Хорошо. Расскажи о себе, — он решил сделать ставку на обычное человеческое самолюбие.

— Зачем мне рассказывать то, что вы уже прочитали в досье минуту назад? — последовал логичный вопрос.

Минами Рицу фыркнул: Боец явно дураком не был. Обычно все начинали выставлять себя в лучшем свете, взахлеб перечислять свои сильные стороны, опуская слабые, одним словом — скучно, предсказуемо и пресно, а тут ничего подобного — все спокойно, размеренно и логично.

Губы Минами едва заметно дрогнули — ему начинало нравится начало разговора.

— А ты не лишен логики.

— А вы, как любой блестящий аналитик, коим вы себя выставляете, считаете, что я не знаю как ведут себя люди, на таких вот собеседованиях, и ожидаете от меня типичных реакций?

Шпилька Нисея достигла своей цели — глаза аналитика расширились, но он быстро взял себя в руки.

— Неважно, что я думаю, главное — ты нам подходишь.

— Да ладно? Ну и для чего же я вам подхожу? — в голосе парня прозвучала неприкрытая издевка.

— Мы нашли тебе Жертву — Аояги Рицку.

Взгляд Нисея сменился с незаинтересованного на раздраженный.

— Ух ты… Уже и детьми не гнушаетесь, да, Рицу-сан? Подбираете поверженных и вешаете на шею тем, кто не согласен прогнуться под ваши хваленые расчеты? — в зелёных глазах читалась неприкрытая усмешка. — У него же хрупкая детская психика: ваша, так называемая, Жертва сойдет с ума после суток со мной.

— Не считай Рицку таким слабаком — ты его совсем не знаешь. Самое глупое: переоценить свои способности и недооценить способности другого, — Минами Рицу хищно прищурился — ему будет приятно понаблюдать за этим пацаненком.

— А, ну да… — Нисей ухмыльнулся. — Кстати, не поделитесь, по секрету между нами, какая роль уготована этому ребенку в ваших в ваших интрижках с Седьмой, а, Рицу-сан?

У аналитика непроизвольно задергался левый глаз: Боец быстро все разложил по полочкам и ухватил самую суть — внезапно оказалось, что Акаме Нисей совсем не так уже прост. Минами даже немного разозлился, что в личном деле об этом ни строчки — прозевали. Нисей, в свою очередь, чуть не хихикнул — Минами Рицу с дергающимся глазом выглядел комично.

 — Рицу-сан, неужели вы в шоке? — ехидно улыбнулся парень. — Как вы там говорили минуту назад — не стоит переоценивать собственные способности, недооценив способности другого? Очень мудрый совет. Ладно, вы пока тут приходите в себя, а я схожу, покурю…

И с этими словами Нисей вышел, оставив оставив потрясенного и уязвленного аналитика переваривать их разговор. Он сбежал по лестнице и распахнул входную дверь. Шагнув наружу, ощутил дуновение ветра и прикрыл глаза.

«Наверное, я никогда не привыкну к этим дурацким «собеседованиям» в Семи Лунах» — скривился он, обдумывая только что произошедший разговор.

На каждой такой встрече было одно и то же: просмотр досье и тупые вопросы. Сегодня, правда, было интереснее, но все равно остался тот же неприятный осадок и металлический привкус — его препарировали словно подопытную крысу, прикидывая, на что он может сгодиться.

Нисей закурил и уставился на небо.

«Прошло уже два года…»

Два долгих пустых года после смерти Маи. Потеря любимой девушки и разрыв Связи убили в нем все. Пусть засунут своих кандидатов в одно место! Но Семь Лун все не унимались, продолжая навязывать ему все новых и новых напарниц и напарников, которые ему были совсем не нужны.

«Сколько таких собеседований уже было? Десять? А может, двадцать?»

После Китая и той нелепой смерти мир просто рухнул — рассыпался на осколки, оставив его эмоциональным инвалидом. Пути назад, в Россию, не было. Мать и отец, хоть и поддержали его после потери, но однозначно дали понять, что возвращение — не вариант, как и самоубийство. Утешили, вытерли сопли и отправили в Японию, обратно за перспективным будущим — мечтой родителей, надавив на самое больное: возраст, слабое сердце матери и чувство вины, что не переживут его смерть.

Пришлось изобразить на лице послушание, глубоко уйти в себя и вернуться к тому, что сулила ему далекая страна — отступать было некуда, и Нисей это прекрасно осознавал. Оставалось сцепить зубы и довести очередную Жертву до нервного срыва, как всех остальных до этого, может тогда его, наконец-то, спишут со счетов и убедят родителей, что их сын бесперспективен, а он сможет жить своей жизнью и не чувствовать себя виноватым — от него официально отказались Семь Лун, а он не при делах.

Никаких надежд на Резонанс с новым напарником у него не было — после Маи он ни с кем сотрудничать не хотел, даже не так — не мог. Как будто та искра, некогда давшая разгореться слабому огоньку, навсегда погасла. А теперь очередная Жертва — Аояги Рицка, сколько ему там вообще лет… двенадцать? Четырнадцать? Даже имя какое-то детское…

Прерывисто выдохнув, он отбросил окурок и закурил снова. Нервное напряжение понемногу начинало спадать, и Нисей принялся более обстоятельно обдумывать разговор с Минами Рицу. Зря, конечно, он там так ехидничал в кабинете и дразнил великого аналитика Семи Лун, но удержаться было невозможно — этот напыщенный индюк просто выбесил. А вот сейчас он понимал, что мог потерять свое единственное преимущество — фактор неожиданности.

Минами Рицу описался бы от счастья, знай он о реальных способностях Нисея. Будучи тоже неплохим аналитиком, Нисей осознавал, что нельзя раскрывать перед Минами Рицу все карты. Он умен, хитер, изворотлив и может очень сильно усложнить ему жизнь, если догадается что к чему. Конечно ошарашить такого, спутав планы — дорогого стоит, однако согласиться стать Бойцом какого-то мелкого пацана все равно придется.

Придется немного потерпеть, пока у этого плюгавого создания начнутся истерики, нервные срывы и он просто первым откажется быть его напарником. А за это время он все-таки придумает что-нибудь такое, чтобы Минами Рицу все же счел его слишком проблемным — пусть этому Рицке снова поменяют Бойца и оставят его в покое. А еще лучше — напишут официальную бумагу, что его лишают статуса Бойца. Это официальное заявление он отправит родителям и наконец-то умоет руки — будет жить так, как сам того хочет.

«Попытка — не пытка», — вспомнилось знаменитое русское изречение.

Отшвырнув окурок, он вернулся назад, поднявшись по ступенькам и отправился искать Нагису Саган и того несчастного, коему поломает жизнь в рекордные сроки…

Минами Рицу пнул мусорную корзину, выдохнул через сжатые зубы и закурил. Глаз продолжал предательски дергаться, что очень бесило аналитика. Конечно, тренированные мышцы лица несли на себе маску бесстрастности, но внутри все кипело.

«Чертов Акаме! Да как он смеет! Ловкий мерзавец! Понял, что я за ним не побегу, ибо это бросит тень на мою репутацию. А нервный тик никакого сочувствия не вызовет — наоборот, все тут же обрадуются при виде моей слабости!» — мысли бешено бились в голове.

Он быстро нажал на клавиши мобильника:

— Нагиса? Я поговорил с Нисеем, он подходит. Найди его и Рицку — и живо ко мне в кабинет.

Через какое-то время раздался робкий стук, и распахнувшаяся дверь впустила невысокого щуплого паренька лет пятнадцати, с волнистыми черными волосами до плеч и кошачьими ушками на голове. Его лиловые глаза посмотрели на аналитика вопросительно и недоверчиво.

Минами, обрадовавшись, что его лицевой тик успел прекратиться до прихода Рицки и возвращения Нисея, разглядывал визитера в своей обычной манере, с некоторой мрачной заинтересованностью.

Рицка вежливо поклонился, представился и озвучил, что его послали сюда на собеседование.

— Все верно, Рицка. Дождемся остальных и я все расскажу, — вежливо, но бесстрастно ответил аналитик.

В этот момент дверь открылась, и вошли Нагиса с Нисеем. Нисей фамильярно подмигнул Минами, отказался от предложенного стула и остался стоять у дверей.

«Непокорное создание. Нашел слабину и теперь до конца дней будет давить на кнопки. А вот Рицка очень целесообразный мальчик» — подумал про себя Минами и начал:

— Аояги Рицка, познакомься с Акаме Нисеем. Твой новый Боец.

Рицка пребывал в глубоком замешательстве: мало того, что после поединка его до дома доставили Painless, так ещё и сегодня они же его притащили в Семь Лун, которые, действительно, существовали — ну хоть об этом Соби не соврал. Он все продолжал думать о Соби, хотя больше не чувствовал его глубоко внутри себя, как это было раньше.

По ночам его мучали кошмары с блондином, копающим могилу рядом с бездыханным телом отца. После нескольких дней мучительных размышлений, он все же пришел к выводу, что показанное этими парнями, могло быть и ложью — у Соби не было мотива так поступать с его папой, он вряд ли вообще о нем что-то знал… а значит всей правды ему опять неизвестно. Painless так и не ответили на его вопросы, просто молча передали этой женщине — Саган-сан… и вот, теперь, оказывается, у него новый Боец.

«Час от часу не легче…»

Он перевел взгляд на Нисея, поморгал, и удивленно выпалил:

— А разве можно вообще поменять Бойца? Это же на всю жизнь, как рассказывал Соби! Мы же можем умереть, если Связь разорвется?! — подросток так и стоял, сжимая и разжимая кулаки. Все эти люди так спокойно относятся к таким вещам!

Нисей мерзко усмехнулся:

— От перестановки мест слагаемых сумма не меняется, привыкай!

У Рицки аж глаза расширились от такого циничного утверждения. И этот подонок — его новый Боец?

Минами одарил Нисея уничижительным взглядом и терпеливо ответил:

— Ты прав, Рицка, обычно бывает именно так. Но ты не обычная Жертва и не умрешь, тем более, что ваша, так называемая, Связь была смехотворно слаба. Вы просто не подходили друг другу… Или ты хочешь отказаться? — аналитик перевел взгляд на Нисея. — А ты? Предупреждаю, последствия отказа будут весьма печальны.

Рицка ошарашенно помотал головой и приготовился выслушать приказ, произнесенный этим жутким холодным, расчетливым типом. Он покосился на Нисея. Тот стоял, скрестив руки на груди, и на его лице была самодовольная усмешка, глаза презрительно прищурены. От него исходили волны раздражения и неприязни, но как хороший актер, он играл свою роль до конца.

— Так вот, — продолжил аналитик, — вы становитесь Бойцом и Жертвой. Сейчас неспокойные времена и конкуренты не дремлют, поэтому нам могут понадобиться все боевые Пары, имеющиеся в наличии. Проживать будете в квартире Нисея. Обучаться будете здесь. Дальнейшие инструкции получает Нисей. Все понятно?

— Да, — выдохнул Рицка.

Ему не нравился его новый напарник, совершенно не нравился: Акаме Нисей выглядел холодным и чужим. Он чувствовал волны антипатии, исходящие от своего, так называемого, Бойца и даже не сомневался, что тот не упустит шанса отыграться на нем. Даже лживый Соби-убийца, по сравнению с этим страшным злым Нисеем, сейчас казался чем-то родным и теплым.

— Вопрос. Как долго мне придется играть в няньку? — Нисей не упустил возможности съязвить.

— Столько, сколько потребуется, — отрезал Минами Рицу и кивнул на дверь. — У меня все. Нагиса вас проводит.

Та приглашающе открыла дверь и вывела обоих. В комнате воцарилась тишина. Аналитик снова закурил и закинул ноги на стол.

«Ну что ж, игра началась. Пешки определены, фигуры расставлены. Посмотрим как теперь поулыбается наглый паренек с острым язычком!» — удовлетворенно констатировал Рицу, затягиваясь сигаретой.

====== 7. Ночной перекус ======

Рицка лежал на кровати, смотрел на пробивающиеся сквозь неплотно задвинутые шторы лунные лучики, то здесь, то там пронизывающие ночную темноту комнаты, и пытался осмыслить очередной кошмар с участием своего бывшего Бойца: Соби снова стоял над телом отца, протягивал к нему руки, просил верить, что он не убийца и говорил, что защитит.

Сегодня сценарий немного изменился: он сам плакал в кошмаре и кидался на Соби с кулаками и обвинениями, что не знает чему верить — его словам или его воспоминаниям. Проснулся, как обычно, среди ночи с тяжело бухающим сердцем. Попытался снова забыться сном, но сказывалось напряжение последних дней и голод. Да-да, есть хотелось просто нечеловечески! Новый Боец даже не удосужился его покормить.

Он храбро боролся с ноющим желудком, но безрезультатно — даже воспоминания о Соби не помогали. Пищеварительную систему трагизм произошедшего совсем не интересовал, и любые размышления постоянно переключались на насущную тему — чтобы такого съесть? За два часа ему так и не удалось заснуть — тело настойчиво требовало еды. Со вздохом Рицка поднялся и, на цыпочках, двинулся обследовать кухню, чтобы хоть что-то пожевать и утихомирить взбунтовавшийся организм.

Кухня тонула в ночной мгле. Он немного постоял, раздумывая — стоит ли включать свет, но желудок опять громко напомнил о себе, и выбор стал очевиден: некогда соблюдать секретность — в полумраке он еще долго будет копаться! Нащупав выключатель, Рицка прикрыл лицо рукой, чтобы свет не резанул по привыкшим к темноте глазам, и принялся рассматривать просторную кухню в поисках холодильника. Тот обнаружился неподалеку от входа, а он в темноте даже и не заметил, и прошел мимо. С радостным восклицанием Рицка подбежал к нему — такому большому и белому, распахнул дверцу…

Челюсть Рицки медленно отвисла: столько еды, но вся незнакомая. Он мгновенно почувствовал себя полным идиотом: что это вообще за непонятная еда, как и с чем ее есть? Знакомого не было и в помине: ни риса, ни дайкона, ни супа мисо — ни-че-го… Рицка начал систематически брать коробочки, открывать их, и нюхать содержимое. С третьей попытки он учуял что-то мясное продолговатой формы и отложил на стол. Потом в руки попался квадрат чего-то желтого — это Рицка отправил туда же.

Началось исследование бутылочек: тут был острый красный соус, белый соус, приятный на вкус, еще какие-то емкости с разными ингредиентами, много разных баночек с непонятными надписями и незнакомым содержимым. Рицка понял, что Нисей умеет готовить, причем вкусно, со специями и разными добавками. Подросток уважал тех, кто был профи на кухне, ведь сам так и не освоил даже самый простой яичный омлет, только онигири умел с разными добавками делать.

Закрыв холодильник, Рицка заозирался в поисках ножа — добычу предстояло как-то порезать. В сушилке обнаружились тарелки, пара кружек и вилки с ложками. Палочек не было нигде. Он начал рыться по выдвижным ящикам стола, в надежде найти нож — у него дома все ножи хранились в выдвижном ящике, в одном нашел разделочную доску, которую вытащил и положил на стол, и продолжил свое исследование дальше.

Ножи обнаружились в третьем по счёту ящике. Желтый квадрат крошился, продолговатое мясо отрезалось криво, но внешний вид волновал мало — Рицка оттяпал себе несколько кругляшков и квадратиков и осторожно попробовал и то, и другое. Прожевал, почмокал губами и улыбнулся — непривычно, но съедобно.

В голову пришла идея добавить соуса. Он подбежал к холодильнику и нашел бутылочку, вернулся к столу, сложил квадраты и кругляшки между собой и капнул сверху красного соуса. Осторожно откусив от своего творения, одобрительно хмыкнул и зажевал дальше, продолжая рассматривать кухню. То, что в ней было столько незнакомого казалось странным — они же в Японии, Акаме Нисей — японское имя, но полный холодильник иностранной еды и отсутствие традиционных продуктов, риса и палочек?!

Он решил поизучать еще шкафчики на кухне — может рис и палочки там? С некоторым опасением открывая каждую дверцу, Рицка находил все больше диковинных вещей: какие-то баночки, коробочки, пакетики большие и маленькие с надписями на незнакомом ему языке.

«Что это все вообще такое? Откуда Нисей это взял?» — недоумевал Рицка, рассматривая незнакомые буквы и жуя свой импровизированный перекус — это был даже не английский, который он знал.

Рицка открыл последний шкафчик, так и не найдя ни риса, ни палочек, облизал пальцы от соуса и вздохнул — голод перестал мучить, но теперь захотелось пить. Посмотрев на кран, он сморщился — сырую воду пить совсем не хотелось. Может у Нисея есть минералка или сок в холодильнике, а он не заметил?

Рицке удалось найти двухлитровую бутылку чего-то молочного и откровенно прокисшего, которую он, с отвращением, поставил на место, а вот бутылок с водой он не видел. Осторожно открыл верхнюю камеру, увидев в морозилке опять непонятные ему вещи, Рицка, со вздохом, закрыл ее и решил повторно проинспектировать содержимое холодильника.

Все же сок в холодильнике нашелся, за кастрюлей с каким-то красным супом. Даже не наливая в кружку, Рицка начал жадно начал пить прямо из пакета. Он пил и балдел: его импровизированный перекус удался, было вкусно и даже виноградный сок ему достался. Осталось только все положить на место, убрать за собой, а утром объяснить, что проголодался и что нашел, то и съел.

Его радость была прервана резкой вспышкой боли, пронзившей голову — пакет выпал из вмиг похолодевших пальцев, а тело само по себе рухнуло на колени и завалилось на бок. Рядом разлилась лужа пролитого сока. Дергаясь на полу, Рицка пытался дышать как можно медленнее, стараясь сообразить в чем причина неожиданного приступа.

Предположение, что еда была отравлена, он отмел в первую же очередь: Боец не такой дурак, чтобы отравлять весь холодильник в надежде, что он ночью соберется перекусить. И это явно не какая-то атака вражеской Пары, ведь сначала должна открыться Система и раздаться писк? Нет, ужасная головная боль ощущалась как-то совсем иначе, как чужая, — будто ее источник был снаружи, но где? А вот это ему предстоит выяснить как можно быстрее, если не хочет упасть в обморок прямо на кухне.

С кряхтением поднявшись, Рицка встал на четвереньки, и еле переставляя ноги, пополз в сторону гостиной, по направлению к усиливающейся боли — может, там та сволочь, что выворачивает его мозги наизнанку?

В гостиной его совсем скрутило: боль была просто ужасающей — как будто какой-то садист загонял в голову раскаленные иглы. Рицка сам не понял, откуда взялись силы ползти дальше — в комнату Акаме Нисея, ведь это явно очередная из его гадостей — больше просто некому! Им определенно стоит поговорить. Пусть он младше и слабее, но так обращаться с собой не позволит!

Вопреки ожиданиям, парень просто лежал поперек кровати, как выброшенная на берег морская звезда — простыньсбилась набок, одеяло валялось около кровати. В лунном свете тело нервно дергалось, принимая причудливые позы, гримасы боли уродовали красивое лицо, искажая его черты. Нисею, скорее всего снился кошмар, а он, как эмпат, чужой мрачный сон воспринимал таким образом — впитывал чужие боль, отчаяние и безысходность, страдая похлеще, чем от собственных.

Рицка, схватившись за голову обеими руками, словно боясь, что мозги выплеснутся наружу, медленно подполз к кровати — нужно было что-то делать. Да, Нисей не слишком хорошо с ним обошелся, да что там — был откровенно враждебен, но Рицке слишком хорошо известна подобная боль и, как ни странно, такое же ужасное чувство потери — хотя самому непонятно откуда.

С одной стороны, он совсем не знал, как отреагирует Боец, да и не особо горел желанием помогать этому неприятному парню, с другой — если что-то не предпринять, то они будут продолжать вместе корчиться в судорогах. Пока Рицку терзали сомнения, Нисей выдохнул во сне:

— Мая… Не умирай, Мая… Я не смогу жить без тебя…

Глаза Рицки округлились.

«Мая. Девушка. Наверняка его Жертва. Умерла, а он выжил. Как же ему плохо!» — пронеслись обрывки собственных мыслей сквозь волны боли.

Все мгновенно встало на свои места: и отчуждение Нисея, его нежелание общаться и агрессия по отношению к новой навязанной Жертве. Такое поведение было странно знакомым — у него же тоже забрали Бойца…

Скорее из чувства солидарности, ну и в благодарность за еду, Рицка решил помочь. Превозмогая слабость в теле, он подошел к Нисею, положил руку на его холодный, влажный лоб и представил море… Он мысленно рисовал образы, как вода смывает боль, как страдания растворяются, распадаясь на мелкие капельки, как волны ласкают пальцы, ноги, руки, голову, даря тепло и покой…

Вначале ему казалось, что ничего особо не меняется — голова все так же адски болела, рука на лбу Бойца мелко дрожала от напряжения, но в какой-то момент Рицка почувствовал, что какой-то внутренний барьер, мешавший ему справиться с болью, рухнул, и кто-то невидимый теперь помогает ему бороться против всего этого ужаса…

Натиск чужих эмоций постепенно ослабевал, пока не иссяк совсем. Тело Нисея перестало корчиться на кровати, а Рицка обессиленно сполз на пол — сознание медленно, но верно отключалось. Он только вяло подумал, что Нисей убьет его с утра за бардак на кухне, пролитый сок и наглое вторжение в комнату, но выбора особо и не было — глаза сами закрылись и он вырубился.

====== 8. Малоприятные неожиданности ======

Нисей проснулся от ощущения холода — немного подняв голову, начал осматриваться в поисках одеяла. Простыня, как обычно после ночных приступов, отсутствовала, подушки съехали далеко в угол, но вот одеяло раньше настолько бесследно не исчезало. Он передвинулся к одному краю кровати, посмотреть — не завалилось ли оно туда, но ничего не нашел. Решил осмотреть второй край и наткнулся на Рицку, спавшего на полу у кровати, завернувшись в его одеяло как в кокон. От такой наглости у Нисея открылся рот.

«Ну ничего себе! Только впустил домой — а он уже спит в моей спальне под моим же одеялом!»

Несмотря на огромное желание жестко отобрать свою вещь у внезапно свалившегося ему на голову пацана, Нисей все же не стал сдирать одеяло с непрошенного гостя и выбрасывать того пинками за дверь. Он молча встал, накинул на себя халат и вышел на кухню покурить и все обдумать. Зевая во весь рот и протирая глаза, Нисей почувствовал, что наступил на что-то липкое и холодное. Зевок мгновенно оборвался и глаза полезли на лоб…

Кухня напоминала поле боя: открытые шкафчики и выдвинутые ящики, разлитый по полу сок с нагло лежащим прямо в луже пакетом, раскиданные по столу обрезки сыра, закисший батон колбасы. В довершение картины, все вокруг было щедро заляпано кетчупом, кажется он был даже на потолке — складывалось ощущение, будто здесь ночью снимали дешевый ужастик с расчлененкой…

— Не, ну можно было предположить, что он свинья, но не до такой же степени! — прошипел сквозь стиснутые зубы Нисей.

Кроя мелкого засранца трехэтажным русским матом, Нисей взял швабру и начал наводить порядок. Спокойно выкурить утреннюю сигарету в разгромленной кухне мешало чувство самоуважения. Через полчаса, когда помещение приобрело достойный внешний вид, он, со вздохом, опустился на табуретку и наконец закурил.

Утро было категорически испорчено. Он так надеялся, что это плюгавое создание будет испуганно сидеть тише воды ниже травы, а вот нате — разгром на кухне, испорченные продукты, стянутое одеяло и все остальные прелести жизни!

— Вот на такое я точно не подписывался! — злобно ругнулся Нисей и затушил сигарету.

Хотелось кофе с лимоном. Настроив кофеварку и вытащив из холодильника лимон, он начал ждать пока сварится кофе, параллельно прислушиваясь к своим ощущениям: утреняя уборка помогла проснуться и добавила бодрости. Несмотря на ночной приступ, в голове было на удивление ясно, а в теле не ощущалось ни ломоты, ни привычной усталости — вот это-то и показалось странным.

Обычно после приступа он сутки валялся в кровати, не способный даже голову отодрать от подушки. Не помогали даже успокоительное вперемешку с алкоголем в разных пропорциях — его тело будто их не усваивало и не позволяло отключить ощущения. Врачи Семи Лун лишь разводили руками и ничего внятно объяснить не могли — медицина и о обычных-то человеческих телах знает далеко не все, а уж о обладателях паранормальных способностей — и подавно.

Нисей закурил еще одну сигарету, анализируя ситуацию: во-первых, он сам справиться с приступом не мог, во-вторых, последствия были не типичны.

«Сейчас я себя ощущаю, не как обычно — значит, имело место внешнее воздействие. И единственный возможный источник сейчас дрыхнет в моем одеяле на полу спальни — больше рядом не было никого. Значит, это он мне помог. Но как?!».

Нисею было абсолютно непонятно, как мелкий смог это провернуть — у них ведь нет даже намека на полноценную Связь, однако мощь предполагаемого воздействия свидетельствовала о наличии Резонанса необычной силы, который в данный момент никак не ощущался.

Сигарета, догорев, обожгла пальцы, и Нисей разозлился.

«Чертов пацан! Ну и кто его просил! Ну, отвалялся бы я спокойно сутки, почти сдыхая, ну ничего, потом бы все было бы в порядке… небось и благодарностей теперь ждет, ах спасибо, как облегчил мне жизнь!»

Такой расклад его совсем не устраивал: Нисей не хотел напарника, он уже давно ничего не хотел — слишком потрясла его смерть Маи. Мая была первым и единственным человеком, знавшим его другим: веселым, беззаботным и любящим.

С ней можно было играть в снежки, кататься на санках, плавать, пускать мыльные пузыри — одним словом, быть самим собой и вести себя легко и непринужденно. И это было просто прекрасно: они были юны, беззаботны и радовались каждому новому дню. Теплые воспоминания о тех временах, наверное, были единственным светлым моментом ради которого стоило жить.

Но сразу же накатила горечь и светлые воспоминания померкли, а перед глазами снова стояла Мая, невидящим взглядом смотрела сквозь него и, кусая губы, признавалась, что любит другого. И снова, как в первый раз, все обрывалось внутри — как это «любит другого»?! Они же столько вместе, он ее Боец, а она его любимая Жертва…

Нисей поморщился, налил себе кофе и бросил в него дольку лимона: копание в воспоминаниях никак не поднимало ему настроения. Снова напомнил себе, что Мая была марионеткой Семи Лун, а он просто забылся — видел же несостыковки, но ничего не предпринимал. Не хотел осознавать реальность — было так приятно быть вместе и чувствовать себя живым, счастливым и нужным. Хотелось побыть простым парнем, которому не нужно постоянно просчитывать каждый шаг и анализировать реплики собеседников. Ну вот — побыл простым парнем и заплатил за это самую высокую цену…

Вздохнув, Нисей решил переключиться на решение насущных проблем и снова попробовать разобраться в событиях этой ночи. Он много раз проклинал свои способности, не в силах смириться со смертью любимой. Он уже зарекся кому-либо выворачивать душу и делиться своими способностями, погубившими Маю. Однако неожиданное наличие непонятного Резонанса с этим мальчишкой говорило об обратном — Рицка не был обычной Жертвой.

И тут все его раздражение из-за таких внезапных и неприятных перемен в его жизни, потеснило ничто иное как любопытство. Простое человеческое любопытство, способное разжечь тлеющие угли интереса того, кто считал, что все потерял. Нисею на самом деле, стало интересно, кто же такой Аояги Рицка, с первого же дня вошедший с ним в нетипичный Резонанс.

Разумеется, Нисей был не в восторге от выходки своей новой Жертвы — тот осмелился войти в его комнату без разрешения и вообще без спроса кинулся ему помогать, но порыв оценил. Просто не привык просить помощи и ждать её от кого бы то ни было и давным-давно перестал верить в чистые помыслы, бескорыстность и доброту.

Со смертью Маи вера в людей, покинула его раз и навсегда, и он нисколько этого не скрывал. Появление же новой юной Жертвы все поставило с ног на голову, а уж его самодеятельность со снятием головной боли — бескорыстный, открытый поступок — просто обескураживали. За такое стоит дать мальчишке шанс — а вдруг он его ещё чем-то удивит? Однако помогать ему в чем-либо он точно не будет…

Выпив кофе, Нисей быстро соорудил себе нехитрый завтрак — яичницу с колбасой, салат и кофе. Взяв книгу из гостиной, он всерьез решил насладиться этим утром, несмотря на все случившееся — сделал себе ещё один кофе, сел на табурет и принялся есть и читать. Хорошо, когда живёшь один — ни перед кем не надо оправдываться за свои некоторые привычки или лень.

Внезапно его идиллический завтрак за интересной книгой был прерван странным ощущением — он смог уловить, что Жертва проснулась. Снова удивившись своим обострившимся восприятиям, Нисей невозмутимо продолжил есть, прислушиваясь к тихим приближающимся шагам в ожидании развития событий.

====== 9. Адаптация ======

Следующее пробуждение было более приятным. Рицка проснулся, почувствовав запах свежезаваренного кофе и приготовленной еды. Он принюхался и невольно улыбнулся — необычно. Мама не делала ему завтраки уже очень давно, а Соби не любил готовить спозаранок, поэтому в его квартире максимум, что с утра ощущалось — слабый запах ментоловых сигарет.

Он открыл глаза и начал осматривать незнакомую комнату: она была больше, чем его собственная дома, и, как ни странно, выполнена в европейском стиле. Нежно-зеленые обои, парочка картин, изображающих абстракцию, письменный стол со стулом, книжные полки с корешками книг на разных языках, кровать, около которой он лежит, завернувшись в чужое одеяло…

«Хмм, одеяло реально чужое!» — констатировал Рицка, вдохнув еле уловимый запах одеколона. — «Блиин! Он уже проснулся и зол на меня! И что он обо мне подумает после такого?!»

Его угрызения совести прервал желудок, который начал нещадно урчать — ну да, нормально он не ел со вчерашнего дня. Рицка встал, поправил простыню, вернул подушки на место и застелил одеяло. Осмотрел кровать, расправил складочки на покрывале, чтобы совсем красиво было и пошел на кухню.

Нисей завтракал и читал книгу. Перед ним на столе стояло незнакомое блюдо из яиц и миска с салатом. Парень, с удовольствием ел странную на вид еду, запивая горячим кофе. В воздухе витал запах сигарет, но не таких, как у Соби. Рицка попытался его определить, но безуспешно, пока взгляд не наткнулся на пачку сигарет с темно-коричневой надписью Vanilla.

«Ну ничего себе, ему нравится ваниль! Вроде и по-женски, но ему, как ни странно, подходит» — мимоходом отметил Рицка, с тревогой оглядывая кухню в поисках последствий своего ночного перекуса.

Все было в абсолютном порядке, закрыто, вымыто и расставлено по местам. Увидев это помещение сейчас, никто бы и не догадался, какой бардак царил тут прошлой ночью. Нисей перевернул страницу, вставил закладку и отложил книгу в сторону. Отхлебнув кофе, он взглянул на Рицку:

— Оооо, Мистер Погром На Кухне, изволил осчастливить нас своим присутствием!

Рицка вспыхнул — уж слишком язвительно это прозвучало.

— Я просто не успел убрать… — залепетал подросток.

— Да ладно, разве не так ты решил испытать мои нервы на прочность? Спешу заметить, что со мной такое не прокатит!

— Вовсе нет! Есть просто хотелось! — разозлился Рицка.

В этот момент бурчащий желудок весьма кстати подтвердил его слова. Нисей внимательно на него посмотрел, ухмыльнулся каким-то своим мыслям, как будто что-то для себя решил, и уже более дружелюбно выдал:

— Ладно, садись, угощу тебя в качестве благодарности за ночную самодеятельность.

Рицка взглянул зло на Бойца и, с гордым видом, залез на высокий табурет у стола. На Нисея этот перфоманс никак не подействовал — того явно забавляло происходящее. Самое интересное, что Рицка улавливал букет самых разных эмоций, но гнева среди них не ощущалось и он начал понемногу успокаиваться.

Нисей сунул что-то в микроволновку, потом быстро нарезал салат и полил его белым соусом, который Рицка видел ночью в холодильнике.

— Ты хлеб любишь? — с усмешкой поинтересовался хозяин кухни.

— Хлеб?

— Ладно, попробуешь значит. Бывает. Кофе пьешь? — этот вопрос прозвучал уже почти без сарказма.

— Кофе? Ты издеваешься? Мама говорила, что мне кофе еще нельзя. Пью чай. Зеленый! — гордо парировал Рицка.

— Как это нельзя? — искренне удивился Нисей.

— Он, типа, сильнодействующий, я не усну ночью, — выдал Рицка и подумал, что уж очень нелогичное заявление для завтрака — до ночи еще далеко, но отступать не собирался. Пусть Боец поймет, что не на того напал.

— Ну и ладно, значит сделаем кофе с молоком, а то с чаем в доме напряженка, — примирительно предложил Нисей.

— Угу, — выдавил из себя Рицка, глотая слюни в предвкушении еды.

Чтобы скрасить ожидание, он начал осматриваться. На столе обнаружилась пепельница с окурками, кружка недопитого кофе, который очень вкусно пах, на окне в горшках стояла парочка цветов. Все выглядело органично и по-домашнему…

«Дом» — подумал Рицка, и сердце его невольно сжалось.

Семьи больше нет, мамы, считай, тоже, а теперь и вовсе из дома забрали, велели жить с незнакомым человеком. Рицка не знал, где его истинный дом теперь — он ощущал себя подделкой и вещью, которой распоряжаются. Сможет ли он когда-нибудь обрести свой собственный дом? Подросток горестно вздохнул, рассматривая Нисея и подумал, что и у его нового Бойца тоже может быть совсем не простая судьба. Всем трудно, нечего тут ныть и жалеть себя.

Он перевел взгляд на книгу, которую отложил Нисей при появлении Рицки на кухне, по-прежнему лежащую на столе. Скосил глаза, пытаясь разглядеть название: часть букв похожа на английские, но остальные с закорючками выглядели незнакомо и странно. Рицка запомнил один символ, чтобы потом найти его в интернете и разобраться на каком же языке читает Боец.

Наконец перед ним оказалось блюдо с кругляшками из мяса, салат и кофе с молоком. На край тарелки были заботливо положены три коричневых ноздреватых ломтика «хлеба», как это назвал Нисей, с семечками. Боец и себе положил парочку мясных кругляшков, полив их красным соусом.

Нисей сел напротив и поддел кругляш странной штукой с зубцами и отправил себе в рот.

«Это вилка, что ли? Как в учебниках по английскому?! Охренеть…» — растерянно подумал Рицка и решил все же спросить:

— А палочек нет?

— Конечно же нет, — фыркнул Боец. — Уж извини, я не знал, что в моей жизни внезапно появится ребенок, не умеющий элементарных вещей. Хорошо хоть в туалет сам ходишь… Короче, или ешь руками или смотри как делаю я и учись!

«Я что, должен руками есть странные горяченные кругляшки из мяса?! Он издевается?!» — ошарашенно подумал Рицка.

Нисей повернул голову и посмотрел на него — в глазах была усмешка:

— Кругляшки из мяса? — сказав это, он расхохотался. — Ну ты кадр!

Рицка потрясенно на него воззрился.

«Он что, читает мысли? Я именно это и подумал!» — промелькнуло у него в голове, пока он смотрел на смеющегося Нисея.

Непроизвольно сдвинул брови и приготовился дать отпор этому хаму.

— А что это, по-твоему, квадраты?

Боец продолжал потешаться.

— Это называется котлеты, невежда. Славянское блюдо — быстро, сытно и вкусно.

— С каких это пор в Японии на завтрак подается славянская кухня? — Рицка начал закипать.

— В этой квартире так было всегда. Привыкай, — отрезал Нисей, явно не расположенный к обсуждению своих пристрастий в еде.

— Да пошел ты! Не буду я это есть! Лучше скажи мне, где здесь ванная? — последнее заявление в конец доконало подростка, и он решил не портить себе нервы завтраком с этой язвой.

— Ну, раз ты такой привереда, то шуруй по коридору прямо и направо. Смотри, не утони, а то мне опять новую Жертву дадут, — поддел Боец, ухмыляясь.

Рицка решил поспешно ретироваться, пока этот странный парень не успел добавить еще что-нибудь едкое.

Ванная комната нашлась там, где и было сказано. Он зашел и пораженно замер — опять все непонятно: была только ванна, причем европейская, раковина, над которой находился шкафчик, заполненный разными бритвенными принадлежностями и средствами гигиены, а на одинокой, хромированной перекладине висело огромное черное пушистое полотенце.

Рицка начал исследовать бутылочки с гелями для душа: выбор оказался невелик — или ваниль, или кофейный. Оба аромата были хороши, потому он несколько мгновений посвятил тому, чтобы решить, что же предпочесть. Остановившись на ванильном, вспомнил как на английском проходили принятие душа и ванны европейцами, набрал воды, взбил пену из геля, разделся и с размаху мстительно плюхнулся в воду. В голове крутился странный инцидент на кухне. Ему ведь не показалось! Нисей прочитал его мысль о «котлетах», причем сам этого не заметил и продолжил подкалывать дальше.

Лёжа в ванне, он все же попытался проанализировать ситуацию: процесс раскладывания данных по полочкам стал уже настолько привычным, что это можно было назвать чертой его характера. Разбор событий, по обыкновению, начался с Агацумы Соби, темы, очень болезненной для Рицки.

Рицка прекрасно понимал, что когда-нибудь его бывший Боец не выдержал бы такого диссонанса — говорить и делать одно, а думать и чувствовать — совершенно другое и очередная нелицеприятная правда вылезла бы на свет. Сейчас он не верил тому, что Соби убил отца и сочувствовал бывшему Бойцу, явно попавшему в какую-то непонятную и непростую ситуацию, но тем не менее пока что простить не мог. Поэтому не испытывал сам желания больше кому бы то ни было верить, как и быть чьей-либо новой Жертвой.

Он не жалел об исходе того поединка — с нездоровыми отношениями было нужно кончать. Замена Бойца предоставила ему возможность посетить Семь Лун, которые не были фикцией, увидеть этого Минами Рицу и познакомиться с Нагисой, но и то, что ему приходится сейчас жить с незнакомым парнем, мучиться чужими приступами и выслушивать едкие комментарии, совсем не радовало. Он ничего из этого не просил — просто хотел узнать, что случилось с ним самим, братом и отцом.

И этот Акаме Нисей… Его новый Боец явно не был на седьмом небе от счастья, что ему в Жертвы дали «подростка». В принципе, его бесил сам факт, что ему навязали напарника и все никак не оставят в покое. Теперь, зная, что тот потерял свою предыдущую Жертву, Рицка даже мог понять его грубость, желчность и язвительность, служившие защитой от посторонних.

Они вообще друг друга сейчас воспринимают угрозу. Но ему же нужны ответы на вопросы, да и Нисей явно имеет свои мотивы, раз согласился. Значит надо как-то сотрудничать и договариваться, чтобы это вынужденное соседство не превратилось в очередное противостояние. Рицка непроизвольно вздохнул — будут ли переговоры с Нисеем эффективны? Соби вообще ничего не слушал… Однако, у его нынешнего Бойца было весомое преимущество — за все время, он ни разу не уловил расхождения слов и эмоций Нисея, а значит тот был искренен. Но как к нему подступиться?

Рицку снова представил, как бы он сам хотел, чтобы с ним говорили? Если они оба любят четкость и ясность, значит и говорить с Нисеем надо так же. Обрадовавшись, что нашел какое-никакое решение, Рицка понял, что с водными процедурами пора заканчивать: он слишком переоценил свои силы — внезапно навалилась усталость и захотелось спать.

По-быстрому смыв с волос остатки пены перед тем как вылезти из ванной, Рицка осторожно ступил на кафель, приятно холодивший ноги после горячей ванны, стянул с перекладины висящее полотенце. Как он и ожидал — оно было объемным, мягким и очень приятным. Довольно улыбнувшись и решив, что с едой можно и позже разобраться, он пошлепал в свою комнату.

Засыпая, Рицка вспомнил, что он опять не убрал за собой и Нисей снова его отчитает.

«Ну и ладно…»

====== 10. Переговоры ======

Нисей в гордом одиночестве доел котлеты, закурил ванильную сигарету и задумался — может всё-таки он перегнул палку со своими подколками? Его раздумья нарушило шлепанье босых ног по полу: мелькнула зевающая фигурка, закутанная в его любимое полотенце, и звук шагов начал удаляться в сторону комнаты Жертвы.

Докурив сигарету, Нисей решил пока оставить подростка в покое, довольно потянулся и принялся наводить порядок: убрал несъеденный завтрак Рицки в холодильник, и двинулся оценивать масштабы катастрофы в ванной. Все оказалось не столь эпично, как на кухне утром, но все равно раздражало: небольшие лужицы на кафеле, отпечатки ног и разбросанная одежда. Сплющенная бутылочка геля для душа, вместе с мокрой мочалкой, одиноко валялись в раковине.

Медленно начиная закипать, при мысли, что непрошенный сосед мало того, что наводит везде хаос, так ещё и нагло пользуется его вещами, Нисей сгреб одежду и засунул её в стиральную машину, восстановил привычный порядок и, уничтожив остатки воды на полу, решил, что на сегодня его терпение закончились — пора прививать Жертве чувство порядка, или жить ей останется недолго.

Вспомнив, что сегодня суббота и неплохо бы сесть за домашнее задание, чтобы не откладывать на последний момент, он взял книгу из кухни и уже собрался идти почитать, но сперва решил все же проведать Жертву: некоторых определенно не стоит надолго оставлять без присмотра — себе дороже выйдет. Рицка мирно посапывал в своей комнате, забравшись под одеяло в полотенце и Нисей хмыкнул — ну, пусть спит, раз тело требует, и направился в свою комнату разбираться с домашкой.

Включил компьютер, сверился с расписанием лекций на понедельник и, поморщившись, констатировал, что ему необходимо сдать два реферата в самое ближайшее время, плюс — написать эссе по роману на выбор, а еще на носу контрольная по политологии.

«Гугл спасет мир!» — решил несчастный студент и нырнул в дебри всемирной паутины. Убив часа три на поиск данных, Нисей быстренько свел информацию воедино, оформил и распечатал готовые рефераты. Одно дело, как говорится, было сделано — оставалось эссе по роману. Нисей вздохнул и завалился на кровать — дочитывать свое любимое произведение «Скорбь Сатаны», по которому и собирался написать это чёртово эссе.

Через пару часов он закрыл книгу и довольно потянулся: учеба подействовала благотворно — отвлекся от происшествий с утра и идея эссе четко вырисовалась. Желудок напомнил о себе и Нисей решил, что прежде чем садиться писать, неплохо бы сначала пообедать. Тут он вспомнил про стирку — надо вытащить из машинки вещи подростка и закинуть их в сушилку. Решил убить двух зайцев сразу: поесть и дождаться, пока высушится, а потом уже отнести Рицке чистое. Сначала подумал, что можно бы и погладить, но решил, что это перебор — он ему не мама — сам пусть дальше разбирается.

Рицка обнаружился на кухне. Он сидел на его табурете, завернутый в его любимое черное полотенце, и уписывал завтрак за обе щеки. Судя по блаженному выражению лица, еда пришлась по вкусу, несмотря на утреннюю некрасивую сцену. Это нисколько не удивило Нисея: он прекрасно знал, что готовит вкусно — спасибо многолетней помощи маме на кухне, а также же самостоятельной жизни. В основном он ел блюда русской кухни — это напоминало о Мае и России, готовилось быстро, а сама еда получалась вкусной и сытной, но, в принципе, он мог приготовить все, что угодно.

Остановившись в дверях, он уловил мысли подростка: завтрак был превосходен. Котлеты и салат, конечно довольно нетипичная еда для японца, но Рицке страшно понравились, но больше всего поразил кофе с молоком. Тот давно уже остыл и теперь напоминал диковинный коктейль, который было приятно отпивать маленькими глоточками, смакуя все оттенки вкуса.

Вдруг Рицка напрягся, явно почувствовав его присутствие, что снова удивило Нисея — опять этот необычный Резонанс, которого не должно быть и в помине, знакомы же всего сутки, повернул голову и растерянно уставился на Нисея, вспомнив, что оставил бардак в ванной.

— Ванная в порядке. Доедай спокойно.

Жующий Рицка, замер, потом отхлебнув кофе, дожевал и выпалил:

— Ты по жизни телепат или только мне не повезло?! — подросток с подозрением смотрел на него в упор.

Нисей опешил.

— Скорее всего именно тебе. Я даже почувствовал, как ты проснулся, хотя сам ещё не понимаю, почему это происходит. Хмм… А я действительно их улавливаю и сам этого не понял?

— Да, ты уже второй раз озвучиваешь то, что я думаю.

Нисей задумчиво присел на табурет и закурил.

 — Таак, а ну-ка подумай о чем-нибудь…

Рицка задумался, а потом кивнул.

— Тут ты вспомнил, как поедал сыр с колбасой на кухне ночью.

— Ага. Некрасиво получилось. Извини, — подросток выглядел виноватым.

— Да ладно уже. Слушай, это странно, обычно я могу читать мысли тех, с кем связан, а тут вот так просто — взял и уловил, — задумчиво выдал Нисей и затушил сигарету. — Такого с другими не было.

Рицка отставил тарелку в сторону.

— А я чувствую твои эмоции и ещё, как оказалось, воспринимаю твою боль как свою — когда тебе было плохо, мне было также плохо.

— Хмм… получается, что у нас с тобой все-таки образовался Резонанс, без Связи и общего Имени, — резюмировал Нисей.

— Эммм, а что такое Резонанс? — осторожно поинтересовался Рицка, очень надеясь, что хоть Нисей ему что-то внятно объяснит.

— Резонанс — это особая связь между мной и Жертвой. Она возникает только при тесном контакте, когда двое уже участвовали в тренировках и имеют Связь.

— То есть странно, что за меньше чем сутки такое произошло между нами? — спросил Рицка.

— Именно так. По всем канонам Семи Лун — такого вообще не может быть, тем более, что нет Имени, общего вообще ничего нет, да и никто из нас и не горел особым желанием стать напарниками, — Нисей почесал нос.

— И что теперь делать? — с некоторой опаской поинтересовался подросток.

Боец закурил следующую сигарету и выдохнул дым. Закинул ногу на ногу.

— Собственно — ничего. Надо понять, что мы можем вместе и чего мы не знаем и, что главное — на кой Семи Лунам понадобилось ставить нас в Пару, и как они поняли, что у нас так быстро получится состыковаться, понимаешь?

— Ну, ты очень четко выразился, поэтому понимаю. У меня тоже много вопросов, на которые я хочу получить ответы, и это реальный шанс.

Нисей одобрительно ухмыльнулся.

— Вот уж не думал, что повезет с Жертвой-аналитиком. Обычно от таких моих раскладов начинались или истерики, или отвращение — приятное разнообразие, должен отметить.

Рицка допил свой напиток и поставил кружку.

— Что-то я не ощущаю радости ни в твоих словах, ни в эмоциях, — сухо ответил он.

— А потому, что радости нет. Я просто осознаю, каким дурдомом это может обернуться.

Рицка сложил ладони домиком и переплел пальцы.

— Хорошо. Я тоже осознаю, что ни одному из нас не будет легко. Я в курсе, что ты не доверяешь никому и считаешь меня обузой. Ты — одиночка, которому мое присутствие создает неудобства, ведь ты не привык делиться личным пространством. Ты до сих пор считаешь меня ребенком. Да, физически я — подросток, но разница у нас ничтожная — четыре года всего, так что не надо ко мне относиться как к ребенку и подкалывать по мелочам. Ты не обязан ходить за мной и, как говорится, вытирать мне сопли — просто обозначь правила и границы допустимого, а также вещи, которых в этом доме делать не рекомендуется, и я постараюсь тебе не мешать.

Нисей страшно удивился, по привычке попытался замаскировать свою реакцию, потом вспомнил, что Рицка с легкостью считывает его эмоции, плюнул, ухмыльнулся и кивнул — то ли соглашаясь, то ли предлагая продолжать. Рицка улыбнулся в ответ, уловив удивление Бойца и продолжил:

— Мне тоже не совсем по душе такое положение вещей: все скрывают, ничего не объясняют, обращаются как с какой-то вещью — так что наше отношение к ситуации похожее. А, раз нам предстоит провести какое-то время вместе, давай лучше постараемся развить этот твой Резонанс, чем будем портить нервы друг другу из-за небольшого беспорядка, ладно?

Нисей задумчиво покрутил в пальцах зажигалку, но отложил в сторону. Вздохнул и закинул руки за голову, качаясь на табурете.

— Садись, пять! Нет, реально ты все правильно разложил. За этот план надо ставить высший балл. Сухо подмечены правильные детали, анализ проведен красиво. Наверное, отпираться бессмысленно, раз ты воспринимаешь мои эмоции, ибо если я начну врать, ты это почувствуешь, ведь так? — вкрадчиво поинтересовался он.

— Я не почувствую, что ты врешь по конкретным моментам, но я уловлю общее противоречие оттенков эмоций, — признался Рицка. — Слушай, Нисей, я тоже не хотел нового Бойца и мне тоже нелегко: поселили к тебе не особо спрашивая, я не знаю правил этого дома, постоянно косячу и нервничаю. Просто скажи мне как мне себя вести и я постараюсь тебя не раздражать.

— Ладно, давай тогда договариваться, что ли, — Нисей покачался на стуле и немного помолчал. — Да, по многим пунктам ты прав — я всего этого не перевариваю. Границы? Не стоит мне лезть в душу, если я этого не хочу, а помощи я просить не умею и, в общем-то, просить не собираюсь. В твоём случае инициатива не наказуема — никто тебе не запрещает наблюдать и делать выводы. Я могу объяснить прописные истины, также можно задавать вопросы, но давай спрашивай все же в разумных пределах — как-то не хочется все время чувствовать себя как на допросе.

Рицка внимательно слушал, попивая кофе и кивая головой в знак согласия. Такое серьезное отношение снова удивило Нисея — действительно новая Жертва ведет себя как взрослый. Он сделал себе кофе, ожидая, что Рицка засыпет его вопросами, но тот терпеливо дождался, когда Нисей сядет и продолжит.

— Также считаю справедливым требовать от тебя вносить вклад в виде уборки, хождения по магазинам и готовки, если умеешь или хочешь научиться, раз ты здесь живёшь, — Нисей отхлебнул из кружки и дождался согласного кивка подростка. — Я ценю тишину и ненавязчивость. Скажу открыто — специально прогибаться под твой жизненный распорядок у меня нет желания, но разумный компромисс меня вполне устроит.

— Да, вполне себе справедливо, — согласился Рицка и осторожно улыбнулся. — Наверное, стоит составить график, кто и чем будет заниматься?

— Да, так будет рациональнее. Я люблю чистоту и порядок и надеюсь, что ты отнесешься к этому с пониманием. В твоей комнате может быть что угодно, но раз в неделю ты там обязан навести порядок — и это не обсуждается, — Нисей внимательно посмотрел на подростка, но тот даже возражать не стал, только улыбался. — В общих помещениях надо постоянно поддерживать исправность бытовых вещей. Ты можешь использовать DVD и телевизор, приставку, если сломаешь — сам понимаешь — хоть с пенсии, но потребую сатисфакции. С моего разрешения можешь пользоваться моим компьютером. Ах да, книги читать тоже аккуратно.

— Ну, любимые вещи — это святое, — хихикнул Рицка и тут же замахал руками. — Я буду очень бережно, ты не подумай ничего! Слушай, а почему у тебя такие не японские вкусы во всем?

— Я много лет прожил в России, потому есть «пунктик» на родное, поэтому я ем в основном славянские блюда, но приготовить могу что угодно, если надо.

— Нисей, а давай ты будешь готовить, а? Я вообще с готовкой на «вы».

— Могу готовить на двоих, не вопрос. Если что-то не понравится, всегда смело можешь найти хлеб, сыр и колбасу и сделать себе бутерброды. Только не забывай мне сообщать, если что-то доешь — я каждый день не хожу по магазинам. Так, вроде все перечислил, если я что-то забыл — спрашивай, — Нисей снова закачался на стуле и замолчал, ожидая вопросов.

Рицка хитро посмотрел на Бойца и невинно попросил ещё кофе с молоком. Нисей картинно округлил глаза и поинтересовался — а как же напутствия мамы про чай и прочие «правильные» вещи? Тот только хихикнул, что кофе с молоком — это самая маленькая из его проблем на данный момент, так что как-то переживет, что не оправдывает надежд матери.

Как ни странно, Нисей оценил его чувство юмора, одобрительно хмыкнул и предложил показать, как такой кофе можно сделать самому — ничего сложного, все получится. Впервые в жизни Рицка готовил сам себе и Бойцу кофе, который тот очень любил и пил помногу. Рицка запомнил какой кофе предпочитает Нисей, налил себе в кружку черную жидкость, добавил в него молоко, а затем снова сел на свое место для продолжения разговора.

— Спасибо за объяснения. Не все понятно, но думаю, что надо не спрашивать, а, как ты правильно заметил, наблюдать и делать выводы. Не смогу тебе обещать идеального исполнения обязанностей сразу, но приложу все усилия, чтобы не создавать проблем. Однако, на сегодня есть еще одно дело… — Рицка задумался, подбирая слова.

— В понедельник учиться, а у тебя не сделана домашка, да и школьная форма дома… — закончил за него фразу Боец.

— Ага…

— Предлагаю такой расклад: мы собираемся, смотаемся к тебе домой и возьмем все необходимое. У тебя будет целое воскресенье, чтобы подготовиться к понедельнику. Идет?

Рицка отпил кофе и улыбнулся — план просто отличный. Выяснив, что у него есть полчаса на сборы, он кивнул и решил, что пять минут он точно может спокойно попить кофе, а потом уже собираться. Нисей отставил пустую кружку и потянулся. Уходя к себе в комнату, он напомнил, что Рицке надо достать свою одежду из сушилки, а то не в чем ехать будет.

— Спасибо, Нисей, — Рицка невольно покраснел.

Нисей сделал жест рукой, уходя в свою комнату, типа все гуд, а сам довольно улыбнулся — приятно, когда тебе искренне говорят спасибо и ценят твою заботу.

====== 11. Переезд ======

В ванной царил идеальный порядок. Достав свою одежду из сушилки, Рицка вдохнул запах свежевыстиранного белья и улыбнулся. Несмотря на всю внешнюю суровость и бескомпромиссность, Нисей оказался человеком, способным легко решать бытовые проблемы, создавая при этом ощущение заботы. Переодевшись и повесив полотенце на перекладину, он решил позаимствовать еще и расческу.

Он проиграл своими непослушными волосами — даже расчесанные, те продолжали торчать в разные стороны. Рицка плюнул на попытки сделать из них что-то красивое и отправился осматривать гостиную. Комната оказалась просторной и светлой. На окнах симпатичные шторы, а ковер с длинным ворсом уютно покрывал пол и приятно щекотал босые ноги. Имелся огромный плоский телевизор, игровая приставка и DVD-плеер, как и множество книг на полках — владелец явно был книголюбом.

Рицка присел на диван и залюбовался игрой лучей солнца на люстре: блики света причудливо отражались в хрустале украшений, создавая удивительный и неповторимый узор, который очень медленно, но неуклонно менялся. Он закинул руки за голову и закрыл глаза. Мысли бежали ровно и неторопливо, а вот с противоречивыми эмоциями было сложнее… С одной стороны — радость и облегчение после успешных переговоров с Бойцом, с другой — липкий страх и обреченность от мысли, что придется, хоть и не надолго, но все же вернуться в старый дом, к маме.

— Ничего она тебе не сделает, я об этом позабочусь, — хмыкнул Нисей, появляясь в комнате.

— Опять подслушиваешь, да? — осторожно огрызнулся Рицка, приоткрывая глаза и неуверенно улыбаясь — поймет или не поймет его Боец.

—Угу, — ухмыльнулся Нисей в ответ.

— Кстати, у тебя еще есть какие-нибудь способности, о которых ты еще не успел упомянуть? — Рицке начинал нравится это разговор — Боец понимал его шутки и адекватно на них реагировал.

— Ну, у меня есть полезная суперспособность, зовется телепортацией. Не надо стоять в пробках, ждать на остановке автобус, одним словом — абсолютная экономия времени, однако энергии жрется прорва… — вещал Нисей из коридора, чем-то там шурша. — Ну, что, погнали?

Он появился на пороге комнаты с большой сумкой в руках и посмотрел на Рицку выжидающе.

— Ага. А одеваться не будем, так, что ли, пойдем? — хихикнул Рицка.

— Ну да, так и пойдем. Зачем одеваться, если нам не на улицу? — недоуменно посмотрел на него Нисей, притянул к себе и приобнял одной рукой. Будто слабый ветер подул и, после хлопка, они вдруг очутились в комнате Рицки. Боец аккуратно придержал подростка и мягко опустил на стул.

— Может затошнить, но быстро пройдет, — объяснил он свои действия. — Так, ты посиди, приди в себя, я пока твой компьютер упакую.

— Я знаю, что такое телепортация, — хихикнул Рицка, даже особо и не испытывая тошноты. — Соби ею тоже владел и телепортировал меня к Парам.

— Вот я ступил… — Нисей стукнул себя ладонью в лоб, а потом немного улыбнулся. — Объяснял, совсем забыв, что ты уже все знаешь.

— Мне нравится, когда ты объясняешь, — смущенно признался Рицка. — Соби на любой вопрос твердил, что это закрытая информация, а ты — отвечаешь, даже сам все поясняешь сразу. Я не стал говорить, чтобы ты продолжал мне отвечать. Глупо, наверное, да?

— Да ладно уж, чего теперь… — буркнул Нисей, проворно отсоединяя провода от компьютера.

Он, как фокусник, извлек из сумки сложенную коробку, одним взмахом разложил ее и начал аккуратно упаковывать компьютер. Рицка следил за его четкими, уверенными движениями, пытаясь осознать тот факт, что он, действительно, переезжает. Нисей осторожно поместил коробку с компьютером в сумку и подошел к шкафу. Открыв дверцы, вопросительно посмотрел на подростка и поинтересовался:

— Из одежды что берем?

Собравшись с духом, Рицка поднялся на ноги, подошел к шкафу и начал выгребать содержимое: школьная форма, пара смен белья, свитера, брюки, джинсы, носки, майки, спортивные костюмы, кроссовки и обувь… получилась куча внушительных размеров. Пока Рицка стоял и скептически прикидывал поместятся ли все его пожитки, Нисей, с бесстрастным лицом сложил одежду определенным образом и сунул в сумку — еще как влезло, даже место осталось.

«Невероятно… он что владеет пространственной магией?» — невольно подумал Рицка, ошарашенно глядя на сумку.

— Да это не магия, это меня мама научила — впихнуть невпихуемое! — усмехнулся Нисей и посмотрел на Рицку. — А зубы чистить и мыться не будешь?

Подросток стукнул себя по лбу и метнулся в ванную. Положив все в пакет и поместив в бездонную сумку, он вдруг вспомнил об учебниках и нахмурился — это точно не запихнется, даже при всем желании и способностях Нисея.

 — Тоже заберем, не боись, — кивнул Боец. — Складывай в стопки.

Сложив все, что ему необходимо для школы, Рицка ошарашенно воззрился на груду книг на столе. Находчивый Нисей быстро сложил две стопки вместе, завернул в покрывало и перевязал веревкой между собой на манер торта. Получилась этакая внушительная бандероль.

— Вот таким макаром и телепортируем, дома разберешь, лады? — поинтересовался он у ошарашенного школьника.

Тот только утвердительно кивнул, осматривая комнату, чтобы убедиться, что ничего важного не забыто. В этот момент раздался голос мамы, и послышались торопливые шаги по лестнице. Подросток инстинктивно сжался, что не ускользнуло от внимательного взгляда Нисея. Раздавшийся стук в дверь заставил мальчика подпрыгнуть от ужаса и замереть.

— Я знаю, что ты там, маленькая тварь! Куда забрал моего сына??? — истошный вопль заглушили глухие удары по двери. Возникало ощущение, что обезумевшая мать всем телом билась об нее, чтобы сорвать с петель и наконец добраться до источника всех бед.

У Рицки наступило состояние полного ступора: как будто повернули внутри какую-то ручку — реальность замедлилась и утратила смысл. Звуки эхом отдавались в ушах, но уже не вызывали чувства острой паники, такая глухая неизбежность — ну, сломает дверь, ну, доберется…

Все вмиг стало неважным: он с какой-то отрешенностью уставился на дверь изастыл, явственно представляя как мамины пальцы через мгновение лишат его тело последних крох кислорода, и никакое чудо не спасет. Последним, что зафиксировал разум, было ощущение, что его одной рукой притянул кто-то к себе, а потом все закружил слабый ветерок, и благословенная мгла отрезала его от этого кошмара…

Нисей нервно курил на кухне, пытаясь унять дрожь в руках: сигарета так и прыгала в непослушных пальцах. Он потряс головой, отгоняя воспоминания о липком страхе и остекленевших глазах подростка, прикованных к дверному проему.

Рицка напоминал кролика, смотрящего в глаза удаву — оцепенел и не мог сдвинуться с места. Слава богу, что он быстро сообразил, что в таком состоянии от подростка не добиться вразумительной реакции ни на что, поэтому просто схватил вещи, сграбастал в охапку парализованную Жертву и поскорее свалил прочь. Однако даже благополучное возвращение в собственную прихожую не смогло стереть из его памяти истошные вопли безумной женщины…

Почувствовав боль в пальцах, он отбросил тлеющий окурок в пепельницу и пошел проверить Рицку. Тот лежал на своей кровати в той же самой позе, что и полчаса назад. Нисей снова потормошил его, но подросток приходить в себя не желал.

«Надо покончить с этим состоянием».

Найдя нашатырь в аптечке, сделал кофе с молоком и плеснул туда добрые сто грамм коньяка. Поднес к носу подростка ватку с нашатырем и приготовился ждать. Рицка инстинктивно отодвинулся от противного запаха, распахнул глаза и судорожно вздохнул, закашлявшись до слез. Боец молча протянул ему кружку. После первого глотка подросток снова закашлялся и, скривившись, протянул кружку обратно.

— Что… чем ты так испоганил кофе?!

— Ничего ты не понимаешь в алкоголе, малявка. Это коньяк, довольно неплохой кстати! — пафосно ответил Нисей, пряча улыбку облегчения. — Самогона дома не оказалось, а то бы его плеснул.

— Чего, чего? «Самогон»? А это что? — удивился Рицка.

— Это самое хреновое сакэ на свете, только родом из России.

— Вот как ты меня любишь, получается! — фыркнул подросток.

— Ага, прям до глубины души, — улыбнулся Боец и сразу нахмурился. — У тебя такое часто бывает? Может к врачу сходим?

Рицка скосил глаза на пол.

— Вообще-то нет, просто что-то я как-то расслабился с тобой. А, когда ее увидел, наступил какой-то ступор. Раньше я всегда успевал от нее вовремя закрыться. Это не болезнь, а моя особенность… порой улавливаемые эмоции слишком интенсивны и я не могу справиться.

— Хммм… Интересный расклад. А что было раньше?

— Она себя так ведет последние несколько месяцев. Как было раньше — я не уверен… Это вообще странная история: я не могу с уверенностью сказать, что было до того как очнулся в больничной палате — у меня перемешалось и прошлое, и настоящее, и сны, и видения про Соби. После возвращения из больницы я ничегошеньки не понимаю — люди как будто чужие. Как в кино, знаешь? Просыпается герой после комы и все ему что-то рассказывают, показывают, а он хлопает глазами в полном замешательстве…

— О, да, я понимаю, о чем ты: типа все в курсе, а ты — нет. Сначала у всех энтузиазм, что ты быстренько станешь прежним, а потом все это красиво перерастает в глухое раздражение, что ты уже не такой, каким был раньше, и они избегают тебя в надежде, что все само собой рассосется, — задумчиво подтвердил Нисей.

— Все именно так и было. Откуда ты знаешь? У тебя тоже была амнезия?

— Не обязательно иметь проблемы с памятью, можно просто потерять дорогого тебе человека, впасть в депрессию и надолго выпасть из жизни других — эффект тот же… Ладно, я рад, что тебе полегчало. Пойду поесть приготовлю, а ты пока отдохни, — Нисей поднялся с кровати и вышел в кухню.

Рицка согнул ноги в коленях и решил еще немного поваляться в кровати. Сам он был от собственного поведения не в восторге: какого черта завис и не реагировал, когда мать пыталась разнести дверь и добраться до него? Он не врал Нисею — такого с ним еще не было. Он снова попытался вспомнить как же было раньше, но память ничего дельного выдать не смогла. Рицка вздохнул и вылез из-под одеяла: надо распаковывать свои пожитки и определять все по местам — послезавтра жизнь «обычного школьника» пойдет своим чередом.

Раскладывая вещи по полкам, Рицка задался логичным вопросом — а почему у человека, который живет один, квартира из трех комнат и две из которых явно обжиты? Обычно у тех, кто живет самостоятельно — одна комната, ну ладно, еще гостиная, но точно не две, и не три. Наверное, прямо спрашивать о том, кто жил тут раньше все же не стоит — Нисей может расстроиться.

Он быстро отмахнулся от своих размышлений — а вдруг Боец снова подслушивает, и принялся подключать шнуры к компьютеру, после чего щелкнул кнопкой. На экране монитора возникла заставка, под мелодичный звук сменившаяся обоями рабочего стола. Он присел за стол и задумчиво щелкал мышкой по папкам.

Фотографии. Та последняя прогулка с Соби в парке, радостные лица — не смотря на все сложности их отношений, в тот момент он был по своему счастлив. К черту! Рука сама потянулась и потащила папку к значку мусорной корзины, но замерла на полпути… непонятно почему, он не смог удалить все, как не мог вычеркнуть воспоминания о Соби из своей жизни, просто закинул папку куда-то подальше, в недра жесткого диска и выключил компьютер.

Поднявшись, начал составлять учебники на полку над письменным столом. Все поместилось крайне удачно, оставалось куда-то определить письменные принадлежности и прочую мелочь. Такое место обнаружилось в выдвижном столе ящика. Дернув на себя конструкцию, Рицка замер: из недр ящика выскользнули две заколки черного цвета со звездами. Повертев их в пальцах, подросток понял, что они девчачьи и внезапно еще одна небольшая логическая цепочка сама собой сложилась в голове и он присел на стул от неожиданного понимания: это была комната Маи. Наверное Нисей и Мая здесь жили вместе, а потом ее не стало, но Нисей не смог или не захотел переезжать.

Отложив заколки в дальний угол ящика, Рицка решил, что вообще не будет говорить о находке — зачем расстраивать Бойца: ему и так кошмары столько времени снятся. Рицка закусил губу: это ужасно терять любимых людей. Опомнившись, что Нисей почувствует, что ему плохо, постарался переключиться мысленно на другое и сделал пару глубоких вдохов и выдохов, чтобы прийти в себя.

Распределив наконец все мелочи в ящике стола, Рицка вздохнул поглубже и через силу слабо улыбнулся — нельзя показывать, что он расстроен. Все, что он пока может сделать — не бередить рану и просто исподтишка поддерживать своего Бойца. Оглядев комнату, наконец с чистой совестью поздравил себя новосельем, и, стараясь выглядеть как можно естественнее, отправился обедать — Нисей, наверное, уже заждался.

====== 12. Принятие ======

Пока Рицка разбирался со своими пожитками, Нисей уже успел разогреть борщ и теперь просто сидел и ждал, пока в духовке запечется курица с картошкой. Взбудораженность, вызванная сегодняшним происшествием, проходила. Конечно, не хотелось себе признаваться, что он испугался такой реакции Жертвы, но факт оставался фактом — прежняя жизнь Рицки явно не была райской.

Да, теперь многое стало ясно. Придется переосмыслить отношение и вести себя по другому: уже нельзя просто так взять и скинуть с себя ответственность за навязанного тебе подростка, придется и помогать, и заботиться. По сути, парень смышленый, адекватный и очень даже логичен, будто копия его самого — не собирается быть обузой, договаривается, явно принимая во внимание его привычки и предпочтения.

Поэтому совместное проживание может и не стать настолько тягостным, как он себе представлял его до этого момента. Конечно, он не обольщался, что все будет гладко, но все же Рицка был намного лучше всех предыдущих кандидатов, подсунутых Семью Лунами. Да и Резонанс — штука капризная — с первым встречным не появится, а это было огромным жирным плюсом в пользу этой Жертвы.

Нисей непроизвольно мысленно потянулся к разуму подростка, но сразу же одернул себя — не стоит без разрешения вот так вот хозяйничать в чужих мыслях, тем более это подрывает доверие, да и обещал же в душу не лезть. Поэтому закурил и принялся продумывать план действий на ближайшее будущее. Решив, что развлекать он все-таки никого не обязан, да и вообще язык у Рицки есть — если соскучится, то придет, остаток вечера вознамерился провести за ничегонеделанием.

Тут в дверях кухни появился подросток, уселся на табурет и, дунув на челку, поинтересовался:

— У нас на обед снова кругляшки из мяса?

— Э-э, нет, котлеты закончились. Сегодня буду пытать борщом и курицей с картошкой, — хмыкнул Нисей и потушил сигарету в пепельнице.

— Бор-счом?! What is it?.. — подросток нервно сглотнул.

— It is просто суп. Русский суп, — садистки улыбнулся Нисей. — После него многие выживают.

— Опять твой юмор. Но почему такое странное название? Его даже произнести трудно, — рассмеялся Рицка.

— Потому, что слово не японское, а русское. Кстати, в этом языке много труднопроизносимых слов для японца, даже есть буквы, которых у нас нет. Конечно, японский один из самых сложных языков, ибо у нас иероглифы, но русский — это тоже что-то с чем-то — очень много синонимов, такие обороты речи, что и представить себе не можешь… — Нисей вдруг оборвал себя на середине тирады.

— А чего ты замолчал?

— Да, как-то… понесло меня очень. Все время забываю, что не всем эти данные интересны, — он тряхнул головой и криво ухмыльнулся.

— Неправда. Вот для меня это было крайне познавательным. Информации мало не бывает, знаешь ли… — теперь Рицка замолчал, даже не закончив фразу.

— Вот видишь, у нас одна болезнь — нас нихрена не понимают другие, — хохотнул Нисей, а Рицка рассмеялся в ответ.

— Ключевое слово — нихрена!

Нисей встал и вытащил курицу из духовки. Рицка проводил сей кулинарный шедевр взглядом и облизнулся. Проследив его взгляд, Нисей сделал строгое выражение лица и голосом, не допускающим возражений, заявил:

— Сначала борщ!

— Слушаюсь! — Рицка едва сдерживал смех, но пытался, с переменным успехом, изобразить раскаяние на своем лице.

— Вот! Идеальный ответ! — похвалил подростка Нисей, и поставил перед ним тарелку горячего ароматного супа.

Рицка осторожно взял ложку и посмотрел на Нисея: тот зачерпнул содержимое тарелки ложкой, и втянул в себя. Он перехватил ложку по-другому, повторил движение и проглотил. На его лице появилось удивление.

— Ну, не отравился? — поинтересовался Нисей.

— Необычно, но очень вкусно, — признался Рицка. Увидев, что Боец зачерпнул белый соус ложкой и погрузил её в суп, поинтересовался: — А что ты такое белое добавляешь?

— Это сметана. Блин, как бы тебе объяснить… — Нисей почесал нос, — это типа густой несладкий йогурт.

— Интересная штука, наверное. А можно мне тоже добавить?

Боец согласно кивнул и придвинул ему банку со сметаной.

— Блин… хлеб забыл! — Нисей вскочил и поставил на стол тарелочку с нарезанным черным хлебом на блюдце и присел обратно напротив подростка.

На кухне было тепло и уютно. Они ели борщ в тишине, посматривая друг на друга. У Рицки на лице было написано, что он безумно доволен всем, а Нисей чувствовал как одиночество понемногу отпускает: как будто они друзья, как будто он кому-то нужен и ему тоже кто-то нужен. Такие же посиделки у него были с Маей… Столько воды утекло с тех пор, а все прошлое опять всплывает…

Тряхнув головой, он встал и положил себе и подростку второе. Рицка, с удовольствием, съел половину и отодвинул от себя тарелку.

— Все, в меня больше не влезет, — вздохнул он. — Жутко вкусно и так обидно, что все не съесть.

— Соболезную, — ухмыльнулся Нисей и закурил. — Итак, ты готов к школе?

Подросток потянулся и сыто зевнул.

— Не особо, еще домашку делать надо.

— Не повезло. Я уже свою почти осилил. Сам решай, что и когда делать будешь, я каждый твой вздох контролировать не буду, лады?

Подросток кивнул и улыбнулся.

— Я уже так и понял. Но не дай Бог не оправдать твоих надежд — шкуру сдерешь, так?

— Вот, ты понятливый, — Нисей докурил свою сигарету и затушил в пепельнице. — Значит так, ты сам планируешь свой досуг. Завтра вечером скажешь во сколько и куда тебя везти в понедельник.

Рицка отсалютовал и встал.

— Есть, сэр! Ну, тогда я пошел делать дела, чтобы завтра отдыхать. Посуду помыть?

— Сделай милость. Мне тут еще все по местам надо разложить.

За пятнадцать минут поставив все на место и приведя кухню в надлежащий вид, они разошлись по своим комнатам. Нисей, повалявшись в своей комнате на кровати, окончательно понял, что сегодня его совсем не прет сидеть и пялиться в монитор, и решил посмотреть кино. Тоскливым взглядом оглядев свою коллекцию, он остановился на серии мультфильмов про русских богатырей. Нужно посмотреть русский мультфильм про русских героев — и для поддержания знания русского и просто смешно. Запихнув диск в плеер, Нисей завалился на мягкий диван и погрузился в рисованный мир.

Выбор был что надо: русские богатыри, в очередной раз, спасали Родину-матушку от страшной беды. Сила главных героев вперемешку с безбашенностью, а в некоторой степени и узостью мышления, хорошо сочетались с высокими идеалами и преданностью. В какой-то момент Нисей заметил Рицку, стоящего в дверях.

— С чего это ты тут ржешь? — поинтересовался тот.

Нисей нажал на паузу и ответил.

— Смотрю мультфильм про русских богатырей. Ну, такие сильные мужики на Руси, спасающие всех и вся от зла. Как странствующие самураи.

— Что-то типа нашего аниме, только рисовка отличается, — кивнул головой подросток.

— Ну, типа того. Ты смотрел классические полнометражки Хаяо Миядзаки?

— Неа. Я не люблю односерийное. Смотрел в основном аниме сезонами, сериалы зарубежные, фильмы Голливуда. Как говорится, для общего развития и для совершенствования английского. Не скажу, что я сразу начал понимать то, что смотрел, но это помогло мне усвоить инглиш в рекордные сроки.

— Э, да ты много чего пропустил! — ухмыльнулся Нисей и потянулся. — Хотя у меня имеется большинство того, что ты перечислил. Я тоже смотрю всего много и на трех языках. Одним словом — скучно не будет, и есть чего посмотреть. Да и в игры я играю.

Глаза Рицки загорелись.

— Вау, а вот это очень круто! — выдохнул он и нахмурился. — Ладно, я пошел все-таки доделывать домашку, а то еще завтра убивать на это время нецелесообразно.

Нисей проводил взглядом решительно настроенного гостя и продолжил просмотр. Когда на экране появилось слово «КОНЕЦ», выключил телевизор и вышел на балкон покурить. Нисей с удовольствием втянул в себя ароматный дым и выдохнул — вот теперь он чувствовал себя удовлетворенным: напряжение совсем спало, тело расслабилось и мысли текли лениво, даже вяло.

Некое благодушие вышло на первый план, отодвинув на второй переживания, стресс и не очень приятные воспоминания. В данный момент, если бы его спросили, он мог бы абсолютно нагло заявить, что более счастлив, чем обычно — надвигавшийся срыв сам собой рассосался, и оставил вместо себя приятную пустоту.

«Все же присутствие Рицки действует на меня скорее положительно, чем отрицательно» — невольно признался себе Нисей.

Сделав последнюю затяжку, он аккуратно затушил остаток сигареты и, облокотившись на перила, поставил пепельницу на подоконник. Хорошо вот так вот постоять перед сном, впитать в себя запахи вечера и его прохладу. Неспешно поразмышлять о некоторых вещах, признать, что в чем-то был не прав, побыть хорошим для себя и для других.

Когда-то, давным-давно, в такие вечера он любил стоять в обнимку с Маей и вдыхать запах её волос. Слова были лишними. Они просто стояли, наслаждаясь теплом тел, прохладой вечера, пока их не начинало трясти, а потом бежали пить горячий чай, есть сладости и играть в гляделки. В то время их Связь еще только появлялась, но иногда Нисею удавалось уловить некоторые мысли напарницы. С ним она была счастлива. Он подарил ей второе детство, когда можно болтать ни о чем, есть то, что вздумается, и не запариваться о межполовых проблемах… Да, ему приходилось трудно: физиология — неумолимая штука, но контроль тела всегда был его коньком, он держал себя в руках и вел себя как истинный друг.

Боец провел рукой по лицу и закурил вторую сигарету. Два прошедших года немного притупили боль, но она никуда не делась. Смерть любимой девушки преследовала его каждую ночь, каждой секундой очередного кошмара напоминая, как много он потерял. Она забрала с собой все, не оставив почти ничего. Что ему осталось после Маи? Несколько вещей на память. Он и квартиру-то не продал, хотя возможность была. Зачем ему такая огромная? Но нет, просто не смог, ведь здесь когда-то была Она. Тут все дышало ею, здесь остались все ее вещи…

Но теперь в её комнате спит мальчишка по имени Рицка, и она больше никогда не повиснет у него на шее и не прошепчет жарко в ухо какую-нибудь глупость, её нельзя будет поцеловать и почувствовать отклик взамен. Она больше не посмотрит на него, не обнимет, не назовет самым лучшим, не похвалит его готовку — ничего этого просто больше не будет, пора бы уже это принять, а он все никак не может…

Почувствовав горечь во рту, Нисей, усилием воли, отогнал воспоминания, жестко, до боли в пальцах, затушил в пепельнице ни в чем не повинную сигарету и вернулся в комнату. Раздевшись, нырнул под одеяло и стянул резинку с волос. Повернувшись на бок, примял подушку поудобнее и закрыл глаза, приказав телу спать, ведь все это уже прошло и больше никогда не наступит…

====== 13. Друг? ======

Рицка, как самый обычный японский школьник, скучал на уроке литературы и слушал монотонную речь преподавателя, мысленно пребывая совсем в другом месте. Так странно было сидеть за своей партой как ни в чем не бывало, словно и не случилось кардинальных перемен в его жизни, не было смены места жительства и ухода от «мамы»…

Яей рисовал что-то в тетради, а Юико клевала носом, еле сдерживаясь, чтобы не заснуть. С одной стороны было интересно узнать причину, по которой розоволосая девочка не выспалась, с другой — совсем не хотелось выслушивать романтические откровения именно сегодня. Подросток чувствовал себя словно сплющенный пакет сока — встряхнули содержимое и теперь, пока он не привыкнет к новому месту, Бойцу и его правилам, к тому, что он связан с непонятной суперсекретной организацией — муторное состояние никуда не денется.

Утром Нисей, с ветерком, доставил его на мотоцикле прямо к школьным воротам, под восхищенные взгляды одноклассниц — разве появление такого красавчика, могло остаться незамеченным? Заботливо помог слезть с мотоцикла и подождал, пока зайдет в школу. Рицку провожали томные вздохи девочек, которым понравился Боец, и косые взгляды мальчиков — этим понравился его мотоцикл.

Он оглянулся в дверях и помахал Нисею рукой, тот, недолго думая, махнул в ответ рукой в мотоциклетной перчатке и с ревом умчался в свой университет. Рицке пришлось признаться самому себе, что странное чувство, которое он испытал, пока шел к дверям школы и слушал перешептывания за своей спиной, называется простым и не очень хорошим словом — ревность. У Акаме Нисея были очень высокие шансы стать не только Бойцом, но и другом, и эти вздохи, и жадные взгляды воспринимались как самая настоящая угроза — кто-то покушается на принадлежащее ему.

«Друг» — еле слышно прошептал Рицка, ощутив движение языка в собственном рту.

Это слово почему-то укутывало своеобразной заботой и запахом ванили, ароматом непривычной, но очень вкусной еды, приятельским подтруниванием друг над другом и ненавязчивой близостью, разжимающей внутреннюю пружину страха и боли.

В середине третьего урока Рицка неожиданно почувствовал, как к горлу резко подкатила тошнота. Пришлось срочно отпрашиваться в туалет. Он торопливо шел по коридору, стараясь глубоко дышать, чтобы завтрак не оказался на полу. Поведение собственного тела удивляло — с утра же вроде все было нормально! Ну, подумаешь, приревновал Бойца, но разве от такого должно быть настолько плохо? Или это опять те странные реакции, что преследовали его рядом с Соби? Но сейчас Соби нет. Что вообще происходит?! Заболел?

В конце коридора он заметил идущую навстречу фигуру ученика. Темные волосы, черные глаза, уверенная походка и форма старших классов — ничего примечательного ни во внешности, ни в движениях. Когда они поравнялись, Рицка инстинктивно вздрогнул и у него перехватило дыхание — как будто встретил кого-то, кого знал раньше, но никак не мог вспомнить.

Пока он пытался собраться с разбегающимися мыслями, старшеклассник прошел мимо, равнодушно мазнув по нему взглядом. Рицка чуть не рванулся за ним, хотел окликнуть, но остановил себя: он даже не знает кто это, сделал над собой усилие и заставил себя дошагать до туалета. Жадно напившись ледяной воды из-под крана и поплескав ею в лицо, он поднял глаза и посмотрел на себя в зеркало: неестественная бледность и расширенные зрачки немного пугали.

«Что со мной происходит?!»

Смахнув капли воды с челки, с бешено колотящимся сердцем, Рицка вышел в коридор. В таком состоянии возвращаться в класс точно не стоило. Подошел к окну и прислонился лбом к прохладному стеклу — немного полегчало. В кармане завибрировал телефон, пришла смс.

— С тобой все в порядке?

Нисей. Он просто невозможен. Как ему удается?

— Уже да. Поплохело, но сейчас ок, — срывать Бойца с пары совсем не хотелось, но все же эта забота была чертовски кстати.

— Ладно. Заеду за тобой в три. Веди себя прилично, — и рожица с высунутым языком.

— И ты там учись хорошо, — Рицка слабо улыбнулся, набирая в ответ и ставя в конце ухмыляющуюся рожицу.

Он ещё постоял, прислонившись лбом к стеклу, выждал пока организм немного успокоится, и решил вернуться в класс: у него еще четыре урока — не будет же он сидеть в коридоре до приезда Нисея?

Дождался звонка, чтобы не привлекать ненужное внимание, и просочившись сквозь толпу одноклассников, проскользнул на свое место. К нему сразу же подскочили Юико и Яёй, расспрашивая все ли в порядке и предложили отвести к медсестре. Рицка отмахнулся. Юико заботливо сунула листочек с домашкой и Рицка вымученно улыбнулся в ответ, поблагодарил за заботу, и впрямь почувствовав себя чуть-чуть лучше.

На большой перемене он отправился на крышу. Промозглый ветер заставлял ежиться от холода, однако бодрил и прекрасно прочищал голову от непонятных мыслей. Очень хотелось побыть одному и, в то же время, терзало чувство одиночества и непонятной утраты… Рицка подошёл к перилам ограждения и оперся на них, подставляя лицо ветру и закрывая глаза — пусть ветер выдует из него все эти печали.

Оставшиеся уроки запомнились плохо: речь учителей доносилась словно издалека, он механически записывал, даже не пытаясь вникать — был слишком рассеян и взбудоражен произошедшим.

Когда прозвенел звонок с последнего урока, ему написал Нисей.

— Не стоит пытаться делать выводы при недостатке данных.

— Ты даже это чувствуешь? — мысленно удивился Рицка, зная, что Боец услышит о чем он думает.

— Конечно. Я чувствую любые колебания Резонанса, — письменно ответил Боец.

— Ты уже приехал? — подумал растерянный Рицка.

— Уже минут пятнадцать как. У меня здесь уже целый фанклуб образовался. Если не поторопишься, они порвут меня на кусочки и растащат на сувениры, — отписался Нисей и добавил плачущую рожицу.

— Уже бегу, так и передай своим кровожадным дамочкам, — Рицка с улыбкой начал кидать учебники в портфель. Вприпрыжку сбежав по лестнице, он, что есть сил, припустил по школьному двору к воротам.

Нисей сидел на мотоцикле и курил, а вокруг толпились девочки и открыто заигрывали, пытаясь завлечь беседой. Рицка только хмыкнул — он-то знал, что Нисею внимание школьниц совершенно безразлично, но те продолжали настырно липнуть к парню.

При появлении Рицки они смолкли. Нисей вежливо откланялся, подождал, пока Рицка усядется позади него, и рванул с места. Подросток прижался щекой к спине Бойца и наконец-то впервые нормально вздохнул за этот день и порадовался, что ничего не нужно объяснять — Нисей и так все понимает, без слов. Тошнота внезапно пропала, и впервые за день захотелось поесть и выпить кофе с молоком.

«Наверное, его присутствие действует на меня как лекарство» — подумал Рицка, но Нисей это никак не прокомментировал.

Дома Рицка почувствовал себя получше, но до конца его так и не отпустило: постоянно какие-то мысли вертелись в голове и на душе словно кошки скребли, но он старался этого не показывать — грузить Нисея еще больше не хотелось. Они поели и разошлись по комнатам — домашки никто не отменял.

Рицка управился первым и на цыпочках подкрался к двери Бойца: тот увлеченно щелкал по клавиатуре, набирая какой-то длиннющий текст и, судя по всему, заканчивать пока не собирался. Было непонятно, чем пока себя занять, чтобы не мешать Нисею и не загружаться самому. Думать не хотелось, читать — тоже, лучше, наверное, фильм посмотреть. Включив свет в гостиной, он подошел к шкафчику с DVD и надолго завис, рассматривая названия фильмов.

— Что конкретно ты хочешь посмотреть? — раздался голос рядом. Нисей уже сидел на диване и смотрел на Рицку.

— Не знаю, хочется отвлечься, а то как-то муторно. А ты почему здесь?

— Понял, что меня этот реферат достал, надо сменить декорации. Завтра допечатаю, — Боец потянулся и улыбнулся. — Предлагаю посмотреть старый, но, тем не менее, хороший фильм американского производства — «Познакомьтесь, Джо Блэк».

— Первый раз слышу. А про что он?

— Про смерть.

— Оооо… — выдохнул Рицка, — ужастик?

— Нет, очень философский фильм, тебе понравится!

— Ладно, давай посмотрим.

Рицка нашел нужный диск, вставил в проигрыватель и нажал на кнопку. Взяв пульт, он вернулся к дивану и присел в противоположный угол. Выбор фильма был просто отличным — он не отрываясь смотрел на экран и следил за разворачивающимся сюжетом: смерть и ее желание узнать жизнь людей были сыграны очень правдоподобно, даже стало её как-то немного жаль.

На особо драматичном моменте он повернул голову, чтобы увидеть реакцию Нисея на реплику, и обнаружил, что тот мирно дремлет. Рицка улыбнулся и продолжил смотреть. Концовка фильма была хоть и счастливой, но с привкусом горечи и моралью — нельзя заменить одно другим, даже если оболочка — точная копия.

«Наверное, он часто пересматривал фильм после смерти Маи» — догадка пронзила Рицку как игла. Он осторожно потряс Нисея за плечо.

Тот открыл глаза и сонно заморгал:

— Уже утро?

— Нет, конец фильма. Ты проспал добрую половину.

— Ааа, не беда, я его сто раз видел… — зевнул Нисей, — эх, наверное, стоит все же лечь пораньше. Зная садистов-преподавателей, я могу предположить, что экзамен нам впаяют на первой паре.

— Почему?

— Это же универ, так принято. Чтобы жизнь медом не казалась.

— А, ладно, понял… Значит, спокойной ночи, — промямлил Рицка и встал с дивана. Выключив DVD и телевизор, вернул диск в коробку и закрыл дверцы шкафчика.

— Ага, и тебе спокойной ночи, — Нисей снова зевнул и пошел в свою комнату.

Рицка потоптался на месте и поплелся спать. Переодевшись в пижаму, нырнул под одеяло и закрыл глаза. Мысли не давали заснуть: слишком много всего непонятного произошло за этот день. Он сам себе невольно поражался: ведь никогда не сходился с людьми так быстро и не был столь раскованным, каким он был с Нисеем — привык не доверять людям. Однако самое интересное, что ему понравилось быть другим собой, пусть даже только в обществе нового Бойца.

С Нисеем все было простым и четким: тот мгновенно мог разобраться в ситуации и выдать оптимальное решение. В его присутствии иногда появлялось ощущение чего-то родного и далекого, чего-то связанного с болью потери и радостью обретения.

«Может, он напоминает мне отца? Но и тот старшеклассник казался каким-то родным и знакомым. Снова моя память чудит и путает его с отцом?»

Рицка старался сильно не обольщаться: скорее всего идиллия краткосрочна. Семь Лун не оставят их в покое — этим монстрам плевать на чувства и жизни подчиненных. Снова вспомнился Соби и подросток горестно вздохнул — прекрасный пример того, что эта организация может сделать с человеком.

В мыслях был обычный хаос: все переплелось и перемешалось и это жутко бесило — ну когда же, наконец-то, будет ясность в его жизни?! Он повернулся на бок и уставился в стену, на которую красиво падал лунный свет из окна, продолжая размышлять и ожидая, когда мозг устанет думать и он заснет. Тут в комнату без стука зашёл Нисей, но свет включать не стал и поинтересовался:

— Я, конечно, заявлял, что в душу лезть не буду, но все же… что с тобой такое — такая каша в голове, даже я это чувствую. И кстати, не хочешь рассказать, что сегодня случилось в школе?

Рицка сбивчиво начал рассказывать, стесняясь и не договаривая, о том что случилось на крыльце. Было очень неловко, но Нисей лишь тактично промолчал и кивнул продолжать. Рицка описал как его внезапно затошнило и он пошел в туалет, и столкнулся с незнакомым старшеклассником, после встречи с которым ему стало хуже, но уже совсем по-другому — сердце забухало, дыхание сорвалось.

Нисей подумал немного и хмыкнул.

— То есть плохо тебе было, как ты думаешь, от… избытка эмоций, а на старшеклассника была другая реакция, потому что он тебе напоминает отца?

— Это мои предположения, — пробурчал Рицка, смущаясь, что они вообще это обсуждают и Боец теперь знает, что у него был приступ ревности, но то, что Нисей не лег спать, а все-таки пришел поговорить, было очень приятно.

— Эй, завязывай переживать! Плохо, конечно, что тошнило, но ведь теперь все хорошо?

— Угу.

— Насчет старшеклассника: не знаю. Постарайся избегать любых контактов с ним? Хотя, кому я это говорю — ты же хочешь ответов, — Нисей усмехнулся, а потом серьезно заявил: — Ладно, если что, я сам появлюсь, не переживай. Мы пока не знаем что происходит, но это точно не какое-то нападение на нас — поединки между Парами всегда происходят в Системе. Уверен, разгадка кроется в твоем прошлом и со временем все станет понятно. Разберемся вместе.

— Спасибо тебе, — выдохнул ему в след Рицка, закрывая глаза и чувствуя, что засыпает. Радостная улыбка расползлась по его лицу — Нисей его не бросит и это так замечательно!

====== 14. Университет ======

Утро не очень задалось — они слишком долго собирались и вышли из дома в последний момент. Уже сев на мотоцикл, Нисей спохватился, что забыл шлем, но возвращаться не стал — мелкий в школу тогда опоздает. Без шлема и с пассажиром пришлось ехать медленно и осторожно, что бесило непередаваемо: обычно он носился как угорелый ибо считал, что на мотоцикле разрешенные пятьдесят километров в час — это ни о чем.

Ветер бил в лицо тугой неприятной струей, и пытался растрепать волосы, которые он, слава богу, додумался завязать в хвост. Настроение было ниже плинтуса: вставать в такую несусветную рань — это преступление против человечества, а еще и везти до школы подростка, когда ты полчаса назад еле продрал глаза — сомнительное удовольствие. Почувствовав, как нервно сжимаются руки Рицки вокруг его талии, Нисей прислушался к мыслям подростка — тому не давал покоя тот черноволосый старшеклассник.

Вчера Рицка был какой-то хмурый, особо не разговаривал, поэтому он все же пришел поздно вечером узнать, что же произошло и вроде как даже успокоил, но с утра подросток выглядел не лучше — еле встал, уныло поковырял вилкой в омлете, выпил кофе с молоком и надолго завис, еле успев собраться. Это немного его беспокоило Нисея — опять, что ли, не спал полночи? Однако он крепился и не допытывался — нельзя же постоянно допрашивать и лезть в душу — сам же такое не любит.

Доставив ценный груз до школы и помахав подростку на прощание, поехал в университет — однокурсники будут в шоке, если он вовремя придет второй день подряд. Уже внутри, на входе в аудиторию, Нисей столкнулся со своим однокурсником и лучшим другом Реем. Тот улыбнулся и шутливо поздоровался:

— Доброе утро, Ваше величество!

— И тебе утро, смертный! — важно ответил Нисей.

— Это что за глобальные изменения в мировом масштабе? Второй день ты приходишь к первой паре…? — хитро прищурился Рей.

— Ты даже не надейся, что твои нотации сделали из меня человека! — скривился Нисей.

 — Эх, не дал ты мне потешить свое самолюбие! Какой ты мерзавец!

— Взаимно. Весь в тебя.

— Нисей, ну признавайся, кто она?! Ну, не будешь же ты просто так меняться. Наверное, пришла любовь большая и чистая? — допытывался друг.

При упоминании про любовь, Нисей с горечью усмехнулся, но никак не прокомментировал такое заявление и пошагал дальше по коридору.

— Нет, я это так не оставлю, познакомь меня с ней! — настойчиво подхватил его за локоть Рей.

Нисей остановился, поморгал и с серьезным выражением лица заявил.

— Это не она — это он, и ему пятнадцать лет.

Улыбка медленно сползла с лица Рея, было видно как он безуспешно пытается переварить полученную информацию. Парень то открывал рот, то закрывал его обратно — когда же ему удалось справиться с собой, он потащил Нисея в угол коридора, подальше от лишних ушей и зашептал:

— То есть, ты мало того, что гей, да еще и по малолеткам?!

Нисей еле сдержался, чтобы не засмеяться, глядя на друга с отвисшей челюстью — давно он так не веселился. Рей тоже хорош — надо же такого нагородить! Нисей сделал серьезное выражение лица, положил руки на плечи друга, притянул того к себе и поинтересовался проникновенным шепотом:

— Почему ты в таком шоке? Ты в меня тайно влюблен, что ли? Почему же ты не признался раньше?!

Рей выпал в осадок окончательно: глаза почти лезли из орбит. Он так и стоял, непонимающе моргая и пытаясь переварить странные вопросы лучшего друга, пока не услышал смех Нисея — тот ржал, хватая себя за бока руками, в попытках остановиться. Рей понял, что это была шутка и и засмеялся вместе с ним. Уже заходя в аудиторию, он взял с Нисея обещание, что на перемене тот обязательно расскажет все в подробностях и двинулся к своему месту на втором ряду.

Пара прошла скучно: лектор вещал о правилах правописания глаголов в русском языке. Нисей слушал его вполуха, так как писал по-русски практически без ошибок, даже не зная всех этих тупых правил, размышлял о своей Жертве и рисовал в тетради какие-то абстракции, делая вид что записывает. Тут ему пришло сообщение на телефон — староста Хината интересовалась, все ли с ним в порядке. Та была влюблена в Нисея, и постоянно за ним наблюдала, поэтому он не особо удивился, что именно она первая увидела перемены в его поведении.

Немного подумав, как бы ей ответить, чтобы староста не подумала, что она ему нравится в романтическом смысле, написал по-русски: «Все в порядке, детка» и отправил, исподтишка наблюдая — какая же реакция будет на его выходку. Так как это был первый курс, мало кто мог бегло читать по-русски — даже красавица и умница Хината минут пять таращилась в телефон, пока поняла, что именно там написано, а потом подняла голову и посмотрела на Нисея.

Хината улыбнулась и покраснела, видя его улыбку, и поспешила отвернуться, чтобы не выдать своего замешательства и смущения: нравящийся ей парень пишет ей такие двусмысленные ответы. Нисей на реакцию девушки только хмыкнул — народ постоянно думает об отношениях и сексе, поэтому во всем видит только это, ну может это и к лучшему — решит, что он извращенец и отстанет наконец.

На обеденном перерыве пришлось сочинять басню про то, как скоропостижно скончалась дальняя родственница, тетка по кому-то там. Мужа у нее не было. И, дескать, в эту пятницу его поставили перед фактом, что к нему переезжает четвероюродный брат Рицка, и теперь он будет жить с ним, пока его родители не завершат свою работу и не вернутся домой. Рей слушал, открыв рот, и только глазами хлопал от неожиданных новостей:

— Слушай, ну ничего себе, какие у тебя изменения в жизни! Хоть познакомишь?

— Ну, если ты перестанешь считать меня геем и педофилом, то обязательно, — улыбнулся Нисей.

Рей заморгал в недоумении, а потом виновато улыбнулся:

— Ты так близко к сердцу принял мою версию о твоих наклонностях?

— Рей, если бы я был геем, то первым кандидатом на потерю девственности стал бы именно ты!

— Господи, как же повезло, что ты нормальной ориентации! Мне жалко мою пятую точку!

— Извиняться-то будешь?

— Ладно, извини, что я так о тебе подумал. Реально, гомэн, — Рей тряхнул головой.

Тут прозвенел звонок и Рей рванул вперед, бросив через плечо:

— Бежим на пары, даже самым отпетым геям и педофилам нужно учиться!

— А вот я сейчас кого-то пну! — пообещал Нисей и устремился следом.

Пар сегодня оказалось мало и после занятий все шумной компанией засобирались поесть рамена. В кафе, заняв самый большой стол, студенты начали делиться впечатлениями о прослушанных лекциях и о вообще болтать о жизни. Рей покосился на Нисея, который не особо участвовал в разговоре и, время от времени, поглядывал на часы.

— Опаздываешь на родительское собрание? — шепотом поинтересовался он.

Нисей двинул друга локтем в бок и мило улыбнулся Хинате, повернувшейся к нему. Хината посмотрела своими огромными глазами и спросила:

— Я оценила твою шутку. Ты же знаешь, что я плохо читаю по-русски, поэтому я решила узнать у тебя, правильно ли я тебя поняла.

Нисей хитро улыбнулся:

— Да там просто сказано, что все в порядке. А что? У тебя были версии более интригующие?

Глаза девушки расширились.

— Вовсе нет. Я так и поняла, что ты написал очередную свою шуточку.

— Да как ты могла такое подумать? — наигранно изумился парень и сразу же сделал серьезное лицо. — Если по-честному, то я просто повредничал — настроение с утра не очень: не привык я регулярно подниматься в такую рань.

— Вот это да! — воскликнула собеседница. — А как ты вообще собрался получить образование, если ты просыпаешься во второй половине дня?

— Буду приходить к тебе ночью и красть конспекты! — Нисей сделал страшное лицо и рассмеялся. — Да, нет, как-нибудь перестроюсь под такой распорядок. Тем более, что у меня еще три года впереди.

— Ну, если нужна помощь — не обязательно приходить ко мне ночью, можно и днем попросить, — улыбнулась Хината.

— Но ночью же романтичнее, не находишь? — Нисей ей подмигнул.

Отличница Хината покраснела в мгновение ока, но быстро справилась с собой.

 — Так ты предлагаешь мне встречаться? — умилилась девушка.

— Упаси Боже! Слишком дорого для конспектов!

— Ну ты смотри, если что — цену ты знаешь, — с милой улыбочкой подколола его девушка, пряча за шуткой боль и смятение отказа.

Нисей умолк и сосредоточился на рамене, вполуха слушая жизнерадостный треп однокурсников. У каждого что-то происходило, все мечтали и строили свои планы, жили обычной человеческой жизнью, полной простых личных побед и поражений, но даже в моменты сложных испытаний с наивным оптимизмом юности храбро смотрели в лицо ударам судьбы.

Нисей рядом с ними чувствовал себя каким-то стариком: он уже давно уже разочаровался в людях и жизни, да и мало что его радовало в последние два года. Да, мог быть заводилой и душой компании, но с этой его стороной никто из одноклассников знаком не был, даже Рей. Ведь обычным людям не положено знать про Бойцов и Жертв.

Получается что Рицка, появившийся в его жизни всего пару дней назад, знает его гораздо лучше всех сидящих за столом. Может это и к лучшему, что он так внезапно появился в его жизни? Может у них есть шанс стать нормальной Парой?

====== 15. Флешбеки ======

Черноволосая девушка стоит на фоне рассвета, а вокруг нее кружатся листья, гонимые утренним ветром. Высокая, одета в куртку с брюками и сапогами до колена. Она молча рассматривает Пару напротив, произносящую стандартную фразу вызова на бой. Через мгновение девушка оказывается в сфере красного цвета. Взгляд из-под ресниц в сторону и мысленный вопрос, готов ли он сражаться. Конечно же он готов — ради любимой он победит любого.

Два парня, лет двадцати, представляются как Careless. По их сосредоточенному виду ясно, что они готовы выиграть или же умереть сражаясь. Эдакие безбашенные юноши, и их общее имя их полностью характеризует. Боец, посоветовавшись с Жертвой, вытягивает вперед правую руку и произносит заклинание. Сильный порыв ветра — и ледяные сосульки сталкиваются сосферой, которая накрывает девушку, на противниках мгновенно появляются светящиеся цепи, и их лица перекашивает судорогой.

Конечно врагам непонятно как он и Мая это провернули — ведь им не обязательно говорить вслух — они же Soundless и способны общаться мысленно. Это и есть подлинная, истинная близость, присущая лишь настоящей любви. Любви с большой буквы.

Но Мая раздраженно кривится, вновь требуя не называть ее любимой, ведь они просто напарники, просто друзья. И у него снова опускаются руки, снова больно и обидно, но он должен. Он будет ждать сколько угодно…

Заклинание противников застало их врасплох. Лучше бы они погибли вместе!

Нисей проснулся среди ночи в холодном поту и сжал одеяло в пальцах до побелевших костяшек. Этот кошмар преследовал его чуть ли не каждую ночь. Из раза в раз он смотрел, как Мая умирает, пронзенная словно бабочка стальными иглами противников, которые он не смог отбить. Она шепчет одни и те же слова, которые до сих пор отзываются болью в сердце: «ты любишь меня, а я тебя нет. Я люблю другого, а он меня — нет. Вот такой вот парадокс, Нисей».

Он простонал и схватился за голову обеими руками — когда же это прекратится? Тут он услышал, как дверь его в комнату открылась, и Рицка, на цыпочках, подошел к кровати. Подобрался к нему поближе, сел и прикоснулся своей теплой ладошкой к его мокрой от холодного пота спине.

— Опять то же самое, да?

— Ага. Как обычно, — горько усмехнулся Нисей. — Так почти каждую ночь, привыкай не высыпаться.

— Ну и ладно. Меня недосыпом не напугаешь, — хмыкнул Рицка, продолжая его гладить ладошкой по спине. — Может, попытаешься заснуть еще чуть-чуть? — неуверенно предложил подросток, помогая ему лечь и накрыться.

— Постараюсь, хотя обычно это не прокатывает, — проворчал Нисей и откинул одеяло. — Забирайся, похоже ты здесь надолго.

Рицка без лишних слов нырнул под одеяло, пристроился сбоку и принялся гладить его по голове, как обычно это делают матери, успокаивая своих перепуганных детей, когда тем мерещится что-то во мраке ночи. Нисей улыбнулся: Рицка в своем репертуаре, снова отличился — лежит и успокаивает взрослого парня как ребенка, шепотом рассказывает, что все хорошо, ему просто приснился плохой сон. Но, как ни странно, этот нехитрый прием сработал: Нисей успокоился и сам не заметил как крепко заснул.

А проснулся он от того, что на улице сигналила машина. Сонно поморгав и удивившись, как уже светло, Нисей посмотрел на часы и обомлел: Рицка уже час как опоздал на занятия. Он взволнованно затряс мирно посапывающего подростка за плечо, крича, что они проспали, нужно мгновенно собраться и лететь в школу.

Рицка помотал головой и пару раз зажмурился, пытаясь понять, что вообще происходит, и почему он снова оказался в комнате своего Бойца. Память услужливо подкинула события прошлой ночи: как он проснулся от чьего-то вопля, как побежал в комнату Нисея и нашел его сидящего на кровати и комкающего одеяло в пальцах — на Бойце лица не было. А потом долго его успокаивал, пока то не заснул, а сам смог забыться только под утро.

Нисей продолжал трясти и вопить словно наступил конец света.

— Ну и что? Прогуляю и все! — раздраженно буркнул Рицка, зевая и протирая глаза.

— А что, вариант… — опомнившийся Нисей откинулся обратно на подушки и внимательно на него посмотрел. — А какую причину сообразим?

— По семейным обстоятельствам! — вяло огрызнулся Рицка, зевая во весь рот.

Внезапно Нисей засмеялся. Смеялся он долго, жадно хватая ртом воздух между раскатами смеха. Рицка сонно моргал, не понимая чего это Боец развеселился, и ткнул его локтем в бок, когда тот отсмеялся и закрыл глаза, как ни в чем не бывало.

— Что-то я не понял, а ты в универ не собираешься?

— Неа, у нас же семейные обстоятельства, — ответил Нисей и хитро улыбнулся, не открывая глаз. — И раз мы решили семейно прогулять, то давай еще поспим, а? А то я не выспался все равно…

— Давай. Нафиг эту учебу, — согласился Рицка и начал устраиваться поудобнее, закутываясь в большое одеяло Бойца.

— Только на себя слишком не тяни, — усмехнулся Нисей, — а то снова будешь спать на полу у кровати!

— На полу, но зато в теплом одеяле, — пробубнил подросток и придвинулся поближе к Бойцу, чтобы скомпенсировать расстояние.

— Ладно, уговорил, спим, — сонно пробормотал Нисей, поворачиваясь к Рицке спиной.

Рицка проснулся в полдень с бешено бухающим сердцем в груди: в кошмаре, от которого он только что проснулся, он не успел спасти Нисея — прибежал среди ночи на его крик и обнаружил того мертвым на кровати…

Он потер глаза и посмотрел на мирно посапывающего парня рядом — вполне себе живого и реального.

«В последнее время у меня развилась куча неврозов: то незнакомые парни кажутся знакомыми, то кошмары со смертью снятся», — подумал он и медленно, чтобы не разбудить Бойца, выскользнул из-под одеяла. На кухне сделал себе кофе с молоком, уселся на табурет, отхлебнул из кружки и уставился в окно.

Нисей живет в пригороде. Наверное ему нравится, когда вокруг было тихо и больше зелени, чем в столице. «Надо будет спросить, чего это он так далеко от города забрался» — про себя решил Рицка, попивая кофе с молоком и улыбаясь — кто бы мог подумать, что этот напиток настолько вкусен?

Он уже успел допить остывший кофе, когда на кухне, зевая, появился Нисей. Плеснул себе кофе, вытащил из холодильника лимон, отрезал кружочек и кинул в кружку. Плюхнулся на табурет напротив и закурил.

— Чего не разбудил?

— Ну, надо же и тебе наконец выспаться, — спокойно пояснил Рицка. — Слушай, а почему ты здесь поселился?

— Угу, вроде выспался, — ухмыльнулся Нисей. — А пригород… Мае нравилось и мне тоже. Здесь тихо, да и природы больше: зелень вокруг, совсем недалеко есть лес. А до университета, как ни странно, на мотике можно добраться очень быстро, да и телепортацию никто не отменял. Я удовлетворил твое любопытство?

— Вполне, — улыбнулся Рицка, оставляя пустую кружку на стол. Я есть хочу.

 — Я тоже. Что на завтрак?

— Не в курсе. Ты же у нас шеф-повар?

— Как бы да, но адски лень что-то делать. Может, тостами обойдемся? — Боец затушил сигарету и вопросительно посмотрел на Рицку.

— Да без разницы. Я, конечно не в курсе, что такое «тосты», но давай — у тебя все вкусное.

— Тогда назначаю тебя старшим помощником шеф-повара: порежь колбасу, сыр, и достань кетчуп. Будем делать горячие бутерброды, — Боец зевнул и отхлебнул из кружки.

Пока Нисей пил кофе, Рицка взял доску и нож, по очереди достал колбасу, сыр и кетчуп. Теперь он знал названия тех странных продуктов, которые нашел первой ночью в холодильнике. Нарезав все, что заказал Боец, он сел на табурет, чтобы посмотреть, как же делаются эти загадочные «горячие бутерброды». Оказалось до смешного просто — все кладется в определенной последовательности на хлеб, и ставится на короткое время в микроволновку.

Увидев, как Рицка дует на обожженные пальцы, Нисей слегка улыбнулся, но язвить не стал. Просто встал, подал ему нож и вилку и показал, как правильно их держать. Подросток обрадовался, быстро приладился и начал лихо пилить бутерброды на маленькие кусочки, которые осторожно клал в рот, запивая кофе с молоком.

Они ели молча, отдавая должное вкусному завтраку, пока вдруг тишину не нарушил Рицка. Он доел свою пару бутербродов и неожиданно совершенно искренне выдал:

— Из тебя получится потрясающий муж!

Левая бровь Нисея поползла вверх, и за ней сразу же последовала правая, он даже жевать перестал.

— Что за странное заявление и как оно вообще связано с завтраком?!

— Ну, ты красивый, умный, хозяйственный, потрясающе готовишь! Вот поэтому той, что выйдет за тебя замуж, основательно повезет! — Рицка радостно пояснил свой комплимент, даже не обратив внимания на реакцию Нисея.

— Наверное… но я бы особо не обольщался, — сухо отрезал тот и вернулся к бутерброду, демонстрируя, что развивать данную тему абсолютно не уместно.

Улыбка сползла с лица подростка, он моментально сник, сообразив, что невольно обидел Бойца, хотя совершенно этого не желал.

«Хотел как лучше, а получилось как всегда», — чертыхнулся про себя Рицка и решил, что надо срочно извиняться, пока не стало еще хуже.

— Ты извини, я реально не хотел тебя задеть. Опять не подумав ляпнул. Просто хотел сказать, что ты хороший и заботливый… Готов понести наказание! — он виновато улыбнулся.

Нисей вздохнул, поднял на него глаза полные боли, скривил губы и горько усмехнулся.

— Угу… ну, раз признаешь ошибку, прими свое наказание: после завтрака моешь посуду, а потом пойдешь со мной в магазин за продуктами. Пусть мы прогуливаем, но домашние обязанности никто не отменял.

— Без проблем. Все, как ты скажешь, — Рицка согласно кивнул и принялся собирать со стола грязную посуду, пока Нисей молча курил и смотрел в окно.

Потом Рицка вдумчиво все помыл, сполоснул, поставил в сушилку и даже стол вытер под внимательным взглядом Бойца. Нисей подал ему свою пустую кружку и встал.

— Я буду готов через десять минут, так что собирайся. Встречаемся здесь, — четко обозначил он план и вышел.

Рицка кивнул, тщательно вымыл кружку, поставил сушиться и осмотрел кухню — вроде ничего не забыл. Вытер руки и побежал собираться — не хотелось опять расстраивать Нисея.

====== 16. Магазин ======

Через семь минут и тридцать две секунды Рицка в полной боевой готовности влетел на кухню. Нисей, одетый в брюки, свитер и куртку сидел за столом и считал странные бумажки.

— Это что?

— Рубли. Российские деньги.

Рицка подошел поближе и взял одну купюру:

— Никогда таких не видел. Зачем?

— Мы же не в местный магазин пойдем.

У подростка отвисла челюсть:

— Как не в местный?!

— Да просто. В Японии же не продают русские продукты, — ухмыльнулся Боец.

— А, ну да… — промямлил Рицка, а потом уставился на Нисея. — Я думал, что телепортация используется только на небольшие расстояния…

— Ну, вот, узнаешь, как ее можно использовать в повседневной жизни: для похода в магазин в другом государстве, например, — хмыкнул Нисей. — Так ты со мной или как?

Рицка просто кивнул — предстоящий поход в магазин становился все интереснее и интереснее.

— Ну, вот и хорошо. Раз нас теперь двое, готовить и покупать надо в два раза больше, потому твоя помощь очень пригодится.

Нисей сгреб деньги в карман и направился в прихожую обуваться. Спустя пять минут они вышли из подъезда и сели на мотоцикл, на котором доехали за несколько минут до небольшого лесочка. Нисей загнал мотоцикл в кусты, повесил шлем на руль и подождал, пока Рицка слезет и снимет свой.

— А почему сюда? Вроде же в российский магазин собирались, а приехали в японский лес, — непонимающе осмотрелся Рицка.

Нисей улыбнулся:

— Не хочу устраивать дома бардак — когда расстояние большое, формируется воронка, которая разбрасывает всё находящееся вокруг. Да и проветрились заодно, — аргументировал свое поведение брюнет.

— Ааааа.

— Ладно, мотик останется здесь, — хмыкнул Нисей и потянул его за руку в сторону. Отойдя на несколько метров, он скомандовал: — А теперь, обними меня.

Рицка, хлопая глазами, обхватил его за талию обеими руками — что-то родное было в этом жесте, но додумать эту мысль он так и не успел — ветер закружил их в вихре песка и мелких сломанных веток.

Через мгновение Рицка открыл глаза, увидел перед собой кусты и сообразил, что они, наверное, в каком-то парке — виднелись асфальтированные дорожки, вдоль которых белели сугробы еще даже не начавшего таять снега. Тут было значительно темнее, горели фонари, да и воздух здесь был холоднее. Мимо них прошла парочка, говорящая на непонятном Рицке языке. Вдали высились дома и шумели машины.

Рицка отцепил руки и вопросительно посмотрел на Бойца:

— Где мы?

— Архангельск. Я потом тебе на карте покажу. Как видишь, разница во времени: когда у нас уже день, у них только утро. Хорошо что сейчас не будет такой кучи народа, как по вечерам — люди только просыпаются… Хотя о чем я? Даже утром может быть много людей, короче, будь рядом и не отвлекайся, а то потеряешься, а русского ты совсем не знаешь, — пояснил Нисей и пошел по направлению к дороге.

Рицка согласно кивнул и послушно посеменил следом: они вышли из парка, перешли широкую дорогу по пешеходному переходу, направляясь к огромному зданию супермаркета.

Он безуспешно пытался расшифровать, как же магазин называется, пока Нисей ему не подсказал. Внутри оказалось ещё непонятнее, но, тем не менее, интересно — он чувствовал себя как какой-то инопланетянин: надписи, которые он не мог нормально понять, продукты, которых он никогда не видел, но больше всего его поразили люди. Покупатели вели себя крайне непринужденно: шутили, даже умудрялись переругиваться, выбирая товары, тягали друг друга от полки к полке, катали по просторным коридорчикам между полок нагруженные тележки и создавалось ощущение, что русские готовятся к какому-то своему, одним им известному, мероприятию.

Но самым странным был язык. Он совсем не походил на японский… Рицка тихо признался Бойцу, что русский… звучит как музыка. Он чувствовал себя словно ребенок, впервые попавший в зоопарк или парк аттракционов, только что не кричал и не тыкал пальцем, помня о приличиях, а так — однозначно то же самое: расширенные от восторга глаза, куча вопросов, много новой информации, масса впечатлений, которыми он тихонечко делился с Бойцом, а тот только улыбался и терпеливо объяснял.

Нисей был уверен, что Рицка растеряется, попав в чуждую для него среду, отнюдь — этот пацаненок опять-таки его удивил: тихонько спрашивал, что именно они покупают, восхищался атмосферой, людьми, русским языком, пытался разобраться в буквах, написанных на ценниках, во все глаза смотрел по сторонам и осторожно дёргал его за рукав, когда что-то привлекало его внимание и требовалось объяснение.

Одним словом, самый обычный поход в магазина приобрел некую привлекательность и задор, причем для обоих. Больше всего Рицке понравились слова — «хорошо», «спасибо» и «до свидания» — он все пытался их нормально выговорить по дороге из магазина до знакомого парка, но выходило коряво и нечленораздельно. Однако он решил упорно тренироваться, чтобы в следующий раз порадовать продавщиц своим произношением.

Обратно телепортировались без особых проблем. В Японии день плавно перетекал в вечер, дул свежий и теплый ветерок, чувствовалась весна. Оба синхронно втянули в себя воздух, как бы полностью фиксируя для себя тот факт, что они опять дома.

Мотоцикл так там и стоял, где они его оставили. Нисей сел первым и одел шлем, взял у Рицки два пакета из магазина и дождался, пока тот усядется, оденет шлем и… понял, что не подумал, как они вообще повезут пакеты на мотоцикле. Хмыкнул, попросил Рицку слезть, дал ему пакеты, обнял его и выпустил уже дома.

— Нисей, а почему мы вернулись именно в туалет? — глупо захихикал Рицка, приоткрыв шлем.

— Да потому, что тут падать особенно нечему, а я не подумал о том, как обратно вдвоем с мешками возвращаться, — буркнул Нисей из шлема.

Рицка понимающе кивнул, открыл дверь и вывалился из небольшого помещения первым, ставя мешки в коридоре и снимая шлем.

— Ты может тогда вернись за мотоциклом, а я пока до кухни донесу и выложу на стол, а потом уже вместе разберём, лады?

— Лады, — кивнул Боец.

Рицка закрыл дверь, услышал уже знакомый шум телепортации, и потащил мешки с продуктами до кухни. Потом осторожно выложил купленное и поставил вариться кофе — пусть Нисею будет приятно. Через десять минут вернулся Боец, осмотрел кучу продуктов, выложенных на столе и принялся объяснять куда что ставить, попутно отхлебывая из кружки.

Рицка узнал, что крупы стоят у Нисея в одном шкафчике, макароны и специи в другом, хлеб лежит в хлебнице, пельмени, которые потом он попробует — хранятся в морозилке, а молочное и мясное — в холодильнике. В процессе Рицка вставлял в разговор новые слова на русском, которые хотел научиться правильно выговаривать — «спасибо», «хорошо» и «до свидания».

Нисея это практическое занятие по русскому жутко веселило и очень хотелось поржать: Рицка на полном серьёзе попрощался с сыром и колбасой, перекладывая их в холодильник, затем поблагодарил макароны, складывая их в шкафчик и сказал картошке «хорошо», перекладывая ее в коробку. Он держался изо всех сил, чтобы не хихикать — нельзя смеяться над человеком, который так старается выучить иностранный язык.

Затем подросток вызвался помогать ему с готовкой и был назначен старшим поваренком: брошен на резку лука, морковку, а потом даже научился заворачивать голубцы. Не было сил на него злиться за утренний инцидент — было заметно, что Рицка изо всех сил старается загладить свою вину. Нисею даже стало немножечко стыдно.

Рицка радовался, что Боец начинает оттаивать: напряжение и обида сменилась удовлетворенностью и даже иногда в эмоциях Бойца проскальзывала радость. После того как поели, а Рицка уже правильными словами похвалил русскую кухню вообще и готовку Нисея в частности, он вызвался помочь помыть вместе посуду и поинтересовался.

— Нисей, а как ты раньше в магазин перемещался?

— Ну, заходил в какую-нибудь подворотню или переулок и телепортировался.

— А чего в этот раз мы в лесочек поехали?

— Рицка, я же говорю — хотел проветриться и ступил, позабыв, что некуда будет мешки с продуктами складывать, — нахмурился Нисей, которому очень не нравилось когда ему указывали, на его ошибки.

— Все-все, не кипятись, я просто спросил, — поспешил его успокоить Рицка. — А может ну его, эти подворотни? Давай из туалета прямо в Архангельск перемещаться? Там же особо нечему падать, а?

— Ну, можно попробовать, — усмехнулся Нисей. — Надеюсь унитаз не оторвёт нафиг, тогда будем в туалет на улицу ходить.

Рицка замахал руками, что не хочет ходить в туалет на улицу и будет делать так, как скажет Боец — он просто предложил. Оглядел чистую кухню и невинно поинтересовался, чем они дальше займутся — домашки-то у них нет — прогуляли же…

— Даже и не знаю. Спать вроде как рано, да и неохота, — согласился Нисей. — Твои предложения?

— А давай во что-нибудь поиграем? — Рицка сделал умоляющие глазищи и пошевелил кошачьими ушками.

— Ладно, давай поиграем, только не друг против друга, а то это быстро точно не закончится, — улыбнулся Нисей — глазищи и ушки были слишком милыми, чтобы отказывать.

— Может, гонки? Там не так болезненно воспринимается проигрыш.

— Идет, доставай гонки, — согласился Боец и удобно устроился на полу с джойстиком в руках.

Рицка включил приставку, вставил в нее нужный диск и с радостным восклицанием приземлился рядом со вторым джойстиком.

— Понеслась! — объявил он и нажал кнопку «Старт».

====== 17. Нейропрограммирование ======

Соби проснулся от трели звонка телефона. Протерев глаза, он нажал на кнопку приема вызова и сморщился: в трубке радостно защебетал голос Нагисы — он должен немедленно явиться к ней в кабинет по очень важному вопросу. Соби осторожно попытался отказаться: видеть никого из Семи Лун у него не было никакого желания, но все оправдания сразу же были пресечены фразой, что таков приказ Минами Рицу и неподчинение вряд ли будет правильным решением. Выплюнув сквозь зубы, что будет через час, он завершил разговор и отбросил телефон подальше.

Ему было все равно, что Нагиса растреплет аналитику о его попытке отказаться, ведь такое поведение не было ему свойственно — обычно он безропотно выполнял любой приказ, но, в последнее время, собственная покорность начинала бесить.

Проиграв последний поединок весьма посредственной Паре, он дисциплинированно доложил начальству о разрыве Связи и провале задания, выслушал едкие комментарии аналитика о его бесполезности, завершившиеся заявлением, что пока Соби может быть свободен — в ближайшее время получит новое задание, возможно появится что-то более подходящее его навыкам, «например — убирать кабинеты или мыть полы», и просто заперся дома, не желая никого ни видеть, ни слышать.

Когда прошел первый шок от потери своего статуса Бойца, нахлынули чувства, в голову полезли ненужные и совсем нехорошие мысли. Он все же тосковал по этому странному подростку, со своими тараканами в голове и непривычным для него мироощущением, он тосковал по Рицке, по его беспокойству, некой заботе, тосковал по ощущению, что кому-то было не все равно, не наплевать на него, ведь он тоже живой и имеет право испытывать эмоции и чувствовать.

Одержимость Сеймеем тоже никуда ни делась — бывшая Жертва продолжала терзать нервы и чувства в ежедневных кошмарах, от коих невозможно было скрыться. Свои посещения университета Соби совсем запустил — какого черта тащиться через весь город, если даже нет сил поднять руку, не то, чтобы взять кисть и сотворить мини-шедевр.

Он откинул одеяло и встал. Комнату заливали лучи солнца и окрашивали размытые предметы обстановки в желтый цвет. Прищурившись, он нащупал на прикроватной тумбочке очки и предметы обрели резкость. Прислушавшись к себе, констатировал, что вообще ничего не хочет кроме кофе и сигареты.

Потянувшись, голышом прошел на кухню и поставил кипятиться чайник. Решив не терять времени, направился в ванную и, включив душ, встал под струи воды и закрыл глаза: вот так бы и стоять и никуда не ходить — однако проигнорировать приказ он не мог, да и времени было в обрез. Наспех вытеревшись полотенцем, оделся и заварил себе кофе. Размешивая напиток в кружке, Соби рассматривал мельчайшие пылинки, кружащиеся в потоках солнечного света, пытаясь унять, копошащееся внутри чувство беспокойства, появившееся после звонка Нагисы.

Не отрывая взгляда от пылинок, он нащупал пальцами пачку сигарет и закурил. Попеременно чередуя затяжки сигареты и глотки кофе, за три минуты управился с «завтраком». Хотелось побыстрее разобраться с возникшей проблемой, вернуться обратно домой, лечь и снова пустым взглядом часами смотреть в стену.

Отодвинув от себя пепельницу с затушенной сигаретой и сделав последний глоток кофе, оставившего горькое послевкусие, Соби поднялся, в прихожей одел ботинки и накинул пальто. Волосы почти высохли, но причесываться желания не было, да и некому там будет глазки строить, посмотрел на себя в зеркало, усмехнулся и вышел.

У входа в лабораторию его уже ждала Нагиса. Соби грациозно поклонился в знак приветствия и задал мучавший его все это время вопрос.

— Что за срочность? И в чем состоит суть приказа?

На что девушка, которая сегодня косплеила офисную леди, лучезарно улыбнулась.

— Сейчас узнаешь. Пойдем.

Пришлось подчиниться. Соби шел по коридору за цокающей каблуками Нагисой и боролся с возрастающим раздражением — какого черта надо строить такую тайну? Можно подумать они снова что-то масштабное себе напридумывали. Вот только бы Минами Рицу там не было! А то опять начнет язвить и напоминать о его провале…

Погрузившись в размышления и чуть не проморгав очередную неприметную дверь, Соби едва не влетел в спину идущей впереди Нагисе и чертыхнулся.

— Сюда, — сказала Нагиса и жестом пригласила его войти.

Соби шагнул в комнату, не понравившуюся ему с первого взгляда: в центре стояло кресло, рядом столик с какими-то приборами, а одну стену занимало сплошное зеркало.

«Как в детективах — комната для допросов. Правда кресло расположено так, что сквозь зеркало будет видно только затылок допрашиваемого. Что-то здесь не чисто!» — промелькнула у него мысль.

— Присаживайся, — почти ласково пригласила Нагиса и, когда он уселся, надела на его голову обруч. — Не бойся, это просто исследование альфа-волн, я его провожу всем ученикам Семи Лун. Это тесты как раскрыть способности каждого отдельного Бойца и Жертвы, чтобы усилить их, понимаешь?

Соби такое неправдоподобное объяснение пришлось не совсем по душе, но отказ явно не принимался, поэтому он просто кивнул в ответ. Нагиса, поколдовав с кнопками, попросила закрыть глаза и сконцентрироваться на своей бывшей Жертве. Сначала он подумал, что речь идёт о Рицке, но Нагиса дипломатично дала понять, что Рицка не тот, кого она имела в виду и тогда он понял, что она говорит о Аояги Сеймее.

Соби выполнил ее просьбу: перед мысленным взором появилось лицо Сеймея. Черные волосы, миндалевидные глаза, прямой нос, красиво очерченные губы и немигающий взгляд, прожигающий насквозь. Начали мелькать события прошлого: как они встретились, как их представили. Опять вспыхнуло чувство, что без этого человека он не может даже дышать.

«Боец должен любить свою Жертву и это приказ», — эхом зазвучал в голове строгий голос Минами Рицу.

Да, это был приказ, и приказ выполнялся беспрекословно. Он сходил с ума, когда Сеймея рядом не было, был готов просто ночевать на коврике у дверей, лишь бы быть ближе. Это был непрекращающийся кошмар: Соби не мог контролировать свою зависимость от Сеймея, он даже не мог ей сопротивляться, из раза в раз возвращаясь к своему мучителю и смотря на него глазами преданной собаки.

В редкие моменты просветления он задавался вопросом: кто этот человек, настолько одержимый каким-то больным психопатом, ведь это не его цель по жизни, не его идеалы! Иногда он понимал, что существо по имени Агацума Соби попало в руки следующего сумасшедшего кукловода, который, ломая волю и тело, пытался перекроить его под себя, не считаясь как ни с самим Соби, так и с желаниями и намерениями первого кукловода — Минами Рицу, пытавшегося сотворить из него «идеального Бойца».

Та «Связь», как это красиво называли в Семи Лунах, дала ему лишь вырезанный по живому ошейник на шее и незаживающие раны в душе, не затянувшиеся до сих пор. Соби помнил, как преданно следовал за Жертвой как тень, ловя каждый его взгляд, каждое движение, как бездомная собака ждал под дверью, боясь уйти — иначе ему откажут в вожделенном внимании и самому же будет только хуже.

Как превратился в послушное животное, забыв, что такое гордость и принципы, терпел боль, усмешки и унижения, ради мимолетного взгляда, редкой похвалы или улыбки. Но тогда у него не было ни сил, ни желания жалеть самого себя, ведь он был собственностью Аояги Сеймея — его Бойцом и вещью, которой тот распоряжался по своему усмотрению.

Распоряжения Сеймея были всякими: страшные, жуткие, преступные — какие угодно, но самым ужасным стало последнее.

— Ты мне больше не нужен. Отправляйся к моему младшему брату и стань его Бойцом. Защищай его, пока я не вернусь. Когда вернусь — не знаю, хоть всю жизнь защищай. Да, это приказ! Разрешаю доложить Минами Рицу, мне плевать.

И Соби понял, что кошмар совсем не закончился, и в голове речитативом зазвучала фраза о том, что он должен любить свою Жертву. Мальчишка ни в чем не был виноват, реально пытался стать ему другом, но Соби уже не мог быть другом, даже самому себе. Против яда под названием «Аояги Сеймей» противоядия не было — только перезагрузка под названием «смерть».

Когда они проиграли, даже стало немного жалко этого смышленого ребенка, которому все же, пусть ненамного, но удалось пробиться дальше других, его прикосновения не вызывали боли, и он совсем не умел отдавать приказы. Рицка так хотел получить данные, которые ему было запрещено рассказывать, был готов пожертвовать многим, не заслуживая такого отношения, но Соби ничего не мог с собой поделать — он отравлен, и это навсегда. В нем яд, который его в скором будущем просто сведет его с ума или просто заставит наложить на себя руки…

Вдруг что-то очень сильно изменилось, пока он думал и ждал распоряжений Нагисы. Соби удивленно тряхнул головой, пытаясь осознать что же случилось, и не смог. Ощущение, что он, именно в этот самый момент, очнулся от многолетнего изматывающего кошмара, было настолько ощутимым, что Соби ошарашенно посмотрел на Нагису, часто моргая и озираясь по сторонам.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась она, снимая обруч.

— Как ни странно — очень уставшим, — вымученно улыбнулся Соби. — Ведь еще утро?

— Ничего страшного. Повышенная сонливость обычное дело во время исследования альфа-волн. Если хочешь, можешь закрыть глаза и немного подремать. Все равно я уже закончила.

— Спасибо, не примену воспользоваться вашим предло… — Соби не договорил, и уронив голову, отключился.

Нагиса задумчиво посмотрела на него, зачем-то погладила по волосам и вышла, закрыв за собой дверь.

====== 18. Воспоминания? ======

Рицка сидел на скамейке и наблюдал за баскетбольной командой старшеклассников. Сегодня в спортзале было не протолкнуться — на носу спортивные соревнования между школами и ребята всех классов усиленно тренировались. Его класс уже поиграл в баскетбол и сейчас наматывал кросс вокруг школы, а Рицка, к счастью, успевший получить пару раз мячом по спине и голове, остался досиживать урок на скамейке в статусе «получившего травму».

Он сидел и, задумавшись о своем, вспоминал, как вчера был совсем в другой стране и слушал чужой язык, а потом мгновенно вернулся на родину, где готовил очередное странное, но, тем не менее, офигенное славянское блюдо под названием «голубцы». Нисей внятно так и не объяснил, откуда взялось подобное название и рецепт: отмахнулся со словами, что не углублялся — голубцы и голубцы, но это никак не расстроило Рицку — действительно «голубцы и голубцы», главное — вкуснотень!

Ему даже не влетело за вчерашний прогул: как ни странно, классная руководительница оказалась вполне удовлетворена запиской, которую своим аккуратным почерком накатал Нисей. Рицка потом втихаря написал ему смску, что «по семейным обстоятельствам» и почерк Нисея теперь официально признаются решением всех проблем, а тот на это ответил сообщением с кучей довольных рожиц.

Старшеклассники снова забросили мяч в корзину и зрители взвыли. Шум в зале стал непереносимым, мешал думать, вызывая ощущение дискомфорта и ощутимо давил на нервы. Рицка закрыл глаза и попытался абстрагироваться от происходящего. Не сразу, но у него получилось сконцентрироваться на эмоциях окружающих. Оказывается, с закрытыми глазами малейшие оттенки настроения людей считываются гораздо четче. В просторном помещении чего только не было: от сожаления до восторга.

Эмоции и их сочетания очень хорошо характеризовали своих хозяев: у тренера, например, это были целеустремленность, удовлетворение, немного сожаления и беспокойства; девушки выплескивали что-то схожее с восторгом, в котором чувствовалось желание обратить на себя внимание интересующих парней и беспокойство как при этом остаться в рамках приличий; у парней — восторг перемешанный с раздражением, когда что-то не получалось и злорадством, когда удавалось закинуть мяч в корзину.

Вдруг, в общую картину эмоций зала вторгся очень интересный комок противоречивых эмоций и ощущений: злость, раздражение, тоска и одиночество, неожиданное желание заботиться. Комок приблизился, и Рицка вдруг почувствовал, как рядом прогнулась скамья под весом севшего человека. Приоткрыв один глаз, он увидел того самого самого старшеклассника из коридора.

Парень был в баскетбольной форме, волосы мокрыми сосульками свисали, прилипнув к белой махровой повязке на лбу, а по вискам стекали струйки пота. Он сидел с прикрытыми глазами, держа в одной руке бутылку воды, а во второй — полотенце. Рицка в полном непонимании продолжал рассматривать соседа, пытаясь в его облике найти подсказку.

Ничего особенного: обычный японский школьник — в меру симпатичен, в меру спортивен, никаких шрамов или особых примет — ничего, что могло бы бросаться в глаза. Внешне лишь отдаленно похож на отца: черные волосы и черные глаза… быть может у него просто схожий эмоциональный фон? Был ли отец столь же одинок, несчастен и заботлив? Этого Рицка не помнил.

Тут старшеклассник, обнаружив, что его нагло рассматривают, повернулся к Рицке и буркнул:

— Чего уставился?

— Прости… я задумался. Ты мне кого-то напоминаешь, наверное пропавшего без вести отца, — пролепетал Рицка.

Старшеклассник фыркнул и сделал несколько жадных глотков из бутылки. Вытерев полотенцем лицо, он бросил его на скамейку и поднялся.

— Да уж, отмазка так себе… Мне еще никто не говорил, когда пялился на меня, что это связано с отцом, — отрезал он.

«Связаны, связь, близкие…» — зазвучало в голове Рицки.

Перед глазами мелькнуло воспоминание о смеющемся мужчине с взлохмаченными черными волосами, который ласково гладил его по голове.

Мгновенно навалилась жуткая слабость и перед глазами все поплыло. Он почувствовал, как в полуобморочном состоянии сползает со скамейки на пол, но тут его подхватил под руку тот самый старшеклассник.

— Эй, пацан, ты чего?

— Я… не знаю, как-то мне вдруг поплохело… — еле выдохнул Рицка.

— Тренер! Я отведу этого бойца в медкабинет, ладно? — крикнул старшеклассник, закинул руку Рицки себе на шею, а другой рукой приобнял за талию. Тело подростка словно прошил электрический импульс, и его стало трясти.

Смеющиеся глаза, черные растрепанные волосы, теплые руки, обнимающие его и дарящие чувство защищенности. Большая коробка, перевязанная синей лентой и торт со свечками. «Рицка, а это твой подарок. С днем рождения!»

— Эй! Ты там опять вырубаешься? А ну, очнись и переставляй ноги! Бегом двигаем к врачу! — воспоминание спугнул резкий окрик старшеклассника.

Рицка тряхнул головой, пытаясь не упасть в обморок, и через силу начал шагать.

Хватка у парня была железная: как ни старалось тело Рицки осесть на пол из жесткого захвата, ему этого сделать не позволили: дотащили до медкабинета и усадили на кровать.

— Сестра! Позаботьтесь о нем, а то он постоянно в обмороки грохается, как девчонка! — выдал свой диагноз старшеклассник, в последний раз настороженно взглянул на Рицку, и удалился.

Медсестра проверила давление, измерила температуру, поинтересовалась о сне и питании, и свела все к нервному перенапряжению. Предложив поспать остаток дня у нее в кабинете, напоила каким-то успокаивающим чаем, поудобнее уложила измученного Рицку и накрыла одеялом.

Они с отцом качаются на качелях. Солнце красиво подсвечивает листву деревьев, теплый ветерок ерошит волосы, слышно пение птиц. Они смотрят друг другу в глаза — лиловые и черные. Папа поправляет непослушную челку — такую же, как у Рицки, — и улыбается. Качели взмывают высоко в небо, но ему совсем не страшно, рядом же папа...

Рицка очнулся от странного сна внезапно, и первое, что увидел, были темно-зеленые, почти изумрудные в полумраке, глаза Нисея. Боец выглядел обеспокоенно и хмурился. Помог ему сесть на кровати и сам устроился рядом — от него привычно пахло табаком и ванилью, Рицка вымученно улыбнулся — знакомые запахи успокаивали: Нисей рядом, значит все хорошо.

— Кто такой Хэй? — осторожно поинтересовался Боец.

— Это имя моего отца, — вздохнул Рицка, комкая в пальцах одеяло. — Если честно я совсем запутался и не знаю, что из того, что я помню — правда. Все будто перемешалось: мои воспоминания, сны и воспоминания Соби, но иногда мне кажется, что настоящая память хочет вырваться наружу. Не полностью — какие-то отдельные обрывки, фрагменты.

— Это же хорошо?

— Да, хорошо, только непонятно, — признался Рицка и вкратце рассказал, почему так странно среагировал на того старшеклассника — очень эмоционально был похож на отца. А потом решился, и наконец признался, что во время последнего поединка ему показали воспоминание Соби, в котором тот копал могилу у бездыханного тела родителя.

— Ну ничего себе… и ты думаешь Соби его убил? — мрачно поинтересовался Нисей — неожиданно для себя он начал закипать от такой новости.

«Хренов Агацума Соби даже убийством родственника собственной Жертвы не погнушался?! Хотя чему удивляться — это же Семь Лун. А чего это я разозлился? Задело так, будто на кого-то из моих близких покусились… Неужто я уже успел так сильно привязаться?! Да ладно… Даже недели же не прошло…» — Нисей внезапно опешил от своих собственных реакций и уставился на подростка.

— Нисей, я не знаю. Я видел как он копал могилу, а потом у нас разорвалась Связь. Я очнулся дома, а Соби бесследно пропал.

Нисей еще больше нахмурился и поинтересовался — был ли вообще у Соби повод убивать отца Рицки. Подросток сразу признался, что и сам сомневается и даже не уверен мертв ли отец вообще. Пришлось мягко напомнить ему, что для того чтобы делать выводы сначала нужно больше данных — придется пособирать информацию в Семи Лунах, когда у них начнутся тренировки, а потом уже делать выводы, с чем Рицка был абсолютно согласен.

Нисей помог Рицке встать, поблагодарил медсестру за помощь, пояснил, что приехал забрать брата домой, медленно довел до крыши, откуда, недолго думая, телепортировался прямо в коридор квартиры. Кое-что из вещей, конечно, попадало на пол, от маленького вихря при их появлении, но в целом, беспорядок оказался минимален.

Отведя подростка в комнату и уложив спать, пошел на кухню покурить и подумать о случившемся сегодня: он ведь всерьез распсиховался, когда почувствовал, что Рицке плохо — схватил сумку, выскочил из аудитории прямо во время лекции и телепортировался прямо из-за двери.

После того, как нашел Рицку спящим в кабинете медсестры, то немного успокоился, но сейчас, после его рассказа про отца и собственного внезапного понимания, что услышанное его тоже задело, в мыслях снова воцарилось смятение: а что, если Соби не убивал, лишь помогал убийце избавиться от тела? Ну и чьи-же приказы Соби обязан выполнять?! Зачастую бывает верен самый очевидный ответ…

Нисей скривился от понимания, что Рицку ждет очередная порция болезненной правды, которая может очень сильно пошатнуть его психику, но сейчас явно не подходящий момент для подобных откровений. Он почесал затылок и сообразил, что его сумка так и болтается у него на плече, а мотоцикл остался у университета. Как бы ничего страшного — можно же завтра телепортироваться сразу на крышу универа, но тут вспомнилось, что он совсем забыл про портфель Рицки, который так и остался в школе. Придется идти и беспокоить подростка — авось еще не заснул?

Когда он зашёл, Рицка плакал во сне: тело мелко сотрясалось в унисон всхлипываниям. Увидев это, Нисей сразу же забыл и про портфель, и про остальное, осторожно присел на краешек постели и завис, не зная как ему поступить — разбудить и успокоить или сделать вид, что не заметил, ведь пацаны не плачут? Мысли его Жертвы пребывали в хаосе: какие-то обрывки травмирующих воспоминаний накатывали и пропадали, словно морской прибой, а он продолжал всхлипывать.

Нисей нахмурился и решился все же попытаться успокоить: осторожно погладил подростка по голове, задевая кошачьи ушки, мягко прогибающиеся под пальцами, словно маленькие пружины, и нашел это ощущение довольно приятным. Так он сидел и гладил этого странного парнишку по голове, пока не заметил, что тот перестал всхлипывать и теперь просто спит.

«Где правда? Может отец и правда ушел из семьи? Или отца убил Сеймей, а Соби приказал закопать тело? Неизвестно — мало данных. Надо срочно получить доступ к досье братьев Аояги, однако действовать следует по возможности тихо… ну и кто бы мог в этом помочь?» — эти вопросы не давали Нисею покоя.

Тут из прихожей донеслась незнакомая мелодия, отвлекая его от неприятных размышлений. Нисей поднялся и пошел на звук — звонил телефон Рицки, на экране которого светилось лишь имя — Юико, наверняка одноклассница. Нисей ткнул в кнопку с зеленой трубкой.

— Слушаю.

— Рицка… Ой! А кто это? — поинтересовалась собеседница.

— Акаме Нисей, родственник Рицки. А ты, Юико, его одноклассница? — Нисей старался говорить как можно меньше, чтобы выведать больше информации.

Расчет оказался верным: Юико сразу же поверила и, в подробностях, описала сегодняшнее происшествие в спортзале, как она волновалась и заходила, но к спящему Рицке её не пустили, а потом сказали что его уже забрали домой. Потому она забрала его портфель с собой, чтобы занести, но дома у Рицки никого не оказалось, поэтому она позвонила на сотовый.

До этого звонить не хотела, боялась разбудить. Пришлось рассказывать ей легенду, как мать Рицки уехала по каким-то делам в другой город, поэтому пока Рицка поживет у него. Нисей облегченно выдохнул, когда понял, что Юико не столкнулась с безумной матерью — лишние недопонимания прояснять не хотелось.

В общем и целом, ему повезло, что позвонила именно Юико. Простая заботливая девчушка совсем не улавливала несостыковки в его сбивчивых объяснениях, больше придавая значение звучанию его голоса, чем словам. Они быстродоговорились встретиться в кафе у дома Рицки через пятнадцать минут.

Пришлось телепортироваться до университета, чтобы забрать мотоцикл, но это уже были мелочи — главное, что он не наговорил однокласснице лишнего. Нужно будет потом рассказать Рицке, чтобы запомнил что говорить в школе.

Нисей прибыл почти вовремя — опоздал всего на пару минут. Когда он подсел за столик к розоволосой девочке, та уставилась на него как на привидение, ложка с мороженым так и замерла на полпути ко рту.

— Добрый день, Юико, — поздоровался Нисей. — Я даже не знаю твой фамилии, потому не знаю, как правильно обращаться. Надеюсь ты меня простишь?

Девушка посмотрела на него, перевела взгляд на ложку около рта. Наконец-таки придя в себя, она проглотила мороженое, поместила столовый предмет в вазочку и ответила.

— Добрый день, Нисей. А давайте просто перейдем на ты и будем обращаться по имени? Вы меня извините, за реакцию, вы с Рицкой не очень-то и похожи… да еще вы очень симпатичный… ой, простите, у меня парень есть, просто вырвалось.

Нисей засмеялся. Вот уж он докатился, так докатился: сопливые малолетки ему делают комплименты. Хотя, это наверное не так уж и плохо, давно ему никто не говорил, что он симпатичный, как-то стало забываться.

— Ничего, давай на «ты»… Юико, скажи, а ты все время такая прямолинейная?

— Вовсе нет, но почему-то сейчас я не стесняюсь говорить вещи прямо, может твой вид внушает доверие? — призналась собеседница. — Ну как там Рицка? Ему уже лучше?

— Еще не понятно, но вроде все хорошо — сейчас спит. Возможно ему придется немного поболеть дома… Спасибо что беспокоишься о нем. Скажи, а ты его давно знаешь?

— Вообще-то мы с самого начала учимся в одном классе, но вот дружить начали совсем недавно, — Юико даже наморщила лоб, вспоминая. — Да, раньше он был сорванцом и очень энергичным, постоянно носился на переменах с другими мальчишками из параллельного класса. Но после того перелома несколько месяцев назад он очень изменился: как будто вернулся совсем другим человеком — забыл, каким был прежде. Абсолютно! — школьница помешивала уже подтаявшее мороженое в вазочке.

Нисей заказал себе кофе и внимательно посмотрел на Юико, которая немного ушла в себя. Он кашлянул, собеседница встрепенулась, улыбнулась и продолжила:

— Знаешь, он мне давно нравился и я уже собиралась ему признаться… Ой, это к делу не относится… Ну так вот, после его возвращения из больницы мы и начали с ним общаться. Он выглядел таким потерянным и вечно странно морщился от шума, вел себя совсем по-другому, как будто его подменили и я все чаще обращала внимание на это. Однажды нас назначили дежурить вместе, я села с ним за одну парту, мы разговорились и подружились. Потом начали дружить втроем: Рицка, я и Яёй. А потом появился тот странный блондин, вроде, Агацума, его звали. Не знаю, что их там такое связывало, но Рицка стал нервным, рассеянным и постоянно погруженным в какие-то мысли… кажется они даже жили вместе?!

Нисей внимательно слушал сбивчивую историю и обратил внимание на замечание Юико, что Рицка до перелома и после вел себя как два разных человека. Информация настораживала, а провалы в памяти были очень подозрительны.

«С кем я знаком в Лунах? Хмм… может попробовать подобраться к этой Нагисе Саган? Вот уж кто точно специалист по мозгам и их промывке. Ладно, учтем» — Нисей параллельно размышлял с кого ему начать разузнавать, что же произошло с Рицкой.

— Да, теперь понимаю твою реакцию, когда я ответил по телефону. Знаешь, ничего про Рицку и того, что было раньше, сказать не могу. Этот сорванец, как ты его назвала, упал мне как снег на голову. Я знал, что у меня где-то есть этот дальний родственник, но никогда с ним раньше не встречался. Просто позвонили родители и сказали, что Рицка пока что поживет со мной. Короче, он всех нас заставил поволноваться сегодня, прости его за это.

Розоволосая немного замялась и покраснела. Наверное, не это она ожидала услышать, но вроде была удовлетворена пространным ответом собеседника. Посматривая друг на друга, они доели и допили каждый свое.

— В знак благодарности за беспокойство о члене моей семьи, позволь мне довезти тебя до дома.

— Вау, у тебя машина?! — глаза девочки загорелись от восхищения.

— Нет, но у меня есть мотоцикл. Надеюсь, ты не боишься на них ездить? — улыбнулся Нисей, а Юико захлопала в ладоши.

— Ни разу не ездила, но будет здорово!

====== 19. Некоторые дополнения ======

Соби проснулся от ярких лучей солнца, бивших ему прямо в лицо и зажмурился. Приоткрыв один глаз, он недоуменно оглядел свою комнату и ненадолго завис: никак не мог вспомнить каким образом оказался в собственной квартире, если прилёг немного поспать в кабинете Нагисы Саган после сеанса? Последнее, что помнил — было ее улыбающееся лицо.

Так ничего и не вспомнив, Соби повернулся на другой бок, собираясь лениво проваляться весь день в кровати — эта наглая мысль показалась ему особенно привлекательной. Самое смешное, что сна уже не было ни в одном глазу, но он упорно продолжал лежать в постели, хотя тело настоятельно требовало прогуляться до туалета. Пришлось все-таки сдаться, встать с кровати и пошлепать по нагретому солнцем полу удовлетворять нужды организма, чертыхаясь и переступая через разбросанную одежду, мусор и разбитую посуду.

Выйдя из туалета он потянулся и удивленно оглядел комнату, как будто видел её впервые: кажется после разрыва с Рицкой он существовал на автопилоте — разум отдельно, а тело отдельно. Другого объяснения, почему в его комнате такой бардак, у него просто не было. Он что, даже мебель крушил? Соби вообще такого не помнил. Заглянув на кухню, он обмер: груды мусора, грязная посуда, жир и смачное пятно копоти на потолке — явно забыл что-то на плите…

«Неужели я был в таком страшном состоянии?!»

Он посмотрел на себя в зеркале, стоящем на полу: поверхность отразила лицо симпатичного молодого человека с правильными чертами лица и голубыми глазами, слегка спутанные после сна волосы придавали облику некую первобытность дикаря. Соби провел рукой по подбородку — пора бриться, и вдруг понял, почему он на себя так пристально посмотрел в зеркало — взгляд совершенно изменился. В глазах больше не плескалась боль и безысходность. Он порассматривал еще себя в зеркале и улыбнулся.

— Спасибо, Нагиса. Не знаю, что вы там сделали, но я обязательно приду еще.

Правда никак не вспоминались детали, зато ощущения он помнил просто отлично: необходимость, постоянно рвавшая его на части, куда-то исчезла, а вместо нее появилось странное ощущение свободы. Тут совсем некстати вспомнился Рицка, и это заставило Соби нахмуриться — после того злополучного поединка и утраты Связи, он подростка больше не видел. Пусть у него все будет хорошо. Во всяком случае, хотелось на это надеяться — Рицка не заслуживал плохого обращения.

Соби горько вздохнул: хотелось извиниться перед парнишкой! Жаль, что они не могут сейчас поговорить… Да Рицка, скорее всего, даже не поймет, ведь он никогда не был Бойцом Сеймея. Его не заставляли плевать на себя и свои принципы, утаивать факты, манипулировать людьми… Оставалось надеяться и ждать пока все вылечит время, боль утихнет, и когда-то можно будет поговорить начистоту: во всем покаяться, извиниться и надеяться простое человеческое понимание и прощение.

«Ладно, это все потом, а сейчас нужно наслаждаться неожиданным ощущением свободы».

Соби не спеша выпил кофе, обдумывая очередность действий: первым делом — магазин, потом уборка, а затем готовка, и еще порисовать бы не мешало. План был весьма неплох. Он неспешно принял душ, наслаждаясь обретенной внутренней тишиной и уймой свободного времени, оделся, проведя перед зеркалом куда больше обычного, и отправился за покупками.

В магазине Соби заметил на себе заинтересованные взгляды двух продавщиц, чему порядком удивился — разве они все время так делали? Девушки перешептывались между собой, обсуждая его покупки, которые, как оказалось, отличались от «обычных». Для них было странны его изменения в пристрастиях, а его удивил сам факт, что они это вообще это заметили. А потом до него дошло, что он, скорее всего, ходил в этот магазин уже очень долго. Настолько долго, что продавщицы успели его запомнить и положить глаз на привлекательного, но, увы, слишком отрешенного парня.

Внезапно захотелось повести себя по-другому, словно зафиксировать факт, что он, действительно, изменился. Он подошел к шепчущимся девушкам, лучезарно улыбнулся и вежливо поинтересовался:

— Извините, вы не могли бы мне помочь?

Обе покраснели в мгновение ока. Одна быстрее пришла в себя и профессионально улыбнулась, пряча за этим свою неловкость.

— Конечно! Как раз говорила коллеге, что вы забыли моющее средство для унитаза, — подколола она.

— Какая вы наблюдательная! — рассмеялся Соби. — Именно моющего средства для унитаза мне и не хватает для полного счастья!

Они дружно рассмеялись после такого обмена любезностями. Девушки помогли Соби закупить все необходимое, дали несколько полезных советов по использованию бытовой химии и подбили его оформить карту клиента для получения скидки.

Домой он возвращался довольный состоявшимся разговором, собственными изменениями, которые оказались явными не только для себя самого, но и для окружающих. В его руках были две переполненные тяжеленные сетки с покупками.

Переодевшись и завязав волосы в хвост, Соби приступил к своей операции «чистота — залог здоровья!» и через пару часов квартира начала напоминать нормальное жилище. Три полных мусорных мешка стояли около дверей, ожидая своего путешествия на помойку. Все вокруг заблестело и пространство будто стало шире. Содрав с себя пропитавшуюся потом одежду, он снова отправился в душ.

Еще через пару часов он уже ел потрясающе вкусный обед на чистой кухне. Утолив голод, с чувством полного удовлетворения, огляделся: все стояло на своих местах, в лучах солнца больше не летали пылинки, а в воздухе чувствовалась свежесть. Оказывается, именно такого марш-броска ему и не хватало — простые бытовые мелочи прекрасно навели порядок в голове и вернули давно утерянное чувство собственного достоинства.

Вечернее солнце понемногу начало окрашивать комнату в алый цвет. Внутренний художник Соби сразу же отметил непривычную игру красок и невольно залюбовался. Побросав все, он поставил мольберт и, трясущимися от возбуждения пальцами, начал выдавливать краски на палитру… Он рисовал до самого захода и очнулся от захватившего его эстетического наваждения лишь с последними лучами.

Придирчиво вытерев пальцы от красок, Соби хмыкнул, открыл окно и закурил, рассматривая картину, которую написал под влиянием момента. На холсте был запечатлен потрясающий закат. Он отметил, что рисовал в совсем несвойственной ему манере — широкими мазками. Нет, стиль остался прежним, но вот техника неуловимо изменилась. И эти изменения ему все больше нравились — картина выглядела более объемно и реалистично.

«Замечательно, теперь у меня есть шанс реабилитировать себя в университете».

Уже лежа в кровати он продолжал размышлять о своем продуктивном дне: столько всего сделал и ни капельки не устал. День был наполнен чистотой, порядком, эстетикой, улыбками и маленькими, но победами. И, почти засыпая, он понял простую истину: не надо гнаться за чем-то далеким и недостижимым — каждая мелочь может быть важной, научишься радоваться мелочам — научишься радоваться жизни…

А на следующий день снова позвонила Нагиса и пригласила на еще один «тест». Соби обрадовался — если уже после одного «теста» ему так хорошо, то как же будет замечательно после второго? Быстро собрался и пулей вылетел из квартиры, даже не попив кофе, и помчался на остановку автобуса.

Зайдя в уже знакомый кабинет, он невольно замер — Нагиса сегодня косила под мрачную готессу — даже губы были черны как ночь. Оценив ее наряд по достоинству, Соби мило с ней поздоровался, сказал пару предложений о погоде и о том, как она чудесно сегодня выглядит, чем очень удивил Нагису — она, конечно, ожидала изменений в поведении Бойца, но не настолько стремительных.

Бросив ему несколько сленговых словечек и усадив общительного юношу в кресло, она прикрепила датчики и начала манипуляции по настройке аппаратуры. На этом сеансе предстояло задать цель, чтобы превратить Соби в первоклассную ищейку, которая не только найдет, но еще и принесет добычу хозяину. Пришлось усердно поработать: столько разных тонкостей и уточнений необходимо было учесть в новой программе, но она не замечала усталости, внимательно следя за устанавливаемой моделью поведения.

Уже после первой попытки ей удалось сломать установки, навязанные многолетним безжалостным тренингом Минами Рицу и ликвидировать в Соби жажду присутствия Сеймея и слепого подчинения приказам. Ох уж эти любители… Бесспорно, долгие и упорные тренировки, конечно, могут выработать достаточно сильный условный рефлекс, но ничто не способно сравниться с прямым воздействием на разум!

Она несколько раз пересмотрела введенные алгоритмы, чтобы ничего не перепутать: Соби не должен подчиняться приказам своей бывшей Жертвы, наоборот — в этом задании он будет принимать решения самостоятельно.

«Ну, что ж, гадкий Минами Рицу, посмотрим, как вам с Седьмой понравится мой подарочек» — мстительно подумала Нагиса.

С одной стороны, Нагисе нравилось играть с законами психики, с другой же стороны — было жалко такого потрясающего парня, ведь Соби весьма талантлив, и умеет не только рисовать — он разносторонне развитая личность… и именно с её подачи даже сам об этом не подозревает. Сколько раз он уже засыпал в ее кресле? Она давно сбилась со счета.

Хотелось поступить с несчастным парнем честно, как он того заслуживает, да и отомстить этому проклятому Минами, за своей ледяной маской нагло насмехавшемуся над ее робкими попытками завоевать его сердце.

Поэтому она и решила схитрить: мало того, что Соби обретет давно утраченную самостоятельность, так еще и постепенно вернет контроль над памятью, но это после того, как найдет Сеймея. И вряд ли Минами Рицу сможет ей что-то инкриминировать: во-первых Седьмая сама велела «все стереть» — значит честно стираем все и сразу, а, во вторых, — он сам виноват! На его топорные тренинги, больше похожие на средневековые пытки, можно списать любые сбои нейропрограммы, объяснив их временным помешательством объекта.

Через час Агацума Соби проснулся, протер глаза и виновато улыбнулся.

— Я опять умудрился задремать в присутствии столь очаровательной дамы. Мне нет прощения…

Нагиса, продолжая изображать готессу, дунула на челку и улыбнулась черными губами.

— Это ничего, чел, от этих сраных тестов многих клонит ко сну, я привыкла. Как ты себя чувствуешь, норм?

— Очень хорошо! Однако, у меня ощущение, что мне надо сделать что-то важное, но не могу сформулировать, что именно.

— Ааа, ты наверное о том задании, которое тебе хотел поручить наш папик Минами Рицу.

Лицо блондина просияло.

— Да, точно. Нагиса, вы просто читаете мои мысли, — он нахмурился. — Только почему-то я забыл о том, что он мне поручал. Наставник, наверное, будет жутко недоволен, правда?

Нагиса пренебрежительно хлопнула огромным пузырем розовой жвачки и поспешила успокоить, что все будет просто замечательно. Она сама всенепременно поговорит папашкой и все утрясет, так что Бойцу вообще не о чем волноваться. Соби расслабился и заулыбался сильнее — установленная программа стерла из его памяти все, что с ним много лет вытворял Минами Рицу, и заменила его на образ справедливого и требовательного учителя, старающегося дать своему ученику все самое лучшее, но и не делающего при этом поблажек. Соби радостно попрощался и заверил, что будет ждать звонка сенсея, чтобы завершить то, что пообещал. Распрощавшись с Нагисой, он вышел и в приподнятом настроении отправился домой.

Нагиса вздохнула и улыбнулась закрывшейся двери: она очень надеялась, что аналитик не заметит раньше времени, что она ввела «некоторые дополнения». Выключив аппаратуру, она принялась наводить порядок на рабочем месте, размышляя о странностях судьбы — ей нравилась ее работа, нравилось разбираться в хитросплетениях человеческого разума, но столь частые встречи с несчастным Агацумой Соби заставили пересмотреть некоторые вещи.

И ладно, если бы коррекции были небольшими и не меняли основ личности, но нет — Семь Лун требовали полного стирания личностей все чаще и чаще. Как вечно продолжающийся кошмар — просто смертоносный конвейер: зашел человек, а вышла послушная кукла.

И вот сегодня она приняла судьбоносное решение для них троих: Минами Рицу, Соби и себя — человек имеет право знать правду о самом себе и о том, как с ним обходились на протяжении долгого времени и поступить со своими мучителями так, как сочтет нужным.

Когда-то, давным-давно, она с восторгом занималась психокоррекцией ибо свято верила в идеального человека — сильного, красивого, способного пережить любые невзгоды и противостоять превратностям судьбы. Но постепенно Нагиса осознала, что с каждым таким сеансом она все больше изменяет себе и своим убеждениям, с бешеной скоростью становясь похожей на мясника на скотобойне, только вместо топора у нее компьютер, стирающий личности и судьбы, но сути это не меняло.

И быть может это не в ее силах — положить всему конец, Семь Лун слишком могущественны и пути назад уже нет, так пусть великий аналитик и Седьмая хотя бы раз получат по заслугам. А Соби — это ее небольшой, крошечный личный бунт. Ее попытка хоть как-то заслужить прощение за все то, что она совершала.

====== 20. Сближение ======

Рицку разбудила барабанная дробь капель дождя и завывания ветра. На электронных часах — три часа ночи. Зевнув и перевернувшись на другой бок, он понял, что не уснет: снова проголодался, да и пить захотелось. Он поднялся с кровати и, потягиваясь, ненадолго выглянул в окно: ему всегда нравилось любоваться на непогоду, самому находясь в тепле и уюте — очень кошачья повадка.

Пустой живот напомнил о себе и пришлось отправиться на кухню соображать себе то ли поздний ужин, то ли ранний завтрак. Он включил свет и замер: за кухонным столом, положив голову на скрещенные руки, спал Нисей. Рядом лежала книга, стояла недопитая чашка кофе, а пепельница была полна окурков. Рицка сразу же выключил свет и замер, лихорадочно соображая, как же ему быть дальше: что бы он ни сделал — это разбудит Нисея.

Судя по всему, тот распереживался после его обморока в школе вчера и не смог заснуть, допоздна читал книгу, пил кофе и курил. Рицка сжал кулаки: глаза предательски защипало — даже мама не сидела на кухне ночами, волнуясь о его состоянии, а Нисей — сидит. Он смахнул выступившие слезы и улыбнулся — такая забота Бойца грела сердце. Спящего будить совсем не хотелось, но пустой желудок вновь заурчал и Рицка принял решение включить в коридоре свет, быстро сделать перекус и смыться к себе в комнату — авось Нисей не проснется.

Он негромко щелкнул выключателем, осторожно опустил чайник на плиту, придержал дверцу холодильника и тихонько зашуршал пакетами, в поисках хлеба и колбасы для бутербродов. Но все усилия оказались напрасны: внезапно, он затылком почувствовал взгляд проснувшегося Бойца.

— Бутерброды будешь? — спросил он, не оборачиваясь.

Нисей звучно зевнул и сонным голосом спросил:

— А чего в потёмках?

— Не хотел тебя будить.

— Ааа, понял… угу, на меня тогда три бутера сделай.

Рицка продолжил приготовление бутербродов, а Нисей встал, включил свет на кухне, отпил остывший кофе и закурил. Когда закипел чайник, Рицка поинтересовался насчет чая, и, услышав очередное «угу», закинул по пакетику в кружки.

Пока они жевали бутерброды и пили чай, молча сидя напротив друг друга, подросток старался не смотреть на Бойца, почему-то чувствуя себя виноватым, хотя вроде бы ничего такого не сделал. Молчание затянулось и действовало на нервы. Неожиданно Нисей похвалил бутерброды:

— Твои кулинарные навыки совершенствуются прямо на глазах.

Рицка печально улыбнулся.

— Ну, хоть что-то улучшается.

Вот и весь разговор. И снова пауза затянулась, но ни один из них не сделал ничего, чтобы её разрядить. Нисей опять закурил, внимательно за ним наблюдая, а Рицка, все так же уходя от визуального контакта, помыл посуду и вернулся к себе в комнату.

Забравшись под уже остывшее одеяло, подросток тяжело вздохнул, и слезы навернулись на глаза. Воспоминания об отце не давали заснуть: куда он делся? Он точно ушел сам или его заставили? Правда ли Соби копал ту могилу? Кто может ему рассказать правду?

Слишком много вопросов, но задать их некому. Ощущение полного одиночества накрыло его — он сжался в комок и всхлипнул. Хотелось кого-нибудь обвинить в своих проблемах, но никто на эту роль не подходил. Хотелось, чтобы поддержали и сказали, что все будет хорошо, но кто? Хотелось тепла и поддержки, но за этим не к кому обратиться… Соби больше нет, маме он не нужен, Сеймей черт знает где…

Кровать рядом прогнулась под весом севшего человека. Нисей молча положил ему руку на голову и начал гладить — столько всего было в этом жесте: теплота, поддержка, сопереживание, понимание и просто напоминание, что все-таки он не один. Слезы продолжали капать, а тело трястись, но комок в груди начал постепенно исчезать.

— Обычно, когда у меня похожее состояние, я слушаю музыку, — признался Нисей.

— Чтобы отвлечься?

— Чтобы осознать, что это не конец. Чтобы понять, что когда-нибудь я смогу вспоминать о прошлом без боли.

— А что ты обычно слушаешь, когда плохо?

— Разное, но в основном песни на русском, есть у меня штуки три-четыре любимые. Хочешь послушать?

Рицка кивнул. Боец вытянулся на кровати рядом и всунул один наушник ему в ухо. Подросток закрыл глаза и заслушался: слова были непонятны, но в то же время мотив и мелодия созвучны его состоянию. Мелодия гитары успокаивала, а солист как будто плел заклинания под этот аккомпанемент.

— Про что это песня?

— Про ангелов. Может, им пора спуститься на Землю, ведь они не ангелы, — объяснил Нисей.

— Потрясающая песня. Я не понимаю слов, но эмоции они передали просто классно.

— Знаю. Я часто её слушаю и люблю именно за это. Там еще слова правильные. Это как бы и про ангелов, но это аналогия. Это про простых смертных, которые смотрят лишь на внешние вещи, и не видят сути внутри. Очень философская песня, — согласился с ним Боец.

— А можно её несколько раз послушать?

— Без проблем, мне она не надоедает, — в голосе Нисея чувствовалась улыбка.

Так они и лежали, слушая одну и ту же песню. Хандра полностью прекратилась, тишина перестала быть давящей и теперь он был уверен, что к Нисею можно обратиться. Рицка открыл глаза и посмотрел на соседа по кровати. Свет фонаря за окном, выхватывал из темноты лицо Бойца с закрытыми глазами, одними губами подпевавшего солисту — Нисей также, как и он, пытался отвлечься от своих неприятных мыслей.

Внезапно Рицка подумал, что не задумывался о детстве Бойца: есть ли у него братья или сестры? Рос ли он один? А друзья? То, что по нему не скажешь, что ему вообще требуются собеседники, союзники, да и вообще близкие люди, не значит, что это именно так. Они так похожи в этом — внешне одно, а внутри — совсем другое.

«Может мы родственные души?» — Рицка хмыкнул и отмахнулся от такого предположения: его же засмеет Нисей, если прочитает эти мысли — что за романтический бред?

— Интересно, почему я должен смеяться, если такая вероятность существует?

— Ох… Скажи, ты присутствовал при всем моем внутреннем монологе? — покраснел подросток.

— Ну… В общем-то да. Так проще понять, что происходит, не задавая лишних вопросов, — Нисей открыл глаза, приподнялся на локте и внимательно посмотрел на Рицку. — Тебя это напрягает? Только скажи.

Рицка отрицательно потряс головой.

— Как ни странно, нет. Наверное потому, что ты никогда не использовал эту способность во вред.

— Угу, — смущённо хмыкнул Нисей, вспоминая как себя вел с подростком в начале.

— Да ладно уже… Я о том, что раз ты меня понимаешь и поддерживаешь, то так даже лучше, можешь услышать то, что мне трудно сказать вслух, — мысленно признался Рицка. — Только, когда я захочу побыть один, ты должен мне позволить и не копаться в моей голове, ладно?

— Естественно. В свою очередь ничего не имею против считывания моих эмоции, ведь ты ведешь себя тактично, — улыбнулся Нисей. — Нет у меня братьев и сестер. И Бойцом я у такого мелкого пацана, как ты, впервые. Я не знаю, как правильно, поэтому не вижу ничего зазорного в том, чтобы просто договориться — так каждому из нас будет удобнее.

Рицка придвинулся ближе и закрыл глаза.

— А можно песня поиграет пока я засну?

Нисей неожиданно ласково потрепал его по волосам.

— Само собой.

====== 21. Сообща ======

Нисей свалился с кровати в холодном поту и с бешено колотящимся сердцем. На часах было четыре утра. Оказывается, он так и вырубился рядом с Рицкой и ему приснился очередной кошмар — какая-то мешанина всяких бредовых вариаций, навеянных песней про ангелов. Драматичный конец света, много перьев везде, кровь и расчлененка — все в лучших традициях мистического кино на эту тематику. Тряхнул головой и посмотрел на мирно спящего подростка.

События ночи напомнили прошлое — воспоминания снова возвращались, яркие и реалистичные, как будто все случилось вчера, а не два года назад. За это время он уже привык жить один и начал забывать каково это, когда кто-то рядом. Последним таким человеком была Мая, остальные навязанные Семью Лунами Жертвы даже не знали, где он живёт, а сейчас, из-за необычного стечения обстоятельств, в доме неожиданно появился подросток, с которым надо считаться, заботиться, кормить, немного присматривать и даже иногда утешать — и начало всплывать прошлое, которое он так усердно пытался похоронить и забыть.

Мая. Единственный близкий человек в его жизни, если не считать родителей, конечно. Ее он баловал и развлекал, кормил вкусной едой и утешал в минуты грусти; шутил, чтобы она улыбалась, катал на мотоцикле и притворно ворчал, когда она оставляла после себя беспорядок, собирая разбросанные вещи; мыл ее кружки после чая… и точно так же засыпал в обнимку на этой самой кровати, слушая музыку вдвоем, когда ей снились кошмары или просто по непонятной причине хотелось плакать.

«Твою мать… Я делаю сейчас то же самое…» — от неожиданного осознания у него аж рот открылся.

Нисей посмотрел на Рицку, спящего в позе эмбриона и заметил, что одеяло почти съехало на пол. Он встал и осторожно укрыл подростка, а потом уставился на свои руки — он сделал это даже не думая. Рицка немного пошевелился, почувствовав прикосновение одеяла, и его лицо осветил лунный свет. Нисей заворожено уставился на лицо своей Жертвы, рассматривая длинные ресницы, изогнутые брови, немного курносый нос, аккуратный рот и судорожно выдохнул, наконец-то понимая причину постоянных флешбеков в прошлое, реалистичности кошмаров и проявлению тех качеств, которые так давно не демонстрировал.

«Он внешне совсем не похож на Маю, но все равно удивительно ее напоминает».

Рицка почесал висок, пробормотал во сне «спасибо» и перевернулся на другой бок, а ошарашенный Нисей решил убраться на кухню — ему срочно требовалось подумать. Прикурив сигарету трясущимися пальцами, он выдохнул дым и уставился в окно — это давно стало привычкой: курить, смотреть на что-то и анализировать.

После двух сигарет и вдумчивого наблюдения за дождем, Нисей окончательно признал, что Рицка перестал быть для него незнакомым парнем и просто очередной Жертвой, которую он планировал довести до срыва, чтобы тот отказался быть его напарником — он стал родным и близким, почти как Мая. Поэтому все — никаких больше «меня это не касается», «не буду лезть в душу» и «сам разберется», теперь переживания, страхи и кошмары Рицки это их общее дело, ведь он его Боец. Хватит врать самому себе.

Пора укреплять наметившуюся Связь, пора разбираться в этой мешанине воспоминаний, которые постоянно мучают Рицку. Собирать информацию и искать тех, кто поможет ему выяснить, что произошло с подростком, если не хочет повторения истории.

«Мая… Господи, как я по тебе скучаю…»

И тут вспомнилось, как он и Мая удрали из школы и телепортировались на море. Мая была прекрасна в красном купальнике. Они плескались в воде: ныряли, плавали наперегонки, Нисей бросал Маю в воду, а потом обсыхали на солнце и ели пломбир. Один из счастливых моментов прошлой жизни. Под вечер, когда на берегу осталось мало народа, они перебрались в дюны. Лежали на песке и смотрели на облака. Тогда он и отважился поцеловать Маю, не как Жертву, а как любимую девушку.

Оба поняли, что данный поцелуй другой и что вещи начинают понемногу меняться. Они целовались до одури, пока не опухли губы. Нисей тонул в лучащихся глазах, переполняли эмоции. Казалось, что эти отношения будут длиться вечно, и его всегда будет переполнять лишь счастье. Даже Семь Лун со своими заворотами казались чем-то судьбоносным — не всегда в жизни Пара настолько связана друг с другом. В его случае завязка была намного интимнее — он мог читать мысли Жертвы, но не пользовался этим, чтобы не разочаровываться в своем идеале.

Вот именно поэтому он и допустил огромную ошибку — вовремя не почувствовал изменения в их отношениях, был слишком ослеплен любовью и делал все, чтобы Мая его тоже полюбила. Отмахивался от странных взглядов и недоговорок, успокаивал себя, что все будет хорошо, просто Мая хочет быть лучшей Жертвой, потому отчитывает его после поединков и холодно относится, чтобы он сосредоточился на важном. Он не думал, что недомолвки в итоге приведут к ее смерти, не ощущал надвигающейся опасности. Ведь они же созданы друг для друга, значит ничего с Резонансом не случится… Как же он был слеп и наивен…

«Я не смог ее защитить, и теперь она мертва. Я и сам наполовину мертв. И вот теперь новый виток — Рицка. Нужно защитить этого подростка».

Нисей почесал висок и закурил. Существование Резонанса с Рицкой ему было непонятно. Вернее, он не мог уловить, что же его вызвало. Это не любовь, как это было с Маей, тогда что? Взаимопонимание? Желание защитить?

Его размышления были прерваны шлепаньем босых ног по полу. На кухню зашел взъерошенный Рицка и присел на табурет.

— Опять не спится? — участливо поинтересовался подросток, моргая от яркого света.

— Угу, а ты чего ночью по кухням бродишь? Соскучился? — беззлобно подколол его Нисей.

— Попить захотелось, — проворчал Рицка, неуклюже встал и прошлепал к холодильнику. Открыл, осмотрел содержимое со скорбным лицом: сок кончился, а воды они так и не купили — забыли. — Блин, а у нас нет сока и воды. Как ты живешь?

— Пью кофе, — хмыкнул Нисей и улыбнулся, смотря на недовольное лицо подростка. — Ладно-ладно, купим мы воды и сок, уговорил. — Хочешь чай сделаю?

— Давай. А вкусного ничего нет?

Нисей поставил чайник, кинул по пакетику зелёного чая в кружки и полез инспектировать шкафчики. Нашел сухари с изюмом, пряники, печенье, вафли и гордо выставил перед удивлённым Рицкой.

— Выбирай.

Тот осторожно повертел упаковки в руках и задал вполне логичный вопрос, что это вообще такое. Нисей еле удержался, чтобы не захихикать.

— Это непривычно, но вкусно. Давай я тебе всего положу попробовать, — он принялся выкладывать на тарелку необычные сладости, поясняя из чего они сделаны.

Рицка осторожно откусывал, жевал и запивал чаем, каждый раз довольно улыбаясь: да, очень непривычно, сладко, но вкусно. Нисей вытащил пару сухарей из пачки и макнул их в чай под удивлённым взглядом подростка.

— Чтобы зубы не ломать, — усмехнулся он. — Так они становятся мягче. Попробуй.

Рицка макнул сухарь в чай, подождал немного и уже собрался было попробовать, как половина сухаря плюхнулась обратно в кружку, забрызгав скатерть и лицо подростка. Нисей даже смеяться над ним не стал, выловил сухарь из кружки ложкой и сунул ему в рот, а сам встал и подал ему полотенце вытереться. Рицка скосил глаза на мокрую скатерть и настороженно замер.

— Потом в стиралку брошу, допивай спокойно, — миролюбиво пояснил ему Боец.

Рицка извлек новый сухарь из пачки и обмакнул в чай: теперь он был внимателен и осторожен, и больше сухари в его кружку не ныряли. Объевшись русскими сладостями и напившись чая, подросток довольно улыбнулся, про себя отмечая, что Нисей даже не ругался за скатерть и выпалил:

— А хочешь я с тобой посплю? Может тебе кошмары не будут сниться?

Брови на лице Нисея удивлённо поползли вверх и Рицка поспешил замолчать, досадуя, что его могли неправильно понять. Он просто искренне хотел тоже что-то сделать для Бойца — ему же сегодня помогло присутствие Нисея.

— Почему бы и нет? Но сначала уберем за собой, порядок быть должен, — внезапно согласился тот и принялся убирать упаковки со стола. — Поставлю в этот шкафчик, смотри и запоминай. Захочешь сладкого — берешь и ешь.

— Хорошо, — заулыбался Рицка, обрадовавшись, что Нисей все же правильно его понял. — Могу помыть кружки и тарелку.

Нисей согласно кивнул и не поленился поменять скатерть, пока Рицка мыл посуду. Потом подросток сбегал в свою комнату за одеялом и понёсся в комнату Нисея — укладывать того спать. Боец, при его появлении, отодвинулся на одну половину кровати и хмыкнул.

— Если не будешь отжимать у меня одеяло, то можем спать под одним.

— Эмм… Не могу обещать, — замялся Рицка, осторожно укладываясь рядом, все же не рискуя забираться под одеяло Бойца — а вдруг, действительно, все его ночью на себя перетянет? — А почему это ты вдруг согласился спать со мной, да еще и под одним одеялом?

— Никакого левого подтекста, — усмехнулся Нисей, сдергивая с Рицки его одеяло и пряча себе за спину. — Хочу укрепить Связь, а для этого нужен тесный физический контакт, например — совместный сон. Ползи уже сюда.

Рицка осторожно пододвинулся ближе к Бойцу и его сразу же накрыли почти до самых глаз и притянули к себе поближе.

 — Слушай, давай я сразу проясню вещи: приставать я к тебе не собираюсь, хочу спать спокойно, без кошмаров, и не бегать в другую комнату, когда тебе плохо. Еще хочу понять, что интересного будет происходить с Резонансом, если мы будем не каждый по отдельности действовать, а сообща, — пояснил Нисей переворачиваясь на спину, чувствуя как к его боку прижимается другой бок.

— Я согласен, — улыбнулся Рицка. — С Соби у меня не получалось сообща, но ты же мне все объяснишь?

— Спрашиваешь тоже… Конечно я тебе объясню. Спи уже, — проворчал Нисей, закрывая глаза и невольно улыбаясь.

Рицка повернулся на бок, ощущая поясницей и спиной бок Нисея, и счастливо улыбаясь — так спокойно и хорошо. И идея спать вместе тоже понравилась, как и желание укрепить Связь — Нисей согласился сблизиться, стать его Бойцом, значит он тоже должен постараться и стать достойной Жертвой.

«Но это завтра, а сейчас я посплю в тепле и безопасности… Наконец-то».

====== 22. Нашел-таки... ======

Потягиваясь, Соби выбрался из междугороднего автобуса и поморщился: накрапывал мелкий дождик — погода не из приятных. Вот сейчас сидеть бы в теплой квартирке, рисовать унылый небосвод, прихлебывая кофе и покуривая сигареты в открытое окно, вместо того чтобы брести непонятно куда.

«Ты должен обнаружить и задержать свою бывшую Жертву, Аояги Сеймея. Он опозорил нашу организацию. Остановить его — дело чести. Приведи его ко мне!»

Приказ Рицу-сенсея звучал весьма однозначно, но, в то же время, был предельно туманен. Ну и где прикажете искать беглеца?

«Природа вашей Связи сама подскажет тебе путь!»

Зачем-то отправили в непонятный провинциальный городок? Похоже сенсей вообще наугад в карту пальцем ткнул — никакой информации не предоставили, с чего начинать поиски не сказали. Глупость! Абсолютная глупость и нелепость!

Соби раздраженно пожал плечами и выглянул из-под козырька автобусной остановки чтобы осмотреться: надо бы найти, где остановиться. Хотелось кофе и горячий душ. Он закурил и посмотрел на лужи под ногами — зря, конечно, от машины, предложенной Семью Лунами отказался. Хотя может и правильно: лишний раз думать, где заправиться, припарковаться… Нет, машиной он усложнять себе жизнь не хотел, а телепортацию и использование сил Бойца ему строго-настрого запретили, поэтому пришлось выбрать автобус.

Он, конечно, ничего против общественного транспорта не имел: едешь себе и занимаешься своими делами или отдыхаешь, вместо утомительного сидения за рулем. К сожалению, телепортация сейчас действительно отпадала, тут он был согласен с доводами сенсея — Сеймей сейчас неизвестно где, а всплеск энергии может выдать его местоположение.

Соби выкинул окурок в мусорную корзину на остановке, поправил шарф, и пошагал вперёд — должна же в этом городке быть хоть какая-то гостиница? День медленно, но неумолимо, перетекал в вечер. Город, казалось, вымер — вокруг не было ни души. Он шел по безмолвным улочкам, перебрасывая тяжелую сумку из одной руки в другую, и посматривал по сторонам — с гостиницами тут как-то не густо.

После получаса поисков и тихой зависти горожанам, сидящим дома и ужинающим в семейном кругу, он уже было решил вернуться и заночевать на автобусной станции, но вдруг вдали показалась вывеска: небольшая гостиница приглашала отдохнуть и насладиться горячими источниками.

«То, что доктор прописал» — решил для себя Соби и устремился вперед.

За стойкой был сам хозяин — пожилой улыбчивый человек, что-то пишущий на листке бумаги. Соби вежливо поклонился, поздоровался и пожелал доброго вечера.

— И вам добрый, молодой человек. Хотите снять комнату?

— Да, я бы с удовольствием у вас остановился. Очень красивое здание, — улыбнулся Соби.

Хозяину это замечание польстило. Он пригладил волосы и улыбнулся, откладывая листок в сторону.

— Это правда. Элементы традиционного стиля снаружи в сочетании с европейским комфортом внутри. А вы, видимо, дизайнер?

— Нет, я учусь на художественном факультете, поэтому любое проявление прекрасного так или иначе находит отклик в моей душе, — Соби был сама скромность.

— Это похвально. И надолго вы у нас остановитесь?

— Еще не знаю, как вдохновение кончится, так и уеду.

Хозяин в ответ покивал, вежливо выразил уверенность, что уважаемому гостю будет приятно отдыхать и работать под крышей их скромного заведения, после чего выдал Соби ключ от номера на втором этаже.

Номер оказался милой и уютной комнаткой, из окна которой открывался красивый вид на небольшой садик внутреннего двора. Разложив вещи, Соби снова вспомнил про кофе и душ, но в первую очередь следовало пойти покурить. А ещё не мешало бы разведать, где тут можно купить кисти и краски. Почему бы не совместить работу и хобби? Эта гостиница очень колоритное место, тут может родиться множество самых интересных идей.

Со вздохом натянув обратно промокшее пальто, он спустился вниз и поинтересовался у радушного хозяина, где можно разжиться кофе, сигаретами, и красками.

Владелец сообщил, что кофе вместе с ужином будут поданы примерно через час, за сигаретами можно сходить в круглосуточный магазин неподалеку, прямо по улице от гостиницы, а вот насчет магазина с художественными принадлежностями подсказать затруднился. Поблагодарив, Соби вышел под моросящий дождь и тут же нырнул по крону стоящего рядом с гостиницей дерева чтобы покурить.

На улице совсем стемнело. Дождь усиливался и Соби невольно задался вопросом: а стоит ли вообще идти сейчас, но обнаружив, что в пачке осталось всего пара сигарет, скривился — идти все же придется — он ведь не хочет бежать спозаранок? С наслаждением закурив предпоследнюю сигарету, принялся рассматривать отблески разноцветных фонариков в лужах и красиво оформленную территорию, размышляя, что стоит вернуться и попросить у владельца гостиницы зонт — снова промокнуть до нитки совсем не хотелось.

Через несколько затяжек его горло внезапно сдавило будто стальным обручем, и вырезанный на шее ошейник нещадно запульсировал. Сигарета выпала из непослушных пальцев, а Соби, схватившись за невидимые тиски, пытался протолкнуть воздух в легкие.

— Соби! Ты слишком рано, — в голове отчетливо звучал чужой голос.

— Сеймей?! — ошарашенно отозвался Боец.

— Соби, мне нужно еще несколько дней. Отдохни. Хотя о чем это я… такие, как ты, не умеют отдыхать. Ладно, значит ты болен. У тебя сильнейший жар и это приказ!

Перед глазами поплыли радужные круги, воздуха не хватало все больше. Среди всего этого калейдоскопа, Соби успел разглядеть уходящую вдаль тонкую нитьстального цвета, поблескивающую в темноте, и как бы соединяющую его с невидимой Жертвой. Хватка ошейника ослабла, и он смог судорожно сделать два жадных глотка. Зрение начало фокусироваться. Соби попытался сделать шаг на негнущихся ногах и упал на колени: адская вспышка боли, будто надвое, разделила его черепную коробку. Как тряпичная кукла он повалился на траву и сжался в комок.

В голове замелькали картины прошлого…

…С садистской ухмылкой Сеймей берет нож и склоняется над ним, стоящим на коленях. Безумие плещется в глазах, когда он оставляет глубокие отметины на теле. Боль и неспособность противостоять приказу мутят рассудок, но приходится молчать. На грудь стекают теплые, липкие струйки, а горло саднит. Непонятно сколько продолжается эта пытка и когда она закончится. От болевого шока сознание начинает отключаться, но хлесткая пощечина возвращает обратно в действительность, назад к жестокой, но безумно любимой Жертве. Через какое-то время Сеймей протягивает зеркало, в котором отражается плод его трудов — криво вырезанный ножом на его собственной шее ошейник и имя «Beloved»…

Капли дождя падали на лицо Соби, лежащего под деревом. Со стороны могло бы показаться, что он спит, если бы не гримаса боли, до неузнаваемости исказившая черты лица.

«Этот псих вернулся, он нашел и достал меня первым — преимущества в виде фактора неожиданности больше нет… Он все еще имеет надо мной власть и может приказывать... Скотина! Ненавижу…»

Кто-то осторожно тряс его за плечо.

— С вами все в порядке?

Соби из последних сил разлепил веки и, как в тумане, увидел хозяина гостиницы, испуганно склонившегося над ним. Внезапно дождь перестал на него капать. Скосив глаза, он обнаружил над своей головой зонт.

— Спасибо за зонт, — прошептал он.

— Бог мой! Да вы же горите, у вас температура! Надо вставать и идти в тепло, пока окончательно не заболели, а вы тут за зонт благодарите! — всполошился мужчина. — Сможете встать?

— Да. Нет…не могу, кажется… не надо врача, пожалуйста, со мной все хорошо… — последнее, что смог выдавить из себя Соби перед тем, как окончательно отключиться.

====== 23. Странный сон ======

Ивая сидела на стуле и наблюдала за каплями дождя, ползущими по стеклу. Она уже несколько часов не отходила от нового постояльца, постоянно меняя ему холодные компрессы. Температура не спадала, и женщина серьезно беспокоилась за состояние этого странного парня, который метался на кровати, и скидывал одеяло, шепча пересохшими губами нечленораздельные фразы.

Она никак не могла себе объяснить почему вообще решила взять над ним шефство. По чистой случайности оказалась там, около этого дерева, и увидела мужа, склонившегося над молодым человеком, который выглядел как живой труп, и услышала тихую мольбу, чтобы не вызывали врача. Общими усилиями они доволокли его до номера, Сеймуро снял с него пальто и обувь и уложил на кровать, а Ивая, бесцеремонно вытолкав супруга, взяла все в свои руки.

В книге постояльцев выяснила его имя, но никак не смогла найти страховку в базе данных — это показалось странным, но она отмахнулась. Сеймуро предлагал вызвать скорую, но она отказалась, даже несмотря на тяжелое состояние больного — она чувствовала, что это важно — справиться с этим состоянием самой. Может быть он попал в какую-то передрягу и скрывается? Но ведь на преступника этот Агацума Соби совсем не был похож. Похож на человека, угодившего в трудную жизненную ситуацию — наверное, сейчас надо просто помочь, а дальше все станет ясно.

Опустошив гостиничную аптечку, она вернулась в номер, и просто насильно запихала в почти бесчувственное тело неколько таблеток жаропонижающего. Этот Агацума Соби…

Сеймуро рассказал, что вся ситуация выглядела очень странно: парень выглядел абсолютно нормально, когда заселялся. Ушел к себе в номер, потом, через некоторое время, спустился и поинтересовался, где ближайший магазин. Выслушав разъяснения, вежливо поблагодарил, вышел покурить под дерево, а потом, через некоторое время, вдруг начал заваливаться на землю. Пришлось хватать зонт и бежать к нему.

Ивая снова посмотрела на необычного постояльца. Что же такого могло произойти с этим парнем: сначала выглядел нормально, а потом упал в обморок? Если уже был болен, то почему не лежал дома и не лечился? Проще всего отправить его в больницу, где о нем позаботятся врачи. Почему она вообще согласилась не вызывать скорую?! Ивая не могла найти другого объяснения кроме того, что у нее екнуло сердце, когда она увидела этого блондина — он напомнил ей сына, который сейчас живет за границей и крайне редко их навещает, вот ее материнский инстинкт и взял верх над логикой и здравым смыслом.

«Ладно, если не справлюсь за сутки, тогда подумаю о больнице» — решила Ивая и посмотрела на парня.

Тот уже полчаса как беспокойно спал, и она решила, что все же стоит прогуляться еще раз уже до своей аптечки за антибиотиками — жаропонижающие не сработали так эффективно, как она надеялась — температура падала слишком медленно. Больной внезапно зашевелился на кровати и сипло простонал «не надо». Она решительно встала со стула и пошла в свою комнату за таблетками.

Через пять минут она вернулась с таблетками и миской воды, в которой плавали кубики льда. Наплевав на правила приличия, стянула с больного насквозь мокрый от пота свитер и увидела перебинтованную шею. Ивая уставилась на нее — на бинтах алела кровь. Она аккуратно развязала бинт, и глазам открылась рана, образованная из надрезов в виде ошейника и букв «Beloved», на которых была корка запекшейся крови… «Возлюбленный» — автоматически перевел разум, и дыхание у нее перехватило. Давным-давно она смотрела американский сериал с таким названием, поэтому запомнила. И слава Богу, так бы и не поняла, что было вырезано на человеческом горле…

«Ничего себе «возлюбленный»… Как будто парень — племенной бык, на котором можно поставить клеймо» — рассуждала она про себя, смывая сгустки крови с горла.

Помазав мазью и забинтовав страшную и непонятную отметину, она решила осмотреть больного на наличие еще каких-то травм. На руках и торсе ничего не обнаружилось, а штаны стаскивать с него она все же постеснялась. Осмотрела лицо, заметив, что пересохшие губы больного потрескались, намазала их тоже мазью. В порыве материнских чувств, она погладила несчастного парня по голове.

Соби снова застонал и она опомнилась: намочила повязку в ледяной воде и, положив её на лоб, второй быстро обтерла пот с торса и рук. Нашла в сумке гостя майку и решительно вернулась к кровати. Надевать майку на больного одной оказалось непросто, но она справилась. Уложила Соби поудобнее, накрыла одеялом и потрогала лоб. По её ощущениям, все же температура снизилась, и сейчас должен был начаться озноб. Так и есть — тело больного мелко затряслось, и она поспешила накрыть его еще одним теплым тяжелым одеялом. Налив в стакан травяного чая, она начала тормошить парня, чтобы он попил.

— Агацума-сан, надо попить, — прошептала Ивая-сан.

— Не хочу пить, Сеймей. Это приказ? — прошелестел голос больного.

«Сеймей? Наверное кто-то из близких…» — решила Ивая, настойчиво прося больного запить чаем таблетку, но тот не реагировал.

— Надо попить… да, это приказ. Пей! — отчаявшись, скомандовала она.

Как ни странно, парень подчинился. С переменным успехом залив в него травяного чая с лимоном и медом, и скормив лекарство, она остановилась: вроде сделано все необходимое, пусть теперь спит. Поправив одеяло и откинув прилипшие ко лбу пряди, Ивая не удержалась и провела рукой по щеке парня.

«Надо сходить проверить работников, пока он спит» — про себя решила она и поднялась со стула. «За полчаса моего отсутствия вряд ли что-то с ним случится».

Ивая вышла, оставив Соби спать и пошла заниматься своими обязанностями хозяйки гостиницы — их никто не отменял.

Когда за ней закрылась дверь, лицо Соби скривилось — ему снова начал сниться кошмар с ненавистным Аояги Сеймеем.

Синие омуты, блестящие в полумраке комнаты, и капли крови, тяжело срывающиеся с ножа, и падающие на пол.

— Ты принадлежишь мне и только мне! — раздается свистящий шепот.

Кровь заливает Соби шею и грудь. Адски больно, но Сеймею все равно: в его глазах плещется восторг и он растягивает губы в довольной улыбке. Не важно насколько Соби больно и обидно — Сеймея такие мелочи не интересуют, важно только то, чего хочет он сам. А Сеймей хотел поиздеваться над гениальным творением Минами Рицу и он это сделал — утер аналитику нос — вырезал клеймо на шее его идеально покорного Бойца.

— Я же люблю его! Он же самое лучшее, что есть у меня в жизни! — продолжает повторять как заклинание Соби, пытаясь оставаться в сознании.

Внезапно раздается насмешливый голос Нагисы Саган, который с каким-то сочувствием интересуется:

— Пффф… А он тебя, думаешь, любит? Ахахахаха… Какая-то странная любовь — кромсать кого-то, чтобы самоутвердиться. Это любовь, когда к тебе относятся как к собаке и постоянно тобой командуют днем и ночью, издеваются над тобой и оставляют незатягивающиеся шрамы в душе? Это, по-твоему, любовь?

Слова Нагисы просто разрывают его пополам: она права, абсолютно права, но Соби ничего не может с собой сделать — он любит своего мучителя сумасшедшей любовью, которой не может сопротивляться. Ему хочется задать женскому голосу вопрос, но он внезапно оказывается в другой комнате. На полу валяется окровавленный нож, а в зеркале на стене видится собственное отражение: на шее вырезан ошейник и слово «Beloved». Волосы всклочены, взгляд голубых глаз как у безумца, а торс заляпан кровью.

— Сеймей!!!!! Где ты, Сеймей?! — он исступленно кричит имя своей Жертвы, надеясь, что тот его не бросил как ненужную вещь, а вернется и заберет с собой.

Он в гостинице. Лежит накрытый двумя одеялами с компрессом на лбу. Сеймея рядом нет.

«Снова ушел и бросил непонятно где… Как же больно… Хочется просто умереть…» — Соби закрыл глаза и затрясся в рыданиях.

Вдруг его лица коснулась прохладная рука, а приятный голос вежливо обращаясь к нему по фамилии, потребовал попить. Соби лишь выдохнул в знак своего протеста и неподчинения:

— Не хочу пить, Семей!

«Не хочу пить, хочу умереть. Все кончено. Game over. Никому не нужен. Сломанная вещь» — эти мысли бились в сознании, пока до него не дошло, что приятный голос — женский.

— Надо попить… опять приказаний требует… да, это приказ. Пей! — скомандовала незнакомка и он почему-то подчинился. Руки приподняли ему голову, и в рот попала жидкость.

«Чай… Господи, какой вкусный чай! Я в жизни не пил такого вкусного чая!»

Руки, держащие голову, пропали и ему стало страшно.

«Не хочу оставаться один!»

Не открывая глаз, он попытался поймать приятные, прохладные руки. Ему это удалось и небольшие ладони ласково прикоснулись к его горячим щекам, а потом уже сами переместились вверх и начали гладить по голове.

«Господи, меня никогда вот так вот ласково не гладили…»

— Кто ты? — Соби услышал, как его вопрос заставил незнакомку задержать дыхание.

— Меня зовут Рёгу Ивая. Я помогу тебе выздороветь, — раздался тихий голос в ответ, а боль внутри него, после этих слов, сменилась умиротворением — он не один, его не бросят и все снова померкло.

Соби внезапно очнулся и вздохнул, не понимая, где он находится. Приподнявшись на локтях, начал осматриваться: точно, он же в гостинице и сейчас уже, наверное, ночь. На прикроватной тумбочке слабо горела лампочка под абажуром, а рядом стоял графин с чаем и небольшой тазик с водой. Напротив кровати, сидя на стуле, дремала женщина: на ее лице застыло уставшее выражение.

Соби осторожно повернулся на бок и уставился на незнакомую женщину, которая ухаживала за ним, пока он был в отключке. Незнакомка производила впечатление строгой начальницы, но ему почему-то показалось, что за этой внешностью кроется теплая и ласковая женщина, напоминающая ему любящую мать, которая хоть и может справедливо наказать за какую-нибудь шалость, но потом обязательно успокоит и пожалеет.

Заставил же он ее поволноваться, раз она сама за ним ухаживала, а не отправила в больницу. Он подтянул одеяло повыше и почувствовал ткань пододеяльника на шее — бинтов не было.

«Неужели она видела ошейник?» — ошарашенно подумал он и почти перестал дышать от такой новости.

Сразу стало непередаваемо грустно: он забылся — не может быть, чтобы все так хорошо получалось. Завтра точно приедет полиция и эта незнакомая женщина сдаст его властям. А им он как это все объяснит?

«Надо убираться отсюда по добру, по здорову» — решил Соби, откинул одеяло и неуверенно встал на ноги.

Сделав пару шагов по направлению к стулу, он немного покачнулся, оступился и тихонечко чертыхнулся.

— Куда это вы собрались, Агацума-сан? — вкрадчиво поинтересовался женский голос со спины. — Вам надо лежать.

— Блин, а я так хотел побыстрее смыться, пока вы не проснулись и не начали задавать вопросы… — честно признался Соби, продолжая стоять спиной к сидящей женщине, — вы же будете их задавать, правда? И в полицию, наверняка, уже позвонили!

— Я не буду задавать вопросы и в полицию я звонить не собираюсь, — усмехнулась женщина. — Да, это совсем нелогично, но я все же доверяю своей интуиции, которая мне подсказывает, что ты не преступник. Или моя интуиция впервые ошиблась?

— Нет, вы не ошиблись, — пришлось Соби согласиться с такой постановкой вопроса.

— Ну, а раз так, то марш обратно в постель! — твердо скомандовала женщина и он поспешил забраться под два одеяла, под ее внимательным взглядом.

— Меня зовут Ивая Рёгу — я владелица этой гостиницы, — представилась женщина. — Как видишь, в больницу я тебя не отправила и в полицию не сдала, как ты и просил. Да, у меня есть вопросы, но я готова подождать, пока ты поправишься, придешь в себя и сам мне на них ответишь. Хорошо?

Соби утвердительно кивнул, Ивая замолчала, рассматривая капли дождя на стекле, а потом внезапно спросила:

— Может ты знаешь, что с тобой? Ну, я про то, что может это какая-то хроническая болезнь?

Соби отрицательно помотал головой.

— Возможно надо связаться с твоими близкими?

— У меня никого нет.

— Ладно, раз ты не знаешь что с тобой и не хочешь никому рассказывать о том, где ты, выпей таблетку и спи! — выдала указания Ивая и встала со стула. — Поскольку тебе полегчало, то я предпочту поспать в собственной кровати, а не на стуле.

— Спасибо вам, Рёгу-сан, — благодарно улыбнулся Соби, проглотив таблетку и натягивая оба одеяла до самого подбородка.

— Сочтемся, Агацума-сан, — хмыкнула Ивая и, стоя в дверях, добавила: — Спокойной ночи!

Соби закрыл глаза, всем своим видом демонстрируя, что он послушный мальчик и сам не не заметил как уснул, на этот раз уже без кошмарных сновидений.

====== 24. Внеплановые каникулы ======

Сначала Рицка летал во сне, и было просто потрясающе: внизу мелькали неизвестные страны, горы и верхушки деревьев иногда задевали ноги, а потом пошел теплый дождик… и противно прозвенел будильник. Подросток оторвал голову от подушки и уставился на круглые механические часы с двумя звоночками наверху, издающие этот противный звук — таких он ещё не видел. Нисея тоже на кровати не оказалось, чтобы попросить его выключить этот дребезжащее безобразие.

— Что за адская машина пыток? — недоуменно подумал он и пополз по кровати в направлении странных часов.

Взяв непокорный механизм, продолжающий трещать и насиловать его слух противным звоном, Рицка вертел его в руках, но так и не смог понять, как же он выключается. Тут в комнату зашел Нисей и кивнув на будильник, пояснил:

— Там сзади есть рычажок, потяни его в сторону.

Рицка нашел, наконец, то, что требовалось и противный звук прекратился. Он подозрительно посмотрел на Нисея и прищурился.

— Твоих же рук дело, да?

— Моих, — невинно улыбнулся Боец и развел руки в стороны. — А что, только я должен вставать с утра пораньше, а ты нет, да?

Рицка потер глаза и криво улыбнулся — Нисей прав, это их крест вставать в несусветную рань и тащиться грызть гранит науки.

— Тогда доброе утро! — скорчил недовольную рожицу подросток.

— Не доброе, но утро! — фыркнул Нисей, рассматривая помятого после сна Рицку. — Утро бывает добрым, когда оно в полдень, а когда на часах восемь — оно какое угодно, но только не доброе.

— Согласен, но мечтать не вредно — школа начинается с восьми, — буркнул Рицка, уставился на будильник, завис, а потом подскочил как ошпаренный. — Так мы же опять опоздали! Чего ты стоишь? Надо бегом собираться!

— Да никуда не надо собираться. Сегодня ты в школу не идёшь, представляешь? — хмыкнул Нисей, скрещивая руки на груди и приваливаясь боком к дверному косяку. — Это я тебя из вредности разбудил, чтобы мне одному не страдать.

— Не, ну нормально, да? — опешил Рицка. — Раз в школу я не иду, чего ты поставил этот чертов будильник и поднял меня в такую рань?

— Чтобы ты успел вкусно позавтракать, перед тем как я отчалю организовывать сюрприз… — вкрадчиво ответил Боец и хитро улыбнулся, — но если ты не хочешь поесть вкусных горячих блинов, попить кофе с молоком и готов бросить меня одного с утра пораньше, то ладно — спи дальше.

Рицка выслушал эту, полную драматизма и пафоса речь, смягчился и заинтересовался:

— А что такое «блины»?

— Соизвольте пройти за мной и ознакомиться, — усмехнулся Нисей, сделал приглашающий жест рукой, подражая официанту, и отправился на кухню первым, понимая, что провокация сработала: глаза подростка заблестели — тот явно обожал сюрпризы и новые вещи.

Рицка же, проводив Нисея слегка недовольным взглядом в спину — мог бы и объяснить хоть чуть-чуть — живо выбрался из-под одеяла, застелил постель и радостно пошлепал на кухню. Несмотря на недосып и жесткое пробуждение, настроение неумолимо повышалось: в школу сегодня не надо, на кухне его ждёт очередная необычная, но наверняка чертовски вкусная еда, а еще Боец организовывает какой-то сюрприз — отличное начало дня!

На столе его уже поджидала тарелка со стопкой румяных кругляшков, кружка кофе с молоком и баночка с чем-то желтым. На душе сразу стало светло и радостно, даже несмотря на то, что всё ещё было непонятно, что такое «блины». Рицка, в невольном порыве благодарности, подбежал к Нисею и порывисто обнял за талию, но сразу же испугался, что это было, наверное, слишком фамильярно, убрал руки и покраснел.

Нисей сначала опешил от такого проявления чувств, но, когда покрасневший Рицка отскочил от него, как от огня, то сам сделал к нему шаг навстречу и обнял сам.

— Необычно, но приятно, да? — как бы ни к кому не обращаясь, поделился Нисей, а потом посмотрел на подростка. — Все в порядке, я не против таких объятий, просто внезапно и я растерялся.

— Правда? — взгляд Рицки начал меняться с испуганного на радостный, а потом он широко заулыбался и обнял Нисея в ответ. — Тогда я буду так делать чаще.

— Замётано, — хмыкнул Нисей и легонько дунул на кошачье ушко, которое сразу же дернулось. — Садись ешь, а то остынет.

Рицка быстро взобрался на табурет и вдохнул букет приятных запахов — до чего же вкусно! Он внимательно посмотрел сначала на Нисея, потом на блины, про себя прикидывая, как их есть: палочек по прежнему нет, а руками вроде неприлично… Вспомнил, как недавно ел горячие бутерброды ножом и вилкой и, с радостным восклицанием, кинулся к выдвижному ящику стола.

Нисей курил и наблюдал за кипучей деятельностью Рицки: то сбегал за ножом и вилкой и, положив себе на тарелку три блина, начал их пилить ножиком на равные части. Подросток выглядел настолько сосредоточенным и собранным словно хирург на операции, что он невольно захохотал. Рицка удивленно на него уставился, а Нисей все никак не мог остановиться: все смеялся и смеялся.

— Ничего личного… Просто ты так сосредоточенно резал блины, прям как хирург на операции, — пояснил Нисей, вытирая глаза от выступивших слез. — Как ты вообще додумался блины ножом резать?

— Ну, мы же так ели горячие бутерброды… Разве тут какая-то особая технология нужна? — удивился подросток.

— Да нет никакой особой технологии. Просто их руками едят.

— Да ладно?!

— Вот, смотри, — Нисей оторвал кусок одного блина и отправил его в рот. Зрелище было комичным — серьезный парень, очень быстро пытающийся прожевать горячий блин, сохраняя при этом невозмутимое выражение лица.

Подросток прыснул:

— Наверное, подуть надо было перед этим.

— Молчи, несчастный, — прошамкал Нисей набитым ртом.

Рицка решил оторвать горячий блин, сразу же обжег пальцы и засунул почему-то себе их в рот. Нисей захохотал во второй раз:

— Я тоже засовываю пальцы в рот в таких случаях.

— Вот видишь, я уже перенимаю привычки, — улыбнулся Рицка, про себя отмечая, что Нисею идет смеяться.

Решив, что все же безопаснее есть блины ножом и вилкой, он снова принялся усердно пилить блины и дуть на каждый кусочек, чтобы не обжечься. Как ни странно, Нисей, взяв из ящика нож и вилку, последовав его примеру.

— А это неплохая технология, так справляться с горячими блинами! — уважительно отозвался Нисей, откусывая от блина. — Вот же, про сгущенку-то забыли!

Рицка снова удивленно выпучил глаза, когда Боец полил ему на блин что-то желтое из банки, осторожно попробовал и заулыбался.

— Фгуфенка — это фефтофски фкусно, — провозгласил он с набитым ртом и чуть не подавился.

— Чтобы говорить с набитым ртом, надо тренироваться, — прошамкал в ответ Нисей, жуя блины.

— Ничего, скоро и я так смогу делать, — заверил его Рицка и отпил кофе из кружки. — Я быстро учусь, как ты мог заметить.

Они уплетали блины со сгущенкой и довольно улыбались друг другу. Рицка был жутко доволен и все никак не мог перестать улыбаться: наконец-то атмосфера стала совсем домашней. Как будто они вот так вот уже давно живут вместе и завтракают по утрам.

— Кто съест больше, тот и выиграл! — заявил Нисей и оба решительно зажевали.

Первым сдался Рицка: слопав семь блинов, он, с блаженной улыбкой, откинулся на стуле и начал попивать кофе с молоком. Нисей обошел его на целых три блина, но потом и сам сдался — утром в тело слишком много еды не влезало по определению. Он закурил, отхлебнул кофе и ткнул пальцем в Рицку.

— Я выиграл, значит ты моешь посуду!

— Ну и ладно, — хмыкнул Рицка, а потом внезапно серьезно поблагодарил: — Спасибо тебе за вкусное новое блюдо под названием «блины». Никогда ничего подобного не ел.

— Да не за что. Ты много чего вкусного еще не ел, поверь мне, — заверил его Нисей, продолжая курить, а потом внезапно поинтересовался: — Слушай, а как ты смотришь на то, чтобы нам с тобой устроить себе каникулы?

— Это как?

— Достанем тебе справку, что срочно требуется свежий воздух для растущего организма, и телепортируемся нахрен отсюда, — Боец хитро улыбнулся.

— Хммм, очень заманчивая идея. Ты сможешь все это организовать? — удивлению Рицки не было предела.

— А то, у меня есть план! — хитро прищурился Нисей, допивая кофе. — Думаю, что при правильной формулировке меня еще по головке погладят за такой подвиг.

— Даже боюсь предположить, что ты там такого мегаважного наплетешь, чтобы это не выглядело как предлог откосить от учебы, — Рицка скептически посмотрел на Бойца.

— Пффф… Зря сомневаешься, я могу быть весьма убедителен, когда мне очень хочется, — Нисей встал, погладил его по ушкам и уже было пошел в свою комнату, как остановился в дверях и напомнил: — Не забудь про посуду.

— Да! — прыснул подросток и подскочил с табуретки. — Будет сделано!

Нисей, хохоча, ушел в комнату, а он принялся тщательно мыть посуду. Когда он вытирал стол, на кухне появился переодевшийся Нисей, оглядел чистое помещение, одобрительно хмыкнул и поинтересовался:

— Ну, как тебе странная русская еда? Сможешь такой питаться изо дня в день?

— Ну, русская еда необычная, но вкусная. Думаю, что я достаточно быстро смогу привыкнуть. А что? — осторожно задал вопрос Рицка.

— Да так, думаю, чем мать точно не будет убиваться и готовить японские блюда, так что придется есть русскую кухню… — задумчиво выдал Боец и осекся.

Рицка удивленно заморгал.

— Мать?

Нисей хищно ухмыльнулся.

— Считай, что не слышал.

Рицка улыбнулся.

— Понял, Шеф! Не будем портить твоей маме сюрприз.

Нисей засмеялся.

— Мелкий провокатор! Ладно, ты займи себя чем-нибудь, мне пока надо за бумажкой съездить.

Рицка продолжил улыбаться.

— Езжай, езжай, я пока использую весь твой гель для душа, — поддразнил его подросток. — Ещё вещи везде раскидаю. Короче — буду развлекаться и сеять хаос!

Боец сделал страшные глаза и направился в прихожую.

— Все, ты подписал себе приговор, — серьезно пообещал он и подмигнул. — Вернусь и отомщу! И мстя будет моя страшна!

Рицка только заливисто засмеялся ему в след и подумал, что ни капельки не испугался его «мсти».

====== 25. Пригласишь меня на свидание? ======

Нагиса напечатала справку для Рицки в школу и поставила печать. Творение её рук выглядело как произведение искусства — не подкопаешься, и даже подпись врача была почти подлинной — подростку срочно требовался покой и постельный режим.

До прихода Акаме Нисея было еще полчаса и она решила сделать перерыв, чтобы побаловать себя вкусненьким. К счастью, в холодильнике нашлись вчерашние пирожные. Заварив чаю и поместив сладкое на тарелку, девушка посмотрела на себя в зеркало. Сегодня она выглядела как подружка ковбоя, что никак не вязалось с чаем и пирожными на тарелочке с цветочками. Как обычно, особо не заморачиваясь о соответствиях и логике, Нагиса села в кресло, закинула ноги на стол и отхлебнула ароматную жидкость.

Интересных дел особо и не было. Парочка Зеро была переведена в другой филиал, Соби уже отправлен на задание, вот и Нисей с Рицкой уезжают в отпуск укреплять Связь. Конечно, еще целая школа всяких сорванцов, но эти были её любимыми. Она очень симпатизировала наметившейся новой Паре: Рицка был хорошим и умным подростком, ну, а Нисей — просто ее типаж: красивый, холодный и неприступный. Вспомнив зеленые глаза парня, она вздохнула и отпила чая.

«Ну вот почему мне нравятся плохие мальчики с драматичным прошлым? Почему я не могу запасть на простого, понятного, милого кадра, который будет носить меня на руках и смотреть полными обожания глазами?»

Она и сама знала ответ: простые понятные парни ей были не интересны, а вот непонятные, неприступные и необычные — просто завораживали. Да, что там, ее-то тоже все считали странной, и она никого не переубеждала — им знать страшную правду необязательно. Пусть её воспринимают как повернутую на косплее дурочку — это самая лучшая маскировка. За таким антуражем сразу и не увидеть, что такая взбалмошная девица — гениальный ученый и единственный специалист в своем роде.

Пока думала, сама не заметила, как выпила кружку чая, а пирожные сиротливо остались лежать на тарелке. Решив, что стоит порадовать японско-русского парня не только идеально подделанной справкой, но и сладким, она заварила чайничек с чаем и принялась ждать посетителя.

Через десять минут в дверь постучали, и, после разрешения войти, на пороге возник Нисей. Нагиса невольно залюбовалась им: выше среднестатистического японца, хорошо сложенный, с развитым телом и красивым лицом. Она могла бы долго смотреть на эти точеные брови, зеленые глаза и изящно очерченные губы. Нисей подошел к столу и сел в кресло, откинул волосы, завязанные в хвост, за спину и поставив рядом с собой мотоциклетный шлем. В его движениях читалась кошачья грация. Закинув ногу на ногу, он в упор посмотрел на нее: в изумрудных глазах было ожидание и решимость. Немного наклонив голову, он произнес:

— Доброе утро, Саган-сан.

У нее по спине аж мурашки побежали. Хорош, чертяга и даже не осознает этого. Нагисе очень пригодился хороший контроль тела, чтобы не выдать своего смущения от воздействия мелодичного голоса парня. Налив чай в обе кружки, ответила:

— Доброе, Акаме-сан, — улыбнулась она и пододвинула к нему кружку с чаем и тарелку с пирожными. — Угощайся.

Левая бровь собеседника немного приподнялась. В этом они с Рицу были похожи.

— По какому случаю?

— Ну, на правах старой и больной женщины решила угостить такого красавчика, как ты, — выпалила Нагиса и покраснела.

Внезапно Акаме засмеялся, разглядывая смущенную девушку.

— Ну и шуточки у вас, госпожа Саган.

— Почему это шуточки? — удивилась Нагиса. — Вроде и чай тут, и пирожные. Выглядит вполне серьезно.

Нисей продолжил улыбаться.

— Вы уже не первая, кто меня называет красавчиком и строит глазки.

— Кошмар, у меня есть конкурентка! Жизнь ко мне несправедлива! — Нагиса картинно закатила глаза и засмеялась.

— Ага. Ей пятнадцать, у нее розовые волосы и она создает очень много шума. Да и у нее есть парень, так что это просто был комплимент, — ухмыльнулся он. — Да и вообще, в каком таком месте вы старая и больная?

— Ну, это я буду обсуждать только на свидании, никак не иначе, — нагло заявила Нагиса.

— Это приглашение? — Нисей прищурился — ему понравилось подначивать эту странную девушку.

— Тебе уже больше восемнадцати, сам и решай, что это такое, — отрезала Нагиса и начала пить чай.

Нисей цапнул пироженку с тарелки и откусил. На лице появилась довольная улыбка.

— Каким бы не был повод, сладкое выше всех похвал.

— А я о чем. А ты сразу — что за повод?

— Подкуп пирожными, чтобы затащить меня на свидание… — произнес Нисей, отпивая чай, — это что-то новое.

— Ты настолько шокирован? — улыбнулась Нагиса — ей было приятно, что она смогла чем-то удивить этого неприступного кадра.

— Я удивлен, подход явно продуман, — резюмировал Нисей и, хитро улыбаясь, посмотрел ей в глаза. — Не буду зарекаться на счет свидания, вероятность чего угодно всегда существует.

— Смотри, как ты это красиво преподнес, при том, что никаких особых усилий к этому прилагать не будешь, — подколола его Нагиса. — Ладно, вернемся к цели твоего визита. Вот справка, которую надо показать в школе. Диагноз — нервное истощение, потому ваш отпуск будет как раз в тему. Желаю вам там хорошо повеселиться.

— Благодарю, — Нисей допил чай и взял справку. — Ваше угощение и документ сделали это утро особенно добрым.

Нагиса обошла стол, собираясь проводить гостя. Их глаза встретились.

— Слушай, шуточки шуточками, но если ты всерьез соберешься пригласить меня на свидание, то не делай этого из жалости, ладно? — попросила она.

Парень прищурился и подхватил свой шлем с пола.

— Я делаю только то, что мне интересно. Делать что-то из жалости — явно не мой подход, — то ли успокоил, то ли поставил ее на место Нисей. — Так что не стоит волноваться, Саган-сан — если я вас и приглашу, то это будет продиктовано отнюдь не жалостью. До свидания!

Когда дверь за парнем закрылась, Нагиса села на стул и закрыла глаза. С одной стороны она сама была немного в шоке от своего поведения: настолько нагло проявлять свой интерес и напрашиваться на свидание с этой недотрогой Акаме Нисеем! С другой же — была не была! Может это и правильная стратегия — сказать прямо о том, чего хочет она.

Ей хотелось перемен: смотреть на Минами Рицу и ревновать его к Седьмой было интересно пару лет назад, сейчас же она все больше осознавала, что аналитик — совсем не тот человек, который ей нужен на этом отрезке жизненного пути. Ей уже поднадоело из кожи вон лезть, чтобы привлечь его внимание — она перегорела, если это так можно назвать, причем перегорела давно, просто по привычке, за неимением другого развлечения, продолжала осаждать неприступную крепость по имени Минами Рицу, но всему же есть предел, не так ли?

«Пора сходить на парочку свиданий вслепую. Даже, если никого не найду, то хоть получу мужское внимание, а не только ядовитые комментарии и постоянные одергивания как я неправильно себя веду или выражаю свои мысли» — решила про себя Нагиса и слопала пироженку.

Надо что-то менять в своей жизни иначе она просто задохнется. Сколько можно повторять неработающие образцы поведения? Нагиса облизнула губы и улыбнулась — она очень надеялась, что Акаме Нисей все-таки пригласит ее когда-нибудь на свидание, и чем скорее, тем лучше.

====== 26. Заботливая хозяйка ======

Соби проснулся посреди ночи от настойчивого желания сходить в туалет — выпитое просилось наружу. Снова забравшись под одеяло, он потянулся и потрогал лоб: температура уже не была такой высокой, но болела голова и ломило кости.

Он потянулся к чайничку и запил ещё одну таблетку чаем прямо из горлышка, устроился поудобнее на кровати и накрылся двумя одеялами.

«Повезло же мне, что хозяйка гостиницы такая замечательная. Другая бы, недолго думая, вызвала скорую, полицию и пришлось объяснять откуда шрам и что я здесь делаю» — подумал Агацума, рассматривая комнату в мягком свете ночной лампы — даже об этом Регу-сан подумала: оставила минимальное освещение, чтобы он в потёмках нигде не растянулся.

«Наверное совсем погано выгляжу, раз она решила что я при смерти…» — усмехнулся Соби, выключая лампу и закрывая глаза.

Неожиданно для себя он понял, что ему абсолютно наплевать на то, что он выглядел жалким под тем деревом, когда его скрутило от неожиданного контакта с бывшей Жертвой. Такого отношения он себе раньше не позволял: старался вести себя идеально независимо от своего состояния и ситуации, ведь для Сеймея это было важно. Тот постоянно пекся о своей идеальности и уникальности, и постоянно требовал, чтобы Боец ему соответствовал и никто не посмел усомниться в исключительности их Пары.

А теперь он имеет право быть каким угодно: беспомощным, несчастным, радостным, увлечённым — каким сам пожелает, ведь Сеймей ему больше не указ. Да и хозяйка гостиницы ни разу: ни словом, ни жестом не упрекнула его в слабости, напротив — только пожурила за излишне беспечное отношение к собственному здоровью.

Для него было непривычно получать столько внимания и заботы, тем более от совершенно незнакомого человека. Впервые кто-то просто был рядом и бескорыстно помогал. И эта немногословная поддержка, вкусный чай и ласковые прикосновения исцеляли его душу и тело гораздо лучше всяких лекарств.

Иваю Регу не интересовал уровень его обучения, владение боевыми навыками или статус Бойца. Она его воспринимала просто как человека, а не как средство достижения цели.

«Я могу быть собой… Могу быть просто Агацумой Соби».

Он даже задохнулся от такой наглой мысли. Какое-то новое чувство начало формироваться где-то глубоко внутри него.

«Полная свобода. Это же так… непривычно?».

Вспомнилось время, проведенное в школе с сенсеем. Тот заботился по-своему, но всегда не хватало какой-то теплоты: словно Минами Рицу выполнял какой-то долг. Друзей как таковых тоже не было, ему было запрещено сближаться с одногодками, а потом уже появился Сеймей.

Как он тогда радовался, что можно будет с кем-то проводить время и общаться. Однако и это оказалось красивой иллюзией. Да, в университете был ещё Кайдо Кио, но они общались поверхностно и вряд ли это можно было назвать дружбой. Ну да, еще был Рицка — с ним временами было хорошо и комфортно, если не надо было выкручиваться и недоговаривать. Поэтому после встречи с хозяйкой гостиницы, которая отнеслась к нему не так, как он привык, Соби настолько растерялся. Да что там — все ещё не мог прийти в себя от осознания, что теплота и сопереживание другим — это абсолютно нормально.

«Если бы сенсей знал, о чем я думаю сейчас, ему бы это очень не понравилось» — невольно подумал Соби.

И ведь это было абсолютно правдой: он, со всей четкостью, осознал, что все его прежнее существование было больше похоже на хорошо спланированную операцию, чем на настоящую, реальную жизнь. Под видом заботы его изолировали от внешнего мира и контактов с окружающими. Приучили к приказам, повиновению и решениям извне. Но сейчас, после этого внезапного приступа, внутри будто щелкнуло, и с окружающего мира сползла какая-то, не ощущаемая до этого, пелена. Вещи, события, да что там — даже сами люди, стали видеться и восприниматься совершенно по-другому.

Повернувшись на бок, Соби решил, что поболеть, когда о тебе заботятся — это, оказывается, прекрасно. И чувствовать себя просто парнем, даже болеющим — приятно. Улыбнувшись своему странному желанию поболеть, чтобы о нем позаботились, он заснул.

Проснувшись в шесть утра, Ивая привела себя в порядок, выпила свой утренний кофе, сделала обход гостиницы и решила перед началом рабочего дня проведать больного. Она шла в комнату на втором этаже и мысленно составляла план дел на сегодня. Две новых горничных убирали хорошо, но недостаточно быстро — надо будет мягко, но настойчиво, намекнуть… что еще… поменять сервировку столов, проконтролировать, чтобы не забыли полить все цветы в номерах и столовой — в общем и целом все было хорошо, просто постоянно требовался контроль и своевременное устранение недочётов.

Подойдя к комнате Соби, она прислушалась — за дверями было тихо. Она медленно повернула ключ в замке, мягко надавила на дверную ручку, и зашла в комнату. Ночник был выключен, из чего она сделала вывод, что Соби все же просыпался. Решив, что быстро проверит его состояние и уйдет, Ивая одернула задравшуюся майку, накрыла обратно одеялами и осторожно убрала несколько прилипших прядей со лба.

«Пропотел, значит. Хорошо» — про себя отметила Ивая и увидела, что он выпил почти весь чай и ещё одну таблетку.

Соби выглядел намного лучше, но все же она решила проверить есть ещё температура или нет. Отругав себя за забывчивость — градусника на тумбочке не было, решила что проверит так, как обычно это делала с сыном, когда тот болел — наклонилась и осторожно чмокнула его в лоб. Жара вроде не было. Тут ресницы блондина дрогнули и он открыл глаза. Ивая посмотрела на него и улыбнулась.

— Доброе утро! Ох, извини, это я температуру проверяла, не хотела тебя разбудить… — Ивая распрямилась, рассматривая Соби.

Тот моргнул, улыбнулся и смущённо попросил.

— Не сочтите за наглость, но можете так сделать еще раз? Мне понравилось.

— Неужели твоя мама так не делала в детстве? — удивилась хозяйка гостиницы.

— К сожалению, я не помню родителей, поэтому не могу сказать — целовала ли меня мама или нет, — признался Соби.

— Ну, если понравилось, то конечно, — Ивая еще раз наклонилась и поцеловала парня в лоб, потом погладила по голове и поинтересовалась: — Как ты себя чувствуешь?

— Голова тяжелая, тело ещё ломит, а так все просто супер… — кривой улыбкой улыбнулся Соби. — Регу-сан, а почему вы со мной возитесь? Вы ведь совсем не должны.

Ивая подумала немного, а потом растерянно улыбнулась.

— Знаешь, ты мне напоминаешь сына. Он сейчас живет за границей и я редко его вижу, — она пожала плечами. — У меня нет этому иного объяснения, если честно. Я обычно не подбираю больных или голодных с улицы и не особо страдаю филантропией… спишем все на материнский инстинкт?

— Я не против, — осторожно улыбнулся Соби. — Мне приятно, что вы обо мне заботитесь. Надеюсь я не создаю вам дополнительных проблем?

— Ничего страшного, все включу в счёт за обслуживание, — отшутилась Ивая, а потом поинтересовалась. — Голоден?

— Угу. А можете посидеть со мной ещё чуть-чуть? — не глядя на нее, спросил Соби.

Ивая улыбнулась.

— Сначала схожу тебе за завтраком, а потом посижу.

— Договорились.

Ивая вышла из комнаты и отправилась на кухню узнавать насчет завтрака. Повара выдали ей плошку ароматного мисо-супа, онигири и яичные роллы. Сделав ещё чайничек травяного чая, Ивая составила все на поднос и понесла в комнату больного.

Соби, который к ее приходу уже успел умыться и привести себя в порядок, встретил её появление с улыбкой. Она поставила поднос с едой перед ним и села на стул. Парень принюхался и отпил из миски ароматного супа, причмокнул губами от удовольствия и похвалил повара. Взяв руки палочки он попробовал, прожевал и, улыбаясь, начал медленно, но, тем не менее, красиво, есть суп.

Ивая заметила, что ему мешают волосы. Не долго думая, она стянула с собственных волос резинку и подошла к парню. Собрав волосы в хвост, перевязала их красной резинкой и осталась довольна. Соби немного удивился такому порыву, но кивнул, как быдавая подтверждение, что это было правильным действием, и продолжил есть, а она продолжила за ним наблюдать.

Странно, но этот заболевший молодой человек не вызывал у нее жалости, о нем просто хотелось позаботиться, и его отношение ей нравилось: Соби не жаловался, не требовал какого-то к себе особого внимания, просто с благодарностью принимал любую заботу. Даже у ее сына бывали к ней претензии, а тут — никаких.

— Спасибо огромное, — поблагодарил Соби хозяйку, когда доел суп.

— А онигири и роллы? — забеспокоилась она.

— Не влезут точно, — смущенно признался парень. — Однако есть еще одна просьба. А можно мне чашечку кофе?

Ивая поморгала и кивнула — она не подумала о кофе.

— Сейчас организуем. С сахаром? Молоком? — задала она дополнительные вопросы.

— Нет, просто крепкий черный кофе.

Ивая забрала поднос с кровати и вышла. Через несколько минут она уже вернулась с двумя кружками кофе, только второй был для нее — с молоком и сахаром.

— Держи, — протянула она Соби его кружку.

— Благодарю. Вы спасли мне жизнь во второй раз, — на лице парня опять появилась улыбка.

— Да, это уже входит в привычку, — усмехнулась Ивая и присела на стул со своей кружкой.

Соби сделал глоток и зажмурился от удовольствия.

— Вот именно этого мне и не хватало… и еще кое-чего, но вряд ли вы мне разрешите курить в номере, а на улицу выходить сил нет, — задумчиво проговорил Соби.

— Конечно не разрешу, даже не проси! — улыбнулась Ивая. — Зато я тоже люблю кофе, поэтому на него запрета не будет… Ладно, послушай, мне надо идти работать, но я загляну чуть позже, когда освобожусь. Не заскучаешь тут один?

— А вы не могли бы принести мне из сумки блокнот и пару карандашей? Как обычно —порисую, это придает мне сил, — попросил Соби.

— Конечно.

Вручив ему необходимое через какое-то время, она взяла с него слово, что он покажет, что у него получилось, и пошла работать.

====== 27. Предвкушение ======

Рицка проснулся и улыбнулся. Сегодня они переместятся куда-то в далекую Россию, в гости к родителям Нисея.

Весь вчерашний день тот мотался по делам: то за справкой, то поговорить с деканом в университете, чтобы оформить свое отсутствие на неделю. В ожидании его возвращения, подросток решил сделать доброе дело и убраться в квартире. Особенно ему понравилось наводить порядок в комнате Бойца, там была какая-то совсем другая атмосфера, несшая в себе отпечаток личности хозяина.

Он ходил и вчитывался в корешки книг, рассматривал красиво расставленные аксессуары и безделушки, изучал картины на стенах. Одна из картин особенно привлекла внимание: на фоне рассвета одинокая фигурка девушки с развевающимися на ветру волосами — минималистично, но пробирало до глубины души.

Рицка даже повалялся на кровати хозяина, катаясь из стороны в сторону. Сам был поражен своей детской непосредственности, но было в этом и что-то маняще-опасное — в любой момент мог вернуться Боец и отчитать его за такое поведение. И ему очень повезло, что этого не произошло.

Рицка успел расправить покрывало и даже залить воду в кофеварку, когда вернулся Нисей. Тот был явно удивлен такой активностью подростка: квартира была убрана, а в воздухе чувствовалась свежесть. Рицка гордо сообщил ему, что скоро будет готов кофе и кинулся разогревать обед. Нисей устало улыбнулся и потрепал подростка по волосам в знак благодарности за такую заботу — приятно, когда тебя ждут дома, присел на табурет и закурил.

— И где обещанный хаос и раскиданные вещи? Испугался моей «мсти»? — хитро поинтересовался Нисей.

— Угу, испугался и кинулся убираться, — хихикнул Рицка и поставил перед ним кофе.

Они вместе пообедали и решили, что уже достаточно вымотались и теперь совсем не помешает посмотреть что-нибудь и расслабиться. Развалились на диване, сделали попкорна и начали смотреть фильм «Константин». Все было хорошо до того момента, как глаза начали нещадно слипаться… и это все, что Рицка запомнил.

Да, хорошо вчера было, а вот сегодня он проснулся в своей кровати — значит Нисей опять его сам перетаскивал… блин, неудобно-то как! Подросток вскочил и побежал на кухню. На часах было девять утра. Рицка усмехнулся, что Боец поди еще дрыхнет без задних ног и поставил кофе вариться.

«Все же уже не так рано, потому стоит притащить в знак благодарности кофе в постель» — подумал про себя Рицка. Он начал вспоминать как в кино приносят завтрак в постель… Там точно было кофе, сок и что-то легкое из еды.

— Хмм, чтобы такое сотворить с утра пораньше? — спросил он сам себя вслух.

Решил особо не напрягаться: положил на тарелку четыре ломтика белого хлеба, щедро намазал их сгущенкой, рассудив — если с блинами вкусно, то и с хлебом должно быть хорошо, и, как истинный разведчик, он начал красться к комнате Бойца, держа в одной руке кофе, а во второй — тарелку с импровизированными бутербродами. Тихонечко отворив дверь, подросток проскользнул внутрь.

В комнате царил полумрак. Когда глаза привыкли к темноте, он смог различить Нисея, спящего на животе и обнимающего подушку руками. Одеяло смешно съехало на один бок. Рицка бесшумно поставил свою ношу на прикроватную тумбочку, подкрался к Бойцу и пощекотал его за пятку. Тот лишь дрыгнул ногой, отгоняя нарушителя спокойствия, но Рицка решил не сдаваться после первой попытки.

Издевательство продолжалось некоторое время, пока Нисей, не открывая глаз, не выругался на русском. Хоть Рицка и не понимал этого языка, но мысль в общем и целом была понятна — хозяин спальни емко выразил свое несогласие с таким наглым к себе отношением и о происходящем в целом. И тут подростка прорвало. Напарник выглядел так комично, что он не смог сдержаться и рассмеялся в голос.

Нисей продрал глаза, почесал затылок и откинул упавшие на лицо волосы.

— Зараза мелкая! — ухмыльнулся он, разглядывая хихикающего подростка.

Рицка вытер выступившие слезы тыльной стороной ладони и заявил:

— Может я и зараза, но точно не мелкая!

— Все равно зараза! Ну кто тебя учил так издеваться над людьми?

Рицка сделал скорбное выражение лица, потом подумал, и сменил его на виноватое, опустив глаза вниз. Пытаясь изобразить писклявый детский голос и в притворном смущении ковыряя пальцем ноги пол, выдал:

— Простити меня пожалста! Я хотел вам позавтракать принести, а вы тут нехорошими словами ругаитись!

Нисей, серьезным видом выслушал это заявление, хмыкнул, сел по-турецки в кровати и приказал:

— Гони мой завтрак в постель!

Подросток отсалютовал и подал ему кружку и тарелку.

— Есть, сэр!

— А сам почему без ничего?

— Решил тебя сначала накормить в знак благодарности за то, что перетащил меня в кровать и за внеплановые каникулы тоже! —покраснев, признался Рицка.

— Ладно, тогда я поем и тоже приготовлю тебе завтрак, — с набитым ртом пообещал Нисей.

Он довольно жевал хлеб со сгущенкой и запивал их кофе. Иногда цокал языком и хитро смотрел на Рицку, севшего рядом и хихикающего от замашек Бойца. Облизав пальцы и допив кофе, Нисей передал грязную посуду подростку и скомандовал вместе следовать на кухню.

Там Рицке приказали сидеть на табурете и не отсвечивать, и через пятнадцать минут перед ним появилась чашка кофе с молоком и горка зажаренного хлеба. Откусив кусочек, Рицка понял, что хлебцы — сладкие, и принялся быстро жевать. Допив свой кофе с молоком, подросток лучезарно улыбнулся и сказал:

— Ты меня совсем разбалуешь! Так потрясающе готовить — это же почти преступление!

Нисей ухмыльнулся и закурил.

— Вот видишь, какой я хороший!

— Кто бы спорил.

— Ну вот! Значит, так: бежишь упаковывать вещи, наводишь порядок в комнате, доделываешь все свои дела и мы отчаливаем! — резюмировал Нисей.

— Так точно, капитан! — отсалютовал Рицка.

— Я, конечно, не капитан, но рвение похвальное! Так, и посуду не забудь от счастья помыть!

Последняя фраза остановила Рицку в дверях. Пришлось вернуться и помыть посуду — а то еще с собой не возьмут.

====== 28. Отбытие ======

Дождавшись ухода Рицки к себе, Нисей позвонил матери.

— Привет-привет, сынок! Как твои дела? Как здоровье? Почему так редко звонишь? — затараторил в трубку женский голос.

Родители скучали по нему, но звонил он им редко, поэтому мать очень обрадовалась неожиданному звонку. А ему как-то не хотелось ворошить прошлое, тем более, что с тем местом связаны воспоминания о Мае…

— У меня все хорошо. В университете все нормально, в Семи Лунах тоже вроде все налаживается. Мам, слушай, а ничего, если мы с напарником заскочим погостить на недельку? — задал парень томящий его вопрос.

— Напарником?! Конечно! Вдвоем веселее! Приезжайте хоть сегодня! — в голосе матери слышалась неподдельная радость.

— Мам, ты не представляешь, какая ты у меня замечательная! — признался Нисей. — Ты просто прелесть, и парнишка тебе понравится — смышленый даже несмотря на возраст.

— Я вдвойне рада: ты приезжаешь, да еще у тебя и напарник появился! Жду не дождусь познакомиться! Что может быть лучше? Так, ну, я побежала тогда порядок наводить, еще надо дополнительную кровать поставить, а еще сварю гороховый суп, как ты любишь, а потом вместе налепим пельменей! Дел невпроворот, но я так счастлива! Жду вас сегодня! Баню растопим!!! Все, целую! —женщина уже начала строить планы на день.

— Договорились. Думаю, Рицка будет в шоке от многих наших обычаев, но ему нравится новое. Так что, мама, не подведи. Все, люблю, целую! До встречи! — тепло попрощался Нисей и улыбнулся.

Он залез в шкаф, вытащил спортивную сумку и начал собирать вещи, не переставая улыбаться. Неожиданно в дверях появился Рицка, немного помялся и спросил:

— Слушай, а там такая же погода, как в Архангельске?

— Да, примерно такая же, но может быть и холоднее, так что бери с собой теплые вещи. И почитать возьми, там с развлечениями туго. Можем набрать с собой дисков посмотреть, но интернета не будет — мы с тобой не в город едем, — ухмыльнулся Нисей. — Ну и все необходимые мелочи.

— А можно нагло похитить твое большое черное полотенце? — скромно поинтересовался подросток.

Нисей засмеялся.

— Я не знал, что у тебя такая тяга к моим вещам.

— У нас просто вкусы похожи! — надулся Рицка. — Жалко — так и скажи!

— Да нет, бери. Надо будет тебе такое же купить. Тоже черное?

Рицка утвердительно кивнул.

— А как различать будем?

— А я инициалы вышью! — засмеялся подросток.

— На русском! — засмеялся Боец.

Рицка округлил глаза.

— Ну, тогда придется в деревне алфавит учить, что ли, — согласился он, отсмеявшись. — Кстати, как зовут твою маму?

— Акаме Хисана, — ухмыльнулся Нисей. — Думаю, что шок тебе точно обеспечен. Я тебе отвечаю, ты еще не видел японку с таким бурным темпераментом! Все-таки жизнь в другой стране и другой культуре очень на нее повлияли.

— Ты меня заинтриговал совсем! Давай уже быстрее собираться, мне уже не терпится поскорее к вам! — воскликнул Рицка и умчался в свою комнату собираться.

Нисей только улыбнулся подобному энтузиазму со стороны подростка. Рицка менялся прямо на глазах: больше шутил, хвалил его, проявлял знаки внимания и благодарности. Живо интересовался всем русским, учился новым для него вещам и вносил приятное разнообразие своим присутствием.

А теперь они вместе летят в гости к родителям. Конечно предки обрадуются: у него наконец-то появилась Жертва, да ещё какая! Он и сам не подозревал, что идея заявиться с Рицкой к родителям вообще придет ему в голову — он там давным-давно не появлялся, решив для себя, что ещё не прошло достаточно времени и ему будет больно. Однако сейчас, предвкушая их встречу, он радовался, что додумался до такого решения.

Сложив сумку, он оделся потеплее, привел себя в порядок и заглянул в комнату подростка. Тот уже почти был готов — что-то распихивал по карманам рюкзака и бубнил себе под нос.

— Ничего не забыл? — вкрадчиво поинтересовался Нисей, наблюдая за Рицкой.

— Не, вроде все, — улыбнулся тот. — А мы опять из туалета до лесочка телепортироваться будем, да?

— Угу, прямо оттуда.

Рицка согласно кивнул, подхватил рюкзак и пошел за Нисеем одеваться в коридор. Одетые, они, хихикая, втиснулись с сумками в туалет и телепортировались до уже знакомого лесочка, из которого путешествовали в Архагельск в магазин. Рицка улыбнулся, когда они очутились на полянке, одел нормально рюкзак на плечи и хихикнул.

— Мне кажется или в туалете что-то грохнулось?

— Наверное туалетная бумага, — хмыкнул Нисей, тоже перекидывая ремень сумки через плечо. — Теперь лежит там на полу, одна-одинешенька…

— Да и пофиг, — радостно улыбнулся подросток, снова обнимая Бойца за талию. — Вернемся и поднимем.

— Согласен. Не самая страшная проблема на данный момент, — усмехнулся Нисей, обнимая Рицку и телепортируя их уже на куда большее расстояние.

====== 29. Россия ======

Когда Рицка расцепил руки, порыв ветра швырнул снег ему в лицо. Только что они были в теплой утренней Японии, где уже совсем растаял снег, а сейчас оказались в кромешной и ледяной темноте России, да еще и по пояс в сугробе. Тут бушевала нешуточная вьюга и Рицка мгновенно поежился, уткнувшись в куртку Нисея, пряча лицо от ветра и снега. Нисей чертыхнулся и они снова переместились, теперь уже на расчищенную дорожку перед крыльцом деревянного дома, в котором желтым светом светились окна, а из трубы на крыше валил дым.

— Почему тут еще не весна? — стуча зубами поинтересовался подросток.

Нисей хохотнул.

— Вообще-то мы сейчас значительно севернее твоей родины и даже севернее Архангельска. Здесь теплеть начинает намного позже.

— Ну не настолько же! — продолжал шокировано дрожать Рицка. Вокруг северная зима, тонны снега, метровые сугробы. Он весь покрылся мурашками, ветер пробирал аж до костей. Нисей, заметив это, взял его за руку и потянул за собой по направлению к дому.

— Пошли, а то замерзнешь.

Было видно, что дорожку сегодня чистили, но снега с тех пор уже навалило прилично и Рицке все равно пришлось вышагивать в своих не предназначенных для таких сугробов зимних ботинках, высоко поднимая ноги. Снег сразу забился в обувь и начал таять, оставляя ощущение неприятной сырости. Наконец они поднялись на крыльцо, Нисей открыл дверь, легонько толкнул Рицку вперед и зашел сам. В маленьком коридорчике они сняли обувь и повесили куртки на резную вешалку.

Нисей ободряюще улыбнулся и повел его дальше. Большая светлая комната. Огромный стол у окна. Какое-то слегка закопченное сооружение у одной из стен помещения, со стоящими котелками на нем, источающими потрясающе вкусные запахи. Наверное, это какой-то дивный русский камин, не только дающий тепло, но еще и служащий плитой заодно.

Навстречу вышла улыбающаяся женщина в шерстяном платье и переднике.

— Здравствуйте, дорогие мои! Дайте я вас поцелую! — радостно заявила она и обняла Нисея. Отодвинув его от себя на некоторое расстояние, мать рассмотрела его и расцеловала в обе щеки. — Как вырос! А как изменился! Я так рада, что вы решили меня навестить!

Нисей улыбнулся мальчишеской улыбкой.

— Ну, мам, опять ты за свое! Ты уж извини, что мы к тебе завалились поздней ночью, я все забываю, что у нас настолько сильная разница во времени…

Мама на него хитро посмотрела и цыкнула.

— Не мамкай! Ну не посплю одну ночь нормально ради приезда сына, что теперь? — отмахнулась мать Нисея и начала разглядывать Рицку, который потупил глаза. — А это кто у нас? Давай и с тобой обнимемся!

Не долго думая женщина сгребла ошарашенного подростка в охапку и крепко прижала к себе. Рицка аж задохнулся — не от силы или неожиданности, а от теплоты, тут же разлившейся в груди. Хисана-сан расцеловала его в обе щеки.

— Спасибо, что ты приехал, Рицка! А то я сына своего вижу раз в несколько лет! — поблагодарила его хозяйка, не особо обращая внимания на страдальческое выражение лица Нисея. — Так, а теперь к столу! Будем пить брусничный чай и кушать пирожки!

Рицка посмотрел на Нисея, но тот только развел руками, и шепнул ему на ухо:

— Мама очень любит заботиться о близких, теперь и ты в этом списке. Так что привыкай — кормить тебя будет постоянно, опекать тоже, еще станет задавать разные неприличные вопросы и всячески проявлять свою любовь иными, не всегда удобными способами.

— Она обо мне будет заботиться как о родном сыне? — удивленно переспросил подросток.

— Конечно. Ты же мой напарник, считай почти что брат. Мама слишком долго прожила в России, а русские — очень гостеприимные хозяева и очень чтут семейные связи и дружбу.

Их усадили рядышком за огромный стол, на котором мгновенно появились несколько тарелок со свежеиспеченными пирожками. В центре стола возвышался некий металлический предмет.

— Что это? — тихо поинтересовался Рицка.

— Это самовар. Ох, я и забыл, что ты городской житель… В эту железяку наливают воду, поджигают керосиновую горелку внизу. Типа он сам все варит, поэтому «самовар».

— Понятно. Здесь столько интересных и непонятных штуковин. Тебе придется мне о них рассказывать, а то я не хочу казаться дураком, — признался Рицка.

— Конечно. Я, собственно, был к этому готов, даже, если бы ты и не попросил меня об этом, — успокоил его Нисей.

Сразу как-то полегчало: если ему все объяснят и расскажут, то он не будет чувствовать себя здесь неуютно. Вся его прежняя жизнь была полна дискомфорта, потому он очень ценил, что Нисей все терпеливо объяснял, а его мама сразу же расположила к себе таким теплым отношением. И вроде столько всего вокруг непривычного и он, по идее, должен бы чувствовать себя неспокойно, однако это не так. Здесь царит атмосфера радушия и искренней радости. Хисана его просто покорила: от нее волнами исходили тепло и забота. Он невольно сравнил ее со своей матерью и постарался не кривить лицо — его родительница проигрывала маме Нисея по всем параметрам.

Он пристально следил за действиями Бойца, наливающего ему в кружку красную жидкость из маленького чайничка, в котором плавали листики, с красными ягодками, оказывается, называемые брусникой. Рицка подождал, осторожно отхлебнул и улыбнулся — чай был с кислинкой, но очень приятным на вкус, а если добавить меда, ложку которого тут же щедро плюхнул в кружку Нисей, заявив, что так еще вкуснее, — вообще нечто волшебное.

— Мам, а с чем они? — поинтересовался Нисей, присматриваясь к румяным пирожкам.

Хисана улыбнулась и, показывая пальцем на тарелки, начала перечислять:

— С капустой, яйцами и рисом, мясом, картошкой, вареньем.

У Рицки аж челюсть отвалилась — ничего себе разнообразие — Хисана подготовилась к их приезду! Он невольно задумался — с чего бы начать и, подглядев за Нисеем, который наложил себе в тарелку по две штуки каждого вида, сделал тоже самое и принялся дегустировать русскую еду. Каждый пирожок был потрясающе вкусен — он еще никогда не ел ничего подобного! После каждого съеденного кусочка на его лице все шире и шире расползалась довольная улыбка. А чай! Боже мой, каким может быть вкусным чай!

Нисей только посмеивался, наблюдая как подросток уписывает пирожки один за другим. Вдруг Рицка замер, немного заерзал на лавке, наклонился ближе к Нисею и шепотом поинтересовался:

— Я хочу в туалет. Где он?

— На улице. Я покажу, — в ответе Нисея чувствовался тщательно скрываемый смех.

На выходе он, вместо промокших ботинок, предложил Рицке одеть странного вида сапоги, назвав их «валенками», да еще и укутал в какую-то шубу и повел, сквозь метель, к маленькому домику. Рицка был просто в шоке: в такой мороз справлять нужду — это просто невообразимо! Однако выбирать не приходилось. Быстро сделав свои дела, он стремглав выбежал оттуда и чуть не сшиб Бойца.

— Кошмар! Как может быть туалет на улице?! — ужаснулся подросток, стуча зубами от холода.

— Ты вообще радуйся, что генератор есть. Сидели бы под керосиновыми лампами и усе, — ухмыльнулся Нисей и пошел обратно.

Рицка засеменил следом: валенки были велики, а тяжеленная шуба нещадно давила на плечи, но было теплее, чем в собственной одежде. В доме у него сразу же потекли слезы и сопли, чему подросток сильно удивился. Хисана протянула ему платок и успокоила:

— Обычное дело, когда выходишь на мороз. Там все замерзает, а потом вытекает, когда в тепло заходишь.

Подросток благодарно на нее посмотрел, а она скомандовала:

— Так, у вас в Японии хоть и был полдень, зато у нас все еще глубокая ночь. Идите-ка ложитесь снова спать! Завтра мне будет нужна ваша помощь: дров наколоть, снег расчистить, отец как раз с охоты вернется. Нисей, вторую кровать я не нашла, спать будете на одной большой. Думаю, что три одеяла не дадут вам замерзнуть.

Рицка с Нисеем послушно закивали головами, соглашаясь. Взяли свои сумки и пошли в отведенную для них комнату — спать, значит, спать.

====== 30. Рисунок ======

Соби увлеченно рисовал свою спасительницу: красок не было, но и карандашом получалось очень даже недурно. Пока он по памяти выводил черты её лица, перед мысленным взором все время прокручивалась сцена, когда он распахнул глаза и увидел перед собой её лицо. Он верил заявлению Иваи, что она просто пыталась понять — есть ли у него жар или нет, но вот этот теплый жест намертво остался в его памяти. Мысли плавно текли, пока рука выводила на листе мелкие детали. Действительно жалко, что нельзя карандашом передать контраст между рыжими волосами и серыми глазами спасительницы.

Интересно, какова её жизнь? Судя по всему, не очень легка: хозяйка не выглядела ни избалованной, ни капризной. Ну еще бы, ведь для управления такой большой гостиницей недостаточно просто топнуть ножкой и потребовать, чтобы все было по твоему: необходимо умение брать ответственность на себя и добиваться выполнения собственных приказов, значит, такая черта, как жесткость, её характеру тоже присуща, но, тем не менее, пренебрежения и высокомерия в ней нет.

Скорее всего Регу-сан умела добиваться своего, тактично относясь к своим сотрудникам: он случайно услышал разговор двух работниц в коридоре, которые, вроде как, получили втык, но на начальницу совсем не обижались. Вот это поистине потрясающая способность, ею бы начальству в Семи Лунах и некоторым Жертвам обладать!

«Если сравнивать её и Сеймея… Да нечего тут и сравнивать. Слава Богу, что у этого психопата не было пунктика на тело, и он не вытворил со мной чего похуже — легко же мог сделать своей игрушкой для сексуальных развлечений!» — Соби аж передернуло от этой перспективы.

Никогда бы не подумал, что найдется за что поблагодарить свою жуткую Жертву, а оказалось — есть. Размышления прервала зашедшая Ивая, державшая в руках поднос с едой. По комнате разлился аромат карри. Желудок Соби сразу же отреагировал на это, заурчав так, что стало слышно обоим.

— Твое тело мне благодарно, — улыбнулась Ивая.

— Ну почему только тело? Я лично тоже благодарен, вместе с ним, — немного смутился Соби.

Ивая поставила перед ним поднос с едой и хотела присесть, но Соби успел протянуть ей лист с рисунком. Она немножко поморгала и все же села в кресло, рассматривая свое лицо на бумаге. Соби тем временем ел и поглядывал на нее. Минуты через три созерцания его творения, хозяйка гостиницы все же подняла глаза.

— Ты, случаем, меня не приукрасил? В зеркале я вижу немного другое лицо, — улыбнулась она.

— Собственное лицо в зеркале видишь сквозь призму собственных мыслей.

— Это как понимать? Я самокритична?

— И это тоже. Вы свое лицо видите всю жизнь и уже давно не замечаете каких-то вещей. Что-то уже кажется само собой разумеющимся, что-то вы бы хотели исправить, что-то не менять. В результате наблюдения вы уже сделали вывод: какое ваше лицо, тело и вы сами. Это ваша оценка себя. Я же воспринимаю вас со стороны и рисую то, что вижу сам. Это разные аспекты одного и того же.

Ивая задумалась над словами художника и снова принялась рассматривать собственное лицо на бумаге.

— Никогда не задумывалась о таком — некогда было. Мне, наверное, совсем чужды эти женские приколы. Когда подруги, как очумелые, красились, одевались, волосы укладывали, мне это было абсолютно безразлично. Ну, пока мне один парень из параллельного класса не понравился… Решила я тоже что-то поменять — оделась, причесалась и даже накрасилась. Все меня убеждали, что я выгляжу как принцесса. Не возымело это должного эффекта: мальчик, конечно, оценил мои усилия, но все равно отшил, — неожиданно призналась она. — Сколько лет прошло, а я все еще помню!

— Вы знаете, не во внешности дело. Да, она несет с собой определенного рода информацию, но главное — не снаружи. Личность определяют многие вещи: характер, манеры, движения, проявление эмоций, взгляды на жизнь, то, какая вы и как себя проявляете. Наверное, видели людей, которые даже в дорогих вещах смотрятся как пугало в огороде? — спросил Соби, получил подтверждающий кивок и продолжил, — так вот, чтобы хорошо выглядеть во всем, надо иметь уверенность в себе и внешне ее демонстрировать — поддерживать осанку, да вообще — знать себе цену. Если этого нет, то даже костюм от знаменитого кутюрье будет казаться простой тряпкой на таком человеке.

— Да ты философ! — восхитилась Ивая.

— А вот и нет. Это просто способность наблюдать и сопоставлять данные между собой. Вы тоже такой способностью обладаете, — заверил её Соби.

— Ты опять прав — с логикой и выводами у меня проблем нет. Наверное, в тот раз не моя внешность не устроила парня, а я сама. Когда кто-то ищет свою вторую половинку, ну, или спутника жизни или еще как-то там, у него уже есть четко сформированный список, что он хочет в другом человеке видеть. Да даже если б я пластическую операцию сделала — он бы все равно меня отшил, может позже, но хэппи энда бы все равно не было… И вообще, я не поняла, какого черта я тут с тобой разговорилась про личное? — задала вопрос хозяйка гостиницы и рассмеялась.

Соби пожал плечами и улыбнулся.

— Да потому что творческие люди по-другому воспринимают мир, наверное, и вам интересно. А может быть потому, что я напоминаю вам сына или с друзьями вы редко встречаетесь — вы же постоянно работаете, и просто хотели поговорить по душам с незнакомцем, — перечислил вслух Соби.

Ивая еще раз посмотрела на рисунок.

— Все же неплохо получилось. Спасибо за подарок. Повешу на стенку и буду повышать свое самооценку! — заявила она и снова засмеялась.

— Почему бы и нет?

— Так, ладно… после карри выпей те лекарства, которые я тебе принесла в стаканчике, и попробуй поспать, твоему телу нужен отдых.

— И вы меня прям бросите до завтра? — удивился Соби.

— Конечно же нет! Я зайду проведать вечером, часов в девять, после работы, — пообещала женщина, поцеловала его в лоб, погладила по голове и, забрав грязную посуду, вышла.

Соби посмотрел ей вслед, удобно улёгся на подушки и подтянул одеяла повыше. Как же здорово, что он смог хоть как-то отблагодарить эту замечательную женщину! Он сам невольно задумался о ее словах о самооценке — его собственная тоже была ниже некуда до этого момента: он вообще не представлял себя вне школы Семи Лун и своего статуса Бойца.

«Интересно, а какой я?» — невольно задумался Соби, зевая.

Лекарства уже подействовали и его начинало клонить в сон. После нескольких положительных характеристик самому себе, Соби сдался — глаза просто нещадно слипались, и он, с улыбкой, заснул.

====== 31. Новые способности ======

Соседняя комната, где им предстояло спать, была намного меньше, чем кухня, и в ней было не настолько жарко. Добротная кровать стояла у стены, напротив нее стоял шкаф и стол со стулом. Рицка удивленно поозирался и поежился: он и не предполагал, что люди способны жить в таких суровых климатических условиях. Нисей понимающе хмыкнул, быстро укутал его в одеяло и поинтересовался:

— Может горячего чаю принести?

— Ага, чай точно не помешает. Никак не могу привыкнуть, что здесь у вас настолько холодно, — пожаловался подросток.

— Ничего, это только первые дни, потом привыкнешь, обещаю, — улыбнулся ободряюще Боец и вышел.

Пока Рицка поправлял пошатнувшийся моральный дух горячим чаем, Нисей разложил их вещи в шкаф и скептически покачал головой: зимняя одежда подростка совсем не годилась для жизни в русской деревне. Зная, к кому можно обратиться, он отправился к матери за советом.

— Мам, у Рицки нет теплой одежды, а я не додумался купить, — признался он. — Он же задубеет в своей курточке!

Хисана, не долго думая, ушла в другую комнату и вернулась с ушанкой, длинным шарфом, его старой шубой и валенками с галошами.

— Как хорошо, что я еще не раздала твое обмундирование, так что наш парень выживет… Надеюсь он в нем не утонет — такой маленький и щупленький, — сказала она и улыбнулась.

— Есть такое, — улыбнулся Нисей, благодарно смотря на маму. — Из-за этого я и сам воспринимаю его как какую-то мелочь, хотя разница у нас всего-то четыре года.

— А вы давно вместе? Почему не написал, что у тебя новая Жертва?

— Не поверишь, ещё недели нет, как его подселили ко мне, — хмыкнул Нисей, наблюдая, как у мамы открывается рот от удивления. — Ага, я сам, до сих пор, в шоке, если честно. У нас нет общего имени, нет Связи, но, каким-то странным образом, есть Резонанс и я могу читать его мысли, а он чувствует мои эмоции и даже справляется с моими кошмарами.

— Ничего себе! Очень необычная Жертва тебе досталась… — поддакнула Хисана, зная, что сын вообще за два года ни с кем сработаться не мог, а тут за несколько дней такой прогресс!

Нисей вообще выглядел достаточно расслабленным и умиротворённым и это ее успокоило — она так переживала и молилась, чтобы сын ожил, начал снова радоваться жизни — нельзя же похоронить себя в таком возрасте!

— И не говори. Рицка меня чем-то очень даже напоминает. А вообще он эмпат, чувствует эмоции других людей, поэтому мне с ним легко, — неожиданно признался Нисей матери. Он неуклюже обнял ее одной рукой и улыбнулся.

— Тогда тебе чертовски повезло с напарником, — улыбнулась она, обнимая Нисея.

 — Да, мне действительно повезло после стольких Жертв, которые бесили меня одним только своим видом, — согласился Нисей и ухмыльнулся. — Ладно, пойду заботиться о напарнике, а то он в прострации от нашего климата. Спокойной ночи, мам.

— Давай-давай, постарайтесь не замерзнуть. Спокойной ночи! — пожелала Хисана, смотря вслед сыну и благодаря небеса, что в их жизни появился Рицка и ее сын больше не будет замкнутым и нелюдимым.

Рицка уже допил свой чай и забрался под все четыре одеяла.

— Согрелся? — поинтересовался Боец.

— Ага, уже теплее, — согласился Рицка, устраиваясь поудобнее, и вопросительно посматривая на Нисея. — Что будем делать?

— Будем пытаться заснуть, а до этого не хочешь ли поучить русские слова?

— Давай, приятное с полезным.

Нисей присел на кровать и начал показывать на предметы вокруг, четко произнося их названия на русском, а Рицка за ним повторял. Через какое-то время Нисей сам поежился и решил не геройствовать — быстро переодевшись в штаны и майку, нырнул под одеяла.

— Тоже замерз? — улыбнулся Рицка.

— Да блин, не лето! — хохотнул Нисей. — Даже я мерзну. Не надоело еще слова разучивать?

— Немного. Слишком много информации, да и выговаривается с трудом, — признался Рицка. — А колоть дрова интересно?

— О да, впечатлений хватит надолго, особенно для тебя, ты же не жил в деревне?

— Неа, я городской житель, поэтому все такое необычное, но мне нравится — столько интересного!

— Так ладно, а ты почему не переоделся в свою пижаму? — строго посмотрел на него Нисей.

Рицка попытался сделать самое невинное выражение лица.

— Я чай пил, а потом грелся.

— А ну, живо переодеваться! Что это за прикол — спать в верхней одежде?! И свет выключи!

Рицка резво подскочил к шкафу и открыл дверцы. Прыгая с ноги на ногу на ледяных досках пола, отыскал свою пижаму и начал переодеваться. Нисей следил за всем процессом и заметил, что нормальное питание и физические нагрузки мелкому явно не помешают — без одежды тот выглядел совсем щупленьким и тщедушным. А еще он заметил, что тело подростка покрыто каким-то ссадинами — тонкими розовыми полосами. Он присмотрелся повнимательнее, и с ужасом понял, что это шрамы, многие из которых еще не успели побледнеть.

Неужели это сделала его обезумевшая мать?! Тогда почему Семь Лун не забрали Рицку раньше? Даже если им плевать на ребенка, они ведь не могли не знать, что уникальный материал в опасности?! Вся эта история… рано или поздно им с Рицкой придется выяснить правду. Нужно спросить у отца, кто в Лунах способен помочь, у него должны были остаться старые знакомства.

Рицка быстро повернулся, выключил свет и пулей залетел на кровать под одеяло. Его мелко потрясывало от холода.

— Вот, теперь точно сразу будешь переодеваться, — назидательно заявил Нисей и воткнул себе в уши наушники.

Музыка была очень даже кстати. Поставив любимые песни, Нисей отключился от внешнего мира. Рицка ерзал и укладывался поудобнее на своей половине кровати. Тут Нисей почувствовал, что подростка что-то гложет, как будто какое-то одиночество накатывает.

— Хочешь послушать? — спросил в темноте шепотом.

— Ага. Наверное… столько мыслей… не смогу уснуть. Знаешь, а я ведь тебе позавидовал. У тебя потрясающая мама, а я при мыслях о собственной, чувствую себя сиротой, — в ответном шепоте послышалась боль и горечь.

Не долго думая, Нисей сгреб Рицку и притянул к себе поближе — парня нужно было срочно отвлечь. Вставив ему один наушник в ухо, он лег поудобнее на бок и закрыл глаза.

— Давай проведем эксперимент, мне интересно, — предложил он.

— Давай. А что делать надо?

— Ничего, только не сопротивляйся, — попросил Нисей, уткнувшись лицом в мягкие кошачьи ушки, которые щекотали нос и мешали сосредоточиться.

Он представил себе север, который видел в клипе группы «30 seconds to Mars» — бескрайнее, закованное в лед, пространство, где утренний воздух словно звенит от чистоты, и восходящее солнце разбавляет слепящую белизну красными всполохами. Голос солиста будто отражается от невидимых границ и заполняет собой все. И ты, как бы находишься вместе с ним на пике скалы, и так хочется взлететь и ощутить ветер, несущий тебя вдаль, и ничего уже не важно. Нисей как бы скопировал этот образ и послал подростку, который внезапно замер и перестал дышать.

— Какая красота! Где ты такое видел? — в его сознании появился ошеломленный мысленный шепот Рицки.

— Это клип одной хорошей группы, я тебе его покажу, когда вернемся. Странно, но эта песня, даже, когда я её слушаю летом, создает впечатление холодного, морозного утра. Кстати, здесь такая же атмосфера по утрам, так что завтра сам сможешь прочувствовать… — подумал Нисей, рассудив: если Рицка смог уловить его мыслеобраз то и мысли тогда уже должен слышать.

— Ой, я слышу твои мысли! Это как шепот в моей голове! — выдохнул подросток. — Так необычно…

 — Ну, что же, я поздравляю нас обоих. Как я и подозревал, мы можем не только обмениваться мыслями, но и целыми мысленными образами, как картинками. А теперь давай-ка закрепим навык — попробуй прочесть мои мысли сам целенаправленно.

— А я смогу? — удивился Рицка. — Мне показалось, что это просто спонтанно получилось.

 — Я же говорю — попробуй.

Нисей подумал о матери, как она улыбается, как смеется и смешно щурит глаза.

— Ты думаешь о смеющейся Хисане-сан, которая забавно прикрывает глаза… причем я это вижу как фотографию в трех измерениях, плюс твои мысли как свои, — отчитался подросток мысленно.

— Йес! — вслух воскликнул Нисей. — Резонанс крепчает!

— А что это значит? — поинтересовался вслух потрясенный Рицка.

— Это значит, что скоро у нас появится общее имя и мы станем самой сильной Парой Боец — Жертва. Ну, над этим предстоит еще поработать чуток, но начало просто многообещающее!

Рицка повернулся к нему лицом.

— А можно я так посплю? Ты такой теплый.

— Конечно. Оясуми, Рицка! — Нисей погладил кошачьи ушки, вытащил наушник из уха подростка и обнял покрепче.

Подросток уткнулся ему носом в ключицы и засопел. Последняя мысль Рицки, что Нисей успел уловить, была: «как же хорошо».

====== 32. Зима по-русски ======

Нисей проснулся посреди ночи — его настойчиво трясли за плечо. Он вяло подумал, что у кого-то явно много здоровья, раз решился прервать его сон, но в сознании забился взволнованный шепот Рицки, зовущий его по имени.

— Что случилось? — сонно поинтересовался парень, явно желая перевернуться на другой бок и спать дальше.

— Нисей, это катастрофа! — быстро затараторил подросток. — Мне срочно в туалет надо после чая, а там снега намело по колено, не добраться! Что делать?! Телепортируешь меня туда, может?

Нисей зевнул и нарисовал нервничающему Рицке мыслеобраз, как выйти на крыльцо, сделать свое дело и зайти.

— А у меня не отмерзнет от такого экстрима?! — потрясенно поинтересовался Рицка.

— Ну я же жив. Сто раз так делал, — Нисей зевнул и перевернулся на другой бок.

— Ладно. Я попробую, — заверил его Рицка и пулей вылетел из комнаты.

Через пару минут, он вернулся под одеяло, дрожа от холода и растирая руки.

— Задубел? — сонно поинтересовался Нисей, поворачиваясь обратно, зная, что теперь придется отогревать несчастного подростка.

— Не то слово. Как вообще можно на улицу выходить в такой мороз?!

— Ну, вскоре нам предстоит много чего поделать при таких условиях, так что привыкай, — мило заткнул он подростка и подтащил к себе. — Грейся и спи.

Рицка повозился, укладываясь поудобнее, и успокоился. Нисей уже привычно уткнулся в мягкие кошачьи ушки и задремал.

Разбудила его мать — чем-то загремела на кухне. Осторожно, чтобы не потревожить подростка, он выбрался из-под одеял и, зевая на ходу, пошлепал туда. Пахло кофе и пирожками. Мама носилась взад-вперед, приводя кухню в порядок и подготавливаясь к очередному дню. Нисей забрался на скамейку и вытянул ноги. Только в доме родителей он мог вот так вот посидеть за столом, закинув ноги на лавку или разлечься на ней в полный рост. Дома, в его, хоть и просторную, кухню, такие лавки помещались с трудом, поэтому, к его великому сожалению, от них пришлось отказаться.

— Доброе утро, если оно доброе! — усмехнулась Хисана.

— С чего это «если»? — ухмыльнулся сын.

— Помнится, ты ненавидишь рано вставать. Итак, чем обязана, Ваше Величество? — если бы она знала, что так же его обзывает в университете Рей, то явно бы посмеялась.

— Ты так посудой гремела, что я подумал, что завтрак уже готов, — хитро улыбнулся Нисей. Хисана посмотрела на него и притворно нахмурилась, а Нисей поспешил изобразить испуганную физиономию: — Слушай, мам, а что надо сегодня сделать по дому?

— Ну, дров надо наколоть точно, потом наносить воды в избу, снег надо расчистить до туалета и до дороги… — она не успела закончить, как он тихо рассмеялся. — Я не поняла, и чего это ты тут смеешься?

— Вспомнил, как ночью отправил напарника справлять малую нужду с крыльца. Парнишка был абсолютно уверен, что у него все там отмерзнет, — усмехнулся Нисей.

Хисана улыбнулась и налила ему кофе в кружку.

— С боевым крещением, Рицка! — отсалютовала женщина своей кружкой с кофе в сторону комнаты. — Справился?

— Обижаешь. Лады, пойду будить соню… — Нисей уже решил идти в комнату, как вспомнил. — Нет, буду будить отсюда.

Мать с интересом начала наблюдать за сыном. Нисей представил себе кружку ароматного кофе, вкуснейшие пирожки и варенье, от которого текут слюнки… И все это будет съедено, если подросток не поторопится.

Через несколько минут на кухне появился заспанный Рицка. Он тер глаза и несмело улыбался.

— Кажется, я все проспал… — заявил он печально. — Вы все выпили и съели?

Хисана приобняла его и, потрепав по волосам, усадила на скамью напротив сына.

— Не выпили и не съели, это проделки твоего напарника. Кушай и пей кофе, только вот молока у нас нет.

Подросток улыбнулся и заверил, что все в порядке.Нисей хитро на него посмотрел: Рицка ведь никогда не пил крепкий кофе, интересно, чем это кончится.

После первого глотка глаза у подростка распахнулись, он аж жевать пирожок перестал.

— Проняло? — задорно поинтересовался Нисей.

— Чуть глаза не выпали. Как ты пьешь такой термоядерный напиток, да еще и несколько раз в день? — удивился Рицка.

— Дело привычки, знаешь ли. Ты кушай, кушай, нас ждут великие дела. Маман уже составила список наших подвигов на сегодня, — Рицка только кивнул на заявление Нисея и продолжил поглощать выпечку.

Через полчаса они вернулись в комнату, застелили кровать, и Нисей торжественно преподнес подростку свою старую одежду.

— Что это? — ткнул пальцем Рицка в ворох непонятных вещей.

Нисей принялся демонстрировать каждый предмет и называть его.

— Шапка-ушанка, завязывается под подбородком, чтобы в уши не дуло. А это ватные штаны, без них ноги мерзнут. Вот валенки, их уже знаешь, — это такие типа сапоги, к ним шерстяные носки, свитеров парочку и шуба — все, чтобы ты выжил до вечера.

— Интересно, а я двигаться вообще смогу в таком количестве одежды? — недоуменно поинтересовался ошарашенный подросток.

— Да, двигаться придется и довольно шустро. Надевай и пошли, мать уже лопаты приготовила. Будем снег чистить, потом воду носить и дрова колоть, — скомандовал Нисей и сам начал одеваться.

Рицка послушно облачился в принесенное. Выглядел он теперь довольно нелепо — эдакая тумбочка в валенках. Одежда была непривычной и странной, но больше всего его поразили варежки на резинке, которая продевалась в рукава, а после слов Хисаны, что это старые вещи Нисея, он представил Бойца в этих самых варежках, и ему стало совсем весело.

Нисей тоже выглядел непривычно — в тяжёлой длинной шубе, шапке и рукавицах. Они поулыбались своему «обмундированию», как это обозвал Боец и вышли на улицу. Там вовсю светило солнце, отражаясь от снега и слепя глаза. Нисей привычно согнул ладонь лодочкой и посмотрел вокруг. Как же ему не хватало бескрайних просторов севера! Рицка последовал его примеру и, приложив руку к глазам, рассматривал окрестности. Вдали был виден лес, а, если обернуться, то чуть поодаль можно было увидеть другие деревенские домики, из труб которых тоже валил дым — не только Хисана с утра топила печку.

— Все же здесь потрясающе красиво, хоть и смотреть больно. Глаза слезятся, — признался он.

— Ты привыкнешь к белому, но красиво здесь точно, тут я с тобой абсолютно согласен, причем в любое время года.

Выделив подростку лопату поменьше, Нисей показал, как надо очищать пространство от снега и скидывать его в кучи. Рицка постоял, понаблюдал за парнем и принялся за дело. К тому времени, как расчистил дорожку до туалета, он не только согрелся, но и вспотел. Руки непривычно ломило. Хоть снег и не был тяжелым, но сколько раз он уже перебросил лопату через плечо резким движением, подражая Нисею? Подросток обернулся. У Нисея работа спорилась — уже успел очистить изрядную площадь двора и подбирался к дороге.

«Наверное, потому он в такой прекрасной физической форме: покидаешь так всю зиму снег, не только станешь спортивным и атлетичным, еще и выносливым и закаленным» — подумал про себя Рицка и продолжил перекидывать снег дальше.

Наконец, решив, что его миссия относительно доступа в стратегически важное место закончена, Рицка остановился и ему захотелось пошалить. Слепив снежок, он вероломно запустил им в спину Нисею и спрятался за сугробом. Никакой реакции не последовало. Осторожно, чтобы его не заметили, он начал поднимать голову и тут же получил снежком в лоб. Он быстро спрятался и принялся заготавливать снежки, которые в варежках лепились любо-дорого смотреть.

Налепив запас из десятка снежков и поместив рядом с собой, он бросился в атаку. Нисей неплохо уворачивался, но Рицке удалось серьезно ранить противника в голову, спину, бок и ногу, после чего Боец вероломно телепортировался непонятно куда — просто пропал из виду. Рицка снова спрятался в укрытие — решил выждать и подготовиться к следующей атаке: быстро лепил шарики из снега, посматривая по сторонам — откуда же прилетит следующий снежок Нисея.

Внезапно сзади раздался шорох и Рицка обернулся на звук, запустив туда очередной снежный снаряд. Никого. Резко обернувшись обратно, он увидел перед собой ноги в валенках и понял — попался. Нисей, не долго думая, взял его за воротник и подол шубы, и бросил в сугроб. Рицка мгновенно получил кучу невероятных ощущений: во рту, в ушах, под шапкой и под шарфом набился снег, лицо начало покалывать от столкновения с замерзшей водой, будто по нему прошлись влажной наждачной бумагой.

Еле выбравшись из сугроба, он начал отплевываться и вытаскивать снег из-под шарфа и шапки.

— Это называется градусник, — засмеялся Боец, наблюдая за манипуляциями подростка.

— А почему «градусник»? — буркнул Рицка.

— Потому что лицо у тебя сейчас красное, как шкала у градусника — ухмыльнулся Нисей. — Жив?

— Местами, — зло посмотрел на него Рицка. — Зачем кидать-то было?

— А так интереснее. Все в жизни стоит испытать хотя бы один раз, — невинно улыбнулся Нисей, и Рицка тут же попытался его пнуть.

Валенки заскользили по снегу, и он красиво растянулся у ног своего мучителя. Нисей протянул руку, помогая подняться. Мокрые варежки лишь мешали, а не помогали и, в конце концов, они оба растянулись во весь рост на расчищенной дорожке и начали хохотать.

— Смотри, какое красивое небо, — отсмеявшись, ткнул варежкой вверх Рицка.

— Действительно. Только здесь оно такое пронзительно голубое… так бы и лежал да смотрел, но нельзя — замерзнем, — согласился парень. — Пошли есть, а то я проголодался.

— Да, хорошая идея, но встаем каждый по отдельности.

— Идет. А то мы так до вечера подниматься будем… Да шучу я, шучу! — улыбнулся Нисей, когда Рицка с подозрением на него покосился. — Все, мир-дружба-жвачка!

Кое-как поднявшись на скользкой поверхности, они дошли до дома, развесили на кухне промокшую одежду и заявили, что голодны как волки. Хисана усмехнулась, что, конечно, проголодаешься — два часа на улице торчать с лопатой, а потом придти мокрыми — они там лежа, что ли снег убирали? Рицка признался, что они еще и в снежки играли, а затем Нисей закинул его в сугроб, поэтому так долго. Нисей заглянул в обе кастрюли на плите и облизнулся — мама уже успела сварить суп и приготовить второе — пахло просто превосходно. Хисана шикнула на них, чтобы сначала помыли руки, а сама принялась наливать суп в тарелки.

— Это что за суп? — покосился на Нисея подросток, когда они, торжественно продемонстрировав Хисане чистые руки, расселись за столом друг напротив друга.

— Это гороховый. Ну, как мисо варят из бобов, типа них, только другой сорт. Плюс туда добавляют картошку и мясо.

— А сметану тоже? — облизнулся Рицка.

— И сметану тоже. И с хлебом черным есть можно, — успокоили его.

Суп оказался на удивление вкусным. Готовить Нисей явно учился у матери — к такому выводу Рицка пришел, попробовав плов. Любое блюдо на столе было сытным и от него по телу разливалась приятная истома. Хотелось завалиться спать и не вставать. Когда он начал клевать носом над кружкой с чаем, Нисей молча взял его на руки и донес до кровати. Ни слова не говоря, уложил и накрыл одеялами. Рицка только смог ему улыбнуться благодарной улыбкой…

Через несколько часов подросток проснулся и вернулся на кухню. Несмотря на дневной сон, чувствовал он себя уставшим: от перенесенной нагрузки ныли мышцы и при резких движениях он непроизвольно морщился. Рицка осторожно присел на лавку и уставился на Хисану, которая мяла что-то серое в деревянной посудине. Повернув голову, она спросила.

— Будешь помогать?

Рицка улыбнулся.

— А что делать надо?

— Надо вымесить тесто, завтра будем хлеб печь. Ты же любишь черный хлеб, правильно?

— Конечно.

— Ну, вот и приложи свою руку.

Она показала, как надо делать, и Рицка принялась мять на разные лады серую массу, пахнущую чем-то кислым. Такое простое, на первый взгляд, занятие заставило ноющие мышцы заболеть сильнее, а его вспотеть. Капельки пота начали блестеть на лбу подростка, но Рицка упорно продолжил месить тесто.

— А где Нисей? — поинтересовался он.

— Дрова колет, скоро придет. Сказал, что ты непривычен к таким нагрузкам, поэтому пока сделает все сам.

Когда Рицка решил, что все — у него уже отвалятся руки, а эта масса все никак не станет пластичной, Хисана сжалилась и сказала, что на сегодня хватит.

Тут до них донеслись раскаты хохота и громкий разговор, дверь распахнулась и в клубах морозного пара на кухне появились Нисей с каким-то мужчиной непривычно высокого роста, с морщинками около глаз и улыбчивым лицом. Незнакомец сразу же неуловимо располагал к себе, громко смеясь и оживлённо что-то рассказывая. Рицка первый раз видел Нисея настолько расслабленно смеющегося над чужими шутками.

— Акаме Шин, — протянул ему руку мужчина, оказавшийся отцом Нисея.

— Аояги Рицка, — пожал её подросток.

— Добро пожаловать в Россию. Как тебе тут, понравилось? — отцу не терпелось узнать первые впечатления соотечественника о севере.

За ужином подросток рассказывал о своих приключениях за день. Хисана и Шин посмеивались, но это его даже не задевало — было так хорошо сидеть за столом, общаться, делиться с благодарными слушателями и невинно улыбаться, в то время, как Нисей шутливо грозит ему кулаком во время рассказов про «градусник» или о предложении пописать с крыльца.

Супруги похихикали, картинно отругали сына, заступились за бедного и несчастного подростка, а потом Шин весело признался, что сам иногда так делает и на него хмуро посмотрела Хисана. Нисей все быстро перевел в шутку, что она тоже может такое практиковать и получил шуточный подзатыльник от матери. Рицка смотрел на эту любящую семью и смеялся вместе с ними — ему было хорошо, хоть и непривычно.

— Спасибо, что взял меня сюда, — мысленно поблагодарил он Нисея.

— Скажешь тоже, мы же напарники, так что — почти семья! — так же ухмыльнулся Нисей и подмигнул Рицке. — И да, спасибо, что не отказался.

====== 33. Разговор по душам ======

Ивая, наконец разобравшись с рабочими делами, приняла душ и решила заглянуть к больному. Соби спал, но очень беспокойно. Она присела на краешек кровати и приложила руку к его лбу. Тот был теплым, и она порадовалась, что кризис миновал.

— Сеймей, нет! — прошептал парень, и его тело непроизвольно дернулось.

Она так и застыла с приложенной ко лбу блондина рукой. Опять это имя. Что-то их крепко связывает, раз этот человек постоянно фигурирует в его кошмарах?

— Ивая! Подожди! — вторая фраза из уст Соби привела ее в замешательство. А она как очутилась в его сне?

— Не уходи, не бросай меня! — продолжал шептать блондин пересохшими губами.

Ивая улыбнулась и начала гладить его по волосам. Наверное, он очень скучает по матери, раз она так сильно запала ему в душу и является частью его снов, вместе с тем Сеймеем.

Тут Соби еще пару раз дернулся и проснулся. Посмотрев на Иваю взглядом побитой собаки и проследив за её рукой, он сел и порывисто обнял её.

— Спасибо! — поблагодарил он хозяйку гостиницы, уткнувшись ей в волосы и всхлипнул.

— За что? — недоуменно решила уточнить невольная победительница кошмаров.

— За то, что были рядом. Вы всегда рядом, когда мне нужна помощь.

— Соби, я пришла тебя проведать. Простое совпадение, что я появилась именно в этот момент, — пыталась объяснить Ивая случившееся, но парень даже ухом не повел, поэтому она просто обняла его в ответ и почувствовала, что напряжение наконец-то покидает тело больного, и он успокаивается.

— Вы знаете, моя мама умерла, когда я был маленьким. Меня воспитывал мой сенсей и, наверное, поэтому моя жизнь не похожа на жизни других людей. У меня не было друзей, так как наставник не особо жаловал внешний мир из-за его развращенности и деградации, — внезапно глухо заговорил Соби, продолжая обнимать ее за шею и дышать в волосы. — Встретив вас, я вдруг понял, что многого не знаю, но хочу узнать перед тем как вернусь обратно к наставнику. Хочу составить свое мнение о мире и людях, а не опираться на мыслезаключения и идеи сенсея. Я хочу почувствовать себя человеком, понимаете?

— Понимаю. Нормальное желание, однако, — спокойно согласилась она. — А ты мне можешь объяснить, кто такой Сеймей?

Соби мгновенно напрягся, судорожно вздохнул и ответил:

— Могу, только это долгая история. У вас есть несколько часов свободного времени?

— Ради такого случая могу выделить. Может, чаю попьем, раз уж долго рассказывать? — предложила хозяйка.

— Хорошо, только давайте еще чуть-чуть посидим, ладно?

Ивая просто кивнула. На своем веку она повидала людей, но о такой судьбе слышала впервые: бедный, брошенный, несчастный сирота с переломанной жизнью. Её даже немного пугала предстоящая история, которую он собирался ей поведать.

Соби удалось ее заинтересовать, наверно потому, что он не от мира сего — поведение нестандартное, привычки странные, взгляд на вещи неординарный. Очень хотелось узнать о нем побольше… и в то же самое время не хотелось, ибо ничего хорошего там точно не будет.

— Извините, если я вам надоедаю. Мне так спокойно в вашем присутствии, что я позволяю себе такую наглость — смотреть на вас, требовать вашего внимания и просто обнимать вас. Может это и эгоистично, но ощущения просто потрясающие. Вы мне очень напоминаете маму, а я так давно по ней скучаю.

Хорошо, что он не видел, как она покраснела. Давно ей не говорили таких простых, но, тем не менее, нужных вещей.

— Ты мне не надоедаешь. Ведешь ты себя не как все, но меня это совсем не напрягает. Как только я почувствую, что меня это тяготит, ты будешь первым, кому я сообщу, — заверила его Ивая. — Ну что ж, я за чаем, или тебе кофе принести?

— Лучше кофе. И просто адски хочется покурить… — признался больной.

— Ладно уже… — проворчала Ивая, — кури в комнате, но хорошо проветривай — вообще-то курить у нас в номерах запрещено.

— Понял.

Через десять минут Ивая зашла в комнату, включила прикроватную лампочку. Соби сидел на подоконнике и курил у раскрытого окна.

— Вы не поверите, но мне этого так не хватало!

Она втянула запах ментола, улыбнулась и отпила кофе из своей кружки.

— Пахнет не так страшно, как я предполагала. Держи свой кофе. Теперь у тебя два яда одновременно — никотин и кофеин, — улыбнулась и протянула емкость с ароматным напитком парню.

— И не говорите, — расплылся в улыбке Соби, отхлебнул из кружки и затянулся сигаретой.

— Только не перегибай палку, организм еще не окреп. Докуривай уже, а то сквозняком по полу тянет, — пожаловалась Ивая.

— Залезайте под одеяло, если холодно, никаких тут проблем не вижу, — предложил Соби.

— Ну, как-то странно, что я лежу в твоей кровати под одеялом, а ты, типа больной, сидишь на окне и куришь, — нахмурив брови, заявила она.

— А давайте вместе лежать в моей кровати и пить кофе? — с детской непосредственностью предложил Соби.

У Иваи отвисла челюсть от такого заявления, но потом она вспомнила, как её сын любил поваляться в обнимку, когда она читала сказку перед сном, и согласилась. Соби выбросил окурок в окно, закашлялся и посмотрел в лицо Иваи.

— Ивая-сан, я что-то не так сказал? — испугался парень.

— С одной стороны — да, с другой — это же ты. На девяносто процентов уверена, что у тебя просто желание получить тепло и поддержку, просто… обычно так напрямую о таком не говорят.

Хозяйка гостиницы улыбнулась и села на кровать.

— Ладно, иди сюда греться. С меня объятия, с тебя сказка на ночь, — приказала она, забираясь под одеяло, стараясь не расплескать жидкость в кружке. Соби послушно залез под одеяло и прижался к ней как самый потерянный человек этой вселенной. Ивая поставила кофе на прикроватную тумбочку и обняла его крепко.

— Я готова слушать твой длинный рассказ.

— Я должен предупредить вас. Информация, которую я расскажу — конфиденциальная. У вас могут быть проблемы, если узнают, что вы в курсе.

— Насколько серьезные?

— Очень серьезные.

— Не напугал. Давай, рассказывай!

— Как скажете.

Соби рассказал внимательно слушающей хозяйке гостиницы про Пары, Систему, поединки Заклинаний, связь между Бойцом и Жертвой. Когда описал в общих чертах, то настороженно поднял на нее глаза — поверила ли. Ивая улыбнулась, кивнула и замолчала, переваривая рассказанное. Интуиция ее не подвела — история достойная какого-нибудь фантастического фильма, но никак не реальности. Кому вообще такое можно рассказать, чтобы тебя не заперли в сумасшедшем доме, ведь это куда больше похоже на бред, чем на правду.

— Мда, начало прям как в фантастическом фильме, — хмыкнула Ивая. — Даже если я и расскажу, мне никто не поверит и отправят в дурдом.

— Вы мне не верите.

Голос Соби звучал спокойно и немного печально. Вдруг по комнате пронесся легкий морозный ветерок, словно кто-то зимой распахнул дверь и оставил слегка приоткрытой и Ивая слегка поежилась. Она удивленно повернулась к Соби, проследила за его взглядом — он почему-то смотрел на окно, и потрясенно ахнула — стекло было покрыто морозными узорами в виде цветов и на их фоне красовался ее портрет, копия того самого, что вручил ей тогда Соби.

— Какая красота! — восхитилась Ивая, когда дар речи к ней наконец вернулся. Она даже приподнялась на локте и встала, чтобы разглядеть картину получше. — Потрясающе!

— Спасибо, — скромно ответил Соби. — Это одна из моих способностей — я умею управлять температурой. В бою это могли бы быть смертоносные ледяные иглы.

— Ладно, убедил — я тебе верю, пусть это и не укладывается в голове. Так значит ты участвуешь в этих «поединках»? А ты Жертва или Боец? — через какое-то время поинтересовалась Ивая, снова вернувшись под одеяло.

— Угу, участвую. Я — Боец.

 — А Сеймей, значит, твой напарник и Жертва? — предположила Ивая.

— Вы абсолютно правы. Сеймей — Жертва. Причем очень жестокая Жертва, как вы могли сами убедиться, изощренная и утонченная.

— Да, имела честь смывать кровь с одного из его творений, — кивнула хозяйка. — Он что, психопат?

— Я все же считаю его социопатом, но уж больно кровожадный напарник мне попался, — горько усмехнулся Соби. — Причем каждый Боец должен беспрекословно выполнять приказы Жертвы. Теперь вы понимаете, в какую передрягу я попал?

Ивая успокаивающе похлопала его по руке и улыбнулась.

— Да уж, врагу не пожелаешь, но ты умудряешься быть достаточно живым, даже в столь тяжёлых обстоятельствах. Что еще пришло в голову твоему напарнику, кроме ошейника?

— О-о-о-о, он был изобретателен. Издевался, как мог — и физически, и морально, ведь знал, что обладает надо мной абсолютной властью. Я не мог без него, терпел боль и унижения, и не мог сопротивляться.

— Господи, как же страшно…

— Когда осознаешь, что происходит, тогда страшно. Но я долго не осознавал, насколько сильно Сеймей разрушил меня как личность. А потом все как будто пропало: прошлый я, зависимость от Сеймея — будто от какого-то кошмара очнулся. Не знаю как этой организации это удалось, но я почти ничего не помню: какие-то обрывки воспоминаний появляются во снах и настолько реалистичны, что я даже и не знаю, чему верить.

В комнате повисло молчание. Ивая пила кофе и старалась не показывать, насколько она ошеломлена этой, даже скупо описанной, историей.

— Вы до сих пор Пара или уже нет? — вкрадчиво поинтересовалась она, отставляя пустую кружку на прикроватную тумбочку.

— Технически — да. Когда вы с мужем нашли меня под деревом, Сеймей связался со мной и отдал приказ. Потому я там и отключился…

— А что именно он тебе приказал?

— Он сказал, что я рано вернулся, что еще не время. Я должен отдохнуть, но раз не умею отдыхать, то должен заболеть… и вот, вы сами видите что произошло дальше, — устало вздохнул Соби.

— А Связь между вами можно как-то прекратить?

— В моем случае, только если появится новая Жертва, которая разорвет Связь с прежней. Но сначала я должен его вернуть обратно, — признался Соби.

— Это и есть твое задание? — задавая этот вопрос Ивая все больше чувствовала, что и в самом деле общается с каким-то секретным агентом.

— Угу. Найти и вернуть Сеймея в организацию, — подтвердил Соби.

Ивая рядом пошевелилась и обняла его покрепче.

— А потом что, ну когда ты выполнишь задание?

— Вернусь к ним, хоть и не хочу. Скорее всего мне дадут новую Жертву. В любом случае, я не уверен что выживу. Если одно только слово Сеймея способно свалить меня с ног и надолго, как мне вообще его поймать?

— Хммм… печально. Скажи, а ты не можешь сам разозлиться и самостоятельно разорвать эту вашу Связь? Ты слишком долго подчинялся ему и боялся. А что если просто не делать этого? Перестать подчиняться кому бы то ни было и самому строить свою судьбу?

Теперь настал черед Соби пребывать в шоке.

— Думаете у меня получится?

— Ну, не проверишь — не узнаешь. Тем более чего ты теряешь?

— А вы правы, Регу-сан. Терять уже мне, действительно, нечего, — согласился Соби и улыбнулся. — Значит надо попробовать!

====== 34. Рыбалка ======

Рицка проснулся первым и побежал посмотреть, как там его хлеб. На столе стояли подгорелые квадратики черного цвета. Стало так обидно — месил вчера, месил, а красивый румяный хлеб, как в магазинах, не получился.

«Наверное я плохо всё-таки постарался и мама Нисея тоже расстроена» — распереживался Рицка и решил вернуться в комнату и подумать как извиниться перед Хисаной.

Забравшись под ворох одеял, он постарался осторожно закутаться, чтобы согреться и закусил губу: плакать было стыдно. Он мелко дрожал под одеялом и представлял себе разочарованное выражение лица Хисаны, которая была так к нему добра, а он даже помочь нормально не смог.

Внезапно проснулся Нисей и удивлённо уставился на него. Увидев закушенную губу и нахмуренные брови, подтащил подростка к себе и обнял.

— Что это за расстройства с утра пораньше? — осторожно поинтересовался Нисей, стараясь не выдавать своего беспокойства.

— Я побежал посмотреть как там хлеб, а он сгорел, — печальным голосом признался Рицка. — Это, наверное, потому, что я впервые месил тесто и вот так вышло. Мне кажется я очень расстроил твою маму…

— Совсем сгорел? — сочувственно поинтересовался Нисей, скрывая улыбку облегчения.

— Ну, не совсем, но не такой как в магазине покупали. Черный-черный… а так хотелось, чтобы красивый получился, — сокрушенно признался Рицка.

— Я думаю, что мама не расстроилась. Неважно как выглядит, главное чтоб вкусный был. А получится должно вкусно, я в этом нисколько не сомневаюсь, ведь ты так старался.

— Думаешь?

— Отвечаю! — решительно заверил его Нисей и обнял покрепче.

Рицка затих и начал сосредоточенно рассматривать бревна, из которых был построен дом. Нисей понял, что пора срочно переключать внимание подростка, а то ведь весь день будет переживать — с него станется, и легонько его пощекотал. Рицка хихикнул от неожиданности, замер, а потом осторожно попытался пощекотать в ответ, но Нисей ловко увернулся.

Рицка свёл брови и повторил попытку, все же заставив Бойца захихикать. Они завозились под кучей одеял, хихикая и дергаясь в разные стороны, чтобы избежать атак друг друга. Рицка ткнул Нисея в лицо подушкой, пытаясь отползти от него подальше — тому постоянно удавалось до него дотянуться, но Нисей быстро просек его маневр и за ногу потянул обратно, держа уже свою подушку наготове, а потом ткнул ею в лицо Рицки.

— Ну, ты сам напросился на бой подушками, — хищно улыбнулся Нисей и заехал Рицке подушкой в ухо.

Разыгралась нешуточная битва. Нисей только посмеивался и играючи отбивал атаки подростка, а тот, не желая сдаваться, придумывал все новые выпады, как нанести удар и все-таки защекотать соперника. Ему даже удалось пару раз провести обманные удары, но Боец ловко отбросил его подушку с кровати и он растерялся. Нисей воспользовался его замешательством и быстренько скрутил его, требуя немедленной и безоговорочной капитуляции.

Рицка лежал с заломленными вверх руками и хмурился: ему не было больно — Нисей сражался осторожно, просто обидно, что он так быстро выбыл из игры. Посмотрев печально на подушку, валяющуюся в углу, подросток сконцентрировался и представил, как она ползет к нему обратно. Почему бы и нет? Вдруг он ещё и телекинезом владеет?

Подушка мягко переместилась ему в руку. Не успев удивиться новой способности, Рицка мгновенно вывернулся из захвата, заехал своему обидчику в ухо и торжественно рассмеялся. Нисей, не ожидавший контратаки от обездвиженного соперника, совсем растерялся и пропустил удар.

Подушка снова заехала прямо по лицу, и Нисей опрокинулся на кровать. Рицка победоносно вскарабкался ему на живот и начал тыкать подушкой в лицо Бойца, не давая ему опомниться. Нисею пришлось поднять обе руки в знак того, что он побежден, признавая, что победа за Рицкой, и погладил его по ушкам.

— Дело приняло неожиданный поворот, — усмехнулся он, рассматривая гордого победителя. — Кто бы мог подумать, что меня, непобедимого чемпиона подушечного боя, низвергнут с пьедестала именно сегодня!

— Вот так вот! Зазнался и проиграл, — самодовольно ухмыльнулся подросток. — Я тебя там не покалечил?

Нисей опять хохотнул и отрицательно помотал головой.

— Не дождешься! Не так страшно ты меня и мутузил. Кстати, а как подушка, отброшенная в угол, появилась у тебя в руке, когда ты даже и не двигался? — прищурился он. — Ты ей пообещал принцессу, коня и полкоролевства впридачу?

Подросток нахмурился и не ответил.

— Почему ты мне не отвечаешь? — прошелестел шепот в сознании.

— Я не могу объяснить, оно как-то само собой произошло, — мысленно признался он.

— Понял. Вспомни, что ты делал, и передай мне, — попросил Нисей.

Он выполнил просьбу Бойца. Нисей немного посидел, подумал, а потом замер. Вытаращившись на пачку сигарет и зажигалку, лежащие на столе, он начал буравить их взглядом. Предметы не двигались.

— А вот у меня не получается. Похоже, это только твоя способность, — немного виновато улыбнулся Нисей.

— Слушай, хочу проверить одну догадку, только не смейся.

Рицка дождался утвердительного кивка и уткнулся своим лбом в лоб напарника, закрыл глаза и подумал о сигаретах и зажигалке. Необходимое уже через секунду было в его руках. Открыв глаза, он увидел расширившиеся зрачки Бойца и улыбнулся.

— Что это только что было? — шокировано выдавил из себя Нисей.

— Как я и предполагал: ты усиливаешь мои возможности. Когда между нами есть физический контакт, мне легче притягивать вещи.

— Ну нифига себе! — присвистнул Нисей. — Давай подведем итог за эти дни: мы узнали, что можем читать мысли друг друга, передавать не только мысли, но и мыслеобразы, и, ко всему прочему, ты можешь притягивать к себе вещи, а я вообще усиливаю любую твою способность, если между нами есть физический контакт.

Рицка довольно кивнул: ему нравилось быть полезным, а то, насколько Нисей удивился, вообще грело душу.

— А просто передвигать предметы в разных направлениях ты не пытался? — глаза Бойца загорелись.

— Еще нет, но подозреваю, что для того, чтобы сдвинуть что-то массивное, без тебя точно не обойтись.

— Так, срочно тренируемся! Нам надо как можно лучше узнать, что мы можем и что умеем — тренировки в школе не за горами!

Рицка захихикал, наблюдая как Нисей выпрыгнул из постели и начал одеваться, что-то бубня себе под нос. Потом посмотрел на подростка блестящими глазами и скомандовал:

— Сначала завтрак, а потом будем над тобой издеваться!

— А издеваться зачем? — надулся Рицка. — Мне и самому интересно, я не против потренироваться…

— Прости, плохая шутка юмора, — сразу же извинился Нисей и кинул ему на кровать теплые штаны, свитер и шерстяные носки.

Рицка быстро скинул с себя пижаму и начал натягивать теплую одежду. Нисей уже оделся и принялся застилать постель, посматривая на Рицку и невольно вспоминая, что и сам когда-то был такого росточка и маленького размера, так что нечего Рицку шпынять и обзывать мелким.

— А какие у нас планы на сегодня? — осторожно спросил Рицка, помогая расправить ему одеяла со своей стороны кровати.

— Еще не знаю. Папа предлагал сходить на рыбалку, ты как?

— Звучит интересно. Только я не знаю, что делать надо.

— Мы тебе все объясним и покажем. Если не захочешь ловить, сможешь погулять по замерзшей реке — там тоже очень красиво.

— А я не провалюсь в воду?

— Какой там! Даже медведи не проваливаются, — усмехнулся Нисей и улыбнулся открывшемуся рту Рицки, когда до того дошло сказанное.

— Медведи?!

— Ну да, иногда появляются, но редко, — решил все же успокоить подростка Нисей. — Ладно, потопали, а то завтрак съедят без нас!

На кухне Шин увлеченно копался в разных сумках и коробках, явно готовясь к предстоящей рыбалке. Он поднял глаза на вошедших парней, улыбнулся и поинтересовался пойдут ли они с ним. Нисей и Рицка довольно заулыбались и заверили, что ни в коем случае не пропустят такого — сейчас только быстренько поедят, оденутся потеплее и можно отправляться. Хисана, видя столь рьяный мужской энтузиазм, улыбалась, проворно накрывая на стол. Закончив, она подошла, поприветствовала, обняла каждого по отдельности и внимательно выслушала сбивчивые извинения Рицки насчет хлеба.

— Рицка, все хорошо и тесто ты вымесил просто отлично. Просто я немного отвлеклась и хлеб подгорел, но корку же можно срезать. А на вкус просто отлично, попробуй! — она усадила его за стол и подвинула к нему бутерброды с черным хлебом и оставшиеся пирожки.

Хлеб на самом деле оказался вкуснее магазинного и Рицка умял аж пять бутербродов, а потом широко улыбнулся и провозгласил, что внешность не главное. Супруги поддержали его философское изречение, попивая кофе и тоже завтракая вместе с ним и Нисеем.

Когда они наелись, допили кофе и пообщались о том, о сем, Шин потянулся и оглядел Нисея и Рицку.

— Ну что, двигаем?

Рицка и Нисей переглянулись, согласно кивнули и потопали одеваться. Потом Хисана провожала их всех, стоя на крыльце, и требуя домой без рыбы не возвращаться. Рыбаки ее клятвенно заверили, что вернуться без рыбы — личное оскорбление и они такого не допустят, попрощались и бодро направились через лес к речке.

Шин и Нисей общались об общих знакомых, а Рицка завороженно вертел головой по сторонам и радостно улыбался — так красиво! С дороги они свернули к лесу и начали пробираться по едва заметной тропинке среди сугробов. Деревья стояли в белоснежных шапках, искрящихся и переливающихся на солнце словно драгоценные камни, под ногами мерно поскрипывал снег, а ему было хорошо и радостно. Правда морозный северный ветерок слегка щипал нос и щеки, но это были мелочи.

Он ступал своими валенками в следы, оставляемые Шином и Сеймеем и довольно хмыкал, как будто они играют в какую-то игру. Иногда с деревьев вокруг неожиданно срывался снег, заполняя пространство искрящимися снежинками, осыпавшимися словно волшебный дождь и снова все становилось чистым, белоснежным и тихим. Рицка уже даже успел немного вспотеть от быстрого темпа ходьбы, привыкших к снегу отца и сына, когда вдали за ветками показалось широкое снежное поле без деревьев — река.

Вскоре они вышли на берег и уверенно двинулись дальше. Рицка все ждал, что увидит под ногами лед и тогда уже испугается, но льда не было видно — саму реку, как и лес, покрывал толстый слой снега. Совершенно не ощущалось, что под его ногами сейчас целый подводный мир со своими обитателями.

Шин повернул чуть правее и предупредил, что теперь надо ступать осторожнее и внимательно смотреть под ноги — начинаются места, где обычно ловят рыбу, там лед будет тоньше. Все уставились вниз, осторожно разгребая снег валенками и ища глазами отверстия. Рицка первым наткнулся на них — ровные круги, подернутые тонким слоем льда.

— Шин, вы про эти дырки говорили, да? — ткнул пальцем подросток. — А как из них рыбу достать, если они замерзли?

— Сейчас сам все увидишь, — ответил Шин, достал из заплечного мешка какую-то железяку и, вбив ее в лед, пробуравил тонкую корку льда в трех лунках и выдал каждому по низенькой табуреточке и миниатюрной удочке.

Все осторожно присели, поместили прикормку на крючки и, погрузив удочки в отверстия, стали ждать. Рицка увлеченно смотрел на Шина и Нисея — он был уверен, что им точно повезет быстрее. Так и произошло: первая поклевка досталась Нисею — снасть в его руках задергалась, и он начал тянуть добычу на себя. Из воды показалась рыбья голова. Сделав одно резкое движение, он подсек и вытащил рыбешку прямо на лед.

— Хорошо начали! — цокнул языком довольный отец и начал гипнотизировать свою удочку взглядом.

Через несколько минут удача улыбнулась и Шину. Потом снова Нисей, потом снова Шин. Один Рицка сидел без улова. Разозлившись на весь мир, он, кусая губы, гипнотизировал свою ни в чем неповинную удочку и думал, как жизнь к нему несправедлива. Он даже успел проморгать момент, когда его леска задергалась, и упустил бы первую в своей жизни поклевку, если бы не внимательность Нисея. Боец подскочил к нему, чтобы помочь вытащить рыбу на поверхность — тут нужна сноровка и опыт, чтобы улов не сорвался с крючка, но Рицка уже изо всех сил тянул удочку на себя, чертыхаясь под нос, и не замечая, что лунка слишком узка для такого улова.

Рыбья голова просто застряла — ни туда, ни сюда. Нисей подскочил и скомандовал Рицке держать удочку покрепче, а сам начал при помощи маленькой лопатки увеличивать диаметр лунки. Рыбина бешено сопротивлялась, мечась из стороны в сторону, а удочка так и прыгала в руках подростка.

Несмотря на все их усилия, победа все-таки осталась за рыбой: она вывернулась и утащила за собой злосчастную удочку под воду. Рицка закусил губу и совсем расстроился, сразу же начав мысленно себя ругать, что ничего у него нормально не получается, а теперь ещё перед отцом Нисея извиняться. Он резко повернулся: в лиловых глазах плескался гнев и обида, и подскочил к Бойцу, заставив бросить лопатку и взял его руки в свои.

— Я вам докажу, что могу ловить рыбу! — зловеще прошептал он и закрыл глаза.

Нисей, ещё не понимая, что задумал Рицка, тоже прикрыл глаза и почувствовал, что из него тянут силу.

«Что он собрался делать?» — промелькнула мысль, а внизу возникло какое-то движение. Гулко ухнул лед под ногами, словно что-то старалось прорваться наружу. Вокруг лунки поползли трещины. Нисей завопил, предупреждая отца об опасности, оперативно сгреб застывшего подростка в охапку и потащил прочь. Лед вокруг лунки с глухим звуком треснул, словно плотину прорвало, и в воздух взлетел целый фонтан из живой рыбы.

Нисей переводил расширившиеся глаза с Рицки на бьющуюся об лёд рыбу и обратно, пытаясь осознать произошедшее. Рыба норовила вернуться обратно в воду и многие уже успели соскользнуть в образовавшиеся трещины… Наконец Нисей спохватился, бросил мысленную команду Рицке собирать улов и запихивать в ведра, а сам кинулся к отцу.

— Пап, не тормози, надо успеть все это распихать в ведра, чтобы не уползло обратно! — скомандовал Нисей, подхватил ведра и они с Рицкой бросились собирать свой неожиданный улов.

Шин, отойдя от шока, спохватился и тоже кинулся сгребать добычу. Все три ведра наполнились в мгновение ока, а то, что не поместилось, Шин велел кидать обратно. Отпустив последнюю рыбину, Рицка смущенно покраснел, ожидая нагоняя за свою выходку, однако Шин с Нисеем только довольно цокали языками, рассматривая улов, и улыбались.

— Вот это я называю решением проблемы! Сказал, что докажешь и доказал! — Нисей подошел к нему поближе, уважительно хмыкнул и хлопнул по плечу.

— Вот ты, малец, учудил! Никогда так экстремально не ловил рыбу! Это ж даже лучше, чем динамит! — Акаме-старший стоял и откровенно веселился. — Удочку, кстати, твою я подобрал, вместе с рыбиной — огромная, молодец!

Рицка, потупившись, извинился:

— Простите, Шин-сан. Я вам всю рыбалку, наверно, испортил.

Мужчина подошел к нему и положил свою руку на плечо.

— Даже и не извиняйся. Я был свидетелем такого потрясающего явления. Спасибо! — поблагодарил Рицку отец Нисея. — Теперь на рыбалку только с вами! Такой улов за пару минут! Все, пошли домой, обрадуем мать — ей теперь это все чистить!

Они все засмеялись, а потом Нисей предложил всех телепортировать домой, чтобы не тащить все в руках и по сугробам.

— Блин, я и забыл, что ты такой способностью обладаешь! — хмыкнул Шин. — Зачем тогда пешком шли? Могли же сразу сюда?

— Ну надо же было Рицке красоту зимней природы показать, — ухмыльнулся Нисей. — А теперь уже можно: все показали, рыбы наловили и отправляемся!

Больше всего удивилась Хисана, когда они всего через час появились во дворе прямо из воздуха с тремя полными ведрами рыбы и заявили, что они все — теперь ее черед — чистить и готовить. Она никак не могла взять в толк, как им это удалось — муж обычно возвращался только под вечер с одним полупустым ведром, а тут за час и столько…

Шин только хохотнул и вкрадчиво ей заявил, что теперь знает одну секретную технологию, но о ней рассказывать нельзя — на то она и секретная, и гордо понес улов на кухню.

====== 35. Limitless ======

Рицку после пяти минут нахождения в тепле и чашки горячего чая начало клонить в сон. Еще бы — столько сил потратил на этот гейзер из рыбы. Нисей с сомнением смотрел на подростка, который вовсю храбрился, чтобы не вырубиться прямо на лавке, и решил все же дипломатично отправить его спать. Он поманил Рицку за собой пальцем и тот, еле переставляя ноги, двинулся за ним в комнату.

Нисей помог ему раздеться и уложил на кровать. Рицка признался, что его подташнивает и качает, будто они на корабле. Пришлось прогуляться до кухни и сообразить теплое молоко с медом. Этим средством всегда пичкала мать от простуды, но потом Нисей сам для себя вывел, что оно помогает и после ночных приступов. Растормошив, уже успевшего задремать, подростка, он протянул ему стакан.

— Выпей и поспи. Ты потерял много сил. Было зрелищно, но немножко нецелесообразно.

Подросток устало ему улыбнулся.

— Зато какие спецэффекты, согласись! — прошептал он гордо.

— О, да! Теперь папаша тебе проходу не даст — такой улов и так быстро, — хохотнул Нисей.

— Я сейчас не в состоянии думать о таких вещах, — сонно пробормотал Рицка и отдал ему пустую кружку. — Очень вкусно. А что это?

— Молоко с медом. Обычно его дают больным, чтобы сбить температуру и вылечить больное горло. Я его пью часто просто так — для восстановления сил или просто потому, что захотелось, — Нисей залез под одеяло и устроился рядом. — Наверное, мне стоит немного поспать с тобой.

— Зачем? — удивился подросток. — Тебе же вроде спать совсем не хотелось.

— Если мои предположения верны, то мы становимся Парой, соответственно — для возобновления энергии тебе необходим физический контакт со мной. Прямо как в электронике — цепь должна замкнуться.

Глаза Рицки расширились от удивления.

— Это что это ты мне тут такое предлагаешь?

Боец засмеялся.

— Просто посплю с тобой в обнимку чуток, чтобы регенерация прошла быстрее, вот и все, а ты там что себе подумал?

Подросток покраснел, но отвечать не стал, сообразив что сморозил глупость. Нисей не стал допытываться и выяснять: ну пошутил человек криво — с кем не бывает? Потрепал его по волосам, погладил ушки и прилег рядом, притянув к себе подростка. Обняв его двумя руками, он почувствовал, как под его ладонью мерно стучит сердце Жертвы. Нисей представил себе шар, в который поступает энергия и обволакивает его. Через некоторое время руки начало покалывать от переизбытка входящего потока. Он мысленно приказал энергии перетекать из рук в тело лежащего и начал ждать результата.

Минут через семь почувствовал, что ощущение холодных рук и ног, прикасающихся к нему, пропало. Немножко подвинувшись, Нисей заметил румянец на щеках подростка и совсем успокоился — все сработало самым лучшим образом: Рицка спал и восстановление шло полным ходом.Бочком выбравшись из-под одеяла, Нисей вышел на кухню, где застал отца.

— Очень необычные способности у мальчика, — отметил Акаме-старший.

— Ты абсолютно прав, они уникальны. Кстати, об этой способности он узнал уже тут и совершенно случайно, когда мы бились на подушках. Еще, методом научного тыка было открыто, что я как бы усилитель, который повышает интенсивность его умений, а также мы можем не только читать мысли друг друга, но и обмениваться мыслеобразами.

Шин непроизвольно почесал подбородок и нахмурился.

— Очень интересный расклад. Обычно каждый из Пары обладает несколькими способностями, но общих обычно не бывает — только сочетания способностей одного и другого, а у вас даже общие имеются. Имя-то уже проявилось?

— Еще нет, но, по моим расчетам, это произойдет в ближайшее время… Кстати, я вот хотел у тебя узнать: ты, случаем, не в курсе, нельзя ли как-то раздобыть данные о действующих Жертвах и Бойцах, а также списки погибших? — осторожно спросил Нисей.

Глаза отца расширились.

— Зачем тебе такое?! Уверен, эта информация будет засекречена.

— Рицка хочет узнать, что стало с его братом и отцом — какая-то тайна, покрытая мраком. Словно память стерли, — рассматривая потолок, объяснил Нисей.

Услышав это Шин немного расслабился и тоже задумался. Через пару минут он допил свой чай и сказал.

— Ну, кроме очевидных вариантов вроде Минами Рицу или самой Седьмой… Я думаю, Саган Нагиса должна знать. Она мало того, что гениальный генетик и нейропрограммист, так еще и второе поколение гениев в этой сфере. Еще её родители занимались разными мутациями, кодированием, нейролингвистическим программированием всего японского отделения, так что, если даже эта красотка не причастна, у нее должны быть записи. Но они наверняка засекречены и я не уверен…

Нисей улыбнулся и поблагодарил отца за информацию. Накинув полушубок, он вышел на крыльцо и закурил.

— Ну, что ж, госпожа хорошая, придется мне с вами всё-таки сходить на свидание, — произнес он вслух и выдохнул ванильный дым.

В принципе, он был совсем не против встретиться с Нагисой, но не хотел давать ей надежд раньше времени — ведь реально нафантазирует себе там не пойми чего, а он ещё не готов к постоянным свиданиям, отношениям и всему, что с ними связано — только к присутствию Рицки в своей жизни начал привыкать.

Пока Нисей курил и собирался с силами, Рицке снился отец.

Они жгли бенгальские огни ночью на берегу озера. Было прохладно и папа накинул на него свою куртку. Они сидели рядом, в обнимку, прижавшись боками друг к другу. Огни горели, расстреливая вокруг искры, а они просто наблюдали, как серебряные палочки становятся черными и волшебство испаряется.

В смеющихся глазах отражались искры, а на лице блуждала загадочная улыбка.

— Ты доволен, Рицка?

— Конечно доволен, папа, почему ты спрашиваешь?

— В последнее время меня не покидает странное чувство, что что-то случится, — сказал мужчина и плотно сжал губы. — Оно меня беспокоит.

Рицка взял его за руку и попытался успокоить.

— Всё будет хорошо, — улыбнулся он.

— Ну вот, ты теперь взрослого успокаиваешь. Совсем вырос! — улыбнулся ему отец.

Рицка передернул плечами и отбросил догоревшую палочку. Его тело начинало понемногу замерзать.

— Давай вернемся домой, а то я продрог, — попросил он.

— Как скажешь, — отец поднялся и они пошли к машине…

… Открыв глаза, он почувствовал слезы на своем лице. Помещение больницы. Рядом с кроватью стоял Сеймей и пытался его успокоить.

— Не плачь, братишка, я со всем разберусь…

— С чем это ты собрался разбираться? — поинтересовался Рицка.

— Пока не знаю, но ты не волнуйся и поспи. Тебе надо выздоравливать, — настойчиво попросил Сеймей и поправил одеяло. Рицка послушно закрыл глаза и провалился в темноту…

…В темноте покачивались буквы самых разных алфавитов. Он чуть переместился вперед и набор букв поменялся, остались только латинские. Еще чуть вперед и Рицку окружили слова. Промелькнули красные Beloved, за ним — Loveless, Painless и много-много других. Он никак не мог понять, что это за место, в котором появляются и пропадают имена разных пар. Пока Рицка прикидывал варианты, что бы сие могло означать, перед глазами покачалось и проплыло прочь серое Soundless.

Рицка попытался вспомнить Пару с таким ником, но никак не мог, потом буквы поменялись местами и воспроизвели слово, поменяв цвет с красного на зеленый.

«Цвет глаз Нисея» — про себя отметил подросток.

Обстановка снова поменялась и Рицка увидел себя как бы со стороны. К нему подплыли буквы и начали кружить вокруг, словно выбирая себе место. Через пару мгновений, когда уже начало рябить в глазах, от их мельтешения туда-сюда, выбор был сделан — буквы уменьшились и ужалили в правое плечо. Он даже почувствовал жар от соприкосновения с ними…

Рицка подскочил на кровати, и, наконец, окончательно проснулся. Взгляд скользнул по деревянным бревнам, образующим стены и он, с облегчением, выдохнул — понаснится же! Поморгав и потряся головой, он понял, что проспал достаточно долго — за окном стемнело. Правое плечо немного пощипывало. Он вскочил с кровати, включил свет и задрал рукав — на правом плече ровно горели зелёные буквы.

— Limitless, — прошептал ошарашенный подросток. — Безграничные.

— Нисей! — мысленно он позвал Бойца.

— А? — в сознании прошелестел ответ.

— Срочно посмотри, нет ли у тебя чего нового на правом плече!

— Ё! Имечко появилось! — в шепоте послышался смешок. — Да не простое, однако. Безграничные, это надо же…

— И что теперь с этим делать? — шокировано вымолвил Рицка уже вслух.

— Вылезай из-под одеяла, ты обед пропустил, сейчас есть будешь, а потом уже решим, что с этим делать, — безапелляционно заявил Нисей и разорвал контакт.

Боец нашелся на кухне, накрывающим на стол.

— А где родители? — поинтересовался Рицка.

— Баню топят. Будем водные процедуры сегодня вечером принимать, — пояснил Нисей, ставя перед ним тарелку очередного интересного блюда. — Это грибной суп. Я его ем со сметаной, может, и тебе так больше понравится, попробуй.

После первой ложки Рицка уже был в восторге — такой букет вкусовых ощущений он еще никогда не испытывал. Все же русская кухня — это нечто: такие продукты между собой перемешивают, и хоть бы хны! Воспользовавшись советом Нисея, Рицка добавил сметаны и вообще расплылся в улыбке — просто вкуснотища! Одним махом проглотив тарелку супа, он отказался от второго и налег на расстегаи с рыбой.

— А почему такое странное название — «расстегай»? — не смог удержаться от вопроса подросток.

— Видишь, они как бы не залеплены до конца, потому видна начинка? Ну вот, как бы расстегнутые, потому и расстегаи, — усмехнулся Нисей. — Кстати, начинка из твоего улова, так что можешь себя похвалить.

Рицка попытался очень сильно улыбнуться с набитым ртом, лицо при этом комично трансформировалось в непонятное выражение, от чего Нисей чуть не грохнулся от смеха с лавки.

— Ну, ты чего? — почти обиделся Рицка.

— Ну, я ничего, просто никто так никогда в моем присутствии не делал, потому смешно, — парень вытер проступившие слезы тыльной стороной руки.

— А баня — это как? — продолжал допрашивать Рицка.

— Это помещение, куда все идут париться. То есть для этого используются веники — ветки с листиками, которыми тебя парят, потом ощущения просто суперские. Я еще делаю так: парюсь, а потом в сугроб прыгаю — для контраста, а потом опять парюсь.

По мере объяснения данной дивной процедуры, глаза Рицки округлялись все больше, а под конец он вообще перестал дышать.

— И ты жив после этого?

Нисей опять чуть не упал под лавку от хохота, но все же ему удалось взять себя в руки и нормальным голосом ответить.

— Поверь, это странно для японца, но в этом есть свое очарование. Сначала попробуй, а уже потом реши — бояться или нет, хорошо?

Подросток послушно кивнул, одновременно предвкушая и страшась похода в ту самую «баню».

====== 36. Затишье перед бурей ======

Ивая присела на высокий стул у барной стойки. Покачивая ногой и отпивая кофе маленькими глоточками, она наслаждалась тишиной утра. Через полчаса снова загремят кастрюли на кухне, в баре будут протирать стаканы и наводить порядок, потом начнут просыпаться постояльцы и двинутся очередью на завтрак. Все пойдет своим чередом, как идет уже много лет подряд. Однако, что-то изменилось в ней самой — разговор с этим странным юношей оставил на ней некий отпечаток.

Привезли цветы. Ивая встала и пошла принимать документы о доставке. Курьер, молодой парень, улыбнулся и поздоровался. Все было доставлено точно. Попросив занести цветы в подсобку, она последовала за ним. Поблагодарив молодого человека, хозяйка гостиницы начала разворачивать бумагу: предстояло сформировать десять букетов, а ещё ей надо бы отвлечься и подумать, поэтому она решила заняться этим прямо сейчас.

Обрезая каждый стебель и помещая его в вазу, она размышляла о собственной жизни, полной забот о других людях, и даже и не заметила, как машинально проделала всю работу. Еще раз придирчиво осмотрев плод своих трудов, она наконец-таки улыбнулась и начала заполнять вазы водой из лейки. Убрав за собой, Ивая спокойно разнесла цветы по местам и зашла на кухню.

С ней приветливо поздоровались два повара и помощник.

— Рёгу-сан, доброе утро! — поздоровались они хором.

— И вам доброе утро! Чем порадуете на завтрак? — осведомилась она.

— Рис с яйцом, суп мисо, окономияки, да тут много из чего есть выбрать, даже не буду перечислять, — гордо заявил первый повар и махнул рукой на ряд пиалок, источающих потрясающий аромат.

— Восхитительно! — улыбнулась Ивая. — Тогда я возьму, что мне нужно, и не буду отвлекать вас от работы.

Мужчины улыбнулись и немного поклонились.

— Рёгу-сан, вы нас не отвлекаете, мы рады вашему присутствию! — заявили они, лучезарно улыбаясь.

Это было абсолютной правдой. Все обожали Иваю за заботу, четкие и понятные распоряжения и справедливость при решении спорных ситуаций. Зачастую подчиненные не любят начальство и весьма нелестного мнения о его способностях, но не говорят этого в лицо, предпочитая сплетничать за спиной, однако это было не про нее и не про ее коллектив — за многие годы Ивая заслужила замечательную репутацию и бесприкословное уважение со стороны сотрудников.

Поместив на поднос штук десять разнообразных пиалок, зашагала к выходу, чтобы отнести больному завтрак, но Соби в комнате не оказалось.

— Наверное в душе, — решила она и поставила поднос на прикроватную тумбочку.

Сходив за сменой постельного белья, начала перестилать постель. Привычные движения были быстрыми и отточенными. За пару минут справившись с этой задачей, она все же решила открыть окно и проветрить, пока сбегает за обещанным кофе. Утренний воздух начал наполнять комнату. Улыбнувшись красиво застеленной постели и собрав грязное белье, Ивая вышла.

Вернувшись с двумя кружками кофе, она обнаружила Соби сидящим на кровати с полотенцем на голове. Майка и штаны сидели на нем просто отлично, да и без очков он ей нравился больше.

— Доброе утро! — улыбнулась она, помещая кружки кофе на поднос с завтраком.

— И вам доброе утро! — ответной улыбкой поприветствовал её блондин. — Во сколько же вы встаете, чтобы успеть все сделать?

— Ты меня переоцениваешь. Завтрак приготовили на кухне, я его просто принесла, только кофе сделала, — скромно отчиталась хозяйка гостиницы.

— Да, да, а еще принесли мне чистую одежду, поменяли белье, заправили постель и проветрили комнату. Так, совсем ничего вы не сделали, кроме кофе, — улыбнулся Соби, надевая очки и вдыхая аромат, исходящий от пиалок. — Ммммм… как пахнет! Давайте будем уже завтракать. Приятного аппетита!

Сев друг напротив друга по-турецки и поставив столик между ними, они начали есть, посматривая друг на друга.

— У вас отличные повара, — похвалил Соби еду.

— Именно так, в нашей гостинице все по высшему разряду, а некоторым даже кофе в номер приносят, — улыбнулась Ивая.

— Я ценю такую заботу о моей скромной персоне, — признался парень.

Управившись с последней пиалкой, Соби аккуратно выбрался из-за столика и присел на подоконник с кружкой кофе. — Как хорошо, что мне полегчало и я могу пить кофе и курить, благодаря кому-то.

— Нашел чему радоваться, — нахмурилась Ивая, хотя сама же ему принесла новую пачку сигарет, заметив, что он вчера докурил последнюю. — Кстати, у меня вопрос: выздоровеешь и надо идти его искать? Время на выполнение задания ограничено?

Рука Агацумы с сигаретой замерла на полпути ото рта.

— Как вы это вычислили?! — ошарашенно уставился он.

Ивая отхлебнула кофе и посмотрела на него в упор.

— Ну, это же простая логика. Судя по всему, он тоже чувствует, что развязка близко. Из этого вытекает следующий вопрос — что ты будешь делать, когда его найдешь?

— Невероятно! — ошарашенно заявил Соби и аккуратно затушил окурок в пепельнице, которую ему также заботливо принесли. Допив кофе, он переместился обратно и сел напротив. — Вы прям слово в слово озвучили вопрос, который терзает меня последние два дня.

Ивая просто сидела и смотрела на него.

— Во-первых, если я правильно понимаю, ты должен захотеть его найти, а во-вторых — захотеть стать свободным. Но каким образом и какой ценой — вот эти вопросы будут решающими. От твоих ответов зависит способ решения всей проблемы, но я верю, что ты найдешь верный путь. Я верю в тебя, — она протянула руку и погладила его по волосам. — Ты заслуживаешь лучшего, Агацума Соби.

— Воистину, заслуживаю! — согласился Соби, смотря прямо ей в глаза и довольно улыбаясь — он был готов заплатить высокую цену за победу над Сеймеем.

Ивая собрала грязную посуду и побежала по делам, заверив, что чуть позже принесет ещё кофе, а он пусть лежит и набирается сил.

Соби согласно кивнул, забрался в постель с блокнотом и карандашами — во время рисования ему лучше всего размышлялось, и принялся рисовать по памяти Сеймея — может ещё чего-то вспомнится. Через полчаса бросил — ничего хорошего на ум не приходило, а портрет не рисовался, и решил попросить себе какое-то занятие, чтобы отвлечься. Решив, что Ивая точно найдет что ему заняться в таком большом месте, как гостиница, пошел ее искать.

====== 37. Баня ======

И этот момент настал… Рицка убито следовал за напарником, нервно кусая губы. Зная привычку Нисея приуменьшать, он особо не обольщался по поводу загадочного заведения, в котором людей стегают каким-то пучком веток, а потом окатывают ледяной водой…

В памяти всплыла книга про Святую инквизицию, от мучительных пыток которой умерли многие тысячи человек. Однако подросток не мог никак понять, как такой пережиток прошлого мог сохраниться в двадцать первом веке и как всех этих изуверов не пересажали за решетку. Нисей, в свете последнего, вообще выглядел не только мазохистом, но и каким-то извращенцем — так позволять над собой издеваться, только ради того, чтобы помыться!

Перед его глазами стояли страницы книги с описаниями зверств, но он собрал свою волю в кулак и твердил себе, что справится. Как говорится — надежда умирает последней, и если он выживет, то его уже никто и ничто не напугает.

— Ты чего? — вопрос Нисея застал его врасплох.

— Все в порядке, — нервно сглотнув, пролепетал Рицка.

Нисей внимательно на него посмотрел, хмыкнул и продолжил путь.

Дойдя до маленького, отдельно стоявшего домика, Рицка остановился и передернул плечами. Все инстинкты ему кричали делать ноги, но он, вдохнув полной грудью морозный воздух, храбро переступил порог с закрытыми глазами и задержал дыхание. Захлопнувшаяся за ним дверь больно ударила по пятой точке и подтолкнула вперед, заставив приоткрыть глаза. Он увидел стол, пару лавок и самовар с разными вкусностями.

«Сначала издеваются, а потом откармливают. Как скот на убой!» — мелькнула мысль.

Настороженно осмотрев помещение и не найдя там ни виселицы, ни дыбы, Рицка немного успокоился, но все же был начеку. Нисей уже разделся догола и смотрел на него непонимающе. Подросток, увидев наготу Бойца, вспыхнул и отвернулся.

— А трусы снимать обязательно? — промямлил он.

— Конечно. Ты же не девчонка, не так ли? — насмешливо ответил ему Нисей. — Ну раз ты стесняешься, я пойду первым, а ты подходи.

Хлопнула дверь в соседнее помещение и Рицка смог нормально вздохнуть. Нисей так непринужденно себя ведет, даже несмотря на то, что знает о предстоящих мучениях. Медленно снимая с себя одежду, подросток не мог унять дрожи в коленях. Да, он не девчонка, но все же у него не хватает духа с улыбкой на лице идти на собственную казнь!

Аккуратно сложив свою одежду в стопочку и уже в который раз расправив складки, Рицка понял, что больше тянуть не получится. Глубоко вздохнув еще раз, он потянул на себя дверь и перешагнул порог другой комнаты…

Первое, что ему бросилось в глаза, была скамейка, на которой лежал на животе Нисей, которого его отец, совершенно голый, но почему-то в платке, наотмашь хлестал пучком палок с листиками. Как ни странно, но на лице Бойца явственно читалось выражение блаженства.

«Долгие годы истязаний сделали свое грязное дело» — подумал Рицка и попытался слиться со стеной.

— А вот и ты! — радостно воскликнул главный садист, все еще продолжая избивать собственного сына. — Приляг пока, погрейся, я, как закончу, разберусь с тобой!

Рицка едва подавил рвущийся наружу крик ужаса — все-таки слишком все было хорошо в этой семейке! Все добрые, все заботливые, и вот, только он доверился им, а он изо всех сил старался верить и доверять… Вот и открылось их страшное лицо, и не убежать теперь, и не спрятаться!

На ватных, подгибающихся ногах он подошел, и рухнул на лавку. Раскаленный душный воздух, чмокающие звуки, когда палки соприкасались со спиной Нисея, вызывали приступы тошноты. Повсюду мерещилась кровь и страдания. Рицка уже думал, что сойдет с ума от всего, что с ним приключилось за последние несколько минут, как его накрыла спасительная тьма…

— Рицка! — доносился откуда-то издалека такой знакомый голос. Заболели сначала одна щека, а потом боль обожгла и вторую. Этот дискомфорт отрезвлял и будил желание подняться и дать сдачи.

«Сейчас я покажу этим садо-мазо, что значит разъяренная Жертва!!!» — решил Рицка и открыл глаза…

Он лежал на лавке в первом помещении, а Нисей сидел рядом и внимательно смотрел на него. В горле запершило и Рицка закашлялся, чтобы избавиться о саднящего чувства.

— Пей! — протянул ему Нисей чашку с остывшим чаем.

Вся злость улетучилась от ноток волнения в голосе Бойца. Зубы ударились о край чашки, пока подросток пил чай.

— А теперь объясни мне, что ты там себе напридумывал! Ты потерял сознание прямо в парилке и явно не от перегрева! — настоятельно мысленно потребовал Нисей.

Рицка лишь стучал зубами, кашлял, давясь чаем и не мог прийти в себя и внятно объяснить, что случилось. Боец, в одной простыне, вышел покурить на мороз, дабы потянуть время и привести мысли в порядок. Холод моментально заставил сжаться тело и прочистил мозги. Все тепло, которое приятными волнами разбегалось по телу после бани с веником, исчезло, заставляя делать затяжки все быстрее и быстрее. Вконец продрогнув, Нисей вошел в предбанник, и посмотрел на Рицку. Тот сидел, с головой закутавшись в простыню, и смотрел в одну точку.

— Эй! — позвал его Нисей. — А, ну, возвращайся из ступора!

— Я в порядке, — неубедительно заявил Рицка.

— Ладно, ты в порядке. Все же поделись, что такого ужасного в русской бане, что у тебя такой обморок приключился?

— Ничего страшного, просто плохо стало, — ответил подросток, еще больше запахиваясь в простыню.

— Рицка, я ведь могу и мысли прочитать, — напомнил Нисей. — Не хочу этого делать, так как считаю, что ты сам можешь мне все объяснить, поэтому попытайся.

Рицка посмотрел на него глазами полными страха и заявил.

— Я понимаю, что ты будешь смеяться, но я не могу заставить себя валяться голым на скамейке в душной комнате, чтобы твой отец избивал меня этими палками, и я еще чувствовал при этом удовольствие!!!

Боец даже не засмеялся. С очень серьезным выражением лица он присел рядом с нервничающим подростком и налил ему еще одну кружку чая.

— Ты знаешь, я понял. Это моя вина, прости. Давай я просто нормально расскажу, что такое русская баня?

Рицка поднял на него удивленные глаза и кивнул.

— Это старый русский обычай — раз в неделю растапливать баню и идти не только мыться, как ты мог подумать, но еще и закаляться, получать сеанс массажа и прогревания. Горячий воздух в бане не только прогревает все дыхательные пути, но еще и открывает поры кожи, таким образом тело абсолютно дышит в бане. Пучок веток с листиками называют «веник» — им не бьют, а скорее похлопывают, что стимулирует разные точки в теле — это расслабляет и дарит ощущение легкости. В бане не надо сидеть пока тебе плохо станет, наоборот — стало слишком жарко — вышел, выпил чаю или же на улицу, и зашел обратно. Смена температур закаляет тело и повышает иммунитет. Одним словом, баня это очень полезная вещь.

— Почему тогда вы все голые? У нас на горячих источниках принято обертывать тело в полотенце.

— Ну не знаю, я никогда об этом не задумывался, но наверное потому, что русские проще относятся к наготе.

Подросток отставил пустую чашку.

— Ну теперь мне однозначно понятнее эта процедура. Но почему у твоего отца на голове платок?

— Так он стоит, а горячий воздух собирается вверху — надо покрыть голову во избежание перегрева.

Рицка повторно кивнул и начал о чем-то размышлять. Нисею даже не нужно было умение читать мысли, чтобы почувствовать, что напряжение спало. Конечно, было странно объяснять то, чем ты занимался много лет и даже особо не задумывался — почему у отца платок на голове или почему именно веники используются при водных процедурах.

Все же есть прелесть в смешении культур — на многие вещи начинаешь смотреть по-другому и становится понятной логика предков, ведь не из воздуха же они взяли все эти вещи. Ему хотелось еще поваляться на теплой лавке и расслабиться, но надо было брать в расчет состояние напарника — даже при всей детальности информации, он может не захотеть продолжить так называемую «экзекуцию» снова. Нисей посмотрел на подростка, сидящего рядом, уже готовый переодеваться.

— Ну, что, домой?

— Нет, пойдем попаримся. Я хочу сам прочувствовать кайф от русской бани, — улыбнулся ему Рицка и подмигнул. — Пусть это немного странно и смущает, но я же собрался выходить из зоны комфорта и узнавать новое, не так ли?

====== 38. Уборка ======

Соби всегда любил убираться, считая этот процесс, в какой-то мере, родственным рисованию. На холсте, под взмахами кисти, появляются узоры, цветы, бабочки — все, что ты хотел выразить, а вот при уборке в результате твоих действий исчезает пыль, грязь, воздух становится свежее, становится свободнее дышать и как бы расширяется пространство вокруг.

Он уже неоднократно убеждался, что такое простое действие не только улучшает условия быта, но и незримо наводит порядок в сумбуре мыслей, как бы раскладывая все по полочкам, пока ты моешь, вытираешь и отскабливаешь. Уборка не требовала высокой степени концентрации, потому он параллельно предавался размышлениям о недавнем прошлом и строил планы на ближайшее будущее.

Ивая-сан очень спокойно отнеслась к информации о Семи Лунах, и это немного тревожило. Она — женщина не глупая, но с такого рода организациями нельзя быть беспечным, а то расплата может оказаться слишком ужасной, в прямом смысле этого слова. К тому же его удивляло, что эта женщина, появившаяся в его жизни всего несколько дней назад, стала значить для него так много. Он даже себе боялся признаться, как рад тому факту, что кто-то просто беспокоится за него и хочет оказать поддержку — на протяжении жизни его только использовали и предавали, поэтому такое отношение казалось чуть ли не чудом.

Одержимость Сеймеем снова вернулась, но теперь уже по-другому: он более не испытывал той прежней всепоглощающей жажды, зато в своих кошмарах наблюдал ее как бы со стороны. Поначалу Соби это испугало — он уже было решил, что все вернется к прежнему сценарию прошлого, но нет — в снах появлялись именно те моменты, которые он не помнил, а в остальном времени он был самим собой.

Поэтому он предположил, что, скорее всего, таким образом восстанавливается его память — обратно возвращаются истинные воспоминания, которые были чертовски болезненными, заставляли переживать нечеловеческие издевательства над ним снова и снова, заставляли просыпаться в холодном поту и задыхаться от пережитой боли, а потом плакать и жалеть себя, но, тем не менее, это было лучше, чем вообще ничего не помнить или жить в созданных иллюзиях кого-то другого.

Зато присутствие хозяйки гостиницы действовало на него как успокоительное — не хотелось ни волноваться, ни бежать куда-то, ни просто задыхаться под тяжестью неизбежных обстоятельств. Хотелось всего лишь сидеть рядом, просто наблюдая, как она задумчиво, чуть наклонив голову вбок, расставляет мисочки на столике или наклоняется за кружкой, чтобы сделать глоток кофе. Ужасно хотелось постоянно быть рядом, как будто от этого зависела его жизнь.

Звук разбившейся вазы подействовал на Соби отрезвляюще. Разливающаяся по полу лужица воды и белые розы, лежащие среди осколков стекла, смотрелись достаточно эффектно и он невольно залюбовался игрой света на гранях осколков и констрастом с белизной роз, но спохватился, что надо же быстрее убрать, чтобы не расстраивать хозяйку гостиницы. Уже наклонившись, чтобы собрать разбросанные цветы, пришлось схватиться за подоконник, чтобы не упасть — перед глазами все поплыло.

«Дежа-вю» — успел подумать Соби, перед тем как во рту мгновенно пересохло, а тело скрутило в приступе кашля.

Ко всему прочему добавилась адская головная боль, как будто содержимое черепной коробки взбалтывали миксером. Держась за голову, Соби попытался вздохнуть. Ощущение, что легкие работают только на выдох, почти парализовало. Страх заставлял судорожно втягивать в себя воздух и надеяться, что этого мизерного количества хватит, чтобы совсем не задохнуться.

Неизвестно чем бы это все закончилось, если бы не Ивая-сан, заботливо заглянувшая проверить, как идут дела у ее подопечного — только поднялся после тяжелой болезни и сразу изъявил желание помочь чем сможет, хотя бы и с уборкой номеров. Она быстро присела рядом и положила свои руки на его.

— Дыши, Соби, дыши! — приказала она.

Соби пару раз надрывно вздохнул, с силой проталкивая кислород в легкие и почувствовал, что душащий спазм отпускает — дышать становиться легче и приступ кашля начинает сходить на нет. Осторожно хватая ртом воздух, он измученно повалился на пол: тело мелко содрогалось от пережитого напряжения, а горло саднило.

Перед глазами мелькали обрывки каких-то ситуаций прошлого: хлыст, разбитое стекло, бетонные стены, лицо блондина в прямоугольных очках, женщина, гладящая его по щеке и извиняющаяся непонятно за что, нож с блестящей рукояткой, обрывок бинта, провода и какие-то машины.

Камера без окон и дверей, и боль… непрекращающаяся боль, которая сминала все — любую гордость, принципы, идеи, мысли, крушащая разум и тело, вызывающая желание броситься на своего мучителя в последней попытке разорвать ему горло, и неважно, что ты этого не увидишь… Но так и не сдвинуться с места, потому что не можешь причинить ему страдания…

Он может, а тебе — нельзя.

— НЕ-ЕТ!!! — в нечеловеческом крике зашелся Соби. Новое воспоминание заставило его снова трястись от страха и царапать пол, обдирая пальцы.

— Тшшш, успокойся, Соби, все будет хорошо, — слышал он такой же испуганный голос Иваи, как будто издалека. Потом её руки поместили его голову на что-то теплое и погладили по волосам.

Не хотелось двигаться, как будто все жизненные силы его покинули. Хотелось просто замереть и почти не дышать, чтобы теплые руки не пропали, как это было много лет назад.

«Мама», — еле слышно прошептал Соби, ощущая, как хозяйка гостиницы стирает ему слезы с лица.

— Встать можешь?

Соби открыл глаза, кивнул и, с трудом, поднялся. Ивая помогла дойти ему до кровати и осторожно уложила на кровать, шепча, что ему надо полежать, сейчас она за водой сбегает. Через минуту она помогла ему выпить воды и поинтересовалась о его самочувствии. Соби собрался сначала извиниться, ведь ему было неловко из-за произошедшего, но Ивая мило его заткнула, поправила подушки под головой, накрыла одеялом и не допускающим возражения тоном сообщила:

— Так, эта комната не занята постояльцами, лежи пока тут, приходи в себя, а потом пойдем пообедаем. Рановато ты поднялся, надо еще денек-другой полежать!

Соби послушно закрыл глаза, подслушивая как Ивая тихо наводит порядок в комнате и сам не понял, как провалился в сон.

…Темно. Тело саднит и трясет. Слезы капают на скрещенные руки и смешиваются с кровью. Ею, как липкой скорлупой, покрыто все. Кричать нельзя, приходится только скулить сквозь плотно сжатые зубы. Хочется пить, но просить тоже нельзя. В ушах до сих пор слышится свист хлыста и боль вслед за этим. Так поэтично — кожа рассекает кожу. Самое страшное во всем этом даже не боль, страшнее всего — невозможность пошевелиться и прекратить этот кошмар.

«Контролируй боль!» — этот приказ как насмешка, когда приходится из последних сил стоять на подгибающихся ногах, еле сдерживаясь, чтобы не закричать во весь голос, но последнее строго настрого запрещено. Даже обморок не является решением проблемы, он просто затягивает время, ведь сенсей обязательно продлит свое нехитрое упражнение, как бы инстинкты сохранения не вопили и не пытались сохранить организму подобие жизнеспособности.

Неизвестно, сколько это уже продолжается и когда конец — течение времени искривляется в бесконечную временную петлю, внося рассогласованность в восприятия и биологические ритмы. Когда придет полная апатия и равнодушие, когда станет наплевать на все, лишь бы только умереть — именно тогда все прекратится, все, что от тебя осталось, вывезут на каталке и еще непонятно сколько будут потом зашивать, заклеивать пластырями и поливать антисептиком — и все без какой-либо анестезии — это тоже пунктик блондина в очках. Иногда Нагиса будет гладить его по лицу и беззвучно плакать, глядя на растерзанное тело, но не посмеет и слова сказать в утешение…

Соби подскочил на кровати с бухающим сердцем в груди. Не долго думая, он зашел в ванную и задрал майку. Все увиденное в кошмаре подтвердилось — на торсе были видны старые побелевшие шрамы, причудливо пересекавших один другой, образуя своего рода узор. Отметины были тонкими и длинными, кое-где их пересекали маленькие перпендикулярные линии от наложенных когда-то швов. Проведя дрожащими пальцами по самым длинным, Соби закусил губу, чтобы не расплакаться — он до этого их совсем не замечал, а, оказывается, у него эти шрамы уже давным-давно.

— Все в порядке? — задала вопрос хозяйка гостиницы, заглядывая в ванную.

Соби поспешно одернул майку, чтобы не пришлось объяснять то, что еще сам не до конца переварил. Ивая скорее всего заметила, но допытываться не стала, понимая, что он и сам расскажет, когда будет готов.

— Все хорошо. Как ваша работа? Надеюсь, я не создал дополнительные проблемы?

Ивая помотала головой и ответила:

— Все в порядке. Обед будет скоро готов. Приводи себя в порядок, и комнату заодно, и спускайся на кухню, хватит уже в номере прятаться. Все равно ведь тебя в постели не удержишь…

— Сию минуту! — Соби улыбнулся и пригладил волосы. — Минут через пять буду.

Он умылся и криво улыбнулся своему отражению.

«Сенсей, я начинаю вспоминать. Интересно, что еще вы стерли из моей памяти, чтобы я и дальше был вашей послушной игрушкой?» — одними губами спросил он свое отражение в зеркале и увидел, как после этих слов изменился его собственный взгляд.

«Вы с Сеймеем поплатитесь за все».

====== 39. Домино ======

Рицка сидел за столом, пил брусничный чай и всеми клеточками тела впитывал окружающую его атмосферу: как уютно потрескивают дрова в печке, как негромко гремит посуда, когда Хисана-сан что-то убирает после ужина, как неспешно переговариваются Нисей со своим отцом.

Он чувствовал себя героем, совершившим подвиг в своей маленькой вселенной — смог довериться, переступить порог парилки и выйти из зоны комфорта за чем-то новым и неизведанным. Непривычный опыт для такого интроверта как он, ни разу не посещавшего общественную баню даже в Японии. Поначалу было стыдно и неуютно, как будто содрали привычную кожу, но он продолжил стоять в клубах пара, стараясь пропустить ощущения через себя…

И в какой-то момент лопнула тонкая нить, соединявшая его с прошлым «я» — нелюдимым, замкнутым, одиноким, страшившимся сделать лишний шаг из своей раковины. Рицка всем нутром ощутил, что находится здесь и сейчас, ощущает горячий воздух и влажность парилки, запах трав и присутствие Шина и Нисея — это следующий шаг к новому Рицке. К Рицке, который готов меняться, узнавать что-то новое, готов избавляться от старых и, зачастую, усложняющих ему жизнь привычек и мыслей. Он присел на лавку, вдохнул поглубже и решил принять этот новый опыт, перестать зажиматься и оправдываться.

«Не попробуешь — не узнаешь» — так вроде сказал когда-то Нисей.

Подсмотрев за Бойцом, он растянулся во весь свой небольшой рост на лавке и, почувствовав под собой слегка обжигающее кожу дерево, задохнулся от обилия новых восприятий. Тут ему на спину положили веник. От теплых листьев и веточек, вместе со стекающей водой, исходила энергия, старая как мир — сама природа отдавала свое тому, кто хотел ее принять.

Это подобие букета мягко подняли и начали осторожно похлопывать им по спине, перемещаясь ниже. Рицка зажмурился от удовольствия — Инквизицией здесь и не пахло, скорее массажем, прав был Нисей. Он чувствовал как жар русской бани растапливает вечные льды, казалось навеки сковавшие его сердце и душу — о нем заботятся, к нему прислушиваются, его интересы учитываются, с ним делятся новым и радуются его маленьким победам. Никто бы ничего не сказал, если бы он отказался от бани, все воспринималось как должное — объяснений и аргументов вообще не требовалось.

— Балдеешь? — прошелестел шепот в сознании.

— Очень. Прямо-таки по полной программе, — мысленно признался он.

— Тогда переворачивайся, — мягко приказал Нисей.

Рицка зажмурился, перевернулся и покраснел.

— Эй, ты можешь смотреть мне в глаза, если тебе неудобно, — предложил голос.

Паренёк открыл глаза и упёрся взглядом в зелёные напротив. Веник продолжил похлопывать его спереди, погружая тело в приятную расслабленность, пока он смотрел в глаза своему Бойцу и вел мысленный диалог.

— А в снег сегодня прыгать будем? — немного с опаской решил поинтересоваться он.

— Не хочешь, не будем прыгать, делов-то. Надо всё делать под настроение. Ты уже молодец — пришел попариться, несмотря на то, что у тебя совсем недавно такого желания вовсе не было. Дай себе время. Не обязательно бросаться в омут с головой.

— А можно я полежу с закрытыми глазами, пока ты тут меня похлопываешь этим…э… букетом, не… «веником»? — он смущённо улыбнулся.

— Конечно.

Рицка закрыл глаза. Непередаваемо. Как будто ты лежишь на спине в морской воде и смотришь в бескрайнее голубое небо. Хотелось кричать от счастья, потому что он почувствовал, что наконец-то живет.

— Спасибо, что привез меня сюда — это самый лучший момент в жизни, — откровенно признался он Нисею.

— А то. И не расслабляйся, это не последний лучший момент в твоей жизни, я тебе отвечаю, — в голосе слышалось предвкушение и добрая усмешка. — Только не засни тут, а то без ужина останешься. А мама готовит вкусно, знаешь же…

Рот непроизвольно наполнился слюной, и Рицка открыл глаза.

— Нет! Я не могу пропустить ужин, там столько всего вкусного! — испугался он и порывисто сел на лавке.

Улыбнувшись, Нисей подал ему мочалку и душистое мыло.

— Значит, тогда в темпе вальса моемся и бежим смотреть, что маман там наготовила!

На ужин он ел тот потрясающий грибной суп, который специально для него приберегли. От такого отношения предательски щипало в глазах и хотелось разреветься как маленькому. Нисей незаметно взял его руку под столом и сжал в знак поддержки, как бы напоминая, что он рядом и всё хорошо.

В него не влезло второе, но от чая отказаться просто было нельзя — теплый, терпкий, с кислинкой, как будто стоишь на поляне, которую заливает солнце и жмуришься от удовольствия. Хисана-сан подвинула ему пирожки, оставшиеся с завтрака, и его радости вообще не было предела.

Внезапно, переполнявшие его переживания, чувства и эмоции нашли наконец свой выход и он понял, что плачет. Все перемешалось, перепуталось, переплелось в один сложный и ужасно перепутанный ком: радость от того, что вокруг искренние любовь и забота; зависть, что у него нет таких потрясающих родителей, нет такой заботливой и ласковой мамы, такого классного брата как Нисей. Он, в принципе, получается теперь круглая сирота и ему не на кого положиться. Ко всему ещё примешалась обида на родителей, которые его бросили и абсолютное одиночество, которое медленно убивает в тебе тебя…

Он даже не заметил, как Хисана-сан села рядом и обняла его. Он просто уткнулся в мягкую ткань ее домашнего платья и заплакал. Мать Нисея одной рукой начала гладить его по голове, приятно задевая ушки и тихонечко баюкать. Рицка старался не орать в голос, насколько ему было больно все эти годы — брошенный, отверженный, использованный…

Когда он почувствовал, что истерика спала, то поднял голову и посмотрел ей в лицо. Она ласково вытерла ему слезы и улыбнулась.

— Теперь все хорошо. Ты не один. У тебя есть Нисей и мы. Приезжай, когда хочешь, ты нам как родной теперь, — сказала просто Хисана.

Рицка несмело улыбнулся.

— Спасибо вам. Мне ещё никто не говорил таких слов. Спасибо! — и шмыгнул носом.

И получил в ответ неизменный носовой платок и теплую улыбку. В комнату вернулись Нисей и Шин-сан, отсутствие которых он даже и не заметил: видимо тактично вышли, чтобы не видеть его слез. Какие же они все замечательные!

— Давайте в домино поиграем? — предложил с улыбкой отец Нисея.

Рицка потупился.

— А я не умею.

— Ничего, ничего. Садись со мной, я тебе помогать буду, мы живо их сделаем! — заверил его Шин и мягко придвинул подростка к себе.

Когда раздали кости, он приобнял Рицку одной рукой за талию, выставил вертикально черные квадратиками с точками и начал объяснять. Рицка сначала по привычке напрягся, а потом принял такое доброе и располагающее к себе отношение. В Японии просто не принято садиться вот так вот рядом, будучи знакомым с тобой каких-то три дня, а здесь люди другие и все по-другому. Просто теплее и душевнее, вот и все!

Он сел поудобнее, чуть-чуть прислонившись к боку мужчины и начал вникать в правила. Ему это напомнило помесь маджонга и ещё какой-то то игры детства. Уже скоро он стучал костями по столу и кричал «рыба». Правда, это странное слово давалось ему с трудом, но он очень старался, и все его в этом поддерживали.

Поздно вечером, когда они отправились с Нисеем спать, он нагло забрался к Бойцу под одеяло и сделал невообразимое — попросил полежать в обнимку. Нисей даже бровью не повел, мгновенно сгреб его в охапку, прижал к себе и начал гладить по спине, закидывая его мыслеобразами здешней природы летом. Рицку просто распирало, и он решился сказать.

— Ты знаешь, я вдруг понял, что всегда хотел такого старшего брата, как ты. Я плохо помню брата, воспоминания ускользают, но кажется, мы были не очень близки, поэтому знакомство с тобой — самый ценный подарок судьбы, не считая жизни как таковой, — произнес он вслух.

— Не поверишь, у нас совпало. Всегда хотел младшего брата… Жизнь интересная штука — мечты сбываются. Да и не генетика определяет меру близости. Мы не родные братья, это правда, но мы можем быть братьями по многим другим вещам. Мы больше. Мы — Пара. Мы можем быть вместе, а можем быть порознь, но это ничего не меняет — у нас есть Связь, и она крепче биологической. Я могу найти тебя где угодно, если ты меня позовешь. И я тебя не брошу, как это делают некоторыебратья, Рицка, даже не надейся, — Нисей улыбнулся ему в волосы.

Рицка потерся об него носом, как кот, и зевнул.

— Ты просто самый лучший Боец и я счастлив. Ты подарил мне желание жить. Желание чувствовать. Желание освободиться и выйти из привычных рамок. Это бесценно, знаешь ли.

— Знаю. Ты мне подарил тоже самое. А теперь спи.

Рицка закрыл глаза и подумал, что засыпать с улыбкой у него входит в привычку. Нисей тихонько усмехнулся и подумал о том же.

====== 40. Свидание ======

Нисей помешивал ложечкой кофе в вычурной изящной чашечке уютного кафе и ждал появления Нагисы. Вспоминая свои пророческие слова отцу о том, что таки придется пойти на первое в жизни свидание, он печально улыбнулся. Он грамотно отпросился якобы по университетским делам, а Рицку передал родителям — они точно придумают, чем занять парня.

Пусть Рицка насладится общением с нормальными взрослыми, которые ему рады, ведь у него катастрофическая нехватка родительского тепла, да и вообще тепла в принципе. Его вчерашняя просьба об обнимашках была первым маленьким шажком на пути к большей свободе. Обнимая Рицку, он чуть там не прослезился, на миг представив, как сам бы жил без своих родителей.

Технически, Рицка не одинок, а на деле — «сирота казанская», поэтому хорошо, что мать не нашла ту вторую кровать, ведь так Рицка смог поспать с ним вместе, получить достаточную порцию обнимашек, оттаять и почувствовать, как одиночество разжимает свои цепкие пальцы, да и вон сколько способностей проявилось из-за этого близкого физического контакта.

И вроде бы все хорошо, перемены в лучшую сторону происходят, но липкое чувство беспокойства не покидало Нисея уже несколько дней. Приближалась какая-то непонятная развязка, а информации было ничтожно мало.

Вспомнив реплику отца, что Нагиса Саган может оказаться нужным человеком, Нисей решил сделать над собой усилие, даже если не для себя, то ради Рицки уж точно. Он совсем не горел желанием идти на свидание, но, в кои-то веки, решил последовать примеру напарника: выйти из зоны комфорта и посмотреть, что из этого получится.

После появления общего Имени, его глухая тоска и кошмары о смерти Маи прекратились. Как будто зияющая дыра в его душе внезапно заполнилась. Ещё год назад он бы жестко поставил на место любого, кто посмел бы заявить, что место Маи кто-то сможет занять. Однако факт есть факт — в лице этого щуплого подростка с лиловыми глазами он обрёл друга, младшего брата, Жертву, да и вообще человека, который принимает его, со всеми недостатками и сложностями характера, понимает и поддерживает.

Именно благодаря Рицке он начал смотреть на мир другими глазами — ценить простые вещи, испытывать потребность в заботе о близких людях, получать новые ощущения и понимать, что ты, черт возьми, жив. Пора закончить многолетний траур, оставить в памяти лишь хорошее, радоваться настоящему и строить планы на будущее.

Мысли плавно перетекли с Жертвы на Нагису Саган. Своеобразная и очень интересная личность. Таких людей можно сравнить с лабиринтом — когда ты поверил, что вышел из него, выясняется, что попал в следующий. Нисей всегда подозревал защитную реакцию в бесконечном калейдоскопе ее образов и шумном поведении — скорлупу, которую Нагиса демонстрировала, чтобы от нее отвязались. Хотя это могло оказаться и частью натуры достаточно сильной личности, не боящейся экспериментов и резких перемен в жизни.

Нисей поднял глаза, оглядывая кафе, но никого в эксцентричном наряде не наблюдалось, — похоже девушка задерживается, и продолжил размышлять дальше. Он поймал себя на мысли, что всегда обращал внимание только на ярких и харизматичных людей, у таких обычно богатый внутренний мир, однако Рицка внес серьезные поправки в его мировосприятие — даже несмотря на замкнутость оказался весьма интересной личностью.

Побыв рядом с Рицкой, Нисей пришел к выводу, что люди не просто так замыкаются и уходят в себя, выставляя на показ социальную маску. И что интересно — именно у замкнутых людей самое бережное отношение к внутреннему миру другого человека. Сильные и харизматичные — это лидеры, они несутся вперед на всех парах и зачастую не замечают, что кого-то могли обидеть словом или поступком. Именно общение с Рицкой позволило ему пересмотреть свои взгляды и понять, что бережное отношение к другому влечет бережное отношение к тебе в ответ…

Очнулся он, когда звонкий женский голос уже диктовал официанту заказ:

— Двойной эспрессо и чизкейк, пожалуйста, — Нагиса лучезарно улыбалась молодому официанту, который аж немного смутился от такой открытости и замешкался.

Нисей постарался подавить смешок. Во дает. Да у нее талант выбивать людей из колеи — это такая беспроигрышная тактика, что ли?

Нагиса ещё и подмигнула официанту, демонстрируя платье голубого цвета с пышной юбкой и откровенным декольте. Официант немного покраснел и живо убежал выполнять заказ, а Нагиса повернулась к Нисею, не увидела должной реакции на ее наряд и надула губы.

— Привет, Нисей! Даже не ожидала, что ты так быстро решишься меня пригласить. Чертовски приятно, но вряд ли стоит особо обольщаться, да?

Он неопределенно хмыкнул и притворился, что его зверски мучает жажда. Понимая, что на вопрос придется ответить, вспомнил, как Рицка дипломатично разруливал такие ситуации и решил сменить стиль общения. Он опустил глаза в чашку кофе и принялся машинально помешивать его ложкой.

— Нагиса-сан, вы очень интересная и харизматичная девушка. Такие люди меня всегда привлекали. Однако не стану скрывать, что у меня имелся повод пригласить вас на свидание и он отнюдь не романтичный. Я допускаю возможность повтора в более личном ключе, но сейчас меня очень беспокоит состояние Жертвы и снедает непонятное чувство нависшей над нами угрозы.

Нагиса сначала удивлённо заморгала в ответ на такой стиль изложения мыслей, но потом улыбнулась и кивнула, дескать она слушает, пусть Нисей продолжает.

 — Так вот, у Рицки провалы в памяти. Его беспокоят неясные кошмары, видения сцен прошлого, непонятно реальные или поддельные. Он все чаще видит пропавших отца, брата, у него вопросы на которые у меня нет ответов. Ведь три месяца назад в их семье что-то произошло, что-то страшное, и мне бы хотелось знать что именно.

Нисей перевел взгляд с чашки на девушку и испытующе на нее посмотрел — пошлет же, как пить дать пошлет! Пригласил на свидание, а сам тут же о работе начал. Видя как нахмурились собеседница, он торопливо продолжил:

— Я признаю, что воспользовался вашим предложением в своих целях, но я очень беспокоюсь за него, вы же понимаете? Пока ситуация не получит разрешения, я не смогу успокоиться и нормально вздохнуть, не смогу строить каких-то жизненных планов. Вы наверняка что-то знаете или можете разузнать? — на одном дыхании выдал Нисей и посмотрел ей в глаза.

Девушка серьезно посмотрела на него, потеребила кончик своей косы голубого цвета и, поразмыслив, ответила:

— Знаешь, а ты стал мне еще больше нравиться… Я очень ценю искренность, очень… Хорошо. Как бы мне не хотелось, но придется отбросить романтичный флер до следующего раза, и помочь вам разобраться в этой ситуации.

Нисей немного даже опешил от такого ответа. Он никак не ожидал, что девушка согласится помочь так быстро, да ещё и одобрит его поведение.

— Благодарю, Саган-сан.

— Не «благодарю», а должен будешь. Настоящее романтическое свидание! — хихикнула она. — Было бы глупо не воспользоваться такой возможностью. Да и в принципе, чего скрывать — ты мне нравишься и как личность, и как парень.

И тут Нисей покраснел, чему сам удивился. Это было неожиданно. Такого не случалось уже много лет.

— Хммм. Саган-сан, вам удалось меня засмущать, давно со мной такого не было, — честно признался он. — Это необычно.

— О да, эпатаж — это моё! — засмеялась собеседница. — Ну так, давай поподробнее, что нужно узнать?

— Хотелось бы узнать, что произошло тогда в их семье. Это тайна, покрытая мраком. Я опасаюсь, что Сеймей скоро покажется, потому что произошли кардинальные изменения с Соби и Рицкой. Возможно стоит найти и взять под защиту его отца, если он еще жив. Вообще нужно больше информации о Сеймее, подозреваю, что за всем стоит именно он. Я должен знать с кем имею дело и чего ожидать, — он четко сформулировал свой запрос.

— Ах, вот оно что. Поняла. Сейчас я тебе не скажу ничего дельного, кроме слухов, — Нагиса замолчала, словно колеблясь, а Нисей замер, боясь, что все же пошлет его куда подальше, но она продолжила:

— Предварительно могу сообщить, что Сеймей действительно в бегах и что у Семи Лун есть план по его поимке. Что касается обстоятельств побега… надо поискать проверенные данные, и я знаю, где. Сколько у меня времени?

— Надо было еще позавчера, — улыбнулся Нисей.

— Ну хорошо, что не в прошлом году, — парировала девушка. — Значит так, когда я найду информацию — напишу тебе смс с приглашением выпить кофе вместе, тогда встретимся и побеседуем лично. Данные подобного рода лучше не распространять и хранить только в собственной памяти, понимаешь, о чем я?

Нисей согласно кивнул. Нагиса неожиданным образом раскрылась как очень серьезный человек, с реальным взглядом на вещи и умением отделять личное от важного. Всё-таки он был прав — она совсем не такая, какой ее видят за ее многочисленными масками.

— Договорились. Должен признаться, я приятно удивлен. В Семи Лунах вы производили впечатление совсем другого человека. Это интригует.

— Что, признаешься, что таки попался на удочку моего шикарного образа, да? — усмехнулась Нагиса. — Ну, насколько я понимаю, тебе точно объяснять не надо, что, зачем и почему, ведь так?

— Именно так. Пойду я. Сегодня нам предстоит мероприятие под названием «стирка руками». Вот Рицка будет в шоке! — рассмеялся Нисей.

— Что, всё настолько страшно? — поинтересовалась собеседница.

— Да нет, просто непривычно. Он же всего этого не знает и радуется как ребенок, — улыбнулся Нисей. — А, кстати, полюбуйтесь.

Он задрал рукав свитера до плеча и показал надпись: Limitless.

— Ого! — глаза девушки округлились. — Какое классное у вас имя. И правильное — оно отражает вас. Поздравляю!

— Спасибо, — искренне поблагодарил ее Нисей. — Ну всё, я откланиваюсь до следующего эфира.

— Пока-пока! — улыбнулась и помахала ему на прощание Нагиса, а Нисей вышел из кафе и с улицы ещё несколько минут разглядывал сидящую к нему боком у большого окна девушку, пьющую в одиночестве кофе.

Она выглядела серьезной и сосредоточенной. Нагиса помешивала маленькой ложечкой кофе в чашке и смотрела на прохожих на улице. Оказывается, она покрасила волосы в голубой цвет, а он только сейчас заметил. У нее красивые руки, а он никогда на это не обращал внимания… оказывается он совсем не знал какая на самом деле Нагиса Саган.

И тут, как и в начале знакомства с Рицкой, ему стало любопытно — какая же она настоящая? Нисей закурил и усмехнулся — вот это новости — его внезапно заинтересовала девушка, кто бы мог подумать!

====== 41. Неожиданное предложение ======

Как же хорошо ужинать в кругу приятных людей! Соби уже и не помнил, когда ел в такой большой компании. С Рицкой они пару раз ужинали у него дома, но в основном он жил один, готовил один и тестировал свои кулинарные шедевры тоже один.

Даже к одиночеству привыкаешь и начинаешь его считать чем-то само собой разумеющимся. Нельзя сказать, что ему нужны были шумные компании — Соби очень любил нырнуть в собственный мир творчества без остатка, как бы полностью отключаясь от всего внешнего мира, но ради разнообразия такие вот посиделки были необходимы.

Ивая-сан и ее работники непринужденно обсуждали рабочие вопросы и казусы, связанные с клиентами. Повара шутили, по-дружески подначивая друг друга, обслуживающий персонал вставлял свои реплики, а хозяин гостиницы только загадочно улыбался, наблюдая за этой словесной вакханалией со стороны.

Соби лишь смотрел, воспринимал и впитывал. Он сохранит этот вечер глубоко у себя в сердце как нечто дорогое и ценное. На своей тарелке он постоянно находил разные лакомые кусочки, которые подкладывала ему Ивая, пока он отворачивался, слушая кого-то из говорящих. Это было настолько непривычно для него, что он краснел, бледнел и с благодарностью поглядывал на нее, когда новая вкусность появлялась перед его глазами.

Еда была просто божественной, о чем он не преминул упомянуть, когда возникла пауза в разговоре. Повара оживились и начали наперебой рассказывать, какие специи были добавлены, какие вариации этого блюда существуют и как они его здесь в гостинице подают. Он задал пару вопросов, чтобы уточнить технологию приготовления блюда, а также поинтересовался, почему не добавили кунжутное масло, ведь оно придаст блюду некую пикантность.

Тут повара замолчали, переварили новые поступившие данные и согласились с Соби.

 — Соби, так ты умеешь хорошо готовить, так я понимаю? — прищурилась Ивая-сан.

Парень скромно потупился и тихо признался:

— Ну, я самоучка, я не учился на повара. Просто было интересно, люблю собирать новые интересные рецепты.

Это признание вызвало бурное обсуждение и жестикуляцию со стороны поваров. До Соби вдруг дошло, что они на полном серьезе уговаривают Иваю, чтобы он им помог на кухне в связи с предстоящим банкетом по случаю свадьбы одного из постояльцев. Соби аж дышать перестал. Впервые кто-то за него просил, кому-то он был нужен, не потому, что он машина для убийства, а просто человек с разносторонними способностями.

Ивая внимательно выслушала аргументы обоих и повернулась к Соби:

— Соби, я знаю, что у тебя свои планы и дела, и они реально очень важны, но, если бы ты смог нам помочь на кухне с приготовлениями к свадебной церемонии, это было бы просто замечательно. Как видишь, мои повара в отчаянии, раз даже не попробовав твоей стряпни, уже согласны тебя с башмаками забрать себе в свое кухонное государство. Просто их только двое, а празднество предстоит большое и они уже понимают, что даже с помощниками могут не успеть. В свою очередь предлагаю обмен — ты не платишь за номер и живешь, сколько необходимо. Как тебе сделка? — хитро подмигнула ему хозяйка гостиницы.

Соби продолжал пребывать в ступоре. Он нужен этим людям?! Он же не профессионал. Зачем им это?!

— Я могу помочь, если вы так уверены, что я ничего не испорчу.

Повара повскакивали с мест.

— Да, конечно мы согласны! Пойдем, дел невпроворот, — и его уже собирались утащить с собой.

— Эй, эй, дайте ему доесть для начала! — поумерила пыл энтузиастов хозяйка гостиницы.

Парни кивнули, присели и начали с нетерпением ждать…

Соби, одетый в форму повара, стоял в просторной кухне и мелко резал овощи. Зря он обесценивал свои способности — по скорости он лишь немного уступал профессиональным поварам. Зато его художественное чутье пригодилось как нельзя кстати. Оформление единогласно было передано под его ответственность.

Сами повара шутили, время от времени легонечко толкали друг друга, задавали Соби вопросы, слушали его пространные ответы о себе и конкретные комментарии относительно блюд. Они его захвалили, дружески похлопывая по плечу, когда он находил особенно удачные решения и комбинации.

— Оставайся работать с нами! — широко улыбаясь, предложили они. — Иваю-сан мы уломаем.

Соби смутился. Опять это неожиданное и теплое чувство. Как будто у него появились два новых друга. Как будто он другой человек и сам по себе достоин хорошего отношения и поддержки.

— Ох, я бы с радостью, но сначала мне надо уладить кое-какие важные дела, и тогда уже видно будет, — туманно ответил он. — А пока давайте постараемся — у нас осталось меньше суток на всё про всё.

Повара согласно закивали и продолжили помешивать, нарезать и жарить, прикидывая скольких помощников им удастся выбить из Иваи перед предстоящей свадьбой и это не считая Соби — его присутствие уже даже не обсуждалось.

====== 42. Стирка ======

Рицка проснулся и не ощутил присутствия Бойца рядом. Подросток посмотрел из стороны в сторону и вздохнул — снова надо тащиться на мороз. Хорошо, что снегопада не было, а то опять пришлось бы делать мини туннель среди сугробов. Наспех одевшись, он побежал к заветному домику. Привыкнуть к такому он явно не сможет, это просто какой-то русский экстрим. Вернувшись обратно в тепло, Рицка прислушался: в доме было непривычно тихо — ни Нисея, ни его родителей, лишь в печке потрескивают поленья.

— Неужели опять в бане парятся? — задался вопросом Рицка и решил проверить свою догадку, со вздохом снова натягивая свое «обмундирование»

Он нашел Хисану в бане. В углу стояла старая стиральная машинка, в которое стиралось белье, а она сама полоскала что-то в небольшой пластмассовой детской ванне.

— Доброе утро, Хисана-сан! — негромко поздоровался Рицка, подойдя к ней поближе. — Ну вот, хоть вас нашел, а то проснулся и никого нет…

Мать Нисея повернула голову и улыбнулась. Вытерла мокрые руки о передник и обняла его.

— Доброе утро, Рицка! Решила постирать, пока ты спишь, но вот не успела. Нисея вызвали в университет, он будет позже, а Шин ушел на работу. Чем будешь заниматься, пока я тут закончу? — поинтересовалась она.

Рицка, наслаждающийся теплом и объятиями, хотел ляпнуть «я бы постоял вот так вот весь день — вот чем я хочу заниматься», но сразу же отогнал такую наглую мысль. Он немножко потерся носом о шерсть платья и несмело выдохнул:

— А можно я вам помогу, не хочу быть один. Ну, если можно.

— Конечно можно. От помощи я не откажусь. Давай, полоскай тогда, выжимай и складывай в таз, потом развесим. Сейчас покажу, как это делается, — Хисана ловко опустила простыню в тазик с водой и начала активно перемещать ее в небольшой ванне из стороны в сторону. Помотав ее в воде пару минут, она сложила простыню вдвое и двумя руками начала выкручивать, отжимая воду, а потом кинула эту тряпичную спираль к другим в жестяное ведро.

Рицка принял из ее рук теплую ткань и опустил в воду. Вода оказалась ледяной. Оно и понятно — тут тебе не город, кран с горячей водой не открыть. Мда, именно в деревне понимаешь, в каком комфорте живёшь. Здесь люди реально прикладывают ежедневные усилия, чтобы дома было тепло, сухо и чисто, а самая обычная стирка — не просто нажатая кнопка на стиральной машине, а комплекс мероприятий почти на весь день: наносить воды, нагреть, постирать, сменить воду, выжать, развесить…

Первая выжатая простыня Рицки отправилась в таз. И так по кругу: принять — прополоскать — выжать — бросить. Несколько раз меняли воду в ванне, вместе ходили к колодцу за водой. Хорошо, что колодец находился недалеко и был утеплен, как ему объяснила Хисана, а то бы зимой сидели без воды. Адский труд — стирать в деревне, но Рицка был рад: он вместе с Хисаной, они работают сообща, он полезен и его усилия принимают с благодарностью.

В процессе Хисана его расспрашивала про школу, вкусы, интересы, и он, сам от себя такого не ожидая, трещал без умолку. Они много смеялись, было прекрасно делать важное дело и одновременно делиться своим внутренним миром и размышлениями.

Потом они развесили выжатое белье, заполнив все пространство бани выстиранными вещами. С одежды и остального капала вода: вручную выжать насухо как в стиральной машине не получалось. Рицка узнал интересную технологию выжимания больших предметов вдвоем — становишься напротив человека и свой конец поворачиваешь в одну сторону, а он — в противоположный. А еще ему понравилось выносить использованную воду в тазу на улицу и, развернувшись, с размаху выливать ее на сугробы. Жидкость веером покрывала снег, оставляла в нем глубокие лунки, как будто рисуешь водой по снегу.

Когда последняя выжатая простыня заняла свое на веревке, мама Нисея обняла его, прижав к себе, и погладила по голове.

— Какие мы с тобой молодцы! Так быстро справились. Без тебя я бы полдня на это убила. Ты просто потрясающий помощник!

Рицка зарделся от таких комплиментов и обнял ее в ответ.

— Хисана-сан, вы такая хорошая. Кажется, я вас люблю. С каждым днем всё больше, — пробубнил он в её платье.

— Так это же хорошо, потому что и я тебя люблю, ты же такой замечательный! — улыбнулась она и покрепче его обняла. — Ну что, пойдем в дом завтракать? А то ты голодный тут с утра, и сразу бросился работать.

— Ну, а как же не помочь? — удивился Рицка.

— Ну, не знаю, люди же разные, воспитание разное. Я видела и другое отношение, но это не про тебя, — успокоила его Хисана.

Когда Нисей вернулся домой, они уже спелись. Рицка вился хвостиком за Хисаной и рвался помогать ей во всем. Открыто улыбался и смеялся над ее шутками, сам робко шутя в ответ. Нисей аж замер в дверях от представившейся его взгляду картины. Какие-то жалкие несколько дней в другом обществе и с другим отношением серьезно повлияли на замкнутого, нелюдимого подростка. Вот они, родительская любовь, тепло и ласка — три вещи страшной силы, способные растворить любую боль, одиночество и беды.

— Привет! Ммм, а что так вкусно пахнет? — поинтересовался Нисей.

Рицка, оглянувшись на звук его голоса, сорвавшись с места, подбежал к нему и порывисто обнял.

— Ты настолько рад меня видеть? — мысленно поинтересовался Нисей, обнимая его в ответ.

— Да. Очень. Просто я учусь проявлять свои эмоции открыто, это твоя мама посоветовала. Тем более с вами можно, мне с вами хорошо! — также мысленно признался Рицка. — А мы уже все постирали! Было хоть и тяжело, но очень интересно!

— Мудрая у меня мама, очень мудрая, — мысленно согласился Нисей и вслух сказал: — Мама, Рицка доложил, что вы уже все постирали. Надеюсь он не просто стоял и смотрел? — и строго посмотрел на подростка.

Тот потупился и покраснел, а Хисана рассмеялась.

— Не смущай парня, он еще не понимает твоего топорного чувства юмора, — она прыснула. — Рицка — молодец! Такого отличного помощника у меня давно не было.

Нисей решил подыграть и сделал обиженное выражение лица.

— А как же я? Я столько лет помогал стирать, и теперь он молодец и лучше меня?! Как же мне теперь жить? За что вы так со мной? — и страдальчески закатил глаза к потолку.

Рицка стоял в замешательстве, перебегая взглядом с одного на другого.

— Вы ведь это не серьезно? Вы же не из-за меня ссоритесь? — с опасением поинтересовался он у Нисея. — Я не хотел тебя обидеть, честно.

Тот только рассмеялся и потрепал его по волосам.

— Учись, Рицка. Это наш способ общаться — ржать друг над другом, разводить пафос и драматизм на ровном месте, но это мы любя, — объяснил Нисей. — Всё это в шутку. И мама любит меня и тебя не меньше, и ты не хуже или лучше меня, это просто она меня так подкалывает, чтобы я не расслаблялся и не думал, что я самый лучший, раз ее сын.

Он начал щекотать зависшего подростка.

— Теперь у меня есть конкурент, вот что. Надо переставать сидеть на попе ровно.

Рицка в его руках извивался и хохотал, стараясь вырваться на свободу.

— Поня-я-ятно теперь, — еле выдохнул подросток после такого неожиданного нападения. — Я буду иметь ввиду. Не хочу, чтобы вы ссорились.

Подошла Хисана и обняла обоих.

— А мы не ссоримся. Мы высказываем и тут же смеемся вместе, поэтому не бойся, всё хорошо, — успокоила она Рицку. — Ну, что, к столу? Уже обед, а вы оба еще даже нормально не завтракали, непорядок.

Нисей с Рицкой сидели рядом и уплетали мамины голубцы. Они были настолько вкусными, что подросток, умяв порцию, попросил добавки. Ел даже без любимого черного хлеба, блаженно закатывая глаза после каждого кусочка. Когда Нисея начало раздражать такое поклонение маминой еде, он легонько пнул его ногу под столом.

— Харе так балдеть от маминых голубцов. Мои ел, так глаза не закатывал, — упрекнул он подростка мысленно.

Рицка распахнул глаза и уставился на него. Потом улыбнулся и под столом пнул легонько его в ответ, выжидая реакции парня.

— Я закатывал, ты просто не видел, — в мысленном шепоте звучало убеждение. — И вообще, ты ревнуешь, что ли?

— Ага. Странное чувство. Никогда его не испытывал с родителями. Они были моими и только. А теперь делиться, что ли, надо, — признался Нисей.

Мягкий кошачий хвост погладил руку Бойца.

— Нисей, ну ты чего? Я вас всех люблю… — шепот осекся.

Брови Нисея поползли вверх.

— Любишь?

Рицка поерзал на лавке и сжался.

— Ну да, люблю. Прости. Может, это быстро слишком, но по-другому я не могу это назвать. Меня прямо переполняет желание заботиться, помогать, поддерживать, быть рядом, утешать, вытирать слезы, да много чего хочется. Вы такие классные, — осторожно улыбнулся Рицка.

Нисей погладил пушистый кошачий хвост пальцами.

— Ты неправильно меня понял. Нет ничего плохого, странного или еще чего-то там в том, что ты испытываешь, и это просто прекрасно. Я просто хотел, чтобы ты мне объяснил сам, — улыбнулся он Рицке.

— И долго вы будете переглядываться? — прозвучал строгий голос Хисаны. — Голубцы остывают, пока вы тут в гляделки играете.

Парни прыснули, закивали и дружно накинулись на оставшиеся в тарелках, чтобы мама их обоих не отругала.

====== 43. Дядя Вася ======

«Господи, как же хорошо на каникулах!» — радовался про себя Нисей.

Любящие родители, это чудо мелкое с нерастраченным запасом милоты и доброты, вкусная еда, интересное свидание с Нагисой, возможность залезть под одеяло среди бела дня и поваляться, а может даже поспать… Рай на земле есть, однозначно.

Почувствовав на своей руке мягкий хвост, он повернул голову, думая, что Рицка таким образом хочет обратить на себя внимание, но тот спал рядышком, тихонечко посапывая во сне, подложив сложенные руки под щеку, а хвостом трогая правую руку Нисея.

Раньше хвост не присутствовал в их отношениях. Порой Нисей забывал, что Рицка — хвостатый и ушастый. Нет, про уши он помнил, так как засыпал, утыкаясь в эти пружинистые, пушистые треугольники, но хвост не участвовал во всем в этом. А теперь подросток его использовал, чтобы прикасаться к нему — или обратить на себя внимание, или же просто проявить свою симпатию — необычно, но приятно. Весь этот пацан был соткан из противоречий, как сладкая конфета с неожиданно горькой начинкой. Нисей легонечко провел по хвосту — а теперь еще эта привычка иметь физический контакт — мило, что тут сказать…

Незаметно для себя, он заснул. Было так хорошо, пока его щеку не начало щекотать что-то пушистое.

— Опять этот хвост, — лениво подумал Нисей.

— Не нравится? — сразу же прошелестел вопрос.

— Почему же, нравится. Просто ты раньше его не использовал.

— А раньше как-то не хотелось, что ли, или повода не было. А сейчас хочется тереться о вас всех, как коту, и трогать тебя хвостом, — в признании чувствовалась улыбка.

— Котико-тян, — хмыкнул Нисей и, не раскрывая глаз, подтянул Рицку к себе. — Давай, полежи спокойно пару минут, дай мне проснуться.

— Хорошо, — согласился подросток. Хвост появился на руке, а к скуле прижалось мягкое ушко…

Зевая, оба ввалились на кухню, чем рассмешили родителей. Шин уже вернулся с работы и читал газету, а Хисана-сан разбирала пряжу. Рицка сразу же метнулся к мужчине и обнял.

— С возвращением, — тихонечко проговорил смущающийся Рицка.

Отец Нисея с улыбкой обнял его в ответ, ничем не выказав своего удивления — наверное, жена уже выдала ценные указания относительно подростка.

— И тебе привет, Рицка! Хисана мне уже рассказала, какой ты хороший помощник, — похвалил он Рицку, а тот немножко покраснел.

— Голодные? — Хисана повернула к ним голову.

— Пить хочется, — признался Рицка.

— Ага, чай точно не помешает, — согласился Нисей. — А давайте блинов замутим?

— Дааааа! Блины!!! — глаза Жертвы загорелись от предвкушения. — А научишь меня?

— Пффф, легко! Как два пальца об асфальт, — гордо заявил Нисей. — Давай, тащись сюда, учить буду.

Родители, подавляя смех, проводили эту парочку взглядом и решили наблюдать издалека.

— На нас тоже сделайте! — заявил им в след Шин.

— А то! — гордо ему ответил Рицка.

В следующие полчаса подросток был посвящен в таинство приготовления этих «вкусных кругляшей», как он привык их называть. Нисей насыпал, разбивал, добавлял, а Рицка все тщательно перемешивал, попутно задавая вопросы. Потом ему торжественно выдали сковородку и показали, как наливать тесто, как его распределять по чугунной поверхности, как ставить, используя ухват, сковороду в печь, сколько ждать, как акуратно переворачивать блин, ставить обратно и потом перекладывать на тарелку. Рицка очень аккуратно и вдумчиво соблюдал все предписания, даже язык высовывал от большого усердия.

Боец вышел покурить, чтобы не мешать поваренку своим присутствием, если что сгорит — сам виноват будет, негативный опыт — тоже опыт. Солнце уже село, и на темном небе то там, то здесь блестели звезды. Морозный воздух сразу же сжал стальной хваткой горло, но ему было не привыкать — он знал, что такое выбежать покурить на мороз. Делая короткие частые затяжки, Боец посматривал по сторонам — вокруг как в его любимом клипе, только там лед, а здесь — снег. Белым-бело…

По его возвращению Рицка сосредоточенно продолжал печь блины. Ни одного блина комом, аж удивительно. Маленькая стопочка уже возвышалась на тарелке. Нисей переглянулся с матерью, она красноречиво скосила глаза на поваренка, показала большой палец и махнула в его сторону рукой. Он подошёл и встал рядом с Рицкой, смотря в печь. Хвост сразу же погладил его запястье, а подросток прижался к нему боком.

— Красиво, да? И пахнет обалденно, — прошелестел восхищённый шепот.

— Красиво. Тепло. Вкусно и классно, — пришлось согласиться Нисею.

И вдруг идиллия прекратилась… Свет погас, и Шин витиевато выматерился на русском, спохватился, что он не один и перешёл на более цензурные проклятия:

— Да чтоб тебя, чертов генератор! Сколько же тебя, скотину, можно чинить! Выброшу к чертовой матери! Хисана, где эти чертовы свечки?

В комнате начали загораться огоньки. Нисею пришлось помочь подростку вытащить сковороду и поставить на подставку. Нисей поднес свечку к лицу поваренка.

— Так, спокойствие и только спокойствие, Малыш, — повторил он мантру героя одного мультфильма, которая всегда для него самого работала, видя как в глазах подростка заблестели слезы. — Сейчас починим и продолжишь, ничего страшного с тестом не случится. Пойдем, отцу поможем. Мам, где фонарик?

В потёмках Рицка нащупал руку Нисея и сжал. Держась за руки, как два разведчика, они пошли искать отца и нашли в пристройке с печальным выражением лица.

— Серьезная поломка? — подал голос Рицка.

— Я сам точно не починю. Придется ждать утра и тогда уже к дяде Васе на санях везти, соседа просить… — в голосе отца слышалась вселенская скорбь. — Хренов агрегат! Весь вечер испоганил!

— Нисей, а давай попробуем переместиться вместе с твоим отцом и генератором прямо к дяде Васе? — мысленно спросил подросток.

— Отличная идея, напарник! — похвалил его мысленно Нисей и повернулся к отцу.

Когда они вдвоем объяснили свою идею Шину, тот обрадовался. Пришлось ему описать, где находится дом дяди Васи, чтобы получился мыслеобраз, и Нисей передал его Рицке, чтобы тот помог с перемещением. Они одной рукой обняли генератор, а второй — отца, и соприкоснулись лбами.

— Мы Limitless, — в разумах обоих прозвучало заклинание, и их ослепил свет.

— Какого х.?! — резанул по ушам вопрос, произнесенный хриплым, прокуренным голосом.

Нисей заржал, слыша сочный мат, Рицка удивлённо заморгал, а Шин не растерялся.

— Добрый вечер, Василий Петрович! Простите, что мы без предупреждения. Генератор сломался, и ребята помогли его домчать до вас.

— Ну вы, бля, даете. Домчать. В комнату, блядь! Через закрытую дверь. Ага, я, бля, так и поверил, — дядя Вася рассматривал их троицу прищуренными окосевшими глазами. Они прервали его вечерние посиделки с бутылкой.

— Я чувствую, что он не верит, и ему обидно, но почему-то жутко интересно, — Рицка мысленно обратился к Нисею. — Наверное, тебе надо взять на себя переговоры, пока я слежу за его эмоциями.

— А ты не перестаешь удивлять. Давай сделаем по-твоему.

Нисей подошёл и протянул руку дяде Васе.

— Василий Петрович, простите дебила, не представился. Акаме Нисей, сын Шина, — мужчина на автомате пожал протянутую руку и засмеялся.

— Ладно, будем знакомы, а теперь объясни мне, каким раком вы очутились тут всей толпой и с этой дурой? — дотошный русский мужик все же решил допытаться до сути.

— Ну, если об этом не узнает вся деревня завтра, то могу показать, — улыбнулся Нисей.

— А давай его на блины пригласим? Ему одиноко очень, — телепатическая подсказка напарника была как нельзя кстати.

— Дядь Вась, мы тут блины пекли и генератор сдох невовремя. Может, вы нам с ним поможете, а мы вас блинами накормим и все расскажем?

Суровое выражение лица на лице хозяина квартиры сменилось задумчивым.

— То есть, ты предлагаешь помочь вам, а потом накормишь блинами? — он немного пожевал нижнюю губу. — Ладно, весь настрой и так сбили, сделаю вам генератор, а с вас блины!

Гости заулыбались.

— Бля… — горестно выдохнул мужчина, — а инструменты то у меня на работе… Технику же чинили… Пиздец, не поем блинов, — расстроился Василий Петрович.

— А вот и нет. Встаньте и расскажите, где находятся инструменты, и я выполню свое обещание, — заверил его Нисей.

Петрович неуверенно поднялся с места и скупыми фразами, перемежая их с матом, рассказал, где находится мастерская. Нисей подошел к нему и обнял. Последнее, что увидели Рицка и Шин перед тем как Нисей с дядей Васей телепортировался за инструментами, были квадратные глаза настоящего русского мужика — то ли от наглости поступка Нисея, то ли от осознания полной сюрреалистичности ситуации.

Пока они отсутствовали, Рицка немного огляделся в захламленной комнате, в которой порядок наводили, наверное, в прошлом веке. Стало жалко Василия Петровича — скорее всего, он был одинок и жил один приличное количество времени и уже не обращал внимания на беспорядок.

— Них.я себе! — возглас хриплым голосом заставил его очнуться от размышлений. Нисей и Петрович с огромной коробкой инструментов стояли посреди комнаты. — Ну непривычно, что пиздец! — признался хозяин квартиры. — Но охерительно!

Эти короткие рубленые фразы отражали степень крайнего удивления. Оно и понятно — не каждый день тебе, как снег на голову, сваливаются мужик, парень и ушастый подросток с генератором посреди комнаты, а потом тебя телепортируют на работу и обратно за какие-то несколько минут.

Петрович посмотрел на генератор, сопровождая осмотр вопросами, что и когда чинили, поднял крышку и поковырялся во внутренностях, потом что-то покрутил, задумчиво матерясь под нос, что-то подтянул, почистил наждачкой, неожиданно с размаху жахнул по боковой стенке молотком, и вдруг тишину комнаты нарушило мерное гудение заработавшего генератора.

— А искра-то теперь какая! Слона убьет наповал! — радовался как ребенок дядя Вася, довольно потирая руки. — И при минус тридцать заведется, и при минус сорок… Ну, при минус пятьдесят, допустим, уже не заведется… да при таком морозе ваще ниче не заведется!

— Василий Петрович, да у вас золотые руки! — заулыбался отец Нисея. — А теперь милости просим к нам!

— Да как же мы все переместимся с этой бандурой? — заморгал Петрович. — Это же нереально…

— Дядь Вась, сейчас будет фокус, — пообещал ему Нисей. — Только оденьтесь, а то на улице холодно.

Мужчина засуетился. Порывшись в вещах, брошенных на скамейку, он нашел шапку-ушанку и тулуп. Напялив на себя это все, он всех хмуро обвел взглядом и выдал:

— Только не говорите, что мне с кем-то целоваться придется, чтобы всё получилось.

Отец и сын засмеялись первыми, потом к ним присоединился Рицка, который ни слова не понял, его просто подхватила общая волна, в конце даже Василий Петрович присоединился. Они сделали тоже самое, что и недавно у своего дома, просто в цепочке людей прибавился один человек, и через мгновение оказались в пристройке дома Акаме Шина.

— Да бля! — опять то ли удивленно, то ли восхищенно выдал Петрович. — Никак не могу взять в толк, как это работает.

Нисей развел руками:

— Ну вот такая у меня способность.

Дядя Вася указал на Рицку:

— А ушастый что умеет? И чего молчит всё время?

— Ушастого зовут Рицка, он мой напарник. Он эмпат — считывает чужие эмоции, может со мной общаться телепатически и обладает телекинезом. Он японец и не знает русского. Именно Рицка предложил пригласить вас на блины, потому что понял, что вы одиноки, — объяснил Нисей.

Петрович с удивлением посмотрел на Рицку и кивнул ему.

— Спасибо.

— Пожалуйста, — ответил за Рицку Нисей. — Пойдемте уже в дом, Рицка сегодня печет блины.

Хисана встретила их с улыбкой. Поздоровалась с Василием Петровичем, помогла раздеться и пригласила гостя за стол. Отец и сын сообразили самовар, а Рицка заступил на свой пост у печки. С тестом, на самом деле, ничего не случилось, поэтому он поставил сковородку в печь разогреваться и помешал тесто половником.

Взрослые расселись за столом и общались на бытовые темы. Василий Петрович в присутствии женщины старался не материться часто, говорил коротко, но вдумчиво. Нисей сидел за спиной Рицки и смотрел, как тот печет блины.

— Нисей, а что такое «бля»? — вдруг мысленно задал вопрос подросток.

— Рицка, это русское матерное слово «блядь», только его короткая версия. Что-то типа английского fuck. Используется русскими для выражения очень многих чувств и эмоций: сожаления, потери, неудачи, усиления, вот так вот сразу и не объяснить.

Рицка кивнул, переложил последний блин на тарелку и победно отнес на стол к взрослым.

— Ай да, Рицка, ай да молодец! — похвалила его Хисана. — И Нисей молодец, генератор к мастеру доставил! — поспешно похвалила она и уже готового шутливо насупиться сына.

Молодежь присоединилась к взрослым. Каждый получил по пузатой чашке ароматного чая, вазочку с малиновым вареньем и тарелку. Рицка метнулся за ножами и вилками для себя и Нисея. Жители деревни посмотрели на эту новую технологию обращения с блинами и засмеялись.

— Ынтеллихенция! — четко припечатал дядя Вася.

— Выдумщики, — поддержала его Хисана, разрывая блин руками и макая его в варенье.

— А потом сыграем вместе в домино? — нерешительно спросил Рицка родителей Нисея.

— Он хочет сыграть вместе в домино, — перевел Шин гостю. — Надеюсь, вы присоединитесь?

— А то как же! Передайте повару, что блины отменные, — попросил мужчина.

— Спасибо! — на чисто русском ответил ему Рицка, когда ему перевели, и все рассмеялись.

====== 44. Свадьба ======

Осталось два часа. Сто гостей. Три смены блюд. Два повара. Один помощник.

Соби вместе с поварами носился по кухне, раскладывая украшения по тарелкам и передавая официантам, которые возникали перед ним как чертики из табакерки. Бандана на голове уже пропиталась потом, хорошо хоть в глаза не текло. Давно он так много и быстро не работал, напряжение было запредельным, усталость разливалась по деревянным мышцам — тело требовало еды и сна. До него доносился бодрый голос Иваи, командующей в банкетном зале, слабые шуточки напарников по кухне, все пытались храбриться, но понимали, что сейчас не до шуток и радости — финишная прямая, главное — не ошибиться и не перепутать.

Управились за полчаса до начала церемонии — уже начали собираться гости. Соби и повара решили отлучиться в душ, поесть и сменить форму. Поспать не удастся — придется быть на подхвате почти весь день. Соби дотащился до своего номера, рывком стянул форму и пошлепал в душ. Конечно, после такого марафона лучше ванна, какао и сон, но ещё не вечер, и потому — контрастный душ, двойной эспрессо, сигарета и еда. Почувствовав себя совсем чуточку бодрее, он спустился на кухню с едва подсохшими волосами, в чистой форме и усталым выражением лица.

Его собратья по кухне вернулись столь же помятыми и выжатыми.

— Живой там? — поинтересовался один из них.

— Да вроде, — криво улыбнулся Соби.

— Ну, тогда едим — и погнали обратно. Знаю я эти мероприятия. Любят повеселиться, особенно пожрать, а это по нашей части, — хохотнул второй.

В тишинеони съели свой то ли вчерашний ужин, то ли сегодняшний завтрак. В этой постоянной круговерти ощущение времени размывалось напрочь. С одной стороны Соби хотелось, чтобы это продолжалось вечно — совсем не хотелось встречаться с одним из своих худших кошмаров, с другой — пора положить конец всей этой агонии: снам, видениям, непонятной смене эмоций…

— Я хочу получить свою свободу от тебя, Сеймей, — подумал он. — Достаточно долго я был твоей нежеланной игрушкой. Хватит. Я хочу прекратить это раз и навсегда. Даже ценой собственной жизни. Я найду тебя, сукин ты сын, найду и придушу.

Слезы злости навернулись на глаза. Сквозь пелену, Соби заметил поблескивающую серебряную нить, тянущуюся из его солнечного сплетения куда-то то вдаль. Интересно, как долго придется идти, ориентируясь на этот блеск.

— Ну что, доел? Тогда погнали! — потормошил его один из напарников.

Эти двое уже пошли на кухню прикидывать, что готовить дальше. Соби вздохнул, дожевал последний кусок и понес грязную посуду в раковину. Он заметил, что, если скосить глаза под определенным углом, можно заметить связующую нить. Значит, как только закончит с помощью хозяйке гостиницы, можно будет отправляться на поиски — постоянный ориентир у него имеется.

И по-новой калейдоскоп из блюд, украшений, лиц, рук, грязной посуды… Сам того не осознавая, Соби перешел в энергосберегающий режим — только он и задачи, требующие исполнения. Всё отодвинулось на задний план — эмоции, переживания, чувства. Такое ощущение, что осталась лишь оболочка с встроенной программой.

Под вечер, когда уже вынесли последнюю смену блюд и они, еле живые убирали на кухне после всей этой свистопляски, зашла Ивая и захлопала в ладоши.

— Вы просто троица волшебников! Всё прошло по высшему разряду! Гости посоветовали выдать вам премию за скорость подачи, изысканность блюд и красоту оформления!

Парни покраснели от такой похвалы хозяйки.

— А теперь все марш спать! Соби, ты принят на работу! Заступай, когда захочешь, — скомандовала хозяйка и вытолкала их с кухни. Он, проходя мимо нее, тихо шепнул:

— Спасибо. Знаете, если бы все было так просто, я бы с радостью… — и на негнущихся ногах пошел в свою комнату.

На душ его не хватило. Как труп повалился на кровать и забылся тяжелым сном…

Страшное воспоминание — красивая рука играет со стальной нитью, оборачивая ее вокруг каждого пальца.

— Ты думал, что ошейником всё закончилось? Какого же ты плохого мнения обо мне. Прикоснись к этой стальной нити. Чувствуешь, что она раскалена? Именно. Я оставлю метки по всему твоему телу. Ты всегда будешь моей вещью, Соби, неважно, сколько раз тебя перепишут заново. Ты. Моя. Вещь. И я буду делать с тобой всё, что захочу. Из этого кошмара выхода нет, даже не надейся — бархатный голос неспешно озвучивал его будущее.

Невыносимая боль появилась везде, запахло горящей кожей… Вокруг ног, рук, торса, горла обмоталась раскалённая стальная нить, неумолимо прожигающая кожу, кровеносные сосуды, сухожилия, мышцы… Нечеловеческий крик рвался изнутри, но на выдохе не получалось ни звука…

Соби проснулся в холодном поту… За окном сияли звёзды, а в комнате царил полумрак. Он вдохнул поглубже, потер лицо ладонями и скосил глаза. Увидев нить, он сконцентрировался, пытаясь определить, где находится его бывшая Жертва. Тоже какая-то гостиница… Соби чертыхнулся — слишком мало подсказок, для того чтобы найти Сеймея. Как бы ему побыстрее вычислить, чтобы сэкономить себе время на поиски?

Соби открыл окно и закурил. Ментоловый дым красивым облаком уплывал во мглу. Тело потряхивало от пережитого кошмара и перенапряжения прошлых суток. Почему-то вспомнился Рицка, который искренне хотел восстановить его веру в себя и хорошее отношение, доказать, что уважение и доверие должно присутствовать в Паре, что он достоин тепла, любви и поддержки… Ах, Рицка… Если бы было всё так просто… Если бы эти красивые пальцы наконец-то перестали натягивать нить и перекрывать ему кислород…

Понимание пришло неожиданно — нить ведь можно тянуть в обе стороны. И плевать на боль. Больнее, чем было, уже не будет, никогда. Он знает, как достать Сеймея, но не сейчас — сначала нужно отдохнуть и попрощаться с хозяйкой, которая была к нему так добра.

====== 45. Правда ======

Посреди ночи пискнул телефон — его владелец получил сообщение. Обычно Нисей не просыпался от такого ничтожного звука, да ещё в такое время. Нащупав мобилку рядом с подушкой, он нажал код разблокировки.

«Привет! Как насчет кофе?».

Значит Нагиса нашла ответы и спрашивает, когда и где они могут пересечься. Нисей решил не заморачиваться и предложил ей самой выбрать место и время.

«Отлично. Значит через час в том же кафе!».

Чувствуя себя героем боевика, который ночью должен слинять из дома для выполнения сверхсекретного задания государственной важности — он повернул голову и решил оценить сложность вылезания из-под одеяла.

«Ме-е-е-е-дленно отодвигаемся от Рицки, аккуратно, поглаживая, отодвигаем хвост и перетекаем в вертикальное положение».

Подсвечивая себе фонариком телефона, он нашел одежду и медленно начал красться по дому, выбирая куда наступить, чтобы не так сильно скрипели половицы. Прикурив сигарету на крыльце, Нисей загреб рукой пригоршню снега и размазал его по лицу — вот и умылся, и в себя немного пришел.

Кожу лица начало покалывать, в голове потихоньку прояснялось, а тело начало подрагивать от холода. Выбросив окурок в сугроб, он заскочил на кухню, быстро оделся и привел себя в порядок.

— Куда это ты собрался кромешной ночью? — прозвучал вопрос матери, появившейся в дверях.

Нисей вздрогнул, подошёл к ней, обнял и пояснил, что ему надо встретиться с Нагисой — появились новые данные про Рицку и его семью.

— Мам, что мне делать?! Я подозреваю, что правда будет слишком страшна. Слишком! Я не хочу, чтобы он сломался, он ведь только начал оживать… — дрогнувшим голосом признался Нисей.

Мать отодвинула его от себя чуть-чуть и погладила по щеке.

— Сын, лучше, если ты скажешь ему правду. Бережно. И потом поддержишь, и мы поддержим. Ты тоже не один в этой нелегкой битве и за себя, и за него. Я поутру предупрежу отца, если они вдруг столкнутся. Пусть он лучше переживет это с нами, чем замкнется в себе, и его потом будет также не достать оттуда, как в свое время, тебя, — голос матери срывался от волнения.

— Спасибо, мам, ты лучшая! — шмыгнул носом Нисей и улыбнулся. — Прям вовремя я пошумел.

— Иди уже, куда шел… — подтолкнула его мать. — А Нагиса твоя симпатичная? Что-то никак не могу вспомнить, как она выглядит.

— Ну, мам. Опять ты за свое! — закатил глаза к потолку Нисей. — Ну, симпатичная, да. Лет на пять-шесть старше меня. Довольна?

— А, что, прям нельзя поинтересоваться, как там у тебя с личной жизнью? — хохотнула мать. — Ты-то о моей все знаешь, даже и не скроешь ничего.

— Ну, да, против такого аргумента и не попрешь, — пришлось согласиться Нисею. — Все, отчаливаю!

Вслед ему слышался смех матери — она умела ценить его юмор, да и вообще понимала даже топорные шутки и реагировала правильно — это всегда его подкупало.

Нисей телепортировался в безлюдный переулок напротив кафе. В Японии — по-настоящему теплое весеннее утро. Он перешёл улицу, через окно заметил Нагису, сидящую на их прежнем месте, и помахал в ответ на ее приветствие. Она сегодня была сама на себя не похожа — ни ярких красок, ни кричащего макияжа, вся в черном, лишь голубые волосы выделялись на общем фоне. Нисей поприветствовал ее, повесил пальто на спинку дивана и заказал себе эспрессо. Он уселся и за столом воцарилось напряженное молчание.

— Надеюсь сегодня вы косплеите гота, а не траурное настроение, — попытался разрядить атмосферу Нисей.

— Не угадал. К сожалению, второе, — сухо сказала собеседница и поджала губы. — Извини, но это будет неприятный разговор, даже для тебя. Я вообще не уверена стоит ли рассказывать Рицке то, что ты сейчас услышишь — парень точно сломается.

Лицо Нисея стало непроницаемым.

— Нагиса-сан, я предполагал, что будет плохо, очень плохо, поэтому не надо уж очень издалека начинать. Да и рассказать ему все же придется — он же мои эмоции способен читать — тут уж без вариантов. Спасибо вам за оперативность, вы, наверно, тоже поняли, что это лучше сделать до того, как мы вернёмся в Японию?

— Именно так. Я принесла с собой справку ещё на неделю, потому что не думаю, что он оправится за пару дней. Позвонила в твой университет и организовала тебе недельный отпуск. Для них ты выиграл посещение России по обмену, в рамках проекта изучения русского языка, как говориться, вживую, — девушка загибала пальцы, перечисляя пункты. — Была у тебя дома, цветы полила.

— Вы были у меня дома?

— Нет, не была. Шутка. Но надеюсь посмотреть, как вы там живёте, должно быть, мило, — натянуто улыбнулась Нагиса. — Просто хотела проверить, следишь ли ты за мыслью.

— Как видите, да, — Нисей пригубил кофе. — Снимаю шляпу перед вашей прозорливостью и стратегией. Спасибо, что настолько понимаете и его, и меня, да и всю ситуацию в целом. А теперь — правду.

Программистка выдохнула как перед прыжком с десятиметровой вышки в воду и заговорила:

— Итак, несмотря на то, что тело обнаружить так и не удалось, Семь Лун уверены, что Хэй Аояги — отец Рицки, мертв. Он не разводился с женой и не уходил из дома — установлено, что эти ложные воспоминания были внедрены в память матери самим Сеймеем. Амнезия у Рицки, как и сломанная нога, так же его рук дело.

После этих слов Нисей нахмурился, но продолжил внимательно смотреть на Нагису, понимая, что это ещё не всё, что она узнала.

— Саган-сан, я же понимаю, что это часть правды, давайте дальше.

Девушка помолчала и продолжила:

— Причина, по которой Сеймей напал на свою семью, не установлена. Выглядит так, словно он зачем-то убил отца, потом неуклюже попытался замести следы, представив все, как нападение неизвестной Пары, а когда сообразил, что это не сработает, ударился в бега.

— Ах вот оно как получилось… — осторожно вставил реплику Нисей, чтобы не сбить собеседницу с мысли, но все же показать, что он следит за повествованием.

— Мне очень жаль, что именно я принесла тебе такие вести. Так не хотелось причинять боль ни тебе, ни Рицке, но, думаю, что сейчас самое лучшее, если вы всю развязку пересидите в России.

— Это все, что удалось узнать? — вкрадчиво поинтересовался Нисей, чувствуя, что Нагиса не договаривает, чтобы его ещё больше не расстроить.

— Официально — все, — хмыкнула Нагиса, а потом явно разозлившись, выпалила: — Там явно что-то нечисто! После того как я запросила досье семьи Аояги, мне тут же позвонил Минами Рицу и велел немедленно зайти к нему. Допрашивал битый час, но я стояла на своем — я же курирую вашу Пару, вот и решила ознакомиться. В конце концов он поверил и велел больше не лезть в документы о семье Аояги, эта информация, оказывается, засекречена.

— Извините, что подверг вас опасности. Я даже не предполагал, что правда может оказаться настолько неудобной.

— Плохо же ты меня знаешь! Разумеется, я тут же полезла копать дальше, только уже по-тихому! Выяснились удивительные вещи, оказывается Сеймей причастен к череде исчезновений наших Пар и смертям обычных людей по всей стране. Семь Лун уверены, что Сеймей серийный убийца-психопат, — после этих слов Нагиса, накрыла его руку своей и сжала в знак поддержки и сочувствия.

Нисей порывисто выдохнул и залпом допил кофе.

— Нагиса-сан, будьте добры, закажите мне ещё один, я пока выйду покурить, надо собраться с мыслями, — попросил он девушку и, мягко высвободив свои пальцы из ее руки, подхватил пальто и вышел.

Ему было откровенно плохо, будто он услышал правду не о напарнике, а о самом себе. Зайдя за угол дома, он дал себе право расслабиться и потерять лицо. И тут у него очень знакомо начала болеть голова — привет из прошлого после потери Маи, снова дал о себе знать. Гримаса боли исказила красивые черты, глаза предательски защипало, и пачка сигарет затряслась в руке. Негнувшимися пальцами, с третьего раза, ему удалось вытащить одну и прикурить.

После пары затяжек во рту появилась горечь, и Нисея стошнило. Отдышавшись, он сглотнул и выбросил сигарету, лихорадочно соображая, как же ему предупредить Нагису, что он не вернется. Боль сжала голову словно тисками и перед глазами все поплыло, он рухнул на колени, держась за голову и стараясь сконцентрироваться на мыслеобразе деревни, чтобы вернуться к Рицке — он точно сможет помочь, но тут окрик Нагисы резанул по ушам.

— Нисей, что с тобой? Скажи мне!

Он почувствовал, она сидит рядом на корточках и обнимает его за плечи.

— Это приступ. У меня такие были постоянно, пока не появился Рицка. Мне надо к нему — он поможет.

— Ага, конечно! Перепугаешь одним своим видом, а потом еще на него такую правду выплеснешь! — Нагиса помогла ему встать и обняла его за талию. — Сконцентрируйся на моем кабинете в Семи Лунах и перенеси нас туда. Живо!

Он сделал последнее усилие над собой и провалился в беспамятство…

Темнота медленно отступала. Едкий запах нашатыря прокатился по слизистой носа, Нисей инстинктивно отвернул голову, и закашлялся. На лоб положили холодный компресс. Он чувствовал, как Нагиса закатывает рукав свитера и делает укол.

— Противорвотное, — сообщила она. — А теперь выпей.

Он разлепил глаза и посмотрел на большую кружку в руках девушки.

— Всего лишь травяной чай, — объяснила она.

— Спасибо, Нагиса-сан, — тихо поблагодарил Нисей, сел на тахте, не понимая, как вообще он на этой самой тахте оказался, принял чай из ее рук и сделал глоток.

Чай был вкусным: травы, нотки лимона и мед. Неприятная горечь и тошнота пропали. Тело начало трясти. Хозяйка кабинета сходила за пледом, забрала пустую кружку и закутала Нисея в него как в кокон.

— Нисей, ты мне можешь объяснить поподробнее какого рода приступы у тебя были, чтобы я помогла тебе с ними справиться? — осторожно поинтересовалась Нагиса.

— Обычно жесточайшая мигрень, кошмары, я путал реальность и кошмары и около суток приходилось лежать в кровати. Ни обезболивающие, ни алкоголь не помогали — тело будто их отвергало. Врачи ничего не могли поделать. И с этим смог справится только Рицка, вряд ли у вас что-то получится, — растерянно признался Нисей.

— Не надо сомневаться в моих способностях! — фыркнула Нагиса и встала. Загремели выдвигаемые ящики, а потом она присела рядом, закатала его свитер и сделала ещё один укол. — Это экспериментальное средство, но думаю, что оно справится с твоим приступом.

Нисей криво улыбнулся ни на что особо не рассчитывая, но ему понравилось, что эта девушка хочет облегчить его страдания. Он лежал как тряпичная кукла и старался не матерится от жуткой головной боли при Нагисе — все же она ему нравится, а он — мужчина, которые при дамах не плачут, да и вообще не плачут, если уж на то пошло…

 — Нисей, не дави себя, надо плакать — плачь, надо орать — ори, иначе будет перегрузка нервной системы, — убеждающе заговорила Нагиса, хмуря брови. — Кабинет закрыт, здесь хорошая звукоизоляция. Я полежу с тобой — тебя надо обнять. Это не делает тебя слабее или ещё там что-то… Это биология и психология, Нисей. Человеческое тепло и присутствие другого помогают пережить любые тяжелые состояния легче.

Быстро высказав все это, она села, мягко откинула его назад, легла рядом и крепко его обняла поверх одеяла. Нисея мелко потрясывало. Он лежал с закрытыми глазами, сведенными на переносице бровями и кривил губы.

— Минут через пять-десять станет полегче, обещаю. Так, подожди, усилим физический контакт, — она убрала руки, залезла к нему под плед и обняла напрямую. Нисей уткнулся носом ей в плечо и шумно выдохнул.

— Не представляю как тебе сейчас плохо, но будет легче, обещаю, — погладила она его по волосам. — Плохо, что мы с тобой не общались раньше, я могла бы намного раньше прекратить твои страдания… И часто у тебя были такие приступы?

— Почти каждую ночь.

— Вот упертое ты создание, Нисей! Мог бы и сказать, что тебе настолько плохо, но нет — молча страдал и ничего не говорил! Прямо зла на тебя нет!

— Я говорил врачам, они сказали, что никак помочь не могут — у меня нестандартные реакции.

 — А да? Вот же… — Нагиса нахмурилась, — странно, никаких особых отметок в твоем деле не было… Неужели просто списали на индивидуальную непереносимость… Вот же лентяи, ей-богу — не хотят копать дальше, если им премия и регалии не светят… Извини, что я так на тебя накинулась, мне казалось, что ты сам молчал…

— Только вот давай, ты сейчас не будешь шумиху поднимать, ладно? — нахмурился Нисей. — Теперь все хорошо, у меня есть Рицка, да и приступы с момента, когда мы стали Парой, прекратились, просто флешбек, все в порядке.

— Ну, если ты просишь, то не буду, — согласилась Нагиса, все еще недовольная тем, что узнала о такой промашке врачей Семи Лун. — Но знай, что ты можешь сказать мне, если приступ повторится и я помогу, хорошо?

— Хорошо. Успокойся, я тебе скажу, если Рицка не справится.

Нисей только хмыкнул — такая отповедь, как ни странно грела душу, ведь за этим чувствовалось искреннее желание помочь и сочувствие. Они оба понимали, что он бы не пришел за помощью, даже, если бы знал, что она возможна — Нисей демонстративно отвергал все, что предлагали Семь Лун, ведь считал их виновными в смерти своей любимой девушки. Тем не менее, сам факт, что Нагиса это сказала, сам ее порыв помочь ему, беспокойство о Рицке, еще неделя отпуска, да вообще такое понимание и поддержка, которую он не ждал ни от кого в этой организации, невероятно подкупали.

Неожиданно для себя, Нисей притянул ее к себе и поцеловал. Поцеловал и испугался, что его опять отвергнут. Он даже немного зажмурился, чтобы не видеть это выражение глаз, которое было у Маи тогда — удивление и потеря… Он всегда всё делал невовремя…

И тут его поцеловали в ответ. Чужой язык медленно прошёлся по его нижней губе, за ним последовал лёгкий поцелуй в уголок губ, потом в другой… Нагиса осторожно целовала его в губы, не стараясь углубить поцелуй — словно подтверждение, что она не против, но не настаивает на продолжении, ведь сейчас не время и не место. Нисей пребывал в приятном шоке: с таким отношением девушек он ещё не сталкивался — его еще так бережно и осторожно не целовали — достаточно необычно, но ему нравилось.

— Можешь перестать жмуриться, все хорошо. Я не против, понимаешь, просто показалось, что сейчас не совсем подходящее время, но мне все понравилось, если что, — прозвучал ее шепот в ухо. — Будем считать это романтическим свиданием, которое ты мне был должен.

— Ну это же не оно? — удивился Нисей, повернув голову и посмотрев ей в глаза. Лекарство начало действовать — в голове прояснялось и боль становилась все меньше и меньше.

— Раз уж мы перешли к поцелуям, то это, по стандартам общества, как минимум уже третье или четвертое, — хмыкнула Нагиса. — Ну, сам-то не в шоке, что тебя тут нагло целуют в ответ?

Нисей фыркнул, оценив шутку, повернул голову и посмотрел на потолок.

— Я много лет думал, что меня трудно удивить, тем более — приятно удивить, но тебе это удалось. Оппа… Я уже и на ты перешел, но после поцелуев-то глупо тебя Саган-сан называть, не так ли?

— Согласна. Давай уже на ты и по имени, — захихикала Нагиса. — Тебе, я смотрю, уже легче?

 — Да, мне действительно легче, — Нисей улыбнулся посмотрел ей в глаза. — Впервые я встречаю такую, как ты — к тебе нельзя прицепить ни один ярлык и куда-то однозначно классифицировать, но это так интересно и приятно, черт возьми…

— Ну, вот видишь, какая я необычная и целоваться со мной не страшно, а очень даже приятно, — хмыкнула Нагиса и начала загибать пальцы перед его лицом. — А поцелуи внимание хорошо переключают, заставляют тело эндорфины вырабатывать, да и с шоком хорошо справляются, чтобы ты знал.

Нисей картинно нахмурился.

— Так это просто такая новая психологическая помощь?! Ты меня поцеловала не потому, что я весь такой красивый и соблазнительный?

Нагиса фыркнула и засмеялась.

— Да, ты весь такой красивый и соблазнительный — это правда. Я просто не могла удержаться… чтобы не помочь.

Нисей оценил юмор — Нагиса была хороша во всех смыслах: с ней было почему-то легко и комфортно. Вещи происходили естественно, но не по стандартному принятому в обществе сценарию — нормально никуда не сводил, в чувствах не признался, упал в обморок, поистерил, а потом полез целоваться… Он даже немного растерялся он своего поведения и ее спокойного отношения ко всему происходящему. Ну, раз она спокойна, то почему бы и не продолжить в том же духе?

— Да, как можно удержаться… и не помочь? Может тогда ты мне поможешь еще? Мне прям понравилось, — вкрадчиво поинтересовался он — ну очень было интересно как Нагиса на это отреагирует.

— Конечно, — улыбнулась девушка. — Как я могу отказать в помощи… Ну и в удовольствии целоваться с таким красавчиком, как ты?

Оба прыснули одновременно от своих же реплик и потянулись друг к другу…

====== 46. Ты не один ======

Рицка проснулся первым и повернул голову. Нисей спал на боку лицом к нему и хмурился. Он аккуратно придвинулся к спящему Бойцу и осторожно соприкоснул свой лоб со лбом Нисея — тому снился какой-то странный сон, но не такой кошмар, как это было раньше. Рицка сконцентрировался на образе пляжа, моря, белого песка, ярком солнечном свете, в котором красиво переливается вода моря и почувствовал, что Боец успокаивается, нахмуренные брови расслабляются и он облегченно выдыхает.

Поняв, что сон Нисея стал более приятным, он напоследок погладил погладил того по щеке хвостом и бочком начал тихонько отползать к краю кровати — туалет манил к себе нещадно. Нисей заворочался и перевернулся на другой бок, а Рицка рванул на улицу.

После утреннего кросса, мгновенно замёрзший и проснувшийся Рицка, потирая глаза, встретил в кухне Хисану.

— О, проснулся? Завтракать будешь? — спросила она с улыбкой.

— А можно сначала обнимашки? — потупился он.

— Странно, что ты спрашиваешь. Конечно, — она обняла подошедшего подростка. — Не спрашивай, Рицка, просто приходи и обнимай. Это же естественно.

Тот кивнув в ответ, пообещав себе, что постарается этому научиться. Получив желаемое, он был отправлен умываться и чистить зубы. К его возвращению, на кухонном столе оказалась тарелка с чем-то непонятным. Рицка скептически понюхал бледно-серую массу, а потом с подозрением поинтересовался что это за смесь.

— Это манная каша. Ее можно есть с маслом сливочным и с вареньем. Попробуй, — она подтолкнула к нему маслёнку и вазочку с вареньем.

Рицка положил кусочек масла, который мгновенно начал превращаться в жидкость, красиво расплываясь по поверхности, потом перемешал и попробовал.

— Божественно. Добавлю-ка я ещё и варенья, — заявил он и плюхнул пару ложек малиновой жидкости поверх. Ещё раз перемешал и у засунул ложку каши себе в рот… Блаженная улыбка расплылась на его лице. — Никогда не ел такой вкусноты.

— Ну вот, теперь поел. Попроси Нисея, он научит тебя делать и будете в Японии завтракать, — предложила Хисана и подмигнула.

После завтрака и мытья посуды, Рицка решил вернуться к Бойцу. Его немного беспокоил его странный сон и сведённые брови. Забравшись под одеяло, он пристроился сбоку, хвост погладил руку Нисея и он принялся рассматривать лицо спящего, пытаясь считать эмоции.

— От тебя пахнет манной кашей, — прошелестел шепот в сознании. — Понравилось новое блюдо?

— Дааа! Божественно! А ещё, если добавить масло и варенье, то вообще… — восторженно ему ответил подросток.

— А ты всё больше начинаешь понимать толк в извращениях, — хмыкнул Нисей не открывая глаз и подтащил его поближе к себе, чтобы обнять.

Рицка положил свою голову ему на плечо, и дыхание Нисея защекотало ему ухо. Он сдвинулся чуть-чуть вперёд и затих, наслаждаясь безопасностью и теплом, лишь хвост медленно двигался под одеялом, гладя Бойца в ответ.

Но все-таки что-то было не так.

— Тебя что-то беспокоит? Может я что-то могу сделать? — с тревогой в голосе спросил он вслух. — Сон тебе какой-то странный снился с самого утра… и вчера я чувствовал себя странно, как будто тебе было также плохо, как и тогда, когда мы с тобой встретились…

— Рицка… у меня плохие новости о твоей семье, но я даже не знаю с чего начать, — в шепоте сквозила печаль. — Возможно, не стоило бы рассказывать именно сейчас, но обстоятельства вынуждают.

После этих слов, Рицке мгновенно стало не по себе. Неужели настал тот момент, которого он так ждал, но ужасно боялся? Он нервно сглотнул, но решительно кивнул — другого пути внести ясность не было.

— Говори… Ты ведь поэтому уходил этой ночью, да? Тебя же не вызывали в универ?

— Да, ты прав, я уходил, чтобы встретиться с Нагисой Саган. Признаюсь честно — у меня вчера случился приступ, как раньше, но Нагисе удалось мне помочь, одним словом весело было… — Нисей замолчал, собираясь с мыслями, откашлялся и продолжил: — Рицка, мне чертовски не хочется быть тем человеком, который расскажет тебе все это. Но ты хотел ответов и мне придется их тебе дать. Понимаешь?

— Понимаю. Говори, Нисей, просто говори…

Нисей снова вздохнул и выпалил:

— Ты был прав, твой отец не ушел из дома. Его смерть, твои перелом и амнезия — дело рук Сеймея. Скорее всего, он велел Соби избавиться от тела — именно этот момент ты и видел в своих кошмарах. И безумие матери тоже его вина — заклинание по изменению памяти окончательно помутило ее и без того проблемный разум.

Рицка шумно выдохнул и непроизвольно всхлипнул. Нисей обнял его покрепче и ещё сильнее прижал к себе, пока Рицка тихонечко плакал в его свитер и шептал, что он чувствовал, что с отцом все-таки что-то случилось, что знал, что его проблемы с памятью — это не просто так. Нисей гладил его по голове и просил дышать. Тихонечко напоминал подростку, когда тот хватал ртом воздух, что Рицка не виноват, а ему жаль, что Сеймей ублюдок и обязательно поплатится за это.

Когда Рицка выплакал свое горе и поуспокоился, Нисей метнулся за мятным чаем на кухню, а потом подал кружку подростку.

— Нужно попить.

Зубы стучали о кромку кружки, тело Рицки сотрясала дрожь. Нисей помог удержать ёмкость и попить теплого, ароматного чая с каким-то то странным привкусом.

— Что ты добавил в чай? — мысленно спросил паренёк.

— Отцовской настойки. Тут одного чая будет маловато, — объяснил Нисей и сам отхлебнул из кружки. — Сейчас мы будем пьяные и сонные. Ты и я. Ты не один, Рицка, у тебя есть мы.

Подросток откинулся на подушки, а хвост погладил Нисея по руке. Тот забрался, накрыл их одеялом, обнял Рицку, прикоснулся своим виском к его виску и замер, поглаживая по спине.

— Все будет хорошо. Это прошлое, оно уже прошло. Ты с нами здесь и сейчас. У тебя есть я и мои родители, которые относятся к тебе как к родному сыну. Мы твоя новая семья! Цени это и отпусти прошлое, — мысленный шепот Нисея становился все тише, пока оба не погрузились в сон.

Рицка проснулся ближе к вечеру. Побаливала голова, мучила жажда. Он скосил глаза на Нисея — тот спал, раскинув руки и ноги в разные стороны, а одеяло съехало к животу. Рицка улыбнулся и потянул одеяло вверх — замерзнет же. Укрыв Нисея по самый нос, он отправился на кухню попить.

— Привет, Рицка, — сказал ему Шин, сидящий в кресле-качалке. Его ноги были укутаны пледом, а в руках — газета. Он покачивался как метроном, и эти размеренные движения сопровождались лёгким скрипом половиц под креслом. Шин отложил газету и протянул ему руку. — Посидишь со мной?

Подросток кивнул, забрался в кресло, пристроился сбоку, а мужчина его обнял и закрыл одеялом. Теперь они мирно покачивались в кресле вместе.

— А где Хисана-сан?

— Ушла к соседке. Скоро вернётся. Как твои дела?

Рицка потерся носом о свитер и вдохнул аромат леса, тепла человеческого тела, машинного масла и его прорвало. Он тихим голосом, иногда всхлипывая, пожаловался отцу Нисея, что Сеймей последняя мразь, как тот поступил с отцом, как с ума сошла его мать и как теперь ему с этим жить… Шин хмыкал, кивал, но не прерывал Рицку и не останавливал мерного покачивания кресла.

Рицка все же расплакался и Шину пришлось немного пересесть в кресле, чтобы обнять его двумя руками. Подросток всхлипывал и вопрошал, как же ему теперь быть — вся его прежняя жизнь рухнула. Отец Нисей дождался, пока Рицка выплачется, а потом сказал:

— Да уж, Рицка, понимаю как тебе не просто, — в голосе Шина слышалось соболезнование и искреннее сочувствие. — Жизнь сложная штука. Иногда все мы оказываемся на перепутье и в замешательстве — что делать и куда дальше идти…

— И что делать, когда такое происходит? — поинтересовался подросток, всё ещё утыкаясь носом в свитер отца Нисея.

— Остановиться и спросить себя, чего же ты хочешь, — улыбнулся Шин и погладил подростка по голове. — Вот ты, Рицка, чего хочешь?

— Я хочу быть счастливым, — быстро и твердо ответил Рицка, уже знавший ответ.

— Очень хорошее желание. А, скажи, что-то в настоящем мешает тебе быть счастливым? — Шин, как заправский психоаналитик, подводил его к нужному пониманию проблемы.

— Вроде ничего такого не мешает… — задумался Рицка, — вы знаете, я всегда чувствовал, что мне не хватает тепла и близости… Мои родители говорили, что любят, покупали мне подарки, заботились, но я никогда не ощущал такого тепла от них, какое ощущаю от вас.

— Тебе не хватало их родительской любви?

— Я бы не назвал это любовью… Вот вы и Хисана-сан любите друг друга и своего сына, это прямо в воздухе ощущается, а у нас в семье все было не так. Да, с отцом у меня были отношения получше — мы с ним выезжали на природу, он пытался заниматься со мной и от него я чувствовал больше тепла, чем от мамы, — Рицка продолжал смотреть в стену, словно мысленно прокручивая события прошлого. — Мама же всегда была странной и отрешенной, а потом ей стало совсем плохо — она перестала меня узнавать и била. Словно ужасный кошмар…

— Но он кончился, Рицка, ты понимаешь? Этот кошмар закончился, — вкрадчиво напомнил ему Шин. — Да, твой прежний мир разрушен, отец мертв, мама не в себе, брат предал, но теперь у тебя есть мы. Мы тебя любим и принимаем таким, какой ты есть, и отвергать тебя или бросать не собираемся.

— А вы очень хороший, Шин-сан, — признался Рицка и посмотрел на него. — Возитесь со мной, как будто я ваш сын, поддерживаете меня, разжевываете правильные мысли. Зачем вам это?

— Рицка, иногда просто хорошо относишься к людям, и всё. Ты хороший мальчик, который достоин хорошего отношения. Ты принес свет в жизнь моего сына и мою. Почему должна быть у меня какая-то причина, если ты первым сделал мне такой неоценимый подарок? Я же его не просил? А вот ты зачем это сделал, а, Рицка?

— Просто потому что захотелось, — покраснел подросток, поняв, что мог обидеть мужчину своим бестактным вопросом.

Шин погладил его по ушкам и сказал:

— Не поверишь, мне вот тоже просто захотелось. Почему я должен искать подспудную выгоду, если ты мне нравишься и мне хочется делать тебе приятно и всем нам хорошо? Может, проще перестать анализировать, и наконец-то получать уже удовольствие от жизни? А?

Рицка кивнул и улыбнулся, немного печально, но широко.

— Пить хочется, — тихонечко признался он.

— Оооо, хочешь какао? — подмигнул ему мужчина.

Кто откажется от какао? Рицка точно нет. Они переместились на кухню, и Шин приготовил ему потрясающее какао с корицей, щепоткой кардамона и гвоздики. Рицка пил этот потрясающий напиток и понимал, что да — в жизни есть и место для драмы, но в ней очень много хорошего, прям как сейчас.

Через какое-то время к ним подтянулся Нисей и тоже получил свою порцию. Зашла Хисана и заявила, что теперь она должна посидеть с Рицкой, а то все от него получили обнимашки, а она — недостаточно. После ужина они играли в карты. В процессе Хисана подсказывала ему разные стратегии, и они пару раз обыграли Шина и Нисея.

Уставшие, но довольные, парни опять завалились под одеяло. Напряжение спадало. Рицка расслабился и начал вести себя совсем как кот: тёрся об Нисея носом, головой и телом, а тот чесал ему за ушками и ловил его пушистый хвост. Потом слушали музыку через наушники и обнимались.

— Кстати, забыл сказать, Нагиса нам продлила отпуск на ещё одну неделю, — Нисей мысленно передал напарнику новость.

— Уррра!!! Ещё больше вкусностей, приключений и обнимашек, — глаза Рицки загорелись. — А мы много чего интересного успеем поделать, да?!

— Да. Я даже не сомневаюсь. Ну, можно покататься на лыжах, санках с горки, куда-нибудь смотаться на каток. О! Можно посмотреть северное сияние, но это надо ночью, можем снеговика слепить, с отцом на охоту сходить, много чего интересного, — прикидывал в уме Нисей.

— Да-да-да-да!!! — вслух закричал Рицка, но быстро замолчал. — Извини. Я никогда ни с кем такими вещами не занимался и готов хоть прямо сейчас начать!

— Всё хорошо, мы все успеем, тем более теперь времени завались! — улыбнулся ему Нисей, про себя радуясь, что все-таки общими усилиями им удалось преодолеть этот кризис и Рицка продолжает улыбаться и интересоваться новым.

====== 47. Ты принят! ======

— Ох, этот чертов будильник… Надо их вообще запретить… Это же Инквизиция в двадцать первом веке, — чертыхался Соби, стараясь с закрытыми глазами нащупать кнопку. Безуспешно. Пришлось найти очки и выключить этого вопящего монстра целенаправленно.

Время поджимало, надо уже было бежать на кухню помогать с приготовлениями на сегодня. Или не надо. Сегодня же последний день…

— О, наш герой! — поприветствовали его повара. — Доброе утро!

Соби криво улыбнулся на это.

— Что вы пьете с утра, чтобы иметь такой позитивный настрой?!

— Всего лишь кофе, Соби. В сочетании с нашим неубиваемым оптимизмом, он творит чудеса, — заявил один из них. — Кстати, похоже, что вчерашний фурор нам аукнется. Слышал, что Ивае-сан поступило множество заказов.

Соби непонимающе на него уставился.

— Я думал, что у вас это обычное дело, и я тут совсем ни при чем.

— Ну, дело-то может и обычное, но твое оформление и творческий подход сделали торжество незабываемым. Обычные повара не будут с такой тщательностью вырезать мелкие детали для украшения и потом их придирчиво располагать на тарелках как произведение искусства, — хохотнул второй. — А ты чего такой вареный?

Соби не стал говорить, что не смог нормально уснуть, потому что всю ночь мучали кошмары — расстраивать этих классных парней ему абсолютно не хотелось, как и прощаться. Не хотелось смотреть на огорченные лица, которые обязательно будут, ведь они так замечательно сработались за такой короткий срок и повара всерьез надеялись, что он станет их коллегой по кухне. Он бы и сам этого очень хотел — ему понравилось работать с ними бок о бок, даже был не против валиться с ног от усталости, потом слыша аплодисменты от хозяйки гостиницы, официантов, слушать комплименты, но увы… Его ждет встреча с Сеймеем, которую отложить нельзя.

— Да никак уснуть не мог… — сокрушенно признался Соби, — устал очень, давно так сильно не напрягался, да и после болезни.

Парни сделали сочувствующие лица.

— Ну ничего, привыкай, у нас всегда так… а теперь — погнали! Работа сама себя не сделает! Надо понять, что с остатками от банкета и общими запасами кухни, — повара поднялись. — Соби, спокойно завтракай и пей кофе. Пока ты официально не подписал свой смертный приговор, тьфу, рабочий договор, мы тебе не начальники.

Соби посмеялся их неожиданному каламбуру и заварил себе кофе. Через несколько минут зашла Ивая и потрепала его по волосам. Соби печально ей улыбнулся и уткнулся в кружку с кофе.

— Неважно выглядишь. Перетрудился? — поинтересовалась она.

— Не выспался. Кошмары, — коротко объяснил Соби. — Близится развязка, потому они все чаще и реалистичнее.

Хозяйка гостиницы налила себе кофе и присела напротив.

— Соби, я же вижу, ты что-то задумал. У тебя наконец-то появился план?

Соби кивнул.

— Есть план, но слабенький. Я понял как попасть к Сеймею, но что делать дальше я не знаю. У него есть власть надо мной, что я могу ему противопоставить?

— Ну, может поделишься?

— Я вижу нить, которая нас соединяет. Все оказалось проще, чем я думал — мне надо только за нее потянуть и я сразу же окажусь в том же месте, что и он.

— О, какая у тебя интересная способность! — Ивая улыбнулась через силу, стараясь подбодрить парня. — Соби, тебе надо верить в себя, а ты сидишь растерянный и расстроенный. Я понимаю, что встретиться лицом к лицу со своими страхами — это жутко, но по-другому не получится распрощаться со своими прошлым и властью Сеймея.

Соби встал и порывисто обнял хозяйку гостиницы, уткнувшись лицом ей в волосы.

— Да, Регу-сан, вы правы, другого выхода у меня нет — придется мне покончить с этим раз и навсегда, — он посмотрел ей в глаза. — Спасибо вам, что помогли, вылечили, выслушали, поддержали — буду хранить эти воспоминания как самое дорогое, что есть у меня, если, конечно, останусь в живых…

— Ну вот и что ты тут такое говоришь? Умирать он тут собрался! — Ивая отвесила ему шутливый подзатыльник. — Я уверена, что ты с этим Сеймеем разберешься на раз-два — по-другому просто быть не может и будешь себе потом жить долго и счастливо!

— Скажете тоже, долго и счастливо… — усмехнулся Соби, — если не погибну, то придется возвращаться в организацию. Вы знаете о чем я больше всего жалею?

— О чем?

— Что мы с вами больше не увидимся… а мне бы так хотелось увидеть вас снова, Регу-сан… — Соби снова обнял хозяйку гостиницы и замер.

— Если хочешь, значит увидишь, — заверила его Ивая на полном серьезе, обнимая снова в ответ. — Знаешь, жизнь странная штука… Порой судьбы людей складываются самым невообразимым образом — я столько удивительного за свою жизнь повидала… Так, к чему это я? Так, вот, знай что в этой гостинице мы всегда будем тебе рады. Я буду ждать и верить, что однажды ты просто придешь меня навестить. Или даже придешь, чтобы остаться навсегда.

— Регу-сан, вы такая замечательная, — выдохнул Соби, сглатывая неприятный ком в горле, после таких слов. — Жаль, что вы не моя мама… Вы знаете, если будет шанс вернуться, я обязательно вернусь! Я обещаю!

— Все будет хорошо, Соби! — Ивая погладила его по волосам. — Я знаю, что ты не погибнешь. Не знаю, откуда, но вот чувствую, а ты знаешь, что меня интуиция не подводит. Поэтому иди, победи Сеймея и знай, что тебе есть куда вернуться, что бы ни случилось!

— Спасибо вам, Регу-сан, спасибо вам за все! — поблагодарил Соби и улыбнулся. — Я никому не сказал, что ухожу, извинитесь перед ребятами за меня?

— Конечно, даже не переживай! — успокоила его хозяйка гостиницы, отворачиваясь и пряча наворачивающиеся на глаза слезы.

— Ну, тогда до встречи! — выдохнул Соби, скосил глаза, замечая нить и схватился за нее двумя руками. — Держите за меня кулаки, я должен победить!

— Конечно! Как же может быть по-другому?! — выдохнула Ивая, поворачиваясь к Соби, которого уже не было в комнате. Она моргнула, печально улыбнулась и прошептала, сжав кулаки. — Победи, Соби, и возвращайся, слышишь?!

====== 48. Ночная прогулка ======

Нисей не мог заснуть и разглядывал потолок в мягком свете свечи, которую он начал оставлять на ночь после памятной поломки генератора — вдруг Рицка захочет в туалет, а света нет?

Толстая высокая свеча мерно горела, создавая атмосферу уюта и некой мистики. Нисей скосил глаза и посмотрел на подростка. Тот тоже не спал и думал о чем-то своем. При таком освещении Рицка и правда был похож на сосредоточенного кота: чуть нахмуренные брови и поджатые губы — Нисей невольно улыбнулся.

Днем оба напереживались, потом отоспались, а сейчас сна — ни в одном глазу. Он повернулся на бок к Рицке лицом и посмотрел на подростка. Тот сразу же улыбнулся, а пушистый хвост тронул лицо Нисея.

— О чем думаешь?

— Почти час ночи, — ответил Нисей, взглянув на телефон, вытащенный из-под подушки. — Думаю о том, что мы явно выспались, а я тебе обещал кучу развлечений. А раз обещал, не хочешь ли начать прямо сейчас?

Рицка удивлённо заморгал, недоумевая, чем можно заняться глубокой ночью: на улице холод, может даже вьюга, сугробы по колено, а Нисей куда-то собрался.

— Да все будет нормально! — парировал вслух Нисей,подслушав его мысли. — Давай собирайся и одевайся потеплее!

— Куда?!

— Не, ну я не могу… — Нисей захихикал, не желая портить сюрприз, — кто совсем недавно вопил, что хочет все и сразу, а тут вдруг стал разборчивым и придирчиво воспрошает — куда?

Подросток смутился.

— Ну, правда, я не понимаю, куда можно собираться в час ночи зимой, когда даже до туалета добежать — это героизм… — Рицка поморщился, — извини, что может я так грубо, но ваш туалет на улице зимой — это прямо издевательство. Это так, о наболевшем…

Нисей продолжал хихикать.

— Ты уж прости нас за туалет, он реально даже русских подбешивает, мы просто привыкли и не подаём вида, но нам также холодно, как и тебе, — он погладил хвост. — Просто мы же, как те три бесстрашных русских мужика, которые богатыри — страдаем, но не подаем вида.

Подросток заливисто засмеялся.

— А я то думал, что это только на русских холод не действует, как на остальных. Гипотезы выдвигал…

Нисей вытер слезы от смеха.

— Рицка, ты просто нечто! Ладно, я тебе скажу, куда хочу отправится в час ночи, а ты уже решишь — стоит это того или нет. Я хочу показать тебе северное сияние. Ну так как? Ради такого стоит одеваться и выходить на улицу?

Глаза подростка округлились и, по мере переработки информации, на его лице начала появляться улыбка.

— Да?! Мы его увидим? Честно?! — Рицка даже начал подпрыгивать словно ребенок, потрясенно и нетерпеливо, а хвост, соскользнув с руки Нисея, замотался из стороны в сторону, выдавая предвкушение, напряжение и заинтересованность владельца.

— Честно-пречестно, — успокоил его Нисей и погладил ушки. — Встаём и одеваемся, но тихонько, чтобы родителей не разбудить. Им-то завтра с утра вставать.

Нисей осторожно прокрался по поскрипывающим половицам к шкафу и начал рыться, перекидывая Рицке одежду на кровать.

— Одеваемся теплее, там реально холодно. Две пары штанов, два свитера, две пары носков, шарф обязательно, варежки, шапка и валенки, шуба… да одевай вообще все что налезет!

Рицка кивал, натягивал, просовывал и заматывал. В Японии он никогда не одевал столько одежды, и никак не мог привыкнуть к этим ощущениям, но не сопротивлялся, потому что Боец всегда объяснял что и почему. Нисей ему улыбнулся, прочитав его мысли, хмыкнул и развел руки в стороны. Он был уже одет в несколько свитеров, штанов, носков и остальное, как и Рицка.

— Ну, что, погнали? — задал он вопрос в шапку подростка, когда тот его обнял.

— А мы недалеко, да? Ну, раз ты решил из комнаты телепортироваться?

— Ага, тут рядышком, километров двести-триста. Махнем на поле, там обзора больше! — пояснил Нисей, а Рицка лишь кивнул, зажмурившись.

Им повезло, небо было ясным, приземление мягким, если не считать, что они оказались в снегу по пояс. Рицка в замешательстве посмотрел на Нисея.

— А как мы выберемся потом?

— Нет, не потом. Мы сначала выберемся, а потом уже посмотрим на северное сияние, не отвлекайся. — мысленно объяснил ему Нисей. — Представь, как снег разлетается в стороны, образуя круг без снега. Так, давай, я помогу.

Они соединили головы в шапках, мысленно проговорив свое общее имя, и визуализировали, как снег разлетается вокруг них. Поднялся небольшой ветер и щеки защипало от колких снежинок, которые взметнулись вокруг. Воздух закрутился в воронку, которая начала расширяться, увеличивая свой диаметр.

Через минуту, ветер успокоился и вокруг них снега не было почти до самой земли — они стояли в своем личном оазисе посреди снежного пространства. Рицка огляделся и посмотрел на Нисея сияющими глазами:

— Фига себе мы тут порядок навели, — выдохнул Рицка привычное выражение Нисея — он уже невольно начал перенимать словечки и выражения Бойца.

Нисей улыбнулся ему и задрал голову вверх.

— А теперь посмотри на эту красоту… — восторг слышался в его голосе.

Рицка прижался к Нисею, обхватив его покрепче, посмотрел наверх и замер от восхищения, почти не дыша: кажущееся бескрайним темно-синее небо, которое причудливо расчерчивали зигзагообразные зеленые, голубые и белые всполохи. От неимоверной красоты природного явления просто захватывало дух. Они простояли достаточно долго, почти не двигаясь и не дыша, пока уже Нисей не почувствовал, что подростку или надо подвигаться, или же пора отправляться домой.

— Домой или поедем на санках кататься? — хитро посмотрел на него Нисей.

— Может, сегодня все-таки домой? — поежился Рицка. — Как-то чаю вкусного захотелось, да и поесть… Там мама что-то вкусного готовила из пирогов?

Нисей даже не подал виду на «мама», без приставки «твоя». Мама и мама, не важно, чья.

— Вот уже не помню… — он задумался, — но я знаю человека, который умеет делать вкусные бутерброды… — и выразительно посмотрел на подростка.

Рицка засмеялся и величественно провозгласил:

— Ну раз ты так просишь, я сделаю бутерброды… Ты попробуешь то, что никогда не пробовал… — надолго его не хватило, в конце фразы он выпал из образа, и засмеялся.

— О великий мастер, давайте же быстрее домчим домой, есть охота непередаваемо, — в голосе Нисея был пафос, боль и драматизм, а в глазах — смех.

Вернувшись в комнату, они захихикали: от их отбытия и прибытия образовался небольшой беспорядок. Быстренько сняв с себя всю ту одежду, что пришлось одеть для выхода на улицу, они начали расставлять вещи по местам, стараясь не шуметь, и на цыпочках передвигаясь по комнате. Минут через десять уже ничего не напоминало о том, что они отсутствовали. Корча рожи и показывая друг другу палец, прижатый к губам, напарники пробрались на кухню… где их уже поджидала Хисана.

— Мама… — тихонечко выдохнул подросток.

— Да, мама! Это что за стадо слонов, которое шумит, скрипит и ржет посреди ночи? — она на них посмотрела с укором. — Хорошо, что отец спит так, что его пушкой не поднять… а то бы получили по первое число!

Нисей и Рицка синхронно посмотрели в пол и промямлили хором:

— Извини, мама.

Хисана тоже заметила, что Рицка называет ее мамой, но не стала заострять на этом внимание, просто про себя тихо порадовалась такой перемене: был один сын, а стало — два. Она всегда любила детей, хотела большую семью, но получился только Нисей. Ну вот и подкинула ей вселенная еще одного сына, которого она хотела, в лице этого несчастного мальчика, к которому она уже так сильно привязалась.

— Извиняю, но больше чтобы так по ночам не шумели, понятно?! — она перестала хмуриться и улыбнулась. — Где были-то?

Рицка понял, что Хисана не сердится, плавно, как кот, к ней подобрался, и порывисто обнял, а хвост начал гладить ее по спине.

— Нисей мне показывал северное сияние, а еще мы раскидывали снег по кругу, было так классно, красиво, но жутко холодно, а потом мы захотели есть, — затараторил он, блестя глазами и двигая кошачьими ушками. — А когда вернулись, там такой бардак в комнате был, мы же забыли, что надо было с улицы. Там все попадало, половицы скрипели, мы старались тихо, но вот…

Хисана внимательно его слушала, кивала и обнимала в ответ. Проявление детской непосредственности, когда Рицка нервничал, смущался или радовался, просто подкупало. Она посмотрела на родного сына.

— Старший, давай сюда тоже, раз вас теперь у меня двое, то и обнимать надо обоих.

Боец, с понимающей улыбкой, кивнул и подошел к ним, чтобы обнять мать с другой стороны. Тут живот Рицки драматично забурчал и Нисей поинтересовался загробным голосом:

— Ну, что, пожрем?

Хисана с Рицкой посмотрели на него и прыснули. Рицка кинулся помогать накрывать на стол, а Нисей раскочегаривал самовар. В два часа ночи они пили брусничный чай, ели рицкины бутерброды и оставшиеся мамины пирожки, которые были не хуже свежеприготовленных, и старались громко не смеяться…

«Хорошо быть дома…» — подумал Рицка, счастливо улыбаясь и посматривая на Нисея и Хисану.

«Да, дома всегда хорошо…» — мысленно поддакнул ему Боец и вероломно цапнул последний бутерброд прямо у него из-под носа.

Рицка даже не обиделся на такое, только легонечко пнул Нисея под столом и обозвал обжорой.

====== 49. Пельмени и корова ======

Рицка понял, что проснулся, но вылезать из теплой постели не хотелось. Хотелось валяться, ластиться к Нисею, чтобы тот его гладил, и разговаривать… Хвост протиснулся под соседнее одеяло, но не нащупал теплого тела, да и дыхания слышно не было. Пришлось открывать глаза и просыпаться — одному скучно. Рицка сладко зевнул, поежился, вылез из-под теплого одеяла, и пошлепал на кухню.

Опять никого… Куда они все подевались? Он сходил умыться, почистил зубы, даже самовар поставил греться, но никто не возвращался. Обиженно натянув валенки, шубу, шапку и даже варежки, Рицка всерьез вознамерился разобраться в этой ситуации — он проснулся, а его все бросили.

Выйдя на крыльцо, заметил, что за ночь и утро опять намело. Недолго думая, он решил сорвать свое плохое настроение на снеге, расшвыривая его по сторонам и создавая себе дорогу среди сугробов. И тут он услышал стук. Почему-то вспомнились дятлы из телепередач о природе, но он отмахнулся от такой глупой мысли — это явно что-то еще, и пошел на звук, огибая дом и попутно очищая тропинку от снега при помощи своих способностей.

За домом, в утоптанном снежном круге, обнаружился Нисей, без телогрейки, просто в штанах и свитере, с упоением колющий дрова большим топором. Рицка залюбовался: топор явно был острым, да и Боец, точно не впервые этим занимался, судя по тому, как лихо он управлялся с дровами.

Нисей расколол деревянное кольцо на куски поменьше, разогнулся, вытер пот рукавом, собрал наколотое и пошел к сараю. Рицка одернул себя, что вот так вот стоять и тупо на это смотреть — невежливо, необходимо тоже поучаствовать. Подумав немного, что же он может полезного сделать и принялся расчищать снег до этого утоптанного снежного круга, потом смахнул нападавший слой с других деревянных колец, которые Нисей, скорее всего, тоже захочет расколоть, и попытался переместить одно из них на специальную подставку.

Круг оказался достаточно тяжёлым. Рицка сконцентрировался, сдвинул брови и приказал ему плыть по воздуху, но деревяшка пролетела совсем ничего и шлёпнулась через пару метров в снег. Он сначала расстроился, но решил не сдаваться так просто и всё-таки подтащить этот непокорный кругляш, как тот внезапно встал вертикально и легко покатился сам к подставке.

— А теперь положи сверху, — прошелестел голос Нисея у него в сознании.

 — Ага. Спасибо, — мысленно поблагодарил его Рицка, сообразив, что Нисей ему помог.

Когда деревяшка победно улеглась на подставке, подросток радостно улыбнулся и кинулся обниматься с Нисею, мысленно жалуясь, что он проснулся, а дома никого. Было одиноко, да и есть хочется. Нисей честно старался не хихикать, внимательно слушал историю кошмарного пробуждения и гладил по ушкам, а хвост гладил его по руке в ответ.

Все же решив закончить начатое, они оперативно разделили обязанности: вместе подтаскивали большие поленья, потом Нисей их колол, а Рицка, не используя способности, собирал и раскладывал в стройные рядочки в сарае. После минут пятнадцати подросток согрелся, проснулся и перестал дуться, увлекшись очередным интересным русским занятием.

Нисей объявил, что уже умаялся и потащил только вошедшего во вкус подростка завтракать. На этот раз Рицка попробовал рисовую кашу со сливочным маслом и неизменным малиновым вареньем. У Нисея она получилась чертовски вкусной.

— Что ещё на повестке дня? — поинтересовался сытый и довольный Рицка, поглаживая себя по животу.

— Помыться в бане и помочь маме налепить пельменей. Вечером можем на санках покататься, — перечислил Нисей, отставляя пустую тарелку.

— А что такое пельмени? — задал Рицка свой стандартный вопрос.

— Это как японские геза, только по-другому выглядят. Будешь учиться делать, а потом дома налепим.

«Дома» приятно ласкало слух и заставляло Рицку жмуриться от тепла, разливающегося где-то глубоко внутри. Он кивнул, взял свою грязную тарелку и пошел мыть посуду. Это негласное правило уже стало для него привычным: тебе готовят, ты моешь посуду в благодарность.

На этот раз парились вдвоем и без веников. Нисей вел себя максимально тактично, не подкалывал, помня, что Рицка чуть меньше, но всё-таки, стесняется своей наготы и присутствия других людей. Даже не смотрел на покрасневшего напарника, пока к его спине не прикоснулась узкая ладошка.

— Потрешь мне спину, а то я достать не могу? — смущение сквозило даже в мыслях Рицки.

Нисей кивнул, взял протянутую мочалку и осторожно начал тереть худую спину с выступающими лопатками.

— Закрой глаза. Больно не будет, — попросил он Рицку мысленно. — Просто помою и все.

Мочалка плавным движением переместилась на одну руку, потом на вторую, прошлась по спине и стекла вниз по ногам. Боец аккуратно полил это тщедушное тельце теплой водой, прополоскал мочалку, снова намылил, и развернул подростка к себе.

Повторяя те же манипуляции, он внимательно следил за мимикой Рицки — не перешёл ли он грань дозволенного, но тот лишь смущенно улыбался и стоял с закрытыми глазами. Нисей невольно хмыкнул — так его в детстве мыл отец. Он до сих пор помнил это странное смешение стыда, заботы и шершавости мочалки на коже. Есть в этом что-то глубокое из области психологии — вроде и сам можешь, но чертовски приятно, что о тебе заботятся. Окатив подростка теплой водой уже с самой головы, Нисей смахнул с его глаз воду и улыбнулся.

— Теперь всё, можешь открывать глаза.

Рицка, смаргивая воду с ресниц, улыбнулся и посмотрел на Нисея.

— Это странный ритуал, должен сказать — как будто ты смыл с меня проблемы и горечь — я теперь весь такой чистый изнутри и снаружи, — задумчиво он проговорил, покусывая нижнюю губу. — У вас столько интересных и смущающих вещей, но мне нравится.

Нисей хмыкнул — замечательно, что Рицка понял правильно его маленький эксперимент. Они ещё пообливали друг друга, зачерпывая воду большими деревянными кружками, и вышли в предбанник вытираться. Там было не так тепло, как в бане, потому пришлось по-быстрому одеваться и бежать на кухню лепить пельмени.

Когда они ввалились чистые и румяные, с ворохом грязной одежды в руках, Хисана уже вовсю раскатывала тесто, стоя к ним спиной.

— Так, одежду в стирку, и потом оба ко мне, пора лепить пельмени! — скомандовала она, кивнув на их «доброе утро».

Нисей забрал у Рицки его одежду, зная, как тот любит с утра со всеми обниматься. Подросток ему благодарно улыбнулся и подкрался к Хисане со спины. Обняв ее осторожно, чтобы не мешать процессу, он носом потерся о ее спину.

— Доброе утро, мама, — и замолчал, осознав, что он сморозил. — Ой, мама Нисея…

Хисана отряхнулся руки от муки, вытерла их о передник и повернулась к нему лицом, обняв в ответ.

— Да, мама. Все нормально, младший, — улыбнулась она, поглаживая. — Ты уже меня не в первый раз так назвал, чего сейчас-то перепугался?

На нее удивленно посмотрели лиловые глаза.

— А можно вас так называть? Правда? — не веря, переспросил Рицка.

— Можно. Я бы тоже тебя обняла, да руки в муке. Будешь помогать? — Хисана легко переключила внимание подростка на тесто. — Давай, надо вытереть руки, потом растереть по ним муку, вот тебе скалка, и смотри как я делаю, потом будешь повторять…

Оказывается, лепить пельмени в кругу семьи — это весело, познавательно и развивает многие новые навыки: мелкую моторику, прикидывание «на глаз», потому что Нисей и мама не смогли объяснить, сколько точно надо класть фарша на кругляшок теста, геометрию — надо вырезать максимальное количество кружков из раскатанного пласта теста и расположить готовые пельмени так, чтобы они поместились на очередной разделочной доске, перед тем как их вынесут на холод.

Смеясь, подначивая друг друга и соревнуясь в скорости, они налепили достаточно много пельменей, пообедали, Нисей и Рицка, при помощи своих способностей очистили всю прилегающую территорию от снега, даже ещё дров накололи и ждали уже Шина домой, чтобы сесть ужинать, как в кухню, перед этим постучав, скромно зашёл дядя Вася и, сняв шапку, начал мять ее в руках.

— Приветствую! — сухо поприветствовал он всех и почесал затылок. — Эммм… тут такое дело…

Хисана сразу поняла, что это явно не просто повод зайти за солью — Василию Петровичу явно нужна помощь, но он же не привык красиво и вежливо выражаться. Она вытерла руки и подскочила к нему.

— Василий Петрович, что случилось?

— Да бля, то есть, блин, тут корова соседская убежала… Мы ее искали, искали, только полчаса назад нашли в глубоком овраге. Свалилась, а там сугробы под метр, нам ее не достать… — он замялся, — а она у них одна, как зиму-то выживут без молока? Дети-то маленькие, муж умер, бедная женщина… — у него аж губа нижняя затряслась от обиды, что он сам ничем не может помочь.

Хисана его внимательно слушала, как и Рицка с Нисеем, который мысленно переводил подростку на японский. Василий Петрович горестно вздохнул и продолжил:

— И тут я вспомнил про ваших парней: может, помогут нам корову-то вытащить, как тогда с генератором?! Жалко же детей!

Рицка мгновенно вскочил, подбежал к Василию Петровичу, взял за руку и быстро затараторил на японском. Нисей ухмыльнулся от глубокого непонимания, которое застыло на лице дяди Васи, который внимательно слушал подростка, держащего его за руку, и силился найти хоть какие-то знакомые звуки, но тщетно.

— Дядь Вась, простите Рицку, он все время забывает, что вы не владеете японским, а он — русским, — пояснил Нисей. — Он просто говорит, что мы обязательно поможем, только вы мне должны объяснить, где это, и тогда мы с вами переместимся к корове, доставим ее хозяйке, а потом мы вас угостим пельменями.

Пока он переводил, Рицка уже извинился перед мамой и попросил разрешения позвать Василия Петровича в гости на пельмени, он же их друг и ему одиноко. Хисана похвалила Рицку за внимательность, ведь он был, действительно, прав.

Парни быстро нацепили свои шапки-шубы-варежки, под сбивчивые объяснения Петровича, перемежающего литературный русский и русский-народный мат, обняли удивлённого мужика и пропали, оставив после себя небольшой беспорядок — некоторые вещи попадали на пол.

— Объясняешь-объясняешь, что телепортироваться из дома себе дороже, так нет — мать убирай, — проворчала вслед им Хисана, подбирая с пола сметенные со стола вещи.

Василий Петрович достаточно четко описал местонахождение соседской коровы. Бедное животное истошно мычало, оглашая своим криком окрестности, а рядом маялась девочка лет четырнадцати, нервно теребя подол шубки, плача и пытаясь успокоить «несчастную Пестрявушку». Пестрява девочку не слушала, она тщетно старалась выбраться из снежного плена, но у нее не получалось.

Тут, внезапно, наверху, у дороги прямо из воздуха возник Василий Петрович с двумя парнями: одним постарше, вторым помладше. Клава заморгала, решив, что ей почудилось, но эти трое были вполне реальны. Старший парень скомандовал ей отойти в сторонку и закрыть глаза. Она замерла с закрытыми глазами, почувствовала как ее обняли, поднялся ветер и лицо начало пощипывать от снега, который прямо бросился ей в лицо. Чужие руки пропали, она услышала, как поскрипывает снег под их валенками, тихо матерится дядя Вася и вдали мычит Пестрява. Очень хотелось подсмотреть, что происходит, но ее же просили закрыть глаза…

И Клавка решила схитрить: она закрыла лицо варежками, чтобы со стороны казалось, что она выполняет просьбу со всей ответственностью, а сама начала подглядывать в оставленную небольшую щелочку между варежками. Она каким-то, непонятным для нее, образом уже стояла на дороге, а перед ней как раз оба мальчика спускались вниз по непонятно откуда взявшейся среди высоких сугробов тропе к корове в овраг, хотя она могла поклясться, что еще пару минут назад там никакой тропы не было. Мальчики успокаивающе погладили Пестряву и обняли ее с двух сторон.

Ей хотелось закричать, что Пестрява просто боится, не надо ей причинять боль, но они пропали из оврага раньше, чем ей удалось что-то сказать, а потом появились на дороге вместе с коровой… У нее аж рот под варежками открылся от удивления — как это вообще возможно?! Еще мгновение назад они стояли там, в глубоком овраге, а теперь на дороге с целой и невредимой Пестрявой… Неужели и ее таким же образом кто-то из них доставил из оврага на дорогу?

К ней подошел старший и сказал, что можно открывать глаза. Она убрала варежки и немного покраснела — все же она подсматривала, но парень не обратил на ее румянец особого внимания и представился Нисеем. Второго мальчика, как оказалось, звали Рицка и он не говорил по-русски, потому что из далёкой Японии. Нисей заверил ее, что с Пестрявой все в порядке и они с Рицкой помогут ей добраться до дому.

Немного смущаясь, к ней подошел мальчик с лиловыми глазами, несмело улыбнулся и осторожно потянул ее за рукав к Пестряве. Когда она подошла к корове, Нисей скомандовал всем обнять корову, что она и сделала и, через мгновение, очнулась уже в собственном дворе, вместе со всеми. Бедная Пестрява снова испугалась и громко замычала. Из избы сразу же выбежала ее мать, открыв рот от удивления, а потом всплеснула руками:

— Василий Петрович, да это же как? Как вам удалось?!

Петрович, немного смутившись и глядя себе под ноги, промямлил:

— Да я бы не смог, если бы не эти парни…

Мама выбежала на мороз и порывисто обняла дядю Васю, потом Нисея и Рицку.

— Спасибо, спасибо, спасибо! Вы даже не представляете, что вы для нас сделали! Завтра всех приглашаю на чай с пирогами, и отказы не принимаются! Родителей тоже позовите!

Все трое автоматически закивали, а Клава, поняла, что она стоит как истукан, когда надо сказать «спасибо», тоже кинулась всех благодарить и обниматься. Необычный мальчик Рицка с лиловыми глазами даже немного покраснел, когда она его обняла. Клава очень пожалела, что не говорит по-японски и не смогла ему нормально объяснить, что не надо смущаться — это она от благодарности полезла обниматься, а не еще почему.

Мама кинулась отводить Пестряву в хлев, чтобы скорее отогрелась, а она осталась стоять, провожая гостей. Нисей и Рицка помахали ей, снова обняли дядю Васю и пропали, как будто их и не было. Клава уставилась на пустое место во дворе, на котором только что стояли трое и ущипнула себя за руку — ей ведь это все не привиделось? Все произошедшее казалось похожим на сказку, а еще этот красивый мальчик, не знающий русского, заставил ее сердце пропустить удар…

Из хлева донеслось привычное мычание Пестрявы и Клавка улыбнулась — не привиделось, значит правда. Может она еще раз увидит этого Рицку, который ей очень понравился, но она ему об этом не скажет…

====== 50. Пацанские разговоры ======

Расставшись с Клавой, ее мамой и многострадальной коровой, парни, захватив с собой Василия Петровича, очутились около крыльца родительского дома. Снег вокруг них взметнулся и осел красивыми снежинками.

— Ну никак не привыкну к такому передвижению, чтоб его, — чертыхнулся дядя Вася и похлопал ребят по плечам. — Молодцы, парни! Выручили! Корову спасли, семью тоже! Завтра пойдем к девкам в гости, пироги вкусные жрать!

Нисей перевел мысленно напарнику пламенную русскую речь Василия Петровича, и они заржали оба.

— А сейчас пойдем пробовать пельмени и играть в домино! Рицка очень хотел с вами поиграть, — объяснил Нисей поведение Рицки днем.

— Переведи ему, что он мне нравится, но я нихера не понимаю, когда он говорит. Ему срочно надо учить русский. Тем более Клавка поди на него запала: так обнимала, так за руку держала и в глаза смотрела. Нельзя девчонке сердце-то разбивать, — серьезно резюмировал дядя Вася, и приобняв их за плечи, пошел с ними к входной двери.

— А теперь пельмени и домино! — он хитро улыбнулся, зашел в сени и начал раздеваться.

— Добрый вечер, — скромно поздоровался он с родителями Нисея. — Простите за вторжение, но не смог отказаться от приглашения: люблю повеселиться, особенно пожрать, — Петрович смущенно признался и пожал руку подошедшего Шина, которого уже кинулся обнимать Рицка.

Настоящий русский мужик посмотрел на подростка немного с жалостью.

— Шин, надо ему язык учить, пропадает парень, общаться нормально не может. Любовь свою профукает, Клавка-то точно японский не выучит, а нас вон сколько — мы должны вбить в него русский могучий! — аж кулак поднял вверх для большего пафоса и драматизма. Шин и остальные засмеялись и закивали.

— Научим, Василий Петрович, научим, — успокоил его хозяин дома и проводил к креслу качалке, а сам сел во второе. Они там тихо переговаривались между собой, пока Хисана и два ее помощника бегали за водой, варили пельмени и накрывали на стол.

Пельмени оказались чертовски вкусными. Хисана принесла старшим ещё настойки, и дядя Вася совсем оттаял: сделался галантен, красноречив и весел. Пока парни мыли посуду, хозяйка поставила самовар, на столе оказалось сладкое к чаю, застучали костяшки домино, и веселье началось.

Василий Петрович решил не откладывать в долгий ящик обучение Рицки и тыкал свои здоровенным пальцем в разные предметы, называя их по-русски. Рицка честно старался, хмурился, краснел и смеялся. Он благодарил на русском и громко кричал «рыба», когда выпадал такой шанс.

Уже глубоким вечером Нисей телепортировал дядю Васю восвояси и поблагодарил за прекрасный вечер и приключение, которое японский парнишка никогда не забудет. Василий Петрович серьезно пожал ему руку, и на прощанье заявил, что они отличные ребята.

Нисей проводил его взглядом, посмотрел на звёзды и оказался у своего крыльца. Решив не торопиться, он закурил и посмотрел вдаль. Почему-то вспомнилась Нагиса, с ее ласковыми прикосновениями и необычными поцелуями. Он тряхнул головой: это дядя Вася со своей Клавой и любовью, поди, виноват. Докурил и щелчком пальцев отправил окурок в сугроб, а мысли плавно перескочили на теплую кровать с мягкой подушкой.

Рицка ещё не спал, блестя глазами в полумраке комнаты. Горела свеча, а он, зарывшись в одеяло по самые глаза, ждал его возвращения. Нисей улыбнулся ему и начал выпутываться из одежды. Напялив домашние штаны и свитер, махнул рукой на носки и нырнул под три одеяла. Его встретил хвост и теплые ладошки. Нисей, недолго думая, сгреб этого худое тело в охапку и подтянул к себе, уткнувшись в правое кошачье ушко носом.

— Замёрз? — участливо поинтересовался Рицка мысленно.

— Есть такое дело, — признался он. — Не хило мы так с тобой развлеклись сегодня.

— Дааа, здорово было. — кивнул подросток. — А слушай, я что, реально понравился этой Клаве?

Нисей хмыкнул и погладил хвост.

— Думаю, что да. Парень ты красивый, она ещё твоих ушек не видела, точно влюбится. Девушкам нравятся ушки и хвостики, они любят все мягкое и милое.

— А как это «нравится»? Вот тебе кто-то нравится?

И тут Нисей покраснел. Рицка повернул голову и внимательно на него посмотрел.

— Походу, да, — широко улыбнулся подросток, рассматривая смущенного Нисея. — Мне казалось, что ты не умеешь смущаться. Но ведь это здорово, наверно, правда?

Нисей понял, что его не будут подкалывать, и постарался сформулировать свои ощущения.

— Только не ройся в моей голове, ладно? — попросил он. — Мне так легче будет тебе рассказать самому.

Рицка кивнул с серьезным видом и замер, готовый слушать со всей внимательностью. Нисей откашлялся и заговорил:

 — Понимаешь, я очень часто не улавливаю, когда мне кто-то нравится как девушка. Мне нравишься ты, нравятся люди, но с девушками это по-другому, — Нисей немного помолчал, подбирая слова. — Я очень сильно любил Маю, как ты уже знаешь, и нравилась она мне до одури, я прям постоянно о ней думал, хотел быть рядом, чтобы Мая улыбалась только мне. Но потом ее не стало, и пришлось как-то жить дальше, пока Нагиса…

Тут он осекся, а Рицка на него непонимающе посмотрел, но промолчал, понимая, что этот разговор Нисею даётся не просто. Боец потёр нос, а он ему тепло улыбнулся, поглаживая хвостом по руке

— Да бля… короче, Нагиса вроде в шутку ляпнула, что хочет на романтическое свидание, когда я приезжал за справкой. Я ещё тогда очень удивился, мы с ней почти не общались, как я мог ей нравиться? — Нисей удивлённо уставился на Рицку, а тот снова улыбнулся и легонько пожал плечами. — Ну ладно, понравился и понравился… Так вот, я хотел узнать про Сеймея и обратился к ней. Мы встретились в кафе, и она мне рассказала все, что удалось узнать. У меня начался приступ, когда вышел покурить, и там, в переулке, почти грохнулся в обморок.

— Ага, я почувствовал, что тебе плохо было, — поддакнул Рицка, поглаживая Нисея хвостом. — А как тебе удалось без меня с ним справиться?

— Ну, оказалось, что у Нагисы есть какое-то новое средство, о котором мне не сказали врачи, когда я к ним обратился. Когда Нагиса об этом узнала, я думал, что она прямо сразу устроит им головомойку, так что пришлось ее ещё и отговаривать, приколи? — Нисей тепло улыбнулся, вспоминая возмущенную девушку. — В общем, она привела меня в чувство, потом часа три успокаивала…

Нисей осекся, раздумывая, рассказывать ли дальше. Рицка уловил его смущение и внезапно поинтересовался:

— Кто кого поцеловал первым?

Нисей ошарашено на него посмотрел.

— Ну просил же… И так неловко…

— Да нет же, я не читаю эмоции. Я просто предполагаю. Наверное, я бы её поцеловал. Как в фильмах. По твоим словам, она очень хорошая. Я бы точно поцеловал ее. Стопудово! — серьезно заверил его подросток и Нисей рассмеялся.

— Я. Потом испугался, что как-то я гоню коней, да и вообще в неприглядном виде — парень же должен быть крутым, а не полумертвым с болящей головой, — он хмыкнул, а Рицка посмотрел на него с выражением лица «да ладно?!». — Мда… В общем, я поцеловал ее и испугался. Такие дела…

— А дальше? — осторожно спросил Рицка.

— Дальше? Дальше я уже начал придумывать объяснения — Маю вспомнил, в голове каша, виноват, Нагиса, в принципе, ни при чем… — Нисей хмыкнул, хитро поглядывая на подростка, — но Нагисе не пятнадцать, если ты не в курсе, она меня старше лет на пять, да и умная, что вообще… Короче, она все поняла правильно и поцеловала меня сама. Вот.

Рицка улыбнулся и потерся об него носом.

— Приятно целоваться?

— С тем, кто нравится, вообще крышесносно. А эта ещё и умеет, придется мне теперь учиться, — проворчал Нисей.

Рицка откровенно заржал.

— Тебя убивает, что она лучше тебя и многое уже умеет?

Нисей кивнул и смущённо выдал:

— Да, она мне ломает мои же стереотипы, причем грамотно, но при этом мне с ней хорошо — Нагиса не давит, не требует, понимает и не боится что-то делать сама, — Нисей захихикал и погладил подростка по кошачьим ушкам. — Она похожа на тебя, но у нее есть сиськи, а это весомый аргумент. Даже два аргумента!

Нисей заржал после своих слов, и к нему присоединился Рицка.

— Ох, сиськи… У Юико они большие и, наверно, очень мягкие, — задумался подросток, наморщив лоб.

Нисей подул ему в ухо.

— Юико занята, жди, пока у Клавы вырастут!

Рицка на него посмотрел с опасением.

— А если нет, то будет без сисек? Это плохо?

Нисей уткнулся в подушку, чтобы не ржать в голос от логичных, но тем не менее, смущающих вопросов.

— Короче, Рицка, размер сисек — не главное. Главное — чтобы человек хороший был и нравился тебе, а ты ей нравился, и тогда по барабану — большие или маленькие, тебе будет нравится в ней всё.

— Понял. Тебе все равно, какого размера сиськи у Нагисы, так?

— Абсолютно. Она была бы красива с любыми, — констатировал Нисей и сам удивился своему ответу.

Рицка подумал немного над его ответом, а потом хмыкнул.

— Завтра же идем в гости на пироги, посмотрю — выросли у Клавы или еще надо подождать.

Нисей, смеясь, обнял его посильнее.

— Спи уже, сисечный ты наблюдатель! Утро вечера мудренее. Главное помни — размер не главное!

Рицка поерзал, устраиваясь поудобнее и закрыл глаза.

— Да понял, я, понял. Она и так симпатичная, — заверил он Нисея и довольно улыбнулся.

====== 51. Странная романтика ======

Ночью Нисей снова проснулся от писка входящего сообщения. Разблокировав телефон, он уставился на экран, стараясь сфокусироваться на написанном.

«Привет, Нисей! Скучала, но не мешала. Непредвиденные обстоятельства. Надо срочно обсудить вживую».

Как обычно, Нагиса четко и ясно расставляла приоритеты.

«Привет, Нагиса! Только сегодня про тебя вспоминал. Скучал тоже, но решил не отвлекать. Где и когда?»

Он быстро отправил ответ, пару раз чертыхнувшись, когда промахивался мимо букв.

«Извини, что разбудила. Я знаю, что у вас там еще ночь. Как проснешься, перемещайся ко мне в кабинет. Буду ждать.»

Нисей улыбнулся, осторожно сдвинулся в сторону, чтобы не разбудить Рицку, выскользнул из-под одеяла и начал одеваться. Тихонечко пробравшись умыться и почистить зубы, он улыбнулся своему отражению в зеркале — он сейчас снова увидит Нагису. После признания Рицке, да и самому себе, Нисей перестал отрицать, что девушка ему нравится.

Сегодня она была в строгом темно-синем костюме в белую полоску, голубой рубашке и на шпильках. Нисей не переставал поражаться красочному калейдоскопу ее образов и насколько каждый подчеркивал ее индивидуальность. В отличие от нее, он предпочитал одеваться менее броско, даже скучно, как, например, сегодня — зауженные черные джинсы и серая водолазка.

Нагиса повернулась на звук телепортации, и улыбнулась.

— Сначала кофе или обнимашки?

— Сначала обнимашки, а потом кофе, — скромно улыбнулся Нисей.

Нагиса крепко его обняла и начала медленно поглаживать по спине. Нисей аж растерялся — а как же поломать из себя недотрогу или как там у девушек принято? Мая, например, никогда не выполняла ничего с первого раза — обязательно сначала какой-нибудь вопрос задавала или что-нибудь говорила. А Нагиса спросила, получила ответ и сразу выполнила то, о чем попросили…

«Неужели так просто тоже может быть?» — удивлённо подумал Нисей и обнял двумя руками тонкую талию.

— И тебе добрый вечер, — поздоровался он, легко чмокнув голубые волосы на виске.

Нагиса, не стала столь целомудренно отвечать на его выпад — ее горячее дыхание опалило ему ухо, а на мочке несильно сомкнулись зубы. Нисей непроизвольно выдохнул и застыл — ничего себе… Во даёт!

— Чувствую, если мы продолжим в том же духе, то мы ни поговорим, ни поздороваемся нормально, — хмыкнул он в шею Нагисы, маскируя свое смущение.

Нагиса хихикнула и перестала покусывать его за ухо. Чмокнула в висок и посмотрела в удивлённые глаза Нисея.

— Пожалуй, ты прав. Совсем сломаю тебе мозг своим раскованным поведением, — она хитро улыбнулась. — Ну, давай, отпускай меня, сделаю тебе кофе.

Нисей нехотя разжал руки и сел на диван, наблюдая за девушкой. Несмотря на такое приветствие, да и что скрывать, обоюдную симпатию, которая так и подталкивала на что-то более интересное, он постарался взять себя в руки и внимательно выслушать все, что удалось узнать Нагисе.

Пока он приводил в порядок разбегающиеся мысли, Нагиса поставила перед диваном три стула.

— Два для ног и один для кофе, — объяснила она.

— О, практично, — улыбнулся Нисей, закидывая ноги на тот, что справа.

Нагиса подала ему кофе и со своей кружкой села рядышком на диван, копируя позу парня, и выпрямляя ноги в шпильках на стуле.

— Обними меня, пожалуйста, — тихо попросила она. — У нас, как обычно, романтика на фоне чужих трагедий.

Нисей аккуратно просунул руку ей за спину и притянул к себе.

— Очередная драма? — нахмурился он. — Только не говори, что кто-то умер.

Нагиса отпила кофе и поставила кружку на пустующий стул слева.

— Не поверишь, но да. Сеймей умер, — она сделала паузу, наблюдая за Нисеем, готовая в любой момент обнять, поймать кружку или ещё чего.

Нисей выдохнул, пальцы сжались на ручке кружки.

— Можешь рассказать подробнее? Ну, если по шапке потом не получишь, — попросил он и подал ей кружку: что-то перехотелось пить.

Нагиса поставила кружку, поерзала, устраиваясь поудобнее, чувствуя, что теперь ее обнимают уже две руки, и заговорила:

— Они отправили за Сеймеем его Бойца — Агацуму Соби. Ты его знаешь, вы пересекались. Так вот, вчера поздно вечером их привезли. Соби и тело Сеймея. Соби совсем выгорел, представляешь?! Все способности, все потерял… — Нагиса шумно выдохнула и сжала губы, стараясь не расплакаться — бедного Соби было неимоверно жалко. — Его сразу же утащила к себе в кабинет Седьмая. Их не было где-то полчаса. О чем они там говорили, я не знаю, но потом он просто вышел и ушел.

Нисей, задумчиво поглаживая ее, вкрадчиво поинтересовался:

— Иии… Неужели это все?

— Ха, а ты хорош! — усмехнулась Нагиса, отдавая должное проницательности Нисея. — Да, это не все. После ухода Соби меня тут же вызвала к себе Седьмая и заявила, что наш разговор будет носить доверительный характер.

— Прямо интрига… — тихонько присвистнул Нисей, — и о чем был ваш доверительный разговор?

— О Агацуме Соби. Это ещё не объявлено официально, но из него сделают пример для подражания. Он станет героем, спасшим Семь Лун от ужасной опасности. «В одиночку обезвредил, вступил в неравную схватку, пострадал — утратил способности, детали засекречены» и так далее. А затем наш скромный герой отказался от наград и изъявил желание жить дальше жизнью обычного человека.

— Фига ж себе… — удивлённо выдохнул Нисей, — прям взяли и отпустили?!

— Ага, представляешь. Реально отпустили. И именно мне Седьмая велела частным образом позаботиться о его судьбе… Что-то новенькое, не находишь? — усмехнулась Нагиса. — Раньше я такого от нашего руководства не слыхала… позаботиться и поблагодарить — в голове прям не укладывается!

— А он никуда не «пропадет», «частным-то образом», как «слишком много знающий»? — продолжал допытываться Нисей, не слишком веря в благородство начальства.

— Нет. Если он пропадет, пойдут разговоры и уже никто и никогда не поверит Семи Лунам, сбегут все. Руководство решило срочно укреплять мораль — поверь, им нужен именно живой и счастливый Соби… так ладно, что еще… Да, Седьмая распорядилась кремировать тело Сеймея. Надо узнать у Рицки, как у ближайшего родственника, собирается ли он сам этим заниматься или пусть уже организация все сделает.

Нисей уткнулся ей в волосы, размышляя.

— Мда, хороший вопрос, — он задумался, рассматривая ее кабинет и хмуря брови.

Нагиса замолчала, позволяя ему переварить новую порцию информации. Нисей какое-то время гипнотизировал кружку на стуле, что-то очень обдумывая, а потом быстро заговорил:

— Так, по порядку: с Рицкой я поговорю. Сомневаюсь, что он захочет, но спросить надо — это его кровный родственник.

— Согласна — спросить надо, но деликатно, понимаешь?

— Понимаю. Думаю, общими усилиями мы сможем поддержать Рицку, так что удар от очередной порции правды будет не таким тяжёлым.

— В смысле вместе? Ты и твои родители, да?

— Ага. Моя мать и отец уже относятся к нему как к второму сыну, причем, чем дольше мы там, тем сильнее они привязываются. Да и я у нему уже отношусь как к младшему брату.

— Это же здорово! — обрадовалась Нагиса, а потом осеклась, заметив, что Нисей опять о чем-то задумался и сразу же спросила в чем дело.

 — Соби жалко. Ведь нормальный парень. Мы никак ему помочь не можем, даже и без распоряжений Седьмой? У него, помнится, друг был, как же его… — Нисей нахмурился, щелкая пальцами и стараясь вспомнить имя того студента, с которым общался в университете Соби, — даже вроде неровно дышал к Агацуме…

— Точно! — Нагиса повернулась к нему и чмокнула куда-то в шею. — Гениально, Нисей! Просто гениально! Я найду адрес Кио, а тебе тогда придется побыть свахой.

Нисей сначала опешил, а потом откровенно заржал.

— На что ты меня подписываешь?

— На помощь хорошему человеку. Нет, сразу двум хорошим людям!

— Ох ты ж… — Нисей картинно закатил глаза. — Я прям представляю рожи обоих, когда, в первую очередь, я завалюсь к Соби с бутылкой водки, чтобы поплакать, а потом к Кио, но уже без водки, чтобы обрадовать.

— Ну, если ты по-пацански не готов поддержать, то ладно — явозьмусь, ты же меня знаешь — я могу! — решительно сдвинула брови Нагиса. — Я тоже хочу хэппи энда для Соби, он столько пережил, что это самое малое, что я для него могу сделать — устроить его жизнь.

Нисей чмокнул ее в макушку.

— Не кипятись. Можем и вдвоем организовать. В чем проблема-то? В принципе, я могу взять Соби на себя, а ты можешь найти Кио и грамотно вставить ему мозг, чтобы брал ноги в руки и бежал — волосы назад, а то профукает любовь свою большую и чистую, — под конец фразы Нисей начал откровенно смеяться.

Нагиса посмеялась, а потом посмотрела на него с опаской.

— А вдруг не выгорит? Вдруг Кио не согласится?

Нисей обнял ее покрепче и спокойно уже ответил:

— Если не выгорит, будем думать. Придется очень тесно подружиться с ним, но на что-то большее я не подписываюсь!

Нагиса на него посмотрела удивлённо.

— А больше ему и не полагается. Дружить — да, остальное — всё моё, — и обняла его в ответ.

Нисей, довольно улыбаясь, заявил, что согласен на выдвинутое условие — Кио полагается лишь шанс, за остальным — к Соби. Они помолчали немного, а потом Нагиса спохватилась:

 — Тебе ведь пора возвращаться, да?

— Ага. Не хочется зверски, но надо, — согласился Нисей. — Может на нормальное свидание сходим, что ли, а то мы постоянно решаем чужие проблемы вместо того, чтобы получать удовольствие от присутствия друг друга.

— И не говори, — согласилась Нагиса. — Ладно уж, допивай и лети в свою далёкую Россию, бросай меня здесь одну.

Нисей взял кружку из ее рук и отпил кофе.

— Я тебя не бросаю. Тебя невозможно бросить, — серьезно заявил он, возвращая ей обратно кофе.— Представь, что мы оба на секретных заданиях, зарабатываем медали и спасаем мир, а потом мы встретимся и так феерично, как в фильмах, будем, взявшись за руки, бежать в закат, пока очередная хрень не приключится.

Пришлось все-таки придержать кружку Нагисы, потому что от этой фразы её сложило пополам от смеха.

— Господи, спасибо тебе, за парня с правильным чувством юмора! — отсмеявшись, сказала она, обращаясь к кому-то в районе потолка.

Нисей скромно поставил ее кружку на стол, хитро улыбаясь.

— Таки парня?

— Таки да. Я тороплю события, я в курсе. Но ты, типа, против? — Нагиса в упор посмотрела на него.

— Типа, нет. Типа, я двумя руками за, — хохотнул Нисей.

Нагиса решила проводить его. Уже стоя на улице, Нисей притянул ее к себе за лацканы пиджака и поцеловал. Было бы волшебно, если бы не холод.

— Всегда хотел так сделать, — признался он.

Нагиса притянула его к себе за пальто и тоже поцеловала.

— А я — вот так.

— Походу мы смотрим похожие фильмы, — резюмировал Нисей и обнял ее на прощание перед тем, как пропасть.

— Похоже на то, — улыбнулась Нагиса, когда его след простыл, тряхнула волосами и побежала обратно в кабинет — рабочий день ещё не закончился.

====== 52. Возвращение ======

Соби стоял у гостиницы и нервно курил под деревом. Телепортация больше не работала, обратно пришлось добираться на ночном междугороднем автобусе. Он даже успел слегка вздремнуть. И вот, небо постепенно начало бледнеть, город просыпался — появился внешний шум, и он внезапно осознал, что жизнь-то продолжается — его жизнь без Семи Лун продолжается.

«Вот бы выпить кофе с Иваей-сан, рассказать ей новости, принять душ, надеть форму и стать простым поваром на ее кухне с этими замечательными парнями» — мечтательно думал Соби, выкидывая окурок в мусорную корзину и рассматривая фасад гостиницы.

И тут, прямо как в сказке, открылась входная дверь и на улицу выглянула хозяйка. Она удивленно на него уставилась, всплеснула руками и быстро пошла навстречу.

— Живой… — тихо порадовалась она, обнимая его за талию. — А чего на улице торчишь?

— Живой, — подтвердил Соби, счастливо улыбаясь и обнимая в ответ. — Не знал, проснулись ли вы… стоял, курил и думал — заходить или нет…

— Думал он, — усмехнулась Ивая, передразнивая Соби и рассматривая его лицо. — Так, пошли ко мне в кабинет, попьем кофе и расскажешь как все прошло, ладно? Голодный?

— Угу, — потупился Соби.

Ивая проворчала, что совсем о себе не заботится и скомандовала идти за ней в ее кабинет. Соби, пряча улыбку, подхватил сумку и пошагал за хозяйкой гостиницы.

— Неважно выглядишь. Все закончилось совсем плохо, да? — поинтересовалась она.

— Для Сеймея — да, — выдохнул Соби. — Я застал его врасплох и оказался сильнее. Теперь он мертв. Наша Связь разорвана, а я почему-то утратил способности.

— И что теперь? — встревоженно поинтересовалась Ивая, наблюдая как Соби пьет маленькими глоточками кофе.

— А теперь жить, Регу-сан. Без способностей я им не нужен. В это сложно поверить, но меня поблагодарили и просто отпустили. Сказали, что я поступил правильно и, если желаю жить жизнью обычного человека, то они не против.

Ивая заулыбалась, хитро поглядывая на Соби.

— Ну, значит мне повезло, не так ли? Как насчет поработать на кухне? У меня уже очередь образовалась после той свадьбы — реальный аншлаг! — хозяйка гостиницы засмеялась. — Это всё ты со своей магией эстетики и перфекционизма.

Соби немного покраснел. Он даже не подозревал, что его кулинарные навыки и оформительский талант произведут такое неизгладимое впечатление на саму хозяйку, поваров и гостей.

— Ивая-сан, а знаете, я очень даже согласен поработать на кухне… — он немного замялся, — спасибо вам за те слова, что вы будете меня ждать и мне есть куда вернуться. Наверное, если бы не они, я бы лежал у себя дома в депрессии, не зная как мне жить дальше, или вообще погиб бы с Сеймеем, а тут я быстренько покидал вещи в сумку и сразу же рванул к вам.

Ивая понимающе улыбнулась и кивнула. Соби снова замолчал, поглаживая пальцами кружку с кофе, а потом неожиданно признался:

— Мне так хорошо было с вами всеми… Столько поддержки и человеческого тепла я не получал никогда в жизни, — он выдохнул и посмотрел на Иваю, — такое ощущение, что я вообще не жил до этого. Я всегда был странным даже в Семи Лунах, я к этому привык, но столько принятия и понимания, как у вас, я почувствовал впервые. Это так приятно, что я, не раздумывая, хочу перебраться к вам.

Ивая вытянула руку, погладила его по щеке и тепло улыбнулась.

— И правильно сделал, Соби, абсолютно правильно! Прости меня, конечно, но я счастлива, что все сложилось именно так. Мне жаль, что ты лишился своих способностей, но может оно и к лучшему, не находишь? Ты ведь хотел стать свободным, ну вот — твое желание сбылось, пусть даже и такой высокой ценой…

— Я тоже считаю, что без этих способностей и организации я буду намного счастливее, — согласился Соби и печально вздохнул.

 — Соби, ты заслуживаешь хорошего отношения, запомни. Все плохое осталось в прошлом: твоя Жертва мертва, организации ты не нужен, а значит можешь жить в свое удовольствие, разве это не прекрасно? — Ивая отпила кофе и посерьезнела. — Да, какое-то время еще будет больно и ничего с этим не сделаешь, но, со временем, ты начнешь себя чувствовать все лучше и лучше, поверь мне.

— Я верю вам, Регу-сан, вам верю.

— Ивая, Соби, теперь называй меня Ивая, хватит этого официоза, — хозяйка гостиницы хитро улыбнулась. — Ну так как насчет работы, а? Готов заработать все деньги мира, скромное создание?

Соби улыбнулся, кивнул и пошутил:

— А вы еще спрашиваете? Я же люблю деньги больше всего на свете!

Они допили свой кофе, оформили трудовые отношения и Ивая повела Соби в комнаты персонала, а потом на кухню — официально представлять нового работника.

На кухне было как всегда оживлённо. Повара подняли головы и широко заулыбались при виде Соби и Иваи.

— Ну, что, сбылась ваша мечта — с сегодняшнего дня Соби принят на работу на постоянной основе, — пафосно объявила Ивая, а повара радостно захлопали и кинулись обнимать Соби.

— Ну, что, добро пожаловать к нам в рабство, — широко улыбнулся старший повар. — Как же хорошо, что ты так быстро согласился!

— Он хотел сказать царство, — поправил его младший, тоже обнимая Соби и заглядывая тому в глаза.

— Ура! — воодушевились повара и старший скомандовал: — Беги переодевайся, у нас тут уже с самого утра дурдом еще тот!

Соби в рекордные сроки принял душ, переоделся, привел себя в порядок и вернулся на кухню — надо было спасать новоиспеченных коллег. Оказалось, что постояльцев, за время его отсутствия, заметно прибавилось: вчера в городок приехало несколько экскурсий на горячие источники, всех в другой гостинице расселить не смогли, и половину, по знакомству, перекинули Ивае.

Уже с самого утра весь персонал носился, чтобы предоставить сервис высшего класса. Кухня в срочном порядке готовила дополнительные блюда. Повара быстро пересказали Соби свой план о том, как они собрались справиться с таким наплывом, внесли коррективы — теперь же у них появился такой замечательный коллега, который может взять на себя готовку салатов и оформление блюд, позволили Соби отлучиться покурить перед насыщенным рабочим днем и начали готовить.

День прошел в круговерти блюд, рук, тарелок, наспех перехваченных бутербродов, нескончаемого количества кофе и пары сигарет. Недосып и стресс тормозили скорость и реакции, но в этом хаосе ни у кого не было ни единой свободной минуты, чему Соби несказанно радовался — горевать о прошлом было некогда.

Уже под вечер открылось второе дыхание, как будто кто-то нажал переключатель. Повара его подбадривали, Ивая-сан несколько обозвала их героями, обещала медаль и премию — постояльцы нахваливали кухню и оформление. Соби вместе с поварами радовался, поддакивал, что премия не помешает, продолжал нарезать и раскладывать, невольно начиная улыбаться шуткам поваров и официантов.

— Ну, вот ты и ожил! — хлопнул по плечу его шеф повар, когда они выдали приготовленное в зал, а официанты сообщили, что время ужина закончилось.

— Давай, Соби, улыбайся, как бы тяжело не было! Нас ждёт медаль, премия и цыпочки! Видел, сколько понаехало? — хохотнул второй и получил лёгкий подзатыльник от старшего.

— Цыпочки у него на уме! Иди три морковку! — приструнил коллегу главный повар.

Соби даже захихикал, наблюдая как младший повар надул губу и пожаловался, что ему личную жизнь ломают. И тут он внезапно осознал, что у него ведь тоже появится личная жизнь — теперь он предоставлен сам себе, у него теперь будет время, когда он может заниматься всем, чем душе угодно. Это была новая и непривычная мысль. Даже думать ее было странно — он никогда не жил для себя и вообще не представлял — как это.

Отмахнувшись от необычного осознания, на которое у него пока не было ни времени, ни сил, Соби решил сконцентрироваться на своих прямых обязанностях на данный момент — уборка кухни после рабочего дня — это целый комплекс мероприятий и отвлекаться себе дороже. Приведя свое рабочее место в порядок, отмыв плиту и проверив остатки овощей на складе, он потянулся, объявил, что закончил, попрощался с поварами и пошел к себе, на ходу расстегивая пуговицы формы, мечтая о душе и теплой кровати — спать хотелось непередаваемо.

Простой день простого человека. Мечты сбываются.

====== 53. Психология по-русски ======

Соби открыл дверь в свой номер, размышляя как все же лучше — принять душ сейчас или с утра. Принять решение он так и не успел — заметил спящего на своей кровати черноволосого парня…

Фартук мгновенно выпал из рук, а Соби весь подобрался и осторожно начал красться к стулу, стоящему напротив кровати. Тихо взяв стул обоими руками, на цыпочках подошел к кровати и замахнулся, чтобы обрушить его на голову спящего, но парень успел открыть глаза, которые оказались зелеными, а не лиловыми, как у Сеймея, и откатиться в сторону до того, как Соби опустил стул на кровать, и так и застыл, вернувшись в реальность и понимая, что черноволосый парень вовсе не Сеймей.

— Ага, и тебе привет, Соби! — ухмыльнулся Нисей, рассматривая как Соби смущённо ставит стул на пол и садится на него. — Это теперь такой новый вид приветствия?

— Нисей? Как ты тут вообще оказался? Семь Лун все-таки решили меня убрать? Не думал, что это будешь ты!

— Телепортировался, — просто ответил Нисей, наблюдая, как Соби расстёгивает пуговицы формы и устало проводит по лицу ладонью. — Нагиса подсказала адрес. Нет, тебя никто не собирается убивать, успокойся. Я явился на поминки, как твой бывший коллега и новый Боец Рицки, считай — почти родственник.

— Чего? — совсем опешил Соби. — Ты Боец Рицки?

— Угу. Чуть больше недели как появилось Имя.

— Ничего себе… — выдохнул Соби, неуклюже наклонившись и, в буквальном смысле, чуть не упав со стула, — а Рицка знает про Сеймея?

— Ещё нет, но узнает. Сначала, я решил поддержать тебя — знаю что такое потерять Жертву, у самого было. Поэтому и пришел вместе с тобой по-русски попрощаться с человеком непростой судьбы.

— Это как? — удивился Соби.

— Вопросы у вас, японцев, одинаковые, — усмехнулся Нисей. — Будем пить водку, закусывать и вспоминать хорошее. Можем поплакать, если захочется.

Он скатился с кровати и достал из сумки, стоящей на полу, бутылку водки, рюмки, соленые грибы, огурцы и черный хлеб, а потом вернулся со всем этим к Соби и похлопал по кровати рядом с собой, мол присаживайся ближе.

— Думаю, что надолго нас не хватит, но по паре стопок успеем опрокинуть, — констатировал Нисей, хитро глядя на присевшего рядом Соби. — Тост обязателен. Как обряд прощания и освобождения.

Соби осторожно кивнул, понимая, что это не самый плохой вариант проститься с прошлым и жить дальше.

Нисей начал первым — поднял рюмку водки и заговорил:

— Короче, поправочка, это будут не тосты. Это будут воспоминания о тех, кто нам дорог. Насколько понимаю, ни ты, ни я особо никому не говорили об этом. Наверно только Бойцы могут полностью понять чувства друг друга, потому что, когда умирает твоя Жертва — жить не хочется, но надо. Слишком многие не выживают… эх, за покинувших нас и за выживших! — он поднял стопку, отсалютовал ей, и опрокинул в себя, гаркнул, что ядерная зараза и закусил огурцом.

Соби тоже залпом выпил рюмку, сдавленно выдохнул, смаргивая слезы и благодарно улыбнулся, когда Нисей сунул ему под нос соленый огурец и кусок черного хлеба.

 — Ох, ну и ядреное саке у вас там в России… — признался Соби прожевав, — чуть искры из глаз не посыпались… Ох, извини, продолжай, продолжай!

 — Угу. Так на чем я остановился? О, вспомнил! — Нисей вдруг стал серьезнее. — Я много лет считал, что во мне что-то навсегда умерло после того дня, когда умерла Мая. Было жуткое чувство потери и обиды, потому что я ее любил, а она, похоже, меня нет. Я не верил, что после такого выживают и остаются собой. Так и было — я существовал с этой болью потери последних два года, а потом внезапно появился Рицка.

— И у меня встреча с Рицкой произошла внезапно. Он свалился на меня как снег на голову, — понимающе хмыкнул Соби, — и все поменялось…

 — Воот… Понимаешь меня, — кивнул Нисей, вновь разливая водку по рюмкам. — Тогда, впервые за долгое время, я почувствовал любопытство — мне стало интересно кто же такой Аояги Рицка. В принципе, процесс идёт всего лишь несколько недель, а я уже перестал видеть кошмары, наладил отношения с родителями после своей многолетней депрессии, и заимел младшего брата. Вот такие дела…

— Ничего себе… — уважительно кивнул Соби, — похоже, вы идеально подошли друг другу.

— Таки да, но не отвлекайся, теперь твоя очередь, — Нисей протянул Соби полную рюмку и поднял свою, готовый выслушать теперь откровения блондина.

Соби сначала пафосно выпил рюмку водки, снова сдавленно выдохнул, смаргивая слезы, и быстро захрустел огурцом. Нисей хмыкнул, смотря на уже немного покрасневшего Соби, который, наверное, впервые пил водку, и тоже выпил, махая рукой, что пора бы уже тому говорить за что они пьют. Соби дожевал огурец, снова выдохнул и заговорил:

— Ты знаешь, огромное тебе спасибо, что ты вот так вот неожиданно появился в номере. Ты прав, я особо ни с кем и поговорить-то не мог о своих чувствах и переживаниях… — он благодарно посмотрел на Нисея, который понимающе улыбнулся в ответ. — После твоих слов, у меня есть надежда, что меня тоже когда-то отпустит и я смогу без боли вспоминать о прошлом…

Соби протянул свою пустую рюмку Нисею — похоже ему требовалась еще порция перед продолжением. Нисей без вопросов наполнил рюмки, они выпили, закусили, Соби снова пожаловался на крепость водки и продолжил:

— Ты знаешь, меня никто в этой жизни не любил. Рицу видел во мне идеальное орудие, Сеймей — куклу, остальные из Семи Лун — сильного Бойца. Только несколько человек относились ко мне нормально: Кио, Нагиса, Рицка, ну вот теперь ты, — Соби уставился в пол и печально вздохнул. — Я ведь многого не хотел, понимаешь? Как и все: взаимности, поддержки, понимания, тепла. Хотелось, но я ни разу этого не получил ни от кого…

Нисей молча разлил водку по стопках и открыл соленые грибы.

— Дааа… Что-то явно в наших жизнях в какой-то момент пошло не так. Не в то время, не с теми людьми, — он выпил и начал жевать грибы с черным хлебом. — Самое смешное, что в тебе и во мне осталось тепло и надежда, как бы мы это не отрицали.

— Угу, правильно говоришь.

 — Знаешь, мне во многом помог именно Рицка. Я видел, как пацан, каждый раз, с трясущимися от страха коленками, выходил из зоны комфорта, пробуя новые вещи, и понял, что мне стоит сделать то же самое: принять новое положение вещей, поверить, отпустить и жить дальше. И тогда найдутся люди, которые поддержат, поймут и ответят взаимностью. Их много, просто надо себе разрешить жить и чувствовать.

Соби посмотрел на него расширившимися глазами, кивнул и выпил.

— Ты прям озвучиваешь мне мои мысли. Стремно, знаешь ли, но приятно, что меня хоть кто-то наконец понял, — он почесал затылок. — Грех жаловаться: я нашел хорошую работу, которая мне нравится и на которой меня ценят. Хозяйка гостиницы, да и весь персонал, во мне души не чают, я избавил мир от монстра по имени Сеймей и освободился от него сам, в конце концов, я больше не интересен Семи Лунам и могу жить так, как захочу… Просто надо к этому привыкнуть и перестроиться.

— Вот, верно говоришь. Давай чокнемся. Теперь можно и нормальный тост сказать, — Нисей опять наполнил рюмки. — За нас с вами и за хрен с ними! Мы сделали свой выбор, а они — свой! И нам всем теперь с этим жить. Я выбираю жизнь и новое! А ты?

Соби улыбнулся и чокнулся с Нисеем.

— Ты знаешь, и я тоже выбираю жизнь и новое!

Они выпили и молча заели ядреную водку огурцами, грибами и хлебом. Соби откинулся на кровать и, с довольной улыбкой, выдал:

— А ты классный парень!

Нисей скосил на него глаза и заржал:

— Есть такое дело, но я занят, уж извини.

Соби картинно вздохнул.

— Жаль.

— Я по девочкам, дружище.

— Да я вроде тоже по ним был, пока любовь большая и чистая не приключилась. А сейчас, наверно, не важно, какого пола. Странно себя узнавать заново, — он перевернулся на живот и посмотрел на Нисея. — А она хорошая?

— Она крышесносная. Таких я ещё не встречал. Она всякая, но мне с ней хорошо.

Соби вздохнул.

— Эх, я тоже хочу кого-то крышесносного…

— Будет. План по реализации уже запущен. Просто подожди, — успокоил его Нисей.

— Это ты там со своей девушкой решил обо мне позаботиться?! — удивился Соби.

— Ну да, ты нам обоим небезразличен.

Соби призадумался.

— Небезразличен. Какое слово тёплое. Значит, я ее знаю…

— Знаешь, очень хорошо знаешь, — подмигнул Сеймей.

— Нагиса-сан, что ли?! — ошарашенно посмотрел на него Соби.

— Она самая. Ну, клёвая же, скажи? — довольно улыбнулся Нисей.

— Даааа. Вот правильно ты ее описал — реально крышесносная. Я бы её отбил, если бы не ты, — заржал Соби.

— Да ладно тебе, отбивать. Мы тебе тож организуем, не ссы, — заверил его Нисей, откидываясь на кровать рядом с Соби. — Слушай, я заранее хочу извиниться, если мы там с Нагисой слишком нагло влезем в твою жизнь. Если всё выгорит, то человек тебя найдет. И я тебя умоляю — не сопротивляйся. Ситуацию мы объясним, так что не парься, ему станет понятно и почему ты себя так вел, и что случилось.

Соби почесал нос и вопросительно посмотрел на Нисея.

— Блин, это так странно. Ещё никто для меня столько не делал. Мне теперь можно считать тебя другом?

— Можешь. Друзей много не бывает… — авторитетно заявил Нисей и скосил глаза на почти пустую бутылку, — ну что, допиваем, и я потащусь домой? Вот мне от всех прилетит…

Соби кивнул и протянул рюмку.

— Я начинаю любить русских и их обычаи.

— Не ты первый, не ты последний, — заверил его Нисей.

Они допили водку, доели закуску. Ещё поговорили о жизни. Даже посмеялись над некоторыми общими приколами. Собрали мусор и Нисей обнял его на прощание. Соби сначала растерялся, а потом тоже обнял его в ответ.

— Надо ещё вас с Рицкой помирить и вообще все зашибись будет! — глаза Нисея загорелись. — Я хочу хэппи энда, мы всего уже заслужили.

Соби широко улыбнулся — ему было чертовски хорошо сейчас.

— Это было бы замечательно. Приезжайте в гости. И да, запиши мой номер, что ли.

Нисей, с третьего раза, записал цифры в телефон, еще раз крепко обнял его на прощание и пропал. Соби икнул, помахал рукой пустому месту, открыл окно проветриваться и осторожно пошлепал в душ.

 — Хорошо посидели… — пьяно хихикнул Соби, включая воду в душе. — Надо будет повторить… Обязательно!

====== 54. Реализация плана ======

Нагиса сидела в уютном кафе и ждала своего спутника. Хорошо, что она успела сказать нужные слова перед тем, как на другом конце ее посчитают сумасшедшей и повесят трубку. Улыбчивый официант принес ей кофе и начал заигрывать. Она ему лучезарно улыбнулась и предупредила:

— Ничего личного, но у меня есть парень. Он из тебя душу выбьет, если ты не остановишься.

Улыбка сползла с лица молодого человека. Он извинился, смущённо улыбнулся и пошел принимать следующий заказ, а Нагиса откинулась поудобнее на диванчике и принялась мысленно «смаковать» свой новый статус.

Не то, чтобы Нисей был первым парнем в ее жизни, совсем нет. Однако он был первым, кто знал, кто она, где работает и что может. Не надо было косить под дуру, выкручиваться и придумывать отговорки, чтобы не наговорить лишнего. А ещё он был каким-то светлым и теплым, даже несмотря на пережитое, и трогательно невинным в каких-то вопросах.

Она вспомнила их последнюю встречу и улыбнулась — Мая даже и не поняла, от кого отказалась. Парнишка хорош, быстро все схватывает и правильно связывает вещи воедино. А его желание помочь Соби вообще её растрогало и утвердило в ее же выводах: такого, как Нисей, отогреть, полюбить, поддержать — и вот тебе идеальный парень.

От размышлений ее отвлёк незнакомый голос.

— Извините, вы Саган Нагиса?

— Да, вы не ошиблись, Кайдо Кио. Присаживайтесь, — она указала на диванчик напротив. — Извините, не знаю ваших вкусов, поэтому не стала своевольничать и заказывать вам что-то.

— Всё в порядке, Саган-сан, — тепло улыбнулся ей Кио и поправил очки. — Признаюсь, вы меня удивили своим звонком, но я не смог его проигнорировать.

— Давно его любите? — не стала тянуть Нагиса и спросила прямо в лоб.

— Давно, но это не взаимно, — грусть читалась в фиолетовых глазах напротив. Кайдо Кио заказал себе кофе и посмотрел на нее. Нагиса отпила из кружки и заговорила:

— Сейчас я коротко изложу свои соображения. Многое я не смогу рассказать в виду подписанного соглашения о неразглашении, но думаю, что у вас уже есть свои гипотезы относительно Агацумы Соби. Я и он — коллеги, работали в закрытой организации. Как вы знаете, Соби работал сначала с Аояги Сеймеем, а потом уже с его младшим братом — Аояги Рицкой — они были напарниками и в первый, и во второй раз. Взаимодействие такого рода в закрытой группе предполагает наличие тесной связи, а иногда даже напарники влюбляются, взаимно или нет, были даже случаи одержимости одного другим. Так вот, Аояги Рицка получил другого напарника, а Аояги Сеймей скончался вчера. Соби не состоит больше в закрытой группе, согласно решению высшего руководства.

По мере сухого изложения фактов глаза Кио становились все больше.

— Соби в порядке? — его голос дрожал.

— Совсем не в порядке. Жив-здоров, но душой очень болен. Наверное, ещё и похмелье у него, судя по тому, что решил провернуть второй напарник Рицки, — усмехнулась Нагиса.

— Похмелье? — автоматически переспросил собеседник.

— Ага. Акаме Нисей, тоже наш общий коллега, грозился вчера с ним пить русскую водку, плакать и прощаться с человеком, который поломал ему жизнь. Надеюсь, Соби сегодня в состоянии работать.

Кио всё ещё находился в полном замешательстве от услышанного. Нагиса наклонилась вперед и намного тише призналась:

— Кайдо-сан, это мой и план Нисея. Я говорю с вами, а он говорит с Соби. Вы можете обидеться, послать нас обоих, сказать, что мы лезем не в свое дело, вы имеете на это полное право. Просто мы не смогли стоять в стороне, извините нас.

Кио сжал салфетку в длинных, красивых пальцах.

— Вы что?! Спасибо, что как раз-таки и не остались в стороне. Я просто боюсь, что он не захочет меня видеть.

— А мы не оставим ему выбора, — заявила Нагиса, хитро улыбаясь. — Соби работает в гостинице, я дам вам адрес, в последнее время у них очень много посетителей из-за оригинальных торжеств: свадеб, дней рождений и других мероприятий. В гостиницу требуются официанты. Хозяйку Иваю Рёгу мы уже предупредили, что у нас есть достойная кандидатура на место официанта. Ивая-сан очень близка с Соби и тепло к нему относится, подозреваю даже, что она в курсе того, чего ей знать не обязательно, но я не буду это никак пресекать — она молчит, Соби с ней хорошо, и мне большего не надо. Вернее, надо, но это уже не в моей власти. Если вы согласны, то я тут же позвоню Ивае-сан, опишу план, и я уверена, что она согласится вам помочь.

— А можно мне немного подумать? — ошарашенный Кио изорвал уже салфетку в клочья.

Нагиса улыбнулась, собрала клочки и отодвинула в сторону, поставив вместо них кусок чизкейка со сливками сверху.

— Кайдо-сан, угощайтесь, вашему телу нужен сахар, чтобы была энергия для размышлений. Поверьте мне на слово, познания о биохимических процессах мозга у меня обширные.

Парень в молчании съел сладкое и допил кофе.

— Вы знаете, Нагиса-сан, я все же соглашусь. Наверное, лучше попробовать и узнать, чем все закончится, вдруг ваш план окажется чертовски удачным, чем не попробовать и потом очень долго строить догадки: «а что, если…»

Нагиса улыбнулась ему.

— Вот совершенно с вами согласна. И вы, и я понимаем, что это будет нелегко. Ваша персона связана с прошлым: в этом есть и свои плюсы и минусы. Я очень надеюсь, что разговор с Нисеем заставит Соби задуматься и все же принять новое и перемены, чем замкнуться в себе и страдать. Мы будем вас навещать и помогать в реализации плана. Запишите мой телефон и смело пишите или звоните, ладно? — она положила свою ладонь, поверх его холодных пальцев. — Всё получится, если не отступать и просто продолжать идти вперед.

Кио поднял на нее глаза и тепло улыбнулся.

— Спасибо вам и Нисею, большое спасибо. Я уже и не надеялся, что вообще такая возможность возникнет, если уже начистоту. Я смирился с тем, что моя первая любовь не будет взаимной и Соби, скорее всего, не очень хорошо закончит с таким человеком рядом, как Сеймей. Я настолько рад, что ошибся, вы даже не представляете…

— Вы знаете, представляю. В последнее время все чаще сталкиваюсь с тем, что я сама и люди в моем окружении выходят из зоны комфорта и понимают, что имеют право на другую жизнь, других людей и другие цели. Разве это не потрясающе? По-моему, очень! Я, как и многие, хочу жить счастливо, а вы?

— И я, Саган-сан, и я. Простите меня, но, наверно, мне стоит бежать, собираться и первым автобусом отправляться устраиваться на работу, пока мое место не занял кто-то другой? — улыбнулся Кио и решительно поднялся.

 — Именно так! Не забудьте написать! — прокричала Нагиса вслед удаляющемуся Кайдо Кио.

Нагиса попросила счет и принялась писать отчёт о проделанной работе Нисею. Перечитала свое сообщение: так, о решении Кио написала, Иваю она предупредит, одним словом, она свою часть плана выполнила. Улыбнулась своему деловому тону и решила всё-таки в конце поддержать своего парня.

— Надеюсь, у тебя все получилось и голова с утра не будет очень сильно болеть, — добавила ещё целующих смайликов и сердечек, довольно хмыкнула и отправила Нисею.

«Надеюсь у всех нас все получится, очень на это надеюсь!» — подумала она, улыбаясь подошедшему официанту и протягивая ему банковскую карту, чтобы оплатить счёт.

====== 55. Соболезнования ======

— Что за запах? — подумал Рицка, поморщился и повернулся к Нисею.

Тот спал как младенец, вернее — разящий перегаром младенец. Рицка нахмурился. За время их каникул Нисей выпил только раз и то чуть-чуть, а тут похоже было совсем не чуть-чуть.

«Может был какой-то веский повод» — подумал про себя Рицка, даже не собираясь сомневаться в собственном Бойце, и горестно вздохнул — снова по холоду до туалета бежать.

После уже привычной утренней пробежки по снегу, он умылся и почистил зубы. В зеркале заметил, что выражение глаз изменилось — с уставших на заинтересованные. Это немного его удивило, но Рицка отмахнулся и побежал искать маму. «Мама» — это также тепло как и «дома». Словно щит между тобой и болью, неудачами и страхами. Неважно, родила она тебя или нет, мама — это источник тепла, заботы и силы. Он был очень рад, что у него теперь есть такая замечательная мама.

Хисана сидела и вязала. Рицка присел рядом и аккуратно ее обнял, чтобы не мешать процессу.

— Доброе утро, мама!

— Доброе утро, сын! — улыбнулась она и показала шарф лилового цвета. — Нравится?

— Да, очень! — Рицка заёрзал на месте, а хвост погладил Хисану по спине. — Это для меня?!

— Конечно, для тебя. Будешь носить и вспоминать. И в гости приезжать, чаще, чем Нисей, — проворчала она. — Кстати, где это чудо в перьях?

Рицка потупился. Не хотелось выдавать Нисея, но и врать не хотелось тоже.

— Я не хочу, чтобы вы его ругали… — тихонечко выдавил из себя подросток.

Хисана на него уставилась.

— Я его никогда не ругала. Зачем? Он умный парень и если что-то делает, у него есть на это причина. Так что с ним?

— По-моему, он где-то очень гулял ночью. Вернее, с кем-то. Ужасно пахнет, — Рицка сморщился.

Хисана засмеялась.

— Водку с кем-то жрал? Во дает! — она успокоилась и серьезно посмотрела на Рицку. — Молодец, что защищаешь. Он взрослый, сам за себя постоять умеет, но своих надо защищать. Обычно он не пьет. Значит, причина веская была.

— Рицкааа, принеси мне попить, пожааалуйста… — шепот, полный страдания, зазвучал в сознании подростка.

Рицка повернулся к Хисане.

— Мам, ему плохо, просит попить. Что ему лучше дать?

Хисана опять засмеялась и отложила вязание.

— Пойдем, я тебе дам, что ему отнести. Он все поймет.

Рицка зашёл в комнату с банкой огуречного рассола и таблетками от головы. Нисей разлепил глаза и посмотрел на него. На лице было страдание. Он пошевелился и зашипел.

— Надеюсь, Соби также плохо как и мне, — заметив, что в руках у напарника, закатил глаза, и простонал. — Ясно. Маман в курсе. Давай уже таблетки и попить.

Нисей выпил половину жидкости из заботливо принесённой банки и откинулся обратно на подушки.

— Полежи со мной, пожалуйста. Иначе я никогда не протрезвею… — умоляюще попросил он.

Рицка метнулся, открыл дверь, чтобы проветрить комнату от этого жуткого запаха и забрался под все одеяла к Нисею. Осторожно пристроился сбоку, подождав, пока тот сам его обнимет, и начал гладить по голове.

 — Расскажешь, когда полегчает, ладно?

— Угу, — Нисей уткнулся в левое кошачье ушко и затих на какое-то время, а Рицка лежал и перебирал черные прядки.

Через какое-то время в комнату заглянула Хисана.

— Ну, что, жить будешь? — усмехнулся она.

— Угу, — промычал Нисей. — Вот только Рицку выпью как вампир — и буду.

— Много не пей. Вы мне оба нужны живыми. Я что, зря, сырники готовить собралась?

— Ох, ради них стоит жить. Ещё полчасика, мам, и придем, ладно?

— Ладно. Уговорил. Только дверь потом не закрывай, а то перегаром несёт зверски, — посмеялась она и ушла.

Через полчаса, уже умытый и почти живой Нисей вместе с довольным Рицкой уплетал мамины сырники, запивая их чаем.

— Я попал в рай, — сыто улыбнулся Нисей.

— Я тоже… — блаженно улыбнулся Рицка, блестя глазами, — бесподобные сырники… Из чего вы их делаете?

— Все просто: творог, сыр, яйца, немного муки, зелени, соли и приправ. И секретный ингредиент — любовь, — улыбнулась Хисана и перевела взгляд на Нисея. — Так, ты ожил?

Тот кивнул, сыто улыбаясь и похлопывая себя по животу.

— Рассказывай. Не поверю, что просто так надрался, — потребовала мать.

Нисей мгновенно погрустнел.

— Извините, новости не очень приятные, но я верю, что мы и это переживем, — на него уставились две пары глаз. Он взял подростка за руку. — Рицка, мне очень жаль, но твой брат умер. Я должен узнать, будешь ли ты забирать прах.

Рицка нахмурился и сморщился. Нисей посмотрел на мать, и они молча поменялись местами. Хисана обняла подростка, который уткнулся ей в плечо и тихонечко заплакал. Все сидели молча, лишь Рицка хлюпал носом, а Хисана что-то шептала ему на ушко. Нисей хмурил брови и пил брусничный чай. Что тут скажешь… Смерть — это страшно. Любая. Тут на кухню зашёл Шин, потирая глаза и радостно воскликнул:

— Доброе утр… — увидев эту троицу, даже не стал заканчивать фразу, а просто тихо сел за стол рядом с Нисеем.

— Старший брат умер, — прочитал мужчина по губам сына и тоже нахмурился, наливая себе чай.

Подросток оторвался от Хисаны и печально улыбнулся Шину.

— Доброе утро!

Тот немного развел руки в стороны.

— Иди, я тебя тоже обниму.

Рицка плавно отодвинулся от Хисаны, которая погладила его по голове, и тихонечко присел рядом с Шином, который его крепко обнял.

— Мои соболезнования, сынок… Терять близких тяжело, но будем надеяться, что теперь ему легче. А тебе надо жить дальше… — он ласково погладил вздрагивающую спину.

Хисана встрепенулась и вскочила. На столе появилась тарелка с румяными сырниками.

— А давайте попьем чай, поедим и вспомним все хорошее про него, — предложила она.

Рицка повернул голову и несмело улыбнулся.

— Я не помню хорошего, в том то и дело. Наверное, я рад, что все это закончилось и мне не надо больше бояться, что мне опять сломают ноги или чего похуже.

— Тогда тем более надо жить дальше, — заявил Шин. — Земля ему пухом, отмучился парень.

Все повторили последнюю фразу и замолчали. Подросток встрепенулся.

— А сегодня вечером мы приглашены на пироги… Мама Клавки нас всех пригласила, — вдруг вспомнил Рицка и замер ожидая реакции остальных.

Все тихонечко заулыбались. Нисей довольно облизнулся.

— Пироги — это хорошо! Люблю пироги!

— И я люблю! — заулыбался Рицка. — Спасибо вам! Как хорошо, что вы все у меня есть! Давайте не будем грустить и будем жить дальше!

Нисей посмотрел на всех и заявил.

— Я ещё поваляюсь, я сегодня типа болею.

Шин засмеялся.

— Хоть бы закусывал!

— Так я закусывал! — закатил глаза страдалец. — Просто допивать не надо было. Собутыльник хиленький попался.

Нисей медленно пошел в комнату и залез под одеяла. Уже было легче, но не совсем. Не особо хотелось рассказывать про Соби и бередить раны Рицке, но тот же не отвяжется. Было даже лениво думать об этом, но про себя позлорадствовать о смерти японца от русской водки на утро он все же успел, когда почувствовал хвост на руке и шебуршание рядом.

— Нисей? — голос прошелестел в сознании. — Может, так будет проще мне рассказать, что случилось с Соби?

Нисей лежал с закрытыми глазами и чуть уловимо хмурился. На ощупь притянул подростка к себе, чтобы тот не мог на него смотреть и мимика его не выдала и рассказал, как узнал от Нагисы о том, что Сеймей умер, а Соби потерял все свои способности Бойца. Признался, что очень посочувствовал Агацуме Соби и, вместе с Нагисой, придумал план, как свести Соби и Кио — Нагиса пошла разговаривать с Кио, а он — завалился к Соби в номер.

Рицка обнял его покрепче в знак поддержки и потерся носом о его плечо, но не стал ни торопить рассказывать, ни вопросы задавать, просто лежал, молчал и ждал, пока Нисей продолжит.

— Короче, я взял водку, закуску и телепортировался, благо был адрес. Он меня перепутал с Сеймеем, чуть стул о голову мне не разбил. Я понял, что дело совсем плохо, поэтому пришлось с ним пить, чтобы он захмелел и рассказал мне, наконец, что у него на душе, понимаешь? Ну вот мы напились, повспоминали прошлое, а потом я ему намекнул, что его ждет сюрприз и пусть не сопротивляется и не отказывается. Чуть не проговорился, что мы с Нагисой придумали его свести с Кайдо Кио, который его, оказывается, до сих пор любит, приколи?

Рицка заулыбался.

— Я помню, Соби мне рассказывал про Кио. Мне казалось, что Кио ревновал его ко мне, но я могу ошибаться. Однако вот картины Кио красивые рисует — видел парочку, когда был в гостях у Соби. Получается, что вы с Нагисой типа волшебные феи, да? — тихонечко засмеялся он. — Согласен. Соби нужен человек, который его будет любить, а не как мой брат — никого так и не смог полюбить. Похоже будет непросто ему, но надеюсь, что все получится.

Нисей согласно хмыкнул и легонечко его пощекотал.

— Рицка, только не бей, но думаю, что через какое-то время тебе стоит поговорить с Соби. Он не настолько плох, как может показаться. И у него были причины себя так вести. И еще, мы с ним подружились, я теперь должен его защищать, — угрожающе прошептал Нисей.

— Боюсь-боюсь, — ухмыльнулся подросток. — Да, надо будет поговорить, ты прав, просто через какое-то время, а то слишком все как-то быстро происходит — я реально не успеваю.

— Да уж, все как-то сразу навалилось, согласен. Так, я спать, разбуди меня через часик, — зевнул Нисей и устроился поудобнее. — Или ты к родителям помчишься?

— Неа, полежу с тобой — надо же тебя привести в форму, чтобы вместе твои любимые пироги лопать.

Заржали оба, а потом улеглись поудобнее в обнимку и затихли. Нисей очень быстро заснул, а Рицка еще немного полежал и посмотрел в потолок, вспоминая Сеймея, пока его тоже не сморило от мерного посапывания Бойца рядом.

====== 56. Новый официант ======

— Моя голова… — простонал Соби и, с трудом, разлепил веки. Нащупав телефон, он отключил дребезжащую мелодию будильника, и чертыхнулся. Русская водка была такой необходимой несколько часов назад, а сейчас просто хотелось свернуться в клубочек и умереть.

— Надеюсь, тебе также плохо как и мне, — злобно подумал Соби и медленно начал сползать с кровати, понимая, что без холодного душа и болеутоляющего сегодня не выжить…

Стоя под ледяными струями воды, он вспомнил, что у Нисея есть теперь Рицка и родители, у которых они в гостях, и стало завидно. Вот очень. И страшно тоскливо. Затолкав весь этот компот из противоречивых чувств и эмоций поглубже, он похлопал себя по щекам, вытерся, и, с полотенцем на голове, пошел одеваться.

Сделав страдальческое лицо Ивае-сан, он получил болеутоляющее, кофе и пять минут на перекур. Хозяйка проворчала, что жалко, что у нее дел невпроворот, а то бы она с ним поговорила о здоровом образе жизни, вреде недосыпа и головной боли. Соби кое-как отшутился и побежал покурить перед началом рабочего дня.

Когда он зашел на кухню, таблетка уже начала действовать, потому он даже смог улыбнуться и не сморщиться при этом.

— Привет бойцам невидимого фронта! — поприветствовал он коллег и приступил к своим прямым обязанностям: мойка, нарезка, декорирование.

Напарники тоже не выглядели сильно бодрыми. Эти неожиданные наплывы народа выбивали из колеи и графика, а скоро свадьба и уже надоготовиться, а все силы уходят на то, чтобы справляться с текущими делами.

— Ивая-сан вроде двух официантов дополнительных наняла, — поделился младший новостями.— Похоже, Соби, ты приносишь удачу, у нас прямо-таки расширение началось с твоим приходом.

Соби лишь улыбнулся ему, про себя порадовавшись, что он, оказывается, может и удачу приносить, но дальше пофилософствовать не успел — наступило время завтрака: начали появляться официанты с заказами. Опять понеслась круговерть из рук, блюд, овощей, фруктов, ругани, подколок и поторапливания старшего повара. Соби, правда, пару раз почудилось, что на руках, бравших тарелки, были какие-то знакомые кольца, но он все списал на свое состояние — мало ли с похмелья и недосыпа привидится.

Пережив завтрак, работники кухни быстро поели, и кто-то из официантов вызвался помочь помыть посуду. Повара только хмыкнули — сам виноват, раз напросился. Посудомойка была на больничном, и грязная посуда уже всех достала до чёртиков.

Соби сбежал за кофе и покурить, пока выдалось несколько свободных минут. На улице шел дождь, а небо затянуло темными тучами. Сигарета кончилась. Он ещё раз посмотрел на небо, горестно вздохнул, и тут показалось, что он услышал знакомый голос, когда открывал входную дверь.

— Русская водка на меня явно плохо действует, — тряхнул он головой. — Все мерещится и мерещится.

Толкнув дверь на кухню, он увидел спину официанта, который мыл посуду. Ну, моет и моет, что теперь. Каждый молча продолжил заниматься своими обязанностями. В какой-то момент что-то блеснуло, и Соби посмотрел в ту сторону. Свет отразился от многочисленных колечек в левом ухе официанта, когда он заправил за ухо непослушную прядь зелёного цвета.

Соби непроизвольно завис, вспоминая сочетание серёжек и волос, но отмахнулся — с чего бы Кайдо Кио устраиваться официантом в гостиницу, где он работает? У него поди домашних заданий в университете как грязи — рисует себе картины и не вспоминает про его существование…

Соби позвали в фойе: Ивае-сан требовалось утрясти с ним организационные вопросы к торжеству: кто поедет за продуктами, в каком стиле будет оформлен банкетный зал, сколько помощников нужны кухне, кого поставить на посуду, ведь посудомойка ещё будет неделю в отпуске… Соби кратко изложил свои соображения, но настоятельно порекомендовал проконсультироваться с напарниками по кухне, чтобы все было согласовано и скоординировано.

Затем он вернулся на кухню и как-то позабыл о своих наблюдениях и размышлениях о Кайдо Кио: произошла поломка кухонного комбайна и пришлось много операций делать вручную — в такие моменты некогда отвлекаться на посторонние темы. Слава Богу на скорость подачи блюд и остальное это не повлияло — никто не хотел подмочить с таким трудом заработанную репутацию.

Соби разогнулся только тогда, когда старший повар поздравил с завершением ужина, и бросился курить. Нервишки пошаливали: не хотелось затяжной истерики на фоне всей этой вакханалии — у кого-то жизнь бьёт ключом, а кто-то заново должен собирать осколки души в непонятный паззл. И даже если паззл соберётся, что будет потом?

Его окликнула Ивая-сан. Обняла, поблагодарила за хорошую работу и сказала, что освободилась раньше. Соби хотел заикнуться, что ещё не успел прибраться, только вот покурить выскочил, но она и так все поняла. Позволила спокойно покурить: его работу доделает новенький и все уберет, а они попьют кофе и поговорят — это важнее. Она всё уладит. Соби закурил вторую сигарету и благодарно ей улыбнулся.

Когда он зашел в кабинет хозяйки гостиницы она уже ждала его с двумя кружками кофе и тарелкой пирожных. Поворчала, что он себя не бережет, и задала вопрос:

— Ну, как твои дела?

—Да вроде нормально, — улыбнулся Соби. — Комбайн сегодня сломался, потому пришлось побегать, но все вроде обошлось — мы не подкачали.

Ивая поманила его на диванчик рядом с собой и обняла, когда он присел рядом.

— Тебе хоть становится легче? — тихо поинтересовалась она.

— Да, работа очень хорошо отвлекает от всего. Спасибо, что волнуетесь и выделяете время, чтобы попить со мной кофе и поинтересоваться как у меня дела, я даже передать не могу, насколько это бесценно.

— Считай это работой с персоналом, — улыбнулась Ивая и сунула ему под нос пирожные. — А, ну, ешь! Зря несла, что ли?

Соби улыбнулся и взял пирожное.

— Вкусно? — поинтересовалась Ивая.

— Очень, — скромно улыбнулся Соби.

— Вот именно! Вкусно! А знаешь ещё сколько вкусных, приятных интересных вещей в жизни? Очень и очень много! И только ты выбираешь, что ты будешь делать — страдать, вспоминая прошлое, или примешь его как факт, который уже ничего не изменит, и будешь жить дальше счастливо.

— Вы уже второй человек, который мне это сказал. Значит, это не просто мнение, это уже напоминает работающую технологию, пусть и трудновыполнимую, — признался Соби.

— Соби, ты знаешь, что я к тебе привязалась и уже люблю как сына? — просто спросила хозяйка гостиницы. Соби покраснел и кивнул. — Так вот, на правах своеобразной матери, я решила немножко вмешаться в твою жизнь, с подачи твоих друзей.

Соби так и застыл с надкушенным пирожным в руке, не понимая к чему Ивая клонит. Та хитро прищурилась и быстро заговорила, пока он не успел опомниться:

 — Только не обижайся и пойми меня правильно. Я нагло хочу, чтобы после всего этого ада, через который прошел, ты был счастлив. Поэтому я немного пошла против своего принципа «не вмешивайся» уже во второй раз, но раз я не пожалела в первый, когда решила не вызывать скорую, а лечить тебя сама, то и в этот раз не буду. Стоит попытаться.

Соби доел-таки пирожное и отхлебнул кофе из кружки, перед тем как поинтересоваться:

— Ивая-сан, что вы собрались делать?

— Я уже сделала. Я подселила к тебе решение проблемы, но только не злись и попытайся посмотреть на это как на шанс, а не как покушение на твою свободу, ладно?

Соби в замешательстве кивнул.

— Я вообще не понимаю о чем сейчас речь, но я вам верю и постараюсь сделать всё, что, в моих силах.

— И не пей больше в номере. Ужасный запах потом, — улыбнулась Ивая. — А теперь иди и разбирайся со своим подарком.

Соби допил свой кофе, обнял ее в благодарность и вышел. Он медленно брёл к своему номеру и силился понять, кого же можно считать подарком. Так и не придумав ничего правдоподобного и логичного, он нажал на дверную ручку — было не заперто и, чувствуя странную дрожь во всем теле, зашёл в комнату.

Внутри никого не оказалось, и Соби, с облегчением, выдохнул: может, Ивая-сан ему подарила пустоту? Свободу? Но тут взгляд упал на спортивную сумку на кровати в противоположном углу комнаты. И звук льющейся воды в душе прекратился. Соби замер, уставившись на дверь и ожидая своего «подарка».

Дверь отворилась, и в комнату зашёл зеленоволосый парень с голым торсом и в домашних штанах, вытирающий волосы гостиничным полотенцем. Заметив Соби, он остановился, улыбнулся и посмотрел на него выжидающе.

— Всё-таки не показалось, — констатировал Соби и удивленно присел на кровать.

— Нет, не показалось. Просто не хотел появляться слишком внезапно, — объяснил Кио и присел рядом с ним. — Ты против, что я приехал?

— Я не знаю. Слишком много всего произошло, — Соби вопросительно посмотрел на него. — Зачем?

— Мне на пальцах объяснили, что мне представился шанс — я могу им воспользоваться или нет. Я могу не попытаться и похоронить все в прошлом, а могу признать, что тоже имею право быть счастливым и приехать, — Кио улыбнулся уголками губ. — Я выбрал второе.

Соби неверяще на него посмотрел.

— Ты до сих пор?

— Да. До сих пор. Ничего не поменялось, — Кио посмотрел на пол. — До сих пор, представляешь?

— Представляю, — пришлось Соби согласиться. Чувства не умирают в одночасье. — Но ты же понимаешь, что прошлое так быстро не забудется?

— Понимаю. Я столько вариантов разложил, пока сюда ехал, но ответ остался неизменным — я попытаюсь.

— Хорошо. Тогда я тоже выбираю попытаться, — неожиданно согласился Соби и посмотрел на Кио, улыбаясь. — Обними меня, что ли?

И его обняли.

«Сумасшедший Кио» — подумал Соби, осторожно прикасаясь в ответ к человеку, который все еще его любил, бросил университет и, наверняка, хорошую работу, приехал к нему, потому что хочет попытаться быть вместе.

====== 57. Пироги ======

И так они проспали почти до вечера, пока не заглянула Хисана и не сказала, что пора собираться в гости на пироги — Василий Петрович уже пришел. Парни покивали, потерли глаза и нехотя начали собираться. Нисей не стал особо заморачиваться: натянул джинсы и свою любимую водолазку, а Рицка завис — там же Клавка будет, может, приодеться как-то нужно?

— Страдаешь, что костюм дома забыл, да? — подколол его Нисей.

Рицка растерянно посмотрел на него.

— Да нет у меня костюма. Просто подумал — люди же как-то красиво одеваются в гости, разве нет? А у меня вся одежда обычная.

— И что? Ты обычный человек с обычной одеждой. Все логично. Я вон тоже обычно оделся и нормально себя чувствую, — парировал Нисей.

— Но там же Клава… — подросток закусил губу.

Боец взял его за плечи и чуть встряхнул.

— Рицка, Клава — это человек, который тоже носит одежду. Думаю, что твои ушки и хвост привлекут куда больше внимания, чем-то, что ты наденешь, — он помолчал и добавил: — Не одежда красит человека, как бы тебя не пытались убедить в обратном. Да, она не должна быть грязной и рваной. Если она аккуратна и правильно подобраны цвета, то дело в шляпе, понимаешь?

Рицка кивнул и побежал умываться и причесываться. Нисей улыбнулся и начал искать носки. На кухне их уже ждали взрослые. Родители были в праздничном, да и Василий Петрович был выбрит, аккуратно одет и на удивление трезв. Рицка и Нисей удивлённо переглянулись.

— Смотри, как он приоделся, — удивленный голос подростка прозвучал в сознании Нисея.

— Зато в остальные дни он ходит как не пойми кто, — ответил ему Нисей. — А ты всё время хорошо одет.

Это успокоило Рицку, и он пошел жать руку своему другу и здороваться на русском.

— Добрый день, дядя Вася! — сказал он медленно, стараясь внятно проговаривать слова, и протянул руку.

— Конничива, Рицка! — ответил ему также медленно Василий Петрович, протягивая руку в ответ, и все засмеялись.

 — Ну что, погнали? — обратился Петрович к присутствующим, и они переместились на двор Клавки.

Взрослые постучали и вошли. Рицка немного потоптался на месте, собираясь с духом, вздохнул и последним последовал за Нисеем в дом. На кухне, которая была поменьше, чем в доме родителей Нисея, но тоже очень уютной, его встретила мама Клавы, одетая в нарядное платье и передник. Она представилась Галиной и радушно его поприветствовала. Клава, тоже в нарядном платье, уже помогала развешивать остальным гостям верхнюю одежду.

Когда Рицка снял шапку и шубу, глаза Клавы округлились от удивления: оно и понятно — вряд ли она ещё где-нибудь в деревне таких, как он, видела. Рицка растерялся, а потом застенчиво улыбнулся, когда она сделала шаг вперед. Он уставился на нее и понял, что немного ошибся с возрастом при первой встрече — она не была девочкой, как ему поначалу показалось, сейчас она выглядела лет на четырнадцать-пятнадцать.

«Мы, вроде, одногодки», — удивлённо подумал Рицка, продолжая рассматривать девушку.

Клава была чуть ниже его, светловолосая, с длинной косой, голубыми глазами и красивыми чертами лица. Ее рука невольно потянулась потрогать ушки, но замерла на полпути — ее владелица, наверное, вспомнила о манерах, и отдернула руку. В ответ Рицка чуть наклонил голову вперёд, как бы разрешая потрогать. Клава улыбнулась и, уже двумя руками, аккуратно прикоснулась к его кошачьим ушкам.

— Какие классные! — перевел голос Нисея в его голове. Рицка зажмурился от удовольствия и кивнул.

— А хвост тоже есть? — спросила Клава и посмотрела за спину. Обнаружив хвост, убрала руки с ушек, и невольно потянулась к нему. Рицка двинул хвостом, и тот прикоснулся к руке девушки. Она его осторожно погладила и улыбнулась Рицке — ее глаза блестели от восторга.

— Ты такой классный и необычный!

— Спасибо, — смущённо поблагодарил ее Рицка на русском.

Их окрикнула Галина, приглашая к столу. Рицка усадили между Нисеем и Клавкой. Уютно и неуютно одновременно, ведь присутствие девушки и нравилось, и неимоверно смущало. Разговор за столом шел на русском и Нисей пришлось вовсю мысленно переводить Рицке, который молчал, внимательно слушал и улыбался. Внезапно теплая ладошка коснулась его руки.

— А ты совсем ничего не понимаешь? — поинтересовалась Клава.

— Он ещё только учится. Он же японец. Вот ты же только русский знаешь? — спросил ее Нисей.

— Нет, — потупилась девушка. — Ещё английский в школе учу. Но письменный знаю лучше устного.

— Тогда тащи ручки и бумагу, и сможешь пообщаться напрямую, — подмигнул ей Нисей, и она умчалась в комнату.

— Нисей? Что ты ей сказал?! — удивлённо поинтересовался подросток вслух.

— Спокойствие, только спокойствие, — Нисей подмигнул ему. — Сейчас все увидишь сам.

Прибежала раскрасневшаяся Клава и села рядом. Вытащила ручку из пенала и начала что-то писать на листике. Рицка пил чай и поглядывал на пишущую рядом девушку. Тут он отвлекся на шутку Василия Петровича и не заметил, как перед ним появился исписанный красивым почерком листик. На английском.

Рицка посмотрел на хитро улыбающуюся соседку по столу, и начал читать.

— Привет! Прости, если будут ошибки. Я изучаю английский только два года. Очень хотелось поговорить с тобой прямо. Без переводчиков. Хотела тебя поблагодарить за спасение нашей коровы.

Рицка улыбнулся и взял ручку.

— Привет! Тогда я буду писать простыми предложениями, чтобы ты меня поняла. Да, общаться напрямую — это классно. Тяжело, когда не знаешь языка. И пожалуйста за корову. Как мы могли не помочь?

Через какое-то время ему подвинули ответ.

— Извини, что я себя так повела вначале. Может, тебе было неприятно, что я трогала твои уши и хвост. Но они классные. И ты тоже классный.

Рицка немного смутился и покраснел. Русская девочка вот так вот прямо написала о своем отношении и спокойно сидит рядом, разглядывая его хвост. Потом он вспомнил, что русские, в принципе, более открытые люди, и тихонечко ей улыбнулся. Она улыбнулась широко в ответ и скосила глаза на листик.

— Ты тоже классная. Извини, очень непривычно прямо такое писать. Мне было приятно, не беспокойся. Мы с Нисеем завтра хотим покататься на санках, хочешь с нами?

Клава чуть-чуть покраснела, читая его ответ. Потом радостно закивала и порывисто схватила за руку под столом.

— Да, я с удовольствием покатаюсь с вами! — раздался звонкий английский на фоне русских шуток. Все повернулись к ней, а Клава засмущалась.

— Так значит, вы нашли общий язык, — улыбнулась Галина. — Молодец, Клавдия, не зря у тебя четверка по английскому!

Все за столом дружно закивали, заулыбались и тут же снова переключились на свои взрослые разговоры, оставив их в покое.

— Клавдия — это полное имя, да? Красивое!

— Спасибо. Можно Клава — это сокращенная версия. А Рицка — это полное имя или сокращённое?

Рицка посмотрел в блестящие глаза соседки и улыбнулся — Клава осторожно к нему придвинулась и замерла, ожидая реакции. Он подмигнул, погладил ее по спине хвостом и начал писать ответ.

— Рицука — полное, Рицка — покороче.

— Мне нравится. Очень необычно, но имя у тебя очень красивое!

Тут Клава и улыбнулась, почувствовав, как пушистый хвост ласково гладит ее по спине.

— Ты перестал меня бояться? Я чувствую хвост на своей спине.

— Я не боялся, я смущался. Хвост обычно так делает, когда мне кто-то нравится.

Рицка быстро отодвинул лист, только потом поняв, что именно написал, и с беспокойством посмотрел на соседку, ожидая ответа.

— Ты мне тоже нравишься, Рицка!

На листе красовалась эта короткая фраза с улыбающимся смайликом в конце. Какое облегчение!

— Нисей, а можно Клава с нами покатается? — мысленно поинтересовался Рицка у Бойца.

— Конечно, мы возьмём Клавдию с собой, при условии, что я позову Нагису. Все по-честному, — улыбка на лице Нисея была хитрой. — Я всё ещё должен ей нормальное свидание.

— Спасибо, что согласился. Да, обещания выполнять надо. Заодно и познакомлюсь с Нагисой поближе, — легко согласился Рицка, а потом прищурился. — Ты нашу переписку сталкеришь?

— Контролирую, — хмыкнули ему в ответ.

А на листике появился номер телефона и вопросы: не хотел ли он переписываться и дальше? Поучить ее японскому и английскому? А она научит русскому. Рицка тепло улыбнулся Клаве, погладил хвостом ее спину, и написал свой номер, предложив использовать бесплатный мессенджер, если есть Интернет, а то родители будут ругать за телефонные счета.

Клава заверила, что в школе есть Интернет и она будет писать на переменах. Дома, к сожалению, нет. Потом они вычислили ещё разницу по времени, и вроде как всё начало проясняться. Тут им обоим сделали замечание, что их пироги и чай уже остыли, Василий Петрович картинно закатил глаза со словами: «Любоу, любоу», взрослые засмеялись, а Нисей скорчил рожу «сами виноваты».

Пироги были очень вкусными, не такие, как у Хисаны, но все равно замечательными. Рицка выучил ещё одно русское слово «ват-руш-ка». Ватрушки были с черничным и брусничным вареньем. Он мудро разделил все пироги на классы: еда — соленые и десерт — сладкие.

Клава оценила его классификацию. Вообще, с ней было очень легко: Клава бережно задавала вопросы, достаточно пространно объясняла свои мысли, несмотря на короткие предложения и ограниченный словарный запас, иногда прибегая к помощи Нисея как переводчика. Рицка предупредил, что завтра их будет четверо — ещё Нагиса-сан будет с ними. Она сначала засмущалась, так как это неизвестный человек, но Нисей в своем стиле объяснил, что Нагиса классная и они точно подружатся, и Клава расслабилась, поглаживая хвост, который переместился на ее левое запястье, и улыбаясь чему-то своему.

Рицка осторожно оглядел сидящую рядом девушку и засмотрелся на ее заплетенные волосы в длинную косу.

— А мы ведь с тобой оба хвостатые.

Рицка написал эта на листочке и потом показал на ее косу. Клавдия тихонько засмеялась.

— Тоже хочешь потрогать?

— А можно?

— Можно.

Рицка аккуратно прикоснулся к ее волосам — она были мягкими, потом погладил самый кончик косы и улыбнулся девушке — действительно оба хвостатые.

Время пролетело мгновенно и вдруг взрослые засобирались домой. Несмотря на выходной, они привыкли рано ложиться и рано вставать. Расставаться с Клавой Рицке совсем не хотелось: он только освоился, привык, так сказать, и вот уже приходится уходить. Иногда он не любил в себе эту черту — быстро привязываться к людям. Нисей заметил грусть на лице подростка и мысленно поинтересовался, в чем дело.

— Не хочу уходить, — посмотрел на него печальными глазами Рицка.

— Я понял. Есть план. Мы типа отправимся домой, а потом телепортируется сюда, заберём Клаву и махнем в Японию. Мне надо встретиться с Нагисой, а вы можете кино посмотреть или пообщаться в нашей квартире. Как тебе?

Судя по улыбке Рицки, он был совсем не против. Нисей взял на себя объяснение плана Клавдии, которая кивала, блестела глазами и вовсю делала вид, что ей тоже печально расставаться. Взрослые понимающе посмотрели на них, сочувствуя драме, но правила есть правила. Гости и хозяйка с дочерью оделись, вышли проводить на крыльцо, Клавка даже порывисто обняла Рицку, все пожелали друг другу спокойной ночи и гости пропали со двора.

Дома Рицка поскорее обнял родителей и отправился «спать». Нисею еще предстояло отправить домой Василия Петровича, а дальше по плану — Япония и Клава.

====== 58. Непривычно ======

«Непривычно», — подумал Соби, проснувшись рано утром.

Слово, описывающее всё: от ощущений до новых мыслей, появляющихся в голове — непривычно, что выспался, непривычна рука, которая обнимает под одеялом, зелёные волосы, щекочущие лицо и теплое дыхание в шею. Непривычно настолько, что кажется, будто спишь, но нет, все вполне реально: звуки, осязание, зрение.

Соби повернул голову и посмотрел на Кио. Тот довольно улыбался во сне, обнимая его двумя руками.

«У него, наверное, руки затекли», — невольно подумал Соби, даже не пытаясь отодвинуться — его впервые обнимали во сне и это было потрясающе хорошо.

Он рассматривал спящего парня рядом, продолжая поражаться, что Кио бросил устроенную жизнь, работу и учебу и приехал к нему. К нему, который столько не отвечал ему взаимностью, да и сейчас в полном моральном раздрае. Все еще его любит… От понимания, что кто-то стольким пожертвовал ради того, чтобы быть вместе, у него сжималось сердце. Да ощущение, что нужен другому настолько сильно, просто непередаваемое, но надо будет все же с этим что-то делать: жертвенность — это неправильный фундамент для отношений, уж Соби-то знает.

Рука на его животе чуть пошевелилась и Соби улыбнулся, наблюдая, как просыпается Кио: сначала открылся один фиолетовый глаз, потом второй. Для Соби было непривычно смотреть в такие сонные глаза с утра. Что-то щемило в груди, когда Кио выглядел таким непроснувшимся и беззащитным.

Кио сонно улыбнулся, поерзал, зевнул ему в шею и поинтересовался:

— Мы там на работу не опаздываем?

— Нет, ещё два часа до начала, — констатировал Соби, посмотрев время на телефоне.

«Мы — какое забытое слово. Вас теперь двое. Мы. Ты не один, Соби. Наконец-то… мы».

— Выспался хоть? А то может я тебе мешал? — заботливо поинтересовались на ухо.

— Выспался. Это очень непривычно, просыпаться отдохнувшим, — Соби не видел смысла врать, раз он сам согласился жить по-новому. — Мне так долго снились кошмары с участием Сеймея, я не мог спать, боялся заснуть. Мне казалось, что, пока я сплю, он придет, и сон перестанет быть явью. И опять будет нож, кровь и боль.

— Жесть, — прокомментировал Кио. — Как ты с ума тогда не сошел?

— Может и сошел. Я старался не думать об этом. Так что ты вполне можешь еще передумать.

— Вот ещё! — фыркнул Кио. — Я не для этого столько ждал. Ага, сейчас, бегу и спотыкаюсь.

«Как же хорошо просто так лежать, оказывается. Непривычно, но хорошо».

Но курить хотелось очень. Соби мягко подвинул руку и выбрался из-под одеяла. Кио усмехнулся — некоторые привычки не менялись. Он повернулся на спину и закинул руки за голову, наблюдая, как Соби приоткрывает окно, садится на подоконник и старается выпускать ментоловый дым в образовавшуюся щёлочку. Запах ментола все же проник в комнату, и Кио втянул в себя воздух. Слишком давно он не ощущал его вместе с присутствием Соби…

— Ты можешь ещё поваляться, а я точно в душ, — улыбнулся ему Соби.

После его ухода лежать больше не хотелось. Кио застелил постель, взглянув на нерасстеленную свою и хмыкнул: надо вечером сдвинуть кровати, чтобы ему Соби не говорил — и удобнее и места больше. Натянув майку и джинсы, он начал искать носки. Попались смешные с глазами на пальцах. Он сидел на кровати и шевелил пальцами ног в носках, когда из душа вышел Соби с полотенцем на голове. Кио гордо продемонстрировал ему носки и пошевелил пальцами.

— Сплошная милота, — улыбнулся Соби.

— Ага. Люблю странные носки — настроение поднимают, — признался ему Кио и замер. Соби не надел майку и снял вечные бинты и он, наконец-то, смог рассмотреть ошейник и общее имя. Красные рубцы криво вырезанных букв и колючей проволоки на шее. Соби, проследив его взгляд, переместил полотенце с головы вниз, прикрывая надпись и порезы.

Кио встал и, не разрывая зрительного контакта, подошел ближе. Потянул полотенце на себя, замечая, как в глазах напротив начинает появляться страх.

— Это ничего не изменит, не бойся, — заверил его Кио и прикоснулся к началу проволоки.

Соби замер. Он снова чувствовал себя будто без кожи — страшно, стыдно и опять непривычно. Теплые пальцы гладили порезы, обрисовывая контур букв, пока он старался не зареветь как девчонка. Кио бы рано или поздно все увидел, смысла скрывать особого не было, но, наверно, слишком быстро, что ли. Пальцы пропали и его обняли, гладя по спине. Кио шепотом признался ему в ухо:

— Мне нравится это слово. Просто оно не относится к тому человеку, что его написал — вот так вот просто.

Соби опешил от такого заявления: Кио не обвинял Сеймея, не проклинал его, хотя, наверно, и хотел — Кио понимал, что ему будет больно слышать такое о человеке, которого он все-таки когда-то любил. Кио не жалел, не спрашивал, было ли Соби больно — ничего из этого, просто обнял и предложил:

— У меня есть знакомый татуировщик, который набивает татуировки, чтобы скрыть шрамы. Если хочешь, можем съездить к нему, когда у нас будет выходной и что-то красивое сообразить поверх, уверен — это будет нечто сногсшибательное.

— Спасибо, — выдохнул Соби.

— Но если не хочешь, то не скрывай это. Люди делают себе шрамирование, пирсинг, господи, даже ботокс в губы вкачивают — тебе-то чего стыдится? — Кио отстранился и заглянул ему в глаза. — Вот хотелось тебе свою любовь так увековечить, и что теперь?

Соби никогда не рассматривал все произошедшее под таким углом: он свой ошейник всегда воспринимал как метку, как клеймо, которое ставят животному, а Кио умудрился представить уродство почти как перформанс. То, что он воспринимал так долго как ущербность, и это словно вросло глубоко внутрь, другие могут воспринимать как индивидуальность и неординарность. Невероятно…

— Смотри сам, шрамы вряд ли побледнеют так быстро, но я вижу это как произведение искусства, как акт выражения любви. Это только твоё дело — показывать или нет остальным, а меня можешь не стесняться, я буду воспринимать это именно так.

Соби погладил его по спине.

— Спасибо тебе. Ещё никто мне такого не говорил. Я понимаю, что это может прозвучать банально, но я так рад, что ты решил попытаться! Да, это эгоистично с моей стороны, что я, как бы, пользуюсь тобой, но, в принципе, благодаря этому ты получил возможность быть рядом… Человеческие отношения такие запутанные, правда?

Кио в ответ взъерошил светлые волосы на его затылке.

— Эгоизм — это не плохо, Соби. Плохо, когда его нет. Я ведь тоже эгоист — навязываю тебе свое присутствие, а может, ты бы хотел побыть один, но все же согласился на соседство и работу со мной. Видишь ли, если искать негативную подоплеку, то ее можно найти во всем. Все очень переплетено, тут ты прав… Ну что, собираемся и идем завтракать? — Кио заглянул ему в глаза.

— Ага. Дай мне пять минут, — Соби напоследок провел по его спине, поднял полотенце с пола, аккуратно повесил его на спинку стула, и начал одеваться в черную форму повара.

Разговор пошел на пользу. Соби расслабился и вновь вернул себе потерянное самообладание: движения стали плавными, выверенными и четкими. Застегнул последнюю пуговицу на форменной куртке, с улыбкой, повернулся и посмотрел на Кио как ни в чем не бывало. Не стал заматывать бинты на шее, как делал раньше. Из-за воротника выглядывала начало проволоки — красные рубцы на белой коже, оттененные чернотой материи. Ему, похоже, стало наплевать, что о нем подумают, если заметят выглядывающие шрамы.

 — Ну что, пошли?

— Подожди. Присядь, — попросил Кио. Соби улыбнулся и плавно присел на стул у стола, стараясь не опираться на спинку с влажным полотенцем.

Кио вернулся с расческой и вопросительно посмотрел на Соби — тот лишь кивнул и закрыл глаза, уже зная к чему это ведет. Кио бережно расчесал длинные светлые волосы, стараясь не дергать и не причинять боли. Он обожал волосы Соби, это был его фетиш, известный только им двоим. Пропустив пальцы сквозь послушные пряди, Кио разделил волосы на три части и начал плести косу. Волосы были послушными и удобно ложились из стороны в сторону. Оставив маленький хвостик в конце, он закрепил косу резинкой и перекинул ее через плечо Соби.

— А теперь можем идти, — гордо заявил он.

Соби поднялся, взял его за руку, переплел их пальцы и потянул к двери.

— Что, вот так вот и пойдем? — немного обеспокоенно поинтересовался Кио.

— Вот так вот и пойдем. Мне, оказывается, нечего и некого стесняться, — улыбнулся Соби и открыл дверь.

====== 59. Ладошки и хвост ======

Рицка поднимался по ступенькам в квартиру за Нисеем, осторожно сжимая теплую ладошку Клавы. Девочка восторженно охала на каждое новое название, написанное красивыми, но непонятными значками. Пропустив парочку пройти первыми, Нисей закрыл дверь.

— Так, молодежь, на ночь остаться мы все же не сможем: вдруг Клаву хватятся, и тогда вся наша операция коту под хвост, вы же понимаете? — обратился он к подросткам.

— Я понимаю, — звонко на английском ответила Клава, а Рицка ограничился кивком. — Ну можно мы хотя бы час здесь побудем? Так необычно и интересно.

— Можно даже три, — спокойно ответил ей Нисей. — Не голодные?

Парочка помотала головами.

— Хорошо. Значит так: квартира в вашем распоряжении — хотите общайтесь, хотите — мультики смотрите. Вот деньги на пиццу, — он посмотрел на подростка, тот снова согласно кивнул и забрал бумажку. — Рицка, перешлю тебе телефон пиццерии, где вкусно готовят, и закажешь. А я пойду к Нагисе о завтрашней встрече договариваться.

Клава взяла Нисея за руку и сердечно поблагодарила.

— Ты такой классный! Спасибо за всё!

Нисей чуть дёрнул ее на себя и обнял.

— Конечно, я классный. И вы классные, потому не могу вам отказать. И Рицке ты нравишься сильно, а он дорог мне. Все просто, не так ли? — сказал он ей на ухо по-русски, а потом вслух на английском:

— А теперь идём, будем тебя угощать рицкиным любимым кофе!

Подросток помог гостье раздеться, и за руку повел ее на кухню, где Нисей уже выставил на стол сгущёнку, конфеты, печенье.

— Молока нет, но можно добавить сгущенки и будет почти также вкусно, — посоветовал он Рицке и Клавке, рассевшимся на табуретках.

— Как у вас здесь уютно! — прошептала девушка, оглядывая кухню.

Рицка согласно кивнул и дотронулся хвостом до ее руки. Клаву хотелось трогать почти постоянно: ладошками, хвостом, тереться об нее носом, просто сидеть рядом близко-близко, ощущая своим боком ее бок: это как с любимым запахом — ты готов только спать, а в остальное время нюхать, нюхать и нюхать.

Рицка тоже окинул кухню взглядом и понял, что его восприятие этого помещения поменялось: он заметил, что кухня не только удобна и уютна, но еще и очень продумана — теперь он увидел логику Нисея расположении вещей в предназначенных для них местах. Да и движения самого Нисея, готовящего для них кофе, это подтверждали: Боец, даже не глядя, открыл выдвижной шкафчик стола, чтобы достать ложки и привычно вытянул руку за кружками в сушилке.

Клава, увидев, что Рицка наблюдает за Нисеем, воспользовалась моментом, чтобы понаблюдать за ним самим. Этот парень с необычными лиловыми глазами не переставал ее удивлять: мало того, что они так приятно провели вечер, так он ещё и Нисея уговорил организовать ей такое путешествие в совсем другую страну.

Никто ещё столько приятного для нее не делал и так хорошо не относился: парни в деревне вели себя более раскованно, иногда даже задевали ее своими шутками или дерганьем за косу, а Рицка совсем другой — такой внимательный, милый, ласково к ней прикасается, осторожно спрашивает и предлагает, чтобы не обидеть, а эти ушки с хвостом такие классные…

Нисей поставил перед ней и Рицкой по кружке кофе каждому и подтолкнул банку сгущенки.

— Добавляем по вкусу и наслаждаемся, — подмигнул он. — Все, я полетел! Рицка, закрой за мной дверь, пожалуйста.

Рицка вскочил с табуретки и пошел провожать. Обнял на прощание и прошептал куда-то в шею очередное «спасибо». Нисей невольно улыбнулся — сегодня был день внезапных благодарностей: сразу столько людей выразили к нему эту эмоцию словами, мимикой, действиями…

Договорились, что Нисей напишет, когда отправится домой. На прощание он посоветовал смотреть мультики на русском с английскими субтитрами, у него как раз в коллекции было и, погладив Рицку по ушкам, пожелал им обоим приятного времяпровождения.

Закрыв за Нисеем дверь, Рицка направился на кухню. Клава сидела на табурете, болтая ногами и накладывая сгущенку в кофе.

— Я определила: надо две с половиной ложки на эту кружку. Две мало, а три — слишком сладко, — поделилась она с Рицкой своим открытием.

Тот только улыбнулся, сел рядом и тоже начал проводить опыты со своим кофе. Ему было вкусно с тремя ложками, в отличие от Клавы. Девушка прожевала печенье и погладила хвост, который гладил ее левое запястье.

— А чем мы будем заниматься?

— Нисей предложил мультик про дракона глянуть. У него есть с русской озвучкой и английскими субтитрами, — Рицка посмотрел на нее, пробуя свой кофе. — Или ты хочешь чего-то другого?

— Мне все равно, что делать, главное — вместе, — ляпнула Клава и покраснела. — Ой, ну я имею в виду, вместе любое занятие интереснее.

Рицка ей улыбнулся, чтобы она не чувствовала себя слишком смущенной, и согласился. Они допили кофе, Клава помыла кружки, пока он искал нужный диск. Потом принес огромный плед и две подушки — Нисей четко до него донес идеи гедонизма: еда должна быть вкусной, квартира — чистой, а просмотр — комфортным. Пока он подготавливал все для просмотра, Клава ходила по комнате и, с восхищённой улыбкой, рассматривала обстановку.

— Как же здесь красиво и столько удобных вещей, — поделилась она своими наблюдениями. — А как твоя комната выглядит?

— Пойдем, покажу, — Рицка протянул ей руку и почувствовав теплую ладошку в своей, повел ее в свою комнату.

Та была поменьше комнаты Нисея и гостиной, но по-своему милой. Ничего лишнего: кровать, письменный стол со стулом, напольная полка с учебниками и книгами, шкаф для одежды, пушистый коврик у кровати. Все было скомбинировано в голубых тонах и потому выглядело цельным как обстановка из журнала по дизайну квартиры. Клава, как и он, познавала мир через осязание: погладила корешки книг, поинтересовалась о чем они, прикоснулась к столу, выглянула в окно, удивившись, что там нет снега, потрогала покрывало на кровати и повернулась к Рицке.

— Это самая красивая комната, из тех, что я когда-либо видела, — призналась она. — Надо будет и мне в своей комнате так мебель поставить, очень удобно и места станет больше.

— Почему бы и нет? — согласился Рицка и смущённо замолчал, обдумывая, как бы ему предложить Клаве приезжать в гости, чтобы это не звучало слишком двусмысленно.

Клава сразу же заметила, что он как-то затих и поинтересовалась не обидела ли она его?

— Нет, все хорошо, — улыбнулся Рицка, немного помчался и выпалил: — А ты не хочешь в гости ко мне приезжать по выходным?

— Правда можно?! — Клава неверяще посмотрела на него, потом кинулась на шею, обнимая. — Спасибо, это было бы просто замечательно!

Рицка смущенно улыбнулся, обняв в ответ и зарывшись носом в светлые волосы. Они пахли чем-то цветочным, навевающим воспоминания о лете. Оказалось, что обнимать Клаву очень приятно: она мягкая, от нее исходит тепло, не только физическое, но и человеческое. Она, как и Рицка, живо интересовалась всем и не стеснялась бурно проявлять свои чувства и эмоции с теми, кому доверяла.

Ему вообще в последнее время везло на замечательных людей: Нисей, родители, Василий Петрович, Клава, ее мама — Галина — они все были очень хорошими и никакие языковые или возрастные барьеры не были преградой. Хотелось говорить, делиться, учиться новому и поглощать, поглощать, поглощать… Он стал немного жадным и эгоистичным, но не испытывал угрызений совести, ведь всем было хорошо.

— Пойдем смотреть? — тихонечко поинтересовался звонкий голос.

— Ага, пошли, — очнулся Рицка.

С комфортом расположившись на диване в разных углах, они начали просмотр мультфильма про викингов и драконов. В какой-то момент Рицка уловил от Клавы желание сесть поближе, смущение и беспокойство и посмотрел на нее. Клава делала вид, что заинтересована мультфильмом, немного нервно теребя в пальцах плед и покусывая нижнюю губу. Рицка нажал кнопку на пульте и повернулся к ней.

— Я чувствую чужие эмоции, — спокойно объяснил он свое поведение. — Вот сейчас, мне кажется, что ты хочешь сесть поближе, но стесняешься сказать или пересесть.

Девушка мгновенно покраснела после его слов: он очень точно описал то, что она испытывала на данный момент и немного даже испугалась — ничего себе способности. Она замерла, понимая, что надо что-то сказать, зажмурилась и выпалила:

— Рицка, твоя способность немного пугает!

— Я знаю, потому и не говорил, не хотел, чтобы тебе было неприятно, — осторожно признался он. — Прости, что я тебя напугал. Наверное надо было подождать… Извини.

Клава открыла глаза, увидела расстроенное лицо парня, который ей нравился и ей стало стыдно за свой испуг.

— Нет, нет, нет, — замахала она руками от волнения, — не чувствуй себя виноватым. Я только сначала испугалась, но я привыкну, обещаю.

Ей не хотелось обижать Рицку, он был таким замечательным. Ну, подумаешь, есть у него необычные способности, но он ведь такой хороший!

Она осторожно подползла к нему и примостилась рядом смущённо улыбаясь.

— Я хотела сесть вот так, но не знала, как сказать, — робко призналась она

 — Тогда просто садись и не переживай больше, хорошо? — с облегчением выдохнув, предложил Рицка и скопировал движение Нисея, которое ему самому очень нравилось: сгреб ее в охапку и притянул к себе, нажимая на кнопку «play». Клава затихла рядышком, потом тоже просунула свою руку ему за спину и обняла его. Хвост, почти рефлекторно, лег ей на талию, и они погрузились в приключения главных героев.

Такими их и нашел Нисей спустя пару часов. В гостиной, мягко освещаемой маленьким ночником, в обнимку спали два подростка: Клава удобно устроила свою голову на плече Рицки, а тот положил свою голову на голову девушки.

«Господи, они таки мелкие и такие взрослые одновременно», — поразился про себя Нисей.

Сначала думал разбудить Рицку мысленно, но передумал — не слишком подходящее решение в данной ситуации. Нисей просто сел на подлокотник дивана, полюбовался спящими, удивился, откуда в нем самом взялось столько милоты, и осторожно потрогал подростка за кошачье ушко. Ушко дёрнулось и вернулось в изначальное положение как бы говоря: «Не видишь? Я сплю».

Да, он тоже был совсем не против остаться здесь на ночь, но, наверное, всё-таки лучше это делать в открытую, а не тайком, как они сегодня. Нисей снова потрогал ушко. На этот раз Рицка уловил, что это не просто муха или что-то там ещё, и приоткрыл один глаз.

— Нисей? — мысленно удивился подросток.

— Он самый, — подтвердил Нисей.

— Мы что, заснули? — Рицка потер глаза свободной рукой.

— Ага, — улыбнулся Нисей. — Я бы не стал будить, но не знаю, как Галина отреагирует на нашу выходку. Думаю, что лучше отправить Клаву домой и потом уже официально пригласить ее к нам в гости — так будет правильнее.

— Да, ты прав. Но так не хочется, — Рицка скорчил недовольную рожицу.

— Понимаю. Сам еле ушел от Нагисы, — неожиданно признался Нисей.

Рицка ему понимающе улыбнулся и погладил Клаву по руке. Та медленно открыла свои синие глаза и сонно заморгала.

— Уже все?

— К сожалению, да. Пора домой, — Нисею было неприятно расстраивать гостью, но обстоятельства требовали определенного поведения.

Клава расцепила руки, потянулась, а потом снова обняла Рицку, чтобы быстро чмокнуть его в щеку и поблагодарить.

— Спасибо тебе. Это было чудесно!

Рицка моментально покраснел и посмотрел на нее с удивлением.

— Рицка, спокойно, ты ей просто очень нравишься. Это проявление симпатии, — мысленно успокоил подростка Нисей. — Логичнее было бы ее тоже чмокнуть в щеку, да и приятное это.

Рицка поморгал, посмотрел на замершую Клаву, которая мяла в пальцах подол платья и не смотрела на него и тоже ее чмокнул в ответ. Как всегда, Нисей был прав — это было приятно, но еще приятнее было наблюдать смену эмоций в глазах девушки: от неверия, что с ней это произошло, до вострога, что ее симпатия не односторонняя. Клава не стала церемониться и с визгомупала на него, обнимая сильнее. На этот раз Рицка не тормозил и не удивлялся, только обнимал в ответ и довольно хихикал.

Нисей решил, что можно подождать еще несколько минут — попить кофе и покурить, пусть пообнимаются немного. Еще бы месяц назад он бы презрительно обозвал такое сопливой романтикой, но сегодня сам занимался тем же и получал от этого неимоверное удовольствие — вот дела… Как все может в жизни-то поменяться!

====== 60. Крышесносная ======

«Идеально!» — думала Нагиса, лёжа на пушистом ковре, задрав ноги вверх и разглядывая педикюр с черным лаком.

Легло хорошо с первого раза, и это вызывало неплохое такое чувство удовлетворения. Ей нравилось, когда вещи получались сразу. Поболтав ногами из стороны в сторону на манер ножниц, девушка закинула руки за голову, согнула ноги в коленях и опустила их вниз, чтобы отбивать ритм ступнями в такт танцевальной музыке, звучащей в наушниках. Вдруг какой-то непонятный звук извне вторгся в любимую мелодию, и она нахмурилась.

«Телефон?» — мелькнула мысль, и она вытащила наушник из одного уха.

Нет, не телефон — звонили в дверь. Тем более странно. Отключив музыку в плеере, она бросила его в кресло, и пошла открывать, хмуря брови — мало кто знал, где она живёт.

«Неужели что-то на работе? Нет, тогда бы позвонили. Странно это всё…» — просчитывая в уме варианты по дороге, подошла к входной двери. Оставалось открыть и узнать, кого нелёгкая принесла в ее выходной.

Девушка резко распахнула дверь, готовая ко всему: а вдруг нападение или ещё чего, и увидела моргающие зелёные глаза напротив. Не долго думая, одним резким движением она потянула Нисея на себя за лацканы пальто, заставив сделать пару шагов вперёд, и захлопнула дверь.

— Ну и напугал ты меня, — выдохнула Нагиса. — Я-то думала, что чрезвычайная ситуация.

Нисей закрыл открывшийся от удивления рот и поморгал.

— Да, так эффектно меня ещё не встречали, — хмыкнул он и окинул ее взглядом снизу вверх: босая, в шортах и майке, открывающей плечи, без косметики, с двумя голубыми хвостами, она выглядела даже моложе него.

Девушка скривила губы и подняла брови.

— Ты доволен видом? — в лоб задала она вопрос.

— Я очень доволен видом. Таки очень, — Нисей растягивал слова, рассматривая ее.

— О, значит, такие правила игры, — усмехнулась Нагиса. — Что ж, давай поиграем в гляделки.

Она привалилась одним плечом к стене, скрестила ноги и оценивающе осмотрела его с ног до головы. Нисей был не столь живописно одет, но этого было и не нужно. Все начинается в голове, какая разница кто во что одет.

Парень заметно покраснел, чувствуя на себе раздевающий взгляд, и очень пытался выглядеть невозмутимым. Нагиса не опуская глаз, медленно облизнула губы, удовлетворённо наблюдая, как взгляд Нисея переместился ниже, и двигался вместе с ее языком по нижней губе. Она тряхнула головой и улыбнулась. Нисей как будто откуда-то вынырнул, шумно выдохнув.

— Простая магия, — ухмыльнулась Нагиса. — Как думаешь, кто из нас выиграет? Ты со своими инстинктами альфы или я со своим знанием физиологии и нейробиологии?

Нисей засмеялся.

— Это пять! Меня ещё никогда так грамотно не обламывали, — признался он.

— А я не обламываю, — она развела руками. — Я демонстрирую, как это выглядит со стороны. Я не против инстинктов, я за то, чтобы ты не забывал, что я личность, а не просто набор манящих изгибов и выпуклостей.

Нисей кивнул и начал снимать пальто.

— Ну, что ж, один-один. Ты не перестаешь ломать мне мозг. У меня прям новая эрогенная зона появилась… — буркнул он.

Теперь уже Нагиса засмеялась и, оттолкнувшись от стены, встала нормально.

— Это хорошо, что у нас начинают совпадать эрогенные зоны, — улыбка была хитрой. — Стандартный вопрос озвучивать?

Нисей улыбнулся.

— Обнимашки, потом кофе, — озвучил он свой стандартный ответ и почти сразу почувствовал волосы, руки на шее и горячее дыхание в ухо.

— А можно расширить ассортимент? — невинно поинтересовался он — попытка не пытка.

— Можно. Не напрягайся, я поняла, — она плавно сдвинулась и поцеловала его в губы. Медленно, едва прикасаясь, и отодвинулась, с улыбкой наблюдая, как он непроизвольно потянулся навстречу.

— Ещё… — выдохнул Нисей.

— Сколько времени у нас есть?

— Пару часов точно. Оставил Рицку с Клавой… — ответил он срывающимся голосом.

— Отлично. Пару раз успеем, — прикинула Нагиса и потянулась к пряжке его ремня.

— Что, прямо здесь? — удивленно посмотрел на нее Нисей.

— Поверь, когда я расстегну ремень, тебе станет по барабану — где, — хмыкнула Нагиса.

Нисей замер, мысленно борясь сам с собой и разрываясь между «хочу» и «правильно». Нагиса посмотрела на сведенные брови и решила ему помочь принять правильное решение — выразительно посмотрела вниз и подняла глаза.

— Так ты согласен на пару разрывов твоих шаблонов или сам будешь справляться со своей эрекцией?

— Мда, без вариантов, — ухмыльнулся Нисей и притянул ее к себе за майку.

Нагиса оказалась права — когда она расстегнула ремень, все остальное стало уже не важно…

Нисей хитро посмотрел на лежащую под одеялом довольную Нагису, и вкрадчиво поинтересовался:

— А в комнате можно покурить? Ну, чтоб как фильмах…

— Как в фильмах у нас уже был секс, а вот курить придется на балконе, — отмахнулась девушка, переворачиваясь на спину и довольно улыбаясь.

— Лень одеваться, — скорчил недовольное лицо Нисей, надеясь, что она сжалится.

Нагиса осталась верна своим принципам — сигареты в комнате так и не разрешила — ни поцелуи, ни поглаживания не помогли. Когда Нисей уже решил, что придется одеваться, она предложила вместе завернуться в большое одеяло и выйти на балкон.

— Блин, всё-таки холодно курить, даже в одеяле — руки и ноги мерзнут, — пожаловался Нисей, шевеля пальцами ног в тонких домашних тапочках.

— Да ладно тебе, — прижалась к нему под одеялом Нагиса. — Мы же тут не жить собрались, тем более, надо наконец-то попить кофе и поесть. Ужасно хочу есть, а ты?

— Поесть — это мысль, — довольно улыбнулся ей Нисей и затянулся. — Ты впервые ошиблась.

— Ась? — удивлённо посмотрела на него синеволосая.

— Успели три раза, вместо заявленных двух, — хмыкнул он.

— Ох ты ж, — Нагиса поцеловала его в плечо под одеялом. — Если бы не ограничения по времени, ты бы замучался считать.

— А вот это заявочка! — улыбнулся Нисей и немного задумался.

— Ты чего там завис? — маленькая ладошка пощекотала ему ребра.

— Да как-то не могу никак привыкнуть, что ты такая и все так просто. Реально в голове не укладывается, если честно, — Нисей выбросил окурок и обнял ее. За что получил лёгкий пинок, потому что одеяло поползла вниз, и кожа обоих покрылась мурашками.

— Хоть бы сказал, — проворчала девушка. — Я бы подержала, а теперь вот холодно.

Нисей извинился и чмокнул ее куда-то в район уха.

— А давай ещё в одеяле потусуемся? — попросил он. — Никогда не думал, что в двуспальном одеяле так приятно с кем-то ходить курить на балкон. Может, и кофе пить также хорошо?

— Ахахаха. Ты просто не хочешь уходить, правда? — улыбнулась Нагиса.

— Не хочу. Ужасно не хочу, потому до последнего буду не вылезать из-под одеяла и тебя не выпущу.

— Ладно. Теперь на раз-два шлепаем на кухню. Будешь со мной готовить кофе и разогревать еду, — Нагиса даже не стала его переубеждать.

Она спокойно принимала и соглашалась на любые его нелепые предложения, от которых Мая в прошлом отбрыкивалась, даже не попробовав.

— Йес, мэм, — Нисей взял свою часть одеяла, и они синхронно сделали шаг в комнату.

Они умудрились заварить кофе и разогреть еду, ничего не пролив и не рассыпав. Это превратилось в игру — куда один, туда и другой. Они аккуратно присели на угловой диванчик на кухне и начали есть.

— Боже, ты ещё и готовишь вкусно, — промычал Нисей с набитым ртом.

— Ну, а тож! Я же гениальна во всем, — также ответила ему Нагиса и они вдвоем продолжили жевать. — Так что за повод был?

Нисей вопросительно на нее посмотрел.

— Ну я вот не поверю, что такой воспитанный парень, как ты, просто пришел разобраться с накопившимся физиологическим напряжением, — как обычно прямо высказалась Нагиса, закончив есть, и отпивая кофе из кружки.

— Вообще-то, я тебя хотел пригласить на ненормально-нестандартное свидание, — Нисей картинно закатил глаза. — Видит Бог, я очень старался и если бы не твои ноги в шортах и голые плечи…

— Ой, прости. Давай забудем произошедшее и начнем все сначала, — Нагиса мгновенно подыграла.

— Не получится… — драматично вздохнул Нисей. — Если бы один раз — ну ладно, типа так получилось, два — решили внести коррекции в то, что не получилось в первый, но три — ты уж прости, но три раза — это уже тенденция…

Девушка прыснула в одеяло, но собралась и с серьезным выражением лица авторитетно заявила:

— Коллега, а у нас таки с вами прецедент на лицо. Рекомендую проработать гипотезу эмпирическим путем — повторите тенденцию, пока не достигнете удовлетворительного результата во всех выборках.

— Вот это я называю — грамотно обозвать вещи! Я двумя руками за, коллега! В срочном порядке приступаем к экспериментам и опытам в ближайшее время! — Нисей даже вилку в омлет воткнул для придания своему заявлению весомости.

— Так, все официальные расшаркивания соблюдены. Теперь хотелось бы узнать о нестандартно-ненормальном свидании, — Нагиса привалилась к его плечу боком, попивая кофе и вытягивая ноги на стул.

Он проследил за движениями девушки, пару раз посмотрел на ноги, приказал телу заткнуться, ибо скоро уходить, и начал объяснять:

— Сегодня мы были в гостях. Нас пригласили на пироги, по случаю спасения коровы… вижу, заинтриговал. Ну вот потом и расскажу. Да, а ведь Рицка познакомился с девочкой по имени Клавдия. Оба друг от друга в восторге, общаются на английском. Сидели и переписывались на листочке за столом. И такие несчастные, что расставаться надо было, ну, я не смог удержаться…

— Ты их притащил в свою квартиру в Японии, что ли? — Нагиса быстро сложила два и два. — А сам рванул ко мне?

— Ага. Хотел пригласить завтра на санках вместе с ними покататься. А то они там такие радостные будут, а я, как дурак, буду думать о тебе и страдать.

Нагиса погладила его по ноге под одеялом.

— И правильно сделал. С удовольствием покатаюсь на санках. Сто лет не ездила. Напишешь мне смску, где и когда, потом?

— Хочешь я тебя заберу прямо из квартиры? — предложил Нисей.

— Заберёт он меня. Рыцарь! — Нагиса хмыкнула. — Звучало ну очень романтично. Одно «но»: забери меня снаружи, а то я в курсе, какой бардак устраивает телепортация.

— Хорошо, — Нисей подул ей в макушку. — Короче, заберу тебя и всё.

— Короче, забери меня и все, — согласилась Нагиса и чмокнула его в нос.

====== 61. Помощник ======

— Ну, как все прошло? — поинтересовалась Ивая у сидящего напротив Кио.

— Лучше, чем я думал, — скромно улыбнулся парень. — Вариантов, конечно, было только два, но, благодаря поддержке стольких людей, транслирующих одну и ту же правильную мысль, Соби принял правильное решение — попытаться. Я понимаю, что ему потребуется время перестроиться и принять меня как своего парня, поэтому я согласен ждать столько, сколько нужно — торопить его я не собираюсь.

— И правильно. Дай ему возможность пережить, переболеть и отпустить, — Ивая отхлебнула кофе. — Кио-сан, вопрос: не хотел бы ты поработать на кухне?

Брови парня поползли вверх, но хозяйка гостиницы сделала успокаивающий жест рукой, и продолжила:

— Чую, что больничный нашей посудомойки продлится ещё долго, она мне уже с утра по телефону перечислила все свои болячки, наверно в надежде, что я финансово помогу. Не суть. Теперь необходимо решить вопрос с посудой и помощью на кухне, ибо нас ожидают три свадьбы подряд. Я понимаю, что тебе, как художнику, мое предложение может показаться оскорбительным, но позволь мне объяснить.

— Слушаю вас, Ивая-сан, — Кио закинул ногу на ногу и чуть наклонился вперёд, что взять в руки кружку. Что бы не предложила эта рыжеволосая женщина, ее стоило послушать. Не только потому, что он ей обязан, а потому что она редко ошибалась в расчетах, в чем он уже успел убедиться.

— Предлагаю на время совмещать пост посудомойки и помощника по кухне, пока я не найду стабильно работающих и лояльных сотрудников. Судя по количеству предварительных регистраций на банкеты и хороших отзывах посетителей, думаю, что многие захотят поработать у нас, поэтому помощником и посудомойкой ты будешь недолго. Платить буду две ставки. Замечу, что мне это не выгодно как руководителю, зато, как человек, я считаю это справедливым, ведь ты устраивался на работу официантом. Ну и дополнительный бонус — ты будешь рядом с Соби, что ускорит ваше сближение. Как тебе мой план? — хитро улыбнулась хозяйка гостиницы.

— Меньшего от вас и не ожидал, Ивая-сан, — улыбнулся Кио. — От щедрой зарплаты отказываться не буду, надо ещё оплатить аренду на прежнем месте и подыскать жилье вблизи гостиницы, ибо я намерен перевестись на заочное и обосноваться здесь, раз уж все так красиво совпало благодаря хорошим людям, включая вас. Ещё раз, огромное спасибо!

— Да о чем ты! Ничего сверхъестественного я не сделала — просто устроила пару моментов, — она скромно улыбнулась и отпила кофе. — Кио-сан, тогда у меня есть ещё одно предложение, от которого ты точно не сможешь отказаться.

— Я весь в предвкушении, — прищурился Кио.

— Мой сын давно переехал и очень редко меня навещает. У него есть квартира, которую я не захотела сдавать незнакомым людям, а вот Соби не чужой — к нему я прикипела, да и ты парень хороший. Почему бы вам вдвоем не снимать у меня эту квартиру? Она недалеко от гостиницы, минут пять-семь быстрым шагом, магазины имеются, квартира обставлена — только уборку сделать, и живите себе на здоровье. Даже пойду навстречу во время сессий: будут у вас выходные для подготовки и сдачи экзаменов: я все понимаю — сама ведь тоже была студенткой, правда, давно. Ну так как?

Кио поморгал. Открыл рот, чтобы сказать, закрыл и опять поморгал.

— Да вы шутите, Ивая-сан. Такого просто не бывает! — он замялся. — Ну как вот так вот…

— Ну что как-то? — не поняла Ивая.

Кио все никак не мог подобрать слова, его взгляд лихорадочно метался по комнате. Потом он посмотрел на нее растерянно и улыбнулся.

— А можно я вас просто обниму?

Ивая широко улыбнулась, наблюдая, как он приближается к столу с ее стороны.

— Ну, если только тебе не страшно обниматься с человеком, который контролирует твою зарплату и будущий дом, то валяй!

— Мне не страшно, — улыбнулся ей в ответ Кио и обнял. — Вы хорошая!

Ивая погладила его по голове.

— Ага, я такая. Соби сам скажешь или мне с ним поговорить? — поинтересовалась она.

Кио в задумчивости почесал нос.

— Наверное, сам скажу, но ждите от него вторую порцию обнимашек, — пообещал он Ивае и кивнул. — Хорошо, я согласен на оба ваших предложения. Вы дадите мне другую форму?

 — А то как же! — хозяйка гостиницы сразу же выложила на стол черную форму работника кухни.

— У людей вообще есть шанс отказаться от ваших предложений? — Кио уже откровенно хихикал.

— Шанс есть, — Ивая до последнего старалась выдержать образ строгой начальницы, но все равно засмеялась вместе с ним. — Но мизерный.

— Так я и думал, — закивал парень. — Бесполезно сопротивляться.

— По большей части — да, — она протянула ему форму, — а теперь иди и получай наслаждение от тяжелой работы и присутствия красавчика рядом.

— Как скажете! — шуточно отсалютовал ей Кио и, посмеиваясь, вышел из кабинета.

Переодевшись в гардеробе, он перенес свои вещи в шкафчик работника кухни, который как раз был пустовал рядом со шкафчиком Соби и довольно улыбнулся.

— Хе-хе, даже здесь ты от меня никуда далеко не убежал, — почти пропел Кио, завязал волосы в хвост, и пошел творить красоту и искусство — превращать грязное в чистое.

Соби сосредоточенно резал фрукты и сразу не обратил внимания, что кто-то моет посуду. Он всегда был таким: погрузится в дело и всё — нет человека. Зато потом одновременно наваливалось столько потребностей, о которых Соби совершенно забывал, пока творил, и он зависал на пару мгновений, не зная с чего начать: покурить, выпить кофе, поесть или же бежать в туалет.

В прежние времена Кио неоднократно доводилось пронаблюдать этот мыслительный процесс со стороны, когда они вместе рисовали картины, и каждый раз в глазах Соби читалась нечеловеческая боль невозможности выбора.

Кио хмыкнул себе под нос, надевая резиновые перчатки и набирая в раковину воду — да уж, он прекрасно знал эти привычки Соби и находил их милыми.

«Скоро закончится завтрак, уровень никотина в его теле упадет и захочется курить… Ну, вот тогда я и посмотрю на твое выражение лица, хе-хе, когда сообщу две новости и обе хорошие», — решил про себя Кио, просчитывая в каком углу можно будет зажать Соби и обрадовать, что они работают вместе и у них появилась квартира.

Осталось перемыть гору тарелок, кружек, ложек-вилок и остального всего, маленького и большого, и не упустить из виду Соби, а то у того навыки, как у профессионального киллера — бесшумно подбирается и красиво растворяется в воздухе за считанные секунды, а потом ищи его по всей гостинице…

— Эхх, тяжела судьбинушка… — Кио вдумчиво мыл тарелку за тарелкой. — Ничего не поделаешь, сам подписался.

Однако на душе было тепло и радостно — Кио все больше и больше убеждался в правильности своего решения и поражался скольким людям небезразлична их с Соби судьба.

«Наверное в этой жизни я все же сделал что-то хорошее, раз мне настолько везет в последнее время», — довольно улыбался Кио, не забывая посматривать через плечо на Соби, который продолжал сосредоточенно работать, даже не предполагая какие перемены ожидают его в ближайшем будущем.

====== 62. Новости ======

Разрезать на дольки, отложить, разрезать вдоль, отложить, разрезать пополам, ссыпать нарезанное в миску, перемешать… Соби вытер пот рукавом и поднял глаза. Сфокусировав взгляд, он заметил спину Кио и собранные в хвост волосы. Тот вдумчиво мыл посуду в салатовых резиновых перчатках.

— Хорошо перчатки с волосами гармонируют, — невольно отметил про себя Соби и улыбнулся. Потом ещё раз внимательно посмотрел и заметил, что Кио сменил форму официанта на форму работника кухни и мгновенно разозлился.

«Это ещё что за новости?! Посудомойка получает намного меньше, чем официант. Какого хрена он работает на низкооплачиваемой работе, даже если это ради меня?!»

Соби понял, что пора ему поговорить с Кио — ему не нужна жертвенность и синдром героя. Хватит, он наелся этим по самое не могу. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не заорать прямо сейчас.

«Зачем говорить такие правильные вещи утром и через пару часов делать противоположное?!» — все кипело внутри.

Давно Соби не был так зол, как сейчас на Кио. К счастью, ему потребовались мелко измельченные орехи во фруктовый салат и под это он смог отвести душу и выплеснуть свою злость: со всей дури кромсал тяжёлым ножом ни в чем не повинные орехи и мысленно материл про себя Кио, который даже не посоветовался с ним, принимая такое решение, а ещё в парни набивается!

Повара понаблюдали за разозленным Соби, крошащим орехи почти в пыль и, хитро улыбаясь, подсунули ему куски мяса для гриля и молоток для мяса.

— Соби, может ещё и мясо отобьешь? И душу отведешь, и нам хорошо? — осторожно предложил главный повар.

— А вот и отобью, — прошипел Соби и застучал молотком по кускам мяса.

Повара только цокали языками, высказывая предположения, кому же не повезет, раз так бесится милашка Соби. Кио хладнокровно домывал посуду, не участвуя в тотализаторе. Вернув отбитое мясо поварам и посыпав салат орехами, Соби заявил, что надо покурить, и выскочил за глотком свежего воздуха.

Ментол привычно холодил гортань и лёгкие. Пальцы дрожали и не слушались. Сигарета сломалась. Соби отшвырнул ее от себя в мусорную корзину и прикурил следующую. Он даже не чувствовал удовлетворения от никотина, просто механически подносил сигарету ко рту, вдыхал и выдыхал дым, пока не поперхнулся от внезапно возникших рук на своей талии, и голоса Кио в ухо.

— Не дёргайся и не кричи, пожалуйста, — попросил он. — Я быстро все объясню.

Соби откашлялся и сглотнул, чтобы избавиться от саднящего ощущения в горле, а потом опять сделал затяжку.

— Хорошо.

— Я утром говорил с Иваей-сан. Это она меня попросила временно заменить посудомойку и помощника на кухне. Она платит мне две ставки, хотя могла бы и не платить. Она хороший человек и просто предложила мне такой вариант, чтобы мы работали вместе и ты меньше ощущал себя одиноким.

Соби удивлённо выдохнул дым, но продолжил молчать, решив сначала все же дослушать, а уже потом высказать, что думает по этому поводу. Кио обнял его покрепче и продолжил:

— Ивая-сан предупредила, что работа тяжелая и нагрузка большая, но, пока выбора особо нет: посудомойка ещё долго будет на больничном. Пока найдется замена, пройдет какое-то время, а проблему надо решать сейчас. Она помогла мне и я не мог не помочь в ответ. Также я согласен с нашей начальницей — совместное взаимодействие и моё присутствие рядом будет иметь больший терапевтический эффект, нежели моя работа официантом и встречи с тобой только по вечерам.

Соби выкинул окурок в урну, кивнул — дескать он слушает дальше, и уставился на пустую скамейку: ему надо было на чем-то сконцентрироваться, чтобы успокоиться, ведь, получалось, что он сам себя накрутил на ровном месте — никакая это не жертвенность, как могло бы показаться на первый взгляд.

— Ивая-сан предложила нам вместе снимать квартиру ее сына, что неподалеку, едва я заикнулся, что хочу перевестись на заочное, чтобы работать в гостинице на постоянной основе. Она даже согласна поберечь нас во время сессии. Так что зря ты разозлился, если решил, что я чем-то жертвую… она сделала всех победителями по всем фронтам, — Кио за спиной хмыкнул, чмокнул в его шею, а потом вкрадчиво спросил: — Итак, ты согласен снимать со мной вместе квартиру и работать на одной кухне?

Собм немного разжал его руки, чтобы повернуться к Кио лицом.

— Это всё правда? — недоверчиво поинтересовался он.

Кио широко улыбнулся.

— Представь себе. Я сам уже второй час как в приятном шоке. Полез к ней обниматься, когда она мне все это расписала, представляешь? Ивая-сан подумала о нас обоих!

— Мда… Вот же я дурак… — выдохнул Соби, опустив глаза: как-то даже стыдно стало, что усомнился сразу в двух самых близких людях, — так разозлился, когда осознал, что ты принял решение даже со мной не посоветовавшись и не спросив хочу ли я этого!

— Прости, что сразу не сказал, — Кио порывисто обнял его за шею. — Просто ты был таким сосредоточенным, не хотел тебя отвлекать и просто ждал, пока ты закончишь и выйдешь покурить, чтобы рассказать новости.

 — Дураки мы с тобой оба, — усмехнулся Соби и обнял Кио в ответ. — Точно все как ты сказал?

— Точно-точно, — заверил его Кио. — Ты мне не веришь, что ли?

— Верю. Просто происходящее слишком фантастично и напоминает сон. Может ущипни меня, чтобы я точно убедился, что мне это не снится?

— А можно использовать менее болезненный способ? — хитро улыбнулся Кио.

— Можно, — выдохнул Соби и почувствовал, как Кио тянет его за форму вниз.

«Боже мой, меня ещё никогда так бережно не целовали», — ошарашенно подумал, Соби, когда к его губам прикоснулись теплые губы Кио.

Коленки предательски подогнулись и он бы упал на них, если бы Кио вовремя не сжал его талию крепче. Он вроде бы ничего такого не делал, просто целовал в губы, даже не пытаясь углубить поцелуй, но впервые это было настолько ярким и… правильным?

Кио плавно отпустил его форму, почесал затылок, и виновато посмотрел.

— Извини. Ничего в голову больше не пришло, после твоей фразы про ущипнуть. Не особо люблю причинять боль другим, тем более тебе.

Соби лишь помотал головой, приходя в себя от внезапного поцелуя Кио.

— Да не извиняйся, ты же ничего плохого не сделал, — он потрогал свои губы пальцем и улыбнулся. — Как-то необычно все получилось: я разозлился, психанул, а потом ты меня поцеловал. Теперь я в приятном замешательстве.

— Ох, прости, что я тебя совсем запутал своим поведением без объяснений, — Кио разжал руки и попытался отодвинуться.

— Да правильно ты себя повел, слышишь?! — Соби нахмурился, а потом наклонился и сам чмокнул Кио в губы. — Ты повел себя правильно и все, понял?

— Понял, — широко улыбнулся Кио. — Пойдем доделаем работу, а потом может позже поговорим обстоятельно?

— Отличная идея! — согласился Соби и потянул Кио за руку обратно на кухню. Он подчинился и пошел следом, думая о предстоящем разговоре.

«А может всё-таки не стоило так внезапно целовать Соби? А вдруг он к такому ещё не готов?» — мысли Кио прыгали с одного на другое, пока он на автомате переставлял ноги по пути на кухню.

Слава богу, что завтрак закончился, значит у них было немного времени до того, как начнут готовиться к обеду. Кио домыл посуду и подождал, пока Соби наведёт порядок на своем рабочем месте.

— Думаю, что у нас есть полчаса, — сказал Соби, отложив тряпку, которой вытирал стол. — Может в комнате поговорим или ты есть хочешь?

Кио покачал головой.

— Поговорить я хочу больше, чем есть.

— Тогда пошли, — Соби взял Кио за руку — это нововведение ему очень нравилось: просто потрясающие ощущения от теплых пальцев и чужой ладони.

В комнате Кио сдвинул кровати, аргументируя, что так удобнее, и предложил поваляться, пока разговаривают ибо день предстоит нелегкий — работы много, нервотрепки тоже. Он завалился на кровать, повернулся на бок к Соби и подпер голову рукой.

— Готов слушать и обсуждать, — улыбнулся он.

Соби также лег напротив Кио, устроился поудобнее и заговорил:

— Во-первых, ты не должен чувствовать себя виноватым, ты сделал все правильно. Во-вторых, я должен извиниться. Я сделал неправильные выводы и сам себя накрутил, — Соби прикоснулся к его руке. — Прости меня, Кио, я не должен был на тебя злиться. Просто показалось, что ты строишь из себя героя, и готов на совсем ненужные мне жертвы. Понимаешь?

Кайдо кивнул, внимательно его слушая.

— В-третьих, я реально все еще не могу поверить, что вещи складываются как нельзя лучше и Ивая-сан настолько хочет поддержать тебя и меня. В-четвертых, да, я согласен снимать с тобой квартиру. Надеюсь ты понимаешь, что мы оба поменялись и то, как мы с тобой тусовались в универе и жизнь под одной крышей сейчас — это абсолютно разные вещи?

Кайдо опять кивнул и улыбнулся. На лице читалось все большее и большее облегчение.

— Сколько я там уже насчитал? — нахмурился Соби, вспоминая. — Ах да, в-пятых, не стоит волноваться, что ты меня поцеловал, а не ущипнул. Было потрясающе, просто неожиданно, вот и все. И да, ты не нарушил мои границы, с этим все в порядке. Если уж начистоту — я еще привыкаю к такому новому отношению от других, а особенно от тебя, поэтому иногда у меня бывает некий ступор: я не знаю как реагировать на столько всего непривычного для меня, но очень приятного.

— А что делать, чтобы ты не зависал как старая операционная система зараженная троянским вирусом?

— Не знаю, — почесал переносицу Соби. — У меня нет инструкции по эксплуатации. Я просто хотел тебе объяснить свои реакции и предупредить, что такое возможно в будущем. Если тебя это не пугает и не напрягает — просто будь собой и помни: если я завис, это не обязательно, что ты сделал что-то не то, понимаешь? Я просто познаю себя заново и перевариваю новую информацию.

— Хорошо, — согласился Кио и положил свою руку поверх руки Соби. — Спасибо, что объяснил — реально полегчало. А то я уже испугался, что сделал только хуже, но все обошлось.

— Кио, все хорошо, перестань волноваться.

— Хорошо волноваться не буду, но есть еще одно обстоятельство, — Кио смущенно улыбнулся. — Ты же понимаешь, что мне все время хочется тебя трогать, брать за руку и все такое…

— Понимаю. Давай более конкретно.

— Если честно, я вообще хочу сегодня переехать и ни на кого не оглядываться.

— Ты знаешь, я тоже, — подмигнул ему Соби. — Давай тогда вечером поговорим с Иваей-сан и переедем?

— Согласен! — подмигнул ему в ответ Кио. — А теперь обнимашки и работать.

— Нет, — покачал головой Соби.

— Почему нет? — удивился Кио. — Что не так-то?

— Потому что обнимашки с целовашками, а потом работать, — засмеялся Соби.

— Ах вот оно что, — прищурился Кайдо и потянул смеющегося Соби на себя. — Что ж, я не могу отказаться от такого предложения…

====== 63. Последний день ======

Спать легли только под утро. Пока доставили Клаву домой и сами просочились на цыпочках до своей комнаты, на часах было уже четыре утра… кажется утром Хисана приходила их будить, Нисей так и не понял. Он что-то сонно пробурчал, отмахнулся и его оставили в покое. Нисей скосил глаза на дисплей телефона: половина первого… Ничего себе поспали. Он протянул руку и погладил сначала одно кошачье ушко, а потом второе. Рицка пошевелился, ещё больше зарываясь в его свитер носом и не желая просыпаться.

Нисей отстал от кошачьих ушек подростка: пусть поспит — в школу же сегодня не надо, а потом невольно задумался, как они будут вставать по утрам кто в школу, а кто в универ после того, как две недели ложились спать, когда хотели. Придется снова привыкать к новому режиму, смене часовых поясов и прочему — готовка, уборка, домашки эти проклятые…

— Домашки — это зло, — мысленно поддакнул Рицка.

— Значит ты проснулся… — Нисей почесал за ушком, — последние дни отпуска. Эх. Неохота даже возвращаться.

— И не говори, — взгрустнул подросток и печально вздохнул. — Тебе-то хорошо, Нагиса под боком, а я вот без Клавы скучать буду. Она такая классная, и я к ней уже привязался.

— Любоу, любоу… — Нисей передразнил Василия Петровича и картинно закатил глаза, пока Рицка не видит.

— Хотел спросить тебя… — осекся подросток.

— Ну?

— А можно Клава будет приезжать к нам в гости с ночёвкой? Хотя бы изредка?

— Конечно, — тут же согласился Нисей. — Вообще не вопрос. Хоть каждые выходные. Я могу тусить с Нагисой, а вы развлекайтесь у нас дома. Можем тусить вместе — как захотим.

Проблема решилась сама собой: Нисей все никак не мог подобрать слова, чтобы объяснить, что ему хочется больше проводить времени с Нагисой, но бросать Рицку одного он тоже не хочет. А тут как нельзя кстати произошло знакомство с Клавой — прямо вовремя! Галина точно отпустит девушку к ним в гости, думая, что подростки будут не одни, а под присмотром. Идеальный расклад.

— Что, правда, оставишь нас одних? — удивился подросток. — И даже лекции читать не будешь?

— Не буду, — заверил его Нисей. — Я же тебя понимаю. Поэтому мы сделаем по-умному: я официально отпрошу Клаву у Галины, а потом мы уже между собой разберемся.

— Нисей, а ты стратег! — хихикнул Рицка и благодарно обнял его за шею. — Спасибо тебе!

— Обращайся, — подмигнул ему Нисей и потянулся. — Ну что, погнали обедать, что ли?

— Сначала посещу ледяной ад — и присоединюсь к вам, — пробурчал Рицка, не двигаясь с места. — Вот по чему я точно скучать не буду. Ни капли.

Нисей откровенно заржал в голос.

— Поверь, я тоже не буду. Это просто жесть.

Хисана уже сварила уху. Нисей не особо любил рыбные супы, предпочитая жареную рыбу, и ту без костей — травма детства. До сих пор передергивало, когда вспоминал как не мог глотать, слезы градом лились из глаз, а мама пинцетом доставал из горла рыбьи кости. Конечно, он не будет весь этот ужас рассказывать подростку, пусть спокойно ест себе уху.

Потому он просто поцеловал мать в щеку, пожелал ей доброго дня и отказался от супа без угрызений совести. Хисана просто понимающе улыбнулась на отказ и поставила перед ним пюре с жареной рыбой.

— Эта без костей, не смотри на меня так, — пресекла она поток возможных вопросов со стороны сына.

Нисей кивнул, поверив на слово, и принялся за еду. Вернулся замерзший Рицка и бросился обниматься с Хисаной. Эти двое все больше начинали походить на настоящих мать и сына. Она отправила его умываться и мыть руки, а сама налила ему суп в тарелку. Подросток вернулся чистый и радостный, плюхнулся рядом с Нисеем на лавку и начал заглядывать в его тарелку: что он там вкусного ест.

— А что это?

— Это пюре и жареная рыба, — Нисей увидев непонимание на лице Рицки, понял, что придется пояснить. — Пюре — это сваренная картошка, которую размяли, смешали с молоком и сливочным маслом, и рыба, которую ты поймал, помнишь?

Рицка засмущался и захихикал.

 — Фонтан из рыбы. Было дело. А почему мне налили суп? — поинтересовался он у Хисаны.

— Нисей супа уже наелся, — та даже бровью не повела. — Теперь ест пюре. Ты не ешь рыбу?

— Нет, я люблю рыбу, — заулыбался Рицка, зачерпывая ароматный суп ложкой и жмуря глаза от удовольствия. — Просто у нас еда разная, потому и спросил.

 — Мам, я тебе говорил, что я тебя люблю? — заговорщицки поинтересовался Нисей.

— Да, но не сегодня, — Хисана поняла его намек. — И я тебя люблю.

— И я вас люблю. Всех. Очень, — заулыбался Рицка, прихлебывая суп. — А где папа?

— Да с Петровичем что-то опять чинят. Теперь друзья не разлей вода, — засмеялась Хисана.

Парни дружно закивали, продолжая есть и довольно посматривая друг на друга. Нисей закончил первым и повернулся в сторону матери.

— Мам, мы сегодня на санках катаемся вчетвером. Завтра с утра еще с вами, а потом домой уже — во вторник Рицке в школу, мне в универ, да и на тренировки, — Нисей сделал несчастное выражение лица и горестно вздохнул. — Не хочется, конечно, но надо.

— Значит, будете теперь на выходные приезжать? — поинтересовалась Хисана.

— Нуууу… — Нисей посмотрел в потолок, — будем, но я не уверен, что часто. У нас тут любовь приключилась, мам. Большая и светлая. У обоих… Тебе можно доверить государственную тайну? — Нисей довольно улыбнулся, а Рицка густо покраснел.

— Я твоя мать, поганец, — смеясь, цыкнула на него Хисана. — Я про тебя знаю такое, что другие не знают — и молчу же.

— Ладно-ладно, — Нисей поднял руки в примирительном жесте. — Нам нужен союзник из взрослых и им будешь ты — мы тебе доверяем.

— Да рассказывай уже там свой расклад, разводит тут атмосферу секретности… — Хисана, как и ее сын, умела картинно закатывать глаза.

«Вот чья это привычка», — сообразил Рицка, наблюдая за этой шутливой разборкой.

Происходящее было настолько непривычным и необычным, что он просто сидел и наблюдал. У него никогда не существовало подобных отношений с родителями: быть на равных, как личности, но при этом с глубоким уважением со стороны Нисея и не менее глубоким уважением к сыну со стороны родителей.

— Короче, у меня официально появилась девушка — Нагиса Саган, а Рицке нравится наша соседка Клава — это пока неофициально, но в то же время весьма серьезно.

Хисана улыбнулась.

— Всё-таки Петрович не ошибся — точно «любоу».

— Ну, а то, — подмигнул ей Нисей. — девчонка классная, но вот проблема — Галина вся такая правильная, потому я типа буду с ними в квартире, чтобы она отпустила Клавку.

— А на самом деле — не будешь, — усмехнулась Хисана.

— Именно. По факту я буду у Нагисы, а эти останутся тусоваться вдвоем — нужна же им свобода и время на себя, но Галине мы это не скажем, да и Клавке объясним политику партии, — хитро улыбнулся Нисей. — Гулять будем вчетвером, ну чтобы под присмотром, а так — если хотят мультики смотреть, да пофиг чем они там будут страдать, я им мешать не хочу.

— Так ты нас хоть с Нагисой познакомишь? В новом статусе-то? — поинтересовалась мать. — Я ее еще мелкой помню, будет интересно посмотреть, как она изменилась.

— Конечно познакомлю, что за вопросы, мам? — улыбнулся Нисей. Только не завтра, хорошо? В следующие выходные, окей?

Хисана обняла сына.

— Хорошо. Надеюсь у вас все сложится просто отлично, — она прищурилась. — Вы о внуках уже думаете, да?

Нисей закатил глаза.

— Ну мааам, не начинай, — жалобно попросил он, но в голосе звучал смех. — Вот Рицку пока повоспитывай!

Хисана повернулась к Рицке.

— А он уже воспитанный. Правда, Рицка?

Тот улыбнулся и кивнул.

Женщина пересела к Нисею и обняла его.

— Вот, у меня один воспитанный сын, а второй — невоспитанный. Равновесие.

Нисей сделал скорбное лицо, почесал нос и решил перевести разговор на другую тему — все эти расспросы о внуках дико напрягали.

— Вот вкусно поешь — и даже двигаться не хочется… — зевнул он, довольно улыбаясь.

Рицка поддакнул, кивая и поглощая пюре с рыбой.

— Может еще потом поваляемся? — поинтересовался он, прожевав.

— Ага, полчасика, а то потом непонятно, когда у нас такая лафа еще предвидится, — согласился Нисей.

— Давай, Рицка, доедай, пойдем все вместе тогда поваляемся полчасика, — предложила Хисана и подросток быстро застучал ложкой по тарелке.

Хисана и Нисей переглянулись и захихикали. Рицка удивлённо на них посмотрел.

— Ты доедай, доедай, — успокоила Хисана. — Просто слишком мило ты выглядишь, вот мы хихикаем.

Рицка улыбнулся и принялся есть ещё быстрее: надо успеть доесть, пока эти двое не передумали.

====== 64. Санки ======

Сегодня они договорились встретиться на улице. После прошлого раза, Нагиса мило сообщила, что она хоть и обожает Нисея и всегда ему рада, но так больше продолжаться не может, и потребовала прекратить использовать ее уютную квартирку как полигон для телепортации на дальние расстояния: слишком уж долго потом приходится наводить порядок.

Нисей уже издалека увидел фигурку в яркой лыжной куртке и штанах: девушка очень ответственно подошла к выбору одежды после объяснений, что в России намного холоднее, чем в Японии. Она тоже его заметила и принялась вовсю размахивать руками. Нисей хмыкнул: вроде взрослые, а ведут себя будто младше тех, что он уже оставил на горке, но тоже замахал в ответ.

В Японии было намного теплее, светило солнце и Нагиса была одета явно не по погоде: мимо нее сновали низкорослые, юркие японцы в пальто, но она не обращая внимания на их удивленные взгляды, побежала к Нисею навстречу и запрыгнула на него, целуя.

— Очередная сцена из фильма, которую захотелось реализовать? — поинтересовался он.

— Ну конечно, — она звонко засмеялась. — Как я могу удержаться, когда у меня такой парень?

— Ох ты ж, — улыбнулся Нисей, когда она медленно съехала по нему вниз и встала на ноги. Заложил ей непослушную прядь за ухо и порадовал:

— В следующие выходные обкатаем сценарий «знакомство с родителями парня», — он хитро прищурился. — Можно без платья и шпилек ибо в России снега по колено.

— Ладно, не буду выпендриваться, — она закатила глаза, как это любил делать Нисей. — Приду в валенках и шубе. Я даже погуглила, что это такое!

Отсмеявшись, он чмокнул ее в нос и повел в ближайший тихий переулок.

— Это прям как в фильмах про маньяков, — тихо прошептала ему на ухо Нагиса, давя в себе смех. — Но чего-то мне не страшно.

— Все самое страшное не здесь, — подыграл ей Нисей, — а там, куда мы отправимся.

— Ой, боюсь-боюсь, — она изобразила перепуганную физиономию… и они пропали.

Нагиса аж опешила, когда они телепортировались к подножию высокой горки: в России было много снега и порядочное количество детей, взрослых и подростков каталось на санках. Нисей попытался разглядеть в этой толпе Рицку и Клаву, но бесполезно. Хорошо, что есть телепатия.

— А вы где? — мысленно поинтересовался он.

— А мы …ааааа… летим с горки! Секунду… — Рицкин голос пропал.

Нисейповернулся к Нагисе, которая восхищённо осматривалась, приоткрыв рот, и расслабился. В глубине души он ожидал, что увидев сколько снега в России и ощутив северный холод, Нагиса откажется, но нет — она заинтересованно осматривалась, восхищалась и улыбалась, дергая за рукав и вопрошая, где же их санки, она тоже хочет скатиться с коры.

— Эй, мы вас видим! Уже бежим! — прошелестел радостный голос Рицки в его сознании, и Нисей увидел вдалеке две фигурки, которые мчались к ним, таща за собой длинные санки.

— Смотри, к нам молодежь бежит и санки тащит, — Нисей ткнул пальцем в двух приближающихся любителей скоростных спусков с горки. Они были облеплены снегом по самые шарфы и широко улыбались.

— Нагиса-сан! — её чуть не сшиб радостный Рицка, но вовремя затормозил и смущенно замялся. — А вы такая красивая… Ой, здравствуйте!

Нагиса хихикнула и притянула Рицку к себе, обнимая за шею и уверяя, что хоть они и виделись всего лишь один раз, но она к нему испытывает искреннюю симпатию, так что можно без церемоний. Рицка заулыбался, обнял ее в ответ и согласился, что надо как русские — открыто выражать свои чувства и не ходить долго вокруг да около как японцы.

Тут неожиданно Клава и Нисей рухнули рядом с ними в снег: у Бойца поскользнулась нога, когда в него с разбегу уткнулась Клава, чтобы тоже обнять. Нагиса и Рицка посмотрели на них, улыбнулись и предложили помощь, Нисей только отмахнулся от предложения, обнимая красную девушку, которая начала поспешно извиняться и хихикнул, убирая упавший на лицо снег.

— Да, я тоже рад снова тебя видеть!

Рицка повернулся к Нагисе и затараторил, как он за них рад и вообще считает ее самой замечательной. Они стояли, качаясь чуть-чуть из стороны в сторону, смеялись и болтали, не размыкая объятий — Нисей аж чуть-чуть приревновал. Потом спохватился, помог Клаве подняться, отряхнул с нее перчаткой снег и подвёл к шумной парочке, болтающей на японском.

— Не ушиблась? — запоздало поинтересовался он у смущенной девушки. Та отрицательно помотала головой и заверила, что с ней все хорошо. Нисей, с облегчением выдохнул, и поинтересовался: — Пойдем с Нагисой знакомиться?

Она только кивнула и улыбнулась.

— С этого момента разговариваем только на английском, чтобы Клавдия не чувствовала себя ущемленной, — улыбнулся он Рицке и Нагисе. — У нас мультикультурная коммуникация!

Нагиса похлопала Рицку по спине, разжала руки и подошла к девушке.

— Привет! Меня зовут Нагиса! Приятно познакомиться, — и протянула руку в разноцветной перчатке.

— Какая красивая! — умилилась та перчатке и, взяв ее руку в свои, начала рассматривать рисунок. — Ой, извините меня, приятно познакомиться меня зовут Клавдия, можно Клава. А как вас по имени-отчеству?

Нагиса ей лучезарно улыбнулась.

— А зови меня просто по имени, ладно?

Девушка засмущалась, но кивнула.

— Хорошо, — ее глаза заблестели. — А поедем вдвоем на санках?

— С превеликим удовольствием, — согласилась Нагиса и взяла ее за руку. Она посмотрела на Нисея с Рицкой. — А джентльмены доставляют санки наверх, пока мы пошепчемся о своем, девичьем.

Рицка с Нисеем переглянулись, взяли санки, подошли к девушкам и обняли их. Через пару секунд они уже стояли на вершине горки, за елками, чуть поодаль от остальных катающихся.

— Вот это я называю — сервис, — захлопала в ладоши Нагиса.

Они разделились на пары: Нагиса с Клавой и Рицка с Нисеем. Подросток заявил, что теперь он не боится и потому сидеть будет первым на санках. Нисей только улыбнулся, сел позади него и, не дав ему договорить, резко оттолкнулся ногой. Санки вместе с говорящим Рицкой и ржущим Нисеем поехали быстро вниз. Девушки посмотрели друг на друга — надо догонять парней-то. Клава уступила первое место Нагисе на санках, сев за ней и обняв за талию, вдвоем они оттолкнулись и, хихикая, понеслись с горки.

Хорошо, что Пара обладала способностью перемещаться — они не тратили время на подъем. Девушки подружились и очень тепло общались: Клава совсем перестала стесняться, много смеялась, они с Нагисой даже обменялись варежками-перчатками. Затем они поменялись местами: теперь Рицка уносился вниз в обнимку с визжащей от восторга Клавой, а Нисей, осторожно придерживая сидящую спереди Нагису, рулил длинными ногами сзади.

В очередной раз поднявшись на гору, молодежь заявила, что пришла пора опробовать новый, особо сложный спуск вокруг елок, и умчалась прочь, а Нисей с Нагисой, встретившись глазами, замешкались, обнялись и решили, что пару минт для поцелуев у них есть — чуть позже нагонят.

У второй парочки дела обстояли не менее интересно: Рицка, на особо сложном повороте, не справился с управлением, они с трудом увернулись от бешено несущейся на них елки, кубарем вылетели из санок и плюхнулись в мягкий сугроб.

— Как в фильмах! — рассмеялась Клавка, лёжа сверху на Рицке.

— И не говори, — согласился он. — Ну, раз как в фильмах, то надо ещё и вот это сделать.

— Что это? — успела спросить Клава до того, как её поцеловали холодные губы Рицки.

— Ой! — Клавка покраснела и засмущалась. — Как взрослые.

Рицка рассмеялся, откинулся на спину в снег и раскинул руки в стороны — так хорошо… и целоваться приятно. Клава не была бы Клавой, если бы тоже не ответила тем же — она осторожно подвинулась к нему и быстро чмокнула его в губы.

— Смотри, Нагиса, нам тоже не мешало бы плюхнуться в сугроб и реализовать очередную сцену из фильма. Они же просто воруют наши идеи! — недалеко от целующейся парочки прозвучал голос Нисея.

— Да ладно тебе, фильмы про любовь смотрят все, поэтому сценарии обкатывают почти одинаковые… Ты тоже хочешь упасть в сугроб? Можно ведь и без сугроба, тоже романтичненько, — засмеялась Нагиса и они затихли.

Рицка и Клава посмотрели друг на друга и синхронно повернули головы в сторону: Нисею и Нагисе явно не требовалось падать в снег, чтобы прилюдно целоваться.

— Смелые, — уважительно выдохнула Клава.

— Да ладно тебе. Мы станем чуть постарше и тоже так сможем, — заверил ее Рицка. — Ну что, будем подниматься?

Он подал ей руку и помог встать на ноги. Они оба отряхнулись и Рицка полез выкапывать застрявшие санки из недр сугроба. Ему начал помогать подошедший Нисей, и, общими усилиями, они достали средство передвижения.

— А может, махнем к нам на пироги и чай? — предложил он, обводя всех взглядом.

— Я за! — подняла руку Клава.

 — И я! — встрепенулся Рицка.

Они уже накатались и замёрзли, поэтому радостно замахали руками — предложение было как нельзя кстати. Тем более, приближающееся расставание остро ощущали оба и поэтому стремились пробыть вместе как можно дольше. Нагиса только улыбнулась и развела руками, когда Нисей на нее вопросительно посмотрел: он же заикался про встречу с родителями на следующие выходные…

— Да я тоже не против, раз платья и каблуков не требуется. Раньше я встречу твоих родителей или позже — факт того, что мы встречаемся, ведь не поменяется, — как и ожидалось, Нагиса не видела во встрече с родителями проблемы.

— Вот люблю я тебя за понятливость, — улыбнулся Нисей, даже еще не осознав, что только что сказал.

— Таки уже любишь? — хитро улыбнулась Нагиса, немного удивлённая его неожиданным признанием. Ей просто захотелось уточнить — это просто выражение или он на самом деле испытывает то же, что и она. Нагиса-то еще вчера осознала, что влюбилась в Акаме Нисея и не знала — взаимно ли это.

Нисей мгновенно замолчал, понимая, что теперь придется отвечать за свои слова.

— Скажи это, — прошелестел голос Рицки у него в сознании. — Это же правда, я же чувствую, пусть даже ты считаешь это слишком быстрым. Будь честным. Нагиса сейчас страшно волнуется, мне кажется, она тоже влюбилась!

Нисей улыбнулся и посмотрел Нагисе в глаза.

— Таки да. Официально объявляю, что я тебя люблю.

И в этот момент сам оказался в сугробе, как Рицка с Клавкой до этого. Радостная Нагиса, упавшая на него сверху, жарко поцеловала его в губы и призналась:

— Официально заявляю, что я тоже тебя люблю.

Нагиса после слов Нисея почувствовала неимоверное облегчение и все не могла перестать его беспорядочно чмокать: неожиданное признание в любви превзошло все ее ожидания. Рицка и Клавка деликатно отвернулись и посмотрели друг на друга.

— Они признались друг другу, да? — спросила Клавка, ведь все состоялось на японском.

— Ага. Он любит ее, а она его. Здорово, не? — Рицка вопросительно посмотрел на замявшуюся Клаву.

— Очень. Мне тоже что-то надо сказать? — смущенно поинтересовалась она.

— В смысле? — не понял Рицка. — Ты про то, что надо признаться в чувствах?

Клава кивнула, рассматривая снег под ногами: она еще не разобралась — любит ли она этого необычного парня. Рицка ей очень и очень нравился, но сказать, что она его любит, она еще не могла.

— Когда почувствуешь, что надо сказать, скажешь, — успокоил ее Рицка, чувствуя ее замешательство. — Все в порядке. Разберешься и скажешь позже.

— Хорошо. Так и сделаю, когда почувствую, что люблю тебя, — улыбнулась ему девушка и обняла за талию. — Наверное, это будет скоро. Ты такой замечательный!

— Я подожду, — успокоил ее Рицка и обнял в ответ, понимая, что и сам, скорее всего, скоро признается ей в том же. — Ты мне тоже очень нравишься!

====== 65. Знакомство с родителями ======

Рицка с Клавой забежали в дом первыми, а Нисей решил покурить. Нагиса составила ему компанию: встала рядом, прижалась боком, обняла одной рукой и залюбовалась пейзажем.

— У вас здесь очень красиво! — призналась она. — После сегодняшнего я, наверное, в принципе пересмотрю свое отношение к зиме.

Нисей хмыкнул, чуть сильнее обнимая ее одной рукой за талию.

— Да уж. Наверное, и я полюблю ее больше, чем прежде, — задумчиво ответил он. — Мая не любила зиму…

— Как чувства меняют взгляд на вещи, не правда ли? — посмотрела на него Нагиса. — Не пожалел, что признался? Это не претензия, чисто по-человечески спрашиваю.

Нисей затянулся и выдохнул дым. Посмотрел ей в глаза, а потом тоже начал рассматривать белизну пейзажа вокруг.

— Нет, не пожалел. Безбожно тормозил — да. Я не понял, что это именно оно, понимаешь? В первый раз все было намного драматичнее, и я, наверное, ждал чего-то похожего, а оно не наступало. Я никак не испытывал испепеляющих эмоций и жажды не отлучаться от тебя. Пока тогда не ляпнул, а Рицка не прочитал мое состояние, и посоветовал мне сказать прямо. А ты?

— И я не пожалела. По своему обыкновению допустила вариант негативного развития событий и односторонней влюбленности со своей стороны, признала, что все равно мне это чувство нравится, и, казалось, расслабилась, но это было не так. Поэтому неожиданное признание было как нельзя кстати. Ну и ты узнал, что это обоюдно. Да, у меня тоже нет этого состояния на разрыв аорты, ждала стандартных реакций, а их не было.

Нисей отбросил окурок подальше в сугроб и обнял ее.

— Может первая любовь всегда такая, — жгучая и болезненная? Я ведь очень изменился за это время — выгорел, почти что умер, считал, что это конец… но сейчас снова оживаю. На этот раз все ощущается по-другому: мне просто тепло на душе в твоем присутствии, представляешь? Как-то не беспокоят те вещи, что не давали покоя раньше. Так непривычно, но мне чертовски нравится! — признался Нисей.

— Вот ты правильно описал: «не беспокоят вещи, которые беспокоили раньше». Я чувствую непередаваемую легкость в общении с тобой и внутреннюю умиротворенность, и это тоже так непривычно, но мне тоже «чертовски нравится», — согласилась Нагиса и погладила его по спине. — Ну что, пошли меня показывать твоим родителям, что ли?

— Да, пойдем, погоржусь родителям, какая мне необыкновенная девушка досталась, — засмеялся Нисей, и они пошли к дому.

Все прошло как нельзя лучше: Шин и Хисана очень обрадовались неожиданному визиту Нагисы и с пристрастием допрашивали о родителях, работе, увлечениях. Рицка с Клавой сидели рядышком, взявшись за руки под столом, и общались о своем.

— Никогда бы не подумал, что мой непутёвый сын сможет заинтересовать такую гениальную девушку, как ты, Нагиса, — внезапно признался Шин во время разговора. — Я думал, что родители организуют тебе партию с каким-нибудь выдающимся учёным.

— Ох, Акаме-сан, они неоднократно старались… — вздохнула девушка, — но знаете, что я поняла? Можно быть гением в науке, но жить-то придется с человеком. Вот тут-то и начинается самое печальное… Такие люди стопроцентно уверены, что мир крутится только вокруг них, и я должна пожертвовать своей карьерой, чтобы заниматься только ими, ни в коем случае не стремиться добиться чего-то сама…

Хисана и Шин понимающе закивали головами, а немного раскрасневшаяся Нагиса, взяла Нисея под столом за руку и продолжила:

— Поэтому я прекратила этот фарс с поиском жениха и занялась работой, — Нагиса хитро улыбнулась и посмотрела благодарно на Шина. — Вы знаете, ваш сын мне давно нравился, но не было возможности познакомиться с ним поближе, пока именно вы не посоветовали Нисею обратиться ко мне за помощью. Так что, это с вашей подачи, Акаме-сан, мое желание осуществилось, спасибо вам за это.

— Пап, ты так говоришь, как будто у тебя сын дурак и двоечник, — Нисей дождался, пока Нагиса закончит и всем своим видом продемонстрировал уязвленное самолюбие.

Шин рассмеялся и потянулся через стол, чтобы успокаивающе похлопать его руке.

— Эй, я не это имел в виду. Я просто про то, что она гениальный учёный. Такие люди смотрят на мир совсем по-другому. Я не говорю, что ты двоечник и дурак, Нисей. Ты способный парень, отменный аналитик, прекрасный Боец и хороший человек. Мне просто казалось, что вы слишком разные, и я рад, что ошибся.

— Акаме-сан, вы ошиблись, мы с ним очень похожи во многих вещах. Я могу быть собой и он может быть собой. Нисей не пытается меня переделать, и я его — тоже. И нам хорошо вместе. В любом состоянии и ситуации, разве не это главное?

— Абсолютно верно, — перебила мужа Хисана. — Теперь я скажу, а то ты моего сына обижаешь, — Шин в ответ поднял руки в примирительном жесте и засмеялся.

— Так вот, со стороны мне видится, что у вас все хорошо. Поэтому никого не слушайте и живите как сами решите. Мы только поддержим, — улыбнулась им Хисана и Шин поспешно согласно закивал.

Нисей благодарно улыбнулся матери и показал отцу язык.

— Вот видишь, как меня защищают, — самодовольно улыбнулся он, прижимая Нагису к себе крепче.

— Не обижайте отца! Он хороший! Просто иногда не может сразу подобрать правильные слова! — теперь уже Рицка вступился за Шина. — Я чувствую, что он доволен и гордится. Обоими вами.

Нисей погладил Рицку по ушкам.

— Да знаю я, знаю. Но как же не поржать, а? — и он подмигнул ошарашенному подростку, который до сих пор не привык к этим семейным приколам.

Клава смущённо им улыбнулась, так как не поняла, в чем проблема, но Рицка ее успокоил, что в этой семье принято подшучивать — все хорошо, и они опять погрузились в свой мир.

Нагиса засобиралась домой — надо было приготовиться к рабочему дню. Она поблагодарила родителей за радушный прием, крепко их обняла, попрощалась с Рицкой и Клавдией. С подростком они встретятся послезавтра перед тренировками, а с Клавы она взяла слово, что они с Рицкой и Нисеем обязательно заскочат к ней в гости, и потом пройдутся по магазинам, ведь у их парней такая потрясающая способность перемещаться в пространстве: меньше времени тратишь на транспорт. Та аж в ладоши захлопала в предвкушении и на прощание снова поблагодарила за разноцветные перчатки.

Нисей и Нагиса вышли во двор, обнялись, и очутились на том же самом месте, с которого их путешествие сегодня началось — в переулок, недалеко от дома Нагисы.

— Невообразимо. За такой минимальный отрезок времени столько всего произошло, что даже и не верится, — призналась девушка. — А завтра начинается стандартная жизнь — дом-работа.

— Ну, не совсем работа-дом-работа. Может, для разнообразия и к нам в гости будешь приходить? — поинтересовался Нисей.

— Это я так, образно, всё ещё не привыкну, что ты возвращаешься, — Нагиса чмокнула его в нос. — Не провожай, а то ты точно захочешь остаться, и мы оба об этом знаем.

Нисей погрустнел, понимая, что она права.

— Тогда ваш фирменный поцелуй, мадам, и я помчался обламывать напарника — Клаве уже пора спать.

Нагиса лишь улыбнулась и обняла его за шею, чтобы исполнить просьбу своего парня.

Через полчаса Нисей тактично курил в сторонке, наблюдая за прощающейся на крыльце клавкиного дома парочкой, понимая, что Рицке с Клавой ещё тяжелее: они же только по выходным смогут видеться.

— Не хочу расставаться, — шептала Клава на ухо Рицке, вцепившись в его шубу.

— Я тоже не хочу, поверь, — Рицка гладил девушку по спине, обнимая. — Клавдия, ты же знаешь, мне тоже хочется плюнуть на все, но есть обязательства: домашняя работа, посещение школы, помощь родителям, у меня ещё тренировки. Просто договоримся очень стараться пять дней в неделю, чтобы по выходным ты могла приезжать к нам в гости и у твоей мамы не было претензий, хорошо?

— Хорошо, — согласна кивнула Клава и быстро поцеловала его в губы на прощание.

— Жду от тебя сообщений, — улыбнулся Рицка и тоже поцеловал ее на прощание. Он подождал, пока она зайдет, не переставая махать рукой, а потом повернулся и подошёл к Нисею.

— Нисей, ну вот почему так радостно встречаться, а потом так печально расставаться? — пожаловался он Бойцу.

Тот обнял его и почесал за ушком.

— Потому что боишься потерять. Не бойся и все будет хорошо, — успокоил он подростка. — Сначала будет тяжело, а потом втянетесь и выходные будете ждать как праздники.

— Ну да, — согласился Рицка, понимая, что Нисей прав. — Но так расставаться не хочется, ты бы знал!

— Я знаю. Мне тоже не хочется с Нагисой расставаться, но такова жизнь: иногда надо делать то, что не хочется, а надо.

— Блин, — надул губу Рицка. — Только давай ещё чаю дома попьем, а то я так сразу не усну? Мне надо успокоиться немного.

— Как скажешь, чай, так чай.

— Ну и поговорить еще, — жалобно попросил Рицка.

— Ну, поговорить — святое дело, — кивнул Нисей. — Поговорим и ушки погладим, пока не заснешь, не волнуйся.

====== 66. Переезд ======

— Мне уже нравится, — признался Соби, разглядывая коридор и ставя свою сумку в прихожей. Кио улыбнулся, снимая обувь, и предложил осмотреться в их будущем доме.

Квартира оказалась уютной, наверное, сама Ивая приложила руку к оформлению: большая комната, которая делилась массивным угловым диваном на зону отдыха и рабочую — с книжным шкафом и письменным столом. Обои, занавески и ковер мягкого песочного цвета, мебель же, в свою очередь служила контрастом, и была на несколько тонов темнее, что идеально отражало закон фигуры и фона: в зависимости от настроения ты обращаешь внимание то на фон, то на отдельные элементы. Тот же самый принцип соблюдался и в небольшой комнате-спальне, выдержанной в нежно-фиолетовых тонах, на кухне и даже в ванной.

Сама кухня не особо большая, но спроектирована компактно, продуманно и согласованно: маленький холодильник, полочки с баночками, плитка на две конфорки, рисоварка, кофейный аппарат и несколько шкафчиков с посудой и столовыми приборами. Столешница обеденного стола соединена с подоконником: когда надо, поднимаешь пластину, ставишь ножку — и у тебя есть стол, потом убираешь конструкцию, и стол становится просто декоративным элементом под окном. Соби пару раз собрал и разобрал этот интересный стол и остался жутко доволен.

Кио пооткрывал шкафчики и нашел две черные кружки с надписями «I love уоu», усмехнулся и поставил на рабочую поверхность между плиткой и раковиной: Соби явно захочет кофе, даже несмотря на поздний вечер, он просто его очень любит и пьет постоянно, чем не повод напомнить о своих чувствах? Себе же он заварил чай, который нашел в шкафчике. Ещё раз мысленно поблагодарив Иваю за запасливость и возможность с комфортом пожить, он намочил тряпку и принялся вытирать пыль: быстрее начнёшь уборку — быстрее закончишь.

— Кио, а мы купили кофе? — поинтересовался Соби, стоя в большой комнате и рассматривая фронт работ на вечер: снять защитные чехлы с мебели, протереть пыль. А пропылесосить лучше с утра, чтобы сейчас не тревожить соседей. Надо еще застелить кровать, найти полотенца, разложить в ванной мелочевку.

— Уже завариваю, — донеслось ему из кухни и Соби улыбнулся: непривычно, что кто-то знает твои пристрастия и потакает тебе в них, даже если это такая мелочь, как кофе.

Он открыл окно, чтобы проветрить, и начал снимать чехлы с мебели. Угловой диван перед телевизором был темно-кофейного цвета со множеством маленьких разноцветных подушечек и пуфиками для ног в тон. Двухцветный письменный стол: тёмно-коричневая основа и рядом с ним три прикрученные полочки песочного цвета для всего необходимого. Соби любовно провел тряпкой по поверхности дерева, вытирая пыль, и вспомнил, как по дороге сюда они гадали, в каком стиле будет обставлена квартира — японском или европейском.

Соби выбрал традиционное оформление, а Кио — смешанное, справедливо рассудив, что раз в гостинице комнаты разного оформления, то было бы глупо выбрасывать мебель, если хозяйка что-то меняла из-за смены дизайна или ремонта. В этом шуточном споре победил Кио: в обстановке квартиры удачно сочетались и европейское, и традиционное. Кио очень обрадовался, заметив большую кровать в спальне и обходя всю квартиру по периметру, не уставая нахваливал заботливую Иваю — в квартире было все необходимое: начиная от посуды на кухне, заканчивая пылесосом в шкафу в коридоре — просто бери и живи.

Закончив вытирать пыль, Соби собрал чехлы и понес их в стиральную машину, которая тоже имелась в маленькой ванной. В шкафчике под раковиной нашелся стиральный порошок и смягчитель для белья. Поколдовав над кнопками, он запустил стирку и пошел, наконец, пить кофе, который уже должен завариться. Кио вовсю протирал поверхности кухни, одновременно изучая содержимое баночек.

— Ивая-сан оставила нам нехилый комплект разных приправ, а также круп и рамена, — похвастался он своими находками.

Соби чмокнул парня в висок, заложил непослушную зеленую прядь за ухо со множеством серебряных колечек и взял свою кружку с кофе.

— Господи, мы отпахали свою смену, сегодня было столько эмоций, разговоров и нового, я уже не говорю про переезд, но я чувствую как внутри бушует энергия. Я занят уборкой и не чувствую, что я устал или хочу спать. Давненько я не испытывал такого душевного и физического подъема, — задумчиво поделился он.

Кио отхлебнул зелёного чая из кружки, продемонстрировав надпись Соби, и улыбнулся на то, как тот удивлённо посмотрел в ответ, из-за очередной констатации факта, что его любят.

— Я думаю, что это потому, что наконец-то ты обрёл свой дом. Пусть даже эта квартира не принадлежит тебе и обставлена не тобой, это не отменяет самого ощущения.

— Где ты нашел эти кружки? — спросил Соби, рассматривая надпись на своей.

— В шкафу, — признался Кио и хитро улыбнулся. — Конечно, были и другие, но эти сразу стали моими любимыми. Буду тебе заваривать кофе именно в ней, чтобы ты смотрел на надпись и привыкал к неизбежному — я тебя люблю.

— Спасибо, — искренне поблагодарил его Соби. — Спасибо, что ты пришел, и очень многое в моей жизни изменилось: начиная с ощущений, заканчивая даже этой кружкой. Без тебя все было бы совсем по-другому.

Кио подошёл к нему и легонечко приобнял одной рукой.

— А я не перестану говорить спасибо, что ты не отказался от возможности попробовать. Теперь мы вместе, у нас есть дом, хорошая работа, потрясающее начальство и коллеги. Разве мы не заслужили радости и счастья после всего того дерьма, что пришлось хлебнуть до этого?

Соби придвинулся к нему и кивнул, рассматривая баночки на полках.

— Я всё ещё не могу поверить, что всё это происходит. Когда ты ждёшь и надеешься так долго, что почти отказываешься от своей мечты, то, когда она вот так вот сбывается, чувствуешь пустоту и усталость, — в его голосе звучала боль.

Кио погладил его рукой, которой обнимал, понимая, о чем говорит его парень. Когда вершина достигнута, вместо счастья наступает опустошение, и непонятно в какую сторону двигаться дальше.

— Ты знаешь, считаю, что нам стоит написать на бумаге все те вещи, которые хотелось реализовать, но не получалось, и тогда пустота отступит, и позитивные эмоции от осуществления того, на что мы не решались, перевесят этот странный вакуум внутри.

— Как список желаний, да? — посмотрел на него Соби, и его глаза заблестели.

— Вот, ты правильно назвал — «список желаний». От маленьких до больших, — закивал Кио. — Можем начать прямо сейчас, если есть бумага и ручка.

Соби вспомнил, что у него в сумке блокнот и принадлежности для рисования. Вырвал лист и начал писать простым карандашом перечень действий начинающихся со слова «хочу». Кио отставил кружку и подошёл к нему поближе, из-за плеча наблюдая, как все новые строки появляются на белой бумаге: с первого пункта о большом пуховом двуспальном одеяле до поездки в Венецию в последнем.*

Соби передал ему карандаш:

— Теперь ты записывай, у нас же общий список. Будем исполнять по очереди каждому, — Соби явно воодушевился, и боли во взгляде стало намного меньше.

Кио широко улыбнулся этой перемене настроения и продолжил писать. Пришлось даже перевернуть лист: столько всего им хотелось сделать вместе. Они внимательно изучили получившийся совместный список и переглянулись.

— Ничего себе, сколько же в нас сидело!

— И не говори. О, еще один пункт забыл. — Кио взял карандаш и дописал: «Хочу, чтобы ты помирился с Рицкой».

Соби прочитал и кивнул.

— Ты прав, это стоит сделать, тем более, что этот парнишка много хорошего сделал для меня. Может, пригласим их в гости на новоселье? — поинтересовался он у Кио.

— Да вообще не вопрос. Секунду, — тот вытащил телефон из кармана джинсов и набрал сообщение Нисею:

«Дружище, мы переехали, представляешь? Будем теперь жить вместе и вместе работать. И все благодаря тебе и Нагисе. Приглашаем вас всех с Рицкой на новоселье. Когда сможете?»

Телефон пискнул, сообщив, что сообщение доставлено, и буквально через пару минут пришел ответ:

«Кио, молодец! Я не сомневался в тебе! Мои поздравления! Пусть теперь все будет правильно. Конечно, мы приедем в гости, кто бы сомневался. Скажем, послезавтра?».

Кио показал Соби ответ Нисея, и тот заулыбался.

— Господи, какие нас хорошие люди окружают!

Кайдо просто обнял его за шею и погладил по голове.

 — И это нормально, представляешь? — в его голосе даже не было намека на издевку. — Я понимаю, что на это потребуется время, но это факт. Мы все заслуживаем хорошего и только мы выбираем, кто нас будет окружать.

Соби согласно кивнул, поглаживая своего парня по спине — правильные вещи говорит. Кио кашлянул, понял, что Соби согласен со сказанным и напомнил:

— Ну что, я слышу, что машинка закончила стирать. Надо доубираться и спать уже укладываться, не? Работу с утра никто ведь не отменял, не так ли?

Соби словно очнулся, расцепил руки с шеи Кио и засуетился.

— Ты прав, что-то я чуть-чуть выпал из ритма, — он остановился и засмеялся. — Я думал, что новое на сегодня закончилось, а оно все появляется и появляется.

— Ничего страшного в этом не вижу, — развел руками Кио. — Жизнь идет, информация поступает со страшной скоростью. Хочешь, помогу убраться в спальне?

 — Спасибо! — благодарность сквозила в голосе Соби. — Ты вытираешь пыль, а я застилаю постель, договорились?

— Да, шеф, конечно, шеф! — Кайдо подмигнул ему, копируя поведение на кухне и довольно улыбаясь — они вместе, разве не это счастье?

Комментарий к 66. Переезд * О реализации их списка желаний можно прочитать в сайд стори “Список желаний” – https://ficbook.net/readfic/7820663

====== 67. Письмо ======

Рицка прилег на кровать в своей комнате, пока Нисей разбирал пакеты из магазина. У него было пять минут побалдеть, а потом надо бежать помогать на кухне. Не то чтобы Нисей не мог справиться сам, просто делать все вместе стало уже привычкой, хорошей и приятной — в ней черпались знания и нарабатывались новые навыки, и уж что скрывать — Нисей становился ближе и понятнее.

Рицка оглядел комнату. Прошло всего лишь две недели, как он покинул её одним человеком, а вернулся совершенно другим. И вот, приходится возвращаться к прежней жизни, но он-то изменился!

«Завтра же в школу!» — вспомнил Рицка, подскочил на кровати и бросился проверять почту, о которой за все «каникулы» так ни разу и не вспомнил: столько всего происходило, какая учеба?!

Да и кто ему напишет? Только Юико, поди, забросала домашними заданиями и конспектами с прошедших уроков, и все. Так и было: одноклассница успела отправить больше двадцати электронных писем с разными заданиями, тестами и подбадривающими комментариями.

Он начал читать письма одно за другим, чтобы сообразить с чего начать… и вдруг одно из писем прямо на глазах принялось менять свой текст. Рицка замер, с открывшимся от удивления ртом следя за бегущими по экрану буквами.

Привет, Рицка!

Когда ты получишь это письмо, надеюсь, я буду уже мертв. Седьмая наконец-то заставила Минами расстаться со своей любимой игрушкой. Луны сделали то, что должны были сделать уже давным-давно, — использовать против меня нерушимую природу Связи Бойца и Жертвы и отправить за мной своего верного цепного пса Соби. От него не убежать: я даже не сомневаюсь, что он найдет меня и в секретном подземном бункере, и на Северном Полюсе — где угодно.

Соби… Хороший, преданный, талантливый, добрый… и абсолютно не представляющий, кто же он на самом деле. Парень так ничего и не понял, да и не мог понять, куда ему? Точно такая же жертва Семи Лун, как и все мы. Я мог бы пожалеть его, открыть правду и спасти, но не стал: на войне как на войне — тут нет места жалости.

Нет, я безжалостно использовал верного пса Минами, приставленного ко мне чтобы шпионить, собственноручно выдрессировал заново и заставил служить себе. Так было нужно. Но я все же окажу ему финальный жест милости, я так решил: напоследок пожалею его и сдамся, пусть Соби считает, что победил и избавил мир от кровавого монстра. Уж лучше так, чем попасть в цепкие лапы Минами!

Да, я совершал страшные вещи, играл с судьбами людей. И что? Таковы Семь Лун — именно этого от меня и ожидали. Они создали ребенка с уникальными способностями, хотели вырастить из меня выдающегося аналитика, в перспективе — главу одного из региональных отделений. Уверен, они внимательно следили за моими маленькими шалостями, даже специально подбрасывали мне очередное несчастное и неугодное им существо.

Они знали все или, вернее, считали, что знают. А вот чего они не знали — все эти годы я работал над планом как нам спастись от проклятых Лун. Да, нам! Тебе и мне.

Я тот, кто я есть и мне не нужны ни прощение, ни жалость. У меня нет угрызений совести. Я — монстр и я прекрасно это осознаю. Таково проклятье нашего «дара», отвратительного кошачьего гена: в погоне за идеальной скоростью, логикой и чистотой мысли чертовы ученые лишили нас самого главного — человечности.

Но ты, Рицка, ты… другой! Я видел это в твоих глазах, видел в каждом твоем слове, движении. Ты тщетно искал в родных то, чего в нас никогда не существовало: доброту, понимание, человеческое тепло и ласку. Искал и не находил.

Я понял, что нам придется бежать, еще много лет назад, когда впервые увидел крошечный сверток с новорожденным ребенком на руках нашей матери. Они с отцом о чем-то говорили, обсуждая твою дальнейшую судьбу и радостно улыбались натянутыми, неестественными и бесчувственными улыбками живых мертвецов. Как люди, они погибли давным-давно, оставив после себя лишь живые тела идеальных убийц, а после были использованы Лунами, чтобы зачать идеальное потомство.

Нейролаборатория, это страшное место, Рицка, поверь! Держись от нее подальше. Шанса остаться самим собой почти что нет. Выживают единицы. Я смог притвориться. Шаг за шагом, ступенька за ступенькой перезаписывал свой код поверх их кода, возвращая себя: и только так смог сохранить здравость рассудка и свободу воли.

Ах да, план побега… Вначале план казался достаточно логичным и идеальным, как все простое: стать неинтересными для Семи Лун, утратив свои способности, раствориться и исчезнуть. Пара услуг, пара намеков там и здесь, и вот у меня уже в кармане несколько ведущих ученых Лун, втайне разрабатывающих средство, которое подавит наши с тобой способности.

Работа шла и довольно успешно, но увы… отец заподозрил, что что-то не так. Он обнаружил это, когда я пришел чтобы взять у тебя образцы для очередного эксперимента. Минами бы не поверил в исчезновение своего шпиона, приставленного ко мне. Пришлось инсценировать нападение неизвестной Пары и удариться в бега, чтобы запутать Луны и выиграть время для плана Б…

…а дальше ты знаешь. Тело отца по моему приказу унес и закопал Соби, память матери и твою я стер. Сложнее всего было причинить тебе боль, но мне пришлось на это пойти. Так было надо. Я плакал, впервые за много лет. Пришлось сделать тебе открытый перелом, чтобы все поверили в серьезность ситуации. Прости, что из-за меня ты так долго пробыл в больнице и пережил операцию, но это было меньшим из зол — Луны забрали бы тебя сразу.

Я велел Соби оставаться рядом с тобой, чтобы не путался под ногами. Минами в свою очередь, был уверен, что я вернусь за тобой и подтвердил ему мой приказ оставаться и охранять. Седьмая, однако, имела на тебя иные планы и время от времени посылала свои Пары, надеясь либо разорвать Связь, либо вытащить меня из укрытия. Уверен, у нее были свои соображения.

Каков был мой план Б? Разумеется — шантажировать Минами Рицу. Простая ошибка, мелочь, несколько цифр в коде и вся хваленая защита его серверов рухнула как карточный домик. Я ведь украл у него гораздо больше, чем считает Седьмая. Я украл почти все!

Вчера я написал Минами Рицу и получил ответ. Он безоговорочно принял мои условия: тебя не тронут, но совсем отпустить не могут. Вас с напарником оставят в Лунах, но посылать на опасные задания не будут, как не станут и ставить на вас эксперименты. Минами кровно заинтересован в твоей безопасности, ведь, если с тобой что-то случится, мои люди узнают и опубликуют все секретные архивы Семи Лун. Несколько людей, несколько ключей… там очень интересная и практически неуязвимая комбинация, гарантирующая вашу безопасность, но объяснять слишком долго.

Остается еще только одно крошечное «но» — им нужна моя голова. Седьмая требует показательной казни отступника. И тут на сцене появляется Соби, жаждущий мести… Что ж, если такова цена, я заплачу ее с радостью, ведь наконец-то весь это фарс закончится.

Прощай. Доверяй зову сердца и своему напарнику, мне он кажется очень искренним и понятливым парнем. Не верь Минами Рицу — это опасный враг и рано или поздно что-то замыслит, но пока у тебя есть время.

Я люблю тебя, Рицка! И прости за все.

PS. Держись подальше от нейролаборатории!

Твой брат Сеймей.

Рицка сморгнул выступившие слезы и понял, что письма больше нет: перед его глазами снова было сообщение от Юико и задания по английскому языку. Он упал на кровать, сотрясаясь в рыданиях — какая домашка после такого?! Потрясение от наконец-то открывшейся правды накрыло его с головой.

Из кухни прибежал Нисей и порывисто обнял, шепча на ухо, что все будет хорошо, они справятся и начал гладить бьющегося в рыданиях подростка по спине. Рицку захлестывала было жалость к брату, который пожертвовал собой, чтобы он смог жить дальше, и к бедному Соби, который пострадал ни за что, но прежде всего, Рицку ужасно пугал разъяренный Минами: если даже Сеймей написал, что от него надо держаться подальше, то он, на самом деле, страшный человек…

— Мы не свободны, да, Нисей? — Рицка уставился заплаканными глазами на Бойца. — Мы такие же пленники, как и все остальные, да? То что он написал — это правда же?

— Частичная, Рицка. Это то, как твой брат воспринимал мир — его версия событий, не забывай об этом.

— Что ты имеешь в виду?

— Рицка, мне жаль, но Нагиса нашла дело твоего брата — у него были серьезные психические отклонения, в результате которых он все воспринимал именно так.

— То есть он… был болен?! — Рицка аж задохнулся от своего вопроса.

— Да, он действительно был убийцей-психопатом, — выдохнул Нисей и покрепче обнял подростка. — Я до последнего не хотел, чтобы ты знал об этом, но раз уж он сам тебе написал, то считаю, что ты должен знать и другую сторону правды.

— И что теперь с нами будет, Нисей? — прошептал напуганный Рицка. — Сеймей написал, что у него есть компромат на Минами Рицу. Пока он нас может быть и не тронет, но не всю же жизнь мы будем жить в страхе?! Минами Рицу захочет отомстить. Что же нам делать?

— Пока — затаиться, мы должны стать сильнее как Пара, пройти тренировки и придумать как сбежать из Семи Лун вместе, понимаешь?

— Ты… ты тоже хочешь от них сбежать?! Правда?!

— Правда. Я уже давно хочу, просто родителям отказать не мог, они на полном серьезе думали, что в Семи Лунах меня ждет блестящее будущее… — Нисей выдохнул и погладил Рицку по ушкам. — Я лично собирался «доводить Жертв», пока меня спишут как непригодного для Связей, и оставят в покое, но потом появился ты и этот план уже больше не актуален. Не стоит еще и забывать о Нагисе, без нее бежать нельзя. Надо с ней поговорить и уверен, эта умница точно посоветует нам что-то дельное. Согласен?

— Согласен, — всхлипнул Рицка и потерся носом о шею Нисея. — А ты ведь меня не бросишь? Честно-честно?

— Рицка, сейчас укушу! — фыркнул Нисей. — Что ты такое вообще говоришь? Я и брошу тебя? С ума сошел?

— Тогда хорошо, — Рицка начал успокаиваться, поглаживая Нисей хвостом и крепко обнимая. — Никогда-никогда не бросишь?

— Никогда-никогда, — торжественно заверил его Нисей, поглаживая по ушкам.

Их идиллию прервал внезапно пискнувший в кармане Нисея телефон. Рицка настороженно посмотрел на Бойца, мгновенно напрягшись: снова какие-то неприятные новости? Нисей быстро прочел сообщение и довольно ухмыльнулся, передавая телефон подростку. Рицка удивленно отметил, что отправитель Кайдо Кио, о котором упоминал Нисей, когда озвучивал их с Нагисой план, и принялся читать сообщение.

«Дружище, мы переехали, представляешь? Будем теперь жить вместе и вместе работать. И всё благодаря тебе и Нагисе. Приглашаем вас троих на новоселье. Когда сможете?»

Рицка вернул телефон Нисею и тот тут же начал набирать ответ:

«Кио, молодец! Я не сомневался в тебе! Мои поздравления! Пусть теперь все будет правильно. Конечно, мы приедем в гости, кто бы сомневался. Скажем, послезавтра?»

Нисей написал это и показал Рицке. Тот согласно кивнул, дождался, пока Нисей отправит сообщение, вернет телефон обратно в карман, и затребовал новую порцию обнимашек.

— Может лучше поваляемся под одеялом чутка? — предложил Нисей.

Рицка согласился и они целый час пролежали в обнимку под одеялом, гладя друг друга и обнимаясь. Рицка перестал горестно вздыхать и лихорадочно все обдумывать, согласившись с Нисеем, что проблемы стоит решать по мере их поступления. Когда Рицка начала тереться об него словно кот, Нисей понял, что подростку полегчало и предложил отправиться на кухню и сообразить чего-нибудь поесть. Рицка потребовал риса, по которому уже успел соскучиться, и было принято решение приготовить плов.

Рицка гордо резал овощи для салата, пока Нисей варил кисель. Очередная интересная русская еда, которую уже предвкушал Рицка. Он немного волновался о завтрашнем дне: у него столько домашек не сделано, да и пропустил он порядочно. Нисей погладил его по голове и успокоил: со временем нагонит и все сдаст, не стоит даже переживать — голова же у него светлая, и поставил перед ним тарелку с чем-то темно-розовым.

— Ну попробуй, как получилось, — вкрадчиво предложил Нисей, протягивая подростку ложку и наблюдая за Рицкой: это зрелище он бы ни за что не пропустил.

Рицка зачерпнул ложкой кисель, понюхал его и осторожно проглотил. Улыбнулся, что вкусно и тихонечко потрогал кисель в тарелке.

— Никак не могу понять… не то пудинг, не то желе… — удивленно признался подросток. — У меня от такого ничего не склеится?

— Ну ты даешь… — хихикнул Нисей, — я всю жизнь его ем и жив, как видишь. Особеннохорошо с манной кашей, когда она остынет.

— А приготовишь мне, да? — Рицка сразу же заблестел глазами: он любил новые вкусные блюда.

— Хорошо, сварю сегодня кашу и завтра попробуешь ее с киселем на завтрак, уговорил.

Поужинав, они отправились смотреть фильм, под пледом и с чипсами, причем это предложил сам Нисей, который решил, что не так-то и страшно, если они немного помусорят в комнате. Смотрели старого «Терминатора», «так как это классика!», как пафосно заявил Нисей, размахивая чипсиной со вкусом сыра, и приводя железобетонные аргументы. Рицка широко улыбался, слушая его разглагольствования: ему было хорошо — нет, было просто замечательно.

— Слушай, Нисей, а почему мне хорошо, когда вроде бы надо сидеть и бояться о собственном будущем? — вдруг задумчиво поинтересовался Рицка.

Нисей поставил фильм на паузу: он никогда не игнорировал вопросы подростка, как бы глупо они не звучали. Рицка не переставал этому поражаться: он привык, что взрослые уходят от ответа или выставляют его дураком, или же переводят разговор на другую тему, но Акаме Нисей ВСЕГДА отвечал на его вопросы или признавался, что на данный момент у него нет информации, но он поищет и ответит, и потом не забывал озвучить свой ответ.

Нисей почесал нос: обычно это значило, что он собирается с мыслями, чтобы сформулировать свой ответ предельно четко и ясно. Рицка стал очень внимательным, стараясь не пропустить даже малейшее изменение выражения лица Бойца. Тот глотнул кофе из стоящей на подлокотнике дивана кружки, улыбнулся и сказал:

— Ты знаешь, наверное потому, что ты больше не один, понимаешь? У тебя есть я, мои родители, Клава, друзья — есть много людей, которые тебя любят и поддерживают и это перевешивает все остальное, понимаешь?

Рицка согласно кивнул, плюхнулся на него и крепко обнял за шею.

— Теперь мне понятно, почему и я так быстро справляюсь с тяжелыми моментами — я не один, у меня же есть все вы!

Нисей засмеялся ему в шею.

— Вот именно, Рицка, вот именно. Считай, что у тебя новая семья: родители, брат и девушка!

Подросток дунул ему в ухо.

—Ты намекаешь, что мне пора делать предложение руки и сердца?

— Ну может не сейчас, но почему бы и нет? Я лично благословляю ваши отношения на правах старшего брата, — хмыкнул Нисей.

— Тогда я благословляю тебя с Нагисой на правах младшего, — хихикнул ему в шею Рицка.

— Так фильм будем досматривать или нет? — картинно проворчал Нисей, поглаживая подростка по спине.

— Будем, — хмыкнул Рицка. — Немножко побалдеем и будем.

====== 68. Примирение ======

С самого утра Рицка волновался перед предстоящей встречей с Соби. Сидел на уроках, машинально записывал то, что говорили учителя и размышлял о прошлом. Если честно, ему было страшно: слишком много плохого произошло между ними, слишком нехорошо расстались. Нисей временами вставлял свои мысленные комментарии, напоминая, что Соби вполне себе ожил после своего ухода из Семи Лун, поменялся в лучшую сторону и теперь все будет по-другому.

Уроки, наконец, закончились и Нисей, с ветерком, доставил его на мотоцикле домой. По дороге Рицка доложил, что отстал по школьной программе не так сильно, как предполагал, но надо будет сдать все домашние задания в рекордные сроки. У Нисея была схожая ситуация: его ждали рефераты и практические задания. Дома они быстро побросали сумки с учебниками, переоделись, телепортировались за Нагисой и вот теперь стояли перед дверями квартиры Соби и Кио.

Несмотря на поддержку со стороны Нисея, Рицка чувствовал себя неуютно, да что там, — втихую психовал: хоть и говорят что Соби изменился, но верилось в это с трудом. Нисей снова обнял его и мысленно напомнил, что Рицка теперь не один и пусть только свистнет и блондинчику хана. Нагиса тоже, не проявляя никаких признаков ревности, ласково погладила его по плечу и ободряюще улыбнулась.

— Рицка, все хорошо. Соби, действительно, изменился, так что не переживай. И мы рядом, так что все будет хорошо.

Рицка согласно кивнул.

 — Ну народ, все, готовы? — поинтересовался Нисей и позвонил в дверь.

Раздалась мелодичная трель, и по направлению к ним зашаркали тапочки. Радостный Кио широко открыл дверь и, тепло улыбаясь, начал обниматься с каждым в знак приветствия и поочередно пропускать внутрь. В коридоре эстафету перенимал Соби, заканчивая ритуал, и помогая раздеться. Когда очередь дошла до Рицки, Соби несмело развел руки в стороны, ожидая реакции своей бывшей Жертвы. Рицка немного замялся, пока лёгкий толчок в спину от Нисея не заставил его качнуться вперёд, а ноги сами сделали пару неуверенных шагов, и он не уткнулся в грудь Соби носом.

Все быстро ретировались на кухню, тактично оставив их наедине, и Рицка, наконец-то, смог выдохнуть, и медленно сомкнуть руки вокруг такого знакомого тела. Его аккуратно обняли в ответ: Соби положил свою голову на голову подростка и замер, боясь спугнуть момент. Соби обнимал, тихонько поглаживая спину Рицки и не мешал тому считывать его состояние. Рицка находился в замешательстве: физически Соби был прежним, а вот душевно — нет.

— Ты изменился, — констатировал подросток.

Соби улыбнулся ему печальной улыбкой и легонько подтолкнул его к входу в большую комнату.

— Да, ты прав. Предлагаю посидеть и поговорить. Мне многое за что надо извиниться, если ты не против, — в голосе звучало раскаяние.

Рицка кивнул, позволил себя отвести в комнату и усадить на диван. Соби присел чуть поодаль, чтобы Рицка смог смотреть ему прямо в глаза, он хотел быть предельно честным.

— Рицка, теперь я готов ответить на все вопросы, если они еще остались, и наконец рассказать правду. Должен признаться, вспоминать то, что со мной сотворили совсем не хочется: это больно и неприятно, но тебе я задолжал ответы, поэтому не стесняйся и спрашивай.

Рицка согласно кивнул, ожидая, когда Соби закончит свою мысль.

— Знаешь, раньше я мечтал вспомнить все, но когда, наконец вспомнил, то начал мечтать о том чтобы забыть. Какая ирония… — голос Соби звучал грустно, и впервые его слова и эмоции совпадали.

— Да уж, кто бы мог подумать, не правда ли? — сочувственно посмотрел на него Рицка. — Ты знаешь, Соби, а я не буду задавать вопросы и просить тебя вспоминать болезненное прошлое — мне и так все понятно, да и простил я тебя уже. И ты меня прости, если что…

Соби удивленно уставился на подростка, который тоже грустно улыбался.

— Признаюсь, не таких слов я от тебя ожидал.

— Понимаю, — хмыкнул Рицка, внимательно рассматривая лицо своего бывшего Бойца и ощущая его искреннюю горечь, сожаление и раскаяние. — Мы оба изменились, прежних Рицки и Соби уже больше нет, чего уж теперь…

Соби продолжил удивлённо смотреть на этого нового, незнакомого ему Рицку: немного грустного, полного понимания и сочувствия. Этот Рицка не обвинял, не обижался и не требовал ответов, напротив, — был уверенным, сильным и повзрослевшим.

— Мы все стали жертвами Семи Лун, Соби, — печально констатировал подросток, смотря ему в глаза. — Даже Сеймей был их пешкой при всем своем интеллекте…

— Даже не произноси его имени! — внезапно взвился Соби. — Этот монстр…

При одном упоминании о Сеймее, от сожаления и жалости, переполнявших Соби еще мгновение назад, не осталось и следа: теперь внутри него бушевала ярость и злоба. Рицка аж невольно отшатнулся от столь яркой интенсивности эмоций и тут же привычно, как когда-то, заныла голова. Красивое лицо блондина перекосилось: глаза сузились, брови сошлись на переносице, верхняя губа приподнялась, некрасиво обнажая зубы, руки сжались в рулаки до побелевших костяшек и его бывший Боец зашипел:

— Мне все равно кем он был для Семи Лун! То, как он поступил со всеми нами, непростительно! Он издевался надо мной, словно я не человек! Так не обращаются даже с животными! Да что я… он убил не только собственного отца, он в ответе за смерти многих людей, Рицка! — Соби выплевывал эти обвинения брызгая слюной и сжимая от бессильной ярости кулаки. — И я рад, что он мертв! Да, рад! Эта тварь испоганила мне всю жизнь! И тебе тоже — он лишил тебя матери и отца! Отправил в больницу! Память стер, чтобы ты не мог ничего нормально вспомнить и постоянно путался между прошлым и настоящим…

Тут Соби поперхнулся воздухом, всхлипнул и опустил голову, вцепившись себе в волосы.

— Если бы я мог, я бы убивал его снова и снова, каждый день, раз за разом за все, что он с нами сотворил! — глухо выдохнул он и замолчал, поспешно вытирая глаза рукавом кофты.

Рицка было открыл рот, чтобы объяснить несчастному Соби, что Сеймей вовсе не такой, но тут в его сознании предупреждающе зашелестел шепот Нисея:

— Лучше промолчи, — вкрадчиво посоветовал Боец. — Соби сейчас этого не поймет, а, возможно, и не поймет никогда. После всех тех зверств, что твой брат с ним вытворил, он не примет жертвенности Сеймея. А даже если и примет столь отвратительную правду, что обязан свободой именно Сеймею — своему бывшему палачу, это окончательно его сломает…

— Я понял, Нисей, — мысленно ответил ему Рицка, придвигаясь к Соби ближе и обнимая того за плечи. — Я ничего ему не скажу.

— Так будет правильнее, поверь. Иногда вся правда просто не нужна… — заверил его Нисей

Рицка ласково поглаживал сотрясающиеся от рыданий плечи Соби, нашептывая слова утешения и благодарности. Да, монстра по имени Аояги Сеймей надо было остановить! Да, даже Семь Лун не смогли этого сделать, а Соби смог! Да, Соби поступил правильно, несмотря ни на что: он всех спас, он — герой! При этом у самого Рицки на душе скребли кошки, когда он говорил это, но Нисей мысленно подбадривал его продолжать в том же духе — такая полуправда сейчас нужна Соби.

Через какое-то время Рицка понял, что его утешения и теплые слова сработали: Соби перестал плакать и порывисто обнял его в ответ, тоже поглаживая по спине, а потом шепотом признался Рицке, что в тот день был готов умереть и счастлив, что все-таки ему удалось выжить и покончить с Сеймеем — теперь все могут вздохнуть спокойно. Рицка также шепотом напомнил, что Соби жив и теперь у него есть такой замечательный парень, как Кио, интересная работа и такая прекрасная квартира, где они вдвоем обязательно будут счастливы — он в этом ни капли не сомневается. Все плохое осталось в прошлом — теперь только счастливое настоящее и будущее.

Почуяв, что кризис миновал, Нисей тут же мысленно заворчал, что они уже по второму кругу собрались пить кофе, так что пусть уже закругляются со своим разговором. Рицка только улыбнулся на такое поведение Бойца, который за своим ворчанием скрывал беспокойство за него и, прикоснувшись ладонями к щекам Соби, заставил того посмотреть себе в глаза.

— Все будет, хорошо, Соби, даже не сомневайся! — пылко заверил его Рицка и смущенно улыбнулся. — Мы справились. Теперь все будет хорошо! Нууу… и может пойдем уже к остальным?

— Соби, Рицка, идите за стол, пирог готов! — раздался из кухни довольный голос Кио и Соби невольно улыбнулся.

— Да, да, мы уже идем, — крикнул Соби в ответ и порывисто обнял подростка. — Спасибо тебе, Рицка! Спасибо, что пришел, выслушал и главное — простил. Спасибо!

Они еще немного посидели в обнимку и двинулись на кухню, держась за руки. Остальные радостно заулыбались при их появлении, а Кио шутливо нахмурился на подростка и потребовал немедленно вернуть его парня, он ведь страшно ревнует! Рицка в ответ захихикал, что у него уже есть девушка, и ни на чьих парней он посягать не собирается, торжественно передал Кио руку Соби и повернулся к сидящим рядышком Нисею и Нагисе, прикидывая где же ему сесть.

Они почти синхронно отодвинулись друг от друга, освобождая место между собой, а Нисей еще и хлопнул по сидению, мол, давай, прыгай сюда. Рицка благодарно улыбнулся, устроился между ними, чувствуя как Нагиса и Нисей обнимают его каждый со своей стороны за талию, и торжественно потребовал себе кофе с молоком и сахаром. На удивленный взгляд Соби, который такой привычки за прежним Рицкой не помнил, лишь пожал плечами и кивнул на Нисея.

— Это все он. С кем поведешься, от того и наберешься, — и сразу же захихикал, потому, что Нисей сразу пощекотал его бок и шикнул на него, что не виноват, что Рицка не знал про кофе с молоком.

— Кофе с молоком — это вкусно, — поддакнул Соби и принялся распрашивать еще об изменениях в привычках Рицки, который сразу же принялся ему рассказывать, как научился варить кофе, готовить под руководством Нисея, потом плавно перешел на рассказ о каникулах и все за столом заслушались: приключения в России были интересными, колоритными и очень даже смешными.

Затем настал черед Кио и Соби рассказывать о своей работе, переезде, планах на будущее: они собираются продолжить свое обучение на художественном факультете, благо начальница понятливая и готова идти на уступки для сдачи экзаменов во время сессии, а в будущем — сделать совместную выставку картин.

Затем внимание Кио и Соби переключилось на Нагису, до этого скромно сидевшую рядом с Нисеем: она живо поддерживала разговор других, отмалчиваясь про себя

— Я правильно понимаю, что у вас все серьезно? — прищурился Кио, разглядывая Нисея и Нагису.

— Ага, — улыбнулась девушка, — я уже даже с его родителями познакомилась, ведь все очень и очень серьезно.

— Так что у нас тут у всех «любоу», — хмыкнул Нисей, подмигивая Кио и Соби. — С чем я нас всех и поздравляю!

Вечер удался: до позднего вечера они общались на разные темы, дружески подкалывали один другого, делились своими вкусами и интересами, узнавали друг друга получше и рассказывали смешные истории из жизни.

Опомнились довольно поздно и все никак не хотели уходить. На прощание Рицка шепнул Соби в ухо, спрашивая, не сожалеет ли тот о потерянных способностях Бойца и услышал в ответом шепоте радость и заверение, что жизнь простого человека намного спокойнее и приятнее, особенно когда рядом любимый человек.

— Тогда я спокоен, — улыбнулся Рицка. — Пусть у вас все будет хорошо.

— И я хочу, чтобы у тебя, Клавы, Нагисы и Нисея тоже все было хорошо — мы все этого достойны, — горячо заверил его Соби, а потом немного замялся и спросил:

— А вы еще в гости зайдете? Если честно мне не хватает друзей.

— Зайдем, Соби, не переживай, — влез в их разговор Нисей, хитро улыбаясь. — Соби, твой парень ревнует, перестань Рицке шептать в ухо.

Соби посмотрел на Кио, который сразу же шутливо надул губы, что он его надолго бросил, улыбнулся и поспешил обнять своего парня, пока Нагиса, Нисей и Рицка одевались в прихожей, благодаря за прекрасный вечер и обещая поддерживать связь.

В дверях гости повторили тот же ритуал что и при встрече: пообнимались со хозяевами квартиры, пожелали хорошего вечера и поспешили по лестнице вниз, чтобы не наводить беспорядок поспешной телепортацией — за шутками и историями они все засиделись до позднего вечера, а завтра же всем рано вставать…

Комментарий к 68. Примирение Ну что ж, дорогие мои, осталась последняя глава. Спасибо, что были с ними, читали и сопереживали. (:

====== 69. Второй закон термодинамики ======

Минами Рицу уселся в кресло напротив стола своей начальницы, закинув ногу на ногу. Седьмая выглядела привычно собранной и сосредоточенной за своим массивным столом в окружении бумаг. Он, конечно, уловил, и некоторую нервозность, с которой она кивнула ему в качестве приветствия, когда он зашёл в кабинет и, по привычке, застыл около дверей, нагло ее разглядывая, чтобы побесить, но в целом она вела себя как обычно. Расслабляться, однако, не стоило: произойти могло все что угодно, ведь никогда не знаешь что у нее на уме. Впрочем, как и всегда.

«Дежа вю», — невольно подумал аналитик, вспоминая их разговор двухнедельной давности: он тогда сидел в этом же кресле, а Седьмая, язвя и поражая его новыми неожиданными комбинациями, излагала свой блестящий план. И план, несомненно, сработал, однако совсем не так, как того бы хотелось самому Минами Рицу.

Начальница внимательно оглядела сидящего перед ней, уже привычно отмечая, что аналитик одет с иголочки в костюм-тройку, недавно побывал у парикмахера, чисто выбрит и даже успел сменить парфюм. Она одобрительно хмыкнула: весь такой рафинированный и изысканный, даже в кресле сидит как произведение искусства, и отодвинула от себя папку лежащую на столе.

— Ну что, я могу нас поздравить — дело Аояги Сеймея можно официально сдавать в архив: Сеймей мертв, а утечка данных прекращена, — Седьмая победно улыбнулась, наблюдая за реакцией Минами Рицу, который скептично на нее посмотрел и немного скривил губы.

— А что, если он работал не один? — ядовито поинтересовался тот, пристально разглядывая красивое лицо своей начальницы. — Не слишком ли рано ты радуешься? Тебе не кажется странным, что Сеймей выбрал смерть, вместо того, чтобы вернуться в Семь Лун? Вскрытие однозначно показало, что причина смерти — не Соби. Так зачем умирать? Он бы нам еще пригодился. Ну подумаешь стерли бы память, все равно бы живой остался.

В кабинете на мгновение воцарилось молчание: начальница и подчиненный смотрели в глаза друг друга, пытаясь понять кто кого переиграл.

— А что в этом такого странного? — фыркнула Седьмая. — Никак не можешь смириться, что Сеймей не горел желанием тебя видеть? Или, даже уничтожив соперника, не чувствуешь себя победителем?

В ответ тренированные лицевые мышцы Минами лишь некрасиво скривили губы, изображая скептическую усмешку, однако внутри у него все вскипело от ярости при одном воспоминании имени Сеймея.

«Проклятый Аояги умудряется бесить даже после собственной смерти! Наворотил дел и решил сдохнуть, да?! А мне теперь разбирай это все долгие годы, скрупулёзно подчищай следы, уничтожай документы и убирай ненужных свидетелей?!» — внутри страсти бушевали так, что сводило зубы, однако внешне аналитик оставался спокойным и флегматичным, отрешенно разглядывая новые туфли своей начальницы на тонюсенькой шпильке.

— Может поделишься тем, что тебя так непередаваемо бесит? — вкрадчиво поинтересовалась Седьмая, довольно улыбнувшись удивленному взгляду аналитика: тот явно не ожидал, что она поймет, что он вовсе не бесстрастен на данный момент.

— Меня бесит, что мы можем ошибиться. А если Сеймей, на самом деле, был не один? — тот повторил свой вопрос, сел прямо и потянулся к сигаретам в кармане пиджака.

На данный момент больше всего на свете Минами Рицу интересовало что именно известно Седьмой. Ответ на собственный вопрос он прекрасно знал. А вот знает ли Седьмая?

«Проклятый Сеймей!» — продолжал бесноваться аналитик, четко осознавая, что стоит только волоску с головы Аояги Рицки упасть, как пешки, даже не знающие кто их хозяин, не имеющие понятия о сути самих тайных посланий, просто нажмут на кнопки и предадут гласности настолько серьезные документы, что само существование Семи Лун будет поставлено под угрозу.

Седьмая задумчиво рассматривала сосредоточенно курящего подчиненного, который умело маскировал всю глубину своего возмущения и страха. Да, именно страха, ведь пешек Аояги Сеймея вычислить было практически невозможно: нейропрограммы, до поры до времени спокойно дремлющие в глубинах подсознания, обнаружению практически не поддаются. Черт, да даже она сама может быть его пешкой — кто знает?!

За собственной ироничной улыбкой Седьмая тоже искусно скрывала страх вперемешку с возмущением. Выскочка Аояги Сеймей, даже будучи мертвым, умудрился своим зашифрованным посланием, которое внезапно возникло на экране ее компьютера вместо привычных досье, заставить почувствовать себя настолько беззащитной и беспомощной, что Седьмая, впервые за долгое время, испугалась за собственную жизнь.

Ей понадобился целый день, чтобы прийти в себя и признать, что Аояги Сеймей в одиночку филигранно обыграл всю верхушку японского отделения Семи Лун и к его требованиям придется прислушаться. Занимая столь высокий пост, Седьмая привыкла вертеть всеми, и даже своим непосредственным начальством — Советом Директоров, и чувствовала при этом себя вполне уверенно и комфортно. Но все рухнуло в одночасье: ей мило дали понять, что ее маленькая нехорошая тайна раскрыта и сбежать из Семи Лун в одиночку у нее не получится — Сеймей галантно извинялся за опустошенные секретные счета и безвозвратную «потерю» документов на личный островок в Тихом океане.

Впрочем, этот мерзавец оказался настолько благороден, что предложил альтернативу — сделал предложение, от которого она не имеет теперь возможности отказаться. Вместо бесследного исчезновения, ей предлагалось разыграть новую комбинацию, но уже по другому плану, оказавшемуся гениальным в своей простоте.

Да, Седьмая была чертовски недовольна фактом, что парень в два раза младше ее, красиво уложил руководителя секретной организации на лопатки, заставив признать его превосходство, однако, как опытный игрок, смогла по достоинству оценить всю изящность разыгранной Сеймеем комбинации. В безвыходной ситуации можно выйти за рамки, сломав все мыслимые правила и пожертвовать самой главной фигурой — королем, чтобы, в итоге, победить, грамотно разбросав по доске множество пешек, надежно блокирующих все фигуры противника.

Седьмая прекрасно понимала, почему Минами повторил свой вопрос аж целых два раза: хитрый лис хочет узнать что известно ей, ведь Сеймей шатажирует и его. Об этом поганец Сеймей ей черным по белому написал в своем ультиматуме:

«Я взял на себя смелость несколько поумерить пыл вашего штатного аналитика — он надеется, что вы не осознаете всего масштаба утечки данных, и справедливо полагает, что утечка может быть поставлена ему в вину. Реальность, однако, такова, что похищенные документы ставят под угрозу физического уничтожения все европейские отделения Лун и вы это прекрасно знаете».

«Поганец, реально поганец! Но какой умный поганец! Минами Рицу мог бы гордиться его стратегией, если бы знал», — вновь восхитилась Седьмая, вспоминая написанное.

Ее шок был настолько велик, что она невольно запомнила короткое, но очень емкое письмо, и уже который день анализировала каждое написанное слово.

«Вот вам рычаг давления на Минами — просто держите своего цепного пса на поводке и подальше от моего брата» — таково было решение проблемы: давить на чувство вины и страха, несостоятельность аналитика, если начнет показывать характер.

Седьмая ещё раз обматерила про себя Аояги Сеймея и аналитика, который выбесил этого поганца верой в собственную непогрешимость, тряхнула головой, отгоняя подальше разочарование и концентрируясь на Минами Рицу, ждущем ответа и высказалась:

— Ну конечно он работал один. С ума сходят по одиночке! А что, у тебя есть другие данные? — прищурилась она, с подозрением смотря в серые глаза напротив.

Минами тут же заверил, что задал вопрос больше для очистки совести и поспешил перевести разговор на более удобную тему:

— Нет, других данных у меня нет, я просто перестраховываюсь. Ну, раз угроза безопасности устранена, полагаю, остается утрясти различные мелкие детали. В свете последних событий, рекомендую Агацуму Соби, как утратившего свои способности, списать — слишком много знает, — заявил аналитик и картинно провел рукой у горла.

Седьмая закатила глаза и усмехнулась.

— Ну-ну, Минами, решил выбросить свою старую сломавшуюся игрушку, потому что она перестала тебе нравится и ты больше не хочешь с ней играть? — она картинно укоризненно погрозила ему пальцем. — И после такого заявления ты считаешь себя блестящим руководителем?

Минами Рицу нахмурился: мало того, что начальница перешла на личности, так еще и пристыдила, что он, видите ли, не блестящий руководитель и плохой стратег.

— Ну, хорошо, поделитесь со мной своей очередной гениальной задумкой, — съязвил он, слегка обидевшись, но стараясь этого не показывать.

 — Нехорошо разбрасываться ценными кадрами — нужно мыслить шире, Минами, — снова поддела его Седьмая, видя, что выбрала правильную тактику. — Агацума Соби, утративший способности, для нас сейчас куда ценнее, чем Агацума Соби — Боец. Все зависит от верной постановки вопроса. Нужно видеть перспективу!

Аналитик даже немного рот приоткрыл от удивления — она это серьезно, но поспешил его быстро закрыть и скептически посмотреть на начальницу: неужели снова сочувствие к сирым и убогим?

— «Списать» лояльного сотрудника, прекрасная идея, просто замечательная, — язвила Седьмая дальше, копируя его самого, но потом улыбнулась добродушной улыбкой и неожиданно хитро-хитро подмигнула. — Нет Минами, никого «списывать» мы больше не будем, никогда! Напротив — именно ты подпишешь бумаги, поблагодаришь Соби, оформишь материальное поощрение и торжественно проводишь его на заслуженный отдых.

Аналитик ошарашенно вытаращил глаза на начальницу, даже его хваленый контроль лицевых мышц дал сбой: такого он ещё ни разу не слышал за все время пребывания на своем посту. Неужели ад замерз, а летом идет снег?!

Минами потрясенно вглядывался в лицо Седьмой — он же не ослышался? Все ли в порядке? Может от пережитого стресса и перенапряжения начальница слегка тронулась умом и начала чудить? Однако никаких следов безумия на лице и в движениях Седьмой не наблюдалось, напротив — начальница сидела и довольно улыбаясь, рассматривая его удивлённое лицо.

— Минами, он же Герой с большой буквы! И пусть детали операции засекречены, их и не нужно знать остальным. Нашим достаточно знать, что он спас Семь Лун. Соби почти святой, пожертвовавший всем, даже своими способностями, ради организации! — выдала начальница с пафосными интонациями, явно передразнивая политиков, выступающих с трибуны, а потом снова заинтересованно уставилась на Минами. — Вижу у тебя имеются вопросы. Внимательно тебя слушаю.

Когда Минами обрел дар речи, он поспешил уточнить, не почудилось ли ему все это:

— Предлагаешь сделать героя? Из Соби? Зачем нам вообще герои?! Идеальным солдатам не нужна мотивация, они готовы в любое время, хоть днем, хоть ночью…

Седьмая закатила глаза к потолку, резко взмахнула рукой, призывая его заткнуться и заговорила тоном уставшего родителя, который вынужден объяснять очевиднейшие вещи маленькому ребенку:

— Минами, вот она — твоя главная ошибка. Бойцы и Жертвы не идеальные солдаты и не машины для убийства! Они — люди, живые люди, запуганные и деморализованные именно тобой! — она обличительно ткнула в аналитика пальцем.

Минами даже не нашелся, что ответить на такой выпад, от наглости заявления начальницы, которая столько лет не имела ничего против его методов.

«Она решила прочитать мне лекцию о этике и морали? Она?!» — мысленно возмутился Минами Рицу, продолжая слушать разглагольствования начальницы.

— Да, ты их запугал и деморализовал своими пытками и программами. Так больше продолжаться не может — мы лишаем их свободы воли: с каждой новой нейропрограммой они все меньше способны мыслить самостоятельно, а те кто еще соображает, ищут способы сбежать, — выдохнула Седьмая, закинула ногу на ногу, поправила волосы и продолжила:

— Сеймей — это первая ласточка, будут еще! Все будут пытаться сбежать и придумывать планы один страшнее другого, чтобы отвязаться от нас, а оно нам надо?

Минами Рицу отрицательно помотал головой из стороны в сторону, продолжая помалкивать: следовало вдумчиво дослушать начальницу до конца и как можно быстрее адаптироваться к новой ситуации.

— Так вот, к чему я веду… — Седьмая откашлялась, — операции проваливаются, Поединки проигрываются — мы стали слишком предсказуемы. Превращение воспитанников Семи Лун в тупых роботов более нецелесообразно — такие Пары малоэффективны. Пойми, Минами, бой — это искусство, а не монотонная работа, — тут нужны креативность и гибкость мысли, а не тупая сила.

— Я никогда не утверждал, что бой — это работа и в нем нужна только тупая сила! — возмутился аналитик. — Стратегия и понимание противника столь же немаловажны, как и беспрекословное исполнение приказов Жертвы!

Дослушав этот крик души бесстрастного тирана, Седьмая неприятно усмехнулась.

— Вот! Ты вообще сам себя слышишь?! Вот именно об этом я и говорю — приказы-приказы-приказы, вечно одни тупые приказы! А люди должны и своей головой соображать! — фыркнула она, раздраженно постукивая наманикюренными ногтями по крышке стола. — Простое человеческое отношение способно творить чудеса, как бы ты мне не возражал.

— Да ладно… — саркастически усмехнулся Минами Рицу и закурил, — давай, убеди меня. Как может решение, принятое импровизирующей Парой на ходу, быть эффективнее продуманного и взвешенного плана, составленного аналитическим отделом Семи Лун? И чем им поможет, если я их поцелую и поглажу по головке?!

Седьмая немного подумала, вздохнула, резко встала из-за стола, обошла его, захватив какие-то бумаги и села во второе кресло, напротив курящего аналитика. Посмотрела ему в глаза и задала вопрос:

— Вспомним хотя бы русских Бойцов и Жертв — почему их Пары настолько эффективны?

— Специфика менталитета? — хмыкнул Рицу, затягиваясь сигаретой.

— Дело не только в этом. Они знают, что у них есть будущее, им есть ради чего сражаться — их уважают и ценят. Пара не будет «списана» за ненадобностью, когда их способности угаснут. Они получают новую жизнь, достойную пенсию, — перечисляла начальница, заглядывая в бумаги, которые прихватила с собой. — Вот тут написано, что из их памяти стираются только секретные данные, а сама личность останется нетронутой.

— Слабоватая аргументация, как по мне, — скорее по привычке огрызнулся Минами, туша сигарету в пепельнице, а про себя начиная невольно находить резон в том, что ему только что сообщила Седьмая.

Хитрые русские оставляли утративших способности родителей в живых, чтобы использовать их как рычаг давления на детей. Попробуй сбеги при таких раскладах! Пенсионеры или заложники? Смотря с какой стороны посмотреть, да.

— Ладно, сейчас я тебя вообще закидаю аргументами, скептичное ты создание, — ухмыльнулась начальница и взяла в руки первый лист. — За примерами далеко ходить не надо. Взять хотя бы нашу пресловутую парочку Limitless…

— Весь внимание… — настороженно улыбнулся Минами Рицу, а сам подумал:

«Черт, опять эти братья Аояги! Мать их!»

Аналитик еще и тело заставил развалиться в кресле поудобнее: раз Седьмая его начала называть только по имени, значит и ему необходимо вести себя менее формально.

— Ладно, приступим, — ухмыльнулась начальница и предупредила: — Отчёт по Паре огромен, так что слушай внимательно.

Минами Рицу удивлённо поднял брови и озвучил предложение сделать кофе, раз уж они здесь надолго, а также зачитывать только самые ключевые моменты. Седьмая согласилась и принялась громко читать строки отчета вслух, пока он нажимал кнопки в кофемашине:

— … нетипичный Резонанс возник уже на второй день… Менее чем за две недели у Пары появилось общее имя… Установилась телепатическая связь… Обладают телекинезом…

Седьмая многозначительно подняла палец и поинтересовалась у Минами, стоит ли ей напоминать, что подобные способности возникают у Пар лишь спустя годы упорных тренировок. Тот только дёрнул головой, дескать он тоже в курсе сколько на это потребуется времени, и она продолжила свой отчёт дальше:

— Минами, смотри… а ведь здесь они просто сходили порыбачить. Вот цифры — эффективность Резонанса превысила сотни тысяч процентов.

— Они там психокинетическую бомбу что ли сбросили? — сьехидничал аналитик, ставя две кружечки эспрессо на стол и присаживаясь обратно в кресло, чтобы уткнуться в бумаги, подбрасываемые ему Седьмой на стол по одной, словно игральные карты.

— Нет, просто наш Рицка расстроился и сделал рыбный фонтан, собрав всю рыбу из речки в радиусе десятка километров, — улыбнулась Седьмая и кивнула в благодарность за кофе. — Дальше — больше: при содействии Рицки, Нисей оказался способен на групповую телепортацию. В том числе с крупногабаритным животным!

Услышав про крупногабаритное животное Минами выпал из ступора и впился глазами в лист с графиками и цифрами, заботливо подсунутый ему начальницей.

— Так, четыре человека — два подростка, два взрослых. Психокинетическая энергия… и… КОРОВА?! Чем они вообще там у тебя… занимаются?! — внезапно голос Минами дал предательскую осечку, он поперхнулся кофе и закашлялся.

Седьмая картинно поднялась и постучала аналитика по спине, а затем, внезапно ласково потрепала по волосам. Он аж замер от подобной фамильярности и столь наглого вторжения в святая-святых — его личное пространство, а начальница, словно ничего и не произошло, снова уселась в кресло, взяла другой лист и принялась читать:

— Кроме развития способностей не стоит забывать и психологический аспект: Нисей и Рицка стали более открытыми, спокойными и дружелюбными. А спокойная Пара это сосредоточенная и неуязвимая Пара! Кстати, теперь у каждого есть девушка… Похоже любовной связи между Бойцом и Жертвой в нашей Паре не бывать… Итак, Рицка встречается с дочкой хозяйки той самой коровы — Клавдией… Клавой… смешное русское имя, даже не выговоришь, а Нисей, кстати, парень нашей Нагисы Саган.

— Да ладно… — выдохнул Минами, от неожиданности дернув рукой с бумагами и чуть не перевернув кружку с недопитым кофе, — неужели она больше не будет ходить за мной по пятам в своих ужасающе-безвкусных костюмах и строить мне глазки?

Седьмая сдавленно захихикала.

— Представляешь… Ты весь такой красивый и элегантный лишился своей единственной фанатки… — тут она не сдержалась и расхохоталась, наблюдая за опешившим аналитиком, — кстати о романтике… Нагиса и Нисей, позаботились о нашем Соби: намекнули его бывшему очень близкому другу Кайдо Кио, что Соби теперь свободен…

Начальница вбросила эту новую порцию информации, хитро улыбаясь и посматривая на подчиненного.

— Теперь эти двое живут в другом городе, работают в гостинице, живут вместе обычной жизнью и, похоже, счастливы.

Минами Рицу только удивлённо моргал, не успевая переваривать все поступающие и поступающие новости. Седьмую происходящее откровенно забавляло.

— Рицка и Соби помирились, кстати, а родители Нисея оформляют документы на усыновление Рицки… когда придут бумаги, подпиши сразу, не тяни, чтобы вопросов не было. Так что скоро у нас будут два брата Акаме, а фамилия Аояги будет предана забвению.

— Это ты сейчас все придумала, да? Это все шутка такая? Или тест на стрессоустойчивость?! Происки нейроотдела? — аналитик все же взял себя в руки, перестал беспомощно моргать и выхватил лист из пальцев начальницы. — Нет… Все правда… Такого просто не может быть!

Прагматичный Минами Рицу никогда не верил в чудеса, однако отчёты, которые он держал в руках, свидетельствовали об обратном.

— Минами, скажи, а ты знаешь второй закон термодинамики? — внезапно спросила начальница.

— Конечно знаю, — фыркнул тот, поправил очки и процитировал: — «Энтропия изолированной системы стремится к максимуму». Причем тут вообще физика?

— Правильно. Хаос в закрытой системе лишь увеличивается, — то ли согласилась, то ли похвалила его начальница. — А ты никогда не рассматривал этот закон в более философском плане?

— Нет, не рассматривал и даже не думал о таком. Физика — это точная наука, в отличии от псевдонаучной философии, которая представляет из себя всего лишь жалкую игру словами … — обреченно ответил Минами Рицу, который уже начал понимать, что ему придется признать поражение: Седьмая действительно права — его методы устарели и более не годились. Как и он сам.

— Ну, а ты представь, ты же обладаешь воображением… Так вот, если рассматривать человека как закрытую систему внутри своей зоны комфорта, то рано или поздно его поглотит энтропия — он банально деградирует. Именно поэтому жизненно важно выходить за эти привычные и удобные рамки, получая новые данные и опыт, которые наводят порядок в том хаосе, что возник внутри, — вкрадчиво объясняла свою точку зрения Седьмая. — Мой маленький эксперимент по выведению многих наших подчинённых и коллег из привычных рамок, при помощи одной переменной в лице Аояги Рицки, окончен и увенчался успехом.

— Вот это заявочка… — поджал губы аналитик, демонстрируя откровенное разочарование, что его переиграли и даже сделали одной из пешек.

— Да, вот такая заявочка, — победно улыбнулась Седьмая. — Поэтому я уже приняла решение и даже согласовала с Советом Директоров — обсуждению оно не подлежит — нейролаборатория закрывается, сразу же после того, как всем Бойцам и Жертвам Семи Лун будет возвращена исходная личность. Нейропрограммера Нагису Саган я перевожу в свой отдел, теперь она будет подчиняться непосредственно мне.

Аналитик внимательно ее выслушал, залпом допил свой кофе и закурил, погрузившись в размышления, которые для него самого были непривычны: ведь эта система окажется намного эффективнее? В любом случае, тогда он точно больше не нужен. Будь Минами политиком, ему бы стоило незамедлительно подать в отставку, но из Семи Лун не уходят. Значит его «спишут» за ненадобностью?

Седьмая внимательно посмотрела на приунывшего Минами Рицу, которого ей внезапно стало даже жалко.

— Минами, вижу ты загрустил, но напрасно. Если ты думаешь, что потеряешь свой пост и работу, то глубоко заблуждаешься — ты хороший специалист, просто тебе предстоит радикально поменять методы работы и точку зрения, — она встала, взяла пустые кружки со стола и отправилась к кофемашине, давая аналитику возможность опомниться.

Она поставила кофе на столе, села в кресло и несколько минут любовалась тем, как Минами Рицу вдумчиво тушит уже давно погасший окурок в пепельнице.

 — Минами, посмотри на сложившуюся ситуацию с другой стороны: тебе же все время было скучно, я это видела. Теперь наша жизнь станет намного интереснее: пешки из твоих планов оживут и станут жить своей, самостоятельной жизнью, начнут импровизировать, рождать самые неожиданные варианты развития событий, о которых твой изощренный разум даже не мог и помыслить. Игра станет острее, интереснее, непредсказуемее. Тебе придется учитывать новые факторы, комбинации, человеческие чувства, адаптироваться к меняющейся ситуации на ходу.

Минами наконец опомнился, выпустил окурок, поднял кружку, кивнул в благодарность, показывая, что оценил как Седьмая пытается подсластить пилюлю, сделал глоток и замер, рассматривая стену перед собой.

— Звучит, конечно, многообещающе, но ты же меня знаешь — я скептик, отнюдь не оптимист и обращаю больше внимания на недостатки, чем на достоинства, которые ты мне здесь и сейчас расписала, — неожиданно признался он, а Седьмая отметила, что ей понравилось, что внезапно в голосе Минами Рицу появились появились нотки живые и даже некое подобие эмоций.

— Со временем ты поймешь, что это хорошо, самому быть живым и эмоциональным — так ты будешь лучше понимать мотивацию своих фигур. Этот процесс займет время — это правда, но почему бы для начала тебе хотя бы не притвориться, что ты чувствуешь, а?

— Сначала притвориться, а потом почувствовать — в этом вся соль, да? — ухмыльнулся аналитик.

— Именно, — подтвердила Седьмая, продолжая наблюдать за сидящим напротив. — Ну так попробуешь или что?

— Да не с кем пробовать, — отмахнулся Минами Рицу, вспомнив, что Нагиса Саган больше не будет его доставать своей влюбленностью и ему абсолютно не с кем притворяться.

Седьмая отпила кофе и посмотрела на него.

— Ну, если не испугаешься, то есть у меня на примете с кем можно попробовать… — она не закончила предложение, наблюдая за выражением лица аналитика.

— Интрига, да? — фыркнул Минами Рицу, но, тем не менее, заинтересованно прищурился.

— Да.

— Дай-ка подумать. Легко ли меня напугать? Вроде нет. Готов ли я рискнуть? Видимо, да. Обоснован ли риск? Непонятно, но не попробуешь — не узнаешь, — принялся вслух размышлять он. — Получается, что твое предложение стоит принять, ведь терять мне особенно нечего. Так кто там у тебя на примете?

— Я, — спокойно ответила Седьмая и вытащила из своей папки последний лист, оказавшийся на самом деле конвертом с двумя билетами в оперу на сегодняшний вечер.

Серые глаза Минами Рицу расширились, а потом он засмеялся.

— Браво, Седьмая, просто браво! — он даже похлопал. — Сегодня надо отметить красным в календаре — ты уложила меня на лопатки столько раз! Такого у меня в жизни еще не было!

Он замолчал, попивая кофе и рассматривая свою начальницу. Та спокойно восприняла его реакцию: просто пожала плечами — дескать, не хочешь, так не хочешь и уже было собралась встать со всеми билетами и отчетами и пересесть на свое рабочее место, как аналитик неожиданно вскочил и оказался рядом с ней.

То, что она пригласила его именно в оперу, поразило Минами Рицу до глубины души: ни тебе банальных посиделок в кафе или похода в кино. Седьмая, на самом деле, потратила время и дернула за ниточки, чтобы узнать его пристрастия, которые он тщательно скрывал, и достать билеты, что демонстрировало достаточно высокую степень личной заинтересованности.

— Ладно, я согласен. Мы идем в оперу сегодня и я притворюсь, что чувствую, — решительно заявил Минами Рицу, выхватывая билеты и опуская их в карман своего пиджака. — Заеду за тобой домой за час до начала.

 — Боже, сказал так будто ты меня на свидание приглашаешь… — закатила глаза начальница и улыбнулась.

— Ну, так я и приглашаю… — неожиданно тепло улыбнулся аналитик и заглянул удивленной Седьмой в глаза. — Не побоишься пойти на свидание с таким, как я?

— Не побоюсь, — немного смущенно улыбнулась начальница и Минами Рицу удивленно отметил, что такой улыбки он еще не видел.

— Тогда у тебя есть пару часов, до моего появления. Надеюсь ты успеешь собраться? — усмехнулся он, подмигивая удивленной Седьмой, хихикнул на ее нахмуренные брови и бодро пошагал к выходу.

— Ты же не знаешь моего адреса, — хотела она его окрикнуть, а потом махнула рукой: ну, раз хочет с ней идти на свидание, так пусть и выясняет — главное, чтобы не передумал…

«Вот тебе и второй закон термодинамики», — невольно подумала Седьмая, выключая компьютер и наводя порядок на рабочем столе: в кои веки даже она выйдет из привычной зоны комфорта и пойдет в оперу не с подругой, а с Минами Рицу…