Вход в систему

Что такое OpenID?

Памятники старообрядческой поэзии [Тихон Семёнович Рождественский] (fb2) читать постранично

- Памятники старообрядческой поэзии 78 Кб, 21с. скачать: (fb2) - (исправленную)  читать: (полностью) - (постранично) - Тихон Семёнович Рождественский

 [Настройки текста]  [Cбросить фильтры]

№55.

Русская Мысль 1881 г., кн. I, стр. 314, статья А. С. Пругавина. „Значеніе сектантства въ русской народной жизни“; стихъ взятъ изъ статьи Воскинскаго: „Странники или бѣгуны въ русскомъ расколѣ“, Православный Собесѣдникъ.

Эта интересная челобитная сохранилась, къ сожалѣнію, только въ приводимомъ отрывкѣ. Полный текстъ ея не отысканъ.

Всепресвѣтлѣйшій и милостивый Творецъ,
Создатель небесныхъ и словесныхъ овецъ!
Просимъ мы слезно, нижайшія твари,
Однодворцы и экономическіе крестьяне,
О чемъ, тому слѣдуютъ пункты:
1) Не было въ сердцахъ нашихъ болѣсти,
Когда не раздѣлены были мы на волости;
И всякому крестьянину была свобода,
Когда управлялъ нами воевода,
Тогда съ каждаго жила
По копѣйкѣ съ души выходило.
2) А какъ извѣстно всему свѣту,
Что отъ исправника и секретаря житья нѣту,
По наукѣ ихъ, головы и сотскіе — воры,
Поминутно дѣлаютъ поборы,
Поступаютъ съ нами безчеловѣчно,
Чего не слыхать было вѣчно.
Прежде тиранили, ненавидя Христовой вѣры,
А сіи мучатъ, какъ не дашь денегъ или овса мѣры.
Всѣ наши прибытки и доходы
Потребляютъ земскому суду на расходы.
3) Суди насъ, Владыко, по человѣчеству,
Какіе же слуги будемъ мы отечеству?
До крайности дошли, что нечѣмъ и одѣться,
Въ большіе праздники и разговѣться.
Работаемъ, трудимся до поту лица,
А не съѣдимъ въ Христовъ день куринаго яйца;
Ядимъ мякину, обще съ лошадьми…
А какъ придетъ весна,
То жены наши начнутъ ткать красна
Исправнику, секретарю и приказнымъ;
Съ каждаго домишку
Берутъ по полпуду льнишку,
И сверхъ того для своей чести
Собираютъ по полфунту овечьей шерсти;
Даже со двора по мотку нитокъ,
Каковъ бы ни былъ нашъ пожитокъ.
И какъ они въѣзжаютъ,
То плутъ — десятскій съ сотскимъ изъ дому всѣхъ выгоняютъ,
А тѣхъ только оставляютъ, которыя помоложе.
Да ужъ и говорить о томъ непригоже!
Пріѣзды ихъ весьма для насъ обидные,
Тебѣ, Владыко нашъ, Самому очень видные.
Просимъ мы тебя слезно, простирая руки, —
Какъ нынѣ страждутъ адамовы внуки,
Отъ властителей такихъ велика намъ бѣда —
Избавь насъ, Господи, отъ земскаго суда.

№56.

Ѳ. В. Ливановъ. Раскольники и острожники, т. I, стр. 234 и дал.; Спб., издан. 4‑е, 1872 г. Краткій варіантъ этого стиха, подъ названіемъ: „Справедливая критика на табакъ“, напечатанъ проф. Н. И. Субботинымъ въ Лѣтописяхъ русской литер. и древностей за 1863 г., т. 5, отд. III „смѣсь“. Отмѣчаемъ подъ строкою разночтенія редакціи стиха, напечатаннаго Н. И. Субботинымъ.

Вельзевулъ, бѣсовскій князь съ рогами[1],
Съ хвостомъ и опаленными крылами,
Презлой враждебникъ душъ и лжеотецъ,
Предвидя міру нашему конецъ
И убоясь горѣть одинъ въ гееннѣ вѣчной,
Умыслилъ грѣхъ ввести безчеловѣчный.
Онъ думалъ въ адѣ тысячу годовъ:
Какой бы ископать глубокій ровъ,
И коимъ бы грѣхомъ могъ міръ весь погубить,
Душами грѣшными полнѣе адъ набить?
И въ тартарѣ зубами скрежеталъ.
Какъ левъ, разверзши челюсти рыкалъ,
Ревѣлъ; всѣ адски зданія трещали,
Отъ страха легіоны трепетали.
Съ лютѣйшею досадою онъ рекъ:
„По что крушусь, страдаю цѣлый вѣкъ?
„Ахъ! горестно душѣ моей томиться,
„Что ѳиміамъ Мессіи лишь курится.
„По что распятый Онъ Маріинъ сынъ
„Пріемлетъ днѣсь почтеніе одинъ?
„Я зрю: хотя уже развратенъ свѣтъ,
„Но мнѣ благоуханной жертвы нѣтъ.
„Уже я скверны моды издавалъ.
„Училъ піянству, драки воздвигалъ;
„Но все душа моя не насытилась,
„И новое желаніе явилось.
„Сердце какъ огонь горитъ[2],
„И тѣми жертвами я все еще не сытъ.
„Пущай издамъ на свѣтъ отличну моду,
„Дай отниму молитвенну свободу,
„Отмстить Мессіи выдумкой хощу[3],
„Чѣмъ рану нестерпиму излечу[4].
.    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .
.    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .    .
    Изрекъ сіе и безъ вѣсти пропалъ,
Какъ-будто въ адѣ у себя онъ вѣчно не бывалъ, —
Въ бездонный тартаръ шумно опустился
И въ размышленіе презлое погрузился,
И долго думалъ тамъ: какой бы грѣхъ
Противить Бога могъ поспѣшнѣй всѣхъ?[5]
Оттуда долго бѣсы его ждали,
И скрылся онъ зачѣмъ, того не знали.
Ну, и выдумалъ же тамъ сей адскій асмодей
Препагубнѣйшій грѣхъ для всѣхъ людей.
Что жъ выдумалъ премерзко утѣшенье
И не раскаянно всѣмъ людямъ прегрѣшенье….[6]
И