Не умирай раньше меня. Часть 2 (СИ) [Ольга Геннадьевна Домосканова] (fb2) читать онлайн

Не умирай раньше меня. Часть 2 Ольга Домосканова

Глава 1 Недопонимание

Самые прочные стены строятся не из камня и бетона, а из непонимания

***

Студенческая жизнь вошла в привычное русло и размеренно потекла рекой проживаемых дней. Я посещала занятия, вечером бегала с тренером, в среду ходила на секцию, в субботу — к Агеллару. Все было, как и прежде, и о поездке в лагерь напоминали только сложенные в углу тренерской палатки.

Он вел себя так, словно ничего не произошло. Не было ни тех взглядов, ни объятий, ни внимания, ни улыбок, ни поцелуя… Ничего. Я свалила все на свою впечатлительность и обругала себя последними словами за то, что придала произошедшему слишком большое значение. Агеллар — взрослый мужчина, повидавший на своем веку несметное количество женщин и знающий нашу психологию куда лучше, чем я — мужскую. Почувствовал, что мне хочется романтики, приключений, и все это устроил. Что-то вроде курортного романа — повеселились, приехали и забыли, получив приятное послевкусие на память. Чтобы, если кто-нибудь спросит — как вы съездили? — грустно улыбнуться и вздохнуть.

Примерно то же самое было и со мной, когда во время очередной посиделки о поездке спросил Варлан. Гидра заливалась соловьем, рассказывая самые интересные моменты с живой мимикой и жестами, я же молча смотрела в стаканчик с чаем. Мои мысли были далеко, тонули в том самом лесном озере, где осталось мое сердце.

Я не сразу сообразила, что меня трижды позвали, пока перед носом не щелкнули пальцы.

— Ты-то чего молчишь? — поддела Гидра, проказливо улыбаясь. — Расскажи теперь ты, как мы съездили?

Я оторвалась на миг от созерцания подёрнувшейся пленкой остывшей жидкости и коротко ответила:

— Хорошо.

Подруга цокнула языком.

— И все? Не хочешь ничем поделиться?

Можно было бы вырвать мысли и отдать их ненадолго кому-то еще, я бы с удовольствием так и сделала.

— Поездка как поездка. Было…весело.

Гидра откинулась назад, что-то настойчиво ища в сумке, и, судя по всему, между страницами какой-то тетради. Не прошло и секунды, как на стол легла фотография — я и Агеллар с гитарой. На снимке запечатлен момент, когда нас прервали — мы смотрим друг на друга долгими взглядами, полными…чего?

Я не ожидала от себя такой реакции. Резким движением я вырвала фото из рук подруги и запихнула его в сумку. Варлан успел краем глаза увидеть, кто был на том снимке, я поняла по сдвинувшимся бровям и по его взгляду, обращенному на меня.

— Я пойду, Вар, ты помнишь, да? — Гидра наверняка сбегала не просто так, подговорила Варлана на разговор со мной. Одного я не понимала — что это изменит?

— Не смотри на меня, будто строгая мамочка, заставшая свою единственную дочь в объятиях южанина.

— И в мыслях не было, — удивился Варлан. — Ну, так что, — он положил руки на стол и вперился в меня внимательным взглядом, — хорошо, говоришь, съездили?

— Да.

— И ничего не произошло?

— Нет.

— Подними-ка глаза, — он отодвинул мой чай на край стола, будто всему виной был именно он. — Лиа, скажи мне, неужели тебя жизнь ничему не учит?

Я сложила руки на груди и отвернулась, мысленно закрываясь от вторжения в мою душу. Тоже мне, психолог нашелся.

— Я не собираюсь учить тебя жизни — сам ничего о ней не знаю. Просто попрошу быть тебя очень осторожной. Подумай хорошо, нужно ли тебе это?

Пришлось поднять глаза к потолку, чтобы не расплакаться. Раньше я не замечала за собой такой сентиментальности.

— Ты напрасно сотрясаешь воздух, Вар. Ничего нет.

Радок сочувственно дотронулся до моего плеча.

— Случилось что-то, о чем ты жалеешь? У вас…было?

Я покачала головой.

— Тогда я ничего не понимаю. Ничего не было, но при этом на тебе нет лица.

Я грустно улыбнулась.

— Вар, я сказала — ничего нет, а то, что было — уже прошло. Это не стоит внимания.

— Женская логика никогда не была моей сильной стороной, — серьезно произнес Радок, вызывая во мне усмешку. — Правда.

— Верю. А знаешь, что самое смешное? Со мной такая же фигня.

Он стоял за перегородкой и слушал, не с самого начала, но услышал достаточно, чтобы зло смять в руках пластиковый стакан с обжигающим кофе. Даже не почувствовал, что обжегся, потому что в груди горело куда ярче.

Ничего нет, а то, что было — прошло. Вот как? И внимания не стоит. Маленькое приключение, развлекшее маленькую девочку. А он-то думал объясниться, почему, вернувшись, будто бы отстранился. Не нужны ей никакие объяснения, потому что ничего нет. И ничем она не лучше той же Покровен, ее намерения хотя бы лежат на поверхности, в отличие от этой лицемерки.

Пустой стаканчик полетел в урну. Выбравшись из студенческой толчеи, он горько усмехнулся. Как…больно, оказывается, даже в его возрасте. Пенсионер военный, а все туда же. Ничего, он знал, как выбить дурь из своей головы, а прежде ему было с чем разобраться.

В очередной раз, придя на занятия, я с удивлением уткнулась в закрытую дверь. Бесцельно подергав ее, я набрала номер Агеллара, но телефон абонента был выключен. Рассудив, что тренер просто где-то задержался, я решила зайти к крестному в учебку. Постучала и как обычно сразу вошла.

Крестного не было. Зато была Покровен, вернее, она висела на шее Агеллара, и зашла я, судя по всему, в тот самый момент, когда он собирался ее поцеловать. На мое появление они отреагировали бурно. Покровен яростно блеснула глазами, а тренер рявкнул так, что у меня заложило уши.

— Вы что-то забыли, студентка?

Я растерялась. Если кто-то что-то и забыл, то явно не я.

— Я пришла на занятия.

Он прожег меня таким взглядом, в сравнении с которым преисподняя лишь горящая спичка.

— Вашу зачетку.

— Что?

— Зачетку! Что я сказал неясного?

Я судорожно стала рыться в сумке, выискивая вечно таскаемую мной книжку в твердой обложке зеленого цвета. Ума не приложу, зачем она ему сейчас понадобилась.

Зачетка нашлась, я протянула ее Агеллару, он раскрыл ее на нужной странице и буквально на ладони что-то в ней написал, после чего со звучным хлопком закрыл и передал мне.

— Что-то еще?

— Занятий не будет? — севшим голосом уточнила я.

— Нет, — последовал жесткий ответ. — Вы свободны.

Ничего не понимая, я вышла за дверь и первым делом открыла зачетку. Напротив графы ОВЭУ стояла оценка с расшифровкой "отл." Яростный росчерк подтверждал, что Агеллар как всегда очень доходчиво объяснил, куда мне идти.

Лавина застала его в учебной части, чем решила воспользоваться для объяснений.

— Алестер, я должна сказать… — ее руки обвились вокруг его шеи. — То, что произошло в лагере — это была досадная ошибка.

В этот момент дверь распахнулась, являя Ранхил. Кажется, ее нисколько не удивило происходящее, бедняжка пришла на навязанные ей кем-то занятия. Он решит эту проблему, последний раз для нее, навсегда избавляя от своего присутствия в ее жизни. Вопрос о зачетке удивил ее куда больше. Она получила, что хотела, так чему же она теперь удивляется?

Когда Ранхил ушла, Агеллар отодвинул от себя Покровен и силой усадил ее на стул. Грубости в свой адрес замдиректора точно не ожидала.

— А теперь ты послушай меня, — процедил Алестер. — То, что ты сделала, а именно напоила студентов запрещенным в Лароссе лекарственным средством, сурово карается законом.

Замдиректора побледнела.

— Я же совсем чуть-чуть…

— Меня это мало волнует. Как давно ты сидишь на этой дряни?

Казалось бы, бледнеть ей было уже некуда, но тем не менее, Лавина стала прозрачнее воды.

— Откуда ты узнал? — прошептала она.

Агеллар зло усмехнулся.

— Упиться ханаи до потери пульса перед многообещающей ночью может только либо полная идиотка, либо конченая наркоманка. При всём моем отношении к тебе — на идиотку ты не тянешь.

— Не говори никому, я очень тебя прошу! Я сделаю все, что ты захочешь! — она попыталась упасть перед ним на колени, но Алестер крепко встряхнул ее в воздухе и швырнул на место.

Покровен заскулила.

— Я не буду предавать это огласке только в одном случае — ты говоришь мне, кто поставляет тебе эту дрянь.

Покровен разразилась слезами — не искусственными, а очень даже искренними.

— Алестер, они убьют меня! Мне нельзя говорить…

Агеллар склонился над ней, яростно блестя глазами, и Лавина замерла перед ним, словно мышь перед удавом. Валандийца она явно боялась больше всех.

— Имя, — прорычал он сквозь зубы.

— Радок, — прошептала Покровен, закрывая голову, словно от удара.

— Варлан? С экономического?

Замдиректора покачала головой.

— Нет. Того зовут Джао. Я больше ничего о нем не знаю!

Агеллар отошел от нее к окну. Дело приняло нешуточный оборот. Не исключено, что и вербовщики уже забрались в колледж в ряды студентов, пока он, военрук, занимался глупостями.

— Если ты еще раз что-нибудь подобное повторишь — ломка тебе покажется райским массажем, — бросил он напоследок. — Никто не должен знать об этом разговоре, это в твоих же интересах.

— Как мне теперь быть?! — взвыла Покровен, роняя голову на скрещенные руки.

Агеллар обернулся.

— Об этом нужно было думать раньше. И еще — не смей даже приближаться ко мне. Мне хватит связей запереть тебя где-нибудь в частной клинике. То же самое тебя ждет, если ты кого-нибудь подсадишь. Я не шучу, Лавина, шутки кончились.

С этим он ушел. Страшные дела творятся в учебном заведении, и он в этом виноват.

Единственная возможность, при которой я могла спокойно поговорить с глазу на глаз с Агелларом, могла выдаться на пробежке. Я прождала его все воскресенье, бегая в одиночестве, не дождалась, решив, будто тренер решил отдохнуть. Но и в понедельник, и во вторник, и в среду в парке он не появился. Закрыта была и тренерская. Звонить ему я не решилась. Приговор окончательный и обжалованию не подлежит — все закончилось, толком так и не начавшись. Меня такой расклад не устраивал, но давить на взрослого мужчину, тем более на Агеллара, увы, не в моих силах. Встал вопрос, чем мне занять свободное время, чтобы не свихнуться, но очень скоро произошли события, которые внесли существенные изменения в мою жизнь.

Я делала покупки вместе с Гидрой в одном из супермаркетов. Подруга сплошь и рядом накладывала в тележку полуфабрикаты, у меня же руки, к счастью, растут из нужного места, так что я планировала сделать овощное рагу и запечь куриные крылышки. Ко всему прочему мне понадобилось кое-что из бытовой химии. Покупка вышла объемистой и затратной, но я на этот счет не беспокоилась, как оказалось — зря.

Кассир несколько раз приложила мою карту к терминалу, после чего объявила:

— К сожалению, у вас не хватает денежных средств. Аннулируем покупку или доплатите наличными?

— Это какая-то ошибка, — пробормотала я.

Обычно, за такой промежуток времени отец перечисляет мне деньги несколько раз. До этого момента я не проверяла баланс с полой уверенностью, что денег на ней предостаточно. И если они закончились именно сейчас, из этого следует, что отец со времени последнего приезда не сделал ни одного перечисления. Без денег, даже несмотря на нашу размолвку, он никогда бы меня не оставил, так что у меня появился реальный повод начать волноваться.

Кассир терпеливо ждала, пока я лихорадочно ощупывала карманы в поисках наличности. Нужная сумма нашлась буквально впритык, с парой лишних десяток на дорогу.

— Что-то случилось? — для удобства мы стали на разные кассы, поэтому из-за заминки Гидра справилась раньше меня и уже стояла со своей тележкой у выхода.

— Денег на карте почему-то не оказалось, — призналась я. — Отец или забыл про меня…

— А раньше такое бывало?

— В том-то и дело, что никогда. Даже не задерживал ни разу.

Мы сложили покупки в пакеты и вышли из супермаркета.

— Через дорогу есть отделение банка, можно пойти и проверить, когда последний раз было перечисление на твою карту. Может быть такое, что в банке сейчас какие-нибудь профилактические работы, поэтому деньги временно недоступны.

Так я и поступила — зашла в банк, обратилась к специалисту, после чего получила распечатку с денежными поступлениями за полгода. Меня ждал неутешительный результат — последнее перечисление от отца датировано неделей раньше его приезда в Ларосс. Больше переводов не было.

— Я ничего не понимаю, — проговорила я, сворачивая распечатку и запихивая в сумку. — Он никогда не задерживал платежи.

— У тебя совсем не осталось наличных? — сочувственно спросила подруга.

— Немного отложено на черный день, но я же не знала, что он наступит так скоро! Надолго мне тех денег не хватит.

— Можно найти подработку, — робко предложила Гидра, теребя ручки пакета.

— Не можно, а очень даже нужно. Сегодня же займусь поисками. Я домой.

— Пока, Лиа. Не переживай, я думаю, все образуется.

Едва подруга скрылась из виду, я набрала крестного.

— Отец не звонил?

— Нет, а тебе?

— Поэтому я и звоню. На моей карте нет средств. Последнее перечисление было еще до его приезда. Крестный, с ним что-то случилось, — от волнения слова вырывались из меня очень быстро.

— Лианетта, успокойся, я думаю, что у него просто пока нет на это времени или возможности. Ты же знаешь, в каких условиях приходится работать историкам и археологам. Может, их отправили в пустыню, где нет никакой цивилизации, а ты тут о каких-то банковских перечислениях говоришь. Если тебе нужны срочно деньги, я обязательно тебе дам.

— Мне не деньги срочно нужны, я срочно хочу знать, где мой отец! — спокойствие Лагерры иногда просто выводило меня из себя. — Он ничего тебе не говорил во время ваших посиделок?

— Ничего такого, что было бы как-то связано с его работой или его местонахождением, — отчитался крестный. — Мне кажется, ты драматизируешь.

— Я очень волнуюсь, — призналась я. — Он не звонил ни разу с того момента, как он уехал.

— Все будет в порядке, Лиа, — успокаивающе проговорил Лагерра. — Георг Ранхил нигде не пропадет.

— Я на это надеюсь.

Черт побери, как мне не хватало умного совета от Агеллара. Только, похоже, с некоторых пор эта услуга также для меня недоступна. Какая муха его укусила? Да и неужели Покровен все-таки выпросила у него прощение? Эти мысли я постаралась как можно быстрее выбросить из головы, чтобы лишний раз не расстраиваться.

Вечер я провела за поиском работы.

— Студентка? — презрительно скривила губы заведующая паба. — Больно ты нам нужна.

— Я в ночную смену. Паб ведь работает до трех? — уточнила я, смиренно сложив руки перед собой, словно образец покладистости и покорности. На самом же деле хотелось ей вмазать.

— Смена до четырех, — недовольно проговорила женщина, листая ежедневник. — Если все устраивает, приходи завтра к половине шестого.

— Устраивает, — спокойно произнесла я, покидая ее кабинет.

До чего же неприятная особа. Мало того, что я проторчала в ожидании нее два с половиной часа, так еще и выслушала лекцию о том, что студенты — народ ненадежный, работать не хотят, надолго не задерживаются. Ей-то, конечно, виднее, но я ведь еще ни одного дня не отработала, так зачем обо мне судить по другим? Жаль, что выбора особо не было, "Три хмеля" ближе всего находится к дому, да и контингент насквозь знакомый — сплошь студенты Политеха. Платить обещали пятьсот лароссийских рублей за смену, что в принципе неплохо. Главное — одолеть график, а там глядишь, и отец поможет. Не исключено, что мне понравится, и я втянусь — надо попробовать.

— И как ты с таким графиком будешь учиться? — Гидру мой выбор не впечатлил. — Вернее, учиться-то понятно когда, а спать?

— Пару часов до смены и до восьми утра после нее, — вслух мой график звучал гораздо страшнее, чем в моих мыслях.

— Еще же надо когда-то успевать жить, Лиа, — подруга расстроилась, что в свой график я не вписала развлечения. — А как же занятия у Агеллара, баскетболка?

— Теперь только работа, — отрезала я, мгновенно потеряв всякое настроение.

Подруга, уловив перемену, благоразумно не стала развивать опасную тему.

— Я бы хотела тебе помочь, если бы знала, как, — Гидра обняла меня и тяжело вздохнула.

— Пока что все в порядке, никакая помощь мне не требуется.

— Ты просто не хочешь жаловаться.

— Люди, которые много жалуются, сами виноваты в своих бедах. Все тяготы жизни нужно переживать молча.

По ошарашенному взгляду подруги я поняла — цитирую Агеллара. Вот только не знает она, что так повлиял на меня именно он.

— Какие серьезные вещи ты говоришь, — восхитилась она. — Никак на тебя снизошла великая мудрость…

— Открыт набор учеников, ты будешь первая, — съязвила я в ответ.

— Ой-ой, — в тон ответила подруга.

В первый рабочий день, а вернее — ночь, мне выдали форму паба, в которой я должна была обслуживать посетителей. Все бы ничего, но я добрых полчаса вертела ее в руках и так и этак, и не решалась надеть.

— Новенькая? Как там тебя — Лиана, что ли? Чего ты копаешься, пошли, все покажу, — огненно-рыжая девица, старше меня лет на пять, лихо взметнув подолом, поманила меня за собой.

— Простите, а как вы это надеваете? — спросила я, демонстрируя форму.

— На себя, — оскалилась Рыжая, подходя ближе. — Клевая форма, правда? Первое время я и сама стеснялась, а сейчас ничего, привыкла. Ну что ты стоишь, раздевайся, покажу, как это надевается.

Форма, если ее так можно было назвать, больше походила на костюмчик для ролевых игр (подозреваю, что именно там и куплена). Мини-сарафанчик в черно-красную клетку с торчащей во все стороны юбкой, снизу отделанный объемными кружевами, а сверху представляющий собой импровизированный корсет; белая блузка-рубашка, обнажающая плечи и не скрывающая вообще ничего, скорее наоборот; длинные белые чулки по самую…хм…юбку и маленькая шляпка-заколка в волосы, которые для такого случая пришлось распустить. Благо, ко всему этому прилагались еще и удобные черные туфли на низком каблуке, длинный же каблук рыжеволосой был ее собственной инициативой.

— Глянь, красотка! — воскликнула Рыжая. — Кстати, меня зовут Лайзе.

— Лианетта.

— О, я ж и говорю — Лиана! — хихикнула официантка. — Идем, покажу, где и что.

В зале паба царила привычная завсегдатаю суматоха. У барной стойки столпился недавно пришедший народ, на дальних столиках расположились те, кто здесь уже явно больше часа, танцующих пока не было — не то время.

— Закуски у нас тут нехитрые, в основном всякие сушеные рыбки да острые крылышки, — объясняла Лайзе, перекрикивая музыку. — Разливаем только пиво и пивные напитки, ничего крепче. Все, что приносится посетителями — безжалостно отбирается. Делим потом на всех поровну, — доверчиво добавила она.

Я смотрела на происходящее в зале абсолютно другими глазами (трезвыми, — услужливо подсказала совесть). Двое у дальней стены явно пили не пиво и даже не темный эль. Так натрескаться еще нужно уметь. То и дело мимо нас проходили точные копии нас самих, с разницей, разве что, в росте и цвете волос. Они приветливо улыбались мне и продолжали делать свою работу, не докучая любопытными взглядами.

— Пока Мегера не пришла, можешь аккуратно постоять и посмотреть. Если появится — хватай поднос и иди в зал. Сегодня пока пустые кружки пособираешь со столов. И смотри ничего не разбей — вычтут.

Получив нехитрый экскурс в суть работы, я решила начать без нареканий со стороны невоспитанного начальства. Подхватив поднос, засеменила между столиками, собирая пустую посуду.

— Ли?!

О, нет, только не Скарецки! Не хватало мне еще подколок с его стороны. Натянув милую улыбку на пол-лица, я обернулась. Сокурсник сидел не один — с ним была очередная первокурсница из бухгалтеров. Впервые в жизни я задумалась над тем, что стервами "куколки" со временем становятся как раз после таких, как Чен.

— Будете что-нибудь заказывать? — осведомилась я.

— Светлого пшеничного, — машинально произнес Скарецки, тут же спохватываясь: — Нет, ну ты глянь! Вот это юбка у тебя! — и, как всегда, громко захохотал.

Я в смятении потянула за подол вниз. Увы, длиннее юбка не стала, зато мой жест повеселил его еще больше.

— Сейчас принесу твой заказ, — пробормотала я, удаляясь.

— Дай сфоткаю, покажу Дану. Вот он слюни-то распустит!

— Чен, только попробуй, — предупредила я.

Скарецки поднял руки, мол, капитулирую, но его хитрой морде я бы верить не стала. Всё равно расскажет.

Спросив у бармена, в какой бочке мой заказ и получив ответ, я наполнила кружку. Бармен запоздало крикнул, что наливать по "ризку".

— Дружище, я к вам уже третий год хожу, — улыбнулась я. — Неужели ты думаешь, я не знаю, сколько вы тут наливаете?

Бармен похлопал меня по спине.

— Понятливая, сработаемся. Шейк, — и он протянул мне свою татуированную вдоль и поперёк руку. Я пожала ее и представилась в ответ.

Больше мне заказов не делали. Студентов было мало, в середине недели из редко встретишь в пабе, а завсегдатаи были поделены между другими официантками, поэтому смену я отработала грязной посудой, после трех помогла девочкам убрать зал и со спокойной совестью и обещанными деньгами отправилась домой.

Стоило доползти до кровати — и усталость свалила меня. Спала без задних ног. Прозвеневший в восемь будильник показался мне адскими колоколами, но пришлось вставать и идти на занятия.

— Статистика — это точная наука, подчеркиваю, точная, которая изучает метода сбора, анализа и обработки данных… Ранхил, открой глаза, здесь и помимо тебя есть много желающих подремать, а то и вообще остаться дома под одеялом и как следует выспаться, а не вести сейчас занятия у неблагодарных студентов, которые вдобавок еще и не слушают.

— Я слушаю, простите пожалуйста, — я с трудом разлепила глаза, придав телу максимально сидячее положение.

Ненадолго, меня всё равно потянуло к столу.

А ведь вечером опять на смену. Лайзе сказала, что в пятницу будет куда больше народа, а в выходные и вовсе аншлаг. Те же Скарецки и Ривара припрутся смотреть баскетбольный матч.

На перерыве, когда я с удовольствием растянулась на столе, передо мной кто-то поставил стаканчик с крепким кофе. Аромат потянулся такой, что невольно заслезились глаза. Я подняла голову в поисках благодетеля, и увидела такой же стаканчик в руках Ривары. Он невозмутимо прикладывался к нему время от времени, и на поворот моей головы ответил спокойным взглядом.

— Спасибо, — проговорила я, за что получила кивок головой.

Кофе не люблю, а в Хенане, говорят, без него не начинается утро. С одной стороны — я понимаю, почему, от первого же глотка у меня чуть не вылезли глаза, настолько крепкой и обжигающей была жидкость. Тем не менее, я взбодрилась и стала зевать через раз.

— Как первый день? — думаю, подруга спросила из вежливости, потому что по мне было видно и так, КАК он прошел. Проехал, я бы сказала, причем туда и обратно несколько раз.

— Замечательно, — отозвалась я, криво улыбаясь. — Приходи, посмотришь на мою форму. Только успокоительное не забудь.

— Ты не приносишь добрых вестей, — пробормотал Алестер, перебирая в руках фотографии.

— Я и рад бы, но, как видишь, они не оставляют меня, — Каллини закурил и закашлялся.

— Бросал бы ты.

— А я и бросал, — просипел сослуживец, делая глоток из стакана. — А потом как вернулся на службу, так сразу и закурил. Бросишь тут…

Агеллар бы и сам закурил, но завязал с этим еще в молодости. Бывали в его жизни времена, когда буханка хлеба была важнее пачки сигарет.

— Случаи участились, — заметил Алестер, вглядываясь в лица. Сплошь одни молодые люди, до двадцати пяти, и все потеряны для жизни. Рейго привез новую партию непомнящих.

— Не то слово. Словно готовятся, твари, к чему-то, армию собирают. Тут облава была, восьмерых боевиков положили, так они за неделю восемь блокпостов сожгли, будто символично. Эх, Алес, а мы ведь не молодеем, кто будет эту погань вытравливать.

— Молодые и будут, — Алестер разогнал ладонью дым, прищурился. Один парень показался ему смутно знаком. — Вот этого, кажется, видел. Подробнее надо узнать в учебной части, у куратора. Что с предыдущими?

— Троих опознали, вернули в семьи. Остальные пока в больнице.

— Это хорошо, — протянул Агеллар, задумываясь о своем.

— Что же хорошего, если они даже своего имени не помнят? Я одному говорю, ты чего ради туда поперся? А он мне в ответ — знаешь, что? Да здравствует Мхарийский халифат — и весь спрос!

— Хорошо, что живы остались, — Алестер настоял на своем. — Матери всё равно, какому богу молится ее сын, главное, чтобы было кому молиться.

Каллини помрачнел.

— Я тоже часто вспоминаю о нем. Мало, ничтожно мало он пожил.

— Любой из нас мог оказаться на его месте. Все мы варились в том котле.

Помолчали. Рейго опрокинул стакан, по армейской привычке занюхивая рукавом. Агеллар отставил.

— Даже за упокой не выпьешь? — он просто спрашивал, не нагружая лишними словами.

— Нет, — ответил Алестер. — За его упокой я уже выпил немало.

— А я выпью, — и, подтверждая сказанное, Каллини налил еще. — Мне бы голову светлую, но как быть, коли на сердце черно? Ты задумчив, друг мой. Уж не причина ли этому та светленькая малышка?

Агеллар сжал челюсти. Слишком проницателен его старый друг.

— Вижу, я угадал, хе-хе… Дрогнуло каменное сердце перед юной красотой.

— Рейго, это опасная тема, — процедил Алестер. — Мы говорим либо о деле, либо ни о чём.

Каллини усмехнулся, глядя на стол, но комментировать не стал.

— О деле — так о деле. Ты уже встречался с коллегами?

— Нет. Встреча с Лотри состоится завтра. Я возьму эти снимки, плюс те, что у меня есть. И проверю своего — может, просто похож. Кстати, у меня есть выход на толкача. Крайне ненадежный, но имя и фамилия имеется. Надо бы проверить.

Каллини достал из внутреннего кармана блокнот и ручку и кинул на стол. Снова затянулся, щурясь от попавшего в глаза дыма.

— Черкани. Сгодится любая информация. За прошлый месяц на полигон вывезли тонну этой гадости. Три сотни ханаитов ждут своей участи в реабилитационном центре.

Агеллар покачал головой. Слишком много. Последнее время всего "слишком" — ввезенного ханаи, вывезенных людей, наркоманов. Халифат явно набирает мощь. Кому, как не им, брать на себя ответственность за это.

Рейго ознакомился с надписью, после чего убрал блокнот.

— Держи меня в курсе событий. Если Лотри кого-то из этих ребят знает — нам очень повезет.

— Даже если не знает, он может вывести меня на других знающих. Они же явно еще студенты, — Алестер кивнул на фотографии.

— Кстати, — неожиданно вспомнил Каллини, от избытка эмоций обливая дорогой костюм коньяком. — Ягри вернулся в пограничный патруль. Я слышал, ты приложил к этому руку.

Агеллар довольно усмехнулся.

— Бежал с позором, как всегда. Крысы бегут первыми с корабля, он оправдал свое прозвище.

— Думаешь…

— Время покажет. Но на всякий случай я советую за ним присмотреть.

Глава 2. Встреча

Дружба — это любовь без крыльев Джордж Байрон

Гаярд Лотри был знаком Алестеру еще со школьной скамьи — вместе играли в одной команде. В свое время он прослыл большим весельчаком, а потом их пути разошлись — Алестер после армии осел в Валандии, Гай остался служить в Лароссе. Когда неделю назад они созвонились, Лотри изъявил желание оказать любую посильную помощь. Он и сам стал военруком, поэтому его связи могли бы очень пригодиться Агеллару.

— А-ха, Алес-кремень! — воскликнул по-прежнему задорный мальчишка, даром что с сединой на висках. Впрочем, на светлой башке друга Алестер седины и не разглядел. — Сколько лет я тебя не видел?

— Столько же, сколько и я тебя, — сдержанно улыбнулся Агеллар, пожимая протянутую руку.

— Пойдем, присядем, я знаю одно хорошее местечко, поговорим за жизнь.

— Я по делу, — напомнил Агеллар.

Гаярд скривился.

— Не будь скучным, Алес. А то мне начинает казаться, что я скучал именно по твоему занудству.

— Что там у тебя? — Лотри отправил в рот горсть соленых орешков, вытер руки об салфетку и потянулся за фотографиями. Его брови сошлись на переносице. — Нет, только не это…

- Тебе знаком кто-нибудь из этих людей?

Гаярд отложил три фотографии и, немного поколебавшись, добавил еще одну.

— Мы отчислили их после первого полугодия. Завалили сессию. Вот этот, — он ткнул пальцем в последнюю отложенную фотографию, — просто перестал посещать занятия. Там в семье какие-то проблемы.

- Их взяли на границе. Халифы вербуют молодежь, обещая им гораздо больше, чем они имеют сейчас. В результате мы имеем вот что.

— Непомнящие, — проявил осведомленность Лотри. — Потерянные для общества.

— Ты также категоричен, как и Каллини.

— Этот старый вояка еще шевелится? — упоминание об общем знакомом вернуло Гаярда в нормальное расположение духа. — Я не видел его с тех пор, как он заставил меня стричь ножницами газон вокруг плаца. Ему, видите ли, не понравилось, как я побрился. Аккуратности меня учил.

- Он уже не тот, что раньше. Но по-прежнему в седле. В пограничном патруле служит.

— Так вот откуда ноги растут! В общем, я тебя понял, своих заберу, верну их семьям. А с остальными-то что? Я могу поспрашивать у своих…

— Поспрашивай, Гай, — одобрил Агеллар. — Каллини уже не первый раз привозит фотографии. С каждым разом все больше.

— Все будет в лучшем виде, Алес. Давай уже что-нибудь выпьем за встречу, а то в горле пересохло. Эй, красотки, кто порадует бойца?

— Уважаю темный, — Гаярд щелкнул пальцами по запотевшей кружке и откинулся на стуле. — И девочек красивых. Смотри, какие здесь! Эй, рыжуля, дай подержаться за попку!

Проходившая мимо официантка игриво погрозила пальчиком и взвизгнула, когда Лотри все-таки шлепнул ее по мягкому месту. Его это только раззадорило, он стал заигрывать с каждой проходящей мимо девушкой в форме, цепляя их то за одежду, то преграждая им путь, то перебрасываясь колкими шутками. Особенно ему понравилась рыжая, она эффектнее всех смотрелась в черно-красной клетчатой форме. Он даже приглашал ее к себе за столик, но та открестилась — не положено, иначе оштрафуют. Лотри добавил еще эля, после чего разошелся совсем, выпуская наружу весь свой разнузданный характер.

Агеллар не предпринимал попыток утихомирить старого знакомого, потому что знал — у Гая есть порог, до которого он очень быстро доходит — и все, веселье прекращается. Лотри категорически не переносит большое количество спиртного, Алестер сомневался, что за годы что-либо изменилось, поэтому просто ждал, медленно потягивая эль из одного и того же бокала.

Мимо прошла очередная официантка, неся на подносе пустой бокал. Агеллар и сам не понял, почему обратил внимание именно на нее, тем не менее он невольно залюбовался тонкой талией, очерченной корсетом, остротой обнаженных плеч, ножками в чулках. Длинные светлые волосы скрыли от Алестера ее лицо, но наверняка она такая же яркая и красивая, как и все официантки в баре. Обычно такие заведения следят за имиджем работников. И хотя увиденное было очень сексуально, но в то же время так…беззащитно, что ли, что Агеллару хотелось заступиться за нее, если Лотри ее все-таки обидит. Увиденное напомнило ему о чем-то близком и родном, и будто защемило душу. Откуда это ощущение, он не успел понять.

— Слышишь, рыжуля, ты не одна здесь такая! — крикнул Гаярд, резко вскакивая с места и награждая блондинку звонким шлепком по ягодице.

— Гай! — только и успел крикнуть Алестер, когда официантка от неожиданности выронила поднос и развернулась, чтобы разобраться с обидчиком, но последовала немая сцена, прерванная звоном разбившегося бокала.

Серые и черные глаза встретились. В серых полыхал яростный огонь. Черные обдавали ледяным презрением. И на перекрестье взглядом изумленный Гаярд воскликнул:

— Вы знакомы?

Второй день выдался более суматошным, поэтому меня сразу поставили на обслуживание. Сложного в этом ничего не было — зовут, подходишь, берешь заказ, приносишь. Не запоминаешь — записывай. В дискуссию стараться не вступать, напитки, хоть и за счёт клиентов, не распивать. По поводу этого пункта я хмыкнула — видать, были прецеденты. В любом случае делать что-либо подобное я не собиралась, поэтому завертелась с подносом по залу, то принося полные кружки, то унося пустые. Закуски ближе к ночи уже мало кому нужны.

Ближе к десяти народу значительно прибавилось. Лайзе сказала, это еще не предел. Еще через час пять сотен показались мне не такой уж большой суммой, как я думала вначале. Некогда было даже подумать о том, что я устала или хочу спать — посетители хотели пива и зрелищ, а в качестве зрелища выступал чемпионат мира по боксу.

В зале появился задира, так его назвала рыжая. Беда в том, что его столик располагался так, что обойти его никак не представлялось возможным. Девочки, встречались возле стойки, жаловались на него друг другу, но деваться нам было некуда — работа есть работа.

— Лайзе, похоже, он на тебя запал, — поддела темненькая Риана. — Глаз не сводит.

— Ага, после того, как всех вас пощупал, — ядовито ответила рыжая, поправляя шнуровку на груди. — Достал.

— Лианетта, тебя вроде не тронул ни разу, — усмехнулся Шейк, а Риана зацепилась за эту мысль.

— Слушай, может, тогда ты сходишь и уберешь соседний стол? Мегера увидит — огребем все.

Меня задира и впрямь не трогал, но радоваться по этому поводу я не торопилась. Другое дело, что у нас неубранный стол, и Мегеру не будет волновать, кто и где к нам пристает. Знала, на что шла, форму раздали в первый же день.

Я расправилась со столиком быстро, поставила единственный пустой сосуд на поднос и поспешила обратно. Громкое обращение к Лайзе этого нетрезвого субъекта за соседним столиком заставило меня досадливо цокнуть, и тут я получила свою долю внимания от этого мужчины, причем в недвусмысленной форме. Шлепок прогремел словно выстрел, на весь зал. Я выронила поднос и развернулась, горя жаждой убийства или хотя бы тяжкими телесными.

Почему я не заметила его раньше? Да все просто, подсказал внутренний голос, он по своему обыкновению надвинул на глаза капюшон и сидел в тени. Обидчик тут же оказался мной забыт. Презрения, коим Агеллар окатил меня с ног до головы, хватило бы на всех официанток вместе взятых. Он вскочил, хватая своего друга за воротник, и оттягивая от меня себе за спину.

— Что ты здесь делаешь? — прорычал он мне в лицо, нависая надо мной.

— Я здесь работаю, — процедила я в ответ. У стойки уже началось столпотворение, девочки вооружились подносами и двинулись в нашу сторону с явным намерением отбить меня у тренера. Шейк недвусмысленно намотал на кулак цепь. Агеллар это тоже заметил, подхватил своего, уже почему-то стонущего друга и бросил напоследок мне:

— После поговорим. Где туалет?

Я махнула в сторону уборных. Мужчины заторопились туда.

Убирая осколки, я порезалась, глубоко и больно, но мысли были о другом, поэтому я выбросила это из головы. Риана принесла щетку и ведро, мы быстренько навели порядок, но ликвидировать последствия не успели — Мегера появилась в зале и сразу вычислила, что случилось, и назначила того, кто в этом виноват.

— Ранхил, минус сто за посуду, — едко произнесла она, высокомерно глядя сверху вниз. Девочки охнули, я тоже не испытала прилива хорошего настроения.

— Рейна Гаден, так десятку всего высчитывали, — возмутилась Лайзе.

— Она же не виновата, что посетитель приставать начал, — поддержала Риана. — Ой, Лиана, у тебя кровь!

— Так и быть, пятьдесят, — нехотя уступила Мегера. — И сейчас же обработай рану, не хватало еще пугать посетителей раненой официанткой. Уберите тут все.

Помощь мне оказывала Лайзе в помещении для персонала.

— Ты хорошо держалась, — похвалила рыжая. — Тот, второй — я думала, он тебя прихлопнет, а потом смотрю, а он дружка своего невоспитанного тащит в туалет и вычитывает на ходу. Думала, утопит его по-тихому в унитазе, пошла за ними. Оказывается, задире этому просто плохо стало, а этот огромный его держит. Меня увидел, как глянет своими черными глазищами. Вот это мужик… У меня даже ладони вспотели.

Я прекрасно знала этот взгляд. Что сказать, ладони вспотели и у меня. Наверно, в глазах тренера я упала еще ниже, если это вообще было возможно.

— Чувствуется, что опасный, будто хищник. Не хотела бы я встретиться с таким темной ночью в глухом переулке, — немного подумав, Лайзе засмеялась: — Или наоборот, кто знает.

Меня кольнули острые стрелы ревности, но я мысленно осадила себя. Я не имею на это никакого права, мне ясно дали понять. Остынь, Лиа, иначе будет еще больнее.

Остаток смены прошел более-менее гладко, без происшествий. С уборкой мы до четырех часов не справились, слишком много мусора оставили посетители, даже столы пришлось двигать, потому что те стояли не на своих местах, что уж говорить о стульях. Вышла я без двадцати пять, не надеясь уже даже как следует заснуть.

Он сидел на полуметровом бордюре, нахохлившись, словно ворон в предчувствии поживы. Капюшон был опущен на глаза, но стоило мне оказаться в поле его зрения, он выпрямился во весь рост и навис надо мной.

— Ваш друг уже ушел? — спросила я, пытаясь скрыть неловкость от отсутствия диалога.

— Я отправил его домой на такси. Какого черта ты…

— Вы уже задавали мне этот вопрос, — холодно перебила я. — Работаю я здесь, официанткой, если вы заметили.

В глаза смотреть было страшно, особенно с высоты моего роста.

— Тебе доставляет удовольствие, что тебя лапают все, кому вздумается? — он задал свой вопрос очень тихо, но в груди его клокотала ярость.

— Кроме вашего друга меня никто и пальцем не трогал, — возразила я. — А вы, между прочим, сидели рядом и не предприняли ничего, чтобы его остановить.

— Мне нет дела до тех, кто сам провоцирует мужчин на подобное поведение, — рычит в ответ Агеллар.

— Тогда в чем дело, тренер? — вспыхиваю и я. — Ах, простите, не тренер вы мне уже, рейн Агеллар! Если вам нет дела, к чему тогда весь этот разговор? Идите своей дорогой…

Рывок — и я болтаю в воздухе ногами, ему не составило труда поднять меня за одежду так, что я этого даже не почувствовала.

— Оставь свой дерзкий тон для таких, как Ривара, — прошипел Агеллар. — Куда смотрят твои родственники?

— Оставьте свой командирский тон для таких, как Покровен, — не осталась я в долгу. — Мне нужны деньги — я их зарабатываю единственным доступным мне образом. Интим никому не предлагаю, если вы об этом.

Агеллар вдруг отпустил меня и отступил.

— Это не командирский тон, Ранхил, ты просто еще слишком молода, чтобы понять.

Я вздохнула, почувствовав все прелести навалившейся усталости.

— Вы если хотите проявить заботу и внимание, то делайте это как положено, а не как ревнивый муж, заставший жену с любовником.

Такая формулировка Агеллара впечатлила. Он открыл рот, но ничего произнести не смог.

— Да, про немую девочку вы уже говорили. Я — не она.

— Мало ли, что я хочу, — огрызнулся он. — Тебе же плевать на это.

Вот чему я непомерно удивилась — откуда такие выводы?

— Это вы так решили, что мне нужно, а что нет?

Тренер изменился в лице.

— Я слышал ваш разговор с Радоком, — признался Агеллар, чем озадачил меня еще больше.

— И что же вы услышали?

— Достаточно, чтобы сделать определенные выводы, — процедил он, явно соскакивая с разговора.

— Нет, вы мне расскажите, что вы услышали, — дотошно наступала я.

У тренера задергалась мышца на лице.

— Ты сказала, что ничего нет, а то, что было, внимания не стоит. Я, может, напридумывал себе, но мне кажется, что кое-что все-таки было.

Я закрыла глаза, призывая себя к спокойствию. Вот из-за чего весь балаган. Эго самца уязвлено и жаждет отмщения.

— Вы если подслушивали, то хотя бы делали это качественно, — откуда это у меня такой стервозный тон?

Он нетерпеливо подался вперед, заглядывая в лицо так напористо, что я малодушно сделала шаг назад.

— Тогда расскажи мне, чего это я такого не услышал. Может, были радостные возлияния в мой адрес? Нет? Тогда, наверно, ты рассказала, как тебе все понравилось? Тоже нет? Хм, я теряюсь в догадках… — яд в его словах можно было черпать ведром.

— А вам бы показалось нормальным, если бы я рассказывала обо всем об этом другому парню, пусть и другу? — тихо осведомилась я.

Агеллар сжал зубы, полоснул по мне острым взглядом и поинтересовался:

— Хочешь сказать, что я, старый дурак, себе все придумал?

Отчего-то только сейчас я поняла, что мучилась все это время не одна. И довольно оскалилась.

— Да, — со вкусом произнесла я. — Именно этот эпитет вертелся у меня на языке, но все никак не приходил на ум.

Черные глаза прожгли меня до костей, и тренер усмехнулся.

— За что ты так жестока со мной? — экзальтированно взвыл он, хватаясь за сердце.

Я сложила руки на груди.

— Так себе играете. Не верю. И это не я с вами жестока, а вы — с нами обоими.

Ненадолго повисла тишина. Город спал, мне хотелось того же, но не сейчас, когда-нибудь…потом.

— Я шел тогда к тебе, хотел сказать, что я не отстранился, как тебе могло показаться… Просто был занят. А еще… я не знал, как мне с тобой быть.

— А я решила, что все закончилось там же, где и началось.

Он подошел и притянул меня к себе, касаясь губами макушки.

— Да, наделали мы дел…

— Мы? — вызывающе переспросила я.

— Ладно, я, — выдохнул Агеллар, шевеля дыханием все еще распущенные волосы.

— Вы не доверяете мне.

Он не стал отрицать и уверять меня в обратном.

— Я в первую очередь не уверен в себе. С тобой все иначе, и мне не хотелось бы ничего испортить. Выходит у меня только почему-то по-другому.

Я облизнула пересохшие от волнения губы. Я одновременно и хотела от него большей смелости, я боялась, что мы вместе все испортим.

— Давайте попробуем быть хотя бы друзьями, — неуверенно и как-то жалко произнесла я.

— Друзьями? — немного растерянно проговорил Агеллар. — Можно попробовать. Для начала.

Он отстранился, и я уж было решила, что обидела его этим предложением, но тренер потянул меня за руку. Я ойкнула.

— Это еще что? — удивился Агеллар, притягивая забинтованную ладонь поближе. — Когда только успела? Тебя вообще можно одну оставлять?

— Успела, — мрачно пробормотала я. — Друзья не могутпроводить много времени вместе.

Но это ведь не значит, что не хотят?…

— Пойдем, дружище, — он хмыкнул. — Провожу тебя, а то ты неприятности притягиваешь магнитом.

Всю дорогу я зевала. Пару раз даже споткнулась, но под тяжелым взглядом Агеллара встряхнулась и взяла себя в руки.

— Мне бы не хотелось, чтобы ты там работала.

Наверно, он сомневался, говорить мне это или нет, слишком долго молчал.

— Они единственные взяли меня на подработку с нормальной оплатой.

— Тебе так нужны деньги? — я кивнула. — Сколько?

Запущенная в карман рука потянула бумажник. Я испугалась.

— Я не возьму.

— Куда ты денешься, — спокойно ответил Агеллар, доставая стопку купюр.

— Нет! Пожалуйста, не нужно. Я подрабатываю для себя, на карманные расходы. Не хочу сидеть на шее у отца, ему и так непросто.

Да, я лгала, но говорить о моих необоснованных страхах было стыдно. Он ведь весь бумажник мне отдаст в таком случае.

— Точно? — подозрительно прищурился Агеллар.

— Да, — глаза я на всякий случай отвела.

— Хорошо, — то, с какой легкостью он согласился, навело меня на мысли, что он не очень-то мне и поверил и наверняка попытается проверить.

Это был единственный раз, когда я пожалела, что живу близко. Очень быстро показался мой дом, а я так и не успела насладиться своими ощущениями от примирения.

— Я должен извиниться перед тобой, — произнес Агеллар, останавливаясь. — Всё же я старше, мог бы повести себя и куда умнее.

— Я рада, что ситуация разрешилась.

Он приблизился и коснулся рукой подбородка, заглядывая в глаза.

— Давай просто не будем спешить, позволим друг другу привыкнуть к мысли, что мы теперь вместе.

— Да-да, — часто закивала я.

— Хорошо, что ты понимаешь… — Агеллар отпускает и разворачивается.

Сейчас он попрощается и уйдет.

— Алестер Агеллар! Я прощу вас при одном условии.

Удивленный взгляд и вопрос:

— При каком, позволь узнать?

Скажи же ему, скажи, Лианетта!

— Если вы меня поцелуете.

Голос все-таки сорвался. Почему он медлит? Не хочет? Боится? Я и сама готова дать дёру, только ноги словно примерзли к месту.

Он преодолел расстояние очень быстро, но завис надо мной и коснулся губами уголка рта. У меня вытянулось лицо — и это все?

— По-другому друзья не целуются, — ехидно прошептал он. — Доброй ночи, Shanie. И.…продолжай в том же духе. Мне нравится, что ты назвала меня по имени.

Я едва сдержалась, чтобы не запустить ему в голову чем-нибудь тяжелым.

Глава 3. Места, что лечат душу

Лечите душу ощущениями

Оскар Уайльд

— Лиана, я, похоже, простудилась, — звонок раздался неожиданно, посреди пары, пришлось отпроситься и выйти. — Ты не подменишь меня?

Моим мечтам — выспаться хотя бы на выходных — не суждено было сбыться.

— Хорошо, Лайзе.

— С меня причитается. Слышишь, нашел же меня тот задира, погулять пригласил. Вот с ним-то мы и… заболели.

Если припомнить, в каком состоянии Агеллар уводил своего знакомого — не удивительно. Хотя, не скрою, мне было бы лучше знать, что рыжая простудилась, чем истинную причину ее прогула.

— Я на смену, — простонала я, возвращаясь на занятия.

— Я вообще-то надеялась, что мы куда-нибудь сходим, — Гидра сложила руки на груди и надула губы.

— Детка, ты знаешь мою ситуацию, не заставляй меня оправдываться.

Подруга устыдилась, но всё равно пробурчала:

— Так и скажи, что без меня развлекаться пойдешь.

Я потрепала ее по голове. Вазентрап возмущенно фыркнула и отстранилась.

— Видела бы ты, как я развлекаюсь, зареклась бы так говорить.

— Лиана, новички не работают по выходным, — Шейк очень удивился, увидев меня.

— Сегодня я вместо Лайзе, она не сможет прийти, — я подхватила уже принятый заказ и потащила за дальний столик.

Народу и впрямь было очень много, некоторая часть колледжа так точно присутствовала. За одним из столиков засели южане, один из которых несколько удивленно, но тепло поприветствовал меня. Я кивнула в ответ, и Тагир показал мне оттопыренный большой палец.

— Тебя спрашивали за угловым, — шепнула Риана. — Парень какой-то.

Неужели Агеллар здесь? Я с интересном выглянула, но увидела там совершенно другого человека. Желтые футболки совершенно не в стиле тренера.

— Что будете заказывать?

— Присядь.

— Не положено.

— Лиа, нужно поговорить.

— Дождись окончания смены. Я на работе.

— Потом может быть очень поздно.

Я поняла, что только трачу на него время, поэтому ушла обслуживать соседние столики. О несостоявшемся разговоре напоминало лишь ощущение взгляда в спину.

В первом часу ночи в пабе стало очень шумно. Сначала я решила, что идут жаркие обсуждения по поводу какого-нибудь матча, но одна из официанток заметила:

— Там, похоже, драка начинается. Шейк, звони в полицию.

Официантки сбились в кучу, обеспокоенно поглядывая в зал.

— Чего встали? — Мегера выскочила, как черт из табакерки. — Живо за работу! Что там такое?

Заведующая ледоколом ворвалась в толпу и вдруг оттуда истошно завизжала.

— Ри, стань за кассу! — крикнул Шейк, перемахивая через стойку.

Я отыскала взглядом Тагира, его друзья стояли рядом и о чем-то переговаривались. Я подошла ближе.

— Лиа, не надо подходить, — южанин преградил мне путь. — Зацепят еще.

— Не знаешь, кто там?

Тагир пожал плечами. Южане из его компании с интересом меня рассматривали.

— Я не успел понять. Вроде тихо было, потом сцепились.

Из толпы показался бармен. По его лицу я поняла — дело плохо.

— Надо звонить в неотложку. Там одному лицо разбили.

Я повернула голову и на мгновение увидела человека, сидящего на полу и утирающего кровь с лица. Он сидел ко мне спиной, но я узнала его. Желтая футболка, теперь уже порванная и выпачканная в кровь, выдала его.

— Ривара… — потрясенно произнесла я, меня услышал Тагир, что-то сказал на своем языке южанам и кинулся в гущу событий. Остальные последовали за ним. Толпа немного расступилась, я увидела всех участников драки — и они увидели меня.

— Я предупреждал тебя, Даниэль, — вытирая рукавом разбитый нос, крикнул программист. Его палец уткнулся в меня. — Твой девке не поздоровится!

Ривара обернулся, его лицо перекосило от злости, и он резко вскочил и бросился на парня, беспорядочно нанося ему удары. Тот не устоял, и они вместе завалились на стол, раздался треск — и от мебели остались лишь воспоминания. На пол посыпались бокалы и закуски, Мегера заорала еще громче.

Южане растянули дерущихся, попутно задираясь с друзьями программиста. Риваре разбили бровь, отчего все лицо оказалось залито кровью, багровым синяком расцвели губы.

Кто-то принес аптечку, я достала из нее охлаждающий элемент и присела перед Даниэлем.

— Я же говорил, может быть поздно, — криво улыбнулся он.

— Чего ты вообще ввязался в драку?

— Отведенный мне срок прошел, — Ривара принял элемент и приложил ко лбу. — Ты, к сожалению, теперь тоже под ударом.

— Я же ничего им не сделала.

Даниэль грустно улыбнулся и опустил глаза.

— Они же думают, что ты моя девушка. Пока я не достану то, что они хотят — нас будут травить.

Я бросила на пол аптечку и встала.

— Не впутывай меня ни во что. Это бы твой спор.

— Не нужно было связываться с Агелларом, — прошипел он, меняясь в лице. — Так что твоя вина здесь тоже есть. Кто-то кричал, что, если это не победа, что два ящика с тебя. Вот теперь подумай над этим.

— Какая же ты тварь, Ривара, — с ненавистью проговорила я. И Лет — тоже сволочь, каких поискать. Доложил.

— А чем ты лучше меня? — оскалился он. — Нужно было правильно выбирать.

В пабе появились люди в форме. Всех участников драки быстро вывели и погрузили в машину, посетители стали потихоньку расходиться. Напуганные официантки одна за другой поспешили в зал с мешками для мусора, подгоняемые Мегерой. Я тоже взяла, но его вырвали у меня из рук и нависли надо мной страшнее Агеллара.

— Убирайся вон! — рявкнула она мне в лицо. — Твои друзья расколотили весь паб. Никакой оплаты, радуйся, что не повешу на тебя разбитую посуду!

— Рейна Гаден, — хотел вмешаться Шейк, но Мегера даже подпрыгнула на месте.

— Молчать! Я не потерплю в своем коллективе такого бардака!

— Не очень-то и хотелось, — ответила я, вытаскивая заколку для волос и бросая ее заведующей. Я не целилась, но очень удачно шлепнула ее по лицу. Мегера побагровела.

— Спасибо всем, ребята, что были ко мне добры, — обратилась я к бывшим коллегам. — Искренне вам сочувствую — не повезло вам с начальством.

В спину мне летели оскорбления и проклятия, но я спокойно собрала свои вещи и ушла, только на улице опомнившись, что форму я так и не сняла. Возвращаться я не стала, сомневаюсь, что бы этому кто-нибудь обрадовался. В кармане сумке зазвонил телефон. Я достала его и не глядя нажала кнопку ответа. В это время с недавних пор мне может звонить только один человек.

— Где ты? — спокойно спросил он.

— В подвешенном состоянии, — проговорила я, зажмуриваясь, чтобы не выдать своих чувств.

— Я заберу тебя.

Черный "Хайрем" остановился рядом буквально через пару минут. Чего, спрашивается, уточнял. Я рухнула на заднее сиденье.

Длинные пальцы побарабанили по рулю.

— Не замерзла? — и тон такой ласковый-преласковый.

Я бросила сумку на сиденье и потянула вниз чулок.

— Отвернитесь, — буркнула я, расшнуровывая корсет.

— Ушла?

— Выгнали.

— А костюмчик?

Пышная юбка скользнула по сиденью и упала в руки.

— Вам же очень понравился, вот я и захватила. На память.

— Спасибо, — хмыкнул он. — Мне не пойдет.

Ноги влезли в удобные спортивки, волосы стянула резинка.

— Куда поедем?

— Все равно, — я потерла лицо ладонями. — Лишь бы подальше.

— Где это мы?

Я пригнулась у окна, чтобы разглядеть место, в которое меня привез Агеллар.

— Достаточно далеко.

Впереди виднелись очертания чего-то огромного и могущественного. Я не смогла сама определить, что это, а где — так уж тем более.

— Это древний монастырь, — машина остановилась, вместе с этим повернулся и Агеллар. — Говорят, такие места лечат душу. Хочешь попробовать?

— Ну раз говорят… — протянула я, толкая дверь.

В предрассветных сумерках я видела только высокие стены вокруг и громадину самого монастыря. Тусклый свет пробивался через решетчатые ворота, создавая ореол мрачной таинственности.

— Жутковато, — проговорила я в пустоту.

Пустота, слава богу, никак не ответила.

— Это очень сильное место. Скоро сама все почувствуешь.

— Я чувствую только то, что мне очень нужно отлучиться.

Пауза.

— Тьфу на тебя, Ранхил, — с досадой произнес Агеллар. — Умеешь ты все опошлить. Слева от машины туалет для прихожан.

— О, — уважительно протянула я. — Монастырь действующий?

— Естественно. Я мог бы привезти тебя и на развалины, но счел это куда более странным жестом.

Я скрылась в кирпичном строении, поделенном на две половины согласно половому признаку, чтобы уже через минуту явиться миру с улыбкой на лице.

Агеллар опирался на машину с таким видом, будто я надругалась над святыней. Улыбку стер слегка его мучительный вздох.

— Что?

— С облегчением.

— Спасибо. Теперь я готова излечиваться. Будем падать ниц и молиться за всеобщее процветание и благодать?

Уголок рта моего спутника дернулся.

— Богохульница. Нет, есть кое-что получше. Вашу руку, рия.

Сначала я подумала, что мы пойдем внутрь, но Агеллар взял левее от ворот и повел меня вдоль стены. Теперь справа у меня была высокая стена, слева просматривались густые заросли кустарника, такие дикие, словно монастырь был действующим пару веков назад. Проход стал сужаться, я глазела по сторонам, поэтому несколько раз врезалась в тренера, после чего он понял тщетность своей затеи, отпустил меня и пошел впереди. Бетонная дорожка закончилась, началась заросшая травой тропинка. Мне было немного страшновато, но я призвала себя к спокойствию — я сама говорила о доверии, но не испытывала его в должной мере.

— Я чувствую себя жертвой какого-нибудь низкосортного ужастика, — призналась я, разглядев впереди еще и вековые дубы.

— Трусишка и фантазерка, — прокомментировал Агеллар. — Ну, смотри, куда затащил тебя маньяк.

Он резко отступил в сторону, я по инерции продолжила движение, потому что смотрела не вперед, а по сторонам, и зависла над обрывом. Сердце ухнуло вниз, обратившись в бесконечное падение, потому что дна я так и не увидела. Я шумно сглотнула, пульс затикал где-то в горле, но меня твердо держала рука, оттащившая от края на безопасное расстояние.

— Я никуда больше не возьму тебя с собой, — рявкнул он. — Ты хоть под ноги смотришь?

Он был взбешен. Грудь за моей спиной ходила ходуном, а о твердые мышцы можно было безболезненно бить кирпичи.

— Я же не знала…

Он не ответил, только облегченно выдохнул мне в макушку.

Хотя наверняка ему больше всего хотелось придушить меня.

— Безрассудная, безответственная девчонка! — продолжил бушевать он, но уже не так громко. — У меня уже вся голова седая из-за тебя.

— Неправда, — проблеяла я, изворачиваясь и рассматривая его профиль.

Конечно же, в темноте невозможно увидеть не то седину, даже куда более крупные черты лица сливаются с мглистыми красками окружающего мира. Однако, его злость на меня и досада ощущались кожей.

— Простите, — прошептала я, вглядываясь туда, где, по моему мнению, находились его глаза.

Он не ответил.

Когда страх прошел, я смогла понять, куда привел меня Агеллар. Это было нечто вроде плато в горах, только в роли горы выступал холм, у подножия которого росли бесчисленные деревья, упираясь кронами прямо в небо. Мы словно находились выше всего этого, мы и были небом. Вытянув голову, я посмотрела вниз, надеясь увидеть дно, с которым едва не познакомилась поближе. При этом я не переставала держаться за учителя.

— Что там, внизу?

— Река. Она извилистая, весной вся долина в период разлива затапливается с этой стороны, кажется, будто деревья растут прямо из воды. В этом году половодья не было, поэтому река сохранила естественное русло.

Я вздрогнула, представив, что бы было, если бы Агеллар меня не остановил. На всякий случай вжалась в его грудь покрепче.

— Там дальше есть упавшее дерево, если его еще не убрали, можем присесть.

Оказывается, мы вышли к самому краю плато, дальше была более широкая площадка, с более нахоженной тропой, тренер просто срезал где-то по пути, спеша показать мне это место, а я как обычно все испортила, едва не сорвавшись вниз.

Поваленное дерево действительно было, только очень давно. Теперь от него остался один только пень с вывернутыми из земли корнями.

— Было… — на выдохе произнес Агеллар.

— Поместимся.

Он сел и наклонился чуть вперед, словно боялся, что мне не хватит места, если он разогнется. Я присела рядом, держась немного на расстоянии.

Высота одновременно и завораживала, и пугала. Еще по ночному прохладный воздух врывался в легкие, а от очень даже ощутимого сквозняка слезились глаза. Ощущения были болезненные и в то же время особенные, словно и в самом деле душу рвало на части перерождение. В голову больше не лезли черные мысли, страхи оставили меня, уступив место холодной пустоте, но такой яркой, словно передо мной положили лист белой бумаги и заставили смотреть только на него.

Над лесом занималась заря, приветствуя новый день и новый рассвет. Небо окрасилось во все оттенки красного, внизу рассеялся туман, открывая взгляду реку, зеркально отражающую краски утра. То же отражали и черные глаза, в которые я так неосторожно заглянула. Сквозняк пробрался под одежду, заставив меня съежиться и обнять себя руками.

Скользнувшую по щеке слезу я досадливо стерла рукой, стараясь сделать это как можно незаметнее. Ничего не получилось.

Я слышала только вздох, короткий и тяжелый, потом мне стало значительно теплее, потому что Агеллар притянул меня к себе на колени, распахнул толстовку так, словно ворон расправил крылья, и прижал меня к себе. И все стало как-то не важно, меня крепко сжимали его руки, а на виске горела кожа от обжигающих губ.

Где-то внутри гулко стучало сердце… И ему вторило другое, не менее горячее.

Глава 4. Роковые обстоятельства

Если чему-то суждено случиться,

это обязательно случится

***

Забыть о ситуации с Риварой я не могла, и причин тому оказалось как минимум две: Даниэль перестал посещать занятия и о себе недвусмысленно напомнили его "друзья". Меня встретили после занятий, не слишком любезно подняли за грудки и "мягко" предупредили — у нас неделя, больше Хайген ждать не намерен. Потом со мной будут разговаривать другие люди и совершенно иначе. На мой вопрос — не боятся ли они, что я кому-нибудь пожалуюсь, мне прилетел увесистый удар в живот, от которого потемнело в глазах. Тот же Хайген встряхнул меня и прошипел:

— Только попробуй, тварь, кому-нибудь сказать — и ни один хирург не соберет тебя заново. С меня хватит.

Меня бросили там же, некоторое время я еще сидела на земле, пытаясь отдышаться и прикинуть размер той свиньи, которую мне подкинул Ривара. В моей голове ей места не хватило.

Меня раздирали противоречивые чувства по поводу того, говорить Агеллару или нет. С одной стороны, он ни за что бы мне не отказал, но с другой стояли мои собственные моральные терзания. Я хоть и косвенно, но виновата в происходящем, и тренер может просто меня осудить. К тому же с этим ханаи все зашло слишком далеко. Сомневаюсь, что спор задумывался просто как обыкновенная шалость — увидев реакцию людей на употребление этого напитка и после слов Агеллара о возможных последствиях, я стала побаиваться истинных целей спорщиков. Кто-то наверняка употребляет ханаи и возможно даже сидит на нем, ради этого все и затевалось. Одного не пойму, как на это пошел Ривара — его тоже просто так не проведешь. Выходит, не так он умен, каким хочет казаться.

Утром я решила поискать Агеллара, чтобы расспросить на предмет внешних признаков, проявляющихся после употребления ханаи. В тренерской я его не нашла, посетила учебную часть, но там обнаружился только крестный. Он был без настроения и с крайне несчастным видом заполнял журнал.

— Агеллара не видел?

— У него собрание сегодня в штабе, просил передать, что его не будет до обеда, — все это Лагерра произнес, глядя вниз, но после этого отложил ручку и поднял голову. — Вот объясни мне, почему наш военный руководитель подошел ко мне сегодня утром и просил передать именно тебе, не проректору даже, что он будет некоторое время отсутствовать и у него будет выключен телефон?

— Э-эмм… — к этому вопросу я была совершенно не готова. — Я же занимаюсь у него. Может, подумал, что я буду его искать, поэтому и предупредил. А я, собственно, и искала.

Крестный сложил руки на груди. Жест этот к Лагерре в принципе малоприменим.

— Лианетта, я куратор твоей группы, не держи меня за дурака.

— Причем здесь это?

— Притом, что я заполняю итоговые ведомости. Твоя оценка по ОВЭУ уже давно стоит, не знаю, правда, как тебе это удалось, но тем не менее. Сомневаюсь, что ты настолько возлюбила эту дисциплину, чтобы продолжать на нее ходить даже после зачета.

Уши обожгло волной смущения, хотя стесняться, в общем-то, еще было нечего. Лагерра сжал губы.

— Крестный, прекрати. Я же не задаю тебе вопросы относительно одной небезызвестной нам особы и о том, как она оказалась в твоей палатке.

Люблю, когда Лагерра краснеет. Его щеки приобретают неестественный пунцовый оттенок, а все остальные части лица остаются бледными.

— Вот видишь, тебе тоже есть что скрывать, так что давай сделаем вид, что ничего не произошло, — довольная результатом, я усмехнулась.

— Лиана, я запрещаю тебе…

— Что-о?! — мне кажется, я даже подавилась этим словом.

Наур Лагерра, часами в детстве катавший меня на спине в роли лошадки, хочет попытаться мне что-то запретить. Ну-ну…

Он и сам понял, что сморозил глупость. Провел дрожащей рукой по вспотевшему лбу и исправился:

— Хотя бы помни о последствиях.

— Крестный, мне двадцать, — напомнила я. — Разговор о девичьей непорочности запоздал как минимум на два года.

Похоже, именно сегодня мы решили выяснить порог смущения Лагерры.

— Как хорошо, что у меня нет своих детей, — покаялся он. — Из меня никудышный отец.

— Э-нет, я еще надеюсь на братиков и сестричек. Не отвертишься.

Крестный смерил меня взглядом.

— Скажешь тоже. Я уже не молод, чтобы заводить отношения.

— В лагере я этого не заметила, — издевательски пропела я.

— Лианетта! — воскликнул Лагерра, и уже тише добавил: — Не издевайся, мне до сих пор стыдно.

— По-моему ей все понравилось, — рассматривая ногти, заметила я. — А что ты такой невеселый был, когда я зашла?

Лагерра вернулся к своему настроению.

— Машина сломалась, представляешь? Так не ко времени. Бросил под окнами, придется на днях гнать на диагностику. Всю душу мне вытрепала эта старая развалина, быстрее бы уже новую купить. Мне всего ничего осталось собрать.

— А эту куда?

— Подремонтирую и продам. Как раз эта сумма и будет завершающей.

Прозвенел звонок.

— Ладно, я побежала, — я быстро приложилась к щеке куратора и помчалась на пару, на ходу строча сообщение тренеру. Включит телефон, прочитает и напишет ответ, а я могу потом забыть об этом. Все же мне хотелось узнать, верна ли моя догадка или нет.

Последняя пара проходила в новом корпусе, я даже выглянула в окно, чтобы взглянуть на бедолагу, сиротливо стоящую на площадке перед колледжем. Крестному давно следовало поменять машину, потому что ремонт этой может затянуться. Она явно старше меня, и о каком бы качестве лароссийских машине не шла речь, такой срок для машины, хозяин которой не умеет самостоятельно накачивать колеса, может оказаться критичным.

Это была статистика, на которой мы усиленно готовились к тестированию. Преподаватель выдал нам учебный материал, а сам лениво прохаживался между рядами и периодически заглядывал в тетради, проверяя, пишем мы или нет.

Хлопок был такой силы, что где-то внизу зазвенело и посыпалось стекло. Преподаватель от неожиданности присел, в коридоре послышались крики и суета, завизжали сигнализации на припаркованных рядом с колледжем машинах, и мы, воспользовавшись общей суматохой, прильнули к окнам, игнорируя окрики с просьбой отойти от них подальше.

Среди студентов прокатилась волна разрозненных восклицаний. И я слышала, что они говорят, но никак не хотела верить глазам. В голове пронеслось — ремонт уже не потребуется.

Отвлек меня двойной звук пришедшего сообщения. Первое было от Агеллара, он ответил, что ханаиты (так называют зависимых) стремительно худеют, некоторое время выглядят довольно-таки привлекательно, но в глазных яблоках лопаются сосуды, отчего они вынуждены капать специальные капли, чтобы не выдать себя.

Второе сообщение было от скрытого номера. Прочитав его, я едва нашарила рукой стул, чтобы присесть.

"Мы предупреждали тебя, сука, чтобы ты никому ничего не говорила. Теперь играем по-взрослому. Следующим может оказаться черный "Хайрем", и на этот раз водитель будет за рулем"

Вопрос о том, чтобы рассказать обо всем Агеллару отпал сам собой. Я не подвергну его такой опасности. Теперь передо мной встала другая проблема — а что же делать мне?..

Тем же вечером Агеллар пригласил меня погулять. Я открестилась обширным домашним заданием и приглашение отклонила. Мне требовалось хорошо и много подумать.

Теоретически достать ханаи может Варлан, вернее, его отец. О количестве речь пока не идет. Я понятия не имею, сколько стоит эта гадость, но я сильно сомневаюсь, что мне хватит двадцати тысяч выигрыша на покупку двух ящиков. Больше взять денег негде, следовательно, то, на что не хватит денег мне, придется купить Риваре. Я хоть и убеждала себя, что поделом этой скотине, но ведь это я пошла к Агеллару на занятия, значит, мне и держать ответ.

План в моей голове в принципе сложился, оставалось только привести его в действие. Поможет ли мне Варлан, я не знала, об этом мне и предстояло с ним поговорить. Чтобы не подставить друга под удар, я отправила ему сообщение о месте и времени встречи и добавила — вопрос жизни и смерти.

По старой памяти меня пустили в одно из хозяйственных помещений паба, пользуясь отсутствием Мегеры. Таким образом со мной рассчиталась Лайзе, извинившись, что так вышло с моей последней сменой. Я не держала на нее зла, ее вины в произошедшем не было, но услугой я воспользовалась с большой радостью. Договорилась, что ко мне проводят человека, который про меня спросит, и стала ждать.

Радок пришел вовремя и спокойно последовал за рыжей. Та сразу же устремилась на выход, предварительно меня предупредив:

— Лиана, у тебя максимум сорок минут. Вернется Мегера и застанет тебя здесь — нам обеим несдобровать.

— Я успею, — уверенно кивнула я, и дверь закрылась.

— Ли, если у тебя такие шутки, я тебя задушу, — мрачно произнес друг, присаживаясь напротив.

— Вар, мне очень нужна твоя помощь. Только пообещай мне, что никто не узнает об этом разговоре, даже Гидра. Тем более она.

Он внимательно всмотрелся в мое лицо и произнес:

— Обещаю. Рассказывай.

Я набрала в грудь побольше воздуха.

— Мне нужен выход на твоего отца и его людей, — быстро выпалила я.

Варлан повел бровью.

— О причинах мне лучше не спрашивать? — как-то слишком спокойно произнес Варлан, но глаза его потемнели.

— Желательно не спрашивать. Дело не в том, что я не хочу тебе рассказывать, тебе просто лучше об этом не знать.

Друг подпер сплетенными руками подбородок и уставился на меня.

— Ли, во что ты вляпалась?

Я отвернулась.

— Вар, меня подставили. Моя ситуация исправится только одним способом, и для этого я обращаюсь к тебе.

— Других путей решения нет?

Мне послышался завуалированный намек на Агеллара. Я покачала головой.

— Нет, это исключено.

Варлан задумался.

— Вывести на отца я тебя не могу, сама должна понимать, что мне за это будет. Есть в его команде один парень, если ему немного подкинуть на карман, то он поможет тебе. Только договариваться, опять же, тебе придется самой. Меня он сдаст отцу. Он связной.

— Забей мне его контакты, — я протянула телефон. Минуту спустя он вернулся ко мне. На дисплее светился номер с именем Раул.

— Когда договоришься о встрече, не упоминай имен.

— Я поняла.

— Ли, может, все-таки не стоит?

Я вспомнила обгоревший остов, оставшийся от машины крестного, представила на его месте другой автомобиль, развороченный взрывом, и вздрогнула, отгоняя эти мысли.

— Нет, Вар, я должна.

— Я попрошу тебя быть очень осторожной, — произнес друг. — Не знаю, зачем тебе все это, но ты затеяла опасную игру.

Я устало уронила голову на руки.

— Я знаю, но ничего не могу поделать. Так…нужно.

Радок только покачал головой.

Со связным я созвонилась из дома. Не представляя, как ведутся разговоры на такие темы, я туманно объяснила, что мне нужны его услуги. Раул меня вроде бы понял, но встретиться со мной по горячим следам отказался. Я расценила это как отсутствие товара.

— Созвонимся завтра, — бросил связной и попрощался. Я озадаченно уставилась на телефон, но как решить вопрос иначе я просто не представляла, и, если ничего не выйдет, мне придется искать другие пути, к примеру, идти к Покровен. Она же где-то взяла ханаи, чтобы провернуть свои делишки в поездке, значит, знает, где могу достать и я. Такой вариант развития событий меня не устраивал, но, если не выйдет с Раулом, придется им воспользоваться.

Звонок раздался в шесть утра, подорвав меня с постели. Звонил связной и предлагал встретиться через полтора часа. Прикинув, что, скорее всего, опоздаю только лишь на первую пару, я согласилась, уточнив место. Мне назвали пограничный пункт Багран, самый дальний и самый глухой из всех пунктов пропуска Анхельса. Добраться туда можно только на автобусе, расписание которого еще предстояло узнать. Я заверила своего собеседника, что приеду, одновременно вбивая в поиске название и все возможные способы, чтобы добраться до него. Автобусов оказалось два, и на один из них я еще успевала. Вспомнив, что мы так и не обсудили стоимость вопроса, я взяла рюкзак и всю имеющуюся у меня наличность, насчитав двадцать две тысячи, и уже через пятнадцать минут стояла на остановке, ожидая автобус до Баграна.

По дороге отправила подруге сообщение, что опоздаю, пусть прикроет, и выключила телефон. Связной сказал, что на пограничном пункте ко мне подойдут, так что телефон для связи с Раулом мне не понадобится, поэтому не стоит никого нервировать посторонними звонками. Совершу покупку, сяду в обратный путь — тогда включу.

Дорога предстояла долгая, я воспользовалась случаем и задремала.

Багран встретил меня обжигающим солнцем юга. С приближением границы воздух становился все более сухим и раскаленным. Я вышла из автобуса и надвинула на глаза козырек кепки.

Автобус привез меня на заставу, в двухстах метрах от которой и находился переход в другую страну. Мне было очень любопытно, что там, за стеной, щедро увитой колючей проволокой, но я отправилась в придорожное кафе, о котором мы сговорились с Раулом.

Я села за столик и приготовилась ждать. Народу в заведении было немало, они переговаривались друг с другом, причем немало было и южан, прибывших в Ларосс по временной регистрации на заработки. Между нами лениво курсировали официантки в засаленных передниках и с козырьками на немытых головах. Я покосилась на уплетающего люля-кебаб соседа, вздрогнула и заказала только бутылку воды, не решившись даже на чай. Столик, за который я присела, особенной чистотой тоже не блистал.

— Эй, ты ко мне? Это я Раул.

Подсевший ко мне человек, судя по всему, был метисом. Южную кровь в нем выдавали черные волосы, а принадлежность к белокожим — льдисто-зеленые глаза. Связной хоть и был достаточно симпатичным мужчиной, но взгляд портил все впечатление о нем — холодный, цепкий, неприятный.

— Я вас слушаю.

— Мне нужно кое-что от вас, — неуверенно начала я.

— Партия большая? — осведомился связной, заказывая себе порцию шашлыка.

— Это зависит от стоимости единицы товара. У меня ограниченная сумма.

— И какой суммой вы располагаете?

Я назвала двадцатку. Раул присвистнул.

— Ничем не могу помочь. Не располагаю таким количеством.

— Тогда, может вы знаете того, кто мне может помочь?

Раул бросил настороженный взгляд.

— Нет, я никого не знаю.

Я наклонилась и едва заметно опустила в его карман две тысячных купюры.

— Есть у меня один человек на примете, — нехотя сдался связной. Деньги решили вопрос с его моральными терзаниями. — Придется отъехать.

— Поехали, — легко согласилась я.

Мне не терпелось поскорее закончить с этим делом и отправиться на занятия. Меня нервировала обстановка, царящая в приграничье.

Раул вез меня из Баграна вглубь одноименного поселка. Я смотрела в окно, краем уха слушая, что связной с кем-то созванивается. Говорили они на одном из южных диалектов, я ни слова не понимала, но особенно не волновалась. Меня же с ним свел Варлан, значит, он уверен в этом человеке.

Остановились возле неприметного домика. Мы таких проехали десятки. Раул позвал меня с собой, толкнул покосившуюся дверь и шагнул внутрь. Я неуверенно последовала за ним.

За столом сидело пять мужчин, один из которых мне показался смутно знакомым. Где и при каких обстоятельствах я его видела, припомнить не смогла, но мое внимание как-то само собой приковалось к нему. Это не укрылось от другого.

— Кого это ты с собой приволок? Был же уговор чужих не таскать, — недовольно протянул чернобородый, выпуская густую струю дыма. В его руках дымила дорогая сигара.

— Ей нужна большая партия, — отозвался мой провожатый, проходя к столу и делая глоток из чьей-то чашки.

Пять пар глаз прожгли меня недоверчивыми взглядами.

— Ты шутишь, Раул? А если она подставная? Откуда она вообще взялась?

Раул подавился жидкостью и закашлялся. До него, видимо, дошло, что этот вопрос он должен был задать мне еще как минимум вчера, и нахмурив брови, он повернулся и спросил:

— Откуда у тебя мой номер, крошка?

Я растерялась. Варлан просил не называть имен, а придумать правдоподобную историю я не успела.

— Ну…э-э-э…

— Все ясно, — произнес все тот же чернобородый и наставил на меня пистолет, взводя курок.

— Подождите! — воскликнула я. — У меня есть деньги, у вас — товар, давайте поменяемся и сделаем вид, что никогда друг друга не видели.

— Джао, ты ей веришь?

Джао? Так значит, передо мой Радок-старший. Вот в кого у Варлана такие пронзительные голубые глаза.

— Сколько у тебя? — спросил он, спокойно закуривая.

— Двадцать тысяч. Мне нужно на все.

— Десять бутылок? — брови Радока взлетели вверх. — Хотелось бы мне знать, зачем тебе столько?

— Мне нужно больше, — буркнула я, — но денег больше нет. А зачем — это уже не важно.

Джао улыбнулся, демонстрируя прокуренные желтые зубы. В сравнении с этой улыбка моего друга была просто детской.

— Не хочешь в бизнес, девчонка? Из тебя бы вышла хорошая контрабандистка.

— Я бы ни за что не связалась с вами, если бы не заставили обстоятельства, — призналась я.

Ответ пришелся Радоку по душе.

— Хорошо. Дрю, неси нашей гостье десять бутылок.

— Ты уверен? — от стула оторвался лысый контрабандист и окинул меня мрачным взглядом.

— Уверен. Возьми справа, те, что с последней партии.

Дрю понятливо кивнул и исчез за перегородкой, из-за которой послышался скрежет открываемой двери и звон бутылок. Вернулся он быстро, неся перед собой пластмассовый ящик.

— Вот товар, — обвел рукой Радок, выжидающе глядя на меня.

Я достала из внутреннего кармана четыре пятитысячных купюры и положила на стол.

Джао удовлетворенно кивнул и махнул в сторону двери.

Я быстро запихнула бутылки в рюкзак, прекрасно понимая, что это все выглядит больше чем подозрительно, везти меня назад, кажется, тоже никто не собирался, а денег у меня осталось лишь на автобус. Я распахнула дверь и обмерла от ужаса.

Все пространство возле дома заняли бронированные машины. На меня бежали люди в черных масках и с наставленными автоматами в руках. Механический голос, усиленный динамиком, ударил по ушам звуковой волной:

— Всем оставаться на своих местах, работает группа захвата!

Глава 5. Контрабандисты

Сердце мое, не пой, не бери фальшивый тон.

Первая пуля только для тебя.

Братья Гримм «Сердце»

В понедельник с утра Агеллара вызвонил Каллини. В том, что дело срочное, Алестер даже не сомневался. Он не стал беспокоить Ранхил ранними звонками, предупредив ее куратора, одновременно приходящегося ей крестным, что он будет некоторое время отсутствовать и будет по этой же причине недоступен. Лагерра на это выпучил глаза и проблеял в ответ что-то маловразумительное. Разбираться с этим у Алестера не было времени.

Каллини сообщил о новых случаях перевоза через границу молодежи, среди которых Агеллар узнал несколько студентов колледжа, и предложил встретиться с одним из руководителей антитеррористической группировки. Рейго оговорился, что именно он занимается контролем ситуации с проникновением запрещенных к ввозу товаров. Не слишком успешно занимается, читалось во взгляде боевого товарища.

Агеллар включил телефон к обеду — и сразу же ему пришло сообщение от Ранхил, она интересовалась симптомами ханаитов. Списав это на любознательность, он написал ответ, надеясь при встрече выяснить, зачем ей это все-таки было нужно. В это время он как раз подъехал к колледжу, только с другой стороны, и услышал взрыв. В том, что это именно взрыв, сомнений не было — он слишком много их наслушался за время службы и на войне.

У центрального входа уже столпились студенты и преподаватели. У края парковки горел автомобиль, и судя по скорбному лицу Лагерры — машина принадлежала ему.

— Отойдите все подальше, — скомандовал он собравшимся зевакам, одновременно набирая номер на телефоне. — Рейго, пришли своих людей, у нас, похоже, подрыв. На всякий случай с собакой.

— Зря вы беспокоитесь, — пробормотал ошеломленный куратор. — У меня давно были проблемы с ней, хотел в мастерскую отвезти. Уже не придется, вон как шарахнуло.

— Подумайте лучше над тем, — тихо произнес Агеллар, чтобы не услышал никто из студентов, — кому вы перешли дорогу. Это подрыв, рейн Лагерра, я уверен на девяносто процентов.

Куратор судорожно сглотнул, стремительно бледнея.

— Да я же никому ничего плохого не делал, — он запустил руку в волосы. — Вроде бы…

— На всякий случай припомните, — посоветовал Алестер. — Если моя теория подтвердится, с вами захотят пообщаться.

Агеллар отправился к проректору. Необходимо было отпустить студентов по домам — где гарантия, что взрывное устройство не заложено где-нибудь еще? Проректор выслушал тренера спокойно, без лишних эмоций и заявил:

— До окончания занятий еще час — и студенты его проведут в стенах колледжа.

— Вам повезло, что никто не пострадал. А если заминирован колледж?

— У нас на дверях охрана, взрывное устройство мимо нее пронести затруднительно.

— Бдительные старушки — это и есть ваша охрана? — ядовито осведомился Алестер. — Они заглядывают во все пакеты, проносимые мимо них?

Проректор поднял голову и отрезал:

— Никакой отмены занятий. Я все сказал.

— Это на вашей совести, — предупредил тренер и от души хлопнул дверью напоследок.

Мстительный идиот, — подумал он.

Подвижная группа приехала очень быстро, ее возглавлял сам Каллини.

— Может, сама рванула? — предположил он, глядя на догорающую машину. Из подъехавшей спецмашины пожарные доставали и раскатывали рукава.

— Рей, пусть проверят. Чутье меня еще никогда не подводило.

— Да нет проблем. Ребята, приступайте.

Машину потушили, и только тогда к ней подпустили кинолога с собакой. Началась рабочая суета, Агеллар и Каллини отошли.

— Завтра с утра я жду тебя. Обсудим пару вопросов, касающихся нашей последней беседы.

— Уже есть результат?

— Об этом разговор и пойдет. Со мной не пожелали это обсуждать без тебя, — в голосе проскочило недовольство.

Агеллар усмехнулся.

Встретиться с Ранхил у него не получилось — не захотела. Вряд ли виною всему было домашнее задание, о котором она так яростно распиналась. Алестер ставил либо на внутренний испуг, либо на ситуацию с машиной Лагерры. Может, переживает за крестного, от этого и не хочет показываться Агеллару на глаза. С другой стороны — когда это она стеснялась при нем проявлять эмоции? Впрочем, настаивать он не стал. Жаль, конечно, что он не сможет с ней увидеться, но ему было чем заняться перед предстоящей встречей.

На этот раз встреча проходила на официальном уровне — перед военруком открылись двери кабинета серьезной госструктуры, начальником в которой сидел некто Грин Гарде.

— Добрый день, майор Агеллар, — Гарде встал и поприветствовал Алестера. — Очень наслышан о ваших заслугах перед государством.

— Это мелочи, — ответил тренер, нисколько не реагируя внешне на произнесенные слова.

— Тем не менее, — развел руками Гарде. — Позвольте представиться, командир особого подразделения государственной службы наркоконтроля, капитан Грин Гарде.

— Я вижу, мне представляться нет особой нужды.

Грин сверкнул глазами.

— Я же сказал — наслышан, майор Агеллар, — вид капитан имел весьма загадочный — не то бахвалился, не то придавал себе значимости.

«Странный ты парень, Гарде», — подумал про себя Агеллар.

- Можно просто Алестер. Давайте ближе к делу, — поторопил он, присаживаясь за стол. Капитан на это только хмыкнул, переглядываясь с молчаливым до этого момента Каллини.

— Грин, я предупреждал тебя, — спокойно отозвался Рейго, занимая еще один стул.

— Итак, господа, по вашей наводке был проверен некто Джао Радок. Могу вас поздравить, это очень крупная рыба, теперь ее осталось только поймать.

— У вас имеются соображения на этот счёт?

Гарде перебрал бумаги на своем столе.

— В данный момент его команда засела в Багране, через неделю они собираются за товаром. До этого времени мы должны его повязать.

— Сведения достоверные? — уточнил Агеллар.

Гарде снисходительно улыбнулся.

— Обижаете, Алестер. Более чем.

Агеллар подался вперед, уточняя:

— На чем же, позвольте спросить, основана ваша безграничная уверенность?

Гарде, не спуская с Агеллара полного превосходства взгляда, залез в ящик и шлепнул по столу пачкой денег.

— То есть вы просто купили одного из его людей, — озвучил вслух Агеллар. И едко добавил: — Как это ново.

Гарде пожал плечами, мол, зато действенно.

— Никто не дает гарантии, что ему не предложат больше, — озвучил мысли Агеллара Каллини.

Вера в себя у полковника пошатнулась.

— Никогда не поздно отправить по имеющемуся адресу группу захвата.

— Главное, чтобы это не оказалось ловушкой.

Гарде еще больше помрачнел.

— Да и мало просто взять этого Радока, — рассуждал вслух Каллини. — Его нужно брать во время сделки.

— Причем желательно во время крупной, тогда у него меньше шансов отвертеться, — поддержал Агеллар.

Грин повертел в руках мобильник.

— Мы договорились с осведомителем, что он мне позвонит, когда наклюнется сделка.

И в этот момент телефон зазвонил.

— О, — просиял Гарде, — на ловца и зверь бежит.

Разговор пошел на валандийском, и от Агеллара не укрылось ни одной детали. Осведомитель сообщил, что везет покупателя за крупной партией, встречаются в одном из заброшенных бараков, адрес которого он сообщал ранее.

— Схема работает, — самодовольно сообщил полковник и набрал номер уже на обычном телефоне: — Капитан, посылай группу захвата в Багран. Похоже, рыбка попалась.

— Слишком быстро, — заметил Каллини.

Агеллар не ответил, но мысленно согласился.

Гарде положил трубку и сложил перед собой руки, улыбаясь.

— А теперь подождем, уважаемыерейны. Я даже разрешу, в качестве исключения, присутствовать вам на допросе.

Меня втащили внутрь за одежду и прямо перед носом захлопнули металлическую дверь. Оказывается, покосившаяся деревянная была ничем иным, как обычной декорацией. Наконец, я соизволила обратить внимание на то, что в помещении напрочь отсутствуют окна.

Кто-то поднял меня за воротник и с силой швырнул меня на стул. В лоб уперлось дуло пистолета.

Радок был спокоен, как и прежде, словно это не у него за дверью сотрудники ГНК вместе с группой захвата распинаются о нашей дальнейшей судьбе в случае неподчинения и не берут дверь тараном.

— А ведь я тебе почти поверил, — произнес он, присаживаясь почти напротив и забирая пистолет у другого контрабандиста. — Ну и кто тебя к нам подослал?

— Меня никто не подсылал, — ответила я. — Послушайте, я в такой же заднице, как и вы.

— Открывайте проход, — не оборачиваясь, бросил Радок и заметил: — Не мы, а ты. Наш шанс уйти живыми куда больше, чем твой.

Я наклонилась вперед, насколько позволял наставленный пистолет и прошептала:

— Ваши сын, Варлан, он знает, что я здесь.

Джао сжал мое горло рукой.

— Я не могу сейчас проверить, лжешь ты или нет, но рано или поздно я об этом узнаю, — прошипел он. — Поднимайся!

— Кончай ее, Джао, и уходим, — посоветовал чернобородый, включая карманный фонарик и опускаясь в лаз.

— Она пойдет с нами, — грубо отрезал Радок. — Не тратьте время, еще неизвестно, не ждут ли нас на той стороне.

Меня сбросили прямо в руки спустившемуся первым контрабандисту, позволив ощутить пару секунд свободного падения. Остальные спустились следом, последний потянул люк на себя и закрыл его на мудреный замок.

— Вперед, не задерживайтесь.

— Пошла! — меня ткнули в спину, заставляя идти.

Судя по всему, мы перешли дорогу и оказались под соседним домом. Первым вылез Дрю, держа наготове заряженный пистолет.

— Все чисто, — оповестил он, и вытащил за шиворот меня.

Мужчины прильнули к заколоченным окнам.

— Да, дело дрянь, — произнес один из них, имени которого никто не называл. Рассмотреть его у меня возможности тоже не было.

— Нужно убираться отсюда, пока они не смекнули, что к чему, и не стали прочесывать все вокруг, — Радок здраво оценивал обстановку.

— Они оставили броник на дороге, я сумею его угнать, — с жуткой ухмылкой заметил чернобородый.

— Не зарься на чужое добро, нам бы свои шкуры унести, — резко осадил его Джао.

— Я в армии такие водил, можно попробовать.

— У тебя будет один шанс, ты готов рискнуть всеми нами ради него?

— Я в себе уверен, — высокомерно ощерился контрабандист.

— Тогда ты пойдешь первый, угонишь машину, мы будем ждать на другой стороне. В случае чего прикроем.

— Может, все-таки пристрелим девчонку? Она только утянет нас.

— Я сказал — она пойдет с нами! Угонять спецмашину — это тоже самое, что тащить за собой труп на веревке, а девчонка нам еще пригодится.

— На машине будет легче пересечь кордон, — резонно заметил Дрю.

Радок перевел дух.

— Расходимся. Пока они ломают дверь, у нас есть несколько минут.

Мы напряженно следили, как чернобородый пробирается к машине. На него внимания никто не обратил, потому что и обращать было некому — те, кто руководил группой захвата, были уверены, что контрабандисты забаррикадировались внутри и чего-то ждут. Никто даже не подумал, что мы давно ушли. Мы… Похоже, я неосознанно причислила себя к преступной группировке.

— Он завел ее! — крикнул связной, бросаясь к двери. Меня потащили туда же.

— Только без глупостей, — предупредил Джао. — Иначе я действительно тебя пристрелю.

Я закивала, мысленно прикидывая, что хуже — попасться на покупке запрещенного товара госслужащим или пересечь без документов границу с Хенаном с группой контрабандистов на угнанном джипе.

Оставить без внимания уезжающий из-под носа бронированный джип его владельцы не могли. По машине открыли огонь, вызвав у меня нервный смешок. Мы выскочили из дома как раз в тот момент, когда машина повалила забор и беспрепятственно въехала во двор. Передо мной открыл дверь и втолкнули внутрь, загружаясь следом, раздалась автоматная очередь, кто-то сдавленно вскрикнул и повалился на меня. Джип сорвался с места и понесся на бешеной скорости в сторону блокпоста.

Что-то липкое коснулось моего рукава, я высвободила руку и присмотрелась к ней. Она была в крови. Рядом со мной, тяжело дыша, развалился Радок, зажимая на животе расползающееся темное пятно.

— Дрю, Джао ранен! — рявкнул чернобородый, бросая обеспокоенный взгляд в зеркало.

Дрю выругался и стал снимать с себя рубашку, затем перегнулся через меня и зафиксировал рану воображаемым тампоном.

— Старина, как же тебя зацепило, — раздосадовано проговорил он.

Радок не ответил, стремительно бледнея на глазах.

— Веди машину ровнее! — рявкнул Дрю, но чернобородый заорал в ответ:

— Может, мне тебе еще и про достопримечательности рассказать заодно и у каждой притормозить?!

— За нами погоня, — раздался звенящий от страха голос Раула, и все резко обернулись.

— Шархад тебя побери, — приложил безымянный контрабандист. Я не знала, кого он упомянул, но полностью его поддерживала.

По машине градом ударила автоматная очередь. В нескольких местах треснуло, но не рассыпалось заднее стекло.

— Зверь-машина! — с какой-то нечеловеческой улыбкой воскликнул чернобородый, резко сворачивая вправо.

Впереди показались предупреждающие знаки, замаячил шлагбаум и растянутые на дороге "ежи".

Нас ждали.

— Что значит — они ушли?! — разорялся Гарде, вскакивая с места. — Вы стреляли по ним? Кто гражданский? Сообщница небось, а вы и руки опустили! Где хотите их теперь ищите, чтобы через час я уже отчитывался о поимке крупной банды контрабандистов!

Полковник швырнул телефон на стол, наверняка сожалея в этот момент, что он не один. Каллини расслабился — уж он-то именно так и предполагал. Алестер сдержал злорадную усмешку. Он знал сорт людей, подобных Гарде — любитель загребать жар чужими руками.

— Этот Джао не так прост, как оказалось, — вслух то ли произнес, то ли пожаловался Грин. Будто Агеллар и Каллини пришли и сказали ему — иди и забирай его тепленьким, он сопротивляться не будет, а контрабандист взял и показал характер.

Джип набирал скорость, я сидела и, судя по ощущениям, седела. Раненый Радок задышал чаще — нас мотало в разные стороны, и каждое движение причиняло ему боль.

— После того, как мы пробьем колеса, нас занесет! — крикнул Дрю.

— Не паникуй, я знаю, как объехать эти колючки, — спокойно ответил чернобородый, выписывая на дороге такие кренделя, что меня стало подташнивать.

— От девки надо избавляться, иначе по нашим следам пойдет халифат. Она же лароссийка.

— Прорвемся через кордон, тогда решим, что с ней делать.

Меня вряд ли ждало что-то хорошее. На той стороне — так и подавно. Я скосила глаза на механизм открытия двери — ничего сложного, только бы успеть, а для этого мне нужно перелезть через Радока. Он не в том состоянии, чтобы мне помешать, но вот преграда в виде его тела меня очень беспокоила.

Спас меня, сам того не подозревая, чернобородый.

— Берите оружие — и в окна, — приказал он. — Мне нужно пространство слева от дороги.

— Ты, — Дрю ткнул в пеня пальцем, — пересядь к окну, Джао посадим в середине. Ему итак досталось, мало ли, зацепят.

Мы поменялись местами. Контрабандисты вооружились и высунулись в окна. Началась беспорядочная стрельба.

— А теперь пристегните ремни, уважаемые рейны, наш бронепоезд идет на взлет! — захохотал чернобородый, и мы врезались в колонну машин. Раздался скрежет, автоматные очереди, но внезапно все прекратилось.

— Они нас даже догонять не будут? — изумился Дрю.

— А зачем? Мы итак в мышеловке, — не своим голосом заметил Раул, указывая вперед.

Нам осталось преодолеть металлические ворота на бетонных столбах.

— Как бы не так, — ответил чернобородый, и мы на полном ходу снесли эти ворота.

Машину подбросило, несколько раз кинуло в разные стороны, и я уже попрощалась с жизнью, когда мы взяли последнее препятствие и вырвались на ровную дорогу. Джип притормозил. Чернобородый обернулся и оглядел всех.

— Все целы?

Радок был плох. Его лоб покрылся испариной и вздохи вырывались из него скомканными хрипами.

Мы уже были на территории Хенана, и если у меня будет шанс, то только сейчас.

— Ему нужна помощь, срочно, — отрывисто сказал Дрю, расстёгивая верхние пуговицы на рубашке Джао.

Чернобородый нажал на газ. Машина стала набирать скорость.

Сейчас, — набатом стучало в голове.

Стараясь не думать о том, что со мной будет, если дверь заблокирована или если меня схватят за одежду и втащат назад, я дернула ручку двери на себя.

— Куда?! — рявкнув в спину Дрю, но перед глазами уже замельтешил асфальт, и я выкатилась на дорогу, по инерции продолжая движение вперед. От удара я ненадолго оглохла и ослепла. Кожа загорелась огнем от соприкосновения с поверхностью, будто заживо снимаясь с меня клочьями.

Джип не остановился — им слишком были дороги их шкуры, чтобы рисковать ими ради меня. Я приподнялась на локте и посмотрела им вслед. Сзади послышался шум, пограничники высыпали к снесенным нами воротам и заметили меня. Превозмогая боль, я поднялась и заковыляла им навстречу.

— Помогите…

Мужчины в форме и с автоматами в руках не выглядели дружелюбными. Меня окружили, а один особо ушлый ударил прикладом по голове.

Последнее, что я помню — на запястьях щелкнули наручники.

Глава 6. Враг внутри системы

Можно ли простить врага?

Бог простит!

Наша задача организовать их встречу.

Аль Капоне

Пробуждение было не самым приятным — в лицо щедро плеснули холодной водой. Я резко вздохнула и закашлялась.

Помещение, в котором я оказалась, скорее всего, было камерой временного содержания, и я была не одна. У каменной стены сидело человек десять, и все они смотрели в пол. Я перевела взгляд на того, кто "осчастливил" меня — и им оказалась молодая женщина.

— Проснись, — проговорила она, — спать нельзя.

— Ты кто? — тихо спросила я.

— Ладика. Ты не похожа на южанку, — она рассматривала меня с интересом, оттягивая мои волосы и пропуская их сквозь пальцы.

— Я лароссийка.

- А что ты тут делаешь тогда? — искренне удивилась женщина.

- Так вышло, — туманно объяснила я. — Ладика, ты знаешь, где мы?

— В Багране. На этих ты тоже не похожа, — она кивнула в сторону неподвижно сидящих людей.

— А кто это такие? — шепнула я, разглядывая их.

— Cropso[1] называют их непомнящими, — указав глазами на сидящих по ту сторону решетки пограничников, понизила голос Ладика. Она говорила с жутким акцентом, и, скорее всего, была южанкой.

— Почему?

— Мхарииты заставляют отрекаться от земной сущности и забывать все, даже собственное имя.

— Разве такое возможно?

— Возможно, если накачать наркотиками, — пояснила женщина.

— Отставить разговоры! — мимо прошелся сотрудник пограничной службы, ударив дубинкой по решетке.

— А кто и для чего это делает? — тихо уточнила я, когда тот вернулся на свое место.

Ладика ненадолго задумалась.

— Ты знаешь, что такое Мхарийский халифат?

— Непризнанное государство.

— Это, в первую очередь, террористическая группировка. Их сила с каждым годом растет, потому что армия пополняется такими вот… — она не смогла подобрать слово.

— Они опасны? — я скосила глаза на непомнящих, но они так и сидели, поджав под себя ноги.

Ладика махнула рукой.

— Сырой материал. Только успели накачать. Все, что они сейчас могут — это молиться. Думают, Мхари спасет их душу, — она горько усмехнулась. — да только мертвы их души теперь.

Странные у них молитвы. У меня от сидения в одной позе уже затекли бы ноги или зачесалась какая-нибудь часть тела, а этим хоть бы что.

— А ты сама откуда?

— Я валандийка, — ответила Ладика. — Из Вершета.

— Что же ты делаешь здесь, на границе с Хенаном? — удивилась я.

— Меня зачем-то сюда привезли cropso. Наверно, отсюда депортируют на родину.

От Баграна до Валандии не так уж и далеко, но куда разумнее было бы отвезти ее в пункт пропуска при Шаларе — он и есть непосредственная граница с Валандией. Впрочем, пограничному патрулю виднее.

— Послушай, Ладика, меня однажды назвали haritay — что это значит?

Валандийка тихонько присвистнула и взглянула на меня уважительно.

— Сильный мужчина за тобой стоит, права на тебя заявил. Только почему ты до сих пор не носишь русари? Он принял твою веру?

О том, какой веры и кто тот загадочный hari — я догадывалась смутно, а уж что такое русари — не знала вообще.

Ответить мне не позволили — лязгнули ключи, открывающие дверь, и в камеру вошли пограничники.

— Руки, — скомандовал офицер, и я послушно подставила запястья под браслеты. — Вперед.

Я вышла под конвоем из временного пристанища.

— Ладика, а что такое Shanie? — напоследок спросила я.

— Солнышко, — озадаченно перевела валандийка. — Это твой hari тебя так называет?

Я улыбнулась. Кажется, сумрачный образ таинственного hari стал проясняться.

Меня вели по длинному коридору к одному из кабинетов. Зачем — я узнала только после того, как меня усадили на стул и пристегнули наручники к короткой цепи на столе. Следом вошел человек в строгом костюме и расположился напротив, раскладывая бумаги. Он не торопился, он знал, что спешить мне некуда.

— Представьтесь, пожалуйста, — произнес он, снимая с ручки колпачок и приготавливаясь писать.

— Лианетта Ранхил.

— Гражданство.

— Лароссийка.

Быстрый взгляд в лицо — и на белом листе появляется знакомая с детства информация.

— Количество полных лет.

— Двадцать.

Мужчина полюбовался на предоставленные мной и записанные им данные и отложил ручку.

— Итак, рия? — он взглянул на мою руку без кольца и кивнул сам себе, — рия Ранхил, меня зовут Элайджа Марэ, я — следователь по особо важным делам. Сейчас придет фотограф, чтобы сделать пару фотографий.

Фотограф действительно пришел, меня, как ярую преступницу сняли и в профиль, и в анфас, после чего он удалился.

— Пока ваша личность устанавливается, — Марэ передал лист с моими данными одному из конвоиров, и мы снова остались одни, — я задам вам еще пару вопросов. Вас арестовали за пособничество особо опасным преступникам.

Тут мои глаза неестественно округлились. Это кому и чем я поспособствовала? Разве что деньжат слегка подкинула, рюкзак-то мой так и остался в бункере, его туда, если не ошибаюсь, сбросил Дрю.

— Какова цель вашего визита в Багран?

Думай, Лиа, все должно выглядеть как можно правдоподобнее.

— Я приехала, чтобы встретить отца, — ответила я. — Он у меня историк, уехал в геологическую экспедицию в Хенан.

— Как вы оказались в поселке, если, как вы утверждаете, встречали отца? Он назначил вам встречу?

— Нет. Я уточнила на пункте пропуска, не проезжал ли мой отец через границу. После этого ко мне подошел человек и сказал, что знает моего отца и отвезет меня к нему. Это усыпило мою бдительность, — я покаянно сложила руки на груди.

— Что произошло дальше?

— Убедившись, что моего отца нет там, куда меня привезли, я хотела уйти, но тут налетели люди в масках, меня затащили внутрь и взяли в заложники, — как складно я вру. Даже всхлип получился более чем натуральный.

— Каким образом вы преодолели расстояние до другого дома?

А вот говорить про бункер, скорее всего, не стоит. На рюкзаке и на бутылках остались мои отпечатки пальцев, и криминалистам не составит особого труда сложить два и два.

— Я не знаю, мне завязывали глаза.

Марэ терпеливо записывал мой горячечный бред, а я лихорадочно соображала, а что же дальше?

— Имена, фамилии какие-нибудь произносились?

— Нет. Они обращались друг к другу на южном диалекте, я ничего не понимала.

Марэ откинулся на стуле.

— Скорее всего, вас собирались вывезти в Хенан с целью продажи в рабство, — пояснил он.

— Один из преступников ранен, — сказала я. — Именно поэтому мне удалось сбежать от них.

— Состава преступления я не вижу, если переданные вами данные достоверны, через пару часов вас отпустят. Остались небольшие формальности.

Я украдкой перевела дух. Кажется, мне повезло и на этот раз пронесло. Возвращаться без денег и без ханаи было страшно, но куда страшнее сесть по глупости в тюрьму.

Следователь позвал конвоира и сказал ему:

— Допрос закончен, ждем подтверждения информации. Сообщите Ягри.

Конвоир кивнул и покинул помещение вместе с Марэ. Я приготовилась ждать.

Прошло явно больше часа, прежде чем про меня вспомнили. Двери распахнулись, впуская полного человека в форме пограничного патруля. Следом вошел Марэ.

— Мы приносим свои извинения, рия Ранхил, ваше задержание оказалось ошибочным, — вежливо произнес следователь.

Я протянула руки, чтобы меня освободили от наручников, но человек, пришедший с Марэ, неожиданно вскрикнул:

— Элайджа, оставь нас!

— Я должен освободить рию из-под стражи, — спокойно ответил тот.

— Я сам ее освобожу, но прежде я хочу пообщаться с подозреваемой.

Следователь подчинился, а мои инстинкты завопили на высокой ноте.

— Вижу — узнала, тварь, — прошипел мужчина, опираясь двумя руками на стол. — А где же твой тренер? Куда же смотрел наш вездесущий Агеллар? Или он прибрал к рукам денежки и кинул тебя?

— Закройте свой поганый рот, — посоветовала я, всерьез задумавшись о том, что лучше бы меня увезли с собой контрабандисты. Уязвленная гордость этого мужчины — это большая проблема для моего и без того шаткого положения.

Хлесткая пощечина привела меня в состояние крайнего озверения, но я только сжала зубы.

— Много чести — бить беззащитную девушку, — вытирая пристегнутыми руками кровь с разбитой губы, заметила я.

— Я бы с радостью тебя вообще удавил, — признался Лейб — бывший теперь уже тренер инженеров, — но для тебя у меня гораздо более изощренное наказание.

Его улыбка навела меня на мысль о его невменяемости. Он окинул липким взглядом мою фигуру и заявил:

— Я очень надеюсь, что ты еще нужна Агеллару, потому что на него у меня тоже есть определенные планы.

— Ушли, — обреченно произнес Гарде, отнимая от уха телефон. Он с таким энтузиазмом мысленно примерял на себя новенькую форму и знаки отличия, что Алестеру было смешно на него смотреть.

— Пожалуй, я поеду, — произнес он, поднимаясь со стула и обращаясь непосредственно к Каллини.

— Я позвоню, как что-то станет известно.

Штаб Агеллар покинул в приподнятом настроении. Который раз он убедился в некомпетентности забравшихся наверх, и эта неудача — очередное тому подтверждение. Гарде — карьерист, ему все равно, как и при каких обстоятельствах гибнут его подчиненные, главное, что при этом они приносят пользу. Для лишних звезд[2] и орденов на груди полковника всегда найдется место.

Занятий у него в этот день не было, но Алестер планировал пару часов провести на работе, чтобы навести порядок в документах и просто дождаться, когда у Ранхил будет физкультура. И не потому, что на ней так хорошо сидят голубые шортики из ее умопомрачительного комплекта — он намеревался серьезно с ней поговорить. Сколько еще она будет от него бегать, они же решили все? Или не все?

Группа экономистов ввалилась в спортзал жалкой кучкой, но среди оставшихся на занятие студентов Ранхил не было. Отсутствовал также и печальный влюбленный Ривара. Алестер нашел взглядом ее подружку и подошел к ней.

— Где Ранхил?

Вазентрап вздрогнула, осознав, что Агеллар обращается именно к ней. Она отвела его в сторону и воровато оглядевшись, прошептала:

— Я была уверена, что она с вами.

Брови тренера удивленно взлетели вверх.

— Это она тебе так сказала?

Вопрос застал девушку врасплох. Она неуверенно кусала губы, не зная, как выйти из ситуации — остаться верной подруге или рассказать правду ее…кому?

— Простите, рейн Агеллар, это я сделала такие выводы.

— Пойдем-ка в тренерскую, ты мне все подробно расскажешь.

В тесное пристанище резко помрачневшего Агеллара Гидра шла как на казнь.

— Я не съем тебя, садись.

Она присела, готовая в любой момент вскочить и дать деру.

— Где она?

— Я не знаю. Лиа просила прикрыть ее на первую пару, но ее не было на всех занятиях.

Алестер достал из кармана телефон.

— Я звонила, — тихо призналась Вазентрап. — Недоступен.

Тренер упрямо набрал номер, но механический женский голос лишь подтвердил слова студентки.

— Может, ей нездоровится, она решила подольше поспать, — стал рассуждать вслух Агеллар, но Гидра на это покачала головой.

— Меня бы или старосту она предупредила.

В дверь постучали. Не дождавшись ответа, в приоткрытой щели показалась голова куратора, и он спросил:

— Лианетта случайно не у вас?

Агеллар и Вазентрап переглянулись. Он будто уточнял взглядом — это нормально? — а студентка побледнела.

— Куратора она бы точно поставила в известность, — севшим от волнения голосом, произнесла Гидра.

Куратор замер в дверях с непониманием на лице.

— Проходите, Лагерра, похоже, нас ждет интересный разговор.

Когда все вокруг него расселись, Агеллар прикинул вслух:

— Итак, что мы имеем. У нас пропала одна своенравная девица, и не родственники, — взгляд в сторону Лагерры, отчего недоумение отразилось на лице девушки, — ни друзья, — внимания удостоилась и сама Вазентрап, — не знают, где она. Напрашивается вопрос… Она куда-нибудь собиралась в ближайшее время?

И Лагерра, и Гидра как-то странно переглянулись. Они точно что-то знали, но говорить, кажется, не собирались.

— Куратор? — тон тренера не предвещал ничего хорошего.

— Она хотела поехать с отцом в экспедицию, — нехотя произнес Лагерра. — Летом, когда он вернется в Ларосс.

— И что же, ее отец в Лароссе?

— Нет. Георг не хотел ее брать с собой. Я еще очень удивился, почему. Он слишком резко отреагировал на ее просьбу, это не похоже на него.

— Они заключили пари, — добавила Гидра, словно не замечая предостерегающего взгляда куратора. — Что-то вроде игры, условием которой и была поездка.

— В чем суть?

— Она должна была сдать вам зачет по ОВЭУ, — хором ответили Лагерра и Вазентрап и смолкли.

Так вот откуда ноги растут. Он был лишь достижением цели в планах одной расчётливой маленькой сучки. Зубы Агеллара сжались до предела, но он призвал себя к спокойствию и процедил:

— Дальнейшие варианты развития событий — отец приехал, и она укатила с ним?

Куратор покачал головой.

— Я же говорю, Георг не хотел, чтобы она поехала. Он даже просил меня, чтобы я поспособствовал этому — попросил вас завалить ее. Но я побоялся вас… — Лагерра осекся, — и пожалел ее. Она очень хотела в эту поездку.

— Значит, она поехала одна, — сделал выводы Алестер.

— Это исключено. Она не знает, где ее отец. Этого не знаю даже я.

Вопросительный взгляд в сторону Вазентрап.

— Она точно не знает, где он, — поддержала она. — У нас был об этом разговор. Отец не перечислил ей денег, она поэтому и на работу устроилась…

Агеллар устало потер ладонями лицо. Для себя она подрабатывает, беспросветная гордячка. Хотела, чтобы он ей доверял, но сама не сказала и слова правды. Нет, не солгала, виртуозно недоговорила. Выходит, он вообще ничего о ней не знает.

— Какие есть варианты относительно ее местонахождения?

— Можно начать с дома, у меня есть запасные ключи. Заодно проверим, на месте ли ее паспорт.

У Алестера зазвонил телефон, он поднял вверх палец и призвал к тишине, увидев имя звонящего.

Голос Рейго был взволнованным до невозможного.

— Алес, мне прислали новые фотографии задержанных на границе.

— Рей, это не может подождать? У меня сейчас есть проблемы поважнее.

— Дружище, подожди! Ты должен на это взглянуть. Приехать к тебе я не успею, чтобы не тратить время, скину так.

Раздался короткий гудок, Агеллар отнял телефон от лица и открыл сообщение.

Он замер на вдохе, тупо глядя в такое знакомое лицо с кровавой полосой через щеку, что до него не сразу дошло, что Каллини еще на связи.

— Алес! Алестер! Агеллар, собака тебя раздери, ответь!

— Откуда у тебя это? — не своим голосом произнес тренер.

— Алес, скажи, это действительно она? Это фото пришло вместе с другими фотографиями. Оно было в списке непомнящих, — Агеллар скрипнул зубами. — Алестер, не появляйся там один, дождись меня. Мы вместе туда зайдем и заберем ее, слышишь? Алес?

— Да, Рейго. Я понял тебя.

Лагерра и Вазентрап не смели пошевелиться, не сводя с тренера одинаково напуганные взгляды.

— Приехали, — произнес он, сжимая телефон в руке. — Приехали…

Меня выводили через черный вход. Моему следователю карлик пояснил, что столь интересный экземпляр хотят видеть в штабе и он отправляется лично меня туда доставить. Марэ затребовал официальную бумагу, но Лейб сказал ему что-то такое, от чего следователь мгновенно сник и замолчал. Провожал нас только один конвоир, которому рыжий в карман запихнул купюру. И я поняла — помощи ни от кого ждать не придется, а самое главное, что виновата во всем я сама. Только бы у Агеллара хватило благоразумия не связываться с этим придурковатым военным, если я правильно поняла, у них свои счеты неизвестно с каких времен. А тут еще и наша победа на соревнованиях, выставившая его полным идиотом. О своей судьбе я старалась не думать. Ты хотела, Лиа, занимательную поездку на юг — ты ее получишь. Мысли материальны, а мечты сбываются.

Лейб посадил меня в свою машину и для верности пристегнул наручниками к ручке двери.

— От меня сбежать не получится, — прокомментировал процесс карлик, и рассмеялся, — если только с дверью.

Я не реагировала на него, для меня он был образчиком всех человеческих пороков, будь то жадность, подлость, лицемерие и тому подобное.

Не стоило даже надеяться, что он повезет меня туда, куда он обещал Марэ. Машина поехала по дороге вдоль границы, ни разу не сворачивая, значит, он просто искать возможность, чтобы беспрепятственно вывезти меня из страны. И такая возможность у него была, он приехал на пункт пропуска Хидира — и его без вопросов пропустили. Меня даже не попросили предъявить документы, хотя это обязательная процедура при пересечении границы с соседним государством.

Хенан в лице города Абускаи (об этом гласила вывеска на двух языках на въезде в город) встретил меня жарким полуденным солнцем.

Он ворвался в пограничный патруль, будто черный вихрь. Не поспевающий за ним Каллини несколько раз звал его по имени, но тщетно. Агеллар пошел сразу к камерам временного содержания, по пути хватая за грудки одного из пограничников.

— С утра поступили нелегалы, где они? — рыкнул он, встряхивая патрульного.

— Все в этой камере, рейн. Простите, вы не могли бы меня отпустить и объяснить, кто вы такой?

Агеллар сунул под нос госслужащему удостоверение, после просмотра которого пограничник отступил на шаг назад и вытянулся по струнке.

— Все привезенные с утра заключены под стражу и находятся в этой камере, — отчитался тот и указал прямо перед собой.

Алестер подошел к решетке вплотную. Непомнящих было много, их отсутствующий взгляд был не обременен воспоминаниями. Вот только…

— Ее здесь нет, — глухо произнес тренер.

- Это все? — уточнил подоспевший Каллини.

— Все, — растерялся пограничник. — Мы не оформляли ни на одного из них бумаг.

— Алес, я ничего не понимаю. Была же фотография.

— Lervas brin fertre, hari.[3]

Алестер развернулся, без труда понимая обращенные к нему слова. За решеткой встала женщина.

— Se jet?[4]

— Ske great cropso[5], - презрительно выплюнула она.

Алестер нахмурился.

— Se mohi grady the?[6]

— Mohi, — с вызовом ответила валандийка. — Fat arid their… Shanie.[7]

Агеллар отшатнулся, как от удара.

— Где начальник этой гребаной заставы? — прорычал он, обращаясь к пограничнику. Тот задрожал.

— Прямо по коридору. Его сейчас нет на месте, он отъехал по делам.

— Какие могут быть дела в рабочее время?

— К-кажется, он поехал в штаб, — неуверенно произнес патрульный.

— Номер машины? — Каллини достал блокнот.

Госслужащий оттарабанил наизусть комбинацию цифр и букв.

— Фамилия?

— Чья? — проблеял откровенно бледнеющий пограничник.

— Начальника твоего, придурок! — не выдержал Каллини.

— Ягри.

Рейго обратил свой взор на друга. Агеллар почернел.

— Он был один?

На этот вопрос патрульный отвечать не спешил. Его глаза забегали.

Алестер поднял его одной рукой за шею и сквозь зубы переспросил:

— С кем уехал Ягри?

— С задержанной, — прохрипел мужчина.

Каллини и Агеллар, не сговариваясь, бросились к выходу.

Педаль газа вжималась в пол, стрелка спидометра давно перевалила за двести, но Алестеру казалось, что они топчутся на месте. Каллини пытался дозвониться до штаба, но там все время было занято. Наконец, ему это удалось.

— Алло! Кто это? Бри, дружище, выручай. Нужно срочно узнать, въезжала ли на территорию машина с госномером… — он назвал комбинацию. — Да, это срочно.

Агеллар не слушал. Он был уверен, что машины с таким номером там и в помине не было, Лейб, как это не прискорбно, не дурак.

— Не было, да? Это точно? Спасибо, ты очень мне помог.

Каллини положил трубку. Агеллар вдруг понял, что понятия не имеет, куда ему ехать, чтобы найти эту безмозглую девчонку.

Машина резко затормозила. Сослуживцы по инерции наклонились вперед, затем резко впечатались в сиденья.

— Алес, он повез ее не в штаб.

— Я знаю.

— Что мы будем делать?

Алестер до скрипа сжал руль.

— Скорее всего, ему нужен я, — признался он. — Я не вижу другой объективной причины. Следовательно, он скоро со мной свяжется.

— И что он хочет, как ты думаешь? — осторожно поинтересовался Рейго.

— Такой человек, как Ягри может хотеть от меня все, что угодно, в том числе — чтоб я собственноручно удавился.

— Откуда он знает, что вы… В общем… — Каллини замялся, подбирая слова.

— Как видишь, окружающим видно больше, чем нам самим. Это уже не так важно, Рей. Если он что-нибудь ей сделает, я его из-под земли достану и обратно в нее зарою.

— Не пори горячку. Мы что-нибудь придумаем.

— Вот этого я и боялся. Этого "мы". Тебе это зачем?

Каллини сжал его плечо.

— Ты же мой друг, Алес. Моя святая обязанность помочь тебе. К тому же, эта рия меня очаровала. Из вас двоих выйдет толк.

— Я найду ее и сверну ей шею, — прорычал Агеллар, стискивая в руках руль.

— Именно от этого мы и пытаемся ее спасти, — скосил глаза Рейго.

Мысли Алестера были заняты другим — что она делала на границе? Как она попала в руки контрабандистам? Как его угораздило нарваться на Ягри? Одни вопросы, и ответ на них знала только одна девушка-беда, вот только знать бы, где она сама…

[1] Пренебрежительное название полицейских, что-то похожее на «копы». На лароссийский с валандийского не переводится.

[2] Знаки отличия у офицеров Ларосса находятся слева на груди, «на сердце».

[3] Кажется, я узнаю тебя, мужчина.

[4] Вы меня узнали?

[5] Нет, я разговариваю с копом.

[6] Вы можете мне помочь?

[7] Могу. Они увезли твое…Солнышко.

Глава 7. Гостеприимство хенов

Пока у нас горят глаза,

Есть мнение и вера в идею,

Стальные кулаки системы

Нас не накрутят на спицы колеса.

КОПЕНGAGEН «До конца»

Хенан. Абускаи

Место, где мы остановились, напоминало гостиницу, но дешевую, низкосортную и грязную. Лейб вытащил меня из машины и потащил за собой, постоянно оглядываясь.

За высоким столом обнаружился немолодой хен, лениво листающий газету. При виде Лейба он заметно напрягся, выскочил из-за стола и распахнул одну из боковых дверей.

— Ты с ума сошел, притаскивать средь бела дня ко мне белокожую девку, да еще и в наручниках? — зашипел хозяин гостиницы на ломаном лароссе. — Мне не нужны проблемы с законом, эйхе[1].

— Не мельтеши, Зулбар, — поморщился Лейб. — Лучше окажи услугу.

— Шархад с тобой! — плюнул под ноги южанин. — Но чтоб к утру ноги твоей не было в моем доме.

— Это зависит от того, как быстро ты мне поможешь, — ощерился мой похититель. — Мне нужны качественные документы для нее, — кивок в мою сторону, — и женская одежда, самая закрытая, какую только сможешь найти.

— Будет тебе все, — буркнул Зулбар. — Куда на этот раз — и почему только одна?

— Не твое дело, — отрезал Лейб. — Иди выполняй. И номер нам пусть приготовят. Устал, как собака.

После этого короткого разговора я укрепилась в мысли, что валандийка из камеры временного содержания оказалась не на том пункте пропуска неслучайно. Скорее всего, Ягри на новой должности нашел для себя денежную работенку — торгует людьми. А вот куда и кому он их поставляет — предстояло узнать мне, так сказать, на личном примере. Не то, чтобы я горела желанием это узнать, но его (в смысле, желания) особенно никто и не спрашивал.

— Мы должны быть готовы к тому, что он позвонит.

— Что тебе это даст? — устало отозвался Агеллар. Он сидел в неподвижной позе, откинувшись в кресле и с закрытыми глазами уже минут двадцать.

— Как минимум — его местонахождение, — уверенно произнес Каллини.

— Он патрульный, к тому же — бывший разведчик, — не меняя положения тела и тона, ответил тренер. — Если он захочет, чтобы мы его не нашли, он спрячется настолько надежно, что можно хоть землю носом рыть — все будет бесполезно.

— А ты думаешь, он захочет так сделать?

— Вряд ли. Какая ему выгода от девчонки, если он явно решил отомстить мне? Сейчас пока выжидает время, прячется понадежнее, а потом выдвинет условия. Я ставлю на это, во всяком случае.

— Ты уже так спокойно об этом говоришь?

— Ягри твердо уверен, что я последую за ним, а я, черт побери, именно так и сделаю, — глухо процедил Агеллар, теряя самообладание, но лишь на мгновение. — Пойми, Рей, я схожу с ума от мысли, что она наедине с этим ублюдком. Если он хоть что-нибудь с ней сделает, я… Я бы прямо сейчас сорвался, но мне очень нужно все хорошенько обдумать.

Если бы Агеллар открыл в этот момент глаза, то увидел бы тень искреннего сочувствия в глазах бывшего сослуживца.

— Мы обязательно найдем ее, Алес… Подожди, что значит… Ты собрался в Хенан?!

— Если Лейб везет ее туда, то да, — невозмутимо ответил он.

— Ты же понимаешь, что это ловушка, расставленная на одну-единственную жирную мышь, прости за сравнение? Тебе же запрещен въезд в эту страну!

— Лейбу тоже, но он, скорее всего, уже там.

Дальше началась пространная лекция на тему вредоносности одной страны для некоторых личностей.

Алестер слушал Каллини вполуха. Все его нутро было занято воспоминаниями. Разговоры, события, жесты, вопросы… Все, что могло дать ему ответ на вопрос — какого лешего Ранхил забыла на границе. Его догадки неизбежно скатывались к отцу, хотя Лагерра и отвергал этот факт. Он выстраивал мысленную цепочку и так, и этак, но получалась невообразимая каша.

Допустим, все началось с того, что девчонка стала нуждаться в деньгах. Куратор об этом знал, но при этом студентка дневного отделения решила самостоятельно зарабатывать. Лагерра пожалел денег для крестницы? Этот вопрос он еще задаст при случае, если таковой представится. Далее — у нее ничего не получается с подработкой, у самого Агеллара она денег не берет, следовательно, продолжает испытывать нужду. Каким-то непостижимым уму образом она решается связаться с контрабандистами, то ли с целью помощи им, то ли еще хрен пойми зачем, и попадает вместе с ними в передрягу, когда он же, Агеллар, и его знакомые объявляет охоту на Радока. Стоп! Тренер подхватился, сметая со стола ключи от машины, и выскочил из кабинета друга, в котором они засели.

— Куда ты? — ошарашенно воскликнул Рейго, но Алестер лишь бросил:

— Скоро буду, я кое-что вспомнил.

- Я надеюсь, ты не прямо сейчас за кордон? — занервничал Каллини. — Алес!!

Он встретил его на улице, схватил за одежду и практически в один рывок забросил в машину.

— Не смей открывать свой рот, пока я не задам тебе свои вопросы, — пригрозил Агеллар, вжимая педаль газа в пол.

Они приехали на пустырь, где при большом желании можно было как уединиться с девушкой, так и замочить какого-нибудь гада без опасения, что тебя кто-нибудь увидит.

— Сейчас ты мне расскажешь, каким образом известная нам обоим рия оказалась в компании твоего отца.

Парень сморгнул.

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

Агеллар недобро усмехнулся.

— По-хорошему, значит, не хочешь… Выходи из машины.

Радок-младший, определенно, боялся, но виду не подавал — если и сомневался, выходить или нет, то недолго. Догадывался, видимо, что Агеллару не составит труда хоть за ноги вытащить его из машины, но тогда грозный тренер будет еще злее. Ему итак едва удавалось сдерживаться.

Варлан медленно вылез из машины, прикрыл за собой дверь, но он и представить не мог, что тут же получит удар в грудь. Воздух вышел из легких рваным выдохом, он закашлялся, но на ногах устоял. Агеллар не планировал причинять ему тяжкие телесные повреждения, процесс запугивания ему был необходим только для получения необходимой информации.

— Я повторяю вопрос…

— Не надо, — натужно просипел Варлан. — Я расскажу. Но прежде, чем вы ударите меня еще раз, я скажу вам, что вашей вины в случившемся не меньше.

И Радок быстро поведал Агеллару историю со спором, ханаи, поездкой в лагерь, и все это приправил своим собственным мнением.

— Я не поверил ей тогда, в столовой, когда она уверяла меня в том, что поездка прошла весело, а у нее при этом глаза блестели. Уверен, она бы и заплакала, но стеснялась — мы ведь привыкли видеть ее сильной. Лиа не счастлива, рейн Агеллар, а вся проблема в том, что рядом с ней постоянно вертится этот ублюдок Ривара. Мы и подрались тогда, потому что он житья ей не давал все это время.

— Ты знаешь, где его искать? — мрачно поинтересовался Алестер, сжимая кулаки. Ривара уже давно числился в его личном списке на предъявление "зубов[2]".

Радок покачал головой.

— Наверняка, он затаился. Ему угрожали, наверняка, припугнули. Залег на дно или ищет пути выхода на «толкачей», я не знаю. Ко мне не обращался.

— В отличие от Ранхил, — заключил Агеллар, отводя взгляд.

— Вы не расскажете мне, что с ней произошло?

— Хорошего — ничего, а об остальном тебе знать необязательно.

— Я всего лишь хотел ей помочь, — признался парень. — Я давно не видел отца, мы в основном по телефону общаемся, и не подозревал, что все настолько далеко зашло. Раньше он был полулегальным импортером.

— Все изменилось. Мне нужны все данные, которые только можно получить о местонахождении твоего отца и его сообщников.

Радок достал телефон, но помедлил.

— Вы же понимаете, что меня найдут и убьют, — просто сказал мальчишка. Агеллар взглянул в его глаза и понял — он знает, о чем говорит.

— Не найдут и не убьют, — твердо ответил Алестер. — Я могу защитить любого, кто в моей защите нуждается. Жаль только, что до Ранхил это еще не дошло.

Я никогда не задумывалась на тему, какой уклад жизни у южан. Ровным счетом я ничего не знала и об их отношении к женщинам. Когда мы вошли в предоставленный нам номер, я с некоторой оторопью уставилась на убранство комнаты, а самое главное — на матрас возле кровати.

— Располагайся, — широким жестом Лейб обвел именно лежак, причем глумливо заржал при этом.

— Ладно хоть не охапка сена…

— Язвишь, — прошипел он. — Жаль, я не увижу, как южане с тебя спесь собьют.

- Как, вы не приедете меня навестить? — разошлась я.

- Поговори мне еще, — огрызнулся Лейб.

Я опустилась на матрас. Ягри расстегнул форменный китель, стянул, не развязывая, галстук, и сел за небольшой столик. Небольшой поединок взглядов, и я задала ему вопрос:

— Скажите, зачем я вам?

— Ты мне вообще без надобности, — просто ответил Лейб. — Мне нужен исключительно Агеллар.

— Почему вы уверены, что ему есть до меня дело?

Ягри усмехнулся.

— Вот и проверим. Если есть — хорошо, у меня к нему старые счеты. А если нет — тебе же хуже. Видишь ли, — он подался вперед, — сами по себе женщины на юге ничего не стоят. В священном писании черным по белому прописано, что мужу женщина дается лишь для удовлетворения его потребностей и продления рода, не более. Женщина ведет дом, растит детей и всячески ублажает мужа. У нее нет никаких прав, а если она проявляет характер, ее отправляют Маоэл — по-нашему это почти то же самое, что бордель. Только в борделе женщины идут по собственной воле и получают за это деньги, а в Маоэл попадают в наказание.

— Патриархат налицо, — подытожила я.

— Вот именно. Так что тебе придется очень несладко здесь, подумай лучше об этом.

— Я так понимаю, везете вы меня именно туда? — холодно поинтересовалась я.

— Они предлагают хорошую цену, — алчно заблестели глаза Ягри. — Если кто-то предложит больше — я даже заморачиваться не стану. Напомню, что ты мне не нужна. Этот дотошный сукин сын Агеллар наверняка уже знает, с кем ты уехала. Позже я с ним свяжусь и назначу сумму выкупа и условия.

— А если вы уже продадите меня на тот момент, что же вы предъявите Агеллару?

Полные губы Ягри исказила подлая усмешка.

— Кто сказал, что я собираюсь быть честным? Главное, чтобы он поехал за нами, большего мне не надо.

Ягри оказался классическим злодеем. Как банально — рассказать жертве о своих планах. Его можно понять, он уверен, что я ничего не смогу сделать со своим знанием, и в этом он, конечно же, прав. Другое дело, кто сказал, что я не рискну побороться за свою жизнь?

Итак, что мы имеем. Лейб пытается загнать Алестера в ловушку, и я этому невольно поспособствовала. Если он поспешит на выручку, то ловушка захлопнется, и мы вместе окажемся в большой беде. Вряд ли Ягри задумал оставить Агеллара в живых, иначе просто взял бы деньги и исчез. Бывший военный опасен для него, и он прекрасно это понимает. Меня же ждет роль непонятно кого, но нет гарантии, что смерть в моем случае не будет гуманнее.

— Вижу, ты впечатлена? — довольно заявил Лейб.

— Вижу, вы любите производить впечатление, — парировала я, унимая внутреннюю дрожь. — Не выплюнешь косточки, не отведав вишни, так что поживем — увидим.

Лицо Ягри пошло бурыми пятнами. Он вскочил с места, навис надо мной и прошипел:

— Маоэл. И пусть порядочные и непорядочные хены делают с тобой все, что им заблагорассудится.

Я пожала плечами, мол, как хотите. Не то, чтобы я опускала руки, но ничего дельного в голову пока не приходило.

К чести Лейба, если таковая вообще существует в природе, он заказал нам ужин. До момента, когда в комнату постучала и вошла неопределенного возраста женщина в длинном балахоне и с сооружением на голове, закрывающим все, кроме лица, с подносом в руках, я была уверена, что мне кусок в горло не полезет. Как только она расставила тарелки и от них пошел аромат, я поняла, что меня можно пытать едой — я расскажу все, что знаю, если мне сейчас дадут хотя бы кусочек.

— Прошу, рия, не побрезгуйте здешней кухней. Жена Зулбара превосходно готовит.

Женщина безмолвно склонилась в почтительном поклоне.

— Пошла прочь, позже придешь, — махнул рукой Ягри, даже не взглянув на нее.

— Зачем вы так с ней? — спросила я, придвигая к себе тарелку. — Что она сделала вам плохого?

— Кутран? — удивленно переспросил Лейб. — О, ничего. Она милейшая женщина. Но ее проблема в том, что она родилась не в той стране, чтобы к ней относились уважительно, — он улыбнулся, но извиняющейся улыбка не выглядела. Скорее, издевательской.

Я увлеклась едой, скрывая в тарелке горящие бешенством глаза. Не важно, в какой стране надлежало бы родиться этой женщине, куда важнее, что ты, подонок, пользуешься тем, что женщин здесь не уважают. Самоутверждаться за чужой счет — как это низко.

Покончив с ужином, я с надеждой покосилась на дверь, которая по моим представлениям вела в ванную.

— Можешь пойти первая, у меня еще кое-какие дела, — милостиво разрешил мой тюремщик.

— Это снять не хотите? — я потрясла наручниками. — Хотелось бы как следует помыться.

— Еще чего. Тебе поможет Кутран. Она же даст новую одежду. Тащить тебя в этом, — Лейб брезгливо ткнул в заляпанную кровью и вывалянную в пыли футболку, — в Хенане чревато последствиями.

Хорошо, хоть только это, — язвительно подумала про себя я.

Он действительно позвал для помощи южанку. Ванная комната была таковой постольку-поскольку, она выполняла необходимые функции, но производила мрачно-удручающий эффект. Ванна, или просто очень большой таз, был старым и в ржавых потеках. Таким же был и унитаз-ведро за перегородкой. Я уставилась на Кутран, с нетерпением ожидая, как она снимет с меня футболку, не расстегивая браслетов. Она недолго возле меня покрутилась и рванула одежду по шву. Через секунду футболка бесформенной тряпкой валялась возле моих ног. Судя по всему, то же самое женщина собиралась сделать и с моими штанами. Мне, конечно, было интересно, как она будет рвать плотный хлопок, но я ее остановила:

— Я сама.

Садиться в ванну я побрезговала, села на корточки, а Кутран облила меня из ковшика водой, намылила голову и тело. Меня не мыли с детства, так что пришлось пережить несколько неловких минут и немного постесняться, но южанке будто бы и не было до этого дела. Она просто механически выполняла свою работу. Облив напоследок прохладной водой, Кутран подала полотенце.

Я выбралась из помывочной и стала вытирать волосы. Надеюсь, никакой живности я не подцеплю, санитарные условия на нуле.

Эти мысли только плеснули масла в огонь моего смятения. Я никогда не думала, что у меня будут проблем из-за моей национальности. Насколько я успела понять, лароссийки, особенно светлокожие и светловолосые, для хенов нечто вроде экзотики. Уважать они, конечно, женщин не уважают, но спрос на таких как я явно высокий. От клиентов отбоя не будет, — мрачно подумала я, вспоминая, куда меня везут.

— Расческа есть? — спросила я, показывая руками, что я хочу от южанки.

Кутран показала рукой на тумбу под зеркалом. На ней лежала забытая кем-то косметичка, набитая разнообразной косметикой. Я запустила в нее руки и тотчас же обнаружила расческу. Ополоснув ее в оставшейся горячей воде (мало ли, какими недугами страдала ее бывшая хозяйка), я стала расчесывать волосы. После второго жеста расческа намертво увязла в длинных волосах и заставила меня зашипеть.

Южанка что-то произнесла на своем языке и забрала у меня пыточный инструмент. Расчесывала она аккуратно, а я тем временем рассматривала чужое добро, надеясь найти что-нибудь, чтобы обработать ссадины. Мало ли, может йод найдется или хотя бы пластырь.

Мое внимание привлек карандаш для глаз. Мысль о том, что пользовалась им явно не южанка, была отодвинута мною на задний план, не вовремя. В голове заворочались шестеренки, включая смекалку. В мгновение ока я оказалась у тумбы, распахивая дверцу и примеряясь к ней. Мне нужно всего пару слов, на случай, если Агеллар все-таки поедет за Ягри и случайно заедет в эту гостиницу.

Деревянная панель — не глаза, карандаша надолго не хватило, но на то, что я рассчитывала передать, его хватило. Я схватила Кутран за руку и заставила присесть.

— Если приедет человек и спросит обо мне, покажешь это, — я ткнула пальцем в надпись.

— Не понимат, — качнула головой южанка.

— Придет человек, мужчина, — стала объяснять я. — Черные глаза, — жестами показывать оказалось невероятно сложно, — черные волосы. — Спросит меня, — я положила ладонь на грудь, — покажешь это, — снова надпись.

— Не понимат, — повторила Кутран.

От бессилия я едва не встряхнула ее за плечи. Как так, Ягри понимала, а меня нет?!

В дверь постучали. Мы с южанкой вздрогнули и отпрянули от тумбы. Она захлопнула дверь, чем навела меня на мысль, что не так уж она и не поняла. Покажет ли она надпись кому надо или сдаст меня Лейбу или хотя бы Зулбару — я не знала.

— Эй, вы, я тоже мыться хочу! — крикнул Лейб.

— Одеваюсь уже! — ответила я, кивая Кутран на стопку принесенной ею одежды. — Что там у вас под одежду надевается? Сомневаюсь, что у вас знают про назначение бюстгальтера.

Облачения в новый наряд я ждала с нетерпением — вдруг, все-таки снимут наручники? Но и здесь моим мечтам не суждено было сбыться. То, что надевалось вместо привычного бюстгальтера, выглядело как кусок ткани без бретелек и легко наделось через голову и поднятые вверх руки. Трусики меня тоже впечатлили — жуткие панталоны длинною мне по колено. Они были несколько великоваты мне, Кутран пришлось их покрепче затягивать. На голову южанка надела что-то вроде чепчика, поверх повязала платок. Сверху всего этого безобразия надевался предмет одежды, мною неопознанный. Наверняка он имел название, но кроме как балахоном его язык не поворачивался назвать иначе. Руки, по-прежнему скованные, тоже остались под одеждой. Я посмотрела в зеркало — и от прежней меня остались только глаза и босые ноги. Все остальное — черная клякса.

— Монашка из меня что надо, — протянула я. Задрала ногу. — Обувь?

Мне продемонстрировали расшитые цветными нитками потрепанные тапочки.

В комнату я вышла при полном облачении. Лейб удовлетворенно потер свои пухленькие ручонки.

— Замечательно. Не хочешь перейти в дочери Мхари?

— Боже упаси, — ответила я, возвращаясь на матрас. Я так устала, что рада была принять горизонтальное положение где угодно, даже на голом полу.

Лейб тоже вознамерился воспользоваться ванной. Он предварительно запер дверь на ключ и ушел вместе с ним.

— Ты пойдешь со мной, — заявил он Кутран.

Южанка замотала головой.

— А что, если Зулбар узнает, что ты плохо встретила дорогого гостя? — прошипел он, хватая ее за руку. — Пошли, я сказал!

Ягри подмигнул мне, а меня передёрнуло от омерзения. Он заперся с южанкой в ванной. Я старалась не прислушиваться к происходящему за дверью, но Лейб не слишком беспокоился за мою психику. Я лежала на матрасе, смотрела в потолок и думала. Вскоре с каким-то нечеловеческим остервенением вытерла увлажнившиеся глаза. Не дело это, не время и не место. Да, меня занесло. Да, надеяться не на кого, кроме призрачного Агеллара. Только прав был крестный — Ранхил так просто не сдается. Вот я и подожду, теша себя мыслью, что там, вместе с Ягри, могла бы быть и я. А пока он меня не трогает, есть гарантия выйти из этой истории с минимальными потерями. Эх, Лиа, не сиделось же тебе дома…

Лейб вышел донельзя довольный. Выскочившая из-за его спины Кутран, опустив голову, устремилась к двери и сразу же за ней скрылась. Ягри не заговорил со мной, улегся на кровать, но я не смогла промолчать.

— Гореть вам в аду, рейн Ягри, за дела ваши, — тоном проповедницы произнесла я.

— Не так страшен ад, как халифат, — отозвался Лейб. — Сердобольные здесь долго не живут, запомни это.

— Я уже усвоила, — пробормотала я, поворачиваясь к кровати спиной.

Мне казалось, что я сплю крепко, но стоило Ягри коснуться моего плеча, я подхватилась с единственной мыслью — буду сопротивляться до последнего.

— Вставай, — прошипел он, — нам пора.

Я понятия не имела, который сейчас час — окна в комнате отсутствовали, часов у меня не было, а мобильник, вероятно, выпал еще в Багране. Для того, чтобы перекусить, пришлось откинуть маску-капюшон, которая, оказывается, имела место быть. В ванной мне показалось, что балахон сшит как единое целое. На завтрак нам подали кофе и лепешки, причем кофе был с пряностями и очень крепкий. Вкус на любителя, но Лейб хлебал за троих.

— Погляди-ка на себя, — хохотнул Ягри, раскрывая мой паспорт и сравнивая фотографию с оригиналом. — Одно лицо.

Он развернул документ ко мне, и я не сдержалась, дрогнула левая бровь. С фотографии на меня смотрела типичная южанка, ничем не отличающаяся от кляксы-меня. Естественно, это была не я, под балахоном мог быть кто угодно, даже сам Лейб — разницы никто не заметит. Справа в две строчки шла вязь букв, похожих в своей совокупности на причудливый узор.

— И как же меня теперь зовут? — поинтересовалась я, бросив затею разобрать хоть слово.

— Шанайя Илван, — произнес Ягри, на мгновение переставая жевать.

Вот тебе ирония судьбы, меня теперь даже по документам зовут Шани. Улыбка вышла грустной.

— У нас час на то, чтобы переехать в другой город, а дальше я свяжусь с Агелларом, быстренько продам тебя в Маоэл и поеду на встречу с моими дорогими друзьями.

— Кого вы натравили на него?

— Того, с кем он не захотел сотрудничать, уважаемые люди, между прочим, — уклончиво ответил Лейб. — Хватит разговаривать, у нас не так уж много времени.

Перед дорогой Ягри переоделся, я бы на его месте тоже побоялась в форме патрульного путешествовать по территории другого государства. Получив от Кутран пакет с едой, Лейб напоследок ее потискал, чем вызвал у меня очередную волну брезгливости и ненависти. И уже садясь в машину и глядя на то, как раскланивается с Лейбом Зулбар, я подумала — а знает ли он?

[1] В Хенане не слишком уважают «неистинных», к ним относятся и лароссийцы. В языке хенов для этого есть специальное слово, дословно обозначающее «не посвященный в веру».

[2] Имеется в виду поговорка — Зуб за зуб, око за око.

Глава 8. Какая встреча

Случайная встреча — самая неслучайная

вещь на свете

Фридрих Ницше

— Багран, Хидира и Раск ответили отказом. Ягри не пересекал границу, — отчитался подчиненный Каллини.

— Тем хуже. Значит, у него есть связи на одном из пунктов пропуска, — спокойно ответил Агеллар.

— То есть, ты не собираешься меня слушать? — завелся Рейго. — На своем будешь стоять? А если он увез ее в Валандию?

— Рей, я не хочу тебя обидеть, но иногда ты туго соображаешь, — Алестер сложил перед собой руки. — Сам посуди, зачем Ягри тащить девчонку на мою вторую родину, если есть возможность натравить на меня халифов? Будь я на его месте — я бы именно так и сделал.

— Да ты прирожденный злодей, как я погляжу, — съязвил Каллини. — Другой вариант — он спрятался в Лароссе.

— Исключено. Он знает, что здесь я его из-под земли достану. Да я везде его достану, только в Хенане это будет немного сложнее и дольше сделать.

— Алес, я не хочу, чтобы ты рисковал собой! Я уже отправил запрос в министерство внутренних дел и в посольство. Разрешение будет готово через неделю, максимум полторы.

— Рей, ты всерьез считаешь, что я буду ждать? — вкрадчиво поинтересовался Алестер. — У меня нет этого времени.

— Я арестую тебя на пятнадцать суток! — выкрикнул Рейго, но уже в спину.

— Удачи, — усмехнулся Агеллар, набирая номер. — Гай, есть дело…

— Ты знаешь, как меня уговорить, — довольно протянул Лотри, любовно поглаживая кожаную обшивку руля. — Не жалко тебе?

Алестер грустно улыбнулся.

— Есть вещи поважнее.

— Эх, жалко, не помню ничего, — покаялся Гаярд. — Рыжая мне тоже говорила, что девчонка хорошая, а у меня как-то из памяти выпало.

— Еще бы, после такого количества спиртного и помывки в унитазе — немудрено.

— Да-а, — протянул Лотри. — На утро весь ливер трясся. Стоп, подожди… Ты хочешь сказать, что окунал меня головой в унитаз?!

— Гай, — иронично перебил Агеллар, — мне кажется, годовалый "Хайрем" исправит это недоразумение.

Гаярд ненадолго задумался, затем погладил рукой обивку сиденья и проговорил:

— Вообще-то да… — и грозно добавил: — Но ты больше так не делай.

Алестер поднял руки, сдаваясь.

— Значит, вариантов у нас немного, — загорелая рука притянула на колени карту. — Багран и Хидира для нас закрыты, не пустят свои же. Остается Раск.

— У меня нет там знакомых.

Лотри поскреб макушку.

— У меня, к сожалению, тоже. А если через Валандию попробовать?

— Вариант теоретически возможный, но если ты надеешься, что их граница охраняется хуже, то зря. После вторжения Хенана Валандия усилила свои позиции.

В глазах Лотри загорелся огонек азарта.

— То есть ты не отрицаешь возможности пересечь две границы, рискуя быть пойманным?

— Какая разница. Легальным эмигрантом все равно я не стану ни при каких условиях. Каллини вряд ли удастся получить разрешение даже через месяц, как бы он ни старался.

— Значит, будем прорываться и через своих, и через чужих?

— Ничего не остается, — Алестеру показалось, что Гаярд сейчас откажется, но глаза сослуживца были полны лукавства и какого-то мальчишеского озорства.

— Ты знаешь, а мне будет даже интересно обвести Каллини вокруг пальца, — с предвкушением произнес он.

Следующим городом по плану моего похитителя был Васкану. Всю дорогу до него Лейб заливался соловьем о том, какие славные времена он провел здесь в войну.

— Здесь такие женщины живут. Не удивлюсь, если уже подрастает парочка белокожих хенов, — он рассмеялся своей же шутке. — Вот для них загадка будет — у южан в принципе не бывает белых, если они истинные.

Вряд ли для мужей этих несчастных женщин что-то будет загадкой. Особенно рождение в их семье метисов. Могу с полной уверенностью предположить, что они либо уже мертвы, либо сосланы в этот самый Маоэл.

— В этом городе я и познакомился с капитаном, тогда еще капитаном, Агелларом, — с неприязнью в голосе добавил Ягри. — Кстати, с ним уже можно связаться. До Маоэла нам осталось всего ничего.

Он достал телефон, стал звонить, но чертыхнулся и с недоумением уставился на экран.

— Деньги кончились, странно, — он попробовал еще раз, но с тем же результатом. — А мы в таком захолустье, что и не пополнишь счет, интернета нет.

Я занервничала, даже не знаю, от чего больше — от возможного звонка Агеллару или от его отсутствия. Представила его спокойный глубокий голос…и сердце защемило тисками тоски.

— Хе, у меня же есть козырь. Вот, — из кармана Ягри показался…мой мобильник. — Сейчас мы немного взбудоражим нашего каменного тренера.

Значит, он не сгинул бесследно при облаве. Скорее всего, меня обыскали после того, как вырубили, и все личные вещи передали следствию.

— Дай угадаю, как он у тебя занесен? Любимый? Сладкий? — видя отсутствие реакции на его слова, Лейб нахмурился. — Что — тренер? — он открыл телефонную книгу. — Алестер Агеллар?! Фу, как неоригинально.

— Можете записать его «Сладкий» в своем телефоне, — посоветовала я, отворачиваясь.

— Очень смешно, — его перекосило. — Итак, я звоню. Не смей даже пискнуть, иначе я пристрелю тебя прямо здесь.

Не очень-то и хотелось, подумалось мне. Мало что изменится от моего возможного писка.

— Сюрприз, майор Агеллар, — противно протянул Ягри. — Вы еще не успели соскучиться?

— Цель вашего визита в Валандию? — пограничник, сам коренной валандиец, в темных очках выглядел внушительно. Он держал в руках документы Алестера и Гаярда и дотошно сравнивал фотографии.

— На родину еду, к отцу, — пояснил Агеллар.

— Вас, двугражданских, не поймешь, где у вас родина, — пробурчал патрульный. В их языке эта должность называлась иначе, но содержание было абсолютно такое же. — Кто с вами едет?

— Муж сестры, — не моргнув глазом, соврал Лотри.

— Разве ваша сестра не южанка? — невесть зачем поинтересовался пограничник.

— Вопрос вероисповедания моей сестры как-то влияет на цель моего визита? — не выдержал Агеллар. Время уходило, а он еще не встретился с нужными ему людьми.

— Южанкам традиционно не дозволяется выходить замуж за человека другой веры, — явно процитировал писание подданный Валандии.

— Я принял ее веру, — оскалился Лотри. — Во славу Мхари!

— Во славу Мхари! — машинально отозвался пограничник, явно к ним добрея. — Добро пожаловать в Валандию.

— Спасибо, — неискренне поблагодарил Алестер, забирая документы.

— Как думаешь, из меня вышел бы достойный мхаритянин? — серьезно поинтересовался Гаярд.

— Вышел бы, только не в этой жизни. Что за околесицу ты нес на заставе? Ты знаешь, что тебя могли проверить и прямо оттуда отправить в ИВС[1]?

— Прокатило же, — легко открестился Лотри.

— В другой раз может и не прокатить, — отрезал Алестер. — Имей в виду, это не Ларосс. Давненько ты не общался с южанами.

Лотри сдвинул брови.

— Ну да, аж с утра, когда просил тебя дать мне поспать.

— Гай, — в голосе Агеллара зазвенел металл.

— Все, я помню. "Хайрем" исправляет все неудобства.

— Вот и заткнись.

Он не видел отца… Давно. Старый горец был слеп, как котенок, но руки не отказывались ему служить. Власкар Агеллар по-прежнему что-то мастерил, только уже для своих внуков.

— Долгих лет жизни, отец, — глухо поздоровался он, присаживаясь рядом.

Рука отца традиционно коснулась его головы. Не сразу, Агеллару пришлось наклониться и подставить ее.

— Меня приехал навестить мой сын, — произнес вслух Власкар, будто бы обращаясь к кому-то. — Что же не предупредил?

"А что бы изменилось?" — отстраненно подумал Алестер.

— Я ненадолго.

Отец на ощупь набил трубку и закурил, выдыхая едкий дым.

— С тобой кто-то пришел? — он повернул голову в сторону вошедшего следом Лотри, но не глазами, как это делают зрячие люди, а ухом.

— Это Гай, он приехал со мной по делам.

— Долгих лет, — растерянно пробормотал Гаярд.

— Долгих, — ответил Власкар.

"А мне не ответил".

— Мы пойдем, — Алестер чувствовал себя неуютно в стенах некогда родного дома.

— Алестер.

— Да, отец.

— Она… Долго мучилась?

Отчетливый скрип зубами в повисшей тишине.

— Нет.

Это была плохая идея — заехать домой.

— Включи хоть радио, — рука Лотри потянулась к магнитоле, — не люблю ездить в тишине. Кстати, куда дальше?

— Один человек делает нам поддельные документы.

— Ого, ты уже подсуетился? — присвистнул Гаярд. — Очень хорошо.

Они въехали в частный сектор, немного попетляли по узким улочкам и остановились у неприметного домика. Навстречу выскочила молодая женщина и замерла, ожидая гостей.

— Да это никак Шандира! — воскликнул Лотри, выскакивая чуть ли не на ходу. — Шанди, крошка! — он распахнул свои объятия, но сестра Агеллара отступила назад, сохраняя дистанцию. Гаярд хотел было податься за ней, но его остановила выброшенная вперед рука друга.

Он остановился, недоуменно глядя на Алестера, а тот уже пожимал руку какому-то мужчине.

— Ты хочешь сказать, что это муж твоей сестры — нужный нам человек? — бесцеремонно спросил Лотри.

— Пройдемте в дом, — проговорила Шандира. — Все разговоры — внутри.

В доме брат с сестрой крепко обнялись. Сариш Энвар, муж Шандиры, с подозрением рассматривал Гаярда, тот также ни в чем ему не уступал.

— Ты был у отца? — тихо спросила Алестера сестра. Она заметно округлилась, вероятно, он в очередной раз станет дядей.

— Я уже пожалел об этом.

— Он так и не простил…

Шандира целиком походила на мать. Даже волосы, пусть темные, как у отца, укладывала подобно матери.

— Я знаю. Странно было бы надеяться на иное.

У нее задрожали губы, но Алестер покачал головой.

— Сариш, все готово? — спросил он свояка, обращаясь на его родном языке.

— Готово. Алестер, попроси своего друга не смотреть так на мою жену, — валандиец нахмурил брови.

Лотри беззастенчиво рассматривал старую знакомую.

— Гай, по закону Мхариата муж имеет право выколоть глаз другому мужу, за то, что тот пялится на его жену, — произнес Агеллар, разворачиваясь к Лотри.

У того брови скрылись в густой челке.

— Это же Шанди! Он собирается выколоть мне глаза за нее? Мы же практически выросли вместе, она мне свою грудь в шестнадцать трогать дава…

Шандира залилась краской, успев услышать произнесенное Гаярдом, несмотря на то, что Алестер зажал ему рот.

— Гай, у меня уже нет немой девочки, не заставляй меня думать о немом друге, — предупредил он.

Лотри выразительно захлопал длинными ресницами.

— Где ты взял эту фотографию, я тебя спрашиваю?! Да я тут сам на себя не похож! — разорялся Гаярд. — Алес, прекрати ржать, иначе я подумаю, что сделал это специально!

— Уж извини, ты не прекрасная девушка, чтобы хранить под сердцем гору твоих фотографий. Что на заставе нащелкали перед службой, то я и отправил Саришу.

— Да я же болел тогда!

— Гай, у нас нет времени переделывать документы. Довольствуйся тем, что получилось.

— Тебе хорошо говорить, ты на всех фотографиях красавчик, — обиделся друг.

— Хватит, — осадил Агеллар. — Если для тебя так важно мнение пограничников о том, как ты выглядишь в паспорте, сделай обнаженку и оставь им на память. И зачем я только с тобой связался?..

— Для этого и нужны друзья, — важно надулся Гаярд.

— Ага, трепать нервы.

— Не ворчи.

Шандира подала всем чай с корицей и лепешки. Не успели все сделать по глотку, у Алестера зазвонил телефон. Он спокойно достал его из кармана, но чай немедленно встал поперек горла.

Звонил абонент с именем "Шани".

— Кто там? — спросил Гаярд. Он, как и все остальные, не мог не заметить перемены в лице друга.

Агеллар жестом призвал всех к тишине и ответил.

— Сюрприз, майор Агеллар. Вы еще не успели соскучится? А мы успели, — протянул ненавистный голос. Понятное дело, Ранхил он не принадлежал.

— Нет, — он придал своему голосу самое возможное спокойствие. — В Лароссе стало очень чисто после вашего отъезда, рейн Ягри.

— Значит, ты уже знаешь, где меня искать, — с некоторой долей недовольства ответил Лейб. — Тем лучше. У тебя есть восемь часов, Агеллар, и вот что ты должен сделать за это время.

— А с чего ты взял, что я что-то буду делать?

— Если тебе нужна твоя девчонка — придется пошевелиться, — похититель стал терять терпение, что выдавало его неуверенность в затеянной им компании.

— Чем докажешь, что она с тобой?

— Поздоровайся с нашим дорогим тренером, — сказал он приглушённо, будто отодвинул телефон от лица.

— Идите к чёрту, — ответил другой голос, в котором Алестер без труда опознал пропажу. Сердце вопреки всеобщему мнению о его черствости, позорно пропустило удар.

— Что ты хочешь?

— В Абускаи есть гостиница, называется "Золото гор". Привезешь туда пятьсот тысяч и еще пятьсот в Васкану. Ты знаешь, куда.

— Гарантии?

— Мое слово тебе гарантия.

— Твое слово для меня ничего не значит.

— Придется довольствоваться тем, что есть, — грубо ответил Ягри. — Все, Агеллар, время пошло. Каждый час задержки будет стоить ей пули. Стрелять начну по конечностям. Не думай, что ты умнее меня, у меня гораздо больше связей здесь, так что без фокусов.

— Я понял, — со смертельным спокойствием ответил Алестер и отключился. — Гай, быстро, карту!

Пока Лотри бегал в машину, Агеллар запустил приложение. Интернет ловил из рук вон плохо, у него было всего несколько секунд, чтобы засечь сигнал до того момента, как Ягри выключит телефон.

— Давай же, — приговаривал он, остальные в этот момент напряженно молчали, глядя на крутящийся значок поиска сети.

— Вот, я принес, — на стол упала свернутая карта, быстро расправленная в четыре руки.

— Сигнал потерян, — глухо прочитал Алестер. — Он выключил телефон.

Внезапно значок перестал крутиться, приобретая очертания красной точки.

— Смотри-смотри!

Программа засекла абонента, указав его местоположение.

— Он движется в сторону Васкану сейчас, — сравнивая показатели, Агеллар ткнул в карту. — Вот здесь, по трассе.

— Поедем навстречу?

— Нет. Сначала выполним требование по поводу выкупа, — все прислушались. Он обратился к свояку на валандийском: — Сариш, мне нужен миллион "кукол".

— Сделаем, — кивнул тот.

— И как я твою сестру упустил? Такая ж… — Лотри осекся под хмурым взглядом Агеллара, — женщина. Не гони, не хватало, чтобы нас задержали за превышение. А где моя куфья?

Алестер пошарил рукой на заднем сиденье старенького фургончика и перебросил Гаярду на колени нечто похожее.

— Надевай, мы уже почти приехали.

Сам Агеллар уже повязал платок в черно-белую клетку, отчего стал абсолютным южанином, даром что полукровка. У Лотри же для валандийца, а тем более для хена была слишком хитрая и смазливая физиономия.

— Слушай, это ж я теперь могу приобрести дешевую недвижимость! — воскликнул он.

— Не хочу тебя расстраивать, но поддельный паспорт и куфья на голове не сделали тебя гражданином ни одной южной республики.

— А было бы неплохо…

— Все, притворись, пожалуйста, мертвым, мы уже подъезжаем. Хорошо, хоть очереди нет. Разговаривать буду только я, не реагируй на вопросы и на обращения.

Они заранее продумали легенду — два торговца едут в Хенан на рынок поторговать. Товар самый обыкновенный — ткани, соответствующую проверку прошли, ввозная пошлина оплачена. Хенанский пограничник даже не спросил, почему Агеллар отвечает за двоих, пожелал удачной торговли и поднял перед ними шлагбаум.

Едва Алестер сел в машину, Лотри заметил:

— Все как-то слишком просто, тебе не кажется?

— Наверно, сюда еще не дошли ориентировки на нас.

— Ты, кстати, телефон выключить не хочешь? Каллини наверняка ведет тебя.

Агеллар наградил друга снисходительным взглядом.

— На это и расчет.

Лотри усмехнулся.

— Я представляю, как он сейчас бесится, что оба его воспитанника обошли старого пса.

— Зря ты так, нам это еще боком выйдет, — заметил Алестер.

Гаярд задумчиво уставился в окно.

— Да что он нам сделает? Подметать плац или драить туалеты он меня уже не заставит. Сколько нам ехать?

Алестер кинул взгляд на часы.

— Приблизительно через полчаса будем у этой гостиницы. Дальше рванем по другой дороге. Лейб или плохо ориентируется в Хенане, или у него свои мотивы, но он поехал по более длинной дороге. Мы будем на месте намного раньше, так что успеем подготовиться к встрече.

— Отлично. Какой-то все-таки недоделанный похититель у твоей девчонки.

Алестер стиснул зубы.

— Я бы не стал его недооценивать. Ты не знаешь, на что способен этот выродок.

— Надеюсь, мы скоро надерем ему зад и отправимся назад, — скороговоркой выдал Гаярд и захохотал.

В машине, которую они обгоняли, на них покосился мужчина.

— Гай, мы на вражеской территории, веди себя соответственно, — одернул Агеллар.

— Слушаюсь, — отсалютовал Гаярд и застыл на пассажирском сиденье с постной миной.

Назначенная Лейбом за меня сумма выкупа впечатляла — я выпала в осадок и надолго. Где Агеллар возьмет такие деньги, пусть и за восемь часов? Да и станет ли он это делать? Тем более, что отпускать меня никто не собирается, Ягри дал ясно это понять.

— Итого, я получу миллион от Агеллара, тысяч триста даст за тебя покупатель в Маоэле — одни сплошные плюсы, — Ягри потер ручки. Кажется, в уме он прикидывал, нельзя ли продать меня еще раз.

— Неужели лароссийки так высоко ценятся?

— О, ты себе не представляешь, насколько.

— И в чем же наша привлекательность?

— Лароссийки — они ведь лишены по своей вере и внутренней политике всяческих ограничений. У южанок одни запреты.

— И что тогда хенам так нравится в нас? Мы же, получается, одно сплошное средоточие грехов и свободных взглядов, коих они сами лишены.

На губах Лейба зазмеилась гаденькая усмешка.

— Больше всего на свете мужчины-южане любят принуждать. Ломать, лишать свободы, подминать под себя. Что им южанки — они уже сломлены верой, покорны и преданны. А вы для них — лакомый кусочек, глоток свежего воздуха.

Я понимаю, что везде и во всем имеют место быть исключения. Я догадывалась, что у нас слишком разный менталитет, но не настолько же, чтобы мой мозг отказывался понимать вообще. Да, бывает такое, что бесящийся с жиру богатей заводит себе целую толпу разномастных "игрушек" и издевается над ними. Но это сдвиг одного конкретного человека, и все, что его ждет в будущем (при условии, что не откупится) — принудительное лечение или долгий тюремный срок. А здесь вся страна погрязла в торговле людьми — и это также нормально, как если бы они торговали семечками.

К слову о том, что Ягри сказал о южанах. Я не так уж много их знаю, первыми на ум приходят Тагир и Агеллар, и если первый еще глупый щенок, который за кость продал бы и собственную шкуру, то второго я знала, как самого справедливого и самого адекватного человека.

— Думаешь, какой я плохой, а ведь твой любовничек поступил бы также, будь у него налажен подобный бизнес, — вклинился в мои мысли голос Лейба. Кажется, он считал своим достоинством, что у него этот бизнес есть, а у Агеллара нет. — Говорил я ему, давай со мной в долю. Но он же го-ордый.

Я не стала вступать с ним в спор. Не исключаю, что Ягри знал Агеллара получше меня, раз у них там какие-то счеты, но в чем я уверена на все сто процентов — Алестер никогда не стал бы торговать людьми, даже если бы его к этому принудили.

"Золото гор" выглядело так…будто оно закончилось. Давно. Да и была его там крохотная песчинка. Одна кривая вывеска чего стоила, а уж немытые сроду окна и вовсе позабавили Лотри.

Алестер был вне себя от злости — и в этот клоповник, рассадник вшей и мышей Ягри притащил девчонку? И тут же подстегнул себя — он пользуется тем, что она ничего не понимает. Но вдруг его осенила мысль — а кто же тогда, если не она, послал Лейба к черту? Ведь голос был ее, или ему просто хотелось его услышать? Он так привык думать, что с ней все в порядке, что его умом даже не воспринималась мысль, что все может быть иначе.

— Хочешь, чтобы я пошел с тобой? — кисло уточнил Гаярд, втайне наверняка надеясь на отрицательный ответ.

— Да. Прикроешь спину, если что, — щелкнул затвор заряжаемого пистолета. — Возьми, постоишь у двери, я пойду дальше один, меня могут обыскать.

— Ух ты! — глаза друга загорелись огнем. — Это же "Веста-700" старого образца. Рабочая хоть?

— Получше "Весты-3000" будет, — проворчал Агеллар, вспоминая, как на учениях еще во время срочной службы вышеупомянутое огнестрельное оружие заклинило и не произвело выстрел. Зато успешно разрядилось в руках начкома по боевой подготовке на проверке.

Внутри их никто особенно не ждал — мужчина за столом бессовестно дремал, больше в гостинице никого не было. Агеллар с грохотом поставил чемодан, отчего мужчина вскочил и непонимающе уставился на причину его пробуждения.

— Звони подельнику, говори, что деньги прибыли.

Зулбар покосился на чемодан и нагло ответил:

— Открой, я сначала посмотрю.

Щелкнули замки, Алестер повернул чемодан, демонстрируя его содержимое. Хозяин гостиницы взял одну пачку в руки и перелистал.

— Почему крупными купюрами? — недовольно осведомился он.

— Предлагаешь мне вернуться и приехать к тебе с двумя самосвалами десяток? — тихо спросил Агеллар, отчего стоящий перед ним человек заметно струхнул.

— Нет-нет, так сойдет. Только я пересчитаю.

Тренер закатил глаза, представляя, сколько времени они потеряют. Он извлек из кармана купюру того же номинала, что лежали в чемодане, и положил сверху, захлопывая крышку.

— Считай, что там все ровно.

Купюра исчезла под столом, чемодан закрылся и присоединился к купюре.

— Прекрасные денежки, правильный номинал, приятно иметь с вами дело, — фальшивая улыбка выдавала внутренний страх южанина.

— Звони, — прошипел Агеллар.

Трясущимися руками, через раз попадая на кнопки, Зулбар набрал нужный номер.

— Ястреб в горах, птенцы накормлены, — произнес он ранее уговоренную фразу. Выслушал ответ, после чего передал трубку Агеллару.

— Оперативно, майор, встречаемся в Васкану в четыре часа. Раньше можешь даже не появляться, иначе обмен не состоится вообще.

— Хорошо. Имей в виду, если обмен не состоится, я перестану играть по твоим правилам.

— Это мы еще посмотрим, — ядовито ответил Ягри и отключился.

— Не желаете ли отдохнуть? — излишне любезно улыбнулся хозяин гостиницы.

Агеллар опалил его седеющие брови взглядом и резко покинул здание. Лотри вышел следом, и они оба направились к машине.

— Куда дальше?

— В Васкану. Доедем, а там уже разберемся, где скоротать время.

— Денежки получены, можно ехать дальше, — радостно уведомил меня похититель. — Твой покупатель уже подъехал, скоро мы избавимся от общества друг друга.

"Прекрасно, — подумала я, — только мне интересно, не поменяю ли я шило на мыло". Мысли в голове бродили нерадостные, я совсем повесила голову. Агеллар явно не успеет, он будет ждать нас в Васкану и придет на встречу лишь в указанное время. Сама я в это время уже отправлюсь в малоприятное путешествие с очередным любителем заграничных диковинок. Плюс ко всему, на время поездки Лейб сковал мне еще и ноги, отрезав тем самым путь даже к теоретически возможному бегству.

— Алес, смотри, там какая-то женщина руками машет. Нам что ли? — заметил Гаярд, но увидев на лице друга заинтересованность, добавил: — Может, ну ее, поехали?

Алестер внимательно посмотрел на закутанную в одежды южанку и решительно распахнул дверь машины. За его спиной досадливо цокнул Лотри.

Женщина повела себя крайне странно — она явно сделала приглашающий жест, но скрылась внутри гостиницы с черного входа. Агеллар взял у Гаярда пистолет и спрятал его в рукаве.

Свет не горел. Полагаясь на внутренние ощущения, он шагнул в темноту, держа пистолет наготове. Маленький тамбур поворачивал влево и заканчивался коридором с несколькими дверьми, у одной из которых он увидел женщину. Она опять поманила его. В два шага преодолев расстояние, он последовал за ней, мысленно просчитывая варианты, как он будет отбиваться один от возможных налетчиков, но женщина упорно звала за собой. Когда она открыла дверь ванной, он уж было хотел обругать себя последними словами, что чуть не поддался уговорам приятно провести время, но южанка подошла к тумбе, распахнула дверь — и Агеллар увидел причину, по которой он оказался в непривычной обстановке с незнакомой женщиной.

Он выскочил из гостиницы, не оборачиваясь, отмечая про себя, что Лотри с беспокойством ходит возле машины и решает, присоединиться ему к невинно убиенному другу или вызывать подкрепление.

— Что там? — спросил он, но Агеллар лишь молча указал ему, чтоб тот сел на свое место.

Машина очень быстро набрала скорость. Из Абускаи они выехали за считанные минуты.

— Алес, мы проехали поворот. Кажется, там было написано "Васкану", — Лотри даже обернулся.

— Мы не едем в Васкану, — процедил Агеллар, яростно дергая рычаг, чтобы очередной раз набрать скорость.

Глаза Гаярда округлились.

— А куда мы едем? — тихо уточнил он.

Агеллар достал телефон и показал другу фотографию. Она вышла нечеткой из-за плохого освещения и не слишком правильного сочетания пишущего предмета и поверхности, но разобрать, что имел в виду автор послания, можно было без труда.

— Он везет ее в Маоэл? — ошарашенно проговорил Лотри.

Алестер промолчал, лишь сильнее сжимая челюсти и вжимая педаль газа в пол.

Ягри никуда не спешил. Даже издевательски насвистывал гимн Ларосса. Мимо проносящиеся пейзажи не отличались большим разнообразием, как и репертуар карлика, поэтому я перестала обращать на него внимание и решила впрок вздремнуть.

Глаза распахнулись одновременно с инерционным толчком остановившейся машины. Лейб с кем-то разговаривал по телефону, скорее всего, с продавцом, мне же представилась возможность полюбоваться на Маоэл. В общем-то любоваться было особо не на что — выглядел он как самая обычная тюрьма. Кружево колючей проволоки сплетало ужасающий кокон. Не было только вышек с часовыми — это навело меня на мысль, что проволока не иначе как под током. Сомневаюсь, что хоть одной женщине удалось отсюда сбежать.

Перед Маоэлом была небольшая площадка, на которой словно раскинулась ярмарка. В ряд стояло несколько палаток, вокруг суетились люди. Покупатели и продавцы били по рукам, радуясь удачно оформленной сделке. Кто-то уже тащил товар в машину, кто-то еще только присматривался, но меня Ягри вел целенаправленно, к конкретной палатке. Мои ноги ему пришлось расковать, а вот руки по-прежнему были в наручниках под одеждой. Мы внезапно остановились напротив одной из палаток, мне даже едва успело прийти на ум: "Как, уже все?!". Мой покупатель стоял спиной и что-то говорил своему коллеге. Копна русых волос выдавала в нем лароссийца, что слегка придало мне уверенности — с гражданином своей страны договориться будет легче. Согрело душу и воспоминание о том, что где-то недалеко и Агеллар. Я уже облегченно вздохнула, но тут Лейб окликнул покупателя, тот обернулся, в это же время Ягри сорвал с меня маску-капюшон и воскликнул:

— Смотри, какой товарец я нашел тебе в этот раз!

Едва я обрела возможность видеть прямо перед собой, возникла немая сцена. Ягри не понимал, почему покупатель стоит с каменным лицом, а товар выпучил в недоумении глаза.

Я видела его всего один раз, на похоронах матери, но почему-то до мельчайших подробностей запомнила его лицо. Сомневаюсь, что и он видел меня больше одного раза, но узнавание было очевидно. Я не ожидала встретить его так скоро, а он наверняка не ожидал меня увидеть вообще.

Ягри нахмурил брови, когда я захохотала. Он не знал, что привез меня к Славину — другу и коллеге Георга Ранхила, моего отца.

[1] Изолятор временного содержания.

Глава 9. Спасение

Нельзя спасти девушку, если она

любит неприятности

Gossip Girl

Первый шок прошел, и Славин сквозь зубы произнес:

— Ну-ка быстро в палатку!

Его помощник втащил меня внутрь, но Ягри такой расклад не понравился.

— Плати деньги, а потом будешь распоряжаться!

— Я должен посмотреть поближе, мне нужны только здоровые, — тоном, не терпящим возражений, сказал друг отца. — Подожди снаружи.

Мы скрылись с ним за ширмой, я нетерпеливо вытащила руки через горловину и протянула ему.

— Я так рада вас видеть, рейн Славин, вы себе не представляете, — слова вылетали из меня со скоростью автоматной очереди. — Я уж было решила, что все, попала. А где отец? Он не звонил с того момента, как уехал.

Я продолжала говорить, не понимая, почему Славин не двигается с места, не спешит расстёгивать наручники, ничего не говорит. Я замолчала и вопросительно уставилась на него. Славин вздохнул и жестко произнес:

— Я не знаю, как ты здесь оказалась, но подставлять из-за тебя под удар свою семью я не намерен. Как впуталась в это дело, так и выпутывайся.

Я опешила.

— Но ведь вы друг моего отца!

Славин подался вперед и прошипел:

— Я уже ответил, ради его памяти я не собираюсь рисковать судьбой живых.

Он будто окатил меня холодной водой.

— Что значит — ради его памяти? — прошептала я.

Славин стиснул зубы.

— Нет больше твоего отца. Он хотел обмануть систему, но система растоптала его в порошок.

— Вы лжете! — я отказывалась верить в эту чушь, только мозг услужливо подбрасывал пищу для размышлений — Славин же явно не археологическими раскопками занимается здесь, а отец говорил, что они работают вместе. И стоит ли теперь верить тому, что говорил мне отец?

— Хочешь, верь, хочешь — нет, но его обвязали взрывчатыми веществами и подожгли, — зло произнес Славин. — Взрыв никому не оставляет шансов на спасение. Он заигрался, думал, что легко сможет проворачивается свои дела вдали от халифата. Запомни раз и навсегда — халифы шутить не умеют, им опасно переходить дорогу. Однажды увезенная у них женщина уже стоила жизни твоей матери. Так что никогда, ты слышишь, — он встряхнул меня, — никогда не говори, чья ты дочь, пока находишься за пределами Ларосса.

Я ничего не могла сказать. В эту минуту я лишь думала об отце и о судьбе, сыгравшей с нашей семьей злую шутку.

— Эй, забирай свой товар и катись отсюда, — громко произнес Славин. — Лароссийки нам сегодня не нужны.

— Как это — не нужны? — разозлился Ягри. — У нас был уговор!

— Был уговор, а теперь его нет, — возразил Славин. — Убирайся, я не собираюсь повторять тебе еще раз.

— Ты еще пожалеешь, — пригрозил Лейб, хватая меня. — Пошли, найдем покупателя посговорчивее.

Разочарование, постигшее меня, достигло апогея. Что, чёрт возьми, происходит с миром? Такое ощущение, что он перевернулся с ног на голову.

Протащи Ягри за собой труп на веревке, он вряд ли привлек бы столько же внимания, сколько привлекло шествие между торговыми рядами со светловолосой девушкой с белой кожей. На нас смотрели все, но в очередь на покупку отчего-то выстраиваться не спешили. Лейб нервничал, даже предлагал меня в одной из палаток, но тамему сказали, что "если Славин не взял, нам тем более не надо". Вероятно, у лароссийца в кругу торговцев людьми сложился определенный авторитет. В итоге меня никто не купил, только стали подозрительно присматриваться к странному карлику, спокойно таскающему за собой лароссийку.

План Ягри по двойной продаже одного товара срывался, он во всем винил меня, а я тупо шагала следом. Нездоровый интерес к нашей компании множился, но ситуация итак складывалась не в мою пользу, так что на это было наплевать.

— Эй, давай я куплю твою девчонку, — предложил кто-то на чистом лароссе.

— Дешевле трехсот не продам, — сразу установил рамки Ягри. На всем пытается нажиться, даже на собственном идиотизме.

Покупатель усмехнулся, подкинул Лейбу свернутый пакет с тяжелым содержимым, вырвал из руки липовый паспорт и поволок меня за собой. Вот и свершилось, подумалось мне, и нервно хихикнула — наконец-то Ягри сбыл некондиционный товар. Мой новый хозяин заторопился, принуждая меня почти бежать следом. Когда я споткнулась и едва не разбила себе нос, он почти заботливо сказал:

— Потерпи, мы уже близко, — чем ввел меня в состояние крайнего удивления.

Пару раз мужчина обернулся, после чего выругался смутно знакомым речевым оборотом.

— Простите, а мы с вами случайно не знакомы? — спросила я, силясь рассмотреть его лицо. Неужели очередная случайная встреча?

— Нет, — усмехнулся он, — но у нас еще будет подходящее время, чтобы познакомиться. Сейчас, — он еще раз обернулся и сорвался на бег вместе со мной, — совсем не оно.

Из-за крайней палатки на нас вылетела машина, окружая нас столбом поднятой пыли. Едва не снеся нас, она резко затормозила, распахнулась дверь — и меня бесцеремонно втащили внутрь на что-то мягкое. Сверху со всего размаху сиганул мой покупатель и заорал, что было дури:

— Газу!

Следом по кузову градом посыпались выстрелы, я взвизгнула, но визг мой потонул в глубине странной подстилки. Машину подбрасывало и кидало, она ревматически скрипела и переваливалась с боку на бок, и я молила всех возможных богов, чтобы она не развалилась раньше, чем мы выйдем из-под обстрела.

— Что там? — мой покупатель уже выпрямился и с комфортом уселся на одном из тюков, поближе к небольшому окошку, ведущему в кабину водителя.

Что ему ответили, я не услышала, боялась сдвинуться с места, чтобы меня не размазало по стенкам фургончика. Дальше, видимо, последовал вопрос, не задело ли нас, на что мужчина весело ответил, что кровью никто не истекает, да и ладно. Следующая фраза его слегка огорчила, улыбка сошла с лица, и он серьезно поддержал:

— Да, скорее всего. Разумней будет туда не соваться. Что делать, веди к горам. Благодаря этому недоделанному торгашу нас теперь ищет половина Хенана.

Ухабистая дорога ненадолго сменилась ровной, но потом стала петлять, подпрыгивать, а потом и вовсе забрала наверх. Наверно, от переизбытка событий мой организм перешел в щадящий режим и решил немного подремать, потому что скрежет открываемой двери застал меня врасплох. Я приняла более-менее вертикальное положение, привыкла к свету и увидела лицо своего нечаянного водителя. Меня бросило в дрожь.

Он был не просто зол. Он был АДСКИ зол на меня, я слышала скрежет зубов и хруст разминаемых суставов, а искрами из глаз можно было бы заменить праздничный салют ко дню города. Я вжалась в рулон с тканью, но сойти за него у меня не получилось, ибо меня настиг ледяной голос:

— А дальше мы не поедем, пока рия Ранхил мне все не расскажет. И учти, — уже лично мне, — твой рассказ должен сильно меня впечатлить, чтобы я прямо здесь и сейчас не задушил тебя голыми руками!

Внутри него боролись два рациональных желания — наказать и обнять. Он искренне радовался, что все закончилось хорошо, если не учитывать то обстоятельство, что им еще нужно вырваться из чужой страны, но также он испытывал яростную потребность от души на нее поорать. Это же надо — чуть не попала в Маоэл! А если бы он не успел? Ладно хоть послание сообразила оставить, но южанка, показавшая его, наверняка за это уже поплатилась. Алестер сомневался, что случившееся прошло мимо глаз хозяина гостиницы.

— Выходи из машины, — прорычал он, удивляясь собственной злости. Ему казалось, если Ранхил помедлит, он руками разорвет фургончик надвое, чтобы ее оттуда достать.

Она медленно поползла к двери, свесила ноги и неуклюже сползла на землю. Алестер казался невероятно огромным рядом с ней, но спускать с рук просто так ничего не собирался.

— Рассказывай.

Она рассказала, и по мере повествования у Агеллара несколько раз волосы вставали дыбом. Девчонка начала с самого начала, когда они решили отказаться группой от его предмета, включая спор Ривары с программистами и их угрозы, драку в баре, разговор с Лагеррой и взрыв его машины следом, и поездку на границу за ханаи. Последней и самой неприятной новостью была смерть отца.

— Ты хоть понимаешь, как ты рисковала? — начал он очень тихо, но в конце всё же сорвался и стал кричать. — Да ты подумала о последствиях этой поездки?! А если бы тебя взяли? Это срок, реальный тюремный срок! Плюс пособничество контрабандистам. Если ты о себе не думала, как бы это пережил твой отец?!

— Алес, — предостерегающе произнес Лотри, но было поздно.

Девчонка отчаянно ревела в три ручья.

Агеллар и Лотри переглянулись. Злость первого сдулась как проколотый воздушный шарик, во взгляде друга стояло осуждение. Гаярд покачал головой.

Алестер понял, что перегнул палку, но истерика уже имела место быть.

— Лианетта, перестань, — неуверенно произнес он. Всё же зря он так с ней, перепугался, да, но это его проблемы. — Shanie, я прошу тебя…

Поток слез не кончался, Агеллар тяжело вздохнул, посадил ее на рулон ткани и присел рядом на корточки.

— Я же полжизни потерял, пока нашел тебя, — проговорил он. Ранхил всхлипнула. — Не плачь. Теперь все позади.

Девчонка подалась вперед и обняла его за шею. Алестер сжал ее в ответ. Оба сидели в неудобных позах, но разрывать контакт никто не спешил. За спиной Агеллара украдкой перевел дух Лотри. Он никогда не видел своего друга таким злым и таким…напуганным?

Мужчины не любят истерик, и Агеллар наверняка из их числа. Эта мысль меня отрезвила и осушила слезы после десятиминутной истерики. Некоторое время мы еще сидели рядом, но вскоре я отстранилась, чувствуя себя препаршиво за устроенный концерт, да еще и при незнакомом мужчине. Тот, кстати, доброжелательно улыбнулся, когда я подняла на него опухшие от слез глаза, и протянул руку:

— Гай.

Я в ответ протянула обе.

— Лианетта.

Мужчины одновременно нахмурились.

— С этим надо что-то делать, — Агеллар осмотрел мои запястья с уже набухающими в некоторых местах синяками. — Гай, где-то в кузове ящик с инструментами, неси сюда.

По спасению моих рук из металлического плена развилась целая компания. На свет были извлечены всевозможные тонкие детали и инструменты, Алестер замер над замком наручников и принялся в нем копаться.

— Я пока пойду насобираю чего-нибудь нам на костер, — отстраненно произнес его друг и смылся. Наверняка это было сделано специально, чтобы кое-кто побыл наедине.

— Простите меня, — проговорила я. — Они угрожали, что взорвут вас вместе с машиной.

Настроившаяся было на сложный замок рука тренера сорвалась, он шумно выдохнул.

— Нужно было просто мне все рассказать, — спокойно произнес он, но от его взгляда всё равно стало не по себе — я малодушно опустила глаза. Тыльной стороной ладони он коснулся моей щеки и ласково произнес: — Я же большой, Shanie, а ты маленькая, я бы справился за нас двоих. Я всегда смогу защитить тебя.

— Я испугалась, — призналась я, — тем более, когда имела место быть наглядная демонстрация силы.

— А залезть в самое пекло, погонять меня по чужой стране, связаться со всеми преступными элементами и едва не попасть в самое страшное место в мире для женщины — этого ты не боялась? — я тяжело вздохнула. Глаза Агеллара налились мглой.

— Я не думала, что так выйдет. Меня поставили в такие условия.

— Все, кто это сделал, еще за это ответят.

Некоторое время он молча ковырял замок. Вскоре я почувствовала уже забытую легкость свободы. Но руки мои он не отпустил.

— Я надеюсь, что в будущем ты будешь ставить меня в известность раньше, чем мне придется узнавать самому и исправлять, — я быстро заморгала, чувствуя подступающие слезы, но Алестер прижался губами к виску. Вздох, вырвавшийся из его груди, можно было назвать вздохом облегчения. — Прости, что мы так долго.

Он потянулся с явным намерением поцеловать, осторожно касаясь губами разбитой губы. Я подалась навстречу, меньше всего желая, чтобы он останавливался. Но в процесс вмешался жизнерадостный голос:

— Вы знаете, я нашел небольшую пещеру, мы можем заночевать там и… Ой, простите!

Алестер использовал тот же самый речевой оборот, что чуть ранее произнес и сам Гай.

Машина наотрез отказалась заводиться, чем ввела в глубокое уныние всех, включая Агеллара, но тот здраво рассудил, что ее все равно пришлось бы бросить. Выбрав пару тюков поприличнее (машину грузили некондиционным хламом с одной из валандийских ткацких фабрик) Алестер вручил их Лотри, сам подхватил еще один и взял сумку с провизией и некоторыми личными вещами. Ранхил доверили самое дорогое — воду.

Пещера действительно была, небольшая, но для трех человек ее хватило с головой. В ней уже имелась подстилка в виде сухих веток, а чуть левее от входа темнело кострище. Наверняка здесь в непогоду укрываются пастухи — ниже по склону начинались сельские угодья и аулы.

— Давненько я не спал на голых камнях, — преувеличенно бодро сказал Гаярд. — Прямо-таки соскучился.

— У тебя еще будет возможность устать от этого, похоже, мы в Хенане задержимся, — ответил Агеллар.

— Кто бы сомневался. Какие у нас есть варианты? Ты же знаешь, я полный ноль в хенанской географии.

— Позже, Гай, — уклонился от ответа Алестер. — Займись костром, я пока соображу нам ужин.

Котелка или любой другой металлической посуды никто взять не догадался, следовательно, даже если ему бы удалось добыть в горах дичь, сварить ее все равно не в чем. Да и воды маловато. В единственной прихваченной алюминиевой кружке Агеллар единогласно (то есть, не спрашивая ничьего мнения) решил нагреть воды для Лианетты. Ночи в горах холодные, несмотря на теплый и сухой южный климат.

Лотри разложил костер по армейской привычке — высоко обложил со всех сторон найденными камнями и соорудил маленькую печурку. Кружку поставили в центр, на небольшой относительно плоский камешек и сложили сухой хворост так, чтобы вода быстрее нагрелась.

Алестер тоже времени даром не терял, достал жестяные банки с кашей, слегка приоткрыл крышки старым ножом и выстроил их вокруг костра, периодически поворачивая их другим боком, чтобы содержимое прогревалось равномерно. Ранхил резала хлеб и овощи.

— Расскажите мне, где вы взяли столько денег? — неожиданно спросила она хриплым голосом. — Я даже не представляю, сколько лет я буду расплачиваться, чтобы вернуть всю сумму.

— Поверь мне, — хохотнул Гаярд, — даже если бы они были настоящие, Алес не взял бы с тебя ни копейки. Ради тебя он даже пожертвовал своим "Хайремом", на который копил всю жизнь, но в итоге продал квартиру матери, чтобы выкупить его.

Глаза девчонки расширились. Алестер сжал челюсти, негодуя на друга за его болтливость.

— Гай, тебе не кажется, что ты хочешь есть? — процедил он, подталкивая к Лотри горячую банку. Брошенная следом вилка должна была как минимум три раза воткнуться в его длинный язык.

На Гаярда это не произвело никакого впечатления, он стянул с головы куфью и, обмотав ею руку, поднес банку ближе ко рту. В другой руке он уже держал надкусанный хлеб, но затыкаться, похоже, не собирался.

— Жаль, все-таки хорошие подделки были, качественные. Забрать бы.

— Для чего? Через час они стали самой обыкновенной бумагой, хоть и специальной, для денег.

— Да ну?! — Лотри так резко наклонился, что горячая каша чуть не оказалась на коленях Агеллара. Под острым взглядом он вернулся в прежнее положение, но расспросы не оставил: — Я что-то слышал про такой состав, но думал, что он еще в разработке.

— Это у кого-то он в разработке, а народные умельцы его уже придумали, — едко заметил тренер. Он также замотал банку в куфью и подал Ранхил. Свою банку он подвинул ближе и стал есть так, подставляя под вилку сложенную ладонь.

— Здорово, да? — не обращаясь ни к кому конкретно, восхитился Лотри. — С таким составом можно устраивать любые облавы, не страшно, если "липа" уйдет налево. Задаешь составу определенное время, кто-то денежки захочет сбыть — а у него в чемодане уже белые бумажки. Алес, ты должен обязательно свести свояка с нужными людьми.

— Если ты сейчас не замолчишь…

— Подожди, а если…

— Гай, я предупреждаю тебя последний раз! — Алестеру пришлось повысить голос, чтобы Лотри замолчал. — Ешь молча!

Все трое сосредоточенно заскрипели вилками по банкам. Гаярд бросал взгляды исподлобья, но молчал. Ранхил без аппетита ковырялась в своей банке, периодически зевая.

Стемнело. Рулоны с тканью раскатали, для девчонки — у дальней стены, для мужчин — по бокам. Лианетта сразу же отставила свой ужин, уселась на воображаемую подстилку и укрыла краем ноги. Алестер снял с углей кружку, высыпал в нее чайный сбор, кстати всученный Шандирой, помешал, попробовал и подал Ранхил. Она обхватила кружку двумя руками да так и застыла, согревая ладони. Поймав напряженный взгляд Агеллара, сделала глоток и зажмурилась.

— Пей сразу и все, пока не остыло.

Дважды повторять не пришлось. После возвращения пустой посуды, она легла и устроилась поудобнее. Через пару минут ее глаза закрылись и дыхание выровнялось.

— Что это ты такое ей дал? — удивился Лотри, помахав перед лицом девчонки ладонью.

Агеллар отодвинул его, накрывая девчонку сложенным в несколько слоев одеялом, сделанным из его неудавшейся постели, и подсел к костру.

— Успокаивающий сбор. Шанди решила, что ей понадобится, как видишь — угадала.

— Так что там по поводу валить отсюда? — Гай откинулся на стену. — Ты уже придумал план?

Алестер помешал угли в костре, сгребая их в середину.

— Завтра пойдем в деревню. Оценим обстановку, разживемся нужными вещами. Лианетте нужно переодеться.

Лотри задумчиво посмотрел на девчонку.

— А я гляжу — ты хорошо так встрял, — протянул он. — Думаешь, любовь?

Агеллар перевел взгляд на Ранхил и ненадолго завис. Она спала, поджав колени и подложив ладони под щеку, словно беззащитный эмбрион в утробе матери. Алестер видел и царапины на ее лице, и синяки на запястьях, и разбитую губу — и в нем просыпалось желание убивать, только чтобы больше никогда не видеть на ней ничего подобного. Была ли это любовь, о которой спросил его друг? Он не знал. Но ничего похожего он раньше не испытывал. Он любил мать, любил Шандиру, но это другая любовь, ее не могло не быть. Любил ли он других женщин? Его жизнь была сплошной войной, а на войне нет места чувствам.

Агеллар не ответил, но Гаярд понял все без слов, когда тот, обжигаясь, собрал горячие камни из костра и аккуратно, стараясь не разбудить, подсунул каждый под ткань по периметру лежака девчонки. Она завозилась во сне, инстинктивно потянулась к теплу.

В кострище ярко загорелась головешка, ненадолго осветив пещеру. Лотри посмотрел на выражение лица друга и убедился, что он был прав. Сорваться в страну, куда тебе запрещен въезд под страхом смерти, ради девчонки — это явно нужно испытывать нечто большее, чем чувство ответственности наставника перед его ученицей.

Я проснулась внезапно, кажется, на вопросе Гая про любовь, и напряженно прислушалась. Агеллар молчал, а у меня внутри творилось нечто. Я поняла, что его ответ для меня сейчас важнее всего на свете, но он по-прежнему не произносил ни слова.

Кто-то потревожил мою воображаемую постель, я едва не открыла глаза, но сдержалась. Через секунду меня окутало живительное тепло. Агеллар подложил горячие камни, чтобы я не замерзла.

Это был самый красноречивый ответ.

Я хотела "проснуться", но этому помешал дальнейший разговор. И на этот раз его завел Агеллар.

— Я бы попросил тебя поменьше распространяться при ней на тему нужных людей и так далее, — произнес он.

— Подожди, так она что, не знает? — удивился Гай. — И как так вышло, что ты до сих пор не поставил ее в известность? Я думал, у вас все серьезно…

— Гай, это не то, чем нужно хвалиться перед девушкой на первом свидании.

Лотри усмехнулся.

— По-моему, как раз-таки то.

— Ты не понимаешь, — с горечью возразил Алестер. — У нее погиб отец, она пережила очередное потрясение, я не могу допустить еще одно.

— Будет все-таки лучше, если она узнает от тебя.

— Меня даже родной отец не смог понять. Нет, я не могу предсказать, как она к этому отнесется, поэтому пока повременю с признаниями.

— Как знаешь. Ладно, Алес, я вздремну, а то у меня от всех наших приключений уже голова кругом, а ей просто необходим отдых. А ты не хочешь прилечь?

— Позже, — прозвучал ответ.

У меня аж зачесались уши — что же такого от меня скрывает тренер, что даже боится говорить?

В пещере еще несколько минут происходила непонятная возня, Гай улегся, а чем занимался Агеллар, я не слышала. Приоткрытый глаз мне ничего не дал, в пещере царил полумрак. Я различила лишь темный силуэт на фоне дотлевающего костра. Какое-то время я просто наблюдала, пока меня не напугал позвавший меня голос:

— Лианетта!

Я вскочила.

— Ч-что?

— Чего ты не спишь? — строго поинтересовался тренер.

— Не знаю. Просто не спится. А вы чего?

— Не хочу.

Мне нестерпимо захотелось с ним поговорить. Такое бывает, когда перед человеком чувствуешь свою вину.

— Алестер, посидите со мной.

Он бесшумно приблизился, я уловила смазанное движение, после которого перед глазами взорвался фейерверк, и мы хором зашипели.

— С тобой без приключений никак, — прошептал Агеллар, потирая, как и я, ушибленное место.

— Без вас эти приключения скучны, — призналась я.

Я протянула руку и наткнулась на плечо. Алестер присел на мой лежак, и я сразу же оказалась в крепких объятиях. Это стало нашей традицией, отмечать синяки и шишки таким вот образом.

— Я так рада, что вы меня нашли.

Горячее дыхание согрело макушку.

— Я бы никогда не бросил тебя одну, — ответил он. — Спи, завтра долгий и тяжелый день.

Я бы и рада возразить, но Агеллар был прав. Да и глаза действительно слипались. Я положила голову на широкую грудь и с удовольствием задремала. В этих объятиях не страшна была даже смерть.

Глава 10. Красоты Хенана

В гостях хорошо, а дома в спину не стреляют

***

Утро можно было бы назвать практически идеальным, если бы оно не началось с приглушенного смешка Гаярда. Алестер открыл глаза. Рядом с ним пошевелилась и снова затихла девчонка. Он совершенно не хотел ее тревожить, но промедление смерти подобно, да и смешки Лотри грозили перерасти в истерику.

Агеллар попытался встать, но Ранхил лежала на его руке и высвободиться иначе, кроме как разбудить ее, не представлялось возможным.

— Прекрати, — прошипел он другу, но тот лишь сдавленно захрюкал.

— Я могу выйти ненадолго, скажем, за дровами. Потом громко покашляю у входа.

— Можно, я его убью? — тихо спросила Лианетта, не открывая глаз. — Гай, твой смех такой же гнусный, как и твои предположения.

Мужчины одинаково удивленно открыли рты, пока Ранхил невозмутимо села и зевнула. Рука коснулась лохматой головы.

— Расчески ни у кого нет? — она обернулась на Алестера. — Хотя… Наверно, лучше все-таки нож.

Неожиданно откликнулся Лотри.

— У меня есть армейский гребешок, могу одолжить. Это здесь твои волосы нам помеха, а в Лароссе (я надеюсь, мы туда еще вернемся) тебе еще как-то жить. Да и жалко такую красоту.

— Вы тоже так думаете? — спросила она у Алестера, словно ей действительно было это было важно. Тот кивнул с серьезным видом.

На самом деле ему действительно было жалко ее волос. Он еще хотел увидеть ее в национальной одежде валандийских женщин с красивой прической. Алестер все чаще ловил себя на этом странном желании, но о его мотивах старался даже не задумываться.

— Собираемся. Нас наверняка уже ищут. Идем в деревню, разживаемся нужными вещами и держим путь к границе. Каким образом — будет зависеть от обстоятельств. Предупреждаю сразу, скорее всего, мы пойдем пешком и очень нелегкими путями.

Гаярд пожал плечами. Он знал, на что шел, когда взял "Хайрем". Алестер перевел взгляд на девчонку, будто мысленно спрашивая: "Ну как, выдержишь?" Лианетта пригладила тонким гребешком торчащие в разные стороны волосы и ответила долгим взглядом. Он не мог знать, что означает этот взгляд, но очень хотел бы, чтобы это было:

"С тобой мне не страшно ничего"

Ранхил решительно встала и потянулась за сумкой Агеллара. Все вещи, взятые из нее накануне, заняли свои места.

— Я заберу еще кое-что из машины и выходим, — произнес Алестер.

Их ждала пешая прогулка вниз по склону.

Волосы снова пришлось спрятать под шапочку, а на лицо надеть ставшую ненавистной маску. Агеллар пояснил, что это ради нашей общей безопасности — в первую очередь будут разыскивать девушку со светлыми волосами. В ответ я выразила свое сомнение — если в этой стране не уважают женщин, кто помешает любому встречному заглянуть мне под маску?

— Пока я рядом, никто не посмеет этого сделать, — твердо заявил Алестер. — Ты находишься под моим…

— Покровительством? — с вызовом уточнила я, вспоминая, каким статусом меня наградили.

— …бдительным присмотром, — невозмутимо договорил он.

— Думаете, ваш бдительный присмотр убедит человек двадцать вооруженных до зубов бандитов?

Мужчины переглянулись, и Лотри едко заметил:

— И в кого ты такая умная?

Обольщаться по поводу сомнительного комплимента я не стала. Агеллар тем временем полез в сумку и достал оттуда моток веревки.

— Если вы думаете, что, задушив меня, выберетесь из страны, то спешу огорчить — вас на границе ждут не меньше, чем меня, — предостерегла я.

Алестер достал нож.

— Резать тоже не вариант, — продолжила комментировать я.

— Может, заклеим ей рот? — предложил Гаярд.

— Это бесполезно, — обреченно вздохнул тренер.

В области живота как-то резко стало прохладнее. Я изумленно воззрилась на торчащий оттуда нож и замерла в ожидании фонтана крови. Почувствовала я только хвостик веревки.

— Намотай на запястье. Здесь в порядке вещей, что рабынь таскают на веревках.

Я обиженно оттопырила губу. Нет бы выдал меня за жену или за сестру, в конце концов, а то привязал как козу на веревку.

— Так надо, Лианетта, — заметив выражение моего лица, произнес Алестер.

— Шани. Меня так зовут, привыкайте, — на его недоуменный взгляд я попросила Лотри показать мой паспорт.

У Агеллара дрогнула бровь и губы слегка искривились в усмешке.

— Шанайя, надо же. Лейб будто в воду смотрел, — пробормотал он себе под нос.

— А как мне вас называть? Вы же наверняка сюда попали по поддельным документам, — запоздало спросила я.

— Тебе, особенно в присутствии других, лучше молчать, — ответил Лотри.

— Тебе тоже, — не осталась в долгу я.

— Вам обоим лучше молчать, — припечатал Агеллар. — Только я могу подстроиться под любой южный диалект. Никому не стоит знать, что мы из Ларосса.

Мы с Гаярдом схлестнулись взглядами, мол, пока ничья, и молча поползли за командиром.

Первую деревню мы увидели около полудня, когда есть хотелось больше, чем попасть домой.

— Я пойду один, — сказал нам с Лотри Агеллар. — Если в деревне есть халифы, у меня больше шансов выбраться оттуда одному.

Мы расположились в скудном подлеске, не рискуя выйти на открытую местность.

— Алес, не вздумай умереть раньше, чем принесешь еду, — спокойно заявил Гаярд, чем заслужил от меня оплеуху.

— Что ты несешь? Он обязательно вернется. Может, всё же, пойдем вместе? — я боялась того, что Агеллар пойдет один. Он и за мной отправился при поддержке своеобразного друга, следовательно, знал, что помощь будет нужна.

— Нет, — ответ прозвучал так, что спорить резко перехотелось. — Гай, на пару слов.

Лотри с недовольной миной покинул насиженное место под деревом и отошел с Агелларом посекретничать.

После этого разговора тренер ушел, а я приготовилась к томительному ожиданию. Гаярд задремал, демонстративно игнорируя мои взволнованные взгляды. Мне ничего не оставалось, как просто присесть и ждать, томительно и долго. С нашей позиции деревня была видна не слишком хорошо, да и дорога к ней ушла куда-то в сторону.

— Прекрати, — не открывая глаз, пробормотал Лотри.

— Что прекратить?

— Вздыхать горестно, будто ты уже на похоронах. Алес — опытный боец, разведчик, ему не впервой оставаться с врагом лицом к лицу.

— Спасибо, успокоил, — ядовито ответила я и отвернулась.

— Вот не поймешь вас, женщин, — открылся фонтан красноречия, — вам то героя подавай, то страшно за него. Пусть тебя греет мысль, что он ушел добывать тебе еду.

— Лично меня грела бы мысль, что он в безопасности.

— А меня уже греет, что я скоро поем, — легко ответил Гай.

— Я гляжу, ты спокоен, как удав, — упрекнула я.

— Чего и тебе советую, — парировал Лотри.

Ожидание томило меня, я решила занять время разговором. Единственным возможным собеседником был Лотри.

— Гай, а ты давно знаком с Агелларом?

— Давно. Но даже я удивлен, что мы отправились в опасное путешествие ради девчонки. Нет, он всегда был сердобольным, но в такие крайности не впадал. Стареет, видимо.

Я бы предпочла думать, что это кое-что другое, но зерно сомнения упало в благодатную почву и стало прорастать.

— Что же, у него не было женщин?

Лотри вздохнул, открыл глаза и сел, раскинув локти на колени. Не судьба ему отдохнуть, он понял это и сам.

— Женщины были, — протянул Гай, наверняка любуясь всеми оттенками ревности на моем лице. — Но таких, из-за которых можно было бы рисковать жизнью — не было.

Они просто были умнее и не влипали в истории, — услужливо подсказало внутреннее "я" и издевательски посмеялось.

— Я много лет с ним не общался, за это время могло что-нибудь и поменяться, — вроде как успокоил Лотри, но улыбка на его лице на поддерживающую не тянула.

— О ком сплетничаете? — весело спросил третий голос.

Я вскочила.

Просто удивительно, как он один все это доволок. За его спиной висел огромный рюкзак, в каждой руке имелось по объемистому узлу. Один он сразу бросил другу.

— О тебе, конечно же, — сразу сдал Лотри, нетерпеливо развязывая узел. — А еда где? Зачем мне шмотки?

— Нас уже искали здесь. Ночью халифы приходили в деревню и предупредили о возможных чужаках. Я был на их рынке и слышал, как это обсуждают торговцы. Халифов здесь боятся, но не поддерживают, так что в принципе шансы прорваться у нас есть. Осталось придумать — как.

— Очень мило, — отозвался Гай. — А теперь дай мне пожрать, потому что я отказываюсь думать на голодный желудок.

— Держи, проглот, — в руки Лотри перешла матерчатая сумка. — Костер не разводить.

Гаярд уже не слышал — он сооружал себе бутерброд толщиной с мою ногу.

Нашим обедом стало вяленое мясо со свежими овощами и хлебом. Запивали чем-то похожим на компот. Жевали молча и быстро, потому что есть хотелось очень сильно.

— Халифы еще в деревне? — уточнил Гаярд, наливая себе напитка.

Агеллар покачал головой.

— Местные говорят, что в этих краях они бывают очень редко. Края здесь небогатые, к тому же Валандия здесь обнесла свои границы забором. Куда выгоднее держать пункты пропуска с Лароссом — там и контрабанда крупнее, и поток людей больше. Проще вывезти живой товар.

— А как же мы тогда пройдем, если там забор? — наивно спросила я.

Ответом мне были два снисходительных взгляда.

— Нет такого забора, через который нельзя было бы найти лазейку, — пояснил Гаярд.

Я вспомнила ограждение в Маоэле — и усомнилась в его словах.

— Значит, вы имеете представление, куда конкретно мы движемся?

— Имеем, — за двоих ответил Алестер. — Лишь бы только в наши планы не вмешались.

Переодевались все вместе, с той лишь разницей, что я зашла за кустик. Новый наряд от предыдущего мало чем отличался, но зато у него были длинные рукава. Лицо по-прежнему скрывала маска, теперь представленная черной сеткой, под которой не то что цвет кожи — цвета глаз разобрать нельзя. Не слишком удобная одежда, но выбора не было. Под балахон Агеллар принес мне свободные штаны, чем значительно меня обрадовал. На ноги было страшно смотреть — все в царапинах, коленки в синяках, на пятках болезненные натертости. Не пригодны тапочки для путешествия по горной местности.

— Обуви подходящей не было, — проговорил за спиной Агеллар.

— И на том спасибо, — слабо улыбнулась я, прикидывая, как быть с ногами. Тапочки были великоваты, поэтому медленно, но верно набивали ноги.

— У меня есть бинт. Можем попробовать с этим что-нибудь сделать.

Я кивнула. Вряд ли уже могло быть хуже.

Повязку накладывал сам Алестер под изумленный взгляд друга. Поврежденных участков кожи он старался не касаться, ловко зафиксировал завязки, чтобы они не натирали, и полез в сумку. На свет явились мужские носки в количестве одной пары.

— Эй, это мои сменные! — возмутился Лотри, но один взгляд Агеллара — и он замолк.

— Теперь должно быть лучше, — произнес тренер, натягивая поверх бинтов носки.

Этот жест ввел меня в крайнюю степень смущения, будто мне преподнесли хрустальные туфельки. Лотри испепелял меня взглядом, словно именно ему принадлежали мифические туфельки.

Путь наш был, мягко говоря, нелегок. Это сначала миленький лесок радовал глаза и ноги, но гора показала весь свой крутой нрав, и уже через несколько сотен метров нас ждал каменистый спуск. Никакого намека на дорогу, кроме разбросанных козьих троп, не было и в помине.

Деревня осталась в стороне, мы так и не спустились к ней, опасаясь вероятных преследователей. Солнце словно застыло над нами, не желая никак садиться или унимать свою деятельность, так что к вечеру запасы воды практически иссякли. Тогда же закончилось и терпение. Лотри сорвался на меня за то, что я, споткнувшись, влетела ему в спину, а я в ответ предложила ему самому пойти по указанному адресу, да еще и на веревке, как я. Следом я выслушала лекцию о своей безмозглости и о идиотизме задуманного мной дела, а также рейн Лотри выразил мнение о моей никчемности в качестве путешественника и помощника в диких условиях. Это он к тому, что я не смогла определить, в какой стороне север. Дальше разошедшийся Гаярд помянул по матери Агеллара и посетовал, что можно было взять куда более надежный "Хайрем".

Алестер на это не сказал ни слова. Лотри продолжал бурчать себе под нос, поливать все и вся собственным негативом, но внимания на это уже никто не обращал.

Остановились мы только тогда, когда Гаярд в сумерках не заметил овраг и сорвался в него, матеря на чем свет стоит и нас, и овраг, и весь Хенан вместе взятый.

— Алес, я больше никуда не пойду! — рявкнул он со дна, потирая растянутую ногу и поясницу.

— Привал, — выдохнул Агеллар и осторожно спустился следом, не забыв при этом и про меня.

Мы выбрали относительно ровное место и принялись готовиться к ночлегу. За топливом для костра на этот раз отправился тренер. В процессе, как оказалось, он раздобыл дичь, из которой он незаметно от меня (он так думал) вытащил нож. Шкура с этого зверя тоже была снята на расстоянии, но я видела, как перекосило Гаярда.

— Я всегда поражался твоему умению добыть пищу в любых условиях, но ты наверняка поймал какую-нибудь дрянь! — воскликну он.

— Не ешь, — спокойно ответил Алестер, затачивая две толстых рогатины и вешая на перекладину между ними маленький котелок. В него отправилась последняя бутылка воды.

— С водой немного прошибли, — печально прокомментировал Гай.

— Впереди должна быть еще деревня, если я правильно помню.

— Весьма утешает.

— Это лучше, чем ничего.

Когда вода закипела, в нее погрузили выпотрошенный труп пойманного Агелларом зверя. Лотри сопровождал нехитрые действия по приготовлению ужина брезгливой гримасой и мрачно жевал хлеб. Когда тренер раздавал бульон, он отказался, на что полевая кухня пожала плечами, здраво рассудив, что если он не хочет есть то, что дают, значит, не голоден.

Лично мне было все равно, хотя я старалась не задумываться над тем, что напоминает вкус этой самой дичи. Мне просто хотелось горячей пищи, так же думал и Агеллар, поэтому мы поужинали вдвоем.

Спать нам предстояло, как нормальным людям, в палатке. Именно ее и тащил в рюкзаке тренер. Выглядела она несколько иначе, чем те, что Агеллар купил для колледжа, но по вместимости была абсолютно такая же.

— Ну и как мы там поместимся? — полюбопытствовал Гаярд, заглядывая внутрь палатки после ее установки.

— Как получится, — ответил Алестер. — Более вместительная вызвала бы подозрения.

— Лично у меня вызывает подозрения эта коробка из-под обуви. Твоей принцессе, конечно же, самое удобное место?

Сарказма в его голосе было — хоть ложкой черпай. Агеллар не отреагировал и на этот раз.

— Лианетта ляжет посередине, — спокойно ответил он и выдал мне тонкое одеяло. Больше в рюкзаке ничего не было.

Дыхание девчонки заметно выровнялось — и Лотри открыл глаза.

— Алес, ты уверен, что так правильно? — шепотом спросил он.

Агеллар поправил сползшее с худенького плеча одеяло и только тогда ответил.

— Правильно. Ей так легче справляться, когда она будет думать, что кому-то хуже, чем ей.

— У меня уже самоуважение на нуле, — проворчал Лотри.

— А ты не перегибай палку. Мне адских усилий стоило не вмазать тебе, когда ты ей наговорил всякого на спуске. Одна знакомая барышня после этого закатила бы тебе продолжительную истерику, повезло, что Лианетта устойчива к твоим нападкам.

— Мне кажется, она меня уже ненавидит.

— Сомневаюсь. Не уважает — может быть, но ненависти в ней нет.

— Признайся честно, ты так от соперников избавляешься? — поддел Гаярд.

— Мне это ни к чему, — ответил Алестер.

— Конечно, — сделал вывод обиженный друг, — ты же можешь избавиться куда более кардинальным способом.

Очередное утро не принесло никаких облегчений. Завтракали холодным бульоном с остатками хлеба (а кое-кто вообще одним хлебом). Воды не было. Именно поэтому мы вышли раньше, чтобы до жары успеть пройти как можно больше.

Камни сменились песком, солнце разошлось еще сильнее, а деревни все не было. Лесополоса, по которой мы шли, нырнула в ущелье, нам пришлось идти по пустырю. Дождей в этих краях не было давно, даже земля потрескалась, а невысокая растительность высохла на корню. Окружающая природа выглядела удручающе.

Мы даже не разговаривали, потому что к полудню язык намертво присох к нёбу. Мне бы хотелось посетовать на судьбу, но я хотя бы шла налегке. Мужчины тащили на себе наши пожитки, а Агеллар еще и меня. Платки, повязанные на головах у обоих, взмокли, ноги путались в балахонах, но мы продолжали двигаться вперед.

Когда мы снова вошли в лес и наткнулись на практически пересохший ручей, я про себя отметила — никогда не думала, что с такой радостью буду пить практически из лужи.

Естественно, кристально чистой эта вода не была. И да, пахло от нее не утренней росой. Но мы, не сговариваясь, наполнили все наши сосуды, чтобы в дальнейшем избежать смертельной жажды. Когда на кону стоит твоя жизнь, начинаешь переоценивать некоторые вещи, и брезгливость снимает как рукой.

— Завтра последний переход, мы должны выйти к пограничному городку, — сказал Агеллар.

— Мы и к деревне должны были выйти, только где она? — недовольно проговорил Гай.

Развернули карту.

— Была здесь, — палец воткнулся в название. — Вполне возможно, что во время столкновений она была стерта с лица земли. Карта военная, старая.

— Где там твой пограничный городок? — Гай склонился над картой.

— Здесь. А мы приблизительно здесь, — палец переместился.

— И мы пойдем через него?

Первоначально Агеллар планировал пересечь границу где-нибудь вдали от поселений, но не хотел издеваться над всеми и дальше.

— Попробуем. Городок небольшой, должны проскочить.

Тот, кто назвал Ганор городком, сильно погорячился. Либо город существовал до войны, а сейчас полуразбитый форт просто продолжали так называть по старой памяти, либо у местных на этот счет было свое особенное мнение. Десяток домов, гостиница и пара магазинов никак не тянули на звание города. Пограничный патруль и тот был представлен всего двумя машинами с экипажем в четыре человека каждая.

— Еду и воду нужно покупать здесь, с той стороны, возможно, придется долго ждать, пока нас заберут, — предупредил Агеллар.

— Тогда не будем терять время, мне не по себе уже от этой страны и населяющих ее людей, — признался Гай.

Мне всего лишь хотелось выспаться на нормальной кровати и прилично поесть.

— Вы посидите и подождете меня в гостинице, пока я все куплю и разузнаю, что и как. Не высовывайтесь, — поводок перекочевал с одной руки на другую.

— Алес, поторопись, у меня нехорошее предчувствие, — напутствовал его друг.

Мы разошлись. Лотри снял нам комнату, заказал обед и ужин, но отдыхать не торопился. Первым делом он проверил окна, после чего уселся в кресло в напряженном ожидании.

Я решила не терять времени даром, разоблачилась и принялась за водные процедуры. Вернувшись из душа, застала Гаярда за пересчетом патронов. Полоснув по мне взглядом, он перестал это делать, но оружие не убрал.

Пока Агеллар не вернулся, нервяк Гая передался и мне. Мы накрутили себя до такой степени, что хлопнувшая дверь сорвала нас обоих с места и раскидала по периметру комнаты. Алестер красноречиво изогнул бровь, увидев, как радушно мы встречаем его: я со стулом в руках, Лотри — наставив пистолет.

— Наконец-то, — выдохнул последний и опустил оружие. — Теперь-то, я надеюсь, мы свалим отсюда?

— Курим до утра. Сегодня граница закрыта на выезд, ждут какую-то важную делегацию. Нас могут выпустить только завтра, — огорошил тренер.

Лотри выругался, Агеллар спокойно сгрузил на пол покупки и принялся их сортировать.

Ночь обещала долгожданный покой и отдых. Мужчины уступили мне единственную кровать, я сожалела, что Агеллар устроился на полу, но пригласить его разделить со мной спальное место не позволяли правила приличия. К тому же, если бы он согласился, это было бы несправедливо по отношению к Лотри, ему-то на полу компанию никто бы не составил. В общем, оставив все мысли и терзания, я уснула, загадав, чтобы завтра мы исчезли из этой страны как можно быстрее.

Новый день встретил меня горячим и крепким кофе с конфетами от Агеллара. Я уже готова была признать, что жизнь наладилась, но тут фортуна решила, что хорошего понемножку — и удача отвернулась от нас. Будь он неладен, этот Лотри, с его плохим предчувствием.

Утром в Ганор пришли халифы.

Глава 11. Все самое страшное

Ничего так не страшно терять, как человека,

которого всю жизнь искал

***

Все происходило очень быстро и суматошно. Пока я одевалась, Агеллар и Лотри хватали сумки, потом мы куда-то бежали, несколько раз кто-то стрелял, кричали люди. Везде пахло дымом. Загнанные в угол, мы заняли одну из башен форта и забаррикадировались внутри.

Нам повезло, что дверь была цела. Уцелела и вторая, в виде люка, ведущая на второй уровень.

— Лианетта, на пол! — крикнул Агеллар, опускаясь возле окна. С другой стороны в такой же позе сидел Лотри.

Я осторожно выглянула в бойницу надо мной. Площадь перед фортом заполняли люди, которых я до этого видела только в новостях. Мощь и гроза Мхарийского халифата. И в данный момент они демонстрировали то, что умели делать лучше всего. Они казнили.

Все разговоры велись только на их языке, но долго разговаривать они, судя по всему, не любят. Женщина, поставленная на колени, не успела сказать и десяти слов, как была застрелена.

— Не смотри, — сказал Алестер, присаживаясь рядом. — Это представление заказано в нашу честь.

— Они всех убьют? — я посмотрела на площадь и насчитала полтора десятка коленопреклонённых людей. Халифов было больше в разы.

— Они выманивают нас.

Раздались еще выстрелы. Скулы Агеллара побелели, но он не сдвинулся с места.

— Агеллар, ты не рад нам? — произнес механически усиленный голос с сильным акцентом. — Твои друзья говорят, что ты здесь. Выйди, мы проявим все свое гостеприимство, э?

— Алес, там Ягри, — заметил Гаярд. — И еще кто-то светловолосый.

Повинуясь внезапному порыву, я снова выглянула. На земле сидел грязный, оборванный и явно не раз избитый человек. У него на шее был застёгнут ошейник, поводок от которого тянулся к руке самого отвратительного человека. Сам хозяин довольно улыбался.

— Ты задолжал мне, Агеллар! — крикнул он. — Пора платить по счетам, да еще и с процентами. Тебе же важна судьба этого мальчишки?

Меня настигло страшное осознание, что я знаю его. Да и по глазам Алестера я поняла — я не ошиблась. Это был Ривара — красавчик, разбивший мое сердце и подставивший меня. Обаятельный черт и невероятный бабник. И теперь черты милого лица узнавались, но с большим трудом. Ривара был жалок.

— Допустим. И что? — крикнул в ответ Агеллар.

— Предлагаю обмен, — отозвался безымянный хен. — Свобода мальчишки на твою жизнь.

— А если меня не устраивает такой обмен?

— Ответ неверный, — хен хрипло рассмеялся. — Предлагаю тебе подумать еще.

— И думать нечего, — отозвался Алестер, но уже тише.

Хен кивнул своим подельникам, двое притащили канистру. Меня затрясло от понимания ситуации и от собственного бессилия. Один из халифов откупорил канистру и облил Даниэля ее содержимым.

Их предводитель неторопливо поджег сигарету, крепко затянулся и медленно выпустил изо рта дым, явно наслаждаясь процессом.

— Тогда смотри, Алестер, что мы делаем с неверными Мхари, — и дымящийся окурок упал под ноги Риваре.

Сомневаюсь, что Мхари вообще имел отношение к тому произволу и террору, чточинили халифы.

— Сделайте что-нибудь, — прохрипела я от ужаса и до боли закусила губу.

Агеллар с силой дернул меня вниз, прижал к себе, но я успела увидеть, как пламя пожирает человека.

— Не смотри, — повторил он, и я не смотрела. Но не слышать, как кричит заживо горящий человек, я не могла.

Алестер понял, что мышеловка захлопнулась, когда раздались первые выстрелы. И даже то, что они заняли фортификационное сооружение, нисколько не спасало их. Отсрочка смерти, только и всего, хотя он и не привык сдаваться.

Зря он понадеялся на случай, во всем целиком и полностью была его вина. Хотел пожалеть девчонку и не тащить ее в пустыню, но вместо этого завел куда пострашнее. Не думал, не оценивал грамотно опасность. Еще и Лианетту ругал недавно за нечто похожее.

Он был уверен — халифы казнят всех, даже тех пограничников, что выдали его. Таков их менталитет, такова их странная вера и идеология. Лишь одного человека они оставят в живых, потому что он ценнее всех разведывательной службы Ларосса. Он — ее сердце и самая главная тайна. Он — Алестер Агеллар. И именно из-за него могут погибнуть любимая девушка и старый друг.

Появление среди боевиков халифата Лейба нисколько его не удивило. Ягри с самого начала планировал натравить их на Агеллара, только при этом еще и заработать денег от работорговли. У него всегда были обширные связи, и даже работая в другой сфере, он умудрялся иметь свою долю в этом бизнесе. А когда он оказался на границе, для него и вовсе открылись неограниченные возможности по поставке людей в халифат. Всего-то — несколько инъекций одного занятного препарата — и никаких проблем. Мальчишка Ривара и его отсутствующий взгляд явное тому подтверждение. Как только Лейб нашел его, непонятно. Не исключено, что тот сам по дурости своей сунулся за границу, а пограничники его поймали и доставили начальнику патруля. Лианетта упоминала, что Ривара пропал раньше, а Агеллар так и не удосужился посмотреть фотографии последних непомнящих, зациклился на одной, но самой важной.

Алестер не сомневался, что мальчишку пустят в расход — и он не ошибся. Сам он Даниэля не жалел — его ждали годы заключения в колонии строгого режима, но предпочел бы, чтобы Лианетта не видела наглядной демонстрации правосудия халифата.

Пока Ривара кричал, Ранхил тихонько скулила ему в плечо. Агеллар пытался зажать ей уши, но она отбивалась и молотила его в грудь кулаками. Она не знала ужасов войны, и лучше было бы ей их и не знать.

Халиф снова взял громкоговоритель и глумливо произнес:

— Они клянутся на веру, но веры не стоят. У тебя не осталось вариантов, Алестер, выходи, и я так и быть отпущу твоих друзей. Иначе мои братья взорвут башню вместе с вами, потому что мне уже надоело с тобой возиться.

— Я нужен тебе живым, Насур, так что нет смысла бросать слова на ветер, — громко ответил Агеллар.

— Нужен, — согласился тот. — Именно поэтому я до сих пор разговариваю с тобой. С голоду тебе же тоже не очень хочется помереть?

В голове Агеллара роились мысли. Он прикидывал и так, и этак, но новых вариантов, как спасти Лианетту и Гаярда, на ум не приходило.

— Хорошо, — согласился он, Лотри смерил его недоумевающим взглядом. — Я выйду, но с пистолетом у виска. Моих друзей посадишь в машину и позволишь им пересечь границу. Только тогда я позволю к себе подойти.

— Идет, — не сразу и недовольно ответил Насур.

Слишком просто он согласился.

— Ты же это не серьезно? — спросил Гаярд.

— Гай, послушай…

— Я не хочу ничего слушать, мы не выйдем отсюда!

— Ты должен пообещать мне, что вывезешь Лианетту и не оставишь Шандиру.

— Я ничего тебе не должен вообще! — разозлился друг. — Мы не для того это все затеяли, чтобы именно сейчас сдаться!

— Гаярд! — рявкнул в ответ Алестер. — Я ничего не хочу слышать, ты понял меня! Это не обсуждается. Ты выполнишь мою просьбу.

То ли решимость в глазах Агеллара поменяла настроение Лотри, то ли он что-то понял, но Гаярд произнес:

— Будь по-твоему, кремень. Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Осталось дело за малым.

— Вы не останетесь здесь, — как-то слишком уверенно произнесла она.

— По-другому никак, Шани.

— Выходи, Алестер, я начинаю терять терпение, — послышался голос халифа.

Он встал. Лианетта поднялась следом. Лотри даже отвернулся, чтобы лишний раз не нервировать Агеллара выражением лица.

Девчонка порывисто обняла его. Агеллар не воспротивился, стиснул ее в ответ. Поцелуй в лоб вышел смазанным и почти невесомым из-за национальной одежды чужой страны.

— Главное, чтобы вы успели выбраться, — тихо проговорил он. — За меня не беспокойтесь. Пошли, он итак на удивление терпелив.

Алестер вышел первым, держа, как и было оговорено, заряженный пистолет у виска. Никто и не думал в него стрелять, он слишком нужен им живым, а вот девчонку и Лотри сразу взяли в оцепление и разъединили.

— Машину, Насур, — процедил он, понимая, что никто не собирается держать слово. Палец на доли миллиметра сжал курок.

— Спокойно, Агеллар, будет тебе машина, — халиф заулыбался, чувствуя себя хозяином ситуации.

Краем глаза Алестер заметил, что Ранхил отводят на расстояние, а вот Гаярд остался стоять позади него.

— Прикажи своим людям, иначе я выстрелю.

— Я тут подумал, на что мне свидетели, э? Друг твой еще послужит на благо халифата, а вот девчонка мне не нужна. Слишком много возни. Да и не выстрелишь ты, потому что за них ты боишься больше, чем за себя.

Что-то мелькнуло в руках Насура, раздался щелчок, и на бетонную площадь со звоном выпало металлическое кольцо.

— Во славу Мхари, — изуверски ощерился халиф — и ручная граната упала под ноги Ранхил.

Где-то внутри сердце отсчитывало последние секунды моей жизни. Я тупо стояла и смотрела на упавшую к моим ногам гранату и понимала — все… Глаза удивленно распахнулись, глядя на кусок металла, который должен был стать кучей смертоносных осколков.

Агеллар обернулся, наши взгляды встретились — и за доли секунды он принял за нас двоих решение, которого я ему никогда не прощу. Слишком велико было отчаяние в черных глазах, слишком обреченно вскрикнул Гай, слишком страшно было понимать, что смерть уже дышит нам всем в затылок.

Сам момент взрыва я помню смутно, потому что я больно ударилась затылком и на мгновение ослепла. Тяжесть, придавившая меня к бетону, по ощущениям была сопоставима с ударом несущегося поезда. Когда я обрела возможность слышать, где-то на задворках сознания возникла мысль, что я слышу посторонние голоса, говорящие на моем родном языке.

— Всем оставаться на своих местах, международная полиция! — объявил голос Каллини, такой родной и почти что любимый. В груди радостно заскакало сердце — нас спасают! — но тут на лицо капнуло что-то теплое, и я открыла глаза.

Передо мной в нескольких сантиметрах находилось мужское плечо с зияющей рваной раной. Тело онемело, потому что на нем сверху мертвым грузом лежало другое, более крупное и тяжелое. Мое лицо прикрывала разбитая в кровь рука с торчащим из нее металлическим осколком. Я прислушалась — и сердце пропустило удар. Агеллар не дышал. Кровь капала мне на лицо, а я медленно соображала, что самый дорогой человек в этой жизни, кажется, ушел из нее, спасая меня, закрыв своим телом от осколков гранаты.

Так я не кричала никогда. Голос сорвался, но я продолжала бесшумно открывать и закрывать рот, пока рядом не грянул еще один взрыв, принесший с собой облако удушающего газа.

Наступило спасительное забвение, в котором уже не было места ни эмоциям, ни слезам, ни боли…

"Так-так-так…" — отсчитывали невидимые часы, чем ужасно выводили меня из себя. Лениво шевельнулась в голове мысль — в моей комнате никогда не было часов. Монотонный звук раздражал, и с трудом разлепив губы, я попросила выбросить их к чертовой матери. Кто-то услышал.

Следующее пробуждение ощущалось так, будто меня выдернули из-под воды — резко и не спросив моего мнения. Кто-то настойчиво ковырялся иглой в моей вене. Я хотела вырваться, но по телу разлился кипяток — и меня снова не стало.

Это был вечер, судя по отбрасываемым на стенах теням. Я попыталась пошевелиться, но меня ослепило болью, отчего я застонала.

В углу я уловила какое-то движение. Пульс гулко заколотился в висках — в палате я была не одна. Человек, сидящий на соседней кровати, переместился ко мне и потрогал торчащие из меня трубки. Белый халат на широких плечах казался мне развевающимся плащом. От прикосновения холодных пальцев я вздрогнула.

— Спокойно, — произнес смутно знакомый голос. — Все хорошо.

Не хорошо, подумалось мне, но почему — вспомнить не смогла. Фигуры раздвоились, по венам снова потек жидкий огонь, веки закрылись.

— Состояние стабильно тяжелое, сегодня очередная операция, — голос звучал будто из-под подушки. — Требуется переливание, много крови потерял.

— Я готов, — ответил второй. — Пришли человека, пусть заменит меня на время.

— Я посижу. Как она?

— Пока бредит. В сознание приходит, но ненадолго и нестабильно. Тяжелая травма головы.

— Эх, говорил я ему, подожди разрешение…

Голоса смолкли. Перед тем, как провалиться в сон, я подумала — это кто, я, что ли, брежу?! И когда только успеваю…

Я открыла глаза и не без интереса уставилась на окружающую меня обстановку. Белые стены. Психушка, что ли? Осмотрела себя. Вроде, смирительной рубашки не наблюдается, да и удерживающих ремней нет. Задумалась. Откуда я вообще это знаю?

На соседней кровати кто-то заворочался, я повернула голову. Это обычное движение стоило мне массы ощущений.

Соседкой по палате была женщина с забинтованной шеей. Заметив, что я смотрю на нее, она что-то сказала.

— Я не понимаю, — прохрипела я.

— Ларосс? — спросила она. Я кивнула. — Э-эх, Ларосс…

Дальше шел длинный монолог, из которого я, естественно, снова ничего не поняла.

Неужели я в другой стране? Женщина явно южанка, но вот почему мы с ней в одной палате? Я приподняла рукой край одеяла и полюбовалась на десяток сочных порезов, обработанных антисептическим препаратом. Где это я так? Тянущей болью отозвался затылок, стоило мне сесть на кровати. Рука коснулась головы, и я с удивлением нащупала плотную бинтовую повязку.

В этот момент постучали. Женщина недовольно заворчала и укуталась целиком в одеяло. Как раз после этого дверь распахнулась.

Когда я увидела, кто вошел, воспоминания накрыли меня с головой, я стала заваливаться на бок, не контролируя свое падение. Поменялся в лице и Лотри, кинувшийся ловить меня.

В себя я пришла почти сразу, но встать мне не позволил Гай.

— Где Агеллар? — спросила я, со страшным предчувствием ожидая ответа. — Гай, не молчи, или я тебе вмажу!

— Что вы за люди такие, сразу вмажу, — передразнила Лотри. — Жив твой Агеллар, ничего ему не будет. Куда он денется, если я ему даже крови своей отлил стаканчик.

— Он в этой больнице?

— Нет, конечно. Мы в Валандии, здесь все строго на этот счет. Мальчики налево, девочки направо. А вот эта достопочтенная рейна, — Гаярд оскалился в сторону валандийки, и та спрятала лицо, — может подать на меня в суд за то, что я здесь сейчас нахожусь. Лично мне было бы гораздо лучше, если бы вы были в одной больнице.

Я откинула одеяло и решительно свесила ноги.

— Куда ты? — Гай попытался меня поймать. Я выставила руку.

— Здесь есть врач, говорящий на лароссийском?

— Есть, я не понимаю, зачем…

— Зови, будем писать отказную.

— Ты ненормальная? — рявкнул он, за что получил от валандийки гневную отповедь. — У тебя сотрясение, куда ты собралась ехать? Мало того, что одного уже три дня режут вдоль и поперек, другая торопится на тот свет еще быстрей, — тише добавил он.

Я смерила его долгим взглядом и засобиралась активнее.

— Если ты не отвезешь меня, я отправлюсь к нему сама, — пригрозила я.

Лотри — не Агеллар, он не так морально устойчив, поэтому психанув, он буркнул: "Сиди здесь" и скрылся за дверью.

Через полчаса черный "Хайрем" мчался в военный госпиталь, куда отвезли моего тренера.

— Почему у тебя его машина? — спросила я, превозмогая боль.

Признаться, я пожалела, сделав первые шаги, но я не могла сдать назад, когда подписана отказная от медицинской помощи, а где-то мечется между жизнью и смертью Агеллар.

— Он пообещал мне ее, если я составлю ему компанию и поеду в Хенан.

Да, не бывает безвозмездной дружбы. Машина за несколько миллионов за поездку в другую страну. Чего-то я в этой жизни не понимаю.

Когда мы подъехали, Лотри помог мне выйти и подняться по ступенькам. Голова кружилась. В коридоре Гай встретил знакомого, который сообщил об экстренной операции. Следом появился Каллини, бледный и с синяками под глазами.

— Гаярд, Алесу стало хуже, его увезли в реанимацию.

— Тише, — попытался остановить Рейго Лотри, но я услышала и вышла из-за его спины.

— Зачем ты привез ее? Лиа, девочка, все в порядке, Лианетта…

— Присядь, — кто-то потянул меня на стул.

Появился стакан с водой и медсестра в балахоне, похожим на мой, только в белом.

Разговор пошел на южном. Медсестра размахивала шприцом, убеждая в необходимости инъекции, но удерживающий меня за плечо Каллини жестом отправил ее восвояси.

— Не самое разумное решение, — прокомментировал Рейго мое появление.

Лотри шумно выдохнул.

— Вы просто не знаете это упрямое создание. Вот выйдет из больницы — пусть сам ей занимается, а я умываю руки!

Мужчины скрестили на мне взгляды.

— Ну и что с тобой делать, горе?

— Пустить к Агеллару, — безапелляционно заявила я.

— Лигард, может, поговоришь с главврачом? — сказал Каллини, обращаясь к смуглому мужчине, с любопытством присоединившемуся к нашей компании.

— Попробую, — ответил тот и улыбнулся мне. — Придется нарушить еще один закон, юная рия. Вы готовы?

— Легко, — ответила я. — Только с Агелларом у меня это лучше получается.

Восемь дней… Восемь долгих дней, в течение которых я рождалась и умирала бессчетное количество раз. Четыре операции, десятки швов, тысячи минут ожидания. И единственный ответ докторов — состояние стабильно тяжелое. Тело изрешечено осколками, он нашпигован ими, словно ёж иголками. Все, что предназначалось мне, Агеллар принял на себя, а теперь мы оба расплачиваемся за это.

Палату мне не выделили, даже за деньги. Не положено, и все тут. Все, что мне разрешили — ночевать в коридоре на кушетке. Каллини мягко, по-отечески предлагал вернуть меня в женскую больницу, но я отказалась. Настаивать он не стал. Зато Лотри проявил свой дурной нрав, услышав от меня дважды отказ покинуть вечером больницу вместе с ним, назвал меня упрямой и упрекнул в том, что я ничем Алестеру не помогу и вообще-то это я во всем виновата. В ответ я припомнила ему "Хайрем" и причину, по которой он теперь обладает этой машиной. В итоге мы разругались в пух и прах, Гаярд выскочил из больницы как ошпаренный, а я всю ночь проплакала.

На следующий день он вернулся, хмурый и мрачный, и принес мне шоколадку. Мы молча разделили ее и съели, сидя на кушетке. Топор войны был закопан, установился шаткий мир, в котором никто и никого ни в чем больше не обвинял.

На девятый день Агеллара перевели в палату интенсивной терапии. Заметных улучшений не было, понадобилось место в реанимации, потому что на границе произошли столкновения с боевиками и в госпиталь стали десятками поступать раненые. Мне разрешили находиться в палате, только в халате и в бахилах.

Первый раз, когда я увидела его, от ужаса зажала рот рукой. Не от хорошей жизни смуглый от природы человек мог стать бледным с прозеленью. Все огромное тело было перебинтовано, словно кто-то настойчиво пытался сделать из Агеллара мумию. В нескольких местах раны кровоточили, а на плечо даже наложили дополнительную повязку.

Днем вместе со мной обязательно кто-нибудь находился — или Лотри, или Каллини, или кто-нибудь из его людей. Без них меня всячески пытались выгнать. Я отлучалась лишь по нужде, перекусить и помыться — и снова возвращалась и садилась рядом. Как-то Лотри принес мне какую-то книгу со стихами, и чтобы не сойти с ума, я стала читать их вслух. Потом были и другие книги, газеты, журналы, все, что можно было достать на нашем языке. В общем, я развлекала Агеллара, как могла, но слышал ли он меня — я не знала.

Когда вечерний обход чуть ли не силой укладывал меня спать и уходил на пост, я сворачивала одеяло и украдкой пробирались в палату. Подставляла стул, сжимала холодные пальцы и сидела с ним до утреннего обхода. По ночам он стонал, иногда пытался перевернуться, но не просыпался, напичканный всевозможными лекарствами. А еще он разговаривал. Я отчетливо слышала "Shanie", но больше ничего не понимала.

Через неделю я заговорила сама с собой. Это было в то время, когда моя смена еще не пришла, а врачи уже совершили обход и сделали перевязку. На мое присутствие они уже не обращали внимания, их больше заботила судьба поступающих раненых, поэтому они молча спешили к ним.

— В соседнюю палату положили мужчину, подорвался на фугасной мине, — поведала я Агеллару. — Ногу пришлось отрезать. Врачу вчера сказал, что как заживет, протез поставит и женится. Не теряет человек оптимизма. А вам, слава богу, сохранили ноги, только чует мое сердце — погоняют они меня еще…

Я поджала под себя ноги и отвернулась к окну. Там лил дождь. Серое небо тяжело нависло над городом, как и тяжелые думы в моей голове давили на мозг. Губы дрогнули.

— Когда не стало мамы, я думала, что не смогу жить без нее. А время прошло — и я уже спокойно об этом говорю. С гибелью отца я стала относиться к смерти с философской точки зрения. Вы вытянули меня из ямы моего отчаяния, показали, что значит настоящая жизнь, научили радоваться мелочам, а теперь лежите и укоризненно молчите на меня. Имейте в виду, даже не думайте умирать, — докатилась, угрожаю бессознательному человеку. — Я не могу потерять еще и вас…

Где-то глухо пророкотал гром. Чья же сегодня смена? Лотри был вчера…или позавчера.

— Я так виновата перед вами, — горько прозвучал мой голос, отразившись эхом от белых стен. — Я — сплошное несчастье, и я так сожалею, что по моей вине вы оказались здесь. Почему-то жизнь устроена так, что только на пороге смерти понимаешь, кто на самом деле дорог, — голос все-таки сорвался. — Простите меня…

Я взяла его за руку, и неожиданно теплые пальцы сомкнулись вокруг моих.

— Ради такого стоило умереть, — произнес самый важный голос на свете. Я с трудом сглотнула и прислушалась — не показалось ли? — А еще я понял, что, оказывается, уважаю любовную лирику.

Я вскочила и столкнулась с ироничным взглядом черных, как сама ночь, глаз. До меня вдруг дошло, что эту самую любовную лирику я читала ему еще дня три назад, пока он не подавал никаких признаков жизни и активно бледнел.

— Вы что, все это время притворялись?! — воскликнула я.

— Ну пару дней я точно не помню, а все остальное…

— Да как вам не стыдно! Я уже поседела возле вашей кровати, изводя себя мыслями — а вдруг, а вы…!!!

— Зато я, наконец, почти услышал то, что хотел, — признался этот наглец.

Слезы горохом посыпались из глаз. Я не сдерживала их уже, но сжала кулак и пригрозила:

— Я вас сейчас сама убью, чтобы вам неповадно было пугать меня и издеваться!

Сухие и потрескавшиеся губы изогнулись в измученной улыбке.

— Никакое ты не несчастье. Скорее, наоборот. Потому что я всю жизнь искал его, это счастье, и только сейчас понял, что оно значит. Я люблю тебя, Shanie, — тихо произнес он.

Я устало осела на стул и даже забыла про слезы.

Нет, не убью. Потому что я больше этого не переживу.

Потому что я слишком долго ждала этих слов.

Потому что он — моя жизнь.

Потому что тоже люблю…

Глава 12. Шандира

Вспорхнет мотылек над ярким огнем,

Мечта ожила, и мы вдвоем

С тобою — лишь ты и я…

Сказки Черного Города "Ведьмак"

С Шандирой, сестрой Алестера, мы познакомились случайно. Вернувшись как-то после утренних процедур, я забежала в столовую, а после застала в палате Агеллара незнакомую валандийку, с которой любезно общался мой тренер. Весь разговор проходил на валандийском, а когда я подошла, Агеллар громко рассмеялся. На мое появление никто не обратил внимания. Поднос в моих руках дрогнул, брякнула ложка в стакане с чаем.

— О, спасибо, — тренер расплылся в улыбке и протянул здоровую руку.

Я сдержала эмоции, чтобы не треснуть никого подносом по голове, и аккуратно установила его на кровать. Проигнорировав незнакомку, я присела рядом на краешек кровати, взяла ложку и стала кормить Алестера. Правой рукой он все еще не мог полноценно пользоваться, только слегка сжимал пальцы. В первый раз, когда он попытался поесть самостоятельно, вся кровать оказалась залита супом, а голодный и злой тренер мрачно потягивал чай. После этого я взяла на себя обязанности по кормлению раненого, хотя тот очень сильно этому противился.

Как оказалось, у Агеллара очень обостренное чувство самостоятельности, и чтобы помочь ему нормально поесть, его пришлось уговаривать всей группой поддержки (так мы образно назвали всех, кто посещает Алестера в больнице). Решающий довод был, естественно, за мной. Я пригрозила ему, что мы оставим его одного, а кормить его будут из трубки протертой кашей. Такого унижения он стерпеть не мог, потому сдался.

— Давайте я помогу? — на чистом лароссе проговорила женщина, заставив меня стиснуть зубы и ложку.

— Я сама, — нелюбезно отозвалась я, запихивая ложку бульона в рот Агеллару.

— Алес, тхеман тале, вастер-хали изан берма, — иронично произнесла незнакомка, расправила складки длинного платья и попрощалась. — До свидания!

— До свидания, — буркнула я, а Агеллар всецело увлекся моей реакцией.

— И что это сейчас было? — еле сдерживая улыбку, спросил он, когда мы остались одни.

— Это я у вас хотела спросить, — ложка звонко ударилась о тарелку.

— Неужели это ревность?

— Не дождетесь, — ядовито ответила я.

Агеллар невозмутимо отпил чай и прокомментировал:

— На секунду мне показалось, что ты вцепишься ей в волосы.

— Показалось, — рыкнула я, переставляя поднос на стул.

— А она, между прочим, о тебе очень хорошо сказала, — заметил Алестер.

— Мне нет дела до того, что обо мне думает ваша…

— Сестра, — перебил Агеллар, любуясь замешательством на моем лице.

— Это была…

— Да, Шандиру только сегодня смог привезти муж, потому что их единственную машину я оставил в горах Хенана.

Я застонала и закрыла лицо руками.

— Почему вы не сказали? Не познакомили нас?

Он загадочно улыбнулся.

— Ты с таким зверским видом держала поднос, что мне стало интересно, как будут развиваться события дальше.

— Вы просто хотели увидеть мою реакцию, — догадалась я, убирая от греха подальше больничную посуду и демонстративно закатывая рукава. — Вы знаете, что я сейчас с вами сделаю?

— Ой, — вздрогнул Алестер, хватаясь за грудь. — Пожалуйста, помоги мне.

Весь мой боевой настрой сдуло ветром, я обеспокоенно наклонилась над ним — и сразу же оказалась в захвате левой руки.

— Вы — мерзкий врунишка, — пропыхтела я, вырываясь, но это оказалось не так уж и просто.

— Кто бы говорил, — легко ответил он. — Спасибо.

— За что? — буркнула я, стараясь не давить на перебинтованную грудь, но это удавалось с трудом.

— За все. За то, что ты рядом.

Теплые губы коснулись моих, я облегченно выдохнула. Целует — значит жить будет.

— Всем доброе утро! — радостно возвестил голос Гаярда. — О, мне зайти попозже?

— Гай, у тебя просто талант оказываться в нужное время в нужном месте, — пробормотал Агеллар, нехотя выпуская меня.

Лотри оскалился.

— Скажи спасибо, что зашел один. Там к тебе столько народу!

Со дня, когда Агеллар медленно пошел на поправку, в его палате творилось нечто невообразимое. К нему ходили толпами, но, к моему спокойствию, только мужчины. Из женщин были только мы с Шандирой, которая теперь каждый раз любезно улыбалась, а я испытывала неловкость и чувство стыда. И какая муха меня тогда укусила? Никогда не считала себя ревнивой, хотя в случае с Покровен я вообще закатила позорную истерику. Эх, нелегко придется Агеллару со мной, как ни крути…

Посетители тащили все подряд, искренне полагая, что Алестер умирает с голоду на больничных харчах. К чести больничных поваров госпиталь кормил прилично и жаловаться на качество еды не приходилось — я питалась там же, поэтому знала, чем кормила тренера. Не знали этого его коллеги, друзья и знакомые — и уже через три дня, как пошутил Лотри, в палате можно было приторговывать гостинцами. Валандия очень богата на разного рода фрукты, тренер отказывался есть, если не ела я, и мы с Лотри за это время успели перепробовать все, чем славится валандийский рынок.

— Хорошо устроились, — усмехнулся Каллини, зашедший как раз в то время, когда мы доедали абрикосы. Лотри запустил в него последним, и мы дружно поздоровались. — Алес, они тебя не объедают?

— Нет, — улыбнулся в ответ Агеллар. — Я им едой оплачиваю услуги сиделки.

— Э, нет, брат, — возмутился Гаярд, — за это мы возьмем с тебя отдельно. Закажи кому-нибудь тортик с кремом, давно не было ничего сладкого.

— Вчера только эклеры доели, — припомнила я, за что Гай на меня шикнул.

— Тихо ты, не хочешь, можешь не есть.

— В холодильнике еще копченое мясо, кольцо колбасы, какие-то ягоды и килограмма два разных овощей, — перечислил Алестер, и Гая как ветром сдуло. Вернулся он довольный, радостно что-то жующий.

— Рей, ты уже с допросом? — осведомился Агеллар, поворачиваясь к другу.

Тот покосился на меня.

— Да, если это можно так назвать, но я хотел бы поговорить с тобой наедине.

Алестер задумался, но ненадолго. Еще один взгляд прошелся по мне.

— Без Лианетты мой рассказ будет неполным, да и нет смысла от нее ничего скрывать.

Брови Каллини удивленно поднялись — да, я и сама понимаю, что формулировка двусмысленная, но объясняться никто не стал, поэтому Рейго вздохнул и опустился на стул. В палате их было аж четыре штуки из-за непрекращающегося потока посетителей.

Агеллар рассказывал сухо, одни факты, но зато очень четко, без эмоций. Единственный раз он стрельнул в меня мрачным взглядом, когда рассказывал о покупке в Лауроне на ярмарке возле Маоэла. Я периодически дополняла его рассказ комментариями и событиями, происходящими в это время со мной. Когда повествование дошло до момента казни Ривары, помрачнели все.

— Мальчишка пропал намного раньше, чем об этом заявили в соответствующие органы. Нам лишь известно, что его перевезли через границу двумя днями раньше, чем там же оказалась Лианетта. Мы задержали и допросили несколько пограничников и следователя, который вел ее дело. Он поведал нам, что Ягри уже давно поставляет людей халифату, благо у него на это были все полномочия. Семьдесят процентов отсеянных при поступлении или после сессий за прошлый год не обнаружилось ни в одной из военных частей Ларосса, ни в других учебных заведениях, да и домой они тоже не вернулись.

Я закрыла глаза. Это ж какая прорва народу! И все они теперь пушечное мясо.

— По-хорошему, все отчисленные и не поступившие в учебные заведения должны были отправиться в армию или работать. Наверняка Ягри наобещал им золотые горы или хорошую службу и взял под свою опеку, а уж на это у него были все полномочия как у военрука. Только попав заграницу, никто оттуда уже не вернулся живым или вменяемым. При перевозке им делали несколько инъекций, после чего они становились безвольными куклами в руках у очень умелых кукловодов.

— Тебя бы ждало то же самое, если бы Лейб по глупости своей не решил на тебе заработать, — сказал мне Агеллар.

Я похолодела.

— Ну-ну, хватит уже, — пресек дальнейшее обсуждение Рейго. — После того, как ваша команда опозорила его, он пришел работать на границу, но решил при этом отомстить всем, до кого сможет дотянуться. К сожалению, обстоятельства сложились так, что ты, Лианетта, пришла к нему в руки сама.

— Наверняка он был в сговоре с Риварой, а потом от него избавился, — вставил Алестер.

— Ривара знал, что за ханаи я могу обратиться только к Варлану, — добавила я. — Как только притянулось все остальное?

— Все остальное — дело хорошей разведки и подготовки. Перекупили человека в команде Радока-старшего, тот сдал их всех в нужное время сам знаешь кому, — Рейго выразительно посмотрел на тренера, — и группа захвата сделала свое дело. Так Лианетта отправилась в ИВС, а Ягри радостно потер ручки.

— Он же не знал, что я отобьюсь от контрабандистов, — стала размышлять я.

Но здесь уже вмешался Агеллар.

— Я думаю, что насчет этого у него тоже было все продумано, но и так вышло лучше некуда. Взяв тебя в заложницы, он положил в карман козырь, но сам же его лишился. Если бы не твое послание, он бы сдал меня халифам и всю оставшуюся жизнь купался в деньгах. Халифы не поскупились бы на благодарность.

— Алес, это еще не все, — произнес Каллини. — Среди задержанных в Ганоре Ягри не было.

— Ушел-таки, ублюдок, — прочавкал до этого молчавший Лотри, размахивая надкусанным кольцом колбасы.

Каллини кивнул.

— Я думаю, что теперь он скрывается под крылом халифата и нам его уже не достать.

— Он боится их, как огня, — возразил Алестер. — Халифы могут предъявить ему за смерть своих братьев, поэтому я бы не был так уверен в этом.

— Тем не менее, в ближайшие… — Каллини задумался, — много лет дорога в Хенан тебе закрыта. Совсем закрыта, Алес, а не как в этот раз.

Агеллар усмехнулся, но ничего не ответил.

— Как вы нас, кстати, нашли? — решила спросить я, раз уж тема поменялась.

— Очень просто, — Рейго достал из кармана телефон. — Не один ты, Алес, пользуешься шпионскими программами.

— Я же говорил! — со своего места воскликнул Гаярд.

Агеллар иронично приподнял бровь, мол, так и я тебе говорил.

Сомневаюсь, что Алестер надеялся на кого-то кроме себя, но эта мысль была не так важна, как упоминание Лотри о том, что меня нашли таким же образом.

— Вы знали с самого начала, где я?

Тренер покачал головой.

— Если бы Лейбу не пришла в голову мысль позвонить с твоего телефона, предварительно включив его, у нас бы ничего не вышло.

— Я просто поражаюсь тому, сколько просчетов он совершил, — изумился Каллини.

— Нам это, слава богу, сыграло только на руку. К тому же, он никогда не был хорошим разведчиком.

— Кстати, а откуда у вас такие терки? — Лотри озвучил вопрос, вертящийся в моей голове. — Где и когда ты успел перебежать ему дорогу?

Агеллар не хотел говорить, но три внимательных взгляда игнорировать не так-то просто.

— Во время войны он занимался тем же самым — торговал людьми. Я испортил ему бизнес и практически довел до трибунала, но в последний момент он хорошо кому-то заплатил, оставшись по уши в долгах и без монеты денег.

— Да ты паскудник, Алес-кремень, — усмехнулся Лотри. — На месте Ягри я бы завалил тебя, не раздумывая.

Я зевнула и машинально посмотрела на часы.

— Так, уважаемые рейны, время посещений закончилось. Жду вас завтра в это же время, а теперь — целуем больного и по домам.

Мужчины хором хмыкнули, пожали Алестеру здоровую руку, а Лотри напоследок произнес:

— Алес, я бы на ней женился — охраняет тебе похлеще всего пограничного патруля. С такой женой сам черт не страшен!

— Так что мешает? — хохотнул от двери Каллини, игнорируя потемневший взгляд Агеллара.

— Характер у нее — ужас!

— Ах, характер у меня ужас, — я приподняла стул, притворно замахиваясь на Лотри.

— Вот-вот, я и говорю, — рассмеялся Гай, ретируясь за дверь. — Ладно, спокойной ночи всем!

Дверь закрылась, но ненадолго — пришел обход, Агеллару сделали укол, меня попросили на выход.

— Вам что-нибудь принести перекусить? — предложила я, поправляя подушку, одеяло.

— Нет. Сама лучше поешь.

— Тогда я пойду, после обхода вернусь, как всегда.

— Не нужно меня охранять, поспи хоть раз нормально.

Неужели и правда испугался, что придется жениться?

— Я нормально высыпаюсь, — если никого ночью экстренно не провозят мимо, задевая при этом мою кушетку. — Хочу задать вам один вопрос.

— Я даже догадываюсь, какой именно, — нахмурился Алестер.

— Почему вас так хотят заполучить халифы? Какую ценность вы для них представляете?

Он немного помедлил, а затем рассказал:

— В войну я был командиром разведки. И доставлял сведения в штаб Ларосса. Я — шпион, Shanie. Страна доверила мне многие свои тайны, примерно поэтому я совсем не так беден, как считает Лотри — "Хайрем" не купишь за проданную квартиру, даже если она в десять этажей. Слишком много тайн в моей голове — и слишком много средств их извлечения придумало человечество. Халифат нисколько не отстает в этом вопросе. Это пока что Ларосс — недосягаемое пространство для них, но кто знает, что будет через пару лет.

— Они не оставят вас в покое, — это бы не вопрос, а, скорее, утверждение.

— Но это не значит, что и я сдамся без боя, — очень серьезно ответил Агеллар.

Уходя, я остановилась у порога, взявшись за ручку двери, про себя рассуждая — задать самый важный вопрос или нет.

— Располагая такими средствами, зная, что вас там только и ждут, на вас будут охотиться, вы все равно поехали за мной, да еще и закрыли собой от этой чертовой гранаты. Почему?

Ответил он не сразу, но я не могла обернуться, чтобы убедиться, что была расслышана и понята правильно. Да и меня, бесспорно, выдавали блестящие глаза.

— Потому что я понял, — тихо произнес он, но я услышала, — что, какая бы не была жизнь, без тебя она мне уже не нужна.

Я замерла, чувствуя, что на сердце стало подозрительно легко.

— Спокойной ночи, рейн Агеллар, — дрогнувшим голосом пожелала я, распахивая дверь.

— Сладких снов, Лианетта, — ответил он. — Не забивай свою голову лишними «почему».

Но выспаться этой ночью мне уже не грозило.

Спустя две с лишним недели большой мальчик стал делать первые шаги. Ему взбрело в голову поискать меня. Я в это время общалась с заведующим отделением на предмет комплекса упражнений для Агеллара, он только и успел мне сказать, что с ногами придется туго, потому что раны были обширные, плюс оперативное вмешательство, поэтому заживать будет долго. Начать придется с пары шагов по палате, потихоньку осваивая коридор и ступеньки, но больной решил все за нас — дверь распахнулась и из-за нее болезненно сверкнули черные глаза.

Мы с доктором ошеломленно застыли, наблюдая за явлением Агеллара народу.

— Рекомендации по поводу пары шагов можете забыть, — невозмутимо произнес он. — Рейн Агеллар, вернитесь в лежачее положение, я вам настоятельно советую это сделать.

После этих слов мои ноги сами рванули к нему, я подставила плечо, и мы медленно потащились к больничной койке. Когда Алестер улегся, у него на лбу я заметила выступившую испарину.

— Вот скажите мне, оно того стоило? — напустилась на него я. — Неужели нельзя было меня позвать?

— Я был уверен, что справлюсь, — болезненно скривился тренер.

Злость на его безрассудство сразу куда-то испарилась.

— Может, вколоть обезболивающее? — предложила я.

— Я должен уметь терпеть эту боль, иначе моя печень вылезет раньше, чем я смогу ходить.

— Тогда, пожалуйста, больше не экспериментируйте в мое отсутствие, — попросила я.

Агеллар посмотрел на меня долгим взглядом и усмехнулся.

— Больше не буду.

…был, и не раз. Ночью, когда думал, что я сплю, утром, пока я была на завтраке, вечером после обхода. Это при том, что весь день мы только прогулкам и посвящали. Лотри смеялся над нами, заявляя, что я не помогаю Агеллару, а рискую жизнью. Если он вдруг станет падать, то поймать я его не смогу, скорее — окажусь насмерть придавлена его телом. В ответ я буркнула, что мне не впервой, на что Гай гнусно заржал. Попытки объяснить, что я не то имела в виду, успехом не увенчались.

Выписка происходила очень насыщенно, но, по-моему, слишком рано. Перевязки Агеллар грозился делать дома сам, врач написал ему на листочке рекомендации и отпустил по такой же отказной, как отпустили меня. Я была против, но моего мнения, как заведено в южных странах, никто не спросил.

Вообще-то никто никуда не собирался, тренер спокойно делал предписанные упражнения, принимал витамины и ходил на процедуры. Все испортила Шандира, произнесшая вслух, "как жаль, что Алестера не будет на юбилее". С этого момента Агеллар загорелся идеей удивить сестру. Месячный курс нагрузок был освоен за неделю, втайне от меня подписана отказная, и одним прекрасным утром я была поставлена перед фактом — прямо из больницы мы едем на день рождения. Мое ворчание никто не воспринял всерьез, всю дорогу я бросала на Алестера взволнованные взгляды, но он был невозмутим, как кожаный салон "Хайрема".

— Шандире тридцатник, кто бы мог подумать! — удивлялся вслух Гай. — А я ее еще во-от такой помню.

— Гай, ты поосторожнее со своими воспоминаниями, — предупредил Агеллар, — иначе мне придется выбирать, кто для меня важнее — друг или свояк.

— Да ладно тебе, Алес, мы же росли вместе.

— Южане очень ревнивы, и далеко не всё могут понять в приятельских отношениях между мужчиной и женщиной.

— Ты зануда, — проговорил Лотри, сворачивая в частный сектор. — Приехали, что ли, выгружаемся.

— Я не пойду, — буркнула я, не двигаясь с места.

Мужчины синхронно повернулись ко мне.

— Что еще за капризы? — нахмурился Гай.

— У меня нет никакого подарка.

На самом деле это была отговорка, хоть и правдивая. Меня беспокоил также мой внешний вид, а вернее — его потрепанное состояние.

— Это не важно, — отрезал Агеллар, распахивая дверь. — Подарок будет.

— Да я же испорчу всем праздник своим внешним видом! — воскликнула я, поджимая губы.

Гай закатил глаза, пробормотав что-то вроде: "Женщины…" Алестер улыбнулся.

— Праздник завтра, Шандира тебе обязательно что-нибудь подберет.

— Еще лучше, — протянула я. — Я еще и именинницу напрягать буду, не говоря уже о том, что мне придется в буквальном смысле раздеть ее.

— Не говори ерунды. Шанди будет рада таким хлопотам. И прекрати жечь меня взглядом, я хотел, чтобы ты наконец-то как следует выспалась в человеческих условиях, а ты сопротивляешься. Имей в виду, я не Гай и не Каллини, если будет нужно — заставлю.

— Нажаловались уже, — я от души шлепнула Гаярда по плечу.

— Ничего мы не нажаловались, — Лотри на всякий случай отодвинулся. — Алес сам спросил, не обижал ли кто тебя, а я сказал, что еще кто кого.

— Так, хватит, — оборвал Алестер, — сестра уже вышла нас встречать. Всем покинуть машину.

— Алестер! — воскликнула Шандира. — Вот так сюрприз! А я смотрю, кто это к нам подъехал и не выходит. Как хорошо, что вы приехали, заходите скорее в дом!

Пришлось плестись следом за всеми, что-что, а выспаться по-человечески реально хотелось, но, кажется, поняла я это только сейчас.

Дом мужа Шандиры был достаточно большим, чтобы нарожать в него целую кучу маленьких детей. Эта мысль пришла мне в голову, когда я увидела малышку лет пяти с характерными для Агелларов черными глазами. Тут же взгляд переметнулся сам собой на животик Шандиры, и я только убедилась в своей правоте.

— Мы такой праздник устроим! — щебетала она, не отпуская руки Алестера. По другую сторону его подпирал Лотри, он довел его до небольшого диванчика и помог осторожно присесть. Я заранее мысленно его пожалела — вставать с таких низких посадочных мест ему приходится с трудом. — Лианетта, присядь, дорогая, ты наверняка очень устала. Сейчас я вас накормлю, а потом займемся твоим гардеробом.

— Не нужно столько беспокойства, — вяло проблеяла я, но уверенный жест в виде выставленной ладони заставил меня заткнуться.

— Ты очень много сделала для моего брата, за что я перед тобой в неоплатном долгу.

Я решила промолчать, что только моими стараниями Агеллар вообще попал в эту мясорубку. Не стоит беременной женщине лишний раз волноваться.

После обильного завтрака нас с Агелларом разделили, Лотри куда-то незаметно от меня увез его (это потом мне сказала Шандира), а она, в свою очередь, отправила меня в ванную. Посвежевшую и принявшую естественный оттенок кожи (последние дни она явно отсвечивала зеленцой) меня обрядили в домашнее платье и привлекли к праздничным хлопотам. Помогать сестре тренера мне очень понравилось, она очень хорошо говорила на лароссе, прекрасно поддерживала разговор, хотя болтали мы о сущей ерунде.

К вечеру подтянулись мужчины, когда мы с Шандирой уже сели пить чай. Агеллар как-то загадочно улыбался, а я то и дело стреляла в него взглядом — вдруг нахмурится или заляжет между бровей жесткая складка, сразу же заставлю сделать укол. Но тренер был жизнерадостен и говорлив, чем вызывал у меня подозрение — может, Лотри уже вколол? Так или иначе, мы разбрелись по спальным местам, и всю ночь во сне я просила Агеллара со мной потанцевать, а он кокетливо отнекивался.

Утром "женское крыло", как обозвал будуар Шандиры Гай, наводило невероятную красоту. Помимо сестры Агеллара там собрались ее подруги, ни одна из которых не говорила на моем родном языке, но все они хотели поучаствовать в преображении "белокожей". Косметики у Шанди на это хватало. Валандийки сначала восхищенно перебирали мои светлые волосы, после чего долго спорили и пришли к какому-то интересному выводу, после чего стали дружно заплетать мои волосы. Они, к слову сказать, стояли дыбом. Попробуйте чувствовать себя нормально в комнате с дюжиной женщин, говорящих на незнакомом языке, но самым впечатляющим был момент, когда они запели. Шандира усмехалась почти так же, как ее брат, не участвуя в процессе — именинница занималась своей прической.

Финалом странного действа было мое облачение в традиционный костюм южанок. Платье походило на то, что мне привез отец, состав ткани, во всяком случае, был тот же — Арлионский шелк, только оно имело более насыщенный темно-синий цвет и было расшито серебристыми нитями. На голову ко всему этому великолепию прилагался особенный покров — русари, так его назвали валандийки. По моим представлениям, я выглядела как монашка, но стоило мне подойти к зеркалу, как глупые сомненияразвеялись. Не может быть у монашки настолько дерзкого и яркого взгляда. Да и весь наряд мне невероятно шел.

Рядом со мной в зеркале отразилась Шандира. Именинница была в зеленом, но покрой платья и прическа были абсолютно такими же, как у меня. Мы выглядели как две сестры, но при и этом и как две противоположности. Словно ночь и день, подумалось мне, и тут же я вспомнила про Агеллара. Шандира с братом очень похожи, но как я буду смотреться рядом с ним?

— Алестеру понравится, — улыбнулась Шанди.

Где-то в глубине души закралась мыслишка, что для него это все и делалось, но что ни говори — я была чертовски хороша.

Настало время всем появиться в общем зале. Подруги Шандиры пошли вперед, выстроившись коридорчиком, а мы с именинницей — следом, она взяла меня под руку.

— Сейчас я скажу всем, что ты моя почетная гостья, — шепнула сестра Алестера и продублировала фразу на валандийском.

От удивления я распахнула глаза — я никоим образом не рассчитывала, что на юбилее будет столько приглашенных. Мужчины и женщины тепло поприветствовали меня кивками, пожелали со мной поговорить, но узнав, что я абсолютно не владею ни одним из южных диалектов, заметно расстроились. Не могла и я похвалиться хорошим настроением — внимание ко мне перевешивало должное внимание к имениннице. Только Шандира расстроенный не выглядела — она выглядывала среди гостей… Где же Агеллар?

На улице посигналила машина. Шандира с любопытством выглянула в окно, тут же завизжала, переполошив гостей, после чего она выскочила за дверь. Мне тоже стало интересно, и я отодвинула край шторы, наблюдая за разворачивающимся действом.

Возле дома припарковалась ярко-красная машина местной модели, из-за руля которой вышел Лотри. Он сиял ярче начищенной монеты, а элегантный костюм придавал его разгильдяйскому по своей сути виду некоторую сдержанность, утонченность и даже шарм. Следующим, с пассажирского сиденья, явил себя миру Каллини, загородив часть себя огромным букетом мелких орхидей. Последним, тяжело опираясь на трость, вылез Агеллар, одаряя сестру лучезарной улыбкой.

Шандира прыгала вокруг машины как девочка, несколько раз порывалась обнять брата, но все равно возвращалась к подарку. Я бы на ее месте тоже растерялась бы, потому что лучше машины был только Агеллар, затянутый в строгий черный костюм.

Действие снова переместилось в дом, сестра Алестера вытирала увлажнившиеся глаза, а ее муж хмурился и тащил огромный букет Каллини. Гости восторженно загалдели, стали приветствовать Агеллара, но он отвечал им растерянно, смотря по сторонам. Я отошла от окна и подошла ближе к единственным знакомым людям в этой компании.

Сначала окаменел Каллини, столкнувшись со мной взглядом. Я неуверенно улыбнулась ему. Затем настал черед Лотри округлять глаза, вот тут я уже слегка запаниковала. Гай медленно отступил в сторону, освобождая обзор своего другу. Но когда памятником самому себе застыл Агеллар, я всерьез струхнула и остановилась.

Невозможно описать то, что творилось в его взгляде. Такой бешеный коктейль из чувств и эмоций, что у меня закружилась голова. Не знаю, о чем думал Алестер, а я беззастенчиво рассматривала его и укреплялась во мнении, что он очень красивый мужчина. На нем целая куча фиксирующих повязок, но в черном костюме он подчеркнуто строг и прекрасен. Он испытывает адскую боль, но спину держит ровно, хоть и опирается на трость. Он прошел через несколько кругов ада, пережил войну, но в черных глазах его я вижу отголоски нежности и безграничную любовь, и благодаря этому наблюдению в моем сердце становится теплее.

Кто знает, сколько бы мы так стояли, но Шандира позвала всех за стол. По их обычаям, как мне объяснили еще до начала торжества, женщины и мужчины садятся по разные стороны стола, жена напротив мужа. Не то, чтобы я не уважала чужих традиций, но отодвинув стул под ошарашенные взгляды всех приглашенных, я села рядом с Агелларом, игнорируя попытки Лотри мне помешать. Тому ничего не оставалось, как сесть напротив меня, а с другой стороны, по-доброму усмехаясь, сел Рейго Каллини. Шандира сначала удивленно подняла брови, но затем согласно кивнула и произнесла речь, из которой я не поняла ни слова. Взгляды гостей скрестились на нас с Алестером, а Лотри ехидно прокомментировал:

— Поздравляю, пренебрежение традициями влечет за собой наказание.

Я застыла, мысленно соображая, что такого страшного я могла наделать, пересев с одной стороны на другую, но Алестер выглядел расслабленным, значит, и мне беспокоиться было не о чем. Гостям стало не до нас, дошла очередь до подарков, Шандиру буквально завалили цветами, а потом все дружно набросились на еду.

Правой рукой он по-прежнему пользовался плохо, хотя плечо уже немного затянулось, именно поэтому я села рядом — чтобы его кормить. Посоветовавшись с ним по поводу его предпочтений, я положила на тарелку всего по чуть-чуть, ложку за ложкой скармливая тренеру. На нас косились, и эти взгляды меня откровенно нервировали, но спокойный голос Алестера привел меня в чувство.

— Ты хоть сама иногда ешь.

Валандийская кухня была непривычной, несколько раз я нарвалась на откровенно сжигающие дотла блюда, пришлось взять у Алестера стакан с водой и поспешно запить. Не знаю, что за специи использовала Шанди, но перебить их вкус было сложно. Агеллар отщипнул кусочек лепешки и запихнул мне в рот, когда я не знала уже, что мне делать с пожаром во рту.

— Спасибо, — поблагодарила я, — я думала — седьмое пекло застигнет меня за столом.

Алестер улыбнулся, не сводя с меня взгляда. Где-то зазвенел бокал, привлекая внимание, прозвучал тост, но именинница хитро улыбнулась и что-то произнесла, глядя на нас. Гости радостно повторили за ней.

— Почему все так на нас смотрят? — ничего не подозревая, спросила я, откусывая кусочек от какого-то мясного пирога.

— Нас только что поздравили с помолвкой, — невозмутимо произнес Агеллар, и пирог встал поперек горла.

Отправляясь в магазин одежды, он твердо знал, что хочет. Пришлось повозиться, выбирая цвет и фасон, но результат того стоил. И пусть Лотри его отговаривал, он валандиец всего наполовину, поэтому следовать традициям не обязан.[1] А вот Шандира явно загорелась этой идеей, раз так нарядила Лианетту и добавила жгучего перца в стоящие рядом блюда. Как не парадоксально это звучит, но они даже совершили ритуальные действия, которые совершают на свадьбах валандийские молодожены — отпили из одного стакана и разделили хлеб. Алестер вроде и не придал этому значения, но это как-то само собой получилось и даже слегка рассмешило его. А почему бы и нет? — решил он, но его тревожил этот испуганный взгляд. Да, она много для него делала, ухаживала, не спала ночами, но готова ли она на более смелый шаг? Алестер всю свою жизнь ее искал, неужели он не подождет, пока она признается сама себе? Она ведь еще никогда не говорила о любви…

— Вы шутите? — недоверчиво спросила она, а Алестер в очередной раз залюбовался ей.

По традициям южан, женщина обязана скрывать свое тело от всех, кроме мужа. Всякий намек на сексуальность — это великий грех. Вся женская одежда призвана укрыть ее хозяйку от лишних взглядов, но, будь он неладен, если все взгляды гостей не прикованы к Лианетте. Пускай она для них диковинка с ее светлыми волосами, пусть в ее одежде нет и намека не сексуальность, да и не так уж он чтит традиции своей второй родины, но она так прекрасна, что у него с первого взгляда захватило дух и не отпускало до сих пор. Он все-таки подарит ей сережки с сапфирами, чтобы камни горели также, как ее глаза.

— Нисколько, — губы сами собой растягивались в улыбку, Алестер ничего не мог с этим поделать.

— И что мы будем с этим делать? — испуганно округлив глаза, спросила она. Агеллар чуть не расхохотался, но сдержался, оставаясь невозмутимым.

Он подался вперед и прошептал, словно змей-искуситель:

— А чего бы хотела ты?

По полыхнувшим глазам он понял одно — сбежать, но порозовевшие щечки выдали ее с головой.

— Не знаю, — произнесла она, пряча глаза. — Это же валандийском традиции, а вы валандиец только наполовину. Неужели вас это касается?

Алестер демонстративно пожал плечами. Не объяснять же ему, что ни одна известная ему сила не заставила бы его что-то сделать, если бы он был против.

— Не волнуйся, — почти безразлично произнес он. — Без одной существенной детали помолвка недействительна.

В серых глазах мелькнула тень разочарования.

— Фух, — фальшиво-облегченно выдохнула она, но как бы между делом, так, для интереса, уточнила, — и что же это за деталь?

Он едва смог совладать с раздирающими его эмоциями.

— Сущий пустяк, — произнес он и склонился для долгого поцелуя. Вырываться или сопротивляться никто не стал.

Недовольных не было.

Уже объявили танцы, а я все никак не могла отойти от новости. Сердце радостно трепетало, но мозг отказывался верить — как Алестер добровольно на это идет? И я все пыталась найти на его лице причины или отрицательные чувства по этому поводу, но, ловя мой взгляд, он непременно улыбался. За улыбку я готова простить ему все, даже то, что он не ввел меня в курс дела относительно их традиций.

— Поздравляю, — Каллини слегка сжал пальцы правой руки Агеллара. — Думаю, Лианетта — это именно та самая девушка, которая тебе нужна.

— Ага, — поддакнул Гай, — это то самое шило в заднице, которого тебе так не хватает.

— А где же твое шило? — я сложила руки на груди и приготовилась к долгой пикировке.

Но Лотри меня удивил. Он бросил тоскливый взгляд в сторону улыбающейся именинницы и пробормотал:

— А свое шило я, кажется, упустил.

Танцы у южан были своеобразные, никаких объятий или пошлых жестов — все очень красиво и целомудренно. Пары сходились, делали полукруг, расходились, менялись парами и снова сходились. Действие настолько было увлекательно, что в него влились все гости, за исключением нас с Агелларом.

— Иди и ты потанцуй, — не выдержал он, когда я начала притоптывать в такт музыке ногой.

— Без вас не пойду, — категорично заявила я, не поворачивая головы.

— Чего ты будешь мучиться из-за старого больного солдата?

Я удивленно вскинула брови. Старый и больной солдат сидел, раскинувшись, на стуле и потягивал из стакана легкое валандийское вино. В черных глазах плясали черти.

— С него я потом отдельно взыщу за все пропущенные танцы.

— Все в ваших руках, моя дорогая, — Алестер галантно прикоснулся губами к моей ладони. Щеки загорелись огнем.

— Я пойду, пройдусь немного, — проговорила я и ретировалась.

Я и впрямь думала немного прогуляться, но в соседней комнате кое-что попалось мне на глаза, и я загорелась другой идеей. Выпросив эту вещь у недоумевающей Шандиры, я вернулась к Агеллару.

— Пора расплатиться по счетам, рейн Агеллар, — победно заявила я, выкатывая перед собой компьютерное кресло на колесиках. — Разрешите пригласить вас на танец.

Тренер рассмеялся, встал со своего стула и переместился в кресло, но вот шутка — даже сидя в нем, он все равно был выше меня.

— Держитесь, нас ждут головокружительные танцы!

И мы танцевали. Очень странно, зато очень весело, и никто не смотре на нас, как на дураков. Потому что мы были счастливы, хоть и нашим особенным, странным счастьем.

Последние гости покинули дом за полночь, мы проводили их, но остались с Алестером на ступеньках дома.

— Хороший был праздник, — признала я. — И люди гораздо дружнее, чем в Лароссе.

— За это я и люблю Валандию, здесь еще чтят память предков и не схоронили свою историю, как это сделали многие другие.

Ночь была теплой, но иногда пронизывал прохладный ветерок. Я зябко поежилась, обнимая себя руками.

— Замерзла? — спросил Агеллар, и черный пиджак переместился ко мне на плечи.

В белой рубашке на фоне полной луны он смотрелся еще лучше, если такое вообще было возможно. Это был самый удачный момент, и я привстала на цыпочки, он слегка наклонился… Я уже закрыла глаза и сконцентрировалась на ожидаемом удовольствии…

— А на свадьбу вам я подарю "Хайрем"! — жизнерадостно раздалось над нашими головами.

— Гай!!!

[1] В странах, где основной верой является Мхариат, если мужчина дарит женщине одежду, он негласно объявляет ее своей.

Оглавление

Глава 1 Недопонимание

Глава 2. Встреча

Глава 3. Места, что лечат душу

Глава 4. Роковые обстоятельства

Глава 5. Контрабандисты

Глава 6. Враг внутри системы

Глава 7. Гостеприимство хенов

Глава 8. Какая встреча

Глава 9. Спасение

Глава 10. Красоты Хенана

Глава 11. Все самое страшное

Глава 12. Шандира